Рэм  Петров
 я  ИЛИ  НЕ  Я

Рэм  Петров
 Я  ИЛИ  НЕ  Я
 ИММУНОЛОГИЧЕСКИЕ  МОБИЛИ
 МОСКВА
«МОЛОДАЯ  ГВАРДИЯ»
1983

52.5
 П30
 Петров  Р.  В.
 П30  Я  или  не  я:  Иммунологические  мобили,  —М.
Мол.  гвардия,  1983.—  272  с.,  ил.—  (Эврика).
 В  пер.:  65  коп.  100  000  экз.
 Академик  АМН  СССР  рассказывает  об  иммунитете,  силах,  которые
защищают  наш  организм  от  микробов,  вирусов,  раковых  заболеваний,
хранят  неповторимую  индивидуальность  нашего  телесного  «я»,  говорит
о  болезнях,  возникающих  при  нарушении  иммунитета  и  мерах  борьбы
с  ними,  а  также  об  использовании  клеток  иммунной  системы  в  биотех¬
нологии  (производстве  лечебных  и  диагностических  препаратов,  сверх¬
чувствительных  реагентов),  об  использовании  «раковых  клеток  в  мирных
целях».  Издание  рассчитано  на  самые  широкие  круги  читателей.
 „4106000000—185  л  „ 	ББК 	52.5
 078(02)—83 	28®~83 	616М
 ©  Издательство  «Молодая  гвардия»,  1983  г.

ДВА  ТИПА  ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ.
 (Вместо  предисловия)
 Лёт  десять  тому  назад  академик  Владимир  Александрович  Эн-
гельгардт  пригласил  известного  швейцарского  ученого  Нильса  Ерне
посетить  Институт  молекулярной  биологии  Академии  наук  СССР.
Ерне  беседовал  с  профессорами  и  молодыми  научными  сотрудника¬
ми,  читал  замечательную  лекцию.  Объясняя  свою  увлеченность  раз¬
работкой  сетевой  теории  регуляции,  Ерне  сказал,  что  из  всего  мно¬
жества  биологических  проблем  самые  захватывающие  две:  как  ра¬
ботает  мозг  и  как  функционирует  система  защиты  организма,  как
работает  иммунитет.
 Действительно,  в  нашем  организме  функционирует  десяток  си¬
стем  жизнеобеспечения.  Глаза  обеспечивают  зрение,  уши  —  слух,
костно-мышечная  система  —  движение.  Органы  пищеварения  постав¬
ляют  в  кровь  питательные  вещества,  легкие  насыщают  ее  кислоро¬
дом.  Сердце  перекачивает  кровь  по  сосудам,  доставляя  питательные
вещества  и  кислород  во  все  точки  тела.  Обратите  внимание,  каж¬
дый  орган  выполняет  какое-то  одно  (единственное)  дело.  И
только  два  органа  выделяются  из  общего  конвейера  «узких  специа¬
листов».
 Мозг,  который  вырабатывает  тысячи,  десятки  тысяч  мыслей,
разных  на  все  случаи  жизни.  И  каждый  раз  возникает  особая
мысль,  понятие,  заключение.  Да  еще  и  запоминается.  Память  созда¬
ет  интеллектуальный  опыт.  Деятельность  мозга  создает  интеллекту¬
альную  индивидуальность.
 Орган  иммунитета,  который  создает  тысячи,  десятки  тысяч  за¬
щитных  белков  на  все  случаи  жизни.  Против  каждого  микроба  спе¬
циализированное  оружие  точного  действия.  Тысячи  микробов  —  ты¬
сячи  типов  оружия.  И  тоже  память.  Орган  иммунитета  помнит.  Всю
жизнь  помнит,  с  каким  вредоносным  агентом  организм  уже  встре¬
чался.  Против  него  оружие  вырабатывается  мгновенно.  Переболел
тифом  —  второй  раз  не  заболеешь.  Работает  иммунологическая  па¬
мять.  Она  создает  иммунологический  опыт  индивидуума,  его  имму¬
нологическую  индивидуальность.  Каждый  из  нас  неповторим  не
только  по  духовным  критериям,  но  и  по  телесным.
 Два  типа  индивидуальности  —  духовная  и  телесная.  Первая
обеспечивается  центральной  нервной  системой,  вторая  иммунной  си¬
стемой.  Одна  охраняет  неповторимость  интеллекта,  вкусов,  способ¬
ностей,  привычек,  характера  каждого  индивидуума.  Другая  —  непо¬
вторимость  биологических  структур,  из  которых  построены  клетки
каждого  индивидуума.  Ведь  иммунная  система  защищает  каждого
из  нас  не  только  от  микробов  и  вирусов,  но  и  от  любого  чужерод¬
ного  белка,  от  любой  чужеродной  клетки.  В  том  числе  и  от  рако¬
вых  клеток!
 3

Может  быть,  именно  для  того  и  создана  природой  иммунная
система,  чтобы  в  организме  не  могло  «завестись»  ничего  отличаю¬
щегося  от  него  самого.  Ничего  чужого,  только  свое.  Может  быть,
именно  для  этого  нужно  отличаться  от  всего  и  вся.  Иначе  как  рас¬
познать  микроба,  проникшего  в  организм,  или  раковую  клетку  —
предателя,  если  наше  тело  не  будет  отличаться  от  проникающих  или
зарождающихся  внутри  врагов?
 Каждая  частица  организма  должна  нести  опознавательный
знак,  «нашивки  на  петлицах»:  это  я.  Если  значка  нет,  если  «нашив¬
ки»  другие:  значит,  это  не  я.  Все  то,  что  не  я,  иммунная  система
уничтожает.
 Я  сопоставил  два  типа  индивидуальности  —  духовную  и  телес¬
ную  —  не  для  того,  чтобы  вести  это  сопоставление  через  всю  книгу,
а  для  того,  чтобы  показать  общечеловеческую  значимость  иммуно¬
логии,  сложность  и  многогранность  работы  иммунной  системы  и
сказать,  что  будущее  может  вскрыть  общие  механизмы  работы  моз¬
га  и  иммунитета.
 Эта  книга  выросла  из  «Бесед  о  новой  иммунологии»,  которые
вышли  в  серии  «Эврика»  в  1976  году.  Выросла  не  только  по  объему.
Принципиально  изменила  форму  повествования  и  в  этой  новой  фор¬
ме  подает  читателю  всю  гигантскую  научную  информацию,  накопив¬
шуюся  в  молодой  науке  —  иммунологии.

КЛАССИКА  И  СОВРЕМЕННОСТЬ
 РАСХОДЫ  НА  «АПОЛЛО»
 Когда  говорят:  «классическое  искусство»,  «классик
литературы»  или  «классик  естествознания»,  вспоминаешь
Боттичелли,  Микеланджело,  Репина,  Толстого,  Пушкина,
Достоевского,  Ньютона,  Дарвина,  Ломоносова.  Вспоми¬
наешь  творения  людей,  живших  в  старину  и  заложивших
основы  искусства,  литературы,  науки.  Когда  слышишь:
«современное  искусство»,  «современная  литература»,
«современная  наука»,  взору  и  мыслям  представляются
новые  творения,  деяния  наших  дней.  И  если  в  искусстве
нередко  спорят,  что  лучше  —  старое  или  новое,  то  в  нау¬
ке,  в  которой  нет  и  не  может  быть  субъективизма,  такой
спор  бессмыслен.  Новый  объективный  закон  природы
открывается  на  основе  старого  и  готовит  открытие  бу¬
дущего.
 Иммунология  —  наука  об  иммунитете.  И  ее  тоже  не¬
редко  делят  на  классическую  и  современную,  на  старую
и  новую,  хотя  ей  всего  сто  лет.  Но  вот  что  интересно.  Не
всем  иммунологам  нравится,  когда  их  науку  разделяют
на  старую  и  новую.  Как  будто  старая  —  значит  ненуж¬
ная,  выброшенная  за  борт  развитием  науки.  Казалось
бы,  надо  гордиться  тем,  что  знания  растут,  накапливают¬
ся  новые.  Наука  расширяет  сферы  своего  влияния,  стано¬
вится  все  более  нужной.
 Новая  иммунология  выросла  из  классической,  из  той,
которая  изготовила  прививки  против  оспы,  бешенства,
сибирской  язвы  и  так  далее.  Из  той,  что  принесла  чело¬
вечеству  золотые  яблоки.
 Знаете  ли  вы,  что  прививки  против  оспы,  предохра¬
нившие  каждого  из  нас  от  вероятности  заболеть  оспой,
привели  к  полной  ликвидации  этой  страшной  болезни  на
земном  шаре?  В  течение  предыдущего  десятилетия  Все¬
мирная  организация  здравоохранения  при  ООН  завер¬
шила  выполнение  глобальной  программы  поголовной
противооспенной  вакцинации  всех  жителей  всех  стран.
И  оспы  на  земле  не  стало.  Нет  нигде!  Даже  в  Азии,
где  она  всегда  гнездилась.  Последний  случай  оспы
на  нашей  планете  был  зарегистрирован  в  Сомали  в
1977  году.
 В  Женеве  в  штаб-квартире  Всемирной  организации
 5

здравоохранения  заведен  специальный  «регистр  слухов».
За  три  года  в  этом  регистре  появилось.  142  записи  о  слу¬
хах  о  заболеваниях  оспой  из  разных  стран.  Все  провере¬
ны,  ни  один  не  подтвердился.  Это  оказались  ветрянка,
крапивница  и  т.  п.  В  мае  1980  года  на  Всемирной  ассам¬
блее  Организация  здравоохранения  провозгласила:  оспа
на  земном  шаре  ликвидирована!  Большинство  стран,  в
том  числе  СССР,  отменили  оспопрививание.  Теперь  на¬
ших  малышей  можно  не  беспокоить  и  отметины  на  пле¬
чах  можно-не  иметь.  Оспы  просто  нет,  ее  не  стало.
 И.это  не  единственный  пример.
 Откроем  книгу  Оганеса  Вагаршаковича  Барояна
«Итоги  полувековой  борьбы  с  инфекциями  в  СССР».
В  1955—1956  годах  была  передана  в  практику  достаточ¬
но  эффективная  вакцина  против  коклюша  и  дифте¬
рии.  В  то  время  ежегодно  дифтерией  заболевало  не
менее  150  тысяч  детей.  За  10  лет  прививок  болезнь  фак¬
тически  ликвидирована.  Коклюшем  заболевало  по
700—800  тысяч  детей  ежегодно,  а  теперь  его  практиче¬
ски  не  стало.
 Полиомиелит...
 В  1959—1960  годах  в  Советском  Союзе  иммунизиро¬
вали  всех  детей.  Уже  в  1961  году  число  заболеваний  упа¬
ло  с  22  тысяч  до  4  тысяч.  В  1964  году  заболела  всего  ты¬
сяча  человек,  а  к  1967  году  полиомиелит  был  ликвидиро¬
ван.  Спасены  от  смерти  или  тяжелейших  параличей  бо¬
лее  20  тысяч  детей  ежегодно.
 Сто  тысяч  за  пять  лет!
 Впрочем,  наиболее  впечатляющие  расчеты  приводит
Цинадер  —  канадский  иммунолог,  бывший  президент
Всемирного  общества  иммунологов.  Они  касаются  США.
С  некоторой  долей  американского  цинизма  Цинадер  все
переводит  на  доллары.  Национальный  доход,  который
получает  страна  от  среднего  американца,  равен  226  ты¬
сячам  долларов,  от  одной  американки  —  45  тысячам.
В  случае  смерти  мальчика  или  девочки  они  не  принесут
этого  дохода.  В  случаях  несмертельного  исхода  полиоми¬
елита  даже  парализованные  люди  смогут  работать,  но
не  более  чем  с  50-процентной  эффективностью.  Работо¬
способность  инвалидов  средней  степени  принята  при  рас¬
четах  за  75  процентов,  а  легкой  —  за  90.
 И  вот  что  получилось.
 За  период  1955—1961  годов  (а  в  США  вакцинация
началась  на  год  позже,  чем  у  нас)  полиомиелитом  забо¬
лели  154  тысячи  человек.  Из  них  12  500  умерли,  36  тысяч

получили  тяжелую  степень  инвалидности  из-за  неизле¬
чимых  параличей,  58  100  —  среднюю  степень,  32  700  —
легкую.  Только  14  300  выздоровели  полностью.
 Потеря  национального  дохода  составила  6,4  милли¬
арда  долларов.  Да  еще  300  миллионов  стоило  лечение
больных  и  содержание  инвалидов.  Итого  6,7  миллиарда.
 Стоимость  вакцинации,  включая  цену  вакцины,  зар¬
плату  врачей  и  администрации,  а  также  всю  исследова¬
тельскую  работу  по  созданию  препарата,  составила  0,65
миллиарда  долларов.  Даже  если  из  6,7  миллиарда  вы¬
честь  0,65,  то  все  равно  каждые  6  лет  иммунология  дает
стране  более  6  миллиардов  долларов.  По  1  миллиарду  в
год.  Только  за  счет  ликвидации  полиомиелита.
 Программа  «Аполлон»,  закончившаяся  высадкой  лю¬
дей  на  Луну,  стоила  25  миллиардов  долларов.  Иммуно¬
логия  могла  бы  оплатить  расходы.
 Этот  расчет  Цинадер  приводит  в  учебнике  иммуно¬
логии,  чтобы  не  забывали,  как  много  дала  эта  наука  че¬
ловечеству.  Впереди  еще  вакцины  против  гриппа,  инфек¬
ционной  желтухи  и  многого  другого.  Уверен,  и  против
рака  тоже.  Но  это  уже  иммунология  новая.
 7

ПОРОДНИВШИСЬ  С  ГЕНЕТИКОЙ
 Сегодня  можно  говорить  о  «старой»  или  «новой»  им¬
мунологии,  не  нарушая  преемственной  связи  между  ними.
Чтобы  разобраться,  чем  «новая»  иммунология  отличает¬
ся  от  «старой»,  необходимо  вспомнить  зарождение  имму¬
нологии.
 Родники  знания  берут  начало  из  практической  дея¬
тельности  человека.  В  древние  и  средние  века  человек
был  несравнимо  более  зависим  от  стихийных  сил  приро¬
ды,  нежели  сегодня.  И  основным  бичом  человечества
вплоть  до  не  столь  далекого  XIX  века  были  эпидемии.
Чума,  холера,  оспа  бушевали  на  планете,  унося  больше
человеческих  жизней,  чем  самые  опустошительные  наше¬
ствия  скифов  или  гуннов.  И  практика  подсказала  челове¬
ку,  как  бороться  против  эпидемий.
 Показательна,  например,  история  победы  человека
над  оспой.  Китайцы  утверждают,  что  способ  предохране¬
ния  от  оспы  известен  им  с  начала  XI  века.  Они  вводили
в  ноздри  здоровым  людям  оспенные  струпья  больных.
Приблизительно  в  то  же  время  в  Персии  оспенную  при¬
вивку  проводили  в  банях,  где  служители  втирали  купаю¬
щимся  в  разрезы  кожи  порошок  из  оспенных  струпьев.
В  XVIII  веке  черкесы  и  грузины,  желая  сохранить  кра¬
соту  своих  дочерей,  делали  им  уколы  иголками,  смочен¬
ными  в  жидкости  из  оспенных  язв.
 Задолго  до  рождения  иммунологии  как  определенно¬
го  научного  направления  было  известно,  что  такими  за¬
болеваниями,  как  ветрянка,  корь,  свинка,  дети  болеют
только  один  раз.  Чисто  практический  опыт  указывал  на
то,  что  организм  способен  вырабатывать  защитные  свой¬
ства  против  инфекции,  если  ранее  был  контакт  с  ней.
 Опыт  накапливался  и  послужил  предтечей  экспери¬
ментальной  иммунологии.  Ее  рождение  связано  с  именем
английского  врача  Эдварда  Дженнера.  Он  заметил,  что
люди,  заражавшиеся  ранее  «коровьей»  оспой,  оказыва¬
ются  защищенными  от  «человеческой»  оспы.  Человек
проницательный  и  образованный,  Дженнер  почувствовал
в  этом  явлении  рациональное  начало  и  взялся  за  экспе¬
риментальную  разработку  метода  борьбы  с  инфекцией.
 В  1788  году  он  опубликовал  свои  исследования,  в  ко¬
торых  доказал,  что  заражение  человека  натуральной  ос¬
пой  после  того,  как  ему  была  привита  «коровья  оспа»,
не  вызывало  развития  «черной  заразы».  Несмотря  на  на¬
падки  скептиков  и  религиозно  настроенных  обывателей,
 8

метод  противооспенной  прививки  по  Дженнеру  был  при¬
нят  повсеместно.  Им  пользуются  и  сейчас.  Состоит  он  в
том,  что  на  кожу  наносят  вирус  «коровьей  оспы».
 Крупнейший  французский  ученый  XIX  века  Луи  Пас¬
тер  стоит  у  истоков  теоретической  иммунологии.  Отправ¬
ным  положением  Пастера,  определившим  все  его  успехи,
было  признание  факта,  что  инфекционные  заболевания
вызываются  микроорганизмами.  Он  смело  обобщил  это
представление,  доказав  его  справедливость  для  болезней
пива,  вина,  шелковичных  червей,  животных,  человека.
Познав  эту  истину,  ученый  использовал  виновников  за¬
болеваний  в  борьбе  с  самими  заболеваниями.
 Кому  посчастливилось  быть  на  юге  Франции,  тот,  ко¬
нечно,  постарался  посетить  два  маленьких  городка  —
Доль  и  Арбуа.  В  Доле  родился  Пастер,  один  из  самых
великих  людей  Франции.  Родился  в  небольшом  двухэтаж¬
ном  домике,  который  так  тесно  прижат  к  реке,  что  задняя
дверь  его  открывается  прямо  на  воду.  С  порога  можно
зачерпнуть  воды  или  выполоскать  белье.  Веранда  на¬
висает  над  рекой.  Посетителю  кажется,  будто  он  на  ко¬
рабле.
 В  Арбуа  переселился  Пастер  после  женитьбы,  здесь
он  вел  свои  первые  научные  работы.  Как  говорят  фран¬
цузы,  Пастер  трижды  спас  Францию.  В  Арбуа  он  ее  спас
в  первый  раз.  Произошло  это  в  1865  году,  когда  Пастер
открыл  причины  болезни  пива  и  вина,  разорявшей  фран¬
цузских  виноградарей  и  пивоваров.  Он  научил  их  пасте¬
ризовать  вино  и  пиво.
 До  сих  пор  в  Арбуа  плодоносит  большой,  несколько
гектаров,  виноградник,  принадлежавший  Пастеру,  вер¬
нее—  его  жене.  Первое  вино,  подвергшееся  пастеризации,
было  получено  с  этого  участка.  С  тех  пор  прошло  сто
лет.  Арбуа,  как  и  Доль,  привлекает  к  себе  миллионы  ту¬
ристов.  Они  пьют  прекрасное  вино  и  чувствуют  себя  при¬
общенными  к  великому  таинству,  открытому  Пастером.
А  теперешний  владелец  всех  виноградников  Арбуа  Генри
Мейер  чтит  память  Пастера.
 В  1973  году,  когда  ученые  всего  мира  собрались  во
Франции,  чтобы  отметить  150-летие  со  дня  рождения  Па¬
стера,  Мейер  устроил  большой  прием,  не  столько  в  их
честь,  сколь  в  честь  Пастера.  Многие  ученые  получили
звание  почетных  пэров  города  Арбуа.  Это  неофициаль¬
ная  пэрия,  это  пэрия  во  славу  вина.  У  нее  свой  трехцвет¬
ный  флаг  из  трех  полос  —  зеленой,  желтой,  красной  —
трех  символов:  виноградная  лоза,  солнце,  вино.  Кусочек
 9

этого  флага  на  дипломе  почетного  пэра:  На  такой  же
трехцветной  ленте,  надеваемой  через  плечо,  тяжелая
бронзовая  медаль,  утверждающая;  что  ты—пэр  города
Арбуа.  На  лицевой  ее  стороне—барельеф  нимфы  с  вино¬
градными  гроздьями  вместо  волос,  на  оборотной—две
руки  с  кубками  и  надпись:  «PAIRIE  des  vins  d’ARBOIS».
 Второй  раз  Пастер  спас  Францию,  вернее  —  француз¬
ских  шелководов,  в  1868  году,  когда  обнаружил  причину
распространившихся  по  стране  болезней  шелковичных
червей.  В  третий  раз  он  помог  животноводам,  изготовив
вакцину  против  сибирской  язвы,  уносившей  ежегодно
сотни  тысяч  коров,  лошадей,  овец,  коз.  Это  произошло
сразу  после  1881  года—года  рождения  открытой  им  на¬
уки  —  иммунологии.
 В  1881  году  Пастер  создал  общий  принцип  разработ¬
ки  предохранительных  прививок  путем  введения  ослаб¬
ленных  микробов.  Ученым  и  его  сотрудниками  были  най¬
дены  методы  предупредительной  вакцинации  не  только
против  сибирской  язвы,  но  и  против  куриной  холеры,  сви¬
ной  краснухи,  бешенства.  Впоследствии  были  получены
вакцины  против  многих  других  инфекций  —  чумы,  холе¬
ры,  полиомиелита  и  т.  д.
 Итак,  к  концу  XIX  столетия  выяснилось  главное:  при
помощи  прививок  ослабленными  культурами  возбудите¬
лей  инфекции  можно  создать  иммунитет  к  определенно¬
му  инфекционному  заболеванию.  Однако  за  счет  каких
механизмов  создается  иммунитет,  что  лежит  в  основе  ес¬
тественной  и  приобретенной  невосприимчивости,  не  зна¬
ли.  Вскрыть  механизмы  иммунитета  было  суждено  дру¬
гим  ученым.
 Наука  об  иммунитете  родилась  из  суровой  жизненной
необходимости  преодолеть  инфекционные  заболевания.
Огромная  армия  исследователей  направила  свои  силы  на
изучение  механизмов  невосприимчивости  к  инфекции,  на
познание  того,  как  организм  защищает  себя.  В  связи  с
этим  и  определение  иммунологии  звучало  приблизитель¬
но  так:  иммунология  —  наука  о  факторах  и  механизмах,
обусловливающих  невосприимчивость  человека  и  живот¬
ных  к  инфекционным  микроорганизмам.
 Более  жизненно  необходимое  научное  направление
трудно  найти.  И  все-таки  процветание  и  долголетие  лю¬
бого  научного  направления  возможно  лишь  в  том  случае,
если  оно  не  замкнулось  одной  задачей,  а  смогло  расши¬
рить  сферу  своего  влияния,  проникнуть  в  смежные  и  даже
довольно  далеко  отстоящие  научные  дисциплины.
 10

Образно  говоря,  от  того,  насколько  «инфекционность»
одной  науки  и  «восприимчивость»  других  соответствуют
друг  Другу,  зависит  процветание  конкретного  научного
направления.
 -Углубленное  изучение  механизмов  иммунитета  приве¬
ло  к  объединению  иммунологии  с  другими  биологичес¬
кими  дисциплинами.  Например,  изучение  строения  анти¬
тел  (с  их  помощью  организм  расправляется  с  чужерод¬
ными  пришельцами)  породнило  иммунологию  с  биохими¬
ей  и  молекулярной  биологией.  Возникла  самостоятель¬
ная  область  иммунологии  —  иммунохимия.  Исследование
клеток,  которые  вырабатывают  антитела  и  участвуют  в
иммунных  реакциях,  оказалось  сопряженным  с  интереса¬
ми  цитологии  и  гистологии,  морфологических  дисциплин,
изучающих  строение  клеток  и  тканей.  Возникла  иммуно¬
морфология.  Но  главное:  иммунология  породнилась  с  ге¬
нетикой  —  наукой  о  наследственности.
 Казалось,  все  противоречит  самой  возможности  уча¬
стия  наследственных  механизмов  в  развитии  иммунных
реакций.  Действительно,  человек,  переболевший  оспой,
никогда  повторно  ею  не  заболевает.  Он  приобретает  им¬
мунитет  на  всю  жизнь.  Но  его  дети  к  этой  болезни  так  же
восприимчивы,  как  был  он  сам  до  заболевания.  Все  люди
в  детстве  переболевают  корью  и  становятся  иммунными
на  всю  жизнь.  Но  когда  у  них  самих  появляются  дети,
оказывается,  что  они  неиммунны.  Дети  заражаются  и
заболевают  корью.  Все  прямо  говорит:  приобретенный
иммунитет  не  наследуется,  генетика  тут  ни  при  чем.
 И  все-таки  эти  две  науки  встретились.  Сама  способ¬
ность  реагировать  оказалась  под  жестким  генетическим
контролем.  К  концу  60-х  годов  нашего  века  были  откры¬
ты  гены  иммунного  ответа.  Их  назвали  IR-генами  от
слов  Immune  Response  —  иммунный  ответ.  Есть  у  тебя
ген  IR-1  —ты  способен  реагировать  на  определенную  чу¬
жеродную  субстанцию,  проникшую  в  организм;  нет  этого
гена  —  не  способен.  Есть  ген  IR-2  —  способен  реагировать
на  другую  субстанцию  и  так  далее.  Родилась  иммуноге¬
нетика.
 К  этому  же  времени  возникли  принципиально  новые
разделы  иммунологии.  Прежде  всего  это  трансплантаци¬
онная  иммунология,  иммунология  рака,  иммунопатоло¬
гия.  Именно  эти  направления  иммунологии  призваны  ре¬
шать  задачи  первостепенной  важности.  Именно  в  этих
направлениях  с  наибольшей  силой  выявились  принципы
генетического  анализа  механизмов,  препятствующих  ус-
 11

пешной  пересадке  органов  от  одного  человека  к  другому,
факторов,  подавляющих  раковый  рост  и  т.  д.
 Новая  иммунология  —  это  прежде  всего  иммунология,
о  которой  можно  сказать  как  о  биологической  дисципли¬
не,  породнившейся  с  генетикой.  Если  говорить  строго,  то
вся  современная  иммунология  связана  иммуногенетикой
в  единое  целое.
 Действительно,  причины  отторжения  органа  при  пе¬
ресадках—  генетические,  механизм  отторжения  —  иммун¬
ный;  причины  возникновения  раковых  клеток  —  генетиче¬
ские,  механизмы,  включающиеся  в  борьбу  с  раковым  рос¬
том,—  иммунные;  причины  разной  степени  чувствитель¬
ности  к  инфекционным  микроорганизмам  —  генетические,
а  механизмы,  побеждающие  инфекцию  и  создающие  не¬
восприимчивость,  иммунные.
 Сейчас  «старая»,  или,  как  ее  стали  называть,  инфек¬
ционная,  иммунология  лишь  один  из  равноправных  чле¬
нов  блестящей  когорты  наук,  в  которой  бок  о  бок  стоят
иммунохимия,  иммунопатология,  трансплантационная  им¬
мунология,  иммунология  рака.  Обратите  внимание  —  им¬
муногенетика  в  этот  ряд  не  включена.  Иммуногенетика  —
основание,  на  котором  покоятся  все  указанные  науки.
 ДЛЯ  ЧЕГО  ТАКАЯ  СТРОГОСТЬ!
 Современную  иммунологию  называют  новой  не  толь¬
ко  потому,  что  у  нее  появились  новые  цели,  но  и  потому,
что  она  по-новому  осмыслила  сама  себя.  В  наши  дни
нельзя  считать  главной,  а  тем  более  единственной  зада¬
чей  иммунитета  защиту  организма  от  микробов  —  возбу¬
дителей  инфекционных  болезней.
 Новое  осмысление  иммунологии  началось  после  1944
года,  после  публикаций  работ  английского  исследователя,
лауреата  Нобелевской  премии,  сэра  Питера  Медавара.
 Шли  тяжелые  военные  годы.  Советский  народ  вел  свя¬
щенную  войну.  Воевали  с  гитлеровской  Германией  и
наши  союзники.  В  их  числе  была  Англия.  Тревожные
ночи  стояли  в  Лондоне.  Фашистские  самолеты-снаряды
еще  не  умели  перехватывать  над  Ла-Маншем.  Они  вре¬
зались  в  ночные  лондонские  кварталы.  Лондонцы  про¬
звали  это  оружие  «летающими  газовыми  магистралями».
Взрывы  и  пожары,  возникавшие  без  объявления  воздуш¬
ных  тревог,  производили  впечатление  аварий  магистраль¬
ных  газопроводов.  Госпитали  заполнились  сотнями  обож¬
женных  лондонцев.
 12

Молодой  профессор  зоологии  Лондонского  универси¬
тета  оставил  кафедру  и  пошел  работать  в  один  из  госпи¬
талей,  лечить  раненых  и  обожженных.  Он  стал  пересажи¬
вать  донорскую  кожу  вместо  обожженной.  Но  чужая
кожа  не  хотела  приживаться.  Почему?
 Самолеты-снаряды  научились  расстреливать  над  Ла-
Маншем.  «Газовые  магистрали»  перестали  летать.  Проб¬
лему  лондонских  ожогов  решили  не  врачи,  а  инженеры,
создавшие  радиолокаторы.  Но  вопрос:  почему  чужая
кожа  не  приживается,  остался  для  Медавара  главным  на¬
учным  вопросом.  В  серии  опытов  на  кроликах  ученый  по¬
казал,  что  отторжение  пересаженной  кожи  относится  к
разряду  иммунологических  явлений.
 В  1945  году  было  окончательно  доказано,  что  имму¬
нитет—  это  такие  силы  организма,  которые  защищают
его  не  только  от  микробов;  они  защищают  от  всех  гене¬
тически  чужеродных  клеток  и  тканей,  от  пересаженной
кожи,  от  пересаженного  органа,  например  почки.
 По  словам  Лесли  Брента,  одного  из  его  учеников,  Ме-
давар  нанес  явление  отторжения  пересаженных  тканей
на  карту  иммунологии.  Проблема  несовместимости  гене¬
тически  чужеродных  тканей  при  пересадках  оказалась
иммунологической.
 В  последующее  десятилетие  генетики  вывели  особые
породы  лабораторных  животных,  в  частности  мышей.
Эти  породы  получили  название  чистых  линий.  Все  жи¬
вотные  в  пределах  одной  чистой  линии  идентичны.  Как
однояйцевые  близнецы.  Тождественны  во  всем!  Переса¬
женные  друг  от  друга  ткани  и  органы  животных  одной
линии  приживаются,  потому  что  они  не  несут  элементов
генетической  чужеродности.
 Особи  одной  чистой  линии  чужеродны  особям  другой.
 Многие  гены  у  них  различны.  Иммунитет  узнает  гене¬
тическую  чужеродность  и  отторгает  ткань.  Создание  но¬
вых  чистых  линий  привело  к  появлению  конгенных  линий.
Генетические  различия  между  ними  всего  лишь  в  один
ген.
 Пересадки  тканей  между  представителями  конгенных
линий  закончились  отторжением.  Стало  очевидным,  что
иммунитет  срабатывает  на  чужую  клетку  или  орган  даже
в  том  случае,  если  эта  клетка  или  орган  отличаются  все¬
го  по  одному  гену,  то  есть  по  минимальному  генетичес¬
кому  признаку.
 Перед  исследователями  встал  вопрос:  для  чего  такая
строгость?  Для  чего  существует  столь  жесткая  цензура,
 13

которая  умеет  отличать  чужеродность  по  минимальному
признаку,  то  есть  по  одному  гену?
 Вот  этот  вопрос,  который  сформулировался  к  началу
60-х  годов,  и  сделал  иммунологию  новой.  Каждый  задав¬
ший  себе  этот  вопрос  с  неизбежностью  отвечал,  что  та¬
кая  жесткая  цензура  всего  генетически  чужого  создана
природой,  конечно,  не  для  того,  чтобы  построить  какие-то
препятствия  для  хирургов,  пересаживающих  органы,  а
для  каких-то  гораздо  более  серьезных  целей.  Они  ока¬
зались  весьма  существенными.
 Человеческий  организм  состоит  из  1013  клеток.  Это
огромное  сообщество  генотипически  идентичных  друг
другу  клеток,  возникших  из  одной  оплодотворенной  клет¬
ки  и  содержащих  в  себе  одинаковые  наборы  генов.  Но
все  в  природе  подвержено  изменениям.  Гены  —  тоже.
 Случайные  изменения  генов  называются  мутациями.
Клетка,  в  которой  произошла  мутация  гена,  становится
мутантом.  Мутация  —  явление  редкое,  но  среди  скопле¬
ния  клеток  всегда  есть  мутанты.  Их  частота  примерно
один  на  миллион,  то  есть  1:106.  Если  в  человеческом  теле
1013  клеток,  то  в  каждый  данный  момент  в  нем  может
быть  107  мутантов.  Десять  миллионов  клеток  с  иными  (и,
возможно,  опасными)  свойствами!  Десять  миллионов  из¬
менников!  А  если  они  начнут  размножатся?  Если  при¬
мутся  выполнять  не  ту  работу,  которая  требуется  орга¬
низму?  Не  так  ли  возникают  рак  и  некоторые  другие  не¬
инфекционные  болезни?
 Кто-то  должен  справляться  с  этими  «изменниками».
Теперь  мы  знаем  кто  —  иммунитет.  Ведь  именно  он  умеет
распознать  и  уничтожить  «чужака»,  даже  если  тот  отли¬
чается  всего  одним  геном.  К  этому  сводится  главная
цель  иммунитета  —  иммунологический  надзор,  иммуно¬
логический  контроль  за  внутренним  постоянством  орга¬
низма.
 Рассматривая  иммунитет  с  этих  позиций,  следует  счи¬
тать  его  одним  из  проявлений  еще  не  сформулированно¬
го  закона  охраны  биологической  индивидуальности:  на¬
следственность  обеспечивает  сохранение  индивидуально¬
сти  от  поколения  к  поколению,  иммунитет  на  протяже¬
нии  жизни  каждого  индивидуума.
 Распознавание  «своего»  и  «чужого»,  иммунологи¬
ческий  надзор,  охрана  биологической  индивидуально¬
сти,  иммунологическая  цензура,  полицейская  функция
иммунитета  —  все  это  синонимы,  используемые  различ¬
ными  учеными  с  одной  целью:  подчеркнуть  главную  за¬
 14

дачу  иммунитета  —  охрану  генетического  постоянства
внутренней  среды  организма.  В  случае  ослабления  или
нарушения  этой  охраны  появляются  бесконечные  инфек¬
ционные  заболевания,  аутоиммунные  расстройства;  ве¬
роятность  возникновения  рака  возрастает  в  десятки,
даже  в  сотни  раз.
 КЛУБ  «ПОД  ИНТЕГРАЛОМ»
 В  апреле  1965  года  я  приехал  в  академгородок  под
Новосибирском,  во  владения  Сибирского  отделения  Ака¬
демии  наук  СССР.  Цель  —  курс  лекций  по  иммунологии,
который  я  должен  был  прочитать  студентам  четвертого
курса  биофака  Университета  академгородка.  Конечно  же,
я  начал  первую  лекцию  вопросом:
 — 	Кто  мне  скажет,  что  такое  иммунология?
 — 	Мне  кажется,  это  наука  о  предупреждении  инфек¬
ционных  болезней,—  ответила  одна  из  студенток.
 — 	И  о  тех  процессах,  которые  происходят  в  организ¬
ме  при  попадании  микробов,—  добавил  юноша.
 — 	Так  вот,—  продолжал  я,—  мои  двенадцать  лекций
будут  посвящены  тому,  чтобы  рассеять  это  ваше  заблуж¬
дение  и  показать,  что  учение  о  защите  от  инфекций  лишь
небольшая  часть  современной  иммунологии.
 Академгородок  необычное  место.  Этот  город  науки
наполнен  молодежью.  Молодые  ученые,  аспиранты,  сту¬
денты,  как  и  везде,  общительны.  Как  нигде,  их  объеди¬
няет  дух  познания  и  исканий,  дух  научного  неравноду¬
шия  и  заинтересованности  во  всем.  Биологи  хотят  знать
математику,  физику,  кибернетику.  Физики  и  математики
находят  захватывающе  интересными  биологию  и  медици¬
ну.  Химики  и  генетики,  экономисты  и  энергетики  ищут  ин¬
тересное,  полезное  в  работах  и  научных  увлечениях  друг
Друга.
 В  результате  всего  этого  в  академгородке  возник  клуб
«Под  интегралом».  Молодые  ученые  отвоевали  у  мест¬
ных  властей  дом,  предназначавшийся  для  кафе.  Здесь  со¬
бирается  молодежь.  Здесь  интегрируются  интересы.
Здесь  удовлетворяется  взаимное  неравнодушие  к  знани¬
ям.  Здесь  обсуждаются  злободневные  научные  вопросы.
Здесь  знакомятся  с  новыми  научными  отраслями.  Здесь
проводятся  диспуты  о  способах  научного  мышления,  о
математизации  биологии,  о  биологизации  техники  и  о
многом  другом.  Клуб  любят  посещать  и  зрелые  ученые,
 15

профессора,  академики.  Но  не  всех  принимают  одинако¬
во,  уживаются  только  самые  одержимые.  Клуб  молодеж¬
ный.
 После  одной  из  лекций,  в  которой  я  рассказал  об  им¬
мунологических  проблемах,  связанных  с  освоением  кос¬
моса,  ко  мне  подошла  девушка.  Отрекомендовалась  про¬
сто  Ирой.  Сказала,  что  она  член  совета  клуба  «Под  инте¬
гралом»,  и  по  поручению  совета  пригласила  рассказать
в  клубе  об  иммунологии.
 — 	Только,—  добавила  она,—  там  почти  все  не  биоло¬
ги.  Рассказывать  придется  главным  образом  физикам,
инженерам,  математикам.  И  они  любят  поспорить.  И  про¬
сили  затронуть  какую-либо  из  проблем  космической  им¬
мунологии.
 Мне  ничего  не  оставалось,  как  придумать  форму  рас¬
сказа  об  иммунитете.  Научно  достоверную,  доступную  и
интересную  для  специфической  аудитории  клуба,  чтобы
вызвать  дискуссию.  Наконец,  и  это  абсолютно  обязатель¬
но,  рассказ  должен  был  отмести  инерцию  представления
об  иммунитете  только  как  о  невосприимчивости  к  возбу¬
дителям  инфекционных  болезней,  преодолеть  инерцию
узкого  отношения  к  иммунологии.
 В  клубе  два  зала.  В  одном  буфет,  эстрада,  столики,
место  для  танцев.  Над  эстрадой  висят  две  бронзовые
стилизованные  маски.  Одна  —  глубокомысленная,  дру¬
гая—  смеющаяся.  Гул...  Пьют  кофе  или  вино,  играют  в
шахматы  или  беседуют,  танцуют.  Организованный  «на¬
учный  треп»  происходит  в  другом  зале.  Там  тоже  столи¬
ки,  но  мало.  Много  стульев.  Сидят  и  на  подоконниках.
Никакой  сцены,  трибуны.  Доска  с  мелом.  Обстановка
непринужденной  беседы.
 — 	Давайте  представим  себе  некое  кибернетическое
устройство,—  начал  я,  расхаживая  между  стульями.—
Это  довольно  совершенная  машина  с  обратной  связью.
Она  весьма  точно  и  целесообразно  реагирует  на  внешние
условия.  Целесообразность  определяется  самосохране¬
нием  в  меняющихся  условиях  внешнего  мира.  Для  внут¬
ренней  и  внешней  связи  она  пользуется  словами,  состав¬
ленными,  предположим,  из  латинских  букв.  Наша  маши¬
на  знает  сто  слов.  Ими  она  была  запрограммирована  при
рождении.  Этими  словами  она  пользуется  и  даже  может
сочинять  стихи.  Но  однажды  использованное  слово  на¬
всегда  исчезает  из  ее  словаря.  Его  уже  нет.  А  без  этого
слова  какая-то  команда  не  сможет  быть  передана  одной
из  частей  машины.  Стихи  тоже  перестанут  получаться.
 16

Рассказывая,  я  наблюдал  за  аудиторией,  которая  ни¬
как  не  ожидала  от  меня  подобных  рассуждений.  Особый
интерес,  как  мне  показалось,  проявили  два  молодых  че¬
ловека.  Один  из  них,  как  потом  выяснилось,  работал  в
Институте  вычислительной  техники,  другой  был  аспиран¬
том  лаборатории  бионики.
 — 	Можно  представить  такую  машину?  —  обратился  я
к  ним.
 — 	Конечно,  можно,—  ответил  молодой  кибернетик.—
Только  она  не  способна  поддерживать  «активное  сущест¬
вование»  сколько-нибудь  долго.  Ведь  мы  не  можем  вло¬
жить  в  нее  бесконечного  количества  копий  каждого  из
ста  слов.  Их  число  должно  быть  конечным.  А  машина
тратит  каждое  слово  после  однократного  использова¬
ния.  Как  только  кончится  запас  любого  из  ста  слов,  вы¬
ключится  управляемый  им  узел  или  блок.  Машина  ста¬
нет.  Она  не  сможет  «разумно»  реагировать  и,  как  вы
предлагаете,  писать  стихи.
 — 	Отлично!  Но  у  нашей  машины  есть  специальный
канал,  по  которому  из  внешнего  мира  поступают  целые
фразы  —  конгломераты  слов.  Назовем  их  табличками  со
словами.  В  этом  канале  таблички  разбиваются  на  отдель¬
ные  буквы.  Получается  котел,  наполненный  всеми  буква¬
ми  латинского  алфавита.  Из  этих  букв  машина  строит
свои  сто  слов  и  тратит  их  на  всевозможные  «жизненные»
нужды.
 — 	А  для  чего  такая  сложность?  —  спросил  тот  же
юноша.—  Не  проще  ли  машине  заимствовать  из  внеш¬
него  мира  готовые  слова?
 — 	Видите  ли,—  пояснил  я,—  во-первых,  это  была  бы
ненадежная  система.  Нужного  слова  можно  долго  не  ус¬
лышать.  А  во-вторых,  в  машину  не  должны  проникать
посторонние  слова,  не  входящие  в  ее  сотню.  Это  стро¬
жайшее  правило.  Посланное  в  качестве  команды  лишнее
или  неправильное  слово  машина  в  лучшем  случае  не  вос¬
примет.  В  худшем  случае  реакция  будет  неправильной.
Стихи  утратят  смысл.  Машина  погибнет.
 В  процессе  рассказа  я  старался  все  в  большей  мере
говорить  о  нашей  фантастической  машине  как  о  живом
существе.  В  этом  мне  помог  аспирант-бионик.
 — 	Ну  а  если  посторонние  слова  и  фразы,  или,  как  вы
назвали,  таблички,  все-таки  будут  попадать  в  машину?  —
спросил  он.  Проникать,  минуя  «естественный»  путь  —  ка¬
нал,  в  котором  эти  таблички  разбиваются  на  составляю¬
щие  их  кирпичики-буквы?  Они  могут  лопасть  случайно
 17

или  мы  можем  индуцировать  их  извне.  Так  сказать,  вве¬
дем  чужие  слова  во  внутреннюю  среду  машины,  минуя
канал  обработки.
 — 	В  машине  предусмотрена  такая  возможность,—по¬
спешил  сказать  я.—  В  каналах  связи  по  всему  телу  ма¬
шины  расположены  специальные  устройства.  Они  распо¬
знают  свое  и  чужое.  Распознающий  механизм  абсолютно
строг  и  не  выключается  никогда.  Любая  проплывающая
табличка  внутреннего  или  внешнего  происхождения  под¬
вергается  «цензуре».  Таблички  прочитываются.  И  если  в
них  хоть  одно  слово  чужое  или  в  своем  слове  не  та  бук¬
ва,  дается  команда  и  табличка  выкидывается  из  маши¬
ны.  Это  правило  строжайше  соблюдается,  так  как  оно
жизненно  обусловлено.  Чуждая  информация  может  вы¬
вести  из  строя  важную  часть  или  всю  машину.
 — 	Следовательно,  если  мы  искусственно  введем  в  ка¬
налы  связи  машины  табличку  с  любыми  из  ее  ста  слов,
эту  табличку  «цензура»  пропустит?  —  спросил  кто-то  из
слушателей.
 — 	Пропустит.  Ведь  чужой  информации  не  проника¬
ет.  Если  на  табличке  ничего  не  будет  написано,  она  тоже
не  будет  выброшена.  Она  не  представит  опасности  и  мо¬
жет  быть  использована  для  собственных  записей,—  за¬
кончил  я  характеристику  нашего  кибернетического  суще¬
ства.  Теперь  осталось  только  вызвать  активное  обсужде¬
ние  его  «жизни».
 — 	Ответьте  мне  на  вопрос,—  начал  я  развертывать
боевые  действия.—  Допустим,  мы  ввели  в  нашу  машину,
минуя  естественный  путь,  табличку,  записи  на  которой
сделаны  не  латинским  шрифтом,  а  китайскими  иерогли¬
фами.  Пропустит  ее  «цензура»  или  отдаст  команду  и  ма¬
шина  ее  выбросит?
 — 	Выбросит!  Пропустит!  Пропустит!  Выбросит!  —
раздалось  одновременно  несколько  мнений.
 — 	Почему  вы  считаете,  что  выбросит?  —  спросил  я
кибернетика.
 — 	Да  потому,  что  там  написаны  незнакомые  знаки.
 — 	Но  ведь,—  вмешался  бионик,—  китайские  иерогли¬
фы  настолько  отличны  от  латинского  шрифта,  что  «цен¬
зура»  ничего  не  увидит.  Она  примет  эту  табличку  за  пус¬
тую  и  пропустит  в  машину.
 В  спор  включились  другие.  Начались  непонятные  для
меня  рассуждения  о  возможностях  современных  машин  и
способах  считывания.  К  единому  мнению  не  пришли.
Одни  утверждали,  что  табличка,  заполненная  коренным
 18

образом  отличающимися  письменами,  будет  расценена
как  пустая  и  пропущена  в  каналы  связи  машины.  Другие
настаивали  на  том,  что  эта  табличка  будет  выброшена.
 Я  уселся  в  сторонке  и  молча  слушал  дискуссию.  На¬
конец  кто-то  обратился  ко  мне:
 — 	К  чему  мы,  собственно,  спорим?  Ведь  таких  машин
нет,  и  мы  не  собираемся  их  строить.  Да  и  зачем  вся  эта
фантазия?
 Ошибаетесь.  Их  необыкновенно  много.  Эта  машина
не  выдумка.  Ее  прототипы,  если  угодно,  мы  с  вами.  Ивсе
другие  млекопитающие  планеты  Земля,  и  птицы,  и  зем¬
новодные,  и  рыбы.  Наша  машина  —  модель  живого  су¬
щества,  обладающего  иммунитетом.  Слова  —  основной
жизненный  субстрат.
 Для  всего  живого  на  Земле  таким  субстратом  служат
белки.  Сто  слов  —  это  сто  условных  белков  живого  орга¬
низма.  Буквы,  из  которых  складываются  слова,—  амино¬
кислоты,  из  которых  построены  все  белки.  Самые  разно¬
образные  белки  человеческого  тела  и  тела  кролика,  кош¬
ки,  лошади  и  лягушки,  орла  и  окуня  составлены  из  два¬
дцати  основных  аминокислот—алфавита  белковых  слов.
И  как  из  малого  количества  букв  алфавита  складывает¬
ся  бесконечное  число  совершенно  различных  по  смыслу
слов  и  фраз,  так  из  двадцати  аминокислот  получается
бесконечное  число  разнообразных  по  форме  и  свойствам
белковых  молекул  земных  организмов.
 Каждый  организм  воспроизводит  свои  «сто  слов»,  ти¬
пичные  только  для  него  белки.  Белки  он  строит  по  мат¬
 19

рицам-генам.  Они  находятся  в  ядрах  клеток.  Набор  ге¬
нов  каждого  организма  —  индивидуума  уникален  и  не¬
повторим.  Как  уникален  и  неповторим  и  «узор»  белковых
молекул  каждого  индивидуума.  Он  их  расходует  на  осу¬
ществление  своих  жизненных  функций,  а  поистратив,
строит  снова.
 Канал,  по  которому  в  нашу  машину  поступают  бук¬
вы  из  внешнего  мира,—  аналогия  с  пищеварительным
каналом  животных.  В  нем,  как  и  в  машине,  приходящие
извне  с  пищей  чужеродные  белки  —  слова,  или,  как  мы  их
назвали,  таблички,  разбиваются  на  составляющие  их
буквы  —  аминокислоты.  Это  необходимо  потому,  что
«узор»  чужих  белков  иной.  Они  построены  под  влиянием
чужеродной  генетической  информации,  тоже  уникальной,
а  следовательно,  иной.  По  чужим  чертежам,  чужим  мат¬
рицам.  Белки  пищи  сначала  необходимо  разбить  на  сос¬
тавляющие  буквы  —  аминокислоты,  чтобы  построить  свои
слова.
 Если  же  ввести  животному  или  человеку  чужеродные
белки  —  таблички,  минуя  пищеварительный  канал,  напри¬
мер,  прямо  в  кровь,  то  вступит  в  действие  страж  внутрен¬
него  постоянства  —  иммунитет.  Система  цензуры  в  нашей
машине  —  это  иммунологическая  система  организма.  Вве¬
дем  в  кровь  животному  не  белки,  а  их  составные  час¬
ти—  аминокислоты,  то  есть  таблички,  состоящие  из  букв.
Иммунологическая  система  цензуры  их  пропустит:  раз¬
розненные  буквы  не  несут  признаков  чужой  информации.
Если  ввести  табличку  из  белков,  то  цензура  прежде  все¬
го  прочтет  эту  табличку  и  сравнит  все  ее  белки-слова  со
своей  сотней  слов,  чтобы  распознать  свое  от  чужого.  Те¬
перь  представим,  что  один  белок  является  незнакомым
словом,  которое  не  могло  быть  написано  под  влиянием
собственной  генетической  информации.  Иммунологичес¬
кая  цензура  в  тот  же  миг  отдаст  приказ  уничтожить  и
выкинуть  табличку  из  организма.  Начнется  выработка
антител,  фагоцитирование  и  отторжение  чужеродного
пришельца.  Будь  то  микроб,  чужеродные  клетки  крови,
чужеродные  белки  или  пересаженные  ткани  и  органы.
 Итак,  что  же  самое  главное?  То,  что  иммунитет  —  не
только  способ  защиты  от  микробов.  Иммунитет  —  это
способ  защиты  внутреннего  постоянства  организма  от
живых  тел  и  веществ,  несущих  признаки  генетически  чу¬
жеродной  информации.  А  уж  поскольку  микроб  тоже  чу¬
жеродный  биологический  агент,  действие  иммунных  ме¬
ханизмов  распространяется  и  на  него.  Вот  и  все.
 20

— 	А  загадка  с  китайскими  иероглифами?  —  спросил
аспирант-бионик.
 — 	Вот  это  как  раз  и  есть  одна  из  проблем  космиче¬
ской  иммунологии.  Иммунитет  как  способ  защиты  от  все¬
го  биологически  чужеродного  возник  в  результате  разви¬
тия  жизни  на  Земле.  Основа  жизни  на  нашей  планете  —
белки.  Вспомним  опять  таблички  машины,  исписанные
словами,  состоящими  из  букв  —  аминокислот.  Наша  цен¬
зура  знает  лишь  земной  аминокислотный  алфавит.  И  ох¬
рана  порядка  строится  в  соответствии  со  знакомыми  яв¬
лениями.
 Если  жизнь  на  других  планетах  основана  на  других
принципах,  строит  иной  итог  генетической  информации  —
не  аминокислоты  и  белки,  а  человек  столкнется  с  мель¬
чайшими,  может  быть,  микроскопическими,  наверняка
непонятными  обитателями  такой  планеты,  то  сможет  ли
иммунологическая  «цензура»,  веками  обученная  лишь
аминокислотному  алфавиту,  распознать  чужаков?  Это
мы  и  должны  выяснить.  Она  может  пропустить  их,  при¬
няв  эти  таблички  с  «китайскими  иероглифами»  за  пустые.
А  тогда  они  размножатся  в  крови  и  тканях  и  могут  погу¬
бить  человека.
 Помните,  в  «Войне  миров»  Герберта  Уэллса  пришель¬
цы  с  Марса  гибнут  от  невинных,  неболезнетворных  зем¬
ных  бактерий?  Сейчас  это  уже  не  фантазия.  Это  сущест¬
вующая  научная  проблема.
 Мы  долго  беседовали,  обсуждая  эту  проблему  косми¬
ческой  биологии.  Я  рассказывал  о  достоверных  фактах,
свидетельствующих  о  реальности  таких  опасений.  В  дис¬
куссию  включились  химики;  их  больше  волновал  вопрос:
может  ли  жизнь  быть  построена  на  иных,  чем  на  Земле,
принципах?  Потом  говорили  о  путях  изучения  этой  проб¬
лемы.  Потом  пили  кофе  и  вино.  Потом  танцевали.  Со
стены  смотрели  две  бронзовые  маски:  одна  глубокомыс¬
ленная,  другая  —  смеющаяся.
 ИММУНОЛОГИЯ  и  космос
 Конечно,  говорить  «иммунология  и  космос»  не  совсем
верно.  Иммунология  вступает  в  связь  не  с  самим  косми¬
ческим  пространством,  а  с  другой  научной  отраслью.  Не
будем  придираться  к  словам.  Понятно,  что  речь  идет  о
космической  медицине  и  биологии  самых  последних  лет.
 В  наиболее  краткой  и  приближенной  форме  задачи
космической  медицины:  изучить  влияние  космического
 21

полета  —  невесомости,  ускорения,  космической  радиации
на  человека;  обеспечить  нормальную  жизнедеятельность
организма  в  герметически  замкнутом  пространстве  ко¬
рабля,  а  в  будущем  и  на  других  планетах  и  небесных
телах.
 Возникает  масса  биологических  проблем.  А  перед  им¬
мунологией  встает  вопрос:  как  поведет  себя  в  необычных
условиях  космического  полета  одна  из  важнейших  систем
человеческого  организма  —  иммунологическая  система
защиты  от  микробов?  Будет  ли  устойчивость  организма
к  бактериям  и  вирусам  столь  же  надежна,  как  в  нормаль¬
ных  условиях  жизни  на  Земле?
 Вопрос  может  показаться  излишним.  Ведь  и  резуль¬
таты  известных  всему  миру  космических  полетов  не  дают
оснований  опасаться  инфекционных  осложнений.  Космо¬
навты  отлично  переносят  все  условия  полета.  Правда,
продолжительность  полетов  измерялась  пока  лишь  дня¬
ми  и  месяцами.
 Но  нельзя  забывать:  мы  живем  в  такое  время,  когда
первый  этап  завоевания  космоса,  освоение  и  исследова¬
ние  околоземного  космического  пространства  завершает¬
ся.  Следующий  этап  —  освоение  ближайших  небесных
тел,  в  частности,  планет  солнечной  системы.  А  наимень¬
шее  из  возможных  расстояний  от  Земли  до  Марса  —  78
миллионов  километров.
 С  медико-биологической  точки  зрения  главная  осо¬
бенность  следующего  этапа  —  длительность.  Космическая
медицина  и  биология  наших  дней  должны  изучить  и  обес¬
печить  длительные  космические  полеты,  продолжающие¬
ся  месяцы  и  годы.  Пока  главным  образом  изучали  по¬
ведение  организма  при  кратковременных  перегрузках  и
невесомости,  функциональные  возможности  и  особенно¬
сти  сердечно-сосудистой,  нервной  и  других  систем  в  этих
условиях,  вопросы  работоспособности,  тренировки,  психо¬
физиологии.  С  наступлением  эры  длительных  космиче¬
ских  полетов  возникают  новые  ведущие  биологические
проблемы.  В  частности,  иммунологические:  взаимодейст¬
вие  человеческого  организма  и  микробов  во  внеземных
условиях.  Это  уже  целая  отрасль  науки  —  космическая
иммунология.
 По  меньшей  мере  три  предпосылки  определяют  воз¬
никновение  этой  отрасли.
 Во-первых,  люди  путешествуют  в  космических  кораб¬
лях  и  везут  с  собой  обязательных  бесплатных  пассажи¬
ров—  микробов  —  обитателей  кишечника,  кожи,  рта...
 22

Кабина  корабля—  замкнутое  пространство,  своеобраз¬
ная  ампула,  в  которую  помещены  люди.  Стерильность
человека  невозможна  хотя  бы  потому,  что  ряд  микробов
выполняет  жизненно  важные  для  организма  функции  —
ферментативные,  витаминообразующие  и  прочие,  и  рас¬
статься  с  ними  нам  будет  не  просто  тяжело,  сегодня  это
абсолютно  невозможно.  Вместе  с  тем  многие  представи¬
тели  нормального  микробного  населения  нашего  тела,
безусловно,  носители  зла.  Либо  всегда,  либо  при  опреде¬
ленных  условиях.  Например,  стафилококки,  стрептокок¬
ки,  кишечная  палочка,  возбудители  газовой  гангрены,
вирусы.
 В  условиях  закупоренной  «ампулы»  —  кабины  процес¬
сы  циркуляции  и  удаления  микробов  будут  иные,  чем  в
обычных  наземных  условиях.  Возникнут  изменения  в  мик¬
робных  ассоциациях  воздуха,  поверхностей  кабины  и  в
теле  человека.  Изменение  привычных,  индивидуальных
для  данного  человека  микробных  сообществ  может  прои¬
зойти  также  вследствие  тесного  контакта  космонавтов  в
герметизированном  пространстве.  Встает  ранее  не  суще¬
ствовавшая  проблема  заражения  одного  человека  микро¬
бами,  безвредными  для  другого.  Но  у  первого  они  могут
вызвать  различные  болезненные  состояния.
 Недавно  были  опубликованы  данные  советских  иссле¬
дователей  об  условиях  длительного  обитания  людей  в
герметических  пространствах,  имитирующих  условия  по¬
лета.  Выяснилось,  что  количество  микробов,  в  том  числе
и  болезнетворных,  как  в  окружающей  среде,  так  и  на
теле  человека  значительно  возрастает.
 Таким  образом,  в  условиях  длительных  космических
полетов  реально  возможны  изменения  нормального  мик¬
робного  населения  тела  космонавтов  и  окружающего  их
пространства.  Ожидаются  изменения  обычных  микробных
ассоциаций  и  чрезмерное  накопление  отдельных  форм
бактерий.  По-видимому,  в  результате,  например,  мута¬
ций,  возникающих  под  влиянием  ионизирующих  излуче¬
ний,  изменяются  также  и  свойства  микробов.
 Иммунологию  волнует,  какие  виды  микроорганизмов
займут  главенствующее  положение  в  этих  новых  ассоци¬
ациях,  какие  типы  внутри  этих  видов.  И  кто  может  явить¬
ся  наиболее  вероятным  и  частым  болезнетворным  аген¬
том?  Эти  вопросы  ставятся  не  для  удовлетворения  науч¬
ной  любознательности.  Решение  их  должно  ответить:
против  каких  возбудителей  необходимо  вакцинировать  пе¬
ред  полетом?
 23

Второе,  что  интересует  космическую  иммунологию:
действие  условий  длительного  полета  на  невосприимчи¬
вость  к  возбудителям  инфекций,  в  том  числе  и  к  предста¬
вителям  обычной  микрофлоры  тела  человека.  Ведь  в  кос¬
мических  кораблях  человек  окажется  под  воздействием
новых,  длительно  действующих  факторов:  невесомость
или  искусственная  гравитация,  специальная  диета  и  ис¬
кусственная  атмосфера,  вынужденное  ограничение  под¬
вижности,  влияние  космической  радиации  и  др.  И  как
поведет  себя  иммунологическая  защита  при  всех  этих
странностях,  пока  неизвестно.
 Основной  путь  решения  этих  вопросов  —  моделирова¬
ние  необычных  условий  космического  полета  на  Земле  и
изучение  их  воздействия  на  иммунитет.  Надо  выяснить,
сколь  эффективна  будет  вакцинация.  Вскрыть  механизм
действия  этих  условий  на  основные  иммунные  процессы.
Космическая  иммунология  должна  не  только  решить  эти
задачи,  но  и  найти  пути  предотвращения  возможных  ос¬
ложнений.
 Третья  предпосылка  —  почти  фантастика.  Но  она  не
менее  важна,  а  со  временем  может  стать  ведущей  проб¬
лемой  космической  иммунологии.  Речь  идет  о  возможном
столкновений  человека  с  внеземными  формами  жизни.
Отправляясь  в  космос,  мы  отправляемся  почти  в  неве¬
домое.  Кто  знает,  что  будет  при  очередном  полете  и  осо¬
бенно  при  залете  куда-нибудь?
 Иммунологов  прежде  всего  интересуют  встречи  с  мик¬
робами,  писателей  —  контакты  с  разумными  существами.
Но  встречи  с  микробами  могут  оказаться  более  феерич¬
ны,  необычны  и  фантастичны  по  своим  результатам,  что
писатели  еще  пожалеют  об  упущенных  возможностях.
Неизвестные  микробы  могут  помочь  ликвидировать  бо¬
лезни,  сделать  человека  светящимся  в  темноте.  Это  пер¬
вое,  что  приходит  в  голову.  А  если  поработать,  то  можно
дойти  до  совершенно  сногсшибательно  заманчивых  вы¬
думок.
 В  конце  концов  микробы,  наиболее  вероятно,  станут
первыми  встретившимися  нам  аборигенами.  Рано  или  по¬
здно  такое  столкновение  произойдет.  Проблемы,  возни¬
кающие  в  связи  с  этим,  имеют  самое  тесное  отношение  к
экзобиологии  —  науке  о  жизни  за  пределами  нашей  пла¬
неты.  Иммунологию  прежде  всего  интересует,  что  прои¬
зойдет,  когда  встретятся  землянин  и  совсем-совсем  чу¬
жой  микроб.  Окажется  ли  человеческий  организм  столь
 24

же  невосприимчивым  к  чужим  микробам,  как  и  к  своим,
земным?  Вот  в  чем  вопрос.
 Иммунитет  как  способ  защиты  организма  возник
вследствие  эволюции  жизни  в  конкретных  земных  усло¬
виях.  Реакции  иммунитета  направлены  на  отторжение
или  нейтрализацию  всего  чужого,  проникающего  в  орга¬
низм:  вирусов,  бактерий,  животных  клеток,  тканей,  бел¬
ков.  Но  чтобы  включились  реакции  иммунитета,  посто¬
ронние  тела  (живые  или  мертвые)  должны  быть  распоз¬
наны  и  признаны  чужеродными.
 Первая  задача  защитных  сил  —  сказать:  «свой»  или
«чужой».  Любые  клетки  или  их  продукты  принимаются
за  чужое  и  включают  реакции  иммунитета,  если  не¬
сут  генетически  чужеродную  информацию.  Но  для  этого
они  должны  быть  построены  из  эволюционно  знакомых
для  иммунных  механизмов  молекул  и  признаки  чужерод-
ности  должны  быть  записаны  земным  «шрифтом».
 Степень  универсальности  иммунитета  неизвестна.  Если
внеземные  микроорганизмы  и  продукты  их  жизнедея¬
тельности  не  несут  химических  группировок,  позволяю¬
щих  нашим  иммунным  механизмам  определить  их  как
чужеродных,  если  они  не  будут  распознаны  и  не  включат
защитные  реакции,  возможно  безудержное  размножение
чужих  микробов  в  крови  и  тканях  человека.  Что  тогда?
 Еще  раз  вспомним  Герберта  Уэллса.  «Война  миров».
Пришельцы  с  Марса  погибают  от  невинных  земных  бак¬
терий.  Сегодня  уэллсовская  фантазия  превращается  в
реальную  научную  проблему.  Иммунология  уже  сейчас
имеет  настораживающие  в  этом  отношении  факты.  Как
говорится,  иммунология  уже  «получила  сигнал».
 Нам  уже  абсолютно  ясно:  иммунитет  стимулируется
чужеродными  веществами  —  антигенами.  Синтезированы
очень  большие  молекулы  полипептидов,  состоящие  из
основных  компонентов  белка  —  аминокислот.  При  опре¬
деленной  величине  молекул  эти  искусственные  полипеп¬
тиды  становятся  антигенами.  Но  при  одном  условии.
Если  они  составлены  из  таких  же  в  оптическом  отноше¬
нии  аминокислот,  из  каких  построено  все  живое  на  Зем¬
ле.  Из  аминокислот,  отклоняющих  плоскость  поляризо¬
ванного  света  влево,  из  левовращающих  изомеров.
 Правовращающие  соединения  имеют  абсолютно  то  же
химическое  строение.  Лишь  одна  группировка  располо¬
жена  под  иным  углом  ко  всей  молекуле.  И  этого  доста¬
точно,  чтобы  сложное  органическое  вещество  не  воспри¬
 25

нималось  как  чужое,  не  стимулировало  иммунологиче¬
ских  реакций!  Земной  организм,  построенный  на  основе
левовращающих  соединений,  не  может  распознать  (или
делает  это  несовершенно)  чужеродное  вещество,  состав¬
ленное  из  правовращающих  аминокислот.
 А  что,  если  микроорганизмы  других  миров  построены
на  основе  правовращающих  соединений  и  наш  иммуни¬
тет  окажется  бессильным  перед  ними?
 Задачи  космической  иммунологии  в  этой  области
чрезвычайно  трудны  и  интересны:  моделирование  воз¬
можных  реакций  млекопитающих  на  различные  природ¬
ные  и  искусственные  высокополимерные  соединения.
Ибо  какова  бы  ни  была  форма  внеземной  жизни,  она
обязательно  связана  с  высокополимерными  соединения¬
ми.  Изыскание  путей  стимуляции  иммунитета  по  отно¬
шению  к  необычным  полимерам,  путей  превращения  не¬
антигенных  соединений  в  антигены  и  иммунологические
исследования  объектов  из  космоса  —  вот  этапы  космиче¬
ской  иммунологии  в  этой  области.
 ОТЦЫ  ИММУНОЛОГИИ
 ЭДВАРД  ДЖЕННЕР
 Ученый  чаще  всего  не  знает,  насколько  правилен  его
замысел  и  подтвердится  ли  его  идея.  Тем  не  менее  он
работает,  верит  в  замысел,  верит  в  идею.
 Уверенность  рождает  решимость.  Но  не  только  реши¬
мость  к  многолетним  научным  исканиям.  Порой  она  кон¬
центрируется  в  одном  кульминационном  пункте.
 Эдвард  Дженнер  родился  более  двухсот  лет  назад  в
Англии,  в  графстве  Глесстершир,  в  местечке  Беркли.
 Дженнеру  21  год.
 Молодой  врач  обратил  внимание  на  существовавшее
в  народе  поверье:  человек,  переболевший  весьма  безо¬
бидной  коровьей  оспой,  никогда  не  заболевает  натураль¬
ной,  или,  как  ее  называют,  черной,  оспой,  от  которой
только  в  Лондоне  умирало  от  одной  до  трех  тысяч  чело¬
век  ежегодно.
 Дженнер  поверил  в  народную  молву.  26  лет  зрела
эта  вера.  26  лет  он  наблюдал  и  сопоставлял  факты.  Со¬
мнений  оставалось  все  меньше  и  меньше.  Люди,  чаще
всего  доярки,  перенесшие  коровью  оспу,  действительно  не
заболевали  натуральной!
 Дженнеру  47  лет.
 26

14 	мая  1796  года  врач  и  ученый  Эдвард  Дженнер  ре¬
шился  на  эксперимент,  который  избавил  человечество  от
оспы,  и  стал  прародителем  новой  науки  —  иммунологии.
Уверенный  в  своей  правоте,  ученый  ставит  опыт  на  че¬
ловеке.
 Крестьянка  Сарра  Нелмс  заразилась  коровьей  оспой,
и  у  нее  на  руке  появилось  несколько  типичных  пузырь¬
ков.  Содержимое  одного  из  них  будет  привито  Эдвардом
Дженнером  восьмилетнему  мальчику  Джеймсу  Фиппсу.
Но  этого  мало.  Потом  мальчика  надо  будет  заразить
настоящей  черной  оспой.  Если  он  ошибется,  мальчик
умрет.  После  этого  нельзя  будет  жить  и  Дженнеру...
 Достаточно  ли  он  уверен?  Достаточно  ли  доказа¬
тельств,  подтверждающих  идею?  Как  жаль,  что  опыт
нельзя  поставить  на  себе...  Нужен  человек,  никогда
раньше  не  контактировавший  с  больными  оспой.  Впро¬
чем,  это  и  опыт  на  себе.  Если  вспомнить,  как  боролись  в
той  же  Англии  с  противооспенной  вакциной  в  последую¬
щие  годы.
 27

«Для  того  чтобы  с  большей  точностью  наблюдать  за
ходом  заражения,—  пишет  Дженнер,—  я  выбрал  здоро¬
вого  мальчика  (Джеймса  Фиппса)  около  восьми  лет  с
целью  привить  ему  коровью  оспу.  Я  взял  материю  с  пу¬
стулы  на  руке  одной  скотницы  (Сарры  Нелмс),  которая
заразилась  коровьей  оспой  от  коров  своего  хозяина.  Эту
материю  я  привил  на  руку  мальчика  14  мая  1796  года
посредством  двух  поверхностных  надрезов,  едва  про¬
никнувших  через  толщу  кожи,  длиной  около  полудюйма
каждый.  На  седьмой  день  мальчик  начал  жаловаться  на
боль  под  мышкой,  а  на  девятый  его  стало  немного  лихо¬
радить,  он  потерял  аппетит,  и  появилась  легкая  голов¬
ная  боль.  На  следующий  день  он  был  совершенно  здо¬
ров...  Все  болезненные  явления  исчезли,  оставив  на  ме¬
сте  прививки  струпья  и  незначительные  рубцы,  но  не
причинив  ни  малейшего  беспокойства  ни  мне,  ни  моему
пациенту.  Для  того  чтобы  удостовериться  в  том,  что
мальчик,  над  которым  я  производил  опыт,  после  этого
легкого  заболевания  от  прививки  яда  коровьей  оспы  был
огражден  от  заражения  настоящей  оспой,  я  произвел
ему  1  июля  того  же  года  инокуляцию  человеческой  оспы,
взятой  непосредственно  с  оспенной  пустулы.
 Несколько  легких  уколов  и  надрезов  были  сделаны
на  его  обеих  руках  и  материя  тщательно  втерта,  но  ка¬
кого-либо  заметного  заболевания  не  последовало».
 Решающий  эксперимент  —  апофеоз  идеи  —  прошел
успешно.  Маленький  Фиппс  приобрел  в  результате  безо¬
пасной  прививки  невосприимчивость  к  одной  из  самых
страшных  болезней  —  черной  оспе.  Эта  прививка  была
названа  вакцинацией,  от  латинского  слова  «вакка»,  что
значит  «корова».  Термин  прижился,  и  всякая  профилак¬
тическая  прививка  болезнетворного  начала  с  тех  пор  и
называется  вакцинацией,  хотя  вакцина  может  быть  при¬
готовлена  из  мозга  зараженного  кролика,  как  в  случае
бешенства,  или  из  легочной  ткани  мышей,  как  в  случае
сыпного  тифа.
 Уверенность  ученого  родила  решимость.  Решимость
ученого  привела  к  открытию.  Нужно  ли  подчеркивать
слово  ученого?  Да,  нужно.  Уверенность  и  решимость  не¬
вежды  может  привести  в  лучшем  случае  к  нелепости,  в
худшем  —  к  трагедии.  Уверенность  ученого  —  это  вера,
основанная  на  длительных  наблюдениях,  сопоставле¬
ниях,  точных  знаниях.  Вера  ученого,  основанная  на  стро¬
гих  доводах  разума,—  великая  созидающая  сила.
 Рассказывать  ли  о  том,  что  значили  для  Дженнера
 28

эти  дни  и  ночи  наблюдения  за  мальчиком!  Говорить  ли
о  той  радости,  которая  пришла  в  итоге!
 Эдвард  Дженнер  полюбил  мальчика  как  родного
сына.  Ведь  в  конце  концов,  если  Дженнер  активное  на¬
чало  в  этом  открытии,  то  мальчик  тоже  был  соавтором.
Хотя  он  даже  не  знал,  чему  он  помог  и  чем  рисковал.
 Но  активный  родитель  знал.  И  никогда  не  забывал.
Он  любил  мальчика,  любил  соавтора.  Любил  свое  де¬
тище,  свою  воплощенную  идею.
 ЛУИ  ПАСТЕР
 И  все-таки  открытие  Дженнера  не  родило  новой  нау¬
ки.  Это  было  гениальное  наблюдение,  опередившее  вре¬
мя  почти  на  100  лет.  Но  оно  дало  человечеству  лишь  спо¬
соб  предупреждать  оспу.
 Нет  слов,  это  очень  большой  подарок.  И  человечество
благодарило  великого  англичанина  еще  при  жизни.  Его
способ  предупреждения  оспы  был  признан  и  распрост¬
ранен  во  многих  странах.  Лондонское  медицинское  об¬
щество  выбило  в  честь  Дженнера  Большую  золотую  ме¬
даль.  Английский  парламент  вручил  ему  награду  в
10  тысяч  фунтов  стерлингов,  а  потом  вторично  в  20  ты¬
сяч.  Дженнер  стал  почетным  гражданином  Лондона.
Русская  императрица  Елизавета  —  жена  Александра  I—
послала  Дженнеру  в  подарок  перстень  с  крупным  брил¬
лиантом.  Первого  вакцинированного  русского  ребенка,
Антона  Петрова,  нарекли  Вакциновым  и  воспитывали  за
казенный  счет.  Во  Франции  Наполеон  Бонапарт  офици¬
ально  содействовал  оспопрививанию  и  сделал  его  обяза¬
тельным  в  армии.  Рассказывают,  что  однажды  Наполе¬
она  попросили  об  освобождении  английского  пленного.
«Об  этом  просит  Дженнер»,—  заметила  Жозефина.  «Ах,
Дженнер!  —  воскликнул  Наполеон.—  Ну  Дженнеру  я  ни
в  чем  не  могу  отказать».
 Итак,  Дженнер  научил  человечество  не  бояться  оспы.
Но  ни  он,  ни  медицина  того  времени  не  создали  всеобще¬
го  метода  предупреждения  заразных  болезней.  Не  было
учения,  не  было  теории.
 Наука  должна  была  еще  немножко  подрасти.  Чело¬
вечество  должно  было  еще  кое-что  познать.  Наконец,
должен  был  родиться  Луи  Пастер,  чтобы  через  85  лет
после  открытия  Дженнера  создать  науку  иммунологию
и  дать  людям  принципы  изготовления  вакцин  против
любой  инфекции.
 29

В  Париже  на  одном  из  зданий  висит  мемориальная
доска.  На  этой  доске  даты  —  вехи  открытий  Луи  Пас¬
тера:
 «Здесь  —  была  лаборатория  Пастера.
 1857.  Брожение:
 1860:  Самопроизвольное  зарождение:
 1865:  Болезни  вина  и  пива.
 1868.  Болезни.шелковичных  червей.
 1881.  Зараза  и  вакцина.
 1885.  Предохранение  от  бешенства.»
 1881  год  —  год  рождения  иммунологии.  И  опять  все
началось  с  того,  что  ученый  должен  был  поверить  мельк¬
нувшей  в  результате  исследования  догадке,  поверить
себе.
 Внешне  открытие  пришло  случайно.  Но  нужно  было
обладать  гениальным  умом  Пастера,  чтобы  сделать  как
будто  бы  «немного»:  заметить,  проверить  и  глубоко  уве¬
ровать  во  всеобщность  принципа.
 1880  год.  Пастер  изучает  куриную  холеру.  У  кур  своя
холера,  безопасная  для  человека.  Микроб,  живущий  в
пробирках  лаборатории,  действовал  безотказно,  когда
им  заражали  подопытных  птиц.  Смерть  наступала  через
день-два.  В  каникулярный  период  работу  временно  пре¬
рвали  и  пробирки  оставили  в  термостате  при  свободном
доступе  воздуха.  Когда  через  три  недели  микробами  из
этих  пробирок  заразили  кур,  они  заболели...  но  не  по¬
гибли.  Неудачу  решили  исправить;  через  несколько  дней
птиц  заразили  свежими  микробами.
 Птицы  даже  не  заболели!
 На  основании  этого,  казалось  бы,  неудачного  экспе¬
римента  у  Пастера  возникла  обобщающая  идея.  Он  про¬
верил  то,  что  заметил,  и  глубоко  уверовал  во  всеобщ¬
ность  принципа:  если  понизить  ядовитость  микробов,  по¬
низить  их  способность  вызывать  болезнь  и  смерть,  они
превращаются  в  препарат,  защищающий  от  этой  болез¬
ни.  Ученый  поверил,  хотя  и  говорил  в  ответ  на  расспро¬
сы:  «Я  ничего  не  могу  сказать,  я  не  осмеливаюсь  громко
формулировать  все  то,  на  что  я  надеюсь».  И  это  он  гово¬
рил,  создавая  в  соответствии  со  своей  идеей  новую  вак¬
цину.  Уже  не  против  куриной  холеры,  а  против  сибир¬
ской  язвы,  которая  поражает  и  животных  и  людей.  Он
готовил  ее,  создавая  «ужасные  жизненные  условия»  си-
бироязвенным  бациллам.  Их  длительно  держали  в  подо¬
гретом  состоянии.
 Когда  вакцина  против  сибирской  язвы  была  готова,
 30

Луи  Пастер,  абсолютно  уверенный  в  успехе,  решился  на
публичный  эксперимент.
 Пастер  был  мастером  публичных  выступлений.  Он
умел  вызывать  слезы  на  глазах  слушателей,  он  умел  и
любил  запугать,  а  затем  указать  путь  к  спасению.  Он
устраивал  научные  вечера,  приглашал  на  них  Алексан¬
дра  Дюма,  Жорж  Санд,  высокопоставленных  вельмож.
Темноту  зала  пронзал  лучом  света  и,  указывая  на  пля¬
шущие  пылинки,  говорил  о  мириадах  микробов,  несущих
болезни  и  смерть.  Он  знал,  как  расшевелить  журналис¬
тов,  интеллигентов,  снобов,  буржуа,  молодежь.
 Ученых  расшевелить  сложнее.  Особенно  умудренных
опытам  членов  Французской  академии  наук.  Не  всякий
ученый,  добившись  успеха  и  усевшись  в  кресло  академи¬
ка,  склонен  воспринимать  новое,  особенно  устрашающее
новое.  К  тому  же  строгим,  педантичным  ученым  нелегко
воспринимать  идеи,  низвергаемые  на  них  бурным,  непо¬
стижимо  уверенным  Пастером.  Но  он  был  гениален.  Он
почти  всегда  был  прав.  Он  увлекался,  но  никогда  не
придумывал.
 Французская  академия  наук  уже  знала  о  создании
сибиреязвенной  вакцины.  Сообщение  о  своем  открытии
Пастер  сделал  в  академии  28  февраля  1881  года.  Как
всегда,  новая  идея  многими  была  встречена  весьма  сдер¬
жанно.  Но  Пастер  обещал  публичный  эксперимент.  Было
принято  решение  проверить  его  идеи,  его  работу,  его
вакцину  на  скотоводческой  ферме  в  Пуильи-ле-Фор.  Па¬
стер  вынес  на  суд  ученых,  и  не  только  ученых,  на  суд
толпы  сановников,  журналистов,  обывателей  свое  от¬
крытие.
 Этот  один  из  самых  опасных  экспериментов  Пастера
состоялся  в  мае  1881  года.  А  если  бы  опыт  не  удался?
Если  бы  опыт  не  удался,  лаборатория  Пастера  тотчас
лишилась  бы  ассигнований.  Ему  трудно  было  бы  продол¬
жать  работу.  А  ведь  впереди  еще  неначатая  борьба  с  бе¬
шенством.  Он  еще  не  знает,  чем  рискует.  Он  еще  не  зна¬
ет,  чем  он  будет  заниматься  дальше.  Но  мы-то  теперь
знаем,  чем  он  рисковал.  Впереди  была  одна  из  самых
драматических  его  работ.  Но  азартный  Пастер  уверовал
в  свою  идею,  апробировал  ее  в  лаборатории,  и  родилась
решимость.  А  ученым  в  академии  он  без  эффектов  гово¬
рил  о  главном  —  о  принципе,  об  иммунитете.
 Доклад  в  академии  был  не  простым  сообщением  о
создании  вакцин  против  куриной  холеры  и  сибирской
язвы.  Доклад  сообщал  об  универсальном  принципе  со¬
 31

здания  искусственного  иммунитета  введением  ослаблен¬
ного  возбудителя  болезни,  к  которой  необходимо  выра¬
ботать  невосприимчивость.  Вот  почему  публичный  экс¬
перимент  был  больше,  чем  апробация  вакцины  против
сибирской  язвы.  На  карту  ставилась  судьба  только  что
рожденной  науки  об  иммунитете.  Многие  ученые  в  ака¬
демии  не  одобряли  решения  Пастера,  упрекали  его  в  из¬
лишней  самоуверенности.
 И  все  же  можно  представить  себе  тяжесть  сомнений,
силу  решимости  и  глубину  уверенности  Пастера  в  те  зна¬
менательные  дни.
 В  начале  мая  1881  года  на  ферме  в  Пуильи-ле-Фор
вакцинировали  30  овец  и  5  коров.  Столько  же  животных
оставили  в  качестве  контрольных.  31  мая  все  70  живот¬
ных  были  заражены  сибирской  язвой.  Эксперимент  про¬
водился  в  присутствии  врачей,  ученых,  государственных
деятелей,  журналистов.  Через  двое  суток  Пастер  и  гости
снова  были  на  ферме.
 Все  контрольные  животные  погибли.  Все  вакциниро¬
ванные  остались  жить!
 Пастер  до  начала  эксперимента  предсказал  его  ре¬
зультаты.  Он  не  сомневался  в  них.
 Вопреки  тогдашним  законам  чести  Пастер  отказы¬
вался  от  дуэли,  даже  когда  первым  наносил  оскорбле¬
ния,  но  смело  шел  на,  казалось  бы,  авантюрный,  раклам-
ный  эксперимент.  Эта  смелость  побольше,  чем  при  дуэли.
 Пастер  открыл  общий  принцип  стимуляции  иммуни¬
тета  с  помощью  вакцин.  Человечество  избавилось  от
многих  заразных  болезней.  Но  он  не  знал,  почему  при¬
вивки  предохраняют,  не  знал,  что  происходит  в  организ¬
ме,  какие  системы  срабатывают,  как  организм  защища¬
ется,  каковы  механизмы  иммунитета.  У  него  было  сверх-
наивное  представление,  будто  введенные  первый  раз
ослабленные  микробы  «выедают»  что-то  нужное  именно
этому  виду  микробов.  Попадающим  второй  раз  микро¬
бам  нечего  есть,  они  дохнут,  инфекция  не  развивается.
То  есть  не  организм  реагирует,  не  его  иммунная  система
срабатывает  и  создает  защиту,  а  микроб  сам  «излишне
много  съедает».
 ИЛЬЯ  МЕЧНИКОВ  И  ПАУЛЬ  ЭРЛИХ
 «С  самых  древнейших  и  до  самых  позднейших  времен
принималось  за  несомненное,  что  организм  обладает  ка¬
кой-то  способностью  реагировать  против  входящих  в
него  извне  вредных  влияний.  Эту  способность  сопротив¬
 32

ления  называли  разно.  Исследования  Мечникова  доволь¬
но  твердо  устанавливают  факт,  что  эта  способность  за¬
висит  от  свойств  фагоцитов,  главным  образом,  белых
кровяных  телец  и  соединительно-тканных  клеток,  пожи¬
рать  попадающие  в  тело  высшего  животного  микроско¬
пические  организмы».  Так  рассказывал  журнал  «Рус¬
ская  медицина»  о  докладе  Ильи  Ильича  Мечникова  в
Обществе  киевских  врачей,  сделанном  21  января  1884
года.
 Можно  ли  день  доклада  считать  днем  рождения  пер¬
вой  научно  обоснованной  теории,  объясняющей  механиз¬
мы  невосприимчивости  к  инфекционным  болезням?
 Конечно  нет.  Доклад  формулировал  мысли,  родив¬
шиеся  в  голове  ученого  много  раньше,  во  время  работы.
Отдельные  элементы  фагоцитарной  теории  были  обна¬
родованы  раньше  в  статьях  и  докладах.  Но  назвать  эту
дату  днем  рождения  великой  дискуссии  по  теории  имму¬
нитета  можно.
 Дискуссия  длилась  15  лет.  Жестокая  война,  в  кото¬
рой  цвета  одной  точки  зрения  были  на  знамени,  подня¬
том  Мечниковым.  Цвета  другого  знамени  защищали  такие
великие  рыцари  бактериологии,  как  Беринг,  Пфейффер,
Кох  и  Эммерих.  Возглавлял  их  в  этой  борьбе  Пауль
Эрлих  —  автор  принципиально  иной  теории  иммунитета.
 Теории  Мечникова  и  Эрлиха  исключали  одна  другую.
На  конференциях  и  съездах,  на  страницах  журналов  и
книг  —  всюду  скрещивали  оружие  оппоненты.  Оружием
были  факты.  Только  факты.
 Идея  родилась  внезапно.  Ночью.  Мечников  сидел
один  за  своим  микроскопом  и  наблюдал  жизнь  подвиж¬
ных  клеток  в  теле  прозрачных  личинок  морских  звезд.
Он  вспоминал,  что  именно  в  этот  вечер,  когда  вся  семья
ушла  в  цирк,  а  он  остался  работать,  его  осенила  мысль.
Мысль,  что  эти  подвижные  клетки  должны  иметь  отно¬
шение  к  защите  организма.  (Наверное,  это  и  надо  счи¬
тать  «мигом  рождения».)
 Последовали  десятки  опытов.  Инородные  частицы  —
заноза,  зерна  краски,  бактерии  —  захватываются  по¬
движными  клетками.  Под  микроскопом  видно,  как  соби¬
раются  клетки  вокруг  непрошеных  пришельцев.  Часть
клетки  вытягивается,  образуя  ложную  ножку,  по-латы¬
ни—  «псевдоподию».  Инородные  частицы  охватываются
псевдоподиями  и  оказываются  внутри  клетки,  как  бы  по¬
жираются  ею.  Мечников  так  и  назвал  эти  клетки  фаго¬
цитами,  что  значит  клетки-пожиратели.
 2  Р.  Петров
 33

Ученый  обнаружил  их  у  самых  разных  животных
У  морской  звезды  и  у  червей,  у  лягушек  и  кроликов  и,
конечно,  у  человека.  У  всех  представителей  царства  жи¬
вотных  почти  во  всех  тканях  и  в  крови  присутствуют
специализированные  клетки-фагоциты.
 Самое  интересное  —  конечно,  фагоцитоз  бактерий.
 Ученый  вводит  в  ткани  лягушки  возбудителей  си¬
бирской  язвы.  К  месту  введения  микробов  стекаются  фа¬
гоциты.  Каждый  захватывает  одну,  две,  а  то  и  десяток
бацилл.  Клетки  пожирают  эти  палочки  и  перевари¬
вают  их.
 Так  вот  он,  таинственный  механизм  невосприимчиво¬
сти!  Вот  как  идет  борьба  с  возбудителями  заразных  бо¬
лезней.  Теперь  понятно,  почему  один  человек  заболевает
во  время  эпидемии  холеры  (да  и  не  только  холеры!),  а
другой  нет.  Значит,  главное  —  это  количество  и  актив¬
ность  фагоцитов.
 В  то  же  самое  время,  в  начале  80-х  годов  ученые  Ев¬
ропы,  особенно  Германии,  несколько  по-иному  объясни¬
ли  механизм  иммунитета.  Они  считали,  что  микробы,
оказавшиеся  в  организме,  уничтожаются  вовсе  не  клет¬
ками,  а  специальными  веществами,  находящимися  в
крови  и  других  жидкостях  организма.  Концепция  полу¬
чила  название  гуморальной,  то  есть  жидкостной.
 И  начался  спор...
 1887  год.  Международный  гигиенический  конгресс  в
Вене.  О  фагоцитах  Мечникова  и  его  теории  говорят  лишь
попутно,  как  о  чем-то  совсем  неправдоподобном.  Мюн¬
хенский  бактериолог,  ученик  гигиениста  Макса  Петтен-
кофера  Рудольф  Эммерих  сообщает,  что  он  вводил  им¬
мунным,  то  есть  предварительно  вакцинированным,  сви¬
ньям  микроб  краснухи  и  бактерии  погибали  в  течение
часа.  Погибали  без  всякого  вмешательства  фагоцитов,
которые  за  это  время  не  успевали  даже  «подплыть»  к
микробам.
 Что  делает  Мечников?  Он  воспроизводит  опыт  Эмме-
риха.  Мюнхенский  коллега  ошибся.  Даже  через  4  часа
микробы  еще  живы.  Мечников  сообщает  результаты
своих  опытов  Эммериху.
 Эммерих  повторяет  эксперименты  и  убеждается  в
своей  ошибке.  Микробы  краснухи  гибнут  через  8—10  ча¬
сов.  А  это  как  раз  то  время,  которое  и  нужно  фагоцитам
для  работы.  В  1891  году  Эммерих  публично  признает
свою  ошибку.
 34

1891  год.  Очередной  международный  гигиенический
конгресс.  Теперь  в  Лондоне.  В  дискуссию  вступает
Эмиль  Беринг  —  также  немецкий  бактериолог.  Его  имя
навсегда  останется  в  памяти  людей.  Оно  связано  с  от¬
крытием,  спасшим  миллионы  жизней.  Беринг  —  созда¬
тель  противодифтерийной  сыворотки.
 Последователь  гуморальной  теории  иммунитета,  Бе¬
ринг  сделал  очень  логичное  предположение.  Если  жи¬
вотное  перенесло  в  прошлом  какую-нибудь  заразную  бо¬
лезнь  и  у  него  создался  иммунитет,  то  и  сыворотка  кро¬
ви,  ее  бесклеточная  часть,  должна  повысить  свою  бакте-
риоубийственную  силу.  Если  это  так,  то  можно  искусст¬
венно  вводить  животным  микробы,  ослабленные  или  в
малых  количествах.
 Можно  искусственно  получить  такой  иммунитет.
И  сыворотка  этого  животного  должна  убивать  соответ¬
ствующие  микробы.  Беринг  создал  противостолбнячную
 2*
 35

сыворотку.  Чтобы  ее  получить,  он  вводил  кроликам  яд
столбнячных  бацилл,  постепенно  увеличивая  дозу  его.
А  теперь  надо  проверить  силу  этой  сыворотки.  Крысу,
кролика  или  мышь  заразить  столбняком,  а  потом  ввести
противостолбнячную  сыворотку,  сыворотку  крови  имму¬
низированного  кролика.
 Болезнь  не  развивалась.  Животные  оставались  жи¬
выми.  То  же  самое  Беринг  проделал  и  с  дифтерийными
палочками.  И  именно  так  дифтерию  стали  лечить  у  детей
и  лечат  до  сих  пор.  В  1901  году  Беринг  за  это  получил
Нобелевскую  премию.
 Но  при  чем  здесь  клетки-пожиратели?  Вводили  сы¬
воротку,  часть  крови,  где  нет  клеток.  И  сыворотка  помо¬
гала  бороться  с  микробами.  Никакие  клетки,  никакие
фагоциты  в  организм  не  попадали,  и  тем  не  менее  он  по¬
лучал  какое-то  оружие  против  микробов.  Следовательно,
клетки  ни  при  чем.  Что-то  есть  в  бесклеточной  части
крови.  Значит,  верна  теория  гуморальная.  Фагоцитарная
теория  неверна.
 В  результате  такого  удара  ученый  получает  толчок  к
новой  работе,  к  новым  исследованиям.  И  Мечников  опять
отвечает  экспериментами.  В  результате  выясняется:  не
сыворотка  убивает  возбудителей  дифтерии  и  столбняка.
Она  обезвреживает  выделяемые  ими  токсины,  яды,  и
стимулирует  фагоциты.  Активизированные  сывороткой
фагоциты  легко  расправляются  с  обезоруженными  бак¬
териями,  чьи  ядовитые  выделения  нейтрализованы  на¬
ходящимися  в  той  же  сыворотке  антитоксинами,  то  есть
антиядами.
 Две  теории  начинают  сближаться.  Мечников  по-
прежнему  убедительно  доказывает,  что  в  борьбе  с  мик¬
робами  главная  роль  отводится  фагоциту.  Ведь  в  конце
концов  фагоцит  делает  решающий  шаг  и  пожирает  мик¬
робов.  Тем  не  менее  и  Мечников  вынужден  принять  не¬
которые  элементы  гуморальной  теории.
 Гуморальные  механизмы  в  борьбе  с  микробами  все
же  действуют.  После  беринговских  исследований  прихо¬
дится  согласиться,  что  контакт  организма  с  микробными
телами  приводит  к  накоплению  циркулирующих  в  крови
антител.  (Появилось  новое  понятие  —  антитело;  подроб¬
нее  об  антителах  будет  дальше.)  Некоторые  микробы,
например  холерные  вибрионы,  под  влиянием  антител
гибнут  и  растворяются.
 Отменяет  ли  это  клеточную  теорию?  Ни  в  коем  слу¬
чае.  Ведь  антитела  должны  вырабатываться,  как  и  все
 36

