АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ОТДЕЛЕНИЕ ИСТОРИИ
П.А.ЖИЛИН
О ВОЙНЕ
ВОЕННОЙ
ИСТОРИИ
ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»
Москва 1984

Автор книги — член-корреспондент АН СССР, лауреат
Ленинской и Государственной премий СССР П. А. Жилин —
известный военный историк. В данном историко-теоре.тическом
исследовании рассматривается широкий круг проблем военной
теории и истории войн. Большое место отведено освещению
военного наследия классиков марксизма-ленинизма,
методологии военно-исторического исследования, актуальных
вопросов военной историографии и источниковедения. Раскрываются
важнейшие события беликой Отечественной и второй мировой
войн, разоблачаются буржуазные фальсификации
военно-исторического прошлого нашей Родины. Интересны разделы,
относящиеся к истории Отечественной войны 1812 г., изучению
военно-теоретических взглядов А. В. Суворова, М. И.
Кутузова, Б. М. Шапошникова. Работа отличается богатством
фактического материале и глубиной его анализа.
1302000000-154
042(02)-84 114-84-Ш
© Издательство «Наука»,
1984 г.

ОТ АВТОРА
В наше неспокойное время человечество озабочено решением
главного вопроса: как сохранить мир на Земле? Ширится и растет
антивоенное, антимилитаристское движение во всех странах. Но
чтобы успешно бороться за мир, сохранить его, как это ни
парадоксально, нужно больше писать о войне.
Почему? Зачем? — спросит читатель. Да прежде всего затем,
чтобы хорошо знать, что такое война, знать ее природу, классовую
сущность, распознать ее зачинщиков, представить себе те
неисчислимые жертвы и разрушения, которые она приносит человечеству.
С этой целью полезно чаще обращаться к военной истории, к ее опыту и
урокам. Как известно, история — мудрый учитель. Ныне это древнее
изречение имеет глубочайший смысл.
Прошлое перенасыщено войнами. На страницах военной истории
зафиксировано свыше 14,5 тыс. больших и малых войн, которые
унесли около 4 млрд. человеческих жизней. Среди них семилетние,
тридцатилетние и даже столетние войны. Но, пожалуй, самой
кровопролитной и разрушительной была последняя, шестилетняя вторая
мировая война.
После ее окончания прошло уже почти сорок лет. За это время
выросли новые поколения людей. Теперь большая половина населения
нашей планеты не были ни участниками, ни свидетелями крупнейшего
военного пожара XX в. Молодежь познает о минувшей войне по
школьным учебникам, историческим исследованиям,
художественным произведениям, мемуарам и рассказам ветеранов былых походов
и сражений.
О войнах, и особенно о последней мировой войне, написано уже
много. О ней сложилась огромная историография. Именно она и
формирует общественное мнение о причинах, характере, общем ходе и
исходе этого крупнейшего военно-политического и экономического
противоборства.
В Советском Союзе усилиями ученых, участников войны, создан
12-томный труд «История второй мировой войны. 1939—1945 гг.» —
фундаментальное произведение, получившее широкое признание в
нашей стране и за рубежом.
В то же время на Западе, прежде всего в США, Англии, ФРГ, в
угоду классовым интересам реакционных сил империализма, многие
военно-исторические произведения используются как средство в
идеологической борьбе, в них грубо извращается и прямо
фальсифицируется история войн, извращается и принижается решающая роль
Советского Союза в достижении победы во второй мировой
войне,
3

Все это, разумеется, требует аргументированного разоблачения
всякого рода фальсификаций, распространяемых нашими идейными
противниками, стремящимися не только на свой лад переписать
историю второй мировой войны, но и «переиграть» войну в свою
пользу.
В предлагаемой читателю книге, являющейся результатом
многолетней исследовательской работы автора, освещается широкий круг
проблем, связанных с теорией и историей войн. В ней
представлены военно-теоретическое и историческое наследие классиков
марксизма-ленинизма, методологические принципы исследования
такого сложного явления, каким является война, рассматриваются
важнейшие военные события истории нашей Родины, среди которых
центральное место занимают две войны: Отечественная война 1812 г»
и Великая Отечественная война 1941—1945 гг.
На историческом фоне отличных одна от другой эпох автор
стремился показать те могучие народные силы, которые в трудное для
судьбы нашей Родины время поднимались на ее защиту и сокрушали
агрессоров.
Богатый опыт защиты нашего Отечества, и прежде всего
социалистического Отечества, хранит в себе незабываемые страницы
истории, насыщенные героической борьбой бесстрашных защитников
своей Родины. И здесь героическое прошлое тесно смыкается с
героическим настоящим, являясь источником вдохновения для нынешних
и грядущих поколений.
«Чтобы верно оценить сегодняшний день,— говорил К. У.
Черненко,— молодежь должна хорошо знать прошлое. И суть дела здесь
не в том, чтобы лишь заучить исторические даты и имена. Долг
памяти — это и нравственный долг» \
Воспитывать историей — это значит сохранять и приумножать
героическое прошлое нашей партии и народа, формировать у
молодежи высокие патриотические качества, нравственные устои,
коммунистическую убежденность. Только конкретная история, ее
события, личности, передают связь поколений, служат живой
нитью, связывающей героическое прошлое нашей Родины с ее
настоящим и будущим.
1 Ч.еунанно К. У. Избр. речи и статьи. М., 1984, с. 550.

I
КЛАССИКИ МАРКСИЗМА-ЛЕНИНИЗМА
О ВОЙНЕ И ВОЕННОЙ ИСТОРИИ
Международная обстановка в последние годы серьезно обострилась.
Резко усилилась агрессивность империализма, прежде всего
американского. В этих условиях усилия КПСС и советского народа направлены на
дальнейшее укрепление боевой мощи наших Вооруженных Сил. Большая
роль в этом принадлежит советской военной науке, в том числе военно-
исторической науке. Военными историками осуществляется значительная
работа по изучению и обобщению опыта войн, прежде всего Великой
Отечественной войны и локальных войн последнего периода. Дальнейший
глубокий анализ, обобщение и доведение до войск этого опыта —
актуальнейшая задача военных историков. Успешно решить ее можно лишь на
незыблемой основе марксистско-ленинской методологии. В этой связи в
современных условиях возрастают роль и значение глубокого освоения
военно-научными кадрами марксистско-ленинского учения о войне и
армии, взглядов К. Маркса, Ф. Энгельса и В. И. Ленина на происхождение
войн, причины их возникновения и характер.
Классики марксизма-ленинизма не случайно уделяли большое
внимание изучению военного дела. Исторические эпохи, в которых они жили,
были перенасыщены войнами и революционными потрясениями. «В
истории бывали случаи,— отмечал В. И. Ленин,— когда войны следовали
одна за другой...»1 И естественно, гениальные мыслители глубоко
анализировали и раскрывали социально-классовую сущность такого
сложного общественного явления, каким является война.
Для выработки революционной теории важно было дать научно
обоснованные ответы на вопросы о месте вооруженной борьбы в классовых
битвах пролетариата, о формах и методах завоевания им власти,
установления диктатуры пролетариата. Фундаментальные
военно-теоретические и исторические знания, диалектико-материалистический анализ
военно-революционных событий помогали К. Марксу, Ф. Энгельсу и В. И.
Ленину в разработке программных положений коммунистического
движения, стратегии и тактики классовой борьбы пролетариата. Они много
внимания уделяли военным вопросам, в том числе и военной истории.
Военно-теоретическое и историческое наследие классиков марксизма-
ленинизма огромно. Здесь мы имеем в виду привлечь внимание читателя
лишь к некоторым, наиболее важным из этих вопросов.
К. МАРКС И Ф. ЭНГЕЛЬС —ОСНОВОПОЛОЖНИКИ
ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКИ
Основой создания подлинно научной истории явилось, как известно,
применение к изучению общества диалектико-материалистического
метода. Однако это не принесло бы своих плодов, если бы не было
исследований и критического анализа всего того, что было достигнуто
передовой общественной мыслью прошлого. В статье «Три источника и три
составные части марксизма» В. И. Ленин отметил, что марксизм возник
не на пустом месте, а стал законным преемником предшествовавших
прогрессивных идей. Это относится и к области военной истории.
1 Ленин В. И. Поля. собр. соч., т. 36, с. ЗЬ
5

К. Маркс и Ф. Энгельс до конца жизни не прекращали кропотливого
изучения истории. В последние годы К. Маркс усиленно занимался
составлением хроники всемирной истории. Рукопись К. Маркса, которую
Ф. Энгельс назвал «Хронологические выписки», раскрывает
лабораторию научной мысли, содержит богатый материал для характеристики
его как историка. «Хронологические выписки» дают представление о
взглядах К. Маркса на многие важнейшие исторические события, на
роль в них широких народных масс. В них даются оценки активных
выступлений трудящихся против угнетателей, имеется немало
интересных сведений и по русской истории, в том числе военной.
Особенно внимательно анализирует К. Маркс факты, события,
связанные с борьбой народных масс по защите своей земли от чужеземных
захватчиков, за свободу и национальную независимость. Оценивая победу
русского народа на Чудском озере, К. Маркс делает вывод, что она
положила конец захватническому продвижению на Восток немецких
«псов-рыцарей». В 1242 г. Александр Невский, записывает К, Маркс, «выступает
против немецких рыцарей, разбивает их на льду Чудского озера, так что
прохвосты... были окончательно отброшены от русской границы» а.
Ряд приводимых К. Марксом сведений и фактов относится к событиям
героической борьбы русского народа против татаро-монгольских
завоевателей, в частности к Куликовской битве. Он отметил, что ниспровержение
татарского владычества и усилившийся процесс централизации выдвинули
русское государство на одно из первых мест в Европе.
В «Хронологических выписках» К. Маркс прослеживает все этапы
объединения русских земель вокруг Москвы в единое государство.
Стремлением пробиться к Балтийскому морю и открыть путь сообщения с
Европой он объяснял цели России в Ливонской войне. Успешную борьбу
русского народа против польско-шведских интервентов в начале XVII в.
К. Маркс связывал с патриотическим подъемом народных масс,
поднявшихся на защиту своей страны под руководством Минина и Пожарского.
Он высоко оценивал государственную и полководческую деятельность
Петра I. В работе «Разоблачения дипломатической истории XVIII века»
К. Маркс отмечал, что Петр I овладел всем тем, что было абсолютно
необходимо для естественного развития России.
В трудах К. Маркса и Ф. Энгельса мы находим ряд важных оценок
характера Отечественной войны 1812 г. Эту войну они рассматривали
как войну национальную, подчеркивали ее оборонительный характер.
Они верно определили основную причину неудач русской армии в первый
период войны, когда она вынуждена была отступать к Москве, а затем и
оставить ее. «...Отступление русской армии,— писали К. Маркс и Ф,
Энгельс,— первоначальный план которого Наполеон в своих мемуарах...
ошибочно приписывал Барклаю-де-Толли... стало теперь делом не
свободного выбора, а суровой необходимости» 8. Это не скифский план
заманивания противника в глубь страны, а суровая необходимость, вызванная
неподготовленностью царского правительства к войне. Они подчеркивали
и весьма важное значение победы русской армии в Отечественной войне
1812 г. «Уничтожение огромной наполеоновской армии при отступлении
из Москвы,— указывал Ф. Энгельс,— послужило сигналом к всеобщему
восстанию против французского владычества на Западе» 4.
Основоположники марксизма не только внимательно изучали труды
многих видных военных писателей и историков, хорошо знали события
и факты военной истории, но и показали образцы их глубокого диалек-
тико-Материалистического объяснения. Они создали гениальные труды,
в которых осветили историю многочисленных войн и восстаний, развитие
вооруженных сил, военной техники и военного искусства армий ряда
государств Европы, Азии и Америки. Для их работ по этим вопросам
характерны научная периодизация^ выделение наиболее важных^ карди-
2 Арх. Маркса и Энгельса. М., 1938, т. 5, с. 344.
3 Маркс К., Энгельс Ф. Со^. 2-е изд., т, 14, с. 93,
А Там же, т. 22, с. 30.
*

нальных проблем, всесторонний анализ событий и фактов,
многочисленных источников и мемуаров.
Исследуя, например, историю колониальных захватнических войн
(колонизация Индии, Китая, восточных и латиноамериканских стран),
К. Маркс подчеркивает глубокую внутреннюю связь между этими войнами
и процессами революционного брожения в мире колониализма,
созреванием предпосылок пролетарской революции на Западе. Он был убежден,
что национально-освободительное движение в колониях значительно
ослабит и общие устои капитализма, облегчит победу рабочего класса.
Исключительно велико военно-историческое наследие Ф. Энгельса.
Условно оно может быть разделено на две части: одна из них включает
общие историко-теоретические работы, в которых большое место занимают
проблемы военной истории, другая —• труды, посвященные конкретным
событиям военной истории, вооруженным конфликтам различных эпох2
начиная от войн древности и кончая войнами эпохи капитализма.
Общим вопросам военной истории, анализу и обобщению военного
опыта прошлого Ф. Энгельс посвятил много страниц в классическом
труде «Анти-Дюринг». Эти вопросы нашли отражение и в большом цикле
военных, военно-исторических и военно-политических статей,
опубликованных в «Новой американской энциклопедии». Из опубликованных
в этом издании 67 статей 51 подготовлена Ф. Энгельсом, 8 написаны в
соавторстве с К. Марксом, остальные принадлежат К. Марксу. В них
анализируются изменения, происходившие в армии в связи с переходом
от одной общественно-экономической формации к другой; основные этапы
строительства вооруженных сил в целом, а также отдельных родов войск;
организация, комплектование и обучение армии; эволюция способов и
форм вооруженной борьбы; развитие артиллерийской науки, военно-
морского и военно-инженерного дела, материального снабжения.
Несмотря на требования редакции «Новой американской энциклопедии»
писать статьи в духе буржуазного объективизма и специфического,
справочного характера издания, К. Маркс и Ф. Энгельс сумели в строго
энциклопедических по форме и стилю статьях осветить
материалистическую точку зрения и дать глубокую научную трактовку основных проблем
военной истории и военной теории.
Ф. Энгельс написал много специальных военно-исторических работ.
В них дан обстоятельный анализ причин, хода и итогов многочисленных
конкретных войн. Среди них исключительно большой интерес, прежде
всего в методологическом отношении, представляет труд «Крестьянская
война в Германии». В нем вскрываются глубокие
социально-экономические причины, классовая сущность этой войны, показана борьба
крестьянства и городского плебейства против феодальной знати и духовенства,
которые «жили за счет высасывания последних соков из крестьян» !.
Всем содержанием работы Ф. Энгельс подчеркивал необходимость
использования революционных возможностей крестьянства в тесном союзе с
пролетариатом. Несколько лет спустя К. Маркс, развивая эту мысль,
писал, что «все дело в Германии будет зависеть от возможности поддержать
пролетарскую революцию каким-либо вторым изданием Крестьянской
войны» 6.
Особое внимание К. Маркс и Ф. Эцгельс уделяли обобщению опыта
вооруженной борьбы пролетариата в ходе революции 1848 г, и в дни
Парижской коммуны. Каждому из этих важных исторических событий они
посвятили десятки статей и специальных исследований, которые в
совокупности дают картину изучения военной истории основоположниками
марксизма.
Объектом глубокого изучения К. Марксом и Ф. Энгельсом была
история Крымской войны 1853—1856 гг. Это объясняется тем, что с ее ходом
и исходом они связывали перспективы нарастания антикрепостнической
5 J!aM же, ъ. 7, с. 353,
§ Там же, т. 29, с? 37.
7

борьбы в России, дальнейшего подъема революционного движения во всей
Европе.
Буржуазные авторы пытались свести причины разразившейся войны
к борьбе за «святые места». Подлинно научное объяснение причин войны
дали К. Маркс и Ф. Энгельс. Они рассматривали ее как результат
экономического и политического соперничества между западными державами и
царской Россией, стремившимися к господству над восточными странами.
Осуждая реакционную политику русского самодержавия, подчеркивая
отсталость царской армии, обусловленную господством в России
крепостничества, Ф. Энгельс тем не менее очень высоко оценивал действия
защитников Севастополя 7.
Поражение России в Крымской войне К. Маркс связывал
непосредственно с внутриполитическим положением в стране, с ростом
крестьянских восстаний. Он ожидал русского 1793 г., который должен был явиться
«вторым поворотным пунктом в истории России...» 8. По мнению К.
Маркса, эта война могла бы ускорить вызревание революционной ситуации в
России, пробудить в ней революцию,направленную против самодержавия
и крепостничества.
К. Маркс и Ф. Энгельс верили, что русская революция будет иметь
величайшее значение для победы пролетарских революций на Западе.
Оценивая позже перспективы революционного движения в России,
основоположники марксизма писали, что оно «в конце концов должно
будет неизбежно привести, быть может после длительной и жестокой борьбы,
к созданию российской Коммуны» 9. История полностью подтвердила это
паучное предвидение.
Для военно-исторических трудов классиков марксизма характерен
глубокий анализ связей побед и поражений в войнах с
общественно-политическим строем воюющих государств. Изучая, например,
Гражданскую войну в США 1861—1865 гг., К. Маркс пришел к заключению,
Что «борьба между Югом и Севером есть... не что иное, как борьба двух
социальных систем — системы рабства и системы свободного труда» 10.
В истории Гражданской войны в США классики марксизма отмечали
широкое использование железных дорог для лучшего обеспечения тыла
армий и оперативной переброски войск, первое применение бронепоездов.
Данная К. Марксом и Ф. Энгельсом характеристика Гражданской войны в
США как проявление борьбы двух социальных систем —
капиталистической системы наемного труда на Севере и господствовавшей на Юге
системы рабства — прочно вошла в марксистскую историческую науку.
Событиями огромного исторического значения ознаменовались 1870—
1871 годы. Крупнейшими среди них были франко-прусская война и
Парижская коммуна. Франко-прусскую войну, как известно, К. Маркс и
Ф. Энгельс вначале считали оборонительной, национальной со стороны
Германии, поскольку Вторая империя во Франции являлась противником
создания единого германского государства. В то же время они
разоблачали провокационную роль Пруссии, давшей возможность Луи Бонапарту
начать войну против Германии. Они призывали немецких рабочих не
допустить превращения прусской военной камарильей войны в
захватническую. А когда она стала таковой после крушения Второй империи и
провозглашения республики в Париже, К. Маркс и Ф. Энгельс со всей
страстностью разоблачали аннексионистские планы Пруссии, призывали
немецкий пролетариат к борьбе за прекращение войны, за признание
Французской республики и заключение с ней мира без аннексий и
контрибуций.
Война 1870 г. со всей очевидностью обнажила нежизнеспособность
государственного строя бонапартистской империи. «Французская катастрофа
1870 г.,— писал К. Маркс,— не имеет параллелей в истории нового
? См.: Там же, т. 11, с. 179—180,
8 Там же, т. 12, с. 701.
9 Там же, т. 19, с. 252,
W Там же, т. 15, с. 355,
8

времени! Она показала, что официальная Франция, Франция Луи
Бонапарта, Франция правящих классов и их государственных паразитов —
гниющий труп» п.
Исследуя историю войн и современные им военные события, К. Маркс и
Ф. Энгельс раскрыли глубокие изменения в военном искусстве. Они
обнаружили почти во всех армиях замену старой, линейной тактики
действиями ротных колонн. Новая тактика боя сочетала в себе штык и огонь,
колонну и рассыпной строй. Большую роль в этом сыграли такие материально-
технические предпосылки, как изобретение легкого лафета для полевых
орудий, благодаря которому они стали более подвижными, а также нового
изогнутого приклада к ружью для лучшего прицеливания. Важное
значение имела и новая организация снабжения войск — отказ от магазинной
системы снабжения. Изменения системы снабжения армии явились прямым
следствием нового, капиталистического способа производства.
К. Маркс и Ф. Энгельс, изучая военный опыт прошлого, указывали
на коренные изменения в стратегии и тактике, происходившие не только
под влиянием развития оружия и техники, но и в связи с революционными
преобразованиями армии, качественным изменением «человеческого
материала».
Важнейшую черту исследования К. Марксом и Ф. Энгельсом истории
каждой войны составляет выявление ими того нового, что она вносит в
развитие военного дела. Анализируя, например, Крымскую войну 1853—
1856 гг., они указали на возрастание роли огня в связи с введением
ручного нарезного оружия, что привело к кризису ударной тактики колонн.
Для истории этой войны характерными были впервые использование
паровых судов, зарождение позиционных форм борьбы и возрастание
роли полевых укреплений.
Изучая историю франко-прусской войны 1870—1871 гг., Ф. Энгельс
отметил, что она является первой войной, в которой обе стороны были
вооружены винтовками и нарезными пушками. Для управления войсками
применялся телеграф, а для маневра широко использовались железные
дороги, что увеличивало подвижность армии. Ф. Энгельс обратил
внимание, что в этой войне тактика ведения боя сомкнутым строем (ротными
колоннами) стихийно заменялась тактикой стрелковых цепей.
Военно-исторические работы классиков марксизма показывают, какое
важное значение имеет глубокое и всестороннее исследование
закономерностей развития военного дела. Под этим углом зрения основоположники
марксизма исследовали историю не только весьма крупных войн XIX в.,
но и ряд сравнительно меньших по своим масштабам войн и военных
конфликтов. В письмах Ф. Энгельса даны, например, краткие оценки
сербо-черногорско-турецкой (1876 г.), сербо-болгарской (1885 г.), японо-
китайской (1894—1895 гг.) и других войн.
Характерными чертами военно-исторических работ К. Маркса и
Ф. Энгельса являются широкий политический, экономический, а также
военно-стратегический анализ войны, изучение факторов,
обусловливающих их возникновение, ход, исход и социальные последствия. Историю
каждой войны они рассматривали с точки зрения классовых интересов
пролетариата, общественного прогресса и прежде всего задач
социалистической революции.
Глубокое изучение К. Марксом и Ф. Энгельсом военной истории с
диалектико-материалистических позиций позволили им заложить
научные основы исследования военного прошлого, сформулировать
методологические принципы исследования военно-исторических явлений. Поэтому
мы с полным основанием называем их основоположниками подлинной
военно-исторической науки.
"- Там же, т. 17, с. 521.
9

РАЗВИТИЕ В. И. ЛЕНИНЫМ МАРКСИСТСКОЙ
ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКИ
В. И. Ленину в иных исторических условиях, когда капитализм
вступил в стадию империализма и центр революционного движения
переместился в Россию, предстояло вскрыть новые закономерности
общественного процесса и на этой основе обосновать тактику и стратегию
классовой борьбы применительно к изменившимся историческим условиям,
определить отношение пролетариата к войнам эпохи империализма и
пролетарских революций. Для В. И. Ленина очень важно было найти
решение практических задач осуществления пролетарской революции в
России, вооруженной защиты первого в мире социалистического
государства.
С этой целью задолго до октября 1917 г. В. И. Ленин проделал
колоссальную работу по обобщению опыта войн, революций и восстаний,
изучил все, что писали К. Маркс и Ф. Энгельс о войне и военном деле, об
опыте борьбы французского пролетариата в дни Парижской коммуны.
В дни Октября, в годы гражданской войны Владимир Ильич, будучи до
предела занятым практическими делами по руководству партией,
государством, обороной страны, находил время для изучения
военно-теоретических трудов, Особенно внимательно В. И. Ленин изучал войны периода
капитализма и его высшей стадии — империализма. Он не только проявлял
достоянный интерес к военной истории, но и знал ее по-настоящему
глубоко. Свое отношение к ней он определил весьма краткой, но
исчерпывающей фразой: «Смешно не знать военной истории...» 12
В. Й. Ленин не только изучал военную историю. Он сам написал
большое число трудов по военно-историческим вопросам. Ленинское
военно-историческое наследие представляет собой новый этап в развитии
марксизма до военным вопросам. Содержание этого этапа характеризуется
постановкой и решением ряда крупных теоретических и практических
проблем истории войн, военного дела, разработкой вопросов защиты
социалистического Отечества и создания в этих целях военной
организации государства диктатуры рабочего класса. В. И. Ленин большое
значение придавал опыту военной истории для решения назревших
политических и военных вопросов.
В. И. Ленин первым дал марксистскую оценку русско-японской войны.
Его работы «Падение Порт-Артура», «К русскому пролетариату»,
«Самодержавие и пролетариат», «Разгром», «Царский мир» и другие содержат
глубокий анализ причин войны, планов сторон, хода военных действий и
факторов, обусловивших поражение в ней России.
При рассмотрении войн эпохи империализма В. И. Ленин прежде
всего прослеживал действие открытой им закономерности,, суть которой
состоит в том, что войны ведутся теперь народами, что связь между военной
организацией страны и всем ее экономическим и культурным строем
никогда не была столь тесной, как в эпоху империализма.
Множество гениальных мыслей мы находим в работах В. И. Ленина
по вопросам первой мировой войны. Они дают ключ к пониманию
важнейших процессов развития военного дела. В таких его трудах, как
«Социализм и война», «Война и революция», «Крах II Интернационала»,
«Военная программа пролетарской революции», «О лозунге разоружения»
и других, наряду с глубокой разработкой методологических проблем
происхождения и социально-политической сущности войн содержатся
ценнейшие выводы и положения о происхождении, сущности и ходе первой
мировой войны 1914—1918 гг.
Огромный теоретический интерес представляют статьи, переписка
В. И. Ленина о гражданской войне 1918—1920 гг. Если собрать воедино
все относящиеся к ее истории ленинские работыл то они составят несколько
*2 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 36, с. 31,
10

томов. Ни один историк, исследующий события 1918—1920 гг., не может
обойтись без них.
Обращает на себя внимание прежде всего всесторонний анализ
В. И. Лениным сущности, характера и особенностей гражданской войны
и роли мирового империализма в ее развязывании. На его положениях
основана научная периодизация истории гражданской войны. Он
охарактеризовал ее важнейшие этапы, вскрыл причины победы Советского
государства и его Вооруженных Сил. В. И. Ленин по праву считается первым
марксистским историком гражданской войны.
В. И. Ленин, как никто, умел использовать военно-исторические
знания для решения задач Советского государства, связанных с его
вооруженной защитой. 24 февраля 1918 г. он опубликовал в «Правде» статью
«Несчастный мир». Отстаивая необходимость заключения неслыханно
тяжелого Брестского договора, В. И. Ленин обратился к фактам военной
истории. Он писал: «...военная история говорит яснее ясного, что
подписание договора при поражении есть средство собирания сил» 13.
Военная история являлась для В. И. Ленина тем исходным
фактическим материалом, изучение которого помогало ему вскрыть место и роль
войн в классовой борьбе пролетариата, исследовать связь революции с
войной, определить отношение к ней марксистов, разработать основные
положения стратегии и тактики рабочего класса для подготовки и
проведения социалистической революции, а после ее победы — для защиты ее
завоеваний. Однако, глубоко изучая военный опыт, В. И. Ленин
неоднократно предостерегал от некритического к нему отношения, подчеркивал
необходимость его творческого использования. «Хранить наследство,—
писал он,— вовсе не значит еще ограничиваться наследством...» 14.
Таким образом, в основе изучения В. И. Лениным военного опыта
и его обобщения находились прежде всего интересы классовой борьбы
пролетариата, обеспечения победы социалистической революции и
защиты ее завоеваний. Он рассматривал опыт истории всегда в неразрывной
связи, в единстве с важнейшими задачами борьбы за победу диктатуры
пролетариата, за построение нового общества.
В. И. Ленин неоднократно подчеркивал, что опыт прошлого
необходимо использовать «не в смысле одного только объяснения прошлого,
но и в смысле безбоязненного предвидения будущего и смелой
практической деятельности, направленной к его осуществлению...» Ч.
Глубоко исследуя историю войн и революций, В. И. Ленин
сформулировал новые теоретические положения о войнах современной ему
эпохи. Он развил марксистское понимание сущности войны как
общественного явления. Раскрывая классовую природу войны и ее содержание в
новую эпоху, В. И. Ленин определил войну как продолжение политики
классов и государств иными, насильственными средствами.
Данное В. И. Лениным определение сущности войны приобретает
особое значение в наше время. Современные буржуазные историки,
философы, социологи предпринимают попытки опорочить ленинское учение о
войне. Они отрицают его коренное положение о взаимосвязи войны и
политики. Ссылаясь на некоторые новые явления в военном деле, они
стремятся доказать, будто при современных средствах вооруженной
борьбы война перестает быть продолжением политики государств, классов.
Буржуазные теоретики нередко изображают войну в виде гигантской
машинно-технической схватки, лишенной политического смысла. Тем
самым маскируется свяэь подготавливаемой империализмом ракетно-
ядерной войны с его агрессивной природой, его политикой, острие которой
направлено против социалистической системы.
Исключительно ценным для военно-исторической науки является
методологический подход В. И. Ленина к решению такой сложной
проблемы, как выяснение действительных причин возникновения войн. Войны
13 Там же.
" Там же, т. 2, с. 542.
Ч Там же, т. 26, с. 75.
f1

