ТРИДЦАТИЛЕТНЯЯ
ВОЙНА |

ОГИЗ - ГОСПОЛИТИЗААТ
4947

М
я

|

Проф. 0. Л. ВАЙНШТЕЙН

Ир 2023.
РОССИЯ
И

ТРИДЦАТИЛЕТНЯЯ
ВОЙНА
1618—1648 гг.
ОЧЕРКИ ИЗ ИСТОРИИ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ
МОСКОВСКОГО ГОСУДАРСТВА
В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ ХҮІІ В.

алта

ОГИЗ

мал аа

"

ъл

ааа

ль

ГОСПОЛИТИЗДАТ

а/а У а

пла

•

1947

СОДЕРЖАННЕ
Стр.
ЕЯ

Введение
чо
АМ ік поз По ОСЕ
І. Шведеко-польская интервенция и подготовка Тридцати-

летней войны (1608--1618)
П. Внешняя
1690. 4532

............

о

5742

политика России и европейская война в 1618—
Зо
ло
а С Р ОРЛА ЛО

43

НІ, Смоленская война (1632--1634)
1. Экономическая
и военная подготовка
а
ры
ВОЙНЫ

Смоленской
во НЕС

85

2. Дипломатическая подготовка Смоленской
войны и
шведский план Восточной коалиции ...........

102

3. Ход Смоленской войны ; ....5.........-.-4-.

163

4. Поляновский мир и его международное
Заключение ..... залою Е ое
ры сее обра

Использован ные источники

/

и литература

2.

значение...
а ао ль

о

о

199
3009

2 24%

Гос;

| Публичися
шибжистека
а

Редактор Н. М.

Подписано

Гессен

Техн.

редактор С. И. Брусиловская

в печать 44/ТУ 1947 г. Тираж 10000. М-02967. Объём
Уч,-изд. л. 10,9. Заказ № 775. Цена 8 руб.

2-я типография

ОГИЗа

«Печатный

при Совете

вор» им. А. М, Горького

13,5 печ. л.

треста «Полиграфкнига»

Министров СССР. Левинград, ансор

РРО

ЛА

* аы

аль
ала
каъала

> ваъ

ВВЕДЕНИЕ
В Вестфальский мирный договор 1648 г., положивший конец Тридцатилетней войне, был включён, в качестве «союзника Швеции», Маспиз бих Мозсомлае — великий князь Московский. По ознакомлении с текстом договора русское правительство выразило протест против
«умаления царекого титула», но включение России в
трактат о мире приняло как нечто должное. Правда, в
течение почти четырёх лет переговоров воюющих держав
аты
в Мюнстере и Оснабрюке (1645—1648) русские диплом
ы;
причин
свои
были
это
на
—
вались
показы
не
там
разу
ни
в.
ХҮП
гг.
30-х
и
20-х
но в дипломатической переписке
Швеции
ка
союзни
как
России
имя
и
и в газетах этого времен
я
появляется достаточно часто, чтобы это могло остатьс
обсамых
в
даже
тем
незамеченным историками. Между
ширных

трудах

по истории

Тридцатилетней

войны

Рос-

сия не упоминается, и её роль в великом европейском конфликте первой половины ХУП в. остаётся невыясненной.
Повинны в этом прежде всего сами русские историки.
История внешней политики России этого периода вообще

разработана слабо, но и в тех трудах, которые так или
иначе затрагивают эту тему, Тридцатилетняя война совсем
не принимается во внимание. Так, проф. А. Пресняков
в специальной статье «Международное положение Москов
обошёл
1
века»
ХУП
не
полови
первой
ского государства в
Тридцатилетнюю войну полным молчанием, как будто
в рассматриваемый им период еб вовсе не было. В более
узких

по теме

1 Исторический

работах

Заозерского,

Кордта,

сборник «Три века», СПб.

1913.

Мартенса,

Любименко и др. мы не найдём даже глухого упоминания
о военно-политических событиях в Европе 1. М. Грушевский в УП и УП томах «Історії України — Руси», охватывающих ХУП столетие, совершенно игнорирует Три-

дцатилетнюю

войну.

То

же самое

справедливо

и в отно-

шении общих трудов по истории Росс
— Соловь
ии
ёва,
Иловайского и др. *. Хотя первый из названных историков уделил много внимания событиям внешнеполитическим,но вопрос о влиянии европейской войны на русскую
внешнюю политику в первой половине ХҮІ в. не был им
даже

поставлен.

Е. Сташевекий,

который

в своей

моно-

графии «Смоленская война 1632—1634 гг.» никак не мог
бы обойти молчанием Тридцатилетнюю войну, к сожалению, не успел опубликовать ту часть труда, где он собирался рассмотреть вопросы международных отношений3,
Отмеченный пробел не восполняют и труды Г. Форстена по истории Балтийского вопроса, В его основной
работе «Балтийский вопрос в ХУІ и ХУІІ столетиях»
заключено немало материалов, проливающих
свет на
международные связи России в интересующий нас пе-

риод;

однако

Форстен

не даёт

русского

аспекта

обще-

европейского военного кризиса; Москва выступает у него
только спорадически, и притом в качестве Объекта европейской

политики,

а не как одна

из

её

активных

уча-

стниц ‘, В специальных же статьях, посвящённых русско-датским и русско-шведским отношениям,
Форстен
берёт эти отношения изолированно, без всякой
связи
с дипломатической историей Западной Европы 5.
Таким образом, в нашей историографии до последнего
времени ни разу не ставился вопрос о воздействии России на ход военной и дипломатической борьбы в Европе

в

период

Тридцатилетней

войны;

не

выяснено

также

обратное влияние международной обстановки на русскую
внешнюю политику. Всюду, где затрагивается эта тема,
дело изображаетея так, что Россия, обессиленная внуи

1 См. приложенный в конце список использованных источников

литературы на русск. яз. №№
38, 43, 47, 50, 51, 54, 59.
2 Там же, №№ 41 и 57.
з Там же, № 61. См. предисловие.

" Там же, № 63. К русским и польским материалам
в своих работах не обращается ни разу.
5 Там

4

же,

№№

64, 65.

Форстен

тренним кризисом начала ХУП в. и иностранной интервенцией 1608—1618 тг., не в состоянии была проявить
в последующие десятилетия
большой
внешнеполитической активности; если же и признаются «усилия мо‹сковских политиков связать свои насущные дела с отношениями держав в Западной Европе», то лишь затем,
чтобы отметить безуспешность этих усилий, так как
Москва якобы «не вызывала на Западе политического
интереса» *. Любое проявление внимания западноевропей‚ских держав к России в этот период приписывается исклю‚чительно экономическим (точнее, торговым) мотивам.
Естественной

реакцией

на

‘такое

положение

вещей

является недавняя попытка проф. Б. Поршнева подчеркжуть значение России в международной жизни ХҮІ в.,
но он впал при этом в противоположную крайность, чрезмерно преувеличив это значение. В статье «Московское
государство и вступление Швеции в Тридцатилетнюю
войну» * этот автор приписывает позиции московского
правительства решающее влияние на заключение польскошведского перемирия в Альтмарке. Тем самым читатель
наводится на по существу неверную мысль, что, поскольку
Альтмаркский

посылкой

договор

вступления

1629 г. явился

Швеции

необходимой

пред-

в борьбу с Габобургами,

то и самый исход Тридцатилетней войны был в значи‘тельной мере предрешён антигабебургской ориентацией
русской внешней политики.

Оценивая внешнюю политику Москвы в период Тридцатилетней

войны,

мы

не должны

ни на минуту

забывать,

‘что это была политика строго национальная. Москва формально не входила в состав антпгабебургокой коалиции
и не была связана союзным договором ни с одним из госу1 Пресняков, ст. «Международное положение Московского’ государства в первой половине ХҮП века». — Гораздо меньше удивления вызывает такая постановка вопроса у историков-немцев,
как, например, у 4. Брюкнера. Последнийв своих работах по истории России утверждает, что в ХУП в. наша родина привлекалак себе

естествоиспытателей необъятностью своих пространств, а прочих
европейцев — только экзотикой своего быта; государственных ке
деятелей, юристов и историков «возрастающее значение России
оставляло совершенно
Влзапаз

88. 51—89,

Бів хата

равнодушными». См. А. Вийокпег, (тевсбісііе

Ерде

и его же,

дез 18. ТабгВап4егз.

Реќег дег Стовзе, 1879.

з «Исторический Журнал» №3,

1915.

В. І. Собпа

1896,

дарств этой коалиции. Руки её были свободны, и ничто не
мешало ей оставаться строго нейтральной. Если это не

произошло, если она приняла активное участие в международном конфликте, так или иначе затронувшем все
страны Европы и даже такое азиатское государство, как
Персия, то, очевидно, потому, что исход Тридцатилетней
войны далеко не был для неё безразличен,
Какое же отношение имела война, происходившая на
Западе, к национальным интересам Московского государства? Никакого — если исходить из традиционного
представления о Тридцатилетней. войне, созданного, к
слову

сказать,

немецкой

историографией,

и очень

боль-

шое — если подойти к оценке причин, характера и значе-

ния.

отой

войны

с научной,

объективной

точки

зрения,

ізок традиционному представлению, Тридцатилетняя война не только происходила преимущественно на территории Германии, но и вызвана была внутригерманскими
противоречиями. Имеют ли при этом в виду религиозные
противоречия между католическими и протестантскими
германскими князьями, или же социальные и политические противоречия, обусловленные. хозяйственным кризисом в Германии, экономической разобщённостью её районов и т. д., но при объяснении причин войны неизменно
берут за исходный пункт отношения внутри Германии.
Таким образом установилась следующая стандартная
схема изложения этого вопроса. Католическая Лига п
евангелическая Уния немецких князей разделили Германию на два враждебных лагеря, каждый из которых обращается к помощи иностранных держав. Католики втянули
во внутреннюю немецкую борьбу Испанию, протестанты —
Францию и ряд протестантских государств. Иностранная:
интервенция расширила эту борьбу до размеров общеевропейского военного кризиса 1. Цель иностранных интервентов заключалась в отторжении германских территорий,
овладении господством в Балтийском море (это касается
Дания и Швеции), словом, в усилении за счёт Германии.
В действительности,

европейский

кризис был

налицо

задолго до обострения борьбы в Германии. Его начало
относится ещё ко времени первых решающих успехов
1 См., например, С, Раз4ог, Чезей; дег Рарѕёе, В. ХИТ, ТІ, 4,
8. ро.
8

_о
о

нидерландской революции,

которая вообще явилась боль-

шим ударом для гегемонии Габсбургов в Европе. Активизация политики Габсбургов в Италии, Нидерландах,
Германии, вызванная их стремлением восстановить положение, укрепить и расширить своё господство, угрожала
независимости других государств, в первую очередь Франции. Особенно опасной для будущего Европы была тенденция австрийских Габсбургов политически объединить
и «унифицировать» под своей властью всю Германию, что
отдало бы в их распоряжение огромные ресурсы всей
Центральной Европы.| То обстоятельство, что
первые
попытки такой унификации, сделанные императором Рудольфом (1576—1612), только обострили противоречия в
Германии, вызвав к жизни евангелическую Унию, и привели на первых порах к смене на императорском престоле (император Матвей, 1612—1619), ещё не означало
бесплодности этих попыток. Французский король Генрих ТУ, видевший всё значение надвигавшейся опасности,
предполагал устранить её с помощью превентивной «большой» европейской войны, но погиб (1610), не успев привести

свой

план

в исполнение.

Вооружённый

конфликт

между Габебургами (с их союзницей Польшей) и прочими
державами Европы был отсрочен, но неминуєм. Против
габсбургского блока стояла хотя и неоформившаяся, но
уже достаточно активная коалиция в составе Франции,
Англии, Нидерландских Соединённых Штатов, Савойи,
Дании, Швеции, Венеции, Трансильвании. Каждое из
этих государств имело свои собственные претензии и интересы, нередко взаимно исключавшие друг друга, но их
объединяло сознание страшной опасности, которой мировое положение и агрессивная политика Габебургов подвергала любое из них в отдельности и всех вместе.
Сигнал к взрыву европейских (и внутригерманских)
противоречий дала национальная революция в Чехии
(1618), угрожавшая ещё более, чем нидерландская революция, подорвать позиции Габебургов в Центральной
Европе. Аветрийским и испанским Габсбургам удалось
объединёнными усилиями разгромить чешскую революцию при полном равнодушии немецких «евангелических»
князей, ненавидевших чехов, и Франции, враждебной
тогда всякому революционному движению. Но результатом этой первой победы Габебургов явились возрождение
7

к новой жизни их миродержавньх планов и развитие
их агрессии как в Германии, так и в других районах
Европы. Только тогда, когда этот результат стал для всех
очевиден, король Дании Христиан ТУ, при непосредственной или косвенной поддержке других антигабебургских держав, открыл так называемый датский период

Тридцатилетней войны (1625—1629). Его поражение и
выход из войны сделали необходимой реорганизацию
антигабебургеких сил и, в первую очередь, вовлечение
в эту войну шведской армии, лучшей в тогдашней Европе.
Поскольку Швеция была занята своей затянувшейся войной против Польши, англо-французская дипломатия приложила все усилия к примирению
этих государств.
Альтмаркское перемирие между Польшей и Швецией
(1629) освободило руки последней для прямого вмешательства в борьбу с Габебургами, Шведский период войны
(1630—1634), начавшийся победоносным продвижением
шведского короля Густава-Адольфа в Германии, закон-

нн
а
ВЕ
М

1

Й

чился поражением шведов при Нердлингене. После этого
начинается наиболее длительный, шведеко-французский
этап войны (1635—1648), который завершаетея победой
над Габсбургами и Вестфальским миром, положившим
конец одновременно и гегемонии Габсбургов в Европе и
их мечтам о создании «унифицированной» Германии под
властью императора из Австрийского дома.
В ходе войны были помимо перечисленных и другие,
менее важные этапы. Таким является, например, период
борьбы за Монферрат и Мантую, являвшуюся ключом
к господству над северной Италией (Мантуанская война
1627—1630), между Францией и Испанией при активном
участии войск Валленштейна. Борьба в Италии, в исходе
которой были заинтересованы все европейские державы,
дала итальянскому историку Ромоло Квацца основание
говорить об «итальянском периоде Тридцатилетней войны» *.

Правда, сами итальянцы, если не считать некоторой
активности Савойи и Венеции, праняли в Мантуанской
войне слабое участие. Её можно назвать итальянским
периодом Тридцатилетней войны главным образом в том
отношении, что она развернулась на территории Италии.
1 Ва
Я8огіса ЦаНала, 1933, зег. ГУ, 2, Разс, 1. Вотоо
Оцахга, П регодо ікаїапо деПа риєгга деі Тгепі'аппі.

5

Р

Одно лишь несомненно, что этот эпизод оказал известное
влияние на развитие общеевропейского конфликта. Все
отдельные войны периода 1618—1648 гг., вообще говоря,
теснейшим образом между собою связаны, как это подчеркнул Густав-Адольф в одном из писем к своему канцлеру Оксеншерне.
С отой точки зрения и Смоленская война 1632—1634 гг.
между Россией и Польшей может быть рассматриваема
как

эпизод

Тридцатилетней

войны,

Смоленская

война,

как будет показано в своём месте, повлияла на международную обстановку и учитывалась в качестве важного
фактора силами, участвовавшими в борьбе на главном

театре Тридцатилетней войны — в Германии. Особенно
большое значение имела эта война для Швеции, на кото-

рую тогда падала главная ответственность за ход военных
операций в Германии. Как Смоленская война, так и Поляновский мир, которым она закончилась, являются событиями международного характера, и нет ничего более
ошибочного, чем представление, что это — события из
истории только русско-польских отношений.
Однако мы не последуем за упомянутым выше итальянским историком и не будем говорить о «русском периоде
Тридцатилетней войны». Россия в Тридцатилетней войне
занимала особое ‘положение, определявшееся не страхом
перед агрессией и миродержавными планами Габсбургов
(хотя русская дипломатия достаточно широко пользовалась антигабебургской аргументацией), а её многовековым
конфликтом с Польшей. Этот конфликт оставался бы в
полной силе, даже если бы Польша была участницей не
габсбургского блока, а коалиции антигабобургских держав. В этом гипотетическом случае Россия, несомненно,
занимала бы не ту позицию в общеевропейском конфликте,
какую она фактически заняла. Иными словами, её участие
в Тридцатилетней войне целиком ш полностью определялось её отношениями с Польшей.
Русско-польские `противоречия могут быть сведены
в основном к проблеме объединения русских земель. Роль
объединителя была историей присуждена Москве, ставшей
национальным центром русской государственности и вместе с тем центром притяжения для родственных и единоверных белорусского и: украинского народов. Но как
эти народы, так и часть русского населения оказались
9

с ХГУ в. в составе Речи Посполитой, под гибтом польсколитовских панов. Мало того, шляхетская Польша выступает с ХУЇ в. претендентом на роль объединителя всех
русских земель, имея, конечно, в виду не создание на ционального русского государства, а подчинение широких
пространств на востоке Европы своей феодально-колониальной эксплуатации.
К началу Тридцатилетней войны перевес в русскопольской многовековой борьбе был на стороне Польши.
В 1617—1618 гг. план захвата поляками Московского
государства был, казалось, весьма близок к осуществлению. Мы покажем, что самое начало Тридцатилетней
войны облегчило Москве борьбу є угрожавшей ей страшной опасностью.

Но хотя опасность была отведена, источник конфликта
не был устранён. И здесь, в дальнейшем развитии его,
имело немалое значение для России, что Польше, благодаря усилиям русской дипломатии в первой трети ХУП в.,
не удалось локализовать свою войну с Москвою и изолировать её от влияния международной обстановки в Европе.
Задача русской дипломатии была нелёгкой.
Речь
Посполитая в представлении Западной Европы была,
как мы теперь сказали бы, «великой державой», Россия —
огромной,

потенциально

могучей,

но

«варварской»

стра-

ной. Польское правительство всегда изображало «московитов» варварами и дикарями, стремясь убедить государственных деятелей Европы в том, что Польша является

единственным барьером западной цивилизации против
«восточного варварства» русских. В действительности же
Польша являлась барьером для выхода Московского
государства на международную арену. Дважды потерпев
неудачу в своей попытке захватить Москву, так сказать,
с ходу, поляки прилагали все усилия к тому, чтобы не
допустить Россию к участию в европейских делах. И им
это до поры до времени частично удавалось. Мы увидим,
что планы Ришелье на Востоке никогда не шли далее
восточных границ Польши. Когда вставал вопрос об ослаб-

лении восточного фланга Габебургов, французская дипломатия проводила серьёзную и систематическую работу
только в Варшаве, не заглядывая в Москву. После Вестфальского мира Франция стремилась сделать на Востоке
именно Польшу одним из гарантов против возрождения
70

германской военной мощи. Даже страны, поддерживавшие дружественные ‘связи с Россией, нередко смотрели
на её военно-политическое значение через польские очки.
Но сами поляки неплохо видели истинное положение
вещей.

Их пугала

ружилась

даже

растущая

в неудачной

мощь

России, которая

обна-

для

неё Смоленской

войне

1632—1634 гг. При заключении Поляновекого мира и
позднее они не раз поднимали вопрос об окончательной
ликвидации русско-польского конфликта
путём унии
России и Польши. Они предлагали создать единое государство с двумя столицами — в Варшаве и Москве, даже —
временно — с двумя государями, с тем чтобы один унаследовал другому, но с единой
единой экономической системой.

внешней

политикой

и

Москва отвергла эти предложения, шедшие вразрез
с её национальными историческими задачами. Она не захотела стать, подобно Литве, привеском к сильной Польше,
Национально-исторические

традиции

влекли её по иному

пути, на котором важнейшим препятствием стояла именно
агрессивная феодальная Речь Посполитая.
Тридцатилетняя
война, определившая более чем на
столетие соотношение
сил в Европе, — политическое
ничтожество Германии, окончательный упадок Испании,
гегемонию “Франции на континенте, — явилась важной
вехой и в истории русско-польских отношений. Если бы
она закончилась победой габебургекого блока, не только
судьбы Западной Европы сложились бы иначе: эта победа,

необычайно

укрепив

великодержавие

Полыпи,

была

бы

чревата тяжёлыми последствиями и для России. Московские политики не могли об этом не догадываться. Их отношение к исходу европейского конфликта поэтому тесней-

шим образом переплетается с их представлением о задачах
русской

национальной

политики

в отношении

Польши.

Такова связь явлений, обоснованию которой посвящено предлагаемое ‘читателю исследование. Многие элементы этой связи не могли быть, при детальном разборе
их, намечены так резко, как в настоящем введении обобщающего характера. Автор поэтому рассчитывает, что
эти вводные страницы помогут читателю разобраться в
массе излагаемых ниже нередко противоречивых фактов
и правильно понять его. основной тезис.

лала

Лель

ПР

т

пл
ль

УА аала

аала лак алла

лаал ххх аьла

І
ШВЕДСКО-ПОЛЬСКАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ И ПОДГОТОВКА ТРИДЦАТИЛЕЛЧНЕЙ ВОЙНЫ (1608—1618)
В десятилетие 1608—1618 гг., когда в Западной Европе
шла

особенно

оживлённая

дипломатическая

и

военная

подготовка к великому
вооружённому
столкновению
между австро-испанскими Габебургами и примыкавшей
к ним Польшей, с одной стороны; и силами антигабсбургской коалиции (Англия, Голландия, Франция, Дания,
Швеция, Венеция, Савойя) — с другой, Россия вела

боръбу за самое своё существование против польско-литовских и шведских интервентов. На эту борьбу и исход её
надвигавшийся

европейский

конфликт наложил

свою пе-

чать.
ь
Прежде всего необходимо подчеркнуть, что сами пнтервенть, осуществляя свои захватнические планы в
России, вынуждены были действовать с оглядкой на Запад,
чтобы не слишком глубоко увязнуть в русских делах
к тому моменту, когда им понадобится свобода рук в
Европе.
Во-вторых, иностранные интервенты не были вполне
самостоятельны: за спиною Полыни стояла Австрия, за
спиною Швеции — Голландия и Англия. Противоречия
двух больших блоков, на которые распалась. Западная
Европа, были перенесены и на ночву России. До 1613 г.
московские политики, повидимому, даже не подозревали
о существовании этих противоречий, но вноследствии
правительство Михаила Фёдоровича проявляет всё возра12

стающую динломатическую
руживается

всё

активность, в которой обна-

большее

понимание

международной

обстановки и её значения для России.
Наиболее опасным и упорным врагом России был польский король Сигизмунд ПІ. Он был связан с австрийскими Габебургами родственными узами и определёнными
обязательствами.
Внешнеполитическая
ориентация
Польши определилась уже в 1592 г., когда Сигизмунд Ш

женился на австрийской эрцгерцогине Анне, а затем,
после её смерти, на её сестре Констанции. Обе польские
королевы были сёстрами Фердинанда Штирийского, є
1619 г. императора Германии, главы католической реакции
и партии агрессивной немецкой политики
во всём
мире. 23 марта 1613 г. Сигизмунд Ш заключил с императором Матвеем формальный оборонительно-наступательный союз, превративший Польшу в орудие миродержавных захватнических планов испано-австрийских Габсбургов !,
Прямым агентом Австрии при дворе Сигизмунда была
фрейлина обеих королев
немецкая
дворянка
Уреула
Мейер, которую поляки называли «панна Орсола». По
словам венецианского дипломата Минио, Урсула Мейер
«в такой степени завладела душою короля», что только
от неё

зависело

дипломатическая

приобрести
переписка

его

благосклонность 2. Вся

с Веной

проходила

через её

руки. Ещё более важную роль в качестве австрийских
агентов в Польше
играли
окружавшие
Сигизмунда
иезуиты и их ставленники, вроде Андрея Липекого, Потоцких и др. 3.

Не без основания сам король в широких кругах польской

шляхты

елыл

вії Аивігіасив»);

австрийским

нередко

агентом

высказывались

(«рзе тех {о(иѕ

опасения,

что

он, вместе с высшим католическим духовенством и придворной кликой, готовит полное поглощение Польши
+7. зи, Рилее РоїзКі, +. ШІ, р. 235, — Оліедиззускі, Кідікі
туз ае]буу і зргауу Ілѕоуүслукбуг, Ё. І (1843), р. 186.
_
З Бопфез гег. Ацзігіас. ХХУГ, АЙ. П, р. 94 (Веіахіопе де
Зап Раоіо Міпіо). — Ср. Голубев, Петр Могила и его сподвижники, т. И (1898), стр. 104.
з Характерно,
что современники объясняли блестящую карьеру
Липского тем, что он анал:немецкий язык. См. Ріазескі, Сргопіса

ревіогит іп Еигора віприїатішо,

Сгасоутае

4645, р. 368.

13

державою Габсбургов *. Действительно, политика Сигизмунда ПТ, как это единодушно отмечают и все новейшие
польские историки, была прогерманской, антинациональной, нанёсшей огромный вред Польше. В угоду императору Сигизмунд отдал Пруссию курфюрсту Бранденбургекому, освободив его притом от некоторых формальностей ленной присяги 2. В том же 1618 г., к которому
относится этот акт прямого предательства по отношению
к Польше, Сигизмунд обратился к чехам, восставшим за
свою национальную независимость, с требованием сложить
оружие и подчиниться императору, угрожая в противном
случае послать на помощь немцам польские вооружённые
силы 3. В 1619 г. он привёл эту угрозу в исполнение.
Осенью этого года чехи, вместе со своим союзником,
венгерской

вождём

национальной

революции

Бетлен

Габором, осаждали Вену. Положение императора Фердинанда П было безнадёжным. В его распоряжении не было
никаких военных сил, в самой Вене ему угрожало восстание 4. В этот критический момент Сигизмунд ЇЇ, невзирая на протест польских сенаторов и в нарушение
заключённого в 1617 г. мира с турками °, предоставил
1 Особенный интерес в этом отношении представляют выскавы-

вания Якуба Пшонки («Без тпетогай дістав іп уЦа теа деѕіае рег
те

Тасобит

соппоіаїає»), в котором

Рзхопка

его

издатели

видят

«ргледзіауісівіа, усі пів саїеро запи гусегзкіеро, 06 ргхупа лат}
хпастпб} іеро саехсі». (Опублик. в Віріоќеса ОѕѕојіовКісћ, левл. 1,
Ідубуу 1874.) Под 1605 г. он резко осуждает тех сенаторов, «и!

терет ай арвоїшіют дотіпіот а44исайё

её ейат стт Ливігіасів

ргасіїсапі» (р. 35). Под 1620 г. он выскавы-

де теспо соттцапӣо

вается ещё резче: «Бех ірве 015 516 Аизігіасив, — пишет он в своём
дневнике, — роти епіт Ваес а маЦо іетроге пифепз, сарі герпа.

Ауеме

Ротіпе таїша

песїівепіїат зепаїогит

а раїгіа поѕіта

Тіс Аизітіасоз герпатієз сідегепі»
2 Роп{ез гег. Лиѕігіас.,

диле

зриииаЙит,

ртаесгриае

тат сідегиг гисте об
фиї

Іібепіі

апіто

(р. 68).

ХХУЇ,

2, р. 94.

короля чехам приведено
в Тһеаіг. Еџгораеџшт, ТЬ. І, 8. 67. — Єр. Вае4иззуМ, ор. сії.,
з Угрожающее

р.

письмо

польского

186.

4 Ғопіеѕ гег. Аџѕігіас., р. 99. -- Мопит. Нипо. Біві., вег. І,
Ріріот. ТУ, рр. 159—169. — бхиузкі, ор. сів. р. 243. — Боброюинский,

Очерк

истории

Польши,

т. 1, стр.

174.

5 Текст соглашения 1617 г. см. в 2510г ратіеіпікбуу Вузфогуся-

пусв, +. УТ, 5, Ілубу 1833. См. в Мопит. Нипе. Бізі., р. 155, М. 442,
письмо Бетлен Габора к Сигизмунду 11 от 7 октября 1619 г., в котором прямо указывается, что помощь польского короля императору

14

и злейшему

Георгу фон Гаммона, чиновнику императора

врагу венгерской революции, вооружённые банды «лисов-

чиков», которые вторглись в Венгрию. Бетлен Габор,
испуганный этим ударом в спину, снял осаду Вены и
поспешил

был спасён,

Император

родину.

на

вернуться

и Чехия обречена на поражение, за которым последовали
столетия ненавистного немецкого ига !. Выполнив свою
задачу в Венгрии, «лисовчики» были затем направлены
на подавление восстания в Силезии и в самой Чехии,

Таким образом, политика Сигизмунда содействовала
и возвышению Пруссии, впоследствии сыгравшей роковую роль в судьбах Польши, и национальной катастрофе
братского славянского государства — Чехии.
ЧТГибельное влияние Габсбургов на польскую политику
в отношении другого славянского государства — Росени —
не может быть вскрыто так же легко, как на примере
Чехии. Не случайно роль Австрии в польско-русоких
войны
Тридцатилетней
накануне
взаимоотношениях
фии.
историогра
в
ой
невыясненн
осталась совершенно
Между тем и общие соображения и конкретные исторические факты убеждают нас в том, что судьбы Московского государства были для Габебургов и в период подготовки

далеко не

войне и в ходе самой войны

к большой

безразличны.
повлечёт за собою

Турции

войну

«Ргаеќегеа сит

против Польши.

теа іѕіћаес: ргоѓесіїо поп зіпе каїї Тигсагшо Ітрегаќогіз апписпіїа
Гасќа, 06 теат, сепііѕдие "Нипдагісає оНепвіопет рго ргоргіа 1аезіопе рабеаї», Хотя Бетлен уверяет Сигизмунда ИТ, что он двинул
против императора только войска добровольцев и что его границы
р. 456),

с Польшей защищены достаточными силами (1№14.,

«пето

тө ет іпуїдіїела, періідепіетдие ршеї, ші пез Нипрагіае пида{фаз ргаєвідіїз геЙпачегии», однако, вести борьбу на два фронта он
не в состоянии.
1 В донесении С. Поло Минио этот решающий момент в судьбах
Чехии и Габсбургов изображён достаточно выразительно. «Было
большим чудом, — пишет венецианский дипломат, — что императору удалось выскочить из этого тяжёлого положения; его спас...
польский король». Еоп{ез гег. АщзЫчас., рр. 87—88. — РаеаиззусКь,
был

ор. сів., рр. 188—210. — М. Вофггуйзкі; Озле]е Роїзкі, і. И, р. 150
(4-0 изд. 1927 г.). — ТВеакг. Ечгор., ТВ.

ки, в отличие

от

короля,

восстанию денежную

прим.

помощь,

47, и донесение

І, 55. 279, 280. Сами поля-

симпатизировали
См.

чехам

Ізіедизлускі,

Фердинанду

июля 1620 г. Мопига. Нипс. ћіѕё., р.
этой помощи -- 600 тысяч гульденов.

И

и окавывали

ор.

сії., р. 197,

Петра де У/ізвсіег от 17

236,

где

указан

и

размер

15

Города немецкой

Ганзы издавна

прив

ыкли видеть в
России рынок ценного сырья и обши
рное поле для выгодных торговых операций. Утратив ещё
в конце ХУ в. свою
монополию
на русский рынок, ганзейцы в ХУЇ
и ХУП вв.
делали неоднократные безуспешные попы
тки восстановить
своё положение. С конца ХУІ в. вопр
говле неоднократно. ставился на гермос о русской торанских сеймах и
депутационстагах. При обсуждении
этого вопроса подчёркивалось, что «Римская империя
(т. е. Германия) не
может обойтись без русских товаров
(4аз Вӧтіѕеһе Кеісһ
дег Визз1зсВеп УУаВтеп ліеҺі епітавеп Копп
ская торговля являетея матерью всех торге)» и что «русовых предприятий, которые без неё не могут существо
вать» 1,
Для Габсбургов, быть может, ещё боль
шее значение,

чем вопрос

о выгодности

русской

торговли,

имело то
Ганзой её прежней
монополии означало бы, сильнейший удар
по экономическим интересам стран антигабобургской
коал
иции. Ещё
в 70-х гг. ХУЇ в. было выдвинуто поло
жени
стию в русско-немецкой торговле «не след е, что к учаует допускать
обстоятельство,

Англию,

что

Францию

актуальность
дцатилетней
голландская
к необычайно

восстановление

и другие

государства» 2. Особенную

приобретает это положение накануне Тривойны, когда русско-английская и русск
оторговля етала обнаруживать тенденци
ю
быстрому росту. Многие десятки, а в иные

годы и более сотни, кораблей вывозили
из Архангельска

лён, пеньку, смолу, мачты, канаты, употребл
оснащения военного флота и считавшиеся лучшявшиеся для
кожи, меха, войлок, воск, мёд и другие ценные ими в мире,
Характерно, что даже в самые тяжёлые для продукты 3.
России и,
казалось бы, неблагоприятные для торговли годы
— годы
интервенции

и

острой

классовой

борь
— англ
бы
ийские

г «Фа досі аПе Сопіћоғеп аш! діе Кепзѕіѕсће
Соттегсіеп ГипФігеё зеїп ѕоПеп, ип@ @езее
Веиѕѕіѕсһе Напо ете Маер

аПег Соліћогеп ууеВге, оһпе ууејсһе осн дів
егбайеп ууегдеп». Цит. у Форстена, АрхивСопћогеп пісні, Коппіеп
ные занятия в Любеке
и Данциге, ЖМНИ, 1890, УІН, стр. 315,
2 Форстен, ор. сії.
З И. Любименко, Торговые сношения
России с Англией при
первых Романовых. ЖМНИ, 1916, ХІ,
стр, 3; ХИ; стр. 155 сл.;
также Гала Гифітепко, Тез геіабібпя сопипегсіаїе
з её роіііідпеѕ де
РАпзеегге ауес 1а Виззів ахапі Ріегге
Їв Сапа, ср. УП, Р. 1933

(ВІЫ,
16

де 1"соїв дез Наез

И аез, Газс. 271).

купцы преуспевали: Московская компания выплатила
своим пайщикам в Лондоне в 1608 г. 40% дивиденда,
в 1611—1612 гг. — 30%, в 1618 т. —28% 1. Доходы голландцев были, очевидно, ещё более значительными, так
как они, усиленно конкурируя с англичанами; оттеснили

последних как раз в эти годы на второе место *. К 20-м гг.

голландско-русская торговля приобрела столь большое
значение, что современники стали видеть в ней один из

важнейших

источников

экономической

мощи

Нидер-

ландеких Штатов. Намереваясь насильственно ликвидировать эту торговлю, Габсбурги питали надежду, что

таким

путём они

смогут

нанести

тягчайший

удар своему

опасному противнику. В 1626 г. на Брюссельеком съезде
представителей держав габсбургского блока рассматривался проект посылки испанской эскадры в Белое’ море
с целью захвата и уничтожения голландских п английских
торговых судов *. В первом параграфе отого проекта указывается, между прочим, на то, что наиболее важными
из всех торговых связей Голландии являются её связи
с Москвой 1. Хотя в таком утверждении заключается несомненное преувеличение — в балтийские порты Голландия посылала в десятки раз больше кораблей, чем в
Архангельск, — однако, не следует забывать, что значение русского рынка для Англии и Голландии определялось не столько размером экспорта, сколько стратегическим характером экспортируемых товаров. Особенно
нужно отметить в этой связи вывоз селитры, которою
Россия снабжала в период Тридцатилетней войны Швецию,
1 Любименко

в ЖМНИ,

1916,

з Любименко

в ЖМНИІ,

1916, ХІ, стр.

ХИ,

стр.

142.

28, прим.

3. Особенно

её Тһе ѕігисо1е ої (ће Диксі уі {Ве Епоіївіз Гог {Ве Бизвіав Магкеё
(Тгапѕасііопѕ ої ће В. Нізі, Бос., 4-18 вег., у. УП, 1994),
з В. А. Кордт, Очерк сношений Московского государства
с Республикой Соединённых Нидерландов до 1631 г. (Сб. Русск.
Ист. об-ва, т. СХУГ, 1902 г.), стр. ССЬХМІ сл.
“ Форстен, Акты, вып. 1, № 126:
«Ргетісгетепі ір Гай
а сопзідегег ди’еп(ге 1еѕ ріиѕ стап@аз ігаѓісдѕ дае 105 Ноїапдоїв ѓопё
а ргезепі
её 40115 опі епітеќепиѕ 1опецез аппеез её ди’13 {іепепё 10

р аззеиге сотте се Ѓаіѕапі раг уоуе тоіпѕ сорпие еі тоїпѕ ассеѕѕі-

іс Фев паушез іи Воу еѕі сеїшу Чи Могі рагійсиіегетепі еп Мозсооіе». Ота секретная «декларация», напечатанная у Форстена без
указания года, относится, очевидно,

прим. и
жания.
2

308,

О. Вайнштейн

прим.,

другие

к 1626 г. Єр. там же

документы

аналогичного

стр. 307,

содер1)

Голландию

и Данию '. Мы

увидим

далее,

что

значе

ние
русского рынка ещё более возросло © того
момента,
когда Польша, в качестве верной союзницы
Габебургов, сделалась весьма ненадёжным поставщико
м хлоба
и стратегического сырья для стран антигабобу
ргской
коалиции.
Если ко всему этому присоединить значение
России
как наиболее выгодного транзита персидских товар
ов в
Западную Европу, овладение которым со време
ни путешествия Дженкинсона было мечтою не только англи
йских
и голландских, но также польских и особенно
немецких
купцов, то станет ещё более понятным, что Москв
а в
захватнических планах Габсбургов должна была заним
ать
далеко не последнее место. Для Австрии, которая
нигде
не имела общих границ с Московским государств
ом,

вовсе

не

было

необходимости

действовать

при

этом

самой непосредственно: её интересы были бы полно
стью
обеспечены и в случае захвата московского престола
Сигизмундом ПІ.
Успех польской интервенции означал бы в перву
очередь крушение англо-русской и голландеко-русс ю
торговли. Англичане с самого начала ХУП в. наход кой
ились
с Польшей

в весьма

враждебных

отношениях,

о чём сви-

детельствуєт в своих донесениях папскому престолу
кар-

динал

Бентивольо ?. Эта

враждебность

проистекала,

по

словам Бентивольо, не только от принадлежности обоих
государств к двум противостоящим друг другу лагер
ям
в Европе, но и в результате постоянных столкновен
ий
в Данциге, важнейшем пункте польского экспорта. Захва
т

поляками

англичан
вилегий

командных

позиций

в России` означал

автоматическую ликвидацию

и самой

Московской

компании.

бы для

их торговых при:

Голландцы, проявлявшие, по сравнению с англичанами,
большую гибкость в защите своих торговых интересов,
заранее ‘пытались соблазнить поляков деньгами. В 1611 г.
они предлагали Сигизмунду НІ сто тысяч рублей, если он,
гами

1 Данные о вывозе из Москвы селитры в воюющие с Габсбурстраны см. Бантыш-Каменский, Обзор внешних сношений

России,
стр. 47

ч. І, стр. 177, 162, 162—163, 165, 179, 220,
и др.; Кордт,
ук. соч., стр. ССХХХУНПІ.

стр..77—79.
* Форстен,
18

Акты,

вып.

2, стр. 29—30;

№ #9.

929; ч, 11,
См, ниже

после захвата московского престола, предоставит

им моно-

полию на торговлю с Персией через Россию !. Но и голландцы, хотя и ослеплённые своим торговым соперничеством с англичанами, прекрасно понимали, чем грозит
им победа сателлита Габсбургов — Сигизмунда ПІ. Голландский торговый и политический агент в России Исаак
Масса в своей знаменитой «Истории происхождения и

начала современных войн и смуты в Московии до 1610 года»

недаром выступает горячим приверженцем национального
русского правительства. «Ибо, — говорит он в-конце своего труда, — в силу множества мотивов, которые легко
поймут проницательные умы, было бы несчастием, если бы
полякам удалось завоевать эту страну (т. е. Россию)» *.
Масса считает излишним перечислять эти мотивы, но ясно,
что он имеет здесь в виду не только коммерческие интересы
своей родины, но и политические интересы антигабебургской коалиции, Вот почему он заканчивает свою «Историю»
словами надежды на скорую гибель Антихриста, Сатаны
и всех врагов «святой божьей церкви», т. е. папы, императора и их приверженцев 7.
"Б

русской

и иностранной

историографии

явно

недо-

оценивают значение русского рынка в ХҮП в. как важного
резерва стратегического сырья для Занадной Европы.
Но Россия и в военном отношении представлялась в Европе
как крупная сила, с которой Европа, особенно со времён
войн Ивана Грозного, не могла не считаться 4. Если даже
1 Мартенс, Россия и Англия в продолжение ХУІ и ХУП веков («Русская Мысль», 1891 г., февраль, стр. 24 сл.). — 1. Дийтетко,
а
Тез тејаііоп= сотитаегсза]ез, р. 134 84.
2 Нівіоіге деѕ раеггев де 1а Моѕсоуіе (1601—1610) раг Ізаас
М аѕѕа де Наагієга, рибі. раг Оројепвку её уап дег Ілрде, $. 11 (1566),
2.7282:
дв Трід., рр. 233—284. Любименко в «Тез г@аИоп8 сотатегсіа1еѕ», р. 135, считает, что «поляки, повидимому, поддерживали
подтверждающих это
но не приводит данных;
голландцев»,
утверждение. Я не могу также принять и другого её утверждения, что Джон Меррик и другие англичане были против
московна
Карла-Филиппа
шведского. принца
кандидатуры
ский трон, потому что они видели в шведах опасных конкурентов.
« См., например, в «Отрывках из рукописи ксёндва Яна Белевицкого», приложенных к «Запискам гетмана Жолкевского о Московской войне», изд. П. Муханова, СПб. 1871 (№ 44), стр. 146,
мнение римского папы о военном могуществе России.
.

19

Персия в качестве врага Турции накануне

и во время

Тридцатилетней войны занимала видное место в расчёта
х
габобургской дипломатии, то тем естественнее
ожидать

повышенного внимания к более близкой Москве,

же соседившей

не только

с Турцией,

но

и

с

к тому
Польшей,

Швецией, Данией (через Норвегию). В частности,
этим
повышенным вниманием к России можно объяснить тот
резонанс, который получили в Европе события, связанные
с именем Лжедимитрия, а также последовавшая затем
внутренняя
борьба и иностранная
интервенция
в
Московском государстве. Появление
на разных европейских
языках
большого
числа
брошюр,
книг,
кратких сообщений о московской
«смуте» вряд ли
было
вызвано
простым
любопытством,
В странах
антигабобургокой коалиции было немало людей,
которых, подобно Исааку Масса, озабочивали
агрессивные
действия
гов

с их

Польши,

за которой

хвастливым

стояла

девизом:

империя

Ацѕігіае

еѕі

огЬі ппіуегзо — Австрии должно принадлежать
ство над миром.

Габебурпипрега ата

владыче-

;

Польскую агрессию против России объясняют династическими интересами. Сигизмунда ПІ, стремлением папы
и иезуитов утвердить в Москве католицизм, территориаль
ными вожделениями кое-каких польско-литовсқих магнатов, вроде Вишневецких, Льва Сапеги и др., наконе
ц,
просто жаждой

грабежа,

которой

были охвачены

авантю-

ристические элементы польской шляхты, При этом совершенно упускается из виду роль Габсбургов, которые
несомненно были в курсе всей польской авантюры в России и оказывали

ей содействие.

В 1604 г. папский

легат Клавдий Рангони

представил

в Кракове Сигизмунду ПІ претендента на московский
престол. Признание самозванца и помощь ему деньга
ми и
людьми были решены уже до этого. 15 февраля Сигиз
мунд
писал коронному

канцлеру и главе антиавстрийской

пар-

тии Яну Замойскому: «Некоторые из наших пановрад
указывают нам, что этот важный случай (появление
самозванца) послужит к добру, славе и увеличению Речи
Посполитой: ибо если бы Этот Димитрий при нашей
помощи был посажен на царство, много бы выгод произ
ошло
от этого обстоятельства, и Швеция в таком случае
легче
могла бы быть освобождена, и Инфлянты (Ливония) были
20

бы успокоеньі; и силы вравнительно с каждым неприяте-

лем могло бы много прибыть» 1.
Королю, однако, не удалось убедить
затеянной

целесообразности

авантюры.

Замойского

в

Лжеди-

Помощь

митрию была со стороны Польши актом явной провокации
по отношению к Москве, є которой незадолго перед тем,
в 1601 г., было продлено на 20 лет перемирие. Было очевидно, что Сигизмунд втягивает Польшу в новую войну —
и это в то самое время, когда стране нужны были все силы
для продолжения начатой в 1600 г. войны против Швеции
и одновременно для защиты южных рубежей от татарских
набегов и от очень реальной угрозы со стороны Турции.
Вот почему не только Ян Замойский и его партия, но и
деятели самых различных направлений — польный гетман Карл Ходкевич, познанский епископ Лаврентий Гослицкий,

польный

гетман

Жолкевский,

Станислав

князь

Януш Острожский и многие другие выступали против
поддержки самозванца. Они считали всю эту затею безрассудной, а некоторые, еверх того, опасались, что в
случае её успеха австрийская придворная камарилья и
иезуиты ещё более усилятся, и абсолютистские тенденции
короля получат новую пищу. В этом смысле высказался
единодушно

и

сейм,

собравшийся

в

Варшаве

в январе

1605 г.?.
Вскоре после смерти Яна Замойского, в 1606 г., когда

Лжедимитрий уже сидел на московском престоле, руково-

дители антиавстрийской партии — сандомирский кастеллян Зебржидовский, Стадницкий, князь Радзивилл и др. —
подняли восстание, известное под названием рокоша
Зебржидовского. Восставшие выдвинули в качестве одного
из основных пунктов своей программы требование устрана государственные дела
влияние
нить австрийское
(амоїпепіа Когопу # род апзігіаскіедо ууріуми) 3, Рокошане,

1 «Записки Жолкевского», приложение № 2; ср. стр. 108. —
Ср. Рашівіпікі до рапомаша Дідтацпіа Ш..., уд. //аусіскі, 4.1,
рр. 3—5.

з Рябинин,
«Смутное

время

Внешние

сношения России в смутное время

в Московском

государстве»,

изд.

«Задруга»,

(в сб.
1913,

стр. #30). — Згиузкі, ор. сіё., р. 194. — «Русск. ист. библиотека»,
т. Г (1872), стр. 1—35: «Отрывки из дневника польского сейма
1605 г».

137.

з бгиузкі, ор. сії., р. 497. — Вобзупза, ор. сИ., 6. И, рр. 136—
21

написавшие на своём знамени лозунг возвращения Польши
к национальной политике, естественно, должны были
занять враждебную позицию и по отношению к москов-

ской

авантюре

Аи

И действительно,

в

своих

политических памфлетах рокошане высказываются на
этот счёт вполне определённо. Так, в памфлете, представляющем
пародию
на
молитву
«Отче наш», мы
читаем:
«Отче наш, иже еси в Кракове или Варшаве, да не?
святится имя твое, да не будет воля твоя в Польше, как
нет ее в Швеции и в Московии, хлеб наш насущный ты отнял
у нас днесь и уплатил своп долги нашими деньгами; ты
ввел нас в искушение Московское, и мы молим о том, чтобы
освободиться от этого несчастияу 1.
Подавление рокоша вооружённой силой (1607—1608)
позволило Сигизмунду ПІ и его немецкому окружению
сразу же поставить вопрос об открытой интервенции против

России *. Теперь нашёлся и удобный предлог для этой
непопулярной в Польше войны: необходимость очистить
Польшу от банд вооружённых рокошан, которые бродили
по всей стране, разоряя крестьян и торговцев 3. Однако
это был только предлог, ибо тот же современный хронист
Пясецкий, у которого мы почерпнули это известие, сообщает, что основное ядро войск Сигизмунда при осаде в
1609—1611 тг. Смоленска состояло из немецких полков,
1 бзиузкі, ор. сії. р. 220: «Рафег позѓег, да: ВаБИаз Сгасоуіав уе! Уагзоу1ае, іпртаїит езі пошеп фиш, арі а побіз геб-

пша

На

чит,

пов

іп

Роїопіа,

её

ег

уоіапіаѕ

рапеп

па

позе

віспі

Зиесзае

чдаобідіапит

ек Моѕсоуіае,

егірџіѕіі

пофбія

һодіе её регвоїуізії ресипіа повіга Фебіба ша, Филізії поз т
гепїа1іопет товсосййсат, диаезитиз, ші розі Бас роззітиє
ІїБегагі аф Рос таїо.--СЇ. А. Ветфоюзкі, Бокова /ергі удоуувківро,
\Уэгз2. 1893.
— Ср. также Рагіеіпік акифа Рәгопкі, рр. 45,
58
89.
.
* Пясецкий в своей Хронике (стр. 356) жалуется; «Мане
де 155 сит сопсііагіјѕ Ро1отиз сошегеБа гех, зе сит :$иесіѕ ас
Сегтапіз (атит». Впрочем, под «шведами» здесь также нужно разуметь немцев. «Канцлером шведского королевства» при Сигизмунде
был немец Фридрих Тернагель. — См. Сеїјег,. Нізќоіге де Зиёае,
Рагіѕ 1839, св. ХҮІ, р. 319.

з Ріазескі, Сһтопіса резбогит іп Епгора ѕіпошагішт,
Стас.
1645, р. 305. СІ. Б14., р. 318, где в качестве инициаторов вторжения
в Россию названы Потоцкие, принадлежавшие к австрийской при-

дворной

22

камарилье.

находившихся под командованием немцев же Теодора Дингофа и Урземберга і. |
Хотя использование немецких набмников было в то
время явлением самым обыкновенным, однако, заслуживает внимания тот факт, что на протяжении всей польской
интервенции австрийские земли служили главным источником пополнения вооружённых сил Сигизмунда. Это
было известно правительству царя Михайла Фёдоровича
и чрезвычайно его беспокоило как очевидный признак
враждебности Австрии. В 1615 т. царский посланник в
Австрии Иван Фомин доносит в Москву, что «Цесар позволил Полского короля голове Опману Шпору в своей
области воинских людей наймовати, а ити де тем воинским
людем на Вашу Государя нашего землю, а быти де у тех
воинских людей воеводою Устрейские земли графу Адольфу
фон-Ольтхану»?. Первый министр императора кардинал
Клесльрешительно опровергал эти сведения как якобы ложные, но Фомин вскоре получил новые данные — о прибытии в Прагу ещё одного польского «головы», Парака, для
найма

Деньги на набор этих

ландекнехтов.

была дать Испания *. Не прошло

войск должна

после этого’ и года, как

Фомин уведомил московское правительство о том, что в
Австрии набирают для Польши 15000 человек пехоты и
конницы 4. Новый московский посол, Лукьян Мясной, с
своей стороны, извещает царя, что «Польша снова просила
разрешить набор военной силы против Москвы», но, более
доверчивый к заверениям Клесля, он добавляет, что цесарь
якобы отказалей в этом 5. Из польских источников мы также узнаём, что количество немецких ландскнехтов в Речи
Посполитой достигло в это время исключительно больших
размеров, вселяя среди шляхты опасения, не вызваны
1 Ріазескі, ор. сИ., р. 332.
после потерь в сражении

— У Жолкевского было в 1610 г.

под Клушином

2500

немцев,

которых

он

Жолкеввместе с поляками ввёл с собою в Москву. См. «Записки
ского», стр. 92 сл. Ср. стр. 13 сл. — Бетлен Габор в письме татар-

скому

хану

(1621) отмечает,

что у поляков

хороша

только

кава-

лерия; что касается пехоты, то они здесь целиком зависят от немецкого императора. См. Тһеаіг, Ешгор:, 5. І (1662), р. 511.
2 Памятники дипломатических
ными державами, т. 11, с. 4178.
з Там же, стр. 1192.
«Там же, стр. #201.

5 Там же,

стр.

сношений

России

с иностран-

4279.
23

ли эти набмники королём из Германии для подавления
шляхетских вольностей 1.

Австрийский двор

своего

в

участия

прямой

Ивана

связи

Фомина,

в

©

всячески

старался

польско-русской

отим

находится

воспроизведённое

замести

следы

войне *. Очевидно,

в

одно

замечание

отчёте

Мясного:

«Все они (австрийцы) говорят сладко, а на мысли у них
не то» 3.
Не лишено интереса, что всю информацию о военной
и финансовой помощи императора и испанского короля
Польше
русские посланники
получали
от голландских и английских купцов, проживавших в империи.
Подобно шведскому королю Карлу ІХ в 1608 г., и они
в 1613—1616 гг. изображали дело так, что вся табсбургская коалиция выступает против России единым
фронтом.
В приведённых донесениях обращает на себя внимание
одно имя: графа фон Альтханна. Михаил-Адольф фон
Альтхани (АНВаут, АНЪеноЪ) известен в исторни как
фельдмаршал и дипломат, неоднократно выполнявший
поручения императоров Матвея и Фердинанда П при
дворе польского короля. Будучи тесно связан с иезуитами,
для которых он учредил в своих землях четыре коллегии,
Альтханн являлся одним из влиятельнейших членов австрийской камарильи в Польше, Он обязался предоставить
в распоряжение Сигизмунда ПІ — по одним сведениям
20, по другим 30 и даже 50 тысяч немецких наёмников
и этим прекратил последние колебания короля в вопросе
об одновременной агрессии против Швеции и России *.
1 Рэлопка,

ор. сіё., р. 68: «Миа па

Сертапогит

іп Ро1о-

піат ай цоба вип пой віпе {еггоге порійіа(із Ро1опае, пе айапаптао
5716

орргезвогез ШЬегіакит поріїїшт».
з Клесль заявил русским послам: «Хотя Сигизмунд ИТ с цесарем в свойстве, но цесарь с Москвою из-за Польши не хочет быть

в недружбе и полского де короля помогати ни в чем не хочет же».
ПДС, т. ПІ, стр. 1871. — Ср. Соловьёв, История России с древней-

ших

времён, т. ІХ, ч. 1, стр.1095,
З ТАС, т. ИТ, стр. 1299.
& Ріазескі, ор. сів., р. 356 (нод 1616 г.): «Місбаєі Адоїрішь Сошез

ар А1Њеіп (иј ебат зи Вос +егариѕ іп іозбієцепдо поуо аа деђе]-

Іапдов

Тигсаз

оміпе

тИИаш

ѕресіоѕіџѕз

ргаесіршиѕ Бәпі агрівег іп ве гесерегаї,
сопзсгібегаї».

24

сат

чз

дод 20000

ІаБбогарбаї)

Сегтапогит

Излишне говорить, что своего обещания он не сдержал:
для набора столь крупных по тем временам военных сил
нужен
рым

был организаторский

Альтханн

не

обладал

талант
даже

Валленштейна,

в отдалённой

кото-

степени.

Но это не помешало ему занять, по выражению Дзедушицкого, «улеще ху зегси Кго]еузюет тіејѕсе» і. Повидимому, именно Альтханн сыграл решающую роль в организации похода «лисовчиков» в Венгрию, о чём мы уже
упоминали выше. Альтханн был одним из инициаторови
основателей

международной

реакционно-католической

организации «христианского воинства» (Мій пае» сһіѕйапае), которая, наряду с орденом иезуитов, должна была
помогать Габсбургам в реализации
их планов. Хотя
Міцна сфгізііапа оказалась мыльным пузырём, однако
она была настолько очевидно направлена против России,
что вызвала насторожённое внимание московского правительства *. К 1620 г. Альтханн совершенно дискредитировал себя в Польше. По словам одного из императорских
агелтов, он настолько вооружил против себя всех поляков,
что вынужден был, спасая свою жизнь, поспешно бежать
из Польши 3.
Таковы данные о человеке, который должен был возглавить немецкие войска (после того как их удастся набрать) и повести их против Москвы.
В развитии русской «смуты» был момент, когда Аветрия сделала попытку через голову Сигизмунда непосредственно подчинить себе Москву. Это было в 1612 г., когда
первые успехи нижегородского ополчения и общий национальный

подъём

польских

интервентов

в

России

грозили

и их

опрокинуть

пособников.

планы

В Ярославле,

' Раедиззусй, ор. сіё., р. 190.
2 Впоследствии, когда эта обанкротившаяся международная
организация была заменена чисто польским «рыцарским орденом»,
Михаил Фёдорович поручил Александру Лесли, полковнику сначала

шведской,

этой

новой

затем

русской

подозрительной

службы,

затеи

изучить

и представить

характер
о ней

и цели

доклад. —

Е. Будде, Послание Александра Лесли к царю Михаилу Федоровичу
о новоучреждённом ры
польском ордене 1638 г. «Пам. Др.
Письм. и Иск», вып. 465, СПб. 1907.
з Мопит Нипо. ћіѕф., І, &. ТУ, р. 235.

«Дає

Коїк

дегтавзеп

уійег №п (уоп АНһаут) уегрійегі уогаеп, да ѕіе М пасв Пет
Тебеп реітасћіе+, шп
уеп ег вісі п уерк решасйф, уо! еИуаз

зе татпев ууідйегіабгеп угебге».

25

ставшем на короткое время столицей поднявшегося

ского

народа,

неожиданно

очутился

австрийский

рӯусдип-

ломат Юсуф Грегорович (или Григорьев) не то по дороге
в Персию, не то на обратном пути оттуда. Он имел беседу
с князем Пожарским, который жаловался ему на грабительские действия поляков и, очевидно, справлялся о
возможности мирного посредничества императора в войне
между Россией и Польшей. Грегорович предложил тогда
Пожарскому и боярам избрать на московский престол
брата императора, эрцгерцога Максимилиана, в прошлом — незадачливого соперника Сигизмунда Вазы в борьбе за польскую корону. «Цесар на Московское государство брата своего Максимилиана
стрийский посол, — и с Полеким

им даст,
королем

— обещал авпомирит ве-

ковым миром».
Пожарский сделал вид, что он и его товарищи в восторге
от этого предложения. «Толко Государь их Цесар на
Московское государство брата своего даст, — гласил его
ответ послу, — и они о том Цесарю много челом бьют
п брата его на государство примут с великою радостью».
Излишне говорить, что ни Пожарский, ни кто-либо иной
из руководителей нижегородского ополчения не прида-

вали

был

австрийской

достаточно

кандидатуре

элементарный,

серьёзного

но

очень

значения.

ловкий

Это

дипло-

матический ход, дававший возможность поссорить цесаря
с польским королём, который сам претендовал на московский престол для себя или для сына своего Владислава.
Реализовать эту возможность и являлось главной задачей русского посла Еремея Вестерманова, который был
отправлен в Австрию для продолжения на месте переговоров с императором Матвеем. В худшем
случае эти
переговоры давали русским выигрыш во времени. Вестер-

манову

помогло

то

обстоятельство,

что

Максимилиан,

сославшись на болезнь и старость, снял свою кандидатуру; тогда император предложил на его место своего
племянника «Пилиуша» (очевидно, эрцгерцога Леопольда).
Пока велись переговоры в Вене, Москва была освобождена от поляков, и на русский престол был избран Михаил
Романов. Таким образом, цель русской дипломатии была
в известной степени достигнута: император не оказал
ПДС,

то

И;

стр.

4002.

Польше помощи в самый решающий момент борьбы за
Москву.
Любопытно, что впоследствии правительство Михаила
Фёдоровича, стремясь сохранить добрые отношения є империей, утверждало, что Пожарский принял предложение
Грегоровича, якобы ни с кем не посоветовавшись і. Это
вряд ли было возможно, да император этому и не поверил. Он чувствовал себя одураченным и никак не хотел
помириться с потерей столь замечательного шанса на овладение Москвой. Естественно, что он упорно отказывался
признать нового русского царя. В течение четырёх лет
добивался Михаил Фёдорович этого признания, посылая
одного за другим своих послов к императору — Слепана
Ушакова, Семого Заборовекого, Ивана Фомина, Лукьяна
Мясного и Фёдора Посникова,

но безуспешно.

Имперское

правительство тянуло переговоры, хитрило и изворачивалось, пытаясь через голову царя непосредственно сноситься с боярами. В Россию снова был направлен Юсуф
Грегорович в сопровождении ещё одного дипломата —
Адама Дорна. Они проникли через русскую границу в
качестве послов к персидскому шаху, но в действительности имели поручение возобновить переговоры с Пожарским. Поэтому правительство Михаила Фёдоровича обошлось с этими послами довольно бесцеремонно: они были
арестованы и их долго не выпускали из России, несмотря
на неоднократные протесты императора против нарушения
неприкосновенности

послов ?.

Однако император не сдался и после этой неудачи.
Он направил в Москву своего «великого ближнего человека», который фигурирует в русских документах под
именем Розмысл; одновременно в Польшу был послан
Грот, вероятно, для согласования с поляками вопроса об
+ ПДС; т. П, стр.
стр. 1091.

1005. — Ср. Соловьёв,

ук. соч.,

з ПДС, т. Ц, стр. 1151. Подробности о деле Юсуфа
и Дорна см. в
ний Моск. Руси

«Памятниках дипломатич.
с Персией», изд. под ред.

т. ПІ, стр. 215 сл. — П. Г. Любомиров,
родского ополчения,
стр.

118, дают

М. 1939, стр.

слишком

кратков

#44
и

т. ІХ, ч. 1,

Григорьева

и торгових сношеН. И. Веселовского,

Очерки! истории

сл., и Рябинин,

фактически

неверное

нижего-

ук. соч.,
изложе-

ние хода этих переговоров. — Адам Дорн ещё в 1630 г. содержалея под арестом в Чердыни, См. Акты историч., т. ПІ, № 163

(4821 г.).

5

27

австрийской кандидатуре!.

Но и эта попытка закончилась

неудачей: Розмысл в Москву не был допущен, так как
русские с полным основанием опасались, что император,
не отказался от своего плана посадить одного из Габебургов на московский престол; что касается поляков, то они
отнеслись к вмешательству Вены более чем прохладно.
Жолкевский в письме к Льву Сапеге от 30 августа 1613 г.,
хотя и не имея достоверных данных о намерениях Австрии, решительно высказывается против её вмешательства.
«Я... сомневаюсь, — пищет он, — чтобы шло искренно,

ибо

всогда

уже

Австрийский

и не такие между
дружбы

(!), чтобы

нашим
в вещах

дом

обдельвал

отечеством и домом
такой

важности

свой

дела,

этим узы
полагаться

на их искренность...» ? Повидимому, и для самого Сигизмунда перспектива проникновения Габебургов в Россию.
была не особенно приятной,

и он усиленно

убеждал им-

ператора Матвея отказаться от своих планов 3.
Императору пришлось ‘отступить, но, отказываясь от
наиболее привлекательного для него варианта, он продолжает проявлять повышенный интерес к московским
делам. Он стремится выяснить подлинное положение дел
в России и с этою целью собирается отправить туда другого «великого посла» — Карла Аннибала
фон Дона,
выбор которого был продиктован тем обстоятельством,
что его отца, некогда посла к Борису Годунову, хорошо
знали в Москве. Подготовить почву для приёма Карла
фон Дона в России было поручено Якову Генкелю Донненсмарк, который в конце 1613 г., вместе с польским посланником Яном Гридичем, прибыл в Оршу и писал оттуда
русским воеводам, осаждавшим Смоленск, чтобы его пропустили в Москву. Однако, так как московское правительство ставило непременным условием переговоров предварительное признание нового царя, в чём и Вена
1 Бантыш-Каменский, Переписка между Россией и Польшей
по 1700 г., ч. ПІ (в «Чт. в об-ве Ист. и Др», кн, ГУ, 1862),
стр. 5—6 и прим. 1. — ПДС, т. П, стр. 1005 сл.
З Письмо (в переводе с латинского) напечатано Мухановым,
ук.

соч.,

стр.

115

з Ріегійпе, а

ол.

є

Влззіо еб 1е Заїпі-бідде,

у. ПІ, р. 390

(Рагіз

1901).

стр.

28

дє,
6 сл.

т.

П,

стр.

1059.

— Бантыш-Каменский,

ук.

соч.

