Диалектическая логика - Минасян А.М.

Автор: Минасян А.М.

Теги: логика диалектическая логика

Год: 1966

Похожие

Вопросы философии №2

Диалектика и софистика

История диалектики. Немецкая классическая философия

Вопросы философии №1

Текст

МИНИСТЕРСТВО ВЫСШЕГО И СРЕДНЕГО
СПЕЦИАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ РСФСР
РОСТОВСКИЙ ИНЖЕНЕРНО-СТРОИТЕЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ
ДИАЛЕКТИЧЕСКАЯ
ЛОГИКА
Под редакцией
профессора А. М. МИНАСЯНА
РОСТОВСКОЕ
КНИЖНОЕ
ИЗДАТЕЛЬСТВО
1966
1-5—7
ПРЕДИСЛОВИЕ
Курс XX съезда КПСС плодотворно сказался на раз-
витии научной мысли вообще, философской — в частно-
сти. Развитие теории стало делом всех ученых-маркси-
стов. Красноречивое доказательство этому—Программа
КПСС, воплотившая в себе коллективный ум партии, ее
теоретическую силу и мощь, а также небывалая ранее
интенсивность научных обобщений и исследований жи-
вотрепещущих проблем. Вышло в свет много учебных
пособий, сборников, монографий, брошюр, статей, твор-
чески обобщающих данные практики, обогащающих
нашу философию новыми положениями. Особенно пло-
дотворными стали научные исследования в связи с пя-
тидесятилетием Великой Октябрьской социалистической
революции, славному юбилею которой посвящают авто-
ры этот свой труд. Все это безусловно свидетельствует о
новом, высшем , этапе развития философской мысли в
нашей стране. .
Однако проблемы диалектической логики, на наш
взгляд, разрабатываются все еще недостаточно. Мы, со-
ветские философы, в долгу перед партией, ибо полно-
стью не использовали созданные ею благоприятные воз-
можности для развития философской науки вообще,
диалектической логики в частности.
Необходимость дальнейшего развития диалектиче-
ской логики обусловлена тем, что бурное развитие обще-
ственной практики и наук в наше вре^уя не только дает
неисчерпаемый материал для все новых и новых фило-
софских обобщений, jk> в известной степени опережает
развитие философской мысли. Это и понятно. Во-пер-
вых, практика всегда богаче и выше теоретического по-
знания, ибо она, по выражению В. И. Ленина, имеет
достоинство всеобщности и непосредственной действи-
3
тельности; во-вторых, философскому мышлению, в силу
природы познания, не всегда удается за множеством
отдельных новых явлений открывать их внутреннее тож-
дество, их сущность и выражать ее в соответствующих
конкретных понятиях; в-третьих, добытые им результа-
ты не всегда возможно, к 1ому же немедленно, тотчас
же, проверять на практике, поскольку критерий прак-
тики диалектичен, т. е. одновременно и абсолютен и
относителен, следовательно, важное значение приобре-
тает научный, логический критерий; ...в-четвертых, но-
вые диалектико-материалистические'обобщения нередко
становятся мишенью для нападок софистически мысля-
щих теоретиков в международном рабочем движении.
Эти борцы «за чистоту марксистской теории» по суще-
ству уходят в сторону от марксистской диалектики, под-
меняя диалектическую логику формальной, диалектику
софистикой. Одни из них, понимая субъективно всесто-
роннюю, универсальную гибкость понятий, приходят к
ревизионизму, другие, отвергая эту гибкость, приходят к
догматизму.
Следовательно, чтобы диалектическая логика выпол-
няла свою методологическую функцию, верно отражала
практику, была действенным орудием диалектического
воспроизведения в мысли всеобщей с^язи явлений мира |
и их развития, она не может отставать от практики, а. |
должна обогащаться новыми данными, выводами. По- |
скольку сама практика есть диалектический процесс, а
частные науки (и частные теории) есть прикладная ло- '
гика, необходимо усилить внимание конкретной и все-
сторонней разработке проблем непосредственно дйа- (
лектической логики.
Это тем более верно, что именно диалектическая ло-
гика соответствует современному уровню научно-теоре-
тической культуры. Она как наука, по выражению'
Маркса, представляет собой логически освоенный мир. <
В ней резюмируются законы объективного мира и его
отражения в человеческих понятиях. Между тем при
ближайшем рассмотрении ее современного состояния
выясняется, что как раз главным недостатком является
отставание диалектической логики от задач, предъяв-
ляемых ей практикой и развитием наук.
Почему же этот недостаток является главным? Да ,
потому, что именно этим недостатком объясняются поч-
4
ти все другие недостатки, связанные с развитием нашей
философии. Мы глубоко убеждены в том, что диалекти-
ческая логика, т. е. наука о диалектическом мышлении,
является высшим, более сложным состоянием самой
философской науки именно потому, что она изучает за-
коны, формы, методы разумного диалектического мыш-
ления.
Но, к сожалению, диалектической логике не уде-
ляется должного внимания. Можно ли, например, счи-
тать нормальным тот факт, что в наших вузах диалек-
тическая логика не преподается как философская наука,
что вместо нее преподается формальная логика? Фор-
мальной логике дают «зеленую улицу», а диалектиче-
ской— нет. Нам могут возразить: в программе курса
марксистско-ленинской философии есгь тема «Диалек-
тика процесса познания», которая' охватывает и диа-
лектическую логику. Но, во-первых, на раскрытие этой
темы практически отводится очень мало времени; во-
вторых, сама эта тема имеет, как видно из названия,
гносеологический аспект, а не логический, в-третьих, од-
ной такой темы далеко недостаточно, чтобы изложить
такую сложную науку, как диалектическая логика. Ар-
гументация такого рода, что изучение студентами диа-
лектического материализма и есть изучение ими диа-
лектической логики, фактически оправдывает то поло-
жение, что диалектическая логика в вузах серьезно не
изучается.
Другим фактом, свидетельствующим о слабом вни-
мании к диалектической логике, является односторонняя
организация подготовки философских кадров, их науч-
ной работы. Всем хорошо известно, что подавляющее
большинство наших философов, будучи занято иссле-
дованиями в области этики, эстетики, атеизма, социо-
логии, не развивают непосредственно диалектику как
логику и теорию познания. Как справедливо указывает
журнал «Коммунист» (№ 11, 1965 г.), вышло немало
книг,»в которых творческое применение марксистско-ле-
нинских принципов 1иоследования подменяется цитиро-
ванием и эмпирическим описанием подчас случайно
подобранных фактов и примеров. В связи с этим значи-
тельная' часть наших средств и нашего времени расхо-
дуется без ожидаемого результата. Между тем от нашей
5
философии требуется всесторонняя разработка диалек-
тики возникновения и развития ком(му1нистической фор-
мации, методологических основ научного руководства
социальными процессами, логики научного исследова-
ния, философских проблем естествознания и т. д. Нам
думается, что пора нашей философии повернуться ли-
цом к диалектической логике и всеми своими основны-
ми силами и средствами развивать, двигать ее дальше.
Наконец, недостаточное внимание к диалектической
логике проявляется и в том, что наши издательства
почти не выпускают монографических исследований и
учебников по диалектической логике. Философские уч-
реждения и печатные органы не организуют обсуж-
дения проблем развития диалектической логикй, на-
пример, таких проблем, по которым уже многие годы
идут споры (о предмете диалектической логики, о тож-
дестве диалектики, логики и теории познания и др.).
Сами по себе такие споры полезны, но недостаток их в
том, что они, к сожалению, носят как бы стихийный ха-
рактер; нет серьезного, глубокого, научно аргументиро-
ванного обсуждения узкой проблемы. Нужна специали-
зация, нужно специальное обсуждение именно данной
специальной узкой проблемы и именно специалистами.
Что же касается существа спора о тождестве диа-
лектики, логики и теории познания, то, не вдаваясь в
подробное его рассмотрение, нам хотелось бы ‘ сделать
следующие замечания.
1. Прежде всего, нужно подчеркнуть, что философия
марксизма есть диалектический материализм или мате-
риалистическая диалектика. Философия всегда была,
есть и будет системой взглядов или знаний о всеобщих
принципах и законах развития мира в целом. Как неод-'
нократно указывали классики марксизма, диалектиче-
ский материализм, или материалистическая диалектика,
есть наука о наиболее общих законах движения, разви-
тия как внешнего мира, так и человеческого мышления1.
Из этого следует, что исторический материализм охва-
тывается диалектическим материализмом. Следователь-
но, нет никакой необходимости искусственно вычленять
1 См. Ф. Энгельс. Анти-Дюринг, стр. 183: В. И. Ленин,
т. 26, стр. 54. Здесь и дальше в книге ссылки на работы В. И. Ле-
нина даются по Поли. собр. соч.
6
его в самостоятельную науку. Вычленение исторического
материализма в самостоятельную учебную дисциплину
неправомерно, поскольку обедняет и диалектический ма-
териализм. При этом возникает вопрос: если диалек-
тический материализм есть наука о наиболее общих
законах развития природы, общества и мышления, то
нужна ли еще наука об общих законах развития обще-
ства?
Далее, это вычленение лишает философского зна-
чения как исторический, так и диалектический ма-
териализм, поскольку и тот и другой перестают при
этом быть наукой о - всеобщих законах развития всех
сфер действительности. К тому же такое вычленение в
какой-то степени возвращает нас’к старому метафизи-
ческому материализму, который действительность брал,
по выражению Маркса, только в форме объекта, или в
форме созерцания, а не как человеческую чувствен-
ную деятельность, не практику, не субъективно. Но
разве можно преодолеть этот главный недостаток ста-
рого материализма без материалистического понима-
ния истории? Между тем главное отличие марксистско-
го материализма от домарксистского как раз в том и
состоит, что он пронизан от начала до конца идеей
материалистического понимания истории. Без этого ма-
териализм не может быть марксистским.
В. И. Ленин писал: «Углубляя и развивая философ-
ский материализм, Маркс довел его до конца, распро-
странил его познание природы на познание человече-
ского общества. Величайшим завоеванием научной мыс-
ли явился исторический материализм...» I Следователь-
но, вычленение из философского материализма Маркса
исторического материализма есть не что иное, как обед-
нение содержания самого этого философского материа-
лизма, есть фактически лишение его этого «углубления
и развития».
Вычленение исторического материализма в самосто-
ятельную науку приводит к (искусственному отделению
его от "философии, он вовсе перестает быть наукой о наи-
более общих законах развития природы, общества и
мышления, т. е. перестает быть философией. Против
этого могут возразить: а почему есть наука о законах и
/1 В. И. Л е н и н, т. 23, стр. 44.
7
формах мышления—диалектическая логика, но не
должно быть науки об общих законах других сфер дей-
ствительности — природы или общества? Ответ на этот
вопрос состоит как раз в том, что не только диалектиче-
ский -материализм, но и-диалектическая логика есть нау-
ка о всеобщих законах и формах развития действитель-
ности в целом, в то время как наука об общих законах
развития природы или общества не является таковой.
Но этот вопрос уже о тождестве диалектики, логики и
теории познания.
2. В чем же состоит это тождество, как понимать
его? Является ли оно конкретным, заключающим в себе
различие, или это — абсолютное, абстрактное тожде-
ство— вот суть споров по данному вопросу.
Одни авторы считают, что ответ на этот вопрос дан
В. И. Лениным в его известном положении, что «в «Ка-
питале» применена к одной науке логика, диалектика
и теория познания (не надо трех слов: это одно и то
же) материализма» *, что здесь будто речь идет об, аб-
солютном тождестве. Другие авторы утверждают, что
это тождество нужно понимать диалектически как кон-
кретное, заключающее в себе различие, но само это
различие понимают по-разному.
Прежде всего, несколько слов о цитируемом положе-
нии В. И. Ленина. Сторонники абсолютного тождества
приводят его в качестве решающего аргумента. Но ведь
научная добросовестность требует приводить и другие
положения В. И. Ленина о том же предмете спора, со-
средоточив внимание на раскрытии сущности, а не на
внешней форме. Так, В. И. Ленин в статье «Карл
Маркс» пишет: «Диалектика, в понимании Маркса и
согласно также Гегелю, включает в себя то, что ныне
зовут теорией - познания...». Далее он указывает на
предмет теории познания, «которая должна рассматри-
вать свой предмет равным образом исторически, 'изучая
и обобщая происхождение и развитие познания...» В
работе «Еще раз о профсоюзах...» В. И. Ленин говорит
о требованиях н,е диалектики и не теории познания, а
1 В. И. Ленин, т. 29, стр. 301.
2 Т а м же, т. 26, стр. 54—55.
8 *
диалектической логики *. В «философских тетрадях», в
«Замечаниях на книгу Плеханова «Н. Г. Чернышев-
ский» по поводу положения Плеханова «это очень гру-
бая логическая ошибка», В. И. Ленин замечает: «не ло-
гическая, а гносеологическая»1 2, и т. д. Следовательно,
В. И. Ленин в разных связях подчеркивает разную сто-
рону или значение диалектики.
С другой стороны, если согласиться с авторами, ко-
торые считают, что тождество заключает в себе разли-
чие, то нельзя согласиться с тем, как они понимают это
различие; последнее они видят в том, что диалектика
проявляет себя в разных сферах — природе, обществе,
познании, мышлении по-разному. Конечно, такое разли-
чие есть, но это различие между диалектикой и всеми
частными науками, ибо они все в разной форме изучают
объективную диалектику. Следовательно, такое объяс-
нение неубедительно.
Другие авторы находят различие между объектив-
ной диалектикой и субъективной. В этой связи прежде
всего нужно определенно подчеркнуть, что, • когда речь
идет о тождестве диалектики, теории познания и логи-
ки, то имеется в виду ле объективная диалектика и не
теория познания вообще и не логика вообще, а наука
диалектика, т. е. марксистская диалектика, маркси-
стская материалистическая теория познания, маркси-
стская диалектическая логика. Следовательно, те авто-
ры, которые видят различие в их тождестве в том, что
объективная диалектика существует независимо от
науки диалектики и что последняя есть приблизитель-
ное, неисчерпывающее отражение объективной диалек-
тики в пашем сознании, фактически подменяют один
вопрос другим и уходят от существа спора. Что же ка-
сается теории познания и логики, то в истории филосо-
фии существовали (и существуют ныне) различные тео-
рии познания и логики, о тождестве которых с маркси-
стской диалектикой, разумеется, речи не может
.быть»
Каково же действительное различие диалектики, ло-
гики и теории познания? Для ответа на этот вопрос, на
•наш взгляд, нужно исходить из их тождества. В сущ-
1 В. И. Л е н и н, т. 42, стр. 290.
2 Т а м ж е, т. 29, стр. 545.
9
ности, не только по содержанию, но и по форме никако-
го различия нет, поскольку и диалектика, 'и логика, и
теория познания есть диалектика,, есть наука о всеоб-
щих законах и формах развития всего сущего^ в том
числе и’ отражения. Материалистическая диалектика,
или диалектический материализм, есть цельная, единая
и в структурном отношении неразделимая философия
марксизма, законы, катеЛрии, выводы и принципы ко-
торой имеют одновременно онтологическое, гносеологи-
ческое, логическое и методологическое значение в их
единстве. При этом следует заметить, что, когда мы
указываем на историческую ограниченность прошлой
философии, в которой онтология, гносеология и логика
существовали оторванно друг от друга, то этим вовсе
не хотим сказать, что преодоление этой ограниченности
в марксистской философии будто означает игнорирова-
ние или отрицание онтологического, гносеологическою
и логического аспектов в ней. Напротив, мы подчерки-
ваем ту бесспорную истину, что диалектический мате-
риализм, положив конец разрыву между онтологией,
гносеологией и логикой, не упразднил их, а слил воеди-
но, содержит их в себе в их неразрывном единстве в сня-
том, переплавленном виде. Раз это так, то наша марк-
систская философия имеет все эти стороны, аспекты в
единстве. Она есть диалектика, теория познания, логика
в единстве. Следовательно, в различных связях та или
иная ее сторона неизбежно будет выступать на первый
план. Это не особая форма проявления одного н того
же содержания,- а акцент на той или другой стороне в
единстве содержания и формы, и как бы после этого
мы ни понимали их: 7 тождество,’'одн'б' безусловно: еди-
ная, нераздельная наша философия имеет эти свои сто-
роны. Но раз есть стороны, то их тождество не может
не заключать различия, понимая под последним то
или иное акцентирование. А разве те авторы, которые
тождество понимают абсолютно, абстрактно на практи-
ке исследования и пропаганды сами не прибегают то к
одному акцентированию, то к другому? Безусловно, да!
Они не могут обходиться без этого. Напротив, изучая
диалектику познания, они акцент делают на теории по-
знания диалектического материализма; изучая диалек-
тику форм мышления (понятия, суждения, умозаключе-
ния),— на диалектическую логику и т. д.
10
И вот получается такой курьез: на ’деле не обходят-
ся без диалектики, теории познания и логики, а на сло-
вах их тождество понимают как абсолютное тождество,
тождество без различия. Эти авторы и не призадумы-
ваются над тем, чего мы достигли бы, если бы, согла-
сившись с ними, отказались от этих трех «ненужных»
слов и остановились бы только на одном из них, ска-
жем, на слове «диалектика». Нужно ли доказывать,
что при этом мы обеднили, бы нашу философию, а тем
более ослабили бы свою позицию в борьбе против ан-
тинаучных теорий познания и логик?
В связи с изложенным считаем необходимым пред-
ложить следующий проект программы 'марксистско-ле-
нинской философии и порядка ее изучения.
Историко-философское введение
1. Философия как форма общественного сознания.
2. Совпадение исторического и логического в разви-
тии философии.
3. Основные исторические формы материализма и
диалектики; первая форма — наивный, стихийный ма-
териализм и наивная, стихийная диалектика; вторая
форма — метафизический материализм и идеалистиче-
ская диалектика; третья форма — диалектический мате-
риализм.
I. Основные законы (или принципы) диалектики
4. Материя и сознания. Общественное бытие и обще-
ственное сознание.
5. Единство и борьба противоположностей.
6. Количество и качество.
7. Отрицание отрицания.
8. Общее и единичное.
9. Сущность и явление.
10. Содержание и форма.
11! Структура и элемент. Целое и часть.
12. Необходимость и случайность.
13. Необходимость и свобода.
14. Причина и следствие.
15. Возможность и действительность.
Н
II. Теория познания
16. Историческая ограниченность домарксистских те-
орий познания.
17. Роль общественногисторической практики в поз-
нании.
18. Чувственная и рациональная стороны в познании.
19. Основные приемы, методы и средства познания.
20. Абстрактное и конкретное.
21. Истина и заблуждение.
III. Логика
22. Логика как наука,
23. Мышление и его формы.
24. Основные требования диалектической логики;
а) объективность рассмотрения; б) всесторонность рас-
смотрения; в) конкретность рассмотрения; г) рассмот-
рение в развитии; д) единство практического и логиче-
ского критериев истины.
25. Логика научного познания.
26. Наука и практика. Заключение.
Несколько замечаний по поводу этого проекта.
1. Историко-философское введение следует излагать
как единый диалектический процесс, на основе закона
совпадения исторического и логиЧ|еского, а не в виде
изолированных друг от друга, отдельных «кусков», как
сейчас, когда, например, материализм Фейербаха изла-
гается в отрыве от материализма XVII и XVIII вв., хотя
и тот и другой, в сущности, есть одна единая историче-
ская форма материализма.
2. В первый раздел предлагаемого проекта включена
тема «Материя и сознание». В ныне действующей про-
грамме эта тема «выставлена» за пределы диалектики;
берется с одной стороны материя, а с другой — созна-
ние. Между тем главное не в этом, а в их взаимопре-
вращении, в практике, т. е. в превращении обществен-
ного бытия в общественное сознание, и наоборот. И это
существо диалектики «выставлять» за пределы диалек-
тики— значит за деревьями не видеть леса.
3. Нельзя согласиться с тем делением нашей фило-
софии на законы и категории, которое стало традицией.
В действующей программе законами диалектики счита-
ются: единство и борьба противоположностей, количе-
. ство и качество, отрицание отрицания. Остальные же за-
12
коны — сущность и явление, содержание и форма и т.Д,
(см. наш проект), считаются категориями. Это просто
недоразумение. • ,
4. Во всех трех разделах предлагаемой программы
последовательно проводится тождество диалектики, тео-
рии познания и логики. В первом разделе излагаются
законы (или принципы) диалектики в единстве онтоло-
гического, гносеологического, логического и методоло-
гического значений. Во втором —.излагаются вопросы
теории познания, т. е. те же’законы или принципы диа-
лектики, но с акцентом на теории познания. В третьем
разделе излагаются вопросы логики, т. е. те же законы
или принципы диалектики, но с акцентом на логике.
Внутреннее единство всех трех разделов обусловливает-
ся тождеством исторического и логического и восхож-
дением от абстрактного к конкретному.
Каковы бы ни были суждения по данному поводу,
одно безусловно: для развития диалектической логики
очень и очень необходимо ее изучение в высшей школе.
В этой связи возникает вопрос о стабильном учебном
пособии по диалектической логике. За последние годы
вышли в свет такие значительные монографии по диа-
лектической логике, как «Принципы диалектической ло-
гики» М. М. РозентаЛя, «Единство диалектики, логики
и теории познания» Б. М. Кедрова, «Диалектическая
логика» М. Н. Алексеева, «Диалектика как логика»
П. В. Копнина, «Марксистская логика как диалектика
и теория познания» Г. Г. Габриэльяна, «Проблема сов-
падения диалектики,логики и теории познания» А. X. Ка-
сымжанбва, «Диалектика абстрактного и конкретного
в «Капитале» Маркса» Э. В. Ильенкова, ряд сборников
и монографий сектора диалектического материализма
Института философии АН СССР .и т. д. Из этого видно,
что определенная подготовительная работа уже проде-
лана, существует солидный материал для создания еди-
ного стабильного учебного пособия по диалектической
логике.
♦ * *
Предлагаемая вниманию читателя книга является,
попыткой поставить ряд вопросов диалектической логи-
ки и в какой-то мере способствовать созданию стабиль-
ного учебного пособия по диалектической логике, изу-
за
чение которой предполагается после изучения законов
диалектики и теории познания, т. е. после того, как по-
лучена известная философская подготовка. Такой по-
рядок изучения находится в соответствии с принципами
совпадения исторического и логического и восхождения
от абстрактного к конкретному. В какой степени авто-
ры книги справились с поставленной задачей, скажет
читатель. Поскольку в книге затрагиваются спорные
вопросы, будем благодарны за критические замечания.
Книга написана коллективом авторов кафедры фи-
лософии Ростовского инженерно-строительного институ-
та. Главы и параграфы написаны следующими автора-
ми: Алексеев Н. А.—глава1У; Беляев П. Р, — § 3 *ла-
вы XIV; Видинеев Н. В.—§§42^3 главы XVII; Грицен-
ко И. И.---§ 1 главы XIV; Ефимов В. И. — глава VI;
Зуйкова Е. М. — глава VIII; Минасян А. М. — преди-
словие, главы I, II, III, VII, IX, X, XlUxy.iXVI. §1 гла-
вы XVII, §§ I, 3 главы XVIII; Момджиян М. Г.— гла-
ва XIII; Морозов Е, И. и Семенистый В. Е.—§ 1 гла-
вы XIX; Режабек Е. Я. — глава IV, § 2 главы XIX, §§2Г
3 главы XX; Саакьян Ю. А. — § 2 главы XVIII; § 1 гла-
вы XX; Ставская Н. Р. — §2 главы XIV; Тайсу-
мов М. У. — глава XI, § 3 главы XIX.
Часть первая
ОСНОВНЫЕ ТРЕБОВАНИЯ
ДИАЛЕКТИЧЕСКОЙ ЛОГИКИ

Глава I
ОБЪЕКТИВНОСТЬ РАССМОТРЕНИЯ
Каковы бы ни были споры относительно предмета
диалектической логики, а также относительно ее тож-
дества с диалектикой и теорией познания, одно безус-
ловно: марксистская диалектическая логика есть нау&ц.
о мышлении, наука о законах, формах, питях и сред-
ствах постижения'истины. Следовательно, она, с этой*
то.чки зрения, есть теория познания диалектического
материализма, теория того, как люди в своих понятиях
адекватно отражают предметы внешнего мира, т. е. ка-
ким образом вне нас существующее материальное «пе-
ресаживается в человеческую голову и преобразуется
в ней» (Маркс) таким образом, что становится как бы
слепком с действительности — без посторонних при-
бавлений или убавлений, без привнесения субъектом
познания в предмет того, что не принадлежит имманент-
но предмету. Чтобы познать предмет так, как он есть
в себе, прежде цсего необходимо выполнять основные
требования диалектической логики.
Одним из основных требований диалектической ло-
гики является «...объективность рассмотрения (не при-
меры, не отступления, а вещь сама в себе)»1. Суть это-
го требования состоит в следующем: для. адекватного
отражения вещи в себе в нашей голове, а следователь-
но. для постижения истины, прежде всего нужно сосре-
доточить мышление на самой вещи (объекте познания),
не отходить от нее, а проникать во всю ее внутреннюю
•В. И. Ленин, т. 29, стр. 202.
2. Диалектическая логика
17
жизнь, «просвечивать» ее внутреннюю природу, познать
ее так, как она есть в действительности; пересадить в
голову и преобразовать в ней самое эту вещь, а не не-
что другое, не подменять эту вещь другой, не привно-
сить в нее нечто постороннее, не принадлежащее самой
этой вещи.
В более широком смысле объективность рассмотре-
ния вещи включает в себя все 16 элементов диалектики,
перечисленных В. И. Лениным в «Философских тетра-
дях». По меньшей мере, объективность рассмотрения
непосредственно включает в себя следующие три эле-
мента:Фво-первых, мышление должно быть направлено
на самое вещь в себе (на предмет исследования) j^bo-
вторых, мышлением должна воспроизводиться «вся со-
вокупность многообразных отношении этой вещи к дру-
гим»(£ъ-третьих, мышлением должно воспроизводиться
«развитие этой вещи (respective явления), ее собствен-
ное движение, ее собственная жизнь»
Разумеется, рассмотрение не может быть объектив-
ным, если исключить из него второй и третий элементы
и ограничиться только первым. Однако В. И. Ленин эти
три элемента диалектики выделяет как самостоятель-
ные моменты для того, чтобы оттенить, подчеркнуть
значение каждого из них. Поэтому чрезвычайно важно
рассмотреть каждый из этих элементов как самостоя-
тельный момент исследования, дабы не смазывать их
специфики, их самостоятельного значения в познании.
Итак, под объективностью рассмотрения в более уз-
ком смысле мы будем понимать рассмотрение самой ве-
щи в себе, т. е. направленность мышления на самое
вещь в себе, на предмет исследования. А что самостоя-
тельное исследование этого элемента диалектики имеет
первостепенное значение для развития науки, будет до-
казано в процессе дальнейшего изложения.
Прежде всего следует подчеркнуть, что объектив-
ность рассмотрения требует соответствующего истинно-
го способа исследования. Не может быть объективным
рассмотрение, если метод рассмотрения является не-
истинным. Рассмотрение как но своему содержанию,
так и по форме в решающей степени зависит от того
метода исследования, который применяется как к про-
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 202.
18
цессу познания в целом, так и к познанию данной вещи
в частности. Говоря о том, что «один и тот же предмет
различно преломляется в различных индивидах»,
Маркс в одной из своих ранних работ писал: «Не толь-
ко результат исследования, но и ведущий к нему путь
должен быть истинным. Исследование истины само
должно быть истинно, истинное исследование — это
развернутая истина, разъединенные звенья которой со-
единяются в конечном итоге. И разве способ исследова-
ния не должен изменяться вместе с предметом?» Г
Идея совпадения истинного метода исследования с
истинным результатом последнего, совпадения исследо-
вания с самой сущностью вещи и с выражением ее свое-
образия имеет исключительно важное значение для пра-
вильного понимания объективности рассмотрения*
Констатация того простого факта, что «один и тот
же предмет различно преломляется в различных инди-
видах», указывает, что не всякое рассмотрение является
объективным, не всякое отношение субъекта к объекту
дает нам истину. В каких же случаях рассмотрение не
является объективным, когда и как нарушается требо-
вание объективности рассмотрения?
1. Рассмотрение вещи не является объективным, ког-
да отрицается объективное бытие, объективная реаль-
ность самой вещи; когда вещи в себе извне навязывает-
ся нечто субъективное, приписывается ей субъективное
мнение, ничего общего не имеющее с ней. В этом слу-
чае к вещи самой в себе примешивается нечто субъек-
тивное, что нарушает объективность ее рассмотрения.
Это можно показать на примере объективного и субъ-
ективного идеализма.
Объективный идеализм исходит из ‘того, что вещь\ i
сама по себе (а также вся материя) сртв^рена абсолют-1 J
ной идеей или каю1.м-яо-анечело^ецоски^духовным на-' i
чаЛти^г^+атфймер, Гегель считал, что объективный мир', \
(следовательно, и вещь в себе) является вторичным,
инобытием абсолютной идеи, творением последней.
Суть этой «спекулятивной конструкции» состоит в том,
что Гегель человеческое понятие, отражающее действи-
тельность, отрывает от последнейТГот~человека, превра-
щает его в самостоятельную сущность, субстанцию, в
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. I, стр. 7—8.
2
19
абсолютную идею, будто, существующую вечно до .мира
и человека. Человеческие понятия он рассматривает как
объективные ступеньки развития абсолютной идеи (по
меткому, выражению Энгельса, абсолютной лишь по-
стольку, поскольку Гегель абсолютно ничего не спосо-
бен сказать о ней). «... Всякий знает, что такое человече-
ская идея, — писал В. И. Ленин,— но идея без челове-
ка и до человека, идея в абстракции, идея абсолютная
есть теологическая выдумка идеалиста Гегеля»»’.
И вот эта вымышленная идея по Гегелю есть сущ-
ность явлений, .природы и.общества, есть источник и
основа всего сущего. В отличие от субъективного идеа-'
лйзма Гегель допускает существование материального
мира без человека и до человека, но он его считает «от-
чуждением», «инобытием» абсолютной идеи, как. бы. ее
деградацией. Природа и общество есть ее постоянное
осуществление и моменты ее проявления. Она не толь-
ко предшествует по времени материи, но и при обна-
ружении себя в природе «чистые мысли» воплощаются
в телесные формы. Гегель, таким образом, выводит
реальный мир из мистической идеи, отрицает его веч-
ность и несотворимость, вместе с тем лишает его диа-
лектического развития. По Гегелюг диалектические за-
коны развития действуют только в мысли, идее. Приро-
да же не способна к развитию во времени, она может
лишь развертывать свое многообразие в пространстве.
Этот нёисторический взгляд Гегеля на природу, вся его
догматическая система есть не что иное, как религиоз-
ный миф о сотворении мира и человека богом. Гносе-
ологическими корнями идеализма Гегеля является аб-
солютизация логического познания, отрыв его от чув-
ственного познания, а через это—и отрыв от практики,
от материи.
Доказывая содержательность категорий, Гегель об-
основывает объективность рассмотрения, познание объ-
екта таким, как оно есть, подвергает критике агности-
цизм Канта. «.’.. Несуразно истинное познание, — пишет
он, — не познающее предмета, как он есть в себе»3,
а вещи в себе Канта «есть не что иное как не
имеющие истинности, пустые абстракции»3. Кантов-
1 В. И. Л е н и я, т. 18, стр. 238.
2 Гегель. Соч., т. I, стр. 24.
’ Там' же, стр. 146.
20 .
скал философия исходит из ложной позиции, будто
«разум не способен познать никакого истинного содер-
жания и в отношении абсолютной истины следует отсы-
лать к вере», она «служит... подушкой для ленности

мысли, успокаивающейся на том, что все уже доказано
и порешено»1. Гегель особенно резко возражает-прдтив
утверждения. Канта о 'дёш^андва^Мбста-бога. Это «нич~
’ Тбжнре* учение», «мнимое познание даже дерзнуло при-
своить себе мяййяйир философии»^ возмушаетДГ он.
«Истинное мышление, — пишет Гегель, — мыслит так,
что его содержание вместе с тем не субъективно, а объ-
ективно»1 2 3. Однако критика Гегелем Канта есть критика
«. последовательным идеалистом непоследовательного иде-
алиста, допускающего элементы материализма.
У Гегеля познание есть только логическое познание,
которое односторонне раздувается, абсолютизируется и
отрывается от чувственного познания. Оно есть движе-
ние чистых мыслей, содержание которых принадлежит
мышлению и произошло из него. Оно есть саморазви-
тие понятия, или разума, идеи. Понятия, категории яв-
ляются не отражением действительных вещей и процес-
сов в голове человека, а напротив, вещи, являются, лишь
«воплотившимися» отражениями.мистической ... .идеи.
Мысль есть «душа», .сущность вещей. Вещи и мысли о
них «совпадают в себе и для себя». «Объективное по-
нятие вещей, — пишет Гегель, — составляет, самое
вещь... Вещь не может быть для няг на нам иным
ме как нашим понятием д ней.. Если мы хотим гово-
• рить о вещах, то мы равным образом называем их. при-
роду или сущность их. ломяищНх-Н-последнее существует
*Ч^лькв..лля-м1тдения»4.
По Гегелю нечто :имеет действительность лишь в
своем понятии. Отрешение от понятия есть недействи-
тёЯьность и уничтожение. Так «...для того чтобы быть
содержанием, требуется нечто большее, чем один лишь
чувственный материал. А что же такое это большее?
Не что иное, как мысли, а в данном случае прежде все-
го категории»5.
1 Гегель. Соч., т. I, стр. 43.
2 Та м же, стр. 43.
3 Т а м же, т. X, стр. 35.
4 Т а м же, т. V, стр. 11.
5 Там же, т. I, стр. 90—91.
Гегель боролся за содержательность категорий, но,
как мы видим, под этим подразумевал проявление дви-
жения абсолютной идеи. Поэтому логика Гегеля есть
система чистых, «свободных» от материи, вытекающих
друг из друга логических категорий, понятий, кои при-
менительно к природе составляют его н я ту р ф ил ософшо,
а применительно к обществу—филоеофию духа. Его ло-
гика непригодна как орудие познания, так как призвана
быть воспроизведением движения абсолютного разума
или идеи. Она не только не согласуется с действитель-
ностью, а, напротив, требует, чтобы действительность
согласовывалась с ней.
Классики марксизма показали, что мышление есть
отражение объективного'мира и свое содержание чер-
пает из него, перерабатывая его в идеальные, мысли-
тельные формы, что последние есть не что иное, как
форма отражения и вопроизведения объективных свя-
зей и отношений. Поэтому учение о познании может
быть научно обоснованным при условии исследования
процесса познания в неразрывной связи с объективной
логикой самого мира. «...Постигающее в понятиях мыш-
ление есть действительный человек, и поэтому только
постигнутый в понятиях мир, как таковой, есть действи-
тельный мир...» Г
Из сказанного видно, что у Гегеля мистификации
подвергается не только объективная действительность,
но и человеческое мышление. Последнее у него отнюдь
не является функцией общественно-исторического че-
ловека, продуктом общественного развития, действи-
тельным источником которого является общественно-
историческая практика, практика материально-произ-
водственной деятельности людей, а представляет собой
функцию вымышленной абсолютной идеи.
Следовательно, рассмотрение вещи в себе Гегелем
(объективным идеализмом вообще) не может быть объ-
ективным, истинным, поскольку для такого рассмотре-
ния обязательным условием является прежде всего
признание объективного бытия вещи в себе, а объектив-
ный идеализм отвергает объективное бытие вещи в се-
бе; под объективностью ее он понимает объективность
абсолютной идеи, привносит от себя в вещь в себе не-
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, сгр. 727.
22 .
j что субъективное, внешнее. Вместе с тем, метод позна-
ния у Гегеля, его диалектика, как она есть у него в
мистифицированном виде, не является объективным,
истинным способом познания, способом объективного
рассмотрения вещи в себе.
Что касается субъективного идеализма, то послед-
ний также приходит к отрицанию объективного бытия
вещи в себе. Но если объективный идеализм отрицает
объективность бытия вещи в себе тем, что рассматри-
вает ее как сотворение абсолютной идеи, то субъектив-
ный идеализм отрицает объективность бытия вещи в
себе (объективную реальность вообще) тем, что рас-
сматривает ее как продукт человеческого сознания^ как
комплекс ощущений. Современные разновидности субъ-
ективного идеализма — прагматизм, неопозитивизм и
др. вещь в себе понимают так же, как и Беркли в
XVIII в., Мах и Авенариус в XIX в., а именно, как ком-
.бинации, коллекции или комплексы, ощущений.
Такое понимание вещи в себе в истории философии
подвергалось беспощадной критике со стороны матери-
алистов прошлого. Так, Л. Фейербах, саркастически
высмеивая субъективных идеалистов, считавших вещь
комплексом ощущений, спрашивал: «Почему же кошка
впивается своими когтями в мышь, а не в собственные
свои глаза, если мышь, которую .она видит, существует
только в ее глазах...», и отвечал: «Потому что кошка не
хочет умереть с голоду ради любви к идеалистам...»1.
Известно, что последовательное развитие субъективно-
идеалистического взгляда на мир неизбежно приводит
к солипсизму — к абсурдному утверждению, что реаль-
но существую «я» один, а остальной мир и. остальные
люди_это проявление «моих»_переживаний. ।
Вот как высмеивал Генрих Гейне солипсизм Фихте:
«Эта операция напоминает нам обезьяну, которая, си-
дя у очага, варит в медной кастрюле свой собственный
хвост. Ибо, по мнению Фихте, истинное поварское ис-
кусство заключается не в том, чтобы только варить
Объективно, но в том, чтобы также субъективно осозна-
вать процесс варки... Толпа ведь полагала, что фихтев-
ское «я» есть «я» Иоганна Готлиба Фихте и что это
1 Л. Фейербах. Избранные произведения в 2-х т.,’ 1965, т. I,
стр. 568.
23
индивидуальное «я» отрицает все прочие существования.
«Какое бесстыдство! — восклицали добрые люди. —
Этот человек не верит, что мы существует, мы, которые
гораздо толще его и в качестве бургомистров и судей-
ских делопроизводителей даже приходимся ему началь-
ством». Дамы спрашивали: «Верит ли он хотя бы в су-
ществование своей жены? Нет? И это спокойно терпит
мадам Фихте?» *.
Диалектическая логика исходит из того, что «объек-
тивный-независимый от человека и от человечества»2
материализм вообще признает объективно реальное бы-
тие (материю), независимое от сознания, от ощущения,
от опытаит. д. человечества. Материализм историче-
ский признает общественное бытие независимым от об-
щественного сознания человечества ’.
Таким образом, рассмотрение вещи в себе субъек-
тивным идеализмом не является объективным, истин-
ным, так как для такого рассмотрения обязательным
условием является признание объективной реальности
вещи в себе, т. е. признание ее .объективного существо-
вания вне познающего субъекта. Субъективный же иде-
ализм, отвергая объективное бытие вещи в себе, рас-
сматривая ее как комплекс ощущений, тем самым на-
вязывает ей извне субъективное мнение, привносит в
вещь в себе нечто постороннее, чуждое ей, что приводит»
в конце концов к тому, что фактически объектом иссле-
дования является не сама вещь в себе, а человеческие
ощущения. Это мы видим в особенности на примере со1
временной буржуазной социологии, которая объектив-,
ное рассмотрение буржуазного общества подменяет
субъективизмом.
Объективное рассмотрение развития буржуазного
общества доказывает неизбежную гибель капитализма.
Поэтому идеология империализма боится научной исти-
ны, научного исследования, как черт ладана. Она от-
вергает объективные закономерности развития обще-
ства, сеет пессимизм, суеверия и всякую мистику. Но
именно потому, что буржуазные учения и школы ухо-
дят в сторону от внутренней диалектики, они «не вы-
* Г. Гейн е. Слэбр. соч., т. VI, стр. ИЮ.
2 В. И. Ленин, т. 18, стр. 123.
3 Т а м же, стр 346.
24 *
держали исторической проверки. Они не смогли, не мо-
гут дать научного ответа на вопросы, выдвигаемые
жизнью. Буржуазия уже не в состоянии выдвинуть идеи,
которые могли бы увлечь за собой народные массы. Все.
больше людей в капиталистических странах порывает
с буржуазным мировоззрением. Буржуазная идеология
переживает глубокий кризис» *.
Субъективно-идеалистический способ рассмотрения,
исследования является порочным, антинаучным, посколь- /
ку он подменяет вещь а добо ощущениями, ппскпдыгу/]
он направлен на на, йсслияованме- самой веши в себе,//
а на исследование ощущений или психики людей. Вскрьн
вая антинаучны!! характер субъективного ‘идеализма
вообще, махизма в частности, В. И. Ленин писал:
«'Мыслить и примыслить люди могут себе всяческий ад,
всяческих леших... но задача теории познания в том и
состоит, чтобы показать нереальность, фантастичность,
реакционность подобных примыслов»1 2. Гносеологиче-
скими корнями этого способа расмотрения являются
одностороннее преувеличение, абсолютизация чувствен-
’ ного момента в познании, его отрыв от абстрактного
мышления, принижение роли последнего и отрыв того
» другого от действительности, от практики.
2 . Объективность рассмотрения вещи в себе нару-
шается и тогда,* когда, хотя и признают ее объектив-
ное бытие, но в то же время считают, что она принци-
пиально не может «объективным образом входить в
час», не может быть познана, так 1бзк она есть вне нас,
т. е. в объективной действительности. Наиболее ярко
эти мысли выражает кантианство. Исходным тезисом
в логике и гносеологии Канта и кантианцев является]
метафизический-отрыв- явления от сущности «аг-след-/ I
етвие отрыва познающего субъекта от объекта познания./ '
С одной стороны, Кант правильно считает, что по-
знание начинается «* лшуп^ниа, яплаюшитгя результа-
том воздействия «вещей_в себе», что ощущения непо-
средственно имеют дело с чувственным и не отражают
всеобщих существенных связей. Но, с другой стороны,
он отрывает единичное от общего, явление от сущно-
сти путем абсолютизации чувственного познания и иг-
1 Материалы XXII съезда КПСС. Госполитиздат, 1962, стр. 357.
2 В И Ленин, т. 18, стр. 75.
25
норирования роли абстрактного мышления в познании
сущности, путем отрицания роли категорий как орудия
познания. По его мнению, категории не связаны с «ве-
щами в себе», не отражают их, вообще лишены всякого
реального объективного содержания, являясь лишь пу-
стыми априорными формами рассудка. По Канту, так
как восприятия не обнаруживают никаких следов все-
общности, в действительном мире нет объективных все-
общих связей: необходимости, причинности, закономер-
ности и т. д. Последние присущи только субъекту, че-
ловеческому рассудку. Категории же, по Канту, не
могут быть орудиями познания, а «суть только логи-
ческие функции и, как таковые, не составляют ни ма-
лейшего понятия об объекте самом по себе»1. Они не
имеют никакого эмпирического содержания, а являются
продуктом деятельности рассудка.
Отрывая категории от реального мира, Кант пол-
ностью их переносит в мышление субъекта, где мышле-
ние занято тем, что погружается само в себя, изучает
свои границы, возможности, формы. Иными словами,
предметом познания является^само ^мышление,
предметный мир.
Так, например, Кант утверждает, что достоверность
математики зависит от пространства и времени. Но в
его понимании_пространство и время не объективные &
формы бытия материи, а априорные формы сознания.
Следовательно, по Канту, математика как форма со-
знания изучает не объективные формы бытия, а априор-
' ные формы сознания, т. е. «ама себя. Поскольку про-
странство и время (формы представления) и категории
(формы мышления) являются априорными, то они про-
исходят из самого субъекта. Но даже если допустить,
что указанные формы субъект содержит, в себе, то и
при этом нарушается объективность рассмотрения, так
как они чужды, внешни для реальных вещей.
Логика без материального содержания — вот лейт-
мотив философии Канта.
Но какую же роль выполняют^ таком случае кате-
гории логики? Оказывается, они вносят порядок, зако-
номерность в природу. Или, как Кант выражается: «Ка-
тегории суть понятия, a priori, предписывающие зако-
1 И. Канг. Сочинения в 6-ти томах, т. 4 (I), стр. 145.
26
ны явлениям, стало быть, природе как совокупности
всех явлений»1. Следовательно, у Канта категории есть
пособие субъекта, не имеющие никакого объективного
содержания, причинности, порядка и т. д., и так как в
мире царит один хаос, то порядок может внести только
рассудок, субъект. Следовательно, по Канту, объект
познания конструируется субъектом.
Отрывая друг от друга форму и содержанйе логики,
Кант приходит к агностицизму... «у Канта познание
разгораживает (разделяет) природу и человека; на де-
ле оно соединяет их»1 2. По Канту, люди имеют дело с
явлениями, но не с сущностями (ноуменами); кроме то-
го, что нам сообщают о «вещах в себе» формы чувст-
венности, мы о них больше знать ничего не можем. По-
этому Кант утверждает, что не только отдельные вещи,
но и весь мир принципиально непознаваем. Почему?
Потому, отвечает Кант, что принципиально невозможно
установить, соответствует ли нечто реальное, вне нас
существующее («вещь в себе») нашим представлениям
и понятиям, ибо мы об этом реальном знаем только то,
каким оно становится в результате его преломления
в нашем сознании через органы восприятия и рассудка.
Чтобы удостовериться в истинности познания объектив-
ной «вещи в себе», мы должны сопоставить вещь, какой
мы ее познали, какой она существует в нашем созна-
нии, с «вещью в себе», существующей объективно, вне
сознания, т. е. сопоставить свое представление о «вещи
в себе» с самой этой «вещью в себе». Но это принци-
пиально невозможно, так как прежде чем сопоставить
представление о «вещи в себе» с ней самой, нужно по-
ч следНюю также превратить в представление. Таким об-
разом речь может идти о сопоставлении представления
с представлением, но не с самой вещью в себе. Поэто-
му, по мнению Канта, мы принципиально никогда не мо-
жем знать, какова «вещь в себе» в объективном мире.
В качестве доказательства своего агностицизма он вы-
двигаем антиномии чистрго разума. При всякой попытке
мыслить мир, рассуждае? Кант, наш ум дает противо-
речивые ответы о нем: мир конечен и бесконечен; в ми-
ре все просто, нёделимо и все сложно, делимо; сушест-
1 И. К а н т, т. 3, стр. 212.
2 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 83.
27
вуют и необходимость и свобода *, мир имеет первопри-
чину и не имеет. Однако антиномии «чистого разума» <
вовсе не доказывают невозможность познания мира, а
указывают лишь на объективную противоречивость
внешнего мира, следовательно, и на противоречивость
его отражения в нашем мышлении. «На деле каждое
понятие, каждая категория так же антиномична» 2.
Самое решительное опровержение всяких канти.ант-
ских и прочих идеалистических вывертов состоит в прак-
тике, эксперименте. «Если мы можем доказать правиль-
ность нашего понимания данного явления природы тем,
что сами его производим, вызываем его из его условий,
заставляем его к тому же служить нашим целям, то
кантовской неуловимой «вещи в себе» приходит конец.
Химические вещества, образующиеся в телах животных
и растений, оставались «вещами в себе», пока с по-
мощью органической химии их не стали приготовлять
одно за другим; тем самым «вещь в себе» превращалась • ,,
в «вещь для нас», как, например, ализарин, красящее ве-
щество марены, которое мы теперь получаем не из кор- '
ней марены, выращиваемой в поле, а гораздо дешевле
и проще —из каменноугольного дегтя»3.
Только в практике человек может и должен дока- 1
зать «истинность, т. е. действительность и мощь, посю-
сторонность своего мышления. Спор о действительности
или недействительности мышления, изолирующегося от
практики, есть чисто схоластический вопрос»4. ,
Как в марксистской диалектической логике, так и |
И в теории познания практика является исходным пунк- j
том исследования и критерием истины, критерием до- !
стоверности знания. «Точка зрения жизни, практики
должна быть первой и основной точкой зрения теории
познания. И она приводит неизбежно к материализму,
отбрасывая с порога бесконечные измышления профес-
сорской схоластики» ®.
Развивая это положение, В. И. Ленин в другом
1 И. Кант под «свободой» понимает «абсолютные, первоначаль-
ные источники действия», т. е. недетерминированную, потусторон-
нюю божественную волю.
2 В. И. Л е н и н, т.,29, стр. 106.
3 К- М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 21, стр. 284.
4 Там же, т. 3, стр. 1.
5 В. И. Ленин, т. 18, стр. 145.
28
месте пишет: «Теоретическое познание должно дать
объект в его необходимости, в его всесторонних лтно-
щениях, в его противоречивом движении an nnd fiir gicji.
, ' Но человеческое понятие.эту объективную истину позна-
'' яйя «окончательно» ухватывает, уловляет, овладевает
ею лишь когда понятие становится «для себя бытием»
: в смысле практики. То есть практика человека и чело-
вечества есть проверка, критерий объективности позна-
ния»1.
1 3. Этой стороны познания не видел не только весь
прошлый идеализм (кантианство в том числе), но и весь
прошлый метафизический материализм, который «из-
менял самому себе» в познании общества. Главный не-
достаток этого материализма как раз «заключается в
том, что предмет, действительность, чувственность, бе-
рется только в фАрме./>Л^еття-нлн ° форме дуярпцания
а не как цр.лдвочр.гкля.щяслвенная деятельность, прак-
тика,. не субъективно. Поэтому и случилось так, что
деятельная сторона, в противоположность материализ-
му, развивалась идеализмом, но только абстрактно, так
как идеализм, разумеется, не знает действительной,
чувственной деятельности как таковой»1 2.
Не видя решающей роли общественно-производствен-
ной практики как в познании, так и в преобразовании
действительности, старый материализм, разумеется, не
мог выработать научный метод для истинного, объек-
тивного рассмотрения вещи в себе. Он хотя и признает
объект познания (вещь в себе) объективным, сущест-
вующим независимо от субъекта познания, но понимает
его. абстрактно, не конкретно. Вещь в себе для него
внутренне не противоречива, не содержит внутренне
присущего источника самодвижения; этот источник он
видит вне вещи, а ее развитие понимает как только ко-
личественные изменения, как убавление или прибавле-
ние, как повторение — без скачков, без прерыва посте-
пенности, без противоречий.
В понимании домарксистского материализма не толь-
ко объект познания, но и субъект познания есть абст-
ракт. Действительную человеческую сущность он пони-
мает не как совокупность общественных отношений, а
1 В. И. Ленин, т. 29, стр. 193.
2 К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 3, стр. 1.
29
как абстракт, присущий отдельному индивиду, как не-
мую общность, связующую множество индивидов только
природными узами.
Более того, все домарксистские материалисты вооб-
ще недостаточно исследовали субъект познания — само
человеческое мышление, его формы, его предметность
и деятельную, преобразующую через практику, роль.
Это объясняется отчасти метафизичностью и созерца-
тельностью их материализма, отчасти характером и
формами борьбы этого материализма против идеализма.
Если идеализм активность мышления непомерно раз-
дувал, абсолютизировал, отрывая его от «чувствен-
ности», то метафизический материализм в борьбе с
идеализмом, наоборот, не видел активной роли мышле-
ния в процессе познания и преобразования действитель-
ности.
Разумеется, это не значит, что метафизические ма-
териалисты вовсе отрицали роль и значение мышления.
Но они, во-первых, отрицали диалектический, противо-
речивый характер мышления. Это выражалось в том,
что они, с одной стороны, понимали мышление как про-
стое продолжение ощущений, не видели в процессе
познания скачка, решающего поворота от ощущений к
мышлению, нередко считая разум шестым чувством
(Дидро). С другой стороны, они рассматривали позна-
ние вне движения и развития, догматически, каждое
новое достижение в науке выдавали за абсолютную
истину. Во-вторых, они отрицали решающую роль
общественно-производственной практики в познании.
Это выражалось в том, что, с одной стороны, -понимая
практику идеалистически, они критерием правильности
позцания считали либо ощущения (сенсуализм), либо
разум (рационализм), либо и ощущения и разум вместе,
но только не практику в диалектико-материалистическом
ее понимании. С другой стороны, основой мышления они
считали природу, как таковую, не видели того, что при-
рода сама по себе оставляет открытым вопрос об источ-
нике мышления, что не природу, а изменение природы
человеком (т. е. опять-таки общественно-производствен-
ная практика) является основой возникновения и раз-
вития мышления. Отрицая диалектический характер
мышления и решающую роль практики в познании, ме-
тафизические материалисты не поняли преобразующей
30
роли мышления, которое активно воздействует через
практику на мир.
Таким образом, рассмотрение «вещи в себе» метафи-
зическим материализмом также не является объектив-
ным как по содержанию, так и по форме.
Историческую ограниченность как идеалистической,
так и метафизически-материалистической философии
преодолели классики марксизма. Они выработали еди-
ный, цельный диалектико-материалистический взгляд
на «вещь в себе» и на мышление, разработали матери-
алистическую диалектическую логику.
В отличие от прошлых философов классики марксиз-
ма не считали свою филосбфию «венцом» развития, а
настаивали на дальнейшем ее развитии, обогащении,
совершенствовании. Следовательно, материалистическую
диалектическую логику, разработанную Марксом, Эн-
гельсом, Лениным, нужно непрерывно совершенство-
вать, развивать, обогащать на основе достижений науки
и практики, ибо способ рассмотрения только тогда мо-
жет быть объективным, истинным, когда он сам нахо-
дится в движении, изменении сообразно с изменением
предмета познания.
Развивая дальше материалистическую . диалектиче-
скую логику, вместе с тем нужно овладевать всем ее
содержанием, всем ее богатством, всеми ее принципами,
законами, формами, требованиями, средствами и прие-
мами; применять последовательно и искусно к научному
- исследованию как в частных науках, являющихся, по
меткому выражению Гегеля, «прикладной логикой», так
и к самому диалектическому материализму.
Между тем в нашей философской науке, а также и
в частных науках в этом отношении не все благополуч-
но, и нарушение такого важного требования диалекти-
ческой логики, как объективность рассмотрения, не яв-
ляется исключением или редкостью. К сожалению, рас-
смотрение вещи в себе бывает неистинным, необъек-
тивным не только тогда, когда речь идет об идеализме
или метафизическом материализме. Иными словами, не
только тогда, когда философское мышление в своем
историческом развитии еще не выработало научного,
объективного способа рассмотрения — материалистиче-
ской диалектической логики, но и тогда, когда послед-
' няя хотя уже выработана, она существует, но почему-
31
либо не умеют или не хотят овладевать ее богатством
и сознательно, последовательно применять ее к научно-
му исследованию.
Мы вынуждены в силу необходимости задержаться
на этой стороне дела. Анализ вопроса был бы неполным,
не объективным, не истинным, если бы мы прошли мимо
тех недоразумений в научном исследовании, крторые
объясняются главным образом нарушением требования.
объективности рассмотрения. При этом, разумеется, нет
недостатка в «доказательствах» своей верности принци-
пам и требованиям диалектической логики, в признании
необходимости ее применения к научному исследованию
и т. д. и т. п. На деле же объективность рассмотрения
«веши в себе» нарушается путем (сознательно или бес-
сознательно, но чаще всего бессознательно, вследствие
недостаточного знакомства с диалектической логикой)
отступления от нее, путем ухода в сторону от самой
«вещи в себе» (предмета исследования), путем подмены
в процессе ее исследования некоторым другим, внешним.
Например, в биологической науке на протяжении
десятилетий акад. Лысенко и его сторонники неверно
освещали вопрос о внутренних движущих силах эволю-
ции органического мира, в частности отрицали наличие
внутривидовой борьбы за существование, что привело
к отрицанию естественного отбора, являющегося основ-
ным фактором эволюции органического мира. Игнори-
рование внутренних закономерностей эволюции, подмена
внутреннего внешним в исследовании всей совокупно-
сти вопросов развития органической природы — харак-
терная особенность всех трудов школы акад. Лысенко.
Парадоксом -является то, что в наш просвещенный век
может процветать «учение»,- утверждавшее, что орга-
низм есть форма, <а внешняя среда — содержание.
Поскольку содержание играет ведущую, решающую
роль, по отношению к форме, то делается вывод, что
внешние условия играют решающую роль по отношению к
внутренним условиям жизнедеятельности организма.
Только незнание категорий содержания и формы, азов
диалектики вообще, могло породить такую нелепость.
В то время, как диалектика учит, что движение, разви-
тие есть самодвижение, саморазвитие, т. е. сосредото-
чивает свое внимание на исследовании внутренних про-
цессов, внутренней жизни предмета, открывает внутрен-
32
ние источники, импульсы саморазвития, сторонники
школы Лысенко пытались доказать обратное. Они под-
меняли внутреннее внешним, переворачивали действи-
тельные отношения, тем самым el организм вносили
нечто внешнее, свое субъективное мнение.
Но посмотрим, в чем недостаточность такого опреде-
ления содержания и формы организма? Что организм
немыслим без внешних условий, что внутренне невоз,-
можио без внешнего вообще — в этом не может быть
никакого сомнения, и против этой азбучной истины ни-
кто не возражает. Однако как бы ни была велика роль
внешних условий в жизни организма, они не составляют
его содержание и форму. Нетрудно убедиться в этом,
если обратиться к самой жизни. В одних и тех же
- условиях как одновременно, так и в разное время, могут
расти и ячмень, и рожь, и пшеница — сотни и ты-
сячи разновидностей и видов растений. Для них всех,
в данное время внешние условия одни и те же (в био-
логическом значении этого слова), между тем все они
в этих одинаковых условиях будут иметь разные со-
держания и формы. Во всяком случае, пшеница и чер-
тополох, которые растут бок о бок в поле, в одних и
тех же внешних условиях не тождественны ни по содер-
жанию', ни по форме.
' Далее, если содержанием организма являются его
Внешние условия, то выходит, что само живое тело в
себе не имеет своего собственного содержания и вы-
нуждено находить его вне себя’—во внешних условиях,
„ЧТО содержание живого тела есть нечто внешнее к не-
выходит, что живое тело есть пустая, бессодержа-
тельная абстракция в самом прямом и полном смысле
этого слова.
;С другой стороны, если внешние условия — содержа*
йжб* а сам организм — форма, то выходит, что сами
. условия бесформенны, не имеют формы и находят ее
вне'себя. Между тем внешние условия организма есть
, совокупность определенных явлений природы, каждое
мз которых имеет свое содержание и свою форму.
<‘’В биологической науке широко принято под формой
понимать конкретное живое тело, особь. Но «форма»
здвсв^употребляется не в смысле внутренней организа*
.дни самого содержания, а в смысле единичного, индиви-
да, особи, выражающей общее — вид. Но это такая фор-
•>
X Диалектическая логика 33
ма, которая имеет свое содержание и свою форму. И в
такой «форме» не видеть ее собственного содержания,—
значит отрицать его.
Более того, это рпределение не рассматривает орга-
низм как процесс, а берет его как мертвое состояние:
с одной стороны — организм, а с другой — внешние
условия. /Между тем организм есть противоречивый
процесс, как говорил Энгельс, «беспрестанно само себя
порождающее и себя разрешающее противоречие, и как
только это противоречие прекращается, прекращается
и жизнь, наступает смерть» 1.
Следовательно, для того, чтобы дать научное опре-
деление содержания и формы организма, прежде всего
надо рассматривать его объективно, т. е. таким, как
он есть в действительности,—как процесс. Рассматривая
его таким образом, мы находим, что внешние условия
сами по себе не являются ни содержанием, ни формой
живого тела. Они превращаются во внутренние состав-
ные части организма. Но превращенное внешнее во внут-
реннее не есть уже внешнее. Критикуемая же точка зре-
ния переносит содержание организма во вне, вследствие
чего организм лишается своего содержания и таким об-
разом отрицает его действительные связи с внешними
условиями. Поэтому сказать, что содержанием организ-
ма следует считать его внешние условия,— значит ров-
ным счетом ничего не сказать о его содержании и за-
крыть себе дорогу к познанию его действительного со-
держания. Действительное содержание организма—это
его жизнедеятельность, обмен веществ, осуществляю-
щийся в виде огромного многообразия физиологических
функций, связанных с определенными органическими
структурами, а его действительная форма — это опре-
деленный способ взаимозависимости и взаимосвязи фи-
зиологических и биохимических процессов, т. е. система
организации обмена веществ.
Нарушение требования объективности рассмотрения
является далеко не невинным занятием в науке.
Уходя от непосредственного предмета исследования в
сторону, подменяя его другим, исследователь тормозит
все исследование, наносит серьезный ущерб как теории,
так и практике. Так, например, школа Лысенко, прота-
1 К- М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 124*
34 •
скивая свои ошибочные взгляды под видом мичуринской
биологии, вытеснила фактически генетику как науку,
тормозила развитие всей биологической науки, что не
могло не нанести ущерба и практике.
Нарушение объективности рассмотрения, к сожале-
нию, имеет место и в общественной науке. Возьмем, к
примеру, хотя бы пресловутый тезис об «условиях мате-
риальной жизни общества». Со времени выхода статьи
И. В. Сталина «О диалектическом и историческом ма-
териализме» в нашей литературе прочно укоренилось
мнение, согласно которому под «условиями материаль-
ной жизни общества, которые определяют в конечном
счете физиономию общества, его идеи, взгляды, поли-
тические учреждения и т. д.» 1 подразумеваются геогра-
фическая среда, рост народонаселения и способ произ-
водства. Но, во-первых, почему только три условия
«материальной жизни» общества? Ясно само по себе,
что на деле не три, а множество условий в единстве
обусловливают материальную жизнь общества; в их
числе могут быть как материальные, так и. духовные
силы, факторы, условия. Например, почему потребность,
потребление, политика, наука, нравственность и т. д. не
являются условиями материального производства или
материальной жизни общества? Во-1Г1брыт, R3K это
такие условия,,как географическая среда и рост народо-
населения, «определяют в конечном счете физиономию
общества, его идеи и т. д.»? Ведь это старый мета-
. физический материализм считал непосредственным
источником или основой мышления природу, как тако-
вую, а не изменение природы человеком, т. е. не общест-
венно-историческую практику. Следовательно, эти поло
жения метафизичны как по форме, так и по содержа-
| нию. Тем же метафизическим способом «доказывается»
I решающая ролГ*сйОСЗбАТфбизводства в развитии обще-
ства по сравнению с двумя другими условиями. Разу-
меется, человеческое общество не может существовать
вне географической среды, роста народонаселения, спо-
соба производства и других условий. Все эти условия
взаимосвязаны и только в своем единстве обеспечивают
существование, развитие общества. Но вместе с тем эти
1 И. В. Сталин. Вопросы ленинизма, Госполнтиздаг, 1952,
стр. 587.
3*
35
условия играют неравную роль в развитии общества:
решающую, определяющую роль в жизни общества
играет способ произврдства материальных благ, осталь-
ное— вспомогательную, побочную. Эта давно известная
истина до такой степени очевидна и общепризнана в
нашей пропаганде, что в данном случае не было бы
никакой необходимости останавливаться на ней, если
бы широко распространенная аргументация решающей
роли способа производства в жизни общества была
удовлетворительной L Так, на вопрос: почему не геогра-
фическая среда, а способ производства играет решаю-
щую роль в развитии общества, обычно давался такой
ответ: потому что «изменения и развитие общества
происходят несравненно быстрее, чем изменения и раз-
витие географической среды», «то, что остается почти
неизменным в продолжение десятков тысяч лет, не
может служить главной причиной развития того, что
переживает коренные изменения в продолжение сотен
лет» и т. д. и т. п.
А ответ на вопрос: почему не рост народонаселения,
1 Мы позволим в этой связи сделать следующее замечание. В
нашей философской пропаганде под влиянием культа личности до-
пущены серьезные ошибки логического, гносеологического и т. д.
характера. Видимо, еще рано говорить о полном преодолении
этих ошибок. Но и нельзя не признать того, что многое сделано
в этом отношении. Однако 'подчас ошибки исправляются как бы
без открытого их признания. Авторы, ранее допускавшие ошибки
и ныне исправляющие их в той или иной степени, не всегда прямо
и честно это признают, не всегда прямо заявляют об этом. В ре-
зультате создается впечатление, что если автор вчера написал од-,
но, а сегодня — другое, то он и вчера и сегодня изрекал только
одну истину.
Так, например, мы советские философы, долгое время поль-
зовались, а чаще всего дословно приводили сталинское объяснение
решающей роли способа производства в жизни общества. Но сей-
час, если не все, то во всяком случае многие авторы отказались
от этого, дают новую интерпретацию этого вопроса. Но, к сожа-
лению, прямо не говорят, почему отказались от сталинского пони-
мания решающей роли способа производства, ведь если это исти-
на— то от истины нельзя отказываться, если это заблуждение,
то надо прямо сказать об этом. Но ведь при таком положении
читателю трудно разобраться, где заблуждение, а где истина. Вот
почему мы считаем своим долгом в интересах дела в дальнейшем
прямо и открыто называть вещи своими именами, хотя в отдель-
ных случаях это может выглядеть как повторение исправления
ошибок, сделанного другими авторами, но не заявившими открыто
об этих ошибках.
36 • -
а способ производства играет решающую роль, начи-
нается с «если»... Если бы он играл решающую роль,
то «более высокая плотность населения обязательно
должна была бы вызвать к жизни соответственно более
высокий тип общественного строя» 1 и т. д.
Но эти «ответы» по меньшей мере оставляют вопрос
открытым, ибо, получив их, мы должны спросить: а по-
чему, скажем, общество изменяется быстрее географи-
ческой среды?
Собственнб, оба лответа» имеют один и тот же ло-
гический недостаток, заключающийся в том, что ответ
на вопрос о характере, роли, назначении и т. д. предме-
та пытаются искать вне предмета. Здесь, как на ладони,
мы видим тот же метафизический способ мышления —
уход от внутренней диалектики. Но такой прием
является нарушением объективности рассмотрения, ибо
в данном случае предмет исследования подменяется
другим.
Если утверждать, что способ производства является
решающим условием развития общества, потому что
-«общество изменяется, развивается быстрее географиче-
ской среды», то надо быть последовательным, идти
дальше и утверждать: географическая среда изменяет-
ся медленно потому, что общество изменяется, разви-
вается быстрее. Иными словами, причины того, что спо-
соб производства является решающим условием
развития общества, заключаются в том, что географиче-
ская среда изменяется медленнее, а причины того, что
последняя изменяется медленнее, заключаются" в том,
что общество развивается быстрее. Восхитительная тав-
тология! Вот к какому абсурду приводит игнорирование
объективности рассмотрения! Вместо того, чтобы исхо-
дить из этого требования диалектической логики в по-
знании и дать научный ответ на вышеуказанный вопрос,
удовлетворялись тем, что всякий раз приводили, (в ка-
вычках и без оных) в научном отношении несостоятель-
ные положения, к тому же — абсолютизированные, воз-
веденные в ранг «истин в последней инстанции».
Почему же способ^^оияводства. а не гепгряфичегкяя
среда и не рост народонаселения и т. д. играет решаю-
щую роль в развитии общества? Потому что общество
1 И. В. С т а л й н. Вопросы ленинизма, стр. 588.
37
развивается по своей внутренней диалектике, по своим
внутренним, общественным законам, а не по географи-
ческим или биологическим законам! Потому что сплсдб
производства сущностью общества, определи-
gr все его стороны, все его развитие в целом Потому
что характерным для предмета, вещи, процесса являет-
ся.л£ внешнее, а л.нУтРеннее- Предмет характеризуется
своей внутренней, собственной жизнью, своими внутрен-
ними, а не внешними противоречиями, тенденциями и
т. д. Главную, первостепенную, решающую роль в раз-
витии любого предмета играют его внутренние про-
цессы, силы, противоречия и т. д., а не внешние, хотя
диалектика не отрицает влияния внешних противоречий,
внешнего вообще.
В нашей общественной науке есть и такие авторы,
которые, нарушая объективность рассмотрения, пользу-
ясь теми же приемами, «доказывают», что не произво-
дительные силы, а производственные отношения играют
решающую, ведущую роль в их единстве. Одни из них
утверждают, например, что социалистические производ*
ственные отношения опережают производительные силы,
«направляют» их развитие, играют ведущую роль по
отношению к ним, так, как слабо развитые производи-
тельные силы пока еще не реализуют всех тех возмож-
ностей, которые им предоставляют новые производст-
венные отношения. Другие считают, что если при
сравнительно низком уровне производительных сил в
ряде стран (МНР, КНДР, ДРВ и т. д.) осуществляются
социалистические преобразования, то, следовательно, в
развитых странах производительные силы, а в аграр-
ных странах производственные отношения играют веду-
щую, решающую роль.
Каковы же «аргументы» сторонников тезиса о ре-
шающей роли производственных отношений по^отноше-
нию к( производительным силам? Прежде всего, суть
этого тезиса состоит в том, что отрицается ведущая,
решающая роль производительных сил в развитии об-
щества. Однако приводимые для доказательства аргу-
менты в научном отношении несостоятельны. Более того,
аргументы опровергают их собственный тезис. Это
парадоксально, но факт. Например, говорят так: социа-
листические производственные отношения по сравнению
с капиталистическими являются передовыми, прогрес-
38’
сивными, дают безбрежный простор для развития про-
изводительных сил, но производительных сил не высо-
кого уровня, а слаборазвитых. Значит, делают они
вывод, производственные отношения опережают, «игра-
ют ведущую роль, направляют развитие производитель-
ных сил» и т. д. Но все дело в том, что из правильных
посылок делается ложный вывод. Раз вы признаете,
что новые производственные отношения — передовые,
дают безбрежный простор развитию, а слаборазвитые
производительные силы развиваются бурно, высокими
темпами, то тем самым вы признаете, что, во-первых,
эти отношения наилучшим образом соответствуют по-
требностям развития производительных сил, в против-
ном случае последние не могли бы развиваться столь
бурно; во-вторых, изменения бурно развивающихся
производительных сил никак не могут отставать от из-
менений «не бурно» развивающихся, устойчивых, менее
подвижных производственных отношений. И после этого
сколько бы “вы ни говорили о «ведущей, направляю-
щей» и т. д. роли производственных отношений, все это
повисает в воздухе.
Уже тот факт, что некогда отсталая МНР (и не
только МНР) пошла не по пути капитализма, а по пути
социализма, сам по себе красноречиво доказывает, что
прцизводительные силы направляют развитие производ-
ственных отношений. Иначе невозможно объяснить ни
строительство социализма, ни бурные темпы роста про-
изводительных сил, ни успехи во всех других сферах об-
щественной жизни этой страны за годы народной власти.
В самом деле. Если признать, что в МНР социали-
стические производственные отношения играют ведущую
роль, направляют развитие производительных сил, то
следует признать другое; эти отношения вовсе не воз-
никли из потребностей развития производительных сил
в ходе социалистических преобразований, а, по меньшей
мере* существовали до них, ибо прежде чем направлять
производительные силы, нужно им существовать и т. д. —
до абсурда.
Каким же образом сторонники вышеуказанной точки
зрения переворачивают действительные отношения?
Уходят от предмета исследования! Сначала в абстрак-
ции они создают передовые социалистические производ-
ственные оАюшения, так что прежде чем говорит^ о
39
чем-либо другом, их уже имеют в готовом виде в соб-
ственной голове; затем их оттуда переносят в ту или
иную страну, их наклеивают на «еще мало развитые
отсталые производительные силы» и начинают рассуж-
дать: передовые производственные отношения «опере-
жают» отсталые производительные силы, «направляют»
их развитие, «играют ведущую роль» и т. д. и т. п.
Но такой метод рассмотрения ничего общего не име*
ет~с наукой. Марксизм давно неопровержимо доказал,
что именно,а не другие производственные отно-
шения возникают закономерно, в определенных услови-
ях, в данной стране, из потребностей развития данных
производительных хил зх. иначе возникнуть не могут,—
возникают для наилучшего соответствия характеру,
состоянию производительных сил, изменяются в зависи-
мости от изменений последних, и иначе изменяться не
могут. Мы говорим «данные» производственные отно-
шения, «данные» производительные силы, потому что
одного и того же типа производственные отношения
могут выражать и выражают производительные силы
разного уровня, а одного и того же уровня производи*
тельные силы могут воплощаткГя^К разные формы, в
производственные отношения разных тчшов. Следова-
тельно, для постижения истины диалектики данного спо-
соба производства данной страны нужно не уходить от
него в сторону, а исследовать его самого.
Говорят и так: когда при сравнительно низком уров-
не производительных сил утверждаются передовые
производственные отношения, то первые отстают от-
вторых. Но разве в этом случае способ производства
не есть процесс? Если говорить о действительном спосо-
бе производства, а не о какой-то схеме, то он есть
объективный процесс в любой стране, в любых услови-
ях, в любое время. Но в чем суть этого процесса? В
том, что люди непрерывно добывают материальные
блага, для этого непрерывно совершенствуют орудия
производства, изменяются сами, в то же время сохраняя
качественную определенность (до поры до бремени)
данных производственных отношений. Со времени
утверждения социализма в СССР произошли колоссаль-
ные изменения производительных сил, а производствен-
ные отношения, правда, совершенствовались, обогаща-
лись и т. д., но в своей сущности не изменялись — они
40
как были социалистическими, так. и. являются ими.
Следовательно, нет никакого основания утверждать, что
наши производительные силы отстают от производствен-
ных отношений или не играют ведущей роли.
И в том случае, когда уровень производительных
сил страны низкий, а производственные отношения —
передовые, производственные сйлы есть более подвиж-
ная, изменчивая, следовательно, ведущая сторона. Бур-
ное развитие производительных сил МН!5^ КНДР, ДРВ
и т. д. не оставляет никакого сомнения в верности вы-
вода о закономерности социалистического строительства
в этих странах, о ведущей, решающей роли производи-
тельных сил по отношению к своей форме.
Мы этим не хотим сказа'ть, что не быва.ет прежде-
временной формы. Бывает. Но производительные силы
играют ведущую роль и тогда, когда им навязывают
преждевременную форму. К чему приводит это? К тому,
что несоответствующая уровню и потребностям разви-
тия производительных сил преждевременная форма так
или иначе, но обязательно подвергается изменению соот-
ветственно их требованиям. В истории было немало
случаев, когда завоеватели навязывали завоеванным ту,
или иную форму общественного строя. Но «та форма
Общественного строя, которая была принята осевшими
завоевателями, должна соответствовать той ступени
развития производительных сил, которую они застают,
а если этого соответствия первоначально нет, то форма
общественного строя должна измениться сообразно
производительным силам» *.
В период военного коммунизма у нас пытались ор-
ганизовать производство и распределение продуктов по-
коммунистически. Однако для этого не было соответст-
вующих зрелых условий. Как указывал В. И. Ленин,
жизнь показала нашу ошибку, и эта ошибка была ис-
правлена. Ту же ошибку повторяют «на высшей основе»
кое-где. Но рано или поздно производительные силы
<заставят» измениться эти формы (это фактически имеет
место и сейчас)" й воплотиться в такие, которые наилуч-
шим образом будут соответствовать потребностям их
развития.
‘Вред критикуемого тезиса для строителей социализ-
1 К. М а р к с и Ф. Э и г е л ь с, т. 3, сгр. 74.
44
ма и коммунизма состоит в том, что он может породить
беспечность, беззаботность в отношении совершенство-
вания новых производственных отношений, может дать
повод думать, что их нечего совершенствовать, ибо они
и так «мчатся» впереди производительных сил.
Итак, очевидно, какое чрезвычайно важное значение
для познания имеет требование объективности рассмот-
рения.
Широко распространенным является также уход от
предмета исследования при изучении явлений духовной
жизни общества. При рассмотрении произведений ху-
дожественной литературы, например, утверждается, что
содержанием данного произведения является обществен-
ная жизнь или общественное бытие, т. е. существующая
вне данного произведения внешняя объективная реаль-
ность.
Однако утверждение, что непосредственным содер-
жанием литературного произведения является объек-
тивная действительность, общественное бытие, по мень-
шей мере оставляет открытым вопрос о его содержании.
|Мы имеем возможность убедиться в этом на основе того
|простого факта, что разные писатели, отражая одно и
|т0 же общественное явление, создают разные, подчас
прямо противоположные по содержанию произведения.
Так, например, отображая революцию 1905—1907 гг.,
Горький в романе «Мать» на ярких художественных
образах пролетарских революционеров показал борьбу
народа против царизма и капитализма за социализм,
утверждал гибель эксплуататорского строя и победу
социализма. Отображая то же явление (революцию
1905—1907 гг.), один из представителей буржуазного '
декадентства Л. Андреев суть народной революции изо-
бразил как анархистский бунт, как слепую, разрушаю-
щую стихию, сеял неверие и пессимизм, утверждал веч-
ное господство эксплуататоров над трудящимися. Мы
видим, что произведения Горького и Андреева, отражаю-
щие первую революцию, имеют разное содержание.
Из этого следует, что содержание каждого конкрет-
ного произведения литературы отражает свой предмет,
но не сводится к нему, отличается от него. Это отличие
состоит в самом художественном отображении общест-
венных явлений данным литературным произведением.
С другой стороны^ нельзя согласиться и с теми авто-
42
рами, которые под содержанием в искусстве понимают
«определенные общественные идеи — политические,
нравственные и т. д.»1. Политические и т.д. идеи также,
как и общественное бытие, оставляют вопрос о содержа-
нии данного произведения открытым, ибо одна и та же
политическая идея, как и общественное бытие, может
быть воплощена в ткань бесконечного множества про-
изведений по-разному.
Отход от истины нередко прикрывают «заботой» о
материализме. Говорят так: определение содержания
в искусстве как духовного ведет к идеализму. Напрас-
ная забота! Для идеалистической эстетики идеи, мысли,
чувства являются самостоятельными сущностями, * не
имеют материального источника и не зависят от своей
материальной основы. Когда, например, Гегель утвер-
ждает, что «содержанием искусства является идея, а ее
формой — чувственное образное оформление», то он
имеет в виду не человеческую идею, отражающую неза-
висимо от нее объективно существующие материальные
вещи, а идею мистическую.
Марксистская эстетика исходит из того, что эстети-
/1ческие идеи, воплощенные в художественных образах,
/есть идеи общественно-исторического человека, а не ка-
у кая-то неведомая абсолютная идея, что источником^'
литературы являют-
ся Объективная действительность, объективнее отноше-
ния людбТГ друг R другуТО также их отношениТТТри-
। ’ роДбТС другой ^fopoHbi, из того, что содер^
жайтте тфОПзвед^ния’^есть^совокупность идей и чувств, "
в единство отражакм11их^н1редели1111ЫЙ,ТП{^шний предмет.
В этой связи 'пеибхидттту “коротко тетайовиться на"
вопросе о содержании духовного явления (безразлично,
что это: произведение литературы или искусства, поня-
тие или суждение, умозаключение или истина). Во вся-
ком духовном (идеальном) явлении следует различать
два аспекта содержания. ,§о-пе£вых, эхо внутреннее
содержание духовного явленияСкото^Уое есть не что иной,
как пересаженный вдюлову и преобразованный внешний
предмет. Оно есть непосрёДСтаеИйое духовное содержа-
ние духовного (правда, одно время в литературе утвер-
/
1 См.: М. А. Леонов. Очерк диалектического материализма,
1948, стр. 308,
43
ждалось, что духовного содержания нет, содержание
всегда и всюду материально), До^торых, внешнее ма-
териальное содержание духовного является предметом
отражения. Познающее мышление должно в этом шж-
дестве увидеть и их различие. Если внешний предмет
отражен, превращен в духовное, идеальное явление, то
объективность рассмотрения состоит в исследовании са-
мого этого духовного содержания духовного явления, а
не в подмене его внешним материальным содержанием
или внешним предметом. Само собою понятно, что сме-
шение этих двух аспектов исключает возможность объ-
ективности рассмотрения как первого, так и второго
аспекта содержания. Так, напримёр, чтобы объективно
рассмотреть данное литературное произведение, нужно
исследовать его внутреннее непосредственное духовное
содержание, т. е. совокупность мыслей, идей, чувств,
воплощенных в ткань произведения и в единстве отра-
жающих художественными средствами соответствующий
свой внешний предмет, и не уходить от этого в сторону,
не подменять внутреннее содержание внешним.
Чтобы познать «Поднятую целину»" М. А. Шолохова,
нужно читать ее, а не уходить от нее в сторону и изу-
чать коллективизацию сельского хозяйства как таковую.
Конечно, объективным содержанием этого произведения
является коллективизация сельского хозяйства, но не
сама коллективизация как объективный процесс, а ее
отраженность в этом произ(ведении есть его непосред-
ственное содержание, т. е. совокупность тех мыслей,
чувств, идей писателя, которые средствами художествен-
ного слова воплощены в произведении и в единстве от-
ражают процесс коллективизации.
Следовательно, при исследовании непосредственного
духовного явления уход от его внутреннего духовного
содержания и подмена его внешним материальным со-
держанием также нарушает объективность рассмотрения
вещи в себе. Итак, во всех этих случаях получается, как
в одном из рассказов А. П. Чехова:
— Является ли Пушкин психологом? — спорили рус-
ские интеллигенты.
— Да, является,—сказал штабс-капитан и в под-
тверждение прочитал два стиха из Лермонтова.
44
Глава II
ВСЕСТОРОННОСТЬ РАССМОТРЕНИЯ
Другим важнейшим требованием диалектической ло-
гики является месторонность рассмотрения—«вся сово-
купность многоразличных о.титивний-зто» «ецщ. к дру-
гой» *. В работе «Еще раз о профсоюзах...» В. И. Ленин
это требование диалектической логики выражает в сле-
дующей форме: «Чтобы действительно знать предмет,
надо охватить, изучить, все его стороны, все связи и
«опосредствования». Мы никогда не достигнем этого
полностью, но требование всесторонности предостережет
нас от ошибок и от омертвления» 1 2.
.Всесторонность рассмотрения есть не что иное, как
- дальнейшее развитие, конкретизация требования объек-
тивности рассмотрения, которая означает, как уже гово-
рилось, познание веши в себе такой, как она есть. •
1 'Каждая вещь в себе есть целостность, строгая орга-
низация, система взаимосвязи_ всех своих внутренних
сторон^моментов^ процессов и отношений; одновременно
-Г с этим она находится во взаимосвязи и взаимодействии
’ с другими, внешними вещами, предметами, т. е. являет-
ся вещью для_других. «Всякая конкретная вещь, всякое
конкретное нёчто'стоит в различных и часто противоре-
чивы^ отношениях ко всему остальному, ergo, бывает
самим собой и другим»3. Вещь в себе объективно невоз-
можна без своих необходимых сторон. Она всегда есть
единство бесконечного множества своих сторон-, связей
1 В. И. Л е н и н, т, 29, стр. 202.
1 Та м же, т. 42,'стр. 290.
3 Т а м же, т. 29, стр. 124.
45
и т. д. Следовательно, познание этой данной вещи в себе
тогда может быть истинным, когда оно охватывает всю
совокупность ее внутренних и внешних сторон, связей
и отношений. «Отдельное бытие,—подчеркивает В. И. Ле-
нин,— (предмет, явление etc) есть (лишь) одна сторона
идеи (истины). Для истины нужны еще другие стороны
действительности, которые тоже лишь кажутся са мо-
стоятельными и отдельными (особо для себя суще-
ствующими). Лишь в их совокупности и в их отношении
реализуется истина»1.
Практическое осуществление всестороннего рассмот-
рения вещи в себе связано с рядом затруднений.
Первое затруднение связано с принципом рассмотре-
ния'в Листом виде; второе — с установлением границ
данного предмета. ЧтбЬы дознать предмет, надо прежде
всего вычленить его из универсальной взаимосвязи с
другими предметами, установить границы его объектив-
.ного бытия, его качественную определенность; третье
затруднение заключается в том, что все связи иотн&
шения вещи в*себе мы полностью охватить, познать не
можем, поскольку эти связи и отношения как вглубь,
так и вширь бесконечны (каждая вещь так или иначе
связана со всем остальным миром через бесконечные
непосредственные и опосредствованные .связи и отно-
шения). Но если «мы никогда не достигнем этого пол-
ностью», то какое содержание нужно вложить в тезис
«всесторонность рассмотрения», как нужно понимать
это? Наконец, четвертое затруднение связано с тем, что
отношения каждои'веЩи всеобщи, универсальны, по-
скольку каждая вещь связана с каждой другой.
§ 1. РАССМОТРЕНИЕ В ЧИСТОМ ВИДЕ
Для истинного познания вещи важное значение имеет
принцип рассмотрения в чистом виде, а также отноше-
ние этого принципа ж самотг-вёщи-^Познание предмета
всегда есть огрубление, омертвление: «Мы не можем
представить, выразить, смерить, изобразить движе-
ния, не прервав непрерывного, не упростив, угрубив,
не разделив, не омертвив живого. Изображение движе-
ния мыслью есть всегда огрубление, омертвление, и не
1 В. И. Ленин, т. 29, стр. 178.
ч
46 '
только мыслью, но и ощущением, и не только движения,
но и всякого понятия. \
И в этом суть диалектики.’ Эту-то суть и выражает
формула: «единство, тождество противоположностей» I
Природа познания (в особенности теоретического) тако-
ва, что оно не есть молниеносный единовременный акт
непосредственно исчерпывающего всестороннего отра-
жения вещи в себе, а есть сложный, противоречивый
временной процесс последовательного, постепенного от-
ражения различных сторон вещи через ряд абстракций,
законов, категорий и т. д. в совокупности, в итоге вос-
производящих данный предмет. Всестороннее познание
предмета возможно через познание его отдельных сто-
рон, через отдельные абстрактные определения, т. е.
через односторонность, и иначе невозможно.
рели предмет вне познающего субъекта существует
как единое целое, нераздельное, нерасчлененное, то его
познание осуществляется путем его разделения, огруб-
ления, членения. Если предмет в объективной реальности
невозможен в разделении, в членении своих сторон (а
сами эти стороны невозможны друг без друга), то в
голове человека он невозможен без разделения, без
членения, без анализа и индукции, без синтеза и дедук-
ции. Даже весьма отдаленное, поверхностное представ-
ление о предмете мы получаем тем же путем, не говоря
уже о теоретическом познании, возможном лишь через
рядабстракций.
Возьмем, к примеру, атом. Он -есть единство элект-
ронной оболочки и ядра. Он невозможен без этих двух
сторон. Однако его познание возможно лишь путем его
разделения на различные стороны и изучения этих сто-
рон порознь. Человеческий организм есть ёдйнство вза-
имосвязанных сторон, каждая сторона (орган) которого
выполняет свои сложные, сугубо определенные физио-
логические функции, что возможно только в этом един-
стве и невозможно вне этого единства. «Рука вне орга-
низма не есть рука» (Дарвин). Следовательно, орга-
низм невозможен в разделении, в членении, в виде изо-
лированных друг от друга частей или кусков. Между
тем его познание невозможно без разделения, членения
и т. д. Поэтому существуют десятки наук, каждая из
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 233.
47
которых изучает только сбой осрбый предмет, изолируя
х ту или иную сторону этого единого живого организма
и рассматривая ее в чистом виде, как самостоятельный
момент исследований- Разумеется, наше мышление яв-.
ляется не только аналитическим, но и синтетическим,
оно не только членит, разделяет неразделимое илычде-
няет сущность, здкон, всеобщую основу и т. д., но и син-
тезирует разделенные, члененные абстрактные опреде-
ления в одно целое. Но об- этом в другой связи. Пока
важно подчеркнуть следующее: то. что в объективной
действительности невозможно в членении, в разделении,
Д в чистом виде, то нельзя познать без разделения, без
членения, без рассмотренияв чистом виде.
Методологическое значение рассмотрения в чистом
виде безгранично, поскольку предмет всесторонне по-
знать возможно через познание его вычлененных, разде-
ленных отдельных сторон, к тому же постепенно, после-
довательно рассматривая каждую сторону в чистом ви-
де. Поэтому чрезвычайно важно, чтобы познание не
останавливалось на знании отдельных сторон предмета,
чтобы это знание не выдавалось за всестороннее знание
предмета в целом. С другой стороны, также важно, что-
бы всестороннее знание не выдавать за знание одной
отдельной стороны предмета, т. е. не обеднять более
полное знание, не принижать его роль и значение путем
его подмены абстрактным моментом.
Обе крайности являются проявлением метафизиче-
ского подхода к познанию, одинаково искажающими
его. Характерной особенностью всех разновидностей ме-
тафизики как способа познания вообще является-adwg,-
сторонносх^ к тому же нередко в абсолютизированном
виде.~Т)дна из этих крайностей выхватывает ту или
иную сторону живого многостороннего богатого целого
и распространяет ее определения на все это целое. До-
статочно напомнить несколько общеизвестных фактов,
чтобы убедиться в этом. Так, например, метафизи-
ка все богатейшие, многообразные формы движения ма-
терии сводила к механичесад^движению, все измене-
ния, происходящие в действительности, ЪнГ пыталась—
объяснять законами механики;_развитие она понимала
тоже односторонне: л ибо,только_как количественные
изменения, либо только как качественные изменения, но
отнюдь не единство тех и других; в познании она вы-»
48 1
хватывала то одну черточку ело, W другую, односторон-
не раздувая, абсолютиризуя одну из них.- Подобный
^способ рассмотрения таит в себ^чеще ту опасность, что
*в определенных условиях тощее, Одностороннее знание,
т. е. знание одной стороны предмета, выдается уже за
всестороннее знание предмета как реактивного целого:
СледователБтпт,' Важйо не допускать Смешения рассмот-
- рения в чистом виде с объективным предметом, не до-
пускать смешения тощей абстракции с предметом в
объективной действительности. Но поскольку эта край-
ность в литературе широко известна, то на ней нет на-
добности задерживаться. Гораздо интереснее остано-
виться йа другой крайности, которая за отдельными де-
ревьями не видит леса и знание целого выдает за зна-
ние его стороны, что приводит к обеднению самого зна-
ния целого, к принижению его роли. В этом отношении
характерным является" обеднение основных категорий
исторического материализма — общественного бытия и
общественного сознания, фактически вытесненных или
подмененных так называемыми базисом и надстройкой.
Прежде всего, следует подчеркнуть, что базис и над-
стройка не есть категории марксистской науки, а явля-
ются терминами, хг помощью которых в образной форме
хотят выразить определенные категории или понятия.
Об этом пишут даже сторонники учения о базисе и над-
стройке. Вот что пишется, например, в книге «Основы
марксистской * философии»: «Применяя понятия базиса
и надстройки, Маркс как бы уподобляет общество зда-
нию: в обществе существует основание, фундамент, на
котором вырастает надстройка...»1. Терминами «базис»
и «надстройка» в образной форме, в. строго определен-
ной связи марксисты выражают соответственно две ос-
новные категории исторического (материализма — обще-
ственное бытие-и общественное сознание. Этот фунда-
мент есть материальное, т. е. общественное бытие, а его
надстройка — идеальное, духовное или общественное со-
знание. ’ -
Применение этих слов почти безгранично и в раз-
ных связях и, отношениях они выражают разное смыс-
ловое содержание (например, мы говорим, что совре-
менное производство развивается на базисе, или на ба-
1 «Основы марксистской философии», 1959, стр. 431.
4. Диалектическая логика
49
зе, т. е. на основе применения достижений науки). Сло-
во «базис», или «база»/ в переводе на русский язык оз-
начает «основание», «основа», которое в разных слово-
сочетаниях может выражать различное содержание.
Поэтому классики/ марксизма употребляли эти слова
только в определенной связи. Наши же авторы очистили
эти термины от всяких связей, «узурпировали» их и
превратили в однозначные категории исторического ма-
териализма. В марксистской науке нет учения о двух
словах — «базис» и «надстройка», а есть учение о ка-
тегориях «общественное бытие» и «общественное созна-
ние», соотношение которых можно выражать различны-
ми словами, в том числе и словами «базис» и «над-
стройка».
Далее утверждают, что «базис есть экономический
строй общества» или «совокупность производственных
отношений». Во-первых, почему «базис есть экономи-
ческий строй общества»? В различных связях слово
«базис» имеет разное значение и выражает различные
содержания. Например, в геодезии базис — это основ-
ная линия на местности, по которой определяются ве-
личины других линий; в геологии базис эрозии — низ-
шая точка в речной системе, вверх от которой идёт раз-
мывание (эрозия) и т. д. Базис есть все, что угодно, в
конкретной связи он может иметь различные значения.
Следовательно, слово «базис» в этом смысле шире, чем
«экономический строй». Это слово кроме «основа», «ос-
нование» само по себе ничего не означает. Поэтому по-
становками литературе последних лет самостоятельной
темы «Базис и надстройка» (см. например, Д. И. Чес-
ноков «Исторический материализм» и др.) неправомер- ~
на. Утверждение «базис есть экономический строй об-
щества» превращает слово «базис» в категорию, а ка-
тегорию «экономический строй» или «производстве1Н1Ные
отношения», превращает в слова. Эта метаморфоза, по-
жалуй, как раз и есть начало и источник всех других
недоразумений.
Во-вторых, выступая против превращения этих слов
в категории, мы не выступаем против их применения в
любой нужной связи, в том числе и для выражения с z
их помощью категории «общественное бытие» и «об-
щественное сознание».
В-третьих, если слова «базис» и «надстройка» лри-
50
меняются для образного выражения категорий матери-
ального и духовного в общественной жизни, то почему
только совокупность производственных отношений есть
базис? С невероятным упорством, достойным лучшего
применения, продолжают «доказывать», что экономиче-
ский базис — это только совокупность производствен-
ных отношений, но производительные силы отнюдь не
входят в это «понятие», т. е. только одна сторона спо-
соба производства, его форма, есть базис, а его содер-
жание не есть базис. Но если производственные отно-
шения — базис общества, то производительные силы
подавно базис, поскольку последние являются содержа-
нием, а производственные отношения — формой, а во
взаимодействии этих категорий содержание есть осно-
ва формы, играет главную, ведущую, решающую роль
и определяет характер, направление, тенденцию раз- -
вития формы. Впрочем, сторонники этого «учения»
сами чувствуют себя неловко. За последние 14—15 лет,
все учебные программы по философии содержали (и
содержат) две темы: а) материальное производство —
основа общественной жизни; б) базис и надстройка.
Причем, в понятие «материальное производство» наши
авторы сами же включают кроме производственных от-
ношений и производительные силы, но в то же время
последние ими же «без зазрения совести» исключаются
из базиса. Следовательно, в первой теме признают, что
производительные силы есть основа, базис, а во второй
им отказывают в этом.
Между тем человеческое общество есть единство,
единый организм, состоящий из двух сторон — матери-
альной и духовной (идеальной). Материальная сторо^’
на —это материальная деятельность людей, это их ма-
териальное общественное бытие, т. е. материальное про-
изводство (производительные силы и производственные
Отношения). Духовная или идеальная сторона — это то
же самое, что и общественное сознание: политика, пра-
во, мораль, искусство, литература, наука, религия, пси-
хология и т. д. Что же касается «соответствующих им
учреждений», то это само собою подразумевается, ибо
никакое духовное не может ни возникнуть, ни существо-
вать, ни передаваться без материального; духовное со-
держание может выражаться только в материальной
форме. Суть материалистического понимания истории,
4* 5 Г
открытого марксизмом, состоит в том, 41*0 материальная
сторона общества есть сущность, основа (базис), содер-
жание духовной стороны и определяет последнюю. «Не
сознание людей определяет их бытие, а, 'наоборот, их
общественное бытие определяет их сознание» !.
Но эти абсолютно ясные марксистские выводы иска-
жаются, как только начинают превращать слова «базис»
и «надстройка» в категории. Удивительно то, что ни
один из этих авторов и не утруждает себя ответить на
вопрос: почему не вся материальная деятельность людей
есть базис, основа духовного, а только одна сторона
ее—производственные отношения? Вся их аргумента-
ция сводится... к ссылке на Маркса. Дескать, не мы так
определяем базис и надстройку, а Маркс.
Рассмотрим этот «аргумент». Верно, в «Предисловии
«К критике политической экономии» Маркс замечает,
что совокупность производственных отношений состав-
ляет экономическую структуру общества, реальный ба-
зис, на котором возвышается юридическая и политиче-
ская надстройка. Но, во-первых, Маркс совершенно
определенно пишет, что не базис есть совокупность про-
изводственных отношений, а наоборот. А это, как мы
видели, не одно и то же. Нигде, никогда классики марк-
сизма не употребляли слова «базис» и «’надстройка» в
таком виде, как сейчас, т. е. без связи. Они всегда чет-
ко и ясно указывали на конкретную связь по формуле:
«то-то есть базис, основа того-то»; во-вторых, разве из
этого следует, что производительные силы не -базис?
Разве Маркс где-либо или когда-либо говорил, что толь-
ко производственные отношения базис, а все остальное
материальное не базис духовного? Отнюдь нет! Никогда,
нигде ни Маркс,» ни Энгельс, ни Ленин не говорили,
будто производительные силы не есть базис духовного.
Напротив, они под базисом духовного понимали все
материальное, а не только ту или иную его сторону.
Поэтому ссылка на Маркса неверна. Легко убедиться
в этом, ознакомившись хотя бы с некоторыми выска-
зываниями Маркса и Энгельса. В «Немецкой идеоло-
гий», в особенности в главе «Фейербах», Маркс и
Энгельс неоднократно подчеркивают, что «та сумма
производительных сил, капиталов и социальных форм
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 13, стр. 7.
52
общения, которую каждый индивид и каждое-поколение
застают как нечто данное, есть реальная основа». (Под-
черкнуто нами.— А. М.) ’, что «все прежнее понимание
истории или совершенно игнорировало эту действитель-
ную основу истории, или же рассматривало ее лишь как
побочный фактор...»* 2. В указанной главе имеется спе-
циальный параграф «(В. Действительный базис идео-
логии)», где убедительно показано, что таким действи-
тельным базисом является материальное прсшэводетво-
В работе «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта»
Маркс пишет: «Над различными формами собственно-
сти, над социальными условиями (подчеркнуто нами. —
А. М.) существования поднимается целая надстройка
различных и своеобразных чувств, иллюзий, образов
мысли и мировоззрений»3; Ф. Энгельс в своей речи на
могиле Маркса говорил: «Производство непосредствен-
ных материальных средств к жизни и тем самым каж-
дая данная ступень экономического развития народа
или эпохи образуют основу (подчеркнуто нам>и.—А. М.),
ЙЗ которой развиваются государственные учреждения,
правовые воззрения, искусство и даже религиозные
представления данных людей и из которой они поэтому
должны быть объяснены, а не наоборот, как это дела-
лось до сих пор». В предисловии к немецкому изданию
1883 года «Манифеста Коммунистической партии» Ф. Эн-
гельс писал: «Основная мысль, проходящая красной
нитью через весь «Манифест», мысль, что экономическое^
производство' (подчеркнуто нами.—А. М.) и неизбежно
вытекающее из него строение общества любой истори-
ческой эпохи образуют основу ее политической и ум-
ственной истории, принадлежит всецело и исключитель-
но Марксу:», (стр. 13). В предисловии к английскому
изданию 1888 года «Манифеста» Ф. Энгельс вновь под-
черкивает это основное положение Маркса (см. стр. 17—
18 «Манифеста»). Можно было бы продолжить перечень,
многочисленных высказываний Маркса и Энгельса, о
том, что материальное производство есть базис, т. е.
основа идеологических отношений. Но и приведенного
' 1 К-Маркс и Ф. Э и ге л ьс, т. 3, стр. 37.
2 Т а м же, стр. 38.
• 3 Там же, т. 8, стр. 145.
51
достаточно, чтобы от «аргумента» наших оппонентов,
как говорится, живого места не осталось.
Но мы предвидим возражение: почему классики
марксизма в одном случае под базисом, или основой
идеологического, понимают способ производства или
общественное бытие в целом, а в другом—только про-
изводственные отношения? Нет ли здесь противоречий?
Для того, кто хоть сколько-нибудь знаком с законами
и принципами познания, совершенно очевидно, что про-
тиворечия здесь нет. Дело в том, что без рассмотрения
А чистом виде, как сказано, познание, попросту говоря,
невозможно. Так, например, производственные отноше-
ния в действительности никогда не существуют без про-
изводительных сил и вместе'с ними составляют единое
нерасчленепное целое. Но их познание возможно как
рассмотрением чистом видеt в расчленении, в разделе-
нии. Вместе с тем нужно указать на то, что в соответ-
ствующих связях и целях научного исследования клас-
сики марксизма берут либо материальную основу иде-
ального в целом, либо одну из сторон этой материаль-
ной основы. Так, когда Маркс противопоставляет идеа-
листическому пониманию истории свое материалистиче-
ское понимание, он под основой идеальных отношений
понимает материальное производство вообще или об-
щественное бытие в целом. .Но когда Маркс исследует
экономику буржуазного общества, он в качестве основы
идеологических отношений берет не весь способ произ-
водства, а только совокупность производственных отно-
шений. Почему?
Потому что предметом политической экономии явля-
ются не производительные силы, а производственные
отношения, а Маркс пишет книгу по политической эко-
номии, а не по технологии; потому что политэкономия
изучает не производительные силы (это предмет других
наук), а производственные отношения; потому что.по-
знать непосредственные законы эксплуатации рабочих,
т. е. законы капитализма, возможно не с помощью ана-
лиза самих производительных сил, машин, орудий труда
и т. д., а их капиталистического применения, т. е. про-
изводственных отношений. На вопрос о том, как Маркс
открыл законы развития капитализма, В. И. Ленин
отвечал: «Он сделал это посредством выделения из раз-
ных областей общественной жизни области экономиче-
54
ской, посредством выделения из всех общественных от-
ношений — отношений производственных, как основных,
первоначальных, определяющих все остальные отноше-
ния» *. Маркс специально не исследует производитель-
ные силы. Он в своем экономическом исследовании
главное внимание сосредоточивает на познании всей
системы капиталистических производственных отноше-
ний. Он исходит из того, что производительные силы
сами по себе развиваются независимо от той или иной
исторически конкретно^ формы отношений, и берет их
развитие как факт, как данное. Разумеется, это не зна-
чит, что Маркс производственные отношения рассматри-
вает вне связи с развитием производительных сил. Как
раз напротив. Изменения производственных отношений
он объясняет в конечном итоге изменениями в произво-
дительных силах. Причем, как определяющая роль по-
следних в развитии производственных отношений, так
и их диалектика в целом раскрывается не специальным
рассмотрением производительных сил в политической
экономии, а анализом изменений самих производствен-
ных отношений, являющихся их формой развития, вы-
ражающих собою законы развития капитализма. В про-
тивном случае исследование не достигло бы цели.
Задача политэкономии, а также любой науки состоит
в исследовании относительной самостоятельности своего
предмета, а не. в растворении ее предмета в предмете
других наук. Такова логика познания. Если, скажем,
Маркс пошел бы по другому пути и растворил бы в
политэкономии и технологию, и товароведение и прочие
специальные науки, изучающие производительные силы,
то он не смог бы открыть ни законов развития капита-
лизма, ни ведущей роли производительных сил, ни ак-
тивного влияния на них производственных отношений.
Поскольку Маркс исследует экономические отношения,
он имеет дело с ними, они в центре его внимания, и их
совокупность выступает как основа, базис других идео-
логических отношений.
Но это верное положение нельзя понимать так, как
понимают: раз совокупность производственных отноше-
ний—основа идеологических — значит, ♦производитель-
ные силы не основа, не базис идеального. Но какую бы
1 В. И. Л е н и н, т. I, стр. 134.
55
сторону материальной жизни Маркс ни рассматривал,
он всю материальную^ жизнь общества рассматривает
как основу идеологических отношений^ ттли~дутовной
жизни его.____ „ ...~
Неверно трактуется и вопрос о духовной жизни об-
щества. Вот как пишут: «Под надстройкой Маркс пони-
мает прежде всего государство и право, а также такие
формы общественного сознания, как мораль, религия»,
философия, искусство, политическую и правовую формы
сознания»1. Но, во-первых, Маркс «под надстройкой»
ничего не понимает. Р1езачем Марксу приписывать то,
чего у него нет. Маркс никогда слово «надстройка» не
применял вне определенной связи, поскольку он был
материалистом и диалектиком и исходил в исследовании
из объективности рассмотрения, а абстрактное приме-
нение слов «надстройка» или «базис» есть прямое нару-
шение объективности и конкретности рассмотрения; во-
вторых, почему науку не относят к надстройке? Потому,
что она есть «производительная сила»—таков ответ.
Обычное рассуждение по этому вопросу сводится к
следующему: раз способ производства состоит из про-
изводительных сил и производственных отношений, а
наука есть производительная сила, следовательно, нау-
ка есть составной элемент производительных сил —
стороны способа материального производства. Таким
образом, наука объявляется материальным элемен-
том его. z
Есть и такое мнение, согласно которому наука хотя
и духовное явление, но в то же время входит в понятие
материальных производительных сил. Таким образом,
последние — не только материальные силы, но и ду-
ховные.
Прежде всего, мы позволим себе привести несколько
азбучных истин: мир есть единое целое, любое явление
также есть единое целое. И общество есть единое целое.
Это значит, что последнее невозможно без той или иной
•своей стороны, что все его стороны взаимосвязаны,
взаимообусловливают друг друга и т. д. Так материаль-
ная и духовная стороны общества взаимосвязаны, взаи-
мообусловливают друг друга: материальное порождает
духовное и отражается в нем, духовное влияет активно
1 Философская энциклопедия, т. I, стр; 123.
S6
на него. И не только способ производства как процесс
на деле не осуществляется без духовного — политики,
права, морали, искусства, науки, психики, традиции
и т. д. людей, но даже ни единый практический шаг не
осуществляется без того, чтобы он не проходил через
голову человека. Разумеется, эго ни в коей мере не
умаляет материалистического решения основного гно-
сеологического вопроса. Более того, в интересах после-
довательного материалистического решения этого во-
проса мы вычленяем те или иные стороны единого об-
щественного организм*-и- изучаем-их. В этом плане
марксизм давно установил, что общество состоит из
двоякого рода отношений и действий: материальных и
гдухо&ных. Их единство есть живой организм общества.
Их смешение в познании есть путаница в голове. Для
познания общества нужно прежде всего эти стороны
рассматривать в виде, не допуская их смешения.
Поскольку наука не существует вне головы и является
ее непосредственным продуктом, то она является духов-
ным процессом. Наука непосредственно не есть матери-
альное, а последнее непосредственно не есть наука.
Далее. Познание не останавливается на этом вычле-
нении. Оно идет дальше и в своих целях вычленяет сто-
роны самого способа материального производства и
устанавливает, что он есть единство производительных
сил и производственных отношений. ^ Единство людей,
орудий, средств, труда, а также предметов труда;
I являющихся продуктами труда, есть общественные про-
изЗодительниё силы? ТГбследтте'=ОД1Дёржанйе ’пройз»-
войственний деятельности людей. Это понятие истинно
только в соотношении с другой стороной способа про-
изводства — производственными отношениями. Иными
словами, эти соотносительные категории истинны только
в их соотношении, их взаимообусловленности и не
, истинны вне этой связи. Так, например, понятие «про-
изводительные силы» или «производительная сила» вне
этого соотношения не выражает сторону способа про-
изводства. Достаточно напомнить о том, что существует
понятие «естественные производительные силы», чтобы
убедиться в этом. Следовательно, понятие «производи-
тельная сила» или «производительные силы» может вы-
ражать другое содержание, а не только такое: произ-
водительные силы — сторона способа производства. На-
57
пример, «производительной силой» могут быть и формы
хозяйственного управления, и материальные потребно-
сти, и обмен, и торговля, и искусство работника, и на-
ука, и т. д. и т. п. Наука — производительная сила, это
значит, что современное материальное производство
есть технологическое применение достижений духовного
явления — науки. Иными словами, речь идет о принци-
пиальна новой, неизмеримо возросшей роли науки в
материальном производстве, в жизни общества вообще.
Из сказанного следует, что наука не является эле-
ментом системы производительных сил — стороны спо-
соба производства, а есть духовное явление. С точки
зрения гносеологической она была духовным явлением,
есть и будет таковым. Совершенно ^очевидно, что ука-
занная путаница имеет место в результате нарушения
требований диалектической логики, в частности Прин-
ципов объективности рассмотрения и рассмотрения в
чистом виде. Попытка исключить науку или те или иные
идеальные отношения из системы общественного созна-
ния является проявлением в этой связи той же схола-
стики, которая из понятия материальной основы обще-
ства исключает производительные силы.Яе те или иные
идеологические отношения — господствующие или не
господствующие, прогрессивные или реакционные, науч-
ные или антинаучные — являются духовными, идеальны-
ми, а все, вся совокупность духовных, идеальных-отно-
шений возвышается над материальным основанием»
одни из которых мешают развитию материальной осно-
вы, другие, напротив, способствуют развитию, и эта
внутренняя диалектика в самой духовной жизни обще-
ства является источником ее развития.
Таким образом, у наших оппонентов получается так:
не вся общественная материальная деятельность людей,
т. е. не все их общественное бытие есть основа^ базис
идеального, а одна ее сторона; не все идеологические
отношения возвышаются над материальным основанием,
а одна их сторон.а. А куда же они девают остальные
стороны или элементы? Отвечают на этот вопрос по-
разному, как говорится, кто во что горазд. Есть и такой
ответ: существуют общественные явления, которые не
относятся ни к базису, ни *.к надстройке, а относятся
к группе явлений, не относящихся /ни к базису, <ни к
надстройке. Такими явлениями считают материальные
58
производительные силы общества, язык, семью, быто-
вые отношения и т. д.
Но разве в человеческом обществе возможны какие-
либо другие отношения, кроме материальных и идеаль-
ных? Нет, невозможны. В плане основного гносеологи-
ческого вопроса всю действительность возможно делить
только на материальную и идеальную стороны. Обще-
ство также. Утверждение, что могут быть явления, ко-
торые не относятся ни к материальной, ни к духовной
стороне — есть вымысел. Даже самый безнадежный дуа-
лист в истории философии, и то не способен был сфан-
тазировать какие-то третьи отношения и довольствовал-
ся тем, что пытался примирить материализм и идеализм.
Но вот находятся ныне не дуалисты, а, мягко говоря,
материалисты, которые считают, что такие явления есть,
и их не смущает даже то обстоятельство, что они сами
же приводят известное высказывание В. И. Ленина о
том, что основная идея исторического материализма
«состояла в том, что общественные отношения делятся
на материальные и идеологические»1. Таким образом,
неправильное понимание и применение принципа рас-
смотрения в чистом виде привело к обеднению, прини-
жению роли и значения основных категорий историче-
ского материализма «общественного бытия» и «обще-
ственного сознания», внесло изрядную путаницу в по-
знанйъ-общественных явлений, тормозило научное ис-
следование.
Из этого видно огромное, жизненно важное для по-
знания значение правильного понимания и применения
к исследованию этого принципа диалектической логики.
Для того чтобы всесторонне рассмотреть предмет,
его необходимо прежде всего вычленить способом рас-
смотрения в чистом виде из универсальной взаимосвязи
явлений, очертить границы этого -предмета, установить
его определенность. Затруднение здесь состоит, во-пер-
вых, в том, что каждый предмет связан с другим каж-
дым, каждый предмет находится во взаимодействии с
остальным миром. Ввиду того, что в действительности
нет абсолютно разграничительных линий, что грани от-
носительны, подвижны, релятивны, не так-то легко очер-
тить границы исследуемого предмета; во-вторых, пред-
1 В. И. Л е н и н, т. I, стр. 149.
59
мет находится в диалектическом движении, развитии,
следовательно, меняются его качества, свойства, уров-
ни, состояние, что, разумеется, не облегчает, а затруд-
няет установление как границ, так и качественной опре-
деленности предмета. Тем не менее‘установить, «очер-
тить» границы предмета и выделить его из общей взаи-
мосвязи принципом рассмотрения в чистом виде можно
и должно, если мы не забываем ни относительности
граней, ни относительности свойств и качеств предмета.
Хотя ъесь мир есть единое целое, тем не менее каж-
дое его явление в то же время имеет свою специфику,
свои отличительные признаки. Хотя все в мире взаимо-
связано, а в этой всемирной бесконечной взаимосвязи
явлений все грани относительны, подвижны, тем не ме-
нее они, эти грани, есть; хотя предмет, взаимосвязан со
всем остальным миром и вместе с ним составляет един-
ство, тем не менее он есть качественная определенность,
что отличает его от других предметов; хотя предмет
находится в непрерывном движений, изменении, тем не
менее до поры до времени он сохраняет сврю устойчи-
вость. Предмет есть единство изменчивости и устойчи-
вости. Разумеется, одностороннее преувеличение одной
из этих сторон, как увидим позже, через релятивизм и
догматизм ведет к софистике, к ложному выводу. Исти-
на состоит в том, что эти обе стороны друг без друга
невозможны, одновременна.лож-деетвенны-тг’ различны,
следовательно, в познании нужно исходить из их един-
ства.
Вычленение предмета из остального мира имеет свою
объективную основу. Этой основой является объективное
бытие самого предмета, его тождество с самим собою,
его объективное качество, его определенность, ёгсГустой-
чивость.
Отыскав объективную основу вычленения предме-
та, мы устанавливаем и другие его объективные
теристики, а именно — его относительную самостоятель-
ность, поскольку он имеет качественную определенность,
отличающую его от других предметов; его целостность,
поскольку он есть некая система, организация, образо-
вание, несводимое к своим частям и т. д. Эти объектив-
ные характеристики предмета являются основой объек-
тивности и всесторонности его рассмотрения.
Но каким образом мы знаем, что мы отразили в по-
60
знании характеристики именно этого данного предмета,
а не другого, верно очертили именно его границы и вер-
но вычленили именно его? Иными словами, откуда мы
# >' знаем, что предмет, о котором идет речь, на который
f направлено наше мышление, есть тот же самый пред-
|. мет, существующий вне познающего субъекта, а не нечто
| другое? На этот вопрос нам дает ответ практика. Имен-
но практика является как основой познания, так^И крц:
Г терием истины..Общественно-историчгеская-ттр’Яйтика че- I
ловека не только есть процесс изменения предмета, но |
| вместе с тем она является критерием установления Ha-
г. чественной определенности предмета, критерием опре-
Г деления отношений данного предмета к другим предме-
там, ибо она, как говорил В. И. Ленин, «должна войти
j; в полное «определение» предмета и как критерий истины
F' и как практический определитель связи предмета с тем,
что нужно человеку»1. Вместе с тем, практика является-
, решительным опровержением различных разновидностей
- софистики и догматизма, которые либо игнорируют от-
’ носительную устойчивость предмета, его граней, каче-
ства, либо абсолютизируют эти его характеристики. Но
подробно об этом речь будет ниже.
§ 2. СОДЕРЖАНИЕ ПОНЯТИЯ «ВСЕСТОРОННОСТЬ
РАССМОТРЕНИЯ»
Вычленив предмет, очертив его границы, познание
должно воспроизвести его в мысли как диалектически
расчлененное целое. Для всесторонности рассмотрения
нужны следующие условия: ао-гн*рпых нужно, чтобы
огрубление, т. е. рассмотрение в чистом виде, не абсо-
лютизировалось, чтобы остановка мысли на данном мо-
менте была временной, относительной, чтобы она снима-
ла себя, чтобы рассмотрение в чистом виде было гибким,
подвижным, переходящим от ©дной_лерточки к другой,
от одной стороны к другой, от одного свойства к дру-
гому как последовательное, внутренне необходимое вос-
хождение, как процесс углубления, развития мысли,
просвечивающей, охватывающей все стороны данного
предмета; .во-вторых, .чтобы этот принцип не абсолюти- J
зировался'и йё превращался в односторонность, в око-
стенелость, одеревенелость, а был бы гибким и подвиж-
1 В. И. Л е н и н, т. 42, стр. 290.
'61
ным, нужно, чтобы понятия, отражающие этот предмет,
Я были гибки, подвижны, релятивны; ^.-третьих, в позна-
нии предмета нельзя выхватывать те или йнйе случай-
ные стороны, факты, примеры, а нужно исследовать сам
предмет. Ибо «в области явлений общественных нет
приема более распространенного и более несостоятель-
ного, как выхватывание отдельных фактиков, игра в
примеры. Подобрать примеры вообще — не стоит ника-
кого труда, но и значения это не имеет никакого (или
чисто отрицательное), ибо все дело в исторически1 кон-
кретной обстановке отдельных случаев. Факты, если
взять их в их целом, в их связи не только «упрямая»,
но и безусловно доказательная вещь. Фактики, если они
• берут вне целого, вне связи, если они отрывочны и про-
извольны, являются именно только игрушкой или кое-
чем еще похуже... Необходимо брать не отдельные фак-
ты, а всю совокупность относящихся—к .рдссматрнвае-
мому_вепросу единого ибо
иначе неизбежно возникнет подозрение (и вполне за-
конное подозрение) в том, что факты выбраны или по-
добраны произвольно, что вместо объективной связи и
взаимозависимости исторических явлений в их целом
* преподносится «субъективная» стряпня для оправдания,
г может быть, грязного дела»1; и, наконец, в-четвертых^
после того как всесторонне изучили предмет, нужно
выделить, оттенить. подчеркнуть, его сущность.
'Средством борьбы против односторонности в позна-
нии является требование всесторонности рассмотрения.
Это важнейшее требование диалектической логики име-
ет глубокий смысл: рассматривать познание предмета
как процесс углубления познания, как процесс после-
довательного охватывания связей предмета. Если и пол- ’
ностью мы не охватим этих связей, поскольку они бес-
конечны, зато стремление* к этому, требование э^гого
является внутренним импульсом непрерывного движе-
ния, углубления познания в сущность, в глубинные свя-
зи предмета. При этом следует отличать односторон-
ность в познании от познания одной стороны. Отличие
состоит в том, что познание одной стороны через ряд
абстракций, т. е. через познание ряда «одйой стороны»
может и должно привести к всестороннему, более пол-
1 В. И. Ленин, т. 30, стр. 330—351.
62
ному знанию, в то время как односторонность в позна-#
нии означает остановку познания на одной из его сто-
рон. В этом случае познание может отражать отдельные
случайные стороны предмета, оставляя в тени- все дру-
гие его стороны, в том числе и сущность. Такое позна-
ние не может быть\ истинным, поскольку в этом случае
предмет не всесторонне просвечен мышлением, не пере-
сажен, в голову и не преобразован в ней, а тем более
не познана его сущность. В этом случае мы имеем от-
дельные, тощие, абстрактные определения (Предмета, но
не его самого как целого конкретного.
Однако требование всесторонности рассмотрения са-
мо по себе не может быть принципом научного позна-
ния, если абсолютизировать его. При абсолютизации
этого принципа открывается возможность софистики,
которая разными путями, в данной связи главным об-
разом путем-субъективистской абсолютизации гибкости
понятия, исключает возможность познания предмета. В
одном случае софистика, «увлекшись» более «деталь-
ным», более «всесторонним» рассмотрением данного
предмета, «незаметно» для себц^нарушает границы этого
предмет^подменяет его др^гимГ'Б'другом случаё^^Я"'
выдает элемёй'Г за структуру, часть —за целое и отри-
цает целоёГ1ГтрётьёМ Случае она в анализе множества
несущественных гняяей,.рядтадряет его сущность, которая
не улавливается, не подчеркивается, не выделяется, а
тонет, улетучивается (точнее, замазывается), заслоняет-
ся массой 'м^ьчайшйх подробностей и т. Д. и т. п:
Следовательно, дело не только в признании требо-
вания всесторонности рассмотрения, а в том (и это
главное), как его понимать, какое содержание в него
вкладывать. Этот вопрос, на наш взгляд, является очень
важным и актуальным — в особенности для теории и
практики международного рабочего движения, поэтому
на нем необходимо остановиться более подробно.
Было бы глубоко ошибочным считать, что требова-
ние всесторонности рассмотрения признается только
марксистской диалектикой, а метафизикой будто пол-
ностью отвергается. Конечно, есть метафизики, прямо и
открыто отвергающие этот принцип в современной на-
уке. Но было бы наивно полагать, что метафизика про-
являет себя только в такой открытой и грубой форме.
Обманывает себя тот, кто метафизику понимает как
63
.голое отрицание связму движения, изменсния^р^звития,
а^также как отказ от требования^^всестороннести рас-
смотрения? ~Во всяком случае, голое отрицание этой
идеи не характерно для метафизического способа мыш-
ления как в прошлом, так и тем более в настоящем.
К сожалению, такое ошибочное-и упрощенное понима-
ние метафизики утвердилось в нашей литературе со
времени выхода в свет статьи И. В. Сталина «О диалек-
тическом и историческом материализме» и стало даже
привычкой, от которой, вцдимог'-яе^так легжк-мзбавить-
ся. Ограниченность метафизического способа мышления
состоит вовсе ней голом отрицании идей связи, движе-
ния, развития, а в их антидиалектическом понимании.
Достаточно указать на механистический метафизический
детерминизм, а также на две концепции развития, пре-
дельно четко сформулированные В. И. Лениным в фраг-
менте -«К вопросу о диалектике», чтобы убедиться в
этом.
Так, нанример, метафизически мыслящий ревизио-
нист может и не отвергать требование всесторонности.
Более того, он не прочь щеголять историзмом, поста-
раться показать, что именно он более всесторонне, «бо-
лее историчееки» подходит, рассматривая явление более
подробно, во всех деталях. Следовательно, утверждать,
что метафизика отвергает требование всесторонности, а
диалектика признает его, и видеть в этом их разницу
по данному вопросу значит вопрос об отличии между
ними оставлять открытым.
Попытка с помощью принципа «всесторонности уче-
та» доказать свои софизмы, подменять диалектику со-
фистской отнюдь не исключение в теории и практике
современного ревизионизма и догматизма. Более того,
видимость «всесторонности учета»; более «детального
рассмотрения» легче всего обманывает людей. «При
подделке марксизма под оппортунизм подделка эклек-
тицизма под диалектику легче всего обманывает массы,
дает кажущееся удовлетворение, якобы учитывает все
стороны процесса, все тенденции развития, все противо-
речивые влияния и проч., а на деле не дает никакого
цельного и революционного понимания процесса обще-
ственного развития» L
1 В. И. Л е н и н, т. 33, стр. 21.
64
Посмотрим, какое содержание вкладывают ревизио-
нисты в понятие всесторонности рассмотрения^_д.й_каким
основным направлениямидет извращение. ими сути.это-
го требования.—
Понимая и применяя принцип рассмотрения всесто-
ронности слишком «всесторонне», ревизионисты приход
дят прямехонько к извращению сути требований объек-
тивности и всесторонности рассмотрения, подменяя по-
следние антиисторизмом и абстрактным подходом к
предмету исследования.
Это можно проиллюстрировать на таком коренном
вопросе в жизни современного человечества, как вопрос
о возникновении коммунистической—формации.
Нужно признать тот неоспоримый факт, что логиче-
скими основаниями современного ревизионизма главным
образом является как раз более «подробное», более
«всестороннее» рассмотрение вопроса о возникновении
коммунистической формации, ибо таким путем легче
всего отождествляются предпосылки, условия ее возник-
новения с самим возникновением и тем самым исклю-
чается возможность познания как самого этого возник-
новения, так* и его предпосылок. Сторонники этого аб-
страктного подхода не возражают против всесторонно-
сти рассмотрения. Более того, они требуют строго при-
держиваться этого принципа. Но поскольку они отож-
дествляют предпосылки возникновения предмета с его,
историей, то невозможно^ понять ^йосНЬоивиасткГегов
спптветстпурщцу к°,ГО1~пРИду Возможность .познания
предметйисключается, как только смешивается его исто-
рии с его предысторией, как только предмет растворяет-
ся в бесконечном множестве связей, процессов и пред-
посылок, которые предшествовали его возникновению.
При этом вопрос о начале возникновения, рождения
предмета всегда остается открытым,, и всегда есть ме-.
сто для субъективного произвола, а следовательно,—
для игнорирования своеобразия качественной” опреде-
ленности предмета, его границ, его бытия, а также их
познания. В результате такого подход? история данного
предмета подменяется историей других явлений, суще-
ствующих до его возникновения. Предмет изображается
либо существующим вечно, л ибо как “ болеедревний,
чем есть в действительности.
Такое метафизическое понимание всесторонности
5. Диалектическая логика 65
рассмотрения всегда--было^ть-остаедся одним из источ-
ников и аргументов буржуазной апологетики. Марксу
и марксистам не рЯзТфиходтогось обнажаТЕги разбивать
хитросплетения идеологов капитализма, которые под
видом всесторонности рассмотрения проводили, напри-
мер, апологетику буржуазного строя. Буржуазные эко-
номисты путем «всестороннего» анализа явлений, отож-
дествляли предпосылки возникновения капитала с самим
капиталом и изображали дело таким образом, будто
капитал как по своему генезису, так и по своей сущно-
сти является чем угодно, только не продуктом неопла-
ченного труда, отчужденного от средств производства
наемного рабочего. Маркс в «Капитале», разоблачив
этот кунштюк буржуазных экономистов, неопровержимо
доказал, что предпосылки возникновения капитала сами
по себе не являются капиталом. Они превращаются в
капитал лишь в определенных условйя*хИ_с того момен-
та, когда рабочий начинает создавать прибавочную
стоимость, присваиваемую капиталистом.•-Чжг*же ка-
сается предпосылок и процессов, предшествовавших ему
и породивших его, то они не относятся непосредственно
к истории капитала. Их смешение с историей капитала
исключает возможность познания, поскольку «уничто-
жает» качественные определенности и различия, стира-
ет всякие грани, превращает определенную систему в
бессистемное, хаотическое состояние. А поскольку в та-
кой мутной воде легче ловить рыбу, то буржуазной апо-
логетике не стоит особого труда сделать вывод о том,
что капитал как обществешюе_ртщцшнне-явда£1ся веч-
ным, раз навсегда„_данным состряиием-^еловеческого
общества. Буржуазные экономисты «смазйвают все
исторические различия и во всех общественных формах
видят формы буржуазные» ].
Современный ревизионизм отрицает закономерность
возникновения коммунистической формации — истори-
ческую 'необходимость пролетарской революции и дик-
татуры пролетариата — кроме всего прочего и главным
образом с помощью «более всестороннего» рассмотре-
ния вопроса. При этом он не прочь обвинить во всех
смертных грехах всех тех, кто стоит на позициях имен-
но конкретного, -марксистского понимания рассмотре-
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 12, стр. 732.
66
ния, обязывающего строго объективно, четко и опреде-
ленно установить тот пункт, ту грань, с которой начи-
нается действительное возникновение коммунистической
формации.
Ревизионисты с помощью абстрактного антиистори-
ческого подхода к сложным социальным^явлениям ма-
териалистическую диалектику подменяют софистикой:
м a pice истско-ленинское. учен«е.~о, капитализме — бурясу-
азным~Учёнйем о «народном капитализме»; марксистско-
ленинекую теорию пролетарской революции — оппорту-
ниЁТичеекий теоидр» цнрцег? каРиталйама _в. -
соЩгаЛИЗМ; марксистско-ленинекую теорию'Тосударства
и~Дйкга1уиыцролётариата—рёЭТПтирНйои теорией «над-
классового государства»^-пролетарский ивдернациона7
лизм — буржуазным национализмом и______шовинизмом:
КлассовБГйГНрдход к оценке современного международ»
• ного по;(О)цения':г^аЪ1а_зИванйем агрессивной политики^,
империализма йттдг.............•...........
По мнению ревизионистов, ныне происходит эволю-
ционный процесс преобразования современного монопо-
листического капитализма в социализм. Это-свое поло-
жение они основывают на том, будто современный ка-
питализм вовсе не является капитализмом в .его «клас-
сической" форме», а'«Модернизировался» и стал другим,
почти «некапиталистическим» строем, что государствен*
но-монополистический капитализм является почти соци-
алистическим сектором в капиталистической экономике
и т. д. Они, далее, утверждают, что с развитием гос-
капитализма роль буржуазного государства в экономи-
* ческой жизни будто настолько возрастает, что стоит над
капиталом, контролирует, регулирует, ограничивает,
планируем его. Капиталистические монополии будто те-
ряют свою прежнюю независимость и подпадают под
его контроль. Государство будто стоит над классами,
не является орудием господства буржуазии, а„ есть ору-
дие «справедливого» и «равномерного» распределения
доходов между разными слоями населения, орудие за-
щитьГ интересов всего общества.
Однако государственно-монополистический кацита.-
лизм по своей природе не может устранить капитали-
стических производственных отношений, он не меняет
природы империализма, а, напротив, обостряет все ан-
тагонистические противоречия. С его развитием все
5*
67
большее и большее число пленой общества подвергается
жестокой эксплуатации. «Он не только не изменяет ос-
новных классов в системе общественного производства,
но и углубляет пропасть между трудом и капиталом,
между большинством^ нации—и-меноиолиями. Попытки
государственного регулирования капиталистического хо-
зяйства не способны устранить конкуренцию и анархию
производства, не могут обеспечить планомерного разви-
тия хозяйства в масштабе общества, ибо основой произ-
водства остается капиталистическая собственность и
эксплуатация наемного труда»* 1. Огосударствление ря-
да предприятий в Англии, Франции, Италии не только
не упразднило капиталистические производственные от-
ношения и не ограничило базу капиталистических мо-
нополий, а,_ напротив, укрепило позиЦШГЛюследних.
«При сохранении частной собственности на средства
производства, — писал В. И. Ленин, — все эти шаги к
большей монополизации и большему огосударствлению
производства неизбежно сопровождаются усилением,
эксплуатации трудящихся масс,-усилением гнета, за-
труднением отпора эксплуататорам, усилением реакции
и военного деспотизма и вместе с тем неизбежно ведут
к неимоверному росту прибыли крупных капиталистов
за счет всех остальных слоев населения, к закабалению
трудящихся масс на много десятилетий данью капи-
талистам в виде уплаты миллиардных'процентов по зай-
мам»1. _ -
Что же касается буржуазного государства, то оно
является коллективным капиталистом, представляет
класс капиталистов, стало комитетом по управлению
делами монополистической буржуазии. И как бы ни
выросла его роль в капиталистической . экономике, не
оно. контролирует, ограничивает, планирует мополи-
стический капитал, а последний через государство конт-
ролирует, эксплуатирует, угнетает пролетариат, трудя-
щихся, душит и держит их «в границах порядка».' В си-
лу этого буржуазное государство является орудием, ма-
шиной подавления буржуазией трудящихся.
Далее. Ревизионисты отвергают диктатуру пролета-
*______
1 Программа КПСС. Материалы XXII съезда КПСС, Госпо-
литиздат, 1962, стр. 338.
2 В. И. Л е и и н, т. 31, стр. 449—450.
68
риата под видрм того, что те илд_цные моменты,, эле-
менты, «кусочки» социализма, возникающие в недрах
капитализма, выдают за действительное его возникно-
вение, т. е. отрицают необходимость диктатуры^ пролета-
риата с помощью, отождествления предпосылок возник-
новения социализма с самым возникновением. Однако
известно, что правосоциалистические правительства в
Англии, Франции и других странах, как бы ни уверяли
себя и других в том, что осуществляемые ими «социали-
стические» меры в виде национализации тех или иных
предприятий есть социализм — из этого социализма не
получилось и не получится до тех пор, пока у власти
находится буржуазия. «Диалектический процесс разви-
тия,— пи^ал В. И. Ленин, — действительно всовывает
еще в пределах капитализма элементы нового общества,
и материальные и духовные элементы его. Но социали-
сты должны уметь отличать кусочек от целого, должны
выставлять своим лозунгом целое.,.,а_не кусочек, долж-
ны противопоставлять Корённые условия действительно-
го переворота тем частичным штопаниям»1, которые
ничего це изменяют в общем положении вещей, не за-
трагивают господства капитала.
Методологическая и логическая слабость р^визио-
низма состоит прежде всего в том, что он «кусочек»
или «часть» выдает за целое, причем само целое пони-
мает ;как механическую сумму- «частей». Юн видцт, что
при* капитализме' возникает” тот или иной момент,' кусо-
чек социализма и незамедлительно объявляет это со-
циализмом. Вот почему, необходимо со всей решитель-
ностью подчеркнуть, что в современной науке, в особен-
ности в вопросе о возникновении коммунистической
формации, нет более антинаучного акта, чем смешение
«чдстИ» и «цежэдю»
" Часть, или кусочек, не естьщелое. Это верно в коли-
чественном отношении, выражаемом в математической
аксиоме: целое больше части, не этого явно недоста-
точно-для диалектической логики, ибо, как справедливо
замечает Энгельс в «Анти-Дюринге», данная аксиома
носит тавтологический характер, ибо суждения: целое
есть то, что состоит из нескольких частей; часть есть
то, что, будучи взято несколько раз, составляет целое,—
1 "В. И. Ленин, т. 11, стр. 370.
69
ничего ровным счетом не дают для познаний сущности
ни части, ни целого. Мы говорим, часть не есть целое
в другом смысле, в смысле познания сущности и части
.и целого. С этой точки зрения целое не есть- механичё-
ская сумма «своих частей». Прав Гегель, когда гово-
рит, что «части лишь у трупа». Ничто, если отвлечься
от количественной стороны дела, не есть сумма частей,
а тем более общественное явление. Целое есть такая
ди а л ектическа я взаимосвязь своих внутренне взаимо-
действующих сторон, процессов, которые составляют
единое образование, единую _ в'суцццкти^^ОТ-
личающуюся коренным, качественным образом от, всё-
го прочего, в том числе и от своих.«час1£Й»,.хотя эти
«части.»_а также^ТтредпсСйлки возникновения в пере-
плавленном .. виде, сохраняются, сберегаются в_целом.
Следовательно, сводй~Цёлбе к части, ревизионисты та-
ким путем приходят к отрицанию самого целого, его
сущности и необходимых условий его существования.
Из объективности, всесторонности рассмотрения не-
преложно напрашивается вывод, что не только подмена .
целого частью искажает познание, приводит к-софисти-
ке, но и игнорирование специфики, качественного свое-
образия и значения части, элемента в различных усло-
виях, ибо очевидно, что одно и то же явление в различ-
ных условиях, в различных структурах и образованиях,
а также на различных уровнях имеет различное значе-
ние, играет различную роль и т. д. в развитии.
Смешение «кусочка» с целым, предпосылок возник-
_ новения коммунистической формации с самим возник-
новением и игнорирование исторической связи — глав-
ный логический .источник ревизионизму Р дви-
жении. Проиллюстрируем сказанное на примере рабо-
чего контроля и национализации средств производства.
В условиях революционного движения в нашей стране
в числе ряда предпосылок возникновения коммунисти-
ческой формации (социализма) был и рабочий конт-
роль. В. И. Ленин рассматривал его именно"кай*Иредйо-
сылку возникновения социализма, а не как само воз-
никновение. Еще в «Апрельских тезисах», разрабатывая
тактику перехода от буржуазной революции к социали-
стической, В. И. Ленин указывал: «Не «введение» со-
циализма, как наша непосредственная задача, а пере-
ход тотчас лишь к контролю со стороны С. Р. Д. за об-
70 ‘
щественным производством и распределением продук*
тов» В. И. Ленин рассматривал рабочий контроль как
важнейшую предпосылку для свержения политического,
а затем и экономического господства буржуазии. По-
следняя? чувствуя свою" неизбежную гибель, боясь по-
терять вместе с политической властью и власть эконо-
мическую, сознательно шла на ухудшение и без того
катастрофического экономического положения страны,
расхищала и уничтожала средства производства, за-
крывала фабрики и заводы, сокращала производство
продуктов, усиливала нищету, безработицу, голод, что-
бы задушить революцию.
Из всех классов общества пролетариат больше всех
был заинтересован в трм, чтобы брать под свой конт-
роль производство и потребление, сохранять, спасать
фабрики, заводы, транспорт, сырьё, продукты и т. д. от
расхищения, ибо ему предстояло совершить свою рево-
люцию и построить новую жизнь на основе этих же ма-
те₽иадьццх_благ. Социализм мог «строить» свое тело
только из этих материальных предпосылок, без которых
он был бы невозможен. Поэтому наша партия разобла-
чала коварные замыслы буржуазии, вооружала рабб«
чий класс и трудящихся ясной дщдгоаммой борьбы про-
тив подрывных действий контрреволюционной буржуа-
зий, определила задачи и функции рабочего контроля.
Как и следовало ожидать, буржуазное Временное
правительство не только не препятствовало подрывным
действиям буржуазии, а, выражая интересы последней,
• фактически способствовало им. Именно с помощью
''Временного правительства буржуазии удалось все же
закрыть ряд предприятий и уволить рабочих. Тем не
менее рабочий контроль, сыграл исключительно важную
роль-в поддержании производства. Рабочие^ дцирйясь
на свой Советы, фабзавкомы и профсоюзы, пресекали
подрывные действия капиталистов, возобновляли рабо-
ту выведенных из строя предприятий, находили припря-
танные материалы и пускали в ход фабрики, заводы
и т. д.
Рабочий класс еще до захвата власти, осуществляя
свой контроль под руководством партии, тем самым
развивал свою сплоченность, организованность, свое
1 В. И. Л е н и н, т. 31, стр. 116.
7Г
классовое самосознание, свою ответственность засудь-
бы страны, приобретал известные навыки, опыт управ-
ления предприятиями, страной. Но все это, разумеется,
еще не означало- возникновения непосредственно сот^
циализма, поскольку эта мера, как таковая, не затра-
гивала ни политического, ни’ экономического господ-
ства буржуазии. Последняя и при рабочем контроле
сохраняла в своих руках как политическую, так неэко-
номическую власть. Следовательно, ни о каком социа-
, лизме речи быть не могло. Однако с установлением
диктатуры Пролетариата коренным образом изменились
роль, значение, задачи^ функции- - рабочего контроля.
Теперь в новых условиях, при новой системе рабочий
контроль вместе с другими мерамц, составляет сторону са-
мого этого водпикнопення-.-которая-в-снятем-виде сохра-
нила в себёГ сберегла. удержала все положительное са-
мих предпосылок и условий вознйкповвння социализма.
В первые же. дни Советской власти-В. И. Ленин раз-
работал «Проект положения о рабочем контроле», где
с предельной четкостью определял значение, роль и за-
дачи рабочего контроля, который вводился во всех сфе-
рах народного хозяйства страны — в производственной,
торговой, финансовой. "Транспортной. Органам рабочего
контроля вмбнялоСБ~в~т>6яэанность установить минимум
выпуска продукции на каждом предприятии, опреде-
лить себестоимость продукции, контролировать всю де-
ловую переписку, отвечать перед государством за стро-
жайший порядок, дисциплину и охрану имущества.
Советская власть предупрежДада-тсанитаэлгСтдв, что, "
если они не прекратят свой саботаж, будут лишены
права получать продукты; все запасы продуктов, при-
надлежавшие им, будут реквизированы; главные винов-
ники ^саботажа будут отданы под суд, а их имущество
конфисковано. В. И. Ленин требовал беспощаднЬгр на-
казания саботажников. «Вводите строжайший контроль
за производством и учетом продуктов, — обращался он
к трудящимся,— арестуйте и предавайте революцион-
ному суду народа всякого, кто посмеет вредить народ-
ному делу... Берите всю власть в руки своих Советов.
Берегите, храните, как зеницу ока, землю, хлеб, фабри-
ки, орудия, продукты, транспорт — все это отныне будет
всецело вашим, общенародным достоянием» *.
1 В. И. Л е н и н, т. 35, стр. 66—67.
72
Неоценимая роль рабочего контроля^ .состоит таким
образом в том, что он является необходимой стороной
непосредственного возникновения социализма, что вы-
разилось в овладении райочйкь классом промышленно;
стью, в подготовке и осуществлении ее национализации,
в управлении ею. И эта его роль обязательна для
всех стран при переходе к социализму, т. е. имеет об-
- щий характер. Об этом говорит и опыт социалистиче-
ских преобразований в-странах народной демократии,
где силы контрреволюции, подобно капиталистам и по-
мещикам* нашей страны, также вели политику сабота-
жа, сокращения производства, расхищения, порчи цен-
ностей и т. д. Полностью оправдались слова В. И. Ле*
нина о'том, что «...первым основным шагом, который
обязателен для всякого социалистического, рабочего
правительства, должен *нть рабочий контролю- *-
Из сказанного следует, что для правильного пони-
мания возникновения социализма и роли рабочего конт-
роля очень важно не смешивать рабочий контроль, пред-
шествовавший социалистической революции и являю-
щийся ее предпосылкой, с 'рабочим контролем, являю-
щимся про9влением самой. этой революции или ес
моментом, стороной.
То же самое нужно сказать и о национализации
средств производства. Известно, что ефё в недрах ка-
питализма возможна национализация тех или .иных.
средств производства. Но в какой бы форме и в каких
- бы -масштабах ни проводилась национализация средств
производства в недрах капитализма, она проводится в
интересах капитализма. Если эта мера ничем не грозит
капитализму, а закрепляет его, он идет на нее. Если
.же, наоборот, в чем-либо может поколебать его осно-
вы, он не идет , на это. В связи с этим характерен воп-
рос о ликвидации частной собственности на землю, ко-
торая мешает развитию капитализма в земледелии.
Буржуазия заинтересована в. национализации земли,
ибо это экономически выгодно ей. Но идет ли она на
это — зависит от обстоятельств. Как правило, на прак- .
тике буржуазия не отваживается на такой шаг. Ей не .
хватает. смелости на это, «так как нападение на одну
* В., И. Ленин, т. 37, стр. 1-39.
.73
форму собственности—форму частной собственности на
условия труда — было бы очень опасно и для другой
формы. Кроме того, буржуа сам обзавелся землей»'.
Но когда ей выгодна национализация тех или иных
предприятий или отраслей, то у нее появляется доста-
точно «смелости». На стадии империализма широкое
развитие получает государстврннп монополистический *
капитализм В интересах финансовой олигархии буржу-
азное государство осуществляет огосударствление от-Ч
дельных предприятий или целых отраслей экономики.
В понимании ревизиониста это и есть социализм или,
по крайней мере, его возникновение. Но, во-первых, та-
кая «национализация» означает передачу средств про-
изводства ИЗ рук ПТДМИ1МТ цдритя WTrtir госу-
дарства, являющегося комитетом по управлению дела-
ми монополистической буржуазии, т. ёГ'передачу в ру-
ки всего класса^ипжиа. а не в руки народа; во-вторых,
она охватывает не все средства прбизводствагне все от-
расли, а лишь незначительную—чает, “К тому же ту
часть, которая пришла в "упадок дине обеспечивает вы-
сокой прибыли капиталистам; в-третьих, она проводит-'
ся путем выкупа — уплаты капиталистам стоимости на-
ционализируемых предприятий, да и, сверх того, высо-
ких процентов в течение длительного периода; наконец,
в-четвертых, она, что самое главное, не затрагивает
пднля кяпитялизмд. От этого капиталистическиепроиз-
водственные отношения, т. е. капиталистическая част-
ная собственность на средства произвбдетва, эксплуата-
ция рабочего класса и других трудящихся капиталом .
и т. д., вопреки безответственным заявлениям буржуа
и их прислужников — правых социалистов, не исчезает,
а сохраняет свою сущность, продолжая еще более обо-
стрять противоречия капитализма. Государственно-мо-
нополистический капитализм поэтому не есть разреше-
ние противоречий- капитализма, a jdx.-Обострение.
Разумеется, национализация средств производства
в буржуазном обществе есть дальнейшее усиление,
развитие предпосылок социализма, есть дальнейший
шаг в материальной подготовке социализма. «...Госу-
дарственно-монополистический капитализм, — пишет
В. И. Ленин, — есть полнейшая материальная подготов-.
1 К. Маркс и Ф. Э н г е л ь с, т. 26, ч. II, стр. 39.
74 ‘
«а социализма, есть преддверие„его, есть та ступенька
исторической лестницы, мажду кпдт>рай(ступенькой) и
ступенькой, называемой социализмом, никаких проме-
жуточных ступеней нетл«.
Однако, как мы уже говорили, предпосылки не есть
действительная история предмета. И в какой бы степе-
ни государственно-монополистический капитализм ни
был полнейшей материальной подготовкой социализма,
он являеТбяПймённо подготовкой социализма, а не са-
мим*социализмом.
Совершенно другое дело — национализация средств
производства в условиях диктатуры пролетариата. Она
в этих условиях является действительной ликвидацией
частной собственности на эти средства, возникновением
и утверждением /новых социалистических производ-
ственных отношений. Так, например, в СССР эта мера
практически стала осуществляться с первых дней уста-
новления диктатуры пролетариата. Уже на II съезде
Советов был принят Декрет о земле, по которому на-
всегда отменялось -право .частной собственности на зем-
лю и заменялось всенародной государственной собствен-
ностью. Хотя в деревне еще сохранялась частная соб-
ственность на .все другие средства производства, тем не
менее национализацией земли был сделан важный шаг
на путях jc социалистическому обобществлению средств
производства в сельском хозяйстве. В области промыш-
ленности дело обстояло иначе. Здесь были сначала на-
ционализированы только отдельные важнейшие круп-
ные предприятия, банки, а также предприятия капита-
листов— саботажников, не признававших рабочего кон-
троля.
Однако интересы революции в сложившейся обста-
новке (интервенция, гражданская война) требовали ус-
корения темпов национализации. Поэтому уже в 1918 и
1919 гг. была осуществлена национализация всей круп-
ной промышленности, а в 1920-г. были няцнбнализиро-
ванц все предприятия, имевшие свыше. 5 ^рабочих ~Тпри
механическом двигателе) или 10 рабочих — без меха-
-вического двигателя. Для управления национализиро-
ванными предприятиями и урегулирования v экономиче-
ской жизни страны был создан Высший Совет Народ-
1 В. И. Л е н и н, т. 34, стр. 193.
75
кого Хозяйства (ВСНХ), а на местах были организова-
ны совнархозы. ~
Таким образом, в промышленности СССР в течение
каких-нибудь двух-трех лет в основном была ликвиди-
рована— частно-капиталистическая собственность на
средства производства и утверждена общенародная го-
сударственная собственность; было -уЯичтожёно эконо-
мическое, господство буржуазии, и командные высоты
народного хозяйства перешли в руки советского госу-
дарства; в тех областях экономики, Где утвердилась об-
щественная собственность на средства производства
возникли новые, социалистические производственные
отношения.
Социалистическая национализация, в сущности, есть
революционная смена чястной спбстненипсти на сред-,
ства производства общественной государственной соб-
ственностью. Ее формы, методы осуществления различ-
ны в разных странах. Например, в нашей стране на-
ционализация осуществлялась в более короткие сроки,
в форме принудительного, безвозмездного изъятия
средств произведетна. приняплежяштс кяпитядигтям и
помещикам, в. собственность советского государства, в
то время как в странах народной демократии она была
проведена в более длительные сроки, постепенно и т. Д.
Однако как бы ни отличалось осуществление соци-
алистической национализации в разных условиях бо-
гатством форм и методов, она всегда является важней-
шим организационно-хозяйственным политическим ме-
роприятием любого социалистического государства по
созданию и развитию новой социалистической экономи-
ки, является стороной, моментом процесса социалйсти-'
ческой революции, т. е. непосредственно возникновени-
ем социализма.
Таким образом, на примере рабочего контроля и на-
ционализации средств производства мы видим, что эти
меры в буржуазном обществе имеют одно качествен-
ное своеобразие, являясь лишь предпосылками возник-;
новения социализма, а в условиях диктатуры пролета-
риата— другое, являясь сторонами социализма. Следо-
вательно, всякая попытка игнорировать под видом внеш-
него подобия качественное своеобразие явления, вы-
званное его различием места и связей в определенной
76 ‘
структуре, системе или образовании есть антинаучный
акт, есть одно из проявлений софистики.
Суть ревизионистского понимания всесторонности в
там и состоит, что ревизионизм, не отвергая этого прин-
ципа на словах, отвергает его и проводит антнисторизм
на деле путем абстрактного отождествления кусочка с
'целым, предпосылок возникновения предмета^ с этим
возникновением, путем игнорирования качественного
своеобразия связей явлений и, в конце концов^ приходит
к отождествлению законов возникновения коммунистиче-
ской формации с предпосылками этого возникновения. .
. Разумеется, всякое явление возникает не на нустом
месте, не без предпосылок, причин hjt. л., а из своего
непосредственно предшествующего явления, из овреде-
ленных предпосылок и условне й т. д. Причем эти
предпосылки не зависят ни от возникновения возника-
ющего, ни от его сущности и характера, а тем более, не
созданы им, а существуют до него, независимо от него.
Так, например, предпосылки и условия возникновения
жизни на земле не зависели от биологических процес-
сов, не определялись самой жизнью, а существовали
до нее, как физико-химические процессы. ДНК, РНК
или белок первоначально возникли не как продукт жиз-
' ни, а как продукт химизма. Человеческое общество
исторически возникло из своих предпосылок и условий,.
. существовавших задолго до него и независимо от него.
Это относится также к любому понятию, категории —
. всего процесса познания в целом. Любая новая теория
исторически происходит из своих предпосылок и усло-
вий, существовавших до нее и независимо от нее. Марк-
сизм исторически возник из своих предпосылок, суще-
‘ сетовавших до него-и независимо от него. Точно также
""Коммунистическая формация возникает из своих пред-
посылок и условий, существовавших до нее и незави-
симо от нее. В недрах старого общества создаются все
необходимые материальные, политические, трпретичр-
ские, этические, эстетические “ т д. i j,. прртупг^ыл-
ки неизбежностй“тгаступления коммунистической фор-
- мации. Рост производительных сил., обобществление
; . труда, обострение—игру противоречий капитализма, ерлл-
s чение, организация, революционное воспитание трудя-
c. щихся, и в первую очередь пролетариата. и т. д. — все
: - это создает реальную возможность й неизбежность ее
77
возникновения. На основании каких данных можно ста-
вить вопрос о неизбежности коммунизма? На основании
того, что он «иооис^одцх—из-калитализма. исторически
развивается из капитализма, является "результатом 'дей-
ствий такой общественной силы, которая—рожд^ря _кя-
питализкютгг^ '
' Поскольку коммунистическая формация историче-
ски возникает не на пустом месте, а из своихчяредпосы-
лок, существующих до нее и независима-от нее/тс/
во весь рост встает вопрос о диалектическом отношении
коммунистической формации к этим своим 'предпосыл-
кам возникновения. Этот вопрос имеет чрезвычайно,
важное значение для политики, стратегии и тактики
пролетариата, поскольку то_или-иное решение его пред-
определяет всю линию поведения пролетариата как в
целом, так и на данном конкретной этапе его классовой
борьбы. ’ ... :
Где тот пункт, с которого начинается подлинное не-
посредственное возникновение коммунистической фор-
мации, где ее действительное ^начало? В понимании ре-
визионизма, как видели, этот пункт находится где-то в
ее предыстории^ в ее предпосылках. Однако револЬЦи-
онной практикой неопровержимо доказано, что таким
пунктом является начало пролетарской революции и
диктатуры пролетариата. В недрах капитализма возни-
кает реальная /возможность' вознйкнавен&мц&циализма,
но не действительный социализм. Эта возможность вы-
ступает в виде материальных, и.духовных предпосылок
возникновения социализма, роль и значениёТГОГорых
марксизмом не игнорируются, не принижаются, а под-
черкиваются. Но тем не менее возможность не есть дей-
ств ительность—Мдобы возможность Возникновения со-
циализма превратить в действительность, нуЖНЬЕЗюао-
вия. Решающим условием превращения этой возможно-
стив действительность являетсдликтатура пролетарии
эта. nnr»f дльку, кроме нее, некомуймполпятв^ту зада- i
чу, кроме нее/ нёТ кякой*либо друтий еОы/’ёпособной
на это. имённо~73ки5Г пунктом следует считать уста-
новление рабочей власти, поскольку с нее начинается
возникновение не элемента, не «кусочка», а целого, но-
вой системы всего.жц^огоорганмзма..социализма во
1 В. И. Л е н и н, т. 33, стр. 85.
78
всех сферах общественной жизни — политической, эко-
номической, духовной, т. е._р нее начинается действи-
тельное возникновение коммунистической формации со
всеми необходимыми сторонами и одновременно с это-
го и начинается ^ликвидация, гибель капитализма, так
же, как всей системы, так же во всех сферах жизни об-
щества — политической, экономической, духовной’
Ревизионизм диалектику подменяет софистикой и эк-
лектицизмом. Под видом более детального, более все-
стороннего рассмотрения^ учитывающего все детали,
, элементы, кусочки, все тенденции, все предпосылки и
противоречия и т. д. возникновения социализма, реви-
зионизм на" деле переходит от одной тощей абстракции
к другой, не дает никакого ппрелелепвбгсГ конкретного
понимания возникновения социализма как системы, как
’ целого, растворяет социализм в общем хаосе капитали-
стических отношений, во множестве предпосылок и яв-
лений, существовавших до социализма и независимо
от него.
Метафизическая _<всесгораш£О£1ь»1таким образом,
есть фактически тощая абстр^надаяоДпосторонноств.
Далее, одним из излюбленных приемов софистики
является игнорирование сущности предмета, на оендва-
нии того, что по еГб поИбду можно приводить доводы
и «за» и «против». Так как любая вещь имеет множе-
ство определений содержания, отношений и высказыва-
емых по поводу нее соображений, то можно приводить
доводы1 в любом числе и «за» и «против» *. т. е. на ос-
новании своеобразного «всестороннего» рассмотрения.
, Поэтому не стоит особого труда подобрать определен-
ные положительные и отрицательные признаки предме-
та и доказывать «истинность» того или иного признака.
Такой прием извращает познание тем, что, выпячивая
—те или иные признаки, подчас случайные, он тем самым
' игнорирует, смазывает, заслоняет сущность предмета.
Научную несостоятельность этого приема софистики
вскрьГл В. И. Ленин, в особенности на примере логиче-
ского анализа тактики Каутского и других лидеров
II Интернационала в период первой мировой войны.
Как известно, лидеры II Интернационала замазывали
1 См. Гегель. Соч.^^г. V, стр. 554—555.
79 »
империалистический характер этой войны с обеих сто-
рон софизмами, р том числе и таким,, как рассуждение
Каутского о том, что война «не чисто империалистиче-
ская*. Каутский считал, что в этой войне были и наци-
ональные проблемы и империалистические тенденции,
т. е. эта война, с одной стороны, национальная, с дру-
гой— империалистическая. Разоблачая этот софизм
Каутского, В. И. Ленин писал, что «чистых» явлений ни
в природе, ни в обществе пет и быть не может — об
этом учит именно диалектика Маркса, показывающая
нам, что самое понятие чистоты есть-некоторая узость,
однобокость человеческого„лоана«няг*е-вхв*ютз1бщего
предмет до конца йСГёсей его сложности»'.
Конечно, в кайой-тог степени или в какой-то форме
национальный момент имел место (сербско-австрий-
ский конфликт). Однако этот момент не имел решитель-
но никакого значения для определения^империалисти-
ческой сущности войны в целом. Но выпячивайте, под-
черкивание этого момейтз ’означает замазывание дей-
ствительной сущности этой войны, ее империалистиче-
ского, грабительского характера.
Вместе с тем, В. И. Ленин вскрыл научную несосто-
ятельность другой разновидности софистики, к которой
пришла-Р.--Лкжеембург.~Так, если Каутский софистиче-
ски преувеличивал роль национального момента в этой
войне, то Р. Люксембург ударилась в другую крайность,
и на основании того, что всякая национальная война
•может в определенных условиях превратиться в импе-
риалистическую, стала утверждать, что в эпоху импе-
риализма вообще невозможны рациональные войны, т. е.
пришла тоже к софистике, но другим путем. Разуме-
ется, основное положение марксистской диалектики со-
стрит в том, что все грани в природе и в обществе ус-
ловны и подвижны, что нет ни одного явления, которое
бы не могло, при известных условиях, превратиться в
свою противбпояежйбстьТНациональная война может
превратиться в империалистическую и обратно...
Только софист мог бы стирать разницу между импе-
риалистской и национальной войной на том основании,
что одна может превратиться в другую. Диалектика не
раз служила — и в-истории греческой философии — мо-
1 В. Й. Л е н и н, т. 26, стр. 241. —
80
стиком к софистике. Но мы остаемся диалектиками, бо-
рясь с софизмами не посредством отрицания возмож-
ности всяких превращений вообще, а посредством конк-
ретного анализа, данного в его обстановке, и в его раз-
витии» *.
Ранее было показано, что один из приемов софисти-
, ки игнорирует сущность тем, что путем более подроб-
ного и детального рассмотрения предмет подменяет~~6го
предысторией, яредпосьглкий-и т. д. Но этот прием име-
ет и другую~сторону, 1Г~яменно, более детальное рас-
смотрение может и не выходить за «рамки» предмета,
т? е. не подменять его другим, тем, де нанао игнориро-
вать сущность. В этом случае эклектик отрицает конк-
ретность понятия тем, что стремится охватить «всесто-
ронне» все детали;-все Тгвбякйё признаки самого пред-
мета, не выделяя сущности. Вместо того, чтобы восхо-
дить от абстрактнисо-к-жониретнпму,. он движется от
? одной абстракции к другой, не выбираясь из лабиринта
абстрактных определений» Гумму абстрактных опреде-
лений он выдает за конкретность и всесторонность, не
замечая—того, что такая Всесторонность есть абстракт-
ность, а не конкретность, поскольку при этом игнори-
руется, затушевывается, смазывается -Главное — сущ*
В диалектической логике понятие всесторонности
не означает эмпирической, чуВственно-воспринимаемой
суммы многочисленных признаков, а логическую кон-
кретность. которая отражает едийстео вымпгллЛрязТПгу
Такая всесторонность, тйкие многообразие образует си-/
стому, единство и выражает, попиеркиаает ‘'ущнл&ъ в/
' своих формах проявления.
Для наглядности приведем пример. Возьмем такое
- явление, как война. Она может быть связана через мил-
лиардьГопосредствующих звеньев с чем угодно, а в ко-
нечном итоге со всем миром: и с «едкостью в желчи
фанатика», и с'«дурным, пищеварением монарха», и. с
’«капризами женщины», и с «интригами какого-нибудь
министра» и т. д., как говорил Гольбах, или с «насмор-
ком Наполеона», -кдю говорили французские историки
: периода реставрации, объясняя причины поражения под
Бородино французской .армии, нт. д. Можно перечис-
лить бесконечное множество фактов и событий, так или
иначе связанных с данной войной, но все-же не знать,
1 В. И. Jte и и и, т. 30, стр. 5—6.
6. Диалектическая логика
81
что она представляет, какими причинами она вызыва-
ется. Ясно само по себе, если «дурное пищеварение
монарха» было бы причиной возникновения войн, то .в
истории вообще йе было бы никаких войн. Вот такой
«всесторонний»-охват и оставляет в тени сущность вой-
ны, ее истинные причины, т. е. исключает ее познание.
Другим не менее распространенным приемом эклек-
тики и софистики является игнорирование сущности
путем перечисления некоторых случайно выйгаченных
признаков предмета, без внутренней связи и условий их
проявления. Так, во время профсоюзной дискуссии Бу-
харин пытался на примере стакана софистически до-
казывать свою позицию, состоящую в примирении ле-
нинской формулы «профсоюзы — школа коммунизма» с
троцкистской формулой «профсоюзы — административ-
но-технический аппарат управления». «Стакан есть и
стеклянный цилиндр, и инструмент для питья... проф-
союзы и то и другое... с одной стороны, школа, с другой,
аппарат управления», — рассуждал он. «Я не вижу- ни-
каких логических оснований, которые бы доказывали,
что верно не первое и не второе: верны оба .эти поло-
жения и соединение этих обоих понятий», — говорил он.
В. И. Ленин разоблачил до конца эту логическую пута-
ницу Бухарина: «Бухарин говорит о «логических» ос-
нованиях. Все его рассуждение показывает, что он —
может быть, бессознательно — стоит здесь на точке'зре-
ния логики формальной или схоластической, а не логи-
ки диалектической или марксистской» *.
В. И. Ленин на том же примере стакана показал
принципиальное отличие диалектического понимания
«всесторонности» от эклектического, схоластического.
Эклектик выхватывает случайные, несущественные раз-
личные признаки предмета, ставя их в случайную» связь
и начинает рассуждать: «с одной стороны — с другой
стороны». Диалектик же, всесторонне изучая предмет,
. открывает сущность предмета, выделяет, подчеркивает
\ ее. «С(тяуяи арть — говорил В. И, Ленин, — бесспорно.
- й стеклянный цилиндр и инструмент для питья. Но ста-
кан имеет не только эти два свойства или качества-,
или стороны, а бесконечное количество других свойств,
качеств, сторон, взаимоотношений и «опосредствова-
1 В. И. Ленин, т. 42, стр. 288.
82 •
ний» со всем остальным миром... Если мне нужен ста-
1&1ГсёЙЧас, как инструмент для питья, то мне совершен-
но неважно знать, вполне ли цилиндрическая его форма
и действительно лн он сделан из стекла, но зато важно,
чтобы в дне не было трещины, чтобы нельзя было пора-
нить себе губы, употребляя этот стакан и т. п.» *. Если
стакан — инструмент для питья, то не с одной стороны
инструмент для питья, а с другой — нечто другое, а
со всех сторон инструмент для питья — в этом его сущ-
ность. Профсоюзы — школа коммунизма не «с одной
стороны, а с другой нечто другое», а со всех сторон
школа коммунизма — в этом их сущность.
Если учитывать все бесконечные связи стакана или
любого другого явления, предмета со всем остальным
миром, то кроксе голой мертвой абстракции или пустой
фантазии ничего другого получить нельзя. Такой «все-
сторонний» охват предмета и ведет к агностицизму, ис-
ключает возможность познания. «И как характерна эта,
столь модная в настоящее время, quasi — реалистиче-
ская, а на самом деле эклектическая погоня за полным
перечнем всех отдельных признаков и отдельных «фак-
торов». В результате, конечно, эта бессмысленная по-
пытка внести в общее понятие все частные признаки
единичных явлений, или, наоборот, «избегнуть столкно-
вения с крайним разнообразием явлений», попытка, сви-
детельствующая просто об элементарном непонимании
того, что такое наука, — приводит «теоретика» к тому,
что за 'деревьями он не видит леса»1 2.
§ 3. КОНКРЕТНОСТЬ РАССМОТРЕНИЯ
Из предыдущего изложения Непреложно вытекает и
такое требование диалектической логики, как кпнкр&гг
тщсть рассмотрения,—ибл крнкретность есть развитий
ВсестДрояйбстъ. Абстрактной истины нет, истина всегда
конкретна — такова суТъ--зтогсГ требования.
Сгарая традиционная лиГИКа, шрадая’ односторон-
ностью, подходила к предмету только со стороны его
устойчивости^ и п??тецу в его определение она включа-
лаодин общий, как правило, лежащий на поверхности .
1 В. И. Ленин, т. 42, стр. 289.
2 Таи же, т. 5, стр. 142.
6*
83
и эмпирически впспрмниидаемый приамяу Попытки в
рамках традиционной логики преодолеть эту одно-
сторонность не увенчались успехом и чаще всего приво-
дили к. эклектицизму и софистике. Последние не есть
преодоление односторонности, а ее выражение, посколь-1
ку они, «путешествуя» от одного абстрактного опреде-
ления к другому, в лучшем случае перечисляют разные,-
случайно выхваченные, внутренне не взаимосвязанные '
стороны или прйЗнаки'предмета и ставят их в столь же
~случаййу1б~~связьГТГо~ перечисление признаков не дает
никакЬТб конкрётндго знания, ибо в этом случае'ймёет
место простая «рёгистращйя»~раз'ных~прйзнаковГ~ио нет
конкретного знания кду енитёая мно'гплбпяаия нет диа-
лектически расчлененного единого целого.
^Конкретность рассмотрения состоит не в том, чтобы
л одид момент дополнять"другим, один признак—другим,
// /втом.""чтобыв«?торатте~й<5СЛёДо1ваТьлредмёт. как ом'
/I/есть, в его необходимости. Сущность эклектицизма со-
1/стоит“в том, что ок, игнорирует конкретные обстоятель-
* ства, условия, необходймвге^связи^ сущность, отрыва-
ет всесторонность рассмотрения от конкретности — все-
, сторонность превращает в пустое рассуждение.
|| Конкретность есть совпадение мысли с предметом,'
>п результат^ сиитрз абстрактных ойределеиий, ё/ ТВС1-
стороннее знание, т/Щу, ЯПУ'ял'Т~егелЬ, —
Пкак и«"цу. ^nfiigee, так результат есть единич-
/ное. конкретное» Маркс под конкретностью понимает
«единств™ ммпглпбоаЗНОГО».
Ц7И. Ленин, развивав дальше эти мысли Гегеля и
Маркса, указывает на связь конкретности с диалекти-
кой абсолютной и относительной истины, ибо для объ-
ективной диалектики в релятивном есть абсолютное.
Конкретность мысли содержит в себе в снятом виде все
требования диалектической логики: и объективность
рассмотрения, и всесторонность рассмотрения, и рас1
смотрение предмета в развитии, и признание решающей
роли практики в\познании и преобразовании действи-
тельности. Так, в работе «Еще раз о профсоюзах...»,
- перечисляя основные требования диалектической .логи-
ки, В. И. Ленин указывает: «...Диалектическая логика
учит, что «абстрактной истины нет, истина всегда кон-
1 Гегель. Соч., т. VI, стр. 312.
84 •
*~кретна», как любил говорить, вслед за Гегелем, покой-
ный Плеханов»
Следовательно, классики диалектики под конкрет-
ным знанием понимали такое знание, которое есть отоа^
жецие предмета _в его необходимости, объективности,
’объективных, связях и условиях как развивающееся це-
.ло^~СТСтеяа. С л ед и и Я'1 ИЛЬИ и, <иеТЦна'",нё'"ёёгь бтТёКа-
Шнная Мдйёта, которая может быть дана , в готовом ви-
да и в таком же ваде спрятана в карман»2.
Абстрактное знание неполно, субъективно, не совпа-
дает с предметом. Поэтому оно не есть истина. «Если
истина — абстрактна, то она —не истина»3.
" В этой связи очень важно, чтобы абстрактное мыш-
ление как сторону диалектического пути познания исти-
ны не смешивать с абстрактным знанием или с аб-
страктным определейием, с абстрактным вообще, по-
скольку абстрактное мышление содержит в себе не
^только и не столько абстрактное знание, но, главном
•образом, конкретное, * богатое ^своими—мнегочисленными
определениями здание..-' ' "
Ис^одн^м^пункТОН- пд.чмаина. истины является чув-
ственно-конкретное. Поскольку чувственное познание
• flSk не‘дает (и неможет дать) по) своей природе знания