в  организме,  клетками.  И  конечно  же,  на  фагоцитах  ле¬
жит  основная  работа  по  захвату  и  уничтожению  бак¬
терий.
 1894  год.  Будапешт.  Очередной  международный  кон¬
гресс.  И  опять  страстная  полемика  Мечникова,  но  на
этот  раз  с  Августом  Пфейффером.  Менялись  города,  ме¬
нялись  темы.  Дискуссия  уводила  все  дальше  в  глубины
сложных  отношений  животных  с  микробами.
 Сила  спора,  страсть  и  накал  полемики  оставались
прежними.  Через  десять  лет,  на  юбилее  Ильи  Ильича
Мечникова,  Эмиль  Ру  вспоминал  эти  дни:
 «До  сих  пор  я  так  и  вижу  вас  на  Будапештском  кон¬
грессе  1894  года,  возражающим  вашим  противникам:
лицо  горит,  глаза  сверкают,  волосы  спутались.  Вы  похо¬
дили  на  демона  науки,  но  ваши  слова,  ваши  неопровер¬
жимые  доводы  вызывали  рукоплескания  аудитории.  Но¬
вые  факты,  сначала  казавшиеся  в  противоречии  с  фаго¬
цитарной  теорией,  вскоре  приходили  в  стройное  сочета¬
ние  с  нею».
 Таков  был  спор.  Кто  победил  в  нем?  Все!  Мечников-
ская  теория  стала  стройной  и  всеобъемлющей.  Гумораль¬
ная  теория  нашла  свои  главные  действующие  факторы—
антитела.  Пауль  Эрлих,  объединив  и  проанализировав
данные  гуморальной  теории,  создал  в  1901  году  теорию
образования  антител.
 15 	лет  спора.  15  лет  взаимных  опровержений  и  уточ¬
нений.  15  лет  спора  и  взаимопомощи.
 1908  год.  Высшее  признание  для  ученого  —  Нобелев¬
ская  премия  присуждена  Илье  Мечникову  —  создателю
фагоцитарной  теории  и  Паулю  Эрлиху  —  создателю  тео¬
рии  образования  антител,  то  есть  гуморальной  части  об¬
щей  теории  иммунитета.
 Мечников  и  Эрлих  создали  теорию  иммунитета.  Они
спорили  и  победили.  Все  оказались  правы,  даже  те,  кто,
казалось,  прав  не  был.  Кто  все-таки  выиграл  в  этом
споре?  Выиграла  наука.  Выиграло  человечество.  В  на¬
учном  споре  побеждают  все!
 АРМИЯ  ИММУНИТЕТА
 СОЛДАТЫ  И  ОРУЖИЕ
 Каково  оружие  и  кто  солдаты  непобедимой  армии
иммунитета?  Именно  непобедимой,  не  возражайте.  Не
приводите  в  качестве  примеров  ужасающие  и  опустоши¬
 37

тельные  эпидемии  «черной  смерти»  (чумы)  в  Западной
Европе  XIV  века  или  холеры,  которая,  выйдя  в  1823  го¬
ду  из  Индии,  прошла  по  всей  Европе  и  Америке.  Про
грипп,  погубивший  в  1918—1919  годах  около  20  милли¬
онов  человек  и  не  усмиренный  полностью  до  сих  пор.
Да,  все  это  так.  И  все  же  армия  иммунитета  в  целом
непобедима.
 Каждая  смерть  в  результате  инфекции  —  это  победа
возбудителей  болезни  (чумы,  оспы,  гриппа)  над  имму¬
нитетом  умершего.  Каждое  выздоровление  —  победа  им¬
мунитета.  История  жизни  на  земле  одновременно  лето¬
пись  борьбы  живых  организмов  с  возбудителями  болез¬
ней.  Виды,  у  которых  не  оказалось  достаточно  надеж¬
ной  армии  иммунитета,  погибли.  Но  выживших-то  и  за¬
щитила  такая  непобедимая  армия.  А  если  бы  это  было
не  так?  На  земле  бы  не  было  животных,  не  было  бы  и
людей.  Одни  микробы.
 Ни  одна  эпидемия  не  уничтожила  всех.  Возбуди¬
тели  болезней  отступали,  а  армия  иммунитета  выходи¬
ла  из  очередной  схватки  с  новым  оружием  против  кон¬
кретного  микроба,  против  именно  этой  конкретной  бо¬
лезни.
 Побежденными  могут  оказаться  отдельные  особи.  Но
в  целом  армия  иммунитета  непобедима.  А  особи?  Что  ж,
ничего  не  поделаешь:  «А  la  guerre  comme  a  la  guerre»,
то  есть  «На  войне  как  на  войне».
 Но  вернемся  к  науке.  Любое  проявление  жизни  свя¬
зано  так  или  иначе  с  ее  основой  —  клеткой.  Клеток  в  ор¬
ганизме  очень  много.  Человек  состоит  приблизительно  из
10  000  000  000  000  разных  клеток  (или,  как  написали  бы
представители  более  точных  наук,  1013).  И  у  всех  свои
заботы.  Как  и  в  нашей  жизни  одни  люди  выращивают
хлеб,  другие  добывают  уголь,  третьи  шьют  одежду,  одни
клетки  переваривают  пищу,  другие  переносят  кислород,
третьи  строят  кожные  покровы.  Их  обязанности  разделе¬
ны  очень  строго.
 Особые  клетки,  собранные  в  маленькие  железы,  про¬
изводят  слюну.  Еще  меньшие  —  слезы.  Специальные  ор¬
ганы  вырабатывают  уникальные  по  своим  свойствам
клетки  —  половые.  В  них  удивительным  образом  «запи¬
сана»  информация.  Она  контролирует  развитие  будуще¬
го  организма,  повторяя  все  основные  признаки  роди¬
телей.
 Все  клетки  могут  оказывать  сопротивление  микро¬
бам.  Но  в  разной  степени.  В  государстве,  например,  все
 38

его  население  так  или  иначе  способно  оказывать  сопро¬
тивление  врагам.  Но  известно  и  то,  что  этого  недоста¬
точно.  Государство  содержит  специальные  войска.  Нечто
похожее  и  в  организме.
 Во  всех  клетках  организма  есть  вещества,  способные
убивать  или  задерживать  размножение  микробов.  Клет¬
ки  выделяют,  например,  слюну  или  слезы  и  одновремен¬
но  вырабатывают  вещество,  способное  растворить  мик¬
робов.  Вещество  это  называется  лизоцим.  В  крови  тоже
есть  антимикробные  вещества.  Одно  из  них  носит  имя
комплемент.  Выделения  кожи  также  могут  убивать  бак¬
терии.  Если  чистую  кожу  загрязнить  взвесью  микроб¬
ной  культуры  и  через  10—15  минут  подсчитать  количе¬
ство  микробов,  можно  убедиться  в  бактерицидных  свой¬
ствах  кожи:  их  число  уменьшится  в  десятки  раз.  Все  эти
антимикробные  свойства  связаны  с  естественным,  иначе
говоря,  природным,  содержанием  некоторых  специфиче¬
ских  веществ  в  жидкостях  организма.
 К  сожалению,  гуморальные  (то  есть  жидкостные)
факторы  естественного  иммунитета  не  очень  сильное
оружие.  Ни  лизоцим,  ни  комплемент  не  действуют  на
многих  микробов.  И  те  прекрасно  себя  чувствуют  на
коже  и  размножаются  в  крови.
 Против  них  необходимы  особые  «войска».
 Солдатами  иммунитета,  защищающими  наш  орга¬
низм  от  микробов,  служат  уже  известные  нам  вездесу¬
щие  клетки  с  общим  названием  фагоциты.  «Фагос»  в
переводе  с  греческого  означает  «пожирающий».  Клетки-
фагоциты  находятся  повсюду:  в  крови,  в  стенках  крове¬
 39

носных  сосудов,  в  легких,  в  печени,  в  подкожной  соеди¬
нительной  ткани.  В  любом  уголке  тела,  как  и  полагается,
пребывают  в  состоянии  готовности  номер  один  защища¬
ющие  нас  войска  —  фагоциты.  Они  различны  по  разме¬
рам  и  форме;  одни  из  них  подвижны  и  могут  передви¬
гаться  в  жидкостях  и  тканях,  проходить  сквозь  стенки
сосудов,  как  сказочные  джинны;  другие  прикреплены  к
одному  месту,  воюют  насмерть.  Величина  одних  —  5—8
микрон,  других—15—20.  Всех  их  объединяет  общее
свойство,  они  фагоцитируют:  пожирают,  захватывая  и
переваривая  инородные  частицы  и,  что  самое  главное,
бактерий.
 Итак,  фагоциты  делятся  на  две  большие  группы  —
свободные  и  фиксированные,  то  есть  на  блуждающие  и
стоящие  на  одном  месте.  К  свободным  относятся  белые
кровяные  шарики  —  лейкоциты  и  некоторые  клетки  со¬
единительной  ткани,  устремляющиеся  при  тревоге  по
направлению  к  чужеродному  раздражителю.  Эти  соеди-
нительно-тканные  клетки  получили  название  «макрофа¬
ги»,  что  значит  «большие  фагоциты».
 Однако  не  все  макрофаги  способны  блуждать.  Во
всех  органах  есть  неподвижные,  фиксированные  фагоци¬
ты.  Особенно  много  их  в  селезенке,  печени,  лимфатиче¬
ских  узлах,  костном  мозге,  в  стенках  сосудов.  Клетки
первой  группы  сами  нападают  на  проникшего  врага.  Вто¬
рые  ждут,  когда  враг  проплывет  мимо  в  токе  крови  или
лимфы.  Они  стоят  в  засаде,  как  богатырская  застава  на
пути  «идолища  поганого».
 И  стоят  они  на  дорогах,  которые  не  может  миновать
все,  попадающее  в  кровь.  Введите  в  кровь  животному  не¬
сколько  десятков  или  сотен  миллионов  микробных  тел,
через  несколько  часов  там  не  окажется  ни  одного.  Все
они  будут  захвачены  фагоцитами  печени,  селезенки  и
других  органов.  Если  ввести  бактерии  под  кожу,  можно
наблюдать,  как  огромное  число  лейкоцитов  крови  и  под¬
вижных  макрофагов  из  соседних  тканей  двинется  к  очагу
инфекции,  окружит  его  и  вступит  в  борьбу.  Аналогия  с
войсками  довольно  полная.  Но  важно,  что  иммунные
войска  ведут  войну  только  оборонительного  характера,
только  на  своей  территории.
 В  иммунологическом  войске  есть  особые  клетки  —
плазматические.  Они-то  и  являются  главной  фабрикой
оружия  —  фабрикой  антител.  Их  немного.  Но  когда  мик¬
робы  попадают  в  кровь  и  ткани  организма,  их  число  бы¬
стро  растет.  Возникают  плазматические  клетки  из  своих
 40

предшественников,  лимфоцитов,  которым  будут  посвя¬
щены  десятки  страниц  этой  книги.
 Антитела  обладают  удивительным  свойством  соеди¬
няться  с  тем  микробом,  в  ответ  на  который  были  созда¬
ны,  и  ни  с  каким  другим.  Если  заразить  кролика  возбуди¬
телем  человеческой  холеры,  животное  не  погибнет,  для
него  этот  микроб  не  смертелен.  Через  несколько  дней
в  крови  у  кролика  появятся  молекулы  сывороточного
белка,  способные  соединяться  с  холерным  вибрионом.
Это  антитела.
 Соединение  антител  с  микробом  можно  увидеть.
Взять  у  кроликов  кровь  и,  когда  она  свернется,  отсо¬
сать  пипеткой  сыворотку.  Добавить  к  ней  возбудителей
холеры.  Антитела  присоединятся  к  вибрионам  и  склеют
их.  Хлопья  склеенных  микробов  осядут  на  дно  пробирки,
а  потом  растворятся  под  влиянием  присоединившихся  к
ним  антител.  Все  это  можно  увидеть  и  невооруженным
глазом:  мутная  ранее  микробная  взвесь  становится  про¬
зрачной.  Каких  бы  других  микробов  мы  ни  взяли,  анти¬
тела  на  них  действовать  не  будут.  Микробы  не  склеют-
ся  и  не  растворятся.
 Если  кролику  в  кровь,  под  кожу  или  внутримышечно,
ввести  токсин  дифтерийной  палочки,  в  сыворотке  по¬
явятся  дифтерийные  антитоксины.  Добавление  такой  сы¬
воротки  к  токсину  возбудителя  дифтерии  уничтожит  его
ядовитые  свойства.  Это  подействуют  появившиеся  в  кро¬
ви  кролика  антитела  против  дифтерийного  токсина.
И  только  против  дифтерийного.  В  этом  специфика  им¬
мунитета.  Против  каждого  агрессора  —  свое  оружие.
 В  крови  каждого  животного  и  человека  «плавают»
десятки  тысяч  антител  против  самых  разнообразных  чу¬
жеродных  агентов,  которые  проникали  или  собираются
проникнуть  в  организм.  Около  одного  процента  массы
крови  приходится  на  антитела.  Это  значит  1020  белковых
молекул!  1020  единиц  оружия.  Цифра  астрономическая.
 УСТРОЙСТВО  ГЛАВНОГО  ОРУЖИЯ
 Расшифровать  устройство  молекулы  антител  удалось
благодаря  работам  двух  исследователей  —  Роднея  Пор¬
тера  в  Оксфорде  и  Джеральда  Эдельмана  в  Нью-Йорке.
Первые  результаты  были  опубликованы  в  1959  году.
К  1965  году  в  общих  чертах  структура  молекулы  была
расшифрована.  К  1970  иммунологи  знали  не  только  план
строения,  но  и  последовательность  укладки  «кирпичей»
 41

(аминокислот,  из  которых  построена  любая  белковая  мо¬
лекула).  В  1972  году  Портер  и  Эдельман  были  удостое¬
ны  Нобелевской  премии.
 Примерный  ход  событий  таков.  В  1958  году  Портер
выделил  из  крови  белок  антител.  Этот  белок  носит  наз¬
вание  иммуноглобулина.  Исследователь  обработал  чис¬
тый  иммуноглобулин  папаином.  Этот  растительный  фер¬
мент  разрушает  белки.  Он  способен  «разрезать»  белко¬
вые  молекулы  поперек.
 В  это  же  самое  время  на  другом  берегу  Атлантичес¬
кого  океана,  как  говорят  в  науке,  «одновременно  и  неза¬
висимо»  Эдельман  обработал  выделенные  из  крови  мо¬
лекулы  иммуноглобулинов  6-меркаптоэтанолом.  Этот  хи¬
мический  реагент  обладает  способностью  «разрезать»  мо¬
лекулы  белков  вдоль.  (Папаин  пилит  белковые  стволы
на  дрова,  а  6-меркаптоэтанол  на  доски.)
 Здесь  следует  немного  отвлечься  от  антител,  чтобы
вспомнить,  как  устроены  белки,  что  лежит  в  их  основе.
 Основой  строения  всех  белков  служат  пептидные  цепи.
Белок  может  быть  составлен  из  нескольких  цепей,  рас¬
положенных  последовательно  или  параллельно  друг
другу.  Каждая  цепь,  как  из  звеньев,  образована  из  ами¬
нокислот.  Вот,  например,  кусочек  пептидной  цепи  инсу¬
лина—  одного  из  хорошо  изученных  белков,  при  недо¬
статке  которого  развивается  тяжелая  болезнь  диабет:
цистеин  —  аланин  —  серин  —  валин  —  цистеин.  Полипеп-
тидные  цепи,  составленные  из  разных  сочетаний  20  ами¬
нокислот,  образуют  все  многообразие  белков  на  нашей
планете.
 Аминокислоты  соединены  в  цепи  пептидов  через  ато¬
мы  углерода  и  азота.  Эти  связи  носят  название  пептид¬
ных.  Именно  их  разрывает  папаин.  Конечно,  не  все  сра¬
зу.  В  первую  очередь  в  наиболее  доступных  участках  бел¬
ковой  молекулы.
 Если  пептидные  цепи,  составляющие  молекулу  белка,
расположены  в  виде  двух  нитей  параллельно  друг  другу,
то  они  соединяются  между  собой  через  два  атома  серы.
Эти  связи  называются  дисульфидными.  Их  разрушает
6-меркаптоэтанол.  В  результате  этого  белковая  молеку¬
ла,  если  она  составлена  из  параллельных  пептидных  це¬
пей,  разрезается  вдоль.
 Итак,  Портер  рассек  молекулу  антитела  поперек,  а
Эдельман  вдоль.
 Молекулярный  вес  целой  молекулы  был  чуть  больше
150  тысяч.  После  поперечного  «разрезания»  возникли  три
 42

фрагмента  с  молекулярным  весом  около  50  тысяч  каж¬
дый.  Портер  получил  три  фрагмента  примерно  равной
величины.  Он  обозначил  их  I,  II  и  III.  Величина  их  была
почти  равна,  но  свойства...
 Фрагменты  I  и  II  оказались  тождественными  друг
другу.  Каждый  из  них  обладал  главным  качеством  анти¬
тела—  мог  соединяться  с  антигеном,  с  той  чужеродной
субстанцией,  против  которой  направлено  данное  антите¬
ло.  Фрагмент  III  этим  качеством  не  обладал.
 Эдельман  получил  4  фрагмента,  вернее,  4  цепи,  так
как  он  разделил  белковую  молекулу  на  пептидные  цепи.
Две  цепи,  тождественные  между  собой,  имели  молеку¬
лярный  вес  примерно  25  тысяч.  Он  их  назвал  L-цепи  (от
слова  light  —  легкий).  Две  другие,  тоже  тождественные
между  собой,  имели  вес  50  тысяч.  Он  их  назвал  Н-цепи
(от  слова  heavy  —  тяжелый).  Ни  одна  из  этих  цепей  ос¬
новным  качеством  антитела  —  способностью  связывать
антиген  —  не  обладала.  Однако  если  воссоединить  L-цепь
и  Н-цепь,  то  у  образовавшейся  структуры,  представляю¬
щей  половину  молекулы,  это  качество  восстанавливалось.
 Вот  так  перед  исследователями  возникла  задачка  на
сообразительность.
 Дано:  если  разрезать  молекулу  поперек,  возникает  3
части.  Обозначим  молекулярный  вес  в  тысячах  внизу
символа,  а  антительную  активность  звездочкой  вверху
символа.  Получим  формулу  строения  антитела:  A150  =
I50+II50+III50.
 Если  разрезать  вдоль,  возникают  4  части  со  своей
формулой:
 AT  150 =2L25+2H50=  (L25  + Н50)+(L25  + Н50)  *.
 Требуется:  определить  пространственную  структуру
расположения  пептидных  цепей  в  молекуле  и  локализа¬
цию  активных  центров,  то  есть  участков,  определяющих
главное  качество  —  способность  соединиться  с  антиге¬
ном.
 Еще  упрощаем  задачу:  из  двух  длинных  и  двух  корот¬
ких  цепочек  сложить  фигуру,  которая  бы  при  поперечном
разрезе  давала  три  равновеликих  фрагмента.  Два  из  них
несут  специфические  антиген-связывающие  участки,  сос-
ставленные  из  длинной  и  короткой  цепей.
 Получится  конструкция,  похожая  на  заглавную  букву
 «игрек»  латинского  шрифта  Y  ,  что-то  вроде  нашей
мальчишеской  рогатки.  Места,  к  которой  привязывается
 43

резинка,  и  есть  активные  центры.  Две  стороны  рогатины
и  есть  портеровские  фрагменты  I  и  II.  Рукоятка  —  фраг¬
мент  III.  Папаин  рассекает  конструкцию  на  три  фраг¬
мента  как  раз  в  месте  разветвления.
 Две  длинные  цепи,  располагаясь  рядом  друг  с  дру¬
гом,  формируют  рукоятку,  а  в  месте  разветвления  обра¬
зуют  внутренние  стороны  рогатины.  Короткие  цепи  при¬
мыкают  к  длинным  после  развилки,  формируя  наружные
стороны  рогатины.  Концы  ее,  состоящие  из  окончаний
обоих  типов  цепей,  определяют  специфичность  молекулы.
В  итоге  каждое  антитело  имеет  два  активных  центра.  Как
двумя  руками  связывает  оно  чужеродные  антигенные
частицы,  делая  их  неактивными,  нерастворимыми,  неспо¬
собными  оказывать  вредное  организму  действие.
 Такая  конструкция  построена  не  только  на  основе  ло¬
гических  рассуждений.  Она  подтверждена  специальными
физико-химическими  методами.  Наконец  ее  увидели  в
электронном  микроскопе.  Молекула  антитела  действи¬
тельно  выглядит  так:
 Некоторые  молекулы  антител  соединяются  своими
«рукоятками»  по  две.  Тогда  они  называются  димерами.
Они  имеют,  таким  образом,  сразу  четыре  активных  цент¬
ра  для  связывания  антигена.  Так  ведут  себя  иммуногло¬
булины  класса  А.  Другие  молекулы  объединяются  по
пять  (пентамеры),  образуя  картину  звезды  с  десятью
активными  центрами,  смотрящими  наружу.  Это  иммуно¬
глобулины  класса  М.  Но  большинство  антител  относятся
к  обычному,  мономерному  тину.  Их  называют  иммуногло¬
булинами  класса  Г.
 К  1970  году  структура  антител  была  понята  не  только
в  общих  чертах.  Было  выяснено,  сколько  аминокислот  в
каждой  из  четырех  пептидных  цепей.
 Легкие  цепи  человеческих  иммуноглобулинов  оказа¬
лись  составленными  из  214  аминокислот  каждая,  а  тяже¬
лые  из  428.  Молекула  антитела  наиболее  распространен¬
ного  класса  Г  сложена  из  1284  аминокислот.  Но  не  все
они  формируют  каждый  из  двух  активных  центров  моле¬
кулы.  Специфические  участки,  которыми  молекула  распо¬
знает  чуждый  антиген  и  связывает  его,  образованы  не  бо¬
лее  чем  десятками  аминокислот.  Однако,  чтобы  постро¬
ить  их  пространственно  правильно,  работают  по  107  пер¬
вых  аминокислот  каждой  из  4  цепей.  Они  расположены
на  ее  концах.  Эти  участки  цепей  называются  вариабель¬
ными,  потому  что  аминокислотная  последовательность
 44

здесь  в  разных  молекулах  варьирует.  Для  каждого  анти¬
тела  характерна  своя  последовательность.  Именно  эти¬
ми  участками  молекула  узнает  чужеродное  вещество,
прочно  соединяется  с  ним  и  не  дает  возможности  причи¬
нить  вред  организму.
 СПЕЦИАЛИЗИРОВАННЫЙ  РОД  ВОЙСК  —  ЛИМФОЦИТЫ
 В  1948  году  шведская  исследовательница  Астрид  Фа-
греус  предположила,  что  антитела  вырабатываются
плазматическими  клетками,  которые  названы  так  за  то,
что  содержат  много  протоплазмы.  В  1956  году  американ¬
ский  иммунолог  Альберт  Кунс  доказал  предположение
Фагреус.  Но  откуда  берутся  плазматические  клетки,  в
то  время  еще  не  знали.
 Были  самые  различные  мнения.  Предполагалось,  что
макрофаг,  поглотивший  микроб  или  иную  чужеродную
субстанцию,  превращается  в  продуцента  антител  —
в  плазматическую  клетку.  Если  бы  это  подтвердилось,
макрофаги  получили  бы  титул  главнейшей  клетки  им¬
мунной  системы:  и  пожиратель  врагов,  и  кузница  оружия.
Но  это  не  подтвердилось.  И  вскоре  был  открыт  главный
специализированный  род  клеточных  войск  —  лимфоциты.
Это  они  способны  расшифровать  детали  чужеродных
субстанций  и,  превратившись  в  плазматические  клетки,
начать  интенсивный  синтез  антител.  Они  умеют  делать
еще  многое  другое.

Если  не  учитывать  эритроциты,  которые  переносят
кислород,  то  все  остальные  клетки  крови  имеют  белый
цвет.  Их  называют  лейкоцитами,  то  есть  белыми  клетка¬
ми.  Из  них  30  процентов  относятся  к  лимфоцитам.  Лим¬
фоцит  в  переводе  на  русский  язык  означает  «клетка
лимфы».
 Во  всех  тканях  нашего  тела,  помимо  крови,  циркули¬
рует  лимфа.  По  лимфатическим  сосудам  она  поступает  в
лимфатические  узлы,  а  оттуда  собирается  в  один  боль¬
шой  сосуд  —  грудной  проток,  который  впадает  в  кровяное
русло  около  самого  сердца.  В  лимфе  нет  эритроцитов.
Только  лимфоциты.
 Триста  лет  назад  знаменитый  голландец  Антони  Ле¬
венгук  сконструировал  микроскоп.  Первыми  объектами
его  наблюдений  были  капля  дождевой  воды  и  капля  кро¬
ви.  Он  открыл  красные  кровяные  шарики  —  эритроциты,
которые  составляют  основную  массу  клеток  крови.
Не  прошло  и  сотни  лет,  как  были  обнаружены  белые
клетки  крови.  Их  почти  в  тысячу  раз  меньше,  чем  эри¬
троцитов,  но  все  равно  очень  много.  В  грамме  крови  со¬
держится  4—5  миллиардов  эритроцитов  и  6—8  миллио¬
нов  лейкоцитов.
 Лейкоциты  делятся  на  две  основные  группы.  Клетки
первой  группы,  собственно  лейкоциты,  составляют  около
2/з  и  характеризуются  тем,  что  имеют  не  круглые,  а  сег¬
ментированные  ядра.  У  клеток  второй  группы,  они  полу¬
чили  название  лимфоцитов,  абсолютно  круглые  ядра,
которые  занимают  большую  часть  клетки.
 В  конце  прошлого  столетия  Мечников  обнаружил,  что
лейкоциты  защищают  организм,  пожирая  чужеродные
частицы.  В  отличие  от  больших  тканевых  фагоцитов  —
макрофагов  он  назвал  их  малыми  фагоцитами-микрофа¬
гами.  А  вот  чем  занимаются  лимфоциты,  стало  известно
всего  15  лет  назад.
 Как  легко  мы  перелистываем  историю!  Триста  лет
назад  открыты  первые  клетки  крови  —  красные,  двести
лет  назад  —  лейкоциты,  сто  лет  назад  —  лимфоциты.
Упорный  труд,  поиски,  изобретательность,  споры,  десять
поколений  исследователей!  А  у  нас  полстраницы  печат¬
ного  текста.
 В  каждом  грамме  крови  два  миллиона  лимфоцитов.
Чем  они  заняты?  Этот  вопрос  задавали  себе  сотни  ис¬
следователей.  Профессор  Джеймс  Гоуэнс  из  Оксфорда,
сделавший  больше  всех  других,  чтобы  обнаружить  функ¬
ции  этих  клеток,  приводит  слова  известного  патолога
 46

Арнольда  Рича:  «Лимфоциты  —  это  флегматичные  на¬
блюдатели  бурной  активности  фагоцитов».  Таким  было
одно  из  распространенных  воззрений.  Действительно,
очень  маленькие  клетки,  6—8  микрон  в  диаметре,  чуть
больше  собственного  ядра  (почти  одно  ядро!),  которые
не  обладают  активной  подвижностью,  но  почти  всег¬
да  скапливаются  вокруг  воспалительного  очага,  где
работают  фагоциты,  пожирая  все  инородное  или  отми¬
рающее.
 Было  и  другое  мнение.  Лимфоцитам  приписывали
функцию  питания  других  клеток.  Их  даже  называли  тро-
фоцитами,  питающими  клетками.
 Многие  считали,  что  из  лимфоцитов  возникают  все¬
возможные  другие  клетки  —  соединительно-тканные,  пе¬
ченочные,  легочные  и  т.  д.  «Старая  литература,—  пишет
Гоуэнс,—  наполнена  противоречивыми  доказательствами
того,  что  малые  лимфоциты  могут  превращаться  в  эри¬
троциты,  гранулоциты,  моноциты,  фибробласты,  плазма¬
тические  клетки  и  т.  д.  Один  циник  как-то  заметил,  что
все  клетки,  за  исключением  клеток  нервной  системы,  в
то  или  иное  время  рассматривались  как  производные
лимфоцитов!»
 Лимфоцит  действительно  таинственная  клетка,  коль
скоро  ему  удалось  сохранить  свою  тайну  вплоть  до  60-х
годов  XX  столетия!  В  начале  60-х  годов  появились  бес¬
спорные  доказательства  того,  что  все  специфические  ре¬
акции  иммунитета  —  выработку  антител,  отторжение  пе¬
ресаженных  тканей  или  органов,  противовирусную  защи¬
ту—  осуществляют  лимфоциты.
 Разберем  это  на  примере  исследований  Джеймса  Гоу-
энса.  В  те  годы  у  него  в  Оксфордском  университете  была
малюсенькая  лаборатория.  В  одной  из  комнаток  со  ста¬
ринными  полупрозрачными  окнами  в  центре  на  столе
стоял  сконструированный  им  самим  станок.  Главная
часть  станка  —  цилиндр  из  плексигласа.  В  цилиндре  хи¬
троумно  закреплена  крыса.  На  шее  у  крысы  разрез.  Че¬
рез  разрез  внутрь  тела  уходит  тоненькая  прозрачная  тру¬
бочка.  Из  трубочки  все  время  капают  маленькие  белые
капли.
 Доктор  Гоуэнс  ввел  трубку  в  главный  лимфатический
сосуд  —  в  грудной  проток  и  «выкачивает»  лимфу.  Он
оставляет  крысу  без  лимфоцитов.  После  этого  он  имму¬
низирует  ее  чужеродными  клетками  —  эритроцитами  ба¬
рана.  Должны  выработаться  антитела  против  бараньих
эритроцитов.  Он  исследует  кровь  крысы  раз,  другой,  тре¬
 47

тий...  Антител  нет!  Тогда  он  берет  другую  «безлимфо-
цитную»  крысу  и  возвращает  ей  в  кровь  ее  лимфоциты.
Иммунизирует  и  обнаруживает  нормальное  количество
антител.
 Значит,  без  лимфоцитов  антитела  вырабатываться  не
могут.
 Второе  исследование.  Гоуэнс  облучает  крысу  рентге¬
новскими  лучами.  Многие  системы  страдают  после  облу¬
чения,  иммунная  система  тоже.  Животное  не  вырабаты¬
вает  антител.  Облученной  крысе  вводят  эритроциты  ба¬
рана,  антител  нет.  Другой  облученной  крысе  эритроциты
барана  вводят  вместе  с  лимфоцитами  от  здоровой  кры¬
сы,  антитела  есть.
 Значит,  с  лимфоцитами  можно  передать  в  другой  ор¬
ганизм  способность  вырабатывать  антитела.  С  лимфоци¬
тами  переносится  и  память  об  антигене.  Если  эти  клетки
взять  от  животного,  которого  уже  иммунизировали  эри¬
троцитами  барана,  то  в  облученном  животном  они  обес¬
печат  выработку  большего  количества  антител.  Так,  как
если  бы  его  иммунизировали  повторно.
 Третье  исследование  касается  механизма  отторжения
пересаженных  чужеродных  тканей.  К  началу  60-х  годов
было  хорошо  известно,  что  первая  пересадка  кожи  им¬
мунизирует  организм  и  повторный  лоскут  отторгается
вдвое  быстрее  первого.  Но  почему?  Думали,  что  это  рабо¬
та  антител.  Однако  сыворотка  крови  от  такого  животно¬
го,  содержащая  антитела,  если  ее  ввести  другому  живот¬
ному,  не  ускоряет  отторжения  пересаженной  кожи.  А  вот
лимфоциты  ускоряют.  Причем  точно  в  два  раза.
 Значит,  это  лимфоциты  занимаются  отторжением  пе¬
ресаженных  чужеродных  тканей!  Без  помощи  антител.
 Лимфоциты,  которые  после  первого  контакта  с  чуже¬
родным  антигеном  специально  нацелены  против  него,
стали  называть  сенсибилизированными  лимфоцитами.
Они  да  антитела  —  вот  два  главных  типа  специализиро¬
ванного  оружия  иммунитета.
 ЛИМФОЦИТЫ-УБИЙЦЫ
 Роберт  Кох,  немецкий  бактериолог,  один  из  преуспев¬
ших  «охотников  за  микробами»,  в  1882  году  открыл  воз¬
будителя  туберкулеза.  До  сих  пор  эту  бациллу  называют
палочкой  Коха.
 Конечно  же,  он  попытался  найти  способ  лечения  ту¬
 48

беркулеза.  Двигаясь  по  стопам  великого  Пастера,  Кох
длительно  культивировал  открытую  им  палочку  в  пита¬
тельном  бульоне.  Через  6—8  недель,  когда  культура  со¬
старилась,  он  профильтровал  ее  через  фильтр,  не  пропу¬
скающий  микроорганизмов.  Получилась  прозрачная  жид¬
кость,  которую  Кох  назвал  туберкулином.
 Если  туберкулин  ввести  подкожно  здоровому  челове¬
ку,  то,  кроме  легкого  временного  покраснения,  ничего  не
произойдет.  Но  если  то  же  самое  сделать  больному  ту¬
беркулезом,  через  6  часов  краснота  начнет  нарастать,
через  сутки  возникнет  уплотнение,  через  двое  оно  увели¬
чится,  и  дело  может  дойти  до  изъязвления.  Ни  на  что
другое  человек,  зараженный  туберкулезом,  так  не  реа¬
гирует.  Только  на  туберкулин.
 Кому  в  детстве  не  ставили  реакцию  Пирке,  чтобы
определить,  нет  ли  у  вас  туберкулезной  инфекции?  Это
и  есть  кожная  проба  с  туберкулином.  Только  венский
профессор  Клеменс  Пирке  в  1907  году  заметил,  что  ту¬
беркулин  необязательно  вводить  шприцем  в  кожу,  а
можно  втереть  в  маленькую  царапину.  Это  совсем  не
больно.
 Реакция  строго  специфическая,  как  и  все  в  иммуно¬
логии.  Ее  назвали  реакцией  повышенной  чувствительно¬
сти  замедленного  типа.  Она  не  связана  с  антителами.  Ан¬
тител  против  туберкулина  вообще  не  образуется.
 Почти  70  лет  не  могли  объяснить  природу  туберкули¬
новой  реакции.  Знали  только,  что  в  место  введения  филь¬
трата  туберкулезных  палочек  устремляются  лимфоциты.
Это  они  формируют  воспаление.  За  их  счет  возникает
уплотнение.  Они  как  бы  не  дают  туберкулину  распро¬
страниться  по  всему  организму.  Но  так  ведут  себя  толь¬
ко  лимфоциты  от  человека  или  животного,  зараженного
туберкулезом,  то  есть  уже  проконтактировавшего  с  чу¬
жеродными  антигенами  этого  микроба,  уже  включивше¬
го  свою  иммунную  систему  для  специфического  сопро¬
тивления.
 В  60-х  годах  нашего  столетия  разобрались  в  сути  ту¬
беркулиновой  и  других  подобных  ей  реакций.  Аналогич¬
ные  пробы  ставят  при  бруцеллезе  (реакция  на  бруцел-
лин).  Такие  же  пробы  оказались  положительными  и  при
пересадке  чужеродных  органов  и  тканей.  Оказалось,  если
человек  А  отторг  первый  трансплантат,  например,  ку¬
сочек  кожи,  взятый  от  человека  Б,  то  у  него  появляется
положительная  реакция  повышенной  чувствительности
замедленного  (туберкулинового)  типа.  Только  не  на  ту¬
 49

беркулин  или  бруцеллин,  а  на  фильтрат  из  кожи  челове¬
ка  Б.  Именно  Б!  Ни  В,  ни  Г,  а  только  Б.
 Такова  специфичность  иммунного  ответа.
 А  дальше  следует  вспомнить  один  из  описанных  выше
экспериментов  доктора  Гоуэнса  в  Оксфорде.  Реакции  по¬
вышенной  чувствительности  замедленного  типа  можно
перенести  в  другой  организм,  если  ввести  ему  лимфоциты
от  первого.  Лимфоцит  не  только  зачинатель  этого  типа
реагирования,  но  и  эффектор  (исполнитель).
 На  поверхности  эффекторных  лимфоцитов  выявлены
специфические  рецепторы,  которые,  подобно  антителам,
обнаруживают  чужеродный  антиген  и  соединяются  с
ним.  Таким  образом,  лимфоцит  как  бы  впивается  в  чу¬
жеродный  объект  —  в  микроб,  пересаженную  или  в  рако¬
вую  клетку.  В  отличие  от  антител  он  не  только  удержи¬
вает  и  связывает  ее.  Он  выделяет  ферменты,  которые
растворяют  ее.  Если  нужно,  на  чуждую  клетку  «набра¬
сываются»  несколько  —  пятьдесят,  сто  лимфоцитов.  Если
необходимо,  они  гибнут,  чтобы  выделилось  как  можно
больше  смертоносных  для  врага  ферментов,  но  уничто¬
жают  и  его.
 Рецепторы  лимфоцитов  демонстрируют  великую  муд¬
рость  природы  в  умении  использовать  единый  план  строе¬
ния  для  разных  объектов.  Эти  рецепторы  —  подобия
иммуноглобулинов.  Как  бы  особые  иммуноглобулины.
Их  нередко  называют  Т-иммуноглобулинами.  Они  очень
тесно  связаны  с  другими  структурами  на  поверхности
клетки,  но  вместе  с  тем  это  уже  знакомые  нам  «рогатки»,
которые  как  бы  воткнуты  своими  рукоятками  в  поверх¬
ность  лимфоцита.  Только  это  не  приплывшие  с  кровью
антитела.  Нет,  к  гуморальному  иммунному  ответу  они  не
имеют  отношения.  Рецепторы  вырабатываются  самими
лимфоцитами.  Они  —  часть  их  тела.  Часть  тела  специа¬
лизированных  клеток,  которые  служат  эффекторами,  ис¬
полнителями  второго  —  клеточного  —  типа  иммунного
ответа.
 Поскольку  лимфоциты,  вооруженные  рецепторами
против  тех  или  иных  чужеродных  клеток,  способны  уби¬
вать  эти  клетки,  их  назвали  лимфоцитами-киллерами.
Killer  по-английски  значит  убийца.  Лимфоцит  —  убийца.
Это  тяжело  звучит  по-русски.  И  в  научных  статьях  почти
никогда  этот  термин  не  переводят.  Пишут,  не  меняя  тер¬
мина:  «Доказано,  что  иммунный  ответ  клеточного  типа
характеризуется  накоплением  лимфоцитов-киллеров»  или
«исследовали  происхождение  лимфоцитов-киллеров».
 50

ТОЛЬКО  ЧТО  ОТКРЫТЫЕ
И  ЕЩЕ  НЕОТКРЫТЫЕ  ОСТРОВА
 ОРГАН  В  ОРГАНЕ
 Если  обратиться  к  географу  с  наивным  вопросом
«Есть  ли  еще  неоткрытые  острова?»,  то  легко  предста¬
вить  себе  его  отрицательный  ответ.  Последние  романти¬
ческие  надежды  обнаружить  неизвестный  человечеству
остров  исчезли  после  того,  как  спутники  Земли  сфотогра¬
фировали  и  нанесли  на  систему  координат  все  ее  зако¬
улки.  Анатомия  вроде  географии,  только  описывает  не
Землю,  а  человеческое  тело,  его  органы,  ткани.  Поэтому
в  анатомии,  как  в  географии,  казалось  бы,  все  давно  от¬
крыто.  Первые  сочинения  по  анатомии  с  описанием  на¬
ружных  и  внутренних  органов  человеческого  тела  дати¬
рованы  V  веком  до  нашей  эры.  Тысячи  лет  анатомы  изу¬
чают  человеческое  тело.  Все  органы  давно  известны.
И  тем  не  менее  открытие  островов  человеческого  тела
продолжается.
 Бытовал  в  медицине  прошлого  века  интересный  метод
диагностики,  определения  болезни.  Называется  метод
«diagnosis  ex  juvantibus»,  диагностика  посредством  лече¬
ния.  Когда  другого  выхода  нет,  пользуются  этим  мето¬
дом  и  сейчас.  Болен  человек,  а  чем  —  неясно.  Анализов
сотня,  а  диагноза  нет.  Что  делать?  Врач  высказывает
предположение:  у  пациента  нехватка  витамина  А.  На¬
значает  этот  витамин...  Болезнь  не  проходит.  Ошибся.
Делает  вторичное  предположение:  туберкулез.  Назначает
противотуберкулезное  лечение.  Помогло!  Диагноз  пра¬
вильный.
 По  такому  принципу  и  функции  органов  определяли.
И  сейчас  узнают.  Опыты,  конечно,  на  животных  ставят.
Удаляют  щитовидную  железу  и  наблюдают.  Обмен  ве¬
ществ  снижается,  развиваются  отеки.  Значит,  щитовид¬
ная  железа  регулирует  обмен  веществ  и  водный  обмен.
Удалят  паращитовидные  железы,  маленькие  «горошины»
около  щитовидной  железы,  в  крови  падает  уровень  каль¬
ция,  наступают  судороги.  Значит,  обмен  кальция  контро¬
лируют  эти  «горошины».
 Заключения,  однако,  следует  делать  аккуратно,  что¬
бы  не  получилось,  как  в  анекдоте:
 — 	Где  у  таракана  уши?
 — 	В  ногах.
 — 	Как  доказывали?
 51

— 	Он  убегал  от  крика,  а  когда  ноги  оторвали,  убегать
перестал,  сколько  ни  кричали.
 У  каждого  органа  своя  функция,  своя  забота.  Сердце
перекачивает  кровь.  Легкие  усваивают  кислород.  Глаза
глядят.  Уши  слушают.
 Но  бывает  и  не  так.
 Давайте  вспомним.  Из  желудка  пища  попадает  в  две¬
надцатиперстную  кишку.  Она  совсем  небольшая,  двена¬
дцать  перстов,  но  очень  важная.  В  нее,  как  ручьи,  впа¬
дают  протоки  из  двух  органов.  Справа  —  желчный  про¬
ток  из  печени.  Слева  —  проток  из  поджелудочной  желе¬
зы.  Несет  он  пищеварительные  соки,  содержащие  в  ос¬
новном  ферменты  для  переваривания  белков.  Ферменты
желчи  переваривают  жиры.
 Съел  человек  кусок  мяса,  открылись  протоки,  пече¬
ночные  ферменты  занялись  жиром,  а  ферменты  поджелу¬
дочной  железы  —  белками.  Так  и  думали  многие  годы,
что  поджелудочная  железа  имеет  одну  заботу:  выраба¬
тывать  пищеварительный  сок  и  отправлять  его  по  своему
протоку  в  двенадцатиперстную  кишку.  До  1889  года.
 А  в  1889  году  немецкие  исследователи  Оскар  Минков¬
ский  и  Иоганн  Меринг  положили  на  операционный  стол
собаку  и  удалили  поджелудочную  железу.  На  следую¬
щий  день  в  крови  оперированного  животного  появилось
избыточное  количество  сахара.  Потом  его  уровень  повы¬
сился,  потом  еще...  Развилось  состояние,  подобное  бо¬
лезни  человека,  именуемой  диабетом.  Через  две  недели
собака  погибла.
 Не  сразу,  конечно,  сделали  вывод  о  том,  что  в  подже¬
лудочной  железе  расположен  специальный  аппарат,  регу¬
лирующий  уровень  сахара  в  крови.  Если  бы  после  опытов
1889  года  это  признали,  то  уподобились  бы  открывателям
ушей  у  таракана.  Мало  ли  почему  подскочил  уровень  са¬
хара  и  наступила  смерть.  Может  быть,  именно  потому,
что  в  двенадцатиперстную  кишку  перестал  поступать  пи¬
щеварительный  сок.  Или  из-за  тяжелой  хирургической
травмы,  операция  по  удалению  поджелудочной  железы
очень  тяжелая.
 Для  доказательства  удалили  почти  всю  железу  вме¬
сте  с  протоком.  В  теле  собаки  оставался  маленький  крае¬
шек  органа,  его  1/8 часть.  Диабет  не  развивался.  Но  стои¬
ло  изъять  этот  кусочек,  уже  без  тяжелой  операции,  на¬
ступала  болезнь  и  смерть.  Значит,  в  проток,  идущий  к
двенадцатиперстной  кишке,  поступают  пищеварительные
соки,  а  в  кровь,  минуя  проток,  что-то  еще  более  важное.
 52

Русский  исследователь  Леонид  Васильевич  Соболев
в  1900  году  придумал  остроумную  операцию.  Он  перевя¬
зал  проток.  Железа  раздулась  и  погибла.  Она  перестала
вырабатывать  пищеварительный  сок.  Клетки  разруши¬
лись  и  рассосались.  Но  не  все.  Островки  особых  клеток,
располагавшихся  между  тонкими  ходами,  из  которых
формируется  проток,  не  погибли,  а,  наоборот,  получив
«жизненное  пространство»,  разрослись.
 Эти  скопления  клеток  были  описаны  в  1869  годуЛан-
гергансом  и  называются  с  тех  пор  островками  Лангер-
ганса.  Соболев  предположил,  что  именно  они  вырабаты¬
вают  не  пищеварительный  сок,  а  гормон,  контролирую¬
щий  уровень  сахара  в  крови.  Так  и  оказалось.  Через  не¬
сколько  лет  именно  из  этих  островков,  увеличившихся
после  перевязки  протока,  был  выделен  инсулин.
 В  учебниках  теперь  пишут:  «Поджелудочная  железа
анатомически  едина,  однако  в  действительности  здесь
имеются  два  совершенно  разных  органа:  один  —  пищева¬
рительная  железа  с  весьма  активной  внешней  секрецией,
другой  —  железа  внутренней  секреции».
 53

Вот  так  открыли  в  свое  время  новый  орган  внутри
старого.  Открыли  аппарат,  вырабатывающий  важнейший
для  жизни  гормон  —  инсулин.  Расстроится  функция  это¬
го  органа,  расположенного  в  поджелудочной  железе,  не
пищеварение  страдает.  Развивается  ныне  совсем  не  ред¬
кая  болезнь  —  диабет.
 НОВОЕ  ОТКРЫТИЕ  ТИМУСА
 Все  знают,  что  такое  аппендицит.  Это  заболевание,
при  котором  воспаляется  червеобразный  отросток  тол¬
стой  кишки.  Все  знают,  что  необходима  хирургическая
операция  для  удаления  этого  самого  аппендикса.  Все
знают,  что  ничего  плохого  после  удаления  не  наблюдает¬
ся,  без  аппендикса  прекрасно  можно  жить.  Получается,
что  он  не  нужен  и  создан  природой  только  для  того,  что¬
бы  болеть  аппендицитом.  Так  ли  это?  Неизвестно.  Все
вроде  знаем  про  червеобразный  отросток.  А  этого  не
знаем.  Никто  не  знает.
 Еще  один  орган  —  тимус  —  таил  свою  тайну  до
1961  года.
 Рассказ  про  тимус  надо  начинать  с  Австралии.
1960  год.  Мельбурн.  Институт  медицинских  исследований
имени  Вальтера  и  Элизы  Холл.  Институт,  который  в  те¬
чение  нескольких  лет  приобрел  мировую  известность.
В  последующие  годы  его  известность  будет  возрастать.
Открытия  в  области  иммунологии,  совершаемые  в  Холл-
институте,  будут  удивлять  мир.  Но  уже  и  сейчас,  в  1960
году,  к  институту  приковано  внимание.  Не  только  его
директор  —  Нобелевский  лауреат  за  иммунологию  Фрэнк
Бернет,  но  и  его  ученики,  начинающие  исследователи  Гу¬
став  Носсал  и  Джек  Миллер,  уже  заявили  о  себе.  Через
несколько  лет  они  станут  очень  известны.  Носсал  займет
пост  директора  Холл-института.  Ему  будет  посвящена  не
одна  страница  книги.  Заведующим  крупнейшего  отдела
этого  института  станет  Миллер.  Но  о  его  работах  уже
сейчас  необходимо  рассказать.
 В  1960  году  Джек  Миллер  был  направлен  в  лондон¬
ский  Национальный  институт  медицинских  исследований,
чтобы  заняться  выяснением  роли  тимуса  в  иммунитете.
Почему  тимуса,  а  не  печени?  Были  ли  какие-нибудь  пред¬
посылки,  чтобы  ставить  такую  цель?
 Сейчас  этот  вопрос  звучит  наивно.  Все  знают,  что  ти¬
мус—  центральный  орган  иммунной  системы.  Но  в
1960  году  о  тимусе  было  известно  совсем  немного.  Знали,
 54

что  этот  небольшой  орган  расположен  в  самой  нижней
части  шеи,  сразу  же  за  грудиной;  что  он  имеет  форму
двухконечной  вилки,  почему  и  называется  по-русски  ви-
лочковой  железой;  что  эта  железа  почти  полностью  атро¬
фируется  у  взрослых,  хотя  у  новорожденных  она  доволь¬
но  большая.
 Вес  тимуса  новорожденного  ребенка—15  граммов.
Если  младенец  весит  3  килограмма,  то  тимус  составляет
0,5  процента;  у  40-летнего  человека  вес  тимической  тка¬
ни  не  превышает  3  граммов,  то  есть  0,005  процента  веса
тела.  В  100  раз  меньше!  Его  фактически  нет.  А  иммуни¬
тет  есть.  И  сорокалетние,  пожалуй,  наиболее  устойчивы
против  всякой  микробной  нечисти.
 Так  что  предпосылки  скорее  были  против  значения
тимуса  в  работе  иммунной  системы.  Но  были  и  «за».
Правда,  теперь  задним  числом  все  видят  эти  предпо¬
сылки.  А  тогда  их  разглядел  только  Бернет.
 В  начале  1960  года  он  зашел  в  лабораторную  комна¬
ту  к  Джеку  Миллеру.
 — 	У  меня  к  вам  просьба.  Покопайтесь  в  литературе
и  подберите  аргументы  за  и  против  того,  что  тимус  играет
роль  в  иммунитете.  Если  эти  аргументы  покажутся  вам
существенными,  продумайте  наиболее  эффективный  экс¬
периментальный  подход  для  подтверждения  или  опровер¬
жения  идеи.
 — 	Как  скоро  это  нужно  сделать?  Я  ведь  через  две
недели  еду  в  Лондон  на  стажировку,  и  у  меня  куча  вся¬
ких  срочных  дел.
 — 	А  вы  оставьте  все  дела.  Я  хочу,  чтобы  вашей  темой
во  время  стажировки  была  проверка  «тимусной  версии».
 Через  неделю  Миллер  выложил  главные  аргументы.
 За:  1.  Большинство  тимоцитов,  клеток  тимуса,  внешне
ничем  не  отличаются  от  лимфоцитов  —  клеток  лимфати¬
ческих  узлов.  Эти  последние  являются  главной  фигурой
иммунитета.
 2.  При  развитии  организма  клетки,  подобные  лимфо¬
цитам,  раньше  всего,  еще  до  рождения,  появляются  в  ти¬
мусе,  а  уже  потом  в  лимфатических  узлах,  селезенке  и
в  крови.
 Против:  1.  У  взрослых  тимус  атрофируется  и  заме¬
щается  жировой  тканью.
 2.  Удаление  тимуса  не  приводит  ни  к  каким  осложне¬
ниям,  по  крайней  мере,  в  ближайшие  месяца  после  опе¬
рации.
 — 	У  кого  удаляли  тимус?  —  спросил  Бернет.
 55

— 	У  взрослых,—  заулыбался  Миллер  и  добавил:  —
Для  проверки  версии  тимус  надо  удалять  у  новорож¬
денных.
 Им  обоим  было  все  понятно.  Такой  путь  прямо  вы¬
текал  из  бернетовской  теории  иммунитета.  По  этой  тео¬
рии  иммунитет  созревает  лишь  после  рождения.  Может
быть,  у  новорожденных  этот  орган  большой  потому,  что
запускает  всю  систему?
 Еще  через  неделю  Миллер  уехал  в  Лондон.
 Первые  же  опыты  по  удалению  тимуса  у  новорожден¬
ных  мышат  подтверждают  «тимусную  версию».  После
тимэктомии  —  так  называется  операция  по  удалению  это¬
го  органа  —мышата  остаются  иммунологически  неполно¬
ценными  до  самой  смерти,  которая  наступает  через  2—3
месяца.  Они  отстают  в росте,  у  них  постоянно  воспалена
кожа,  нескончаемые  поносы,  чувствительность  к  инфек¬
циям  повышена.  Антитела  вырабатываются  плохо.  Лим¬
фоцитов  в  крови  почти  нет.  Иммунитет  так  подавлен,  что
чужеродная  кожа,  пересаженная  от  других  мышей  и
даже  от  крыс,  не  отторгается.
 Если  таким  иммунодефицитным  мышам  пересадить
тимус  или  ввести  в  кровь  тимические  клетки,  все  норма¬
лизуется.  Значит,  действительно  тимус  необходим,  чтобы
запустить  работу  иммунной  системы.
 В  1961  году  в  журнале  «Ланцет»  появилась  первая
публикация  Джека  Миллера  о  тимусе.  Статья  называ¬
лась  «Иммунологическая  функция  тимуса».
 Так  был  открыт  центральный  орган  иммунитета.  Им
оказалась  давно  известная  анатомам  вилочковая  железа.
Только  раньше  никто  не  знал,  что  делает  в  организме
тимус.  Теперь  знают:  без  него  не  могут  начать  работать
лимфоциты,  которые  расселены  по  всем  лимфатическим
узлам,  в  селезенке,  циркулируют  в  крови,  чтобы  узна¬
вать  и  уничтожать  чужеродные  клетки.
 ПОИСКИ  МОБИ  ДИКА
 Когда-то  мелвилловский  капитан  Ахав,  смельчак  и
фанатик,  бороздивший  волны  в поисках  судьбы  —  бело¬
го  кита  Моби  Дика,  вышел  на  палубу  и  прибил  на  грот
золотой  дублон.
 — 	Этот  дублон  достанется  тому,  кто  первый  увидит
Моби  Дика.
 И  сам  день  и  ночь  сидел  в  бочке,  привязанной  на  вер¬
хушке  мачты,  высматривал  Белого  кита.
 56

Моби  Диком  Миллера  стал  секрет,  с  помощью  кото¬
рого  тимус  включает  иммунную  систему.
 Как  он  это  делает?
 Возможны  по  меньшей  мере  три  способа.  Возможны,
следовательно,  три  гипотезы.  Гуморальная  (то  есть  жид¬
костная)  гипотеза:  это  вещество  обеспечивает  созревание
лимфоидной  ткани  в  организме.  Гипотеза  выселения:  из
тимуса  выходят  и  расселяются  по  всему  телу  лимфоци¬
ты.  Наконец,  гипотеза  обучения:  в  тимус  постоянно  при¬
ходят  клетки,  не  компетентные  в  иммунных  делах,  а  вы¬
ходят  компетентные.  В  научной  литературе  их  так  и  на¬
зывают  —  иммунокомпетентные  лимфоциты.
 Так  вот,  Миллер,  вслед  за  ним  и  многие  другие,  за¬
нялись  поисками  Моби  Дика.  Уже  спорят,  кто  первый
его  увидел.  Рассказ  об  этом  споре  впереди.  Золотой  дуб¬
лон  пока  висит  и,  может  быть,  ждет  тебя,  читатель.
 Надо  сказать,  что  искатели  Моби  Дика  весьма  скоро
обратили  внимание  на  один  факт  и  в  связи  с  этим  вспо¬
мнили  другой.
 После  удаления  тимуса  у  мышат  из  лимфатических
узлов  и  селезенки  исчезают  самые  главные  клетки  —
лимфоциты.  Иммунитет  не  имеет  голоса.  Однако  не  все
формы  иммунного  реагирования  в  одинаковой  мере  ли¬
шены  его.
 Чужеродные  трансплантаты  не  отторгаются.  А  их  от¬
торжение,  как  уже  было  сказано,  зависит  от  накопления
активированных  лимфоцитов,  которые  уничтожают  чуже¬
родных  пришельцев.  Иначе  говоря,  активированные  клет¬
ки  выполняют  работу  сами.  С  этим  вариантом  иммуни¬
тета  мы  уже  встречались.  Он  называется  клеточным.  Его
солдаты  —  лимфоциты-киллеры.  Клеточный  иммунитет  у
тимэктомированных  животных  молчит  полностью.
 Другая  форма  ответа  на  чужеродные  субстанции  —
выработка  антител,  вы  помните,  носит  название  гумо¬
рального  иммунитета.  Эта  форма  молчит  не  полностью.
На  одни  чужеродные  антигены  выработка  антител  отме¬
няется,  на  другие  нет.
 Может  быть,  тимус  не  все  определяет?
 Вот  тут-то  и  вспомнили  другой  факт.  Факт,  известный
за  5—6  лет  до  миллеровских  опытов,  описанный  ветери¬
нарными  врачами  во  главе  с  доктором  Чангом  в  1956  году.
Они  работали  в  США  в  штате  Висконсин  и  изучали  раз¬
витие  цыплят  с  удаленной  сумкой  Фабрициуса.
 Сумка,  описанная  в  XVIII  веке  Фабрициусом,  пред¬
ставляет  собой  нечто  подобное  человеческому  аппенди¬
 57

ксу,  слепому  отростку  кишечника.  Только  аппендикс  рас¬
полагается  в  середине  кишечника,  а  Фабрициева  сумка
в  самом  конце.  Этот  орган  (по-латыни  Bursa  Fabricius  —
бурса  Фабрициуса)  обнаружен  только  у  птиц.
 И  что  же?
 Группа  Чанга  показала,  что  удаление  бурсы  у  толь¬
ко  что  вылупившихся  цыплят  делает  их  неспособными
вырабатывать  антитела.
 Вот  это  и  вспомнили  иммунологические  Ахавы.  Как
же  так,  почему  подавляется  иммунный  ответ  у  этих  цып¬
лят?  Ведь  их  тимус  на  месте.  И  взялись  за  цыплят!
 В  1963  году  и  австралийцы  и  американцы  опубликова¬
ли  дюжину  работ  в  трудах  Конференции  по  тимусу.  Кон¬
ференция  эта  была  организована  Робертом  Гудом  —  из¬
вестным  детским  врачом  и  иммунологом  Соединенных
Штатов.  Я  говорю  об  этом  потому,  что  через  несколько
абзацев  о  Гуде  необходимо  будет  рассказать.  А  через
десяток  страниц  еще  и  еще.
 Итак,  тимус  у  цыплят  на  месте,  а  гуморальный  имму¬
нитет  не  работает.  В  чем  тут  дело?  Может  быть,  это  «уши
таракана»?  Или  у  птиц  не  тимус  заведует  иммунитетом?
А  может  быть,  вывод  о  выключении  иммунитета  у  бурс-
эктомированных  цыплят  не  совсем  точен?  Ведь  исследо¬
ватели  из  штата  Висконсин  описали  только  угнетение
выработки  антител.  Но  это  не  весь  иммунитет.  Это  толь¬
ко  гуморальная  форма  иммунного  ответа.  А  клеточная?
 После  удаления  бурсы  подопытным  цыплятам  пере¬
садили  чужеродный  кожный  лоскут.  Отторжение  чуже¬
родной  ткани  —  дело  клеточного  иммунитета,  а  не  гумо¬
рального.  Оно  происходит  без  антител.  Если  клеточный
иммунитет  тоже  выключен,  кожный  лоскут  не  отторгает¬
ся.  Лоскут  пересадили  и  стали  наблюдать.  Через  12  дней
он  отторгся.  По  этой  форме  иммунного  ответа  цыплята
без  бурсы  ведут  себя  как  нормальные.
 Другой  группе  цыплят  удаляли  тимус.  Все  наоборот:
чужеродная  кожа  у  них  не  отторгается,  а  способность
вырабатывать  антитела  сохраняется.  Она  снижена,  не¬
полноценна,  но  сохраняется.
 Вывод  бесспорен:  тимус  контролирует  развитие  той
части  лимфоидной  системы,  которая  обеспечивает  им¬
мунный  ответ  клеточного  типа;  сумка  Фабрициуса  кон¬
тролирует  деятельность  другой  составной  части  иммун¬
ной  системы  —  гуморальной,  проявляющей  себя  выработ¬
кой  антител.
 58

Это  у  птиц.  А  как  же  у  млекопитающих  и  у  человека?
Ведь  у  них  нет  сумки  Фабрициуса.  Или  подобный  ей  ор¬
ган  где-то  спрятался?  А  может  быть,  млекопитающие
обходятся  без  такого  органа,  который  контролирует  раз¬
витие  системы  гуморального  ответа?  Может  быть,  все  за¬
пускает  тимус  и  не  надо  искать  орган,  выполняющий
функцию  птичьей  бурсы?
 Нет,  надо.  Есть  такой  орган!  Неизвестно  где,  но  есть.
 Доказал  это  Роберт  Гуд.
 Как  раз  в  эти  годы  детский  врач  и  иммунолог  Гуд
изучал  и  старался  вылечить  детей  с  врожденными  урод¬
ствами  иммунной  системы.  И  вот  что  оказалось.  Бывают
врожденные  дефекты,  когда  полностью  воспроизводится
картина  отсутствия  тимуса.  Клеточный  иммунитет  мол¬
чит,  чужеродные  трансплантаты  не  отторгаются,  а  выра¬
ботка  антител  хоть  и  снижена,  но  есть.  У  таких  детей
действительно  недоразвит  тимус,  они  бестимусные.  К  сча¬
стью,  таких  уродств  немного,  1  случай  на  100  тысяч  ро¬
дившихся.
 Другой  тип  уродства  иммунной  системы  —  точная
аналогия  бурсэктомированных  цыплят.  Клеточный  имму¬
нитет  в  порядке,  но  антител  эти  дети  не  вырабатывают.
Никаких.  Нет  даже  белков,  которые  могут  быть  защит¬
ными  антителами.  Гуд  так  и  назвал  эту  болезнь  агамма-
глобулинемия,  то  есть  отсутствие  гаммаглобулинов  в
крови.
 Самое  главное  для  нашего  рассказа  то,  что  тимус  при
агаммаглобулинемии  нормальный.  У  этих  детей  недораз¬
вит  или  полностью  отсутствует  какой-то  другой  орган.
Орган,  подобный  по  своей  сути  сумке  Фабрициуса  птиц.
Но  что  это  за  орган,  никто  не  знает.  Ясно,  что  он  выра¬
батывает  клетки,  которые  поселяются  в  лимфатических
узлах  и  в  селезенке,  чтобы  продуцировать  антитела.  Но
где  он?
 Аналог  сумки  Фабрициуса  еще  предстоит  открыть.
Когда?
 Может  быть,  завтра.
 ИСКУССТВО  ОТКРЫТИЯ
 Итак,  один  орган,  тимус,  заведует  выработкой  лим¬
фоцитов,  способных  превращаться  в  киллеры,  а  второй,
сумка  Фабрициуса  или  ее  неоткрытый  аналог,  заведует
выработкой  лимфоцитов,  способных  продуцировать  ан¬
титела.  Но  если  тимус  заведует  клеточным  типом  иммун¬
 59

ного  ответа,  то  почему  после  его  удаления  нарушается
выработка  антител?  Почему  она  снижена,  неполноценна?
 Именно  этот  вопрос  в  течение  нескольких  лет  не  да¬
вал  покоя  иммунологам.  Именно  он  не  позволял  оконча¬
тельно  разделить  иммунную  систему  на  две  подсистемы.
Было  ясно,  что  они  существуют  и  как-то  связаны.  А  как?..
 Науку  нередко  сравнивают  с  искусством.  Доклад
крупнейшего  иммуногенетика  Жана  Доссе  на  конгрессе
трансплантологов  в  Гааге  в  1969  году  так  и  назывался  —
«Наука  и  искусство».
 Действительно  эти  два  потока  человеческой  культу¬
ры  имеют  много  общего.  Наука,  как  и  искусство,  может
быть  классической  и  прикладной.  И  то  и  другое  требует
жертв,  полной  отдачи  сил,  заставляет  посвятить  всю
жизнь.  И  тут  и  там  необходимо  озарение,  чтобы  по-ново¬
му  решить  еще  нерешенную  проблему.  В  обоих  случаях
много  зависит  от  метода.  Нередко  нужно  создать  совер¬
шенно  новый  метод.  И  еще  необходима  образность.  В  ис¬
кусстве  больше,  в  науке  меньше.
 В  науке  —  точность.  Самое  главное  —  точность.  Она  и
отличает  науку  от  искусства.  Точность  и  воспроизводи¬
мость.  Созданное  одним  исследователем  в  любой  точке
Земли  может  быть  воспроизведено  в  другой  точке  на  ос¬
новании  описания  метода  и  использованных  материалов.
В  искусстве  это  невозможно.  Образность  невоспроизво¬
дима.  Джоконду  не  смог  бы  воспроизвести  сам  Леонар¬
до  да  Винчи.  Лилии  Клода  Моне  и  голубые  танцовщицы
Дега  так  же  невоспроизводимы.
 В  1970  году  в  канадском  городе  Торонто  искусство¬
ведами  по  инициативе  ЮНЕСКО  был  проведен  экспе¬
римент.  Несколько  десятков  тысяч  жителей  получили  по
десять  прекрасно  изготовленных  больших  цветных  карт.
На  каждой  были  воспроизведены  по  десять  репродукций
известных  и  менее  известных  художников  всех  времен  и
направлений.  Там  были  и  картины  эпохи  Возрождения
и  классики  голландской  школы,  и  кубисты,  и  сюрреали¬
сты.  Были  представлены  импрессионизм  и  абстракцио¬
низм.  На  каждой  карте  было  и  то,  и  другое,  и  третье.
Имена  художников  и  названия  картин  не  указали,  что¬
бы  не  гипнотизировать  известными  шедеврами.
 Получивший  десять  карт  человек  должен  был  на  каж¬
дой  отметить  картину,  которая  ему  больше  всего  нра¬
вится.  Каждый  отметил  десять  самых  лучших,  с  его  точки
зрения,  картин.  Получилось  несколько  сот  тысяч  ответов,
 60

Цифра  более  чем  достаточная  для  статистики.  И  как  вы
думаете,  что  вышло  на  первое  место?  Импрессионизм:
Моне,  Дега,  Ренуар,  Матисс,  Ван  Гог  и  другие.
 Образность,  подача  самого  главного  в  одном  сконцен¬
трированном  аккорде,  столь  свойственная  импрессиониз¬
му,—  нередкое  качество  лучших  научных  экспериментов,
обобщений  или  теорий.
 Японец  по  происхождению  Таяши  Мэйкинодан  всю
жизнь  живет  в  США.  В  течение  многих  лет  он  работал
в  биологическом  отделе  Оук-Риджской  национальной  ла¬
боратории.  Именно  там  он  вместе  со  своими  сотрудника¬
ми  создал  очень  плодотворный  для  иммунологии  метод
исследования.  Называется  этот  метод  культурой  клеток
ин  виво.  In  vivo  в  переводе  с  латыни  означает  «в  живом
организме».
 До  Мэйкинодана  знали,  широко  пользовались  и
пользуются  сейчас  культивированием  клетки  in  vitro,  то
есть  в  стекле.  Некоторые  клетки  крови,  соединительной
ткани,  почки  или  раковые  могут  быть  помещены  в  пита-
 61

тельный  раствор,  налитый  в  специальные  пробирки,  в
стекло.  Они  живут,  функционируют  и  размножаются  в
культуре  ин  витро.
 Но  некоторые  клетки  не  могут  жить  в  пробирке.  Пи¬
тательные  растворы,  даже  самые  совершенные,  недоста¬
точно  хороши  для  них.  Воспроизвести  все  условия,  весь
комфорт  жизни,  который  они  имеют  в  омываемых  кровью
тканях  целостного  организма,  невозможно  ни  в  какой
пробирке.  К  таким  клеткам  относятся  лимфоидные  им-
мунокомпетентные  клетки.
 Как  же  их  культивировать?  Как  изучать  их  жизнь?
Нужен  какой-то  специальный  метод.  Без  такого  метода
невозможно  познать  закономерности  их  жизни,  нельзя
сравнить  потенции  клеток  из  разных  тканей  —  из  селе¬
зенки,  из  лимфатических  узлов,  из  тимуса,  из  костного
мозга.
 Мэйкинодан  создал  такой  метод.  В  качестве  пробир¬
ки  он  использовал  мышь.  Живую  мышь  со  всеми  возмож¬
ностями  целостного  организма  обеспечивать  жизнь  поме¬
щенных  в  него  клеток.  А  чтобы  собственные  клетки  не
работали  и  не  мешали  изучать  жизнь  помещенных  в  та¬
кую  «пробирку»  клеток,  Мэйкинодан  облучал  мышь
рентгеновскими  лучами.  Собственные  клетки  были  уби¬
ты,  а  которые  он  культивировал  (теперь  уже  в  культуре
ин  виво),  жили,  функционировали,  размножались.
 Их  деятельность  можно  изучать  в  изолированном
виде!  Живут  и  работают  только  они,  никакие  другие  не
мешают.
 За  десять  лет  экспериментирования  Мэйкинодан  и
его  сотрудники  сделали,  казалось  бы,  все,  что  можно.
Все,  чтобы  узнать  особенности  функционирования  имму-
нокомпетентных  клеток,  способных  вырабатывать  анти¬
тела.  Они  выяснили,  что  клетки  селезенки  самые  актив¬
ные  продуценты  антител,  на  втором  месте  стоят  клетки
из  лимфатических  узлов,  совсем  слабо  работают  клетки
тимуса,  а  костно-мозговые  вообще  не  могут  синтезиро¬
вать  антитела.
 Брали  клетки  новорожденных  животных  и  описали
особенности  их  работы.  Потом  клетки  стариков,  боль¬
ных  раком.  Узнали,  сколько  иммунокомпетентных  кле¬
ток  в  одной  селезенке  и  во  всей  мыши,  как  на  них  дейст¬
вуют  различные  химические  вещества  и  факторы  физи¬
ческой  природы.  Определили  темп  их  размножения  и
многое,  многое  другое.
 62

Казалось  бы,  «выжали»  из  своего  метода  все.  Поста¬
вили  всевозможные  варианты  опытов,  которые  только
могли  придумать  за  десять  лет.  И  все-таки  самое  инте¬
ресное  упустили!  Упустили  то,  что  сделали,  пользуясь  их
методом,  Джек  Миллер  и  Грэхем  Митчел  в  Австралии  в
1968  году.
 Опять  тот  же  Джек  Миллер,  который  начал  удалять
тимус  у  новорожденных  и  открыл  его  центральную  роль.
По-видимому,  постоянно  размышляя  о  роли  тимуса  и
сумки  Фабрициуса,  о  двух  типах  лимфоцитов,  он  оказал¬
ся  более  подготовленным,  чем  Мэйкинодан,  чтобы  поста¬
вить  решающий  эксперимент.
 Действительно,  трудно  понять,  почему  Мэйкинодан  не
проделал  такой  эксперимент,  который  поставили  в  Ав¬
стралии.  По-видимому,  он  был  увлечен  изучением  рабо¬
ты  каждого  типа  клеток  в  отдельности.  Ему  ни  разу  не
пришло  в  голову  смешать  разные  клетки.
 Мэйкинодан  работал  в  стиле  истинного  классицизма,
Миллер  —  в  стиле  лучшего  импрессионизма.  Он  вместе  со
своими  австралийскими  коллегами  поступил  следующим
образом.  В  культуру  ин  виво  поместили  10  миллионов
тимусных  клеток  и  подсчитали  количество  накопившихся
клеток-продуцентов  антител.  Экспериментаторы  знали  о
невысоких  в  этом  отношении  возможностях  тимоцитов  и
не  удивились,  когда  увидели,  что  накопилось  всего  45  ан-
тителопродуцентов.  Параллельно  они  поместили  в  та¬
кую  же  культуру  10  миллионов  костномозговых  клеток,
которые  и  вовсе  не  умеют  работать.  Образовалось  всего
22  антителопродуцента.  В  третьей  (главной)  группе  опы¬
та  была  смесь  клеток  тимуса  и  костного  мозга,  по  10  мил¬
лионов  штук  каждого  типа.  В  культуре  ин  виво  должно
было  накопиться  67  антителопродуцентов:  45  за  счет  ти¬
моцитов  и  22  за  счет  костного  мозга.
 А  их  оказалось  1250!  Почти  в  двадцать  раз  больше,
чем  ожидалось!
 Вот  оно  что:  эти  клетки  работают  только  вместе,  при
тесном  контакте.  Кооперация  клеток  при  иммунном  от¬
вете.  Так  это  и  было  названо.  Или  они  работают  сообща,
или  одни  клетки  заставляют  работать  другие.
 Этот  вопрос  австралийцы  решили  сами.  В  следующей
же  их  публикации  говорилось,  что  все  антителопродуцен-
ты  происходят  из  костномозговых  клеток.  Тимоциты  все¬
го  лишь  помощники,  без  непосредственного  участия  ко¬
торых  костномозговые  клетки  не  включаются  в  работу.
 63

Т-,  Б-ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ
 Прошел  год  с  момента  выхода  в  свет  статей  Митчела
и  Миллера.  Появилось  еще  два  десятка  публикаций.  Круг
замкнулся.  Вся  иммунная  система  организма  прорисо¬
валась  в  виде  двух  раздельно  проживающих,  но  совме¬
стно  работающих  клеточных  систем.  Их  стали  обозначать
буквами  Т  и  Б.
 Ввел  в  обиход  эти  символы  известный  английский
профессор,  председатель  комитета  по  иммунологическо¬
му  образованию  международного  Общества  иммунологов
Иван  Ройт.  В  1969  году  он  написал  научный  обзор  о  ра¬
ботах  по  взаимодействию  клеток  при  иммунном  ответе.
Для  удобства  громоздкие  слова  «тимусзависимые»  обо¬
значил  словом  Т,  а  бурсозависимые  —  символом  Б.  Сим¬
волы  прижились,  и  теперь  все  ими  пользуются.  Т-клетки,
или  Т-лимфоциты,  своим  возникновением  обязаны  тиму¬
су.  Б-клетки,  или  Б-лимфоциты,  не  зависят  от  тимуса.
Они  возникают  и  живут  в  костном  мозге,  где  Т-клеток
нет.  В  тимусе  нет  Б-клеток,  только  Т,  а  в  костном  мозге
только  Б.  Во  всех  остальных  лимфоидных  органах  (в
лимфатических  узлах,  селезенке  и  в  крови)  есть  обе
популяции.  Там-то,  в  периферических  лимфоидных  орга¬
нах,  они  встречаются,  кооперируют  и  совместно  рабо¬
тают.  Поэтому,  если  хочешь  восстановить  пораженный
болезнью  иммунитет,  позаботься  об  обеих  клеточных  си¬
стемах,  оТ-и  Б-лимфоцитах.
 В  иммунологии  несколько  молекулярно-биологиче¬
ских  проблем:  строение  молекулы  иммуноглобулинов,
расшифрованное  в  своей  основе;  структура  активных
(«узнающих»)  центров  антител,  которую  сейчас  успешно
расшифровывают;  строение  рецепторов,  которыми  лим¬
фоциты  узнают  чужеродные  антигены  и  посредством  ко¬
торых  взаимодействуют  друг  с  другом.  Последняя  про¬
блема  особенно  увлекательна.
 Как  кооперируют  Т-  и  Б-лимфоциты?  Что  значит  их
взаимодействие?  Они  что-то  друг  другу  передают?  Из¬
вестны  ли  эти  события?  Вот  вопросы,  благодаря  которым
взаимодействие  клеток  иммунной  системы  интересует  не
только  иммунологов.  Это  общебиологическая  загадка.
И  прорыв  иммунологов  в  этом  направлении  способство¬
вал  популярности  новой  иммунологии,  придал  ей  притя¬
гательную  силу  для  специалистов  разного  профиля  и  для
неспециалистов  —  медиков  или  биологов.  А  постановка
таких  проблем,  как  поддержание  генетической  индивиду¬
альности  организма,  пересадка  органов,  лечение  рака,
 64

взаимодействие  клеток,  вызвала  общечеловеческий  ин¬
терес.
 Т-  и  Б-лимфоциты  вступают  в  активное  взаимодейст¬
вие,  когда  в  организм  проникают  чужеродные  клетки  или
вещества  —  антигены.  Эти  чужеродные  вещества  служат
сигналом  для  начала  всего  иммунного  ответа,  заканчи¬
вающегося  превращением  Б-лимфоцитов  в  плазма¬
тические  клетки,  вырабатывающие  антитела.  А  взаимо¬
действие  клеток  и  есть  самое  начало  всей  цепи  со¬
бытий.
 Любопытно,  что  для  полноценного  взаимодействия,
начала  кооперации  Т-  и  Б-лимфоцитов,  нужна  еще  третья
клетка.  Небезызвестный  мечниковский  макрофаг,  о  кото¬
ром  раньше  думали,  что  он  только  пожиратель  посторон¬
них  частиц.  Теория  Ильи  Ильича  Мечникова  заиграла
новым  светом.  Оказывается,  выработка  антител  без  ма¬
крофагов  невозможна.  Они  необходимы  при  запуске  все¬
го  процесса  взаимодействия  Т-  и  Б-лимфоцитов.
 Молекулы  антигенов  очень  разные,  но  у  них  есть  и
некоторые  общие  характеристики.  Это  обязательно  круп¬
ные  молекулы,  или,  как  их  называют,  макромолекулы.
Действительно,  маленькая  молекула  не  может  нести  на
себе  признаки  работы  чужеродной  генетической  системы.
Помимо  величины,  антигенные  молекулы  отличаются  и
тем,  что  несут  специфические  группировки  атомов,  так
называемые  гаптенные  группы.  Именно  против  этих  групп
нацелены  активные  центры  антител.  Гаптенные  группы
расположены  на  несущей  части  молекулы  как  на  кар¬
касе.  Несущая  и  гаптенная  части  молекулы  антигена  яв¬
ляются  главными  в  нашем  рассказе.
 Одна  из  гипотез,  объясняющих  молекулярный  меха¬
низм  взаимодействия,  выглядит  так.
 Т-лимфоциты  соединяются  с  одной,  скажем,  несущей
частью  антигенной  молекулы.  Это  соединение  антигена
с  рецепторами  Т-лимфоцита  и  является  первым  шагом
во  всем  процессе  взаимодействия  клеток.  Поскольку  ан¬
тигенных  молекул  много,  появляется  много  оторванных
«плавающих»  рецепторов  с  присоединенными  к  ним  ан¬
тигенами.
 Плавающие  конструкции  выглядят  так.  Рецептор
представляет  собой  подобие  иммуноглобулина,  то  есть
ранее  описанную  «мальчишескую  рогатку».  Рукояткой
она  была  связана  с  лимфоцитом,  а  к  двум  концам  рога¬
тины  присоединились  своими  несущими  частями  анти¬
гены.  Гаптенные  части  торчат  наружу.  Вот  такие  ото-
 3 	Р.  Петров
 65

рванные  рогатины  с  выставленными  наружу  гаптенными
участками  чужеродных  молекул  и  плавают.
 На  сцену  выходит  макрофаг,  имеющий  на  своей  по¬
верхности  участки,  которые  питают  особое  сродство  к
оторванному  концу  «рогатки».  Рогатки  присоединяются
к  нему  и  выстраиваются  как  солдаты,  ощетинившиеся
наружу  гаптенными  частями  молекул  антигенов.
 Рецепторы  Б-лимфоцитов  не  способны  соединяться  с
несущей  частью  антигенной  молекулы.  Они  имеют  срод¬
ство  именно  к  гаптенной  ее  части.  И  вот  эта  щетина  ро¬
гатин,  выстроившаяся  на  макрофаге,  схлопывается  с
рецепторами  Б-лимфоцита.  Каждый  рецептор  соединяет¬
ся  с  гаптенной  группой.  Происходит  «короткое  замыка¬
ние»  одновременно  через  дюжину  или  сотню  контактов.
Эта  встряска  и  служит  сигналом  включения  Б-лимфоци¬
тов  в  работу,  состоящую  в  размножении  и  выделении  ан¬
тител  со  специфичностью  собственных  рецепторов,  то
есть  антител  против  чужеродного  антигена.
 Только  рядом  обязательно  должен  быть  Т-лимфоцит
с  оторванными  рецепторами.  Без  него  сигнал  не  срабо¬
тает.  Для  Б-лимфоцита  нужно  подтверждение,  и  Т-лим¬
фоцит  дает  его.  Химическая  природа  подтверждения  еще
неизвестна.  Окончательно  не  расшифрована.  Известно
только,  что  это  белок,  соединенный  с  углеводом,—  глико¬
протеид.  Его  называют  индуктором  иммунопоэза,  веще¬
ством,  стимулирующим  иммунный  ответ  у  Б-лимфоцита.
Или  вторым  сигналом,  необходимым  для  начала  выра¬
ботки  антител.  Таковы  молекулярные  события,  разыгры¬
вающиеся  между  Т-  и  Б-лимфоцитами  при  участии  мак¬
рофага.  События,  необходимые  для  запуска  всего  про¬
цесса  выработки  антител.
 Для  включения  клеточного  ответа,  выражающегося,
как  вы  помните,  в  накоплении  лимфоцитов-киллеров,
участия  Б-лимфоцитов  и  макрофагов  не  требуется.
Т-лимфоцитам  достаточно  общения  друг  с  другом  и  одно¬
го  сигнала,  приходящего  от  присоединения  чужеродно¬
го  антигена.  Они  начинают  размножаться,  число  их  уве¬
личивается.  Их  способность  узнавать  чужестранцев,  со¬
единяться  с  ними  и  уничтожать  усиливается.  Возникает
армия  лимфоцитов-эффекторов,  лимфоцитов-убийц.
 ПОМОЩНИКИ  И  СУПРЕССОРЫ
 Любая  машина,  если  она  исправна  и  способна  функ¬
ционировать,  должна  иметь  по  крайней  мере  четыре  уп¬
равляющие  системы  —  системы  включения,  систему  раз¬
 66

гона,  систему  торможения  и  систему  остановки  (выклю¬
чения).  Автомобиль  мы  запускаем  стартером,  скорость
увеличиваем  с  помощью  акселератора,  снижаем  тормо¬
зами,  останавливаем  двигатель  ключом  зажигания.  Для
биологических  машин  и  механизмов  системы  выключе¬
ния  не  существует.  Выключение  —  это  смерть.  Системы
усиления  и  торможения  обязательны.  Есть  нервы,  увели¬
чивающие  частоту  сердечных  сокращений,  и  нервы,
уменьшающие  ее.  Зрачки  в  темноте  расширяются,  при
ярком  свете  сужаются.  И  так  все.
 Иммунный  ответ  включается  чужеродным  антигеном.
Три  клетки  работают  сообща.  Б-лимфоцит  получает  сиг¬
нал  включения  и  готов  к  работе.  Макрофаг  подает  анти¬
ген  Т-лимфоциту,  и  тот  начинает  помогать  Б-лимфоциту
увеличить  синтез  антител.  Поэтому  он  и  получил  назва¬
ние  Т-помощник.  Т-лимфоциты-помощники  —  это  акселе¬
раторы  иммунного  ответа.  Они  разгоняют  машину  имму¬
нитета.  Выводят  иммунный  ответ  на  максимум  благода¬
ря  размножению  Б-лимфоцитов  и  их  созреванию,  то  есть
превращению  в  плазматические  клетки-фабрики  антител.
Произошел  разгон,  началась  выдача  массовой  продук¬
ции.  Все  больше  фабрик,  все  больше  продукции...
 В  течение  многих  лет  иммунологи  думали,  что  тормо¬
зящего  механизма  в  иммунной  системе  нет.  Происходит,
считалось,  запуск  размножения  и  созревания  клеток-
продуцентов  антител.  Они  накапливаются,  созревают,
стареют  и  погибают.  А  итогом  является  начало  выработ¬
ки  антител,  их  накопление  и  исчезновение.  Оставалось,
конечно,  непонятным,  почему  размножение  клеток  не
происходит  бесконечно?  Что  его  останавливает?  Почему
в  некоторых  случаях,  например  при  попадании  большого
количества  чужеродных  антигенов,  иммунный  ответ  рез¬
ко  тормозится?  Может  быть,  все-таки  тормозная  система
есть?
 В  1972  году  тормозящие  клетки  были  открыты.  Они
тоже  оказались  Т-лимфоцитами.  Однако  в  противополож¬
ность  Т-помощникам  они  угнетают  иммунный  ответ,  за
что  и  получили  название  Т-супрессоры,  то  есть  Т-подави-
тели.  Основной  способ  действия  супрессоров  —  блоки¬
ровка,  отмена  или  торможение  активности  клеток-помош-
ников.  Т-супрессоры  имеют  специальный  аппарат  узна¬
вания—  Т-помощников.  Узнав,  они  нейтрализуют  их
активность.  А  ведь  Б-лимфоцит  не  может  функциониро¬
вать  без  помощи.  Иммунный  ответ  тормозится  или  оста¬
навливается.
 3*
 67

В нормальных  условиях  клетки-супрессоры  накапли¬
ваются  на  несколько  дней  позже  клеток-помощников,
чтобы  в  нужное  время  затормозить  иммунный  ответ.  Не
дать  ему  «разогнаться»  беспредельно.  В  случаях  рас¬
стройств  иммунитета  Т-супрессоры  могут  причинить  не¬
мало  неприятностей.  Но  об  этом  позже.
 Здесь  в  заключение  только  одно  —  в  иммунном  отве¬
те  участвует  не  трио,  а  по  крайней  мере  клеточный  квар¬
тет:  макрофаг,  Б-лимфоцит,  Т-помощник  и  Т-супрессор.
В  итоге  возникает  пятая  клетка  —  плазматическая,  кото¬
рая  и  продуцирует  антитела.  Обратите  внимание,  макро¬
фаг  подает  антиген,  Б-лимфоцит  порождает  плазматиче¬
ские  клетки,  последние  нарабатывают  защитные  белки.
А  Т-лимфоциты  управляют  этой  работой!  Они  ее  усили¬
вают,  тормозят,  иначе  говоря,  регулируют.  Поэтому  в
научной  литературе  лимфоциты  тимусного  происхожде¬
ния  (Т-лимфоциты)  называют  клетками-регуляторами.
А  сам  тимус...  В  1974  году  на  III  Международном  кон¬
грессе  иммунологов  в  Брайтоне  один  из  первооткрывате¬
лей  Т-супрессоров,  американский  профессор  Гершон,  в
своем  докладе  назвал  тимус  дирижером  иммунного  ор¬
кестра.
 ДВОЙНОЕ  РАСПОЗНАВАНИЕ
 Работают  они  сообща  —  Б-лимфоцит  и  Т-лимфоцит.
Первый  распознает  микробную,  вирусную  или  иную  чу¬
жеродную  частицу,  чтобы  против  нее  выработать  анти¬
тела.  Т-лимфоцит  тоже  распознает  чуждую  частицу,  что¬
бы  помочь  Б-лимфоциту  начать  работу,  включить  его  в
размножение.  Его  так  и  называют  Т-помощник.  А  ма¬
крофаг—  третий  участник  коллективной  работы  —  по¬
дает  им  эту  чужеродную  частицу,  подает  на  «блюдечке
с  голубой  каемочкой».  В  научной  литературе  макрофаг
даже  название  соответствующее  получил  —  антиген  —
подающая  клетка.  Он  антигенную  частицу  подает,  а  Т-  и
Б-лимфоциты  распознают,  что  она  чужеродная.  Узнают  и
начинают  свою  работу.  Развивается  то,  что  называется
иммунным  ответом.  В  течение  многих  лет  считалось,  что
Т-,  как  и  Б-лимфоциты,  распознают  саму  чужеродную
частицу,  распознают  чужое.  А  потом  появился  Рольф
Цинкернагель,  иммунолог  из  ФРГ,  и  обнаружил,  что  это
не  так.  Он  взял  мышей  и  заразил  их  вирусом.
 Вирус  поселяется  в  клетках  и  лимфоцитах.  Чтобы
убить  вирусы,  приходится  найти  зараженные  клетки,
 68

убедиться,  что  они  содержат  вирусные  антигены,  и  убить
их  вместе  с  вирусами.  Им  приходится  узнать,  где  вирус,
то  есть  узнать  чужеродные  частицы.
 Исследователь  смешал  зараженные  клетки  с  Т-лим-
фоцитами  и  увидел,  что  лимфоциты  узнают  вирусные  ча¬
стицы  только  в  том  случае,  если  вирусы  сидят  на  клет¬
ках  того  же  самого  организма.  Если  зараженные  виру¬
сом  клетки  принадлежат  другому  организму,  то  вирусы
остаются  нераспознанными  и  из-за  этого  неубитыми.  Так
было  установлено,  что  чужеродные  частицы-антигены,
подаваемые  Т-лимфоциту  на  «блюдечке  с  голубой  кае¬
мочкой»,  распознаются  им  как  чуждые,  если  «блюдечко»
свое.  Из  чужого  он  брать  не  хочет.  Следовательно,
Т-лимфоцит  видит  не  «чужое»,  а  «свое»,  оскверненное  чу¬
жим.  Он  ,узнает  измененное  свое.  Разбирается,  чем  из¬
менено,  и  развивает  иммунный  ответ  против  наглеца,  по¬
смевшего  совершить  это  изменение.
 Описанный  способ  работы  Т-лимфоцита  получил  на¬
звание  двойного  распознавания,  распознавания  комплек¬
са,  состоящего  из  двух  компонентов  —  некой  «своей»  мо¬
лекулы  с  молекулой  чуждой.  Он  узнает  комплекс  «я»
плюс  «не  я».  В  роли  «я»,  или,  как  выше  сказано,  в  роли
«блюдечка  с  голубой  каемочкой»,  выступают  сложные
молекулы,  состоящие  из  белка  и  сахаров.  Их  имя  глико¬
протеиды.  От  них  зависит  несовместимость  тканей  при
пересадках.  Об  этом  будет  рассказано  позже.  А  сейчас
повторим:  когда  макрофаг  подает  Т-лимфоциту-помощ-
нику  чужеродную  частицу  на  гликопротеидном  блюдеч¬
ке,  то  лимфоцит  должен  быть  убежден,  что  блюдечко
свое,  то  есть  подается  своим  макрофагом.  Заявки  от  чу¬
жих  не  принимаются.  Кооперирующие  клетки  должны
принадлежать  одному  организму,  быть  генетически  иден¬
тичными.  Если  этого  нет,  совместная  работа  не  происхо¬
дит  или  резко  ограничивается.  Поэтому  двойное  распо¬
знавание  еще  называют  генетическим  ограничением  (ре¬
стрикцией).
 ДИКТАТУРА  ЛИМФОЦИТА
 СТВОЛОВАЯ  КЛЕТКА  —  ЧТО  ЭТО  ТАКОЕ!
 Кровь  человека  и  всех  других  млекопитающих  пред¬
ставляет  собой  раствор  белков,  в  котором  плавают  клет¬
ки  трех  главных  групп  —  эритроциты,  лейкоциты  и  тром¬
боциты.  Первые  —  красного  цвета  (в  переводе  на  рус¬
 69