и Варшава ему отказывали, то п это посольство не было
допущено.
Между тем московское правительство развивает в этот
период исключительно большую дипломатическую активность. Царские гонцы, посланники и «великие посольства»
посылались в 1613—1615 гг, в Персию, Турцию, Англию,
Голландию, Францию, Данию, Австрию и Польшу. Они
снабжались

щими

подробными

о широком

инструкциями,

‘понимании московским

свидетельствую-

правительством

задач дипломатии, но в то же время и об его

слабой — на

первых порах — осведомлённости в международном положении. Всем своим агентам московское правительство
прежде всего поручает выяснить политическую обстановку в Европе и требует детальных сведений о противоречиях между державами. В частности, Москву очень
интересовали внутреннее положение Германии, взаимоотношения между императором и «кухвистрами» 1.
Московское правительство стремилось использовать все
международные противоречия, о которых ему становилось известно, чтобы добиться материальной и моральной
поддержки в борьбе против главного’ врага — Сигизмунда ПІ. В ряде случаев дипломатическая активность русских приносила вполне реальные результаты. Но иногда

их ожидали горькие разочарования, и их энергия расходовалась впустую, будучи направлена на заведомо недостижимые цели. Так, совершенно безнадёжной была попытка Москвы оторвать Австрию от Польши. Русские послы
должны были напомнить императору о денежной помощи,
которую цари Фёдор и Борис Годунов оказывали императору Рудольфу во время его борьбы с турками, о содействии Рудольфу при заключении австро-переидского союза,
о коварстве поляков по отношению к Габсбургам в 1586—
1587 гг., когда они, избрав на престол эрцгерцога Максимилиана, отвергли его ради Сигизмунда Вазы, разбили
его войска и его самого захватили в плен. Обосновав этими
историческими примерами верность русской и ненадёжность польской дружбы, послы должны были предложить
императору Матвею тесный оборонительно-наступательный союз

4мимо всех государей» как против Турции, так

и против «иных вобчих недругов». Москва изъявляла даже
ПДО,

т. Ц; стр. 4122.
29

готовность, в нарушение всех своих традиций, заключить
такой же союз с Испанией и римским папой, чтобы общими

силами ударить на «врага креста христова» — Турцию".
Это означало в сущности предложение Москвы войти в
состав габсбургского блока при одном непременном условии — исключить из него Польшу. Совместному выступлению всех «крестьянских государей» против Турции,
уверяли московские дипломаты, «мешает только недруг
злой полокой Жигимонт король» 7.
Само собой разумеется, это был только дипломатический ход, имевший целью изолировать Польшу. Русским
послам строго наказывалось «с цесаревыми людми ни о
чем не становити и не закрепити» *. Воевать с Турцией
Москва вовсе не собиралась. Наоборот, в это самое время
московское посольство, прибывшее в Константинополь в
июле 1613 г., вело переговоры о совместном русско-турецком выступлении против Польши и добивалось от султана приказа крымскому хану вторгнуться в польские
земли“.

Москва пыталась соблазнить перспективой антитурецкой коалиции не только Австрию. Аналогичные предложения сделали в июне 1613 г. послы Зюзин и Витовтов
английскому королю Якову І. Они поставили вопрос о
союзе против Турции веех «крестьянских государей» —
России,

Англии,

папы,

императора,

королей

«шпанского»

и «францовского», князя «веницейского»... но только без
Польши 5. Попытка изолировать Польшу с помощью такого дипломатического приёма отнюдь не свидетельствует
о достаточной

осведомлённости

нового

московского

пра-

вительства в международной обстановке. Турецкая опасность для антигабобургских держав, заключавших в это
время союзы с Турцией, являлась почти анахронизмом.
Московские предложения, разумеется, были встречены
полнейшим

диодндо
дні

равнодушием,

Но характерно, что Москва на них и не настаивала.
Поняв несвоевременность своего шага, она сумела быстро
1 ПДС, т. И, стр. 970 сл., 675.

ХУП

2
$
*
5

Там же, стр. 970.
Там же, стр. 935.
Пресняков, ук. соч., стр. 79.
Заозерский,
К характеристике

в., стр. 352.

московской

дипломатии

х

30

за
п
та
Ск
«а

перестроить тактику. При этом положительную роль сьіграла даже та весьма посредственная информация, которую
посылали на родину русские посольства 1613 и последующих годов. Другим источником информации служили
иностранцы, приезжавшие в Москву по торговым делам.
Посольский

приказ

вопросники,

которыми

его дипломатические

составляет

должны

агенты

в это

были

время

обширные

руководствоваться

за границей,

собирая

сведе-

ния о взаимоотношениях и группировках европейских
держав. Таким путём была достигнута, правда весьма приближённая и несовершенная, ориентировка московской
дипломатии в сложной международной обстановке накануне Тридцатилетней войны. В частности, таким путём
правительству Михаила Фёдоровича стало известно, что
компромиссный Кнередский мир, которым закончилась
датско-шведская война 1611—1613 гг., был заключён бла-

годаря вмешательству Англии и Голландии, заинтересованных в объединении всех протестантских государств
для борьбы с австро-испанской агрессией!. Московская
дипломатия нащупала совершенно правильный путь, когда
обратилась к протестантским государствам с просьбой побудить Швецию к миру. В Голландию были посланы Ушаков

и

Заборсвекий,

ранее действовавшие при император-

ском дворе в Вене; в Англию — дворянин Алексей Зюзин; в Данию — князь И. М. Барятинский и Г. Богданов. Все эти послы имели приблизительно одинаковые
инструкции: они должны были, во-первых, добиваться
помощи казною и снаряжением против польского короля
Сигизмунда; во-вторых, просить о посредничестве между
Москвою и Швецией 2.
Усилия московской дипломатии не дали существенных результатов в одной только Дании, хотя у России
с этим государством имелись старые связи. Датский король
Христиан ТУ ответил на обращение царя только через
два года, причём его запоздалое сообщение о готовности
Густава-Адольфа начать с русскими переговоры не имело
уже для Москвы никакой цены. Христиан 1У выразил
также согласие послать для участия в этих переговорах
1 Ф орстен,

Балтийский

вопрос,

т. 11, стр. 407 сл.

з Соловьёв, т. ІХ, стр. 0103—1106, и Щербачів, Датский архив,

№ 672/624.

Р

81

ёвоих комиссаров, если царь сочтёт это необходимымі.
Из этого ответа видно, что Дании не особенно улыбалась
перспектива

окончания

русско-шведской

войны.

Дело

в

том, что Швеция оставалась и после Кнередского соглашения опаснейшим её соперником в борьбе за Балтийское
море. Христиан ГУ понимал, чтов случае заключения мира
с Россией

шведы

закрепят

за собою

захваченные

в При-

балтике русские владения — Ингрию и Карелию — и
тем самым необычайно усилят свои позиции в этой борьбе.
По той же причине

и в шведско-польской

Дании были на стороне

войне

симпатии

Польши, хотя последняя принад-

лежала к враждебному Дании габсбургекому блоку.
Московское правительство поступило поэтому правильно, не приняв неискреннего предложения Христиана ТУ,
и обошлось при переговорах с Швецией без датского
посредничества.
Совсем иной приём встретила просьба Москвы в Англии и Голландии. В обеих этих странах, по мере усиления
тревожной

предвоенной

обстановки

в Европе,

возрастал

интерес к Швеции как важному участнику антигабебургской коалиции. Евангелическая Унпя, которую Голландия и Англия

поддерживали

денежными

субсидпями

и с

которой они находились в формальном союзе, как раз в
это время обращается к Густаву-Адольфу с настойчивым
предложением вступить в число её членов. У шведского
короля был уважительный повод к отказу: война с Польшей и одновременно с Россией. Но именно русско-шведский конфликт, с точки зрения протестантских государств,
был ненужным и даже вредным, так как он оттягивал
силы Швеции от её прямых задач и мог толкнуть Россию
к союзу с Габсбургами.
1 Щербачёв, Датский архив, № 672/624, письмо от 11 мая 1615 г.
Там же, № 673/625, письмо от 15 июня 1615 г. На просьб
царя
помочь ему боеприпасами в войне є Польшей Христиан 1У
ещё
раньше,

4 мая 1614 г., ответил отказом, ссылаясь на добрососедские

отношения между Данией и Польшей. Щербачів, ук. соч., № 665/617;
ср. № 679/631, письмо Христиана ТУ царю от 14 мая 1618 г.

2 См. письмо главы Унии, Фридриха У Пфальцского, от 25 фев-

раля

1614 г., цит. у Сецег,

Нізі.

р. 326, и ответ Густава-Адольфа.

'@е Зибсде, Р.

1839, св. ХУН,

Король ограничился

пока тем,

что ордонансом от 6 мая 1615 г. предписал во всех храмах Швеции

возносить

22

молитвы

за благополучие

немецких

единоверцев.

-

+

Вот почему Яков Ї так быстро откликнулся на призыв
русских. В Лондоне было немедленно снаряжено посольство Джона Меррика, который, в качестве мирного посредника между Швецией и Россией, развил совершенно
исключительную деятельность. Летом 1614 г. он встретился в Нарве с Густавом-Адольфом, а осенью того же
года прибыл в Москву. На всех этапах переговоров, начавшихся в селе Дедерине и протекавших с большими
трудностями, Меррик проявлял неутомимую
энергию.
Столбовский мир, подписанный в феврале 1617 г., является
в значительной степени делом его рук. В курсе переговоров был в течение всего времени и английский король,
который содействовал с своей стороны их благополучному

завершению,

прибегая в нужных случаях

к нажиму на

Густава-Адольфа. Получив известие о подписании мира,
он отправил в Москву поздравления через специального

гонца —
интерес
Этот
скими,

Ричарда Свифта!. Настолько был велик в Англии
к вопросу о русско-шведских отношениях!
интерес объясняют исключительно экономичеточнее — коммерческими мотивами: во-первых,

шведская

интервенция в России наносила ущерб Москов-

ской компании, во-вторых, англичане надеялись выговорить для себя за дипломатическую помощь новые приТакое

вилегии

в России.

никогда

не помышляли

объяснение

является

односто-

ронним, в нём явно сказывается тенденция отрицать международную политическую роль и значение России в
первой половине ХУП в. Авторы подобного объяснения
не задумываются над вопросом, почему англичане не обнаружили такого же рвения в прекращении польской интервенции, которая не менее шведской наносила ущерб их
коммерческим интересам. Между тем англичане не только
о примирении

России и Польши,

но помогали Москве против поляков оружием, деньгами
и людьми.
Поведение

Нидерландских

Штатов

точно

также

за-

ставляет думать, что не только торговые, но и общеполитические соображения побудили их к участию в русскошведской конференции. На эту конференцию было отправлено посольство, состоявшее из трёх лиц: ван Бредероде
Баса и Иоахима. На основании полученной ими инет
у

1 І, Гиђітепко, ев геїабіопа сошлаегс:а]ез, рр. 151—458. _
3

О. Вайнштейв

4

у

ции, голландские послы побуждали Швециюк заключению
мира, В своём послании к Густаву-Адольфу, намекая в
несколько завуалированной форме на предстоящую борьбу с Габсбургами, они указывали на «опасное положение
всего христианства», которому угрожают иезуиты и прочие приверженцы папы. «Желательно, — писали они далее, — чтобы важность сего дела была понята всеми евантелическими

королями,

принцами

и

владетелями.

Тогда

без сомнения раздоры и недоверие между ними уменьшились бы», п они могли

бы «защищать

себя и своих союз-

ников» от агрессии папистов!. Несмотря на туманную
форму изложения, мысль голландцев вполне ясна: им
может понадобиться в ближайшее время помощь их союзника, Швеции, которая зависит от них в финанеовом отношении, а между тем расходует предоставляемые ей средства не по назначению — на войну с Россией.
Не доведя до конца своей посреднической миссии,
голландская делегация в конце 1616 г. вернулась через
Швецию к себе на родину. Этот поступок, вызвавший сильное неудовольствие в Москве, объясняют тем, что голландцы не выдержали испытаний суровой русской зимы, тяжбльх условий существования в селе Дедерине, где происходили
переговоры,
словом, испугались трудностей.
К этому присоединились, якобы, ещё зависть к дипломатическим успехам Меррика и нежелание быть на вторых
ролях.
|
Однако, удивительное дело: голландское правительство
не поставило им в вину это позорное бегство от поручен-

ной им миссии, а Густав-Адольф щедро наградил их
чинами, титулами и землями в самой Швеции ?, Очевидно,
было ва что. Очевидно, основную задачу — подготовить
почву для мирного соглашения, выгодного для Швеции
и приемлемого для России, они веб же выполнили. Если
бы английские и голландские посредники ожидали от
своего участия в переговорах только торговых выгод,
то результат нельзя было бы не признать весьма странным: Джон Меррик, впоследствии губернатор 'Москов1 См.

«Донесения

русском дворе»,
1878 г., р

1 Сб.
84

посланников

Соедин.

Нидерландов

напечатанные в Сб, Русск. Ист. об-ва

48 сл.

т. ХХГУ

7

Русск. Ист. об-ва, т. СХУІ

(0902), стр. СХІУ.

при

ва

р

ской компании, остававшийся до конца ва своём посту
мирного посредника, не добился от царя никаких новых
привилегий; наоборот, голландцы, так легкомысленно сбежавшие из Дедерина, нисколько не повредили торговым
интересам Голландии, которая кақ раз после заключения
Столбовского мира решительно оттесняет англичан на
второй план. Это лишний раз доказывает, что в англоголландском дипломатическом вмешательстве торговые
интересы не могли играть первенствующую роль 1,
Важнее всего был политический результат. Как ни
тяжела была для России потеря выходов к Балтийскому

морю, однако Столбовекий мир по крайней мере не заклю-

_чал в себе угрозы её национальному существованию, а на
ближайший период времени — и её экономическому росту,

В отличие от Австрии и Польши Густав-Адольф не навязывал Москве в ходе переговоров своего кандидата на
царский престол, хотя его брат Карл-Филипи в 1612 г.,
подобно Владиславу и Габсбургам, питал какие-то надежды
на избрание °. Подписание

мира

со Швецией

было

встре-

чено в Москве с большой радостью, п Джону Меррику
был устроен невиданно торжественный приём °. Наоборот,
в Польше известие об этом мире было воспринято как поражение. Сигизмунд ПП заявил протест против уступок,
которые Россия сделала Швеции по Столбовскому миру ".
Столбовский

мир

был

победой

антигабобургской

дипло-

матии, так как он удовлетворил территориальные притязания

Швеции,

освободил

её от тягостной

и дорогостоя-

щей войны на Востоке и сделал возможным русско-шведское сближение, выгодное для коалиции протестантских
государств. Для России он имел то значение, что укрепил
её международное положение и дал ей возможность усилить отпор австро-польским захватчикам.
В Вене и Варшаве учитывали возросшую дипломатическую активность русских, результаты которой начали
1 См. Віок, Оезеһісһе Фог Місдегіападе, В. ТУ, 8. 84.
8 П. Г. Любомиров, ук. соч.; стр. 140 сл, — С. Платонов,
Социальный кризис смутного времени, Л. 1924, стр. 181—187.

3 Русские уполномоченные — ки. Мезецкий получил боярство,
а Зюзин — окольничество, Меррик был награждён мехами, тканями, драгоценными камнями и золотой цепью с царским портретом ,
См. Иловайский,

т. ТУ, ч. 2, стр, 14.

« Сецег, ор. сій. у. Ш,

ср. ХУІ, р. 342.

сказываться уже о 1615 г. С Швецией в этом году правительству Михаила Фёдоровича удалось установить контакт и начать переговоры. Татарские набеги на Волынь
и Подолию необычайно усилились, создавая новую угрозу Польше и отвлекая на юг часть её военных сил '.
Голландия заключила с Турцией важное торгово-политическое соглашение, и император приписал его также
проискам

московских дипломатов 2. Польский

сейм,

соз-

ванный королём в феврале 1615 г., не дал на продолжение
войны в России ни одной копейки и разошёлся, не приняв
вообще никаких решений. Оппозиция против этой убыточ-

ной и бесплодной войны снова усилилась в рядах польсколитовской шляхты 3. В Германии положение императора
осложнилось

в связи

с дальнейшей

концентрацией

про-

тестантеких сил, вспышками революционного движения
в отдельных городах, обострением противоречий между
католической

Лигой

и

евангелической

Унией,

явным

крушением примирительной политики кардинала Клесля.
Неофициальная война между Испанией и Голландией на
территории Германии приобретала всё более ожесточённый

характер, предвещая близость всеобщего вооружённого
конфликта, к которому австрийские Габсбурги ещё не
были готовы“. Вероятно, воё это побудило императора
взять на себя инициативу в деле мирных переговоров между
Польшей и Россией
%, на которые вынужден был дать согласие и Сигизмунд

ПІ. Чтобы успеть начать их до завер-

шения русско-шведских переговоров, Вена и Варшава
действовали необычно быстрыми темпами. Назначенный
императором посол Эразм Гайделиус 12 июня 1615 г. получил проезжие грамоты в Польшу и Россию, а уже в середине сентября он прибыл вместе с большим польско1 Рідзескі, ор. сіб. рр. 343, 351, 358.
2 ПДС, т. П, стр. 1287.-- ВЮК, ор. сії., 5. 85 И., упоминает
только о договоре с турками, заключённом в 1612 г. благодаря
дипломатической ловкости голландского посла Корнелия
Гага.

з ріазескі, ор. сів., р. 350; Рапиейик Лакифба Рзхопкі, рр. 41, 60.
* Вок,

Теіка1ег

ор. сів, 85. 67—82.

ег

Себепгеогтайор,

— М. Вшег,

В.

Оещеве

Сезсв.

ип

П.

5 Польские источники утверждают, что его упросили 0б этом
турецкие послы, незадолго перед тем прибывшие в Вену для под-

писания двадцатилетнего австро-турецкого перемирия.

См., напри-

мер, Ріазескі, ор. сів. р. 350; Ратівіпікі до рапоуапіа..., уу.
ТРоусіскі, +. 1, р. 44 84.
;

литовским посольством под Смоленск. Оттуда послы несколько раз писали русским пограничным властям и в
Москву, настаивая на скорейшей встрече с московскими
уполномоченными 1. Однако правительство Михаила Фёдо-

ровича отнеслось к предложениям австро-поляков с большой осторожностью, справедливо подозревая, что их неожиданное миролюбие прикрывает какие-то совсем не мирные цели. Действительно, є прибытием австро-польского
посольства на русскую границу совпало быстрое движение 10-тысячного корпуса Лисовского к Вязьме: эта военная демонстрация должна была показать Москве, что не
военное истощение заставляет поляков торопиться с открытием мирной конференции. Но русские уполномоченные передвигались медленно, отсиживались в Можайское,
и только в ноябре состоялась первая встреча обеих деле-

гаций. Таких встреч всего было пять — последняя в январе 1616 г. Несмотря на первоначальную непримиримость русской и польской точек зрения, императорскому
посреднику удалось было добиться известного компромисса: был составлен проект договора, по которому Россия отказывается от Смоленска, ещё подвергавшегося русской осаде; вопрос же о московском престоле был оставлен открытым: в русском тексте договора писалось имя
и титулы

Михайла

Фёдоровича,

в

польском — Влади-

слава. Для австро-польской стороны, стремившейся только выиграть время, это был уже большой успех: Гайделиус имел задание добиться только перемирия на полтора года?. Но в последнюю минуту польско-литовские
послы выдвинули новые требования: Москва должна уступить Польше, помимо Смоленска, Дорогобуж, Вязьму,
Белую и Торопец; внести в мирный трактат текст соглашения бояр с гетманом Жолкевским о признании Владислава царём Московским; вознаградить польских и литовских купцов за понесённые ими при Лжедимитрии и
Шуйском убытки. Решающим был, конечно, вопрос 0

Владиславе, ибо это был вопрос о том, сохранит ли Рос»
сия свою, завобванную в боях 1612 г., национальную и

Спб.

1 См. Акты, относящиеся к истории Западной России, т. ГУ,
1851, №№ 199, 200, 201, 202; Вантьш-Каменский,
ук, соч.,

в «Чт. в об-ве Ист. и Др», кн. ТУ, стр. 46,

$ ИДС,

т. И, стр.

4298,

87

государственную независимость, или же станет простым
придатком Польши. Польские предложения сделали невозможными дальнейшие переговоры, и польская делегация уехала. Только Гайделиус, задержавшись некоторое время, имел ещё особое совещание с русскими послами,
у которых он хотел выпытать, чем готова Москва компенсировать Владислава за отказ от его «прав» на москов-

ский

престол.

Возможно,

что

среди

«тайных

пунктов»,

которые император поручил Гайделиусу предложить русским, было и предложение женить Михаила Фёдоровича

на одной из габебургских принцесс. Во всяком случае,
в это самое время кардинал Клесль, по сообщению Ивана
Фомина, поставил перед ним вопрос: «Не захочет ли Московский царь у цесаря жениться?». Фомин ответил уклон:
чиво, отговариваясь неимением инструкций 1, Такое решение проблемы, которое вполне себя оправдало в применении к Польше, вообще соответствовало принципу габебургской дипломатии, выраженному в известном стихе:
ВеНа зегаоф аці, би, Ѓејіх Ацѕігіа,

пире.

Но в данном случае это были, скорее всего, пустые
разговоры, имевшие целью, как и самые переговоры о
перемирии, сбить русских с толку и выиграть время °.
Сигизмунд 111 сверх того рассчитывал, что польский сейм,
убедившись в «неуступчивости» русских, даст средства
на новый поход против Москвы.
Әти расчёты оправдались. Сейм, созванный в Варшаве
весною 1616 г., потребовал, правда, возобновления мирных переговоров, но в то же время ассигновал деньги на
продолжение войны. Не добившись формального перемирия на полтора года, австро-поляки получили его фактически. За этот период (до весны 1617 г.) была проведена
тщательная военная подготовка, Во главе войска, включавшего в свой состав «цвет польского рыцарства» (82иј$) и отборные полки
немецких ландекнехтов, был
поставлен гетман Ходкевич, а в качестве одного из корокомиссаров при нём — немецкий ставленник
левских
\ ПДО, т. И, стр. 4172.

2 Соловьёв, ук. соч., т. ІХ, ч. І, стр. 1095, излагает дело так,
что пнициатива в вопросе об австрийском браке якобы исходила

от Москвы, но это не подтверждается источниками,
12

Андрей Липский. С войском шёл и сам Владислав, чтобы
сразу после захвата Москвы короноваться русским царём

и обеспечить полное подчинение России габсбургскому
блоку. Формальным дипломом, выданным
в Варшаве
4 апреля 1617 г., Владислав брал на себя следующие
обязательства: 1) связать Россию с Польско-Литовоким
тосударством вечным и нерушимым союзом (ш415з0 вЫ
уїпсціо); 2) обратить все военные силы России на борьбу
с турками (что для австрийских Габебургов имело особенно большое значение) и татарами,а также вообще подчинить русскую внешнюю политику интересам Польши;
3) предоставить польско-литовским купцам свободную
торговлю в России, обеспечив её соответствующими Договорами; 4) заставить Россию навсегда отказаться в пользу
Польши от Смоленска, Брянска, Стародуба, Чернигова,
Почепа, Новгорода-Северского, Путивля, Курска, Рыльска, Невеля, Себежа и Велижа с их областями п уездами;
5) добиться отказа московских государей от всех прав и
претензий на Ливонию и Әстонию"!.
Военная экспедиция 1617 г. была рассчитана на то,
чтобы покончить с московским вопросом раз и навсегда.

Времени оставалось немного. На Западе мир висел на волоске, война могла вспыхнуть каждую минуту. Польские
фланги находились под ударом: на юге — со сторовы
Турции, на севере — со стороны Швеции, уже успевшей
развязать себе руки благодаря Столбовскому миру и успливавшей теперь нажим на польскую Прибалтику.
Поход против России развивался для поляков вначале
вполне благоприятно. Русские не ожидали нападения и
не успели собрать достаточные силы. Ходкевич легко
освободил Смоленск от осады (май 1617 г.), затем занял
Вязьму, Можайск и приблизился к Москве“.
Правда, осенью 1617 г. Польшу постигли две крупные
неудачи. В Прибалтике измена курляндского герцога Вильгельма Кеттлера и его генерала Вальдемара Фаренсбаха
отдала шведам несколько городов и позволила им осадить
Ригу*. Польские

войска под командованием

Радзивилла,

1 Этот документ напечатан полностью в «Актах исторических,
относящихся к России», изд. А. И. Тургеневым (Ніѕќогіса Виввіав
Мопитеціа), +. П, № ХХІУ, рр. 409—411.
з Ср. Иловайский, т. ТУ, ч. В, стр. #7.
з См, Сецег, ор. сів., р. 313.
89

облабленные переброской значитеньных бил в Россию,
очутились в тяжёлом положении. На юге гетман Жолкевский, располагая только шляхетеким ополчением и малодисциплинированной

казацкой

конницей,

оказалея

ли-

цом к лицу с грозной турецко-татарской силой, которая
во главе с лучшим турецким полководцем Скендер-пашой
(Искандер-паша) должна была наказать Польшу за её
агрессию в Молдавии, интриги в Трансильвании и попустительство казацким набегам на черноморское побережье
Турции.
Обе опасности можно было отвратить, если бы отказаться от московской авантюры и повернуть брошенные на
Восток отборные полки на южные и северо-западные рубежи Польши. Однако Сигизмунд Ш предпочёл купить
себе верность курляндокого герцога значительными уступками, а мир с Турцией (заключён под Бушею па Днестре

23 сентября

1617 г.) — обязательством

платить

татарам

дань, не вмешиваться в дела Молдавии и Трансильвании,

запретить казакам выход в Чёрное море и срыть пограничные крепости. Эта позорная политика вырывает крик
из уст участника

возмущения

рокоша

Зебржидовского,

польского патриота Якова Пшонки. «О, несчастное наше
— восклицает он:—Мы жаждем чужих вла‘государство!
дений

и

допускаем

опустошение

наших

собственных!

Стремясь захватить чужое добро, мы теряем то, что принадлежит

нам» ?.

Между тем поход Владислава вовсе не напоминал увеселительную прогулку, как вначале надеялись в Варшаве
и Вене. Претендент на московский престол просидел всю
зиму 1617/18 г. в Вязьме, истратив все деньги, предоставленные ему сеймом °. Вся область вокруг, уже ранее
сильно опустошённая, не представляла ничего привлекательного для войска, рассчитывавшего на возможность
1 бзи]зк, ор. ©, р. 237 ва.— Бантьш-Каменский, ук. соч.,
стр. 24 сл. — См. также П. А. Муханов, Биография Жолкевского,
войприлож. к «Запискам гетмана Жолкевекого о Московской
не», СПб. 1871, стр. 270—271.

2 Рапчених ЛаКиба Рззопкі,

р. 58.

з Ріазескі, ор. сів., р. 367: «Ргіпсерв Ше үепіепз, поПа ге тето-

тар

резіа, Улазшае

һірегпапѕ

Ваегера{,

её .ошпет

Ьейо а Верибі. дезНпа{ат, ірђег вбірепфіа шИЦага
арвитреегаї»,

40

ресипіат

ИВ

рагуо ргаєбіо

грабежа. Среди военачальников и в непосредственном
окружении Владислава
разгорались
ссоры, интриги,
росло недовольство: солдаты жаловались на тяготы похода, требовали прекращения войны
и возвращения на
родину. Немецкие набмники, как сообщает Исаак Масса,
«весьма нехорошо содержались польским принцем и беспрестанно находились в необходимости перебегать» 1.
При таких условиях сейм 1618 г. (на котором выступал
поспешно прибывший из России Андрей Липский) предоставил Владиславу ещё одну, и притом последнюю, субсидию. Одновременно сейм потребовал, чтобы в этом же,
1618 году, война была закончена и заключён во что бы то
ни стало мир с Россией. На сей раз к этому требованию

присоединился п сам король со своими австрийскими
советниками: в мае вспыхнуло восстание в Чехии, которое
грозило сделаться — и действительно сделалось — сигналом к началу войны в Германии и во всей Европе.
Эту связь между внезапным миролюбием Сигизмунда ПІ
и событиями

на Западе хорошо подметил Исаак Масса.
«Известие о Богемской войне, — писал он из Москвы
З декабря 1619 г., —... поторопит поляков заключить
мир» *. На поляков повлияло также известие — сильно

преувеличенное и искажённое слухами — о денежной
даже военной (1) помощи России со стороны Англии
Голландии $3.

и
и

'

Однако перед тем, как подчиниться необходимости п
проститься с мечтой о’московском престоле, Владислав
решил ещё раз попытать счастья. В ночь на 1 октября
он бросил свои войска на штурм Москвы. Лишь после того
как это нападение было отбито, послы, ранее прибывшие
в его лагерь из Варшавы, получили возможность завязать с русскими переговоры о мире. Обсуждение спорных
1 «Третье письмо Исаака Магса» от З декабря 1619 г., «Вестник
Европы» 1868, август, стр. 805.
2 Там же, стр. 806.
з Москва получила от Англии всего 20 тысяч рублей (40 тысяч
фунтов стерлингов) вместо обещанных 100 тысяч, Английский

посол

Дидлей Диге остальную сумму увёз обратно, испугавшись известия
о новой осаде Москвы поляками. Г. Гифітепко, ор. сіё., рр. 15—
156, сводит действия Дигса к чисто экономическим

мотивам,

Я ду-

маю, что полученные им по прибытии в Архангельск известия
являются сами по себе достаточным объяснением странного поведения

английского

посла,

а

вопросов

затянулось

до 1 декабря

1618 г., когда

в селе

Деулино, близ Москвы, было подписано окончательное
соглашение о перемирии сроком на 14% лет (до июня

1633 г.). Условия перемирия были для России тяжёлыми;
поляки добились уступки им городов Смоленска, Белой,
Дорогобужа, Рославля, Чернигова, Стародуба, Трубчевска, Невеля, Себежа, Красного, Почепа и Серпейска
с пх уездами и волостями. Но они очистили Вязьму; Козельск, Мосальск и другие оккупированные ими города
и уезды п, главное, должны были вернуться, не добившись основной цели, ради которой велась борьба: подчи-

нения Московского` государства Польше.
Одновременно с этим Польша заключила двухлетнее
перемирие с Швецией на основе ції розвідебіз.
Таким образом, ни на одном из трёх фронтов, на которых Польша, повинуясь указке из Вены, расточала свои
военные силы — турецком, русском и шведском, — она
не добилась окончательного решения. Вступая в Тридцатилетнюю

войну в качестве союзника

Габсбургов, она не

имела на своих восточных, северных и южных рубежах
прочных гарантий мира, а должна была удовольствоваться временным перерывом в военных действиях, не
дававшим

ей полной

свободы

рук на

Западе,

Это

было

явным крахом политики Габсбургов на Востоке. Сигизмунд ПІ ещё оказался в состоянии спасти своего союзника

на

самом

раннем

этапе

Тридцатилетней

войны,

но

в дальнейшем её развитии Польша была обречена играть
третьестепенную роль.
Знаменательное совпадение: чехи подняли восстание
против немецкого гнёта в тот самый момент, когда поляки
вторглись в Россию для нанесения ей окончательного
удара; угроза Вене со стороны революционной Чехии
была одной из причин, заставивших поляков отказаться
от повторения штурма Москвы. Нажим со стороны Аветрии, нуждавшейся

в срочной польской помощи,

заставил

Сигизмунда ПІ положить конец затянувшейся авантюре
в России. Таким образом, начало европейской войны, 1618—
1648 гг. позволило русскому народу сократить размеры
тех жертв, которые он должен был понести ради спасения своей национальной и государственной независимости.

лалабат

алала

алі зл тъл

п
ВНЕШНЯЯ

ПОЛИТИКА РОССИИ П ЕВРОПЕЙСКАЯ
ВОЙНА в 1618—1630 гг.

Позиция России в великом военном кризисе, охватившем со времени национальной революции в Чехии вою
Западную Европу, была предопределена уже в предше
ствовавшие годы её экономическими и политическими связями с Англией и Голландией, враждебным отноше
нием
к ней Габсбургов и, особенно, её историческими счётами
с Польшей. Последняя, в частности, с самого начала

прекрасно понимала, на чьей стороне будут все симпатии
России в европейской войне. Как сообщал в 1620 г. венецианский посол из Варшавы, поляки и после подписания
грабительского Деулииского перемирия постоянно тревожились за свои восточные границы 1,
Но странь антигабебургекой коалиции не собирались
довольствоваться тем, что Россия сковывала часть польских сил, которые вследствйе этого не могли быть брошены
на помощь германскому императору. Они поставили перед
собой задачу вовлечь Россию в войну в союзе с Швецией

и Турцией,

чтобы

согласованными

действиями

этих трёх

держав вывести из строя Польшу, т. е. прорвать восточный
фронт Габебургов.
Договорённость

между

Швецией

и Турцией

была

до-

стигнута ранее. В сентябре 1620 г. турецко-татарское
войско Скендер-паши нанесло полякам решительное поражение в кровавой битве под Цецорой (близ г. Бельцы в
* Копцев

тег. Ацзігіас., ХХҮІ,

0, р: 94.

43

Бессарабии). Но несмотря на то, Что почти всё польское войско, во главе є коронным гетманом Станисла-

ва
60
а
ГЫ

вом Жолкевским, полегло при отступлении к Днестру,
турки не сумели воспользоваться этой победой. На лето
1621 г. султан

Осман

назначил

новый

поход, для чего

к Адрианополю со всех сторон стягивались крупные
силы.
Накануне этого решающего удара’ дипломатия обоих
европейских блоков чрезвычайно активизировала свою
работу. Влиятельные круги мусульманского духовенства
в Константинополе, во главе с великим муфтием, и часть
турецких сановников, подкупленная габсбургским золотом, прилагали все усилия к тому, чтобы не допустить
войны против Польши.

Французекий

посол в Турции де

Севи, как видно из его донесений в Париж, всемерно
помогал австро-польским агентам в их попытках взорвать
изнутри турецкое правительство, натравить на него янычар и другие круги, недовольные военными приготовлениями!. Но толландской дипломатии, действовавшей в
тесном контакте с константинопольским патриархом Кириллом, удалось парализовать. эти усилия и добиться
отправления в Москву посольства
- Фомы Кантакузина
(Фомы Гречанина) для переговоров о совместном русскотурецком выступлении против Польши.
В том же направлении дойствовала в Москве и шведская

дипломатия.

Ещё в 1618 г. Густав-Адольф

завязал

с русским правительством переговоры о наступательнооборонительном союзе против Сигизмунда ШІ. Русские
и шведские уполномоченные в январе и феврале этого
года имели несколько встреч

на реке Лабуе (ныне Лава)

при её впадении в Ладожское ёзеро, после чего переговоры

были перенесены в Москву и Стокгольм.

Шведский канц-

лер Аксель Оксеншерна в совещаниях с московскими послами настаивал на том, чтобы в союзный договор были
внесены пункты о размерах денежной и военной

помощи,
которой взаимно обязывались обе договаривающиеся сто1 Нізі. Вивз. Мопаш., М ХХУ, рр. 241—216.
— Ср. сообщение
императору Фердинанду 11 о том, что єго агент в Кполе (Констан-

тинополе) «дв Мојагё һаре веіпе Безе Соггезропдепі2 пиф дет Їгапя
ашРраввіаїогеп 2ае Сопѕіапііпоре». Мото. Нопу. Нізі.,
‚ 237.
і
44

Г

роны '. Однако Москва, сотлатаясь на союз с Швецией й

даже горячо приветствуя его, не желала связывать себя определёнными обязательствами. Россия, страшно пострадавшая в результате иностранной интервенции, нуждалась
в передышке. Русскому правительству нужно было время
для пополнения опустевшей ‘казны и для реорганизации
военных сил. В переговорах с Швецией оно видело только
дипломатическую подготовку к неизбежной в близком
будущем войне против Польши. Вот почему в 1618—1620 гг.

формальный

военный

союз

с Швецией

заключён

не был.

Между тем на Западе началось стремительное восхождение Габсбургов, поколебавшее всю систему европейского
равновесия. В 1620—1622 гг. император Фердинанд 11
шёл от успеха к успеху. Чехия после белогорского поражения была задушена абсолютистеко-католической реакцией и превратилась в наследственную провинцию Австрийского дома. Евантелическая Уния, представлявшая
единственную серьёзную оппозицию императору в Германии, бесславно закончила своё существование. Пфальц
был наводнён испанскими войсками, и Голландии угрожало полное окружение; её 12-летнее перемирие с Испанией

окончилось

9 апреля

1621 г., вслед

за чем военные

действия возобновились на голландской границе с большим
ожесточением. Французское правительство, отвлечённое
борьбой с гугенотеким сепаратизмом и попавшее временно
под влияние ультрамонтан и иезуитов, стало на путь
антинациональной внешней политики: устроило предательское по отношению к Чехии Ульмекое соглашение
между Унией и католической Лигой; отреклось от союза
с Голландией, заключив сиспанеким королём Филиппом ШІ

Мадридский договор через 6 дней после окончания голландско-испанского перемирия; оказывало через своих агентов в Турции и Венгрии дипломатическую помощь габсбургскому блоку.
Английский король Яков 1 вяло поддерживал немецких протестантов и чешского короля (Фридриха У Пфальцского), искал соглашения с Испанией, пытаясь предотвратить расширение Европейской войны дипломатическим

1 К. И. Якубов, Россия и Швеция в первой половине ХҮП в.
Сб. материалов из московских и шведских
архивов («Чт. в
об-ве Ист. п Др.», 4897, кн. ИТ, стр. 40—54).
45

ГА

4

чіутбм, и распустил парламент, требовавший
гичной антигабсбургской политики.

более энер-

Бетлен Габор вскоре после Белогорской битвы отказался от союзных обязательств по отношению к Чехии
и стремился выйти из войны с императором на условиях
приемлемого для Венгрии компромисса. В начале 1622 г.
он подписал с Фердинандом 11 Никольсбургский мир.
Швеция сосредотозила всё внимание на польской Прибалтике; Дания, подозрительно следившая за её действиями и ревниво относивінаяся к её успехам, пыталась играть
роль посредника между Габсбургами и их противниками,
Казалось, что могучему габесбургскому блоку противо-

стояла отныне одна только Голландия. Положение этой
маленькой страны было в начале 20-х гг. действительно
критическим. В случае прекращения войны в Германии
ей

угрожало

вторжение

объединённых

испано-немецких

сил. В этих обстоятельствах голландское правительство |
развивает на международной арене кипучую деятельность.
Оно даёт приют изгнанному из своих владений Фридриху
Пфальцскому и поддерживает политические планы и комбинации его друзей во всех уголках Европы, Голландекая
дипломатия лихорадочно ищет повсюду союзников, не жалея средств и обещаний. В 1620 г. Голландия заключает
союз

с

Венецией,

в

1621

г.

подписывает

соглашение

с Данией. Через посредство своих старых союзников—
Швеции и Турции — она пытается воздействовать и на
Москву". При этом несомненно имелось в виду, что диверсия против Польши на Востоке будет иметь своим результатом ослабление габебургского нажима на Западе.
Летом 1621 г., как уже было отмечено выше, по настоя-

нию голландекого посланника в Константинополе и
1 Ніві, Вивз. Мопат.,

тесно

р. 413. — Соловьёв, ук. соч., т.ІХ, ч. ЦІ,

стр. 1193 сл. — Вок, ор. сіё., 55. 283--289. По сообщению Тћеаїг.
Еџгор., султан Осман в 1620 г. предлагал Фридриху У помощь
против императора, но тот якобы отказался, «как добрый немец
и христианин». В действительности дело обстояло как раз наоборот:
граф Турн и Фридрих Пфальцский неоднократно добивались в Константинополе помощи против императора, но безуспешно. Начав
войну против Польши, Турция не хотела преждевременно осложнять

своих

чешские

-держки
Весвев,

46

отношений

послы

с империей.

от султана, —

Единственное,

это обещания

чего

добились

дипломатической

(август 4620 г.). См. М. Логга, Севсв.
В. ПІ (1910 г.), 55. 355 И.

дев

под-

Овтавівѕсһер

Бае
—7а
о

связанного в ним патриарха
Кирилла Лукариса 1, в Москву было отправлено тур
ецкое посольство, которое.
должно было соблазнить
русских перспективой воз
вращения им Смоленска и дру
гих утраченных

городов, если

против Польши.
«Ведомо, — говорил русски
м боярам
турецкий посол Фома Кантак
узин, — что теперь в немецкой земле у цесаря рознь
великая с люторами, и зем
ли
У него отошли многие:
на Угорской и Семиградс
кой
земле султан Осман посади
л Бетлена Габора, на Вол
ошской — сына Михаила вое
воды, на Молдавской земл
моего тестя, велел им всем
е
стоять против цесаря, чтобы
цесарю не дать помогать
Польскому королю; цесарю
теперь стало до себя, и себя
ему не оборонить» 2,
Эта картина была весьма дал
ека от действительности.
Никогда ещё повиция цес
аря не была так сильна,
как
в тот момент, когда Россию
побуждали выступить про
тив.
его союзника. Московское
правительство смутно об этом
догадывалось. Именно тепе
рь, когда нажим со сторон
ы
Швеции и Голландии усилил
ся, оно испытывало нужду
в более надёжной

информации. С этой цел
ью оно ещё
в начале 1621 г., под предло
гом поисков:на Западе нев
есты
для царя, послало в Гер

манию, Францию и Англию
обрусевшего англичанина Юри
я
гласила инструкция, «долже Родионова, который, как
н сказываться английским
купцом, едущим по своим
делам... Он должен точно
разучего Палсграф хочет — ко рол
ем ли чешеким в Праге быти,
или цесарства хочет, и кто
ему помогает... и кто сильнее — он или Палограф... и ком
у помогают короли Англии,
Дании, Швеции, Голландск
ие Штаты и Поморекие кня
зи?
и что делается во Франции,
любят ли короля в государст
ве,
какой он веры, и мать его
живот ли с ним вместе? и где
ныне Кундея князь [принц
Конде]... и кому французской
король помогает — цесарю
ль
или никому... И как ныне Гал или Палеграфу Ренскому
анц
п чего чаять меж ими: миру ль ы с Ишпанским королем
или войны? И с Туреким
У Цесаря или Палеграфа ссы
лка
ость ли и, будет есть,
ра
в ро

1 О константинопольском
патриархе Кирилле Лука
равшем крупную роль в меж
дународной дипломатии того рисе, игсм. ниже, стр. 116—190,
времени,
Цит. у Соловьёва,

ук. соч., т. ЇХ, ч Ш,

стр. 1193.
є

и о чем?.. И хотят ли в Германии помогать Польше против Турции? 1.
Самая постановка этих вопросов свидетельствует о живом интересе московского правительства к европейским
делам и 0б его желании проверить ранее полученную
(очевидно, из шведских и голландских источников) информацию. В частности, вопрос о возможной помощи Польше
со. стороны

Германии

был как

бы

прямо

продиктован

уверениями, что «цесарю теперь стало до себя, и себя
ему не оборонить».
Вестовые письма Родионова подкрепляли эту антигабсбургскую информацию. 7 марта он прибыл в Кенигсберг, где тогда находился курфюрст Бранденбургекий
со всем двором. «Здесь были вести про Москву, — писал
Родионов, — что у царя много войска. А всяк говорил:
ныне ему, государю, бог дал время». 11 марта он сообщил
из Данцига, что там распространились слухи о захвате
русским царём Лифляндии и части Белой Руси. «А стоять
против него ныне некому» *.
Вероятно, дальнейшие сообщения были столь же
ободряющими, потому что ко времени прибытия в Москву
Кантакузина (август 1621 г.) у царя и патриарха окончательно созрело решение начать войну против Польши 7.
1 ПДС, т. 11, стр. 1364 сл. Подробно о миссии Родионова см.
Цветаева, Протестантствои протестанты в России, стр. 458 сл., ибар.
Таубе, Саксонский дипломат в плену у ц. Михаила Фёдоровича иначало сношений Московского государства с Саксонией, М. 1913. Ни
один ив этих авторов не понял подлинной цели миссии Родионова, которая, по их мнению, была вызвана единственно желанием патриарха
Филарета упрочить династию женитьбой молодого царя «у немецких князей».

Но в таком случае непонятно, для чего было посылать

Родионова не только в Лейпциг,но ещё в Нюрнберг, Страсбург,
Париж и Лондон? Всё то, что рассказывает Таубе о переговорах
Родионова

в

Лейпциге,

свидетельствует

об

их

несерьёзности.

Придворные саксонского курфюрста поучали московского посланца,
что «так у христианских государей браки не заключаются», что
нужно было для серьёзного сватовства направить не безвестного
гонца, а посольство из именитых людей. В Москве это, конечно,
прекрасно понимали: в Швецию и Данию для сватовства были
отправлены в 1621—1622 гг. «великие послы», так как желание
породниться с Густавом-Адольфом или Христианом ГУ вызывалось

определёнными политическими соображениями. Саксонский
брак в этом отношении никакого интереса не представлял.
з ПДС,

т. И, стр. 1366.

з Бантыш-Каменский,
стр. 43.
45

-

Переписка между Россией

же

и Польшей,

Этому, несомненно, содействовали поступившие в Москву
известия о возобновлении польско-шведской войны в июле
1624 г. и о выступлении огромного турецкого войска
к польским границам. После нескольких совещаний по
вопросу о польской войне Михаил Фёдорович созвал
на 12 октября 1621 г. Земекий собор с участием высшего
духовенства, бояр, московских и иногородних дворян,
выборных от купцов, казаков и всяких чинов людей.
Познакомив еобор с предложениями султана Османа и
короля Густава-Адольфа и пожаловавшись на «неправды
Жигимонта короля», царь и патрпарх подчеркнули два
момента,

делавшие

войну

с

Польшей

в

данное

время

желательной.. Во-первых, стеснённое положение польского короля, вынужденного воевать на два фронта; такая
благоприятная для России

ситуация может

более не по-

вториться: «Как тому ныне то время минует, а вперед
будет того отыскивать не мочно» *. Во-вторых, нужно
учитывать опасность ухудшения отношений России с Турцией, Крымом и Швецией в случае отказа поддержать их
совместную атаку против Польши 7.
Собор единодушно высказалея за войну и выразил
готовность предоставить средства, несмотря на тяжёлое
материальное положение страны. 8 ноября в НижнийНовгород и одновременно в другие города были отправлены уполномоченные царя для сбора войска. В инструкции боярину князю Лобанову-Ростовскому и дьяку Воину
Трескину, назначенным в Нижний, им предписывалось
обратиться с речью к дворянам и детям боярским понизовых городов, призванным на военную службу, объяснить
причины

предстоящей

войны,

и справед-

её неизбежность

ливый характер, а также её своевременность ввиду тяжёлого положения польских панов, терпящих в данный
момент поражения от шведских и турецких войск “.
Тогда
договора
Борняков,

в Константинополь,

же

такузиным,

выехало

вместе

с Фомою: Кан-

русское посольство для подписания

о союзе, а в Варшаву отряжён гонец,
© царской

грамотой,

содержащей

Григорий

требование,

1.См, беіјег, ор. сй., сп. ХУІ, р. 313 зз.
з Собр. гос. грамот и договоров, ч. ПІ, № 57, стр. 229.

з СГРД, № 57. — Ср. Соловьёв, ук. соч., стр. 119% сл.
«Там же, № 59, стр. 235 ел.

4

О. Вайиштейв

49

«чтоб король и пань рада мирного постановления не нарушивали, во всем пред нами, Великим Государем, исправилися... а будет король п пань рада нас Великого Государя учнут описывати также не по нашему царекому
достоинству

и королевича

учнут

писати

царем...

[мы]

больше того терпети не учнем, и их неправды учнем им
метити» і. Это был по существу и по форме ультиматум,
угрожавший Польше разрывом Деулинского перемирия
в случае отказа официально признать Михаила
Фёдоровича царём России.
Однако, когда Борняков прибыл в Варшаву, там ужо
знали о неудаче турецкой армии под Хотином и о заключении польско-турецкого перемирия (сентябрь 1621 г.):
Польский ответ был поэтому составлен в исключительно
грубых и провокационных выражениях 2,
Безрезультатными оказались и переговоры с турками.
Пока русское посольство добралось в Константинополь,
произошли события, коренным образом изменившие всю
обстановку.
48-летний султан Осман относился к державам габсбургского блока необычайно враждебно. Французский
посланник в Кполе граф де Сези сообщает, что Осман,
проводя время среди своих шутов и карликов, одному
давал имя короля Испании, другому — короля Польши
ит. д., а затем повергал их на землю ударом сабли. Под
влиянием

партии,

связанной

с

Голландией

и

Бетлен

Габором, которому важно было лишить императора польской

помощи,

Осман

объявил

войну

Польше.

Поводов

к войне ввиду дерзких набегов запорожских казаков на
берега Чёрного моря и грабительских вторжений татар
в Польшу было более чем достаточно. Тем не менее при
дворе, среди высшего турецкого духовенстваи особенно
в войске янычар, преобладали противники разрыва в Польшей. Столичные войска янычар и спагов, совершенно
к этому времени разложившиеся, вообще относились
отрицательно к отдалённым военным походам; с другой
стороны, затянувшаяся война с Персией и непрерывные
восстания в азиатских провинциях Турции заставляли
и некоторых сановников относиться с большой осторож1 СГГД, стр.
з Иловайский,
50

235—238.
ук. соч.,

т. ТУ, ч, 2, стр.

50

ностью к военным предприятиям в Европе. Немалую роль

в разжигании оппозиции султану и его воинственной
политике играли интриги руководимого пезуитами графа
де Сези и габебургеких дипломатов в Константинополе 1,
Осман пренебрёг этой оппозицией п летом 1621 г. двинулся
в поход с огромной армией.

Решающие бои разыгрались близ Хотина, где поляки
сосредоточили главные силы, чтобы воспренятствовать
вторжению турок на территорию Польши. В этих боях
поляки
проявили
необычайную
стойкость.
Польское
войско, в составе которого были крупные силы украинского казачества, было совершенно истощено и ослаблено
непрерывными атаками турок; голод и болезни в польском лагере косили людей; накануне заключения польекотурецкого перемирия, по признанию самих поляков, в их
укреплённом лагере оставалась одна бочка пороха. Но они

держались,

сознавая,

что

на

сей

раз

поражение

будет

равносильно полному разгрому Польши 2. Дело в том,
что в разгар Хотинского сражения Густав-Адольф повёл
успешное наступление в Лифляндии; 15 сентября он
взял Ригу, затем Митаву и Дюнамюнде. Одновременность
атаки на юге и на севере уже сама по себе представляла
для Польши тяжёлое испытание. В случае выступления
России и победы турок катастрофа была бы неизбежной.
Но Россия не торопилась выступать, а турки, ослабленные кровопролитными стычками с казацким войском 3 и
массовым дезертирством своих солдат, заставили султана
подписать перемирие и повернуть домой, не дожидаясь
1 Донесения

дё Сезиўва

1620—1627

гг.

напечатаны

в Нізі.

Киѕѕ. Мопит., +. П. Характерно, что до 4622/25 г. позиция
французского посланника была явно прогабебургской. С польскими
агентами в Кполе он работал в тесном контакте, оказывая им различные услуги и в то же время вредя по мере сил Голландии и Россни. С приходом к власти Ришелье он вынужден был хотя бы внешне
изменить свою ориентацию. — Письма австрийских резидентов
к императору Фердинанду П в сокращённом виде напечатаны баро-

ном Нигтилакі
(Бухарест

1884).

в Етастепќе тиг Севсбісьіе

2 О Хотинской

войне см. «Военно-Истор.

дег Ватайпеп, В. ПІ
Вестник»,

№

1—9,

1910, стр. 47 сл. («Летопись Иоахима Ерльча»), и № 3—4, стр. #36,
138, 142—443, 145 («Хотинский поход по Нарушевичу»).
3 Как признавали и сами поляки, «подлинными победителями
под Хотином и спасителями Польши были казаки». Кулиш, История
воссоединения Руси, т. НТ, стр. #76 сл.
»

61

атаки шведов и русоких на северных й, восточных
ницах Польши.
|
Е

ғра-

Осман приписал свою неудачу тому обстоятельству,
что император оказал полякам значительную военную
помощь. Поэтому он намеревался перезимовать со всем
войском

в Адрианополе

и на

следующий

год двинуться

против Австрии.
Как сообщил в конце 1621 г. венецианский «банло»
своему правительству, султан обещал Бетлен Габору
поддержать всеми своими силами его борьбу с императором. Вероятно, предполагаемый поход был связан и е его
стремлением очистить столицу от деморализованной гвар‚дии янычар, пытавшейся диктовать ему свою волю. Однако
внезапный выход Бетлена из антигабсбургской коалиции,
его сепаратный мир с императором (в Никольсбурге
в начале 1622 г.) нанёс удар этому плану и окончательно
подорвал престиж Османа 1,
В мае 1622 г. в Константинополе вспыхнул бунт янычар, в результате которого Осман был лишён престола,
а затем и жизни. Его преемник Мустафа возобновил
соглашение с императором. Вскоре и он вынужден был
уступить престол новому султану — Мураду ПУ. Таким
образом,

затянувщийся

военно-политический

кризис

в

Турции
избавил
Польшу и Габсбургов от большой
опасности.
Русское посольство прибыло в Константинополь как
раз после свержения Османа и смены его визирей. Новое
турецкое. правительство придерживалось другой ориентации, и мысль о союзе с Россией против Польши была
теперь оставлена, Согласно донесениям де Сези, русский
посол продолжал настаивать на союзе и якобы даже
предлагал туркам, в случае возобновления войны с Польшей, крупные денежные субсидии, но так и уехал, не добившись цели 2. При таких условиях московское прави1 "Тһеаќг. Емгор., +. І, р. 600 зд. — Ср. Ріріотађагіџт геіабопшт Саргіе!їѕ ВеШеп,
р. 96, письмо Венецианского сената
своему агенту в Константинополе от 29 января 1622 г. Сведения

венецианской дипломатии, всегда превосходно информированной,
ваставляют нас в данном случае игнорировать сообщение де Севи

о плане Османа перенести столицу
в Каир с целью избавиться от
оппозиции духовенства и янычар ( Ніє(. Влієв, Мопш.,+.11,р.^18 вд.).
з Нізі. Биѕѕ. Мопит., 4. П, р. 425.

52

=

ПРЕ

тельство

вынуждено

было отказаться от выстуйления.

Густав-Адольф, оставшись теперь в одиночестве, в свою
очередь начал переговоры с Польшей и 27 ноября 1622 г.
заключил перемирие до 1 июня 1624 г., по истечении этого
срока продлённое до марта 1625 г.
Итак, кампания 1621—1622 гг. на Востоке обманула
ожидания антигабсбургских держав, не дав никаких
‚ существенных результатов. Отсюда известное охлаждение их к России, не выступившей в наиболее благоприятный для этого момент. В Москве учитывали и это охлаждение и перемену ориентации турецкого правительства,
стремившегося теперь договориться с Польшей о прочном
мире.

Таким

образом,

Россия

на время оказалась

в со-

стоянии своего рода изоляции, что позволило Дании
принять по отношению к московскому правительству
весьма агрессивный тон и даже начать враждебные действия. В 1622 г. датский король делает попытку захватить
русские земли на Кольском полуострове и прервать русскую торговлю с Голландией и Англией в Белом море".
Он пишет с раздражением своему канцлеру Фразу: «Скорее

бы нам

разделаться

с этими

русскими» *. Жалобам

русского правительства на своеволие датских военных
людей и пиратские действия датского флота король
противопоставляет наглое заявление: «Владычество Дании

на Мурманском море (№огіѕее) спору не подлежит» 7.
Стремясь разрядить напряжённость в отношениях сантигабебургекими державами, московское правительство предпринимает в это время два дипломатических шага; с одной
стороны, посольство стольника Погожева в Англию для
+ См. Русекие акты Копенгагеиского Гос. архива, извлечённые
10. Н. Щербачёвым («Русск. ист. библиотека», т. ХҮІ), № 115
(царская грамота к королю Христиану ТУ о погроме у Колы датскими кораблями трёх голландских кораблей и т. д. от 18 декабря
1622 г.), № 117 (царская грамота Христиану ГУ от 28 августа 1623 г.

с жалобами на ограбление по всем северным єтановищам царской
казны, хлебных запасов и имущества частных лиц шестью датскими

военными кораблями и о спорной границе между Россией и Норвегией); Щербачёв; Датский архив, 0% 707/659, 713/665 и 742/66—
переписка между Христианом ТУ и царём по тем же вопросам.—

Ср. Кордт, ук. соч., стр. ССЪХПІ, прим. 2.
2 Письмо

Дании

от 28 марта 4622 г. цит.

с Россией

1892 г.
3 Щербачів;

в царствование

Датский

архив,

у Форстена,

Христиана

№

Сношения

ТУ. ЖМНИ,

апрель

711/663.

58

заключения военного союза с этим государством (1621 г.),

с другой — «великие посольства» в Швецию и Данию
по вопросу о браке царя с одной из принцесс, родственных
правящим династиям этих стран (1621—1623 гг.).
Что касается последнего шага, то его постигла полная
неудача. Послы были в Швеции и Дании встречены недружелюбно и натолкнулись на решительный отказ. Самым
обидным для царя было то, что рука свояченицы Густава;
Адольфа, бранденбургекой принцессы Катарины, в которой отказали Михаилу Фёдоровичу, была вслед затем
отдана Бетлену Габору 1.
Посольство Погожева также не дало на первых порах
определённого результата. Конечно, Англия была экономически достаточно сильно заинтересована в сохранении

связей с Россией, чтобы прямо отклонить её предложение о
союзе. Но Яков І в это время был увлечён идеей англо-испанского сближения и, естественно, стремился избежать всего,

что могло бы осложнить его отношения с Испанией. Вот почему вопрос о союзе с Россией был отложен на неопределённое время и, казалось, навсегда похоронен.
Однако

к

середине

1623

Европе резко изменилась.
опрокинуть всю систему
хранении которой Англия
вили английского короля
и — в первую очередь —

г.

обстановка

в Западной

Успехи Габсбургов, грозившие
европейского равновесия, о собольше всего заботилась, застапересмотреть все свои позиции
в" вопросе о русском союзе °.

16 июня 1623 г. он подпибал договор, которым между
Англией и Россией устанавливался «вечный» оборонитель| Бантыш-Каменский,

Русск.
стр.

Акты

459—475,

Копенгаг.

Обзор внешн. снош., ч. ТУ, стр. #53.—

Гос.

излагающий

архива,

№

достаточно

114. — Цветаее, ук. соч.,

подробно и точно историю

сватовства в Дании и Швеции, не ставит этих демаршей московского правительства ни в какую связь с политическими отношениями.
з Этот: радикальный поворот в английской внешней политике
особенно чётко формулирован в инструкциях британскому послу

в Константинополе Томасу Ро от 28 мая 1624 г. См; ХіпКеізеп,
Севсһісһќе дев Овтаппівсбеп Веісрев, В. ЧУ (1856 г.), 8. 396 #.—
Беспокойство Якова І о нарушении Габсбургами системы европейского равновесия нашло своё выражение в его письме к Бетлену Габору: «...Мобів её ипіуегвае Еигорае іпіегезі, пі... терпит
Нипрагіав... гепиш @егташае Апзігіадит Ѓогійќег гереПаї хігев,
аеди
тит Еигорае рив уїсе вітаріїсі ішгфаге пійепіїшт» (8. 382,
прим. 4).
54

ныйи наступательный союз против любых врагов, В договоре была обусловлена взаимная помощь войсками и
военным снаряжением. Прочие его пункты уточняли,
подтверждали и частично расширяли торговые привилегии
англичан в России 1.
В ноябре 1623 г. английский посол Кристофф Коке
привёз этот документ в Москву. Однако его ратификация
встретила какие-то затруднения и не состоялась. Тем
не менее в Англии договор считался, очевидно, вошедшим
в силу, почему он и помещён в собрании официальных
грамот и трактатов Английского королевства, а главное,
он фактически выполнялся: в 1632—1634 гг. англичане
оказали России; вступившей в войну с Польшей, эффективную помощь материалами и отчасти даже ратными
людьми, согласно условиям трактата 1623 т. 2.
Тем более загадочной кажется история с его оформлением. Поведение английского посла, который почему-то

поспешил выехать из Москвы, не доведя дела до конца,
не произведя размена ратификационными грамотами и,
повидимому, даже не показав русским подлинного документа, с которым он был послан, является беспрецедентным. Высказываемое иногда предположение, что Кокс
был лично противником договора, так как в нём предусматривались санкции против контрабандистов (іпіегіорегз), к числу которых он сам будто бы принадлежал,
не выдерживает критики ?. Подобное объяснение навеяно
предвзятой идеей, что для Англии ХУІІ в. политический

союз с Россией не имел никакого значения и что, ‘следовательно, Яков І отнёсся к подписанному им акту
несерьёзно. Иначе осталось бы непонятным, как мог Кокс
безнаказанно вернуться в Англию, не выполнив своей
миесии, и чем мог он оправдать своё странное поведение
в Москве.
1 Текст

договора см.

в «Еоейега» Вутег’а,

(Де іпќегсигѕи Мегсапдізагит
з См. главу «Смоленская

сол Придакс напомнил
англичанами

своих

+. ХҮН,

р. 504

сит Пирега(оге Виввзіле).
война».
— В 1654 г. английский по-

московскому правительству о выполнении

обязательств

в 1632—163%

против поляков,
— пишет он в п. 5 своего
чане ссудили его славного величества отца
ровича] оружием и людьми..., от которых
добре добрые службы». ЦГАДА, Ф. 35, №
3 І. Гифітепко; ор. сів., р. 462 вд.

гг. «В бывшой войне

заявления, —то англи[т. е.
Михайла Фёдобыли к его величеству
183, л. 55.

62

Более правильной мне представляется догадка Мартенса, отмечающего в связи с проектом договора 1623 г.
сильнейшую оппозицию русского купечества в вопросе
о торговых привилегиях для англичан *. Поскольку договор
«навечно» закреплял и даже усиливал эти привилегии,
царь и патриарх, опасаясь внутренних осложнений,
не рискнули его принять. Известную роль сыграло,
вовможно,

и

несоблюдение

английской

стороной

всех

процедурных, формальных требований, к чему московская
дипломатия всегда была болезненно чувствительна. Во
всяком. случае, трудно допустить, чтобы в таком важном
деле, как союз между двумя крупными государствами,
личные мотивы посла могли иметь существенное значение.
Если же на минуту предположить,

что скренлённый

под-

писью английского короля трактат был только отпиской,
то спрашивается: почему Яков І так долго тянул с этой
отпиской, почему он сразу же не пошёл навстречу предло-

женпям русских?
Факт тот, что под договором отсутствуют не английские, а русские подписи. Не ясно ли отсюда, что в конце
1623 г. вопрос

о выходе

России

из состояния

изоляции

стоял не так уж остро, чтобы оправдать необходимость
зкономических жертв ради союза с Англией?
Действительно, те самые обстоятельства, которые побудили Якова І подписать договор с Россией— резкое
ухудшение положения антигабобургских. держав, — вызвали соответствующую реакцию также во Франции,
Дании, итальянских государствах п привели, в конечном
счёте, к значительной консолидации сил антигабсбургской
коалиции. Интерес к восточному фронту, в связи с этим,
временно падает, тем более, что Польша, ослабленная
Хотинской

войной,

не могла

в

данный

момент

оказать

существенной помощи императору. Теперь уже не диверсия на Востоке могла остановить успехи Габсбургов,
а более решительное и согласованное выступление на всех
западноевропейеких

театрах

войны.

В 1624—1625 гг. указанный поворот в настроениях
правительств антигабобургских держав дал определённые
1 Мартенс, ук. соч., «Русск Мысль», 1891, февраль, стр.25.—
Ср. Смирнов, Новое челобитье московских торговых людей о
высылке иноземцев, 162%, «Чт. в Ист. об-ве Нест. Лет», кн. 23,

#902.

56

5

Результаты.

Во Франции к власти приходит Ришельё

(апрель 1624 г.), круто меняющий французскую внешнюю
политику. Разрыв є Испанией, возобновление союза
с Голландией,

соглашение

є Савойей,

сближение

с Ан-

глией, скреплённое браком Генриетты Французской и
Карла Стюарта, — являются только наиболее заметными
этапами нового курса французского правительства. В том
же 1624 г. Англия, преодолев свой страх перед голландской

торговой

конкуренцией;

заключает

союз

© Голлан-

дпей и подписывает соглашение о совместных операциях
английских и голландских военно-морских сил против
Испании /, К англо-голландско-французскому
воединяются

союзу при-

Венеция и Савойя. Дания, обнадёженная

обе-

щаниями английской и’французской помощи, объявляет
себя защитницей немецких протестантов, становится во
главе нижнесаксоноких протестантеких княжеств и готовится к нанесению удара Габебургам внутри самой Германии °.