закона, сущности, то познание не удовлетворяется, не
ограничивается этим, а восходит к .абстрактному мыш-
лению иля того, чтобы с его помощью рассекать, расчле-
нять целый предмет на ЬтДёЛЬИЫВ ЧЯёТЙ? стороны"*)?
ленясь МВ РУШ11беть."'чакон и т. д. Йо это и оанача-
*ет, Что предмет как целое а голове превратился в отор-
ванные друг от друга абстрактные определения или_аб-
страктные знания, которые сами “по себе еще невесть-
истина, так как 'абстрактное определение есть -момент,
оДян признак, пусть даже существенный,-но все' же
признак целого. Поэтому абстрактное знание есть одно-
стороннее, однобокое, тощее знание и- не совпадает с
предметом как целым. — ------------------------ *
Чтобы постичь истину, т. е. отразить предмет таким,
каков он есть, мысленно воспроизвести как диалек-
тически расчлененное единое целое, нужно, чтобы поз-
1 В. И. Л е н и н, т. 4Q, стр. 290.
’Гете л’ь. Соч., т. IV, стр. 20.
5 Там же, т. IX, стр. 30.
8S
нание пустилось в «обратный» путь и двигалось от от-
крытой уже сущности к явлениям, т. е. генетически и
синтетически вобрало в себя все стороны, связи и т. д.
предмета. «Для истины^~нужны—еще труте- сторо-
ны действительности, которые тоже лишь кажутся
самостоятельными и отдельными (besonders fiir sich
bestehende). Лишь в их совокупное Tie (zusa ШпГйП.и в
‘ их отношении (Beziehung) реализуется истина» *.
Следовательно, абстрактное мышление в своих пре-
делах охватывает как абстрактное знание (восхождение
от чувственно-конкретного к абстрактному), так и кон-
кретное знание (восхождение от абстрактного к мыс-
ленно-конкретному) .
Но поскольку истина тождественна своему предмету,
совпадает с ним, то она не может быть опровергнута в
дальнейшем ряяяитии и ытм" гммгпо-пиа есть
4|абсодютяая~истина. С другой стороны, поскольку пред-
мет и ^его познание есть процесс, пределы истины или
расширяются иди. суживаются. В связи с этим исти-
на носит не только абсолютный, но и относительный ха-
рактер. Поэтому одно и то же истинное знание одно-
временно абсолютно и относительно. Всякая исти-
на есть адекватное отражение лишь в определенных
пределах, в определенном отношении. В этих пределах
она как исчерпывающее точное, отражение предмета аб-
солютна, но за этими пределами конкретн&го отноше-
ния она вообще перестает быть абсолютной. Следова-
. тельно, абсолютное содержание истины не существует
без относительного и няпбпрпт: абсолютное знание
заключает в себе относительное, а сумма относительных
истин дает в итоге абсолютную истину. '
Таким образом, познание движется .в вечном проти-
воречии между абсолютным и относительным, которое
выражает собою неисчерпаемость процесса познания.
Собственно, суть этого процесса и этого противоречия
есть не что иное, как переход абсолютного знания в от-
носительное и наоборот.
Диалектический взгляд на истину как на процесс не-
совместим ни с софистикой, ни с эклектикой, ни с догма-
тизмом.
В борьбе против агностицизма и абсолютного реля-
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 178.
36 * ,
тивизма В. И. Ленин развивает теорию познания диа-
лектического материализма, с научной неопровержи-
мостью доказывает идею о неисчерпаемости конкретного
предмета, об'относительности сущности, о ее неисчер-
паемости и т. д. «Сущность» вещей или «субстанция»
Тоже относительны; они выряжают только углубление
человеческого познания объектов... Электрон так же •
неисчерпаем, как и атом. .природа бесконечна...»1.
В понимании В. И. Ленина конкретное сочетает в
-себе неисчерпаемость сторон предмета, многоступенча-
тость и многогранность сущности предмётЗГ~«м'ногооб-
разия его уровней». Следовательно, объективное содер-.
жание конкретного шире нашего знания о конкретном.
Поэтому никакая научная теория не может быть абсо-
лютной, исчерпывающей, завершенной и т. д. «Беско-
нечная сумма общих понятий, законов etc дает конкрет-
ное и его полноте»1 2.
Диалектический взгляд на конкретность имеет огром-
ное методологическое значение. Он помогает понять, по-
чему не может быть раз навсегда данного определения
конкретного предмета, почему мы не должны то или
иное научное положение рассматривать раз навсегда
данным, применимым -ко всем явлениям во всех усло-
виях и обстоятельствах и т. д. Он является методоло-
гическим -источником бесконечного углубления позна-
ний, показывает относительный характер- всех научных
понятий, теорий, их историческую ограниченность.
Односторонность рассмотрения есть игнорирование
иринцица конкретности. А нарушение принципа конк-
ретностиГГ ей в софистика, к которой ведет как абсо-
. лютный релятивизм, так и догматизм. Излюбленный
прием софиста состоит в «либо—либо»'. Либо отвергает
грани, пределы истины, тем самым нарушает ее, либо
• абсолютизирует грани.
Конкретность мышления требует за теорией (отно-
•; сительность которой не вызывает сомнения) видеть жи-
вую жйзнь и анализировать ее, не давать увлечься фра-
зой, общей теорией, без учета и анализа фактов. Отход,
от этого принципа Выражается в отрыве друг от друга
1 В. И. Ленин, т. 18, стр. 277.
2 Та м же, т. 29, стр. 252.
87
общего и единичного, сущности и явления, содержания и
формы, теории и практики.
Чрезвычайно важное значение конкретности рас-
смотрения ДЛЯ познания И практики епгтпит еще в том,
чтобы не доцуск§1ь_М£ханического распространения об- •
щих выводов на конкретные явления без их анализа,
без учета их специфики, а также не допускать под ви-
дом специфики игнорирования общих законов и прин-
ципов. «Наше учение, — говорил Энгельс про себя и
про своего знаменитого друга, — не догма, а руковод-
ствл для д<>ч/>трчд В этом классическом положении с
замечательной силой и выразительностью подчеркнута
та сторона марксизма, которая сплошь да рядом упус-
кается из виду. А упуская ее нз виду, мы делаем марк-
сизм односторонний, уродливым, мертвым, мы вынима-
ем из него его душу живу, мы подрываем его коренные
теоретические основания—диалектику, учение о все-
стороннем и. полном противоречий историческом разви-
тии; мы подрываем его связь с определенными практи-
ческими задачами эпохи, которые могут меняться дри
каждом новом повороте истории» *. *
Непревзойденные образцы конкретного подхода к
сложным явлениям революционного движения рабочего
класса, диалектико-материалистического понимания .
конкретности показывал В. И. Ленин. Развивая марк-
систскую диалектику на основе обобщения ' практики
революционного движения в эпоху империализма,
В. И. Ленин с исключительной-силой подчеркивал все
величие принципа конкретного историзма, конкретности
мышления для победы освободительного движения ра—
бочего класса. В борьбе против экономистов, легальных
марксистов, меньшевиков, эсероц, оппортунистов всех
мастей, против всяких правых и левых в рабочем дви-
жении их абстрактному методу В. И. Ленин противо-
поставлял метод конкретного мышления, принцип марк-
систского историзма. По всем работам В. И. Ленина,
где излагаются вопросы конкретного историзма, крас-
ной нитью проходит та центральная идея, что конкрет-
ность истины, конкретность мышления состоит в един-
стве сущности закона и форм его проявления, его мо-
дификаций в определенных условиях. В этом вопросе,
1 В. И. Л е н и н, т. 20, стр. 84.
88 •
естественно, В. И. Ленину приходилось вести борьбу
на два фронта, против двух крайностей, одинаков»
Искажающих суть принципа конкретности, — против по-
зитивистского отрицания законов возникновения ком-
мунистической формации и против фетишизации этих
законов, игнорирования их модификации, конкретных
форм и условий проявления. В. И. Ленин убедительно
и всесторонне показывает, что обе эти крайности состав-
ляют как раз логические основания ревизионизма и
догматизма.
Так, в статье «Еще одно уничтожение социализма»
В. И. Ленин подвергает критике П. Струве за отрицание
законов науки. Позитивистскому и неокантианскому
Пониманию цели познания у П. Струве, сводившего ее
ж эмпирии, к изучению единичного и отвергавшего изу-
чение сущности, общего, В. И. Ленин-противопоставляет
Научное понимание цели познания, которая состоит
прежде всего в открытии сущности, законов, без чего не
может быть научного познания.
-/ Комментируя П. Струве, объявившего законы фан-
томами, В. И. Ленин противопоставляет свое, научное
понимание законов. Закон есть прсйИСС; устойчивое?
ипмгтичиле. спокойное сутеетяеиипа. в. дялечиат беа
знания чего.^возможно пЬзнание .самих явлений.
В'' другой работе —• «Отношение к буржуазным пар-
тиям»—В. И. Ленин вновь и вновь возвращается к во-
просу о значении познания общего. Он убедительно по-
казывает,1 что без знания общего невозможно познание
н частного, единичного. Подвергая критике оппортуни-
стическое крыло РСДРП, чуждавшееся «общетеорети-
ческих вопросов», В. И. Ленин писал: «Оно забывало,
что в конце концов широко принципиальная политика
:есть единственная, действительно практическая полити-
ка. Оно забывало, что, кто борется за частные вопросы
без предварительного решения общих, тот неминуемо
будет на каждом шагу бессознательно для себя «наты-
каться» на эти общие вопросы. А натыкаться слепо на
них в каждом частном случае значит обрекать свою по-
литику на худшие шатания и беспринципность»1.
'* Можно привести множество других высказываний
В. И. Ленина, где он с непревзойденным умением вели-
1 В. И. Л е н и н, т. 15, стр. 368.
84
кого диалектика вскрывает антиисторизм, софизмы сво-
их оппонентов, отрицающих—прямо или косвенно—необ-
ходимость познания общего, сущности, закона, в осо-
бенности в такой сложной сфере общественной жизни,
как политические отношениях Но и приведенного доста-
точно, чтобы показать, как В. И. Ленин был беспощаден
ко всем позитивистам, отрицающим значение общего,
закона. Он многократно подчеркивал, что мышление,
игнорирующее познание сущности, закона, не является
конкретным, богатым, содержательным, а, напротив, яв-
ляется бедным, абстрактным, тощим, бессодержа-
тельным.
•Вместе с тем В. И.'Ленин в равной степени подчер-
кивал и другое — что мышление не становится конкрет-
ным от того, что познание игнорирует единичное, спе-
цифическое, формы проявления сущности, закона. Для
достижения конкретности мышления познание должно
восходить от эмпирии, чувственно-конкретного, к аб-
страктному и открыть общее, сущность, причину, закон:
Но для того, чтобы мышление стало конкретным, позна-
ние не должно задерживаться на «полпути», а должно
пуститься в «обратный» путь и восходить от абстракт-
ного к мысленно-конкретному, т. е. от общего, сущности,
закона к единичному, генетически и синтетически разви-
вать категории, отражающие восхождение от сущности
к явлению, от закона к формам его проявления.
Поэтому В.чИ. Ленин подчеркивал важность и необ-
ходимость для достижения конкретности мышления зна-
ния общего, сущности, закона. Он вместе с тем подчер-
кивает важность и необходимрсть изучения форм про-
явления закона, знания особенных, специфических черт,
форм проявления общего, закона. Твердо и последова-
тельно проводя центральную идею неразрывного един-
ства общего и отдельного, закона и форм его проявле-
ния, В. И. Ленин в то же время указывал, что в зави-
симости от условий процесса познания и 'задач, постав-
ленных в порядок дня самой практикой революционной
борьбы, может выдвигаться на первый план то одна сто-
рона этого единства, то другая. Так, когда еще не
открыт закон развития, разумеемся, на первый план
познания выдвигается первая половина пути познандя»
На этом «отрезке» открытие закона приобретает акту-
альность и первостепенное значение. Но когда цель
90 ’
этого «отрезка» достигнута, то на первый план, разу-
меется, выдвигается вторая половина пути познания —
„движение мысли от закона к его формам проявления,
объяснение явлений из закона. Поэтому, собственно, в
различных работах В. И. Ленина, посвященных диалек-
тике общего и единичного, закона, содержания и форм
проявления в разных свя1Я1!"ИЫДвигается на первый
план, подчеркивается то одна, то другая сторона
единства.
Так, в рассматриваемых выше работах В. И. Ленин
я-в борьбе против позитивистского отрицания закона, об-
' щего на первый план выдвигает познание законов науки.
Такая борьба была актуальна и необходима, дабы от-
стоять и развить марксизм от нападок неопозитивистов.,.
/Цель, поставленная в этих работах, могла быть достиг-
нута только таким путем и не иначе. Раз .критика ведет-
ся против одной крайности в познании, необходимо при-
внести в движение все нужные, логические средства для
' достижения цели — разоблачения этой крайности. По-
этому средства борьбы против данной крайности
неизбежно выдвигаются на первой план, не ослабляя,
‘разумеется, при этом критики другой крайности. Когда
же подвергается критике другая крайность, то средства
этой критики также выдвигаются на первый план, так-
же не ослабляя критики первой, крайности, Поэтому в
других работах В. Й/тТенина, где подвергается критике
другая крайность — отрицание необходимости изучения
. конкретных форм проявления закона,—эта критика и ее
средства выдвигаются на первый план, подчеркиваются.
Именно интересами последовательного проведения
единства_о*1.1,АГ'о и ?днничнпгг>. содержания и форм, его
проявления и разоблачения указанных крайностей Объ-
'ясняется тот факт, что в~5Дн»х ленинских рабипд под-
. черкивается значение общего, закона, в других — зиа- -
пение конкретных форм проявления закона. Если в од-
них работах В. И. Ленин направляет огонь критики
против уех, кто отрицает закон, то в других работах,
скажем, в работе «Детская болезнь «левизны» в ком-
"мунизме» — против тех, кто игнорирует значение изуче-
ния конкретных форм проявления закона, кто «жует»
готовые абстракции и не хочет изучать, отыскивать, на-
ходить соответствующие конкретные формы его прояв-
ления.
91.
Указывая на то, что единство интернациональной
тактики коммунистического рабочего движения всех
стран требует не устранения разнообразия, не уничто-
жения национальных различий, а такого применения
основных принципов коммунизма, которое бы правильно
видоизменяло эти принципы в частностях, В. И.'Пенин
писал: «Исследовать, изучить, отыскать, угадать, схва-
тить национально-особенное, национально-специфическое
в конкретных подходах каждой страны к разрешению
единой интернациональной задачи, к победе над оппор-
тунизмом и левым доктринерством внутри рабочего дви-
жения, к свержению буржуазии, к учреждению Совет-
ской республики и пролетарской диктатуры — вот в чем
t главная задача переживаемого всеми передовыми (и не
только передовыми) странами исторического момента» *.
Таким образом, развивая дальше метод Маркса
применительно к политическим, отношениям, В. И. Ленин
обогатил диалектическую логику новыми яцвлпами
Одним из таких выводов является развитие положения
о том, что конкретность мышления достигается не пу-
тем отрыва сущности и Пиления общего и единичного
друг от друга, не путем игнорирования содержания и
форм его проявления, а их неразрывным единством.
Мышление тогда конкретно, богато, содержатёльТТвгтсог-
да отражает общее в единичном, закон в своих формах
проявления, в своих «модификациях», содержание в
своей форме.
Проиллюстрируем ленинское положение конкретно-
сти мышления на примере перехода России в 1917 г.
к социализму.
Самостоятельное рассмотрение этого вопроса тем
более необходимо, что если вчера апологеты капитализ-
ма выступали против социалистической революции в
России, прикрываясь разговорами о том, что Россия
«не доросла , до социализма»Г~ТоГ сегодня одни й~3 них
утверждают как раз обратное, что будто социализм
изобретен для слаборазвитых стран, что будто он непри-
емлем-для высокоразвитых стран Запада, что будто для
населения стран Запада идеи коммунизма не имею;'
никакой привлекательности и т д.; другие продолжают
старую «песню»: сначала извращают марксизм в вопро-
се об общей закономерности во всей всемирной истории,
* В. И. Ленин, т. 41, стр. 77.
92 •
приписывая ему^некую схему, по которой будто должны
развиваться все страны, а затем видят «нарушение»
исторической закономерности в том, что та или иная
страна «нарушает» эту схему, — не пережив капитали-
стической стадии развития, минуя ее, переходит к со-
циализму.
“ В этой связи прежде всего нужно решительно под-
черкнуть: каков бы ни был уровень производительных
'сил в той или иной стране, на какой бы стадии экономи-
ческого развития, ди находилась-та или—иная-страна,
-решающим, обязательным условием перехода к социа-
лизму всех стрвн-без Исключёйй неэкономически разви-
тых и отсталых, сильных и слабых, капиталистических и
докапиталистических-—~яв л яется afacrorypo прелдшрнд тд
в своих.соответствующих формах. Далее, если разные
страны в конкретных условиях своего развития миновали
•те или иные исторические стадии развития (Россия —
рабство, США — феодализм и т. д.), то социализм яв-
ляется неминуемой, обязательной стадией развития для
всех стран без<искмаменм1^~у{11вЯбй'~стране нельзя идти
вперед, не идя к социализму. Пролетарская революция,
яиктд^урл |Ц1НЛВ»я|шятя. стрлитрльетял социализма И
коммунизма неминуемы, исторически неизбежны, явля-
ются общей закономерностью, необходимостью для всех
стран, всех народов. Конечно, общее, как говорили, су-
ществует не иначе, как только в отдельном, особо. спепи-.
Фнпаошн яе общее потпмОГ~ЯВЛЯбТбЯ иОИлим, что спе-
цифика его проявления не уничтожает и не может в
.‘-действительности "уничтожить его; Поэтому, каковы бы
-ЯН были своеобразные условия, пути и формы развития
^различных стран, общие законы являются обязательны-
ми дйя_нлх._ш^^_.
С другой стороны, эти законы с железной необхо-
димостью пробивают себе дорогу всюду не без условий,
а в определенных условиях. Из того, что общее сущест-
вует не иняшь-мак я отдельном, вспепифических усло-
вияк, непреложно вытекает, что победа-в-той-или иной
стрс[не'т1рояетарской революции определяется совокупно-
стью условий, как внутренних, так и внешних. Чтобы
ответить верно на вопрос: чем объяснить победу рево-
люции в данной стране, необходимо знать все внутренние
и -внешни? условия этой победы в единстве. Не зная их,
нельзя ответить на этот вопрос. Научное познание воз-
93
можно как конкретное познание. «Весь дух марксизма,
вся его система требует, — писал В. И. Ленин, — чтобы
каждое положение рассматривать лишь (а) исторически;
(Р) лишь в связи с другими; (у) лишь в связи с конкрет-
ным опытом истории»1. Ни на единый теоретический
вопрос нельзя дать научного ответа, если игнорировать
эти требования марксизма.
На первый взгляд покажется, что раз социалистиче-
ская революция победила в экономически отсталых
странах, то она не была вызвана потребностями роста
производительных, -снл-, необходимостью разрешения
конфликта между производительными сТГдаТйТГтготстаю-
щими от их уровня производственньШтт—отношениямн.
Но это лишь на первый взгляд. Ближайшее рассмотре-
ние показывает, что социалистическая революция по-
беждает закономерно, являясь действительным разре-
шением этого конфликта.
Верно, что Россия в своем экономическом развитии
отставала от других капиталистических стран. Тем не
менее именно она явилась страной, впервые в истории
проложившей путь к социализму. Каковы же объектив-
ные и субъективные, внутренние и внешние условия, в
единстве обеспечивавшие победу революции в России?
Их великое множество. Перечислим наиболее сущест-
венные. ~
Как и во всех главных капиталистических странах,
в России в начале XX века завершился процесс перехода
от домонополистиче£и&иикап11тдлнзма к монополистиче-
скому, т. е. загнивающему капитализму. Империализм
в России имел целый ряд своих особенностей, проливаю-
щих свет на причины победы революции: он был военно-
феодальным, сочетавшим в себе черты развитого ка-
питализма с пережитками крепостничества. Промышлен-
ность России отличалась самым высоким уровнем
концентрации производства, более высоким, чем в США,
Англии, Франции и т. д. Следовательно, в то время как
обобществление средств производства достигло высшего
уровня, форма присвоения продолжала оставаться част-
нокапиталистической, которая не соответствовала со-
стоянию производительных сид и тормозила рост
последних; развитие экономики характеризовалось про-
1 В. И. Л е н и н, т. 49, стр. 329-
94 •
никновением иностранного капитала во,все главнейшие
отрасли народного хозяйства, более высокой нормой
прибыли, более сильной эксплуатацией пролетариата;
Россия была узлом противоречий империализма, очагом
~ всякого гнета — экономического и политического, клас-
сового и национального, капиталистического и феодаль-
ного, колониального и военно-бюрократического и т. д.
ит. п. В силу этих и других условий Россия стала цент-
ром революционного движения, а русский пролетариат—
авангардом международного рабочего движения, совер-
шившим за какие-нибудь 15 лет три революции, тем
самым накопив огромный опыт революционной борьбы. .
С одной стороны, сильно организованный пролетариат, j
руководимый испытанной в классовых иг,Г"(‘ист I
спой партиейг“Ч1Т~£ д*ругои, —_£дабо организованный его 1
, внутреннйй'иро.тЙВНйК'^^ОТт какие силы противостояли
друг другу в России. Все это сделало Россию самым
слабым звеном в цепи империализма, а возможность
прорыва этой цепи — реальной.
Но все это означает, что в России накануне револю-
ции имелись все объективные и субъективные условия,
силы, факторы для победы социалистической револю-
ции. И если учесть и тот факт, что империалистическая
война, обострившая все противоречия, привела страну
на край катастрофы и сделала переход к социализму
единственно возможным (выходом из создавшегося по-
ложения, то становится совершенно очевидной законо-
мерность революции в нашей ''стране.
Политическое мышление, «Ггобы быть конкретным,
чтобы выработать правильную политическую линию про--
летариата, должно было исходить не из фразы, а из
жизни, из всестороннего анализа соотношения внутрен-
-них и внешних сил страны. Именно благодаря тому, что^
В. _И, Ленин последовательно ПВбВбЛил’в я{изйь йриц-
цип конкретности мышления, конкретного историзма на
основе всестороннего анализа реальных условии и силГ
он выработал правильную политическую линию проле-Д
тарйата/'которая обеспечила победу. Между тем, стб- \
ррнники Абстрактной фразы с первых же дней этои ,
победыобъяРйЛй fife «незаконным- анярхискким бунтом
большевиков».
Оппортунисты не считаются ни с фактами, ни с усло-
виями, ни с жизнью. Трусливое бесшабашное фразерст-
95
во, мертвая, абстрактная схема или фраза — вот их
кредо. Им «не приходит в голову спросить себя:- а не
мог ли народ, встретивший революционную ситуацию,
такую, которая’ сложилась в первую империалистиче-
скую войну, не мог ли он, под влиянием безвыходности
своего положения, броситься натакуюб6рьбу;~кбтбрая
. ^оть какие-либо шансы откры~ВТЛЗ ем~У~нЦ Завоевание для
себя' не совсем" бВЕГОНЫХ"условий для дальнейшего роста
цивили^ййм?» *. Нп их интересует не судьба^народа.
Поэтому тай, где возникает возможность победы социа-
листической революции, они или власть добровольно
отдают буржуазии, как это сделали русские меньшевики
и эсеры в феврале-марте 1917 г., или любыми другими
средствами добиваются поражения революции. Обна-
жая предательскую природу героев II Интернационала,
прикрываемую фразами, В. И, Ленин им в упор ставит
вопрос, от которого, как говорится, некуда'деться: «Для
создания социализма, говорите вы, требуется циви-
лизованность. Очень хорошо. Ну, а почему мы не могли
сначала создать такие предпосылки цивилизованности
у себя, как изгнание помещиков и изгнание российских
• капиталистов, а потом уже начать движение к социализ-
му? В каких книжках прочитали вы, что подобные видо;
измейения обычного исторического порядка недопустима
.илТневрЗможнЫ?»2. ‘“'г~ .... . 4
йа этот вбПрбс he оппортунисты, а сама жизнь отве-
тила. Советский народ пбд руководством партии, из-
гнав помещиков и капиталистов, за короткий истори-
ческий срок добился высокой цивилизованности, пре-
вратил отсталую страну в передовую индустриальную
социалистическую державу. Ясно, теперь трудно кому-
либо оспаривать всемирно-исторические победы социа-
лизма в нашей стране. Ясно и то, что если наш народ
без чьей-либо помощи, один построил социализм, то
другие страны социалистического лагеря в едином
содружестве, опираясь на всестороннюю помощь СССР,
это сделают с еще большим успехом.
В этой связи напомним прежде всего, что В. И. Ле-
нин с поразительной точностью предвидел как неизбеж-
ность своеобразия революций в странах Востока, так и
1 В. И. Л е н и н, т. 45, стр. 380.
1 Там же, стр. 381.
9в‘
неспособность или нежелание всяких правых и левых
доктринеров понять это своеобразие. С какой силой про-
зорливости сегодня звучат слова В. И. Ленина о том,
что «нашим европейским мещанам и не снится, что
дальнейшие революции в неизмеримо более богатых на-
селением и неизмеримо более отличающихся разнообра-
зием социальных условий странах Востока будут пре-
подносить им, несомненно, больше своеобразия, чем
русская революция» ’.
Марксизм никогда не отождествлял историческую за-
кономерность с какой угодно схемой. Ни Маркс, ни
Энгельс, ни Ленин никогда и нигде не говорили о том,
чго все страны должны сначала в обязательном порядке
переживать все известные досоциалистические фазы
исторического развития, затем «получить право» строить
социализм. ^Схел1а_ о бдительной последовательности
движения для всеЗ? стран — первобытный строй? рабство, |
"феодализм, капитализм — это невежест^нр^Тьщумка *
^оппортунизма. Классики же марксизма никогда и юГТГу
едином вопросе не исходили из схемы, а анализировали I
живую жизнь, общественно-историческую практику, не «
навязывали странам и народам законы развития «свер-
ху», а открывали их в действительном их развитии.
В. И. Ленин на II конгрессе Коминтерна говорил:
«Можем ли мы признать правильным утверждение, что
капиталистическая стадия развития народного хозяйства
неизбежна для тех отсталых народов, которые теперь
освобождаются и в среде которых теперь, после войны,
замечается движение по пути прогресса. Мы ответили
на этот вопрос отрицательно. Если революционный по-
бедоносный пролетариат поведет среди них системати-
ческую пропаганду, а советские правительства придут
им на помощь всеми имеющимися в их распоряжении '
средствами, тогда неправильно полагать, что капитали-
стическая стадия развития неизбежна для отсталых на-
родностей... С помощью пролетариата передовых стран
отсталые страны могут перейти к советскому строю и
через определенные ступени развития — к коммунизму,
минуя капиталистическую стадию развития»2.
Конечно, в современном мире есть страны, которые
пережили все известные докоммунистические обществен-'
1 В. И. Л е н и н, т. 45, стр. 381.
£ Т а м же, т. стр. 2415—246.
7. Диалектическая логика 97
но-экономические формации. Но есть и страны, которые
в своем историческом развитии не пережили той или
иной формации. Например, славянские страны, Герма-
ния и т. д. не знали такой формации, как рабство; США
не знали феодализма; страны Азии, Африки; Народы ко-
торБгхТбстЗВЛЗПбт'пЬдавляющее большинство населения
земли, либо, не пережив капиталистической формации/,
идут к социализму, либо, избавившись от ига колониа-
лизма, приступают к налаживанию своей национальной
экономики, либо пока еще продолжают борьбу против
колониализма за свою политическую независимость.
При нынешнем соотношении сил на мировой арене и
реальной возможности могучей поддержки со стороны
мировой системы социализма народы бывших колоний,
а также слаборазвитых стран вообще, могут перейти к
социализму, минуя капитализм. Законы истории прокла-
дывают себе путь и пробиваются неумолимо — каковы
бы ни были случайности или даже временные-отетуп-
ления.
Итак, общей закономерностью развития является со-
ответствие производственных отношений характеру про-
изводительных сил. Производительные силы воплощают-
ся в такую форму, которая в данной стране, в данных
исторических условиях наилучшим образом соответству-
ет их характеру, состоянию и потрр^ноалм, ихразвития.
Совершенно очевидно, что нельзя говорить о нарушении
закономерности там .где новаяформанаилучшим обра-
зом соответствует пптребнастяи рлзяитисйвпггг г.пдер-
жания. Было бы справедливо, пожалуй, «нарушением
закономерности» считать попытку увековечить отжив-
шую форму.
Жизнь, общественная практика неопровержимо дока-
зывает верность марксистского понимания исторической
закономерности и полностью, без остатка опровергают
софизмы апологетов капитализма,. Ерли докапиталисти-
ческие страны развиваются к социализму, минуя капи-
тализм, и имеют такие колоссальные успехи, то они
развиваются вполне закономерно. В наш век закономер-/
ным является переход ^с(щиализму^-<^яе-я-капитали0му.1
Основным, главным содержанием современной эпохи яв-
ляется переход к социализму, а не к капитализму, ко-
торый (как общественно-экономическая формация) исто-
рически в целом изжил себя, который, хотя и суще-
98 .
ствует пока, но не является действительным, необходи-
мым. Человечество в целом вступило в такую фазу сво-
его развития, когда общим законом является переход к
социализму, ибо только социалистическая форма яв-
ляется самой жизнеспособной, жизнеутверждающей, пе-
редовой, наилучшим образом соответствующей потреб-
ностям развития производительных сил. Только-социа-
листическая форма способна обеспечивать высокие тем-
пы роста производительных сил ранее отсталых стран
и в кратчайший срок ликвидировать их экономическую
отсталость и выравнять, в конечном итоге, фронт эконо-
мического, культурного и т. д. развития всех стран.
Итак, если различные страны в своем развитии мино-
вали рабство или феодализм и переходили к соответ-
ствующим новым хозяйственным формам, складываю-
щимся в недрах старого строя стихийно, к тому же без
помощи политической власти, и это было вполне зако-
номерным для них, тЬ тем более не может не быть зако-
номерным переход докапиталистических или слабо
развитых капиталистических стран к социализму, скла-
дывающемуся на основе политической власти пролета-
риата при поддержке развитых социалистических стран.
Итак, всесторонний анализ живой практики, специ-
фических условий и особенностей возникновения комму-
нистической формации в каждой данной стране позво-
ляет нам сделать непреложный вывод о том, что это
возникновение нельзя ставить в зависимость от обяза-
тельно высокого урббня~Г|ройЗ^ЬдИТСТЬВЫХ ттпт-------
С другой-стороны, нринци1Г'~конкретности рассмотре-
ния отнюдь не игнорирует, не отрицает значения того
или иного уровня производительных сил для становле-
ния социализма, а, напротив, требует его учета. Если
возникновение коммунистической формации не обяза-
тельно связано с непременно высоким уровнем произво-
дительных сил, то становление как ее первой фазы, так
И ВТОРОЙ Обязательно связано с ИХ nwviizuu урлпнсм И
если в стране победившей” революции первоначальна
этого" уровня нет, то его нужно; создать. Коммунизм
невозможен без высокого уровня производительных сил,
без высшей, чем при капитализме, производительности
труда. Поэтому характер--нереэюдного периода от капи-
тализма к социализму, глубина, масштабы, темпы,
продолжительность процесса становления социалистиче-
7* .99
ской экономики и культуры в сильной степени зависят
от того, преобладает ли мелкая собственность или
крупная, мелкая культура или крупная низкий
уровень производительных сил или высокий.
Конечно, основные силы и основные формы общест-
венного хозяйства переходного периода в отсталой капи-
талистической стране те же, что в любой развитой
капиталистической стране. «Эти основные формы обще-
ственного хозяйства: капитализм, мелкотоварное произ-
водство, коммунизм. Эти основные силы: буржуазия,
мелкая'буржуазия (особенно крестьянство), пролетари-
ат»1 2. Как развитым, так и отсталым странам общи,
обязательны такие основные переходные меры для стро-
ительства социализма, как рабочий контроль, экспропри-
ация экспроприаторов, национализация промышленно-
сти, кооперирование мелких товаропроизводителей ит. д.
Однако различие в уровне производительных сил
неизбежно вызывает некоторые особенности диктатуры
пролетариата и строительства социализма в разных
странах. В. И. Ленин неоднократно подчеркивал, что в
крестьянской отсталой стране социалистическое строи-
тельство представляет из себя задачу очень трудную,
что в развитой, индустриальной стране, напротив, гораз-
до легче и безболезненнее строить социализм. «Отста-
лая страна, — писал он, — может легко начать, потому
что гнил ее противник, потому что не организована ее
буржуазия, но, чтобы продолжать, ей требуется во сто
тысяч раз больше осмотрительности, осторожности и
выдержки. В Западной Европе это будет иначе, там
неизмеримо труднее начать, там неизмеримо легче идти
дальше»3.
Непосредственно осуществляя руководство хозяйст-
венным строительством в первые годы Советской власти
И обобщая опыт этого строительства, В. И. Ленин ука-
зывал, что в мелкотоварной стране^невозможен непо-
средственный переход к социализму^Ттез-щелого-ряда
предварительных, переходлых, шагов, мер. «Нет сомне-
ния,— писал он, — что социалистическую^революцию в
стране, где громадное большинство населения принадле-
1 См. В. И. Л е н и н, т. 35, стр. 263.
2 Т а м ж е, т. 39, стр. 272.
3 Т а м же, т. 36, стр. 252.
100
жит к мелким земледельцам-производителям, возможно
осуществить лишь путем целого ряда особых переход-
ных мер, которые были бы совершенно не нужны в стра-
нах развитого капитализма, где наемные рабочие в про-
мышленности и земледелии составляют громадное
большинство» \
Из сказанного вытекает и другая очень важная
сторона принципа конкретности мышления: не допу-
скать смешения законов . возникновения коммунистиче-
ской формации с законами ее становления, ибо/такое
смешение является таким же антинаучным актом, как
и отождествление законов'ее возникновения с предпо-
сылками возникновения. Но об этом подробнее в сле-
дующей главе. А пока сделаем некоторые выводы о
требовании всесторонности рассмотрения.
Итак, требование всесторонности рассмотрения ве-
щи в себе в диалектической логике прежде всего озна-
чает: i
во-первых, рассмотрение. всей совокупности,
зей предмета, дабы исключить возможность произволь-
ного ттыхватывдзшя' отдельных его^сторон; •
во-вторых, расе мотр ение сам о го предмета (объектив-
ность), дабы исключить_возмож^Нь^додмены исследуе-
мого предмета другим под видом более «детального»
его" рассмотрения; ........ ' — -
в-третьих, открытие, нахождеии^^цюдчеркивание
сущности предмета, дабь£ исключить^возм^ожн'остБ’' ее
раггторе’тГйя"в массе'мелочей и 'частностей^под- '~
мены произвольно выхваченными/ случайными Призна-
ками;
в-четвертых, требование относительности ндщих зна-
ний, Осознание неисчерпаемости сторон предмета и тре-
бования снятия хранещ огрубления, . лаб'ы/длетафйзиче- -
ски не отождествлять рассмотрение в чистом виде, с'
самим предметом и исключить возможность абсолюти-,’
зации граней;
наконец, в-пятых, конкретность рассмотрения, вое-,
произведение предмета, как он есть, в определенное^
время, в определенных условиях как целое, системаД
как диалектически расчлененное, генетически и еинте-
тически развитое единое целое. {
J В. И. Л е и и н, т. 43, стр. 57—58.
101
Это можно выразить и так; развитие^ „«проявление
сущности, закона, его обрастание, нанизывание богат-
ством многообразного, специфического, особенного,
движение мысли от абстрактного к конкретному —
только на новой основе—к мысленно-конкретному как
диалектически расчлененному единому целому; наконец,
в-шестых, развитие, обогащение мысленно-конкретного
новыми даннщпй _че£Тами^ сторонами,^свдйсТМами в
результате его опредмечивания в практике и анализа
всех внутренних и внешних условий самого процесса
опредмечивания.
Гласа III
' РАССМОТРЕНИЕ ПРЕДМЕТА В ЕГО РАЗВИТИИ
Д альнейшей ‘конкретизацией требований диалек-
тической логики является рассмотрение предмета в его
развитии, самодвижении, ттзмеиежнь-Рассмотрение пред-
мета не может быть ни обмктивным, ни всесторонним,
если рассматривать его-раз навсегда данным, вне дви-1
„Зрения, изменения. Поскольку предмет есть процесс, |
посТОТьку он возникает, развивается, меняет свои свой-
ства, качества и т. д., то познание также должно быть
процессом углубления мысли, движением мысли в пред-
мете и по 1Грёдмёту,“сдглас1И“сним, непрерывшг'тов-
падая с ним, «осваиваясь» с ним, овладевая лм.
Развитие есть процесс восхождения, усложнения
того, что заключалось в его исходном состоянии в виде
зародыша, в виде возможности. Оно есть движение,
«посредством которого полагается лишь то, что уже
имеется в себе»4; Реализация’"этой' возможности, или
этого исходного состояния «в себе», осуществляется в.
определенном направлении, как восхождение от низ-1
шего к высщ£му,. от-аростого_к сложному. Истопником I
этого восхождения, развития является' внутренцдд прп^
• тиворечие междувозмлшипгтир -»т" ДёЙдгаитёльнпсть>п]|
между простым началом и заключенным в нем разли-
чием,* между тождеством и различием'противополож- ,
ностей единства.
Любое явление, прежде чем стать развитым целым,
развитой системой, проходит такие этапы своей исто-
1 Гегель. Соч., т. I, стр. 266.
103
рии кдк возникновение и становление. Категории воз-
никновенитг^ттаНовления одновременно й тождествен-
ны и различны.
Тождество их состоит в том, что они взаимно обус-
ловливают друг друга и взаимно превращаются друг в
друга. Возникновение без становления, в сущности, так
же невозможно, как и ставддлсние.без возникновения.
Конечно, могут быть отдельные случаи, когда явление
возникает, но его саморазвитие на этой стадии прекра-
щается, чоио подвергается «голому» уничтожению. В
этом случае нет процесса становления. Но такое воз-
никновение не отражает поступательного процесса к
рассматривается без соотношения с категорией станов-
ления. Мы же рассматриваем в данной связи возникно-
вение в соотношении с категорией, становления,
поскольку только их единство выражает поступатель-
ны!! процесс и только это единство является предметом
нашего псслстоваипя.
Различие этих категорий состоит в том, что станов-
ление есть переход, сложный и конкретный процесс,
состоящий из двух моментов: возникновения и уничто-
жения. «Становление есть данность в одинаковой мере
как бытия так и небытия... «Переход» есть то же самое,
что и становление» Развивая эти мысли Гегеля,
В. И. Ленин пишет: «Становление. Его моменты: воз-
никновение и уничтожение»1 2. Следовательно, в понима-
нии Гегеля и В. И. Ленина понятие «становление» ши-
ре, богаче, конкретнее, чем «возникновение», поскольку
содержит в себе «возникновение» как один из своих
моментов.
Возникнув, явление становится, проходит путь ста-
новления, обогащения, набирает свое содержание,
приобретая все новые и новые стороны, моменты, ка-
чества, определения, как снежный ком, катится вперед,
уплотняется в себе, становится конкретнее, содержа-
тельнее, богаче.
Для истинного научного познания предмета в выс-
шей степени необходимо исходить именно из единства
тождества и различия «возникновения» и «становления»,
не допуская ни их отрыва друг от друга, ни их абст-
1 Гегель. Соч., т. V, стр. 80—81.
2 В. И. Л е н и н т. 29, стр. 96.
104
рактного тождества. Между тем нередко нарушается это
требование диалектической логики, в познании либо
отрывают эти категории друг от друга, либо их тожде-
ство понимают абстрактно, и, чю самое пагубное,
отсюда совершают переход к практике, навязывая ей
ошибочные взгляды.
Так, например, возникновение и становление комму-
нистической формации одновременно тождественны и
различны. Тождество состоит в том, что обе категории
предполагают друг друга — возникновение предполага-
ет становление, которое является неизбежным и обус-
ловлено объективными закономерностями развития
общества, а становление предполагает возникновение,
содержит в себе свое начало, как свой момент.
Но в то же время становление коммунистической
формации отличается от ее возникновения рядом су-
щественных признаков. Предпосылки возникновения
коммунистической формации находятся вне ее преде-.
лов, являясь продуктом развития предшествующего об-
щества, в то время, как предпосылки ее становления
у^ке находятся в ее пределах, являясь ее внутренними
процессами; ее возникновение непосредственно совпа-
дает с ее началом и выражает то содержание, что ее
еще нет: она лишь направляется к своему бытию, что ее
начале бедно своим содержанием и стремится лишь к
саморазвитию и обогащению своего содержания, в то
время как ее становление есть более конкретное поня
тие, ибо оно есть непосредственный процесс этого обо-
гащения, процесс возникновения нового общества и
уничтожения старого; возникновение единой коммуни-
стической формации подчиняется одним законам, а ее
становление — другим. Хотя эти законы имеют и тож-
дественные черты, нельзя не видеть их отличия; если
в процессе возникновения коммунистической форма-
ции действуют одни законы, то в процессе ее ста-
новления действуют другие законы, поскольку само это
становление состоит из двух фаз, каждая из кото-
рых подчиняется своим внутренним специфическим за-
конам.
На наш взгляд, недостаточно глубоко и рельефно
подчеркивается, или вовсе не подчеркивается, коренное
отличие диалектики возникновения коммунистической
формации от диалектики ее становления. Само собой
105
разумеется, поскольку коммунистическая формация со-
стоит из двух фаз, закономерности становления которых
не тождественны, качественно отличаются друг от
друга, то эти два вида закономерностей, или две формы
проявления диалектики становления единой коммуни-
стической формации, должны быть четко разграничены,
с достаточной определенностью и аргументацией, и рас-
смотрены как особые, самостоятельные моменты, дабы
не допускать их абстрактного тождества. Именно этот
недостаток, на. наш взгляд, является одним из источни-
ков целого ряда ошибок и заблуждений некоторых
догматически мыслящих теоретиков в международном
рабочем движении.
Логической основой их заблуждений является сме-
шение, отождествление законов возникновения с зако-
нами становления, законов одной фазы в развитии пред-
мета с законами другой фазы.
Законы становления первой фазы коммунистической
формации, наличие антагонистических классов, классо-
вой борьбы внутри страны, принцип <кто кого», функ-
ции диктатуры пролетариата и т. д. они механически
распространяют на процессы становления второй ее
фазы. Но это и есть красноречивое доказательство дог-
матизма, абстрактного, антиисторического подхода к
предмету, поскольку предмет не рассматривается как
процесс — в развитии, в движении, а как раз навсегда
данная пустая абстракция. Между тем, предмет есть
диалектический процесс и в своем самодвижении прохо-
дит ряд фаз, уровней, состояний, которым, кроме общего
для них всех, присущи й свои специфические особенно-
сти, черты, законы развития.
Мышление не может быть истинным, если оно либо
смешивает законы разных фаз, уровней и состояний в
развитии предмета,, либо не видит единства общего
и единичного, специфического.
Объективное возникновение, становление, развитие,
усложнение, восхождение предмета до полной зрелости
является объективной основой движения познания так-
же по восходящей линии, бесконечного процесса раскры-
тия новых сторон, отношений бесконечного процесса
углубления познания человеком явлений, процессов
и т. д. от явлений к сущности, и от менее глубокой к
106
более глубокой сущности и «от сосуществования к кау-
зальности, и от одной формы связи и взаимозависимо-
сти к другой, более глубокой, более общей» *.
Следовательно, поскольку предмет носит историче-
ский характер, то его познание может быть истинным
тогда, когда оно так же будет иметь исторический ха-
рактер. В этой связи возникает вопрос о принципе исто-
ризма как важнейшего принципа диалектической логи-
ки. Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что ни-
когда прежде принцип историзма не имел столь велико-
го жизненно важного непосредственного значения для
судеб теории и практики как теперь, в нашу бурную эпо-
ху перехода к социализму. Это и понятно. Успешное ре-
шение великих задач развития теории и социалистиче-
ского переустройства общества в высшей степени зави-
сит от конкретно-исторического подхода к ним, от пра-
вильного понимания и применения этого принципа.
В. И. Ленин, в связи с анализом вопроса о государ-
стве, следующим образом характеризует сущность прин-
ципа историзма: «Самое надежное в вопросе, обществен-
ной науки и необходимое для того, чтобы действительно
приобрести навык подходить правильно к этому вопро-
су и не дать затеряться в массе мелочей или громадней
разнообразии борющихся мнений, — самое важное, 4io-
бы подойти к этому вопросу с точки зрения научной,
это — не забывать основной исторической связи, смот-
реть на каждый вопрос с точки зрения того, как извест-
ное явление в истории возникло, какие главные этапы
в своем развитии это явление проходило, и с точки зре-
ния этого его развития смотреть, чем данная вещь ста-
ла теперь» 1 2.
Марксистский историзм является сущностью' обоих
способов исследования—исторического (воспроизведение
развития объекта в форме его истории) и логического
(воепроЙйедёйиС ря-зннтия объекта w форме его Теории).
Оба эти способа действительны, жизненны, являются ме-
тодами подлинно научного исследования благодаря то-
му, что руководствуются принципом историзма, после-
довательно проводят диалектико-материалистический
1 В. И. Ленин, т. 29, стр. 203.
2 Та м же, т. 39, стр. 67.
107
взгляд на развитие объективного мира и познание его
закономерностей, исследуют предмет с точки зрения
закономерного процесса его возникновения, становления,
развития. Причем предмет рассматривается не как ме-
ханическая сумма отдельных элементов, а как единство,
как целое, как система, как единый организм, разви-
вающийся по своим внутренним диалектическим за-
конам.
Принцип историзма первоначально получил свое рас-
пространение в домарксистской философии (Вико, Гер-
дер, Дидро, Фихте, Гегель, Сен-Симон и др.). Однако
домарксистские концепции историзма были историче-
ски ограничены. Их ограниченность характеризовалась,
в общем, двумя чертами: ^метафизичностью и идеализ-
мом. В силу этого ни одигРйз философов прошлого не
мог подняться до уровня подлинного историзма, до
уровня научного понимания диалектики развития объ-
ективной реальности и ее познания. «Домарксовская
«социология» и историография, — как пишет В. И. Ле-
нин, — в лучшем случае давали накопление сырых фак-
тов, отрывочно набранных, и изображение отдельных
сторон исторического процесса. Марксизм указал путь
к всеобъемлющему, всестороннему изучению процесса
возникновения, развития и упадка общественно-эконо-
мических формаций» 1.
Современная буржуазная философия не только не
преодолела ограниченности принципа историзма домарк-
систской философии, а, напротив, делает шаг назад от
нее. Основное содержание принципа «историзма», про-
поведуемого представителями неокантианства, неопози-
тивизма, прагматизма, экзистенциализма и т. д. со-
стоит в отрицании как объективной реальности и ее за-
кономерностей, так IF возможности их познания, в под-
мене принципа действительного историзма релятивизмом
и иррационализмом. Для них не существует истории как
закономерного процесса. Она предстает перед ними как
простая сумма внутренне не взаимосвязанных единич-
ных фактов, субъективных «переживаний», исторических
«ситуаций», не поддающихся научному познанию. Для
них характерно «отчаяние в возможности научно раз-
бирать настоящее, отказ от науки, стремление напле-
1 В. И. Ленин, т. 26, стр. 57.
108
вать на всякие обобщения, спрятаться от всяких «за-
конов» исторического развития, загородить лес— де-
ревьями...» ’.
Эти ленинские слова в полной мере относятся и к
современным ревизионистам и догматикам в между-
народном коммунистическом движении. Мы глубоко
убеждены в том, что одним из главных гносеологических
и логических источников ревизионизма и догматизма
является релятивистское и метафизическое понимание
принципа историзма, подмена марксистского историзма
историзмом абстрактным, метафизическим, софистикой
и эклектикой.
Разумеется, в современных условиях мало кто риск-
нет выступить открыто против принципа историзма, но
современный ревизионизм старается под видом историз-
ма провести принцип антиисторизма: историю предмета
он, как видели выше, подменяет историей предпосылок
предмета, кусочек выдает за целое и т.’д.
Однако антиисторизм имеет и другой аспект, высту-
пающий в качестве методологического и логического ис-
точника левого оппортунизма, догматизма. Суть этого
аспекта состоит в том, что левый оппортунизм, с одной
стороны, игнорирует или отвергает роль необходимых
предпосылок и условий возникновения новой высшей
формы; а с другой — предмет и его познание рассмат-
ривает вне движения, вне изменения и развития, как раз
навсегда данное. Абстрактное как часть целого, изоли-
рованная от других сторон и связей -целого, есть одно-
стороннее, тощее, бедное, однобокое как в объективной
действительности, так и в познании. Конкретное, как
единство многообразного, как богатое содержанием,
стороннее, глубокое — есть целое. Оно богаче абстракт-
ного еще и потому, что содержит в себе богатство преды- *
дущего развития в снятом виде. Марксистский историзм )
есть адекватное выражение истории самого предмета, I
вобравшего в себя, удержавшего в себе все содержание, I
богатство всей его предыстории, т. е. содержание его
предпосылок и условий. Каждая следующая ступень '
развития является высшей по сравнению с ее непосред-
ственно предыдущей, поскольку она вобрала в себя,
удержала в снятом виде содержание этой предыдущей,
1 В. И. Л енл н, т. 25, стр. 44.
109
и если она была бы возможна без этого, то она вовсе не
была бы ни высшей, ни конкретной.
- Тощей абстракцией является понимание возникнове-
ния коммунистической формации без соответствующих
необходимых предпосылок и условий ее возникновения
и без удержания всего их содержания в ней. Если до-
пустить, что коммунистическая формация может воз-
никать без соответствующего исторического подготов-
ления, без соответствующих внутренних и внешних
предпосылок и условий, развивающихся, независимо от
нее и до нее, то она была бы чудом. Абстрактный
историзм догматиков выступает под. видом борьбы про-
тив ревизионизма, смешивающего предпосылки воз-
никновения коммунистической формации с самим
этим возникновением, а также под видом ускорения
мировой революции.и скорейшей ликвидации капита-
лизма, т. е. выступает «ортодоксально» революционно.
Он проявляет себя непосредственно в революционной
фразе — в «подталкивании» мировой пролетарской ре-
волюции, и в «революционной» войне, рассматриваемой
как единственное средство ускорения «мировой рево-
люции».
Этот вид абстрактного историзма не менее антина-
учен, а потому не менее опасен для судеб человечества
вообще, международного коммунистического движения
в частности, чем ревизионизм. Поэтому он должен быть
рассмотрен также специально и по возможности более
обстоятельно.
Если освободить мысли сторонников догматического
понимания возникновения коммунистической формации
от всяких словесных хитросплетений и ухищрений, рас-
смотреть их так, как они есть «в себе», то их можно
свести к одному: для победы коммунистической форма-
ции — как с точки зрения ее возникновения, так и ста-
новления — нужно «внешнее столкновение», нужна
война между государствами, а еще лучше—мировая вой-
на между двумя системами. Вот их софизмы: пока суще-
ствует на земле империализм, агрессивная сущность им-
периализма не изменилась, следовательно, война между
двумя системами неизбежна, «революционная» война со-
циалистических стран против капиталистических не толь-
ко желательна, но и необходима; войны бывают спра-
ведливые и несправедливые, марксисты поддерживают
ПО
справедливые войны, следовательно, во имя справедли-
вой цели все средства хороши; война есть продолжение
политики иными средствами, следовательно, без войны
нет политики; мир не благоприятствует социалистиче-
ской революции, напротив, ей благоприятствует воен-
ная обстановка, тому доказательство — опыт социали-
стических революций в прошлом, следовательно, для
революции нужна война; мирное сосуществование—’
одно дело, классовая борьба и переход к социализму —
совсем другое дело, следовательно, либо классовая
борьба и переход к социализму, тогда не должно быть
никакого мирного сосуществования, либо мирное со-
существование, тогда не должно быть никакой классо-
вой борьбы и перехода к социализму; наша эпоха яв-
ляется эпохой империализма и пролетарских револю-
ций; следовательно, кто не за немедленную пролетар-
скую революцию, тот оппортунист; империализм —>
враг социализма, следовательно, компромиссы с импе-
риализмом недопустимы; противоречие между социа-
лизмом и империализмом является антагонистическим,
следовательно, разрешить можно его лишь военным
путем, а кто не согласен с этим, тот извращает
суть закона единства и борьбы противоположностей.
Каковы же логические «основания» этих «следователь-
но»? Чтобы более или менее убедительно ответить на
этот вопрос', нам необходимо несколько задержаться на
тех формально-логических умозаключениях, которые
как раз и составляют логические «основания» этих со-
физмов. ,
Агрессивная сущность империализма, действительно,
не изменялась. «Система эксплуатации человека чело-
веком и система истребления человека человеком—две
стороны капиталистического строя. Империализм уже
обрушил на человечество две опустошительные мировые
’войны и теперь грозит ввергнуть его в еще более
ужасную катастрофу» '. И вот из этих совершенно вер-
ных посылок делается совершенно неверный, ложный
формально-логический вывод о неизбежности мировой
войны между двумя системами. На чем построен этот
вывод? Разумеется, не на анализе, а на фразе, на тож-
1 Заявление Совещания представителей коммунистических я
рабочих партий («Правда», 6 декабря 1960 г.).
ГН
дественной стороне капитализма вообще, капитализма
всех времен вообще, т. е. на абстрактном тождестве.
Такой вывод есть уход от требований диалектической
логики, в частности требования о том, что нужно брать
предмет в его развитии, «саморазвитии», изменении. А
ведь этот вывод совершенно игнорирует жизнь, прак-
тику, глубочайшие изменения, которые произошли и
происходят в мире. Формально-логический вывод ста-
новится ложным как только нарушаются пределы его
истинности. Так, например, следуя этой логике, можно
допустить следующее: во всем мире победил социализм,
а вот, скажем, в таком государстве, как Монако, все
-еще держится капитализм. Из тех же, приведенных
выше посылок в данном случае формально-логический
вывод будет таков: капитализм Монако неизбежно
развяжет войну против всего остального социалисти-
ческого мира. Да ведь такой вывод—абсурд, скажет
любой здравомыслящий человек. Но разве не таким
же абсурдом является формально-логический вывод о
неизбежности мировой войны?
Нас могут упрекнуть в недооценке сил современного
империализма. Но мы далеки от этого. Нам нужна
такая аналогия для того, чтобы показать, к чему может
вести чрезмерное увлечение формально-логической
силлогистикой в рассмотрении сложных вопросов.
Что империализм по своей сущности агрессивен и
все еще силен — это азбучная истина, и от частых
повторений этой истины или от «серьезных предупреж-
дений» и проклятий по адресу империализма, послед-
ний не перестанет быть самим собою. Верно и то, что
сущность должна проявляться. Сущность, которая не
проявляет себя вовсе, не есть сущность. Но говорить об
агрессивной сущности империализма вообще, как о ка-
ком-то абстракте, без учета условий ее проявления, без
учета изменений этих условий — значит оторваться от
жизни и исключить возможность познания как самой
этой сущности, так и конкретных форм ее проявления.
Чтобы это было понятно, приведем такой пример.
Всякому известна сущность такого зверя как волк. Она
всегда «агрессивна». Если, скажем, стадо овец плохо
охраняется, то эта сущность может проявиться в том,
что волк уведет овцу и разделается с ней. А если
пастух со своими псами зорко охраняет стадо и волку