возникают не вдруг. Неожиданных войн не было и нет. В. И. Ленин
резко осуждал тех, кто рассматривал войну как простую драку,
нарушающую мир. «Подрались и помирились! Это грубый и невежественный
взгляд,— отмечал он,— десятки лет тому назад опровергнутый и
опровергаемый всяким, сколько-нибудь внимательным, анализом любой
исторической эпохи войн» 1в.
Любая более или менее значительная война подготавливается заранее,
как правило, втайне, подчеркивал В. И. Ленин. Имеется скрытый,
так сказать, «эмбриональный», период войны. Для выяснения причин ее
возникновения в каждом отдельном случае, для каждой войны необходимо
тщательно изучить политику, которую проводила воюющая держава,
правящий класс внутри этой державы. «Мне кажется,— говорил В. И.
Ленин,— что главное, что обыкновенно забывают в вопросе о войне, на что
обращают недостаточно внимания, главное, из-за чего ведется так много
споров и, пожалуй, я бы сказал, пустых, безнадежных, бесцельных споров,—
это забвение основного вопроса о том, какой классовый характер война
носит, из-за чего эта война разразилась, какие классы ее ведут, какие
исторические и историко-экономические условия ее вызвали» 17.
Выяснение истинных причин возникновения войны всегда
представляло для исследователей довольно сложную проблему. В то же время
выяснение этих причин представляет широкий общественный интерес.
Они глубоко волнуют миллионы людей.
Кто в ответе за подготовку и развязывание второй мировой войны —
этого величайшего бедствия XX в.? В зарубежной реакционной печати
длительное время ведется кампания, преследующая цель в ложном свете
представить причины возникновения второй мировой войны. В ход
пущена огромная пропагандистская машина с тем, чтобы ввести в
заблуждение мировое общественное мнение относительно подлинных причин и
целей развязанной империалистами второй мировой войны. Широко,
например, используется вымышленная теория «превентивной» войны со
стороны гитлеровской Германии, распространяются ложь и клевета на
СССР о его предвоенной внешней политике, которая якобы угрожала
независимости западных стран, в том числе и Германии. Ставя события
накануне второй мировой войны с ног на голову, буржуазные
фальсификаторы военной истории пытаются снять с германских империалистов
ответственность за ее развязывание.
Понятно, те, кто стремится произвести переоценку сущности и
характера второй мировой войны, преследуют отнюдь не научные цели. Все их
псевдонаучные построения при сопоставлении с фактами, с
действительностью обнаруживают свою полную несостоятельность.
В. И. Ленин, зная приемы и методы буржуазной пропаганды,
рекомендовал исследователям истории войн на основе бесспорных фактов,
документов подвергать уничтожающей критике всякого рода
измышления, объяснять людям реальную обстановку того, как велика тайна,
в которой война рождается. Советские историки, вооруженные
марксистско-ленинской методологией, считают своим первейшим долгом неуклонно
руководствоваться этим ленинским указанием и ведут активную борьбу со
всякого рода клеветниками и фальсификаторами военной истории
Советского Союза.
Для советской военно-исторической науки важное методологическое
значение имеет обоснованная и развитая В. И. Лениным марксистская
классификация войн. Созданное им стройное учение о справедливых и
несправедливых, прогрессивных и реакционных войнах является надежным
средством для правильного и всестороннего научного изучения каждой
конкретной войны.
Не менее важное значение для военно-исторической науки имеет
развитие В. И. Лениным идей К. Маркса и Ф. Энгельса о возможности
*в Там же, т. 32, с. 79,
& Там же, с, 77,
«

изменения характера войн, их перехода из одного вида в другой. Это
положение В. И. Ленина помогло советским историкам правильно
подойти к уяснению социального характера и особенностей второй мировой
войны. В опубликованном в нашей стране 12-томном труде «История
второй мировой войны, 1939—1945» подчеркивается, что определяющими
факторами превращения войны из империалистической в
освободительную, справедливую со стороны государств, боровшихся против
фашистской коалиции, стали усилия народных масс и главным, решающим
фактором явилось вступление в войну СССР в результате вероломного
нападения на нашу страну фашистской Германии.
В. И. Ленин был первым из марксистов, кто дал всестороннее научное
обоснование необходимости защиты завоеваний революции и определил
важнейшие принципы организации обороны социалистического Отечества.
Его положения о защите социалистического Отечества, строительстве и
укреплении Вооруженных Сил как главного орудия обороны Советского
государства являются ценнейшим вкладом в марксистскую теорию в
целом, в советскую военную науку в частности.
В. И. Ленин не ограничивался теоретическим обоснованием
положения о том, что рабочему классу необходимо строить постоянную армию.
Всю силу своего ума, убеждения, авторитета он употребил на то, чтобы в
самый короткий срок внедрить эту идею в сознание широких масс
трудящихся. Он возглавил военное строительство, стал организатором Красной
Армии и Военно-Морского Флота. Партия под руководством В. И.
Ленина в невиданно короткие сроки в огне вооруженной борьбы против
многочисленных и хорошо обученных войск врага создала массовую
кадровую регулярную армию нового типа. Создание армии и флота
явилось событием огромного исторического значения. Впервые в истории
возникла военная организация не для угнетения трудящихся, а для
защиты их интересов, свободы и независимости.
Обобщая опыт истории гражданской войны, строительства Красной
Армии и Военно-Морского Флота, В. И. Ленин определил основные
факторы, решающие ход и исход войн в защиту социалистического Отечества.
Основываясь %на уроках и выводах из истории гражданской войны, он
отмечал, что без организованной вооруженной силы, без серьезнейшей
экономической подготовки вести современную войну против империализма
нельзя.
В. И. Ленин, формулируя теоретические и организационные
положения защиты страны социализма, установил определенную историческую
закономерность, заключающуюся в том, что в условиях агрессивности
империализма страна социализма, осуществляя главную созидательную
функцию — строительство социализма, вынуждена все время заботиться и
о защите социализма военными средствами. Советская военная наука,
базируясь на марксистско-ленинском учении, на опыте войн, на всех
этапах своего развития решала главную задачу — обеспечение защиты
социалистического Отечества.
Таким образом, огромная заслуга В. И. Ленина состоит в том, что
он, во-первых, защитил военно-теоретические положения К. Маркса и
Ф. Энгельса от буржуазных фальсификаторов, всякого рода ревизионистов,
выступил непримиримым борцом против враждебных буржуазных
взглядов, различных «левых» течений, игнорировавших опыт истории, в том
числе военной. Во-вторых, В. И. Ленин не только впервые
систематизировал марксистские военно-теоретические и исторические взгляды, но
творчески развил и конкретизировал их применительно к новой эпохе, поставил
их на службу интересам рабочего класса в его борьбе за создание нового
общества и обеспечение его вооруженной защиты.
Глубокое и всестороннее изучение всего того ценного, что оставили
нам классики марксизма-ленинизма в области военной теории и истории,
творческое применение их мыслей, их методологии позволяют нам успешно
решать актуальные проблемы укрепления обороноспособности страны.
1983 г.
13

МАРКСИЗМ-ЛЕНИНИЗМ
О ЗАЩИТЕ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО ОТЕЧЕСТВА
Советскому государству приходится решать одновременно две задачи:
созидательную — строить социализм и оборонительную — защищать
завоевания социализма. Защита завоеваний социализма является важнейшей
функцией социалистического государства. Это особенно важно
подчеркнуть сейчас, когда мировой империализм, прежде всего реакционные
круги США, резко активизировал атаки на реальный социализм, силы
демократии и мира, когда опасность развязывания войны, в том числе и
ядерной, против социалистических стран, против народов, освободившихся от
колониального ига, возросла многократно.
Эти две функции Советского государства и определяют его военно-
политическую доктрину, основная суть которой заключается в том, что,
проводя политику мира, политику мирного сосуществования, СССР готов
дать должный отпор любому агрессору, военными средствами защитить
свое социалистическое Отечество.
При решении практических задач защиты социалистического Отечества
КПСС опирается на твердый фундамент марксистско-ленинского учения.
Как теоретически решался классиками марксизма-ленинизма вопрос о
защите социалистического Отечества?
Когда создавался величайший" программный документ «Манифест
Коммунистической партии», у пролетариата не было подлинного
отечества. Маркс и Энгельс писали, что у рабочих нельзя отнять то, чего у
них нет *. Мечтая о действительном отечестве, они нередко вспоминали
слова Гейне из знаменитого стихотворения «Песня силезских ткачей»:
Проклятье тебе, фальшивое отечество,
Где нет для нас ничего, кроме позора и бедствий,
Где мы страдали от нищеты и голода.
Мы ткем тебе саван, старая Германия.
Мы ткем, мы ткем! 2
Для того чтобы пролетариат обрел свое отечество, он должен был
смести, уничтожить политическое и экономическое господство буржуазии,
установить свою, принципиально отличную от всех ранее
существовавших, политическую власть. «Пролетариат,— подчеркивается в «Манифесте
Коммунистической партии»,— использует свое политическое господство
для того, чтобы вырвать у буржуазии шаг за шагом весь капитал,
централизовать все орудия производства в руках государства, т. е. пролетариата,
организованного как господствующий класс...» 3
Отсюда следовал логический вывод: рабочий класс сможет обрести
свое подлинное отечество только после победоносной социалистической
революции. В то же время К. Маркс и Ф. Энгельс предвидели, что
победивший пролетариат может оказаться перед необходимостью вооруженной
защиты завоеваний пролетарской революции от внутренней и
международной контрреволюции. Они считали, что вооруженное сопротивление
пролетариата классовым врагам может быть условием, обязательным при
одних обстоятельствах и необязательным при других.
Но ясно было одно: социалистическое Отечество необходимо защищать.
Надо уметь его защищать и мирными и военными средствами. К воору*
женным средствам пролетариат прибегает тогда, когда мирные пути
решения революционных задач невозможны в силу конкретных
объективных и субъективных причин. «Мы должны,— говорил К. Маркс на
Лондонской конференции Международного Товарищества Рабочих 21 сентября
* См : Маркс К., Энгельс Ф, Соч. 2-е изд., т. 4, с. 444,
? Цит по кн.: Там же, т. 2, с. 522,
3 Там же, т. 4, с. 446.
14

1871 г.,— заявить правительствам: мы знаем, что вы — вооруженная сила,
направленная против пролетариев; мы будем действовать против Ъас
мирно там, где это окажется для нас возможным, оружием — когда это
станет необходимым» 4.
К. Маркс и Ф. Энгельс указывали также, что в ходе социалистической
революции рабочему классу, возможно, придется вести освободительные
революционные войны против буржуазных государств, если они
развяжут агрессию. В 1851 г. Ф. Энгельс писал: «Я исхожу из того, что любая
победоносная революция в Париже в 1852 г. безусловно вызовет
немедленную войну Священного союза против Франции» ?. Ф. Энгельс
предсказывал, что и в случае победоносной революции в России буржуазные
государства объединят свои военные силы против нее 6.
Историческая миссия свершения социалистической революции и
создания подлинного отечества рабочего класса была осуществлена
российским пролетариатом под руководством Коммунистической партии,
созданной великим Лениным. Наличие революционной партии пролетариата,
твердо стоящей на принципах марксизма, было сильнейшим оружием
борьбы с царизмом. Огромную роль сыграли распространение марксизма в
России, пропаганда идеи научного коммунизма среди пролетариата и
трудящихся масс, их идейная подготовка к решению коренных задач
переустройства общества. Идеологическая и организаторская работа
Коммунистической партии подняла пролетариат и миллионные пласты
народных масс на борьбу с эксплуататорами.
Когда на всей планете безраздельно господствовал капитал, когда
рабочие и крестьяне России стонали под гнетом помещиков и капиталистов,
были скованы цепкими когтями двуглавого орла царствовавшего дома
Романовцх, на историческую арену вышла партия нового типа —
ленинская Коммунистическая партия» смело бросившая вызов самодержавию,
провозгласившая революционный лозунг французских коммунаров «Мир-
хижинам, война — дворцам».
С этого исторического момента динамизм и размах социальных
процессов, их классовая заостренность приобретают иные масштабы и иную
направленность.
Еще на первом этапе — этапе организации свержения господства
эксплуататоров и установления диктатуры пролетариата — громадное
значение приобрел опыт борьбы большевистской партии в трех, одна за другой
следовавших российских революциях: революции 1905—1907 гг.,
Февральской буржуазно-демократической революции 1917 г. и Октябрьской
социалистической революции, в результате которых фронт империализма был
прорван и начался переход человечества к социализму. В организации и
осуществлении этих революций, как в огромной социальной лаборатории,
прошли проверку теория и практика марксизма-ленинизма, пролетарских
революций. Поэтому с полным правом можно сказать, что на плечах трех
российских революций стоит все современное революционное движение.
В этом непреходящее, бесценное значение их опыта, и прежде всего опыта
Великой Октябрьской социалистической революции.
В решении этих кардинальных проблем партия всегда придавала
исключительно важное значение военным факторам. Она стремилась прежде
всего обезоружить господствующий класс, ибо армия — важнейший
институт буржуазного государства, главный оплот его власти. История, опыт
показали, что ни одна революция без этого не обходилась и обойтись
не может. Какую колоссальную работу проводили большевики в царской
армии в годы первой мировой войны* накануне Октября. По всему фронту,
от Балтики до Черного моря, распропагандированная большевиками
окопная масса властно требовала: «Долой войну!». Целые дивизии и
корпуса отказывались выполнять требования буржуазии и включались в
борьбу за переход власти в руки Советов. Моряки Балтийского флота
4 Там же, т. 17, с. 649.
ft Там же, т. 7, с. 495,
§ См.: Там же, т. 22, с. Ы.
О

йа пленарном заседании Центробалта 19 сентября 1917 г. вынесли
решение: «Флот больше распоряжений Временного правительства не
исполняет и власти его не признает» 7. Вслед за Центробалтом областной
комитет армии, флота Финляндии и Гельсингфорсский Совет заявили: «Такому
правительству не место у власти». Вот почему тогда же, в момент острого
политического кризиса, в конце сентября, В. И. Ленин провозглашает:
«История сделала коренным политическим вопросом сейчас вопрос
военный» 8.
В результате огромной партийной, пропагандистской, агитационной
работы к октябрю 1917 г. армия наполовину оказалась большевистской,
и почти десятимиллионная, казалось бы, могучая вооруженная сила
оказалась бессильной удержать царский трон.
В. И. Ленин писал в декабре 1919 "г.: «Армия во время
империалистической войны вобрала в себя весь цвет народных сил, и если
оппортунистическая сволочь II Интернационала... своими словами и своими
делами укрепляла подчинение армии руководству империалистских
разбойников... то настоящие пролетарские революционеры никогда не
забывали слов Маркса, сказанных в 1870 году: «буржуазия научит
пролетариат владеть оружием!» О «защите отечества» в империалистской, т. е.
с обеих сторон грабительской, войне могли говорить только
австро-немецкие и англо-франко-русские предатели социализма, а пролетарские
революционеры все внимание направляли... на революционизирование
армии, на использование ее против империалистских разбойников
буржуазии, на превращение несправедливой и грабительской войны между двумя
группами империалистских хищников в справедливую и законную войну
пролетариев и угнетенных трудящихся масс каждой страны против «сво-
ейр, «национальной» буржуазии.
Предатели социализма не подготовили за 1914—1917 годы
использование армий против империалистских правительств каждой нации.
Большевики подготовили это всей своей пропагандой, агитацией,
нелегально-организационной работой... Конечно, предатели социализма,
Шейдеманы и Каутские всех наций, отделывались по этому поводу
фразами о разложении армии большевистской агитацией, но мы гордимся
тем, что исполнили свой долг, разлагая силы нашего классового врага,
отвоевывая у него вооруженные массы рабочих и крестьян для борьбы
против эксплуататоров».
И далее, анализируя результаты выборов в Учредительное собрание,
Ленин делал вывод: «Армия была, следовательно, уже к октябрю —
ноябрю 1917 года наполовину большевистской.
Без этого мы не могли бы победить» 9.
В годы гражданской войны и иностранной интервенции марксистско-
ленинские идеи, пропаганда и агитация большевистской партии явились
тем оружием, с помощью которого партия отняла у Антанты ее войска.
Ленин подчеркивал, что мы победили империалистов не только при
помощи наших солдат, но и опираясь на сочувствие к нам их собственных
солдат 10.
Коммунистические идеалы вдохновляли пролетариев на создание
нового, справедливого общества и на его вооруженную защиту. Ими
руководствовались большевики при подготовке и осуществлении Великой
Октябрьской социалистической революции в России, они обеспечили
утверждение и победу Советской власти в гражданской войне против
внутренней контрреволюции и иностранных интервентов. Рабочий класс в
союзе с беднейшим крестьянством под руководством ленинской партии и
при поддержке мирового пролетариата в годы тяжелейших испытаний
защитил новое, социалистическое Отечество, форпост того общественного
7 Голуб П. А. Большевики и армия в трех революциях. М., 1ЖГ7, с. 22&Л
8 Ленин В. Я. Поли. собр. соч., т. 34, с. 264.
9 Там же, т. 40, с. 8—10.
*° См.: Там же, с. 125.
«

строя, о котором мечтали Маркс и Энгельс и за которое они боролись
всю свою жизнь.
В новых исторических условиях, когда в одной стране победила
пролетарская революция, когда движение народов против империализма
стало массовым, а трудящиеся России укрепляли свое пролетарское
государство, требовалось дальнейшее развитие марксистской теории о
защите социалистического Отечества.
Эту историческую миссию выполнил В. И. Ленин. Он разработал
стройную военную программу пролетарской революции, учение о защите
социалистического Отечества. На основе открытого им закона
неравномерного экономического и политического развития капитализма на его
империалистической стадии великий Ленин сделал вывод огромной
важности о том, что в новых условиях социализм не может победить
одновременно во всех странах, что возможна победа социализма первоначально
в одной, отдельно взятой стране или нескольких странах. «Развитие
капитализма,— писал В. И. Ленин,— совершается в высшей степени
неравномерно в различных странах. Иначе и не может быть при товарном
производстве. Отсюда непреложный вывод: социализм не может победить
одновременно во всех странах. Он победит первоначально в одной или
нескольких странах, а остальные в течение некоторого времени останутся
буржуазными или добуржуазными. Это должно вызвать не только
трения, но и прямое стремление буржуазии других стран к разгрому
победоносного пролетариата социалистического государства. В этих случаях
война с нашей стороны была бы законной и справедливой. Это была бы
война за социализм, за освобождение других народов от буржуазии» п.
Развивая эту мысль, В. И. Ленин отмечал, что жизненность и сила
революции находятся в прямой зависимости от того, насколько «она умеет
защищаться»12, и что «господствующий класс, пролетариат, если только
он хочет и будет господствовать, должен доказать это и своей военной
организацией» 13.
«Должна ли Россия еще бояться контрреволюционного вмешательства
извне?» — спрашивал 18 февраля 1920 г. В. И. Ленина берлинский
корреспондент американского информационного агентства «Universal
Service» Карл Виганд. «Должна, к сожалению»,— отвечал Владимир
Ильич. И здесь же пояснял: «Ибо капиталисты люди глупые и жадные.
Они делали ряд таких глупых и жадных попыток вмешательства, что надо
бояться повторений, пока рабочие и крестьяне каждой страны не
перевоспитают своих капиталистов» 14.
Следует заметить, что ответ В. И. Ленина Карлу Виганду был
напечатан в «New York Evening Journal» под заголовком «Цели большевиков —
мир и больше торговли,— говорит Ленин». Ответы В. И. Ленина были
перепечатаны также в немецкой коммунистической и социалистической
прессе.
В. И. Ленин научно обосновал понятие «защита социалистического
Отечества», имеющее принципиальное значение для теоретической и
практической деятельности коммунистических и рабочих партий, для
трудящихся всего мира. Он показал, что Отечество пролетариата — понятие
конкретно-историческое. Оно включает в себя территорию, язык,
социально-политическую и культурную среду х*.
В условиях буржуазного общественного и государственного строя
понятие «защита Отечества», сознательно выдвигаемое буржуазией и
поддержанное оппортунистами, является для рабочего класса мнимым и
служит уловкой для капиталистов и их прислужников, чтобы убедить
пролетариат отдать свои жизни и кровь ради их интересов. Для рабочего
класса и трудящихся масс понятие «зашита Отечества» приобретает дей-
11 Там же, т. 30, с. 133.
12 Там же, т. 37, с. 122.
** Там же, т, 38 с. 139.
* Там же, т. 40, с. 147.
** См.: Там же, т. 17, с. 190.
V

ствительное содержание лишь с установлением нового общественного,
социалистического строя, отличительными чертами которого являются:
общественная собственность на средства производства, союз рабочего
класса и крестьянства, отсутствие эксплуататорских классов и
эксплуатации человека человеком, братский союз трудящихся всех наций для
борьбы с буржуазией, правильное сочетание национальных и
интернациональных интересов трудящихся в защите социалистического Отечества.
История в своем развитии пошла таким путем, при котором
социалистическое Отечество существовало и укреплялось рядом с враждебно
настроенными капиталистическими государствами, готовыми оружием
пресечь создание нового общества. Пролетариат и трудящиеся массы
России, Красная Армия под руководством партии Ленина выполнили
почетную и трудную задачу: они отстояли завоевания революции и защитили
социалистическое Отечество. Для них законом были слова В. И. Ленина о
том, что «мы — оборонцы теперь, с 25 октября 1917 г., мы — за защиту
отечества с этого дня. Ибо мы доказали на деле наш разрыв с
империализмом. Мы расторгли и опубликовали грязные и кровавые
империалистские договоры-заговоры. Мы свергли свою буржуазию. Мы дали свободу
угнетавшимся нами народам. Мы дали землю народу и рабочий контроль.
Мы — за защиту Советской социалистической республики России» 16.
В защите и укреплении завоеваний пролетариата России проявилось
присущее коммунистам органическое сочетание патриотического и
интернационального долга. «Сейчас, борясь за социалистический строй в
России,— подчеркивал В. И. Ленин,— мы боремся за социализм всего
мира» 17. Он утверждал, что «в интересах „укрепления связи" с
международным социализмом обязательно оборонять социалистическое отечество» 18.
Марксистско-ленинские положения и выводы о защите
социалистического Отечества нашли свое развитие в ходе социалистического
строительства в СССР. Всемерный рост экономики, индустриализация страны и
коллективизация сельского хозяйства, а также культурная революция,
осуществленные советским народом под руководством партии, на деле
показали всему миру преимущества социализма над капитализмом во
всех отношениях: экономическом, социальном, духовном и военном.
Новое общество, созданное в СССР, стало примером для всего
прогрессивного человечества.
Строя новое общество, наша партия ни на минуту не забывала об
укреплении обороноспособности социалистического государства. Наша
партия предвидела возможность военной схватки с силами империализма,
готовила страну и народ к обороне. Социально-экономические завоевания
предвоенных пятилеток, идейно-политическое единство советского
общества, выкованное в ходе построения социализма, заложили основы победы,
одержанной нашим народом в Великой Отечественной войне.
Беспримерный подвиг во имя защиты социализма совершил наш народ
в Великой Отечественной войне с гитлеровским фашизмом, ставившим
своей задачей уничтожить социализм, поработить народы нашей страны,
искоренить коммунистическую идеологию. Эта война явилась суровым
испытанием жизнеспособности социалистического государства. Она
закончилась великой победой, потому что социализм обеспечил
несокрушимое единство всего советского общества, мощь и невиданную
мобильность его экономики, потому что в ней национальные цели защиты
социалистического Отечества были неразрывно связаны с интернациональными
целями разгрома фашизма.
Великая Отечественная война Советского Союза подтвердила
прозорливость создателей «Манифеста Коммунистической партии», указаЁших,
какими качествами должны обладать строители и защитники
социалистического Отечества. Рабочий класс, писали Маркс и Энгельс, должен
овладеть основами военной науки^ способом и методами ведения войны в защиту
*§ Там же, т. 35, с. 395,
и Там же, т. 37, с. 68.
*8 Там же, т. 36, с. 292,
JB

социалистического Отечества, уметь использовать и применять военную
технику. И если в начале революции эти знания и умения будут далеки от
совершенства, то по мере преобразований в экономической, социальной и
духовной сферах общества пролетариат и в этой сфере достигнет своего
полного превосходства над буржуазией. Член коммунистического
общества «в случае войны,— писал Ф. Энгельс,— которая, конечно, може^
вестись только против антикоммунистических наций, должен защищать
действительное отечество, действительный очаг... он, следовательно,
будет бороться с воодушевлением, со стойкостью, с храбростью, перед
которыми должна разлететься, как солома, механическая выучка
современной армии» 10.
История подтвердила научные прогнозы основоположников научного
коммунизма. Но защитники социалистического Отечества имели перед
собой достаточно мощную в боевом отношении военную силу. Фашистским
руководителям удалооь «механическую выучку» своей армии подкрепить
огромной по своим масштабам идеологической обработкой солдат и
офицеров в духе шовинизма и национализма, привить им низменные черты,
ложью, клеветой, демагогией одурманить значительную часть немецкого
народа и бросить его против Советского Союза и других прогрессивных
сил. Гитлеровская армия в начале второй мировой войны была самой
сильной армией в капиталистическом мире. И тем не менее эта военная сила
оказалась побежденной; она была не только остановлена на советско-
германском фронте, но и разгромлена.
С началом Великой Отечественной войны все советские люди
поднялись на защиту своего социалистического Отечества. Это был невиданный
в истории, массовый, поистине всенародный героизм трудящихся,
свободных от эксплуатации и угнетения.
Что составляло основу мужества и героизма советских людей?
Глубокая идейная убежденность в том, что они защищают свою землю, свое
социалистическое Отечество, созданное своими руками, своим трудом;
глубокая идейная убежденность в том, что они защищают форпост
социализма в международном масштабе. Основу мужества и героизма советских
людей на фронте и в тылу составляли великие коммунистические идеалы.
Великая победа СССР в войне 1941—1945 гг. имела
всемирно-историческое значение. В ходе ее создались благоприятные условия для развития
и победы социалистических революций в странах Европы и Азии,
образования мировой системы социализма. Широко развернулась национально-
освободительная борьба других народов. Помощь народов Советского
Союза освободительному движению пролетариата, трудящимся
капиталистических стран в годы второй мировой войны — их великий
интернациональный долг. Народы ряда стран Европы и Азии ликвидировали у
себя основы капиталистического строя и с помощью первого в мире
социалистического государства приступили к социалистическим
преобразованиям.
В послевоенные годы социализм вышел за рамки одного государства.
Произошел сдвиг в системе мировых экономических и политических сил в
пользу социализма. Практическим утверждением марксизма-ленинизма в
международном масштабе явилось образование социалистической системы
с ее огромным и всевозрастающим материальным и духовным потенциалом.
Выход социализма за рамки одного государства и образование мировой
системы социализма значительно расширили сферу и содержание понятия
защиты социалистического Отечества, что нашло свое отражение в
теоретической и практической деятельности коммунистических и рабочих
партий.
Обобщая исторический опыт развития социализма за 50 лет,
международное Совещание коммунистических и рабочих партий в Москве (1969 г.)
подчеркнуло, что защита социализма от покушений внешних и внутренних
классовых врагов — важнейшая функция социалистического государства.
Маркс Я., Энгельс Ф: Соч. 2-е изд., т. 2, с. 539,
19