ский  язык  «эритроцит»  и  означает  «красная  клетка»)  —
переносят  кислород.  Лейкоцит  —  «белая  клетка»  —  за¬
хватывает  и  разрушает  проникшие  в  кровь  чужеродные
частицы,  в  том  числе  и  микробы.  Тромбоцит  —  клетка
тромба,  кровяного  сгустка,  возникающего  при  порезе  или
ссадине,  благодаря  ему  кровь  в  ране  свертывается,  кро¬
вотечение  прекращается.  Все  эти  клетки  вырабатывают¬
ся  в  костном  мозге.  Они  возникают  за  счет  размножения
клеток-предшественников,  как  бы  из  «семян».  Из  одного
такого  семечка  рождаются  тысячи  эритроцитов,  лейко¬
цитов  и  тромбоцитов.
 Сколько  же  таких  предшественников-семян?  И  свои
ли  семена  у  каждого  сорта  клеток,  как  казалось  многим?
Или  для  всех  клеток  существует  единый  общий  предше¬
ственник,  как  утверждал  в  начале  столетия  русский  ги¬
столог  Александр  Александрович  Максимов?  На  эти  во¬
просы  не  было  ответа  до  1961  года,  пока  канадские
исследователи  Тилл  и  Джеффри  Мак  Кулах  не  разрабо¬
тали  методику,  с  помощью  которой  можно  стало  считать
эти  «семена»  и  видеть,  из  какого  именно  и  какие  клетки
развиваются,  или,  выражаясь  точно,  по  какому  пути
идет  дифференцировка  —  эритроидному  (развитие  эри¬
троцитов),  миелоидному  (развитие  лейкоцитов)  или  ме-
гакариоцитарному  (развитие  тромбоцитов).
 Чтобы  подсчитать  количество  «семян»  и  увидеть,  что
из  них  возникает,  клетки  костного  мозга  надо  ввести  в
вену  мыши,  получившей  смертельную  дозу  облучения.
В  ее  селезенке  вырастают  видимые  невооруженным  гла¬
зом  колонии  кровяных  клеток.  Сколько  «семян»  —  столь¬
ко  колоний.  Примерно  60  процентов  колоний  эритроид-
ные,  30  —  миелоидные  и  5  —  мегакариоцитарные.  Осталь¬
ные  5  процентов  трудноразличимы.  И  вот  что  замечатель¬
но:  можно  взять,  к  примеру,  эритроидную  колонию,  то
есть  «семена»,  из  которых  вырастают  эритроциты,  ввести
в  вену  другой  облученной  мыши,  и  вновь  вырастут  все
три  типа  колоний  и  в  той  же  пропорции  —  по  формуле
60:30:5.  А  это  значит,  что  из  одного  предшественника
может  вырасти  любой  тип  клеток  крови.  Прав  Максимов:
для  всех  типов  клеток  крови  существует  единая  исход¬
ная  клетка.  Ее  единодушно  стали  называть  кроветвор¬
ной  стволовой  клеткой.  Все  ветви  кроветворения  идут
из  этого  ствола.  Все  из  нее.
 Но  кто  ей  подсказывает,  во  что  превращаться,  по  ка¬
кому  пути  развития  пойти?  Всегда  ли  по  формуле
60  :30  :5  или  в  зависимости  от  нужд  организма  по  какой-
 70

то  другой?  Кто  определяет  судьбу  стволовой  клетки?
И  если  определение  будет  неправильным,  не  разовьется
ли  малокровие  или  белокровие  (рак  крови?).
 ЛИМФОЦИТ  ПРОТИВ  СТВОЛОВОЙ  КЛЕТКИ
 В  1966  году  аспирант  лаборатории  иммунологии  Ин¬
ститута  биофизики  Министерства  здравоохранения  СССР
Лия  Сеславина  провела  эксперименты,  позволившие  уви¬
деть  итоги  взаимодействия  стволовых  клеток  с  лимфо¬
цитами.  До  этих  экспериментов  никому  не  понадобилось
сталкивать  главную  фигуру  иммунной  системы  —  лимфо¬
цит  с  главной  фигурой  кроветворной  системы  —стволо¬
вой  клеткой.  Бума  исследований  клеточных  взаимодей¬
ствий  тогда  еще  не  было.  Он  начался  после  1968  года,
когда  было  доказано,  что  Б-лимфоциты  не  могут  начать
свою  работу  по  «выпуску»  антител,  не  «поговорив»  с
Т-лимфоцитами.  Т—Б-взаимодействие  стало  одной  из
самых  многолюдных  областей  исследований.  Исследова¬
тели  так  увлеклись  изучением  взаимодействия  двух  ти¬
пов  лимфоцитов,  что  не  думали  о  возможности  взаимо¬
действия  лимфоцитов  с  кроветворными  стволовыми
клетками.
 Наши  первые  опыты  заключались  в  том,  что  мы  сме¬
шали  в  пробирке  по  одному  миллиону  селезеночных  кле¬
ток  мышей  двух  пород.  Селезенка  —  своеобразный  ор¬
 71

ган,  и  лимфоидный  и  кроветворный  одновременно,  там
есть  и  лимфоциты,  и  стволовые  клетки.  Среди  клеток
селезенки  в  одной  из  смешиваемых  популяций  было
20  стволовых  клеток,  в  другой  —  15.  В  смеси  должно  было
быть  35,  но  нам  удалось  выявить  только  12.  Куда  делись
остальные?  Кто  их  в  этой  двухмиллионной  клеточной  су¬
толоке  разыскал?  А  разыскав,  что  сделал:  убил  или  из¬
менил  их  жизненный  путь,  приказав  не  размножаться  и
не  образовывать  кроветворные  колонии  по  формуле
60  :  30  :  5?
 Предположив,  что  это  дело  «рук»  лимфоцитов,  мы
сразу  же  поставили  новую  серию  экспериментов.  Сдела¬
ли  так,  чтобы  в  одной  смеси  клеток  были  только  лимфо¬
циты,  а  в  другой  —  стволовые  клетки  с  минимальным
количеством  лимфоцитов.  Для  этого  мы  смешали  клетки
лимфатических  узлов,  среди  которых  нет  стволовых
(100  процентов  лимфоцитов),  с  костномозговыми  клетка¬
ми  другого  генотипа,  то  есть  взятыми  у  животного  дру¬
гой  линии.  Все  стволовые  клетки  костного  мозга  были
обнаружены  лимфоцитами  и  инактивированы  —  уничто¬
жены.  Все  до  одной!
 Эффект  оказался  чрезвычайно  сильным.  Чтобы  сре¬
ди  миллиона  костномозговых  клеток  обнаружить  и  вы¬
бить  стволовые  элементы,  достаточно  взять  в  десять  раз
меньше  лимфоцитов.  Мишени  обнаруживаются  удиви¬
тельно  быстро.  Сотрудник  лаборатории  Владимир  Мань-
ко  ввел  мышам,  получившим  смесь  лимфоцитов  с  чуже¬
родными  кроветворными  клетками,  антилимфоцитарную
сыворотку  (АЛС  —  этот  препарат  разрушает  все  лимфо¬
циты)  сразу  же  после  введения  смеси,  стволовые  клетки
остались  живы  и  обеспечили  образование  колоний  в  се¬
лезенке.  Но  если  АЛС  вводились  через  час  после  инъек¬
ции  клеточной  смеси,  было  уже  поздно:  что-то  главное
за  этот  час  лимфоциты  успевали  сделать.  Стволовые
клетки  не  размножались,  колонии  из  них  не  вырастали.
 В  1969  году  Рахим  Хаитов  поставил  другой  вопрос:
что  будет,  если  смешать  костный  мозг  от  двух  разных
доноров?  Ведь  в  костном  мозге  есть  лимфоциты.  Пусть
намного  меньше,  чем  в  селезенке  или  в  лимфатических
узлах,  но  есть.  Не  перебьют  ли  друг  друга  стволовые
клетки  в  обеих  смешанных  клеточных  взвесях?
 Впервые  в  нашей  лаборатории  зазвучал  вопрос  боль¬
шого  практического  значения.  Ведь  при  пересадке  кост¬
ного  мозга  для  лечения  некоторых  форм  анемий,  лейко¬
зов  или  лучевой  болезни  в  клиниках  обычно  используют
 72

костный  мозг,  взятый  от  нескольких  доноров.  Если  при
такой  трансплантации  стволовые  клетки  в  смеси  взаим¬
но  уничтожаются,  то  она  бессмысленна.  Ведь  пересадка
костного  мозга  производится  ради  стволовых  клеток,  ко¬
торые  приживаются  и  размножаются,  только  они  могут
восстановить  у  больного  нарушенное  кроветворение.
 Хаитов  (серия  его  исследований  удостоена  премии
Ленинского  комсомола  за  1973  год),  использовав  хромо¬
сомный  анализ  для  точного  выяснения,  когда  и  чьи  раз¬
множающиеся  клетки  инактивируются,  ответил  на  во¬
прос  однозначно:  пересаживать  костный  мозг  одновре¬
менно  от  двух  и  более  доноров  нельзя,  произойдет
взаимное  уничтожение  кроветворных  стволовых  клеток
трансплантата.
 Итак,  инактивация  чужеродных  стволовых  клеток
лимфоцитами  —  проявление  несовместимости  тканей.
В  отличие  от  ранее  известных  типов  несовместимости  оно
протекает  чрезвычайно  быстро  (для  отторжения  чужой
кожи,  скажем,  требуется  12—14  дней)  и  направлено  про¬
тив  самой  существенной  части  ткани  —  против  клеток,
вырабатывающих  всю  остальную  ткань.  Ее  пересадили,
она  еще  функционирует,  но  ее  корни,  стволовые  клетки,
уже  подрублены.  Обречена  вся  ткань.
 Какие  же  генетические  системы  контролируют  этот
тип  несовместимости?  К  эксперименту  подключились  и
другие  научные  сотрудники  —  Эдуард  Иванович  Панте¬
леев,  Иллария  Петровна  Дишкант.
 Все  известные  ранее  эффекты  несовместимости  тка¬
ней  в  первую  очередь  зависят  от  различий  по  так  назы¬
ваемой  главной  генетической  системе  несовместимости
тканей.  У  человека  она  носит  название  HL-A,  у  мышей  —
Н-2.  За  несколько  лет  наша  группа  провела  сотни  экспе¬
риментов.  Были  перебраны  все  возможные  генетические
сочетания  лимфоцитов  и  стволовых  клеток.  В  1976  году
на  Международном  конгрессе  трансплантологов  в  Нью-
Йорке  мы  смогли  доложить:  наш  феномен  не  контроли¬
руется  Н-2-системой  совместимости,  у  него  своя,  вне  Н-2,
контролирующая  генетическая  система.  Это  окончательно
убедило  всех,  что  мы  имеем  дело  с  новым  явлением.
 Эта  многолетняя  генетическая  одиссея  вскрыла  еще
один  немаловажный  факт.  Оказалось,  лимфоциты  унич¬
тожают  стволовые  клетки  от  мутантных  линий  живот¬
ных:  распознают,  находят  и  уничтожают  стволовые  клет¬
ки,  которые  отличаются  от  них  по  одному-единственному
изменившемуся  в  результате  мутации  гену.
 73

А  это  значит,  что  наш  феномен  имеет  отношение  к
наиглавнейшей  функции  иммунной  системы.  К  функции,
которую  называют  иммунологическим  надзором  и  бла¬
годаря  которой  ведется  каждодневная  защита  от  рака.
В  организме  человека  1013  клеток.  Частота  мутаций  для
всевозможных  клеток  колеблется  от  10-6  до  10-7.  Следо¬
вательно,  в  каждый  данный  момент  в  нашем  теле  присут¬
ствует  не  менее  миллиона  мутантных  (генетически  изме¬
нившихся),  в  том  числе  и  раковых,  клеток.  Кто-то  их
должен  найти,  распознать  как  изменников  и  уничтожить.
Это  делают  лимфоциты.
 Второй  практически  значимый  вопрос  родился  так  же,
как  и  первый,  в  1969  году.  Возникла  интересная  посыл¬
ка:  когда  мы  вводим  в  вену  облученной  мыши  костно¬
мозговые  стволовые  клетки,  в  селезенке  из  них  выра¬
стают  колонии.  Если  вместе  с  костным  мозгом  ввести
лимфоциты,  колонии  не  вырастут.  В  одном  организме
идут  два  процесса:  стволовые  клетки  стремятся  размно¬
житься  и  дать  колонии,  а  лимфоциты  торопятся  убить
их,  потому  что  те  им  чужды.  Лимфоциты  побеждают,  ко¬
лонии  не  образуются.
 А  что,  если  в  эту  систему  ввести  какое-нибудь  веще¬
ство:  ранее  известное  лекарство  или  вновь  синтезирован¬
ный  препарат?  Если  это  вещество  не  подействует  ни  на
стволовые  клетки,  ни  на  лимфоциты,  все  произойдет,  как
и  без  него,  колонии  не  вырастут.  Если  вещество  убьет  оба
типа  клеток,  колонии  тоже  не  вырастут.  Если  оно  токсич¬
но  для  кроветворных  клеток,  опять-таки  колонии  не  вы¬
растут.  И  только  в  одном  варианте,  если  испытываемое
вещество  избирательно  убивает  лимфоциты,  не  причи¬
няя  вреда  кроветворению,  исследователь  увидит  рост
колоний.
 Это  рассуждение  помогло  найти  быстрый  и  удобный
метод  для  отбора  иммунодепрессивных  и  лимфотропных
препаратов.  За  обнаружение  нового  феномена  несовме¬
стимости  тканей  и  разработку  метода  отбора  иммуноде¬
прессивных  и  лимфотропных  средств  коллектив  лабора¬
тории  в  1969  и  1973  годах  был  удостоен  серебряной  и
5  бронзовых  медалей  ВДНХ.  Иммунодепрессивные  пре¬
параты  необходимы  для  подавления  иммунитета  при
пересадке  органов  и  при  аутоиммунных  заболеваниях,
лимфотропные  —  для  лечения  опухолей  лимфоидной  си¬
стемы:  лимфом,  лимфолейкозов  и  других.  Мы  сами  ис¬
следовали  дюжину  препаратов.  Теперь  нашим  методом
пользуются  многие  институты.
 74

ИЗМЕНЕНИЕ  ФОРМУЛЫ  60  :  30  :  5
 В  1969  году  произошло  еще  одно  важное  событие  —
XII  Международный  конгресс  гематологии  и  перелива¬
ния  крови.  На  этом  конгрессе  профессор  Д.  Барнес  от
имени  четырех  известных  английских  цитологов  сделал
доклад:  «Инактивация  стволовых  клеток  в  смешанных
культурах  селезеночных  клеток,  исследованная  с  помо¬
щью  хромосомного  маркера».  Вот  что  он  говорил:  «Под¬
водя  итог,  мы  можем  сказать,  что  мы  подтвердили  инак¬
тивацию  колониеобразующих  клеток  в  селезеночных  кле¬
точных  смесях».
 Явление,  описанное  сотрудниками  нашей  лаборато¬
рии,  проверяли,  а  мы  уже  шли  дальше.  В  тот  же  самый
день,  на  том  же  конгрессе,  в  том  же  зале  состоялся  и
наш  доклад,  в  котором  впервые  сообщалось  о  другом
эффекте  взаимодействия  лимфоцитов  с  кроветворными
стволовыми  клетками.
 Все,  о  чем  было  рассказано  выше,  относится  к  взаи¬
модействию  лимфоцитов  с  генетически  отличающимися,
чужеродными,  стволовыми  клетками.  А  взаимодействуют
ли  они  с  сингенными  —  генетически  тождественными,
иначе  говоря,  со  своими,  которые  живут  в  том  же  самом
организме?  Первый  положительный  ответ  на  этот  во¬
прос  получила  наша  группа  в  1968  году.  Да,  взаимодей¬
ствуют.  Но  не  убивают,  а  изменяют  направление  диф-
ференцировки.  Вы  помните,  что  из  стволовых  клеток  вы¬
растает  примерно  60  процентов  эритроидных,  30  —  мие-
лоидных  и  5  —  мегакариоцитарных  колоний.  Если  же  их
столкнуть  с  лимфоцитами,  которые  в  это  время  «воз¬
буждены»  генетически  чужеродными  клетками,  ход  диф-
ференцировки  меняется.  Лимфоциты  «приказывают»  по¬
чти  всем  стволовым  клеткам  развиваться  в  миелоцитар-
ном  направлении.  Формула  60:30:5  изменяется  на
0  :90:  5.  Это  значит,  что  среди  потомков,  получивших
«приказ»  стволовых  клеток,  нет  эритроцитов.  Большин¬
ство  потомков  —  лейкоциты.
 Зачем  лимфоциты  это  делают?  Наверное,  для  того,
чтобы  эффективнее  бороться  с  возбудившими  их  актив¬
ность  чужаками.  Вы  помните,  что  лейкоциты  относятся
к  фагоцитирующим  клеткам,  клеткам  —  пожирателям
чужеродных  для  организма  пришельцев.
 В  1970  году  за  рубежом  появилась  работа,  подтвер¬
дившая  этот  факт:  лимфоциты  в  определенных  ситуа¬
циях  изменяют  направление  дифференцировки  костно¬
 75

мозговых  стволовых  клеток.  Японский  исследователь
Китамура  и  его  сотрудники  полностью  воспроизвели
нашу  схему  эксперимента.  Направление  дифференциров-
ки  стволовых  клеток  под  влиянием  сингенных  лимфоци¬
тов  изменялось  в  сторону  миелопоэза.
 Обнаруженное  явление,  естественно,  потянуло  за  со¬
бой  цепь  вопросов.  На  самый  интересный  из  них  отве¬
тила  в  1975  году  аспирант  Наташа  Алейникова.  Вот  этот
вопрос:  если  лимфоциты  приказывают  стволовым  клет¬
кам  дифференцироваться  в  сторону  лейкоцитов,  то  что
же  будет  при  нехватке  лимфоцитов  в  организме,  при  их
дефиците?
 Лимфоциты  в  основном  производятся  в  центральном
органе  иммунитета  —  тимусе.  Вызвать  дефицит  по  основ¬
ной  массе  лимфоцитов,  по  Т-лимфоцитам,  можно,  уда¬
лив  тимус.
 Прошла  неделя,  вторая,  третья,  четвертая.  Мыши
превратились  в  Т-дефицитных  мышей.  Посмотрели,  на
что  способны  стволовые  клетки  из  их  костного  мозга.
Они  утратили  способность  давать  миелоидные  колонии.
Наша  формула  стала  выглядеть  так:  90:5:3.  Работало
почти  только  эритроидное  кроветворение,  создавалось
избыточное  количество  эритроцитов.  Для  миелоидного
кроветворения  действительно  необходимо  влияние  лим¬
фоцитов.
 Настало  время  рассказать  о  том,  что  стволовые  клет¬
ки  обладают  еще  одной  важной  для  равномерной  работы
всей  кроветворной  системы  «особенностью».  Они  посто¬
янно  выходят,  мигрируют,  из  костного  мозга  в  кровь,
чтобы  поселиться  в  селезенке  и  в  других  местах  костного
мозга,  если  вдруг  там  их  стало  меньше.  Темп  этой  ми¬
грации  усиливается  при  проникновении  в  организм  ми¬
кробов  или  иных  чужеродных  агентов.  Так  вот,  у  Т-дефи-
цитных  мышей  миграция  почти  полностью  останавли¬
вается.  Устранение  Т-дефицита  путем  внутривенного  вве¬
дения  лимфоцитов  из  лимфатических  узлов  мгновенно
все  нормализует.  Стволовые  клетки  начинают  нормально
выходить  из  костного  мозга  в  кровь,  формула  их  разви¬
тия  тоже  становится  нормальной  —  60  :  30  :  5.
 Каков  практический  выход  из  этой  части  исследова¬
ний,  мы  еще  не  знаем.  Может  быть,  некоторые  виды  зло¬
качественных  заболеваний  крови,  например  эритробла-
стоз,  когда  избыточно  размножаются  красные  кровяные
клетки,  есть  следствие  дефекта  или  заболевания  Т-систе-
мы  иммунитета?  Может  быть,  некоторые  вирусы  нару-
 76

шают  способность  лимфоцитов  отдавать  приказы  ство¬
ловым  клеткам  или  заставляют  их  отдавать  неверные
приказы,  а  в  итоге  возникает  лейкоз?  Ясно  одно:  взаи¬
модействие  лимфоцитов  с  кроветворными  стволовыми
клетками  —  один  из  механизмов  регуляции  кроветво¬
рения.
 Я  подробно  рассказал  о  диктатуре  лимфоцита  с  ука¬
занием  дат  и  имен  потому,  что  это  явление  зарегистри¬
ровано  1  декабря  1977  года  как  открытие  в  Государст¬
венном  реестре  открытий  СССР  за  №  192  с  приоритетом
от  15  апреля  1967  года.  В  свидетельстве  на  открытие
записано:  «Установлено  неизвестное  ранее  явление  взаи¬
модействия  лимфоцитов  с  кроветворными  стволовыми
клетками,  в  результате  которого  чужеродные  стволовые
клетки  инактивируются,  а  генетически  тождественные
изменяют  направление  своей  дифференцировки.  Авторы
открытия  —  граждане  Союза  Советских  Социалистиче¬
ских  Республик  Петров  Рэм  Викторович,  Сеславина  Лия
Сергеевна».
 Открытие  в  науке  —  событие  не  столь  частое.  Номер
в  реестре  —  это  число  зарегистрированных  в  нашей  стра¬
не  открытий  начиная  с  1947  года.  Всех  вообще  открытий!
Сделанных  не  только  медиками,  но  и  генетиками,  физи¬
ками,  химиками,  механиками,  всеми,  кто  изучает  объек¬
тивно  существующие  явления  и  закономерности  приро¬
ды.  И  вот  общий  итог—192  открытия  за  35  лет.  Всего
5—6  открытий  в  год.
 77

МОЛЕКУЛЯРНЫЕ  КУРЬЕРЫ  ИММУНИТЕТА
 СТРУКТУРА  И  ФУНКЦИЯ
 Большая  часть  биологов  и  медиков-исследователей
работает  в  двух  необъятных  научных  областях  —  физио¬
логии  и  морфологии,  и  потому  они  делятся  на  физиоло¬
гов  и  морфологов.  Физиологи  изучают  функции  органов
и  систем  органов.  Например,  сердца  или  всей  сердечно¬
сосудистой  системы,  нервной  системы,  головного  или
спинного  мозга.  Но  нет  функции  без  структуры.  Всякую
функцию  кто-то  (или  что-то)  выполняет.  Сердце  сокра¬
щается,  потому  что  сокращаются  мышечные  клетки.  Мы¬
шечные  клетки  сокращаются  потому,  что  сокращаются
специальные  структуры  этих  клеток  —  миофибриллы,  что
в  переводе  с  латыни  означает  «мышечные  нити».
 В  прошлом  столетии  морфологи  описывали  то,  что
видел  глаз.  Потом  стали  рассматривать  структуры  под
микроскопом,  затем  —  под  электронным  микроскопом.
Открыли  клеточное  строение  всего  живого,  увидели  вну¬
триклеточные  структуры  —  ядро  клетки,  ее  оболочку,  ми¬
тохондрии,  микросомы.  А  физиологи  открывали  функции:
ядро  содержит  наследственный  аппарат  и  заведует  всей
жизнью  клетки,  митохондрии  обеспечивают  энергетиче¬
ские  ресурсы  для  всех  клеточных  функций,  на  микросо-
мах  синтезируются  белки.
 Все  эти  примеры  иллюстрируют  случаи,  когда  мор¬
фологи  как  бы  ставили  задачу  физиологам:  есть  орган,
определите  его  функцию.  Однако  есть  и  десятки  обрат¬
ных  примеров.  Физиологи  открыли  условный  рефлекс,
морфологи  расшифровали  структуры  всех  его  звеньев.
Физиологи  изучили  законы  памяти,  но  где,  в  каких  струк¬
турах  они  осуществляются,  никто  не  знает.  В  то  же  вре¬
мя  описана  масса  структур,  чьи  функции  неизвестны  со¬
всем  или  известны  весьма  поверхностно.
 Морфологи  и  физиологи  не  выясняют,  кто  от  кого  от¬
стает  и  кто  кого  перегоняет.  Они  отнюдь  не  конкуриру¬
ют,  но  сотрудничают.  Они  знают,  что  нет  функции  без
структуры  и  нет  структуры  без  функции.  Их  объединяет
единая  простая  формула:  «Структура  —  функция».
 ВЕК  МЕДИАТОРОВ
 Если  то,  что  написано  выше,  прочтет  биохимик  —  ис¬
следователь  химии  жизненных  процессов,  он  непремен¬
но  спросит:  «Не  слишком  ли  все  просто?  А  как,  какими
 78

средствами  структура  выполняет  свою  функцию?»
Представим  себе  нервное  окончание.  Нервное  волок¬
но  подошло,  скажем,  к  мышечной  клетке.  Есть  структу¬
ра—  нервное  окончание.  Есть  другая  структура  —  мы¬
шечная  клетка.  Функция  нерва:  отдать  мышечной  клетке
приказ  о  том,  чтобы  она  сократилась.  Приказ  отдан,
мышца  сократилась.  Структура  выполнила  свою  функ¬
цию.  Как  передан  приказ?  Кто  выполнил  роль  курьера,
передающего  приказ?
 Оказывается,  нервное  окончание  (просто  —  окончание
нервной  клетки)  выбросило  особое  химическое  вещество,
послало  молекулярного  курьера.  Вещество  это  было  вос¬
принято  оболочкой  мышечной  клетки,  оно  включило
цепь  химических  реакций,  короче  стали  молекулы  особо¬
го  белка  миозина,  из  которого  построены  мышечные
нити  —  миофибриллы.  Мышца  сократилась.  Вот  эти-то
вещества,  служащие  молекулярными  курьерами,  обеспе¬
чивают  исполнение  функций  структур  и  передают  их  от
одной  структуры  к  другой.  Они  получили  название  ме¬
диаторов,  то  есть  посредников.  Наиболее  известны  из
медиаторов  нервных  окончаний,  которые  активируют
функцию  воспринимающих  структур,  знаменитые  гормо¬
ны  адреналин  и  норадреналин.  Они  ведают  нашим  на¬
строением,  помогают  переносить  тяжелые  минуты
стрессов.
 Самые  различные  клеточные  структуры  организма
исполняют  свои  функции  с  помощью  медиаторов.  Под¬
желудочная  железа  контролирует  уровень  сахара  в  кро¬
ви,  выделяя  гормон  инсулин.  Он  заставляет  клетки  пе¬
чени  превращать  сахар  крови  в  гликоген  и  откладывать
его  про  запас  в  печени.  Если  сахара  в  крови  много,  вы¬
брасывается  инсулин,  и  сахар  переходит  в  печень.  Если
мало,  выработка  инсулина  тормозится,  гликоген  печени
переходит  в  сахар  крови.  Так  медиатор  —  гормон  инсу¬
лин—  помогает  поддерживать  нормальный  уровень  са¬
хара  в  крови.  Понятно,  что  формулу  «структура  —  функ¬
ция»  следует  усложнить: 	«структура 	— 	медиатор 	—
 функция».
 Медиатор  —  это  всегда  конкретная  молекула,  иногда
простая,  чаще  сложная.  Адреналин,  например,  имеет  мо¬
лекулярный  вес  около  300  дальтон  (единица,  показы¬
вающая,  во  сколько  раз  молекула  данного  вещества  тя¬
желее  молекулы  водорода;  в  дальнейшем,  как  это  часто
делают  в  научных  публикациях,  мы  будем  опускать  ее
название),  а  инсулин  —  около  3  тысяч.  Но  это  всегда
 79

молекулярная  структура.  Морфологи  ее  уже  не  видят.  Ее
«видят»  биохимики  и  молекулярные  биологи.
 Самые  удивительные  медиаторы  из  открытых  в
XX  веке  —  гормоны:  гормоны  роста,  половые  гормоны,
инсулин  и  другие  удивительные  молекулы,  опосредую¬
щие  функции  желез  внутренней  секреции,  контролирую¬
щие  работу  многочисленных  систем  организма.  В  послед¬
ние  годы  открыты  еще  более  удивительные  медиаторы.
Сенсацией  стали  нейропептиды  —  совсем  небольшие  мо¬
лекулы,  вырабатываемые  нервными  клетками.  Одни  из
них  —  энкефалины,  молекулы  которых  состоят  всего  из
5  аминокислот,  обезболивают  в  сотни  раз  сильнее,  чем
самое  сильное  обезболивающее  средство  —  морфин.  (Их
называют  еще  эндогенными  морфинами  —  эндорфинами.)
Биохимики  уже  выделили,  расшифровали  строение,  син¬
тезировали  и  применяют  в  медицине  эти  удивительней¬
шие  вещества.
 Дельта-пептид  сна  —  чуть  более  крупная,  чем  эндор-
фин,  молекула  из  9  аминокислот  —  медиатор  сна.  В  дозе
0,000001  грамма  на  килограмм  веса  животного  он  вы¬
зывает  глубокий  сон.  Открыты  медиаторы,  стимулирую¬
щие  обучаемость  и  ускоряющие  запоминание.  Приобрел
особую  известность  один  из  них  —  нонапептид-лизилвазо-
прессин.
 МЕДИАТОРЫ  ИММУННОЙ  СИСТЕМЫ
 Итак,  в  иммунной  системе  сообща  работает  клеточный
ансамбль,  состоящий  из  макрофагов,  Б-лимфоцитов,  ко¬
торые  превращаются  в  плазматические  клетки,  из  Т-по-
мощников,  Т-супрессоров,  Т-киллеров  (убийц).  Эти  клет¬
ки  возникают  в  разных  органах  (костном  мозге,  тимусе,
соединительной  ткани)  из  общего  для  всех  предшествен¬
ника  —  из  кроветворной  стволовой  клетки,  о  которой
еще  много  будем  говорить.  Все  участники  ансамбля  цир¬
кулируют  по  организму,  встречаются  в  селезенке  или  в
лимфатических  узлах  и  совместно  работают.  Уже  гово¬
рилось,  что  с  помощью  рецепторов  они  узнают  друг  дру¬
га  при  встрече.  Но  они  пользуются  еще  и  «языком»  хи¬
мических  сигналов,  обеспечивающих  передачу  информа¬
ции  на  расстоянии.  Они  могут  приглашать  друг  друга
к  действию.  Отдавать  «приказы»,  обмениваться  информа¬
цией.  Внутри  иммунной  системы  неутомимо  работают
молекулярные  курьеры.
 В  настоящее  время  обнаружено  около  30  разных  по
 80

химическому  составу  растворимых  субстанций,  или,  как
их  называют,  гуморальных  факторов,  выполняющих  роль
медиаторов  —  междуклеточных  курьеров,  обеспечиваю¬
щих  развитие  иммунных  реакций.  Например,  Т-лимфо-
цит,  обнаружив  чужеродную  клетку  —  мишень  своего
действия,  выделяет  медиатор,  который  носит  название
М1F.  Переведя  эту  латинскую  аббревиатуру  на  русский
язык,  мы  получим:  фактор  подавления  миграции  макро¬
фагов.
 Для  чего  же  лимфоцит  выделяет  этот  медиатор?  Что¬
бы  остановить  проплывающий  мимо  макрофаг,  который
выполняет  функцию  главного  санитара  организма.  Выде¬
ленный  медиатор  не  позволит  макрофагу  —  пожирателю
погибших  клеток  проскочить  мимо  мишени.  «Чужак»  бу¬
дет  поражен  Т-лимфоцитом  и  поглощен  макрофагом.
 Другой  медиатор,  так  называемый  хелперный  фак¬
тор  (фактор  помощи),  выделяется  Т-лимфоцитами,  когда
необходимо  заставить  Б-лимфоциты  синтезировать  анти¬
тела  против  чужеродных  агентов:  микробов,  вирусов  или
чуждых  белковых  субстанций.
 А  есть  медиаторы,  которые  усиливают  функциональ¬
ную  активность  макрофагов  и  лимфоцитов.  Или  стиму¬
лируют  размножение  клеток  (этот  медиатор  называется
митогенным  фактором).
 А  вот,  скажем,  фактор  переноса.  Этот  медиатор  спо¬
собен  переносить  «знание»  с  уже  «обученных»  лимфоци¬
тов  на  изолированные,  которые  с  врагом  организма  еще
не  контактировали,  не  соприкасались.  К  медиаторам,
сдерживающим  активность,  работоспособность  клеток,
относится  фактор,  угнетающий  клеточное  размножение,
 81

лимфотоксины.  Лимфотоксины  участвуют  в  реализации
эффекта  Т-киллеров,  содействуя,  таким  образом,  уничто¬
жению  мишени.
 Хемотаксис  —  явление  активного  движения  клеток  по
направлению  к  химическому  раздражителю  или  от  него.
Т-лимфоциты  умеют  выделять  медиаторы  (хемотаксиче-
ские  факторы),  обеспечивающие  положительный  или  от¬
рицательный  хемотаксис  у  других  клеток  тела.
 Так,  с  помощью  различных  медиаторов  Т-лимфоциты
выполняют  свою  дирижерскую  функцию:  они  могут  уси¬
лить  активность  макрофагов  или  затормозить  ее,  при¬
влечь  на  поле  боя  дополнительные  клеточные  отряды
или,  наоборот,  приостановить  их  приток,  включить
Б-лимфоциты  в  выработку  защитных  антител  или  отдать
команду  «стоп,  достаточно».  Последнее  делают  Т-лимфо-
циты-супрессоры,  выделяя,  когда  нужно,  подавляющие
факторы,  антагонисты  факторов  помощи.
 Следует  подчеркнуть: 	проблему 	вырабатываемых
 Т-лимфоцитами  медиаторов  иммунной  системы  решают
сейчас  многие  исследователи  во  всем  мире.  Активно  ве¬
дется  работа  по  выделению  этих  субстанций  в  чистом
виде,  по  определению  их  природы  и  физико-химических
свойств.  Вся  трудность  в  том,  что  большинство  из  них
имеет  близкие  молекулярные  массы  и  сходные  физико¬
химические  характеристики.  Поэтому  не  всегда  удается
четко  определить,  осуществляется  ли  каждая  из  указан¬
ных  функций  отдельным  химическим  веществом,  или  один
и  тот  же  медиатор  проявляет  себя  неоднозначно.
 Большинство  лимфоцитарных  медиаторов  —  лимфоки-
нов,  как  их  обобщенно  называют,  имеет  белковую  при¬
роду.  Они  стабильны  при  нагревании  до  56  градусов,
устойчивы  к  ферментам,  разрушающим  нуклеиновые  ки¬
слоты—  ДНК  и  РНК,  но  чувствительны  к  ферментам,
разрушающим  белки.  Молекулярная  масса  их  колеблется
от  10  тысяч  до  80  тысяч.
 Лимфокины  обеспечивают  взаимодействие  между
Т-лимфоцитами,  Б-лимфоцитами,  макрофагами  и  други¬
ми  клетками,  а  некоторые  из  них  участвуют  непосредст¬
венно  в  уничтожении  лимфоцитами  чужеродных  для  ор¬
ганизма  пришельцев.
 Особая  группа  медиаторов,  поддерживающая  размно¬
жение  лимфоцитов,  получила  название  интерлейкинов.
 Однако  лимфокинами  и  интерлейкинами  проблема
молекулярных  курьеров  иммунитета  не  исчерпывается.
Главные  курьеры  —  это  гормоны  тимуса  и  костного  моз¬
 82

га,  которые  стимулируют  вызревание  и  нормальную
работу  самих  Т-  и  Б-лимфоцитов.  Их  существование  до¬
казывает,  что  именно  молекулярные  курьеры,  действую¬
щие  на  разных  уровнях  кроветворной  и  иммунной  систем,
обеспечивают  нормальную  работу  этих  систем.  Любая  же
аномалия  в  их  работе,  как  правило,  связана  с  отсут¬
ствием  того  или  иного  медиатора.
 ТИМОЗИНг  АФТ-6
 Гормоны  тимуса  привлекали  внимание  исследовате¬
лей  задолго  до  открытия  Т-  и  Б-лимфоцитов  и  их  роли  в
иммунных  реакциях.  Было  замечено,  что  тимусные  экс¬
тракты  обладают  различными  видами  биологической  ак¬
тивности,  в  частности  стимулируют  иммунные  реакции.
Однако  до  открытия  роли  тимуса  как  центрального  ор¬
гана  иммунной  системы  наблюдения  и  исследования
носили  случайный  характер.
 В  1961  году  австралиец  Джек  Миллер  удалил  тимус
у  новорожденных  мышат.  У  них  развился  так  называе¬
мый  вастинг-синдром:  отставание  в  росте,  облысение,
кишечные  расстройства,  изменения  в  крови  и,  главное,
нарушения  иммунитета  —  пересаженные  чужеродные
клетки  и  ткани  не  отторгались,  а  микробные  вторжения
оказывались  смертельными.
 Так  открыли  центральную  роль  тимуса  в  иммуните¬
те.  Вскоре  после  этого  обнаружили,  что  тимические  экс¬
тракты,  введенные  при  вастинг-синдроме,  если  и  не  от¬
меняют  его  полностью,  то  в  значительной  мере  смягчают.
 Потом  вывели  специальную  породу  бестимусных
мышей.
 Тимус  у  них  недоразвит,  отсутствуют  Т-лимфоциты,
резко  нарушена  вся  иммунная  система.  Т-дефицит  у  этих
животных  можно  скомпенсировать  гормональными  пре¬
паратами,  выделенными  из  тимуса.
 Неожиданно  обнаружили,  что  тимические  препараты
обладают  противоопухолевым  эффектом,  и  вскрыли  ос¬
новной  механизм  их  действия:  обеспечение  созревания
Т-лимфоцитов  из  клеток-предшественников.  Все  это  по¬
служило  причиной  бума  в  научном  мире  вокруг  гормо¬
нов  тимуса.  Во  многих  лабораториях  мира  развернулись
работы  по  выделению  и  изучению  этих  активных  компо¬
нентов  иммунитета.  И  результаты  не  замедлили  ска¬
заться.
 Совсем  недавно  американский  иммунолог  Алан  Бах
 83

выделил  тимусный  фактор  из  сыворотки  крови,  назвал
его  ГТ  —  фактором  тимуса  сывороточным  и  полностью
расшифровал  аминокислотный  состав  молекулы,  состоя¬
щей  всего  из  9  аминокислот.
 Другой  исследователь  из  США,  Аллан  Гольдштейн,
выделил  из  тимуса  препарат,  названный  тимозином,  и
применил  его  для  лечения  детей  с  врожденными  недо-
развитиями  железы.  Это  редкие  заболевания,  при  ко¬
торых,  как  у  бестимусных  мышей,  частично  или  полно¬
стью  выключена  Т-система  иммунитета.  Дети  тяжело  бо¬
леют,  резко  отстают  в  развитии  и  погибают  от  инфек¬
ционных  осложнений  или  от  той  или  иной  формы
рака.  О  результатах  этой  работы  говорить,  видимо,  по¬
ка  рано.
 Во  2-м  Московском  медицинском  институте  имени
Н.  И.  Пирогова  на  кафедре  иммунологии  совместно  с
Центральной  научно-исследовательской  лабораторией,
Онкологическим  центром  АМН  СССР  и  55-й  клиниче¬
ской  больницей  под  общим  руководством  академика
АМН  СССР  Юрия  Михайловича  Лопухина  проводится
широкий  цикл  исследований  по  изучению  природы,  био¬
логического  действия  и  клинического  использования  еще
одной  активной  фракции  тимуса  —  АФТ-6.
 Этот  препарат  получен  в  лаборатории,  руководимой
кандидатом  биологических  наук  Виталием  Яковлевичем
Арионом.  АФТ-6  по  своим  физико-химическим  свойствам
выгодно  отличается  от  других  тимических  препаратов,  в
том  числе  и  от  гольдштейновского  тимозина.  Прежде  все¬
го  своей  чистотой.  Об  этом  говорит  значительно  меньший
вес  молекул  АФТ-6,  с  которым  связана  основная  актив¬
ность  препарата.
 Основное  биологическое  действие  препарата  АФТ-6  —
его  способность  восстанавливать  Т-систему  иммунитета.
Это  было  показано  в  опытах  на  животных  с  удаленным
тимусом.  В  одинаковых  тестах  препарат  АФТ-6  активен
в  дозе  1  микрограмм  на  3  миллиона  лимфоцитов,  а  ти-
мозин  Гольдштейна  —  в  дозе  9—12  микрограммов  на  то
же  количество  лимфоцитов.  Препарат  АФТ-6  действует
на  предшественников  Т-лимфоцитов,  усиливает  киллер-
ную  активность,  увеличивает  число  Т-лимфоцитов  в  куль¬
туре  клеток  и  у  больных,  страдающих  от  их  недостаточ¬
ности.  Ему  дали  название  Т-активин.
 Препарат  успешно  применяли  с  лечебной  целью  при
некоторых  заболеваниях  лимфатической  системы  челове¬
ка,  в  частности  при  лимфогрануломатозе.  Есть  основа¬
 84

ния  полагать,  что  Т-активин  окажется  полезным  в  более
широком  плане  как  эффективное  средство  для  восста¬
новления  Т-системы  иммунитета.
 СТИМУЛЯТОР  АНТИТЕЛОПРОДУЦЕНТОВ  —  САП
 До  последнего  времени  не  были  известны  гормоны
или  медиаторы,  которые  обеспечивают  нормальное  со¬
зревание  Б-системы  иммунитета.  Неизвестен  абсолютно
точно  и  орган,  где  происходит  становление  Б-лимфоци-
тов  у  млекопитающих,  хотя  и  предполагается,  что  им
служит  сам  костный  мозг.  В  связи  с  этим  представляет
большой  интерес  описанный  в  самые  последние  годы  но¬
вый  класс  медиаторов,  вырабатываемых  костномозговы¬
ми  клетками.
 Первый  медиатор  этого  типа  обнаружен  в  нашей  ла¬
боратории  в  Институте  биофизики  Минздрава  СССР
группой  сотрудников,  возглавляемой  доктором  биологи¬
ческих  наук  Августой  Алексеевной  Михайловой.  Первые
наблюдения  сделаны  в  1968  году,  последних  нет  —  иссле¬
дование  продолжается.
 Михайлова  ввела  мышам  чужеродный  белок  —  анти¬
ген.  Через  четыре  дня  в  лимфатических  узлах  животных
накопились  плазматические  клетки,  вырабатывающие
антитела.  Клетки  лимфатических  узлов  извлекли  и  по¬
местили  в  питательную  среду  —  in  vitro  (то  есть  в  стекле,

в  стеклянном  флаконе).  Через  18  часов  подсчитали,
сколько  там  антителопродуцентов  и  какое  количество
антител  они  выработали.  Получили  цифры.
 В  соседние  флаконы  с  питательной  средой  поместили
те  же  самые  клетки,  но  к  ним  добавили  равные  количе¬
ства  клеток  из  костного  мозга  нормальных  неиммунизи-
рованных  мышей.  Взвесь  клеток  костного  мозга  не  со¬
держала  антителопродуцентов,  да  сами  по  себе  они  и  не
могут  вырабатывать  антитела.  18  часов  спустя  подсчи¬
тали:  количество  антителопродуцентов  и  антител  в  смеси
выросло  втрое.
 Сразу  же  возник  вопрос:  чьи  это  клетки  —  лимфати¬
ческих  узлов  или  костномозговые?  Иначе  говоря,  то  ли
иммунные  клетки  лимфатических  узлов  заставляют  под¬
ключиться  к  работе  неиммунные  клетки  костного  мозга,
то  ли  костномозговые  клетки  интенсифицируют  работу
ранее  включенной  и  теперь  уже  зрелой  популяции  анти¬
телопродуцентов.
 Культивируемые  клетки  разделили  мембраной,  через
которую  они  не  проникают,  но  проходят  все  вырабаты¬
ваемые  ими  растворимые  компоненты.  С  одной  стороны
мембраны  поместили  иммунные  клетки  лимфатических
узлов,  с  другой  —  костномозговые.  Через  18  часов  куль¬
тивирования  посмотрели  и  подсчитали  количество  анти¬
телопродуцентов.  В  костномозговой  суспензии  они  не  по¬
явились,  а  среди  лимфоидной  их  стало  втрое  больше.
Значит,  именно  костномозговые  клетки  вырабатывают
растворимый  фактор  —  медиатор,  который  обеспечивает
увеличение  числа  зрелых  антителопродуцентов  в  3  раза!
Это  происходит  уже  через  6  часов,  без  клеточного  деле¬
ния.  Следовательно,  медиатор  активизирует  готовые  к
выработке  антител,  но  до  поры  «молчащие  клетки».
 Следующим  этапом  исследования  было  выделение
этого  медиатора  из  питательной  среды,  в  которой  нахо¬
дился  костный  мозг.  Сначала  убедились,  что  в  этой  среде
действительно  накапливается  стимулятор.  Для  этого  к
лимфоидным  клеточным  суспензиям  добавили  не  кост¬
ный  мозг,  а  лишь  культуральную  жидкость,  в  которой  в
течение  18  часов  жили  костномозговые  клетки.  Эффект
воспроизвелся.
 После  этого  жидкость  стали  разделять  на  фракции  с
помощью  метода  колоночной  хроматографии  (суть  его
в  использовании  различий  молекулярных  весов  и  разме¬
ров  белковых  молекул).  Из  40  выделенных  фракций  ак¬
тивными  оказались  лишь  те,  чей  молекулярный  вес  на¬
 86

ходился  вблизи  значений  13  тысяч.  Это  совсем  некруп¬
ная  молекула,  молекулы  антител  достигают  иногда
900  тысяч.
 Костномозговому  стимулирующему  фактору  авторы
дали  имя  САП,  что  значит  стимулятор  антителопроду-
центов.  Молекула  САП  состоит  из  двух  компонентов  —
белковой  и  рибонуклеиновой.  Один  миллион  помещенных
в  культуру  костномозговых  клеток  вырабатывает
10  миллиграммов  САПа.  При  введении  в  организм  актив¬
ность  препарата  оказалась  даже  более  выраженной,  чем
для  культивируемых  in  vitro  клеток:  в  лимфатических
узлах  иммунизированной  мыши  накапливалось  в  4—5  раз
больше  антителопродуцентов.
 Последнее,  что  надо  было  выяснить,—  перспективен
ли  стимулятор  для  практических  целей?  Работа  велась  с
клетками  из  лимфатических  узлов  и  костного  мозга  мы¬
шей.  В  генетическом  отношении  клетки  были  тождест¬
венны,  они  изымались  от  животных  одного  генотипа.
В  пределах  одной  чистой  линии  все  особи  идентичны
друг  другу,  подобно  идентичным  (однояйцевым)  близне¬
цам.  Проводя  исследования  в  таких  условиях,  мы  видели,
что  клетки  взаимодействуют  и  медиатор  этого  взаимо¬
действия—  САП  —  активен.  А  будет  ли  он  работать,  если
клетки  будут  разных  генотипов  или  разных  видов?
 Вопрос  этот  далеко  не  праздный.  Например,  взаимо¬
действие  Т-  и  Б-систем  иммунитета  осуществляется
только  при  генетическом  тождестве  Т-  и  Б-клеток.  Чу¬
жой  Т-лимфоцит  не  включит  Б-клетку.  По  этой  причине
практическое  использование  явления  весьма  проблема¬
тично.  У  больного  человека  в  подавляющем  большинстве
случаев  нет  идентичного  брата-близнеца.  А  ничьи  другие
Т-лимфоциты  и  выделяемые  ими  медиаторы  не  могут
включить  Б-лимфоцит  в  работу.
 САП  и  здесь  показал  себя  с  отличной  стороны.  Ис¬
пользование  костномозговых  клеток  крыс,  кур,  поросят
и  телят  показало,  что  все  они  годятся  для  получения
стимулятора.  Это  открывает  перспективу  его  использо¬
вания  в  фармакологии.  Вот  что  предполагает  Михай¬
лова:  «При  лечении  ряда  инфекционных  заболеваний
больному  вводят  готовые  антитела  —  гаммаглобулины,
чтобы  нейтрализовать  микробные  яды  и  снять  интокси¬
кацию.  Но  гораздо  эффективнее  было  бы  мобилизовать
защитные  силы  организма,  увеличить  количество  анти¬
тел  с  помощью  САПа.  Его  же  можно  использовать  и  для
усиления  воздействия  вакцин,  при  лечении  хронических
 87

инфекций  и  некоторых  других  заболеваний,  связанных  с
дефектом  Б-системы  иммунитета».  К  этому  я  могу  до¬
бавить,  что  САП  может  оказаться  эффективным  сред¬
ством  лечения  аллергий,  ибо  одна  из  основных  причин
аллергий  в  том,  что  организм  не  может  вырабатывать
защитные  антитела  против  аллергенов.
 НЕИНФЕКЦИОННАЯ  ИММУНОЛОГИЯ
И  СОВМЕСТИМОСТЬ  ТКАНЕЙ
 НЕИНФЕКЦИОННАЯ  ИММУНОЛОГИЯ
 Обратитесь  с  вопросом  к  вашим  знакомым  и  дру¬
зьям,  даже  биологам  или  медикам.  Спросите  их:  «Что
такое  иммунитет?»  Первый  раз  такой  опрос  я  провел  в
1968  году.  В  девяти  случаях  из  десяти  следует  ответ:
«Это  невосприимчивость  к  инфекционным  болезням».
 Время  шло.  Интерес  к  иммунологии  возрастал.  Все
большее  число  людей  узнавало,  что  иммунология  зани¬
мается  не  только  проблемами  предупреждения  заразных
болезней  и  в  поле  ее  зрения  находится  множество  важ¬
нейших  неинфекционных  проблем.  В  этом  году  я  повто¬
рил  эксперимент  с  опросом.  По-старому  ответила  уже
только  половина  «подопытных  знакомых».  Вторая  поло¬
вина  сочла,  что  иммунология  —  это  важная  наука  о  ме¬
ханизмах  поддержания  здоровья.  В  пояснениях  фигури¬
ровали  неинфекционные  примеры  —  рак,  аллергия,  бере¬
менность,  переливание  крови,  пересадка  органов,  ста¬
рение.
 Большое  значение  в  расширении  границ  иммунологии
сыграл  термин  «неинфекционная  иммунология».  Он  ши¬
роко  распространился  в  последние  20  лет.  И  хотя  ника¬
кой  особой  неинфекционной  иммунологии  нет,  есть  еди¬
ная  наука  об  иммунитете,  а  термин  этот  временный,  он
сыграл  очень  большую  положительную  роль  в  преодо¬
лении  прежнего,  сложившегося  еще  во  времена  Пастера,
представления  об  иммунологии.  В  течение  многих  лет
термин  «неинфекционная  иммунология»  фокусировал  вни¬
мание  на  проблемах  иммунитета,  не  имеющих  отноше¬
ния  к  инфекционным  заболеваниям.  Это  переливание
крови  и  несовместимость  тканей  при  пересадках,  иммун¬
ные  механизмы  осложнений  при  беременности  и  защита
от  рака,  причины  некоторых  болезней  крови,  ревматоид¬
ного  артрита,  астмы  и  других  аллергий.  Термин  «неин¬
 88

фекционная  иммунология»  как  бы  провозглашал:  «Эта
наука  изучает  не  только  защиту  от  инфекционных  болез¬
ней.  Она  гораздо  шире.  В  иммунологии  ключи  от  многих
неинфекционных  проблем».  Термин  боролся  с  инерцией
научного  мышления.
 Когда-то  Френсис  Бэкон  писал:  «Размышляя  о  воз¬
можном,  люди  пользуются  примерами  прошлого  и  пред¬
восхищают  будущее  с  воображением,  занятым  прошед¬
шим.  Этот  путь  рассуждений  часто  является  ошибочным,
так  как  реки,  вытекающие  из  истоков  природы,  не  всегда
укладываются  в  старые  русла».
 Инерция  научного  мышления  —  это  и  хорошо  и  плохо.
Хорошо  потому,  что  дает  опору  для  исследования  при¬
роды  дальше  и  глубже.  Инерция  заставляет  критически
относиться  ко  всему  новому,  непривычному,  требуя  бес¬
спорных  доказательств.  Именно  инерция  мышления  по¬
могает  разрушать  необоснованные  научные  спекуляции.
Иногда  грандиозные  и  вредные.  Не  без  участия  инер¬
ции  мышления  разлетелась  в  пыль  теория,  опровергаю¬
щая  ведущую  роль  генов  в  передаче  наследственных
признаков,  целый  ряд  спекулятивных  теорий  медицины  и
методов  лечения,  например  лечения  микробной  болезни
дизентерии  сном.
 Инерция  мышления  может  и  ослепить  ученого,  ли¬
шить  его  объективности,  заставить,  несмотря  ни  на  что,
отвергать  новое.  В  этом,  пожалуй,  самое  большое  зло
инерции  научного  мышления.  И  если  бы  меня  спросили:
«Чего  в  ней  больше  —  зла  или  добра?»,  я  бы  ответил:
«Все-таки  зла».
 Ученый  опирается  на  установленное  ранее,  но  вовсе
не  должен  следовать  ему  слепо  и  безрассудно.  Ученый
идет  одним  научным  путем,  но  вовсе  не  должен  считать
все  другие  бесплодными.  Ученый  уважает  и  даже  прекло¬
няется  перед  авторитетами  прошлого,  но  вовсе  не  должен
считать  их  мнение  абсолютным  и  для  наших  дней.  Из-за
инерции  мышления  хирурги,  несмотря  на  блестящие  ре¬
зультаты  венского  акушера  Игнаца  Земельвейса,  про¬
должали  еще  20—30  лет  мыть  руки  не  до  операции,  а
после.  Из-за  инерции  мышления  кибернетика  осуждалась
как  идеалистическое  мракобесие.  Из-за  инерции  мышле¬
ния  многие  ученые  держатся  за  какую-нибудь  догмати¬
ческую  цитату,  отбрасывая  кажущийся  на  первый  взгляд
нелепым,  противоречащим  здравому  смыслу,  а  точнее,
неожиданным,  результат  эксперимента.
 89

Часто  поступательное  движение  требует  отбросить
привычное  понятие  или  распространить  его  на  совершен¬
но  необычные  новые  явления.  И  вот  тут-то  как  злейший
враг  научного  прогресса  выходит  на  сцену  она,  инерция
научного  мышления.  Выходит  и  запирает  те  каналы  на¬
шей  мысли,  в  конце  которых  и  лежит  долгожданный  от¬
вет.  Мысль  не  течет  по  этому  каналу,  так  как  у  входа,
у  истока  стоит  привычное  «невозможно»  или  «еще  вели¬
кий  Пастер  показал»...
 Последние  годы  XIX  и  первые  годы  XX  века  были  го¬
дами  триумфа  молодой  микробиологии  и  молодой  имму¬
нологии.  Это  были  годы  «охотников  за  микробами»,  как
называл  ученых  того  времени  Поль  де  Крюи  —  автор
известной  книги  с  таким  названием.  В  эти  годы  иммуни¬
тет,  как  волшебный  «Сезам,  отворись!»,  открывался  все
новою  добротой  к  людям.
 Уже  научились  делать  прививки  против  бешенства,
сибирской  язвы,  готовятся  вакцины  против  холеры,  ту¬
беркулеза,  детей  спасают  от  дифтерии,  вводя  им  проти¬
водифтерийную  иммунную  сыворотку.  Слово  «иммуни¬
тет»  звучит  как  спасение.  Иммунитет  —  это  невосприим¬
чивость  к  заразным  болезням.  Иммунитет  —  это  защита
от  микроба.  Иммунитет  —  это  клетки,  пожирающие  бо¬
лезнетворных  возбудителей,  и  антитела,  которые  прояв¬
ляются  в  крови,  чтобы  разрушать  все  тех  же  возбудите¬
лей  и  их  яды.
 Среди  триумфов  открытий  все  новых  способов  созда¬
ния  иммунитета  против  микробов  остаются  незамечен¬
ными  несколько  ученых,  которые  шагают  не  в  ногу.  Они
разглядели  второе  лицо  иммунитета.  Они  увидели,  что
иммунитет  не  всегда  друг.  Он  может  быть  и  врагом.
 Мало  кто  обратил  внимание  на  этих  ученых  в  то  вре¬
мя.  Осмысление  добытых  ими  фактов  пришло  позже,  в
наши  дни.  А  в  те  годы  инерция  мышления  несла  всех
по  руслу  создания  иммунитета  против  инфекционных  за¬
болеваний.  И  они  были  правы:  инфекции  в  те  годы  оста¬
вались  главным  злом  человечества.  И  все-таки  несколько
исследователей  преодолели  инерцию  и  уже  тогда  сорва¬
ли  маску  со  второго  —  неинфекционного  —  лица  имму¬
нитета.
 Трактовать  иммунитет  как  способ  защиты  организма
от  возбудителей  инфекционных  болезней  в  наши  дни  не¬
простительная  инерция  мышления.  И  не  безобидная.  Если
так  думает  неспециалист  —  это  всего  лишь  заблуждение.
Если  же  так  пишет  научный  работник  —  это  невежество.
 90

Автор  усугубляет  инерцию  научного  мышления,  запирая
продуктивные  каналы  мысли  своих  читателей.  Это  не¬
простительно.  Ведь  прошло  больше  80  лет  с  тех  пор,  как
эти  каналы  впервые  были  открыты  бельгийцем  Жюлем
Борде  и  русским  Николаем  Чистовичем.  Это  произошло
в  самые  последние  годы  прошлого  столетия.  Оба  моло¬
дых  ученых  работали  тогда  в  Париже,  в  Пастеровском
институте,  в  лаборатории  Мечникова.  Им  выпала  честь
победить  инерцию  мышления.
 ЖЮЛЬ  БОРДЕ  И  НИКОЛАЙ  ЧИСТОВИЧ
 На  рубеже  столетия  большинство  исследователей
были  увлечены  изучением  иммунитета  против  микробов.
Обнаруживались  возбудители  все  новых  и  новых  болез¬
ней.  Изучались  механизмы  невосприимчивости  к  ним.
Создавались  вакцины.
 И  вот  среди  этого  захватывающе  интересного  потока
исследований  28-летний  Жюль  Борде  задумывается...  За¬
думывается  над  проблемами  иммунологии,  но  без  особой
связи  с  микробами  и  невосприимчивостью  к  заразным
болезням.  Борде  ставит  вопрос  наперекор  инерции  науч¬
ного  мышления.
 91

Вопрос:  вырабатываются  ли  антитела  только  в  ответ
на  введение  бактерий  и  бактерийных  токсинов?  Или  они
появляются  в  крови  и  после  попадания  в  организм  не¬
микробных  клеток,  например  чужеродных  красных  кро¬
вяных  шариков  —  эритроцитов.
 В  одной  из  предыдущих  глав  был  описан  опыт  вве¬
дения  кролику  холерного  вибриона.  В  ответ  в  крови  жи¬
вотного  появились  антитела,  склеивающие,  а  затем  и
растворяющие  холерного  вибриона.  Ни  с  какими  другими
микробами  антитела  не  взаимодействовали.
 В  1898  году  Борде  поставил  точно  такой  же  опыт.
Только  ввели  кролику  не  микробные  клетки,  а  эритроци¬
ты  из  крови  барана.  Через  несколько  дней  сыворотка
крови  кролика  стала  склеивать  и  растворять  эритроциты
барана.  Именно  барана!  И  только  барана!  Эритроциты
других  животных,  в  том  числе  и  человека,  чувствовали
себя  в  иммунной  кроличьей  сыворотке  великолепно.  Там
5ыли  строго  антибараньи  антитела.  Если  ввести  кролику
человеческие  эритроциты,  появятся  антитела,  которые
склеивают  и  растворяют  только  человеческие  эритроциты
и  никакие  другие.  Специфичность,  как  и  в  отношении
микроба.
 Одновременно  Чистович  описывает  появление  антител
в  крови  животных  после  введения  им  под  кожу  или  в
вену  немикробных  и  даже  неклеточных  чужеродных  бел¬
ковых  веществ.  А  именно  —  белков  кровяной  сыворотки.
Чистович  обнаружил  в  организме  своих  животных  анти¬
тела  против  введенной  сыворотки.  Эти  антитела,  прибав¬
ленные  к  чужеродной  сыворотке,  вызывали  укрупнение
ее  белковых  молекул,  их  склеивание.  А  говоря  проще,
возникало  помутнение  прозрачной  сыворотки.
 Феномен  называли  преципитацией,  то  есть  осажде¬
нием.  А  антитела  —  преципитинами.  Они  тоже  строго
специфичны.  Введите  кролику  человеческую  сыворотку,
получите  преципитины,  реагирующие  только  с  ней.  Вве¬
дите  мышиную  —  получите  антимышиные.
 Еще  в  конце  прошлого  века  было  показано,  что  им¬
мунитет—  это  борьба  не  только  с  микробами.  Это  борь¬
ба  против  различных  —  а  вернее,  любых  —  агентов  чуже¬
родного,  но  обязательно  биологического  происхождения.
Организм  борется,  вырабатывает  оружие  против  всего
чужеродного,  что  попадает  в  его  внутреннюю  среду.  И  в
конце  концов  какая  разница  ему,  организму,  что  этот
чужеродный  агент  несет  в  себе:  холерное,  тифозное,  грип¬
позное  начало  или  чужую  кровь,  чужую  ткань,  чужие
 92

белковые  вещества,  пусть  и  не  вызывающие  определен¬
ных  болезней.  Организм  борется  со  всем  чужим,  что  в
него  попадает.  А  средства  борьбы  почти  всегда  одни  и
те  же.  Они  являются  основой  иммунитета  как  инфек¬
ционного,  так  и  неинфекционного,  который  нас  сейчас  ин¬
тересует  больше  всего.
 Борде,  Чистович  и  их  учитель  Мечников  как  раз  и  яв¬
ляются  создателями  неинфекционной  иммунологии,  бла¬
годаря  которой  могла  появиться  современная  иммуно¬
логия.
 Несовместимость  тканей  при  пересадках  является  пря¬
мым  следствием  из  наблюдения  Борде  и  Чистовича.  Ко¬
нечно,  нам  легко  рассуждать  85  лет  спустя.  Все  кажется
просто  и  логично.  Мы  все  «крепки  задним  умом».  А  что¬
бы  осмыслить  иммунную  природу  отторжения,  науке  по¬
требовалось  45  лет.  Именно  столько  времени  прошло  от
зарождения  неинфекционной  иммунологии  до  того  мо¬
мента,  когда  Питер  Медавар  нанес  несовместимость  тка¬
ней  при  пересадках  на  карту  иммунологии.  И  никто  до
него  не  понимал,  в  чем  причина  неудач  всех  попыток  при¬
живить  чужой  орган,  хотя  к  решению  проблемы  подошли
очень  близко.
 АЛЕКСИС  КАРРЕЛЬ  И  ЭМЕРИХ  УЛЬМАН
 В  науке  ничего  не  возникает  вдруг.  У  каждого  откры¬
тия  есть  предыстория.  Оно  совершается  на  основе  уже
достигнутого.  У  каждого  ученого  есть  предтечи,  подго¬
товившие  почву  для  его  работы.  Пастер  не  создал  бы
принципа  вакцинации,  если  бы  не  была  сформулирована
микробиологическая  концепция  заразных  болезней.  Алек¬
сис  Каррель,  обосновавший  биологическую  природу  не¬
совместимости  тканей  при  пересадках,  был  индуцирован
Эмерихом  Ульманом  —  первым  хирургом,  осуществив¬
шим  пересадку  почек.
 24  января  1902  года  на  заседании  Венского  хирурги¬
ческого  общества  доцент  Эмерих  Ульман  выступил  с  док¬
ладом  «Пересадка  почки».  Он  рассказал  об  опытах  пере¬
садки  почки  собаки  с  ее  нормального  места  на  шею.
И  продемонстрировал  собаку.
 13  марта  1902  года  в  венском  еженедельном  «Клини¬
ческом  журнале»  появилась  статья  Эмериха  Ульмана,
которая  называлась  «Экспериментальная  пересадка  поч¬
ки».  Это  не  была  малозаметная  периферийная  публика¬
ция.  Нет,  венский  журнал  в  то  время  был  ведущим  ме¬
 93

дицинским  журналом  Европы.  Ульман  писал:  «Считалось
невозможным  трансплантировать  такой  большой  орган,
как  почка.  Тем  не  менее  это  было  сделано,  и  жизнеспо¬
собность  пересаженной  почки  сохранялась  вместе  с  ее
физиологической  функцией...  Дальнейшие  эксперименты
покажут,  могут  ли  почки  быть  трансплантированы  от  од¬
ной  собаки  другой...  и,  наконец,  могут  ли  (хотя  это  ка¬
жется  едва  ли  возможным)  пересаженные  почки  взять  на
себя  бремя  процессов  полного  очищения  крови,  то  есть
останется  ли  живым  животное,  если  его  собственные  поч¬
ки  удалить,  оставив  функционировать  только  пересажен¬
ные?»
 27  июня  1902  года  на  очередном  заседании  хирурги¬
ческого  общества  вновь  выступал  доктор  Ульман:
 — 	Вначале  меня  постигла  неудача  при  транспланта¬
ции  почки  от  животных  одного  вида  другому,  но  сегодня
я  в  состоянии  продемонстрировать  вам,  перед  столь  вы¬
дающейся  аудиторией,  козу,  у  которой  в  области  шеи
находится  трансплантированная  туда  почка  собаки.  Вы
можете  видеть,  что  почка  функционирует  совершенно  нор¬
мально  и  что  моча  вытекает  по  каплям  из  конца  выве¬
денного  наружу  мочеточника.  Я  должен  искренне  при¬
знаться,  что  успех  эксперимента  удивил  даже  меня
самого.  Хотя  давно  известно,  что  извлеченная  из  те¬
ла  почка  при  перфузии  чужеродной  кровью  начинает
секрецию,  я  не  предполагал,  что  это  возможно  в  живом
организме:  такую  точку  зрения  разделяли  все  специа¬
листы.
 Итак,  Эмерих  Ульман  произвел  все  три  вида  переса¬
док:  ауто-,  гомо-  и  гетеротрансплантации.  По-видимому,
он  не  делал  различий  между  ними.  Он  не  сообщил  в  пе¬
чати  о  дальнейшей  судьбе  пересаженных  почек.  И  боль¬
ше  никогда  не  публиковал  никаких  данных  о  пересадке
органов,  хотя  много  и  продуктивно  работал  как  хирург.
В  1902  году  ему  был  41  год,  а  прекратил  он  свою  акаде¬
мическую  работу  в  двадцатых  годах  нашего  столетия.
Неизвестно,  почему  он  увлекся  трансплантациями  и  поче¬
му  разочаровался  в  них.
 Алексис  Каррель  начал  свои  опыты  под  влиянием
Эмериха  Ульмана.  Он  сам  писал  об  этом.  И  вот  сегодня
всеми  признано:  с  Карреля  началась  научная  эра  транс¬
плантации  органов.  И  это  действительно  так.  Он  ее  обос¬
новал.  Он  сформулировал  биологическую  (не  хирургиче¬
скую!)  природу  несовместимости.  Он  ее  первооткрыва¬
тель.  Об  этом  никто  не  спорит.  И  все-таки  кто-то  был
 94

раньше.  Это  был  доцент  Эмерих  Ульман.  Но  и  он,  конеч¬
но,  был  индуцирован  кем-то  еще...
 Алексис  Каррель,  выпускник  Лионского  университе¬
та,  хорошо  знал  историю  медицины,  очень  хорошо  —
историю  хирургии.  Он  собрал  все  достоверные  описания
тканей  и  органов.  В  X  веке  до  нашей  эры  индусские  жре¬
цы  успешно  использовали  для  воссоздания  поврежден¬
ных  ушей,  носов  и  губ  лоскуты  кожи  с  других  мест  тела
того  же  больного...
 В  1503  году  сицилийский  врач  Бранка  пытался  пере¬
садить  кожу  раба,  чтобы  восстановить  нос  хозяина.  Но
Бранка  был  менее  удачлив,  чем  древние  индусские  кол¬
леги.
 Сведений  о  пересадках  много.  Часть  из  них  достовер¬
на,  а  часть  маловероятна.  Можно  найти  описания  успеш¬
ных  пересадок.  Но  больше...  убедительные  случаи  безус¬
пешных  попыток.  Совершенно  ясно,  что  врачи  не  умели
и  не  умеют  пересаживать  ткани  от  одного  человека  к  дру¬
гому.  Это  не  получалось,  это  не  удается  и  сейчас.  Индус¬
ские  коллеги  Бранки  не  более  удачливы.  Они  просто  пе¬
ресаживали  ткани  того  же  человека.  А  Бранка  пытался
пересадить  кожу  одного  к  другому.  И  даже  такой  мощ¬
ный  фактор,  как  «рабская  кожа»,  не  помог.
 Но  на  это  Каррель  не  обратил  внимания.
 Во  всемогущество  хирургии  привыкли  верить  все:  и
врачи  и  больные.  Каррель  —  хирург.  И,  как  всякий  хи¬
рург,  он  считает  причиной  неудач  недостаточность  ма¬
стерства,  несовершенство  хирургической  техники.  В  этом
не  сомневались  и  другие.  Так  привыкли  думать  все.
 Да  и  почему  думать  иначе?  Почему  бы  пересаженной
ткани  не  приживать?  Ткань  такая  же.  Кожа,  например,
у  всех  людей  одинаковая.  Даже  если  раб  и  хозяин.  Даже
если  побежденный  и  победитель.  И  даже...  если  белый  и
негр.  Чуть  больше  пигмента  в  коже,  а  так  совершенно
одинакова.  А  если  взять  почки  или  печень,  то  вовсе  не
видно  никаких  различий.  Значит,  если  хорошо  сшить  со¬
суды  (которые  кстати,  тоже  одинаковые)  и  по  ним  к
пересаженным  тканям  или  органу  пойдет  питающая  эту
ткань  кровь  (которая  тоже  одинаковая),  все  будет  в  по¬
рядке.  Ткань  ли,  орган  ли  —  все  равно  должны  прижить.
Так  думал  Каррель.  Так  думали  все.
 В  ближайшее  время  —  естественный  ход  мысли  Кар-
реля  —  хирургия  достигнет  потолка  совершенства  в  своей
технике.  Но  основной  ее  метод  —  отрезание  больного
органа  —  невероятно  ограничен.  Так  не  может  продол¬
 95

жаться  дальше.  Хирургию  вынужденную,  разрушитель¬
ную  надо  заменить  созидающей,  заместительной,  рекон¬
структивной.  Надо  удалять  больной  орган  и  на  его  место
ставить  здоровый.
 Так  надо.
 Это  главное.  Этому  можно  и  нужно  посвятить  жизнь.
Медики  прошлого  и  хирурги  наших  дней  не  научились
этого  делать.  Просто  они  не  достигли  совершенства,  не
умеют  оперировать.  Не  научились  еще  сшивать  сосуды.
Ключ  к  решению  проблемы  —  хирургическая  техника.
Чужая  ткань  должна  быть  точно  пригнана.  Надо  хорошо
пришить  слой  к  слою,  сосуд  к  сосуду,  нерв  к  нерву.  Тех¬
ника  оперирования  должна  быть  отточена  до  совершен¬
ства.
 Так  думал  Каррель,  не  обращая  внимания  на  то,  что,
когда  древние  индусские  врачи  выкраивали  лоскут  у  са¬
мого  больного,  успех  был.  Когда  итальянец  Бранка
«одалживал»  кусок  ткани  у  другого  —  неудача.
 Каррель  посвятил  свою  жизнь  технике  пересадок
органов  и  тканей.  Вера  в  успех,  вера  в  хирургическое  ма¬
стерство  не  покидала  Карреля.  Инерция  мышления  зва¬
ла  его  к  действиям.  Самое  главное  —  обеспечить  нор¬
мальное  питание  пересаживаемого  органа.  Иначе  говоря,
нормальный  приток  и  отток  крови,  то  есть  главное  —  хо¬
рошо  сшить  сосуды.
 Каррель  окончил  медицинский  факультет  в  1896  году.
Известным  хирургом-экспериментатором  стал  уже  через
несколько  лет  после  окончания  университета.  Каррель
разработал  сосудистый  шов.  На  создание  этой  тончайшей
хирургической  методики  ушло  два  года.  Сосуды  сшива¬
лись  слой  к  слою,  стенка  в  стенку.  Создатель  сосудисто¬
го  шва  стал  известен  не  только  во  Франции.  Сшивать  со¬
суды  не  умели  во  всем  мире.  В  1900  году  Каррель  полу¬
чил  степень  доктора  медицины.  Ему  было  27  лет.
 В  31  год  молодой  хирург  был  приглашен  на  работу  в
Чикагский  универсистет.
 В  32  года  он  совершил  чудо.  Это  было  в  1905  году.
 В  операционной  стояли  2  стола.  На  одном  укрытая
стерильными  салфетками  лежала  собака.  Наркотизатор
следил  за  пульсом  и  дыханием.  На  втором,  тоже  в  сте¬
рильных  салфетках,  лежала  собачья  нога.  Ее  только  что
ампутировали.  Каррель  рассматривал  разрезанные  тка¬
ни,  искал  артерии,  вены.  Конечность  должна  быть  приши¬
та  на  старое  место.  Впереди  успех!  Вот  уже  соединенные
 96

кости,  мышцы.  Сшиты  сосуды,  нервы  (слой  в  слой,  стен¬
ка  в  стенку!).  Зашита  кожа.
 Прошел  день,  неделя,  месяц,  год.
 Сомнений  не  было.  Мастерство  победило!
 Алексис  Каррель,  первый  в  истории  медицины  хирург,
приживил  полностью  отделенную  от  туловища  конеч¬
ность.  Нога  прижила  навсегда.  Собака  пользовалась  ею
почти  так  же  непринужденно,  как  и  до  операции.  В  этом
же  году  Каррель  повторил  чудо  с  почкой.  Удаленный
орган  приживлен  вновь  той  же  собаке.  Приживлен  на¬
всегда.  Эти  операции  принесли  Каррелю  еще  большую
известность.
 В  33  года  его  приглашают  в  Рокфеллеровский  инсти¬
тут  в  Нью-Йорке.
 Каррель  видел,  что  пошел  по  пути  индусских  жрецов.
Собаке—отрезанную  ногу.  И  не  какой-нибудь  другой
собаки,  а  именно  этой,  именно  тут  же  ногу,  которую  отре¬
зали.  Он  еще  не  пошел  путем  Бранки.  Впереди  еще  годы
работы.  План  ясен.  Цель  ясна.  Задачи  поставлены.
 Каррель  выступает  с  сообщениями,  дает  интервью
журналистам.  Ученый  считает:  эти  попытки  —  только  на¬
чало  пути,  только  апробация  хирургической  техники.
 4 	Р.  Петров
 97

Ученый  заявляет:  в  ближайшее  время  будут  пересажены
чужие  органы.  Ученый  уверен,  что  в  методах  сомневать¬
ся  не  приходится,  они  совершенны.  Главная  эксперимен¬
тальная  модель  —  пересадка  почки.
 Первый  «почечный»  эксперимент,  который  Каррель
опубликовал  совместно  с  Гутри,  был  посвящен  пересад¬
ке  этого  органа  с  его  обычного  места  на  шею.  Почка  при¬
жила  и  хорошо  функционировала.  Через  год  они  опубли¬
ковали  результаты  эксперимента,  которому  суждено  было
повториться  тысячи  раз  в  руках  сотен  и  сотен  хирургов.
Эта  экспериментальная  модель  для  изучения  проблем
пересадки  органов  широко  используется  и  в  наши  дни.
Их  новая  статья  называлась  «Успешная  трансплантация
обеих  почек  от  одной  собаки  другой  с  удалением  у  по¬
следней  обеих  нормальных  почек».
 Обратите  внимание  на  то,  как  верит  Каррель  в  успех.
Он  называет  трансплантацию  «успешной».  В  статье  он
пишет  о  том,  что  на  восьмой  день  собака  бегала  и  прыга¬
ла,  но  не  говорит  читателям,  что  на  девятый  день  у  со¬
баки  началась  рвота.  Пришлось  повторно  оперировать,
почки  перестали  работать,  и  собака  погибла.  Он  счита¬
ет,  что  об  этом  можно  не  говорить.  Раз  одна  прожила  во¬
семь  дней,  другая  проживет  восемь  лет.
 Каррель  продолжает  работать.  Ученый  ищет,  и,  стало
быть,  он  должен  пройти  через  годы  испытания  мужества.
Эти  годы  начались.  Все  успехи,  когда  он  приживлял  ам¬
путированные  органы,  позади.  Как  только  он  пытается
пересадить  другой,  хотя  и  совсем  такой  же  орган,  взя¬
тый  от  другой  собаки,  успеха  нет.
 Тот  же  сосудистый  шов,  та  же  блестящая  хирургиче¬
ская  техника.  Тот  же  успех...  но  лишь  в  первые  дни  пос¬
ле  операции.  Проходит  10—20  дней...  Чужой  орган  оттор¬
гается.  Один  опыт,  другой,  третий...  То  разошелся  шов.
То  закупорился  сосуд.  То  у  собаки  развилась  сердечная
недостаточность.
 Но  разве  могут  единичные  неудачи  поколебать  веру
во  всемогущество  хирургической  техники?  Опыты  про¬
должались.  Десятки,  сотни...
 Опыты  стали  делать  не  только  на  собаках,  но  и  на
кошках.  Был  разработан  новый  прием  пересадки  сразу
двух  почек  в  целом,  в  виде  единого  комплекса  вместе  с
отрезком  аорты  и  полой  веной  выше  и  ниже  почек.  Не¬
которые  кошки  доживали  до  16-го  дня.
 Шли  годы.  И  ни  одного  случая  полной  удачи.  Ни  од¬
ного!
 98

Оперативная  техника  для  каждого  случая  совершен¬
ствовалась  и  разрабатывалась  артистически.  Ни  одного
лишнего  движения.  Ни  одного  неоправданного  повреж¬
дения  пересаживаемого  органа.  Ни  одной  лишней  секун¬
ды.  И  как  часто  бывает,  даже  в  науке,  причины  ищут
в  знакомом,  в  уже  известном.  А  это  было  время,  когда
причинами  всех  болезней  считали  микробов.  В  хирургии
всякое  нагноение  приписывают  микробам.
 Всякое  отторжение  сопровождается  неблагополучием
в  самом  месте  операции.  Экспериментаторы  грешат  на
микробов.  Усовершенствуются  методы  борьбы  с  микро¬
бами!  Ни  одного  успеха!
 Орган  пересаживается  мгновенно  после  его  изъятия
от  донора.  Отторжение.
 Орган  сохранялся  в  питательных  растворах,  прежде
чем  его  пересадить.  Отторжение.
 Специальная  обработка  противомикробными  раство¬
рами  —  антисептиками.  Отторжение.
 Никакие  ухищрения  не  давали  положительных  ре¬
зультатов  —  ткани  и  органы,  взятые  от  другого  организ¬
ма,  отказывались  приживать.
 Каррель  разрабатывает  метод  сохранения  органов  в
питательных  средах.  Открывает  способ  культивирования
тканей  в  пробирках.  В  39  лет  в  1912  году  Каррелю  при¬
суждают  Нобелевскую  премию  за  разработку  сосудисто¬
го  шва  и  создание  метода  культивирования  органов  и
тканей.
 Но  первоначальная  идея  не  оправдалась.  Инерция
мышления,  вера  в  бесконечные  возможности  хирургии
питала  исследователя  многие  годы.  Вера  эта  дала  силы
провести  сотни  экспериментов.  И  все-таки  через  инерцию
мышления  пришлось  перешагнуть.
 Темпераментный  исследователь  и  блестящий  хирург
вынужден  признать:  пересадка  тканей  и  органов  между
двумя,  казалось  бы,  совершенно  одинаковыми  организ¬
мами  (казалось  бы!)  невозможна.  Причина  этой  невоз¬
можности  лежит  за  пределами  хирургического  мастерст¬
ва.  Стоило  ему  решить,  что  его  техника  операций  несо¬
вершенна,  и...  впереди  были  бы  еще  многие  годы  бес¬
смысленной  работы.  Мужество  ученого  сказалось  в  том,
что  он  понял:  задача  не  под  силу  не  ему,  а  хирургии  в
целом.  Всемогущая  хирургия  не  всемогуща.
 В  1910  году  в  статье  «Отдаленные  результаты  переса¬
док  почки  и  селезенки»  Каррель  писал:  «Коль  скоро  ор¬
ган,  извлеченный  из  животного  и  реплантированный  ему
 4*
 99

же  посредством  определенной  техники,  продолжает  нор¬
мально  функционировать  и  коль  скоро  этот  орган  прекра¬
щает  функционировать,  если  он  трансплантирован  дру¬
гому  животному  посредством  той  же  самой  техники,  фи¬
зиологические  расстройства  не  могут  быть  следствием
хирургических  факторов.  Изменения,  которым  подверга¬
ется  орган,  могут  быть  вызваны  влиянием  хозяина,  то
есть  биологическими  факторами».
 Каковы  эти  биологические  факторы,  Каррель  не  знал.
Да  и  не  мог  он,  хирург,  в  те  годы  знать,  в  чем  причина
несовместимости.  Слишком  мало  еще  знали  об  иммуни¬
тете  даже  иммунологи.  Да  и  у  иммунологов  действовала
тяжеловесная  инерция  мышления.  В  иммунитете  видели
только  силы,  защищающие  от  микробов.  Должно  было
пройти  немало  лет,  чтобы  стало  ясно,  иммунологическая
армия  вступает  в  бой  не  только  с  микробами,  но  и  с  лю¬
быми  другими  чужеродными  клетками,  тканями,  орга¬
нами.
 Алексис  Каррель  был  хирургом,  который  не  случайно,
а  продуманно,  сознательно  занялся  пересадкой.  Он  был
первым  хирургом,  который  разбил  свои  мечты  о  барьер
несовместимости.  Он  был  первым  хирургом,  который  по¬
нял,  что  эту  проблему  не  решить  хирургу.
 Любопытно  заметить,  что  «бессмысленная»  работа
родила  сосудистый  шов,  создала  методы  культивирова¬
ния  тканей.
 Но  главные  успехи  этой  «безуспешной»  работы  в  дру¬
гом.  Во-первых,  преодолена  инерция  мышления:  хирур¬
гия  с  самым  нечеловеческим  мастерством  в  одиночку  не
сумеет  разрешить  проблемы  пересадки  органов.  Во-вто¬
рых,  доказано,  что  ткани  одного  индивидуума  во  всех
случаях  отличаются  от  тканей  другого.  Будущее  долж¬
но  было  найти  материальный  субстрат  этих  различий.
И  действительно,  как  мы  видели,  нашло.  Да  не  в  общей
форме,  а  в  столь  конкретной  и  точной,  что  этими  разли¬
чиями  можно  пользоваться  даже  для  решения  задач  кри¬
миналистики.
 ПИТЕР  МЕДАВАР  И  ЭМИЛЬ  ХОЛМАН
 Сэр  Питер  Медавар  —  крупнейший  английский  уче¬
ный,  нобелевский  лауреат,  получивший  звание  лорда  за
научные  достижения.  О  нем  еще  не  раз  будет  сказано  в
следующих  главах.  Сейчас  важно  одно.  Он  сделал  сле¬
дующий  за  Каррелем  шаг  —  доказал,  что  биологическая
 100

природа  отторжения  относится  к  категории  иммунологи¬
ческих  явлений.  Алексис  Каррель  его  предтеча.  Но  не
единственный.  Рассказ  о  Медаваре  следует  начинать  с
Эмиля  Холмана.
 В  1923  году  молодой  венский  хирург  Эмиль  Холман
занимался  пересадкой  кожи  с  целью  лечения  кожных  по¬
ражений  у  детей.  Для  этого  на  пораженные  поверхности
он  трансплантировал  по  150—170  маленьких  кусочков
кожи,  взятой  от  доноров.  Трансплантаты  временно  при¬
живали  и  способствовали  выздоровлению.  Но  в  некото¬
рых  случаях  развивались  странные  явления.  Через  не¬
сколько  дней  после  повторной  пересадки  дети  начинали
плохо  себя  чувствовать,  у  них  появлялась  сыпь  на  всем
теле.  Доктор  Холман  вспомнил,  что  чужеродные  белки
при  повторном  введении  могут  вызывать  иммунизацию,
и  стал  в  таких  случаях  удалять  ранее  пересаженные  лос¬
куты  кожи.
 После  этого  наблюдения  Холман  начал  производить
пересадку  кусочков  кожи  не  от  случайных  доноров,  а  со¬
знательно  выбирая  их.  Так,  чтобы  одному  ребенку  при
первой  пересадке  попали  лоскуты  от  двух  разных  лю¬
дей,  а  при  повторной  пересадке  от  первых  двух  и  от
третьего,  кожу  которого  этому  ребенку  в  первый  раз  не
пересаживали.
 Холман  обнаружил  удивительный  факт.  Если  для  по¬
вторной  пересадки  брали  кожу  от  того  же  донора,  что  и
для  первой,  то  пораженные  кожные  лоскуты  отторгались
вдвое  быстрее  первых.  Если  же  для  повторной  операции
использовали  кожу  нового  донора,  то  ускоренного  оттор¬
жения  не  происходило.
 Эмиль  Холман  сделал  потрясающе  точное  предполо¬
жение,  которое  могло  бы  лечь  в  основу  изучения  природы
несовместимости  тканей.  Он  писал:  «Представляется  ве¬
роятным  предположить,  что  каждая  группа  транспланта¬
тов  вызывает  появление  своих  собственных  антител,  ко¬
торые  ответственны  за  последующее  исчезновение  пере¬
саженной  кожи».
 Он  сделал  предположение,  но  больше  не  разрабаты¬
вал  проблему,  не  продолжал  исследований.
 Вот  почему  честь  открытия  и  обоснования  иммуноло¬
гической  природы  отторжения  несовместимых  тканей
принадлежала  английскому  ученому  Питеру  Медавару,
хотя  он  начал  работать  на  20  лет  позже.  Но  именно  он
нанес  на  карту  иммунологии  реакции  тканевой  несовме¬
стимости.
 101

Во  время  второй  мировой  войны  доктор  Медавар  со¬
вместно  с  хирургом  Томасом  Гибсоном  занялся  совершен¬
ствованием  методов  пересадки  кожи,  столь  необходимых
в  военное  время.  Начал  он  с  повторения  опытов  Холма¬
на  и  убедился,  что  во  второй  раз  трансплантат,  взятый
ими  от  того  же  самого  донора,  отторгается  значитель¬
но  быстрее,  чем  в  первый,  демонстрируя  роль  иммуниза¬
ции  организма  первичным  трансплантатом.
 В  отличие  от  Холмана  Медавар  не  ограничился  пред¬
положением.  Он  провел  сотни  экспериментов  на  живот¬
ных,  изучил  микроскопическую  картину  отторжения  и  оп¬
ределил  специфичность  иммунизации,  получив  таким  об¬
разом  главные  доказательства  иммунной  природы  оттор¬
жения.  В  1944  году  Медавар  опубликовал  статью  «Пове¬
дение  и  судьба  кожных  трансплантатов  у  кроликов».
В  этой  работе  было  доказано,  что  механизм,  посредством
которого  отторгается  чужеродная  кожа,  принадлежит  к
категории  иммунных  реакций.
 Откройте  любой  учебник,  спросите  кого  угодно,  кто
первооткрыватель  иммунной  природы  несовместимости
тканей,  и  вы  получите  правильный  ответ:  лауреат  Нобе¬
левской  премии  сэр  Питер  Медавар.  А  все-таки  и  до  него
уже  много  было  сделано.  В  1910  году  Алексис  Каррель
сказал:  «Ищите  природу  несовместимости  не  в  хирурги¬
ческих  неудачах,  а  среди  биологических  причин».  В  1924
году  Эмиль  Холман  заподозрил  иммунную  реакцию.  А  в
1944  году  Питер  Медавар  открыл  ее,  вернее,  доказал
всему  миру,  что  это  так.
 Любопытно,  что  Холман  не  оспаривал  чести  открытия.
В  1975  году  уже  на  склоне  лет  в  одной  из  своих  публи¬
каций,  вспоминая  ранние  работы  и  свое  недоказанное
предположение,  он  писал:  «Какую  блистательную  воз¬
можность  мы  упустили!»
 ПЕРЕЛИВАНИЕ  КРОВИ  И  БЕРЕМЕННОСТЬ
 ШТАМП  В  ПАСПОРТЕ
 В  начале  книги  я  рассказал  о  том,  сколько  миллио¬
нов  человеческих  жизней  спасла  иммунология  благодаря
искусственной  иммунизации  —  вакцинации  —  против
оспы,  полиомиелита,  кори  и  многих  других  заразных  бо¬
лезней.  В  этой  главе  я  расскажу  еще  о  двух  практиче¬
ских  достижениях,  масштабность  которых  даже  превос¬
ходит  первое.  Речь  идет  о  переливании  крови  и  так  на¬
 102

зываемой  резус-несовместимости  матери  и  плода,  то  есть
ее  будущего  ребенка.
 Каждое  переливание  крови,  которое  делает  хирург,
терапевт,  акушер,  онколог,  травматолог,  делается  совме¬
стно  с  иммунологом.  Переливающий  кровь  врач  держит  в
руках  иглу,  а  судьбу  пациента  держит  в  руках  иммуно¬
логия.  Миллионы  переливаний,  миллионы  жизней.
 Пятнадцать  процентов  женщин  обречены  на  резус-
несовместимость  со  своим  будущим  ребенком.  Судьба
этих  детей  определена  современной  иммунологией.  Опять
судьба  миллионов!  И  судьбы  эти  решаются  в  наши  дни
так  просто,  В  виде  короткой  записи.  В  паспорте  стоит
штамп.  И  все.  У  меня,  например,  штамп  выглядит  так:
«Группа  В(III),  Rh+».
 Переливание  крови  чаще  всего  процедура  неотлож¬
ной,  экстренной  помощи.  При  автомобильной  катастрофе
или  другой  травме,  сопровождающейся  потерей  крови,
определять  группу  некогда  ни  у  пострадавшего,  ни  у  до¬
нора,  готового  дать  кровь.  А  посмотреть  в  паспорте  —
одна  секунда.  У  кого  такого  штампа  в  паспорте  еще  нет,
это  значит,  что  он  пока  еще  не  охвачен  диспансерной
службой  своей  районной  поликлиники.  Его  главные
группы  крови  пока  еще  не  вписаны  в  паспорт,  и,  если
ему  понадобится  переливание,  придется  сначала  опреде¬
лить  эти  иммунологические  группы,  а  потом  уже  перели¬
вать  кровь.
 КАРЛ  ЛАНДШТЕЙНЕР
 Карл  Ландштейнер  получил  очень  широкое  образова¬
ние.  Это  не  было  заслугой  только  медицинского  факуль¬
тета  Венского  университета.  Большой  научный  круго¬
зор  —  результат  собственной  неуемности.
 Официальное  обучение  —  всегда  лишь  основа.  На  этой
почве  и  строятся  большие  знания,  широкий  кругозор.  Ча¬
стично  отбрасыванием  ненужного  и  главным  образом  по¬
исками  дополнительных  знаний.
 «Auditor  et  altera  pars»  —  «Выслушай  и  другую  сто¬
рону».  И  Ландштейнер,  боясь  односторонности  своих  учи¬
телей,  ходил  на  лекции  их  оппонентов.  Он  не  принимал
на  веру  точку  зрения  одних  ученых,  не  познакомившись
с  противоположной  точкой  зрения.
 Студент-медик,  полюбивший  химию,  он  еще  увлекся
иммунологией.  Сочетание  этих  двух  увлечений  помогло
ему  стать  иммунологом  совершенно  нового  направления.
 Ландштейнер  окончил  университет  в  1891  году.  Рабо¬
 103