не удается «полакомиться» из стада? Очевидно эта
«агрессивная» сущность, как бы ни была «неизменной»,
не проявляется в уничтожении овец! В этом можно бо-
лее наглядно убедиться, если допустить, что этого
«агрессора» (волка) заключили в клетку. Последняя —
весьма надежная мера против проявления «агрессив-
ной» сущности волка в такой форме как уничтожение
животных вообще. Нетрудно понять, что такой клеткой
против империалистического волка является мощь, сила,
борьба всех миролюбивых людей, народов, государств
против развязывания империализмом агрессии. Но воз-
никает тот же вопрос: а ведь сущность должна прояв-
ляться? Да, должна! Пусть она проявляется в чем угод-
но, но вовсе не обязательно, чтобы она непремен-
но проявлялась в мировой войне. Она проявляется в той
форме, для которой имеются условия. Иными словами,
вопрос о том, в какой форме проявляется сущность, за-
висит от условий. Каждому диалектику известно, что
сущность проявляется не в одном явлении, а во мно-
жестве явлений, в определенных условиях, проти-
воречиво, через борьбу противоположностей, поэто-
му то, в каких формах она проявляется, зависит от
условий и обстоятельств. Сущность капитализма про-
является в эксплуатации пролетариата, экономических
кризисах, безработице и т. д. Агрессивная сущность
империализма проявляется также в различных формах,
в зависимости от условий. Определенные условия могут
исключить возможность проявления этой сущности в
такой открыто грубой форме как мировая война, но об-
условить ее проявление в других формах. Ведь оче-
видным является тот факт, что агрессивная сущность
империализма не всегда проявлялась в мировой вой-
не. Если бы агрессивная сущность империализма всег-
да проявлялась в одной-единственной форме — мировой -
войне, то последняя ни на секунду, никогда, пока есть
империализм, не должна была бы прекращаться — она
должна была бы вестись так же непрерывно, как и не-
прерывна, постоянна сама эта сущность. Но в жизни
этого нет.
Возможно ли в современных условиях добиться того,
чтобы агрессивная сущность империалистического хищ-
ника не проявлялась в развязывании мировой войны
против социалистического лагеря? С точки зрения дог-
s. Диалектическая логика 113
матизма— нет, невозможно. С точки зрения диалекти-
ческой логики — возможно! Догматик видит одно —
агрессивная сущность империализма не изменилась, но
он не видит, что коренным образом изменились условия
и формы ее проявления. Одно дело в прошлом, когда
империалисты по своему произволу играли судьбами
народов, по своему усмотрению развязывали войны ради
наживы, грабежа. Другое дело сегодня, когда развязы-
вание войны грозит империализму гибелью. Одно дело—
волк в поле лицом к лицу со своей жертвой, другое де-
ло — тот же хищник в клетке зоопарка. И в том и дру-
гом случае, конечно, говоря в абстрактно-теоретическом
плане, он не утратил своей хищнической сущности, но
во втором случае он поставлен «в границы порядка».
Догматик рассматривает предмет вне движения, изме-
нения и ограничивается его абстрактно-теоретическим
рассмотрением, диалектическая же логика рассматри-
вает предмет в движении, развитии и абстрактно-теоре-
тическое рассмотрение дополняет конкретно-историче-
ским. Вот почему правильный вывод состоит в следую-
щем: «Наступило время, когда можно пресечь попытки
империалистических агрессоров развязать мировую
войну. Объединенными усилиями мирового социалисти-
ческого лагеря, международного рабочего класса, на-
ционально-освободительного движения всех стран, вы-
ступающих против войны, и всех миролюбивых сил ми-
ровую войну можно предотвратить»1. Следовательно^
мировая война в новых условиях вовсе не является неиз-
бежной. В изменившихся условиях еще до победы со-
циализма во всем мире возникла реальная возможность
исключить мировую войну из практики общественных
отношений.
Легко понять, что абстрактный вывод о неизбежно-
сти мировой войны в логическом * отношении является
ложным, софизмом, поскольку его внешнее, формальное
правдоподобие извращает действительное положение
вещей. Что же касается практического значения этого
вывода, то он объективно зовет человечество, не к миру,
а к неизбежной мировой войне, не мобилизует силы
мира на активную борьбу за мир, за предотвращение
1 Заявление Совещания представителей коммунистических и
рабочих партий («Правда», 6 декабря 1960 г.)
114
войны, а обрекает их на квиетизм, на пассивность, сти-
хийность,^ созерцательность, на безразличное отношение
к судьбам человечества, что на деле может лишь облег-
чить империалистическим агрессорам развязывание
• войны. Вместе с тем, этот вывод в политике может по-
родить авантюризм, который, с одной стороны, допуска-
ет недооценку сил, борющихся за мир, и переоценку
сил, пытающихся развязать войну, сеет неверие в спо-
собности народов мира сорвать попытки империалисти-
ческих агрессоров, а с другой стороны — считает «рево-
люционную» войну социалистического лагеря против
капиталистического в интересах «мировой революции»
не только желательной, но и необходимой или даже не-
избежной.
Не лишне в этой связи заметить, что взгляды сто-
ронников «революционной» войны против капитализма—
левых фразеров—и взгляды сторонников империали-
стической агрессии против коммунизма — «бешеных»—
во многом совпадают. Первые требуют развязывания
«революционной» войны для ликвидации капитализма
(экспорт революции), вторые требуют тоже войны—но
для ликвидации коммунизма (экспорт контрреволюции).
Как видим, хотя конечные цели разные, но ближайшая
цель — война — и средства достижения одни и те же.
Это значит, что левые фразеры, хотят того они или нет,
льют воду на мельницу «бешеных», на деле помогают
им в развязывании войны. И как не вспомнить в этой
связи вещие слова ,В. И. Ленина о том, что «революци-
онная, фр аза о революционной войне может погубить
^ОЗД^ре^олед
вГИ. Ленин в свое время обнажил до корней всю
софистическую сущность революционной фразы левых
в нашей партии. «Революционная фраза,— писал он,—
есть повторение революционных лозунгов без учета
объективных обстоятельств, при данном изломе собы-
тий, при данном положении вещей, имеющих место.
Лозунги превосходные, увлекательные, опьяняющие —
почвы под ними нет,—вот суть революционной фразы»2.
Повторение старых истин о мировой революции, пре-
восходных, увлекательных лозунгов без диалектическо-
1 В. И. Л е н и н4 т. 35, стр. 343.
1 Т а м ж е. ‘
8* 115
го анализа и учета изменений реальной жизни — ха-
рактерная черта догматического мышления современно-
го левого оппортунизма.
Однако нельзя не видеть, что в поведении любите-
лей левой фразы произошли известные изменения. Если
в прошлом они выступали с открытым забралом, про-
поведовали идею «подталкивания» социалистической
революции в других странах с помощью войны, то со-
временный левый,оппортунизм, не изменяя себе в сущ-
ности, выступает и в иной форме. Он опасается разоб-
лачения как сторонника давно осужденного и отвергну-
того троцкистского авантюризма и выступает в
завуалированной форме, изощряясь на хорошо извест-
ном ленинском учении о справедливых и несправедли-
вых войнах. Каждому, кто знаком с марксизмом-лени-
низмом, хорошо известна суть этого учения, и, казалось
бы, невозможно это ясное учение извратить и подчинить
неблаговидным целям. Но, оказывается, левые и на это
способны. Очередной софизм современных левых оппор-
тунистов состоит в том, что они считают, раз имеется
справедливая цель, то за нее во всех случаях можно,
даже нужно начинать войну. А что эта война может
стать и непременно станет термоядерной — это не име-
ет значения. Иными словами, в их понимании цель оп-
равдывает средства. Но и этот софизм не нов. Им пользо-
вались в прошлом разные левые в нашей стране,
оправдывая и прикрывая антинаучную концепцию «под-
талкивания» революции.
Этот софизм имеет те же логические основания, что
и только что рассмотренный. Из верных посщлок о
справедливой войне, о справедливой цели и соответ-
ствующей в прошлом исторической обстановке ее
осуществления делается ложное умозаключение в на-
стоящее время. Но нужно иметь в виду следующее:
Советский Союз и другие социалистические страны
оказывали и оказывают поддержку не на словах, а на
деле народам, борющимся за свою свободу и независи-
мость. Достаточно напомнить помощь СССР народам
Кубы, Вьетнама, Египта, Алжира, Йемена, чтобы убе-
диться в этом. Пок^ существует империализм, коло-
ниализм, освободительные революционные войны неиз-
бежны, поскольку колонизаторы добровольно не рас-
станутся со своими колониями, добровольно не
116
предоставят народам независимость. Поэтому народы
только борьбой, в том числе вооруженной борьбой,
могут завоевать свою свободу и независимость. Социа-
листические страны и впредь ’ будут оказывать под-
держку борющимся странам за свое справедливое дело,
за свою независимость. Следовательно, никто из марк-
систов-ленинцев не отрицает и необходимости всевоз-
можной помощи и поддержки этого освободитель-
ного движения. Точно так же марксисты поддержи-
вали и поддерживают освободительное, революцион-
ное движение рабочего класса в капиталистических
странах.
Но дело, разумеется, не в этом. Сторонникам левой
фразы все это хорошо известно. Дело в том, что они из
ленинского учения о справедливых и несправедливых
войнах делают софистический вывод о мировой войне
во имя «справедливой цели». И* в этой связи следует
во весь голос заявить им: нет, такое средство достиже-
ния коммунизма неприемлемо, не годится! Не все сред-
ства хороши. Средство достижения цели не должно
дискредитировать цель, а том более не должно подры-
вать ее.
Марксисты никогда не рассматривали войну между
государствами, тем более мировую войну, как средство
революции. Они всегда выступали против агрессивной
политики капитализма, империализма, развязывания
войн. Достаточно напомнить борьбу марксистов против
подготовкй первой мировой войны, против ее развязы-
вания и т. д., чтобы убедиться в этом. Это и понятно,
ибо марксистские партии выражают интересы рабочих,
трудящихся, а войны несут уничтожение прежде всего
народным массам. «Мы знаем, мы слишком хорошо зна-
ем,— говорил В. И. Ленин,— какие неслыханные бедст-
вия для рабочих и крестьян несет с собой война. Поэто-
му мы должны самым осторожным и осмотрительным
образом относиться к этому вопросу»1. Но если война
приносила неслыханные бедствия трудящимся без при-
менения термоядерного оружия, то можно представить
себе, какие бедствия она принесет с применением этого
грозного оружия. Поэтому никто, в том числе и большие
государства, не имеет права играть судьбами миллио-
1 В. И. Л е н и н, т, 44, стр. 297.
117
нов людей. Достойны осуждения те, кто не хочет
прилагать усилий к тому, чтобы исключить мировую
войну из жизни народов, предотвратить массовое унич-
южение людей и разрушение ценностей человеческой
цивилизации.
Переход к социализму марксизм всегда рассматри-
вал и рассматривает диалектически, как самоотрицание
капитализма, как действие и проявление объективных
внутренних законов классовой борьбы в определенных
условиях, доведенных до социалистической революции
и диктатуры пролетариата. Утверждение того, что путь
к победе цад капитализмом лежит через мировую войну
ничего общего с марксизмом не имеет. Марксистский
историзм есть конкретный историзм. Он исходит из
того, что дело ликвидации капитализма и победы
социалистической революции в каждой данной стране
есть прежде всего внутреннее дело рабочего класса
этой страны и его авангарда — марксистско-ленинской
партии. А чтобы облегчить эту победу, социалистиче-
ские государства должны оказывать всестороннюю по-
мощь и поддержку опытом, примером, главным обра-
зом, хозяйственного строительства. «... Главное свое
воздействие на международную революцию мы оказы-
ваем своей хозяйственной политикой, — подчеркивал
В. И. Ленин, — ...на это поприще борьба перенесена
во всемирном масштабе. Решим мы эту задачу — и
тогда мы выиграли в международном масштабе навер-
няка и окончательно» Ч
Нельзя не напомнить в этой связи ту марксистскую
истину, что в конечном счете победа нового строя свя-
зана с тем, сумеет ли он создать более высокую про-
изводительность труда, побороть старый строй эконо-
мически именно в этой решающей сфере человеческой
деятельности. Вместо того чтобы добиваться хозяйст-
венных успехов,- практически доказав преимущества
социализма перед капитализмом и тем самым оказы-
вать главное свое воздействие на международную рево-
люцию, левые фразеры предлагают начать «революци-
онную» войну. Создается впечатление, что они не верят
в свои успехи и хотят внутренние экономические и
1 В. И. Ленин, т. 43, стр. 341.
118
вн'
иные затруднения решать с помощью
«революционной» войны.
Марксизм против экспорта революи
КПСС записано: «Пролетарская рем
стране, являясь частью мировой с«и
волюции, совершается^ рабочим
массами данной страны^. Революций •
заказу. Ее нельзя навязал, народу
ет в результате глубоких вгфтрем!
противоречий капитальна. По/е;
не может навязать ч
осчастлнвления, не Кл
беды» *. '
Левые фразе! ы \ш
капиталист'лептКТтр
иначе как Л|цем' । ев
этих стран н0\<£Г$г <
развязывали
уничтожили их^чраш
циализм, но не путем MiipondQ.' 1
совой борьбы, сох нА!яя м^ерг
культуру/SQ ЛГ X
z'— ПИКИ «Л||ПЛЮ1Л^НОйХ
ески, М1матичес№. Либо
осущссНованй*. либо Улг\> ог.ая борьба
евокф;ия. ЭтЬ<\чередг “ —-----------------
РЩУ1
рывая
в ЛЛчДОи
1ческой ря<
О^Лдн^м::
ГИЙ
Worn
ЬвЛ^ической р^
l-coV фоЛдн^ми
< пр«нсАдм
г ЛзвЖ?
fax и Ml
1иих£ние% ури
вцййны 1/omJ
Vi ем, и;
Йруя иде
класс /л
(Ойны a j
Шьндо
<061
[Cli
м не
1бЛне
лЛые
ia.’uiCTOB,
wJj* со-
г»мГклас-
tQOBiiyto
►во/и
р* вопрос
бо мир и
в " 1 и
ия. Эт>х\очеред4^^со;1П>з( представ-
ассудочную, тощую аКтряфщю, не отра-
ости пА^|Лходящ$Ьк процессов, но отра-
шь внЛший мо\1ХХ< кажимость. Он
гается тем тем: кажимость отождествляется
юстью, BHeiuW выдается за внутреннее, один
подменяется другим — прием, что и говорить,
офв-
и
Сто
метаф
ци
ф!
ля
.•
н
1ую
р
ПрОС
вно известный и излюбленный у стороннике
стики.
Однако диалектический анализ показывагг,
«.щбо—либо» не выражает дейстпнтг-
^ещей.^Гакая^ дилемма существует только b|i6ci
в фантазии левых фразеров, но в ясизни ее bqi_______
В действительности борьба за переход к социализму^
1 Материалы ХХП съезда КПСС, стр. 348.
11» •
борьба за мир, мирное сосуществование не исключают
друг друга, а тесно связаны между собою, составляя
неразрывное единство.
Первое, что нужно подчеркнуть в этой связи,— это
объективный характер как мирного сосуществования,
так и борьбы за переход к социализму и национальное
освобождение народов. Ни то, ни другое не зависит от
логических построений и существует помимо них.
Отрицать эти факты могут лишь люди, которые созна-
тельно закрывают глаза, чтобы не видеть, затыкают
уши, чтобы не слышать. Это, во-первых. Во-вторых,
сущность принципа мирного сосуществования двух си-
стем состоит в том, чтобы не допускать развязывания
мировой термоядерной войны между двумя системами
и разрешать спорные вопросы мирными средствами. Но
этот принцип вовсе не означает «векселя» на вечное
существование капитализма, или «примирение» классо-
вых противоречии капитализма, угнетенных и угнета-
телей. Левые подменяют один вопрос другим — вопрос
о мирном сосуществовании государств с различным
социальным строем вопросом о внутренних законо-
мерностях развития капитализма и неизбежности его
гибели. Суть такого софистического приема очевидна.
Он рассчитан на то, чтобы путем отождествления этих
разных вопросов прийти к своему пресловутому выводу
«либо-либо».
Но если бы мышление левых не ограничивалось «пу-
тешествием» от одной рассудочной абстракции к дру-
гой, а погружалось бы в глубинные процессы и «про-
свечивало» сущность вещей, они могли бы легко убе-
диться в следующем: коль скоро на нашей планете
сложились объективным ходом развития человечества
две системы, то их сосуществование является объек-
тивным фактом, уже не зависящим ни от рассуждений,
ни от желаний или воли тех или иных политиков,
теоретиков и прочих деятелей. Хотите вы или нет,
нравится вам или нет, но объективное бытие этих двух
систем не может быть подвергнуто сомнению. А раз
это так, то или вы признаете принцип мирного сосу-
ществования или, если вы этого не признаете, вы долж-
ны немедленно развязать войну. Не признавать же
этого объективного факта -и в то же время не развязы-
вать войну могут люди, о которых говорится: «Ни
120
в селе Богдан, ни в городе Селифан. Отсутствие опре-
деленности понятия, а тем более позиции, — проявле-
ние метафизики, а не диалектики.
Что же касается внутренних закономерностей раз-
вития капитализма, то марксизм более ста лет назад
с научной неопровержимостью доказал, что капитализм
своим саморазвитием подготавливает свое собственное
самоотрицание социализмом, порождает силы, условия
для этого своего самоотрицания и с исторической не-
избежностью сменяется социализмом в ходе пролетар-
ской революции и диктатуры пролетариата. Следова-
тельно, мирное сосуществование не отменяет законов
развития капитализма, не отменяет его гибели. Маркси-
стско-ленинские партии не рассматривают поэтому мир-
ное сосуществование двух систем как вечное, раз на-
всегда неизменное состояние человечества. Они не толь-
ко уверены в окончательной гибели капитализма и
окончательной победе коммунизма во всем мире, но
и добиваются этой высокой цели.
Мирное сосуществование не. есть примиренчество, не
‘есть отказ от принципов марксизма-ленинизмд, как это
изображается фразерами: оно не исключает классо-
вой борьбы, не исключает перехода к социализму. Мир-
ное сосуществование создает благоприятные предпо-
сылки для развития экономической и оборонной мощи
социалистического лагеря и усиления его роли как ре-
шающего фактора предотвращения мировой войны;
дает возможность все шире и глубже реализовать пре-
имущества и хозяйственные успехи социализма и ока-
зывать эффективное воздействие на рост революцион-
ных сил во всем мире, благоприятствуя созданию
революционной ситуации; способствует мобилизации
масс на борьбу за мир и за изоляцию монополистиче-
ской буржуазии; облегчает борьбу прогрессивных сил
против агрессивных устремлений империализма, про-
тив его попыток экспортировать контрреволюцию;
создает благоприятную обстановку для развертывания
национально-освободительного движения, а также для
оказания всевозможной помощи освободившимся от
колониального ига народам в их переходе к социализ-
му, минуя капиталистический путь. Именно обобщая
эти глубокие процессы, 81 компартия в своем Заявле-
нии записала: «В условиях мирного сосуществования
121
создаются благоприятные возможности для разверты-
вания классовой борьбы в капиталистических странах,
национально-освободительного движения народов ко-
лониальных и зависимых стран. В свою очередь, успе-
хи революционной классовой и национально-освободи-
тельной борьбы содействуют упрочению мирного сосу-
ществования» *.
И не удивительно, что практическое осуществление
политики мирного сосуществования есть острая, если
угодно, антагонистическая борьба социализма против
империализма во всех сферах общественной жизни.
Поэтому неправомерно отрывать борьбу за мирное со-
существование, т. е. борьбу за предотвращение миро-
вой войны, от борьбы против империализма, за нацио-
нальную независимость и социализм.
Указанная дилемма «либо—либо» тем более несо-
стоятельна, надуманна, поскольку она появилась на
свет в отрыве от жизни, вопреки очевидным фактам. А
факты таковы, что именно в обстановке мирного сосу-
ществования были достигнуты важные победы как в
классовой борьбе пролетариата, так и в национально-
освободительной борьбе народов за свое национальное
возрождение и независимость.
Характер и содержание мирового революционного
процесса в современную эпоху определяется слиянием
в единый поток борьбы с империализмом народов,
строящих социализм и коммунизм, революционного дви-
жения рабочего класса в капиталистических странах,
национально-освободительной борьбы угнетенных наро-
дов, общедемократических движений. В этом единстве
решающая роль принадлежит международному рабоче-
му классу и его детищу — мировой системе социализма:
центральное место среди всех задач, стоящих перед ан-
тиимпериалистическими силами, ныне занимает борьба
за предотвращение войны; социалистическая револю-
ция осуществляется в результате внутреннего развития
классовой борьбы в каждой стране, ее формы и пути
определяются конкретными условиями данной страны;
доведение до конца антиимпериалистической демокра-
тической революции, подготовка условий для образо-
1 Заявление Совещания коммунистических и рабочих партий
(«Правда» от 6 декабря 1960 г.).
122
вания государства национальной демократии и перехо-
да на некапиталистический путь развития; отношения
сотрудничества и взаимопомощи между социалистиче-
скими странами, сплоченность и единство международ-
ного коммунистического и рабочего движения; борьба
за мир, демократию, национальную независимость- и
социализм.
Одной из форм проявления метафизического спосо-
ба мышления у левых является их тезис о принципиаль-
ной недопустимости компромиссов с империализмом.
Раз империализм — враг социализма, следовательно,
компромиссы с этим врагом недопустимы. Как быть,
если жизнь богаче, разнообразнее, содержательнее,
чем эта мертвая фраза?
Исходя из своего тезиса «революционной» войны,
левые ратуют не за ослабление международной напря-
женности, а, напротив, за ее обострение. Поэтому им
не нравится, если намечаются кое-какие шаги, направ-
ленные на разрядку международной обстановки, и те
или иные компромиссы социалистических стран с импе-
риалистами по определенным вопросам они называют
«изменой делу социализма». Посмотрим, однако, ка-
ково принципиальное отношение марксизма-лениниз-
ма к вопросу о компромиссах с различными врагами
F вообще.
f. ' У марксистско-ленинских партий, в особенности у
к. КПСС, накоплен богатейший опыт борьбы против лево-
I анархистского понимания и политики в вопросе о тех
г или иных определенных компромиссах. С точки зрения
г левых, определенные практические компромиссы прин-
ципиально недопустимы и вредны для партии револю-
К ционного пролетариата. Так, например, бланкисты-ком-
Е. мунары в своем манифесте писали: «Мы — коммунисты
потому, что хотим достигнуть своей цели, не останавли»
ваясь на промежуточных станциях, не идти на компро-
миссы» *. Немецкие левые писали: «...со всей решитель-
ностью следует отвергнуть всякий компромисс с дру-
гими партиями, всякое возвращение к исторически и
политически изжитым формам борьбы парламентариз-
ме- ма, всякую политику лавирования и соглашательства»1 2.
1 В. И. Ленин, т. 41, стр. 50.
2 Т а м же, стр. 23.
123
Левые в рабочем движении нашей страны также высту-
пали принципиально против компромиссов с другими
партиями, против использования парламентских форм
борьбы и других легальных возможностей.
Как видим, современные левые не оригинальны. За-
долго до них были подобные левые, которые также в
принципе, категорически отвергали всякие компромиссы
с врагами. Но подобный нигилистический взгляд на
компромиссы ничего общего не имеет с потребностями
развития революционного содержания. «Отрицать, —
писал В. И. Ленин,— компромиссы «принципиально»,
отрицать всякую допустимость компромиссов вообще,
каких бы то ни было, есть ребячество, которое трудно
даже взять всерьез»1.
На вопрос о том, как и каким путем КПСС органи-
зовала победу нашего народа в борьбе за власть, за
социализм, можно дать следующий ответ: конечно, мно-
гие факторы в единстве обусловили эту победу благо-
даря тому, что КПСС диалектически использовала все
многообразие форм — видов борьбы, в том числе и та-
кую форму, как компромиссы с врагами социализма по
тем или иным вопросам.
В истории освободительного движения пролетариата
нашей страны и во имя его победы революционные
марксисты не раз заключали практические компромис-
сы с различными своими противниками. В 90-х годах
прошлого века В. И. Ленин заключал формальный
политический союз с легальными марксистами против
народников; в 1907 г. большевики заключили формаль-
ный политический блок на выборах в Думу с эсерами;
в 1903—1912 гг. большевики по нескольку раз бывали
с меньшевиками формально в одной партии; в 1912 г.
большевики заключили блок с меньшевиками-партий-
цами против августовского блока Троцкого; в годы пер-
вой мировой войны большевики заключали некоторый
компромисс с каутскианцами, левыми меньшевиками и
частью эсеров; в дни октябрьского переворота больше-
вики заключили компромисс с левыми эсерами и т. д.
и т. п.
Более того. Опираясь на практику революционной
1 В. И. Ленин, т. 4)1, стр. 20.
124
борьбы, В. И. Ленин подчеркивал обязательность искус-
ного использования определенных компромиссов как
формы борьбы пролетариата за победу его дела, ибо
нежелание или неумение достаточно гибко и своевре-
менно их использовать может привести революционную
партию к тяжелому поражению. Известно, что партия
в борьбе против троцкистов и левых коммунистов доби-
лась заключения Брестского мира. Условия Брестского
мира хотя были тяжелы, но в той обстановке он был
единственной возможностью сохранить и упрочить Со-
ветскую власть. «Это,— писал В. И. Ленин,— был дейст-
вительно компромисс с империалистами, но как раз
такой и в такой обстановке, который был обязателен»
Таким образом, догматически мыслящие левые, от-
рываясь от жизни, игнорируя движение, изменение пред-
мета и условия его развития навязывают ему абстракт-
ную фразу, подходят к нему не конкретно-исторически,
а догматически.
Рассмотрение предмета в движении, развитии, кон-
кретно-исторический подход к -нему содержит в себе
такой важнейший свой момент, как выделение, подчер-
кивание Существенного, «решающего звена» в цепи раз-
вития. Вместе с тем, анализ истории предмета должен
указать на те этапы, «узловые» линии, на те звенья,
уровни, состояния, которые предмет прошел в своем воз-
никновении и развитии, и указать на место, роль, поло-
жение каждого такого звена в цепи. Следовательно,
познающее мышление должно быть до такой степени
’гй'бким, п о д в и жны м' ч тб б ы просвечивать не только об-
щие черты всех звеньев цепи, но их различие, их осо-
бенности, четко и определенно указать на роль и место
каждого из них. Оно не должно игнорировать изменения
предмета, не должно абсолютизировать место и роль то-
го или иного звена развития, не должно игнорировать
того,, что в предмете^ возникла новое состояние, новое
вьГсшее звено, ныне характеризующее ejo/бпред^яюш^е
его сущность^ нё должно навязывать ему
оретичеСкую фразу, не отражающую его данного вые-
вшего состояния?’
Между тем, догматическое мышление именно так и
поступает при характеристике современной эпохи. Оно
1 В. И. Л е н и н, т. 41, стр. 19.
125
дальше цитат не идет. Но ведь цитирование в отрыве от
жизни есть нарушение всех требований и принципов ди-
алектической логики. Оно отнюдь не противоречит ме-
тафизическому способу мышления, а как раз есть одно
из его проявлений, поскольку конкретный анализ под-
меняется фразой.
Коммунистические партии, руководствуясь принци-
пами и требованиями диалектической логики, на основе
всестороннего анализа современной эпохи пришли к вы-
воду, что основным ее содержанием является переход к
социализму, что ныне главное содержание, главное на-
правление и главные особенности исторического разви-
тия определяют мировая социалистическая система, си-
лы, борющиеся против империализма за социалистиче-
ское переустройство общества. Что же противопостав-
ляют этому ясному, глубоко научно обоснованному вы-
воду догматики? Цитату — вот что! Они настаивают на
старой формуле: «Наша эпоха является эпохой импе-
риализма и пролетарских революций...»
Но на каком основании наша эпоха является эпохой
империализма? Разве на том, что пока на земле все
еще существует империализм! Невольно приходит на
ум мысль о том, что великий диалектик Гегель впрямь
предвидел догматизм сегодняшних левых, когда вы-
двигал свое знаменитое положение: «Все действительное
разумно, все разумное действительно». Подобно тому
как Фридрих Вильгельм III и его подданные под дей-
ствительностью тюнимали все существующее, так и со-
временные догматики под действительностью понимают
все существующее. Они видят, что ныне все еще сущест-
вует империализм, который некогда господствовал, и из
этих посылок делают вывод — наша эпоха есть эпоха
империализма. Тот же формально-логический прием!
Однако в понимании Гегеля и марксистов не все, что
существует, есть действительность. Действительно то,
что необходимо, жизнеспособно, жизнеутверждающе.
Гегель это выразил так: в своем развертывании
действительность раскрывается как необходимость.
Империализм, хотя и существует, но до такой степени
он стал паразитическим, загнивающим, неразумным,
что лишился необходимости, действительности. Но
если он стал -неразумным, недействительным и его
заменяет социализм, то как можно нашу эпоху
126
назвать эпохой империализма? Не значит ли это, что не
видят, не учитывают коренных изменений в соотношении
сил между социализмом и империализмом на между-
народной арене?
Действительным и разумным является социализм,
пробивающий себе путь несмотря ни на что, и переход
к нему. «Наша эпоха, основное содержание которой со-
ставляет переход от капитализма к социализму, нача-
тый Великой Октябрьской социалистической револю-
цией, есть эпоха борьбы двух противоположных общест-
венных систем, эпоха социалистических революций, эпо-
ха крушения империализма, ликвидации колониальной
системы, эпоха перехода на путь социализма все новых
народов, торжества социализма и коммунизма во все-
мирном масштабе» *.
То же самое нужно сказать об основном противоре-
чии нашей эпохи. Догматики и этот вопрос рассматри-
вают не конкретно-исторически, а метафизически. Они
подменяют диалектику софистикой и эклектикой и в
этом вопросе. Еще в первые дни Советской власти
В. И. Ленин писал: «...Взаимные отношения .народов,
вся мировая система государств определяются борьбой
небольшой группы империалистических наций против со-
ветского движения и советских государств, во главе ко-
торых стоит Советская Россия»1 2.
Таким образом, В. И. Ленин определенно выделяет и
подчеркивает основное противоречие между социализ-
мом и империализмом. Противоречий в современном ми-
ре— множество. Но именно указанное противоречие
является главным, основным, без учета которого невоз-
можно решить ни единого политического вопроса. Только
исходя из этого «политические вопросы могут быть пра-
вильно поставлены и разрешены коммунистическими
партиями как в цивилизованных, так и в отсталых стра-
нах» 3.
Разумеется, это противоречие выступает ныне более
рельефно, более отчетливо, как основное, в связи с рос-
том мировой социалистической системы. Но догматики
1 Заявление Совещания Коммунистических и рабочих партий.
(«Правда» от 6 декабря 1960 г.).
1 В. И. Ленин, т. 41, стр. 242.
3 Там же.
127
не согласны с этим. Они под видом «всестороннего»
учета противоречий современной эпохи по существу
снимают вопрос об основном противоречии. Так, напри-
мер, они утверждают, что ныне существует четыре яко-
бы равнозначных основных противоречия: между социа-
листическим и империалистическим лагерями, между
пролетариатом и буржуазией в капиталистических стра-
нах между угнетенными нациями и империализмом,
между империалистическими странами и между монопо-
лиями. Такой «всесторонний» учет противоречий
явно игнорирует основное противоречие, содержит в се-
бе его недооценку. Но мы уже говорили раньше о таком
софистическом приеме, когда под видом «всесторонно-
сти» учета всех сторон предмета отрицают сущность пли
последнюю растворяют в хаотической массе деталей и
частностей так, что вместо конкретного понятия полу-
чается эклектическая смесь абстрактных определений.
Заметим в этой связи, что сверх того к игнорированию
основного противоречия эпохи догматики приходят еще
и другим путем, когда страны Азии, Африки и Латин-
ской Америки объявляются «узловым пунктом всех су-
ществующих в мире противоречий», «главной зоной бурь
мировой революции». Но это явное преуменьшение зна-
чения борьбы двух систем, основного противоречия на-
шей эпохи, а также борьбы рабочего класса в капитали-
стических странах. Здесь впрямь классовый подход к
столь серьезным и сложным социальным вопросам под-
меняется географическими соображениями.
Рассмотрение предмета в движении и развитии поз-
воляет нам раскрыть не только его сущность, но и тен:_
депцию развития предмета, формы и ^условия его пере-
хода к^высшему. Разумеется^условия перехода к выс-
шей формёПвбЗМЬЖно понять на основе правильного на-
учного анализа самой сущности и тенденции развития
предмета, следовательно, недопустима недооценка это-
го обстоятельства. По рассмотрение было бы неполным,
не всесторонним, не объективным, если игнорировать
формы проявления сущности, условия перехода к выс-
шей форме.
Так на основе всестороннего диалектического анализа
сущности капитализма эпохи империализма В. И. Ленин
пришел к ряду выводов, имеющих жизненно важное зна-
чение для судеб мировой пролетарской революции. Мож-
128
но сослаться на два из них:'-а^ц£позмажноетн-едновр^
менной победы. вр_рсех странах и возможности победы п
мировой революции в одной "стране или в нескольких . I
странах; и ITTOM, ч1иТёр?хзд‘^ТМПШжзму может на- □
“Чатьс>ГВ Иране не обязательно'с высоким уровней-раз- Z_.
вития'капитализма, можио-л-хо-хредяимурЬвнем. Со-
вершенно очевидно, что теперь, когда эти выводы прак-
тически реализованы, стали реальной действительностью,
легко убедиться в жизненности требований диалекти-
ческой логики.
Сообразно с этими выводами В. И. Ленин разрабо-
тал учение/о многообразии форм перехода к социализ-
му. Конкретно-исторический анализ самой сущности мо-
нополистического капитализма, особенностей его раз-
вития позволили В. И. Ленину ставить вопрос о формах
и условиях перехода к социализму.
Характерно, что современные догматики верны са-
мим себе и в вопросе о многообразии форм перехода к
социализму. Для них, собственно, не существует этого
многообразия. И в этом вопросе они руководствуются
«дежурной» фразой, подменяя действительно, конкрет-
но-исторический анализ заранее заученной*фразой. Для
перехода к социализму у них существует только одна
форма — вооруженное восстание. Они мыслят только од-
ними военными категориями: доведение до полной побе-
ды мировой революции возможно путем «революцион-
ной» войны, переход данной страны к социализму возмо-
жен только вооруженным путем, разрешение того или
иного политического кризиса возможно военным путем
и т. д. Они не допускают ни многообразия форм и средств
разрешения коренных социальных проблем, ни мно-
гообразия форм перехода к социализму. Однако подоб-
ная тощая абстракция есть не что иное, как форма про-
явления софистики и догматизма.
Этот софистический способ применяется и к такому
сложному вопросу, как разрешение основного противо-
речия между социализмом и империализмом. В пред-
ставлейии догматиков существует-лишь одна-единствен-
ная форма разрешения противоречия между социализ-
мом и империализмом — война, а кто не согласен
с этим, тот извращает закон единства и борьбы проти-
воположностей и проповедует примирение противоре-
чий, тот не марксист, не диалектик.
9. Диалектическая логика
129
Однако интересами развития революции диктуется
необходимость отыскания, нахождения таких конкрет-
ных форм разрешения основного противоречия нашей
эпохи, которые исключили бы термоядерную войну. Ра-
зумеется, это противоречие является острым, резким,
антагонистическим. Ни принцип мирного сосуществова-
ния, ни те или иные компромиссы между двумя систе-
мами сами по себе не снимают этого противоречия: про-
тиворечия не примиряются, а разрешаются, и если бы-
ло бы возможно их примирение, то не было бы никако-
го развития.
В данном случае мы хотели лишь подчеркнуть сле-
дующие общеизвестные истины: 1) основное противо-
речие нашей эпохи является резко антагонистическим;
2) всякое противоречие неизбежно разрешается, а сле-
довательно, и основное противоречие рано или поздно,
но с исторической 'неизбежностью, «разрешится; 3) су-
ществуют различные формы, средства, возможности
разрешения основного противоречия.
На первый взгляд покажется, что раз основное.про-
тиворечие нашей эпохи является антагонистическим, а
антагонистическое противоречие разрешается, как пра-
вило, насильственным путем, то война мржду двумя си-
стемами неизбежна. -К тому же она выглядит как един-
ственное средство его разрешения.
Но это лишь на первый взгляд. Мышление, удовлет-
воряющееся отражением внешнего сходства внешних
признаков вещей и не отражающее их внутреннюю при-
роду, сущность — как раз и есть., софистическое, догма-
тическое мышление. Прежде всего следует ответить на
вопрос: что означает разрешение основного .проти-
воречия? Каждому марксисту ясно, что разрешение ос-
новного противоречия-между двумя системами есть лик-
видация капитализма, империализма вообще, во всем
мире. С1 ликвидацией капитализма на земле утвердится
одна-единственная социалистическая система, и это са-
мо по себе означает полное и окончательное разрешение
этого противоречия. Следовательно, весь вопрос в лик-
видации капитализма. Ну а как осуществлять эту ликви-
дацию? Это уже внутреннее дело (рабочего класса, на-
рода каждой капиталистической страны. Ликвидация
капитализма, начавшаяся с октября 1917 г., есть
сложный, диалектический процесс, происходящий в раз-
130-
ное время в. разных странах, по мере созидания, вызре-
цдрия объективных и субъективных факторов револю-
ции. В современных условиях ликвидация капитализма
в каждой капиталистической стране предполагает свое-
образные, специфические формы, пути, средства и т. д.,
присущие трлько данной стране и вытекающие из внут-
ренних потребностей развития революции в данной
Стране.
Условия развития освободительного движения рабо-
чего класса в различных странах различны. Различные
условия требуют не навязывания единой формы всем
странам, а многообразия форм борьбы. Все страны не-
избежно придут к социализму, но придут разными пу-
тями, соответствующими условиям развития освободи-
тельного движения в разных странах.
Внутренними условиям^, определяющими собой раз-
личные формы этого перехода, являются: уровень разви-
тия экономической и политической жизни, острота.клас-
совых противоречий, соотношение классовых сил, сте-
пень политической зрелости пролетариата, его сплочен-,
ность, единство, наличие революционной партии, ее тео-'
рии и руководителей, наличие союзников пролетариата,
степень организованности его противника, национальные
традиции, учреждения, обычаи, нравы данного народа
и т. д. и т. п. Эти внутренние условия различны в разных
странах. Все страны отличаются друг от друга этими
своими внутренними условиями развития. Вместе с тем
внутренние условия, перехода к социализму нельзя отры-
вать от внешних условий. Внешними условиями являют-
ся: соотношение классовых сил на_международной аре-
не, интернациональные связи пролетариата данной стра-
ны и т. д. Эти внешние условия в единстве с внутренни-
ми не могут не оказывать действенного влияния как на
формы, средства, пути перехода различных стран к со-
циализму, так и на масштабы, глубину, и продолжитель-
ность самого процесса.
Под многообразием форм перехода различных стран
к. социализму марксизм прежде всего подразумевает
многообразие политических фор;и диктатуры^ пролетари-
ата. РеТпающим и обязательным условием перехода
всех стран к социализму является диктатура., пролетай ।
риата, которая исторически ”неизбежн^'ЖТ’Т!ЖТПГяа^'
ции частной собственности, для подавления еопротнвле-
9*
131
ния свергнутых эксплуататоров и организации социали-
стического строительства, для переустройства всей об-
щественной жизни на социалистических началах. Раз-
витие вперед — к коммунизму, учил В. И. Ленин, идет
через диктатуру пролетариата и иначе идти тте Гложет,
ибо выполнить эти задачи больше некому и иным путем
нельзя 1. Но так как диктатура пролетариата не может
быть экспортирована из одной страны в другую, а являет-
ся продуктом экономического и политического хода раз-
вития каждой конкретной страны, то в зависимости от
совокупности исторических условий развития различных
стран разновидности и формы ее бывают различны. Пе-
реход от капитализма к социализму-является сложным,
богатым по своему содержанию и формам, естественно-
историческим, революционным процессом, соответствую-
щим условиям развития каждой отдельной страны.
Этими условиями, в частности, объясняется тот
факт, что, наряду с советской формой государственной
власти, возникла форма народной демократии в ряде
стран Европы и Азии. Возможно использование и та-
кой формы, как парла1ме>нт, в определенных условиях.
В условиях развития революции нашей страны пар-
ламент не мог быть революционной формой диктатуры
пролетариата. Наш народ отверг парламент как реак-
ционную форму политической власти. Советская форма
была единственно верной, революционной формой дикта-
туры пролетариата у нас. Но это не значит, что парла-
ментская форма является реакционной всегда, во всех
странах, при всех условиях. К сожалению, так понимают
левые. Они считают^ что марксистско-ленинские партии
не должны использовать парламент, поскольку он—фор-
ма диктатуры буржуазии. А раз так, то эта форма не
может стать формой диктатуры пролетариата. Поэтому
они обвиняют компартии, выступающие за использова-
ние этой формы в «парламентском кретинизме», в «со-
циал-демократизме» и т. д.
И как не вспомнить в этой связи слова В. И. Ленина
о том, что бороться надо не против парламентских форм,
а за революционное, коммунистическое использование
парламентских форм. «Критику — и самую резкую, бес-
пощадную, непримиримую критику — следует направ-
лять,— писал он, — не против парламентаризма или пар-
1 См. В. И. Л е н и н, т. 33, стр. 88.
132
• ламентской деятельности, а против тех вождей, которые
не умеют — и еще более тех,, кои не хотят — использо-
вать парламентских выборов и парламентской трибуны
по-революционному, по-коммунистически».1
Развивая дальше гениальные ленинские положения
о диалектическом использовании многообразия форм
Тдля победы пролетарской революции, XX—ХХШ съезды
КПСС указали, что в новых условиях в ряде капитали-
стических стран возможно прийти к социализму не пу-
тем уничтожения парламента, а путем коренного изме-
нения его реакционного содержания. Коммунистические
и рабочие партии ряда капиталистических стран имеют
реальную возможность объединить вокруг себя подав-
ляющее большинство народа, нанести поражение реак-
ционным силам и преобразовать парламент в орудие во-
ли огромного большинства народа. Завоевав парламент-
ское большинство, изменив реакционное содержание
парламента и превратив его из орудия угнетения и экс-
плуатации трудящихся в орудие подлинной народной
демократии, рабочий класс может формировать народ-
ное правительство и осуществить социалистические пре-
образования.
Под многообразием форм перехода к v социализму
подразумеваются и разнобразные пути или средства пе-
рехода, в частности мирного или немирного в одних
странах, в одних условиях переход1 может осуществлять-
ся такими средствами, как вооруженное восстание, граж-
дансгая война и т. д., в других — мирными средствами.
Все зависит от совокупности всех условий. Кто думает
об «экспорте революции», тот, во-первых, порывает с
марксистским учением о диктатуре пролетариата как о
внутренней диалектике перехода к социализму, а, во-вто-
рых, тот не может допускать далее мысли о многообра-
зии форм и средств перехода к социализму^, поскольку
экспорт “революции предполагает лишь одну форму, а
именно — военную. Тощая цель для своей реализации и
требует ^абстрактного единообразия^
Опасность левого фразерства состоит как раз в том,
что яркие, внешне «эффектные» фразы о революцион-
ности, р «мировой революции», о «революционной» вой-
не и т. д. на деле заслоняют, выхолащивают, уничто-
жают, сводят на нет вопрос о конкретных путях и сред-
1 В. И. Л е н и и, т. 41, стр. 49.
133
ствах перехода к социализму и таким образом мешают
этому переходу. Абстрактное, не имеющее никакого по-
ложительного значения для перехода к социализму, «ре-
волюционное фразерство» способно только отвлекать
внимание от главного, а именно — от поисков соответ-
ствующих для данной страны форм и средств перехода^
к социализму. ( **
Таким образом, абстрактный историзм догматиков
игнорирует объективные внутренние закономерности и
реальные предпосылки возникновения коммунистической
формации, требует решения внутренних вопросов соци-
алистических преобразований в различных странах с
помощью или посредством внешней войны между госу-
дарствами. Вместо всестороннего анализа жизненных
процессов — революционная фраза; вместо конкретно-
сти истины — тощая абстракция; вместо-диалектической
логики — формально-логическая силлогистика; вместо
анализа данных практики жизни — цитата; вместо кон-
кретного историзма—софистика и эклектицизм. Тако-
вы логические корни премудростей догматиков.
Итак, рассмотрение предмета в движении, разви-
тии является важнейшим принципом постижения
истины, познания сущности, а также форм и условий ее
проявления. Нарушение этого требования диалектиче-
ской логики — характерная черта современного догма-
тизма в рабочем движении.
Если логическими основаниями современных .реви-
зионистов, как мы видели выше, является абсолютизация
гибкости понятий, расширительная интерпретация ка-
чественной определённости явлений и т.ж д., то логиче-
скими основаниями современного догматизма является
абсолютизация устойчивости понятий, устойчивости
предмета, его рассмотрение вне движения и развития.
Обе крайности с разных сторон приходят к отрицанию
закономерностей, форм и условий перехода к социа-
лизму.
Из анализа требований диалектической логики —
объективности рассмотрения, всесторонности, конкретно-
сти рассмотрения и рассмотрения предмета в развитии—
непреложно напрашивается следующий важный для поз-
нания и практики вывод: научная истина может быть
постигнута только при соблюдении и неуклонном,
неукоснительном применении в научном исследовании
134
этих требований. И, напротив, нарушение этих требо-
ваний ведет к софистике и эклектике, являющихся вра-
гом научного познания.
Мышление как ревизионистов, так и догматиков яв-
ляется односторонним, тощим по содержанию и харак-
теризуется следующими основными чертами:
а) оно ограничивается эмпирическим-усвоением то- '
го, что лежит на поверхности,.не нроникая в сущность
явлений, т. е. познает вещи не так, как есть, а как дают- 1
ся в кажимости; |
б) оно не идет дальше неподвижных определенно- I
стей, не идет дальше абстрактного тождества, поэтому
• не ставит задачи погружаться во внутреннюю природу
вещей, открывать тенденцию развития, их внутреннюю
противоречивость;
в) оно не является конкретным, не воспроизводит
\ предмет исследования конкретно, всесторонне, в полноте,
поскольку пренебрегает учетом условий, факторов раз-
вития предмета, пренебрегает конкретностью истины,
познания, конкретностью историзма. Поэтому оно либо
«слишком учитывает» условия и преувеличивает .роль
момента, кусочка, часть выдает за целое (ревизиони-
сты), либо вовсе не учитывает их и не видит и не хочет ,
видеть изменений условий и обстоятельств (догматизм). I
Обе эти крайности «сходятся» на том, что в сущности
предмет изображают искаженно, односторонне, однобо-
ко, неверно;
г)-оно извращает принцип истодизма. отрывается от
практики, оУжйзни, диалектГОУ^подменяет софистикой, I
> трусливо запирается в скорлупу рассудочного мПШле-
ния, не пытаясь прорвать еггт узееть,-ед посте ронность и
совершить переход к разуму, к диалектическому мыш-
лению.
Сущность софистики состоит в преднамеренно или
бессознательно ложном доказательстве; в таком внешне
. доказательном, правдоподобном, внешне убедительном
умозаключении, которое содержит в себе завуалирован-
/ ное заблуждение, ошибку, извращение сущности. Внеш-
нее правдоподобие прикрывает внутреннюю ложь. Су-
ществует множество путей и способов подхода или пе- ‘
рехода к софистике: это и уход от предмета, нарушение
объективности рассмотрения, когда предмет исследова-
ния подменяется другим; и абсолютизация противопо-
135
ложностей, когда игнорируется их взаимопроникнове-
ние или тождество и берется только их различие, их
взаимоисключение; и "абсолютизация тождества, когда
игнорируется различие; и абсолютизация гибкости по-
нятий, их гибкость понимается абсолютно, игнорируют-
ся границы их истинности, их устойчивости; и
абсолютизация устойчивости понятий, когда игнориру-
ется их гибкость, подвижность; и абстрактный, антиисто-
рический подход, когда предмет подменяется его пред-
посылкой; и выхватывание отдельных кусочков, когда
вместо анализа целого рассматривается его элемент, ко-
торый выдается за целое; и игнорирование качествен-
ного своеобразия явления, обусловленного его местом,
связями в различных системах и образованиях; и зама-
зывание сущности, когда конкретный анализ подменяет-
ся внешними случайными признаками; и абсолютизация
всесторонности рассмотрения, когда более детальное,
«всестороннее» изучение предмета приводит к растворе-
нию его сущности в деталях, т. е. к ее отрицанию; и, как
пишет Гегель, «рассуждение из необоснованной предпо-
сылки, принимаемой без критики и необдуманно»; и иг-
норирование конкретности рассмотрения, когда вместо
воспроизведения предмета как диалектически расчле-
ненного единого целого преподносится механическая
сумма признаков; и игнорирование требования рассмо-
трения предмета в развитии, абсолютизация устойчиво-
сти предмета и представлений о нем, когда знание од-
ного состояния, уровня предмета в одних условиях ме-
ханически распространяют на другое состояние в дру-
гих условиях и т. д. и т. п.
Разумеется, мы не исчерпали всех путей и способов
перехода к софистике. Безусловно, имеют место и дру-
гие пути. Но ближайшее рассмотрение показывает, что
софистика проявляет себя в любой форме, там, где до-
пускается нарушение требований диалектической логики.
г Глава IV . '
ПРАКТИКА—КРИТЕРИЙ ИСТИНЫ
Следующим основным требованием диалектической
логики является признание решающей роли обществен-
но-исторической практики в познании и преобразовании
действительности.
Источником всех наших знаний является практика.
Практическое, чувственно-предметное взаимодействие че-
ловека с окружающим миром имеет социальную приро-
ду. Поэтому уровень человеческого познания на каждом'
историческом отрезке времени обусловливаете^ уровнем
производства- С развитием общественной практики и
эмпирическое ознакомление с предметами и теоретиче-
ское, мышление претерпевают существенные,, качествен-
ные изменения.
Уже будучи очерченными практикой явления дей-
ствительности становятся объектом для размышления.
Практика поставляет науке,эмпирический материал, а
также ставит перед ней новые проблемы и задачи, тре-
бующие своего разрешения. Мысленное овладение пред-
метом производно от практического его овладения. По-
знание начинается с практики, протекает на базе прак-
тик щ определяется и направляется практикой. Этим
^объясняется, в частности, то, что многие недостатки мы-
шления связаны с ограниченным или несовершенным
характером его основы — практики.
В предметно-преобразовательной деятельности людей
те или иные явления действительности первоначально
обнаруживают себя чувственно, т. е. в результате непо-
средственного воздействия объекта на познающий
137
субъект. Но чувственно-тфиксируемое явление всегда
есть эффект взаимодействия каких-то конечных, инди-
видуальных ‘условий-ВдАком-взаимодействии собствен-
ная природа объект^'может выявлятБСятгеполно, частич-
но, односторонне. Поэтому и познание, опирающееся на
свидетельство одних толщсо органов чувств, еще_це отде-
ляет предмет от индивидуальных условий его существо-
вания: оно слишком привязано к своему объекту. Такое
эмпирическое по .своему характеру познание фиксирует
явления природы без знания законов, ими управляющих,
а потому и оказывается в основном на уровне кажимо-
сти, или внешней видимости вещей.
Эмпирическое овладение природою исторически удов-
летворяло потребности неразвитого производства и об-
мена. Так, в донаучную эпоху химия была известна глав-
ным образом как магическое искусство приготовления
золота и серебра. Химический процесс — горение и
физически и—-нагревание в ту пору не различались. Из
того факта, что некоторые вещества при обжигании раз-
лагаются, был сделан вывод, что при горении все веще-
ства разлагаются. Огонь объяснялся как универсальный
анализатор всех смешанных тел. Такие взгляды просу-
ществовали почти до XVIII в. и, по существу, легли в
основу флогистики. Лишь в связи с .созданием кислород-
ной теории горения на основе накопления новых фактов
и экспериментальных данных флогистика была опровер-
гнута. Кислородная теория горения, созданная А. Л. Ла-
вуазье, разумеется, не, охватывала еще всей совокупно*
сти химических реакций, составляющих интерес химии
как науки. Основной химической -ч>^р я" iгё?т"п а™м-
но-молекулярная теория строения материи. Начало pj3-
работки этой ведущей. теории современной химии по-
ложили Дж. Дальтон, С. Канниццаро. Процесс станов-
ления атомно-молекулярной теории завершается в связи
с разработкой А. М. Бутлеровым теории -химического
строения (1861 г.) и открытием периодического закона
химических элементов Д. И. Менделеевым'.(1869 г.).
К началу 70-х гг. XIX в. в химии накопился громад-
ный фактический материал: сведения более чем о 60 хи-
мических элементах, их химических и физических свой-
ствах, данные об основных соединениях элементов, опи-
сание химических реакций. Наукой были исследованы
важнейшие свойства химических элементов: атомный
138
ли зависимость одних свойств элемента от других, эти
вопросы не находили еще научного ответа.
Внутренняя связь всех химических элементов между
собой не была выявлена, и химические открытия в зна-
чительнои степени были делом случая. Таким образом,
главной задачей химии стала необходимость свести в
стройное единое целое запас знаний, накопленных к се-
редине XIX в. В решение этой задачи и внес свой вклад
Д. И. Менделеев, который неустанно стремился превра-
тить химию из науки эмпирической-в неуку твирежче-
скую, базирующуюся на объективных и общих законах
природы.
Поскольку вопрос ставился о характере связи хими-
ческих элементов, о причине их сходства, ответ на него,
за недостатком эмпирических данных, мог принять толь-
ко одну форму — форму выдвижения научной„гипотезы.
Но когда ученый развивает естественно-научную ги-
потезу логическими средствами, ограничиваясь одними *
рассуждениями, неизбежно возникает опасность, что по-
строенный таким образом мир окажется несхожим с дей-
что чисто логическим действиям, которые допускают
ди1ць'~дбказатёль?Тво путем умозаключения, «не свойст-
венна .пддмкаделшая достоверность», существует прин-
'ципиальное различие между гипотезой, развитой логи-
ческими средствами, и теорией, получившей всестооон-I
нее практическое обоснование, г
Действительно, когда практика носит отрывочный,
бессвязный характер, то и знание, мысленно воссоздаю-
щее предмет как целое по этим отрывочным, неполным
данным, приобретает характер научного предположения.
На этом этапе теоретическое объяснение опережает
.практическое исследование. Упреждение теорией прак-
тики означает возникновение расхождения между обоб-
'ЗДенным характером'закона в теории и несоответствую-
щим ^рбвнём'практикй.''а~"р~аз~рёЙ№нйё этого'1 противбрё^*
чия приводит к п рёвр ащёцй'ю н'аУЦЙбГбИрёДГГблиЖёВйя—
'“в“доказанную/Ристину. , .....”. '
дЙстина умозаключения» корректируется и исправ-
дяется Ър'актикоиТно в то же время тот способ ббъяс-'
’нения фактов, который соответствует теоретическому по-
ниманию предмета, оказывается неизмеримо выше от-
,189
правных эмпирических моментов развития теории.
Поскольку эмпирический опыт ограничен как по глу-
бине проникновения в сущность явлений, так и по широ-
те их охвата, то теоретическое воспроизведение предмета
исследования оказывается ближе к объективной истине*
чем простое эмпирическое ознакомление с явлениями
той же предметной области. Простейшая чувственная до-
стоверность ограничена, поскольку она скользит по по-
верхности вещей, ничего в них не исключая, как это де-
лает мышление путйл абстракции.
Теоретическое понимание тем и отличается от эмпи-
рического описания, чго оно опирается нз-чщднание за-
кона целого, и на этой основе открывает неограниченные
возможности предвидения как того, что еще неизвестно*
но ^1хущ£ств^ет^ УЖ€^В природе, таи и того, что^должно^
возникнуть-^" о^уще^ГГХШя сейчас зтого еше и нет. В
истории науки предсказание Д. И. Менделеевым свойств
трех ранее неоткрытых элементов (галлия, скандия и
германия) —-это один из самых ярких^примеров монщ^
и силы человеческого разума. < 7
В результате открытия этих элементов закон Менде-
леева перестал быть только гипотезой, а превратился в
научно доказанную истину. Если до Менделеева никто*
не мог утвердительно“сказать, есть ли еще в природе но-
вые элементы и какими физическими и химическими,
свойствами они обладают, то благодаря периодическому
закону открытие элементов перестало быть простой слу-
чайностью. От поисков вслепую перешли к исследова-
ниям на строго научной основе, руководствуясь темп
свойствами, которые предопределяются местом элемен-
та в периодической системе.
Таким образом, хотя верховным судьей любой теории*
является практика, но практика эмпирических- действий*
фиксирующюг-явления, а не их сущность, еще, не может
служить критерием достоверности' научной теории. Дей-
ствительно, ведь не всякий уровень развития практики
может служить средством обоснования jrakoHa. В Отдель-
ных опытам (тгабтггодетп^^тг^ксгТёрй м ентах) а кон ре-
ализуется не полностью, а только отчасти. Где же гаран-
тия того, что закон всестороннее раскрывается именно в.
тех опытах и экспериментах, с которыми имеет дело уче-
ный? Иными словами, всякая Ли практика обладает до-
стоинством всеобщности?
140
Отвечай на этот вопрос, ijbi хотим подчеркнуть, что
•достоинство всеобщности приобретает та практика,
которая сама выступает лишь кХк реализация, опредме-
чивание логически организованной си^ешгизналНа, т. е>
Теоретического воспрой^еЛе^яоб^
В практике, приобретающей теоретическую форму,
находит свое выражение характерна^кособенность сов-
ременной науки: новое качество практики^вядетельывуег"
о возрастании творческой активности познающего субъ-
екта не только в сферелдедльных, но и в сфере матери-
альных способов освоения мира. Практическая деятель-
ность, получившая теоретическое обоснование, становит-
ся столь же раскрепощенной, как и духовная деятель-
ность общества. Естественнонаучным подтверждением
вывода о слиянии в наши дни теоретического познания
и практического овладения предметом в единый процесс
служит история открытия таких химических элементов,
^ак^^птущш*.плутоний, америций, кюрий, берклий, ка-
лифорнии, эйнштейнии,“фермий, менделевий, 102, 103,
104-й элементы.
Периодический закон Д. И. Менделеева получил свою
дальнейшую конкретизацию в связи с разработкой тео-
рии радиоактивного распада атомов (1903 г.), квантово-
электронной теории строения атомов (1913—1923 гг.), а
также протонно-нейтронной теории строения ядра атома
(1932 г.). z
Первая попытка создать* заурановые элементы была
предпринята итальянскими физиками Э. Ферми, Э. Сег-
ре и их сотрудниками, которые в 1934 г. производили
бомбардировку урана нейтронами. Возникло предполо-
жение, что в результате действия нейтронов масса ядер
увеличивалась, и образовывались новые трансурановые
элементы. В действительности же, то, что наблюдал
Ферми, была новая ядерная реакция — деление ядер
урана. Это показали О. Ган и Ф. С. Штрасман в 1939 г.
Открытие элемента с атомным № 93 было осущест-
влено в Беркли в 1940 г. Э. М. Макмилланом. В качестве
, мишени для 150-сантиметрового циклотрона использо-
валась книжечка из папиросной бумаги, на первую стра-
ничку которой был нанесен тонкий слой окиси урана.
После бомбардировки урана нейтронами выяснилось, что
первый листик бумаги, на котором находился уран, со-
держал также радиоактивный продукт, который имел
И1
иной период полураспада и иные свойства, нежели про-
дукты деления в других дистихах книжечки. Новый хи-ж
мический элемент был уазван нептунием. Было известно,
что новый элемент должен иметь на один прото-н боль-
ше, чем уран, усчитали, что элемент №93 должен быть,
аналогом рения. В действительности же Д. М. Макмил-
лан и Ф. Эйбелъсон установили, что нептуний ничуть не
похож на рений.
Теория утверждала, что радиоактивный распад, ко-
торый претерпевает нептуний, испуская электроны, всег-
да связан с переходом нейтрона в протон. Отсюда сле-
довал вывод, что добавка одного протона к ядру 93-го
элемента даст элемент с атомным номером 94.
Трансурановые элементы Np и Рп первоначально бы-
ли отнесены: Np к VII группе, а Рп к VIIJ группе перио-
дической системы. Но уже Макмиллан установил, что
нептуний совершенно не похож на рений, а плутоний
оказался не похожим на осмий. Следовательно, практика
научных наблюдений и экспериментов не подтверждала
теоретического размещения указанных элементов в пе-
риодической системе.
Тем самым практика раскрыла ограниченность ста-
рой теории и потребовала ее дальнейшей надстройки.
Дальнейшее развитие теории химической организации
вещества приняло такой вид: Г. Сиборг пришел к вы-
воду, что из элементов тяжелее актиния необходимо
составить особый ряд, аналогичный ряду редких земель,
или лантанидов.
По теории Сиборга, все элементы — с № 89 по
№ 103 — составляют семейство актинидов: по свойствам
они близки к актинию и располагаются в! периодической
системе непосредственно после радия, точно так же, как
лантаниды размещены вместе с лантаном между Ва и
Hf. Согласно новой теории, следующие за Рп элементы
№ 95 и № 96 должны были бы быть не аналогами Sz и
Pt, а аналогами Ей и Gd.
До тех пор, пока Сиборг и его коллеги рассматрива-
ли элементы № 95 и № 96 как аналоги VIII группы, им
никак не удавалось их химически индетифицировать.
Осуществляя различные ядерные эксперименты, сотруд-
ники металлургической лаборатории Чикагского универ-
ситета производили длительные и сложные химические
142
процессы: пытались изолировать микроскопические сле-
ды новых атомов. Но все безуспешно. Получить новый
элемент оказывалось несравненно легче, чем обнаружить
его, доказать, что_он действительно открыт. Но -как
только были поставлены эксперименты, соответствующие
новым теоретическим представлением, предложенным
Г. Сиборгом, элементы 95 и 96 были тотчас открыты. По
аналогии а Ей элемент 95 был назван ам'ерицием, а эле-
мент 96 по аналогии с Gd был назван кюрием в память
о Марии и Пьере Кюри.
Опираясь. на уже оправдавшие себя теоретические
представления Г. Сиборга, американские химики-ядер-
щики в 1949—1950 гг. открывают 97-й и 98-й элементы,
названные берклием и калифорнием. В продуктах
термоядерного взрыва, произведенного США в 1962 г.,
были открыты элемент № 99 — эйнштейний и № 100 —
фермий. Следующий 101-й элемент был получен путем
бомбардировки эйнштейния ядрами гелия. Мишенью
для пучка ядер гелия служил кружочек очень тонкой
золотой фольги, на заднюю поверхность которой был
нанесен электролитическим способом неразличимый про-
стым глазом слой эйнштейния — несколько миллиардов
атомов. Позади мишени была расположена еще одна
золотая фольга, которая захватывала атомы нового
элемента, как только они вылетали из мишени. Уста-
новление аналогии актинидов с лантанидами предоп-
ределило химический (метод их (идентификации. Из
радиоактивных продуктов актиниды были выделены
посредством так называемого ионообменного абсорб-
ционно-эволюционного метода.
С 1955 г. работы по синтезу трансурановых элемен-
тов ведутся главным образом в СССР и США. Элемент
102 был открыт почти одновременно в Швеции, СССР,
США в 1957 р. В апреле 1961 г. было сообщено о син-
тезе 103-го элемента в Радиационной лаборатории
Калифорнийского университета. С тех пор в СССР и
США велись усиленные работы'по синтезу .104-го эле-
мента. 26 августа 1964 г. Государственный комитет по
использованию атомной энергии СССР сообщил об
открытии 104-го элемента группой физиков, химиков и
механиков в Лаборатории ядерных реакций под руко-
водством члена-корреспондента АН СССР Г. И. Флеро-
ва. Открытие было осуществлено коллективом ученых
из
Объединенного института/'ядерных исследований в со-
ставе Ю. Оганесяна, X). Лобанова, В. Кузнецова,
В. Друина, В. Перельлша, К. Гаврилова, С. Третьяко-
вой, В. Плотко. /
Менделеевская/истема в продолжение почти столе-
хтия служила клюйом к открытию новых элементов.
.Она являлась тем теоретическим принципом, без
которого было бы немыслимо понимание структуры хи-
мической организации вещества, искусственного синте-
за новых химических элементов. Вместе с тем, расши-
рение сферы применения теории строения материи
привело к уточнению и углублению самой теории, к
расширению сферы познаваемого и уже познанного..
Источником обогащения наших знаний новыми све-
дениями и выводами явилась не сама природа, а >
практическое изменение природы человеком. Лишь бла-
годаря успехам развития производства, техники объек-
ты природы превратились в предмет познания. Предмет
природы становится предметом познания через социаль-
ную форму — через практику. В осознании этого факта
заложен ключ к пониманию практики как основы по-
знания.
Но гносеологическое значение практики исключи-
тельно велико и b другом отношении. Научное исследо-
вание допускает разные теоретические подходы, разные
интерпретации и логические обобщения добытых в
сфере практики фактов. Логическая обработка фактов
мржет быть связаны с грубыми допущениями, с при-
близительными обобщениями и расчетами, отсюда воз-
никает опасность заблуждения, опасность возникнове-
ния субъективного хода мысли. Научное исследование
встает перед необходимостью отделить объективную
истину от заблуждений, от беспочвенных допущений и
субъективных моментов, а' эта работа оказывается, по
силам только практике. Еще Н. Г. Чернышевский писал:
«Что подлежит спору в теории, начистоту решается
практикою действительной жизни»
И, действительно, именно „ практика представляет
собою объективную связь человека с окружающим- его
: 1 Н. Г.-Чернышевский. Избранные философ, соч., ’г. I,
Госполитиздат, 1950, стр. 180. :
144
внешним "миром. От мыслив к действительности^—ет
субъективного образа к объекту человек переходит на
практике—т.-е.--в процееее-мапфиальной деятельности,
направленной на изменение мира.\
Мысль не может сама по сеок установить свою
истинность, свое соответствие или несоответствие объек-
тивной действительности. Оставаясь в пределах созна-
ния, ограничиваясь сопоставлением одних мыслей с
другими, нельзя сравнить субъективный образ с объек-
тивной действительностью. Переход от мысли к дейст-
ствительности осуществляется тогда, когда идеальная
форма деятельности общественного человека сопостав-
ляется с материальной формой той же самой деятель:
ности, т. е. когда теоретическое представление и его
практическая реализация (использование) оказываются
в полном согласии между собою. Вот почему практика
общественного человека является проверкой, критерием
объективности познания. Успех человеческой практики
доказывает соответствие мысли действительности,
поскольку результаты теоретической и прдктйческой
деятельности оказываются тождественными друг
другу.
Поскольку сам объект обусловливает возможности
своего' изменения на практике, критерий практики
носит независимый от познающего субъекта характер.
В процессе практики, в частности, в процессе физического
эксперимента или в процессе химического производства,
объект поддается не любым воздействиям на него, а
только тем, которые соответствуют объективно-сущест-
вующим у него свойствам, его внутренней структуре.
Вот почему по отношению к человеку критерий практи-
ки носит принудительный характер: зачастую он опро-
вергает его субъективные желайияицелиЛолькитам,
где имеет место совпадение субъективного и объектив-
ного, и, следовательно, в пределах того, что показывает
практика, раскрывается объективная истина. А это озна-
чает,* что доказать истинность и мощь своего мышле-
ния человек может лишь в практика-^ через практику. /
Итак, практика — это нё~~только основа поопппич. / j
а и критерий истины. Возникает вопрос: совпадают ли г )
между собой тот уровень практики, чувственно-предмет-
ной деятельности, с которого начинается построение и
развитие теории исследуемого объекта, и тот уровень
JO. Диалектическая логика
145
практики, который достигается в результате разверты-
вания существенных характеристик объекта изучения?
Если диалектичн^/сам объект, реальный мир и его
аналог — истина, ту и критерий истины — практика -
необходимо долнф1_быть-.диалркхичен. На данной сту-
пени общественн^гТГразвития, в настоящий1 момент любое
свидетельство практики, любой опыт выступает одно-
временно и как источник познания й как критерий исти-
ны. Однако в историческом плане это соотношение не
остается застывшим и неизменным. Сама практика не
стоит на месте, сама практика развивается и видоиз-
меняется по основным своим особенностям, и в этоя
видоизменении практики немаловажную роль -играет
разработка теории, являющейся идеальным воспроизве-
дением соответствующего объекта. Средством обосно-
вания научной гипотезы становится практика, высту-
пающая в качестве применения теоретического понима-
ния предмета, которая фирмой,
реализующей и опредмечивающей Поэтому в
качестве критерия истины выступает ужЗГ'Ле та же са-
мая практика, которая..служила.^ качестве исходного
пункта процесса познания, а новая ТГртяиксу.
Но если это ~нё Та же сЭТтая практика, которая
послужила отправным моментом разработки теории,
то чем же этот новый, достигнутый в процессе теоре-
тического обоснования уровень практики отличается от
старого, уже превзойденного? Носит ли видоизменение
практики лишь количественный характер, т. е. увели-
чивается ли масса экспериментальных данных, факти-
ческого материала или практика видоизменяется и ка-
чественно?
На наш взгляд, в результате реализации теории
практика приобретает новое качество, а именно досто-
инство всеобщности, и становится адекватным орудием
воспроизведения дбъекТа в его необходимости. '
Такйм”образом, целесообразно различать два уров-
ня практики: (£})эмпирический уровень практики, когда
она выступает, в качестве исходного пункта..црошс&а
познания и/2))практикуг которая стала формой, развер-
тывания внутренних и су1цесТъенЦых--характеристик
объектц тихледования/' ксггорая приобрела, теоретиче-
скую форму.
И в том и в другом случае практика выступает как
146
объективная связь--не»нання'\ (Гл*яйствительностью: обе
формы практики являются-материальным преобразова-
нием предметов природы (или\рбщественной жизни).
Однако эти два уровйя практику не равноценны.
Практика эмпирических дейстЪ^й, «эмпирических
рутинных приемов» 1 фиксирует явления. а не их сущ-
ность, и в этом состоит ее основная ограниченность.
Жестко фиксируя- предмет," -tMUHpHneqiriia действия
адекватно выявляют некоторые свойства объекта, но в
то же время неадекватно выражают другие, причем
более существенные его свойства. В этом случае аде-
кватность в. одном отношении становится условием не-
адекватности В другом ОТИПШМиш^ няпбпрпт Вот
почему эмпирические действия не могут представить
объект во всем его многообразии как единство внеш-
него и'внутреннего, необходимого и случайного, явления
и сущности. Эмпирическим действиям, взятым обособ-
ленно, вне теории, недостает той обобщенности и разно-
сторонности, которая только и может служить крите-
рием сопоставления мысли с действителБноеадог-------
С другой стороны, идеальные формы отображения
предметов природы, не имеющие достоинства непосред-
ственной действительности, богаче по своим возможно-
стям: они не так жестко привязаны к объекту отобра-
жения, а потому и могут воспроизводить объект с раз-
ных сторон, во всех его связях и опоспедствованиях
• Одновременно. Так и РоЙучается, что там, где~5Кптря-
"ческиё" ДёЙСТвИя воспроизводят объект природы лишь
по частям, теоретическое представление воспроизводит
его в целом Как мысленную конкретность. Так,
Д. И. Менделеев воспроизвел химическую форму орга-
низации вещества во всей ее сложности уже тогда,
когда было известно только 63 химических элемента,
причем эмпирическое ознакомление со многими из них
было крайне поверхностным. Поскольку мышление не
связано с какой-либо частной формой проявления пред-
мета, «поскольку оно способногОХватить самые различ-
ные выражения одной и той же сущности, совпадение
формы отражения с^законом целого осуществляется
в рамках более пластичной"Ирукчурьц т. е. в рамках
теоретического, а не практического -отношения человека
1 К- М а р к с и Ф. Э и г е л ь с, т. 23, стр. 397.
10*
147
к миру. Развертывание внутренних и существенных ха-
рактеристик объекта изучения достигается не эмпири-
ческими средствами, не фактофиксирующими приемами,,
а средствами логики. Как указывал Ф. Энгельс, «после-
довательность мысли во все времена должна была по-
могать недостаточным еще знаниям двигаться дальше» L
Таким образом, в силу своей обобщенности и разно-
сторонности ' теоретическое понимание предмета стано-
вится выше и должно быть выше тех эмпирических
моментов, от которых оно в свое время отталкивалось.
Но если в логическом развитии истины заложена тен-
денция к обобщенности, то эта же обобщенность мо-
жет стать чрезмерной, экстраполируемой на бесконеч-
ность, на совокупную необходимость природы в целом.
В обобщении, утратившем объективную связь с факта-
ми, возникают элементы заблуждения, отхода от исти-
ны. Отсюда необходимость обращения к непосредствен-
ной действительности, к такому объективному критерию»
как практика. При этом оказывается: чем уже сфера
практики (тех фактов, которые выступают в виде
прямого наблюдения объекта, показаний прибора, про-
токолов опыта, свидетельств очевидца), тем больше
опасность отхода от^объеетидцдй...-истины.
Значит, логическое^ преобразование и теоретическое
объяснение одностороннего и неполного опыта означает
отражение-^щедмета в форме вероятного знания, а не
достоверной истины. Через свя^ъТ^ЖТСТтттп^
и глубиной практического освоения предмета следует
раскрывать не только достоверность как „.категории»
.цетины, но и вероятность, как гносеологическую eejipo-
тивойбЛ1Лкность. *.....
Тсли факты и эмпирические указания не охватыва-
ют всего объема вещи, не «исчерпывают» ее, то закон»
опирающийся на столь неопределенную практику, на
довольно неустойчивый и зыбкий уровень эмпирическо-
го ознакомления с предметом, будет выдвигаться, оче-
видно, лишь в качества ^гипотезы. До тех пор, пока
практика не отвечает требованию «исчерпывающе-
го» охвата предмета отображения, до тех пор и
знание, опирающееся на разрозненные свидетельства
опыта, будет развертываться лишь в области вероятной
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 360.
148
tiwmtr, "подвергающейся все новым и новым испытани-
ям и сомнениям. Практика должна приобрести в такой
же мере обобщенный характер, какой носит <теопия_
данного предмета, для того чтобы стать решающим
средством доказательства истины.
Скажем иначе? чтобы воспроизвести предмет в его
необходимости, сама практика должна приобрести тео-
ретическую форму. Только такая практика можеУстаТС-
гарантом и достоверности и истинности предшествую-
щего теоретического анапиаа—-------* -
В наше время- стало возможным не одно лишь теоре-
тическое предвидение ранее не открытых химических
элементов, а и искусственное их получение. Этот^факт
говорит самым красноречивым образом о сдвиге в раз-
витии общественной практики. Происходящая в наши
дни индустриализация научных экспериментов, научных
опытов служит самым наглядным показателем насыще-
ния теорией практики, когда теория становится прак-
тикой, а практика выступает как технологическое и
индустриальное применение теории.
Обращение к практике в целях проверки истинности
теории приводит к тому, что сама теория превращается
в практически используемый метод, в чувственно-пред-
метное-всафоизведеиие объекта. Метод практического
освоения действительности становится формой сближе-
ния практики-и теории выступает в роли их объединяю-
щего начала. В связи с тем, что Практика все более
терретизируется, а теория становится все более прак-
тически значимой, “научный ^эксперимент утрачивает
значение .абсолютного критерия сопоставления резуль-
татов науки с действительностью. Совершенно очевидно,,
что массовое производство отличается большей степенью
обобщенности и разносторонности, чем любой, самый
точнйй эксперимент. Вот почему Промышленное внедре-
ние научных достижений становится основным критери-
ем не только их экономической эффективности, целе-
сообразности, "~нб ‘ й 'истинности. Когда теоретические
результаты, добытые наукой, воплощаются в технику,,
они ведут к изменению технологии производства, к
созданию новых отраслей производства. В социологи- I
ческом плане этот процесс означает превращение науки
в непосредственную производительную силу общества.
В гносеологическом плане тот же процесс означает, что
14»
общественная практика оказывается способной воспро-
извести предмет материального .преобразования во всей
его конкретности.
Таким образом, практика не только ставит перед
теорией новые задачи, но она же создает и материаль-
ные средства дл^их решения. Практика, вГ первую"оче-
редь промышленность, обеспечивает науку инструмен-
тами и приборамщ-Дозволяет ученому ставиТб э'КСПери----
менты, требующие очень сложного оборудования. С
помощью искусственных средств познания материаль-
ное производство позволяет человеку в огромной степе-
ни усилить свои органы чувств, умножить их познава-
тельные возможности. Применение новых приборов
увеличивает количество эмпирических фактов, позволяет
отразить полезные для практики свойства и стороны
предметного мира, но самое главное — это то, что про-
цесс труда позволяет в материальной деятельности
произвести переход со ступени единичности... на ступень
всеобщности, т. е. обнаружить существенно-всеобщую
форму предмета преобразования, отр азитьТеОбходимый
характер предмета в необходимом характере прамиче-
ской деятельности.
Новый теоретически осмысленный характер общест-
венной практики находит свое выражение, в частности, в
возрастании роли и значения кибернетических методов
управления и организации производства. В структуре
общественной практики возрастает прогнозирование и
кибернетическое управление естественными, а также
общественными процессами. Эта объективная тенденция
современного общественного развития указывает на
дальнейшее слияние теоретического познания предметов
мира с их практическим- использованием, указывает на
все возрастающую активность субъекта, не только в
процессе познания, но и в процессе материального пре-
образования мира.
Эти процессы имеют самое непосредственное отно-
шение к проблеме, истины, поскольку качественно
новый характер общественной практики приводит к
усилению строгости и точности отражения природы на
понятийном уровне.
Поскольку теория, отражающая закономерность
какого-либо процесса, позволяет практичёскиГовладете"
этим процессом, применить его в интересах человека,
150
то„^е/1£з.-,хворию, через теоретическое объяснение. ддедг
мета Диди--процесса-) -практика, отанррится орудием_не
только открытия, -но-и-окончательного доказательства
тгстины, критерием ее достоверности. Если вероятное
г знание опирается на эмпирический уровень практики,
то достоверное знание — это истина, получившая раз-
ностороннее и исчерпывающее подтверждение на прак-
тике, ставшей форйой реализаций"и опредмечивания
теории.
Гносеологическая противоположность теории и прак-
~тики, их диалектическое-тождество впервые были рас-
крыты Марксом и Энгельсом. Домарксистский матери-
ализм не знал всеобщей формы практики: трудовой,
предметно-орудийной деятельности. В лучшем случае
критерием истины служила -для него частная форма
практики, которая рассйатривалась как Серия отдель-
ных наблюдений- и экспериментов.- Но наблюдения и
случайные, разрозненные эксперименты могут не выхо-
дить из эмпирической области, они способны поколебать
старую теорию, показать ее ограниченность, но они
не в состоянии утвердить новую теорию взамен старой,
поскольку смена теорий подчиняется внутренней логике,
своим особым законам. Эти диалектические моменты во
взаимоотношении теории и практики были совершенно
закрыты для домарксовского материализма с его не-
умением применить диалектику к логике и теории
познания.
, Гегель первым предпринял попытку подвести прак-
*-«яику под определенные формы и категории логики. «К
«идее» как'совпадению понятия с объектом, к идер как
истине, — указывает В. И. Ленин,— Гегель подходит
через практическую, целесообразную деятельность че-
ловёка. Вплотную подход к тому, что практикой своей
доказывает человек объективную правильность своих
идей, понятий, знаний, науки» *.
Однако целесообразная деятельность для Гегеля —
это форма выражения мирового духа, абсолютной идеи.
Поэтому он не признает чувственно-предметной дея-
тельности как таковой, как чего-то первичного, а везде
рассуждает о «практическом разуме»,-. «праиТц,цуклйг
деятельности идеи», «воЛё».'*Величайшая заслуга Марк-
1 'В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 173.
151
са и Энгельса, сливших диалектику, логику и теорию
познания материализма в одно целое, как раз и состоя-
ла в том, что они впервые в истории науки стали рас-
сматривать сознание человека как продукт егрпракти-
ки. направляющий эту практику.
ДомарксовСкий“ материализм видел в познании про-
цесс взаимоотношения теоретизирующего человека
(субъекта) с существующей вне его природой. Но это
взаимоотношение он представлял лишь как акт воздей-
ствия объективного мира на сознание человека. Потому
этот материализм и носил созерцательный характер,
что он рассматривал человека как существо, испыты-
вающее внешнее воздействие и порабощенное, придав-
ленное чуждой ему внешней силой.
Но для Маркса и Энгельса познание — это продукт
активного отношения человека к внешнему миру. Их
подход означает, что люди HarwaroFcBOio историю с
активного изменения мира в целях удовлетворения сво-
их материальных нужд.
Преобразуя предметы в средства удовлетворения
своих потребностей, человек приобретает о них объек-
тивно-истинные знания. Поэтому производство идей
первоначально выступает лишь кдк_момент,, сторона
материального производства, составляющего Основу
всей общественной жизни. Поэтому все, что людям
удалось узнать о природе и обществе, всегда зависит
от их практической связи с природой и их общественных
отношений между собою. ''
Общество само, создает себе собственные условия
для жизни и может налаживать свои общественные от-
ношения лишь в связи с развитием производства, лишь
в- связи с достигнутым уровнем развития производи-
тельных сил. В этом процессе ускоренного развития
производства все более важную роль начинают играть
сознание, наука, которая уже в условиях капитализма
превращается в составной элемент производительных
сил.
Еще более возрастает роль науки, когда люди не
только расширяют свое господство над природой, но
также устанавливают господство над своей собственной
общественной организацией. Развитие науки становится
существенным средством усовершествования челове-
ческой жизни?'средством коренного преобразования об-
152 '
щества и революции в человеческой практике, Так,
скачок вперед в познании, воплотившийся в создании
революционной теории марксизма-ленинизма, дал воз-
можность 'величайшей силе современности — рабочему
классу — приступить в мировом масштабе к построению
коммунизма.
Таким образом, единство теории и практики являе-в-/
ся основным принципом марксистского мировоззрение
Лучшим подтверждением жизненной силы этого велил
кого принципа является успешное строительство социа-
лизма и коммунизма.
В гносеологическом плане этот принцип означает,
что нужно оценивать действительное положе!Ш&_В£Ш£В
в соответствии ^ теорией предмета, с цаучным предвос-
хищением будущего,,поскольку"практика, не вооружен-
ная передовой теорией, приобретает деляческий харак-
тер, имеет сугубо прикладное значение. Идя на поводу у
практики сегодняшнего дня, узкий практицизм обрекает
теоретическое познание на следование в хвосте событий
жизни. Следовательно, критерий практики носмт не
только абсолютный, но и опюсйтельный характер.
Относитёл ьшУсть"этого критерия заключается в том,
что практика может подтвердить, доказать истинность
результатов познания только для определенных усло-
вий, в определенном отношении у с определенной сте-
пенью точности.
Относительность критерия практики вытекает из
невозможности на данном этапе, сразу ипв дань в ее сфе-
ру все стороны, связи и отношения познаваемого пред-
мета. Но поскольку сама практика'" развивается-, яде*-
вперед, то, что было не по силам практике вчерашнего
дня, становится вполне доступным для практики сегод-
няшнего, а тем более для преобразовательной деятель-
ности завтрашнего дня. И хотя исторически условно то,
насколько в данный момент практика продвинулась
вперед, безусловно, абсолютно то, что все новые и но-
вые щаги практики обеспечивают проверку и исчерпы-
вающеё обоснование истинности -лтаббй"самой"сложной^
теории. При этом новые требования Тгракл'ПКй^йрйводя^
к новому расширению знаний. Следовательно, сущест-
вующее знания корректируются и углубляются. «Конеч-
но, — писал В. И. Ленин,— при этом не надо забывать,
что критерий практики никогда не может по самой сути
152t
дела подтвердить. иди опровергнуть полностью какого
бы то ни было человеческого представления. Этот кри-
терий тоже настолько «неопределенен», чтобы не позво-
лять знаниям человека превратиться в «абсолют», и в
то же время настолько определенен, чтобы Ьести бес-
пощадную борьбу со всеми разновидностями идеализма
и агностицизма» *.
Точно также этот критерий несовместим с какими
бы то ни было разновидностями догматизма и ревизио-
низма, поскольку игнорирование требований практики
приводит к застою и омертвлению любой научной
теории.
1 В. И. Ленин, т. 18, стр. 145—146.
Часть вторая
ОСНОВНЫЕ ЗАКОНЫ
ДИАЛЕКТИЧЕСКОЙ ЛОГИКИ

Глава V
ЕДИНСТВО И БОРЬБА ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЕЙ
Р ассмотренные выше требования диалектической
логики обусловлены ч самими законами диалектики и
являются не чем иным, как обнаружением и проявле-
нием методологического, онтологического, гносеологиче-
ского и логического значения этих законов. Разумеется,
чтобы овладеть этими требованиями полнее и глубже,
процесс познания не может ограничиться проявлением
законов, нужно двигаться ‘ЖЛЬТПеТ'Воихидигьх самой
их су.ЦЦЩ£1В-.
Законы диалектики отражают в себе один и тот же
процесс — развитие объектипнон действительности и ее
^Познания.Поэтому они имеют между .собой глубокое
внутреннее единство и взаимосвязь. Только в этом сво-
ем внутреннем единстве законы диалектики раскрывают
цроцесс~развйтия ~В'~де,ло~м',~в его койкретной и противо-
речивой формег"В~то"же'врем я в единстве законов диа-
лектики каждый из них выражает не процесс разви-
тия- вообще, а лишь одну определенную существенную
связь, раскрывает этот процесс лишь с одной стороны.
Поэ го му внутреннее тождество закбШШ диалектики за-
ключает в себе и их различие. Каждый закон диалек-
тики имеет свою особенность. .занимает определенное.,
место Ь их субординации и выполняет "особенную роль
в процессе-познания. Следовательно, в познании зако-
нов диалектики, а значит, и в познании самой действи-
тельности, надо исходить из их внутреннего тождества
и различия.
Одним из основных законов^ диалектической логики,
157
ее «ядром» является закон единства и борьбы противо-
положностей, который указывает на источник^ самодви-
жения и саморазвития действительности. При рассмот-
рении развития объективного мира вопрос заключается
не в констатации факта движения и развития, а в том,
что является источником последнего и как выразить
в понятиях -объективную диалектику развития..«... Воп-
рос не о том, — писал ТГ И. Ленин, — есть ли движение,
а о том, как его.выразить в логике понятий »*. На эти
вопросы и дает ответ закон единства и борьбы проти-
воположностей.
Поскольку ниже закон единства и борьбы противо-
положностей рассматривается именно как закон диалек-
тической логики, а стало быть, как закон мышления, то
необходимо указать природу того мышления, законом
которого выступает принцип единства противополож-
ностей.
При рассмотрении мышления вообще необходимо
прежде всако отличат^Т^быденное мышление, или рас-
судок, оС/теор^тического, или разумного мышления.
Соответственно этойу~ГЛел^
мальной логики от предмета диалектической логики.
Предметом диалектической логики является "т£брёТП=~
ческое мышление.
В обыденном, рассудочном мышлении объективный
мцр отражается а-качастве бытия, ..тождества Тещей"
или прбстоКо эмшГрИческого* факта. Поэтому' знаШТЕГ
здесь есть не что иное, как известность или эмпириче-
ское знакомство с предметом. Истина в обыденном мыш-
лении как соответствие знания с внешним миром имеет
формальный смысл, она есть лишь правильность. «Пер-
воначально под истиной понимают то, что я знаю, ка!<
нечто существует. Это, однако, истина лишь по .отноше-
нию к сознанию, или формальная истина,— только пра-
вильносхьх!—Дда.установления истин подобного рода
вполне достаточны за коны.формальной логики.
Однако истина какг факт бытия вещи, истина как
эмпирическая известность или _знакомства_с^дредметом .
еще не есть научная истин а?"Известное еще не означает/
познанное. Поэтому истина, с которой Имеет дело теоре//
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 230.
2 Там же, стр. 179.
158 •
тическое мышление, есть более глубокая.^ содегхжатель-
ная истина. Для постижения последней одной формаль-
ной "ттр'айййЬтгости недостаточно, здесь необходимо
понять конкретное содержание предметам необходи-
мость этого содержания. Это кай раз и“"входнт“в задачу
теоретического мышления. «Теоретическое познание,—
писал В. И. Ленин,— должно дать объект в его необхо-
димостчи.л^его^всесторонццх.сшюшениях, в его проти-
воречивом движёйтпгв себе и для себя» ’.
Истина теоре?йчёсйого--«н*сгЯ6Йия~ содержит в себе
правильность, но н а ряду. х.атим заключает в.себе нечто
более существенное, а~им£нцр нрпбтлд^мгууг^удрего со-
держания, ее конкретность и объективность. «Истина же
в билее глубинбКГсмысле состоит в том, что объективность
тождественна с понятием»1 2 3. Иначе говоря, .теоретиче-
ское понимание или понятие о предмете должно совТГа-,
датих_те.то вб|ьекттпгйм"'содерж"ани?УГ,~М,аучная wlihhh^
должна выпг прежде вгтггЯТъектйвной, в ней не долж-
но быть различных субъективных заверений, субъектив-
ных точек зрения и т. д. «Познание истины полагается
в том,-чтобы познавать объект таким, каков -он есть
как объект, свободным от примеси субъективной ре-
флексии» .
Теоретическое мышление, поскольку оно должно
дать предмет в его необходимости и. ..объективности,
есть тем самым uayuupj-q мМ1МС*^?’1УИ1|||1Т,те‘У
объективно (т. е. независимо от заверений того или
и’нТЗГи лйца) присуща диалектика. Теоретическое мыш-
ление, таким образом, соД₽рШит"в'себе диалектику в ка-
честве своего имманентного-свойства. «Уразумение то-
го,— писал Гегель,— что диалектика составляет приро-
ду самого мышления, что в качестве рассудка оно
должно впадать в отрицание самого себя, в противоре-
чие, уразумение этого составляет одну из главных сто-
рон логики» 4.
Необходимость теоретического мышления вытекает
из противоречия между сущностью и явлением, между
чувственным миром и миром умОПбстйГаемым. Если бы
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 193.
* Т а м же, стр. 179.
3 Т а м же, стр. 1'67.
4 Гегель. Соч., т. I, стр. 28.
159
в действительности явление непосредственно совпадало
с сущностью, то вообще отпала бы необходимость абст-
рактного теоретического мышления и науки. Каждый
человек, имея дело с явлением на эмпирическом уровне,
видел бы вместе с тем сразу и сущность _или закон
явления.
^"Теоретическое мышление, являющееся предметом
диалектической логики, екгь мышление, постигающее
конкретное содержание предмета:гв покятиях7~Обыден-
ное мышление, или рассудок, на первый взгляд, также
протекяет^впонятиях. Однако эти понятия суть общие
представления, заимствующие у научного понятия лишег
один момент — абстрактную всеобщность. И поскольку
в рассудочном мышлении всеобщность берется в ка-
честве абстрактной всеобщности в противоположность
особенному и единичному, то самой существенной чер-
той рассудочного мышления является абстрактное тож-
дество. Наоборот, теоретическое мышление, постигаю-
щее конкретное содержание предмета, а значит, и
конкретную всеобщность как субстанцию единичного,
имеет своим принципом конкретное тождество как
тождество противоположностей. Поэтому нужно бтбро-
сить предрассудок, крепко сидящий до сих пор в го-
ловах некоторых логиков, будто сущность всякого мыш-
ления всецело сводится к абстрактному тождеству или
абстрактной всеобщности.
Поскольку в основе теоретического мышления лежит
конкретное тожлествсГ^кяк единство противоположно-
стей, то оно само внутри себя конкретно. Упреки в том,
будто мышление абстрактно й не*Тибко и что оно в, этом
своем качестве ведет к гибели чувственной конкретности
как единства в многообразии, эти упреки справедливы
не по отношению к мышлению вообще и не по отноше-
нию к разумному мышлению, а по отношению к рассу-
дочной. форме мышления, так как рассудок сводит
различные определения конкретной вещи к абстрактно-
му тождеству или к абстракции и рассматривает одуу
абстракцию изолированно от других абстракций или
определений предмета. «Так как рассудок, — писал Ге-
гель,— действует по отношению к своим предметам
разделяющим и абстрагирующим образом, то он, сле-
довательно, представляет собою противоположность
непосредственному созерцанию и чувству, которые, как
160- *
такйЬДе,' йсеЬело и от дело с конкретный и остаются
при нем. К этой противоположности между рассудком
и ощущениЛМЦ! вносятся те часто повторяющиеся упре-
ки, которые^пёядлись мышлению вообще. Эти упреки
сводятся к*тому, что мышление не гибко и односторон-
не и что оно в своей йоследовательности ведет к гибель-
ным и разрушительным результатам. На такие упреки,
поскольку они по своему содё анию справедливы, сле-‘
•дует раньше всего ответить, что задевается не мыш-
ление вообще и не разумное (т. & иалектическое.—
А. Н.) мышление, а лишь рассудочное
Теоретическое мышление, конечно, а
। под абстрактным понимать лрохщюполож
, венно-конкретцому многообразию. Но будучи
/ ТтгтгзТбм смысле, оно внутри себя конкретно,
синтезом различных абстрактных определений. Поз
абстрагирование в теоретическом мышлении надо п
нимать -не в том смысле, будто оно оставляет в
чувственно-конкретное многообразие ради какого-то <й
ного абстрактного признака, а в том, что оно своди
чувственно-конкретное многообразие‘ к существенному-
Причем существенное многообразие понимается здесь
шление» *.
актно, если
Ж.. чувст-
стракт-
яясь
не как абстрактно общий признак, а как конкретная
всеобщность, внутри себя диалектически расчлененная
и в то же время единая. Абстрактное, таким образом,
как противоположность чувственному есть умопости-
гаемое, но оно от этого не перестает быть конкретным.
Разумеется, что само конкретное как результат мысли-
тельной деятельности осуществляется ^ерез целый ряд
абстракций, и мы имеем здесь яркий пример диалекти-
ческого превращения одной противоположности в
другую, а именно превращение абстрактного в кон-
кретное.
Очевидно, что принципом постижения этого конкрет-
ного может быть только диалектический принцип един-
ства противоположностей. Поэтому закон единства и I
борьбы противоположностей есть сущность теоретиче-
ского мышления, постигающего в понятиях конкретное I
содержание предмета, его внутреннюю необходимую!
природу. Абстрактное тождество и абстрактная всеобщ-1
ность, лежащие в основе обыденного рассудка, ничего
1 Гегель. Соч., т. I, стр. <132.
] 1, Диалектическая логика
161
не объясняют в способности теоретического мышления
постигать внутреннюю природу вещей, поскольку эта
природа конкретна. Так, например, сколько бы мы ни
нашли абстрактно общих признаков между рабочим и
капиталистом, однако на этом пути мы не раскроем
сущности ни того, ни другого. На этом пути отыскания
абстрактной общности мы как раз просмотрели бы те
особенные экономические характеристики, которые как
раз и превращают одного человека в наемного рабоче-
го, а другого — в капиталиста, т. е. мы тут просмотрели
бы самую суть дела. Следовательно^__задача теоретиче-
ского мышления заключается в том, чтоб~ы~~внУГри~~тож-
д|есТВп~ОбнаруЖ1Лг6~рИэтптчЩ,~'Тов'о'ря ч 1'0' сУЩссТ"
'-а^црК^МреД^гейия, щЯДЯ? 1Р!Ъждественные' врем ступе-
ням обЩёствённбго производства, MapKg в т<Гже время
ук^зЫф^лТ^чТо^йеобходтабвКаеТБ^бсобеннбсть и разли-
чие,"ко^рйЯи^~характеризуется каждая^^онкрётная
истбрйческая“Ътупень йрбиз8бдЬтба~.~чжКфтЬ~’д5бртаеле-
нйя,—общие’ всём................ступеням производства^
которые (фиксируются мышлением^ кдк в.сХобЙие;^одна,.-
; ксГд'ак Называемые' общцё ^Лбвдя Ъсякого производст-
' , elf'cytsНечто йшЯГ," как эти а^страктйаё^мр^»П‘Ь1?Т''
поЯЬЩЬТО^кйЯ^^ВёТТк^я^оТчят^юГодн
ной исторической ступени ^производства»^.
Определения; которые денствйТёлъНП’удля производ-
ства 'воббЩё,чТ1дДЖйы бЫть'выделёЪы именнд для того,
чт*0бы в'едйрс^^'ббЩТОстй'П^^Жо^й^^Т^^т-
гбй)^"прдйзводстГЙнё“"было~Д5ык^а8ыто иХ"'сущёственноё
различие, их суЩёстййная',Т52оВейнЬетЕ7^
этого, — пйсал ?2МЙркс, —^аТсл^аёТсЯГ^нДПрЙЯер^ вся
мудрость сбврёменных 'э^Уомй^ов^О^вЗые^ожазапа-
ёуществУющихуйщййьйых Ьт-
ношёнииГОни доказывают,’ например, что ППДйкОё'прЙ-
йзйодсТво невозможно • без 'орудия производства, хотя
бы^тккС^у^ёКППялТ’толБкб рукЗ; что никакое'произ-
воДбтво'невозможно без Предшествующего," накопленно-
гб;тфудар'хотя бы этоТтфуд бь!л всего лишь сноровкой,
котофукГрукадикаря Приобрела и накопила путём пов-
тбр'яющихся упражнёЙицГ Капитал ёстк/ЖЖду'ДаррчПИ^
ткйкё'чоруДйе производства* 'й^’ПрошлТЫЙ, бб'Ьёктивиро-
ванПйй труд. Стало быть, капитал есть всеобйхеё,,вечное
1 К- М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 12, стр. 714.
162
естественное отношение. Это получается потому, что
«тбрас^аю^ как раз то специфической, что"однб’ только
и делает «орудие прбйзводства»7"~<н'акйпЛёйны1^Л1ф'уд»,
капиталом»Т Кйк "видим; абстрактное тоЖдество’ТГаб-
сТр35пгнЭ?Гвс^общность были и до сих пор остаются в
руках буржуазных экономистов не только ложным ло-
гическим принципом мышления, но они служат им так-
же как средство апологетики существующего буржуаз-
ного строя.
Из этого вытекает вывод, что действительное науч-
ное мышление должно руководствоваться диалектиче-
ским законом единства и борьбы противоположностей,
т. е. конкретным тождеством. Конкретное-тождество не
является субъективным свойством или рецептом пости-
^ающетггттрпгмгт мышления. О!ТО~есть способ писгидке,-
нияГй~иышленИЕГ преждё' всего дёйствительтгой-_конкр_ет-
ности ЙЗПГ целостности. Конкретное-как единство проти-
воположностей существует в самой действительности,
оно объективно и не зависит от познающего субъекта.
Поэтому в мышлении оно также постигается' как кон-
кретное, но уже как духовно или мысленно конкретное.
Действительность конкретного как единства проти-
воположностей— это прежде всего тот пункту-которым
отличается понимание конкретного у Маркса н у Гёгё-
ля. У Гегеля конкретное есть результат, цэдщжддщтЫй
в самим понятии в этом и состоит идеализм ГегеЛя.
Напротив, у Маркса конкретное, как единство в ынбго-
обдазии существует Ф~~~с'а йои~деиствител ьцоснь нез ави-_
сЯмо ^^До^аИй^с^бъецта^ имыддление^ишь^^стига-
еТ^эту^Т^^вите.тЬнуркбккретностъ 'илйДГёТюстность^ в
п<ЬтЯ’йийТ~~пу'ге^' переработки чувственных прёдсхав^
лёЯдПс КбйТфетнЗгЯ'-неЛбстибсгь в качествТ"мьщленной
ЦёЛЪ&ъости или мысленной конкретности есть действи-
тельно продукт мышления. «Однако это ни в коем слу-
чае не продукт понятия, размышляющего и саморазви-
вающегося вне созерцания и представления, а перера-
ботка созерцания и представлений в понятия. Целое,
как оно представляется в голове в качестве мыслимого
целого, есть продукт мыслящей головы, которая осваи-
вает мир исключительно ей присущим образом»-1 2.
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, стр. 711.
2 Та м же, стр. 727—728.
11*
163
Конкретная действительность как единство противо-
положностей есть целое. Целое означает связь, единство
своих различных моментов. Поэтому целое в мышлении
может быть постигнуто при помогли диалектического
конкретного тождества, которое является фундаментом
диалектического мышления и диалектической логики.
Этет принцип обусловливает диалектическое требова-
ние конкретности и объективности рассмотрения вещей.
Когда мы рассматриваем вещь именно объективно, она
оказываёУсй Внутри себя кош<ретИб!Г~Л прЬТиворечивой?
содёр^^^тГ^е^'^з^пл^о' П^тйЛбТтОлож?П^своТстка~~в'*
единстве.' «Диалектика; —'цитирует" В?" И. Ленин Гёге-
ля?^— есть имманентное рассмотрение предмета: он бе-
рется сам по себе, без предпосылки, идеи, долженство-
вания, не по внешним отношениям, законам, основаниям.
Всецело переносят себя в самую суть дела, рассматри-
вают предмет в себе самом и берут его по тем опреде-
лениям, которыми он обладает. В этом рассмотрении
обнаруживает он — затем сам, что содержит в себе
взаимно противоположные определения»1.
Взаимно противоположные свойства предмета,' кото-
рые обнаруживаются при его объективном рассмотре-
нии, постигаются благодаря принципу конкретного
тождества, которое содержит внутри себя различие.
Именно благодаря этому мышление способно .постигать
конкретное содержание предмета. Деятельность мышле-
ния,. таким образом, вовсе не сводится к одному, абст-
рактному тождеству, которое формальная логика на
'|!58таЖёПИИ "МНОГИХ сотен лет выставляет в качестве
высшего закона, мышления. В действительном мышле-
нии абстрактное 'ТижДёСтво, конечно, имеется, однако
оно сводится здесь просто к исчезающему моменту в
конкретности тождества. Тождество как одно лишь
тождество есть абстракция, отражающая конкретный
предмет лишь с одной стороны, со стороны его качест-
венно устойчивого бытия.- Но_п£едмет, будучи тождест-
венным в, себе, не пребывает в эт^ЦС^Пб^Лел^Ийц. а
благодаря ра'ЗЪйЭ’ию ТГ'взаимно'ЕСсвязи с другими пред-
Мё^яйй'еодержйт у j?3ir^^01^65p33|g fo
тбЖЗес’Тва7“сл едовйтель-
в том^чтобы в нем самом содержалось^ раз-
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 228.
1«4
лнчие как его внутренний-^еобходамын.-моменту-Поэто-
му диалектическая логика показывает ограниченность
и односторонность абстрагирующего от различия тож-
дества, хотя она затем настаивает энергично на том,
что мы не должны успокаиваться также на одной лишь
голой разности или различии, а должны познать внут-
реннее единство всего сущего.
логика требует познавать тоЯсд о внутри аз-
внутри tOatSecTi ТождееКо не
1ЬИЪё "ИРЪ’езависимо’е от различия, и
о ВНУТРИ
точно так же различие не есть нечто совершенно дру-
гое, тоже независимое и самостоятельное^ Тождество
заключает в себе различие, а различие — тождество.
Причем единство тождества, и различия не внешне)?. а
внутреннее, т. е. различие составляет имманентное
свойство тождества, а тождество—различия. Если допу-
скать раздельное существование того и другого, то
показать их взаимный переход друг в друга просто
невозможно. Так, Дюринг не смог объяснить переход от
абсолютного тождества вселенной, от равного самому
себе, предельного состояния мира к движению, в чем
он вынужден был признаться и сам ’.
Абстрактное тождество, по словам Ф. Энгельса, для
обобщающего и теоретического естествознания совер-
шенно недостаточно и «хотя в общем и целом оно прак-
тически теперь устранено, но теоретически оно все еще
властвует над умами, и большинство естествоиспытате-
лей все еще воображает, что тождество и различие
являются непримиримыми противоположностями, а не
односторонними полюсами, которые представляют собой
нечто истинное только в своем взаимодействии, во
включении различия в тождество»2.
Закон единства и борьбы противоположностей как
закон мышления приобретает в настоящее время важ-
нейшее методологическое значение для современного
естествознания. Современная физика, например, достиг-
ла такой глубины проникновения в объект, что пришла
к нёобходимости синтеза в единое целое корпускулярных
и волновых свойств материи как противоположных
свойств в единстве. Понятия «волны» и «частицы» были
1 См. К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 20, стр. 53—54.
* Там же, стр. 531.
165
выработаны в физике вначале независимо друг от дру-
га и отражали различные материальные образования.
Физики считали, что корпускулярными свойствами об-
ладает только вещество или частица вещества, а волно-
вые свойства приписывались лишь непрерывным средам
в виде различных полей. Однако дальнейшее изучение
физических процессов привело к пониманию одновре-
менного наличия и волновых и корпускулярных свойств
у одних и тех же объектов в одно и то же время. Отме-
чая это обстоятельство, академик С. И. Вавилов писал,
что жесткие антитезы старой физики — прерывное и
непрерывное, корпускула и волны — вдруг предстали
перед физиками в неоспоримом единстве. «Вскрытое в
итоге развития оптики «непреодолимое» противоречие
волновых и корпускулярных свойств fl световых явлени-
ях есть новое выражение диалектики природы, реально-
го единства противоположностей. Упрощенные механи-
ческие представления классической физики о непрерыв-
ных волнах и прерывных частицах, якобы исключаю-
щих друг друга, в действительных явлениях природы
уживаются одновременно. Это непривычное для нас
противоречивое единство свидетельствует только о не-
достаточности и примитивности нашей механической
картины»1. Современная физика неопровержимо уста-
новила, что природа каждого микрообъекта противоре-
чива, есть единство противоположностей — она являет-
ся одновременно и водной и частицей.
Логическое значение принципа тождества противо-
положностей для всякого научного познания, в том чи-
сле и для современного естествознания, состоит в том,
что при помощи его раскрывается объективная конкрет-
ная и целостная природа содержания всякого предмета
в его противоречивом движении и единстве. Современ-
ное естествознание явно начинает говорить под напором
самих фактов языком диалектической логики. Диалек-
тика становится единственным правильным научным
методом познания и мышления в современном естест-
вознании, ибо она есть не что иное как аналог, а тем
самым и метод объективного анализа конкретного со-
держания своего предмета, который именно при объек-
тивном рассмотрении оказывается единством противо-
1 С. И. Вавилов. Глаз и солнце. АН СССР, 1950, стр. 41.
166
положных определений, которые должны быть поняты
в их взаимном единстве и взаимном переходе. «Диалек-
тика,— писал Ф. Энгельс,— которая точно так же не
знает абсолютно резких разграничительных линий и
безусловного, пригодного повсюду «или—или», которая
переводит друг в друга неподвижные метафизические
различия, признает в надлежащих случаях наряду с
«или—или» также «как то, так и другое» и опосредству-
ет противоположности, является единственным, в вы-
сшей инстанции, методом мышления, соответствующим
теперешней стадии развития естествознания. Разумеет-
ся, для повседневного обихода, для научной мелкой тор-:
говли метафизические категории сохраняют свое
значение» ’.
Необходимость диалектического мышления должна!
быть доказана 'и понята из того, что все действитель-
ное есть внутри себя конкретное и целое, следовательно,
оно содержит взаимно противоположные определения!
и что, следовательно, осознание его или постижение в!
понятиях означает не что иное, как осознание его как'
конкретного единства противоположностей. «... Все дей-
ствительное,— писал Гегель, — содержит внутри себя
противоположные определвнжмь-чтогследовательтогпоз-
нание и, точнее, постижение предмета в понятиях, озна-.
чает йметпкГлишь сознаниё"ёго~ как- конкретного един-
ства противоположных определений»1.
Вместе с тем, необходимость диалектики мышления
требует также исследования самих понятий или катего-
рий и сознательного пользования ими. Категория по
своей природе есть абстракция, отражающая собой лишь
какой-то один момент постигаемого в мышлении_конк-
ретного предмета, другая' категория или понятие отра-
жает этот же предмет с новой стороны, другой момент
предмета, следовательно, для объективного познания
предмета как конкретного целого необходимо мыслить
его определения (абстракции) в единстве.
Поскольку конкретное тождество есть именно тожде-'
ство внутри различия, внутри конкретного целого, то 1
противоположности здесь выступают относительно друг
друга не как другое вообще, а как свое другое. «Вооб-
1 К. М а р к с я Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 527—528.
1 Гегель. Соч., т. I, стр. 205.
* 167
ще в противоположности, — писал Гегель, — различное
идИеет, в качестве противостоящего себе, не только не-
кое иное, но свое иное» L Очень верно и важно, добав-
ляет В. И. Ленин, «другое» как свое другое, развитие в
свою противоположность2.

Конкретное тождество как единство противополож-
I ностей приобретает важнейшее логическое, гносеологи-
( ческое и методологическое значение, поскольку оно поз-
\ воляет отразить в мышлении объективно текучую, раз-
веивающуюся и изменяющуюся действительность в ее бес-
/конечном движении путем борьбы противоположностей.
I Поэтому конкретное тождество в диалектической логи-
\ ке и занимает центральное место. «Вкратце, — писал
\В. И. Ленищ — диалектику можно определить "как уче-
I чёнЬ ядр(Т~ЛТГгРг€ктшП75~8. 'Творчес^тГТ1зу<ая гегелевску1С>
I «НауйуДПлтпПЬ<К.'ТГ‘"Лёййн бновКтГ вновь'возвр ащает-
I ся ж мйсли, что- схватывание-' прдТйВотпУЛд^бстеи1Е~их
/ еХИнсЬ^йх~взПйЧкидизБ^*ТПг~^*йяИый ЯёрезПЯГ~друг'Ъ
I друга YsWaBTTB’io’r сЗмук» ~х1ГГактё0йую'^обенндёть' ди-
\ аДёктической-яиптк4+^я?д^а?те1ггкческдТО'‘й“ьГигления. «Ци-
/ алектйка,— писал ой^ еуть" учение' о ‘'том, как могут
\ быть "и как бывают' (как ^танов)1ТсяУ_>рэкЭ<естве)гйыл4Ы^
) протйвбполо^йости^- пр1?^аК11х условиях~'"они',б'ь1ва(Ьт~
\ тфк^еСЧтеЯйй, 'превращаясь друг' в^]руг%^^эч^муУм
\ челове}^'нёг^ф^кёТг"ТТр^Т1Г'ЗТ1гы1рдтй^полбжности за
( мертвые, застывшие, а за живые, условные, подвижные,
\ превращающиеся одна в другую»4.
Реальное тождество противоположностей диалектика
усма^риваетвакТС^и)С-ртзвятня й йерё/Одй Друг в друга.
ТакГнаТТрцмер, такиеТфотиВбпоХбжности, как субъектив-
ной йч'объё'1ГГй^йекТ7Я^ТЙрВ€НТ^Б5гЛядГТ1оК?гжетсял чтб
онй тЪябкОг различны й'-нё мбТут'Пёрёкодйть друг кдру-
га. по"на’сймой’дёяе окй диалектичны и превращают;
сяЧгр^Г’^'Друга. Каждый человек, познавая вещь, пере-
водит её конкретнее и объективное содержание в йо'ня-
тЙ^Э0иййп>/1Г нйбборот, ^аждыйГ'челдбёкТуреалйзуя
свою мысль' 11Дги понЯтйё~в поступке^ в процессе актив-
н6й^'ЦёлееообраЗнбЙ’”дёятёЛьнОсти, прёвращает свою
1 Гегель. Соч., т. I, стр. 205.
2 См. В. И. Лени н, т. 29, стр. 235.
3 Т а м же, стр. 203.
4 В. И. Ленин, т. 29, стр. 98.
168
мысль в вещь, опредмечивает ее. Поэтому В. И. Ленин
и'гЬ{МХ^'^^п'рёд;б'Л?П'1Ы,'«суоъекТивность» и «объектив-
ность» превратно рассматривать как некую прочную и
абстрактную противоположность, они вполне диалек-
тичны
Поскольку объективная конкретность в качестве мы-
сленной конкретности постигается в понятиях, то само
собой разумеется, что и понятия (абстракции), отража-
ющие собой дискретные моменты целого, должны мыс-
литься в их единстве и их взаимном переходе. Понятия,
при помощи которых постигается конкретный объект,
должны быть едины в приппюпоЛбЖНбСтях. Диалектика, •
указывает В. И. Ленин, состоит в том, чтобы мы пони-
мали взаимозависимость всех без исключения понятий,
переходы понятий из одного в другое, относительную
противоположность между ними и тождество противо-
положностей между понятиями2.
Вместе с признанием принципа конкретного тожде-
ства как единства противоположностей коренным обра-
зом должна быть пересмотрена природа самого понятия,
которое, по меткому выражению И. Дицгена,’трактуется
старой логикой как застывшая ледяная сосулька. По-
нятия в старой логике рассматриваются как нечто истин-
нос лишь в своей изолированности и неподвижности,
оторванности друг от-друга. Диалектическая логика, на-
против, признает понятия истинными лишь в том случае,
если они берутся в их конкретном ыиутяр и взаимном
переходе. Действительно, постигаемое мышлением кой-~
ТреТОЗ^целое^сть^ед1шство' противоположных момвр-
тов^Каждыи'ёдТтпичньП^-тсГб'М'ент "целого ^стинен ДЯГТам
псГсеёе.'а'лишь в Свдёб'связи'собШП'м. с ЦеЛБГхСиПвнут^
ри23Т5^1^лбгбД^л&дг^аТёл£по,^а)к^ТГ^кшД1^»Л1 ntfc-
скрегны?умбмёнт1 целого естьлишь отдельное звеуо или
переход к целому и вн^р^цел&го, ’в~еТ^ГтущН01!;1Ъ. ТТсь
этойу^иТГбнятия должны рассматриваться как звенья
постигаемого мышлением конкретного образа действие
тельцости, и они и в самом деле есть не что иное, как де-,
реход, как момент движения мысли. Поэтому отныне
едденым содержанием логики являетсяанализ перехода
понятиЙ^руГ^ТГТфуТй7~их-^53имосвязГ^и-11рб!п1вбре«^
1 См. В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 166.
а Та м же, стр. 179.,
169
вость. «Отношения (=переходы=противоречия) поня-
тйи=главное содержание логики, — писал В. И. Ле-
нин, — причем, эти понятия (и их отношения, переходы,
противоречия) показаны как отражения объективного
мира» ’.
В связи с этим диалектический принцип конкретного
тождества требует гибкости понятий, понимание .поня-
тий как единства противоположных определений пред-
мета. Однако гибкость понятий должна быть выраже-
нием гибкости самой объективной действительности в
процессе ее изменения и развития. Другими словами,
гибкость понятий, их тождество и взаимопереход долж-
ны выражать объективную текучую природу самой дей-
ствительности. Если же гибкость понятий выходит за
рамки гибкости объективной действительности и пони-
' МаСТСя субъективно, то это уже не диалектика понятий/
"ТУклемикал тШИЕТИкИ, «ВсеёТороИНЯй,, униВёР'СШИДГ"
гнбкость__понятий, гибкость, доходящая дЬ' '"ЬЯКЛёсТба

различие, ибо предмет в раУ
Яё^а'ёспГединстИо егосамого~й^ёго/другого,.его
.. "положительного и
прййен^нй'ая^суёъРйлвно^эклектике и софистйке. Гйб-
' кость^
стороиПосТЬ матёгГи’алъ>гогб- Чтрдпёсса й единбтвоего,
есть диалектик^ есть правильное оТргжение^вечногЬ раз-
вйтйй" мйрау?^
З'^хой" единства и борьбы противоположностей как
закон мышления носит необходимый и всеобщий харак-
тер. Он необходим, во-первых, П£и_^щд£изе. развития
предмета, в котором мы должны схватить и удержать
менно j
B^^rw&^ge'cTb
отрицания, он есть ___ _______________
отрй1^^Лв^Ь£р.,~У1ри.чеД~ важно 'пойимать “единство лб-
• ложител.ьного и отрицательного нУкак механическую
сумму^тогс/ -другого, 'аГ кз^'полШсИтельное в'ё^д~Ьтри=
______________________-.'йн^трейнее OrnffBoTp?
взаим1шй'перехдд,’-как~вну“преннее 11Тправлён'[?е",’Тгбйже-

нЯу^»к?ЫЬг^------------------—' ’ ----------
ТТонять~положительное в его отрицательности — это
значит понять существующий предмет с его йреходящей
око
1 В. И. Ленин, т. 29, стр. 178.
2 Там же, стр. 99.
170 ’
стороны, т. е. объективно. Понимание положительного в |
его отрицательном, рассмотрение существующего с его j
преходящей стороны — это тот принцип диалектическо-
го мышления, который больше всего не нравится бур-
жуазным идеологам. «В своем рациональном виде,—
пчоадК- Маркс,—диалектика внушает буржуазии и ее
доктринерам-идеологам 'лишь злобу и'ужас, та^~как в
позитивное понимание существуюГ1щ№_оТГа^ключаетв
уГже^рём'я пондмарие~'его отр?й15нияГ~его необходимой
вае£2в^вижениТСслекорадельнр2дакже и с jtoftjoSjv
щби5трроцы он? ни перел чемда£_дрещтоняегся и по_са-
мому cyjnegTgy ^своему критична и революционна» Тро-
вТгорых/закон единства и борьКы противоположностей
как закон мышления необходим при постижении в мыш-
лении единства и связи внутри конкретной целостности,

если даже эта последняя не находится в развитии,*жак
например, ядро, атома и его периферия.
Из признания конкретного тождества как единства
противоположностей в качестве закона бытия и мышле-
ния с неизбежностью вытекает признание объективного
противоречия между противоположностями и необходи-
мость его выражения в понятиях или, точнее, йеобходи-
димость постижения его в мышлении. «Если вещи, —11И-
сал Ф. Энгельс, — присуща противоположность, то эта
вещь находится в противоречии с самой собой; то же
относится и к выражению этой вещи в мысли» 1 2.
Гегель правильно заметил в свое время, что одним
из основных предрассудков существующей Дб сИИ НШГ
JOHitUT й ббкдёНнОГО сознания яппяртгя тп~ Аупт'о проти-
воречие нё является столь же существенным и имманент-
ным опрёДёЛёйием действительности и мышЛёМНя как
й тождество. Между тем, говорил он, если речь идет об ’
иерархии и оба определения (т. е. тождество и проти- -
воречие) мы должны сохранить как раздельное, то про-
тиворечие следовало бы считать за нечто более глубо-
кое #и существенное. «Ибо в противоположность ему\
тождество есть определение лишь простого непосред-1
ственного, мертвого бытия; противоречие же есть корень |
всякого движения и жизненности; лишь поскольку не- (
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. ИЗ, стр. 22.
2 Т а м ж е, т. 20, стр. 640.
171
I что имеет в себе самом противоречие, оно движется, об-
I ладает импульсом и деятельностью» Ч
I Противоречие, замечает Гегель, обыкновенно устра-
няют, во-первых, из самих вещей, из всего сущего и ис-
тинного вообще и утверждают; что нет ничего противо-
речивого. Во-вторых, оно вытесняется в субъективную
рефлексию, которая путем своего соотношения и срав-
нения его якобы впервые создает. Но и в этой рефлек-
сии его собственно нет, так как противоречивого нельзя
ни представить, ни мыслить. И вообще оно считается как
в действительности, так и в мыслящей рефлексии за
нечто случайное, как бы за аномалию и преходящий
болезненный пароксизм. Однако «противоречие не сле-
дует считать просто какой-то аномалией, встречающей-
ся лишь кое-где: оно есть отрицательное в его существен-
ном определении, принцип всякого самодвижения»1 2.
Отрицать в настоящее время противоречивую при-
роду вещей можно лишь в том случае, если сознательно
, игнорировать достижения современной науки и в осо-
бенности естествознания. Но уже и теперь имеется мно-
го ученых, которые, даже будучи противниками диалек-
тического взгляда на мир, вынуждены под напором са-
мих фактов признать наличие противоречий в вещах. -
^Столкновение, борьба противоположностей или про-
тиворечие является самой общей и самой глубокой дви-
жущей силой развития: «... Движущее начало всякого
развития: разделение на противоположности, их борьба
и разрешение...»3 4. Всякое; развитие есть^озник^вдние^
Pjip^ рдновр^
ново^ протододо^
чйр/Н*~5^^а^^т^чёско^форме осу-
ществfljfercj^e^ -
го^од^^ '
Ленин неоднократно подчеркивал, что противоречие
является сутью диалектики. «В собственном смысле диа-
лектика есть изучение противоречия в самой сущности
предметов...»*. Характеризуя метафизическую и диалек-
тическую концепции развития, Ленин писал: «Развитие
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 125.
3 Т а м ж е. \
3 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 640.
4 В. И. Ленин/т. 29, стр. 227.
172 ’
и
ве основные... кон-
звитие как умень-
азвитие как един-
единого на"взаи-
взаимоотношение
остается в тени
естр «борьба» противоположностей
цСПции р35виЙ!Я^ЭТо7Пб1^г1иУ^ут^
шение и увеличение как повторение
ство противоположностей (раздвое
моисключЪющнс iipui ивоположности
между ними).
При первой концепции движения
само движение, его двигательная сила, его источ-
ник, его мотив (или сей источник переносится во вне —
. бог, субъект etc.). При второй концепции главное вни-
мание устремляется именно на познание источника
«само» движения... Только вторая дает ключ к «са-
модвижению» всего сущего; только она дает ключ к
«скачкам», к «перерыву постепенности», к «превраще-
нию в противоположность», к уничтожению старого и ।
возникновению нового»*1. - _
При научном анализе различных противоречий к ним
надо подходить конкретно. Особенно это относится к
анализу общественных противоречий. Так, например, при
анализе ^противоречий капиталистического й социалисти-
ческрго обществ мы ~*№^сможет расс*матривать~йх как
противоречия одного^и^Тбг^^е^^ряДЙТ^^^ь^У~cQ~
ц^аЛьна^ГПОСЯойа "Цдй7 точнее. обществГйные оТПТягТГния
^утри^кЗзайньрс систем основаны"на”с6вёрШ?1ТнО 'ра>’. •
_ ЛТГСтЯЧбПЯЯГ^ществе обще- •
ения основаны’на частнокапиталистиче- _
ственные
пр1У!^ор5тпГя~>деСь^иб'й?^со^ствен1П1камйсрёдств про1"
изводства и основной* "масс&&'р5бЬчйХ,' лигПённцх Э1Ш
ср^ДУтв/ТпхгТГТ'аНТЗГТжяСТИческии характер. В социали-
стическом обществе обй?бтв^н13ё~отндшенйя по.1СоЯТся _
cfrBgT по^тому здрсь,"" хотя и ймекУгся противоречия
(у^аЯТГГЬ'^противоречия вообще^ значит положить ТЯГ-
н?ц всякомуразвитию)i н6~они~'не носят антагонИСДДДГ-
сКбгО1.мрактера.'' "
'"Антагонистические противоречия во всяком классо-
вом Обществе могут быть разрешены только путем рево-
люции, путем насильственного ниспровержения господ-
ствующих классов, заинтересованных в сохранении сво-
его привилегированного общественного положения. В со-
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 317. '
173
циалистическом обществе неантагонистические проти-
воречия разрешаются путем сознательной деятельности
народных масс, которыми руководит Коммунистичес-
кая партия.
Противоречие с логической точки зрения есть взаи-
модействие между двумя противоположными сторонами
предмета—между его тождеством и различием. Харак-
теризуя диалектический метод Маркса, Энгельс указы-
вает, что при этом методе мы исходим из первого и
наиболее простого отношения, которое исторически и
фактически находится перед нами. Это отношение мы
анализируем. Уже самый факт наличия отношения оз-
начает, что есть две стороны, которые относятся друг к
другу. Отсюда вытекает характер их отношений друг к
другу, их взаимодействие. При этом обнаруживаются
противоречия, которые требуют разрешения. Но так как
мы здесь рассматриваем не абстрактный процесс мысли,
а действительный процесс, когда-либо совершавшийся
или все еще совершающийся, то и противоречия эти раз-
, виваются^на п^актике и^ верояуд^нахо^я^свое решение.
1^Противоречиесесть nppnggc Рно само подвержено
движению иразвитию тезразлЬйр?бтнрсйт.ся' ли это к
самоП~дай’стВтггёльнбс.тй дл¥'к Процессу мышлецид. Так,.
j вПтгй^чТо'^йУстОятёльствасоздают лодёй, а люди, в'сврд>
о^Ередь, 'изменяют " ©(ктоятёльстваГ^заклЙЧаетося Т1{)дтй-
вв^ч^^'ТЬ«фбе*фЯЗр«шЯетсяГ"в^практа^ской револю-
Ййонндй_дея'ТёльПости народных масс,/в^котОб№"СОв^га-
^^Йт^друтТг^рУгОм 'КаЭГТУУйенение "615сТОя^еИьстВ/такчи
t ^ГСЙетИ^саййхТтюдеЙГ^^мЁешениеТПрбЯ^^^^СйЬ
I стоТГГТГ'тД М. StitL OHQ. иа^е^ётс^1 переходит "s'новое ка-
, |чествогДействительноеГ ра^^ДГдй^епЬотЙ’воречия cot-
«стоитёв evisr^tcSeutuu, в переходеj новое jfcflHlcrgQ, Одна-
ко и^в этом "новом "качестве противоречие, не исйёзло
вообше^1х>но "ли№£бьГлтСзрмбнено' нопы-м 'р'йдоу-'прош-
врречия. АУыУт^тГим образомГпертащимк•необходимо-
стцпрдЗнализйрбватьразвитиё^с HdBOiTcTOpqftEijjca cTO-
роцыеГр^а^ств^ногб изШГнёйй я. Ответ "на вопрос о.
дает^'вдуюЩйиз'акон диалектики — закон перехода
количесйенГГбх'йзмененшГ в качёствёнййё.
-----___________
Глава VI
КОЛИЧЕСТВО И КАЧЕСТВО
В заимопереход количества и качества являемся!
конкретизацией}_'за'кбУЙ }^дйнства ~ц,.бррьбы^ противопд-!
ложностей./Раскрывая в каждом конкретном "сЛучае)
действие закона взаимоперехода качества и количества,/
мы тем самым познаем, что собой представляют иссле-1
дуемые явления действительности и их изменения, ка-!
ков «механизм» этих изменений. I
Для~йсногд"~й ГЛуббкого понимания этого закона
нрквд}ч^^уя^й^^^8Гй^вЗаи^&отд^гении^о®нЗвиых’
категорий, черед Тжо^арые '~р^>д)Цвается дашщк/закбя
(качество, количество,, мера, скачокТ.,
Действительность_ не_ есть что-то недифференциро^
ванное,./бесструктурное, абсолютно однородное;_ Дей-
ствитёльнб£гь^-^тс^
ная'д. пространственно *време7ш1ом "отношеншь диалект
тически' сЖжная система взаймосвязанныхКивзаи.модей-
ствуйи5у^/оС^?рУад^~^явленйХ/^жд^_из ^которых
тГмёеГдве/стороны: качественную 'а колиЧествённ^б.'
^’ История возникновения и становления представле-
ний о качестве и количестве сложна и противоречива.
Аристотель — первый философ, давший специальный
анализ категориям количества и качества. Вего понима-
нии качество многозначно и внутренне подвижно. «Ка-
чество принадлежит к числу слов, которые высказыва-
ются во многих значениях» *. Он различал четыре вида
качества, в том числе, свойства как Сравнительно про-
1 Аристотель. Категории. М.г 1939'стр. 26.
175
должительное и устойчивое качество и состояние как
сравнительно изменчивое, подвижное качество При
этом он отмечал, что свойства и состояния как виды
качества взаимопревращаемы.
По Аристотелю «...качеством является относящееся
к сущности видовое отличие...» «Качеством я называю
<все> то (нечто такое), благодаря чему предметы при-
знаются так или иначе качественно определенными»
Определяя категорию «количество», Аристотель на-
столько четко сумел выразить существенные черты ко-
личественной определенности явлений, что до сих пор
из всех существующих определений этой категории ари-
стотелевское должно быть признано наиболее удач-
ным3. «Количеством, — писал Аристотель, — называется
то, что может быть разделено на составные части, каж-
дая из которых, будет ли их две или несколько, являет-
ся чем-то одним, данным налицо. То или другое коли-
чество есть множество, если его можно счесть, это ве-
личина, если его можно измерить»4. Однако несмотря
на то, что в целом это определение является удачным,
оно имеет и ряд недостатков. Дело в том, что разделено
на части может быть не только количество, но и целое,
система, вещь и др. Вместе с тем не все то, что есть
количество, может быть разделено на части (например,
степень твердости тела).
Дальнейшее более развитое исследование этих кате-
горий принадлежит Гегелю. В его понимании любое яв-
ление обусловлено своей качественной определенностью,
качеством, изменение которого есть исчезновение дан-
ного явления и появление другого, точнее — превраще-
ние первого во второе. Отсюда качество есть то, что i
тождественно со своим предметом "й'^выражает его от- i
носительную устойчивость, благодаря чему предмет яв-
ляется самйм собою, а не иным. «Нечто, — писал Ге- •
гель, — есть благодаря своему качеству то, что оно есть, I
и, теряя свое качество, оно перестает быть тем, что оно 1
1 Аристотель. Метафизика, М., 1934, стр. 94. »
2 О н же. Категории, стр. 26. .
3 В нашей литературе часто дается определение категории «ко-
личество», которое является несколько перефразированным, чуть
видоизмененным определением, которое дал Аристотель (см., напр.,
Философский словарь., М., 1963. стр. 193).
4 Аристотел ь. Метафизика, стр'. 93.
176-
есть» ’. Количество, в отличие от качества, выступает
как опрёделенность, «безразличная» к своему нечто,
поскольку его изменение непосредственно не означает
превращения этого нечто в иное. «Количество (в отли-
чие от качества) есть такое определение, к изменению
которого определенная вещь относится безразлично»1 2.
«...Вещь, хотя ее количество изменяется и она становит-
ся больше или меньше, все же остается тем, что она
есть»3.
Каждое явление имеет количественную и качествен-
ную границы, благ6дЗря~ че^ТГоТЦеделенным образом
соотносится с другими явлегшяшТГк-оличе^венна^ >
нйца^ётгб' ВнбидОысТУПйв'Г *ка1Г ёгр~внешняя отчле-„
нед^ость (войрСТепи «"пространстве)" от~д]7угихявле.-
ний?а~'тёТГ^саМым как 'определенная "пространственная
натяженность (разйгерйд'й временная' ТрПГтеДьпвСТС'
егсьОтсюда"каЖддё*^Я?что*”с кЗ’Л'ичествНП'нои“стороны
выступает прежде всего как одно, как единица. Это осо-
бенно заметно, когда имеется ряд качественно анало-
гичных явлений (например, продукция какого-либо спе-
циализированного завода, представители одного пола .
какой-либо особи и т. п.). Изменение количественных, С
граднц (размеров! HenjQ является _в' извёстно1Г"степени 1
«безразличной» для^негсГ Tip" лкЯ>де"явление имеет л?
к а честйейнУй"2^'^ни^, благёдар^Пкоторой оно есть 1 -
имённо ^данйоёявление, а не иное, и изменецйё~ТГоторЬйI
е'?ТБП1ре^ащенп’1ё’его'в другое ~яблениёГ'«7ТйиП>' в"своей
ТрТнйцё'й "благодаря свбеигранЙЖ—пишет Гегель,—
нечто есть то, что оно есть. Нельзя... рассматривать гра-
ницу как лишь внешнее наличному бытию; она, наобо-
рот, проникает все наличное бытие. Понимание грани-
цы как лишь внешнего определения *нгЙТичного~ бытия
основанр7наи^шенйиПгач^^ённдй~"грандшя ё кблЯче^"
стйёйноц^. Ькли'мьГ,~напримёр,“р^^О1рив^ет1ГУчасток
земли^,величиной в зрд^моргёна,jp это —его количе-
ственная’грарица. Но этот участок земли" есть; Кроме
того, «уг^ а не лес или пруд, й; это составляет'его каче-
ственную’границу» 4. Именно блаРоДаря' на^ичйТо^у яв-
1 Гегель. Соч., т. I, стр. 157.
2 Там же, стр. 171.
3 Там же, стр. 170.
4 Т а м же, стр. 159.
12. Диалектическая логика 177
лений качественной и количественной границ любое яв-
ление структурно, имеет сходствой р~азличй?с другими.
^Не^с^щёс^Ву^ТдйлГ яв.тёШгй, которые 'обладали бы
TQJlhjccP качё^ГОм 'йУн~ Тбл~Ькб количеством, качество и
к6личёств<Г^1гго^^ каифогоадленйя,.
нахОдащиеся~^~'ёди нс¥вёНдруГ*'5~"ДУугбМ7’ "ЭУо^елиТДтво _
ftyfecTgr^ —.............
ЛйХЙеикачество характеризуется”"какой-то степенью,
величиной наличности самого себя,-т. е. содержит в
себе свое количество как имманентную градацию, соб-
ственную напряженность, ф. Энгельс отмечал, что <вся.-
кое качество им^ет бескднечшьди кого количественных
rpa^ui<|ggT~^0JIичество же всегда ес^Пк^ичество
какого-то качества, д. ё,'7ГОсид~1<^есТбенную~<окраску».
«ЧисЛЬ,—'писал'" Ф. Энгельс^—ёйТБ'"чистеПшёеколиче-
ственное определение, какое мы только знаем. Но оно
полно качественных различий»1 2 3. Отсюда количество и
качество содержат в себе друг ^руга донятом'^виде/
Мера—"это количеСТВённое качество, или качественное
кбличКтвоЛ'" Это ёдинС¥во — взаимопрони1снов&ниё" ка*
чеСтЭеййЗ* определенного количества и количественно
определенного качества. Всякое реальное качество свя-
зано с вполне определенным количеством, оно суще-
ствует в определенном количественном интервале своей
интенсивности, напряженности. Поэтому количествен-
ные изменения внутри этого интервала не вызывают ка-
чественных изменений, иными словами, в этом случае
происходит изменение степени выраженности (налич-
ности) характера чего-либо при временном сохранении.
этого характера. Отсюда, мера — это количественные
границы существования данного качества, это интер-
вал, внутри которого количественные изменения не вы-
зывают качественных изменений.
Нужно заметить, что этот интервал может быть
сравнительно шипок (например, температурный" интер"-
вал дущёствотанйя жидкостей) и очень узок, превра-
щаясь порой в точку (к примеру, зависимость каче-
ственных определенностей химических элементов от ве-
личины заряда ядра атома). Значение границ этого, ин-
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 547.
’Там же, стр. 573.
3 Гегель. Соч., т. I, стр. 184.
178 ’
тервала может изменяться с изменением условий (так,
температура превращения жидкости в твердое или га-
зообразное состояние меняется в зависимости от изме*,
нения давления). Значение этих границ может быть
нечетким и трудно определимым (особенно это относит-
ся ко многим социальным явлениям, а также к духов-
ным явлениям). Но безусловно то, что каждое явление
действительности имеет меру и выход количественных
изменений за рамки меры вызывает качественное изме-
нение данного явления, превращение его в иное явле-
ние, с другими качественной и количественной опреде-
ленностями, а значит, с другой мерой.
Как мы видим, качество и кодияесхйо и тождествен-
ный'различны между собой, "Они находятся в единстве*,
Не' существуя друг без дру^Г'вЗаЗПТтго'дб'условлйвая'
йронйзыйая^друг друга,, переходядруг У друга. Следо-1
ва^еяйно, "качествр ~и 'количество Рута гфотвяоп'оло^о-1
сТйГХ’мёра — их единство. Их взаимоотнбТЦёОДё ТГ’вэдц
и^дей<?твие~ ggb 'n^WTueipe^me.<
-"Это прст^воречие есТьпроц,есс, я обостряется он с..
приб7П?Ж?нЯемкдлтТ^ТЦё^пТЕ1х“'^ мен^нийкграницак? I
сущест^вация данногд качества, Выхдд этих р^зм.ёне-
ний~за~даю^ё'2хра^1Шобут^лдвлйв^^^1?ЗЧесТвешТбё
и‘змеиен!щ^явЗЙния^^2£Г®ЙЙ2^Й5^КС2^^^я^?5Й*‘
с^дрцыМйП^чёствбм, кдэт^еством мероТЬТ^оэтрму этох
выход~за^р^'юГ^режре1У ме[ЛГ2~^нДч^ёт рааоешёяйе^
обострившегося противоречия между старым качеством
и"^№К1^ко?пТ^ё^во1ТГТра^^й^ни^меры.воз?Гикновение
Роо^пТЯПейиТЪ 'К' ней «безмерности>, которая является
ябвря^ёрои23гз'начйт. но5ВйСл1Щтоворечией7—

есть сцдчо!
ловдйнность качественных изменений количественными
(fe/Sjgl^XOX ко^чйтваТд^^^К^УГТбТ^^З^ЯЙ^ше
протгГборечия ' м~ёЖдучста' ым~"качествбм и новым коли-
че?тРоЙ£2вр^йКйидацйяГ__^
нбсЭ^*^дЗн1ППГОВейия ~н^ы^^рли^ственных характёри[-
'и^енёндямидд.ед^еход кац£-
с?В5^1й55нТтестнб); д) возникновение новой меры’“а тем
са.^ы^йбводУ'пр^^воречйяТмёж^унОРьиГТс^Учеством
и качествам-’е)' перерыв ^п^рывности количественных
Дз^/жяйГпрё5йнегд явлбн’йяГ}к}^1ГбТТё1Г'суще&Твования
12*
179
прежнего явления и начало существования нового, т. е.
перерь^^ вГ ^суД^ст5ЬванВи
ка^твенно^^определенных явлении';' з^единствсГунич-
тоженияТц^возникновёния, бытия^ и небытия, становле-
ниГ"Й^ого^^в^ни^;дПи)"сн^Тйgfjpc>KHero
нш^юиХи^ старог5рлу’я-вза^^
чр?змоЩ^о^^
невозмоЖйос™?!?) Ьреобразовааде содержания и фор*
уровня сущности.
^Советскими философами внесен большой вклад в
дело дальнейшего развития марксистско-ленинского
учения о качестве, количестве и их взаимообусловлен-
ности. Вместе с тем нельзя не отметить и ряд недо-
статков во взглядах наших философов на эти кате-
гории. t
1. Определения категории «количество» часто дают-
ся через перечисление различных характеристик явле-
ний L Но перечисленйе дает лишь материал для обоб-
щения, но не является последним. Определение же
должно обобщать. К тому же у любого явления число
таких характеристик — бесконечно, поэтому невозможно
все их перечислить. Отсюда: если, перечислив несколько
из них, автор ставит точку, то получается, будто боль-
ше никаких количественных характеристик не существу-
ет. Если же автор ставит после перечисления «и т. п.»,
то для читателей остается открытым вопрос о том, что
отнести к «и т. п.». Следовательно, «определения» ка-
тегории «количество» через перечисление теоретически
несостоятельны, а методологически либо бесполезны»
либо вредны. /
На наш взгляд, очень неудачным является опреде-
ление количества как степени развития качества1 2, ибо
подобная трактовка количества порой просто лишена
смысла.
2. Нередко не проводится четкой грани между каче-
ством и количеством (а также между ними и свой-
1 См. напр. «Труды ин-та истории и философии», VIII, филосо-
фия. Изд-во АН Азерб. ССР, Баку, 1956, стр. 230; А. И. Голота.
Основные законы и категории материалистической диалектики. М.»
1963, стр. 18—19.
2 См. напр. «Научные доклады выСшей школы». Философские
науки, 1962» № 5, стр. 149.
180
ством), подчеркивается лишь относительный момент их
различия.
С целью подчеркнуть абсолютный момент различия
между качеством и количеством этим категориям мож-
но было бы дать следующие определения, £^ество-~
есть определенность явления, выступающая как харак-
€То и выраЖгибЩая, что со5о1Г~представляег.
это явление. Колц^твд~7й^^ которая
яВЛяе^я^вегтя^ноЖ степенью наличности чего-либо и
. в'резу^ь1гау "счётаПЛ И Язйерёния~ мржёт^быть выражё-
на практически точнб^ТК^числах.рдвенствахТ'йЛЯТдриб-
. л?йз1гтельн<Г'(в выражёниях~сб' значениями:
<;, й~*т. д. или соответствующими словами). Этн
определения справедливы для любого, реально суще-
ствующего качества и количества, для любой каче-
, ственной или количественной характеристики явлений.
3. Часто качество отождествляется со свойством 1 (с
.существенным свойством ч. или с совокупностью, един-
’ ством и т. п. свойств1 2 3 (существенных свойств)4.
Но, пожалуй, никто не будет отрицать, что любое
свойство имеет и качественную (характер, тип его), и
количественную (степень наличности, интенсивности,
его) стороны, что нет такого свойства, которое имело
бы только качественную .сторону (другое дело, что пока
еще не найдены способы определения количественных
характеристик ряда свойств). Любой предмет есть
единство элементовкд структуры. 'П”^деменггы7~и струк-
{^Й^^еюЁ^количественную и качественную Стороны.
КачественнаяI стор^а^^Лментов и структуры — их ха,- I
рактёр'(тип, природа^'Г~Х^6лич£^ёндр}ГсТорЬне их 1
Степень интенсивности .внутренних связей,. I
числд__^лемёнтов,~7дйР^Транственно-временные характе- ’
ристики их взаимного расположенияjTтТ'тт. Впугрён-
1 См., напр. Р. Г р о п п. Диалектический материализм. Изд-во
ин. лит., М., I960, стр. 76.
2 См. напр., «Вестник ЛГУ», 1959, № 5, стр. 31; А. Г. Спир-
кии. Курс марксистской философии, Соцэкгиз, М., 1963, стр. 149.
3 См. напр., «Научные доклады высшей школы». Философские
науки, 1962, № 5, стр. 148; А. И. Уемов. Вещи, свойства и отно-
шения, АН СССР, М., 1963, стр. 39.
4 См. напр., «Труды ин-та истории философии». Философия,.
VIII, Баку, 1955, стр. 229; И. Д. Анд р е е в. Диалектический ма-
териализм. Курс лекций.- АН СССР, М., 1960, стр 303.
18 К
ней качественной определенностью предмета как цело-
£□ ^которая делаетёРо тленно данным, обусловливает
характер его свойств, выражает его относительную
устойчивость и с изменением которой oif превращается
в “нечтоиное, является установившийся в нем сравни-
тельно устойчивый характер (тип, природа) взаимосвя-
зи,вза1ё^дейст~в1Гя ме^У частями, элемеятами^дходя-
щими вУосТаТУтого предмета.
Кя^^ыиупредмет” взаимбдействует с другими как
цедьнЪеобразованйе, ai не тблБкд своим качеством. Ина-
чеУоворя, свойства?обнаруживающиеся пргя взаимодей-
ствии данного предмета с другими выражают не только
внутреннюю качественную определенность предмета, но
и его внутреннюю количественную определенность.
Свойство — есть единство качественной и количествен-
ной/ ciQpojL выступающее как “ способность предмета
определённым образом взаимодействовать ~ с " Другими
предметами, проявля^т^мусамым' свои' внутренние ка-
чественцую и? колй\естр.ещ<ую_определенности.’
Итак, качество и свойство (свойства) совпадают
лишь частично, отождествление качества предмета и
свойства (свойств) его является односторонним понима-
нием как свойства, так и качества предмета.
Диалектика качественной и количественной сторон
предметов действительности очень сложна и противо-
речива.
Внутренняя качественная определенность предмета
как целого (т. е. характер^ тип вйгутрённих связей меж-
ду его/элементами)узависит от~?Лсдующих факторов.
Во-первых, она завйсйТ от качёственной определенности
элементов релотр. Элементы цёлогсг обладают опреде-
лённым^ свойстВам’и?^^собтвртст*йПТГ с 'КОтррыми между
шши^устй^ иные, .(но не произволь-
ные,, а строго определенные) взаимодействия, характер
которых и есть качественная определенность предмета
как целого. Свойства этих элементов обусловлены их
внутренними количественными и качественными опре-
деленностями, изменение этих определенностей (особен-
но качественных) означает и изменение свойств элемен-
тов, что, в свою очередь, означает установление иного
типа, характера взаимосвязей между элементами. Так
скачок на уровне элементов может обусловливать _и
обусловливает скачок на уровне целого? Ёо-вторых,
182
1
внутренняя качественная ^определеняоси^-прелмета как .
целого зависит и" от числд составляющих его элементов.
У^елтпгёние или умёньшениечислё 6ддорпд'ны£~ гМеЯЕн?"-
т^в^цеТЮТЬ, изменение количественного " соотношения
разнородных^эЛементов может привести^ 5Г~скачку це-
логсС^з^ТрётырС^ BH^Tpei^^
нутъ целого зависит и от взаимного расположения его
элементовt друг^отцосительно лруц^В-четвертых^Тща,
зЗВИбит^и'~отколичественной стороны "системы взаимо-
связей менсду Элюентами "целого 7к~~б~стеД£Еи ~н^^ич'»
ностщ1^ве.,цщины^ш>енСйвностУ^тих взаимосвязей^.
Изменение любого из~чётьгр^х указанных факторов
или сразу нескольких из них может привести к скачку
целого, а тем самым и к изменению совокупности ха-
рактеризующих его свойств. Значит, количественно-ка-
чественные изменения внутренней стороны есть вместе
с тем и определенные количественно-качественные из-
менения способностей данного предмета взаимодейство-
вать с другими, т. е. определенные изменения его
свойств (по характеру и степени интенсивности).
В нашей литературе часто можно встретить поло-
жение, что-де у предмета можно отнять то или иное
свойство без изменения его качественной определенно-
сти. Конечно, слово «отнять» в данном случае неприме-
нимо (ибо свойство можно ликвидировать, но «отнять»
его у предмета нельзя). Однако не в этом главное.
Поскольку свойство есть проявление внутренних ка-
чественной и количественЙОи сторон предмета, обуслов-
лено последними, то лишить предмет какой-либо спо-
собности (свойства) можно лишь, как-то изменив его
внутренние качественную и количественную определен-
ности. ’ ~
---4.~Одними философами качество определяется как
то, что выражает лишь специфику явлений, ЪтЛОТИОаЖ-'
дого из них от всех остальных, лежит в основе лишь
многообразия мира'. Другие считают, что качество вы-
ражает только общее межлу явлениямити¥ тпжлргтвп1 2 '
На наш взгляд, каждая из этих точек зрения является
1 См., напр., А. И. Голота. Основные законы и категории
материалистической диалектики. Изд-во политической литературы.
М., 1963, стр. 18.
2 См., напр., «Научные доклады высшей школы». Философские
науки, 1962, Хе 2, стр. 130, 131.
183
односторонней, принимает во внимание лишь один из
моментов внутренне богатой определениями категории
«качество».
Именно данным (а не иным) нечто является не толь-
ко благодаря своей специфичности, неповторимости, оно
является именно таким благодаря единству единичного
и общего, благодаря всему комплексу отношений един-
ства тождества и различия его с другими явлениями.
Отсюда, как определенность, тождественная явлению,
характеризующая его как именно данное, качество вы-
ражает не только специфику этого явления, его отличие
от других явлений, но и общие черты, присущие более
или менее широкому классу явлений. При этом степень
общности может быть различной и зависит от обширно-
сти класса явлений, в который, как его представитель,
входит данное явление.
I Кстати сказать, явления тождественны и различны
1 не только в качественном, но и в количественном отно-
шении. Утверждение, будто различие между подобными
друг другу явлениями носят «чисто количественный ха-
рактер», так или иначе ориентирует на то, чтобы, уста-
новив качественное подобие каких-либо явлений, в даль-
нейшем заниматься исследованием лишь их количе-
ственной стороны. Однако, как показывает история_раз-
вития познания, в самом "процессе по^наГГйя’со временем
выясня*ётся’ что221?£Й^^ однородных
явлений имеет* внутри себя качественно"~одзлйчные ~ро-
Дьц'Д Т<аждый^П55^в^П&3^*очередь, — качественно' раз-
познании люди приходили и приходят вследствие изу-
чения не только количественной, но и качественной сто-
роны этих однородных явлений. Так, долгое время ато-
мы всех химических элементов сч'тггал^]?^
оршчЗющишТ^ характеристи-
ками. Затем,из всеи^^ссй атомоБ'бьйи'выдё*^
ны^группировки^ металлы и демёталлы. Постепенно
былй, ТГ основном^ &БГйсшенъГ“'качественная и количе-
ственная определенности каждого химического элемен-
та. Накондд^была установлена изотопность внутри
отдельных химических элементов.
щ качество с разных
сторон выражают как специфику явлениКд^ д обТЦее
м?ждуТТи^ГкЛ'к^ТбЖд^ различие их, асЛёдо-

вздельно, лежат в основе как многообразия, так .ц
един^вУмир^Т" '—"
Лёра^и^скачок являются компонентами закона вза-
имоперехода количества и качества, выражающего вза-
имосвязь количественной и качественной сторон и вза-
имообусловленность количественных и качественных из-
менений любого явления действительности. Данный
закон действует в природе, обществе и человеческом
сознании (познании), специфически проявляясь в каж-
дой из этих сфер действительности.
- В. И. Ленин писал, что «всему познанию человека
вообще свойственна диалектика»На наш взгляд,‘•дей-
ствий указанного закона_ в познании необходимо рас-
сматривать в трех взаимосвязанных аспектах:
1. Этот закон присущ познанию как обладающему
относительно самостоятельным существованием процес-
су,' который враимодёйстйуёт г-другими явлениями
(например, с предметами объективного мира, практи-
кой, языком). В познании участвуют различные спо-
собности человека, взаимодействуя между собой. Вве-
зти взаимодействия имеют количественную и качествен-
ную стороны. Познание проходит в своем развитии раз-
личные, качественно и количественно определенные сту-
пени, стадии, переход между которыми является скач-
ком (например, переход от живого созерцания к аб-
страктному мышлению). Каждая из ступеней познания,
в свою очередь, состоит из определенных этапов, пере-
ход между которыми также выступает как качествен-
ное изменение и т. д. Перефразируя известные слова
Ф. Энгельса о скачках в природе2, можно сказать, что
в познании нет скачков именно потому, что оно слага-
ется сплошь из скачков. Таким образом, познание как
реально существующий, развивающийся процесс име-
ет количественную и качественную стороны, с ним про-
исходят количественные и качественные изменения.
2. Этот закон присущ познанию как процессу отра-
жения действительности. Познание отражает, мысленно
воспроизводит диалектику объективного мира и своего
собственного развития. Это воспроизведение (истина)
есть процесс, которому, как и всякому процессу, прису-
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 321.
3 См. К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 586.
185
щи количественные изменения, скачки, «перерывы по-
степенности».
Если в самих явлениях действительности качествен-
ная и количественная стороны существуют постоянно, в
единстве, то в процессе познания (в силу природы по-
знания, в частности огрубления, рассмотрения в чистом
виде и т. д.) на тех или иных его этапах отраженные
качественная и количественная стороны этого объекта
могут чередоваться, последовательно сменяя друг дру-
га, выступать как обособленные, не связанные одна с
другой и т. п. Переходы от отражения одной из этих
сторон к отражению другой, от идеального воспроизве-
дения их сосуществования к осознанию их единства яв-
ляются скачками в познании, обусловленными накопле-
нием необходимого фактического материала.
Чтобы познать предмет как единство противополож-
ностей, мы должны мысленно разделить его на эти про-
тивоположные стороны, изучить каждую из них в от-
дельности и лишь после этого, познав их взаимоотноше-
ния, понять предмет, как единство противополож-
ностей.
? Таким образом, в познанци действует. закон раздво-
1 ения_ единого ~и едиЯения^раздвоенного. Раздвоение еди-
| нрго Гиревеашёяие~"единого ^-"раздвоённое) выступает
как скачок, становление раздвоенного, отрицание единр-
гд^фаздЬоеттьгмГоТбогаТцеППе^'определениямщ'конкрёти-
за^ГЯя' абстраКтйпТо, бедного оп^ёЗёдадмми первона-!
ча^нбго ^аздвоенного. Каждая-^из противоположностей-.
вназад(ГизУч5ется отдельнбот другощвне взаимосвязи
с другой? вчистом виде; Иоскольк^-в-'ТГзуЧенятгих обыч-
но бывает очередность, постольку то одна из них, то
другая выступает в познании на первый план, оттесняя