Оно отметило, что становление социалистического мира является составной
частью классовых битв на мировой арене. Враги социализма не оставляют
попыток подорвать основы социалистической государственной власти,
сорвать дело социалистического преобразования общества и восстановить
свое господство. Решительный отпор таким попыткам — необходимая
функция социалистического государства, опирающегося на широкие
народные массы, руководимые рабочим классом и его коммунистическим
авангардом. Защита социализма — интернациональный долг
коммунистов. Защита социалистического Отечества, завоеваний социализма и
строящегося коммунизма является общей закономерностью, действующей
в современных условиях.
Действие этой закономерности означает единство патриотизма и
интернационализма. Настоящий патриот и интернационалист лишь тот, кто
беззаветно борется за воплощение идеалов Маркса, Энгельса и Ленина в
собственной стране и вместе с тем активно и решительно поддерживает
мировое социалистическое содружество, борьбу рабочего класса и всех
трудящихся за мир, демократию, национальную независимость и
социализм. Как никогда актуально звучат слова В. И. Ленина о необходимости
координации усилий социалистических республик в целях защиты
завоеваний социализма. «...Мы,— подчеркивал Ленин,— борющиеся против
империализма, представляем собой союз, требующий тесного военного
сплочения, и всякие попытки нарушить это сплочение рассматриваем,
как совершенно недопустимое явление, как измену интересам борьбы
против международного империализма» 20.
Практика строительства социализма в разных странах еще раз
доказывает правоту слов В. И. Ленина о том, что при решении вопросов о
государственной независимости и государственных границах обязательно
нужен тесный военный и хозяйственный союз, ибо иначе капиталисты
задавят и задушат социалистические страны поодиночке. Ленин подчеркивал,
что «буржуазия всех стран, и всяческие мелкобуржуазные партии,
«соглашательские» партии, допускающие союз с буржуазией против рабочих,
больше всего старались разъединить рабочих разных национальностей,
разжечь недоверие, нарушить тесный международный союз и
международное братство рабочих» 21. К этому они стремились раньше, к этому они
стремятся и теперь. Но сейчас в мире иная обстановка. История отношений
между народами и государствами не знала и не могла знать единства,
подобного тому, которое существует между странами социалистического
лагеря.
Теоретически и практически доказано, что нельзя защищать только
одну страну социализма, не защищая все страны социализма. Угроза со
стороны империализма одной стране означает угрозу всем социалистическим
странам. Безопасность каждой страны означает безопасность всего
социалистического содружества. Защита социалистического Отечества
является единой задачей всех народов, всех государств социалистического
содружества, задачей каждого социалистического государства.
В современных условиях реальный вклад социалистических стран в
укрепление экономической и военной мощи мировой системы социализма
имеет огромное военно-политическое значение. Свое конкретное
воплощение он находит в создании Организации Варшавского Договора,
получившей поддержку и одобрение всех прогрессивных сил мира. Организация
Варшавского Договора играет важную роль в обеспечении безопасности
социалистических стран против военного нападения со стороны
империалистических государств. Огромная экономическая и военная мощь
социалистического содружества сковывает империализм, ограничивает его
возможности осуществлять экспорт контрреволюции. Выполняя свой
интернациональный долг, мировая система социализма оказывает
возрастающую помощь народам, борющимся за свободу и независимость, укреп-
20 Ленин В. И. Пола, собр. соч.;т« 40, с. 98—99.
V- Там же, с , 47,
20

ляет мир и международную безопасность. Содружество стран социализма
является основой, вокруг которой объединяются все революционные и
освободительные силы.
Весь ход развития истории выдвинул социалистические государства
на передний край антиимпериалистической борьбы. Всестороннее, в том
числе и военное, сотрудничество стран социалистического содружества
базируется на социально-политической однородности общественного и
государственного строя, единой идеологии — марксистско-ленинском
учении, единстве военных доктрин, на общности конечных целей —
построении коммунистического общества. Важнейшим фактором сплочения и
достижения единства действий стран социализма в защите Отечества
является руководящая роль коммунистических и рабочих партий.
В то же время надо иметь в виду, что империализм, несмотря на
серьезные военные, политические и социальные поражения, способен
сравнительно в короткие сроки накапливать крупные силы для развязывания
новых агрессивных войн, что утрата империализмом исторической
инициативы в определенных условиях вызывает рост милитаризма и усиление
агрессивности, что в настоящее время и демонстрируют США и их
союзники по НАТО.
Чем характерна нынешняя обстановка?
Во-первых, катастрофический характер ядерной войны, ее возможные
губительные последствия для человечества уже сейчас, в мирное время,
видоизменили постановку и решение ряда •вопросов о военной мощи
государств. В сложившихся ныне условиях иначе, чем в доядерную эпоху,
стоит вопрос о необходимости и достаточном уровне военной мощи, военного
потенциала государств, принадлежащих к противоположным социальным
системам.
В современных условиях определяющее значение для международных
отношений имеют военная мощь и военный потенциал СССР и Варшавского
Договора, с одной стороны, и США и НАТО — с другой. Они огромны.
Их характеризует сосредоточение больших запасов ядерных средств,
различной военной техники и вооруженных сил. В последние годы в военно-
стратегическом отношении между СССР и США, между Варшавским
Договором и НАТО установилось равновесие. Объективно это служит
сохранению мира на нашей планете.
Стремление же правящих кругов США и их союзников нарушить это
равновесие и добиться одностороннего военного превосходства
направлено на дальнейшее обострение международной обстановки, стимулирует
гонку вооружений и тем самым все больше и больше ограничивает
положительное решение спорных вопросов, усиливает опасность возникновения
ядерной войны.
Во-вторых, сейчас военные доктрины, стратегические концепции,
сформулированные в соответствии с общественным и государственным строем,
определяют не только способ ведения военных действий, но существенно
влияют и на саму возможность ядерной войны, и вследствие этого и на
судьбы мира на земле.
Так, военные доктрины и стратегические концепции США и НАТО в
течение всего послевоенного периода были направлены на обострение
политической напряженности в мире, срывают решение проблемы
разоружения, держат мир на грани войны.
Особая опасность военных доктрин США состоит в том, что они
предусматривают решительное использование военной мощи в качестве
средства утверждения гегемонии американского империализма на
международной арене, защиты так называемых «жизненных интересов» США в
различных регионах мира, включая захват чужих источников
стратегического сырья и энергетических ресурсов. Основная ставка делается
на подготовку и ведение «ограниченной» ядерной войны, которая, по
мысли политиков и стратегов США, должна быть ограничена каким-либо
регионом, удаленным от территории Соединенных Штатов, например
Европой. Первый удар, согласно этим взглядам, США будут наносить с та-
21

ким расчетом, чтобы уничтожить средства ядерного воздействия на
территории СССР и таким образом избежать ответного удара.
Однако такие расчеты авантюристичны. Реальность наших дней
такова, что ограничить ядерную войну, если ее не удастся предотвратить,
каким-либо одним регионом и сохранить территорию США в
неприкосновенности, невозможно. В силу существующих мировых политических и
экономических связей попытки заключить ядерную войну в какие-либо
рамки, намеченные Пентагоном, нельзя. Перерастание ядерного конфликта
во всемирный, если бы он возник в Европе, не должно вызывать ни
малейшего сомнения.
Прямую противоположность империалистическим военным
доктринам и стратегическим концепциям представляет военная доктрина
Советского Союза, имеющая сугубо оборонительную направленность. Ее
теоретической основой является ленинское учение о защите социализма. Она
отражает гуманистический характер социалистического общественного
строя, миролюбивую внешнюю политику СССР. Сама природа
социалистического общества, его законы порождают взгляды на войну как на явление,
несовместимое с социальным прогрессом. Поэтому советская военная
доктрина предусматривает подготовку страны и Вооруженных Сил к защите
от нападения агрессоров, готовность к срыву их планов. Ведь известно,
что мир у империалистов не выпросишь. Его можно отстоять, только
опираясь на несокрушимую мощь Советских Вооруженных Сил.
Разработка и совершенствбвание советской военной стратегии,
отмечает член Политбюро ЦК КПСС министр обороны СССР Маршал
Советского Союза Д. Ф/ Устинов, «осуществляются в строгом соответствии с
последовательно миролюбивым курсом КПСС и Советского государства и
направлены на эффективную рзализацию всех тех задач, которые партия
ставит в области упрочения обороны» 22. При этом в случае агрессии
наши Вооруженные Силы совместно с братскими социалистическими
армиями будут защищать социалистические завоевания без каких-либо
колебаний, со всей решительностью, с использованием всей оборонной и
экономической мощи наших государств.
В боевой готовности войск, как в фокусе, сосредоточены усилия и
материальные затраты народа на оснащение армии, сознательность,
боевая выучка и дисциплина всех военнослужащих, искусство командного
состава в управлении войсками и многое другое. Это в коночном итоге
венец боевого мастерства войск в мирное время и ключ к победе
на войне.
Современная международная обстановка подтверждает тот факт, что
прочность мира и безопасность народов находятся во все большей
зависимости от укрепления могущества социалистического содружества, в
том числе и от его оборонных возможностей. Растущие успехи
социалистического общества в экономической, социально-политической, духовной
областях, а также в подготовке к вооруженной защите революционных
завоеваний народов оказывают все более благоприятное влияние на всю
обстановку в мире, способствуют росту коммунистического и рабочего
движения в капиталистических странах, национально-освободительного
движения, делу мира и прогресса.
Стало закономерностью нашей эпохи, что экономическая и военная
мощь социализма выступает как важный фактор мира. В сложившихся
условиях недопустимо даже малейшее одностороннее ослабление
обороноспособности стран социалистического содружества, что могло бы
привести к нежелательным для дела мира и социализма изменениям в
международной политике.
Жизнь показала, что именно под решающим влиянием роста
экономического и оборонного могущества социалистических стран, укрепления
их единства и сплоченности, их верности принципам пролетарского ин-
?! Устинов Д. Ф. Избр. речи и ст. М?, 1979, с? 504.
22

тернационализма создаются прочные основы для мирного сосуществования.
В свою очередь, политика мирного сосуществования неизменно
сочетается с действиями по пресечению попыток империализма открыто
вмешиваться в дела народов, борющихся за создание сврего действительного
социалистического Отечества.
Вся совокупность этих обстоятельств требует постоянного и
неослабного внимания к вопросам оборонного характера, которые должны
решаться с учетом особенностей развития отдельных социалистических
стран и всего социалистического содружества.
Характер и особенности нашей эпохи требуют строго
руководствоваться в защите социалистических отечеств ленинским классовым принципом
учета изменения соотношения сил на мировой арене. История
развязывания империалистами второй мировой войны и войны против первого в мире
социалистического государства учит, что нельзя недооценивать военной
опасности, исходящей от империализма. Силы агрессии и милитаризма
хотя и потеснены, но не обезврежены. За послевоенные годы они
развязали, десятки войн и вооруженных конфликтов разных масштабов. Нельзя
считать полностью устраненной и угрозу новой мировой войны. Не
допустить, чтобы эта угроза стала реальностью,— кровное дело всех
миролюбивых государств, всех народов.
Это важно помнить, поскольку на всех этапах развития
социалистических государств их священным долгом была и остается защита
завоеваний социализма от посягательств сил контрреволюции и мирового
империализма. Необходимо учитывать реальную обстановку и проявлять
неустанную заботу о всемерном укреплении обороноспособности всех стран
социалистического содружества.
Опыт истории показал, что защита социалистического Отечества как
общая закономерность строительства социализма и коммунизма в
современную эпоху реализуется не автоматически. Действие этой
закономерности осуществляется народными массами этих стран под руководством
марксистско-ленинских партий при активной интернациональной
поддержке мирового рабочего и коммунистического движения, народов,
борющихся за свое национальное и социальное освобождение.
Наша партия накопила богатейший опыт защиты социализма военными
средствами. В мире не было и нет другой политической партии, которая
прошла бы вместе с народом такой большой, трудный и героический путь и
достигла таких результатов в деле вооруженной защиты социалистической
Родины, как Коммунистическая партия Советского Союза.
Исключительно велико значение этого опыта. В. И. Ленин еще в
1918 г. пророчески говорил: «Этот опыт не забудется... На этом опыте
будущая международная революция будет строить свое социалистическое
здание» 23.
Руководящая роль марксистско-ленинских партий в защите
социалистического Отечества осуществляется в ходе их организаторско-практи-
ческой деятельности, дальнейшей теоретической разработки проблем
защиты социалистического Отечества. КПСС и другие
марксистско-ленинские партии стран социалистического содружества вместе с другими
коммунистическими и рабочими партиями мира развивают дальше теорию
и практику защиты социализма и коммунизма, обеспечения прочного
мира и безопасности народов Особое значение имеет обоснование принципа
нераздельности мира и социализма, осуществления разработанной КПСС
Программы мира.
Идеи защиты социалистического Отечества, выдвинутые К. Марксом и
Ф. Энгельсом 1 «Манифесте Коммунистической партии» и развитые
В. И. Лениным, и ныне являются могучей материальной силой.
Знаменательные слова «Манифеста» — «Призрак бродит по Европе—призрак ком-
23 Ленин В* И. Поли. собр. соч., т« 36, с. 383,
23

мунизма» — возвестили миру о появлении на исторической сцене новой
социальной силы — пролетариата. Теперь общество,, построенное этой
революционной силой, стало реальностью, мировым явлением. Оно
определяет основное содержание и основную тенденцию современной эпохи.
1975 г.
ВОЕННО-ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ В. И. ЛЕНИНА
Чем глубже мы проникаем в богатейшее идейное и теоретическое
наследие В. И. Ленина, тем больше мы познаем сокровищницу ленинизма,
тем величественнее предстает перед нами образ гениального мыслителя и
революционера. В. И. Ленин соединял в себе теоретическую мудрость с
беззаветной революционностью в практике. Это позволило ему гигантски
двинуть вперед теорию и практику научного коммунизма, придать новую
силу и размах международному пролетарскому движению, увенчать его
первой всемирно-исторической победой, победой социалистической
революции в России.
В. И. Ленин не только совершал великие исторические дела, он и
научно объяснял все свершаемое. Это единство мысли и действия
ленинского гения нашло особенно яркое воплощение в его кипучей деятельности
в бурную эпоху Октябрьской революции и гражданской войны. В. И.
Ленин как признанный вождь международного пролетариата стоял у живых
истоков мировых революционных событий, потрясавших устои
капитализма, и вместе с тем он как мыслитель на основе глубокого анализа этих
событий делал проникновенные теоретические выводы и обобщения.
* * $
Велико и бесценно ленинское теоретическое наследие. В. И. Ленин
обогатил принципиально важными положениями все составные части
марксизма, открыл новый этап в его развитии.
С именем В. И. Ленина связаны создание и формирование советской
военной науки, разработка кардинальных проблем защиты
социалистического Отечества, выработка принципов строительства Вооруженных
Сил социалистического государства, глубокий анализ социальной сущности
современных войн, разработка и обоснование политической и военной
стратегии борьбы против империализма и милитаризма.
Свои выводы и положения В. И. Ленин формулировал на прочном
теоретическом фундаменте К. Маркса и Ф. Энгельса. В. И. Ленин, по
свидетельству Н. К. Крупской, «не только перечитал и самым тщательным
образом проштудировал, продумал все, что писали Маркс и Энгельс о
революции и восстании,— он прочел немало книг и по военному искусству,
обдумывая со всех сторон технику вооруженного восстания, организацию
его. Он занимался этим делом гораздо больше, чем это знают...» г.
Проблемы военной теории, военной истории привлекали В. И. Ленина
постоянно. Но наиболее активно он занимался ими в период острых
революционных ситуаций, напряженных моментов в истории государства.
Книги по военному делу всегда находились в личной библиотеке
В. И. Ленина в Кремле и в Горках. В библиотеке в Горках имелось 156
наименований книг по военной теории и истории, в том числе многотомная
«Энциклопедия военных и морских наук» Г. А. Леера, его же «Записки о
стратегии», «Всеобщая военная история с древнейших времен» Н. С. Го-
лицина, «Морская стратегия Наполеона» Б. Б. Жерве, «Основы русского
военного искусства» Н. П. Михневича, «Штурм Измаила Суворовым в
1790 году» Н. Орлова, труды генерала Драгомирова, ряд книг по истории
1 Крупская Н. К. Воспоминания о В. И. Ленине. 2-е изд. М., 1968, с, 99,
24

гражданской войны и советскому военному искусству,, среди которых были
«Единая военная доктрина и Красная Армия» М. В. Фрунзе,, «Уроки
гражданской войны» С. И. Гусева, комплекты журналов «Военный вестник»,
«Военные знания» и др.
Естественно возникает вопрос: чем вызван такой большой интерес
В. И. Ленина к военной теории и истории? Может быть, это одно из
увлечений гениального человека, изучавшего многие отрасли человеческих
знаний и общественной жизни? Нет, дело здесь в другом.
Для В. И. Ленина — мыслителя и революционера — овладение
военными знаниями, военным опытом необходимо было прежде всего для
глубоких теоретических выводов и обобщений, в интересах практической
деятельности партии в борьбе за победу революции, для того, чтобы
вскрывать социальные причины, определять их место и роль в развитии
общества и классовой борьбе пролетариата, всесторонне исследовать
взаимосвязь революции с войной, разрабатывать основные положения
стратегии и тактики пролетариата в революции, а после ее победы — в
защите социалистического государства. По всем этим и другим важным
вопросам военной теории В. И. Ленин оставил нам огромное военно-
теоретическое наследие, создал вполне законченное, цельное учение о
войне и армии.
Труды В. И. Ленина охватывают широкий круг мировоззренческих и
методологических проблем военного дела. И нашей задачей — задачей
военно-научных кадров — прежде всего являются глубокое и всестороннее
овладение ленинским военно-теоретическим наследием, умение применять
его при разработке конкретных вопросов теории и практики военного
дела. Именно так всегда поступала партия при решении жизненно важных
вопросов теории и практики защиты социалистического государства.
Ленинские идеи и положения позволяли нашему политическому и военному
руководству уверенно направлять вооруженную борьбу в годы
гражданской войны, обеспечить разгром фашизма в Великой Отечественной войне,
непрерывно совершенствовать Советские Вооруженные Силы в
послевоенное время.
В. И. Ленин и военная наука — тема обширная. Остановимся здесь
лишь на наиболее важных общих теоретических проблемах. Прежде всего
В. И. Ленина интересовал один из коренных вопросов военной науки —
вопрос о социальной сущности, классовой природе войны.
Неоднократно ставя вопрос, как найти «действительную сущность»
войны, как определить ее, В. И. Ленин неизменно подчеркивал, что война
есть насквозь политика, продолжение политики иными, насильственными
средствами, война — это серьезное испытание политических,
экономических, военных, организационных и моральных сил страны. В. И.
Ленин никогда не ограничивал войну лишь вооруженной борьбой. Он
неоднократно подчеркивал, что в войне необходимо активно использовать
все средства, все виды борьбы: «Наша задача — побороть все
сопротивление капиталистов, не только военное и политическое, но и идейное, самое
глубокое и самое мощное» 2.
Ленинское классическое определение войны как продолжение политики
иными, а именно насильственными, средствами составляет основу
марксистского учения о войне и армии. В наше время оно приобретает особое
значение, так как реакционные буржуазные философы, социологи,
военные теоретики пытаются ревизовать ленинское учение о войне, подорвать
его коренное положение о взаимосвязи войны и политики. Они
изображают возможную глобальную войну в виде гигантской
машинно-технической схватки, которая явится якобы не порождением политики
империалистических государств, а случайностью, возникшей в результате ряда
привходящих обстоятельств, не связанных с определенной политической
целью. Тем самым они всячески пытаются отгородить идею ракетно-
ядерной войны от агрессивной империалистической политики.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 41, с. 406,
25

Спекулируя на определенных изменениях, которые внесло ракетно*
ядерное оружие в развитие военного дела, буржуазные теоретики, да
и политики объявляют устаревшим ленинское положение о войне как
продолжении политики. Опасность и вредность такой трактовки
заключаются в отождествлении сущности войны и ее целесообразности как
средства достижения политической цели. В этом отношении все трезво
мыслящие люди независимо от их классовой принадлежности исходят из
того, что ядерная война таким средством не должна быть, ибо средства
войны переросли преследуемые цели, вышли за необходимые рамки.
Но это ни в коем случае не привело к устранению причин, порождающих
войны, к изменению их политического содержания.
Конечно, война не является неизменной, постоянной по своему
характеру, масштабу, формам вооруженной борьбы. Она меняет свой облик,
свое «лицо». Войны XX в.— это не то, что прежние войны. Войны ведутся
теперь народами 3, говорил В. И. Ленин. И тому пример — Великая
Отечественная война, которая в сущности явилась первой большой
всенародной войной в защиту социализма. Но какие бы и?менения ни
происходили в характере и масштабах войны, какими бы мощными
техническими средствами ни располагали враждующие стороны, войны всегда
велись во имя определенных политических целей, имели и будут иметь
классовое содержание.
Глубоко исследуя и разрабатывая проблемы революции и войны в
России, В. И. Ленин впервые выдвинул идею исключения войны из жизни
человечества. Уже в октябре 1917 г. на знаменах социалистической
революции были начертаны слова: Мир и Свобода. В. И. Ленин признавал
правомерность разрешения классовых или национальных противоречий
мирным путем. Он считал, что рабочий класс будет прибегать к войне
как средству разрешения классовых противоречий лишь тогда, когда
будут исчерпаны все возможности для защиты своих интересов и
проведения своей политики невоенными средствами. Коммунистическая партия,
заявлял В. И. Ленин, сделает все для мира, для предотвращения войны,
но если наша политика мира будет отвергнута империалистами, тогда «мы
будем самой «военной» партией, мы поведем войну действительно
революционно» 4.
Проблема войны и мира — самая жизненная проблема современности.
Наша партия считает, что в современных условиях войну можно и нужно
предотвратить. И не потому, что изменилась классовая сущность
империализма. Изменилась обстановка: силы социализма окрепли, а силы
империализма резко ослабли. Сейчас народы мира могут преградить дорогу войне,
заставить империалистов отказаться от нее.
Советский Союз, КПСС, следуя заветам В. И. Ленина, выдвинули
Программу мира, провозгласили политику мирного сосуществования,
политику исключения войны как средства разрешения межгосударственных
разногласий. Они делают все для того, чтобы преградить путь войне, чтобы
пламя ядерной войны никогда не поднялось над планетой.
Идеологи империализма проповедуют иную теорию — теорию
неизбежности войны. Они утверждают, например, что большие мировые войны
возникают по закону арифметической прогрессии через каждые 10, 20, 30 лет...
Прошло уже несколько десятилетий после окончания второй мировой
войны, и потому, заявляют они, давно уже пора начинать третью мировую
войну. Проповедуя теорию неизбежности третьей мировой войны, они
провозгласили тезис: «Каждое поколение должно иметь свою войну» —
и прилагают все усилия для того, чтобы ускорить и подтолкнуть ее.
Выяснение истинного характера войны, причин ее врзникновения всегда
было для исследователей сложной и ответственной задачей, а в наше
время, когда войны приобретают мировой характер, особенно. Выяснение
причин войны представляет большой интерес для широкой общественно-
3 См.: Там же, т. 9, с. 154; т. 44, с. 307*
4 Там же, т? 34, с. 245,
26

сти. Люди хотят знать, чем была вызвана война, кто готовил для нее
горючее, кто зажег пламя военного пожара и вверг человечество в
кровопролитную борьбу. И это не праздные вопросы. Они глубоко волнуют
миллионы людей, а их выяснение формирует определенное общественное
мнение.
Возьмем как пример вторую мировую войну. Известно, какую
огромную пропагандистскую машину накануне войны и в ходе ее запустили
гитлеровцы, чтобы обмануть мировое общественное мнение относительно
агрессивных целей своей политики. В ход были пущены теория
«превентивной войны», версия «о спасении Европы от коммунизма», ложь и клевета
на Советский Союз, на его миролюбивую внешнюю политику. И сегодня,
ставя предвоенные события с ног на голову, фальсифицируя историю,
буржуазные пропагандисты пытаются снять с германских империалистов,
фашистов ответственность за развязывание войны. Вот почему очень
важно, опираясь на ленинское военно-теоретическое наследие, его учение о
войне и армии, вести активную борьбу со всякого рода клеветниками и
ревизионистами, отстаивать подлинную историческую правду, решительно
разоблачать буржуазных фальсификаторов, пытающихся обелить подлин»
ных виновников второй мировой войны.
* * *
Одно из центральных мест в огромном военно-теоретическом наследии
В. И. Ленина занимают проблемы, связанные с защитой
социалистического Отечества. В. И. Ленин был первым из марксистов, кто дал
всестороннее научное обоснование необходимости защиты завоеваний революции
и определил научные принципы защиты социалистического Отечества.
Разумеется, К. Маркс и Ф. Энгельс проделали колоссальную работу
в этой области. Но в новых исторических условиях, когда в одной стране
победила пролетарская революция, когда движение народов против
империализма стало массовым, требовалось дальнейшее развитие маркси-^
стекой теории о защите социалистического Отечества.
Эту историческую миссию выполнил В. И. Ленин. На основе открытого
им закона неравномерности экономического и политического развития
капитализма на его империалистической стадии он сделал вывод огромной
теоретической и практической важности о том, что в новых условиях
возможна победа социализма первоначально в одной, отдельно взятой
стране. Отсюда следовал логический вывод о необходимости вооруженной
защиты победившей революции. Революцию надо защищать, революция
должна уметь защищаться, неоднократно указывал В. И. Ленин ?.
В. И. Ленин отмечал, что жизненность и сила революции находятся в
прямой зависимости of того, насколько господствующий класс,
пролетариат, сможет доказать это своей военной организацией. Такой военной
организацией явились созданные Коммунистической партией под
руководством В. И. Ленина Советские Вооруженные Силы — военная
организация нового, социалистического типа, ликвидировавшая монополию
буржуазии решать крупные политические вопросы военными средствами.
В. И. Ленин не только заложил основы новой военной организации,
но и научно обосновал понятие «защита социалистического Отечества»,
имеющее принципиальное значение для теоретической и практической
деятельности коммунистических и рабочих партий, для трудящихся всего
мира. «Отечество,— писал В. И. Ленин,— т. е. данная политическая,
культурная и социальная среда, является самым могущественным
фактором в классовой борьбе пролетариата...» ?.
Формулируя теоретические и организационные положения защиты
страны социализма, В. И. Ленин установил определенную историческую
закономерность, заключающуюся в том, что в условиях агрессивности
империализма Советское государство осуществляет две основные функции;
г См.: Там же, т. 35, с. 395—397; яи 37, с, 122; т, 40, с, 182.
8 Там же, т, 17, с. 190,
К