тал  в  университетских  клиниках,  в  Институте  гигиены,
а  затем  в  Институте  патологии  города  Вены.  Здесь
Ландштейнер  начал  свои  оригинальные  для  того  време¬
ни  иммунологические  исследования.  Ежегодно  он  пуб¬
ликовал  пять-десять  работ.  С  каждой  новой  работой
все  яснее  и  четче  становилась  научная  индивидуальность
исследователя.  И  параллельно  создавался  ранее  неизве¬
стный  аспект  иммунологии.
 Химическое  мышление  приближало,  да  и  приближает
биологию  к  уровню  точных  наук.  В  те  времена,  на  заре
точной  биологии,  химическое  мышление  разделило  на  две
стороны  единый  процесс  иммунитета.  Одна  сторона  —
реакция  организма  на  чужие,  инородные,  тела  или  веще¬
ства,  микробы  или  белки,  попавшие  в  кровь  или  ткани.
Другая  —  природа  веществ,  включающих  иммунологиче¬
ские  реакции  организма.  К  тому  времени  эти  вещества-
включатели  получили  общее  название  «антигены».  На¬
пример,  микробы  или  бараньи  эритроциты  в  организме
кролика  вызывают  ответную  реакцию,  в  частности  выра¬
ботку  антител.  Повинны  в  этом  антигены.
 Назвать  еще  не  значит  понять.  Слово  есть,  но  какую
сущность  оно  выражает?  Ясно  только,  какое  действие
вызывает.  Этого  мало.  Неизвестно,  как  построены  эти  ве¬
щества,  сколько  и  каких  антигенов  в  различных  чужерод¬
ных  клетках  и  белках.  Это  было  интересно.
 Разрешение  таких  загадок  и  приближало  биологию
к  точности.  Прямого  практического  интереса  решение  их
не  представляло.  Но  именно  этим  теоретическим  вопро¬
сам  посвятил  жизнь  Карл  Ландштейнер.
 Сейчас  имя  его  стоит  в  ряду  крупнейших  иммуноло¬
гов.  В  1930  году  Ландштейнер  удостоен  Нобелевской
премии.  А  в  1900  году  ему  было  32  года,  он  был  всего
лишь  молодым  исследователем.  Исследователем,  интере¬
сы  которого  лежали  далеко  от  каких-либо  практических
нужд  медицины.  Неудивительно,  что  одно  из  ранних  наб¬
людений  Ландштейнера,  результаты  которого  были  опуб¬
ликованы  в  1901  году,  оставалось  до  поры  до  времени  ин¬
тересным,  но  «ненужным»  наблюдением.
 Ландштейнер  нашел  в  человеческих  эритроцитах  два
антигена.  Потом  один  из  них  назвали  —  А,  второй,  есте¬
ственно,—  В.  В  процессе  своих  отвлеченных  исследований
Ландштейнер  обнаружил  любопытную  вещь.  Не  то  что¬
бы  в  каждом  эритроците  любого  человека  были  оба  анти¬
гена.  У  некоторых  в  красных  кровяных  клетках  только
антиген  А.  У  других  —  только  В.  А  у  кого  —  ни  А,  ни  В.
 104

И  более  того:  там,  где  в  эритроцитах  есть  антиген  А,
в  сыворотке  имеются  антитела  против  В.  И  наоборот,  где
нет  ни  А,  ни  В,  там  есть  антитела  против  обоих  анти¬
генов.
 Карл  Ландштейнер  написал  об  этих  любопытных  за¬
кономерностях  в  статье  со  скромным  названием  «Об  аг¬
глютинативных  свойствах  нормальной  человеческой  кро¬
ви».  Он  совершенно  не  предполагал  практических  послед¬
ствий  наблюдения.  Опубликовал  и  продолжал  свои  отвле¬
ченные  исследования  веществ.  Прошло  несколько  лет,
прежде  чем  открытие  Ландштейнера  нашло  применение
в  клинике.
 В  1914  году  началась  первая  мировая  война.
 Пирогов  называл  войну  «травматической  эпидемией».
И  вот  такая  эпидемия  наступила.  Было  много  поврежде¬
ний,  и  очень  тяжелых,  и  необычных.  Эта  война  отлича¬
лась  от  прошлых  новыми  видами  оружия,  а  стало  быть,
и  новыми  видами  повреждений.
 Медицина  опять  с  особенной  остротой  обратилась  к
проблеме  переливания  крови.  Опять  потому,  что  и  в  про¬
шлые  века  врачи  уже  не  раз  пытались  переливать  кровь
при  различных  болезнях  или  ранениях,  и,  естественно,
особенно  важно  это  было  при  большой  потере  крови.  Од¬
нако  все  попытки  сделать  переливание  крови  рядовым
практическим  мероприятием  ежедневной  медицины  оста¬
вались  безуспешными.  Результаты  были  общеизвестны  и
неутешительны.  У  каждого  третьего-четвертого  пациента

после  переливания  крови  развивалось  тяжелейшее  ос¬
ложнение,  нередко  кончавшееся  смертью.
 Переливание  крови  слишком  часто  приводило  к  поте¬
ре  больного.  Применять  эту  процедуру  было  чрезвычайно
опасно.  Риск  редко  себя  оправдывал.
 В  некоторых  странах  переливание  крови  было  даже
запрещено.  Во  Франции  в  XVII  веке  профессор  Сор-
боннского  университета  Дени  совместно  с  хирургом  Эме-
рецом  произвели  неудачное  переливание  крови  одному
безнадежному  больному  по  просьбе  его  жены.  Они  от¬
казывались.  Но  жена  настояла.  Больной  умер.  Жена  по¬
дала  в  суд.
 К  чести  того  времени,  судила  врачей  Французская
академия  наук.  К  чести  Французской  академии  наук,  она
не  осудила  врачей.  Французская  академия  запретила  пе¬
реливание.  Но  запретила  мудро.  Академия  постановила
разрешать  переливание  после  особого  одобрения  авто¬
ритетной  комиссии.  И  после  каждого  переливания  потре¬
бовала  подробного  разбора  результатов.  Накопленные
результаты  подтвердили:  переливание  крови  опасно,  а  в
ряде  случаев  смертельно.
 В  1914  врачи-практики  обратили  внимание  на  «не
имевшее  никакого  отношения  к  практике»  наблюдение
Ландштейнера.  Опираясь  на  его  исследования,  врачи  ста¬
ли  брать  для  переливания  не  любую  кровь,  а  только  ту,
эритроциты  которой  не  склеиваются  в  сыворотке  боль¬
ного.
 Практически  процедура  свелась  к  определению  анти¬
генов  А  и  В  в  эритроцитах  донора,  дающего  кровь,  и
больного,  получающего  ее.  Смешивали  кровь  донора  и
сыворотку  больного.  Если  эритроциты  склеивались  в  ко¬
мочки,  в  крови  больного  есть  вещества,  несовместимые
с  антигенами  донора.  Значит,  она  не  подходит.  Перели¬
вать  можно  только  кровь,  совместимую  по  групповым  ан¬
тигенам.
 С  тех  пор  прошло  60  с  лишним  лет.  Закончилась  пер¬
вая,  отгремела  и  вторая  мировая  война.  За  эти  годы  пе¬
реливание  крови  спасло  сотни  тысяч  больных  и  раненых.
Этот  метод  лечения  применяется  во  всех  больницах  мира.
Кровь  переливают  не  только  при  большой  потере,  но  и
при  многих  заболеваниях,  не  связанных  с  ранениями,  и
при  сложных  хирургических  операциях.  А  все  началось
со  скромного  «отвлеченного»  наблюдения  молодого  им¬
мунолога.
 Итак,  работа  Ландштейнера  поделила  все  человече¬
 106

ство  мира  на  четыре  группы  по  свойствам  их  крови.  Вер¬
нее,  по  антигенам  А  или  В.  Есть  первая  группа,  или  иначе,
нулевая,  потому  что  в  ней  нет  ни  антигена  А,  ни  антиге¬
на  В.  Но  есть  оба  антитела:  анти-А  и  анти-В.  «Безанти-
генную»  кровь  первой  группы  можно  переливать  куда
угодно,  в  любую  кровь  —  ведь  в  ней  нет  веществ,  которые
включают  иммунные  механизмы.  Эритроциты  эти  «без
антигенов»,  не  будут  склеиваться  сывороткой.
 Зато  в  эту  кровь  нельзя  переливать  кровь  с  антиге¬
нами  А  или  В.  В  сыворотке  этой  нулевой  (первой)  груп¬
пы  есть  антитела  и  для  А  и  для  В.  Значит,  в  эту  кровь
можно  вливать  только  такую  же,  без  антигенов,  нулевую
(первую)  группу.
 Если  мы  повторим  те  же  рассуждения  и  для  других
групп,  нам  станет  ясной  схема  переливания:  каким  лю¬
дям,  с  какой  группой,  какую  кровь  можно  переливать.
Предположим,  у  нас  четвертая  группа,  ее  называют  АВ,
что  означает  существование  в  эритроцитах  обоих  антиге¬
нов,  а  стало  быть,  отсутствие  в  сыворотке  обоих  антител.
Вывод:  эту  группу  нельзя  переливать  ни  одной  другой  —
всюду  есть  антитела  либо  на  А-,  либо  на  В-антиген;  но  в
кровь  этой  группы  можно  переливать  любую,  люди  этой
группы  —  универсальные  реципиенты.  Первая  (нулевая)
группа,  так  сказать,  более  альтруистическая:  себе  мень¬
ше,  чем  другим.  Четвертая  —  эгоистическая:  себе  больше,
чем  остальным.
 Тот  же  ход  рассуждения  можно  распространить  и  на
остальные  две  группы.  Вторую,  или  А,  в  которой  нет  ан¬
тигена  В,  но  есть  антитело  —  анти-В.  На  третью  группу
В,  где  нет  антигена  А,  но  есть  антитело  против  него.
 Это  рассуждение  читатель  может  и  сам  сделать.  Во-
первых,  он  тогда  проверит,  разобрался  ли,  а  во-вторых,
избавит  автора  от  неловкости  при  столь  долгом  повторе¬
нии  многочисленных  А,  В  и  анти.
 ЖЕНЩИНА  Rh—,  МУЖЧИНА  Rh+
 После  того  как  врачи-практики  осмыслили  и  приме¬
нили  с  блеском  открытие  групп  крови,  получившее  назва¬
ние  система  АВ0  (а-б-ноль),  начались  поиски  других  ан¬
тигенов  в  эритроцитах.  И  в  1927  году  неуспокоившийся
Карл  Ландштейнер  совместно  с  Филипом  Левиным
обнаружили  еще  четыре  антигена.  Двум  из  них  присвои¬
ли  наименование  М  и  N.  Из  них  составили  единую  систе¬
му  MN.  Двум  другим  —  Р  и  р.  Таким  образом,  стали  из¬
 107

вестны  уже  три  антигенные  системы  красных  клеток  кро¬
ви,  объединяющих  семь  разных  антигенов.
 Антигены  М,  N,  Р  и  р  оказались  несущественными  при
переливании  крови.  Тем  не  менее  (опять  отвлеченно)  уче¬
ные  разработали  способы  их  определения,  установили,
какой  процент  людей  содержит  тот  или  иной  антиген.
Например,  среди  англичан  42  процента  содержат  анти¬
ген  А,  8  процентов  —  В,  3  процента  —  АВ  и  47  процен¬
тов  относятся  к  группе  0.  Среди  русских  36  процентов
имеют  группу  крови  А,  23  процента  —  В,  8  процентов  —
АВ,  и  33  процента  относятся  к  группе  0.  По  системе  MN
человечество  делится  следующим  образом:  30  процентов
несут  антиген  М,  20  процентов  —  антиген  N,  и  50  процен¬
тов  содержат  в  эритроцитах  оба  антигена.
 Здесь  перечислены  далеко  не  все  найденные  к  сего¬
дняшнему  дню  в  эритроцитах  человека  антигены.  Уже
известно  более  семидесяти.  Количество  их  день  ото  дня
растет.  Они  могут  встречаться  в  самых  различных  сочета¬
ниях.  Антигенная  структура,  взаимоотношения  антиге¬
нов  в  эритроцитах  человека  так  же  неповторимы,  как  и
рисунок  линий  на  пальцах.
 В  1940  году  Карл  Ландштейнер  совместно  с  Александ¬
ром  Винером  занялись  сравнением  антигенных  свойств
клеток  крови  человека  и  обезьян.  Они  ввели  кроликам
эритроциты  обезьян  макак-резусов  и  получили  иммунную
сыворотку  против  эритроцитов  этого  вида  животных.
И  вдруг  оказалось,  что  сыворотка  против  обезьяньих
эритроцитов  склеивает  эритроциты  большинства  людей.
Следовательно,  в  клетках  большинства  людей  содержит¬
ся  какой-то  антиген,  который  есть  в  эритроцитах  макак-
резусов.  Антиген  получил  название  резус-фактора.
 Исследователи  описали  методику  определения  резус-
фактора  в  крови  человека.  Выяснилось,  что  он  содержит¬
ся  в  эритроцитах  85  процентов  жителей  Америки  и  отсут¬
ствует  у  остальных  15  процентов.  Соотношение  резус-
положительных  и  резус-отрицательных  лиц  в  других  стра¬
нах  приблизительно  такое  же.  Только  в  Японии  и  некото¬
рых  странах  Дальнего  Востока  резус-отрицательных  лю¬
дей  очень  мало,  не  более  1  процента.  Последующие  де¬
тальные  исследования  показали,  что  есть  шесть  основных
разновидностей  антигена,  которые  и  составляют  анти¬
генную  систему  «Резус».  Эти  антигены  обозначены  бук¬
вами  С,  D,  Е,  с,  d,  е.  Резус-положительными  считаются
лица,  клетки  крови  которых  содержат  главный  антиген
системы  —  антиген  D.
 108

И  это  открытие  сначала  казалось  не  имеющим  ника¬
кого  практического  значения.  Но  уже  через  год  было  за¬
мечено  одно  чрезвычайно  интересное  совпадение.
 Если  в  брак  вступают  резус-положительный  мужчина
резус-отрицательная  женщина,  у  них  довольно  часто  рож¬
даются  дети  с  желтухой.  Эритроциты  разрушаются,  и
пигмент  из  клеток  выходит  в  сыворотку,  окрашивая  все
ткани.  Разрушение  эритроцитов  называют  «гемолизом»,
а  желтуху  у  новорожденных  гемолитической.  Иногда  эта
болезнь  бывает  очень  тяжелой,  и  дети  умирают.  Часть
младенцев  гибнет,  еще  не  родившись,  в  последние  месяцы
беременности.
 Если  отец  и  мать  оба  резус-положительны  или  оба  ре-
зус-отрицательны,  так  сказать,  «резус-одинаковы»,  тако¬
го  осложнения  не  бывает.  Не  бывает  его  и  в  случаях  ре-
зус-положительной  матери  при  любом  отце.  В  результате
многочисленных  наблюдений,  исследований  стало  ясно:
гемолитическая  желтуха  новорожденных  вызвана  резус-
несовместимостью  матери  и  ребенка,  еще  не  младенца,
еще  плода.
 Ребенок  всегда  наследует  ровно  половину  своих  при¬
знаков  от  матери  и  ровно  половину  от  отца.  Если  отец
содержит  в  своих  клетках  резус-фактор,  то  и  ребенок
может  его  иметь,  то  есть  быть  положительным  по  этому
признаку.  Развивается  же  этот  ребенок  в  организме  ма¬
тери,  которая  может  быть  и  резус-отрицательной.  Иначе
говоря,  плод  с  наследственностью  отца  вырабатывает  ре-
 109

зусный  антиген,  которого  нет  в  организме  матери,  кото¬
рый  чужд  материнскому  организму.  Если  этот  резус-ан¬
тиген  проникнет  в  кровь  матери,  он  вызовет  у  нее  обра¬
зование  антирезусных  антител.  Из  организма  матери  ан¬
титела  попадают  в  кровь  ее  будущего  ребенка,  еще  пло¬
да.  Они  склеивают  и  разрушают  эритроциты.  Плод  либо
погибает  до  родов,  либо  у  новорожденного  ребенка  раз¬
вивается  гемолитическая  желтуха  —  тяжелая,  зачастую
смертельная  болезнь  новорожденного,  если  он  вообще  ро¬
дится  в  срок  и  живым.
 Когда  механизм  развития  этой  болезни  был  понят,
стало  очевидным  и  громадное  практическое  значение  от¬
крытия  Ландштейнера  и  Винера.  Возможное  осложнение
могли  уже  предвидеть,  могли  начать  искать  способы  пре¬
дупреждения  и  лечения  его.
 БОЛЕЗНЬ,  ИСКОРЕНЕННАЯ  ИММУНОЛОГИЕЙ
 Иммунизация  матери  резус-антигенами  развивающе¬
гося  плода  происходит  не  в  самом  начале  беременности
и  даже  не  в  середине  ее,  а  в  конце,  точнее  —  во  время  ро¬
дов.  В  самые  начальные  сроки  развития  эмбрион  не  име¬
ет  системы  кровообращения  —  ни  сердца,  ни  сосудов,  ни
крови.  Нет  и  эритроцитов.  Затем,  когда  все  органы  и
клетки  появляются  и  эритроциты  начинают  циркулиро¬
вать  по  организму  плода,  они  еще  не  несут  на  своей  по¬
верхности  резус-антигенов.  Наконец  появляются  и  они.
 Однако  организм  матери  все  еще  не  иммунизируется
ими,  потому  что  кровь  и  эритроциты  развивающегося  ре¬
бенка  не  попадают  в  материнский  кровоток.  Кровеносные
системы  плода  и  матери  раздельны.  Специальный  орган-
плацента  разделяет  систему  кровообращения  этих  двух
организмов.  Плацента  представляет  собой  биологическую
мембрану.  С  одной  стороны  ее  протекает  кровь  матери,
с  другой  —  ребенка.  Все  питательные  вещества  и  кисло¬
род  через  мембрану  проходят,  но  клетки,  в  том  числе  и
эритроциты,  не  проникают.
 Бывают,  конечно,  мелкие  травмы:  какой-то  маленький
кровеносный  сосуд  от  растяжения  лопнет  или  небольшая
инфекция,  вроде  простуды,  нарушит  кровообращение...
Если  такие  случайности  накапливаются,  то  к  концу  бе¬
ременности  в  крови  матери  появляются  антитела  против
резус-положительных  эритроцитов  ее  собственного  ре¬
бенка.
 Их  не  так  много,  чтобы  повредить  ребенку,  но  недо¬
 110

статочно,  чтобы  связать  вновь  поступающие  эритроциты
и  предотвратить  дальнейшую  иммунизацию.  Именно  по¬
этому  во  время  родов,  сопровождающихся  серьезными
сосудистыми  травмами  в  плаценте,  довольно  много  резус-
ангигена  попадает  в  кровоток  матери.  Происходит  силь¬
ная  иммунизация,  вырабатывается  огромное  количество
антител.  Следующему  ребенку,  во  время  второй  беремен¬
ности,  развиваться  «не  сладко».  Он  все  время  находится
под  воздействием  разрушительных  анти-резус  антител.
Вот  почему  гемолитическая  желтуха  новорожденных  поч¬
ти  никогда  не  бывает  при  первой  беременности  и  почти
всегда  возникает  при  повторной.
 Иммунологический  метод  предупреждения  гемолити¬
ческой  желтухи  новорожденных  (а  другого  и  не  сущест¬
вует!)  состоит  в  следующем.  Если  мать  резус-отрицатель-
на,  а  отец  резус-положительный,  то  к  концу  первой  бере¬
менности  она  должна  на  несколько  дней  раньше  обычно¬
го  отправиться  в  родильный  дом.  Там  перед  самыми  ро¬
дами  или  сразу  же  после  них  ей  введут  приготовленную
заранее  иммунную  сыворотку,  содержащую  большое  ко¬
личество  анти-резусных  антител.  Ребенку  они  повредить
не  могут,  но,  связав  проникшие  в  кровь  матери  во  время
родов  антигены,  отменят  процесс  иммунизации.  Введен¬
ные  с  сывороткой  антитела  через  2—3  недели  исчезнут
из  крови  матери,  а  собственные  вырабатываться  не  бу¬
дут.  Второй  ребенок  будет  вне  опасности.
 Этот  метод  апробирован  во  всем  мире.  Его  эффектив¬
ность,  оцененная  Всемирной  организацией  здравоохране¬
ния,  составляет  98  процентов.  Это  означает,  что  в  98  слу¬
чаях  из  100  гемолитическая  болезнь  у  будущего  ребенка
отменяется.  Такая  высокая  эффективность  в  медицине
встречается  не  так  уж  часто.  Вот  почему  профессор  Ал-
вин  Викурский,  подводя  итоги  успехов  предупреждения
гемолитической  болезни  новорожденных,  назвал  свою
публикацию  «Болезнь,  искорененная  иммунологией».
Остается  только  привести  арифметические  расчеты.  Если
в  стране  живет  200  миллионов  человек,  то  100  миллио¬
нов—  женщины.  Из  них  15  миллионов  резус-отрицатель-
ны.  В  течение  жизни  большинство  из  них,  пусть  10  мил¬
лионов,  хотят  иметь  второго  ребенка.  На  протяжении
жизни  одного  поколения  иммунология  дарит  здоровье
этим  10  миллионам  младенцев!
 Если  по  каким-то  причинам  анти-резусного  глобулина
не  вводили  и  возникла  тяжелая  гемолитическая  желту¬
ха,  то  приходится  прибегать  к  сложным  и  не  столь  эф¬
 111

фективным  мерам.  Новорожденному  производят  перели¬
вание  крови:  полную  замену  крови  младенца  совмести¬
мой  кровью  донора.  Из  организма  удаляются  все  анти¬
тела  против  резус-антигена,  и  эритроциты  перестают  раз¬
рушаться.
 ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ  И  КРИМИНАЛИСТИКА
 АНТИГЕННЫЕ  КАЛЕЙДОСКОПЫ
 Настало  время  вспомнить  название  книги:  «Я  или  не
Я».  Отличать  свой  организм,  свои  клетки,  свои  белки  от
чужих  организмов,  чужих  клеток,  чужих  белков  —  глав¬
ная  миссия  иммунитета.  А  для  этого  нужно,  чтобы  все
организмы  (все  до  одного!)  различалась  друг  от  друга
признаками,  которые  иммунная  система  может  узнавать.
Весь  вопрос  в  том,  сколько  таких  признаков  —  десять,
сто,  тысяча?
 Ответим  на  него,  начиная  с  простого  варианта.  Мик¬
роб  проникает  в  организм,  против  него  вырабатываются
антитела.  Антитела  строго  специфичны.  При  внедрении  в
организм  бактерий  брюшного  тифа  возникают  антитела
против  них  и  только  против  них,  а  при  внедрении  микро¬
бов  холеры  —  против  холерных  вибрионов.  Антитела  про-
тивобрюшнотифозные  не  трогают  возбудителей  холеры,  и,
наоборот,  противохолерные  иммунные  сыворотки  борют¬
ся  лишь  с  холерным  микробом,  но  не  с  бациллами  брюш¬
ного  тифа.
 Следовательно,  антитела  возбудителей  брюшного
тифа  и  холеры  различны.  Точно  так  же  различаются  меж¬
ду  собой  антигены  других  бактерий  —  чумы,  дизентерии,
сибирской  язвы,  дифтерии,  туляремии.  Все  микроорганиз¬
мы  отличаются  друг  от  друга  по  целому  ряду  признаков,
и  прежде  всего  по  антигенам.  Но  не  подумайте,  что  каж¬
дый  содержит  всего  один-единственный  антиген.  Нет,  у
каждого  микроба  целый  набор  антигенов.
 Брюшнотифозная  бактерия.  Она  представляет  собой
микроскопическую  палочку  длиной  1—2  микрона  с  мно¬
гочисленными  тоненькими  «ножками»  —  жгутиками.
В  составе  этого  микроба  десяток  антигенов.  Из  них  три
главных:  в  жгутиках  Н-антиген,  а  в  теле  О-  и  Vi-антиге-
ны.  Последний  связан  с  агрессивными  качествами  ми¬
кроба.
 Введение  в  кровь  животному  не  микробных  антиге-
 112

нов,  а  других  чужеродных  веществ,  например  клеток  кро¬
ви  человека,  приводит  к  возникновению  антител,  которые
взаимодействуют  только  с  человеческими  клетками  и
склеивают  их.  Антитела  возникают,  если  в  кровь  живот¬
ному  ввести  не  клетки,  а  бесклеточные  белки:  например,
кровяную  сыворотку  другого  человека.  Эти  антитела  бу¬
дут  взаимодействовать  с  человеческими  и  только  с  чело¬
веческими  белками,  не  реагируя  на  белки  животных.
 Если  даже  у  микробов  по  нескольку  антигенов,  то  ка¬
кое  же  громадное  количество  их  должно  быть  в  крови
и  тканях  человека.  Уж  конечно,  не  один  десяток.  Только
в  кровяной  сыворотке  их  около  тридцати.
 Особенно  наглядно  это  продемонстрировал  француз¬
ский  ученый,  выходец  из  России,  Петр  Грабар.  Мы  уже
говорили  о  химии  и  иммунологии.  Теперь  будем  говорить
о  физико-химических  методах.  Грабар  иммунизировал
кролика  человеческой  сывороткой  и  с  полным  основа¬
нием  ожидал,  что  в  ответ  на  каждый  антиген  сыворотки
образуется  свое  антитело.  Не  сомневайтесь,  так  оно  и
было.  После  этого  он  поместил  человеческую  сыворотку
в  студень  из  агар-агара  и  пропустил  электрический  ток.
Разные  белки-антигены  распределились  в  электрическом
поле  по-разному,  поскольку  все  они  отличались  размера¬
ми  своих  молекул  и  зарядов.
 Грабар  обработал  студень  кроличьей  сывороткой,  со¬
держащей  антитела,  и  каждое  антитело  соединилось  со
своим  антигеном.  Произошла  множественная  преципита¬
ция.  (Во  время  преципитации  происходит  видимое  нево¬
оруженным  глазом  помутнение  прозрачной  сыворотки.)
Возникло  19  дуг  преципитации.  Гениально  просто,  а  по¬
тому  удивительно  красиво.  Метод  усовершенствовали.
В  результате  удалось  обнаружить  в  сыворотках  людей  по
25—30  разных  антигенов.  Это  сегодня,  а  что  будет
завтра?!
 Каждый  тип  клеток  человеческого  организма  содер¬
жит,  по-видимому,  не  меньшее  число  антигенов.  Подроб¬
нее  всего  в  этом  отношении  изучены  красные  кровяные
шарики  —  эритроциты.  У  одних  людей  в  эритроцитах  на¬
ходится  антиген  А,  у  других  —  В,  у  третьих  и  А  и  В,  а  у
четвертых  нет  ни  А,  ни  В.  Эта  система  антигенов  —  АВ0
(а-б-ноль),  о  которой  мы  уже  знаем.  Затем  обнаружили
антигены  MN,  открыли  систему  Резус  (Rh),  состоящую
из  восьми  антигенов,  нашли  антигенные  системы  Даффи,
Кел-Келано.  В  настоящее  время  детально  изучены  14  си¬
стем.  В  общей  сложности  более  70  различных  антигенов,
 113

которые  составляют  своеобразный  антигенный  узор  эрит¬
роцитов.
 По  главным  эритроцитным  антигенам  у  одного  чело¬
века  «узор»  может  вылядеть  так:  00,  MN,  Ss,  DD,  Сс,
ее,  Leaa,  Kk,  FyBB,  LuaB,  Pp,  Jkaa,  а  у  другого  иначе:  АВ,
ММ,  Ss,  Dd,  Сс,  Ее,  LeaB,  Kk,  FyaB,  Luaa,  Pp,  JkBB.
 Когда  смотришь  на  эти  знаки,  эту  символику  белко¬
вой  индивидуальности,  невольно  думаешь  о  некой  визит¬
ной  карточке  каждого  живого  существа.  У  вас  антиген¬
ная  карточка  одна,  у  меня  другая,  у  вашей  кошки  —
третья,  у  него  —  четвертая  и  так  далее.  Сколько  живых
существ  на  планете,  столько  антигенных  калейдоскопов.
 Всплывает  в  памяти  «визитная  карточка»  Земли,  от¬
правленная  в  виде  радиосигналов  16  ноября  1974  года
пуэрториканским  радиотелескопом  в  сторону  звездного
скопления  Мессье-13.  Это  скопление  из  30  тысяч  звезд.
Если  вокруг  каждой  звезды  вращается  хотя  бы  3—4  пла¬
неты,  то  во  всем  скоплении  их  не  менее  100  тысяч.  Пред¬
ставляете,  какой  большой  шанс  наличия  жизни  и  разум¬
ных  существ  хотя  бы  на  одной  планете.
 114

Представим  себе,  что  эти  разумные  существа  получат
посланную  серию  сигналов,  составленную  группой  сотруд¬
ников  Корнеллского  университета  во  главе  с  Дрейком
и  Оливером.  Как  скоро  они  расшифруют  эту  серию
из  1679  посланных  знаков?  Как  скоро  они  догадаются,
что  цифра  1679  непростая,  что  ее  можно  получить,  толь¬
ко  перемножив  два  простых,  ни  на  что  не  делимых  чис¬
ла  79  или  23?  А  если  догадаются,  то  сообразят  ли  распо¬
ложить  сигналы  в  виде  79  строк  по  23  сигнала  в  каждой
строке?  Вот  если  сообразят,  то  получат  нечто  вроде
странички  из  тетрадки  в  клетку.  Поскольку  сигналы
всего  двух  типов  по  принципу  «да-нет»  или,  если  хотите
«крестики»  и  «нолики»,  то  на  страничке  возникает
рисунок.
 Инопланетяне  будут  держать  «визитную  карточку»
Земли.  Они  увидят  цифры  от  1  до  10,  демонстрирующие
кашу  систему  счисления.  Спираль  —  символ  нуклеиновой
кислоты,  на  основе  которой  построена  вся  жизнь  на  на¬
шей  планете.  В  центре  —  схематизированная  фигурка
человека  —  хозяина  Земли.  Слева  от  нее  число  4  мил¬
лиарда—  таково  население  нашей  планеты.  Справа  циф¬
ра  14  —  это  средний  рост  человека,  если  его  измерять
длиной  радиоволны,  на  которой  переданы  сигналы  (ее
длина  12,6  сантиметра).  На  этой  карточке  представители
далекой  цивилизации  увидят  многое  другое.  Но  не  пока¬
жется  ли  им  это  бессмыслицей?  Как  скоро  они  все  это
расшифруют  и  поймут?
 «Антигенные  калейдоскопы»,  индивидуальные  для
каждого  живого  существа,  подобны  таким  посланиям
природы  в  адрес  человеческого  разума,  в  адрес  ученых:
расшифруйте  и  узнаете  много  важного.  И  ученые  рас¬
шифровывают.  Только  никто  еще  не  ведает,  на  какой  они
стадии.  Догадались  ли  они  разделить  все  послания  на
79  строк,  по  23  знака  в  каждой,  и  теперь  декодируют  об¬
щую  картину?  Или  еще  не  доросли  до  этого  первого
шага?  Кто  знает?
 Не  только  эритроциты  несут  в  себе  антигенные  узоры.
Исследования  других  клеток  и  тканей  показали,  что  они
в  антигенном  отношении  повторяют  рисунок  эритроцитов,
как  зеркало  узора  в  калейдоскопе.  Но,  кроме  этого,  дру¬
гие  клетки  имеют  еще  и  собственные  антигены,  которых
нет  в  эритроцитах.
 Вот  это  обстоятельство  для  нас  чрезвычайно  важно!
 Самые  главные  антигены,  из-за  которых  не  прижи¬
вают  чужие  ткани  при  пересадках,  обнаруживаются  не  в
 115

эритроцитах.  Эти  антигены  названы  трансплантационны¬
ми,  или  антигенами  тканевой  несовместимости.  В  челове¬
ческих  эритроцитах  большинства  трансплантационных
антигенов  нет.  Во  всех  тканях  и  органах,  которые  могут
быть  пересажены,  они  есть,  а  в  эритроцитах  нет.
 К  счастью,  кровь  содержит  не  только  красные  клет¬
ки  —  эритроциты,  но  и  белые  —  лейкоциты.  Именно  в  них
есть  антигены  тканевой  совместимости.  Следовательно,
взяв  у  человека  кровь,  можно  определить  практически
весь  его  антигенный  набор:  методом  Грабара  —  антигены
кровяной  сыворотки,  по  эритроцитам  все  группы  крови,
а  по  лейкоцитам  —  специальные  трансплантационные  ан¬
тигены.
 Какие  это  антигены?
 Разные  ученые,  открывавшие  их,  давали  им  различ¬
ные  названия.  Первооткрыватель  этой  области  Жан  Дос¬
се,  известный  французский  иммунолог,  получивший  Но¬
белевскую  премию  за  это  свое  открытие,  называл  лейко¬
цитарные  антигены  HU—  1,  2,  7,  12  и  т.  д.  Первые  две
буквы  «HU»  взяты  из  Human,  что  значит—  человек.  Им¬
мунолог  из  Лейдена  Ион  Ван  Руд,  обнаруживший  боль¬
шое  число  трансплантационных  антигенов,  обозначал  их
так:  4а,  4в,  5  а,  5в,  6а,  6в,  7а,  7в,  7с.  Он  старался  подчерк¬
нуть  генетическое  родство  разных  групп  антигенов.  Аме¬
риканский  исследователь  Пол  Тарасаки  использовал  со¬
четание  трех  букв:  HL  —  AI,  HL  —  А2,  HL  —  А3  и  т.  д.
Это  сокращение  трех  слов:  Human  —  Leykocyte  —  Anti¬
gen  1,  2,  3  —  человеческий  лейкоцит-антиген  1,  2,  3.  Дру¬
гие  авторы  применяли  другую  номенклатуру  для  тех  же
антигенов,  другие  символы.  Потом  сравнили  их  между
собой,  на  специальном  Комитете  экспертов  Всемирной
организации  здравоохранения  договорились  и  приняли
единую  номенклатуру.
 На  сегодня  открыто  более  60  лейкоцитарных  антиге¬
нов.  Всю  совокупность  трансплантационных  антигенов
называли  HLA,  то  есть  человеческие  лейкоцитарные  ан¬
тигены.  Они  разделяются  на  4  группы:  HLA-A,  HLA-B,
HLA-С  и  HLA-D.  Индивидуальные  антигены  внутри  каж¬
дой  группы  обозначаются  цифрами.  Мой  HLA  калейдо¬
скоп  таков:  HLA-A  2,9;  HLA-B5,12;  HLA-C5;  HLA-D3.
 Человек  не  исключение.  Антигенное  строение  живот¬
ных  такое  же  сложное.  И  у  каждого  вида  животных  свои,
отличающиеся  от  человеческих  антигены  и  антигенные
калейдоскопы.  При  этом  у  каждого  животного  свой  узор
антигенного  калейдоскопа.

ИММУНОЛОГИ  ПРИХОДЯТ  ПОСЛЕ  ХОЛМСОВ
 (НЕЗАТЕЙЛИВОЕ  ПОДРАЖАНИЕ)
 Мистер  Лесли  Брэнт  —  известный  частный  детектив  —
раскурил  свою  окаменевшую  от  времени,  отполированную
ладонью  трубку  и  опустился  в  глубокое  кресло.  За  окном
гостиницы  простиралась  бескрайняя  саванна  —  фиолето¬
вая  австралийская  степь  —  колыбель  бесчисленных  гур¬
тов  скота  и  диких  кенгуру.  В  этом  городишке,  как  и  в
тех  двух,  которые  он  уже  посетил,  почти  никаких  пред¬
приятий  не  было,  только  мясокомбинат  и  бойня.
 Брэнт  снова  восстановил  в  памяти  тот  вечер,  когда  его
уютную  сиднейскую  квартиру  посетил  президент  круп¬
нейшей  мясо-молочной  компании.  Волнуясь,  он  рассказал,
что  некоторые  компании  уже  разорились,  а  его  компания
терпит  миллионные  убытки.  Это  происходит,  конечно,  в
результате  деятельности  какой-то  гангстерской  органи¬
зации,  и  его  компания  не  может  обратиться  к  государст¬
венным  властям.
 — 	Почему?  —  спросил  детектив.
 — 	Если  в  дело  вмешается  полиция,  нам  будет  предъ¬
явлено  обвинение  в  нарушении  принципа  свободной  тор¬
говли.
 В  течение  последнего  года,—  продолжал  президент,—
неизвестные  лица  выбрасывают  на  рынок  баснословно
дешевую  говядину.  Она  продается  явно  ниже  себестои¬
мости.  А  это  значит,  что  продающие  этот  товар  не  тратят
денег  на  его  получение.
 — 	Может  быть,  контрабанда?  —  спросил  Брэнт.
 — 	Нет,  контрабанда  исключается.  Мы  обращались  в
пограничный  отдел.  Они  гарантируют,  что  в  течение  по¬
следних  десяти  лет  в  Австралию  не  ввезено  и  десятка  го¬
лов  скота.  Никакими  путями  —  легальными  или  нелегаль¬
ными.  Генеральный  комиссар  таможни  даже  посмеялся.
Де,  мол,  трудно  укрыть  от  таможенного  досмотра  сотню
коров,  легче  спрятать  сотню  жемчужин.
 — 	Тогда  банальная  кража.
 — 	Нет,  нет  и  нет!  Мы  установили  железный  количе¬
ственный  и  качественный  контроль.  Мясной  продукции
из  комбинатов  выходит  ровно  столько,  сколько  должно
выходить  из  поступающего  туда  мяса.  Главный  товар  —
сосиски  —  содержит  точно  установленный  процент  мяса.
Кражи  на  комбинатах  исключаются.
 — 	Значит,  кто-то  научился  делать  говядину  дешевым
способом  из  солнца  и  ветра.
 117

— 	Вы  шутите,  дорогой  мистер  Брэнт,  а  компания  че¬
рез  несколько  месяцев  лопнет.
 — 	Нет,  нет,  я  не  шучу.  Просто  меня  радует  предстоя¬
щая  поездка.  Давно  я  не  видел  настоящего  солнца  и  не
дышал  сухим  степным  воздухом.  Ваше  дело  мне  кажет¬
ся  достаточно  интересным,  чтобы  поразвлечь  меня  в  от¬
пуске.  Завтра  я  выезжаю.  До  свидания.
 Не  прошло  и  получаса  после  ухода  взволнованного
президента,  как  раздался  телефонный  звонок.
 — 	Алло!
 — 	Здравствуй,  старина  Лесли!  Уверен,  ты,  как  всег¬
да,  занят.
 Это  был  доктор  Носсал,  друг  детства  и  любимый  оп¬
понент  в  дискуссиях  и  рассуждениях.
 — 	У  меня  выдались  две  свободные  недели,—  говорил
доктор.—  Не  съездить  ли  нам  на  берег  океана?
 — 	Нет,  только  в  саванну.
 — 	Отлично!  Честно  говоря,  я  сам  люблю  саванну.  Но
я  не  рассчитывал  отвлечь  тебя  от  дел  и  пытался  соблаз¬
нить  берегом  океана.  Когда  выезжаем?
 — 	Завтра  утром.
 Фиолетовые  просторы  за  окном  темнели.  Трубка  осты¬
ла.  Знаменитый  детектив,  казалось,  уснул.  Вошел  доктор
Носсал.
 — 	Послушай,  Лесли,—  сказал  он,—  мне  кажется,  что
ты  не  отдыхаешь,  а  решаешь  эту  свою  мясо-молочную
задачу.
 — 	Человек  всегда  решает  задачи.  Но  иногда  еще  и
наблюдает.  Садись  рядом  и  смотри  в  окно.  Видишь  во¬
рота  бойни?
 — 	Сейчас  стемнело,  вот-вот  ворота  откроются,  отту¬
да  выгонят  стадо  коров  и  угонят  в  степь.
 — 	Замечательное  открытие,—  засмеялся  доктор.—  Об
этом  знает  каждый  мальчишка.  Скот,  оставшийся  неуби¬
тым  за  день,  выгоняют  на  пастбище.
 — 	Но  почему-то  угоняют  столько  же,  сколько  пригна¬
ли  утром...
 Из  окна  послышался  скрип  тяжелых  ворот.  Минут
десять  друзья  молча  наблюдали,  как  выгоняют  большое
стадо  коров.
 — 	А  ты  уверен,—  спросил  доктор,—  что  выгоняют
столько  же,  сколько  пригнали  утром?
 — 	Теперь  уверен  и  хочу  спать.  Завтра  с  восходом
солнца  мы  едем  в  степь,  еще  не  погубленную  бойнями,
комбинатами,  людьми.
 118

...Утренняя  степь  была  сиреневой.
 Стадо  кенгуру  пересекало  дорогу.  Водитель  нашего
«джипа»  спокойно  пережидал,  выключив  двигатель.  Это
было  небольшое  стадо,  не  более  ста  голов.
 — 	Да,—  вздохнул  шофер,—  исчезают  наши  красавцы.
Еще  два  года  назад,  если  попадешь  во  время  утреннего
гона  кенгуру,  можно  было  потерять  на  шоссе  более  полу¬
часа.  А  сейчас  большие  стада  раздроблены,  а  мелкие  пе¬
ребиты.
 — 	А  кто  же  бьет?  —  живо  заинтересовался  Брэнт.
 — 	Не  знаю,  какие-то  люди  с  отличными  карабинами,
хорошими  машинами  и  лицензиями  на  неограниченный
отстрел  и  отлов  кенгуру.
 — 	Мне  кажется,  что  мы  с  тобой  не  зря  поехали  в
степь,—  обратился  комиссар  к  доктору  Носсалу.—  У  меня
такое  впечатление,  что  я  вот-вот  ухвачу  конец  этого  мясо¬
молочного  клубка.
 — 	Ты  думаешь  встретить  в  степи  прорицателя?
 — 	Я  уже  встретил  его,—  отпарировал  Брэнт.—  Он  си¬
дит  за  баранкой  нашего  автомобиля.  И  если  бы  я  знал,
о  чем  его  надо  спрашивать,  можно  было  бы  не  ехать  в
степь.  Мы  ехали  искать  в  степи  начало  клубка.  И  степь
дала  его  нам  в  руки.  Боюсь  только,  что  его  нелегко  будет
размотать.
 — 	Где  же  эта  нить?  —  спросил  доктор.
 — 	А  вот  она,—  показал  комиссар  на  пыль,  поднятую
убегающими  кенгуру.
 — 	Но  сверхдешевое  мясо  на  рынке  —  не  кенгурятина,
а  отличная  говядина,—  заметил  доктор  Носсал.
 — 	Вот  именно!  Кенгурятина  идет  на  сосиски,  а  мясо
можно  продать  подешевле,  чтобы  подорвать  дела  у  своих
конкурентов.
 — 	Меня  удивляет  одно,—  рассуждал  доктор.—  Если
твое  предположение  верно,  то  почему  ты  думаешь,  что
клубок  этот  трудно  распутать?
 — 	Потому,  что  невозможно  доказать  кенгуровое  про¬
исхождение  сосисок.  Этого  не  отличит  даже  самый  изощ¬
ренный  дегустатор  и  самый  опытный  химик.
 Доктор  Носсал  рассмеялся.  Рассмеялся  добродушно,
с  любовью  глядя  на  своего  друга.  Детектив  знал,  что  док¬
тор  смеется  так  весело  в  тех  случаях,  когда  его  медицин¬
ские  знания  могут  помочь  решающим  образом.
 — 	Нет  ничего  проще!  Дай  мне  одну  сосиску,  и  в  моем
институте  определят  не  только,  из  мяса  какого  вида  жи¬
вотного  она  сделана,  но  и  породу  этого  животного.  Если
 119

на  ее  изготовление  пошло  десять  видов  зверей,  я  пере¬
числю  все  десять.
 — 	Каким  образом?
 — 	С  помощью  иммунных  сывороток.  Так  же,  как  вра¬
чи  определяют  группы  крови  у  человека.  Мы  изготовим
сыворотки  против  любого  вида  животных  и  таким  обра¬
зом  сможем  определить  белки  любого  животного.  Все
они  различны.  Тождественных  нет,  даже  если  они  пре¬
вращены  в  идеально  одинаковые  сосиски.
 Через  четыре  недели  Государственный  прокурор  Авст¬
ралии  предъявил  обвинение  двум  крупным  преуспе¬
вающим  компаниям.  Обвинение  было  предъявлено  на
основе  действующего  в  Австралии  закона,  запреща¬
ющего  использование  мяса  кенгуру  для  производства
сосисок.
 В  Австралии  действительно  существует  закон  о  мясе
для  сосисок.  И  крупнейший  иммунолог  Австралии  Фрэнк
Бернет  в  своей  книге  «Целостность  организма  и  иммуни¬
тет»  шутливо  предлагает  услуги  иммунологии  для  конт¬
роля  за  соблюдением  этого  закона.
 ИСКЛЮЧЕНИЕ  ОТЦОВСТВА
 Получая  в  1930  году  Нобелевскую  премию,  в  своей
торжественной  лекции  по  этому  поводу  Карл  Ландштей¬
нер  говорил,  что  открытие  все  новых  антигенов  в  клетках
человеческих  тканей  будет  продолжаться  бесконечно,
пока  не  станет  очевидным,  что  двух  тождественных  в  ан¬
тигенном  отношении  людей  нет.  Это  его  пророчество  под¬
твердилось  и  имеет  в  наши  дни  не  только  теоретический
 120

интерес.  Оно  нашло  в  числе  других  практических  приме¬
нений  судебно-медицинское  применение.
 Представьте  себе  такую  ситуацию:  необходимо  опре¬
делить  принадлежность  пятна  крови.  Чья  эта  кровь  —  че¬
ловека  или  животного?  Нет  необходимости  объяснять,
что  такая  ситуация  чаще  всего  имеет  отношение  к  кри¬
миналистике.  И  решение  задачи  зачастую  становится
ответом  на  главнейшие  вопросы  следствия.  Ответить  на
него  можно  только  с  помощью  иммунных  сывороток.  Ни
по  каким  другим  показателям  различить  кровь  челове¬
ка  и,  например,  собаки  невозможно.  Микроскопические
или  биохимические  методы  исследования  бессильны.
 Судебные  медики  имеют  в  арсенале  своих  средств  на¬
бор  иммунных  сывороток  различной  специфичности:  про¬
тив  белков  человека,  лошади,  курицы,  собаки,  коровы,
кошки  и  т.  д.  Исследуемое  пятно  крови  смывают,  раствор
освобождают  от  попавших  соринок  и  частиц  предмета,  на
котором  было  пятно,  а  затем  ставят  реакции  преципита¬
ции.  При  этом  используют  весь  набор  иммунных  сыворо¬
ток.  Какая  сыворотка  вызовет  помутнение  —  преципи¬
тацию  —  в  растворе,  тому  виду  животного  или  человеку
принадлежит  кровь  исследуемого  пятна.
 Допустим,  судебный  эксперт  заключает:  «Нож  испач¬
кан  кровью  человека».  А  подозреваемый  в  убийстве  го¬
ворит:  «Да.  Но  это  моя  кровь.  Не  так  давно  этим  ножом
я  порезал  свой  палец».  Тогда  экспертиза  продолжается.
На  столе  криминалистов  появляются  антисыворотки
против  групп  крови.  И  иммунология  снова  дает  точный
ответ:  кровь  относится  к  группе  АВ,  содержит  фактор
М,  резус-отрицательный  и  т.  д.  Ситуация  окончательно
разъясняется.  Полученная  характеристика  полностью  сов¬
падает  с  антигенной  характеристикой  крови  подозревае¬
мого.  Следовательно,  он  сказал  правду,  это  действитель¬
но  его  кровь.
 В  заключение  остановимся  еще  на  одной  ситуации,
которая  имеет  огромное  моральное  звучание.  Представь¬
те  себе,  что  война  или  иное  бедствие  разлучили  родителей
с  детьми.  У  детей  потерялись  фамилии  и  имена.  Неуже¬
ли  нельзя  найти  своего  ребенка  среди  других?  Ведь  ан¬
тигены  передаются  по  наследству.  И  если  у  отца  и  ма¬
тери  нет  фактора  М,  то  его  не  может  быть  и  у  ре¬
бенка.  И  наоборот,  если  оба  родителя  принадлежат
к  группе  А,  то  ребенок  не  может  иметь  группу  крови  В
или  АВ.
 Действительно,  все  так.  Единственный  абсолютно  точ¬
 121

ный  и  объективный  метод  установления  отцовства  (мать
обычно  известна)  иммунологический.  В  некоторых  стра¬
нах,  например  в  Англии,  к  вопросам  определения  отцов¬
ства  относятся  особенно  щепетильно.  Но  там  это  чаще
всего  связано  не  с  войной.  Строгие  законы  об  отцовстве
объясняются  строгими  законами  о  наследниках  и  правах
наследования  капиталов,  титулов,  прав,  привилегий.
 Вообразите  лорда,  который  объявляет  своим  наслед¬
ником  юношу,  которого  родила  не  его  жена.  Тогда  может
возникнуть  необходимость  доказать,  что  юноша  его  сын.
Или  вдруг  появляется  джентльмен,  объявляющий  себя
незаконнорожденным  сыном  и,  следовательно,  наследни¬
ком  миллионера.  Может  быть,  это  правда,  но  может  быть,
сей  джентльмен  —  аферист.  Вопрос  решает  анализ  анти¬
генов  родителей  и  детей.
 Разберем  правила  наследования  на  примере  несколь¬
ких  антигенных  систем.  В  таблице,  приводимой  ниже,
представлены  «антигенные  карты»  гипотетических  отца  и
матери.  В  нашем  случае  отец  по  системе  АВ0  относится
к  нулевой  группе,  мать  —  к  группе  АВ.  Один  признак
всегда  наследуется  от  отца,  другой  от  матери.  Их  ребе¬
нок  может  иметь  только  группу  АО  или  ВО.  Если  у  него
окажется  группа  АВ,  следует  искать  другого  отца,  а  если
нулевая  группа  —  другую  мать.
 Закономерности  наследования  групп  крови
 Антигенная  система
 АВ0
 MN
 Резус
 Антигены,  содержащиеся  в
эритроцитах  отца
 00
 MN
 dd
 СС  ее
 Антигены,  содержащиеся  в
эритроцитах  матери
 АВ
 ММ
 dd
 Сс  Ее
 Возможные  комбинации
 АО
 ммdd
 СС  Ее
 антигенов  у  ребенка
 В0
 MN
 dd
 Сс  ее
 Невозможные  варианты
 00
 АВ
 NN
 DD
 Dd
 cc  EE
 Если  предполагаемые  отец  или  мать  и  ребенок  не  на¬
ходятся  в  самом  деле  в  родстве,  то  весьма  часто  отрица¬
тельный  ответ  получается  уже  при  анализе  по  системе
АВ0.  В  ряде  случаев  приходится  анализировать  и  другие
антигенные  факторы  —  MN,  резус  и  т.  д.
 122

В  нашем  примере  по  системе  М  отец  содержит  оба
«сорта»  антигенов  —  М  и  N,  а  мать  только  один  —  ее  ха¬
рактеристика  по  этой  системе  —  ММ.  Их  ребенок  не  мо¬
жет  не  содержать  фактора  М.  Поэтому,  если  характери¬
стика  ребенка  NN,—  это  не  их  ребенок.
 Иногда  несоответствие  отцу  или  матери  выявляется
лишь  после  исследования  большого  числа  систем.  Но  если
ребенок  рожден  действительно  этой  парой  родителей,  со¬
ответствие  закономерностям  наследования  всегда  бывает
абсолютным  по  всем  антигенам.
 К  сожалению,  все  антигены  очень  трудно  перепробо¬
вать.  Поэтому  утверждать  отцовство  юридически  труднее.
Всегда  остается  аргумент:  «Вы  проверили  не  все  антиге¬
ны,  хотя  бы  потому,  что  еще  не  все  открыты».  Отрицание
отцовства  всегда  абсолютно.  Юрист  уверен:  «Эти  люди  не
отец  и  сын!»
 ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ  ПРЕВЫШЕ  ВСЕГО:
 ВСЕ  ЧУЖДОЕ  —ЧУЖДО
 ЕЩЕ  РАЗ  ВСПОМНИМ  КАРРЕЛЯ
 Пересадка  тканей  или  органов  с  одного  места  на  дру¬
гое  в  пределах  того  же  животного  —  успех.  Попытка  пе¬
ресадить  ткань  или  орган  от  другого  индивидуума  того
же  вида,  например  от  одной  собаки  другой,  даже  если
это  собаки  одной  и  той  же  породы,  всегда  сопровожда¬
лась  отторжением  пересаженного  кусочка  ткани  или  ор¬
гана.
 Участок  организма,  будь  то  кожа  или  орган,  переса¬
женный  в  другое  место  этого  же  тела,  или  на  другого
представителя  этого  вида,  или  на  индивидуум  совсем  дру¬
гого  вида  животных,  получил  красивое  имя  —  трансплан¬
тат.
 Неоднократно  хирурги  повторяли  попытки  Холмана
и  Медавара.  Ставили  специальные  опыты  на  себе  и  доб¬
ровольцах.  У  человека  вырезали  кусочек  кожи  и  на  его
место  пришивали  такой  же  лоскут  кожи  другого  челове¬
ка.  Разумеется,  с  обезболиванием.  Пришивали  стерильно
и  прочно.
 Прочность,  однако,  не  помогала.  Кожный  лоскут  был
чужеродным,  включались  иммунные  механизмы,  нара¬
стала  реакция  против  антигенов  пересаженной  кожи.  На¬
чиналась  иммунологическая  война.  В  организме  выраба¬
тывались  антитела,  клетки  (солдаты  нашей  армии  —  за¬
 123

щитницы)  окружали  трансплантат.  Весь  организм  реци¬
пиента  как  бы  изолировался  барьером  этих  клеток  от
чуждой  ему  донорской  ткани.
 Иммунологическая  реакция  против  трансплантата  не¬
обыкновенна  сильна.  Пришитый  лоскут  кожи  в  течение
первых-вторых  суток  как  будто  бы  приживает.  Края  пе¬
ресаженного  кусочка  сливаются  с  окружающей  кожей.
Восстанавливается  и  начинает  работать  сосудистая
сеть  —  кровь  нового  хозяина  бежит  по  сосудам  транс¬
плантата,  питает  его.  Но  к  5—7-му  дню  кровообращение
нарушается.  Ограничивающий  слой  клеток  хозяина  уве¬
личивается.  Появляются  антитела.  К  10—16-м  суткам
трансплантат  отторгается.
 Если  повторно  пересадить  лоскут  кожи  от  того  же  до¬
нора,  иммунитет  против  него  уже  есть  и  трансплантат
отторгается  вдвое  быстрее.  Кожа  от  другого  донора  от¬
торгается  в  те  же  сроки,  что  и  в  первый  раз,  через  10—16
дней.  Это  и  есть  доказательство,  во-первых,  что  главный
враг  —  иммунитет;  во-вторых,  в  этих  случаях,  как  и  про-
тивомикробный,  он  специфичен.
 Иммунитет  стоит  на  страже  индивидуальности.  В  ор¬
ганизме  могут  существовать  только  собственные  ткани  со
своим  индивидуальным  набором  антигенов,  со  своим  не¬
повторимым  узором  антигенного  калейдоскопа.  Это  и
ставит  преграду  хирургам,  когда  необходимо  пересадить
пострадавшему  человеку  кожу,  костный  мозг,  почку  или
заменить  любой  поврежденный  или  больной  орган.  Ар¬
мия  иммунитета  не  позволяет  сделать  этого.  Принцип:
«Индивидуальность  превыше  всего;  все  чуждое  —  чуж¬
до!»—  для  нее  непререкаем.
 Теперь  вы  понимаете,  почему  иммунитет,  спасающий
нас  от  смерти  в  борьбе  с  микробами,  становится  в  других
случаях  нашим  врагом.  Конечно,  относительным.  Ска¬
жем  мягче:  иммунитет  в  некоторых  случаях  мешает.  Им¬
мунитет  следит  за  постоянством  внутренней  среды,  имму¬
нитет  бдительно  хранит  биологическую  индивидуальность
организма.  Не  считать  же  его  врагом  за  то,  что  иногда
он  слепо  продолжает  делать  свое  дело,  когда  нам  не
нужно.  Все  же  он  нам  приносит  больше  пользы.
 Так  что  иммунитет  не  враг,  но  в  иных  случаях  лучше
бы  его  не  было.
 Как  только  в  организм  попадают  клетки  или  ткани,
отличающиеся  хотя  бы  одним  антигеном,  начинают  выра¬
батываться  антитела.  Лимфоциты  набрасываются  на  чу¬
ждую  им  ткань  и  обрекают  ее  на  гибель.
 124

Если  хирург  попытается  пересадить  раненому  или
обожженному  кожу  другого  человека,  чужую  кожу,  она
будет  отторгнута,  как  бы  искусно  он  ее  ни  пришил.  Если
врач  попробует  пересадить  какой-нибудь  внутренний  ор¬
ган  или  его  часть  и  этой  части  некуда  будет  отторгаться,
она  обязательно  рассосется.  Фагоциты  съедят  ее  по  ма¬
леньким  кусочкам,  медленно,  неумолимо.  Даже  кость,
если  она  инородна,  рассосется,  то  есть  будет  уничтожена
микроскопическими  клетками-пожирателями.
 Хирургия,  достигшая  необыкновенного  мастерства,  ос¬
тановилась  перед  своей  самой  заветной  мечтой:  не  ограни¬
чиваться  только  удалением  больного  органа,  но  и  нау¬
читься  заменять  его  здоровым.  Иммунологическая  армия
воздвигла  перед  этой  мечтой  барьер  несовместимости
тканей.  Мастерство  хирургов  в  наше  время  достаточно
велико,  их  не  пугают  технические  трудности  пересадки
чужих  рук,  ног,  почек,  легких,  сердец.  И  в  то  же  время
даже  самая  простая  операция  —  пересадка  костного  моз¬
га—  невозможна  в  случае  несовместимости  донора  и  ре¬
ципиента.
 Институт  Дирка  Ван  Беккума,  расположенный  в  Рай-
свайке,  маленьком  городке  близ  Гааги,  разрабатывает
сложнейшую  проблему  пересадки  костного  мозга  для  ле¬
чения  лучевой  болезни,  заболеваний  крови  и  врожденных
дефектов  иммунной  системы.  Поэтому  несовместимость
тканей  при  трансплантациях  их  главная  проблема.  Каза¬
лось  бы,  нет  ничего  проще  операции  по  пересадке  кост¬
ного  мозга.  Это  не  почка,  не  сердце  и  даже  не  кожа.  Ни¬
чего  не  надо  разрезать,  ничего  не  надо  шить.  Всего  лишь
два  укола  специальными  шприцами.  Первый  укол  доно¬
ру,  чтобы  насосать  из  его  подвздошной  кости  костномоз¬
говые  клетки,  второй  укол  реципиенту  —  для  введения
клеток  в  вену  локтевого  сгиба.  И  все.  Абсолютно  просто.
 И  тем  не  менее  пересадка  костного  мозга—одна  из
самых  сложных  проблем  трансплантации.  Костный  мозг
в  отличие  от  многих  других  органов  содержит  большое
количество  лимфоидных  клеток.  А  они,  как  все  клетки  им¬
мунной  системы,  признают  приказы  только  собственных
генов.  Когда  эти  клетки  попадают  в  чужой  организм,  они
сразу  начинают  развивать  иммунную  реакцию  против
него.  Он  для  них  чужд,  и  лимфоциты  активируются,  раз¬
множаются  и  начинают  «грызть»  нового  хозяина  изнут¬
ри.  Это  явление  так  и  называется:  «реакция  трансплан¬
тат  —  против  хозяина».
 Когда  врач  пересаживает  почку,  у  него  одна  забота:
 125

подавить  иммунитет  больного,  чтобы  организм  ее  не  от¬
торг.  Когда  пересаживается  костный  мозг,  появляется
еще  и  вторая  забота,  чтобы  пересаженные  клетки  не
убили  больного.  Это  происходит  в  случаях  несовмести¬
мого  костного  мозга.  Но  на  практике  он  почти  всегда
несовместим.  Идеально  подходящий  донор,  совместимый
по  всем  многочисленным  антигенам,  событие  очень  ред¬
кое.  Вероятность  найти  такого  донора,  по  подсчетам  раз¬
ных  ученых,  равна  от  1  :  7000  до  1  :  20  000.
 Летом  1969  года  произошел  интересный  разговор.
В  тот  вечер  мы  с  Беккумом  пошли  из  Райсвайка  в  Делфт
пешком.  Вечер  был  не  простой.  Только  что  транслирова¬
ли  высадку  экипажа  «Аполлона-11»  на  Луну.  Буэз  Олд-
рин  опустился  по  лесенке  прилунившегося  модуля  и  сту¬
пил  на  поверхность  Луны.  Отнес  и  установил  подальше
от  аппарата  приборы.
 Под  впечатлением  всего  этого  возникло  ощущение
ничтожности  наших  успехов  в  области  иммунологии  во¬
обще  и  в  проблеме  трансплантации  костного  мозга  в  ча¬
стности.  Заговорили  о  том,  как  сильно  отстала  медицина
от  техники.  Потом  решили,  что  это  отставание  условно.
Человечество  благодаря  медицине  избавилось  от  боль¬
шинства  инфекционных  заболеваний,  средняя  продолжи¬
тельность  жизни  людей  увеличилась  за  последнее  столе¬
тие  с  40  до  70  лет.
 Правда,  за  это  же  время  благодаря  успехам  техники
люди  научились  ездить  на  автомобилях,  летать  на  само¬
летах.  А  теперь  ходят  по  Луне.
 И  все-таки  дело  не  в  отставании,  а  в  сложности  про¬
блем  пересадки  органов  и  тканей.  Ван  Беккум  остано¬
вился,  посмотрел  на  воду  канала,  вдоль  которого  мы
шли,  а  потом  сказал:  «Если  человечество  ходит  по  Луне,
но  не  умеет  пересаживать  костный  мозг,  значит,  ходить
по  Луне  легче,  чем  пересаживать  костный  мозг,  иначе
оно  давно  бы  решило  эту  проблему».
 Удивительно,  насколько  точно  выразился  Ван  Бек¬
кум.  При  всей  кажущейся  несравнимости  двух  задач:
с  одной  стороны  —  грандиозная  проблема  высадки  на
Луну  (!),  а  с  другой  —  всего  лишь  преодоление  несовме¬
стимости  тканей  при  пересадках,—  эта  вторая  задача
для  человечества  труднее.  Ее  решение  принесет  избав¬
ление  от  многих  заболеваний  крови,  включая  лейкоз  —
рак  крови,  от  лучевой  болезни,  расстройств  иммунитета.
Пересадка  любых  органов  станет  обычной  хирургиче¬
ской  процедурой.
 126

И  тогда  иммунологи  смогут  выгравировать  не  под¬
дающуюся  коррозии  пластину  с  гордыми  словами,  уве¬
ковечивающими  крупнейшее  достижение  человечества.
Пластину  вроде  той,  которую  оставил  на  Луне  экипаж
«Аполлона-11»:
 «Здесь  люди  с  планеты  Земля  впервые  ступили  на
Луну.  Июль  1969.  Мы  пришли  с  миром  для  всего  чело¬
вечества».
 Уровень  нынешней  хирургии  позволяет  пересадить
человеку  любой  орган  в  любом  месте.  Для  хирургов  сей¬
час  нет  недоступных  мест.  Все  дело  в  том,  что  результа¬
ты  пришивания  совсем  не  зависят  от  уровня  хирургии
и  классности  хирурга.  Беда  в  том,  что  ничто  чужое  не
может  прижить  из-за  антигенных  различий.  Иммуноло¬
гическая  армия  не  изменяет  своему  принципу:  не  дает
возможности  прижить  чужому  органу,  костному  мозгу
или  коже.
 Все  чужое  —  чуждо!
 Отторжение  происходит  всегда,  если  только  переса¬
женный  орган  не  взят  от  близнеца,  причем  не  от  всякого
близнеца,  а  от  однояйцевого.
 Однояйцевыми  близнецами  называются  такие,  кото¬
 127

рые  развиваются  от  одной  яйцеклетки.  Они  во  всем  по¬
хожи  друг  на  друга  как  две  капли  воды.  Есть  ведь  близ¬
нецы,  которые  мало  похожи  друг  на  друга.  Есть  и  близ¬
нецы  разных  полов  —  это  братья  или  сестры  из  разных
яйцеклеток.  Эю  близнецы  разнояйцевые.
 Сходство  однояйцевых  близнецов  бывает  столь  ве¬
лико,  что  даже  родители  не  всегда  различают  своих  де-
тей-двойняшек.  Точно  так  же  и  иммунологическая  ар¬
мия  каждого  из  близнецов  «путается»,  но  не  в  самих
близнецах,  а  в  антигенном  составе  их  тканей,  который
идентичен  как  две  капли  воды.  Армия  иммунитета  каж¬
дого  из  близнецов  принимает  ткани  другого  за  свои,  не
вырабатывает  против  них  антител  и  не  пытается  оттор¬
гать.
 Впрочем,  это  не  совсем  так.  У  них  просто  одна  ткань.
Хоть  люди  и  разные,  но  ткань  у  них  одна.
 Одна  оплодотворенная  клетка.  Клетка  начинает  раз¬
виваться  и  делится  сначала  на  две  клетки.  Потом  на  4,8
и  так  далее  в  геометрической  прогрессии.  В  какой-то  мо¬
мент,  в  самом  начале,  допустим,  на  стадии  8  клеток,  весь
этот  конгломерат  поделился,  и  две  половины  по  4  клет¬
ки  продолжили  свое  развитие  самостоятельно.  Даль¬
ше—  дифференциация  тканей,  затем  образование  орга¬
нов.  Получилось  два  плода.  Затем  —  два  ребенка.
 А  ткань  у  них  одна.  Из  одной  клетки.  Одни  и  те  же
гены.  Одни  и  те  же  антигены.  Поэтому  естественно,  что
пересадка  от  одного  однояйцевого  близнеца  к  другому
должна  быть  успешна.  Иммунитет  не  станет  считать
трансплантат  чужим.  Иммунитет  будет  молчать.  В  на¬
стоящее  время  известны  уже  сотни  случаев  успешной
пересадки  от  одного  близнеца  к  другому  кожи,  почек,
костного  мозга.  Органы  приживают  и  нормально  рабо¬
тают.
 К  сожалению,  далеко  не  все  люди  имеют  братьев  или
сестер-близнецов.  И  не  все  близнецы  однояйцевые.  А  это
значит,  что  успех  пересадок  от  человека  к  человеку  —
исключение  из  общего  правила:  «Пересаженные  органы
обречены  на  гибель».
 МЕДИЦИНСКИЙ  УОТЕРГЕЙТ
 Неоднократно  у  экспериментаторов  возникал  вопрос.
Нельзя  ли  пересаживаемую  ткань,  скажем  кожу,  отмыть
от  антигенов  или  как-нибудь  так  обработать,  чтобы  ан¬
тигены  нейтрализовались,  растворились,  исчезли?  При
 128

этом  клетки  должны  остаться  жизнеспособными.  Иначе
вся  ткань  погибнет  и  не  будет  функционировать.
 Вся  совокупность  научных  знаний  вынуждала  отве¬
чать  на  этот  вопрос  отрицательно.  Если  клетки  останут¬
ся  полноценными,  будут  жить  и  размножаться  нормаль¬
но,  они  воспроизведут  все  свои  антигены,  как  бы  мы  их
ни  убирали.  Гены,  расположенные  в  ядрах  клеток,  отда¬
ют  беспрекословные  команды.  Пока  они  не  изменены,
команды  остаются  прежними.  А  изменять  гены  в  желае¬
мом  направлении  да  еще  в  сложной  ткани  или  органе
мы  пока  не  умеем.
 Тем  не  менее  до  самого  последнего  времени  среди  не¬
которых  исследователей  существовала  убежденность:
чужеродный  трансплантат  можно  так  обработать,  что
он  станет  совместимым  и  приживется.  Одни  длительно
промывали  орган  или  ткань  питательными  растворами
перед  тем,  как  пересадить.  Другие  помещали  трансплан¬
тат  в  камеры  глубокого  холода,  чтобы  заморозить  до
—20  градусов  Цельсия,  —70  —190.  При  этом  ожидали
антигенного  упрощения.  Третьи  обрабатывали  лоскуты
кожи  раствором  формалина  слабой  концентрации.  Фор¬
малин,  как  известно,  уплотняет  белки  и  переводит  их  в
нерастворимое  состояние.  Рассчитывали  на  то,  что  анти¬
гены  не  будут  отрываться  от  пересаженного  лоскута  и
не  будут  стимулировать  иммунитет.
 Никакие  аргументы  не  могли  остановить  этих  энту¬
зиастов.  Они  не  хотели  ждать,  когда  генная  инженерия
научится  изменять  наборы  генов  клеток  в  желаемом  на¬
правлении.  Им  хотелось  удачи  сразу,  с  ходу,  вопреки
элементарным  биологическим  правилам.  Попытки  дис¬
кутировать  с  фанатиками  никогда  не  приводили  к  ус¬
пехам.
 Время  от  времени  в  научных  журналах  появлялись
публикации,  рассказывающие  об  успешном  приживле¬
нии  чужеродного  лоскута  кожи,  благодаря  определенной
физической  или  химической  обработке  его  перед  пере¬
садкой.  И  всегда  было  трудно  решить:  заблуждается
ли  автор  сам  или  сознательно  вводит  в  заблуждение
других.
 Заблуждаться  ученый  имеет  право,  фальсифициро¬
вать  экспериментальные  данные  —  никогда.  В  науке  это
абсолютно  бессмысленно  по  двум  причинам.  Во-первых,
потому,  что  сама  суть  исследования  состоит  в  много¬
кратной  проверке  предложений,  пока  не  выяснится  исти¬
 5  Р.  Петров
 129

на.  Во-вторых,  фальшивые  данные  будут  опровергнуты
другими.  Их  не  удастся  скрыть.
 Доктор  Вильям  Саммерлин  был  руководителем  кли¬
ники  кожных  болезней  в  Стэнфордском  университете  в
Калифорнии.  Именно  там  в  1970  году  он  заявил,  что  мо¬
жет  брать  кожу  от  одного  человека  и,  продержав  ее  в
течение  двух  недель  в  специальной  питательной  среде,
пересаживать  другому.  Кожа  приживает,  никаких  реак¬
ций  отторжения  не  развивается.
 С  этой  сенсацией  (а  это  именно  сенсация,  обещаю¬
щая  решить  наконец  проблему  несовместимости  тканей
при  пересадках)  Саммерлин  в  конце  1971  года  приехал
в  Миннесоту,  чтобы  закончить  работу  на  степень  док¬
тора  наук.  Там  он  обратился  к  Роберту  Гуду  —  извест¬
ному  иммунологу,  о  котором  уже  было  рассказано.  Гуд
предоставил  Саммерлину  возможность  работать  в  своей
лаборатории,  чтобы  убедиться  в  правоте  или  беспочвен¬
ности  сенсации.
 Может  быть,  жульничество  Саммерлина  вскрылось
бы  раньше,  но  в  1972  году  Гуд  получил  предложение
возглавить  крупнейший  в  Соединенных  Штатах  Мемори¬
альный  раковый  центр  в  Слоун-Кэттеринге  близ  Нью-
Йорка.  Это  было  не  только  признанием  его  личных  за¬
слуг.  Это  было  признанием  определяющей  роли  имму¬
нологических  проблем  в  решении  вопросов  диагностики,
предупреждения  и  лечения  рака.
 Профессор  Гуд  переехал  в  Нью-Йорк.
 Сенсация  Саммерлина  осталась  нерасшифрованной.
Однако  что-то  помешало  Гуду  окончательно  поверить
этому  молодому  экспериментатору.  Защита  докторской
диссертации  была  отложена.  А  самого  Саммерлина  Гуд
пригласил  работать  в  Слоун-Кэттеринг.
 Опыты  были  потрясающими.  У  белых  мышей  прижи¬
вали  лоскуты  кожи  от  черных.  На  лоскутах  росла  чер¬
ная  шерсть.  Саммерлин  стал  профессором  Мемориаль¬
ного  ракового  центра.
 Профессор  Гуд  поручает  двум  аспирантам  проверить
опыты  Саммерлина.  Приживления  нет.  Черные  лоскуты
кожи  отторгаются.
 Сэр  Питер  Медавар  —  английский  ученый,  получив¬
ший  Нобелевскую  премию  за  работы  по  трансплантации
тканей,—  тоже  попытался  воспроизвести  опыты  Саммер¬
лина.  В  беседе  с  корреспондентом  газеты  «Нью-Йорк
таймс»  он  заявил:  «Я  бросил  эту  работу,  разочаровав¬
шись  в  ней».
 130

А  у  Саммерлина  пересаженные  белым  мышам  кож¬
ные  лоскуты  живут!  На  них  растет  черная  шерсть.
 Неизвестно,  сколько  бы  времени  еще  продолжалось
это  чудо,  если  бы  не  событие,  происшедшее  ранним  ут¬
ром  30  марта  1974  года.  Работник  вивария  застал  Сам¬
мерлина  у  клеток  с  животными.  Черным  фломастером
Саммерлин  красил  шерсть  у  белых  мышей.
 В  этот  же  день  профессор  Гуд  создал  специальную
комиссию.  Через  две  недели  жульничество  было  обнаро¬
довано.  18  апреля  1974  года  в  «Нью-Йорк  таймс»  была
опубликована  статья  известного  журналиста  Жана  Бро¬
ди  «Обвинение  в  фальсификации  результатов  исследова¬
ния  взбудоражило  онкологов  в  Слоун-Кэттеринге».  Это
событие  он  назвал  «медицинский  Уотергейт».  Тридцати¬
пятилетний  профессор  был  снят  с  работы.  Он  оказался
несовместимым  с  наукой.
 Преодолеть  иммунные  реакции  отторжения  с  помо¬
щью  особого  питательного  раствора  и  фломастера  не
удалось.  Эту  проблему  закрыли  и  другие  фанатики,  как
честно  заблуждавшиеся,  так  и  пытавшиеся  ввести  в  за¬
блуждение  других.
 «Как  же  так?  —  возразит  читатель.—  Известно,  что
хирурги  пересаживают  кожу,  кости  и  даже  сосуды  от  од¬
ного  человека  другому.  Например,  при  обширных  ожо¬
гах  берут  кожу  у  добровольцев  и  пересаживают  постра¬
давшему.  Об  этом  даже  в  газетах  пишут».
 Не  думайте,  что  эту  кожу  берут  зря.  Ее  пересажива¬
ют,  и  в  первые  дни  она  служит  обожженному  верой  и
правдой.  Успевает  помочь.  Она,  во-первых,  прикрывает
рану.  Затем  отторгается.  Но  она  служит  каркасом  для
новой,  своей  кожи.  На  ее  месте  остается  островок  из  но¬
вой  создающейся  кожи.  От  этого  островка  в  стороны  бу¬
дет  расти  молодая  ткань.  Поэтому  польза  от  таких  пе¬
ресадок  большая.
 Так  что  не  зря  ищут  добровольцев  поделиться  своей
кожей  в  пользу  обожженного.  Пересаженные  кости,  со¬
суды  хоть  и  рассосутся,  но  послужат  каркасом  для  но¬
вой,  молодой  собственной  костной  или  сосудистой  ткани.
 В  настоящее  время  такие  пересадки  широко  исполь¬
зуются  в  хирургии.  Специальными  учреждениями  соби¬
раются  лоскуты  кожи,  сосуды,  кости,  консервируются  и
в  случае  необходимости  доставляются  в  хирургические
отделения.  Учреждения  эти  называются  тканевыми  бан¬
ками:  банк  кожи,  сосудов,  глаз,  костей.  Первый  ткане¬
вый  банк  был  открыт  в  США  в  1950  году.
 5*
 131

КИЛЛЕР  —  ЗНАЧИТ  УБИЙЦА
 Для  достижения  всякой  цели  требуются  определен¬
ные  средства  и  способы.  У  иммунной  системы  есть
цель  —  охрана  генетического  постоянства  тела.  В  орга¬
низме  не  должно  быть  ни  одной  генетически  «не  своей»
клетки.  Проникнет  ли  чужая  или  изменится  своя,  цель
остается  одной  и  той  же  —  уничтожить.
 Цель  есть,  должны  быть  средства.  Главное  сред¬
ство—  это  возникающие  в  тимусе  Т-лимфоциты.  Они  ис¬
полнители  главных  функций  иммунной  системы  по  узна¬
ванию  генетических  чужаков  или  генетических  изменни¬
ков  (мутантов).  Они  владеют  способами  уничтожения
или,  по  крайней  мере,  торможения  жизнедеятельности
генетически  отличных  клеток.
 Это  не  значит,  что  все  тонкости  этих  способов  изуче¬
ны  и  известны  науке.  Скорее  наоборот.  Мы  еще  не  знаем
деталей.  Но  феномены  есть,  следовательно,  есть  возмож¬
ности  изучать.  В  ближайшие  годы  станут  известны  и
тонкости.
 Самый  первый  феномен  был  открыт  в  1960  и  полу¬
чил  название  цитопатогенного  действия  лимфоцитов.
Эти  иммунологические  функции  лимфоидной  системы
осуществляются  непосредственно  лимфоцитами.  Непо¬
средственно—  это  значит  путем  прямого  контакта.
 В  этом  случае  лимфоциты  нападают  на  антигены
чуждых  клеток  сами.  На  те  самые  антигены,  о  которых
уже  было  рассказано  и  которые  называются  трансплан¬
тационными,  то  есть  антигенами  совместимости.  Такие
лимфоциты  получили  название  сенсибилизированных,
имеющих  повышенную  чувствительность  к  определен¬
ным  антигенам.  Накапливаются  сенсибилизированные
лимфоциты  после  воздействия  на  организм  транспланта¬
ционных  антигенов.  Например,  если  человеку  А  переса¬
дить  кусочек  кожи  от  Б,  то  среди  лимфоцитов  А  нако¬
пится  большее  количество  сенсибилизированных  в  отно¬
шении  антигенов  Б-клеток.
 В  1960  году  в  США  были  опубликованы  две  научные
работы.  Автором  первой  был  Андре  Гоуаертс,  авторами
второй  —  Розенау  и  Генри  Мун.  Обе  демонстрировали
один  и  тот  же  феномен  —  цитопатогенное  действие  сен¬
сибилизированных  лимфоцитов  по  отношению  к  чуже¬
родным  клеткам.  После  этих  публикаций  появились  но¬
вые  термины.  Клетки,  против  которых  действовали  сен¬
сибилизированные  лимфоциты,  были  названы  клетками-
 132

мишенями.  Сами  лимфоциты  получили  название  килле¬
ров,  то  есть  убийц.
 Чтобы  увидеть  цитопатогенное  действие  лимфоцитов,
в  питательной  среде  выращивают  клетки-мишени  мы¬
шей,  крыс,  собак  или  человека.  Добавленные  в  пита¬
тельную  среду,  сенсибилизированные  лимфоциты  за  не¬
сколько  часов  прикрепляются  к  культивируемым  клет¬
кам-мишеням,  образуют  вокруг  них  агрегаты  и  разруша¬
ют.  Феномен  иммунологически  специфичен:  разрушают¬
ся  только  те  клетки,  против  которых  сенсибилизированы
лимфоциты-киллеры.  Он  воспроизводится  при  использо¬
вании  лимфоцитов  из  лимфатических  узлов,  селезенки
или  периферической  крови  и  не  требует  участия  антител,
не  зависит  от  их  выработки.
 Т-лимфоциты  воюют  сами.  Воюют  не  на  жизнь,  а  на
смерть.  Именно  на  смерть!  Уничтожая  мишень,  они  гиб¬
нут  сами.  Они  подобны  пчелам,  защищающим  свой  рой,
которые  жалят,  хотя  после  этого  погибают  сами.
 Лимфоцит-киллер  несет  на  своей  поверхности  специ¬
альные  структуры,  рецепторы.  Ими  он  распознает  чуж¬
дую  клетку  и  прочно  присоединяются  к  ней.  Так  проч¬
но,  что  его  клеточная  стенка  в  месте  соприкосновения
разрывается.  Губительные  для  мишени  вещества  выхо¬
дят  наружу  и  разрушают  ее.  Вещества  эти  относятся  к
категории  токсинов  или  ферментов,  растворяющих  кле¬
точные  мембраны.  Таинственную,  но  очень  важную  роль
играют  ионы  кальция.  В  их  присутствии  лимфоциты-
убийцы  особенно  эффективно  пробивают  клеточную
стенку  клеток-мишеней.  Если  один  лимфоцит  не  сможет
разрушить  мишень,  подойдут  два,  три,  четыре,  десять,
сто.
 САМОВОСПРОИЗВОДСТВО  КИЛЛЕРОВ
 Вот  ситуация.  Тимус  день  и  ночь  продуцирует  Т-лим¬
фоциты.  Среди  множества  этих  клеток  есть  все  возмож¬
ные  варианты  для  узнавания  всевозможных  чужеродных
пришельцев.  Для  узнавания  всевозможных  клеток-ми¬
шеней.  Каждый  вариант,  или,  как  принято  говорить  в
иммунологии,  каждый  клон,  узнает  определенную  ми¬
шень.  Один  клон  —  одну,  другой—другую,  третий  —  тре¬
тью.  Десятки  тысяч  специализированных  клонов.  Но
представителей  каждого  клона  не  так  уж  много.  И  если
все  они  набросятся  на  соответствующие  им  клетки-ми¬
шени,  начнут  их  убивать  и  гибнуть  сами,  тимус  не  спра¬
вится  с  работой.  Он  ведь  вырабатывает  не  один  этот,
 133

прицельный,  клон,  а  все.  Для  всех  возможных  фронтов.
Следовательно  каждый  клон,  столкнувшись  со  своей  ми¬
шенью,  должен  уметь  увеличить  свою  численность.  Дол¬
жен  сам  уметь  воспроизводить  себя.  Это  и  есть  еще  одно
средство  достижения  цели:  уничтожение  чужого,  уничто¬
жение  «не  я».
 Канадская  исследовательница  Барбара  Байн  искала
способ,  с  помощью  которого  можно  было  бы  безошибоч¬
но  отличать  лейкозные  клетки  от  нормальных  лейкоци¬
тов.
 Лейкоз  —  рак  крови,  или  белокровие,  подкрадывает¬
ся  незаметно.  В  крови  больного  человека  накапливает¬
ся  ненормально  много  белых  кровяных  шариков  —  лей¬
коцитов.  Лечение  малоэффективно.  Прогноз  печальный.
Вот  если  бы  научиться  своевременно  отличать  лейкоз¬
ные  клетки  от  нормальных,  зацепиться  за  это  отличие
и  выбить  их.  А  нормальные,  нераковые  клетки  оста¬
вить.
 Однажды  Байн  решила  смешать  лейкоциты  больного
лейкозом  с  лейкоцитами  из  крови  здорового  человека.
Она  поместила  смесь  клеток  во  флакон,  налила  туда  пи¬
тательной  среды  и  поставила  в  термостат  при  37  граду¬
сах  по  Цельсию.  Получилась  культура  смешанных  кле¬
ток.  Каждый  день  исследовательница  изучала  клетки
под  микроскопом.
 День,  два,  три,  пять...  Несомненно,  в  культуре  сме¬
шанных  клеток  зрелые  лимфоциты  превращались  в  мо¬
лодые  формы  клеток  —  в  бласты  —  и  размножались.
В  культуре  нормальных  лимфоцитов  такой  бласттранс-
формации  не  было.  Лейкозные  клетки  без  добавления
нормальных  тоже  вели  себя  спокойно.  Трансформация  в
бласты  происходила  только  в  смеси  лейкоцитов  больно¬
го  и  здорового  человека.
 Все  точно!  Эти  данные  необходимо  экстренно  опубли¬
ковать.  Они  важны  для  многих  ученых,  изучающих  лей¬
козы.
 Статья  направлена  в  журнал,  но  исследования  не
прекращаются.  Не  исчезают  и  вопросы.  «А  может  быть,
способность  трансформироваться  свойственна  не  только
лейкозным  клеткам?  —  думала  исследовательница.—
Я  действительно  смешала  лейкоциты  от  больного  с  лей¬
коцитами  от  здорового  человека  и  получила  эффект.
А  если  смешать  лейкоциты  двух  здоровых  лиц,  не  лей*
козных?  Что  будет?  Может,  свойство  трансформировать¬
ся  присуще  не  только  лейкозным  лимфоцитам?  Может,
 134

я  открыла  более  общее  свойство  лимфоцитов  узнавать
чужие  клетки  и  реагировать  на  них.  Может,  лейкоз  тут
ни  при  чем?»
 Да,  лейкоз  тут  ни  при  чем.  Байн  открыла  новое  фун¬
даментальное  свойство  белых  клеток  крови.  Это  произо¬
шло  в  1964  году.  Она  смешала  лимфоциты  от  двух  здо¬
ровых  людей  и  получила  бласттрансформацию.  Она  взя¬
ла  другую  пару,  третью,  четвертую...  Всегда.  Только  ко¬
гда  смешивались  лимфоциты  от  братьев  или  сестер  —
идентичных  близнецов,  трансформации  не  было.  Во  всех
остальных  случаях,  когда  смешивались  чуждые  друг
другу  клетки,  была.  И  что  любопытно:  чем  более  чуже¬
родны  клетки,  тем  сильнее  бласттрансформация,  тем
сильнее  они  реагируют  на  чужаков,  тем  быстрее  размно¬
жаются,  увеличиваясь  в  числе.
 Позднее  выяснилось,  что  этой  способностью  превра¬
щаться  в  бласты,  размножаться,  увеличиваясь  в  числе,
обладают  именно  Т-лимфоциты.  В  результате  бласт-
трансформации  накапливается  большое  количество  сен¬
сибилизированных  лимфоцитов-киллеров,  способных
убивать  чужеродные  клетки-мишени.
 АЛЛОГЕННАЯ  ИНГИБИЦИЯ,
 ИЛИ  АТМОСФЕРА  ВРАЖДЕБНОСТИ
 Казалось  бы,  пока  не  накопятся  лимфоциты-убийцы,
пересаженные  в  организм  клетки  должны  нормально
жить  и  функционировать.  Однако  это  не  совсем  так.  Чу¬
жеродным  пришельцам  плохо  живется  уже  только  от
того,  что  рядом  не  свои,  а  чужие.  Действительно,  пока
не  разовьются  иммунные  реакции  отторжения,  им  не  уг¬
рожает  активное  убийство.  Но  жить  им  труднее.  Лимфо¬
циты  умеют  создавать  вокруг  себя  атмосферу,  в  которой
своим  жить  легко,  а  чужим  трудно.
 В  1964  году  шведский  исследователь  Карл  Хеллстром
ввел  в  науку  новое  понятие  и,  естественно,  новый  тер¬
мин—  сингенное  предпочтение.  Обратите  внимание,  не
открыл  новое  явление,  а  ввел  новое  понятие.  И  все-таки
именно  Хеллстром  открыл  его!
 Так  уж  всегда  в  науке  —  важнее  осмыслить,  чем  за¬
метить.  Первооткрыватель  в  науке  понятие  всегда  ус¬
ловное.  Несовместимость  тканей  при  пересадках  отмеча¬
ли  многие,  а  биологическую  (нехирургическую)  причи¬
ну  несовместимости  сформулировал  Каррель.  Иммун¬
ную  природу  отторжения  увидел  Холман,  а  открыл  ее
 135

Медавар  Хеллстром  не  первым  увидел  открытое  им
предпочтение,  но  первым  разглядел  его.
 Еще  до  1964  года  американский  иммунолог  и  генетик
Джордж  Снелл  заметил  странность.  Он  пересаживал
раковые  опухоли  от  одной  мыши  другой.  Раковые  клет¬
ки  приживали,  и  опухоль  росла.  Однако  судьба  переса¬
женных  опухолей  и  животных  была  неодинаковой  и  под¬
чинялась  строгим  закономерностям.  Благодаря  тому  что
Снелл  работал  на  чистолинейных  животных  (кстати,
сам  их  и  выводил),  он  разобрался  в  странностях  и  сфор¬
мулировал  законы.  Это  не  литературная  гипербола,  пра¬
вила  Снелла  так  и  называются:  «Генетические  законы
трансплантации».
 По  этим  законам  судьба  подопытных  животных  скла¬
дывается  так:
 1) 	Опухоль  растет  и  оказывается  смертельной,  если
мышь,  от  которой  она  взята,  и  мышь,  которой  пересаже¬
на,  генетически  тождественны  (например,  обе  мыши  ли¬
нии  А);
 2) 	Опухоль  не  растет,  если  пересадка  ведется  между
мышами  разных  пород  (опухоль  от  мышей  линии  А  не
растет  на  мышах  линии  В);
 3) 	Опухоль  одной  породы  (А)  растет  на  детях  мышей
этой  породы,  каков  бы  ни  был  второй  родитель  (В,  С
и  т.  д.).  Иначе  говоря,  опухоль  А  растет  на  животных
АВ,  АС  и  т.  д.;
 4) 	Наоборот,  опухоль  от  гибридных  детей  АВ  или
АС  не  приживает  ни  на  А,  ни  на  В,  ни  на  С  мышах;
АВ  —  только  на  АВ  и  АС  —  только  на  АС.
 Эти  законы  иммунологически  объяснимы.  Прижива¬
ют  и  растут  те  ткани,  в  которых  не  содержится  никаких
дополнительных  антигенов.  Поэтому  опухоль  А  не  при¬
живает  на  мышах  В.  Опухоль  АВ  не  приживает  на  мы¬
шах  А  —  мешают  антигены  природы  В;  она  не  прижи¬
вает  и  на  мышах  В,  так  как  мешают  антигены  А.  Чуж¬
дые  антигены  включают  иммунные  реакции.  Накаплива¬
ются  лимфоциты,  агрессивные  против  клеток  с  чужды¬
ми  антигенами.  Чужеродная  ткань  убивается.
 Если  же  клетки  А  пересаживаются  в  организм  А,  они
растут  и  размножаются.  То  же  самое  происходит,  когда
клетки  А  попадают  в  организм  АВ.  Для  него  клетки  так¬
же  не  содержат  ничего  дополнительного,  чуждого:  толь¬
ко  антигены  генотипа  А,  которые  есть  и  в  нем,  ведь  он
АВ.  Иммунные  реакции  не  могут  развиться:  не  на  что,
чуждых  элементов  нет.  Вот  тут-то,  в  третьем  законе,  и
 136

замечается  странность.  Опухоль  А  растет  и  в  организме
А,  и  в  организме  АВ.  Но  во  втором  организме  растет
гораздо  медленнее.  Иммунные  реакции  развиться  не  мо¬
гут,  но  рост  тормозится.  Чем?
 Вот  из  этой  странности  Хеллстром  и  сделал  вывод  о
сингенном  предпочтении.  Он  показал,  что  это  не  особен¬
ность  поведения  опухолей,  не  частное  явление.  Это  так¬
же  закон.  Во  всех  случаях  генетически  тождественная
(сингенная)  ткань  всегда  приживает,  растет  и  размно¬
жается  предпочтительнее,  чем  нетождественная  (несин-
генная).  Даже  когда  иммунные  реакции  против  нее  не
могут  включиться,  как  это  бывает  у  гибридных  детей,  у
облученных  реципиентов  или  под  влиянием  препаратов,
подавляющих  иммунитет.  Пересаженной  чужеродной
ткани  жить  трудно  даже  без  всякого  иммунитета  в  клас¬
сическом  смысле  этого  слова.  Ей  трудно  размножаться  и
расти  в  чужом  окружении.
 Больше  10  лет  механизмы  феномена  сингенного
предпочтения  оставались  совершенно  непонятны.  Конеч¬
но,  не  все  понято  и  теперь.  Но  кое-что  к  середине  70-х
годов  прояснилось  благодаря  работам  Густава  Кудко-
вича.
 Оказалось,  что  создаваемая  лимфоцитами  атмосфера
враждебности  представляет  собой  особый  вариант  им¬
мунного  ответа.  Просто  Снелл  и  последующие  исследо¬
ватели  не  знали,  что  есть  такие  антигены,  которые  не  про¬
являются  на  клетках  гибридов,  но  проявляются  на  клет¬
ках  родителей.  Для  этого  необходимо  функционирование
двух  тождественных  генов  (двух  одинаковых  аллелей,
как  говорят  генетики).  А  у  гибридов  генные  пары  раз¬
личны,  они  составлены  двумя  разными  аллелями.
 Кудкович  такие  антитела  костного  мозга  назвал  Hh,
то  есть  гистосовместимость  гемопоетическая  —  антигены
тканевой  совместимости  кроветворных  тканей.  Транс¬
плантационная  иммунология  обогатилась  открытием  им¬
мунологической  реакции  против  особых  антигенов,  про¬
являющихся  только  в  гомозиготной  ситуации,  то  есть
когда  оба  аллеля  генов,  их  контролирующих,  идентичны.
 ЛИМФОЦИТЫ  «БЬЮТ  В  КОРЕНЬ»
 Один  из  очень  демонстративных  эффектов  убиваю¬
щего  действия  лимфоцитов  на  чужеродные  клетки  обна¬
ружен  в  Институте  биофизики  в  Москве.  В  главе  «Дик¬
татура  лимфоцита»  об  этом  вкратце  было  сказано.  Но
 137