свой антипод на второстепенный план. 1|о_при изучении
каждой из этих противоположностей £**-*"*—
нает выявЛятЕСяС что ойа^бзаимосвязанас
.дёвжит в'хебё другую про-тивоположность. .....
чия? .обусловленные односторонним подходом к~йсследу^~
емомуь6ъек4у, нарастакТГк^53реш'ёТПТё их'знаменуёт,
робой этапёЗПгнбйия ТГйздвоенного, этать^лгУкотором
прДйСТбдит отрицание раздвоенности*'цёлбг<У*''(¥. ё. от-'
рицанйе" бтрпцания)', становление нового "единого, в
которой «снято» раздвоенное, качественное изменение
Зданий об~ исследуемом объекте?* понимаемом теперькак
186 .
единство отношений тождества и различия, единства.
вз5шЙ1Й5го~бТрицанияПГЪерОрывной связипротивопо-1
лб^ностёйТНовб'ё^единое (новое знание об объекте) ка-
чественно отличается как от первоначального единого,
так и от раздвоенного (двойного), оно выступает как
двойное внутри себя, являясь сразу и тем, и этим и.
«снятом»,-Преобразованном виде. Первоначальный этап
познания явлений действительности — это познание их
качественнрй стороны в результате их прямых или кос-
венных воздействий на органы чувств субъекта в про-
цессе практической деятельности. Хотя в наших ощуще-
ниях, восприятиях явление выступает в слитности своих
качественной и количественной сторон, однако в нача-
ле развития познания исследование качественной сторо-
ны свойств заметно преобладает. Количественная же
сторона почти не принимается во внимание.
Выделение качественно общего в предметах непре-
менно предшествует познанию их количественной сторо-
ны. На этапе познания количественной стороны предме-
тов, их свойств качественное многообразие предметов
бледнеет, тускнеет, превращается в качественную одно-
родность их,, и, наконец, в количественное многообразие.
Качественная сторона предметов, их свойств лишь слабо
«просвечивает» через количественную сторону их. Воз-
никает возможность абсолютизации количественной
стороны предметов, их свойств, которая приводит к точ-
ке зрения, будто реально, объективно существуют лишь
количественные отличия, а качественное многообразие—
это субьективное творчество наших органов чувств (че
рез теорию первичных и вторичных качеств — к субъ-
ективному идеализму).
Дальнейшее изучение количественной стороны свойств
приводит к открытию границ существования тех или.
иных свойств, того, что количественная сторона свойств
может изменяться в этих границах, не вызывая их ка-
чественного изменения. С этого момента начинается
переход к новому этапу в познании — к раскрытию вза-
имосвязи между качественной и количественной сторо-
нами, т. е. меры. Предмет, свойство теперь выступает
как мера. Тем самым в изучении качественной и коли-
чественной сторон познание переходит «от сосущество-
вания к каузальности» (В. И. Ленин), к раскрытию при-
чинных связей между ними.
187
Аналогично получается, когда мы рассматриваем
предмеФ как процесс. Предмет выступает как качествен-
но устойчивый. Изменение его выступает, лишь как ко-
личественное изменение (рост, увеличение, накопление,
уменьшение и т. д.). Далее подмечается, что качествен-
ная устойчивость носит временный характер и что пред-
мет время от времени изменяется и качественно. Изме-
। нение предмета теперь понимается как двухсторонний
1 процесс, в котором количественные и качественные из-
i менения просто чередуются, следуя друг за другом, су-
I шествуя независимо друг от друга. Позднее устанавли-
вается связь между количественными и качественными
изменениями. Тем самым начинается этап единения раз-
двоенного. Но поначалу изменение предмета понимается
следующим образом: чисто количественные изменения,
доходя до определенной границы, вызывают чисто ка-
чественные, сменяясь последними, которые обусловли-
вают новые чисто количественные изменения, уступая
I им место. То есть получается, что, хотя количественные
1 и качественные изменения обусловливают, вызывают
друг друга, они разделены, разграничены во времени.
Лишь позднее человеческое познание открывает, что
различия между качественными и количественными из-
менениями не только абсолютны, но и относительны, что
любое изменение является и количественным и Паче7
/ственным, что в действительности бое стороны изменения
^взаимно пронизывают друг друга, представляют собой^
единое измрнемир. юж л ргтип различенное.2 ВНУТРИ
себя.
Любая теория, в которой отражается единство коли-
чественной и качественной сторон, качественных и коли-
чественных изменений объекта исследования, не являет-
ся окончательной, исчерпывающей истиной. Накопление
I новых фактических данных об изучаемом объекте, в той .
? йли иной степептгнё соГласуйТцйхся с этой теорией, рано
7; илиТлоз^нгг ТТриЪодтгг)гтсЭДесТвеНнОМ^^
образованию её^ТгттрёвращенТГЮ 'ёе-в' КачёсТ&еЙКо новую
. » Теорию! ^в сохраняется в «снятом»
И виде/ ' '' —
\ | ' ^Возникновение качественно новой теории выступает
i ' длд познания в целом как количественные’ изменения
; ндшйх J знайни_ (раовдрениё, .^угду^лей^Г'утоднение),
/ ♦ обусловливающее сб^ой скачок, которым является бес-
188 .
конечный цроцесс познания: превращение относительных
з^ГанйциТ^сблютйую^^йнуН " ’
Познавая качествЕТПГую’и количественную стороны
явлений действительности, их единство (меру), скачки
и т. п., мы резюмируем обобщенные знания в соответ-
ствующих категориях. Поскольку познание есть процесс
расширения, углубления, уточнения знаний, то эти ка-
тегории также развиваются (расширяются, углубляют-
ся, уточняются, совершенствуются), содержание их тем
самым постоянно обогащается, каждый новый этап в их
развитии сснимает» предыдущий, при этом перехбд к
новому этапу в развитии данных категорий (да и вооб-
ще всяких понятий) есть скачок, обусловленный пред-
варительным, более или менее длительным накоплением
значительного числа качественно новых данных. Позна-
ние каждого нового объекта исследования воспроизво-
дит в общих чертах эти основные этапы в развитии той
или иной категории, поскольку изучается соответствую-
щая сторона данного объекта.
3. Этот закон присущ позмнию, поскольку достиг-
нутые знания не выключаются из процесса дальнейшего
познания, напротив^ они непременно включаются в него,
выполняя определенную методологическую роль, взаи;.
модействуя с новым фактическим материалом, помогая
его осмыслить. В результате этого взаимодействия про-
исходит качественное изменение не только этого факти*
ческого материала, но — в той или иной степени — и ра-
нее достигнутого знания. Познавая количественную и
качественную стороны явлений, их меру, мы неизбежно
руководствуемся соответствующими категориями. При
этом каждая категория, будучи богатой по содержанию,
представляет собой единство многообразных определе-
ний, выступает на каждом этапе познания, на каждом
уровне развития знаний об исследуемом объекте соот-
ветствующей стороной. Переход от одного определения
используемой категории к другому выступает как ока-
чок, обусловленный переходом к новому уровню разви-
тия познания.
Поскольку качественная и количественная стороны
явлений взаимосвязаны, мы, производя, например, ис-
следование количественной стороны какого-то объект^, • ‘
путем применения исследования математического алпа-
рата можем в отдельных случаях предсказать те или
189
иные моменты качественной стороны изучаемого объек-
ja (в этом, в частности, проявляется эвристическое зна-
чение математики для познания). Иными словами, ко-
личественное исследование явлений рано или поздно?
конечно, приводит к открытию каких-то моментов их
качественной стороны? Но раз мы знаем, что любые
явления действительности представляют собой единство
качественной и количественной сторон, то мы, изучая
одну из них, должны помнить о наличии другой и пб
возможности правильно сочетать количедТВбййбе и ка-
чественное исследование (неожидан, КбгДа оДйбс'тортГ-
ний подход стихийно приведет к получению знаний о
другой столоне!—
Все эти три стороны (онтологическая, гносеологиче-
ская и методологическая) познания находятся в един-
стве. Отсюда не могут не быть взаимосвязанными и
рассмотренные аспекты действия закона взаимообуслов-
ленности количественной и качественной сторон, количе-
ственных и качественных изменений в познании.
Развитие познания, отражения действительности про-
исходит на основе применения тех или иных методов,
приемов исследования (знаменующих собой ступени
протекания процесса познания), на основе взаимодей-
ствия достигнутых ранее знаний с новым фактическим
материалом, ‘который получен при помощи того или
иного метода, приема изучения действительности.
Понять взаимодействие качественной и количествен-
ной стороны, количественных и качественных изменений
наших знаний можно лйшь, учитывая все три указанных
аспекта действия рассматриваемого закона диалектики
в познании.
Так, само по себе количественное накопление, уве-
личение числа новых сведений, фактов, данных может
длиться сколь угодно долго, выступая в качестве «дур-
ной бесконечности», и не вызывать качественного изме-
нения в познании. Скачок возникает в этом случае лишь
j на основе перехода к применению новых методов, при-
( емов изучения исследуемого объекта (например, пере-
) хода от анализа к синтезу, от собирания фактов к их
' сравнению, обобщению и т. п.), на основе руководства
I определенными категориями, принципами, требованиями
диалектико-материалистического подхода к изучаемым
явлениям.
ГЛАВА VII
ОТРИЦАНИЕ ОТРИЦАНИЯ
Е ели закон единства и борьбы противоположностей
дает ключ к научному пониманию внутреннего источни-
ка самодвижения, а закон количества и качества пока-
зывает, что развитие познания есть переход на опреде-
ленных этапах количественных изменений в коренные
качественные и наоборот, то закон отрицания отрицания
интегрирует функционирование этих двух законов в
ряде вытекающих одна из другой стадий поступатешГ
_ного процесса, выражает собою объективную тенденцию
познания’.
Для правильного осмысления этого закона необхо-
димо остановиться прежде всего на категорий отри-
цания.
В самой объективной действительности и в познании -
имеют место два вида отрицания: ' внешнее, «голое.»
уничтожение и диалектическое отрицание. Голое отри-
цание не есть компонент закона отрицания отрицания,
поскольку оно есть прекращение процесса саморазвития
отрицаемого в результате действия внешних сил, есть
ликвидация возможности воспроизводства отрицаемого.
В формальной логике, например, такое голое отрицание’
выступает как голое отрицание исходного положения.
Это достигается путем непосредственного введения в
отрицаемое частицы «не» или путем выражения того же
содержания в форме: «неверно, что...», «ложно, что...»
и т. д. Суть этой логической операции состоит в сле-
дующем: если исходное положение было истинно, то
его отрицание ложно, и, наоборот, если исходное
191
положение ложно, то его отрицание истинно. Это
«или — или» исходит из раз навсегда данного устой-
чивого состояния, выражает не процесс познания, а его
отдельный, оторванный от него внешний момент. Ра-
зумеется, в определенных пределах такое отрицание име-
ет известное значение для процесса познания, посколь-
ку в познании следует различать истину и ложь, и вме-
сте с тем, является внешним условием бытия отрица-
ющего. Однако такое отрицание не Характерно для про-
цесса познания, поскольку оно имеет дело с неподвиж-
ными противоположностями, не видит тождества и взаи-
мопревращаемости противоположностей, не выходит за
рамки рассудочного мышления и не выражает диалек-
тики мышления, оно не является самоотрицанием.
Вместе с тем характерным для процесса познания
является диалектическое отрицание, поскольку оно вы-
ражает диалектику действительного мышления. Компо-
нентом закона отрицания отрицания как закона позна-
ния является диалектическое отрицание. Недостаточ-
ность метафизического понимания отрицания, разумеет-,
ся, не в том состоит, что метафизика признает наличие
в действительности внешнего уничтожения, а диалекти-
ка не признает этого, или не в том, что будто метафи-
зика считает такое отрицание условием развития, а диа-
лектика— не признает. Действительная недостаточность
метафизического понимания отрицания состоит в том,
что метафизика отрицание понимает либо как количе-
ственные изменения, без скачка, либо как внешнее
уничтожение. Она не идет Дальше, не видит другого
вида отрицания.
1 Если формально-логическое отрицание есть внешний
моменту Jro ~7№адёкТИч^С1<о^^Ууй^1бППТВ~естк'~Ба31птеиший .
внутреншПГмо^ТгО переход бТ/~одЯого
ИХчеств^х др'угМц^—от_ старого к новому.' от простого
к^сложному, от низшего к выспТемхГ Оно йё"есть7^Г
' ил и нигилизм.
Оно прёжд^всего, “является моотр ицанием—и “ха р а(к-
теризуется преемственностью- в развитии. Развитие яв-
ления (объективного мира и познания) ест€~~процесс его,
ра^йтпГя~К7>?7б>5~тТроТтП^ггтгтТОжность^к}поченну10~в нем*
самом?ёстьПаереход~Т^бёТгругоеГа '^е^воббще в”дру-
'заключает 'в себё~"свое
собственное отрицание, свою объективную тенденцию,
192.
М<8ИПы5шЦ!)ЦШР1

свою противоположность в виде возможности, задатка.
Эта внутренняя отрицательность, как говорил Гегель,
есть дЬижущая сила развития. Развитие явления есть
его развитие в эту свою противоположность. Поскольку.
борьба Противоположностей абсолютна,, а единство от-
нбситеДБТТСТ 'то ’в опрёдё>еттПБГ^~уСТП5Биях~'возможность
ре^лйзубтс^Г~яВтгёни£^ерёКОДйт в своё*тддуТое. СлёДбБа-
тельйб^ отрицанйёявЛения непрщГПбсится^ извне, tie
является' резу^ьтатом"внешнего^аействия, а'подготавли-
ваётсягегсграЗЬиi нем, ттюпгет?я~еТо зайиним^Ппетг'Внут^-
рё^ПннгпТбгюжДБТППШТ'Уёз^ разреше-
ния'имманентных внутренних противоречий самого от
рицаемию. Они Яйляеюй самоотрицЗТГием. !
КатёгорИя^СаЦбЬтрйпания' укячыяярт-ня временный, _
преходящий характер явлений и выражает революци-
онный дух диалектики. Отрицание выступает как рибель ,
старого, без чего не можеГ'ТшпГ утв~ёрждёниянового,
нё~~Ш?жет^1БГтГ~ра5вйтпя7~'1 Ю 9ПГ—о/ППГ~сторона отрн^
цаниЯГ^Дт5Уг§п~тТоЬр1та~тг<т состоит~~в~~сохраненицсодер L
^в~~развйТитГ~имеёт место преем-
ствёйнбСТЬ Прёемствёйность в познании есть -проявле-
ние действия законов диалектики. Новое знание, воз-
никшее из старого, уничтожает старое и одновременно
сберегает, сохраняет его: уничтожает в старом все то,
что мешает своему становлению и развитию, с одной
стороны, сохраняет (удерживает) все то, что способ-
ствует своему становлению и развитию — с другой. Ут- *<
верждёние нового невозможно как без уничтожения/
старого, так и без сохранения содержания старого. Раз-^
витие идет от содержания к содержанию путем сор*асы-7.;
йаятпЬ-отапгшпёй—фарм^тге^ёд&лКН содержайияТТз /
встгпТеи-~сталиТ(^повторяются (удерживаются) положи-
тельные'черты, свойства низшей,Ito, разует ёется/не со-
ставляя в ней а&ттЯомиЙ, Э Сл'иВйЮтся^с ней в высшем
еДщктвё.'~~Тш<оё^ отрицание''ёСТЬ снятие, которое-в рав-
ной степени является внутренней необходимостью как
истории познания, так и индивидуального познания.
Категория снятия выражает противоречивую приро-
ду диалектического отрицания как единства уничтожен
ния и сохранения. Так, каждая последующая^стуцень
в познании вовсе не отбрасывает «начисто» завоевания
прошлых ступеь^Га~Т^ра)гает~все^ё1Гндё, прогрессав-
ное содёржание'~в~переработоннол< в то~же время
13. Диалектическая логика 193
отбрасыддет все отжившее, все то, что мешает движе-
нию вперед. 11бзяанйе "отражает ибъекТивные процессы
и само ТОве^шается как диалектическое отрицание, где
соблюдается строгая преемственность. Вот как Гегель
вскрывает значение преемственности в познании... «По-
знание катится вперед от содержания к содержанию.
Прежде всего, это поступательное,движение характери-
зуется тем, что оно начинает с простых определенностей,
и что последующие определенности становятся все бога-
че и конкретнее. Ибо результат содержит в себе свое
начало, и дальнейшее движение этого начала обогатило
(начало) новой определенностью... На каждой ступени
дальнейшего определения всеобщее поднимает выше
всю массу своего предыдущего содержания и не только
ничего не теряет вследствие своего диалектического по-
ступательного движения, не только ничего не оставляет
позади себя, но уносит с собой все приобретенное и обо-
гащается и уплотняется внутри себя» *.
Итак, развитие не есть либо только голое отрицание
(внешнее уничтожение), либо только диалектическое
отрицание. Оно есть их единство. Эти два вида отрица-
ния невозможны друг без друга. Голое уничтожение
невозможно без диалектического отрицания, поскольку
для того, чтобы имело место «голое» уничтожение, надо
иметь, что уничтожать, надо постоянно воспроизводить
«материал» уничтожения, а такой материал доставляет
диалектическое отрицание. Последнее, в свою очередь,
невозможно без внешнего уничтожения, без внешних
условий, коими является «голое» уничтожение. Так оба
вида отрицания находятся во взаимодействии, друг дру-
гу доставляют «материал», друг друга обусловливают,
соЛавляя неразрывное единство. На наш взгляд, обед-
няют диалектику те, кто игнорирует это единство.
I Но, разумеется, только диалектическое отрицание
заключает в себе внутреннюю возможность воспроизвод-
ства, следовательно, оно и является компонентом зако-
на отрицания отрицания? Вместе с тем, закон отрица-
ния отрицания не тождественен с категорией диалекти-
ческого отрицания. Они взаимосвязаны, составляют
единство. Однако единство это нельзя понимать аб-
страктно.
1 Гегель. Соч., т. VI, стр. 315.
194-
Чем отличается закон отрицания отрицания от кате-
гории диалектического отрицания? Во-первых, тем, что,
хотя диалектическое отрицание является обязательным
компонентом этого закона, поскольку только оно содер-
жит в себе объективную возможность второго отрица-
ния, вместе с ним существует и другое — голое уничто-
жение, поэтому данная такая возможность в одних ус-
ловиях может быть реализована, а в других — нет, ибо
голое отрицание означает уничтожение этой возможно-
сти; во-вторых, хотя все черты диалектического отрица-
ния являются компонентами закона отрицания отрица-.
ния, тем не менее последний не сводится к категории
отрицания — в категории отрицания мы имеем один акт
отрицания, а в загоне— два внутренне необходимым
образом взаимосвязанных акта отрицания; в-третьих,
второе отрицание качественно отличается от первого.
Первое отрицание не есть воспроизводство сущности
отрицаемого на высшей основе. В первом о1рицании
eW'B" ииИоотр'иЙАЯИёЛ 1ТрёёМуВ#енндсть, но нет"непос-
редГтвещгогр ^^производства’ исходного на новой ос-
нове. Второе’ отрицание, ..напротив,' ~еат^~1госпроизвод-
ствд нд' НЬво^Г основе. Если первое отрицание- озна-
чает" резкоТИ^мёнение .движения в ддном^ИтрииНтвль-
ном ^(в^дтшЯиёнии исходного) направТГёнии.то второе
о'три1^ние'^на'ча^'резкий~п?р^лом этого направления
дррго^ц^а^ратном полоэкитеЛЪтЛ1Г~(в^}тните11йи
J "---втдрое"~ДТВИЦ8нне
' нйгТЙёрймо богач~ё;~1<ОнКретнее сбдерЯ?а?Шем, чем пер-
воеГпоскольку'бновобрало в" себяТсберёгло в себе все
содержание пёр>огсГгггр!ШйнТ1Я: —------а
~ па“'б1^бвныё“чёрты^аяеяа отрицания отрицания ука-
зывает В. И. Ленин: «Повторение в высшей стадий из-
вестных черт, свойств etc. низшей и возврат якобы к
старому»1, (подчеркнуто нами.—А. М.).
Следовательно, суть этого -закона состоит в том, что

познание осуществляется как закономерная последова-
тельность прохождения движения через ряд стадий —
от-низшего к высшему, где, во-первых, отрицание низ-
шей стадии высшей подготавливается процессом само-
развитйя низшей; во-вторых, в новой, высшей стадии
сохраняются положительные черты низшей — развитие
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 203.
13*
195
познания обеспечивается непрерывной преемственно-
стью; в-третьих, при переходе к третьей стадии, движе-
ние возвращается якобы к исходной, первой стадии про-
цесса: первая стадия как бы воспроизводится, но при
этом она обогащается результатами всего последующе-
го развития. Развитие познания протекает не по прямой
линии, а, говоря образйо, по спирали — сходящимися и
расходящимися «кругами», где каждый следующий «ви-
ток» или «круг» выше и богаче по сравнению с преды-
дущим и сочетает в себе поступательное движение с
якобы возвратным. 1
В. И. Ленин, комментируя «Науку логики» Гегеля,
следующим- образом определяет суть этого диалектиче-
ского закона: «По отношению к простым и первоначаль-
ным, «первым» положительным утверждениям, положе-
ниям etc, «диалектический момент», т. е. научное рас-
смотрение, требует указания различия, связи, перехода.
Без этого простое положительное утверждение непол-
но, безжизненно, мертво. По отношению ко второму
отрицательному положению, «диалектический момент»
требует указания «.единства», т. е. связи отрицательного '
с положительным, нахождения этого положительного в
отрицательном. От утверждения к отрицанию — от отри-
цания к «единству» с утверждаемым—без этого диалек-
тика станет голым отрицанием, игрой или скепси-
сом» *. ।
Формальная логика, как сказано, исходит из «или—
или». Она не допускает тождества противоположностеТГ*
; отвергает истинность, правомерность противоположных
. определений в одном и том же отношении — тождество
г понимает не конкретно, а абстрактно, как очищенное~от~"
/ противоположностей, от различия. Поэтому ппотивопо-
I ложности рассматриваются одна вне другой, в сосуще-
| ствовании и последовательности и без взаимного сопри-
косновения. В диалектической Логике тождество есть
конкретное, есть единство противоположностей. Поэто-
му в отличие от формально-логического закона исклю-
ченного третьего, согласно которому два противореча-
щих суждения не могут быть одновременно ложными:
одно из них необходимо истинно; третье суждение ис-
ключено, за кон отрицания отрицания указывает как раз
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 208.
196
на истинность этого третьего, поскольку согласно ему
~истина постигается в качестве единства тезиса и анти-
'тезиса, т. е. в качестве третьего. Истина не в кили-^
или», Не в или волновой теории, как видели, или корпу-
скулярной теории света, не в «или», а в «и», т. е. в их,
единстве. «Результат отрицания отрицания, это третье
не есть... — цйтируетЛВИТ ЛенинТегеЛя,— п01<бящеёся
третьеЛГименно это единство» ~(противойоэйжйвстей^
«которое ест1г'оп^средствуюЩёе~се'5ядГсамим соЗои~ДВД-
жение и деятельность»
Как индивидуальнымпознанием, так и историей по-
знания руководит закон отрицания отрицания. В диа*-
лектицеской^тогике^ в формах мышления движение~1ЯГйР’~
лк'идёт^от'^расчлу'ненного единства общёго~~'й~ёд11шш-
ного в понятии к рас^ё!^ию и^~сужде1ППГ,~а~зЭТ,ем:=-
к вЬСсТановлёййю их'^Дйнства" в умозаключеЦшСПоня-
ТиеТюдкерТаетСяЛкртГа1й7ю”сужМнй^м7~аПТослёднее —
умозаключением, что, в сущности, есть возврат к поня-
тию на высшей основе. В индивидуальном познании
чувственно-конкретное подвергается отрицанию аб-
страктЯПХГ'знЧпйём, ~а последнее — мыСленно-конкрет?
ный. "КОЙкрСТное возвращается ~к себ(Г~ЧУРет~ябсТракЪ.
ное/но на ^^йей~,75^овё~,зппг~МР~<Яенно-Т?днкрбтное, как
сиЙТёз абстрактныхопре~Д5ленийГ, йктСТтиалёктически
расчЛёненЦЪе единое целое. «Движение познания к ббт^
eWy,'<—ииедли. И. ЛйнинТ^-всегда может идти лишь
диалектически: отойти, чтобы вернее попасть — отсту-
пить, чтобы лучше прыгнуть (познать?)»2.
Эта логика индивидуального познания в общем и
целом совпадает с историей познания. Познание в сво-
ем историческом развитии прошло те же основные эта-’
пы, что и логический процесс мысли проходит в голове
современного диалектика. Оно началось с целого, нерас-
члёненного. Древние философы стремились познать мир
в целом, без анализа его отдельйых*с1оронХЗез раскры:_
тия~ЧУщности конкретных связей. ЭтотГдтервый период
ц истоРии познания' совпадает е началом, х перйшд^эта-
пом индивйд^зЛ‘ьног^тгоЗнатптЯ'—живЬтм'соЗеРЦаниём.
В^жцвом^соЭерГгайии npeWFf'исследования также^шдг
ступа^^а'к'^еди11оё“'целоёт' ка.к "Чувственно-конкретное,
1 В. И. Ленин, т. 29, стр. 211.
’Там же, стр. 252.
W7
нерасчлененное, без анализа, без выявления его сущ-
ности^ ...... ' •
, По познание не остановилось на этой общей картине
мира, не останавливается оно и на его эмпирической
ступени. Второй период в^истории познания, начавшийся
с ХУЦ^в./хара^еризуётся'аналитйческим^расчленением
цёлогои изучением его^отдельнык^Гастей, йоЙСТВТГСбя-
зей. От^$м^рсо^й,'ЫГхватПвшей ваГобДсти знания,
однд__за другой отпочковывались -частные,' специальные
Наукгц~которьГе~'изучал и ~бддёльныб'"^:тбрЪны 'целого
йзолированно_друг ог~друга. То же происходит и в
индивидуальных! поЭТЗнии? Оно восходит от чувствен-
но-кбнкр'ётного, нерасчлененного целого к абстрактному
мышлению, роль которого состоит в том, чтобы разло-
жить целое на части, стороны, изучить их отдельно и
открыть сущность, закон, единую основу развития яв-
лений.
Далее, как известно, в истории развития познания,
начиная с XIX ^днаступает третий" период. Для него
ха'рактёр’йо сй'щетическое обобщение и познание общих
з аконов ~~Мз'вития ~деЙстви'тёл ьно'сти. ~ воспроизведён не
единства^х(цра_^_е£о многообразии.
Законы и категории диалектики, обобщая достиже-
ния всех областей знания, в своем единстве воспроиз-
водят целокупную картину мира. Здесь мы имеем дело
с возвратом к начальному периоду истории познания.
Но это не абстрактная картина мира, созданная древ-
ними мыслителями, а’ конкретная, воспроизводящая
единство мира в его многообразии, раскрывающая перед
нами многочисленные его внутренние связи, свойства,
отношения.
Таков же диалектический путь индивидуального по-
знания. Мышление восходит от абстрактного к конкпет--
ному. синтетически развиваем конкретное из аосэрак'гно-
го, усваивает конкретное как единую систему расчле-
ненных и взаимосвязанных сторон, связей и отношений.
Это конкретное также есть возврат к исходному этапу,
но на новой основе, поскольку единое целое воспроизво-
дится не как нерасчлененное, а в своем расчленении, в
своем многообразии, раскрывшее перед нами свои мно-
гочисленные внутренние определения и отношения.
После того, как мы выяснили, что такое диалектиче-
ское отрицание, решающее значение для уяснения сущ-
\
198 Чг -
ности закона отрицания отрицания приобретает кате-
гория возврата якобы к исходному пункту. В формаль-
ной логике возврат—есть простое повторение или кру-
говорот без роста, развития, без противоречий. В диа-
лектической же логике природа возврата якобы к ис-
ходному пункту сложна и глубоко противоречива. Она
заключается в превращении диалектических противопо-
ложностей друг в друга. «Всякое явление, развиваясь
до конца, — писал Г. В. Плеханов, — превращается в
свою противоположность; но так как новое, противопо-
ложное первому явление также в свою очередь превра-
щается в свою противоположность, то третья фаза раз-
вития имеет формальное сходство с первой»«Фор-
мальное» потому, что третье явление воспроизводит
первое не в абсолютном смысле, не «как равное самому
себе состояние» (в этом, случае не было бы никакого
развития), а в новых условиях'и на новой основе, «раз-
витие, как бы повторяющее пройденные уже ступени,
но повторяющее их иначе, на более высокой базе (от-
рицание отрицания), как развитие, так сказать, по спи-
рали, а не по прямой линии»2. Поэтому развитие не
возвращается - к исходному пункту в прямом смысле, .а
якобы возвращается. Развитие, идя вперед, g то же I
время возвращается якобы назад, к исходному пункту. I
Таким образом, возврат якобы к исходному пункту яв-1
ляется необходимым, существенным признаком, обяза-1
тельным компонентом закона отрицания отрицания. *
Попытка в какой-либо форме отрицать якобы возврат
есть фактически попытка отрицать этот закон. Поэтому
правомерна следующая альтернатива: лйбо мы призна-
ем реальное существование возврата в качестве обяза-
тельного компонента, тогда признаем и реальное суще-
ствование закона. Либо мы не признаем возврата, тогда
тем самым не признаем и этого закона. Последний не
сводится ни к одному из своих компонентов, но в то же
время он невозможен без того или иного своего компо-
нента. 9
Важное значение для правильного понимания зако-
на отрицания отрицания имеет вопрос о соотношении
понятий: «повторение в высшей стадии известных черт,
1 Г. В. Плеханов. Собр. соч. в 5-ти томах, т. I. стрг 572.
! И. Леиин, т. 26, стр. 55.
199
свойств низшей», «преемственность в развитии» и «воз*
врат». Преемственность есть, как уже говорилось, объ-
ектибная, необходимая, непосредственная связь между
новым и старым, высшим и низшим, сохранение, удер-
жание положительных черт низшего в высшем, старого
в новом. Собственно, это и есть не что иное, как повто-
рение в высшей стадии положительных черт низшей.
Следовательно, «повторение» совпадает с «преемствен-
ностью». Но вместе с тем эти два понятия не совпадают
тогда, когда между повторяющимся и повторяющим нет
непосредственной связи. Дело в том, что само «повто-
рение» бывает непосредственным и опосредствованным.
Так, закон есть непосредственное повторение связи, в
том смысле, что это одна и та же существенная связь
одновременно имеет место, «повторяется» во многих яв-
лениях, составляя их внутреннее единство. А вот якобы
возврат третьей стадии'к первой тоже есть «повторе-
ние», но не непосредственное. То же самое нужно ска-
зать о. высшей стадии. Высшей стадия может быть непо-
средственно и опосредствованно. Марксистская диалек-
тика есть непосредственно высшая стадия по отношению
к диалектике Гегеля, в то.же время, она также высшая
стадия по отношению к античной диалектике, но опо-
средствованно.
Из этого следует, что, во-первых, «преемственность»
и непосредственное «повторение в высшей стадии поло-
жительных черт низшей» выражают одно и то же содер-
жание и нельзя их отрывать друг от друга; во-вторых,
хотя возврат якобы к исходному безусловно заключает
в себе преемственность, поскольку это не возврат в пря-
мом смысле, а якобы возврат, т. е. такой возврат, кото-
рый удержал все содержание предыдущего развития и
является высшей стадией процесса, тем не менее понятия
«возврат» и «преемственность» не тождественны. Отли-
чие их имеет важное значение для правильного пони-
мания сущности закона отрицания отрицания вообще,
возврата в частности. В чем же заключается это отли-
чие? В том, что всякое диалектическое отрицание содер-
жит в себе преемственность, но не всякое диалектиче-
ское отрицание есть возврат, а лишь второе отрицание.
Отождествление этих двух понятий является одной из
главных причин искажения.сути закона.
Большое значение для уяснения закона отрицания
200
отрицания имеет также понятие триады ’. Метафизиче-
ское извращение идеи триадичности в истории филосо-
фии выражалось в теориях круговорота (Вико, Ницше,
Шпенглер и др.). Гегель, выступив против метафизиче-
ского понимания триады, утвердил диалектический, но
в то же время мистический взгляд на нее. Однако ми-
стификация триады у Гегеля вовсе не означает, что
триада вообще есть мистика и не существует в с^мой
действительности. Независимо от того, кто как понимает
триаду, одно безусловно: она существует реально. Не-
правомерно поэтому ее объявлять гегельянщинои и от-
вергать ее. Классики марксизма не отвергали триаду.
поскольку она существует объективно в действительно-
сти. По выражению В. И. Ленина, «троичность» диалек-
тики есть ее внешняя поверхностная сторона»* 2.
Диалектико-материалистический взгляд_на триаду
•состоит в следующем :во-первых,три ада не есть форма
развития мистической'идеи, как "утверждал Гегель, а
существует дбъёктивйб вЧ^аэтьных процессах й явленидгГ
ДёиствЬтёл^истй; во-вторых,триада не есть простоеме-
хани^вся^повтоденйе^нутри себяТ~К5к утве " ‘
тафизика^_
движения.
шь
иада_еСТЬ ияепгщВ
е последняя
епжаиию не СОВ-
ступат

тениями. В-третьих, анализ, сущности закона отрицания
отрицания показ^вЗетТчто в развитии' имеет место~ццк-
лНчностТ7^^ЖдъГищз~'ЦТГклов представляет круг, состоя-
щий из внутренне взаимосвязанных трех тзвенье&—ЦёпЙ
проц$СсаТис2ШднорУ~яВЛецйя,егобтриданиявторым"яд~-
Этёнв£^й~отрицания второго явления третьим. РД^меет^
<^^рёхступен^ОгГьй~^аведшается данный цикл р_аз-.
вития. ию це^само раздитие. Развитие бесконе^по. и '
каждыУцикл отрицания отрицания, является o^nfflppe-.
менно результатом ~ й’чгачалом — началом *^Лйдальней-
^тего_^!^вщи^д^'7й1йцхз95Чцаний^^>7^зр5шё1Гия
"новых противоречий в новых явлениях u e^Hoebix'jJcMT-
Дел<£ не в термине, можно триаду выразить другими терми-
нами, напр., триадичность, трехступенчатость, троичность, трехста'
ДИЙНОСТЬ и т. д. и т. п.
2 В. И. Ленин, т. 29, стр. 210.
201
виях. Иными словамр, мы вместе с каждым циклом
отрицания. отрлцайия' встуйаём
конечного и "бе^юнечддсо^
^₽?зультат^этого диалектического превращения в
третье, в синтез, есть новая посылка, утверждение etc.,
которая снова становится источником дальнейшего ана-
лиза» *.
Наконец, в-четвертых, в вопросе о триаде имеет ме-
сто и такая сторона: является ли триада обязательной
формой, выражающей действие закона отрицания отри-
цания, или последний может действовать и независимо
от триады? Во всяком случае, существует такое мнение,
что в одних случаях этот закон протекает в троичном
ритме, в форме трех ступеней, в других — в форме боль-
шего или меньшего, количества ступеней. Однако такое
утверждение, к сожалению, не аргументируется. Чаще
всего поступают следующим образом; сначала этот за-
кон отождествляют с развитием вообще или с отрица-
нием, затем находят, что развитие имеет место и без
трех ступеней, после чего заявляют, что закон отрица-
ния отрицания не обязательно «протекает в форме трех
ступеней».
Далее, если одни авторы извращают отношение рас-
сматриваемого закона и его формы—триады — по ли-
нии отождествления категории отрицания и" закона, то
другие авторы добиваются того же путем своеобразной
интерпретации самих ступеней триады или цикла: нахо-
дят, что ступеней может быть больше или меньше.. Разу-
меется, любую из трех ступеней мы можем* рассмотреть'
й прдЦбсгсГсосТбящемТ^ свб/о^черёдЕТиз^рЯДЗ' фаз, эта-
пЖГ“сТ^ён^й71^йЖё^21Бйже11ие йы сТГТГ От'Чувственно-'
кМкрбтного к абстрактному и от абстрактного к мыс-
ленно-конкретному состоит из трех стадий: чувственно-
конкретное, абстрактное и мысленно-конкретное. Каж-
дую из этих стадий можно рассматривать как состоя-
щую из множества фаз, стадий и т. д.
Следовательно, весь вопрос в том* как понимать
ст^ц£ньг1<^гда^еч^иде3^р здконе отрицания отрицания.
Для правильного црним^ция этого „очень важцо исхо-
дить из тенденции развития, ив направления прв^
geica. Именно^тенденцТПГГТгаправление процесса есть
1 В. И. Л ени н, т. 29, стр. 211
202
критерий определения ступеней. Мы уже показали, что
ЗТ&тт^б^ГвойгоЩает"в'единстве поступательное и воз-
вратное движение, процесс как бы состоит из противо-
положных направлений: тезис—антитезис— синтез.
Каждое качественно отличное направление_может со-
стоять из~^ряда"фаз.~ этапов и^т. д " но^выступает 'как
^идна студень в том смысле’ что в!я5ажает^7!обою'/15ч£^
ственно^отлично^ направление пооиесса.
Мытому в рассматриваемом законе имеют место три
и только три ступени — ни больше, ни меньше. Не слу-
чайно, что все те примеры этого закона, которые при-
водят классики марксизма — Маркс в «Капитале» (см.
§ VII гл. XXIV, т. I), Энгельс в «Анти-Дюринге» (см.
гл. XIII), В. И. Ленин в работе «Шаг вперед, два шага
назад» и в других произведениях,—состоят из трех сту-
пеней, не больше не меньше. Но авторам, которые отри-
цают триаду, нет дела до того, что специфика закона
отрицания отрицания состоит в двойном отпипяняи.
следовательно, он может протекав только р дюпие твех
ступеней. Они не прочь ссылаться и на самрго Гегеля,
который будто утверждал, что этот закон протекает не
только в форме трех ступеней, а и четырех. Но это
просто недоразумение. Гегель никогда так не утверж-
, дал. Он считал, что отрицание отрицания есть третий
член, который можно признать и четвертым, считая два-
отрицания: простое (или формальное и абсолютное1).
О чем же здесь речь? О том, что Гегель второе отрицав
ние рассматривает и как простое, и как абсолютное.
Под простым отрицанием он понимает непосредственное
отрицание третьим членом второго. Под абсолютным
отрицанием он понимает отрицание третьим и второго
и первого, т. е. такое отрицание, которое удержало в
себе содержание всего цикла, как результат отрицания
отрицания. Эту мысль он поясняет следующим образом:
«Это третье... не есть покоящееся третье, а именноэто
единство " (прдтивопбложностёй), '’'кото^Зе ""есть бпосред-.
бтйуТбрХбе ' себя с самим соббй _движе.ние"^й дёятёль-
ЬбстЬ^^ЗДёСь Тегель говорит не о четырёх'ступенях;*
й^указйвает на две характеристики одной и той же
, третьей ступени. Триада есть объективная форма вы-’
1 См. Гегель. Соч., т. VI, стр. 311>
.’Там же.
203
ражения закона отрицания отрицания, форма тройствен-
ного процесса, двойного отрицания. И подобно тому, как
содержание невозможно без формы и наоборот, так и
закон отрицания отрицания невозможен без триады и
наоборот. Тот,' кто отрицает триаду, но признает этот
закон или допускает действие последнего не в форме
трех ступеней, фактически уничтожает как сам закон,
так и триаду.
Является ли закон отрицания отрицания предельно
общим законом развития, т. е. одним из законов диалек-
тики или нет? Есть авторы, которые считают, что этот
закон «должен рассматриваться как чрезвычайно общий
закон, но не как предельно общий закон» При этом
они ссылаются на Энгельса. Но подобная ссылка лише-
на всякого основания. Энгельс совершенно определенно
указывал, что закон отрицания отрицания есть один из
законов диалектики. «Когда я обо всех этих процессах
говорю, что они представляют отрицание отрицания, то
я охватываю их всех одним этим законом движения ц
именно потому оставляю без внимания особенности каж-
дого специфического процесса в отдельности. «Но диа-
лектика и есть не более как наука о всеобщих законах
движения и развития природы, человеческого общества
и мышления»1 2.
Парадоксально и то, что эти авторы чаще всего при-
водят другое высказывание Энгельса, что этот, закон
есть «весьма общий и именно потому весьма широко
действующий и важный закон развития...»3, и находят
противоречие между первым и вторым высказываниями
Энгельса. Из этого делают вывод, что этот закон, мол,
чрезвычайно широко действующий, но не наиболее об-
щий, так как действует не всегда, не в каждом случае?
Но разве есть закон, который проявляет себя всаду,
всеща, н.а'Каждом 'шагу, в ^каждое мгновение? Такого
закона нет. Ни один закон нё'охватывает всего разви-
тия, не есть «универсальная отмычка»., Всякий закон
узок,' не Полон,' приблизителен4. Разве всегда~и"всюду
количество 'пёрёходИТ в качество? Разве всегда и всюду
1 Руткевич. Диалектический материализм, стр. 449.
2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 145.
3 Та м же.
4 В. И. JTe нин, т. 29, стр. Г36.
204"
обнаруживаются противоречия? Так почему эти • два
закона диалектики, которые проявляют себя не всегда у
и не всюду, считаются предельно общими, а закон отри-
цания отрицания, который проявляет себя также не
всегда, не всюду, не является предельно общим? Все
дело, видимо, в том, как понимать «всеобщий», или «пре-
дельно общий», или «наиболее общий» характер закона.
Невозможно согласиться с тем, что под предельно
061ДЙМ характером яяклня. плнимяйт прйгтвир и прояв-
ление закона всюду, всегда, на каждом шагу, в каждый |
данный момент/ не считаясь с той азбучной истиной,
чтб~если бы. скажем, всегда и всюду, в каждое мгнове-
ние количество переходило бы в качество, то не было бы
гникаких явлений, никаких законов, никакого развития.
~Пдопредельно общцм лррактером загрэнц^мы понимаем
егооей£твй.ё в 'приррде/оЪ'ществе и мышлении. ЗаКйиы?
которые’’дёйствуют во всех __сферах действительности,
являются" предельно общими иЖ найбо^ёе'-^ццГлПг-Та-
кдвТц^5акдтг^6Грйцанйя оТриЦания.' И тбт'^аКт.'чтсГ'бн
<1бнару5«1вает"сёбя~тщ:Ха, когда*цикл из трех ступеней
завершен, еще не уничтожает его всеобщего характера.
С^другой стороны.нельзявсюду искать ни дроявде--
ния этого законанй^гриадыГХелание в каждом явле-
нии, акте.~в~Каждбе~1Ггновение <отыскать» двойное от-
рЯцан^е~озн~ачает нё~что иное, как, превращение этого
закона и триады в мертвую £хему и ее навязывание
де^^тё^^ости.~Хначала этот закон* ПббВбЗШают ТГ
схему, так что раньше, чем говорить о чем-либо, уже
иЙёютПГТ^тщтВе~ТОтбйую "схему этбго ^акбйа,' а зат§м
Стово ложё» лой схСМы'.~Так посТупаютГ
матики. В их понимании раИтаТЙе всюд^
гГсХодИт^по триаде, международное ко]
дВижеИиердзВиваетсЯ по схеме: сплбЧВййё —^борьба.
Даже раскол,—новое сплочеййбда'новстй- о*ношт с!ЬяСа-
лпбтПчеекзЗГ'эконо^11ка будтр развивается также по схе-
ме; 7,^дцорцион^ — снова Про-
порциональность на нароЙ-осИбВ^ дри лид— отлив —
более высокий прилив; уСкЗЧбК^^нсерватйзм^Тюль;
igaa»Fi*»i
подгоняют, «втискивают»' действительность в «прокру-
* “ Тример, дог-
всТО~про-
нтяГгическбё'
. ставляют из себя невинное занятие, как бы наивную
детскую забаву. Однако на деле этой триадичной схемой
205
догматики преследуют вполне определенную цель: оп-
равдать^свбйГ раскбЛьническую деятельность, свои ошиб-
ки и дела. ~
. Тадое понимание и применение триады опошляет ее.
( Но.-как говрр-йл ешёТегель, «из-за пошлостиэтого~ УДО; _
трдблцния она не может еще потерять свбеТвйутренней___
ценности» ^Раздвоение единого на взаимоисключающие
* противоположности и их взаимопревращение обуслов-
ливают двойное отрицание в познании. Но если двойное
, отрицание обязательно для действия и обнаруживания
закона отрицания отрицания, то оно вовсе не обязатель-
но имеет место во всех случаях процесса познания и
незачем ее «искать» всюду. Закон нужно открывать в
. процессах, а не навязывать йм^свыШёТ^лйссяКи марк-
I спзЖГ Тё“раз~'пред^Пдеждал1Т; мГО^нёль'зя ' уыекатдоя
что нельзя' подогнать.
)ЖивуЮ' ДёЙМййФёльнб'УН под трехчленную схему: тезис,
| антПТёЖ.^Ьггет—~
' ~~Вместе"с тем нельзя конкретный анализ явлений
подменять общими положениями, а нужно глубоко изу-
чать не только общую, но и особую, природу каждого
Ьлучая. Только, всестороннее фактическое изучение каж-
дого конкретного случая процёсса~~даёт “возможность
о^ЭТДПТь^ёго^общйк! _;йон"<ТйёХ-З.В1^»а ’ отрицания" отри-,
цайия7-0ТОюда —многообразие форм действия и прояв-
ления этого закона, т. е.‘ многообразие форм подготов-
ления самоотрицания и преодоления противоречий, мно-
)гообразие форм повторений известных черт низшего в
высшем и возврата якобы к исходному пункту.
Как известно, противники марксизма не раз пыта-
лись опровергнуть марксизм путем фальсификации. Так,.
Дюринг утверждал, что Маркс якобы доказывает свои
выводя онсндЬе^щстй ТиоёлЙ" капитализма ипобеды
пролетариата цри Помощи
>^аПИТ~дК)Ринга, Энгельс У'«Анта-дюринге» показал;
^^^'Лгзодс^нитяЯ^яг1тй~Ч^го~нё'‘1'даказЫвалТриадамй7'Т1д-
вторяя измышления ДюрЙнг^Пю адресу"'Ма^ИЕЗГ^бё-'"
ральныи народник Михаиловскйи” также утверждал;
'будто "бй Мйрк^' ёвои "социально-экономические выводы
Указывает" триадами.' В.' И7“Лёнин дал решительный
отпор“"’МихаТ1лдвскд'му, вскрыв несостоятельность его
1 Гегель. Соч.,-т. VI, стр. 311.
асе •
вымыслов. В. И., Ленин подчеркивался™ в_ своих, дро-,
/ извещениях Маркс никогда ^п^^ышляло'^том, ^шбы /
«доказать» что бы то йи былсГтриадами, а'изучал, ис-'
следовал действительный процесс,'п^узнйвая '-един£твен-
ным 1<ритерйе^ теорий верность ealc действительностью1.
. Классики марксизма-ленинизма никогда не исхо-
дили из какой бы то ни было абстрактно-логической
схемы, а исследовдли, анализировали объективные про- 1
цессы. Верность того илц. иного положения показывает-у
ся не какой-то логичйкойсхбмб^а~'(Тамдй,>Жйзш.юГоб-1
щ§£тд§нной практикой. К 5то1Г'сиЛа~1Г непобедимость»
марксистскойфилософин.
Сущность закона отрицания отрицания не охваты-
вается никакими другими законами. Например, ни один
закон не охватывает такие существенные черты закона
отрицания отрицания, как возврат якобы к исходному
пункту, спиралеобразный вид развития, где сочетается
поступательное движёние с якобы возвратным..
Вместе с тем свое действие закон отрицания отрица-
ния обнаруживает не на всех этапах развития, а только
тогда, когда развитие прошло ряд последовательных
этапов, т. е. законченный цикл. В первом отрицании об-1
наруживают свое действие закбны"^инсТКаПГТофТбьс|
пропшо^5Э?ОЖнО^'^'иДт^р?^М^количеств'ав Качество, I
н<Г нС'обнару^кивает своего- действия закон "“ОТриДания 1
отрицкяйя,' потому что 7-пр'^ессП^10Г^з1ш^^ не 1
вершеПГ нетвозвратаякобы к исходному пункту^ '
Действ1Тё7пёрвых~дйуТ~закОЯ0в бы ддёоГТгТдозора-..
та к'ТлГХбдным иунктамГТГд" только движение свдзвра-
Таи~')гкобь1_к и^одным~*^Т1^ам"ДЯ^по^ё~Ъ~^б^Д1о-^
старательное движение. "Если" жеТТроцесс раТЙития ripe-
рыва^ТСя^на первом отрицании, не достигая второго, то
в этом случае нельзя говорить о.действии закона отри-
цания отрицания. Между тем поступательный процесс
обеспечивается тем, что в развитии действительности
явления воспроизводят свою сущность в расширенном
масиегабе: возвращаются якобы к себе через второе от-,
рицание.
Разумеется, развитие богаче, шире, чем действие,
того или иного'законЭт'Но если под~развитием мы пони-
маем~поЬтуТПГГёДьнйй~'ПроТСёсёТ'тобез вбЭЪрата’ЗГКббы
1 См. В. И. Л е н и и, т. I, стр. 163.
207
к исходному пункту имеет место лишь момент развития.
Вот"поч5йу В. И. Ленин писал, чт<^«движение и стйов-
ление, вообще говоря, могут быть без повторения, без
возврата к исходному пункту и тогда такое движение
не было бы «тождеством противоположностей». Но и
астрономическое и механическое (на земле) движение
и жизнь растений и животных и человека — все это вби-
вало человечеству в головы не только, идею движения,
но именно движения с возвратами к исходным пунктам
(подчеркнуто нами. — А. М.), т. е. диалектического дви-
жения» *.
Сознательное и планомерное использование объек-
тивного действия закона отрицания отрицания является
могучим орудием познания и практики.
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 308.
Глава VIII
ОБЩЕЕ И ЕДИНИЧНОЕ
Как мы видим, законы диалектической логики яв-
ляются предельно общими или наиболее общими, по-
скольку функционируют во всех сферах действительно-
сти. Но общее существует в единичном и не иначе. По-
этому для правильного понимания и применения этих
законов к исследованию и практике важное значение
имеет закон взаимосвязи общего и единичного.
Бесконечное многообразие отдельных явлений . дей-
ствительности есть единство их тождества и различия.
Их тождество состоит в том, что им присуща определен-
ная общность. Общее может выражать ичутррцишот
глубокую, повторяющуюся у гпуппы сходных образова-
ний основу, у ^. сущность' Такое общее совпадает с,
сущностью. сущность же тесно» связана с категорией
^закона, ибо закон всегда выражает отношение между
‘сущностями. Он выражает общее в единичном, прочное,
’’устбИчийоёТ'Закон выражается в сходстве, общности от-
дельных явлений в каких-то их специфических чертах.
В законе совершается переход от единичного к общему
и всеобщему. Закон всегда проявляется как существен-
но общее.
Поскольку общее и сущность в указанном смысле
совпадают, а сущность и закон однопорядковы, постоль-
ку общее и закон также могут совпадать. Общее, сущ-
ность и закон могут в определенных условиях выражать
одни и те же стороны.’
Однако несмотря на указанное совпадение общего
закона и сущности их нельзя отождествить. Категория
14. Диалектическая логика 209
общего может не совпадать с категорией сущности, если
общее выражает не сущность, а некоторые общие несу-
щественные свойства или признаки. Более того, она мо-
жет отражать общий признак ряда материальных обра-
зований, которые имеют разную сущность. Категория
общего может и не совпадать с категорией закона, отра-
жающей только внутреннюю существенную связь, необ-
ходимое отношение между предметами и явлениями. В
отличие от категорий закона и сущности категория об-
щего может отражать лишь сторону, частичку отдель-
ного, т. е. сходные внешние признаки.
В процессе познания невозможно сразу отразить в
мышлении все стороны предмета исследования, по-
скольку он многообразен, непрерывно развивается, а
познание ограничено историческими рамками. При вы-
делении общего, существенного или- несущественного,
приходится считаться с этим обстоятельством,' ибо вся-
кий раз категория общего лишь приблизительно верно
отражает действительность. Это обусловлено противо-
речивостью природы общего, ибо оно отражает сходные
признаки определенного класса явлений. Эти сходные
признаки могут быть как существенные, необходимые,
так и несущественные.
С категорией общего соотносится категория единич-
ного. Отдельное состоит из противоположностей — об-
щего и единичного. Одна сторона выражает тождество,
совпадение, а другая то, что отличает отдельное от дру-
гих отдельных. Категория единичного отражает только
• то. что является" спецификой данного предмета, состав-
ляет его неповторимую индивидуальность. «Соотнося-
щаяся с самой собой определенность есть единичность»1.
В этом аспекте можно рассматривать частичное сов-
падение между единичным и явлением, единичным и
случайным, но эти категории выражают все же разные
стороны действительности. Единичное отражает подчас
внешнюю сторону, но устойчивую. чего нельзя сказать
о катего
________ция.
Категория случайности отражает единичные явления.
а но ведьГединичное не всегда случайно, в нем может
' быть выражено устойчивое, необходимое. У
, Единичное представляет сторону отдельного. .
Однако в отличие от общего, также составляющего

* Гегель. Соч., т. VI, М., 1939, стр. 45..
210
или сторону или частичку отдельного, единичное опре-
деляет специфику вещи, ее индивидуальные черты, в то
время как общее отражает сходство с другими отдель-
ными.
Общее и единичное составляют диалектическое един-
ство, отдельное. Последнее есть прежде всего предста-
витель данного вида явлений (общее), и вместе с тем
оно обладает свойствами, отличающими его от других
явлений (единичное). Общее, присущее данному отдель-
ному, выражает не только свойства данного отдельного,
в противном случае оно не было бы общим. Но содер-
жание отдельного не исчерпывается наличием общего:
общее есть лишь сторона отдельного. Ему присуще не-
повторимое, создающее специфику отдельного.
Категория особенного находится в сложном отноше-
нии с категориями общего и единичного. Исследованием
этой категории занимаются чрезвычайно мало. Чаще
всего попытки определить сущность категории особен-
ного сводятся к анализу ее с точки зрения количества
или предпринимается попытка подменить. данную кате-
горию категориями общего и единичного. Но подмена
данной категории всеобщим или единичным ведет, по
существу, к игнорированию категории -особенного.
Между тем в объективной действительности суще-
ствуют общее,- особенное и единичное, отражающиеся .
в соответствующих понятиях диалектической логики.
Установление особенного в объективной действитель-
ности возможно при сравнении, сопоставлении. Если *
стоит задача познать отдельные явления, то можно в
какой-то степени лишь констатировать наличие опреде-
ленных черт, а для того, чтобы установить наличие об-
щего и особенного, выяснить индивидуальные черты,
нужно обобщить.
Категория особенного во взаимосвязи с категориями
общего и единичного занимает вполне определенное ме-
сто в диалектической логике. Она отражает реальные
связней свойства, существующие в природе, обществе и
мышлении. Категория особенного представляет как бы’
промежуточное звено, связующее общее и единичное,
так как общее в отдельном всегда проявляется по-осо-
бенному, благодаря существованию единичного. Итак,
особенное — это форма проявления общего в отдельном.
При определении особенного и его места во взаимо-
14*
211
связи с общим и единичным нельзя игнорировать очень
ценное положение Гегеля, который писал, что особенное
есТь имманентный момент всеобщего: «Особенное есть
само всеобщее, но оно есть его различие или его соот-
ношение с некоторыми другими, его свечение вовне:
налицо нет никакого другого, от которого особенное
было бы отлично, кроме самого всеобщего» *.
Всеобщий характер законов диалектики в каждом
конкретном случае проявляется особенно, специфически,
что обусловлено наличием в нем единичного, неповто-
римого, индивидуального. Так, например, источником
развития является противоречие. Но при капитализме
характер противоречий и особенности их проявления
отличаются от характера противоречий* и особенностей
их проявления при социализме. И так повсюду и во всем.
Не признавать этого значит не понимать сущности диа-
лектики вообще, диалектики общего, особенного и еди-
ничного, в частности.
Особенное, как и общее, само по себе не существует.
Оно существует только в связи с единичным и общим;
выступая как своеобразное преломление общих своцртв
в отдельных материальных образованиях. Однако на
этом основании нельзя ставить знака тождества между
общим и особенным или между особенным и единичным.
Особенное не совпадает полностью с общим потому,
что общее отражает сходные черты многих явлений и
предполагает их повторяемость, а особенное отражает
специфику проявления общего в отдельном. Колнче-*
ственная сторона лишь подчеркивает возможность по-
вторения, а качественная— специфику. Чтобы устано-
вить особенное, нужно исследовать в отдельных мате-
риальных образованиях индивидуальные, единичные
черты и установить, каким образом происходит прелом-
ление общего в отдельном.
Особенное в объективной действительности не тожде-
ственно также с единичным. Нахождение особенного
обязательно предполагает исследование ряда сходных
материальных образований, в которых устанавливается
сходство и различие. Найденное различие, на основе
установления общего, и есть особенное. При изучении
•единичного нужно исходить из требования объективно-
1 Гегель Соч., т. VI, стр. 38.
212 •
ста рассмотрения, в мышлении отразить то, что ему при-»
суще. Для этого может быть применен и такой прием,
как сравнение. Более того, для установления особенного
сравнение нескольких отдельных становится необходи-
мым. Это не нарушение принципа объективности рас-
смотрения, а способ выполнения этого принципа.
Особенное и единичное взаимосвязаны, ибо они су-
ществуют в отдельном, через отдельное. Особенное пред-
ставляет определенное состояние отдельного, в котором
диалектически сочетаются общее и единичное как про-
тивоположности.
Точка зрения марксистской диалектической логики
прямо противоположна идеалистическому представленак>
об общем и единичном. Ни объективный, ни субъектив-
ный идеализм не смог решить вопроса о соотношении
общего и единичного. Объективный идеализм представ-
лял общее как «чистую мысль», идею, и возводил ее в
абсолют, а единичное считалось лишь отражением этого
общего. Единичное обязано своим существованием об-
щему, представляющему по существу абстракцию, ото-
рванную от действительных вещей и превращенную в
самостоятельную сущность.
Субъективный идеализм, метафизически отрывая
единичное от общего, пытается доказать, что ничего,
кроме явлений, данных в ощущениях, не существует.
Субъективный идеализм не признает существования,
независимо от ощущений, не только общего, но и еди-
ничного. Он стремится отождествить предмет и его от-
ражение, выступает против научных понятий, научных
теорий. Так неопозитивисты твердят, что общее не су-
ществует, что абстрактные термины — неправдоподоб-
ные понятия. 4Если понятия не просто регистрируют и
описывают какой-то единичный факт, а пытаются
вскрыть внутреннюю глубокую связь, процессы, проис-
ходящие в явлениях, то они бессмысленны-, им будто бы
не соответствуют никакие реальные вещи.
В ^марксистской диалектической логике категории
общего, особенного и единичного отражают общее, осо-
бенное и единичное как в объективной действительно-
сти, так и в познании. Взаимосвязь категорий общего,
особенного и единичного впервые была раскрыта Геге-
лем. Но будучи идеалистом, Гегель не показал объек-
тивной диалектики этих категорий. Однако даже в иде-
213
злистическом изложении Гегель впервые указал на не-
достаточность формально-логического понимания обще-
го и единичного как изолированных друг от друга, не-
подвижных противоположностей. В понимании Геге-
ля, общее не оторвано от единичного, а воплощает в
себе богатство особенного, индивидуального, отдельно-
го: особенное немыслимо без общего и единичного, а
общее без особенного и единичного, они составляют не-
разрывное единство, внутренне взаимосвязаны, одна
сторона не может существовать без другой и т. д. и г. п.
Развивая эти мысли Гегеля, В. И. Ленин писал: «Общее
существует лишь в отдельном, через отдельное. Всякое
отдельное есть (так или иначе) общее»1. В этом поло-
жении раскрывается диалектическая связь. Любое от-
дельное обладает рядом индивидуальных свойств. Но
вместе с тем оно взаимосвязано с другими отдельными
какими-то общими чертами. Следовательно, оно в то
же время является общим.
Взаимосвязь общего и единичного—не простое един-
ство, а сложная форма связи, установление и отраже-
ние- в мышлении которой является важным этапом в
познавательной деятельности человека. Эта взаимосвязь
помогает видеть единое в многообразном, дает возмож-
ность находить общее в отдельном, открывать законы,
понимать сущность вещей, явлений.
Однако нельзя представлять себе эти категории как
застывшие, неизменные. Если в формальной логике
противоположности берутся в их оторванности, окамеч
нелости по формуле «или—или», то в диалектической
логике суть закона общего и единичного состоит в под-
вижности, изменчивости, взаимопревращении этих про-
тивоположностей. Общее переходит в единичное, а еди-
ничное— в общее. Национально-освободительная борь-
ба в колониальных и зависимых странах была вначале
эпизодической и происходила изолированно в каждой
стране. В настоящее время бна приобрела общий ха-
рактер.
Особенное точно также не остается неизменным.
Оно может стать общим, поскольку возможно повторе-
ние в одной и той же форме.общего в отдельном. Тогда
«особенной становится общим. В Программе КПСС под-
1 В. И. .Ленин, т. 29, стр. 318.
214
черкивается, что страны социалистического лагеря бу-
дут использовать опыт коммунистического строитель-
ства в нашей стране. Этот опыт обогатит марксистско-
ленинскую теорию, общие закономерности. Установле-
ние особенностей развития каждой страны дает воз-
можность найти общее. Такое общее, естественно, не
повторяет полностью особенного, а берет лишь устой-
чивое, существенное, необходимое.
Если сопоставить общее, особенное и единичное, то
можно сказать, что особенное содержит в себе общее
как основу, как сущность. А общее выступает, как
сторона'; прИТбМ существенная, в особенном, ибо
последнее более богато по своему конкретному содер-
жанию, чем общее. В. И. Ленин говорил, что общее —
слишком обще и потому недостаточно по отношению
к данному, особому случаю1. Кроме того, В. И. Ленин
подчеркивал, что <общее ecfb (частичка или сторона
или сущность) отдельного. Всякое общее лишь прибли-
, зительно охватывает все отдельные предметы»1 2.
. Общее, в свою очередь, воплощает не только богат-
ство единичного, но и особенного. А это означает, что
особенное в своих основных чертах, повторяясь, входит
как сущность в общее и отражается категорией общего.
В процессе познания происходит отбор существенного^
необходимого, которое воплощается через особенное а
общем. Если общее воплощает богатство особенного »
отдельного, то такое общее помогает более глубоко по-
знать отдельные материальные Образования. При этом
следует подчеркнуть, что общее понятие не включает
всего богатства особенного, а воплощает это богатство.
Чем более общим является научное-понятие, тем в боль?
шей степени оно воплощает существенное, основное, тем ,
оно богаче содержанием.
Несомненно, что нельзя удержать в общем всего
многообразия. В противном случае это означало бы ра-
створение существенного в несущественном. Однако
особенное, как форма проявления общего в отдельном,
может вести к установлению каких-то очень важных
признаков и свойств явления. Это способствует углуб-
лению познания общего. В противном Случае было бы-
1 См. В. И. Ленин, т. 30, стр. 13—14.
2 Т а м ж е, т. 29 стр. 318.
215
1
невозможно выделить существенно общее. Если бы
общее было чем-то застывшим, то о^о не воплощало
бы все богатство особенного, отдельного. Воплощенье
значает, что единичнбе и особенное входят в общее,-не
целиком, а в снятом виде. Известно, что все отдельные
явления данной группы взаимосвязаны в силу некото-
рого совпадения, а не полного тождества. Происходит
лишь приблизительный охват данных отдельных дан-
ным общим, ибо каждое отдельное имеет какие-то ка-
чества, отличающие его от других отдельных, а каждое
обще^ «лишь приблизительно охватывает все отделы
ные предметы. Всякое отдельное неполно входит в об-
щее»1.
Каждое общее есть частичка, или сторона, или сущ-
ность отдельного. Отдельное, содержащее единичное и
особенное, богаче общего. Общее отражает одну сторо-
жу ёБязй между бтдёЛьными, именно то, чем определен-
ная группа сходна, а отдельное, в отличие от общего,
содержит всю полноту, все многообразие содержащих-
ся в нем свойств: важных и неважных, основных и не-
основных, особенных и инидвидуальных.
Воплощение в общем понятии или отдельном мате-
риальном образовании всего богатства особенного по-
могает правильно понять происходящее, способствует
улучшению практической деятельности. Например,
марксистско-ленинское учение о классах и классовой
борьбе раскрывает основные формы классовой борьбы
пролетариата. В современных условиях применение это-
го учения ведет к сплоченности и организованности ра-
бочего класса капиталистических стран. Однако совре-
менное рабочее движение имеет особенности, которые
обогащают теорию марксизма-ленинизма — это демок-
ратическая борьба, в которую входят такие моменты,
как борьба за мир, разоружение, прекращение агрес-
сивных войн и т. д. Анализ этой борьбы показывает,
что марксизм не стремится включить в общее понятие
все частности. Он бёрет лишь главное, существенное.
В. И. Ленин был противником, чтобы в общем поня-
тии были заключены все Частности. В статье «Аграр-
ный вопрос и критика Маркса» он критиковал Герца за
1 В. И. Ленин, т. 29, стр. 318.
.216
попытку включить в понятие капитализма всевозмож-
ные частности.
Раскрывая далее сущность общего, В. И. Ленин пи-
сал, что общее мертво, нечисто, неполно, но является
средством познания конкретного. В. И. Ленин не ума-
лял значения общего. В самом деле, какое-либо единич-
ное не может раскрыть общего. Если обратиться к дей-
ствительности, то изучение отдельной разновидности
биологического вида не раскрывает еще того общего,
что характеризует весь вид, а вот если известно общее,
притом существенное, о данном виде, можно понять
особенности данного индивидуума.
Диалектическое единство общего и единичного про-
тиворечиво: каждая из сторон представляет противопо-
ложность. Отдельное противоположно общему. Общее
и единичное, как противоположности, выражают раз-
ные стороны. При этом какая-то противоположность
выступает как главная, определяющая. При изучении
индивидуального она—единичное, а при установлении
сходства (между единичным) .или их сущности — общее.
Задачей науки является умелое выделение среди много-
образных явлений общего, а через него — существенно
общего, установление закономерности и использование
ее в интересах общества. Как говорил Поль Ланжевен,
мысль, рожденная действием, должна вернуться в дей-
ствие.
Категории общего» особенного и единичного отлича-
ются от многих категорий диалектической логики, име-
ющих, как правило, парный характер, своей троично-
стью. Общее и единичное выступают как противополож-
ности, а особенное — как промежуточное звено.^ Су-
ществование категории особенного может быть объяс-
нено тем, что взаимосвязь между парнйми категориями
(причина и следствие, возможность и действительность,
форма и содержание и т. д.) может быть понята при»
наличии одного или двух, даже несходных, материаль-
ных образований, а для раскрытия взаимосвязи об-
щего, особенного и единичного нужны обязательно не-
сколько материальных образований, сходных между
собой. Особенное выступает как посредствующее звено,
ибо между ними должно быть установлено и сходство
и различие. Так, в диалектической логике умозаключе-
ние состоит из трех членов: общего и особенного и еди-
217
яичного. Причем особенное выступает как главное, оп-
ределяющее звено, поскольку оно опосредует, связыва-
ет два других члена внутренней, необходимой связью.
Объективная диалектика общего, особенного и еди-
ничного отражается в познании, основной задачей кото-
рого является служение практике: исследование связей
между предметами и явлениями с последующим обоб-
щением. Такой процесс познания восходит от менее
общего, несущественного к общему, существенному и
всеобщему. В «процессе познания совершается переход
от единичного к особенному и общему. Познание от
единичного к общему начинается с живого созерца-
ния, переходя к абстрактному мышлению, и диалектика
общего и единичного выступает как диалектика чув-
ственного образа и понятия. Движение познания от еди-
ничного к общему связано с эмпирией. Чтобы понять,
нужно эмпирически начинать понимание, изучение, от
эмпирии подниматься к общему. Познание единичного
необходимо не только ради понимания каких-то индиви-
дуальных свойств его, а для того, чтобы выделить в нем
общее. В любой науке, особенно в естествознании, на-
хождение общего в отдельных материальных образова-
ниях начинается с собирания фактов, наблюдений. Пос-
ле такой подготовительной работы происходит процесс
установления связей, отношений между имеющимися
фактами и условиями, в которых существуют изучаемые
объекты. Группа отдельных, обладающих данным об-
щим, не может быть понятна раньше, чем раскрыто это
общее. Единичное осознается как относящееся к этому
общему, а особенность создает специфичность проявле-
ния этого общего в отдельном. Последующее обобщение
фактов становится все более широким, доходя до сте-
пени всеобщности, до установления закона.
Процесс восхождения от единичного к общему есть
процесс перехода-от единичного, существующего в объ-
ективной действительности, к абстрактному общему, не
связанному непосредственно с материальными образо-
ваниями. Но познание единичного, означает познание и
общего, объективно существующего в этом единичном.
В познании совершается переход от. отдельного, пред-
ставляющего единство общего и единичного в объек- '
тивном мире, к абстрактному общему в мышлении.
На первоначальных этапах развития человеческого
218
мышления было необходимо многократное повторение
в практике одних и тех же процессов, а позднее необ-
ходимость в этом отпала, так как мышление стало про-
текать во все более глубоких абстракциях, отражающих
не только внешние свойства, но и сущность отдельных
материальных образований.
История развития человеческого мышления показы-
вает, что первоначальные понятия были элементарными.
Их появление и развитие было вызвано развивающей-
ся практикой человека, которая требовала все более
глубокого познания мира. Развитое мышление уже спо-
собно на основе одного факта и имеющихся понятий
создать множество других. понятий, оно способно ана-
лизировать, уточнять старые понятия и по-новому йх
сопоставлять. В результате такого сопоставления ц
обобщения появляются новые понятия.
Абстрактное мышление дает возможность познать
общее, вскрыть закономерности, установить причинно-
следственные отношения. Результаты абстрагирующей
работы мышления закрепляются в понятиях, суждени-
ях, умозаключениях. Логические формы мышления яв-
ляются средством дальнейшего познания объективной
действительности, когда знание общего ведет к более
глубокому знанию отдельного. Если познание от еди-
ничного к общему, абстрактному требует непосред-
ственного чувственного образа, то познание от общего
к отдельному происходит без чувственных образов, при
помощи теоретического мышления.
В истории философии имели место различные точки
зрения на этот вопрос. Одни из них слишком преувели-
чивали значение метода познания от единичного к об-
щему, а другие—от общего к отдельному. Так, Ф. Бэкон
считал, что единственно правильным является »летод
постепенного восхождения от частного к общему, и от-
рицал фактически познание от общего к отдельному,
мотивируя тем, что метод, основанный на понятиях, or-
влечениях от вещей, может быть неточным, опрометчи-
вым, что «среди того, что собрал представленный само-
му себе разум, нет ничего такого, что мы не считали бы
подозрительным» ‘.
Для примера Бэкон дает анализ понятию «влаж-
1 Ф. Бэкон. Новый органон, 1938, стр. 19.
219
ность». Он говорит, что это понятие есть «смутное обо-
значение различных действий, которые не допускают пи-
какого объединения или сведения» '. И он считает, что
это «понятие необдуманно».
Но если Ф. Бэкон недооценивал значение общих
понятий в познании действительности, то Р. Декарт
слишком преувеличивал их значение. Он считал, что
чувственные данные нас обманывают, что только разу-
мом можно постичь все существующее, чему помогают
будто бы находящиеся вне нас врожденные идеи, по-
нятия, которые, «представляя собой нечто реальное, ис-
ходящее от бога, поскольку они ясны и отчетливы, мо-
гут быть во всем этом только истинными»1 2. *
Подобное решение вопроса о соотношении общего и
единичного вытекает из метафизического подхода к ре-
шению проблемы, из отрицания диалектического харак-
тера взаимосвязи общего и единичного, абстрактного
и конкретного. Только марксистская философия с науч-
ных позиций раскрывает взаимосвязь, существующую
между конкретными материальными образованиями и
общими понятиями. Переходы от общего к единичному
и от единичного к общему теснейшим образом перепле-
таются: нельзя чисто логически, только на основе зна-
ния общего раскрыть новые стороны отдельного, еди-
ничного, точно также нельзя прийти к раскрытию суще-
ственного общего лишь на основе простого собирания
фактов. При переходе от общего к отдельному и обратно
устанавливается определенная логическая связь между
известными знаниями и новыми сторонами отдельных
материальных образований. На первый план выступает'
не эмпирическое познание, а активная деятельность
мышления, которая анализирует, сравнивает уже имею-
щиеся знания, сопоставляет с новыми данными, делает
новые выводы. Если в процессе перехода от единичногр
к общему происходит выделение в единичном общего и
мы «поднимаем единичное из единичности в особен-
ность, а из последней во всеобщность», то в, процессе
перехода от общего к отдельному мы на основе знания
общего стремимся найти какие-то новые стороны, свой-
1 Ф. Бэкон. Новый органон, '1(933, стр. 47.
2 Р. Декарт. Избранные произведения, 1950, стр. 287.
220
ства отдельного, особенности его развития, стремимся
найти устойчивое, необходимое.
Основоположники марксизма-ленинизма большое
внимание уделяли процессу познания от общего к от-
дельному, считая, что общее есть ступень познания кон-
кретного. Так, К. Маркс в «Капитале» анализ экономи-
ческих отношений буржуазного общества осуществляет
методом восхождения от общего — абстрактного к
отдельному — конкретному. Он стремится прежде всего
раскрыть экономические законы и категории, глубоко
обобщающие реальные факты. Конкретное является
исходным пунктом и результатом. Исходным пунктом—
как объективная реальность, результатом — как синтез
многочисленных абстрактных определений.
Придавая большое значение абстрактному мышле-
нию, представляющему отражение существенно общего,
основоположники марксизма подвергали критике тех,
кто недооценивал или преувеличивал его значение.
К. Маркс резко критиковал английского экономиста Бей-
ли, который выступал против научных абстракций, счи-
тая, что такие абстракции, как стоимость,’ вообще не
имеют значения. Он под стоимостью понимал лишь ко-
личественные отношения, в которых обмениваются то-
вары друг на друга. Свои соображения Бейли приводил
для того, чтобы доказать невозможность реального су-
ществования стоимости в самом товаре труда, смеши-
вая стоимость с ценою.
Подобное толкование приводит к тому, что мышле-
ние не видит за пестрый .многообразием главного, сущ-
ности. Бейли не пожелал абстрагироваться от многооб-
разных явлений и не вскрыл за этим многообразием яв-
лений их сущности — стоимости. Возражая Бейли,
Маркс писал, что научная абстракция заключается в
том, чтобы за пестрым многообразием внешних явле-
ний, отличающихся .между собой, найти общее, z оди-
наковое, главное, что делает их выражением одной и
той ж$ сущности. Товары имеют столько цен, сколько
имеется товаров. Но все товары своей - основой имеют
стоимость.
В противоположность вульгарным экономистам типа
Бэйли К. Маркс раскрыл, что на поверхности явления
быстро изменяются, испытывая на себе влияние внеш-
них причин и если только учитывать это, то никогда
221
нельзя найти ничего прочного, устойчивого. Изменение j
меновой стоимости, бросающееся в глаза при поверх- 4
постном взгляде, можно принять за сущность, но сила
научной абстракции помогает избежать подобной ошиб-
ки: она помогает увидеть за внешним, изменяющимся
устойчивое, постоянное. Иными словами, из стоимости *
может быть понята цена, а не наоборот. Вот почему на-
учная абстракция, как существенно общее, отражает
действительность более глубоко, чем непосредственное
созерцание.
Современный неопозитивизм также отвергает значе-
ние общего в познании, мотивируя тем, что будто бы ।
чем выше уровень абстрагирования, тем меньше связи '
с предметами, и абстрактные понятия становятся из-
лишними, пустыми звуками, ведущими к «жесточайшим
последствиям». Метафизически отрывая общее от еди-
ничного, неопозитивизм пытается доказать, будто науч-
ная абстракция уводит от истины. Будто низшие формы
абстрагирования, т. е. простой процесс вычитания приз-
наков у отдельных предметов, представляется наиболее
истинным. В его понимании процесс абстрагирования
должен идти так: истолкование знака, полученного ор-
ганом чувств, как знака объекта, есть первый уровень
абстракции. Вторым уровнем ее является то, что объек-
ту дается название. На третьем уровне — с данным на-
званием связываются различные «положения й описа-
ния», обозначающие свойства объекта. На четвертом
уровне абстрагирования даются обобщения и выводы
обо всех или некоторых объектах определенного рода
и т. п. ’.
Из этого убогого процесса абстрагирования неопози-
тивисты делают вывод, что лучше всего пользоваться
теми словами, которые не имеют обобщающего ха-
рактера, а лишь указывают на конкретный предмет.
Действительно, научные абстракции есть некоторое
упрощение, огрубление действительности.
Абстракция — это не простое сходство в явлениях,
а выражение Сущности, закономерности. Отказ от обоб*
щений ведет к голому эмпиризму и отрицанию объек-
тивной значимости важных научных понятий, к отрица-
1 См. М. К о р н ф о р т. В защиту философии. Против позити-
визма и прагматизма. ИЛ, 1951, стр. 138.
222
нию объективных закономерностей развития, возмож-
ности познания и последующего преобразования обще-
ства. Подлинно научное знание базируется не только на
выделении общего, которое не только непосредственно
отражается в мышлении, но и теоретически перерабо-
тано.
Научные абстракции имеют объективное содержа-
ние, отражая и общее, и единичное. К. Маркс при по-
мощи научной абстракции обнаружил объективный за-
кон, регулирующий товарное производство, — закон сто-
имости. Он вскрыл, что за внешними явлениями, подчас
имеющими случайный характер, скрывается Нх сущ-
ность. Благодаря силе абстракции материальное выгля-
дит как идеальное, отражающее материальное в очи-
щенном от случайного, обобщенном виде. Научные аб-
стракции не могут быть противопоставлены конкретным
вещам, так как они лишь воплощают в себе богатство
особенного/ отдельного. В процессе абстрагирования
единичное''теряет свою конкретность, теряет непосред-
ственное сходство с отдельными материальными обра-
зованиями. В абстрактном (общем) остается лишь сущ-
ность, поэтому оно, с одной сторойы, более бедно, а с
другой — и более богато, поскольку содержит основное.
В силу этого абстрактное является ключом к познанию
конкретного. Сила научной абстракции помогает не
только более глубоко познать объективную действитель-
ность, но и подчинить ее силы интересам общества.
Глубокое научное понимание сущности категорий
общего, особенного и единичного приобретает особо важ-
ное значение в современных условиях. Задача состоит
в том, чтобы уметь применить общие и основные прин-
ципы к конкретным условиям, уметь диалектически со-
четать общие закономерности строительства коммунизм
ма с национальными особенностями их применения. Тот,
кто действительно ставит вопрос о строительстве ком-
мунизма, не может игнорировать диалектику общего,
особенного и единичного. Игнорирование общего ведет
к ревизионизму, а чрезмерное абсолютизирование об-
щего ведет к догматизму.. Попытка изолированно, об-
особленно строить социализм несостоятельна в теоре-
тическом отношении, ибо она противоречит объектив-
ным законам развития социалистического общества.
Она вредна в экономическом отношении, ибо тормозит
223
рост производства, делает данную стра.ну зависимой от
капитализма, а в . политическом отношении ведет к
разъединению народов против фронта империализма и
может привести к утрате социалистических завоеваний.
Ревизионисты предпринимают попытку подменить
марксизм, его принципы пролетарского интернациона- •
лнзма национализмом. Этот метафизический подход
выражает явную тенденцию к отрцву общего, особенно-
го от единичного, стремление противопоставить особен-
ное и общее.
Другую точку зрения проповедуют догматики, стре-
мящиеся слепо применить общие теоретические положе-
ния без учета конкретных исторических условий. Такая
абсолютизация общего не .менее вредна, чем абсолю-
тизация единичного.
Отсюда’ видно огромное значение рассмотрения на
основе диалектики общего и единичного как для разви-
тия теории, так и для практики.
Глава IX
СУЩНОСТЬ И ЯВЛЕНИЕ
•
В ыше говорилось, что общее может выступать как
сущность а единичное как явление. Между этими дву-~
мя законами,' как и между всеми законами диалектики,
имеются тождественные черты. Но вместе с тем каждый *
из них имеет свою специфику. Верно, что общее может
выступать как сущность, но в то же время может и не
выступать—не всякое общее есть сущность. Всякая сущ-
ность есть общее, но не всякое общее Ьсть сущность.
Чтобы отыскивать', нахбДИТЬ, 'бПрёДел^ь И вычле'ЯяТй
сущность, познание должно прежде всего изучать всю
совокупность связей и отношений вещи, поскольку сущ-
ность выступает как единая основа~Не одного данного яв-
ления, а множества явлений и их связей. «Отношения
каждой вещи (явления etc) не только многоразличны,
но всеобщи, универсальны. Каждая, вещь (явление,
процесс etc) связаны с каждой» *. Однако рассмотрение
многоразличности, всесторонности, индивидуальности
свойств, качеств, связей* самой данной вещи в себе —
одна сторона всесторонности рассмотрения. Другая ее
сторона — рассмотрение всеобщности, универсальности
связей и отношений. Многообразные индивидуальные
связи вещи в себе с другими составляют некую систему
и обусловлены всеобщей основой, которая является вме-
сте с тем объективным источником научного познания
самих этих индивидуальных связей. Для всесторонности
конкретности рассмотрения, следовательно, важное зна-
1 В. И. Л е н и н, т. 29>, стр. 203.
15. Диалектическая логика
225
чение имеет анализ связей и отношении с учетом ди-
алектики сущности и явления. Всесторонний учет, охват
связей и отношений предмета, как мы видели раньше,—
очень необходимая предпосылка постижения истины, но
еще не сама истина. Для постижения истины очень не-
обходимо за этим многообразием связей и отношений
открыть сущность, их единую основу возводить единич-
' ное во всеобщее, явление в сущность. Без обнаружения
сущности явлений познание является эмпирическим, не-
способным воспроизвести предмет как диалектически
расчлененное единое целое. А для этого в познании
нужно исходить из единства тождества и различия
сущности и явления.
Сущность и явление одновременно тождественны и
различны. Их тбждество состоит в том, что-они взаимо-
проникают, взаимнообусловливают друг друга. Сущ-
ность является. Явление существенно. Ни сущность без
явления, ни явление без сущности невозможны. Сущ-
• ность существует (является) не иначе как в отдель-
ном— в единичных, отдельных, реально существующих,
вещах, процессах, явлениях. Вне отдельного нет сущно-
сти. Отдельное явление находится в той связи, которая
ведет к сущности, содержит ее в себе как причину, за-
кон своего существования и развития.
Все единичные явления, вещи, предметы и т. д. отли-
чаются друг от друга множеством специфических при-
знаков, черт, свойств. Но вместе с тем они имеют одну
общую основу, взаимосвязаны внутренним единством,
обоснованы сущностью.
Следовательно, тождество сущности и явления преж-
де всего в том, что они друг без друга невозможны, вза-
имопроникают и взаимообусловливают. Всякая попыт-
ка отрывать их друг от друга есть попытка идеалисти-
ческой фальсификации действительности, протаскива-
ния боженьки, отрицания познаваемости мира, допуще-
ния потустороннего мира. Отрыв явления от сущности--
характерная особенность кантиантства. Кант, оторвав
мир явлений от сущности, объявив вещь в себе «поту-
сторонней», пришел к агностицизму, к отрицанию по-
знаваемости мира. Современные неокантианцы «очища-
ют» кантиантство от элементов материализма, придают
ему более последовательный субъективно-идеалистиче-
ский характер. Они отрицают закономерности развития,
226
объявляют сущность «логической конструкцией», об-
манчивой видимостью или «словесной конструкцией» и
т. д. и т. п. и «преблагополучно» приходят к отрицанию
самой объективной реальности и ее познаваемости. От-
рыв субъективными идеалистами явления от сущности
выражается и в том, что они категорию основы основа-
ния понимают либо как явление без сущности, либо как
сущность без явления. Между тем категории сущности
и основы — однопорядковые понятия. Основа есть та
же сущность, выражающая связь сущности и явления,
переход сущности в свое опосредствование, в свои фор-
мы существования и развития. «Философы более мел-
кие,—-писал в. И Ленин —спорят о том, сущность или
непосредственно панное взять за основу (Кант, Юм, все
махисты). Гегель вместо или ставит и, объясняя конк-
~ретное солержяние этого и»1.
Но хотя Гегель подверг критике Канта За отрыв яв-
ления от сущности, справедливо вскрыв несостоятель-
ность такого отрыва, он сам ударился в другую край-
ность: сущность оторвал от явлений, и, абсолютизиро-
вав ее, пришел к мистицизму, к утверждению того, что
сущностью всего будто является некая абсолютная идея.
'Таким образом, одна разновидность идеализма
(субъективный идеализм) абсолютизирует явление, от-
рывая его от сущности, другая его разновидность (объ-
ективный идеализм) абсолютизирует сущность, отрывая
ее от явления. Но обе эти разновидности извращают*
действительнаТГ’отношение сущности и явления.
Вместе с тем к идеализму ведет абстрактное отож-
дествление сущности и явления. Так, например, агрес-
сивная сущность империализма и ее проявление состав^
ляют неразрывное единство, и их друг от друга нельзя
отрывать. Но если допускать, что эта сущность непре-
менно проявляет себя только в одной форме, войне, то
такое. понимание также есть идеализм, поскольку при
этом абсолютизируется сама эта форма и абстрактно
отождествляется с сущностью. Если сущность не вы-
ступает как внутреннее единство, как основа множества
явлений, множества форм своего проявления, а только
как основа одной-единственной формы, в этом случае
нет ^рзличия между сущностью и формой, следователь-
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 120.
15*
227