созидательную — строительство социализма и оборонительную — защиту
социализма военными средствами. Реализуя на практике эту историческую
закономерность, претворяя в жизнь ленинский наказ: «Готовьтесь серьезно,
напряженног неуклонно к защите отечества, к защите социалистической
Советской республики!» 7, партия готовила страну и народ к возможным
схваткам с врагами Советского Союза.
Великая Отечественная война, навязанная нам германским фашизмом,
явилась суровым испытанием всех социально-экономических,
государственных и общественных институтов, всей социалистической системы
нашей страны. Социализм в ожесточенном противоборстве на деле доказал,
что он умеет отстаивать свои завоевания, свои интересы не только
мирными, но и военными средствами.
Советский Союз внес решающий вклад в разгром фашистских
агрессоров. Именно наш народ, наши Вооруженные Силы своей самоотверженной
борьбой решили три главные задачи второй мировой войны: преградили
путь фашистскому нашествию; вырвали у агрессора его главное средство
ведения войны — живую силу и военную технику; выполнили свою
освободительную миссию и с неослабевающей силой довели борьбу до
победоносного конца.
Глубокая идейная убежденность советских людей в том, что они
защищают социалистическое Отечество, созданное своими руками и
своим трудом, форпост социализма в международном масштабе, явилась
важным условием, обеспечившим нашу Победу. Пламенный патриотизм,
интернационализм, преданность идеалам коммунизма, любовь к своей
Родине, к партии были источником массового героизма нашего народа.
Они вдохновляли миллионы советских людей на беспримерный подвиг.
Война ярко и убедительно подтвердила гениальность предвидения
В. И. Ленина, который говорил: «Ту Россию, которая освободилась,
которая... выстрадала свою советскую революцию, эту Россию мы будем
защищать до последней капли крови!» 8.
Роль морально-политического фактора, устойчивых идеалов, которым
В. И. Ленин придавал исключительно важное значение, проявилась
в борьбе с врагами нашего государства с особой силой и явилась одним из
решающих факторов победы в Великой Отечественной войне.
Перед исследователями стоит задача: во всем многообразии обобщить
опыт проявления морального фактора в войне и его значение в достижении
победы. Это тем более важно в современных условиях, когда проблема
морально-политического потенциала — важнейшей составной части
военной мощи социалистического государства — приобретает первостепенное
значение. Задачей научных, преподавательских, пропагандистских
кадров, командиров и политорганов являются дальнейшее развитие и
популяризация заложенных в социалистическом строе огромных преимуществ
морально-политического характера. Нам необходимо постоянно и активно
вести эту работу, раскрывать патриотический подвиг миллионов советских
людей и потому, что на Западе еще есть немало буржуазных историков,
писателей, всякого рода советологов, для которых являются «загадкой»
истоки массового героизма советских людей в этом великом военном
противоборстве двух систем — социализма и капитализма.
Советская военная наука, базируясь на марксистско-ленинском учении,
на опыте войн, на всех этапах своего развития успешно решала главную
задачу — обеспечение защиты социалистического Отечества военными
средствами. В годы Великой Отечественной войны она сделала новый
значительный шаг в своем развитии, успешно решив сложные проблемы
ведения вооруженной борьбы с сильнейшим противником капиталистического
мира — немецко-фашистской армией.
Опираясь на марксистско-ленинскую теорию, положения и выводы
советской военной науки, наши Вооруженные Силы2 во-первыхг в трудней-
7 Там же, т. 35, с. 397.
8 Там же, т. 40, с. 182.
28

ших условиях невыгодно сложившейся для нас стратегической обстановки
начального периода войны сумели противостоять врагу и в ожесточенных
схватках доказали полную несостоятельность гитлеровской доктрины
«блицкрига», заставив противника перейти к длительной затяжной войне;
во-вторых, подготовили и провели целую систему оборонительных и
контрнаступательных операций грандиозных масштабов и тем самым
обеспечили осуществление коренного перелома в войне; в-третъих,
успешно пройедя ряд сложнейших и невиданных еще по масштабам, размаху и
результатам межфронтовых наступательных операций стратегического
значения, окончательно овладели наступательной стратегической
инициативой, что ускорило победоносное окончание войны.
Весь этот опыт является ценнейшим достоянием нашей партии,
народа, Вооруженных Сил. Современная военная наука умело его использует,
берет из опыта войны все то ценное в области военного строительства,
военного искусства, совершенствования военной техники, что не потеряло
своего значения и в наше время. При этом партия ориентирует военные
кадры на критическую оценку и творческое использование прошлого
опыта с учетом современного развития теории и практики военного дела.
Это важно потому, что история знает немало примеров, когда
некритическое использование опыта прошлых победных войн, его идеализация,
приверженность к устаревшим формам и способам управления и ведения
вооруженной борьбы приводили к жестоким поражениям. В таком весьма
важном вопросе, как использование военного опыта, нельзя допускать
крайностей: нигилистически отрицать военный опыт или излишне его
идеализировать. Здесь необходим объективный анализ при непременном
и обязательном учете перспектив развития тех или иных способов борьбы,
того или иного явления в области военного дела, прежде всего в области
военного искусства.
Задача это не простая. Она требует коллективных усилий военных
ученых и практиков, командиров и политработников, участников Великой
Отечественной войны, которые бы с высоты сегодняшнего дня смогли
вернее оценить прошлое, чтобы яснее увидеть будущее. В этом отношении
большой вклад вносят коллективные многотомные труды «История второй
мировой войны, 1939—1945» и «Советская военная энциклопедия».
В послевоенные годы произошли коренные изменения в мире,
произошел сдвиг в системе мировых экономических и политических сил в
пользу социализма с его огромным и всевозрастающим материальным и
духовным потенциалом. Выход социализма за рамки одного государства
выдвинул новые задачи по защите социалистического Отечества.
Значительно расширились сфера и содержание понятия «защита
социалистического Отечества». Защита социализма стала важнейшей функцией
социалистических государств, их интернациональным долгом.
Защита социалистических завоеваний является общей закономерностью
строительства социализма и коммунизма. Действие этой закономерности—
наглядное проявление единства патриотизма и интернационализма.
Настоящий патриот и интернационалист лишь тот, кто беззаветно борется
за воплощение коммунистических идеалов в собственной стране и вместе
с тем активно и решительно поддерживает мировое социалистическое
содружество.
Защита социалистического Отечества является единой задачей всех
народов, всех государств социалистического содружества. Она требует
самой тесной координации их политических, экономических и военных
усилий, что находит свое конкретное воплощение в создании и
деятельности Совета Экономической Взаимопомощи и Организации Варшавского
Договора. Огромная экономическая и военная мощь социалистического
содружества сковывает империализм, не позволяет ему осуществлять
экспорт контрреволюции. Она выступает важным фактором стабилизации
положения на мировой арене. Социализм обеспечил победу во второй
мировой войне, и вот уже почти сорок лет он обеспечивает мир на земле2
преграждает путь войне.
29

Характер и особенности нашей эпохи требуют строгого руководства
в организации защиты СССР, социалистических государств ленинским
принципом постоянного учета изменения соотношения сил на мировой
арене. «Наша сила,— говорил В. И. Ленин,— полная ясность и
трезвость учета всех наличных классовых величин, и русских и
международных...» 9
Разрядка отодвинула непосредственную угрозу ядерного столкновения.
Но жизнь убедительно свидетельствует, что сама разрядка
напряженности еще не гарантирует прочного мира. Империализм не утратил своей
агрессивной сущности. Более того, на рубеже 70-х и 80-х годов по вине
правящих кругов США обстановка в мире резко обострилась. И в
нынешней сложной и противоречивой международной обстановке мы обязаны и
дальше укреплять обороноспособность нашей страны.
Отчетливо представляя, что империалисты будут стремиться «разде-
латься» с Советским государством, В. И. Ленин предостерегал против
недооценки агрессивности империализма и учил, что «с ним надо бороться.
С ним надо уметь бороться» 10. Он завещал партии и народу беречь как
зеницу ока обороноспособность страны, постоянно укреплять боевую мощь
наших Вооруженных Сил. В сильной, высокоорганизованной армии,
самоотверженно выполняющей свой патриотический и
интернациональный долг, идейно закаленной, в совершенстве владеющей всеми способами
и средствами вооруженной борьбы, В. И. Ленин видел надежную
гарантию безопасности Советского государства. Наш народ, партия свято
выполняют заветы своего учителя В. И. Ленина.
Ленинские положения об армии социалистического государства легли
в основу разработки социально-политических принципов советского
военного строительства. Основным принципом строительства армии, главным
источником ее могущества В. И. Ленин считал безраздельное руководство
Коммунистической партии. «Всем своим развитием,— указывает министр
обороны СССР Маршал Советского Союза Д. Ф. Устинов,— своими
немеркнущими победами Советские Вооруженные Силы обязаны родной
Коммунистической партии. Нет ни одной области военного дела, в которой
не проявлялось бы партийное начало^ направляющее воздействие
партии» ll.
Разработка В. И. Лениным научных принципов строительства
социалистической армии позволяет советской военной науке успешно решать
сложные задачи дальнейшего развития военного искусства, технического
оснащения Вооруженных Сил, их комплектования, совершенствования
организационной структуры и военно-профессиональной подготовки
личного состава Армии и Флота.
* * *
В связи с коренными, качественными изменениями в военном деле
значительно возросли масштабы задач, решаемых военной наукой. Если
еще в начале создания Красной Армии В. И. Ленин указывал, что «без
науки современную армию построить нельзя» 12, то теперь в условиях
резко меняющейся военно-политической обстановки и невиданного научно-
технического прогресса, без прочной научной базы, без опоры на военно-
научные знания тем более невозможно успешно осуществлять возложенные
на Вооруженные Силы функции.
Современный период военного строительства характеризуется
небывалой ранее интенсивностью обновления средств ведения войны,
появлением качественно новых видов оружия и техники, поисками таких
форм и способов стратегических, оперативных и тактических действий,
которые нцкогда раньше не применялись. Все это привело к резкому
9 Там же, т. 43, с. 240.
10 Там же, т. 35, с. 396.
11 Устинов Д. Ф. Избр. речи и ст. М., 1979, с. 332.
*2 Ленин В. И. Поли, собр. соъ, т. 40, с. 183.
30

возрастанию роли военной науки, ускорило процесс непрерывного
сближения ее с практикой. Принятие решения на бой, операцию, организация
взаимодействия войск и их обеспечение, совершенствование форм и методов
полевой, воздушной и морской выучки личного состава,
идейно-политическое воспитание и психологическая подготовка войск все больше принимают
характер научно обоснованной деятельности, требуют применения
исследовательских методов при непременной опоре на новейшие достижения
науки.
Возрастание роли военной науки и усиление ее влияния на все стороны
практической деятельности происходят ныне одновременно с изменением
содержания самих военно-научных исследований, с усложнением процесса
военно-научного познания. В этих условиях центральным вопросом
является требование о повышении эффективности военно-научных
исследований, которые должны давать реальные результаты, научные рекомендации
по актуальным проблемам практики во всех звеньях Вооруженных Сил.
Ныне военная наука выступает одним из факторов укрепления
обороноспособности нашего государства, боевого могущества и боевой готовности
Армии и Флота. На основе данных науки разрабатываются и внедряются
в жизнь обоснованные рекомендации по дальнейшему повышению боевой
готовности войск, совершенствованию способов ведения операции как на
континентальных, так и океанских театрах военных действий, улучшаются
организационная структура Вооруженных Сил, управление войсками,
происходит унификация важнейших видов военной техники и вооружения
и повышаются их боевые возможности.
Достижения советской военной науки находят воплощение в новых
уставах и наставлениях, в приказах и директивах министра обороны
СССР. Для современного этапа развития военного дела характерно
усиление связи военной науки и военной практики. Укрепляются связи военных
академий, научно-исследовательских учреждений с военными
округами и флотами, с Академией наук СССР и другими научными центрами
страны.
Современная военная наука — это не удел одиночек, хотя бы и
одаренных, талантливых. Это не изолированная область деятельности отдельных
научных коллективов. В исследовании актуальных проблем военной
науки наряду с военно-научными кадрами, генералами и офицерами
центрального аппарата Министерства обороны СССР активное участие
принимает широкий круг офицеров, генералов и адмиралов Армии и
Флота. Все более важным методом познания сложных процессов военного
дела становятся войсковые учения.
Советская военная наука не только теоретически обобщает практику
строительства Вооруженных Сил, оперативной и боевой подготовки, но и
уделяет большое внимание прогнозированию развития средств и способов
вооруженной борьбы, раскрывает перспективы и диалектику развития
военного дела. Повышается качество кратковременных и долгосрочных
прогнозов. В процессе прогнозирования все больше и больше
используются методы моделирования, различная вычислительная техника.
Изучение актуальных проблем вооруженной борьбы,
организационной структуры войск, обучения и воспитания все в большей мере
приобретает комплексный характер и осуществляется в тесном взаимодействии
с теорией партийно-политической работы, военной педагогикой и военной
психологией. В единстве и в тесной связи развиваются фундаментальные
и прикладные исследования военно-теоретического, военно-технического
и военно-исторического характера.
Успешное развитие военной науки происходит при тесном
содружестве армий братских социалистических стран на основе прочных научных
связей. Вооруженные силы стран социалистического содружества
руководствуются единой военной наукой, единой военной доктриной.
Советская военная наука непрерывно развивается: появляются
новые теории, разделы, возникают новые направления знаний,
расширяется круг проблем исследования, усиливается взаимосвязь ее структур-
31

ных элементов. Происходит определенное «выравнивание» разделов
военной науки. Набирают силы сравнительно новые ее отрасли.
Примечательно: если раньше, 10—15 лет тому назад, в военных
академиях, военной печати остро дискутировались вопросы «о войне», «о
военной идеологии», «о периодизации войны» и другие методологические
вопросы, то теперь после выхода ряда крупных монографий, таких, как
«Партия и армия», «В. И. Ленин и советская военная наука», «В. И.
Ленин о войне и военном искусстве», «В. И. Ленин и Советские
Вооруженные Силы», «Марксистско-ленинская методология военной истории»,
«Философия и военная история» 13, и особенно в связи с изданием «Истории
второй мировой войны» и «Советской военной энциклопедии» 14
определилось единство взглядов по многим основополагающим понятиям и
концепциям советской военной науки.
Сейчас задача состоит в том, чтобы, применяя метод широких
творческих дискуссий и обсуждений, решать актуальные, практически важные
военно-теоретические проблемы, поднять все основные направления
разработки военной теории до уровня современных требований, укрепить и
сделать постоянно действующей эффективную связь между военным
опытом, накопленным Советскими Вооруженными Силами, и военной теорией,
питающими практику новыми формами и способами ведения современной
войны.
Обобщение и умелое использование результатов исследований в
области военного искусства, военно-политических, социологических, военно-
исторических проблем, направленных на повышение эффективности
военной науки и ускорение внедрения ее результатов в практику,— наиболее
рациональный путь решения актуальных задач, выдвигаемых
современной практикой военного дела.
_*. *
Главной проблемой современности является предотвращение новой
мировой войны. Поэтому очень важно своевременно вскрывать причины,
порождающие войны, или, говоря словами В. И. Ленина, «надо объяснить
людям реальную обстановку того, как велика тайна, в которой война
рождается...» ls».
Причинность больших и малых войн и сейчас волнует человечество.
Вызвано это тем, что за короткий срок, на протяжении жизни одного
поколения, произошли две опустошительные мировые войны,
продолжавшиеся в общей сложности 10 лет и погубившие 80 млн. человек.
История минувших войн свидетельствует, что народы мира должны
находиться в состоянии постоянной бдительности, сплоченности в их
борьбе с силами империализма, который был и остается источником
войн и агрессии. Ибо, как свидетельствует опыт прошлого, империализм
даже после поражений способен в относительно короткие сроки
накапливать материальные средства, необходимые для ведения войны,
возрождать реваншистские силы.
Одним из важнейших результатов второй мировой войны было
искоренение милитаризма и уничтожение фашизма. Но прошло всего лишь
несколько десятилетий, а милитаризм в капиталистических странах уже
поднимает голову, силы реакции открыто провозглашают программу
нового «крестового похода» против страны Октября — Советского Союза и
13 Партия и армия/Под общ. ред. А. А. Епишева. 2-е изд. М., 1980; Азовцев Н. Н.
В. И. Ленин и советская военная наука, 2-е изд. М., 1981; Строков А. А. В. И.
Ленин о войне и военном искусстве. М., 1971; Марксистско-ленинская методология
военной истории. 2-е изд. М., 1976; Война и армия: Филос.-социол. очерк. М., 1977;
Философия и военная история. М., 1979; В. И. Ленин и Советские Вооруженные
Силы. 3-е изд. М., 1980.
14 История второй мировой войны, 1939—1945: В 12-ти т. М., 1973—1982; Советская
военная энциклопедия: В 8-ми т. М., 1976—1980.
^ Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 45, с. 318?
32

других социалистических государств. Не учитывать всего этого нельзя.
Вот почему надо своевременно разоблачать и срывать замыслы и планы
зачинщиков новых войн.
Это тем более важно теперь, потому что никогда еще слово «война» не
приобретало столь страшного значения, как в наше время. Ведь в ядерную
эпоху, когда накоплена масса смертоносного оружия, человечество
находится под постоянной угрозой ядерного уничтожения. Устранить эту
опасность, ограничить, а затем и полностью исключить возможность
ядерной войны — таковы пути уменьшения военной напряженности^
сохранения мира и безопасности стран и народов.
Именно эту историческую задачу решает выдвинутая
Коммунистической партией Советского Союза Программа мира — прямое
продолжение и развитие ленинского Декрета о мире — первого государственного
акта утвердившейся в России после победы Великого Октября новой
народной власти, где провозглашалась ясная и четкая программа борьбы
за справедливый, демократический, всеобщий мир. Программа мира
активно поддержана коммунистическими и рабочими партиями других
стран, всеми прогрессивными силами планеты. Широкое признание и
поддержку ее идеи получили потому, что они отражают коренные
жизненные интересы всех народов, стремящихся к социальному прогрессу.
В прошлом в течение многих столетий класс эксплуататоров при
возникновении бесчисленных династических, территориальных и иных
конфликтов знал лишь один способ их разрешения — военный. История
прошлого заполнена многочисленными войнами. Подсчитано, что за весь период
классового общества было почти 15 тыс. больших и малых войн, в них
погибло 3 млрд. 640 млн. человек. Реакционная буржуазия приобрела
большой опыт ведения захватнических, грабительских войн. Она и теперь
пытается применять устаревшую стратегию военной силы при
возникновении конфликтных ситуаций в международных отношениях. Империализм
опирается на армию как на главное средство достижения своих целей, все
время наращивает и совершенствует свои вооруженные силы.
Социалистическим же странам, развивающимся на принципах свободы
и независимости, чужды всякого рода завоевательные цели. Советские
Вооруженные Силы так же, как и армии социалистических стран, созданы
и укрепляются не для захвата чужих территорий, а для защиты интересов
социализма. Социализм не нуждается в навязывании своей идеологии
военными средствами. Вся история социализма от первых дней Октября и
до нашего времени убедительно свидетельствует, что не война, а мир
начертан на его знаменах. Вот почему Программа мира, отвечающая
коренным интересам народов, приобрела такую притягательную силу.
Ключевой проблемой нашего времени является вопрос разоружения.
Он самым непосредственным образом затрагивает интересы миллионов
людей. КПСС и Советское правительство, руководствуясь ленинскими
принципами миролюбивой внешней политики, неутомимо борются за то,
чтобы добиться реальных сдвигов в этой области. Советский Союз
призывает все государства, все правительства положить конец гонке
вооружений, начать продвигаться к великой цели — всеобщему и полному
разоружению.
Однако мы не можем считать, что война навсегда исключена из истории
человеческого общества, что она перестала быть средством агрессивной
политики, реакционной стратегии, что угроза войны стала иллюзорной,
отодвинутой на второй, а то и на третий план. Империализм был и
остается источником агрессивных войн. И хотя в двух подготовленных и
развязанных им мировых войнах он потерпел сокрушительное поражение,
нет гарантии, что в империалистическом лагере не найдутся силы,
способные для достижения своих глобальных целей борьбы с коммунизмом
организовать новую мировую бойню.
На Западе кое-кто еще мечтает о реванше. Они не желают подвести
окончательную черту под итогами второй мировой войны, признать
политическое и территориальное статус-кво послевоенной Европы и предпри-
2 П. А. Жидиа
33

нимают огромные усилия, чтобы воспрепятствовать духу развивающегося
взаимного доверия.
Современная действительность такова, что наряду с процессом
политической разрядки напряженности в основных капиталистических
странах усиливается процесс милитаризации, на военные расходы тратятся
колоссальные средства. Гонка вооружений продолжается и даже растет.
Увеличивается численность вооруженных сил, огромные
военно-промышленные комплексы, охватывающие ведущие отрасли промышленности, в
больших количествах производят современную военную технику, в
научных лабораториях разрабатываются новые системы оружия массового
уничтожения, в огромных масштабах проводится психологическая
обработка населения в духе антисоветизма.
Особенно тревожат некоторые шаги нынешней администрации США.
Известно, что ценой огромных усилий, которые предпринимались в
течение нескольких лет как Советским Союзом, так и Соединенными Штатами
Америки, была достигнута реальная разрядка международной
напряженности, заключен ряд важных соглашений, уменьшивших угрозу ракетно-
ядерной войны. И хотя опасность ее не была полностью ликвидирована,
все же был заложен фундамент для улучшения отношений между двумя
странами, что положительно сказалось на международной безопасности.
Однако в последнее время, особенно после прихода к власти новой
вашингтонской администрации, многие ее внешнеполитические акции
представляют движение вспять от того прогресса, который был достигнут в
советско-американских отношениях. Наиболее опасным является курс США,
направленный на небывалое взвинчивание военного бюджета страны, на
производство более совершенных видов оружия массового уничтожения, в
том числе крылатых ракет и нейтронных бомб, на подталкивание мира к
очередному раунду гонки вооружений.
Пропагандистская машина капиталистических стран в интересах
оправдания гонки вооружений, для обмана своих народов относительно
истинных целей имцериалистов развернула широкую кампанию лжи
и клеветы против Советского Союза и других социалистических стран.
Буржуазные фальсификаторы распространяют миф о «советской угрове»,
извращают политику Советского правительства, представляя ее как
политику «экспансии», распространения военными средствами
социалистической революции во всем мире. Вся эта устрашающая пропагандистская
кампания преследует цели нагнетания международной напряженности.
Социалистические страны не могут закрывать глаза на происки
противников мира, не могут не делать из этого соответствующих выводов. Именно
поэтому государства — члены Организации Варшавского Договора
укрепляют оборонное могущество своих стран. Они делают это не для
нагнетания напряженности, а для пресечения агрессивных устремлений
империализма.
Советские люди всегда были за обуздание гонки вооружений, за
запрещение создания новых видов оружия массового уничтожения, за
прекращение испытаний ядерного оружия, за сокращение вооружений при
соблюдении принципа равной безопасности.
Наш народ, Коммунистическая партия следуют заветам великого
Ленина, который неоднократно напоминал о необходимости сохранять
военную готовность. «...Именно потому,— подчеркивал В. И. Ленин,—
что мы — за защиту отечества, мы требуем серьезного отношения к
обороноспособности и боевой подготовке страны» 16.
Эти ленинские принципиальные положения являются исходным
пунктом политики партии, сочетающей в себе единство миролюбивых
внешнеполитических акций Советского государства с готовностью дать должный
отпор любому агрессору. Борьбу за военную разрядку ни в коем случае
нельзя понимать как отказ коммунистических и рабочих партий
социалистических стран от поддержки освободительных войн. Безусловно,
марксисты-ленинцы стремятся решать задачи освобождения от всякого
1§ Там же, т. 35, с. 395,
34

рода угнетателей мирным путем, по возможности без кровопролития.
Но в тех случаях, когда иного пути нет, народ имеет право взяться за
оружие, и его война будет законной и справедливой. В современных
условиях важно не позволить международной реакции подавить движение
борцов за свободу и в то же время предотвратить возможное превращение
возникающих конфликтов в большую войну.
* * *
Характер и особенности нашей эпохи, развивающейся под
воздействием главного события. XX в.— победы Октября, требуют строго
руководствоваться в защите СССР, социалистических государств ленинским
классовым принципом учета изменения соотношения сил на мировой
арене. Несомненно, достигнуты определенные успехи на пути упрочения
мира на земле. Но это еще не гарантирует прочного мира, и поэтому мы
обязаны укреплять обороноспособность нашей страны, всех стран
социалистического содружества.
Этот вывод имеет огромное теоретическое и практическое значение. Во-
первых, он свидетельствует о том, что на всех этапах развития
социалистических государств от 1917 г. до нашего времени их кровным делом была и
остается защита завоеваний социализма от посягательств сил
контрреволюции и мирового империализма, и, во-вторых, обязывает нас учитывать
реальную обстановку и проявлять неустанную заботу о всемерном
укреплении и повышении боевой готовности Вооруженных Сил СССРД армий
стран Варшавского Договора.
Решение проблем обеспечения прочной, надежной
обороноспособности страны в современных условиях и в теоретическом и в практическом
плане требует больших усилий. Поэтому обучению и воспитанию
советских воинов — верных защитников социалистической Родины —
уделяется у нас первостепенное внимание.
Руководящая роль марксистско-ленинских партий в защите
социалистического Отечества как в прошлом, так и сейчас проявляется в их
практической деятельности, а также в дальнейшей творческой разработке
проблем защиты социалистического государства. В СССР это нашло
отражение в новой Конституции, в которой впервые введена специальная
глава о защите социалистического Отечества и предусмотрено образование
Совета обороны страны. В ней подчеркивается, что Советские Вооруженные
Силы созданы для защиты социалистических завоеваний, мирного труда
советского народа, суверенитета и территориальной целостности
государства, что они призваны надежно защищать социалистическое Отечество.
1981 г.
ОСНОВНЫЕ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРИНЦИПЫ
ИССЛЕДОВАНИЯ ВОЕННОЙ ИСТОРИИ*
I
История — мудрый учитель. Это древнее изречение имеет глубочайший
смысл. Оно ко многому обязывает историков и всех, кто так или иначе
изучает историю.
История как определенная система знаний участвует в формировании
мировоззрения человека, помогает понимать настоящее и предвидеть
будущее. Научные знания о прошлом обеспечивают понимание
преемственности в историческом развитии. Знание истории — необходимое условие
* Написано в соавторстве с С. А, Тюшкевичем,
2*
35