обнаружение  заслуживает  того,  чтобы  о  нем  рассказать
подробнее.
 В  1965  году  в  нашу  лабораторию  пришла  молодая
исследовательница.  Пришла  и  попросилась  в  аспиран¬
туру.  Раньше  она  работала  в  другом  институте  и  зани¬
малась  вопросами  замораживания  и  хранения  костного
мозга  для  пересадок.  Однако  ее  влекли  иные  проблемы,
связанные  с  изучением  причин  и  механизмов  несовме¬
стимости  тканей,  то  есть  проблемы  трансплантационного
иммунитета.
 Формальности...  Экзамены...  И  в  лаборатории  по¬
явился  новый  сотрудник.  Именно  сотрудник,  а  не  аспи¬
рант,  потому  что  Лия  Сеславина  уже  много  умела.  Ее
не  надо  было  обучать  азам  экспериментальных  приемов.
Можно  было  сразу  начинать  исследования,  заняться  ко¬
личественным  учетом  цитопатогенного  действия  иммун¬
ных  лимфоцитов,  выяснить,  как  угнетается  это  действие
при  лучевой  болезни.  Нужна  была  количественная  оцен¬
ка,  чтобы  можно  было  прямо  считать  клетки  в  пробирке.
 Методика  Розенау  не  пошла...
 Потом  отказались  от  приема  Давида.
 Потом  забраковали  метод  Фридмана,  который  вооб¬
ще  оказался  липой:  в  его  системе  лимфоциты  никого  не
убивали,  так  что  до  подсчетов  дело  не  дошло.
 Часами  сидели  и  выдумывали  формы  сосудов,  в  ко¬
торых  удобнее  было  бы  «сталкивать»  иммунные  лимфо¬
циты  с  клетками-мишенями,  то  есть  с  клетками,  кото¬
рые  они  должны  убивать.  Часами  выдумывали,  как  бы
изловчиться  и  подсчитать  убитые  клетки.  Подсчитать
точно,  очень  точно!
 Шли  недели.  Месяцы.  Пролетел  год.  Все  жалели
Сеславину.  Время  идет,  а  работа  не  движется.
 Решили  попробовать  последнее:  смешать  селезеноч¬
ные  клетки  от  иммунных  мышей  с  селезеночными  клет¬
ками-мишенями,  а  потом  подсчитать  там  количество  ство¬
ловых  клеток.  Может  быть,  в  первую  очередь  будут  вы¬
биты  именно  они.  Если  не  получится,  придется  работать
по  старинке.
 Вы  помните,  стволовыми  называются  клетки,  от  ко¬
торых  зависит  жизнь  всей  ткани,  например  селезенки
или  костного  мозга.  Это  из  них  получаются  все  осталь¬
ные  клетки.  Потому  их  называют  стволовыми.  Как  ствол
дерева,  от  которого  растут  все  ветви,  листья,  плоды.  Вы¬
бей  эти  клетки,  и  погибнет  вся  ткань.
 Через  десять  дней  рассматривали  цифры  первого  экс-
 138

перимента.  В  одной  селезенке  было  20  стволовых  кле¬
ток,  в  другой  —  15.  Значит,  в  смеси  должно  быть  35.
А  насчитали  только  12  штук.  Значит,  более  60  процен¬
тов  исчезли.  Исчезли  стволовые  клетки.  Так  вот  на  кого
обрушиваются  удары  иммунных  лимфоцитов!  Они  «бьют
в  корень».
 Стоп.  Кажется,  набрели  на  что-то  стоящее.
 Лия  Сеславина  поставила  семь  опытов  подряд,  и
семь  раз  происходила  инактивация  стволовых  клеток...
А  дальше  чуть  не  повторилась  история  Барбары  Байн.
 Канадская  исследовательница  взяла  в  опыт  лейкоци¬
ты  от  лейкозных  больных  и  сделала  вывод,  что  лейкоз¬
ные  клетки  активируются  под  влиянием  чужеродных
лейкоцитов.  Так  она  и  опубликовала  свои  данные.  Се¬
славина  взяла  иммунные  лимфоидные  клетки  и  пришла
к  выводу,  что  именно  иммунные  лимфоциты  убивают
чужеродные  стволовые  клетки.
 А  может  быть,  и  неиммунные?  Может  быть,  нормаль¬
ные  лимфоциты  тоже  бьют?  И  Сеславина  поставила  еще
семь  опытов.  Тогда  и  произошло  открытие.  О  том,  что
иммунные  лимфоциты  могут  разрушать  клетки,  знали.
Пусть  это  не  было  количественно  точно  измерено,  но  об
этом  знали.  А  то,  что  нормальные  лимфоциты  обладают
таким  же  свойством,  известно  не  было.
 Сеславина  получила  положительный  ответ.  Да,  обла¬
дают!  Нормальные  лимфоциты,  в  первый  раз  увидев  чу¬
жеродные  стволовые  клетки,  инактивируют  их.  Так  и
назвали  это  явление: 	«Инактивация  несингенных
 (то  есть  чужеродных)  стволовых  клеток».
 Классическая  иммунология  привыкла  иметь  дело  с
двумя  основными  реакциями,  направленными  на  оттор¬
 139

жение  чужого:  выработкой  антител  и  появлением  специ¬
фически  сенсибилизированных  клеток,  несущих  актив¬
ные  структуры  на  своей  поверхности.  И  те  и  другие  по¬
являются  через  3—7  дней  после  вторжения  чужеродного
пришельца,  а  накапливаются  еще  позже.
 Как  теперь  стало  известно,  трудная  ситуация  для  пе¬
ресаженной  ткани  складывается  задолго  до  выработки
антител  и  накопления  специфически  вооруженных  кле¬
ток.  Во-первых,  стимулируются  к  размножению  лимфо¬
циты—  их  будущие  убийцы.  Во-вторых,  им  самим  очень
трудно  размножаться  и  расти  в  новом,  «чужом»  окруже¬
нии.  В-третьих,  самые  главные  —  стволовые  —  клетки,  от
которых  зависит  их  рост,  размножение  и  жизнь,  выби¬
ваются  в  первую  очередь.  Ткань  пересажена,  она  функ¬
ционирует,  с  большим  или  меньшим  успехом  выполняет
свои  задачи,  но  она  уже  обречена,  ее  «корни»  подрубле¬
ны  в  первые  же  дни.
 НОБЕЛЕВСКАЯ  ПРЕМИЯ  1980  ГОДА
 Нобелевская  премия  1980  года  по  медицине  присуж¬
дена  двум  американским  исследователям  —  Снеллу,  Бе-
нацеррафу  и  французскому  исследователю  Доссе  за  вы¬
дающиеся  работы  в  области  иммуногенетики.  До  того
как  все  трое  стали  ведущими  специалистами  этой  отрас¬
ли,  они  представляли  три  разные  дисциплины:  генетику
мыши  (Снелл),  клиническую  иммуногематологию  (Дос¬
се)  и  экспериментальную  иммунологию  (Бенацерраф).
Генетик,  врач  и  иммунолог  —  это  как  бы  олицетворение
многогранной  значимости  открытий  в  области  иммуноге¬
нетики,  открытий,  имеющих  первостепенное  значение
для  пересадки  органов  и  тканей  для  биологии  в  целом,
для  теоретической  иммунологии  и  для  практической  ме¬
дицины.  Снелл,  Доссе  и  Бенацерраф  заложили  фунда¬
мент  и  в  наибольшей  мере  обеспечили  построение  само¬
го  здания  современной  иммуногенетики  и  генетики  им¬
мунного  ответа.  За  это  им  присуждена  Нобелевская  пре¬
мия.
 Джорджу  Снеллу  исполнилось  80  лет.  Он  родился
 19 	декабря  1903  года  в  Бредфорде  (Массачусетс,  США).
Степень  бакалавра  наук  получил  в  колледже  Дартмун-
та,  а  степень  доктора  медицины  —  в  Гарвардском  уни¬
верситете  (1930).  С  1935  по  1969  год  работал  в  Джексо¬
новской  лаборатории  в  Бар-Харбосе.  В  настоящее  время
он  заслуженный  профессор  этой  лаборатории  в  отставке.
 140

Суть  сформулированных  Снеллом  законов  (с  совре¬
менной  точки  зрения)  удивительно  проста:  достаточно
самых  незначительных  генетических  различий  между  до¬
нором  пересаживаемой  ткани  и  реципиентом,  чтобы  про¬
изошло  отторжение  чужеродного  материала.  Снелл  так¬
же  завершил  обобщение,  согласно  которому  первопри¬
чиной  реакции  несовместимости  является  группа  генов,
локализованных  в  так  называемых  Н-системах  у  мышей
(от  английского  histocompatibiliti  —  тканевая  совмести¬
мость,  гистосовместимость).
 Среди  этих  генетических  систем  (всего  их  около  14)
имеется  одна,  с  условным  обозначением  Н-2,  ведущая  в
конфликте  отторжения  чужеродной  ткани.  Детальное
изучение  этой  системы  вскрыло  ее  крайне  сложную  гене¬
тическую  организацию.  Достаточно  сказать,  что  в  Н-2
системе  находится  около  500  генов.  Некоторые  из  них
контролируют  не  только  приживление  или  отторжение
ткани,  но,  как  узнали  позже,  регулируют  самые  разно¬
образные  иммунные  реакции  защиты.
 Серия  исследований  по  основной  системе  гистосовме¬
стимости  у  мышей  явилась  предтечей  поиска  аналогич¬
ной  системы  у  человека.  Связано  это  было  в  первую  оче¬
редь  с  необходимостью  разработки  иммуногенетических
принципов  трансплантации  человеческого  материала  от
индивидуума  к  индивидууму.
 Через  10  лет  после  Снелла,  в  1958  году  Доссе  напи¬
сал  в  своей  статье:  «Изучение  около  20  иммунных  анти-
лейкоцитарных  сывороток  больных,  подвергавшихся
многочисленным  переливаниям  крови,  проведенное  с  по¬
мощью  12  разновидностей  лейкоцитов,  показало,  что  4
разновидности  лейкоцитов  реагировали  аналогичным  об¬
разом  с  5  сыворотками.  Это,  по-видимому,  дает  основа¬
ние  считать,  что  данные  разновидности  лейкоцитов  были
лишены  антигена,  присущего  остальным  лейкоцитам.
В  настоящее  время  мы  проводим  изучение  этого  антиге¬
на.  Он  имеется  примерно  у  60  процентов  обследованных
жителей  Франции.  Наследование  его  совершается  по
обычным  правилам.  Наконец,  одной  больной,  лейкоциты
которой  не  содержали  данного  антигена,  переливали
кровь  исключительно  от  донора,  в  лейкоцитах  которого
имелся  антиген.  В  результате  у  больной  образовались
антитела,  не  действовавшие  на  лейкоциты,  лишенные
указанного  антигена;  таким  образом,  удалось  получить
чистые  антитела  анти-Мак».
 Это  скромное  описание  представляет  собой  открытие
 141

первого  антигена  и,  следовательно,  гена  главной  систе¬
мы  гистосовместимости  человека.
 Жан  Доссе  родился  19  октября  1916  года  в  Тулузе.
После  окончания  лицея  Мишле  в  Вовере  учился  на  ме¬
дицинском  факультете  Парижского  университета.
С  1937  по  1959  год  был  врачом  в  различных  клиниках
Парижа,  а  с  1963  года  работает  в  Иммунологическом
институте  университетской  клиники  Сан-Луи  в  Париже.
Ему  принадлежат  пионерские  работы  по  транспланта¬
ции  во  Франции.  Доссе  был  первым  президентом  Фран¬
цузского  общества  трансплантологов,  он  действитель¬
ный  и  почетный  член  многих  научных  обществ  и  акаде¬
мий.  Сейчас  он  президент  Французского  иммунологиче¬
ского  общества.
 В  1958  году  Доссе,  изучая  сыворотки  от  пациентов,
которым  неоднократно  переливали  чужую  кровь,  уста¬
новил,  что  подобные  сыворотки  обладают  способностью
выявлять  чужеродные  вещества  (антигены)  на  лейкоци¬
тах  некоторых  произвольно  взятых  людей.  Подобный
прием  поиска  антигенных  различий  не  нов.  Он  лежал  в
основе  выявления  антигенов  групп  крови  у  человека.  Од¬
нако  заслуга  Доссе  в  том,  что  он  первый  обнаружил  но¬
вую  систему  антигенов,  связанных  с  лейкоцитами,  уста¬
новил  ее  генетическое  разнообразие  и  определил  доми¬
нирующее  участие  генов  этой  системы  в  развитии  кон¬
фликта  несовместимости  при  трансплантациях.  В  после¬
дующем  лейкоцитарные  антигены  были  объединены  в
единую  систему  и  названы  HLA  (от  английского  Human-
Leykocytes-Antigens).
 Детальная  разработка  генетических  карт  HLA  послу¬
жила  основой  для  подбора  доноров  и  реципиентов,  что
позволило  установить  степень  антигенной  общности  ме¬
жду  ними,  и,  таким  образом,  стала  возможной  пересад¬
ка  органов  и  тканей.  В  последующем  в  работу  включи¬
лись  десятки  ученых  Англии,  США,  Голландии,  Совет¬
ского  Союза.
 Сегодня  система  HLA  изучена  почти  так  же  полно,
как  Н-2  система  мышей.  Она  широко  используется  для
решения  вопросов  популяционной  генетики,  при  подборе
доноров  для  пересадки  почек,  костного  мозга  и  других
тканей.  Установлены  связи  конкретных  антигенов  комп¬
лекса  HLA  с  определенными  болезнями.
 Но  все-таки  лоцманом  в  этой  проблеме  остается  мы¬
шиный  Н-2  комплекс.  Выяснилось,  что  система  HLA  —
аналог  Н-2  системы  мышей.  Сходство  между  двумя  си-
 142

стемами  касается  как  генетической  организации,  так  и
разнообразия  контролируемых  ими  антигенных  и  имму¬
нологических  функций.  Следует  подчеркнуть,  что  этот
факт  имеет  принципиальное  значение.  Он  служит  мо¬
стом  между  экспериментальной  и  клинической  транс¬
плантологией,  дает  в  руки  исследователей  «мышиную
модель»  для  изучения  генетики,  биохимии  и  физиологии
явлений  несовместимости  —  основу  практического  ис¬
пользования  лабораторных  данных.
 В  1972  году  Бенацерраф  совместно  с  Мак-Девидом
опубликовал  статью  под  названием  «Гены  иммунного
ответа,  сцепленные  с  системой  гистосовместимости».
Главным  выводом  этой  публикации,  в  которой  проана¬
лизированы  собственные  и  литературные  данные,  был
вывод  о  том,  что  идентифицирован  новый  класс  генов,
который  контролирует  формирование  иммунного  ответа.
 «В  течение  последних  трех  лет  интенсивное  изучение
иммунного  ответа  мышей,  несущих  известные  рекомби¬
нантные  аллели  Н-2  по  отношению  к  разветвленным  ан¬
тигенам  (Т,  G)-A-L,  (H-G)-A-L  и  (Ф,  G)-A-L,  которые
находятся  под  контролем  Ir-I  гена  или  генов,  показало,
что IR-L  локус  находится  в  середине  Н-2  региона,  распо¬
лагаясь  справа  от  локуса  Ss  и  слева  от  К  области».
 Барух  Бенацерраф  родился  19  октября  1920  года  в
Каракасе  (Венесуэла).  Закончил  лицей  Янсона,  а  затем
учился  в  Колумбии.  В  1939  году  переехал  в  США.
С  1970  года  профессор  патологии  медицинского  факуль¬
тета  Гарвардского  университета  (Бостон,  Масачусетс).
В  июле  1980  года  избран  президентом  Международного
союза  иммунологических  обществ.
 Начиная  с  конца  60-х  годов  появляется  серия  работ
Бенацеррафа  и  его  сотрудников  по  генетическому  кон¬
тролю  силы  иммунного  ответа.  Тот  факт,  что  сила  им¬
мунной  реакции  на  чужеродный  материал  есть  генетиче¬
ски  обусловленное  свойство,  был  известен  ранее.  Однако
в  40—50-х  годах  не  было  возможности  провести  деталь¬
ный  генетический  анализ  этого  явления,  так  как  не  было
адекватных  экспериментальных  моделей.
 К  началу  60-х  годов  иммунологи  уже  имели  в  своем
распоряжении  (заметим,  усилиями  Снелла  и  большой
группы  генетиков,  связанных  с  ним)  значительное  коли¬
чество  чистых  линий  животных  (мышей,  морских  сви¬
нок,  кроликов).  Более  того  —  к  этому  времени  иммуно¬
химики  синтезировали  белковые  антигены  с  ограничен¬
ным  спектром  специфичности.  Подобные  немаловажные
 143

экспериментальные  достижения  позволили  исследовате¬
лям  в  строго  контролируемых  условиях  следить  за  кон¬
кретным  геном,  обеспечивающим  регуляцию  иммунного
ответа  на  определенный  антиген.
 Выяснилось,  что  гены  иммунного  ответа  локализова¬
ны  в  пределах  главной  системы  гистосовместимости.
Каждая  особь  имеет  уникальный  набор  генов.  Этот  факт
имеет  принципиальное  значение,  так  как  позволяет  за¬
ключить,  что  сила  иммунного  ответа  на  бактериальный,
вирусный  или  трансплантационный  антиген  не  является
некоторым  общим  свойством  всех  людей  или  животных
какого-либо  вида.  Напротив,  сила  иммунного  ответа  все¬
гда  конкретна  —  на  определенный  антиген  определенный
индивидуум  отвечает  определенной  иммунной  реакцией.
Из  этого  следует  практически  важный  вывод:  в  зависи¬
мости  от  исходной  иммунной  реактивности  к  вакцине
применять  такие  схемы  профилактической  вакцинации,
которые  наиболее  эффективны  для  данного  индиви¬
дуума.
 В  последующем  как  Бенацеррафу  с  сотрудниками,  так
и  большой  армии  иммунологов  и  иммуногенетиков  уда¬
лось  выяснить  функциональную  уникальность  Н-2  и  HLA-
систем  в  развитии  иммунной  реакции.  Именно  гены  этих
систем  «дирижируют»  иммунологической  ситуацией  в  ор¬
ганизме,  связано  ли  это  с  реакцией  отторжения  чужерод¬
ного  трансплантируемого  материала,  с  развитием  ауто¬
иммунных  расстройств,  созданием  эффективной  вакцина¬
ции,  возникновением  раковой  патологии  иммунодефицит-
ным  состоянием.
 Хромосомный  регион,  в  котором  картированы  гены  им¬
мунного  ответа,  был  назван  в  последующем  I  областью
главного  комплекса  гистосовместимости.  К  1975  году
были  обнаружены  антигенные  молекулы  —  Iа  антигены,
кодируемые  генами  I  области.  Показан  I  контроль  взаи¬
модействия  макрофагов  и  Т-лимфоцитов,  или  Т-  и  Б-
лимфоцитов,  а  без  этих  клеточных  взаимодействий  не
развивается  иммунный  ответ.  К  1977  году  было  показа¬
но,  что  функциональная  активность  различных  классов
Т-лимфоцитов  кодируется  различными  генами  главного
комплекса  гистосовместимости.  Цитолитические  Т-клет-
ки  реагируют  на  ранее  известные  Н-2  антигены  —  SD  ан¬
тигены.  Функция  Т-помощников  и  Т-эффекторов  гипер¬
чувствительности  замедленного  типа  связана  с  продук¬
тами,  кодируемыми  I  областью.  I  область  оказалась
сложной  и  включает  в  себя  5  субобластей:  А,  В,  J,  Е,  С.
 144

В  самые  последние  годы  было  установлено,  что  узна¬
вание  чужеродных  субстанций  осуществляется  Т-лимфо-
цитами  только  в  том  случае,  если  эти  субстанции  всту¬
пают  в  комплекс  с  антигенами  гистосовместимости  или
с  Iа  молекулами.  Последнее  обосновано  Бенацеррафом.
 Конечно,  все  эти  достижения  связаны  с  именами  де¬
сятков  или  даже  сотен  исследователей.  Однако  осново¬
полагающие  факты  и  обобщения  сделаны  Снеллом,  Дос¬
се  и  Бенацеррафом.  Значение  современной  иммуногене¬
тики  для  биологии  и  медицины  трудно  переоценить.
В  рамках  этой  отрасли  знаний  находится  решение  таких
проблем,  как  пересадка  органов  и  тканей,  разработка
путей  лечения  аутоиммунных  болезней,  иммунотерапии
и  иммунопрофилактики  рака,  разработка  новых  принци¬
пов  создания  вакцин  против  еще  не  побежденных  ин¬
фекций.
 ВЕК  ПЕРЕСАДКИ  ОРГАНОВ
 МИЛАН  ГАШЕК
 Если  иммунитет  столь  неумолим  по  отношению  к  чу¬
жеродным  клеткам,  значит,  пересадки  органов  и  тканей
бессмысленны.  Это  правило  до  1953  года  было  незыбле¬
мым,  и  сама  идея  замены  больного  органа  здоровым  для
большинства  представлялась  бесперспективной.  В  1953
году  два  человека  —  Питер  Медавар  и  Милан  Гашек  —
в  двух  разных  странах,  не  сговариваясь,  превратили
эту  идею  в  одну  из  самых  обнадеживающих  и  увлека¬
тельных.
 Летом  1952  года  молодой  сотрудник  одной  из  лабо¬
раторий  Института  экспериментальной  биологии  Чехо¬
словацкой  академии  наук  в  Праге  Милан  Гашек  поехал
на  птицеферму.  И  все  началось...  Во  всяком  случае,  так
утверждает  сам  Гашек.
 В  лаборатории  задумали  интересное  исследование.
Не  совсем  было  ясно  —  вернее,  совсем  было  не  ясно,  что
получится,  если  в  период  эмбрионального  развития  двум
зародышам  сделать  общую  систему  кровообращения.
Так,  чтобы  в  период,  когда  самостоятельные  организмы
еще  не  создались,  кровь  одного  из  них  проходила  через
кровеносные  сосуды  другого,  и  наоборот.  Главное  здесь
не  столько  общая  система  кровообращения,  сколько  об¬
щая  кровь.  Системы  кровообращения  различны,  но  в  од¬
ном  месте  соединяются,  и  кровь  обобществляется.
 6  Р.  Петров
 145

Не  ясно  было,  возможно  ли  создать  такую  модель.
Не  ясно  было,  жизнеспособна  ли  такая  модель.  Не  ясно
было  (если  окажется  жизнеспособной),  отразится  ли  эта
операция  на  длительности  жизни.  Не  ясно  было,  как
скажется  в  дальнейшей  самостоятельной  жизни  (если
такая  наступит)  взаимное  влияние  двух  зародышей  раз¬
ных  пород.
 Поставить  такой  эксперимент  на  кроликах,  собаках
или  любых  других  млекопитающих  казалось  невозмож¬
ным.  Ведь  эмбрионы  млекопитающих  развиваются  в
матке  материнского  организма.  Как  соединить  в  экспе¬
рименте  кровеносные  системы  двух  эмбрионов,  развива¬
ющихся  в  разных  материнских  организмах?
 Невозможно...
 Зародыши  птиц  куда  доступнее.  Они  развиваются  от¬
дельно  от  матери.  Их  можно  вообще  растить  без  матери.
Зародыши  птиц  отделены  от  мира  лишь  тонкой  яичной
скорлупой.  Под  скорлупой  на  одной  из  наружных  оболо¬
чек  зародыша  развивается  сеть  кровеносных  сосудов,
связанная  с  системой  кровообращения  тела  зародыша.
 Приблизительно  к  8-му  дню  инкубации  яйца  при  37
градусах  и  развивается  эта  оболочка.  Называется  она
«хорионаллантоисная  мембрана».  Если  после  8-го  дня
в  скорлупе  двух  яиц  выпилить  окошки,  можно  соединить
эти  мембраны.
 Короче  говоря,  первое,  что  надо  сделать,—  поехать
на  ферму,  договориться  о  поставке  в  институт  яиц  раз¬
ных  пород  кур.  Второе:  в  лаборатории  необходимо  заве¬
сти  инкубатор.  Без  него  не  будут  развиваться  куриные
эмбрионы,  соединенные  хорионаллаинтоисными  мембра¬
нами.  Никакой  самой  деликатной  матери-курице  нельзя
доверить  столь  тонкое  устройство,  как  сращенные  яйца.
Когда  такие  цыплята  вылупятся,  их  можно  изучать,
определяя  влияние  эмбрионального  соединения,  или,  как
его  стали  называть,  эмбрионального  парабиоза.
 Парабиоз  в  переводе  обозначает  «около  жизни».  Па¬
рабиоз  имеет  много  значений.  Например,  «около  жизни»
может  пониматься  как  что-то  около  жизни  и  смерти
(полумертвый).  Но  в  данном  случае,  когда  мы  говорим
«парабионты»,  мы  имеем  в  виду  другое  —  две  жизни  раз¬
виваются  непосредственно  около  друг  друга.
 Начались  до  обиды  короткие  дни  экспериментирова¬
ния  и  бесконечно  долгие  недели  ожидания  результатов.
 Эти  тонкие,  хрупкие  мембраны  не  так-то  легко  было
соединить.  Хирургические  швы  не  помогали.  Решение
 146

было  найдено  не  сразу.  Хорионаллантоисные  мембраны
двух  десятидневных  куриных  зародышей  прекрасно  сра¬
стались  только  тогда,  когда  между  ними  помещали  за¬
родышевую  ткань  от  третьего,  еще  более  молодого  эм¬
бриона.  Мембраны  срастались  и  взаимно  прорастали
кровеносными  сосудами  друг  в  друга.
 Проверка:  краска,  введенная  в  кровь  одному  зароды¬
шу,  появляется  в  крови  другого.
 Итак,  методика  эксперимента  отработана  и  усвоена.
Можно  начинать  планомерное  изучение  цыплят,  бывших
парабионтов.  Но  до  этого  через  лабораторию,  операци¬
онную  и  инкубатор  прошли  десятки,  а  потом  и  сотни
куриных  эмбрионов.
 И  вот,  наконец,  бесспорные  результаты.  В  руках  у
Гашека  объекты  основного  эксперимента:  цыплята,  вы¬
лупившиеся  из  соединенных  яиц.  (Сами  цыплята  не  со¬
единены  между  собой.  Их  сращенные  оболочки  остались
на  скорлупе,  а  цыплята  проклюнули  ее  и  освободились.)
 6*
 147

Как  они  будут  вырабатывать  антитела  на  антигены  друг
друга?  И  будут  ли?  Впереди  еще  эксперимент.
 Возраст  цыплят—  107  дней.  Это  молодые  куры  поро¬
ды  белый  леггорн.  В  эмбриональном  периоде  своей  жиз¬
ни  они  были  парабионтами.  Сосудистые  мембраны  буду¬
щих  кур  были  соединены  на  10-м  дне  инкубации  яиц  в
термостате.  На  21-й  день,  как  и  положено,  цыплята  вы¬
лупились  и  получили  свои  номера  —  516  и  517.
 Милан  Гашек  готовит  шприц,  чтобы  начать  иммуни¬
зацию  двух  цыплят.  Он  берет  кровь  у  одного  и  у  друго¬
го.  На  пробирках  появляются  надписи:  «Кровь  параби-
онта  №  516»  и  «Кровь  парабионта  №  517».  Следующая
процедура:  иммунизация  цыпленка  №  516  кровью  №  517
и,  наоборот,  цыпленка  №  517  кровью  516-го.  Известно  и
еще  раз  проверено,  что  обычные,  непарабионтные  цып-
лята-леггорны  в  ответ  на  введение  крови  других  цыплят
вырабатывают  антитела,  которые  склеивают  эритроциты
вводимой  крови.
 Милан  Гашек  взаимно  иммунизирует  своих  питомцев
№  516,  №  517  —  один  раз,  два,  три,  шесть...
 Антител  нет!  Цыплята  инертны!
 Через  четыре  недели  Гашек  повторяет  иммунизацию.
Результат  тот  же!
 Бывшие  парабионты  не  вырабатывают  антител  про¬
тив  эритроцитов  друг  друга!  В  остальном  их  иммунитет
полностью  сохранился.  Они  не  утратили  способности  вы¬
рабатывать  антитела  вообще.  На  попадание  в  их  кровь
эритроцитов  других  кур  —  непарабионтов  —  эти  цыпля¬
та  со  странными  цифровыми  именами  реагируют  нор¬
мально.
 Впоследствии  оказалось,  что  цыплятам,  находившим¬
ся  в  эмбриональном  парабиозе,  можно  пересаживать
кожу  от  своих  необычных  партнеров.  И  она  приживает!
А  лоскут  кожи  от  любого  другого  цыпленка  отторгается
в  свой  обычный  срок.  Для  кур  этот  срок  8—12  дней.
 ...Открыто  нечто  новое,  ранее  неизвестное  науке.  От¬
крыто  явление,  противоположное  иммунитету.
 Контакт  взрослого  животного  с  антигеном  приводит
к  стимуляции  иммунитета  и  к  выработке  антител.  Кон¬
такт  эмбриона  с  чужеродными  антигенами  другого  орга¬
низма  порождает  терпимость  к  этим  антигенам.  По  от¬
ношению  к  этим  антигенам  иммунитет  выключается  на
всю  жизнь.
 Иммунитет  —  страж  индивидуальности  организма  —
поддался.  Пробита  брешь  в,  казалось,  неприступной  сте¬

не.  Найдена  щель  для  преодоления  биологической  уни¬
кальности  индивидуума.
 Пока  еще  в  эту  щель  ничего  не  проникло.  Но  она  по¬
явилась.  Стало  ясно,  что  контролируемое  воздействие
может  хоть  в  какой-то  степени  лишить  индивидуум  уни¬
кальности.
 О 	своем  открытии  Гашек  сообщил  в  печати  в  1953  го¬
ду.  Но  назвал  его  не  очень  удачно  «вегетативной  гибри¬
дизацией»  у  птиц.  Это  сочетание  слов  было  в  предыду¬
щие  годы  скомпрометировано  работами  Лысенко,  кото¬
рый  пытался  вегетативной  гибридизацией  заменить  гене¬
тику.  Поэтому  к  публикации  Гашека  в  первое  время  от¬
неслись  скептически.
 СНОВА  ПИТЕР  МЕДАВАР
 В  том  же,  1952  году  английский  исследователь  про¬
фессор  Питер  Медавар  вместе  со  своими  молодыми  со¬
трудниками  занимался  пересадкой  кожи  у  телят.  Особен¬
но  их  интересовало,  как  приживает  кожа  у  телят-близне-
цов,  если  ее  пересаживать  им  друг  от  друга.
 Не  думайте,  что  с  близнецами  все  ясно:  если  однояй¬
цевые  —  кожа  приживает,  разнояйцевые  —  отторгается.
Все  сложнее.
 Если  близнецы  идентичны,  если  они  развились  из
одной  яйцеклетки  (однояйцевые  близнецы),  кожа  все¬
гда  приживает.  Если  же  они  генетически  неидентичны,
из  разных  яйцеклеток  (разнояйцевые),  кожа  друг  от  дру¬
га  приживать  не  должна.  Теоретически  так.  На  практике
не  всегда  так.
 Оказалось,  у  некоторых  явно  неидентичных  близне¬
цов  пересаженные  кожные  лоскуты  приживали  навсегда,
как  свои.  Кожа  любого  другого  теленка  отторгалась.
Ясно,  что  удивительная  терпимость  иммунитета  телят-
близнецов  к  коже  друг  друга  была  следствием  какого-то
естественного  процесса.  Медавар  вспомнил  работы  уче¬
ных,  живущих  в  США  и  Австралии.
 В  1945  году  американский  ученый  из  Калифорнии
Рэй  Оуэн  обнаружил  интересную  вещь.  При  одновремен¬
ном  внутриутробном  развитии  сразу  двух  телят  их  кро¬
вообращение  приходит  в  тесный  контакт,  и  они  обмени¬
ваются  кровью.  Оуэн  доказал,  что  у  родившихся  телят-
близнецов  в  крови  циркулируют  эритроциты  друг  друга.
 Оуэн  нашел  то,  что  моделировал  Гашек.  Нашел  на
восемь  лет  раньше.  Ему  бы  проверить  механизмы  имму¬
 149

нитета  этих  телят  по  отношению  друг  к  другу.  И  не  в  том
дело,  что  Оуэн  не  догадался,  видимо,  время  еще  не  при¬
шло.  Эти  несколько  лет  еще  нужны  были  ученому  миру,
чтобы  сделать  шаг  вперед.  Этот  шаг  был  сделан  в  1949
году,  когда  Берне  г  и  Феннер  опубликовали  свою  теорию
иммунитета.  С  точки  зрения  этой  теории  стало  понятным
явление,  подмеченное  Оуэном.  Бернет  и  Феннер  высказа¬
ли  общее  положение:  если  организм  в  период  эмбрио¬
нального  развития  контактирует  с  какими-либо  антиге¬
нами  (в  данном  случае  с  тканями  другого  организма),
то  он  должен  стать  иммунологически  инертен  к  этим
антигенам  на  всю  жизнь.  Это  предсказание  надо  было
проверить.
 Что  бы  там  ни  думали  авторы  хитроумных  экспери¬
ментов,  во  имя  чего  бы  они  ни  делали  свои  опыты,  жизнь,
истина  все  ставит  на  свои  места.  Эксперимент  Гашека  и,
главное,  правильное  объяснение  его  опытов  не  было  воз¬
можным  до  всех  этих  работ.  Не  потому,  что  без  них
нельзя.  А  потому,  что  они  постепенно,  шаг  за  шагом  под¬
водили  мировую  исследовательскую  мысль  к  этим  рабо¬
там.  Иммунология  взрослела.  И  линию  подобных  работ
она  не  могла  пройти.  И  в  то  же  время  блестящий  опыт
Гашека  не  может  быть  обойден  и  не  может  не  учиты¬
ваться  во  всех  последующих  работах  и  рассуждениях
иммунологов.
 В  1953  году  профессор  Лондонского  университета  Пи¬
тер  Медавар  совместно  со  своими  сотрудниками  Рупер¬
том  Биллингхемом  и  Лесли  Брентом  опубликовал  заме¬
чательные  эксперименты.  Цель  этих  экспериментов  —
воспроизведение  редкого  природного  явления,  описанно¬
го  Оуэном.  Моделированием  этого  явления  можно  про¬
верить  предсказание  Бернета  и  Феннера.
 Предположение:  встреча  зародыша  с  чужеродными
клетками  должна  создать  терпимость  к  соответствующим
антигенам  во  взрослой  жизни.
 Объект  эксперимента:  чистолинейные  мыши  двух  по¬
род  —  серые  СВА  и  белые  А.
 Эксперимент: 	искусственное  введение  зародышам
 СВА  клеток  от  мышей  А.
 Ожидаемый  результат:  развитие  у  родившихся  мышей
СВА  терпимости  к  клеткам  и  тканям  породы  А.
 Описание  одного  из  экспериментов,  опубликованного
в  журнале  «Nature»  («Природа»)  от  3  октября  1953  года.
Это  был  эксперимент  №  73.
 Взята  самка  СВА  на  15—16-й  день  беременности.
 150

Под  наркозом  у  мыши  по  средней  линии  был  вскрыт
живот.  Сквозь  растянутую  стенку  матки  видны  зароды¬
ши-мышата.  Тонкой  иглой  прокололи  стенку  матки  и
каждому  эмбриону  ввели  по  10  миллиграммов  клеточной
взвеси,  приготовленной  из  селезенки  и  почек  мыши  ли¬
нии  А.  Эти  клетки  были  жизнеспособными  и  теоретиче¬
ски  должны  были  прижить  в  эмбрионе.  (Новое  положе¬
ние  для  нас.  Еще  об  этом  не  упоминали:  иммунитет  у
эмбриона,  как  и  многое  другое,  не  развит.  Транспланта¬
ты  хорошо  приживают,  не  отторгаются:  у  эмбриона  нет
иммунитета.)  После  этого  живот  был  зашит.
 Через  четыре  дня,  в  нормальный  срок,  мышь  родила
пять  мышат.  Выглядели  они  совершенно  нормально.
 Через  восемь  недель  мыши,  как  им  положено,  стали
взрослыми  и  весили  по  21  грамму.  Каждой  из  них  пере¬
садили  лоскуты  кожи  от  мышей  линии  А,  ткань  той  же
природы,  той  же  антигенной  структуры,  что  и  клетки,
введенные  эмбрионам.
 Через  11  дней  обследовали  состояние  пересаженной
кожи.  Это  не  случайный  срок.  Предварительными  опыта¬
ми  установлено:  кожа  мышей  линии  А,  пересаженная
мышам  линии  СВА,  отторгается  через  11 дней.  У  двух
подопытных  мышат  трансплантаты  погибли.  У  трех  дру¬
гих  пересаженная  кожа  «чувствовала»  себя  прекрасно.
Она  приросла,  будто  собственная  ткань.  Ее  чуждое  про¬
исхождение  выдавал  только  цвет:  на  сером  фоне  шерсти
мышей  СВА  ярко  выделялся  белый  лоскут.  Типичная
для  мышей  А  белая  шерсть  была  нормальной  густоты  и
жесткости.
 Через  50  дней  одной  из  трех  мышей  снова  пересадили
кожу  той  же  линии  А.  С  этого  дня  она  стала  носителем
двух  чужеродных  лоскутов  кожи.
 ...Открыто  нечто  новое,  ранее  неизвестное  науке.  От¬
крыто  явление,  противоположное  иммунитету.
 Контакт  взрослого  животного  с  антигенами  приводит
к  стимуляции  иммунитета.  Иммунитет,  возникший  в  ре¬
зультате  искусственной  стимуляции,  издавна  называется
активно  приобретенным  иммунитетом.  Если  же  первая
встреча  организма  с  антигенами,  в  частности  с  чужерод¬
ными  клетками,  происходит  в  эмбриональный  период,
возникает  противоположный  эффект  —  иммунитет  к  этим
антигенам  выключается  на  всю  жизнь.  Это  явление,  ана¬
логичное  приобретенному  иммунитету,  но  с  обратным
знаком,  Медавар  назвал  активно  приобретенной  толе¬
рантностью,  то  есть  терпимостью.
 151

В  Медаварской  лаборатории  начался  поток  исследо¬
ваний.  В  клетках  сидели  мыши,  несущие  на  себе  мех  раз¬
ных  цветов  от  разных  пород.  Это  были  неотторгающиеся
лоскуты  пересаженной  кожи  —  живые  свидетельства
того,  что  барьер  несовместимости  нельзя  считать  непре¬
одолимым.
 Статьи  и  доклады  Медавара  подливали  масла  в  огонь.
В  течение  нескольких  лет  интерес  к  его  исследованиям
возрос  настолько,  что  когда  в  1960  году  он  читал  лекции
в  Гарварде,  самая  большая  аудитория  не  вмещала  всех
желающих  слушать  их.  Потребовался  дополнительный
зал,  в  который  лекции  транслировались  через  усилитель.
 Так  в  1953  году  Гашек  в  Чехословакии,  а  Медавар  в
Англии,  независимо  друг  от  друга  и  не  зная  друг  друга,
описали  новое  иммунологическое  явление.  И  конечно,
каждый  узнал  из  журналов  о  работах  другого.
 «В  то  же  время,  когда  были  опубликованы  мои  рабо¬
ты,—  рассказывал  Гашек,—  вышла  статья  Медавара.
Я  увидел  в  ней  подтверждение  своих  результатов  и  сра¬
зу  же  попытался  его  методом  внутриэмбриональных  инъ¬
екций  вызвать  у  цыплят  и  мышей  толерантность.  Меда¬
вар,  в  свою  очередь,  повторил  нашу  методику.  Впервые
мы  встретились  на  эмбриологическом  съезде  в  Брюссе¬
ле  в  1955  году,  где  мы  познакомились  лично  и  подели¬
лись  опытом».
 Так  поступают  настоящие  ученые.  Радость  познания,
радость  удивления  на  первом  месте.  Не  доказывают  друг
другу,  кто  на  сколько  часов  или  дней  додумался  до  чего-
то  раньше  другого.  Они  повторяют  опыты  далекого  това¬
рища.  Они  радостно  и  искренне  жмут  руки  друг  другу.
 УСПЕХИ  ПЕРЕСАДОК  ПОЧЕК
 Открытие  толерантности  сдвинуло  проблему  транс¬
плантации  с  мертвой  точки,  несмотря  на  то,  что  больно¬
го,  которому  требуется  пересадка  кожи,  почки  или  кост¬
ного  мозга,  невозможно  вернуть  в  эмбриональное  со¬
стояние,  у  него  невозможно  создать  открытую  Медава-
ром  и  Гашеком  терпимость  к  трансплантату.  Сдвиг  про¬
изошел  потому,  что  появилась  уверенность  в  самой  воз¬
можности  преодоления  несовместимости.  Раз  экспери¬
ментально  это  возможно,  значит,  могут  быть  найдены
способы,  пригодные  для  клиники.  У  Даниила  Данина
есть  хорошие  слова:  «Отчего  географы  древности  не  от¬
крыли  Северного  полюса,  а  заодно  и  Южного?  Отваги  не
 152

хватило?  Нужды  не  было?  Да  нет  же!  Надо  было  прежде
всего  знать,  что  где-то  полюса  существуют».  После
1953  года  стало  ясно,  что  полюса  преодоления  иммуно¬
логического  барьера  несовместимости  существуют.
 Началась  интенсивная  работа.  Иммунологи  и  хирур¬
ги  всего  мира  устремились  в  транспланталогию  —  так  на¬
звали  новую  пограничную  науку  о  пересадках  органов  и
тканей.  За  десяток  лет  были  достигнуты  поразительные
результаты.  В  1966  году  возникло  Международное  обще¬
ство  трансплантологов.  В  1967  году  в  Париже  состоялся
 I 	конгресс  этого  общества.  Подвели  первые  итоги.  Если
коротко  сформулировать  эти  итоги,  то  потребуется  всего
две  фразы.  Во-первых,  иммунология  создала  способы
выбирать  наиболее  подходящего  донора.  Во-вторых,  на¬
шла  и  дала  хирургам  способы  подавления  иммунитета.
 Подбор  донора...  Вы  помните,  что  первый  антиген
тканевой  совместимости  был  открыт  Жаном  Доссе  в
1958  году.  На  сегодня  их  открыто  более  80.  В  тканях
каждого  человека  содержится  4—8  из  80  антигенов.
Это  значит,  что  число  возможных  комбинаций  не  меньше
нескольких  десятков  тысяч.  Иначе  говоря,  подобрать
тождественного  по  антигенам  донора  не  так-то  просто.
Пожалуй,  даже  невозможно.  Тогда  какой  смысл  подби¬
рать?
 Оказывается,  смысл  есть.  Дело  в  том,  что  значение
тех  или  иных  различий  и  «сила»  разных  антигенов  не
одинаковы,  что  трансплантационные  антигены,  имеющие¬
ся  в  почке,  сердце  или  другом  пересаживаемом  органе,
можно  обнаруживать  на  лейкоцитах,  то  есть  белых  клет¬
ках  крови.  По  ним  типируют  предполагаемых  реципиен¬
тов  и  доноров  Из  нескольких  «зол»  выбирают  меньшее,
то  есть  подбирают  пару  донор  —  реципиент,  между  кото¬
рыми  нет  больших  различий.  Здесь  весь  расчет  строится
на  известном  иммунологическом  правиле:  чем  меньше
различия  по  антигенам  совместимости,  тем  слабее  реак¬
ции  отторжения  тканей,  тем  легче  с  ними  бороться.
 Чтобы  подбор  был  эффективен,  необходимо  проти-
пировать  как  можно  большее  количество  предполагае¬
мых  реципиентов  и  доноров.  Только  при  достаточно  боль¬
шом  выборе  можно  найти  достаточно  высокую  степень
совместимости.  Вот  почему  и  возникли  специальные  меж¬
дународные  организации  «Евротрансплант»  в  Лейдене,
Риме,  Париже,  Осло.  Они  ведут  подбор  на  уровне  не¬
скольких  стран.
 Как  же  осуществляется  типирование?  Что  необходи¬
 153

мо  иметь?  Прежде  всего  набор  специальных  сывороток.
Их  создавали  в  течение  последнего  десятилетия  одно¬
временно  несколько  групп  иммунологов,  работающих  в
разных  странах.  Шаг  за  шагом,  путем  бесконечных  проб
и  сопоставлений  открывался  один  лейкоцитарный  анти¬
ген  за  другим,  получалась  одна  типирующая  сыворотка
за  другой.  Как  уже  было  сказано,  первым  эту  работу  на¬
чал  известный  французский  иммунолог  Жан  Доссе.  За¬
тем  подключились  лаборатории  Терасаки  (США),  Ван
Руда  (Голландия),  Батчелора  (Англия),  Чепелини  (Ита¬
лия),  Ивани  (Чехословакия),  Зарецкой,  Зотикова
(СССР)  и  других  ученых  в  других  странах.  К  настояще¬
му  времени  разные  лаборатории  обладают  наборами  сы¬
вороток,  типирующих  десятки  антигенов  тканевой  совме¬
стимости.
 У  человека  берут  кровь  и  выделяют  из  нее  лейкоци¬
ты.  Их  промывают  и  в  отдельных  пробирках  смешивают
с  каждой  из  типирующих  сывороток.  Затем  к  смеси  при¬
бавляют  небольшое  количество  какого-нибудь  нетоксич¬
ного  красителя,  например  метиленовую  синь.  Если  лей¬
коциты  содержат  определенный  антиген,  то  в  соответст¬
вующих  пробирках  они  окрасятся.  Это  происходит  отто¬
го,  что  антитела  повреждают  клеточную  оболочку  лейко¬
цитов  и  краска  легко  проникает  в  них.  Так  в  течение  не¬
скольких  минут  определяется  антигенная  характеристика
лейкоцитов  человека.  Остается  только  сравнить  ее  с  та¬
кими  же  характеристиками  других  людей  и  подобрать
наименее  различающуюся  пару.
 Вот  что  дали  иммунологи  хирургам.  Во-первых,  на¬
учили  выбирать  самых  оптимальных  для  пересадок  до¬
поров.  Конечно,  это  не  отменяет  полностью  несовмести¬
мости,  но  степень  ее  может  быть  сведена  до  минимума.
И  тогда  становится  особенно  эффективной  иммуноде-
прессивная  терапия,  то  есть  то,  что  иммунология  дала
хирургии  во-вторых.
 Современная  химиотерапия  обладает  набором  удиви¬
тельных  препаратов,  чье  действие  направлено  именно  на
то  звено  в  организме,  на  которое  врачу  надо  подейство¬
вать  в  данный  момент.  Не  будем  говорить  об  антибиоти¬
ках,  которые  избирательно  поражают  микробов.  Оставим
в  стороне  гормоны,  упомянув  только  об  инсулине,  кото¬
рый  заставляет  печень  превратить  сахар  крови  —  глюко¬
зу—  в  печеночные  запасы  гликогена.  Вспомним  эфир  и
другие  наркотические  вещества  с  их  уникальным  свой¬
ством  выключать  сознание  или  лобелин  —  стимулятор
 154

дыхательного  центра.  В  распоряжении  врачей  имеются
химические  вещества,  понижающие  температуру  тела  и
повышающие  ее,  стимулирующие  сердечную  деятель¬
ность  и  многие  другие.
 Существуют  ли  химические  агенты,  способные  оста¬
навливать  иммунный  ответ?  В  наши  дни  на  этот  вопрос
можно  ответить  утвердительно.  Такие  вещества  есть,
хотя  они  и  очень  токсичны.  Чтобы  затормозить  иммун¬
ные  реакции  отторжения,  нужно  ввести  почти  смертель¬
ные  дозы  этих  веществ.
 Отсутствие  строго  специфических  препаратов,  выклю¬
чающих  только  иммунитет,  не  затрагивая  других  важных
функций,  и,  следовательно,  не  токсичных,  объясняется
тем,  что  механизмы  иммунных  реакций  до  сих  пор  во
многом  еще  являются  тайной.  Никто  не  знает,  каким  об¬
разом  клетка,  вступив  в  контакт  с  чужеродным  белком,
строит  молекулу  направленного  против  белка  анти¬
тела.  Но  придет  время,  и  химиотерапия  поставит  на
полку  своего  арсенала  ампулы  с  веществом,  избира¬
тельно  останавливающим  выработку  антител.  Тогда
барьер  несовместимости  будет  окончательно  ликвиди¬
рован.
 Но  уже  сейчас  можно  похвастать  успехами.  Успеха¬
ми,  показывающими,  что  с  помощью  некоторых  химиче¬
ских  веществ  можно  получить  состояние  длительной  им¬
мунологической  неотвечаемости,  добиться  длительного
приживления  чужих  клеток,  тканей,  органов.  К  сожале¬
нию,  подавляется  весь  иммунитет,  в  том  числе  и  проти-
вомикробная  защита.  Резко  вырастает  опасность  после¬
операционных  инфекционных  осложнений.
 Современные  способы  подавления  иммунологической
несовместимости  тканей  —  это  еще  только  первые  шаги.
И  все-таки  прогресс  несомненен.  Лучше  всего  он  может
быть  проиллюстрирован  на  примере  пересадок  почек  от
одного  человека  другому.
 До  начала  применения  тех  или  иных  физических,  хи¬
мических  или  биологических  средств  подавления  имму¬
нитета,  то  есть  примерно  до  конца  50-х  годов,  все  клини¬
ческие  попытки  трансплантации  почек  заканчивались
отторжением  органа  в  течение  нескольких  недель.
В  1960—1962  годах  появились  первые  сообщения  об  ис¬
пользовании  таких  иммунологических  депрессоров,  как
рентгеновское  облучение,  6-меркаптопурин,  кортизон  и
другие.  Продолжительность  функционирования  переса¬
 155

женных  почек  возросла  в  отдельных  случаях  (не  более
 20 	процентов)  до  6—9  месяцев.
 Создание  новых  химических  препаратов,  совершенст¬
вование  их  применения  значительно  увеличили  количе¬
ство  долгоживущих  трансплантатов.  По  данным  Между¬
народного  почечного  центра  за  1965  год,  процент  почек,
пересаженных  от  неродственных  доноров  и  функциони¬
рующих  больше  одного  года,  возрос  до  30.  Прогресс  в
этой  области  продолжается.  По  данным  того  же  центра
за  1975  год,  основанным  на  анализе  более  чем  20  тысяч
случаев  пересадок,  этот  показатель  возрос  до  60  про¬
центов.  При  использовании  почек  от  родственных  до¬
норов  эта  цифра  составила  87  процентов.  Дольше
двух  лет  функционирует  до  65  процентов  пересаженных
почек.
 Специального  внимания  заслуживает  иммунодепрес-
сивное  действие  антилимфоцитарных  сывороток  (АЛС),
то  есть  сывороток  против  лимфоцитов  —  клеток,  которые
вырабатывают  антитела  и  осуществляют  отторжение  пе¬
ресаженного  органа.  АЛС  готовят,  иммунизируя  лоша¬
дей  или  других  животных  лимфоцитами  человека.  Эти
лошади  становятся  иммунными  против  человеческих
лимфоцитов,  а  выделенные  из  их  крови  сыворотки  обла¬
дают  способностью  убивать  лимфоциты  людей.  Вот  эти
сыворотки  и  получнли  название  АЛС,  ими  стали  широко
пользоваться  в  клиниках
 Несмотря  на  то  что  биологическое  действие  АЛС  изу¬
чалось  со  времен  крупнейших  русских  ученых  Ильи  Иль¬
ича  Мечникова  и  Александра  Александровича  Богомоль¬
ца,  исследование  возможности  использования  этого  пре¬
парата  для  подавления  трансплантационного  иммуните¬
та  началось  с  1962  года.  Первым  хирургом,  применив¬
шим  у  человека  АЛС  при  трансплантации  почки,  был
профессор  из  Колорадо  Томас  Старцл.  Произошло  это  в
1966  году.  Проблема  наших  дней  —  создать  АЛС  узкой
(моноклональной)  специфичности,  чтобы  выбивать  толь¬
ко  Т-лимфоциты-киллеры.  Большие  надежды  возлагают¬
ся  на  гибридомную  технику,  описанную  в  главе  «Иммун¬
ная  биотехнология».
 Большой  интерес  к  АЛС  обусловлен  тем  фактом,  что
в  этом  случае  трансплантационный  иммунитет  подав¬
ляется  в  большей  степени,  чем  противомикробный.  Пере¬
саженный  орган  не  отторгается,  а  организм  сохраняет
способность  сопротивляться  инфекции.
 И  все-таки  известные  на  сегодня  препараты  для  по¬
 156

давления  иммунитета  —  это  яды  широкого  профиля,  по¬
вреждающие  многие  системы  организма.  Передозируешь
препарат  —  смерть.  Недодозируешь  —  восстанавливает¬
ся  иммунитет,  начинается  отторжение  органа.  Вот  и  ба¬
лансирует  больной  между  жизнью  и  смертью,  как  на
проволоке.  Чем  лучше  препарат,  тем  надежнее  эта  про¬
волока.  Но  даже  АЛС  значительно  угнетает  кроветворе¬
ние  и  резко  ослабляет  защитные  силы  организма  против
микробов.
 Принципы  получения  депрессоров  направленного  дей¬
ствия,  отменяющих  только  отторжение  и  не  повреждаю¬
щих  ничего  больше,  еще  предстоит  создать.
 Иммунология  дала  хирургии  выбор  наилучшего  до¬
нора  и  способы  угнетения  иммунитета.  Какой  из  этих
подарков  необходимо  совершенствовать  в  первую  оче¬
редь?  Что  более  важно?  Ответить  трудно.
 Сам  по  себе  подбор  донора  не  решает  проблемы  пол¬
ностью,  так  как  подобрать  идеально  совпадающего  по
тканевым  антигенам  почти  невозможно.  Но  чем  меньше
различия,  тем  легче  бороться  с  отторжением.  Вот  почему
даже  очень  известные  хирурги,  признанные  мастера  сво¬
его  дела,  потерпели  крах  при  пересадках  органов,  если
пренебрегли  помощью  иммунологии,  необходимостью
подбора  по  антигенам  тканевой  совместимости.
 Конечно,  придет  время,  когда  препараты  для  подав¬
ления  иммунитета  и  предотвращения  отторжения  станут
специфическими  и  совершенными.  Тогда,  может  быть,
отпадет  необходимость  типировать  и  подбирать  доноров
и  реципиентов.  Но  сейчас  иммунодепрессивное  лечение
весьма  токсично  и  опасно.  И  тем  опаснее,  чем  сильнее
степень  несовместимости  пересаживаемой  ткани.
 Поэтому  типирование  абсолютно  необходимо.  Но,
спросит  читатель,  каким  образом  можно  найти  подходя¬
щего  донора  почки,  если  вероятность  совпадения  двух
человек  по  антигенам  совместимости  равна  1  :  10  000  или
менее?  Не  станет  же  врач  перебирать  тысячи  возможных
доноров,  пока  не  найдет  подходящего.  Конечно,  не  ста¬
нет,  да  это  и  невозможно.  Такого  количества  доноров  по¬
чек  никогда  не  может  быть  «под  рукой»  ни  среди  живых
добровольцев,  ни  среди  тех  несчастных  случаев,  когда
здоровый  человек  погибает  от  травмы,  скажем,  во  время
автомобильной  катастрофы.  Подбор  совместной  пары
осуществляется  особым  образом.  Дело  делается  наобо¬
рот.  Не  донор  подбирается  для  реципиента,  а  реципиент
для  донора.
 157

ЕВРОТРАНСПЛАНТ
 Дэви  Шипперс  без  стука  вошел  в  просторный  профес¬
сорский  кабинет  с  широким  во  всю  стену  окном.
 — 	Доктор  Ван  Руд!  Срочная  телеграмма.  По  прави¬
тельственному  каналу  из  Упсалы.  Швеция.
 Профессор  Ван  Руд,  директор  регионального  отделе¬
ния  Евротранспланта  в  Лейдене,  резко  отодвинул  руко¬
пись.  Рука  рванулась  к  тумблеру  внутренней  радиосети.
Голова  с  огромной  по-юношески  пышной  шевелюрой  по¬
вернулась  в  сторону  вошедшего  молодого  сотрудника.
 — 	Читайте!
 Юноша,  перебирая  телеграфную  ленту,  торопливо
прочитал:
 — 	В  14  часов  37  минут  в  клинику  доставлен  мужчина
40  лет.  Множественные  переломы  позвоночника  и  основа¬
ния  черепа.  В  сознание  не  приходил,  состояние  безна¬
дежное.  Комиссия  констатировала  смерть  мозга.  Поддер¬
живается  искусственное  кровообращение.  Несчастный
случай  произошел  в  14  часов  10  минут.  Органы  брюшной
полости  не  повреждены.  Может  быть  использован  как  по¬
чечный  донор.  Группа  крови  A,  MN,  Резус  —  CDe,  Даф¬
фи  —  а,  Лютеран  —  Ь,  Келл  —  Kk.  Лейкоцитарные  анти¬
гены  —  HLA-A1,  2,  В-5,  7,  С-3,  D-1.
 — 	Присаживайтесь,  Дэви!  —  попросил  молодого  че¬
ловека  Ван  Руд,  взглянул  на  часы  —  16.05,  и  включил
радиосеть.
 — 	Вычислительный  отдел,  внимание!  Закодируйте
биологическую  индивидуальность  донора:  A,  MN,  CDe,
Даффи  —  а,  Лютеран  —  b,  Келл  Kk,  HLA-A1,  2,  В-5,  7,
С-3,  D-1.
 Повторите!  Благодарю  вас.  Жду  ответа.
 Обращаясь  к  сотруднику,  профессор  добавил:
 — 	Заполните  карту  изоантигенной  индивидуальности
этого  человека,  уточните  место  его  рождения.  Поместите
карту  в  группу  Скандинавских  стран.  Кстати,  приготовь¬
те  мне  сведения  о  частоте  встречаемости  антигена  HL—
А-15  среди  жителей  Швеции  и  Норвегии.  Мне  кажется,
что  этот  новый  антиген  встречается  у  них  гораздо  чаще,
чем  среди  англичан  и  французов.  Всныхнула  зеленая
лампочка,  Ван  Руд  включил  тумблер.
 — 	Слушаю.
 — 	Подходящий,  практически  идентичный  реципиент
находится  в  Лондоне,  в  английском  национальном  почеч¬
ном  центре.  Мужчина  37  лет,  двусторонний  гидронефроз.
 158

В  клинике  полтора  месяца  на  аппарате  «искусственная
почка».  Ждет  пересадки.  Фамилия  —  Эванс.
 — 	Благодарю  вас.
 Лампочка  погасла.  Часы  показывали  16.15.
 — 	Дэви,  соединитесь  срочно  с  Лондонским  почечным
центром.  Сообщите  о  подходящем  для  Эванса  доноре.
Потребуйте  срочного  подтверждения  реализации  предло¬
жения.
 Ван  Руд  снова  углубился  в  бумаги.  И  как  всегда,  не¬
надолго.  В  16.40  вошел  Дэви.
 — 	Из  Лондона  позвонили.  В  Упсалу  за  почкой  выле¬
тел  самолет  английской  военной  авиации.
 — 	Военной?
 — 	Да,  у  них  контракт.  Так  сказать,  мирное  использо¬
вание  дежурных  военных  самолетов.  Я  сообщил  в  Упса¬
лу.  Почка  в  контейнере  будет  ждать  самолет  на  аэрод¬
роме.  Через  три  часа  ее  доставят  в  Лондон.
 — 	Молодец,  Дэви.  Я  думаю,  через  четыре  часа  она
уже  будет  служить  другому  человеку.
 То,  что  рассказано,  не  шутка  и  не  фантазия.  Такая
международная  организация  —  Евротрансплант  действи¬
тельно  существует,  и  иммунолог  из  голландского  города
Лейдена  профессор  Ван  Руд  возглавляет  одно  из  отде¬
лений  Евротранспланта.  В  августе  1969  года  он  был  в
Москве  на  XII  Международном  конгрессе  трансфузиоло-
гов.  Он  рассказывал,  как  эта  организация  возникла.
И  сцена,  которая  только  что  была  описана,  почти  повто¬
ряет  его  рассказ.  Но  относится  она  к  начальным  перио¬
дам  работы  Евротранспланта.  Сейчас  дело  еще  более
усовершенствовано.
 Почему  понадобился  такой  центр  на  всю  Европу?
 Представьте  себе,  что  вам  нужен  человек  с  опреде¬
ленными  параметрами:  блондин,  глаза  серые,  нос  с  гор¬
бинкой,  рост  179  сантиметров,  вес  75  килограммов,  объ¬
ем  легких  5,8  литра,  размер  ноги  41-й,  возраст  30  лет,
женат,  имеет  двоих  детей  в  возрасте...  и  так  далее  по
трем  десяткам  показателей.  Спрашивается,  легко  найти
такого  или  хотя  бы  сходного  человека?  Практически  не¬
возможно.  Да  еще  чтобы  у  него  можно  было  взять  почку
или  другой  орган  для  пересадки  нашему  больному.
 Здесь  перечислены  различные  внешние  показатели.
При  пересадке  донора  подбирают  по  другим  качествам.
По  особенностям  белкового  строения  его  клеток  и  тка¬
ней—  по  тканевым  антигенам.  Но  задача  та  же.  Найти
идентичного  нельзя  на  всем  земном  шаре.  Это  такая  слу-
 159

чайность,  что  ею  можно  пренебречь.  Но  может  быть  най¬
ден  мало  похожий  и  очень  похожий.  Чем  больше  сход¬
ства,  тем  успешнее  пересадка,  но  и  тем  труднее  найти.
 Вот  и  возникла  проблема,  как  искать.  Можно  поло¬
жить  в  клинику  больного,  определить  характеристики  его
тканей  и  начать  гоняться  за  донором,  то  есть  за  челове¬
ком,  который  погибает  от  несчастного  случая,  например
автомобильной  катастрофы,  и  ют  или  иной  орган  кото¬
рого  может  быть  использован  для  пересадки.
 Один  случай  —  не  подходит.  Пропал  донор.
 Второй  случай  —  опять  не  подходит.  Вероятность
сходства  очень  мала.  Можно  перебрать  сто,  двести  доно¬
ров—  и  безуспешно.  Вот  и  возникла  идея  сделать  все
наоборот.  Не  донора  подбирать  больному,  а  больного,
ждущего  операции,  подбирать  к  случайному  донору.
 Действительно,  в  десятках  клиник  мира  лежат  сотни
больных,  например,  с  почечной  недостаточностью.  Они
живут  только  потому,  что  по  нескольку  раз  в  день  под¬
ключаются  к  аппарату  «искусственная  почка».  Ждут  под¬
ходящего  донора.  Их  ткани  можно  заблаговременно  ти-
пировать  и  сведения  отправить  в  единый  центр.  Несколь¬
ко  сотен  или  тысяч  вариантов  человеческих  индивиду¬
альностей  запомнит  электронно-вычислительное  устрой¬
ство.  По  всем  трем,  четырем  и  более  десяткам  признаков.
Для  любого  случайного  донора  может  быть  найден  сход¬
ный  реципиент.  Вопрос  только  в  организации  связи  и
быстрой  доставки  пересаживаемого  органа.  Пока  он  еще
не  погиб.
 Так  начал  свою  работу  Евротрансплант.  Вот  что  го¬
ворил  Ван  Руд  на  Московском  конгрессе:  «Функции  этой
организации  заключаются  в  следующем:  на  карточках
печатаются  кандидаты  для  пересадки  почек,  их  группы
лейкоцитов  и  группы  крови,  а  также  другая  информация,
которая  сохраняется  в  памяти  счетно-вычислительного
устройства.  Каждый  месяц  счетно-вычислительное  уст¬
ройство  делает  фотоотпечаток,  в  котором  все  эти  реци¬
пиенты  распределены  в  таблицах  согласно  их  группам
лейкоцитов.
 Эти  фотоотпечатки  отсылаются  различным  центрам,
которые  связаны  с  Евротрансплантом.  Если  один  из  та¬
ких  центров  имеет  потенциального  донора,  то  этот  центр
связывается  по  телефону  с  ближайшим,  наиболее  подхо¬
дящим  реципиентом.  Врач,  на  попечении  которого  нахо¬
дится  донор,  должен  связаться  с  врачом,  под  наблюде¬
нием  которого  находится  больной.  Через  картотеки  Евро-
 160

транспланта  почки  получили  67  больных;  в  среднем  ор¬
ганы,  требующиеся  для  пересадки,  подходили  в  2—5  раз
лучше,  чем  без  Евротранспланта».
 Конечно,  почку,  а  тем  более  сердце  для  пересадки
трудно  найти.  Но  лоскут  кожи,  чтобы  закрыть  ожоговую
поверхность,  костный  мозг  для  лечения  лейкоза  или  лу¬
чевой  болезни  может  дать  практически  каждый  здоро¬
вый  человек.  Любой  из  нас  может  быть  донором  костно¬
го  мозга  точно  так  же,  как  донором  крови.  В  этих  слу¬
чаях  массовое  типирование  решающим  образом  опреде¬
ляет  успех  всего  дела.  В  настоящее  время  многие  страны
начали  типирование  по  антигенам  совместимости  боль¬
ших  контингентов  людей.  Недалеко  время,  когда  в  моем
паспорте,  помимо  штампа  о  группах  крови  B/III/Rh+,  по¬
явится  штамп  HLA  —  А2,  9,  В-5,  12.  Это  действительно
мои  четыре  главных  антигена  совместимости  тканей.  Мой
костный  мозг  в  любой  момент  может  спасти  от  лучевой
болезни  человека  с  такими  же,  как  у  меня,  характеристи¬
ками  —  B/III/Rh+,  HLA  —А2,  9;  В-5,  12.  И  мне,  если  по¬
надобится  донор,  нетрудно  будет  найти  подходящего  че¬
рез  специальные  картотеки  или  электронно-вычислитель¬
ные  машины.
 Профессор  Гуд  из  Слоун-Кэттеринга  института  в  Нью-
Йорке  пользуется  при  лечении  лучевой  болезни  пересад¬
кой  костного  мозга  картотекой  из  20  тысяч  протипиро-
ванных  доноров.  Лечить  лучевую  болезнь  ему  нужно  по¬
тому,  что  лейкоз  —  рак  крови  —  удается  ликвидировать
только  с  помощью  облучения  больного  рентгеновскими
или  гамма-лучами.  Лейкоз  исчезает,  но  развивается  лу¬
чевая  болезнь.  Ее  можно  вылечить  только  с  помощью
пересадки  совместимого  костного  мозга.  Только  совме¬
стимого!  По  всем  известным  антигенам!
 Конечно,  некоторую  часть  костного  мозга  каждый  из
нас  в  состоянии  дать  другому  человеку.  Поэтому,  пере¬
брав  несколько  тысяч  доноров,  можно  найти  совмести¬
мого.  Иммунологические  реакции  не  надо  будет  подав¬
лять  токсичными  для  всего  организма  лекарствами.  А  как
быть  при  пересадке  сердца?  Ведь  для  пересадки  сердца
совместимого  донора  не  подберешь  даже  с  помощью  Ев¬
ротранспланта.  Сердце  для  пересадки  можно  взять  толь¬
ко  у  человека,  который  умирает  в  клинике,  оборудован¬
ной  самой  современной  аппаратурой  Умирает  от  череп¬
но-мозговой  травмы.  Мозг  уже  мертв,  а  дыхание  и  бие¬
ние  сердца  поддерживаются  искусственно.  И  пересажено
оно  должно  быть  немедленно.  При  таких  условиях  полу-
 161

чить  полностью  совместимого  донора  —  событие  редкое.
Это  все  равно  что  угадать  все  шесть  цифр  в  «Спортлото».
Поэтому  при  пересадке  сердца  вся  надежда  на  иммуно¬
депрессию,  а  она  еще  далеко  не  совершенна.
 ПЕРЕСАДКА  СЕРДЦА  —  СКАЗКА  ИЛИ  РЕАЛЬНОСТЬ!
 Было  одно  королевство,  каких  немало.  Процветало
это  королевство,  богатело  и  никого  не  боялось.  Правил
там  король  Церебрус,  и  не  думал  он  ни  о  каких  врагах  и
захватчиках,  потому  что  он  был  счастливый  король.  Сча¬
стье  свое  он  получил  в  наследство  от  отца,  а  тот  —  от
своего  отца.  И  точно  никто  не  знал,  когда  оно  появилось
в  их  роду.
 Счастье  это  жило  в  королевском  дворце,  звали  его
Лимфус.  Лимфус  был  зачарованным  джинном.  Древние
мудрые  предки  Церебруса  создали  этого  джинна,  наде¬
лили  его  способностью  порождать  из  своего  тела  несмет¬
ные  полчища  преданных  воинов  —  лимфоидов  и  поручили
охранять  королевство  от  иноземцев.  Великую  клятву  дал
Лимфус  своим  создателям:  ничьим  просьбам  не  верить,
ничьих  приказов  не  слушать.  Даже  если  сам  король  по¬
просит  не  уничтожать  каких-нибудь  иноземцев,  то  и  ко¬
роля  не  слушать.  Такое  заклятье  наложили  на  джинна
и  поселили  его  в  королевстве,  чем  обеспечили  беззабот¬
ную,  спокойную  жизнь  стране  на  долгие  годы.
 Разослал  молчаливый  Лимфус  своих  воинов  во  все
концы  и  углы  королевства,  а  сам  сидит  во  дворце,  нико¬
му  не  мешает,  никаких  особых  привилегий  себе  не  тре¬
бует,  сам  никому  ничего  не  навязывает,  но  и  ничьих  при¬
казов  не  выполняет.  Его  собственные  заботы  никого  не
обременяют.
 Примчится  верный  лимфоид  с  юга  или  севера,  доло¬
жит,  что  в  каком-то  месте  бандиты  границу  перешли  или
с  виду  мирные  иноземные  жители  в  королевство  забра¬
лись,  встанет  джинн.  Выпьет  волшебный  напиток,  кото¬
рым  во  дворце  самых  знатных  вельмож  поят,  народит
сто  тысяч  вооруженных  лимфоидов  и  пошлет  их  на  чу¬
жестранцев.  Всех  разыщут  верные  стражи,  даже  если
чужаки  по  городам  разбежались  и  попрятались.  Ни  од¬
ного  в  живых  не  оставят.  Церебрус  и  забот  не  знает  о
сохранении  своего  королевства  от  набегов  внешних  вра¬
гов,  полчища  которых  живут  во  всей  округе  и  рвутся  в
страну  поживиться  ее  богатствами.
 Хорошо  устроено  королевство  Церебруса.  В  каждом
 162

городе  свое  ремесло.  На  другие  дела  его  мастера  не  от¬
влекаются.  Один  город  для  всего  королевства  обувь  де¬
лает,  другой  холсты  ткет,  третий  одежду  шьет.  В  центре
королевства  —  главный  город.  Город  Кор.  Это  он  снаб¬
жает  всю  страну  продовольствием.  День  и  ночь  рабо¬
тают  мастера  этого  города  и  рассылают  продукты  во  все
остальные  города.  Останови  работу  в  Коре  —  и  погибнет
все  королевство.  Но  кто  остановит  ее?  Вездесущие  лим-
фоиды  присматриваются  к  каждому  существу  —  свой  или
чужеземец  (если  чужой  —  умри).
 Долго  ли,  коротко  ли  наслаждалось  жизнью  королев¬
ство  Церебруса,  только  случился  в  городе  Коре  пожар.
И  погибли  все  мастера.  И  никакой  другой  город  не  мог
выполнить  работу  Кора.
 Стало  королевство  гибнуть...
 Тогда  обратился  Церебрус  к  своему  брату  Церебру-
су-старшему,  который  правил  своим  столь  же  прекрас¬
ным  королевством,  и  спросил:
 — 	Слышал  ли  ты  о  стране,  которая  стояла  на  бере¬
гу  моря  и  в  которой  наводнение  погубило  все  города  и
только  главный  уцелел,  так  как  был  хорошо  защищен?
 — 	Да,  слышал.
 — 	Я  хочу  взять  этот  город  и  перевести  вместе  с  мас¬
терами  на  место  моего  Кора.  Пусть  они  работают,  спасут
меня  и  сами  останутся  жить.  Ведь  без  своего  королевст¬
ва  они  все  равно  погибнут.
 — 	Не  выйдет  ничего,—  ответил  старший  брат.—  Лим-
фус  погубит  всех  чужестранцев.  У  него  приказ  предков.
А  никто  из  мудрецов  не  расшифровал  заклинания,  кото¬
рым  был  заколдован  джинн.  И  никто  не  может  прика¬
зать  ему:  вот  этих  чужаков  бей,  а  этих  не  трогай,  они
нужны  королевству.  Он  убивает  всех.  Его  лимфоиды  не
трогают  только  своих.
 — 	Я  убью  Лимфуса!  —  воскликнул  Церебрус.
 —-  И  сразу  же  погибнешь,—  сказал  старший  брат,—
вспомни  Церебруса-младшего.  У  него  умер  джинн,  а  пол¬
чища  варваров  из  морей,  лесов,  степей  по  земле  и  возду¬
ху  вторглись  в  королевство  и  растоптали  его  за  три  дня.
 — 	Тогда  дай  мне  яда,  которым  можно  отравить  Лим¬
фуса.  Я  буду  подсыпать  его  в  волшебный  напиток,  ко¬
торый  он  пьет  перед  тем,  как  родить  лимфоидов.  Он
ослабнет  и  не  сможет  порождать  так  много  войск.  И  мо¬
жет  быть,  я  найду  ту  грань,  когда  лимфоидов  еще  будет
хватать,  чтобы  защищать  страну  от  варваров,  но  слиш¬
 163

ком  мало  для  того,  чтобы  убить  мастеров  города,  пере¬
несенного  в  наше  королевство  из  чужого.
 — 	Попробуй,—  сказал  Церебрус-старший.—  У  тебя
нет  другого  выхода.  Но  помни.  Этот  яд  очень  сильный.
Даже  испарения  его  опасны  для  всех  мастеров  и  для
тебя  самого.  Даже  дыхание  Лимфуса  станет  опасным.
По  всему  королевству  распространятся  ядовитые  испа¬
рения.
 И  взял  Церебрус  яд,  и  стал  подсыпать  его  по  утрам  и
вечерам  в  чашу  Лимфуса.  Через  три  дня  ослаб  джинн,
плохо  слушал  донесения  лимфоидов  и  не  порождал  но¬
вых  войск.  Тогда  перенес  Церебрус  город  из  погибшего
королевства  в  свое.  И  ожили  все  другие  города,  ожило
все  королевство.  Но  полезли  несметные  полчища  варва¬
ров  и  бандитов.  Мастеров  убивали,  а  города  разрушали.
 Испугался  Церебрус,  перестал  давать  яд  Лимфусу.
Очнулся  джинн,  породил  тучу  лимфоидов.  Перебили  они
всех  варваров,  а  заодно  стали  чинить  расправу  и  над  чу¬
жими  мастерами  в  городе  Коре.  Залихорадила  жизнь  в
Коре,  вышла  из  нормального  ритма,  вот-вот  остановится.
Что  делать  Церебрусу?  Опять  насыпал  яд  в  чашу  джин¬
на.  А  уже  и  сам  еле  на  ногах  стоит.
 Кончилась  беззаботная  жизнь  королевства.  Баланси¬
рует  его  жизнь  на  острие  ножа.  Много  яда  насыплешь  —
засыпает  Лимфус,  оживает  город  Кор,  но  варвары  из-за
границы  лезут.  Мало  яда  дашь  —  нарождаются  лимфои-
ды,  губят  варваров,  но  и  мастеров  города  Кора  не  ща¬
дят.  И  нет  уже  веселья  в  королевстве.  Все  мастера,  и
градоначальники,  и  министры,  и  сам  король  отравлены
ядовитыми  испарениями,  силы  теряют.
 Крикнул  Церебрус  клич  по  всем  королевствам:  «Кто
тайну  Лимфуса-джинна  откроет,  заклинание  его  расшиф¬
рует,  кто  научит  его  врагов  бить,  как  прежде,  а  нужных
чужеземных  мастеров  не  трогать,  тот  получит  все  богат¬
ства  и  почести  королевские  и  славу  во  веки  веков».
 Да  найдется  ли  такой  мудрец,  не  знаю.  Или  погибнет
королевство  Церебруса,  не  дождавшись  разгадки  тайны?
И  сколько  еще  королевств  погибнет?
 Вот  и  сказке  конец.
 А  теперь  думайте.  Разве  человек  с  пересаженным
сердцем  не  похож  на  королевство  Церебруса?  Чтобы  сер¬
дце  не  отторгалось,  врачи  подавляют  его  иммунную  си¬
стему  (лимфоидную  ткань)  ядовитыми  препаратами.
Ядовитыми  не  только  для  лимфоидной  ткани,  но  и  для
многих  других.  Подавляется  иммунная  защита  не  толь¬
 164

ко  против  пересаженного  сердца,  но  и  против  микробов  —
возбудителей  заразных  болезней.  Передозируешь  препа¬
рат  -сердце  будет  чувствовать  себя  лучше,  но  больной
в  любую  минуту  может  умереть  от  инфекции.  Недодози-
руешь  препарат  —  сердце  может  отторгнуться.
 Вот  почему  пересадка  сердца  на  сегодня  —это  опыты,
которые  под  силу  крупным  клиникам,  отчаянным  хирур¬
гам  и  отчаянным  пациентам.  За  каждый  день,  неделю,
месяц  жизни  таких  пациентов  идет  борьба.  Каждый  день
они  находятся  под  наблюдением  врачей.  В  любую  мину¬
ту  готов  арсенал  лекарств  и  средств,  поддерживающих
их  неустойчивое  балансирование  между  жизнью  и
смертью.
 Вот  и  скажите:  пересадка  сердца  —сказка  или  реаль¬
ность?
 Это  уже  не  сказка,  это  факт,  повторенный  многими
хирургами.  Но  это  еще  и  не  реальность.  Иммунологам
надо  еще  много  поработать,  чтобы  раскрыть  тайну  джин¬
на  Лимфуса,  чтобы  научить  его  различать  не  только
«свое»  и  «чужое»,  но  и  среди  чужих  отличать  друзей  от
врагов.
 Первая  в  мире  пересадка  сердца  была  произведена
кейптаунским  хирургом  Кристианом  Барнардом  3  декаб¬
ря  1967  года.  Через  3  дня  подобную  операцию  произвел
американский  хирург  Адриан  Кантровиц.  Еще  через  27
дней  —  2  января  1968  года  Барнард  пересаживает  серд¬
це  второму  пациенту,  несмотря  на  то,  что  первый  умер
через  18  дней  после  операции  вследствие  иммунологиче¬
ского  отторжения  пересаженного  органа.
 Вот  динамика  ежемесячного  количества  пересадок
сердца,  проведенных  в  1968  году  после  первой  операции
Барнарда: 	январь 	—  февраль  —  4,  март  —  апрель—  1,
 май  —  июнь—  16,  июль  —август—  14,  сентябрь  —  ок¬
тябрь  —  34,  ноябрь  —  декабрь  —  32.
 Это  рекорд  —  66  операций  за  4  месяца.  Большего  на¬
кала  увлечения  не  было.  Хирурги  всего  мира  соперни¬
чали,  кто  больше  пересадит  сердец.  На  первое  место  бы¬
стро  вышел  хирург  из  Хьюстона  Дентон  Кули.  Он  пере¬
садил  в  общей  сложности  22  сердца.  Первую  операцию
он  сделал  3  мая  1968  года,  последнюю—в  апреле  1969
года.  Все  больные  умерли:  кто  через  несколько  дней,  кто
через  несколько  месяцев.  Кули  превзошел  Иорман  Ша-
муэй  —  один  из  самых  крупных  хирургов  США,  работаю¬
щий  в  Стэнфордском  университете.  Он  произвел  70  опе¬
раций  и  делал  их  дольше,  чем  другие.  По  его  данным.
 165

если  больной  пережил  первые  четыре  месяца,  то  в  поло¬
вине  случаев  он  имеет  вероятность  прожить  год.
 Малая  результативность  операции  заставила  хирур¬
гов  отказаться  от  нее.  Уже  в  1969  году  увлечение  про¬
шло.  Вот  динамика  количества  пересадок,  осуществлен¬
ных  во  всем  мире  в  1969  году:  январь  —  февраль—14,
март  —  апрель—14,  май  —  июнь  —  5,  июль  —  август  —  3,
сентябрь  —  октябрь  —  4,  ноябрь  —  декабрь  —  2.
 В  1972  году  парламент  Англии  издал  закон,  запре¬
щающий  пересадки  сердца  человеку.  По  этому  пути  по¬
шли  и  некоторые  другие  страны.
 Увлечение  явно  прошло.  Сенсационность  кончилась.
Первый  штурм  сменяется  длительной  осадой  твердыни
несовместимости.  Как  выразился  Дентон  Кули:  «Я  те¬
перь  оглядываюсь  на  трансплантацию  сердца  как  на  одну
из  тех  операций,  которые  мы  попытались  проводить  и  от
которых  пока  отказались».
 ПЕРСПЕКТИВЫ  ПЕРЕСАДКИ  РАЗЛИЧНЫХ  ОРГАНОВ
 Будущее  трансплантологии  зависит  от  дальнейших
успехов  в  преодолении  иммунологической  несовместимо¬
сти  тканей.  Однако  не  надо  думать,  что  все  трудности  от¬
 166

падут,  если  предположить,  что  барьер  несовместимости
преодолен.
 Поскольку  большинство  исследователей  уверены,  что
в  течение  ближайших  10—15  лет  способы  преодоления
несовместимости  будут  найдены,  последующее  описание
может  служить  своеобразным  прогнозом  на  будущее.
 Почка.  Пересадка  почки  в  наши  дни  прочно  вошла  в
хирургическую  практику  как  метод  спасения  больных  с
необратимыми  поражениями  почек.  Успехи  во  многом
связаны  с  тем,  что  разработана  великолепная  машина  —
искусственная  почка.  Больных  можно  «подключить»  к
этой  машине,  и  они  в  течение  нескольких  дней,  недель  и
даже  месяцев  могут  жить  при  абсолютной  остановке
функции  своих  собственных  или  пересаженных  почек.  За
это  время  можно  подготовиться  к  операции,  вывести  пе¬
ресаженную  почку  из  кризиса,  если  началось  отторже¬
ние,  вывести  больного  из  тяжелого  состояния,  пересадить
ему  вторую  и  даже  третью  почку.  Уже  сейчас  десятки
людей  —  мужчин  и  женщин  —  стали  отцами  и  матерями
после  пересадки  им  почек.  Об  этих  случаях  Международ¬
ный  почечный  центр  дает  специальную  информацию  как
иллюстрацию  высшей  эффективности  излечения  смер¬
тельно  больного  человека.
 В  будущем  эта  операция  станет  для  большинства  хи¬
рургических  клиник  перспективным  способом  лечения
ряда  врожденных  пороков  этого  органа,  травм,  опухолей
и  воспалительных  заболеваний  —  нефритов,  если,  конеч¬
но,  не  будут  найдены  способы  их  терапевтического  ле¬
чения.  Трудности,  которые  необходимо  будет  преодолеть,
связаны  с  двумя  проблемами.
 Первая  —  консервация  почек  и  их  длительное  сохра¬
нение  в  банках  органов.  После  ее  решения  отпадает  одна
из  главных  организационных  трудностей  наших  дней,
связанных  с  получением  почки  и  необходимостью  немед¬
ленной  пересадки.
 Вторая  проблема  —  иннервация  пересаженного  орга¬
на.  Мне  могут  возразить,  что  мировая  практика  показа¬
ла  большую  автономию  работы  этого  органа,  несмотря
на  то,  что  во  время  операции  перерезаются  все  нервы,
идущие  в  почку.  Тем  не  менее  иннервация  органа  важ¬
на,  а  восстановление  нервных  волокон  идет  медленно  и
несовершенно.  Поэтому  проблема  регенерации  нервов,
одна  из  важнейших  в  трансплантологии  не  только  при¬
менительно  к  почке.  Почка  все-таки  может  функциони¬
 167

ровать  без  иннервации,  а  многие  органы,  например  глаз
или  рука,  не  в  состоянии.
 Сердце.  При  пересадке  сердца  проблема  длительного
сохранения  органа  имеет  еще  большее  значение.  В  на¬
стоящее  время  пересаживают  еще  теплое  сердце,  изъя¬
тое  из  груди  только  что  умершего  человека.  Это  создает
не  только  технические  трудности,  но  и  морально-этиче¬
ские.  Что  считать  моментом  смерти:  остановку  сердца
или  гибель  мозговой  ткани?  Мы  знаем,  что  останавли¬
вающееся  сердце  можно  оживить.  И  если  за  время  его
бездействия  мозг  не  погиб,  то  оживет  весь  организм.  Но
если  мозг  необратимо  изменен,  а  сердце  бьется,  то  чело¬
век  с  его  интеллектом  потерян.  Однако  можно  ли  считать
его  трупом?
 Я  не  намерен  преувеличивать  морально-этические
трудности.  Человечество  решало  и  решает  более  слож¬
ные  проблемы  социальной  морали.  И  эта  задача  найдет
свое  решение.  Сейчас  нужно  думать  не  об  этом,  а  о  пре¬
одолении  несовместимости  и  об  искусстве  консервиро¬
вать  жизнеспособное  сердце  на  длительные  сроки.  Лишь
после  этого  трансплантация  сердца  сможет  стать  более
или  менее  распространенным  способом  лечения  безна¬
дежно  неизлечимых  сердечных  недугов,  прогрессирую¬
щей  стенокардии,  тяжелых  инфарктов,  травм  и  некото¬
рых  неизлечимых  пороков.  В  отличие  от  почки  в  наши
дни  количество  пересаживаемых  сердец  уменьшается.
Первое  увлечение  прошло.  В  определенной  мере  это  свя¬
зано  с  отсутствием  хороших  аппаратов,  заменяющих  ра¬
боту  сердца.  «Искусственная  почка»  может  неделями  за¬
менять  работу  органа,  если  она  ослабла  или  приостано¬
вилась.  Аппараты  искусственного  кровообращения  могут
заменять  сердце  лишь  на  несколько  часов,  да  и  то  при
вскрытой  грудной  клетке.  Поэтому  врач  фактически  ли¬
шен  возможности  облегчить  работу  пересаженного  серд¬
ца,  а  тем  более  заменить,  если  оно  остановилось.
 Любопытный  расчет  приведен  в  материалах  специ¬
ального  совещания  по  пересадке  сердца,  которое  проис¬
ходило  в  Национальном  институте  сердца  в  США  в
1969  году.  Оценив  количество  потенциальных  реципиен¬
тов,  нуждающихся  в  пересадке  сердца,  иначе  говоря,  вы¬
яснив  количество  лиц,  которых  можно  вылечить  этим  спо¬
собом,  группа  специалистов  пришла  к  важным  выводам.
В  1968  году  сделано  100  операций  по  пересадке  сердца,
точнее—101  После  преодоления  главной  причины  не¬
удач  —  несовместимости  —  эта  цифра  увеличится  более
 168

чем  в  100  раз.  В  клиниках  мира  будет  производиться
10  тысяч  трансплантаций  ежегодно.  Когда  же  будут  со¬
зданы  аппараты,  содействующие  кровообращению,  эта
цифра  возрастет  еще  вдвое.
 Печень.  Проблема  консервации  и  создания  искусст¬
венного  органа  —  заменителя  здесь  также  стоит  во  весь
рост.  Печень  —  особенно  большой  и  хрупкий  орган.  Раз¬
работка  методов  его  замораживания  или  других  спосо¬
бов  консервации  будет  одной  из  труднейших  задач.
В  клиниках  Советского  Союза  выполнено  несколько  опе¬
раций  по  временному  подключению  печени  в  кровообра¬
щение  больного.  Это  не  истинная  трансплантация,  а
скорее  использование  живого  донорского  органа  для  вре¬
менной  замены  функции  пораженной  печени.  Истинные
пересадки  этого  органа  в  будущем  могут  быть  полезны
при  очень  тяжелых  заболеваниях  печени,  опухолях,  при
редких  пороках,  когда  ребенок  рождается  с  печенью,  в
которой  нет  желчных  протоков.
 Эндокринные  железы.  Пересадка  щитовидной  и  пара-
щитовидных  желез,  инсулярного  аппарата  поджелудоч¬
ной  железы,  надпочечников,  половых  желез,  по-видимо¬
му,  не  представляет  особых  трудностей  и  при  недоста¬
точности  этих  важнейших  регуляторов  жизнедеятельно¬
сти  организма  будет  распространенной  операцией.
 Мозг.  Проблема  пересадки  мозга  особенно  сложна,  и
я  не  могу  выразить  оптимизма.  Над  всеми  сложностями
довлеют  в  этом  случае  две.  Первая  —  регенерация  нер¬
вов.
 Так  уж  устроила  природа,  что  нервные  клетки  взрос¬
лого  человека  не  способны  к  делению,  а  нервные  волок¬
на  весьма  ограниченно  регенерируют.  Если  не  найти  пу¬
тей  преодоления  этого  препятствия,  то  пересаженный
мозг  окажется  отключенным  от  всего  тела.  Информация
не  будет  поступать  ни  туда,  ни  обратно.
 Вторая  сложность  в  том,  что  при  пересадке  мозга
фактически  пересаживается  личность,  пересаживается
человек  в  тело  другого  человека.  А  кто  будет  служить
донором  мозга?  Это  вообще  нонсенс.  Если  с  мозгом  свя¬
зана  человеческая  личность,  то  мозг  не  может  быть  «до¬
норским»,  ибо  он  определяет  личность.  Донорским  мо¬
жет  быть  тело.  Следовательно,  проблемы  пересадки  моз¬
га  не  существует.  Она  сразу  же  превращается  в  пробле¬
му  пересадки  всего  тела  одного  человека  к  мозгу  друго¬
го.  Так,  может  быть,  лучше  говорить  о  пересадке  тела  к
мозгу  (или  к  голове).  А  это  уже  выходит  за  рамки  на¬
 169

шей  книги,  ибо  она  посвящена  пересадке  органов,  барье¬
ру  несовместимости  и  связанным  с  ними  проблемам  и
перспективам,  а  не  пересадке  личности  из  одного  тела  в
другое.  Это  самостоятельная,  захватывающе  интересная
психологическая  проблема.  Любопытно,  что  она  тоже,
как  и  эта  книга,  может  быть  сформулирована  как  «Я
или  не  Я».
 ВРОЖДЕННЫЕ  ДЕФЕКТЫ  И  СТАРОСТЬ
 ПЕРВИЧНЫЕ  ИММУНОДЕФИЦИТЫ
 Иммунная  система,  как  и  другая  любая  система  орга¬
низма,  может  выходить  из  строя,  может  болеть.  Рассказ
о  ее  болезнях  следует  начинать  с  врожденных,  или,  как
еще  называют,  первичных,  дефектов  иммунитета.
 Родился  ребенок.  Абсолютно  здоровый  и  совершенно
нормальный.  При  самом  тщательном  медицинском  обсле¬
довании  никаких  отклонений  от  нормы  обнаружить  не
удается.  Ребенок  растет,  хорошо  развивается,  поступает
в  школу,  хорошо  учится,  болеет  не  чаще,  чем  другие  де¬
ти,  увлекается  спортом.  Все  нормально.  Он  уже  взрослый
мальчик,  его  друзья  «гоняют»  на  мотоциклах,  и  он  хочет
иметь  мотоцикл.
 Идет  на  медицинскую  комиссию.  Заключение  хирур¬
га:  «здоров».  Заключение  терапевта:  «здоров».  Анализ
крови:  «здоров».  Рентгеновское  обследование:  «здоров».
Последний  кабинет  —  глазные  болезни.  Что  проще?  Он
прекрасно  видит.  У  него  первый  юношеский  разряд  по
стрельбе  из  винтовки.  И  вдруг  заключение  окулиста:
«К  управлению  транспортными  средствами  не  пригоден».
 Что  такое?  Почему?  Ведь  многие  шоферы  работают
с  плохим  зрением.  Они  водят  машины  в  очках.  Но  этому
мальчику  очки  не  помогут.  У  него  врожденный  порок
зрения,  который  выявился  только  теперь.  Он  не  отличает
красный  цвет  от  зеленого.  Этот  порок  называют  дальто¬
низмом,  потому  что  Дальтон,  известный  английский  фи¬
зик,  имел  этот  дефект  и  описал  его  с  точностью  ученого,
занимающегося  физикой  света.
 Второй  пример.  Врожденный  порок  сердца.  Ребенок
совершенно  нормальный.  Все  у  него  хорошо.  Он  растет,
улыбается,  плачет,  лепечет  «да-да-да».  И  никто  ничего
не  замечает.  Но  вот  приходит  пора  ребенку  ходить.  Воз¬
никает  первая  в  жизни  физическая  нагрузка.  Нужна  уси¬
 170