Обо всех этих событиях и их дальнейших последствиях
систематически информировал Москву голландеко-шведский агент Исаак Масса. Дошедшее до нас одно из его
«всстовых писем» из Амстердама от 15 мая 1625 г. посвящено готовящемуся контрудару против Габсбургов на
Западе.
«А короля Францужекого
посол, — сообщает
Масса, — уговорил короля свейского и короля датцкого,
что они ныне с королем францужским и с королем аглинским и є Недерлянскою землею союз учинили стоять
противу

дому

Аустрейского

и сасойского,

а венецеяне

и иные с ними ж в союзе п еще иные; а францужекие люди
с шпанскими крепко бились и бог французам одоление дал,

и они Геноа город осадили; ...а в аглинской земле много
людей собирают, а короля штанекого посол спросил,
что у них на мысли; и молодой король аглинской (Карл І,
1 Треавг. Еџгор., +. Г, р. 876 84.
2 Грід., рр. 804, 810. — Форстен, Балтийский вопрос вХҮІ и
ХУП столетиях, т. И. — Ср. также Ріріотаќагішт геїайіопит
С. Ве Меп, р. 474, где приведено

анонимное

(очевидно,

донесение

габсбургского агента) о совместном нажиме Франции и Дании
с целью побудить Бетлена к разрыву соглашения с императором

и возобновлению военных действий: «ОЈгрепі Вос Вех

дошіпит

д'Єргіагі,

Вех

Фапіає

рег

пит

баШае рег

ВегЫзаогИ,

еда ета

Воһепиш»,
57

с марта 1625 г.) велел ему
чежекой

брат мне»,

только

а, король

сказать:

датцкой

&...‹король

тритцать

тысечь

ратных людей нанял... и во всех странах много ратных
людей наймуют против общего нашего недруга; дай бог
счастие...» 1,
Не забудем,

что последние

строки,

как и всё письмо

обращены к московскому правительству; что они написаны
полуофициальным лицом — представителем Нидерландских

Штатов

в России

и тайным

агентом

Швеции;

что

московское правительство высоко ценило вестовые письма
Массы и выражало ему за них благодарность, — уже
одно это могло бы служить доказательством, что Россия,
несмотря на отсутствие формального союза с антигабсбургскими державами, не стояла в стороне от их
борьбы. Но имеются и другие, более убедительные
ип

прямые

свидетельства

её

важной

борьбе.
Прежде всего отметим,

роли

в

этой

что операции против Габебургов проходили при участии если не русских войск, то
русских экономических ресурсов. Последние в ХУП в.
играли нередко более решающую роль в исходе сражений
и войн, чем сами действующие армии, которые в большинстве случаев составлялись из наёмников. Недаром
именно генералом этой эпохи — графом Монтекукули —
были сказаны крылатые слова: «Для войны нужны только
три вещи — деньги, деньги и еще раз деньги», а польский
королевич Владислав повторяет в своих письмах: «Ресипіа
пегуиз Бе!» («Деньги — нерв войны»). Только благодаря
своим огромным, по тому времени, финансовым ресурсам
маленькая Голландия могла в течение десятилетий выдерживать борьбу с таким гигантом, как тогдашняя Испания,
и даже

выйти из неё победительницей.

Россия, как мы увидим ниже, экономически поддерживала военные усилия антигабсбургексй коалиции и
в этом

— её главный

вклад

в

дело

общей

борьбы.

Ан-

тигабобургские державы были весьма заинтересованы в русской

экономической

помощи

п

придавали

ей

большое

значение. Объясняется это тем, что их собственная экономика

была

1 Письмо

уже

в 20-х

подорвана

войной,

напечатано в Сб. Имп. Русск. Ист. об-ва,

т. СХ МІ

(902), № 42, стр. СССХХЖИНІ.
58

гг.

сильно

охватившей значительные территории в Западной Европе

и нарушившей торговые связи. На важнейших торговых
морских путях разгорается ожесточённая борьба. Как

писал царю датский король Христиан ТУ, «в нынешнем
времени из немецких волных городов водою и землею
по все стороны от великие войны пути на запоре» 1,
Испания пыталась сломить сопротивление Голландии

путём

разрушения

её

торговли.

На

морях

появились

испанские каперские суда, угрожавшие голландскому
торговому флоту. Уже в 1622 г. голландские негоцианты
забили тревогу и обратились к своему правительству
с ходатайством о сопровождении кораблей, плавающих
в Архангельск и Колу, военными судами, и эта просьба

была признана

основательной ?. В Испании

в это время

разрабатывался широкий план — создания экономического блока габебургских держав с целью подрыва торговли их противников. В 1622—1623 гг. испанский государственный совет решил организовать в Мадриде Верховный

торговый

совет,

а в Севилье

Торговую

компанию,

в которую предполагалось включить торговые компании,
а также отдельных купцов Испании, Германии и Польши".
Правда, реализация этого плана встретила значительные
трудности, прежде всего в Германии. Ганзейские города
не поддавались ни на удочку испанских посулов, ни на
Убеждения и угрозы германского императора. Они отказывались разорвать свои торговые связи с Голландией
и Англией, опасаясь не столько экономических последствий

такого шага, сколько

утраты

своей политической

незави-

симости *, Даже Сигизмунд Ш вынужден был смотреть
сквозь пальцы на продажу польского хлеба голландцам,
опасаясь вызвать неудовольствие своих подданных 5. Мало
того, в 1624 г. он обратился к Испании с просьбой разрешить ему использовать 25 голландских кораблей для
ї Русск. акты Копенгаг. Гос. архива, № 129, «Русск. ист. библиотека», т. ХУТ, стр. 615.
2 Кордт, Очерк сношений Московского государства є Роспубл.

Соед. Нидерл. до 1631 г. (Сб. Русск. Ист. об-ва, т. СХУІ,

стр. ССЬХУЇ

сл.

4902

г.),

з Ри Пеззет йез Еѕраспоїз @’а тег еп Езраспе Ів ргіпсіраї
соттегсе (в 1”Е горе, 1624. Форстен, Акты, І, 301, примечание,
«Форстен;

° Кордту

Акты,

ук. соч.

11, №

39.

-

стр. СЬХХХУ
50

вывоза в Испанию польского хлеба и доставки оттуда
в Польшу товаров, в которых она нуждается 1.
На экономические репрессии Габебургов их противники отвечали своими контрмерами. Так, например, французокий король запретил своим подданным торговать с Испанией, а французским судам посещать испанские порты 7.
В торговой войне перевес был явно не на стороне
габсбургских держав, экономически менее развитых, чем
большинство стран антигабебургской коалиции.
Нарушение торговых связей между враждующими
странами,

с одной стороны,

разорение обширных

районов

в результате военных операций — с другой, наконец,
ряд неурожайных годов в большинстве западноевропейских
стран — всё

это

содействовало

обострению

в

20-х

гг.

всеобщего экономического кризиса. Внешним его проявлением был неудержимый рост цен на продукты. питания
и особенно на хлеб, как это видно из следующих данных *,
Стоимость ласта ржи в гульденах

Годы

7

|

В. Данциге
АИ
ДЫ |
6102210205598
|
И
ОК
|

АССИ
аа сот, КИ ТЕ
о
АА
ЗЕ
з
м

а

ча

НОСОВ
162850...

О

ЗЕ

сат

ак

рю

=

| В Амстердаме

16
42—65
80

—
44
3

120
138—139

-200

158, 156, 190, 200

144

(250 польск: злотых |

250

[90 польск. злотых]

Оки -,...1Ї862 польск, злотых]

120

420

Бесконечные жалобы голландских экспортёров хлеба
на невозможность вести торговлю при столь высоких
ценах свидетельствуют о том, что во всяком случае не Гол-

$624

1 Форстен, Акты, І, № 117 (просьба Сигизмунда
г.) и №

277 (ответ правительницы

Испанеких

ПІ от 2 июля
Нидерландов

Изабеллы польскому королю).
2 Треаї. Ечгор., 5. І, р. 886.
4
з Цифры заимствованы у Кордта, ук. соч., отр: СЫХХИХ.—
Любименко, Торг. сношения, ЖМНП, 1916, ХИ, стр. 167.--Мацає,
ік дег Бигордіяспеп Ббаәќеп уот 13. Різ
Рів Феітеійећапаеіѕро
дно

48. Јаһгһ.,

Вегі. 1896.--52еРадорзкі,

Ріедіаах

у ЖУРІ ХУЙ улекау Роївсв, Глубу 1902, р. &3%,

1 ргхе\угой

сеп

64

о
вм

ландия извлекала из них выгоду. Как явствует из обра-

щения Морица Оранского к Михаилу Фёдоровичу в 1623 г.
и из ряда других данных, приведённых у Кордта, выигрывал от высоких цен только польский король и, добавим
от себя, польские помещики. Несмотря на союзные обязательства по отношению к Габсбургам, Польша фактически вывозила свой хлеб в Голландию. Перевозкой этого
хлеба было занято от полутора до двух тысяч судов.
Только через порты Данциг и Кенигоберг экспортирова лось ежегодно 1200 тысяч пудов польского и украинского
хлеба. Значительную часть его голландцы перепродавали
затем в страны юго-западной Европы, в Португалию,
южную Италию ит. д.
Однако эти страны, не желая платить столь высокие
цены, какие установились на главных рынках Европы,
начинают теперь резко увеличивать площадь своих запашек и значительно сокращают хлебный импорт. В самой
Голландии, для которой такой выход из положения был
невозможен, возникли большие продовольственные затруднения 1.
Существенное значение имели также запретительные
мероприятия, затрагивавшие различные виды стратегического сырья — лён, пеньку, смолу, особенно селитру,-главным поставщиком которых была та же Польша, Так
как последний из перечисленных продуктов шёл непосредственно на военные цели и так как в нём нуждалась
сама Испания, то запрет, наложенный на его вывоз из
Польши, соблюдался особенно’ строго. Сигизмунд ПІ
в данном случае не ограничился запретом вывоза из
Польши; он скупал все наличные запасы селитры в Пруссии, чтобы воспрепятствовать снабжению антигабебургских стран этим продуктом ?. Это было чувствительным
ї Кордт, ук. соч., стр. СЬХХХПІ-СЬХХХУ;

ср. инструкцию

Бурху и Фелтрдрилюв 1630 г. и анализеё у Кордта; стр. ССХХ.
2 Форстен,

Акты,

царя за подаренные

1, №

430.

им Голландии

Голландские

послы,

3000 пуд. селитры;

благодаря

заявили,

что

их правительство тем более высоко оценивает эту милость, что
Испании с помощью папы удалось добиться запрета вывоза селитры
из Польши в Голландию. Испанский король, добавили они, надеется

тем

лишить

Голландию

они уже более 60 лет
т. СХИ, стр. 44).

возможности

продолжать

ведут победоносно

войну,

(Сб. Русск. Ист.

которую

об-ра,
$3

ударом не только для Голландии,
Швеции.

но и для Дании

п

При таких условиях удельный вес русского рынка
сырья должен был неизмеримо вырасти. При всей относительной ограниченности товарных ресурсов России ХУП в.
возможность их использования приобрела в 20-х гг.
для держав антигабобургской коалиции первостепенное
значение. Поставки важнейших видов стратегического
сырья, и притом по ценам намного ниже существующих
на мировом рынке, становятся весьма действенной формой поддержки этих держав московским правительством.
На протяжении почти всей войны Швеция, Голландия,
Дания, Англия и Франция стремятся не только заручиться

гакой

поддержкой,

но

и приобрести

на

русском

рынке

монопольное положение. Несмотря на союзные отношения
между названными государствами, их представители и
горговые агенты в России, ожесточённо конкурируя между
собою, не брезгали ничем, чтобы устранить других соперпиков. Так, англичане пытались политически дискредити-

ровать голландцев в глазах московского правительства,
изображая их мятежниками, поднявшимися против их
законного

государя

не оставались
насчёт

торговой

— короля

в долгу,
честности

вселяя

Испании !.

Голландцы

в русских

подозрения

англичан.

Французский

посол

з 1629 г. убождал царя, что только торговля с Францией
принесёт России выгоды ?. Шведы, с целью захвата всего
русского хлебного экспорта в свои руки, повысили торгозые пошлины для голландских негоциантов, посещавших
торты Балтийского моря. Одновременно они стремились
теретянуть из Архангельска в Нарву русскую хлебную
орговлю, не останавливаясь для отого перед самыми
‘'рубыми формами шантажа по отношению к. России 3.
Шведский посол в Москве Яган Меллер вёл в 1630 г.
/порную борьбу с голландским посольством Бурха и
Релтрдриля, противопоставляя их предложениям русскому
1 См. «Вести. Евр», 1868, август, стр.

809 сл. — 7. Тифітепко,

"бо Зігиссів ої Фе Ощев уі Ве Епејііѕ Гог Те Виззіап МагкеЁ
п Ще ѕеуепіеспіћ сепфигу (Тгапѕасіїопѕ ої е Воуаі Нізі. босіебу,
«ЇВ зег., У. УП,

4924).

„2 Апагё Те б1ау, ез огідіпев Бізіогідиез де 1"АПіапсе Етапсо-

ле, І (1897), р. 80. См. ниже стр: 75.
з Кордт; ук. соч., стр. ССІХ сл

правительству настойчивые требования Густава-Адольфа.
Голландские Штаты, доказывал он московским боярам,
стремятся к хлебной монополии, «чтоб им в царьского
величества земле весь хлеб закупити, а потом иным из их
рук глядети» 1. Дания делает попитку блокировать пути
в Белое море, так как, владея Зундом и взимая высокие
пошлины при выходе кораблей из Балтийского моря, она
видела: в росте экспорта пз Архангельска и Колы прямой
ущерб для своих фискальных интересов. Датские пираты,
вроде Енса Мунка, по приказу короля Христиана ГУ перехватывали голландские суда и объявляли их призами
в случае отсутствия у них исправных датских паспортов *.
Подобные действия, естественно, усложняли задачи
московского

правительства

в деле помощи

антигабебург-

ской коалиции. Тем не менее оно не поддавалось ни на
обещания выгод, ни на акты шантажа и проводило є довольно большой последовательностью свою собственную
торговую политику, определявшуюся не только чисто
фискальньми, но и внешнополитическими соображениями.
Контроль правительства

над внешней торговлей

и дея-

тельностью иностранных торговых агентов в России был
значительно усилен. Без разрешения правительства иностранцам нельзя было продавать в сколько-нибудь значительных количествах никаких предуктов. Основные
массы товарного хлеба правительство сосредоточивает
в своих складах и выдаёт лицензии на его вывоз по некоторой

определённой

системе 2.

1 Цит. у Сташевского,

Присматриваясь

к

«Очерки по истории царствования

отой
Ми-

хаила Фёдоровича», ч. І, К. 1913, стр. 282 сл. См, там же, прим. 3,

его замечания насчёт замыслов голландцев: «Привевли они в дарях
яйцо, а хотят взяти быка. Слышал
пити

и тот

хлеб

торговым

людям

он, что сни хотели хлеба закуотвозити

было

в Ишпанию...,

атот хлеб, что они покупают в городе в Данске и тот хлеб сыромолотный, а без хлеба Московского государства и Свейского государства
им нелзе быти, потому что те овинные хлебы и тот сухой хлеб они

мешают с сырым хлебом». Вот ещё одно указание на ценность
о
хлеба для мирового рынка, независимо от размеров экспорта
2 Щербачёв,
Датск. арх. № 744/666 (отчёт Енса Мупка
в 1624 г. о действиях у берега Лапландии). — Корӧт, ук. с0ч.,
стр. ССЫХИ, прим. 9.

з «Царь наложил

Москвы

7 февраля

руку на хлебную торговлю, — писали

4634 г. голландские

послы, —

ив

и строго воспре-

тил своим подданным продавать хлеб иновемцам. Это право имеют
68

Системе, мы убеждаемся в том, Что колиЧество

лицензий

и размеры каждой находились в некотором соответствии
с внешнеполитическими событиями, с ходом военных
действий в Западной

Европе.

Е Между 1622 и 1625 гг., когда наиболее активную роль
в борьбе с Габебургами играли англичане и голландцы,
купцы только этих стран получают разрешения на вывоз
хлеба. В частности, этим широко. пользовался Исаак
Масса, положивший в этот период времени основание
своему крупному состоянию 1. С большим опозданием
правительство Нидерландских Штатов узнало, что многие
голландские купцы вывозят русский хлеб не в порты
Голландии, а в другие государства, извлекая из этой
‚торговли, в ущерб своей стране, спекулятивные прибыли.
Лишь 23 мая 1631 г. Штаты опубликовали «плакат»,
которым строго предписывалось голландским шкиперам
импортировать русский хлеб только в Нидерланды, мотивируя эту меру военными событиями в Германии и опасностью продовольственных затруднений. Отправленное
в Москву в 1630 г. посольство Бурха и Фелтрдриля имело
главной задачей урегулировать с правительством царя
вопрос о хлебном экспорте и добиться для Голландии
различных привилегий по сравнению с другими державами. В виде компенсации голландские послы предложили
поставки военного снаряжения в любом количестве.
° Однако миссия Бурха— Фелтрдриля потерпела неудачу.
Московское
правительство
отказалось
удовлетворить
просьбу голландских послов о вывозе 200 тысяч четвертей
ржи, а выдало разрешение всего на 23 тысячи пудов °.
Дело в том, что основные массы экспортного хлеба шли
только

царские

комиссары».

См. Кордт,

стр. СЬХХХ.

См. также

Сташевский, ук. соч., стр. 284 сл., где подробно расскавывается об
организации скупки хлеба по всей России царской казной с помощью

назначенных для этой цели правительственных комиссаров и местных агентов-скупщиков
(«хлебные целовальники» и «хлебные
уговорщики»). Комиссия, состоявшая из крупных «гостей», подчинялась непосредственно приказу Большой казны. Скупаемый хлеб
свозился в Архангельск. и там, на месте уже, отпускалея иноземным

покупателям.

-

1 Бантыш-Каменский, ук. соч., ч. 1 (4894 г.), стр. 464 и
о лицензиях голландским купцам Исааку Масса (1624 г.),
(1625 г.) ит. д.

з Там же, стр. #78,

64

равзіт
Врану

і

`

й

$

3

й

в 10 время уже не в Голландию, а в Данию и особенно
в Швецию. Примерно е 1625 г. торговые агенты этих стран
начинают усиленно посещать Россию, причём русское
правительство отдаёт им явное предпочтение перед прежними монополистами — англичанами и голландцами.
Об этом было хорошо известно на Западе. В 1629-1630 гг. в заинтересованных кругах разгорелась оживлённая полемика по вопросу о русской хлебной торговле.
Одни настаивали на необходимости свернуть торговлю
Голландии в Балтийском море, где она становится всё
более убыточной, и ориентироваться главным образом
на

Россию

и её порт

в Архангельске.

Их противники,

доказывая неосуществимость этого проекта, ссылались
между прочим на то, что «царь обещал Швеции и Дании
еще два года отпускать определенное количество хлеба,
так

что

для

Голландии

мало

что

останется» 1. Действи-

тельно, из дипломатической переписки Москвы со дворами
Шведским и Датским видно, что между 1625/26 и 1634 гг.
эти две страны, и особенно первая, получают львиную
долю всего русского хлебного экспорта. При этом любопытно, что наибольшее число лицензий для Дании падает
на годы 1625—1629 (так называемый датский период,
Тридцатилетней войны). До этого времени датский король,
очевидно, не обращался к царю є просьбами о хлебе,

по крайней мере об этом не сохранилось нисьменных свидетельств. За указанное же пятилетие не было года, когда
Москва не получила бы от Христиана ГУ одной или нескольких таких просьб; причём все они неизменно удовлетворялись.
В 1626 г. Христиан ГУ получил разрешение вывезти из
России десять кораблей хлеба 7.
В 1627 г., по его же просьбе, датские агенты получили

возможность скупить й вывезти некоторое количество
ржи, муки, крупы и т. п., всего 30 тысяч четвертей, «А
кроме датского короля, — заявило московское правительство, — в том году никому не было дозволено закупать
хлеб» 9.
Х
к
1 Кордт, ук. соч., стр. ССХУПІ.
? Щербачёв, Датск. арх», № 715/667.

з Там же, № 717/669.
стр.

— Сб. Русск.

Ист.

об-ва,

СХУІ

(1902),

122 сл.

5 О. Вайнштейн

65

Га

В 1628 г. новая просьба 0 разрешении закупить 150

ластов ржи 1.
Критический для Дании 1629 год отмечен четырьмя
письмами Христиана 1У к царю. В одном из них король
пишет, что «для содержания датской армии и для
снабжения королевских крепостей в Германии недостаточно
того хлеба, который просил (и получил.--0. В.) король
.
Он

просит

дополнительно

1400

ластов

ржи *.

Дошедшие до нас царские грамоты этого периода,
адресованные Христиану ГУ, содержат ‘почти исключ
и.
тельно сообщения о полном удовлетворении
его просьб 3.
С 1630 г. переписка на «хлебные темы» между Россие
й

и Данией

почти полностью прекращается.

и последующих

Письма

годов в той части, в какой

1631

они касаются

экономических вопросов, заполнены просьбами Христиана
о разрешении закупить пеньку и другие товары, устраивать канатные заводы и т. п. В одной лишь царской: грамоте

1634 г. идёт речь о вывозе в Данию

хлеба, но она

впервые содержит отказ удовлетворить просьбу датского
короля под предлогом недорода в самой России и войны
её с Польшей “.
Всего Дания за указанный период, по русским подсчётам, вывезла из России беспошлинно и по весьма низким ценам 109 тысяч четвертей хлеба 5.
Единственное объяснение, которое можно предложить
тому факту, что Дании в 1625—1629 гг. оказана была
столь значительная материальная помощь, притом без

какой-либо

компенсации

с её

стороны

в

виде

отпуска

оружия и т. п., состоит, на мой взгляд, в том, что эта
страна играла тогда ведущую роль в борьбе против
Габсбургов.

1 Щербачів,
2 Там

же,

Датск.
№

арх,

724/676,

М
ср.

719/671.

№№

725/677,

727/679

и

728/680,

734/686 — письма за январь, февраль и март 1629 г.
з Русск. Акты Копенгаг. архива, №№ 115 (1627 г.), 119 (1628 г.),
120 (1628 г.), 191 (1629 г.), 122 (1629 г.), 124 (1630 г.). Русск. ист,

библиотека,

т. ХУІ. — Ср. Щербачів, Датск.

730/682, 727/679,

арх.,

№№ 729/681,

“ «Русск. ист. библиотека», т. ХҮІ, №129. — Щербачёв, Датск.

арх., № 773/794.

° Щербачев, Датск. арх., № 882/827 (письмо царя от 29 ноября
1653 г.).
66

В 1629

г. Дания

признала

себя побеждённой

и под-

писала в Любеке мир с Фердинандом І. С этого времени
главной силой антигабсбургской коалиции становится Швеция. Хотя Густав-Адольф, возобновивший в 1625 г.
военные действия против Полыши, пользовался и раньше
вниманием московского правительства, но только теперь
его заявки на хлеб и другие продукты удовлетворяются
в таких размерах, которые являются беспрецедентными.
Что не одни шведеко-польские отношения, а роль Швеции

в Тридцатилетней войне имела здесь определяющее: значение, видно из того, что Россия усиливает помощь ГуставуАдольфу как раз после его перемирия с Польшей в 1629 г. |
16 марта

Юрий

1629

г. шведские

Бонгарт привезли

к царю.

послы

Антон

от своего короля

Мониер

и

три грамоты

В одной из них Густав-Адольф просил о «помощи

войсками или хлебом против цесаря и польского короля,
нападающих на евангелической веры владетельных в Германии

князей,

на Данию,

Швецию

п на Россию, в коей

ввесть они покушаются римскую веру», в другой он выражает благодарность за разрешение купцу Бекману закупать в России хлеб, просит и в дальнейшем снабжать шведскую армию хлебом и не допускать вывоза из России
продовольствия «на подкрепление цесарской армии» *.
В третьей, очевидно по настоянию Голландии, он рекомендует голландских купцов вниманию русского царя.
Ко всем просьбам, касавшимся Швеции, Моеква отнеслась благожелательно: она предложила только уточнить
количество необходимых продуктов, обещая удовлетворить
все шведские

заявки”. Тогда же шведские послы предета-

вили

Густава-Адольфа

проект

о заключении

1 Бантьш-Каменский, ук. соч., ч. ТУ, стр. 155.
2 Соловьёв, ук. соч., т. ІХ, ч. 3, стр. 1169—1170.

это посольство

имеет в виду бургграф г. Эльбинга

торгового
:
Очевидно,

Гоппе в своей

Хронике (ГѕгаеГ Норре'я... безе се дез егѕќеп Боһҳуейіѕеһ-роїпіѕсһеп
Кгіереѕ іп Ргепз5еп, Геїрліс 1887), когда он под 1629 г. записывает:
«23 июня вернулись послы шведского короля, которые были в истекшем полугодии посланы к велик. князю в Москву © добрым результатом и обещанием, что в. кн. предоставит ему через границы Ингерманландий 30 000 ластов ржи, за которые должно быть уплачено
шведской медной монетой по установленной цене. От этого для

шведов будет выгода, так как они намерены перепродать этот хлеб

ва серебряные деньги и притом с прибылью, русские же рассчитывают
эту медь употребить на изготовление пушек и мортир» (стр. 409.)
з

67

договора с Московским государством. Согласно проекту,
товарооборот для каждой из договаривающихся сторон
устанавливается в 100 тыс. рублей. Швецая получает на
эту сумму «пелку, рису, поскони, воску и селитры».
Количество каждого товара будет указано по выяснении
цен. Россия получает из Швеции на такую же сумму
«красную и белую медь, жесть, ядра, мушкеты и латы»,
причём

по цене «вшестеро дешевле голанской или иных
земель». Во избежание трудного пути из Архангельска,
для которого необходимо фрахтовать за дорогую цену
голландские корабли, Густав-Адольф предлагает производить всю торговлю в Ладоге и Орешке.
В ответ на это предложение шведских послов бояре
сообщили, что царь разрешил Швеции закупить 50 тые.
четвертей ржи «поволно и беспошлино» и, сверх того,
шведскому агенту Ягану Бекману дозволено закупить
хлеб по разрешению 1628 г. «А опроче свейского ГуставаАдольфа короля и оприч тех, которым по указу и по
повеленю царского величества повелено купит по прошенью
датцкого
Хрестьянуса короля и голанского
князя и Статов, иных государств и земель никому царского
величества в городах в землях хлеба закупат и за море
отвозити не велено».
Что касается товаров на 100 тысяч рублей, то в русском
ответе предлагается сообщить, «сколко его королевское
велеможество порознь всякого товару хочет, по всем
прочим пунктам царь указал договориться с шведскими
послами своим людям и организовати торговлю» 1,
В начале 1630 г. Мониер снова прибыл в Москву. Ему
было поручено объяснить, что Швеция вынуждена была
заключить перемирие с Польшей, для того чтобы обратить
все свои силы против Германской империи. Затем он
представил точные цифры шведских заявок на 1630 г.:
75 тысяч четвертей ржи, 4 тысячи четвертей просяной муки,

200 бочек смолы и 3 тысячи пудов селитры. Всё это было
отпущено полностью, причём шведам предоставлена возможность, против обычных правил, скупать селитру по
всей

России

(«где сыщут») 7.

1 Моск. Арх, МИД,
«Дела шведские»,
№ 2, напечатано
у Сташевского,
ук. соч., Приложения ХІУ- ХУ, стр. ХХУ—ХХХ.

* Бантыш-Каменсвий, ук. соч. Ч. ТУ, Соловьёв, ук. соч. т. ЇХ,
ч. ПІ, стр. 4474,

88

В 1631 г. было снова дано разрешение на 50 тысяч четвертей хлеба !.
В 1632 г., в самый разгар военных операций ГуставаАдольфа в Германии, шведские гонцы и торговые агенты
появляются в Москве почти ежемесячно, каждый раз получая

новые

лицензии 7.

Ссылаясь на потребности армии, шведы вывозили из
России столько продовольствия, что голландские торговые
фирмы не на шутку встревожились. В одном проекте,
поданном

Нидерландеким

Штатам

ещё

в июне

1630 г.,

отмечается опасность шведской конкуренции в России.
Авторы записки пишут: «шведский король сам занимается
хлебной торговлей и старается сделать ее источником
дохода». Закупая рожь по 35 рейхсталеров за ласт, он
перепродаёт её голландцам по 75 рейхсталеров.

последних двух лет, — пишут

«В течение

они далее, — он закупил

в России много хлеба, который он продавал нидерландцам
через своих приказчиков є большою для себя выгодой» *.

Действительно, в 1630 г. его агент Яган Меллер договорился с царским правительством о повышении отпускных
цен на русский хлеб почти вдвое против прежнего (280 д.
за чотверть), причём это повышение должно было коснуться всех, кроме Швеции, которой хлеб продавался по
«приимочной» (казённой) цене и беспошлинно. Всего за
три года (1631—1633) Густав-Адольф вывез 335 тысяч
четвертей хлеба и получил от русской казны только на
одной отмене пошлины солидный подарок в 111 627 рублей,

не считая прибыли от спекулятивной перепродажи‘. Эти

спекуляции русским хлебом Густав-Адольф продолжал
и в 1631—1632 гг.
В связи с этим было справедливо отмечено (Якубовым),
что доходы от спекуляции русским хлебом служили Густаву-Адольфу

важным

пополнением

тощей

шведокой

казны и что, «таким образом, Тридцатилетняя
в известном смысле велась на русские деньги» 5.

война

1 Соловьёв, ук. соч., т. ІХ, ч. Ш, стр. 1171.

з Бантыш-Каменский, ук. соч., ч. ТУ, стр. 156 сл. — Ср. цифры

Сташевского,

з Кордт,

втр. 280--282.
ук.

соч.,

стр.

ОСХХ.

2
4 Сташевский, ук. соч. Стр. 29% сл.
5 Якубов, Россия и Швеция в первой половине ХҮІІ века. Сб,

материалов

(«Чт. в об-ве Ист. и Др.», 1897, кн. ПІ, єтр. ІХ). Как

69

Следует ещё подчеркнуть, что московскому правительству было известно, какое употребление делает
ся из
отпускаемого им хлеба, и что оно не только не протес
товало

против

этого, но, наоборот,

ещё заботилось

о том, чтобы

выдаваемые им лицензии шли на пользу союзн
ому государству, а не частным спекулянтам. Так,
например,
з царской грамоте Христиану [У от 1629 г. о разре
шении
датским торговым людям купить 3 тысячи ластов
хлеба
прямо сказано: «А то мы, великий государь,
вам, брату
нашему, объявляем, что те прежеименованные
хлебные
запасы в нашем государстве в нынешнее время
позволили
есмя купити для вашего прошенья, а не для
того, чтобы
вашим прежецменованным торговым людям и
жилца
тем тлебом промышляти й користь оттого миогу м...
ю себе
чинити; о том бы вам, брату нашему, учини
ти заказ
крепкой, чтобы они тем корысти себе не чинил
и» 1.
К тому

времени,

когда

европейская

война

вступила
в свою наиболее напряжённую стадию,
накануне вторжения Густава-Адольфа в Германию, Росси
я заняла
в военной экономике антигабебургских держа
в настолько
заметное место, что вопрос о дальнейшем
развитии русской торговли сделался предметом страс
тной полемики
в различных странах Европы. В Голландии,
как уже было
отмечено, давно наметилось сильное течен
ие в пользу
расширения торговых связей с Росси
ей путём вложения
в эту торговлю новых капиталов (они
достигали уже
тогда почтенной суммы в 2 млн. флоринов).
Речь шла ни
более ни менее как об организации с помо
щью русской
торговли :экономического бойкота Польши.

видим,

сложившееся

убеждение,

что Швеция «ведет войну на
деньги Франции и Венеции» (из донес
ення папского агента в 1631 г.
Форстен;Акты, І, № 127, стр.

Поршнев

летней

в статье

войны»

«Русские

(«Известия

311), нуждается в поправке. — Б.
Ф.
субсидии Швеции во время Тридцати-

А.

Н. СССР»

, серия ист. и филос.,
т. И, № 5, 1945) подсчитал, что русск
ие субсидии Швеции достигали 400 тысяч рейхсталеров в год
(грубо — 200 тысяч рублей),
«т. е. не менее, чем реально давала
ей
автор забывает, что большая часть этой Франция» (стр. 339). Хотя
суммы являлась результатом
спекулянтских операций шведов с русск
им хлебом, и эту спекулянтскую прибыль всё равно

получили бы иностранные купцы —
голландские, — а ие русекая казна,
— но реальное
значение русекой помощи шведам
всё же

английские,

остаётся

10

в силе.
" Русск, акты Копенгаг, Гое, архива (4897), № 122,
стр. 618 сл.

Несколько

более

собой французские

ограниченные

купеческие

ставили

перед

круги, чрезвычайно

задачи

заин-

тересовавшиеся в конце 20-х гг. русским рынком. Конечно,
и в Голландии,

и во

Франции

было

немало

скептиков,

которые указывали на ограниченность русского рынка,
на привилегии англичан, шведов и датчан, препятствующие широким коммерческим операциям купцов других
стран, на отсутствие у России портов в Балтийском море
и отдалённость Архангельска.
Но особенно решительного противника идея развития
торговли с Россией нашла не во Франции

инев Голландии,

а в Германии, точнее в польской Пруссии. В 1629 или
1630 г. анонимный немецкий публицист, пруссак по
происхождению, выступил с «принципиальным» обоснованием невыгодности русского хлебного рынка. Его произведение, вышедшее под названием «Основательные. соображения

о

действенном

дороговизны хлеба

средстве

против

теперешней

в Нидерландах и о том, что следует

думать по поводу торговли с Россией» 1, выдаёт с головой

защитника
экономических
и политических интересов
Польши и её союзников, ярого врага России и Швеции.
Торговля с Россией, доказывает автор брошюры, весьма
невыгодна: Белое море замерзает в течение большей части
года; в России, как в Индии, голландцы должны платить
за хлеб наличными деньгами, так как обе эти страны
варварские, не нуждающиеся в импорте товаров из Голландии; достаточного количества русского хлеба получить
всё равно не удастся, ибо русские мало сеют, притом они
резко повысят свои цены с увеличением закупок; с минуты
на минуту может возобновиться русско-польская война,
что поставит весь русский экспорт под угрозу; отдалённость России, трудность транепортировки, необеспеченность путей — всё это делает возможность широких
торговых сношений с Россией проблематичной; торговля
с этой страной может представлять некоторый интерес
только

для

её непосредственных

соседей.

В отличие

от

Польши, Россия не нуждается в ввозе предметов роскоши,
так

как

основную

1 «Отйпбійсвег

массу

Кеселрегісё

населения
уста үғаһгеп

этой

«варварской

Веше@о

дег сезеп-

уегисег ТВеигипя ат Сеігеіаіс іп Медеапа4, пипд ууаз Беу дег
Миззсоу1зсВеп Напаїшпо хи Бедепокеп ѕеу». Напечатано у Форстена,
Акты,

П.

71

страны» составляют «бедные рабы и крестьяне». Автор
вообще не скупится на грубые и оскорбительные выраже-

ния по адресу русского народа 1.
Достаётся и шведам. Они, по мнению автора памфлета,
виновны в росте мировых хлебных цен. Они прекратили
приток зерна из Польши в Данциг, разорили цветущую

Лифляндию,

а частично

и Пруссию,

повысили

пошлины

и помощь,

которую

в захваченных ими балтийских портах и т, д.
Очевидно,

рост русской торговли

Россия оказывала антигабебургеким державам, внушали
немецко-габебургским кругам серьёзные опасения. Они
предпочли бы изолировать Россию, не допускать её
к участию в борьбе, которая велась в Европе. Отсюда
клеветнический тон брошюры по отношению к русскому
народу.
Однако такая постановка вопроса за пределами стран

габобургского блока

не могла

вызвать

не считать Германии, с которой Россия
Тридцатилетней войны не поддерживала

сочувствия.
с самого
никаких

Если
начала
сноше-

ний, а также Испании, в Западной Европе не оставалось
ни одного крупного государства, которое не старалось бы
установить контакт с Москвою. Особенно показательна
в этом отношении позиция Франции. Уже Генрих ІУ,
готовясь к отпору Габсбургам, интересовался событиями
в России. При польском войске, вторгшемся в Россию
и осадившем в 1609 г. Смоленск, находился его тайный

агент, который систематически посылал в Париж информацию, явно враждебную Сигизмунду ПІ 2. После гибели
французского короля и последовавшего затем изменения
французской внешней политики этот интерес на время
совершенно исчезает. Когда в 1615 г. Михаил Фёдорович
послал в Бордо, где тогда находился французский двор,
посольство Кондырева и Неверова, то оно ничего не привезло с собою в Москву, кроме вежливого письма от
Людовика ХІЇЇ $,
1 Форстен,

№

Акты,

11, №

42.

* См. приложения к «Запискам Жолкевского», изд. Мухановым,
21, донесение французского агента от апреля 1610 г.

з Је Сіау, ор. сії., р. 78. — Соловьёв, Обзор царствования Ми-

ханла

Федоровича

(«Современник»,

4851

г., т. 3, стр. 86 сл.).—

«Весиеі! дез шгисИспз доппбеѕ аих ашБазза@еитз єв тпіпіѕітеѕ де
Егапсе», і. ҮШІ, Виззе, р. 19 58. — П. Бегобразов, О сношениях

России с Фравцией, М. 1842, стр. 3—4.
72

Зато кардинал Ришелье, вскоре после прихода своего
к власти,

настолько

заинтересовался

Россией,

необходимым завязать с ней дипломатические

По сообщению

хорошо

осведомлённого

Исаака

что

счёл

сношения.
Масса, он

намеревался уже в 1625 г. послать в Москву французское
посольство *. Однако это намерение по каким-то причинам
тогда не осуществилось, и только в 1629 г. его представитель Людовик Дего, сеньор де Курменэн, королевский
советник и губернатор Монтаржи, в сопровождении большой свиты прибыл в Россию °. Вручив царю грамоту
Людовика ХІПІ, французский посол произнёс речь, в которой, при всей её условности и дипломатических преувели-

чениях, веб же находит своё выражение рост престижа
России в Западной Европе,
«Его царское величество, — сказал Дего, — глава и
вождь в восточных странах: греческой веры; Людовик,
король французский, — глава и вождь в полуденных
странах. Когда царь и король Франции установят меж
собою добрую дружбу и полное согласие, тогда у враждебных им государей много силы убудет. Император
римский и король польский — союзники: отчего бы царю
и королю французскому не вступить в дружбу и не объединиться в тесном союзе против своих недругов? Король
французский друг турецкому султану; зная, что ие. ц. в.
находится в дружественных отношениях є турецким султаном и что

царь — покровитель

православной

греческой

веры, король приказал своим послам в Константинополе
помогать пребывающим там русским и грекам во всех их
делах. Такие великие государи, как король французский
и е. ц. в., пользуются всемирной славой; нет на свете
других столь великих и могущественных государей, как
они, ибо их подданные слепо им повинуются, тогда как
англичане и брабантцы (віс!) действуют лишь по своему
капризу...» *
1 Сб. Русск. Ист. об-ва, т. СХУІ (1902), № 12. «Французский
- король хочет послать к царю посольство,
— сообщает Масса 15 мая
1625

г., —

и ведаю

подлинно,

что

то правда».

* Форстен, Акты, 1, № 122, сообщение Дегэ-Курмонона карди-

налу Ришелье от 25 декабря 1629 г. Там же, стр. 295, прим. 1 (письмо
ки. Д.П. Пожарского Курменону от 14 сентября 1629 г.). — «Весией .
дез 115 басНопз», у. УШ, рр. 23—32.
з «Весиеі! дез іпзбгисбіопз», р. 27.
73

Правда, за этим широковещательным вступлением последовала попытка получить для французских купцов
торговые привилегии и опорочить выгодность для русских
торговли с Голландией и Англией. Французское правительство имело в виду, однако, помимо торговых, определённые политические интересы. На возможность извлечь из сближения є Россией политические выгоды
впервые указали французские купцы, хлопотавшие перед
кардиналом о посылке в Москву дипломатической миссии.
В докладной

записке, представленной

Ришелье

в 1628 г.,

они между прочим писали: «Помимо выгод, которые
Франция может получить от сношений с Московским
государством путём торговли, король значительно усилит
своё

влияние

на

северных

государей

и даже

на короля

польского, который, имея в русских своих наиболее могущественных врагов, воздержится от защиты интересов
Австрийского дома ввиду тех услуг или того вреда, какой

его величество (король Франции) окажется в состоянии
причинить ему при дворе великого князя Московского» !.
В

духе этой

записки

Курменэн

и

вёл

переговоры.

Он добивался для французских купцов права беспошлинной торговли, свободного проезда через Россию в Персию,
разрешения иметь своих католических. священников и
строить свои церкви и предлагал царю политический союз
с Францией, направленный против Польши и Габобургов.
Правительство Михаила Фёдоровича отнеслось к этим
предложениям
довольно
сдержанно.
В ответе
Людовику ХПІ царь обходит молчанием вопрос о союзе и говорит
только о готовности жить в доброй дружбе и поддерживать
дипломатические сношения с Францией. Что касается
привилегий для французских купцов, то им разрешалась
свободная торговля, но при условии уплаты в казну
двухпроцентной пошлины; они могут иметь при себе
священников, но без права совершать публичные богослужения и сооружать церкви; проезд в Персию был дозволен только королевским послам, но не купцам для
торговых целей ?.
1 «ВесиеЙ @е5 іпѕітисйопе», р. 23.
2 їрід., р. 26 за. Полный текст писем,
посольства Дега обменялись Людовик
см. у О. Мові, Ніѕіоіге ди Соттегсе

которыми

по случаю

ХІН и Михаил Фёдорович,
ди Мопае, 4. 11 (Р. 1894),

рр. 209—214; дополнительные данные о посольстве— в «Тоигла] 4ез

74

Таким образом, если бы Ришелье серьёзно добивался
союза с Россией, то миссию Дога следовало бы считать
неудавшейся. Но он, повидимому, ставил перед собой
более ограниченные цели. После разгрома Дании и её:
выхода

из войны

Франции

необходимо

было

противоно-

ставить Габебургам другое северное государство — Швецию; но последняя была целиком поглощена своей борьбою
с Польшей.

Отсюда вытекала

задача — добиться польеко-

шведского замирения. Голландия пыталась достигнуть этого в 1627 г., но её постигла неудача. Теперь же, в 1629 г.,
когда мир Дании с императором резко ухудшил положение
антигабебургекой коалиции, роль посредников в шведскопольском конфликте взяли на себя Франция и Англия.
На театр военных действий, в польскую Пруссию, были
посланы кардиналом Ришелье барон де Шарнасез, а королём Англии — бывший английский посол в Константинополе Томас Ро. Последний, впрочем, больше мешал
своему французскому коллеге, чем помогал ему.
Дего де Курменэну, который всячески добивался получения именно этого ответственного поручения, пришлось
удовольствоваться выполнением вспомогательной задачи—
путём переговоров в Москве о франко-русском
союзе
создать психологическое давление на Польшу и тем самым
облегчить Шарнассо его миссию *.
Как и следовало ожидать, поляки реагировали на
посольство Дега в Москву с большой нервозностью.
Шарнасеэ пришлось выслушать от них немало горьких
упрёков по адресу Франции, которая натравливает-де
Россию на Польшу 2. Поляки, естественно, получили
самые успокоительные заверения; французское посольство
уоуареѕ де М. де Вгіѕасіег ауес М. Реѕћауеѕ, раЪИ6 раг Р: Магёгу,
Кеіаііопѕ её тётоігеѕ 16а 5$ рои ѕегуіг а І"Бізіоіге де 1а Егапсе...>.
Специальное

исследование

Т,ои1з Резһауеѕ де Соцгтепіп

осталось мне, к сожалению,

Сёгага

Топсаз,

1’атфазза4енг

(1600—1632), Стешібпег,

недоступно.

1 Яков де ла Гарди в феврале 1630 г. писал

Раг!з 1937,

Шарнассэ о том,

что Курменэн выражал ему недовольство своим назначением
в Москву, которое он рассматривал как_ второстепенное; свою
неудачу он приписывал интригам «одного кануцина» (очевидно,
о. Жозефа),
Акты;

очернившего

его

И, № 42, стр. 117 сл.

перед

кардиналом.

См.

Форстен,

2 «Бесиеі| 4ез іпзігисбїопо», у. МІН, р. 24. — Форстен,
тийский вопрос в ХУІ и ХҮІІ столетиях, т. И, стр. 278.

Бал75

в Москву, — заявил им Шарнассэ, — преследует только
торговые дели !. Но ожидавшийся эффект был достигнут: Сигизмунд ПІ стал более сговорчив и подписал
в Альтмарке шестилетнее перемирие с шведами на невыгодных для Польши условиях. Теперь Густав-Адольф
мог спокойно перебросить все свои силы в Германию,
против

императора 7.

Возвращаясь к позиции России, мы снова должны подчеркнуть, что она только формально продолжала сохранять
нейтралитет в европейском конфликте. Вся её торговая
политика в 20-х гг. доказывает, что она принимала в нём
участие, оказывая экономическую поддержку антигабсбургским державам. В этом могла убедиться непосредственно и Франция, ходатайство которой об отпуске хлеба
для её армии, действовавшей в Италии,

было

удовлетво-

рено русским правительством.
В декабре 1630 г. капитан Бертран Бонфуа (Воппеїоу),
привезший в Москву грамоту Людовика ХПІ с просьбой
об отпуске хлеба, получил заверение, что хлеб будет
предоставлен из урожая 1631 г. Это обещание было выпол-

нено.
«Таким образом, — замечает по этому поводу
французский историк Рамбо, — армии, которые выставил
Ришелье
кормились, быть может, русским хлебом» 3.
_ Значительный интерес для характеристики русской
внешней политики этого периода представляют’ данные
о поставках селитры. Главным поставщиком этого продукта, не менее, чем хлеб, необходимого в то время для
обеспечения военных операций, была, как уже упоминалось, Польша. В начале ХУП в. Голландия, а через
неё Швеция и Дания, получали нужные им количества
селитры

из

этого

источника.

Но

с начала

европейской

войны Сигизмунд П вынужден был, по настоянию своих
союзников, закрыть этот источник для антигабебургеких
держав, и польская селитра отныне шла. главным образом
на удовлетворение нужд Испании и Аветрии. Об этом
1 Мемуары

Ришелье,

изд.

Ребійої,

+. У, рр. 131 еф 349, цит.

в «Весие! 4ез іпзігисіїопо», у. МІ, р. 94.
* Этот вопрос подробно расемотрен в статье проф. Б. Поршнева
«Московское ‘государство и вступление Швеции в Тридцатилетнюю
войну».

«Ист.

$ «Весией
р.

76

89.

Журн.»

№

3, 1945.

4е5 іпзігисіїопз», у. УНІ, рр. 38; Ге @?ау, ор. сії.,

свидетельствует, между прочим, и переписка Валленштейна с его агентами в Вене, Силезии и Варшаве (ген.
Маррадає, Бильфельдом, Стределе и др.). Эти агенты
не только скупали в Польше селитру, но там же организовывали ц производство из неё пороха !. О скромных размерах потребности в порохе у самых больших армий того
времени можно судить по тому факту, что утрата сотнидругой центнеров селитры (например, при взятии шведами силезекого города Нейс) уже рассматривалась как угроза для снабжения армии Валленштейна боеприпасами.

В связи с реорганизацией своей армии и подготовкой
к прямому участию в Тридцатилетней войне русское пра-

вительство принимало в этот период меры к расширению

производства селитры, заботилось об изготовлении нового
оборудования и сохранении старого, об отыскании новых

месторождений селитры, отпуская на все эти цели необходимые средства 2. Наряду с этим были приняты меры
к получению селитры из Персии. В 1629 г. к шаху было
снаряжено- посольство, получившее соответствующее разрешение 3. Вывоз селитры из Персии производился, вереятно, систематически, как можно думать из документов,
приведённых в «Сборнике кн. Хилкова» (1879) («Роспись
предметам, в которых находилась селитра, присланная шахом персидским»). В царских складах накапливаются столь значительные запасы селитры, что русское
правительство, идя навстречу просьбам заинтересованных
держав, имело возможность отпускать её по нескольку
тысяч пудов, обычно в виде подарка или заимообразно.
Так, в 1627 г. Голландия получила «в подарок» 3 тысячи
пудов селитры, за что её послы горячо благодарили царя 5»
1 Коп{ез гег, Апѕігіас., В. ХУ, АБ. 2, Вмее а. АКіеп лих
Сезсь. \УУаНепжетз (1613—4634), Ұіеп 1912, 55. 221, 280, 395,
255, 333 (Маррадас Валленштейну, Квестенберг Валленштейну,
Валленштейн Иллову, Стределе де Монтани Валленштейну, Кве-

стенберг

о ваказе

в Польше

одной тысячи

центнеров

пороха).

2 «Русск. ист. библиотека», т. ИП, № 155 (грамоты Михаила
Федоровича Петру Алябьеву за 1633—1635 гг.). См. также следующую главу «Смоленская война».
з А. Курбатов, Посольство царя Михаила Фёдоровича в Персию в 1629 г. «Изв. Тамбовск. Уч. Арх. Ком.», вып. 38, 1893 г.,
стр. 50—56.
4 «Русск. ист. библиотека», т. 11, № 155, и Бантыш-Каменский,

ук. соч., ч. И, стр. 176.

77

В 1628, а особенно в 1630—1631 гг., Швеция, осуществляя
крупные военные операции в Германии, получала в больших количествах русскую селитру !. Голландекие послы
в 1630 г. домогались разрешения «одним только голландцам покупать и вывозить селитру и хлеб», обещая за это
снабжать Россию оружием, но получили отказ 2. В 1636
и 1637 гг. так же безуспешно просил об отпуске 25 тысяч
пудов селитры голландский посол Герман Фенцель, а купец Андрей ван Ринген добивался жалованной грамогы
на право в течение 10 лет изготовлять селитру в Новгороде". В 1633—1631 гг. саксонскому курфюрсту было
отказано в его просьбе отпустить «по причине продолжающейся в Германии войны» 40—50 тысяч пудов селитры
с условием уплаты деньгами в течение двух лет 1,
Монополии на вывоз селитры добивалась также Дания.
В 1634 г. Христиан ГУ просил царя «ту селитру сколько
мочно добити, мимо всех иных иноземцев, покупати
позволити» °, а затем, получив отказ, неоднократно возобновлял свои домогательства (особенно в 1639 и последующих

годах).

Очевидно,

экспорт

селитры,

как

и хлеба,

рассматривался русским правительством не только є точки
зрения интересов казны, но главным образом как средство
помощи воюющим союзным державам. Вот почему шведские заявки, в отличие от всех других, приблизительно
до 1640 г. безотказно удовлетворялись, причём селитра
предоставлялась шведам беспошлинно, а в отдельных
случаях

и безвозмездно.

Но такими открытыми и, так сказать, официальными
видами помощи Москва не ограничивалась, Существовали
и другие, более замаскированные или тайные пути, которые позволяли России, не ввязываясь открыто в войну,
к которой она ещё не была готова, оказывать известное
влияние

на еб развитие.

Единичный

характер

свидетель-

ствующих об этом фактов не лишает их принципиального
значения.
1 Соловьёв,

т. ЇХ, ч. 3, стр. 1171, 1182,

ч; ПІ, стр. 155, 478.
2 Бантыш-Каменский,
з Бантыш-Каменский,
+ Бантыш-Каменский,

— Бантыш-Каменский;

ч. ТУ, стр. 178.

ч. І, стр. 179,
ч. 11, стр, 17.

5 Форстен, Сношения Дании с Россией.
ЖМНИ,
апрель
1892 г., стр. 326 сл.; Щербачів, Датск. арх., №№ 801/751, 802/752,
806/756 и др.

78

Так, случайно мы узнаём,

что со времени вторжения

Густава-Адольфа в Германию московское правительство
проявляло заботу насчёт обеспеченности его тыла в Ливонин. В октябре 4631 г. шведский резидент при дворе
Михаила Фёдоровича получил данные русекой «разведки»
об одном польском шпионе в Риге, готовящем передачу
этого города полякам. Сообщая эти данные, русские напоминали Густаву-Адольфу о необходимости принять меры
предосторожности !. По всему видно, что такого рода
услуги оказывались не в первый раз.
Другим видом русской помощи Швеции было содействие её тайным переговорам с татарами и запорожскими
казаками.

Посланцы

Густава-Адольфа

и татарекого

хана

неоднократно проезжали через Москву в обоих направлениях, причём их пропускали без всякой задержки *. Это
было явно недружелюбным актом по отношению к Польше
и императору, но. московское правительство, повидимому,
шло на это совершенно сознательно. Особенного внимания
в этой связи заслуживает позиция России по отношению к
шведским интригам на Украине.
Швецию давно интересовали запорожекие казаки, военные качества которых высоко расценивались в Западной
Европе. Начиная с 1619 г., казаки принимали участие
в европейской войне на стороне Габсбургов отчасти
в составе отрядов «лисовчиков», отчасти входя в состав
других польских войск. Шведам каваки были известны
ещё ранее, со времён их интервенции в России: в 1613—
1614 тг. два казащких отряда, под командованием полковников Барышникова и Сидорка, отделились от гетмана
Ходкевича и нанялись на службу к шведскому полководцу Делагарди 2. Валленштейн и его генералы отдавали

запорожским казакам предпочтение перед другими польскими военными силами. Они знали, как знала и вся
Европа, что именно казаки спасли Польшу от разгрома
в Хотинской войне с турками.
Обращаясь к Сигизмунду ПІ с требованиями о помощи, Валленштейн и его
агенты настаивали на том, чтобы обещанные подкрепления
1 Форстен, Акты, И, №
Меллера от 11 октября 1631
2 Бантыш-Каменский, ук.
З Иловайский, ук. соч., т.

55 (сообщение шведского’ резидента
г.).
соч., ч: ГУ, стр. 155, 157.
ГУ, ч. 2, стр. 304.

79

предоставлялись казацкой конницей, а не польскими гусарами, вербовавшимися из недисцинлинированной, заносчивой и чрезмерно требовательной шляхты !. Казаков
ценили особенно потому, что они отличались выносливостью и большой подвижностью, содержание же их
обходилось сравнительно дёшево 2.
Но для Густава-Адольфа установление связей с Запорожекой Сечью и вообще с Украиной представляло ещё
и особый интерес. Украина являлась ахиллесовой пятою
великодержавной Польши: со времён Люблинской унии

здесь шло непрерывное брожение, разрешавшееся время
от времени вспышками восстаний. В наиболее критические
моменты полякам удавалось незначительными уступками
или обещаниями уступок добиваться временного успокоения Украины и даже получать значительную военную помощь от казаков, как это было, например, в 1620—1621 гг.,
но вслед за тем борьба украинцев против поляков вспыхи-

вала с новой силой. При таких условиях оторвать запорожских казаков от Польши, привлечь их к союзу со Швецией
казалось Густаву-Адольфу делом вполне возможным и
весьма важным. Таким путём ему удалось бы не только
чрезвычайно ослабить своего противника (с которым,
правда, было уже заключено перемирие), но и приобрести
крупные военные резервы, особенно ценные на том этапе
Тридцатилетней войны, когда в Европе эти резервы
были в значительной степени исчерпаны.
Однако без помощи Москвы достигнуть постоянного
контакта с запорожцами было невозможно. Русские связи
с единокровным и единоверным украинским населением
1 «Валленштейн просит десять тысяч запорожцев», — сообщает
Яну Сапеге из Варшавы Белецкий в декабре 1630 г. (цит. по рукописи ГПБ у Жуковича, Сеймовая борьба правосл. зап.-русск.
дворянства с. церк. унией, вып. УІ (СПб. 1912), стр. 105, прим. 78).
«Поляки обещают 10—12 тыс. гусарог, но. я полагаю, что лучше
получить от них казаков» (советник Фердинанда И Квестенберг
Валленштейну в 1632 г. Копіез гег. Апвігіас., В. 65, АЪЁ. 2, 8. 279).
Ср. там же, стр. 231 (Квестенберг Валленштейну о необходимости
ускорить набор казаков в Польше), стр. 354 (Валленштейн Гецу

об отказе от использования польских гусар ввиду их низких боевых
качеств) и стр. 343—344 (императору о том же), стр. 223 (Квестенберг Валленштейну. о ‘своём распоряжении бургграфу фон Дона
«во что-бы то ни стало» набрать 6 тысяч казаков и прислать их
в Вену).
2 Форстен;

$0

Акты,

Г.

исвлиятельным среди казаков православным духовенством
были шведскому королю необходимы для успеха его
планов і. В течение нескольких лет уполномоченные
Густава-Адольфа добивались разрешения царя использовать московские каналы для проникновения на Украину,
но неизменно натыкались на упорное сопротивление русских. «Запорожцы — люди польского короля, — мотивировало свой отказ московское ` правительство, — а между
Польшей и Москвой перемирие» *. Возражения эти отпали
только с конца 1630 г., когда правительство Михаила Фёдоровича приняло план Густава-Адольфа о совместных
действиях

против

Польши.

Шведские

агенты

получили

тогда прямую помощь от Москвы в своих попытках поднять
запорожцев против польского правительства 7.
В заключение следует ещё упомянуть о русской военной помощи Швеции, хотя относящиеся сюда данные
не находят себе подтверждения. в русских источниках.
Только в донесениях иностранных.дипломатов проскальзывают сведения об участии русских отрядов в военных
операциях шведов. Хотя эти сведения основаны только
на слухах, но и самые эти слухи весьма симптоматичны.
В 1627 г. один из агентов Ришелье сообщает, что ГуставАдольф располагает двумя армиями, из которых одна,
действующая в Ливонии под командованием Делагарди
и Горна, имеет в своём составе «некоторое число русских»
(Чие]4иез тоѕсоуібеѕ) *. В августе 1631 г. дипломатический

представитель герцога Тосканского при Венеком дворе
доносит, что шведский король получил подкрепления, в
том числе несколько тысяч русских всадников, посланных
царём (а1сипе тісапа ді сауаШ тапдаќа1і 4а1 Мозсоу!
о) 5,
Этому
допесению
соответствует
рассказ
Тһеаігот
Епгораеит о русском посольстве к ГуставуАдольфу в
мае 1634 г. Русские послы (Племянников и Аристов)
были

приняты

с большой

в ставке

помпой,

+ Жукович,

Густава-Адольфа

вслед

за чем

шведы

близ Штеттина

опубликовали

ук. соч., стр. 153.

2 Бантыш-Каменский,

ук. соч., ч. ТУ, стр. 153 сл. — Соловьёв,

ук. соч., т. ІХ, ч. 3, стр. 1168,

3 О русско-украинских отношениях этого периода в связи
с планами шведского короля см. главу «Смоленская война».
* Форстен, Акты, П, № 31.
$ Форстен,

6

О. Вайнштейн

Акты,

І, №

128.

81

официальное сообщение, что «великий князь Москов
ский предложил Швеции помощь войсками и деньгами».
Уже в 1629 г., согласно этому сообщению, Россия якобы
предлагала подобную же помощь, но Швеция в то
время
отказалась её принять !. Мы увидим в другом
месте,
что шведское сообщение не соответствует действительности,
вернее, изложение сути русско-шведеких переговоров
является очень неточным. Но характерно, что Густав
Адольф использовал эти переговоры для распростра
нения
слухов о русской военной помощи и что Москва не только
не сделала ни одной попытки опровергнуть эти слухи,
но своими выступлениями и дойствиями ещё подтверждала
их. Что касается Густава-Адольфа, то он в данном
случае
лишний раз обнаружил своё умение из всего извлек
ать
выгоду. Ещё раньше, в начале 1631 г., он усилен
но муссировал слух о согласии Франции предоставить
ему

помощь

войсками,

в Рим, замечает,
лжи

«из

Папский

что шведский

хваєтовства,

из

нунций,

сообщая

об

этом

король прибегает к явной

желания

улучшить

своё

положе-

ние, а также из стремления сеять и увеличивать завист
(рег 1аМапта, рег тіс1іогаг ]е зие сопдігіопі, о апсо ь»
рег
ветіпаге еб ассгезсеге деЇовіє) *. Дело, конечно, не в
«хвастовстве) или желании вызвать «зависть»: распространяемые шведами слухи имели определённое военно-политическое значение и достигали цели тем вернее; что
они
в какой-то мере соответствовали действительности. Франция в 1631 г. ещё не порвала формально с Империей
п
не посылала шведам подкреплений, но она оказывала
им
финансовую и дипломатическую помощь. То же самое
справедливо и в отношении России. Московское правительство так демонстративно подчёркивало свою дружб
у
с Густавом-Адольфом, что сообщение о русекой военно
й

помощи Швеции не вызвало на Западе никаких сомнен
ий.

Факт тот, что не только дипломаты вроде тосканского
посла, питавшегося слухами, но и сам император, который,
казалось бы, мог располагать более надёжной информацие
й,
был обеспокоен,
Германия (точнее Империя) не находилась в состоянии
войны с Россией, но дипломатические сношения между
+ Тһеаёг. Епгор., $. Ш, рр. 84, 413.
* Форстен, Акты, І, стр. 319 сл.

88

обоими государствами, прерванные в 1618 г., с того времени более не возобновлялись, Фердинанду И было

известно из польских источников, что Россия усиленно
вооружается и что вооружения направлены не только
против Польши. Он был хорошо осведомлён также о финансовой

и экономической

помощи

со стороны

России

его

наиболее опасному врагу. Наконец, поляки просили его
выступить в качестве посредника между ними и русскими
и добиться продления Деулинского перемирия. Всё это
и

заставило

его

в

тот

момент,

когда

появились

слухи

о русских войсках в Германии, сделать попытку возобновить дипломатический контакт с Москвою. В ноябре
1631 г. Фердинанд И направил к царю (который так п

не был официально им признан) своего посланника,
которому было поручено передать Михаилу Фёдоровичу
«весьма любезное письмо» и добиваться того, чтобы русские войска, обењанные Густаву-Адольфу, не были двинуты в Германию 1. Николо Сакетти, у которого мы почерпнули приведённые сведения, не сообщает о результатах
этого демарша. Но из русских источников известно, что
императорский посол Анатаксиус Жорзиус (он же Анатазиус Еоргицевский или Екрькищеущ, как ещё его именуют наши источники) потерпел полную неудачу. Из Дорогобужа, куда он прибыл в марте 1632 г., он в течение
нескольких недель сносился с Москвою через вяземских
воевод, но не добился согласия царя пропустить его через
русскую границу на том основании, что свита его состояла
из одних поляков *.

В свете изложенных данных мы вправе охарактеризовать позицию Москвы по отношению не только к Польше,
но и ко всему габсбургскому блоку в целом как враждебную. Со времени подписания Деулинского перемирия
и вплоть

до возобновления

русско-польской

войны

в ав-

участие
густе 1632 г. Россия фактически принимала
в европейском конфликте своими экономическими ресурсами и дипломатическими усилиями в качестве державы,
сотрудничающей

трудничество

с антигабсбургекой

должно

было

стать

Это

со-

тесным

со

коалицией.

ещё

более

з Форстен, Акты, 1, стр. 321, донесение из Вены от 15 ноября
1631

з

г.

— Тез.
з ПДС, т. Ш, стр. 41—84.

Ешгор., %. И, р. 575.
83

времени объявления русскими войны Польше. Европ
ские дипломаты прекрасно это понимали и учиты ейвали
в своих комбинациях. Так, например, политическ
ий осведомитель правительницы Испанских Нидерландо
в Даниэль
Фик, перечисляя в 1630 г. трудности, ещё стояв
шие перед
императором после его недавних побед, называет
в числе
одной
из важнейших

близкое окончание русско-польског

о
перемирия ". В том же духе оценивал значение
Росси
и
как потенциального врага императора и венец
ианский
чрезвычайный посол в Вене Себастиан Веньер
*. Эти
соображения скоро подтвердились: Смоленская
война

1632—1634

гг.,

начатая Россией по договорённости
ударом не только для Польши,
и для императора и для всего габсбургского блока.
Швецией,

оказалась

а

1 Форстен, Акты, 1, № 118.
2 Вопієв гег, Ашвігіас., р. 170,

со
но

тм

лм

лага.

ЛЬ

СМОЛЕНСКАЯ

ааа

АА

ла Аалаа

п
ВОЙНА

ааа

АЛАА агъа Ааа

аа

аа

аль

(1632—1634)

1. Экономичеекая и военная подготовка
Смоленекой
войны

Правительство Михаила Фёдоровича не раз официально
заявляло, что польский король является «искони вечным
врагом Московскому государству» !. В 1631 г. бояре
объявили датскому послу Мальте Юлю, что у России нет
других врагов, кроме Полыни*. В Москве не были
забыты ни старые счёты с польскими панами, восходившие
к временам

Ивана

Грозного

и даже

ранее,

ни

новые,

совсем свежие в памяти обиды польской интервенции
начала ХУП в., когда польское правительство фабриковало самозванцев, а польские наёмники и шляхта грабили
и разоряли русскую землю. Москва не могла и не хотела
примириться с утратой коренных земель, захваченных
поляками, особенно Смоленска, откуда враг держал под
ударом русскую столицу.
Деулинское перемирие было для обеих сторон только
передышкой. Правительство царя имело все основания
считать, что польские пань рано или поздно возобновят
1 См. СГРД, т. ПІ, стр. 230, царскую грамоту 1621 г., где
Михаил Фёдорович приглашает дворян и детей боярских «против
недруга своего, искони вечного врага Московскому государству,
Польского и Литовского короля и ‘сына его Владислава и польских

и литовских людей стояти крепко».
з Майе Јие!, Ввсіабоп

|

.