для понимания современного общественного развития. Она дает
богатейший материал для теоретических выводов. История является также
средством совершенствования мышления, важным фактором идеологического
воспитания советских людей.
Потребность в исторических знаниях постоянно растет. Это связано с
огромными социально-политическими сдвигами, происходящими на
планете, с ростом объема решаемых обществом задач, с усилением темпов
социального прогресса. Потребность в историческом познании неуклонно
растет и потому, что человечество решает теперь, а дальше еще больше
будет занято решением глобальных проблем, например, таких, как научно-
технический прогресс, охрана окружающей среды, предотвращение
ядерной войны. Решение этих и других подобного рода проблем связано с
широким историческим подходом, с глубоким пониманием коренных тенденций
и закономерностей общественного развития. В общественной жизни
неуклонно растет значение исторического опыта.
Многовековой опыт, приобретенный в справедливых войнах с
многочисленными врагами,— ценнейшее достояние нашего народа. Его надо
хранить и преумножать. Он играет важную роль в жизни людей, партий и
классов. Оглядываясь назад, вспоминая сделанное, мы обычно черпаем
из этого опыта то, что годится сегодня и полезно на будущее.
Всемирно-историческая победа советского народа, его Вооруженных
Сил в Великой Отечественной войне, достигнутая дорогой ценой,
обеспечившая свободу, независимость и процветание народам многих стран
мира, навсегда останется в памяти.
Вышедшие у нас за последние годы исторические работы отличаются
высоким теоретическим уровнем и партийностью. Они опираются на
прочный фундамент марксистско-ленинского мировоззрения и методологии.
В свою очередь, огромный исторический материал,, обстоятельно
подобранный, систематизированный и объясненный в исторических трудах,
играет важную роль в развитии отдельных положений марксистской
философии. Здесь-то как раз и возникает проблема взаимоотношения философии и
истории, решение которой идет по нескольким направлениям, в частности
через рассмотрение философских вопросов исторического познания.
Как наука история выражает сложившееся направление научного
знания, историческую форму социального познания, органически связанную
с теоретической формой. Историческое познание во всех своих
проявлениях следует общим закономерностям, присущим познанию вообще.
Вместе с тем оно и специфично, поскольку направлено на события
прошлого, которых больше нет и которые невоспроизводимые экспериментальным
путем. Предмет исторических наук не обладает свойствами
непосредственной действительности. Познание исторических событий связано прежде
всего с наличием опосредствующих звеньев между этими событиями и
знаниями о них. Одновременно оно всегда обусловлено уровнем развития
науки, взглядами своей эпохи и конкретными интересами исследователя.
Историческое познание всегда включает в себя момент оценки событий, ибо
историческое и логическое — важнейший принцип исследования.
Познание исторических событий осуществляется специализированно.
Исследуются экономическая, политическая история, история культуры,
военная история и т. п. Изучается история и по географическому принципу
и т. д. Однако независимо от этого историческое познание всегда идет в
первую очередь по хронологическому принципу. В этом состоит одно из
отличий исторического познания от теоретического.
Закономерный ход общественного развития история отображает в
конкретно-хронологической форме, а теория «присутствует» в ней и как
исходный пункт, и как основа, и как результат. Историческая форма
воспроизведения истории в отличие от теоретической характеризуется и тем,
что здесь нельзя отвлекаться от исторических случайностей, а нужно
следовать за зигзагами истории, ее скачками. Но это следование за реальной
историей есть не что иное, как умение понять не только сущность
исторических законов^ управляющих ее событиями, но и форму их проявления.
36

Дальнейшее повышение качества и эффективности исследований
исторической науки находится в прямой зависимости от степени решения
мировоззренческих и методологических проблем исторического познания.
Выполнять первоочередную важнейшую задачу, поставленную КПСС,—
поднять авторитет науки, ее практическую значимость — это значит
прежде всего продолжать решение философских проблем исторического
познания, дальше совершенствовать методологию исследования. Это
возможно лишь при укреплении творческого союза философии и истории,
особенно теперь, когда комплексные, фундаментальные исследования
приобретают все большее значение.
Рассмотрим важнейшие мировоззренческие и методологические
принципы исторического познания через призму военной истории, основным
объектом которой является общество, находящееся в особом,
«критическом» состоянии — в условиях войны.
Война — неизбежный спутник эксплуататорского общества и, как
говорил В. И. Ленин, является столь же естественной формой его
существования, что и мир. История прошлых формаций насыщена многочисленными
войнами. Марксисты с полным основанием критикуют пацифистское
толкование войны как аномалии, «болезни» общества, отклонения от
нормального развития эксплуататорского общества и справедливо подчеркивают,
что война для такого общества является состоянием, которое обнажает все
противоречия социального развития. Война, по определению В. И.
Ленина, есть «громадный исторический процесс» 1, кризис, означающий (при
возможности временной задержки и регресса): а) ускорение развития, б)
обострение противоречий, в) обнаружение их, г) крах всего гнилого 2.
«Война,— говорил В. И. Ленин,— есть испытание всех экономических и
организационных сил каждой нации» 3. Следовательно, война приводит в
состояние напряжения весь социальный организм, заставляет работать
его, так сказать, в критическом режиме, обнаруживает достоинства и
недостатки общественной системы.
Изучение общества в таком «критическом» состоянии позволяет глубже
познать социальные закономерности. Известно, сколь большое значение
В. И. Ленин придавал изучению предпосылок, хода и последствий первой
мировой войны. Эта война дала гениальному мыслителю материал для
важных обобщений и выводов, которые имеют для обществоведов неоценимое
методологическое значение.
Если же говорить об истории второй мировой войны, насыщенной более
сложными и противоречивыми процессами, оказавшей огромное
воздействие на все стороны послевоенной общественной и экономической истории,
то она, несомненно, также представляет богатейший материал для
глубоких выводов и обобщений в области исторического познания.
Сказанное дает основание для того, чтобы остановиться на некоторых
принципах методологии исследования военной истории. При этом мы
акцентируем внимание, с одной стороны, на том, что эти принципы черпаются
нашей наукой из общей сокровищницы марксистско-ленинской
методологии, с другой — они могут применяться в других общественных науках.
В правильности такого подхода нас убеждает опыт создания книги
«Марксистско-ленинская методология военной истории», подготовленной
Институтом военной истории Министерства обороны СССР, вышедшей двумя
изданиями и вызвавшей большой интерес не только военных
специалистов, но и ученых других общественных наук4.
Марксистско-ленинская методология военной истории представляет
собой систему философских, общетеоретических и специальных
положений и принципов. По своей структуре она состоит из трех
взаимосвязанных частей: общей (диалектический и исторический материализм);
особенной (некоторые положения политической экономии научного коммуниз-
1 Ленин В. И- Поли. собр. соч., т. 35, с. 169.
2 См.: Там же, т. 26, с. 372.
3 Там же, т. 39, с. 321.
4 См.: Марксистско-ленинская методология военной истории. М., 1976.
37

ма, -всеобщей истории и других наук, применяемых для анализа и
объяснения военно-исторических событий) и специальной (конкретные методы
военно-исторического исследования). Каждая из этих составных частей
методологии имеет важное значение для исследования, и нельзя
игнорировать ни одной из них.
Следует подчеркнуть, что когда речь идет об основных
методологических принципах исследования, то имеется в виду прежде всего
применение принципов диалектического и исторического материализма при
непременном учете особенностей объекта познания и характера его связей со
смежными областями действительности.
Советская военно-историческая наука является относительно
самостоятельной отраслью знания в системе общественных наук, поскольку
объектом ее изучения является война — средства и способы ее ведения.
Конечно, и другие исторические науки, например всеобщая история, в той или
иной мере исследуют историю войн и армий, но не специально, а лишь как
составную часть, сторону общего исторического процесса.
Военно-историческая наука исследует эти объекты специально, всесторонне,
конкретно и дифференцированно. Она изучает историю войн, вооруженных сил,
военного искусства, военной техники, военной мысли и историю самой
военно-исторической науки (военную историографию). В этом отношении
военная история является многоотраслевой наукой, изучающей
социальные, экономические и военно-технические стороны войны.
Из этой специфики военной истории с необходимостью следует, что
военный историк должен владеть всеми важнейшими приемами, методами,
принципами исследования, применяемыми и в исторических и в военных
науках.
Успех исследования в области военной истории, как и в других
специальных науках, зависит, во-первых от теоретической и
методологической подготовки ученого, во-вторых, от степени овладения им предметом,
темой исследования, фактическим материалом по данной проблеме, в-
третьих,— и это главное,-— от умения правильно применять марксистско-
ленинскую методологию в данной конкретной области исследования.
Основным преимуществом советской военно-исторической науки перед
буржуазной является то, что она опирается на подлинно научную
марксистско-ленинскую методологию. Революционное учение, созданное
К. Марксом и Ф. Энгельсом и развитое В. И. Лениным, методологические
положения и принципы, выработанные ими, составили прочную основу
для решения важнейших проблем военной истории. Классики марксизма-
ленинизма были глубокими знатоками военной истории и в своих трудах
дали образцы конкретного применения разработанной ими методологии
при изучении военной истории.
Марксизм-ленинизм определяет социальную и идеологическую
направленность советской военно-исторической науки, создает условия для
эффективной исследовательской работы, т. е. дозволяет из военного прошлого
извлекать то полезное, ценное, что необходимо для современного военного
дела, учитывать те уроки прошлого, которые важны и сегодня и в будущем.
Всесторонне разработанная и творчески примененная
марксистско-ленинская методология — надежная опора советской военно-исторической
науки, прочная основа ее дальнейшего развития. Она вооружает историков
наиболее эффективными средствами для понимания корней настоящего в
прошлом и предвидения будущего.
Марксистско-ленинская философия является прежде всего
мировоззренческой основой военной истории. Она формирует строго научное
представление об общественном развитии, о месте и роли войн и вооруженных
сил в жизни народов, государств, классов, партий, отдельных людей и
указывает пути познания законов развития этих явлений и их
использования в интересах трудящихся. Будучи мировоззрением и одновременно
учением о познании и преобразовании мира, марксистско-ленинская
философия утверждает силу человеческого разума, его способность раскрыть
ваконы объективного мира, его прошлого,, настоящего и будущего. Тем са-
U

мым марксистско-ленинская философия уже является и методологической
основой научного познания истории общества и военной истории в
частности. «Материалистическое объяснение истории,— писал Г. В. Плеханов,—
имело прежде всего методологическое значение» 5, поскольку оно
указывало на то, как надо подходить к открытию причин социальных явлений,
как их понимать и оценивать.
Принципы марксистско-ленинской философии имеют универсальное
значение, они применяются во всех науках. Но применяются они с
учетом специфики объекта, изучаемого данной наукой, характера предмета
этой науки и особенностей используемых в ней частных приемов и методов.
Как известно, методологические требования, вытекающие из
материалистического решения основного вопроса философии, весьма
многообразны. Важнейшее из них — требование исходить из первичности
материального и вторичности идеального. Это обязывает исследователя раскрывать
материальную природу или материальную основу изучаемого объекта,
учитывать диалектику взаимодействия в нем материального и идеального.
Диалектика взаимодействия материального и идеального в жизни
общества крайне сложна и многогранна, она имеет свою специфику в
различных сферах общественной жизни. Поэтому от исследователя военной
истории требуется глубокое знание специфики взаимодействия материальных
и духовных факторов в различных областях и на разных этапах военно-
исторического процесса. Изучая историю войн, армий, военного
искусства и военной техники, историк раскрывает роль материальных и
духовных, объективных и субъективных факторов, обращает первостепенное
внимание на раскрытие политических, экономических,
военно-технических сторон войны. При этом он постоянно руководствуется марксистско-
ленинским принципом примата материального и активной роли
идеального, духовного.
Методологические положения и принципы марксистско-ленинской
философии служат важнейшим и незаменимым орудием познания
исторических явлений и процессов. Из них особенно важное значение имеют
принципы партийности, объективности, историзма, рассмотрение исследуемых
объектов в их взаимной связи и развитии, принципы всесторонности и
конкретности исследования, принцип неразрывной взаимосвязи
исторического и логического. Рассмотрим некоторые из них.
Исходным принципом марксистско-ленинской методологии
социального познания является, несомненно, принцип коммунистической
партийности, определяющий социальную, классовую направленность
исследования и требующий «при всякой оценке события прямо и открыто
становиться на точку зрения определенной общественной группы» в~7.
Применительно к военной истории принцип партийности обязывает
ученого глубоко анализировать события и процессы с позиции передового
класса и его марксистско-ленинского авангарда, требует всестороннего
рассмотрения отношения различных классов, социальных групп, партий к
данной войне и другим военно-историческим явлениям, подлежащим
исследованию.
Глубокий анализ классовых интересов и целей воюющих сторон,
изучение их предвоенной политики позволяют верно определить характер
войны, дать оценку программ и действий различных партий,
государственных органов, общественных групп в период, предшествующий войне,
и в ходе войны. Только с классовых позиций можно дать научную оценку
прогрессивного или реакционного, справедливого или несправедливого
характера войны. История армий, флотов, создания вооруженных сил,
история военного искусства, выявление роли тех или иных государственных
деятелей и полководцев в военно-исторических событиях также могут быть
глубоко исследованы только при сознательном применении принципа
коммунистической партийности.
6 Плеханов Г. В. Избр. филос. произведения. М., 1957, т. 3, с. 146.
§"2 Ленин В, if. Поли. собр. соч., т. 1, с. 419.
39

Коммунистическая партийность по своей сути органически связана с
объективностью, а объективность социального исследования в наше время
возможна лишь на базе коммунистической партийности. Поэтому
справедливо говорить о принципе единства коммунистической партийности и
научной объективности как основополагающем принципе
марксистско-ленинской методологии.
Подлинно партийный и научно-объективный подход к анализу событий
и процессов военного прошлого предполагает рассмотрение их такими,
какими они были на самом деле, со всеми присущими им положительными и
отрицательными сторонами. Это означает, что историю в целом и военную
в частности нельзя ни «улучшать», ни «ухудшать». В противном случае
изучение военной истории не может служить интересам развития военной
науки и чревато опасными последствиями для военной практики
настоящего и будущего. Только правдивое освещение событий и процессов
военной истории позволяет делать верные обобщения, раскрывать
закономерности происхождения войн и их влияние на общество, показывать роль
и место военного насилия в историческом процессе и его зависимость
от функционирования общественного организма до войны, во время и
после нее.
Было бы упрощением считать, что органическое единство
коммунистической партийности и объективности достигается в военно-исторических
исследованиях само собой, автоматически. В действительности на пути к
истине, в поисках достоверности оно достигается в результате большой,
сложной, упорной и кропотливой деятельности исследователей,
преодоления объективных и субъективных трудностей.
Сложен и сам процесс познания, особенно военного прошлого,
гносеологические корни неадекватного, неточного отображения тех или иных
явлений кроются в абсолютизации в ходе исследования отдельных
моментов, фактов, процессов, в проявлении субъективности при обобщениях и
выводах. Поскольку война — исключительно острая и чрезвычайно
динамичная форма социальной борьбы, она обостряет все чувства человека,
что подчас приводит к неадекватным оценкам ее современниками.
Нередко война, в которой участвуют миллионы людей, не оставляет
необходимых документов, распоряжений, отдававшихся устно и не
сохранившихся в архивах. Все это требует от военного историка особой тщательности
при отборе источников и критического к ним отношения.
Довольно часто недостатки и ошибки в освещении военно-исторических
событий порождались односторонним подходом, нарушением основных
методологических принципов исследования. Известно, что в ряде трудов по
военной истории Советского государства допускались ошибки
субъективистского характера. Авторы этих публикаций умаляли роль партии в
организации и руководстве обороной социалистического государства, в
борьбе с фашистской агрессией, решающую роль народных масс в достижении
победы над врагом, недостаточно глубоко раскрывали сложную
обстановку на фронтах и на международной арене.
Наша партия решительно осудила эти и подобные им крайности и
ошибки, направила усилия ученых на объективно-научное освещение
истории, в том числе и военной. На XXIV съезде КПСС отмечалось: «Партия
придавала серьезное значение правильному, объективному освещению
истории нашего государства. Острой, справедливой критике были
подвергнуты отдельные попытки с непартийных, внеклассовых позиций оценивать
исторический путь советского народа...» 8. В Отчетном докладе ЦК.КПСС
на XXV съезде было вновь подчеркнуто, насколько «важно, чтобы
последовательно соблюдались принципы партийности в науке, чтобы давался
решительный отпор правооппортунистическим и левацким взглядам
зарубежных идейных противников» 9.
8 Материалы XXIV съезда КПСС. М., 1973, с. 102.
9 Материалы XXV съезда КПСС. М., 1976, с. 73.
40

Опыт исследований, осуществляемых советскими историками,
свидетельствует об их внимании прежде всего к деятельности КПСС как
организатора защиты социалистического Отечества. Изучение политики КПСС,
ее деятельности в военной, военно-политической, дипломатической
сферах связано с пониманием огромной организаторской работы в ходе
строительства социализма и коммунизма, пониманием тесной взаимосвязи
внутренней и внешней политики, единства их общих закономерностей.
Глубокое теоретическое содержание военно-исторических
исследований обеспечивается соблюдением принципа всестороннего подхода к
изучаемым событиям и процессам. Раскрывая сущность принципа
всесторонности, В. И. Ленин писал: «Чтобы действительно знать предмет, надо
охватить, изучить все его стороны, все связи и «опосредствования». Мы
никогда не достигнем этого полностью, но требование всесторонности
предостережет нас от ошибок и от омертвения» 10.
В военной истории принцип всестороннего подхода так же важен, как
и в других науках, но здесь может быть еще больше, чем в других науках,
трудностей в последовательном проведении его в практике исследования.
Это относится прежде всего к процессу изучения военно-исторических
фактов и их источников.
С принципом всесторонности изучения военно-исторических явлений и
процессов неразрывно связан принцип историзма, в котором находит свое
выражение идея развития. Всесторонний подход с необходимостью
требует рассмотрения явлений как изменяющихся и развивающихся на
основе определенных объективных закономерностей.
Принцип историзма применяется во всех науках, ибо как общество, так
и природа находятся в процессе развития, законы которого познаются
только на основе изучения его истории. Именно это имели в виду
основоположники марксизма, когда писали: «Мы знаем только одну
единственную науку, науку истории. Историю можно рассматривать с двух сторон,
ее можно разделить на историю природы и историю людей. Однако обе эти
стороны неразрывно связаны; до тех пор, пока существуют люди, история
природы и история людей взаимно обусловливают друг друга» п.
Сущность и основные требования принципа историзма с предельной
ясностью, точностью и лаконичностью выражены в ленинских положениях:
«Самое надежное в вопросе общественной науки... не забывать основной
исторической связи, смотреть на каждый вопрос с точки зрения того, как
известное явление в истории возникло, какие главные этапы в своем
развитии это явление проходило, и с точки зрения этого его развития
смотреть, чем данная вещь стала теперь» 12.
Для военно-исторической науки принцип историзма имеет особенно
важное, первостепенное значение, ибо она изучает необычайно
динамичные, быстро изменяющиеся явления и процессы. Военная история изучает
войну, армию, военную технику, военное искусство в их генезисе и
развитии. Структурные и функциональные связи и свойства она рассматривает
лишь под углом зрения развития форм и способов ведения войны и
применительно к соответствующим этапам и условиям этого развития. Исследуя
возникновение, ход и исход различных войн, развитие вооруженных сил
с древнейших времен до наших дней, военная история изучает все эти
явления, образно говоря, по «вертикали». Для нее ведущее значение имеет
исторический подход к объекту исследования, который означает
необходимость рассмотрения войны как результата длительного
социально-экономического и политического развития антагонистического общества.
В. И. Ленин специально подчеркивал, что если при изучении истории
войны не будет прослежена органическая связь ее с предшествовавшей ей
на протяжении целых десятилетий политикой государств и классов
внутри них, то в этой войне понять ничего невозможно.
10 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 42, с. 290.
11 Маркс Я., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 3, с. 16, примеч.
*3 Ленин В, И- Поли. собр. соч., т. 39, с. 67.
41

Следовательно, принцип историзма обеспечивает адекватное отражение
военно-исторического процесса, позволяет проследить качественные
изменения в характере войн, вооруженных сил, показать ход развития
военного искусства, военной техники и вооружения в историческом движении
общества от одних общественно-экономических формаций к другим.
Таковы некоторые наиболее кардинальные принципы методологии
исторического познания, вытекающие из марксистско-ленинской философии.
Наряду с ними и на их основе в качестве методологических принципов
исторического познания выступают фундаментальные положения
диалектического и исторического материализма, например положение о способе
производства как фундаменте, основе существования и развития
общества, о диалектике развития производительных сил и производственных
отношений, базиса и надстройки, о классовой борьбе и революции как
движущих силах развития антагонистических общественно-экономических
формаций, о роли народных масс и личности в истории.
Теоретические положения марксистско-ленинской философии
используются как необходимые для исследования вехи, позволяющие
ориентироваться в сложном, многообразном и противоречивом материале.
Из всего множества этих вопросов хотелось бы остановиться лишь на
одном — методологическом значении марксистско-ленинского учения о
роли масс и личности в истории. Изучение истории войн, в частности
второй мировой войны, требует четкого решения вопроса о вкладе в победу
над фашизмом народных масс, армий, партий, вождей, полководцев.
Следует признать, что,, преодолевая в свое время последствия культа
личности, исследователи допускали другую крайность: подчеркивая
руководящую деятельность партии, роль масс в войне, недостаточно внимания
уделяли деятельности конкретных людей — руководителей и организаторов.
Решающая роль в войне принадлежит народным массам. Но народные
массы, воинские коллективы не безлики. Роль масс по-настоящему можно
понять, показывая и раскрывая ее через деятельность людей. Точно так же
характеристика деятельности партии и других руководящих органов
невозможна без анализа деятельности конкретных людей. За последнее
время в этом направлении удалось добиться определенных результатов.
Есть и еще одна группа методологических принципов и методов,
связанная с марксистско-ленинским учением о войне и армии. Она
составляет непосредственную философско-социологическую основу методологии
военной истории. В этом учении на базе общих положений, понятий,
категорий, законов диалектического и исторического материализма
исследуются война и армия как исторические, общественно-политические
явления, раскрывается их зависимость от политических, экономических и
других социальных факторов и условий, определяется роль в жизни
общества. Первостепенное значение для военно-исторической науки имеет
марксистско-ленинское учение о происхождении, сущности и характере войн,
на которые военные историки опираются, исследуя предысторию, причины
и характер данной конкретной войны.
Одним из основных методологических положений военной истории,
имеющих чрезвычайно важное значение и для понимания самых различных
социальных процессов современного развития общества, является
определение войны как продолжения политики, осуществляемой средствами
вооруженного насилия. В буржуазном мире широко распространен тезис
о том, что это определение якобы устарело, так как возможность
применения ядерного оружия полностью лишает войну политического содержания.
Конечно, невозможно отрицать те качественные изменения, которые
привносит в содержание войны опасность массового применения ядерного
оружия. Однако совершенно ясно и то, что, пока существует империализм
как источник войн, пока сохраняется его социально-экономическая
основа, порождающая агрессивную политику, война будет оставаться
продолжением этой политики.
Марксизм-ленинизм требует не смешивать понятия сущности и
целесообразности войны. Наша военно-политическая доктрина основывается
42

на политике мирного сосуществования, политике ограничения, а затем и
полной ликвидации ядерного оружия, так как война не должна быть
элементом международных отношений,; средством решения спорных вопросов.
Хотелось бы особо подчеркнуть, что мы изучаем историю войн, войну
как социальные явления и методологию ее исследования не ради войны, а
ради борьбы с войной, ради того, чтобы она не повторилась. Борьба за
мир — важнейший элемент политической стратегии партии. Но может ли
быть успешной эта борьба, если не исследуется природа данного
общественного явления? Конечно, нет. На Западе же кое-кто считает, что мировая
война ушла в далекое прошлое и к ее истории не следует возвращаться, что
теперь наступило время «пренебрежения к военной истории».
Этот тезис распространяется не только под видом того, что в результате
технических, революционных преобразований в военном деле, появления
ракетно-ядерного оружия коренным образом изменился характер
вооруженной борьбы. Сторонники замалчивания уроков военной истории
преследуют и другие цели: не ворошить прошлое, не направлять критику против
империализма, фашизма — виновников развязывания второй мировой
войны, против тех, по чьей вине человечество понесло миллионные жертвы и
огромные материальные лишения. Такой подход к истории позволяет «не
привлекать внимания» к Советскому Союзу, который внес решающий вклад
в победу над фашизмом, в результате чего завоевал высокий
международный авторитет.
Методологические функции марксистско-ленинской философии по
отношению к военно-исторической науке реализуются через категории,
принципы и законы. Исследователь, оперируя категориями марксистской
философии, использует их, во-первых, в качестве принципа отбора
фактического материала, во-вторых, в качестве средства анализа, расчленения
изучаемого явления на такие стороны, которые отражаются
соответствующими категориями, в-третьих, в качестве принципа и средства описания и
объяснения как отдельных фактов, относящихся к изучаемому явлению,
так и явлениям в целом.
Материалистическая диалектика в целом — «душа марксизма»
(В. И. Ленин), ее принципы, законы и категории служат методологическим
средством ориентировки в исходном эмпирическом материале, в
исследовании закономерностей, действующих в военно-исторической области.
Закон единства и борьбы противоположностей ориентирует военного
историка на выяснение тех конкретных противоречий, которые являются
источником возникновения и развития исследуемого явления,
объективной основой его самодвижения, в частности на раскрытие противоречий,
лежащих в основе закономерного развития организации войск, военной
техники и военного искусства. Например, история войн свидетельствует о
постоянном противоборстве между средствами нападения и защиты, что,
в свою очередь, обусловлено развитием способов ведения вооруженной
борьбы и т. п.
Закон перехода количественных изменений в качественные позволяет
исследователю правильно определить характер развития изучаемого
явления на основе прослеживания конкретных его изменений в
количественной и качественной определенности. На основании этого закона
исследуются количество и качество войск, соотношение сил воюющих сторон в
изучаемой войне, военных действиях и тем самым глубже уясняются
причины побед или поражений.
Закон перехода количественных изменений в качественные требует
внимательного отношения к тем переменам, которые происходят в ходе
войны, в вооруженных силах в связи с изменениями в количестве и
качестве военной техники и личного состава. Это особенно важно при
изучении современной военной истории.
Закон отрицания отрицания ориентирует военных историков на поиски
конкретных направлений, тенденций в развитии организации войск, военной
техники, способов и форм ведения вооруженной борьбы и войны в целом. Он
позволяет понять диалектический характер связи между новым и старым на
43