ленная  работа  сердца.  А  сердце  с  дефектом.  Ребенок
быстро  задыхается,  ему  не  хватает  воздуха,  сердце  не
справляется  с  работой  перекачивания  крови,  обогащае¬
мой  кислородом,  от  легких  ко  всем  остальным  частям
тела.  Кислородное  голодание.
 И  чем  старше  становится  ребенок,  тем  труднее  серд¬
цу.  Он  начинает  отставать  от  своих  сверстников  во  всем.
Родители,  конечно,  обращаются  к  врачу.  Врач  ставит
диагноз:  «Врожденный  порок  сердца».
 Третий  пример  —  дефект  иммунологический.  Родив¬
шийся  ребенок,  как  и  первые  два,  ничем  не  отличается
от  нормальных  новорожденных.  И  первые  недели  жизни,
до  тех  пор  пока  в  его  крови  циркулируют  антитела,  по¬
лученные  в  утробе  матери  и  с  первым  материнским  мо¬
локом,  он  может  казаться  здоровым.  Но  очень  скоро
скрытое  неблагополучие  проявляется.  Начинаются  бес¬
конечные  инфекции  —  воспаление  легких,  гнойники  на
коже,  гайморит,  отит,  опять  воспаление  легких.  И  так
все  время.
 Эти  дети  особенно  сильно  отстают  в  развитии.  Они
ослаблены,  зачастую  не  могут  ходить,  неполноценны  в
интеллектуальном  отношении.  Ведь  они  все  время  бо¬
леют.  Все  время  между  жизнью  и  смертью.  Раньше,  ко¬
гда  еще  не  было  антибиотиков,  такие  дети  вообще  до¬
вольно  быстро  умирали  —  в  первый  год  жизни.  Теперь
инфекционные  осложнения  лечат,  и  в  клиниках  иммуно¬
дефицитов  (дефектов  имунной  системы)  можно  встре¬
тить  детей  10—15-летнего  возраста.
 Врожденные  дефекты  иммунитета  делают  организм
беззащитным  против  микробов,  даже  против  тех,  которые
у  нормального  человека  постоянно  присутствуют  на  ко¬
же,  во  рту,  в  кишечнике.  Присутствуют,  не  вызывая  за¬
болевания.  При  врожденных  пороках  иммунной  системы
эти  микробы  становятся  причиной  постоянных  инфекций,
которые  в  конечном  итоге  приводят  к  смерти.  Примене¬
ние  антибиотиков  помогает  организму,  но  не  излечивает
его.  Лечить  нужно  иммунную  систему.  Так  же  как  при
врожденном  пороке  сердца  покой  или  подушка  с  кисло¬
родом  помогает  больному,  но  не  излечивает  его.  В  одном
случае  необходимо  исправить  порок  сердца,  в  другом  —
порок  иммунитета.  Первое  делают  хирурги,  второе  —  им¬
мунологи.  Иногда  сами,  а  зачастую  совместно  с  хи¬
рургом.
 Врожденные  иммунодефициты  правильнее  называть
первичными.  Правильнее  потому,  что  это  слово  подчер¬
 171

кивает  иммунологическую  первичность  всех  событий.
Иначе  говоря,  болезнь,  отставание  в  росте  и  развитии,
смерть  —  все  это  следствия  первичной  причины:  врож¬
денной  дефективности  иммунитета.
 Вторичными  называют  не  врожденные,  а  приобретен¬
ные  дефекты  иммунной  системы,  например,  после  воздей¬
ствия  ионизирующей  радиации,  когда  развивается  луче¬
вая  болезнь.  Иммунитет  резко  ослабевает,  так  как  лим¬
фоидная  ткань  —  орган  иммунитета  —  разрушается  облу¬
чением.  Вторичные  дефекты  развиваются  при  тяжелых
голоданиях,  при  отравлении  цитотоксическими  ядами.
Такие  яды  лишают  клетки  способности  к  делению,  к  са¬
мовоспроизведению.  А  работа  иммунной  системы
целиком  зависит  от  способности  лимфоидных  клеток  де¬
литься.
 Вот  почему  назначение  многих  противораковых  пре¬
паратов,  которые  как  раз  и  являются  цитостатиками,
опасно.  Убивая  раковые  клетки,  они  нередко  губят  и
клетки  иммунной  системы.  Возникает  вторичный  имму¬
нодефицит.  Больного,  которого  лечат  от рака,  приходит¬
ся  все  время  оберегать  или  спасать  от  инфекционных
осложнений.
 Слово  «первичный»  подчеркивает  еще  одну  сторону
явления.  Его  генетическую  природу,  наследственный  ха¬
рактер.  Врожденные  иммунодефициты  относятся  к  на¬
следственным  заболеваниям,  подобно  гемофилии,  неко¬
торым  видам  глухоты  или  карликовости.
 Гемофилию  еще  называют  болезнью  королей.  Впер¬
вые  в  династических  описаниях  гемофилия  зарегист¬
рирована  у  сына  знаменитой  английской  королевы
Виктории.  Так  как  короли  и  цари  женились  только
на  королевнах  и  царевнах,  то  эта  наследственная  бо¬
лезнь  распространилась  среди  царствующих  фами¬
лий  Европы.  Сын  Николая  Второго  тоже  страдал  гемо¬
филией.
 Особы  женского  пола  никогда  не  заболевали.  Болели
только  мальчики.  Главный  симптом  —  несвертываемость
крови.  Из-за  этого  малейшая  ранка  могла  привести  к
смертельному  кровотечению.  Некоторые  виды  иммуноде¬
фицитов  совершенно  подобны  гемофилии  по  характеру
наследования.  В  этих  случаях  также  болеют  только
мальчики.
 Женщина  в  одной  из  своих  Х-хромосом  несет  «пороч¬
ный»  ген  или  группу  генов,  ответственных  за  дефицит.
Но  вторая  Х-хромосома  содержит  гены-дублеры.  Они
 172

обеспечивают  нормальную  функцию,  находящуюся  под
их  контролем.
 Если  у  этой  женщины  рождается  девочка,  то  она  бу¬
дет  здорова,  какая  бы  из  Х-хромосом,  полноценная  или
порочная,  ей  ни  досталась  в  наследство  от  матери.  Это
происходит  потому,  что  вторая  ее  Х-хромосома  придет
от  отца,  который  не  имеет  данного  дефекта.  (Имей  он
его,  так  не  дожил  бы  до  отцовского  возраста.)
 Когда  у  этой  женщины  рождается  мальчик,  у  него
50  процентов  шансов  на  то,  чтобы  получить  порочную
хромосому.  А  так  как  он  мальчик,  он  имеет  только  одну
Х-хромосому.  Вторая  хромосома  этой  пары  у  мужчин
называется  Y и  не  несет  генов-дублеров.  Вот  почему  по¬
рок,  заложенный  в  Х-хромосоме,  проявляется  только  у
мальчиков,  вернее  —  у  половины  всех  рожденных  такими
женщинами  сыновей.
 Все  девочки  здоровы,  половина  мальчиков  —  больны.
Половина  из  всех  рожденных  девочек  несет  в  себе  пороч¬
ную  Х-хромосому,  о  которой  они  не  знают  до  тех  пор,
пока  у  них  не  родился  сын  с  пороком  иммунитета.
 Не  все  иммунодефициты  сцеплены  с  Х-хромосомой,
или,  как  говорят,  сцеплены  с  полом.  Большинство  насле¬
дуются  по-другому.  Но  везде  соблюдается  одно  правило:
«порочные»  гены  носят  рецессивный  характер,  то  есть  не
проявляются,  если  ген-дублер  в  порядке.  Читатель  по¬
мнит,  конечно,  что  все  гены,  заложенные  в  той  или  иной
хромосоме,  носительнице  генов,  имеют  дублеров,  кото¬
рые  есть  во  второй,  парной  хромосоме.
 У  человека  23  пары  хромосом.  Двадцать  две  пары
 173

называются  аутосомными,  23-я  пара  (XY)  —  половыми
хромосомами.  Не  продублированы  только  гены  Х-хромо-
сомы  у  мужчин,  так  как  парная  к  ней  Y-хромосома  го¬
раздо  короче,  чем  X.  Рецессивный  характер  наследова¬
ния  выражается  в  том,  что  дефект  проявляется,  только
когда  оба  гена  «порочны».  Дублера  фактически  нет.  По¬
лучается  так,  что  отец  здоров  и  мать  здорова,  хотя  в  ка¬
кой-то  паре  хромосом  (скажем,  в  девятой)  у  каждого  из
них  имеется  «порочный»  ген.
 Давайте  обозначим  нормальный  ген,  заведующий
определенным  звеном  иммунной  системы,  большой  бук¬
вой  И,  а  «порочный»  ген  —  маленькой  буквой  и  отцовские
хромосомы  обозначим  римскими  цифрами,  а  материн¬
ские—  арабскими.  Тогда  генетическую  формулу  по  девя¬
той  хромосоме  у  отца  можно  изобразить  IХИ—IХи.  То
же  самое  у  матери  9И—9и.  Оба  несут  рецессивные  гены
и,  но  оба  здоровы  благодаря  дублерам  И.
 Рождающиеся  у  них  дети  получают  в  наследство  по¬
ловину  хромосом  матери,  половину  хромосом  от  отца.
По  девятой  хромосоме  они  могут  быть  IХИ—9И,  IХИ—9и,
IХи—9И,  IХи—9и.  Дети,  получившие  в  наследство  один
из  трех  первых  вариантов,  будут  здоровы.  Унаследовав¬
шие  четвертый  вариант  (IХи—9и)  получают  пару  «по¬
рочных»  генов.  Дублера  нет.  Проявляется  врожденный
дефицит.
 У  которого  из  новорожденных  он  проявится,  неизве¬
стно.  Тут  воля  случая.  Но  при  достаточной  статистике,
как  всегда  в  генетике,  царствуют  точные  цифры:  25  про¬
центов  детей,  рожденных  родителями,  несущими  рецес¬
сивный  ген,  проявляют  действие  этого  гена.  Работает  за¬
кон  Менделя:  частота  проявления  рецессивного  гена  во
втором  поколении  соответствует  отношению  1  :3.
 ТИПЫ  ДЕФЕКТОВ  ИММУННОЙ  СИСТЕМЫ
 Чтобы  рассказать  о  разных  типах  иммунодефицитов,
необходимо  вспомнить  устройство  и  работу  иммунитета.
Иммунный  ответ  организма  на  любое  чужеродное  втор¬
жение  складывается  из  двух  форм  реагирования.  Их
обозначают  как  клеточный  иммунный  ответ  и  гумораль¬
ный  иммунный  ответ.  Действующим  фактором  первой
формы,  ее  эффектором  является  сенсибилизированный
Т-лимфоцит.  Действующими  факторами  гуморального
ответа  являются  антитела,  то  есть  белки,  относящиеся  к
классу  иммуноглобулинов.  Вырабатываются  антитела
 174

плазматическими  клетками,  которые  возникают  из  Б-лим¬
фоцитов.
 Вся  иммунная  армия  организма,  обеспечивающая  спе¬
цифические  реакции  на  чужеродные  антигены,  состоит
из  двух  систем  лимфоидных  клеток  Т  и  Б.  Тимус  и  бур¬
са  Фабрициуса  —  это  два  центральных  органа  иммуни¬
тета.
 Тимус,  или  вилочковая  железа,  располагается  у  мле¬
копитающих  за  грудиной  и  характеризуется  большой  ве¬
личиной  у  новорожденных  и  очень  малой  у  взрослых
организмов.  Фактически  в  течение  всей  жизни  размер  и
вес  тимуса  уменьшаются.  На  этом  основании  раньше  счи¬
тали,  что  тимус  функционирует  только  в  первые  месяцы
или  годы  жизни,  а  потом  происходит  атрофия.
 Оказалось,  что  это  не  так.
 Тимус  всю  жизнь  функционирует,  всю  жизнь  обучает
лимфоциты  иммунологической  грамоте,  или,  как  пишут
в  научных  статьях,  иммунной  компетентности.  Из  него
выходят  иммунокомпетентные  лимфоциты,  которые  и
называются  Т-лимфоцитами,  что  значит  тимус-зави-
симые.
 Без  тимуса  эти  клетки  не  возникают,  организм  не  мо¬
жет  в  ответ  на  чужеродные  антигены  создавать  сенсиби¬
лизированные  лимфоциты.  Иммунитет  против  многих  ви¬
русов  не  образуется,  пересаженные  ткани  и  органы  не
отторгаются,  чужеродные  клетки,  в  том  числе  и  раковые,
не  разрушаются.  Если  удалить  тимус,  животное  стано¬
вится  неполноценным  в  иммунологическом  отношении,
заболевает  и  гибнет,  хотя  выработка  многих  антител  у
него  не  страдает.  Это  объясняется  тем,  что  главную  роль
в  образовании  антител  играют  Б-лимфоциты.
 Бурса  Фабрициуса  (сумка  Фабрициуса)—особый  ор¬
ган.  Его  нет  у  млекопитающих,  но  есть  у  птиц.  Распола¬
гается  это  скопление  лимфоидной  ткани  около  толстой
кишки.  Если  у  цыплят  удалить  сумку  Фабрициуса  хирур¬
гическим  способом,  то  развивается  иммунодефицит,  от¬
личающийся  от  того,  который  типичен  для  животных  без
тимуса.  У  таких  цыплят  страдает  только  образование
антител.  Они  не  вырабатываются,  сколько  бы  раз  ни  про¬
водилась  иммунизация.
 А  вот  клеточные  формы  иммунного  ответа  развива¬
ются.  Иммунитет  против  вирусов  возникает,  чужеродные
ткани  отторгаются.  Бурса  Фабрициуса  заведует  только
теми  лимфоцитами,  из  которых  возникают  плазматиче¬
ские  клетки,  вырабатывающие  антитела.  Эти  лимфоци¬
 175

ты  в  отличие  от  Т-лимфоцитов  и  были  названы  Б-лимфо-
цитами  (от  слова  Bursa),  то  есть  зависимые  от  бурсы.
 Правда,  у  млекопитающих  и  у  человека  до  сих  пор
не  найден  этот  орган  или  хотя  бы  его  аналог.  Предпола¬
гают,  что  функцию  создания  Б-лимфоцитов  выполняют
пейровые  бляшки—небольшие  скопления  лимфоидной
ткани,  разбросанные  вдоль  всего  кишечника,  или,  что
более  вероятно,  костный  мозг.  Однако  прямых  доказа¬
тельств  пока  нет.  Названия  же  «Б-система  иммунитета»
и  «Б-лимфоциты»  прижились  и  распространяются  не
только  на  птиц,  но  и  на  всех  других  животных  и  на  че¬
ловека.
 В  крови  у  людей  циркулирует  30—40  миллиардов
лимфоцитов.  Из  них  50—60  процентов  являются  Т-клет-
ками,  а  20—30  процентов  Б-клетками,  а  10—20  процен¬
тов  лимфоцитов  не  относятся  ни  к  Т,  ни  к  Б,  их  назвали
нулевыми  клетками.  Какова  их  миссия,  пока  неизвестно.
Пропорция  Т-  и  Б-лимфоцитов  в  селезенке  примерно  та¬
кая  же,  как  и  в  крови.  А  вот  в  лимфатических  узлах
Т-клеток  больше  —  до  80  процентов.
 Конечно,  Т-клетки  в  тимусе  и  Б-клетки  в  сумке  Фаб¬
рициуса  птиц  или  ее  аналоге  у  млекопитающих  возника¬
ют  не  из  ничего.  У  них  есть  свой  предшественник,  общий
для  всех  клеток  крови  Он  называется  кроветворной
стволовой  клеткой.  От  слова  ствол,  по  аналогии  со  ство¬
лом  дерева,  от  которого  происходят  все  ветки.  Стволовые
клетки  генерируются  в  костном  мозге  и  через  кровоток
приходят  в  указанные  выше  центральные  лимфоидные
органы,  где  и  дают  начало  Т-  и  Б-лимфоцитам.
 Общая  схема  становления  Т-  и  Б-систем,  реализую¬
щих  соответственно  клеточный  и  гуморальный  иммуни¬
тет,  и  выглядит  следующим  образом.  Ежедневно,  еже¬
часно,  ежеминутно  костный  мозг  вырабатывает  и  выбра¬
сывает  стволовые  клетки.  Часть  этих  клеток  кровоток
заносит  в  тимус.  Там  они  начинают  размножаться,  пре¬
вращаясь  при  этом  в  Т-лимфоциты.  Другую  часть  ство¬
ловых  клеток  кровь  приносит  в  сумку  Фабрициуса  или
в  ее  еще  не  открытый  аналог.  Там  из  них  возникает  рой
Б-лимфоцитов.
 Из  этих  двух  центральных  органов  Т-  и  Б-лимфоциты
выплывают  в  кровь,  поселяются  в  селезенке,  в  лимфати¬
ческих  узлах,  проникают  во  все  щели  организма.  Везде¬
сущие,  они  ощупывают  каждый  уголок  нашего  тела  и
готовы  в  любой  момент  заняться  уничтожением  чуже¬
родных  пришельцев.
 176

Такова  схема.  Остается  только  отметить  на  ней  те  ме¬
ста,  те  этапы,  которые  могут  быть  дефектны  по  генети¬
ческим  причинам.  Выделяются  четыре  основные  формы
первичных  иммунодефицитов,  врожденных  уродств  им¬
мунной  системы:  генетический  блок  развития  стволовых
клеток,  блок  развития  Т-клеток,  блок  развития  Б-клеток
и  сочетанные  дефекты.
 Примером  заболевания  с  изолированным  дефектом
Б-системы  служит  разобранный  выше,  которым  болеют
только  мальчики.  Он  называется  инфантильной,  сцеплен
ной  с  полом  агаммаглобулинемией.  Агаммаглобулине-
мия  в  переводе  с  латыни  означает  «полное  отсутствие
гамма-глобулинов»,  то  есть  антител,  в  крови.  Пример  чи¬
стого  Т-дефицита—  гипоплазия  (недоразвитие)  тимуса
или  синдром  Ди  Джоржи.  Комбинированный  дефект,  ко¬
гда  страдают  Т-  и  Б-системы,  характерен  для  заболева¬
ния,  именуемого  атаксией-телеангиэктазией  или  синдро¬
мом  Луи  Бар.  Смешанные  дефициты  особенно  тяжелы  и
особенно  трудно  поддаются  лечению.
 В  1977  году  уже  упоминавшийся  в  этой  книге  извест¬
ный  врач-педиатр  и  ученый  Роберт  Гуд  подарил  мне  вы¬
шедшую  в  то  время  под  его  редакцией  книгу  «Первич¬
ные  иммунодефициты».  Я  вспомнил  об  этом  сейчас  пото¬
му,  что  профессор  Гуд  сделал  очень  интересную  дарст¬
венную  надпись  на  этой  солидной  книге:  «Мы  должны
глубоко  изучать  иммунитет  на  благо  человечества,  и  на¬
ши  пациенты  с  врожденными  иммунодефицитами  —
наши  лучшие  учителя».
 И  это  действительно  так.  Первичные  иммуннодефици-
ты—это  примеры  самой  природой  выключенных  кон¬
кретных  звеньев  работы  иммунной  системы.  В  чем  они
проявляются,  как  их  диагностировать,  как  лечить?  Па¬
циенты  с  врожденными  иммунодефицитами  дали  воз¬
можность  ответить  на  эти  вопросы.  Научили  меди¬
цину  оценивать  повреждения  конкретных  звеньев  маши¬
ны  иммунитета  не  только  при  генетических  заболева¬
ниях,  но  и  во  всех  других  случаях,  при  самых  разных
болезнях.
 Случаи,  когда  нарушения  иммунитета  не  являются
врожденными,  называют  вторичными  иммунодефицита¬
ми.  Оценка  работы  иммунной  системы  ведется  по  тем  же
звеньям,  что  и  у  «пациентов-учителей».  Исправление  на¬
рушений,  лечение,  или,  как  часто  теперь  говорят,  имму¬
нокоррекция,  ведется  по  тем  же  принципам.
 7  р.  Петров
 177

ДИАГНОСТИКА  НАРУШЕНИЙ  ИММУНИТЕТА
 Главная  цель  науки  —  практика.  Иммунология,  как  и
другие  отрасли  медицинской  биологии,  изучает  врожден¬
ные  уродства,  не  только  чтобы  понять  работу  иммунной
системы  и  генетический  контроль  этой  работы,  но  и  что¬
бы  лечить.  Лечить  иммунодефициты  не  только  первич¬
ные,  но  и  те,  которые  могут  возникнуть  во  взрослом  со¬
стоянии  вследствие  болезни  или  каких-либо  иных  причин.
 Но  как  лечить  и  что?  По-видимому,  в  каждом  кон¬
кретном  случае  лечение  должно  быть  разное.  Если  по¬
ражена  Т-система  —  одно,  Б-система  —  другое,  стволовые
клетки  —  третье.  Следовательно,  каждый  раз,  прежде
чем  лечить,  необходимо  дифференцированно  оценить  им¬
мунологическую  реактивность:  есть  ли  и  как  работают
Т-клетки,  есть  ли  и  как  работают  Б-клетки.  Для  этого
пришлось  разработать  и  внедрить  в  клиническую  практи¬
ку  диагностические  пробы  на  Т-  и  Б-клетки.
 Для  оценки  функциональной  активности  Б-системы
необходимо  оценить  минимум  три  параметра.  Во-первых,
подсчитать  количество  циркулирующих  в  крови  Б-лимфо¬
цитов.  Второе,  необходимо  определить  наличие  иммуно¬
глобулинов  в  крови,  ибо  антитела  —  это  иммуноглобули¬
ны.  Третье  —  это  прямое  определение  антител  против
ряда  антигенов,  после  специально  проводимой  иммуниза¬
ции  или  против  постоянно  попадающих  в  организм  за
счет  нормальной  микрофлоры.
 Если  в  крови  совсем  нет  иммуноглобулинов,  зна¬
чит,  организм  не  может  их  синтезировать  и,  следователь¬
но,  не  может  вырабатывать  никаких  антител.  Если  же
уровень  иммуноглобулинов  в  крови  снижен,  тогда  необ¬
ходимо  определить,  за  счет  какого  класса  этих  белков
произошло  снижение.  Все  иммуноглобулины  крови,  то
есть  все  циркулирующие  антитела,  делятся  на  5  классов:
иммуноглобулины  М  (IgM),  иммуноглобулины  G  (IgG),
иммуноглобулины  A  (Ig  А),  иммуноглобулины  Е  (IgE),
иммуноглобулины  D  (IgD).  Основную  массу  и  наиболь¬
шее  значение  в  защите  от  инфекций  имеют  первые  три
класса  иммуноглобулинов.  Их  нормальное  количество  в
крови  взрослого  человека  колеблется  для  IgM  между
500  и  600  миллиграмм-процентами,  для  IgG  —  между
1000  и  2000,  для  IgA—между  100  и  200.  Для  5—10-лет-
него  ребенка  эти  цифры  меньше  и  составляют  соответст¬
венно  200—300,  500—1000,  50—100  миллиграмм-процен¬
тов.  Определение  концентрации  этих  трех  иммуноглобу-
 178

линов  в  крови  больных  совершенно  необходимо  для  оцен¬
ки  функциональной  активности  Б-системы  иммунного
ответа.
 Среди  известных  первичных  иммунодефицитов  есть
такие,  когда  поражен  синтез  только  одного  класса  анти¬
тел,  а  именно  IgA.  Иммуноглобулины  этого  класса  осо¬
бенно  важны,  потому  что  они  обладают  одной  замеча¬
тельной  особенностью.  Они  устойчивы  к  переваривающе¬
му  действию  многих  ферментов,  могут  выходить  из  кро¬
вяного  русла,  проникать  в  слюну,  в  полость  рта,  в  про¬
свет  бронхов  и  кишечника  для  встречи  соответствующих
микробов,  которые  еще  только  собираются  проникнуть
во  внутреннюю  среду  организма,  в  его  кровь,  в  его  тка¬
ни.  Таким  образом,  передовым  рубежом  при  встрече  аг¬
рессоров  являются  антитела,  относящиеся  к  классу  А
иммуноглобулинов.  Если  их  нет,  нет  передовой  линии
фронта.  Инфекционные  осложнения  слизистой  рта,  носа,
бронхов,  воспаления  кишечника  особенно  часты  и  тя¬
желы.
 При  других  формах  иммунодефицитов  отсутствуют  не
только  глобулины  класса  А,  но  и  антитела,  относящиеся
к  классу  G.  Это  основная  масса  антител,  особенно  актив¬
ных.
 После  всякой  искусственной  иммунизации  или  после
естественного  заражения  организм  начинает  выработку
антител.  Вначале  вырабатываются  антитела  класса  А.
Это  антитела  первичного  ответа,  то  есть  самые  первые,
еще  «громоздкие»  и  часто  «неумелые».  Только  через  не¬
сколько  дней  синтез  антител  переключается  на  выработ¬
ку  иммуноглобулинов  класса  G.  Это  уже  антитела  вто¬
ричного  ответа.  Их  молекулярный  вес  не  900  тысяч,  как
у  IgM,  а  всего  лишь  160  тысяч,  их  много,  и  они  высоко¬
активные.
 Но  если  дефект  иммунной  системы  таков,  что  синтез
IgG  заблокирован,  то  на  вооружении  больного  организ¬
ма  остаются  только  антитела  первичного  типа,  относя¬
щиеся  к  классу  М.  Его  устойчивость  ко  многим  бакте¬
риям  очень  несовершенна.
 Наконец,  при  полной  агаммаглобулинемии  не  выра¬
батываются  никакие  антитела.
 Читатель  понимает,  конечно,  что  поломка  в  организ¬
ме  далеко  не  всегда  решается  альтернативно:  есть  —
нет.  Возможны  разные  степени  выраженности  дефекта,
разные  по  количественным  показателям  гипогаммагло-
булинемии.  Именно  поэтому,  помимо  определения  имму-
 179

ноглобулинов  разных  классов,  необходимо  прямо  узна¬
вать  способность  вырабатывать  не  иммуноглобулины  во¬
обще,  а  конкретные  антитела.
 Для  этого  пользуются  определением  в  крови  титров
антител  против  широко  распространенных  микробов,  на¬
пример  кишечной  палочки  и  стафилококков,  или  специ¬
ально  иммунизируют  больного.  Однако  живые  вакцины
нельзя  использовать,  так  как  в  иммунологически  дефект¬
ном  организме  они  могут  вызвать  инфекционный  про¬
цесс.  Эксперты  Всемирной  организации  здравоохранения
рекомендуют  пользоваться  коклюшно-дифтерийно-столб¬
нячной  вакциной  (КДС),  убитой  противополиомиелитной
вакциной  и  некоторыми  другими.
 Для  оценки  функциональной  активности  Т-системы
иммунитета  применяются  другие  методы.  Но  опять  все
начинается  с  подсчета  циркулирующих  в  крови  Т-лимфо-
цитов.
 Выше  говорилось,  что  Т-лимфоциты  после  антигенной
стимуляции  размножаются  и  превращаются  в  сенсибили¬
зированные  лимфоциты,  которые  устремляются  к  месту
расположения  антигена.  Обе  эти  способности  можно  уви¬
деть  и  измерить.
 Первый  процесс  называется  бласттрансформацией
Т-лимфоцитов.  Она  воспроизводится  в  пробирке  под  вли¬
янием  особого  стимулятора-фитогемагглютинина.  Этот
препарат  полисахаридной  природы  выделяют  из  фасоли.
У  больного  из  вены  берут  кровь,  отделяют  лимфоциты,
помещают  их  во  флакон  с  питательным  раствором  и  фи-
тогемагглютинином,  культивируют  трое  суток,  собирают
клетки  и  учитывают  трансформацию  лимфоцитов  в  бла¬
стные,  то  есть  молодые,  размножающиеся  клетки.
 Учет  этот  можно  провести  на  радиометрическом  счет¬
чике.  Определяют  интентивность  включения  в  клетки  ме¬
ченного  радиоактивным  элементом  тимидина,  который
предварительно  добавляют  в  культуру  лимфоцитов.  Чем
выше  уровень  бласттрансформации,  тем  интенсивнее
включение,  тем,  следовательно,  активнее  Т-система  кле¬
ток.
 Оценка  способности  сенсибилизированных  лимфоци¬
тов  приходить  к  месту  расположения  антигена,  вызывая
там  специфическую  иммунную  реакцию,  так  называемую
реакцию  гиперчувствительности  замедленного  типа,  про¬
изводится  различными  кожными  пробами.  Для  этого
пользуются  общеизвестным  туберкулином.  Тем  самым,
который  наносят  детям  на  предплечье,  чтобы  определить,
 180

не  болен  ли  ребенок  туберкулезом.  Помните,  наверное,
школьные  годы,  когда  всем  ставили  туберкулиновые  про¬
бы.  Однако  наиболее  информативной  считается  кожная
проба  с  динитрохлорбензолом.  Исследуемому  на  кожу
наносят  это  вещество,  а  через  14—21  день  делают  это
повторно.  Если  кожные  реакции  не  развиваются,  значит
функция  тимуса,  Т-лимфоцитов  и  всей  Т-системы  иммун¬
ного  ответа  дефектна.
 С  развитием  иммунологии  развиваются  и  методы  ди¬
агностики  нарушений  в  системе  Т-  и  Б-лимфоцитов.  Кли¬
нические  иммунологи  научились  подсчитывать  их  коли¬
чество  в  крови  с  помощью  реакций  розеткообразования.
Оказалось,  что  Т-лимфоциты  присоединяют  к  себе  ба¬
раньи  эритроциты.  Если  добавить  их  к  лимфоцитам,  вы¬
деленным  из  крови  человека,  то  под  микроскопом  можно
увидеть  и  подсчитать  процент  клеток,  вокруг  которых  ро¬
зетками  расположились  эритроциты  барана.  Нормаль¬
ный  процент  Т-лимфоцитов  в  крови  —  60—70.  Б-лимфо-
циты  образуют  розетки  с  эритроцитами,  нагруженными
одним  из  белков  крови  —  комплементом.  Эти  розетки  на¬
зывают  комплементарными.  Нормальный  процент  Б-лим-
фоцитов  в  крови  15—25.
 В  последние  годы  научились  подсчитывать  и  оцени¬
вать  функциональную  активность  раздельно  Т-помощни-
ков  и  Т-супрессоров.  Усовершенствовали  методы  оценки
полноценности  фагоцитирующих  клеток  и  многое  другое.
 ИММУННАЯ  ИНЖЕНЕРИЯ
 С  1974  года  в  известном  всему  миру  американском
космическом  центре,  в  городе  Хьюстоне,  живет  неизвест¬
ный  миру  космонавт.  За  всю  свою  жизнь  он  только  пять
секунд  дышал  воздухом,  которым  дышат  все  жители
Земли.  В  первые  годы  газеты  писали,  что  этот  мальчик
по  имени  Давид  не  знает,  как  пахнут  цветы,  что  такое
поцелуй  матери  или  объятие  отца  Он  никогда  не  гулял,
взявшись  за  руки,  с  другими  детьми.  Он  вообще  нико¬
гда  не  касался  кожи  другого  человека.
 В  течение  пяти  лет  он  не  выходил  из  герметической
пластиковой  камеры.  В  шестилетнем  возрасте  ученые  и
инженеры  сконструировали  для  него  передвижную  изо¬
лированную  систему  —  скафандр  с  тележкой  жизнеобес¬
печения.  Перебираясь  с  помощью  шлюзования  из  пласти¬
ковой  камеры  в  герметический  скафандр,  Давид  смог
расширить  свой  мир,  гулять,  посещать  парки  и  т.  д.  Но
 181

ни  один  микроб  не  должен  проникнуть  в  камеру  или  в
скафандр.  Если  их  целостность  нарушить,  микробы  про¬
никнут,  мальчик  умрет.
 В  камеру  и  скафандр  подается  стерильный  воздух,
стерильная  вода,  стерильная  пища,  стерильные  игрушки,
носовые  платки,  одежда  и  т.  д.  Все  это  называется  «со¬
держание  в  безмикробных  условиях».  У  Давида  тяжелый
комбинированный  иммунодефицит.  Он  беззащитен  перед
микробами.  Он  живет  в  этом  колпаке,  а  врачи  ждут,  не
заработает  ли  его  иммунная  система.  Может  быть,  она
отставала  в  развитии  и  вот-вот  догонит.  А  если  нет,  при¬
дется  прибегнуть  к  иммунной  инженерии.  Не  к  инжене¬
рии  создания  стерильных  камер  и  скафандров,  а  к  лечеб¬
ной  инженерии.
 Конечно,  можно  в  течение  какого-то  времени  поддер¬
живать  жизнь  родившегося  с  иммунодефицитом  ребенка
с  помощью  антибиотиков,  чтобы  предотвратить  инфекци¬
онные  осложнения.  До  эры  антибиотиков  иммунодефи-
цитных  детей  просто  не  могли  наблюдать.  Они  погибали
в  самом  раннем  возрасте.  Следовательно,  антибиотико-
терапия  и  другие  способы  лечения  инфекций  есть  способ
лечения  таких  больных.  Но  практически  это  труднодо¬
стижимо.
 Профилактика  инфекционных  осложнений  возможна
и  путем  активной  иммунизации  больных  против  наибо¬
лее  частых  инфекций.  Она  хоть  и  не  столь  эффективна,
как  у  нормальных  организмов,  но  все-таки  создает  в  ряде
случаев  некоторую  степень  невосприимчивости.  Но  все
эти  приемы  лишь  продляют  жизнь  ребенка.  Они  не  явля¬
ются  истинно  лечебными  мероприятиями,  так  как  не  из¬
лечивают  основной  дефект,  не  устраняют  первопричину,
скажем  поражение  Б-системы  или  Т-системы  иммуни¬
тета.
 При  дефиците  Б-системы,  выражающемся  в  снижении
или  отсутствии  способности  синтезировать  иммуноглобу¬
лины,  истинно  лечебные  мероприятия  складываются  из
замещения  недостающих  иммуноглобулинов  или  замеще¬
ния  нехватки  Б-клеток.  Первый  путь  связан  с  постоян¬
ным  введением  больным  иммуноглобулинов  (гамма-гло¬
булинов),  выделенных  из  крови  здоровых  людей.  Эффек¬
тивная  доза  составляет  25—50  миллиграммов  чистых  им¬
муноглобулинов  на  килограмм  веса  больного  в  неделю.
 Такая  терапия  весьма  эффективна  при  неполном  де¬
фекте  Б-системы,  когда  выработка  иммуноглобулинов
снижена,  но  не  блокирована  совсем.  Постоянное  введе¬
 182

ние  гамма-глобулинов  обеспечивает  жизнь  и  работоспо¬
собность  больных,  которые  благодаря  этому  лечению  до¬
живают  до  зрелого  возраста.
 Восстановление  недостающих  в  организме  Б-клеток
возможно  только  путем  их  трансплантации  от  совмести¬
мых  в  тканевом  отношении  доноров.  Поскольку  основным
источником  и  вместилищем  Б-клеток  в  человеческом  ор¬
ганизме  является  костный  мозг,  его  пересадка  означает
пересадку  Б-клеток.  Замещение  недостающих  иммуно¬
глобулинов  или  Б-клеток  новыми  —  это  уже  иммунная
инженерия.
 Впервые  сочетание  слов  «иммунная  инженерия»  я
услышал  от  академика  Юрия  Михайловича  Лопухина.
Это  сочетание  подчеркивает,  что  лечение  дефектов  им¬
мунной  системы  —  это  не  просто  выделение  иммуногло¬
булинов  или  костного  мозга  или  пересадка  тимуса.  При
каждом  иммунодефиците,  в  каждом  конкретном  случае
требуется  особое  —  инженерное  решение.
 Иммунная  инженерия  на  сегодняшний  день  —  един¬
ственный  способ  истинного  устранения  причины  иммуно¬
дефицитов,  так  как  ее  целью  является  замена  дефектных
частей  иммунной  системы  нормальными.  Это  не  значит,
конечно,  что  проблема  иммунодефицитов  уже  полностью
решена  благодаря  внедрению  в  практику  транспланта¬
ции  клеток  костного  мозга,  лимфатических  узлов,  селе¬
зенки  или  тимуса.
 Это  было  бы  решением  проблемы,  если  бы  сама  пере¬
садка  клеток  и  тканей  не  таила  в  себе  еще  не  решенных
проблем  несовместимости  тканей.  Однако  для  уменьше¬
ния  явлений  несовместимости  есть  эффективные  приемы.
Во-первых,  тщательный  подбор  донора  и  реципиента  по
антигенам  тканевой  совместимости  —  типирование  доно¬
ров  и  реципиентов.  Во-вторых,  применение  иммуноде-
прессивных  препаратов,  уменьшающих  реакции  оттор¬
жения  пересаженных  органов,  тканей  или  клеток.  При
лечении  иммунодефицитов  методами  трансплантации
также  необходимо  типирование,  а  в  ряде  случаев  и  при¬
менение  иммунодепрессантов.
 Компенсация  дефектной  Т-системы  иммунитета  воз¬
можна  только  путем  пересадки  Т-лимфоцитов  или  тиму¬
са.  Гуморальные  факторы,  обеспечивающие  трансформа¬
цию  кроветворных  стволовых  клеток  в  Т-клетки,  еще  не
выделены,  поэтому  компенсация  дефектной  Т-системы
сложнее,  чем  компенсация  работы  Б-клеток.  Выше  гово¬
рилось,  что  последнее  достижимо  путем  систематическо¬
 183

го  введения  иммуноглобулинов.  При  Т-дефектах  годится
только  трансплантация.  Этот  путь  наиболее  перспекти¬
вен,  так  как  с  его  помощью  можно  восстановить  и  Б-си-
стему.
 Всего  применяется  8  типов  пересадок,  различных  при
разных  дефектах  иммунитета.  Семью  способами  пользо¬
вались  в  различных  клиниках  мира.  Восьмой  способ  раз¬
работан  Юрием  Ивановичем  Морозовым  и  Юрием  Ми¬
хайловичем  Лопухиным  во  2-м  Московском  медицинском
институте.  Ниже  дается  краткая  характеристика  указан¬
ных  типов  пересадок.
 1. 	Пересадка  клеток  костного  мозга,  селезенки,  лим¬
фатических  узлов  или  лимфоцитов  крови  от  взрослых
доноров.
 2. 	Пересадка  тимуса  от  несовместимого  эмбриона  или
взрослого  донора.
 3. 	Комбинированная  пересадка  печени  и  тимуса  от
одного  и  того  же  несовместимого  донора-эмбриона.  (Пе¬
чень  эмбриона  —  кроветворный  орган,  поставщик  крове¬
творных  стволовых  клеток.)
 4. 	Пересадка  цельного  костного  мозга  от  донора,  сов¬
местимого  с  реципиентом  по  антигенам  тканевой  совме¬
стимости.
 5. 	Пересадка  стволовых  клеток,  выделенных  из  кост¬
ного  мозга  иммунологически  зрелого  (взрослого)  совме¬
стимого  донора.  Такая  пересадка  может  сочетаться  с
трансплантацией  тимуса.
 6. 	Пересадка  изолированных  стволовых  клеток  или
цельного  костного  мозга  от  родителей  с  предваритель¬
ным  введением  антител  против  антигенов  тканевой  сов¬
местимости  больного.  Последнее  делают,  чтобы  умень¬
шить  явления  несовместимости.
 7. 	Пересадка  фракции  стволовых  клеток,  выделенных
из  костного  мозга  родителя,  в  сочетании  с  иммунодепрес-
сивной  терапией.
 8. 	Восьмой  способ  состоит  в  том,  что  пересаживаются
одновременно  два  органа  в  едином  блоке  —  тимус  и  гру¬
дина,  взятые  от  новорожденного  (мертворожденного)
донора.
 Принципиальный  смысл  такой  пересадки  заключен
не  только  в  «анатомическом  удобстве»  операции,  хотя
это  тоже  немаловажный  момент.  Действительно,  тимус
расположен  непосредственно  за  грудиной,  которая  явля¬
ется  одним  из  главных  вместилищ  костного  мозга.  Их
кровеснабжение  тесно  связано.  Поэтому  при  соединении
 184

артериального  и  венозного  русел  такого  единого  блока  с
какими-либо  артерией  и  веной  реципиента  устанавлива¬
ется  отличное  кровообращение  обоих  органов.
 Главный  «иммунологический  смысл»  пересадки  тако¬
го  блока  состоит  в  том,  что  пересаживаются  целиком  все
компоненты  Т-системы  иммунитета.  Нормальный  кост¬
ный  мозг  —  поставщик  нормальных  стволовых  клеток,
которые  через  кровоток  придут  в  свой  собственный  пол¬
ноценный  (донорский)  тимус  и  превратятся  в  Т-лимфо-
циты.  Кроме  того,  костный  мозг  является  у  человека  ре¬
зервуаром  Б-клеток.  Иначе  говоря,  такая  пересадка  нор¬
мализует  и  Б-систему  иммунитета.  Вот  почему  транс¬
плантация  блока  тимус-грудина  —  один  из  самых  эффек¬
тивных  способов  лечения  комбинированных  иммуноде¬
фицитов,  когда  дефектны  и  Т-  и  Б-системы  клеток.  Са¬
мый  эффективный  способ  иммунной  инженерии.
 ЧТО  ПРОИСХОДИТ  НА  СТАРОСТИ  ЛЕТ
 Мы  познакомились  с  болезнями  иммунной  системы.
Врожденные  или  приобретенные,  они  затрагивают  то
или  иное  звено  системы,  имеют  свои  особенности.  Тре¬
буют  лечения.  Но  ведь  дефект  в  работе  того  или  иного
органа  может  возникнуть  и  в  старости.  Все  системы  из¬
нашиваются,  сердце  начинает  плохо  работать,  слабеют
мышцы,  зрение,  память.  Но  если  слабеет  иммунная  си¬
стема,  это  «недреманное  око»,  следящее  за  тем,  чтобы  не
пробрался  в  организм  чужак  или  не  завелся  генетиче¬
ский  изменник  ..  Что  будет?  Не  поэтому  ли  так  часто
возникает  рак  в  пожилом  возрасте?
 Двадцатого  августа  1971  года  в  Вашингтоне  открыл¬
ся  I  Международный  конгресс  иммунологов.  Этот  день
стал,  таким  образом,  днем  провозглашения  независимо¬
сти  иммунологии.  Иммунология  не  только  по  существу,
но  и  формально  приобрела  самостоятельность.  До  этого
дня  она  бывала  представлена  лишь  в  виде  отдельных
заседаний  или  секций  на  микробиологических,  физиоло¬
гических  или  генетических  конгрессах.  Теперь  возникло
самостоятельное  международное  общество,  объединяю¬
щее  иммунологов  всего  мира,  собрался  первый  иммуно¬
логический  конгресс,  на  который  съехалось  около  трех
тысяч  исследователей  из  всех  стран.
 Работа  конгресса  проходила  в  одном  из  самых  боль¬
ших  отелей  на  окраине  Вашингтона—в  Шератон  Парк
отеле.  Здесь  делегаты  жили,  в  его  просторных  залах  про¬
 185

ходили  все  заседания.  Организованы  они  были  таким  об¬
разом,  что  делегаты  могли  послушать  и  доклады  самых
известных  ученых  и  поспорить  в  непринужденной  обста¬
новке.
 Послушать  крупнейших  иммунологов  можно  было
ежедневно  в  первую  половину  дня,  когда  проходили  пле¬
нарные  сессии.  Поспорить  тоже  ежедневно,  но  во  вторую
половину  дня  на  так  называемых  воркшопах,  то  есть  ра¬
бочих  совещаниях.  Сейчас  сочетание  сессий  и  воркшопов
стало  самой  популярной  формой  проведения  научных
конгрессов.
 Все  доклады  на  сессиях  заказываются  оргкомитетом
заранее  самым  продуктивно  работающим  ученым.  На
сессиях  не  принято  задавать  вопросы,  спорить  и  вообще
выступать  в  прениях.  Там  только  слушают  людей.  На
воркшопах  все  наоборот:  там  нет  никаких  докладов,  там
только  задают  вопросы,  выступают  в  прениях  и  спорят.
Не  по  докладу,  произнесенному  на  сессии,  а  по  той  или
иной  проблеме  вообще.
 Ну  конечно,  на  каждом  воркшопе  есть  его  организа¬
тор,  его  дизайнер,  назначенный  оргкомитетом  из  числа
наиболее  разбирающихся  в  данной  области  людей.  На¬
пример,  организатором  воркшопа  по  врожденным  де¬
фектам  иммунитета  стал  Роберт  Гуд,  которому  уже
были  посвящены  страницы  этой  книги.  Организатором
воркшопа  по  иммунологии  старения,  его  председателем
был  профессор  Рой  Валфорд.
 Собрались  заинтересованные  люди.  Председатель  по¬
дошел  к  доске  и  написал  на  ней  два  вопроса:
 1. 	Что  происходит  с  иммунной  системой  при  старе¬
нии  организма?
 2. 	Не  является  ли  старение  следствием  нарушения
работы  иммунной  системы?
 После  этого  он  сел  за  председательский  стол  и  пред¬
ложил  желающим  высказываться.
 По  первому  вопросу  участники  воркшопа  оказались
более  или  менее  единодушны.  Иммунная  система,  как  и
все  другие  системы  организма,  в  юности  набирает  силу,
от  16  до  30—40  лет  работает  на  своем  максимуме,  а  по¬
том  с  каждым  десятилетием  жизни  начинает  функциони¬
ровать  хуже  и  хуже.
 Таяши  Мэйкинодан  из  Оук-Риджа  предложил  очень
удобный  критерий,  который  тут  же  приняли  на  воору¬
жение.  Критерий  этот  он  назвал  относительным  иммуно¬
логическим  потенциалом  (ОИП).  Под  ОИП  он  предло-
 186

жил  понимать  ту  иммунологическую  работу,  которую
может  выполнить  один  миллион  лимфоидных  клеток,
взятых  от  организмов  разного  возраста.  Так  вот,  если
выработку  антител,  на  которую  способен  1  миллион  се¬
лезеночных  клеток  организма  самого  цветущего  юноше¬
ского  возраста,  принять  за  100  процентов,  то  ОИП  ново¬
рожденного  будет  равен  всего  8,  а  у  старика  —  20—30.
Правда,  у  новорожденного  такой  низкий  ОИП  через  не¬
сколько  недель  возрастает  до  высоких  цифр,  у  старика
не  нормализуется  никогда,  только  падает.
 Второй  написанный  на  доске  вопрос  был  вопрос  о
причинах  и  следствиях.  Иммунитет  слабеет  потому,  что
наступает  старость,  или  старость  наступает  оттого,  что
слабеет  защита  от  внешних  и  внутренних  врагов.  Явных
победителей  не  оказалось,  хотя  спорили  долго.  Аргумен¬
ты  были  слишком  замысловатые.
 Сам  Валфорд  выдвинул  такую  гипотезу.
 Среди  клеток  иммунной  системы,  среди  лимфоцитов,
за  долгие  годы  жизни  накапливаются  ненормальные  ва¬
рианты.  То  ли  что-то  вредное  подействовало  раз,  и  дру¬
гой,  и  третий...  То  ли  при  клеточном  размножении  не¬
правильно  разделился  ядерный  материал  и  уродился  не¬
удачный  лимфоцит...  То  ли  накопились  мутации  —  изме¬
нения  генов  лимфоидных  клеток...  Кто  знает?  Важно,  что
 187

появились  ненормальные  лимфоциты,  осуществляющие
функцию  надзора.  Что-то  вроде  ненормальных  полицей¬
ских.
 И  вот,  вместо  того  чтобы  исправно  нести  свою  служ¬
бу,  вылавливать  врагов  общества  или  изменников  (не¬
нормальные  клетки  тела),  эти  «сумасшедшие  полицей¬
ские»  набрасываются  на  «лояльных  граждан»  (клетки-
труженицы),  уничтожают  их,  мешают  им  выполнять
свои  функции,  вырабатывают  против  них  антитела  и  т.д.
В  результате  к  старости  начинает  плохо  работать  систе¬
ма  кроветворения,  сердечная  мышца  повреждается,
кожа  дряхлеет  и  т.  д.  Выражаясь  медицинским  языком,
развиваются  аутоиммунные  реакции,  агрессия  ненор¬
мальной  иммунной  системы  против  нормальных  клеток
тела.
 Аутоиммунные  болезни  действительно  существуют.
К  ним  относятся  ревматизм,  волчанка,  некоторые  фор¬
мы  малокровия.  Но  об  этом  впереди.
 Идея  Валфорда  не  является  общепризнанной,  но
имеет  немало  сторонников.  На  конгрессе  1971  года  к  об¬
щему  мнению  не  пришли.  Может  быть,  не  придут  к  нему
и  в  1991  году.  Но  на  иммунологическом  конгрессе  еще
не  было  многих  фактических  данных  о  работе  иммуни¬
тета  в  старости.  Уже  знали  о  существовании  Т-  и  Б-си¬
стемы  иммунитета.  Уже  знали,  что  именно  Т-лимфоциты
осуществляют  полицейские  функции  надзора.  Но  как
они  изменяются  в  старости  и  сколько  их  циркулирует  в
крови  стариков  —  еще  не  знали.
 Эти  сведения  появились  через  год  и  обсуждались  на
другом  Международном  конгрессе  в  Киеве.  В  июле  1972
года  здесь  собрался  девятый  Всемирный  конгресс  герон¬
тологов,  специалистов,  изучающих  науку  о  старении  —
геронтологию.  Специальный  симпозиум  был  посвящен
иммунологии  старения.  Интересные  доклады  сделали
Владимир  Козлов  из  Новосибирска,  Рахим  Хаитов  из
Самарканда,  Виктор  Манько  из  Москвы.  Приехал  и  наш
знакомый  Таяши  Мэйкинодан.  Только  теперь  он  приехал
из  Балтиморы.  Там,  неподалеку  от  Вашингтона,  он  воз¬
главил  вновь  созданный  Геронтологический  центр  США.
Но  иммунолог  остался  иммунологом.  Главная  научная
проблема  центра  сформулирована  как  иммунология  ста¬
рения.
 На  этом  конгрессе  данные  о  разных  клеточных  систе¬
мах  иммунитета  разложились  по  полочкам  о  стволовых
клетках,  из  которых  возникают  Т-  и  Б-лимфоциты,  о  са¬
 188

мих  Т-  и  Б-лимфоцитах,  об  их  взаимодействии,  актив¬
ности  и  так  далее.
 Козлов  показал,  что  количество  кроветворных  ство¬
ловых  клеток  в  стареющем  организме  неуклонно  умень¬
шается.  А  ведь  именно  эти  клетки  выплывают  из  кост¬
ного  мозга  и,  приплывая  в  тимус,  служат  «посевным  ма¬
териалом»,  из  которого  вырастает  армия  Т-лимфоцитов.
 Хаитов  доказал,  что  с  каждым  годом  жизни  действи¬
тельно  меньше  стволовых  клеток  выплывает  и  меньше
приплывает.  Абсолютное  число  Т-лимфоцитов  с  годами
уменьшается  в  несколько  раз.  Именно  Т-лимфоцитов!
Клеток,  которые  осуществляют  иммунологический  над¬
зор.  Это  впоследствии  было  показано  и  на  мышах  и  на
людях.
 Константин  Лебедев,  например,  просчитал  кровь  400
человек  самых  разных  возрастов.—  новорожденных,  5-
летних,  16-летних,  40-летних,  70-  и  80-летних.  Абсолют¬
ное  число  Т-лимфоцитов  в  единице  объема  крови  в  тече¬
ние  всей  жизни  только  уменьшается.  Количество  Б-лим-
фоцитов  примерно  одно  и  то  же,  а  Т-  уменьшается  и
уменьшается.
 Виктор  Манько  совместно  с  Лией  Сеславиной  проде¬
монстрировал  снижение  «работоспособности»  Т-лимфо-
цитов  в  старости.  Они  уже  не  столь  активны  в  совме¬
стной  работе  с  Б-лимфоцитами.  Их  не  хватает,  что¬
бы  с  той  же  силой  убивать  генетически  чужеродные
клетки.
 Таяши  Мэйкинодан  сформулировал  главную  беду
иммунной  системы  в  стареющем  организме.  В  своем  до¬
кладе,  не  в  популярной  лекции,  а  в  сугубо  научном  до¬
кладе,  он  так  и  сказал:  «...с  годами  в  организме  стра¬
дает  полицейская  функция  иммунной  системы».  Т-лим-
фоциты  плохо  несут  службу,  они  становятся  близоруки¬
ми.  Явных  поджигателей,  чужестранцев,  разговариваю¬
щих  не  на  их  языке,  они  видят,  а  внутренних  саботажни¬
ков  и  изменников  не  замечают.
 Вот  почему  защита  организма  против  микробов  в
старости  не  столь  страдает.  Страдает  защита  от  рака,
то  есть  от  порочных  злокачественных  клеток,  которые
образованы  в  самом  организме.  Возникновение  разных
форм  рака  в  пожилом  возрасте  действительно  связано  с
дефектностью  иммунной  системы.  Наоборот,  мы  все  жи¬
вем  благополучно  потому,  что  нормальная  иммунная  си¬
стема  исправно  несет  свою  функцию  по  противораковой
защите.
 189

ИММУНИТЕТ  ПРОТИВ  РАКА
 ЛЕВ  АЛЕКСАНДРОВИЧ  ЗИЛЬБЕР
РАКОВЫЕ  АНТИГЕНЫ  И  ОНКОГЕНЫ
 Первым  к  обязательным  условием  для  рассмотрения
роли  иммунной  системы  в  противораковой  защите  явля¬
ется  наличие  у  раковых  клеток  чуждых  данному  организ¬
му  антигенов.  Это  очевидно,  потому  что  в  противном
случае  иммунной  системе  нечего  будет  уничтожать,  ибо
она  уничтожает  только  чужеродные  субстанции.  Поэтому
вся  проблема  иммунологий  опухолей  началась  с  поисков
раковых  антигенов.  Пионером  в  этой  области  был  совет¬
ский  иммунолог  Лев  Александрович  Зильбер.
 Еще  в  1949  году  Зильбер  разработал  метод,  доказы¬
вающий  антигенные  различия  между  раковыми  и  нор¬
мальными  клетками.  Сообщение  об  этом  было  встречено
скептически  или  «в  штыки».
 Скептически  —  это  понятно.  В  науке  никогда  не  доста¬
точно  одного  аргумента.  Нужны  дополнительные  доказа¬
тельства,  подтверждения  другими  методами  и  другими
авторами.  «В  штыки»  —  потому,  что  сообщение  Зильбера
было  воспринято  как  попытка  доказать  вирусную  теорию
возникновения  рака.  Впрочем,  Зильбер  был  склонен  счи¬
тать  именно  так:  коль  скоро  в  опухоли  обнаружены  чу¬
жеродные  белки  —  значит,  это  вирусы.
 Многие  исследователи  и  врачи  не  могли  принять  та¬
кую  точку  зрения.  Все  знали,  что  рак  не  заразная  болезнь
и  говорить  о  вирусе  —  возбудителе  рака,  подобном  виру¬
су—  возбудителю  оспы,  кори  или  гриппа,—  немыслимо.
Ведь  возникает  же  рак  под  влиянием  внешних  воздейст¬
вий,  например  рак  губы  у  курильщиков.
 Пятнадцать  лет  спустя,  когда  Зильбер  разработал
вирусо-генетическую  теорию  возникновения  опухолей,
дискуссия  о  существовании  раковых  антигенов  подходила
к  концу.  Их  больше  не  оспаривали  даже  в  самом  простом
варианте:  для  некоторых  опухолей  уже  были  открыты
вирусы-возбудители.
 Вирусы,  вызывающие  развитие  опухолей,  получили
название  онкогенных,  рождающих  опухоли.  Оказалось,
однако,  что  вирус  не  просто  заражает  нормальную  клет¬
ку.  Он  должен  проникнуть  в  ядро  и  расположить  свою
нуклеиновую  кислоту  (свои  гены)  среди  нуклеиновой
кислоты  {среди  генов)  этой  клетки.  Генетический  код
клетки,  приказы,  по  которым  строятся  белки,  изменяется.
 190

Она  начинает  строить  свое  тело  по  измененным  схемам,
по  измененным  приказам.
 И  вот  что  интересно.  Для  ряда  вирусов,  несомненно
вызывающих  опухоли,  доказано,  что  эти  «раковые  гены»
не  являются  их  собственными.  Они  заимствованы  ранее
от  клеток  человека  или  животного.  Онкогены  как  бы
«бродячие»  гены,  которые  путешествуют  в  природе,  при¬
цепившись  к  вирусам.  Но  если  с  этим  вирусом  онкоген
добредет  до  клетки  тела  человека  или  животного  и  встро¬
ится  в  подходящий  участок  ее  генома,  то  клетка  превра¬
щается  в  раковую.  Начинает  строиться  раковый  белок  по
приказу  этого  бродячего  гена-онкогена.  А  так  как  ген-
бродяга  пришел  из  чужих  краев,  то  и  белок  не  совсем
свой.
 В  раковых  клетках  были  выявлены  и  вирусные  анти¬
гены,  и  антигены  самих  клеток,  но  построенные  по  изме¬
ненным  приказам.  Это  было  подтверждением  вирусо-ге-
нетической  теории,  которая  предполагает  не  простое  за¬
 191

ражение  вирусом,  а  сочетание  вирусной  инфекции  с  врож¬
денными  или  приобретенными  условиями,  при  которых
вирус  встраивается  в  святыню  клетки  —  в  ее  генетиче¬
ский  аппарат.  Клетка  становится  генетически  чужерод¬
ной.  Не  вирус,  а  клетка!
 Но  если  есть  генетическая  чужеродность,  мы  знаем,
должен  включаться  иммунитет.  Ибо  для  него  все  чуж¬
дое—  чуждо.  Такую  клетку  необходимо  уничтожить.
 Это  не  значит,  что  вирусная  природа  рака  признана
всеми,  да  иммунологи  и  не  настаивают  на  этом.  Им,  соб¬
ственно,  «безразлично»,  отчего  изменяется  клетка.  Ва¬
жен  факт:  раковая  клетка  несет  признаки  генетической
чужеродности  в  виде  так  называемых  раковых  антиге¬
нов.  Тем  более  что  существуют  раковые  антигены  неви¬
русной  природы.
 Когда  онкогенный  вирус  внедряет  свой  генетический
код  (нуклеиновую  кислоту)  в  аппарат  наследственности
той  или  иной  клетки,  она  начинает  синтезировать  новый,
необычный  для  нее  белок.  Она  вырабатывает  его  «под
диктовку»  вирусной  нуклеиновой  кислоты.  В  результате
у  всех  клеток  образуется  один  и  тот  же  раковый  белок.
Одинаковый.
 Опухоль  под  влиянием  вируса  может  возникнуть  в
разных  местах  тела,  у  разных  индивидуумов  одного  и
того  же  вида  и  даже  у  разных  видов  животных,  а  рако¬
вый  антиген  будет  один  и  тот  же.  Это  антиген,  который
«продиктован»  генами  вируса.
 Совсем  иная  картина  наблюдается  при  индукции  опу¬
холей  некоторыми  химическими  веществами.  Вещества
эти  получили  название  канцерогенов  от  слов  «канцер»
(рак)  и  «ген»  (рождать).  Такими  веществами  являются
метилхолантрен,  бензпирен  и  много-много  других.  К  фи¬
зическим  канцерогенам  относятся  все  виды  ионизирую¬
щих  излучений.
 Если  действию  одного  и  того  же  канцерогена  подверг¬
нуть  десяток  совершенно  одинаковых  организмов,  напри¬
мер  мышей  одной  и  той  же  чистой  линии,  то  каждая  из
10  возникших  опухолей  будет  иметь  свой  раковый
антиген.  Иначе  говоря,  один  и  тот  же  химический
агент  вызывает  разные  генетические  изменения  в  разных
клетках.
 Онкогенный  вирус  навязывает  всем  клеткам  одинако¬
вую  программу.  Канцероген  действует  по  законам  слу¬
чайностей.  У  одних  клеток  —  одни  изменения,  у  других  —
другие.  Генетики  и  онкологи  изучают  механизмы  этого
 192

явления.  Для  иммунологов  самое  главное  в  том,  что  ра¬
ковые  клетки  всегда  несут  на  себе  признаки  чужеродно-
сти  в  виде  раковых  антигенов.
 ЭТА  ДВУЛИКАЯ  ПРОТИВОРАКОВАЯ  ЗАЩИТА
 По-видимому,  Горер  —  английский  исследователь  —
был  первым  человеком,  который  еще  в  1942  году  доказал
появление  в  крови  животных-опухоленосителей  антител
против  клеток  опухолей.  Конечно,  сам  по  себе  этот  факт
не  доказывал,  что  иммунная  система  защищает  организм
от  возможности  возникновения  опухолей.  Тем  более  что
в  1952  году  молодой  исследователь  из  Бар-Харбора  На¬
тан  Каллис  вместе  со  своим  учителем  Жоржем  Снел¬
лом—  создателем  многих  пород  чистолинейных  мышей,
столь  необходимых  для  изучения  проблемы  опухолей,
продемонстрировал  весьма  парадоксальную  закономер¬
ность.  Оказалось,  что  после  прививки  животным  опухоли
в  их  крови  действительно  появляются  противоопухолевые
антитела.  Но  если  взять  эту  кровь  и  ввести  другому  жи¬
вотному,  то  потом  ему  легче  привить  опухоль  и  она  бы¬
стрее  растет.  Антитела  не  тормозят,  а  усиливают  рост
опухоли.  Этот  феномен  они  назвали  феноменом  иммуно¬
логического  усиления.
 Вот  так  противоопухолевая  защита!
 Возникла  весьма  странная  ситуация.  С  одной  сторо¬
ны,  был  доказан  иммунный  ответ  на  опухолевые  клетки.
С  другой  стороны,  этот  ответ  не  защищает  от  опухоли,  а
содействует  ее  росту.  Часть  исследователей  потеряла  ин¬
терес  к  противоопухолевому  иммунитету.  Другая  часть
осталась  в  сомнении:  коль  скоро  иммунный  ответ  есть,
должна  быть  и  защита.  И  продолжала  искать  защитный
иммунный  ответ  на  прививку  опухоли.
 Больше  всех  и  наиболее  убедительно  преуспели  аме¬
риканцы  Ричмонд  Прэн  и  Джоан  Мэйн.  У  мышей  они
индуцировали  химическим  канцерогеном  опухоль.  Взяли
кусочки  этой  опухоли  и  привили  группе  мышей  той  же
генетически  чистой  линии,  то  есть  тождественной  по  всем
антигенам.  Опухоли  стали  расти.
 Другой  группе  мышей  той  же  линии  привили  предва¬
рительно  убитые  кусочки  опухоли.  Кусочки  через  неделю
рассосались.  После  того  как  кусочки  рассосались,  мы¬
шам  ввели  живые  клетки  этой  же  опухоли.  Они  рассоса¬
лись  тоже.  Рак  не  возник.  Значит,  иммунитет  все-таки  со¬
здается!  И  как  раз  именно  против  опухолевых  антигенов,
 193

потому  что  по  всем  другим  антигенам  клетки  животных
одной  чистой  линии  идентичны.
 Проблема  приобрела  уверенную  поступь.  В  нее  вклю¬
чились  тысячи  исследователей.  И  следующая  увлекатель¬
ная  история  была  рассказана  миру  шведскими  иммуно¬
логами  супругами  Карлом  и  Ингегард  Хеллстрем.  Они
разработали  метод  ингибиции  (подавления  роста)
опухолевых  клеток  лимфоцитами  in  vitro,  то  есть  в  про¬
бирке.
 Суть  метода  состоит  в  следующем.  У  животного-опу-
холеносителя  берется  кусочек  опухоли,  размельчается  и
приготавливается  взвесь  из  отдельных  опухолевых  кле¬
ток.  Эти  клетки  можно  поместить  в  питательный  раствор
в  пробирку  или  в  специальную  склянку  (чашку  с  плоским
дном).  Микроскопические  клетки  садятся  на  дно  и  начи¬
нают  размножаться.  Через  несколько  дней  невооружен¬
ным  глазом  видны  колонии  раковых  клеток,  которые  так
разрастаются,  что  сливаются  вместе  и  затягивают  дно
чашки  сплошным  слоем,  как  пруд  тиной.  Только  это  не
невинные  водоросли,  а  рак...
 Хеллстремы  добавили  к  этой  культуре  раковых  клеток
лимфоциты  здорового  животного.  Ничего  существенного
не  произошло.  Лимфоциты  не  проявили  никакой  иммун¬
ной  активности.  Раковые  клетки  размножались  и  росли
обычно.  Тогда  они  решили  испытать  лимфоциты  от  опу-
холеносителя.  Если  иммунная  система  сопротивляется
росту  опухоли,  то  лимфоциты  должны  обладать  убиваю¬
щей  активностью.
 Хеллстремы  были  в  более  выгодном  положении,  чем
предшествующие  исследователи.  Они  вели  эти  работы  в
1969—1971  годах,  когда  уже  было  известно,  что  именно
Т-лимфоциты  после  иммунизации  приобретают  способ¬
ность  убивать  чужеродные  клетки.  Хеллстремы  вводили
мышам  химическое  соединение,  вызывающее  рак,—  ме-
тилхолантрен  до  тех  пор,  пока  не  возникла  саркома,  одна
из  форм  самого  злокачественного  рака.  Клетки  этой  сар¬
комы  они  посеяли  в  чашки  с  питательной  средой.  Затем
туда  же  добавили  лимфоциты  от  нормальных  мышей  и
мышей-опухоленосителей.  Лимфоциты  от  последних  ока¬
зались  иммунными,  они  проявили  противораковую  актив¬
ность—  рост  опухолевых  клеток  был  значительно  по¬
давлен.
 Получив  такие  результаты,  Хеллстремы  провели  се¬
рию  исследований  с  раком  кожи  у  кроликов.  Особенность
этой  опухоли  состоит  в  том,  что  у  большинства  животных
 194

она  разрастается  (персистирует),  превращается  в  очень
злокачественную  карциному  и  убивает  опухоленосителя.
У  части  животных  опухоль  сама  по  себе  уменьшается
(регрессирует.)  и  исчезает.  Первая  группа  кроликов  по¬
лучила  название  персисторов,  вторая  —  регрессоров.Ока¬
залось,  что  лимфоциты  обеих  групп  животных  в  равной
мере  активны  против  опухолевых  клеток  и  подавляют  их
рост.  Однако  если  в  ту  же  чашку  добавить,  помимо  лим¬
фоцитов,  кровяную  сыворотку,  то  результаты  будут  раз¬
ными.  Сыворотка  от  животных-персисторов  отменяет  по¬
давляющее  действие  лимфоцитов,  сыворотка  от  ;живот-
ных-регрессоров  его  не  отменяет.
 Авторы  доказали,  что  сывороточный  фактор,  мешаю¬
щий  работать  лимфоцитам,—  противоопухолевые  анти¬
тела.  Хеллстремы  назвали  их  блокирующими  и  сформу¬
лировали  очень  популярную  гипотезу  блокирующих  анти¬
тел.  Согласно  гипотезе  выработка  антител,  зависящая  от
деятельности  Б-системы  иммунитета,  и  клеточная  форма
иммунного  ответа,  связанная  с  деятельностью  Т-лимфо¬
цитов,  находятся  в  своеобразных  конкурентных  взаимо¬
отношениях.  Иммунные  лимфоциты  распознают  опухоле¬
вые  клетки  и  уничтожают  их.  Антитела  не  спо¬
собны  оказать  вредное  влияние  на  опухолевые
клетки,  но,  соединяясь  с  ними,  загораживают,  бло¬
кируют  их  от  губительного  дейстзия  иммунных  лимфоци¬
тов.  В  соответствии  с  гипотезой  судьба  опухоли  и  опухо-
леносителя  зависит  от  соотношения  выработки  и  накоп¬
ления  иммунных  лимфоцитов.  Перетянет  первое  —  опу¬
холь  будет  расти,  перетянет  второе—будет  разрушена.
 Система  Т-лимфоцитов  —  главная  система  противора¬
ковой  обороны.  А  тимус  —  центральный  орган  Т-систе-
мы  —  штаб  противоопухолевого  иммунитета.  К  такому
выводу  пришли  почти  все  исследователи.  Почти,  но  не
все.  Однако  аргументы  сомневающихся  долгое  время
были  очень  слабыми.  Пока  не  создали  особую  породу
мышей.
 Это  дефектные  мыши.  Они  несут  порочный  ген,  из-за
которого  не  развивается  тимус.  Если  скрестить  самца  и
самку  этой  породы,  то,  как  и  положено  по  Менделю,  25
процентов  детенышей  родятся  уродами  —  у  них  не  будет
тимуса.  Селекционеры  так  изловчились,  что  «прицепили»
этим  мышам  еще  одну  наследственную  особенность—ген
безволосости.  Поэтому  25  процентов  бестимусньгх  мышат
одновременно  лысые.  Их  легко  обнаруживать.  Они  голые.
В  научной  литературе  бестимусные  мыши  так  и  называ¬
 195

ются  —  «нюд»,  то  есть  голые.  Конечно,  они  не  жильцы
на  земле.  В  течение  нескольких  дней  или  недель  гибнут
от  инфекции.  Иммунитет  этих  мышей  столь  слаб,  что  они
даже  пересаженную  чужую  кожу  не  отторгают.  Чтобы
бестимусные  мыши  жили  долго,  их  надо  содержать  в  осо¬
бых,  лучше  всего  в  стерильных  условиях.
 Так  вот,  неверующие  в  Т-лимфоцитарную  противора¬
ковую  защиту  исследователи  сделали  ставку  на  голых
мышей.  Они  содержали  их  в  стерильных  условиях  до  ес¬
тественной  старости.  Если  бы  без  Т-лимфоцитов  отсутст¬
вовала  противоопухолевая  защита,  то  все  бестимусные
мыши  погибли  бы  от  рака.  Однако  этого  не  произошло.
Часть  опухолей  у  голых  была  такой  же,  как  у  нормаль¬
ных.  Значит,  сделали  вывод  скептики,  не  лимфоциты
предотвращают  развитие  опухоли;  в  лучшем  случае  они
включаются  в  борьбу  позже,  когда  опухоль  уже  выросла.
 Не  лимфоциты  или  не  Т-лимфоциты?  —  возник  в  им¬
мунологии  вопрос.
 NK —  НАТУРАЛЬНЫЕ  УБИЙЦЫ
 Как  интересно  развиваются  идеи.  В  1967  году  в  на¬
шей  лаборатории  было  открыто  взаимодействие  лимфо¬
цитов  с  кроветворными  стволовыми  клетками.  Об  этом
было  рассказано  в  главе  «Диктатура  лимфоцита».  Суть
открытия  в  том,  что  лимфоциты,  взаимодействуя  с  разм¬
ножающейся  стволовой  клеткой,  определяют  путь  ее  раз¬
вития,  если  это  своя  клетка,  и  убивают,  если  она  чужая.
Убивают  сразу,  при  первом  же  контакте,  без  пред¬
варительного  знакомства,  без  предварительной  иммуни¬
зации.
 Это  естественная,  самая  первая  линия  защиты  от  чу¬
жеродных,  в  том  числе  раковых,  клеток.  Линия  обороны,
которая  существует  еще  до  включения  классических  форм
иммунного  ответа  с  накоплением  иммунных  Т-лимфоци¬
тов  или  антителообразующих  Б-клеток.
 Так  вот,  иммунные  лимфоциты,  накапливающиеся  по¬
сле  иммунизации  и  обладающие  способностью  убивать
чужие,  в  том  числе  раковые,  клетки,  возникают  в  орга¬
низме  как  бы  искусственно,  после  предварительного  кон¬
такта  с  чужеродными  антигенами.  Помимо  них,  действи¬
тельно  существуют  изначальные  убийцы  чужих  клеток.
Им  не  надо  накапливаться,  они,  естественно,  существуют,
их  функция  убить  размножающуюся  раковую  клетку  при
первом  же  контакте,  до  развития  иммунного  ответа,  до
 196

накопления  Т-лимфоцитов-убийц.  Эти  предсуществующие,
естественные,  то  есть  натуральные,  лимфоциты  —  убийцы
раковых  клеток  были  обнаружены  в  большом  количестве
у  бестимусных  мышей.  Их  так  и  назвали  Natural  Killers
(NK)  —натуральные  убийцы.  NK-лимфоциты—  первая
линия  обороны  против  рака.  Вторая  линия  обороны  Т-
лимфоциты.
 По  своим  характеристикам  NK-лимфоциты  не  могут
быть  отнесены  ни  к  Т-,  ни  к  Б-лимфоцитам.  Тимус  для
их  возникновения  не  нужен.  У  бестимусных  мышей  нет
Т-лимфоцитов,  зато  переизбыток  NK-лимфоцитов.  Отсут¬
ствует  вторая  линия  противораковой  защиты,  зато  усиле¬
на  первая.
 NK-клетки  обнаружены  теперь  уже  не  только  у  мы¬
шей,  но  и  у  других  животных,  и  у  человека.  Их  количе¬
ство  оценивают  у  больных  для  ориентации  об  эффектив¬
ности  терапии.  Ищут  пути  их  стимуляции.
 Вот  так  идея,  возникшая  весьма  отвлеченно  в  1967
году,  преобразовалась  через  десяток  лет  в  конкретный
механизм  противоракового  иммунитета.
 ПОЧЕМУ  ИММУНИТЕТ  ПРИ  РАКЕ  НЕЭФФЕКТИВЕН
 Этот  стандартный  вопрос  несправедлив,  потому  что
все  мы  с  вами  живы-здоровы  и  не  имеем  опухолей  благо¬
даря  каждодневной  эффективной,  именно  эффективной,
работе  иммунной  системы,  убирающей  все  изменившиеся
клетки.  Так  что  ее  неэффективность  —  это  не  правило,  а
исключение.  Исключение,  которое  очень  дорого  обхо¬
дится.
 В  чем  причины  этих  роковых  исключений?
 Образование  и  рост  опухоли  (совокупности  клеток,
отличающихся  в  антигенном  отношении  от  организма-но¬
сителя)  представляют  собой  иммунологическую  загадку.
Главный  вопрос  этой  загадки  в  том,  что  антигенно-чуже¬
родная  ткань  не  отторгается.  Ситуация,  прямо  противо¬
положная  той,  которая  наблюдается  при  пересадке  чуже¬
родных  тканей  или  органов.  Ведь  мы  знаем,  что  мини¬
мального  генетического  отличия  пересаживаемой  кожи
или  почки  достаточно,  чтобы  она  была  распознана  как
чужая  и  отторгнута  или  разрушена.
 Задача  иммунологии  при  пересадке  органов  —  отме¬
нить  или  подавить  систему  иммунологического  надзора.
Необходимо  добиться  ситуации,  подобной  существующей
в  организме  опухоленосителя,  когда  антигенно-чужерод-
 197

ная  ткань  не  отторгается  вследствие  неполноценности
иммунологического  надзора.
 Задача  иммунологии  при  раке  обратная:  восстановить
или  усилить  систему  иммунологического  надзора.  Вполне
возможно,  что  обе  эти  задачи  едины  в  своей  основе  и  бу¬
дут  решены  одновременно.  Придет  решение  из  области
трансплантационной  иммунологии  или  иммунологии  рака,
не  столь  существенно.
 Каковы  же  причины  неполноценности  иммунного  отве¬
та  против  растущей  опухоли?
 Если  говорить  честно,  никто  не  знает.  Существуют
только  предположения,  более  или  менее  правдоподобные
гипотезы.  Вот  некоторые  из  них.
 Гипотеза  иммунологической  толерантности.  Для  опу¬
холей,  вирусная  природа  которых  доказана,  предполага¬
ется,  что  вирусные  частицы  постоянно  есть  в  клетках  это¬
го  животного  в  скрытой,  дремлющей  форме.  Следует  под¬
черкнуть,  что  они  находятся  в  самом  «сердце»
клеток,  среди  ее  наследственного  материала,  среди  генов,
и  делятся  вместе  с  хромосомами  при  размножении  кле¬
ток.  Таким  образом,  они  оказываются  и  в  половых  клет¬
ках,  передаются  по  наследству  возникающему  зародышу
нового  организма.
 А  так  как  чужеродные  вещества,  попадающие  в  орга¬
низм  во  время  эмбрионального  развития,  обеспечивают
развитие  толерантности,  иммунологической  неотвечаемо-
сти,  то  рождается  организм,  который  не  может  реагиро¬
вать  на  эти  вирусы.  И  вот,  если  под  влиянием  каких-либо
факторов  эти  вирусы  активируются,  выходят  из  дремлю¬
щего  состояния  и  начинают  превращать  нормальные  кле¬
тки  в  раковые,  иммунная  система  не  замечает  этого.  Она
толерантна.
 Гипотеза  иммунодепрессивного  влияния  опухоли.
Предполагается  выделение  раковыми  клетками  неизвест¬
ных  веществ,  подавляющих  иммунный  ответ.  Это  предпо¬
ложение  не  имеет  серьезных  экспериментальных  подт¬
верждений.  Однако  известно,  что  раковые  антигены  мо¬
гут  угнетать  активность  лимфоцитов,  блокируя  лимфо¬
цитарные  рецепторы,  как  бы  ослепляя  их.  Окруженный
антигенами  лимфоцит  не  может  найти  раковую  клетку.
 Очень  популярна  гипотеза  дисбаланса  между  скоро¬
стью  развития  иммунного  ответа  и  ростом  опухоли.  В  со¬
ответствии  с  этой  гипотезой  рост  опухолевой  массы
постоянно  опережает  интенсивность  развития  и  размноже¬
ния  реагирующих  на  нее  лимфоидных  клеток.  Происхо-
 198

дит  истощение  той  части  лимфоцитов,  которые  могут  ре¬
агировать  на  эту  опухоль,  и  развивается  иммунная  безза¬
щитность  против  нее.
 Еще  одна  гипотеза  кладет  в  основу  закономерности
генетического  контроля  иммунного  ответа.  Суть  ее  в  том,
что  у  каждого  организма  есть  свой  набор  генов  иммун¬
ного  ответа.  Где-то  в  самом  начале  книги  уже  говорилось
о  них.  Эти  гены  называются  IR-генами  от  слов  Immunal
Response  —  иммунный  ответ.  Гены  обозначаются  цифра¬
ми  1R-1,  IR-2  и  т.  д.
 Никто  еще  точно  не  знает,  сколько  их.  Но  каждый
из  них  заведует  способностью  реагировать  на  тот  или
иной  конкретный  антиген.  Если  у  какого-то  человека
«сильный»  ген  IR-1,  он  прекрасно  и  эффективно  реаги¬
рует  на  некий  антиген  X.  Но  если  ген  у  него  в  «слабой»
форме,  этот  человек  не  сможет  реагировать  на  антиген
X.  В  то  же  самое  время  ген  IR-2  может  быть  у  этого
человека  «сильным»,  и  он,  несмотря  на  свою  слабость  в
отношении  антигена  X,  великолепно  справится  с  антиге¬
ном  Y.
 199

Генов  много,  большинство  из  них  «сильные»,  и  каж¬
дый  из  нас  не  боится  микробов,  несущих  несколько  анти¬
генов.  Допустим,  микроб  несет  антигены  X,  Y,  Z.  А  взя¬
тый  для  примера  человек  по  причине  «слабости»  гена
IR-1  не  может  реагировать  против  антигена  X.  Его  лим¬
фоциты  распознают  чужеродного  пришельца  и  убьют  его
за  счет  реакции  на  антигены  Y  и  Z.
 Ну  а  если  представить  себе  чуждую  клетку,  у  которой
всего  один  чужеродный  антиген?  Что  будет  с  нашим  ге¬
роем?  Его  иммунная  система  не  заметит  чужака  и  не  по¬
мешает  ему  жить  и  размножаться.
 Мы  с  вами  живем  благополучно.  Набор  IR-генов  ра¬
ботает  исправно.  Но  у  каждого  из  нас  есть  несколько
генов,  относящихся  к  категории  «слабых».  Это  такой
пустяк,  что  никто  его  не  замечает.  В  организм  проникают
микробы  и  вирусы,  они  уничтожаются.  Среди  клеток  тела
возникают  мутации.  Изменившиеся  клетки  тоже  уничто¬
жаются.  До  тех  пор  пока  не  появится  такая  мутация,  бла¬
годаря  которой  возникает  антиген,  невидимый  для  им¬
мунной  системы  конкретного  индивидуума.  Невидимый
потому,  что  его  IR-ген,  обеспечивающий  реакцию  на  этот
(и  только  на  этот)  антиген,  относится  к  категории  «сла¬
бых».  Тогда  возникшая  раковая  клетка  не  уничтожается,
размножается  и  дает  опухоль.
 Вот  почему  у  одного  человека  раковые  антигены  одни,
у  другого  другие,  у  третьего  —  третьи.  Вот  почему  перед
иммунологией  стоит  огромной  важности  задача  научить¬
ся  превращать  генетически  слабореагирующую  особь  в
сильнореагирующую.
 КАК  СТИМУЛИРОВАТЬ  ПРОТИВОРАКОВЫЙ  ИММУНИТЕТ!
 Когда  произносишь  слово  «история»,  возникают  пред¬
ставления  о  веках  или,  по  крайней  мере,  десятилетиях.
Например,  история  борьбы  с  оспой.  Вспоминаются  древ¬
ние  китайские  медики,  которые  растирают  в  ступке  стру¬
пья  с  язв  больных  для  вдувания  порошка  в  нос  здоровым
людям.  Потом  Эдуард  Дженнер,  который  200  лет  назад
приготовил  вакцину  для  людей,  использовав  коровью
оспу.  Декреты  1918  года  об  обязательной  вакцинации
всего  населения  страны.  История  завершилась  победой.
История  большая.  Оспы  нет.
 Иммунотерапия  рака  делает  сейчас  свои  первые  шаги.
Пока  еще  больше  надежд,  чем  реальных  успехов.  Но  на¬
дежды  большие.
 Самый  первый  логический  шаг  опирается  на  доказа-
 200

тельство  того  факта,  что  противоопухолевую  защиту
обеспечивают  Т-лимфоциты  и  NK-лимфоциты  —  естест¬
венные  убийцы.  Следовательно,  для  лечения  необходимо
стимулировать  клеточные  реакции  иммунитета.
 Как  это  сделать?
 Вначале  показалось,  что  это  очень  легко.  Есть  микро¬
бы,  которые  стимулируют  именно  Т-систему,  есть  интер¬
ферон,  который  стимулирует  NK-клетки.  К  микробам,
стимулирующим  Т-лимфоциты,  относятся  возбудители  ту¬
беркулеза.  Конечно,  заражать  туберкулезом  больного  ра¬
ком  нельзя.  Но  ведь  есть  туберкулезная  вакцина,  знаме¬
нитая  БЦЖ,  которая  состоит  из  ослабленных  туберкулез¬
ных  палочек  и  которой  безопасно  прививают  в  родиль¬
ных  домах  всех  новорожденных.  Эту  вакцину  можно  вво¬
дить  людям  любых  возрастов.  Туберкулез  не  начнется,
но  стимуляция  Т-лимфоцитов  будет.
 Многие  современные  схемы  лечения  раковых  больных
включают  в  себя  многократные  инъекции  вакцины  БЦЖ
или  других  стимуляторов  Т-системы.  Несколько  таких
схем  апробируются  совместно  американскими  и  советски¬
ми  онкологами  во  Всесоюзном  онкологическом  центре
Академии  медицинских  наук  СССР.  Специальное  совет-
ско-американское  соглашение  предусматривает  такое
проведение  исследований,  которое  исключает  ошибку.
Лучшая  схема  покажет  себя  наилучшим  образом  на  обо¬
их  континентах.
 Второй  путь  показался  вначале  гораздо  более  реаль¬
ным.  Необходимо  извлечь  из  крови  все  лимфоциты.  А  это
при  современной  технике  совсем  не  сложно.  Существуют
специальные  сепараторы  крови.  Они  работают  по  тому
же  принципу,  что  и  сепараторы  для  разделения  молока
на  сливки  и  обезжиренную  часть.  Сепараторы  крови  делят
ее  на  сыворотку,  эритроциты,  лейкоциты,  лимфоциты.
 Можно  сделать  так,  чтобы  кровь  протекала  через  при¬
бор  и  возвращалась  в  организм  больного  без  лимфоци¬
тов.  Через  некоторое  время  все  лимфоциты  соберутся  в
одном  стеклянном  сосуде.  К  ним  можно  добавить  стиму¬
лятор,  который  активирует  Т-клетки.  Давно  известно,  что
таким  стимулятором  служит  фитогемагглютинин  —  хими¬
ческое  вещество,  выделенное  из  фасоли.  А  затем  вернуть
стимулированные  лимфоциты  в  русло  крови  больного.
И  они,  подстегнутые,  набросятся  на  опухолевые  клетки.
 Казалось,  такой  прием  должен  действовать  без  осеч¬
ки.  Но  нет,  в  простейшем  варианте,  который  только  что
описан,  ничего  не  получилось.  Врач  извлекает  все  Т-лим-
 201

фоциты,  подстегивает  их  всех,  а  лечебный  эффект  сомни¬
тельный.
 Эта  работа,  хоть  и  не  дала  метода  лечения  рака,  ока¬
залась  очень  важной.  Она  продемонстрировала,  что  у  че¬
ловека,  как  и  у  других  млекопитающих  лимфоциты  клони¬
рованы.  Разделены,  так  сказать,  по  многочисленным  ро¬
дам  войск.  Один  отряд  (клон)  лимфоцитов  нацелен  на
одного  врага,  второй  клон  на  другого  и  т.  д.
 Среди  миллиардов  лимфоцитов  существуют  тысячи
клонов.  Друг  друга  заменять  они  не  могут.  Если  клон
против  опухоли  мал,  ослаб  или  был  слаб  по  причине  сла¬
бого  IR-гена,  или  такого  клона  вовсе  нет,  тогда  что  же
стимулировать.  Простимулируются  все  до  одного  клоны,
против  всего  на  свете,  а  этого-то  клона  нет.  А  может,  та¬
кой  неполноценный  клон  под  влиянием  слишком  резкой
стимуляции  совсем  зачахнет.  Фитогемагглютинин  дейст¬
вительно  резкий  стимулятор.  Гонит  всех,  а  куда  —  неясно.
 С  интерфероном,  стимулятором  NK-лимфоцитов  есте¬
ственных  убийц,  тоже  не  все  просто.  Интерферон  —  это
такой  белок,  который  вырабатывается  лимфоцитами  и
некоторыми  другими  клетками  в  ответ  на  стимуляцию
различными  веществами,  так  называемыми  индукторами
интерферона.  Это  могут  быть  вирусы,  чужеродные  анти¬
гены,  тот  же  фитогем  агглютинин,  чужеродные  нуклеино¬
вые  кислоты,  ряд  искусственных  полиэлектролитов  и  т.  д.
Выработавшийся  интерферон  так  влияет  на  NK-клетки,
что  они  активизируют  свою  противораковую  деятель¬
ность.  Но  вот  беда,  мышиный  интерферон  помогает  толь¬
ко  мышиным  клеткам,  свиной  —  свиным.  Человеческим
NK-лимфоцитам  требуется  только  человеческий  интер¬
ферон.  Вторая  беда  в  том,  что  лечебный  противораковый
эффект  достигается  только  при  применении  очень  боль¬
ших  доз  интерферона.  А  где  его  взять?  Человеческий,  да
еще  в  очень  больших  дозах.
 Научились  культивировать  в  питательной  среде  клет¬
ки  крови  людей  для  получения  интерферона.  Но  для  на¬
копления  лечебных  количеств  не  хватит  никаких  доноров.
Надежды  на  биотехнологию  —  иммунную  и  генно-инже-
нерную.  Надежды  большие.  Оба  биотехнологических  на¬
правления  на  пороге  выдачи  неограниченных  количеств
препарата.  Ген  интерферона  уже  выделен  из  клеток-про-
дуцентов,  изучен,  синтезирован  и  введен  в  кишечную  па¬
лочку.  Теперь  она  продуцент.  А  это  такой  микроб,  что
может  неограниченно  размножаться.  Остается  только  вы¬
делять  препарат  и  чистить  его.
 202

ВАКЦИНЫ  ПРОТИВ  РАКА
 Конечно  же,  остается  и  классический  путь  —  создание
противораковой  вакцины,  прививка  которой  предохранит
организм  от  развития  или  роста  опухоли.
 Идея  вакцинации  опухолевым  антигеном  —  одна  из
самых  старых  в  молодой  истории  иммунотерапии  рака.
Расчет  таков.  У  человека  обнаруживается  опухоль.  Ее
можно  удалить  хирургически.  Но  коварство  рака  в  том,
что  опухоль  дает  метастазы:  прорастает  соседние  ткани,
расселяется  по  другим  органам.  Это  расселение  бывает
еще  до  операции,  но  случается  и  после,  из-за  того  что
раковые  клетки  уже  циркулировали  в  крови  и  где-то  осе¬
ли.  Проходит  несколько  месяцев  после  операции,  и  мета¬
стазы  обнаруживаются  в  легких,  печени.
 Многие  исследователи  надеются  научиться  готовить
из  удаленной  опухоли  вакцину  и  вводить  ее  после  опера¬
ции.  Простимулированные  прививкой  лимфоциты  распра¬
вятся  с  метастазами.  Но  как  готовить  вакцину,  какие  ан¬
тигены  извлекать,  каким  образом  быстро  и  точно  увидеть,
что  лимфоциты  больного  на  эту  индивидуально  изготов¬
ленную  вакцину  реагируют?
 Один  такой  подход  к  оценке  реакции  лимфоцитов
предлагают  супруги  Черчики  из  Бирмингама.  Любопытен
их  путь  к  созданию  методики,  которую  они  опубликовали
в  1974  году.
 Лет  десять  назад  Черчики  и  не  помышляли  об  онко¬
логии.  Они,  ботаники,  изучали  геотропизм  корешков  рас¬
тений,  стремление  корешков  к  земле.  Можно  положить
выкопанное  растение  или  даже  перевернуть  его  вверх
корнями,  все  тоненькие  корешки  начнут  расти  в  сторону
земли.  Клетки  будут  размножаться  так,  что  каждая  до¬
черняя  клетка  расположится  по  направлению  к  центру
земли.  Словно  какая-то  тяжесть  перекатывается  на  ниж¬
нюю  сторону  клетки  и  указывает  направление  деления.
 Так  исследователи  и  предположили:  перед  делением,
когда  происходит  расструктурирование  клеточного  тела,
специальные  гранулы  смещаются  вниз.  Если  это  верно,
то  воздействия,  увеличивающие  расструктурированность,
должны  увеличивать  геотропизм  корешков.  Это  подтвер¬
дилось.  Облучение  корешков  рентгеновскими  лучами,  раз¬
рушающее  многие  клеточные  структуры,  усилило  геотро¬
пизм.
 Тогда  для  регистрации  степени  расструктурированно-
сти  тела  клеток  они  приспособили  оптический  прибор,  из¬
 203