опа Вегісбі, Аппо 1631, В. 78.

85

агрессию против России. Иначе нельзя было
понять ни
провокационного поведения польских власт
ей в пограничных районах, ни, особенно, того факта, что
правительство продолжало именовать королевича польское
Владислава «великим князем и’царём Московским»,
отказывая
в этом титуле Михаилу Фбдоровичу.
Но и независимо от всего этого, борьба против
Польши
в ХУП в. диктовалась интересами экономичес
кого и политического развития России, отрезанной от Запад
а ПольскоЛитовским
государетвом

прибалтийских,

в

результате

белорусских

захвата

и украинских

последним

земель.

Конечно, с этой точки зрения и Швеция, оттеснивша
от Балтийского моря, являлась в перспектив я Россию
е не менее
опасным. врагом, но руководители русской
политики
сознавали невозможность одновременной
борьбы против
Швеции и Польши. К тому же, в случае выступлени
я против одной только Польши, Москва приобретал
а сильного
союзника в лице Швеции, уже успевшей доказ
ать своё
военное превосходство над Польшей.
Однако, решая положительно вопрос о высту
против Польши в союзе со шведами, московское плении
тельство не могло не учитывать, что оно тем самым правивключается

в войну против всего габебургекого блока. Ему
было

известно

о той

военной

и финансовой

помощи,

котор

ую
Польша получала в нужных
случаях от императора,
короля Испании и римского папы. В 1629 г. полки
Валленштейна вступили в пределы польской Пруссии,
чтобы
спасти поляков от полного разгрома их шведами
1, Фер-

динанд

П всегда

подчёркивал,

что с Польшей

его связы-

вают тесные узы. В 1628 г., когда в окружении импер
атора
высказывались опасения по поводу того, что младш
ий сын
Сигизмунда ПІ получил епископство в Силезии,
стране
на которую Польша имела исторически обоснованн ,
ые
претензии, Фердинанд 11, по сообщению кардинала
Караффы, громогласно заявил, что «дети польского корол
я
всё равно, что его собственные дети» 9. В Москве могли
1 Впоследствии

Валленштейн утверждал, что он своим

тельством спас Польшу от страшной опасности.
соч., стр. 39, прим. 11.

вмеша-

См. Жукович,

2 Атсһіу Гйг Корде ӧѕіеггеісһіѕеһеп СеѕесһісііѕдцеПеп,

ук.

ХХИ
(Ұіер 1860), 5. 346. Тот же кардинал Караффа пишет: «Горегаф
оге
Ва Фапіо атоге е іпіегеѕѕе уегѕо И Ве 41 Ро]оша, све рег оссаѕіопе
86

не знать таких деталей, но там, повидимому,
что исход

европейской

войны

не останется

понимали,

без влияния

на развитие русско-польского конфликта.
Рассматривая европейскую войну сквозь призму своих
отношений к Польше, московское правительство должно
было сделаться врагом её союзников и союзником её
‘врагов, Это констатировал
в 1630 г. проницательный венецианец Себаєтнан Веньер: «Являясь врагами
поляков,
— писал он правительству Венеции,
— русские
будут также врагами и этого императора» (т. е. Фердинанда 11) *.

Таким
дившаяся

образом, антигабсбургсқая пропаганда, провов России Швецией, Голландией и Турцией

через дипломатические каналы, находила в Москве весьма
благоприятную почву. Влияние этой пропаганды на русскую внешнюю политику также должно быть принято
во внимание.
В

20-х

гг.

европейское

общественное

мнение

было

чрезвычайно встревожено как военными успехами Габебургов, так и централизаторскими мероприятиями императора в Германии, грозившими объединить немецкие
государства в единое политическое целое и, таким образом,
превратить всю страну в мощное орудие миродержавных
захватнических планов Австрийского дома. Дипломатическая переписка этого времени заполнена страхами и
опасениями

насчёт

судьбы,

ожидающей

Европу в случае

реализации габсбургских агрессивных планов.
В 1621 г. Бетлен Габор, добиваясь своего признания
в качестве короля Венгрии Венецианской республикой,
обосновывает необходимость союза всех антигабебургеких
сил той страшной

опасностью,

которую

миродержавные

планы Габсбургов представляют для всей Европы. «Габсбурги
стремятся,
— пишет дипломат Бетлена
Лучио
венецианскому
сенату, — не только
установить своё
господство над соседними государствами,
но и подготовить путь к созданию абсолютной [универсальной]
деПа виегга ді Ргиѕѕіа, іпуаѕа Фа! Ве ді 5иебіа, ог@ пб пе ’езба{е

разза{а а 5101 депегаїї спе тапӣаѕзего соја али! ртозѕі Фі зегце А1е-

таппе, е спе соппиател(е зе 1°іпќепдезѕего сої Ве, рег воссоггегіо
іп 161 1 Бізоєпі».
є
1 Роп{ез тег. Ацвігіас., Ё. ХУТ, р. 2, Ге Веїабіопеп дег Вої-

зсраМег Уепедідз, Вгзо. уоп.Т.

у

Кіедіег, +. І, 8. 170.

87

монархии путём разгрома и уничтожения
всех христианских страну",
В 1626 г. из Дании писали Ришелье:
«Австрии для
создания великой всемирной мона
рхии остаётся только
море, и тогда вся Европа попадёт в
руки
От другого своего агента, Цобеля, Рише Авотрии» *.
лье получил
тогда же донесенпе, проникнутое страхом
перед
растущим
могуществом Австрии, которая, по выра
жению автора,
«идёт быстрыми шагами к всемирному
владычеству» 3.
Ещё один французский агент, дю
Морье, начинает
свой обзор международного положени
я в 1628 г. словами: «Как известно всему свету,
Австрия стремится
к всемирной мона
Число

рхии» *.
подобных высказываний можно

много раз. По сообщению Шарнассэ, даже увеличить во
«великий канцлер Польши и все видные вельможи стра
шили
сь замыслов
императора» завладеть Балтийским море
м
и
Пруссией 5,
В Москве антигабебургекая дипломат
ия,
есте
ственно,
стремилась подчеркнуть угрозу, прои
стек
авшу
ю
из
намерений и планов императора для Росс
писал в связи с этим царю, что «пожии. Густав-Адольф
ар грозит его соботвенному дому». Своих послов, отпр
авленных в Москву
в 1626 г., он снабдил следующей
инструкцией: «Царя
1 Ріріотаќагішт геіабіопит С©аһгіеіѕ
Веїбіеп, р: 56 54.: «И
діззеспі све іп сопзефиепаа_ деПа` расіѓі
саііоп
рн
аѕрілапдо поп ѕоїатетіе а! фотіпіо е а’Аизныта Іаргіса
агі зії а ѕе сісіпі,
та їі ]ате зігаЧа а ипа

абзоїша Мопағсћіа іга Сћгіѕіїапі, дизН
51 апдгапло йе] ао Гаі её гоні..
све поп ћеђђе Еигора ша, доро све . Фиевіо ӣігд. рег сопсІиѕіопе:
саза а’Аизыча Ба сотіпсіаїо

іортадігзі, фа] сопзіеПатіопе рег ясцобкег
/"іпзорогмабіе 21080 і 4еиа
саза, ап Фі абрабіетіа а іайо,
ачапіо гайеѕѕо.:, Іпоїбе И Ве аі
Роїопіа све робгеббе даг ајаёо, 6
осспрабівзвіто..».
2 Форстен, Акты, І, № 115, стр. 270
сл.
3 Там же, № 114.
4 Там же, №430. — Ср. Форстен,
Балтийский вопрос, т. И,
стр. 226, и прим. 4 (из бумаг франц
. МИД); «Вот уже несколько
столетий, как Австрийский дом,
в частности, его испанская ветвь
,
честолюбиво стремится к всемирной
монархии. Они сами и их
историки этого вовсе не скрыв

ают;
рот, они признают это
и устно, и письменно...» «Стремление наобо
настолько очевидно, что остаётея или Габсбургов к универсализму
рабски склонйть голову под
испано-австрийское иго или мужественн
о стряхнуть с себя это
ненавистное всем господство».
5 Форстен, Акты, И, № 40, Стр. 103.
— Ср. «Балт. вопрос»,

т. 11, стр, 284,

38

“

1

Ы)

—

необходимо ознакомить с грандиоёными планами Полыши
и Австрии об универсальной монархии; имеется в виду
раздел Европы, так чтобы Австрия получила всю Германию, Италию, Францию, Испанию, Англию, Нидерланды
и

Венгрию,

а

Польша — Россию,

Швецию

и

Данию.

Покорив себе всю Европу, оба монарха предпримут поход
против турок с целью изгнания их из Европы, а затем
и Турция будет разделена между ними... Этим планам
не поздно воспротивиться, лишь бы Московский государь
захотел примкнуть к антиавстро-польскому союзу. Он
мог бы поднять на поляков татар, отвлечь от них запорожских

казаков...» 1.

я

В таком же духе составлено и личное письмо ГуставаАдольфа к царю. Последний в своём ответе от 25 апреля
1626 г. благодарит короля, рассматривая как признак
подлинной дружбы сообщение ему ценных

сведений о за-

хватнических планах императора, папы, испанского короля и короля Полыни, соединившихся «для захвата
господства над всей Европой» («девігапѕ Ф'біте веіспешв
раг 4еззиз боле ІКигоре») 7.
О том же неоднократно писал дарю и турецкий султан.
Турецкий посол Фома Кантакузин в устных переговорах
указывал на опасность, грозящую России и всему православию в случае победы Габсбургов ?. Даже голландские
послы Бурх и Фелтрдриль, объясняя русским причину

Нидерландскими Штатами и Испанией,
войны между
папой и цесарем, говорили о стремлении этих государей

ввести во всём мире «проклятую папежекую веру» и
искоренить православие *.
Московское правительство так хорошо усвоило этот
строй мыслей и аргументацию, что само применяло их
в своей дипломатической

переписке,

с тою

лишь

особен-

ностью, что в качестве главного агрессора в царских
грамотах выступает не Австрия, а Польша, подстрекаемая
и поддерживаемая своими союзниками. 26 января 1631 т.
царь пибал датекому королю Христиану ІУ: «Да и то нам
ведомо, что королевич Владислав хочет доступати нашего
1 Форстен, «Балт. вопрос», т. И, стр. 209 сл.
2 Форстен, Акты, 11, № 27. Письмо сохранилось в современном французском переводе.
з Соловьёв, т. ІХ, ч. ПІ, стр. 1181 сл.

* Сб. Русск. Ист, об-ва, т. СХУТ

(1902).

89

Московского государства; и разорить наше тосуд
арство
и веру нашу христьянскую, а свою еретическую,
папежскую проклятую веру ввести и утвердить по умышл
папы римского и по совету цесареву, и короля зипанс енью
кого,

а

короля

литовского».

И

далее

читаем:

«Да

и

свейс

кой
Густав-Адольф король преже сего к нам, велик
ому госу-

дарю,

с послы

своими

писал

про

полекого

Жигим

онта
короля, объявляючи неправды его и злой совет
и умышленье с десарем, с папою римским, что они злым
своим
советом и умыслом хотят Датцкое и Свейское корол
евства
и

иных

государей

евангельские

веры

государства

их
разорить и в свою панежскую проклятую веру
привести,
а потом и над нашим Московским государством
тоже учиНИТЬ...) 1,
Упомянутая грамота посвящена объяснению
причин
замышляемого Москвою разрыва Деулинского перем
ирия
до истечения его срока. Приведённые в ней мотив
ы показывают, что московское правительство изображало
свою
предстоящую войну против Польши
как определённый
вклад в дело общеевропейской борьбы с габсбургско-пол
ъской
агрессией.
Соответственно этому оно развернуло экономичес
кую,
военную и дипломатическую подготовку к своему
выступлению в необычайно широких масштабах.

Фактическим
отец

царя,

уепз

русской

главою

патриарх

правительства

Филарет,

внешней

был в то время

подлинный

политики,

человек

зрігішшя

то-

неукротимой

энергии и больших организатореких способностей. Из
десятилетнего пребывания в польском плену Филарет
вынес представление о ‘внутренней слабости Речи Поспо-

литой

(что неоднократно

отмечалось

и

—

западноевропей-

скими дипломатами) и известное знакомство с международной обстановкой в Европе.
"Его ближайшее окружение — «приятели», как он сам
их называл, — боярин кн. И. Б. Черкасский, боярин
М. Б. Шеин, кн. В. М. Лыков, окольничий А. В. Измайлов, боярин Д. Й. Мезецкий, — люди, игравшие в управлений руководящую роль, составляли при дворе род
т Русск. акты Копенгаг. архива («Русск. ист.
т. ХУІ), № 126, стр. 634 сл., и № 125, стр. 628.

лав
Са

библиотека»,

90

Д
ОЦ
б
= _—

«военной партии», настаивавшей на тесном союзе. с Швецией и активной борьбе против польско-габсбургского
блока *. Эта группа держала в своих руках все нити
военных приготовлений, разрабатывала и осуществляла
планы действий *.
В экономической области подготовка к войне состояла
в проведении ряда фискальных мероприятий, имевших
целью повысить доходы казны и накопить в ней крупные
денежные средства. Была осуществлена податная реформа,
увеличивавшая и более равномерно распределявшая посошное обложение; монастырские иммунитеты подверглись
ограничениям в отношении беспошлинной торговли, монастыри были сверх того подчинены новым видам обложений,
не предусмотренным тарханными грамотами прежних
царей; была централизована в руках царских агентов
оптовая хлебная торговля с иностранцами и значительно
повышены отпускные цены на хлеб для всех государств,
за исключением Швеции *. Филарет, в качестве главы
русской церкви, ввёл практику экстраординарных поборов
с монастырей на военные нужды. Так, в 1631 г. он потребовал от многих монастырей сведений об имевшейся у них
денежной

наличности,

наличности

немедленно

а затем

предложил

половину

этой

прислать в Москву ї, В том же

году, по указу царя и патриарха, с вотчин некоторых монастырей предписано брать взамен «даточных
людей» по 25 рублей за конного и по 10 рублей за
+ Е. Сташевский, Очерки по истории царствования Михаила
Фёдоровича, І, Киев 1913, стр. 362 сл. Хронограф Пахомия прямо
приписывает Филарету организацию подготовки войны с Польшей:
«Хотя свою обиду мстити Литовскому королю Владиславу... и
не дождася урочных мировых лет повелевает царю строити рать...
Царь же по совету, паче же рещи, по повелению патриархову...
призывает из немецких и иных земель полковников». Цит.у А. Смирнова, Святейший патриарх Филарет («Чт. в об-ве. любит. духовн.
просв.»,

1872,

т. 1, стр. 823 сл.). Не приходится

и говорить о том,

что указание Хронографа на личные мотивы Филарета не заслуживает никакого внимания.
з Сташевский, ук. соч., стр. 357 сл.
з Там же, стр, 294 сл. — А. Смирнов; ук. соч, стр. 826, цитирует одну из патриарших грамот монаетырям: «А буде ты, игумен, —

пишет

пришлешь

патриарх,— на срок добрых

— и мы велим

тех

людей,

ненаймитов,

не

людей на тобе доправити тотчас, да

на тобе же велим доправити за ослушание прогоны вдвое».— См.
также предыдущую главу. |
7
Є Иловайский, ук. соч., т. ГУ, ч. 2, стр. 54,

97

пешего !. В
«пятину» В январе
собору, что

1633г. решено было взять со всех людей
20-процентный подоходный побор.
1634 г. правительство жаловалось Земскому
все эти денежные сборы дают значительно
меньше ожидаемого, хотя «Московское государство в тиши
и в покое было многое время и перед прежним во всех
своих животах люди пополнились гораздо» ?. Очевидно,
к этому времени платёжные силы населения были уже
напряжены

до

Смоленской

войны

крайности.

Правительство снова обратилось к Англий за займом.
Об этом у нас нет прямых указаний, но в 1667 г. английский посол Карлейль напомнил русским, что во время
они получили

в Англии

заём в сумме

расчётам Сташевского, каждый иностранный

солдат полу-

40 тысяч рейхеталеров 3.
Расходы России на подготовку и ведение войны были
исключительно велики. Достаточно сказать, что одному
только боярину Шеину было отправлено под Смоленск
для уплаты военного жалованья свыше 517 тысяч рублей“.
Иностранные наёмники стоили казне очень дорого. По

чал в среднем 5 руб. 09 коп. ежемесячно, что равносильно
годичному расходу на все четыре полка ландскнехтов
в 240—250 тысяч рублей 5. Русские полки чужеземного
строя обходились дешевле (4376 рублей каждый полк
ежемесячно), но число этих полков достигло к концу
войны одиннадцати, так что на жалованье им должно было
затрачиваться в год около 580 тысяч 8. Крупные суммы
были розданы недостаточным дворянам и детям боярским,
призванным в войско 7, донским и яицким казакам, пушкарям и «даточным людям, которые у наряду» (т. е. обслуживающим артиллерию) 8.
за

1 В 1633 г. также и с отдалённых городов взимали по 20 рублей

каждого «даточного» человека. См. СГГД, № 97, стр. 340.
2 СГГД, т. ПІ, № 99. — См. также сообщение А. Зерцалова

о Земек. соборе 1634 г. («Чт. в об-ве Ист, и Др.», кн. 3, 1894).

З Иловайский, ук. соч., т. ІУ, ч. 2, стр. 333.
“Там же, стр. 73. — См. «Царские наказь о ‘походе под Смо-

ленск» («Чт. в об-ве Ист. и Др.», М. 1847, кн. 1, стр. 18).
5 Сташевский, Смоленская война, стр. 81, 133, 146.
$ Там же, стр. 133:

7 Акты Моск.

гос.,

$ «Царские накавы

І, №№

в 0б-ве Ист, и Др, 1847, кн, 1),
92

282, 284 и др.

о походе под Смоленск»,

стр. 47
|

(«Чт,

'

Весьма велики были и расходы на военную технику и _
боеприпасы. Начиная с 1626—1627 гг. ввоз военного
снаряжения
из-за границы
непрерывно
возрастает.
В 1627 г. было куплено у гамбургских купцов «пушечных
запасов» на 2545 рублей, в 1629 г. на 7925 рублей, в 1630 г.
на 28 893 рубля. В том же году голландскому предпринимателю Трипу было заказано 10 пушек; в июне 1631 г.
он получил новый

заказ

на

изготовление

6000 пищалей

и другого оружия.
В 1630—1632 гг. через Архангельск было
из Голландии

й Швеции

около

35

тысяч

доставлено

пудов

свинца,

свыше 30 тысяч пудов шведского железа и пр. Свинец,
олово и медь привозились в значительных количествах
и из Англии. Несмотря на строгий запрет. вывозить
из страны металлы, английское правительство для России делало исключение.
В 1630 г. английские купцы
обязались доставить 4200 мушкетов и иная ратная сбруя»,
в 1632 г. англичанин Катер изготовил для русских 5 тысяч
шпаг по 1 рублю за штуку, а другой английский предприни-

матель -- Картрайт доставил московскому правительству
железные пушки, 1000 мушкетов, 1000 пистолетов и много
другого оружия на общую сумму в 9 тысяч рублей 1.
Крупные заказы для России выполнялись по указаниям правительства Голландии. В начале 1629 г., по
просьбе царя, Штаты разместили русский заказ на 10 тысяч
мушкетов. Этот заказ был выполнен к лету 1631 т. *.
В том же году русские послы Племянников и Аристов
заказали много оружияв оккупированной шведами части
Германии и в самой Швеции $.
В годы войны закупки оружия за границей ещё более
возрастают.

В начале

1633

г. Михаил

Фёдорович

обра-

тился к голландскому правительству с просьбой разрешить

беспошлинный вывоз закупленного через Томаса Свана
оружия и боеприпасов — 10 тысяч пудов пороху, 15 тысяч
пудов железных ядер, 3 тысячи сабельных
полос *.
В мае 1632 г. царский агент Елизаров купил у Свана
5 тысяч пудов «зелья» (пороху), у англичанина Ладала —
1 Сташевский,

° Кордт,
з СГГД,

ук.

соч.,

стр.

184—185.

ук. соч.,

стр.

ССС.

.

ПІ,

№

83.

— Стащевевий,

З СГГД, ЦІ, Ме 98, стр. 335 сл.

ук.

соч.

98

100 пудов. В том же году было получено из Англии ещё
350 бочек пороху 1.
Вместе с тем правительство заботилось и о развитии

отечественного производства оружия и боеприпасов. В ча-

стности, было уделено большое внимание селитренному
промыслу. Наряду с организацией казённых селитренных
варниц правительство поощряло частных предпринимателей, авансируя им некоторые суммы и забирая затем
всю их продукцию по установленной цене в казну. Судя
по грамотам царя путивльскому, белгородскому и курскому воеводам, селитроварение находилось под строгим
правительственным контролем. Вблизи пограничных городов селитренные варниць охранялись специально выделенньми ратными людьми 7.
Некоторое представление о размерах селитроварения
накануне войны дают содержащиеся в царских грамотах
сведения о частных предприятиях. Отсюда ‘мы знаем,
например, что на двух варницах Алексея Романова под
Белгородом работало свыше 400 рабочих, которые обслу-

живали восемь котлов. В течение производетвенного
сезона, весною и летом, на предприятии Романова вываривалось не менее 1000 пудов селитры: именно это количество он обязан был сдавать в казну 3.
Военная смета 1632 г. упоминает 52 селитренных и
железных мастеров *..·
Ярким свидетельством заботы правительства о подъёме
селитроварения является то обстоятельство, что оно смотрело сквозь пальцы на незаконное проникновение литовских евреев на русскую территорию для добычи селитры.
Вразрез со своей обычной практикой
прета еврейской иммиграции дарь и

воеводам,

строжайшего запатриарх писали

«чтобы они с теми селитреники

(евреями) задо-

ров до нашего указу не чинили» 5.
Несмотря на значительное производство селитры, на
ввоз пороха из-за границы расходовались, как мы видели,
1916,
-

1 Любименко,

ХЕ, стр. 154.

Торговые сношения России с Англией.

2 Акты Моск.

гос., І, №№

3 Там

240.

же,

№

216, 217, 223, 230, 239, 940.

4 Сташевокий, ук. соч., стр. 180.
5 Письма русских царей... изд. Археографич.

М. 4848, №
94

ЖМНП,

128 и 451от 30 и 31 мая 1623 г.

комиссией,

т. 1,

большие
шийся

средства,

так как русский порох,

на ручных мельницах,

получался

иЗготовляв+

грубый, крупно-

зернистый и не для всякого оружия был пригоден.
Заметных успехов добился Пушкарский приказ в организации производства осадных и полевых орудий. Большая часть артиллерии, которая состояла на вооружении
армии Шеина под Смоленском, была отлита за последние
перед войной годы московским

Пушечным двором. Там же

изготовлялись и ядра. Производство ядер и дроби было
поручено также «ремесленным людишкам» Устюжны Железопольской, которые в 1631 г. выработали свыше 56 тысяч ядер и З тысячи пудов дроби. В 1633 г. им было указано сделать 102 тысячи ядер !. Но попытки организовать

в Устюжне или других местах производство холодного
оружия и пистолетов не дали удовлетворительных результатов:
Вопросы обеспечения войск средствами транспорта
также не были оставлены без внимания. Под Смоленск
и в другие пункты сосредоточения военных сил приходилось доставлять артиллерию, боеприпасы, продовольствие и пр. главным образом с помощью подвод и тягловой
силы, реквизированных у населения 2. Одна лишь Москва
должна была для этой цели выделить тысячу подвод.
Руководство этим делом было одно время возложено на
кн. Д. М. Пожарского и дьяка Волкова 3.
В план военной подготовки было включено также
укрепление и приведение в боевую готовность городов
и крепостей,

расположенных

в пограничных

районах или

на важнейших стратегических путях.. Систематический
ремонт старых и постройка новых крепостей начинаются
примерно с 1626 г., но только с 1630 г. работы развернулись широким фронтом. С этой целью из восточных
1 Сташевский,

ук.

соч.,

стр.

182,

183,

прим.

2.

2 Помимо большого числа пушек, в том числе очень тяжёлых,
Шеину было доставлено нод Смоленск 10 тысяч пудов пороху и
свинца,

1250 пудов фитилей,

1200 запасных

мушкетов,

1500

четве-

риков сухарей, 2300 четвериков круп, 25 тысяч четв. ржаной муки,
2500

четв.

толокна,

150

четв.

гороха,

5600

пудов

свинины,

3600 пудов масла и т. д. — См. Царские наказы о походе под Смоленск,

стр. 144, 22 сл.—Иловайсвий,

ук. соч., Т. ГУ, ч.. 2, стр.

59.

з Представление об организации военного транспорта дают
распоряжения, напечатанные в Актах Моск. гос., Ї, №№ 349, 355,
360, 362, 365, 366.
|

95

областей были вызваны каменщики, кирничники, гончары

и другие строительные рабочие 1. Особым указом
царя
и патриарха от 12 мая 1631 г. монастырям предп
исывалось давать со своих вотчин людей и материалы
для
«городового и острожного дела» ?. В декабре
1630 г.
Пушкарекому приказу было предписано снабдить
дополнительным «нарядом» и боеприпасами гороца
Брянск,
Рыльск, Карачёв, Мещевск, Мосальск, Козельск,
Можайск, Калугу, Белгород, Курск, Валуйки, Ворон
еж,
Ливны, Белев*. Особое внимание было обращено
на
укрепление Вязьмы и Можайска, лежавших на больш
ой
дороге из Москвы к польско-литовской границе. Однако

задача

создания

прочной

оборонительной

линии

к началу

войны была далеко не решена. Особенно плохо обстоя
ло
дело с южными окраинами, плохо защищёнными от татарских набегов, что впоследствии оказало самое ноблатоприятное влияние на ход военных операций против
,
Польши.
На первом месте среди вопросов подготовки к войне
стоял, естественно, вопрос о реорганизации армии.
Поставить его во всей широте, стать на путь коренной
воен-

ной реформы правительство Михаила Фёдоровича оказалось не в состоянии. Оно ограничилось двумя мероприятиями, проведёнными притом в достаточно скромных
масштабах: набором за границей четырёх полков и организацией нескольких. русеких полков иноземного строя.
Использование военных наёмников практиковалось
в России уже в ХУІ в. В течение первой трети ХҮП в.
«выходы» иноземцев на русскую военную службу были
довольно частым явлением, однако носили индивидуальный характер. За четыре-пять лет перед Смоленской
войной количество чужеземных ратных людей удвоило
сь,
причём главным образом за счёт притока «немцев», т.
е.

англичан, шотландцев, датчан, швеидов
немецких ландс-

т См. Акты, собранные в библиотеках и архивах... Археографич,
экспедицией Имп. Ак. наук, т. ШІ (СПб. 1836), № 188: «1630 генваря. 2. Царская грамота в Пермь Великую о переписании в Чердыни каменщиков, кирпичников и гончаров для Вяземского и
Можайского. городового дела». — Ср. Иловайский, стр. 51.

* «Чт.

в об-те

Ист.

и Др»,

стр. 197; ер. также № 85 и № 90.
з Акты Моск. гос., І, № 998.

96

кн,

258 (НИ М. 1917, № 86,

нетов, тогда как раньше преобладали польско-литовские и турецко-татарские выходцы !. Среди этих «немцев»
был непропорционально велик процент младших и средних

офицеров,

имевших

за

плечами

опыт

европейской

войны. Выдавая чужеземным офицерам за «выход» денежное пособие, материал на одежду и пр., принимая их
нередко вместе с семьями и слугами, назначая им высокое
жалованье и ‘натуральное довольствие, правительство
вряд ли предполагало нести столь значительные материальные жертвы до того неопределённого момента, когда
можно будет дать им командование над чужеземными же
наёмными полками. Скорее нужно думать, что оно имело
в виду использовать эти кадры для обучения русских
войск чужеземному строю. В этой связи важно отметить,
что организация русских полков чужеземного строя началась уже в июне 1630 г., т. е. за год до набора иностран-

“ных

наёмников за границей *.
Этот набор был поручен полковнику Александру Лесли,
шотландцу, прибывшему в январе 1630 г. в Россию
с

весьма

рекомендацией

лестной

1 Стащевекий,
2 Не позднее

ук.
июня

от

соч.
1630 г. костромскому

Густава-Адольфа.

воеводе

было

пред-

писано набирать неиспомещённых детей боярских и отсылать их
в Москву для обучения ратному строю у «немецких» полковников
Лесли и Цециера, по одной тысяче человек у каждого. См. Акты
Моск. гос., І, № 267, стр. 300 сл. Решение же набрать 4—5 полков

за границей было принято 30 декабря и начало осуществляться
только летом 1631 г. См. СГГД, ИТ, 81. Рассуждения Сташевского
(История Смоленской войны, стр. 65—70), предполагающего, что
оба решения были приняты одновременно, причём мысль об организации полков иноземного строя из русских людей возникла из
соображений денежной экономии

и отнюдь не была связана с наме-

рением реорганизовать армию, представляются мне неубедительными. Сташевский ссылается на то, что правительство «повидимому» не собиралось сохранить обученные русские полки в качестве
постоянного войска, так как в царекой грамоте костромскому воеводе даётся обещание испоместить по окончании войны тех бояр-

ских детей, которые

приищут себе поместья.

Но делать, из этого

обещания, имевшего целью привлечь к необычной службе неиспомещённых детей боярских, столь широкий вывод является по меньшей мере неосторожньм. Для решенйя этого вопроса у нас нет
достаточных данных. Факт тот, что в то время как чиело русских обученных полков непрерывно росло, достигнув к концу
войны 41, число иностранных наёмников оказалось в сущности
ничтожным,

7 О. Вайнштейв

97

Лесли занимал в шведской армии очень видные посты и
‚ пользовался болышим доверием короля, Отпуская его
с видимой охотой на русскую службу, Густав-Адольф,
несомненно, преследовал определённые политические цели.
ветаев и Иловайский с полным основанием видят в полковнике Лесли шведекого военного представителя при
Московском дворе 1. Русское правительство присвоило
ему звание «старшего полковника», соответствовавшее
чину генерала, п доверило ему столь важные и ответетвенные функции, что мы вправе видеть в нём одного из руководителей

и организаторов

войны

против

Польши.

Заме-

тим, что царское правительство подарило ему своё доверие как-то сразу, без всяких предварительных заслуг
с его стороны. Проект Лесли о найме за границей пяти
тысяч солдат, представленный 30 декабря 1630 г. через
кн. Черкасского, был в тот же день рассмотрен царём
и патриархом и утверждён без всяких изменений. Реализация проекта была поручена самому Лесли; отправляя
его за границу, правительство снабдило его не только
царскими грамотами к различным европейским государям,
но и крупными денежными суммами.
Очевидно, на Александра Лесли в Москве смотрели
как на крупного военного специалиста, откомандированного Густавом-Адольфом в Россию в порядке как бы союзной помощи. Любопытно, что датский король Христиан ІУ
летом 1632 г. послал в Москву со своими рекомендатель-

ными письмами капитана Адама Калгазе, который должен

был поступить на русскую службу с несомненной целью
мешать Лесли, но был отправлен обратно на том основа-

нии, что его служба
| Цветаев,

ук.

без обещанных,

соч.,

стр.

но не приведённых

371—379. — Иловайский, ук. соч.,

т. ІМ, ч.2, стр. 323.
— Єр. характеристику, которую даёт Лесли
полоцкий епископ Станислав Любенский в письме к Ганнибал
у
Бентивольо от 2 ноября 1633 г.: «А1ехапаег Тезе из Эсобаз, Сбазауо
Ѕпесіае тесі рег отпіа силе {еНсНег пеззії БеПа іпфіуідшиз сотеѕ
её Ца ргорафиз, ші ешп робіззішит де ерегії, спі соріаз а зе еф се-

ќегіѕ ргіпсіріриѕ потіпі роїопо іпѓеѕііз іп Моѕсһоуіат тіѕѕаѕ повсһоуііїсодце віїрепдіо
аџс+огаіаѕ герепдаз соттійегеь. ВіЫ.
Оввоїїпзкіср, ХІ, р. 97, п. 9. -- Александра Лесли, служившего
в России в 1631--1634 гг. и позднее, не следует смешивать с другим
Александром Лесли, защитником Штральзунда, генерал-лейтенантом, ватем фельдмаршалом шведской армии и главнокомандующим
шотландскими войсками в период революции в Англии.

98

$,

им трёх тысяч солдат, царю ненадобна *. Причина этого
различия в отношении шведского и датского военных
агентов со стороны московского правительства выяснится
из. дальнейшего.

В феврале 1631 г. Александр Лесли был отпущен
в Швецию, Данию, Нидерланды и Англию для найма
пяти тысяч человек (или четырёх полков) пехоты и нескольких военных инженеров на тех условиях оплаты
и службы, которые были в то время приняты в Западной
Европе. Ему была дана подробная инструкция о порядке
найма и организации отправки наёмников в Россию,
а также «верющие» и «уставные» (договорные) грамоты
для тех «приказных людей» (полковников), с которыми
он заключит соглашение. Вместе с ним были отправлены
в ставку Густава-Адольфа в Германии стольник Фёдор
Племянников и подьячий Аристов. Послы везли с собою
денежные суммы для закупки вооружения 2, а также на
140 тысяч ефимков кредитных писем («трансфертов») на
амстердамские банкирские конторы от находившихся
в Москве иностранных купцов.
Только 1 июня 1631 г. царские послы добрались до
Штеттина,

близ

которого

находилась

ставка

шведского

короля. Здесь в результате переговоров Лесли было разрешено приступить к набору войск, а послам указаны города, где они могли бы разместить заказы на оружие.
Данные об этих переговорах и содержание письма ГуставаАдольфа к царю свидетельствуют о том, что шведский
король, хотя и поглощённый военными операциями в Германии, не переставал живо интересоваться русскими
делами. Особенно он заботился о скорейшем выступлении
России против Польши. Отказывая царю в его просьбе
разрешить наём ландекнехтов из числа его собственных
солдат, Густав-Адольф оказал зато содействие в организации набора ратных людей на оккупированной им немецкой территории и не скупился на советы насчёт сосредоточения и отправки этих наёмников. Уже в этих советах
заметно

желание

извлечь

из

военных

усилий

России

максимальные выгоды для самого себя. Он рекомендовал
1 Щербачів, Датек. арх. № 760/711 (рекомендательное письмо
Христиана ТУ от 23 июля 1632 г.) п № 763/71% (царская грамота
об

отправке Калгазе в Данию).
з СГГД, ПІ, стр. 83 и 84.
09

производить набор не от имени царя, а под
флаг
якобы ввиду целесообразности скрыть от Польом Швецпи,
приготовления России. В действительности жеши военные
ему было

выгодно, чтобы распускаемые им слухи
о русс
совой помощи Швеции получили таким обра кой финанзом подтверждение 1. Но

московское

правительство

отвер

гло этот
совет, так как оно не делало тайны из своих
приготовле-

ний к войне и, возможно, даже хотело испо
льзовать в:своих

собственных интересах преувеличенные слухи
о размерах
этих приготовлений 7, Точно так же был отвер
гнут другой
совет Густава-Адольфа — сконцентрировать
нанятые полковником Лесли войска на западных гран
ицах Польши,
т. е. на землях Империи, вероятнее всего в
Силезии. Это
означало бы подчинение отрядов, оплачива
емых русскими
деньгами, стратегическим планам шведского кома
ндования и непосредственное вовлечение России в евро
пейскую
войну
.

На

определённых

условиях

московское

прави

тельство готово было бы на это согласиться, но
не ценою
ослабления своего собственного фронта борь
бы против
Польши.
У
Ввиду

неудачи

этой

вать русские военные

новый, более сложный

упрощённой

ресурсы

попытки

Густав-Адольф

использо-

выдвинул

стратегический план, который

сообщён через посредство шведских дипломатич был
еских
агентов Якова Русселя и Ягана Меллера моско
вскому
правительству и встретил с его стороны вполне положи
-

тельный

приём.

Однако прежде чем ознакомиться с этим планом,
стоявшим в связи с событиями 1632 г., вернёмся к миссии
Александра Лесли и его спутников.
+ Шведское

официальное

З В январе

1631

сообщение

о

русском

напечатанное в газетах, гласило, что царь предлагаетпосольстве,
ГуставуАдольфу помощь военными силами и деньгами.
г. на польском

сейме

прямо

говорил

и, что
Москва афиширует свои военные приготовления против
Ввиду этого сенаторы приняли решение «официально Полыши.
объявить
для устраш
ения

Москвы

жестве Литовском»
сейме, собравшемся

созыв

всеобщего

ополчения

в вел.

кня-

(Жукович, ук. соч., т. УТ, стр. 429 сл.). На
в марте 1632 г., Сигизмунд ПІ заявил, что

русские давно уже готовятся к войне, нанимают повсюду инозем
золдат, проводят реорганизацию ‘своих военных сил, обеспеч ных
ивают
вои крепости гарнизонами, провиантом и боеприпасами.
См. Тћһе(г. Еигор., і. И, р. 575.
100

В инструкции московского правительства предусматривался набор солдат только в протестантских землях
и притом вне Германии, т. е. во всех антигабсбургоких
государствах, исключая Францию (французы, в качестве
«папежан», были в Москве под подозрением). Однако
в Швеции, откуда Густав-Адольф брал свои основные
военные контингенты, производить набор он не разрешил.
Христиан ІУ, чрезвычайно недовольный русско-шведским
сближением, с своей стороны, запретил набирать солдат
в Дании. Но Лесли удалось в Германии, Англии и Голландии найти нужное количество наёмных солдат. Он
заключил договоры є четырьмя полковниками — двумя
англичанами и двумя немцами, которые обязались доставить в Россию четыре полка с общим числом около пяти
тысяч солдат. Часть их была набрана в соседних с Гол-

ландией немецких областях и стянута к Амстердаму,
один полк, набранный в Англии, состоял целиком из

англичан и шотландцев (полк Сандерсона).
Убыль от болезней, смерти, дезертирства была так
велика, что до Москвы добралось всего около четырёх
тысяч наёмников, а в Смоленском походе участвовало

менее трёх тысяч. Таким образом, несмотря на крупные
материальные жертвы, миссию Лесли следует считать

неудавшейся: компактной массы иностранных солдат
царское правительство не получило, а прибывшие полки
не могли играть. заметной роли в военных операциях.
Военный набор за границей имел скорее не практическое,
а морально-политическое

значение,

породив

в Занадной

Европе многочисленные отклики и весьма преувеличенные
слухи о масштабах русских военных приготовлений.

Вслед за Лесли был послан за границу для найма ещё
одного полка иностранный выходец (голштинец) фон Дам.
Он также представил правительству свой проект набора,
получивший одобрение, был снабжён инструкциями, цар;
скими грамотами и деньгами, но его поездка оказалась
совершенно безрезультатной; вероятно, он был отозван
обратно, так как не вполне удавшийся опыт Лесли вызвал в Москве охлаждение к самой идее найма ландекнехтов,
Зато сравнительно успешно шла организация полков
чужеземного етроя из детей боярских и «вольных всяких
людей». В течение 1631 и 1632 гг; было сформировано
А

.

101

семь таких полков, в том числе один рейта
рокий й шесть

пехотных. К началу Смоленской войны были полно
стью
готовы только четыре полка, поставленные под
командование Лесли, фон Дама, Росформа и Унзена;
остальные
три присоединились к войскам Шеина только
в 1633 г.
Всего в этих полках числилось 13 тысяч человек.
К концу
1633 г, было закончено формирование ещё трёх
полко
в -драгун Гордона, пехотинцев Краферта и
Кинемонта —* и
одной отдельной роты капитана Фарбе
са. Эти
вошедшие в состав вспомогательного корпуса, полки,
направленного в начале 1634 г. на выручку Шеина
, окружённого

польскими

войсками

Владислава

ГУ, насчитывали

(чувашей,

черемисов и пр.),

свыше 5 тысяч человек, преимущественно

людей, казаков, «инородцев»

взятых по принуждению.
Удельный вес этих обученных

из «даточных»

войск — 18—19

тысяч

человек
— в общей массе военных сил, выставленных
против Польши (около 60 тысяч), был довол
ьно велик
вместе с наёмными иноземными солдатами число обуче ;
нных войск достигало 30—35%. Это давало моско
вскому
правительству некоторое основание считать произ
ведён
ную им частичную реорганизацию армии достаточно й
для
успешного

начала

военных

д@ствий.

9 авгус

та
1632 г. командующие войсками бояре Шеин и
Измайлов
получили приказ о выступлении,

9. Дипломатическая подготовка Смоленской
и шведекий план Восточной коалиции

войны

Дипломатическая подготовка войны против Польши
в 1628—1632 гг. проводилась в очень сложной между -

народной

обстановке,

которая для России

дывалась вполне благоприятно.

вначале.

скла-

Польша была значительно ослаблена затянувшейся и
в общем неудачной для неё войной со Швецией 1, 26
сен-

тября 1629 г. она была вынуждена подписать в Альтмарке
шестилетнее перемирие «на удивительно недостойных
условиях», как сообщал Яну Сапеге один из его корреспон1 См, Форстен, Акты, І, № 113, прим. (донесение француз
скому
правительству от 25 октября 1628 г.).

109

Дентов 1. Альтмаркекий договор отдал Швеции Ливонию,
Брунсберг, Толькмицко, Эльблонг и прибрежную территорию польской Пруссии до Пилявы (Пиллау). Польскошведская война оставила после себя сверх того тяжёлое
бремя в виде крупного долга надмникам Валленштейна,
с которыми польское правительство не было в состоянии
расплатиться. Полякам оставалось только радоваться
тому, что «большая часть императорского войска, — как
писал другой корреспондент Сапеги, — уже передохла
от голода и болезней» *. Это, по крайней мере, облегчало
финансовое положение Речи Посполитой.
Особенно опасными для Польши были события, назревавшие на Украине. Поведение запорожских казаков, украинских крестьян, мещан и духовенства давно уже вызывало
беспокойство в польских правящих кругах. Для них
страшно было не то, что участились казацкие бунты,
но то, что казаки, с помощью православного духовенства,
нашли прямой путь в Москву. Уже запорожский гетман
Пётр

Конашевич-Сагайдачный

поддерживал

с Москвою

какие-то связи и получал оттуда за свои ‘услуги деньги,
как об этом свидетельствует царская грамота 1620 г. 3.
В 1622 г. видный деятель православной церкви на Украине
Исаия

Копинский,

в то время епископ

Перемышльский,

посылая царю жалобу на то, что «христиане» на Украине
терпят от поляков притеснения, между прочим писал:
«Да и все здесь православные христиане и запорожские
казаки в случае притеснения от поляков хотят переселиться в Московское царство». В 1625 г., в разгар казацкого восстания, вМоскву было отряжено 13 уполномоченных Запорожекого

войска, во главе с войсковым

писарем

Алексеем Яковенко, для переговоров о русской помощи
против поляков 5. В то же время луцкий и острожекий
1 Жукович, ук. соч., т. УТ, стр. 41 (письмо Петрковича Сапеге
из рукоп. собр. Лнгр. ГПБ).
2 Там же, стр. 42 (письмо Белецкого Сапеге из рукоп. собр.

Лнгр.

ГПБ).

8 СГГД,

Ш,

стр.

215, №

51: «Похвальная

грамота

государя

царя Михаила Фёдоровича гетману Петру Конашевичу и всему
войску Запорожскому». — Ср. А. С.мирнов, Святейший патриарх
Филарет («Чт. в об-ве любит. духовни. просв.», #874, т. І, стр. 674).
4 Кулиш,

История воссоединения

Гл. арх. МИД.
5 Там же, стр. 204 сл.

Руси, ПІ, стр. 493, цит. из

103

епископ Исакий Борискович, по поручению
киевбкого
митрополита Иова Борецкого, вёл с царским правительством тайные переговоры о воссоединении Украины
с Россией 1.
В лице Иова Борецкого и других иерархов
украинской православной церкви московское правительство имело
верных агентов, регулярно
снабжавших его вестями
о положении в Польше и не менее регулярно получавших
из Москвы

денежные

субсидии *. Многие

сведения посту-

пали в Москву в устной передаче священников и монахов,
посылаемых из Украины ва «царской милостыней», а также
через постоянных русских разведчиков в Польше, из коих
наиболее известны путивльцы Григорий Гладкой и Василий Новиков *. О характере этих сообщений мы можем
судить, например, по речам «попа Филиппа», тайно посланного в 1626 г. Иовом Борецким к царю вместе с мнимым

турецким царевичем Ахией. Вот эти речи в записи путивльских воевод:
«А которых де... людей от козачества отставливают
(т. е. исключают из реестров), ‘и те козаки все мыслят
посылать бить челом тебе, государю царю и великому
князю Михаилу Федоровичю всея Русии, чтобы ты,
государь, пожаловал их, велел им помочь учинить своими
государевыми людьми на поляков. И они де козаки
станут тебе, государю, служить и городы литовские
станут очищать в твое государево имя, чтоб им православной крестьянской веры не отбить. А то де, государь,
у гетмана Конецпольского и у поляков докрема смышлено,
уменша их козаков, и в Киеве п во всех литовских городах
вера римская учинить» “.
Однако до 1630 г. московское

лось ко всем этим призывам

правительство

с большой

относи-

осторожностью. .

' Кулиш, История воссоединения Руси, ШІ, стр. 198 сл.—
А. Смирнов, ук. соч., стр. 671 сл. и 674.
3 Макарий (История русской церкви, т. ХІ (1882 г.), стр. 394

сл.) приводит ряд вылисок из московских архивов, свидетельствующих о тесных отношениях между Москвой и православным украинским духовенством. — Там же см. о денежных посылках из Москвы
на Украину. — Ср. Кулиш, Материалы для истории воссоединения
Руси, І, стр. 318—320.

З Кулиш,

ср. там же,

ук. соч.,

стр.

* Там же,

104

184.

стр.

182

І, стр.

311 (№ ХХІ)

сл.

4

и стр. 319 сл.;

В 1624 г., когда Йсакий Борискович предлагал царю
подданство Украины, ему был дан в Москве следующий
ответ: «Мысль эта в самих вас еще не утвердилась, укрепленья 0б этом между вами еще нет. А если вперед вам
от поляков в вере будет утеснение, а у вас будет против
них соединение и укрепление, тогда царское величество
и святейший патриарх будут о том мыслить, как бы право-

славную церковь и церкви Божии и вас всех от еретиков
в избавленье видеть» *.
Действительно, на единство всех єлобв населения
Украины, на их готовность совместно выступить против
польской власти в то время рассчитывать было трудно,
Особенно после подавления казацкого восстания 1625 г,
и заключения между казаками и гетманом Конецпольским
Куруковекого договора, значительно ослабившего военные силы Запорожской Сечи, Москва предпочла
занять
по отношению к украинским делам выжидательную позицию,

которая

диктовалась

неподготовленностью
Положение,

сверх

к

войне.

однако,

резко

того

её

изменилось

собственной

в

1630

г.,

когда на Украине снова вспыхнуло восстание, принявшее
на этот раз гораздо более широкий характер, чем

в 1625 г.

В организации этого восстания, несомненно, немалую
роль сыграла тяготевшая к Москве часть православного
духовенства во главе с митрополитом. Поляки изображали Иова Борецкого главным зачинщиком и подстрекателем казацкого бунта, на что они имели некоторые
основания * Недовольство

казаков

было

вызвано

сокра-

щением реестра до 6 тысяч человек, задержкой жалованья
и, особенно, размещением в городах и местечках Украины
немецких наёмников впредь до полного удовлетворения
их денежных претензий к польскому правительству. Эти
наёмники должны были вместе с тем держать в узде мятежных запорожцев и охранять «порядок» на Украине, что,
+ Кулиш, История воссоединения Руси, ИТ, стр. 231.
з ріазескі, Сьгопіса, Сгасоуїав 1645, стр. 499, пишет: «Казаков
(так он называет
взбунтовал киевский архимандрит-схизматик
митрополита Борецкого), утверждавший, что всё войско из Пруссии идёт на Украину для искоренения казаков». Любопытно, что
в самом начале восстания Борецкий «сбежал от поляков» в казац-

кий Терехтемировский монастырь.
стр. 82 и 69, прим. 12,

См. Жукович,

ук. соч., т. м

405

впрочем, было ясно казакам

и без внушений

со стороны

митрополита.
Ход восстания рисуется в следующем виде. В январе
1630 г. жители Корсуня выбили из города немец
ких
наёмников и польских жолнеров. Движение быстро
охватило другие пункты Украины. В марте запорожекие казаки
,
убив навязанного им поляками гетмана Григория Савича
(Грицка Чёрного), поднялись под предводительством казака Тараса Федоровича. К ним присоединилось свыше
сорока тысяч крестьян и ремесленников, в том числе
много беглых крепостных из Галичины. Коронный гетман
Конецпольский, которому было поручено восстановить
порядок, стал спешно собирать разбросанные по всей
Украине кварцяные войска и призвал к оружию польскую
шляхту. Универсалом от 7 апреля он приглашал всех,
«кого этот пожар ближе всего касается и кто уже ранее
хорошо познакомился с своеволием хлопов, добровольно
явиться в королевское войско, чтобы гасить этот пожар
хлопской кровью» 1.
Избегая сражения с главными силами гетмана, памятного украинцам кровавым подавлением восстания 1625 г.,
казаки переправились на левый берег Днепра и окопались
в Переяславе.

Впоследствии,

на

сейме

1631

г., Конец-

выдумкой

военачаль-

і
|
|
|

|

польский объяснял переход казаков на Левобережье «желанием их вступить там в сношения с Москвой по вопросу
о подданствеей всего тамошнего края» 2. Это вовсе не было

простой

догадкой

или

беспочвенной

ника, пытавшегоёя поднять в глазах сейма значение своих
сомнительных успехов на Украине. Вовсе не случайнов Переяславе, во время его осады войсками Конецпольского, очутились

главный

московский

рий Гладкой и брат митрополита
В Москве

с самого

начала

разведчик

Андрей

Григо-

Борецкий.

внимательно

следили

за

развитием восстания 27 марта 1630 г. путивльские воеводы
донесли царю: «Запорожские казаки из Запорог выгреблись в Переяславль с пушками и ныне де збираются
изо всех городов казаки...

Киева

и изо

всех

городов

а собрався де выгонять

после

Великодня

им из

поляков» *.

1 Архив Юго-Западной России, т. ПІ, ч. 1 (Киев 1863), стр. 297.
з Реляция Конецпольского из рукоп. собр. Лнгр. ГПБ, цит.

у Жуковича, ук. соч., т. ҮІ, стр. 87, прим. 46,
З Кулиш, Материалы, І, стр. 295.
106

|
!

Но затем от Гладкого пришли вести о переяславской
осаде и о подписании 8 июня нового польско-казацкого
договора, в основу которого было положено Куруковское
соглашение 1625 г. Число реестровых казаков должно
быть уменьшено до 6 тысяч; все не включённые в реестр
должны разойтись по домам, причём им, как и всем вообще

участникам восстания, гарантируется полная безопасность; запорожцы принимают назначенного поляками
гетмана Арандаренко, приносят королю клятву в верности
и обязуются без его ведома не заключать договоров с иноземными государями (т. е. с царём и с шведским королём) 1.

Правда, этот договор ещё не означал полного замирения Украины. В отдельных пунктах страны волнения
продолжались до лета 1631 г. ?. Но надежды Москвы на

дальнейшее бурное развитие событий, так много обещавших в начале 1630 г., не оправдались. Для поляков оказалось большой удачей; что Иов Борецкий, их непримиримый враг, опасный своим влиянием среди запорожцев и

своими связями с Москвой, умер 2 марта 1631 г. Но
всего им помогла политика уступок по отношению
кам, сознательно проводившаяся правительством
мунда ПІ с целью снова привязать их к Польше и

больше
к казаСигизисполь-

зовать против Москвы. Характерно, что сам Сигизмунд ИТ,

всегда проводивший прямолинейную политику силы, теперь рекомендовал Конецпольскому умеренность и осторожность в обращении с казаками, так как они ещё
могут «пригодиться» Польше 3.
Число реестровых казаков было, с молчаливого согласия правительства, увеличено на 2 тысячи человек. Казакам было выплачено жалованье сразу за 1630 и 1631 гг.,
т, е. даже за период их восстания против короны. Пресле-

дования
хотя она

против
была

православной
легализована

церкви
лишь

прекратились,

и

в 1632 г., причём её

руководители, подобно католическим й униатеким прелатам, получили крупные земельные богатства и сделались
1 См. Жукович, ук. соч., т. ҮІ, стр. 93, прим. 54.
2 Там же, стр. 249. Жукович опирается здесь на письма Белец-

кого, сотрудника королевской канцелярии, прекрасно осведомлённого о положении дел на Украине, и на другие рукописные
материалы, к сожалению, теперь нам недоступные.
3 Там же, стр. 78, прим. 27.
107

владельцами

многих

уже с 1631 г. высшее

тысяа

украинских

православное

хлопов,

духовенство

но

почув-

ствовало себя достаточно прочно и уютно в
Речи Поспо

литой і. Королевич Владислав щедрыми подарками
и формальным обещанием добиться «умиротворения»
православной церкви завоевал. сердца казацких
делегатов,
посланных в Варшаву к открытию сейма в январ
е 1631 г.2,
Нет никаких сомнений, что радикальная
перемена
польской политики в отношении Украины
была обусловлена не только и не столько восстанием 1630
г., сколько
грозными военными приготовлениями Москвы,
вызывавшими уже в то время настоящую панику среди
польсколитовской щляхты ° К серьёзной войне
Польша была
совершенно не подготовлена, и на всех сеймиках
и сеймах
отого периода царило необычайно мирное
настроение,
причём единодушно выдвигалось требование
к правительству уладить споры с Москвою дипло
матическим
путём *. Поляки полагали, что для этого не
понад
территориальные уступки, а достаточно будет обятся
отказа
Владислава от царского титула. Но Сигиз
мунд Ш вынужден был на своих двух последних сейма
х осенью
1631 и весною 1632 г. информировать польских
панов
о том, что «московиты» не желают даже допускать
королевских послов в свою столицу и вести с ними перег
оворы,
что такая же неудача постигла императорского
посла
на вмешательство которого поляки возлагали какие ,
-то
надежды. При таких условиях нужно было
спешно и
1 См. Голубев, Пётр Могила, т. І, Матер
В. Эйнгорн, Очерки по истории Малороссии иалы, № І.ХХУ1.-в ХҮІ в. (М. 1899),
стр. 23, 31. Характерно поведение Петра
открыто обнаруживает своё недоброжел Могилы, который теперь
ательство по отношению
к Москве, В своих трудах он начинает
ркивать, что в Московоком государстве царят «произвол и подчё
жестокость» (Әйнгорн, ук.
соч., стр. 24 сл.). Когда брат покойного
хотел передать запорожцам грамоту царя, митрополита Борецкого
Пётр Могила сердито
сказал: «Достоин ты с этими грамотами
кола».

* Жукович, ук. соч., т. УТ, стр. 97—99
, 150 сл., 158 сл. —
Голубев, Петр Могила, т. І, Материалы, стр.
504.
3 Тһеаіг. Бигор., +. И, р. 576.
4 В январе 1631 г. Конецпольский выступил
на сейме с предложением легализовать право

славную церковь, Пока
заявил он, нельзя быть уверенным в замирении это не сделано, —
Украины. Сигизмунд ПІ не дал отпора этому предложению,
очевидно, признавая
его
обоснованность

108

(|Жукович,

ук. соч., т. УІ, стр. 137).

5З

любой

ценой

ликвидировать

главные

очаги

недовольства

на Украине.
В этом отношении пояяки достигли серьёзных успехов.
Московское
правительство предполагало начать войну
весною 1631 г., о чём царь заблаговременно известил
дружественных государей Европы !. Среди причин, заставивших Россию отерочить своё выступление, умиротворение Украины играло не последнюю роль. Любопытно,
что Густаву-Адольфу пришлось тенерь настаивать на том,
чтобы русские,

несмотря

на явный

поворот

в ориентации

руководящих групи на Украине, не прекращали сношений с запорожскими казаками °.
Но расчёты на украинскую ирриденту входили лишь
небольшой

частью

в обширный и сложный план, выдвину-

тый, как мы покажем ниже; Густавом-Адольфом и в основных чертах одобренный Москвой. В этом плане, имевшем
непосредственной

задачей

создание

польского

плацдарма

против Империи, а конечной целью — разгром всего габсбургского

блока,

России

была

отведена

видная

роль.

Незавершённость дипломатической подготовки, предусмотренной планом, явилась одной из причин выжидательного поведения Москвы в 1630—1631 гг. Вообще говоря,
без этого плана, без любопытной, до сих пор никем ещё

не рассказанной истории его происхождения, развития,
попыток его осуществления, многое остаётся неясным и
непонятным

в запутанной

внешней

политике

Восточной Европы в годы, непосредственно
вавшие Смоленской войне.

государств

предшество-

Ещё в тот период Тридцатилетней войны, который из-

вестен под названием датского, шведские дипломаты выдвигали при разных дворах Европы проект расширения
западноевропейской
антигабсбургской коалиции путём
включения в неё России, Турции и её вассалов. При этом
роль России

сводилась к тому, чтобы выдвижением

30-ты-

сячной армии против Смоленска отвлечь на себя все военные силы Литвы. Ослабленная этим Польша не будет в
состоянии тогда выдержать одновременного удара шведов
через Пруссию и Ливонию и войск трансильванского
1 Щербачёв, Датск. арх., № 738/690 (царская грамота Христиану ТУ от 29 января 1631 г.). — Соловьёв, ук. соч.,т. ІХ, стр, 1121.

* См. ниже стр. 141.

109

князя Бетлен Габора через Силезию п поль
ско-венгерскую
границу 1.
Уже в этом проекте разгром Польши расс
матривается
как вернейший путь к решению осно
вной военно-стратегической задачи— разгрома всего габсбург
ского блока в
целом.
В письме к канцлеру Оксеншерне. от 1 апрел
я 1628 г.
Густав-Адольф старается всячески обосновать
эту мысль.
«Положение таково, — пишет он, — что
все европейские
войны сплет

аются теперь в один клубок, становятся
одной
всеобщей войной». В этой единой европ
ейской войне Шве-

ция берёт на себя задачу: атаковать католиче
скую Лигу
и императора с фланга — через Польшу. «Для
такой атаки
Польша хорошо подходит, Это обши рная,
плодородная
и отовсюду открытая страна, слишком слабая
для длительного сопротивления, слишком враждебная нам,
хотя она
и предлагает нам мир. Она привязана к папе,
от которого
получает директивы. Благодаря её отдалённос
ти
ного театра войны), имперцам вряд-ли удастся (от главрассеять
силы, которые мы могли бы там сосредоточить. Её
многочисленные города и сёла почти беззащитны. Здесь
можн
о
набрать армию наподобие армин Валленшт
ейна и дать
ему отпор.» ?
Итак, Польша рассматривается как плацдарм для
наступления на Германию. Здесь можно найти все
необходимыө для этого материальные и людские ресурс
ы. Но
каким

образом превратить эту вражескую католическ
ую
страну в такой плацдарм? Какое чудо сделает это
обширное

* См., например, меморандум шведского агента
Павла Страсбургка генералу антигабебургской коалиции графу
Турну (1626 г.)

в ріріотаќагіши

Санчез

Ве Меп, р. 144: «Марпиѕ рах Моѕсоуіае
ОтЪеш её Ргіпсірайши Ѕтоіепзк егерішт сит
ігівіпќа тііђиз агтаќогит ертедіаїиг, её Һоѕії перовіш
т ѓесеѕѕаї,
сопіга дцет 14 шапіае фо{аш побіїйаівт ехсиріаа
ареге
песеѕѕе
зії». Аналог
ай гесирегапаат

ичные мысли развивал другой агент Густава-Адольфа,
Филипп Садлер, при дворе трансильванского князя
(16і4., р. 203):

«Марпиѕ Рих Моѕсоуіае

ѕегііѕ ѕпае Гогіїрия Гасбіз сі ехетріо

вегепдагита іпсіќеќиг, ас рег Вгібапіае Верот Веісіїдие огііпеѕ гегит
зег1о
айтопеаёш", пе оссаѕіопет ргаефеги
ай ва геспирегапдї
10115 іпјиѕќе вірі егеріа випі; Чио саѕи тахітат ЇїіЄбиапі дџае а Роае рагіет
ай деЃепѕіопет

зи] іп агтіз еѕѕе оррогіеав; ипае уїгібня діѕігасіів

Роіопогит шИНеш

поп

аефие

теішепдит» и т. д. — Ср. Мопит.

Нопр. 1156., вег. І, 4. ХХІ, р. 191.

* беїјеғ, Ніѕі, де Ѕиёӣе, св. ХУП,

г10

р. 332.

РА

государство, даже после его военного поражения, надёжным тылом для армии, действующей против императора?

Эти сомнения,
его трезвый

которые

и осторожный

не мог не высказать

королю

канцлер,

в новом

разрешены

варианте плана, возникшем в том же 1628 г., вероятно,
незадолго до шведеко-польеких переговоров о перемирии
в Альтмарке. Нужно иметь в виду, что Франция и Англия,
посредничавшие в этих переговорах и чрезвычайно заинтересованные в их успехе, конечно, стали бы решительно
возражать против новой затеи Густава-Адольфа, стоявшей
в резком противоречии с планами Ришелье насчёт дальнейшего развития войныв Центральной Европе. Отсюда не
только засекреченность самого шведского плана, но и старательная маскировка той динломатической акции, которая должна была подготовить его осуществление,
Так в глубокой

тайне

родилось

загадочное

и непонятое

историками «венгерское» посольство двух французов —
Русселя и Талейрана, которые в нужный момент очутились при дворе Бетлен Габора, ближайшего союзника и
свойственника Густава-Адольфа !.
Это посольство, являясь ярким примером тех извилистьх подземных ходов, которыми широко пользовалась
европейская

дипломатия

периода Тридцатилетней

войны,

представляет для нас ещё тот специфический интерес, что
даёт дополнительный штрих к характеристике Москвы этого
1 Рамбо

в посвящённом

России

УПТ

1018... апх атБаззадецгз» ограничивается

томе «Весией 4ез іпѕігисписьмом Людовика

ХПІ

к царю, из которого нетрудно вывести, что Руссель и Талейран
были посланы Бетленом, а не Ришелье. Но это чисто формальный
и поверхиостный вывод. Олеарий, которого он цитирует, считает
Талейрана французским послом, но это показание не заслуживает
никакого доверия, как это доказал уже Вольтер. Б. Поршнев,
приваёкший материалы Московского архива, пытается доказать,
что

посольство

являлось

тайной

агентурой

Ришелье,

но так

как

он не сопоставил своих данных с показаниями венецианских и
венгерских архивов, то его выводы имеют характер слишком смелой
гипотезы. — См. также Де С!ау, ор. сів., р. 81 84.; Соловьёв, ук.
соч.,

т. ІХ,

ч.

3, стр.

1185;

Бантыш-Каменский,

Обзор,

ч. ТУ,

стр.155, и Са ИГейе, 5уегідев Роїк теа Раеп, 1630—1635, М ррзаїа
1901, рр. 12—31 и раззна.
— Сай Міф'іла (Ѕуегісеѕв ЕотваНавае
ШИ Ѕіерепрӣгоеп, Ілпа 1890, р. 33 54.) ошибочно называет Русселя — 7. Воиззеаи. Вместе с Ктопез (НапаБасв дег Сезсв. Озбеггоїсһез, В. ПІ, 8. 474) У/їБітпє ошибочно считает Русселя и Талейрана агентами Голландии, не приводя в подтверждение этого никаких
данных

11]

периода, выступающей, вопреки традиционном
у взгляду,
в качестве одного из оживлённых пунктов
международной политики, где перекрещивались различные
влияния
и интриги,
| Поиски самых ранних следов посольства приво
дят нас
в Венецию где в ноябре 1628 г. появляется
человек, отказавшийся назвать своё имя, но тем не
менее получивший
доступ к правительству республики, в
совет Прегади,
возможно, при содействии французского
посла 1.
В этой коллегии, занимавшейся рассмотрен
ием

важнейших государственных дел, неизвестный
сделал
обзор
военно-политического ноложения в Евро
пе и изложил
план, имевший в виду остановить успех
и Габсбургов и
ликвидировать угрозу, нависшую над всеми
мыми государствами, в том числе и над Венец независиией.
Положение этой маленькой торговой республики
, с трудом сохранявшей тень своего былого величия,
было тогда
особе
нно опасным.