протяжении всей истории развития военного дела и тем самым определить
отношение настоящего к военному опыту прошлого, определить, что из него
представляет интерес для военной науки и может быть использовано в
современных условиях. Этот закон показывает поступательный характер
развития военного дела, неодолимость нового, утверждает, что новое
является не простым («зряшным») отрицанием, а диалектическим, с
удержанием положительного из предшествующего развития.
Тем самым основные законы диалектики служат средством
проникновения в сущность военно-исторических событий, ориентируют
исследователя, на что в первую очередь следует обратить внимание и каким образом
раскрывать закономерности военной истории во всем многообразии их
проявления.
В категориях материалистической диалектики единичного и общего,
содержания и формы, причины и следствия, сущности и явления,
необходимости и случайности, возможности и действительности в
военно-исторической науке также находит свое отражение многообразие реальных
военно-исторических событий.
Будучи предельно широкими понятиями, отразившими наиболее
общие и важные связи и отношения объективной действительности,
категории диалектики служат методом познания каждого конкретного явления.
Примененные в совокупности, они позволяют наиболее полно и точно
раскрыть действительный ход исследуемых военно-исторических событий,
фактов, показать их связь с другими событиями и общим ходом изучаемой
войны.
Опираясь на законы и категории диалектики, можно осуществить
всесторонний и глубокий анализ многочисленных фактов военной истории,
раскрыть причины возникновения того или иного факта и его следствия,
определить его действительное место в системе других факторов и
проследить его объективную логику развития.
Диалектико-материалистическая теория познания указывает путь
достижения истины в процессе исследования военно-исторических событий,
ориентирует исследователя на анализ соотношения абсолютного и
относительного в истине, ее конкретности, позволяет видеть в объективном
историческом процессе критерий этой истины. Она подчеркивает важность
роли принципа единства теории и практики, учит видеть определяющую роль
практики по отношению к теории и вместе с тем активную роль теории по
отношению к практике. Кроме того, она раскрывает формы и методы
научного исследования, их соотношение и т. п.
В военно-исторической науке широко используются такие категории
исторического материализма, как общественно-экономическая формация,
способ материального производства, базис, надстройка, общественная
идеология, идеология классов в отношении к войне, общественная
психология, общественный класс, государство, социальная революция и др.
Исследуя конкретную войну, ученый исходит из определяющего
влияния экономических условий на политику тех общественных классов,
продолжением которой явилась война, на расстановку классовых сил воюющих
сторон, на формы государственного устройства, на характер
господствующей идеологии в той или иной воюющей стране, на отношение народных
масс к этой войне, на уровень материального производства и развития
военной техники воюющих сторон и т. д.
Основные положения исторического материализма дают руководящую
нить, позволяющую представить историю общества взаимосвязанной сетью
закономерных фактов. Основные положения и категории исторического
материализма позволяют исследовать общие закономерности исторического
процесса, его сущность и на этой основе глубже раскрыть конкретное их
проявление, а также выяснить механизм действия социологических законов
в определенный исторический период в их конкретном многообразии.
Важную методологическую роль в решении вопросов военной истории
играют понятия и категории других общественных наук: политической
экономии, научного коммунизма, всеобщей истории, истории междуна-
44

родных отношений и мирового коммунистического и рабочего
движений. Они являются обязательным элементом методологии, ибо на их
основе разрабатываются важнейшие специальные понятия и категории
военной истории и решается ряд ее проблем. Например, без применения
экономических категорий нельзя уяснить экономические причины войн,;
влияние экономики на развитие военной техники. Без использования
данных всеобщей истории о причинах и характере социального развития тех
или иных стран нельзя объяснить их участие в различных войнах. В
конечном итоге положения и категории всеобщей истории, используемые
военной историей в качестве методологических принципов, «переливаются»
в более конкретные положения учения о войне. Так, на основе теории
экономического базиса общества формируется категория экономической
основы войн; понятие классовой сущности государства и его политики
«переливаются» в понятие классово-политической сущности войны; система
категорий диалектико-материалистического детерминизма выступает
в виде социологической системы понятий, вскрывающих причины и
«механизм» возникновения войн (причины общие, особенные, отдельные,
коренные, непосредственные и дополнительные, необходимые и случайные,
поводы, предлоги, условия развязывания войн и т. д.).
В военной истории широко применяются общенаучные методы, а в
последние годы получили распространение математические методы
исследования. Будучи примененными на научной методологической основе, они
играют важную роль на всех этапах и уровнях познания.
Таким образом, основными средствами достижения определенных
научных результатов в творческом поиске историков являются, во-первых,
принципы марксистско-ленинской методологии: диалектико-материалисти-
ческие, общенаучные и математические методы познания, во-вторых,
совокупность специальных приемов и методов, обусловленных предметом
военной истории как науки, и, в-третьих, совокупность философско-социологи-
ческих, экономических, военно-научных, юридических, общеисторических
и других понятий и категорий, а также специальных военных терминов,
образующих язык военно-исторической науки, позволяющий ей
воспроизводить подлинную картину событий и процессов военного прошлого.
II
Важнейшая проблема исторического познания, требующая
философского решения, заключена в соотношении факта и теории в науке.
Проблема эта не новая, и ее решение зависит от уровня научного познания, а
также философских, методологических позиций исследователя, от его
социально-классовой позиции.
Существуют две крайности в истолковании соотношения факта и теории
в историческом познании. Одна состоит в преувеличении, переоценке мес-
тд и роли факта и в недооценке, а по существу в отрицании теории,
объяснения в исторической науке. Эта крайность ведет к тому, что истории как
науке отводится роль лишь регистратора событий, их фиксации. Но не
больше этого.
Другая крайность связана с недооценкой фактов и переоценкой
социологических положений, что также, по существу, ликвидирует историю
как науку.
Марксистская философия исходит из того, что факт и теория не
противоречат друг другу так же, как не противоречат историческая и
теоретическая формы познания, исторический и логический методы исследования.
Взаимосвязь факта и теории неодинаковы в теоретической и
исторической формах познания. Как уже отмечалось, в историческом
исследовании теория «присутствует» прежде всего как исходный пункт, как основа,
на которой представлены факты. Кроме того, теория здесь содержится и
как конечный результат описания и объяснения фактов. В то время как
в теоретических работах исторические факты «присутствуют» как
исходный материал и основа теоретических выводов и как объект изучения.
45

Возьмем, к примеру, «Капитал» К. Маркса. Это исследование
теоретическое, ибо в нем, по оценке самого автора, раскрыт экономический закон
движения капиталистического общества в его наивысшей точке. Это такая
теория, которая учитывает основную историческую связь экономических
отношений капитализма и в которой каждая экономическая категория и
вся система экономических категорий рассмотрена исторически, на основе
обобщений и переработки огромной суммы фактов. В «Капитале»,
подчеркивал в свое время Г- Плеханов, представлен монблан фактов.
Возьмем другой пример, где факты и теория характеризуют
историческое исследование. Как отмечал Ф. Энгельс, работы К. Маркса
«Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 г.» и «Восемнадцатое брюмера Луи
Бонапарта» являются историческими, но в них «присутствует» теория,
служащая средством объяснения конкретной истории. Ф. Энгельс писал,
что в работе «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» Маркс «изложил
весь ход французской истории со времени февральских дней в его
внутренней связи и раскрыл в чуде 2 декабря естественный, необходимый
результат этой связи...» 13.
В действительно научных исторических работах описание и
объяснение, факты и теория неразрывно связаны между собой. Например, Ф.
Энгельс в заметках о франко-прусской войне 1870—1871 гг. подробно описал
конкретный ход военных действий, показал их начало и окончание, дал им
оценку. При этом описание событий франко-прусской войны он сопроводил
их глубоким объяснением. Таким путем раскрывается внутренний смысл
событий войны, постигаются их сущность и закономерность.
Классики марксизма-ленинизма всегда придавали огромное значение
тщательному, всестороннему изучению фактического материала. Ф.
Энгельс отмечал, что «в любой научной области —■ как в области природы,
так и в области истории — надо исходить из данных нам фактов, стало
быть... нельзя конструировать связи и вносить их в факты, а надо
извлекать их из фактов...» 14. В. И. Ленин подчеркивал, что для построения
действительного фундамента исследования общественных явлений необходимо
не выхватывать отдельные фактики, не играть в примеры, а использовать
всю совокупность относящихся к рассматриваемому вопросу фактов.
«Факты,— говорил В. И. Ленин,— если взять их в их целом, в.их связи, не
только «упрямая», но и безусловно доказательная вещь. Фактики, если
они берутся вне целого, вне связи, если они отрывочны и произвольны,
являются именно только игрушкой или кое-чем еще похуже» **.
Ленин требовал «установить такой фундамент из точных и бесспорных
фактов, на который можно бы было опираться... Чтобы это был
действительно фундамент, необходимо брать не отдельные факты, а всю
совокупность относящихся к рассматриваемому вопросу фактов, без единого
исключения...» 16.
Глубина и содержательность научного исследования в значительной
мере зависят от методологии познания и оценки фактов.
Но что такое факт? В марксистской литературе под «историческим
фактом» понимается прежде всего реальное событие, процесс, которое
(которые) произошло когда-то в истории. Наряду с этим под историческим
фактом понимается также результат познавательной деятельности, который
по-своему является достоверным и не противоречит факту реальной
истории. В научном историческом факте прошлое понимается как реальность,
отраженная соответствующими историческими источниками. Например,
в марксистской исторической литературе достаточно полно и всесторонне
освещены такие события Великой Отечественной войны Советского
Союза 1941 — 1945 гг., как Московская битва, битва под Сталинградом,
сражение на Курской дуге и др. Эти и другие факты реальной истории являются
13 Маркс Я., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 21, с. 258.
*4 Там же, т. 20, с. 370—371.
16 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 30, с. 350,
*§ Там же, с. 350—351,
46

научными фактами, содержание которых обогащаемся по мере введения в
научный оборот новых архивных данных, новых источников.
Следует особо подчеркнуть, что факт является научным только в том
случае, если в нем верно отражено реальное событие, т. е. если он
является истинным. Однако степень истинности может быть различной,
Научный факт может более полно или менее полно отражать реальный факт
истории, но он обязательно должен быть объективной истиной. Возьмем,,
к примеру, наши знания о решающей роли советско-германского фронта
в ходе и исходе второй мировой войны. Победа над фашистским блоком
была достигнута усилиями ряда государств и народов антифашистской
коалиции. Однако тяготы войны отнюдь не в равной мере легли на плечи
различных участников этой коалиции, и им принадлежит отнюдь не
одинаковая роль в достижении победы. Решающую роль в достижении
победы сыграл Советский Союз. Советский народ, его Вооруженные Силы
нанесли фашистской Германии сокрушительное поражение. Достаточно
точно установлено, что на советско-германском фронте были главные
силы противоборствующих сторон и именно здесь уничтожена основная
часть вермахта — около 3/4 всей его военной техники и разгромлено
большое число дивизий, намного больше, чем на каком-либо другом фронте.
Борьба на советско-германском фронте по своим масштабам и
результативности намного превосходит борьбу на других фронтах второй мировой
войны.
Если же не выполняется требование совпадения знаний о реальном
событии с самим этим событием, то такие знания нельзя называть
научным фактом. Это может быть либо преднамеренный вымысел, прием,
широко применяемый буржуазными фальсификаторами истории, либо
результат недобросовестного исследования. Научные факты — истинное,
достоверное знание. Только они могут быть и являются основой
научного исторического знания.
Но одни факты — это еще не вся история. Необходимы обобщение
всего фактического материала, анализ его, оценка, определение итогов,
выводов, уроков. Это важнейшая задача любого исследования, в том числе
и исследования истории войн. Важна не только достоверность факта, но
и правильность его истолкования. Это достигается лишь тогда, когда
логика опирается на историю, а история — на логику. Здесь возникает
один из важных гносеологических вопросов. Каковы же отличительные
особенности научных фактов, способных быть материалом для выводов,
обобщений?
Отличие научного факта в исторической науке от
естественнонаучного, а следовательно, и его особенности состоят в том, что между ним
и реальным фактом всегда есть опосредствующее звено в виде источников.
Гносеологическая цепь состоит из таких звеньев: историческое событие —
источник — научные факты (знание). Отсюда следуют важные выводы.
Решая вопрос о создании конкретной, фактологической базы
исследования, некоторые историки считают, что для всестороннего изучения той
или иной проблемы необходимо выявление всех источников 17. Другие
утверждают, что сплошное изучение всех источников немыслимо и что
«постановка серьезного исследования, особенно на современную тему,
значительного по широте и проблематике, требует от историка... умелого
сочетания принципов сплошного и выборочного обследования
источников» 18. При этом под выборочным исследованием понимается изучение
отдельных компактных групп источников и в рамках этой группы всей
совокупности источников.
Видимо, выборочное исследование исторических фактов если оно
опирается на правильную методологическую основу и имеет своей базой
определенный опыт, может (как это имеет место,, например, в конкретно-
См.: Стрелъский В. И. Теория и методика источниковедения истории СССР. Киев,
1968, с. 86-87. ,
Варшавчик М. А* Предмет и задачи источниковедения истории КПСС. М., 1967,
С. 1о<7«
47

социологических исследованиях) быть в ряде случаев весьма
эффективным. Метод отбора и поиска источников, как нам представляется, должен
осуществляться в соответствии с характером и масштабностью
исследуемого предмета. Например, по такой широкой теме, как история второй
мировой войны, практически нет возможности рассмотреть все
имеющиеся в советских и зарубежных архивах документы, а также
опубликованные материалы, отражающие деятельность всех звеньев воюющих
государств, начиная от политического и военного руководства и кончая
боевыми действиями отдельных воинских подразделений. В данном случае
необходим отбор таких документов, которые могли бы раскрыть всю
совокупность важнейших, определяющих фактов. Однако при разработке
конкретных, частных проблем, как показывает опыт, вполне возможно
сплошное изучение всей массы относящихся к теме источников.
Метод исторического исследования всегда нацелен на то, чтобы
объяснить «всю совокупность фактов», но способ решения этой задачи,
использование выборочного или сплошного метода изучения источников или их
сочетание в каждом конкретном случае будут зависеть от характера темы,
ее масштабности и задач исследования. При всех условиях мы строго
руководствуемся принципом всестороннего анализа исследуемых явлений,
событий и процессов. Так, всесторонний анализ Великой Отечественной
войны Советского Союза требует изучения не только боевых действий
Советских Вооруженных Сил, но и работы промышленности, транспорта,
сельского хозяйства, идеологической борьбы, деятельности Коммунистической
партии и Советского правительства, всех видов борьбы нашего народа
за достижение победы над врагом. И это понятно, ибо Великая
Отечественная война по своему характеру была глубоко народной. С фашистскими
ордами, напавшими на Советскую страну, боролся весь народ. Под
руководством Коммунистической партии он остановил сильного и жестокого
врага, изменил ход войны и одержал победу в вооруженной, экономической
и идеологической борьбе, победу всемирно-исторического значения.
Именно всесторонний подход обеспечил историкам возможность
осуществить глубокое исследование истории Великой Отечественной войны
советского народа и второй мировой войны в целом.
В связи с тем, что научные факты отражают различные стороны
реальных исторических событий и только совокупность ряда фактов может дать
полное достоверное знание, необходимо учитывать характер этих научных
фактов. Они отличаются между собой по ряду признаков, по которым
классифицируются.
Применительно к военной истории можно выделить научные факты,
относящиеся к различным ее частям: истории войн, истории вооруженных
сил, истории военного искусства, истории военной техники и т. д. Но такая
группировка фактов слишком обща. В ходе исследования обычно
возникает необходимость более подробной их классификации.
Например, при исследовании происхождения второй мировой войны
выделяются научные факты, относящиеся: а) к исторической обстановке,
сложившейся накануне войны; б) соотношению классовых сил на мировой
арене, позиции отдельных государств (групп государств); в) соотношению
военных сил, их стратегической группировке, особенности подготовки и
руководства; г) экономическим возможностям вероятных противников и
другим обстоятельствам. Возможна и другая группировка в зависимости
от характера и целей исторического исследования.
Научные факты бывают простые и сложные. Простой факт
характеризуется признаком единичности и неповторимости. Например, убийство
австрийского эрцгерцога Фердинанда в Сараево, послужившее поводом для
начала первой мировой войны, является простым фактом. Факт сложный
характеризуется другими признаками. Ему присущи собирательный
характер, известное обобщение конкретных случаев. Так, битва за Днепр —
знание о ней — сложный факт, ибо он отражает всю совокупность военно-
политической обстановки накануне, в ходе сражения и его результаты.
Деление фактов на простые и сложные весьма относительноА так как
48

всякое единичное содержит в себе общее, а момент общности есть и в
единичном факте; всякий простой факт так или иначе связан с другими
фактами и потому, взаимодействуя с ними, становится частью, стороной
сложного факта. Нередко такое взаимодействие образует так называемый
статистический факт. Это понятие ввел в научный оборот В. И. Ленин 19.
Сложный факт в истории характеризуется рядом количественных и
качественных показателей и является обобщающим. Если такие факты
поставить в связь, то они могут достаточно полно и всесторонне выразить
историческое событие в целом. Убедительным тому примером являются
факты, характеризующие Великую Отечественную войну как крупное
историческое событие. Это исторические этапы на пути к победе Советского Союза
над фашистской Германией: битва под Москвой, победа в грандиозной
Сталинградской битве, разгром гитлеровских войск под Курском, крупнейшие
их поражения в других сражениях, наступательные операции Советской
Армии 1944—1945 гг., сыгравшие решающую роль в избавлении от
фашистской оккупации народов ряда стран Европы, в окончательной победе
над фашистской коалицией.
Как видно из изложенного выше, исторические факты могут быть
значительными, но могут быть и несущественными. Для науки важны прежде
всего существенные факты. Они раскрывают закономерный ход истории во
всей его полноте и всесторонности.
Факты — воздух ученых, фундамент исторического исследования. Их
установление является обязательным в процессе познания, исследования.
Но это лишь начало познания, его низшая ступень. Всякая историческая
наука не ограничивается установлением фактов, их описанием. Она идет
дальше, объясняет факты, выясняет их сущность и на этой основе
воспроизводит исторические события. Для этого необходимы определенные
условия, главным из которых является такая теория, которая бы лежала и
в основе отбора, систематизации, описания фактов, и в основе их
объяснения, раскрытия сущности, т. е. в основе исторического познания на
уровнях эмпирическом и теоретическом.
Напомним, что в течение многих веков факты систематизировались и
объяснялись на основе идеалистической философии и потому история не
была подлинно научной. Только с появлением марксизма была преодолена
эта ограниченность истории. В. И. Ленин отмечал: «Домарксовская
«социология» и историография в лучшем случае давали накопление сырых
фактов, отрывочно набранных, и изображение отдельных сторон исторического
процесса. Марксизм указал путь к всеобъемлющему, всестороннему
изучению процесса возникновения, развития и упадка
общественно-экономических формаций, рассматривая совокупность всех противоречивых
тенденций, сводя их к точно определяемым условиям жизни и производства
различных классов общества, устраняя субъективизм и произвол в выборе
отдельных «главенствующих» идей или в толковании их, вскрывая корни
без исключения всех идей и всех различных тенденций в состоянии
материальных производительных сил... Маркс... указал путь к научному
изучению истории, как единого, закономерного во всей своей громадной
разносторонности и противоречивости, процесса» 20.
В чем суть познания фактов на эмпирическом и теоретическом уровнях?
Эмпирическое познание состоит в накоплении материалов, относящихся
к изучаемому событию, отборе фактов и их описании. Теоретический
уровень познания — это обобщение и объяснение фактов, вскрытие их
сущности и установление объективных закономерностей, лежащих в их
основе. В реальном исследовании эмпирическое и теоретическое познание —
единый процесс, идущий от менее глубокого и полного знания к более
глубокому и полному. На теоретическом уровне познания глубина
познания больше, здесь идут обобщение фактов и проникновение в их сущность.
19 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 27, с. 142.
?° Там же, т. 26, с. 57—58.
49

Процесс познания фактов включает в себя определенные операции, приемы,
методы.
Наиболее важными из них являются описания, в ходе которых
осуществляются группировка и систематизация эмпирического знания,
выраженного в научных исторических фактах. Группировка фактов
производится по существенным признакам, но при этом учитываются и
несущественные. Например, при изучении войны можно сгруппировать
факты, отражающие вооруженную борьбу, по таким признакам, как характер
стратегических целей операций и степень их достижения;
пространственно-временной размах; потери живой силы и военной техники в ходе
операции и т. п. Группировка обычно производится в несколько этапов в
зависимости от характера исследуемого события и задач познания.
При систематизации и группировке фактов учитываются два типа
объективно существующих связей: генетические и структурно-функциональные.
Соответственно этим связям описание может быть генетическим или
структурно-функциональным. Генетическое описание основано на группировке
фактов, отражающей естественный ход развития изучаемого события. Оно
выражается в форме логического следования одного события вслед за
другим, отражает зависимость последующего состояния события от
предыдущего его состояния. Здесь факты располагаются в строгой временной
последовательности, что позволяет обнаруживать присущие им тенденции
развития. Генетическое описание наиболее распространенное в исследовании
истории войн.
Описание, основанное на выделении структурно-функциональных
связей в исследуемых фактах, довольно широко применяется в военной
истории. Этот тип описания не требует соблюдения строгой хронологической
последовательности, но обязывает учитывать всю совокупность черт,
признаков, сторон исследуемых фактов на одном уровне их развития,
одновременно. Такое описание особенно эффективно при исследовании больших
событий, имеющих важное значение. Например, при оценке роли
государств в достижении победы над фашистским блоком во второй мировой
войне необходимо рассмотреть и сравнить ход и результаты военных
действий на всех фронтах. Особенно результаты наступательных операций,
в ходе которых уничтожались живая сила и военная техника врага.
Конечно, при структурно-функциональном описании учитывается и
хронологическая последовательность фактов, но это здесь играет подчиненную
роль.
Каким бы ни было описание, оно всегда зависит от предмета и задач
исследования, от содержания и количества информации. Описание
специфично и по предмету исследования.
Характерная особенность описания состоит в том, что это система
эмпирических знаний об изучаемом событии, синтез эмпирических знаний,
содержащихся в научных фактах. Описание — одна из форм обобщения
исторических знаний, необходимая предпосылка для научных теоретических
обобщений и выработки теории изучаемого события. «Чтобы понять,—
писал В. И. Ленин,— нужно эмпирически начать понимание, изучение, от
эмпирии подниматься к общему» 21.
Высшим уровнем исследования является теоретическое познание
событий, уроков военной истории как закономерное продолжение и углубление
эмпирического познания.
Эмпирический и теоретический уровни исследования не противостоят
друг другу, а взаимопроникают, не теряя при этом своей
самостоятельности.
Хорошо известно, что ценность исторических трудов заключается не
только в полноте и достоверности фактов, но и в оценке, объяснении их
сущности, вскрытии тенденций и закономерностей. Академик Б. Д.
Греков так пишет о познании явлений: «Объяснить (явления.— П. Ж., С. Т.)—
это значит понять происхождение^ показать их дальнейшую эволюцию^
21 Там же, т. 29, cs 187s
59

выяснить причины их изменений, т. е. поставить эту эволюцию... в связь
с подлинным течением всей общественной жизни, с ее экономикой,
классовыми отношениями, политическим строем в каждый момент» 22. В
процессе объяснения сущности событий, фактов устанавливается их внутренняя
связь. Например, достаточно полно и всесторонне раскрыты глубокая
внутренняя связь фронта и тыла в годы Великой Отечественной войны, ее
всенародный характер. Весь народ боролся с агрессором — германским
фашизмом, был народом-борцом, а вся страна представляла собой единый
военный лагерь: жизнь ее была подчинена требованию «Все для фронта,
все для победы».
Знание, которое получается в процессе объяснения, является
выводным знанием, истинность его определенным образом доказана. Это
теоретическое знание, которое может включаться в уже известную теорию или
стать основой для развития новой теории. В зависимости от того, на какой
основе дается объяснение, оно может быть причинным, на основе закона,
генетическим, функциональным и структурным объяснением. Каждый из
названных типов объяснения служит определенной ступенькой, этапом на
пути познания исторических событий.
В исторической науке важное место занимает причинное, генетическое
объяснение. Оно в наибольшей мере отвечает характеру исторического
познания, наиболее полно выражает его суть. Однако в практике
исследования в чистом виде это объяснение не применяется. Оно обязательно
сочетается с функциональным объяснением или с объяснением через закон
и т. п. Покажем это на примере исследования истории второй мировой
войны.
Марксизм-ленинизм исходит из того, что главным в истории войн
должен быть прежде всего глубокий научный анализ войны, ее причин,
изучение классовых и национальных интересов и целей воюющих сторон,
соотношения экономических, морально-политических и военных сил
участников войны. И поскольку речь идет при этом о выяснений идеологии и
политики различных классов по отношению к войне, здесь на первое место
выдвигается важнейший методологический принцип советской
исторической науки — принцип партийности. Ленин указывал, что законность и
справедливость войны можно установить «только с точки зрения
социалистического пролетариата и его борьбы за свое освобождение; другой
точки зрения мы не признаем» 23. Это важнейшее ленинское положение,
безусловно, является основным методологическим принципом при оценке
и изучении истории второй мировой войны в целом, и малейшая
непоследовательность в его осуществлении, малейшая попытка отойти от него
ведут не только к искажению исторической правды, но неизбежно приводят
к серьезным научным, идеологическим ошибкам.
Одним из наиболее трудных вопросов является исследование причин
возникновения войны. Всесторонне изучая сущность войн, вскрывая их
истинные причины, В. И.' Ленин подчеркивал, что каждую войну следует
рассматривать в конкретной исторической ситуации и прежде всего
определить ее политическое классовое содержание, проследить историю ее
возникновения, глубоко изучить предвоенную политику, которую «известная
держава, известный класс внутри этой державы вел в течение долгого вре-
мениперед войной...»24"2^. «...Если,—подчеркивал В. И. Ленин,—вы не
показали связь... войны с предшествовавшей политикой, вы ничего в этой
войне не поняли!» 26 Показать связь войны с предшествовавшей политикой,
объяснить народным массам действительные причины возникновения
войны, часто скрытые в силу объективных или субъективных факторов,—
важнейшая задача марксистско-ленинской исторической науки.
Исследование предыстории второй мировой войны показывает, что в
развитии событий было два больших этапа: первый охватывает время от
22 Греков Б. Д. Избр. тр. М., 1957, т. 1, с. 111,
23 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 36, с. 292.
2*-?$ Там же, т. 32, с, 79,
25 Там же, с. 82,
И

заключения Версальско-Вашингтонской системы мирных договоров до
середины 30-х годов и характеризуется образованием двух очагов мировой
войны; второй — развязыванием серии агрессивных актов фашистских
государств — от итальянской оккупации Эфиопии и вступления
германских войск в Рейнскую демилитаризованную зону и до нападения
Германии на Польшу 1 сентября 1939 г.
Оценка расстановки социально-классовых сил, заинтересованных в
войне, империалистических противоречий в стане капитализма, раскрытие
социальной сущности фашизма как порождения военно-государственного
монополистического капитализма убеждают в том, что вторая мировая
война возникла не случайно, не в силу каких-то непредвиденных
зигзагов истории или ошибок тех или ин;лх государственных деятелей. Ее
истоки лежат не в роковом течении событий предвоенных лет, а в природе всего
мирового капитализма, в тех глубоких противоречиях, которые
существовали между империалистическими государствами, с одной стороны, между
империалистическими державами и Советским Союзом, народными
массами и фашизмом — с другой. Сложное взаимодействие этих
противоречий определяло и характер второй мировой войны.
Вторая мировая война вызревала в недрах капиталистической системы
и готовилась империалистами прежде всего как схватка двух мировых
социально-политических систем: капиталистической и социалистической.
Эту главную тенденцию войны не меняет тот факт, что военное
столкновение произошло вначале между двумя империалистическими
группировками.
Борьба прогрессивных сил, особенно Советского Союза и
международного рабочего класса, руководимого коммунистическими партиями,
против готовящейся мировой войны создавала серьезные препятствия для
воинствующей политики империализма.
В итоге история пошла таким путем, когда с каждым новым
агрессивным актом со стороны Германии, Италии и Японии неуклонно возрастал
национально-освободительный элемент в характере войны, набиравший по
мере обострения борьбы с фашизмом все большую силу. Все это
свидетельствовало о том, что воля народов, направленная против политики и
стратегии империалистического разбоя, становилась важным фактором, с
которым не могли не считаться правящие круги западных держав. Не
меньшее влияние на позицию Англии, Франции и США оказывало и
постепенное осознание все более широкими слоями населения многих стран, что
гитлеровская Германия создала реальную угрозу национальному
существованию их государств и что путь дальнейшего сговора с агрессором был
бы для них гибельным.
Процесс утверждения справедливого и освободительного характера
второй мировой войны против стран фашистского блока окончательно
завершился с началом Великой Отечественной войны Советского Союза.
С этого момента рабочий класс и трудящиеся всего мира обрели ясную
программу борьбы, предусматривавшую полный разгром агрессоров и
уничтожение фашизма, спасение народов от гитлеровской тирании, предоставление
им полной свободы выбора социально-экономического устройства. В войну
вступила мощная сила, способная не только противостоять напору
германских полчищ, но и полностью их разгромить. Поэтому вторая мировая
война, начавшаяся как империалистическая с обеих сторон, в ходе
развития событий переросла в антифашистскую, освободительную со стороны
противников фашистского блока.
С нападением Германии на Советский Союз война вышла за рамки
мировой капиталистической общественно-экономической системы, в центре
ее оказалось противоборство двух различных социальных систем:
капитализма и социализма. Отечественная война Советского Союза против
фашистской Германии, будучи главной частью второй мировой войны, по
своим политическим целям была самой прогрессивной и справедливой, что
окончательно и предопределило характер войны в целом со стороны
государств антигитлеровской коалиции как справедливой.
52