меряющий  рассеивание  поляризованного  света.  Наладив
метод,  они  задались  вопросом:  у  всех  ли  клеток  перед  де¬
лением  происходит  расструктурирование  тела?  Оказа¬
лось,  у  всех:  и  у  растительных  и  у  животных.  А  как  у  че¬
ловека?
 Чтобы  ответить  на  этот  вопрос,  необходимо  взять  у
испытуемого  какие-либо  клетки,  которые  способны  де¬
литься.  Такими  могут  быть  лимфоциты,  если  их  прости¬
мулировать  фитогемагглютинином.  Супруги  Черчики  до¬
бавили  к  лимфоцитам  здорового  человека  стимулятор  и
поместили  клетки  в  прибор.  Через  20  минут  зарегистри¬
ровали  расструктурирование.  Ясно,  лимфоциты  воспри¬
няли  сигнал  и  в  течение  20  минут  приготовились  к  разм¬
ножению.
 Вот  тут-то  и  родился  последний  вопрос:  как  поведут
себя  лимфоциты  раковых  больных?  Оказалось,  что  за  20
минут  под  влиянием  фитогемагглютинина,  этого  сильного,
но  неспецифического  стимулятора,  расструктурирования
тела  лимфоцитов  не  происходит.  Но  оно  возникает  у  «ра¬
ковых»  лимфоцитов  под  влиянием  белков,  выделенных
из  опухолей.
 Может,  с  помощью  этого  метода,  может,  с  помощью
другого,  но  путь  будет  найден.  Онкологи  научатся  стиму¬
лировать  Т-лимфоциты  целенаправленно  против  опухоли.
Надежды  на  это  большие.  Но  не  только  на  это.  Исследу¬
ются  и  другие  пути.  Начали  испытывать  в  клинике  тимо-
зин,  тимарин.  Т-активин  и  другие  гормоны  тимуса,  от
которых  зависит  нормальная  работа  Т-лимфоцитов.  Испы¬
тываются  другие  медиаторы  иммунной  системы.  Совер¬
шенствуются  способы  сочетания  методов  иммунной  тера¬
пии  с  лучевой  и  химиотерапией.
 Во  многих  случаях  иммунологические  методы  помога¬
ют  обнаружить  рак,  поставить  правильный  диагноз.
 Поставить  диагноз  «рак  печени»,  «рак  кишечника»,
«рак  мозга»  —  это  не  только  страшно,  но  и  трудно.  Не
так-то  легко  обнаружить  опухоль,  спрятанную  внутри
тела.  А  для  успешного  лечения  или  хирургической  опера¬
ции  ее  надо  выявить  рано,  пока  она  еще  не  разрослась,
не  расселилась  в  виде  метастазов  по  всем  органам  тела.
Идеальный  случай  —  выявление  в  самом  начале  разви¬
тия.  Вот  тут-то  иммунологические  методы  вне  конкурен¬
ции.
 Самый  яркий  пример  иммунодиагностики  касается
первичного  рака  печени.
 Работами  советских  исследователей  —  Гарри  Израи¬
 204

левича  Абелева  и  Юрия  Семеновича  Татаринова  —  пока¬
зано,  что  клетки  рака  печени  вырабатывают  особый  ан¬
тиген,  относящийся  к  эмбриональным  белкам.  Он  назван
альфа-фетопротеин.  Обнаружение  этого  белка  в  крови  с
помощью  специальной  иммунной  сыворотки,  бесспорно,
ставит  диагноз:  рак  печени.
 Продукция  эмбриональных  антигенов  оказалась  не¬
пременным  качеством  большинства  раковых  клеток.  Осо¬
бый  эмбриональный  антиген,  обозначенный  КЭА,  обнару¬
живают  иммунологи  в  крови  больных  раком  кишечника.
Еще  один  при  раке  желудка.  Не  меньшее  значение  име¬
ет  иммунодиагностика  опухолей  почек  и  нервной  системы.
 Помимо  выявления  раковых  антигенов,  диагностиче¬
скую  ценность  имеют  исследования  лимфоцитов.  Напри¬
мер,  при  нейробластоме  (опухоль  нервной  системы)  у  де¬
тей  лимфоциты  приобретают  способность  разрушать  нерв¬
ные  клетки.  Это  выявляется  методом  Хеллстремов,  о  ко¬
тором  уже  было  рассказано.  Иммунодиагностика  опухо¬
лей  совершенствуется  с  каждым  годом.
 Когда  меня  спрашивают,  верю  ли  я  в  то,  что  иммуно¬
логи  будут  не  только  ставить  диагноз  рака,  но  и  научатся
лечить  его?  Я  твердо  отвечаю:  да,  верю.  Я  думаю,  что
это  будет  их  совместный  успех  с  онкологами,  хирурга¬
ми,  биохимиками,  генетиками.
 АЛЛЕРГИЯ  И  ДРУГИЕ  ПРОМАХИ  ИММУНИТЕТА
 ПРОФИЛАКТИКА  НАОБОРОТ
 Французский  естествоиспытатель  и  путешественник,
химик  и  фармаколог,  широко  образованный  человек,
Рише  в  1902  году  снарядил  небольшую  экспедицию  по
Средиземному  морю.  Цель  экспедиции  —  попытаться  най¬
ти  новые  неизвестные  фармакологии  яды,  которые  можно
было  бы  выделить  из  простых  морских  животных.  На
яхте  был  организован  виварий  с  различными  лаборатор¬
ными  животными.  Были  и  собаки.  Выловленные  из  моря
образцы  губок,  моллюсков  и  других  измельчались,  из  них
экстрагировали  растворимые  в  воде  субстанции  и  вводи¬
ли  в  разных  дозах  животным.  Искали  сильные  яды.
 Дошла  очередь  до  морских  анемонов  —  небольших
животных,  ярких,  как  цветы.  Водная  вытяжка,  содержа¬
щая  белки  анемонов,  была  введена  в  кровь  собакам.  Ни¬
какого  эффекта.  Через  пару  недель  этим  же  собакам  по-
 205

вторно  ввели  в  кровь  экстракт  из  этих  же  животных.  Не
ядовитый  экстракт.  Но  собаки  дали  страшную  реак¬
цию—  слабость,  понос,  судороги.  Рише  назвал  явление
анафилаксией.
 Всем  известно  слово  «профилактика».  Когда  говорят,
что  автомобиль  на  профилактике,—  это  значит,  что  меха¬
ники  проводят  осмотр  машины,  устраняют  неисправно¬
сти,  делают  все,  чтобы  предохранить  ее  и  водителя  от
аварии.  Отделы  охраны  труда  на  предприятиях  занима¬
ются  профилактикой  травматизма.  Для  профилактики
рахита  детям  дают  рыбий  жир,  содержащий  много  вита¬
мина  Д.
 «Профилаксис»  в  переводе  с  греческого  означает
«для  охраны».  Если  добавить  другую  греческую  пристав¬
ку  «ана»,  то  получится  совсем  другое  слово  —  анафилак¬
сия.  Эта  приставка  меняет  смысл  слова  на  обратный.
Например,  анахронизм  значит  —  неправильное,  обратное
представление  о  времени.  Анархизм  —  нечто  противопо¬
ложное  порядку.
 Слово  «анафилаксия»  несет  смысл,  противоположный
профилактике,—  противоохрана,  не  повышение  устойчи¬
вости,  а  развитие  восприимчивости,  возникновение  чувст¬
вительности.  Введение  в  организм  оспенной  вакцины  соз¬
дает  иммунитет,  невосприимчивость  к  оспе.  Обеспечивает
профилактику  оспы.  Но,  как  показал  Рише,  бывает  так,
что  введение  чужеродных  агентов  не  предохраняет,  а  соз¬
дает  повышенную  чувствительность  к  ним,  порождает
анафилаксию.
 Теобальд  Смит  не  знал  о  наблюдениях  Рише  и  открыл
анафилаксию  заново.  Он  еще  более  ярко  проиллюстри¬
ровал,  что  иммунитет  не  всегда  друг,  иногда  он  может
быть  причиной  смерти.  Произошло  это  в  1904  году.  Смит
определял  антитоксическую  силу  лошадиной  противодиф¬
терийной  сыворотки.  Для  этого  лошадиную  сыворотку
нужно  было  внутривенно  вводить  морским  свинкам.  Для
опытов  требовалось  много  этих  отнюдь  не  дешевых  жи¬
вотных.  И  экспериментатор  захотел  сэкономить.  Было  ре¬
шено  использовать  свинок,  которым  за  несколько  недель
до  этого  уже  вводили  лошадиную  сыворотку.
 Сэкономленные  свинки  выглядели  совершенно  здоро¬
выми.  Да  так  оно  и  было  на  самом  деле.  Детальное  кли¬
ническое  обследование  не  выявило  бы  никаких  отклоне¬
ний  от  нормы.  Поэтому  Смит  взял  шприц  и  уверенно
ввел  одному  из  животных  исследуемую  сыворотку.  Не
прошло  и  минуты,  как  свинка  выразила  необыкновенное
 206

беспокойство,  стала  бегать  по  клетке,  учащенно  дышать,
садиться  на  задние  лапки,  а  передними  чесать  нос,  как
бы  стараясь  освободиться  от  чего-то  мешающего  дыха¬
нию.  Ей  явно  не  хватало  воздуха.  Еще  через  полминуты
начались  чихания,  потом  резкий,  лающий  кашель.  Живот¬
ное  задыхалось,  через  2—3  минуты  наступила  смерть.
 В  чем  дело?  Может  быть,  при  инъекции  в  вену  попал
воздух,  пузырек  которого  закупорил  какой-нибудь  важ¬
ный  сосуд  мозга?
 Экспериментатор  взял  вторую  свинку,  третью...  Кар¬
тина  повторялась,  наступал  шок.  Когда  же  он  взял  све¬
жую  несэкономленную  свинку,  не  получавшую  ранее  ло¬
шадиной  сыворотки,  никаких  неблагоприятных  последст¬
вий  инъекция  не  вызывала.  Следовательно,  предыдущая
инъекция  сделала  животных  сверхчувствительными  к  по¬
следующему  введению  той  же  сыворотки.  Именно  той  же!
Это  явление,  как  и  выработка  антител,  отличается  сугу¬
бой  специфичностью.
 Первичное  введение  чужеродной  сыворотки  иммунизи¬
рует  особым  образом.  В  отличие  от  реакции  на  микробы
организм  вырабатывает  не  устойчивость  к  повторному
введению,  а  повышенную  чувствительность.  Состояние
повышенной  чувствительности  получило  название  анафи¬
лаксии  (от  слов  «ана»  —  «против»,  «филаксис»  —  «защи¬
та»),  а  смерть  при  описанных  проявлениях  называют  ана¬
филактическим  шоком.
 Обратите  внимание:  никаких  микробов,  никаких  ядов,
ничего  вредоносного.  Просто  повторное  введение  чуже¬
родной  сыворотки.  И  смерть.  Но  только  той  же  самой
сыворотки.  Если  первый  раз  вводили  лошадиную,  то  и
второй  раз  должна  быть  лошадиная.  Кроличья  не  вызо¬
вет  анафилактического  шока.  Второе  введение  ее  приве¬
дет  к  шоку  при  условии  первичной  инъекции  сыворотки
кролика.  Впоследствии  оказалось,  что  анафилактиче¬
ский  шок  может  быть  воспроизведен  не  только  у  морских
свинок,  но  и  у  других  животных.
 Выяснилось  также,  что  анафилаксия  —  это  не  просто
интересные  последствия  специально  поставленного  экс¬
перимента.  Это  частое  и  неприятное  осложнение  в  клини¬
ках.  У  человека  при  повторном  введении  ему  чужеродной
сыворотки  тоже  может  развиться  анафилактический  шок
со  смертельным  исходом.  А  ведь  введение  сывороток  —
важная  лечебная  процедура.  При  ранениях  обязательно
вводят  противостолбнячную  сыворотку  и,  если  необходи¬
мо,  противогангренозную.  При  дифтерии  —  противодиф-
 207

терийную.  И  почти  всегда  эти  сыворотки  готовят,  имму¬
низируя  соответствующими  токсинами  лошадей.
 Если  шок  не  наступает,  а  его  легко  избежать,  вводя
препарат  дробно,  малыми  дозами,  то  в  ряде  случаев  раз¬
вивается  затяжное  осложнение  —  так  называемая  сыво¬
роточная  болезнь  с  лихорадкой,  сосудистыми  расстройст¬
вами,  зудящими  кожными  сыпями.
 Я  рассказал  об  опытах  Теобальда  Смита,  которые
были  опубликованы  в  1904  году.  А  годом  позже  в  жур¬
нале  «Русский  врач»  были  опубликованы  наблюдения
Сахарова,  который  также  описал  сывороточную  анафи¬
лаксию  у  морских  свинок.  Свои  опыты  он  проводил  тог¬
да,  когда  еще  не  знал  о  морских  анемонах  Рише  и  о  «сэ¬
кономленных  свинках»  Теобальда  Смита.  Еще  через  год
появилось  очень  подробное  исследование  этого  явления.
Его  провел  Отто  —  ученик  Эрлиха.  Отто  уже  знал  о  наб¬
людениях  своих  предшественников.
 Интерес  к  анафилаксии  возрос.  Стало  ясно,  что  это  им¬
мунологическая  реакция.  Что  это  одна  из  сторон  второго
лица  иммунитета.  Что  иммунитет  может  быть  не  только
другом,  но  и  врагом.  Появилась  серия  работ,  демонстри¬
рующих  опасность  повторного  введения  немикробных
белков.
 АНТИТЕЛА  КЛАССА  Е
 Десять  лет  подряд  Сергей  Василейский  уезжал  из
Москвы  в  пору  «цветения»  тополя.  Уезжал  на  юг,  где  то¬
поль  уже  «отцветал»,  или  на  север,  где  еще  не  «цвел».
А  в  этом  году  не  уехал.  И  ничего  плохого  не  случилось.
 208

Он  не  только  не  попал  в  больницу,  как  когда-то,  но  даже
не  чихал.
 Дело  в  том,  что  Василейский  аллергик.  С  16  лет  его
мучили  приступы  удушья,  жестокий  кашель  и  сердечные
расстройства  в  начале  лета.  Все  это  случалось  среди  пол¬
ного  благополучия  то  в  середине  июня,  то  в  начале  июля.
В  течение  нескольких  дней  болезнь  нарастала.  Он  попа¬
дал  в  больницу.  Его  «накачивали»  хлористым  кальцием,
димедролом  и  всякими  другими  средствами  против  ал¬
лергии.  Недели  через  две  болезнь  проходила,  чтобы  вна¬
чале  следующего  лета  начаться  вновь.
 Он  боялся  наступления  лета,  думал,  что  болезнь  при¬
ходит  вместе  с  теплом,  пока  не  заметил,  что  она  начина¬
ется  всегда  в  тот  день,  когда  в  воздухе  появляется  топо¬
линый  пух.  Проходит  болезнь  тогда,  когда  пух  перестает
перекатываться  по  улицам.
 Всех  раздражает  тополиный  пух.  Набивается  в  квар¬
тиры,  лезет  в  глаза,  мешает  дышать.  В  засушливые  годы
из-за  этого  пуха  возникают  пожары.  Многие  ворчат:  «За¬
чем  только  эти  деревья  сажают  в  городах?»  А  Василей-
скому  хотелось  их  вырубить.  Но  нельзя.  И  он  стал  уез¬
жать  из  Москвы.
 И  перестал  болеть!
 Подходит  июнь,  ходит  Сергей  и  каждый  день  иссле¬
дует  тополиные  сережки.  Встречают  его  знакомые:
 — 	Ты  почему  до  сих  пор  в  Москве?
 — 	Лето  в  этом  году  прохладное,—  говорит,—  тополь
долго  не  зацветет.
 Однажды,  лет  пять  тому  назад,  приходит  Сергей  и
говорит:
 — 	Представляешь,  тополь  не  виноват!
 — 	В  чем  не  виноват?
 — 	В  моей  аллергии.
 — 	А  кто  же  виноват?
 — 	Тимофеевка,  трава  такая.  Она  цветет  всегда  вме¬
сте  с  тополем.  И  пыльца  ее  летает  в  то  же  самое  время,
что  и  тополиный  пух.
 Оказывается,  Василейский  обратился  в  один  из  ал¬
лергологических  кабинетов,  организованных  академиком
Андреем  Дмитриевичем  Адо.  В  таких  кабинетах  иссле¬
дуют  и  лечат  людей,  страдающих  аллергиями,  повышен¬
ной  чувствительностью  к  тому  или  иному  агенту.
 Каких  только  форм  аллергий  нет!  Некоторые  люди  не
могут  есть  яйца,  или  клубнику,  или  крабов.  Попадет  этот
«запретный  плод»  в  пищу,  не  успеет  человек  из-за  стола
 8  р.  Петров
 209

выйти,  как  у  него  появляется  зудящая  сыпь  на  теле,  раз¬
вивается  сердечная  слабость.  Нередко  приходится  вызы¬
вать  «Скорую  помощь».
 Хорошо,  если  человек  знает,  отчего  у  него  сыпь  или
удушье.  Но  чаще  больной  не  знает  этого.  Мучается  го¬
дами,  а  сделать  ничего  не  может.
 Бывает  аллергия  к  духам,  кремам,  к  молоку,  к  до¬
машней  пыли,  к  овечьей  шерсти,  к  пыльце  ромашки,  ти¬
мофеевки  или  другой  травы,  к  стрептоциду,  пенициллину
и  другим  лекарствам,  краскам,  к  некоторым  сортам  мыла
и  к  тысяче  других  агентов.  Почему  она  карает  некоторых
людей,  никто  не  знает,  но  механизм  ее  такой  же,  как  при
анафилаксии.  В  организме  появляются  антитела  против
того  или  иного  аллергена  (так  называют  агент,  вызыва¬
ющий  аллергию).  Попадание  аллергена  на  кожу,  в  пищу
или  во  вдыхаемый  воздух  приводит  к  развитию  приступа.
 В  аллергологическом  кабинете  Сергея  Василейского
обследовали  на  чувствительность  к  двум  десяткам  аллер¬
генов,  несмотря  на  то,  что  он  был  убежден  в  виновности
тополя.  Во  время  первого  обследования  в  десять  точек
кожи  предплечья  тоненькой  иглой  ему  ввели  растворы
десяти  разных  аллергенов.  В  том  числе  экстракт  из  то¬
полиного  пуха.  Ни  одна  точка  не  покраснела.  Среди  пер¬
вого  десятка  аллергена  не  оказалось.  Второй  раз  ввели
десять  экстрактов  из  пыльцы  десяти  разных  трав.  Одна
точка  покраснела,  вздулась,  возник  зудящий  волдырь.
Аллерген  для  этой  точки  был  приготовлен  из  пыльцы
тимофеевки.
 Так  был  реабилитирован  тополь.  Но  уезжать  на  юг
или  на  север  все  равно  приходилось.  Как  и  всегда,  Ва-
силейский  следил  за  тополем.  Но  теперь  не  как  за  вра¬
гом,  а  как  за  другом,  предупреждающим  о  времени  цве¬
тения  тимофеевки.
 В  июне  —  июле  этого  года  Василейский  не  уезжал  ни
на  юг,  ни  на  север.  Его  аллергия  ликвидирована.  Он  про¬
шел  курс  специальной  иммунотерапии,  обеспечивающей
отмену  повышенной  чувствительности  к  аллергену-винов-
нику.  В  его  случае  отмену  аллергии  к  пыльце  тимофеевки.
 Лечение  аллергий  стало  возможным  после  открытия
в  1970  году  иммуноглобулинов  класса  Е.  Вы  помните,  что
все  антитела  относятся  к  белкам,  называемым  иммуно¬
глобулинами.  Различают  три  основных  класса  иммуно¬
глобулинов  —  М,  G и  А.
 Это  все  «добропорядочные»  антитела.  Их  много  в
крови.  Они  защищают  нас  от  микробов  и  вирусов.  Про-
 210

никнет  в  организм  какой-нибудь  микроб  или  чужеродный
белок,  возникнут  антитела  этих  трех  классов  и  связывают
пришельца,  блокируют  его,  не  пропускают  ни  в  какие
внутренние  ткани.  Больше  всего  антител  класса  G.  Они
главные  блокаторы.
 Если  же  в  ответ  на  какой-то  чуждый  агент  выраба¬
тываются  антитела  класса  Е  (реагины),  то  дело  худо.
Эти  антитела  в  крови  почти  не  циркулируют.  Они  ухо¬
дят  в  ткани,  присоединяются  к  клеткам.  Аллерген  про¬
никает  в  кровь,  а  там  его  никто  не  блокирует.  Он  идет
дальше  —  в  ткани.  Вот  здесь,  на  клеточной  территории,
и  происходит  соединение  аллергена  с  антителами.  Полу¬
чается  комплекс  далеко  не  безразличный  для  клеток  и
тканей.  В  результате  —  болезнь.
 Лечение  основано  на  том,  что  из  аллергена-виновника
готовят  вакцину  и  иммунизируют  больного  до  тех  пор,
пока  у  него  в  крови  не  появятся  «добропорядочные»  бло¬
кирующие  антитела  класса  G.  Аллергия  исчезает.  Эти
антитела  не  дают  аллергену  проникнуть  дальше  крови,
блокируют  его  здесь.  В  ткани  аллерген  не  попадает.
Комплекса  с  реагенами  не  возникает.  Можно  не  бежать
на  юг  или  на  север.
 Такова  история  болезни  Сергея  Василейского  и  тысяч
других  аллергиков.  Многие  из  них  страдали  десятки  лет.
И  страдали  бы  еще,  если  бы  иммунологи  не  открыли  тай¬
ну  реагенов,  их  принадлежность  к  особому,  ранее  неиз¬
вестному  Е-классу  иммуноглобулинов.
 8*
 211

Часто  спрашивают:  зачем  природа  создала  этот  класс
антител,  если  от  них  одни  неприятности?  Никто  точно  не
может  ответить  на  этот  вопрос.  Но  коль  скоро  этот  класс
белков  в  небольшом  количестве  есть  у  каждого  человека
и  у  каждого  животного,  он  зачем-то  нужен.  Предполага¬
ется,  что  этими  антителами  обеспечивается  защита  про¬
тив  некоторых  паразитов  —  глистов,  эхинококка  и  т.  п.
Обычные  антитела  не  могут  причинить  им  вред,  а  эти,
соединенные  с  клетками,  могут,  если  не  уничтожить,  то
во  всяком  случае,  организовать  вокруг  паразита  клеточ¬
ную  стенку,  отгородить  его  от  жизненно  важных  тканей
и  органов.
 СУМАСШЕДШИЙ  ИММУНИТЕТ
 В  Институт  ревматизма  Академии  медицинских  наук
СССР  привезли  не  больных,  а  мышей.  Мышей,  которых
не  было  в  Советском  Союзе.  Эту  линию  мышей  вывели
экспериментаторы  Австралии,  а  прародительницей  линии
была  черная  мышь,  пойманная  в  Новой  Зеландии.  Так
эта  линия  мышей  и  называется  —  Нью-Зеланд  Блэк,  что
означает  новозеландские  черные.
 Директор  Института  ревматизма  Валентина  Алексан¬
дровна  Насонова  получила  этих  мышей  из  США  от  своих
зарубежных  коллег  в  соответствии  с  советско-американ¬
ской  программой  изучения  ревматизма  и  так  называемых
коллагенозов  (болезней  соединительной  ткани),  среди  ко¬
торых  особое  место  занимает  системная  красная  вол¬
чанка.
 Зачем  понадобились  мыши  в  клиническом  институте,
задачей  которого  является  лечение  больных?  Зачем  мы¬
ши,  да  еще  какой-то  особой  породы?
 Член-корреспондент  Академии  наук  Насонова  —  один
из  крупнейших  специалистов  в  области  диагностики  и
лечения  ревматоидного  воспаления  суставов  и  системной
красной  волчанки.  Она,  как  никто  другой,  знает,  что  эти
заболевания  относятся  к  так  называемым  аутоиммун¬
ным  болезням.
 Если  перевести  на  русский  язык  слова  «аутоиммунная
агрессия»,  получится  что-то  вроде  «иммунное  нападение
на  самого  себя».  Иначе  говоря,  аутоиммунные  болезни
возникают  от  того,  что  иммунная  система  «сходит
с  ума»  и  начинает  разрушать  нормальные  клетки  орга¬
низма.
 212

Это  уже  не  просто  дефицит  в  работе  иммунной  сис¬
темы,  не  ослабление  ее  защитных  функций,  а  извращение,
измена.  Вместо  полиции,  охраняющей  лояльных  граж¬
дан,  действует  «пятая  колонна»,  уничтожающая  их.
И  если  раньше  думали,  что  при  ревматоидном  поражении
сустава  виновник  болезни  сустав,  то  теперь  знают:  боль¬
на  иммунная  система.  Если  раньше  считали  красную  вол¬
чанку  болезнью  кожи  и  крови,  то  теперь  знают  —  это  не
так.  Лечить  надо  не  сустав  или  кожу,  а  иммунную  сис¬
тему.
 При  этих  заболеваниях  в  крови  появляются  антитела,
способные  разрушать  клетки  крови,  клетки,  покрываю¬
щие  поверхность  сосудов  и  суставов  и  т.  д.  Такие  агрес¬
сивные  антитела,  что  против  них  не  может  устоять  ни
одна  клетка,  потому  что  это  антитела  против  главного
ядерного  субстрата  всех  клеток,  против  ДНК.  Вы  пом¬
ните,  что  ДНК  —  это  материал,  из  которого  построен  на¬
следственный  аппарат  клеток,  их  гены.  И  вот  больная
иммунная  система  вырабатывает  антитела  против  самого
главного,  что  есть  в  клетках,—  против  генетического  ап¬
парата.
 Второй  сорт  аутоантител  при  ревматоидных  заболева¬
ниях—  это  антитела  против  антител.  Какая-то  часть  им¬
мунной  системы  действительно  «сошла  с  ума».  Нормаль¬
ные  лимфоциты  вырабатывают  нормальные  антитела  про¬
тив  микробов,  вирусов  и  других  врагов.  В  это  же  самое
время  сумасшедшие  лимфоциты  вырабатывают  антитела
против  этих  нормальных  антител  —  антиантитела.  Комп¬
лексы  антиген  —  антитело  откладываются  в  суставах,
почках  и  других  органах  и  тканях,  нарушая  их  нормаль¬
ную  работу.
 В  Институте  ревматизма  совершенствуются  методы
лечения  аутоиммунных  болезней.  Расшифровка  их  при¬
роды  дала  новые  методы,  основанные  на  подавлении  им¬
мунитета.  Подобно  тому  как  подавление  иммунитета  при
трансплантации  почек  не  дает  возможности  иммунной
системе  разрушить  пересаженный  орган,  подавление  им¬
мунитета  при  аутоиммунных  заболеваниях  отменяет  аг¬
рессию  сумасшедших  лимфоцитов.
 Конечно,  подавление  иммунитета  с  помощью  химиче¬
ских  средств  —  это  еще  далеко  не  целенаправленное  ле¬
чение  заболевания  иммунной  системы.  Ведь  не  вся  она
сошла  с  ума!  Часть  ее,  может  быть  большая,  работает
нормально.  Нормально  выполняет  свою  полицейскую
функцию.  Изменила  только  одна  группа,  один  «взвод»
 213

или  «рота».  А  мы  подавляем  всех.  Лучшего  метода  пока
нет.  Мы  еще  не  умеем  выискивать  и  обезвреживать  из¬
менников  внутри  полицейской  системы.  Вот  поче¬
му  в  клинический  институт  привезли  не  больных,  а
мышей.
 У  новозеландских  черных  в  шестимесячном  возрасте,
соответствующем  примерно  25  годам  человеческой  жиз¬
ни,  с  неизбежностью  развиваются  заболевания,  подобные
ревматоидным  болезням  людей.  Те  же  антитела  против
ДНК,  те  же  поражения  тканей,  то  же  самое  «сумасше¬
ствие»  некоторых  подразделений  иммунологического  во¬
инства.  Эти  мыши  —  незаменимая  экспериментальная  мо¬
дель  для  изучения  аутоиммунных  болезней  и  изыскания
методов  их  лечения.
 Именно  с  помощью  новозеландских  черных  было  до¬
казано,  что  суть  аутоиммунных  болезней  не  в  изменениях
белков  больных  тканей  (суставов  или  кожи),  а  в  измене¬
нии  лимфоцитов,  часть  которых  становится  агрессивной
против  нормальных  тканей.  Именно  на  этих  мышах  впер¬
вые  показали,  что  причина  болезни  лежит  в  иммунной
системе,  а  не  в  пораженном  болями  органе.
 Доказательства  были  бесспорны.  У  стареющих,  уже
имеющих  аутоиммунные  расстройства  мышей  извлекли
селезенку  и  лимфатические  узлы.  Из  этих  тканей  выде¬
лили  лимфоциты  и  ввели  в  кровь  молодым  двухмесячным
мышам.  В  этом  возрасте  они  абсолютно  здоровы.  Ника¬
ких  аутоантител  у  них  нет.  У  них  еще  не  возникла  изме¬
на  иммунологического  воинства.
 Лимфоциты,  извлеченные  из  организма  стареющих
мышей  и  введенные  в  кровь  молодых  животных,  содер¬
жат  изменников.  И  развиваются  все  признаки  болезни.
В  организме  молодых  мышей  появился  отряд,  или,  как
говорят  в  иммунологии,  клон,  «сумасшедших»  лимфоци¬
тов.
 Такие  клоны  Фрэнк  Бернет  предложил  называть  за¬
прещенными.  Если  они  появляются,  возникает  та  или
иная  аутоиммунная  болезнь.  Это  может  быть  то,  о  чем
только  что  рассказано,  или  аутоиммунное  поражение  щи¬
товидной  железы,  почек  и  других  органов.  Почему  возни¬
кает  тот  или  иной  запрещенный  клон,  никто  не  знает.
Убрать  именно  его,  не  повреждая  других,  «несумасшед¬
ших»,  лимфоцитов,  очень  трудно.  Задача  иммунологии  —
найти  совершенные  способы  удаления  этих  клонов.  Дать
врачам  верное  средство  для  лечения  аутоиммунных  бо¬
лезней.
 214

ИММУННАЯ  БИОТЕХНОЛОГИЯ
 МАШИНА  УЗНАВАНИЯ
 Слово  промышленность  рождает  образы  заводов,
шахт,  машин...  Слово  технология  рождает  образы  стан¬
ков,  точных  измерительных  приборов,  физических  и  хи¬
мических  процессов...  Технология  —  это  способ  промыш¬
ленного  создания  продукции.
 Слово  «биология»  рождает  образы  животных,  расте¬
ний,  всяких  инфузорий,  микробов,  клеток...  И  вот  в  наши
дни  родились  и  приковали  к  себе  гигантское  внимание
ученых  и  практиков  такие  сочетания  слов,  как  «биологи¬
ческая  промышленность»  и  «биологическая  технология».
Что  это?
 Прежде  всего  это  отнюдь  не  невидаль  для  человече¬
ства.  Виноделие  —  это  биологическая  промышленность,
ибо  вино  —  это  результат  сбраживания  виноградного  сока
винными  дрожжами.  Технология  производства  вина  —
это  биотехнология.  Производство  хлеба  —  это  тоже  био¬
технология  на  основе  муки  и  пекарских  дрожжей.  Сило¬
сование  кормов,  биологическая  очистка  сточных  вод,  про¬
изводство  сыров,  кефира,  простокваши  —  всюду  биотех¬
нология,  основанная  на  использовании  микроорганизмов
в  промышленности.  Что  же  нового?
 Новое,  и  это  самое  главное,  в  том,  что  человечество
научилось  использовать  не  только  широко  распростра¬
ненные  в  природе  дрожжи  и  бактерии,  но  и  искусственно
созданные  микробные  и  немикробные  клетки.  Вдумайтесь
в  это.  Искусственная  живая  клетка,  которая  делает  то,  что
необходимо  людям.  Причем  в  промышленном  масштабе.
 Конечно,  искусственный  микроорганизм—это  ни  го-
мункулюс  доктора  Фауста,  созданный  в  колбе  с  помощью
таинственных  сил  из  неживой  материи.  Под  искусствен¬
ным  микроорганизмом  современная  наука  понимает  из¬
вестный  ранее  микроб,  скажем  кишечную  палочку,  в  ге¬
нетический  аппарат  которой  искусственно  введены  не¬
свойственные  ей  гены.  Благодаря  работе  этих  генов  ки¬
шечная  палочка  продуцирует  несвойственный  ей  ранее
продукт.  Продукт,  нужный  людям.  Например,  инсулин  —
гормон,  необходимый  для  лечения  диабета.  Поскольку  в
кишечную  палочку  ввели  человеческий  ген,  то  она  проду¬
цирует  человеческий  инсулин.  Раньше  больные  не  имели
возможности  лечиться  человеческим  инсулином.  Его  неот¬
куда  было  взять,  так  как  он  вырабатывается  поджелу-
 215

дочной  железой  людей.  Добыть  его  невозможно.  Теперь
производство  такого  биотехнического  инсулина  начато.
Искусственная  кишечная  палочка  нужного  типа  культи¬
вируется  в  питательной  среде  и  нарабатывает  нужный
продукт.
 Генная  инженерия  получила  права  гражданства  в  ми¬
кробиологической  промышленности  для  производства  це¬
лого  ряда  белков  и  ферментов,  для  создания  особенно
быстро  работающих  дрожжей,  для  получения  новых  мик¬
робов  —  продуцентов  антибиотиков  и  т.  д.
 Иммунология  принесла  технологии  не  менее  удиви¬
тельный  метод.  Метод  клеточной  инженерии.  Метод  соз¬
дания  искусственных  клеток  животного  происхождения,
а  точнее  —  искусственных  иммунокомпетентных  клеток,
работающих  вне  организма  животного,  человека.  Эти  ис¬
кусственные  клетки  получили  название  гибридом.  Работа
с  ними  составляет  самый  передний  фронт  иммунной  био¬
технологии,  то  есть  технологии  производства  диагности¬
ческих  и  лечебных  иммунных  сывороток,  а  также  защит¬
ных  веществ,  в  том  числе  медиаторов,  вырабатываемых
клетками  иммунной  системы.  Если  спросить,  какая  про¬
дукция  иммунокомпетентных  клеток  вызывает  всеобщий
интерес  в  медицине,  микробиологии,  вирусологии,  в  сель¬
ском  хозяйстве  и  даже  в  химии,  то  ответ  будет  один  —
антитела.
 Вы  помните,  что  основной  принцип  работы  иммунной
системы  состоит  в  том,  что  в  ответ  на  внедрившиеся  в  ор¬
ганизм  чужеродные  субстанции,  будь  то  микроб,  чуже
родный  белок,  полисахарид  и  т.  п.,  она  вырабатывает  ан¬
 216

тисубстанции  высокой  специфичности.  Эти  антисубстан¬
ции  представляют  собой  белки  определенного  типа  (им¬
муноглобулины),  получившие  название  антител.  Каждая
молекула  антитела  имеет  распознающие  центры,  которые
узнают  и  соединяются  с  тем  антигеном,  той  субстанцией,
которая  стимулировала  образование  этого  антитела.  Точ¬
ность  узнавания  беспрецедентна.  Антитела  против  анти¬
гена  X  узнают  только  X,  антитела  против  Y  узнают  толь¬
ко  Y,  даже  если  X  и  Y  различаются,  скажем,  всего  лишь
по  одной  аминокислоте,  по  поверхностной  химической
группе  или  даже  по  расположению  такой  группы.
 Фактически  иммунная  система  является  уникальной
по  универсальности  «машиной»  для  узнавания  чужерод¬
ных  биоорганических  субстанций  и  выработки  против  них
реагентов  абсолютной  специфичности  —  антител.
 ТЕХНОЛОГИЧЕСКАЯ  ЦЕПОЧКА
 Технологическая  цепочка  в  иммунной  биотехнологии
складывается  из  следующих  трех  звеньев.  На  вводе  ис¬
пользуется  вещество,  против  которого  необходимо  нара¬
ботать  антитела  в  качестве  специфического  реагента  или
в  качестве  лечебного  средства.
 Продуцирующим  звеном  в  течение  десятилетий  ис¬
пользовался  живой  организм  —  кролики,  лошади,  здоро¬
вые  люди  (доноры).  Их  иммунизировали,  затем  брали
кровь,  из  крови  выделяли  сыворотку,  а  из  нее  антитела.
Главный  недостаток  не  только  в  том,  что  требуются  боль¬
шие  фермы  животных  и  отряды  доноров,  но  и  в  том,  что
производимые  целостным  организмом  антитела  не  полно¬
стью  идентичны  друг  другу,  не  моноклональны,  как  гово¬
рят  иммунологи.
 Это  технологическое  звено  в  самое  последнее  время
революционизировано  благодаря  разработке  упомянутых
выше  гибридом  —  клеточных  линий,  которые  вырабаты¬
вают  антитела  и  важные  медиаторы  иммунитета  вне  ор¬
ганизма—  в  пробирках,  флаконах  или  клеточных  реак¬
торах.  При  этом  продуцируемые  биопродукты  монокло¬
нальны,  а  это  значит  —  стандартны  и  воспроизводимы.
 Звено  выхода  биотехнологической  цепочки  характе¬
ризуется  разработкой  поразительно  чувствительных  им-
мунохимических  методов  обнаружения  биоорганических
соединений  с  помощью  антител,  а  также  использования
антител  для  очистки  искомого  вещества  посредством  им¬
мунной  сорбции,  то  есть  захвата  нужного  вещества  анти-
 217

телами.  В  главе  «Молекулярные  курьеры  иммунитета»
говорилось  об  интерфероне  —  противовирусном  агенте,
вырабатываемом  в  организме  и  в  культуре  клеток.  Так
вот,  однократное  пропускание  культуральной  жидкости,
содержащей  интерферон,  через  колонку  с  антиинтерфе-
роновыми  антителами  обеспечивает  выход  интерферона,
за  один  этап  в  5  тысяч  раз  более  очищенного  от  приме¬
сей  клеточного  и  культурального  происхождения.
 РЕАГЕНТЫ  ВЫСШЕЙ  ТОЧНОСТИ
 Чтобы  химическими  методами  отличить  свиной  инсу¬
лин  от  бычьего,  необходимо  иметь  оба  препарата  в  чис¬
том  виде,  в  достаточном  количестве,  провести  определе¬
ние  аминокислотной  последовательности  полипептидной
цепи  и  установить,  что  8-й  остаток  треонина  замещен  у
быка  аланином.  Легко  представить  себе  сложность  по¬
добного  анализа,  его  длительность  и  необходимость  вы¬
сококвалифицированных  работников  для  его  проведения.
С  помощью  антител  идентификация  и  количественное
определение  этих  веществ  производятся  лаборантом  в
течение  нескольких  минут  с  высочайшей  чувствительно¬
стью.  При  этом  не  нужно  иметь  очищенные  препараты;
они  могут  быть  смешаны  и  находиться  в  составе  слож¬
нейших  многокомпонентных  систем,  например,  в  сыво¬
ротке  крови,  в  культуральной  жидкости,  в  которой  выра¬
щивались  микроорганизмы,  или  в  составе  смеси  на  вы¬
ходе  сложных  биохимических  реакций.
 Например,  иммуноэлектрофоретический  анализ  бел¬
ков  крови  человека  одномоментно,  качественно  и  количе¬
ственно  идентифицирует  до  30  белков:  альбумин,  глико¬
протеин,  липопротеины,  трансферрин  и  т.  д.  Идентифика¬
ция  всех  этих  белковых  соединений  и  их  индивидуальных
вариантов  неиммунологическими  способами  невозможна,
так  же  как  невозможно  без  антител  определить  группы
крови  человека,  подобрать  донора  для  пересадки  орга¬
нов,  определить  количество  того  или  иного  гормона  в
крови,  выявить  одиночную  искомую  клетку  и  т.  д.
 Иммунная  биотехнология  способна  обеспечить  про¬
изводство  реагентов,  необходимых  не  только  для  самой
иммунологии  и  медицины,  но  и  для  всех  научных  или
прикладных  отраслей,  в  которых  требуется  индикация
любых  биоорганических  субстанций,  вирусов,  бактерий,
клеток  и  т.  д.  Точность  и  чувствительность  иммунологи¬
ческих  методов  не  имеют  себе  равных.
 218

Вот  почему  иммунная  биотехнология  необходима  не
только  медицине,  но  и  микробиологии,  вирусологии,  моле¬
кулярной  биологии,  биоорганической  химии,  она  необхо¬
дима  производству  гормонов,  белков,  ферментов,  токси¬
нов,  вакцин,  при  разработке  индикаторных  методов
выявления  одиночных  микроорганизмов,  клеток  или  оди¬
ночных  клонов  микроорганизмов  и  клеток,  что  совершен¬
но  необходимо  в  генной  инженерии  и  во  многих  отрас¬
лях  микробиологической,  пищевой  и  лекарственной  про¬
мышленности.
 Иммунная  биотехнология  добилась  того,  что  пользо¬
ваться  антителами-реагентами  стало  очень  удобно  и  про¬
сто.  Выпускаются  кассеты  с  гелями  (подобие  студня),
содержащими  определенные  антитела.  Достаточно  нане¬
сти  каплю  исследуемой  жидкости  на  гель,  чтобы  появи¬
лись  кольца  так  называемой  преципитации  (реакции
осаждения  комплекса  антигена  с  антителом),  если  в  жид¬
кости  содержится  искомый  антиген.  По  диаметру  кольца
можно  определить  концентрацию  антигена.  Выпускаются
приборы,  которые  автоматически  регистрируют  преципи¬
тацию  антиген-антитело  в  токе  жидкости,  проходящей  по
капиллярным  трубкам  прибора.  Прибор  определяет  мил¬
лиграммовые  количества  антигенов.  В  наиболее  чувстви¬
тельных  и  тонких  методах  исследования  используются  ме¬
ченые  антитела  и  антигены.
 В  1955  году  американский  иммунолог  Альберт  Кунс
присоединил  к  антителам  светящийся  краситель.  При¬
готовленные  таким  образом  флуоресцирующие  (светя¬
щиеся)  антитела  сделали  видимыми  места  расположе¬
 219

ния  интересующих  его  субстанций  в  клетках.  Так,  в
частности,  были  обнаружены  клетки,  синтезирующие
иммуноглобулины  и  клеточные  структуры  иммуноглобу¬
линовой  природы.
 Методом  флуоресцирующих  антител  разыскивается
среди  тысяч  других  бактерий  и  устанавливается  «лич¬
ность»  микроорганизма-одиночки  без  предварительного
посева  его  на  питательную  среду,  а  прямо  в  мазках.
И  не  нужны  для  этого  меченые  антитела  против  всех
искомых  бактерий.  Требуется  лишь  панель  обычных  кро¬
личьих  антител  против  интересующего  нас  микроба  и
одна  меченная  флуоресцином  антисыворотка  —  против
кроличьих  иммуноглобулинов  класса  IgG.  Она  окрасит
только  те  бактерии,  к  которым  присоединились  специ¬
фические  кроличьи  антитела.
 Производственные  лаборатории  иммунобиотехнологи-
ческого  профиля  выпускают  наборы-укладки  (КИТы),
содержащие  все  необходимое,  чтобы  быстро  исследовать
любые  смеси  и  субстраты  и  выявить  в  них  искомый  анти¬
ген.  Скажем,  яд  колбасного  отравления  —  ботулиниче-
ский  токсин  (БТ).
 В  ячейках  пластиковых  панелей,  имеющихся  в  КИТе,
определенным  образом  фиксированы  анти-БТ-антитела.
В  эти  ячейки  на  несколько  минут  наливают  жидкости,
исследуемые  на  ботулин.  Если  в  какую-то  из  ячеек  по¬
падает  яд,  он  присоединится  к  антителам.  После  этого
в  ячейки  приливают  анти-БТ-антисыворотку,  меченную
ферментом.  Чаще  всего  для  метки  используется  фермент
пероксидаза.  В  тех  лунках,  где  присоединение  ботулина
произошло,  меченные  пероксидазой  антитела  подсоеди¬
няются  к  ранее  сформированному  комплексу.  Если  до¬
бавить  к  нему  перекись  водорода  и  хромоген  (красящее
вещество),  то  перекись  водорода  под  воздействием  пе-
роксидазы  разложится,  хромоген  изменит  окраску.
 Таким  иммуноферментным  методом  могут  быть  опре¬
делены  и  оценены  вещества,  если  их  концентрация  в
смеси  составляет  всего  лишь  одну  десятимиллиардную
долю  грамма  на  литр.
 Широко  используется  тест  для  диагностики  аллер¬
гии.  Суть  его  в  том,  что  с  помощью  антител,  меченных
изотопами  йода,  определяется  аллерген  —  виновник  ал¬
лергии,  которая,  как  известно,  обусловливается  появле¬
нием  в  организме  избытка  иммуноглобулинов  IgE  про¬
тив  проникших  в  него  аллергенов:  пыльцы  растений,  до¬
машней  пыли,  пищевого  аллергена  и  т.  п.
 220

Антитела  присоединяются  к  частицам,  на  которых
сидит  аллерген,  а  затем  осаждаются  мечеными  анти-Ig-
Е-иммуноглобулинами.  Если  осадок  окажется  радиоак¬
тивным,  то  в  нем  есть  аллергические  антитела  (иммуно¬
глобулины)  против  данного  аллергена,  а  значит,  есть  и
аллергия.  Если  нет,  то  и  аллергии  нет.  Найти  причинный
аллерген  —  значит  успешно  лечить  болезнь.  Подобно
иммуноферментному  методу,  этот  радиоаллергосорбент-
ный  тест  высокочувствителен  и  не  требует  пробных  вну-
трикожных  инъекций  аллергенов,  как  это  до  сих  пор
практикуется  при  диагностике  аллергии.
 В  самых  разных  областях  науки  широко  распростра¬
нен  метод  конкуренции  искомого  антигена  с  радиоактив¬
ным.  Этим  методом  проводится  индикация  и  количест¬
венная  оценка  биоорганических  соединений  с  чувстви¬
тельностью  до  10-12  грамма  на  литр.
 РАКОВАЯ  КЛЕТКА  В  МИРНЫХ  ЦЕЛЯХ
 Для  иммунной  биотехнологии,  для  всех  ее  методов,
о  которых  мы  рассказали,  необходимы  животные,  из
крови  которых  извлекаются  определенные  белки,  имму¬
ноглобулины,  антитела.  Существуют  специальные  фер¬
мы  мелких  (кролики,  мыши,  крысы,  морские  свинки)  и
крупных  (козы,  ослы,  лошади)  животных.  Однако  надо
помнить,  что  разные  животные  (и  даже  одна  и  та  же
особь)  вырабатывают  антитела  против  того  или  иного
вещества,  отнюдь  не  полностью  тождественные.
 Это  связано  не  только  с  индивидуальными  особенно¬
стями  животных  или  «поливалентностью»  иммунизирую¬
щего  материала,  но  и  со  способностью  клеток  иммунной
системы  организма  вырабатывать  много  разных  клонов
(клон  —  длинный  ряд  потомков  одной  клетки;  сколько
размножается  клеток,  столько  образуется  и  клонов).
А  каждый  лимфоидный  клон  синтезирует  свой  вариант
специфического  антитела.  В  сыворотке  иммунизирован¬
ного  животного  всегда  накапливается  продукт  работы
многих  клонов,  и  антитела  в  ней  образуют  «семью»  очень
похожих,  но  не  тождественных  антител.
 Иммунные  реагенты,  полученные  разными  лаборато¬
риями  или  одной  и  той  же,  но  в  разное  время,  не  совсем
тождественны.  Поэтому,  несмотря  на  высокую  степень
специфичности,  это  не  идеальные  реагенты.  Чтобы  до¬
биться  их  абсолютной  специфичности,  приходится  при¬
бегать  к  серии  сложных  технологических  приемов  по
 221

извлечению  антител  из  сывороток.  В  последние  годы
иммунология  решила  эту  проблему.  Одновременно  с  этим
уменьшилась  и  потребность  иммунной  биотехнологии  в
животных.
 В  1975  году  английские  ученые  Пиук  Коллер  и  Цезарь
Милстейн  разработали  методику  получения  клеточных
гибридов  —  гибридом.  Эти  гибридомы  образуются  от
слияния  лимфоцитов,  взятых  у  иммунизированных  жи¬
вотных,  с  клетками  миеломы,  извлекаемыми  из  костного
мозга  и  культивируемыми  в  питательной  среде.
 Миелома  —  это  одна  из  форм  рака  крови.  Миелом-
ные,  как  и  другие  злокачественные  раковые  клетки,  обла¬
дают  способностью  безудержно  размножаться.  Они  воз¬
никают  по  еще  неизвестным  причинам  в  костном  мозге,
делятся  быстрее  всех  нормальных  клеток,  наводняют
организм,  губят  его.  Извлеченные  из  организма  и  поме¬
щенные  в  питательную  среду,  они  не  утрачивают  этого
злого  качества  безудержно  и  бесконечно  размножаться.
Культура  этих  клеток  «бессмертна»,  ее  можно  выращи¬
вать  тоннами.  Но  зачем?
 А  вот  лимфоциты,  как  и  другие  «благородные»  клет¬
ки  тела,  размножаются  ровно  настолько,  насколько  нуж¬
но  организму.  Помещенные  даже  в  самую  идеальную
питательную  среду,  они  быстро  отмирают.  Возникает
биотехнологический  парадокс.  Клетки,  которые  не  могут
вырабатывать  в  культуре  нужные  нам  антитела,  «бес¬
смертны»,  а  те,  которые  могут,—  в  питательной  среде  не
живут.
 Гибридома  —  это  использование  раковой  клетки  в
промышленных  целях.  Не  как  убийцы,  а  как  мирного
партнера.  От  лимфоцита  гибридома  получает  способ¬
ность  синтезировать  нужные  антитела,  а  от  мие-
ломного  партнера  —  выживать  в  искусственной  среде  и
бесконечно  в  ней  размножаться.  Поэтому  антитела,  син¬
тезируемые  гибридомами,  могут  быть  наработаны  в  не¬
ограниченном  количестве.  Эти  антитела  идентичны  по
всем  параметрам  и  взаимодействуют  только  с  одним
антигеном.
 Таким  образом,  полученный  в  пробирке  препарат  мо¬
жет  служить  идеальным  реагентом  на  ту  или  иную  орга¬
ническую  субстанцию,  идеальным  диагностическим  или
лечебным  средством.  Набор  специфических  реагентов,
который  может  быть  получен,  не  ограничен.  Это  могут
быть  антитела  против  белков  крови  и  тканей,  против
антигенов  различных  органов,  против  раковых  и  нор¬
 222

мальных  клеток,  против  вирусов,  бактерий,  паразитов,
против  некоторых  химических  соединений  и  т.  п.
 Проблема  изучения  и  практического  использования
гибридных  клеток  решалась  в  последние  несколько  лет
бурно,  можно  даже  сказать  —  взрывоподобно.  К  ее  раз¬
работке  в  различных  странах  подключились  сотни  иссле¬
дователей.  В  ближайшем  будущем,  очевидно,  возникнут
фирмы  или  фабрики,  которые  будут  выпускать  моно¬
клональные  антитела  в  качестве  уникальных  реагентов,
диагностических  и  лечебных  препаратов.
 Конечно,  получать  лимфоцитарные  гибриды  —  дело
непростое.  Оно  включает  в себя  несколько  ступеней.
Накапливают  гибридный  клон  или  в  пробирке,  или  в
организме  животных.  При  этом  на  всех  этапах  накоп¬
ления  образцы  клеток  необходимо  консервировать  в  жид¬
ком  азоте,  чтобы  в  любое  время  можно  было  вернуться
к  любому  этапу  и  сохранить  на  будущее  нужные  клоны.
 С  помощью  моноклональных  антител  уже  внесен
большой  вклад  в  науку.  Проанализирована  структура
и  генетика  иммуноглобулинов,  открыты  и  исследованы
рецепторы  лимфоцитов,  с  помощью  которых  они  распо¬
знают  «свой»  антиген,  получены  реагенты  опухолевой
клетки,  проведено  у  животных  экспериментальное  ле¬
чение  рака  крови,  приготовлены  моноспецифические  ан¬
титела  против  некоторых  микроорганизмов  и  т.  д.
 Плодотворное  сотрудничество  генной  инженерии  с
иммунной  биотехнологией  ярко  иллюстрируется  извест¬
ным  противовирусным  и  противоопухолевым  препаратом
интерфероном.  Его  получение  стало  возможным  с  помо¬
щью  микроорганизмов,  в  наследственный  аппарат  кото¬
рых  введены  гены,  кодирующие  синтез  интерферона.
Однако  выделение  препарата  из  культуральной  среды
и  его  очистка  оставались  еще  весьма  не  простой  задачей.
Гибридома,  синтезирующая  антитела  против  интерферо¬
на,  позволила  решить  и  эту  проблему:  недавно  с  помо¬
щью  моноклональных  антител  был  получен  в  экспери¬
ментальных  количествах  интерферон,  очищенный  от  всех
примесей.
 ВАКЦИНЫ  БУДУЩЕГО
ПРИНЦИПЫ  СОЗДАНИЯ  ИСКУССТВЕННЫХ  ВАКЦИН
 В  течение  нескольких  лет  газета  «Труд»  вела  рубрику
с  общим  названием  «Медицина  и  жизнь».  Под  этой  руб¬
рикой  появлялись  научно-популярные  репортажи  о  до¬
 223

стижениях  медицины  и  медицинской  биологии.  В  авгу¬
сте  1978  года  редакция  отдела  науки  обратилась  ко
мне  с  предложением  рассказать  о  наиболее  интересных
результатах  исследований,  полученных  в  нашем  отделе.
В  то  время  у  нас  с  Рахимом  Мусаевичем  Хаитовым  по¬
явились  первые,  но  бесспорные  результаты,  подтвер¬
ждающие  ранее  сформулированный  принцип  создания
вакцинирующих  препаратов  совершенно  нового  типа.  По¬
скольку  Рахим  был  не  просто  сотрудником  отдела,  но  и
соратником  по  экспериментальной  проверке  этого  прин¬
ципа,  мне  захотелось,  чтобы  рассказ  о  наших  совместных
результатах  пошел  за  двумя  подписями.
 Обсудили  размер  статьи,  суть  дела,  основную  аргу¬
ментацию,  логику,  разделы  и  главные  заключения.  По¬
сле  этого  каждый  в  отдельности  взялся  за  перо  и  на¬
писал  полный  текст  статьи.  Через  несколько  дней  оба
текста  наложили  друг  на  друга.  В  обобщенный  текст
пошли  лучшие  куски,  лучшие  логические  находки,  наи¬
более  убедительная  аргументация  и  самые  четкие  за¬
ключения.
 Получилась  статья  требуемого  размера,  но  оптими¬
зированная.
 Работать  так  с  посторонним  невозможно,  но  со  своим
учеником  и  другом  —  идеально.  Именно  таким  методом
 224

мною  с  Рахимом  Хаитовым  была  написана  первая  по¬
пулярная  статья  о  вакцинах  будущего,  а  затем  еще  для
журнала  «Наука  и  жизнь»  и  сборника  «Будущее  науки».
 И  вот  теперь  все  три  статьи  передо  мной,  и  я,  сохра¬
няя  их  усредненный  размер,  еще  раз  оптимизирую  текст
для  вас,  дорогие  читатели.
 Сто  лет  назад,  в  1881  году  великий  Пастер  обосно¬
вал  главный  принцип  создания  вакцин  —  предохрани¬
тельных  прививок,  обеспечивающих  невосприимчивость
к  возбудителям  заразных  болезней.  Человеку  или  живот¬
ному  вводятся  ослабленные  или  убитые  микробы.  Орга¬
низм  легко  справляется  с  их  воздействием:  в  крови  по¬
являются  иммунные  белки  —  антитела,  способные  раз¬
рушать  не  только  ослабленные,  но  и  полноценные  возбу¬
дители,  нейтрализовать  их  яды.  Все  вещества  микробной
клетки,  включая  и  ядовитые,  против  которых  вырабаты¬
ваются  антитела,  получили  название  антигенов.
 С  тех  пор  в  иммунологии  так  и  велось:  чтобы  создать
невосприимчивость,  необходимо  выделить  из  микроба
наиболее  ответственные  антигены  и  ими  иммунизиро¬
вать,  то  есть  ввести  их  в  организм.  Наилучшей  вакциной
был  препарат,  состоящий  из  смеси  самых  ответственных
микробных  антигенов.  Но  выделенные  из  микроба  и  очи¬
щенные  антигены  во  многих  случаях  почему-то  «не  ра¬
ботали»  с  той  силой,  как  живые  ослабленные  микробы.
Мало  этого.  Против  некоторых  инфекций  не  удавалось
получить  вакцины  и  из  живых  ослабленных  микробов.
 Иммунная  система  человека  как  бы  не  умеет  созда¬
вать  устойчивость  против  ряда  антигенов  и  микроорга¬
низмов.  До  сих  пор  нет  хороших  вакцин  против  гриппа,
дизентерии,  малярии,  венерических  болезней  (гонорея,
сифилис)  и  т.  д.  Отдаленной  мечтой  представляется  вак¬
цина  против  рака.
 Нужны  новые  подходы,  новые  принципы.  Наука  все¬
гда  ищет  все  более  эффективные  и  перспективные  пути.
Но  есть  ли  сегодня  какие-либо  перспективы  создания
вакцин  нового  типа?
 Над  проблемой  создания  новых  эффективных  вакцин
в  настоящее  время  активно  работают  большие  научные
коллективы.  Мы  расскажем  о  двух  направлениях  иссле¬
дований,  в  которых  развиваются  оригинальные,  в  корне
отличающиеся  от  традиционных,  подходы  к  проблеме  по¬
лучения  вакцин  принципиально  нового  типа.
 Одно  разрабатывается  под  руководством  Майкла  Се¬
ла  и  заключается  в  синтезе  полиаминокислотных  струк-
 225

тур,  моделирующих  природные  антигены.  Об  этих  инте¬
ресных  исследованиях  мы  потом  скажем  подробнее.
 Другое  направление  исследований  развивается  по
пути  создания  в  полном  смысле  слова  искусственных
антигенов,  не  имеющих  аналогов  в  природе.  Принцип
создания  таких  антигенов  разработан  в  нашем  отделе  и
заключается  в  конструировании  комплексных  «непри¬
родных»  макромолекул  на  основе  синтетических  поли¬
меров,  обеспечивающих  развитие  мощной  иммунной
реакции  на  прикрепленные  к  ним  антигены.
 Суть  задачи  заключается  в  создании  искусственных
вакцин,  которые  должны  состоять  не  только  из  ответст¬
венных  антигенов  или  их  фрагментов.  Макромолекулы
искусственных  вакцин  должны  содержать  одновременно
и  такую  структуру,  которая  обеспечила  бы  мощную  про¬
дукцию  антител  к  разнообразным  антигенам,  независимо
от  природы  и,  что  следует  специально  подчеркнуть,  гене¬
тических  особенностей  иммунизируемого  организма.
 В  образовании  антител  активное  участие  принимает
генотип,  то  есть  наследственная  структура  организма.
Один  и  тот  же  организм  может  быть  «сильным»  (высо-
кореагирующим)  по  отношению  к  другому.  Образование
антител  (иммуногенез)  контролируется  генами  иммун¬
ного  ответа  (IR-гены).  И  если  ген,  обеспечивающий  спо¬
собность  к  иммунному  ответу  на  данный  антиген,  у  инди¬
видуума  отсутствует,  то  сколько  ни  вакцинируй  такого
человека,  антигены  вырабатываться  не  будут.
 Итак,  еще  одна  сложнейшая  задача:  искусственные
вакцины  должны  стимулировать  образование  антител  к
разным  антигенам  в  любом  организме,  даже  в  генети¬
чески  слабо  реагирующем  или  не  реагирующем  вовсе.
 Сформулированный  нами  принцип  предполагает  по¬
лучение  комплексных  макромолекул,  состоящих  из  не¬
обходимой  антигенной  детерминанты  (наиболее  ответ¬
ственного  антигена)  и  заданной  искусственной  части,
обеспечивающей  независимость  всей  макромолекулы  от
силы  или  слабости  генетического  контроля  иммуногенеза
и  других  иммунобиологических  особенностей  организма.
 Вот  уже  несколько  лет  ведется  поиск  и  изучение
веществ,  стимулирующих  иммунитет.  Раньше  иммуно¬
логи  оценивали  эффект  стимуляторов  иммунитета  только
по  количеству  вырабатываемых  антител,  то  есть  по  ко¬
нечному  этапу  иммуногенеза.  Сейчас  исследования  про¬
ходят  на  качественно  новой  ступени.  Мы  ищем  стиму¬
лирующие  иммунитет  вещества,  исследуя  механизм  их
 226

действия  на  уровне  отдельных  клеточных  событий,  от¬
дельных  этапов  иммуногенеза,  из  которых  складывается
в  целом  иммунная  реакция.
 СИНТЕТИЧЕСКИЕ  ПОЛИЭЛЕКТРОЛИТЫ  ЗАМЕЩАЮТ
ФУНКЦИИ  Т-ПОМОЩНИКОВ
 Один  из  самых  интригующих  фактов  был  получен
в  экспериментах  на  так  называемых  Т-дефицитных  мы¬
шах.  Этих  мышей  получают,  удаляя  у  них  тимус  —  орган,
где  образуются  Т-лимфоциты.  Такие  животные  служат
моделями  встречающегося  у  человека  недоразвития  или
полного  отсутствия  тимуса.  Дети,  родившиеся  без  тиму¬
са,  быстро  погибают  от  инфекций  и  опухолей,  так  как
у  них  отсутствуют  Т-клетки  и  иммунитет  (даже  при
иммунизации  сильными  вакцинами)  не  возникает.  Ока¬
залось,  что  синтетические  полиэлектролиты,  введенные
Т-дефицитным  животным,  повышают  у  них  способность
к  выработке  антител  в  20—50  раз.  Иначе  говоря,  поли¬
электролиты  могут  замещать  функцию  Т-лимфоцитов-
помощников!
 Весьма  значительный  Т-дефицит  развивается  при  ста¬
рении,  что  связано  с  возрастной  атрофией  тимуса.  Имен¬
но  нехваткой  Т-лимфоцитов  объясняются  многие  болезни
пожилого  возраста.  Поскольку  полиэлектролиты  заме¬
щают  Т-лимфоциты,  было  бы  логично  попытаться  кор¬
ректировать  с  их  помощью  и  возрастной  иммунитет.
 Оказалось,  что  одна-единственная  инъекция  поли-4-
винилпиридина  старым  животным,  у  которых  способ¬
ность  к  выработке  антител  снижена  в  десятки  раз,  пол¬
ностью  восстанавливает  иммунный  ответ.  Происходит
как  бы  омоложение  старой  иммунной  системы.  Пока  это
эксперименты,  но  они  обещают  дать  ценные  результаты
для  клинической  иммунологии.
 Полученные  факты  имеют  большой  биологический
смысл.  Выше  уже  говорилось  о  генетическом  контроле
иммунного  ответа.  Установлено,  что  действие  генов
иммунного  ответа  проявляется  главным  образом  на
Т-лимфоцитах.  Другими  словами,  продукты  IR-генов
«выражены»  на  Т-клетках  в  значительно  большей  сте¬
пени,  чем  на  других  клетках,  принимающих  участие  в
иммуногенезе.  Это  было  показано  в  опытах  следующего
рода.  Особи,  неспособные  к  иммунному  ответу,  например
на  антиген  А,  по  генетическим  причинам,  после  транс-
 227

плантации  им  Т-клеток  (от  реагирующей  на  антиген
А  особи)  становятся  способными  отвечать  на  данный
антиген.  Иначе  говоря,  неотвечающая  особь  как  бы
превращается  в  отвечающую,  то  есть  наблюдается  явле¬
ние,  называемое  фенотипической  коррекцией.
 Таким  образом,  для  достижения  иммунизирующего
эффекта  у  низкореагирующих  на  данный  антиген  орга¬
низмов  (для  превращения  малоантигенных  субстанций
в  сильные  антигены)  необходим  поиск  способов  фено¬
типической  коррекции,  то  есть  способов  «обхода»  гене¬
тического  контроля.  Гены  иммунного  ответа  —  IR-гены
реализуют  свое  действие  через  систему  Т-лимфоцитов,
включающих  Б-лимфоциты  или  тормозящих  их  включе¬
ние  в  антителогенез.  Следовательно,  одним  из  путей
«обхода»  является  обеспечение  Т-независимости  иммун¬
ного  ответа  на  интересующий  антиген.
 Помимо  обусловленной  IR-генами  иммуннологической
«неотвечаемости»,  в  настоящее  время  известен  целый
ряд  врожденных  и  приобретенных  в  течение  жизни
иммунодефицитных  состояний,  при  которых  пороки  раз¬
вития  лимфоидной  системы  локализуются  на  уровне
Т-клеток.  Следовательно,  использование  поликатионов
и  полианионов  в  качестве  воздействия,  обеспечивающего
тимуснезависимость  иммунного  ответа,  открывает  пер¬
спективы  как  для  стимуляции  Т-дефицитного  иммунного
ответа  при  иммунодефицитных  заболеваниях,  так  и  для
коррекции,  искусственного  исправления  генетической  не¬
способности  к  образованию  антител  (фенотипическая
коррекция).
 Экспериментальной  моделью  врожденного  Т-дефици-
та  служат  голые  мыши,  которые  рождаются  без  тимуса.
У  них  гены,  контролирующие  формирование  и  развитие
тимуса,  сцеплены  с  генами,  обеспечивающими  рост  шер¬
сти.  Поэтому  отсутствие  шерсти  является  маркером  (по¬
казателем)  врожденного  недоразвития  или  полного  от¬
сутствия  тимуса.  «Лечение»  голых  мышей  полиэлектро¬
литами  в  значительной  степени  восстанавливает  у  них
способность  к  иммунному  реагированию.
 Для  фенотипической  коррекции  иммунного  ответа
использовали  мышей  разных  чистых  линий.  Все  мыши
какой-либо  одной  линии  являются  полными  генетиче¬
скими  копиями  друг  друга.  В  17-й  хромосоме  у  мышей
локализована  генетическая  система,  в  которой  распре¬
делены  гены  иммунного  ответа.  Так  как  генетическая
карта  этого  участка  хромосомы  хорошо  изучена,  можно
 228

подобрать  линии  мышей  таким  образом,  что,  например,
все  особи  одной  линии  будут  успешно  реагировать  на
антиген  А  (высокая  реагируемость),  но  не  будут  раз¬
вивать  иммунный  ответ  на  антиген  Б  (низкая  реагируе¬
мость),  и  наоборот.
 Оказалось,  что  введение  мышам  низкореагирующих
линий  поли-4-винилпиридина  превращает  их  в  высоко-
отвечающих,  то  есть  они  приобретают  способность  фено¬
типически  (внешне,  без  связи  с  генотипом)  реагировать
на  иммунизацию  с  такой  же  интенсивностью,  как  особи
высокореагирующих  линий.
 Уже  говорилось,  что  обеспечение  тимуснезависимости
иммунного  ответа  одновременно  означает  преодоление
генетически  обусловленной  или  приобретенной  иммуно¬
логической  «неотвечаемости»,  локализованной  на  уровне
Т-клеток.  То  же  самое  можно  сказать  и  в  отношении
проблемы  создания  синтетических  тимуснезависимых
антигенов.
 На  основании  описанных  выше  исследований  и  был
сформулирован  принцип  создания  иммунизирующих  пре¬
паратов  нового  типа  —  макромолекул,  составленных  из
необходимой  антигенной  детерминанты  и  искусственного
полиэлектролита,  обеспечивающего  стимуляцию  иммуно¬
генеза  и  тем  самым  Т-  и  IR-независимость  всей  моле¬
кулы.
 Что  же  это  за  вещества,  поли-4-винилпиридин  и  поли¬
акриловая  кислота?  Приставка  «поли»  означает,  что  эти
полимеры  —  химические  соединения  с  высокой  молеку¬
лярной  массой.  Их  молекулы  состоят  из  многократно
повторяющихся  группировок  —  мономерных  звеньев.  Мо¬
лекулярная  масса  этих  цепочек  может  быть  10  тысяч,
100  тысяч,  1  миллион,  то  есть  они  в  10  тысяч  —  1  мил¬
лион  раз  тяжелее  атома  водорода.  Напомним,  что  круп¬
ные  белки  имеют  молекулярную  массу  от  100  до  900  ты¬
сяч.  Гигантские  молекулы  полимеров  синтезируются
последовательным  присоединением  молекул  низкомолеку¬
лярного  вещества  (мономера)  к  активному  центру  на
конце  растущей  цепи.
 Полимеризация  была  открыта  еще  в  середине  про¬
шлого  века.  Тогда  же  были  выделены  первые  полимери-
зующиеся  мономеры  (стирол,  акриловая  кислота  и  др.).
Поли-4-винилпиридин  и  полиакриловая  кислота  являют¬
ся  полиэлектролитами  —  полимерами,  способными  при¬
обретать  в  растворах  множественные  электрические  за¬
ряды.  При  этом  в  одной  макромолекуле  возникает  боль-
 229

шое  число  периодически  повторяющихся  зарядов  —  соот¬
ветственно  звеньям,  составляющим  гигантскую  моле¬
кулу.  По  тому,  какие  именно  заряды  (анионы  или  катио¬
ны)  возникают  на  полимерной  цепи,  все  полиэлектролиты
делятся  на  полианионы,  поликатионы  и  полиафо-
литы.  Для  последних  характерно  наличие  и  тех  и  дру¬
гих  групп.
 К  полиэлектролитам  относятся  важнейшие  природ¬
ные  биополимеры  —  белки  и  нуклеиновые  кислоты.  Анио¬
нами  в  растворах  белков  становятся  карбоксильные
группировки  (—СООН),  а  катионами  —  аминогруппы
(—NH2).  Некоторые  аминокислоты  относятся  к  катио¬
нам,  например  лизин,  а  другие  —  к  анионам  (аспараги¬
новая  и  глутаминовая  кислоты).  Белковые  молекулы
представляют  собой  полиамфолиты.  Плазма  крови  —  это
сложный  раствор  электролитов,  широко  распространен¬
ных  в  природе.  Использованные  в  наших  исследованиях
синтетические  полиэлектролиты  —  полиакриловая  кисло¬
та  и  поли-4-винилпиридин  —  аналогов  в  природе,  как  уже
сказано,  не  имеют,  то  есть  являются  полностью  искусст¬
венными.
 Очень  интересное  и  важное  свойство  синтетических
неприродных  полиэлектролитов  —  их  способность  к  обра¬
зованию  комплексов  с  белками  и  полисахаридами.  Но
ведь  именно  белками  и  полисахаридами  представлены
антигены  возбудителей  инфекционных  заболеваний.  Ан¬
тигены  опухолей  также  белки.  А  что,  если  получить  ис¬
кусственный  комплекс  полиэлектролит  —  белок?  Какие
биологические  свойства  проявит  такой  комплекс,  учиты¬
вая  возможное  стимулирующее  действие  полиэлектроли¬
та  на  иммунитет?  Забегая  вперед,  скажем,  что  работа
в  этом  направлении  привела  к  синтезу  искусственных
макромолекул  с  поразительными  качествами.
 Трудность  таких  исследований  заключалась  в  том,  что
комплексы  синтетических  полиоснований  и  поликислот
с  белками,  возникающие  в  условиях  опыта  in  vitro,  ока¬
зываются  крайне  неустойчивыми  при  физиологических
значениях  pH  и  ионной  силы  и,  естественно,  разру¬
шаются  при  введении  в  организм.  Поэтому  химики  (Ка¬
банов  и  Мустафаев)  задались  целью  синтезировать  та¬
кие  полимеры,  которые  формировали  бы  устойчивые
комплексы  с  белками,  не  разрушающиеся  в  условиях
живого  организма,  и  одновременно  обладали  бы  всеми
иммуностимулирующими  свойствами  описанных  выше
полиэлектролитов.  Задача  была  решена  следующим  пу-
 230

тем.  Цепочки  поли-4-винилпиридина  нагрузили  боковыми
радикалами,  которые  обеспечили  возникновение  прочных
связей  с  белковыми  макромолекулами.  Эти  радикалы
представлены  углеводородными  группами.
 Выявилась  интересная  закономерность:  если  число
атомов  углерода  в  этих  радикалах  ниже  10,  то  они  обра¬
зуют  комплексы  с  белком  за  счет  электростатических
связей.  Эти  связи  слабые  и  разрушаются  в  условиях
организма.  Достаточно  прочные  гидрофобные  (водоот¬
талкивающие)  связи  с  глобулами  белка  обеспечивают
радикалы,  в  которых  число  атомов  углерода  равно  или
больше  10.  Комплексы  белка  с  полиэлектролитами,  не¬
сущими  гидрофобные  радикалы,  отличаются  прочностью
и  не  распадаются  при  введении  в  организм.  Следует
отметить,  что  чем  больше  атомов  углерода  в  боковых
радикалах,  тем  сильнее  взаимодействие  между  полиэлек¬
тролитом  и  гидрофобными  участками  белковых  молекул.
 СБОРКА  АНТИГЕНОВ  НА  ПОЛИЭЛЕКТРОЛИТАХ
 Итак,  «неприродные»  полиэлектролиты  активно  влия¬
ют  на  иммунитет.  Введение  животным  чисто  синтетиче¬
ских  полианионных  или  поликатионных  соединений  уси¬
ливает  отдельные  этапы  иммуногенеза.  В  конечном  ито¬
ге  эти  соединения  интенсифицируют  иммунный  ответ.
Естественно,  возникла  мысль,  о  которой  мы  уже  гово¬
рили:  если  слабый  антиген  присоединить  к  макромоле¬
куле  полимера,  стимулирующего  выработку  антител  и
обеспечивающего  тимуснезависимость,  то  такая  «комби¬
нированная»  молекула  должна  идеально  сочетать  в  себе
как  антигенную  специфичность,  так  и  стимулирующие
свойства.  Не  путь  ли  это  к  проблеме  создания  «суперан¬
тигенов»?
 Была  предпринята  попытка  создания  такого  искус¬
ственного  синтетического  антигена  на  основе  макромо¬
лекулы  поли-4-винилпиридина.
 В  качестве  антигенной  детерминанты  при  этом  было
использовано  простое  химическое  соединение  —  трини-
трофенильная  группировка.  Вещества  типа  тринитрофе-
нила  называются  гаптенами.  Сами  стимулировать  иммун¬
ный  ответ,  то  есть  выработку  антител,  они  не  могут,
пока  не  присоединятся  к  белку  или  другой  природной
макромолекуле.  Мы  присоединили  тринитрофенильную
группировку  к  «неприродной»  молекуле  поли-4-винилпи-
ридина.  И  получили  антиген  с  поразительными  свойст¬
 231

вами!  Легко  удалось  выработать  антитела  против  гап-
тена,  присоединенного  к  очень  простому  полимерному
соединению.
 Обычно  антитела  к  гаптену  на  природных  носителях
образуются  при  условии  дополнительной  стимуляции
организма  специальными  веществами  (так  называемыми
адъювантами).  При  иммунизации  же  гаптеном,  введен¬
ным  в  молекулу  поли-4-винилпиридина,  такая  стимуля¬
ция  не  требуется.  И  наконец,  выработка  антител  против
синтезированного  нами  антигена,  как  оказалось,  не  за¬
висит  от  тимуса,  в  Т-клетках  не  нуждается.
 Иммунизированные  синтетическим  антигеном  Т-дефи-
цитные  животные  вырабатывают  такое  же  количество
антител  или  даже  больше,  чем  здоровые.  При  иммуниза¬
ции  тем  же  самым  гаптеном,  введенным  не  в  поли-4-ви-
нилпиридиновую  молекулу,  а  в  молекулу  белка,  Т-дефи-
цитные  животные  без  дополнительной  стимуляции  их
адъювантами  антител  не  образуют.
 В  последующих  работах  в  качестве  модельного  анти¬
гена  использовали  бычий  сывороточный  альбумин
(БСА).  БСА  —  весьма  слабый  антиген,  вызывает  иммун¬
ный  ответ  только  после  многократных  иммунизаций  жи¬
вотных  при  условии  дополнительной  стимуляции  адъю¬
вантами.  Ожидалось,  что  присоединение  БСА  к  молеку¬
лам  полиэлектролита  обеспечит  индукцию  повышенного
иммунного  ответа  к  белковой  детерминанте  этого  искус¬
ственного  антигена.  Искусственные  антигены  готовили
в  виде  комплекса  БСА  с  поликатионом,  возникавшего
за  счет  слабых  электростатических  или  более  сильных
гидрофобных  связей,  либо  в  виде  так  называемого  конъ¬
югата,  где  БСА  ковалентно,  наиболее  сильно  связан  с
поликатионом.
 В  качестве  полимера-комплексообразователя  был  вы¬
бран  сополимер  4-винил-N-этилпиридин  и  4-винил-N-це-
тилпиридин  бромидов.
 Этот  выбор  определялся  тем,  что  представленный
сополимер  в  области  нейтральных  рН  потенциально  спо¬
собен  комплексировать  с  БСА  как  путем  образования
электростатических  солевых  связей  за  счет  этильных
(С2Н5)  радикалов,  так  и  гидрофобных  взаимодействий
цетильных  (С16Н33)  радикалов  с  неполярными  участками
белковых  глобул.  Поэтому  в  данном  случае  можно  было
ожидать  формирования  особенно  прочных  комплексов
белок  —  полиэлектролит,  не  диссоциирующих  при  физи¬
ологических  значениях  ионной  силы.  В  частицах  комп¬
 232

лекса  каждый  поликатион  (длиной  в  тысячу  звеньев)  в
водном  растворе  связывает  две  молекулы  белка.
 Изучая  синтез  высокоиммуногенных  антигенов,  было
необходимо  оценить  эффективность  использования  здесь
ковалентных  химических  связей.  Такая  оценка  важна
как  для  теории  антигенного  действия,  так  и  с  практиче¬
ской  точки  зрения,  для  создания  соединений  максималь¬
ной  прочности.
 Иммунизация  животных  полученными  искусственны¬
ми  антигенами  вызывает  иммунный  ответ,  величина  ко¬
торого  в  50—100  раз  выше,  чем  при  иммунизации  БСА.
Чрезвычайно  сильно  повышенную  иммуногенную  способ¬
ность  искусственного  антигена,  полученного  присоедине¬
нием  белковых  макромолекул  к  полиэлектролиту,  нельзя
объяснить  действием  полимера  как  обычного  иммуности¬
мулятора.  При  раздельном  введении  животным  белка  и
полиэлектролита,  при  введении  неустойчивых  комплек¬
сов,  разрушающихся  в  организме,  тоже  наблюдается  уси¬
ление  иммунного  ответа.  Однако  оно  несоизмеримо  по  ве¬
личине  с  иммунным  ответом,  возникающим  при  имму¬
низации  комплексом  белок  —  полиэлектролит,  где  при¬
соединение  антигена  осуществлено  за  счет  гидрофобных
или  ковалентных  связей.
 Таким  образом,  синтезированные  комплексные  мак¬
ромолекулы  можно  рассматривать  как  необычайно  силь¬
ный  искусственный  антиген-продукт  сборки  из  белка  и
синтетического  полиэлектролита,  каждый  из  которых  в
отдельности  либо  не  иммуногенен  (поликатион),  либо
слабо  иммуногенен  (альбумин).  Необходимое  условие
реализации  иммуностимулирующего  действия  полиэлек¬
тролитов,  соединенных  с  молекулой  антигена,—  достаточ¬
ная  устойчивость  этого  комплексного  соединения  в  усло¬
виях  организма.
 Есть  серьезные  основания  полагать,  что  описанные
принципы  можно  будет  распространить  на  антигены  ви¬
русов  и  микробов.
 ПЕТЛЯ  НА  НОСИТЕЛЕ
 Весьма  интересный  и  оригинальный  подход  к  реше¬
нию  проблемы  синтетических  вакцин  разрабатывает
Села.  Он  предлагает  искусственно  синтезировать  уни¬
кальные  молекулярные  структуры  из  ответственных  анти¬
генов  (антигенных  детерминант),  каждый  из  которых
характерен  для  того  или  иного  возбудителя  инфекцион¬
ной  болезни.  Из  нескольких  таких  фрагментов,  считает
 233

Села,  можно  будет  сконструировать  макромолекулу,  ко¬
торая  будет  синтетическим  аналогом  поливалентной  вак¬
цины,  иммунизирующей  сразу  против  нескольких  бо¬
лезней.
 Реально  ли  это?  Да.  Но  она  лишь  для  тех  антигенов,
иммунизирующая  способность  которых  не  уменьшается
при  использовании  убитых  вакцин.  Для  остальных  анти¬
генов  вопрос  остается  открытым.
 Особенность  иммунной  защиты  такова:  при  вакци¬
нации  против  различных  инфекционных  возбудителей  в
организме  появляются  антитела  против  специфических
фрагментов  антигена,  размещенных  на  поверхности  воз¬
будителя.  Иначе  говоря,  организм  вырабатывает  анти¬
тела  не  против  целого  вируса  или  микроба,  а  против
конкретных  уникальных  молекулярных  структур.  Это
было  учтено.
 Свои  исследования  Села  начал  с  изящных  молеку¬
лярно-иммунологических  экспериментов.  В  белке  кури¬
ного  яйца  содержится  удобный  для  исследования  анти¬
ген—  лизоцим.  Его  первичная  и  пространственная  струк¬
тура  хорошо  изучена.  Села  выделил  так  называемую
«петлю»  —  фрагмент  молекулы  лизоцима,  состоящий  из
остатков  24  аминокислот,  последовательно  соединенных
друг  с  другом.  Такая  изолированная  петля,  прикреплен¬
ная  к  синтетической  макромолекуле  —  носителю  и  вве¬
денная  в  организм,  вызывает  образование  антител  к  ли-
зоциму.  В  качестве  носителя  были  использованы  искус¬
ственные  аналоги  белковой  молекулы  —  полиаланин  и
полилизин  (естественные  белки  представляют  собой  це¬
почки  из  разных  аминокислот,  а  полиаланин  или  поли¬
лизин—  цепочка,  все  звенья  которой  одинаковы,  состав¬
лены  из  одной  аминокислоты  аланина  или  соответственно
лизина).
 Дальше  самое  интересное.  Поскольку  аминокислот¬
ная  последовательность  петли  была  известна,  синтези¬
ровали  несколько  ее  отдельных  частей.  Иммунизация
этими  отдельными  синтетическими  продуктами,  прикреп¬
ленными  к  носителю,  показала,  какая  именно  часть  са¬
мая  ответственная,  какой  фрагмент  приводит  к  образо¬
ванию  антител,  ничем  не  отличающихся  от  вырабаты¬
ваемых  в  ответ  на  природный  продукт.
 Села  наглядно  доказал  возможность  использования
синтезированных  аналогов  природных  антигенов  для  вы¬
работки  антител,  которые  способны  реагировать  с  при¬
родными  антигенами.
 234

Ясно,  что  такие  же  результаты  могут  быть  получены
с  разнообразными  белками,  аминокислотная  последова¬
тельность  которых  известна.  Успехи  в  этой  области  на¬
учных  исследований  будут  зависеть  от  прогресса  в  изу¬
чении  структуры  белковых  оболочек  различных  вирусов
и  микробов.  Первая  попытка  получения  синтетической
вакцины  против  вируса  увенчалась  успехом.  Синтезиро¬
ван  фрагмент  белковой  оболочки  вируса  колифага  MS-2,
поражающего  кишечную  палочку.  Этот  фрагмент  при¬
крепили  к  полиаминокислотному  носителю-полиаланину.
 Иммунизация  кроликов  полученным  антигеном  в
условиях  дополнительной  стимуляции  адъювантом  вы¬
зывает  образование  антител  с  вируснейтрализующей
активностью,  которые  ничем  не  отличаются  от  антител,
вырабатываемых  в  ответ  на  вакцинацию  вирусом.
 ВАКЦИНЫ  БЕЗ  БАЛЛАСТА
 Важное  преимущество  новых  принципов  создания
вакцин  состоит  в  том,  что  получаемые  продукты  не  со¬
держат  балластных  веществ,  загрязняющих  все  без
исключения  нынешние  вакцины.  Действительно,  убитые
микробы  (или  выделенные  из  них  белки,  полисахариды
и  прочие  соединения)  включают  в  себя  сотни  антигенов.
В  современных  вакцинах,  как  правило,  не  содержится
и  одного  процента  ответственных  антигенов.  А  это  зна¬
чит,  что  иммунная  система  при  вакцинации  более  чем
 235

на  99  процентов  «прокручивается  вхолостую»,  выраба¬
тывая  антитела  против  балластных  антигенов.  Именно
эти  ненужные  антитела  и  обусловливают  осложнения
(аллергии  и  т.  п.)  при  вакцинации.
 Другое  преимущество  —  конструирование  задуман¬
ных,  конкретно  необходимых  вакцинирующих  молекул.
Скажем,  5—10  определенных  (детерминантных)  харак¬
теристик  различных  болезней  прикрепляются  на  одну
синтетическую  макромолекулу  и  используются  для  имму¬
низации.  Все  эти  детерминанты  замещают  современные
вакцины  очень  небольшим  числом  соответственно  скон¬
струированных  макромолекул.  Таким  образом,  методами
молекулярной  инженерии,  по-видимому,  могут  быть  по¬
строены  разнообразные  варианты  поливалентных  синте¬
тических  вакцин.  Это  «кажется  сегодня  сном»,  сказал
Села.  Сбудется  ли  он?
 Надо  отметить,  что  синтез  отдельных  молекулярных
структур  ответственных  антигенов  и  их  сборка  на  одной
макромолекуле  —  еще  не  окончательное  решение  пробле¬
мы.  «Штампы»  для  создания  синтетических  вакцин  Села
предлагает  брать  у  природы.  В  докладе  на  III  Междуна¬
родном  конгрессе  иммунологов  в  Сиднее  в  1977  году  он
говорил:  «Мы  должны  копировать  природу  не  в  целом,
а  частями».  Копировать  природные  молекулярные  струк¬
туры  предполагается  методами  молекулярной  инжене¬
рии.  Но  неизвестно,  будет  ли  успешным  этот  принцип
для  изготовления  синтетических  вакцин  против  всех  мик¬
робов  и  вирусов.  Если  вспомнить,  что  выделенные  из
микроорганизмов  антигены  (а  Села  предполагает  созда¬
вать  копии  фрагментов  именно  этих  антигенов)  не  имму¬
низируют  столь  же  эффективно,  как  живые  ослабленные
микробы,  то,  очевидно,  эта  же  закономерность  проявится
и  в  вакцинах  «искусственной  сборки».  Кроме  того,  про¬
тив  многих  инфекций  не  удается  создать  вакцины  даже
из  живых  ослабленных  микроорганизмов.  Впереди,  оче¬
видно,  переход  от  модельных  антигенов  к  реальным  мик¬
робным...
 Так  были  сделаны  первые  шаги  на  пути  конструи¬
рования  синтетических  антигенов  нового  типа.  Если  анти¬
гены  ряда  инфекционных  агентов  (против  которых  имму¬
нитет  не  развивается  или  проявляется  слабо)  или  их
отдельные  детерминанты,  присоединенные  к  макромоле¬
кулам  полиэлектролитов,  будут  вызывать  эффективную
иммунную  защиту,  наш  принцип  создания  вакцинирую¬
щих  молекул  явится  одним  из  подходов  к  решению  про¬
 236

блемы  создания  самых  разнообразных  синтетических
вакцин  будущего.  Сейчас  трудно  сказать,  какой  принцип
конструирования  вакцин  в  будущем  окажется  более
эффективным  —  принцип  «имитации  природы»  или  поиск
«неприродных  молекул»  с  закладываемыми  в  них  иско¬
мыми  качествами,—  ясно  одно,  что  такие  принципы  будут
найдены.  И  тогда  действительно  можно  будет  произво¬
дить  «сборку»  антигенных  детерминант  различных  мик¬
робов  и  вирусов  на  одной  полимерной  цепочке.  Эта  це¬
почка  должна  обеспечить  развитие  мощного  иммунного
ответа  на  все  использованные  антигены.  Раковые  анти¬
гены,  как  известно,  настолько  слабы,  что  не  могут  вы¬
звать  эффективную  иммунную  реакцию  против  опухоли.
Не  исключено,  что  «комплектация»  раковых  антигенов
молекулами  стимулирующих  полимеров  позволит  раз¬
работать  вакцину  и  против  рака.
 Области  возможного  применения  синтетических  вак¬
цин  беспредельны.  Однако  следует  помнить,  что  все  вы¬
шесказанное  —  пока  еще  научный  поиск,  и  исследования
еще  не  вышли  за  рамки  эксперимента.  Необходима  даль¬
нейшая  серьезная  работа,  чтобы  сформулированные
принципы  создания  синтетических  антигенов  и  вакцин
стали  реальностью.
 ТЕОРИЯ  И  УЧЕБА
 БЕРНЕТ  ПРОТИВ  БЕРНЕТА
 Кажется,  уже  все  привыкли,  что  мужество  ученого
питается  его  верой  в  свою  идею.  Мужество  ученого  —  это
беззаветное  отстаивание  своей  идеи,  это  костер,  на  кото¬
рый  он  готов  взойти  за  нее.  Но  есть  и  другое  мужество:
признать,  что  ты  не  прав,  твоя  теория  неверна  и  ее  нель¬
зя  отстаивать.  Мужество  поражения.  Впрочем,  это  не
совсем  то  слово.  Мужество  объективности.  Объективно¬
сти  в  оценке  собственных  идей.  Мужество  сказать:
«Я  был  не  прав».
 Мы  уже  встречались  на  страницах  этой  книги  с  при¬
мерами  мужества,  неминуемо  идущего  в  ногу  с  объек¬
тивностью.  На  заре  иммунитета,  когда  создавались  пер¬
вые  его  теории,  во  времена  великой  иммунологической
дискуссии,  ученые-соперники  опровергали  друг  друга  и
самих  себя  и  открыто  признавали  свои  ошибки.  Они  про¬
являли  мужество,  они  шли  вперед.
 237

Собственно,  в  лагере  ученых  это  не  выдающееся  яв¬
ление—  это  норма.  Не  так  давно  академик  Яков  Бори¬
сович  Зельдович  выступил  против  своей  же  теории  все¬
ленной  и  выдвинул  весьма  отличную  точку  зрения.  Уче¬
ные  не  имеют  права  быть  последователями  кронинского
героя  Броуди,  который  говорил,  что  он  не  меняет  свои
мнения,  ибо  не  считает  себя  в  данный  момент  умнее,  чем
был  раньше.
 Ученый,  если  он  убеждается,  что  был  не  прав,  гово¬
рит:  «Я  был  не  прав».  И  доказывает  своими  делами.
 ...Фрэнк  Бернет,  директор  Института  медицинских  ис¬
следований  в  Мельбурне  и  доктор  философии  Лондон¬
ского  университета,  автор  самой  популярной  и  наиболее
правдоподобной  теории  иммунитета,  готовил  доклад.
 Его  теория,  которая  наилучшим  образом  объясняла
многие  неизвестные  стороны  иммунитета,  на  основании
которой  было  предсказано  существование  ранее  неизве¬
 238