К её границам в Италии

подоб

испанцы, захватившие Монферрат и собиравшие рались
ся наложить руку на всё Мантуанское герцогство;
её владения в
Далмации, соседившие с австрийской Венгрией,
были
защищены от возможной агрессии со стороны импер плохо
атора.
Союз с Голландией, дружественные отиошения с Фран
цией
и Турцией были недостаточной страховкой от этой
двойной
угроз
ы.

Открытое

вмешательство

в

европейский

кон-

фликт граничило для Венеции с самоубийством.
Прина
лежа к антигабебургской коалиции, она продолжала дтем
не менее поддерживать внешне хорошие отношения
с Мадридом и Веной, где сидели её послы. Судьб
а Венеции,
больше чем любой другой державы, завис
ела от безошибочной

работы

Возможно,

венецианской

её дипломатии

2.

что прославленная
дипломатии

опытность

натолкнула

п ловкость

Густава-Адольфа

на мысль именно здесь проверить свой план, прежд
е чем
дать ему ход. Проверка эта дала положительный
резуль1 Этим послом был в то время Клод де Мом, графд’
Аво, скола-

чивавший

коалицию

лий против испанцев.
5. ПІ р. 549.

Венеции,

папы

и Франции

См. Агепе!, Раріегз

для борьбы

в

Ита-

ди Сага. де БисвеНец,

5 г 2іеіпеск-8й4епћогѕі, Рів Роїк дег ВераЫнк Уепейіс
эуйһгепа дев 30-ійбгідеп Кгіедеѕ, 1—9, Бик. 1882, 1885;
Соггезр.
1064. Чи С а’Ауацх
, раззии; Агепе!,

179

ор. сів., р. 895.

тат: совет Прегади одобрил план, признав его большое
значение для «общего дела», но осторожно уклонился
от участия в его реализации, Тогда неизвестный, по
собственному
желанию,
был переправлен к Бетлен
Габору !.
Кто же эта загадочная личность, с которой правители
Венеции разговаривали как с нослом дружественной державь?

Как

позже-

выяснилось,

это

был

Яков

Руссель,

французский гугенот из Седана, адвокат по профессии,
ставший лишь в 1631 г. известным в дипломатическом мире
в качестве главного советника Густава-Адольфа по сношениям с Россией и Польшей. Незадолго до поездки в Вене-

цию он уже выполнял в Польше какие-то тайные поручения
шведского

короля,

что было сопряжено,

по его собетвен-

ным словам, с опасностью для жизни 2.
В мае 1629 г. Руссель прибыл в Константинополь.

Он

1 Всё изложенное выше вытекает из письма венецианского
правительства к своему резиденту в Кполе Себастиану Веньер.
Ввиду важности этого письма (датированного 22 ноября 1628 г.),
привожу его полностью (перевожу с текста, напечатанного в Ріріошацагиии геіайїопит С. Вещев, р. 239):
«Несколько дней тому назад к нам в Венецию прибыл один
француз, о котором находящийся при нас французский посол говорил в нашей коллегии. Он пожелал не называть своего имени.
Различные мысли, им высказанные, и сделанные им предложения
должны, как он нолагает, содействовать умиротворению в Италии.
Он много говорил об успехах Австрийского дома в Германии,
о честолюбивых планах испанцев, о печальном положении гризонов,
лишившихся Вальтелинь, о вытеснении герцога Мантуанского из
Монферрата. Он сделал ряд предложений, имевших целью приостановить дальнейшие успехи австро-испанцев и избавить нас от
нависшей

угрозы.

Мы велели ему сказать, что учитываем сложившуюся обстановку и понимаем всю серьезность дела, предложенного им от себя,
но не видим, каким образом мы могли бы приступить к таким важным переговорам. Тогда он выразил желание, чтобы его отправили
к князю Габору; а так как он — человек большого ума и возвышенного образа мыслей, то он будет в состоянии вдохнуть в этого государя инициативу и внушить ему планы сообразно своему гению,
а возможно пустить в хбд эти планы и расчеты в Константинополе.
Мы желаем, чтобы вы навели справки об этой личности и его предложениях с помощью всех, кто мог бы дать о нем сведения, и в свете
этих данных проследили бы за его переговорами. Это человек лет
около

30-ти,

роста

выше

среднего,

круглолицьй

и чернобородый,

хорошего сложения, цвет лица смуглый; он говорит по латыни так же
свободно, как и на своем родном французском языке»,
2 Ріріотаќагіша,

8

О. Вайнптейв

р.

756.

113

выступает здесь уже не как безвестный агент, а как официальньй посол князя Трансильвании п «короля Венгрии»
Бетлен Габора, который присоединил к нему, в качестве
второго члена посольства, француза же Шарля де Талейрана". Переговоры вёл один Руссель. Талейран, принадлежавший к одной из самых знатных семей Франции, должен был, повидимому, довольствоваться декоративной
ролью ?. Во всяком случае, Руссель, обладавший качествами первоклассного дипломата, затмевал своего титулованного коллегу, о котором Олеарий мог сказать только
то, что у него хороший характер, а венецианский резидент—

что у него прекрасные манеры. Впоследствии, уже в Москве,

Талейрану надоело играть пассивную роль, он вышел из
повиновения Русселю и попытался принять самостоятельное участие в переговорах. Между послами возникла ссора.
Русселю, вошедшему в доверие к патриарху Филарету,
нетрудно было добиться ареста Талейрана и ссылки ого
в Сибирь как якобы польского шпиона. Курьёзно, что
на запрос Людовика Х ИТ о причинах этой немилости правительство царя послало следующий ответ: ссылка Талейрана вызвана его интригами, имевшими целью «посеорить» Турцию с Испанией; поэтому без согласия дружественного России султана Мурада выпустить его нельзя.
В этом ответе нельзя не видеть простую отписку, так как
всем было прекрасно известно, что между Турцией и Испа-

нией издавна существовали резко враждебные отношения 3.

Несмотря

на все хлопоты

Талейран

провёл в Сибири более трёх лет и был выпу-

французского

правительства,

щен только после смерти Филарета и окончания русско1 Решающую роль в организации посольства, составлении
для него инструкций и т. п. играл Павел Страсбургк, резидент
Густава-Адольфа при дворе Бетлена. — См. С. МеЙе, ор. сіё.,
.

. 12 84.
З алой ран носил титулы князя де Шалэ, маркиза д’Экзидейль,

графа де Гриньоль,

барона де Бельвилль

и де

Марейль.

См. Кат-

баці в «Весисії дез іпвігисбіопо», у. УП р. 34, п. 1.
з Соловьёв, ук. соч., т. ІХ, ч. 3, стр. 1185 сл. — БантькиКаменский, Обзор, ч. ТУ, стр. 155. В донесении венецианского посла

Альвизе

Мочениго

при

дворе

испанского

короля

Филиппа

ТУ

(«Веалов: Чеки Эа
Епгорае», вег. І, Ѕрарпа, у. І, 1856, р. 685)
дана следующая формулировка: «Соп 1'ітрего ОНотапо И те а}
ооа
Ва пе расе пе (герца». — Ср. 21п/еіѕеп, ор. сії., В. ТУ,
. 250

114

(І.

польской войны, когда Швеция утратила в Москве прежнее влияние 1.
є
В Константинополе Руссель вступил в тесный контакт
с вселенским патриархом Кириллом Лукарисом, а также
с резидентами Голландии и Венеции; наоборот, в отношении французского посла графа де Сези он проявил такую
сдержанность, что тому ни хитростью, ни ‘угрозами ничего не удалось выведать о целях посольства ?. Что Францию вообще предполагалось держать в стороне от задуманного предприятия, видно также из того, что среди верительных грамот почти ко всем европейским дворам, которыми Бетлен. Габор єнабдил посольство, не было. грамоты
к Людовику ХШ*.
Самого ревностного помощника
посольство нашло в лице патриарха Кирилла, который был посвящён во все
детали плана, пробудившего в нём
- самые розовые надежды *. Совместно є голландским резидентом Корнелием
1 «Весией дез іпѕігисійол», у. ҮШІ, р. 33; там же цитата из
Олеария. — Је Сау, ор. сіб, р. 81 зд. Любопытно, что в 1634 г.
шведское правительство добивалось в Москве, чтобы в Сибирь был
сослан также Руссель, ставший после смерти Густава-Адольфа
опасным для Швеции в качестве человека, знавшего слишком много.
См. С. Шей», ор. сії., р. 34, прим. 2, иособенно Напііпеаг гбгапде
Буегідез Ніѕіогіа, ѕег. ШІ, $. ГУ (1634), рр. 44—17, 50, 56 88. — Ср.
ниже стр. 112 сл., прим.
з ріріотабвагійт, р. 753. Только в 1630 г. Ришелье сместил де

Сези, который больше вредил Франции, чем защищал ей интересы,
и заменил

графом

де Маршвилль.

После

этого

де Сези,

имевший

огромные долги, был своими кредиторами посажен в константинопольскую долговую тюрьму. Лишь после изгнания де Маршвилля
султаном (в 1634 г.) де Сези был выпущен из тюрьмы,

французское

правительство выплатило его долги, и он стал фактически снова
послом без официального назначения. Всё это показывает, как мало
внимания уделял в этот период Ришелье Турции и вообще восточным
делам. Что де Сези был личностью ничтожною, презираємою и тур-

.

115

Гага патриарх устройл посольству тайную аудиенцию
У каймакама (министра иностранных дел) Режен-паши
и у других виднейших турецких сановников. Тому же
патриарху посольство было обязано получением возможности совершить длинное и опасное путешествие в Москву
вместе с русскими послами, находившимися в то время
в турецкой столице *. Желая обеспечить Русселю полный
успех в Москве, патриарх не ограничился рекомендательным письмом, а отправил вместе с ним своих доверенных
людей и, сверх того, изложил в тайном послании царю и
патриарху Филарету свои соображения в пользу «венгерского» проекта.О прямом вмешательстве Кирилла Лукариса
в предстоящие переговоры
свидетельствует следующая
записка его к царю, датированная 12 июля 1629 г.:
«При сем посылаем к великому твоему царствию преподобного архимандрита Филофея с братиею, и с ним одну
грамоту от себя, рукописанием своим, к царствию твоему
и к пресвятейшему патриарху... гоеподину Филарету
Никитичу Московскому, и в той грамоте пишу и поведаю
все тайное, всякое бытейное дело истинное, и приказал
ему из уст тайное дело говорить царствию вашему, ибо он
человек верный» ?.
Чтобы оценить всё значение этого вмешательства, нужно
иметь в виду то исключительное влияние и доверие, которыми пользовался в Москве Кирилл Лукарис. Он завое-

вал

это

доверие

своей

всегда

подчёркиваемой

предан-

ностью интересам русской церкви и реальными услугами,
которые он оказывал русскому правительству.
В период правления Филарета Никитича русское правительство вообще широко использовало свои церковные
связи с чужеземными православными иерархами в политических целях. В этот период делегации от монастырей и
представители патриарших и епископеких кафедр православного Востока нескончаемой вереницей тянулись в
Москву за «милостьней»; но эти докучливые просители
по опыту знали, что они даже не будут допущены в столицу
лютной тайны. Только
в Ріріотаіагішт.

ота сопроводительная

записка

напечатана

1 Это было посольство Семёна Яковлева и Петра Евдокимова.
з Сношения Россиис Востоком по делам церковным, ч. П, СПб.

#860, стр. 105—106.

116

|

и должны

будут уйти с пустыми руками, если не приве-

зут с собою
тельство

политических

вестей, интересующих прави-

царя.

у

Но вто время как другие восточные патриархи посылали
информацию случайную и в болынинстве случаев малоценную, Кирилл Лукарис делал это систематически, и
представляемые им сведения по своей важности не могли не учитываться московским Посольским приказом.
«Кирилл,
— сообщает один историк церкви, — находился в
частых сношениях с Россией... Никто более его не написал
грамот в Россию» *. Эти грамоты заполнены политической
информацией и советами, к которым Филарет очень прислушивался; в них затрагивались как вопросы русскотурецких отношений, так и международная политика
в целом *. Можно сказать, что Кирилл выполнял в Константинополе функции русского резидента: выкупал русских
людей из турецкого рабства, давал советы русским послам
и устраивал им свидания с турецкими сановниками, осведомлял Москву о результатах их деятельности и т. д. *.
В то же время Кирилл поддерживал тесные связи с послами Англии, Голландии, Венеции, переписывался с Густавом-Адольфом и Бетлен Габором 5. В том центре международных интриг, каким являлся Константинополь, он
играл роль связующего звена между западноевропейской
и

восточноевропейской
1 Сношения

России

антигабсбургской

є Востоком

по

делам

дипломатией.

церковным,

ч.

П,

СПб.

1860, стр. 123.
з Там же, стр. 20.
з Это видно из царской грамоты Кириллу от 28 февраля 1634 г.
См. там же, стр. 152.
4 Там же, стр. 139, 142, 145, 154 сл. За все эти услуги Кирилл
получал из Москвы щедрые подарки (см., например, ук. соч., стр.
106 и 141), с которыми

«милостыня»

другим

патриархам

не может

идти в сравнение. Характерен один пример. В 1630 г. Кириллу было
послано 17 сороков соболей, т. е. подарок большой ценности. В то
оке время патриарху Иерусалимскому, в ответ на его жалобу на
скудость русской милостыни, Филарет писал: «Недруг наш и супостат нольской король... хочет царство наше добыть и до конца
погубить... И мы готовимся против недругов своих и казну многую
роздали многим ратным людям» (там же, стр. 124). В царских письмах

подарки

Кириллу

называются

не

милостыней,

как

обычно,

а жалованьем.
5 См., например, любопытное письмо Кирилла к ГуставуАдольфу от 11 июля 1631 г. у Нигтизакі, рос., +. ТУ, рі. І,
М. ОХХУПІ, р. 613 зд.

117

Характерно, что в письменной инструкции шведс
кому
послу Павлу Страсбургку, отправленному в 1632
г. к преемнику Бетлена Георгу Ракочи, а затем к султану,
Густав
Адольф предписывает ничего не предпринимать в Конст ан-

тинополе

до совещания

с патриархом.

В отчёте

о своём

посольстве Страсбургк даёт Кириллу Лукарпсу
самую
высокую оценку. Это человек, — пишет он, — «кото
рый
готов в любой момент пустить в ход всё своё влияние
у московитов, казаков и у Порты в интересах
«общего
дела»» 1.
Враги обвиняли Кирилла в склонности к кальвинизм
у.
Ему приписывают богословское сочинение, в которо
м развивается мысль о близости православной и еванге
лической церквей, о желательности их объединения
для совместной борьбы с агрессией католицизма". Габебу
ргские

дипломаты,

иезуиты

и созданная

в 1622 г.

«святая

Кон-

грегация пропаганды веры» преследовали Кирилла
Лукариса бешеной ненавистью. Австрийский резидент Рудол
ьф
Шмидт писал на него туркам доносы, указывая
на его
связи с запорожцами и обвиняя его в измене Турции.
Но
наиболее эффективным способом борьбы с патриархом
был
подкуп турецких сановников, на что император и римск
ий

папа не жалели денег. Граф де Сези, действуя во
вред ин-

тересам страны, которую он представлял в Турции, играл
в этих интригах самую неблаговидную роль 3. Между
1621 и 1635 гг. врагам удавалось четыре раза свергать
Кирилла Лукариса с патриаршего престола. Однажды он
едва не попал в руки пиратов, получивших от св. Конгрегации задание захватить патриарха и доставить его в
Рим. Однако голландекий резидент, который располагал
ещё более значительными средствами, каждый раз добивался реабилитации и восстановления Кирилла на престо
ле. Только в 1638 г., когда Корнелий Гага был ото1 Мопит. Нипо. Бізі., ѕег. І, Ё. ХХІ (Видарезі 1873), р.
114:
«Сугійиз ратагейа...
іп отпіфиз Чиае рго соттипі саиза арий
Мозсит, Коѕасоѕ еі іп Рома ргаезате ваіеђаї рготріі
ѕѕітит зе
у
о{[егепз...»,
* Сношения России с Востоком; 11; М. Јогва, Сеѕсһіс
һе

дев Озтатизсвеп Веїсбев, В. ТУ, 88. 92—31. Монография Сйлузап‘ћоз Рарайориіоз, Кігійоз ІлљКагіз, 1906, единственная известн
ая
мне книга на эту тему, осталась мне недоступной.
з См, донесения де Севи в 1637—1641 гг. о Кирилле Лукарисе
у Нигтизакі, 4.1, Виреш. 1, М. СССІЛІ, р. 240 84.
118

—
а
—ни
Чи
—

зван своим правительством, очередной заговор габебургскоиезуитской агентуры закончился для Лукариса трагически: он был свергнут в пятый раз, брошен в тюрьму и
через несколько дней задушен. Рудольф Шмидт не замедлил
обрадовать отим известием императора: наконец-то, —
писал он, — этот ЕглЃеіпа дег Каіћоіѕзеһеп Кігеһе навсегда
обезврежен !.
Я несколько отклонился в сторону, желая дать читателю
представление о любопытной личности конетантинопольского патриарха, являвшегося в течение почти двух десятилетий видным участником международной политики
забытого историками Тридцатилетней
и незаслуженно
войны.

Возвращаясь к посольству Русселя- Талейрана, мы
должны прежде всего остановиться на рассмотрении плана,
который вызвал это посольство к жизни. Он нам известен
главным образом на основании подробных донесений Себастьяна Веньера, которого Руссель и патриарх Кирилл
всё время держали в курсе переговоров.
Центральным пунктом этого плана является проект
династического переворота в Польше. «В настоящее время, — писал венецианскому сенату Веньер со слов Русселя, — главным

виновником

бедствий во воём христиан-

ском мире является польский король [Сигизмунд 111),
тесно связанный с Габсбургами и руководимый иезуитами,
внушающими ему самые пагубные идеи». Сигизмунд стремится захватить Россию, и если ему это удастся, то ему
уже нетрудно будет утвердить свою власть сначала в Швеции, а затем в Дании. Все названные государства станут,
таким образом, вассалами Габсбургов и помогут последним

завоевать

господство

над всей

Европой.

1 Нигтизам, Етартепіе тиг Собобісрке дег Влиаапеп, В. ПІ,
Висигезсі 1882, 8. 106. Об интригах против патриарха и обстоятельствах его гибели — там же, стр. 90—92, 96—99, 105 сл.--Ср. Нигтизай, Рос., +. ТУ, р.1, М. ОХЫХ, письмо Шмидта кардиналу Барберини от 20 сентября 1636 г., и 2ілкеіѕеп, ор. сИ., В. ТУ, 85. 367—
370. — Ср. материалы русских архивов, использованные автором
«Сношений России с Востоком», т. 11, стр. 195—20%. Историки русской церкви считают утверждения о склонности Кирилла к кальвинизму клеветою иезуитов. Его книгу, не оставляющую на этот
счёт сомнений, приверженцы Кирилла из православных иерархов
объявили без всяких оснований подлогом. См., например, «Сношения России с Востоком», т. 11, стр. 195.
119

Единственным средством устранить эту угрозу и обратить её против самих же Габсбургов является династи
ческий переворот в Польше. На польский престол нужно
посадить Бетлен Габора, кальвиниста, преданного
интересам «общего дела», а в случае его смерти — шведского
короля Густава-Адольфа. Тогда откроется возможность
обеспечить всему христианскому миру «свободу и
мир».
В самой Польше имеются силы, готовые содействоват
ь
этому перевороту. Сопротивления можно ожидать только от
иезуитов и части католиков, но с ними нетрудно справиться.
Приступить к делу следует немедленно, не. дожидаясь
смерти Сигизмунда. К участию в перевороте будут привле
чены казаки, татары и соседняя Силезия, но решающую
роль должно сыграть выступление России и Швеции, двух
мощных держав, окружающих Польшу своими владениями; переговоры ведутся и с Турцией, но более для формы
(апаѕі 41 сегетопіа): от неё следует добиваться только
благожелательного нейтралитета. Желательно побудить
султана воздержаться от ратификации мира с императором; но даже это для успеха плана не имеет решающего
значения. Турция настолько занята своей борьбою с Пер-

спей, а внутренние дела её в таком расстройстве,

что нет

смысла рассчитывать на её активное участие в европейских

делах 1.

Этот план произвёл на венецианского дипломата сильное впечатление. Донесение от 12 мая, в котором он излагает содержание своих бесед с Русселем, он начинает
следующими

словами:

«Настоящим

довожу

752—760,

донесения

до сведения

пре-

восходительнейшего сената о переговорах и долах, имеющих важное значение и грандиозные последствия» («ігаёіайопе е ргайсве 41 то1о гШеуо е а стапдіззіте сопведиепе)), — оценка, с которой
сенат,
повидимому,
вполне согласился ?.
Турецкое правительство, с своей стороны, настолько
заинтересовалось планом, что, вопреки предположениям
* ріріотаќагіши,

рр.

от 12 и 96 мая

1629 г., и 762.
2 1Ь14., р. 752. Сенат, хотя и с опозданием, предписал своему
представителю оказать послам Бетлена полное содействие. Правда,
Веньер ничего не сделал, так как они уже уехали, добившись к тому
же таких успехов, что в помощи Веньера у них нужды не было
(15а., р. 780).

130

я

Русселя, выразило готовность сделать всё, что от него трёбовалось, и даже больше. К Бетлену был немедленно послан гонец с сообщением,

что Порта одобряет его проект

и окажет ему надлежащую помощь !.
Успеху посольства
в Константинополе,
вероятно,
содействовало и то обстоятельство, что там быстро сообразили, кто был настоящим автором и вдохновителем всего
предприятия, «Это — не князь Габор, а гораздо более
высокая персона», — писал Веньер, основываясь на некото»
рых довольно прозрачных намёках Русселя ?. Действи+
тельно,

последний

всячески

превозносил

Густава-Адолв-

фа, великого «защитника свободы», главного борца против габсбургской агрессии, причём он подчёркивал, что

имел несколько встреч со шведским королём, т. е. получал

от него

директивы ?. Впрочем,

и без этих

намёков

было ясно, что Бетлен, стоявший тогда одной ногою в могиле, был только подставным лицом. Даже самый поверхностный анализ плана позволяет обнаружить в нём излюбленные идеи Густава-Адольфа. Так, только от шведского
короля могла исходить мысль о пагубных последствиях
политики Сигизмунда 1Ш для всего «христианского мира»
или же мысль о центральном значении Польши для исхода
всей европейской войны. Его постоянные усилия убедить
своих союзников в том,что шведско-польская война является важной составной частью общей борьбы против Габебургов, нашла в плане своё полное выражение. Точно так же
вряд ли кто-либо иной, кроме Густава-Адольфа, мог строить
свои расчёты на внутренних противоречиях в Польше, на
і Біріотавагійт, р. 768. Для Русселя и Талейрана каймакам
подготовил грамоты «согласно их намерениям и желанию»; московскому царю и шведскому королю были посланы сверх того настоятельные рекомендации от султана (1еќеге еЃісасі ітрегіаі). Бетлену
было

обещано

всяческое

содействие,

о чём каймакам

уведомил его

через специального гонца (ірід., рр. 768—771). Очевидно, в'связи с
этим стоит и приказ султана крымскому хану и губернаторам пограничных провинций помочь ак военными силами по первому его
требованию (1Ъ14., рр. 771—774). Молдавский воевода, расположен»
ный к Польше, был смещён; императорскому послу, ожидавшему
в. Кполе ратификации мира Портой, в течение ещё долгого времени
не давали никакого ответа. Руссель считал всё это достижениями
своего посольства (іБід4., р. 764).

їх ТЫа., р. 757: «Сиевії поп Ваппо 1’ог1е1те да бабог, та да

рій айо шапо

апсога».

3 ТЬід., р. 755 вд.

121

оһһозиции

диссидентов,

мятежном

Духе

запорожцев,

не-

довольстве православного духовенства и т. д. и притом с
уверенностью, которая свидетельствует о хорошем знакомстве со всеми слабыми сторонами этого государства. Наконец, реальное значение плана не в династическом перевороте, который только формально выдвигался на первое
место, а в создании восточной антигабебургской коалиции
и в разжигании в Польше гражданской войны, которая,
в сочетании с вооружённым вмешательством Швеции,
России, Трансильвании, с татарекими грабежами и пр.,
должна была вывести из строя Польшу как союзника Габсбургов и отдать её ресурсы в руки антигабебургекой коалиции. Все эти стремления вполне соответствуют основным линиям политики шведского короля в отношении
Польши 1.
В конце июля 1629 г. мнимое венгерское посольство
выехало из Константинополя, но добралось до Москвы
только в мае 1630 г. Бетлена в это время уже не было
в живых (он умер в декабре), и в Трансильвании между его
вдовою, Катариною Бранденбургскою, и князем Геор-

гием Ракочи возникла борьба за престол, из которой побе-

дителем вышел последний. Посольство между тем вело
переговоры с боярами; оно распалось только через два-три

месяца, когда дальнейшее выступление под венгерской вы-

веской стало уже невозможным, Добившись ареста и
ссылки Талейрана, который, будучи выпущен за границу,
мог бы разболтать все тайны «венгерского» посольства,
Руссель отправился в Штральзунд к Густаву-Адольфу.
Познакомив короля с результатами своей деятельности

в Константинополе и в Москве и получив от Густава-Адоль-

фа свежие инструкции и письма к ряду виднейших поль1 См.

цит. ниже, стр. 125 сл., письмо Густава-Адольфа

Оксен-

шерне от 6 января 1631 г. Не вполне полагаясь на Русселя, ГуставАдольф отправил вслед за ним своего официального дипломати-

ческого

агента,

который

с опозданием

на несколько

делал тот же путь из Венеции в Трансильванию,

тинополь,
Бетлена.

Москву

См. в

недель

про-

оттуда в Констан-

и Стокгольм, по которому двигалось посольство

Біріотаќѓагіџт,

р. 763, донесение

Веньера

о «под-

данном шведского короля, который из Венеции прибыл к Бетлену,
а затем проездом через Кполь и Россию отправится в Швецию».
Веньер

был

очень

доволен

Адольфа был хорошо

129

тем,

встречен

что

этот

в Венеции.

второй

агент

Густава-

ско-литовских магнатов, Руссель в ноябре 1630 г. отправился в Польшу 1.
Обстановка для его деятельности была там как нельзя
более благоприятной. Литовские паны и шляхта были
сильно возбуждены против правительства. Ввиду близкого окончания Деулинского перемирия они опасались,
что на Литву падёт вся тяжесть предстоящей войны с Россией. Виленский воевода Лев Сапега грозил, что если поляки не обеспечат общей обороны против Москвы, то
Литве придётся поискать себе «другого патрона и защитника» ?,
Литовские магнаты были сверх того чрезвычайно недовольны тем, что польское правительство закрыло порт
Мемель для вывоза их сельскохозяйственных продуктов.
Руссель не преминул использовать в своих целях опнозиционное настроение Литвы, этого, по выражению поля-

ков, міесапедо та1копіепіа.
На литовских сеймиках
ходили по рукам распространяемые им листовки и письма,
где от имени шведского короля за поддержку его кандидатуры на польский престол давались самые щедрые обещания: Густав-Адольф, согласно этим письмам, обязывался
помирить Литву с Москвою, защитить её от всех других

врагов, обезопасить от татарских набегов, верһуть ей не
только Мемель, но
и Эстонию, Ливонию и Пруссию 3.
Самый объём этих обещаний свидетельствует об их несерьёзном, можно даже сказать, демагогическом характере,
но на первых порах они возымели своё действие и приобрели шведскому
королю
многочисленных. приверженцев.
На его стороне были и польские

диссиденты.

Фанати-

чески нетерпимая конфессиональная политика Сигизмун-

+ Эти документы были подписаны Густавом-Адольфом в Штральзунде 5 ноября 1630 г. и опубликованы самим Русселем в виде

отдельной брошюры с приложениями, вероятно, в конце 1632 тр
под названием: «Инструкция Густава-Адольфа для Якова Русселя,
тайного советника и посла короля Швеции, к сейму Речи Поспо-

литой», 8. а., 8. 1. См. Адат Зхе6ароюзкі, ОКаду Ктбіехісла М1аЧізіаууа і дукѕійепібуу 2 Сазбалуст” Адойет м г. 1632, Куагіаїпік
Нівбогустпу, 1899, +. ГУ, р. 685 зд., и С. ее, ор. сіб, р. 18 54.;
подробный перечень документов, выданных Густавом-Адольфом
Русселю, и их содержание — ірід., р. 20, п, 1.
2 Улеїаворукі, р. 686 54.

З 1014., р. 695.

123

да ПІ, продиктованная его немецко-иезуйтским окружением, заставила вождей диссидентов Лещинского и Радзивилла стать на путь тайных переговоров с Густавом-Адольфом через посредство курфюрста
Бранденбургского. Их непосредственная цель заключалась при
этом в устрашении

крайней

католической

партии

угро-

зой интервенции со стороны Швеции и немецких протестантских княжеств.
В 1631 г. состояние здоровья Сигизмунда ПІ позволяло
расематривать вакансию польского престола как вопрос
самого ближайшего будущего. Сам Сигизмунд поставил
этот вопрос в порядок дня обоих сеймов 1631 г. и послед-

него созванного

им сейма

1632 г. Он пытался убедить эти

сеймы в необходимости передать престол его старшему сыну
королевичу Владиславу, носившему титул великого князя
и царя Московского. Сигизмунд умер в апреле 1632 г.,
завещав Владиславу ещё один иллюзорный титул — короля Швеции. Скрывавшиеся за этими двумя титулами
претензии означали, в случае избрания Владислава,

неизбежную

войну

с Швецией

и Россией

одновременно.

С другой стороны, несмотря на сложное международное
положение Польши и на московскую угрозу, делавшую
опасность «бескоролевья» особенно острой, польские паны
и шляхта ни за что не хотели создать прецедента, который

явился бы нарушением одной из «золотых вольностей»
Речи Посполитой — права свободного избрания короля.

Сигизмунд умер, так и не добившись цели. Началось бескоролевье,
ещё более накалившее
атмосферу
внутри
Польши.
Кандидатура Владислава и при жизни и по смерти его
отца встречала сильное противодействие с разных сторон.
Враги Габсбургов, которых было немало даже среди католиков, считали его слишком тесно связанным со своим дядей, императором Фердинандом, и весьма склонным к абсолютизму. Многие указывали сверх того на слабость его
здоровья и неспособность к военному делу. Католические
епископы, со своей стороны, опасались, что Владислав
пойдёт

на

большие

уступки

диссидентам

и православной

церкви. Они считали его человеком равнодушным к римской церкви и вообще к религии. Если верить Петру
Бергманну, шеслу бранденбургского курфюрста в Польше,
"дия

426

из

этих

епископов

прямо

заявил,

что

предпочи-

тает видеть на польском престоле такого открытого еретика,

как Густав-Адольф, чем скрытого атеиста Владислава 1.
Таковы причины появления нескольких кандидатов
помимо Владислава:
это его младший
брат Казимир,
австрийский эрцгерцог Леопольд и — наиболее опасный
из его соперников — шведский король Густав-Адольф.
Кандидатура Густава-Адольфа, поддержанная внутри

Польши диссидентами, литовской шляхтой и даже частью
католиков, а вне её — Россией и Турцией, — вызвала

в лагере Габсбургов весьма нервную рейкцию. В начале
1632 г. папский нунций в Вене с тревогой сообщает святейшему престолу: «Густав- Адольф добивается получения
польского престола после смерти Сигизмунда.
Какая
опасность грозит всему христианскому миру, если шведский король станет господином Польши!» ?, Тогда же Сигизмунд ПІ жаловался в польском сейме на «интриги Густава-Адольфа» и назвал его кандидатуру на польский
престол «заговором против единства нашего государства»
3.
Для того чтобы добиться снятия этой кандидатуры самим
шведским королём, были пущены в ход все средства дипломатического искусства. Владислав, несомненно с ведома

Венского двора, вступает в тайные переговоры є Густавом-Адольфом об условиях
шведско-польского
союза;

посреднику в этих переговорах, курфюрсту бранденбургскому, он обещает золотые горы за счёт Польши, если
тому удастся устроить примирение двух враждующих линий династии Ваза; он заявляет повсеместно о своём несогласии с агрессивной политикой Габсбургов и о своём
преклонении
перед
Густавом-Адольфом,
«королім-героем», победы которого заставляют его, Владислава, гордиться своей принадлежностью к дому Ваза 4,
Все эти усилия, включая и апелляцию к династическим чувствам Густава-Адольфа, вряд ли достигли бы
цели, если бы последний имел серьёзное намерение занять
польский престол. Но, как уже отмечалось выше, при
рассмотрении плана Густава-Адольфа, его кандидатура
политическим
определённым
была
только
манёвром.
1 Узв'єявомякі,

ор. сіб., р. 702,

2 Форстен, Акты, І, № 197, стр. 315. Ср. там же, № 198, доне-

сения тосканского посла из Вены.
з Жукович, ук. соч., т. ХІ, стр.

4 Цит, у бавіароюзкі,

163.

ор. сіё., р. 687 зд.
125

В свобм письме к Оксеншерне

(январь 1631 г.) он прямо

заявил, что «делает это (т. е. выставляет свою кандидатуру) не ради ещё одной короны, а только с целью
вызвать внутренние раздоры в Польше» 1.
Только с этой точки зрения и могут быть поняты действия Русселя во второй половине 1631 и первой полови
не
1632 г. Он заботился не столько об укреплении симпатий шляхты к Густаву-Адольфу, сколько об углублении
внутренних противоречий в Польше и 0б организации
мятежных выступлений в период бескоролевья.Особенно
показательна в этом отношении прокламация, которую его
агенты распространяли среди польской шляхты в начале
1632 г. В ней поляки призываются к немедленной сурово
й
расправе со всеми сторонниками Габсбургов, прежде
всего
с прелатами католической церкви и с пезуитами, стремящимися, как сказано в прокламации, отменить вольную элекцию и низвести Польшу до такого же рабско
го
положения, в котором уже десять лет находится братск
ий
чешский народ. Прокламация предлагала шляхте от имени
шведского короля «союз и конфедерацию» против всех
насильников и австро-испанских
предателей. В случае
избрания Густава-Адольфа, абсолютного господина на Балтийском море, освободителя и защитника христианских
вольностей, на польский престол, поляки

станут участни-

ками его триумфов, получат мир є Москвою, дружбу с турецким султаном, свободу от татареких грабежей п казацких наездов. Густав-Адольф соединит поляков с чехами
и венграми «неразрывными узами товарищества и дружбы»,
предоставит им свободную навигацию на Балтийском,
Чёрном и Средиземном морях, даже на Дунае. Но прежде
всего полякам необходимо расправиться со своими внутренними врагами, особенно с иезуитами, которые являются «испанскими шпионами, клевретами Габсбургской
монархии, её помощниками и слугами» 2.
Ещё до издания

этой

прокламации

Руссель сделал

по-

пытку поднять украинское казачество, с трудом замирённое после восстания 1630 г. Действуя с ведома и согла‚сия московского правительства, он в августе 1631 г. послал на Украину двух своих подручных агентов, капитана
1 „5зеѓавотвКі, ор. сїї., р. 685 в4.
= 1ьі., р. 696.—

Жукович,

ук. соч., т. МІ, стр. 163; ср. стр. 142,

прим. 39. --С. Мене, ор. сії., рр. 26—97.
128

Ладмирала и прапорщика де Грева. Они должны были Передать запорожским казакам письмо, в котором Руссель,
ссылаясь на свою договорённость є константинопольским
патриархом Кириллом Лукарисом, предлагал
им союзс Густавом-Адольфом,

«защитником

православной

и

еванге-

лической веры», и призывал их подняться против польских панов, на защиту своих вольностей и религиозной
свободы 1.
Посланць Русселя должны были вступить с запорожцами в переговоры в соответствии со следующей письменной инструкцией ?. Во-первых, они должны обещать запорожцам помощь против врагов православной и евангелической церкви и казацких вольностей и обратить их
внимание на то, что шведский король уже ведёт борьбу
с «езовитскими недругами смертными тому и другому веру»,
господствующими в Польше, с самим папой римеким,
«прямым антихристом», а также
с королём испанским,
«иже хочет сорват поволности у всех народов земных и
покорит их под свою неволю и свирепство». Далее послы
объявят казакам о намерении шведского короля платить
им годовое жалованье, значительно превышающее то,
которое они получают от поляков. Для оформления своего перехода на сторону Швеции запорожекое войско
должно направить в Ливонию своих полномочных представителей, которые скрепят договор со шведским королём клятвою и получат обещанные им подарки. Шведоким
агентам поручается, наконец, выяснить отношение казаков к кандидатуре Густава-Адольфа на польский престол,
к его вторжению в Германию и войне с цесарем. Попутно
они должны познакомиться с состоянием запорожекого
войска, слабыми и сильными сторонами его организации
и быта.
Московское правительство, которое было заблаговременно

ознакомлено

с приведённой

инструкцией и от-

неслось к ней положительно, дало шведам в качестве про- ·
вожатого путивльца, боярского сына Григория Гладкого,
1 З2еіаворзкі, ор. сів.,р.691. — Ср. С. №еј/е, ор. сів., р. 24 34.;
Жукович,

стр.

ук.

соч.,

т.

МІ, стр.

156; Сташевский,

Очерки,

258; Соловьёв, ук. соч., т. ІХ, стр. 1172 сл.
з Этот документ напечатан в современном русском

т.

1,

переводе

в приложениях к исследованию Е. Сташевского, Очерки по истории
царствования Михаила Фёдоровича, ч. І, стр. ХХХ, № ХУЇ.

127

йвоего главного разведчика в Польше и посредника в тайных сношениях с митрополитом Йовом Борецким и другими
украинскими деятелями. В августе 1631 г. Ладмирал, де
Грев и Гладкий нелегально прибыли в Киев, где они рассчитывали воспользоваться помощью братьев незадолго
перед тем умершего митрополита или же расположенных

к Москве

духовных особ.

оказалось,

но,

Хотя

благодаря

нужных

связям

лиц

в Киеве

не

им

же

Гладкого,

всё

Удалось добраться до г. Канева, к новому запорожекому
гетману Ивану Петржицкому-Кулаге. Гладкий счёл тогда
свою миссию законченной и в октябре вернулся в Москву,
где и представил отчёт о своих действиях. Но вскоре там
стало известно, что шведскую затею постигла полная неудача: Кулага, вероятно, по совету архимандрита Киево-

Печерской

лавры

и

претендента

на

митрополичий

пре-

стол Петра Могилы, выдал шведов коронному гетману
Конецпольскому, который в декабре препроводил их
в Варшаву *.
Мятежные прокламации Русселя, с помощью которых
он стремился воздействовать на шляхетскую массу через
голову аристократии, его призывы к ликвидации католического духовенства без учёта того огромного влияния,
которым оно пользовалось в Польше, наконец, его авантюра
на Украине, напугавшая поляков и литовцев независимо
от

их

религиозной

и партийной

принадлежности,

— всё

это чрезвычайно повредило Густаву-Адольфу в глазах
его приверженцев 2. Оксеншерна, которому польские сенаторы жаловались на подрывную деятельность Русселя,
1 Жукович, ук. соч., т. УТ, стр. 156. — Р. бигазвигек, Веайо... в МНН, ХХІ. В Актах Моск. гос., т. І, № 328, приводится

показание
в Каневе,

появились

донского казака Ивана Данилова, который
резиденции гетмана Кулаги, в тот момент,
агенты

Русселя.

«Да при

нем же, Ивашке,

находился
когда там
присланы

в осень с Москвы в Канев два немчина да русской человек с листами, и те де листы черкасы чли в раде, и мелкие де люди черкасы
говорили все, чтоб им служить тебе, государю, а и здесь де им
черкасом и крестьянской вере от поляков утеснение; и лучшие
люди черкасы,
которые
пристали к поляком,
их уговорили
и те листы и немец послали к гетману Конецпольскому и слышно было в тое пору у них, что гетман Конецпольской одного
в тюрьму
человека велел убить, а немец велел
русского
посадить».

2 .52еїасотзКі, ор. сів. р. 695 84.

128

был решительно его дебавуировать!, но то

вынужден

уже не могло исправить положение. На
шествовавших конвокационному сейму,
наметить кандидата в короли, обозначился
в настроениях шляхты. Подавляющее
ничего

теперь

не хотело

сеймиках, предгде предстояло
резкий поворот
большинство ей

0 Густаве-Адольфе;

и слышать

наоборот, шансы Владислава быстро поднимались ?. Правда,
и диссиденты, и католики продолжали усиленно вооружаться *. Валленштейн, со своей стороны, собирался оказать давление на конвокационный

сейм и с этой целью при-

двинул к границам Польши корпус генерала Шаффгоча*.
Однако до открытых столкновений дело не дошло. Напуганные

перспективой

гражданской

войны

и

иностранной

интервенции в то самое время, когда над восточными рубежами Польши нависала московская угроза, враждующие
партии в последний момент сошлись на кандидатуре
Владислава. Избрание последнего формально состоялось
только в сентябре, но было предрешено уже на конвока ционном сейме в июне 1632 г.
Таким образом, Густаву-Адольфу ничего не оставалось,
как снять свою кандидатуру, к которой он, впрочем, никогда не относился серьёзно. Это не означало, однако, что
он отказался от своего старого плана — подчинить Польшу и использовать её ресурсы для победоносного завершения войны в Германии. Притом, несмотря на все уверения Владислава и польского сената в лойяльности, Польша
оставалась в глазах шведского короля врагом, от которого
1 См. цитированное

там же донесение

Петра

Бергманна

кур-

фюрсту бранденбургскому: «Дагаці їсб уүігӣ геЃегігі, уме \у01 аисв
уог дете

всбоп

деугевеп,

давл ріеїсругої дег Капдег

Освзепз@еги

дауоп-пісћіѕ Вейе угізвеп ууоПеп, зо п4еги з01св реоседеге шо тойуеп зап ЧФевзауоцігеб».
з Трід., р. 702 34.
з Князь

лидер

Радзивилл

диссидентов,

мобилизовал

Лещинский,

10

усиленно

тысяч

человек,

нажимал

другой

на бранден-

бургокого курфюрста, чтобы он собрал в Пруссии и двинул к границе

свои военные силы. Католики, в свою очередь, отозвали коронного
гетмана Конецпольского от южных границ Польши, открыв их
таким образом для татарских набегов.
4 Ріазескі,

Сһтопіса,

р. 542:

«Ех

весгейогі

іпвбтисбіове Уаїп-

віепіае, фпапќитпіѕ птаїогібив сорИз іџпс іп Оегтапіа сопіга биесит Берет іпдідегеї, 4ашеп ехредійіогев Іеріопев сит Тгібипо

воїегіїогі

Зсбаїдоїліо Фізровиегав іп бИеза сітса сопјіпіа Раотае

ші ежиит іѕйиѕ ЕІесіїопіѕ ођѕегиагеті».
9

О. Вайнштейн

:

129

можно было ждать любых сюрпридов. Густаву-Адольфу

было известно, что император и Валленштейн усиленно
стараются — и не без успеха — выкачать из Польши возможно больше людей и денег накануне решающего столкновения со шведами.
Правда, поляки, оказывая некоторую помощь. Аветрии, добивались в то же время превращения Альтмаркского перемирия в «вечный» мир и даже настойчиво предлагали Швеции свой союз. Но вечный мир означал возвра-

щение Польше значительной части Балтийского побе режья,
оккупированного шведами только на срок перемирия, т.е.
до 1635 г., о чём Густав-Адольф не хотел и думать. Что
касается шведско-польского союза, то он для ГуставаАдольфа имел бы некоторый смысл, будь он направлен
против Австрии; но поляки имели в виду союз против
Москвы, сотрудничество с которой было для ГуставаАдольфа во всех отношениях весьма ценным. Немудрено,
что старания курфюрста Бранденбургского заинтересовать Густава-Адольфа и его канцлера польскими предложениями
оказались
бесплодными.
Шведы должны
были примириться с провалом своей попытки ослабить
Польшу при помощи внутренней. диверсии, но они не
отказались от своего плана внешней диверсии с участием
России,
а в оптимальном
варианте — также
и Турции.
В качестве страны, имевшей общие
границы как с
Польшей, так и с имперскими землями, Турция привлекала к себе особое внимание шведского короля. Но, несмотря на общеизвестную враждебность её по отношению к габсбургскому блоку, она после низложения султана Османа
проводила столь нерешительную внешнюю политику, что
связывать с нею какие-либо расчёты не имело смысла.
Таково было, как уже отмечалось выше, убеждение Русселя в 1629 г., являвшееся, вероятно, и убеждением самого Густава-Адольфа. Однако в 1631 г., воодушевлён-

ный, быть может, неожиданно большим дипломатическим
успехом Русселя в Константинополе, Густав-Адольф решил испробовать и турецкий козырь в своей большой игре.

В конце этого года он послал к трансильванскому князю
Георгию Ракочи и к султану Мураду ТУ своего тайного
советника Павла Страсбургка е формальным предложением союза, направленного либо против императора,
130 .

либо
против Сигизмунда ПП, либо против обоих
вместе 1.
Посол шведского короля, стоявшего Тогда в зените
своей славы, был принят в Константинополе с исключительным почётом. Мурад ІУ е радостью приветствовал
шведское предложение о союзе и поручил своим министрам
начать переговоры. Однако Страсбургк не мог не заметить,
что особых надежд на этого союзника возлагать нельзя.
Он рисует ужасающую картину развала Турецкого государства: упадок дисциплины в армии, раздоры среди знати,*
всеобщую порчу нравов, коррупцию и взяточничество во
всех звеньях государственного аппарата вилоть до министров, полное падение морской мощи, порчу монеты, уменьшение торговли и т. д. В готовности турок всячески пойти
навстречу видам Густава-Адольфа у него нет сомнений.
Враги шведов являются и врагами турок. Особенную
ненависть, по его наблюдениям, Мурад [У питает к полякам, которым он хотел бы отомстить за прошлые неудачи
(шШиопіѕ спрідїаїет врігеї). Вместе с тем турки страшно
боятся «европейских экспедиций», так как они понимают,
что и немцы, и поляки превосходят их в военном отношении.
Они непомерно преувеличивают трудности своей персидской войны, чтобы иметь благовидный

предлог для отказа

от активных действий в Европе 2. К тому же происходящий
ныне конфликт между европейскими державами весьма им
на руку: они опасаются, как бы восстановление мира между
христианскими государствами не повлекло за собою их
объединённой атаки против Турции (пе итиуегза Бе
+ Вся документация, касающаяся миссии Страсбургка, напечатана в Мопит.
Нипб. №136., $. ХХІ (Видарез 1873). Наи-

более важны следующие документы: 1. Инструкция Павлу Страсбургку, датированная 29 апреля 1631 г.; 9. Отчёт Страсбургка
о своём посольстве, составленный в 1634 г.

(АЙ засгат

Веріат

Ма-

уез{а4ет Биестае ѕиссіпеќа геІаііо йе Вузап
то 1 теге ас педобіїз іп

ОИотапіса

ашо

регасИз...

аб е]аз4ет

Ѕае Вае МИз

СопзШамо

зесгеШоге ашісо её биѕіауі Март... аа Аптигаїбет Вигаз потіпів
дмагіши Тоигсагшп... заЙапат Іераво Раціо іігаззфигек, Аппо

1634); 3. Письмо Густава-Адольфа к Георгию Ракочи от 25 апреля
1632 г.; 4. Письмо Страсбургка к сейму Трансильвании от 12 фев-

раля 1632 г.; 5. Его же письмо к Густаву-Адольфу от 22
1632 г.; 6. Послание Ракочи шведскому королю от 24
1632 г. и др.

февраля
враля

* Ср. Јогва, ор. сії., В. ПІ, 8, 344,

оа

181

зоїев іп 1рзогит герпа деуофуаїат). Габсбургекпе дипломать поддерживают и раздувают эти опасения, стремясь
обратить их против шведов. Они уверяют Порту, что
шведский король поставил своей задачей, после победы над
Габебургами, начать войну против турок ради изгнания их
из Европы, и что якобы с этою именно целью он выдвинул
свою кандидатуру на польский престол, налаживает связи
с Трансильванией, Молдавией и Валахией, а через патриарха Кирилла сносится є казаками и греческими подданными Порты, которых он подстрекает к мятежу. Эти инсинуации, по словам Страсбургка, не в состоянии поколебать симнатий турок к шведам. Тем не менее последним не
приходится

ждать

от Порты чего-либо

большего, нежели

чисто локальные операции турецких пограничных сил.
Как видно из приведённого отчёта, миссия Страсбургка,
несмотря на её внешний успех, дала более чем скромные ре-

зультаты. Немногим больше успел он в Трансильвании.
Хотя Ракочи обещал вернуться в ряды антигабсбургской
коалиции, но при этом он поставил такие условия и требования, которые делали реальное участие его в войне
довольно проблематичным. Он был поглощён борьбою
с роднёй своего предшественника на престоле, в частности,
с

его

вдовой,

приходившейся

свояченицей

Густаву-

Адольфу, Катариною Бранденбургекою, которую он всячески выживал из Трансильвании, вынуждая её искать защиты даже у императора. Страсбургк добился вмешательства
султана в пользу Катарины, но это ещё более охладило
шведско-трансильванские отношения 1,
Таким образом, из обширного проекта Густава-Адольфа,
предусматривавшего захват Польши путём разжигания
в ней внутренних раздоров и создание восточной антигабсбургской коалиции, выпадают одно за другим все звенья,
кроме одного — России. На этой стране шведская динломатия сосредоточивает свои наибольшие усилия.
Со времени замаскированного шведского посольства
Русселя — Талейрана в Москву стали особенно часто
1 Сообщение Тћезіг. Епгор.,&.
11, р: 599, что Ракочи обещал Страс-

бургку выступить против императора. «как только подрастёт трава»,
т. е. летом #632 г., не подтверждается документами. К тому же обе-

щание—это ещё не обязательство. Во всяком случае, ни летом 1632г.,
ни позднее, в критический для шведов момент после Люценского
сражения, Ракочи не тронулся с места,

132

приезжать шведские послы й дипломатические агенты
меньшего ранга. С 1631 г., в виде исключения, Швеции
было разрешено держать в Москве и своего постоянного
представителя — Ягана Меллера. Руссель, после своих
неудач в Польше перебравшийся в Ригу, поддерживал
оттуда непрерывные сношения с русским двором через
своих агентов, из которых наибольшую активность проявлял некий Девержер. В 1631—1632 гг. Руссель и сам
приезжал в Москву, а вскоре после смерти Густава-Адольфа
совсем там обосновался. Он пользовался неизменным
расположением патриарха Филарета, что дало ему возможность устроить, между прочим, и свои личные дела:
он добился

разрешения

закупить

и вывезти

из. России

в течение двух лет 40 тысяч четвертей хлеба 1.

Успех шведских дипломатов в Москве был обусловлен
общим направлением русской внешней политики в 20—30-х
годах. Патриарх Филарет, являвшийся фактическим главою государства, считал войну с Речью Посполитой неизбежной и необходимой как для будущего развития Москов-

ского государства, так и для упрочения династии. За годы
пребывания в польском плену он имел возможность общаться с польскими государственными деятелямии с иностранными дипломатами. Очевидно под влиянием собственных
наблюдений и знакомства с международным положением
и внутренним состоянием Речи Посполитой, Филарет пришёл к мысли о непрочности этого государства. План, привезённый в Москву Русселем, должен был показаться ему
вполне реальным. Вся предшествующая его политика вела
к тому же результату — образованию русско-шведскотурецкой коалиции, направленной против Польши, Влияние

шведской

дипломатии в Москве

сказалось только

в во-

просе о сроке начала войны и, может быть, также в более
смелой

формулировке

её конечных

целей, как это видно

будет из последующего анализа проекта союзного русокошведского договора.
Патриарх Филарет отличался властолюбивым, не терпящим возражений, твёрдым характером. Свою внешнеполитическую линию он вёл, не считаясь с оппозицией
и решительными мерами подавляя её. Он изгнал из Посольского приказа очень влиятельного дьяка Грамотина,
1 Сташевский,

ук.

соч.,

стр.

280.

138

.

являвшегося сторонником сближения с Польшей и борьбы
со Швецией. Он игнорировал мнение большинства бояр
по важнейшим вопросам внешней политики; такие вопросы

даже не передавались на рассмотрение Боярекой думы,
оставались неизвестными и Посольскому приказу, а решались в узком кругу приближённых. Повидимому, влияние самого царя на эти вопросы было минимальным. По
свидетельству

польских источников, Михаил

Фёдорович

был противником еели не войны с Польшей, то во всяком
случае выступления до истечения срока перемирия. Рассказывазют, что Филарет, рассерженный несогласием сына,
однажды толкнул его посохом так, что тот упал. «Глупый, — якобы воскликнул при этом патриарх, — своего
добра не понимаешь.» 1
Это — один из образчиков придворных сплетен или слухов, имевших хождение в боярской среде, оппозиционно
настроенной по отношению к патриарху и его «любимцам».
Эти любимцы — бояре И. Б. Черкасский, М. Б. Шеин,
И. Н. Романов, Д. И. Мезецкий, окольничий А. В. Измай-

лов, дьяки Нечаев, Смькалов, Телепнев — занимали все
командные посты в правительстве и, держась тесно сплочённой группой, играли решающую
ренней

и внешней

политики.

Что

роль в вопросах внуткасается

последней,

то

здесь помимо Филарета наибольшее значение имел ближний боярин, князь Иван Борисович Черкасский. Он соединял в своих руках несколько важных постов в области
внутреннего управления, но без его участия не проходил
ни один существенный вопрос, затрагивавший отношения с иностранными государствами. Достаточно сказать,
что в шведских источниках, дипломатической переписке, протоколах риксрада и т. п., помимо царя ипатриарха Филарета, упоминается главным образом имя
кн. И. Б, Черкасского. Нередко непосредственно ему
шведские дипломаты адресуют письма и получают от
него

ответы 2.

«Человек большого ума и крепкой памяти», по отзыву
современников 3, Черкасский, особенно со времени воз1 Цит, у Иловайскога,
ук. соч., т. ТУ, ч. 2, стр. 51.

з См. буепзк. ЕАКзгаа. Ргоф., у. ТУ, р. 120; ср. рр. 8&, 100;
Напаїіпдаг гӧг. Зкапд. Нізі., 5. 29, рр. 349, 357; 1. 25, р, 278.

* Стащевский, ук, соч., стр, 801 и прим, 4,

134

вращения Филарета Никитича из польского плена, принимает ближайшее участие в управлении государством.
Он стоит во главе Большой Казны, Стрелецкого и Иноземского приказов и в то же время ведает важнейшими иностранными делами. Тайные переговоры с Русселем, Яга-

ном Меллером и прочими агентами Густава-Адольфа шли
главным образом через него. Так, мы узнаём, что 7 мая
1631 года Руссель, вторично прибывший в Москву, получил сначала аудиенцию у патриарха, а затем, в течение

нескольких

дней,

вёл строго

секретные

переговоры

с кн.

Черкасским на Казённом дворе. По этому поводу в Посольском приказе сделана была тогда же следующая запись:
«И с каким

делом

тот свейской

посол

приезжал

и с чем

с Москвы отпущен, и тому всему записка и ведомо у боярина, у князя И. Б. Черкасского, а в Посольском приказе
ни о чём не ведомо, потому что Я. Руссель приезжал с великим с тайным делом» !. Точно так же Яган Меллер тайные предложения шведского короля сообщил «наедине»
Черкасскому, а тот уже доложил о них государям и, в с0ответствии с их указаниями, дал послу ответ.
Содержанием этих тайных переговоров был «великий
замысел», предложенный Русселем сначала от имени Бетлен Габора, а затем и самого шведского короля, а также
вся совокупность вопросов, связанных с его реализацией.
Как нам уже известно, речь шла прежде всего о выдвижении
кандидатуры Густава-Адольфа на польский престол. Эта
идея не могла не найти в лице патриарха Московского и
его окружения самых ревностных сторонников. Будучи
хорошо знакомы с внутренним положением
Польши,
московские политики справедливо считали, что кандидатура шведского короля. неизбежно приведёт к взрыву
гражданской войны между польскими католиками и диссидентами, а это заставит Густава-Адольфа ввести в страну

военные силы для помощи своим сторонникам. Таким
образом, к моменту окончания Деулинского перемирия
шведы волей или неволей будут вовлечены в войну против
Польши в союзе с Москвой; это даст последней возможность достигнуть своих целей с найменьшими жертвами, а
также добиться согласия шведского короля на дальнейшие
1 Сташевский,

ук. соч., стр. 357,

185

территориальные компенсации
заний русским оружием.

за

поддержку

его притя-

Несомненно таковы были расчёты московской дипломатии, побудившие её принять план Русселя, насколько
можно судить на основании проекта русско-шведского
союзного договора, к рассмотрению которого мы сейчас
перейдём.

Важно отметить, что на успешный ход переговоров со

шведами

могущественное

влияние

оказали

‘события

на

Западе. Если при царском дворе ещё были лица, сомневавшиеся в целесообразности
ши, то после блестящей

союза с Швецией против Польпобеды
Густава-Адольфа при

Брейтенфельде (17 сентября 1631 г.) всякая оппозиция
должна была умолкнуть. Эта победа шведов над императором и католической Лигой, повергшая в уныние Сигизмунда ПІ и весь его двор !, вызвала

в Москве настоящее

ликование. «Достославная виктория» шведского короля
была отпразднована 2 ноября в русской столице колокольным звоном, благодарственньми молебнами в церквах, парадом войск и артиллерийскими салютами, как если
бы это была победа русского оружия ?. «Военная партия» во
главе с патриархом Филаретом видела в успехах ГуставаАдольфа залог и предпосылку успешной реализации
того «великого замысла», который должен был сокрушить
могущество Польши. Вот почему правительство царя и
в дальнейшем следило. с живым интересом за действиями
шведских войск в Германии, получая регулярную информацию через Ягана Меллера и собирая её из других источников. Вместе с тем успехи шведов стимулировали русские
приготовления

к войне.

Густав-Адольф относился к этим приготовлениям с исключительно большим вниманием. Среди многочисленных
забот, осаждавших его весною и летом 1632 г. в Германии,
он не переставал требовать подробных донесений о положении в России. Не довольствуясь информацией, получаемой от Меллера и Русселя, он заказывает специальные отчёты по тому же вопросу сенатору и губернатору Ливонии
Ягану Шитте и его сыновьям, которые стояли в оппозиг Об этом сообщает Белецкий в письме к Сапеге от 14 октября,
цит. Жуковичем, ук. соч., ч, УГ, стр. 152, прим. 9.
І
2 Форстен,
Акты,
11, №№
54 и 55, и «Балт.
вопрос»,

т. П, стр. 367.

136

ЬЬ
ДЬ
Аал
к.

ции к проекту русеко-шведекого союза 1. Он стремится
ускорить ход русско-шведеких переговоров, посылая и ·
непосредственно от себя предложения и советы царю,
инструкции своим агентам.
Результатом этих переговоров был проект союзного
договора,

выработанный

в

своём

окончательном

виде

летом 1632 г., незадолго до начала Смоленской войны:
Основные пункты договора сформулированы в виде письменной инструкции русским послам Борису Пушкину и
‚ Горихвостову, которые по предписанию царя и патриарха
выехали 2 октября к Густаву-Адольфу в Германию. Эти
пункты приводятся ниже в несколько более систематизированном виде, чем это сделано воригинальном документе:
1. Учиняется между Россией и Швецией союз, в силу
которого обе стороны обязуются помогать друг другу
«людми, казною и всякими мерами».
2. Царь поможет Густаву-Адольфу получить польский престол. Густав-Адольф, с своей стороны, берёт на
себя обязательство ни до, ни после своего коронования
в Польше не занимать городов и земель, которые должны
отойти к России, и вообще обеспечить «праведной и доброй раздел» польско-литовских земель между союзниками.
3. Вслед за победоносным
окончанием войны царь
и шведско-польский король заключают «крепкой и вечной
наследованной мир», основанный на полюбовном разме-

жевании западных границ и содействии короля в расширений границ России на Востоке («король же станет
сулит

вашему

царскому

величеству...

диненем меж ваших маестатов

и

приговорит

распространене

ших к востошной стране»).
4. Союзники не заключат с Польшей
перемирия «без опчева совета».

ни

с сое-

царств вамира,

ни

1 СеЦег, Нізіоіге де Зиёае, у. ПІ, сь. ХУІ, р. 311, где имеется
ссылка на Веа@опез тозсоуЦае Јоһаппіѕ, Вепедісії еб Јасоһі
ЗКуНе, находящиеся в Раїш5кОїд'єком собрании актов в библио-

теке Упсальского университета; ср. С. Иейе, ор. сИ., рр. 34, прим.
2, 72. Яган Шитте был тесно связан є Львом Сапегой и придерживался польской ориентации.
* Этот документ по своим языковым и стилистическим особенностям, несомненно, представляет перевод с иностранного языка.
На этом основании можно думать, что он был первоначально составлен Русселем или другим шведским агентом, а затем, по одобрении его русским правительством, вручён послам в качестве основы
союзного договора с Густавом-Адольфом.

187

5. По окончании войны ‘новая русско-литовская граница пройдёт «от Полоцка вниз по реке Двине 20 верст
к Риге и от того места по реке по Немани вверх выше город на 20 же верст, и от того места от Немани до реки Днепра ниже Киева 100 верст, вниз тою рекою до Чермного
моря» 1.
Таким образом, Россия должна была получить значительную часть Белоруссии с г. Полоцком и всю Левобережную Украину, а также часть Правобережья с г. Киевом, не говоря уже о Северской области и других землях,
захваченных у России Польшей в период «смуты».
Это, конечно, немало. По Андрусовскому миру 1667 г.
Россия, после более чем десятилетней борьбы, получила
ровно столько же на Украине и ничего в Белоруссии. Зато
ей тогда не пришлось оставить в руках шведского короля
львиную долю Польско-Литовского государства, в том
числе и исконно русские земли, как это было обусловлено
проектом договора 1632 г. Далее, хотя Россия получала
по этому договору

выход

к Чёрному

морю, но её новые

границы нигде не подходили к побережью Балтийского
моря, несравненно более важного для страны в экономическом и культурном отношениях. Вообще западные границы России должны были навсегда остаться неподвижными, что вряд ли компенсировалось оговоркой насчёт
русской экспансии на Восток. Наконец, договор был невыгодным и с военно-политической точки зрения, в
несколько раз увеличивая протяжённость. русско-шведской пограничной линии, охрана которой вряд ли была бы
по силам Московскому государству ХҮП в.
Готовность царя и патриарха подписать столь невыгодное соглашение кажется тем более удивительной, что
основная тяжесть предстоящей войны должна была лечь
на плечи России. В Москве хорошо знали, что на первых
порах от Густава-Адольфа нельзя было ждать большой
помощи.

полагает

Ещё в конце 1631 г. он писал царю, что он не пред-

открыто

нарушить

Альтмаркский

предложил следующую комбинацию.
вить на западных границах Польши

договор,

и

Он берётся выста10 тысяч человек

1 Приведённый документ впервые извлечён из архивов и полностью напечатан Сташевским в Приложениях к его «Очеркам»,
ч. І, 1913, стр. ХХХІ--ХХХИП,

но ни им самим,

других историков никогда не был использован,

138

ни кем-либо

из

Йн

пехоты и 2 тысячи конницы: во главе этого войска будут
поставлены шведские генералы, а общее руководство операциями

король возьмёт на себя.

Но содержать этот 12-

тысячный корпус Россия должна за свой счёт, так что фор-

мально

он будет рассматриваться

войско.

как

русское

наёмное

По расчётам Густава-Адольфа, на содержание этого
корпуса потребуется ежемесячно от 80 до 100 тысяч рублей, которые царь может, по желанию, выплачивать деньгами или хлебом, подлежащим доставке в Ригу через
Псков или через Гдов.
Удар против Польши должен бить нанесбн, согласно
стратегическому замыслу Густава-Адольфа, одновременно
мнимым русским корпусом с запада и главными русскими
военными силами с востока. Поэтому король требовал точных указаний о сроке выступления русской армии на
восточную польскую границу.
Московское правительство целиком приняло этот план.
«И мы, великий государь, наше царское величество, —
читаем мы в царской грамоте от 19 января 1632 г., посланной в ответ на предложения
Густава-Адольфа, — от
вашего королевского величества принимаем то в великую
любовь, что нашему царскому величеству хочешь о том
деле радети и промышляти, и хотим мы, великий государь,
людей

наймовати

и

приказных

своих

людей

с казною

пришлем...»
Далее царь просит уточнить некоторые детали насчёт содержания упомянутого шведского ко рпуса, входит ли
в указанную королём сумму расходов снабжение этого
войска оружием и боеприпасами, куда именно послать приказных людей с казною ит. д., а затем сообщает, что русская

армия

начнёт

военные

действия

летом

этого

года 1.