Пример показывает, что понять исследуемое событие как нечто целое,
закономерное и взаимосвязанное с другими событиями можно лишь при
условии комплексного его объяснения. При этом важно использовать всю
совокупность методов, без которых нет и не может быть исторической
науки. Методы служат своеобразным двигателем науки, основой ее
прогрессивного развития. Без метода нельзя было бы правильно решить проблему
факта и теории.
Столь огромную роль в науке методы играют прежде всего потому, что
они имеют объективную основу, являются отражением законов той
области действительности, которая изучается данной наукой. Методы — это
объективно необходимое орудие, используемое для теоретического и
практического овладения определенной областью действительности.
Всеобщим методом, применяемым во всех науках, в том числе и в
исторической, как уже отмечалось, является философский, диалектико-мате-
риалистический метод. Наряду с ним в исторической науке применяются
общенаучные и специфические методы. Последние не существуют сами по
себе, а формируются и направляются общей методологией, и потому,
будучи относительно самостоятельными, они связаны с ее содержанием.
В исторической науке, в которую входит и военная история, особое
место занимают исторический и логический методы, индукция и дедукция,
сравнение и аналогия, абстрагирование и обобщение и др.
Исторический и логический методы, применяемые в военной истории,
составляют принадлежность теоретического познания. В основе каждого
из них лежат ранее познанные закономерности развития действительности
со стороны и объективной истории и объективной логики.
Исторический метод исследования состоит в прослеживании
конкретного процесса развития изучаемого события в его
последовательности и многосторонности, в генетической связи, обусловленности всех
этапов и форм процесса развития. Сердцевину исторического метода
составляет принцип историзма. Последовательное рассмотрение ступеней
развития изучаемого события в направлении от простого к сложному, от
предшествующего к последующему позволяет вскрыть не только то, как
протекал реальный процесс, но и подводит исследователя к познанию
закономерностей развития события, к обнаружению его сущности.
Характерной чертой исторического метода является прослеживание
временной последовательности, хронологии развития событий. Однако
хронология на разных этапах исследования имеет неодинаковое значение.
На этапе описания фактов ее значение огромно, ибо она позволяет
проследить картину возникновения, хода и исхода исторического события во всем
многообразии форм его проявления, со всеми случайностями, зигзагами
и т. п. На теоретическом уровне исследования исторический метод
исследования в качестве обязательного условия предполагает не только
хронологическое рассмотрение развития изучаемого события, но и прослеживание
связей данного события с другими событиями. Рассматривая первую
мировую войну, Ленин указывал, что о конкретно-исторической оценке ее
«не может быть и речи, если в основу этой оценки не положено полное
выяснение сущности империализма, как с его экономической стороны, так и
с политической» 27. Всесторонний подход к выяснению сущности
империализма позволил ему раскрыть действительные корни и причины первой
мировой войны, а рассмотрение под классовым углом зрения всей
предшествовавшей данной войне экономической, политической и
дипломатической истории позволило вскрыть несправедливость целей, которые
преследовали господствующие классы воюющих сторон, и выработать
действительно научный взгляд на ее характер, место и роль в общей цепи
истории человечества, показать ее реакционную сущность и
несправедливый, антинародный характер.
Исторический метод нельзя, однако, абсолютизировать и отрывать его
от логического. Проследить действительную логику развития событий,
V- Там же, т, 27, с, 93,
8

вскрыть их сущность и не затеряться в массе эмпирического материала
позволяет логический метод познания, который представляет собой
определенную систему теоретических положений и принципов отбора, анализа
и обобщения эмпирического материала. В познании логический метод
выступает как некоторая совокупность ряда логических способов
исследования конкретного эмпирического материала: анализа и синтеза,
абстрагирования и обобщения, сравнения и аналогии, индукции и дедукции,
идеализации и гипотезы и т. д.
Основная задача логического метода состоит в том, чтобы дать теорию
исследуемого события. Средством решения этой задачи служат ранее
накопленные исследователем мировоззренческие, общенаучные и
специальные знания. Эти знания служат орудием отбора, систематизации,
обобщения и объяснения военно-исторических фактов, средством построения
научных гипотез и создания концепции, теории исследуемого события.
Эффективность логического метода во многом зависит от того, насколько
тесно он сочетается с историческим и применяется в единстве с ним.
Примером единства служит предисловие Ф. Энгельса к работе К. Маркса
«К критике политической экономии». Ф. Энгельс отмечал, что «история
часто идет скачками и зигзагами, и если бы обязательно было следовать
за ней повсюду, то пришлось бы не только поднять много материала
незначительной важности, но и часто прерывать ход мыслей». Это и
обусловливает необходимость применения логического метода познания, который
в сущности «является не чем иным, как тем же историческим методом,
только освобожденным от исторической формы и от мешающих случайностей.
С чего начинает история, с того же должен начинаться и ход мыслей, и его
дальнейшее движение будет представлять собой не что иное, как
отражение исторического процесса в абстрактной и теоретически
последовательной форме; отражение исправленное, но исправленное соответственно
законам, которые дает сам действительный исторический процесс, причем
каждый момент может рассматриваться в той точке его развития, где
процесс достигает полной зрелости, своей классической формы» 28.
Таким образом, исторический и логический методы исторического
исследования призваны раскрывать генезис, развитие и сущность
исторических событий. В этом и проявляется их единство. Исторический метод
предохраняет логический от излишнего теоретизирования, придает
логическим выводам и обобщениям конкретно-исторический характер, а
логический метод, в свою очередь, избавляет историю от плоского эмпиризма,
от сползания на путь простой фактографии.
На основе исторического и логического методов исследования и
изложения применяются другие общенаучные методы, и прежде всего анализ
и синтез, противоположно направленные (анализ — от целого к части,
синтез — от частей к целому, от единичного к общему) и вместе с тем
неразрывно связанные способы познания.
Основная функция анализа в процессе описания фактов состоит в
выделении таких признаков события, которые могли бы быть приняты в
качестве основания для группировки, систематизации фактов,
расположения их в порядке (хронологическом, функциональном, структурном и т. п.),
характеризующем определенную сторону возникновения, развития и
функционирования исследуемого события. Основная функция синтеза — в
установлении связей между фактами и объединении их в классы, группы,
подгруппы и т. п. по выделенным анализом основаниям.
Важным логическим приемом исследования является сравнение. Это
процесс выявления признаков сходства и различия в исследуемом
предмете путем сопоставления его с другими предметами. Сравнение широко
используется и на эмпирическом, и на теоретическом уровнях.
Например, сравнение вклада государств антифашистской коалиции в
победу над фашизмом во второй мировой войне позволило сделать вывод
?8 Маркс К~, Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 13, с. 497,
54

огромной важности: решающую роль в разгроме государств фашистского
блока сыграл советский народ, его Вооруженные Силы.
Важнейшей формой исторических обобщений является формирование
понятий. В. И. Ленин указывал, что «уже самое простое обобщение,
первое и простейшее образование понятий (суждений, заключений etc.)
означает познание человека все более и более глубокой объективной связи
мира» 29. Понятия выступают формой обобщения, так как они отражают
лишь наиболее важные, существенные признаки события, без которых оно
быть не может. Но событие обладает не одним, а массой признаков. Вывод
о существенном, важном для данного события и есть обобщение,
аккумуляция, синтез всех других признаков события в наиболее существенном.
Формой обобщения на теоретическом этапе военно-исторического
исследования является формулирование широких выводов, обобщающих
опыт войн, военного строительства и военного искусства, выводов, из
которых складывается концепция изучаемого события. К ним относятся и
выводы, связанные с извлечением уроков из исследуемых событий. Такие
обобщения могут служить отправными методологическими пунктами на
последующих этапах исследования, служить основой научного
предвидения, политического и военно-патриотического воспитания масс.
Однако обобщения могут быть и правильными и ошибочными.
Правильные научные обобщения основываются на знании достоверных фактов, на
раскрытии такого общего, которое находится в самых реальных событиях,
на неуклонном соблюдении принципов марксистско-ленинской
методологии. В противном случае обобщающие выводы окажутся ложными.
Существенную роль в военно-историческом исследовании играют
индукция, дедукция и аналогия. Они являются важнейшими средствами и
приемами обобщения, его формами. Индукция — это такой способ
исследования, при котором осуществляется переход мысли от отдельных
фактов к обобщениям, от частного к общему. Дедукция является важнейшим
приемом сознательного применения ранее накопленных знаний к
исследованию новых фактов. Знание общего нужно для успешного
осуществления практической деятельности и дальнейшего познания действительности.
Таким образом, марксистско-ленинская история, в том числе и военная,
имеет в своем распоряжении научные критерии для отбора и оценки фак-^
тов. Эти критерии вытекают из материалистического понимания истории
и отражают решающую роль производственных отношений и классовой
борьбы в общественной жизни. Исторические факты преобразуются в
факты научные, а последние на основе научной теории и с помощью
гносеологических средств получают объяснение, включаются в общую систему
исторического знания. Подбор фактов, их накопление и объяснение,
интерпретация практически осуществляются одновременно и в тесной
взаимосвязи друг с другом.
Ускорение истории, с одной стороны, и стремительное развитие
научного знания с другой, ставят перед историческим познанием все новые
задачи, ибо взаимосвязь между фактами и теорией не остается постоянной
и, что особенно важно, эта взаимосвязь обусловлена социальными
отношениями и несет на себе печать идеологического противоборства двух
противоположных общественных систем: социализма и капитализма.
Ill
Одна из особенностей исторического познания состоит в том, что оно
отражает объективные закономерности развития человеческого общества,
дает ответы на вопросы, возникающие у людей. Научная история не только
раскрывает картину прошлого, но и объясняет, почему произошло то или
иное событие, могло ли оно произойти иначе, и если не могло, то почему;
в силу каких факторов направление развития данного события было
именно таким, а не иным; почему, например, победу одержала именно данная
29 Ленин В, И. Поли. собр. соч., т. 29, с. 161.
Я

воюющая сторона, а другая потерпела поражение; какую роль в этом
сыграли объективные условия pi субъективный фактор — и таких
вопросов немало. Ответы на эти и другие подобного рода вопросы связаны с
применением в историческом познании положений социального
детерминизма.
Чем полнее и целеустремленнее применяются понятия детерминизма,
тем эффективнее историческое исследование. В детерминизме выражается
не просто взаимодействие событий и фактов, а производящее,
обусловливающее взаимодействие, показывающее, что события осуществляются
вполне определенным фбразом, закономерно, а не как угодно, не произвольно.
Социальный детерминизм, лежащий в основе исторического познания,
вытекает из основных положений материалистического понимания истории.
Это обстоятельство имеет важное значение для решения коренных
проблем военной истории. Применяя положения детерминизма на основе
коренных положений марксистско-ленинской философии, советская военно-
историческая наука, как и другие области знания, выясняет сущность
явлений, идя «от сосуществования к каузальности и от одной формы связи и
взаимозависимости к другой, более глубокой, более общей» 30. Применение
марксистского, прежде всего социального, детерминизма ведет к
углублению исторических исследований, повышению их теоретического уровня.
В этой связи необходимо заметить, что последовательность применения
категорий детерминизма может не совпадать с действительным развитием
связей и отношений. Например, в действительной военной истории причина
всегда предшествует следствию, в военно-исторической науке обычно
сначала говорится о следствии, а затем о причине. Но как бы ни применялись
категории, необходимо всегда учитывать, что специфические черты и
особенности принципа детерминизма вытекают из сущности военной истории,
из сущности войны, места и роли последней в содержании конкретной
эпохи. Именно сущность всякой войны — продолжение политики
определенных классов, государств насильственными средствами —
обусловливает в ее характере две диалектически связанные стороны:
социально-политическую и военно-техническую, которые, в свою очередь,
обусловливают содержание войны во всем его многообразии, ее форму и
главные детерминанты. Знание этого обстоятельства и учет его имеют
важное значение для исторического исследования.
Категория причинности — важнейшая в принципе детерминизма
марксистско-ленинской философии. Причина и следствие являются такими
сторонами всемирной связи, такими отношениями военно-исторических
событий, которые лежат в основе других форм. Правда, не всякий вид
обусловленности выступает непосредственно как обусловленность следствия
причиной, но так или иначе в основе всех видов обусловленности заключены
причинно-следственные связи. Ни один вид обусловленности явлений и
процессов военной истории не выступает в «чистом» виде, а всегда связан с
другими, и, конечно, с причинными отношениями, хотя и не
непосредственно, а через ряд промежуточных звеньев.
Причинность выражает производящее действие одного явления на
другое, одних факторов на другие. Причина порождает следствие не когда
угодно, а лишь при наличии определенных условий. Условия — это
фактор, отличающийся от причины; соответственно и обусловленность
отличается от причинности видом детерминации. Условия и причины
диалектически взаимосвязаны: условия являются материалом, служат для
порождения причинами своих следствий. Причины более устойчивы и
постоянны, а условия, наоборот, менее устойчивы и постоянны, причины
определяют содержание возникновения военных событий, а условия —
форму.
Причинность в военно-исторических событиях чрезвычайно сложная.
Она не сводится к внешнему воздействию одного события на другое, к
внешнему воздействию силы, как, например, в механике. Она выступает
^^ Там же, с, 203.
5»

как результат взаимодействия различных факторов и событий:
материальных и духовных, объективных и субъективных. Именно здесь
особенно ярко обнаруживается истинность положения В. И. Ленина о том,
что раздвоение единого на противоположности, «взаимоотношение между
ними» являются источником самодвижения, его двигательной силой, его
мотивом 31.
В самом деле, каждое событие военной истории — это прошлое, но
такое прошлое, которое является либо войной, либо ее отдельным событием,
стороной, либо процессом, связанным с подготовкой к войне или с ее
последствиями. Это означает, что характер причин и вызываемых ими
следствий соответствует характеру социальных факторов, в которых возникла
война, а также факторов, выражающих природу, содержание самой войны.
Познание сущности этих факторов, формы их действия и есть познание
причинно-следственных отношений в военно-исторических событиях.
Для более полного, всестороннего и углубленного познания военно-
исторических событий необходимо учитывать также
структурно-функциональные отношения, в которых они находятся.
Покажем это на примере второй мировой войны, в ходе которой
функционировал советско-германский, западный, североафриканский и
итальянский фронты. Их место и роль в войне были неодинаковы, что
обусловливалось масштабом, интенсивностью и напряженностью действий.
Главным и решающим во второй мировой войне был советско-германский фронт.
На нем были сосредоточены основные силы и средства воюющих сторон;
здесь были уничтожены основные силы фашистской коалиции — 607
дивизий, а англо-американские войска разгромили лишь 176 вражеских
дивизий. Большую часть военной техники — 3/4 авиации и значительное
количество артиллерии и танков — гитлеровцы потеряли на
советско-германском фронте. Все крупные события на этом фронте имели глубокие
политические и социальные значения. Достаточно сказать, что и коренной
перелом в войне, и решающие победы над вермахтом, и окончательный его
разгром — все это связано с советско-германским фронтом. Они, эти
события, оказывали существенное влияние на ход военных действий на других
фронтах, на ход и исход войны.
Наряду с причинностью, категориями структуры принцип
детерминизма охватывает и категории необходимости и случайности, углубляющие
познание сложного и противоречивого взаимодействия материальных и
духовных факторов в военно-исторических событиях. Объясняется это
тем, что многообразная причинная связь, господствующая в социальных
процессах, пробивается от одного состояния к другому, от старого к новому
через различные отклонения и зигзаги. В этом отношении
военно-исторические события не отличаются от других областей объективного мира. Но
вместе с тем они могут быть исключительно сложными и противоречивыми,
чрезвычайно изменчивыми и подвижными, в которых трудно
непосредственно обнаружить те экономические и политические мотивы, во имя
которых развязываются и ведутся войны. В событиях и процессах военной
истории поэтому больше, чем в какой-либо иной области общественной
жизни, проявляются случайности.
Советская военная история исходит из признания подчиненности
военно-исторических событий необходимости, закономерности. Случайности
же, выступающие на их поверхности, не только не определяют их ход и
результаты, но сами оказываются подчиненными необходимости,
выступают моментом ее развертывания. В. И. Ленин сформулировал важное
методологическое положение, позволяющее понять сущность категорий
необходимости и случайности, их методологические функции. Он
подчеркивал, что необходимость неотделима от всеобщего, а общее без отдельного,
единичного, в свою очередь, мертво, неполно. Глубоко раскрыв диалектику
общего и отдельного, В. И. Ленин в работе «К вопросу о диалектике»
указывал далее, что «всякое отдельное тысячами переходов связано с другого
81 Си,; Там же, с, 317,
57

рода отдельными (вещами, явлениями, процессами) и т. д. Уже здесь
есть элементы, зачатки понятия необходимости, объективной связи
природы etc. Случайное и необходимое, явление и сущность имеются уже
здесь...» 32
Это означает, что познание необходимого в военно-исторических
событиях предполагает прежде всего установление всеобщего и
повторяющегося, существенного и устойчивого в них. Классики
марксизма-ленинизма установили, что между войнами и антагонистическими
противоречиями существует не случайная, а внутренняя и устойчивая,
существенная и необходимая связь. Характер и особенности этих противоречий
обусловливают различные типы и виды войн: войны между классами, между
государствами, нациями, коалициями, войны справедливые и
несправедливые, гражданские и империалистические и т. п.
Необходимая связь всегда существует и между политическими целями
войны и экономическими интересами классов, государств, которые ее
ведут. В. И. Ленин неустанно подчеркивал, что война — это
продолжение политики насильственными средствами. Такой подход всегда позволял
и позволяет раскрыть классовую природу любой войны, определить ее
характер и место в историческом процессе. Всегда имеется существенная,
повторяющаяся связь между способами подготовки и ведения войн, их
ходом и исходом и экономическими, морально-политическими, научными,
идеологическими и собственно военными возможностями сторон. Это
убедительно подтвердили ход и исход второй мировой войны, победа советского
народа в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг. Разгром германского
империализма, осуществленный прежде всего Советским Союзом, был
исторически закономерен. Советский Союз опирался на более высокую
социально-экономическую организацию, на передовой общественный класс.
Еще К. Маркс и Ф. Энгельс, изучая Гражданскую войну в США и другие
виды классовых войн, характерных для эпох перехода от одной
общественно-экономической формации к другой, более высокой, подчеркивали,
что в конечном счете победу одерживала военная организация
восходящего общественного строя.
Историческая необходимость выступает всегда в определенных
условиях как господствующая тенденция, как основное, генеральное
направление развития событий. Она пробивается через многочисленные зигзаги
и отступления, через случайности. «... Случайность — это только один
полюс взаимозависимости,— писал Ф. Энгельс,— другой полюс которой
называется необходимостью» 33. Причем основой является необходимость,
а случайности выступают формой проявления этой необходимости и ее
дополнением. Чертами случайности являются неустойчивость,
непостоянство и подчиненная роль. Действуя на основе необходимости, они
дополняют ее, усиливают или ослабляют, ускоряя или замедляя ее развитие.
Например, трудно себе представить начало первой мировой войны без
выстрела в Сараево, а второй мировой войны — без провокации в Глейвице.
При оценке случайностей особое значение имеют два момента.
Первый — это оценка характера случайностей, их роли и значения в
военной истории. Второй момент — это понимание источников случайностей
и механизма их связи с необходимостью.
Определяя случайности по их характеру, роли и значению в военной
истории, необходимо учитывать природу военно-исторического события
или процесса, условия, в которых оно протекало, и ряд других
обстоятельств. Особо следует обращать внимание на поводы и предлоги, которые
обычно используются для начала войны, названные Гегелем малыми
причинами больших событий. Их изучению В. И. Ленин придавал серьезное
значение. Это тем более важно, что агрессивные силы ищут различного
рода предлоги, поводы или сами их создают. Они им нужны для того, чтобы
подготовить общественное мнение, оправдать агрессию. Войны, развя-
32 Там же, с. 318, 321,
& Маркс #., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 21, с. 174,
58

заягяые империалистической буржуазией в конце прошлого века и
особенно в нынешнем столетии, подтверждают это. Показательно, что арсенал
поводов и предлогов, избираемых агрессивными силами для
развязывания войны, чрезвычайно разнообразен. Он непрерывно пополняется
новыми приемами. Исторический опыт показывает, что чем реакционнее
силы, заинтересованные в войне, и чем послушнее им государственный
аппарат, тем наглее империалисты обманывают народ, тем незначительнее
могут быть поводы и предлоги, используемые для начала агрессии.
Наряду со случайностями, которые проявляются в процессе
возникновения войны и в преобразованном виде входят в содержание ее элементов,
накладывая отпечаток на форму войны, особое значение имеют
случайности, возникающие и действующие в самом ходе войны. Анализ этих
случайностей представляет особый интерес для науки, ибо они (случайности)
как форма проявления необходимости и ее дополнение непосредственно
участвуют в проявлении закономерностей, которым подчинена война.
Характерно, что роль-случайностей, связанная с личностями, была
вскрыта К. Марксом именно на основе анализа военно-исторических
фактов. В письме Л. Кугельману К. Маркс писал: «Творить мировую историю
было бы, конечно, очень удобно, если бы борьба предпринималась только
под условием непогрешимо-благоприятных шансов. С другой стороны,
история носила бы очень мистический характер, если бы «случайности» не
играли никакой роли. Эти случайности входят, конечно, и сами составной
частью в общий ход развития, уравновешиваясь другими случайностями. Но
ускорение и замедление в сильной степени зависят от этих «случайностей»,
среди которых фигурирует также и такой «случай», как характер людей,
стоящих вначале во главе движения» 34. К. Маркс особое внимание
обращал на выяснение роли случайностей в социальном процессе, подчеркивая
при этом возможность замедления или ускорения этого процесса вследствие
действия случайностей.
Правильное понимание побед и поражений воюющих сторон, оценка
характера и направленности их действий связаны с категориями
возможности и действительности. «...Стихия войны,— писал В. И. Ленин,—
опасность... нельзя начинать войны, не считаясь с тем, что можно потерпеть
поражение» 35. Между данным состоянием войны или состоянием
положения воюющих сторон и их последующим состоянием нет однозначной связи.
Возьмем, например, Великую Отечественную войну советского народа
против гитлеровской Германии. Если считать, что связь между началом
военных действий, дальнейшим их развертыванием и исходом войны
однозначна, то можно было в первых успехах немецко-фашистских войск уже
видеть их победу, а в неудачах наших войск — поражение СССР. На деле
события развивались иначе. Уже в начале войны была и развивалась
объективная реальная возможность успехов советских войск, реальная
возможность разгрома фашистской Германии. Она представляла собой
заключенную в экономических, социально-политических и военных событиях
тенденцию, которая соответствовала соотношению социальных сил на
международной арене, динамике соотношения сил между воюющими
сторонами, а также законам войны в сложившихся условиях.
Возможность становится действительностью в ожесточенной борьбе
воюющих сторон в определенных условиях. Например, превращение
возможностей нашей победы над немецко-фашистскими войсками в
действительность реализовалось в ходе крупнейших сражений, осуществленных
Советскими Вооруженными Силами в ходе войны, усилиями всего
советского народа на фронте и в тылу.
Чтобы ответить на вопрос о том, почему одна возможность стала
действительностью, а другая нет, необходимо рассмотреть всю совокупность
условий, в которых шли их формирование и развитие. При этом решающую
роль играет сознательная деятельность многомиллионных народных масс,
& Там же, т. 33, с. 175.
» Летт £, Л. Подо» собр* соъ, х. 44, с, 219*
т

классов, партий, войск и, конечно, отдельных личностей. Характер
руководства массами, социальными силами, войсками, от которых зависит
превращение возможности победы в действительность, в конечном счете
определяется господствующим в данном государстве общественным строем,
политической организацией, их отношением к прогрессивной тенденции
исторического развития. Это значит, что превращение возможности победы
одной стороны над другой в действительность происходит у той воюющей
стороны, социально-политическая и военная система которой является
более высокой по своей организации и структуре, более прогрессивной.
Наличие ряда возможностей в военно-исторических событиях и
степень превращения их в действительность можно хорошо
проиллюстрировать событиями, происшедшими на советско-германском фронте в 1943 г.,
который не случайно вошел в историю как год коренного перелома в ходе
войны. Именно в этом году шла особенно острая борьба двух реальных
возможностей и от превращения одной из них в действительность зависела
судьба мировой истории. Победа Советской Армии в Курской битве
предопределила крах фашистской Германии. Инициатива в ведении войны
находилась в руках у советских войск, и они реализовали возможность
победы. Одновременно возможности немецко-фашистских войск были менее
обоснованными, и, естественно, они не были реализованы.
Отмеченное выше убедительно показывает, что историческая
необходимость, определяющая деятельность людей, и сама эта деятельность не
противостоят друг другу. Это две стороны одного процесса. «Идея
детерминизма,— писал В. И. Ленин,— устанавливая необходимость человеческих
поступков, отвергая вздорную побасенку о свободе воли, нимало не
уничтожает ни разума, ни совести человека, ни оценки его действий»зв. Это
положение опровергает утверждения буржуазных военных историков о
неподчиненности деятельности масс, войск, полководцев законам и о
противоречии между исторической необходимостью и оценкой деятельности
людей.
Военная история, как и вся история общественного развития,
складывается из деятельности людей. Согласно материалистическому пониманию
истории, в этой деятельности можно различать: материальные отношения и
отношения идеологические; объективные условия и субъективные факторы;
необходимую и сознательную целесообразную деятельность людей и
средства достижения этих целей. Названные диалектические
противоположности выражают различные стороны истории вообще и военной в
частности. В данном случае близкие друг к другу категории, например
материальное и объективное, не тождественны, хотя многое в них и совпадает;
нельзя также считать одинаковыми категориями духовного, идеологического,
субъективного и т. п.
Диалектическая взаимосвязь противоположных сторон выражается в
том, что невозможно представить себе явление или процесс военной истории
только объективным или только субъективным, только материальным рши
только идеальным. Идеальная, духовная и субъективная стороны
действительности неотъемлемы от самой его сущности. Более того, они обычно
являются формой этой сущности, когда выступают в виде интересов, воли
и т. п.
В каждом социальном явлении и процессе — материальном
производстве, политической жизни, духовной культуре, в каждом историческом
акте, будь то классовая борьба, социальная революция, война и т. п.,—
заключены материальное и идеологическое. В. И. Ленин подчеркивал, что
все «общественные отношения делятся на материальные и идеологические.
Последние представляют собой лишь надстройку над первыми,
складывающимися помимо воли и сознания человека, как (результат) форма
деятельности человека, направленной на поддержание его существования» 37.
38 Там же, т. 1, с. 159.
&- Там же, с. 149.
60