но, снимается сама проблема. Между тем агрессивная
сущность империализма проявляется во множестве яв-
лений, а не только в войне.
Таким образом, одностороннее раздувание либо яв-
ления, либо сущности ведет в искажению их действи-
тельной диалектики, составляет ограниченность мета-
физического способа мышления.
В диалектической логике, как об этом говорили, вся-
кое единство (и тождество) заключает в себе различие.
Сущность и явление не только тождественны, но и раз-
личны в своем тождестве, занимают различное место,
имеют свою специфику, выполняют различную роль и
т. д., именно благодаря этому могут переходить друг в
друга: явление — в сущность, а сущность — в явление.
Иными словами, их различие есть внутренне необходи-
мое условие их взаимоперехода, их тождества и их
единства. Поэтому прежде чем говорить об их взаимо-
превращении и для того, чтобы уяснить себе это взаи-
мопревращение, нужно знать, что из себя представляет
их различие.
Отличие сущности от явления состоит в следующем:
1. - Сущность есть внутреннее тождество ряда явлений,
их отношений и связей, внутренняя природа, внутрен-
няя жизнь, а явление — определенное существование
и проявление сущности, внешняя сторона единства.
2. Сущность есть более устойчивая сторона единства,
а Зление—менее/ Иначе и не может быть, поскольку^
сущность есть внутреннее единство, основа множества
явлений. Сущность есть спокойное в явлениях. Она не
охватывает всего явления, а то, что в нем прочно сидит,
выражает устойчивое в них. «Несущественное, кажущее-
ся, поверхностное чаще исчезает, не так «плотно» дер-
жится, не так «крепко сидит», как сущность» Но в то
же время устойчивость сущности нельзя понимать абсо-
лютно. Она устойчива в том смысле, что выступает как
единая основа множества возникающих, развивающих-
ся и исчезающих явлений. Но с другой стороны, так
как она проявляется, существует только в самих явле-
ниях, то разумеется, не может не изменяться. Устойчи-
вость сущности обусловлена ее изменчивостью, много-
образием форм ее проявления и развития, а ее измен-
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 116.
228
.чивость обусловлена ее устойчивостью. Обе эти стороны
(устойчивость и изменчивость) составляют неразрывное
единство и невозможны друг без друга. •
На первый взгляд покажется, что так как сущность
устойчива, то она абсолютно не изменяется. Говорят,
например, так: закон есть существенная связь, но закон,
каковы бы ни были формы его проявления’, является са-
мим собой, следовательно, сущность неизменна. Но
это на первый взгляд, и эта внешняя кажимость как
раз есть логический корень метафизического понимания
сущности как вечной, неизменной, раз навсегда данной
субстанции. В действительности же такой сущности нет.
Определенная сущность в процессе эволюции материи
возникает, развивается, модифицируется, обогащается,
конкретизируется и т. д. Сущность есть сложный проти-
воречивый процесс возникновения, становления и пере-
хода в формы своего проявления и существования, т. е.
имеет историю. Возникнув, она развивается, т. е. про- .
являет себя в каждой конечной форме, представляя из
себя непрерывный процесс поступательного движения
от низшего к высшему, от простого к сложному. И так
как она может существовать как общее в отдельном, в
единичном, отдельном, то последнее накладывает на
нее свой отцрчаток <— в каждой отдельной форме своего
проявления она действует и проявляет себя особо, спе-
цифически, - приобретая различные черты и моменты.
Ийыми словами, сущность выступает как основа разви-
тия явлений, но, в свою очередь, сама развивается с
возникновением'и развитие'м новых явлений. Так, на-
пример, с возникновением и развитием человеческого
общества законы диалектики обогащаются, наполняют- •
ся новым содержанием, приобретают новые черты, при-
знаки, стороны и т. д. Вот почему В. И. Ленин писал,
что «не только явления преходящи, подвижны, текучи,/
отделены лишь условными гранями, но и сущности
вещей также» *. ’ '
Рассмотрение сущности в действии, в осуществлении
как противоречивого, изменяющегося и развивающегося
процесса имеет важное значение для научного понима-
ния как самой сущности, так и диалектического взаимо-
действия сущности и явления. Когда же сущность рас-
1 В. И. Л е и и н, т. 29, стр. 227.
229
сматривается без своей внутренней противоречивости,
то и возникает то рассудочное представление, согласно,
которому сущность неизменна. Между тем в познании
нельзя ограничиваться лишь указанием на противоречи-
вость единства сущности и явления, а нужно идти даль-
ше, вскрывать внутренние глубинные противоречия са-
мой сущности. Без понимания противоречивости самой
сущности нельзя понять и противоречивого единства
сущности и явления, так как противоречие между сущ-
ностью и явлением есть не что иное, как проявление
противоречивой природы самой сущности.
3. Противоположность сущности и явления состоит
еще в том, что сущность глубже явления, так как она
есть внутреннее?явление — внешнее;_явление богаче cvm-
ности, так как оно, кроме сущности, общей многим
другим явлениям, содержит в себе и чисто индивиду-
альные *черты, присущие только ему. Противоречие
* между сущностью и явлением содержит в себе в сня-
том виде богатство противоречий между общим
и отдельным, внутренним и внешним, основанием и
обоснованием, главным и неглавным, устойчивым и не-
устойчивым. Противоречивость единства сущности и яв-
ления состоит в том, что сущность осуществляется, конк-
ретизируется, проявляет себя во множеству явлений не
без условий, не без борьбы, не без противоречий, а в
определенных условиях в порядке борьбы и разреше-
ния внутренних противоречий между сущностью и яв-
лением. Процесс становления, процесс перехода сущ-
ности в свои формы есть противоречивый процесс.
4. Сущность есть главная^ решающая, определя-
ющая, ведущая, направляющая и т. д. сторона един-
ства, а явление, определяемое сущностью, — подчинен-
ная ей сторона.
Однако в этом единстве явление, хотя и определя*
ется сущностью, обусловлено ею как своей причиной,
но, в свою очередь, обогащает сущность богатством сво-
его индивидуального, особенного, отдельного: сущность
сберегает, содержит в себе’богатство каждой отдельной
формы своего проявления в снятом виде. Следователь-
но, сущность повторяется во множестве явлений, бытует
в них, передается, переносится ими не без собственного
изменения, а в преобразованном виде, в специфическом
230
преломлении в каждой отдельной форме своего прояв-
ления, как общее в единичном, отдельном.
5. Сущность, поскольку непосредственно не совпада-
ет с явлением, не лежит на поверхности явления, а
есть- всеобщее, внутреннее тождество множества явле-
ний, непосредственно недоступна органам чувств, не-
. посредственно не дана в живом созерцании. <...Если бы
форма проявления и сущность вещей непосредственно
совпадали, то всякая наука была бы излишня» *. В этой
связи следует подчеркнуть, что, во-первых, сущность
познать возможно, опираясь на данные практики и жи-
вого созерцания, абстрактным, теоретическим мышлб1
нием. Только последнее способно за многообразием
внешней кажимости явлений открывать их внутреннюю
основу, их сущность; во-вторых, как в индивидуальном
познании, так и в истории познания отражение сущно-
сти выступает как ступень, этап познания. В индиви-
дуальном познании эта ступень выступает как резуль-
тат движения мысли от явления, единичного к всеобще-
му, сущности или как результат первой половины пути
воспроизведения конкретного. В истории познания, как
говорили выше, первой ступенью его является эмпири-
ческое состояние, когда накапливаются отдельные раз-
розненные факты, но без'отражения их внутренней не-
обходимой связи, сущности. Вторая ступень в истории
познания характеризуется теоретическим обобщением
фактов и открытием их внутренне необходимых связей,
законов, что совпадает с познанием сущности как сту-
пени в истории познания.
Различие сущности и явления, как сказали, — глав-
ное внутреннее условие их тождества. Вместе с .тем
главным, решающим аспектом тождества является их
взаимопревращаемость. Формальная логика имеет дело
с неподвижными противоположностями. Она берет, с
одной стороны, тождество без различия, а с другой—раз-
личие без тождества и не допускает их взаимоперехода.
Между тем в диалектической логике только их взаимо-
переход составляет суть их истинност*и и жизненности.
- Так, взаимопревращаемость сущности и явления вы-
ступает как основное содержание пути познания. Пос-
леднее начинается с установления точных фактов. На
1 К. М а р к с и Ф, Э н г е л ь с, т. 25, ч. 11, стр. 384.
231
этом этапе познание необходимым образом подвергает
анализу всю совокупность явлений и их связей — без
единого исключения — относящуюся к данному предме-
ту исследования. Опираясь на данные живого созерца-
ния, оно затем восходит от явления к сущности, от
внешности к внутреннему, от поверхностных связей к
их каузальности. «Мышление, восходя от конкретного
к абстрактному, не отходит— если оно правильное (Nb)
(а Кант, как и все философы, говорит о правильном
мышлении) — от истины, а подходит к ней. Абстракция
материи, закона природы, абстракция стоимости и т. д.,
одним словом, все научные (правильные, серьезные, не
вздорные) абстракции отражают природу глубже, вер-
нее, полнее. От живого созерцания к абстрактному
мышлению и от него к практике — таков диалектиче-
ский путь познания истины, познания объективной
реальности»
Этот своеобразный отход от предмета исследования
есть, по сути дела, подход к нему, .поскольку мышление
отходит от внешности, кажимости и углубляется во
внутреннюю природу предмета, просвечивает ее. Выяв-
ление сущности, сведение явлений к их единой основе,
к сущности, открытие, закона их существования и разви-
тия— есть превращение в процессе познания явления в
сущность. На этом отрезке пути познания, характеризу-
ющемся главным образом анализом и индукцией, еди-
ничное возводится во всеобщность, явление переходит в
сущность.
Однако познание не ограничивается вычленением
сущности. Оно пускается как бы в «обратный» путь и
начинает из сущности, из единой основы объяснять од-
но явление за другим. На этом отрезке пути познания,
характеризующемся главным образом синтезом и де-
дукцией, сущность переходит в явление. От чувственно-
конкретных явлений к сущности и от последней к явле-
ниям на высшей основе — таков путь научного позна-
ния. Но движение позпания от сущности к явлениям не
есть механическое перенесение сущности, а есть ее обо-
гащение, ее обрастание «плотью и кровью», богатством
единичных явлений, поскольку сами явления привно-
сят в нее нечто специфическое, т. е. свое богатство. Это
1 В. И. Л и н, т. 29, стр. 152—153.
232
значит, что конкретное содержание явления обуслов-
лено не только сущностью, но и множеством внешних
связей и обстоятельств, в которых проявляется сущ-
ность. В этой связи во весь рост встает вопрос об отно-
шении диалектической логики к вопросу о взаимосвязи
внутреннего и внешнего.
Требование диалектической логики объективности
рассмотрения вещи в самой себе, исследование ее отно-
сительной самостоятельности и устойчивости, сущно-
сти и т. д. вовсе не означает игнорирование анализа
внешних условий предмета. Разумеетея, всестороннее
рассмотрение не может быть всесторонним, если игно-
рировать внешние связи и отношения, внешние условия,
обстоятельства существования, развития предмета. Ког-
да мы подвергли критике тех авторов, которые под со-
держанием живого организма понимают внешнюю сре-
ду, внешние условия, а не внутренние процессы, проис-
ходящие в самом организме, то этим мы вовсе не хоте-
ли сказать, что в познании организма познание его
внешних условий не играет никакой роли. Отнюдь, нет!
Мы убеждены в том, что нельзя ни игнорировать внеш-
нее, ни недооценивать его роль в жизни предмета, ибо
само внутреннее объективно невозможно без внешнего
и для его познания нужно познание внешнего.
Более того, мы не можем согласиться с теми авто-
рами, которые так или иначе игнорируют роль внешних
условий в проявлении сущности, отрывают ее от своих
естественных внешних связей.
Сущность невозможна без внешних связей, отноше-
ний и обстоятельств проявления. Истинное познание ее
возможно, если рассматривать всесторонне— в единстве
внутреннего и внешнего. Сущность, «очищенная» от сво-
его богатства внутренних и внешних связей и условий,
есть пустая абстракция. Требования диалектической ло-
гики объективности и всесторонности рассмотрения не
исключают, а включают в себя рассмотрение и внешних
ее условий.
Рассмотрим это положение на примере двух видов
отрицания, являющихся двумя видами условий разви-
тия познания.
Даже при беглом ознакомлении с этим вопросом
совершенно .очевиден тот факт, что как в самой объек-
тивной действительности, так и в познании имеют место
233
два вида отрицания: отрицание как «голое» уничтоже-
ние, и диалектическое отрицание. Оба вида, как ска-
зано выше, одновременно взаимопроникают и взаи-
моисключают, тождественны и различны. Их тождество
состоит в том, что они друг без друга невозможны, вза-
имно переходят друг в друга, но в то же время они не
тождественны, отличаются друг от друга своей специ-
фикой, своим местом, ролью в развитии.
Голое уничтожение означает прекращение процесса
саморазвития отрицаемого явления как результат внеш-
него механического воздействия. Поэтому оно не может
быть условием развития отрицаемого. Но в то же время
оно является внешним условием развития и проявления
сущности. Однако по поводу этого вида отрицания в
литературе либо ничего не говорят, обходят- его молча-
нием, либо его объявляют «субъективным мнением, а
не-отражением объективного хода развития». Вот одно
из высказываний подобного рода. В учебнике «Основы
марксистской философии» читаем: «Можно, конечно,
сорвать почку и сжечь ее; это тоже будет отрицание,
но такое, и<оторое разрушит, а не создаст условия для
нормального роста растения. Такое отрицание не есть
условие развития»1. Верно, такое отрицание не есть ус-
ловие развития почки, но есть внешнее условие разви-
тия другого явления. Так, если почку сожгли, преврати-
ли ее в золу и удобрили ею почву, то такое' отрицание
есть условие развития почвы. Или если почку съело ка-
кое-нибудь животное, то такое уничтожение почки есть
условие бытия его сущности и его развития. Однако ес-
ли оставить в стороне тривиальности и говорить о ре-
альных процессах, то мы увидим, что голое «зряшное»
уничтожение является внешним условием развития и
проявления сущности отрицающего.
Нам кажется, что это до такой степени очевидно
всякому, что нет надобности подробно задерживаться
на нем. Достаточно указать, что вся живая природа ос-
нована на взаимном уничтожении видов, т. е. на меж-
видовой борьбе. Она невозможна без «голого» уничто-.
жения. «Голое» уничтожение, скажем жертвы хищни-
ком является условием развития последнего. А чем за-
нимается человеческое общество? Тем же голым унич-
1 «Основы марксистской философии», 1959, стр. 277—278.
234
тожением, т. е. потреблением. Оно невозможно без по-;
требления. Но разве такое потребление не есть внешнее
условие развития общества, проявления его сущности?
Безусловно, да.
Известно, что каждый человек должен есть, пить,
одеваться и т. д., то есть удовлетворять свои матери-
альные потребности. Чтобы делать это, он вынужден
обращаться к чувственной действительности. Ведь зна-
нием количества калорий в мясе сыт не будешь, форму-
лой химического состава воды жажды не утолишь, на
идеальном газе пищи не сваришь. Человек употребляет
в этих целях материальные предметы и обходится с ни-
ми самым грубым образом — оц их уничтожает. Но в
этой грубости своей он оказывается величайшим гума-
нистом.
«...Там, где чувственное утверждение является не-
посредственным .уничтожением предмета в его самосто-
ятельной форме (еда, питье, обработка предмета
и т. д.), это и есть утверждение предмета» *.
Своим уничтожением предмета человек как бы ут-
верждает его истинное существование, а вместе с ним
и истинность своих восприятий. В другом месте Маркс
прямо подчеркивает, что потребление есть уничтожение.
«Потребление, — пишет Маркс, — уничтожая продукт,
тем самым доводит его до завершенности, ибо продукт
есть продукт не как овеществленная деятельность, но
лишь как предмет для действующего субъекта»2.
Но странно то, что некоторые авторы не хотят ви-
деть этого очевидного факта: «голое» уничтожение не
рассматривают как условие проявления, развития сущ-
ности отрицающего. "
На каком основании? Обычно ссылаются на изве-
стное положение Энгельса о том, что «в диалектике от-
рицать не значит просто сказать «нет», или объявить
вещь несуществующей, или разрушить* ее любым спосо-
бом»3. Но разве из этих слов Энгельса вытекает, что в
действительности нет «голого» уничтожения, или такое
отрицание не является условием развития? Отнюдь, нет!
1 К- Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений.
1956, стр. 616.
2 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, стр. 717.
’.Там же, т. 20, стр. 145.
235
Энгельс здесь говорит о диалектическом отрицании, по-
скольку только оно заключает в себе возможность вто-
рого отрицания. Ссылаются далее и на известное ука-
зание В. И. Ленина о том, что не голое отрицание ха-
рактерно и существенно в диалектике, а отрицание как
момент связи, как момент развития с удержанием по-
ложительного. Но и оно не дает никакого основания для
подобного вывода. В. И. Ленин развивает и конкрети-
зирует соответствующие мысли Гегеля хи Энгельса о
диалектическом отрицании.
Критика одной из разновидностей метафизического
понимания отрицания нередко выдается за отсутствие
голого отрицания, а как следствие этого — игнорируется
его роль в развитии. Во всяком случае, этот вопрос об-
ходится полным молчанием. Этим объясняется тот
курьез, что некоторые авторы считают, будто диалек-
тика «рассматривает не всякое отрицание, а только та-
кое, которое ведет к развитию» Г В этой связи заметим»
что нередко разницу между метафизикой и диалектикой
понимают так: метафизика — это учение о внешних свя-
зях и отношениях, а диалектика — о внутренних. Верно»
что «...диалектика, — как пишет Гегель, — есть имма-
нентное рассмотрение предмета: он берется сам по се-
бе, без предпосылок, ид$и, долженствования, не по
внешним отношениям, законам, основаниям. Всецело пе-
реносит себя в самую суть дела, рассматривает предмет
в себе самом и берет его по тем определениям, которы-
ми он обладает. В этом рассмотрении обнаруживает он
затем сам, что содержит в себе взаимно противополож-
ные определения, и, следовательно, снимает себя»1 2. На
разве это значит, что диалектика игнорирует внешние
связи, не учитывает их? Разумеется, нет! В противном
случае диалектика была бы таким же односторонним
способом мышления, как и метафизика. Между тем ди-
алектика — самое всестороннее, свободное от односто-
ронности учение о развитии, «живое, многостороннее
(при вечно увеличивающемся числе сторон) познание
с бездной оттенков всякого подхода, приближения к
действительности (с философской системой, растущей в
1 И. Д. Андреев. Диалектический материализм, АН СССР.
М., 1960, стр. 352.
2 Гегель. Соч., т. IX, стр. 232—233.
236
целое из каждого оттенка) — вот неизмеримо богатое
содержание по сравнению с «метафизическим» матери-
ализмом, основная беда коего есть неумение применить
диалектики... к процессу и развитию познания»
И вдруг такое «самое всестороннее учение» рассмат-
ривает не всякое отрицание. Нет, диалектика рассмат-
ривает всякое отрицание, всякие внутренние и внешние
связи, условия и т. д. развития, ибо одним из ее требо-
ваний является «охватить предмет всесторонне». Но в
отличие от метафизической концепции развития, кото-
рая не видит самодвижения и его внутреннего источ-
ника и этот источник переносит вовне, диалектическая
концепция развития главное внимание устремляет на
познание внутреннего источника самодвижения. При
этом она вовсе не отрицает роль внешних условий в
саморазвитии предмета, а учитывает их и исходит из
того, что саморазвитие невозможно без внешних усло-
вий. Это значит, что всякое отрицание «ведет» к разви-
тию. Тцлько один вид отрицания есть внешнее условие
развития (голое уничтожение), а другой (диалектиче-
ский) — внутреннее условие развития, г
Следовательно, истина состоит в том, чтобы, не иг-
норируя внешних условий, учитывая их, сосредоточить
вниманйе на познании предмета, вещи в себе, вскрыть
ее сущность, свести внешнее к внутреннему. «Диалек-
тика требует всестороннего исследования данного об-
щественного явления в его развитии ц, сведения -внешне-
го, кажущегося к коренным движущим силам, к разви-
тию производительных сил и к классовой борьбе» 2.
Действительная недостаточность метафизики в этом
вопросе как раз состоит в ее односторонности, в том, что
одна из ее разновидностей отрицание понимает как толь-
ко количественное изменение, без скачка, без перерыва
постепенности (преформисты в биологии, реформисты,
правые оппортунисты в рабочем движении), а другая-
отрицание понимает как только голое уничтожение,
как только скачок без всякой постепенности, без коли-
чественного подготовления и без сохранения положи-
тельного в новом (теория катаклизмов Кювье в биоло-
гии, анархисты в рабочем движении). Останавливаясь
•В. И. Ленин, т. 29, стр. 321—322.
’Там же, т. 26, стр. 223.
237
на этой односторонности, метафизика не идет дальше,
не видит другого (диалектического) вида отрицания.
Но если бы в действительности имело место только го-
лое уничтожение и не было бы диалектического, то
вскоре нечего было бы отрицать, уничтожать. Так, если
бы общество только потребляло, уничтожало бы про-
дукты без их воспроизводства, то вскоре нечего было
бы «уничтожать». Чтобы непрерывно потреблять, нуж-
но непрерывно производить. А производство и воспроиз-
водство необходимых форм — это уже дело диалекти-
ческого отрицания.
Диалектическое отрицание не есть голое уничтоже-
ние, а есть сущность развития. Развитие действитель-
ности не есть либо только голое уничтожение, «зряш-
ное» отрицание, либо только диалектическое отрицание.
Оно есть их единство. Если диалектическое отрицание
есть сущность развития явления, то голое отрицание
есть внешнее важнейшее условие бытия этой сущности
и ее проявления.
Таким образом, истинное познание должно исходить
из единства тождества и различия внутреннего и внеш-
него. Тождество их состоит в том, что они друг друга
обусловливают, взаимопроникают и взаимопревращают-
ся — внутреннее превращается во внешнее, внешнее —
во внутреннее. Вместе с тем эти стороны различны, от-
личаются друг от друга своим местом, ролью, характе-
ром, положением, спецификой и т. д. В этом их един-
ство. Познание должно сосредоточить свое внимание
на внутреннем, поскольку оно характерно предмету, оно
составляет его внутреннюю жизнь, сущность, которая
для своего проявления использует и подчиняет себе
внешние условия. С другой стороны, сущность может
проявлять себя лишь в определенных внутренних и
внешних условиях, в отдельном, единичном, существую-
щем как конкретное со всеми своими многообразными
внутренними и внешними связями. Следовательно, для
имманентного рассмотрения предмета нужен анализ,
кроме всего прочего, и внешних условий, сведение по-
следних к внутреннему, поскольку сама внутренняя им-
манентная жизнь предмета есть превращение внешних
условий в его внутренние процессы.
238
Глава X
СОДЕРЖАНИЕ И ФОРМА
Следующим законом диалектической логики являет-
ся отношение содержания и формы. Познание подчи-
няется и этому закону, протекает от содержания к со-
держанию путем сбрасывания отжившей формы и пере-
делки содержания, обусловлено тождеством и различием,
взаимопревращением этих категорий.
Тождество содержания и формы состоит в том, что
они друг без друга невозможны, друг друга обусловли-
вают, взаимопроникают и взаимно превращаются друг
в друга. Различие их состоит в том, что в' своем един-
стве эти категории имеют различную специфику, зани-
мают разное место, положение, играют разную роль в
познании.
Содержание есть все то, что организовано формой
и выражается, проявляется, отражается в ней. Форма
есть внутренняя организация содержания, его внеш-
ность, способ его существования, проявления, отражения.
Категории содержания и формы имеют различные ас-
пекты, которые играют разную роль в познании.
Аспекты содержания: совокупность элементов, про-
цессов, образующих явление; общее, выражаемое в от-
дельном; данное явление, выражаемое в другом явле-
нии; материя, существующая в своих формах — движе-
нии, пространстве и времени; материальное, являющееся
источником духовного и отражаемое в нем; идеальное,
выражаемое в материальном. Между всеми этими ас-
пектами содержания имеются общие черты: содержание
во всех своих аспектах по отношению к форме является
239
ведущей стороной, подчиняет себе форму, существует
через нее и выражается в ней и т. д. Сообразно с этим
диалектические связи разных аспектов содержания с
другими категориями бывают разными. Поэтому в по-
знании нужно исходить из единства тождества и разли-
чия аспектов категории содержания.
Аспекты формы: внутренняя организация явления;
внешность; единичное, отдельное, выражающее общее;
данное явление, выражающее другое; формы бытия
материи—движение, пространство и время; матери-
альное, выражающее духовное; ‘ духовное, выражающее,
отражающее материальное. Между всеми этими аспек-
тами формы имеются не только общие, тождественные,
но и отличительные черты. Познание должно исходить
из их единства.
Взаимоотношение содержания и формы есть проти-
воречивый процесс. ’Содержание в этом единстве играет
ведущую роль. Это выражается в следующем: содержа-
ние— более подвижная, непрестанно изменяющаяся 6
сторона единства, а форма — более устойчивая и менее
подвижная его сторона; содержание своими изменения-
ми обусловливает отставание и старение формы, порож-
дает все условия для замены отжившей несоответствую-
щей .формы новой, соответствующей; отношение между
непрестанно изменяющимся содержанием и устойчивой
формой есть глубокое противоречие, которое по мере
роста содержания обостряется, развивается и, наконец,
разрешается путем сбрасывания старой формы и пере-
делки содержания. В непрерывных йзменениях содер-
жания находит свое проявление изменчивая сторона
единства, а в форме —его устойчивая сторона. Поэтому
в их взаимоотношениях не бывает непротиворечивого
этапа — этапа абсолютного соответствия. Противоречие
между ними есть не особая стадия в развитии, а оно
само проходит различные стадии развития, обострения
и, наконец, разрешается путем сбрасывания отжившей
формы и переделки содержания; содержание порождает
себе соответствующую форму, определяет тенденцию
развития формы, а также подчиняет себе, использует
в интересах своего развития разные — и новые и ста-'
рые — формы.
Однако ведущая роль содержания не только не ис-
ключает, а предполагает активную роль формы во взаи-
240
модействии-с содержанием. Это выражается в следую-
щем: форма организует и выражает содержание. По-
скольку ей внутренне присуща устойчивость, она'являет-
ся условием дифференциации, а следовательно, и эво-
люции действительности, организует и выражает общее
в отдельном, сущность — в явлении, формирует опреде-
ленное, качественно различное содержание и выражает
его; она воплощает непрерывные изменения содержа-
ния в определенных страницах», но воплощает не абсо-
лютно, а относительно, в определенных пределах. В
противном случае, она не могла бы выполнять свою
функцию организации содержания, «придавать» ему
качественную определенность и выражать его. Это озна-
чает, что форма должна одновременно воплощать содер-
жание и противостоять его изменениям.
С одной стороны, если бы форма не воплощала, не
удерживала в себе содержание и его изменения, то она
не была бы формой, не было бы никакой дифференциа-
ции, никакого содержания и никакой , формы. Вместо
расчлененного, бесконечно многообразного богатства
мы имели бы нечто неопределенное, аморфное. Форма
без содержания должна быть непременно бесформенной.
С другой стороны, если бы форма воплощала содер-
жание и его изменения абсолютно, исчерпывающе, то
не было бы никакого развития, никакого перехода от
одной формы к другой, т. е. опять не было бы никакого
развития, никакого многообразия форм. Но означает ли
устойчивость формы отсутствие ее изменений? Непре-
рывно изменяется все единство — и содержание, и фор-
ма. Но в том-то и заключается роль формы, что благо-
даря ее устойчивости единство, несмотря на свою не-
прерывную изменяемость, до определенного момента
остается тождественным себе, форма как бы удерживает
единство и его изменения в определенном качественном
состоянии до тех пор, пока сама не изменяется корен-
ным образом, в результате опережающих изменений
содержания. А коренное изменение формы есть коренное
изменение всего единства, следовательно, и. содержания.
Перед нами диалектическое противоречие: с одной
стороны, непрерывно изменяются как содержание, так
и форма, а с другой — эти стороны единого изменяются
неравномерно, изменения содержания объективно опе-
16. Диалектическая логика
241
режают изменения формы, имеют другой характер, чем
изменения формы.
С вопросом об устойчивости формы связан и вопрос
об ее относительной самостоятельности. Форма относи-
тельно самостоятельна по отношению к своему содер-
жанию. Это выражается в ее относительной устойчиво-
сти, преемственности в развитии, а также в том, что^
определяясь содержанием, она активно влияет на его
развитие и в определенных условиях изменяется одно-
временно как в результате изменений содержания, так
и в результате непосредственного воздействия на* нее
внешних условий. Причем в различных аспектах формы
степень ее относительной самостоятельности различна.
Когда форма не является внутренней организацией со-
держания, относительная самостоятельность ее усили-
вается, она становится более устойчивой, более само-
стоятельной по отношению к своему содержанию —
источнику. Например, внешняя форма понятия более
самостоятельна чем его^нутренняя форма. Когда фор^
ма является непосредственной организацией своего со-*
держания, ее относительная самостоятельность ослаб-
ляется: ее характер, продолжительность, степень актив-
ности влияния на содержание и т. д. зависят непосред-
ственно от природы содержания, от характера противо-
речий единства, условий его развития, от характера
взаимодействия содержания и формы.
Из сказанного напрашивается вывод о том, что фор-
ма влияет на развитие содержания двояко. В этой связи
прежде всего нужно подчеркнуть следующее. •Какую
роль играет форма- в развитии содержания, в каком на-
правлении, в какой степени она влияет на свое содер-
жание — все это определяется взаимодействием содер-
жания и формы, основой которого является содержание
и потребности его развития. В этом взаимодействии со-
держание не только определяет форму, но и ту или иную
ее роль, тот или иной характер ее влияния на свое раз-
витие.
Форма по своей природе не может или воплощать
или не воплощать содержание и его изменения, она од-
новременно и воплощает и не воплощает. Единая в своей
определенности форма как бы раздваивается на две
стороны, тендейции. Но эти две тенденции формы нель-
зя рассматривать неподвижными, раз навсегда данными.
242
Именно в подвижности, условности, относительности и
взаимопревращении двух тенденций формы заключен
ответ на вопрос об относительном характере соответ-
ствия и несоответствия формы содержанию.
Мышление во всех своих формах успешно развива-
ется тогда, когда форма наилучшим образом' воплоща-
ет изменение его содержания и отвечает потребностям
его развития: Требование содержания более полного,
более совершенного соответствия формы своему харак-
теру, состоянию является объективным законом разви-
тия познания. Но соответствие или несоответствие фор-
мы содержанию не бывает абсолютным. 'В самом этом
единстве в течение всего его существования борются две
тенденции формы: с одной стороны, форма, воплощая в
себе изменения содержания, соответствует своему со-
держанию, способствует его развитию; с другой сторо-
ны, воплощая содержание не абсолютно, а относитель-
но, она отстает от состояния, уровня, характера, содер-
жания и с этой точки зрения в известной степени не
соответствует ему.
Одна тенденция формы постоянно и одновременно
заключает в себе свою противоположность. Соответ-
ствие формы содержанию всегда мысди^я в соотноше-
нии с его необходимым результатом, заключающимся
в нем постоянно в зародыше, — несоответствием, и, на-
оборот, несоответствие мыслится в соотношении с соот-
ветствием, также наличествующим в нем постоянно в
зародыше. Эти обе тенденции формы немыслимы друг
без друга и находятся в определенном соотношении.’
Так как содержание находится в непрерывном изме-
нении, то и это соотношение постоянно изменяется. Ди-
алектика изменения этого соотношения такова, что по
мере изменения содержания и в зависимости от его
природы и условий его развития превалирует, господ-
ствует то одна тенденция формы над своей противопо-
ложностью, то другая. Когда превалирует соответствие,
то форма способствует развитию содержания; при этом
несоответствие находится в подчиненном, зародышевом
состоянии, оно почти незаметно и не мешает развитию
содержания. Когда же превалирует несоответствие, то
форма тормозит развитие содержания, а соответствие
находится в подчиненном состоянии., Форма одновре-
менно одними своими сторонами в количественном от-
46* 243
ношении соответствует содержанию, способствует его
развитию, другими — нет. Но в целом, в своей качествен-
ной определенности, она или соответствует содержанию,
или нет, если понимать, разумеется, не абсолютно, а от-
носительно. Соответствие переходит в несоответствие
благодаря тому, что развитие содержания приводит
мало-помалу к преобладанию несоответствия. Количе-
ство переходит в качество. Несоответствие сменяется
соответствием благодаря тому, что последнее означает
рост содержания, а рост, непрерывные изменения со-
держания, в свою очередь, означают усиление отстава-
ния формы от состояния содержания. Этот процесс не-
укоснительно и неотвратимо продолжается до тех пор,
пока отставание формы от содержания не становится
значительным и пока не возникает объективной необхо-
димости качественного изменения формы.
Следовательно, единство содержания и формы в сво-
ем развитии как бы проходит три этапа: на первом эта-
пе форма наилучшим образом соответствует содержа-
нию, способствует его развитию. Содержание развива-
ется бурно. Правда, в это время некоторые моменты
формы не соответствуют содержанию, но это не имеет
существенного Значения и не мешает развитию содер-
жания, так как они находятся в зародышевом, подчи-
ненном состоянии. Но взаимодействие содержания и
формы есть процесс. По мере непрерывного роста со-
держания • постепенно, шаг за шагом, накапливаются,
усиливаются несоответствующие или устаревшие черты,
моменты формы. Второй этап характеризуется тем, что
эти устаревшие моменты начинают превалировать над
соответствующими- моментами, начинают мешать раз-
витию содержания, и чем дальше, тем сильнее. На этом
этапе количество переходит в качество — соответствие
формы содержанию сменяется несоответствием. В это
время, хотя некоторые моменты формы воплощают со-
держание, благодаря чему развитие содержания не пре-
кращается, в какой-то степени имеет место, но былого
развития нет, форма в целом тормозит его. Возникает
объективная необходимость изменения формы для вос-
становления соответствия. Третий этап характеризуется
качественным изменением отжившей формы и передел-,
кой содержания, т. е. восстановлением соответствия
формы содержанию. При этом третий этап, как и два
244
F предыдущих, есть противоречивый процесс и зависит от
Г условий. Поэтому нельзя думать, что форма, как только
J она устарела, немедленно, автоматически сменяется но-
вой. Продолжительность, характер, глубина всех эта-
пов', в особенности, третьего, зависят от совокупности
I всех внутренних и внешних условий. От соответствия
формы содержанию познания — к несоответствию и от
й' последнего — к соответствию на новой высшей осно-
L ве — таков путь движения познания, в основе которого
-1 лежит закон отрицания отрицания.-
Из диалектики содержания и формы напрашивается
|< прежде всего тот вывод, что сбрасывание старой формы
L новым содержанием является решающим поворотом»
скачком и закойомерно вызывается потребностями раз-
вития Содержания, необходимостью восстановления на-
_ рушенного соответствия формы содержанию.
Но вместе с тем в действительном развитии соотно-
шение содержания и формы значительно разнообразнее»
шире, чем оно представлено формулой — «старая фор-
мула сбрасывается новым содержанием:». Конечно»
Ь если ограничиться формально-логическим подходом, то
* можно даже прийти К догматическому выводу: раз
t старая форма сбрасывается новым содержанием, то
| последнее не может и не должно использовать, старую
?. форму.
Между тем при ближайшем рассмотрении выясняет-
ся, что в отдельных явлениях, на определенном этапе
их развития, в соответствующих условиях старая фор-
£ ма до поры до времени не сбрасывается новым содер-
жанием, а используется им для своего пазвития. Более
ft; того, в отдельных случаях использование старой формы
Ц> новым содержанием становится обязательным; един-
Е!' ственно возможным"' условием восстановления соответ-
li? СТвИй-^б&йьГсддёбЖайИЮ. Сбтйёйия',' поддерЖййИЯ й
В развития нового содержания,
I ‘ Причем новое содержание, в зависимости от харак-
Й; ' тера явлений и условий его развития, использует в од-
| ном случае старую форму — внутреннюю структуру, .в
. другом — старую форму — внешность, в третьем — ста-
рую форму — единичное и т. д., но чаще всего использу-
ет старую форму во всех, нужных для себя ее аспектах»
одновременно использует не для примирения с ней, а
для победы над ней..
fc', 245
Это можно проиллюстрировать на примере истории
КПСС, которая является непревзойденным образцом
отыскания и создания новых форм организации и борь-
бы, искусного сочетания новых и старых форм, гиб-
кой смены одних форм другими для развития победо-
носного революционного рабочего движения в нашей
стране.
Большевизм, указывал В. И. Ленин, мог в .1917—
1920 гг. победить потому, что он, с одной стороны, воз-
ник в 1903 г. на самой прочной базе теории марксизма,
а с другой стороны, проделал пятнадцатилетнюю
(1903—1917) практическую историю, которая по богат-
ству опыта не имеет себе равной в свете. Ибо ни в
одной стране за 15 лет не было пережито даже прибли-
зительно так много в смысле революционного опыта,
быстроты и разнообразия смены различных форм
движения, легального и нелегального, мирного и
бурного, подпольного и открытого, кружкового и мас-
сового1.
Создавая партию, В. И. Ленин учил, что если, с од-
ной стороны, немыслимо революционное содержание
партии без определенных ее организационных форм и
методов борьбы, то, с другой стороны, эти определен-
Hbte формы воплощают содержание революционной ра-
боты партии не исчерпывающе, не абсолютно, а отно-
* сительно, ибо непрерывно изменяются обстановка, ус-
ловия, в которых работает партия и на этой основе —
содержание партийной работы.
«Партия революционного марксизма, — говорится в
решениях X съезда партии, — в корне отрицает поиски
абсолютно правильной, годной для всех ступеней рево-
люционного процесса, формы партийной организации,
а равно и методов ее работы. Наоборот, форма органи-
зации и методы работы всецело определяются особен-
ностями данной конкретной исторической обстановки и
теми задачами, которые из этой обстановки непосред-
ственно вытекают» 1 2.
Наша партия боролась не только против тех, кто от-
рицал революционное содержание партии и формы ее
1 См. В. И. Ленин, т. 41, стр. 8.
2 «КПСС в резолюциях», ч. I, 1953, стр. 516.
246 • ।
работы, но и против тех, нто цеплялся за старые формы,
рассматривая их раз навсегда данными, кто искал аб-
солютную форму партийной работы, пригодную для
всех случаев, при всех условиях.
Когда организационные формы не соответствовали
потребностям развития содержания революционной ра-
боты' партия боролась за их смену такими, которые со-
ответствовали содержанию революционной деятельно-
сти. В противном случае, отжившая форма тормозила
бы развитие революционного содержания. После
II съезда партии, когда меньшевики подрывали всякук>
партийность и партийную дисциплину, В. И. Ленин пи-
сал: «Неразвитость и непрочность формы не дает воз-
можности сделать дальнейшие серьезные шаги в раз-
витии содержания, вызывает постыдный застой, ведет
к расхищению сил, к несоответствию между словом и
делом» ’.
Борясь за соответствие формы содержанию, партия,
в то же время учитывала, что само соответствие носит
противоречивый характер, что «противоречия между по-
требностями нового складывающегося положения, с од-
ной стороны, и установившейся формой организации и
методами ее работы — с другой, намечаются в общем
раньше, чем окончательно скажется необходимость из-
менения курса» 1 2. Но партия не останавливалась только
на признании того, что соответствие формы содержа-
нию заключает в себе противоречие. Она рассматрива-
ла это противоречие как процесс, изучала его состоя-
ние, природу, степень зрелости. Осознание и изучение
этого противоречия, как бы оно’ первоначально ни было
незаметно, придавало тактике партии гибкость, готов-
ность к своевременной смене старой, отжившей формы
иной, сответствующей новой обстановке.
Вместе с тем КПСС исходила из того, что, в зави-
симости от этапа и условий их развития, восстановле-
ние нарушенного соответствия формы содержанию впол-
не возможно не путем сбрасывания определенной ста-
рой формы и замены ее новой, а путем использования
старых форм новым содержанием. Причем в этом во-
просе она руководствовалась не предвзятой схемой, а
1 В. И. Л ен и н, т. 8, стр. 378.
2 «КПСС в резолюциях», ч. I, стр. 516.
247
потребностями развития революционного содержания.
Ни. возникновение новой формы, ни использование ста-
рой не является субъективным произволом. Более того,
«новая», но преждевременная, искусственно навязан-
ная содержанию форма может нарушить соответствие
так же, как и отжившая форма. Поэтому единственно
научная постановка вопроса состоит в следующем:'со-
ответствует или нет в данных условиях, в данном явле-
нии, на данном этапе форма новому содержанию. Толь-
ко такая постановка вопроса позволяет определить це-
лесообразность и возможность использования новых и
старых форм.
Глубокое знание диалектики на основе всесторонне-
го научного анализа объективных процессов обществен-
ной жизни давали возможность В. И. Ленину выдви-
гать на разных этапах развития революционного дви-
жения рабочего класса нашей страны те новые и ста-
рые формы, которые наилучшим образом соответство-
вали потребностям развития революционного содер-
жания.
Соответствие формы содержанию нарушается не
только тогда, когда форма изжила себя и не только тог-
да, когда, содержанию навязывается преждевременная
форма, но и тогда, когда новое содержание не использу-
ет определенных старых форм для своего развития. По-
этому нигилистическое отрицание прогрессивной роли
определенных старых форм в развитии нового содержа-
ния ничего общего не имеет с марксистской диалекти-
кой. Новое содержание может и должно использовать
определенную старую форму, проникая в нее, изменяя
ее природу, побеждая ее, подчиняя потребностям своего
развития. <
Стало быть, ётарую форму нельзя рассматривать
как раз навсегда отвергнутую, неспособную в соответ-
ствующих условиях воплощать в себе новое содержа-
ние. Наша партия в своей деятельности исходила из то-
го, что «всякая организационная форма и соответствую-
щие методы работы могут с изменением объективных
условий развития революции превратиться из форм
развития партийной организации в оковы этого разви-
тия: и обратно — сделавшаяся негодной организацион-
ная форма может снова стать необходимой и единствен*
248
но целесообразной при возрождении соответствующих
объективных условий»'.
В объективной действительности старая форма сбра-
сывается новым содержанием, не как самоцель, не ради
«сбрасывания», а ради развития содержания. В зависи-
мости от природы явлений и исторических условий их
развития старая форма может быть сброшена, но ис-
пользована в других условиях, могут быть сброшены
отдельные стороны, моменты формы, но другие сохране-
ны и т. д? Все дело зависит от того — соответствует ли
та или иная форма содержанию или нет. При этом про-
грессивность формы нельзя сводить к ее новизне. Про-
грессивной может быть и старая форма, если есть для
этого соответствующие условия.
При рассмотрении вопроса об использовании новым
содержанием* многообразия форм, в том числе и старых,
нужно исходить из того, что определенные старые фор-
мы используются не для их увековечения, а для того,
чтобы,.используя все и всякие формы, проложить себе
путь к окончательной победе над старым: «У нас,—
писал В. И. Ленин, — есть теперь, с точки зрения раз-
вития международного коммунизма, такое прочное, та-
кое сильное, такое могучее содержание работы (за Со-
ветскую власть, за диктатуру пролетариата}, что оно
может- и должно проявить себя в любой форме, и новой
и старой, может и должно переродить, победить, подчи-
нить себе все формы, не только новые, но и старые,—
не для того, чтобы со старым помириться, а для того,
чтобы уметь все и всяческие новые и старые формы
сделать орудием полной и окончательной, решительной
и бесповоротной, победы коммунизма» 2.
Ленинское учение об. использовании старой формы
новым содержанием придает тактике коммунистических
и рабочих партий гибкость, действенность, творческий
характер, облегчает борьбу против правоопортунисти-
ческих и левосектантских доктринеров з^ слияние всех
социалистических сил в один мощный поток против
империализма, помогает им использовать многобразные
формы, средства в борьбе за победу коммунизма.
’ «КПСС в резолюциях», ч. I, стр. 516. ’ 9
2 В. И. Ленин, т. 41, стр. 88—89.
249
Из анализа опыта использования нашей партией
старых форм напрашивается прежде всего два вывода:
старая форма используется новым содержанием, как
правило, в сочетании, взаимодействии с новой формой
и использование старой формы новым содержанием
нельзя понимать как примирение с ней.
Партия, используя старые формы борьбы, всегда со-
храняла свою беззаветную преданность делу комму-
низма, не прекращала самой беспощадной борьбы про-
тив своих противников. Надо соединить, писал В. И. Ле-
нин, строжайшую преданность идеи коммунизма с уме-
нием пойти на все необходимые практические компро-
миссы, лавирования-, соглашательства, зигзаги, отступ-
ления и тому подобное, чтобы решительным наступле-
нием разбить всех врагов и завоевать политическую
власть, завоевать победу 1.
Следует подчеркнуть, что марксистское понимание
вопроса об использовании новым содержанием старой
формы глубоко принципиально отличается от ево аб-
страктного догматического «левацкого» и ревизионист-
ского понимания. В самом деле. Если наша партия шла и
идет на практическое использование определенных стах
рых форм для укрепления и развития дела коммунизма,
то правые оппортунисты шли и идут на использование
старых форм для сохранения капитализма, а левые —
отвергают использование старых форм в принципе.
КПСС сумела с успехом обеспечить победу социализма
над капитализмом благодаря принципиальной, непри-
миримбй борьбе против различных фальсификаторов
марксизма. Большевизм, писал В. И. Ленин, вырос,
окреп, закалился в борьбе против правого оппортуниз-
ма, с одной стороны, против смахивающей на анархизм,
мелкобуржуазной революционности, с другой.
Проводя соглашательскую политику с буржуазией
и подчиняя рабочее движение капитализму, правые оп-
портунисты, ревизионисты признают только одни ста-
рые формы борьбы, в то же время они отвергают новые.
Левые же в рабочем движении, столь же метафизиче-
ски отрицая использование определенных старых форм
(использование компромиссов, парламентских форм и
1 См. В. Й. Ленин, т. 41, стр. 80.
250
т. д.) новым содержанием, авантюристически выдвига-
ют несоответствующие, преждевременнее формы, тем
самым подрывая победу нового содержания. «Правое
доктринерство, — писал В. И. Ленин, — уперлось на
признании одних только старых форм и обанкротилось
до конца, не заметив нового содержания. Левое доктри-
нерство упирается на безусловном отрицании опреде-
ленных старых форм, не видц, что новое содержание
пробивает себе дорогу через все и всяческие формы,
что наша обязанность, как коммунистов, всеми форма-
ми овладеть, научиться с максимальной быстротой до-
полнять одну форму другой, заменять одну другой, ’
приспособлять свою тактику ко всякой такой смене..
Это ленинское указание не утратило своей актуаль-
ности и сегодня. И современные ревизионисты рассмат-
ривают старые формы (парламент, буржуазное избира-
тельное право и т. д.) как единственно возможное, воз-
водит их в абсолют, мирятся с ними, а не используют
их в определенных благоприятных условиях для осуще-
ствления социалистических преобразований.•В то же
время левые современные догматики принципиально от-
вергают возможность использования новым революци-
онным содержанием старых форм. И те и другие, таки»
образом, живую конкретность мышления и принцип
марксистского историзма подменяют безжизненной пу-
стой абстракцией.
Использование старой, формы новым содержанием
не есть некий произвол, ничем, никакими закономерно-
стями не обусловленное субъективное мнение, а есть
проявление объективной диалектики, проявление зако-
номерностей развития. Чем обусловливается, чем вызы-
вается использование старой формы новым содержа-
нием?
Использование старой формы новым содержанием
обусловлено, прежде всего, ведущей, решающей ролью
* самого содержания, потребностями его развития. Осно-
вой всйникновения новых и использования старых форм
являются потребности развития самого содержания.
Объективно новая форма возникает не из старой фор-
мы, а из диалектики формы и содержания, где послед-
нее играет ведущую роль. Новая форма не возникает,
1 В. И. Л е н и н, т. 41, стр. 89.
251
а старая не сбрасывается, пока содержание не подго-
товило соответствующих объективных условий для
этого.
Следовательно, если новое содержание еще не поро-
дило новой, высшей формы, то оно, в силу объективной
необходимости, воплощается в старой форме, подчиня-
ет ее себе, использует ее для своего развития.
Вместе с тем мы уже знаем, что новая форма, хотя
и соответствует состоянию нового содержания, но со-
ответствует не абсолютно, а относительно. Следователь-
но, новое содержание в известной степени воплощается
И в определенной старой форме, используя и подчиняя
своим потребностям, как новую, так и старую формы в
их взаимодействии. Новое содержание может выра-
жаться не в одной-единственной форме, а в нескольких
и более формах — в зависимости от характера и усло-
вий развития самого содержания. Причем в определен-
ных условиях та или иная форма нового содержания
может быть господствующей. Господство той или иной
формы не исключает использования остальных форм, а
предполагает.
Известно, что первые шаги рабочего движения ха-
рактеризовались экономической борьбой. Пока пролета-
риат был «классом в себе», не имел своей революцион-
ной теории, своей политической партии, ясно само по
себе, экономическая борьба была господствующей фор-
мой классовой борьбы пролетариата. Но и с дальней-
шим развитием рабочего движения возникают новые
формы классовой борьбы пролетариата: теоретическая
и политическая. Решающей формой классовой борьбы
пролетариата является политическая, ибо коренная за-
дача пролетариата — завоевание власти — может быть
осуществлена путем политической борьбы. Марксизм
признает классовую борьбу вполне зрелой, когда она
охватывает политику, но и в политике берет самое су-
щественное: устройство государственной власти. Не
разве политическая борьба абсолютно исключает, ска-
жем, экономическую борьбу? Отнюдь нет! Нельзя ду-
мать, что одна политическая борьба может лишь только
одним революционным путем решать все задачи, стоя-
щие перед пролетариатом. Настоящие революционеры
погибнут, писал В. И. Ленин, если потеряют трезвость
и вздумают, будто победоносная революция обязатель-
252
но все и всякие задачи при всяких их обстоятельствах
во всех областях действия может и должна решить по-
’ революционному *.
Далее. Одной из причин, объясняющих, почему но-
вое содержание может и должно использовать опреде-
ленные старые формы, являются то, что одна и та же
форма в определенных явлениях может воплощать в се-
бе как одновременно, так и в разное время качественно
различные явления. Это объясняется как потребностями
развития „ содержания, его изменчивостью, подвижно-
стью, так и относительной устойчивостью и самостоя-
тельностью формы. При этом разные явления, выража-
ющиеся в одной и той же форме, отличаются друг от
друга не по форме, а по содержанию. Это подтвержда-
ется следующим фактом: с 1903 по 1912 год большеви-
ки и меньшевики по нескольку раз формально находи-
лись в одной партии. Их объединяла одна внешняя
форма, в то время как содержание их работы было
противоположно. Видимость единства формального не
должна заслонять качественного отличия по. содержа-
нию. В противном случае познание становится невоз-
можным.
Использование старой формы новым содержанием
объясняется, далее, действием закона отрицания отри-
цания. Развитие есть поступательное движение, при ко-
тором переход от низшего к высшему подготавливается
процессом развития самого низшего, в высШем воспро-
изводятся, сохраняются на более высокой базе положи-
тельные черты низшего — в развитии объективно соблю-
дается преемственность, без которой невозможно ни
возникновение, .ни 'развитие нового; процесс развития
происходит не прямолинейно, а как бы по спирали, где
высшая, третья ступень якобы возвращается к исходной,
первой ступени. Отрицание отрицания есть переход в
новое, третье явление, напоминающее по форме исход-
ное первое явление, но качественно отличное от него по
содержанию. Этот закон объединяет два отрицания в
один определенный законченный цикл развития, выра-
жает прохождение движения через ряд последовательно
вытекающих одна из другой стадий — от низшей к
высшей.
1 См. В. И. Л е н и н, т. 44, стр. 223.
253
Взаимодействие содержаний и формы обусловлива-
ет не только внутренние изменения познания. Оно вы-
ступает вместе с тем, как глубокий источник необхо-
димой внешней формы и определенной'стороной прояв-
ляет себя в этой внешности. Внешность не есть основа
самой себя. Она обоснована указанным взаимодействи-
ем, является его продолжением, проявлением.^ Обшее__
между формой — внутренней организацией и формой—
внешностью состоит в том, что они являются способам»
’организмту.мц су«йия, проявления, выражения
содержания. Внутренняя форма определенна, органи-
зует содержание и выряжает его; внешняя форма так-
же определенна, есть проявление, выражение внутрен-
него содержания.
Однако эти аспекты, кроме тождественных черт,
имеют следующие основные отличительные чертьг ВнУт-
ренняя форма вместе с главной стороной содержания
есть сущность, в то время как внешность не есть сущ-"
ность; внутренняя форма более активна, влияет непо-
средственно на свое содержание, в то время как внеш-
ность не оказывает такого непосредственного влияния
на содержание; хотя на внутреннюю форму влияют
внешние факторы, но непосредственно коренным обра*
золг она изменяется по законам взаимодействия внут-
ренних аспектов содержания и формы,4 внешность же
может непосредственно изменяться как в результате
этого взаимодействия; так и в результате влияния
' внешних факторов, внутренняя. форма по отношению к
внешности выступает уже не как форма, а как содержа-
ние, точнее, как момент содержания, поскольку она
проявляет себя во внешности в единстве* с соотнесенным
с собой содержанием. По этому поводу Гегель писал:
«Мы здесь имеем удвоение формы: во-первых, она, как
рефлектированная внутрь себя, есть содержание; во-
вторых, она, как нерефлекторованная внутрь себя, есть
внешнее, безразличное для содержания существова-
ние»1. Мысль Гегеля об. удвоении формы в основе сво-
ей верна. Что же касается роли внешней формы в раз-
витии содержания, то не все ее асяекты, видимо, есть
«безразличное для содержания существование».
Внешность явления есть продолжение его внутренне-
1 Гегель. Соч., т. I, стр. 224.
264
го содержания и внутренней формы. Она как бы довер-
шает индивидуальное оформление явления познания,
рассматриваемого нами в чистом виде, вне многочис-
ленных своих внешних связей. С другой стороны, рас-
сматривая его в его естественной связи, выясняем от-
' ’ носительный характер его индивидуальной завершенно-
го . сти, поскольку оно не изолировано, а взаимосвязано со
ft всем процессом познания.
Поскольку общее существует только в отдельном и
Й иначе не существует, поскольку оно может проявляться,
К выражаться только в отдельном и через него; и, нако-
Ж нец, поскольку его дифференциация есть возникновение.
Ж развитие и гибель, т. е. превращение отдельного, по-
аь. -стольку отдельное есть форма, способ существования,
выражения, проявления общего. Отдельное есть Форма
Е не в рассмотренных выше аспёктах, а в тпм аспекте,
к что оно выражает общее. Свойство «выражать» относит-
К ся к определениям формы. Причем этот новый аспект
К не отбрасывает полностью другие аспекты, а содержит*
Е их в себе в снятом виде.
| Отдельное есть форма, выражающая общее, не без
Е своего содержания и своей формы. Поскольку оно име-
Е ет свое собственное содержание и свою собственную
Е внутреннюю форму, а также свою внешность, находит-
Е ся в пространстве, времени, движений и т. д., то оно
Е выступает к‘ак форма общего в единстве всех аспектов
К своего содержания и формы. То же самое нужно ска-
Е. зать и, об общем. Так как категории общего и отдель- ,
Е ного постоянно меняются местами, то соответственно I
В с этим содержание и форма в этих их новых аспектах 1
В также меняются местами.
К Диалектика общего и отдельного указывает на то,
В что общее выступает в качестве содержания, существу- -
ЕГ ющего и проявляющегося в своих отдельных формах.
В Общее предполагает свою противоположность—отдель-
В ное, а отдельное — общее.
К Даннде отдельное, единичное может выражать не
В только общее, но и другое единичное. Иными словами,
В одно единичное может выступать в качестве формы вы-
В, ражения, проявления другого единичного, выступа юще-
В го в качестве содержания первого.
В Из гпрпурт, что при применении катего-
В рии содержания и формы в познании необходимо чет-
<1
<!
255
ко опреп.р-мвтк нх аспекты и установить специфику их У
связей. Познание не., должно игнорировать специфику ’
таких, жлекгов. ' <
Стремление все аспекты свести к одному, а затем,
доходя из него. объяснять_вс£_сложныр связи и отноше- ;
н 11 я — значит лодходнть к делу~ абстрактно/ иметь одно -
бокое, абстрактное представление? игнорировать, отри-
ЦатьГвсе богатство аспектов, сторон, оттенков, нюансов, :
связей и отношений этих категорий.
Применяя в познании эти категории, надо обеспечить
объективность рассмотрения явлений и фактов, руковод-
ствоваться ведущей ролью содержания и активной ролью |
формы в их взаимодействии. Нарушение этих требова- I
ний диалектической логики также вносит путаницу в на-
учное познание. Но, к сожалению, такое «нарушение»
имеет место: одни отрицают активную роль формы в
развитии содержания, т. е. абсолютизируют ведущую
роль содержания и проповедуют фатализм, другие, на-
оборот, абсолютизируют форму, ее активную роль по-
нимают как решающую, главную, и проповедуют фор-
мализм.
В современной буржуазной философии и социоло-
гии, например, в одном случае роль формы в развитии
содержания отрицается либо путем выхолащивания са-
мой сути категории формы, либо путем абсолютизации
самого содержания.
Другой крайностью является формализм. Форма-
лизм означает искусственный отрыв формы от содержа-
ния, гиперболизацию, раздувание, чрезмерное преуве-
личение значения формы или ее отдельных элементов
в ущерб содержанию. Будучи проявлением субьекти- ь
внзма, формализм имеет свои многочисленные разно- i
видности, оттенки в различных областях познания —
в искусстве, литературе, науке, философии, политике
и т. д. В искусстве он проявляется либо в ложном про-- * ;
нзвольном формотворчестве, либо в абсолютизации ;
формы или отрыве от жизни общества. В литературе он J
означает нарочитую заумную запутанность, двусмыс-
ленность, неопределенность изложения, нарушение ло-
гической связи между словами, ломку литературного
языка; в живописи—деформацию зрительных форм,
разрушающую, уродующую художественный образ, в
частности образ человека; в архитектуре — полный от-
256
рыв формы от назначения сооружения, от идейного со-
держания. В музыке формализм выражается в том, чтсг
мелодия утрачивает целостность и заменяется алогич-
ным чередованием интервалов, гармонические аккорды
заменяются какофоническими образованиями, и г. д.
В театре, кино он уничтожает в актерской игре все жи-
вое, человеческое, все психологическое содержание; че-
ловек изображается абстрактно, вне связи с жизнью.
Во всех своих проявлениях в искусству и литературе
формализм подрывает как форму, так и содержание
произведения искусства, выражая собою упадок, де-
каденствобуржуазного искусства.
Формализм в современной буржуазной философии
и науке выражается в отрыве формы от содержания, в
абсолютизации ее роли, в приписывании ей сверхъесте-
ственных свойств, в ее обожествлении и т. д. Как бы пе‘
отличались друг от друга в частностях различные фи-
лософские школы и школкилолизм, формальная онто-
логия, феноменология, логический анализ, семантиче-
ский идеализм, логический атомизм, различные раз-
новидности неопозитивизма и т. д., все они сходятся в
главном, в том, что абсолютизируют роль формы и иг-
норируют ведущую роль содержания. Все они считают
форму, структуру, организацию структуры самой глав-
ной, самой существенной характеристикой всего сущего.
Они уверены, что структура важнее содержания, что
всякая структура имеет абсолютную, независимую от
содержания самостоятельность.
Форма без содержания — такая же бессмыслица,
как и содержание без формы. И допустить форму без
содержания, форму без того, что она организует и вы-
ражает,— значит протаскивать боженьк^ независимо от
того, назовем ли -мы такую чистую форму формой, идеей
или богом.
Однако есть и такие авторы, которые считают, что*
истина якобы состоит в том, что в одном отношении ве-
дущую роль играет содержание, а в другом — форма.
Если признать, что ведущая роль содержания со-
стоит £ том, что его «изменение ведет к изменению фор-
мы», то нужно признать, что содержание всегда играет
ведущую роль, ибо оно всегда изменяется. Если же
признать, что форма играет ведущую роль, когда
17. Диалектическая логика 257
она новая, то надо признать, что в это время содержа-
ние не изменяется. Но содержание не остается неиз-
менным.
С какой бы стороны мы ни рассматривали взаимо-
отношение содержания и формы, ведущим всегда явля-
ется содержание. Ни гибкость категорий содержания
и формы, ни их подвижность, ни их взаимопереход и
взаимодействие не уничтожают их специфики и не да-
ют никакого основания утверждать, что форма играет
ведущую, решающую роль по отношению к своему со-
держанию.
Только диалектико-материалистическое рассмотре-
ние специфики, роли и места содержания и формы, а
также их связи с другими категориями делает их дей-
ственным орудием познания и практики.
Диалектика содержания и формы состоит и в их
взаимопревращаемости, взаимопереходе. Под их вза-
имопереходом мы понимаем результат их внутренней
диалектики, их взаимодействия. Содержание переходит
в форму в том смысле, что оно своим развитием по-
рождает новую, высшую форму и «в определенной точ-
ке» воплощается в нее, переходит в нее. Форма пере- ,
ходит в содержание в том смысле, что утвердившаяся
новая форма обусловливает коренную переделку содер-
жания, обеспечивает более развитое, обогащенное при-
обретениями всей предшествующей истории познания
соответствие своему содержанию.
Взаимно переходят друг в друга не только содер-
жание и форма, но и последние переходят в другие
категории логики, занимая определенное место в их
системе.
В частности, категории содержания и формы пере-
ходят в количество и качество.
Их тождество состоит в том, что как содержание, гак
К количество — категории, выражающие непрерывные
изменения познания, его изменчивую сторону; измене-
ния содержания приводят к изменению формы лишь на
определенном этапе; изменения качества приводят к из-
менению качества также лищь на определенном этапе;
как изменение формы есть разрешение противоречия
между содержанием и формой, так и изменение качест-
258
ва есть разрешение противоречий между количеством
и качеством.
Их различие состоит в том, что содержание предмет^
•по отношению к своей форме является его ведущей,
решающей стороной, а форма — подчиненной, в то
время как неверно было бы утверждать, что коли-
чество по отношению к качеству является главной,
ведущей стороной; количество характеризует явление
со стороны степени развития, величины, объема, темпа
и т. д., в то время как содержание включает в себя И
количественную и качественную характеристику; опреде-
ленность и количества, и качества обусловлена фо р м о й,
в то время как качество формы обусловлено содержа-
нием; форма выражает содержание, в то время как ка-
чество выражается через свойства; одно и то же измене-^
ние в одном отношении может выступить как качествен-~
ное, в лругом — как количественное, но такая связь
чужда природе взаимосвязи внутренних аспектов со-
держания и формы; содержание и форма имеют рйд
аспектов, играющих различную роль в познании, но
этого нельзя утверждать о количестве и качестве; одна
и та же форма может воплощать разные содержания,
а одно и то же содержание может выражаться в разных
формах, но между качеством и количеством таких от-
ношений нет; качество есть такая определенность пред-
мета, которая отличает его от других предметов. Хотя
форма—также определенность предмета, но если она
воплощает разные содержания, то в этом случае пред-
меты отличаются друг от друга • не формой, а содер-
жанием; изменение качества предмета есть его корен-
ное изменение в то время как только качественное из-
менение формы есть коренное изменение предмета; пе-
реход количества в качество обусловлен диалектикой
содержания и формы и т. д.
Содержание и форма переходят в сущность и явле-
ние. Их тождество состоит в том, что как содержание,
так и сущность — главные стороны предмета; как со-
держание, так и сущность^ проявляются во внешней
стороне; и содержание и сущность оформлены; и внут-
ренняя форма и явление существенны, содержательны
и т. д. Их отличие состоит в том, что сущность есть
единая внутренняя основа множества явлений, в то вре-
мя как содержание есть основа только данного, конк-
17*
Я59
ретного, отдельного; сущность — более устойчивая сто-
рона предмета, чем явление, в то время, как содержа-
ние—• более подвижная сторона, чем форма; явление в
соотношении со своей сущностью всегда есть внешнее,
в то время как форма в соответствии со своим содержа-
нием имеет внутренний и внешние аспекты; явление
есть единство содержания и формы, в то время как
форма есть лишь сторона явления и соотносится
со своим содержанием; явление определено благо-
даря единству содержания и формы; развитие сущно-
сти и явления обусловлено диалектикой содержания и
формы.
Содержание и форма переходят в категории внут-
реннего и внешнего. Их тождество состоит в том, что
как содержание, так и внутреннее проявляется во внеш-
нем; как содержание, так и внутреннее по отношению к
внешнему — главная, решающая сторона единства; как
содержание определяет тенденцию развития внешнего,
так и внутреннее. Их отличие состоит в том, что ка-
тегория содержания имеет как внутренний, так и внеш-
ний аспекты, в то время как категория внутрен-
него однозначна; взаимодействие внутренних аспек-
тов содержания и формы есть внутренний источ-
ник саморазвития, в то время как взаимодействие
внутреннего и внешнего есть внешний источник раз-
вития.
Категории содержания и формы переходят также в
категории необходимости и случайности. Их тождество
состоит <в том, что как содержание — главная, решаю-
щая сторона по отношению к форме, так и необходи-
мость— главное по отношению к случайности; как со-
держание, так и необходимость внутренние, закономер-
ные процессы явлений; как содержание проявляется в
форме, так и необходимость — в случайности; как со-
держание, так и необходимость определены формой и
т. д. Их отличие состоит в том, что небоходимость
есть существенные связи и процессы, в то время как
содержание есть совокупность всех процессов, состав-
ляющих явление; внутренний аспект формы есть внут-
ренняя организация содержания, в то время как слу-
чайность не есть внутренняя организация необходимо-
сти, а есть внешнее проявление необходимости; необ^
260
ходимость — устойчивая связь, в то время как содержа-
ние выражает . изменчивую сторону единства. Переход
необходимости в случайность и наоборот, их изменения
вообще обусловлены диалектикой содержания и формы;
в определенных условиях необходимая связь становит-
ся и т. д. и т. п.
_Все это показывает, что категории диалектической
логики по своей приооде гибки, подвижны, взаимопере-
ходят друг в друга, что только в этой своей гибкости
они адекватно верно отражают действительность и яв-
ляются ступеньками, орудиями познания.
Глава XI
НЕОБХОДИМОСТЬ И СЛУЧАЙНОСТЬ
Движение мысли от случайности к необходимости
и обратно — от необходимости к случайности—один из
важнейших законов диалектической логики.
Определение случайности как формы проявления не-
обходимости и ее дополнение является основой, на ко-
торой строится и должно быть построено современное
учение о логических категориях случайности и необхо-
димости. Это определение включает в сжатом виде ха-
рактеристику и случайности, и необходимости. Вместе
с тем оно указывает на то, что случайность является
исходной абстракцией, с которой начинается познание:
человеческое познание идет от случайного к необходи-
мому и, объясняя из необходимости случайность, под-
нимает эту случайность до уровня необходимости.
Случайность как форма мышления представляет со-
бой начальный этап человеческого познания, этап не-
посредственного созерцания, когда мысль скользит по
поверхности, не проникая в глубь явления, и лишь
фиксирует наличие предметов, их сосуществование. Слу-
чайность обозначает моменты действительности в их
изолированности друг от друга, в их неосознанности, в
их «в себе бытии», в результате чего они кажутся
разрозненными, неопределенными, неожиданными. Не-
обходимость же есть существенное содержание, закон
этих случайностей, то общее, что связывает их в единое
целое, есть отражение этого общего, существующего
объективно, в человеческом познании.
В диалектической логике случайность как отражение
262-
определенного момента действительности и его связи С
другими явлениями в целях познания разделяется на
две стороны.
«Условие познания всех процессов мира в их «само-
движении», в их спонтанейном развитии, в их живой
жизни, есть познание их как единства противополож-
ностей» *. Раздвоение единого (случайности) и позна-
, ние противоречивых частей его (случайности и необхо-
димости)— это и есть диалектика случайности и необ-
ходимости. Но раздвоение в диалектике не есть акт ме-
тафизического отделения, где противоположности ока-
меневают и только различны. В диалектическом раздво-
ении единого категории случайности и необходимости
взаимообусловливают, взаимопроникают, взаимопере-
ходят друг в друга. Но вместе с тем они и взаимоисклю-
чают друг друга. Случайность и необходимость одно-
временно и тождественны и различны.
Тождество случайности и необходимости состоит в
том, что они являются формами логического мышления
и обозначают связи между явлениями реального мира,
что ни та, ни другая сторона не может существовать
без своей противоположности: случайность обусловли-
вает бытие необходимости, а необходимость — случай-
ности. Понятие случайности предполагает наличие ее
другого — необходимости и, наоборот, необходимость
предполагает наличие случайности. Они находятся в
единстве, совпадении, и это единство, совпадение, вза-
имополагание, взаимопроникновение есть непременное
условие существования категорий случайности и необ-
ходимости. Случайность и необходимость—это соотно-
сительные категории, которые представляют собой не-
что истинное только в своем взаимодействии, во вза-
имопроникновении. Случайность необходима, а необхо-
димость случайна, т. et проявляется и определяется как
нечто случайной — в этом состоит одна из сторон их
взаимоперехода.
Не тождество необходимости и случайности относи-
тельно и не существует без различия между ними. Если
тождество случайности и необходимости есть их вза-
имообусловленность, взаимопроникновение, взаимопе-
1 Вт И. Л е я и и, т. 29, стр. 317.
263
реход, то различие выражает качественное своеобразие
необходимости и случайности, их место, роль, их специ-
фику в единстве.
Категория необходимости в отличие от случайности
характеризует качественно новый этап в познании че-
ловеком действительности, этап проникновения его во
внутренние, глубинные, непосредственно не данные. в
живом созерцании, существенные отношения и связи
между явлениями. Это — этап абстрактного мышления,
где случайное, неопределенное, данное в непосредствен-
ном созерцании отражается в мышлении, преобразуется
в’ нем, получает определения, обоснование. Именно на
этом этапе необходимость обнаруживает себя в своей
осознанности и выступает как всеобщая- внутренняя
связь, основа явлений, как закон последних. Но так как
явление есть единство внутреннего и внешнего, суще-
ственного и несущественного, его связи с внешним ми-
ром характеризуются как внутренние? существенные,
определяющие, необходимые, с одной стороны, и внеш-
ние, несущественные, неопределяющие, случайные — с
другой.
Необходимость есть существенная связь между сущ-
ностями явлений. Отвлекаясь в процессе познания от
неустойчивого внешнего, подверженного быстрой смене
в предмете, но не затрагивающего основного в нем, не
лишающего этим предмета его определенности, мы от-
крываем сущность предмета, открываем то, что харак-
теризует его основное содержание, то, что необходимо '
для существования его как данного предмета. Сущность
есть необходимое в явлении. Связь между сущностями
в свою очередь есть необходимая связь, познание кото-
рой является целью научного исследования.
Случайность же есть несущественная связь, которая
не определяет характера отношений между предметами.
В этом смысле категория случайности 'совпадает с ка-
тегорией явления. Звление^ в свою очередь, как прояв-
ление с^тциоетр ^ст^сАуй
вытекает из сущности развития самого предмета. Ц&0&;
ходимость как сущность не дана в созерцании, она
£крыт^75Т^^ восприятия, в то время
как случайность в качестве явления дана непосред-
ственно в созерцании. ,
Поскольку необходимость скрыта, то в бесконечной
264
смене различных случайностей их внутренняя связь, не-
обходимость, нередко искажается, получает такие очер-
тания, что она полностью противоречит случайностям,
в которых она проявляется. Однако необходимость мо-
жет проявляться только в случайности и не иначе. За-
дача науки и состоит в том, чтобы за случайностями
вскрыть, выявить необходимость, скрытую за ними, по-
казать, как проявляется необходимость.
Необходимость есть закономерная, устойчивая связ$>,
есть «то, что остается равным себе в смене явлений» \
есть закон случайностей. Совпадение, тождество кате-
горий необходимости и закономерности состоит в том,
что необходимость, как и закономерность, есть внутрен-
няя, существенная связь между явлениями, которая
проявляется в двух формах: статистической и динами-
ческой. Статистическая необходимость отражает внут-
реннюю связь, проявляющуюся в целокупности массо-
вых случайностей, в то время как каждая отдельная
случайность непосредственно не вытекает из этой необ-
ходимости. Динамическая необходимость есть законо-
мерная связь между частями внутри каждой 'отдельной
случайности как данной целостности и проявляется она
в каждой случайности как ее имманентный закон.
Как различные формы проявления всеобщей связи,
статистическая и динамическая необходимости взаимо-
проникают, взаимообусловливают друг друга, но вместе
с тем и взаимоисключают друг друга, т. е. находятся в
-диалектическом единстве. Но и та и другая необходи-
мость проявляется в случайности и иначе проявляться
и существовать не может.
В связи с этим следует отметить неточность харак-
теристики случайности как такого бытия, которое «мо-
жет быть, а может не быть». Скорее случайности не
могут не быть. Случайность как формальная возмож-
ность, конечно, может быть так, может быть иначе, т. е.
имеются различные варианты превращения возможно-
сти в действительность, и в этом смысле данная конк-
ретна^ случайность могла и не быть. Но постольку, по-
скольку необходимость есть, случайность обязательна,
не может не быть, т. е. случайность есть абсолютная
необходимость.
1 Гегель. Соч., т. V, стр. 597.
265
Характеризуя необходимость как закон случайно-
стей, Ф. Энгельс отмечает, что «где на поверхности
происходит игра случая, там сама эта случайность ока-
зывается подчиненной внутренним, скрытым- законам»
Чем же обусловливается подчиненная роль случайности
и движущая, решающая роль необходимости по отно-
шению к случайности? Необходимость оказывается ве-
дущей, главной стороной явления, потому что она пред-
определяет направление, тенденцию изменения случай-
ностей, является причиной изменения случайностей. Из-
менение необходимости приводит к коренным каче-
ственным изменениям, в результате чего изменяется и
характер самих случайностей. Необходимость, как ве-
дущая сторона, выступает в роли причины, предшеству-
ет случайности, случайность же является следствием
необходимости, обусловлена необходимостью. Но при-
чинно-следственный характер необходимости и случай-
ности не означает, что необходимость существует снача-
ла, а потом возникает случайность. Их изолированное
существование невозможно, так как всякое явление
есть одновременно и необходимость и случайность, при-
чина и следствие. Необходимость предшествует случай-
ности лишь в развитии.
Причинно-следственный характер отношений необхо-
димости и случайности состоит в том, что подобно тому,
как причина в своем действии порождает следствие,
точно также необходимость порождает случайность. В
познании это означает, во-первых, что необходимость
познания какого-либо явления проявляется в опреде-
ленных, на первый взгляд кажущихся случайными ак-
тах познания; во-вторых, в том, что познанная необ-
ходимость ставит 'перед человеком новые задачи, тре-
бующие своего разрешения, т. е. порождает новые слу-
чайности. Цепь причинно-следственных отношений не-
обходимости и случайности указывает *а диалектиче-
ский характер их взаимоотношений.
Не только необходимость порождает случайность, но
сама необходимость становится из случайности. И боль-
ше того, сам процесс чередования необходимости и слу-
чайности, процесс смены одной необходимости другой
необходимостью есть процесс необходимый, т. е. необ-
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. I, стр. 306.
266.
ходимость есть основное направление развития явления,
движения предметов. Многообразие предметов и явле-
ний объективного мира» их движение, развитие, их вза-
имосвязь и взаимозависимость в ходе развития приво-
дят к \ому, что необходимые связи пересекаются, пе-
рекрещиваются. Место пересечения этих необходимых
•связей есть случайность. В силу того что связи, «отно-
шения каждой вещи (явления etc.) не только многораз-
личны, но и всеобщи, универсальны» ’, случайность как
момент связи вещей также носит всеобщий, универ-
сальный характер.
Анализ взаимоотношений категорий случайности и
необходимости, полагание различий между ними при-
водят нас к выводу, что необходимость есть общее в
многообразных явлениях действительности, то, что
переходит из одного явления в другое. В. И. Ленин в
своих конспектах трудов Гегеля, Фейербаха особо вы-
деляет на полях: «Необходимость=«общее бытия» (все-
общее в бытии), (связь, «абсолютное опосредствова-
ние») 1 2, необходимость неотделима от всеобщего»3. Слу-
чайность же есть факт отдельно взятый, вырванный из
связи. Отношение между’ случайностью и необходимо-/
стью есть отношения отдельного и общего. Перефрази*('
руя слова В. И. Лёнина, можно сказать, что точно так
же, как отдельное, случайность не существует иначе
как в той связи, которая ведет к общему, необходимо-
му, необходимость существует лишь в случайности и
через случайность. Необходимость лишь приблизитель- '
но охватывает всю массу случайностей. И дальше-
В. И. Ленин отмечает, что в самом простом. предложе-
нии «есть элементы, зачатки понятия необходимости,
объективной связи природы etc. Случайное и необходи-
мое, явление и сущность имеются уже здесь, ибо го-
воря: Иван есть человек, Жучка есть собака, .это есть
лист дерева и т. д., мы отбрасываем ряд признаков как
случайные, мы отделяем существенное от являющегося
и противополагаем одно другому»4.
. На основании общего характера необходимости ста-.
1 В. И. Л е н и и, т. 29, стр. 203.
’Там же, стр. 237.
’Там же, стр. 72.
4 Там*-же, сгр. 318—321.
.267
новится ясным положение о том, что случайность не
только форма проявления необходимости^но й ее до-
йоЛТОние. Необходимость, как и «всякое общее? есть
(частичка или сторона или сущность) отдельное. Вся-
кое общее лишь приблизительно охватывает всег отдель-
ные предметы. Всякое отдельное неполно входит в об-
щее и т. д. и т. д.» *. Но в процессе познания, двигаясь
от случайности к абстрактному и от абстрактного к
мысленно конкретному, из необходимости объясняя
случайность, мышление поднимает случайность* до
уровня необходимости, обогащает, дополняет необхо-
димость случайными, несущественными моментами, соз-
давая тем самым цельное, конкретное отражение объ-
ективного мира в нашем сознании.
Отношение между 'тождеством и различием слу-
чайности и необходимости есть противоречие. Противо-
речие, как и всякий процесс, проходит этапы возникно-
вения, развития и разрешения, т. е. диалектического от-
рицания другим противоречием. Основой же этого бес-
конечного ряда возникающих и разрешающихся проти-
воречий между случайностью и необходимостью в по-
знании является, с одной стороны, относительность, с
другой — практическая бесконечность движения челове-
ческого познания к абсолютной истине, движения от
случайного, неопределенного, необоснованного к обосно-'
ванию, определению, к обнаружению необходимой свя-
зи между явлениями, между сторонами явления.
Возникновение противоречия между случайностью и
необходимостью есть момент фиксации внимания на
каком-либо явлении с целью его познания, есть момент
возникновения «борьбы» между современным состояни-
ем знания о мире и явлением, которое не поддается
объяснению, исходя из известной закономерности, не-
обходимости, т. е. незнанием. В диалектической логике
возникновение противоречия между случайностью и не-
обходимостью характеризуется тем, что объектом изу-
чения становятся сами формы мышления: понятия, за-
коны и т. д.
Развитие противоречия между случайностью и не-
обходимостью есть «борьба, respective развертывание
этих противоположностей, противоречивых стремлений
1 В. И. Ленин, т. 29, стр. 318.
268'
etc» ’, т. e. развертывание тождества и различия случай-
ности и необходимости.
В развитии противоречия между случайностью и не-
обходимостью движущей стороной выступает то их тож-
дество, то различие. Первоначальное господство тож-
дества над различием постепенно в результате развития
противоречия сменяется господством различия над тож-
деством. Пок^ мы видим только совпадение случайно-
сти и необходимости, процесс познания стоит на месте,
случайность и необходимость не Имеют определений,
не получают обоснования, так как абсолютная случай-
ность есть абсолютная необходимость и наоборот. Толь-
ко с полаганием различия между случайностью и необ-
ходимостью начинается процесс становления этих ка-
тегорий, начинается процесс понимания, проникновения
в сущность данных категорий.
Поэтому одностороннее, голое, метафизическое отри-
цание случайности, характерное Демокриту, а позднее
и различным по направлению, но метафизическим в
своей основе течениям в философии, не движет вперед
понимание этих категорий. Ни метафизические матери-
алисты (Спиноза, французские материалисты XVIII в.),
по примеру Демокрита отрицавшие случайность, ни
субъективные идеалисты (Беркли, Юм и др.), отри-
цавшие существование' субъективной необходимости и
понимавшие случайность как комплекс ощущений, не
смогли дать научного решения диалектики этих кате-
горий.
Впервые научной разработкой категорий случайно-
сти и необходимости как форм мышления в истории
философии занялся Аристотель.
Полемизируя с Демокритом, он доказывал объектив-
ное бытие и необходимости и случайности. «Уничтоже-
ние случая влечет за собой нелепые последствия, — пи-
сал он. — Есть многое, что совершается не по необходи-
мости, а случайно. Если в явлениях нет случая, но все
существует и возникает из необходимости, тогда не
пришлось бы ни совещаться, ни действовать для того,
чтобы, если поступить так, было одно, а если иначе, то
не было этого»1 2.
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 202.
2 «Материалисты Древней Греции», М., 1955, стр. 70.
269»
Основой правильного понимания категорий случай-
ности и необходимости для Аристотеля явилось его уче-
ние о родах причин и, в частности, выделение им причи- .
ны цели, причины «ради чего» как основной причины. В
связи с учением о причине «ради чего» случайность у
Аристотеля, не .лишаясь причинной обусловленности,
получает законное право на существование. «Случай
есть причина по совпадению для событий, происходя-
щих по предварительному выбору цели» *, «есть нечто..-
второстепенное»2. Конечно, учение Аристотеля об энте-
лехии есть слабая сторона его философии, но указани-
ем на наличие основных, главных и побочных, «второ-
степенных» причин, «причин по совпадению» для суще-
ствования предметов, явлений объективной действитель-
ности он делает шаг вперед в исследовании этих кате-
горий. Вместе с тем различия между случайностью и
необходимостью у Аристотеля только намечены, рядо-
положены, но не развиты, не раскрыты.
Дальнейший шаг вперед в разработке этих катего-
рий делает Кант. «Все вещи чувственно воспринимае-
мого мира совершенно случайны, — пишет Кант, — ста-
ло быть, имеют всегда лишь эмпирически обусловлен-
ное существование, но для всего ряда существует также
неэмпирическое условие, т. е. безусловно необходимая
сущность» 3. Кант приходит к выводу, что «совершенная
«случайность всех вещей природы и всех их (эмпириче-
ских) условий вполне согласуется с произвольным до- .
лущением необходимого, хотя и умопостигаемого уело- *
рия; следовательно, никакого настоящего противоречия
между этими утвержденияйи нет, и потому оба они мо-
гут быть истинными»4. У Канта, таким образом, оба
противоречащих друг другу положения антиномии мо-
гут быть одновременно истинными, но в различных от- *
ношениях. Отмечая, с одной стороны, всеобщую обус- •
ловленность существования предметов, вещей, Кант, с
другой стороны, не видит никакой основы этого суще-
ствования в самом этом существовании и поэтому вы-
нужден искать вне случайных вещей чувственного мира
* Аристотель. Физика. М., 1937, стр. 40.
* И. Кант. Соч., т. 3, стр. 496.
3 Т а м ж е.
4 Т а м же, стрч 497.
270
что-то такое, в чем прекратилась бы эта случайность,
а именно, абсолютно необходимую сущность их. Вплот-
ную подойдя к пониманию закономерности случайно-
стей, к внутренней, необходимой связи между ними,
Кант как бы стихийно нащупывает эту связь, но в силу
неверных общих гносеологических посылок своей фи-
лософии, в силу неправильного понимания отношения
между вещью в себе и явлениями отходит от истины и
останавливается на том, что необходимая сущность
случайных явлений, необходимость в случайности «есть
лишь пустое порождение мысли» Ч
Историческую ограниченность кантовского учения О
категориях необходимости и случайности пытался пре-
одолеть Гегель. Ему принадлежит та заслуга, что otf
положил действительное начало диалектическому рас-
смотрению категорий логики в их взаимосвязи и вза-
имозависимости. Если у Аристотеля необходимость й
случайность соположены, сосуществуют друг возле дру-
га, а у Канта случайным вещам противостоит необхо- •
димость, как их умопостигаемая сущность, оторванная
от самих вещей и существующая только в голове поз-
нающего субъекта, то Гегель, критически преодолев исто-
рическую ограниченность того и другого, разрабатывав/
диалектику эти\ категорий. Он приходит к заключению;
что нет непроходимой границы между необходимостью
и случайностью, само отношение между ними есть про-
цесс разрешения противоречия, их становление, взаимо-
переход их друг в друга. Однако у Гегеля, как известно,
диалектика зиждется на идеалистической основе. Вего1
понимании понятия не есть субъективный образ объек-
тивного мира, движение понятий • не есть движение
форм мышления, отражающего объективные законы
природы, а абстрактное движение оторванных от мира
абстрактных логических категорий, движение абсолют-
ной идеи.
Взаимопереход категорий случайности и необходи-
мости в материалистической диалектической логике
есть отражение объективных -процессов, происходящих
в самой действительности. Сущность взаимоперехода
случайности в необходимость в природе и обществе
заключается в том, что внешние, несущественные слу-
1 И. К а н т. Соч., т. 3, стр. 500.
27»
чайные изменения какого-либо явления, постепенно раз-
виваясь, становятся внутренними, определяющими, не-
обходимыми, другие же, бывшие ранее необходимыми,
становятся несущественными, подчиненными, случайны-
ми. Но становление необходимости из случайности или,
как говорит Гегель, то, что необходимость имеет свой
исходный пункт в случайном, — одна сторона взаимопе-
рехода этих категорий их относительности. Другая же
сторона заключается в том, что необходимость, как ка-
кая-то ограниченная действительность, в силу этой сво-
ей ограниченности в другом отношении выступает как
случайность.
Однако взаимопереход категорий логики и взаимэ-
переход случайности и необходимости в самой действи-
тельности непосредственно не совпадают. Познание не
есть зеркальное отражение действительности. Катего-
рии, законы логики, как идеальное есть материальное,
w пересаженное в голову человека и преобразованное в
ней. В силу того что материальное, отражаясь в созна-
нии человека, преобразовывается в нем определенным
образом, складывается и специфический характер вза-
имоперехода категорий логики. Взаимопереход катего-
рий случайности и необходимости в познании есть раз-
витие познания, движение познания. Познание в своем
практическом осуществлении не знает предела. Всякое
знание человеческого общества, не говоря уже об одном
человеке, относительно, неполно отражает объективный
мир, находится в связи с человеческой практикой. Со-
ответственно и понятие необходимости, как определен-
ное знание об объективном мире, всегда относительно,
временно, неполно.
В процессе познания обнаружение, и осмысление но-
вого факта, новой случайности приводит к тому, что
новая «случайность опрокидывает существовавшее до
сих пор понимание необходимости. Прежнее представ-
ление о необходимости отказывается служить. Сохра-
нять его — значит навязывать природе в качестве зако-
на противоречащее самому себе и действительности
произвольное человеческое определение, значит' тем са-
мым отрицать всякую внутреннюю необходимость» L И

1£
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 20, стр. 536.
£72 '
этот переход к новому пониманию необходимости есть
преодоление, разрешение противоречия между случай-
ностью и необходимостью в познании, есть скачок в по-
знании, есть один из моментов бесконечного движения
к абсолютной истине. В результате этого движения на
смену старому понятию необходимости приходит новое:
то, что казалось ранее случайным, несущественным, ока-
зывается теперь существенным, необходимым, более
полно объясняющим взаимосвязь вещей, явлений, преж-
нее понятие необходимости составляет теперь лишь мо-
мент, сторону, часть, дополнение к новой необходимо-
сти. Случайное оказывается необходимым^ необходи-
мое— случайным. Но старое понятие необходимости не
отбрасывается нигилистически, а сохраняется в новом
в снятом виде; с удержанием всего того, что есть в нем
истинного и непреходящего.
Взаимопереход необходимости и случайности имеет, .
помимо указанного онтологического аспекта, и аспект
гносеологический, заключающийся в том, что он отра-
жает сущность процесса познания, который состоит не
только в движении от случайности к необходимости, но*
и в обратном, возвратном движении мышления — от вы-
члененной в процессе его аналитической деятельности
абстракции необходимости .к взаимозависимости и взаи-
мосвязи, к единству всех ранее рядоположенных и слу-
чайных в своей изолированности сторон явления.
Процесс восхождения от необходимости к случайно-
сти в дознании есть так или иначе отражение истории
исследуемого предмета, т. е. есть обогащение, усложне-
ние, конкретизация человеческих знаний, как отражение
пути развития, усложнения, конкретизации самих явле-
ний, объективного мира. Если движение в глубь явле-
ния, к вычленению сущностной, необходимой стороны.
есть аналитическое познание, то движение от необходи-
мости к случайности есть путь синтеза, путь выведения,
развития из этой бедной абстракции явления во всем
его многообразии. Синтезирующее движение, мышления
должно быть опосредованием всех сторон явления, вы-
ведением из каждой предыдущей ступени последующей,
где связующим и опосредующим моментом выступает
необходимость. Результатом синтезирующего движения
мышления от необходимости к случайности оказывается
идеальный образ исследуемого явления, определенного
18. Диалектическая ^логика 273
момента действительности в единстве, внутренней взаи-
мосвязи и взаимозависимости всех его сторон, предмет
как единство необходимого и случайного, т. е. мыслен-
но-конкретного.
Разрешение противоречия между необходимостью и
случайностью в познании вместе с тем зависит от сте-
пени зрелости исследуемого явления, от состояния со-
отношения между сторонами противоречия в самом
предмете. Примером этого может быть исследование ос-
новного противоречия капиталистического способа про-
изводства: противоречия между трудом и капиталом,
между общественным характером труда и частным при-
своением его результатов. Известно, что наличие про-
тиворечия между капиталистом и рабочим видели и
социалисты-утописты (Сен-Симон, Фурье, -Оуэн) и бур-
жуазные политэкономы, но они не смогли понять сущ-
ность противоречия данного способа производства и
форму его разрешения. В этом смысле он и остался для
них чем-то случайным, неясным, противоречащим че-
ловеческой природе и аморальным. Незрелость станов-
ления капитализма явилась одной из причин и незрело-
сти научной несостоятельности утопического соци-
ализма. Только в результате развития самого капита-
лизма стало возможно теоретическое и практическое
разрешение противоречий этого общества, соответствен-
но и противоречия между его случайностью и необходи-
мостью. Открытием сущности капиталистической экс-
плуатации, проникновением в тайну получения приба-
вочной стоимости Маркс теоретически разрешил проти-
воречие капиталистического производства, соотношение
случайного и необходимого в нем, т. е. раскрыл зако-
номерности развития капитализма и вместе с тем его
временный, преходящий характер и необходимость пе-
рехода практического от капитализма к коммунизму.
Итак, закон диалектической логики случайности и
необходимости есть результат всей истории развития
человеческого познания. Резюмируя суть этого закона,
можно ее выразить в следующих положениях.
Случайность выражает:
а) начальный этап познания, этап непосредственного
созерцания;
б) явление в его изолированности, когда связь меж-
ду явлениями еще не осознана;
274
в) внешнюю, несущественную, неустойчивую связь
между явлениями;
г) форму проявления необходимости и ее допол-
нение;
д) результат пересечения, перекрещивания необхо-
димых связей.
Необходимость выражает:
а) этап движения познания в глубь явления, этап
создания абстракций и движения мышления от аб-
страктного к мысленно-конкретному;
б) явление в его осознанности и всеобщей связи;
в) внутреннюю, существенную связь;
г) устойчивую, закономерную связь между явле-
ниями;
д) общую связь между случайными явлениями;
е) основное направление в развитии явления.
Взаимопереход категорий случайности и необходи-
мости есть закон познания, характеризующий движение
человеческой мысли от незнания к знанию, от менее
глубокого знания к более глубокому, закон, свидетель-
ствующий об относительности знаний человека об окру-
жающей действительности и абсолютности движения
его к наиболее полному, исчерпывающему отражению
объективного мира.
18*
Глава XII
НЕОБХОДИМОСТЬ И СВОБОДА
3 акон необходимости и случайности непосред-
ственно связан с законом необходимости и свободы. В
этой связи прежде всего необходимо предупредить о том,
что нельзя отождествлять эти два закона, ибо они не
только тождественны, но и различны. Их тождество,
говоря коротко, состоит в том, что необходимость вы-
• ступает в этих законах как основа, как объективное
содержание: как основа случайности и как основа сво-
боды. Их различие состоит в том, что случайность есть
' форма проявления необходимости, а свобода — осознан-
ная, познанная необходимость. В познании необходимо
исходить из единства тождества* и различия этих двух
законов, не допуская подмены одного другим. Между
тем, в сожалению, такая подмена допускается. Это мы
видим на примере пресловутого положения «наука —
враг случайности».
Как показано выше, историческая ограниченность
домарксистского материализма в проблеме необходимо-
сти и случайности, кроме всего прочего, состояла и в
том, что абсолютизировалась необходимость и отверга-
лась случайность. Причем признание случайности рас-
сматривалось как результат «собственной нерассуди-
тельности» (Демокрит), «несовершенства знания» (Спи-
ноза), «незнания закона природы» (Гольбах) и т. д. Та-«
ким образом, положение «наука—враг ^случайности» фак-
тически существует давно, можно сказать, со времени
возникновения философии, и является плодом абстракт-
ных, односторонних представлений о развитии действи-
276
тельности. С возникновением диалектической логики
пришел конец и старому способу рассмотрения, и этому
положению. Однако с некоторых 'пор в нашей литера-
туре оно'было возрождено на «высшей основе». Причем
само оно претерпевало разные модификации. Одно вре-
мя это положение интерпретировалось так: по мере раз-
вития науки случайности будут неуклонно сокращаться
и в конце концов при коммунизме исчезнут вовсе. С)че-
видно, чувствуя неистинность такой его интерпретации»
авторы учебника «Основы марксистской философии*
решили несколько перестроиться и стали его интерпре-
тировать иначе. «Широко распространено положение:
«наука—'враг случайности». Это положение нужно по-
нимать не в том смысле, что наука отрицает существо-
вание случайности. Случайность объективно существу-
ет и изучается наукой. Но наука не должна останавли-
ваться на этом: обязанности науки за случайностями
раскрыть необходимость, закономерность, проявляю-
щуюся в случайности. В этом смысле наука есть враг
случайности» *. В последующих изданиях книги из это-
го абзаца опущено положение «наука — враг случайно-
сти», но все остальное сохранено. Таковы эти «модифи-
кации».
Может возникнуть вопрос: раз это так, ра^ больше
не пишут открыто, что наука — враг случайности, стоит
ли сейчас возвращаться к этому? Но, во-первых, долгие ш
годы это положение понималось в том смысле, что в
связи с научным прогрессом и продвижением общества
вперед случайностей станет все меньше и меньше и на-
конец они исчезнут. Следовательно, такое понимание
крепко сидит в сознании нашей интеллигенции, посколь-
ку сторонники этого положения и не думают открыто-
сказать ей, что «наука —враг случайности» есть лож-
ное, ошибочное положение, с тем чтобы она освободи-
лась от заблуждения. Во-вторых, книга «Основы марк-
систской философии» (1959 год издания) не изъята^ ее
продолжают изучать, по ней наше студенчество учится
• основам философии и т. д. Следовательно, это положе-
ние понимают в том смысле, что наука «за случайно-
стями раскрывает необходимость». Но у читателя воз-
1 «Основы марксистской философии». Госцолитиздат, 1959»
стр. 211.
27Г
никает законный вопрос: почему наука — враг только
случайности, а не необходимости? Ведь она, как пишут
сами авторы, «изучает как случайность, так и необходи-
мость». Но коль скоро наука изучает и случайность и
необходимость, а в этом изучении суть ее враждебно-
сти, то, следовательно, она враг как случайности, так
и необходимости, а не только одной случайности. Но в
таком случае это положение превращается в бессмыс-
лицу. Создается впечатление, что во избежание этого
превращения и во имя спасения этого положения наши
авторы и изволили дать эту* своеобразную его интерпре-
тацию. Наконец, в-третьих, если наши авторы в после-
дующих изданиях своего учебного пособия вовсе отка-
зались от положения «наука — враг случайности», ви-
димо, считая его ошибочным, то об этом следует ска-
зать открыто, признать ошибку-и исправить ее, чтобы
не вводить в заблуждение читателя, чтобы восстановить
истину.
Положение «наука — враг случайности» ложно- со
всех точек зрения и должно найти свое место рядом с
«флогистоном» или «электрической жидкостью».
Но, если все же хотят непременно считать науку
врагом чего-либо, то она действительно является вра-
гом слепой необходимости, поскольку, познавая ее, пре-
вращает ее в свободу. Но это уже относится к закону
необходимости и свободы. Подменяя первый закон вто-
рым, наши авторы воскрешают старые абстрактные
представления, вносят путаницу в познание.
В домарксистской философии вопрос о необходимо-
сти и свободе ставился, главным образом, как вопрос о
свободе води. Борьба детерминизма и индетерминизма
вокруг, этого вопроса выражала собой противополож-
ность двух основных направлений философии. Детер-
минизм, как порождение материализма, доказывал, что
все явления, в том числе и воля, причинно обусловлены,
что нет абсолютно независимой, ничем не дерминиро-
ванной, абсолютно свободной воли, что воля опреде-
ляется от нее не зависящими объективными факторами
и т. д. Индетерминизм, как порождение идеализма, на-
против, утверждал, что воля есть самоопределение ду-
ла, ничем не детерминирована, абсолютно свободна, не
зависит ни от чего, и если бы она не была таковой, че-
278
ловек был бы невменяемым/ что свобода воли есть не
что иное, как самосознание; что она есть первопричина
всего и т. д. и т. п.
Борьба детерминизма против индетерминизма сы-
грала важную роль в разоблачении мистицизма, иде-
ализма, теологии—'В возникновении и развитии науч-
ного материалистического решения проблемы необхо-
димости и свободы. Однако старый материалистический
детерминизм имел ту слабость, что он был механисти-
ческим, метафизическим, т. е. односторонним, абстракт-
ным. Если индетерминисты абсолютизировали свободу,
то детерминисты абсолютизировали необходимость. И
те и другие, метафизически отрывая необходимость и
свободу друг от друга, с разных сторон приходили к
фатализму. Вместе с тем домарксистский материализм
был антропологическим, не видел решающей роли об-
щественной практики в познании необходимости, в раз-
витии свободы. Его историческая ограниченность поме-
шала ему до конца последовательно решить эту проб-
лему.
Первую попытку рассмотреть необходимость и сво-
боду в единстве сделал Спиноза, который свободу опре-
делял как осознанную необходимость. Однако более
развернутую критику метафизического отрыва необхо-
димости и свободы друг от друга дал Гегель. Ор дока-
зывал неразрывную связь необходимости и свободы,
определял свободу как познанную необходимость, до-
казывал, что познание необходимости есть объективный
диалектический процесс и т. д. «Всемирная история
есть, — писал он,—прогресс в сознании свободы, про-
гресс, который мы должны познать в его необходи-
мости» 1.
Но хотя Гегель поставил эту проблему диалектиче-
ски, решить ее он также не смог, поскольку идеалисти-
чески понимал самое проблему. У Гегеля история обще-
ства есть история самопознания абсолютной идеи. Так
как деятельность людей, по убеждению Гегеля, есть
проявление логической деятельности идеи, а предметом
познания является не реальный мир, а сама идея, то
свобода у него есть свобода идеи в сфере мышления.
Она является познанной необходимостью, но необходи-
1 Гегель. Соч., т. VIII, стр. 19.
27*
мостью мистифицированной. По мнению Гегеля, свобо-
да не есть познание и использование законов объектив-
ного мира в ходе практической деятельности людей, а
рок, результат познания абсолютной идеей своего соб-
ственного содержания. Свобода первична, ибо она —
сущность, основа человеческой воли, сущность челове-
ка и общества. История общества поэтому не есть исто-
рия развития свободы, а история обнаружения свободы
как результат самопознания абсолютного духа.
Таким образдм, верная диалектическая постановка
проблемы у Гегеля зиждется на идеалистической, ми-
стической основе. Тем не менее диалектика Гегеля
сыграла важную роль в подготовке последовательного
научного решения проблемы необходимости и свободы
в марксистской философии.
Современные буржуазные философы упорно продол-
жают отрывать необходимость и свободу друг от друга
под видом того, что будто признание объективной зако-
номерности ведет к фатализму, к отрицанию сознатель-
ной деятельности. Или необходимость, закон, или сво-
бода, сознательная деятельность, утверждают они. Если
в обществе была бы объективная закономерность, го-
ворят они, то она должна бьГла бы действовать без лю-
дей, без ихв организующей сознательной деятельности;
если бы социализм был действительно объективной за-
кономерностью, то не было бы необходимости в комму-
нистической партии, — никто не основывает партии, что-
бы осуществить смену весны летом.
Однако такое рассуждение смешивает разные вещи
и ничего общего не имеет с наукой. Конечно, для на«
ступления весны, лета и т. д. не нужна деятельность
людей. Смена времен года, как и многие прочие про-
цессы природы, происходит без людей. Но в обществе
ничего не осуществляется без людей, ибо исторические
процессы, события есть деятельность людей. Люди тво-
рят свою собственную историю, следовательно, истори-
ческая необходимость осуществляется как их деятель-
ность.
В противоположность идеализму, фатализму и вся-
кой мистике марксистская диалектическая логика не-
опровержимо доказывает, *{то, во-первых, историю де-
лают сами люди. По выражению Маркса, люди одно-
временно и авторы и актеры собственной драмы.- «Исто-
280 •
рия не делает ничего, она «не обладает никаким необъ-
ятным богатством», она «не сражается ни в каких бит-
вах»! Не «история», а именно человек, действительный,
живой человек—вот кто делает все это, всем обладает
и за все борется. «История» не есть какая-то особая
личность, которая пользуется человеком как средством
для достижения своих целей. История — не что иное,
как деятельность преследующего свои цели человекам L
Цели же человека не есть ничем не детерминированная,
абсолютная воля, не есть не отягченная необходимостью
чистая свобода. «На деле цели человека порождены
объективным миром и предполагают его, — находят его,
как данное, наличное. Но кажется человеку, что его це-
ли вне мира взяты, от мира независимы»2.
Во-вторых, люди делают историю не по произволу,
а в строгом соответствии с законами ее развития, кото-
рые выражают, необходимые, существенные, устойчивые
повторяющиеся связи, отношения и действия людей.
В-третьих, для познания и использования объектив-
ной необходимости нужна активная, целесообразная
деятельность людей — их воля, желание, стремление, их
знание, умение, опыт, организованность и т. д.
Содержание диалектико-материалистического реше-
ния проблемы необходимости и свободы В. И. Ленин
охарактеризовал следующим образом:
1. Необходимость есть закономерно развивающаяся
действительность. Она существует объективно, незави-
симо от воли и сознания человека. Необходимость пер-
вична,э сознание вторично.
2. Необходимость познаваема, люди в своей практи-
ческой деятельности познают ее и ставят себе на
службу.
3. Свобода есть познанная необходимость, есть по-
знание и практическое использование самой объектив-
ной необходимости. Объективная необходимость не ис-
ключает свободы и, наоборот, свобода не исключает
необходимости. Господство человека над объективной
действительностью, проявляясь в практике человечества,
есть результат объективно верного отражения в голове
человека явлений и процессов природы; практическое
? К. Маркс и Ф. Э н ге льс, т. 2, стр. 102.
2 В. И. Ленин, т. 29, стр. 171.
281
господство есть доказательство того, что это отражение
есть объективная, абсолютная истина *.
Эта проблема имеет два взаимосвязанных аспекта:
а) познание объективной необходимости природы и
•б) познание объективной необходимости общества.
Вся история человечества есть история познания и
использования сил и законов природы, история дости-
жения свободы, история развития господства человека
над силами природы. Специфика общества состоит в
том, что оно не может существовать без общественного
производства. Если животное находит средства своего
существования в готовом виде в природе и довольствует-
ся ими, то люди средства своего существования создают
в процессе производства, производят то, чего природа
ле дает в готовом виде.. Но все это люди создают не из
«вещества» своей воли или абсолютной идеи, а из веще-
ства природы на основе познания и использования ее
законов. «Не в воображаемой независимости от законов
лрироды заключается свобода, а в познании этих зако-
нов и в основанной на этом знании возможности плано-
мерно заставлять законы природы действовать для
определенных целей»2.
Познание и использование законов природы есть
процесс, продукт исторического развития. Пока человек
не познал закона природы, закон, действуя слепо, по-
мимо него, делает его рабом слепой необходимости. Он
не свободен. Но раз человек познал закон и. стал поль-
зоваться его действием—он стал господином природы.
Вначале люди были почти тал же не свободны, каки
животные, из которых они выделились.. Но каждый шаг
на пути культуры был шагом к свободе. Человек начи- '
нал шаг за шагом познавать необходимость, учился
владеть ею, использовать ее в своих целях. Причем ой
нередко пользовался действием закона, первоначально
не осознавая его, стихийно.
Первобытный человек, трением добывая огонь, поль-
зовался действием закона превращения энергии, но
пользовался, не сознавая, не зная о существовании та-
кого закона. Сознательное открытие закона связано с
теоретическим (научным) познанием, которое возникает
1 См. В. И. Ленин, т. 18, стр. 196—198.
4 К. Маркс и Ф. Э нт е л ь с, т. 20, стр. 116.
.282 ’
значительно позже, на сравнительно более высоком
этапе развития общества, и вместе с ним проходит свой
путь развития и совершенствования.
Открывая и сознательно используя действие объек-
тивных законов природы, люди тем самым проявляют
свою свободу воли в отношении к силам природы. Сво-
бода воли означает не что иное, как способность при-
нимать решения со знанием дела. Однако свобода носит
относительный характер. Ее нельзя понимать в абсо-
лютном смысле, так как человек господствует в той
области, в тех пределах, в той степени, в какой он.овла-
дел законами природы, и сознательно направляет их
действие. Но там, где он еще не овладел законом, по-
следний действует помимо его воли и нередко против
него. Однако безусловно то, что люди последовательно
и настойчиво овладевают то одним законом природы, то
другим, усиливая свою власть над ней, укрощая и на-
правляя ее силы на свою пользу.
Что же касается другого аспекта этой проблемы —
познания общественной необходимости, то она имеет
свою специфику; Если до сих пор люди проявляли
свою свободу воли в отношении* к необходимости и
силам природы, то этого нельзя сказать в отношении
к общественной 'необходимости. Чтобы проявлять свою
свободу в этой области, люди должны познавать и на-
правлять законы общественного развития, господство-
вать над своими собственными действиями и отношения-
ми. До тех пор пока этого нет, человек не свободен. Он
раб своих собственных отношений. История классового
общества подтверждает это. Рабовладельческие, фео-
дальные и буржуазные производственные • отношения
обусловили не только историческое развитие господ-
ства человека над силами природы, но и господство че-
ловека над человеком. «По мере того, — писал
К. Маркс, — как человечество подчиняет себе природу,
человек становится рабом других людей, либо же ста-
новится рабом своей собственной подлости»
Свобода человек# по отношению к силам природы
была условием развития несвободы людей в их отноше-
ниях друг к другу. В обществе, основанном на частной
собственности, интересы и цели людей в главном, ре-
1 К- М а р к с и Ф. Энгельс, т. 12, стр. 4.
283
тающем — в материальных отношениях, — не совпада-
ют, взаимно сталкиваются, находятся в состоянии анта-
гонизма. Поэтому множество сознательно поставленных,
но и противоположных индивидуальных целей и инте-
ресов, перекрещиваясь и сталкиваясь друг е другом,
образуют неосознанный, стихийный процесс, который не
поддается ни регулированию, ни контролю со стороны
людей, а напротив, сам господствует над людьми и, по-
добно-необузданным силам природы, действует слепо,
пагубно, разрушительно. Достаточно указать на такие
явления, как анархия, конкуренция, кризисы, конфлик-
ты в капиталистическом способе производства, чтобы
убедиться в этом. И пока еще существует отживший
свой век капитализм, производительные силы р нем дей-
ствуют вопреки людям, против них, слепо и разруши-
тельно. Но если познать-их природу, то они «могут пре-
вратиться в руках ассоциированных производителей из
-демонических повелителей в покорных слуг. Здесь та же
разница, что -между разрушительной силой электриче-
ства в грозовой молнии и укрощенным эл&тричеством
в телеграфном аппарате и дуговой лампе, та же разни-
ца, что между пожаром и-огнем, действующим на служ-
бе человека» *.
Господство слепой необходимости в обществе, конеч-
но, не было абсолютным и не исключало свободу. По-
следняя выражалась в той или иной форме, в том или
ином конкретном отношении. Но так как интересы и
цели людей в классовом обществе не совпадали и не
могли совпадать, то свобода сама входила в состав об-
щего стихийного процесса как его момент, подчиняясь
ему, не нарушая в общем стихийности общественного
процесса. Например, свобода пролетариата в буржуаз-
ном обществе состоит в том, что он под руководством
своей марксистской партии познает природу производи*
тельных сил и борется за ликвидацию капиталистиче-
ских производственных отношений. Однако, несмотря
на это, общественный процесс при капитализме в общем
носит стихийный характер. э
Чтобы установить господство человека над своими
действиями и планомерно, со знанием дела направлять
весь общественный процесс, нужно ликвидировать ка-
1 К. Маркс и Д». Энгельс, т. 20, стр. 291.
2S4 ’
виталистические производственные отношения, а вместе
с ними — частную собственность на средства производ-
ства в любой форме, поставить всех членов общества
в равное отношение к средствам производства, совер-
шить переход к коммунизму. Только при этих условиях
«люди начнут вполне сознательно сами творить свою
историю, только тогда приводимые ими в движение об-
щественные причины будут иметь в преобладающей и
все возрастающей мере и те следствия, которых они же-
лают. Это есть скачок человечества из царства необ-
ходимости в царство свободы» *.
Практика коммунистического строительства подтвер-
ждает этот вывод марксизма. С победой социализма в
нашей стране положен конец стихийности общественного
процесса. Все социальные процессы советские люди
познают и со знанием дела направляют по единому пла-
ну, к единой цели. Законы их общественного развития
подпали под их власть и контроль. Все это значит, что
.началась эра скачка из царства необходимости в «цар-
ство свободы».
В этой связи нелишне подчеркнуть, что марксистское
понятие «царство свободы» ничего общего не имеет с
субъективным произволом или с мелкобуржуазно-анар-
хическим отрицанием объективной необходимости. «Цар-
ство свободы» есть не что иное, как целесообразное,
сознательное осуществление общественной необходимо-
сти, т. е. сознательное, планомерное господство человека
над своими собственными общественными отношениями.
«Свобода в этой области, — писал К. Маркс, — может
заключаться лишь в том, что коллективный человек,
ассоциированные производители рационально регулиру-
ют этот свой обмен веществ с природой, ставят его под
свой общий контроль, вместо того чтобы он господство-
вал над ними как слепая сила; совершают его с наи-
меньшей затратой сил и при условиях, наиболее достой-
ных их человеческой природы и адекватных ей. Но тем
не менеаэто все же остается царством необходимости.
По ту сторону его начинается развитие человеческих
сил, которое является самоцелью, истинное царство сво-
боды, которое, однако, может расцвести лишь на
* К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 295.
285
этом царстве необходимости как на своем базисе»1.
Марксизм учит, что свободу следует рассматривать
как процесс, в развитии. Она будет более развитой и
более конкретной ‘ при второй фазе коммунизма, когда
труд станет первой потребностью жизни, когда вырастут
все производительные силы и все источники обществен-
ного богатства польются полным потоком, и общество
сможет практически осуществить высший принцип —
каждый по способностям, каждому по потребностям. Но
и тогда, разумеется, свобода не- будет исключать необ-
ходимости, а будет основываться на учете и познании ее.
В развитии свободы, в познании необходимости ис1
ключительно важную роль играет наука. Предметом
науки является объективная необходимость, закономер-
ности развития действительности. «Теоретическое по-
знание,— писал В. И. Ленин, — должно дать объект в
его необходимости, в его всесторонних отношениях, в
его противоречивом движении»1 2. *
Как сказано выше, необходимость, закон обнаружи-
ваются наукой двумя способами: непосредственно — пу-
тем открытия действия закона в каждом отдельном яв-
лении и опосредованно—с помощью статистических ме-
тодов исследования, основанных на законе .больших
чисел. Закон, как мы уже знаем, не лежит на поверхно-
сти явлений. Законы скрыты за их внешними, случай-
ными моментами. «Где на поверхности происходит игра
случая, там сама эта случайность всегда оказывается
подчиненной внутренним, скрытым законам. Все дело
лишь в том, чтобы открыть эти законы» 3.
В первом случае, изучая, то или иное единичное яв-
ление, мы отвлекаемся от его случайных, второстепен-
ных признаков, устанавливаем, какие именно внутрен-
ние связи управляют изучаемым единичным явлением.
Затем это единичное мы в мысли из единичности подни-
маем в особенность, а из особенности во всеобщность.
Во втором случае законы открываются опосредован-
но, статистическими методами. Статистический закон
обнаруживается не непосредственно в каждом отдель-
ном явлении, как это имеет место с динамическим зако-
1 К. Маркс и- Ф. Энгельс, т. 25, ч. II, стр. 387.
2 В. И. Ленин, т. 29, стр. 193.
’К. Маркс и Ф, Энг е ль с, т. 21, стр. 306.
286
ном, а в совокупности явлений. При этом случайности
не отбрасываются, а учитываются. Исследование боль-
шого числа случайных фактов обнаруживает их внут-
реннюю необходимую связь, которая не зависит от дан-; .
ного отдельного случая. С другой стороны, статистиче-
ский закон непосредственно не определяет судьбу от-
дельного случая из данной совокупности явлений, так
как каждый отдельный случай подвержен действию и
других законов.
Так, напрймер, в движении микрочастиц каждая
частица имеет свое «поведение», поэтому невозможно
установить одновременно их местопребывание и скорость
их движения. Это объясняется влиянием различных за-
конов на «судьбу» этих частиц. Однако исследование
свойств большого числа микрочастиц открывает общую
закономерность их внутренней жизни. Иными словами,
поведение данной совокупности микрочастиц вполне
определено. Поведение же отдельной микрочастицы
подвержено случайным колебаниям. Совокупность боль-
шого числа единичных явлений в микромире обнаружи-
вает себя как закон их развития. Эти закономерности
изучаются теорией вероятностей и статистикой.
Велика роль науки в открытии законов, в превраще-
\яии слепой необходимости в свободу в развитии совре-
менного общества. Дело не только в том, что без науки
невозможно современное производство, что современный
труд включает интеллектуальную работу, но и в том, что
сама производительная сила труда в наше время в ре-
шающей степени зависит от состояния науки, научных
знаний. Применение науки становится решающим фак- .
тором могучего роста производительных сйл общества.
Чем более развита наука, тем свободнее человек в своей
борьбе с силамтгприроды. Чем глубже проникает наука
в тайны природы, тем шире и глубже сфера господства
человека над ней. «Чем свободнее суждение человека по
отношению к определенному вопросу,—писал Энгельс,—•
с тем большей необходимостью будет определяться со-
держание этого суждения; тогда как. неуверенность,
имеющая в своей основе незнание и выбирающая как
будто произвольно между многими различными и про-
тиворечащими друг другу возможными решениями, тем
самым доказывает свою несвободу, свою подчиненность
287
тому предмету, который, она как раз должна была бы
подчинить себе» Г
Познание есть неисчерпаемый, поступательный про-
цесс от менее глубоких знаний к более глубоким, от, яв-
лений к сущности, сущности первого порядка к сущно-
сти второго порядка и т. д. Развиваясь в ходе поступа-
тельного процесса общества, наука в наш век стала ве-
личайшим фактором преобразования мира.
Однако роль науки в развитии свободы состоит в
опосредствующей деятельности. Говорим ли мы о том,
что наука есть орудие преобразования мира или что она
производительная сила, — все равно мы под этим подра-
зумеваем опосредствующую деятельность, с помощью
которой люди заставляют предметы природы воздей-
ствовать друг на друга для непосредственного практи-
ческого преобразования действительности. Об этом на
свой манер говорил еще Гегель: «Разум столь же хитер,
сколь’ могущественен. Хитрость состоит вообще в опо-
средствующей деятельности, которая, дав объектам дей-
ствовать друг на другр соответственно их природе и
истощать себя в этом воздействии, не вмешиваясь вме-
сте с тем непосредственно в этот процесс, все же осуще-
ствляет лишь свою собственную цель» 2.
И это объясняется самой природой науки. Последняя
сама ио себе непосредственно не действует на мир.
Мысль сама по себе непосредственно не изменяет дей-
ствительности. Она может непосредственно изменять
что-либо только в абстракции. Материальный же мир
изменяется и может изменяться только материальными
средствами, практически. Общественная практика чело-
века, его производственная деятельность и есть мате-
риальная сила, направленная на активное изменение
действительности.
Однако, поскольку любой шаг практической деятель-
ности человека сначала возникает в его голове в виде
идеи, мысли, плана, а затем на практике «опредмечи-
вается», претворяется в жизнь, то для этой практиче-
ской деятельности очень важно, какой вид принимает
в голове человека именно этот шаг. Верно отражая су-
щественные связи действительности, открывая законы
К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 20, стр. 116.
2 Гегель. Соч., т. I, стр. 318—319.
288
развития и вооружая людей их знаниями, наука тем
самым организует, мобилизует их на борьбу за целе-
направленное изменение действительности. В этом смы-
сле теория становится материальной силой, как только
она овладевает массами.
Вместе с тем наука не есть пассивное отражение
действительности, а активный процесс, включающий й
себя предвидение, преобразование, конструирование
сначала идеально. Научное предвидение освещает путь
практике, без чего «практика становилась бы слепой,
малодейственной.
С другой стороны, наука обогащается данными прак-
тики, развивается на ее основе, на ней проверяет истин-
ность своих выводов, верность своих принципов. Наука
является орудием преобразования мира, так как с ее
помощью мы познаем законы его развития, а знание
законов является необходимой предпосылкой практиче-
ского использования их действия. Познание с помощью
науки и практическое использование действия объектив-
ных законов развития мира совпадают с его практиче-
ским преобразованием. * Следовательно, свобода есть
такое познание необходимости, которое включает б себя
«опредмечивание» познания
Таким образом, наука есть великое орудие развития
1 Нередко спрашивают: когда свободу определяют как познан-
'ную необходимость, то еще ничего не говорят о практике, следо-
вательно, такая свобода существует как свобода в мысли, но тогда
это вовсе не свобода, ибо при этом человек еще не господин на!
необходимостью. На это нужно дать следующий ответ: познание
преследует практическую цель, люди познают для практического
изменения действительности. Следовательно, конкретный акт позна-
ния необходимости без практической реализации его действительно
есть свобода в мысли, но он — реальная возможность, предпосыл-
ка практической реализаций, «опредмечивания». Следовательно,
свобода тогда является полной^ конкретной, когда познанная не-
обходимость, понятие стало для себя бытием, превратилось в прак-
тику, «опредмечивалось». Иными словами, здесь то же самбе, что
во всем познании — познание не остается познанием, а «опредме-
чивается». Значит, пока познанная необходимость не «опред-
мечена», она есть свобода в мысли, в теории. Но как только
«опредмечивается», то становится свободой в объективной дей-
ствительности. Так, например, открытие, познание законов разви-
тия капитализма марксизмом остается свободой в теории, пока
практически не изменены капиталистические производственные от-
ношения. Но как только их изменили и заменили социалистически-
ми, свобода «опредмечивается», из сферы теории превращается и
практику.
19, Диалектическая логика ' 289
свободы. Но воздействие науки на мир, ее роль в дея-
тельности людей дают различные результаты, имеют
разное значение в разных социальных условиях. Соци-
альные функции науки изменяются в зависимости от то-
го или иного типа производственных отношений. Чтобы
убедиться в этом, рассмотрим вопрос о социальных по-
следствиях использования наукй и условиях ее развития
при капитализме и социализме.
Наука, применяемая в производстве материальных
благ, призвана по своей природе облегчать труд людей,
усиливая их власть над природой. Но капиталистиче-
ские производственные отношения придают науке соци-
альные функции, как раз противоположные ее природе.
Капитализм науку превратил, в орудие эксплуатации
трудового народа, использует ее для угнетения эксплуа-
тируемых и для извлечения максимальных, прибылей.
«Прогресс тйхники и науки, — писал В. И. Ленин, —
означает в капиталистическом обществе прогресс в ис-
кусстве выжимать пот» ’..
Поскольку достижения науки «опредмечиваются» в
орудиях и средствах труда, в капитале, а последний экс-
плуатирует, угнетает трудовой народ, находится в анта-
гонизме с ним, то, сдедовательно, с ним в изЬестной сте-
пени в антагонизме находится и наука. И если ко всему
этому добавить тот факт, что агрессивные силы импе-
риализма сегодня используют науку и технику для гон-
ки вооружения и накопления оружия массового истреб-
ления, то становится очевидным, какие социальные по-
следствия дает использование науки в буржуазном
обществе.
С другой стороны, капиталистические производствен-
ные отношения воздвигают непреодолимые преграды на
пути развития науки, «позволяют» ей развиваться урод-
ливо, однобоко, лишь в тех пределах, в каких нужно
монополистам для извлечения прибылей и подготовки
бесчеловечной истребительной войны против народов
ц т. д. Реакционная роль этих отношений состоит в том,
что, не соответствуя характеру производительных сил,
тормозя их развитие, они тем самым тормозят и разви-
тие науки, ограничивают базу применения научных до-
стижений, не стимулируют, не способствуют развитию
1 В. И. Л е и и н, т. 23, стр. 19.
290
науки. Из этого видно, что наука в буржуазном обще-
стве не может ни выполнять своей великой роли облег-
чения труда и жизни людей, ни развиваться полнокров-
но; всесторонне.
Разумеется, здесь речь идет не о природе науки, не
о ее объективном содержании. Наука потому и назы-
вается наукой, что она верно отражает объективный
мир. Ее выводы, проверенные практикой, имеют значе-
ние объективной истины, ее законы имеют объективный
характер, общечеловеческое, интернациональное значе-
ние. Речь идет о социальных условиях использования и
развития науки.
Принципиально противоположные результаты дает
использование науки в условиях социализма. Здесь на-
ука впервые получает возможность выполнять свою
собственную социальную роль, вытекающую из ее при-
роды, — роль облегчения труда и жизни людей, роль
величайшего фактора роста производительных сил и
благосостояния народа. Полностью подтвердились ве-
щие слова В. И. Ленина о том, что «... только социализм1
освободит науку от ее буржуазных пут, от ее Порабо-
щения капиталу, от ее рабства перед интересами гряз-
ного капиталистического корыстолюбия. Только социа-
лизм даст возможность широко распространить и на-
стоящим образом подчинить общественное производство^
и распределение продуктов по научным соображениям,
относительно того, как сделать жизнь всех трудящихся
наиболее легкой, доставляющей им возможность бла-
госостояния. Только социализм может осуществить»
это»
В социалистическом обществе все достижения науки1
и культуры являются общенародным достоянием и слу-
жат интересам трудящихся, интересам развития всего-
общества, а не кучки монополистов, как это имеет место*
при капитализме. «Раньше, — говорил В. И. Ленин,—
весь человеческий ум, весь его гений творил только для
того, чтобы дать одним все блага техники и культуры,
а других лишить самого необходимого — просвещения
и развития. Теперь же все чудеса техники, все 'завоева-
ния культуры станут общенародным достоянием, и от-
ныне никогда человеческий ум и гений не будут обра-
1 В. И. Л енин, т. 36, стр. 381.
19*
291
щены в средства насилия, в средства эксплуатации» г.
Изменение социальных функций и общественного на-
значения науки в условиях социализма—яркое прояв-
ление преимуществ социалистических производственных
отношений перед капиталистическими.
Вместе с тем социализм означает коренное измене-
ние условий развития науки. С ликвидацией капитали-
стических производственных отношений и утверждением
социалистических навсегда ликвидируются те социаль-
ные препятствия, которые воздвигались на пути разви-
тия науки. Соответствуя наилучшим образом состоянию
) и потребностям развития производительных сил, социа-
листические производственные отношения дают поисти-
не безбрежный простор для полнокровного, всесторонне-
го, ускоренного развития науки и применения ее дости-
жений. Разве не этим объясняется тот факт, что отста-
лая в прошлом, наша страна ныне опередила на решаю-
щих участках научного прогресса такие высокоразвитые
капиталистические страны, как США, Англия, Франция,
ФРГ и т. д.? Разве не этим"объясняется тот факт, что
страны социалистического лагеря за короткий срок до-
бились всемирно-исторических побед во всех сферах
общественной жизни?
Важным условием развития науки при социализме
является и. планомерная организация научной работы
в общегосударственном масштабе. При капитализме об-
щественная жизнь в целом носит стихийный характер,
а существующие антагонистические противоречия разъ-
единяют ученых, исключают возможность их содруже-
ства как между собой, так и с производственниками.
Социальный антагонизм охватывает все стороны обще-
ственной жизни, в том числе и область научных иссле-
дований-. Поэтому при капитализме в целом невозможно
планирование научной работы в масштабе общества.
Социалистическое планирование научной работы дает
возможность обществу: сосредоточивать свое внимание
на решении первоочередных задач, выдвигаемых прак-
тикой коммунистического строительства; прежде всего
* внедрять те научные достижения, которые обеспечивают
наибольший экономический эффект; ускорять рост про-
изводительных сил; организовать содружество ученых
1 В. И. Ленин, т. 35, стр. 289.
292
в масштабе страны; укреплять связи науки и производ-
ства и т. д.
Поскольку при социализме все члены общества за-
интересованы в развитии науки и применении ее дости-
жений, то развитие науки не является делом только од-
них специализированных научно-исследовательских ин-
ститутов Академии наук, вузов, университетов и т. д.,
условия развития которых также коренным образом от-
личаются от условий существования научных учрежде-
ний при капитализме. В развитии науки в социалисти-
ческом обществе принимают активное участие промыш-
ленные предприятия, колхозы, десятки тысяч специали-
стов, сотни тысяч производственников-новаторов в раз-
личных отраслях народного хозяйства. Это значит, чю
при социализме развитие науки является делом всего
общества. Социалистические производственные отноше-
ния открывают неисчерпаемые возможности «... втянуть
действительно большинство трудящихся на арену такой
работы, где они могут проявить себя, развернуть свои
способности, обнаружить таланты, которых в народе —
• непочатый родник и которые капитализм мял, давил,
душил тысячами и миллионами» *.
~ Таким образом, социализм, раскрепощая условия
труда, тем самым раскрепощает и условия развития на-
уки. Вместе с тем очень важцо подчеркнуть, что ни сами
эти условия, ни сама наука не есть раз навсегда данное
состояние, а находятся в *развитиц. совершенствова-
нии, есть диалектический процесс. Следовательно, са-х
ма свобода есть диалектический процесс. По мере про-
движения социалистического общества к коммунизму
не только неизмеримо возрастает роль науки в жизни
общества, но и непрерывно развивается сама'наука, сама
свобода, усиливая господство человека над силами при-
роды и общества.
Итак, суть закона необходимости и свободы состоит
в том, что необходимость превращается в свободу, а
свобода — в необходимость. Решающим звеном в этом
взаимопревращении является общественно-историческая
практика человека, которая, являясь основой познания
необходимости, т. е. превращения необходимости в сво-
боду, в то же время является превращением свободы в
необходимость, «опредмечиванием» свободы.
1 В И. Л е н и н, т. 35, стр. 195.
293
Глава XIII
ПРИЧИНА И СЛЕДСТВИЕ
В ыше говорилось о том, что в борьбе против инде-
терминизма старый материализм доказывал причинную
обусловленность, детерминированность свободы. Этот
детерминизм хотя и был механистическим, тем не менее
он правильно считал, что не только свобода, но и все
| явления без исключения причинно обусловлены, детер-
! минированы, что нет и нё~“Может быть
| явлений. Вопрос о причинности (каузальности) явлений
неразрывно связан с материалистическим решением ос-
новного вопроса философии. Поскольку материя для
своего существования не нуждается в какой-либо поту-
сторонней силе (бог, абсолютная идея и т. д.), _а суще-
ствует объективного ли* естьД1.^ин^воих_р^ос£в^и
щда изменений;*
I Против принципа детерминизма выступили как
субъективные, так и объективные идеалисты. Юм счи-
тал, что опыт не содержит в себе необходимости при-
чинной связи, в нем содержится лишь то, что одно явле-
ние следует за другим. «Все явления, писал он,—
по-видимому, совершенно отделены и изолированы друг
от друга; одно явление следует за другим, но мы никог-
да не можем заметить между ними связи; они, по-види-
мому, соединены (conjoined), но никогда не бывают
связаны (connected) друг с другом» *. К этому выводу
Юм приходит в результате субъективистского понимания
как опыта, так и всей действительности. Понятие же
1 Ю м. Соч., т. 2, М., 1965, стр. 76.
294
• причины, по Юму, создается потому, что благодаря мно-
гократному повторению определенной последовательно-
сти восприятий мы привыкаем считать ее необходимой.
Таким образом, причинность для Юма — только опре-
деленная связь ощущений, не имеющая ^бърмтипмпт
содержания"
Против материалистического понимания причинно-
сти выступил и Кант. Как-известно, философия Канта
характеризуется дуализмом. Эта непоследовательность
Канта нашла свое отражение и в понимании им причин-
ности. Кант был не согласен с Юмом, будто понятие
причины и следствия возникает лишь в силу привычки,
на основе повторяющейся последовательности восприя-
тий. Он признает существование причинной связи, но не
в объективном мире, а в рассудке. По Канту, причина
есть априорная, присущая человеку до опыта Форма
рассудочного мышления, на основе которой происходит
синтез различных восприятий в умозаключения.. Как
отмечал В. И. Ленин, разлячйе'между юмистским и кан-
тианским пониманием причинности есть второстепенное
различие между агностиками, которые сходятся в глав-
ном— в отрицании объективной закономерности приро-
ды1. Эту индетерминистскую, субъективно-идеалистиче-
скую линию развивали дальше махисты, а ныне ту же
линию проводят многочисленные разновидности совре-
менной буржуазной философии — неопозитивизм, праг-
матизм, экзистенциализм и т. д. Так один из лидеров
логического, позитивизма—М. Шлик пытался обосно-
вать, что представление о причине, как об активном
«производящем» начале, несовместимо с современной
наукой. Он развил концепцию, согласно которой причин-
ность есть «возможность „.калькуляции» будущих или
минувших событий на основе знания событии в настояТ
Такая калькуляция производится, по Шлику, с
помощью математических функциональных отношений.
Подобных же взглядов придерживался и" американский
философ — прагматист Д. Дьюи. Исходя из субъектив-
но-идеалистического решения основного вопроса фило-
софии, он считал, что категория причинности «скорее
логическая, чем онтологическая», а закон причинности
1 См. В. И. Л е н и н, т. 18, стр. 169.
295
представляет «упорядоченные выводы», связанные друг
с другом логической последовательностью.
Известное распространение, под влиянием современ-
ной буржуазной философии, индетерминизм получил
среди некоторых физиков, одно время объявлявшйх
квантовую механику несовместимой с принципом детер-
минизма (Н. Бор, В. Гейзенберг, М. Борн, П. Дирак
и др.). Действительная основа индетерминизма этих
физиков лежит не в содержании их открытий, а в пози-
тивистском понимании ими причинности. По Гейзенбер-
гу, например, понятие причинности идентично возмож-
ности на основании наших знаний о предмете предска-
зывать его будущее. Т. е. он понимает так, что если
предмет познан в такой мере, что возможно предска-
зание его будущего, то в таком случае причинность
уместна. А если яаГпрёДмет не изучен достаточно полно
и потому нет возможности предсказать его будущее, то
в этом случае налипо^бесприцинноеть. Такая точка зре-
ния очень близка к вышеприведенному пониманию при-
чинности Шликом как «возможности калькуляции» бу-
дущих событий на основе знания настоящего. Несостоя-
тельны И’другие посылки, которые Гейзенбергом и дру-
гими «физическими» идеалистами берутся в обоснова-
ние своего отрицания причинности в микромире. Так,
ни соотношение неопределенности, выражающее невоз-
можность одновременного применения механических по-
нятий координат и скоростей к элементарным частицам,
ни статистический характер законов квантовой физики
по своей сущности не противоречат материалистическо-
му учению о причинности.
Современный индетерминизм паразитирует в. науке
за счет трудностей, возникающих при изучении явлений
микромира, качественно отличающегося от макромира,
мира привычных вещей, воспринимаемых человеком не-
посредственно через органы чувств. Незнание многих
причин явлений выдается за' их отсутствие.
Однако углубление знаний в сущность процессов,
происходящих в микромире, интенсивное развитие есте-
ственных наук и общественной практики на каждом
шагу подтверждают детерминизм .диалектического ма-
териализма. В результате ряд физиков, в том числе и
таких, как Гейзенберг, Бор и другие, отошли от позиций
субъективно индетерминической интерпретации кванто-
296'
вой физики. Наметился их переход (нередко стихийно)
в сторону материалистического понимания причинности.
Отрицание причинности иногда выступает в форме
телеологии. Представители этого идеалистического на-
правления считают, что в мире господствует не причин-
ность, а целееоо^дазяосФЬт-Телеология видит в развитии
исполнение высшей доли^ преднамеченной богом цели
и т. д..Ее точка зрения полностью совпадает с религи-
озным представлением о мире. В науке телеологический
взгляд наибольшее развитие, получил в XVIII в. Вы-
смеивая телеологов, Ф. Энгельс писал, что, следуя им,
можно прийти к таким нелепым выводам, что кошки
были созданы, чтобы пожирать мышей4, а мыши — чтобы
быть пожираемыми кошками, а вся природа — чтобы
показать мудрость творца *. На самом деле целесооб-.
разная деятельность —• это специфическая деятельность
людей. Причем. целесообразная_ деятельность людей не
произвол, она обусловлена - объективными закономерно-
стями развития обществаШ'Что касается природы, то
здесь действуют слепые бессознательные силы и нет
места для сознательной цели. Однако это не значит, что
в прдроде нет никакой целесообразности. Живые ор-
ганизмы бывают очень «разумно» приспособлены к
окружающим условиям. Но эта целесообразность не
результат разумности животных или божественной си-
. лы, а обусловлена приспособляемость организмов к
окружающим условиям.
Доказательством объективного существования при-
чинной связи, верности материалистического принципа
детерминизма служит весь процесс исторического раз- ‘
вития человеческой практики ш познания. При этом,
как заметил Ф. Энгельс, одно лишь эмпирическое
наблюдение чередующихся в природе состояний и дви-
жений никогда не можёт доуяяять ^?ra?winju ^;рц-
‘збм иеобяидцмиеги. <Нп~ деятельность человека произ-
- tin/шт прпяррку насчет причинности»2. Так, физик не
только наблюдает, чтовзаимодёйствие электрона и- по-
зитрона порождает пару фотонов, но может сам полу-
чить пару фотонов, заставляя взаимодействовать элект-
рон с позитроном. Действительность понимания людьми
1 См. К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 2Q, стр. 350.
1 Та м же, стр. 545.
297
причин выделения внутриядерной энергии подтверди-
лась, как только человек смог управлять этими процес-
сами в атомных котлах и реакторах.
Материалистическое представление о причинности
имело свое историческое развитие. Ограниченность ста-
рого механистического детерминизма в понимании при-
чинно-следственного отношения выражалась прежде
всего в сведении причинности только к одной ее. меха-
нической форме. Когда мы говорим, что толчок, произ-
веденный телом А на тело Б, является причиной дви-
жения последнего^™ ^мы~ имеем дело с такого рода по-
ниманием причиннои^^ДОП. При этом создается пред-
ставление 66 одностороннем активном действии тела А
на пассивное тело Б. Таким образом, в механической
концепции причина понимается как некое активное на-
чало, как некая «сила», заключенная в предмете, ее но-
сителе, которая, действуя на другой предмет, вызывает
следствие — изменение скорости его механического дви-
жения. Представлялось, что только одна сторона вза-
имодействия активна, а другая лишь пассивна. Такое
одностороннее понимание взаимодействия допустимо
применять в механике и в^некоторых други-х областях
науки, где есть возмоиенбеть абстрагироваться от про-
тиводействия и где внимание в основном обращено на
количественйый результат действия причины. Но в бо-
лее сложных физических процессах такое понимание
уже недостаточно. Например, когда преломление света,
проходящего сквозь прозрачное тело, объяснялось лишь
«силой» преломления, которой якобы наделены проз-
рачные тела, то этим совершенно не раскрывалась дей-
ствительная причина преломления света. Тем более ме-
ханическая концепция недостаточна для объяснения
причин явлений высших форм движения материи, та-
ких, как биологическая и социальная. Преодолеть
узость механической концепции причинности возможно
на основе правильного понимания взаимодействия—как
действия и противодействия явлений. «Все процессы
природы, —- указывал Ф. Энгельс, — двусторонни: пни.
основываются на отношении между, по меньшей мере,
ДЗуМЯ действующими ттадапммг«и?. дрмгтвии и" ПР°ТИВО“
действии»1. ТаьСпоказатель преломления света зави-
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 404.
298
сит столь же от состава прозрачного тела, сколько от
величины световой волны. А раз так, то всякое измене-
ние, следовательно, и всякое появление нового не может
быть результатом одностороннего действия одних явле-
ний на другие, а порождается их’^и&'?ГаД™>м’Ьм
Таким образом, в-действительности причина всегда!
есть взаимодействие явлений, а следствие есть резуль-!
дат этого взаимодействия "(те " Изменения, .которые про- i
исходят с явлениями ни время их взаимодействия) От-:
носительно каждого из взаимодействующих явлений
можно сказать, .что произошедшее в нем изменение яв-
ляется следствием его взаимодействия с другими яв-
лениями.
Разумеется, что изменения в явлениях происходят
не только в результате их взаимодействия с другими
явлениями, но и в результате внутреннего взаимодей-
ствия между сторонами данного явления. В соответ-
ствии с этцм мы имеем дело с внешними или внутрен-
ними причинами Для понимания явлений и процессов
действительности особенно важное значение имеет рас-
крытие их внутренних причин, что соответствует ди-
алектической концепции развития, в которой главное.
внимание уделяется познанию истрнликп еамодиижщшя
дппейии Но признание взайМОТеиствия истинной причи-
ной явлении еще не говорит о том, что роль взаимо-
действующих сторон в становлении следствия всегда
одинакова. В действительности роль сторон взаимодей-
ствия может быть далеко неравной. Это особенно бро-
сается в глаза в отношении человека к природе и во
взаимодействиях механической формы движения мате-
рии. По Энгельсу, само представление об односторон-
нем характере причинной связи как раз и возникло
прежле всего «из действия человеческого организма .
на внешний мир~ и, даОТее, из земной" механики» *. Дей- /
* сТнигкгьни, если мывизьмея’вааимбДёИСТВйё человека | i
с природой, то что мы можем сказать о его сущности,
не выделив определяющую сторону этого взаимодей-
ствия? Животные тоже взаимодействуют с природой,
однако в отличие от животных человек не приспосабли- f i
вается к природе, а с помощью орудий труда активно 1.1
преобразует ее и подчиняет себе. Именно в активном 11
* К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 404.
299
взаимодействии с природой человек выделяет себя и»
нее, проявляет свою сущность. И в механической форме
взаимодействия роль его сторон часто бывает неоди-
накова. Так, причиной падения камня на Землю являет-
ся иу д^яимнпе гравитационное притяжение. Но масса
камня бесконечно мала по Сравнению с" ‘массой Земли.
Поэтому последняя играет в этом взаимодействии не-
сравненно более активную роль, определяющую резуль-
таты этого взаимодействия.
Во взаимодействии двух явлений одно может пре-
терпевать заметные изменения, а другое нет. Наоборот,
это другое явление производит сильное изменение в
первом. Когда же мы говорим о следствии, то и имеем
в виду как~р~аз изменения, происходящие в ~предметах в
результате взаи,мл.ги»йг.тпия к пятни* примеря"* это пре-
ломление луча, изменение природы, движение камня.
Следовательно,, в некоторых случаях мы имеем объек-
тивную основу ожидать эти изменения лишь от опреде-
ленных явлений, которые способны их произвести. По-
этому, для того чтобы правильно понимать процессы
действительности, в этих случаях мы должны не только
учитывать -взаимодействие в целом, но и выделять его
определяющую (дЛЦ следствия) сторону.
Являясь одной из форм всеобщей связи и взаимо-
действия явлений, отношение причины и следствия не
может быть изолировано от других явлений, которые
так или иначе оказывают ся а нее воздействие, образует
ту среду, в которой осуществляется данная причинная
связь. Совокупность тех явлений, котопые сами пп
не могут породить следствие, но составляют сведу, не-
обходимую для возникновения данной причинной свя-
зи, называется условиями. Причина произрастания ра-
стения лежит в зародыше зерна, однако без совокупно-
сти таких условий, как почва, вода, воздух и т. д., и»
зерна не вырастет растение.
Очень важной чертой причинно-следственного отно-
шения является ее необходимый характер. Это означа-
ет, что при одинаковыхГусловИЯХ бЛИи й те же причины
порождают одинаковые следствия. Необходимый харак-
тер причинно-следственного отношения, выражающийся
в существовании общих устойчивых причин многих
явлений, имеет огромное значение для практики и
познания. Поэтому познание причин явлений — за-
300 . ’
дача каждой конкретной науки в сфере ее деятель-
ности.
Причина и следствие — соотносительные категории
Отражая существенные стороны, отношения всех без ис-
ключения явлений действительности, категории причи-
ны и следствия, как и другие соотносительные катего-
рии диалектической логики, являются конкретным слу-
чаем раздвоения единого и познания противоречивых -
частей его. Соотносительные категорий как* бы прбсвё-
чйвают явления, выступая в качестве логического сред-
ства вычленения сущности. Любое явление есть един-
ство таких противоположных сторон, как изменчивость^
и устойчивость, конечное и бесконечное, качество и коД
личестБоГ сущность и иШ1йш<д~ёдиничное и оощее,' со- \
держание и формы, нричши и слидОшТе и т. д. у
Поскольку в мире нет беспричинных явлений, то
любое явление есть следствие какой-то причины, а в
’ свою очередь любая причина является следствием дру-
гой причины и т. л„ до бесконечности. ТакТПй образом,
возникает бесконечная цепь причинно-следственны^ свя-
зей, где одно и тоже явление оказывается в-одном от-
ношении причиной, в другом — следствием.
Диалектическое единство причины и следствия ха-
рактеризуется двумя сторонами: тождеством и разли-
чием. Тождество причины и следствия проявляется
в двух асйектах, общих для всех противоположно-
стей — в их взаимообусловливании и взаимопревра- 1
лаемостих. ~ ......
Взаимообусловливание причины и следствия состоит
в том, что наличие одной из этих противоположностей
с необходимостью обусловливает наличие другой’.’*Впёр-
вые эту диалектику причины и следствйя, хотя и на
свой идеалистический манер, открыл Гегель. «В причин-
ном отношении причина и действие, — писал он, — не-
раздельны: причина, которая не производила бы никйко-.
го действия,, не была бы причиной, равно как и дей- h
ствие, которое не имело бы причины. уж<Гнр^б'ыдл бы /I
^действием» ‘. Седысл взаимообусловливания причины и/'
• следствия в том, что не может; бытьнедействующих
причин; что пока нет следствия, нет и причины^ Такой
же точки зрения придерживаются й в нашей фйлософ-
1 Гегель. Соч., т. V, стр. 154.
ЗС1
ской литературе. Однако некоторые авторы в то же вре-
мя утверждают, что причина по времени предшествует
«следствию1.
^"Т1ными ТОовами, в первом суждении доказывается,
что не может быть причины без следствия, а след-
ствия — без причины. Во втором суждении доказывает-
ся, что может, поскольку причина по времени предше-
ствует следствию. Но, к сожалению, не пытаютИгсввла-
совать эти Два суждения. Допустим, мы согласились с
»*утвержДёНй£м',~'ЧТО причина по времени предшествует
следствию. Но при этом мы также должны согласиться,
-что в какое-то время существует причина без следствия.
Тогда невольно напрашивается вопрос: причиной чего
такая причина является? Признание наличия причины
абез следствия таит а- себе-iy опасность, что ставит под
сомнение объективный характер причинной связи и от-
крывает дорожку в мистику. Это утверждение-таит в
себе не -меньшую опасность, чем подмена понятия при-
чинной связи временной последовательностью событий.
Несомненно, что все процессы объективной действи-
тельности протекают во времена. И потому совокуп-
ность взаимодействующих явлений должна сложиться
раньше, чем завершится становление порождаемого
этим взаимодействием следствия. Например, все метео-
рологические факторы, обусловливающие определенное
повышение температуры воздуха в данной местности,
вложились раньше, чем произошло определенное след-
ствие, скажем вскрытие реки. Но действительной при-
чиной" вскрытия реки была вся .совокупность сложив-
шихся обстоятельств, включая и время их действий.
Меньшего количества дней было недостаточно для то-
го, чтобы взаимодействие потеплевшего воздуха со
льдом вызвало вскрытие реки. Если бы до указанного
срока вновь наступило бы похолодание, то и вскрытия
реки не произошло бы. Значит, независимо от того, на-
сколько раньше сложились данные обстоятельства, они
стали причиной глишь в своем действии. Недействую-
щих причин нет. Когда же говорят, что причина по вре-
мени предшествует следствию, то процесс развития,
предшествующий установлению данной причинной свя-
зи, смешивают с готовым , результатом, итогом ее поз-
, 1 См., например, кн.: «Основы марксистской философии»;
Д. С. С п и р к и н. «Курс марксистской философии».
302.
нания. Исследуется не сам процввсищщшшю-едвдсхвен-
ной связи, а берется готовый результат, отраженный в
холове. Из npogreca пырывягтСЙ' парг< событии, из ко-
'торых ЙДно существует раньше, порождает Другое и тем
самым выступает в качестве причин, а другое — позже,
порождается первым, тем самым выступает как след-
ствие. Недостаточность такого умозаключения состоит в
его формально-логической природе. Rn-iyoppMv птилшя.
ние ЭТИХ ПрОТИВОПОПЛ^иА'-той Аррдтпд пнд прппргса. вне
развития: рассудок имеет дело лиЩь с моментом этого
у-развитйя. готовым результатом, отраженным в голове;
7/во-вторых, он имеет- дело с неподвижными противоцо-
' држносТЯмяГне замечая того,“что эти противоположно-
сти взаимно превращаются-ддуг в друга: ^третьих, он (
смешивает ‘ возможность _с действительностью—явление,
которбё было причиной другого явления в возможности,
выдается ,за действительную причину, или, что то же са-
_мое, возможная.причина заранее рассудком/объявляется х;
дей<ишт£льнок.1фмшыоймшюнец, в-четвертых., в соот-Сг
носительных парных категориях одна не может суще-
ствовать раньше, другой, без другой. При этом очевид-
но, что в каждом конкретном случае, в единстве при-
чины и следствия, изменения причины обусловливают и
изменение, следствия.
Чтобы правильно понять взаимоотношение причины.и ,
следствия, нужно исходить из их взаимопревращения, \
ибо в этом взаимопревращении суть'закона причины и
.следствия. Диалектический переход причины и след-"
ствия прежде всего является взаимодействием. Причи-
на переходит в следствие в том смысле, что она обус-
ловливает „качественную определенность следствия.
Следствие же’ переходит в. причину в том смысле, что
оно не пассивно, а оказывает обратное активное влия-
ние на свою причину. Таким образом, взаимодействие,
являясь непосредственной причиной..возникновения.,яв- •
. лений, характеризует также и отношение причины и
следствия. Вместе с тем. взаимопревращаемость причи-
ны и следствия нужно понимать и в том смысле, что
причина и следствие при рассмотрении их в процессе
развития постоянно переходят друг в друга, поскольку
причина становится следствием, а следствие причиной.
«Причина и следствие, — писал Ф. Энгельс,—суть пред--
гтавления, которые имеют значения, как таковые, толь-
“ 303
ко в применении к данному отдельному случаю: но как
только мы будем рассматривать ~эт5Т~отдельный случаи’
в его общей связи со всем'целым, эти пред-
ставления сходятся и переплетаются в представлении
универсального взаимодействия, в котором причины и
следствия постоянно меняются местами: то, что здесь
л | или теперь является причиной, становится тем или
Чу тогда следствием и наоборот»1. Таково тождество при-
—’’Г чины и следствия. Другой стороной диалектического
г/л единства ПРИЧИНЫ и следствия является их различие.
фс/^Это различие в их специфике, в различной роли, кото-
рую они играют в своем единстве. Причина — это все
то, что порождает следствие, а следствие^— этдрезуль-
тат~лейс,1'В'йя причины. ..........
Взаимодействйе~Ъсесторонне характеризует причин-
ную связь. Однако само по себе установление взаимо-
действующих сторон еще н$ дает полного понимания,
почему возникло то или другое явление. Мы в этом убе-
дились, рассмотрев вопрос о взаимодействии как непо-
средственной причине. Тогда выяснилось, что роль сто-
рон взаимодействия может быть неодинаковой, что в
познании порой приходится акцентировать внимание на
определяющей стороне взаимодействия. Но для полного
понимания процесса развития и этого недостаточно. Не-
обходимо идти дальше установления взаимодействую-
щих сторон, исследовать происхождение этих сторон и
вообще проследить процесс развития, предшествующий
установлению данной причинной связи, вплоть до вы-
явления более отдаленных и общих причин, являющих-
ся хотя й опосредствованной, но необходимой основой
установления данной причинной связи. Мысль о том,
что в понимании причинной связи надо идти дальше
констатации. ц^аимодейетвиа* впервые...была.высказана
Гегелем. Но правильно решить этот вопрос Гегелю по-
мешал его идеализм. «Хотя взаимодействие, — писал
он, -=- есть, несомненно, ближайшая истина отношения
причины и действия, и оно стоит, так сказать, на по-
роге понятия, однако именно поэтому не следует удов-
летворяться применением этого отношения, поскольку
дело идет о постигающем в понятии познании»2. При- 1 2
1 К- М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 22.
2 Гегель. Соч., т. I, стр. 259.
304-
знав, что взаимодействие «стоит... на пороге понятия»,
Гегель хотел сказать, что действительной основой, опре-
деляющей взаимодействие, является понятие. В даль-
нейшем, при развитии Гегелем этой мысли, мы можем
обнаружить . очень важный момент, разумеется, если
наполним гегелевскую диалектику материалистическим
содержанием. «А чтобы понять отношение взаимодей-
ствия,— пишет Гегель, — мы должны не оставлять две
его стороны в непосредственной данности, а должны по-
знать в них моменты третьего, высшего, которое именно
и есть понятие»’. В подтверждение своего понимания
Гегель говорит о том, что если объяснять нравы спар-
танского народа действием его общественного строя и,
наоборот, общественный строй действием нравов, то это
«не дает окончательного удовлетворения, потому что на
самом деле мы не поняли ни государственного устрой-
ства, ни нравов этого народа. Это третье, если рацио-
нально истолковывать Гегеля, есть то, что объективно
обусловливает взаимодействие. Так объективной осно-
вой, определяющей взаимодействие всего многообразия .
общественных явлений, является^зматериальное произ- 11
. водство. ' И
Пример материалистической интерпретации этого 1
важного, но мистифицированного Гегелем положения
мы находим у Г. В. Плеханова в его работе «К вопросу
о развитии монистического взгляда на историю». В
первой главе этой работы раскрывается «коренное про-
тиворечие, которым страдал материализм XVIII в.».
Суть этого противоречия- заключается в том, что, с
одной стороны,.на основе целого ряда фактов француз-
ские материалисты пришли к выводу, «что человек со
своими мнениями есть плод среды и преимущественно
общественной среды». С другой стороны, с такой же
очевидностью оказывалось, что среда со своими свой-
ствами есть, плод мнений. Таким образом, материали-
сты XVIII в. в познании явлений общественной жизни *
подощли к пониманию их взаимодействия, но они не
СМОГЛИ ПОЙТИ ДаЛЫПе ЭТОГО. К ПО.ЧНЯНИЮ пинти прплва.—
чргкогл общественного развития определяющей в ко-
нечном счете все общественные явления. А потому они
не смогли дать научного объяснения общественным яв-
1 Гегель. Соч. т. 1, стр. 259.
20. Диалектическая логика