* Сташевский, ук. соч., Приложение ХІХ («Черновик грамоты

Густаву-Адольфу
шведские,

от 19 января

1632

1632 г., № 2). Любопытно,

г»

что

из Арх.

ещё

МИД.

Дела

задолго до появле-

ния документа о соглашении между Швецией и Россией насчёт
Польши слухи об этих переговорах проникли всамую Польшу.
Литвин-вьходец
Корней Круковский в марте 1639 г. сообщил
вяземским воеводам следующее: «А в Польше де и в Литве слух

носится,

что ты, государь

царь

и в. кн.

Михаил

Федорович

всеа

Русии, в совете с Свейским королем на том; будто тебе, государю,

взяв литовские и польские городы, которые от Свейской стороны,

поступиться

де Свейскому

королю,

а Свейский

де король

тебе,

139

этот план, более обременительный
Однако даже
чем для шведского короля, не был
финансов,
для русских
реализован. Ни ко времени открытия русскими военных
действий, ни позднее, в период осады Смоленска, шведы
не проявили на западных границах

Польши

ни малейшей

активности. Был ли этот план одним из очередных трюков
шведского короля с целью подтолкнуть своего московского
партнёра к решительному шагу, а затем предоставить ему
самому выпутываться из игры, — мы не решаемся сказать.
Как объяснял царю шведский агент Ж. Девержер, «Бог
его |Густава-Адольфа | ныне не допущает к полекому рубежи,

будучи

серед

цесарской земли

действий

снова

появились

и такой недруг да

такое войско Фердинандова у нево на руках є великое
силе»!. Действительно, летом 1632 г. военно-политическое
положение Швеции заметно ухудшилось. На театре военных

грозные

полки

Валлен-

штейна. 25 мая Валленштейн занял Прагу, оставленную
без боя саксонскими войсками Арнима; 11 июля он соединился с Максимилианом Баварским, несмотря на. все усилия Густава-Адольфа помешать ему. После этого путь
к Вене был для шведов закрыт. Саксония угрожала отпадением; шведские коммуникации очутились под ударом.
В то же время с Францией возник острый конфликт, вызванный вторжением шведских войск в Баварию, против
чего Ришелье решительно возражал. При переговорах между Густавом-Адольфом и французским послом Шарнассэ
дело дошло до взаимных угроз. Шведам теперь было действительно

не до Польши ?.

Однако все эти трудности начались

государю,

поступится

польских

и литовских

за несколько мегородов с другой сто-

роны по реку по Березу, и говорят: как де в Литву пойдут твои
государевы люди, и от свейской де стороны в те поры пойдут немецкие люди». (См. Акты Моск. гос., т. 1, № 330, стр. 347.) С. ее
(ор. сїё., р. 984.) либо неправильно излагает предложение ГуставаАдольфа царю, либо же письмо шведского короля было илохо переПо Мејіе, русские комиссары должны
ведено в Посольском приказе.
сами набрать военную силу.
1 «Из отписки великим государям Ж. Девержера». Сташев-

ский,

ук. соч.,

Приложение

ХУШ,

стр.

ХХИТ

сл.

«Отписка»

точно не датирована, но по содержащимся в ней сведениям о предвыборной конкуренции сыновей Сигизмунда 111 можно думать,
что она составлена

не

з См. Уе@етооа,

140

ранее

июля-августа

1632 г.

Тће Тһітіу уеагз ууаг, 1939.

сяцев до выступления России. Густава-Адольфа можно
обвинить не только в том, что он своевременно не предупредил своего союзника об изменении обстановки, но и в том,

.

что он скрыл от Москвы свои переговоры с поляками, |
в ходе которых он снял свою кандидатуру на польский престол. Правда, Девержер весьма осторожно намекает в своём
сообщении царю на возможность провала шведской кандидатуры. «Кажется, — писал он царю, — что Бог судил,
что государю моему, королю, не быт изобрану от большое
доля поляков»!. Но это предупреждение было сделано
слишком поздно и притом оно изображает’ положение
вещей неправильно.

Во всяком случае, для поведения шве-

дов в отношении Москвы характерно,
что даже турки узнали
об стказе Густава-Адольфа от своей кандидатуры гораздо
раньше,

чем

русские 2.

Единственное, в чём выразилась реакция русских на
эти запоздалые сигналы, — это их нерешительность перед
самым началом Смоленского похода и замедленные темпы
развёртывания военных операций на первом его этапе. В са-

мом деле, хотя уже в мае всё было готово к выступлению,
однако Шеин получил предписание двинуться из Москвы
в Можайск только 9 августа 3. Достигнув с армией этого
города, Шеин сидел в нём без всякой видимой нужды около
месяца. Царский приказ итти дальше — к Вязьме
— был
послан ему только 10 сентября *. Военные действия начались фактически только в октябре.
Вместо реальной помощи Густав-Адольф не переставал посылать русским через своих агентов военные и дипломатические

советы.

Войну

с. Польшей

он

рекомендовал

начать возможно скорее, чтобы использовать период польского бескоролевья, которое, как писал Девержер, «Бог
подаровал вашему царскому величеству». Зная о неблагоприятном повороте дел на Украине, он считал необходимым, чтобы Москва не прекращала

всё же своих сношений

с запорожцами:
«не надобет перестать к ним послат,
потому что тех людей перезывают со временем от множество призване и не жалет для того дело ничево».
1 Сташевский, ук. соч., стр. ХХХІІ
сл.
2 Соловьёв, ук. соч., т. ІХ, ч. ТУ, стр. 1247.

з Акты Моск. гос., т. І, №
“Там же, № 402. Шеин
26 сентября (Акть, № 415).

377.
добрался

до

5

Вязьмы

только

141

Заслуживает внимания ещё один совет Густава-Адольфа, подсказанный собственным его опытом и весьма характерный для его дипломатических приёмов. Известно, что,
высаживаясь со своими войсками в Германии, он опубликовал на пяти языках декларацию ко всем государям и
народам Европы, где объяснял причины, побудившие его
к войне против императора. То же самое он рекомендовал
теперь русскому правительству. Необходимо, писал шведский дипломатический агент, чтобы царь послал «объяснительные грамоты» к королям французскому, английскому

и датскому, к венецианскому сенату и Нидерландским
Штатам, а также к немецким курфюрстам и князьям Оранскому и Трансильванскому, «чтоб подлинно ведому им
учинит про ваши правды, почему в. ц. в. должен по
правде своей войну почать против недругов своих, потому
что посякова

дня (по сей день) вышеимянованные

короли

и государи не ведают за что».
Из всех этих советов Москва усвоила, кажется, одно:
необходимость использовать польское бескоролевье. Открытие

военных

действий

оттягивалось,

пока

существо-

вала неопределённость в вопросе о помощи со стороны
союзников. Военные действия всё же были начаты без
союзников, так как бескоролевье подходило к концу, и
в

Польше

успели

пройти

два

сейма — конвокационный

и элекционный, на которых Владислав был единодушно
намечен и выбран на престол. Теперь нужно было спешить
либо вовсе не начинать войну. Москва выбрала первое, так
как она всё же не теряла надежды на выступление Швеции,
хотя бы и с некоторым запозданием 1. Ускорить это
1 В этом решении немалую роль сыграл, повидимому, Яков
Руссель, который с конца 1632 г. перебрался из Риги в Москву,
где, по шведским данным, он приобрёл большое влияние на патриарха Филарета. Шведское правительство после смерти ГуставаАдольфа не только отказалось признавать полномочия Русселя,
но даже объявило его врагом Швеции, аферистом, присвоившим

себе

звание и функции шведского посла. Требуя от шведов признания
своих заслуг, Руссель указывал на то, что без его деятельности
в Москве царь не начал бы войны против Польши. Шведы использовали этот аргумент Русселя против него же самого. Ещё во время
переговоров с русскими послами в Стокгольме в августе 1633 г. риксрад предупредил царя о необходимости остерегаться «бесчестных
махинаций»

является

Русселя,

единственной

мошенника,

причиной

который

хвастается тем, что он

возникновения

польской

войны

(Ливісот за от ВлззеНо осі бе зКАйтизсве ргасіїкег һап ідгебаїї142

выступление было одной из задач посольства Пушкина и
Горихвостова, о котором упоминалось выше.
Послы выехали 2 октября, но до ставки ГуставаАдольфа они так и не добрались. В Новгороде их застала
весть о Люценском сражении и о гибели шведского короля.
Перспективы военного сотрудничества с Швецией теперь

ещё более ухудшились.

Тем не менее в Москве после некоторого промедления
было решено продолжать переговоры о русоко-шведоком
союзе. Посольство получило предписание продолжать
свой путь, представить в Стокгольме соболезнования
царя и патриарха по поводу смерти Густава-Адольфа и
добиться срочного вмешательства Швеции в Смоленскую
войну. В конце 1632 г. русские послы прибыли на границу
с Финляндией и в марте следующего года, по распоряже-

нию

риксрада, были доставлены в шведскую столицу1.
После неудачи на Украине в 1630 г. смерть Густава-

Адольфа была для военной партии при царском дворе
вторым и ещё более сильным ударом. Аксель Оксеншерна,
уег, осі пӧдісЕ

уага аһеё Н. 7. ми зідБ {0г Бопош

аскар,

фу

гаїбап апаге Вапз БоМуезИскег Ва{уа Вап регбі ав деб 15Һап
аПепа уаг огѕак аё дей РАЇпізке Кгіїдеї Бедупіев. См. Зуепзка
Вікѕгад. Ргоё. Ш, р. 306). Ненависть Оксеншерны и других
государственных деятелей к бывшему агенту Густава шведских
объясняется тем, что он разоблачал в Москве шведскую -Адольфа
политику.
В $ 14 инструкции шведскому посольству, отправленному
в 1634 г.
в Россию, начало переговоров о русско-шведском союзе
поставлено
в зависимость от изгнания Русселя. В инструкции он изображ
ается
как тайный хитрый папист, наёмник иезуитов, задавши
натравливать друг на друга великих государей. Руссель йся целью
ещё в том, что он открыл польскому послу Денгофу обвиняется
содержание
переговоров

между Густавом-Адольфом и царём. Из
сольство отправило в Москву гофъюнкера Вассермана Нарвы поспециально
для разоблачения интриг Русселя и ликвидации его влияния
при

русском дворе (см. письмо Шединга в Москву от
94 марта 1634 г.
и письмо Крузбьбрна из Москвы королеве от
13 сентября 1634 г.).

Руссель счёл благоразумным уехать из Москвы, после
ское правительство сообщило, что оно наказало бы этого чего русчеловека,
но он выехал в Венгрию вместе с турецким посольством.
После
этого следы Русселя пропадают. Нет сомнения, что неумоли
мое
преследование Русселя вызвано тем, что он знал слишком
много
о тайных махинациях шведов и своими разоблачениями причиня
л
им значительный вред. — См. Є. Жејіе, ор. сН., р. 34,
п. 9, и
Буепзка Бікѕгаа, Ргоё. ПІ и ГУ, Верт {ег 8. у. ВеззеНив
.
1 Напаїіпдаг, 6. 24, р. 291 54. — послание

от 7 января 1633 г,

риксрада канцлеру

143

взявший теперь на себя руководство всей шведской внешней политикой, не чувствовал себя связанным по отношению к России какими-либо обязательствами. Польша торопилась этим воспользоваться, чтобы завершить давно.
начатые переговоры с шведами о замене Альтмаркокого
перемирия «вечным» миром. В обмен за это поляки предлагали Оксеншерне отказ Владислава ТУ от его «прав» на
шведскую корону. Вместе с тем они угрожали, что упорство
шведов

заставит

их

пойти

на

мир

с Москвой

«на

любых

условиях», чтобы затем обратить вою свою военную мощь

против Швеции 1,
Эта угроза произвела на шведов сильное впечатление,
но эффект её получился обратный тому, какого ждали
поляки.
Оксеншерна, являвшийся противником союза
с Москвою 2, поспешил сообщить в Стокгольм, что бн переменил своё мнение 3.
Однако письмо Оксеншерны запоздало. Русские послы Пушкин и Горихвостов, сидевшие в Стокгольме
1 рРибіїс. апз а. Ргеиѕѕ. Ѕіааќѕагсћ., В. 39, Т®. 2, 5. 257. Донесение шведского резидента в Саксонии Л. Николаи Акселю Оксеншерне. Переговоры вёл польский посол
Денгоф через посредство

французского посла Фекьера («ВезраЪб
са

Роїопа вка! ай

азсита-

дое сопдійопіриѕ сбга {гед і Моџзкоуу осі задав мдпда а ѕіп тасһі
етоої вугегіде», в случае, если последняя откажется продлить

Альтмаркское перемирие).
В этот период особенно ярко обнаружилось недружелюбное
отношение Ришелье к Россий. Стремясь предотвратить поражение
Польши в случае вступления Швеции в Смоленскую войну, он ещё
в начале 1633 г., т. е. в самый разгар русских успехов, настойчиво

предлагал Швеции своё посредничество для заключения «вечного
мира» с Польшей. См. сообщение Оксеншерны риксраду от 23 февраля 1633 г. в Напдіїпсаг гбг. Ѕкапд. Нізі., 1. 25, р. 154 54.
з Оксеншерна буквально засыпает рикорад письмами (см. его
обстоятельные послания от 3-го, 4-го и 12-го февраля), настаивая

на необходимости отвергнуть русские предложения, уклониться
от принятия на себя каких-либо обязательств по отношению к русским («аб ће ва үуій+ АВге Бога»), но в то же время всячески поощрять их к продолжению войны. См. Нап@Нпозт, б. 24, р. 342 в4.,
358 в4., 376 54.

з "Поляки, писал он в августе 1633 г., стремясь вернуть себе
Пруссию и Ливонию, могут, чего доброго, действительно пойти

на мир с русскими на любых условиях. Поэтому необходимо возобновить с Москвою переговоры о союзе и воспрепятствовать прекра-

щению

русско-польской

Риепаог{,

Ніві., 5. 27,

144

войны.

См. С. И’еЙе, ор. сіё., р. 8% 54.—

Сопипепќагіі, $ 108, р. 128 зд. — Нап4Низаг тӧг. Капа:
р. 167 34.

с марта 1633 г., в конце августа уехали, не добившись
никаких положительных
результатов.
Шведы отклонили требования царя 1) послать ему на помощь пять

тысяч шведских солдат, 2) разорвать Альтмаркское согла-

шение, 3) нанести удар Польше через Силезию в соответствии с планом Густава-Адольфа. Шведский Государственный совет выразил готовность заключить с русскими союз,
нона условиях, которые нельзя не считать издевательскими.
Россия должна, в силу этих условий, продолжать войну
одна до июля

польского

1635 г., т. е. до истечения

перемирия; лишь после

срока

шведеко-

этого Швеция присое-

динится к своему союзнику и начнёт военные действия про-

тив Польши. Единственная помощь, которую Швеция готова оказать русским тотчас же, сводится к разрешению
им набрать наёмных солдат в областях Германии, оккупированных шведами. За эту весьма сомнительную помощь
Россия обязуется уплачивать Швеции ежегодную субсидию в размере 150 тыс. рублей 1.
Неутешительные вести, привезённые

русским

посольством, явились

новым

из Стокгольма
ударом для «воен-

ной партии». Шведская ориентация патриарха Филарета и

его «приятелей» была теперь окончательно дискредитирована.
Но если расчёты на шведского союзника оказались
обманутьми, то оставались другие антигабебургокие державы, которые могли в какой-то степени поддержать военные усилия России. Как обстояло дело с этими державами?
Что касается Дании, то є этой стороны нельзя было ожидать даже дипломатической поддержки.
Христиан ІУ после Любекского мира с императором
в 1629 г. вёл себя, с точки зрения антигабебургской коалиции, чрезвычайно подозрительно. Он усиленно навязывал борющимся державам своё посредничество и выступал в Европе глашатаем компромиссного мира, который для
Габсбургов явился бы весьма необходимой передышкой,
К Густаву-Адольфу он относился с плохо скрытой враждебностью, как относится обычно неудачник к счастли| Напдіїпдаг гӧг. Бкапа. НіѕЁ., +. 26, рр. 409 з4., 169 за.,
200 54. —С.
ИеПе; ор. сів., р. 85. — См. особенно НараНпбаг гог.

Зуегідеє Ніѕё., Тгейје -ѕегіеп, Зуепзка ВАКзгаа. Ргої, ПІ (1633),
рр. 294—307 (протокол совещаний с русскими послами 16—2^ августа 4633 г.). — Ср. Форстен, Балт. вопрос, т. Ш, стр. 435—441.
10 0, Вайнштейн

145

вому конкуренту, и стремился вредить ему с помощью
хитроумной дипломатии где только это представлялось

возможным.

В 1631 г. шведско-датекие

отношения

стали

настолько напряжёнными, что Густав-Адольф принял все
меры военной предосторожности на случай полного разрыва.Одновременно он потребовал, чтобы датский король прекратил набор солдат в свою армию. Подобные действия, —
писал он Христиану ТУ,— «кажутся нам подозритель-

ными»1,

В Москве позиция Дании была достаточно хорошо известна, и там в период подготовки к Смоленекой войне

ставили

своей

задачей

обеспечить

только

дружеетвенный

нейтралитет Дании. Михаил Фёдорович поддерживал с датским королём дружескую переписку и по возможности
удовлетворял его просьбы о поставках продуктов. В декабре 1630 г. царь предупредил Христиана ГУ о своём
намерении объявить Польше войну ближайшей весною и
просил его не оказывать Сигизмунду ПІ никакой помощи.
Король ответил на это выражением сожаления, что война
состоится, но заверил царя,
что полякам
помогать
не будет 2.
Нож усилению шведского влияния в Москве Христиан [У
не мог оставаться равнодушным. Он сделал попытку сорвать русеко-шведский союз и тем самым помешать ветуп-

лению России в европейскую войну. С этой целью в мае
1631 г. он снарядил в Москву большое посольство во главе

с губернатором Х ристианополя Мальте Юлем, который должен был предложить русскому правительству заключить
с Данией формальный оборонительный союз. Если бы
русские поймались на эту удочку, позиция Швеции в России была бы безнадёжно

подорвана, и ей был бы нанесён

таким образом чувствительный удар°.
Желая в то же время дать понять царскому правительству, что датский союз сулит России выгоды в её предстоящей войне с Польшей, Христиан ІУ письмом от 16 сени

1 (еіјеғ; ор. сів., р. 332. О неизбежности войны между Данией
Швецией Оксеншерна писал королю ещё 8 января 1631 г.

* Щербачёв, Датск. арх., №№ 742/694 и 737/689.

з Дневник

и донесение

Мальте

Юля,

где

подробно

изложен

весь ход переговоров, а также общие впечатления посла о русской
дипломатии, опубликованы проф. Е. Н. Щепкиньм в Приложениях
кт. ХИ «Летописи ист.-филол. об-ва при Новороссийском универ-

146

тября уведомил царя, Что он радрешил полковнику Ле-

сли беспрепятственно и беспошлинно провозить мерев
Зунд военное снаряжение, а также наёмные войска 1.
Шведы отнеслись к датской затее хладнокровно, хотя
она была направлена явно против них. Они даже оказали
Мальте Юлю и его свите ряд любезных услуг, когда посольство проезжало

через шведские

владения.

Настолько

они

были уверены в прочности своих позиций при царском
дворе! Әта уверенность насквозь пронизывает и донесения
шведского резидента Ягана Меллера, в которых он изде-

вается над датскими

манёврами

в Москве 2.

Мальте Юль жалуется в своей «реляции», что русские
приняли его неприветливо. Неудачный исход его миссии

был в Москве предрешён ещё до появления его на русской

« территории. Для ведения переговоров была назначена особ комиссия бояр, которая семь раз встречалась є датским послом. Русские прямо не отказывались от союза
е Данией, но они делали его невозможным, требуя включения в этот союз и Швеции 3. Они проявили в этом вопросе необычайное упорство и настойчивость, о которые
`разбивались все дипломатические
ухищрения
Мальте
Юля. Даже его Шта габіо -- угроза разрьвом между
Данией и Россией — не произвела

на бояр ни малейшего

впечатления, и он уехал с неприятным чувством, что дат‘скому союзу русское правительство не придаёт никакого
значения 7.
Формальной

причиной

неудачи

переговоров

был спор

о титулах. Не желая доводить дело до открытого разрыва
с Данией, московское правительство в начале 1632 г.
направило в Копенгаген послов, которые пытались свалить всю вину на упрямство Юля, но король взял его под
ситете»,

Од. 1905. —

Ср. Соловьёв,

ук. соч.,

т. ІХ; стр. 1183 ел.

1 Щербачёв, ук. соч., № 748/700.
* См. отчёт Юля, стр. 6, и Форстен, Акты, И, № 55 (письмо
Меллера от 14 ноября 1632 г.). О подлинном отношении шведского

правительства

к посольству

Христиана

1У в Россию

см.

также

Барка Кіквгай. Вгої., ТУ (51КА. 1886), рр. 13 и 42, и Напдїіодаг,
. 28, рр. 11—15.
> Отчет Юля, стр.

став

комиссии,

35, 36, 38, 42, 49 сл., 53, 68 сл., 71. В со-

выделенной

для

Черкасский, кн. А. В. Хилков,
дьяк Ф. Лихачёв.
4 Там же, стр. 59, 76 сл.

*

переговоров,

входили

кн. Г. К. Волконский

кн.

И.

Б.

и думный

147

\

свою защиту. Обе стороны, конечно, прекрасно понимали,
в чём суть дела. Христиан ГУ, считавший себя первоклассным дипломатом, потерпел от русских поражение и
‚ не мог скрыть своей досады, что они разгадали его игру 1.
Таковы ‘обстоятельства, которые ещё накануне Смоленской войны вызвали размолвку между Россией и Данией.

Вот почему

в трудные

минуты

с этой

стороны

приходилось ожидать никакой помощи.
С двумя другими членами антигабсбургской
ции — Англией

и Голландией — отношения

не

коали-

развивались

самым благоприятным образом благодаря крепко налаженным экономическим связям с этими странами. Мы уже
видели, что своими поставками оружия, боеприпасов,
предоставлением
транспорта
для перевозки
наёмных
солдат и пр. Англия и Голландия оказали Москве весьма
существенные услуги. На польском сейме в феврале—марте

1632 г. английская. помощь
России
была
особого обсуждения. Было решено отправить

предметом
в Англию

посла
с просьбой
«не давать
московитам помощи
военными людьми, оружием и снаряжением, а также запретить английским подданным наниматься на русскую
службу». Раковский, которому сейм поручил эту миссию,
получил следующий ответ: король сделает попытку удержать Россию от войны и впредь не станет выпускать из
королевотва ни своих людей, ни оружие. Но тех, кто уже
поступил на русскую службу, он не в состоянии отозвать
обратно. В противном случае он рискует вызвать в Москве
недовольство и раздражение против английских купцов.
Англичане, — подчеркнул король, — гораздо более заинтересовань в торговле с русскими, чем с Польшей 2,
Впрочем, даже то немногое, что Карл 1 обещал польскому послу, он не пытался выполнить. Россия продолжала получать из Англии всё, что ей было нужно, в течение всего периода войны. Никаких попыток вмешаться

в русско-польский

конфликт

английский

король

также

не сделал.
Однако дружественные отношения с Англией не могли
дать Москве чего-либо большего, чем помощь оружием
и деньгами. Всё возраставшие внутренние затруднения
+ Щербачів,

757/708.

Датск.

арх.,

№№

750/701,

754/705,

758/704,

2 Тһеаіг. Бигор., і. П, р. 577.
148

о
лТИ

Р

лишали английское правительство возможности вести активную внешнюю политику. Даже в Западной Европе Англия играла в этот пернод мало заметную роль. Деятельность её дипломатии

перед

революцией

отмечена печатью

вялости и бессилия, а в военных операциях она после выхода Дании из войны совершенно перестала принимать
участие.
.
Этого нельзя сказать о Голландии, которая с возрастающим напряжением и успехом участвовала в борьбе против
габсбургского

блока.

Её помощь

России

могла

быть цен-

ной благодаря активности и влиянию её дипломатических
агентов в Турции. В своём месте была уже отмечена важная

роль Корнелия

Гага в подготовке

восточной

коали-

ции, предусмотренной планом Густава-Адольфа ; е Голландией были согласованы и все действия патриарха Кирилла Лукариса, имевшие целью укрепить русско-турецкую
дружбу накануне и во время Смоленской войны. Но, конечно, Голландия ещё меньше, чем Англия, была в состоянии оказывать существенное влияние на ход русскопольской

войны.

Единственной державой, которая не только была заинтересована в уснехе русских, но и могла оказать им
значительную военную помощь, являлась Турция.
Несмотря

на мирный

договор

с поляками,

заключён-

ный в 1630 г. на двадцатипятилетний срок, и на усилия
польского правительства не создавать поводов для нового
конфликта, Турция оставалась непримиримым врагом Речи
Посполитой. Мурад ТУ не мог забыть позорной неудачи
Османа в 1621 г.; казацкие набеги на Турцию и татарские
на Польшу продолжались из года в год; голландские и
шведские дипломаты в Константинополе, стремясь создать
Польше новые затруднения, с своей стороны, подливали
масло в огонь.
Переговоры о русско-турецком соглашении против
Польши начались задолго до Смоленской войны. Ещё
в 1627 г. в Москву прибыл посол Мурада ГУ грек Фома
Кантакузин. Он целовал крест царю и патриарху в том,
что султан с московским царём будет «в дружбе и любви
и братстве неподвижно, другу другом, а недругу недругом».
По предложению султана, до момента совместного выступления обе стороны должны поддерживать между собою
тесные дипломатические сношения. Султан берёт на себя
149

обязательство Помогать царю своими войсками

против его

врагов и «на полекого Жигимонта короля стояти за один».
Крымскому хану Магмет-Гирею и всем его вассалам будет
строжайше запрещено производить набеги на русские
земли.
Однако в то время Москва не хотела брать на себя фор-

мальные обязательства по отношению к Турции и отпустила Кантакузина с одними устными заверениями о своей
готовности сотрудничать с султаном, Крестоцеловальную
запись турецкого посла патриарх велел держать в Посольском приказе «за печатю, чтоб того писма и дела не ведал
нихто» 1.
В последующие годы Кантакузин и другие турецкие
агенты часто приезжали в Москву. Постоянная диплома-

тическая

связь между

Москвою

и Константинополем

под-

держивалась и русскими послами ?. Мы уже отмечали, что
особенно хлопотал об укреплении русско-турецкой дружбы
Кирилл Лукарис. Но, несмотря на всё его влияние и на
старания антигабебургской дипломатии, царь и патриарх

долго не решались пойти на формальный

С одной стороны,

союз с Турцией.

такой союз противоречил

традиционной

политике московских государей, избегавших тесных связей с турецким султаном в такой же степени, как и столкно1 Текст
(стр. ХИ

записи

напечатан

сл.) к его «Очеркам».

Сташевским

в приложении

ХХ

2 Діпкеізеп, ор. сі., В. ТУ, 8. 504. — Соловьёв, ук. соч., т. ЇХ,
ч. 4, стр. 1240 сл. — «Сношения России с Востоком», ч. И, стр. 106

сл. Из цитированной здесь переписки Кирилла Лукариса с Филаретом мы узнаём о посольстве Савина и Алфимова (6 июля 1630 г.—
15 мая 1631 г.) в Константинополь и о посольстве
Ахмет-аги
(26 февраля 1631 г.) в Москву. Последний повёз с собою письмо

к царю, содержание которого венецианский баило Джованни Кап-

пелло излагает в донесении дожу от 6 мая

разом: «В этом письме

#631 г. следующим

султан обещает держать

ских татар, убеждает царя удерживать

об-

в узде перекон-

[от враждебных

действий]

донских казаков, подтверждает свое постоянное и твердое желание
помочь ему большими силами против поляков, извиняется в невозможности выступить теперь ввиду военных операций близ Багдада (50140 Вабіїопіа)..: убеждает отложить войну против поляков
и поддерживать втайне добрые отношения с шведским королем и
татарским ханом, который будет готов при первом же случае польской провокации оказать [русским] помощь, равно как и Мортевапаша [губернатор Очакова и Силистрии] и князья Молдавии и

Валахии». Донесение
Каппелло
напечатано
НигтизаМ,
$. ТУ, рі. 2, Висигевсі 1884, р. 453, М. рхүп.

150

Оос.,

вений є ним. С, другой стороны, даже в Западной Европе это
дело, по понятиям того времени, считалось для христианского государства недопустимым.
Отчасти но этой причине русско-турецкие переговоры
велись

в глубокой

тайне.

В Москве

крестоцеловальную

запись турецкого посла скрыли даже от бояр. В Константинополе иностранные дипломаты, всегда прекрасно осведомлённые, в данном случае должны были довольствоваться
слухами или очень неточной информацией. Так, венецианский баило Пьетро Фоскарини 8 марта 1633 г. сообщил дожу, что московских послов турецкие министры не хотели
даже выслушать, и они уехали, ничего не добившись 1.
В том, что его неправильно информировали, баило убедился гораздо позже. «Я узнал из верных источников,—
сообщает он в письме от 20 августа,
— что уже несколько
месяцев

тому

назад

Порта

послала

в

полнейшей

тайне

(зесгебізвітатиепіе) приказание Силистрийскому паше начать как бы по собственной инициативе военные действия
против Польши в интересах московитов» 2.
С середины 1632 г. московское правительство форсирует переговоры с турками, непрерывно производит на них
дипломатический нажим с целью ускорить их выступление.
Но турки в этот момент были не очень расноложены выполнить данные ими обещания. Грозное восстание янычар,
вспыхнувшее в столице в февралеи успокоенное лишь
ценою больших жертв со стороны султана, лишний раз
продемонстрировало внутреннюю слабость Порты. К тому
же турецкие министры, весьма чувствительные к «звонким
аргументам» австрийско-польских дипломатов, убеждали
султана, что до окончания войны с Ираном не следует
ввязываться в новую войну в Европе. Желая выиграть время, прежде чем окончательно решить вопрос, Мурад ІУ
посылает в сентябре в Москву Фому Кантакузина, который
должен был «укрепить» русских в их намерении начать
военные

действия 3.

ї Нигтизакі, Рос. 4. ТУ, рі. 2, р. 462, М. ОХХУИ:—
Ср. аналогичное донесение ещё хуже осведомлённого графа де Маршвилль от 2 февраля 1633 г: Нигтилзакі, Дос., Бар!. І, 5. І, р. 233.
з Нигтизайт, Оос., +. ТУ, рё. 2, р. 471, М. ОХХХУІ.

3 О

посольстве

Шмидт сообщил

дующее;

Фомы

императору

«Фома Грек послан

Кантакузина’
письмом

австрийский

от 13 сентября

Портой и выехал

резидент

1632 г. сле-

восемь дней тому

151

Московское правительство было настолько обеспокоено“
турецкими проволочками, что ещё до прибытия Кантакузина отправило в Константинополь посольство Афанасия Прончищева и дьяка Бурмосова. Им было между
прочим поручено предложить посредничество
России
для улажения турецко-иранского конфликта. Именно об
этом посольстве, как якобы даже не выслушанном турками, Пьетро Фоскарини писал в Венецию !. Между тем
из сообщения Кирилла Лукариса, сохранившегося в наших архивах, видно, что Прончищев и Бурмосов добились
известного успеха 2.
Однако нетерпение и беспокойство в Москве были так
велики, что, не дожидаясь результатов и этого посольетва,
там снарядили и 8 февраля 1633 г. спешно отправили

в Константинополь новых послов — Я. А. Дашкова и
дьяка Сомова. Они выехали вместе с Кантакузиным,
возвращавшимся по окончании своей миссии на родину.
Воеводам городов, лежавших на их пути, было дано строжайшее распоряжение не задерживать их ни на один лишний день?, Послы получили тайный письменный наказ, кото-

рый они могли распечатать только по прибытии
в турецкую столицу и обязательно в присутствии Кантакузина 4.
Они везли с собою также царские грамоты к султану и
к визирю Аззем-Магмет-паше. В письмах и в инструкции
послам русское правительство настаивало, во-первых, на
немедленном

открытии

турками военных

действий против

назад; путь его лежит через Татарию. Несомненно, он будет интриговать против Польши (\йта{ обпе Иже Не] узаег РоШел Ргакіїкеп
апзіеПеп), как можно заключить с достаточным основанием из того,

что султан

раньше

писал

Ацвігіас., В. 65, АБ.

вел.

князю

Московскому»

(Копісв гег.

2, 8. 335 11.). Как видно из этого сообщения,

посольство Кантакузина было организовано в такой глубокой
тайне, что Шмидт, при всех своих связях, не мог узнать о нём ниЧего определённого. Одно можно сказать с полной уверенностью:
что Кантакузин не вёз с собою каких-либо конкретных

Турции насчёт её вступления
1 Нигтизакі,

в войну,

обязательств

Оос., +. ТУ, рі. 2, М. ОХХУИ.

* Содержание нисьма Кирилла Лукариса дано в «Сношениях
России с Востоком», ч. 11, стр. 144—145.
з Акты

Моск.

4 Как видно
Кантакузин

гос., т. І, №№

из переписки

являлся

не

но и тайным доверенным
См.

152

«Сношения

только

473 и 474.

Кирилла

Ч

Лукариса

официальным

с Филаретом,

послом

султана,

лицом константинопольского патриарха,

России с Востоком»,

ч, ПІ, стр. 154—155.

* Польши, во-вторых, на смещении крымского хана Джем-

бек-Гирея, причинившего Московскому государству «многую войну и убытки». Будучи уверен в выполнении последнего требования, царь сообщал, что в этом году «никого
на крымскую розмену с казною не послал, а послал к нему
[хану] малых лехких поминков толко на сто рублев».
Далее он снова напомнил султану о необходимости установить

мир

с Ираном,

чтобы

освободить

силы

Турции

для борьбы е Польшей. Что касается просьбы султана,
вероятно, переданной через Кантакузина, побудить яицких казаков к нападению на Иран, то царь дипломатично
ответил, что ему известно о враждебных действиях казаков
против Ирана в 1632 г. (иными словами, что Москва не препятствовала таким действиям), но что теперь «те казаки пошли на их государеву службу, на общих ваших государевых недругов, на польских королевичей и на всю Польшу».
Наконец, в инструкциях послам московское правительство затронуло также трудный вопрос о донских казаках, которые своими разбоями в Азовском и Чёрном морях вызвали ряд жалоб и упрёков со стороны Турции.
Послы должны были уверить султана в том, что грабежи
на турецких землях запрещены казакам под страхом
смерти уже в 1632 г. и что в случае их неповиновения
Москва готова принять против них новые меры !.
Зная хорошо турецкие нравы, царское. правительство, несмотря на свои финансовые затруднения, снабдило посольство богатыми подарками для подкупа влиятельных лиц.
На первых порах Дашков и Сомов не добились ничего
нового по сравнению с их предшественниками. Первый
визирь объявил им, что крымскому хану и господарям
Молдавии и Валахии послано распоряжение идти войною в Литву, а паше Силистрии Абазе дан приказ быть
готовым к выступлению ?. В действительности же Абазапаша получил только разрешение начать на границе
с помощью валахов и татар подготовку к военным операциям, которые, ввиду ограниченности его сил, могли
носить
лишь
характер
рекогносцировки. Порта не
1 Тайный

накав

ук. соч., приложение

* Соловьёв,

Дашкову
ХХИ.

и Сомову

напечатан

=

Сташевским,
у

ук. соч., т. ІХ, ч. 4, стр. 1247 сл.

153

Хотела открыто нарупшть мирный договор
1630 г.
и объявить Польше войну, Абаза-паша должен
был
выступить как бы по собственной инициативе, так, чтобы
в случае необходимости его действия можно было пред-

ставить как неповиновение центральной власти.
Как ни старались турки убедить Москву, что это и
есть обещанная ими помощь, там всё же прекрасно понимали, что такого рода действия не могут оказать существенного

влияния на ход русеко-польской

же крымекий

войны.

К тому

хан, как будет видно далее, вопреки

при-

казу, выслал свой орды не против Литвы, а на южные
окраины России, чем ещё более усложнил её военное
положение,
Для того чтобы понять поведение Турции в 1632-1633 гг., необходимо учесть активность австро-польской
дипломатии, успешно
парировавшей
дипломатические
усилия Москвы и её союзников.
Польша

уже давно

следила

с большим

беспокойством

за развитием русско-турецких отношений. В 1630 г.,
в год восстания на Украине, когда вмешательство России
или Турции могло оказаться особенно опасным, уляновский староста

Пясочинский,

благодаря

содействию

фран-

цузского и австрийского послов, добился ‘подписания
польоко-турецкого мирного договора. Однако это ещё не
давало Польше достаточных гарантий безопасности. Чтобы воспрепятствовать русско-турецким сношениям, Сигизмунд ПІ приказал

в 1631 г. задерживать

всех

грече-

ских священников, направлявшихся из Турции в Москву
через Украину 1.
Одновременно- польское правительство прилагало все
усилия к тому, чтобы не допустить выхода запорожцев
на грабительский промысел в Чёрное море и тем самым
лишить турок главного предлога к нарушению мирного
договора. Поскольку это не всегда удавалось, польские
дипломаты старались убедить султана в том, что запорожских

казаков

натравливает

на Турцию

московское

пра-

вительство. Вместе с тем польская агентура в Запорожской Сечи, используя давние связи запорожцев с донскими казаками, провоцировала последних на грабительские набеги против турок. Но наибольшего успеха
ї Жукович,

154

ук. соч.,

т. МІ, стр. 109 и 125—126.

удалось добиться полякам в Крьму. Хан Джанбек-Гирей,
обиженный прекращением посылки «поминок» из Москвы
и подкупленный польским золотом, напустил на русские окраины свои орды. В 1632 и особенно в 1633 г. крымцы разорили на юге России много населённых пунктов,
что явилось одной из причин развития в армии Шеина
массового дезертирства дворян и казаков, уходивших
из лагеря под Смоленском на юг, чтобы дать отпор татарам и спасти от неволи свои семьи 1,
Впоследствии

Москва

в

официальных

объяснениях

с турками по поводу заключения с Польшей «вечного
мира» без договорённости с султаном ссылалась на предательское нападение татар как на причину неудачного
исхода

войны.

Возможность
русско-турецкого
сближения
беспокойла не только поляков, но и императора. Выступление
Турции против Польши могло бы привести в движение
весь восточный антигабсбургский фронт, в частности
трансильванского князя Георгия Ракочи, которого Гус-

тав-Адольф

тив

убеждал

Фердинанда

начать

П?.

враждебные

Осложнения

на

действия

восточных

про-

грани-

цах империи в тот момент, когда она напрягала все силы,
чтобы остановить победоносное продвижение шведов,
представляли для неё огромную опасность. Но и турецкопольская война явилась бы для императора ударом. Он

нуждался,

особенно

летом — осенью

1632 г., в польской

помощи, размеры которой сильно сократило уже выступление России и которая, в случае турецко-польской
войны, сделалась бы совершенно невозможной3.
* Книги разрядные, Ш, 616. — Соловьёв, ук. соч., т. ІХ, ч, 4,
стр. 1200. — В. М. Базилевич, Из истории московско-крымских
отношений в первой половине ХУП века, Киев
1914, стр. 10.
* См. выше, стр. 130 сл., где идёт речь о посольстве Павла Страсбургка в Трансильванию и Турцию. — См. особенно в Мопит. Напр.
Біві., $. ХХУЇІ, донесения Страсбургка, проект тиведско-трансиль-

ванского союза и письмо Густава-Адольфа к Ракочи. — Ср. Тћеаїг.
Епгор., 86. И, р. 599.
3 28 сентября 1632 г. Валленштейн писал императору: «Оаз
еіуаѕ уоп РоІеп Ъа1а апкоттеп #ћеёе, ууебг веһг пӣбл1ісћ, іпѕоп-

Фегреїй ууепп зісћ дег Вакогі тоуігеп

удо» (Еопіез гег. Аивігіас,,

В. 178). Имперскому послу Дона’было тогда же поручено «во что
бы то ни стало» набрать 6000 казаков (1514., 5. 233). На польских

сеймах весною, летом и осенью 1632 г. послы императора настой155

Всё это и побуждало Венский двор добиваться невмешательства Турции в русско-польскую войну. В этом
направлении действовали в 1632 г. австрийский резидент Рудольф Шмидт и его агенты, а в 1633—1634 гг. императорский посол граф фон Пурхгейм, прибывший в Кон-

стантинополь в сопровождении большой свиты, с крупными суммами денег и богатыми подарками для султана
‘и влиятельных турецких сановников 1.
Непосредственным результатом активности австрийской дипломатии было то, что война с Ираном, которая
велась до того очень вяло, снова приняла ожесточанньй

характер. Войска, предназначавшиеся против Польши,
были переброшены в Месопотамию?.
Таким образом,
Абаза-паша при развёртывании своих операций должен
был ‘рассчитывать только на местные силы и средства.
Точно так жо и на границах с Германской империей
Турция ни в 4632, ни тем более в 1633 г., после гибели
Густава-Адольфа, не в состоянии была проявить заметную активность, если не считать небольших пограничных
стычек между отрядами офенского паши и австрийцами 3.
Переписка Валленінтейна с императором и его ближайшими советниками в сентябре — ноябре 1632 г. позволяет следить за тем, как постепенно ослабевало напряжение, вызванное опасениями за восточный тыл Империи.
В конце октября из Вены могли уже с полной уверенностью сообщить Валленштейну, что ни Турция, ни Ракочи
в этом

году

не

ства“. Это дало

будут

причинять

возможность

серьёзного

имперскому

‚беспокой-

главнокоман-

чиво требовали помощи от поляков ввиду критического положения
Империи (Тһеаі”, Емгор., і. И, р. 576).

1 Бопієв гег. Аивігіас., В..65, ТЬ. 2, В. 335 И. — КлЛегепћі1ег, АппаНз Бегдіпапдві, В. ХИ, 58. 1401—1405 и особенно 8. 1419.—
Діпкеізеп, ор. сИ., В. ІУ, 58. 506—608.

з Тһеаіг. Вигор., +. 11, рр. 600 и 777: «Адіху-Ваѕѕа, направленный было против Польши, должен был двинуться против Персии.
з См. донесение Эггенберга императору о стычках с турками
в проходах Катлона и Рудаконицы от 11 октября 1632 г.(Копіе5
тег. Аизігіас., В. 65, ТВ. 2, ®. 336). С турецкой стороны в стычке
участвовало всего 200 всадников и 1000 человек пехоты.
4 Ғопіеѕ тег. Ахѕігіас., В. 65, ТЬ. 2, 8. 316 (Донесение

ген.

Маррадас из Польши от20 октября). О прекращении набора в Польше

Валленштейн писал Гуцу 26 октября (16і4., 8. 35% И.) и Стределе
(8. 355): «Я охотно взял бы поляков, если бы Ракочи двинулся, но
от него и от турок нам теперь опасность не грозит, так что поляки

156

дующему

отказаться

проходившего

от

ввиду

набора

польских

Московской

войны

наёмников,
с

огромными

трудностями, и сконцентрировать все силы против шведов
без опасений

за

свой

восточный

тыл.

Таким образом, в 1632 г. Империя счастливо избежала
турецко-трансильванской,
а
Польша — шведекотурецкой опасности. Благодаря этому Польше удалось
благополучно перейти через критический период бескоролевья, и она могла даже позволить себе, несмотря
на первые успехи русских войск, отсрочить до февраля
1633 г. коронационные торжества, хотя избрание Владислава состоялось ещё в сентябре 1632 г.
"Общий

итог

военной

и динломатической

борьбы

во

второй половине 1632 г. оказался в пользу габобургекого
блока. Его положение ещё более укрепилось после гибели
Густава-Адольфа. Хотя шведскому канцлеру Оксеншерне
удалось спасти антигабсбургскую коалицию в Германии
от полного распада, но шансы её на победу заметно уменьшились, а политические позиции её пошатнулись. Следствием этого было почти повсеместное
прекращение
военных дейетвий в течение 1633 г. и усиление закулисных
переговоров Швеции и её союзников с императором и Валленштейном'. Польша пыталась использовать эти переговоры для улажения своих отношений с Швецией, чтобы
локализовать

войну

с Россией.

Предлагая

шведам

отре-

чение Владислава от его претензий на шведский престол

мне не нужны, особенно на зимнее время». — Ср. его письмо Фердинанду П от 25 октября (8. 343 11.): «Прошу в. в. сообщить бургграфу фон Дона (императорский посол в Польше) и др. лицам, которые хлопочут насчёт польской помощи: пусть они учтут, что я,
имея

400 всадников

и 80—90

кроатских

рот в разных

местах,

не

боюсь ни турок, ни_Ракочи». — Перед тем из Польши поступали
неутешительные сведения о наборе войск. На просьбу императора
о военном займе Владислав ограничился передачей имперскому
послу фон Дона 10 тысяч рейхсталеров. «Владислав плохо вьшолняет обещания,

20 октября

тогда

же

данные им вашей светлости», —писал ген. Маррадас

(їірід., 5. 316).

другой

агент

«Насколько

Валленштейна,

я понимаю,
— сообщал

Стределе, —

этой

зимою

нельзя. рассчитывать
на сколько-нибудь
значительное
число
поляков».
1 См. Введение Г. Ирмера ко второй части «Переговоров Шве-

ции и её союзников с Валленштейном и императором» в 1633 г.
(Рибіїсабіопеп апз деп Ргеџѕѕіѕсћеп Біааіѕагсһіуеп, В. ХХХІХ,
ТВ. 2), а также опубликованные здесь документы.

157

и угрожая им примириться с Россией «любой ценою»
в случае их отказа продлить Альтмаркское перемирие,
срок которому истекал в 1635 г., поляки в ходе этих переговоров могли убедиться в одном: что в ближайшее время
они могут быть совершенно спокойны за свои западные
границы.
Новая ситуация, сложившаяся на Западе, объясняет
и нерешительное поведение Турции. Уже в конце 1632 г.,
всего через несколько дней после получения в Константинополе известия о гибели Густава-Адольфа, Корнелий
Гага
шлёт
Оксеншерне
неутешительное
сообщение,
что неясные перспективы войны в Германии (іпсегіе77е
деПе айагі ді Сегтапіа) заставляют и турок и Ракочи

пока

воздержаться

от каких-либо

враждебных

действий

против императора !. Что касается отношений с Польшей,
то в этом вопросе внутри руководящих кругов Турции
обнаружилось

резкое

расхождение

взглядов.

Министры,

во главе с первым визирем Муртеза-пашой, стали на защиту польско-турецкого договора
1630 г. Наоборот,
губернатор Силистрии Абаза-паша и примыкавшая к нему
влиятельная группа сановников настаивали на поддержке
Москвы
и немедленном
вступлении
вместе с нею
в войну против Польши.
Весною 1633 г. Абаза-паша получил разрешение мобилизовать

военные

каз об открытии

силы

в

пограничных

военных действий

районах,

заставлял

но

при-

себя ждать.

Чтобы ускорить решение султана, Абаза представил ему
письменный доклад, где были собраны все аргументы в
пользу немедленного разрыва є Польшей. Одновременно
московские послы, добившись аудиенции у султана, передали ему настойчивую просьбу царя выполнить в самое
ближайшее
время обещание о помощи.
Повидимому,
после этого последние колебания Мурада ТУ прекратились. В июне он милостиво отпустил моековских послов
и направил вместе с ними в Москву своего посла Алея-агу
как

вестника

начинающейся

Кирилл Лукарис поспешил

турецко-польской

войны.

сообщить царю и патриарху

1 Это письмо, напечатанное в Мор. Нипо. В15., +. ХХУ,
М. ХХХИЕ р. 66 з4., датировано 1632 г.; так как Гаге уже известно

о гибели шведекого короля, то оно не могло быть написано ранее
декабря этого года,

168

оту добрую весть, присовокупив к ней хвалебную харак-

теристику турецкого посла 1.
.
На этот раз намерения султана были, очевидно, вполне серьёзными. Официально не объявляя Польше войны,
он 14 августа дал Абаза приказ об открытии
военной
кампании, а господарям Молдавии и Валахии
предписал стать со своими отрядами под его командование.
Кантемиру-мурзе и крымскому хану было предложено выступить против Польши с их татарскими ордами.
Передавая своему правительству сведения об этих
мероприятиях, венецианский резидент Фоскарини имел
основание добавить: «Польскому королю грозит теперь
большая опасность»?.
Поляки, занятые Московской войной, могли выделить для обороны своих южных рубежей небольшие силы.
Однако коронный

гетман

Конецпольский

хорошо

исполь-

зовал медлительность турок. Их передовые части подошли к Днестру только в октябре; тем временем Конецпольский создал под Каменцем сильно укреплённый лагерь, о который разбились все вражеские атаки. После
этого

Абаза-паша

взял

крепость

Студенец

и,

разорив

несколько других мелких укреплений, где он захватил
сотню пленных (они были затем варварски казнены Мурадом ТУ в Константинополе), отошёл к Дунаю.
Неудачный для турок исход операций осенью 1633 г.
был обусловлен отчасти неповиновением крымского хана
«

1 «Тот Алей-ага, — писал Лукарис, — разумен
и добр и
смышлен человек, приедет к вам с великим радением и поработает
державе царствия вашего, потому что прежний турской посол
Ахмет-ага, который приехал вместе с послами вашими, говорил
везде доброе о великом твоем царствии и милость вашу слышал,
и здешний народ радеет поработать верно великому твоему царствию, также и тот посол, что ныне по повелению многолетнего
царя султана Мурата и преславного визиря Арзан-Махмет-паши,

Алей-ага, желаєт да обрящет милость и дарование державы царствия твоего». «Сношения России с Востоком», т. И, стр. 149—150.

Алей-ага, выехавший в феврале, прибыл в Москву только в ноябре
#633 г. и провёл там весь последний период Смоленской войны —
до февраля 1634 г. См. Акты Моск. гос., т. 1, № 617.
2 Нигтизабі, Рос. +. ТУ, рё. 2, М. М. ОХХХМІ (от 20 ав-

густа 1633 г.) и ОХХХУИ
Креоеп

ег, Арп.

геісһ (і. е. Роієп)
єговзег Оеѓаһг».

(от 20 сентября того же года). — Ср.

Еега., В. ХИ, 8.

ууедоп

487: «Маг аїзо Фіезез Кбпід-

Фісдеп гууеуєп

50 пійсрбідеп Решае т

159

султану, отчасти саботажем молдавского и валашекого
господарей, которые только делали вид, что принимают
участие

в стычках

под Каменцем 1.

3

Более того, эти господари оказали полякам неоценимую помощь, расчищая путь для польской дипломатии
м интрпгуя за спиною Абаза-паши против войны. Конецпольский поддерживал

с ними тайные

сношения.

21 октя-

бря он послад к молдавскому господарю Матвею Бессарабе из своего лагеря под Каменцем шляхтича Гротовского, главная задача которого состояла в том, чтобы
подсказать господарю аргументы для защиты в Константинополе польско-турецкой «дружбы».
Польша

всегда

проявляла

верность

своим

обязатель-

ствам, читаем мы в инструкции Гротовскому. Она свято
блюдёт условия договора; его нарушают не из-за поляков, а из-за московитов, действующих с помощью подкупа (піе јеѕё 2 паз ргхусхупа, аїе # родагко\у тозКкіехѕкісһ). Когда султан был занят войной с Ираном и послал

туда

всё

своё войско, Польшу

соблазняли

восполь-

зоваться этим случаем и напасть на Турцию, но она предпочла сохранить с нею мир и дружбу. Теперь она вправе
ждать к себе такого же отношения. «Поведение
московитов понятно: они готовы поднять против нас вселенную.

Но то, что наши друзья и союзники

(т.е. турки!)

позволили московитам увлечь себя на путь измены клятве
и стали торговать своим словом и честью, будет служить
предметом удивления для последующих поколений» 3.
Помимо таких окольных путей польское правительство использовало и прямые средства динломатического
воздействия. Оно снарядило в Турцию «великое посольство» львовского подскарбия Александра Тржебинекого,
который

со своей

пышной

свитой

из трёхсот

всадников,

при содействии молдавского и валашского господарей,
перешёл границу, держа путь в Константиноноль. На
Дунае его перехватил Абаза; однако в декабре 1633 г.
ему удалось всё же добраться до турецкой столицы. Здесь
его ждал весьма неласковый приём. Желая запугать посла,
султан во время аудиенции кричал на него, извлекши из

1 Нигтизак,

Фос., бамет.

И,

+. И, Висигезсі

4895,

М. ССЬХХИ, рр. 603—605. — Ср. Јога, |ор. сії., В. Ш, 8. 388.
р. 603 зд.
2 Нигтизабі, ор. сії., 8арі. И, %. П, М. ССЪХХП

160

ножен свою саблю, и
своими силами, если
себя его вассалом и
Конечно, личные

дела.

Императорский

грозил обрушиться на Польшу всеми
Владислав ІМ откажется признать
данником 1,
настроения султана ещё не решали
посол

барон

Пурхгейм,

наход

шийся в то время в Константинополе, своим энерг ивичным
вмешательством помог первому визирю вырвать
у султана согласие на новую отсрочку. Ввиду приближа
вшейся

развязки Смоленской войны, Польше только этого
и нужно
было. Тржебинский, который
боялся за свою жизнь,

был мирно отпущен в Варшаву; вместе с ним поеха
л турецкий посол Шахин-ага, имевший поручение выясн
ить
положение на русско-польском фронте и, в зависимост
и
от обстановки, продолжить на месте ‘переговор
ы или
прервать их. Ему было вручено письмо к Владиславу
ГУ,
в котором турецкое правительство отрицало факт поход
а
Абазы против Польши 2.
Абаза-паша,

продолжавший

сохранять

полное

дове-

рие султана, не считал себя и теперь побеждённым. Наоборот, он казался в апогее своего влияния и всемогуще-

ства. Московские послы Яков Дашков и Матвей Сомов,
сменившие своих предшественников (которые были отпущень султаном весною 1633 г.), с своей стороны, проявили,
по свидетельству Лукариса, большую настойчивость?. Хотя

в Константинополь проникли с разных сторон слухи о русских неудачах под Смоленском, но им не придавали осо-

бенной веры и готовились к «великому походу», в котором Мурад ТУ собирался принять личное участие.
1 Такой

необычный

приём «великого

посольства»

получил

бопытный отзвук на всём турецком Востоке. Иерусалимский люпатриарх Феофан писал 1 февраля 4634 г. в Москву: «Царство Турецко
е
видим добро вам помогает.

полякам

ским)

шел

воздал;

Абазу-пашу

с воеводами

большой

посол

послал

Волошским

Литовской,

и великую страсть

и Мултянским

но султан

послал

(молдав-

воротить

его назад, и это есть помощь царствию вашему. С которыми великими людьми знаемся, мы всегда их понуждаем на помощь царствию
вашему и видим, что в доброту пошло дело» («Сношения
России
с Востоком», т. 11, стр. 156—157):
3 Логра, ор. сів, В.Ш, 8. 388,
з См, в Актах Моск. гос., І, №473, «государеву грамоту в Белгород кн. Волынскому о провожании Кантакузина и русских
посло
— Дашкова
в
и Сомова к Мураду» (январь 4633 г.), а также
№№ 569 и 589.
11

О. Вайнштейн

161

Ра

Интересное письмо о настроениях при Турецком дворе
в это время (начало 1634 г.) шлёт царю и патриарху их
усердный корреспондент Кирилл Лукарис:
«Великий царь Мурат стоит є великим царствием и
преблаженством твоим в крепкой любви, и слыша то, что
имеете войну с недругами вашими с ляхами, послал Абазупашу; он ходил в Литву и учинил великое зло и привел
немногих людей полону Польского и тот полон весь казнили перед приказом, по повелению многолетного великого царя султана Мурата; разгорелось сердце его и указал

он

быть

великой

войне

с ляхами

и сам

идти

хочет,

а меня [патриарха] здесь спрашивали великие люди, султана Мурата верные: можно ли тому быть, чтобы помириться великому царю Московскому и всея Руси с поляками? и я им сказал, что николи того не будет и в том их
укрепил...» 1.
Сведения Кирилла были точны. В марте — апреле
1634 г. под Адрианополь были стянуты крупные силы
турецкой конницы и янычар. По сообщениям из Констан-

тинополя, вероятно,
очень преувеличенным,
ность войска доходила до ста тысяч 2. Отъезду
в лагерь под Адрианополем был придан характер
лепного зрелища, на которое были приглашены
странные посль 3. В этом же лагере Мурад ТУ
щальную аудиенцию барону Пурхгейму, которого
хотел устрашить демонстрацией

турецкой

численсултана
великовсе инодал проон явно

военной

мощи.

Всё это выглядело очень грозно. Но уже то обстоятельство, что командование войском было поручено не
Абазе, аего заклятому врагу и противнику войны с Польшей визирю Муртезе-паше, являлось для поляков хоро* «Сношения России с Востоком», т. П, стр: 154—155.
Лукариса

датировано

4 февраля

1634

г.

з М. Јогва, Асіе 8і Ігартпепіз си ргіуіге Та іѕіогіа

спгезсі 1895, р. 77. Письмо, очевидно

какого-то

Вошап

Письмо

ог, Ви-

французского купца

или агента, гласит: «Их войска, собранн ые под Адрианополем,
с вспомогательными силами малотатарск ого князя (Кантемирамурзы) и герцогов Валахии составили по самым точным подсчётам
100.000 человек».
з Кререп
ег; Апп.

роз:
Еегі.,

В.

ХИ,

8$.

1549 и 1553, даёт,

на

основании отчёта Пурхгейма, подробное описание этого зрелища.—
Ср. информацию о турецких приготовлениях, нае АН ив равных источников к Оксеншерне,
в НаваИврэт гёг.
капа. Нізі,,
$. 29, рр. 318 в4., 327 54., 329 54.

162

шим предзнаменованием,
Действительно,
широковещательнье приготовления Мурада оказались мыльным
пузырём. Получив в июле приказ начать военные действия, Муртеза ограничился тем, что перешёл с частью
войск

Дунай

и стал после

этого

спокойно

выжидать

из-

вестий из Нольши. Только передовые отряды под начальством Абазь проявляли некоторую активность. Характерно, что с польскими пленными, которых отсылали
к Муртезе, тот обращался самым предупредительным
образом. В польеко-московском конфликте Муртеза-паша
с самого начала делал ставку на поляков. Он не ошибся,
так как сам своей политикой содействовал их успеху 1.
Наоборот, его противнику Абазе окончание русско-польской войны стоило головы. В августе 1634 г., как только
до султана дошла весть о Поляновском мире, он вызвал
Абазу в свою ставку и там приказал немедленно удушить
его без всяких объяснений и формальностей. Московские послы были брошены в тюрьму ?,
Так закончился
негласный
русско-турецкий союз
1632—1634. гг.
ї

3. Ход Смоленекой

войны

Итак, русская дипломатия в 1632—1631 гг. испытала
ряд неудач, несомненно оказавших неблагоприятное влияние на исход Смоленской войны. Для возобновления
1 Польские хронисты и австриец Кевенхиллер в один голос
восхваляют Муртезу, противопоставляя его «кровожадному» Абавепаше. Вассенберг, бевќагит Уіадізіауї ГУ, рагѕ 11, р. 157, называет
Муртезу «уїг ргадевз, са и8 её іпрепіоєця, еб расіѕ её Ппрегафо-

гіз 501 гевресілт ВаЪепз... ѕагтаќёоѕ [т. е. польских] саріїуоѕ һопеѕіе
Баребаї, еі дпоѕіат еһат, орогіџпоѕ перобіо, зте Іубго апайїепз..».-- Ср. КлерепА ег, В. ХИ, 8. 1153. Не лишено интереса, что политическая позиция Абазы была в какой-то степени связана с ёго русским происхождением. По данным польского дипломата Дворжанского
(см. зе'асойзкі, ВохКкіадй Блевту а РоізКа,
р. 60), Абаза-лаша был «русин, взятый в плен татарами и проданный

ими в Кполь», где он принял ислам, чтобы избавиться от галер.
* Иткезеп, ор. ©4., В. ГУ, 85. 509—511, а вслед за ним огра,

Севсрісіів, В. ТП, 8. 389, равно как и хронисты
берг, Кевенхиллер,

Тһеаіг.

Пясецкий,

Епгор. еїс., при изложении

Вассен-

этих собы-

тий недостаточно считаются с их хронологической последовательностью. Связи между казнью Абазы и Поляновским миром никто
из них не отмечает. Нигде не вскрыта также борьба при дворе
султана вокруг вопроса о русском или польском союзе,

.

163

борьбы против Польши, борьбы, являвшейся неизбежной и
соответствовавшей · национальным · интересам
Московского государства, момент был выбран неудачно. Увлечённые

шведским

планом

Восточной коалиции

и поддав-

итиеь дипломатическому нажиму Густава-Адольфа, Филарет и его «партия» начали войну, не успев довести до конца военную подготовку и не заручившись серьёзными
гарантиями поддержки со стороны возможных союзников.

Наиболее

серьёзной

ошибкой

русской

дипломатии

было (то, что вопрос об оформлений русско-шведского
военного союза она поставила не до, а после открытия
военных действий против Польши. Выступление России

произошло

в тот

момент,

когда

Густав-Адольф

особенно

в этом нуждался — накануне его решительной схватки со
всей габсбургокой военной машиной, реорганизованной
и
вновь
возглавленной
Валленштейном +; Но если
шведский

мог

король

ещё

считать

себя

морально

обязанным России
ва ценную
помощь, то его неожиданная смерть в сражении
при Люцене положила
конец надеждам, которые связывали в Москве с его планами и обещаниями. Оксеншерна, к которому теперь перешло руководство шведской политикой, и регентский совет
при малолетней королеве Христине не сочувствовали
этим планам и не считали себя связанными никакими
обещаниями. Шведское правительство спокойно пожинало
политики

плоды

восточной

раясь

продолжать

Густава-Адольфа,

её, но крайней

не

мере в смысле

собиактив-

ного вмешательства в руеско-польские отношения. Смоленская война была во многих отношениях выгодна Швеции. Недаром Оксеншерна 12 февраля 1633 г. писал шведскому риксраду:

«Бог в своей милости

послал

нам

в на-

стоящее время эту войну между Польшей и Россией, войну,
которая имеет немалое значение для безопасности нашего
1 Оценку своевременного
для шведов начала Смоленской войны

мы находим

в письмах,

которыми обменялись

и канцлер Оксеншерна в ноябре 1632

и феврале

шведский

риксрад

1633 г. Риксрад,

сообщая о первых успехах русских войск, отмечает, что война
началась «в самое подходящее время» (Бууійкеді осі пи ѓе угоге
гаа йјдел), а Оксеншерна, в свою очередь, выражает восторг по
поводу того, что русские выступили во-время пні ВуззепКгіереї

зот теде ра Берупё абг). НапдИараг гог. капа,
Вона 1840, рр. 308, 358.
764

Ніѕі., +. 24, Ббок-

`

государства»!, Связзв руки Польше, Смоленская война не
только облегчила шведам их операции против императора
в Силезии, но и гарантировала им пунктуальное соблю-

дение Польшей условий Альтмаркского
более критический для них момент

перемирия

Тридцатилетней

в наивойны.

Действительно, со времени Смоленского похода поляки
более решительно, чем прежде, отвергают просьбы императора и Валленштейна о помощи. В начале 1634 г. Вла-

дислав

ГУ позволил

себе

по

отношению

к императору

поступок, на который ранее он не рискнул бы: он выслал
из Польши генерал-комиссара Горация Форна, производившего на польской территории набор в имперскую
армию, и запретил впредь производить подобные наборы,
ссылаясь при этом на Альтмаркекое перемирие 2. Отказ
поляков от помощи императору был тем более знамена-

тельным, что Валленштейн, повидимому, готов был запла-

тить им за эту помощь дорогую цену: уступить Силезию,
давно служившую яблоком раздора между Польшей и
Империей 3.
1 НапаНпааг гбг. ЗКапа. Нізі., +. 94, р. 373.
* Тһеаіг. Еигор., +. ШІ, р. 181. «Гораций Форн с императорскими патентами и деньгами прибыл в Польшу для набора нескольких тысяч человек. Поскольку это противоречило соглашению с Швецией, а также ввиду необходимости обеспечить себя самого людьми

для

борьбы с московитами

и турками,

Владислав

распорядился

приостановить набор для имперского генерал-комиссара и приказал
последнему немедленно покинуть территорию Польши». Характерно,
что Оиедиззуск, Кгбікі гуз дФлівібм і ѕргаүу Іізомстукбуг, Ф. И,

1844, р. 490 54., ссылаясь на то же место Тіваїг. Еџгор., утверждает, будто Форн был выслан уже по окончании Смоленской войны.
Из ненависти к России этот автор не останавливается перед грубыми
искажениями фактов.
Это вытекает из акта судебного допроса Шаффгоча (6 мая
1634 г.), арестованного после гибели Валленштейна в качестве
одного из его ближайших сподвижников. Шаффгочу был задан

вопрос, какие переговоры по приказу герцога Фридландского
(т. е. Валленштейна) он вёл в Польше насчёт Силезии. Получив
уклончивый ответ, судьи приперли его к стене другим вопросом:
«Что он писал насчет изменения зіаїця'а Силезии». Подсудимы
й
признал, что он «набросал несколько пунктов, имея в виду выяснить у Валленштейна, как поступить с Силезией, когда армии
(очевидно,

императорская

и польская)

объединятся,

но что теперь

он не помнит этих пунктов». Шаффгоч был приговорён к казни за
измену. См. «Уегвапапаеп Ѕсһуедепѕ тії \УГаНелзет ипа Фет
Каіѕег» уоп Є. Ігтег, В. 111 (Рибіїс. ацѕ 4. Ргеивв. Вќааќѕагеһ.,
В. 46), 5. 439. — Замечу, что Силезия была уже в 1619 г. обещана
Польше ва помощь императору против Чехии.