стного  феномена  и  предсказание  сбылось,  его  теория,
просуществовавшая  с  1949  года  около  восьми  лет,  боль¬
ше  не  выдерживала  натиска  экспериментальных  данных.
Многие  факты  оставались  необъяснимыми,  некоторые
стороны  теории  базировались  на  предпосылках,  опро¬
вергнутых  современной  генетикой.
 Бернет,  в  будущем  лауреат  Нобелевской  премии,  го¬
товил  доклад,  опровергающий  его  собственную  теорию.
Теорию,  поддерживаемую  многими  исследователями,
приводящими  новые  и  новые  доказательства  ее  правоты.
И  вот  он,  ее  создатель,  намерен  выступить  против,  пока¬
зать  ее  самые  слабые  стороны,  ибо  кто  же  знает  их  луч¬
ше,  чем  он  сам!
 Ему  вспомнилось  первое  знакомство  с  иммунологией.
В  то  время  он  был  студентом  Мельбурнского  универси¬
тета,  и  с  тех  пор  прошло  более  40  лет.  Бернет  стал  одним
из  крупнейших  иммунологов  мира,  а  его  теория,  объяс¬
няющая  иммунитет,—  одной  из  самых  признанных.  И  эта
теория  его  больше  не  устраивает.
 Что  не  удовлетворяло  ученого  в  его  собственной  тео¬
рии?  В  теории,  которая  предусматривала  как  будто  бы
все.  Она  не  объясняла  самого  основного:  как  организм
узнает  чужеродного  пришельца,  как  он  отличает  чужое
от  своего?  Не  объясняла,  что  происходит  при  развитии
толерантности,  когда  организм  перестает  узнавать  чужие
антигены.  Проблема  распознавания  «своего»  и  «чужо¬
го»—  вот  центральная  проблема  иммунологии,  и  она-то
как  раз  осталась  в  тени.  Ни  одна  теория  не  пыталась
объяснить,  каким  образом  иммунологическая  армия  рас¬
познает  чужеродные  клетки,  ткани  или  белки.  Его  тео¬
рия  тоже  не  отвечала  на  этот  вопрос.
 Решение  выступить  против  собственной  теории  воз¬
никло  давно.  Но  нельзя  просто  выступить  против.  Надо
работать,  надо  найти  и  выдвинуть  что-то  новое,  более
совершенное.  Теперь  это  уже  можно  сделать.  Гипотеза
механизма  распознавания  «своего»  и  «чужого»  построе¬
на.  Все  прочие  стороны  иммунитета  объясняются  при
этом  еще  лучше,  чем  прежде.
 Через  две  недели  Бернет  вылетит  в  Лондон.  На  суд
мировой  науки  будет  предложена  принципиально  новая
теория  иммунитета.  История  мировой  науки  получит  еще
один  образец  мужества  объективности.  Бернет  не  только
опровергнет  свою  теорию,  но  и  покажет  наиболее  уязви¬
мые  места  своей  новой  теории  и  пути  ее  эксперименталь¬
ной  проверки  или  опровержения.  И  даже  если  теория
 239

окажется  неправильной,  она  заставит  ученых  проводить
новые  исследования.  Важно,  чтобы  она  вынудила  ученых
поставить  такие  эксперименты,  которые  могут  опроверг¬
нуть  ее,  если  она  не  права.
 Какие  кардинальные  достижения  биологии  сделали
уязвимой  предыдущую  теорию?  Чего  нельзя  не  учиты¬
вать  при  создании  новой?  Прежде  всего  того,  что  поток
информации  в  любой  клетке  идет  от  гена  к  белку.  Иначе
говоря,  материальным  носителем  информации,  то  есть
«планов»,  по  которым  клетка  живет  и  строит  свои  белки,
являются  гены  в  ядре  клетки.  Химическая  структура
гена—дезоксирибонуклеиновая  кислота  (ДНК).  Она
служит  матрицей,  по  которой  с  великой  точностью  стро¬
ится  специфическая  для  данного  гена  рибонуклеиновая
кислота  (РНК).  По  рибонуклеиновым  матрицам  строятся
специфические  белки.  Вот  весь  путь:  ДНК-РНК-белок.
 Современная  генетика  и  биохимия  доказали,  что  стро¬
ение  белка  определяется  строением  РНК,  а  оно,  в  свою
очередь,—  специфической  структурой  соответствующего
участка  ДНК.  Чтобы  клетка  начала  синтезировать  новый
белок,  есть  только  один  путь  —  изменить  структуру  ДНК-
И  это  действительно  случается.  Именно  случается,  так
как  изменения  ДНК  случайны  и,  как  правило,  не  соот¬
ветствуют  воздействующим  в  этот  момент  влияниям  вне¬
шней  среды.
 Это  не  значит,  что  изменения  в  ДНК  нельзя  вызвать
внешними  влияниями.  Можно,  но  не  адекватно  им.  Под
влиянием  одного  и  того  же  воздействия  могут  возникать
самые  разнообразные  изменения  в  ДНК  (мутации)  и,
наоборот,  под  влиянием  различных  воздействий  одина¬
ковые  мутации.
 А  между  тем  чужеродный  антиген  заставляет  клетки
вырабатывать  белки-антитела  соответственно  своему
влиянию.  Антитело  —  это  молекула  специализированного
белка  иммуноглобулина,  адекватного  антигену.  Раньше
считали,  что  антиген,  проникая  в  клетку,  сам  становится
матрицей  для  синтеза  иммуноглобулинов.  Генетика  и
биохимия  доказали,  что  этого  не  может  быть.  Белок  под¬
чиняется  только  одной  матрице  —  своей  РНК.  Возникла
мысль,  что  антиген  изменяет  РНК.  Тоже  нет,  она  подчи¬
няется  только  одной  матрице  —  своей  ДНК.  А  на  ДНК
чужеродный  белок  —  антиген  направленно  повлиять  не
может.  Это  закон.
 Теория  не  должна  противоречить  истинам  современ¬
ной  генетики.  Новая  теория  Бернета  заимствует  основ¬
 240

ную  идею  из  учения  об  эволюции,  учения  о  развитии  и
совершенствовании  жизни  на  Земле.
 Эволюционное  учение  объясняет  совершенствование
форм  живых  организмов  постоянно  идущим  естествен¬
ным  отбором,  селекцией.  Внешние  условия  жизни  из  де¬
сятков  и  сотен  тысяч  различных  особей  отбирают  наибо¬
лее  приспособленных.  Наиболее  пригнанные  организмы,
естественно,  обладают  преимуществами,  большими  шан¬
сами  выжить,  оставить  потомство.
 Но  откуда  берутся  эти  тысячи  различающихся  осо¬
бей,  из  которых  идет  отбор?  Кто  или  что  служит  постав¬
щиком  форм  для  селекции?  Таким  поставщиком  являют¬
ся  мутации.  Случайные  разнонаправленные  изменения
генов,  о  которых  уже  говорилось.
 Мутации  происходят  как  будто  бы  не  часто,  в  сред¬
нем  одна  мутация  на  миллион  особей.  Но  генов  очень
много.  В  каждом  организме  содержится  по  меньшей  мере
несколько  миллионов  генов,  контролирующих  несколько
миллионов  соответствующих  им  признаков.  В  итоге  по¬
лучается,  что  в  любом  достаточно  большом  сообществе
организмов  одного  вида,  или,  как  говорят,  в  любой  попу¬
ляции,  всегда  есть  различные  варианты  организмов,  раз¬
личающихся  по  тем  или  иным  признакам.
 Раз  возникнув,  мутации  передаются  из  поколения  в
поколение,  так  что  в  итоге  в  каждой  популяции  накап¬
ливается  огромное  количество  различных  вариантов  му¬
тировавших  генов  и  соответственно  различные  варианты
контролируемых  данными  генами  признаков.  В  каждой
популяции  любых  организмов  накапливаются  тысячи  так
или  иначе  различающихся  между  собой  особей,  форм  для
селекции.
 ИММУНОЛОГИЧЕСКИЙ  ЛУГ
 Представьте  себе  луг.  На  нем  растут  сотни  тысяч  цве¬
тов.  Мутации  привели  к  тому,  что  форма  чашечек  у  раз¬
ных  цветов  различна.  Обозначим  условно  главенствую¬
щие  формы  как  А,  Б,  В,  Г.
 Над  лугом  постоянно  летают  насекомые,  очень  мелкие
мушки,  которые  могут  залезть  в  любую  чашечку  и  пере¬
нести  пыльцу  в  любой  другой  цветок.  Опыление  происхо¬
дит  у  всех,  и  каждый  цветок  имеет  равные  шансы  оста¬
вить  семена,  оставить  потомство.  Так  происходит  из  года
в  год.  На  лугу  цветут  все  цветы  —  А,  Б,  В,  Г.
 Теперь  представьте  себе,  что  наш  луг  заселили  и  за¬
 9  Р.  Летров
 241

няли  преимущественное  положение  другие  насекомые,
гораздо  более  крупные.  Настолько  крупные,  что  они  мо¬
гут  забраться  за  нектаром  только  в  чашечку  формы  Б.
Цветок  с  такой  чашечкой  сразу  получает  преимущества
перед  другими.  Теперь  опыляются  главным  образом
цветки  Б,  они  чаще,  чем  все  другие,  оставляют  потомст¬
во.  Работает  селекция.  Через  пару-тройку  поколений
большинство  цветов  на  нашем  гипотетическом  лугу  бу¬
дут  иметь  чашечки  формы  Б.
 То,  что  я  рассказал,  конечно,  весьма  упрощенная  схе¬
ма.  Но  без  этого  было  трудно  объяснить  теорию  Бернета.
 Иммуноглобулины  вырабатываются  клетками  лимфо¬
идной  ткани.  Их  очень  много.  Популяция  (то  есть  все  их
количество)  лимфоидных  клеток  в  человеческом  орга¬
низме  измеряется  числом  1012.  Это  не  миллионы  и  даже
не  миллиарды.  Это  триллион!  Представляете,  какое  ко¬
личество  мутантных,  различающихся  между  собой  вари¬
антов  клеток  среди  такой  большой  популяции.
 Различаются  и  формулы  молекул  иммуноглобулинов,
синтезируемых  разными  клетками.  И  даже  если  мутиро¬
вавший  ген  встречается  только  один  на  миллион,  то  и
тогда  в  популяции  из  1012  лимфоидных  клеток  должно
быть  106,  то  есть  миллион  клеток,  отличающихся  друг  от
друга  формой  вырабатываемых  молекул  иммуноглобу¬
лина.  Среди  миллиона  вариантов  иммуноглобулинов  есть
самые  разнообразные.  И  какой  бы  антиген  мы  ни  взяли,
для  него  найдется  подходящая,  как  ключ  к  замку,  моле¬
кула.  Каждая  форма  клеток  вместе  с  потомками  состав¬
ляет  семью,  и  называется  она  клоном.  Таким  образом,
вся  лимфоидная  ткань  состоит  из  клеточных  клонов.  Она
от  рождения,  так  сказать,  неоднородна.  Клонирована  с
самого  начала.
 Давайте  снова  вспомним  наш  луг.  Только  на  нем  те¬
перь  не  цветы.  Луг  —  это  популяция  лимфоидных  клеток.
Вместо  цветов  —  клетки,  вырабатывающие  иммуноглобу¬
лины.  Различаются  они  не  по  форме  чашечек,  а  по  фор¬
ме  вырабатываемых  глобулинов.  Обозначим  их  теми  же
буквами:  А,  Б,  В,  Г.
 Предположим,  в  организм  проник  антиген  б.  Ему  нет
необходимости  вмешиваться  в  неприкосновенный  для
клетки  поток  генетической  информации  ДНК→РНК→  бе¬
лок.  Молекулы  антигена  б  циркулируют  по  организму  и
встречаются  с  клетками,  которые  по  своей  генетической
природе  вырабатывают  адекватные  данному  антигену
иммуноглобулины.  Антиген  б  соединяется  с  такой  клет¬
 242

кой  и  становится  для  нее  раздражителем.  Вследствие
этого  она  начинает  ускоренно  размножаться,  чтобы  вы¬
рабатывать  много  соответствующих  этому  антигену  гло-
булинов-антител,  которые  в  дальнейшем  соединяются  и
нейтрализуют  его.
 При  каждом  делении  из  исходной  клетки  возникают
две,  из  этих  двух  —  еще  по  две  и  т.  д.  Клеток  клона  Б
становится  много.  И  если  тот  же  антиген  попадает  по¬
вторно,  антитела  вырабатываются  быстрее  и  в  большем
количестве,  чем  в  первый  раз.
 Таким  образом,  антиген  явился  фактором  отбора,
фактором  селекции  данного  клона  клеток.  Вот  почему
теория  Бернета  получила  название  клонально-селекци¬
онной  теории  иммунитета,  или  теории  селекции  клонов.
 В  соответствии  с  этой  теорией  иммунная  система  рас¬
познает  чужие  клетки  и  белки  потому,  что  она  содержит
лимфоидные  клоны  против  любых  чужеродных  пришель¬
цев.  Клонов  против  собственных  клеток  и  белков  нет.
Они  не  могут  накопиться,  потому  что  возникновение  и
накопление  клонов  происходит  в  эмбриональный  период
развития,  когда  лимфоидная  система  еще  слаба.
 Как  только  вследствие  мутации  появляется  клетка,
способная  в  будущем  реагировать  против  нормальных
антигенов  «своего»  тела,  она,  так  сказать,  идет  на  сбли¬
жение  и  пытается  начать  бой.  Но...  мала  еще,  не  созре¬
ла,  не  может  ответить  размножением  и  гибнет:  клон  не
накапливается.  Родившийся  организм,  таким  образом,
лишен  клонов  клеток  против  собственных  антигенов.
Следовательно,  дело  не  в  том,  что  лимфоидная  ткань  ка-
ким-то  образом  умеет  распознавать  «свое»,  а  в  ней  про¬
сто  нет  клеток,  которые  могли  бы  вырабатывать  антите¬
ла  против  собственных  антигенов  тела.
 Теперь  известно,  что  они  есть,  но  молчат.  Молчат  по¬
тому,  что  тимус,  центральный  орган  иммунитета,  выра¬
батывает  специальные  клетки,  запрещающие  всем  лим¬
фоцитам  работать  против  «своего».  Эти  лимфоциты,  как
вы  уже  знаете,  получили  название  Т-супрессоры,  то  есть
тимические  подаватели.
 Теория  Бернета  родила  тысячи  экспериментов  и  идей
по  проверке,  подтверждению  и  опровержению.  Эти  ра¬
боты  вскрыли  новые  важные  факты  и  закономерности  в
иммунологии.  Теория  совершенствовалась  и  совершенст¬
вуется.  Идея  клонированности  подтвердилась  полностью,
механизмы  работы  клеток  уточняются.  Изучается,  какие
болезненные  расстройства  приводят  к  появлению  и  на¬
 9
 243

коплению  «запрещенных»  клонов,  агрессивных  против
нормальных  клеток  тела.  Накопились  данные,  свидетель¬
ствующие  в  пользу  того,  что  аутоиммунные  болезни  раз¬
виваются  не  вследствие  появления  запрещенных  клонов,
а  вследствие  исчезновения  клонов  —  супрессоров.
 Бернет,  критически  анализируя  слабые  стороны  тео¬
рии,  всегда  подчеркивал,  что  положительный  эффект  те¬
ории  еще  и  в  том,  чтобы  вызвать  поток  исследований,
подтверждающих  или  опровергающих  ее.  Рассуждениям
Бернета  созвучны  слова  известного  биолога  Джона
Лилли:
 «Если  же  окажется,  что  я  кругом  не  прав,  я  буду  уте¬
шаться  сознанием,  что  в  истинно  научных  исследованиях
ни  один  опыт  нельзя  считать  напрасным:  даже  при  экс¬
периментальном  опровержении  какой-либо  теории  выяв¬
ляются  новые  и  ценные  данные».
 Четверть  века  развития  науки  показали,  что  Бернет
оказался  прав  в  главном.  Лимфоидная  система  действи¬
тельно  состоит  из  десятков  тысяч  клонов.  Каждый  наце¬
лен  на  определенный  антиген.  Наука  разделила  лимфо¬
циты  на  Т  и  Б.  Открыла  лимфоциты-помощники  и  суп¬
рессоры.  Но  клонированность  не  отменилась.  Она  рас¬
пространяется  и  на  эти  клетки.  Правда,  механизм  появ¬
ления  клонов,  причины  их  многообразия,  которое  объяс¬
няет  необычайно  широкий  «репертуар»  иммунной  систе¬
мы,  не  укладывается  в  бернетовское  предположение.
Спонтанными  мутациями  в  течение  эмбрионального  пе¬
риода  развития  весь  «иммунологический  словарь»  объ¬
яснить  не  удается.  Механизм,  по-видимому,  более  сложен.
 Оказалось,  что  при  сборке  в  клетке  иммуноглобули¬
новой  молекулы  работают  две  пары  генов.  Одна  пара  на
одной  хромосоме,  другая  на  другой.  Одна  монтирует  тя¬
желую  полипептидную  цепь  молекулы,  другая  легкую.
Обратите  внимание  на  то,  что  каждую  цепь  монтируют
по  2  гена.  До  этих  иммунологических  расшифровок  в  мо¬
лекулярной  биологии  существовало  правило:  один  ген  —
один  полипептид.  А  тут  два  гена  трудятся  над  построе¬
нием  одного  полипептида!  Один  ген  кодирует  основную
часть  цепи  —  константную  и  называется  С-геном,  а  дру¬
гой—  самую  главную,  вариабельную,  часть  антитела.
Этой  частью  антитело  узнает  чужеродную  субстанцию.
У  каждого  антитела  эта  часть  разная,  вариабельная.  Ген
называется  V-геном.
 Вот  этих-то  V-генов  очень  много  —  V1  V2,  V3,...  Vn.
Их  варианты  лишь  частично  возникают  за  счет  мутаций
 244

в  период  развития  организма.  Они  в  большом  количестве
вариантов  уже  заведомо  есть,  передаются  из  поколения
в  поколение  через  половые  клетки.  Не  пугайтесь,  нужно
не  так  много  генов,  чтобы  иметь,  например,  миллион  ва¬
риантов  антител.  Узнающая  часть  антитела  составлена
из  двух  цепей  —  тяжелой  и  легкой,  то  есть  в  работе  над
ней  участвовали  два  V-гена,  например  V1  и  V40  или  V1
и  V572,  или  V87  и  V10  и  т.  д.  Поскольку  участвуют  два
гена,  то  для  создания  миллиона  специфичностей  до¬
статочно  всего  тысячи  вариантов  V-генов,  ибо  1000Х
Х1000=миллион.
 Так  или  иначе,  лимфоидные  клоны  в  организме  пред-
существуют,  и  каждый  из  них  может  вырабатывать  одно
антитело.  А  вместе  они  обеспечивают  защиту  от  любого
антигенного  вторжения.
 ИММУНОЛОГИЧЕСКИЕ  МОБИЛИ
 Приходилось  ли  вам  видеть  мобили  —  эти  изобретен¬
ные  Александром  Калдером  подвижные  модерные  скуль¬
птуры?  В  отличие  от  неподвижных  стабилей  они  все  вре¬
мя  в  движении.  Малейшее  внешнее  влияние  —  подует  ли
ветер,  пригреет  солнце,  сядет  ли  на  эту  конструкцию  пти¬
ца  или  зритель  дотронется  до  одной  из  ее  частей  —  и  вся
она  приходит  в  движение.  Она  выходит  из  равновесия,
начинает  жить,  шевелиться  до  тех  пор,  пока  не  успоко¬
ится  в  новом  равновесном  состоянии.  Вся  конструкция
теперь  уже  имеет  несколько  иной  вид.  Этот  вид  сохраня¬
ется,  пока  новое  воздействие  не  заставит  выйти  мобиль
из  этого  равновесного  состояния  и  перейти  в  другое  по¬
ложение  баланса.
 Переход  от  одного  соотношения  частей  к  другому  не¬
быстрый,  и  будущие  позиции  частей  практически  непред¬
сказуемы.  А  так  как  возмущающие  воздействия  постоян¬
ны,  то  хороший  мобиль  постоянно  живет,  меняя  уровни
своих  составных  частей,  приобретая  в  рамках  опреде¬
ленных  для  него  возможностей  разнообразные  формы.
 Я  имел  удовольствие  побывать  на  выставке  мобилей
Калдера  в  1968  году  в  Амстердаме.  До  этого  я  их  видел
только  на  фотографиях.  Да  еще  в  примитивном  выраже¬
нии  в  квартирах  своих  знакомых.  Некоторые  даже  не
знали,  что  эти  непрерывно  качающиеся  рыбки  или  птич¬
ки,  подвешенные  на  системе  коромысел  к  потолку,  на¬
зываются  мобилями.  Настоящие  мобили,  конечно,  гораз¬
до  более  внушительные  сооружения.  Десятки  причудли-
 245

во  выгнутых  или  прямых  как  стрелы,  но  неизменно  эле¬
гантных  коромысел,  которые  прикреплены  друг  к  другу
отнюдь  не  по  своим  центрам  тяжести.  У  иного  коромыс¬
ла  одно  плечо  не  больше  сантиметра,  а  другое  метра  пол¬
тора.  На  коротком  плече  груз  неожиданной  формы  весом
в  десяток  килограммов.  Его  уравновешивает  на  длинном
плече  маленький  шарик  или  причудливый  лепесток  ве¬
сом  в  несколько  граммов.  Троньте  большой  груз,  откло¬
ните  на  один  миллиметр,  и  маленький  закачается,  поплы¬
вет  или  запляшет,  совершая  куда  более  значительные
вояжи.  А  движения  большого  груза  фактически  неви¬
димы.  Но  это  причудливое  коромысло  не  одно.  Оно  ви¬
сит  на  конце  другого,  которое  уравновешено  грузом  или
еще  одним  коромыслом.  А  на  том  еще  и  еще...  И  само
оно  подвешено  к  системе  коромысел.  Разные  формы  гру¬
зов  и  коромысел.  Разные  длины  плеч...  В  целом  фантас¬
тические  конструкции,  которые  за  некие  базовые  коро¬
 246

мысла  подвешены  за  струну  к  потолку  зала,  к  специаль¬
ной  стойке  или  арке  в  саду.  Все  разной  формы,  но  все
живут,  движутся.  Мобили.
 В  1968  году,  когда  я  рассматривал  коллекцию  этих
движущихся  скульптур,  были  открыты  Т-лимфоциты.
Было  установлено,  что  превращение  Б-лимфоцитов  в
плазматические  клетки-продуценты  антител  зависит  от
Т-лимфоцитов.  Их  стали  называть  помощниками.  Чем
больше  Т-помощников,  тем  больше  выработка  антител.
В  1972  году  были  открыты  Т-лимфоциты  обратного  дей¬
ствия—  супрессоры.  Они  угнетают  активность  помощни¬
ков.  Чем  больше  Т-супрессоров,  тем  меньше  Т-помощни¬
ков,  тем  меньше  Б-лимфоцитов  реагируют  на  чужерод¬
ный  антиген.  Потом  оказалось,  что  вся  эта  система  им¬
мунного  ответа  не  работает,  если  нет  или  не  хватает  мак¬
рофагов.  Именно  они  взаимодействуют  с  чужеродным
антигеном  и  подают  его  лимфоцитам.
 Ничего  этого  я  еще  не  знал  в  1968  году,  когда  рас¬
сматривал  «дышащие»  мобили.  Но  теперь,  размышляя  о
работе  иммунной  системы,  я  неизменно  вспоминаю  мо¬
били  с  их  постоянно  меняющимися  балансами.  Уменьши¬
лась  весомость  макрофагов,  коромысло  с  Б-лимфоцита-
ми  опустилось  вниз.  Возросло  количество  Т-помощни¬
ков—  плечо  с  их  грузом  опустилось,  а  «маленький  ша¬
рик»  Б-лимфоцитов  взлетел  вверх.  Может  быть,  даже
выше,  чем  поднялось  бы  все  коромысло,  если  бы  макро¬
фагов  было  побольше.
 Но  все  это  висит  вместе  с  супрессорами.  Если  их  мно¬
го,  то  вся  половина  иммунологического  мобиля  едет
вниз.  Макрофаги  подают  антиген,  Т-помощники  изо  всех
сил  задирают  Б-конец  коромысла  вверх,  но  толку  мало.
Вся  совокупность  реагирующих  коромысел  опустилась.
И  задранный  Б-шарик  окажется  ниже  всякой  средней
нормы.  Иммунного  ответа,  выработки  антител  нет.
 Положение  могут  исправить  только  контрсупрессоры.
Они  на  коромысле  в  противовесе  клеткам-супрессорам.
Баланс  изменяется.  Супрессоры  перестают  давить.  Ко¬
ромысло  с  Б-лимфоцитами  взлетает  вверх.  Иммунный  от¬
вет  нормализуется.  Кстати,  контрсупрессоры  были  от¬
крыты  одновременно  двумя  исследователями.  У  нас  в
Москве  Спартаком  Гамбаровым  и  в  США  Гершоном.
Гамбаров  описал  их  даже  раньше  —  в  1980  году.
 В  организме  тысячи  клонов.  У  каждого  свои  помощ¬
ники,  супрессоры,  контрсупрессоры.  Тысячи  мобилей.
Тысячи  уровней  коромысел.  Тысячи  возмущающих  анти¬
 247

генных  и  неантигенных  воздействий  постоянно  изменяю¬
щих  балансы  мобилей.  Этот  символический  образ  им¬
мунной  системы  меня  преследует  постоянно.  И  не  пото¬
му,  что  иммунологический  мобиль  похож  на  калдеров-
ские  конструкции.  А  потому,  что  этот  образ  дал  мне  воз¬
можность  осмыслить,  что  такое  нормальные  показатели
иммунной  системы.
 Ведь  мы  привыкли  так:  норма  —  это  пульс  72  удара
в  минуту,  артериальное  давление  70/120  миллиметров
ртутного  столба,  количество  эритроцитов  в  крови  5  мил¬
лионов,  кислотность  желудочного  сока  40  единиц  и  т.  д.
И  для  оценки  иммунной  системы  пытаемся  ввести  норму:
количество  Б-лимфоцитов—15  процентов,  Т-лимфоци¬
тов  —  60;  из  них  помощников  20  процентов,  супрессо¬
ров  —  12  и  т.  д.
 Поверьте  мне,  будущее  покажет,  что  это  неверно.
Нормальный  уровень  Б-шарика  в  иммунологическом
мобиле  может  обеспечиваться  совершенно  разными  со¬
четаниями  показателей  других  грузов.  Повышенное  коли¬
чество  помощников  еще  ничего  не  значит,  если  не  хватает
макрофагов.  Но  если  и  их  груз  достаточен,  то  все  может
быть  аннулировано  супрессорами.  Наоборот,  малое  число
помощников  может  быть  идеальным,  если  нет  супрессо¬
ров.  Клинической  иммунологии  предстоит  создать  некие
интегральные  показатели,  может  быть,  формулы  или  но¬
мограммы,  которые  помогут  оценивать  норму  или  пато¬
логию  иммунитета,  здоровье  или  болезнь.
 Образ  иммунологического  мобиля  полезен  еще  и  для
того,  чтобы  разобраться  в  одной  из  самых  последних  тео¬
рий  иммунитета,  которую  создал  Нильс  Ерне.
 Сетевая  теория,  или  теория  сетей,  включает  в  кло¬
нальную  систему  лимфоцитов,  во  взаимоотношения  пред¬
шественников,  помощников,  супрессоров  еще  одно  взаи¬
моотношение.  А  именно  —  взаимоотношение  идиотип-ан-
ти-идиотип  или  рецептор-антирецептор.
 Вы  помните,  когда  речь  шла  о  строении  антител,
главных  защитных  белков,  было  рассказано,  что  эти  бел¬
ки  относятся  к  иммуноглобулинам.  Существует  пять
классов  иммуноглобулинов  —  A,  G,  М,  Е,  D.  Это  связано
с  антигенными  различиями  тяжелых  цепей  молекул.  Кро¬
ме  того,  у  разных  индивидуумов  иммуноглобулины  раз¬
личаются,  подобно  группам  крови.  Эти  внутривидовые
отличия  называют  аллотипами.  Имеется  более  20  алло¬
типов.
 248

Но  вот  представьте  себе  два  антитела  в  одном  и  том
же  организме  одного  и  того  же  класса,  одинакового  ал¬
лотипа.  Одно  антитело  против  антигена  X,  другое  против
антигена  Y.  Все  одинаково,  кроме  узнающей  части  мо¬
лекулы.  И  эти  две  молекулы  будут  отличаться.  Эти  раз¬
личия  получили  название  идиотипов.
 Итак,  пять  классов,  более  20  аллотипов  и  бесчислен¬
ное  множество  идиотипов.  Фактически  каждый  клон
Б-лимфоцитов  вырабатывает  свои  уникальные  молекулы
антител,  свой  идиотип.  Рецепторы  —  структуры,  которы¬
ми  лимфоцит  узнает  чужеродный  антиген,  имеют  тот  же
самый  идиотип.
 Разнообразие  идиотипов  было  бы  не  более  чем  любо¬
пытным  примером  неповторимости  сложных  структур  в
природе.  Но  Ерне  предположил,  а  потом  доказал,  что  в
организме  против  каждого  собственного  идиотипа  выра¬
батываются  антитела,  а  следовательно,  против  каждого
рецептора  существуют  антирецепторы.  Эти  антитела  он
назвал  антиидиотипами.  Взаимоотношения  между  идио-
типами  и  антиидиотипами  являются  основным  механиз¬
мом  регуляции  иммунного  ответа.
 Проник  в  организм  антиген  X.  Начал  размножаться  и
накапливаться  соответствующий  клон  лимфоцитов  ан-
ти-Х  или  идиотип  X.  А  кто  же  его  остановит?  По  сетевой
теории  его  остановит  клон,  вырабатывающий  антиидио-
тип  X,  то  есть  антитела  против  анти-Х  антител.  Так  ска¬
зать,  анти-антитела.  Этот  клон  начнет  размножаться,  как
только  накопится  первый.  А  кто  же  остановит  эту  вто¬
рую  волну?  Ее  остановит  анти-антиклон,  то  есть  анти-
идиотип  против  антиидиотипа.  Иначе  говоря,  антиидио-
тип  всегда  супрессор.  Некоторые  сторонники  сетевой  тео¬
рии  доказывают,  что  клетки-супрессоры  несут  в  качест¬
ве  рецепторов  узнавания  именно  антиидиотипы.
 Сетевая  теория  Ерне  имеет  большое  будущее.  Она  хо¬
рошо  объясняет  аутоиммунные  болезни  как  гиперпро¬
дукцию  антиидиотипов.  Она  по-новому  трактует  лейко¬
зы—  рак  крови:  как  дефицит  развития  соответствующего
антиидиотипа,  тормозящего  данный  клон.  Она  дает  воз¬
можность  искать  новые  пути  стимуляции  и  торможения
иммунного  ответа  не  путем  воздействия  на  организм  ан¬
тигенами,  а  действия  антиидиотипическими  антителами.
Ставится  вопрос  о  возможности  активной  иммунизации
без  вакцины.
 Но  наш  иммунологический  мобиль  еще  больше  услож¬
няется.  Он  приобретает  дополнительные  влияющие  воз-
 249

действия,  дополнительные  коромысла.  У  каждого  клона
антиклон.  У  каждого  мобиля  антимобиль.  Дальнейшее
понимание  развития  иммунных  процессов  немыслимо  без
высшей  математики,  немыслимо  без  математического
моделирования.
 МАТЕМАТИЧЕСКИЕ  МОДЕЛИ
 Мне  известно  несколько  десятков  публикаций,
появившихся  в  весьма  серьезных  международных  жур¬
налах,  которые  посвящены  математическому  моделиро¬
ванию  в  иммунологии.  Но  монография  на  эту  тему  суще¬
ствует  только  одна.  Она  выпущена  в  свет  в  декабре  1980
года  в  издательстве  «Наука»  в  Москве.  В  настоящее  вре¬
мя  книга  переводится  в  США.  Мне  выпала  честь  напи¬
сать  к  ней  предисловие.
 Называется  книга  «Математические  модели  в  имму¬
нологии».  Ее  автор  —  крупнейший  советский  математик
академик  Гурий  Иванович  Марчук.
 То,  что  монография  по  одной  из  медико-биологиче¬
ских  специальностей  написана  математиком,  уже  само
по  себе  не  тривиальное  событие.  Если  математики  начи¬
нают  работать  в,  казалось  бы,  узкоспециализированной
отрасли  знаний,  это  значит,  что  «узкая»  отрасль  на  са¬
мом  деле  имеет  большое  общечеловеческое  значение.
 Книга  дает  высокоэффективный  инструмент  для  ана¬
лиза  многокомпонентного  процесса  реагирования  орга¬
низма  на  антиген  и  ряд  перспективных  практических  ре¬
комендаций  по  диагностике,  прогнозированию  и  лечению
инфекционных  и  неинфекционных  процессов,  при  кото¬
рых  реакции  иммунной  системы  являются  определяю¬
щими.
 Математические  модели  Марчука  принципиально  от¬
личаются  от  моделей,  предложенных  другими  авторами
для  описания  реакций  иммунитета.  Подавляющее  боль¬
шинство  ранее  выполненных  математических  работ  стро¬
илось  по  принципу:  найти  наиболее  точное  математиче¬
ское  описание  отдельных  элементов  процесса,  динамики
клеточных  взаимодействий  или  других  известных  в  им¬
мунологии  явлений.  Вольно  или  невольно  воплощался
принцип:  иммунология  для  математики.  Уравнения  Мар¬
чука,  вся  их  математическая  логика  подчинены  обратно¬
му  принципу:  математика  для  иммунологии.  Взаимодей¬
ствие  организма  с  чужеродным  размножающимся  анти¬
геном,  будь  то  бактерии,  вирусы  или  любые  другие  гене¬
 250

тически  отличающиеся  клетки,  слагается  из  четырех
основных  параметров.
 1. 	Размножение  проникших  чужеродных  клеток,  ко¬
торые  автором  книги  обобщенно  названы  антигеном  или
вирусом  (V).  Изменение  числа  вирусов  в  организме  за¬
висит  от  темпа  их  размножения  за  данный  отрезок  вре¬
мени  минус  их  число,  которое  нейтрализуется  за  это  же
время  предсуществовавшими  или  появившимися  антите¬
лами.  Понятие  антитела  тоже  обобщенно.  Имеются  в
виду  как  иммуноглобулины,  так  и  клеточные  структуры,
нейтрализующие  данный  антиген,  скажем  рецепторы
Т-лимфоцитов.
 2. 	Иммунная  система  организма  реагирует  на  анти¬
генное  вторжение  накоплением  иммунокомпетентных  ан¬
тителообразующих  клеток  (плазмоклеток,  по  терминоло¬
гии  Марчука).  Включающим  субстратом  является  ком¬
плекс  VT,  то  есть  комплекс  антигена  V  с  рецептором  рас¬
познающего  Т-лимфоцита.  Количество  накапливающихся
плазмоклеток  зависит  от  числа  включенных  Б-лимфоци-
тов  и  от  темпа  их  пролиферации  минус  их  убыль  за  счет
старения.
 3. 	Количество  антител  в  данном  отрезке  времени  за¬
висит  от  скорости  их  производства  минус  количество,  ко¬
торое  связывается  антигеном,  и  количество,  которое  вы¬
водится  за  счет  естественного  их  катаболизма.
 4. 	Работа  лимфоидной,  то  есть  иммунной,  системы
организма  зависит  от  нормальной  работы  других  систем
и  органов.  Вирус,  естественно,  поражает  какую-то  систе¬
му  (или  орган),  необязательно  непосредственно  лимфо¬
идную.  Это  может  быть  печень,  легкие  и  т.  д.  В  любом
случае  поражение  может  достигать  такой  глубины,  ко¬
торая  отразится  на  обеспечении  работы  иммунной  систе¬
мы.  Иначе  говоря,  моделируя  иммунный  ответ,  нельзя
не  учитывать  поражения,  которое  наносит  вирус  какому-
то  органу.  Марчук  вводит  обобщенное  понятие  «масса
пораженного  органа».  Она  зависит  от  поражающей  спо¬
собности  вируса,  различной  для  разных  заболеваний,  ми¬
нус  восстанавливающая  часть.
 Эти  четыре  параметра,  представленные  в  виде  четы¬
рех  уравнений,  действительно  полностью  описывают  про¬
цесс  взаимодействия  иммунной  системы,  а  вернее,  орга¬
низма  с  вирусом.  Введение  в  систему  уравнений  описа¬
ния  массы  пораженного  органа  (четвертый  параметр)
дает  автору  все  основания  для  логического  отождествле-
 251

ния  иммунного  ответа  с  инфекционным  заболеванием  в
целом.
 Простейшая  модель  иммунологической  реакции  орга¬
низма  на  вирус  является  одновременно  простейшей  мо¬
делью  инфекционного  заболевания.  Самый  придирчивый
критик  не  сможет  найти  здесь  неучтенного  процесса,  если
иметь  в  виду  базовые  процессы.  И  не  сможет  доказать,
что  какой-то  из  четырех  параметров  излишен  для  даль¬
нейших  решений.  А  именно  в  дальнейших  решениях  суть
книги.
 Машинное  экспериментирование  позволило  группе
математиков  под  руководством  Марчука  «просчитать»
десятки  ситуаций  с  самыми  различными  величинами,  со¬
ставляющими  эти  четыре  базовых  уравнения.  Менялись
дозы  заражения  и  темпы  накопления  вируса,  исходный
уровень  антител,  динамика  накопления  плазмоклеток,
масса  пораженного  органа  и  т.  д.  Базовые  уравнения
усложнялись  с  введением  новых  параметров:  Т-  и  Б-сис-
тем  иммунитета,  температурных  коэффициентов  продук¬
ции  антител  классов  IgM,  IgG,  IgA  и  т.  д.  Автор  книги
приходит  к  серии  важнейших  биологических  следствий.
Ниже  приводятся  некоторые  из  них.
 «Максимальное  значение  концентрации  вирусов  в  ор¬
ганизме  зависит  не  от  дозы  заражения,  а  от  состояния
иммунной  системы  и  характеристик  вирусов».
 «Иммунной  системе  организма  невыгодно  реагировать
на  малые  дозы  вирусов,  обладающих  вялой  динамикой».
 «Для  нормальной  работы  иммунной  системы  стимули¬
рованные  антигеном  Т-лимфоциты  должны  обеспечивать
сигнал  обратной  связи  на  стволовые  клетки,  которые  по¬
буждают  их  дифференцировку  в  сторону  иммуноцитов».
 «Искусственное  понижение  температуры  тела  способ¬
ствует  возникновению  затяжных  или  хронических  форм
заболевания».
 «Хронические  формы  болезни  обусловлены  недоста¬
точно  эффективной  стимуляцией  иммунной  системы».
 «При  «отключении»  Т-  и  Б-систем  иммунитета  хрони¬
ческая  форма  болезни  переходит  в  острую».
 «Для  перевода  хронической  формы  болезни  в  острую
с  выздоровлением  необходимо  повышение  концентрации
вируса  в  организме.  Этого  можно  добиться  путем  введе¬
ния  в  организм  посторонних  антигенных  субстанций
(биостимуляторов,  по  терминологии  автора)  типа  пиро-
генала,  продигиозана  и  т.  п.  Отвлекая  работу  иммунной
системы  на  себя,  биостимуляторы  создают  условия  для
 252

взрыва  пролиферации  «хронического»  вируса.  Его  анти¬
генная  масса  возрастает.  Хронический  процесс  переходит
в  острый  с  выздоровлением».
 Марчук  не  просто  призывает  к  использованию  анти¬
генных  биостимуляторов,  но  настаивает  на  введении  та¬
кой  терапии  под  контролем  современных  методов  клини¬
ческой  оценки  иммунной  системы  в  соответствии  с  реко¬
мендациями  ВОЗ.  Он  предлагает  и  механизм  действия
второго  антигена:  конкуренция  Т-комплексов  за  рецепто¬
ры  на  макрофагах,  поскольку  именно  макрофаг,  захва¬
тивший  Т-комплексы,  включает  Б-лимфоцит  в  пролифе¬
рацию.
 Сейчас  мы  вместе  разрабатываем  усложнения  для
простейшей  модели.  Уже  разделили  гуморальную  и  кле¬
точную  формы  иммунного  ответа,  ввели  в  модель  поня¬
тие  двойного  распознавания  и  активность  Т-помощников.
Впереди  супрессоры,  идиотипы  и  антиидиотипы.
 Машинное  моделирование  ведет  экспериментаторов  и
клиницистов  самыми  короткими  и  самыми  надежными
иммунологическими  дорогами.
 ОТКУДА  БЕРУТСЯ  ИММУНОЛОГИ
 Случилось  так,  что  девятнадцать  лет  назад  в  сентяб¬
ре  1963  года  в  издательство  «Медицина»  было  послано
письмо  с  предложением  подготовить  учебник  или  учеб¬
ное  пособие  по  иммунологии.  10  ноября  пришел  ответ:
«Государственное  издательство  медицинской  литерату¬
ры  сообщает,  что  Ваше  предложение  об  издании  пособия
для  студентов  не  может  быть  принято,  так  как  в  списке
вузовских  дисциплин,  утвержденных  Минздравом  СССР,
нет  дисциплины  «Иммунология».
 В  прежние  годы,  когда  иммунология  еще  не  стала  но¬
вой  и  занималась  в  основном  проблемами  предупрежде¬
ния  заразных  болезней  с  помощью  вакцин,  она  целиком
находилась  во  власти  микробиологии.  Ее  проблемы  были
как  бы  привязаны  к  микробам  —  возбудителям  инфекци¬
онных  болезней.  И  хотя  иммунная  система  принадлежит
не  микробу,  а  организму,  в  который  тот  внедряется,  на
нее  тоже  смотрели  сквозь  «призму,  выточенную  из  мик¬
робов».  Проблемами  неинфекционной  иммунологии  мало
кто  занимался.  Но  все-таки  занимались.  И  большинство
современных  иммунологов  вышли  из  микробиологии.
Есть  выходцы  из  биохимии,  физиологии,  хирургии.
 Путь  из  микробиологии  наиболее  естествен.  В  науч¬
 253

ной  судьбе  исследователя  как  бы  повторяется  в  сжатом
виде  история  иммунологии.  Микробиологические  пробле¬
мы  той  или  иной  инфекционной  болезни  порождают  про¬
блемы  иммунизации  против  нее.  Работа  в  этом  направ¬
лении  ставит  более  общие  вопросы  по  изучению  иммун¬
ной  системы.  Если  они  становятся  главными  для  учено¬
го,  то...  «конь  ускакал  и  уздечку  унес».  Исследователь
фактически  перестал  быть  микробиологом.
 Будет  ли  он  хорошим  иммунологом,  неясно.  Для  это¬
го  ему  придется  не  только  много  работать  в  новой  для
него  области,  но  и  познать  ее.  Познать  самостоятельно,
без  университетов.  Познать  с  помощью  научных  журна¬
лов,  книг,  библиотек,  конференций  и  общения  с  хороши¬
ми  иммунологами.
 Путь  из  биохимии  лежит  через  увлечение  проблемами
строения  молекул,  участвующих  в  иммунных  реакциях,
закономерностями  их  синтеза  и  взаимодействия.  Это  дей¬
ствительно  увлекательная  задача:  выяснить,  каков  хими¬
ческий  язык  машины  узнавания  чужеродных  субстанций.
А  ведь  иммунная  система  организма  должна  не  только
распознать  чужеродного  пришельца,  но  создать  оружие
для  его  уничтожения  и  совершить  выстрелы.  Выстрелы
фантастической  точности,  чтобы  в  клеточной  сутолоке  не
задеть  своих.
 Выход  физиологов  на  иммунологические  тропы  чаще
всего  лежит  через  джунгли  эндокринной  системы,  то  есть
системы  органов,  вырабатывающих  гормоны  —  регулято¬
ры  жизнедеятельности  организма.  Маленькая  железа  в
основании  черепа  —  гипофиз  —  продуцирует  гормоны  ро¬
ста.  Щитовидная  железа,  расположенная  на  шее  впереди
гортани,  выделяет  гормон,  регулирующий  обмен  веществ.
Над  самыми  почками  расположены  маленькие  органы,
так  и  называемые  надпочечниками,  которые  вырабаты¬
вают  целую  серию  гормонов,  прямо  влияющих  на  лимфо¬
идную  ткань,  то  есть  на  иммунную  систему.
 Увлечется  физиолог  гормональной  регуляцией  дея¬
тельности  иммунной  системы  и  нырнет  с  головой  в  имму¬
нологию.  Трудно  ориентироваться  в  новой  области.  Да
и  друзья  косятся:  изменил-де  физиологии,  увлекся  ка¬
кой-то  новой  дисциплиной,  погнался  за  модой.  Но  имму¬
нология  захватывает.  Захватывает  навсегда!
 Десятки  лет  ни  одно  учебное  заведение  не  выпуска¬
ло  иммунологов,  а  их  становилось  все  больше  и  больше.
Ни  в  одном  университете,  ни  в  одном  медицинском,  вете¬
ринарном  или  сельскохозяйственном  институте  не  было
 254

кафедр  иммунологии.  А  наука  об  иммунитете  разраста¬
лась.
 Так  было  до  1965  года.  Не  только  в  нашей  стране,  но
и  во  всем  мире.  Крупнейшие  иммунологи  современности,
 о 	которых  рассказывалось  в  книге,  по-разному  пришли
в  иммунологию.  Фрэнк  Бернет  в  прошлом  микробиолог-
вирусолог,  Питер  Медавар  —  зоолог,  Родней  Портер  —
биохимик.
 С  1965  года  ситуация  стала  меняться.  В  некоторых
медицинских  колледжах  Англии,  Франции,  Америки  на¬
чали  преподавать  новый  предмет.  Стали  готовить  имму¬
нологов.
 В  1979  году  в  Москве  организован  Научно-исследова¬
тельский  институт  иммунологии.  С  1980  года  выходит
специализированный  журнал  «Иммунология».  В  1981  го¬
ду  создан  еще  один  иммунологический  институт  в  Ново¬
сибирске,  Институт  клинической  иммунологии  Сибирско¬
го  отделения  Академии  медицинских  наук  СССР.  В  ди¬
рективах  XXVI  съезда  КПСС  вновь  подчеркнута  важ¬
ность  развития  иммунологии.  В  «Основных  направлениях
 255

экономического  и  социального  развития  СССР  на  1981  —
1985  гг.  и  на  период  до  1990  года»  записано:  «В  области
естественных  и  технических  наук  сосредоточить  усилия
на  решении  следующих  важнейших  проблем:  ...  познание
механизма  физиологических,  биохимических,  генетиче¬
ских  и  иммунологических  процессов  жизнедеятельности
человека,  совершенствование  методов  профилактики,
диагностики  и  лечения  наиболее  распространенных  забо¬
леваний,  разработка  новых  лекарственных  средств,  пре¬
паратов  и  медицинской  техники».
 В  1981  году  вошла  в  действие  программа  развития
иммунологии,  разработанная  и  контролируемая  Государ¬
ственным  комитетом  по  науке  и  технике  Совета  Минист¬
ров  СССР.  Наконец,  издательство  «Медицина»  в  1982  го¬
ду  выпустило  в  свет  учебник  по  иммунологии.
 Как-то  корреспондент  «Медицинской  газеты»  задал
мне  вопрос:  «С  чего  обычно  начинает  отсчет  новая  про¬
фессия,  когда  обретает  права  гражданства?»  Я  ответил
так:  «Если  вопреки  некоторым  сложившимся  определе¬
ниям  этого  понятия  придать  ему  общественное  звучание,
то  с  момента  обретения  профессией  общечеловеческой  и
социальной  значимости  общество  делает  следующий
шаг  —  начинает  специально  обучать  этой  профессии  лю¬
дей.  С  этого,  собственно,  и  начинается  отсчет».
 На  кафедре  иммунологии  2-го  Московского  медицин¬
ского  института  имени  Н.  И.  Пирогова  ежегодно  обуча¬
ется  более  100  студентов.  Десятки  молодых  научных  ра¬
ботников  и  врачей  проходят  аспирантуру  или  приезжают
на  рабочие  места,  чтобы  освоить  современные  иммуно¬
логические  методы.  Вновь  поступающие  студенты  знают,
что  у  них  впереди  этот  предмет.  Кого-то  это  пугает,  ко-
го-то  радует.  Подавляющее  большинство  радует,  ибо  сам
факт  поступления  в  вуз  —  это  огромная  радость.
 СОЮЗ  ИММУНОЛОГИЧЕСКИХ  ОБЩЕСТВ
 Передо  мной  на  письменном  столе  постоянно  лежит
дорогая  для  меня  бронзовая  памятная  медаль.  Бронза
черненая  и  просвечивает  только  в  наиболее  выпуклых
местах  барельефа,  надписей  и  символов.  Она  необычна
по  форме.  Четырехугольная,  почти  сантиметровой  тол¬
щины,  увесистая  пластина,  стороны  которой  срезаны  по
дугам  неких  окружностей.  Медаль  достаточно  большая,
в  пол-ладони.  Дело,  однако,  не  в  ее  необычной  фор¬
ме.  Эта  медаль  была  выдана  участникам  I  Международ¬
 256

ного  конгресса  иммунологов  —  конгресса  не  только  науч¬
ного,  но  и  организационного.  На  нем  было  провозглаше¬
но  создание  Международного  союза  иммунологических
обществ  (МСИО).
 На  лицевой  стороне  медали  барельефный  портрет.
Ученый  испытующе  смотрит  поверх  старинного  типа  оч¬
ков  в  тонкой  оправе.  Небольшие  усы  и  борода.  Сбоку
сверху  вниз  надпись  «Пауль  Эрлих  1854—1915».  Вы  по¬
мните,  конечно,  рассказ  о  Пауле  Эрлихе.  Это  он  создал
гуморальную  теорию  иммунитета  в  те  годы,  когда  Илья
Ильич  Мечников  разработал  фагоцитарную  теорию  им¬
мунитета.  Это  он  разделил  с  Мечниковым  честь  получе¬
ния  первой  Нобелевской  премии  за  иммунологию.
 На  оборотной  стороне  медали  по  периметру  написано
«Первый  Международный  иммунологический  конгресс.
Вашингтон,  1971».  В  центре  рисунок:  два  лимфоцита,
расположенные  в  тупых  углах  ромба,  соединены  между
собой  двумя  молекулами-рогатками  антител.  Символ
двух  основных  действующих  специфически  «героев»  им¬
мунной  системы.
 Первым  президентом  Международного  союза  имму¬
нологических  обществ  был  избран  Бернард  Цинадер,
крупнейший  иммунолог  из  Канады,  заведующий  кафед¬
рой  иммунологии  Торонтского  университета.  О  нем  уже
говорилось  в  начале  книги.
 Каждые  три  года  собирается  очередной  конгресс.  По¬
сле  США  в  Англии  (1974),  потом  в  Австралии  (1977),
потом  в  Париже  (1980).  Очередной,  V  конгресс  состо¬
ится  в  августе  1983  года  в  древней  столице  Японии  Кио¬
то.  На  каждом  конгрессе  собираются  тысячи  иммуноло¬
гов,  чтобы  прослушать  интереснейшие  доклады,  обме¬
няться  мнениями,  наметить  новые  пути,  избрать  нового
президента.  Нынешний  президент  нобелевский  лауреат
Баруч  Бенацерафф  будет  сменен  новым.  Кандидатура
уже  известна.  Это  директор  Института  клинической  им¬
мунологии  в  Берне  профессор  Ален  Де  Век.
 В  Парижском  конгрессе  приняло  участие  около
4000  человек.  Такой  интерес  к  иммунологии  поразил
даже  видавших  виды  парижских  организаторов  между¬
народных  форумов.  Проходивший  в  те  же  дни  в  том  же
Париже  Всемирный  конгресс  геологов  собрал  втрое
меньше  делегатов.
 Международный  союз  объединяет  более  30  нацио¬
нальных  иммунологических  обществ  стран  всех  конти¬
нентов.  Общая  численность  членов  МСИО  приближается
 257

к  20  тысячам  человек.  В  рамках  МСИО  работает  не¬
сколько  комитетов.  Два  из  них  представляют  особый  ин¬
терес.
 Первый  —  комитет  по  стандартизации  иммунологиче¬
ских  методов  и  препаратов.  Страны-участницы  имеют
возможность  сравнить  свои  реагенты,  лечебные  и  диаг¬
ностические  иммунные  препараты,  методики  и  тесты  с
унифицированными  международными  иммунологически¬
ми  эталонами.  Могут  обменяться  образцами,  создать  со¬
вместные  коллекции  и  банки  сывороток,  гибридом  и  т.  п.
Второй  —  комитет  по  иммунологическому  образованию.
Он  организует  преподавание  иммунологии  в  разных
странах,  проводит  школы  и  семинары  по  наиболее  акту¬
альным  проблемам.  В  течение  многих  лет  этим  комите¬
том  руководит  английский  иммунолог  Иван  Ройт.  Это  он
ввел  в  обиход  символы  Т-  и  Б-лимфоциты.  На  одном  из
заседаний  комитета  в  1974  году  было  принято  мое  пред¬
ложение  специально  вести  работу  по  обучению  учителей.
Это  действительно  важно  для  новой,  быстро  развиваю¬
щейся  науки,  ибо  во  многих  странах,  где  иммунология
еще  не  встала  на  ноги,  ее  еще  пока  некому  преподавать.
 Самое  большое  число  членов  МСИО  в  обществе  им¬
мунологов  США  —  около  2000  человек;  затем  идет  Анг¬
лия  (1600),  Япония  (1300),  ФРГ  (более  500).  Большие
общества  иммунологов  в  ГДР,  Югославии,  Чехослова¬
кии,  Польше.
 Почему  такой  спрос  на  иммунологию?  Почему  число
членов  МСИО  за  12  лет  своего  существования  выросло
более  чем  в  три  раза?  Значит  ли  это,  что  иммунология
столь  важна  не  только  как  интересная  теоретическая
дисциплина,  но  и  как  важнейшая  для  практики  народ¬
ного  хозяйства?  Да,  значит.  В  предисловии  к  учебнику
иммунологии,  который  вышел  в  свет  в  1982  году  и  о  ко¬
тором  упоминалось,  сформулированы  десять  народно¬
хозяйственных  задач,  решение  которых  зависит  от  успе¬
хов  иммунологии.
 1. 	Предупреждение  еще  не  побежденных  инфекций
человека  и  сельскохозяйственных  животных,  в  том  числе
гриппа,  паразитарных  болезней,  гонореи,  сифилиса,  аф¬
риканской  лихорадки  свиней  и  др.  (имеется  в  виду  изыс¬
кание  новых  принципов  создания  вакцин  и  синтетических
вакцинных  препаратов).
 2. 	Изыскание  путей  стимуляции  иммунитета  против
«искусственных»  микроорганизмов,  сконструированных
методами  генной  инженерии,  против  искусственных  и
 258

природных  токсинов  и  аллергенов.  Эта  новая  задача
связана  с  бурным  развитием  и  высокой  перспективно¬
стью  генной  инженерии,  а  также  с  резким  возрастанием
в  промышленности  и  окружающей  среде  количества  но¬
вых  химических  продуктов  и  аллергенов.
 3. 	Коррекция  вторичных  иммунодефицитов,  обуслов¬
ливающих  острые  и  хронические  инфекционные  ослож¬
нения  в  хирургических,  акушерских,  педиатрических  и
других  клиниках  («стафилококковая  чума»),  а  также
хронические  пневмонии,  маститы,  гаймориты  и  другие  за
счет  условно-патогенных  микроорганизмов.  Изыскание
стимуляторов  конкретных  звеньев  имунной  системы  или
способов  их  компенсации  составляет  основу  этой  задачи.
 4. 	Предупреждение  и  лечение  ревматических  и  дру¬
гих  аутоиммунных  заболеваний.  Использование  иммуно¬
депрессантов  уже  сейчас  дает  определенные  результаты.
Однако  современная  иммунодепрессивная  терапия  распо¬
лагает  только  средствами  тотальной  депрессии  всех  по¬
пуляций  иммунокомпетентных  клеток.  Открытие  функци¬
онально  альтернативных  субпопуляций  лимфоцитов,  в
частности  Т-помощников  и  Т-супрессоров,  по-новому  ос¬
вещает  пути  развития  принципов  иммунотерапии.  Уже
начат  поиск  средств  избирательного  воздействия  на  от¬
дельные  лимфоидные  субпопуляции  для  избирательного
подавления  клеток-эффекторов  или  клеток-помощников  и
избирательной  стимуляции  клеток-супрессоров,  дефект¬
ность  которых  и  приводит  к  аутоиммунным  расстрой¬
ствам.
 5. 	Иммунопрофилактика,  иммунодиагностика  и  им¬
мунотерапия  опухолей  и  в  первую  очередь  лимфопроли¬
феративных  процессов,  лимфом  и  др.  Прогресс  иммуно¬
терапии  опухолей  связан  также  с  изысканием  средств  и
способов  избирательной  иммуносупрессии  —  иммуности¬
муляции.  Задача  в  этом  случае  обратна  предыдущей:  не¬
обходима  стимуляция  эффекторов  и  помощников  при
торможении  или  блокаде  клеток-супрессоров.
 6. 	Предупреждение  и  лечение  аллергий.  Одним  из
перспективных  направлений  в  решении  этой  задачи  яв¬
ляется  изыскание  способов,  обеспечивающих  переключе¬
ние  синтеза  аллергических  антител  (IgE)  на  синтез  нор¬
мальных  антител  (IgG).
 7. 	Снижение  акушерской  иммунопатологии  и  детской
смертности,  обусловленной  нарушением  иммунологиче¬
ских  взаимоотношений  мать  —  плод  и  различными  фор¬
мами  врожденной  иммунологической  недостаточности,
 259

включая  первичные  иммунодефициты.  Решение  пробле¬
мы  первичных  иммунодефицитов  одновременно  явится
решением  проблемы  многих  форм  иммунодефицитов.  Не¬
сомненно,  тот,  кто  научится  лечить  первичные  иммуноде¬
фициты,  научится  лечить  рак.
 8. 	Разработка  приемлемых  для  клиники  методов  от¬
мены  иммунной  защиты  и  создания  специфической  толе¬
рантности  с  целью  успешной  трансплантации  костного
мозга,  а  также  других  тканей  и  органов.
 9. 	Компенсация  повреждающих  иммунитет  внешних
воздействий:  цитотоксических  ядов,  ионизирующих  излу¬
чений,  магнитных  полей  и  других  видов  энергии,  а  так¬
же  ряда  физических  и  химических  воздействий,  связан¬
ных  с  профессиональной  вредностью.
 10. 	Разработка  новых  и  совершенствование  имеющих¬
ся  сверхчувствительных  и  высокоспецифичных  иммуно¬
логических  методов  выявления  микроколичеств  веществ
органической  природы.  Эта  задача  важна  для  большого
ряда  медицинских,  биологических  и  химических  отрас¬
лей.  Она  получила  название  иммунной  биотехнологии.
 В  уставе  Международного  союза  иммунологических
обществ  записано:  «Иммунология  всегда  была  областью,
в  которой  выдающиеся  фундаментальные  работы  и  рево¬
люционизирующие  практические  достижения  были  тесно
связаны  как  во  времени,  так  и  в  сознании  ведущих  уче¬
ных.  Можно  безошибочно  предсказать,  что  крупнейшие
достижения  могут  быть  вскоре  получены  в  ликвидации
аллергических  и  ревматических  болезней  и,  по-видимому,
даже  в  лечении  рака».
 В  конце  февраля  1983  года  группу  советских  иммуно¬
логов  пригласили  принять  участие  в  конференции  обще¬
ства  иммунологов  Германской  Демократической  Рес¬
публики.  Конференция  проходила  в  старинном  немецком
городе  Эрфурте,  собрала  более  300  участников.  Нас
встречал  президент  общества  иммунологов  ГДР  про¬
фессор  Амброзиус.  Рассказал,  что  главная  тема  конфе¬
ренции—  клиническая  иммунология  и  проблемы  лечения
аллергий  с  акцентом  на  лечение  и  предупреждение  ал¬
лергических  заболеваний  у  работников  сельского  хозяй¬
ства,  особенно  у  рабочих  крупных  животноводческих  ком¬
плексов  и  птицефабрик.
 Иммунологи  ГДР  эффективно  разрабатывают  гигие¬
нические  нормы  и  показатели  здоровья  рабочих,  которые
дают  возможность  предотвратить  профессиональный  риск
или  своевременно  заметить  самые  начальные  предпо¬
 260

сылки  возможного  развития  аллергизации  к  куриному
пуху,  свиной  щетине,  к  сенной  пыли,  кормовым  добавкам
и  т.  п.  Иммунологи  ГДР  налаживают  диспансеризацию
сотрудников  данных  отраслей  хозяйства,  ведут  система¬
тические  осмотры  с  постановкой  диагностических  имму¬
нологических  и  аллергологических  реакций.
 Конечно,  конференция  была  не  чисто  прикладной.  Да
и  невозможно  создать  пригодные  для  практических  це¬
лей  средства  профилактики,  диагностики  и  лечения  без
глубоких  фундаментальных  исследований.  Сам  Амбро-
зиус  известный  специалист  в  области  молекулярной  и
клеточной  иммунологии.  В  его  докладе  был  дан  глубо¬
кий  анализ  успехов  современной  теоретической  иммуно¬
логии,  подчеркнуты  достижения,  которые  имеют  наиболь¬
шие  перспективы  для  скорейшего  внедрения.
 На  этой  конференции,  как  и  полагается,  был  избран
новый  президент  общества  иммунологов  ГДР.  Им  стал
известный  клиницист-иммунолог  профессор  Егер.  Его
руководство  по  клинической  иммунологии  известно  ши¬
роко  за  пределами  ГДР.
 Иммунологи  Советского  Союза  также  ведут  большую
работу  по  объединению  своих  усилий  для  решения  наи¬
более  актуальных  теоретических  и  практических  вопро¬
сов.  Последняя  общесоюзная  конференция  по  иммуноло¬
гии  состоялась  в  Алма-Ате  летом  1981  года.  Это  была
очень  большая  конференция,  которая  наметила  главные
пути  развития,  показала  силы  коллективов,  работающих
во  всех  наших  республиках,  подчеркнула  значение  двух
ведущих  центров  страны  —  Московского  института  им¬
мунологии  и  Новосибирского  института  клинической  им¬
мунологии.
 В  заключение  хочется  сказать  несколько  слов  о  том,
как  объединяют  свои  силы  московские  иммунологи.
 Два  года  назад  по  инициативе  Государственного  ко¬
митета  по  науке  и  технике  был  создан  при  Межведомст¬
венном  научно-техническом  совете  по  проблемам  молеку¬
лярной  биологии  и  молекулярной  генетики  постоянно
действующий  семинар  «Современные  проблемы  иммуно¬
логии».  Семинар  создан  с  целью  перманентного  обмена
информацией  по  новейшим  проблемам  теоретической  и
прикладной  иммунологии  для  повышения  эффективности
работы  и  ускорения  использования  фундаментальных
иммунологических  исследований  в  медицинской  практи¬
ке  и  в  практике  других  отраслей  хозяйства.  Организуя
работу  семинара,  Межведомственный  совет  исходил  из
 261

того,  что  в  настоящее  время  иммунология  является  од¬
ной  из  «горячих  точек»  биологии  и  что  от  успехов  этой
науки  зависит  решение  многих  важнейших  народнохозяй¬
ственных  задач  и  в  первую  очередь  охрана  здоровья
людей.
 Руководит  этим  постоянно  действующим  семинаром
председатель  Госкомитета  по  науке  и  технике  академик
Гурий  Иванович  Марчук.  Ежемесячно  каждый  послед¬
ний  четверг  в  зал  заседаний  Госкомитета  собираются
более  ста  известных  иммунологов,  крупных  ученых  —
представителей  смежных  дисциплин  (микробиологи,  ви¬
русологи,  биохимики,  генетики,  клиницисты)  и  много
молодежи.
 В  работе  семинара  принимают  участие  специалисты
из  различных  министерств  и  ведомств,  приезжают  иссле¬
дователи  из  десятка  разных  городов.  Участие  иммуноло¬
гов,  врачей,  биохимиков,  молекулярных  биологов  и  дру¬
гих  представителей  медико-биологического  профиля  по¬
нятно.  Но  на  семинарах  постоянно  присутствуют  и  мате¬
матики.  Не  только  присутствуют,  но  делают  сообщения.
 Работа  семинара  популярна  потому,  что  участники
максимально  компактно  в  течение  2—3  часов  знакомятся
с  новейшими  теоретическими,  экспериментальными  или
клиническими  находками,  проблемами  и  путями  их  ре¬
шения.  В  дискуссиях  рождаются  наиболее  эффективные
пути,  новые  проблемы  и,  главное,  творческие  связи.  Уста¬
навливаются  действенные  межлабораторные  и  межинсти-
тутские  комплексы.  Труды  семинара  достаточно  быстро
публикуются  отдельными  томами  серии  «Итоги  науки»  и
становятся  достоянием  всех  интересующихся  иммуноло¬
гией  —  ученых,  врачей,  студентов.
 Всех  в  стране!
 Я  расскажу  о  самом  первом  заседании,  которое  со¬
стоялось  осенью  1980  года.  Честь  быть  первым  доклад¬
чиком  досталась  профессору  Хаитову  Рахиму  Мусаеви¬
чу.  Его  доклад  имел  краткое,  но  очень  весомое  для  фун¬
даментальной  иммунологии  название  «Б-супрессоры».
Почему  весомое?  Да  потому,  что  до  работ  Хаитова  и  его
соавторов  считалось,  что  только  Т-лимфоциты  являются
клетками-регуляторами  иммунных  реакций.  Выше  рас¬
сказывалось,  что  среди  Т-лимфоцитов  есть  клетки-по-
мощники  и  клетки-супрессоры  имунных  реакций,  что
именно  Т-лимфоциты  дирижируют  иммунным  ответом.
В  книге  есть  даже  веселый  рисунок,  на  котором  изобра¬
жен  Т-дирижер  с  кнутом.
 262

И  вот  в  первом  докладе  на  иммунологическом  семи¬
наре  были  приведены  бесспорные  экспериментальные
доказательства  существования  регуляторных,  а  именно
супрессирующих  клеток,  принадлежащих  к  семейству
Б-лимфоцитов.  Иначе  говоря,  у  главного  дирижера  есть
помощники.  Они,  оказывается,  сидят  в  костном  мозге  и
не  дают  возможности  накопиться  там  клеткам-продуцен-
там  антител.  Они  запрещают  развитие  иммунного  ответа
на  территории  костного  мозга,  потому  что  костный  мозг
предназначен  для  других  целей.  Там  рождаются  и  созре¬
вают  клетки  крови  —  эритроциты,  кровяные  пластинки,
лейкоциты  и  сами  Б-лимфоциты.  Это  фабрика  клеток.
Оттуда  они  выходят  в  жизнь.  Б-лимфоциты,  которые  там
рождаются,  должны  выйти  в  кровь  и  поселиться  в  селе¬
зенке.  Там  они  имеют  право  воспринимать  иммунологи¬
ческие  сигналы  и  начинать  выработку  защитных  анти¬
тел,  ибо  селезенка  —  это  место  для  реализации  иммунно¬
го  ответа.  В  течение  многих  лет  оставалось  загадкой,  по¬
чему  в  костном  мозге,  где  есть  много  Б-лимфоцитов  и
куда  приплывают  Т-лимфоциты,  где  есть  макрофаги,  то
есть  все,  что  необходимо  для  иммунного  ответа,  послед¬
ний  тем  не  менее  не  развивается.  В  1980  году  все  участ¬
ники  семинара  уже  узнали  почему.  Потому  что  там  есть
особый  сорт  Б-лимфоцитов,  который  получил  название
Б-супрессоров  и  который  выполняет  эту  важнейшую
функцию.  Оберегает  костный  мозг  от  непредназначенной
ему  работы.  Хранит  принцип  специализации:  каждая
фабрика  должна  делать  свое  дело,  каждый  квалифици¬
рованный  мастер  —  свое.
 Участники  семинара  узнали  об  этой  научной  новости
на  год  раньше  всего  остального  мира.  А  в  науке  это
очень  важно.  Пока  пройдут  публикации,  пока  их  прочи¬
тают.  Да  и  попадет  ли  к  тебе  этот  научный  журнал?  Да
и  осмыслишь  ли  все,  прочитав  небольшую  статью?  По¬
чувствуешь  ли  важность?  А  тут  все  сразу  вплоть  до  вы¬
яснения  недоуменных  вопросов,  методических  деталей
и  т.  п.  Уже  только  это  диктует  необходимость  общения
специалистов  на  заседаниях  семинаров,  конференций,
научных  обществ.
 УЧИТЕСЬ  ДЕРЖАТЬ  ЦЕЛЬ
 Есть  во  2-м  Московском  медицинском  институте  хо¬
рошая  традиция.  В  последние  дни  августа,  30  или  31,
проводится  церемония  посвящения  в  студенты.  На  этой
 263

церемонии  выступают  профессора,  представители  адми¬
нистрации,  общественные  деятели  и  сами  студенты.  Про¬
фессора  произносят  серьезные  речи.  Студенты  устраи¬
вают  веселые  представления.
 В  1981  году  25  августа  мне  позвонил  по  телефону  про¬
ректор  института  по  учебе  Иван  Иванович  Новиков.  Он
предложил  мне  выступить  на  церемонии  посвящения  в
студенты,  которая  состоится  в  Колонном  зале  Дома  сою¬
зов.  Я  согласился  и  положил  трубку  на  рычаг.  Тут  же
раздался  новый  звонок.  Заработал  закон  парных  случа¬
ев.  Звонили  из  «Комсомольской  правды».  Я  получил  ана¬
логичное  предложение.  Выступить  1  сентября  в  день
начала  учебного  года  на  страницах  газеты.  Выступить  на
ту  же  тему,  но  не  только  перед  студентами  2-го  медицин¬
ского,  а  перед  молодежью  всей  страны,  начинающей  в
этот  день  учебу.  Такими  выступлениями  «Комсомольская
правда»  ежегодно  отмечает  День  знаний.  31  августа  я
выступал  в  Колонном  зале,  а  1  сентября  вышла  «Комсо¬
молка»  со  статьей  «Учитесь  держать  цель».  Ею  лучше
всего  закончить  книгу.
 Мне  предложили  сегодня,  в  День  знаний,  занять  тра¬
диционное  место  на  кафедре.  Задача  непростая.  Непло¬
хо,  конечно,  произнести  похвальное  слово  знаниям,  но
сколько  их  уже  сказано  —  весомых  и  значительных  слов.
И  можно  ли  к  ним  еще  что-либо  добавить?!
 И  все  же  я  с  радостью  принял  предложение.  Потому
что  убежден:  у  каждого  из  нас  было,  есть  и  наверняка
сохранится  особое,  чрезвычайно  личное  отношение  к  это¬
му  дню.  У  тех,  кто  после  каникул  возвращается  в  свои
классы,  у  тех,  кто  готовит  новый  учебный  курс,  и  у  тех,
кто  проводит  сегодня  впервые  своего  наследника  до
школьного  порога.  Каждому  найдется  что  сказать  в  этот
день  —  себе  ли,  детям  своим,  ученикам  или  коллегам.
В  надежде,  что  не  зря,  в  надежде,  что  услышат  и  при¬
слушаются,  я  беру  на  себя  смелость  сформулировать  в
сегодняшней  лекции  некоторые  личные  наблюдения.
Скажем  так:  наблюдения  учащегося  человека.
 Итак,  наблюдение  первое  —  профессиональное.
 У  людей  в  отличие  от  всех  других  форм  живого  два
типа  наследственности.  Биологическая  наследственность
записана  генетическим  кодом.  Она  присуща  веем  живым
существам.  А  вот  наследование  добытых  предыдущими
поколениями  знаний  и  других  культурных  ценностей  —
достижений  изобразительного  искусства,  музыки,  поэзии,
литературы  —  свойственно  только  людям.  Родившийся
 264

человек  ничего  этого  не  знает.  Но  он  получает  способ¬
ность  мозга  и  души  воспринять  наследственность  куль¬
турную.  Она  не  записана  его  генетическим  кодом.  Она
записана  буквами,  цифрами,  чертежами,  красками,  нота¬
ми,  светом  на  фото-  и  кинопленках,  электромагнитным
полем  на  магнитофонных  лентах,  в  электронной  памяти
вычислительных  машин.
 Знания  передаются  от  поколения  к  поколению.  Каж¬
дое  поколение  не  просто  воспринимает  ранее  добытые
знания,  чтобы  передать  дальше,  но  и  приумножает  их.
Каждое  десятилетие,  каждый  год  дворец  знаний  стано¬
вится  все  больше  и  прекраснее.  Обязанность  каждого  —
внести  свою  лепту  в  его  создание.  А  это  значит,  что  надо
сделать  что-то  такое,  чего  не  было  сделано  всеми  преды¬
дущими  поколениями.
 Так  что  же  сделано,  что  уже  известно,  что  открыто,
что  человечество  умеет  и  что  еще  не  сделано,  неизвестно,
не  открыто,  чему  еще  мы  не  научились?  Это  надо  знать,
чтобы  внести  свою  лепту  в  прогресс  человеческих  знаний
и  культуры.
 Вот  тут-то  пора  воскликнуть:  да  здравствует  школа,
техникум,  вуз,  аспирантура!  Да  здравствуют  учителя,
наставники,  профессора,  где  бы  они  ни  учили:  в  школе,
на  заводе,  в  поле,  в  университете!  Да  здравствуют  учени¬
ки—  главные  молекулы  культурной  наследственности,
наследственности  знаний!
 Наблюдение  второе  —  принципиальное.
 1 	сентября  —  первый  день  встречи  учителя  и  ученика.
Один  передает  знания,  другой  воспринимает.  Восприни¬
мает  не  только  для  того,  чтобы  знать  и  применять  в  ра¬
боте,  но  и  для  того,  чтобы  развивать,  творить  новые  зна¬
ния.  Творить  новые  знания  —  вот  высшая  цель  всякого
образования.  Сделать  лучше,  чем  было,  быстрее,  удоб¬
нее,  умнее,  красивее,  удивительнее.  Скрипач  или  певец,
чтобы  он  состоялся,  должен  отличиться  от  всех  других.
Гончар  или  плотник  тоже  должен  превзойти  чем-то  своих
собратьев  по  труду.  Комбайнер,  машинист,  шахтер,  агро¬
ном,  портной,  инженер,  врач,  ученый  —  каждый  должен
стремиться  превзойти  своих  предшественников  и  совре¬
менников.  Вот  чему  надо  научиться.  Вот  зачем  учителя
передают,  а  ученики  получают  знания.
 Конечно,  учитель  и  ученик  —  понятия  относительные.
Учитель  и  сам  постоянно  учится.  Ученик  тоже  кого-то
учит,  в  том  числе  своего  учителя.  И  все-таки  есть  учи¬
 265

тель  и  есть  ученики.  Например,  профессор  кафедры  и
его  студенты,  аспиранты,  научные  сотрудники.  Что  глав¬
ное  в  их  отношениях?  Если  все  можно  узнать  из  книг  и
других  форм  хранения  знаний,  то  зачем  учитель?  Чему
учиться?  Чему  учить?  Ведь  не  научишь  делать  открытия
(да  и  умеешь  ли  сам?).  Тем  не  менее  надо  из  ученика
сделать  образованного  человека,  умеющего  творчески
использовать  и  развивать  полученные  знания.  А  значит,
сделать  его  человеком,  ибо  только  он  наследует  культу¬
ру.  Именно  образование  делает  человека  человеком.
 Наблюдение  третье  —  практическое.
 Человек  делает  себя  сам.  Учитель  его  не  создает.  Та¬
кое  мнение,  высказанное  вслух,  всегда  вызывает  пылкие
возражения:  «Как  же  так,  известна  школа  академика
Иоффе,  из  которой  вышла  плеяда  крупнейших  советских
физиков,  русская  балетная  школа  и  так  далее.  Это  сча¬
стье—  попасть  к  замечательному  руководителю,  талант¬
ливому  учителю,  крупному  ученому.  Что  может  человек
без  наставника?  Он  не  только  ничего  не  познает,  он  не
отличит  истины  от  лжи,  света  от  тьмы,  дороги  от  бездо¬
рожья.  Быть  учеником  мастера  в  высшем  смысле  этого
слова  —  значит  стать  мастером  самому».
 Когда  я  слышу  подобные  монологи,  то  вспоминаю  ссо¬
ру  двух  биохимиков,  которые  обвиняли  друг  друга  в  не¬
правильности  поставленного  эксперимента.  Один  из
споривших,  чтобы  сделать  весомее  свою  аргументацию,
воскликнул:  «Я  ученик  академика  Северина!»  Другой  па¬
рировал:  «Мало  ли  дураков  училось  у  Северина».
 Хороший  учитель  создает  атмосферу  интереса  позна¬
ния,  жажды  узнать  больше,  он  учит  идти  оригинальны¬
ми  путями.  А  вот  научит  ли,  если  у  ученика  нет  этого
интереса,  нет  этой  жажды?  Если  он  только  повторяет  то,
что  ему  скажут  или  покажут?  Если  он  не  бежит  в  биб¬
лиотеку,  чтобы  уточнить  что-то  по  книгам,  а  может  быть,
даже  проверить  (да,  да,  проверить)  мнение  учителя  и
сказать  ему,  что  есть  другое  мнение?
 Я  знаю  немало  исследователей,  не  назову  их  учены¬
ми,  которые  работают  так.  Читают  самый  последний  вы¬
пуск  международного  журнала  «Nature»  («Природа»),
который  публикует  научные  работы  быстрее  всех  других
журналов,  через  2—3  месяца  после  получения.  При  этом
работа  должна  быть  принципиально  новой,  то  есть  со¬
держать  ранее  неизвестные  знания.  И  вот,  получив  такой
журнал,  скажем,  в  январе  —  феврале,  упомянутые  иссле¬
дователи  повторяют  работы,  получают  те  же  результаты
 266

и  успевают  в  том  же  году,  но  в  другом  «быстром»  жур¬
нале  опубликовать  свои  результаты.
 Творчество  ли  это?  Нет,  это  работа  подмастерья,  но
не  мастера.  Приносят  ли  они  пользу?  В  общем,  да,  по¬
скольку  быстро  подтверждают  истину.  А  в  науке  обяза¬
тельно  подтверждение.  Им  принадлежит  честь  первого
подтверждения,  если,  конечно,  они  сослались  в  своей  пуб¬
ликации  на  автора  первой  работы.
 А  если  не  сослались?  Тогда  они  оказываются  как  бы
среди  первооткрывателей,  ибо  опубликовали  свои  ре¬
зультаты  в  том  же  году.  И  возникает  вопрос:  морально
ли  это?  И  ясен  ответ:  это  не  только  не  творчество,  это
уже  нечестно.  К  счастью,  научные  журналы  придумали
способ  борьбы  с  такими  исследователями.  Под  каждой
публикуемой  статьей  пишется  дата  ее  поступления  в
журнал.  Выходит,  например,  журнал  в  январе  1981  года,
а  под  статьей  написано:  «Поступила  16  июня  1980  года».
Учитель  учит  научной  чести.  А  вот  научит  ли...
 Наблюдение  четвертое,  возможно,  спорное.
 Главное  для  учителя  не  научить  чему-то,  а  предотвра¬
тить  ошибки.  Предвижу  возражения:  как  так,  ученик
пришел  получить  знания,  научиться  чему-то?  Верно,  но
ведь  мы  договорились  —  миссия  ученика  не  только  в  том,
чтобы  перенять  опыт,  но  и  приумножить  его.
 Ошибок,  в  широком  смысле  слова,  нельзя  не  сделать,
но  их  надо  уметь  находить.  Заблуждения  в  научном  по¬
иске  необходимы,  без  них  не  найдешь  истину.  Но  нужно
уметь  их  преодолевать.  Существует  особая  форма  муже¬
ства  —  мужество  объективности,  способность  сказать
себе:  «Я  был  не  прав».  Это  мужество  нужно  всем,  какую
бы  специальность  ни  избрал  человек.  Но  оно  приходит
только  вместе  с  образованием.  Необразованный  человек,
не  знающий  ничего  другого,  кроме  содеянного  им  самим,
не  может  сказать:  «Я  сделал  плохо,  я  не  прав».
 Но  тут  есть  невидимая  граница.  Граница  между  со¬
мнением  и  уверенностью.  Излишняя  уверенность  ведет  к
потере  объективности.  Излишние  сомнения  тоже  остано¬
вят  творческую  работу.  Можно  всю  жизнь  говорить  себе:
«Я  сделал  плохо,  я  не  прав»,  так  и  не  подарив  человече¬
ству  сотворенного  тобой  шедевра.
 Вот  почему  для  учителя  главное  не  просто  «вбить»
знания,  не  просто  научить  работать,  но  отсекать  ошибки,
заблуждения,  излишнюю  уверенность,  как  и  сомнения.
И  объективно  оценивать  результат  работы  ученика.  Уче¬
 267

ник  должен  научиться  видеть  главное.  У  Норберта  Вине¬
ра  есть  хорошие  строчки,  иллюстрирующие  мысль  о  том,
что  истинное  творчество  —  это  отсечение  лишнего.  Стадо
обезьян  можно  научить  печатать  на  пишущих  машинках.
Они  испишут  всеми  буквами  алфавита  гору  бумаги.  Сре¬
ди  получившейся  абракадабры  будет  и  текст  шекспиров¬
ского  «Гамлета».  Но  понадобится  Шекспир,  чтобы  вы¬
черкнуть  все  ненужные  буквы,  и  тогда  останется  текст
бессмертной  трагедии.
 Теперь  два  правила:  одно  —  для  учителя,  другое  —
для  ученика.
 Первое:  все,  что  ты  знаешь  по  данному  вопросу  сего¬
дня,  все,  что  ты  умеешь  сегодня,  отдай  ученику.  Высыпь
из  своих  запасов  все.  Только  тогда  у  тебя  появятся  но¬
вые  знания,  новое  мастерство.  И  у  тебя,  и  у  твоего  уче¬
ника  или  у  тебя  совместно  с  учеником.  Не  вызывает
уважения  учитель,  который  что-то  утаивает,  не  раскры¬
вает  ученику  главного  козыря,  хочет  быть  недосягаемым,
боится,  что  ученик  его  превзойдет.  Такой  учитель  тормо¬
зит  прогресс.  Конечно,  он  не  отменит  роста  знаний.  Кто-
то  другой  додумается  до  его  козыря.  Но  надо  ли  цеплять¬
ся  за  этот  козырь,  не  лучше  ли  его  отдать  и  сотворить
новый?  Ищите  учителя,  наставника,  руководителя,  кото¬
рый  отдает  свои  знания  до  конца.  И  сами  учитесь  тому
же,  без  этого  творчество  невозможно.
 Правило  для  ученика,  а  так  как  мы  всегда  чему-то
учимся,  то  это  правило  для  всех:  умейте  держать
цель.
 Все  виды  человеческой  деятельности,  будь  то  учеба
или  работа,  немыслимы  без  воли.  Кажется,  как  просто
закончить  начатое.  Но  на  деле  чего  только  мы  не  начи¬
наем,  чтобы  «через  5  минут»  бросить.  Недочитанные  кни¬
ги,  невыполненные  обещания,  недостроенное,  недошитое,
недопочиненное,  недодуманное,  не  дошедшее  до  цели.
Мы  находим  себе  оправдания:  «Ну  что,  мол,  за  цель,  она
очень  мала,  чтобы  так  уж  о  ней  заботиться.  Вот  крупную
цель  я  не  оставлю,  я  всего  добьюсь,  я  ее  достигну».  Нет,
не  достигнешь,  если  не  научишься  реализовать  малые  и
средние  цели,  если  не  научишься  «держать  цель».  Дер¬
жать  постоянно,  от  замысла  до  реализации.
 Бытует  представление  о  рассеянности  великих  уче¬
ных.  Он,  мол,  галстук  наденет  задом  наперед  и  не  заме¬
тит.  Рассеянность  это  или  великая  сосредоточенность  на
другом?  Ведь  не  яблоко,  упавшее  на  глазах  Ньютона,
породило  в  его  мозгу  закон  всемирного  тяготения.  Он
 268

держал  цель,  еще  не  сформированную,  держал  в  своем
сознании  день  и  ночь,  чтобы  в  это  мгновение  она  реали¬
зовалась,  превратившись  в  закон.
 Надо  быть  немного  гончей,  чтобы  уметь  преследовать
цель.  Хорошей  гончей,  которая  не  бросает  преследуемого
зверя,  даже  если  в  кровь  разбиты  ноги.  Надо  быть  не¬
много  скаковой  лошадью,  которая  скорее  упадет,  чем
сойдет  с  дистанции.  Но  надо  быть  и  много  знающим  че¬
ловеком,  чтобы  формулировать  и  крепко  удерживать  по¬
ставленные  перед  собой  цели.
 Считайте  это  самым  главным  и  искренним  моим  по¬
желанием:  учитесь  держать  цель.

СОДЕРЖАНИ  Е
 Два  типа  индивидуальности  (Вместо  предисловия)  .  . 	3
 Классика  и  современность
 Расходы  на  «Аполло» 		5
 Породнившись  с  генетикой 		8
 Для  чего  такая  строгость? 		12
 Клуб  «Под  интегралом» 		15
 Иммунология  и  космос  . 	. 			21
 Отцы  иммунологии
 Эдвард  Дженнер 		26
 Луи  Пастер 		29
 Илья  Мечников  и  Пауль  Эрлих 		32
 Армия  иммунитета
 Солдаты  и  оружие 		37
 Устройство  главного  оружия 		41
 Специализированный  род  войск  —  лимфоциты  .  . 	45
 Лимфоциты-убийцы 		48
 Только  что  открытые  и  еще  неоткрытые  острова
 Орган  в  органе 		51
 Новое  открытие  тимуса 		54
 Поиски  Моби  Дика 		56
 Искусство  открытия 		59
 Т-,  Б-взаимодействие 		64
 Помощники  и  супрессоры 		66
 Двойное  распознавание  		68
 Диктатура  лимфоцита
 Стволовая  клетка  —  что  это  такое? 		69
 Лимфоцит  против  стволовой  клетки 		71
 Изменение  формулы  60  :  30  :  5  		75
 Молекулярные  курьеры  иммунитета
 Структура  и  функция 		78
 Век  медиаторов 		78
 Медиаторы  иммунной  системы 		80
 Тимозин,  АФТ-6 		83
 Стимулятор  антителопродуцентов  —  САП  ... 	85
 Неинфекционная  иммунология  и  совместимость  тканей
 Неинфекционная  иммунология 		88
 Жюль  Борде  и  Николай  Чистович 		91
 Алексис  Каррель  и  Эмерих  Ульман 		93
 Питер  Медавар  и  Эмиль  Холман 	100
 270

Переливание  крови  и  беременность
 Штамп  в  паспорте 		102
 Карл  Ландштейнер 		103
 Женщина  Rh—,  мужчина 	Rh+ 	107
 Болезнь,  искорененная  иммунологией 	110
 Индивидуальность  и  криминалистика
 Антигенные  калейдоскопы 	112
 Иммунологи  приходят  после  Холмсов  (Незатей¬
ливое  подражание) 		117
 Исключение  отцовства 	120
 Индивидуальность  превыше  всего:  все  чуждое  —  чуждо
 Еще  раз  вспомним  Карреля 	123
 Медицинский  Уотергейт 	128
 Киллер  —  значит  убийца 		132
 Самовоспроизводство  киллеров 	133
 Аллогенная  ингибиция,  или  атмосфера  враждеб¬
ности  	135
 Лимфоциты  «бьют  в  корень» 	137
 Нобелевская  премия  1980  года 	140
 Век  пересадки  органов
 Милан  Гашек 		145
 Снова  Питер  Медавар 		149
 Успехи  пересадок  почек  		152
 Евротрансплант  		158
 Пересадка  сердца  —  сказка  или  реальность? 	. 	. 	162
 Перспективы  пересадки  различных  органов 	. 	. 	166
 Врожденные  дефекты  и  старость
 Первичные  иммунодефициты 	170
 Типы  дефектов  иммунной  системы 	174
 Диагностика  нарушений  иммунитета 	178
 Иммунная  инженерия 		181
 Что  происходит  на  старости  лет 	185
 Иммунитет  против  рака
 Лев  Александрович  Зильбер.  Раковые  антигены
 и  онкогены 	190
 Эта  двуликая  противораковая  защита  .... 	193
 NK  —  натуральные  убийцы 	196
 Почему  иммунитет  при  раке  неэффективен 	. 	. 	197
 Как  стимулировать  противораковый  иммунитет? 	. 	200
 Вакцины  против  рака 	203
 Аллергия  и  другие  промахи  иммунитета
 Профилактика  наоборот 	205
 Антитела  класса  Е 	208
 Сумасшедший  иммунитет 	212
 271

Иммунная  биотехнология
 Машина  узнавания 	215
 Технологическая  цепочка  . 		217
 Реагенты  высшей  точности  .  .  . 	.	 218
 Раковая  клетка  в  мирных  целях 	221
 Вакцины  будущего
 Принципы  создания  искусственных 	вакцин  .  .  . 	223
 Синтетические  полиэлектролиты  замещают  функ¬
ции  Т-помощников 	227
 Сборка  антигенов  на  полиэлектролитах  .... 	231
 Петля  на  носителе 	233
 Вакцина  без  балласта 	235
 Теория  и  учеба
 Бернет  против  Бернета  		237
 Иммунологический  луг 	241
 Иммунологические  мобили 	245
 Математические  модели 	250
 Откуда  берутся  иммунологи 	253
 Союз  иммунологических  обществ 	256
 Учитесь  держать  цель 	263
 ИБ  №  3367
 Рэм  Викторович  Петров
 Я  ИЛИ  НЕ  Я
 Редактор  Л.  Антонюк
Художник  С.  Тюнин
Художественный  редактор  В.  Неволин
Технический  редактор  Е.  Михалева
Корректоры  Т.  Пескова,  И.  Тарасова
 Сдано  в  набор  26.01.83.  Подписано  в  печать  20.07.83.  А  05239.
Формат  84X108Vа*-  Бумага  типографская  №  2.  Гарнитура  «Литератур¬
ная».  Печать  высокая.  Условн.  печ.  л.  14,28.  Учетно-изд.  л.  15,2.
Тираж  100  000  экз.  Цена  65  коп.  Заказ  2335.
 Набор  и  матрицирование  в  ордена  Октябрьской  Революции  и  ордена
Трудового  Красного  Знамени  Первой  Образцовой  типографии  имени
А.  А.  Жданова  Союзполиграфпрома  при  Государственном  комитете
СССР  по  делам  издательств,  полиграфии  и  книжной  торговли.  Москва,
М-54,  Валовая,  28.  Заказ  134  3.  Отпечатано  в  типографии  ордена
Трудового  Красного  Знамени  издательства  ЦК  ВЛКСМ  «Молодая
гвардия».  Адрес  издательства  и  типографии:  103  030,  Москва,  К-30,
Сущевская,  21.

РЭМ  ВИКТОРОВИЧ  ПЕТРОВ
 Академик  АМН  СССР  Рэм  Викторович  Петров,
директор  Московского  института  иммунологии,
известен  у  нас  в  стране  и  за  рубежом  как  имму¬
нолог  и  иммуногенетик.  Более  200  его  научных
работ  посвящены  этим  актуальным  в  наши  дни
разделам  медицинской  биологии.
 Рэм  Викторович  —  страстный  пропагандист  им¬
мунологии.  В  1965  году  в  Новосибирском  уни¬
верситете  им  был  организован  первый  в  стране
курс  иммунологии  для  студентов  медико-биоло¬
гического  факультета,  С  1970  года  подобный
курс  был  введен  во  2-м  Московском  медицин¬
ском  институте,  а  в  1975  году  в  этом  институте
возникла  первая  в  нашей  стране  кафедра  имму¬
нологии,  которой  заведует  Рэм  Викторович.
 Широкому  кругу  читателей  Рэм  Викторович  из¬
вестен  как  автор  научно-популярных  книг
очерков.  Его  книги  «Сфинксы  XX  века»  и  «Бесе¬
ды  о  новой  иммунологии»,  выходившие  в  серии
«Эврика»,  переведены  на  многие  языки  народов
мира.
 Новая  книга  Рэма  Викторовича  Петрова  —это
книга-беседа,  то  очень  серьезная,  то  шутливая,
то  фантастическая,  ко  неизменно  увлекательная.
Как  и  сама  иммунология,  она  имеет  отношение
к  проблемам,  интересующим  всех:  защита  от
инфекций  и  пересадка  органов,  врожденные
уродства  и  старение,  аллергия  и  рак,  космос  и
криминалистика.
 65  коп.
 МОЛОДАЯ  ГВАРДИЯ
 МОСКВА.  1983  г.