> 306
лениям. Следовательно, для действительно научного ис-
следования, тем более в области общественных явле-
ний, необходимо не ограничиваться отысканием не-
посредственных причин этих t явлений, а обнаруживать
более глубокую основу^ их„„доздикновения -щГ^азвиадя.
Речь'югт'йё о том7 чтобы каждый раз открывать пер-
вооснову всех общественных явлений, уже раз откры-
тую К. Марксом. Речь идет о том, что в сложной и за-
путанной взаимосвязи явлений общественной жизни
различные процессы и события, происходящие в ней, с
различной степенью опосредствования связаны с эко-
номической основой общества, ближе или дальше от
нее отстоят, что, несомненно, определяет характер вза-
имодействия этих явлений и процессов и степень их
влияния друг на друга. И при этом получается так, что
каждое конкретное причинное отношение хотя и опо-
средствованно, но с необходимостью обусловливается
некоторыми факторами предшествующего развития. От-
сюда следует, что, во-первых, помимо непосредственных
причин, существуют и опосредствованные причины яв-
лений, познание которых весьма вяжнД для дёйстви-
тельного понимания происхождения^ явлений; во-вто-
рых, что в совокупности различных причин, определяю-
щих возникновение явления, их роль в становлении
данного следствия неодинакова.
По степени влияния на становление следствия при-
чины могут быть главными и неглавными. Главные —
это те, без ^которых возникновение данного явления не*
возможно. Они обусловливают становление существсн-
НЫХ., устойчивых, общих и необходимых сторон явле-
ния— следствия. Нёглав® сами ио
себе не порождают данного явления, но определяют не-
существенные изменчивые, индивидуальные, случайные
стороны явления — Следствия. По сравнению с условия-
ми неглавные причины играют более активную роль^так
как в совокупности с главными причинами порождают
определенное явление. Условия же, как об этом говори-i
лось выше, составляют лишь среду, необходимую для
действия причин.
Оба момента, помогающие выйти в понимании при-
чинной связи за пределы простой констатации взаимо-
действия,— акцентирование внимания на определяю-
щем элементе взаимодействия и исследование проис-
306 ,
хождения этих взаимодействующих элементов вплоть
до выяснения определяющей их основы — вызываются
требованием диалектической логики всесторонности
. рассмотрения. Выдвигая требование— изучения всего
многообразия сторон и связей исследуемого предмета,
диалектическая логика в то же время, как показано
выше, требует не останавливаться на этом, а идти в
познании дальше — выделять существенную сторону
единства из множества причин, порождающих данное
явление, подчеркивать главную, решающую причину.
Наряду со сведением многообразия причинных свя-
зей к одной ее механической форме ограниченность де-
терминизма старых материалистов по вопросу о при-
чинно-следственной связи проявлялась и в смешивании
ими главных и неглавных причин. Это смешивание ха-
рактерно также и для эклектики и софистики. Приме-
рами эклектики в буржуазной социологии могут слу-
жить позитивистская теория факторов и теория стадий
современного американского социолога У. Ростоу. В
обеих этих теориях отрицается единая основа историче-
ского развития и признается равноценность многих
факторов, влияющих на развитие общества. Для софи-
стики же характерна подмена главной причины одной
из неглавных.
20*
Глава XIV ' '
ИСТОРИЧЕСКОЕ И ЛОГИЧЕСКОЕ
§ 1. ТОЖДЕСТВО И РАЗЛИЧИЕ ИСТОРИЧЕСКОГО
И ЛОГИЧЕСКОГО
Закон исторического и логического является одним
из важных законов диалектической логики. Историче-
ское и логическое одновременно тождественны и раз-
личны. Их тождество состоит в том, что они в познании
взаимно проникают, взаимно обусловливают друг друга
и взаимно содержат в себе друг друга. Законы мышле-
ния совпадают с историей человеческой мысли в общем
и целом. Логика движения мысли к истине в голове от-
дельного диалектика представляет собой сжатое, крат-
кое выражение истории человеческой мысли.
Их различие состоит в том, что* историческое выра-
жает процесс возникновения и развития предмета, как
он есть в действительности, а логическое — то же исто-
рическое, но исправленное, очищенное от случайностей*
зигзагов, отклонений. Историческое воспроизводит исто-
рию предмета, а логическое — его теорию. Историческое
относится к логическому как процесс развития к своему
результату, в котором связи и отношения предмета до-
стигли «полной зрелости и классической формы»
(Ф. Энгельс). Логика познания в своем движении вос-
производит историю развития предмета, а также исто-
рию ^развития самого познания. Новое поколение людей
не может сделать и шага в дальнейшем движении поз-
нания без преемственности, без сохранения, удержания*
усвоения содержания всего того, что добыто познанием
предшествующих поколений. Поэтому способ получения
и изложения научных знаний имеет большое значение
для развития познания. С этой целью применяются оба
608 .
метода исследования — логический и исторический в. их
единстве. Единство обоих методов является всеобщим
законом познания. Оно обязательно как при исследова-
нии законов природы и общества, так и самого процес-
са познания. Выше говорилось о роли принципа маркси-
стского историзма, .исторического подхода в обществен-
ной науке. Но исторический подход к предмету имеет
всеобщее значение для развития науки. Развитие, совре-
менного естествознания невозможно без принципа исто-
. ризма, без исторического подхода к предмету. Более то-
го, чем дальше развивается оно, тем шире и уверенйее-
оно применяет исторический метод исследования. Исто-
рический подход к изучению природы становится всеоб-
щим методологическим принципом естествознания. Это
признают и видные естествоиспытатели. Так, например,
М. Планк писал: «Целое всегда чем-то отличается от
суммы отдельных частей. Понять это целое можно, толь-
ко познавая его в становлении и развитии, только изу-
учая и воспроизводя процессы постепенного усложнения
и совершенствования более примитивных систем, являю-
щихся исходными для его образования»1. Какую бы
область человеческого знания о природе мы ни взяли:
. астрономию или физику, химию или биологию, физиоло-
гию или нейрокибернетику везде мы видим глубокое
проникновение исторического метода исследования. Вот
почему Ф. Энгельс писал: «С чего начинает история, с
того же должен начинаться и.ход мыслей, и его даль-
нейшее движение будет представлять собой не что иное,
как отражение исторического процесса в абстрактной и
теоретически последовательной форме» 1 2.
Огромное значение имеет исторический метод при ис-
следовании законов человеческого познания. В. И. Ле-
нин писал, что для продолжения дела Гегеля и Маркса-
в области логики необходима диалектическая обработ-
ка «истории человеческой мы^ли, науки, техники»3.
«История мысли с точки зрения развития и применения
общих понятий и категорий логики — вот что нужно!»4.
1 Цит. по кн. «Очерки диалектики живой природы». 1963,.
стр. 37.
2 К. М а р к с и Ф. Э и г е л ь с, т. 13, стр. 497.
\ . s В. И. Л е и и н, т. 29, стр. 131.
• Там же, стр. 159.
30»
«... Логика и теория познания должна быть выведена «из
развития всей жизни природы и духа» Из этих много-
образных и многосторонних областей истории науки, тех-
ники, человеческой жизни В. И. Ленин выделяет сле-
дующие конкретные области человеческого знания, име-
ющие особо важное значение для теории познания:
«... История отдельных наук
» умственного развития ребенка
> > » животных
> языка NB:
+ психология
+ физиология органов чувств
вот те области зна-
ния, из коих должна
сложиться теория
познания и диалек-
тика» *
В этих набросках В. И. Ленин подчеркивает, что
дальнейшая разработка в области логики и теории поз-
нания должна заключаться в широком применении исто-
рического метода, в обобщении происхождения и разви-
тия познания.
Чтобы познать вещь, нужно исходить из принципа
историзма, нужно отразить историку возникновения и
развития вещи, нужно проследить, как, каким образом
она возникла, какие фазы прошла в свеем развитии и
чем она стала теперь. Так, для того чтобы разобраться
в сущности механизмов, деятельности мозга высших жи-
вотных и человека, современная физиология применяет
этот принцип. Она прослеживает историческое развитие
осцовных типов нервной системы: сетчатой (кишечно-
полостные), ганглионарной (членистоногие), трубчато-
сегментарной (позвоночные) и надсегментарной (кора
больший полушарий головного мозга); *исследует их
функциональную деятельность и показывает, что все эти
главные типы строений нервной Системы, эволюционно
наслаиваясь, вошли в конструкцию механизмов разных
уровней мозга высших животных и человека.
Совершенно очевидно, что история вещи рассматри-
вается не ради самой истории, не ради человеческой лю-
бознательности, хотя, безусловно, любознательность
играет известную роль, а для более глубокого проник-
новения в сущность вещей, для познания закона разви-
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 80.
2 Т а м же, стр' 314.
310.
тия вещи и практического изменения мира. И истори-
ческий и логический методы познания подчинены этой
задаче. Без познания истории вещи нельзя глубоко про-
никнуть в ее сущность, вскрыть закон ее развития.
Именно в этом смысле Маркс и Энгельс говорили, что
они знают одну-единственную науку — науку истории.
Эту же мысль выразил Н. Г. Чернышевский: «Без исто-
рии предмета нет теории предмета...» ’.
Но если исторический метод является ключом к тео-
рии предмета, то логический метод воспроизводит са-
мое эту теорию. Следование познания за историей не
означает, что она воспроизводит всю историю, все ее
зигзаги и отклонения. Действительная история не мо-
жет быть познана во всем своем многообразии. В про- •
тивном случае нам «пришлось бы не только, поднять
.Много материала незначительной важности, но и часто
прерывать ход мыслей» 2. Сумму всех изменений капи-
тализма, замечает Ленин, не могли бы охватить и
70 Марксов. Ленин назвал бессмысленной попытку вне-
сти в общее Понятие все частные признаки единичных
явлений. Эта попытка, говорил он, свидетельствует об
элементарном непонимании того, что такое наука 3, Ло-
гический метод исследования не ставит перед собой за-
дачи исследования всей истории. Он предполагает рас- .
смотрение лишь главных узловых моментов историче-
ского развития, тех моментов, которые выражают сущ-
ность вещей и явлений.
Более того, логическое исследование может начи-
наться и с результата развития. Логический анализ из-
бирает путь, противоположный’ действительному разви-
тию истории предмета. Познание исходит из готовых
результатов процесса развития предмета, из его высше-
го, зрелого состояния, постепенно углубляется в его ис-
. торию для того, чтобы потом, вернувшись, вновь к став-
шему предмету, раскрыть его глубже и полнее. «Ана-
томия человека — ключ к анатомии обезьяны. Наоборот,-
намеки*на более высокое у низших видов животных мо-
гут быть понятны только в' том случае, если само это
* Н. Г. Чернышевский. Избранные фил. соч., т. I, 1950,
стр. -303.
: 2 К. Маркс и Ф. Э н г е л ь с, т. 13, стр.
® См. В. И. Л е н и н, т. 5, стр. 142.
311
' 1
более высокое уже известно» В исследовании может
иметь место простое отступление логического хода по-
знания от исторического хода развития явления. «... Бы-
ло бы недопустимым и ошибочным брать экономические
категории в той последовательности, в которой они исто-
рически играли решающую роль. Наоборот, их последо-
вательность определяется тем отношением, в котором
они находятся друг к другу в современном буржуазном
обществе, причем это отношение прямо противополож-
но тому, которое представляется естественным или соот-
ветствует последовательности исторического развития»1 2.
Логический метод не означает игнорирования исто-
рии предмета. Он содержит в себе способность восста-
, навливать историю развития предмета. Проблемы кос-
могонии, ‘геологии, происхождения жизни и сознания
могут быть решены не только с помощью исторического,
но и логического метода исследования.
Суть логического способа восстановления истории
предмета состоит В том, что в самом предмете в зре-
лом состоянии, как в результате развития, необходимо
найти те его стороны, которые указывают на различные
ступени, уровни его истории, поскольку эти следы ис-
торического развития предмета в снятом виде сбере-
жены, сохранены в его развитом состоянии — в резуль-
тате. История предмета аккумулируется в его сущно-
сти. Развивающийся предмет впитывает, включает в се-
бя все то положительное, прогрессивное, что возникало
в ходе его исторического развития. К. А. Тимирязев
раскрывает эту общую мысль применительно к биоло-
гии. «В самих свойства^ представителей видовых форм
нужно найти указание на подвижность, на текучесть
-этих форм, уловить признаки как бы застывшего движе-
ния, как это, например, мы видим в моментальных фо-
тографиях» 3.
Каковы же эти указания на историю развития пред-
мета.
Современное указание структуры всякой материаль-
ной системы всегда содержит в себе в более или менее
трансформированном виде свою собственную историю.
Современное состояние даже единичного объекта сохра-
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 12, стр. 731.
2 Т а м ж е, стр. 734.
3 К. А. Т и м и р я з е в. Избр. соч., т. III, стр. 440.
-312
ff няет в том или ином виде значительное число «следов*
.ff прошлого, по которым это прошлое может быть восста-
ff новлено. Подобный подход широко используется совре-
ff менной астрономией. Многие космические объекты Ha-
ff ходится в нестационарном состоянии или испытывают
чж время от времени бурные и быстрые изменения, кото-
ff" -^ые совершаются в течение нескольких долей минуты
ff или нескольких лет. Из их наблюдений можно выявить
ff. историческое развитие Вселенной. Нет необходимости
К ' ждать миллиарды лет, пока, например, звезда пройдет
все стадии развйтия и можно, будет познать законы ее
ff развития. Исследуя и сравнивая их между собой, мы
ff' .можем с помощью логического метода воспроизвести
1 дЬ их историю, поскольку логическое есть сокращенное
Кг воспроизведение истории предмета. Онтогенез познания
ff . сокращенно повторяет филогенез познания.
ff »' Яркой иллюстрацией совпадения исторического и ло-
ff гического является биогенетический закон. Биогенети-
'ffz ческий закон впервые в сущности открыт Гегелем, ибо
ff он впервые сформулировал, открыл закон совпадения
ff' исторического и логического, который, собственно, в
ff" переводе на биологический язык и означает биогенети-
Шк ческий закон. Однако Фриц Мюллер и Эрнст Геккель,
ffj_ опираясь на достижения гегелевской диалектики, а так-
ff» же на успехи морфологии, эмбриологии, палеонтологии,
сравнительной анатомии и дарвинизма, внесли большой
вклад в исследование закономерностей эволюционного
процесса, в частности разработали теорию повторяемо-
, сти в процессе развития в форме биогенетического
закона.
Суть биогенетического закона состоит в следующем:
^ff; зародышевое развитие является кратким повторением
^ff: развития филогенетического/ иными словами, онтоге-
ния — это краткое повторение (рекапитуляция) фило-
гении.
Этот закон не только сыграл большую роль в защи-
• те дарвинизма и укреплении его позиций, но в извест-
j^ff ной мере явился его развитием. Ф. Энгельс высоко
-^ffi оценивал этот закон, видя в нем «надежнейшую опору
для теории развития» *.
Характерная особенность этого закона — повтори-;
1 К. М а р к с и Ф. Э и г е л ь с, т. 20, стр. 75.
313
емость: онтогенетическое развитие представляет собой
быстрое и краткое повторение филогенеза. В са-
мом деле, в короткий промежуток времени, в течение
нескольких недель или нескольких «месяцев, зародыш
повторяет в своем развитии те формы и ступени, кото-
рые в развитии вида происходили в течение «многих ты-
сячелетий. Вместе с тем повторение прошлых стадий в-
процессе индивидуального развития не является син-
хронным в отношении повторяемого, но представляет
собой весьма быстрое повторение предшествующих
стадий развития. Другой важнейшей особенностью пов-
торяемости явдяется ее краткость, неполнота, «выбороч-
ное развитие» по терминологии Э. Геккеля1. Сущность
ее состоит в том, что повторяются лишь важнейшие
изменения формы.
Чем определяется относительная полнота повторя-
емости? Ф. Мюллер указывает: «Первоначальная исто-
рия вида сохранилась в истории его развития тем пол-
нее, чем длиннее ряд молодых стадий, которые он
проходит равномерным шагом»1 2.
Более подробное рассмотрение содержания биогене-
тического закона вскрывает и такие характерные осо-
бенности повторяемости, как: повторение некоторых
черт филогенеза в онтогенезе -представляет собой его
консервативную сторону, ибо здесь выступает уже
пройденный момент развития и притом в сокращенном
виде; повторяемость может осуществляться не в той
последовательности смены форм, которой характеризо-
валось филогенетическое развитие; она представляет
собой только- момент онтогенетического развития. В *
развитии эмбриона имеются моменты, присущие лишь
данному виду, которые являются не воспроизведением
более ранней, самостоятельной формы, а продуктом при-
способления к эмбриональной жизни; повторение фило-
генеза в онтогенезе выступает не как точная копия, а
как приблизительное, сокращенное повторение и т. д.
То же самое мы находим и в познании. Сравнение
исторического развития мышления с развитием мышле-
1Ф. Мюллер и Э. Геккель. Основной биогенетический
закон. Избранные работы. Изд-во АН СССР, 1940, стр. 251.
2 Ф. Мюллер и Э. Геккель. Основной биогенетический
закон, стр. 154—1*55.
314
ния в онтогенезе (в индивидуальном развитии) дает
возможность видеть сходство обоих процессов. В са-
мом деле, развитие интеллекта человека шло от возник-
* новения предпосылок человеческого мышления в жи-
вотном мире («конкретное мышление» антропоидов) к
периоду складывания формально-логического мышления
. на базе представлений, как основного мыслительного
i; материала, через длительное господство формально-ло-
| гического мышления к мышлению диалектическому. Ту
К же самую ступенчатость мы наблюдаем и в умственном
к развитии человека в онтогенезе: «наглядно-действен-
I ное», «конкретное», «предметное» мышление ребенка
L раннего детства, период складывания формально-логи-
е ческого мышления на базе представлений у дошкольни-
Е; ка, овладение формально-логическим строем мысли на
К. базе конкретных представлений у младшего школьника,
'дальнейшее развитие формально-логического мышления
р, на базе абстрактных понятий у подростка и юноши, и,
В наконец, переход к диалектическому мышлению у
В/ взрослого человека. Отсюда вытекает огромное значе-
ние исследования умственного развития ребенка для
практических вопросов обучения подрастающего поко-
I ления.
к * Каждое новое поколение получает в наследство от
к: предшествующего определённую сумму знаний о вещах
№ и явлениях объективного мира, как результат обобщен-
к ной практики человечества. Новое поколение обязатель-
к но должно усвоить эти знания, чтобы на их фундаменте
строить дальше могучее здание человеческого познания.
К Усвоение этих знаний происходит в человеческом обще-
д стве в процессе обучения. Люди, говорит Ф. Эн-
Е&’ гельс, не нуждаются в том, «чтобы каждый отдельный
№ индивид лично испытал все на своем опыте; его индиви-
Др дуальный опыт может быть до известной степени заме-
р нен результатами опыта ряда его предков» Ч В процес-
К' се обучения проявляется тенденция к совпадению после-
довательности изучения с последовательностью получе-
Bt ния эти£ знаний в истории познания.
К| Но обучение есть определенная система, которая
дает возможность усваивать в определенной последова-
Втелыюсти все богатство знаний, накопленных человече-
1 К. М а р к с и Ф. Э и г е л ь с, т. 20, стр. 582.
315
-ством. Чем же определяется последовательность обуче-
ния, в каком порядке должны усваиваться человеческие
знания? Методологические основы решения этого вопро-
са даны Ф. Энгельсом. «Развитие какого-нибудь понятия
или отношения понятий (положительное и отрицатель-
ное, причина и действие, субстанция и акциденция)
в истории мышления так относится к развитию его в
голове отдельного диалектика, как развитие какого-
нибудь организма в палеонтологии к развитию его в
эмбриологии (или лучше сказать в истории и в отдель-
ном зародыше), что это так, было открыто по отноше-
нию к понятиям впервые Гегелем. В историческом раз-
витии случайность играет свою роль, которая в диалек-
тическом мышлении, как и в развитии зародыша,
резюмируется в необходимости» 1.
Значит, развитие понятия в голове отдельного
человека в известной степени повторяет развитие по-
нятия в истории человеческого познания. Значит, и
здесь мы встречаемся с действием закона «отрицания
отрицания», с повторяемостью в развитии.
Безусловно, познание индивида не должно повто-
рять и не повторяет все зигзаги, заблуждения и отступ-
ления, имевшие’место в истории познания. Но повторе-
ние истории познания в обобщенном, очищенном от
случайностей виде закономерно в познании индивида.
Всякое развитие идет от простого к сложному, от
менее сложного к более сложному. То же самое имеет
место и в истории познания. JI р е жд ече м jn л ня т^с я до
познания сущности вещей и явлейТг^г^иТ"связей и вЗа-
ТШибТйбшений^ взаимного перехода друг в* друга, необ-
ходимо было накопление определенного фактического
материала. В этот период’ познание было направлено на
изучение природы в ее отдельных составных частях, на
классификацию явлений и предметов природы. Описа-
ние и систематизация фактического материала, выделе-
ние вещей и явлений из их естественной или историче-
ской связи, рассмотрение их в неподвижном состоянии
являлось характерным для этой ступени человеческого
познан-ия. Формально-логический строй мысли вполне
обеспечивал потребности познания. Формально-логиче-
ская ступень в развитии человеческого интеллекта яви-
1 К- М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 537.
•316
.лась закономерной .ступенью его развития и переходом
к мышлению диалектическому, которое, прорывая узкий
горизонт формальной логики, поднимается на более вы-
сокую ступень. Подобную ступень познания неизбежно
проходит познание каждого человека. В период школь-
ного обучения происходит изучение познанных явлений
и вещей природы в ее отдельных составных частях,
изучение фактического материала вне их естественной
и исторической связи. Исследования мышления школь-
ника показывают, что оно носит преимущественно
формально-логический характер. Сознательное овладе-
ние формально-логическим строем мысли является важ-
нейшей ступенью умственного развития школьника и
важнейшей задачей школьного обучения. В связи с
этим нам кажется неправомерным отсутствие препода-
вания в школе формальной логики, изучение которой
имеет большое значение для складывания формально-
логического строя мысли, с тем чтобы в дальнейшем
легко перейти к мышлению диалектическому.
Логика изучения наук отдельным человеком должна
в известной мере повторять в, обобщенном, очищенном
от^случайностей виде ступени познания человечества.
Последовательность изучения наук должна повторять
историю становления этих наук. Современные понятия,
категории науки есть итог, сумма, вывод истории поз-
нания. «Всеобщим трудом является всякий научный
труд, всякое- открытие, всякое изобретение. Он обу-
словливается частью кооперацией современников,
частью использованием труда предшественников» *.
Успех научного труда, по Марксу, обусловлен двумя
факторами: кооперацией современников и использова-
нием труда предшественников. Д. И. Менделеев писал,
что истинные открытия делаются работой не одного
ума, «а усилием массы деятелей, из которых один есть
только выразитель того, что принадлежит многим., что
ость плод совокупной работы мысли»1 2.
Причина того, что современный человек обладает
большим количеством сведений о развитии природы и
-общества, по сравнению даже с гениальными умами
античности, «лежит не в исключительном каком-нибудь
1 К. Маркс и Ф. Э игельс, т. 25, ч. I, стр. 116.
2 Д. И. Менделеев. Основы химии, т. I, стр. 8.
317
умственном превосходстве, даже не в том, <гго непосред-
ственно окружало его в период его личного развития,
а, конечно, в тех 22 веках, которые недаром прожило
с тех пор человечество» ’. Развитие новых знаний ни-
когда не начинается на пустом месте, не происходит
вне органической связи с уже накопленными знаниями.
Никакая новая, даже самая оригинальная теория не
возникает без усвоения и критики прежних теорий.
Познавательный процесс» заключается в обработке
огромной массы информации по законам логики. По-
давляющее большинство информации включает в себя
опыт всей истории человеческого познания, и лишь
крупицу этой информации исследователь получает из
внешнего мира сам, так сказать, из «первоисточника».
«Дайте человеку проблему, соответствующую его
объему знаний, и он ее быстро разрешит. В этом состо-
ит его истинный разум»1 2. '
Использование достижений исторического развития
человеческого познания не означает механического
заимствования старых идей и перенесения их в совре-
менную науку. Оно включает в себя момент критическо-
го анализа и творческой переработки идей прошлого.
«... «ученики» хранят наследство не так, как архива-
риусы хранят старую бумагу»3.
Основные требования логического способа рассмот-
рения состоят в следующем:
а) - правильно охватить абсолютное и относительное
в историческом развитии познания. Во всяком правилц-
лом знании есть крупицы, частицы абсолютной истины,,
только сумма относительных истин дает истину во всей
ее полноте;
б) рассмотрение истории познания предмета дает
возможность отбросить заведомо ложные пути исследо-
вания, имевшие место в историческом развитии знания
и отвергнутые практикой;
в) найти подходы к решению тех или иных проблем
в прошлом, которые в свое время не привели к плодо-
1 К. А. Тимирязев. Избр. соч., т. III, стр. 406.
2 Уильям Рох: с Эшби. Что такое разумная машина. Сб.
«Возможное и невозможное в кибернетике», АН СССР, 1963, стр. 41..
8 В. И. Л е и и и, т. 2, стр. 542.
318
творным результатам в силу низкого уровня развития
науки и экспериментальной техники.
В связи с бурным развитием современной науки и
колоссальным рюстом объема человеческих знаний
полное и эффективное использование предшествующего
знания все более усложняется. Успехи в дальнейшем
развитии науки, темпы движения человеческого позна-
ния в значительной мере будут зависеть от того, на-
сколько умело, полно и оперативно люди смогут поль-
зоваться достижениями человеческого познания.
В этой связи важное значение имеет способ изложе-
ния уже добытых знаний, поскольку способ исследова-
ния может отличаться от способа изложения. Правиль-
но, четко изложенные, понятые результаты исследова-
ния обеспечивают успех дальнейшего движения науч-
ной мысли. Ф. Энгельс в рецензии на книгу К. Маркса
«К критике политической экономии» указывает на воз-
можность двух способов изложения материала: логиче-
ского и исторического. Ф. Энгельс писал, что логическое
развитие экономических категорий «нуждается в истори-
ческих иллюстрациях, в постоянном соприкосновении с
действительностью. Поэтому здесь и приводятся в
большом разнообразии эти примеры, как в виде указа-
ний на действительный исторический ход. вещей на раз-
ных ступенях общественного развития, так и в виде
указаний на экономическую литературу, имеющих
целью проследить с самого начала процесс выработки
ясных определений экономических отношений» *.
Мысль о единстве логического и исторического спо-
собов изложения развивает и В. И. Ленин в рецензии
на книгу А. Богданова «Краткий курс экономической
науки». Автор, по мнению Ленина, излагает содержание
политической экономии в «форме характеристики по-
следовательных периодов экономического развития,
именно: периода первобытного родового коммунизма,
периода рабства, периода феодализма и цехов и, нако-
нец, капитализма»1 2.
' В Последовательно историческом способе изложения
имеется существенный недостаток — повторения, «но
этот чисто формальный недостаток вполне искупается
1 К. Маркс и Ф, Э и ге л ьс, т. 13, стр. 499.
2 В. И. Л в н и н, т. 4, стр. 36. . .
319
основными достоинствами исторического изложения...
Отнесение, например, различных функций денег к раз-
личным периодам экономического развития наглядно
показывает учащемуся, что теоретический анализ этих
функций основан не на абстрактной спекуляции, а на
точном изучении того, что действительно происходило в
историческом развитии человечества» Г
Выбор логического или исторического способа изло-
жения определяется рядом объективных моментов:
а) уровнем исследования вещи; б) характером излагае-
мого материала; в) задачами, которые ставит перед
собой исследователь.
Недостаточность исследования предмета, такое со-
стояние, когда наука не располагает достаточным коли-
чеством исторического материала, требует от исследо-
вателя преимущественно логического способа изложения.
Когда В. И. Ленин написал свои книги «Развитие ка-
питализма в России», «Материализм и эмпириокрити-
цизм», «Государство и революция», еще не была напи-
сана научная история ни государства, ни пролетарской
революции, ни кризиса в естествознании, ни капита-
лизма в России. Естественно, что единственно возмож-
ным здесь выступает логический способ изложения.
Логический способ изложения применяется тогда, когда
излагаются результаты исследования только возникше-
го предмета или впервые исследуемого предмета. Если
обобщаются первые результаты исследования, важно,
чтобы была обстоятельно показана в изложении исто-
рия изучения вещи или явления.
Различные науки, в связи со спецификой предме-
та исследования, пользуются различными способами из-
ложения — логическим и историческим. Но это не
означает, что эти методы изложения существуют в
чистом виде. Тот и другой всегда присутствует в изло-
жении. Речь идет о преобладании того или иного ме-
тода в изложении результатов исследования.
§ 2. ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ И ИНТЕГРАЦИЯ НАУК
Закон совпадения исторического и логического про-
являет себя в дифференциации и интеграции науки —
1 В. И. Л е н и н, т. 4, стр. 36.
320
в двух основных тенденциях ее развития. Наука в своем
развитии имеет свою внутреннюю логику. Совпадение
истории науки с законами логики является законом ее
развития. Как уже говорилось, второй этап в истории
науки (XVII—XIX вв.) совпадает с движением мысли
от чувственно-конкретного к абстрактному. Этот этап
как в истории, так и в индивидуальном познднии ха-
рактеризуется дифференциацией знания. Третий этап в
истории познания совпадает с движением мысли от аб-
страктного к мысленно-конкретному в индивидуальном
познании и характеризуется синтезом, интеграцией зна-
ния. Если на втором этапе исторйи развития науки
преобладали становления фундаментальных наук и их
дифференциация, то для XX в. характерен, наряду с
дифференциацией, грандиозный процесс взаимопроник-
новения, интеграции наук. Однако эти обе тенденции не'
только взаимно исключают, но и взаимно обусловли-
вают, составляя диалектической тождество. Обе пррти-х
воположности содержат друг друга в себе, взаимно
полагают друг друга.
«Интегративная» тенденция во взаимодействии,
например биологии и физики, в прошлом обнаружива-
лась в том, что методы из классической физики перено-
сились в биологию преимущественно внешним способом.
Последняя изучала живое на уровне организма, ткани
и клетки, и обе рассматриваемые науки носили, в ос-
новном, аналитический характер» Физические приборы
и методы применялись для изучения лишь внешних
физических воздействий на биологический объект. Эта
внешняя связь биологии с физикой не способствовала
их внутренней интеграции, не сопровождалась образо-
ванием смежных биофизических наук.
Современное состояние промышленности и техники
.вызвало появление новых методов исследования, при-
вело к необходимости переноса методов одних наук в
другие. Так, в биологии применяются не только методы
физических и химических наук, но также методы кибер-
нетики *и математики. Это стало возможным, с одной
стороны, вследствие перехода биологии к изучению
живого на молекулярном и атомном уровнях, сущность
которых выражают уже не биологические, а квантово-
механические законы. Физико-химические методы теперь
уже вытекают из существа самой биологической науки,
2J. Диалектическая логика 321
вынуждаются внутренней логикой ее развития. Она
не только использует достижения физики и химии, но
создает л развивает свои биохимические и биофизиче-
ские идеи и методы. С другой стороны, применение
физико-химических методов в биологии и образование
смежных биофизических наук стало возможным благо-
даря тому, что современная техника подняла физику и
химию на более высокий'уровень. С возникновением атом-
ной и ядерной физики, квантовой химии и других наук
создалась возможность для осуществления физической
и химической интерпретации биологических процессов.
Если исторический аспект исследования выясняет
вопрос о происхождении и развитии процессов диффе-
ренциации и интеграции, о тех причинах, в силу кото-
рых они достигли современного развитого состояния,
то логический аспект должен раскрыть логику диффе-
ренциации и интеграции^наук, их взаимосвязь и взаимо-
действие друг с другом, их специфические черты и за-
кономерности, роль и место этих процессов в общей
системе научного познания. Совпадение логического с
историческим обнаруживается в том, что генетическое
исследование дифференциации и интеграции наук берет-
ся как основа для их логического изучения. В свою
очередь, ключом к генетическому исследованию высту-
пает рассмотрение их современного развитого состоя-
ния, ибо только в этом случае возникает возможность
для правильного понимания их предшествующего раз-
вития, их истории и предыстории. Принцип совпадения
логического с историческим в анализе дифференциации
и интеграции наук требует раскрытия* объективной ос-
новы и ее воздействия на логику рассматриваемых
процессов.
Дифференциация какой-либо науки — это процесс ее
разделения на ряд областей знания с их дальнейшей*
специализацией. Конечным результатом дифференциа-
ции данной (материнской) науки является образование
новой (дочерней) отрасли, обладающей всеми атрибу-
тами самостоятельной науки: своими специфическими
предметом и методом исследования, своей определенной
системой категорий, законов и научных теорий и своим
специфическим «выходом» в практику.
Интеграция наук — более сложное, широкое и мно-
гогранное явление. Интеграция или синтез наук — это
322
не их механическая сумма, не объединение наук, а
взаимопроникновение и взаимодействие их методов;
идей, теорий. Понятие интеграции, включая в себя
понятия взаимодействия и взаимопроникновения наук,
глубже этих понятий по содержанию и шире по объему.
Интеграция — это не только взаимосвязь и взаимодей-
ствие, но также координация и субординация отдельных
отраслей знания как частей целой, единой науки. Кроме
;гого, в понятие интеграции включается все возрастаю-
щая тенденция науки к объединению ее с производст-
вом, техникой.
Логика адекватного отражения материи характери-
зуется, с одной стороны, познанием ее в расчлененности,
что обнаруживает себя в дифференциации знаний, а с
другой — в единстве и целостности, что проявляется в
логическом Движении знания к синтезу. Эти, две проти-
воположные стороны единого научно-познавательного
процесса переходят друг в друга. Образование какой-
либо науки, например биохимии, в одной связи высту-
пает как дифференциация биологии, а в другой — как
интеграция двух наук—биологии и химии. Дифферен-
циация идет через интеграцию, а интеграция возможна
лишь на основе дифференциации. Дифференциация
наук — это лишь момент сложного познавательного про-
цесса, создающий необходимую логическую предпосыл-
ку для их интеграции. Последняя, в свою очередь, соз-
дает Лнову для дальнейшего углубленного дифферен-
цирования наук. Поэтому каждая смежная наука, обра-
зованная в результате дифференциации и интеграции,
может одновременно рассматриваться как момент
дифференциации, так и момент интеграции. Иначе
говоря, интеграция науки в снятом виде содержит
их дифференциацию. Например, кибернетика является
результатом не только интеграции методов и теорий
различных наук (электроники, физиологии, теории функ-
. ций и т. д.), но и следствием глубокой дифференциации
фундаментальных наук. Чем дальше и глубже заходит
дифференциация наук, тем шире интеграция, т. е. тем
большую общность свойств отражает наука, образован-
ная в результате интеграции, уем более общую сущ-
- ность и общие закономерностй она охватывает. Про-
никновение физических и химических методов в биоло-
гию; медицину и другие науки, математизация и
, 21*, 323
кибернетизация знания свцдетельствуют об открытии в
различных системах все более общих фундаменталь-
ных свойств, сторон, функций и законов.
Осуществляя единую общую задачу расширения и
углубления познания материального мира, дифферен-
циация и интеграция наук сливаются в противоречивое
тождество. Но Вак бы ни были едины эти процессы,
хОни имеют по отношению друг к другу относительную
самостоятельность. Их тождество включает в себя раз-
личие. Каждый из .рассматриваемых процессов имеет
свои, лишь ему присущие специфические закономерно-
сти и выполняет в познании, наряду с общими, только
ему свойственные функции.
История науки показывает, что любая ее отрасль
переходит от неспециализированных исследовании ко
все более глубокому изучению составных Частей и от-
дельных сторон своего объекта. Это находит проявление
в дифференциации науки. Одновременно с этим позна-
ние объекта- идет ко все более адекватному отражению
единства и взаимосвязи всех его сторон, а также его
взаимодействия с другими объектами, что сопровож-
дается интеграцией данной науки с другими науками.
Открытие наукой специфических законов, выражающих
сущность какой-либо отдельной формы движения ма-
терии или определенного,вида материи на разных уров-
няй его развития, приводит к дифференциации научного
знания.
Познание законов, общих для различных динамиче-
ских систем и форм движения материи (различных за-
конов сохранения, законов связи и управления, переда-
чи и хранения информации, структурных и функциональ-
ных закономерностей), обусловливает интеграцию
знания.
При дифференциации науки в предмете и методе ис-
следования всех отделяющихся от нее наук сохраняет-
ся нечто общее, что и обеспечивает преемственность В"
развитии всех наук данного, например биологического,'
цикла. Наряду с этим, по мере развития науки происхо-
дит изменение ее предмета и содержания. Это измене-
ние, с одной стороны,-Идет В" ЦИПраиЛИНИЙ расширения
познания объекта, когда открываются его новые качест-
ва й закономерности, а также его взаимодействие с
другими объектами. С другой стороны, изменение науки
324
осуществляется в направлении углубления познания
объекта, в переходе от изучения одних его уровней к
другим.
Дифференциация наук есть преимущественно дви-
жение познания от чувственно-конкретного или эмпири-
ческой стадии к абстрактному.- Преобладающими здесь
выступают методы анал'иза и индукции, которые на-
' правлены на познание, специфических законов различ-
ны^-объектов, систем, форм движения материи. Каждая
вновь выделившаяся в результате дифференциации
наука, становясь самостоятельной, по мере расширения
и углубления -познания своего объекта вновь дифферен-
цируется на ряд наук. Поэтому процесс дифференци-
ации всей науки в целом выглядит как процесс цепной
реакции, не имеющей конца.
Интеграция наук есть движение познания от аб-
страктного к конкретному в мышлении, когда более прос-
тая и абстрактная категория предшествует конкретной
и более сложной категории, а конкретная следует за ме-
нее конкретной и т. д. Здесь преобладают методы синте-
за и дедукции, которые служат средством познания кон-
кретного. Интеграция наук имеет определенную структу-
ру, а также «механизм» своего становления и,развития,
проявляется в различных конкретных формах, осущест-
вляется разнообразными путями.
Можно указать на следующие основные формы про-
явления интеграции: слияние науки с производством,
превращение ее в непосредственную производительную
силу общества; миграция фундаментальных и приклад-
ных наук; взаимодействие естественных наук с образо-
ванием смежных наук или определенных групп смеж-
ных наук на базе какой-либо одной науки; образование
новых «синтетических> наук (кибернетики, бионики и
др,); кибернетизация наук; космизация наук; взаимо-
действие естественных и общественных наук с образо-
ванием новых наук (инженерной психологии, техниче-
ской *эстетики и пр.); тенденция к образованию единой
общей теории в определенной группе наук (единой фи-
зической теории вещества и поля, общей геологической
теории и пр.); координация,научных исследований-во-
круг сложных объектов и образование комплексных
проблем (проблемы наследственности, структура ядра,
исследования космоса и др.); усиление взаимосвязи
325
философии с конкретными науками. Механизм взаимо-
действия наук, их методов, теорий и идей в указанных
формах проявления интеграции разнообразен. Подобно
тому, как в случае классификации наук применяются
различные объективные критерии, так и в интеграции
существуют различные интегральные факторы, которые
координируют и субординцруют различные науки и
обусловливают разнообразные формы интеграции. Есте-
ственно, что систематизация различных форм интегра-
ции имеет большое значение. Однако это лишь первый (
этап исследования интеграции наук. Более важной и
сложной ступенью является выяснение механизма инте-
грации наук.
Во многих формах и случаях интеграции происходит
перенос методов рдних наук в другие. Причем перенос
метода одной науки к изучению объекта другой — это
лишь внешняя сторона интеграции и образования при
интеграции смежных» и «синтетических» наук. А что
скрывается за этим переносом?
Известно, что метод науки — это логическое отражу
ние ее специфического объекта исследования, опреде-
ленных объективных закономерностей его развития.
Поэтому решить вопрос об использовании метода какой-
либо науки в другой или других можно только путем
рассмотрения вопроса об объективной логике развития
предмета, о соотношении предметов различных наук, о
связи тех закономерностей, которые изучают взаимодей-
ствующие науки.
Изменение проявления законов обусловлено специ-
фической природой и закономерностями той материаль-
ной системы, в которой они действуют. Но это не озна-
чает, что эти законы в различных условиях становятся
совершенно другими. При переходе от низшей формы
движения к высшей общая сущность законов низших
форм, их самые общие требования сохраняются. Так,
физические и химические законы являются «универсаль-
ными», «инвариантными» в том смысле, что их общая
сущность не зависит от того, в какой материальной си-
стеме они действуют. Где бы ни совершался, например,
процесс перехода одного вида энергии в другой (в жи-
вой или неживой природе), везде функционирует закон
ее сохранения. Изменяются при этом содержание и фор-
ма проявления, конкретные требования законов. Напри-
326
мер, .в последнее время биофизика и биохимия открыли
так называемые «сопряженные» связи или закономер-
ности. Эти внутримолекулярные электронные (т. е. фи-
зико-химические) взаимодействия присущи как живой,
так и неживой природе. Но если в твердых кристаллах
они отличаются однообразной периодичностью, моно-
тонностью повторений и обусловливают лишь некото-
рые колебания атомов и их групп около средних поло-
жений, то в органических соединениях живой природы
характерным для этих связей является сочетание сверх-
дальней упорядоченности и повышенной устойчивости
с их крайней подвижностью. Наиболее сложной «сопря-
женная» связь становится в гигантских молекулах бел-
ков и нуклеиновых кислот. Здесь она становится
«сверхдальней» и переходит в область надмолекулярных
взаимодействий, сущность которых выражают уже не
физико-химические, а биологические законы.
Таким образом, вопрос о возможности и границах
-применения методов одних наук к другим может быть
решен на основе применения принципа совпадения ло-
гического е историческим, путем исследования взаимо-
действия законов наук, изучающих различные формы
движения материи. При этом обнаруживается, что
объективной основой интеграции и образования смеж-
ных наук является способность законов (физических,
химических и др.) изменять свое действие в различных
формах движения, материальных системах. Вследствие
этого предметом смежных наук, например, химического
цикла — геохимии, биохимии, являются не законы тео-
логии и биологии, а законы химии, но специфично дей-
ствующие в различных формах движения материи;
предметом наук физического цикла — биофизики, гео-
физики, агрофизики и др.— выступают физические
законы, видоизменяющие свое действие в соответствую-
щих материальных системах.
При интеграции и образовании смежных естествен-
ных наук происходит-внедрение метода науки, изучаю-
щей •низшую форму движения материи в науке, изучаю-
щие высшие ее формы, поскольку законы низших форм
«входят» последовательно во все высшие формы в
снятом виде. По мере развития научного познания бу-
дут происходить дальнейшее расширение сферы, обога-
щение этих законов и, естественно, расширение сферы
327
применимости частных методов и превращения их в
общие методы* естественнонаучного познания, какими
становятся-в настоящее время физические, химические
и другие методы. Логика процесса познания, в частно-
сти логика дифференциации и интеграции, логика фор-
мирования смежных естественных наук, отражает логи-
ку развития природы, генетический переход низших
форм движения материи к высшим. Именно эволюцией
форм движения материи, при которой в высших формах
сохраняются в снятом виде законы низших, объяс-
няется тот факт, что физические методы превращаются
в «универсальные» методы естествознания, в интеграль-
ные факты, а физика в связи с этим все более становит-
ся базой его дальнейшего развития. Такие науки, как
биология, генетика, медицина и др., по мере их перехода
к изучению живого на молекулярном и атомном (физиче-
ском) уровне, без применения физических методов, раз-
виваться не могут. Следует подчеркнуть, что при инте-
грации наук ни один из частных естественнонаучных' ’
методов, превращаясь в общий, не может стать всеоб-
щим методом познания. Таким всеобщим методом, исполь-
зуемым любой наукой, является только диалектическая
логика. Кроме того, интеграция наук с образованием -
смежных естественных наук имеет место также при
открытии новых не известных ранее форм движения и
законов, выражающих их сущность, в известных фор-,
мах движения. Так, с открытием микромира и кванто-
вых закономерностей методы квантовой механики стали
использоваться в химии. Иначе говоря, была открыта
специфика проявления новых квантовых законов в хи-
мической форме движения, что .привело к образованию
смежной науки — квантовой химии. Наконец, интегра-
ция наук осуществляется путем обнаружения новых
форм действия уже известных законов во вновь откры-
тых областях действительности. Так, по мере освоения
космоса все глубже познается его воздействие на орга-
низм животных и человека. При этом возникают такие
смежные науки, как космическая биология, космическая
медицина и др. Во всех рассмотренных случаях меха-
низма интеграции предметом смежных наук выступает
измененное действие законов в какой-либо материаль-
ной системе или форме движения, сущность которых
составляют другие законы.
328 -
В связи с этим возникает следующий методологи-
ческий вопрос: возможна ли интеграция, когда методы
наук, исследующих высшие формы, применяются к
наукам, изучающим низшие?
Наука использует знание законов высшцх форм, двит
жения или более сложных материальных систем для
более глубокого познания низших форм или более про:
стых систем. Объективной основой этого является сле-
дующее: кроме специфических законов, составляющих
сущность каждой формы движения, имеют" место зако-
ны, общие для различных форм движения (высших и
низших), для многообразных материальных систем
(простых и сложных),.но не составляющих специфиче-
ской сущности ни одной из ник. Такими являются, на-
пример, общие закономерности управления и передачи
информации, изучаемые кибернетикой. Здесь возникают
уже не смежные, а «синтетические» науки. Это — вто-
рая форма механизма интеграции, где объективной ос-
новой, в отличие от объективной основы образования
смежных наук, является наличие общих закономерно-
стей^ присущих различным формам движения, сложным
динамическим системам, включающим в себя законы
разнообразных форм движения материи.
Следовательно, использование методов одной науки
в другой возможно в том случае, если: а) в' изучаемом
объекте действуют законы, адекватным отражением
которых, является данный метод; б) общественное
производство и техника ставят перед наукой задачу
изучения объекта на данном уровне; в) в науке-имеют-
ся соответствующий логико-научный аппарат и всеоб-
щий метод познания.
Рассмотрение проблемы дифференциации и интегра-
ции наук, как проявление закона совпадения логическо-'
го и исторического, дало возможность обнаружить -
логическую необходимость применения методов одних
наук ₽ других и образования новых наук. Этот закон
здесь проявляете^ в том, что логика дифференциации и
^интеграции наук совпадает с историческим развитием
самого объекта исследования. Кроме того, логика про-
цессов дифференциации и интеграции наук отражает и в
- концентрированной форме обобщает историю развития
общественно-практической деятельности людей. Нако-
, 329
нец, логика этих процессов на данном (современном)
этапе развития науки совпадает с историей научного
познания.
§ 3. ИСТОРИЧЕСКОЕ И ЛОГИЧЕСКОЕ В «КАПИТАЛЕ»
• МАРКСА
Яркой иллюстрацией научного подхода к историче-
скому и логическому служит «Капитал» Маркса. Оце-
нивая философское значение «Капитала», Ленин отме-
чал, что «если Маркс не оставил «Логику» (с большой
буквы), то он оставил логику «Капитала»... В «Капита-
ле» применена в одной науке логика,'диалектика и тео-
рия познания.,, материализма» *. Это указание Ленина
глубоко и всесторонне раскрывает значение «Капитала»
для разработки философских проблем. В «Капитале» ис-
следованы основные законы и категории материалисти-
ческой диалектики и логики, в том числе и проблема
единства исторического и логического методов познания.
Маркс связывает закон совпадения исторического и ло-
гического с другим законом диалектической логики —
восхождением от абстрактного к конкретному. Эти два
. закона в «Капитале» рассматриваются в неразрывном
единстве, взаимопроникают, взаимообусловливают и вза-
имодополняют друг друга. Как мы видели, поскольку
развитая система содержит в себе предшествующую
историю возникновения и становления предмета, по-
стольку результат содержит в себе предшествующие мо-
менты в сжатом виде, Знание результата является клю-
чом к познанию его истории. Под этим углом зрения
Маркс и рассматривает капиталистический способ про-
изводства. Ход логического исследования, последова-
тельность категорий в «Капитале» отражают основные
исторические ступени развития капитализма.
Совпадение’в «Капитале» исторического и логическо-
го подчеркивает В. И. Ленин, указывая на то, что в «Ка-
питале» даны история капитализма и анализ понятий»
резюмирующих эту историю. Известно, что свой путь
анализ^Маркс начинает с товара, руководствуясь прин-
ципом: ход мыслей начинается с того, с чего начинается
история. Капиталистическое производство возникает-из
простого товарного производства. Товар, таким образом»
1 В. И.'Л е и и н, т. 29, стр. 301.
330 .•
как исторически, а также и логически—исходный пункт.
Затем -Маркс подробно исследует формы стоимо-
сти, начиная от простой или случайной формы обмена и
кончая полной или развернутой и, наконец, денежной
формой стоимости. Анализ форм стоимости — блестя-
щий образец логического анализа, базирующегося на
историческом развитии. В исследовании форм стоимости,
логическом развитии понятий «сдельной, полной, всеоб-
щей и денежной форм стоимости дано глубокое теорети-
ческое /отражение исторического развития товарного
производства и обращения. Изучение форм стоимости
свидетельствует о том, что свой логический анализ
' Маркс основывает на исследовании массы историче-
ских фактов. Сам процесс отражения исторического
в логическом ходе мысли есть не что иное, цак
всестороннее исследование реальных фактов и обще-
ственно-исторической практики. От денег Маркс пере-
, ходит к капиталу. Этот> логический переход является
отражением исторического перехода. По этому поводу
Маркс писал: «В деньгах, как показывает развитие
их определений, заложено требование,. • существо-
вание стоимости, вступающей в обращение, . сохра-
няющейся в нем и в -то же время предполагаю-
щей само это обращение, то есть—существования ка-
питала. Этот переход есть в то же время и историче-
ский. Допотопной формой капитала является торговый
капитал, который всегда развивает деньги. Одновремен-
но происходит возникновение действительного капитала
из денег или из купеческого капитала, овладевающего
производством» ’.
Раскрыв сущность капитала, Маркс переходит к ис-
следованию способов увеличения прибавочной стоимо-
сти, начиная с абсолютной прибавочной стоимости, и
затем переходит к изучению относительной прибавочной
стоимости. Здесь также логический ход мыслей отра-
жает исторический процесс развития явлений. Тот же
логический путь исследования мы наблюдаем у Маркса,
когда*он идет от стоимости к цене производства. Извест-
но, что обмен по стоимости возможен был лишь на ран- •
ней ступени исторического развйтия товарного произ-
водства. .Для обмена же по ценам производства тре-
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 29, стр. 259.
331-
буется капиталистическая форма товарного производст-
ва. Поэтому .Маркс не случайно исследовал раньше за-
кон стоимости, а затем цену производства. Здесь не.
только без раскрытия сущности закона стоимости нель-
зя понять цену производства, так как последняя являет-
ся превращенной формой стоимости, но и истори-
чески стоимость предшествует цене производства. По
этому поводу Маркс писал следующее:. «Таким обра-
зом, независимо от подчинения цен и их движения
закону стоимости будет совершенно правильно рас-
сматривать стоимости товаров не только теоретически,
но и исторически как prins (предшествующее) цен
производства» *.
Таким образом, приведенные примеры свидетельст-
вуют о той", что логический- ход мысли в «Капитале» со-
ответствует историческому развитию исследуемых Марк-
сом экономических отношений. Но, подчеркивая нераз-
рывную связь исторического и логического, Маркс вместе
с тем не абсолютизирует ее. В ходе восхождения научно-
го мышления от абстрактного к конкретному, от просто-
го к сложному имеет исключительное значение прежде
всего такое разделение понятий и такая последователь-
ность анализа, которые соответствуют разделению и по- -
следовательности явлений в самом, уже сформировав-
шемся и созревшем капиталистическом обществе. Эта
последовательность категорий отнюдь не непосредствен-
на, не прямо отражает этапы исторического развития
исследуемых явлений. В «Критике политической эконо-
мии» Маркс говорит, что на первый взгляд представ-
ляется естественным начать анализ капиталистического
производства с земельной ренты, с земельной собствен-
ности, так как земледелие является первоначальной фор-
мой производства во всех прочно сложившихся обще-
ствах. Но Маркс предупреждает о том, что нет ничего
ошибочнее такого анализа. «Каждая форма общества
имеет определенное производство, которое определяет
место и влияние всех остальных производств и отноше-
ния которого поэтому также определяют место и влия-
ние всех остальных производств... Это — общее освеще-
ние, в котором исчезают все другие цвета и которое мо-
дифицирует их в их особенностях. Это — особый эфир,
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 25, ч. I, стр. 194.
332
который определяет удельный вес всего сущего, что в
нем обнаруживается» *.
В докапиталистических обществах, античном и фео-
дальном, преобладающей формой производства явля-
лось земледелие, которое накладывало свою печать на
все другие виды производства, в том числе и на зарож-
дающиеся капиталистические отношения. Коренным об-
разом дело меняется при капитализме. Здесь’ господст-
вующее положение занимает промышленное производ-
ство. Все виды производства подчиняются промышлен-
ному капиталу. Включаясь в водоворот новых, более
развитых экономических отношений (земельная рен^а,
торговый капитал, процент и т. д.), занимают другое
место, другие подчиненные связи и отношения, ибо гос-
подствующей силой в капиталистическом обществе вы-
ступает промышленный капитал. Именно поэтому, как
говорит Маркс,- он должен составлять как исходный, так
и конечный пункт, и его следует разобрать раньше зе-
мельной собственности. Вот почему «было бы недопу-
стимым и ошибочным брать экономические категории в
той последовательности, в которой они исторически иг-
рали решающую роль. Наоборот, их последовательность
определяется'тем отношением, в котором они находятся
друг к другу в современном буржуазном обществе, при-
чем это отношение прямо противоположно тому, кото-
рое представляется естественным или соответствует по-
следовательности исторического развития. Речь идет не
о том положении, которое исторически занимают эконо-
мические отношения в различных, следующих одна за
другой общественных формах. Речь идет об их расчле-
нении внутри современного буржуазного общества*.1 2.
Приведенное положение имеет огромное методологиче-
ское значение. В самом деле, от того, насколько истинно
лог ическое^насколько глубоко дано обобщение явлений
на наиболее высокой ступени их развития, или, кйк ука-
зывал Энгельс, в их классической форме, зависят глу-
бина и истинность понимания исторического. Именно глу-
бокий анализ капиталистического способа производства,
открытие причин его возникновения и закономерностей'
развития позволили Марксу познать сущность более.
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 12, стр. 733.
2 Т а м же, стр. 733—734.
333
ранних общественно-экономических формаций, опреде-
лить закономерный характер возникновения и развития
феодализма, рабовладельческого строя и первобытно-об-
щинного способа производства. Это показал Маркс на
глубоком изучении капиталистической общественно-эко-
номической формации.
«Буржуазное общество есть наиболее развитая и на-
иболее многосторонняя историческая организация про-
изводства. Поэтому категории, выражающие его отноше-
ния, понимание его организации, дают вместе с тем воз-
можность проникновения в организацию и производ-
ственные отношения всех отживших общественных форм,
из обломков и элементов которых оно строится, частью
продолжая влачить за собой еще непреодоленные
остатки, частью развивая до. полного значения то, что
прежде имелось лишь в виде намека и т. д.» *.
Следовательно, не только знание исторического хода
развития материальных явлений позволяет нам глубжб"
познать их современную сущность, но и более высокая
ступень развития того или иного явления, как достиг-
нутый более богатый результат, позволяет нам полнее и
глубже понять его историю, его предпосылки, правиль-
нее оценить различные моменты, аспекты его историче-
ского развития. Одновременно с высшего уровня разви-
тия предмета, более высокого уровня познания, пред-
ставляются возможным творчески и критически пре-
одолеть ограниченность прежних учений о том или
ином предмете явлений. Поэтому не случайно Маркс
указывал, что развитое тело легче изучать, чем клетрч-
ку тела.
Диалектико-материалистическая разработка Марк-
сом проблемы исторического и логического, данная в
«Капитале», в «Критике политической экономии»,
была направлена против метафизики вообще и метафи-
зики буржуазной политической экономии в частности. В*
ходе критики этой политической экономии Маркс пока-
зал, что основной слабостью последней является не исто-
рический подхбд к исследованию буржуазного способа
производства, что приводило классическую политическую
экономию к отрыву логического от исторического. Из-
вестно, что представители буржуазной классической шко-
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 12, стр. 731.
334
лы наивно считали капитализм естественным состоянием
человеческого общества. Экономические законы капита-
лизма они метафизически считали вечными законами
всякого общества вообще. Они брали буржуазный
строй за вечный естественный и не ставили вопроса о
причинах его возникновения. Они были твердо уверены
в абсолютном и неизменном характере буржуазного спо-
соба производства. С этой точки зрения все, что было
до капитализма, не представляло для науки никакого
интереса. С едкой иронией'говорил Маркс о буржуазных
экономистах, третирующих докапиталистические эконо-
мические формации общества, подобно тому как хри-
стианская церковь третирует все нехристианские рели-
гии. Они, пишет Маркс, «...смазывают все исторические
различия и во всех общественных формах видят формы
буржуазные»
Рикардо и вся классическая политическая экономия
«впадает в конце концов в ошибку, заблуждается,—го-
ворит Маркс, — рассматривая основную форму капита-
ла, производство с целью присвоения чужого труда не
как историческую форму, а как естественную форму
» общественного шроизводства»2.
Идеологи молодой буржуазии (Адам Смит, Рикардо)
не прибегали к сознательной фальсификации капитали-
стической действительности, как это стали делать вуль-
гарные и современные буржуазные экономисты, но в то
же время они не могли вырваться из рамок метафизи-
ческого способа мышления, освободиться от шор своей
классовой ограниченности. Маркс впервые вскрыл исто-
рический ограниченный характер капиталистического
способа производства. На основе глубокого научного
анализа он пришел к выводу, что капитализм — отнюдь
не вечное естественное состояние человеческого. обще-
ства, а лишь определенная, исторически переходящая
ступень в развитии общества. /
Маркс доказал, что логика науки находится в нераз-
рывном единстве с теорией этой науки — с содержанием
важн&Ших ее положений, которые являются сгустком,
обобщением, резюмированием, итогом истории исследу-
емого объекта и истории науки, которая этот объект
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 12, стр. 732.
1 К. Маркс. Теория прибавочной стоимости, т. III, стр. 366.
33$
изучает. Созданная Марксом, политическая экономия
является глубочайшим теоретическим обобщением исто-
рии капитализма^ вместе с тем творческой критической
переработкой всей истории экономической^ науки, ко-
торая не способна была в силу ее метафизичности дать
научную картину буржуазного общества. Таким обра-
зом, на материале истории капитализма и истории по-
литической экономии Маркс теоретически обосновал
положение о единстве материалистической диалектики,
логики и теории познания.
Все это свидетельствует о том, что «Капитал» Маркса
вместе с тем является гениальным философским иссле-
дованием, в котором разработаны важнейшие законы и
категории материалистической диалектики, логики, на-
учно обоснованы принципы теории познания диалекти-
ческого материализма.
Глава XV
АБСТРАКТНОЕ И КОНКРЕТНОЕ
Закон -совпадения логического и исторического не-
посредственно связан с законом восхождения от
абстрактного к конкретному. Точнее, эти два закона не-
посредственно взаимопроникают друг в друга, взаимно
дополняют и взаимно содержат в себе друг друга. В
самом деле, если историческое выражает историю пред-
мета, а логическое выражает ее результат, развитое со-
стояние предмета, то восхождение к конкретному е’сть
не что иное, как воспроизведение в мысли этого резуль-
тата или развитого целого, конкретного. '
Суть логического метода исследования состоит в том.
чтобы раскрыть внутреннее взаимодействие сторон 'раз-
витой системы, воспроизвести предмет как диалектически
расчлененное, генетически и синтетически развитое еди-
ное целое. Но поскольку развитая система содержит в
себе свою историю возникновения и становления, по-
скольку результат содержит в себе предшествующие
моменты в снятом виде, то знание результата является
ключом к познанию его реальной истории. С достигну-
того высшего уровня — с уровня результата — отчетли-
вее, рельефнее видна история возникновения и станов-
ления, предмета. Поскольку результат всегда выше, бо-
гаче, конкретнее своего начала, а предмет — своих пред-
посылок возникновения, то развитие категорий, отра-
жающих высшую ступень развития, позволяет правиль-
но понимать историю возникновения предмета и творче-
ски, критически преодолеть историческую ограничен-
ность прошлых учений о предмете. Вместе с тем анализ
22 Диалектическая логика - 337
предмета — ключ к анализу и правильному пониманию
его предпосылок, его предыстории. Научное познание
сущности предпосылок предмета невозможно без позна-
ния самого предмета.
Поскольку результат богаче, конкретнее своего нача-
ла, то конкретное возможно постичь путем восхождения
в процессе познания от абстрактного к конкретному, от
односторонности к всесторонности. Мышление тогда
правильно отражает, когда оно выступает как синтез
абстрактных определений.
Так как метод восхождения от чувственно-конкрет-
ного к абстрактному в познании означает не что иное,
как образование, формирование общих, абстрактных оп-
ределений, то он по своему характеру не может дать зна-
ния конкретного в его полноте, а лишь является пред-
посылкой познания конкретного. Следовательно, поз-
нание не может ограничиваться формированием аб-
страктных определений. Восхождение от чувственно-кон-
кретного к абстрактному должно заключать в себе свою
противоположность — восхождение от абстрактного к
конкретному. Как говорили раньше, познание начинается
с чувственно-конкретного. На этой стадии конкретное
выступает как нерасчлененное целое, данное в ощуще-
ниях и созерцании, его сущность еще скрыта от нас. Для
того чтобы открыть его сущность, его внутренние связи,
оно должно «просвечиваться» абстракцией. На этой
стадии познание получает все необходимые данные для
своего восхождения к следующей стадии — стадии аб-
страктного мышления. Эта стадия характеризуется об-
разованием научных абстракций, их формированием. Но
полученные научные абстракции служат базисом для
дальнейшего, возвратного движения мысли И якобы ис-
ходному началу—к конкретному. Однако это конкретное
уже мысленно-конкретное. Круг как бы замыкается, ре-
зультатом чего является знание конкретного в его пол-
ноте. Теперь чувственно-конкретное пересажено в че-
ловеческую голову и преобразовано в ней.
Таким образом, конкретное в мышлении отражается,
как бы дважды. В основе познания лежит действие за-
кона отрицания отрицания: отход от чувственно-кон-
кретного к абстрактному и возврат от абстрактного
к конкретному на новой основе. '
Мы здесь имеем три внутренне взаимосвязанных зве-
338'
на процесса познания, выражающихся в двух отрица-
ниях: в отрицании конкретного абстрактным и абстракт-
ного — конкретным.
Второе отрицание отличается от первого рядом осо-
бенностей. При первом отрицании движение мысли
имеет одно направление, а при втором — другое, проти-
воположиое, обратное. Изменение направления не есть
> внешний момент, а выражение внутреннего содержания
процесса познания, есть его углубление. При первом
отрицании мысль отвлекается от множества сторон,
моментов объекта исследования и путем анализа
вычленяет сущность, беря ее в чистом виде. Но
поскольку познание имеет цель воспроизвести в мыс-
ли объект как конкретное, как некую систему всех
своих необходимых взаимосвязанных сторон, как
многообразие в единстве, то при втором отри-
' цании мысль уплотняется, обогащается тем, что вбирает
в себя, синтезирует и усваивает ранее выпущенные сто-
роны, моменты единого целого.
Второе отрицание неизмеримо .богаче первого содер-
жанием. Абстрактное как часть целого, изолированная
от других сторон и связей целого, есть одностороннее,
тощее, бедное, однобокое отражение в сознании,1
i а конкретное как единство многообразного, как целост-
ность— богатое, всестороннее, глубокое. «Конкретное
потому конкретно, — пишет К. Маркс, — что оно есть
1 Врт как Гегель в своей статье «Кто мыслит абстрактно?»
/ вскрывает недостаточность, односторонность абстрактного понятия.
“«Легче всего, — пишет он, — мыслить абстрактно, чем конкретно,
' ибо абстрактность есть одна сторона целого и не. учитывает связи
Р всех сторон. Так, например, ведут убийцу на казнь. Толпа видит
£ в нем только убийцу, не принимая во внимание всю совокупность
г - условий, поставивших его иа путь преступления».^
Или вот еще пример абстрактного мышления: «Эй, старая, ты
^торгуешь тухлыми яйцами», — сказала покупательница торговке.
«Что? — вспылила та. — Моичяйца тухлые?! Сама ты тухлая! Ты
мне смеешь говорить такое про мой товар?Ты? У которой. отца
L вши заели, а мамаша якшалась с французами? Ты, у которой бабка
^ померла в богадельне? Ишь, целую простыню на свой платок изве-
«х ла! Известно, небось, откуда у тебя все эти шляпки да тряпки!
- Если бы не офицеры, такие, как ты, не щеголяли бы в нарядах!
как
чул-
зер-
Й'Порядочные-то женщины больше за домом смотрят, а таким,
Р_ТЫ, самое место в каталажке! Заштопай лучше дырки-то на
^ках1» Короче, она не может попустить в покупательнице ни
вышка хорошего.
22*
339
синтез многих определений, следовательно, единство
многообразного. В мышлении оно' поэтому выступает
как процесс синтеза, как результат, а не как исходный
пункт, хотя оно представляет собой действительный
исходный пункт и, вследствие этого, также исходный
пункт созерцания и представления. На первом пути
полное представление испаряется до .степени абстракт-
ного определения; на втором пути абстрактные опреде-
ления ведут к воспроизведению конкретного посред-
ством мышления» L —
Второе отрицание есть синтетическое выведение, ге-
нетическое развитие из исходной абстракции всего кон-
кретного многообразия сторон единого. Поэтому если
первое отрицание характеризуется преимущественно
анализом и индукцией, то второе — синтезом и дедук-
цией. Если при первом отрицании мысль анализирует
единое целое и выделяет исходную абстракцию, то при
втором отрицании мысль воспроизводит единое целое
синтетически или многообразное в единстве, при этом
абстрактное полностью не отбрасывается, а «снимает-
ся», переходит в конкретное, удерживаясь в нем.
Взаимопереход абстрактного и конкретного — суть
этого закона. Поскольку познание в целом есть посту-
пательный процесс углубления, то абстрактное и кон-
кретное меняются местами: то, что в данной связи и
в данных условиях является конкретным, в другой свя-
зи в других условиях выступает как абстрактное.
Поэтому исходной абстракцией (началом исследова-
ния) является достигнутый уровень знания а данной
области науки. Начало содержит в себе результат»
а результат — начало. Каждый новый шаг в исследова-
нии начинается с достигнутого уровня, являющегося
абстрактным по отношению к результату исследования,
являющемуся более конкретным, содержательным, по-
скольку содержит в себе, кроме нового знания, и свое
начало.
Она и мыслит абстрактно — подытоживает в покупательнице
все, начиная со шляпок, кончая простынями, с головы до пят,
вкупе с папашей и всей остальной родней, — исключительно в свете
того преступления, что та нашла ее яйца тухлыми. Все оказывается
окрашенным в цвет этих тухлых яиц...» («Вопросы философии»,
1956, № 6, стр. 140).
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 12, стр. 727.
340.
Каждая новая ступень снимает предыдущую, содер-
жит ее в себе в снятом виде, сгущая, уплотняя, инте-
грируя в себе результаты предшествующего исследова-
ния. При этом научное исследование всякий раз не на-
чинается с чувственного созерцания. Оно, как прави-
ло,— а чем дальше, тем в большей степени — начи-
нается с уже выработанных прошлым исследованием
понятий, категорий, представлений и т. д. И если бы
всякий раз исследование начиналось бы с живого со-
зерцания, то оно не достигало бы цели, так как при
этом отрицалось бы важное условие развития позна-
ния — преёмстёенноргь в исследовании.
Велико значение закона восхождения от абстракт-
ного к конкретному для развития всех наук-<Верное,
диалектическое его понимание и применение к исследо-
ванию в любой области науки приобретает огромную
силу, способствующую углублению знания, достижению
новых истин. С каждым новым открытием в науке,
с каждой новой истиной знание становится богаче, кон-
кретнее, содержательнее. При этом старые теорйи не
отвергаются начисто, а 'отрицаются диалектически:
q одной стороны, неверные, неистинные, ненаучные их
стороны, моменты, не соответствующие объективной
действительности, практике, не имеющие значения объ-
ективной истины, отбрасываются, а с другой — все по-
ложительные, жизнеспособные, верные моменты сохра-
няются, удерживаются в новых теориях в снятом виде.
Эту диалектику отрицания старой теории новой
в развитии физико-математических наук А. Эйнштейн
образно выразил так:’ «Создание новой теории не похо-
же на разрушение старого амбара и возведение на его
месте небоскреба. Оно скорее похоже на восхождение
на гору, которое открывает новые и широкие виды, по-
казывающие неожиданные связи между нашей отправ-
ной точкой и ее богатым окружением. Но точка, от ко-
торой мы отправились, еще существует и может быть
видна, хотя она кажется меньше и составляет крохот-
ную 'часть открывшегося нашему взору обширного
ландшафта» *.
В законе восхождения от абстрактного к конкретно-
му исключительно важное значение имеет установление
* А. Энштейн н Л. Инфрельд. Эволюция физики. М.,
1956. сто. 156.
исходной абстракции. Этот вопрос, на первый взгляд,
покажется простым, к тому же излишним, не имеющим
непосредственно отношения к делу. Но это лишь на
первый взгляд. В действительности же он далеко не из
легких. И не только потому, что всякое начало трудно,
но и потому, что установление начала восхождения
имеет прямое, непосредственное отношение к исследо-
ванию, так как _оно предопределяет, обусловливает
направление, последовательность и характер всего про-
цесса восхождения.
Общим для всякого научного исследования способом
восхождения является установление исходной абстрак-
ции. Однако она в каждой конкретной области исследо-
вания имеет свою специфику, свои особенности, опреде-
ляемые самим предметом науки или проблемой иссле-
дования. Одно дело исходная абстракция в физике, дру-
гое — в химии; одно дело в биЪлогии, другое — в полит-
экономии и т. д. Более того, каждый раздел науки или
каждая отдельная проблема должны иметь свою специ-
фическую Исходную абстракцию*
В ботанике, например, как это убедительно показал
К. А. Тимирязев, исходной абстракцией восхождения
к конкретному является клетка. Рассмотрим вкратце
взгляды великого ученого, разработавшего логику поз-
нания в исследовании жизни растений и исходившего
именно из клетки, а не из~какой-нибудь другой абстрак-
ции. «Для того чтобы понять жизнь растения... — писал
К. А. Тимирязев, — необходимо прежде всего ознако-
миться с его формой; для того чтобы понять действие
машины, нужно знать ее устройство. Бросим же прежде
всего беглый взгляд на те внешние, формальные, прояв-
ления растительной жизни, для наблюдения которых
не нужно никакой подготовки, никаких технических при-
емов исследования» *.
Но ознакомление с внешними, «формальными», про-
явлениями растительной жизни не дает знания об их
внутренних существенных связях, а задача исследова-
ния состоит в том, чтобы познать эти связи. Казалось
бы, что эту задачу можно было бы выполнить исходя
из семени, поскольку простая рассудочная абстракция
J.K. А. Тимирязев. Жизнь растений. М.—Л., ,1936, стр. 74.
342 .
или представление указывает на его связь с началом
жизни растения. Вправе ли мы видеть в семени дейст-
вительное начало, действующую исходную точку расти-
тельной жизни, спрашивает К. А. Тимирязев и отвечает:
нет, не вправе, ибо семя не простая и не предельная
абстракция, а сложное тело, которое можно дальше
анализировать. Поэтому оно не может быть началом.
Начало же должно быть простой и предельной абстрак-
цией. Таким началом является клетка. «В клеточке,—
писал он, — мы должны видеть простейшее исходное на-
чало всякого организма; ее мы уже не в состоянии раз-
делить на части, способные к самостоятельному суще-
ствованию: это — действительный предел, далее которо-
го не идет наш морфологический анализ, это—органи-
ческая единица» *.
Вычленив путем/ восхождения от конкретного к аб-
страктному клеточку, отыскав это начало, эту предель-
ную абстракцию, К. А. Тимирязев затем исследует вос-
хождение из этого «кирпичика» к конкретному, выво-
дит «здание» растения. «Подобно тому, — продолжает
он,—как в химии мы начинаем изучение веществ с про-
стых тел, элементов, и затем переходим к их соеди-
нениям, так и в настоящем случае изучение расти-
тельных органов должно начинать с их элементарного
органа — клеточки» и постепенным синтетическим пу-
тем должно выводить конкретное знание о раститель-
ной жизни 1 2.
Таким образом, подробно рассмотрев научный ме-
тод исследования растительного мира, К. А. Тимирязев
приходит к весьма ценным выводам и совершенно чет-
' ко формулирует логический закон познания—восхож-
дение от чувственно-конкретного к абстрактному и от
' абстрактного к мысленно-конкретному. «Поставив себе
целью ознакомиться с жизнью растения, мы в первой
. лекции старались разложить это сложное явление на
его элементы, показав, что растение состоит из органов,
что эти органы состоят из простейших ' органов — из
клеточек, которые в свою очередь представляют агрегат
известных химических тел. Согласно с этим результа-
Р том анализа мы затем в обратном, восходящем, синте-
1 К. А. Тимирязев. Жизнь растений, стр. 82—85.
2 Там же, стр. 86--88.
34$
тическом порядке ознакомились со свойствами этих ве-
ществ, с жизнью клеточки, с жизнью органов, с жизнью
целого растения и, наконец, ... с жизнью всего расти-
тельного мира» *.
Образцом достижения конкретности мышления пу-
тем искусного применения способа восхождения от аб-
страктного к конкретному в научном исследовании яв-
ляется «Капитал» Маркса. После того, указывал Маркс!,
как путем восхождения от чувственно-конкретного
к абстрактному выведены определенные понятия и ка-
тегории, единственно правильным' методом научного
познания является восхождение от абстрактного к кон-
кретному. Этот метод является правильным в научном
отношении потому, что только он воспроизводит в мыш-
лении конкретное путем синтеза абстрактных опреде-
лений конкретного.
Экономисты XVII в. свое исследование всегда начи-
нали с живого целого, конкретного, с населения, на-
ции, государства и т. д., т. е. их метод был методом'
восхождения от конкретного к абстрактному. Они пу-
тем анализа выделяли некоторые определяющие абст-
рактные всеобщие отношения, как ’разделение труда,
деньги, стоимость и т. д., не дав научной картины це-
лого, живого, конкретного. Конечно, тогда иначе и не
могло быть. При своем возникновении политэкономия
могла идти только таким путем. Прежде чем опериро-
вать понятиями и категориями, она должна была сна-
чала их добывать путем абстракции. Она не могла без
абстрактных всеобщих отношений, знаний отдельных
моментов совершить «прыжок» от чувственно-конкрет-
ного к мысленно-конкретному. Но «как только эти от-
дельные моменты были более или менее зафиксированы
и абстрагированы, стали возникать экономические си-
стемы, которые восходят от простейшего, как труд, раз-
деление труда, потребность, меновая стоимость—к го-
сударству; международному обмену и мировому рын-
ку»2, т. е. которые восходят от абстрактного к конкрет-
ному. Так Поступал, например, Рикардо. Его метод есть
восхождение от абстрактного к конкретному. Он исхо-
дит из стоимости и пытается из этой исходной абстрак-
1 К- А. Тимирязев. Жизнь растений, стр. 82—85.
s К. М а р к с и Ф. Энгельс, т. 12, стр. 727.
344
ЖГ ции объяснить все другие категории товарно-капитали-
ж* стического производства.
ВК Однако Рикардо в силу метафизической ограничен-
К.. ности своего метода не смог из верной исходной абст-
ракции — стоимости развить более конкретные катего-
рии, он не смог правильно решить диалектику абстракт-
ного и конкретного, у, него абстракция стоимости не
развивается, не переходит в конкретное, а механически
И? «наклеивается» на конкретное, как некая схема. Он
игнорирует тот факт, что восхождение от абстрактного
к конкретному есть диалектическое развитие, генетиче-
ское выведение конкретного из абстрактного, что, сле-
довательно, каждая новая категория должна быть вы-
Ж ведена из внутреннего развития евоей предыдущей н
связана не внешним образом, а закономерно, и должна
содержать в себе предыдущую в снятом виде. «В том-
Ий то и состоит как раз ошибка Рикардо, — писал
к. Маркс, — что он в своей первой главе о стоимости
возможные категории, которые еще должны быть выве-
МВ' дены, предполагает данными, чтобы доказать их
адекватность закону стоимости» *.
Поскольку Рикардо не развивает дальше верную
научную абстракцию стоимости, главное внимание со-
средоточивает на анализе величины стоимости, смеши*
вает стоимость с формами ее проявления, он «совсем
не исследует стоимость со стороны фо|эмы, — той опре-
деленной формы, которую принимает труд как субстан-
ция стоимости, а исследует только величины стоимости,
т. е. те или иные количества этого абстрактно-всеобще-
то и в этой форме, общественного труда, которые обу-
словливают различие в величинах стоимости товаров»2.
Эта ограниченность метода Рикардо послужила по-
^р водом у вульгарных экономистов (Бейли и др.) для от-
рицания самого факта существования стоимости. Они
вовсе не стремились к тому, чтобы преодолеть ограни-
ценность Рикардо и развить его учение, развить из
стоимости более конкретные категории, а, напротив,
|^И^сделали все для того, чтобы выхолостить его учение,
^^Кочистить его от верных, положительных, рациональных
г 1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 32, стр. 461.
2 К- Маркс. Теория прибавочной стоимости, ч. II, Госполит-
^издат, 1957, стр. 166. '
345
моментов и превратить политэкономию в простое ору-
дие апологетики. По этому поводу хМаркс писал: «Вуль-
гарные экономисты сделали отсюда тот вывод, что тео-
ретические истины представляют собою абстракции,
противоречащие действительному положению вещей.
Они не видят того, что Рикардо, наоборот, недостаточ-
но далеко идет по пути правильной абстракции и что
это и приводит его к абстракции ошибочной»1.
Только Марксу удалось преодолеть ограниченность
английской буржуазной политической экономии Адама
Смита и Давида Рикардо. При этом Маркс вовсе не
отбросил их учение, а продолжил, развил, творчески
использовал его. Иными словами, Маркс исходил из
достигнутого до него уровня экономического исследо-
вания, в частности из теории трудовой стоимости.
Но' если Рикардо пытался непосредственно подо-
гнать под абстракцию стоимости все конкретные формы
ее проявления, то Маркс исследовал развитие каждой
категории из ее предыдущей. Он генетически развивает
прибавочную стоимость из стоимости, прибыль из при-
бавочной стоимости, среднюю прибыль из прибыли и т. д.
Более того, поскольку восхождение означает постепен-
ное, логически последовательное введение все новых и
новых сторон, обогащающих , исходную абстракцию,
Маркс анализирует промежуточные между исследуемы-'
ми категориями звенья. Так, например, он прибавоч-
\ ную стоимость выводит из стоимости не непосредствен-
но, а через анализ развития фоцм стоимости, точно так-
же он выводит прибыль через анализ ее форм —
промышленной прибыли, торговой прибыли,' ренты
и т. д.
Таким образом, Маркс, исходя из стоимости, как из
самой общей и простой абстракции, все внимание обра-
щает на ее самодвижение, развитие, усложнение, син-
„ тетически выводит одну категорию из другой, постепен-
но восходя от абстрактного к конкретному, и, наконец,
приходит к буржуазному обществу, как к единому це-
лому организму, как к единству во многообразии, рас-
крывшему перед взором все свои многочисленные внут-
ренние определения, связи и отношения. «Если бы я на-
чал с населения, — пишет К. Маркс о своем методе,—
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 26, ч. II, стр. 484.
346’
то это было бы хаотическое представление о целом, и
только путем более близких определений я аналитиче-
ски подходил бы ко все более и более простым поня-
тиям: от конкретного, данного в представлении, ко все
более и более тощим абстракциям, пока не пришел бы
к простейшим определениям. Отсюда пришлось бы пу-
ститься в обратный путь, пока я не пришел бы, нако-
нец, снова к населению, но на этот раз уже не как к ха-
отическому представлению о целом, а как к богатой со-
вокупности, с многочисленными определениями и отно-
шениями» '..
Начав свой гениальный анализ буржуазного обще-
ства с товара, Маркс рассматривает капиталистические
производственные отношения как единый конкретный
организм, а отдельные его категории — товар, деньги,
прибыль и т. д. — как его отдельные абстрактные мо-
менты.
Анализ Марксом буржуазных отношений показы-
вает, почему именно абстракция товара (стоимость)» а
не какая-нибудь другая абстракция, является исход-
ной. Товар является самым простым, непосредственным
и массовидным. «Начало,—.Ришет В. И. Ленин,—самое
простое, обычное, массовидное, непосредственное «бы-
тие»: отдельный товар («Sein» в политической эконо-
мии). Анализ его как отношения социального. Анализ
двоякий, дедуктивный и индуктивный, — логический и
исторический (формы стоимости)»1 2; товар является все-
общим началом, пронизывающим Bice буржуазные отно-
шения. В буржуазном обществе «все делается предме-
том купли-продажи»3; товар — всеобщая основа, из ко-
торой развиваются все остальные категории; товар в
зародышевом виде выражает все противоречия буржу-
азного общества, т. е. целого, конкретного, товар являет-
ся предельной абстракцией, «клеточкой» буржуазного
общества.
Исхрдя из логики восхождения к конкретному^ разви-
той Марксом в «Капитале», можно заключить, что исход-
ная абстракция должна обладать следующими основны-
1 к. Маркс и Ф. Энгельс, т. 12, стр. 726.
2 В. И. Ленин, т. 29, стр. 301—302.
* К. М а р к\ и Ф. Энгельс, т. 23, стр. 142.
347
ми особенностями: 1. Она должна выражать сущность
предмета (стоимость товара в «Капитале»), основу, из
которой развиваются все остальные категории; 2. Она
должна быть предельной и непосредственной абстрак-
цией, клеточкой; 3. Она должна быть простой и массо-
видной; 4. Она должна быть всеобщей, пронизывающей
все стороны предмета исследования; 5. Она должна вы-
ражать специфику предмета исследования; 6. Она долж-
на содержать в себе в неразвитом, зародышевом виде Ъсе
противоречия предмета.
Поскольку в предмете исследования по мере восхож-
дения от чувственно-конкретного к абстрактному мы до-
стигли множества изолированных друг от друга абстрак-
ций, то задача состоит в том, чтобы отыскать ту из них,
которая обладала бы вышеприведенными особенностя-
ми. Но для этого нужно учитывать те определения, ко-
торые образованы в ходе истории познания предмета
и которые приняты в науке в качестве истин, составляю-
щих современный уровень познания.
Прежде чем выразить свое отношение к этим опре-
делениям, считаем целесообразным сделать следующее
замечание по поводу «определение» вообще. В интересах
точности следует разграничить, не смешивать различные
аспекты понятия «определение». В одном случае под «оп-
ределением» мы понимаем дефиницию (более или менее
точное логически краткое определение, выражающее наи-
более общие и характерные признаки предмета); в дру-
гом — более встестороннее, полное исследование пред-
мета, весь процесс его возникновения, развития, все его
существенные стороны и связи; в третьем—одну какую- '
либо сторону или особенность того или иного понятия.
Эти аспекты понятия «определение» имеют, свою специ-
фику и играют разную роль в процессе познания.
Второй и третий аспекты «определения», как правило,
рассматриваются в соответствующей связи в самом
процессе исследования, выражая специфику исследова-
ния предмета и его сторон. Здесь же рассмотрим только
первый аспект — дефиницию. Посмотрим, что такое де-
финиция, каково ее значение для познания.
У каждого явления, как уже говорилось, имеется бес-
конечное множество изменяющихся сторон, черт, свойств,
связей. Выразить это бесконечное множество в одном
кратком определении невозможно. Поэтому всякая де-
348 • '
Ж7- финиция, какой бы она ни была точной и совершенной,
'<Ж: ’ всегда оказывается недостаточной. Еще в большей мере
Ж- ’ недостаточной является дефиниция логических катего-
flr рий, так как последние — это предельно общие лтонятия
w; и их невозможно подвести под более широкие понятия
3»; (а дать определение — это значит прежде всего подвести
В? данное понятие под другое, более широкое). Все это, бе-
К; зусловно, создает серьезные затруднения для опреде-
ления философских категорий. Верно и то, что научное
познание, естественно, не может ни ограничиться дефи-
нициями, ни увлекаться ими.
Г Однако дефиниции необходимы для научного иссле-
дования, и недооценка их значения кроме вреда позна-
нию ничего не даст. «Поэтому, не забывая условного и
относительного значения всех определений вообще, кото-
ИЬ рые никогда не могут охватить всесторонних связей яв-
Иё .. ления в его полном развитии...»1, следует-дать такое оп-
ределение, которое включало бы его наиболее общие и в
Як то же время наиболее характерные отличительные прл-
v. знаки.
Но дать такое определение категорий логику, по на-
V -шему глубокому убеждению, возможно_диалектически—
только через их противоположность. На чем основано это
мнение? На том, что они предельно общие категории, их s
невозможно формально-логическим путем «подводить»
под другие. Это! показал В. И. Ленин в борьбе с махиз-
мом. «Когда я определяю: осел есть животное, я подво-
жу понятие «осел» под более широкое понятие. Спраши-
;вается теперь, есть ли более широкие понятия, с которы-
jMg: ми могла бы оперировать теория познания, чем понятия:
бытие и мышление, материя и ощущение, физическое и
психическое? Нет. Это — предельно широкие, самые ши-
рокие понятия»2. Вместе с тем В. И. Ленин показал, что
категории логики можно и нужно определять только че-
рез их соотношение со своей противоположностью и не
иначе.
Например, категорию «материя» нельзя определять
^Квне ее собтношения с категорией «сознание»., и другого
^^Кюпределения, кроме указания на то, что первично и что
^М^вторично, дать нельзя. Как известно, В. И. Ленин разоб-
1 В. И. Л е н и н, т. 27, стр. 386.
* Там же, т. 18, стр. 149.
349
лачил до конца ухищрения махистов, которые опреде-
ление материи как объективной реальности, существую-
щей независимо от сознания, «опровергали» тем, что
объявляли его «неконкретным», «простым повторением»,
указывающим лишь на тог что первично, что вторично и
т. д. Но сами же они, определяя материю как комплек-
сы или связь ощущений, не замечали того, что своим этим
определением тоже отвечают на вопрос: что первично,
что вторично — и иного определения, кроме этого, кроме
указания направления их философской линии, не дают
и дать не могут. Требование махистов дать «более кон-
кретное» определение материи, чем указание на первич-
ность материи и вторичность сознания, В. И. Ленин
справедливо назвал «шарлатанством»1.
Ленинские определения категорий «материя», «соз-
нание», «время», «пространство», «движение» и т. д.
имеют руководящее значение для определения исходной
абстракции в исследовании, ибо невозможно отыскать
исходную абстракцию восхождения к конкретному без ее
определения и без вычленения основного, существенного
признакр, обусловливающего собою другие признаки и
являющегося, таким образом, исходной абстракцией.
Вместе с тем установление исходного пункта (или
исходной абстракции)—не самоцель, как бы ни было
важно его значение для исследования. Отыскав исход-
ный пункт восхождения, мы должны осуществлять са-
мый процесс восхождения. Началом этого процесса дол-
жен быть анализ исходного пункта, «клеточки». Здесь
уместно в скобках заметить, что в литературе нередко
пытаются все аспекты, связи и отношения предмета ис-
следования объяснять из этой «клеточки» непосредствен-
но. Но такое стремление все сложные аспекты, связи и
отношения непосредственно «вывести» из этой «клеточ-
ки», как две капли воды похоже на то, что в полйтэко-
номии Рикардо стремился непосредственно подогнать
все явления капиталистического способа производства
под один принцип — закон стоимости. Однако такой под-
ход ничего общего не имеет с логическим законом вос-
хождения к конкретному.
Как известно, Маркс в «Капитале» начинает анализ
со всестороннего изучения стоимости, прослеживает по-
1 См. В. И. Ленин, т. 18, стр. 147—150.
350
следовательное ее развитие, возникновение все новых и
новых явлений — синтетически и генетически выводит
одни категории из других. Причем источником восхож-
дения, т. е. возникновения новых категорий, является
движение, развитие противоречий, заключенных перво-
начально в зародышевом виде, в самом товаре. Именно
внутреннее противоречивое развитие капиталистических
отношений характеризует всю логику «Капитала», Син-
тетическое и генетическое выведение, развитие катего-
рий, адекватно воспроизводящих диалектически рас-
члененное целое, конкретное на основе движения, раз-
вития самих объективных внутренних противоречий то-
варно-капиталистических отношений, — главное содер-
жание логики восхождения в «Капитале».
Эта логика «Капитала» имеет всеобщее значение.
Анализ исходного пункта восхождения в любом научном
исследовании также должен начинаться со всесторонне-
го изучения различных сторон, сущности специфических
признаков исходного пункта. Поскольку восхождение
должно воспроизвести предмет исследования как слож-
ную расчлененную систему, как результат диалектиче-
ского движения мысли, то источником восхождения мо-
жет быть только противоречие.
Здесь возникает вопрос о самом этом противоречии,
а именно: каково направление, какова тенденция того
противоречия, которое должно обеспечить восхождение
к конкретному?
Прежде всего ^следует подчеркнуть, что все этапы,
логические средства, приемы восхождения должны
в итоге воспроизвести предмет как диалектически рас-
члененное единство на основе движения, развития са-
мого противоречия восхождения. Ибо всестороннее ис-
следование противоречия исходной абстракции, явля-
ющегося источником восхождения, возможно как про-
цесс, как постепенное его усложнение, развитие, как
процесс его непрерывного возникновения и разреше-
ния, кдк переход в высшие формы—к конкретному.
Маркс в «Капитале» исследует производственные
отношения капитализма, специально не исследует про-
изводительных сил, справедливо не смешивает техно-
логию и политэкономию, для того чтобы получить
возможность прослеживать последовательное услож-
нение, развитие противоречия исходной абстракции,
351
для того чтобы исследовать, как это противоречие по-
рождает одну форму за другой в последовательной сме-
не низшей формы высшей, открывая законы развития
капитализма как целого.
Вычленив стоимость, заключенную в товаре, всесто-
ронне рассмотрев ее в чистом виде, Маркс в противо-
речии, присущем ей, находит тот ключ, который дает
ему возможность переходить в строгой последователь-
ности от анализа стоимости к анализу различных ее
,форм, от анализа денег к анализу капитала и т. д.
У Маркса противоречивость объективного бытия бур-
жуазных производственных отношений отражается
в. противоречивости самого мышления, в противоречи-
вом движении, развитии самих категорий. Историческое
и логическое в общем и целом совпадают.
Поскольку целью восхождения является воспроизве-
дение расчлененной целой систёмы, то части целого не
могут быть сразу воспроизведены, а должны быть ге-
нетически и синтетически выведены, развиты одна из'
'другой, постепенно, последовательно. Только последо-
вательное развитие сторон целого одна из другой ха-
рактеризует процесс восхождения. При этом более
сложная, более конкретная абстракция должна быть
.выведена из менее сложной и конкретной, — более кон-
кретная абстракция должна заключать в себе в снятом
виде менее конкретную абстракцию. Имея в виду эко-
номическую науку, Маркс писал: «Задача науки состоит
именно в том, чтобы раскрыть, как закон стоимости про-
кладывает себе путь. Следовательно, если бы захотели
сразу «объяснить» все явления, кажущиеся противореча-
щими закону, то пришлось бы дать науку раньше
науки» *. *
Метод Маркса указывает на такую чрезвычайно
важную сторону восхождения от абстрактного к кон-
кретному, как искусство .оперирования категориями
в научном исследовании. Поскольку познание нё огра-
ничивается формированием категорий, а., требует
и объяснения посредством категорий многообразия яв-
лений, то во весь рост рстает вопрос об искусстве опе-
рировать категориями. z
Чтобы категории были подлинными орудиями позна-
I К. Маркс й Ф. Энгельс, т. 32, стр. 461.
352-
ния и практического преобразования мира, требуется
искусство, умение правильно оперировать ими в иссле-
дуемой области. На первый взгляд покажется, что так
как эти категории являются универсальными, примени-
мыми к любому явлению и процессу, го «искусство»
оперировать ими состоит в том, чтобы подводить кон-
кретное многообразие явлений под эти категории или,
что то же самое, наклеивать их на действительность.
. Но это глубокое заблуждение.
Прежде всего следует указать, что «искусство опе-
рировать понятиями не есть нечто врожденное и не
. дается вместе с обыденным, повседневным сознанием,
а требует действительного мышления, которое тоже
имеет за собой долгую эмпирическую историю, столь
же длительную, как и история эмпирического исследо-
вания природы» *.
Вместе с тем искусство оперирования категориями
преследует цель познания конкретного. Поэтому, чтобы
знать явление в его конкретности, надо изучать не толь-
ко общие положения, но и его специфику, особую при-
роду, всю систему взаимосвязанных условий его.разви-
тия. Ограничиваться общими положениями, значит ни-
чего не знать о действительных процессах, ибо. охваты-
вая, самые разнообразные явления , тем или иным об-
щим понятием, мы еще' ничего не знаем об особенно-
стях каждого отдельного явления. Остановиться и а об-
щем понятии, писал Энгельс, значит утверждать такую
бессмыслицу, что процесс жизни ячменного колоса есть
интегральное исчисление, или, если хотите, социализм 2.
. Только всестороннее фактическое изучение каждого
конкретного явления, процесса дает возможность схва-
тить его общими понятиями. Только в неразрывном
единстве общего и - единичного возможно истинное
познание.
Объективное общее в явлениях воспроизводятся
мышлением в форме категорий, понятий и познается
только .через единичное. Познавая единичные чувствен-
но воспринимаемые вещи, мы познаем тем самым
и общее.
Стоит только метафизически оторвать общее от еди-
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 14.
2 Та м же, стр. 145.
23. Диалектическая логика 358
личного, как научное познание делается невозможным,
и открывается дорога в идеализм. Как показано выше,
именно в метафизическом отрыве общего и единичного
друг от друга заключается один из гносеологических
корней современного ревизионизма и догматизма как
объективного, так и субъективного идеализма. Энгельс
в свое время подверг резкой критике тех эмпириков-
идеалистов, которые отрывали общее от единичного и,
не понимая значения общего для познания, прямёхонь-
ко угождали в болото идеализма. Эмпирики, писал Эн-
гельс, сперва создают абстракции, отвлекая их от чув-
ственных вещей, а затем желают познавать их чувст-
венно. Эмпирик до того втягивается в привычное ему
Эмпирическое дознание, что воображает себя все еще
находящимся в области чувственного познания даже
тогда, когда он оперирует абстракциями *.
Неразрывное единство, конечно, не есть ме’яфизиче-
ское тождество. Оно раздваивается на противополож-
ности, заключает в себе различие, противоречие. Еди-
ничное противоречит общему, ибо оно неполно входит
в общее, общее лишь приблизительно охватывает от-
дельные единичные явления. Общее существует; «пре-
ломляется» в единичном специфически, особо, так как
оно не составляет «автономии» в нем, а является его
сущностью, осуществляется в специфических особенно-
стях, условиях развития единичного. Поэтому общие по-
ложения, принципы нужно уметь применять, приложить
к конкретным явлениям так, чтобы, с одной стороны,
учесть’ специфику единичного, а с другой—не заслонять
главного, общего закономерного, а подчеркивать его.
Из этого следует, что восхождение от абстрактного
к мысленно-конкретному есть сложный противоречивый
процесс диалектического воспроизведения предмета
в мысли как расчлененного, генетически и синтетически
развитого единого целого конкретного.
1 См. К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 550.
г
Глава XVI
ВОЗМОЖНОСТЬ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
Закон возможности и -действительности органиче-
ски связан с рассмотренными выше законами диалекти-
ческой логики, является как бы их подытоживанием,
поскольку интегрирует в себе их функционирование,
содержит их в себе в снятом виде, выражает собою
диалектическое развитие в целом как с точки зрения
генезиса возможности, так и учета условий ее реализа-.
ции — возникновения, становления, развития явлений.
Поэтому он является более конкретным, богатым по со*
держанию, хотя не является более трудным по усво*
яемости, чём другие законы. ..
Представления о возможности и действительности
также древни, как и сама философия. Возникнув в ан-
тичной философии, эти категории прошли путь своего
развития—от абстрактных, односторонних представле-
ний, являвшихся продуктом непосредственного созерца-
ния, до современного конкретного их понимания в марк-
систской философии.
Впервые представления об этих категориях мы на-
ходим у Аристотеля. Он эти категории рассматривает
в связи с разработкой таких категорий, как движение,
материя, форма и т. д. В его понимании собственно.
/ДвЙжение и есть переход возможности в действитель-
ность: «осуществление того, что существует в возмож-
ности... есть движение» *. Рассматривая вещь как едкн»-
1934 Аристотель. Метафизика. X, 19, 1066 в. 14,1066, 7, М — Л.
кШ* ЗБ5
ство формы и материи, он доказывает, что материя
есть возможность, а форма — действительность. «...Ма-
терия и форма, — пишет он, — это одно и то же, пер-
• вая — в возможности, вторая — в действительности» *.
Вместе с тем Аристотель примат отдает действительно-
сти (форме), ибо, по его мнению, форма активна, а ма-
терия пассивна. Но отдавая примат действительности
(форме) перед возможностью (материей), он с логиче-
ской неизбежностью приходит к утверждению о суще-
ствовании первоначальной нематериальной формы — к
«форме всех форм», т. е. к богу. Разрабатывая основ-
ные принципы формальной логики, Аристотель класси-
фицирует суждения по модальности — на суждения воз-
можности, действительности и необходимости (соответ-
ственно-проблематические, ассерторические и аподе.к-
тическйе). «Всякое суждение есть или суждение о том,
что присуще, или о том, что необходимо, присуще, или
о том, что возможно'присуще» 2. «
Учение Аристотеля о возможности и действительно-
сти является важным вкладом в разработку этих кате-
горий. Однако его концепция о пассивности материи и
активности формы, о «форме форм», об, энтелехии
и т. д. свидетельствует об исторической ограниченности
этого учения, которая должна была быть снята разви- ,
тием философской мысли.
В дальнейшей разработке возможности и действи-
тельности важный шаг вперед сделан материализмом
XVII—XVIII вв. В борьбе со схоластикой и идеализ-
мом, мисцифицировавшими действительность и ее раз-
витие, этот материализм, опираясь на достижения есте-
ствознания, разрабатывает научный взгляд на действи-
тельность, доказывает первичность материи и вторич-
ность сознания, объективность развития, движения
и т. д. Однако метафизичность, механицизм и созерца-
тельность этого материализма делают его односторон-
ним. Его историческая ограниченность в данной связи
выражалась в том, что он, во-первых, отождествлял
случайность и возможность; во-вторых,, отрицал об'йек-
тивное быТие как случайности, так и возможности. Так,
например, Гоббс писал: «Случайным или возможным
1 Аристотель. Метафизика. X, 1.9, 1065 в. 14, 1066, 7,
М.—Л., 1934, стр. 148.
2 Аристотель. Первая аналитика, стр. 12.
356
называется вообще то, необходимую причину чего нель-
зя разглядеть» *.
Недостаточность учения механистического материа-
лизма о возможности и действительности пытается пре-
одолеть Кант. Он эти категории рассматривает в их
единстве. Однако Кант это делает на субъективно-идеа-
листической и формально-логической основе. И если ме-
ханистические материалисты отрицали объективное бы-
тие только возможности, то Кант отрицает объективное '
бытие и возможности и действительности, рассматривая
их как продукт рассудка, Как априорные категории мо-
дальности. По Канту: «1. То, что согласно с формаль-
ными условиями опыта (если иметь в виду созерцание
• и понятие), то возможно. 2. То, ч^р связано с матери-
альными условиями опыта (ощущения), действа!ельно.
3. То, связь чего с действительным определена согласно
- общим условиям опыта, существует необходимо»2. Воз-
можность у Канта классифицируется на логическую,
л реальную И практическую.
Формализм и субъективизм логики Каута пытался
преодолеть Гегель. Он наиболее полно и всесторонне
разрабатывает категории логики, в частности возмож-
ности и действительность. По мнению Гегеля, «возмож-
. . ность есть то, что существенно для действительности,
но она. существенна таким образом, что она вместе
с тем есть только возможность;»3. «Действительность
. есть ставшее непосредственным единство сущности и су-
/х шествования, или внутреннего и внешнего»4. Действи-
тельность как единство сущности и явления богаче,
® • конкретнее содержанием, чем возможность, которая яв-
Ж?. ляется лишь абстрактным моментом действительности,
шй «Возможно ли то-то и то-то или невозможно, это зави-
сит от содержания, т. е. от целостности моментов дей-
ствительности, которая в своем раскрытии обнаружива-
•‘ж'"'. ет себя необходимостью»5.
' Учение Гегеля о возможности и действительности
НЖг содержит важные указания относительно различных ас-
1 Гоббс. Основы философии, ч. I, гл. 10. Избр. соч., М.—Л.,
г 1926, стр. 91.
* К а н т. Соч., в 6 томах, т. 3, стр. 280.
Г » Гегель. Соч., т. 1, стр. 24О._/
1 Там ж е, стр. 2Э8.
g’i ’Там же, стр. 242.
657
пектов этих категорий. По Гегелю, возможности бывают
реальными и «пустыми», формальными. Он против
чисто формально-логического утверждения «все воз-
можно» и против тех, кто ведет пустые разговоры
о формальной возможности,_ «чтобы с её помощью
увильнуть от исполнения определенных обязанностей».
«Возможно, — пишет он, — что сегодня вечером луна
упадет на землю, ибо луна ёсть тело, отделенное от
земли, и может поэтому также упасть вниз, как камень,
брошенный в воздух, возможно, что турецкий султан
сделается рапой, ибо он человек, может, как таковой,
обратиться в христианскую веру, сделаться католиче-
ским священником и т. д... Чем человек необразован-
нее, тем менее он знает определенные соотношения'
предметов,- которые хон хочет рассматривать, тем более;
он склонен распространяться о всякого рода пустых
возможностях, как это, например, бывает в политиче-
ской области с так называемыми политиками пивных»
Вместе с тем Гегель рассматривает реальную.'воз-
можность как момент развития действительности, ибо
«реальная возможность некоторой мыслимой вещи
есть... налично сущее многообразие относящихся к ней
обстоятельств»1 2. «Реальная действительность, как га-
кооия, есть ближайшим образом вещь со многими свой-
ствами, существующий мир»3. Важнейшей стороной
учения Гегеля о возможности и действительности яв-
ляется диалектическое взаимопревращение этих катего-
рий, их переход друг в друга; что собственно дает ключ
к пониманию самой диалектики развития.
Однако, как уже говорилось, несмотря на огромную
заслугу Гегеля в разработке диалектики, в частности
диалектики категорий возможности и действительности,
его учение об этих категориях также является односто-
ронним, исторически ограниченным, поскольку оно зиж-
дется на основе объективного идеализма.
Только в марксистской философии закон возможно-
сти и действительности получает всестороннюю диалек-
тико-материалистическую разработку, только в ней сни-
мается односторонность, историческая ограниченность
1 Гегель, Соч., т: I, стр. ?41.
2 Т а м ж е, т. V, стр. 659—' 660.
3 Та м же.
358
прошлых учений об этих категориях. Марксистская диа-
лектическая логика является. преодолением как ограни-
ченности идеалистических учений, отрицавших и объек-
тивное бытие возможности и действительности, так и
ограниченности учений метафизического материализма;
отрицавших объективное бытие возможности и диалек-
тику этих категорий. Они исходят из того, что, во-пер-
вых, возможность и действительность существует объ-
ективно, независимо от сознания; во-вторых, эти кате-
- горни находятся в диалектическом взаимодействии. ч
и взаимопревращении.
Возможность и действительность одновременно тож-
дественны и различны. Их тождество состоит в том, что
они друг без друга невозможны, взаимопроникают
• и взазмообусловливают. Не может быть возможности
без действительности, не может быть действительности
без возможности. Обе стороны единства взаимно за-
ключают в себе друг друга и превращаются друг в дру-
. га. Их различие состоит в том, что в своем единстве
' они занимают различное место, играют различную роль,
«меют различную специфику и. т. д.
Чтобы правильно уяснить себе тождество и различие
- этих категорий, необходимо прежде всего остановиться
на имеющих важное значение для постижения истины
различных аспектах этих категорий.
Итак, каковы аспекты категории действительности?
• 1. Под действительностью понимается прежде всего
объективная реальность. Например, говорят; такое-то
положение не соответствует действительности, т. е.
объективной реальности. В борьбе против многочислен-
ных разновидностей идеализма, отрицавших объектив-
" ное бытие действительности, материализм всех времен .
доказывал ее объективную реальность. Поэтому не слу-
t чайно под действительностью в Определенной, связи по-
нимают материалистическое решение основного вопро-
' са философии, признание первичности материи и вто-
ричности сознания.
£'. 2. Вместе с тем, поскольку реально, действительно
g, существует не только материя, но и сознание, духовное,
|f то в этом смысле действительность уже выступает как
gf единство всего сущего, всех трех сфер — природы, об-
И'иЩества и сознания (духовного). В этой связи нелишне
у подчеркнуть, что упрек современных идеалистов в ад-
fe . 359
pec марксистской философии в том, что будто послед-
няя отрицает реальность сознания, несостоятелен, по-
скольку она никогда не отрицала ни реальности созна-
ния, ниего активной роли. Лишь в отличие от идеализ-
ма она исходила и исходит из того, что сознание не-есть
некая самостоятельная субстанция, не есть оторванная
от мира сего, от общественного бытия самостоятельная
сущность, а производно, вторично, обусловлено обще-
ственным бытием как своим источником.
3. Действительность выступает и как необходимость,
совпадает с ней. Как говорил Гегель, в своем разверты-
вании действительность раскрывается как необходи-
мость. Следовательно, все реально существующее еще
не есть действительность, т. е. атрибут действительности
принадлежит не всему тому, что реально, существует,
а только тому, что в то же время есть необходимость.
В этом Смысле действительность не совпадает с первы-
ми двумя аспектами и отличается от них. В этом же
смысле «действительность выше, чем бытие и чем суще-
ствование» *.
4. Наконец, действительность выступает как единст-
во сущности и существования (явления). В этом смыс-
ле она есть не что иное, как реализованная возмож-
ность, соотносится с последней как со своей непосред-
ственной противоположностью. Истина состоит в том,
что закон возможности и действительности есть взаимо-
действие возможности с действительностью не в любом
ее аспекте, а в последнем аспекте, в то время как рас-
сматриваемые выше первый, второй и третий' аспекты
действительности не охватываются этим законом. По-
этому в познании, в интересах постижения истины очень
важно не смешивать разные аспекты этой категории, а
подчеркивать их .различие, исходя из их тождества
и различия. Ибо, ясно само по себе, что игнорирование
их различия, их смешение породило бы затруднения
и путаницу в познании.
То же самое нужно сказать и о категории возмож-
ности, поскольку она также имеет свои разные аспекты:
1. Реальная возможность. Развитие есть вечный и
бесконечный закономерный процесс превращения воз-
можности в действительность. Если изучать историю
. • В. И. Л е н и и, т. 29, стр. 140.
360
каждого данного явления генетически, т. ё. с точки зре-
ния его происхождения, становления, то мы неизбежно
придем к следующему выводу: прежде чем явление ста-
новится реальным, действительным,, оно существует в
«недрах» своего непосредственного предшествующего
явления в виде возможности. В определенных условиях
эта возможность превращается в действительность, что
означает возникновение явления. Каждое данное? в дей-
ствительности существующее явление, предмет, вещь,
процесс есть так или иначе реализованная возможность.
С другой стороны, данное явление не только есть
реализованная возможность, но и в свою очередь само
заключает в себе возможность своего другого явления:
оно «беременно» возможностью своего другого. Само
по себе ясно, если бы в самой действительности не со-
держалась внутренняя возможность нового явления, то
не было бы никакого развития. Действительность, яв-
ляясь реализованной возможностью, не лишена возмож-
ности, а всегда заключает ее в себе сак свою внутрен-
нюю противоположность, как свою способность рож-
дать новые явления, как свою тенденцию развития. Из-
вестно, что'каждое явление развивается. В этой связи
правомерна такая постановка, вопроса: куда оно разви-
вается? Научный ответ на этот вопрос состоит в следу-
ющем: оно развивается в...свою противоположность, ко-
торую заключает в себе, которую вынашивает по мере
своего развития и » которую в конце концов переходит,
что и означает превращение-явления и реализацию воз-
можности. В этом смысле возможность есть тенденция
развития явления. Реальная возможность — это то, что
В данных условиях еще не реализовано, но существует -.
объективно, возникает закономерно в процессе разви-
тия, причинно обусловлено, содержится в самой дейст-
вительности, имеет свое некоторое бытие в ней. Она
внутренне присуща, действительности и выражает не
только- абсолютную тенденцию развития явления, но и
относительную, т: е. не только возможный конечный
результат, но каждый уровень его развития, -каждое со-
стояние или этап процесса явления. Характер, возмож-
ностей, степень их зрелости, их определенность обуслов-
лены самой действительностью, законами ее развития.
В реальных . вещах, явлениях, а также в познающем
мышлении всегда имеется множество различных, пбд-
361
час противоречивых возможностей, тенденций, учет ко-
торых необходим для познания и практики.
Итак, под реальной возможностью мы понимаем та-
кую, которая рождена конкретными историческими ус-
ловиями, имеет необходимые непосредственные корни,
предпосылки в самой действительности, в закономерно-
стях ее развития и на данном этапе при наличии опре-
деленных условий может быть реализована. Так, на-
пример, строительство коммунизма в нашей стране яв-
ляется реальной возможностью потому, что имеет свои
корни в развитии объективной действительности социа-
лизма и имеет все необходимые объективные и субъек-
тивные условия Для своей реализации.
2. Абстрактная возможность. Кроме реальной воз-
можности, имеет место и такая возможность, которая
не рождена данным состоянием развития действитель-
ности, не имеет непосредственных корней и предпосы-
лок в действительности и на данном этапе не имеет ус-
ловий для своей реализации. Она может быть выраже-
нием побочных тенденций развития, а может быть и вы-
ражением весьма отдаленных, опосредованных, но впол-
не реализуемых в иных условиях процессов. Наши
предки, например, мечтали о полете. Это было в тех
условиях абстрактной возможностью. Но позже она
стала реальной возможностью, а затем и действитель-
ностью. В прошлом люди мечтали о межпланетном пу-
тешествии, о полете на Луну и т. д. В тех условиях это
было мечтой, абстрактной возможностью. Но ныне эта
абстрактная возможность стала реальной. Абстрактная
возможность может совпадать с мечтой человека. Ра-
зумеется, сама мечта так или иначе детерминирована,
причинно обусловлена. Однако для познания и прак-
тики очень важно отделить мечту полезную, как толчок
к работе, от мечты пустой, вредной, с помощью которой
увиливают от работы и от ответственности. В процессе
развития отдельные абстрактные возможности могут
стать реальными возможностями, а затем и в опреде-
ленных условиях превращаться в действительность.
3. Абстрактно-формальная 'возможность. Возмож-
ность, которая формально возможна/ но фактически
никогда невозможна, есть абстрактно-формальная.
Это — абсолютно пустая возможность. Например, в ис-
тории возникновения и развития капитализма были.слу-
362
чаи, когда тот или иной пролетарий становился капита-
листом. Формально-логически рассуждая, можно
прийти к выводу, что раз тот или ^ной пролетарий мог
стать капиталистом, то существует «возможность» всем
пролетариям стать капиталистами. Однако фактически
абсолютно невозможно всем пролетариям стать капита-
листами, ибо последние немыслимы без первых. Право-
оппортунистические лидеры нередко заигрывают с ра-
бочими рассуждениями о подобного рода «возможно-
стях».
Познание должно четко определить различные ас-
пекты возможности, исходить из учета действительности
и реальных возможностей. Вместе с тец оно должно
вскрывать, разоблачать научную несостоятельность
абстрактно-формальных, пустых возможностей,- Мы ви-
дим, как современные «политики пивных» — ревизиони-
сты и догматики с помощью пустых «возможностей»
«увиливают» от ответственности, подрывают единство
коммунистического движения, мешают его развитию.
Пустые возможности хотя и не реализуются и для нау-
ки никакого значения не имеют, но они играют опреде-
ленную роль," оправдывают бездействие, безответствен-
ность и всякую бездарность.
Далее. Реальной возможности противостоит не толь-
ко действительность и не только абстрактная и аб-
страктно-формальная возможность, но и невозмож-
ность. В отличие от метафизических, абстрактных пред-
ставлений о том, что «все возможно» или «нет ничего
невозможного», поскольку все можно подвести под.фор-
мально-логическое абстрактное тождество, диалектиче-
ская логика исходит из того; что реально существует
не только возможность, но и невозможность. Категория
невозможности прежде всего выражает абсолютную не-
возможность, абсолютную нереализуемость как по фор-,
ме, так и по содержанию — нереализуемость никогда
и ни при каких условиях. Например, никогда и ни при
каки^ условиях абсолютно невозможно уничтожить ма-
’ терию и законы ее развития. Поэтому, когда говорят,
что «нет ничего невозможного», очевидно, имеют в ви-
ду нечто другое, но это ничего общего не имеет с дей-
- ствительным положением вещей. Невозможность может
быть и относительной. Ее следует понимать в смысле
абстрактной возможности: нечто невозможно в данных
363
условиях, но в других, изменившихся, условиях может
стать возможным. Телевидение в прошлом было невоз-
можным, но затем оцо стало возможным. Из сказанно-
го следует, что нельзя смешивать ни возможность с не-
возможностью, ни абсолютную невозможность с .относи- •
тельной невозможностью.
Возможность и вероятность. Возможность возникает
из закономерного хода развития явлений, неразрывно
связана с необходимостью и определяется конкретными
условиями. Но возможность связана и со случайностью.
Во-первых, возможность, реализуясь, превращается
в явление, которое не свободно от случайных черт, вы-
ступает как единство необходимости и случайности. Во-
вторых, возможности возникают не только из необходи-’
мости, но из случайности — из случайного совпадения
двух или множества явлений и обстоятельств. Катего-
рия вероятности выражает степень возможности появ-
ления какого-нибудь события на основе исчисления
массы случайностей. Математическая вероятность рав-
на отношению числа случаев, «благоприятствующих»
данному событию, к общему числу «равновозможных»
случаев. Вероятность не есть субъективное мнение или .
желание, а выражение объективной связи между мас-
сой случайностей и данным событием, причем ближай- •
щее. рассмотрение показывает, что сама эта масса слу-
чайностей есть проявление необходимости.
Условия реализации возможности. Возможность
и действительность не только тождественны, но и каче-
ственно отличаются друг от друга. Возможность не есть
действительность, и для ее реализации нужны опреде-
ленные условия. Во-первых, непосредственно осуще-
ствляется, превращается в действительность не всякая,
а реальная возможность. Во-вторых, для ее реализации
нужны определенные условия. Без определенных усло-
вий реальная возможность не может ни возникать, ни
реализоваться, ни осуществляться. Более того, данная
реальная возможность может и не превратиться в дей-
ствительность, если для этого нет соответствующих ус-
ловий, т. е. может стать просто невозможностью, т. е.
может реализоваться, превратившись не в свое другое,
а вообще в другое. Как показано., выше; так называемое
голое уничтожение есть не что иное, как уничтоже- .
ние данной, реальной возможности, т. е. превращение $
364
последней в невозможность, или, что то же самое, есть
ее превращение в любое другое, только не в свое дру-
гое. Но ясно и то, что не все реальные возможности в
действительности уничтожаются, что если было бы так,
то не было бы развития. Несмотря на то что в действи-
тельности имеет место голое уничтожение реальных
возможностей, известная их часть в определенных усло-
. виях реализуется, превращается в свое другое, что и
обеспечивает развитие действительности.
Для научного познания крайне важно строго разли-
чать условия реализации возможностей в природе и в
обществе. В природе (если не учитывать влияния чело-
века на нее) возможности превращаются в действи-
тельность вне субъективного фактора, в результате дей-
ствия слепых, бессознательных, стихийных сил.' Здесь
нигде нет сознательной цели. В человеческом обществе,
напротив, ничего не делается без сознательного наме-
рения, без заранее обдуманного плана. Как в природе,
так и в обществе реальная возможность в* зависимости '
от условий может реализоваться и может стать невоз-
можностью как в абсолютном, так и в относительном
смысле. Но в обществе реальная возможность сама по
себе без людей, без их- практической, ’ организующей
и преобразующей деятельности никогда не превращает-
ся в действительность. Когда в общественном развитии
имеются налицо объективные возможности и объектив-
ные условия для их реализации, то решающее слово
принадлежит субъективным силай — людям, их органи- .
зоваиной, целенаправленной деятельности, их воле, ре-
шимости и т. д. Вся история человечества есть история
превращения ими возможностей в действительность
в процессе их практической и познавательной деятель-
ности. • •
Материалистическая диалектика непримирима кац
с фатализмом, так и с волюнтаризмом. Она исходит из
того, что развитие общества есть естественноисториче-
скиж закономерный, объективный процесс, но в то же
время для реализации объективных возможностей
в обществе нужна активная, целесообразная деятель- -
ность людей —их воля, желание, стремление, йх орга-
низованность, их решимость в борьбе за превращение
возможностей в действительность.
Коммунистическая партия является тем субъектив-
365
ным фактором, без направляющей, организующей и ру-
ководящей роли которой невозможно осуществление
возможности строительства коммунизма. Вооруженная
знанием законов общественного развития, она предви-
дит ход исторического развития, открывает реальные
возможности, мобилизует силы и средства на их реали-
зацию. Содержание ее руководства борьбой народа —
в научном предвидении, в борьбе за претворение
в жизнь предвиденного, в открытии и реализации ре-
альных возможностей. Чтобы оценить, какое значение
имеет открытие реальной возможности для развития
общества, достаточно указать на открытие В. И. Лени-
ным возможности победы социализма первоначально в
одной стране. Без открытия и теоретической разработ-
ки научного обоснования этой возможности рабочий
класс блуждал бы в потемках, а от этого выиграли бы
лишь его враги. Ясно само по себе, прежде чем бороть-
ся за реализацию возможности, нужно последнюю
иметь, открыть на основе научного познания и практики,
изучать условия ее реализации. Как учит опыт КПСС,
нельзя ограничиваться открытием возможности. После
того как возможность открыта, изучена, найдены и
созданы условия для ее реализации, необходимо со
всей решимостью и настойчивостью бороться за после-
довательную ее реализацию.
Действительность всегда заключает в себе противо-
положные возможности. Каждой данной реальной воз-
можности противостоит другая реальная возможность.
Вопрос решается на основе закона единства и борьбы
противоположностей. Развитие имеет место благодаря
тому, что одна из противоположных возможностей
в борьбе одерживает верх над другой и реализуется.
Но чем обусловлена победа данной реальной возмож-
ности над другой? Что нужно для ее превращения
в действительность?
1. Прежде всего, нужен учёт других возможностей —
как отрицательных для данной возможности, так и поло-
жительных. Без строгого учета реальных возможностей,
без их научного анализа нельзя осуществить данную
возможность.
2. Необходимо ликвидировать противостоящие, воз-
можности. Как правило, имеются условия не только для
реализации данной реальной возможности, но и для
366
реализации противоположных возможностей. Только при
ликвидации противостоящих возможностей можно реа-
4 лизовать данную возможность. В общественной жизни,,
например, одни возможности, представляющие новое,
прогрессивное, в конечном итоге одерживают победу,
так как новое имеет больше шансов на- победу. Другие,
представляющие старое, терпят поражение, так как з%
щищают интересы отжившего, реакционного. Как побе-
да нового, так и поражение старого в эволюции обще-
ства происходит на основе развертывания борьбы про-
* тивоположностей.
3. Данной возможности не только противостоят друг
гие, но имеются и такие, которые способствуют ее реа-
u лизации. Отсюда — необходимость правильного и все-
стороннего учета и использование этих благоприятствую-
£ щих возможностей для реализации данной возможности.
Ж. 4. Необходимо, далее; отыскивать, находить и еозда-
ж;. вать новые внутренние и внешние вбэможности, способ-
. ствующие реализации данной возможности.
Ж- Так как в общественной жизни возможности осу-
ЯЯ>Г ществляются в результате преобразующей деятельности
gKi- людей, то цужно решительно отбросить теорию самотека
и организовать победу данной возможности.
НЖ Таким образом, победа данной реальной возможно-
му сти объясняется всей совокупностью внутренних и внеш-
них условий, средств, путей, преимуществами нового, ак-
ML тивной деятельностью субъективных факторов, осущ£-
Ик. ствляющих данную реальную возможность.
Mfr. Следовательно, практическая реализация данной воз-
Ж .' можнбсти осуществляется путем преодоления целой си-'
ИЖ стемы противоречий между практикой и дознанием, ко-
личеством и качеством, двумя видами отрицания, об-
ИЖ щим и единичным, сущностью и явлением, содержанием
ИЖ' и формой, необходимостью -и случайностью, причиной и
следствием и т. д., а в познании сверх того — через пре-
одоление и таких специфических противоречий, как про-
тиворечие между суверенностью и несуверенностью мыш-
ления (т. е. между его возможностью познать исчерлы-
^И^вающе и фактическим осуществлением его в отдельных
Ж ,:, людях, мыслящих только ограниченно), между абсолют-
g. ным и относительным, историческим и логическим, чув-
ственно-конкретным и абстрактным, абстрактным и мыс- .
денно-конкретным и т. д. и т. п. Без разрешения этих
КёЙ? ' 367
противоречий возможность не может превращаться в
действительность. Вместе с тем эти противоречия пре-
одолеваются и при превращении действительности в
возможность.
Суть рассматриваемого закона состоит во взаимопре-
вращаемости возможности в действительность .и наобо-
рот. Развитие есть бесконечная цепь этого взаимопрев-
ращения. Возможность превращается в действительность
в том смысле, что она, реализуясь, превращается в дей-
ствительно конкретное явление со всеми своими много-
численными свойствами, отношениями, внутренними и
внешними связями, как единство сущности и существо-
вания. Действительность превращается в возможность в
том смысле, что ставшее действительным *из возможно-
сти явление заключает в себе, содержит в себе, а еще
точнее, порождает в себе возможность своего другогб,
эволюция которого есть эволюция самой этой возмож-
ности. 1
Сознательное применение этого закона, со знанием
дела, с учётом всех возможностей является-важнейшим
условием решения задач практического и теоретического
развития.
КПСС, вооруженная марксистско-ленинской диалек-
тикой, организует и направляет неиссякаемые силы и
энергию нашего нарбда на борьбу за претворение в
жизнь реальной возможности коммунистического строи-
*льства в нашей стране.
.Часть третья
МЫШЛЕНИЕ
И ФОРМЫ ЕГО БЫТИЯ
Диалектическая логика

Глава XVII
МАТЕРИАЛЬНЫЕ ФОРМЫ БЫТИЯ МЫШЛЕНИЯ
f
§ 1. ТОЖДЕСТВО И РАЗЛИЧИЕ МЫШЛЕНИЯ И РЕЧИ
Для того чтобы правильно осмыслить* единство мыш-
ления и языка, их тождество и различие, целесообразно
начать анализ с единства внутреннего содержания и
внешней формы выражения. ' 7
Образование и изменение внешности явлений воз-
можно в результате внутреннего взаимодействия содер-
жания и формы, в результате влияния других внешних
явлений и факторов, в р'езультате того и другого одно-
временно.
В первом случае образование и изменение внешней
формы происходит на основе коренного качественного
изменения предмета, переделки содержания и сбрасы-
вания как внутренней, так и внешней формы. Анализ и
синтез в химических процессах, возникновение новых и
'смерть старых организмов в биологических процессах
и т. д. со всей очевидностью показывают, что с корен-
иым изменением предмета, вызванным внутренней Диа-
лектикой содержания и формы, изменяется и его внеш-
ность, внешняя форма. Живое тело после смерти раз-
лагается, «исчезает», превращаясь, в другое, не без своей
/внешней формы, а вместе с ней. Следовательно, взаимо-
действие внутренних аспектов содержания и формы яв-
ляется источником, причиной возникновения и коренного
изменения внешней формы предмета.
В* этой связи нужно подчеркнуть, что, во-первых, та-
кое коренное изменение внешности наблюдается не во..
. 371
всех явлениях. Есть явления, где внутренние глубокие
процессы вовсе не вызывают изменения внешней фор-
мы. Во-вторых, внутренние качественные изменения мо-
гут обеспечить на одном этапе процесса изменение внеш-
ней формы, а на другом — воспроизводить ее снова в ее
основных чертах. Внешняя форма отходит от самой себя
для того, чтобы вернуться к себе в новых условиях, на
новой основе. В-третьих, внешняя форма может изме-
няться как одновременно с коренным изменением пред-
мета, так и постепенно, после коренного изменения со-
держания предмета. Все это зависит от природы явле-
ний, характера их противоречий, условий их развития..
Что жё касается второго случая, т. е. образования и
изменения внешней формы предметов под воздействием
внешних факторов, то достаточно напомнить о следую-
щем: поскольку явления взаимосвязаны, взаимозависи-
мы, то эта взаимосвязь и есть их взаимодействие, кото-
рое не остается бесследным как для образования их
внешней формы, так и для ее изменения. Подобно тому,
как явление невозможно без взаимосвязи с другими, так
же невозможно оно и без изменений внешней формы.
Это изменение является постоянным и непрерывным.
Разумеется, образование и изменения внешности могут
быть не только количественными, постепенными, но и'
качественными, коренными, не только незаметными, мед-
ленными, но и быстротечными в зависимости от приро-
ды явлений и условий их развития.
Образование и изменение внешней формы под воз-
действием внешних факторов могут происходить двояко:
в результате взаимодействия стихийных сил природы без
участия человека и в -результате практической деятель-
ности человека.
Образованная под воздействием стихийных сил при-
роды внешняя форма может стать предметом труда и
в процессе материального производства подвергаться
дальнейшему изменению сообразно с целями й матери-
альными потребностями людей. В процессе обществен-
ного производства люди создают потребительные стои-
мости, т. е. веществу природы придают ту форму, кото-
рая может удовлетворять их потребности. Материальное
производство есть внешний фактор, осуществляющий об-
разование, изменение внешней,формы предметов приро-
ды. Но это приводит к известному усложнению внешней
372-
К* формы. Дерево, имевшее определенную внешнюю при-
родную форму, под рукой столяра может принимать
L любую внешнюю форму, которая нужна человеку. Гли-
К. на имеет свою внешнюю форму. Но ей в процессе про-
R, изводства можно придавать любую, нужную человеку
Чк внешность (глиняная посуда, керамические .изделия).
В Точно также можно сказать и о литейной форме и т. Д.
К Наконец, образование и изменения внешности явле-
К' ния происходят одновременно как под воздействием
'К внутренней диалектики, так и под воздействием •внеш-
них факторов. Одновременное воздействие внутренних и
внешних сил на внешность-явления указывает на слож-
. ность взаимосвязей действительности, на единство внут-
Ранних и внешних связей и условий развития явлений.
Это о внешности материальных явлений.
И? Несколько сложнее обстоит дело с внешностью ду-
ховных (идеальных) явлений. Если материальное явле-
ние имеет непосредственно свою материальную же внеш-
'Иг ность, данную нам*в живом созерцании, то этого нель-
зя сказать о духовном явлении. Последнее, разумеется,
также имеет свою внешнюю сторону, внешне связи «с
другими духовными явлениями, но лишено непосред-
ственной материальной внешности. А это делает его
недоступным непосредственно нашим органам чувств.
Оно становится доступным органам чувств лишь опо-
средованно — через материальные средства, выражаю-
щие его.
При рассмотрении вопроса о содержании и форме
К духовного явления нужно также строго отличать, от-
граннчивать внутренние аспекты содержания и формы
духовного явления (в единстве выступающие как ду-
ховное содержание) от внешней формы, которая высту-
пает в единстве своего материального содержания и ма-
териальной внутренней формы в качестве материального
средства выражения духовного содержания, или мате-
^Мг'риальной формы, выражающей духовное. Поскольку ду~
ховноо, явление может возникать из материального, мо-
жет существовать, выражаться и передаваться только в
материальном и через него, то мы здесь имеем дело с
явлениями не однопорядковыми, а разного порядка. Ма-
териальное явление, имеющее свои материальные содер-
^^К^жание и форму, в этом единстве выражает .духовное яв-
^^Крлёние, имеющее св<?и внутренние духовные содержания и
37,3 i
духовную форму. В языке мысли существуют в физиче-
ских материальных звуках и через них, и иначе суще-
ствовать, а тем более передаваться, не могут. И не только
мысли, но и чувства могут существовать и передаваться
только в материальном и через него. Фейербах по этому
поводу остроумно замечает, что мы чувствуем не только
камень, мясо, дерево, кость, но и поцелуй... значит чув-
ствуем чувства *.
Так как мысли, чувства непосредственно не могут
быть доступны нашим органам чувств, то он и становятся
доступными нашему восприятию только благодаря ма- >
термальным средствам, их выражающим.
Если в речи материальными средствами являются
звуковые сочетания, то в изобразительном, прикладном
видах искусства, в архитектуре материальные средства
выражения духовного иные. В живописи — это свето-
тень, линии, цвет; в скульптуре — дерево, металл, гипс,
глина; в графике — рисунок и т. д. Всякое художествен-
ное произведение является единством духовного и мате-
риального. Духовное и здесь не может существовать
иначе, как в материальном. Искусство не есть сама ма-
териальная действительность, оно есть духовное, идеоло-
гическое отражение этой действительности. Мысли и
чувства художника, воплощенные в произведении, ста-
новятся доступными другим людям только благодаря
тому, что они находят свое проявление в материальных
средствах.
Язык искусства, как и речевой язык, является исто-
рически сложившимся. Материальные средства выраже-
ния духовного вырабатывались на протяжении тысяче-
летий, изменяясь одновременно с развитием мышления.
Между объективным миром и мышлением образовались
элементы условности. Наиболее отчетливо эти элементы
обнаруживаются в знаковых системах, изучаемых семи-
отикой. Связь между духовной стороной и материальны-
ми средствами ее выражения внешняя, условная. Поэто-
му элементы условности наблюдаются н в искусстве, и
в обычном языке. Все это говорит о сложности связей
духовного с материальным. Но являются ли эти знако-
вые системы, любые материальные выразительные сред-
1 См. Л. Фейербах. Избранные философские произведения,
т. I, Госполитиздат, 1955, стр. 189—190.
374 '
HR
г
Ip. ' ства формой? Ответ на этот вопрос-требует ответа на
h другой вопрос: о каком аспекте формы идет речь? Да —
| в том аспекте формы, когда она выступает как средство,
| способ выражения духовного содержания. Нет — в том
I аспекте, в котором форма выступает как внутренняя ор-
| ‘ гаиизация явления. Глина—форма произведения скульп-
В туры, так как выражает его духовное содержание и ду-
ховную форму. Но не форма в том аспекте, когда она
В выступает как внутренняя организация духовного co-
ls держания, произведения скульптуры. Если было бы так,
F то не было бы никакой скульптуры.
& С другой стороны, духовное как бы воплощается в
К' материальном, видоизменяет его внешнюю простран-
Е, ственную форму, подчиняет ее себе и таким образом об-
Ц, регает материальную внешность, проявляет себя черев
Е эту внешность. Например, в памятнике А. С. Пушкину,
В» установленном на Пушкинском- бульваре в Москве, из-
№ мененная скульптором А. М. Опекушиным простран-
К ственная форма материального средства выражений так
К воплотила в себе мысли и чувства скульптор’а, что он»
Е- «стала» внешней формой самих этих мыслей и чувств,
К глубоко правдиво отражающих величие'поЭта. В этой
К- смысле мы можем сказать, что идеальное переходит в
Е материальное и наоборот, понимая под этим, разумеет-
Е ся, процесс создания произведения искусства и выра- .
Е жения его содержания материальными средствами.
К Та же зависимость выражается в единстве речевого
К,-, языка и мышления. Чтобы понять суть этого единства,
посмотрим, что представляет собой «клеточка», «Основ- ’
Вкная единица» языка—слово, не вдаваясь в специальный
лингвистический анализ и не претендуя на исчерпываю-
Нющее изложение этого сложного вопроса.
Н|Г Слово, чем бы оно’ ни было, как бы ни определяли
рЬго, всегда есть единство значения или смысла и звуко-
ИВ'вого знака. Смысловая сторона или лексическое значение
ИВ'есть обобщенное отражение явлений действительности.
ИвгСлово до своему содержанию есть общее. По этому по-
рюду В. И. Ленин писал: «В языке есть только общее.
Ий-йЭто»? Самое общее слово). Кто это? Я. Все люди я...
ИЕ'-Эго есть общее etc. etc. «Этот»? Всякий есть «этот» *.
к-. Единица мышления (понятие) есть также обобще-
* В. И. Л е н и в, т. 29, стр. 249.
375
1
ние, отражение общих признаков. В этом отношении
смысл, значение слова и понятие совпадают. Как слово,
'так и понятие, имеют свои внутренние содержание и
форму. Но совпадают ли понятие и слово? Этот вопрос
требует специального рассмотрения. Мы же ограничим-
ся следующими общими замечаниями. Они и совпадают
и не совпадают. Так, например, слово «человек» суще-
-ствовало со времени возникновения человечества, выра-
жало определенный смысл, определенное значение (ина-
че люди не отличали бы себя от остального мира), но
не выражало понятия «человек». Научное понятие «че-
ловек» выработано марксизмом лишь в середине XIX в.
А до этого? До этого это слово выражало те или иные
общие, абстрактные признаки или представления, аб-
страктные определения человека, но отнюдь не научное
понятие человека.
Но, разумеется, не только в плане филогенеза позна-
ния, но и онтогенеза слово «человек» может не выра-
жать научного понятия «человек». Разве, окажем, ребе-
‘ «ок, который впервые произносит слово «человек», име-
ет в виду общественное существо, делающее орудия
труда, осуществляющее производство материальных
благ^обладающее сознанием, разговорной речью и т, д.?
Или, что «человечёская сущность в своей действитель-
- ности есть совокупность общественных отношений»?
Разумеется, нет.
Ну,, а как быть, если это слово произносит ученый,,
вооруженный научным понятием «человек»? В этом
случае, разумеется, содержание слова «человек» и на-
учное понятие «человек» совпадают, т. е. значение,
смысл слова «человек» есть не что инЬе, как научное
понятие «человек».
Поскольку понятие всегда связано с теоретическим,,
научным мышлением, а слово не всегда, то и семантй'
чес’кая сторона слова не всегда совпадает с понятием,
- а Лишь тогда, когда слово выражает его. Отсюда сле-
дует вывод, что в одном случае понятие совпадает со
смыслом, значением слова, а- в другом — нет.
Так или ина'че знаковая сторона слова содержит в
себе духовное, идеальное. Поскольку понятие, смысл,
значение слова сами по себе, без звуковой стороны не
^существуют и не передаются, то в знаковой системе
. они приобретают материальную внешность и "проявля-
376