165

Мы уже отмечали, какой чёрной неблагодарностью
ответила Швеция на помощь, оказанную ей Москвою.
Оксеншерна был заинтересован только в том, чтобы русскопольская война продолжалась возможно дольше, что
избавляло Швецию от заботы о безопасности своей границы

с Польшей. С этой

целью

он намеренно

затягивал

переговоры, делая русским всё более нелепые предложения и заботясь главным образом 0 том, чтобы не лишать
их надежды

на возможность

вмешательства

Швеции!.

Немногим лучше обстояло дело с турецкой помощью.
Хотя настойчивость русской дипломатии в Константинополе дала некоторые положительные результаты, но действия турок оказались слишком вяльми, нерешительными
и, главное, запоздалыми, чтобы внести радикальное изменение в военную обстановку. В своих отношениях с Турцией Москва также допустила ряд важных ошибок: она
переоценила значение личных обещаний султана, переоценила его власть над Крымом, не приняла во внимание
ни сложного внутреннего положения Турции, которое
лишало это разлагавшееся государство свободы действий
в Европе, ни силы антивоенной партии в самом турецком
правительстве,
Таким образом, Россия в конечном счёте оказалась
одинокой в борьбе против Польши, начатой под давлением
шведов в тот момент, когда её военная и дипломатическая
подготовка далеко ещё не была завершена 2. Очевидно,
это обстоятельство и продиктовало московскому правительству очень осторожный план кампании, ставивший
перед русским военным командованием ограниченную
задачу — очистить от поляков захваченные ими Северскую
и Смоленскую области, а затем придерживаться чисто оборонительной тактики %. Как

незавершённость

подготовки,

— 1 См. выше стр. 144 сл. и особенно примечание 2.
* Шведам

это было прекрасно известно.

ленской войны,

обратил

на это внимание

ских, — писал
ников,

в июле-августе

да

и

он, — еще
вообще

Накануне начала Смо-

1632 г., шведский

Густава-Адольфа.
не в порядке,

войска

к войне». Цит, у Форстена,

их

еще

резидент Меллер

«Артиллерия

недостает

недостаточно

Балт. вопрос,

у них

у русполков-

подготовлены

т. И, стр. 369.

2 См. план кампании 1632 г. в виде наказа Шеину и Измайлову,
напечатанный в «Чт, в 0б-ве Ист. и Др»,
т. ПІ, М
1, А.

1847 («Царские наказы о походе под Смоленск», стр. 1—14). См.
особенно стр. 9—10: «устроя по острожкам около "Смоленска осаду,

как в осадное время, быть и сидеть безстращно и надежно ит, д,

466

так и проистекавший

отсюда неудачный

план

кампании

оказали на исход войны самое неблагоприятное влияние.
Правда, силы, которые Россия могла выставить и
одна, были достаточно внушительными; но московское
войско, состоявшее подобно польскому «посполитому рушеню» в своей значительной части из слабо обученных
отрядов дворянской конницы, не могло даже при численном превосходстве выдерживать длительную и систематическую борьбу с профессиональными

миями,

а частичная

правительством

далеко

реорганизация

незадолго

этих

до начала

не закончена !. Как было

уже

европейскими

сил,

ар-

предпринятая

войны,

была

отмечено

месте, армия Шеина — Измайлова насчитывала

ещё

в своём

до 40 тысяч человек, из коих около З тысяч наёмников и 11-12 тысяч русских солдат, обученных чужеземному строю.

Помимо этой основной армии были выделены специальные полки под командованием Прозоровского и Кондырева, Черкасского и Пожарского, Плещеева, Нагого и
др. Но так как военные действия развернулись на очень
широком фронте, примерно в 700 км., — от Путивля и
Батурина на юге до Красного и Себежа на севере, — то
этих сил было недостаточно. В мае 1633 г., когда выяснилась угроза Путивлю от «литовских людей и черкас»
(т. е. украинских казаков), ·московское правительство
спешно провело новый сбор поместного войска и назначило воеводами Бутурлина и Алябьева, Это войско, составленное «из дворян и детей боярских Северских и Украинных городов, из атаманов и казаков и стрельцов с
огненным боем»), должно было, базируясь на Калугу,
Белев и Карачёв, защищать южные рубежи, а по миновании угрозы идти на соединение с Шеиным под Смоленск
°.
В декабре, когда армия Шеина попала в окружение, были

дополнительно

собраны ещё два войска:

полк

кн. Одоев-

ского и кн. Шаховского в г. Ржеве и полк кн. Куракина

1 Само собой разумеется, что поляки сильно преувеличивали
численность армии Шеина, поднимая таким обравом значение

своего

успеха. Кйерепти
ег, В. ХИ, $. 823, говорит

0б «еіп

йБегац5 5товвеѕ ип шасв@ рез Неег» под Смоленском; Тћеаір, Епгор.,
$. ПТ, даёт для русской армии цифру 70 тысяч человек, а
И’аззепфеге,
рагѕ 11, р. 55 Н., приводит уже совсем фантастическую
цифру — 170 тысяч! — См. Соловьёв, ук. соч., т. ІХ, гл. ШІ,
ст. 1908.
* Акты Археогр. эксп. АН, т. ПІ, № 220, стр. 524, 525,
597,

грамота от 25 мая 1633 г.

167

и кн. Волконского — в Калуге!, которые должны были
усилить армию Д. М. Черкасского и Д. М. Пожарского,
сосредоточенную в Можайске.
оры дворян, детей боярских, казаков и «новокрещён-

ных инородцев», даточных людей и т. д., захватывавшие
районы всё более отдалённые от театра военных действий, производились до конца войны. Для земляных работ
под Смоленском, для гужевой и дорожной повинности

тысячи

крестьян

пограничных

(«посошных людей»)

областей.

Указы

о

сгонялись

из всех

мобилизации

людей,

подвод, продовольствия, денег, одежды, снаряжения распространялись и на монастырские земли; затронут был
ими даже Патриарший двор. Война потребовала большого
напряжения сил от всего русского народа.
Военные операции развивались первоначально вполне
благоприятно для русских. Главные военные силы Шеина,
двигаясь от Вязьмы, взяли важный пункт — Дорогобуж,
превращённый в центральное складочное место для армии,
Отряды стольника Нагого, действуя из Калуги, взяли
Кричев, Серпейск и Рославль?. Одновременно кн. Прозоровский овладел сильной крепостью Белая?, откуда его
люди доходили до Велижа, Усвята и Полоцка, уничтожая
на

пути

мелкие

укрепления

(«острожки»)

противника*.

На севере псковичи овладели в ноябре городами Красный и Себеж; воевода кн. Репнин, действуя из Великих
Лук, занял Невель?. На юге путивльские и рыльские
ратные люди взяли Рамонский острог и Батурин $, брянские люди — Почеп, Стародуб? и Трубчевск8, откуда они
дошли

с боями до Чернигова?.

В январе

1633 г. воевода

Баим Болтин выбил поляков из Новгорода-Северекого 1?
и дошёл, вместе с отрядами из Стародуба, до Гомеля !.
1 Акты Археогр. эксп. АН, т. ПІ, № 236, царский наказ от
1 декабря 1633 г., и № 239, царский наказ от 30 декабря 1633 г.
з
3
*
5
6
7

Акты Моск. гос., 1, №№ 489, 500.
Там же, № 500, стр. 465, 449, 592.
Там же, № 466.
Там же, № 242, стр. 367, №500, стр. 465; СГГД, ч. ПІ,№ 99.
Там же, №№ 483, 500.
Там же, № 500.

з Там же, №№
э Там же,

№

10 Там же, №
11 Там же, №

768

489, 500.

539.

512.
507.

Впрочем, эти местные успехи были достигнуты не в
результате осуществления планов военного командования, а инициативой некоторых воевод и, особенно, партизанских

отрядов,

о которых

речь пойдёт

ниже.

Как бы там ни было, к началу 1633 г. московские войска почти на всём протяжении фронта (если можно здесь
употребить этот термин) подошли к старой границе,
освободив исконно русские земли, занятые поляками в

период интервенции

начала

ХУП

в. и отошедшие

к ним

по Деулинскому перемирию 1618 г. Малочисленные польские отряды и гарнизоны отдельных городов либо отступали, либо после непродолжительного, как правило, сопротивления сдавались в нлен. Попытки польских войск
весною 1633 г. хоть частично восстановить положение
путём наступления на Стародуб, Белгород и Путивль
успеха не имели. Поляки всюду были отражены!.
Однако главный опорный пункт поляков, город Смоленск, решавший исход кампании, оставался ещё в их
руках. Двигаясь крайне медленно, Шеин со своим обозом

и артиллерией

подошёл

к этому городу только

в декабре

и закончил его обложение не ранее конца января?. Напрасно крестьяне Смоленского уезда слали к Шеину в
Дорогобуж ходоков с указаниями, что Смоленск пока ещё
не подготовлен к защите и что теперь легко его захватить?,
На главнокомандующего эти призывы не производили
никакого впечатления. Он как будто выжидал чего-то в
Дорогобуже, где его армия, как это будет видно ниже,
начала понемногу таять.
О медлительности Шеина, поражавшей самих поляков,
которые благодаря этому успели усилить оборонительные
сооружения и гарнизон (Смоленска, имеются свидетельства военнопленных. Так, англичанин Ричард Стивенс,
1 Акты

Моск.

гос.,

І, №№

538 и 540.

з Ріазескі в своей Хронике не указывает, когда началась осада
Смоленска,
Й/аззепфогя
даёт
подозрительно
точную
дату —
14 ноября 1632 г., а Иеіпђеет, агент курфюрста бранленбургского

в лагере Владислава,-- даже

фюрсту за сентябрь--декабрь

18 октября!

(см. его

донесения

1633 г. из-под Смоленска

что войска Шеина
кабря.
й Акты Моск.

подошли

гос.,

І, №

к городу не ранее первых

кур-

в ВіБіїо-

іека Оззоїїпзкісь, ХІ).
— Ср. Сзегтак (Куагі.
Нізог.,
Ё. ТУ, р. 740).— Русские источники не оставляют сомнения

1896,
в том,

чисел де-

442, стр. 414 сл.

169

захваченный русскими в плен под Смоленском, показал
на допросе: «Да только б де боярин Михаил Борисович
(Шеин) из Дорогобужа пришел под Смоленск вскоре, и
литовские б люди Смоленск государевым людям сдали,
а те де полые места (проломы в стенах) в те поры не были
заделаны и город был не укренлен, а укрепились де в
Смоленску литовские люди в те поры, как государевы
люди шли под Смоленск мешкотно»*.
Ещё большей оплошностью

со стороны Шеина, причём

здесь он не мог ссылаться

на «великие

бездорожья,

бы

было

его

как

грязи» осеннего

нейтральное

отношение

к

отряду Гонсевекого п Радзивилла, который, не смея по
своей немногочисленности сделать попытку прорвать блокаду Смоленска, окопался в 25—30 км. от города в селе Красном. Пленники показывали, что люди Гонсевекого и Радзивилла страдали от голода и холода и что их полевые укрепления были плохими. Но так как их не тревожили, то
они держались вблизи Смоленска, сносясь с осаждённым городом через разведчиков, подавая его защитникам
надежду на скорое освобождение и всячески удерживая
их от капитуляции, к чему они были весьма близки. Один
из предводителей белорусских партизан, действовавших
в этом районе, Иван Балаш предлагал Шеину предпринять
совместно операции против Гонсевского и Радзивилла, но
ничего не добился 2. Между тем, перебежчики

из Смолен-

ска говорили, что если отогнать или разгромить окопавшихся в Красном поляков, то осаждённые признают безнадежность своего положения и сдадутея 3.
1 Акты Моск. гос., 1, № 477, стр. 440. Медлительность явилась

одним из тех пунктов обвинения
жили основанием для смертного
ком.,

ПІ, стр. 385.

Конечно,

против Шеина, которые послу приговора.—Ср. Акты Археогр.

известную

долю

вины

должно

было

бы взять на себя правительство, которое, как мы видели в своём
месте, задерживало Шеина в Вязьме из внешнеполитических с006ражений до октября,

т. е. до осенней

распутицы.

Шеин

на это об-

стоятельство своевременно обращал внимание Москвы. См. Акты
Моск. гос., І, №№ 415, 418.
з Там же, № 499: «Да присылал де к боярину к Ми-

хаилу Борисовичу Балаш, чтоб он ему позволил идти под таборы
Радзивиловы и под Госевского, а что де будет боярин против того
к Балашу отписал, того он не ведает» (показание 24 февраля 1633 г.).
з

Там

же,

№

501,

стр.

468:

«Й

только

б

де

над Рад-

зивилом и над Госевским ныне государевы люди промысел учинили,
и городские б сидельцы, в Смоленску сидеть не стали и государю

770

Удивляет также то обстоятельство, Что за вобемь
месяцев осады (до прихода Владислава є войском) Шеин
не предпринял генерального штурма крепости, несмотря
на своё подавляющее превосходство в живой силе и технике. Артиллерийский обстрел смоленских укреплений
производился вяло, иногда с большими перерывами; что
в Москве начинало вызывать беспокойство!. Шеин, возможно, был так уверен в неизбежной сдаче города, который он некогда доблестно оборонял от войска Сигизмунда ПІ, что не хотел разрушать его укреплений. Однако
он не мог не знать, что Владислав приближается с крупными силами. Из перехваченных русскими писем Гонсевского и показаний перебежчиков было известно, что
приход польского короля ожидается в мае. Но он явился
только в сентябре, дав русским таким образом лишний
шанс довести осаду до конца ?.
На Западе, где внимательно
следили
за русскопольской войной, считали положение Смоленска безнадёжным: слухи о его падении распространились там уже
в конце 1632 г. 3,
г. Смоленск

сдали»

(Показания

пленных

из отряда

Гонсевского

от 13 апреля

1633 г.), 514,

от 17 февраля 1633 г.).
1 Акты Моск, гос., 1, №№506, 508, 510, 513 (по городу из
ряду не стреляли ден с десять, а для чего не стреляли, того не наве-

дают -

516.

показания

двух

гонцов

Шеина

_ * См. Ратіеќпікі АІЬгесћќа Ѕќап. ВаауИа муд. рге Буу.
Каслупѕкіево, цит. в Введений к Рггусгупіі Фо Біз. уоту МозК.
2 іа 1633—1634. ВІБІ. Овззої., Е. ХІ.

З Так, например, шведский резидент в Дрездене Л. Николай
пишет 29 декабря 1632 г.: «Мне сообщают из Бреславля, что по

сведениям,

привезенным

польскими купцами, русские взяли СмоМ. 107, 5. 10.—Ср. Тһћваќг. Еигор., 4. ИТ, р. 63: «По сведениям из
Польши и Москвы дела поляков идут очень неважно. Ибо хотя
с обеих сторон сражаются с ожесточением, но московиты уже разрушили артиллерийским огнем и овладели двумя башнями, так что
город находится в величайшей опасности; помощи извне и освобождения от осады нельзя ожидать. К тому же в городе большая
нужда во всем, особенно в порохе; казаки не желают сражаться
[за поляков], так как;у них оспаривают их религиозную свободу...

ленск штурмом». Рибіїс. аиз а. Ргепѕѕ. Зваа&загсНн.: В. ХХХІХ,
ТЬ. 9,

Большое число поляков уже убито...», а также Рифіїс. зиз 4. Реешзз.
Ѕіааїзагећ., В. 46, ТЬ. 3, М. 295. Отчаянное положение осаждённого
Смоленска в августе 1633 г. рисует современник -очевидец, поляк

Москоржевский, автор
ор. сів, р. 741 84.

Руагуніѕга удіпу

Моѕкіеуѕкіеј.

Саегтак,

171

Ответственность За то, Что Эти слухи не оправдались
несёт прежде всего Шеин. Он не сумел или не хотел реали”
зовать свои. преимущества. В последние месяцы осады
он был даже дальше от цели, чем в первые дни. Небрежность русского главнокомандующего доходила до того,
что он оставил осаждённым доступ к мосту через Днепр,
по которому они могли поддерживать связь с внешним
миром. По этому мосту просачивались в Смоленек и коекакие

подкрепления.

В апреле

1633

г. тысяча

солдат

из

отряда Гонсевского и Радзивилла, сбив ничтожный русский заслон на Покровской горе, проникла по мосту в
город. Лишь после этого случая Шеин приказал укрепить Покровскую гору и уничтожить мост, да и то его
распоряжения
уже не могли
быть
выполнены
до
конца!.

Очевидно, Шеин рассчитывал взять Смоленск измором.

Он уже в сентябре 1632 г. хлопотал о снабжении своих
солдат шубами, чулками и варежками. В течение всей
зимы 1632/33 г. он утомлял своих людей обширными земляными работами, создавая вокруг города кольцо укреплений. Впоследствии эти укрепления были по его приказу оставлены без боя?.
Упорство Шеина под Смоленском, бесспорно; являлось
грубейшей ошибкой его как главнокомандующего. Продиктованный ему из Москвы план кампании, по которому
взятие Смоленска являлось как бы конечной целью войны, уже в конце 1632 г. обнаружил свою несостоятельность. Город с ничтожным гарнизоном в две-три тысячи
человек приковал к себе на долгие месяцы огромную по
тем масштабам

её всякой

можности

русскую армию и лишил
двигаться вперёд. В Западной

Европе

воззатяж-

ная операция этого рода считалась невыгодной, рискованной

и даже

опасной

для

осаждающей

армии.

1 Акты Моск. гос., І, № 517, стр. 493.
= Треаїг. Епгор., +. ЦІ, р. 115. «Московиты

На

протя-

нод Смоленском

так зарылись в землю, что освободить город от осады казалось
невозможным.» Подробные описания замечательных русских земляных

работ под Смоленском

Москоржевский

пишет;

дают

«Содпе

Вайнбеер

роддулета

и другие очевидцы.

Буїу

Ъафегуе

1ейхуо

піе гбуупе 2 тигет паКзіаїі у1ей угувоко зіешіа ройпіеѕіопе, какіе

сарасіќаѕ і ИгиИадо і агііїїсіат ѕлапсбуу іттепзо Гађоге ртяез
Фрі рггесіає тіејѕса аггисопусі. — Ср. Схегтаћ, ор. сИ., р. 744.

172

женин всей Тридцатилетней войны обенью военные
дей"
ствия

обычно прекращались, и войска отводились на
зимние квартиры. Если к этому времени осаждённую
крепость
не удавалось взять, то осада снималась. Такой
образ

действий

диктовался

плохой

организацией

интендант-

ской части, трудностями со снабжением в осенн
е-зимних
условиях, антисанитарным содержанием войск
в
том поле, что, при низком уровне медицинской открыслужбы
и отсутствии профилактических мероприятий,
неизбежно
приводило к эпидемическим заболеваниям. Након
ец, для
перенесения всех трудностей долгой осады требо
валась
не только большая выносливость (в чём русские
не знали
себе соперников), но и высокий уровень дисци
плины,
неизвестный даже профессиональным армиям
того времени,
Е
Таковы главные причины необычайного развития
дезертирства в армии Шеина. Оно приняло широкие
размеры
ещё во время вынужденного или намеренног
о бездействия его под Дорогобуж
в октяб
емре — ноябре 1632 г.,
но ещё более оно усилилось под Смоленском.
Главноко.
мандующий не уставал жаловаться в Москву
на обилие
дезертиров и «нетчиков». Его армия так быстро таяла,
что уже в январе 1633 г. он объяснял медленное
проведение операций по окружению Смоленска недостатко
м людей,
особенно конницы !. В ответ

на

эти

жалобы

прави

тельство издавало всё более суровые приказы,
угрожало
«нетчикам» и беглецам лишением поместных
оклад
различными карами, посылало специальных людей ов и
для
увещания дезертиров вернуться в армию, обеща
я им полное прощение и государево жалованье, но все
эти средства мало помогали. На Земском соборе в январ
е 1634 г.,
ещё стремясь, очевидно, выгородить Шеина,
правительство объясняло массовое дезертирство исключител
ьно вероломным нападением крымского хана на южные
окраины
России?. Однако в ряде документально устанавлив
аемых
случаев это явление далеко не всегда находилось
в связи
с татарским ударомв спину. Сами дезертиры неред
ко ссылалис
ь на голод 3, хотя, как известно из других источ
ников,

1 Акты Моск. гос., І, №№ 175, 544 и 549.
з СРРД, НГ, № г 99, и «Царские наказы
о походе под
ленск? в «Чт. об-ва Ист. и Др», 1847,
№ 1, стр. 35.
з Акты Моск, гос., 1, № 504 и др.

Смо-

178

РР

войско Шеина было еравнительно неплохо обеспечено
продовольствием. Солдаты Владислава в первые месяцы
действий против русских находились в этом отношении
в ещё худших условиях, однако дезертирство среди них
не носило столь массового характера.
Очевидно, главную роль, помимо непривычки к длительному походу, играло другое. Из общей массы относящихся к этому вопросу документов можно вынести
впечатление, что «кормовые боярские дети», казаки,
«гулящие вольные люди», повёрстанные в солдаты, «даточные люди» из посадеких и особенно крестьян, — все
эти разношёрстные, нередко беспокойные элементы, из
которых состояла основная масса войска, больше всего
‚ тяготились бездействием, утомительным однообразием лагерной жизни в тяжёлых условиях. Это видно хотя бы из
того, что подавляющее большинство «дезертиров» в сущности бежало не от войны и не к себе домой, а формировало
самостоятельные партизанские отряды, которые вступали
в ежедневные стычки с врагом, нападали на вражеские
города, «острожки», сбла, брали «языков», которых они
исправно отсылали к Шеину, словом, проявляли настоящую инициативу и большую оперативность, т.е. качества,
совершенно отсутствовавшие у руководителей главных
военных

сил.

Одновременно наблюдается другое любопытное явление — стихийное движение русских крестьян Смоленского и Дорогобужекого уездов, а частично и прилегающих белорусских районов. Эти крестьяне создают свои
партизанские отряды, объединяющиеся затем с группками
беглых

ратных

людей.

Известен

один

из

руководителей

таких крестьянских отрядов— Иван Балаш, «Дорогобужского у. Болдина монастыря крестьянин». 14 ноября
1632 г. боярский сын Иван Ростопчин, прибывший в Москву из действующей

армии,

рассказал:

«Да слышал

он в

полкех, что приходили к боярину, к Михаилу Борисовичу, Дорогобужекого и Смоленского уезду крестьяне,
которые радеют государю, Балаш с товарищи, и били

челом,

чтобы им поволил,

собравея

© вольными

людьми,

быть в шишех (партизанами-разведчиками) и языков добывать, и тех де шишей собралось человек с 400 и стоят
ныне в острожке под Смоленском... Да к тем же де шишом пошли из полков самовольством от голоду русские

174

солдаты

Фалентинова

полку и из иных

с 200 и стоят те солдаты с шишами

полков

человек

вместе» 1.

Это первое известив о «шишах» из крестьян заставляет
думать, что они появились не позднее октября 1632 г.,
т. е. почти одновременно с фактическим началом операций
русских регулярных войск.

Позднейшие показания гонцов изармии, а также самих
партизан рисуют яркую картину активности Ивана Балаша и его отряда. Так, согласно одному из показаний, Балаш в октябре — ноябре «ходил с ними (партизанами)
под Смоленск и за пять верст от Смоленска высекли они
два сельца литовских, а жили в них смоленские пушкари,
литовские

люди»2.

Оттуда они пошли за литовский рубеж (т. е. за старую
границу) и выжгли там село Кадино, «Да к ним же за ру- |
бежом учали приставати порубежные мужики (очевидно,
белорусы); а из села де Кадина пришли они в село Красное, п в селе Красном

с литовскими
людей

стоял князь

Степан

Мосальский

ратными людьми, и они де тех литовских

нобили».

Отсюда партизаны Балаша вернулись в Дорогобужский
уезд; там их настигли польские солдаты, высланные против них из Смоленска. Партизаны приняли бой и отбросили противника.

Затем они направились к Рославлю, но,

узнав, что этот город уже сдался царским воеводам, двинулись на Кричев. Им удалось взять «большой город»,
но в «малом городе» (т.е. в крепости) поляки ещё держались.
Действуя совместно с ратными людьми воеводы Нагого,
балашевцы овладели и крепостью, причём перед этим разгромили шедший на выручку отряд пана Кременицкого.
После этого партизаны приняли активное участие в
осаде Стародуба, ходили под Гомель, где они захватили
«острог», и под Чечерск?.
Приблизительно тогда же возникло партизанское движение и на юге, в районах Брянска и Севска. Там выдвигаются в качестве атаманов Семён Верёвкин, Осип
Бакшеев, Илья Горячкин и др. В ноябре 1632 г. сводный
отряд южных партизан, нанеся поражение полякам в
1 Акты

Моск.

гос.,

І, № 442, стр. 414; №447, стр. 418. «Фален-

тинов полк» — полк Валентина Росформа.
° Там же, №

504, стр. 476.

3 Там же, стр. 476—477;

№ 509, стр. 481.

1

175

Комаровской волости; осадил город Трубчевек!
, Подошедшим уже значительно позднее «государевым
людям»,
высланным из Брянска, осталось только пожат
ь плоды

партизанской

инициативы:

после

трёхнедельной

осады,
2 декабря, комендант Трубчевска Красковский
сдал город.
русским.
Несмотря на успехи партизан, московское правительство относилось к их действиям с большой насто
рожённостью и даже с неодобрением. Вскоре оно повело
против
партизан решительную борьбу. Повинны были
в этом
прежде всего царские воеводы, опасавшиеся кресть
янского движения и учащения случаев дезертиретва
из регулярного войска. Они ложно доносили в Москву,
что партизаны занимаются «шарпаньем» (мародёрством),
а сами
присваивали себе плоды их побед, требуя и
получая от
царя щедрые награды.
* Представители московского правительства, направ
ленные к партизанам, которых презрительно имено
вали
«ворами» и «шарпанцами», должны были настаивать
на их
подчинении военным властям. «В Московском госуда
рстве, — говорили и писали партизанам от имени правительства, — николи не повелось без нашего царского указа
сбираться и в войну ходить», Балаш и другие партиз
анские атаманы обязывались со своими людьми и ео
всеми
приставшими к ним боярскими детьми и казаками
идти
под Смоленск, к Шеину. Только на этом условии
царь
готов «сложить их вины». «А наказанья над вами
никакого чинить не велено, — пишется в одной из царских
грамот к партизанам (от 29 января 1633 г.), — и
наще
жалованье, кормовые деньги, велено вам, детям боярс
ким
и козакам и Балашу, давати безпереводно»3,

Так как оти увещания и обещания не всегда достиг
али

цели, то царские воеводы не останавливались перед
применением силы. Ратные люди воеводы Еропкина в феврале или в начале марта дали форменное сражение партизанскому отряду Балаша. Сам атаман был схвачен
и
заключён в тюрьму вместе со многими другими «ворами»,
некоторые из них согласились пойти под Смоленск, где
они были распределены между полками, но значительная
1 Акты Моск. гос., І, №

189, стр. 453.

2 Там же,№ 486, стр. 418.
3 Там же, № 485, стр. 447; ср. № 478, стр. 440-441.

176

и

часть ускользнула от царских отрядов и двинулась на
Дон. По дороге их перехватывали «государевы люди»,
и партизанские силы мало-по-малу рассеялись 1.
Еропкин за проявленную энергию получил благодарность от правительства.
Не встречая никакой поддержки ни со стороны местных властей, ни в Москве, более того, подвергаемые настоящей травле, партизаны бесследно исчезают накануне критического перелома в войне, когда на поле выступили
основные ратные силы Польско-Литовского государства.
Попытка части партизан держаться вопреки правительству уже потому была обречена на неудачу, что они не
имели никаких источников снабжения боеприпасами. За.
тайную продажу партизанам пороха солдаты Шеина подвергались суровым наказаниям 2.
Таким образом, испугавшись партизанского движения,
правительство лишило себя очень ценной помощи, не достигнув в то же время главной цели — прекращения дезертирства. Можно легко себе представить, что в случае
иного отношения к партизанам, превосходно знавшим
каждую тропинку и каждый уголок в Смоленском уезде
и в других

районах

военных

действий,

окружение

войск

Шеина поляками было бы затруднено, а возможность полностью отрезать эти войска от связи с Москвою была бы
совершенно исключена.
Владислав

подошёл

к Смоленску

1 сентября.

Первые

его атаки против русских позиций (главным образом
против полка Матиссена на Покровской горе) были успешно
отражены. Полякам не удалось разорвать кольцо русской
блокады и доставить в осаждённый город подкрепления
и продовольствие. Но Шеин сам дал им эту возможность.
В ночь на 25 сентября, после отражения очередной польской атаки, Матиссен по приказу командования добровольно очистил укрепления на Покровской горе, преграждавшие путь к Смоленскому мосту8.
1 Акты Моск. гос.,
3 Там же, № 596.

І, №

505, стр. 477—478.

З У/азвепбегр, ор. сів., 4. И, р. 76: «Мафбізвопіц...

Рокгоуівп-

5ега тпопќет её зима саѕіта ѕшпто сит 8іїеп(іо теНаай. ...Савкегшт
јат уісбог (?) Бех аб ипо Іабеге Этоепзсит оптіпо ИЪегауегаф.

Ср. донесение Вайнбеера, ВібЦовека
Матиссена приписан «только милости
огр. эксп., ИТ, № 230.
12

0. Вайнштейн

Оззоїіпзкісь, ХІ, где отход
божьей».—Ср. Акты Архе177

Спустя четыре дня таким же образом покинул свои
укреплённые позиции Прозоровский. Это означало уже
окончательное снятие осады, и об этом важном факте
Шеин счёл нужным поставить Москву в известность. Царю
и патриарху ничего другого не оставалось, как одобрить
его действия рові Гас, но вместе є тем принять меры
для исправления положения. Именно тогда была предпринята обширная мобилизация резервов для спешной помощи Шеину *.
Донесение Шеина от 18/28 сентября было воспринято
в Москве как известие о настоящем поражении. Возможно,
именно это известие ускорило смерть патриарха Филарета, главы военной партии и инициатора Смоленского
похода, как это заметили уже современники. Он скончался
1/44 октября 1633 г., и Пахомий в своём Хронографе в
связи с этим пишет: «Прииде сей жалостный слух (0
событиях под Смоленском) до царя и патриарха и абие
патриарх впаде в великую скорбь, по сем же и успе с
миром»?.

Тактика Шеина настолько облегчила полякам их задачу, что даже панегирист Владислава ГУ, его биограф
Вассенберг, больше говорит о военном счастии короля,
чем о победах его войск3. 4 октября, через неделю после
отхода Прозоровского, русскими были оставлены последние укреплённые позиции, которые защищали полки Александра Лесли и Якова-Карла Хареслебена, причём это
В письме
1 Акты Археогр. экеп., ПІ, № 230, стр. 339 сл.
сентября,
к Шеину царь и патриарх упоминают о сражении 18/28
ав меж
советов
ич,
Борисов
о
Михайл
наш
боярин
«ты
о
которог
после
ов(Прозор
вича
Василье
Семена
князя
нашего
себя, околничего
наш
ского} со всеми людми привел к себе в полки: и ты то боярин
М. Б. и околничей

наш

князь С. В. учинили добро, что вы ныне со

идёт
всеми нашими людми стали вместе». Сразу же после этого
ательного
сообщение о новой мобилизации и создании вспомог
ого.
войска Дм. Мамстрюковича Черкасского и Дм. Мих. Пожарск
кий;
з Цит. по А. Смирнову, ук. соч., стр. 835.— Ср. Иловайс
ук. соч., т. ГУ, ч. 2, стр. 326.
з Ср. отзыв Вайнбеера, приведённый выше,

стр. 177, прим. 3,
ния
а также высказывания Москоржевского, отражавшие настроееля
всего командного состава польского войска. «Отход неприят
ОДНИМ
из его мощных укреплений, — пишет он, — можно счесть
а
из поразительных чудес нашего времени (іліег тігасиїа эарепд
риіцє

ѕаесиі)

Наивысший

найяснейшего

178

и

хочет

является

наглядным

раїрабііег

государя».

доказательством

благословить

того,

и возвысить

Цит. по Сзегтак, ор. сЦ., р. 784,

что

нашего

отступление, как и предыдущие, привело
значительного количества снаряжения
Теперь все полки были сосредоточены
большом лагере Шеина, что, наряду с
нительной

тактикой

русских,

весьма

к потере русскими
и продовольствия.
в одном месте, в
пассивной, оборо-

облегчило

полякам

возможность их полного окружения.
Силы самих поляков для проведения такой ответетвенной операции были недостаточны. Как бы ни помогали
планам Владислава действия самих же русских, он со
своими 15—16 тысячами солдат не справился бы с этой
задачей,

если

бы

не

запорожские

казаки.

Их двадцати-

тысячное войско, во главе с Тимофеем Арандаренко, оказало в этой стадии сражения под Смоленском неоценимую
услугу Владиславу ГУ!. Казацкая конница, кое-где поддержанная польскими отрядами, в течение ноября перерезала все дороги, связьтвавшие армию Шеина с её тылами,
прежде всего с главными складами в Дорогобуже и вспомогательным войском Черкасского и Пожарского в Вязьме.
„Участие казаков в Смоленской операции было для москов-

ского правительства полной неожиданностью. Только в
начале 1633 г. оно. напоминало воеводам и атаманам партизанских отрядов о своём строгом запрещении нападать
на украинские города. «А на черкасские городки... северских и украинных городов воеводам нашим ходить и
ратных людей до нашего указа посылать не велено», —
читаем мы в одной из царских грамот, а далее идёт мотиви-

ровка: «для того, что черкасы стоят за веру против еретиков, что польские люди у них православную веру нарушают и за то у них с польскими людьми за веру бои
были великие, да и ныне есть",
1 См.

единодушные

свидетельства

источников,

опубликован-

ных в ВіЫ. ОззоТ., ХІ, рр. 22, 32 и особенно 31: «Неприятель, —
пишет очевидец из-под
Смоленска, — не может пошевельнуться
из-за непрерывных наскоков и облав запорожских казаков». Москоржевский в своём «Диариуше», стр, 16, 20 и 30, насчитывает казаков
только 15 тысяч, но это, повидимому, относится только к казацким
силам, действовавшим под самым Смоленском.

з Акты Моск. гос., т. І, № 486, стр.

448.

Привожу

начало

этого интересного документа, свидетельствующего между прочим
о прямых связях московского правительства с партизанокими отрядами, действовавшими против поляков; «Доложити великого

государя,

св. натриарха

Филарета

Никитича

московского

и всеа

руси: Подлинно государю неведомо; а говорять въ міре, что комарицків мужики и Болашъ, что де стояль подъ Стародубомъ, ска-

ж

179

Это странное заблуждение московекого правительства
проистекало из незнакомства є теми сдвигами, которые
произошли с 1632 г. в настроениях казацких старшин
в результате радикального изменения польской политики
‚ на

Украине.

Московская

дипломатия

и здесь

оказалась

не на высоте положения, допустив временный разрыв
русско-украинеких связей (вопреки в данном случае дельным советам шведов) и лишив себя тем самым возможности правильно ориентироваться в военной обстановке.
Одним из ближайших последствий окружения армии
Шеина явилась быстрая деморализация иностранных наёмников, переход многих ‘из них на сторону врага і. Поляки не ограничивались. поощренпем перебежчиков нутём

выдачи

им

месячного

жалованья

вперёд,

но прово-

дили среди наёмных полков усиленную агитацию. Они
показывали ими же сфабрикованную царскую грамоту
к Шеину, якобы перехваченную под Москвой. Грамота
содержала предписание царя тайно умертвить всех иностранных наёмников за неповиновение русскому командованию и за намерение изменить Москве 2.
зываютъ, пошли подъ Черниговъ и къ черкасскимъ городомъ, а ваше
государское повеление прежъ сего въ Путивль, въ Рылескъ, въ Курескъ, во Брянескъ и въ иные городы, которые от литовской украйны,
чтобъ они на черкасскіе городы не ходили; и те ваши государевы
люди на черкасскіе городы и по нынешнее время не ходятъ, а те
шарпанцы, будетъ в черкасскіе городы пошли, икъ нимъ наскоро
нарочного гонца не послать ли, чтобъ они на черкасскіе городы не
ходили? — Помета:

«Послать нарочного гонца наскоро, а не ведеть

Федоровича
всеа
Семену Веревкин,

руси Семену Рагозину, Степану Объездову,
Ивану Болашу, ш розньме городовь детемъ

къ черкасскимъ городкамъ

ходить». — Отъ ц. и в. кн.

Михаила

боярскимь кормовымъ и донскимъ казакомъ и северскить украйнньте
городовъ вольнымъ

людемь,

которые

ныне

обълвились въ войне на Се-

вере. Ведомо намъ, в. государю, учинилось, что вы самовольствомъ

своимъ... пошли подъ Черниговъ;., для войны и грабежа безъ нашего

указа..».

1 См. Форстен, Акты, І, № 129, 3, письмо от 11 декабря 1633 г.

Амязт Копісі БеїдНарег ет Меу!е Біпіег Зтоепзко\у: «Раз Ігетпде

Еиззуо!К еще

їдсТісь уот

Ееіпде вебг йрег дебпеп №г М. віп

топа. 50101 теісһеп 1аѕѕеп». Ср. ВіБі. Оз8ої., ХІ, 28 м. 35.
з Кіесепійййег, В. ХІІ, В. 1529, и Тһеаіг, Епгор., $. ПІ, р. 179:
«Московский

главнокомандующий

Шеин

известил

вел.

князя,

что

большинство немцев не подчиняются его приказам, отказываются
сражаться и в большом числе перебегают-к полякам, предлагая
им свои услуги, несмотря на исправную уплату им жалованья
[руескими] и достаточное обеспечение их продовольствием. Поэтому

180

х

Хотя инобтранных

полковников

нельзя было обма-

нуть столь грубой фальшивкой, но своих солдат удержать
от бегства они не были в состоянии. Есть основание
полагать (на это намекают и польские источники), что
некоторые из этих офицеров поддерживали тайные сношения с поляками и даже, может быть, заводили с ними

переговоры о перемирии.

По крайней мере, слухи о таких

переговорах проникают тогда даже в Западную Европу 1.
Не была исключена и возможность прямой измены одного
или двух иностранных полков. Сложную обстановку в
русском лагере после его окружения лучше всего рисует
следующий эпизод. 15 декабря, после одной неудачной
вылазки, стоившей русским больших жертв, так как
поляки были о ней предупреждены заранее, между полковниками Александром Лесли и Сандерсоном в присутствии Шеина произошло столкновение: Лесли бросил в
лицо Сандерсону обвинение в предательстве и тут же
застрелил его. В той атмосфере недоверия к наёмникам,
которая возникает с момента ухудшения положения
русских, сотрудничество с ними становилось всё более
трудным. Не этим ли недоверием было вызвано странное
распоряжение Шеина полкам Матиссена, Лесли, Хареслебена и др. покинуть свои позиции и перейти в главный
латерь? Не думал ли Шеин таким путём тарантировать
себя от измены целых иноземных полков, что повлекло бы
держаться ему (Шеину) стало трудно.

В ответ на это царь пишет:

раз немцы оказались изменниками, пусть он обдумаєт, как их всех

тайно перебить или отравить каким-нибудь ядом...».

возможность

ознакомиться

с этим

письмом,

чтобы

«Немцам дали

они

узнали,

какая участь их ожидает [на московской службе].
+ Рибійс. аця 4. Ргеизѕ, Ѕізаќѕагећ., В. 46, ТВ. 3, М. 295, 8. 17 М.
Из собственноручного дневника Николай (шведского агента в Сак-

сонии) под 22—23

октября 1633 г.: «Вешейе

біхуетяів Їгараде тісћ,

от јасћ үіѕѕіе е1 ЅтоІепѕк епіѕа уар: Јас заде тіді Чегош іпіепдеа Һа/уе һӧгаё парод үіѕѕі, теп уі] аў ѕепаѕіе Чепег шит Раис
Ібгоштей, аё Вуззаг де Беїйдтайе тесһіе Чо епізіќег. Нап заае
Чед бЁуегаеп
Ровавой! (польский посол) ћайе ей тей опазідпдісћеіег догһооѕ, ай Роіаскег ось Вуззаг Ігасіегаде айагеде от

{ге еПег ос ей тит

5іййезійні. — Ср. там же, 5. 187, донесение

бранденбургского дипломата Фишера канцлеру и Тайному совету
об его разговоре с фон Збубна, генералом шведской службы: «Далее
я передал ему вести из Смоленска и дал ему понять, что московиты
склонны к переговорам, на что он ответил: «Они хитры, теперь они
домогаются [мира], а затем надуют поляков».

181

за собою гибель всего войска? Но каковы бы ни были
мотивы этой меры, она не только резко ухудшила положение русских, лишив их позиционных преимуществ,
но и привела к переуплотнению главного лагеря, нехватке
продовольствия и возникновению массовых заболеваний.
Несмотря на огромные трудности, Шеин в течение
трёх зимних месяцев упорно боролся с врагом, не делая,
впрочем, попыток .вырваться из окружения *. Эту тактику нельзя поставить в вину ему одному: инструкции
из Москвы предписьвали ему держаться до прихода
подкреплений

из

Вязьмы

и

Можайска,

и

он

ждал

их,

пока не утратил всякую надежду.
В середине февраля он уступил настойчивому нажиму

со стороны иностранных офицеров и вступил с Владиславом в переговоры 2. Поляки были немногим менее русских изнурены тяжёлой борьбой 3. Они были готовы на
самые мягкие условия капитуляции, только бы освободить свои силы. Отсюда легенда о «великодушии» Владислава. Он предложил выпустить
всю
армию Шеина
с обязательством: не сражаться против него в течение
четырёх месяцев. Солдаты сохраняли своё оружие и ограниченное

количество

боеприпасов.

Шеин

должен

был

оставить в лагере веб остальное снаряжение, запасы
и артиллерию за исключением двенадцати пушек, которые
он мог увезти с собою. Поляки брали на себя обязательство
русских больных
кормить и лечить многочисленных
и раненых, вынужденных остаться в лагере до выздоровления; после этого им гарантировалась полная свобода
уйти со своим оружием. Все польские перебежчики немедленно выдаются полякам (согласие на этот пункт, обрёкший на смерть десятки людей, которые показали свою
1 Признания

необычайной

стойкости

русских

войск

шли

из

самого вражеского лагеря. Так, француз-наёмник, служивший Владиславу,

пишет 27 декабря

1633 г. из польского лагеря под Смолен-

ском: «Война кончится не скоро. Враг сражается чрезвычайно
упорно». Форстен, Акты, 1, № 129. — Ср. руагуцях уојпу Мозкіеу5кіеј гоки 1633, У/агзхаууа

з См. например,

1895, и В.

діте зпірепаіатіз бегтапісіѕ... дедійопет
РіНек,
з
дим в
кабря

182

В. ХИ,
Особенно
реляциях
1633 г.

05301.,

ХІ, р. 32.

Пясецкого, стр. 559: « Шеин] аапиеп

ігасіауїї.

физ та-

Ср. Кйегеп-

В. 1533. — ВіЫ. О501., ХІ, р. 35.
ценные данные о затруднениях Владислава нахоВайнбеера от 26 октября, 24 ноября, 17, 27 и 29`де(болезни, голод, дезертирство в польском лагере).

й

преданность России, позже особенно инкриминировалось
Шеину московским правительством). Все иностранные
наёмники, изъявившие на это согласие, переходят в польское войско; остальные могут вернуться на родину или,
по желанию, остаться на русской службе. Армии Шеина
запрещалось идти на соединение с ополчением Черкасского и Пожарского в Вязьме и Можайске; она могла
вернуться в Москву, минуя эти города !.
Таковы основные пункты соглашения, подписанного
Шеиным, после долгих колебаний и сомнений, 28 февраля
1634 г. Тем самым он поднисал свой смертный приговор.
Московское
правительство,
в котором после смерти
Филарета взяли верх враги Шеина, предало его боярскому суду, который

приговорил

его, вместе

с Измайловым,

к смертной казни за «измену», а остальных представителей русского командования под Смоленском — к ссылке
и другим карам.
Действия Шеина, сыгравшие известную роль в неу-

дачном исходе Смолёнской войны, а затем его трагическая
судьба вызвали целую дискуссию в русской исторической

литературе. Как защищался
до

нас

дошёл

только

Шеин на суде, мы не знаем;

обвинительный

акт,

заключающий

и судебный приговор. Убеждение в его измене, которое,
по свидетельству Олеария, было распространено в русских правящих кругах, не разделяется позднейшими
историками.
Однако Иловайский считает вину Шеина
в смоленской катастрофе вполне доказанной, Медлительность и неповоротливость русского главнокомандующего,
по мнению этого историка, граничили с изменой. Иловайский настаивает на том, что только по причине полной
неспособности Шеина к военному: руководству русским
не удалось овладеть Смоленском, который вначале не был
подготовлен к осаде. Шеин виновен и в том отчаянном
положении, в какое попали русские войска после прихода
Владислава под Смоленск и которое сделало неизбежной
их капитуляцию. Поэтому казнь Шеина кажется Иловайскому вполне

б|нн
Е
ОЗП
ЕЬБЬЬССБЬ
|А
|ШГ»
а
м.-

справедливой

карой.

Наоборот, Зерцалов и Оглоблин, развивая взгляд
Соловьёва и Забелина, считают эту казнь актом боярской

— 1 (м. теке? соглашения у Кйезеп
ег, В. ХІІ, 88. 1533-1541.
— Ср. Фзісдивзускі, 4. 11, рр. 398—400
— В.
.
Озвої.,
рр. 114—123,
— И’аззепфеги,
ХІ, рр. 42—5
5.

183

мести, а не судебной справедливости. Они оправдывают
Шеина, показавшего выдающиеся способности в период
смоленского сидения 1609—1610 гг., и приписывают его
неудачу, а следовательно, и неудачу всей войны боярской

интриге. Бояре, ненавидевшие Шеина, этого любимца
Филарета, за его самоуверенность и за его презрение
к их

местническим

счётам,

всячески

вредили

его

виям, задерживали посылку
вольствия и подкреплений,

его войскам денег,
предопределив тем

плачевный

кампании.

исход

Смоленской

дейст-

продосамым

Наконец, Сташевский приписывает неудачу Шеина
недостаточной военной подготовке русских, неумелому
использованию иностранных наёмников, плохой организации

войска

в целом,

незавершённостью

русской

обо-

ронительной линии, особенно на юго-западных рубежах.
К сожалению,
автор
не подумал
о необходимости
доказать, что Польша была подготовлена к войне лучше,
чем Московское государство.
Но факты показывают,
что военная подготовка Польши была, пожалуй, ещё
более незавершённой.
Предшествующее изложение имело задачей установить все факты, касающиеся подготовки и проведения
Смоленского похода, по возможности подробно, с привлечением источников самого разнообразного происхождения,
удти факты свидетельствуют не об измене Шеина, а только
о его неспособности к руководству крупными военными операциями. Он не проявил в качестве главнокомандующего
ни необходимой инициативы, ни простой распорядительности, ни умения разбираться в сложной военной обстановке,
ни способности подчинить своей воле своих непосредственных помощников и свои войска. Личное мужество
и исключительная стойкость — неотъемлемые достоинства
Шеина, которые помогли ему за двадцать четыре года
перед тем при защите Смоленска, — теперь были недостаточны для того, чтобы добиться успеха в открытом поле
против более опытного и хитрого врага.
Но при всех недостатках Шеина как главнокомандующего

он не довёл бы свои войска

до столь тяжёлого

положения, если бы не ряд неблагоприятных факторов,
в действии которых он был неповинен. Первым и главнейшим из них является неудачная дипломатическая работа
московских
184

политиков

накануне

войны,

крайне

слабо

+

проведённая дипломатическая

её подготовка.

Фактически

правительство начало войну, не имея союзников, не
обеспечив себе поддержки или хотя бы нейтралитета
запорожеких казаков и крымского хана. Между тем, царь
как раз накануне войны перестал сноситься с первыми
и прекратил посылку «поминок» второму. Самый выбор

начала

военных действий —

осень, вместо обычного

весен-

не-летнего периода — был крайне неудачен, хотя и легко
объясним внешнеполитическими соображениями; ожиданием гарантий со стороны «союзников», но эти гарантии
не появились и позднее, несмотря на сознательное замедление русскими темпов военных операций. Правительство
напрасно обвиняло впоследствии в медлительности одного Шеина: оно само задержало его в Можайске на месяц
и затем не торопило его двигаться на Смоленск из Дорогобужа.
Далее, самый план кампании, выработанный в Москве
и навязанный Шеину, отличался одним важным пороком.
Этот план не предусматривал крупных наступательных
операций ни до, ни после возможного занятия Смоленска,
а только оборону территории, освобождённой от польской

оккупации.

Таким образом, инициатива

предоставлялась
русских

противнику,

в первый

период

действий

заранее

что и свело на нет успехи

войны,

а позже

сделало

воз-

можным окружение войск Шеина.
Характерна двойственная политика правительства по
отношению к освобождённым районам. Рассчитывая сохранить их за собой и привязать к себе их население, правительство строжайше запрещало разорять эти районы,

обижать население и т. д. 1. С другой стороны,

оно

пре-

следовало направленную против поляков военную самодеятельность этого населения, очевидно, опасаясь получить во вновБ присоединённых землях вместо покорных
крестьян нечто вроде казацкой вольницы. Страх перед
крестьянским партизанским движением парализовал благое намерение правительства укрепить свои позиции
против поляков с помощью местного русского населения.
Тем самым оно лишило себя поддержки, которая могла
1 В обвинительном акте буквальное выполнение Шеиным этой
директивы также было поставлено ему в вину: Польша получила
эти земли обратно неразорёнными, сохранившими в целости свои
хозяйства и население.

185

бы оказаться очень ценной, особенно при том неблагойриятном обороте, который война приняла с конца 1633 г.
Таким образом, правительство несёт свою, и притом
значительную, долю ответственности за исход Смоленской
операции. Смерть Филарета в самый критический момент
войны лишила правительство человека, который своей
энергией и способностями мог бы ещё попытаться с шан-

сами на ‘успех восстановить положение. Смерть Филарета,
главы

военной

партии,

лишила

также

Шеина

уверен-

ности в целесообразности дальнейшего сопротивления,
при котором ему грозила опасноеть бесплодно погубить остатки своей армии. Он принял решение о капитуляции не с лёгким сердцем, а после мучительных колебаний,

соблазнённый,

может

быть,

тем,

что

это

была

в сущности не капитуляция, а договор поляков о четырёхмесячном перемирии с определённой частью русских
вооружённых

сил,

Поляки, естественно, рассматривали этот договор
как большую победу. Владислав ГУ поспешил оповестить
о ней и польско-литовских панов и все крупные государства
Европы. Литовскому сейму в Вильне он писал, что не
думает ограничиться освобождением Смоленска и победой над Шеиным, но хочет двинуться в глубь (іп уізсе-

гіриз) вражеской страны, для того чтобы добиться полного

разгрома
врага и нового расширения
границ
Речи
Посполитой 1,
Әто было пустое фанфаронство, имевшее целью выжать из литовского сейма новую денежную субсидию ?.
В ‘действительности Владислав со своей порядком потрёнанной

армией

не

мог

и думать о серьёзном наступ-

лений на Москву, куда ему запирало дорогу войско
Черкасского и Пожарского. Он пошёл поэтому от Смоленска на север, к крепости Белой, отрядив часть своих
сил против Дорогобужа.
Попьтка поляков взять Белую нежданньм штурмом
была отбита. Защитники крепости оказали противнику
героическое сопротивление и нанесли ему чувствитель1 Текст письма см. в Тһеаіг. Еџгор., 8. ПІ, р. 201, и у Кйетепра Цег, В. ХИ, В. 1540 И.
3 О необходимости «скорейшего

взноса

в нашу

казну

добро-

вольных сопи
ри опез» Владислав пишет в том же письме как о важ-

нейшей

186

предпосылке

дальнейших

успехов.

,

=

ный

урон.

.

г

і

<

Е

р

36

=.

—

Простояв

под Белой около двух месяцев и
Владислав 8/18 мая отошёл «с великим стыдом» к Дорогобужу!.
Его хвастливая реляция
о взятии этого города с его «огромными запасами» должна
была затушевать серьёзную неудачу поляков под крепостью Белой 2.
Уже во время осады этой крепости Владислав полуничего не добившись,

чил

от

Конецпольского

срочное

сообщение

о серьёзной

опасности от турок. Польше угрожала большая турецкая
армия, сосредоточенная
Мурадом под Адрианополем.
Против этой грозной силы польский заслон на Днестре
был явно недостаточен. Некоторое беспокойство причиняли Владиславу и неясные намерения шведов, перемирие с которыми истекало в июле 1635 г. Наконец, у него
иссякли денежные средства для расплаты с войсками,
которые начали уже проявлять сильное недовольство.
Всё это, при весьма неопределённых перспективах даль-

нейшего

хода Московской войны, настраивало поляков
на самый миролюбивый лад.
Трудно сказать, кому принадлежала инициатива мирных переговоров 3. В польских и зависящих от них западноевропейских
источниках
мы находим утверждение,
! См. в Актах Моск. гос., І, № 717, стр. 660 сл., челобит
ную
воеводы Белой кн. Фёдора Волконского и похвальную
речь
ему

от имени царя за «стояние против польских и литовских
людей
без всякого позыбанья». — Ср. Тћеаќр. Ейгор., 86. ЦІ, р. 279,
дано довольно объективное описание осады Белой и поражен где
ия
поляков, и Руагуиз2 Москоржевского (Сзегтак, ор. сИ.,
р. 753 54.).
* Как видно из челобитной

вяземского воеводы Мирона

Вельяминова (Акты Моск. гос., І, № 705, стр. 619), поляки по «посольскому договору» вернули русским взятые в Дорогобуже — «церковное строение и государеву денежную казну, и наряд, и пушечны
е
и хлебные всякие запасы, и мушкеты, и пищали, и всякую мелкую
ратную сбрую, и больных солдат и московских стрельцов». К
концу

июня 1634 г. все «государевы запасы». из Дорогобужа, а
также
больные и раненые были уже вывезены в Вязьму. — Польски
е

_источники

приписывают

отступление

Владислава

тому

далеко

не ослабленную

обстоятель-

ству, что в начале мая он получил письмо от своих уполномоченных по ведению мирных переговоров с Москвою, с’ просьбой не
усложнять их задачи осадой крепости Белой. Вполне возможно,
что эта просьба послужила Владиславу благовидным предлогом
для снятия осады. См. Сзегтак, ор. сИ., р. 754 84.
З Пясецкий в своей Хронике (стр. 567) не ‘скрывает польских
затруднений, диктовавших заключение мира с Москвою, но стремится

затушевать

важнейший

мотив:

ещё

187
ТТ.
п=

будто русские первые «смиренно просили мира». Но эти
же источники указывают, что в ближайшем окружении
короля были люди, например, Криштоф Радзивилл,
стоявшие за немедленный мир с русскими. Да и вряд ли
можно поверить утверждению, что Москва признала себя
побеждённой. Для этого не было решительно никаких
оснований. Неудача Шеина ещё не предрешала исхода
войны и отнюдь не делала для русских безнадёжным её
Ресурсы России были ещё достаточно
продолжение.
велики; кроме того, она могла рассчитывать на помощь от
турок.
Тем не менее московское правительство было расположено к миру. Международная обстановка, сделавшая
неосуществимыми конечные цели войны — воссоединение
с Россией большей части старых русских земель, — поста-

вила под вопрос целесообразность дальнейших жертв
и усилий. Если ещё оставались после смерти Филарета
и возвращения из Стокгольма русского посольства кавоенную мощь России. Вот что он пишет: «Ежедневно гонцы доносили о турецких приготовлениях к войне с Польшей; пришло
также известие о бесчеловечном обращении турок и особенно Абазыпаши с королевским послом [Тржебинским], который был отпущен
с объявлением войны (?!). Шведы, оставив заботу о делах в Гермаввиду близкого оконнии (?!), бросили все свои силы (1) в а
Но важнее всего было то,
чания [Альтмаркского] перемирия.
что солдаты настойчиво требовали своего жалованья, для уплаты
которого, равно как и для нового набора против турок и шведов,
нужны

были

огромные

средства.

Денег

же

нельзя

было

добыть

иначе, как при условии поездки короля в Польшу для созыва
сейма. Но уезжая, он должен-был бы передать командование военачальникам (дисіриз), которые не могли сговориться между собою;
таким образом, король поставил бы под вопрос свои минувшие
победы и их плоды. Поэтому он не пренебрёг предложениями мира,

которые московить всё время делали через своих
шим смирением, чем когда-либо прежде».
Ещё

более

откровенное

признание

послов с ббль-

мы находим в письме Ада-

ма Казановского [ближайшего друга Владислава ТУ) к кардиналу
де Торрес, написанном 26 февраля 1634 г. в лагере под Смоленском: «Здесь много говорят о связях Москвы с Турцией, об Абава-паше и об угрозе Польше со стороны Турции. В этот опасный момент

дла нас было бы удачей... заключить

мир с Москвою...

Если бы появился какой-нибудь посредник, то, думается мне, мы
могли бы легко договориться, ибо и Москва уже значительно
утеснена нами, и мы стремимся поскорее развязаться с нею для
арозіоїзкісі.
защиты нашей страны [от турок)». (Ве!асуе Е
і іппусћ озбЪ о Роїзсе ой т. 1548 до 1690, +. И, 1864, р. 186 зд.

188

Е

кие-то сомнения

на этот счёт, то они должны

были окончательно рассеяться к весне 1634 г.
После отъезда Пушкина и Горихвостова
из Стокгольма
риксрад снова занялся вопросом о союзе
с Россией только

в декабре

1633 г. В течение целого месяца

дискуссия, содержание которой изложено длилась здесь
в письме риксрада к Оксеншерне от 17 января 1634 г.
Противники русского союза опасались главным обра
зом двух обетоятельств: во-первых, что этот союз свяж
ет руки Швеции
в тот момент, когда, при посредни
честве Франции,
Бранденбурга и других держав, начались
предварительные переговоры с Польшей; во-вторы
х, что Россия,
усилившись после победы над Поль
шей, «постарается
вернуть себе силой или хитростью»
земли, утраченные
ею в пользу Швеции по Столбовекому
миру.
Сторонники союза, которых было боль
шинство, развернули гораздо более широкую аргу
ментацию, Шведско-польская война, — говорили
они, — всё равно неизбежна: лучше начать её совместно с
русскими, чем без
них. — Швеция заинтересована в
победе России, так как
победа Польши поставила бы под угро
зу безопасность
Швеции. — Инициатором русского ‘союз
а был ГуставАдольф, и если теперь отклонить
предложение царя,
он может соединиться с поляками прот
ив шведов или
во всяком случае заключит с поляками
мир. — Датский
король не преминет воспользоваться
разр
с Россией и осуществит союз, который ывом Швеции
он предлагал
последней через
своего посла Мальте Юля -- Союз
с Россией га рантирует шведам поль
ский и
литет в немецких делах. — Этот же датский нейтрасоюз позволил
бы шведам расширить свою торговлю
є Россией, а через
неё и с Персией. — Хотя бы Россия
и не была надёжным союзником, но гораздо опаснее
иметь сё своим
врагом 1.
Оксеншерна с различными оговорками
присоединилея
к мнению большинства. Но он настаива
л на том, чтобы
не торопиться и оттягивать оформление
союза елико возможно, Самое важное — но допустить
прекращения войны
России с Польшей, примирения между
обои
ствами, С этою целью Оксеншерна рекоменд ми государовал риксраду
1: Нарӣіпваг

тёг.

БКкапа. Ніѕё., +. 28, рр. 11--15.

у

|

189

поддерживать в царе надежду на заключение договора
в самое ближайшее время, а когда тянуть будет уже
невозможно, то предложить условия, которые сделали бы
необходимыми новые затяжные переговоры. Тем временем
Россия, продолжая войну, настолько ослабила бы Польшу,
могла

что Швеция

бы добиться

выгодного

для себя мира

только угрозой вмешательства или во всяком случае
без особенного напряжения сил. С другой стороны, при
таком осторожном отношении к русскому союзу Швеция
будет в состоянии избежать осложнений © Францией
и другими государствами, которые настаивают на скорейшем урегулировании шведско-польских отношений. При
всём том, — не уставал напоминать Оксеншерна, — никоим образом нельзя доводить дело до такого положения,
чтобы русские, потеряв надежду на союз, оказались вынужденньми

или

захотели

бы заключить

с Польшей

мир.

он 29 марта 1634 г.
,
— писал
«Я ещё раз повторяю
воевать © полялучше
—
не,
Май
на
пз Франкфурта
ками, чем допустить, чтобы русские заключили о ними
мир» 1.

Регентский совет в Стокгольме действовал в соответствии с этими указаниями. В Москву было послано извещение о скором прибытии шведского посольства, которое
привезёт проект союзного договора. Это посольство в составе губернатора Эстляндии Филиппа Шединга, сенаторов
Генриха Флеминга и Эрика Гильденшерны и секретаря
Андрея Буреуса было действительно организовано, но
под различными предлогами задерживалось в Стокгольме
до июня. Около четырёх месяцев потребовалось правительству, чтобы составить инструкцию для посольства
и обсудить условия союзного договора! Послы прибыли
на русскую границу уже после подписания Поляновского мира. Правда, ратификация русско-польского договора царём состоялась только в августе, так что шведы в
течение некоторого времени могли ещё надеяться на успех.
Однако предложения, которые они с собой привезли,
были совершенно непригодны в качестве основы для
переговоров.

Шведы

хотели,

чтобы

Москва

удовлетво-

рилась их обязательством вступить в войну с; поляками,
только по окончании Альтмаркского перемирия. Каждый
1 Напанпоаг гбг. ЗКапа. Нізі., %, 29, р. 327 34., 349 54, 357 4.

190

из союзников должен вести войну на свой счёт и своими
наличными силами. Для согласования военных операций каждая из сторон назначает своего’ комиссара (воен-

ного наблюдателя) в армию союзника. Переговоры с поляками возможны только после консультации между союзниками, причём предварительным условием этих переговоров должен быть отказ Владислава от его притязаний
на титулы короля Швеции и царя Московского государства. Целью войны объявляется окончательное присоединение

к

Швеции

восточной

Пруссии

и’ Лифляндии

и возвращение Москве Смоленска є его областью. (Впрочем, несколько позднее риксрад счёл возможным в дополнительном положении к инструкции расширить этот
пункт:
каждый
из
союзников
может
претендовать
на сохранение всех сделанных им у Польши завоеваний.) 1
Эти пункты, явившиеся результатом тщательного и всестороннего обсуждения в высших
правительетвенных
органах Швеции, не нуждаются в комментариях. Россия
должна воевать два года без всякого участия своего

союзника для того только, чтобы облегчить последнему
возможность укрепиться в Прибалтике; в награду за
это России разрешается вернуть себе Смоленск, если
только ей удастся им завладеть.
Этот удивительный
документ, если бы он стал известен Москве до начала поляновских переговоров, мог бы только ускорить её решение закончить войну. К тому же и надежда на выступление турок сильно ослабела, если не исчезла, весною 1634 г.
В Москве ещё не знали об организации лагеря под Адрианополем, а известия об операциях Абазы-паши на Днестре
и его отступлении к Дунаю не обещали и с этой стороны
ничего хорошего.
При таких условиях благоразумпе диктовало мо-

сковским

правителям

скорейший

рую теперь считали большой
арха и его «приятелей».