ют себя .через эту внешность. Знаковая система слова
есть материальное средство выражения духовного.
Не следует забывать, что звуковая сторона тоже
имеет свое материальное содержание и свою матери-
альную форму, но как средство выражения духовного
выступает как материальная внешность, внешняя фор-
ма, выражающая духовное Содержание.
Таким образом, слово есть сложное единство духов-
ного (понятие, представление, смысл или значение) я
Материального (звуковой знак), единство, в котором
содержанием является духовное, а внешней формой,—
материальное. Для содержания слова совершенно без-
различно, в какой именно внешней форме оно будет
выражаться. Например, для понятия «стол» безразлич-
но, будет ли оно выражаться в русском «стол» или
в немецком der Tisch. Но так или иначе в слове звуко-
вая сторона необходима для выражения духовного
содержания.
Далее, анализ показывает, что слова в определен-
ной взаимосвязи составляют язык, который есть также
единство содержания и формы. При этом мы должны
подчеркнуть, что язык не есть механическая ‘ сумма
слов, а строгая их организация и взаимодействие, где
формой — внутренней организацией — является • грам-
матический строй, изучаемый грамматикой (морфоло-
гией и синтаксисом), а содержанием—лексика, словар-
ный состав, изучаемый лексикологией.
А- теперь, после проделанного анализа, легче выяс-
i ^нить вопрос, каково соотношение мышления и языка, в
ч ‘чем их тождество и в чем их различие. При этом более
L доступным рассудку, видимо, является их тождество,
Г- чем различие. Возможно, этим объясняется наличие
S разноречивых точек зрения по вопросу* о их различии.
f К примеру, «непосредственность связи мышления
р .н языка, — читаем в Большой Советской Энциклопе-
£ дни, — не означает, однако, их тождественности. Мыш-
I» лёнио представляет собой высшую форму отражения
внешнего мира» I А язык? Об этом не сказано, но под-
разумевается. Раз отличие мышления от языка состоит
jfc--в том, что мышление есть высшая форма отражения, то
г язык не может не являться «низшей» формой отраже-
1 БСЭ, второе Издание, т. 28, стр. 622.
. • 377
ния. Йначе невозможно понять эту фразу. Но в дейст-
вительности такого отличия не существует между ними,
по той простой .причине, что в этой самой «высшей фор-
меж отражения всегда присутствует язык, точнее сама
эта форма невозможна без языка, который и есть непо-
средственная действительность мышления, т. е. непо-
средственная действительность самой этой «высшей
формы» отражения. Такое отличие имеет место не меж-
ду языком и мышлением, а между последним и ощуще-
ниями. Ставится вопрос об отличии языка и мышления,
а ответ дается об отличии мышления от ощущения.
Несколько иначе дается ответ на этот вопрос в кни-
ге «Основы марксистской философии». Там сказано:
«Разница между мыслью и словом состоит в том, что
мысль есть отражение объективной реальности, в то
время как слово — это способ выражения, закрепления
мысли и вместе с тем средство передачи мысли другим
людям»'. С этим можно было бы согласиться при од-
ном условии, если указать, что внутренним содержани-
ем слова является значение, мысль, понятие, что слово
<5ез значения существовать не может.
На наш взгляд, от истины отходит и Е. М. Галкина-
Федорук. Правильно утверждая, что лексика языка яв-
ляется содержанием, а грамматика (морфология и син-
таксис) — формой, внутренней структурой языка, она в
то же время смешивает разные аспекты формы и при-
ходит к неверному выводу о содержании слова. Ссыла-.
ясь на мнение акад. Шахматова, она пишет: «Содержа-
нием, или значением, слова принято считать сложив?
шееся соотношение звукового комплекса и предмета
или явления действительности»1 2. Выходит, что содер-
жание слова есть материальное, поскольку, это соотно-
шение есть соотношение материального к материаль-
ному. Между тем «в языке есть только общее». А это
означает, что содержанием слова является обобщенное,
смысл, значение, в то время как «звуковой комплекс» •
или звуковая сторона выступает как материальное
средство выражения, закрепления, «транспортировки»,
передачи значения, смысла, т. е. выступает как
1 «Основы марксистской философии». Госполитиздат, 1959,
стр. 182.
2 См. сб. «Мышление и язык», 1.907, стр. 376—3177.
378 '
внешняя Материальная форма духовного, идеального.
• Аналогичного взгляда придерживается и В. И. Маль-
цев в своей статье «Материальность языка и проблема
лексического значения» ’. Возражая Л. О. Резникову,
по мнению которого языковая единица, в том числе
и слово, является сложным материально-идеальным
образованием, В. И. Мальцев пишет: «Язык есть мате-
риальное явление, тогда как мышление — идеальное
явление». «Мы думаем, — пишет он далее, — что такие
гибриды невозможны. Есть, с одной стороны, матери-
альные явления, а с другой — идеальные» 2.
Удивительная логика у этого- автора. Ответим ему
коротко: раз есть, «с одной стороны, материальные яв-
ления, а с другой—идеальные», то, следовательно, здесь
речь -идет о единстве материального и идеального
и для дела совершенно безразлично, .как мы назовем
это единство: материально-идеальным или идеально-
материальным, или хотя бы «гибридом» материального
и идеального.
Для сравнения приведем такой пример. Человеческое
общество есть единый живой организм. с)то един-
ство есть единство двух сторон — материальных и иде-
альных отношений и действий. И как бы ни выражали
это единство, как бы ни называли его материально-иде-
альным гибридом, от этого действительное единство не
перестанет быть самим собою, т. е. не перестанет быть
действительным единством материального и идеального.
На примере различных видов искусства и литерату-
ры мы показали, что духовное содержание существует, ‘
передается и т. д. благодаря материальным техниче-
ским средствам выражения и не иначе. Но разве, ска-
жем, скульптурное произведение не содержит в себе
идеального, духовного, мыслей и чувств скульптора, а
есть материальное вещество, скажем, глина и только?
Ведь каждому известно, что скульптурное произведение
без духовного содержания было бы действительно лишь
глиной, а не скульптурным произведением, так и кйж-
<дый вид искусства или литературы имеет свой специ-
фический язык, выражающий .соответствующее, духов-
ное содержание. Наш автор механически отрывает ду-
1 «Вопросы философии», 1966, № 11, стр. 57.
1 Тан же, стр. 58.
379
ховное от м ;|-ермальнс>гог .рассуждение-4 «с одной сто-
рон*/», «с уго1 фтЬроны», ire допуская тождества этих
стррцн и их взаимоперехода.
Дело, par, мктся, Нс ь к ।л ’истике. не н том, и.
сю-уШии*удачей*. ||.'««ц>1<лГр'|женич ^итсриально-
идед^ыгог обмЪование», а в сущности, г содержании.
|1рз»«>лительщ| .u| . i t что такое' ^цррюис.уыие
'•1Л Льпт\pti? митег'иа.и.ное" явление «’ли и 1еащюс/
Допустим, только ратериально^ *ТПГ/Й kfi прйшли к
yfoflke лмслге4мйств
Челу д., ifc/тИдв онЬ вбвее н^ъМнвеДОпге искусств®»^.
Дс«РУ«их ОНО есть JO.ibui Ьлл нРЦ|» >
>1М«вЙМ*'^тупноДм4мМЬ^ргану/ 4Иств,п1Сг нгпго<
к м воспринимать егр£следовательноЛи в этомслуЯае
Йно а1СкуеЛт^л4Хал^яАоуИ|^)» ^нужмяи
OcTjxiuniiK Истин у WfcXinrn том, что оно, и ть единст-
в'> материа 1Ьцого/71 ил« а.тьног , г, .те ердепжанием, как
М’/али, sifAitfi г. к дельное. '* •
От марксистской ист ины — язык есть непосредствен-
ная Действительность мышления — отходят те, кто го
ворит: слова и их сочетания являются материальной
оболочкой мысли, что язык есть материальная оболоч-
ка мышления. Но если это так, то выходит, что язык
есть нечто такое, что не содержит в себе* мышления
Строго говоря, не язык в своей качественной опреде-*
ленности есть материальная оболочка мысли, а звуко-.
вая его сторона. Когда мы говорим, что не язык отра-
жает действительность, а мышление, то исходим, оче-
видно, из того факта, что в языке -есть материальная,
звуковая сторона, которая не отражает (не познает)
действительности Но из этого вовсе не следует, будто
и содержание, и уорма^зыка есть бдни материальные
звуки. Если быдомм^гак, те реев ЯРчтели»
чамим йы п/нымиаил I’. тм г» ы дело, что
членораздельные звуки содержат.« Кебо/Дийсл, значе-
ние, выражающие общее.
Вместе с тем, когда говорим, 4‘лов а »ы ража ют
мысль, то мы здесь имеем дело с усложнением сЛ>в, с
помощью которых приводим в движение другие м*1сли
или добываем новую мысль — с тем, что слова вместе
со своим духовным содержанием (значением) выража-
ют другую мысль. Можно это изложить и так: одни
смысл, значения, понятия с помощью и посредством
380
знаковой системы языка выражают другие. В этом
смысле и нужно пониматы положение о том, что я5ык
есть средство выражения мрели, но, повторяем, это от-
нюдь не означает, что это средство лишь одни звуки,
лишенные духовного содержания.
Отличие мышления от языка, на наш взгляд, состо-
ит в следующем. Во-первых, в том, что мышление, как
таковое есть категория, выражающая процесс опосре-
дованного отражения действительности, рассматривае-
мого в чистом, в свободном от звуковой стороны виде.
Язык же не свободен ни от своей звуковой материаль-
ной стороны, ни от духовной —< он есть единство смыс-
ла, значения, понятий и звуковой стороны. И только в
этом единстве состоит его сущность. А это и означает,
что язык есть непосредственная действительность мыш-
ления, «есть практическое, существующее и для других -
людей и лишь тем самым существующее также и для
меня самого действительное сознание»1. Во-вторых,
мышление есть деятельность в ее всеобщей форме, или,
как Гегель пишет, «во всяком человеческом созерцании
имеется мышление. Мышление есть также всеобщее во
всех представлениях, воспоминаниях и вообще в каж-
дой духовной деятельности, во всяком хотении, жела-
нии и т. д. Все они представляют собой дальнейшие
спецификации мышления»2. В понимании Гегеля мыш-
ление — такая деятельность, которая организует весь'
мир представлений. Ему принадлежит «определенность .
. чувств, созерцаний, образов, представлений, целей, обя-
занностей и т. д., а также мыслей и понятий» 3.
В-третьих, мышление опредмечивается не только в
речи, но и в Целенаправленной деятельности человека,
реальных его поступках, в практической деятельности.
Оно включает в себя в качестве своей фазы и акт своей
реализации, превращения в предметное действие,
. опредмечивание. Мышление, есть деятельность, сози-
дающая науку и технику, выражающая себя не только
в движении слов, но и в изменении вещей. Оно — раз-
витие науки и техники. Оно «существует только как ин-
> дивидуальное мышление многих миллиардов прошед-
1 К- М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т.. 3, стр. 29.
* Гегель. Соч., т. 1, стр. 53.
’Там же, стр. 19.
381
ших, настоящих и будущих людей» *. Вместе с тем это i
обобщенное мышление опреямечено и опредмечивается J
в практических делах этих миллиардов. Это обобщен- ’
ное, накопленное мышление существует не иначе, как
в форме всей материальной и духовной культуры чело- j
вечества вообще. Поэтому совершенно правомерен еле- V
дующий вывод: все, что создано человеком во все вре-
мена, есть опредмеченное, реализованное мышление. |
§ 2. «НЕСЛОВЕСНЫЕ ЯЗЫКИ» МЫШЛЕНИЯ J
Но является ли речевой язык единственной матери- '
альной структурой мышления? Исчерпывает ли он со- i
бой. все богатство материальных форм бытия мыш- '
ления?
Разумеется, речевое мышление является основным '
средством познания и общения людей в их производст-
венной и повседневной деятельности. Вместе с тем, как
показано выше, существует множество и других форм
бытия мышления.
Между тем в силу ли универсального характера ре-
чевого языка или в силу установившейся традиции
(скорее всего в силу того и другого) анализ вопроса о (
взаимосвязи языка и мышления в нашей литературе
сводится обычно к рассмотрению лишь того языка, на
«котором люди говорят между собой, обмениваясь мыс- <
лями. Специфика его состоит в том, что он состоит из'
слов, Слова соединяются в предложения. Синтаксиче-
ская структура предложения составляет сущность ре-
чевого языка как- формы мышления. Перед каждым,
кто отклонится от традиционного взгляда на вопрос о
соотношении языка и мышления, предстанет тот вполне
очевидный факт, что мышление функционирует, и про-
является в других материальных структурах, которые
состоят не из слов и предложений. Следовательно, ре-
чевой язык можно назвать языком лишь в узком смыс- i
ле слова. Между тем совершенно очевидно, что, кроме j
него, существуют и «несловесные языки», к которым |
следует отнести три наиболее ярко оформившиеся и в
то же время различные меж собой структуры: во-пер-
вых, язык конкретно-чувственных образов изобрази-
1 К- М а р к с и Ф. Э и г е л ь с, т. 20, стр. 87.
382-
тельного искусства, музыки, танца и некоторых его
жанров; во-вторых, символический язык — мышление
в символах, применяемое в различных службах связи,
в математике, физике, химии и т. п.; в-третьих, продук-
ты производства, созданные интеллектуальными и фи-
зическими усилиями людей.
Формальная логика, кроме всего прочего, .ограничи-
валась тем, что осознавала себя как науку в речевом
языке. Потому она выступала как грамматическая, син-
таксическая логика, изучающая связи мыслей' в пред-
ложениях. Она устанавливала правила (законы) пра-
вильной связи мыслей и запрещала нарушение этих
правил.. Диалектическая- логика не ограничивается ис-
следованием речевой формы'мышления. Исходя из ди-
алектической, концепции тождества бытия и мышления,
она устанавливает взаимосвязь различных форм мыш-
ления, исследует их взаимопереход. XX в. делает ги-
гантские шаги в развитии искусства, наук, техники и
различных служб связи. Кибернетика уверенно входит
в жизнь. Все это ставит перед логической наукой зада-
чи, которые не стояли и не могли стоять перед старой
формальной логикой — задачи исследования диалекти-
ки мышления в разных материальных структурах. Воз-
никновение и успешное развитие математической логи-
ки означают выход за пределы изучения узкого гори-
зонта элементарных правил речевого мышления. Мате-
матическая логика, хотя и исходит из правил формаль-
ной логикй, в принципе совпадает с нею, но уже не
является по своему содержанию традиционной.
Указанная ограниченность формальной логики впер-
вые была подвергнута критике Гегелем, который отме-
чал, что способность мышления обнаруживается не
только в реПи, но и в поступках людей, в актах созида-
ния вещей, а следовательно, в-продуктах труда. <Разум-
иая воля» человечества обнаруживает себя в мире всей
материальной и духовной культуры. С этой точки зре-
ния предметом логики выступает история науки и тех-
ники, коллективно творимая людьми, которая включает
в себя и акт реализации мышления в предметном дей-
ствии. Такой подход к задачам изучения мышления мы
видим у К. Маркса: «... история промышленности и
возникшее предметное бытие промышленности являют-
ся раскрытой книгой человеческих сущностных сил,
383
чувственно представшей перед нами человеческой пси-
хологией... Следует добавить: «история промышлен-
ности и возникшее предметное бытие промышленности
являются раскрытой книгой» человеческого мышления.
При такой постановке вопроса существенно изме-
няется предмет логики как науки. А в проблему соот-
ношения языка и мышления необходимо, следователь-
но, кроме анализа речи, включить анализ «несловесных
форм мышления». ч
Язык конкретно-чувственных образов изобразитель-
ного искусства, музыки, танца и некоторых его жанров
выступает, с этой точки зрения, как язык конкретно-
чувственного мышления. Образное мышление в искусст-
ве— эуо не понятийно-словесное/ а именно образное.
В динамике художественного образа функционирует
мыщление как процесс. От изменения композиции об-
раза изменяется его смысл. Например, скульптурная
композиция В. Мухиной «Рабочий и колхозница» за-
ключает в себе мысль о единой целеустремленности ра-
бочего класса и колхозного крестьянства, об их энту-
зиазме и сплоченности воли. Этот смысл В. Мухина пе-
редает людям не словами, а композицией образов. Сто-
ит изменить художнику композицию — смысл образов
изменяется. Поэтому и переделывал П. А. Федотов
«раз по сто» свои композиции, чтобы выразить в них
большой социальный смысл. 19 раз изменял свою
«Голгофу» Н. Гё, стремясь потрясти зрителя, потрясти
ни чем-нибудь, а идеей, мыслью. Живопись, графика,
скульптура избегают помощи слов. Мощь художествен-
но-образного мышления заключается в самом образе,
в его динамике. В серьезном танце актеры пластикой
движения тела, мимикой и пантомимой рысказЫвают
мысли. Балет не имел бы места в обществе, если бы он
не был образным языком мышления.
В отличие от речевого языка язык конкретно-чувст-
венных образов в искусстве является качественно иной
материальной структурой. Звуки речи воспринимаются
слухом, художественные образы—зрением. В некоторых
видах и жанрах искусства’ образы создаются речевыми
• 1 К. Маркс. Экономико-философские рукописи 1844 г.;
К- Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений. М./Гос-
политиздЭт, 1956, стр. 594.
384
л • -
£

SS
а
средствами или дополняются речью. Этот факт означа-
. . ет взаимосвязь и взаимопереход одной формы мышле-
ния в другую, он означает относительную самостоятель-
ность языка как формы мышления. Художественно-
образное* мышление, как и речевое, подчинено законам
диалектики.
Известно, что даже элементарное суждение (Жучка
есть собака) заключает в себе диалектическое противо-
речие — единство общего и особенного. Художествен-
ный образ,-будучи единством общего и индивидуально-
гб, противоречив, как суждение. С одной стороны, он
воплощает в себе то, что свойственно целому классу .
или определенной группе людей; с другой стороны,
каждый художественный образ неповторимо индиви-
дуален. Единство общего и единичного в образе — вот
его объективное диалектическое противоречие. Поэтому
художественно-образное мышление так же объективно
прртиворечиво, как и речевое. Господствующий прин-
цип построения образов в искусстве — противопоставь
ление. Принцип контраста — это не просто традиция,
не следствие субъективного пристрастия художников к
избранной манере. Контраст — это способ художествен-,
но-образного отражения объективных противоречий
действительности. Если ученый раскрывает объектив-
ные противоречия действительности в трактате при по-
мощи предложений или научной символики, то худож-
ник объективное противоречие раскрывает при помо-
щи контрастного построения образов. . ,
Художник не произносит ни единого слова, кроме
-названия картины, но из анализа образов мы узнаем
: глубокий социальный смысл изображаемого. Художе-
•=. ственно-образная структура мышления в изобразитель-
ном искусстве — это уже не речевая, — она качественно
отличается от нее. Материальные средства этой формы
; мышления уже не звуки, не слова, а краски, линии, ри-
сунки, светотень и т. д.
Идеальное мышление, стало быть, способно функци- *
ГЪнировать и проявляться не только в речевой матери-
альной структуре, основанной на звуках речи и воспри-
нимаемой слухом.'Оно проявляется и функционирует в
материальной структуре конкретно-чувственны» обра-
зов, воспринимаемых зрением. Это зрительно-образное
Мышление. ,
25, Диалектическая логика
385
Образное мышление протекает как в форме.конкрет-
но-чувственных, так и в форме абстрактно-чувственных
образов. Последняя приобретает специфически симво-
лическую форму мышления. На ней основана деятель-
ность различных служб связи (телеграф, дорожные
знаки), математические, физические, химические и т. д.
формулы и уравнения. Язык символов имеет значитель-
ное место в символическом, в аллегорическом искусст-
ве. В абстракционизме он доходит до абсурда, до пол-
ного разрушения образа, что ведет к разрушению смыс-
ла, мышление’ при этом перестает быть мышлением,
оно уподобляется бессознательной деятельности живот-
ного.
Специфика символической формы мышления состо-
ит в том, что материальной формой выражения мыслей
здесь становится условный символ. Он выполняет функ-
цию знака так же, как слово, как художественный"
образ, как звук трубы, сигнал сирены, крик животно-
го. Функция знака и его значения, изучаемая семиоти-
кой, состоит в том, что знак выступает в роли посред-
ника между человеком, кибернетической машиной и
животным, с одной стороны, и обозначаемым объек-
том— с другой. Знак пробуждает действия первых,
объектом действия которых является не' сам знак, а
объект, обозначаемый знаком. Крик птицы есть знак
для ее стаи, предупреждающей об опасности. Чем же
отличается символический знак от слова и .конкретно-
чувственного художественного образа?'
Символический знак лишь приблизительно, условно
напоминает о том объекте, который он' обозначает. До-"
’рожные- символические знаки позволяют водителям ма-
шин «читать» характер дороги* узнавать об опасностях.
Символические знаки не являются копиями, конкретно-
чувственными образами тех объектов, которые они
обозначают. Они не слова, не фотографии, не образы,
они — условные знаки, выполняющие коммуникативную
языковую функцию. Поскольку они выполняют функ-
цию языка, потому становятся специфически языковой
формой. Это символический язык, представленный свое-
образной материальной структурой, качественно отлич-
ный от, конкретно-чувственного образа и от слова. Сим-
волическая система мышления в государственном и во-
енном деле позволяет засекречивать ту или иную ин-
386
формацию от врага. Раскодировать такую информацию
мож-ет только тот, кто знает условность кода. Подобно
этому «читать» дорожные. знаки, воспринимать азбуку
Морзе может лишь знающий значение символов.
Возникновение символической формы мышления
уходит своими корнями в глубокую древность, но не-
обычайно быстрое развитие получает лишь в наше вре-
мя, в связи с бурным развитием науки, техники и раз- •
личных служб связи. Математика, физика, химия и дру-
гие естественные и отчасти общественные науки не мо-
гут обходиться без символики формул и уравнений.
Этого требует процесс углубления абстрагирующей ра-
боты мышления. Абстрактное мышление находит на-
иболее адекватное выражение в виде символических
формул и уравнений. Благодаря им мыслительная на-
учная деятельность становится более продуктивной.
Для математика, химика научная символика — более
удобная, более экономная форма мышления. Речевой
язык здесь становится затруднительным для выраже-
ния мыслей, для эффективности процесса мышления.
Углубление абстрактного научного мышления и даль-
нейшая дифференциация и интеграция наук неизбежно
влекут за собой усложнение — дифференциацию и ин-
теграцию символической формы мышления. Эта исто-
рическая тенденция — показатель гибкости процесса
мышления и способности его переходить из.одной мате-
риальной структуры,в другую.
Понятно, конечно, что символическая форма мыш-
ления, как и речевая, находит свое воплощение в про-
дуктах материального производства, в технике. Не
только космические корабли или кибернетические -ма-
шины, но мотыга,, соха были бы невозможны без мо-
гущественной деятельности мышления. Научные фор-
мулы, уравнения и теории речевого характера пере-
ходят в машины, сооружения, агрегаты, в детали. Иде-
альное* мышление сбрасывает с< себя словесную и
символическую материальные формы своего бытия, пе- *
реходя в вещественную форму. Последняя отрицает
первые формы бытия идеального, как практически не-
целесообразные. Продукты. труда становятся иной ши-
фонограммой мышления, иной книгой зафиксированно-
го знания. Это уже* качественно иная материальная
структура, содержащая в себе идеальные результаты
мысли.
Специалист, анализируя работу машины, «читает»
мысли ее конструктора. Он отмечает успехи в его
мыслительной деятельности, находит логические ошиб-
ки. Ошибки исправляются в следующих выпусках про-
дукции. История материального производства есть
одновременно история развития мышления в вещест-
венной форме. Если нам известны правила соединения
терминов в силлогизмах, известны правила и законы
речевого мышления, то совершенно неизвестны логиче-
ские конструкции, функционирующие в изменении ве-
щей. Те же самые, они или не те — это надо еще дока-
зать. Наиболее осязательная книга развития человече-
ского мышления (продукты материального, производст-
ва) для ученых логиков оказалась закрытой. Это про-
изошло потому, что высокомерная наука эксплуататор-
ского общества презрительно отворачивалась от сферы
материального производства.
Гегель и Маркс — первые логики, обратившие на
это внимание. «Рассматривая мышление как деятель-
ность, созидающую науку и технику, т. е. как реаль-
ный продуктивный процесс, выражающий себя не толь-
ко в движении слов, айв изменении вещей, Гегель
впервые в истории логики смог поставить перед этой
наукой задачу специального анализа форм мышления,
или анализа мышления со стороны. формы, задачу,
о которой логики до него даже не подозревали (как не
подозревают многие из них и до сих пор)»1. Если тра-
диционная логика не осознавала такой задачи, то это
«неосознание» объясняется как гносеологической, так
и исторической ограниченностью. Однако диалектиче-
ская логика не стоит и не может стоять в стороне от
.исследования «нермёвыХ|Лорм (мышления».
Итак,, язык — фошаЧиышления. Речевой язык, со-
стоящий из .сочетания слов, является языком лишь в
узком смысле слова. Кроме него, существуют «несло-
весные языки»: язык конкретно-чувственных образов,
язык символический и язык продуктов производства.
Под языком в широком смысле слова мы понимаем не
1 Э. В. Ильенков. К истории вопроса о предмете логики
как науки. «Вопросы философии», 1966, № 1, стр 33.
♦
388*
только указанные материальные структуру мышления,
но и жестикуляцию глухонемых, и сигнализацию с по-
мощью светофора или морских флажков, и т. п. Наука
логика исследовала до сих пор лишь те логические фи-
гуры, законы и правила’ мышления, которые проявля-
ются в речи. Эстетика до сих пор делает акцент на
изучении эстетических чувств, оставляя в стороне ха-
рактер образного эстетического и художественного
мышления, отрывая, таким образом, мышление от эсте-
тической формы своего проявления.
$ 3. ЭСТЕТИЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ
Попытка очистить язык, искусство и т. д. от мышле-
ния, попытка отрыва мышления от формы своего прояв-
ления, не нова. Так, например, мнение о том,' что эстети- •
ческое (прекрасное) есть чисто чувственно воспринима-
- емое совершенство без мышления, прочно укоренилось
в литературе, начиная с немецкого мыслителя XVIII в.
А. Баумгартена. Если логика, по мнению этого «крест-
ного отца» эстетики, является наукой о законах мышле-
ния, то эстетика есть наука о чувственном, эмоциональ-
ном познании. Если первая, следовательно, представля-
ет теорию вфсшей, рациональной ступени познания, то
вторая — теорию «низшей», чувственно-созерцательной .
ступени» Баумгартен утверждал, что «поэзия предпола-
гает у поэта более низкую (дознавательную) спосбб-
ность—' чувственную способность»’, .которую он считал
прирожденной. ЭТо представление было доведено до
крайности И. Кантом.
Важнейшей особенностью познания прекрасного
Кант считал то, что оно не основывается ни на каком
•/ понятии и логическом рассуждении. npexpaCHoet по
Канту, — это то, что нравится без понятия, без рас-
судка. Если коротко сформулировать его полное оп-
ределение прекрасного, то оно сводится к следующе-
Ь _ му: прекрасно то, что необходимо нравится всем без
всякого интереса й понятия своей чистой формой. Эсте-
тическое познание ограничено рамками .чувств, эмо-
ций, логическое здесь полностью отсутствует, мыш-
f 1 «История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли»,
6 т. П, «Искусство», 1964, стр. 452. -
389
ление в * эстетическом . познании не участвует.
Какова позиция эстетиков-марксистов по этому воп-
росу? Диалектика чувственного и рационального нам
всем известна. У нас нет такой крайности, как у Канта,
но и работ, где бы прямо или-косвенно исследовалось
мышление в эстетическом познании, почти нет. Чаще
всего наши эстетики пишут об эстетических чувствах,
- эмоциях, восприятиях, вкусах (представляя последние
как вариант чисто эмоциональный), но анализ' мышле-
ния в формах эстетического познания обходят молчани-
ем. Это означает, что старый тезис домарксистской
эстетики сохраняет в какой-то степени свою силу.
Так, например, автор ряда работ по эстетике
М. С. Каган пишет: «Верно, что вкус (эстетический.—
Н. В.) является чувством прекрасного, а не умственным,
логическим суждением о прекрасном» I Поскольку одни
наши философы, следуя традиции, отрицают логиче-
ское в эстетических формах познания, другие обходят
эту проблему молчанием, следует, по нашему мнению,
поставить вопрос о его научном исследовании.
Неизученность закономерностей мышления в эстети-
ческом отражении мира рождала и рождает печальные
теоретические и практические последствия. Укажем на
два из них. *
1. Опираясь на верную мысль о том, что искусство—
эстетически-художествениая форма познания, многие
эстетики утверждали в недалеком прошлом, чуо худож-
ник мыслит конкретно-чувственными образами, а не
силлогизмами. Эту мысль поддерживал Белинский. Чер •
нышевский выступал против противопоставления ху-
дожников мыслителям. Однако в советской литературе
с некоторых пор такое противопоставление приняло ха-
рактер моды. Между тем сами практики искусства, от-
лично .понимают, что в своем творчестве они мыслят не
только конкретно-чувственными образами. Против оши-
бочного противопоставления художников мыслителям
* выступали А. Толстой, А. Фадеев, К. Федин и другие
крупные мастера искусства.
2. Если признать верной мысль о том, что эстетиче-
ское познание рождает 'только эстетические чувства.
1 М. С. Каган. Лекции по марксистско-ленинской эстетике,
ч. 1, Изд-во Ленинградского университета/ 1963, стр. 23.
390 ' -
эмоции без связи с логикой, тогда бесполезно ставить
вопрос о целенаправленном эстетическом воспитании,
так как управлять чувствами можно только силою
мышления. Программа КПСС, как известно, поставила
задачу формировать правильные эстетические вкусы у
всех советских людей и решительно'бороться с безвку-
сицей, в чем бы она ни проявлялась.
Без научной теории эстетического воспитания эта
задача может решаться только в рамках стихийности.
Для создания такой теории сделано крайне маЛо.
Серьезным препятствием на пути ее формирования гро-
моздится не только нерешенность проблемы сущности
эстетического, но и ложное представление о том, будто
эстетическое познание — лишь чувственное познание,
непосредственная и бессознательная способность ощу-
щать прекрасное.
Ошибка домарксистской эстетики состоит в сведении
к нулю роли мышления. Верно, что познание прекрасно-
го или безобразного невозможно без чувственного вос-
приятия. Эстетическое отношение человека к действн-.
дельности тем и отличается от научно-теоретического
отношения, что первое в каждом отдельном акте позна-
ния невозможно без непосредственного участия зрения
и слуха. Эстетические оценки — это рценки не общей
сущности Предметов и явлений действительности, а
формы проявления сущности, содержания этих предме-
тов и явлений в их чувственно-конкретной целостности.
Сущность, законы, являющиеся целью научного позна-
ния, сами по себе вне своей формы проявления не могут
быть эстетическими. Закон стоимости или закон сохра-
нения энергии, равно как любой другой закон, ни пре-
красны, ни безобразны, ни комичны, ни трагичны. По-
чему? Они лишены чувственно-конкретной целостности.
Познаются они опосредованно, без непосредственно-
го участия органов чувств, с помощью абстрактно-ло-
гического мышления. Но чувственно-конкретная форма
проявления законов, познаваемая с участием органов
чувств, становится эстетической.
Итак, если научно-теоретическое. познание выступа-
ет как обобщенное и опосредованное, то эстетическое
дознание — как такое, при котором, кроме абстракции,
зрение и слух принимают непосредственное участие.
Обратимся к фактам. Кулигин в драме А. Н. Остров-
391
ского «Гроза» говорит, что северным сиянием любовать-
ся бы всем надо: красота-то какая, а окружающие-его
калиновцы убеждены, что это сияние к войне иди к мо-
ру, и смотрят они на него, как на страшное предзнамено-
вание. Сотни и тысячи аналогичных фактов знает каж-
дый мало-мальски интеллектуально развитый человек.
Только ли в чувствах тут суть противоречивых эстети-
ческих оценок? Конечно, нет! Разве характер чувств не
определяется мышлением? Разве чувства человека, ов-
ладевшие способностью эстетического восприятия, не
обязаны разуму? Чувства животного только потому и
не имеют способности эстетического«восприятия, что жи-
вотные не владеют мышлением. Эстетические чувства
начинаются там, где биологическое снимается социаль-
ным, где психофизическое снимается интеллектуальным.
Калиновцы воспринимают северное сияние как яв-
ление безобразное, так как с ним у них связаны по- .
нятия о войнах и эпидемиях, оно представляется им
предвестником бедствий. Их эстетические чувства под-
чинены хотя и наивной, но логике. Поскольку у Кулиги-
на понятие о северном сиянии не такое, как у калинов-
цев, потому и эстетические эмоции его иные. Как писал
Плеханов, африканки еще в XIX в. носили на себе же-
лезо, как предметы украшения. Они находили его кра-
сивым, так как с железом у них было связано понятие
о богатстве. Чем богаче женщина, тем больше надевала *
на себя таких украшений, порою до пуда весом. Поня-
тие о красоте железа в данном случае ассоциировалось
с понятием о богатстве. Эстетические чувства африка-
нок, как и эстетические чувства калиновцев, с точки
зрения наших эстетических вкусов, носят извращенный
характер. Но эти извращения связаны с примитивной
логикой их мышления и ею управляются.
Нет надобности иллюстрировать факты, говорящие
о том, что формы эстетического отношения человека к
действительности — чувства, вкусы, понятия и сужде-
ния — у людей различных эпох, классов, наций и воз-
растов не были одинаковыми. Факты эти хорошо изве-
стны. Все они говорят о том, что эстетическое отноше-
ние человека к миру — это не только эмоциональное,
но и логическое,* мысленное..
Некоторые домарксовские философы, стремясь пре-
392

одолеть извечный спор о сущности красоты, пытались
поставить исследование’проблемы эстетического в пло-
скость формирования понятий, суждений и вкусов о кра-
соте. Так, Д. Дидро пришел к убеждению, что существу-
ем «два вида прекрасного: реально прекрасное и то пре-
красное, которое мы воспринимаем» •. Он считал, что
прекрасное первого вида есть реально Т1рекрасное, оно
существует в действительности, «вне меня», т. е. объек-
тивно. Второй вид прекрасного слагается из красоты
реальной и сознания субъекта. Люди имеют неодинако-
вые интеллектуальные данные, поэтому, полагал Дидро,
невозможно примирить их суждения о реально пре-
красном/
Н. Г. Чернышевский, отвергая идеалистический
.взгляд на сущность красоты как на. продукт сознания,
дука, писал в авторецензии на свою магистерскую дис-
сертацию: «Из понятий, предлагаемых г. Чернышев-
ским, следует, напротив, что прекрасное и возвышен-
‘ ное действительно существуют в природе и человече-
ской жизни. Но с тем вместе следует, что наслаждение
теми или другими предметами, имеющими в себе эти
качества, непосредственно зависит от понятий наслаж-
дающегося человека... Таким образом, объективное су-
( - ществование прекрасного и возвышенного в действитель-
Ш ности примиряется с субъективными воззрениями чело-
жЖ века»2.
тт «*
Чернышевский в данном случае делает, не «уступку
субъективизму», как полагают некоторые советские
W*. эстетики, а пытается поставить проблему эстетического
’ж4; - в плоскость выяснения сущности взаимодействия «обь-
- екта и субъекта» в эстетическом отношении человека к
действительности. Почему один и тот же объект, ска-
ВИК Жвм древнегреческие статуи, получает неодинаковую
Ш; эстетическую оценку со стороны людей различных эпох,
НВл классов, наций и возрастов? Ведь люди средневековья
Ик. видели в них воплощение безобразности и просто-на-
МВ^ Простб уничтожали.
Следовательно, для решения этой- проблемы одного
К 1 Д. Дидро. Избранные произведения. М.—Л., Госиздат
Г ЖУДОЖ. литературы, 1951, стр. 378.
Кг'. *'Н. Г. Чернышевский. Поли. собр. соч., т. 2 1949,
Rttp. 114—115.
К;* '
393
анализа объективных «эстетических качеств» (симмет-
рии, пропорций и т. п.) крайне недостаточнр. Нужно ис-
следовать роль и закономерности логики субъекта в его
эстетическом отношении к действительности. Домарк-^
систские материалисты, в том числе и Чернышевский,*
сделать этого до конца не смогли, в силу ограниченно-
сти их общей теории познания. Марксистское учение о
сознании человека как продукте общественных отноше-
ний дает ключ для раскрытия сущности проблемы,
эстетического, для создания общефилософской теории
эстетического. воспитания. Но в исследовании этих ве-
щей нельзя игнорировать вопрос о мышлении в эстети-
ческом познании.
Эстетическое отношение, как уже отмечалось, выра-
жается в форме эстетических чувств, вкусов, понятий
и суждений. Две последние формы являются формами
логического мышления. Отличаются они от неэстетиче-
ских понятий и суждений тем, что являются оценочны-
ми. Возьмем для анализа ‘суждения двух типов: 1. «Это
дерево симметрично»; 2. «Это дерево красиво». В пер-
вом суждении фиксируется объективное свойство пред-
мета — симметричность. Во втором суждении, кроме
целостной совокупности свойств дерева, — еще и отно-
шение субъекта к нему. Красивый предмет нам нравит-
ся, вызывая чувство восхищения. Если критикуемый на-
ми тов. М. С. Каган ошибался в одном, то он совершен-
но прав в другом, когда утверждает, что «понятие «кра-
сота» заключает в себе двойную информацию (под-
черкнуто автором. — Н. В.) —и об объекте, и о субъек-
те» /. Когда человек говорит «эти цветы безобразны»,
то из его суждения мы узнаем не только о качестве
цветов, но и об отношении к ним этого человека — они
ему не нравятся, он дает им отрицательную эстетиче-
скую оценку. Неэстетические понятия и суждения этой
двойной, информации не имеют.
И если истинность или ложность» суждений и поня-
тий неэстетических доказывается сравнительно легко,
то достоверность эстетических оказывается, как прави-
ло, всегда спорной. Природа в далеком прошлом, как
отмечал Маркс, казалась человеку не прекрасной, а
1 М. С. Каган. Лекции по марксистско-ленинской эстетике,
* ч. I, Изд-во Ленинградского университета, 1963, стр. 35.
394
ужасной; полной враждебных ему сил. Мы же, как.
Шишкин и Левитан, видим в природе воплощение кра-
соты. Для. Ульяны Громовой («Молодая гвардия» Фа-
деева) лилия — «чудо-цветок, прелесть, изваяние». Но
героям романа А: М. Горького «Жизнь Клима Самги-
на», буржуазным индивидуалистам, вся природа -пред-
ставлялась «хаотическим собранием различных безоб-
разий и уродств». Для Лидии Варавка море — скука,
«горы — каменная скука, ограниченная небом», «тра-
ва — зеленая ржавчина».
Есть ли во всех этих эстетических понятиях, сужде-
ниях, вкусах и эмоциях какая-нибудь логика или все
основывается на бессознательных чувствах? Если логи-
ки нет, то пословица «О вкусах не спорят* имеет свое
оправдание, но тогда цели эстетического воспитания
становятся неосуществимыми.
. Однако что’ бы ни говорили эстетики об эстетиче-
ских вкусах, спорить о них можно и нужно, если мы не
_ хотим мириться с буржуазными и мещанскими вкусами,
, так как эстетическое познание имеет свою логику.
И она обнаруживается, если отбросить обветшалые
дйд традиционные приемы метафизики и формальной
«р. логики.
«Ж Эстетическое отношение человека к действительно-
pL сти —-это отношение между формой проявления сущно-
W сти предметов или явлений и сознанием, субъекта. От-
aji’- ношение это всегда оценочное. А оценка зависит не
Ж'- только от качественной определенности предмета или
Ж. Явления, но и от качественной определенности сознания
К.Г субъекта. Эстетическая оценка, таким образом, являет-
ся диалектическим синтезом отношения между объек-
том и субъектом. В этом отношении, по нашему мнению,
W- и следует искать сущность эстетического. Природа, в
ИйС; том числе и общественная жизнь, без отношения созна-
ния человека к ней, оставаясь объективной, сама по се-
йШжГ бе не является эстетической. Эстетическая оценка всег-
mgfc. да есть результат отношения между оцениваемым объ-
ектом и оценивающим субъектом. А поскольку мышле-
/;йие людей разных эпох, классов, нации и возрастов ни-
МВВ; когда не было одинаковым, то это с неизбежностью
ИК .обусловливало относительную истинность одних оценок
ложность других. Относительность оценок становится
самоочевидной, когда мы видим, как одни и те же
H|||U * 395
предметы, скажем древнегреческие статуи, по-разному
оценивались в истории мирового искусства. При анали-
зе фактов подобного рода причины изменчивости эсте-
тических оценок, очевидно, нужно искать не в «эстети-
ческих качествах» предмета, а в мышлении люДей. Со- ,
здание людей той или иной эпохи, класса, нации или
индивида есть продукт общественно-исторической прак-
тики. На этой основе у людей возникают определенные
понятия о характере существующей жизни, о ее проти-
воречиях. Эти последние, разрешаясь в мышлении, фор-
мируются в тот совершенный образ жизни, который
должен бы быть по понятиям этого класса или индиви-
да. Этот идеальный образ и называется идеалом. Он
возникает раньше, чем. противоречия будут разрешены
реально, т. е. раньше своего предметного осуществле-
ния. Интеллектуальная деятельность человека тем и
отличается от психологической деятельности животного,
что первый всегда «программирует» свою жизнь, строит
ее идеальную модель. Эта модель в качественном от-
ношении всегда лучше реальности.
«Когда природа лишила человека его способности
ходить на четвереньках, она дала ему, в виде посоха,— '
идеал!»—сказал однажды Горький. Идеалу суждено
было стать не только «посохом», но и тем «аршином»,
единственным критерием, с которым человек подходит
ко всем эстетическим оценкам реальной действительно-
сти. Древнегреческие статуи потому и казались людям
средневековья безобразными, что они противоречили их
понятиям о «хорошей» жизни, кдторые основывались на
мифе о рае. Прекрасной женщиной признавалась ма-
донна с изнеможенным, худым лицом и большими гла?
зами, выражающими муки страдания. Логика этого
эстетического вкуса вытекала из догматов религии.
Ведь церковь «гарантировала» вечное блаженство в
раю тому, кто на земле терпеливо переносил все стра-
дания. Потому именно изнеможенная женщина вызыва-
ла в людях чувства радостного просветления, именно
она соответствовала идеалу религиозного фанатика.
Этим объясняется тот- факт, что распятия, в которых
поэтизировался культ мучеников, стали господствую-
щим жанром живописи и скульптуры. «В соответствии
с моралью и религией слабых, — писал Луначарский,—
развивается и их эстетика. Задачей искусства слабых
396
становится-сделать прекрасным страдание, умирание,
слабость» ’. ~
Если для христиан мерилом человеческой красоты
и возвышенности был мученик богочеловек Христос,
для древних греков таким мерилом были их боги, ко-
торые в отличие от Христа влюблялись, ссорились, лю-
били пить нектар, вкусно кушать, веселиться. Боги гре-
ков—это идеализированные герои, любившие здоровую
земную жизнь.
Так исторически преходящее понимание «хорошей»
жизни формировало различные идеалы этих двух эпох.
А идеал, оснрванный на понятийном, абстрактно-логи-
ческом мышлении, обусловливал логику эстетического
отношения человека к действительности, логику эстети-
ческих оценок реальных предметов и явлений.-
Итак, эстетические оценки реальных предметов и яв-
лений действительности — это чувственно-логические,
• мысленные оценки. Их сущность определяется сущ-
ностью эстетических идеалов. Красивыми, прекрасны-
ми, возвышенными считаются такие люди, предметы и
явления действительности, которые находятся в соот-
ветствии с идеалом воспринимающего человека.
Эта же закономерность проявляется в формах коми-
• ческбго и трагического. Эстетическая сущность коми-
ческого явления заключается в таком столкновении
реальности и идеала, при котором реальное терпит пора-
жение, осуждение. Многие образы купцов А. Н. Остров-
ского представляются нам комичными, так как их по-
? ведение, по нашим моральным понятиям, не согласуется
' с поведением «порядочного человека», т. е. с поведени-
g ем идеального образа. Носами прототипы художествен-
s' ных персонажей Островского не смеялись над этими об- .
i. разами великого драматурга. В жизни бывает так: над-
'• чем смеется одиц над тем плачет другой, что для од-
;• ного — комедия, то для другого — трагедия.
Смерть Обломова «для Захара была трагедией, так
|-уПак йдеал слуги был связан с именем «хорошего» бари-
ца. Для нас эта смерть не представляется трагической,
Несмотря на идеализацию Гончарова. Трагедия — это
|g. -•-----
; ' 1 А. В. Луначарский. Основы позитичной эстетики.
Пг., ГИЗ, 1923, стр. 84.
397
не просто погибель или страдание, а поражение иде-
алов в реальном мире.
Идеалы человечества меняются от века к веку. Сво-
бода, к которой стремились рабы, отмечал К. Маркс,—
это не тот идеал, которому следовали немецкие крестья-
не XVI в., а последний существенно отличался от иде-
ала свободы, который отстаивали рабочие XIX в. Не-
мецким мещанам были присущи верноподданнические
идеалы угодничества. Русское крестьянство связывало
свой идеал с мечтой о хорошем царе и барине. Так ло-
гика эстетического отношения человека к действитель-
ности определяется логикой идеалов, а последние в
свою очередь определяются общественными отношения-
ми, объективными условиями жизни людей.
Говоря о мышлении в эстетическом отношении, важ-
но обратить внимание на зависимость логического от той
значимости, которую имеют предметы и явления для
человека. Многие философы^ следуя Канту, представля-
ют эстетическое отношение как незаинтересованное, "бес-
корыстное. Такое понимание, по нашему мнению, нуж-
дается в уточнении. Чернышевский подчеркивал: «Эсте-
тическое наслаждение всегда бывает бескорыстно толь-
ко в том смысле, что я любуюсь, например, на чужую
ниву, не думая о том, что не мне она принадлежит, что
не в мой именно карман пойдут деньги, вырученные за
хлеб, на ней растущий» *.
Человек — это не только индивид, но и представи-
тель общества, не только личный, не чужд ему и обще-
ственный интерес. В диалектике личного и обществен-
ного интереса кроется секрет общественной, а не лич-
ной «корысти» человека в эстетических оценках. В
мысли Сократа о том, что золотой щит не прекрасен,
если он сделан плохо и не отвечает своему назначению,
есть-доля истины. Предметы и явления действительно-
сти, не имеющие практической ценности, не вызывают
таких глубоких эстетических переживаний, как предме-
ты и явления, имеющие важное значение для человека.
Кукла кажется ребенку более прекрасной, чем
взрослому, так как для него она имеет важное значе-
ние- Ни один эстетик не писал о женской красоте, не
испытывая полового, влечения, зато, мужская красота
1 Н. Г. Чернышевский. Поли. собр. соч., т. II, 1949, огр. 155.
398
слабости и недостатки в не-
мало их интересует; последняя не вызывает в них таких
глубоких эстетических эмоций, как первая. Все предме-
ты, морально устаревшие, ушедшие из сферы практиче- _
ского интереса, перестают быть прекрасными. Образцы
возвышенные. воспринимаются нами как возвышенные .
только потому, что их деятельность имеет для нас цен-
ное значение. Когда же значение образа становится от-
рицательным, он для нас не возвышенный,’ а низменный.
Глубина трагических переживаний изменяется в за-
висимости от степени значимости объекта восприятия.
Гибель или страдания значительного лица волнует
больше, чем менее значительного. Образ Чацкого («Го-
ре от ума» Грибоедова) для меня трагичен, но муки И
смерть молодогвардейцев, «Бухенвальдский набат» тра-
гичнее. В последнем случае удар по хщим идеалам на-
носится сильнее, чувствительнее.
Роль общественной и личной значимости объектов
. эстетического познания легко обнаруживается при пе-
реходе от шутки к юмору и сатире. Объектом шутки вы-
ступают незначительные
лом-то положительного человека. Они нё угрожают
нашему идеалу, хотя и противоречат ему. ‘ Объектом
юмора становятся более значительные недостатки. Са-
тира обличает пороки, которые непримиримо враждеб-
ны и опасны для нас, для наших идеалов. Как художе-
ственный жанр сатира всегда обличает значительные
общественные пороки «враждебным словом отрицанья».
Г- Отсюда ее негодующий пафос. Шутка же всегда дру-
• жел'юбна. Стало быть, комическое отношение человека
< к действительности приобретает разные вариации в за-
< висимости от общественной значимости, осмеиваемых
Г пороков.
‘‘г Из сказанного о значении предметов и явлений дей-
ствительности для человека в эстетическом их познании
? следует вывод: вещи, предметы имеют утилитарный и
^ эстетический интерес. Когда речь идет об эстетической
^/оценке таких предметов или явлений, к которым прояв-
ляётся общий утилитарный и эстетический интерес,
^Эстетические оценки, вкусы могут частично совпадать
представителей различных классов, наций. Но оцен-
felCH и вкусы становятся совершенно непримиримыми при
’.Отношении к таким предметам и явлениям, которые
^Кля людей представляют неодинаковый утилитарный и
V "•
£ 399
эстетический интерес. Любоваться красотой альпийского
пейзажа при определенных условиях-могут представи-
тели различных классов, наций и возрастов. Но если
речь пойдет об эстетической оценке того или иного
общественного явления, которое имеет для них неоди-
наковое значение, единства мнений не бывает. Каждый
из спорящих, отстаивая свою точку зрения, обращается
к логическим доводам. Так происходит потому, что
эстетическое отношение человека к действительности
есть чувственно-мысленное отношение, при котором ло-
гический момент управляет эмоциональным.
Акцентируя внимание на обнаружении причин, kotq-.
рые порождают различия в эстетических оценках, да-
ваемых представителями различных, эпох, классов,
наций и возрастов, мы старались вскрыть закономер-
ность исторической изменчивости и социальной отно-
сительности этих оценок. Имений эта изменчивость и
относительность на протяжении веков была своеобраз-
ным сфинксом, который пугал эстетиков своей загадоч-
ностью. Сделав необходимый крен в сторону относи-
тельности, мы потеряли равновесие: упустили элемент
абсолютности в эстетическом познании.
Как и в абстрактно-логическом, в эстетическом поз-
нании элементы относительности и абсолютности тоже
имеют место. Художественные образы, созданные в ис-
кусстве разных эпох и народов, с позиций разных иде-
алов не оставляют равнодушными людей последующих
поколений, представителей других народов,, хотя неред-
ко получают у них эстетическую переоценку. Элементы
абсолютности в этих образах- проявляются через элемен-
ты общечеловеческого. Героические образы Гомера, Эс-
хила, Эврипида и других классиков античного искус-,
ства вызывают в нас прекрасные и возвышенные эсте-
тические чувства, быть может, не меньшей силы, чем у
самих авторов. Почему? В этих образах отражены эле-
менты общественных отношений, которые в той или
иной мере характерны для большинства человечества
или для всего человечества. Борьба добра и зла, про-
являемая в истории в. разных социально-исторических
формах, есть столбовая дорога человечества. Идеалы
гуманизма, в разные эпохи проявлявшиеся по-разному,
несмотря на историческую специфичность, имеют нечто
общее. Вот это общее в идеалах и определяет общее в
40ff
эстетических оценках, чувствах и вкусах. Это общее и
составляет элементы абсолютного в. эстетическом отйо-
шёнии человека к действительности.
Эстетическая трактовка художественных образов
Ренессанса, образов русского критического реализма
потому и близка нам,*что их авторы оценивали эстети-
чески действительность с позиций идеалов гуманизма.
Фашисты стремились уничтожить это искусство, так
как оно противоречило их человеконенавистническим
идеалам. Почему произведения В. Шекспира столетия-»
ми не, сходят со сцены? С позиции идеалов гуманизма
Шекспир сумел весьма ярко отразить то общечеловече-
ское' в общественных.отношениях, что в какой-то мере
характерно для всего человечества.
Логическое в эстетическом познании, как уже гово-
рилось, определяется логикой идеалов. Оформлен ли
этот идеал в чувственно-конкретные формы* или суще-
ствует как более или менее отвлеченное понятие о же-
лаемом общественном устройстве и человеческом обли-
ке (физическом или нравственном), его сущность со-
ставляет понятийная, логическая основа. Потому эсте-
тическое воспитание не может иметь другого направ-
ления, кроме одного — формирование в сознании людей
социалистического общества коммунистических иде-
алов. Борьба с мещанскими и буржуазными эстетиче-.
скими вкусами должна быть борьбой против буржуаз-
ных идеалов, основанных на частнособственнических
принципах.
Высший идеал человечества Маркс и Энгельс виде-
ли и преобразовании общественных отношений в комму-
нистические общественные отношения. Чем совершен-,
нее в сознании человека будет светиться идеал комму-
нистического общества, тем активнее и совершеннее
будет его эстетическое отношение к действительности,
тем непримиримее он будет относиться к буржуазным
и мещанским эстетическим вкусам, понятиям и сужде-
ниям.*
Совершенство эстетического отношения человека к
Миру зависит от совершенства его интеллекта. Живот-
ное, не обладающее сознанием, не обладает и эстети-
ческим познанием. А человек, стоящий на низкой сту-
пени интеллектуального развития, удрученный лишь
Материальными заботами', ««невосприимчив даже к са-
Диалектическая логика 401
мому прекрасному зрелищу»Музыкант получает ве-
личайшее эстетическое наслаждение от хорошей реали-
стической музыки, а «для немузыкального уха, — заме-
чал Маркс, — самая прекрасная музыка лишена смыс-
ла». Эстетические эмоции составляют привилегию чело-
века, но эта привилегия—результат общее гневного раз-
вития человека вообще и каждого — в особенности. В
труде, в развертывании способностей интеллекта раз-
виваются способности эстетического познания, эстети-
ческой чувствительности. Различия в эстетических
чувствах, вкусах, понятиях и суждениях, имеющие ме-
сто среди людей нашего общества, связаны с различ-
ной степенью осознанности коммунистических идеалов,
с различной степенью зрелости интеллектов.
Итак, эстетическое познание, считавшееся только
«чувственным» познанием,ь оказывается логическим.
Мысленное, логическое понимание* эстетического идеала
определяет логику эстетического отношения человека к
действительности. Но в каждом акте познания прекрас-
ного, “безобразного, и т. п. органы чувств принимают не-
посредственное участие. Познание свойственно лишь че-
ловеку и может быть только логическим. Ню в одном
случае оно протекает при непосредственном участии
органов чувств, в другом — без их непосредственного
участия в отдельных актах познания. В последнем слу-
чае мышление приобретает наиболее абстрактный ха-
рактер. Именно он является характерным для научного
познания. В познании прекрасного, безобразного и т. п.
органы чувств принимают непосредственное участие в
каждом отдельной акте познания. Художник, изучая
действительность, мыслит как ученый (особенно это ка-
сается писателя), но результат своего познания сооб-
щает художественными средствами. Он передает их язы-
ком Конкретно-чувственных -образов. Человек, восприни-
мающий это произведение, мыслит уже более конкретно
при непосредственной работе органов чувств. Стало
быть, художественное познание тоже логическое, но
более конкретное, менее абстрактное, органы чувств при
нем принимают более активное участие. Язык искус-
ства— это язык художественного мышления.
1 «К Маркс и Ф. Энгельс об искусстве», т. I, М., «Искусство»,
1957, стр. 142.
402
* * *
Итак, анализ различных материальных форм бытия
мышления показывает, что оно, как духовный, идеаль-
ный процесс, не может ни существовать, ни функциони-
ровать, ни проявлять себя без этих форм. Оно не толь-
ко возникает из материального и отражает, преобразу-
ет, конструирует (идеально) материальное, но и способ
его существования, развития, функционирования явля-
ется материальным. Вместе с тем, поскольку оно суще-
ствует, проявляет себя не в той или иной одной форме,
ах во многих формах, то очевидно, что предметом науки
логики является не мышление, существующее, проявля-
ющее себя в той или иной форме,'а мышление во всех
его материальных формах бытия.
Глава XVIII
§ 1.
СОБСТВЕННЫЕ ФОРМЫ БЫТИЯ МЫШЛЕ
Оыше говорилось о том, что мышление проявлжт!
себя, как и всякое духовное, лищьд.лдхдцилынях
средствах, каждое из которых есть [форма-способ7выра-
жения. Но мышление имеет и свБи духовные формы’
виды: понятие—руждение—умозаключение, каждое из
которых выступает как единичное по отношению ко все-
му мышлению, как к общему.
Диалектической логике нет надобности изобретать
какие-то новые особые формы мышления, она берет их
у традиционной логики, как они дацы в ней. Стало
быть, формы мышления как в диалектической, так и
формальной логике одни и те же. Вместе с тем эти фор-
мы имеют различное содержание и различное значение
в этих двух логиках. Следойательно, разница между
двумя логиками не по внешней форме этих форм, а по
их содержанию. Может возникнуть вопрос: почему ди-
алектическая логика в отличие от формальной не выра-
батывает себе собственных форм мышления? Потому,
что нет такой необходимости, потому, что выработанные
формальной логикой формы наилучшим образом вопло-
щают диалектике-логическое содержание и не мешают
своей внутренней диалектике. Раньше говорилось, что
одна и та же форма может воплощать разные содержа-
ния и так долго, пока не возникнет объективной необ-
ходимости в изменении формы. Понятие, суждение' и
умозаключение воплощают как формально-логическое
404
содержание, так и диалектико-логическое. Следователь»
но, при рассмотрении этих форм нужно исходить из со-
держания, из законов и принципов двух логик.
Чтобы правильно понять природу понятия, нужно
прежде всего исходить из*его содержания. В понимании
содержания понятия имеют место две крайности, одина-
ково искажающие *суть дела. Одна из них игнорирует
внешний материальный источник или внешнее матери-
альное содержание понятия (идеализм), другая отвер-
гает. внутреннее идеальное содержание понятия, сводя
его непосредственное содержание к - внешнему, матери-
альному. Но и в этом случае она фактически приводит,
к идеализму, поскольку достигается тот же результат—
абстрактное тождество материального и идеального
(вульгарный материализм).
Истина состоит в том, что материальное явление
непосредственно имеет свое материальное содержание
и материальную форму, а идеальное — будь это литера-
тура или искусство, наука или религия, нравственные
нормы или политические идеи, понятие или суждение»,
умозаключение или гипотеза — имеет свое непосредст-
венное идеальное содержание и идеальную форму. Отри-
цание этого- факта искажает познание* и в конечном
итоге ведет к отрицанию самого факта существования
* как материального, так и идеального.
Марксистская диалектика исходит из единства тож-
дества и различия законов объективной диалектики и
* законов познания (и логического мышления)—тожде-
ства по содержанию и различия по форме. «Диалекти-
ка,—писал Энгельс,—сводилась этим в науке об общих
, законах движения как. внешнего мира, так и человече-
ского мышления: два ряда законов, которые по .сути
дела тождественны, а по своему выражению различны
» лишь постольку, поскольку человеческая голова может
> применять их сознательно, между тем как в природе,—
а до сих пор большей частью и в человеческой истории—
:. они прокладывают себе путь бессознательно, в форме'
внешней необходимости, среди бесконечного ряда кажу-
Ё* щнхся случайностей. Таким образом, диалектика поня-
тий сама становилась лишь сознательным отражением
диалектического движения действительного мира»'.
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 21, стр. 301—302.
405
Следовательно, тождество законов бытия и познания,
объективной и субъективндй диалектики не абсолютное,
не абстрактное, а конкретное, заключающее в себе раз-
личие. В чем состоит это различие по форме? Во-пер-
вых, в том, что она проявляет себя как противоречие
между объектом и субъектом и находит свое разреше-
ние в бесконечном процессе Познани». Это противоречие,
его непрерывность, — возникновение и разрешение, раз-
решение и возникновение, — есть сущность процесса по-
знания, самый глубокий, непосредственный/внутренний
источник развития, восхождения от первоначальных аб-
страктных ступеней познания к все более и более содер-
жательным и конкретным его ступеням. Противоречивый
характер процесса познания объясняется тем, что по-
знание подчинено объективной диалектике, есть диалек-
тический процесс приближения к абсолютной истине.
Во-вторых, объективная диалектика действует и про-
является в мышлении особо, в специфических формах,
которые имманентны только познанию. Так, например,
они проявляются в таких специфических законах и ка-
тегориях мысли, как принцип рассмотрения в чистом
виде, восхождение от чувственно-конкретного к абстракт-
ному и от абстрактного к конкретному, совпадение исто-
рического и логического, взаимосвязь анализа и синтеза,
индукции и дедукции, развитие познания от явления к
сущности и, наоборот, от случайности к необходимости
и, наоборот, объективная, абсолютная и относительная
истина и т. д. Точно также законы объективной диа-
лектики специфически проявляют себя и в формах ло-
гического мышления — понятии, суждении и умозаклю-
чении. Конечно, в объективном мире нет «восхож-
дения от чувственного к абстрактному» и т. д., но
ближайшее рассмотрение показывает, что специфи-
ческие законы мышления суть проявления законов диа-
лектики.
Наконец, в-третьих, идеальное в отличие от матери-
ального существует в идеальных образах и выступает
как «материальное,- пересаженное в человеческую „голо-
ву и преобразованное в ней». «В понятиях человека
своеобразно (это NB: своеобразно и диалектически!!)
отражается природа»
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 257
Л06 •
Разумеется, дело не ограничивается признанием объ-
ективного содержания понятия. Вместе с тем важное
значение имеет то, как понимать его. Диалектико-мате-
риалистическое понимание объективного содержания по-
нятия в отличие от современного его позитивистского
состоит в рассмотрении этого объективного содержания
как единства общего и единичного, как целостной систе-
мы; в рассмотрении его, так и его понятия -в диалекти-
ческом движении, развитии; в его понимании как.чело-
веческой практики.
Поскольку понятие -есть форма познания, включен-
ная в практическую деятельность людей, то оно имеет
социальную природу и ближайшим его .источником или
материальным содержанием выступает сама практика.
«Но человеческое понятие, — писал В. И. Ленин, — эту
объективную истину познания «окончательно» ухваты-
вает, уловляет, овладевает ею, лишь когда понятие ста-
новится «для себя бытием» в смысле практики» *.
По всему этому при исследовании понятия нужно
исходить из единства тождества и различия материаль-
ного и идеального. Всякая недооценка той илй другой
стороны этого единства исключает возможность позна-
ния идеального явления, в частности понятия.
Понятие (и категория) возникает в процессе восхож-
дения от чувственно-конкретного к абстрактному мыш-
лению, является итогом, результатом обобщения, узло-
вым пунктом познания. В понятии фиксируются резуль-
таты абстрагирующей деятельности мышления, достиг-
нутые новые знания. Но понятие одновременно и исход-
ный пункт в движении познания, поскольку его возник-
новение знаменует собою начало нового этапа или -сту-
пени в познании. Оно одновременно и исходный пункт
в движении познания и его результат.
Традиционная логика, поскольку ее предметом яв-
ляется отражение устойчивой стороны отношений и свя-
зей, под содержанием понятия понимает покоящуюся,
мертвую сумму признаков, и, естественно, .не выражает
внутренней диалектики самого понятия. Такое понима-
ние содержания понятия вытекает из , специфики фор-
мальной логики, отвечает ее задачам, правомерно в ее
пределах, но недостаточно, неправомерно вне этих пре-
делов.
1 В.'И. Ленин, т. 29, стр. 193.
40Г
Некоторые автбры, справедливо указывая на огра-
ниченность трактовки понятия формальной логикой, в
то же время не поднимаются до четкого его определе-
ния. Вот что, например; говорит о содержании понятия
проф. М. М. Розенталь. Под содержанием понятия, пи-
шет он, «нужно подразумевать сущность, закономерные
связи и отношения вещей, отражаемые и схватываемые
понятием» *. Если мы правильно поняли это определе-
ние, то Оно включает в себя два момента: во-первых,
непосредственное содержание понятия — это сущность,
закономерные связи объективных вещей; во-вторых, по-
ложение о познаваемости мира, поскольку эти связи
«схватываются», «отражаются» понятием. Напомним в
этой связи, что сам проф. Розенталь в другом месте го-
ворит, и говорит верно, что понятия есть итог, резуль-
тат обобщения, «кристаллы, откладывающиеся в про-
мессе развития человеческих знаний»2.
Однако эти'два определения не идентичны: в первом
определении речь идет а том, что содержанием понятия
‘является внешний мир, а во втором —что понятие есть
итог познания. В первом определении содержание поня-
тия есть материальное, во втором — идеальное. Иными
словами, мы вернулись к тому же «традиционному» оп-
ределению, которое считает содержанием идеального
материальное и отрицает идеальное содержание идеаль-
ного явления, т. е. отождествляет внутреннее Непосред-
ственное содержание понятия (идеальное) с внешним
(материальным): Но понятие, как «результат обобще-
ния», не есть материальное в действительности, а мате-
риальное, пересаженное в голову и преобразованное в
ней. Следовательно, непосредственное содержание поня-
тия должно быть духовным и его следует «искать» в
самом понятии, а не во внешних его связях.
К сожалению, понимание содержания'1 понятия как
материального, но не как идеального, смешение внутрен-
них и внешних аспектов этой категории вовсе не ис-
ключение: оно широко распространено, что вносит пута-
ницу в познание. Вот почему необходимо строго отгра-
ничить внутренний (идеальный) и внешний (матери- 1 2
1 М. М. Розенталь. Принципы диалектической логики. Соц-
экгиз, 1960, стр. 227.
2 Т ам же, стр. 205.
408 '
альный) аспекты содержания понятия, 'исходить из той
истины, что «то и другое, понятие о вещи и ее действи-
тельность, движутся вместе, подобно двум асимптотам,
постоянно Приближаясь друг к другу, однако никогда
не совпадая. Это различие между обоими именно и есть
то различие, в силу которого понятие не есть прямо и
непосредственно действительность, а действительность
не есть непосредственно понятие этой действитель-
ности» *.
Под содержанием понятия мы подразумеваем сово-
купность отраженных, преобразованных в голове чело-
века и изменяющихся существенных определений (илй
признаков) предметов. Это определение содержания по-
нятия охватывает, на наш взгляд, как непосредственно
идеальную природу понятия, так. и внешний его мате-
риальный источник в их неразрывном единстве.
Традиционная логика при определении содержания
понятия исходит из объема понятия, из количества и
соотношения родовых и видовых признаков. Она обра-
зует более широкие понятия путем исключения призна-
ков, присущих данным группам предметов*. Поэтому
рост объема при обобщении вызывает обеднение содер-
жания—• чем более общее понятие, тем оно беднее со-
держанием. Хотя такое понимание понятия в опреде-
ленных узких пределах правомерно, но оно недостаточ-
V но, так как не учитывается качественная сторона, глу-
' бина и диалектичность процесса отражения, Коыёчно,
всякое понятие фиксирует общее. Но формальная логи-
ка изолтфует общее и единичное друг от друга. Согласно
ей единичные признаки — это признаки данного прёд-
г мета, а общие признаки — это признаки, одинаковые
‘ для многих предметов. Поскольку же в понятие тради-
Г ционная логика включает лишь общие признаки и ле
включает богатству особенных и единичных признаков,
i. она не рассматривает общее и единичное как тождество
противоположностей, игнорирует их диалектику. Такое
понятие абстрактно, ибо не выступает как тождество
противоположностей.
В диалектической логике понятие также есть фикса-
ция общего. Но это уже не сумма тождественных при-
а знаков, не такое общее, которое сводится к этой сумме,
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, Избранные письма, стр. 482.
409
а единство общего и единичного. Понятие в диалектиче-
ской логике фиксирует не просто тождественные призна-
ки, а существенные признаки, сущность единичных 'Пред-
метов, т. е. фиксирует такое общее, которое* «воплощает
в себе богатство особенного, индивидуального, отдель-
ного». При этом общее и единичное схватывается поня-
тием как единство тождества и различия. Ясно, что по-
нятие, отражающее сущность большего количества еди-
ничных предметов, является более содержательным,
конкретным, чем понятие, отражающее сущность мень-
шего количества предметов. Поэтому самыми богатыми,
содержательными и конкретными понятиями являются
законы и категории диалектики, поскольку они пре-
дельно общи, выражают существенные связи и черты
всех без исключения явлений материальной и идеальной
сфер. Именно это имел в виду Энгельс, когда писал:
«Общий4 закон изменения формы движения гораздо кон-
кретнее, чем каждый отдельный «конкретный» пример,
этого» Ч
Проиллюстрируем сказанное на понятии «материя».
Это понятие предельно общее, так как в нем обобщены
все без исключения реальные, объективные вещи, пред-
меты и явления. Но в то же время это общее содержит
в себе богатство каждого единичного явления в снятом
виде. Бесконечное количество единичных вещей, явлений
и т. д. и их общее в понятии «материя»’ составляют
единство тождества и различия. Общее и единичное
- тождественны и одновременно различны, отношение
между которыми есть противоречие. Последнее обнару-
живает себя в том простом факте, что понятие материи
, не может быть однозначным выражением единичного
содержания явления, поскольку оно абстрагировано от
множества подобных единичных явлений, имеющих свои
специфические, особенности. Оно, следовательно, отра-
жает противоречивую связь общего и единичного. В по-
_ знании нужно учитывать как тождество общего и еди-
' ничного, так и их различие, нужно «конкретизировать»
общее в единичном. С другой стороны, очень важно
рассматривать это противоречие в развитии, в движе-
нии, без чего невозможно познание истины. Однако из-
менение, движение этого противоречия должно прояв-
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 20, стр. 537.
410 .
лять себя в противоречии между содержанием и фор-
мой понятия. Но прежде чем раскрыть эту диалектику,
нам нужно знать, что такое форма понятия.
Вопрос этот может показаться необычным, так как
в литературе под формой понятия принято понимать...
само понятие. И это до такой степени общеизвестно и
до такой степени прочно укоренилось в сознании, что
другая постановка вопроса, может действительно вы-
звать удивление. Поскольку мы говорим, что формами
мышления являются понятие, суждение и умозаключе-
ние, то каждое из них и есть форма. Но коль скоро это
так, коль скоро форма дана заранее, то остается брать
ее как данную и изучать ее содержание. Поэтому слу-
чилось так, что содержание этой формы изучать-то изу-
чали, но даже не ставили вопроса о внутренней форме
содержания понятия.
Однако ближайшее рассмотрение показывает сле-
дующее: во-первых, «форма мышления» здесь, как ска-
зано, выступает как единичное, выражающее общее, как
способ существования мышления, подобно тому, как*
данный.предмет выступает как форма движущейся ма-
терии, т. е. речь здесь идет о другом аспекте категории
формы, о форме-единичном, выражающем общее; во-вто-
рых, эта «форма»-единичное имеет внутри себя как со-
держание, так и форму — внутреннюю организацию со-
держания, следовательно, эта «форма» не есть внутрен-
няя организация содержания, а есть единство содержа-
ния и формы, т. е. единое явление; в-третьих, сама -эта
«формам невозможна, немыслима без внутренней фор-
мы, точно так же, как любая вещь немыслима без ее
внутренней формы. Поэтому отрицать внутреннюю фор-
му такой «формы» как, скажем, понятия, значит отри-
цать само понятие. Видимо, «камнем» преткновения
здесь явтяется то же смешение разных аспектов содер-
жания и формы.
Очевидно, удивление должно вызвать не то, что ста-,
вится вопрос о внутренней форме понятия, а другое —
то, что он до сих пор не ставился. Мы не собираемся
подвергать всестороннему логическому анализу форму
понятия, но мы ставим этот вопрос и по мере возмож-
ности попытаемся выразить свое отношение к нему.
В диалектической логике, как уже говорилось, под
содержанием понятия мы подразумеваем, совокупность
414
отраженных существенных, изменяющихся определений
предметов. Нет такого понятия, которое включало бы в
себя только один какой-нибудь признак. Любое понятие
всегда включает ряд признаков, во всяком случае — три
группы признаков: единичную группу признаков, осо-
бенную и общую. Но если содержание понятия трех-
членно, заключает в себе три группы признаков, то как
признаки внутри каждой группы, так и сами группы
признаков должны быть особым образом взаимосвяза-
ны и взаимозависимы. Иначе не может быть образовано
понятие. Механическая сумма признаков не образует
содержания понятия. Как и любая вещь, понятие внут-
ренне строго и закономерно организовано. И вот закон
внутренней, организации содержания понятия или спо-
соб внутренней взаимосвязи признаков или определений
его содержания и есть внутренняя форма понятия. При
этом следует подчеркнуть, что форма понятия и струк-
тура понятия хотя и связаны, но не тождественны.
Противоречие между содержанием и формой явлений
^обусловлено природой обеих этих сторон. .Содержание
"более подвижная, ведущая, решающая сторона, а фор-
ма менее подвижная, ведомая, подчиненная содержанию
сторона. Противоречие между этими двумя сторонами
является источником изменения, развития предметов.
Эта об"вектив^ая логика содержания и формы выоя-
жается в логике мысли. Отношение между содержанием
и формой понятия также противоречиво. И здесь содер-
жание — более изменчивая сторона и играет ведущую
роль, а форма — более устойчивая сторона и играет под-
чиненную роль. И здесь содержание, в конечном итоге,
побеждает отжившую форму, обусловливает возник-
новение новой формы и т. д. Это противоречие обуслов-
ливает диалектический характер как отдельных наук,,
так и всего познания и логики в целом.
• Но чтобы правильно понять это противоречие, нуж-
но исходить из единства устойчивости и изменчивости
‘понятия, поскольку изменчивость выражает собою со-
держание, а устойчивость — форму. Формальная логика
сознательно берет одну сторону—устойчивость. Такова
ее специфика. Она этим не извращает действительных
отношений, а выполняет свою узкую задачу. В этой
связи нужно сказать, что диалектическая логика исхо-
дит из единстра устойчивости и изменчивости, следова-
ла'
тельно, она вовсе не отвергает формальную логику, а
«одержит ее в себе как момент, в снятом виде.
Диалектическая логика непримирима с антинаучны-
ми взглядами современных буржуазных философов на
понятие, одни из которых абсолютизируют изменчивость
и отвергают устойчивость, другие, наоборот, абсолюти-
зируют устойчивость и отвергают изменчивость. Для
первой точки зрения характерен бергсонизм. Признавая
изменчивость как мистическую деятельность, осуще-
ствляющуюся в сознании, Бергсон, Джемс и др. отрица-
ют возможность выразить изменчивость в понятии. По их
мнению, разум способен отразить только прерывное и
бессилен отразить изменчивость, развитие. Отсюда ими
делается вывод,, что понятия пригодны лишь для узко-
практических целей и не имеют теоретического значения
и т. д. —что означает на деле фактическое отрицание
\роли понятий.
Другая точка зрения приходит к тему же результа-
ту, только другим путем — путем абсолютизации устой-
чивости. Для этой точки зрения характерны различные
разновидности неокантианства, отрицающие' изменчи-
вость сущности, действительности, но признающие по-
нятие как устойчивую мертвую форму. Одна точка зре-
ния отрицает понятие, другая — признает. Обе точки
зрения, по-разному извращая действительность и при-
роду понятия, сходятся на том, что отрывают стороны
понятия друг от друга и объявляют, что изменяющаяся
вещь и понятие об этой вещи ничего общего между со-
бою не имеют. Идеалистическое и метафизическое из-
вращение понятия присуще и другим разновидностям
идеализма, в особенности логическому позитивизму.
Всякая попытка метафизического отрыва сторон по-
«ятия друг от друга антинаучна и исключает возмож-
ность познания понятия. Как любая вещь в объектив-
ном мире есть единство устойчивости и изменчивости,
, так и отражающее ее понятие есть единство устойчи-
вости* и изменчивости. Ни устойчивость без изменчиво-
- сги, ни изменчивость без устойчивости немыслимы. От-
?ношение между устойчивостью и изменчивостью -есть
противоречие, которое является внутренним импульсом,
источником движения и развития как вещи, так и поня-
тия. Поскольку объективные вещи по своей природе
'диалектичны, противоречивы, подвижны, переходят друг
413
в друга и т. д., то отражающие их понятия также Явля-
ются диалектическими, гибкими, подвижными, противо-
речивыми. «...Человеческие понятия, — писал В. И. Ле-
нин,—не неподвижны, а вечно движутся, переходят друг
в друга, переливают одно в другое, без этого они не от-
ражают живой жизни. Анализ понятий, изучение *их,
«искусство оперировать с ними» (Энгельс) требует всег-
да изучения движения понятий, их связи, их взаимопе-
реходов»1.
Изменения понятия, как и всего процесса познания,
обусловлены рядом факторов, но в конечном итоге об-
щественной практикой, потребностями развития мате-
риального производства. Понятия не возникают в отры-
ва от жизни, одно из другого, как у Гегеля_, к Тому же
они не могут возникать сразу, в готовом виде, а возни-
кают на основе и по мере развития общественной прак-
тики, в определенных условиях, как необходимость са-
мой практики.
Разумеется, при этом не игнорируется факт относи-
тельной самостоятельности как в развитии познания, так
и понятий. Последние, как уже говорилось, 'с одной
стороны, являются результатом предшествующего по-
знания, возникают как Итог, вывод из предшествовавшей
истории познания, а с другой — являются исходным
пунктом познания, выражающим собой определенное
•w сбстояние, уровень в развитии знания. Непосредствен-
ным источником изменений понятия является егд диа-
лектика, его внутренняя противоречивость.
Поскольку познание есть ^непрерывный процесс уг-
лубления, а понятия—его ступеньки, узлы, то непре-
рывным процессом является и изменение, углубление,
* усовершенствование, развитие понятий. Не было, нет и
нё может быть понятий, которые, возникнув однажды,
не претерпевают тех или иных изменений.
Непрерывность процесса познания вносит непрерыв-
ные изменения в содержание понятия, которое углуб-
ляется, расширяется, обогащается, уточняется, становит-
ся более конкретным. Но внутренняя организация, фор-
ма, сохраняет свою устойчивость, продолжая воплощать
новые признаки содержания. Однако беспредельно во-
площать непрерывные изменения, содержания форма
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 226—227.
414
«V , * . . " •
понятия не может. Во взаимоотношениях содержания
и формы наступает такой момент, когда «разросшееся»
содержание больше не «вмещается» в ставшую’ узкой
форму и вызывает коренное изменение последней. Весь
прогрессивный процесс познания обусловлен непрерыв-
ной, непрекращающейся борьбой содержания с формой
за «гармонию», за соответствие. И как бы форма ни со-
ответствовала содержанию, со временем в связи с его
изменением форма перестает соответствовать содержа-
нию и подвергается изменению. Эту диалектику понятия
верно подметил Н. Бор. «Всякая форма, — писал он,—
как бы ни была она полезна в прошлом, может оказать-
ся слишком узкой для того, чтобы охватить новые ре-
. зультаты»
Изменение формы понятия может выражаться: в воз- •
никновении нового понятия и исчезновении старого; в
приспособлении формы к потребностям нового содержа-
ния; в расширении аспектов ~формы, когда одна и та же
форма выражает различные содержания — в зависимо-
сти от связей и отношений понятия.
Проиллюстрируем изменения формы понятия в ре-
зультате изменения его содержания на примерах из
йстории развития различных наук.
Все научные понятия, которыми ныне оперируют в
любой области знания, возникли как ступеньки позна-
ния в определенных исторических условиях, в результа-
те непрерывного процесса познания, в результате изме-
нений содержания понятий. И здесь, в истории мысли,
развитие шло от содержания к содержанию путем сбра-
сывания старой формы и утверждения новой.
В истории развития физики и химии одно время, на-
пример, господствовали такие понятия, как «флогистон»,
«теплород», «электрическая жидкость» и т. д. Однако
развитие этих наук внесло глубокие изменения в содер-
жание наших знаний об окружающем мире, вскрыло
вопиющее несоответствие отжившей формы' новому со:
держанию и привело к сбрасыванию формы, к замене
указанных понятий новыми, охватывающими новые ре-
зультаты.
Новое содержание познания для своего проявления
1 Н. Бор. Дискуссия с Эйнштейном... «Успехи физических на-
ук», т. XVI, вып. 4, 1958, стр. 597.
415
требует нового понятия. Рассмотрим в качестве приме-
ра возникновение одного из основных понятий физики—
«энергия». Появилось оно в физике лишь в середине
XIX в., формировалось в ходе подготовки и открытия
закона сохранения и превращения энергии. Известно,
что этот закон первоначально формулировался как за-
кон сохранения и превращения «сил природы», что спо-
собствовало его механическому толкованию. Однако
действительное содержание нового закона выходило за
< рамки механических представлений о движении ма-
терии.
Содержание вновь открытого закона настойчиво тре-
бовало создания нового понятия, которое более адекват-
но выражало бы это содержание. Однако вплоть до
1860 г. физики все еще связывали новое содержание за-
кона со старым термином «сила», который не мог отра-
зить богатство взаимопревращений качественно различ-
ных явлений природы. «Освобождение от устаревшего
термина идет таким путем, что сначала в этот старый
термин вкладывается новое содержание. Затем обнару-
живается, что это новое содержание настолько противо-
речит старому, установившемуся понятию о «сийах» как
внешних агентах, что для дальнейшего развития этого
нового содержания требуется дать ему новую форму. В
результате был введен термин «энергия» *. Революция
в физике, начавшаяся в конце прошлого века, вызвала
к жизни множество новых понятий, глубоко и верно от-
ражающих явления микро- и макромира, выражающих
собою достигнутый, более высокий уровень развития
познания материи. —
Можно подробно останавливаться на истории воз-
никновения тех или иных понятий, скажем, «электрон»,
«протон», «нейтрон» и т. д. Но каковы бы ни были по-
дробности, одно безусловно: новое понятие возникает
диалектически, из потребностей приведения формы в со-
ответствие с содержанием понятия.
Противоречие. между содержанием и формой поня-
тия может разрешаться не только путем сбрасывания
старой отжившей формы и возникновения новой, соот-
1 Н. Ф. Овчинников. Понятие массы и энергии в их исто-
рическом развитии и философском значении. М., Изд-во АН СССР,
1957, стр. 94.
416 ••
ветствующей, но и путем одновременного сочетания ста-
рой формы и возникшей новой. Поскольку разросшееся
содержание не «вмещается» в старой форме и «ищет»
себе соответствующую форму, то оно может воплощать-
ся в старой форме лишь отдельными сторонами, призна-
ками или элементами, в то время как его другие, но-
вые, не вмещающиеся в ней признаки или элементы по-
рождают новую форму и воплощаются в ней. Иными
словами, старое понятие не отбрасывается, а сохраняет-
ся. При этом уточняются, определяются его границы,
круг тех признаков, которые оно выражает. Вместе с
тем новые результаты, не вмещающиеся в форму старо-
го понятия, воплощаются в форму новых понятий. По-
знание восходит от абстрактного к конкретному, от од-
носторонности к многосторонности, от сущности первого
порядка к сущности второго порядка, выражаясь во все
новых и новых понятиях, сохраняя и унося с собой впе-
ред старые научные, верные, но ставшие узкими поня-
тия в снятом виде.
В этой связи характерно соотношение понятий клас-
сической и квантовой механики. Развитие науки непре-
рывно, шаг за шагом вносило одно изменение за другим
в содержание понятий классической механики до тех
пор, пока старая форма не показала свою узость. Все
попытки ученых воплощать эти изменения — новые ре-
зультаты — в старую, ставшую «узкой» форму, объяс-
нить их старыми понятиями, кроме разочарований, от-
ступлений и колебаний, ничего другого не давали. Сколь-
ко лет борьбы и труда стоило науке пока наконец не
были образованы новые формы, адекватно выражающие
достигнутые результаты исследования. Но при этом воз-
никновение понятий квантовой механики не означало от-
брасывания понятий старой классической механики. По-
нятия последней оказались неверными вне своих узких
пределов, но они верны, имеют свое научное значение,
выполняют роль орудий познания в своих пределах. '
Вообще в науке, в силу'специфических законов ее
развития, имеет место «экстраполяция» старых понятий
на Новые явления, попытка объяснять новые незнакомые
явления с помощью старых, уже известных, выработан-
ных и «испытанных» средств, понятий. Имея в виду при-
менение понятий классической механики к микрообъек-
там, П. Ланжевен писал: «В этом случае мы поступили
27. Диалектическая логика ,417
так, как поступают физики во всех тех случаях, когда
им приходится столкнуться с совершенно новым явле-
нием: мы попытались объяснить неизвестное с помощью
уже известного и использовать в данном случае пред-
ставления, оказавшиеся пригодными для объяснения
других явлений. Другого пути не существует, и лишь
неудача такой попытки заставляет пересмотреть пробле-
му" с самого начала и искать выхода на пути создания
совершенно новых представлений» *.
Э^о и понятно. Процесс познания невозможен без
строгого соблюдения преемственности. Его законом раз-
вития является, как уже говорили, восхождение от аб-
страктного к конкретному, от низшей ступени к высшей,
от сущности первого порядка к сущности второго поряд-
ка и т. д. При этом высшая ступень подготавливается
низшей, точнее — развитие низшей есть ее самоотрица-
ние, переход в высшую ступень и вместе с тем ее сохра-
нение в этой высшей ступени в снятом виде.
Но понятия, выражающие высп/ую ступень, не име-
ются в готовом виде до нее, не даны заранее до этой
ступени. Их образование и логически и исторически сов-
падает с образованием самой высшей ступени. Это один
и тот же процесс. Поскольку же любое, каждое изме-
нение содержания того или иного понятия в то же время
не приводит к ломке формы или к коренному ее измене-
нию н к возникновению новой, а воплощается в суще-
ствующей старой форме, то это и означает попытку объ-
яснить новые явления старыми понятиями. Поэтому
попытка объяснить новые явления старыми средствами
познания не «психологический» недостаток ученого, а
закон познания.
Прежде чем создавать новые понятия и для того что-
бы создавать новые понятия, наука должна оперировать
рсеми теми средствами, которые имеются в ее распоря-
жении. Давать новые понятия до новой ступени позна-
ния —-то же самое, что «давать науку до науки». Конеч-
но, можно и должно говорить о характере, длительности,
степени, пределах применения старых средств для* объ-
яснения новых явлений. Но что такое применение неиз-
бежно и вытекает из специфических законов познания, в
1 П. Ланжевен. Избранные произведения. Статьи и речи по
f общим вопросам науки, стр. 351.
418
частности из противоречия между содержанием и фор-
мой понятия, — в этом мы не сомневаемся.
Разрешение противоречия между содержанием и
формой понятия и другим путем — путем уточнения,
углубления старых понятий — также свидетельствует об
этом. Суть этого способа разрешения указанного про-
тиворечия состоит в том, что по мере развития познания
старые понятия не исчезают, а продолжают воплощать
новое содержание, наполняются новым содержанием.
При этом от старого понятия сохраняется его внешняя
форма, в то время как внутренняя форма понятия пре-
терпевает изменения, перестраивается, приспосабли-
ваясь к потребностям нового содержания.
Можно привести великое множество примеров тако-
го рода. Ограничимся указанием на основные категории
философии. Так, например, понятие «материя» суще-
ствует издревле. Возникнув однажды, оно претерпевало
непрерывные изменения на протяжении всей своей исто-
рии как по своему содержанию, так и по внутренней
форме. Причем каждый философ исходил из предше-
ствующего понимания этого понятия, вносил в него мо-
менты, так или иначе изменял его, и так до тех пор, пока
наконец .в марксистской философии оно не наполнилось
качественно новым содержанием.
Внешняя форма философских категорий и ряда дру-
гих понятий очень живуча и способна долго сохранять
свою устойчивость, поскольку существенно не препят-
ствует развитию познания, т. е. изменению содержания .
и внутренней формы понятий. Основные философские ка-
тегории, возникшие в разные эпохи истории философии
и получившие более всестороннее развитие у Гегеля, со-
храняются и в марксистской философии, наполнившись
новым содержанием. Категории «материя», «сознание»,
«качество», «количество», «мера», «скачок», «движение»»
«пространство», «время», «противоречие», «переход»,
и т. д. имеют содержание, противоположное тому, что
было, скажем, у Гегеля. И если бы их внешняя форма
стала бы существенно препятствовать дальнейшему раз-
витию содержания философской мысли, то она была бы
отброшена этим развитием и на месте старых категорий \
возникали бы новые. Но Поскольку внешняя форма не
мешает развитию, то такой необходимости не воз-
никает.
27* 419
Из сказанного следует, что развитие философской
мысли происходило внутри данной внешней формы по
законам единоборства между содержанием и внутрен-
ней формой понятия. Это в полной мере относится и к
понятиям различных наук, которые с дальнейшим разви-
тием этих наук не исчезают, а наполняются новым со-
держанием, продолжая выполнять свою роль орудия по-
знания и практики.
Разрешение противоречия между содержанием и
формой понятия осуществляется и путем расширения,
увеличения его аспектов. Чем это обусловлено? Как за-
конами познания, так и наличием у явления (и понятия)
множества внутренних и внешних связей. Непрерывные
изменения содержания понятия означают углубление от-
ражения, расширение охвата отражаемых существенных
признаков, порождающее новые, различные аспекты
понятия. ^Понятие как бы «модифицируется», приобре-
тает качественно различные стороны, оттенки, свойства,
черты и в этом смысле становится богаче, конкретнее,
«плотнее». При этом внутренняя форма становится гиб-
кой, воплощая различные стороны содержания. Следует
особо подчеркнуть, что для познания имеет чрезвычайно
важное значение учет ‘ различных аспектов,. связей,
отношений понятия,, без чего нарушается принцип
конкретности понятия, а следовательно, и конкретности
истины.
Из единства устойчивости и изменчивости понятия
напрашиваются очень важные выводы для познания и
практики. Мы раньше уже имели возможность подчер-
кивать, что к софистике и эклектике ведет множество
путей и подходов и, в частности, одностороннее.преуве-
личение или абсолютизация той или другой стороны это-
го единства. В данной связи мы хотели бы подчеркнуть,
что к софистике ведет и нарушение объективности рас-
смотрения понятия, примешивание к его объективному
содержанию внешнего, субъективного. Такой прием мо-
жет иметь мест9 как в результате гносеологической ог-
раниченности, так и в результате преднамеренного нару-
шения объективности рассмотрения понятия- в опреде-
ленных целях. Софистике, вообще говоря, не чуждо
преднамеренно-ложное доказательство путем нарушения
объективности рассмотрения понятия.
Примером сказанного может служить софистическая
420
интерпретация догматиками понятия «раздвоение еди-
ного и познание противоречивых частей его ... есть
суть ... диалектики» *. По-своему интерпретируя это по-
нятие, они утверждают, что будто из него напраши-
вается вывод о неизбежности раскола в международном
коммунистическом движении, что будто ничего противо-
естественного в этом расколе нет, поскольку он будто
вытекает из самой сущности диалектики.
Верно, конечно, что всякое единое, действительно,
раздваивается на противоречивые части, следовательно,
единое международное коммунистическое и рабочее дви-
жение также раздваивается на противоречивые части.
И на первый взгляд покажется, что раз это так, раз
оно раздваивается, то они правильно понимают и при-
меняют диалектику. Но это лишь на первый взгляд!
В сущности же тут нарушение объективности рас-
смотрения этого понятия, что и является софизмом. В
чем его суть? В антинаучном, механическом, абстракт-
ном, преднамеренно-ложном доказательстве раздвое-
ния единого...
Раздвоение единого есть суть диалектики, а послед-
няя есть наука о всеобщих законах развития. Следова-
тельно, раздвоение объективно есть суть, источник раз-
вития, упрочения жизнедеятельности, восхождения. Од-
нако раскол мирового рабочего движения не есть ни его
упрочение, ни его развитие, ни его восхождение. Совер-
шенно очевидно, что раскол ослабляет позиции рабочего
движения, а не упрочает, не является фактором его раз-
вития, а шагом назад от завоеванных позиций, что сила
его-не в расколе, а в единстве. Единство мирового ком-
мунистического движения умножает его силы перед ли-
цом общего врага. Существующие же расхождения в
среде коммунистов, ослабляя их сплоченность, наносят
ущерб делу коммунизма. Следовательно, оправдывать
раскол— тем более перед лицом империалистического
Врага — значит совершать преступление перед рабочим
;:движ£нием. Из раздвоения единого, если понимать эту
угСуть диалектики конкретно, а не абстрактно, неизбежно
;?4ытекает не раскол, а укрепление, совершенствование
единства рабочего движения.
Далее, раздвоение единого не означает ликвидации
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 316.
внутреннего единства предмета, в то время как раскол
означает ликвидацию внутреннего единства рабочего
движения. Раздвоение единого не означает ликвидации
единства, поскольку при этом стороны одновременно и
тождественны, сохраняют свое внутреннее тождество,
взаимопроникновение, и различны, отличаются друг от
друга. Совершенно очевидно, что если бы раздвоение
единого означало ликвидацию тождества раздвоенных
сторон, то не было бы ни единства, ни раздвоения, ни
самого явления. Так, например, если бы раадроение еди-
ного живого организма на ассимиляционный и диссими-
ляционный процессы означало бы ликвидацию их взаи-
мопроникновения, их внутреннего тождества, то не было
бы никакого единства, никакого организма. Раскол же
международного рабочего движения означал бы ликви-
дацию его единства. Правдд, оставалось бы еще разли-
чие, но различие без внутреннего тождества есть внеш-
нее, механическое, абстрактное раздвоение единого.
Однако такое понимание «раздвоения единого...» ни-
чего общего не имеет с диалектикой и есть проявление
софистики. Сторонники раскола рабочего движения
«раздвоение единого...» как раз понимают механически,
как раскол единства, как внешний акт разделения чего-
либо единого на две части, внутренне изолированные
друг от друга. Конечно, в жизни такое раздвоение имеет
место. Можно, например, единый живой организм раз-
делить топором на две части и высочайше изрекать?
«раздвоение единого...». Но даже школьнику ясно, что
такое «раздвоение» ничего общего не имеет с развити-
ем организма.
Истинное, действительное раздвоение единого состо-
ит в саморазвитии, самосовершенствовании явления в
переходе его в высшую стадию процесса, а не в его ме-
ханической ликвидации. Явление внутри себя раздваи-
вается как объективная необходимость саморазвития,
как взаимопроникновение и взаимоисключение сторон
единства внутри самого единства. Так, например, раз-
двоение единого организма означает, что это единство
раздваивается на две внутренне тождественные и раз-
личные стороны — ассимиляцию и диссимиляцию, отно-
шение. между которыми есть историк, внутренний им-
пульс саморазвития организма.
Диалектическое раздвоение единого мирового ком-
422
мунистического движения на две противоположности по-
добно живому организму — это противоречивый процесс
«ассимиляции» и «диссимиляции», саморазвитие и само-
совершенствование. Его сущность, деятельность, жиз-
ненность обеспечивается тем, что оно раздваивается
внутри себя, в самом себе на две стороны — новое и ста-
рое, нарождающееся и отмирающее. В нем непрерывнее
возникают новые идеи, новые шаги и действия, новые
функции и стороны деятельности, а этому, непрерывно
изменяющемуся содержанию, соответствует и catena от-
живших форм организационной работы новыми, б.олее
совершенными. «Мировое коммунистическое движение—
живой организм, постоянно развивающийся вместе с
- развитием самой общественной жизни, изменениями в
условиях борьбы рабочего класса всех стран. Соответ-
ственно и формы политических и организационных свя-
зей между партиями изменяются, обогащаются в соот-
ветствии с потребностями международного революцион-
ного рабочего движения» *.
Таким образом, изменение понятия, его подвижность
вовсе не означают субъективный произвол по принципу-
«как хочу, так и понимаю». Гибкость понятия должна
находиться в полном и строгом соответствии с -основны-
ми требованиями диалектической логики, не допуская их
нарушения в любой форме.
Но, повторяем, нарушение основных требований диа-
лектической логики и, в частности, нарушение объек-
тивности рассмотрения понятия даже в нашей специаль-
ной литературе, к сожалению, не редкость.
Примером нарушения объективности рассмотрения
может служить и интерпретация понятий «эволюция» и
«революция» в нашей философской литературе. Чаще
всего эти понятия приводят в связи с изложением зако-
на количества и качества, но приводят, на наш взгляд,.
Искаженно, привнося то, что не принадлежит им, т. е.
внешнее, субъективное. •
Так, например, в учебнике «Основы марксистской
философии» изложение перехода количества в качество
состоит из трех параграфов: 1. Количественные и каче-
ственные изменения и переход их друг в друга; 2. Един-
ство эволюционной и революционной форм развития.
к 1 Газ. «Правда» от 12 марта 1965 г.
/
423
Скачки; 3. О многообразии форм перехода от старого
качества к новому. Не касаясь третьего параграфа, рас-
смотрим первый и второй параграфы, где раскрывается
суть закона. В первом параграфе авторы учебника рас-
сказывают о том, что такое количество, качество, их пе-
реход и т. д. Но во втором параграфе они то же самое
излагают, только другимисловами: «Количественные из-
менения есть эволюционная форма развития. Качествен-
ные изменения, напротив, представляют собой револю-
ционную форму развития» ’. Второй параграф как бы
повторяет первый. На первый взгляд, покажется, что
здесь имеет место просто повторение, поэтому невелика
беда — мало ли тавтологии в нашей литературе. Однако
дело здесь не просто и не столько в тавтологии.
«Учение» об эволюции и революции не помогает, a
мешает познанию этого закона, вносит путаницу в нау-
ку. В чем это выражается? В том, во-первых, что если
«эволюция» есть количественные изменения, то к чему
она? Она излишне! В первом параграфе уже говорилось
об этом. Но раз дается специальный второй параграф,
значит, должна быть разница между первым и вторым
параграфом. Выясняется, что нет разницы, ибо «эволю-
ция» есть количественные изменения. Во всяком случае,
авторы учебника не говорят, в чем эта разница. Во-вто-
рых, понятие «эволюция» вовсе не есть количественные
изменения. Такое понимание этого понятия есть наруше-
ние объективности его рассмотрения.
Еще дальше, по линии путаницы, идет А. П. Шепту-
лин. Он «эволюцию» и «революцию» понимает как два
вида скачка. «Революция..., — пишет он, — есть особый
вид скачка, в ходе которого переход к новому качеству
сопровождается коренной ломкой .старой качественной
основы... Что же касается эволюции, то она в данном
случае является понятием, противоположным революции,
обозначает другой вид скачка, именно в ходе которого
переход к новому качеству осуществляется в рамках
данной сущности вещи, без коренной ломки существую-
щей качественной основы»1 2. Но л такое понимание есть
нарушение объективности рассмотрения.
1 Основы марксистской философии, 1962, стр. 192.
2 А. П. Ш е п т у л и н. Диалектический материализм. Изд-во
«Высшая школа», 1965, стр. 211—212. *
424
В научной литературе, в частности в произведениях
классиков марксизма, термин «эволюция» употребляется
как синоним понятия «развитие», тдчне§ даже не сино-
ним, а в прямом смысле как развитие, ибо «эволюция»
в переводе с латинского на русский означает «разверты-
вание», «развитие».
В подтверждение сказанного можно было бы приве-
сти множество высказываний классиков марксизма, из
которых видно, что под эволюцией они понимают раз-
витие, а не количественные изменения и не скачок. Огра-
ничим себя несколькими высказываниями В. И. Ленина.
Так, в «Материализме и эмпириокритицизме»
В. И. Ленин пишет: «Самая высшая задача человече-
ства — охватить эту объективную логику хозяйственной
эволюции (эволюции общественного бытия)...»1. В «Фи-
лософских тетрадях» он пишет: «Надо точнее понять
эволюцию как возникновение и уничтожение всего, вза-
имопереходы»2. Или: «Две основные... концепции раз-
вития (эволюции) суть: развитие как уменьшение и уве-
личение, как повторение, и развитие как единство про-
тивоположностей» 3.
Таким образом, В. И. Ленин эволюцию понимает
как развитие, т. е. как единство количественных и
качественных изменений, а не только количественные
изменения или не только как скачок. Выясняется, что
это понятие неправильно отождествляют с количествен-
ными изменениями или со скачком. А отождествление
«эволюции» с количественными изменениями было од-
ним из источников того'недоразумения, что сторонники
акад. Лысенко одно время пытались эволюционную тео-
рию Дарвина интерпретировать как метафизическую.
Они рассуждали просто; эволюция есть количественные
Изменения, а теория Дарвина есть эволюционная, следо-
вательно, теория Дарвина есть теория количественных
изменений, т. е. она метафизична в своей сущности. (Но
Говорят, что фокус не удался, факир был пьян!).
Нередко в нашей пропаганде, в особенности устной,
^абстрактное отождествление понятий «эволюция» и «ко-
личественные изменения» пытаются «доказать» и ссыл-
ай на Маркса — дескать, Маркс понимал так эволюцию
1 В. И. Л е н и и, т. 18, стр. 345.
’Там же, т. 29, стр. 229.
Р;. 3 Там же, стр. 317.
р 425
и революцию. Коль скоро такая попытка не редкость,
на ней нужно задержаться. Действительно, Маркс при-
менял в своих исследованиях категории «эволюцию» и
«революцию», но он в эти понятия вкладывал совершен-
но не то содержание, которое вкладывают иные авторы.
Так, например, Маркс свою «Нищету философии»
заканчивает следующими словами: «Только при таком
порядке вещей, когда не будет больше классов и классо-
вого антагонизма, социальные эволюции перестанут
быть политическими революциями. А до тех пор нака^
нуне каждого всеобщего переустройства общества по-
следним словом социальной науки всегда будет: «Битва
или смерть: кровавая борьба или небытие. Такова не-
умолимая постановка вопроса» (Жорж Санд.)»1.
Но разве из этого следует, что Маркс эволюцию по-
нимает как только количественные изменения? Отнюдь
нет! Под социальными эволюциями он понимает разви-
тие общества. Это видно из следующего: во-первых, ес-
ли «социальные эволюции» есть количественные измене-
ния, которые перестанут быть политическими револю-
циями, то выходит, что до этого количественные измене-
ния были политическими революциями, т. е. количество
отождествляется с качеством, чего Маркс, разумеется,
не ^допускал; во-вторых, из слов Маркса выходит,
что политические революции исчезнут, а социальные
эволюции останутся, т. е. развитие общества будет
происходить без политических революций. Но разве
отсюда следует, что Маркс развитие общества или
социальную эволюцию понимает как только одни коли-
чественные изменения без качественных изменений или
как только скачок? Разве развитие коммунистической
формации он понимал как количественное убавление
или прибавление без возникновения нового и отмира-
ния старого? Нет, конечно. Социалистическое общество
развивается без политических революций, но разве это
только количественные изменения или только один ска-
чок? Думать так, значит отрицать его развитие.
Таким образом, ссылка на Маркса несостоятельна,
поскольку Маркс под социальной эволюцией понимает
развитие общества, т. е. единство количественных и ка-
чественных изменений.
1 К. М а р к с и Ф. Э и г е л ь с, т. 4, стр. 185.
426
Что же касается понятия «революция», то совершен-
но недопустима его расширительная интерпретация, не-
допустимо его распространение на скачок вообще в лю-
бом явлении.
«Революцией, — пишет А. П. Ш^птулин, — будет, на-
пример, превращение радия в радон, переход от капи-
тализма к социализму и т. д.».
Понятие «революция» выражает скачок только в сфе-
ре общественной жизни и нелепо трактовать его расши-
рительно, применительно даже к явлениям, неживой при-
роды. В то же время категория «скачок» шире и выра-
жает переход от одного явления к другому во всех сфе-
рах действительности. Наши же авторы понятие «рево-
люция» применяют всюду ко всякому переходу, отож-
дествляя его со скачком. Но поступив таким ’образом,
они сугубо социальную категорию распространяют на
всю действительность, тем самым исключают возмож-
ность познания самой этой социальной категории.
У классиков марксизма категории «количество», «ка-
чество», «мера», «скачок» с помощью языковых средств
достаточно полно вскрывают суть закона количества и
качества (см., например, Ф. Энгельс, Анти-Дюринг,
гл. XII), и нет никакой необходимости для изложения
этого закона вводить искаженные понятия «эволюция»
и «революция», которые в существующей интерпретации»
как видели, кроме путаницы, ничего не дают.
Из сказанного следует, что «эволюция» и «.револю-
ция» не соотносительные категории диалектики, что от-
ношение между ними не тождественно отношению соот-
носительных категорий количества’и качества или видов
скачка, что такое понимание есть недоразумение в ре-
зультате недостаточной осведомленности.
-Но возникает вопрос; откуда берет свое начало эта'
путаница и почему так долго держится она? Она берет
начало в работе И. Сталина «Анархизм или социа-
*лизм?» ’. «И вот диалектический метод говорит, — пи-
шет Ън, — что движение имеет двоякую форму: эволю-
ционную и революционную» и далее говорится, что эво-
люционное движение — это количественные изменения,
в революционное движение — это качественные измене-
ния. Таким образом, первоисточник этого недоразумения
1 И. С т а л и н. Соч., т. I, стр. 300.
427
известен. И хотя сам автор признавал, что «Анархизм
или социализм?» — это «произведение молодого марк-
систа, еще не оформившегося в законченного, марк-
систа-ленинца» >, во время культа личности несовершен-
ная книга выдавалась за гениальное произведение.
Однако находятся и сейчас авторы, которые ошибоч-
ные положения из этой книги возводят в ранг высшей
мудрости и не хотят их устранить. Что же касается по-
пытки А. П. Шептулина эволюцию и революцию пони-
жать как два вида скачка, то это есть попытка дальней-
шего развития той же ошибки.
Итак,- познание не должно допускать отступления
от требований диалектической логики. В противном слу-
чае, нарушается соответствие мысли с предметом и вме-
сто истины получаем заблуждение. Ни возникновение
новых понятий, ни исчезновение старых, ни наполнение
старых понятий новым содержанием, ни уточнение, кон-
кретизация понятий, их модификация, ни увеличение их
аспектов и т. д. не дают никакого основания для субъ-
ективистского произвола в понимании понятия, для при-
мешивания к нему инородного, чуждого, не принадле-
жащего ему самому, разумеется, если в познании мы
строго руководствуемся основными требованиями диа-
лектической логики.
§ 2. СУЖДЕНИЕ
Переход понятия в непосредственно новую высшую
форму мышления есть суждение. Представления о суж-
дении в истории философии не только прошли свою эво-
люцию, но также являются различными в современной
формальной и диалектической логике.
Формальная логика как в прошлом, так и сегодня
исходит из определения суждения, данного Аристоте-
лем: «Посылка (суждение. — Ю. С.) есть высказывание,
утверждающее или отрицающее что-»нибудь о чем-ни-
будь»1 2. Ограниченность этого определения предста-
вители формальной логики пытаются и поныне пре-
одолеть различными дополнениями, но от этого суть де-
ла не меняется.
Впервые на неполноту аристотелевского понима-
1 И. С т а л и н. Соч., т. I, стр. XI.
2 Аристотель. Аналитики. Госполитиздат, 1952, стр. 9.
428
ния суждения указал Т. Гоббс. Отождествляя сужде-
ние с предложением, как единственно законным в науке
видом речи, он пишет: «Предложение есть словесное вы-
ражение, состоящее из двух соединенных связкой имен,
посредством-которого говорящий хочет выразить, что он
относит второе имя к той самой вещи, которая обозна-
чаетсИ первым, или (а это то же самое), что первое имя
содержится во втором»1. Под первым именем Гоббс по-
нимает субъект — наиболее конкретный и объемлемый
другим (абстрактным и объемлющим) именем — преди-
катом. Субт»£кт, по Гоббсу, отличен от предиката тем,
что он возникает до образования предложений.
Гоббс в понимании субъекта придерживается того
мнения, что он не отражает сущности вещей, не выяв-
ляет их внутренней природы, определенности, а вначале
выступает как имя собственное. Как ребенку при рож-
дении произвольно дали, имя Петр, Матвей, не зная его
качеств, точно также получили названия и река, и лес,
и др. Но как Петр, Матвей наделены некоторым содер-
жанием, точно также несут определенное содержание
и река и лес. Однако это содержание не проявляется во
вне, если рядом нет других слов, которые бы раскрывали
его. Следовательно, только в суждении, материальной
оболочкой которого является грамматическое предложе-
ние, субъект проявляет свое внутреннее содержание.
Что касается предиката, то ан проявляет свое со-
держание всегда, так как является синтезом историче-
ской деятельности ряда поколений. Гоббс, далее, видит
несостоятельность третьего термина в суждении—связ-
ки есть. Не у всех народов связка присутствует в речи,
и все же все народы пользуются суждениями. Это озна-
чает, что существует некоторая связь между предикатом
и субъектом помимо связки, цо увидеть эту связь Гоббр
не смог.
Такова попытка наметить новый путь в исследовании
суждений как соотношения единичного и общего. Одна-
ко в рилу метафизической ограниченности философии
Гоббса эти диалектические моменты так и не были им
развиты.
Впервые с позиций идеалистической диалектики
’Томас Гоббс. Избранные произведения в двух томах,
т. I, М., «Мысль>, 1965, стр. 74.
429
.проблему суждения решил Гегель. Углубляя и развивая
дальше рациональные моменты в учении Гоббса и дру-
гих философов, Гегель преодолел формально-логическую
ограниченность учения о суждении. В его понимании
«суждение есть положенная в самом понятии определен-
ность понятия» ’. В суждении понятие потеряло себя кай
понятие, произошло’ развертывание его, как результат
разрешения противоречия между единичным и общим.
В этом диалектическом разрешении внутренних проти-
воречий, заключенных в понятии, выражается движение
нашего познания. В понятиях'содержание-внания суще-
ствует как бы в слитной, нерасчлененной, свернутой фор-
ме, которая в целях познания требует своего дальней-
шего развития, раскрытия, развертывания. Это самораз-
витие понятия и есть суждение. Источником саморазви-
тия понятия, как уже говорилось, является противоре-
чие между общим и единичным, которое выступает Как
противоречие между содержанием и формой.
Представители формальной логики не исследуют не-
только взаимосвязь содержания и формы понятия, но и
отвлекаются от самого содержания, не видят его. В ре-
зультате формальная логика, отвлекаясь от противоре-
чивости суждения, видит в нем только метафизическое
тождество.
Диалектическая логика считает, что любое суждение
только тогда может давать знание, когда его предикат
не только тождественен субъекту, но и отличен от него.
«Тот факт,— писал Энгельс, — что тождество содержит
в себе различие, выражен в каждом предложении, где
сказуемое по необходимости отлично от подлежащего.
Лилия есть растение, роза красна: здесь либо в подле-
жащем, либо в сказуемом имеется нечто такое, что не
покрывается сказуемым шли подлежащим»1 2. В этом,
прежде всего, заключено различие во взглядах на суж-
дение формальной и диалектической логики. .
Далее, формальная логика в отличие от логики диа-
лектической не рассматривает суждение как процесс, не
изучает содержания суждения, а фактически оперирует
только формой. Диалектическая логика, напротив, рас-
сматривает суждение как процесс определения понятия
1 Гегель. Соч., т. VI, стр. 57.
2 К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 20, стр. 529—530.
430 , '
самим собою, а в различных видах суждения видит рас-
крытие различных сторон, моментов в развертывании
понятий, т. е. здесь мы сталкиваемся с практическим
применением основных требований диалектической логи-
ки к данной конкретной категории. Например: все ге-
рои— орденоносцы. Ни один из героев не был трусом,
. Некоторые герои — научные работники. Из приведенных
примеров виДно, как одно и то же понятие «герои» в
различных суждениях предстает перед нами своей дру-
гой стороной.
Посредством абстрактной всеобщности предмета мы
схватываем лишь единичные свойства или моменты
субъекта, но не можем охватить его всесторонне. Следо-
вательно, субъект вначале предстает перед нами как не-
. посредственно-сущее, как простое название с заключен-
ной в себе разносторонностью, многообразием. Именно
благодаря суждению субъект из субъвкта-в-себе стано-
| вится субъектом-для-нас. Прав Гегель, когда говорит,
® что «субъект без предиката представляет собой то же
-г- самое, что в явлении вещь без свойства, вещ^ь-в-себе —
; пустое неопределенное основание, он, таким образом,
есть понятие внутри самого себя, получающее различе*'
, ние и определенность лишь в предикате, последний, ста-
if, ло быть, составляет сторону наличного бытия субъек-
< • та»1. Суждение,есть, безусловно,тождество между субъ**
ектом и предикатом, но тождество не абстрактное, а
£ конкретное. Тождество их состоит в том, что они, вза-
f- имопроникая друг в друга, не могут существовать друг
М без друга. Различие же их состоит в-том, что в их един-
Ж стве они занимают разные места, играют разную роль,
Ж имеют свою специфику. Ведь субъект обладает еще мно-
Ж гими другими определенностями, которые Не выражает
предикат. С другой стороны, предикат отражает опреде-. ,
'леннуй сторону субъекта. Это объясняется тем, что в
Д предикате содержится в снятом виде богатство всех
I" субъектов, обладающих данным признаком, поэтому, че-
Ц рез предикат мы вскрываем всеобщность субъекта.
В суждений не проявляется противорёчие между
' определенностями крайних членов до тех пор, пока опре-
деленности субъекта еще не вскрыты, не положены во
1 Гегель, Соч., т. VI, стр. 63,
431
Вне. Зато противоречивый характер крайних членов
проявляется во взаимоотношениях единичного (субъ-
ект) и всеобщего (предикат). Следовательно, противо-
речие между общим и единичным в понятии при его раз-
вертывании переросло в противоречие между предика-
том и субъектом в суждении. Положенные в понятии как
внутренние, они в суждении становятся внешними, обре-
мененными конкретным содержанием. Отсюда напраши-
вается вывод, что переход понятия в суждение вовсе не
снимает противоречивости в мышлении, а, наоборот, вы-
ражает эту противоречивость более рельефно, что лиш-
ний раз подтверждает марксистский вывод об отражении
В формах мышления объективно существующих' проти-
воречий, т. е. диалектики действительности. «... В любом
предложении можно и должно, как в «ячейке» («клеточ-
ке»), вскрыть зачатки всех элементов диалектики, пока-
зав таким образом, что всему познанию человека вообще
свойственна диалектика» *.
Формальная логика, руководствуясь законом тожде-
ства, как уже говорилось, абсолютизирует в суждениях
устойчивую, «спокойную» сторону единства, исключает
* при их изучении изменчивую сторону. Наряду с законом
тождества, против противоречивости в суждениях высту-
пает также формально-логический закон противоречия,
который не разрешает в одно и то же время, в одном и
том же отношении противоречивых суждений о предме-
' те. Как закон тождества, так и закон противоречия яв-
ляются истинными в определенных условиях. Они пре-
дупреждают нашу мысль от ошибок в пределах рассу-
дочного мышления, но эти 'законы ограничивают воз-
можности научного познания. Поэтому в науке на пер-
вое место выступают законы диалектической логики.
Диалектика суждения отражает диалектику объек-
тивной действительности. В историческом характере
познания, отражающем в своем движении противоречи-
вые^ процессы действительности, заключена способность
человека правильно отражать объективный мир. На это
всегда указывал В. И. Ленин. Так, например, разбирая
вопрос о лозунге «Вся власть Советам» после июльских
дней 1917 г., В. И. Ленин писал: «Слишком часто бы-
вало, что, когда история делает крутой поворот, даже
1 В. И. Ленин, т. 29, стр. 321.
432
передовые партии более или менее долгое время не мо-
гут освоиться с новым положением, повторяют лозунги,
бывшие правильными вчера, но потерявшие всякий
смысл сегодня, потерявшие смысл «внезапно» настоль-
ко же, насколько «внезапен» был крутой поворот исто-
рии» *.
Ленин наглядно показывает, как изменения действи-
тельности приводят к познанию новых противоречий,
новых Связей, а следовательно, и к появлению новых
суждений. Так, суждение «Вся власть Советам» было
правильно и отражало соотношение сил классов и пар-
тий в революции 1917 г. до 4 июля. Но после 4 июля этот
лозунг был снят, ибо расстановка сил коренным обра-
зом изменилась, и он стал неверным, не выражал инте-
ресы развития революции. Но когда вновь изменилась
обстановка, этот лозунг был провозглашен как лозунг
пролетарской революции.
Таким образом, суждение — это не застывшее, раз
навсегда данное состояние, а противоречивое движение
мысли. В интересах постижения истины нужно исходить
из диалектики суждения и решительно отвергать догма-
тизм, не учитывающий изменений содержания суждений,
исходящий только из внешней формы. Догматикам нет
дела'до того, что старые суждения, устаревшие в насто-
ящее время и неверно отражающие конкретную дей-
ствительность, искажают познание, исключают возмож*'
ность постижения истины, а на практике приносят вред,
дезориентируя массы.
В. И. Ленин не раз указывал, что изменившаяся об-
становка требует исходить из изменяющегося содержа-
ния суждений, которые бы адекватно верно отражали
изменяющуюся объективную действительность и тем са-
мым способствовали бы организации масс на активное
их внедрение;
Для иллюстрации изложенного проанализируем суж-
дение «Советский Союз стоит во главе демократиче-
ских* сил всего мира» с позиций формальной и диалек-
тической логики. С точки зрения формальной логики
это суждение, во-первых, простое, так как состоит толь-
ко из одного субъекта и предиката; во-вторых, утвер-
1 В. И. Л е н.и и, т. 34, стр. 10.
"28. Диалектическая логика 433
дительное, ибо соответствует, формуле S есть Р. Субъек-
ту «Советский Союз» присущ признак «стоит во главе
демократических сил всего мира». Упрощая данное
суждение и подводя его под формулу S есть Р, мы
легко обнаружим связку «есть».'В преобразованном ви-
де это суждение выглядит так: «Советский Союз есть
страна, стоящая во главе демократических сил всего
мира»; в-третьих, это суждение единичное, потому что
свойство быть во главе демократических сил всего ми-
ра присуще ’ только единичному субъекту — Советскому
Союзу. Такое объяснение приведенного суждения в
рамках формальной логики, конечно, дает некоторое
знание, но знание только- со стороны структуры суж-
дения. Содержанию здесь не уделяется внимание. Дей-
ствительно, определение суждения как простого, утвер-
дительного и единичного дает нам знание только с
внешней стороны, в то время, как внутреннее, суще-
ственное, остается для нас скрытым.
В противоположность логике формальной логика
диалектическая это же суждение рассматривает прежде
всего как единство взаимосвязанных и взаимозависимых
понятий, в силу логической необходимости приведенных
в движение, для того чтобы добыть новое знание. Сле-
довательно, суждение не внешнее, а внутреннее необхо-
димое развертывание понятия, что и означает новое,
высшее по сравнению с понятием знание, новый выс-
щий этап углубления мышления в существенные связи
предметного мира.
.. К суждению, как и другим формам мышления, все-
цело применимы требования диалектической логики:
объективность рассмотрения, всесторонность рассмотре-
ния, рассмотрение в развитии и т. д. Если формальная
логика довольствуется констатацией, что «Советский
Союз стоит во главе демократических сил мира», логи-
ка диалектическая приходит к такому суждению, исхо-
дя из того, что Советский Союз есть страна победивше-
го пролетариата, борющаяся за мир и независимость
народов всех стран, уничтожившая эксплуатацию, че-
ловека человеком и т. д. Только объективное рассмот-
рение может наполнить суждение новым содержанием.
Следовательно, в диалектической логике суждение
есть совокупность взаимосвязанных и взаимозависимых,
к тому же изменяющихся понятий, заключающих
434 -
II
в своем единстве богатство содержания суждения.
Но продолжим разбор вышеприведенного суждения.
Выделим в нем одно из основных, наиболее проявляю-
щих себя противоречий. «Демократические силы» не-
обходимо предполагают свою противоположность —
«антидемократические силы». Эти две противоположно-
сти не только различйы, но и тождественны, ибо одна
не может существовать без другой.
Поскольку противоположности находятся в диалек-
тическом единстве, они, естественно, проникают друг
в друга.. Действительно, если «демократические силы»,
как наиболее прогрессивные и действенные, уничтожат
свою противоположность, то в этом акте уничтожения
будет их собственное уничтожение. При отсутствии ан-
тидемократических сил отпадет необходимость и в си-
лах демократических. Произойдет момент становления
некоторого третьего, высшего единства коммунистиче-
ского общества, где отомрут атрибуты классового об-
щества, а следовательно, и антидемократия и де-
мократия.
Следовательно, в суждении, наряду с видимой сто-
роной, есть другая, «невидимая», противоположная ей,
знание о которой мы получаем через посредство види-
мой стороны 1. Эти две противоречивые стороны сужде-
ния вскрывают противрречия в объективной действий
тельности. На эту сторону суждения, как на один из
источников движения, обратил внимание еще Гегель.
Именно в такой противоречивости он видел «соедине-
ние, которое может быть высказано лишь как некое
беспокойство несовместимых вместе определений, как
некое движение»1 2. «Беспокойство несовместимости» по-
является сразу же с развертыванием понятия в сужде-
ние и не снимается на протяжении всего движения суж-
дения со ступени от единичности на ступень до всеобщ-
ности. Причем каждая низшая форма переходит в выс-
шую. По этому поводу Энгельс пишет: «Диалектическая
1 В данной связи можно сказать, что суждение в диалектиче-
ской логике похоже на айсберг: что лежит на поверхности воды —
видимая часть, что под водой (большая часть) — невидимая часть.
Формальная логика имеет дело с видимой поверхностной стороной,
диалектическая логика — с той и другой в единстве.
2 Г е г е л ь. Соч., т. V, стр. 78.
28* * 435
логика, в противоположность старой, чисто формальной
логике, не довольствуется тем, чтобы перечислить и
без всякой связи поставить рядом друг возле друга
формы движения мышления, т. е. различные формы
суждений и умозаключений. Она, наоборот, выводит
эти формы, одну из другой, устанавливает между ними
отношение субординации, а не координации, она раз-
вивает более высокие формы из нижестоящих» *.
Впервые такое движение суждений показал Гегель.
В основу своей классификации он положил степень
определенности субъекта.
I. Наиболее простым суждением, исходной ступенью
он»считает суждение наличного бытия, субъект которого
есть непосредственно некоторое сущее единичное, а пре-
дикат — абстрактное всеобщее. К таким суждениям
Гегель относит «единичное есть всеобщее» — «единич-
ное не есть всеобщее», например: «Роза красна», «Кай
учен», или: «Роза не красна», «Кай не учен». В таких
суждениях субъект не определен, не наполнен содержа-
нием, поэтому абстрактен. Но эта абстракция есть аб-
стракция единичного предмета или явления. Подводя
данный субъект под предикат, наделяя его некоторым
признаком или утверждая, что данный признак ему не
присущ, мы тем самым вскрываем некоторое содержа-
ние субъекта, открываем для себя одну из сторон, гра-
ней, моментов его сущности. В. результате субъект как
непосредственно данное в суждении наличного бытия
впервые положен как единичное. Но развитие уже по-
ложенного единичного на этом не останавливается. Оно
продолжается в своем, предикате. Это значит, что тот
же самый предикат охватывает, кроме данного единич-
ного, еще целый ряд других. Расширение субъекта от
единичности до особенности есть переход от суждения
наличного бытия в суждение рефлексии.
2. В суждении рефлексии впервые появляется некото-
рое определенное содержание. Субъектом здесь являет-
ся не единичное, а синтезированная общность некото-
рых единичных, подведенная под один признак, которым
обладает предикат. В суждении рефлексии, таким об-
разом, мы получаем новое знание о группе предметов.
Поэтому его можно назвать особенным суждением.
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 538.
436
В суждении рефлексии на первый план выступает
количественная сторона. Это объясняется тем, что в на-
личии имеете^ развертывание субъекта как обогащение
его прямым дальнейшим определением. Но это количе-
ственное усложнение субъекта не может происходить
без качественного его обогащения. Действительно, если
вместо одной существуют в единстве некоторые розы,
обладающие одним признаком, что они красные, то это
не означает метафизического тождества всех единичных
роз, составляющих единство некоторых. Чем больше
единичных предметов будет входить в это единство, тф*
богаче будет качественная сторона его. Иначе в сужде-
нии рефлексии обстоит дело с предикатом. Хотя он и
получает свое дальнейшее развитие (определение) в
некоторой зависимости от развития субъекта, но это
развитие косвенное, оно происходит внутри и пока не
проявляет себя вовне.
3. В суждении необходимости, в противоположность
суждению рефлексии, на первый план выступает каче-
ственная, субстанциональная сторона. Здесь субъект и
предикат находятся в необходимой взаимосвязи, чем и
достигается их универсальность. В этих суждениях наи-'-
более полно раскрываются отношения рода и видов.
Если в суждениях наличного ч бытия «Роза красна»
субъект означает единичный предмет, то в суждениях
необходимости «Роза растение» субъект означает вид,
т. е. полную совокупность не только красных, но и дру-
гих роз. Предикатом здесь служит родовое понятие —
растение, а отношение к виду — всеобщее, охватываю-
щее не толькб все розы, но и все другие виды растений:
ромашки, колокольчики, хризантемы, георгины и т, Д.
и т. п.
Наиболее высоким по организации является такое -
суждение необходимости, кдк разделительное суждение.
Оно по сравнению с другими содержит в своем преди-
кате члены, разделяющие род на виды. Пример такого
суждения: «Жители нашей страны либо рабочие, либо
колхозники, либо служащие».
Разделительное суждение содержит в себе предикат,
уже положенный вовне как его тотальность в :различ-
ных определениях, и субъект как конкретную всеобщ-
ность. Поскольку и субъект и предикат — всеобщие по-
нятия, то в их обоюдной всеобщности обнаруживается
437
тождество и, следовательно, слияние друг с- другом.
Такой синтез представляет собой понятие, выступающее
как положенное. Таким образом, простве суждение в
своем развитии достигает этапа суждения понятия.
4. В суждении понятия и предикат и субъект одина-
ково обладают всеобщностью и в силу этого являются
истинным знанием о предметах, ибо только в понятии
выражается сущность предметов объективного мира.
В суждении понятия крайние термины сами суть по-
нятия, которые еще положены как противоположности.
Но в связи с их всеобщностью и единством содержания
исчезает сама форма суждения. Суждение переходит в
более сложную форму мышления — в умозаключение.
Таков диалектический путь развития суждения, впервые
намеченный, но мистифицированный Гегелем1.
Давая оценку такой классификации суждений, Эн-
гельс писал: «Какой сухостью ни веет здесь от этого н
какой произвольной ни кажется на< первый взгляд эта
классификация суждений в тех или иных пунктах, тем
не менее внутренняя истинность и необходимость это^~
группировки станет ясной всякому (подчеркнуто на-
ми. — Ю. С.), кто проштудирует гениальное разверты-
вание этой темы в «Большой логике» Гегеля»1 2.
§ 3. УМОЗАКЛЮЧЕНИЕ
Переход суждения в умозаключение есть разреше-
ние противоречия между общим и единичным, есть ска-
чок от низшего к высшему, от простого, к сложному..
Это восхождение в познании обусловлено тем, что из
нескольких суждений (посылок) выводится новое зна-
ние. Необходимость вывода заключения из данных по-
сылок по правилу вывода в общем диктуется целями и
задачами закономерного углубления мышления в сущ-
1 Классификацию суждений мы принимаем такой, как она раз-
работана Гегелем в его «Науке логики» (см. учение о «Понятии»).
В правильности данного решения нас убеждает постановка вопро-
са о суждении Ф. Энгельсом в «Диалектике природы» (см. К- Маркс
и Ф. Энгельс, т. 20, стр. 538). На наш взгляд, эта классификация
наиболее полно и методологически верно раскрывает более
внутреннюю природу суждений, чем те, которые даются в учеб-
никах и учебных пособиях.
2 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 539.
-438
ность предметного мира. Как мышление в целом, так и
отдельные его формы развиваются диалектически* по
законам диалектики развивается и умозаключение.
Здесь мышление снова возвращается к единству еди-
ничного и общего, но на высшей основе, выражая собою
действие закона отрицания отрицания. Движение мыс-
ли идет по витку: от нерасчлененного единства общего
и единичного в понятии к расчленению их в суждении»
4 а затем — к восстановлению их единства в новой, выс-
шей форме, в умозаключении.
В умозаключении раскрываются три момента поня-
тия: единичность, особенность, всеобщность. Если в
суждении наличествуют, как мы видели, два расчле-
ненных момента —• единичное и общее, то в умозаключе-
нии наличествует и третий член — опосредствующее
звено, или особенное. Поэтому структура умозаключе-
ния в отличие от суждения трехчленна. Причем особен-
ное проявляет себя и как понятие, и как суждение, и как
умозаключение. Особенное выступает как -главное,
определяющее звено, поскольку сущность умозаключе-
ния состоит как-раз в опосредствовании двух моментов
этим третьим.
Формальная логика в своих правилах построения
вывода исходит из тождественной устойчивой стороны
предметов, отвлекаясь от их изменения, развития. Осно-
вываясь -на классификации явлений — на виды, роды,
классы и т. д., формально-логическое умозаключение
всегда содержит в себе тождественную сторону отно-
шений. Если все явления данного вида имеют такое-то
свойство, то каждое отдельное явление этого вида так-
же имеет это свойство. Здесь различие, противополож-
ность, противоречия и т. д. в явлениях не принимаются
во внимание, не берутся в расчет. Но если мы хотим
познать явления такими, как они есть, т. е. не только
гео стороны их тождества, но и их различия, изменения,
развития, то законы формальной логики тотчас же ока-
зываются недостаточными, и попытка построить вывод
'на их основе извращает познание.
Попытка решать сложные проблемы с помощью
: формально-логического силлогизма не раз в науке и.
Политике приводила к ошибкам и извращениям. Как
^известно, Маркс всесторонне вскрыл не только ограни-
ченность метафизического метода Рикардо, но и науч-
Ёг' 439
ную несостоятельность попытки его последователей, в
частности Дж. Милля, с помощью формально-логиче-
ских силлогизмов решать сложные вопросы экономиче-
ской науки. «Милль был первым, — писал К. Маркс,—
придавшим теории Рикардо систематическую, хотя и
довольно абстрактную форму. К чему он стремится —
это формально-логическая последовательность. С него
поэтому начинается разложение рикардианской шко-
лы» *. Из этих слов Маркса видно, что формально-ло-
гическая последовательность была причиной разложе-
ния школы Рикардо.
Точно также Г. В. Плеханов определял тактику
русских социал-демократов в революции 1905 г. исходя
из формально-логических силлогизмов. Посылки: ре-
волюция по своему характеру буржуазно-демократиче-
ская; буржуазия во всех прежних буржуазно-демокра-
тических революциях была движущей силой. Вывод:
буржуазия — движущая сила в революции 1905 г. Этот
силлогизм построен на тождественной стороне буржуаз-
но-демократических революций и на полном игнориро-
вании как их различий, так и условий их возникновения
и развития.
В. И. Ленин подверг резкой критике такой догмати-
ческий подход Плеханова к столь сложным социальным
вопросам, как революция 1905 г., вскрыл несостоятель-
ность его попытки с помощью формально-логического
силлогизма решать такие сложные вопросы, как такти-
ка в революции. «Выводить конкретные положения, —
писал В. И. Ленин, —об определенной тактике в опре-
деленном случае, об отношении к различным партиям
буржуазной демократии из общей фразы об «общем
характере» революции, вместо того чтобы этот «общий
характер русской революции» выводить из точного раз-
бора конкретных данных об интересах и положении
различных классов в русской революции — разве же
это не подделка? разве это не явная насмешка над ди-
алектическим материализмом Маркса?»1 2.
Опасность формально-логлческого метода решения
сложных вопросов, как мы показали, состоит в том, что
1 К. Маркс. Теория прибавочной стоимости, т. Ill, Парт-
издат, 1932, стр. 63.
2 В. И. Л е н и н, т. 14, стр. 223.
440
он создает внешнее правдоподобие, создает иллюзию
истинного вывода, а на деле этот вывод оказывается
софизмом. В. И. Ленин, в противоположность Г. В. Пле-
ханову, рассматривал русскую революцию с позиций
диалектической логики, т. е. в связи с теми условиями,
которые породили и обусловили ее, а не как мертвую
копию прошлых революций. В. И. Ленин свои выводы
сделал на основе тщательного, всестороннего диалектик
ческого анализа самой развивающейся общественной
жизни, эпохи империализма, специфики развития самой
этой революции, анализа соотношения классовых сил
как внутри страны, так и вне и т. д. Именно такой под-
ход дал возможность В. И. Ленину сделать правиль-
ные, научные логические выводы о характере и движу-
щих силах революции 1905 г., о руководящей роли про-
летариата в этой революции, о ее перерастании в со-
циалистическую и т. д. Жизнь давно полностью под-
твердила верность выводов, сделанных В. И. Лениным
на основе диалектического подхода к явлениям.
Как в прошлом, так и теперь чрезмерное .увлечение
формально-логическим умозаключением является од-
ним из логических источников софистики в междуна-
родном рабочем движении, в частности по вопросам
войны и мира.
Софизмы современных догматиков, левых, о неиз-
бежности мировой войны, о «революционной» войне
и т. д.,’ рассмотренные нами выше, как раз и основаны
на формально-логических умозаключениях.
У современных догматиков, левых фразеров один со-
физм вытекает из другого, дополняет и «доказывает»
другой. Из общеизвестного положения, что война есть
продолжение политики иными средствами, они делают
свой «вывод»: «нет политики без войны». Этот софизм,
призванный, очевидно, дополнять и доказывать главный
софизм о неизбежности «революционной» (то бишь ми-
ровой) войны, основан также на чисто формально-логи-
ческом выводе. Действительно, война является продол-
жением политики государств, классов иными, насиль-
ственными средствами. Действительно, в прошлом
политика государств и классов'приводила к войне. Но
разве из этих посылок вытекает, что в современных ус-
ловиях и мировая война неизбежна? Отнюдь, нет! Ле-
вацкая фраза здесь заменяет диалектический анализ
441
вещей. Между тем такой анализ показывает, что в на-
стоящее время не существует, как сказали, фатальной
неизбежности новой мировой войны, что силы мира мо-
гут объединенными действиями обуздать агрессивные
силы, предотвратить термоядерную войну,-
Опасность софизма состоит в том, что умышленно
ложно построенное умозаключение внешне, формально
кажется правильным. И это внешнее правдоподобие мо-
жет сбить с толку неискушенных людей. Именно таким
софизмом является и утверждение левых фразеров, что
мир будто бы не благоприятствует социалистической ре-
волюции и что, напротив, социалистической революции
благоприятствует будто бы только военная обстановка.
На чем основан такой вывод? На тех же формально-ло-
гических основаниях.
В прошлом социалистические революции действи-
тельно были связаны с войнами, развязанными .капи-
талистическими государствами. Так, Парижская Ком-
муна 1871 г. была связана с франко-прусской войной;
первая русская революция была связана с русско-япон-
ской войной; Великая Октябрьская социалистическая ре-
волюция была связана с первой мировой войной; народ-
но-демократические революции в ряде стран Европы и
Азии были связаны со второй мировой войной. И внеш-
не покажется, что война является причиной социалиста
ческих революций, что, следовательно, без войны не мо-
жет быть социалистической революции.
На деле каждому марксисту хорошо известно, что
война не является причиной революции, .что как война,
так и революция есть различные формы проявления од-
ной и той же сущности — внутренних антагонистиче-
ских противоречий капитализма. Социалистическая ре-
волюция есть социальная революция, глубокой причи-
ной которой является конфликт в способе производства,
проявляющийся в антагонистическом противоречии
между общественным характером производства и част-
нокапиталистической формой присвоения. Ее задача со-
стоит в разрешении этого противоречия, т. е. в упразд-
нении капиталистических производственных отношений
и утверждении социалистических.
Спрашивается теперь, как можно называть себя
марксистом, одновременно изменяя марксизму в одном
442
из важных вопросов — в вопросе о причине социалисти-
ческой революции? Но ведь смешение категории «при-
чина» с категориями «повод», «условие» или неумение
отделить главную .причину от неглавной есть проявле-
ние отнюдь не диалектического, а как раз метафизиче-
ского способа мышления.
Более того, мы не склонны игнорировать ту роль,
которую указанные войны играли в создании револю-
ционной ситуации. В гамом деле. Эти войны ускоряли
революционные процессы, способствовали созданию ре-
волюционной ситуации, без которой невозможна рево-.
люция, способствовали развитию кризиса самих «вер-
хов», огромное влияние оказывали и на «низы» и т. д.,
и в этом смысле* они были «косвенным» резервом со-
циалистической революции.
Но разве из этого следует, что всегда и всюду рево-
люционная ситуация непременно связана только с во-
енной обстановкой? В современных условиях, когда от-
крылась реальная возможность предотвратить новую ми-
ровую войну, карикатурой на марксизм была бы по-
пытка цепляться за вывод об этом бывшем «косвенном»
резерве социалистической революции. Задача состоит
в том, чтобы эту возможность превратить в действитель-
ность. Для этого во всем мире имеются, все объективные
и субъективные условия. В наше время нет более возвы-
шенной, благородной, революционной задачи, чем борь-
ба за спасение человечества от термоядерной войны, за
мир и социализм. Как в прошлом, так и в настоящем
революционные ситуации назревали и назревают и по-
мимо войн. Разве переход Кубы к социализму в услови-
ях отсутствия войны не является красноречивым доказа-
тельством этого? Но на чем построенье эти выводы левых
фразеров? На тождественной стороне рассмотренных
социальных сил вообще — капитализма, рабочего дви-
жения и т. д. всех времен и всех условий вообще. Одна-
ко эти выводы вовсе не учитывают изменений самой
живой конкретной жизни, потому и являются мертвы-
ми, абстрактными, неверными. Они не учитывают того,
что в современном мире произошли глубокие измене-
нцр, главный и важнейший результат которых состоит
в том, что мировая социалистическая система превра-
щается в решающий фактор развития человеческого
443
общества, а возможности империализма закономерно
сокращаются.
Чрезвычайно важно в этой связи разобраться еще в
одной стороне проблемы, а именно в ‘вопросе о том, что
является логическим научным критерием истины? Хотя
ответ на этот вопрос в марксистской науке давно дан,
тем не менее нелишне в данной связи вернуться к нему,
дабы не оставлять лазейки любителям современных со-
фистических спекуляций.
Как известно, объективной основой ‘и высшим кри-
терием всего процесса познания является общественно-
историческая практика. Еще в своих «Тезисах о Фейер-
бахе» Маркс писал: «Вопрос о том, обладает ли чело-
веческое мышление предметцой истинностью, — вовсе
не вопрос теории, а практический вопрос. В практике
должен доказать человек истинность, т. е. действитель-
ность и мощь, посюсторонность своего мышления. Спор
о действительности или недействительности мышления,
изолирующегося от практики, есть чисто схоластический
вопрос» *. Как бы предвидя опасность превращения тех
или' иных положений своего учения в догму, Маркс и
Энгельс сами предупреждали, что их учение не догма,
а руководство к действию. Не принижая роли теории,
они вместе с тем выдвигали на первый план практику,
указывали на ее решающую роль как в познании, так
и в преобразовании действительности.
Поскольку практика есть человеческая чувственно-
материальная деятельность, есть «опредмечивание» по-
нятий, постольку она позволяет людям на ней же про-
верять верность своих теоретических выводов. «Теоре-
тическое познание должно дать объект в его необходи-
мости, в его всесторонних отношениях, в его противоре-
чивом движении в себе и для себя. Но человеческое
понятие эту объективную истину познания «окончатель-
но» ухватывает, уловляет, овладевает ею, лишь когда
понятие становится «для себя бытием» в смысле прак-
тики» 2. Процесс реализации понятий включает в себя
проверку их верности, или, как Энгельс писал, самое
‘К. Маркс и Ф. Энгельс, т. 3, ctp. 1—2.
8 В. И. Ленин, т~29, стр. 193.
444
решительное опровержение "всяких философских вывер-
тов заключается в практике *.
‘Вместе с тем в познании необходимо, опираясь на
общественно-историческую практику, не отрываясь от
, нее, выработать научный критерий познания. Такая не-
обходимость обусловлена как объективной природой
самой практики, так и процессом познания. Как изве-
стно, критерий практики одновременно абсолютен и от-
носителен. Абсолютен в том смысле, что только практи-
ка может окончательно доказать или опровергнуть то
или иное теоретическое положение, только она может
выносить свой окончательный приговор познанию и его
результатам. Но в то же время этот критерий относи-
телен, поскольку практика не может в каждый данный
момент, тотчас же, немедленно полностью доказать или
опровергнуть те или иные теоретические положения.
Она это сделает рано или поздно лишь в процессе, в
итоге. Но познание не прекращается в ожидании под-
тверждения того или иного результата практикой. Оно
есть непрерывный процесс — где одни положения под-
тверждаются полностью практикой, другие — опровер-
гаются ею, третьи возникают в виде гипотез, которые
тотчас не находят своего подтверждения в практике, но
которые будут опровергнуты или подтверждены даль-
нейшим развитием практики и т. д. Этот «пробел» прак-
тики должны восполнять последовательность мысли, ло-
гический критерий познания. Диалектичность критерия
практики является объективной основой научного кри-
терия подхода к явлениям, без чего было бы невозмож-
но само научное познание.
Таким критерием является логическая последова-
тельность мысли: а) формально-логическая и б) ди-
алектико-логическая последовательность. Мы можем с
достоверностью мыслить правильно, опираясь на прош-
лый опыт, наблюдения и на силлогистику. Например,
смену времен года мы с достоверностью предсказыва-
ем. Еще более верно научное предвидение. А ведь оно
тоже основано на умозаключении. Под логическим кри-
терием мы подразумеваем прежде всего формально-ло-
гическое выводное знание, основанное на строгом соблю-
дении правил умозаключения, соблюдении правил сил-
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, т, 21, стр. 284.
445
логистики. Значение этого требования очевидно, без не-
го познание было бы невозможно. Всякий раз по
любому поводу мы должны были бы обращаться к прак-
тике, чтобы удостовериться в верности нашего знания.
Но практика тотчас же не давала бы ответа, к тЬму же
практически было бы невозможно всякий раз обращать-
ся к практике.
Однако узость этого критерия очевидна. Разумеется,
этим не исчерпывается логический критерий. Более то-
го, этот формально-логический критерий является
внешним, поверхностным моментом и истинен в узких
пределах рассудочного мышления и как критерий в на-
учном познании недостаточен. Между тем более глубо-
ким последовательным и развитым логическим крите-
рием является диалектико-логическое умозаключение,
суть которого состоит во всестороннем анализе разви-
вающегося предмета. Иными словами, последователь-
ность мысли достигается не только и не столько соблю-
дением правил силлогистики, сколько «нарушением»
этих правил, т. е. таким ходом мыслей, который являет-
ся выводом из анализа содержания предмета. Исходя
из объективной противоречивости критерия практики в
познании действительности, диалектическая логика
включает в себя логический критерий подлинно научно-
го подхода к явлениям. Таким критерием, например, в
сфере познания политических отношений является точ-
ный, объективно проверенный учет соотношения классов
и конкретных особенностей каждого исторического мо-
мента \ а в более широком смысле — выполнение всех
требований диалектической логики, по крайней мере,
основных, рассмотренных нами раньше.
В. И. Ленин неоднократно подчеркивал великую
роль этого научного критерия как при оценке истори-
ческого момента, так и при разработке тактики партии
на том или ином этапе революционного движения. «Ме-
тод Маркса состоит прежде всего в том, чтобы учесть
объективное содержание исторического процесса в дан-
ный конкретный момент, в данной конкретной обста-
новке, чтобы прежде всего понять, движение какого
класса является главной пружиной возможного про-
гресса в этой конкретной обстановке»1 2. Только знание
1 В. И. Л е н и н, т. 31, стр. 132.
2 В. И. Ленин, т. 26, стр. 139—140.
446
того, <какой класс стоит в центре той или иной эпохи,
определяя главное ее содержание, главное направление
ее развития, главные особенности исторической обста-
новки данной эпохи... может послужить базой для уче-
та более детальных особенностей той или иной страны» *.
Вопрос о принципе конкретного историзма и науч-
ном критерии его применения, безусловно, связан с воп-
росом о логических средствах и приемах достижения
того и другого. В этой связи во весь рост встает прин-
ципиальный вопрос о месте и роли формально-логиче-
ских средств, правил, приемов в достижении конкретно-
сти научной истины. Достаточны ли они по своей сущ-
ности для достижения объективной истины, тем более
в такой сложной области общественной жизни, как по-
литика? Можно со всей определенностью заявить: нет,
недостаточны! Однако этот «опрос один из сложных и
требует специального рассмотрения.
Прежде всего мы хотели бы предостеречь от воз-
можных кривотолков относительно роли формально-ло-
гического критерия в познании, поскольку категориче-
ское наше утверждение может создать впечатление,
будто мы недооцениваем роль ’этого критерия в позна-
нии. В интересах дела следует подчеркнуть, что мы да-
леки от недооценки его роли. Мы исходим из того, что
формальная логика необходима, так как она Слу-
жит нам испытанным оружием познания. Но, конечно,,
эту роль она зюжет выполнить лишь при том условии,
если от нее мы не требуем больше того, на что она спо-
собна и что может она дать, т. е. если мы не нарушаем
пределы ее истинности. Пока она не выходит за преде-
лы своего предмета — неизменной тождественной сторо-
ны явлений, сознательно отвлекаясь от их.изменчивой
стороны, и не претендует на выводное знание об их из-
менениях, ее результаты в этих пределах истинны. 'Но
как только нарушаются эти пределы и она претендует,
на большее, чем она может дать, то она превращается
в свою противоположность, становится неверной и в
•определенной связи становится источником разных со-
физмов. Суть ее законов — тождества, непротиворечия,
исключенного третьего, достаточного основания — одна
и та же: не допускать диалектических противрречий в
1 В. И. Л е н и н, т. 26, стр. 142.
447
мышлении, хотя оно по своей природе противоречиво,
предмет познать, выразить в мысли, в логических за-
конах и категориях не как он есть «в себе», т. е. не как
диалектический, противоречивый процесс, а как он дан
в устойчивом состоянии, в неизменности вне противоре-
чий. Это, разумеется, не значит, что формальная логика
есть худший вид метафизики, так как отвлекается от
изменчивости, противоречивости. Отнюдь, нет! Она со-
знательно отвлекается от этой стороны, именно—созна-
тельно. Таков уж ее предмет. Она имеет дело с одной
только стороной. Ведь природой познания обусловлен
тот факт, что единое целое познается разными науками,
предметом каждой из которых является именно данная
конкретная сторона, а не все стороны, и никто на этом
основании эти науки не обвиняет в метафизике. Законы
классической механики, скажем, выражают одну сторо-
ну механической формы движения, а именно—движе-
ние макротел, отвлекаясь от процессов явлений микро-
мира, и они истинны в своих пределах, но ими нельзя
объяснить уже квантовую механику, которая имеет
свои специфические законы. И было бы антинаучным
актом механически распространять законы классиче-
ской механики на явления микромира. Точно также об-
стоит дело с результатами формальной логики. Они
истинны именно в своих пределах, но не истинны вне их.
Вместе с тем следует заметить, что если предметом
формальной логики является мышление, отражающее
лишь одну сторону — устойчивость отношений, то это
еще не значит, что предметом диалектической логики
является мышление, отражающее лишь другую сторо-
ну— изменчивость. Такое понимание предмета диалек-
тической логики приводило бы к односторонности, т. е.
к другой крайности, и открывало бы настежь двери в
софистику. Но тогда диалектическая логика не была бы
всесторонней наукой — наукой о всеобщих. формах и
принципах развития, а была бы односторонней, т. е. в
сущности не отличалась бы от формальной логики. На
деле предметом диалектической логики являются законы
и формы мышления, в единстве отражающие как устой-
чивость, так и изменчивость отношений. Следовательно,
она не отвергает формальную логику «с порога», а со-
держит в себе в снятом виде, вместе с тем указывая на
узость, ограниченность формально-логического умозак-
448
лючения и недопустимость нарушения тех пределов, в
которых оно истинно, сохраняет сНое значение для по-
знания, но вне которых оно становится источником со-
фистики.
Для диалектической логики важно не то, чтобы
соблюдались формальные требования заключения, зна-
чение которых она не отрицает, а важно адекватное,
верное отражение изменяющихся явлений. Поэтому она
строит свой логический вывод на основе изучения, ана-
лизе самой изменяющейся, развивающейся действитель-
ности. А это значит, что она подчеркивает ведущую, ре-
шающую роль содержания по отношению к форме,
рассматривая его в изменении — в возникновении,
развитии и превращении. Вне такого конкретного исто-
рического подхода к содержанию^умозаключения полу-
чаемый вывод всегда окажется узким, следовательно, вне
известных пределов неверным. Поскольку явления объ-
ективно имеют диалектическую природу, подвижны, из-
менчивы, перехбдят друг в друга, то и их отражение в
логике также должно иметь дналектнче,скую. прироДу.
Поэтому, когда мы хотим иметь Ьывод из суждений, от-
ражающих не устойчивость, точнее не только устойчи-
вость, но и изменчивость предметов, то формально-лд-
гическое умозаключение оказывается недостаточным.
Между тем вывод из суждений, отражающих изменяю-
щиеся явления, возможно делать на основе исследова-
ния самих этих изменяющихся явлений, на основе ана-
лиза их возникновения, развития и превращения.
Из сказанного следует, что глубоким и более слож-
, ным логическим критерием научной истины является
диалектико-логическое’ умозаключение, основанное на
всестороннем анализе—^содержательном и формаль-
ном—самого развивающегося предмета. Мысль должна
отражать практику и проверять свои результаты на прак:
тике. Но поскольку сама практика есть диалектический
процесс, то отражающие ее понятия, суждения и умо-
заключения также должны быть „диалектическим про-
цессом. Для такого диалектического отражения старые
принципы не всегда пригодны, точнее — узки. Диалек-
тическая логика главное внимание обращает не на сил-
логистику, а на исследование тех логических принципов
и законов, которые обеспечивают истинный, верный и
проверенный практикой вывод об изменяющихся ’ явле-
29. Диалектическая логика 449
ниях, т. е. обеспечивают правильный ход мысли По лб-
гике вещей.
Разумеется исключительно важное значение диалек-
тико-материалистического взгляда на умозаключение.
Всякое знание возникает из практики, из жизни, прак-
тика — основа, источник знаний. С другой сФороны, воз-
никшее из практики знание снова реализуется, ^опред-
мечивается», превращается в реальные действия, дела,
в практику. Иными словами, люди предпринимают
практические шаги fia основе знаний, на основе пони-
мания понятий, суждений и умозаключений. Следова-
тельно, как человек понимает то или иное явление или
понятие, так и в соответствии с ним поступает в жизни.
Таким образом^ в указанном смысле центр тяжести из
предметных действий перемещается в логику и гносе-
ологию, где заключены глубокие истоки той или иной
интерпретации того или иного понимания вопроса, по-
нятия, вещи. В свою очередь это понимание обусловле-
но практикой, множеством факторов, имеет свои клас-
совые, социальные и т. д. корни, истоки. Более того,
социальные, классовые- условия в конечном итоге опре-
деляют то или иное понимание. Но все это не умаляет
непосредственного значения роли научных понятий,
суждений и умозаключений, выступающих в качестве
великих орудий познания и практики.
Умозаключение не есть мертвое состояние. Оно име-
ет свою историю, переходит в свое другое и т. д. Пере-
ход от одного вида заключения к другому, от менее
глубокого к "более глубокому, от простого к сложному
и т. д. выражает собою путь непрерывного углубления
неисчерпаемого процесса познания.
Глава XIX
ПРИЕМЫ И МЕТОДЫ ПОЗНАНИЯ
§ 1. ИНДУКЦИЯ И ДЕДУКЦИЯ
С вопросом об умозаключении непосредственно свя-
зано рассмотрение такого метода познания, как индук-
ция и дедукция.
Способом существования и развития мышления яв-
ляются не только его внешние, материальные формы и
собственные внутренние идеальные формы, но вместе
с тем и его приемы и методы, в частности такие прие-
мы и методы научного познания, как индукция и дедук-
ция, аналогия и сравнемйе, моделирование и идеализа-
ция, анализ и синтез и т. д. Мышление есть активная
деятельность и без этих приемов и «методов оно попро-
сту говоря невозможно.
Диалектическая природа умозаключения, как мы ви-
дели, определяется взаимосвязью общего, особенного
и единичного.
Поскольку восхождение от единичного к всеобщему
и отчего к конкретному совершается не одним, а мно-
гими способами, постольку и существуют различные
формы умозаключения — индукция, дедукция, тра-
дукция.
Двиекенйе мысли от единичного, частного к общему
есть индукция (наведение). И, напротив, движение мыс-
ли от общего к единичному, частному есть дедукция
(выведение).
Индукция и дедукция являются необходимыми и
тесно связанными моментами диалектического процесса
Познания. Выступая как. две стороны одного и того же
451
пути познания, они составляют единство и не существу-
ют друг без друга. Это единство не конструируется по-
знающим мышлением, а имеет свою объективную осно-
ву, заключающуюся в диалектике самой действитель-
ности.
Раскрыть единство индукции и дедукции можно,
лишь исходя из принципов диалектической логики.
Будучи двумя полярными полюсами умозаключения,
индукция и дедукция взаимно исключают друг друга,
но в то же время взаимно проникают друг в друга, вза-
имно переходят друг в друга.
Диалектическая лог^ха . вскрыла научную несостоя-
тельность метафизические взглядов на индукцию и де-
дукцию как на неподвижные, раз и навсегда данные,
закостенелые формы умозаключения, показав их- под-
вижность, взаимопроникновение и переход друг в друга.
Единство индукции и дедукции- подтверждается так-
же и анализом их логической структуры, анализом хода
выводного процесса в индуктивных и дедуктивных ак-
тах мысли. Такой анализ показывает в индукции нали-
чие дедуктивного момента, а в дедукции — индуктивно-
го. Особенно ярко видны дедуктивные моменты в ин-
дукции, без которых вообще немыслим был бы и сам
вывод.
Известно, что, прежде чем сделать то'или иное ин-
дуктивное обобщение, мы всегда производим предва-
рительное исследование посылок, в которых содержит-
ся знание об единичных, частных фактах. Путем ана-
литического рассмотрения мы устанавливаем у них на-
личие или отсутствие общих признаков или свойств.
Затем подводим частные факты под более общую опо-
средственную предпосылку, которая удостоверяет при-
надлежность частного, единичного- и особенного к об-
щему. В выводе делается синтезирование общих
свойств, обнаруженных в единичных фактах.
От мысли об отдельных явлениях (от единичного)
через отнесение их к виду (особенному), к мысли обо
всем роде (к всеобщему) — таков ход умозаключения в
индукции. Но индукция заключает в себе момент де-
дукции. Так, зная об электропроводимости некоторых
металлов, мы не смогли бы еще сделать общего вывода
об электропроводимости всех металлов, если бы йам не .
было известно в меньшей посылке то, что перечислен-
452
ные металлы входят в один общий класс. Это знание
(знание об особенном) выражается одной из посылок,
которая обычно не высказывается, но подразумевается.
Чтобы получить общий вывод, мы как бы подводим пу-
тем дедукции ряд рассмотренных частных фактов под
посылку, выражающую знание о принадлежности изу-
чаемых отдельных к особенному.
В неполной индукции общий вывод делается на ос-
новании изучения не только всех предметов, явлений
определенного рода, а также части их. В неполной ин-
дукции мы заключаем от известных фактов, рассмот-
ренных в посылках, к предметам, фактам того же са-
мого рода, не рассмотренным в посылках (от известно-
го к неизвестному). Причем право на получение общего
вывода дает не принцип единообразия природы, как это
утверждают многие буржуазные логики, а существова-
ние объективной закономерности, выступающей основой
познания общего в единичном, существенного в несуще-
ственном, бесконечного в конечном и т. д. В противном
случае невозможно было бы само познание, в том числе
и индуктивные формы мышления.
Производя индуктивные умозаключения, мы необхо-
димо исходим из предположения о том, что совокуп-
ность однородных фактов, о которых делается индук-
тивный вывод, подчиняется определенной закономерно-
сти. Допуская это, мы осуществляем не что иное, как
подчинение данного рода фактов (посылок индукции)
под самую общую посылку — закономерность явлений —
всеобщность и необходимость.
Присутствие подобной операции мы обнаруживавши
во всех умозаключениях от известного к неизвестному,
и она является ничем иным, как дедукцией. Поэтому
она входит составной частью в индуктивные умозаклю-
чения, являясь их безусловной, необходимой предпо-
сылкой.
Особенно ярко проявляется взаимосвязь индукции
с дедукцией в так называемых индуктивных методах
установления причинной зависимости явлений, что до-
статочно хорошо освещено в нашей логической литера-
туре. В научной индукции, выводы которой обосновы-
ваются на изучении необходимых, существенных приз-
наков и причинных связей ряда фактов, достоверность
453
ее заключений прямо обусловливается введением в нее
дедукции. Точно также и дедукция включает в себя мо-
менты индукции. Чтобы выяснить это, необходимо про-
анализировать самый процесс подбора посылок дедук-
ции. Итак, противоположность индукции и дедукции
носит относительный характер. Однако тождество ин-
дукция и дедукция заключает в себе различие. Эти
стороны единства вместе с тем представляют собой ка-
чественно своеобразные формы умозаключения.
Средством открытия общего в отдельном является
индукция. Иначе общее познать нельзя. Вывод индук-
тивного умозаключения в форме общего суждения от-
ражает то общее, что содержится в отдельном, частном
(в отдельных предметах, явлениях). Индуктивный ме-
тод находит самое широкое применение во всех науках.
Во всех без исключения открытиях как в области есте-
ственных, так и общественных наук обойтись без ин-
дукции нельзя. Можно смело утверждать, что нет та-
кого открытия, в котором не принимал бы участия ин-
дуктивный метод.
Но при всем огромном значении индукции в процес-
се познания она ничего не представляет собой без де-
дукции. В чем прежде всего состоит ограниченность ин-
дукции? Индуктивный вывод всегда получается в ре-
зультате обобщения лишь единичных фактов. Вслед-
ствие незавершенности и незаконченности опыта не мо-
жет быть полной уверенности в том, что общий вывод
сделан на основе обобщения всех фактов, которые мо-
гут быть известны нам. Этим и объясняется ограничен-
ность индуктивного вывода. Поэтому многие чисто ин-
дуктивные обобщения, долгре время признававшиеся
бесспорно истинными, при открытии новых фактов ста-
новились ложными.
Индукции принадлежит большая роль в первона-
чальной обработке эмпирического материала, в класси-
фикации фактов по определенным родам и классам, в
получении так называемых эмпирических законов и т. д.
Но ее выводы (без дедукции) никогда не могут обла-
дать характером всеобщности и необходимости, ибо она
не проникает в сущность исследуемых' фактов, не от-
крывает законы, которым подчиняются эти факты. «Эм7
лирическое наблюдение само по себе никогда не
4154
может доказать достаточным образом необходимость» г.
Вот почему необходимым и дополняющим моментом,
научного познания является дедукция, которая являет-
ся методом отыскивания отдельного, конкретного в
общем. Сущность познания в том и состоит, чтобы в
процессе практики открывать объективные законы раз-
вития природы и общества (закон и есть форма все-
общности) и применять для постижения конкретного,
отдельного. Отдельное, • конкретное можно познать
только через общее.
Значение законов, общих теоретических положений
в процессе познания исключительно велико. Можно
прямо утверждать, что чисто индуктивное обобщение
фактов не составляет еще подлинной науки. Немецкий
агрохимик «Либих остроумно заметил, что опыт, кото-
рому не предшествует теория, относится к естествозна-
нию, как стук детской погремушки к музыке.
Чтобы разобраться в эмпирическом материале,' ос-
мыслить его, вывести из отдельных, не связанных фак-
тов общие положения, надо опираться на определенный
запас общих знаний. В противном случае мы потеряем
ориентировку в эмпирическом материале, не сможем
правильно понять и • оценить отдельные обобщаемые
факты.
При обобщении фактов всегда нужно руководство-
ваться определенной теорией или сходными принципа-
ми, в свете которых мы будем знать, что наблюдать и
как наблюдать. И. П. Павлов писал по этому поводу:
«Во всякий момент требуется известное общее пред-
ставление о предмете, для того чтобы было что предпо-
лагать для будущих изысканий. Такое предположение
является необходимостью в научном деле» 1 2.
Простое индуктивное обобщение фактов теряет вся-
кий смысл, если оно не связывается с их глубоким тео-
ретическим анализом. Поэтому нужно вникать в самую
суть фактов, а не останавливаться на поверхности
фактов.*
Благодаря дедукции мы имеем возможность из уста-
новленных положений, законов «дедуцировать» новые
положения, непосредственно не обращаясь к изучению
1 К- М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 5,44.
2 И. П. Павлов. Поли. собр. трудов, т. III, 1949, стр. 90.
456
эмпирического материала. Если бы каждое новое поко-
ление людей не опиралось на завоевание научной мыс-
ли своих предшественников, а начинало исследование
в тех или иных областях вновь с эмпирического мате-
риала, то не было бы никакого прогресса в научном по-
знании.
Этим, конечно, не исчерпывается значение дедукции
как дополняющего индукцию приема мышления. Ей
принадлежит огромная роль в объяснении эмпириче-
ских законов, проверке индуктивно полученных выво-
дов, обобщений, в развитии имеющихся знаний и т. д.
Не только дедукция дополняет индукцию, но также ин-
дукция дополняет дедукцию.
Значение индукции для дедукции ясно из того, что
без первой не было бы и второй. Это обусловлено тем,
что посылки дедукции не априорного, а эмпирического
происхождения. В известном смысле мы даже можем
утверждать, что индукция некоторым образом предше-
ствует дедукции, ибо для «дедуцирования» тех или иных
положений из установленных положений необходимо,
чтобы они сами были уже установлены. Это нисколько
не опровергает их единства, так как при индуктивном
обобщении фактов всегда участвует и дедукция, но пер-
вая преобладает над второй. Поэтому каждый более или
менее сложный мыслительный процесс в известном смыс-
ле является индуктивно-дедуктивным. Но в процессе
конкретного исследования эти приемы могут поочеред-
но выступать на передний план, поскольку они всегда
выполняют определенные познавательные функции (при
их одинаковой логической ценности). Все дело в том,
чтобы не абсолютизировать ни индукцию, ни дедукцию,
не приписывать не свойственных им функций.
В зависимости от задач исследования мы прибегаем
к индукции или дедукции, хотя в чистом виде не высту-
пает ни та, ни другая. Только их совместное примене-
ние в единстве друг с другом может принести поль-
зу в научном познании. В противном случае плодо-
творных результатов в любой области познания добить-
ся нельзя.
Несмотря на то что соотношение моментов индукции
и дедукции в разных науках может быть различным,
это, однако, не дает никакого права для деления наук
466
на рационально дедуктивные и эмпирико-индуктивные.
Если одностороннее увлечение индукцией ведет к
скудоумному эмпиризму, к недооценке теоретического
мышления, то одностороннее увлечение дедукцией ве-
дет к бесплодным схоластическим умствованиям и пу-
стой игре понятиями и суждениями, к пренебрежи-
тельному отношению к фактам, эмпирическому мате-
риалу. Истина постигается единством индукции и де-
дукции.
Не умея найти правильного подхода к взаимоотно-
шению индукции и дедукции, многие современные бур-
жуазные философы и логики увязают в метафизической
противоположности индукции и дедукции.
Многочисленные представители позитивистской фи-
лософии под видом борьбы с априорной умозрительной
философией, защиты опытных наук и эмпирических ме-
тодов исследования ведут линию на ликвидацию самой
науки, провозглашая, что всякое знание должно быть
основано на опыте, что методы эмпирической науки —
единственный путь к положительному знанию. Более
того, эмпирические методы в понимании позитивистов—
это не методы анализа и обобщения конкретных фак-
тов, а ощущений и восприятий субъекта. Современные
позитивисты, так же как и махисты, используют поня-
тия «опыт», «эмпирические науки» для маскировки
субъективно идеалистического характера своих построе-
ний, для прикрытия антинаучного содержания пропове-
дуемых взглядов.
Ратуя на словах за необходимость исследования со-
циологических проблем, исходя из живых фактов, со-
циологи-эмпирики на деле выступают против теорети-
ческих обобщений, стремятся обезоружить науку, уве-
сти ее от познания закономерности общественной жиз-
ни. Именно в этом суть «всеиндуктивизма».
Но для буржуазной методологии характерна и дру-
гая метафизическая крайность — «вседедуктивизм», ко-
торый,* как и «всеиндуктивизм», объясняется главным
образом игнорированием принципа диалектического
единства индукции и дедукции.
Например, автор «Философских принципов матема-
тики» Л. Кутюра указывает, что «чистая математика
есть совокупность формальных выводов (implikation),
г
457
независимых от какого бы то ни было содержания» *.
Аподиктическая форма утверждения и повторение по-
добных высказываний в других местах кциги дают осно-
вание полагать, что мы имеем дело не со случайно обро-
ненным замечанием, а с «вседедуктивизмом», тем более,
что Л. Кутюра индукцию также сводит к дедукции.
«Существует только одна логика, — пишет он, — ло-
гика дедукции, а так называемые индуктивные методы
лишь одно из ее приложений, потому что есть только
.один способ связывать друг с другом истины формаль-
ным и необходимым образом»1 2. Также рассуждает и
другой сторонник «вседедуктивизма»—'Б. Рассел. «В
математике, — пишет он, — которая полностью дедук-
тивна, силлогизмы вряд ли когда-либо встречаются»3.
Однако «вседедуктивизм» такая же антинаучная мета-
физическая крайность, как и «всеиндуктивизм».
Как уже говорилось, не существует дедуктивных или
индуктивных наук, так сказать, в чистом виде. Могут
быть и бывают научные теории, в которых логические
рассуждения дедуктивного или индуктивного характера
занимают доминирующее положение, но быть единствен-
ной формой развития и обоснования идей целой науки
дедукция или индукция не в состоянии.
Таким образом, познающее мышление в борьбе за
истину раздвигает рамки строгой дедукции и индукции
и прокладывает себе путь через их единство и благодаря
этому осуществляет свою функцию и цель.
§ 2. МОДЕЛИРОВАНИЕ
По направленности вывода, наряду с индукцией и
дедукцией, можно выделить умозаключения, как уже
говорилось, традуктивные, или умозаключения от еди-
ничного к единичному. Общим принципом, логической
схемой умозаключений такого типа является сравнение.
Под сравнением понимается сопоставление двух пред-
метов по наличию или отсутствию у них одного или
нескольких признаков.
1 Л. Кутюра. Философские принципы математики. СПБ,
1913. стр. 7.
2 Т а м же, стр. 259.
2 Бертран Рассел. История западной философии. М„
J959, стр. 219.
458
В отчете о политической деятельности ЦК X съезду
партии, говоря о сравнении опыта капиталистических
стран, В. И. Ленин говорил: <Из этого сравнения может
быть выведен действительно научный закон, известная
закономерность и правильность» *.
Важнейшим правилом любого сравнения является
взаимозависимость сравниваемых предметов, наличие в
них чего-то общего. Сравнивать между собою музыку
и красную свекловицу, указывал Маркс, нелепо.
Одной из наиболее простых форм сравнения являет-
ся умозаключение аналогии (греч. analogia — подобие,
пропорция). Аналогией называется вывод, сделанный
о свойствах одного предмета на основании его сходства
с другим предметом. Скажем, из того обстоятельства,
что на Марсе наблюдается смена времен года, смена
дня и ночи, есть разреженная атмосфера и какое-то на-
личие воды, делается вывод, что на Марсе, точно также
как на Земле, возможна жизнь (по крайней мере в при-
митивных формах).
В современной науке метод сравнения получил свое
дальнейшее развитие в различных способах’ моделиро-
вания.
Под моделью понимается заместитель объекта-ори-
гинала, который в каких-то отношениях проще и до-
ступнее для изучения, чем сам объект. Когда модель
построена и проанализирована, объяснение структуры
и свойств модели с помощью аналогии переносится на
ее оригинал. Таким образом, знание о модели становит-
ся средством получения каких-то новых знаний об объ-
екте, составляющем главный интерес познавательной
деятельности.
Принято делить модели по способу их реализации
на материальные модели и идеальные, в которых логи-
ческий анализ модели заменяет ее предметное исследо-
вание1 2. К материальным моделям относятся, физические
модели и вычислительные машины, идеальные модели—
это по преимуществу знаковые модели.
Простейшей формой физических моделей являются
1 В. И. Л е нин, т. 43, стр. 12.
2 См., напр., Б. А. Глинский, В. С. Грязнов, Б. С. Д bi-
tt и н, В. П. Н и.к и т и н. Моделирование как метод научного ис-
следования, гл. II, Изд-во МГУ, 1965. z
459
уменьшенные (или в некоторых случаях увеличенные)
копии объекта, подлежащего изучению. Такие модели
сохраняют физическую природу оригинала и геометри-
ческое подобие с ним. Однако физические модели могут
воспроизводить свойства и функции объекта в иных
материалах, по сравнению с теми, из которых состоит
объект. Например, можно построить электрическую мо-
дель моста, состоящую из емкостей, индуктивностей и
сопротивлений, внешний вид которой не имеет ничего
общего с формой моста. Использование моделей для ре-
шения каких-либо практических или теоретических за-
дач и составляет процесс моделирования.
В современной науке моделирование приобретает
математическую (а значит, более строгую) форму бла-
годаря математической теории подобия. Модель, напри-
мер электрическая, функционирует по законам физики.
Описание тех или иных происходящих в ней процессов
дается в виде системы дифференциальных или иных
уравнений. Если параметры аь аг, аз... модели и ориги-
нала связаны одной и той же математической законо-
мерностью, а параметры ап, ап+ь ап+2 модели обна-
руживаются путем непосредственных процедур измере-
ния, то затем на основании теории подобия оригиналу
приписываются параметры а'п, а'п+i, а'п+2. Тем самым
теория подобия определяет закон «переноса» количе-
ственных характеристик модели на оригинал, и выводы
гэ аналогии делаются более доказательными.
Численные методы решения математических уравне-
ний на электронных цифровых машинах, которые моде-
лируют самые разнообразные процессы (например, не
только физические, но и экономические) с помощью
ламп и полупроводниковых элементов, делают практи-
чески неограниченными возможности математического
моделирования.
С помощью модели можно развить теорию объекта-
оригинала. Однако эту роль выполняют в основном не
физические модели, а идеальные, абстрактно-логические,
или знаковые модели. Абстрактно-логическая модель,
верно выразившая существенные черты явления, создает
базу для последующего перерастания объяснения моде-
ли в объяснение объекта-оригинала, тем самым построе-
ние идеальной (знаковой) модели является одним из
460-
>1
условий разработки целостной и последовательной
теории.
Развитие абстрактно-логического моделирования
обычно связывают с именем И. Ньютона и Дж. К. Макс-
велла \ Если Ньютон сформулировал одну из теорем
подобия для некоторых механических процессов, то
Дж. К. Максвелл, создавший наглядные механические
модели электромагнитного поля, подчеркнул гносеоло-
гическое значение метода моделирования.
Однако уже задолго до Максвелла ученые использо-
вали такие формы знакового моделирования, как схемы,
графики, различного рода таблицы. В области химии
знаковые системы получили распространение в XIX в.
не только благодаря работам А. Кекуле и А. М. Бутле-
рова, но и благодаря усилиям Д. И. Менделеева, кото-
рый создал абстрактно-логическую модель химической
формы организации вещества, известную под названи-
ем периодической системы. Вот почему, на наш взгляд,
неверно представлять процесс развития метода модели-
рования от дотеоретического этапа до Максвелла как
процесс перехода от установления геометрического сход-
ства к установлению физического сходства явлений, как
это делает И. Б. Новик2. На наш взгляд, это не только
экстенсиональный, но и интенсиональный процесс.
В свое время А. Пуанкаре, имея в виду буквенный,
символический характер современной математики, опре-
делял математику как искусство называть разные вещи
одним и тем же именем. Но, очевидно, обобщенность
является свойством любых символов (логических, хими-
ческих и др.), а не является исключительной привиле-
гией языка математики. Знаки — всегда важное сред-
ство научной абстракции. Поэтому К. Маркс прямо под-
черкивал, что абстракция должна быть «овеществлена*
символизирована, реализована посредством (какого-
либо) знака»3.
Символ не связан с физической чувственной нагляд-
ностью, присущей объекту исследования. Поэтому при-
----------- v
1 См., напр., И. Б. Новик. О моделировании сложных систем.
«Мысль», 1965.
2 Т а м же.
3 Архив К. Маркса и Ф. Энгельса, т. IV, М., 1935,.
стр. 61.
461
менение символов в процессе логического анализа по-
могает отойти от чувственно-постигаемой стороны объ-
екта и углубиться, перейти к отображению внутреннего,
умопостигаемого его содержания. Вот почему сам
Д. И. Менделеев рассматривал использование химиче-
' ских символов и других графических средств при по-
’ строении периодической системы в качестве средства,
«помогающего уловить и изъяснить те сложные отно-
шения, на которые указано в предыдущих строках» '.
Действительно, с помощью периодической системы
Д. И. Менделеев модельно представил объективно-ре-
альную зависимость химических элементов друг от дру-
га. Больше того, этапы построения знаковой модели в
превращенной форме зафиксировали этапы генезиса и
химической эволюции, т. е. последовательного усложне-
ния вещества в космосе, связанного с рождением новых
миров. Так, например, переход от Li к F в горизонталь-
ной строке таблицы в абстрактно-логической форме
повторял процессы усложнения ядерной и электронной
структуры атомов соответствующих химических элемен-
тов. Вся периодическая система отобразила закон раз-
вития материи на атомном уровне, начиная от простей-
шего элемента — Ни кончая наиболее сложными — «тя-
желыми» элементами, как современные актиниды. Та-
ким образом,- синтез знаковой модели означал совпаде-
ние процесса познания с процессом объективного раз-
вития. Знаковые преобразования были обоснованы
Д. И. Менделеевым содержательно.
Но если у Менделеева в процессе разработки гипо-
тезы периодичности свойств химических элементов со-
держательное движение мысли опережало употребление
тех или иных знаков, то возможен случай и противопо-
ложного рода, когда разработка логического формализ-
ма опережает его интерпретацию в содержательном ви-
де. Такие коллизии нередко встречаются в современной
физике, когда математический аппарат физической тео-
рии задается раньше, чем подыскивается его физическое
толкование* 2.
• Д. И. Менделеев. Периодический закон. М., Изд-во АН
СССР, 1958, стр. 49.
2 См., напр., Л. И. Мендельштам. Поли. собр. трудов,,
т. V, М., Изд-во АН СССР, стр. 351; П. А. Дирак. Принципы
квантовой механики. М., 1960, стр. 8.
46В •
В этом случае абстракция является результатом фор-
мального преобразования знаковой системы, и этап дви-
жения мысли от чувственно-конкретного к данной аб-
стракции не имеет места. Практическое обоснование
имеет лишь знаковая система, взятая как целое, поэто-
му она выполняет предсказательную функцию по отно-
шению к таким своим элементам, которые на данном
уровне развития общественной практики не зарегистри-
рованы в чувственном опыте человечества. Соответству-
ющее преобразование знаковой модели мы определяем
как процесс формализации. Таким образом, в ходе фор-
мализации та или иная последовательность знаков соз-
дается раньше, чем будет найдена содержательная ин-
терпретация для их синтаксической связи.
В современной математике формализация употреб-
ляется исключительно широко и достаточно плодотвор-
но, прежде всего в связи с применением аксиоматиче-
ского метода. К настоящему времени построены аксио-
матические системы евклидовой геометрии, теории дей-
ствительных чисел, топологии, теории вероятностей, ряда
разделов математической логики. Аксиоматизация зна-
ния способствует точности употребления понятий и стро-
гости рассуждений. Однако метод формализации отнюдь
не всесилен.. С точки зрения метода формализации пы-
таются смотреть на вывод как на получение результатов
с помощью действий, выполняемых по определенным
правилам и только. Но результат (истину) нельзя отде-
лить от процесса, приведшего к этому результату. При-
менительно к математике очень хорошо об этом говорит
акад. А. Н. Крылов: «Ясно, что сколько бы ни было
точно математическое решение, оно не может быть точ-
нее тех приближенных предпосылок, на которых оно
основано. Об этом часто забывают, делают вначале ка-
кое-нибудь грубое предположение или допущение, часто
даже не оговорив таковые, а затем придают полученной
формуле гораздо большее доверие, нежели она заслу-
живает» *.
Таким образом, содержательный подход в моделиро-
вании всегда должен оставаться на первом плане. Связь
моделирования с содержательными методами — это
прежде всего его связь с индукцией и дедукцией.
1 А. Н. Крылов. Мои воспоминания. М., 1963, стр. 312.
463
В элементарных случаях моделирования эта связь
носит непосредственный характер. Скажем, в процессе
наблюдения или эксперимента производятся измерения
состояния исследуемого объекта. Затем результаты та-
кого измерения фиксируются в виде некоторой таблицы
или графика. Но и в более сложных случаях, когда соз-
дается последовательность математических или иных
знаков, они, с одной стороны, репрезентируют внеязы-
ковые объекты, а с другой—выражают понятия об этих
объектах. Знаковая система должна удовлетворять тре-
бованию изоморфизма по отношению к объекту-ориги-
налу. Две системы объектов А (оригинал) и В (модель)
с заданными в них отношениями считаются изоморфны-
ми, если каждому элементу «а» из системы А можно по-
ставить в соответствие один и только один элемент «в»
в системе В, и если каждому отношению в системе А
однозначно соответствует отношение в системе В и на-
оборот. Когда это требование практически невыполнимо,
оно заменяется требованием гомоморфного отношения
к объекту. Отношение гомоморфизма является более
обобщенным и абстрактным по сравнению с изоморфиз-
мом, оно допускает большее упрощение и огрубление
объекта-оригинала в его знаковой модели.
В отношениях изоморфизма и гомоморфизма по от-
ношению к объекту находятся знаки какой-либо аб-
страктно-логической модели, а не понятия, выражаемые
посредством этих знаков. Отношение- понятий к воспро-
изводимому ими объекту является отношением отраже-
ния, оно всегда либо истинно, либо ложно и не может
быть столь равнодушно к внеязыковому содержанию,
как отношение репрезентации некоторого объективного
содержания в тех или иных знаках.
Процесс создания знаковой модели (т. е. определен-
ного формализма) нельзя противопоставлять процессу
отражения, т. е. процессу поисков истины, но нельзя и
отождествлять с этим последним. Соответствие формы
своему содержанию в данном случае означает, что сам
принцип построения формализма задается содержатель-
ным путем. Построение и исследование модели осуще-
ствляется, исходя из определенной теории, а именно
исходя из теории большей степени общности, чем тео-
рия того объекта-оригинала, для разработки которой
создается объект-заместитель (знаковый формализм или