выход

ошибкой

из войны,

покойного

кото-

патри-

1 См. изложение протоколов рикерада и инструкции шведски
м
у еЙе, ор. сії., рр. 85—88. Любопытно, что
в качестве
предпосылки переговоров послы должны были
московского правительства ссылки в Сибирь или потребовать от
повешен
селя как врага Швеции и якобы скрытого паписта, агента ия Русиезуитов.
См. выше, стр.
послам

142 сл., прим.

191

2

4. Поляновекий мир и его международное значение
`Итак, обе стороны были заинтересованы в скорейшем заключении мира. Но если миролюбие поляков,
ввиду турецкой угрозы и близкого окончания перемирия с Швецией, ни в ком не вызывало удивления, то согласие Москвы на переговоры буквально накануне прибытия
шведского посольства и выступления против Польши
большой

турецкой

армии

казалось

непонятным.

Шведы

предполагали, что царя вынуждают к миру є поляками
какие-то внутренние неурядицы!; в Германии же распространилея слух о пожаре, якобы уничтожившем большую часть русской столиць, что было принято русскими
за «плохое предзнаменование» и побудило их прекратить
войну 2. В действительности же решение Москвы было
вызвано отказом Швеции заключить союз на основе
известного

нам

проекта

1632

г. и утратой

надежды

на

эффективную турецкую помощь. Весьма возможно, что
в этом решении сыграла какую-то роль и неожиданно
враждебная нозиция украинского казачества.
Как бы там ни было, в має 1634 г. русские и польские
уполномоченные съехались на речке Поляновке, между
Вязьмою и Дорогобужем?. Переговоры велись необычне
быстрыми темпами. Уже 17/27 мая Обе стороны пришли
к окончательному соглашению, а 5/15 июня был подписан мирный договор, о чём царь на следующий же день
поспешил оповестить воевод пограничных городов *. Ни
Швеция, ни Турция не были поставлены в известность
о начале переговоров. Шведский рикерад, на основании
1 С. Меце, ор. сії., р. 88: «царь был вынужден ратифицировать
договор,

как

полагали

шведы,

(ра стипа аї іпге огойрваег)».

= Треайг. Еџгор., +. ПТ, рр.

ввиду

279,

внутренних

281. =

беспорядков

Кйесеп

ег, В. ХИ,

8. 1543. — Пожары

в Москве в мае 1634 г. были обычным «сезон-

ным»

носили

явлением

и

не

в этом

году

какого-то

чрезвычайного

характера.

з С русской стороны в переговорах участвовали Ф. И. Шере-

метев и кн. А. М. Львов, назначенные ещё в марте; с польской стороны

руководящую

Жадик
ук.

соч.

т.

ІХ,

стр.

военные действия

играли

гетман

4 Царская грамота

См. Акты Моск.

192

роль

и литовский

коронный

Христофор

1210.

канцлер

Радзивилл.

епископ

Яков

См. Соловьёв,

воеводам Брянска с приказом

і

прекратить

в связи с подписанием мира датирована 6/16 июня.

гос.,

І, №

677

успокоительного доклада Исаака Массы, заслушанного
на заседании 14 апреля, был уверен, что война будет
продолжаться ещё неопределённо долго !, Только 3 июля

в Стокгольм дошли вести о Поляновском договоре?.
Попытки шведекого посольства добиться хотя бы отсроч
ки
ратификации мира закончились полной неудачей.
Как
самый мир, так и поспешный характер его оформл
ения
носят характер демонстративного жеста Москвы по адресу
«союзников», в первую очередь — Швеции,
Поляки знали о тех чувствах обиды и негодования
по отношению к Швеции и Турции, которыми были
охвачень теперь русские правящие круги. Пытаясь исполь
зовать эти настроения, чтобы отколоть Россию от
антигабсбургской коалиции, они добивались в ходе
переговоров заключения русско-польского «оборонитель
ного
союза против всех врагов»; введения в обоих госуда
р-

ствах

единой

монетной системы;

предоставления

королю

права набирать солдат в России, а царю в Польше
;
свободной торговли через Россию с Персией °,
Все эти предложения были решительно отклонены.
Ым———=.=..-[ы
===
Москва не могла идти на сближение с государством
,
захватившим исконно
русские земли и прилагавшим
усилия к тому, чтобы задержать экономическое“ и культурное развитие России 4. Не только во время поляно
вских переговоров, но и в последующие годы внешне
:
Исаак Масса прибыл из Москвы в Стокгольм в начале
апреля.

Он был дважды

(14 и 18 апреля) принят

риксрадом,

которо

му он
дал подробную информацию о ходе русско
кой войны. Русские, сообщил он, отказались (!) от предло-польс
жения поляков начать
переговоры; у них есть ещё, после измены
Шеина, 40-тысячная
армия у Дорогобужа (Зуемшт. Вікзгай. Ргоб., у.
Масса получил за свою «верность и за информацию ГУ, рр. 87, 95).
шведского правительства о московских делах вознаграждение деньгам
и и, сверх
того, 40 пуд. меди (ібід., р. 96 з4.).
* Письмо шведского посольства об этом получе
оглашено в риксраде в тот же день, а затем снова но 3 июля и
читалось и обсуждалось 5 июля (іБі4., р. 138).
і
з Статьи о соединении России с Польшею...
1634 г. мая 48.
«Тр. и Лет, Моск. об-ва Ист. и Др», ч. 6, 1833, стр. 57
сл. —БантышКаменский, Переписка между Россией и Польше
й. — Соловьёв, ук.
соч., т. ЇХ, стр. 1213—1933.

ло

Пример

антирусской пропаганды поляков в Западной Евроне
ХУП в. см. в Соргевропдапсе 116{е Фі С а’Аузих
, р. 284, письмо
Давогура кардиналу Ришелье от 25 сентября
1635 г.
13

О. Вайнштейн

193

мирных отношений полякам, несмотря на все их старания, не удавалось установить дружественных связей с
Россией 1,
В Польше Поляновский договор изображали как новое
проявление

«великодушия»

Владислава

ТУ. В действитель-

ности же Россия, не будучи побеждённой, приняла условия
достаточно для неё неблагоприятные, хотя и вовсе не
«поворные», как квалифицировал их Мурад ГУ, взбешённый

выходом

России

из войны.

Польша

сохранила

все

захваченные ею в период смуты русские земли и города
за исключением Серпейска; сверх того должно было
состояться незначительное исправление границ в её пользу, для чего была выделена новая смешанная комиссия.
Зато Владислав ТУ, с своей стороны, отказался

притязаний

на

московский

престол и обязался

от всяких

вернуть

подлинник крестоцеловальной записи бояр об его «избрании» на этот престол в 1610 г. Прочие условия были

основаны на принципе взаимности.
Пленные возвращались каждой из сторон без всякого выкупа и без задержки; русские должны были очистить крепость Белую,
которую они так успешно обороняли, поляки обязались
немедленно вывести свои войска из пределов Московского
государства. В сущности, Поляновский договор восстанавливал 848 дио атце БеШит; только в титулах обоих
государей — польского и русского — исчезли названия,
выражавшие их прежние территориальные или политические

притязания ?.

Хотя,

таким

победителей

и

образом,

в Смоленской войне

побеждённых,

на

Западе

не было

Поляновский

мир не без основания рассматривали как большой успех
Польши. Не только габсбургекие державы, но и Ришелье
1 См., например, Акты Зап. Рос., т.У (СПб. 1853), № 11, «Лист

литовско-польских королевских послов московским думным боярам

с убеждением ходатайствовать перед царём, чтобы он всотупил в
союз с королём Владиславом против Крымского хана» и т. д., и
№ 14 (посольство Яна Оборского и кн. Друцкого-Соколинского
в начале 1637 г...

2 Текст договора в польской редакции см. в ВИ. 08301., ХІ,
рр. 57—58; в Хронике Пясецкого, р. 567 сл.: Тһеаёт. Мигор.,® НІ,
рр. 279—981; К/еоепы ег, В. ХИ, 88. 4544—4548. В рує-

ской редакции см. Бантыш-Каменский, ук. соч., стр. 61—93, й йо»
е
изложение
хода переговоров —у
Соловьёва, уж. ©оч.,

т. 1Х,

194

через своего посла графа д’Аво поздравил Владислава ТУ
с его «выдающейся победой над московитами» 1.
Действительно, Владислав не замедлил извлечь из
своего мира с Москвою все возможные выгоды для упрочения международного положения Польши. Повидимому, ещё
на пути в Варшаву, в июне 1634 г., он известил Мурада ГУ
пространным письмом о подписании Поляновского договора, главные пункты которого изложены им, естественно, самым тенденциозным образом. Обращая внимание
султана на то обстоятельство, что его освободившаяся
армия двинута теперь на юг, к турецкой границе,
польский

король

вместе с тем

подчёркивал

своё желание

восстановить. добрые отношения с Турцией, нарушенные
по вине Абазы-паши, возобновить платёж дани крымскому
хану и принять серьёзные меры к прекращению казацких набегов на турецкие земли?.
Вероятно, именно это письмо заставило султана казнить Абазу-пашу, но восстановление мира оттягивалось
турками до получения официальных известий из Москвы.
Хотя

польские

войска, прибывшие

из России на турец-

кую границу, состояли из совершенно деморализованных
элементов и были плохо экипированы, однако Турция
не осмелилась без союза с Москвою продолжать военные действия, и в конце сентября Муртеза-паша по приказанию султана подписал соглашение, подтверждавшее старые польско-турецкие договоры © некоторыми
изменениями, касавшимися пограничных крепостей и
назначения

воевод

в Молдавии

и

Валахии.

Почти

все

эти изменения, благодаря умелой эксплоатации польскими дипломатами Поляновского мира, были благоприятны для Польши?.
1 І, Еагвеѕ, Весией, ІУ (Роіодпе), 1888, р. ХХІ. Владислав
придавал настолько большое значение своему успеху в 1633-1634 гг., что собирал сам и заказывал другим материалы по исто-

рии Смоленской войны, Литературно обработать эти материалы он
поручил известному итальянскому историку, писателю и поэту
Джованни Чамполи (С1атроН). См. Н. Ғеіатапоюзкі, Лада ауга ТУ
хонон Ніегаскіе і пашКоме 2 у1осһаті, Вір. 05501., і. ХІ,
ыы ее Владислава с датой 24 июня напечатано у Нигтизакі,
Рос., ие И, +. П, рр. 608—610, и с датой 24 июля— в ТВеа\г.
.; 5. ШІ, рр. 203—206.
з Треаїг. Бигор., +. ИТ, р. 206, и КЛесеп ег, В. ХИ, 8, 1553 11.,
приводят следующие условия этого соглашения: «подарки» отме-

-.

195

Нерешённым оставался только вопрос о польскошведских отношениях, вопрос, приобретавший всё большую остроту по мере приближения к окончанию срока
Альтмаркского перемирия (июнь 1635 г.). Польша, естественно, стремилась заменить это перемирие миром при
условии возвращения ей захваченных шведами Ливонии
и польской

и

Пруссии.

габебургская

На это требование толкала Польшу

дипломатия,

заинтересованная

в том,

чтобы снова разжечь польско-шведскую войну. Владислав ГУ пытался этим воспользоваться, чтобы вытянуть
у Габсбургов денежную помощь. В самый разгар Смоленской войны в Мадрид был послан Станислав Маковский,

который в меморандуме, представленном испанскому
королю от имени Владислава ІҮ, настаивал на срочной
помощи Польше ввиду якобы угрожающей позиции шведов.

Испания дала принципиальное согласие предоставить
полякам крупную денежную субсидию, но поставила
предварительным условием заключение мира с Россией
и Турцией, поскольку Польша не в состоянии будет
вести одновременно успешную борьбу на два или даже на
три фронта 1.
Решение испанского правительства не могло ещё быть
известно Владиславу ІҮ перед заключением Поляновского мира, но оно помогло ему использовать результаты
этого мира для дальнейшего укрепления польских позиций на Западе, Дело в том, что Франция накануне своего
открытого выступления против испанских и авотрийских Габсбургов была особенно заинтересована в стабиняются обеими сторонами; татарам Кантемира-Мурзы отводятся
другие места для поселения, подальше от польской границы; польские крепости на Днестре уничтожаются, но и турки не укрепляют
своих пограничных крепостей и не усиливают их гарнизонов;
запорожские казаки не допускаются в Чёрное море; при назначении султаном правителей Молдавии и Валахии учитываются

пожелания Польши (пункт, дававший Польще возможность
шательства в жизнь этих областей Оттоманской империи).

вме-

1 См. сообщение Оливареса, первого министра Испании, испан-

скому послу в Вене Оньяте о решении Государственного совета от
#9 июня по поводу демарша польского посла, напечатанное в Вріеѓе
опа АКієрп аца дет Сепегаї. Атоћ. га бітапказ, М. 144, р. 490:

«Раға дуе евіа діуегвіоп сопіга Биес1а раеба зег де а?есфю, сопуепама дие,ө/ Роїаса ћізіезе разез соп еі Мозсобиа у соп еї Тигсо, рог-

чие ќепіепйо 40$ рцеггав паз пор родгіа асудіг а агабав сопа

сопуіепіедед,

196

лизации мира на северо-востоке Европы. Ёй было необхо-

димо использовать все силы своего шведского союзника
в Германии. Поэтому Ришелье не мог не быть решительным противником русско-шведского союза, направленного
против Польши и угрожавшего отвлечь внимание Швеции
от её задач в Империи. Когда в шведском риксраде, при
обсуждении вопроса о союзе с Россией, некоторые сенаторы говорили 0б опасности такого союза, то они, несомненно, имели в виду опасность ухудшения отношений с
Францией. С этим были, вероятно, связаны и колебания
Оксеншерны в этом вопросе, отмеченные мною в своём
месте 1.
Смоленская война, грозившая перерасти в совместную

войну

России

и Швеции

против

Польши,

мешала

планам Франции и в том отношении, что укрепляла связи
Польши с габсбургскими державами. Таким образом,
Ришелье мог только облегчённо вздохнуть, узнав об окон-

чании

этой войны. Нужно думать, что его поздравления
Владиславу [У по этому поводу были вполне искренними.

Если, как он сам писал, шведы оставались ранее глухими
ко всем его представлениям о необходимости договориться с Польшей ?, то теперь он мог с большими надеждами
на успех пустить в ход искусство своих дипломатов.
11 июля 1634 г., когда в Париже уже было известно о
русско-польских переговорах, французское посольство
во главе с графом д’Аво выехало в Данию, откуда оно
должно было направиться в Стокгольм, а затем к польскому королю.
Письменная инструкция, составленная для этого посольства, раскрывает нам, каким образом Ришелье представлял себе возможность использования Поляновского
1 После 1634 г. Ришелье пишет королю:

«Охепѕіегпе зе гепа.

», ріше гаїзоппабіе дие раг 1е раззв» и т. д. Людовик ХИТ делает здесь
помету: «Га рейг {ай 1ез репз завез». См. Асепеї, Раріегѕ де ВАсвееу,

у. ТУ, р. 609.

РТ

* Рагкез, ор. сіЁ., р. 22. «До сих пор король (Людовик ХИ!)
не мог добиться у Оксеншерны ничего, кроме общих фраз, по со-

вершенно

непонятной

для

него

причине».

Письма

Оксеншерны

риксраду в 1633—1634 гг., опубликованные в Нап@Носахг, 44. 27—34,

пелают эту причину абсолютно ясной. Швеция ни в коем случае
не хотела разрыва с Россией и боялась своим договором с Польшей не только вызвать выход России из войны, но и превратить
её в своего врага.

197

мира. Д'Аво должен

был нажимать на шведов, аргу-

ментируя тем, что Россия и Дания, у которых ГуставАдольф захватил прибалтийские владения, могут теперь
соединиться против Швеции с Польшей. Эта перспектива,
учитывая внутреннее положение в Швеции после гибели
Густава-Адольфа,
оставившего
на престоле малолетнюю Христину, должна, по мысли Ришелье, сделать шведов сговорчивее. Неспроста д'Аво начал свою миссию
с Дании: её старые антишведские махинации и связи с
Москвой и Польшей были достаточно хорошо известны,
в частности, самим шведам, которые не могли ничего
противопоставить аргументации французского посла. Что
касается Польши, то ей д’Аво должен был угрожать опасностью возрождения русско-шведско-турецкой коалиции,
а также указать на ещё не угасшую внутреннюю борьбу
в Польше между католиками, диссидентами и православными.
Как в Копенгагене, так и в Стокгольме, где французы
сидели с декабря по март 1635 г., миссия д’Аво закончилась полным успехом. Шведы, которые ранее всячески
уклонялись от обсуждения с французами своих отношений
с Польшей, теперь полностью вошли в виды Ришелье.
Решающую роль в этом изменении позиции шведов сыграл
несомненно Поляновский мир. Отнюдь не случайно, что
5 июля 1634 г. в рикораде было вторично прочитано
сообщение об условиях этого мира, а на следующем заседаний, 7 июля, началась дискуссия по вопросу о мире
с Польшей. Характерно, что когда часть сенаторов выставила в качестве предварительного условия переговоров
требование, чтобы Владислав отказался от титула наследственного короля Швеции, то Банер и Фельтхеррен,
самые влиятельные члены риксрада, заметили: «Это было
бы возможно, если бы дела поляков шли плохо, но теперь,
когда они заключили мир с Россией и могут ещё помириться также с турками, к этому вопросу следует отнестись
иначе» !.
И шведам действительно пришлось отнестись к этому
вопросу, равно как и к ряду других спорных вопросов,
«иначе»: Владиславу ГУ не только до переговоров, но и в
ходе переговоров не нужно было отказываться от своего,
1 Бүегіб, Бікзгад.

198

Ргоф., ТУ, р. 140 за.

впрочем иллюзорного, титула. Шведам

твовать

частью захваченных

в Прибалтике.

ими

пришлось

польских

Всё это было прямым

пожер-

территорий

следетвием

их поли-

тики в русско-польском конфликте. Они стремились
извлечь все выгоды из этого конфликта, не жертвуя
ничем и не беря на себя никаких существенных обязательств
перед

Россией.

Они

хотели

бы,

чтобы

Россия

таскала

для них каштаны из огня. Они явно переоценили силу
и ловкость своей динломатии и недооценили дипломатию
Москвы. Поляновекий мир был для них хорошим предметным уроком. В течение нескольких месяцев после его
заключения шведское правительство находилось в состоянии большой

тревоги насчёт дальнейшего

поведения.

Мо-

сквы. В переписке между Оксеншерной и риксрадом за
этот период вопрос о том, сохранит ли Россия дружественные отношения с Швецией или же соединится с Польшей и Данией для отвоевания прибалтийских земель,
утраченных ею по Столбовекому миру, этот вопрос был
одним из наиболее волнующих. Пока не выяснилось положение, Оксеншерне пришлось усиливать за счёт войск,
действовавших в Германии, гарнизоны не только в Пруссии и Ливонии, но также в Карелии и Ингерманландии.
Ослабление же военных
сил в Германии не могло
не повлиять самым неблагоприятным образом на ход шведских военных операций. Вот почему Оксеншерна с такой
радостью реагировал на каждое сообщение о дружелюбном
настроении русских !.
Но если с этой стороны шведам, вопреки их ожиданиям,
не угрожала в данный момент опасность, то выход России
изжвойнь всё же означал свободу рук для Польши. Оксеншерна некоторое время ещё тешил себя надеждой на турок,
10 передвижении шведских войск к польским и русским

гра-

ницам см. НапаНозат, +. 29, р. 300, иќ. 32, равзіт, Только 48 декабря
#634 г. ив Стокгольма могли сообщить с некоторой уверенностью,

что отношения с Москвою остаются дружественными (см. 1014.,
$. 32, р. 281), на что Оксеншерна отвечает 12 февраля 1635 г. (1514..,
+. 34, рр. 11—27): «АМ закеп шедв Вуззев з4аг і содве іегпіпіз,
Че4В: Вбгег фа вапзка загра».— 22 марта 1635 г. регентокий совет
уже.с полным удовлетворением сообщает Оксеншерне о прибытии
в Стокгольм

московского

представителя

Францбекова

(Фаренс-

баха). «Русские предполагают поддерживать с нами наилучшие
отношения. Нам сообщают из Нарвы, что царь собирается воевать
© татарами...» (їБід., +. 32, р. 70).

199

но, убедившись в несерьбзном характере турецкого
выступления против Польши, он понял, что придётся идти
при переговорах с поляками на уступки. Таковы непосредственные результаты Поляновского мира для Швеции !.
Что касается поляков, то побудить их к переговорам
с Швецией должны были не только французские, но также
английские и голландские представители. В этом объединённом нажиме трёх государств не было особенной
нужды. Польша отнюдь не уклонялась от переговоров,
имея в своих руках такие козыри, как Поляновский договор и обязательство

Испании

помочь ей в войне против

Швеции. Ещё в июле 1634 г., на том сейме, который приветствовал Владислава после его возвращения из России,
были избраны уполномоченные для ведения переговоров

со шведами.

Задержка

была

только

за последними.

Но д'Аво одержал в Стокгольме «дипломатическую победу».
В апреле 1635 г. он покинул шведскую столицу, чтобы
встретиться с Владиславом, дожидавшимся его в Мариенбурге, и уже в мае, в деревне Штумсдорф близ этого города,
начались польско-шведские переговоры, приведшие 12 сентября к соглашению о продлении Альтмаркского перемирия на 26 лет?. Шведы должны

были на определённых

условиях очистить Восточную Пруссию и пойти на некоторые другие уступки. Французские дипломаты, принимавшие самое активное участие в штумедорфских переговорах, могли поздравить себя с большим успехом.
Однако новая дипломатическая

победа

Ришелье

была

довольно относительной. Его попытки, опираясь на удовлетворение поляков посредничеством Франции, подчинить Польшу своему влиянию,
потерпели
неудачу.
1 Шведы эту связь прекрасно видели и даже предвидели. При
обсуждении вопроса о союзе с Россией 14 января 1634 г. в риксраде

говорилось: «Если полякам удастся заключить мир с русскими,
то си не уступят нам Пруссию» (Зуегід. БКіКкѕгай. Ргої., ТУ,
р.
10).
.
2 Детально ход переговоров изложен в исследовании

С. И’еЙе,

Ѕүегіреѕ Рок тей Роіеп, гл. ПІ--МІЇ, и в работе А. бгеїапботзїіево, Ко2к1аа Влезгу а Ро1ѕка ха рапоуаша У/іадізіауа ІУ,

Кгакбуу 1907.

у

2 Соггезр. іпбдійе ди Сопие Ф'Ауапх, письмо д'Ауапуит к кар-

диналу Ришелье от 25 сентября 1635 г., где подчёркиваются заслуги

д’Аво и вообще
р. 284 ва.

200

успех

французской

дипломатии

в Штумсдорфе,
З

Д'Авогур, посланньй в конце 1636 г. в Польшу, должен
был предложить Владиславу брак с одной из французских
принцесс и союз с Францией против Империи; за это Польша должна была получить свою старую провинцию Силезию, которую, однако, ей ещё нужно было завоевать !.
Владислав уклонился от этих соблазнительных

предло-

жений. Его связи с Габобургским домом были сильнее,
чем это предполагал Ришелье. К великому неудовольствию французского министра Владислав ГУ в 1637 г.
сочетался браком с дочерью императора Фердинанда П
Цецилией-Ренатой,

что

означало

возрождение

старого

союза Польши с Габебургами. Логическим следствием
этого события была польская помощь императору деньгами
и людьми в последующие годы, что несомненно содействовало затягиванию войны в Европе.
Таким образом, благоприятный для поляков исход
русско-польского вооружённого конфликта в 1632—1634 гг.
наложил известную печать на дальнейшее развитие событий, поскольку он способствовал укреплению габобургского блока. Здесь лежит одна из причин упорного сопротивления императора, несмотря на военные и дипломатические успехи франко-голландеко-шведской коалиции после 1635 г. и на разорение Германии в ходе Тридцатилетней

войны.

1 Гагиез, Весме!, у. ІУ, рр. ХХУ--ХХУІ.

лала

МАЪА

ЬЬ ААА ллють

Мааа

хдд

аа

ъа о аьа

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Внешняя политика

Москвы после окончания Смолен-

ской войны характеризуется
дипломатической активности.

значительным ослаблением
Война потребовала боль-

ших материальных жертв и надолго подорвала финансы
государства: экономический кризис конца ХУЇ — начала
ХҮП в., далеко ещё не изжитый Московским государством
к 1632 г., в результате тяжёлой и неудачной войны про-

явился с новой силой, отвлекая внимание правительства от

внешнеполитических дел. Не могло не сказаться и то неблагоприятное впечатление, которое московские политики
вынесли из первого тесного соприкосновения є западно-

европейской дипломатией, Обманутое в своих расчётах
на поддержку антигабобургеких держав, успехам которых

оно в такой сильной степени содействовало, московское
правительство
до самой смерти Михаила
Фёдоровича
в 1645г. и даже в первые годы правления Алексея Михай-

ловича сознательно ограничивает и ослабляет свои связи
с иностранными державами, проявляет гораздо большую,
чем ранее, сдержанность и осторожность по отношению
к любым исходившим от них предложениям, словом, как
бы отказывается на время от активного участия в между-

народной

политике,

сосредоточивая

всё своё внимание

на

внутренних вопросах, на задачах концентрации и наращивания сил, улучшения обороны рубежей и т. д.
. С Турцией на несколько лет была совершенно прекращена дипломатическая связь. Московские послы перестали
приезжать в Константинополь, чему, как писал в Москву

209.

Лукарис, немало удивлялись при дворе султана 1, В 1636 г.
резидент Дмииз Стокгольма был отозван русский
не для чего»;
там
быть
ему
что
трий Францбеков, «потому
ся от
избавить
чтобы
меры,
приняты
были
менно
одновре
Петра Крузпостоянного шведского агента в Моск—ве
биорна, сменившего умершего Ягана Меллера. В 1622 г.
шведскому правительству послано было формальное требование об отзыве Крузбиорна. «О резидентах и агентах,
чтобы им жить в наших государствах, в мирном договоре
не написано», — мотивировала своё требование Москва *.
Если русское правительство продолжало, тем не менее,
терпеть шведских резидентов и в последующее время,
то только из нежелания обострять и без того испортившиеся отношения с Швецией.
Естественно,

что

после

и с Польшей

Поляновокого

мира никак не могли наладиться хорошие отношения,
ІУ изображать из
несмотря на старания Владислава
доброго

себя

царя.

московского

соседа

Польская

дипломатия афишировала на Западе дружбу с Москвой
и распространяла даже слухи о польско-русско-персидской коалиции. Однако в Москве встречали все авансы
панов-рады и короля с неизменной холодностью. Русское
правительство старалось даже уклониться от приглашения
прислать своих послов на церемонию бракосочетания
Владислава с Цецилией-Ренатой в сентябре 1637 г. Хотя
послы (Проестев и Леонтьев) были в конце концов отправлены в Варшаву, но с большим опозданием; в наказе
им строго запрещалось вступать в какой-либо контакт
с иностранными послами, какие окажутся в польской
столице“.
1 «Скажу еще царствию твоему, что здесь имеют обычай часто
видеть посланных твоих, а вот уже два года их не видали и весьма
сему дивятся»
«Снош.

Росс.

з
т. П,
з
ге, —

сообщает

(письмо Кирилла Лукариса

с Вост»,

т. 11, стр.

от 26 октября 1636 г.).

195.

Обзор,
Цветаев, ук. соч., стр. 154. — Бантьми-Каменский,
стр. 163.— Соловьёв, ук. соч., кн. 2, Т, ІХ, стр. 1233.
Нигтизаві, Рос., +. У, рі: 2, р. 489 (М. ВЫХ): «Сумі ві 415сог-

Ве а; Рооша,

Фоскарини

из Кполя

З мая

4636 г., — све іга 11

бгап Диса ді Моѕсоуіа, её И Ке аі Регзіа уі. віа пла

Биопа іпіейідепла доро І"швіта

расе ѕертіба а

11 401 ргіті».

4 Соловъёв, ук. соч., т. 1Х, стр. 1226—1 229. Любопытно, что по-

ляки были готовы отложить свадебную церемонию, чтобы дать московским послам возможность поспеть во-время, но из этого ничего
не вышло.
203

Значительно сокращается в этот период и дипломатическая переписка с иностранными государствами.
Сношения при помощи посольств с Англией и Голландией
совершенно прекращаются, а с 1640 г. царское правительство перестало сноситься с Англией даже и письменно 1.
В переписке с западноевропейскими дворами исчезают
политические мотивы; главным, если не единственным,
её содержанием остаются только торговые интересы.
| Исключением является Дания, но исключением, только
одчёркивающим правильность сделанного выше наблю‘дения, В 1641 г. начинаются переговоры с Данией о
браке старшей царской дочери Ирины є сыном Христиана ГУ Вальдемаром. Инициатива переговоров формально
принадлежала Москве, но мысль искать жениха именно
в Дании, вероятно, была подсказана царю из Копенгагена.
В пользу такого предположения говорит не только исключительная активность, проявленная с самого начала в
этом деле датским резидентом в Москве Петром Марсели-

усом, но и другие факты, относящиеся к области тайной
европейской дипломатии 40-х гг. ХУП в. ?.

Следует иметь в виду, что как раз в это время Тридцатилетняя война вступила в свою заключительную фазу.
Перевес сил шведоко-французской коалиции над Габсбургами теперь уже ни в ком не мог вызывать сомнений.
На полях сражений вопрос шёл не о том, кто победит —

император или его противники, но только о том, насколько
полной будет победа союзников и в какой степени удастся
им навязать Габсбургам свою волю.
Этот вопрос представлял наиболее жизненный интерес
для Дании и Польши. Для первой победа Швеции означала

окончательный

отказ от всяких притязаний на гос-

подство на Балтийском море, а в перспективе — политическую зависимость от Швеции, для второй — примирение с потерей Ливонии и опасность потерять также так
называемую «королевскую» (западную) Пруссию.
Обмен мнениями между дворами Копенгагена п Варшавы, происходивший с наибольшим оживлением в на|

1 Імбітепко,
<

2 Соловьёв

Веа#опз,

и Цветаев,

р. 178.
уделившие

наибольшее

внимание

рий этих переговоров, не привлекли иностранной документацииистои,
вероятно, поэтому не подчеркнули политической подоплёки всего
этого дела.
-

204

чале 40-х гг., обнаружил полное единодушие их в оценке
положения и желание обеих сторон подготовить совместное выступление против Швеции до того момента, как
император будет вынужден согласиться на невыгодный
мир. Владислав ТУ рассчитывал сверх того в награду
за эту услугу императору получить от него Силезию *,
Вполне понятно, что для обоих партнёров вовлечение
Москвы в антишведскую коалицию имело. огромное значение. Им было прекрасно известно, что русско-шведские отношения теперь уже далеко не те, какими они
были в 1631 г., когда Христиан ГУ сделал, с помощью
посольства Мальте Юля, первую попытку зажать Швецию
в клещи русеко-датекого союза, к которому должна была
примкнуть и Польша. То, что явилось главной причиной
неудачи этой попытки в то время, именно враждебное
отношение России к Польше, теперь, после заключения
Поляновского «вечного» мира, казалось утратившим значение. Создание датеко-польско-русской коалиции представлялось обоим королям делом тем более реальным,
что эта политическая комбинация давно учитьвалась
западноевропейской

дипломатией

и, в частности,

преду-

сматривалась, как мы видели, в инструкции французскому
послу графу д’Аво в 1635 г. Брак между русской царевной и сыном Христиана ГУ должен был явиться важным
шагом на пути к осуществлению этой комбинации:
Михаил Фёдорович сначала пошёл охотно на сближение с Данией. В Копенгаген был отправлен для выяснения вопроса о женихе Иван Фомин, обрусевший датчанин, дипломат на русской службе?. В ответ на этот
первый шаг со стороны русских в Москву было снаряжено в 1641 г. датокое посольство, во главе которого
Христиан ТУ поставил Вальдемара и Григория Краббе.
Однако в Москве не торопились: наученное недавним горьким опытом, царское правительство стремилось тщатель-.
но разузнать, что скрывается за датскими предложениями.
_1 Здесь, как и в дальнейшем,

материалы

исследования

я опираюсь главным образом на

Чаплинского
— Й/ТаЧузіам

Уадувіа ГУ угобес угоїпу 304еќпіеј
Олпіејеіпоќсі, \уу42. Візі.-Гіов., ѕег.

Сзаріїйзіі,

(1637—1645). Роїзка Акад.
П, 4. ХГУ, М. 3, Кгакбу

1937.

з Его настоящее имя былс Иван Бекер фон Дельден, зтот дворянин был уроженцем Копенгагена. См. Цветаев,

ук. соч.,

стр. 476.

205

Посольство Вальдемара уехало ни с чем, и только спустя
полгода, в апреле 1642 г., в Копенгаген отправились
русские послы Нроестев и Патрикеев для продолжения
переговоров. Вслед за тем неоднократно путешествовал
ма Москвы в Копенгаген и обратно в качестве царского
свата и преданного Дании посредника Пётр Марселиус.
Лишь в конце октября 1643 г. Вальдемар, в сопровождении огромной свиты, тронулся в Россию. Христиан ІУ
уже торжествовал победу своей дипломатии и говорил,
что остатки волос на голове Оксеншерны поседеют в тот
день, когда он узнает об успехе Дании.
Не менее его был обрадован русско-датским сближением

Владислав ТУ. Ему не приходилось рассчитывать
на согласие сейма нарушить Штумсдорфский
договор
с Швецией, тем более что гарантом этого договора была
Франция. Только участие России в войне с шведами давало ему шансы преодолеть внутреннюю оппозицию и получить нужные средства. Без России его союз с Данией
имел чисто платонический характер. Это превосходно понимали и в Вене, где польский посол Фантони в мае 1643 г.
зондировал почву насчёт уступки Силезии Польше в
качестве награды за организацию антишведской коалиции, Фантони пришлось уверять министров Фердинанда ПІ
не только в искреннем намерении Христиана ТУ воевать
с Швецией, но и в том, что участие России в этой войне
почти обеспечено. С этого времени императорский посол
в Польше Вальдероде систематически информирует Вену
о всех событиях, имеющих отношение к предстоящему
браку.
Принц Вальдемар ехал в Москву через Польшу. Ему
был

подготовлен

здесь

выехал ему навстречу.

блестящий

приём.

Сам

король

Свидание между Владиславом

ТУ

и Вальдемаром произошло в Вильне в декабре 1643 г.
О чём говорилось во время этого свидания, осталось тай-

ной даже для Вальдероде, но нетрудно догадаться, что
речь шла о Москве и что Владислав к инструкциям датского короля присоединил свои советы принцу. Любопьтно, что в письме, датированном этим
месяцем,
Вальдероде, находившийся в свите польского короля
в Вильне, сообщал со слов придворных иезуитов своему
правительству о том активном участии, которое принимал
Владислав в подготовке русско-датекого брака.
206

Царское
этой

правительство,

дипломатической

возне,

очевидно,

не знало

происходившей

за

обо всей
его

спи-

ною, или, если знало,не придавало'єй значения. Но шведы,
которых это ближе всего касалось, были начеку. В тот
самый момент, когда принц Вальдемар совершал торжественный въезд
в Москву, в январе 1644 г., всю Европу
поразила сенсационная весть о внезапном вторжении
шведской армии в пределы Дании.
Шведское правительство не скрывало, что это нападение
имело целью предупредить выступление Дании вместе с её
союзниками. Очевидно, успех датской дипломатии
в
Москве заставил шведов поторопиться и начать против
Дании превентивную войну, прежде чем её союз с Россией

станет совершившимся фактом; Что поляки не будут
в состоянии, да и не захотят, срочно придти на помощь
Христиану ГУ, застигнутому врасплох и не‹способному
долго оказывать сопротивление шведским войскам, было
хорошо известно. Теперь весь вопрос сводился к позиции
России.
Владислав ГУ получил известие о шведском ударе
против Дании от своего посла в Копенгагене Денгофа
19 января. Немедленно после этого в Москву был отправлен гонец (Ян Жебровский) с письмами к Вальдемару
и к Петру Марселиусу от короля и канцлера Оссолинского. Оба письма содержали указание нажимать всеми
средствами на царя, чтобы он двинул свои войска в Ливонию и заставил таким образом шведов снять с датского
театра войны большую часть своих сил для защиты
шведско-русской границы. Вальдемар в беседах с царём
неоднократно поднимал вопрос о русской помощи против
шведов, но каждый раз безуспешно.
Усиливая дипломатическое давление в Москве через
своих агентов (Стемпковского и др.), с целью облегчить
Вальдемару его задачу, Владислав ГУ на худой конец
рассчитывал на то, что эти переговоры испортят руескошведские отношения, вызовут подозрения шведов и побудят их самих напасть на Россию.
Однако Москва не позволила себя спровоцировать.
О нападении шведов на Данию здесь узнали немногим
позднее, чем в Варшаве. Об этом позаботилось само
шведское правительство; предупредившее царя через своего московского резидента Крузбиорна, что оно находится
207

в состоянии войны с Данией. Отношение царя к наречённому Ирины после этого резко изменилось. Вопреки
прежним

своим

обещаниям

и

даже

обязательствам

не

понуждать датского принца к перемене веры, он стал
теперь требовать перехода его в православие как необходимого условия брака, не давая ему притом никаких
гарантий, что этой ценою он купит русскую помощь против
Швеции. Все попытки датских и польских агентов вырвать у царского правительства хоть какое-нибудь обещание или даже намёк на обещание наталкивалось на
каменную стену молчания: в Москве как будто даже афишировали полное равнодушие к участи Дании, При таких
обстоятельствах незадачливый принц, естественно, категорически отказался даже разговаривать о перемене веры
и был за своё упорство посажен под домашний арест.
Владислав ІУ долго не хотел верить в полное крушение своих планов.

Ещё в июле

1644 г. Вальдероде

писал

в Вену, что польский король продолжает надеяться
на вмешательство русских в датско-шведскую войну.
Однако упорное нежелание московского правительства
вести какие бы то ни было переговоры на эту тему заставили
и Владислава и Христиана ГУ подумать об окончании дела.
Датский король потребовал возвращения Вальдемара и

всего

датского

посольства

на

родину.

Однако

ни бес-

сильные его угрозы по адресу царя, ни просьбы Владислава ТУ не произвели в Москве ни малейшего впечатления: здесь считали нужным не давать шведам даже по-

вода

для

каких-либо

подозрений.

Поэтому

Вальдемар

был освобождён и получил возможность выехать в Данию
только в июле 1645 г., после смерти Михаила Фёдоровича
и вступления на престол его сына.
Поведение московского правительства во всём этом
деле нельзя не признать весьма осторожным и мудрым.
Оно не остановилось даже перед европейским скандалом
(насильственное задержание королевского сына и большого посольства иностранной держав
— факт
ы
неслыханный в практике международных отношений!)из опасения
оказаться втянутым в военное предприятие, весь риск которого ему пришлось бы взять на себя, а все выгоды предо-

ставить другим. Оно благоразумно отказалось от союза
с Данией, которая была обречена на быстрое поражение,

и сохранило
208

хорошие

отношения

с Швецией, стоявшей

тогда в зенитё своёго могущества. Наконец, оно похоронило

планы

Владислава

ТУ, реализация

тогдашнем соотношении сил, была
ши, но отнюдь не для России.
Впоследствии, в начале ХУІЦ

которых,

при

бы выгодна для Поль-

в., задуманная

Влади-

славом ГУ политическая комбинация — русско-польскодатский союз против Швеции — была реализована Петром Г,
но в то время соотношение сил было существенно иным,
и ведущая роль в этой комбинации принадлежала России.
Но то, что была в состоянии сделать Россия Петра Г,
вынесшая на себе всю тяжесть борьбы с Швецией и сокрушившая её военную мощь, было совершенно не под
силу шляхетской Польше, вынужденной оставаться безучастным свидетелем унижения своего датского союзника.
Такую же осторожность проявило правительство Михаила Фёдоровича в вопросе о помощи донским казакам,
захватившим у турок крепость и порт Азов. В Москве
знали, что Турция будет воевать за Азов хотя бы для
поддержания
своего
падающего
военного
престижа.
Москва не дала себя втянуть и в эту войну, справедливо
считая момент для себя неблагоприятным.

правительства

Этого решения

не могло поколебать и согласие Земского

собора, созванного в январе 1642 г., дать средства, необходимые для борьбы против Турции и крымского хана. По

приказу из Москвы донские казаки вынуждены были очистить Азов, которьій они предварительно сравняли с землёю.
Этот беглый обзор русской внешней политики после
июня

1634 г. свидетельствует

0 твёрдости

раз

взятого

Москвою курса. Правительство Михаила Фёдоровича
избегало осложнений со своими бывшими «союзниками»
и решительно отстранилось от какого бы то ни было участия в западноевропейских делах. Даже отпуск хлеба,
селитры
и других продуктов в Швецию, Данию, Голландию производится теперь лишь в тех масштабах и на таких
условиях, которые соответствовали экономическим интересам России, или же определяется нежеланием вызвать
какие-либо внешнеполитические осложнения.
Такому внешнеполитическому курсу соответствуют
и некоторые внутренние мероприятия,
предпринятые
в этот период правительством. Так, например, в Россию
был закрыт доступ иностранным «выходцам», приезжавшим, чтобы наняться на военную службу. Исключение
1/3 14 О, Вайнштейн

209

Делалось только для офицеров, которых можно было
использовать в качестве инструкторов. Печальный опыт
Смоленской войны убедил правительство в том, что применение иностранных наёмников нисколько себя не оправдывает. Задача заключалась в том, чтобы совершенно не
зависеть от западноевропейских государств в отношении
живой военной силы. Наоборот, практика обучения руєских полков иноземному военному строю, повидимому,
не была совершенно покинута.
В свете нового политического курса становится понятным
ещё одно мероприятие,
вызвавшее большое
смятение
в иностранной колонии в Москве, — разрушение всех протестантских (лютеранских и реформатских) кирок, построенных в русской столице в период
сближения России є западными державами, Приказ о
ликвидации кирок был дан в мае 1643 г., но уже задолго до

этого года правительство меняет своё отношение к вопросу
о

свободе

богослужения

для

иностранцев!.

«Немцам»

разрешено было иметь только одну кирку «за Земляным
городом, от церквей божиих в дальнем месте». Логическим
следствием и дальнейшим развитием той же линии было
распоряжение Алексея Михайловича о выселении всех.
иноземцев из центра Москвы во вновь основанное предместье на правом берегу реки Яузы (1652 г.)?.
Было бы, конечно, чрезвычайным упрощением объяснять все факты русской внешней и даже внутренней политики в первые годы после несчастливой

Смоленской

войны

исключительно приведёнными выше соображениями. Предшествующие строки имели только целью показать,
что
исход войны и те обстоятельства, которые заставили
Москву пойти на Поляновский мир с Польшей, оказали
длительное воздействие на различные стороны русской
политики,

1 См. Дветаев,

ук. соч., стр. 63—74.

з Там же, стр. 83,

ЗААллА,

лет альт

вул пл ААА аљалл алача

ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ

ал АллААЛ АДА лльАЛААААААЛ
ААА.

ИСТОЧНИКИ

И ЛИТЕРАТУРА

1) На

русском
языке:
а) Источники
1. Акты исторические, т. ПІ (1841 г.).
2. Акты. Московского государства. Изд. Имп. Ак. наук под
д. Н. А, Попова. Т. І — Разрядный приказ. Московский стол

\

"1631—1634. СПб. а.
3. Акты, относящиеся

к истории

х
Западной

России,

т.

ІУ,

СПб. 1851; т. У (СПб. 4853),
4. Акты, собранные

в библиотеках и архивах... Археографи-

ческой экспедицией Имп. Академии наук, т. ПІ, СПб. 1836.
5. Архив Юго-Западной России, т. ПІ, ч. 1, Киев 1863.
6. хета
аме,
Обзор внешних сношений
России,

ч. 1—1У.
7. Бантыш-Каменский. Переписка между Россией и Польшей по /
1700 г., ч. ПІ (Чтения в 0б-ве Истории и Древностей российских,
кн. .РУ,

1862).

8. Донесения

нидерландских

посланников

об их

посольстве

в Швецию и Россию в 1615 и 1616 гг. (Сб. Русск. Ист. об-ва, т. ХХІУ,

1878).

9. Донесения посланников Соедин. Нидерландов
дворе. Отчёт Альб. Бурха и Иог. фон Фельтрдриля
их в Россию в 1630 и 1631 гг, (Сб. Русск. Ист. об-ва, т.
10. Жолкевский, гетман. Записки о Московской
П. Муханова, СПб. 1871.

при русском
о посольстве
СХУІ, 1902),
войне. Изд.

11. Кулиш, П. А. Материалы для истории воссоединения

т.

Г (1578—1630), М. 1877.
12. Летопись Иоатима Ерлыча. «Военно-исторический

№12

1910.

13. Масса.

Третье нисьмо

Исаака Масса.

Руси,

Вестник»

«Вествик Европы»,

август 1868 г.

15. Муханов, П. А. Биография Жолкевского, СПб, 1871.
15. О Земеком соборе 1634 г. Сообщ. А. Н, Зерцалова (Чтения

в об-ве Ист. и Др., кн. 3, 1894).
Путешествие
16. Олеарий, Адам.

Голштинского

в 1633, 1636 и 1639 гг. Перевод А. Ловягина,

ы

посольства

СПб. 1906,

211

;

ными

17. Памятники дипломатических сношений Росёий с иностран-

державами, тт, И и ШІ.
18. Памятники дипломатических и торговых сношений Москов-

ской Руси с Персией.

Изд. под ред. Н. И. Веселовского,

т. ПІ.

19. Памятники прений о вере, возникших по делу королевича
Вальдемара и царевны Ирины 1644—1645 гг. (Чтения в об-ве Ист.
и Др., кн. 2, 1899).
20. Письма русских царей, изданные Археографической комис-

сией, т. І, Москва 1848.
Я
21. Платонов,
С. Социальньй

кризис

, 1994,

22. Русская историческая библиотека,

смутного

времени,

т. 1 (1872). Памятники,

относящиеся к смутному времени; т. Ш (1875). Акты ХІУ--ХУПІ вв.
23. Русские акты

не
Ю.
1).
т.

Н.

Копенгагенского

Щербачёвым

(Русская

24. Сборник кн. Хилкова,

Государств.

архива,

историческая

извле-

библиотека,

1879.

25. Смирнов, А. Новое челобитье московских торговых людей
9 высылке иноземцев, 1624 (Чтения в Историческом об-ве Нестора
кн. 23, 1909).

Летописца,

26.

писи

. 1829.

Собрание

в

государственных

государственной

27. Статьи

грамот

Коллегии

о соединении

России

и договоров,

иностранных

с Польшею

храня-

дел,

и

ч.

ПІ,

вел.

княже-

(Чтения

в об-ве

ством Литовским в одно государство, 1634 г., мая 18 (Тр. и Лет.
Моск. об-ва Ист. и Др., ч. б, 1833).
28. Хотинский поход по Нарушевичу («Военно-исторический

Вестник»

№ 3—4,

29. Царские

1910).

наказы

о походе

Ист. и Др., т. І, 1847).

30. Чтения

1627—1649

гг.

под. Смоленск

в об-ве Ист. и Др., кн. 258 (ПІ), М. 1916. Акты

31. Щербачёв, Ю. Н. Датский архив. Материалы по истории
Древней России, хранящиеся в Копенгагене (Чтения в об-ве Ист.

и Др., М. 1893).

32. Якубов, К. Й. Розсия и Швеция в первой половине ХҮІІ
века. Сборник материалов из московских и шведских архивов (Чтения

в об-ве Ист.

и Др., кн.

33. Базилевич,

В. М.

11, 1897),

б) Литература
Из истории

шений в первой половине ХУП
*

московско-крымских

века, Киев 1914.

34. Безобразов, П. О сношениях

России с Францией,

отно-

і
М. 1842.

35. Будде, Е. Послание Александра Лесли к царю Михаилу
Фбдоровичу о новоучреждённом рыцарском польском ордене 4638 г.
(«Памятники

1907).

Древней Письменности

и Искусства»,

вып.

165, СПб.

36. Волков, М. Россия и Польша в ХУІІ веке (Чтения в об-ве

Ист. и Др., кн. 2, 1865).
37. Голубев, Т. Є. Пётр Могила и его сподвижники,

1883;

212

т. П,

1898.

т. І, Киев

38. Дубасов, И. Тамбовские дипломаты первой половины ХҮП в.
(«Исторический Вестник», т. ХХІ, № 8, 1885).
39.

Жукович,

П.

Сеймовая

борьба-

православного

западно-

русского дворянства с церковной унией, вып. У и УТ (1625—1632),
СПб.

1910,

1912.

40. Заозерский, А. К характеристике. московской дипломатии
ХУИ в. (Сборник статей, посвящённых С. Ф. Платонову, СПб.

1911).

41. Иловайский, Д. И. История России. Эпоха Михаила Фбдоровича Романова, т. ТУ, ч. 2, М. 1899.
49. Капустин, М. Дипломатические сношения русского: двора
с Европой, М. 1852.

43. Кордт. Очерк сношений Московского государства
публикой Соединённых Нидерландов до 1631 г. (Сборник

Ист.

с РесРусск.

об-ва, т. СХУІ, 1902).
44. Кулиш, П. А. История воссоединения Руси, т. ИТ, М. 1877.

45. Курбатов, А. Посольство царя Михаила Фёдоровича в Персию в 1629 г. («Известия Тамбовской Учёной Архивной Комиссии»,
вып.

88,

1893).

46. Лаппо-Данилевский,

ние Михаила

Фёдоровича

А. Иностранцы

(КМНП

1885, №

в России в царствова9, ч. 241).

47. Любименко, И. Торговые сношения России с Англией
первых Романовых (ЖМНИ 1916, тт. ХІ и ХИ).

48. Любомиров,

чения,

М.

1939.

49. Макарий.

П. П. Очерки истории нижегородского

при

опол-

История русской церкви, т. ХІ, 1882.

50. Мартенс. Россия и Англия в продолжение ХУІ и ХУП веков («Русская Мысль», февраль 1891 г.).
51. Поршнев, Б. Московское государство и вступление Швеции
войну

„в Тридцатилетнюю

(«Исторический

Журнал»

№

1945).

3,

А., проф. Международное положение Московского
52. Пресняков,

рота

в первой половине ХУІІ века (Ист. сборник «Три века»,

913).

53. Пуцилло,

М.

Думный дьяк Иван

1638). Древн. и Нов. Россия, т. И, №№

54. Рябинин, И.
(Сборник «Смутное
«Задруга», 1913).
55. Смирнов; А:
любителей духовного

СПб.

56. Сношения

Тар.

Грамотин

(1606—

5—8, 1878.

Внешние сношения России в смутное время
изд-во
время в Московском государстве»,

Святейший патриарх Филарет (Чтения в об-ве
просвещения, т. І, 1874).

России

с Востоком

по делам

церковным,

ч. 11,

1860.
тт. Х—Х
57. Соловьёв, С. История России с древнейших времён,

(кн, вторая, 2-е изд., СПб.

1896).

58. Соловьёв, С. Обзор царствования Михаила Фёдоровича («Со»

временник»,

т. 3, 1851). !

}-»

59, Сташевекий, Е. Очерки'по истории царствования Михаила

|->»

60. Сташевский, Е. Смета военных сил Московского государства

- Фёдоровича, ч. І, Киев 1913.

5

-в 1632 г. («Военно-исторический Вестник» №№

но бо.Сташевский, Е. Смоленская

9 и 10, 1940).

война 1632--1634 гг, Киев
213

62. Таубе, М. Саксонский дипломат в плену у царя Михаила
Фёдоровича и начало сношений Московского государства с Саксонией, М. 1913 (Труды 1 Всероссийского съезда членов Москв. Арх.
института).

63. Форстен, Г. Балтийский вопрос в ХҮІ и ХУІІ столетиях
(1544—1648); т. П, СПО. 1894.
6%. Форстен, Г. Архивные занятия в Любеке и Данциге (АМН И

1890, т. УНІ).

65. Форстен,

Г. Сношения

Дании

Христиана ГУ (ЖМНИ 1891, № 6).
66. Цветсев, Дм. Протестантство
эпохи преобразований, М. 1890.

я ода

с Россией

в царствование

и протестанты в России до

В. Очерки по истории Малороссии в ХУП

П.

На

иностранных

веке,

языках

а) Источники

68.

Ало

йг

Купе

В. ХХІІІ, УЧ еп 1860.
69. Акты исторические,

ӧзіеггеісһіѕсһеп
относящиеся

СезоысзаиеНеп,

к России,

изд.

А.

Й.

Тургеневым (Нізбогіса Виззіає Мопитепіа), +. П.
70. Соггезропаапсе 1164Це ди Сонце 4’Ауаах (С1ам4е де Мезтез)
ауес ѕоп рёге (1627--1612). РиЫ. раг А. Ворре, Рагіѕ 1887.
71. Ріріотаіагішт ге]а отли баъмейз Ве\Шеп сша Уепе{огит

Веру) Иса. ОМеубИ&г

ВеШеп

САБог Ріріотасліаі

ібгібпекбрег, Видарезі 1886.
72, Руагуцз# уошу Моѕкіеуузкіеј

і во
73.

Егабіці

Нипрагае

2

гоки

1633.

Магзиаууа 1895 (В1Ьбо{ека Отаупасу!
огзгадтуйібзі

һізіогіса),

Водареѕі

етібкек

(1629—1637)

бездекбіеібееї
УУуд.

ргает

Ктазаз св,
(Мопитепіа

1883.

74. Копіев гегит Аиѕігіасагит: В. ХХҮІ, АБ. 2; В. ХҮ,
АБ. 2. Вгіеѓе ипа Ак{еп тиг Сеѕсһісһіе \УаПепз{е!лз, Үіеп 1912;
В. ХУІ, АБ. 2. Ріе Веайопеп ег Воїѕсһайег Уепедідз, Вгз8.
уоп Ј. Ме ег.
75. Форстен, Г. Акты и письма к истории Балтийского вопроса
в ХҮІ и ХУІ столетиях, вып. І, 1889; вып. 11, СПб. 1893.

76. Сйтіег, Н. Ріе Нарвригдег Ііса 1695—1635. Вгієїв шпі
(Нізі. Эа еп уегібі.

АКеп аз дет Сепега1-Агсһіу 20 Ѕітапсаз
уоп. Е. Ебегіпя, Н. ХИ), Вегіїп 1908.

77. Напайпеаг гбтапде 8Ккапдіпауієп5 Ніѕіогіа, 44. 22—32. `
78. НапаЙптваг тӧгапде Зувгідев Ніѕіогіа, ПІ ѕегіе, №. П, ИТ,
ІУ (Зуепзка Ві Кѕгайеіѕ Реобокої).
У

79. Норре, 1згае1. Оеѕсһісһіе Фев егвіеп Зсбугедіясь-Роїпізсбеп
Кгіереѕ іп Ргецззеп, Шзє. у. М. Тоерреп, Іеіріс 1887 (Бе Ргецѕзіѕсће

©еѕсћісһіѕѕсһгеіһег 4ез ХУІ. шипа ХУП. Габгі.,В. У...

80. Нигтигакі. Посшпепќе ргіуіїбге Іа Іхіогіа Воптапіїог,

+. ГУ,

рі. 4, 2 (1600--1650), Висигеѕсі 4882—1884; Росшпепќе, БирїЇешепі Т, +. І (1518—1780), Висигезсі 1886; Росатенце, Биріетепі
И, 5. П (1601—1640),

Висигеѕсі

1895.

е,

81. Нигтизакі. Етартер(е таг Оеѕсћісе дег Китапеп, В. ИТ,
Висигецсі 4884.
214

82. Логга, №. Асів зі ітардтепіе си ргіуіге 1а Ізіогіа Вотап ог,

Висигевсі

;

1895.

83. Кіесепнійег, Ер. Сік, Аппаез

1637),

Геїргія

1726.

Вегдіпапдеі,

8%. Іейігез, іпзігисіїопя діріотаіїдиёз еі

саг! па] де Вісбейеи

В. ХИ

рарегз

(1682—

4° а{

ди

рибі. раг М. Ауепеі, Рагіз 1861, Е ПІ (1628—

1630); +. ТУ (1630—1635).
85. Майе Гиё. Веіабоп ипа Вегісбі, Аппо 1631 а. 18. Ма1} (изд.

проф. Е. Щепкиньм, «Летопись Историко-филологического об-ва
при Новороссийском университете», т. ХИ, Одесса 1905).
86.

Мазза, Ізаас. Нізіоїге дез спетгез де Іа Моѕсоуіе (1601—1610)

раг Ізаас Маѕѕа де Наагівт, рибі. раг ОБо]епзКу её уап дег Ііпав,
М.

1866.

1—11,

87. Мопитепіа Нипвамае Бізіогіса, зег. І, #4. ТУ, ХХІ.

88. ОхепзИегпа. ВіКзкапзієгеп
ВгеуехНия, ЗюКВоца 1897.

Ахе!

ОхепзИегпаз

ЭкгИ(ег

осі

89. Ратіейпіїк Лакифа Рззопкі (Вірі оќека Овзоїї пзкісі, ге82у Г),

Тлубу’

1874.

90. Ратіетікі Фо рапохапіа алба ПІ, УУіадузвіама ІМ
і Тапа Казітівгга. У/удаї| К. №.
И/оусіскі, +. Г, УМатягауа 1846.
91. Ріазескі. Сһгопіса дезіогат іп Епгора зіпеціагійт тесепбоги ай аппит Сбгіябі 1646 а Рашо Ріаѕесіо еріѕсоро ргетіѕіепѕі
ассигаіб ас ідеї (ег сопзсгіріа, Сгасоуіае 1645.
92. Резусзупкі до Бізбогуї уоту МоѕКіеууѕкіеј 2 Таб 1633—1634.
Веасуе УУвіпреега. — Руагуцзи 2 ороли Кроівуузкієро рой ЭшоепзКієг (Вібіїоїека Озѕојіпзкісһ, +, ХІ), Ілубуу 1868.
93.

Риїепаогії,

ШЬгі ХХУТ,

1686.

9%. НесиеЙ

батиейз,

Соттепіагіогит

дез іпзігисіїопѕ доппбез айх

де

гериѕ Биес1с1 5

ашЪаззадеигз

её пу-

пізігеѕ де 1а Егапсе: у. ГУ, Еағвеѕ. Роіорпе; у. ҮШІ, Ватфаиа. Влзае.

95. Вайасуе пипсуиѕлбуу аровіоїзкісь і іппусћ озбЬ

г. 1548 до 1690, +. И, 1864.
96. Неіаліопі дері Эва Еигораві, зег. І. Зраспа,
97. Кісћеііеи, сага. Мбтоїгез.
Ва. Ребійої, +. У.

98. Коковз Йерггу доуувкіедо. ҮҮуй. А. Ветров,

99. Вутег. Еоедега, Сопуепбіопез еїс., і. ХУП.

о Ро1ѕсе ой
у. І, 1856.

Маги.

1893.

100. ТРеаїгит Еитораеит: +. 1, дигср /. РА. Ађейпит, 1662;
+. П (1629—1633) дџгеһ Л. РА. Ађейпит, 1679; 4. ПІ (1633—1638)

Чигсв Непг. Огаеит,

1670.

101. Уегбрапатипдеп Ѕеһуейепѕ ті УаПепзбеїп ипа дет Ка!зег
гар. уоп С. 1гтег, В. 1--НІ (Рибіїсайопеп ацѕ деп Ргеиѕѕіѕсһер
Бќааќѕагсћіуеп, В. ХХХІХ,
102.

рагз 1—11

Иаѕѕепфегр.

рапедугісе

ТЬ. з).

Оеѕќагшт

Уіадізіауї

гергеѕепіарѕ,

бедапі,

ГУ, Ро].

аппо

еі Зуес.

Веслз,

4643.

103. 2010г ратієкпікбуу һіѕіогусгпусһ о даутёј Роївсле

сеуйсла), 4. УГ, Ілубуу 1833.

і

(Міет-

10%. 2гойа

до азгіејбуу Роїзкі хеЪгапе 1 угудапе рггех Е. К. Мо-

105. Віск.

Сеѕсһісһќе ег Міедегіапде,

учаКоуузіієро, 45. 1—11, Вегіїп 1841.

б) Литература
В. ТУ, Ооћа

1910.

215

106. Вовггуйзкі, М. Баее Роізкі у гзгузів, муй. ТУ,
1927.

У’агз2.

107. Сісћоскі,

М.

Мейїасіја

Егапсуї

1922,

уу гоғејтіе

4. И,

АНтагКіет,

5

108. Сзаріїйзкі, МЕ. УХУїадузіау ТУ морбес можу 30-Ісіпів)
(1637—1645). Роїзка Акаа. Отіејеіпоѕсі, \уудя. һ151.-1105., зег. П,
$. ХІУ, Кгакбуу 4937.
109. Сзегтак, ТИчог. \одпа Зтоївпяка 7 г. 4633—1634 уу вуіейе

помусі 2гбае!. Куаманик Ніѕќогуслпу, ГУ, 1896.
110. Раедиззум, М. Ктбікі гуз Фліеубуу ї вргауу Шізом
сту козу,
$. 1—11, Ілубуу 1843.
411. Кеїдтапотзкі,
гаскіе

Ніегопіт. УМіадувіаха ТУ вёозипкі
2 мйосбаті
(В1ЬНоека
Озѕојіпзкісћ, 4.

і паџкоууе

ШіеХІ),

Їлубуу 1868.
112. Сейег. Нізбоїге де Зиё4е, Рагіз 1839.
113. Ге ау, Апаге. Ї,ев огіріпез Бізіогідшез де ГАШапсе ЕтапсоКиѕѕе, +. І, Рагіз 1897.
114. Сойзіздензкі, ИЕ. Роїзка а Мозкуа ха МЛайуѕіауа ТУ,
Кгакоуу

1930.

115. Ней,

К. Н. бизіау Адо пра іе Когїйгзќеп

уоп Засвзеп

чод Вгапдеприге (1630—1632), Геїргіє 1854.
116. Логва, М. Сеѕсћісһе дев Озтапізсбеп Беїсрез, В.
Соїба

1910,

111—1Ү,

1911.

117. Гибітепко, Іппа. 1еѕ гай опз соттегоїа1еѕ. её роНЯаиез
де ГАпаеегге ауес 1а Визе ауапі Ріегге 1е Отапі, Рагіѕ 1983

(ВЫ. де ГЁсое дез Націєз Біде, {азс. 271).
118. Імбітепко, Іппа. Тће ѕітисе1е ої Ње Ршећ

уір бе Епр-

Пі Гог ће Ваиѕѕіап Магкеќ іп #һе зеуеп{еетВ сепіигу (Тгапзасбі
опа
ої Фе Воуа! Нівбогісаї Ѕосіеіу, 4-Е ѕегіеѕ, у. УП, 1924).

119. Маиав. Піе Сеігеідебапдвізроїйк дег Бигорйізсбеп 5{ааќеп
уоп 13. Ыз ана 18. Јаһгрипдеге, ВегИп 1896.

120. Ріегіїпд. Га Визе е+ 1е Заїпі-бідде, у. ПІ, Рагів 1901.
191. Век,

М.

Юеціѕсһе

Сезѕсћісһіе іт Леііаіег дег

{огтаіоп опа 4ез 30-јаһгісеп Кгіереѕ, В. П, Зішіїд. 1901.

122. 52еїавовѕкі, Адат, Ріепіайх
улеки \у Ро]5се, Ілубуу 1902.

і ргхемтбі сеп

@ебевге-

у ХҮІі ХҮП

123, бзакотзА, Айат. Когай Влезгу а Роїзка та рапоуапіа

УУадузіама ЇУ, Кгакбу 1907.

124. Згеїароюзкі, Адат. Чк\айу Кгбіеміста УУіабувідука1 Фу-

зідепібуу х Сизіамет Адоїет уу г. 1639 (Клуаті. Нізіог, і. ГУ, 1899).
125. бзиізкі, У. Дліеіе Ро], +. ИТ, Кгакбуу 1894.

126. ’едкетоо4. Тһе ТБігіу уеагз маг, 1939.
197. Уила, С. Зуегідез ЕбгпаПапде 111 біерепрігаеп (1623—

1648),

Глша

1890.

128. ТеЙе,
Оррза!а 1901.
199.

В. ГУ,

Сагі.

Ліпкеїзеп,

1856.

Ј.

Зуемеез

Ронїк

У. беѕсһісе

шей. Роіеп

(1630—1635),

дев Озтапіѕсһеп

Кеїсһез,

`

130. ДжедтесК-бй4епйогза. Юіе Роїк дег Верх Уепедір
уғаһгепд дев 30-јаһгісеп Кгіерез, В. 1—-И, їч. 1882, 1885.

Акт № 82310- |
ЕЭ

ль

«б

бы. 2

ДК

ерам
мі!