какая-либо другая модель). Так, для Д. И. Менделеева
атомно-молекулярная теория строения химического ве-
щества, разработанная Дальтоном, Авогадро и Канниц-
царо, послужила ключом к созданию периодической
системы.
Вот почему моделирование, т. е. процесс построения,
исследования модели и экстраполяции модельного объ-
яснения на моделируемый объект, это не чисто содержа-
тельный процесс и не чисто формализованный процесс,
а единство поисков истины и выработки соответствую-
щего формализма. Поэтому нельзя сводить построение
модели только к индуктивному процессу, т. е. к движе-
нию понятий, а экстраполяцию модельного объяснения
только к формальным преобразованиям над знаками.
Движение понятий и знаковые преобразования связаны
между собой столь же необходимым образом, как ана-
лиз и синтез, как индукция и дедукция, но эти содер-
жательные и формальные средства научного познания
нужно йрименять каждое на своем месте, а не сводить
формальный прием к содержательному или наоборот.
Вместе с тем существенное различие содержательных
и формальных средств моделирования не должно зату-
шевывать их внутренней связи и единства.
Так, в ходе открытия периодического закона
Д. И. Менделеевым построение знаковой модели было
лишь составляющей, компонентной в процессе разработ-
ки теории периодичности свойств химических элемен-
тов. Содержательные приемы индуктивной генерализа-
ции^ понятий и знаковые преобразования были включе-
ны в общий строй сложного диалектического мышления,
в процесс воспроизведения конкретного (химической
организации вещества) во всем богатстве его определе-
ний и связей. Если путем индукции приводились в связь
данные практики, уже полученные сведения о химиче-
ских элементах, то путем отображения этих результатов
в знаковую схему Менделеев убедился в том, что раз-
лицрые группы химических элементов — аналогов — со-
ставляют одну систему, целостное структурное образо;
вание. Тем самым в результате использования знаковой
модели индукция выступила в качестве логического
средства воспроизведения всеобщего во всей его много-
гранности.
Таким образом, моделирование является важнейшим
30. Диалектическая логика
465
средством, способом научного познания, а следователь-
но, способом бытия, реализации мышления.
§ 3. АНАЛИЗ И СИНТЕЗ
Важнейшими методами, средствами научного позна-
ния, являются анализ и синтез. Процесс познания есть
активная деятельность мышления, есть непрестанное
возникновение и разрешение противоречий как между
познающим субъектом и объектом, так и внутри самого
мышления. Разрешение же этих противоречий может
идти различными путями, как видели, способами и
средствами. История познания была вместе с тем и воз-
никновением и становлением диалектико-материалисти-
ческого метода исследования, достигшего в марксист-
ской философии высшей формы совершенства. Знание
научного метода исследования, осознание всех его сто-
рон и умение пользоваться им является непременным
условием постижения истины. Познание же диалектико-
материалистического метода исследования невозможно
без выделения в нем, наряду с другими основными сто-
ронами, рассмотренными выше, анализа и синтеза.
Анализ и синтез есть логические способы, приемы
исследования. Аналитический и синтетический способы
исследования, отражая различные этапы в движении
познания к истине, тождественны и вместе с тем различ-
ны. Они в познании друг без друга невозможны, взаи-
мообусловливают, взаимно переходят друг в друга и
различны, отличаются друг от друга.
Объект исследования есть всегда нечто конкретное,
«вещь (явление etc) как сумма и единство противопо-
ложностей» ’. Познание не может останавливаться толь-
ко на фиксации объекта исследования: оно ставит перед
собой задачу за внешней, случайной формой явления
вскрыть ее сущность, основу, то необходимое в явлении,
что делает ее именно данной вещью, а не чем-то другим.
Проникнуть же в сущность вещей нельзя без движения
внутрь, без анализа, без «разборки отдельных частей»1 2
данной вещи, явления. Анализ и есть эта «разборка»,
расчленение, разложение целого на составляющие его
части. -Логический анализ есть мысленное разложение,
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 202.
2 Т а м же, стр. 203.
406
расчленение целого, сложного на отдельные простые
части. Но мысленный анализ есть огрубление, омертвле-
ние живой жизни, единого, целого, конкретного.
Вместе с тем без анализа, без расчленения вещи, без
ее огрубления невозможно дальнейшее движение позна-
ния. Да и цель анализа не в разложении как таковом,
а в проникновении в сущность данного явления. Анализ
служит лишь средством проникновения в сущность яв-
ления. Расчленяя единое целое, сложное, многообраз-
ное на составляющие стороны, части, мы должны осо-
знать роль и место каждой части, стороны в единстве,
вскрыть ту часть-основу, которая характеризует данное
явление, определяет его «физиономию», является необ-
ходимым в данной вещи. Без знания этого нельзя по-
знать явление.
Следовательно, основная цель анализа состоит в том,
чтобы за массой внешних сторон и свойств открыть
внутреннее, необходимое, открыть закон исследуемого
явления, показать «внутренне противоречивые тенден-
ции (и стороны) в этой вещи» 1 и их различную роль в
их единстве. Так, характеризуя метод исследования в
«Капитале» Маркса, В. И. Ленин пишет: «У Маркса
в «Капитале» сначала анализируется самое простое,
обычное, основное, самое массовидное, самое обыден-
ное, миллиарды раз встречающееся отношение буржуаз-
ного (товарного) общества: обмен товаров. Анализ
вскрывает в этом простейшем явлении (в этой «клеточ-
ке» буржуазного общества) все противоречия (resp. за-
родыши всех противоречий) современного общества.
Дальнейшее изложение показывает нам развитие (и
рост и движение) этих противоречий и этого общества,
в S (сумме) его отдельных частей, от его начала до его
конца»,1 2.
Раскрывая двойственный характер товара как по-
требительной стоимости и стоимости, разлагая приба-
вочную стоимость на абсолютную и относительную, спо-
соб производства—на производительные силы и произ-
водственные отношения, К. Маркс в «Капитале» повсю-
ду использует аналитический метод исследования, кото-
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 202.
2 Там же, стр. 318.
30*
467
рый своей конечной целью ставит открытие сущности,
основы исследуемого явления. Анализ является исход-
ным моментом в любой отрасли человеческого познания.
В частности, сама диалектическая логика постоянно
пользуется анализом, как способом исследования, рас-
членяя процесс познания на этапы живого созерца-
ния, абстрактного мышления и проверки правильности
познания в общественно-производственной практике,
выделяя во всяком явлении существенное и несуществен-
ное, случайное и необходимое, единичное и общее и т. д.
Анализ, как способ разложения целого на части,
выявление различных свойств вещи есть «бесконечный
процесс раскрытия новых сторон, отношений etc, бес-
конечный процесс углубления познания человеком вещи,
явлений, процессов и т. д. от явлений к сущности, и от
менее глубокой к более глубокой сущности» L
Сила анализа как способа исследования процессов,
происходящих в природе, обществе и человеческом мыш-
лении, заключается в способности нашего мышления к
абстрагированию, к отвлечению, к мысленному отбра-
сыванию свойств и связей предметов, которые мешают
рассмотрению объекта в чистом виде, которые не имеют
ничего общего с данным объектом анализа. Расчленяя
явление на части, выделяя различные его свойства и
стороны, отвлекаясь от несущественных, случайных
свойств и связей изучаемого предмета, мышление выде-
ляет основные, необходимые свойства и связи, создает
абстракции — понятия, категории, законы, «в которых
мы охватываем, сообразно их общим свойствам, множе-
ство различных чувственно воспринимаемых вещей»1 2.
Мир чувственно воспринимаемых вещей й является той
основой, на которой строится логический анализ. «Ана-
литический способ действия как делание, внешнее самой
вещи, совершающееся в субъекте»3, есть в конечном
итоге, отражение объективного мира.
Анализ как действие, как «делание» есть процесс,
характеризующийся возникновением, развитием и сня-
тием себя в процессе этого развития, а как этап позна-
ния есть момент движения от чувственно-конкретного
1 В. И. Л ен и н, т. 29, стр. 203.
2 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 550.
3 Гегель. Соч., т. VI, стр. 253
468 .
через разложение его на составные элементы, свойства
к созданию абстракций, заключающих в себе общее, су-
щественно всеобщее, необходимое каждого исследуемого
явления. Вычленением сущности, закона анализ сам се-
бя снимает, уступая место своему другому — синтезу.
Ярчайшим примером диалектико-материалистическо-
го анализа является работа В. И. Ленина «Лев Толстой,
как зеркало русской революции*. Вскрый многогранный
характер творчества великого писателя, В. И. Ленин
идет далее и показывает основные «противоречивые
тенденции» в произведениях Л. Толстого. «Противоре-
чия в произведениях, взглядах, учениях, в школе Тол-
стого— действительно кричащие. С одной стороны, ге-
ниальный художник, давший не только несравненные
картины русской жизни, но и первоклассные произве-
дения мировой литературы. С другой стороны .-—поме-
щик, юродствующий во Христе. С одной стороны, заме-
чательно сильный, непосредственный и искренний про-
тест против общественной лжи и фальши, — с другой
стороны, «толстовец», т. е, истасканный, истеричный
Хлюпик, называемый русским Интеллигентом...’ С одной
стороны, самый трезвый реализм, срывание всех и вся-
ческих масок;—с другой стороны, проповедь одной из
самых гнусных вещей, какие только есть на свете, имен-
но: религии...» *.
Но цель анализа заключается в открытии сущности,
основы противоречий. И ленинский анализ вскрывает
сущность этих «кричащих» противоречий: «Толстой от-
разил накипевшую ненависть, созревшее стремление к
лучшему, желание избавиться от прошлого, — и незре-
лость мечтательности, политической невоспитанности,
революционной мягкотелости»8.
Открытием сущности явления анализ по-новому осве-
щает все другие» стороны и связи исследуемого явления,
от которых мы в процессе углубления в предмет отвле-
кались,- и вместе с тем «снимает» сам себя, выполнив
предназначенную в этом исследовании для него роль.
Цель познания теперь в корне противоположна. Задача
исследования состою на новом этапе познания в том,
чтобы' из вскрытой необходимости объяснить казавшееся
1 В. И. Л е и и н, т. 17, стр. 209.
’Там же, стр. 212.
469
ранее случайным явление, опираясь на известное уже
существенно общее, но простое, воссоздать в мысли всю
сложную, многокрасочную картину конкретного явления,
от которого мы начали отталкиваться в мышлении. И
роль «суммирования этих частей вместе» 1 может играть
только синтез. Синтез и есть это воссоединение частей
расчлененного целого на основе познанной необходи-
мости, движение мысли от «сосуществования к каузаль-
ности» 1 2, от координации, рядоположения сторон и
свойств явления к их субординации, к выведению менее
общего из более общего, сложного из простого, конкрет-
ного из абстрактного и т. д.
Исходным моментом синтеза всегда является анализ.
Синтезировать можно только то, что ранее было разло-
жено, расчленено, различено. Чтобы соединять разное,
нужно иметь уже это разное, а различение, расчленение
есть функция анализа. Но синтез не есть всякое меха-
ническое соединение, процесс просто обратный анализу,
а есть движение мысли, обогащенное анализом,'резуль-
татом анализа — знанием сущности исследуемого явле-
ния. Знание сущности, закона служит основой всякого
синтеза. «Прежний социализм, — писал Ф. Энгельс,—
хотя и критиковал существующий капиталистический
способ производства и его последствия, но он не мог
объяснить его, а следовательно, и справиться с ним.
... Это -было сделано благодаря открытию прибавочной
стоимости»3 4, этого «кристаллизационного ядра»,, «во-
круг которого сложился весь современный строй» *.
Открытие закона прибавочной стоимости в процессе
аналитического исследования явилось основой не толь-
ко проникновения в тайну капиталистического способа
производства, но и основой создания научного социа-
лизма. Сущность, «кристализационное ядро», с которо-
го начинается- движение синтеза, как бы освещает из-
нутри все'стороны предмета исследования, причинно об-
условливает ’каждый последующий шаг в этом движе-
нии воссоединения.
Рядоположенные части целого, случайные и необос-
1 В. И. Ленин, т. 29, стр. 202.
2 Та м же, стр. 203.
3 К. ’ М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 27.
4 Там же, стр. 211.
470
Нойанные в своем отчленении, синтез обосновывает, су-
бординирует, развивает из общей основы. Синтез есть
опосредствование различных сторон ранее расчленен-
ного явления, где посредствующим моментом служит эта
общая основа, добытая в процессе анализа, и только
через это опосредствование связь между сторонами в
явлении выступает как необходимая связь.
Движение познания в синтезе есть продолжение, раз-
витие и переход анализа.
Абстракция закона, открытая исследователем путем
анализа, в своем обратном движении наполняется жи-
вым содержанием, вновь принимая в себя свойства,
утраченные в процессе анализа. -И воссозданное, в ре-
зультате синтеза целое уже не есть «темное» единство,
неразличенных сторон и связей, а единство, «светящееся
изнутри», осознанное. Наглядным примером синтетиче
ского способа исследования является глава «Историче-
ская тенденция капиталистического накопления»’, в ко-
торой каждое последующее звено развития капитализма
'‘вытекает с естественной необходимостью из лредыду^
щего в соответствии с общей тенденцией развития капи-
тализма.
Характер деятельности мышления в процессе синте-
зирования вытекает из задачи, стоящей перед исследо-
ванием на данном этапе познания, а именно: раскрыть
взаимосвязь внутренней закономерности предметов объ;
ективного мира и* их внешнего проявления, т. е. дать
цельную картину развития исследуемой вещи. Синтез
процесса познания должен дать субординацию катего-
рий. Если анализ в силу своей специфики ставит перед
собой задачу разложить явление на части, вычленить
различные стороны явления и вскрыть закон, то синтез
основывается только на строгой субординации, выведе-
нии каждого последующего звена из своего предыду-
щего.
. Различие между анализом и синтезом состоит не
только jb противоположности и£ исходных моментов и
характера деятельности мышления » процессе исследо-
вания, но и в направлении движения познания. (Крат-
кое, но верное определение этой стороны исследуемых
способов познания, дал Гегель^ характеризуя синтез как
1 .См. К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 23, стр. 770—773.
471
идущее назад обоснование начала, а анализ — как иду-
щее вперед дальнейшее определение его) 1. Если анализ
есть движение от случайного, целого в своей неосознан-
ности явления через расчленение его на составляющие
элементы и отвлечение от внешних, несущественных свя-
зей вглубь, к сущности, к необходимости, то- синтез есть
движение обратное, «возврат якобы к старому»* 2, вос-
создание на основе познанной необходимости многооб-
разия форм проявления еешв случайностях. Синтез пока-
зывает, как и почему такая-то необходимость порождает
именно такое конкретное, а не другое.
Одновременно с обоснованием казавшихся ранее
случайными явлений, стерон, связей необходимость в
своем возвратном движении обогащается, дополняется
этими случайностями, вбирает в себя все богатство еди-
ничного, конкретного, в результате чего в нашем мыш- -
лении воссоздается, отражается конкретный предмет в
своей закономерно расчлененной целостности. Это уже—
мысленно-конкретное, целое как единство многообраз-.
ных отношений и свойств, не только как образ предме-'
та, воссозданный в его внешней полноте, но и теория
предмета, наука об этом предмете. И именно в этом
смысле мы можем сказать, что синтез есть возврат яко-
бы к исходному.
Различия между аналитическим и синтетическим
способами исследования служат средство^ выявления
специфики каждой из этих сторон единого диалектиче-
ского метода исследования, характеризуют сущность
анализа и синтеза, не исключая вместе с тем и их тож-
дества. И анализ и синтез тождественны уже в своей
основе как способы постижения истины, как единые сто- '
роны диалектического метода исследования. Это внеш-
нее тождество анализа и синтеза имеет глубинную ос-
нову, заключающуюся во взаимопроникновении и*взаи-
мопереходе их друг в друга.
Взаимопроникновение аналитического и синтетиче-
ского методов исследования состоит в том, что в ёпира-
леобразном процессе познания анализ начинается с не-
которого предположенного, единичного, конкретного
предмета, как единства многообразных свойств- и сторон
’ См. Г егель. Собр., соч., т. VI, стр. 316.
2 В. Л е п и н, т. 29, стр. 203.
472
предмета. Синтез же обусловлен анализом, начинается
с анализа. Взаимообусловленность этих двух сторон
диалектического метода исследования состоит еще и в
том, что синтез невозможен без анализа, а анализ не
существует без своей противоположности — синтеза. Чи-
стое анализирование невозможно также, как и чистое
синтезирование, так как и то и другое в этой абсолю-
тизации превращается в самоцель, отрывается от прак-
тических потребностей общественного познания и пре-
вращается в пустую игру. В истории философии в зави-
симости от потребностей общественно-практической дея-
тельности выдвигались в качестве основного способа
исследования то анализ (Ф. Бэкон), то синтез (Р. Де-
карт). Но какой бы способ ни абсолютизировал ученый,
желает того или не желает, он не может не пользоваться
и тем и другим методом одновременно. Но взаимопро-
никновение, взаимообусловленность — лишь одна сторо-
на единства анализа и синтеза. Другрй стороной этого
единства является их взаимопереход, обусловленный
противоречивым характером взаимоотношений этих спо-
собов исследования. В процессе познания анализ и син-
тез существуют одновременно. Но вместе с тем роль
каждого из них на различных этапах познания различ-
на. В противоречии, возникающем между анализом и
синтезом как противоположными сторонами диалектиче-
ского метода исследования, ведущую роль играет то
анализ, то синтез. Это значит, что в процессе разложе-
ния, расчленения целого на составные части синтез су-
ществует лиШь как возможность, как момент обратного
анализу процесса и играет подчиненную роль. •
Анализ же в своем движении, расчленением откры-
вая сущность, необходимую часть расчлененных сторон,
отрицает сам себя и уступает место синтезу. Материал
аналитической деятельности мышления, постоянно уве-
личиваясь, начинает тормозить дальнейшее развитие
познания, требует объяснения, систематизации, т. е. про-
тиворечие требует своего разрешения. Момент разреше-
ния, противоречия между анализом и синтером есть ска-
чок, момент возникновения нового знания, открытия
сущности, необходимости, закона данного явления, есть
взаимопереход анализа и синтеза, заключающийся в
том, что анализ снимается синтезом. Теперь синтез игра-
ет ведущую роль в движении познания, анализ же нахо-
473
дится в синтезе в снятом виде и играет подчиненную
роль. Так, они в процессе познания взаимно обусловли-
вают друг друга, меняются местами и ролями, взаимно
переходят друг в друга.
Взаимопроникновение и взаимопереход анализа и
синтеза есть проявление их внутреннего тождества. «Ме-
тод философии, — пишет Гегель, — характеризуя взаи-
моотношения анализа и синтеза, есть в одно и то же
время синтетический и аналитический, но вовсе не в том
смысле, что оба эти метода конечного познания нахо-
дятся рядом или просто чередуются, но таким образом,
что они оба содержатся в философском методе в сня-
том виде, и он в каждом своем движении действует од-
новременно и аналитически и синтетически» ’.
Но.вместе с тем, как уже отмечалось выше, роль в
атом единстве анализа и синтеза в зависимости от мо-
мента движения познания различна. Когда мы говорим,
что в первых двух томах ’ «Капитала» Маркса дается
анализ • капиталистического способа производства, а в
третьем — его синтез, то этим-самым мы лишь подчер-
киваем основное направление движения исследования
Маркса, отмечаем структуру построения «Капитала», но
это ни в коей мере не говорит за то, что Маркс в пер-
вых двух томах не пользуется синтетическим способом
исследования, а в третьем — аналитическим. Маркс при-
меняет и тот и другой способы исследования одновре-
менно. Но вопрос в том, какой способ играет ведущую,
господствующую, а какой подчиненную, неведущую роль
В данном конкретном случае, в данный момент иссле-
дования?
В связи с этим нужно отметить, что разделять науки
на аналитические и синтетические правомерно лишь по-
стольку, поскольку имеется в виду использование прак-
тического или, вернее, фактического анализа и синтеза,
возможность применения которых, естественно, неоди-
накова в различных сферах исследования. Другая сто-
рона этого вопроса состоит в том, что путь анализа к
постижению необходимой связи более трудный и долгий,
чем путь синтеза. Но так или иначе любая наука яв-
ляется и ’аналитической и- синтетической, так как не
может существовать вне этого единства.
' См. В. И. Л ен и н, т. 29, стр. 218.
474
Критерием' истинности анализа и синтеза как двух
сторон единого диалектического метода исследования в
конечном счете является общественно-историческая
практика всего человечества. Однако в силу того, что и
анализ и синтез сами являются в той или иной мере
практическим действием, они могут выступать критерием
истинности друг друга. Истинность результата анализа
подтверждается возможностью синтеза на. основе этого
результата, а истинность синтеза — возможностью даль-
нейшего проникновения в сущность второго порядка, ос-
новываясь на данных синтеза. Естественно, что иссле-
дователь может ошибиться и в процессе анализа и в
процессе синтеза и создать искаженную теорию иссле-
дуемого предмета. Но наука имеет дело с правильным
анализом и синтезом. Другое дело, когда мы говорим
об относительности данных анализа и синтеза, связан-
ных с относительностью самой человеческой практики.
Результатом в практически бесконечном движений ана-
лизирующей и синтезирующей деятельности мышления
в глубь объективного мира' является не только объек-
тивная-истина, но и совершенствование самого метода
исследования как средства достижения* истины, созда-
ние более совершенной теории взаимоотношений индук-
ции и дедукции, моделирования, анализа и синтеза.
Глава XX
-НАУЧНАЯ ТЕОРИЯ
§ 1. ГИПОТЕЗА
Другой формой, в которой пребывает и развивается
мышление, является научная теория. Все формы, спосо-
бы, средства и приемы, в которых мышление существует,
реализуется и развивается, являются необходимыми
предпосылками, условиями развития высшего его со-
стояния — науки и в частности — научной теории. Науч-
ная теория выступает как важнейшее, необходимое зве-
но процесса познания, в котором научное познание обоб-
щается и систематизируется, достигает <^воей научной
зрелости и логической завершенности.
Однако создание научной теории есть процесс, ис-
ходным пунктом которого выступает гипотеза. Послед-
няя также явлйется формой существования и развития
мышления, научного — в особенности.
Научная теория невозможна без гипотезы. Отмечая
особую значимость этой категории, Ф. Энгельс писал:
«Формой развития естествознания, поскольку оно мыс-
лит, является гипотеза» *. Однако эта категория иссле-
довалась до сих пор преимущественно в плане тради-
ционной формальной логики и, к сожалению, не иссле-
довалась или почти не исследовалась как категория диа-
лектической логики. Хотя формальная логика и накопи-
ла огромный фактический материал по изучению гипо-
тезы, но она не смогла дать удовлетворительного теоре-
тического объяснения этой категории.
1 К. Mapleс и Ф.’Энгельс, т. 20, стр. 555. !
476
Любая гипотеза, поскольку она есть форма мысли,
необходимо выражается единством понятий, суждений
и умозаключений. Понятие, на первый взгляд, свободно
от суждений и умозаключений. Между тем оно содержит
их в снятом виде. Логический анализ содержания любо-
го понятия покажет, что в нём содержится богатство
единичного и всеобщего, т. е. то, что в нашем познании
не может появиться без суждений и умозаключений.
Поэтому понятия — это сокращение, снятие всех форм
мышления, отражающих практическую деятельность че-
ловечества. Точно так же и суждения являются не толь-
ко органическим единством понятий, но необходимо в
своем содержании имеют умозаключения в снятом виде.
Рассматривать категории в диалектических взаимо-
связях и взаимопереходах — таково требование диалек-
тической логики. В противоположность этому логика
формальная рассматривает понятия, суждения, умоза-
ключения не как стороны единого мыслительногр про-
цесса, которые взаимопроникают, взаимопереходят друг
в друга, а в расчлененном, омертвленном, изолирован-
ном друг от друга виде. Но на этом пути невозможно
создавать научную теорию гипотезы. На наш взгляд,
в создании теории гипотезы нужно исходить из основ-
ных принципов диалектической логики: из единства ис-
торического и логического, восхождения от абстрактного
к конкретному, из принципа историзма и т. д. Каждое
явление возникает, развивается, проходит различные
этапы своего становления, развития. Формы мышления
тоже. Гипотеза сама по себе и представления о ней так-
же прошли свой путь возникновения и развития. На
первых порах развития естествознания гипотезы содер-
жали незначительное количество научного материала и
часто оказывались ложными. Правда, и эти несовершен-
ные гипотезы оказывали определенное влияние на раз-
витие нашего познания. В них отражалось стремле-
ние человека расширить, свой кругозор. В этот период
идет бсобенно интенсивное накопление знаний об окру-
жающем мире, стремление на основе эмпирических зна-
ний делать широкие обобщения. Поэтому и гипотезы
были преимущественно направлены на раскрытие зако-
нов, на объяснение отдельных явлений, предметов и
связей объективной действительности. Это были объ-
ясняющие гипотезы.
477
Объясняющая гипотеза стремится за чувственно-на-
блюдаемыми явлениями обнаружить закон, ими управ-
ляющий, она стремится логически вывести наблюдаемые
явления и5 внутренней производящей их основы. С дру-
гой стороны, поскольку отражение предмета строится
на основе ограниченных опытных данных, постижение
истины в рамках данной логической формы носит лишь
вероятный, проблематический характер.
Выдвижение гипотезы есть процесс, и происходит он
с использованием самых разнообразных логических
средств. Обоснование истинности гипотезы включает в
себя такие моменты, как нахождение многообразных
следствий, логически вытекающих из гипотетически
сформулированного закона, практическая проверка этих
следствий, сличение теоретических предсказаний с ре-
альными фактами, обнаруженными в чувственно-пред-
метной деятельности человечества, направленной на
практическое освоение уже усвоенного мыслью предме-
та. Если на первом этапе основным способом при созда-
нии гипотез был способ восхождения от конкретного к
абстрактному, то- с накоплением знаний об окружаю-
щем мире стал превалировать способ восхождения от
абстрактного к мысленно-конкретному.
Свое стихийное отражение эта диалектика,получила
и в формальной логике, в частности при изучении гипо-
тезы. Именно поэтому представители формальной логи-
ки разделились на два лагеря во взглядах на индук-
цию и дедукцию, как методы создания гипотезы. Пред-
ставители так называемого индуктивного -метода пре-
увеличивали роль индукции в научном познании и счи-
тали ее основным методом в открытии законов, созда-
нии гипотез и т. д. Й противоположность индуктивистам
представители дедуктивного направления, наоборот,
преувеличивали значение дедукции.
Но как представители индуктивного, так и дедук-
тивного направления не смогли правильно решить про-
блему гипотезы, так как не видели единства индукции
и дедукции, не видели того, что синдукция и дедукция
связаны между собою столь же необходимым образом,
как синтез и анализ. Вместо-того чтобы односторонне
превозносить одну из них до небес за счет другой, надо
стараться применять каждую на своем месте, а этого
можно добиться лишь в том случае, если не упускать
478
из виду их связь между собой, их взаимное дополнение
друг друга» Это замечание Энгельса дает возмож-
ность методологически правильно подойти к оценке роли
индуктивного и дедуктивного методов в создании гипо-
тезы.
Единство индукции и дедукции тесно связано с про-
блемой единства единичного и общего. Исследователи
прошлого не могли решить диалектику единичного и
общего. Они не видели того, что' «отдельное не суще-
ствует иначе, как в той связи, которая ведет к общему.
Общее существует лишь в отдельном, через отдельное»1 2.
Представители формальной логики, исповедуя индук-
тивное или дедуктивное направление, не видя органи-
ческой связи индукции и дедукции, вольно или невольно
запутывались в проблеме единства единичного и общего.
Отрывая единичное от общего и абсолютизируя одну из
сторон этого единства, они и пришли к абсолютизации
индукции или дедукции, а следовательно, и к непра-
вильному представлению об их роли в образовании ги-
потезы.
Неизмеримо высокий уровень развивающейся прак-
тики, а также развития человеческого познания, явля-
ются реальной основой создания научной теории гипо-
тезы. С другой стороны, практика общественной жизни,
практика коммунистического строительства, требует
мощной технической и материальной базы, которая не-
возможна без создания конструктивно новых машин и
механизмов, невиданных еще предметов народного по-
требления и т. д. Создание же новых материальных объ-
ектов непосредственно связано с конструирующей спо-
собностью нашего мышления. Человек, познавший за-
коны развития объективного мира, может в своей голове,
опираясь на ''практику и на знание о связях, законах,
конструировать новые (идеальные первоначально) об-
разы. «...если имеются налицо все условия какой-нибудь
мыслимой вещи, то она вступает в существование: мыс-
лимая вещь имеет бытие ранее, чем она существует»3.
Как уже говорилось, труд есть целенаправленная дея-
тельность человека. «...Самый плохой* архитектор от
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 542—543.
* 2 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 318.
3 Гегель. Соч., т. V, стр. 568.
479
наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, чю
прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил
ее в своей голове»1.
В конце процесса труда идеальное, которое было
вначале в представлении, превращается в материальное.
Переход идеального в материальное и, наоборот, мате-
риального в идеальное есть сущность общественной
жизни.
Но каждое идеальное есть абстракция, а та или иная
абстракция, как известно, сама по себе не охватывает
и не может охватить всех моментов, сторон конкретного
материального образования. Поэтому не охваченные аб-
стракцией стороны, моменты могут существовать толь-
ко как гипотезы, но такие гипотезы, которые активно
содействуют технологическому процессу создания пред-
мета. Учитывая эту созидающую сторону гипотезы, мы
считаем возможной и правомерной, наряду с объясняю-
щими гипотезами, постановку вопроса о другой группе
гипотез, а именно — гипотез созидающих.
Повышение роли созидающих гипотез в век бурного
научно-технического прогресса вполне закономерно и
обусловлено как социальными, так и гносеологическими
причинами. Рассмотрим эти причины. Так, например,
рождается новая конструкция машины. Конструкторы,
создающие ее, пользуются на первом этапе работы толь-
ко теми знаниями, которые накопило человечество и
сконцентрировало в определенных понятиях и теориях.
Все богатство конкретного, содержащееся в понятии в
снятом виде, лишено индивидуальности, поэтому лишен
индивидуальных черт на первых порах и образ машины.
Существующая в абстракции, она еще не имеет конкрет-
ного содержания. Образ машины еще не оформился. Но
на следующем этапе абстрактная машина начинает на-
полняться конкретным содержанием: появляются на-
броски чертежей, разрабатывается технологический
процесс, и, наконец, наступает время, когда конструк-
ция реализована, родилась машина. И чем конкретнее
исходная абстракция, тем вернее гипотеза, тем меньше
отклонений будет при ее реализации. В связи с этим
постараемся показать тот путь, который проходит в
1 К- Маркс и Ф. Энгельс, т. 23, стр. 189.
480 ' - • \
своем рождении машина — от рождения ее замысла в
голове конструктора до серийного, производства.
Примером технической гипотезы может служить тео-
ретическая разработка промышленной установки для
производства ультрамарина на Ростовском-на-Дону хи-
мическом заводе коммунистического труда имени Ок-
тябрьской революции. Технология получения этого не-
обходимого народному хозяйству пигмента была создана
более 150 лет назад. Ультрамаринообразование проис-
ходило в шахтных печах, в которые загружались тигли
с измельченной шихтой. Время от загрузки шихты и до
получения готовой продукции колебалось в пределах
ста часов. Изучив объективные законы превращения
шихты в пигмент, работники центральной заводской ла-
боратории пришли к выводу, что старая технология не
соответствует исследованным законам. Процесс можно
ускорить. Но в шахтных печах сделать этого не удалось.
Тогда родилась идея создать совершенно новую, неиз-
вестную .практике установку. Эта идея первоначально
была гипотезой, но такой гипотезой, которая. основыва-в
лась на объективных законах. Следовательно, на первом
этапе рождается идея. Она лишена всякой конкретности
и представляет собой чистую абстракцию.
Вторым этапом можно считать воплощение идеи в
.знаковую модель в чертеже. Этот процесс, как правило,
длителен и связан с выдвижением целого ряда гипотез,
касающихся сторон, моментов воплощения идеи. В дан-
ном случае (при разработке новой конструкции ультра-
мариновой установки) конструкторы использовали ана-
логию с вращающимися печами, работающими на це-
ментных заводах. Правда, на этом этапе развития идеи
не были и не могли еще быть уточнены такие данные,
как скорость вращения печи, температура в различных
зонах, состав и форма шихты. Эти "фактические данные
при построении гипотетической знаковой модели отсут-
ствовали.
Третьим этапом развития идеи можно^считать пре-
вращение ее из абстрактно-логической модели в кон-
кретную машину, установку, т. е. перенесение ее с ват-
мана в цех и воплощение в конкретный материал. После
этого начинает® проверка исходных допущений. Эта
проверка непосредственно связана с экспериментами,
которые органически входят в третий этап развития
31. Диалектическая логика 48|
идеи. Научное исследование только тогда является дей-
ственным, когда заключение делается не из умозритель-
ных рассуждений, а из практического наблюдения яв-
лений. Академик С. И. Вавилов писал, что всякий фи-
зический опыт, если он тщателен, имеет самостоятель-
ную ценность. Но к опыту редко обращаются наудачу, в-
поисках новых, неожиданных явлений В большинстве
случаев опыт ставят для суждения* о правильности -
или ошибочности определенных теоретических построе-
ний. Результат опыта может окончательно опровергнуть
некоторые предположения с большей или меньшей точ-
ностью. Наоборот, экспериментальное подтверждение
той или иной теории никогда не должно почитаться
безапелляционным по той причине,, что один и тот же
результат может следовать из различных <теорий.
Отсюда можно заключить, что эксперимент имеет
две стороны:
1) посредством эксперимента доказываются или
опровергаются ранее установленные теоретические по-
ложения;
2) эксперимент может стать первоисточником новых
гипотез и теорий.
Эти две стороны в эксперименте неразрывно связа-
ны: доказывая теоретическое положение, мы в какой-то
мере и развиваем, а развивая, — доказываем.
Эксперимент имеет ряд преимуществ перед обычным
наблюдением. Во-первых, он позволяет изучить явления
всесторонне; во-вторых, в эксперименте можно повто-
рить одно и то же явление сколько угодно раз как при
одних и тех же, так и при различных обстоятельствах;
в-третьих, эксперимент позволяет тщательно изучить
предмет, расчленить его на отдельные части, выделить
интересующие нас стороны. Из экспериментальных ис-
следований можно сделать более точные и достоверные
заключения, чем из обычных наблюдений, даже если
они ведутся при помощи соответствующих приборов.
Всякий эксперимент есть продолжение процесса
мышления. Он возникает в результате необходимости
проверки какого-либо определенного предположения.
Сам процесс экспериментирования разбивается на два.
этапа. Вначале уясняется теоретическая часть — гипо-
теза, которую экспериментатор стремится проверить.
Затем он строит в своей голове схему возможных опы-
482
тов, схему умозаключений из них и уже только потом
ищет средства овеществить эту схему.
Эксперимент только тогда может быть орудием про-
никновения в сущность предмета, средством доказа-
тельства истинности знания, когда исследователь учи-
тывает все возможные влияния, погрешности, которые
могут возникнуть при воплощении теоретической схе-
мы в определенную вещественную установку.
Действительно ожидаемое явление экспериментатор
должен рассматривать как- функцию многих перемен-
ных. Причем каждая переменная оказывает различное
влияние на процесс или явление в большей- или мень-
шей мере; его же, как правило, интересует одна пере-
менная или несколько сразу,, поэтому встает вопрос об
ограниченности влияний ненужных переменных. Ре-
шить его можно только в том случае, если применить к
нему требования диалектической логики: объективность,
всесторонность, конкретность рассмотрения, рассмотре-
ние в развитии и др. Только в каждом конкретном слу-
чае можно правильно выбрать необходимые для прове-
дения эксперимента факторы и условия.
Эксперимент как средство доказательства ограничен
и относителен. Он, как правило, возникает на основе
достигнутого уровня техники и научных знаний. Исто-
рия наук показывает, что гипотезы, которые были от-
вергнуты наукой, в свое время строились на основе
экспериментов и подтверждались ими.
Но сами эти эксперименты были ограничены. По ме-
ре совершенствования техники экспериментирования
росла доказательная сила эксперимента, и наука могла
из него делать более точные заключения. Только в сво-
ем развитии эксперимент может быть действительным
средством для доказательства истинности развивающе-
тося знания.
Таким образом,развитие познания предполагает не-
прерывное взаимодействие опыта и теоретического
мышления. В процессе познания мы переходим от на-
блюдения к теоретическому рассуждению, к построению
гипотез, а от них снова к опыту, к эксперименту. Опыт
и мысль взаимно проникают и пронизывают друг друга
на всем протяжении познания предмета.
Эксперимент дает возможность отработать опти-
мальные режимы для вновь создаваемой машины, уста-
31*
483
новки, на практике проверить гипотезы, и, как резуль-
тат, запустить машину в серийное производство.
Но и создание запущенных в серию машин и меха-
низмов также не исключает момента гипотезы. Ни одна
сложная машина не может быть выпущена в народное
хозяйство, не пройдя необходимых испытаний. Так, на-
пример, созданный электровоз передается в эксплуата-
цию только после соответствующих испытаний, во вре-<
мя которых устраняются недоделки, улучшаются от-
дельные элементы, узлы* и т. д. Это лишний раз доказы-
вает «вездесущий»- характер гипотезы, ее проникновение
в наше познание. На этапе эксперимента как бы сли-
ваются гипотезы объясняющие и созидающие.
Верно, что гипотез а—научное предположение, но
такое, которое наполняет человеческое знание еще не
подтвержденным практикой содержанием. Проверка
практикой является непременным условием в развитии
гипотезы. Подтвержденная жизнью гипотеза4 становится
надежным отправным этапом для создания новых гипо-
тез. В установлении гипотезы и ее развитии важное
значение имеют категории сущности и видимости. Сущ-
ность отражает наиболее устойчивое в предметах, явле-
ниях объективного мира. Но охватить это устойчивое^
вычленить его из многочисленных покровов весьма
трудно. Поэтому нередки случаи, когда проникновение
вглубь бывает недостаточным и исходным положением
в гипотезе является несущественное, видимость. Но по-
скольку видимость, кажимость есть выражение сущно-
сти, гипотезы, базирующиеся на видимости, могут ока-
заться истинными. Постепенно снимая наслоения види-
мостей, мы проникаем в глубь исследуемого предмета,
все полнее познаем сущность. Сама сущность много-
гранна, противоречива, и поэтому «одно и тоже содер-
жание может быть рассматриваемо то как существен-
ное, то как несущественное» L
Формальная логика в объяснении гипотезы не учи-
тывает этот важнейший диалектический закон измене-
ния сущности в* зависимости от потребностей практики,
поэтому не может объяснить, как из посылок вытекают
противоречивые, но приемлемые на определенном этапе
развития человечества выводы.
1 Гегель. Соч., т. V, стр. 461.
484*
Такое «несоответствие» можно объяснить только с
позиций диалектической логики, которая рассматривает
мир как процесс в единстве его устойчивости и измен-
чивости. Из сказанного можно сделать вывод, что наи-
более полное раскрытие сущности, проникновение вглубь
дает возможность создавать такие гипотезы, которые
с успехом проходят проверку практикой.
§ 2. ТЕОРИЯ
В наше время, время стремительного развития нау*
ки и практики, проблемы построения и развития научч
ных теорий приобретают все более актуальное значе-
ние. От умения оперировать теоретико-познавательными
категориями, от выбора путей, методов 'И средств теоре-
тического анализа все в большей мере зависит плодо*
творность научных исследований. Именно потому, что
современная наука на каждом шагу встречается с ло-
гическими и гносеологическими трудностями, необходи-
ма .теория научного знания, а такой теорией может
быть только диалектическая логика.
Основным вопросом диалектической логики является
проблема истины, путей и средств ее достижения. По-
знание означает процесс воспроизведения в голове субъ-
екта содержания объекта, т. е. процесс совпадения
идеального с объективно-реальным. Категория истины
и выражает гносеологическое отношение субъекта к
объекту, гносеологическое единство сознания с объек-
тивным миром: сердцевину данного гносеологического
отношения составляет верное отражение объекта таким,
каков он есть.
Однако человеческое познание не может сразу, це-
ликом и полностью воспроизвести и исчерпать содер/ка-
ние объекта. В окружающем мире нет абсолютно про-
стых предметов, любой предмет объективного мира —
это сложное диалектическое целое, различными путями
связанное с универсальной взаимозависимостью всего
со вЛ.м. Поэтому познание истины есть бесконечный
процесс выделения новых сторон, связей и опосред-
ствований объекта, бесконечный процесс углубления
знаний о нем. *
Это последовательное наращивание знаний осу-
ществляется с помощью приемов как эмпирического,
485
так и теоретического исследования. В познании пред-
мета как чувственно-данного в его конкретной целост-
ности ведущую роль играют наблюдение, эксперимент,
сравнение и классификация. Однако наиболее трудной
Является задача воспроизвести всю глубину и полноту
конкретного путем мышления, т. е. воспроизвести пред-
мет уже не в его суммарной целостности, а в расчле-
ненном единстве, в раскрытой связи его частей, как
•многообразие существенных и в то же время различ-
ных определений. Эта задача решается мышлением'?
помощью аналогии и моделирования, индукции и дедук-
ции, анализа и синтеза на путях восхождения от аб-
страктного к мысленно-конкретному. Причем диалекти-
ческая логика рассматривает указанные логические
формы как формы некоторого содержания, как формы,
наполненные содержанием. Мышление не только по со-
держанию, но и по форме является отражением внеш-
него мира, формы логики совпадают с основными фор-
мами бытия.
В объективном мире все явления находятся в про-
цессе беспрерывного развития, следовательно, и науч-
ные понятия, отражающие те или иные стороны дей-
ствительности, должны быть процессом, иначе они не
достигнут своей цели — быть верными формами отра-
жения объективного мира. Однако движение человече-
ской мысли и развитие самого предмета совпадают
лишь в результате, в итоге процесса познания. Посколь-
ку нет прямого совпадения субъекта с объектом, мыш-
ления и бытия, мышление всегда «огрубляет» и упро-
щает предмет. Особенно сильно этот процесс «огрубле-
ния» действительности сказывается на этайе восхожде-
ния от чувственно-конкретного к абстрактному, когда
мысль расчленяет предмет и рассматривает его по ча-
стям, а значит узко, однобоко, неполно. Познание исти-
ны трёбует раскрытия противоречий в самой сущности
предметов или явлений, т. е. такого способа мышления,
при котором противоположности берутся в их единстве,
в их обЪёктивной связи. Но односторонне-аналитиче-
ский способ исследования расчленяет противоречие и
рассматривает составляющие его противоположности не
в их взаимодействии, а раздельно, как рядоположенные
и противостоящие друг другу. В результате такого под-
хода мышление оказывается не в состоянии найти дей-
486
ствительное разрешение объективно существующим
противоречиям и, следовательно, становится неадекват*
ным своему предмету. Лишь через объединение понятий
в целостную систему, отражающую объективную рас-
члененность и внутреннее единство противоречивых
сторон чувственно-данного предмета, мышление прихо-
дит к истине, т. е. к разностороннему и развернутому
пониманию конкретного объекта, как он существует в
действительности. Поскольку такое развитое понимание
предмета достигается лишь на путях восхождения от
абстрактного к мысленно-конкретному, В. И. Ленин
подчеркивал, что «не психология, не феноменология ду-
ха, а логика — вопрос об истине» ’ В таком понимании
логика совпадает с диалектикой и теорией познаний;
Действительно, как теория истины, ^диалектическая
логика предполагает определенное решение вопроса об
отношении мышления к бытию. Это означает, что диа-
лектическая логика включаёт в себя вопрос о предме-
те познания,.т. е. об объективном мире, который отобра-
жается в мышлении человека. Именно в .результате
создания диалектической логики Маркс и Энгельс впер-
вые в истории науки показали, что законы диалектики
самих вещей и явлений материального мира, будучи
отражены человеком, проявляются и действуют в мыш-
лении как законы логики. Согласно такому подходу
нельзя рассматривать процесс познания, не рассматри-
вая одновременно предмет познания, объективный мир
и законы его развития. «Логика есть .учение не о внеш-
них формах мышления, а о законах развития «всех ма-
териальных. природных и духовных вещей», т. е. разви-
тия всего конкретного содержания мира и познания его,
т. е. итог, сумма, вывод истории познания мира» 1 2.
Итак, диалектическая логика представляет собой
теорию возникновения и развития логических форм
мышления, взятых в единстве с их содержанием. По- .
скольку именно диалектика обеспечивает согласие дви-
жения мышления с движением объективной реальности,
логика и теория познания марксизма вне диалектики
немыслимы. С другой стороны, основные формы суще-
ствования и законы развития объективного мира наибо*
1 В. И. Л е н и н, т. 29, стр. 156.
2 Та м же, стр. 84.
487
лее полно раскрываются в категориях логики, поэтому
.без логического метода познания и его всесторонней
разработки в свою очередь оказывается невозможным
применение диалектики.
Логика марксизма рассматривает научное знание не
только по содержанию, но и со стороны его логической
формы, логической структуры, как ведущей к познанию
истины. И в этом состоит наиболее сильная сторона
диалектической логики.
Как иввестно, ограниченность французских матери-
алистов XVIII в. состоит в том, что согласованность
мышления с его предметом они рассматривают «...толь-
ко со стороны ее содержания» *, в то время как гносе-
ологическое отношение субъекта к объекту предполага-
ет совпадение мышления и бытия не только по содер-
жанию, но и по форме. Однако проблема‘объективности
форм научного знания получает правильное решение
лишь тогда, когда мы учитываем, что совпадение мыс-
ли с действительностью совершается в практике (в
предметно-преобразовательной деятельности общества)
и через практику. Для диалектической логики истина
неотделима от процесса деятельности субъекта, мате-
риально воспроизводящего свой предмет. А это значит,
что понятие истины, охватывающее всю проблематику
диалектики и теории познания, есть коренная проблема
диалектической логики.
Практика — это такая человеческая деятельность,
при которой люди‘используют действие объективных за-
конов в связи с удовлетворением своих потребностей,
превращают предмет познания в продукт труда, в фор-
му материальной и духовной культуры общественного
человека, т. е. преобразуют мир природы в мир челове-
ка. Понятно, что для того чтобы использовать действие
объективных законов, нужно их предвидеть, • нужно
предусмотреть их характер. Поэтому только через по-
знание законов достигается основная цель науки — под-
чинение сил природы интересам людей. Изучение зако-
нов есть средство, при помощи которого наука осваива-
ет окружающий человека мир и тем самым вооружает
практику руководством к действию.
Наука не сводится к простому описанию явлений
* К. М а р к с и Ф. Э н г ел ь с, т. 20, стр. 581.
16
488
окружающего нас мира. Она, не есть регистрация или
простое накопление фактов. Наука начинается с откры-
тия и познания законов соответствующей области явле-
ний. Пока такие законы не открыты, человек ничего
не может объяснить и ничего не может предсказать.
Следовательно, критерий формирования любой науки
таков: создание теории, позволяющей объяснить и пред-
сказать множество фактов через установление фунда-
ментального закона, детерминирующего весь круг поз-
наваемых явлений. Ну, а до тех пор пока такая теория
не разработана, пока фундаментальный закон, объяс-
няющий все явления данной предметной области не
открыт, научное знание находится на уровне эмпириче-
•ского освоения материала.
Наука не может конструировать связей и вносить их
в факты, а должна извлекать их. из фактов, отыскивать
в самой материальной действительности. Поэтому этап
эмпирического овладения материалом является необ-
ходимым условием построения любой научной теории.
Эмпирические вещи нужно еще «дрлго изучать, — под-
черкивает К. Маркс,—чтобы иметь право о них су-
дить» *. Однако, когда нет теории данйой предметной
области, а имеются в наличии лишь предварительные
теоретические соображения, чрезвычайно общие и аб-
страктные, мысль ученого неизбежно прокладывает се-
бе дорогу через случайности опыта и массу отклонений
от истины.
Последовательность процесса познания в этом слу-
чае такова: опыт и наблюдение открывают человеку ряд
новых, ранее неизвестных явлений, от этого нерасчле-
ненного разнородного материала исследователь перехо-
дит к его группировке. Ученый сопоставляет отдельные
явления между собой, вскрывает между ними сходство
и различие и на этом основании производит расчлене-
ние разнородных явлений на однородные. Цо это сту-
пень эмпирического овладения материалом, эмпириче-
ской •классификации явлений и группировки фактов.
. Сходство и различие могут оказаться лишь случайной
формой объединения явлений какой-либо предметной
области, а отождествление явлений по одному какому-
либо признаку необходимо предполагает односторон-
1 К- М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 29, -стр. 328.
489
нюю абстракцию, которая оставляет в стороне неисчер-
пываемое богатство чувственно-воспринимаемой конк-
ретности. „
Формой всеобщности в объективном мире является
закон. Закон всегда выступает как конкретная связь
отдельных вещей или явлений, охватывающая эти вещи
или явления в единой совокупности как одно целое. Но
эмпирический анализ разрывает на части это целое. От-
дельные явления понимаются как то, что выделено, от-
граничено от всего другого, взято вне связи с другими
сторонами того же целого. Отсюда опасность появле-
ния иллюзорного представления о действительности.
Так, например, в результате применения односторонне-
аналитического метода исследования в процессе вое-. •
хождения от чувственно-конкретного к абстрактному
буржуазная политическая экономия поставила произ-
водство, распределение и потребление материальных
благ во внешнюю поверхностную связь. Распределение да
и присвоение продуктов труда были истолкованы как
самостоятельные независимые сферы общественной
жизни, существующие рядом с производством.
При отсутствии специфической научной теории, рас-
крывающей существенные связи соответствующей об-
ласти явлений, само по себе открытие каких-либо но-
вых фактов оказывается делом совершенно -бесполез-
ным и только прибавляет к старым ошибкам новые, ум-
ножая путаницу в понятиях. Именно о тех, кто в науке
задерживается на внешней видимости вещей и потому
оказывается в плену предвзятых мнений, писал Энгельс,
что они <...делают практические и теоретические прома-
хи, исходят из неудачных, односторонних, ложных пред-
посылок, идут ложными, кривыми, ненадежными путя-
ми и часто не находят правильного решения даже тог-
да, когда уткнутся в него носом» *.
Объективно явление определяется сущностью, при-
чина порождает следствие, всеобщее детерминирует :
единичное, но познание не в состоянии постичь сразу
этот естественный порядок и идет в противоположном ,
направлении: от явления к сущности, от следствия — к
причине, от единичного — к всеобщему. Там, где позна-
ние разрывает естественную связь вещей, оно находит-
1 Ф. Энгельс. Диалектика природы. М., 1964, стр. 202.
490 ’
ся лишь на подступах к истине. Поэтому порядок по-
знания, вступающий в противоречие с логикой самого
объективного мира, по существу образует предысторию
и все же абсолютно неизбежную предысторию, необхо-
димый момент последующего обнаружения истины.
Эмпирический .способ объяснения факторов, лишен-
ный правильной исходной абстракции, т. е. знания специ-
фического закона, детерминирующего соответствующую
область явлений, не в состоянии поставить факты в
надлежащую связь между собой. Эмпирическое объяс-
нение приводит к тому,'что реальные связи явлени^
подменяются вымышленными, искусственными;
Переход от эмпирического описания и констатаций
явлений к их теоретическому объяснению означает
раскрытие их необходимой связи и внутреннего един-
ства. «Теоретическое познание должно дать объект в
его необходимости, в его всесторонних отношениях»’.
Объективный мир — это единое целое, развивающееся
через бесконечное многообразие форм. Поэтому любой
предмет или явление окружающего нас мира никогда
не существуют сами по себе, а всегда находятся в опре-
деленных связях и опосредствованиях с другими явле-
ниями. Поскольку степень взаимосвязанности одних яв-
лений отличается от степени взаимосвязанности других
явлений, в объективной действительности могут быть
выделены различные формы единства чувственно-вос-
принимаемых предметов. Одной из таких форм являют-
ся системы или системные образования. И атом, и. мо-
лекула, и кристалл, и живая клетка—все это примеры:
систем, т. е. качественно особых форм развития объек-
тивной действительности,
Всйкая система характеризуется расчлененностью,
дифференцированностью (всякая система сострит из
элементов), и, с другой стороны, всякая система*харак-
теризуется целостностью, поскольку между элементами
складываются определенные связи и взаимоотношения.
На систему элементов распространяются такие харак«
теристики целого, как его относительная независимбсть
от других явлений сдружающего мира и относительная
устойчивость. Понятия «элемент» и «система» соотно-
сительны: образуюсь из определенных элементов, вся-
—---— - — *
1 В. И. Л е н и н, т. 20, стр, 548.
491
кая система выступает в качестве составного компо-
нента некоторой более общей системы зависимостей и
связей.
Характерной особенностью теоретического метода
познания является переход от исследования отдельных
сторон или частей сложных образований к их изучению
в качестве систем, т. е. в их многосторонней связи, в их
конкретности. Именно теоретическое познание служит
науке адекватным средством мысленного воспроизведе-
ния того или иного системного образования, существую-
щего в физическом мире или в общественной жизни.
Системе как объективной целостности и носителю все-
общности соответствует система знаний, которую мы
и определяем как научную теорию. Научное исследова-
ние должно обнаружить за^он, ту важнейшую связь,
которая объединяет и подчиняет себе все элементы дан-
ной системы, для того чтобы эмпирический способ шъ
стижения предмета превратился в его теоретическое
воспроизведение.
То или иное материальное образование является
носителем закона как формы всеобщности, при этом
закон выступает как существенное отношение, которое
субординирует все стороны и процессы данного целого.
Выделение всеобщего основания взаимосвязанных меж-
ду собой элементов системы позволяет в одном понятии
охватить то, что было разобщено на предыдущем этапе
эмпирического анализа, и затем эта обобщающая идея
становится инструментом создания стройной и развитой
теории. Вот почему в основе любой научной теории всег-
да оказывается такая идея, опираясь на которую, можно
объяснить не одно или несколько изолированных явле-
ний, а целую группу явлений, как уже> совершившихся
в прошлом или происходящих в настоящем, так и (что
особенно важно) ожидаемых или предполагаемых в
будущем. Иначе говоря, создание соответствующей тео-
рии означает такую стадию в научном исследовании,
когда все факты, относящиеся к данной природной це-
лостности, становится возможным объяснить, вывести
из одного объединяющего начала или коренного прин-
ципа.
Поэтому далеко не всякая совокупность понятий
или суждений, объединенных по законам логики, пред-
ставляет собой научную теорию. Совокупность понятий
492 .
только тогда превращается в теорию, которая уже не
• покоряется факту, а владеет им, когда научное позна-
ние открывает первые Законы, лежащие в основе изу-
чаемых ими явлений. Вот почему теория представляет
собой высшую форму научного мышления: именно вос-
произведение объекта в качестве систеь^я в рамках
специфической теории обеспечивает научному познанию
предельную объективность, всестороннюю истинность и
исчерпывающую полноту добытого знания.
И эмпирическое объяснение и теория представляют
собой некоторую организацию знания. Логические связи
и отношения устанавливаются, как в границах одной
совокупности знаний, так и в границах другой совокуп-
ности знаний. Логические средства, такие, как аналогия
и моделирование, индукция и дедукция, анализ и синтез^
участвуют в накоплении знаний и там и тут. Но разли-
•чие- между - эмпирическим и теоретическим уровнями
познания является различием не по логическому соста-
ву, а различием по содержанию, по глубине проникно-
вения в отображаемый объект. Эмпирическое и теоре-
тическое отличаются не-столько тем, как отражается,
но преймущественно тем, что отражается на одном и на
другом уровне.
Сущность и важнейшие стороны теоретического ме-
тода воспроизведения объекта как целостной системы
впервые определил К. Маркс. При этом всеобщее
К. Маркс понимал как такую необходимую и существен-
ную связь, которая выражает объективное единство эле-
ментов данной системы, их взаимодействие. Такое пони-
мание послужило К. Марксу методологической основой
теоретического воспроизведения системы экономических
отношений капиталистического общества, открыло воз-
можность исследования закономерностей его развития.
Марксистская диалектическая логика исходит из
того, что отражение предмета в теоретической форме,
т. е. в его необходимости, проходит две фазы: в первой
фазе логическая форма, преодолевающая неполноту и
одноЛоронность эмпирических данных, выступает в ка-
честве гипотезы, во второй фазе—в качестве устоявшей-
ся и научным образом апробированной на практике
теории. Поэтому ®. И. Ленин подчеркивал, что теория
«окончательно складывается лишь в тесной связи с
практикой», что- только тогда, когда теория «превра-
493
щается в практику, оживляется практикой, исправляет-
ся практикой» ’, достигается та степень подтверждение-'
сти теории практикой, которую мы называем достовер-
ностью. Таким образом, теория — это такая форма осо-
знания необходимости, которая получила всестороннее
подтверждение на практике.
Бесконечность и неисчерпаемость совокупной связи
вещей и явлений внешнего мира находит свое отраже-
ние в безграничности процесса познания, осуществляю-
щегося в ряду всё новых и новых поколений людей,
осваивающих мир как теоретически, так и практически.
. Узловыми пунктами этого поступательного процесса
нарастания объективно-истинных знаний- человека о
мире и служат научные теории. Последовательности
ступеней развития самой природы отвечает последова-
тельность развития естественных наук: физики, химии,
биологии, а изучению общественной жизни и различйых
сфер ее проявления соответствуют социальные науки.
Поскольку объектом любой частной науки служит опре-
деленное системное образование внутри природы или
общества, та или иная структура или тот или иной вид
материи; любая наука складывается из системы теорий,
служащих логическому постижению данного участка
объективной реальности.
Как известно, процесс дифференциации нерасчле-
ненной науки древности (натурфилософии) начался со
второй половины XV в. Открытие Галилеем, Кеплером
и Ньютоном фундаментальных законов движения и вза-
имодействия небесных и земных тел обусловило прямую
необходимость отделения от философии земной и не-
бесной механики, а в связи с ними и математики. Ста-
новление науки есть процесс постепенного нащупыва-
ния, выявления и формулирования соответствующих
законов. Так, А. Смит и*Д. Рикардо открыли.первые
экономические законы, но только Маркс превратил по-
литическую экономию в подлинную науку. Краеуголь-
ным камнем экономического учения Маркса явилась
теория прибавочной стоимости. «...Маркс, — указывает
Ф. Энгельс, — исследовал труд со стороны его свойства
создавать стоимость и' в первый раз установил, какой
труд, почему и как образует стоимость, установил, что
1 В. И. Л е н и н, т. 35, стр. 202.
494 •
стоимость вообще есть не'что иное, как*кристаллизован-
ный труд... Маркс исследовал затем отношение товара
и денег и показал, как и почему — в силу присущего ему
свойства стоимости — товар и товарный обмен должны
порождать противоположность товара и денег; его осно-
ванная на этом теория денег есть первая исчерпываю-
щая теория их... Основываясь на теории прибавочной
стоимости, он развил первую рациональную теорию за-
работной платы, какую мы теперь только и имеем, и
впервые дал основные черты истории капиталистиче-
ского накопления и изложил его исторические тенден-
ции»1.
Таким образом, открытие законов, составляющих
специфический предмет изучения именно данной науки,
и возникновение на этой основе фундаментальной'теории
выступают как определяющий момент по отношению к
формированию самой науки, как системы научно удо-
стоверенных знаний, как орудия истины.
При этом среди законов, составляющих ее предмет
исследования, теория призвана открыть тот субордини-
рующий,- главный закон, который определяет собой
взаимоотношения всех основных понятий в системе ло-
гической организации знания, а также дает ключ для
решения наиболее запутанных пр'облем эмпирического
анализа явлений. Следовательно, такой закон имеет
исключительно важную эвристическую функцию,, откры-
вает колоссальные возможности научного предвидения
и предвосхищения фактов1 2. Отсюда мы делаем вывод,
что всякая наука стремится к тому, чтобы выработать
одну генеральную теорию и на ее основе формировать
и развивать более частные теории, с позиций одного
фундаментального принципа охватывающие предмет- с
разных сторон. К сожалению, еще далеко не все науки
поднялись до такого уровня. Так, в современной физике
еще не определилась взаимосвязь ее ведущих теорий:
частной и общей теории относительности, квантовой м'е-
ханикр и квантовой теории поля, теории элементарных
частиц. Лишь в отдаленном будущем тенденция к инте-
1 К. Маркс и^Ф. Энгельс, т. 24, стр. 20—21.
2 Прекрасный пример из области квантовой механики приводит
В. В. Чавчанидзе, раскрывая эвристическое значение в современной
физике уравнения Дирака. См. «Кибернетика, мышление, жизнь».
«Мысль», 1964, стр. 370—373.
495
грации наук и научных теории приведет к возникнове-
нию единой науки, «впоследствии естествознание вклю-
чит в себя науку о человеке в такой же мере, в какой
наука о человеке включит в себя естествознание: это
будет одна наука»
Итак, поскольку объяснительная гипотеза и научная
теория отображают объект многогранно, во всем богат-
стве его многочисленных определений и отношений' эти
формы теоретического познания и служат основным объ-
ектом изучения диалектической логики. Как орудия
истины, объяснительная гипотеза и теория обеспечива-
ют наиболее адекватное и глубокое познание мира.
Методом построения объяснительной гипотезы и вы-
растающей на ее основе достоверной теории является
метод восхождения от абстрактного к мысленно-кон-
кретному. Исходным пунктом восхождения от абстракт-
ного к конкретному служит выделение всеобщего отно-
шения, из которого развертывается объективное много-
образие конкретного целого. Это означает, что когда
сформулирована исходная абстракция в виде закона
целого, то дальнейшее развитие знаний диктуется зако-
нами логики, следующей за своим предметом и его
объективной разверткой. Совпадение порядка познания
с порядком, закономерностью развития самого объ-
екта и обеспечивает научному отражению предельную
объективность. Вместе с тем метод восхождения к
мысленно-конкретному использует весь арсенал логи-
ческих средств, необходимых для достижения объектив-
ной истины.
Таким образом, указанный метод характеризуется
сложным' логическим строением. С точки зрения пра-
вильности мышления он выступает как система опреде-
ленных логических приемов, внутри которой каждая ло-
гическая форма занимает строго отведенное ей место.
Лишь во взаимоотношении логических средств разного
качества раскрывается особая познавательная функция
каждой формы в отдельности. Любая логическая форма
становит*ся необходимым звеном познавательного про-
цесса, взятого как целое. Простейшей логической струк-
турой восхождения к мысленно-конкретному служит ин-
* К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с. Из ранних произведений, 1956,
стр. 596.
496 ’
. дуктивно-дедуктивный метод исследования. Он перера-
стает в более развитую структуру аналитически-синте-
тического метода исследования. На этом этапе выведе-
ние единичного из всеобщего опосредствуется целым
рядом новых, усложняющих моментов. Таким образом,
один метод оказывается составным компонентом друго-
го, болёе развитого метода. Но метод последовательного
раскрытия истины может быть охарактеризован не толь-
ко с точки зрения логической структуры, а и с точки
зрения своего объективного содержания: он выступает
как форма самовоспроизведения или самодвижения
объекта. С этой содержательной стороны мы и харак-
теризуем его как метод восхождения к мысленно-кон-
кретному.
С той же содержательной стороны можно выделить
и две разновидности метода восхождения: генетический
метод и. теоретический метод в узком смысле этого'сло-
ва. В первом сдучае познание следует за реальной исто-
рией предмета, взятой в ее очищенном от всего случай-
ного и второстепенного виде, во втором случае познание
движется в направлении, противоположном историче-
скому развитию предмета от его более высоких, более
развитых ступеней к менее развитым, а от этих послед-
них к начальной. Однако и в том и в другом случае
совпадение логического и исторического выступает не
как исходный пункт, а как результат теоретического
развития знаний.
§ 3. ЕДИНСТВО ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ
В качестве материальной деятельности практика вы-
полняет различные функции. Основной функцией прак-
тики является удовлетворение общественных потребно-
стей человека. Но не менее важна отражательная, гно-
сеологическая функция практики. В этой функции прак-
тика выступает как материальный способ воспроизве-
дение определенных свойств и тенденций развития того
объекта, который служит средством удовлетворения-на-
ших потребностей. Материальное преобразование объ-
екта становится основой его идеального, духовного пре-
образования, практическое и сознательное отражение
объекта выступают как разные способы существования
или как разные виды реализации одного и того же со-
32. Диалектическая ^логика
497
держания. Материальное и идеальное отношение субъ- .
екта к объекту в практике совпадают, образуют диалек-
тическое тождество противоположностей. Однако это
совпадение идеального с материальным достигается
лишь в процессе, в итоге, через предметно-преобразова-
тельную деятельность общества. Иначе говоря, движе-
ние от субъекта к объекту, переход от мысленных дей-
ствий к предметным действиям опосредуется практикой.
Историческая заслуга диалектической логики как раз
и состоит в том; что она впервые раскрыла все значение
этого факта для нашей абстрактно-логической или тео-
ретической деятельности. «Как естествознание, так и
философия, — подчеркивал Энгельс, — до сих пор совер-
шенно пренебрегали исследованием влияния деятельно-
сти человека на его мышление. Они знают, с одной сто-
роны, только природу, а с другой — только мысль. Но
существеннейшей и ближайшей основой человеческого
мышления является как раз изменение природы человек
ком, а не одна природа как таковая, и разум человека
развивался соответственно тому, как человек научился
изменять природуэ *.
Таким образом, мыслительная деятельность выраста-
ет из практической деятельности как своей ближайшей
основы. Но, раз возникнув, мыслительная деятельность
не остается чем-то пассивным, чем-то равнодушным по
отношению к породившей ее основе. Марксизм исходит
из учета обратного воздействия субъекта на объект, —
такое обратное. воздействие и осуществляется через
практику, — а активной, деятельной стороной во взаимо-
отношении субъекта с объектом как раз и выступает
человек как сознательное существо, одаренное волей и
разумом. В своих взаимоотношениях с природой чело-
век всегда стремится к осуществлению определенных
сознательных целей, своих интересов и желаний. При
этом обращение к истории человеческого общества сви-
детельствует, что активность субъекта в процессе мате-
риального преобразования мира неуклонно и непрерыв-
но возрастает. Из этой творческой, активной роли субъ-
екта и нужно исходить, оценивая вклад мыслительной,
теоретической деятельности в деятельность предметно
преобразующую, материальную.
1 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с, т. 20, стр. 545.
498
На основе добытых и полученных знаний человек
начинает строить свою деятельность,-, регулировать свои
взаимоотношения с природой и окружающей его соци-
альной средой. Возникает своего рода механизм обрат-
ной связи, ведущей от субъекта к объекту, и опосред-
ствующим звеном во взаимоотношениях человека с объ-
ективной реальностью становится уже не практическая,
а мыслительная, идеальная деятельность.
В ходе трудовой, производственной деятельности че-
ловек ставит между собой и природой промежуточное
звено — орудие производства. Но само это орудие есть
ни что иное, как представитель или даже заменитель
человека. Вот почему К. Маркс рассматривал орудие
производства как продолжение человеческих органов:
Таким образом, мы убеждаемся, что противополож-
ные по способам своей реализации функции практики—
функция удовлетворения общественных потребностей и
функция гносеологическая — оказываются органически
взаимосвязанными друг с другом.
Такое взаимоотношение утилитарной и познаватель-
ной функций практики претерпевает серьезную транс-
формацию в связи с появлением науки как особой фор-
мы общественного сознания и особой формы познава-
тельной деятельности.
Как и всякое другое общественное явление, практи-
ка имеет свою историю, в своем развитии она проходит
различные фазы — от удовлетворения самых примитив-
ных потребностей человека до более 'зрелого состояния.
На эмпирической стадии своего развития практика
находится еще на ступени единичности. Повседневный
опыт, указывает К. Маркс, «улавливает лишь обманчи-
вую видимость вещей»1. Но именно с такого уровня
накопления фактов, когда законы соответствующей об-
ласти явлений еще не .открыты, начинает свою деятель-
ность научное познание. Сами факты в этом случае
носят разрозненный, неточный, противоречивый харак-
тер. формой перехода от отдельных фактов к открытию
закона, их детерминирующего, как было показано рань-
ше, служит гипотеза. Следователыю, на этапе выдви-
жения гипотезы складывается противоречие между
обобщенным и (разносторонним характером мыслитель-
1 К- Маркс и Ф. Энгельс, т. 16, стр. 131.
32*
499
ных действий и ограниченным характером предметных
действий, относящихся к эмпирическому уровню разви-
тия практики. Степень обобщенности эмпирических
действий уНе отвечает степени обобщенности, достигну-
той в ходе логического воспроизведения объекта в его
необходимости. Логическое отражение предмета пред-
шествует и опережает его материальное, практическое
отражение. Логическое воспроизведение предмета под-
нимается на ступень всеобщности уже тогда, когда
практические действия с объектом находятся еще на
ступени единичности.
Эта закономерность познавательной деятельности
относится прежде всего к объектам современной науки.
Как было уже указано, объектом изучения современной
науки являются сложные материальные (и иные) обра-
зования, представляющие собой системы. Но когда речь
идет о таких системах, как общественно-экономическая
формация, химическая организация вещества, о таких
неисчерпаемых вглубь системах, как атом или электрон,
очевидно, их познание и практическое освоение не могут
осуществиться сразу.
Развитое, диалектически сложное целое неисчерпае-
мо эмпирическим путем, и опыт, касающийся всех его
элементов и связей, всегда будет незаконченным. Логи-
чески выполнимым является не требование полноты эм-
пирического исследования, а требование его разносто-
ронности. Поэтому средством организации фактов, при-
ведения их в систему является гипотеза, которая лишь
мало-помалу, охватывая все большее и большее коли-
чество фактов, превращается в теорию. Отсюда ясно,
что когда практическое освоение предмета еще не полу-
чило достоинства всеобщности, то и теоретическое зна-
ние, связанное с недостаточным еще запасом эмпириче-
ских данных, будет развертываться лишь в плане веро-
ятности и предположений, подвергающихся все новым
и новым испытаниям и сомнениям. Когда соответствие
образа объекту достигается в теории раньше, чем на
практике, сам образ приобретает лишь приблизитель-
ный, неуточненный характер. В то же время этот не-
уточненный в деталях, но верно схватывающий опреде-
ляющие черты явления образ становится путеводите-
лем, программой для дальнейшей организации практи-
ческих действий. Так и получается, что через разработку
500
К * * ’
Ж теории, через систематически развитое понимание пред-
V мета сама практика приобретает качественно новый ха-
рактер, а именно; достоинство всеобщности, когда фак-
ты, добытые практикой, становятся необходимыми
JB звеньями научной истины и получают теоретическое
W объяснение, то сама практика тем самым поднимается
В на уровень, соответствующий обобщенному характеру
В теории.
В С этой опосредствующей ролью теории при переходе
Ж практики со ступени единичности на ступень всеобщие-
.В сти связана диалектика вероятной и достоверной
В иртины.
Если научное предположение опирается на эмпирн-
В. ческий уровень практики, на котором единичные явле--
К ния еще не возведены на ступень всеобщности, то до-
В стоверная истина опирается ,на практику, которая носит
Л теоретически осмысленный и всеобщий характер. В про*
тивоположность вероятному знанию достоверноеэто
Я? истина, ПолучивШая разностороннее <и исчерпывающее
iB подтверждение на практике.
ж Однако и теория и практика не остаются в застыв-
Я[ шем состоянии. Поэтому в одних областях науки объем
iB вероятных знаний непрерывно убывает, а в других об-
К ластах столь же закономерно возрастает.
^Я Объем теоретически предсказуемого всегда должен
^Я превышать совокупность эмпирически .установленного.
В Поэтому соотношейие элементов достоверного и вероят-
ен ного в системе теоретического знания в конечном счете
В определяется тем, насколько полно и всесторонне Gey-
В. ществлено практическое освоение данной области яв-
В: лений.
Мы видим, таким образом, что теория и практика
В постоянно оплодотворяют друг друга.
В Практика без теории слепа, она не в состоянии идти
^В вперед иначе, как путем проб и ошибок, она обречена
В^ на блуждание в потемках. А теория без практики мерт-
^В ва, она превращается в бесплодное умствование, в ни-
В кому не нужное занятие. Только практика, руковод-
ив ствующаяся передовой теорией, обеспечивает успех дела.
В Вот почему решение тех или иных конкретных вопросрвг
В как научной, так и общественно-политической деятель-
В ности может быть осуществлено тем успешнее, чем бу-
В дет глубже разрабатываться теория.
В •
501
Именно теория в состоянии представить ту или иную
практическую проблему во всем ее разнообразии, во
всех ее связях. И, следовательно, теоретический анализ
проблемы, а не обзор случайно подобранных фактов
служит залогом ее практического решения.
• При этом следует подчеркнуть, что опора на теорию
и связь с практикой осуществляются не в порядке хро«-
нологического следования одного этапа за другим, а в
единстве теории и практики. Теоретическое содержание
не механически сочетается с практическим способом его
осуществления, а составляет единый процесс, реализую-
щий синтез мысли и действия. В условиях внедрения
науки во все поры общественной жизни, в условиях ее
превращения в непосредственную производительную —
силу общества теория и практика во все возрастающей
мере по своему содержанию сближаются друг с другом.
В период развернутого строительства коммунизма цели
пра^тикй и теории коммунистического строительства
органически сочетаются между собой, хотя противопо-
ложность материальной и идеальной форм этого про-
цесса сохраняется.
Вот почему наша партия, особенно после октябрь-
ского (1964 г.) Пленума ЦК КПСС, придает огромное
значение роли науки в руководстве обществом, в,орга-
низации производства и всех других сфер жизни социа-
листического общества.
Научным выражением задач по преобразованию об-
щества на революционных началах является Программа
КПСС. В ней, а также в решениях последних Пленумов
ЦК и XXIII съезда КПСС подчеркивается, что проблемы
развития социалистического общества на его пути к
коммунизму должны решаться на основе строгого науч-
ного подхода, с учетом специфики каждой из сфер обще-
ственной жизни. Тем самым еще раз подчеркивается
необходимость усиления научного начала в руководстве
строительством коммунизма.
ИСПРАВЛЕНИЕ ОПЕЧАТОК
в книге «Диалектическая логика»
Стр. Строка Напечатано Следует читать
14 И снизу Беляев П. Р. Беляев П. Г. 24 9—10 сверху «объективный... от чело- объективный... от чело- вечества» нечестна, 74 1 сверху --форму —на одну форму 80 11 снизу Разуме- «Разуме- 89 8 снизу борется берется 121 1 сверху в селе Богдан, ни в го* в городе Богдан, ни в * роде Селифан. селе Селифан». 204* 18 снизу специфического процес- специального процесса са в отдельности. «Но в отдельности. Но 257 18 сверху школкилолизм школки: холизм 258 4 снизу качества количества 261 6 сверху и т. д. и т. п. случайной и т. д. 269 16 снизу субъективной объективной 345 19 сверху возможные невозможные
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие................................................. 3
Часть первая. Основные требования диалектической логики . 15
Глава I. Объективность рассмотрения......................17
Глава II. Всесторонность рассмотрения....................45
§ 1. Рассмотрение в чистом виде........................46
§ 2. Содержание понятия «всесторонность рассмотрения» 61
$ 3. Конкретность рассмотрения.........................83
Глава III. Рассмотрение предмета в его развитии . . 103
Глава IV. Практика — критерий истины....................137
Часть вторая. Основные законы диалектической логики 155
Глава V Единство и борьба противоположностей . 157
Глава VI. Количество и качество <.................175
Глава VII. Отрицание отрицания . t................19Г
Глава VIII. Общее и единичное . . . . 209
Глава • IX. Сущность и явление....................... 225 *
Глава X. Содержание и форма.......................239
Глава XI. Необходимость и случайность . . - 262
Глава XII. Необходимость и< свобода^....................276
Глава XIII. Причина и1 следствие""......................294
Глава XIV. Историческое л логическое....................30b
§ 1. Тождество и различие исторического и логического 308
§ 2. Дифференциация и интеграция «аук . " . 320
§ 3. Историческое и логическое в «Капитале» Маркса . 330 .
Глава XV. Абстрактное и конкретное . . . . . 337 ’
Глава XVI. Возможность и действительность . . . 355
*Часть .третья. Мышление и формы его бытия.................. 369 ‘
Глава XVII. Материальные формы бытия мышления . 371
§ 1. Тождество и различие мышления и речи . . 371
§ 2. «Несловесные языки» мышления ...... 382
§ 3. Эстетическое мышление...................38$
Глава XVIII. Собственные формы бытия мышления . 404
§ 1. Понятие.................................404
§ 2. Суждение.............................. 428
§ 3. Умозаключение...........................438
Глава XIX. Приемы и методы познания .... 451
§ 1. Индукция и дедукция.....................451
§ 2. Моделирование...........................458
§ 3. Анализ и синтез ... г...................466
Глава XX. Научная теория ........ 476
§ 1. Гипотеза . ............................476
§ 2. Теория.............. ...................
§ 3. Единство теории и практики .............497
ДИАЛЕКТИЧЕСКАЯ ЛОГИКА
Редактор С. Г. Липшиц
Технический редактор Р. Н. Торопчина
Корректоры Э. И. Соловей и Е. Г. Харченко
Изд. № 60/11345. Сдано в набор 20-IV 1966 г. Подписано к печати 29/VIII 1966 г.
Формат 84x 108/32. Объем 15,75 физ. п. л., 25,83 усЯ. п. 19,82 уч.-изд. л.
Тираж 6000. ПК 20088.
Ростовское книжное издательство. Ростов-на-Дону, Красноармейская ул., 23.
Типография им. Калинина Областного Управления по печати
в г. Ростове-на-Дону. *3»аказ № 171. Цена 1 руб. 29 коп.