В свою очередь, идеологические отношения воздействуют на
материальные, определенным образом видоизменяя их.
Основу материальных отношений составляют производственные
отношения, и потому всякое событие военной истории в зависимости от того, на
основе каких производственных отношений оно возникло и развивалось,
можно научно объяснить. Например, объяснить возникновение армии, ее
социальную природу и функции стало возможным тогда, когда К. Маркс
и Ф. Энгельс представили армию определенным элементом общественных
отношений, основанных на частной собственности. Только исходя из
социалистических производственных отношений можно правильно понять
социальную природу армии нового типа, впервые возникшую в Советском
Союзе.
Различение материальных и идеологических отношений позволяет
видеть происхождение различного рода идей, взглядов, теорий, с которыми
связаны подготовка и ведение войн, обучение и воспитание вооруженных
сил, дает возможность научно понять реальность целей, которые ставят
воюющие стороны, и т. д. Достаточно сказать, что, например, всякая
военная наука является продуктом определенных общественных отношений.
Советская военная наука могла развиться в научную систему и сыграть
важную роль в разгроме врагов социализма в войнах потому, что выражала
интересы самого передового класса истории — пролетариата, строящего
социализм.
Особенно важно различать материальное и идеологическое при
исследовании и объяснении крупных военно-исторических событий. Например,
итоги победы советского народа во второй мировой войне могут быть
правильно объяснены только на основе учета того, что в современную эпоху
передовыми общественными отношениями являются социалистические, что
их носителем выступают рабочий класс и социалистическая система, что
они совершают поступательно восходящее движение по исторической
лестнице.
Категории объективного и субъективного выражают главным образом
отношение людей к объективной действительности. Ход и исход всех
событий и процессов истории, в том числе и военных, совершаются не по
желанию тех или иных людей, не по их заказу, а в соответствии с
объективными условиями. При этом течение событий и процессов, их масштабы и
темпы, а также последствия существенно зависят от известной зрелости
субъективного фактора, т. е. готовности масс к борьбе, их воли и
организованности, их страсти и активности. При определенной зрелости
субъективный фактор активно воздействует на объективные условия.
Осуществляется это воздействие благодаря наличию у субъекта
определенных материальных возможностей, увеличивающих многократно его силу,
а также через практику. Именно в практике человеческой как
целесообразной деятельности и соединяются объективное и субъективное.
На различных исторических этапах развития общества, а также в
различных сферах общественной жизни взаимодействие объективного и
субъективного неодинаково. Так, например, при социализме, который
исторически имеет преимущества перед капитализмом, новые общественные
отношения создали условия для всевозрастающей роли субъективного
фактора. Это подтверждено жизнью. В Великой Отечественной войне
Советского Союза объединенные единой волей, единым порывом рабочие,
крестьяне и интеллигенция, мужчины и женщины, коммунисты и
комсомольцы, воспитанные партией и Советской властью, оказались способными
совершить подвиг, равного которому еще не знала история. Формы
взаимосвязи и взаимодействия объективного и субъективного в военной истории
многообразны, однако наиболее характерны из них три.
Первая. Объективные условия и субъективный фактор совпадают.
Иначе говоря, существуют определенные объективные условия, которые
точно зафиксированы и отражены в намерениях, планах, задачах войск,
командования, политического руководства и для их реализации имеются
субъективные данные — способность политического и военного руковод-
61

ства обеспечить достижение целей, мобилизовать массы и войска на
решительные действия и т. п.
Вторая. Налицо субъективный фактор достаточной зрелости, но
объективных условий для осуществления поставленных задач недостаточно.
Это бывает, например, тогда, когда у масс, войск, политического и военного
руководства есть желание и способность действовать, но не хватает
материальных возможностей. Подобное иногда случалось на полях сражений в
ходе первой и второй мировых войн.
Несоответствие субъективных и объективных условий может быть
таким, когда политическое или военное руководство неправильно, ошибочно
оценило обстановку и выработало нереальные планы. Наиболее крайним
выражением такого соотношения субъективного фактора и объективных
условий является авантюризм. Примером тому могут служить нереальные
планы завоевания России Наполеоном и особенно авантюристический план
фашистского политического и военного руководства, известный под
названием «Барбаросса».
Третья. Имеется несоответствие субъективного фактора объективным
условиям. В истории было немало случаев, когда существовали
объективные условия для рещения определенных политических и военных задач,
но отсутствовал субъективный фактор, благодаря которому эти условия
могли быть использовацы. Так, например, если бы в 1940 г. политическое
и военное руководство Франции трезво анализировало события, не пошло
по пути предательства интересов своей страны и не следовало
антисоветскому курсу в своей политике, то возможности отпора германской агрессии
были бы неизмеримо большие.
Подчеркивая определяющую роль материальных отношений и
объективных условий, марксистская философия выделяет в них основу
целесообразной сознательной деятельности людей. Применительно к военно-
историческим событиям такой основой выступает соотношение сил
борющихся сторон как в ходе войны, так и в период, предшествовавший ей,
т. е. в предвидении этой войны. Учет такого соотношения — один из
важнейших методологических принципов военно-исторического исследования.
В военной истории происходит то же, что и во всех других процессах
действительности, когда сталкиваются и взаимодействуют между собой
различные силы. «...В каждое данное время,— писал Г. В. Плеханов,—
результат столкновения двух обществ, равно как и самая возможность их
столкновения, определяются характером (свойствами) этих обществ...» 88.
Если в обществе «всякая историческая борьба — совершается ли она
в политической, религиозной, философской или в какой-либо иной
идеологической области — в действительности является только более или менее
ясным выражением борьбы общественных классов» 39, то соотношение
материальных средств, которыми располагают эти социальные силы, и их
духовных возможностей и обусловливает историческое развитие: его
характер, направленность и результаты. Например, в современных условиях
на основе коренного изменения соотношения социальных сил на
международной арене происходит революционный переход стран и народов к
социализму.
Учет соотношения социальных сил в каждый данный момент —
важнейшее требование марксистской методологии, научный критерий
подлинно исторического подхода к явлениям и процессам, происходящим в
обществе. В. И. Ленин писал: «Марксизм требует от нас самого точного,
объективно проверимого учета соотношения классов и конкретных
особенностей каждого исторического момента. Мы, большевики, всегда
старались быть верными этому требованию, безусловно обязательному с точки
зрения всякого научного обоснования политики» 40.
Соотношение сил воюющих сторон является фактом, определяющим ход
и исход войны и военных действий. Если ход и исход войны между госу-
за Плеханов Г. В. Избр. филос. произведения. М., 1956, т, 2, с, 210,
39 Маркс Я., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 21, с. 259.
4? Ленин В. И. Поли. собр. соч., т, 31, с, 132,
62

дарствами обусловливаются соотношением их военной мощи, способностью
военно-политического руководства каждой из сторон реализовать это
соотношение в свою пользу, то и каждый конкретный акт войны —
сражение, операция, бой — также обусловливается своим конкретным
соотношением сил. Это означает, что всякое военно-историческое исследование
неразрывно связано с научной оценкой соотношения сил, пониманием
динамики их изменения и развития.
Такая оценка — дело далеко не простое. Историческая практика
показывает, что нередки случаи ошибочной, а то и просто заведомо неверной
оценки соотношения сил, отдельных его составляющих сторон. Причины
тут двоякого рода. Ошибочные оценки могут быть следствием
недостаточной теоретической и методологической подготовки тех, кто это делает,
либо вследствие неполноты данных. Но оценка может быть неверной и из-
за классовых позиций военачальников или исследователей. Эти позиции
могут диктовать выбор тех или других критериев оценки соотношения сил.
Советская военно-историческая наука опирается на известное
положение марксистской философии, утверждающее, что человеческая
деятельность, направленная на изменение природной и социальной
действительности, обусловлена определенными интересами и потребностями, целями
и идеями. К. Маркс писал, что «человек не только изменяет форму того,
что дано природой; в том, что дано природой, он осуществляет вместе с тем
и свою сознательную цель, которая как закон определяет способ ц характер
его действий и которой он должен подчинять свою волю* 41. Подчеркивая
принципиальное отличие общественной жизни от природы, Ф. Энгельс
писал: «История развития общества в одном пункте существенно отличается
от истории развития природы... в истории общества действуют люди,
одаренные сознанием, поступающие обдуманно или под влиянием страсти,
стремящиеся к определенным целям. Здесь ничто не делается без
сознательного намерения, без желаемой цели>>42.
Достижение цели является необходимым, обязательным моментом
всякой сознательной деятельности, а цеди имеют объективное содержание,
ибо они порождаются объективной действительностью — природной и
социальной. Цели выступают как единство познания и практики. Это образ
будущего, который, имея объективное содержание, является
побудительным мотивом действий, своего рода причиной в тех случаях, когда цели
объективируются практической деятельностью людей. Вне этой
деятельности цели не могут выступать действующей силой, производящей как
причина определенное следствие.
Многообразию форм целеполагающей деятельности соответствует
многообразие целей, средств и путей их достижения. Среди них политические
цели, обусловленные в конечном счете экономическими интересами
классов, государств, играют в общественной жизни особую роль. Эта роль
является решающей по отношению к экономическому развитию и
определяющей по отношению к другим сферам общественной жизни.
Политические цели в процессе их реализации включаются в общую
универсальную связь общественного развития. Поскольку война является
продолжением политики классов, государств средствами вооруженного насилия,
постольку и политические целц в войне играют определяющую роль. Они
оказывают решающее влияние на ведение войны, ее исход и результаты.
Политические цели обусловливают войну через экономику, моральный дух
народа и армии, идеологию, науку, дипломатию и т. п. Только политика,
ставящая определенные цели, может объединить и подчинить интересам
достижения этих целей в ходе войны необходимые средства. Более того,
политические цели детерминируют (обусловливают) поведение армий, масс
во время войны, содержание и результаты их деятельности. Опыт
свидетельствует, что более решительные политические цели воюющих сторон
оказывали определяющее воздействие на увеличение напряженности и
интенсивности военных действий. Это особенно характерно для классовых
44 Маркс Я., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. т. 23, с. 189,
42 Там же, т, 21, с, 305—306,
«1

войн — гражданских, между капиталистическими и социалистическими
государствами.
Характер и направленность действий солдат и офицеров, классов и
народных масс в войне также вытекают из ее политических целей. Последние
являются наиболее устойчивым элементом системы социального
регулирования действий людей на поле боя. Он находит выражение в идеологии и
психологии солдат и офицеров, преломляется через всю совокупность тех
побудительных мотивов, которыми обусловливается их поведение в
различных условиях обстановки. Убедительным тому доказательством
служит история второй мировой войны. Противоположность классового
содержания политических целей Советского Союза и фашистской Германии
в этой войне породила и совершенно различный характер социального
поведения военнослужащих Вооруженных Сил СССР и гитлеровского
вермахта. Реакционные политические цели гитлеровской Германии и ее
сателлитов имели закономерным следствием антиобщественное поведение их
военнослужащих. Фашистские войска несли дикость и варварство,
уничтожение социальных завоеваний целых народов, разрушение
демократических институтов, национальную рознь.
История показала, что несоответствие политических целей,
преследуемых агрессором, основному содержанию эпохи — переходу стран и
народов от капитализма к социализму — не может остаться безнаказанным и
что армия, преследующая антиобщественные цели в войне, рано или
поздно обречена на поражение.
Напротив, политические цели справедливых войн, особенно войн в
защиту социалистического Отечества, определяют иной характер и иную
направленность их влияния на общественное развитие. Политические цели
Советского Союза в борьбе против фашистского блока, выражавшие
коренные интересы народов нашей страны и свободолюбивых народов других
стран, порождали у военнослужащих и партизан стремление к
быстрейшему и полному разгрому немецкого фашизма, освобождению Европы от
нацизма, стимулировали рост национально-освободительного движения
европейских народов.
Действия солдат и офицеров Вооруженных Сил, защищавших свое
социалистическое Отечество, были наполнены глубоким социальным
содержанием и историческим смыслом; они были прогрессивными и рождали
великую энергию масс. И не случайно поэтому фашизм был остановлен
именно на советско-германском фронте, и именно здесь ему было нанесено
сокрушительное поражение.
Ясное понимание справедливости политических целей войны против
фашизма явилось основой стойкости и мужества советских воинов в
тяжелых оборонительных боях, решительности и неукротимости их духа в
наступлении, гуманности в отношении немецкого населения. Мужество и
храбрость являлись нормой поведения воинов прежде всего потому, что
они облагораживались возвышенными идеалами социализма и прогресса,
патриотизма и интернационализма, опирались на понимание того, что
назначение Советской Армии, цели ее борьбы соответствуют интересам
народа, Родины, интересам всего прогрессивного человечества.
В процессе исследования военно-исторических событий необходимо
учитывать, что цели весьма разнообразны по объему и роли, характеру и
последовательности достижения и т. п.
Таким образом, люди не механически воспринимают необходимость.
«Не в воображаемой независимости от законов природы заключается
свобода,— писал Ф. Энгельс,— а в познании этих законов и в основанной на
этом знании возможности планомерно заставлять законы природы
действовать для определенных целей. Это относится как к законам внешней
природы, так и к законам, управляющим телесным и духовным бытием
самого человека,— два класса законов, которые мы можем отделять один от
другого самое большее в нашем представлении, отнюдь не в
действительности» 43.
45> Там же, т. 20, с. 116.
64

Диалектическое единство необходимости и свободы, как и объективного
и субъективного, четко и лаконично выражено В. И. Лениным в
следующей фразе: «Учет сил. Трезвость и бешеная страстность» 44. Это относится
и к массам, и к войскам, и к их руководителям.
Особое место в социальном детерминизме занимает категория закона.
Известно, что уровень теоретического решения вопроса о законах науки
определяет лицо науки, ее силу и роль в извлечении уроков истории для
современности. Чем лучше теоретически решена проблема законов
военной истории, тем эффективнее борьба с враждебной нам буржуазной
идеологией. На это особое внимание обращал В. И. Ленин, связывая проблему
закона с решением основного вопроса философии. Он неоднократно
подчеркивал, что действительно важный теоретико-познавательный вопрос,
разделяющий философские направления, состоит в том, является ли
источником нашего познания причинных, закономерных связей объективная
закономерность природы или свойства нашего ума, присущая ему
способность познавать известные априорные истины и т. п. Ленин указывал, что
именно это бесповоротно отделяет материалистов от идеалистов,
агностиков 4б.
Со времени открытия Марксом и Энгельсом материалистического
понимания истории и материалистического объяснения происхождения и
сущности войны и армии проблема объективных законов военной истории
является одной из центральных в борьбе между марксистской и
буржуазной методологией истории. В современных условиях эта борьба имеет
особое значение. Победа Советского Союза в Великой Отечественной войне —
закономерное историческое явление. Она свидетельствует о
превосходстве советского общественного и государственного строя,
коммунистической идеологии, а также советской военной организации над
буржуазной. Однако этот объективный факт реакционные военные историки и
социологи империалистических государств силятся опровергнуть и
извратить. Они утверждают, что победа советского народа не носит
закономерного характера, и вообще отказываются от идеи закономерности
исторического развития, от признания подчиненности хода и исхода войн
объективным законам. Буржуазная военно-историческая наука не связывает
себя с идеей закономерности.
Напротив, советская военно-историческая наука насквозь пронизана
этой идеей. Она лежит в основе всех ее теоретических положений. Вместе
с тем следует признать, что многие вопросы здесь еще не решены, являются
спорными. Не претендуя на исчерпывающее изложение поставленного
вопроса, следует подчеркнуть, что научное решение проблемы
объективных законов военной истории возможно только с диалектико-материа-
листических позиций. Открытие общих законов развития общества, общих
законов истории К. Маркс и Ф. Энгельс осуществили одновременно с
выработкой материалистических взглядов на историю, с созданием
исторического материализма. Уже в «Немецкой идеологии» они отмечали, что
«понимание истории заключается в том, чтобы, исходя именно из
материального производства непосредственной жизни, рассмотреть
действительный процесс производства и понять связанную с данным способом
производства и порожденную им форму общения — то есть гражданское
общество на его различных ступенях — как основу всей истории...» 46.
В «Манифесте Коммунистической партии» К. Маркс и Ф. Энгельс
раскрыли основные законы развития капиталистической формации и
сформулировали ряд общесоциологических законов. Последовательно
материалистически объясняя историю, Маркс и Энгельс на этой основе выявили
ряд исторических законов, в том числе и относящихся к области военной.
Этот факт специально подчеркивал Энгельс во введении к работе Маркса
«Гражданская война во Франции». Он писал, что использование понятия
44 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 43, с. 386.
45 См.: Там же, т. 18, с. 164.
46 Маркс Я., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 3, с. 36—37.
3 п. А. Жилив
65

исторического закона позволило Марксу «верно схватывать характер,
значение и необходимые последствия крупных исторических событий...»47.
Высоко оценивая научное исследование Марксом капиталистической
формации, Ленин подчеркивал, что значение его «состоит в выяснении тех
особых (исторических) законов, которые регулируют возникновение,
существование, развитие и смерть данного общественного организма и
замену его другим, высшим организмом» 48.
Материалистическое понимание истории позволяет рассматривать
военную историю как составную часть всемирно-исторического процесса,
где действуют общесоциологические законы развития общества. Кроме
них, военно-историческая наука учитывает законы, определяющие ход
и исход военных событий, раскрывающие внутреннюю, объективную
логику вооруженной борьбы. К этому следует еще добавить, что военная
история имеет свои специфические закономерности, действующие в
определенные периоды военной истории и в отдельных крупных событиях
(например, во второй мировой войне), обнаруживаемые в типичных, хотя и
индивидуальных, явлениях их развития.
Следовательно, законы военной истории — это объективно
существующие связи возникновения, функционирования и развития
военно-исторических событий. Они характеризуются признаком общности,
относительной устойчивости и повторяемости, существенности и необходимости. Что
же касается форм действия и проявления законов военной истории, то они,
как, впрочем, и другие законы истории человеческого общества, носят
преимущественно характер законов-тенденций. Не останавливаясь на
характеристике отдельных законов военной истории, необходимо отметить их
роль в исторической науке.
Во-первых, они составляют ядро ее общетеоретической части, служат
основой для построения всей системы ее теоретических положений.
Отражая внутренние, существенные связи военно-исторических событий,
процессов, законы науки служат важнейшим орудием, средством их
объяснения. Но они не единственное в этом случае средство. В
совокупности с такими категориями, как причина и следствие, содержание и
форма, необходимость и случайность, необходимость и свобода, возможность
и действительность, законы позволяют всесторонне познать
военно-исторические события, процессы, выражать различные их стороны. Иначе
говоря, законы и другие категории являются необходимым условием,
обеспечивающим правильное построение военно-исторических исследований,
конечной целью которых является глубоко научное объяснение
конкретных ситуаций.
Во-вторых, законы военно-исторической науки позволяют в конкретной
исторической обстановке находить объективный критерий для оценки
деятельности народных масс, классов, партий, общественных и
государственных организаций и органов (например, армии), а также отдельных
личностей в ходе войн, в развитии военного дела, его теории и практики и т. п.
Зная механизм действия законов военной истории, т. е. способ
возникновения и проявления объективных связей в военно-исторических событиях,
процессах, законы науки дают возможность объяснить удачи и неудачи в
ведении войны, в действиях войск, их соответствие ведущим тенденциям
исторического развития.
В-третьих, законы военно-исторической науки позволяют наиболее
полно и всесторонне обобщить опыт прошлых войн, истории военного
искусства, военной техники и т. п. для использования его в практике. Будучи
органически связанными с законами советской военной науки, они
позволяют вырабатывать рекомендации, направленные на повышение
оборонной мощи Советского государства и всего социалистического
содружества, на дальнейшее развитие военного дела в интересах защиты
социалистического Отечества,
47 Там же, т. 22, с. 189.
4* Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 1, с. 167.
66

В-четвертых, ваконы советской военно-исторической науки выступают
надежным средством в идеологической борьбе по разоблачению
фальсификаторов военной истории. Опираясь на них, советские военные историки
сумели вскрыть лженаучный, реакционный характер фальсификаций
истории второй мировой войны и особенно Великой Отечественной войны
Советского Союза 1941—1945 гг. Они показали несостоятельность многих
буржуазных историков, правых и левых оппортунистов в оценке хода и
исхода войны, ее отдельных периодов, этапов и решающих событий,
показали их антикоммунистическую, антисоветскую направленность.
Таким образом, в основных положениях марксистского социального
детерминизма, применяемого в историческом познании, с большой силой
действуют объективность познания и классовая логика
марксизма-ленинизма, предопределяющая совпадение научной объективности и
партийности, их единство. Положения марксистского социального детерминизма
дают возможность успешно решать проблему научной интерпретации
военной истории (и всей истории вообще), разрабатывать научную теорию
истории, опирающуюся на проверенные исходные предпосылки. Здесь
как раз и происходит размежевание между марксистской и буржуазной
историей в решении коренных проблем исторического познания.
Марксистско-ленинская философия ориентирует исследователя войн и
военного искусства на органическое единство объективности и
коммунистической партийности. Она отвергает идеалистические концепции,
считающие познание и объяснение фактов истории либо невозможными (так
как их нельзя проверить опытным путем), либо зависящими полностью от
ицтересов и способностей субъекта. Основываясь на марксистско-ленинском
мировоззрении, советская военно-историческая наука исходит из
познаваемости событий прошлого, которая вполне осуществима при
объективном подходе к исследованию источников самого различного характера, и
дает возможность освобождать исторические материалы от
субъективистских искажений.
Марксистско-ленинская методология дает возможность четко
определить направление и перспективы исследований как в области общей, так
и отечественной военной истории, истории Великой Отечественной войны
Советского Союза и второй мировой войны.
Всесторонне разработанная и творчески примененная марксистско-
ленинская методология — надежная опора советской
военно-исторической науки, прочная основа ее дальнейшего развития, источник ее силы и
превосходства над буржуазной военно-исторической наукой.
1977 г.
ВОЕННЫЙ ОПЫТ ПРОЛЕТАРСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ"
ЧЕМ ДАЛЬШЕ ОТХОДИТ ОТ НАС ЭТОТ ВЕЛИКИЙ ДЕНЬ,
ТЕМ ЯСНЕЕ СТАНОВИТСЯ ЗНАЧЕНИЕ ПРОЛЕТАРСКОЙ
РЕВОЛЮЦИИ В РОССИИ, ТЕМ ГЛУБЖЕ МЫ ВДУМЫВАЕМСЯ ТАКЖЕ
В ПРАКТИЧЕСКИЙ ОПЫТ НАШЕЙ РАБОТЫ, ВЗЯТЫЙ В ЦЕЛОМ.
В. И. ЛЕНИН
В современных условиях с наибольшей полнотой подтверждается
марксистско-ленинское положение, что социалистическая революция
побеждает лишь тогда, когда пролетариат обладает реальной силой, способной не
только свергнуть эксплуататорские классы, сломить их вооруженное
сопротивление, но и умело защитить завоевания революции от
объединенных сил внутренней и внешней контрреволюции.
Ленинская партия большевиков дала классический образец научного
решения этой сложной проблемы. Еще в дооктябрьский период она
проделала огромную политическую, идеологическую и военно-организаторскую
* Написано в соавторстве сН. Н. Азовцевьш,
3«
47

работу, использовав на практике весь богатейший арсенал средств, форм и
методов борьбы за создание вооруженной силы социалистической
революции.
Опыт нашей партии по организации классовой борьбы пролетариата,
проведению военно-боевой работы, созданию революционной армии для
осуществления вооруженного восстания, а также по строительству
массовой регулярной армии нового типа — армии для защиты завоеваний
революции, Рабоче-Крестьянской Красной Армии,— неиссякаемый источник
знаний в борьбе за освобождение трудящихся от социального и
национального гнета. Военный опыт пролетарской революции не потерял своей
актуальности и в современных условиях.
Основоположники научного коммунизма проявляли глубокий интерес
к изучению военного опыта, накопленного в ходе освободительной борьбы
трудящихся против угнетателей. Военные вопросы рассматривались ими
в неразрывной связи с объективными и субъективными условиями
пролетарской революции.
К. Марксу и Ф. Энгельсу принадлежит выдающаяся заслуга в
разработке учения о войне и армии, важнейших программных положений о
военной деятельности политической партии рабочего класса и его военной
организации. Ими выработаны, особенно на опыте Парижской коммуны
1871 г., основные принципы в этой области, положения о роли рабочего
класса и его политической партии в создании вооруженной силы
революции, необходимости классового подхода к определению характера и
структуры революционной армии, об учете объективных и субъективных
факторов при решении военных вопросов, об искусстве вооруженной
борьбы и условиях достижения победы в вооруженном восстании.
Мысль о том, что важнейшим средством свержения власти
эксплуататорских классов является социалистическая революция, проходит
красной нитью через многие труды основоположников марксизма. «У нас,—
писал Ф. Энгельс,— единое мнение в вопросе о том, что пролетариат не
может завоевать политическое господство — единственную дверь в новое
общество — без насильственной революции» 1.
К. Маркс и Ф. Энгельс считали вооруженное восстание одной из форм
проявления классовой борьбы и особым видом политической борьбы. Они
показали, что пролетариат не может отказаться от использования
революционного насилия в самых различных его формах для преодоления
сопротивления или попытки насилия со стороны реакционных классов.
При этом основоположники научного коммунизма никогда не сводили
революционное насилие к какой-либо одной форме его проявления, в
частности к вооруженному восстанию. В период борьбы за диктатуру
пролетариата революционное насилие может проявляться в политической,
экономической, идеологической и военной областях в зависимости от хода
революционного движения.
Творчески развивая идеи К. Маркса и Ф. Энгельса, В, И. Ленин создал
стройное учение о социалистической революции, определил место, роль и
содержание военных факторов в процессе подготовки и осуществления
пролетарской революции и организации вооруженной защиты ее
завоеваний.
Эпоха империализма принесла с собой огромный рост милитаризма.
«Вооружение буржуазии против пролетариата,— писал в связи с этим
В. И. Ленин,— есть один из самых крупных, основных, важнейших
фактов современного капиталистического общества» 2. В условиях гигантски
обострившихся классовых, межнациональных, межгосударственных и
других противоречий, в условиях чудовищного разбухания
государственного военно-полицейского аппарата насилия господствующих классов над
трудящимися массами революция в большинстве случаев могла
происходить в форме самых острых вооруженных столкновений
противоборствующих антагонистических сил.
1 Маркс #., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 37, с. 275.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 30, с. 135.
68

С самого начала своей р гволкционной деятельности В. И. Ленин со
всей определенностью заявлял, что «рабочий к л ее предпочел бы, конечно,;
мирно взять в свои руки власть...» 3. В то же время, как он подчеркивал,;
«очень вероятно — даже наиболее вероятно — что буржуазия не сделает
мирной уступки пролетариату, а прибегнет в решительный момент к
защите своих привилегий насилием» 4. Поэтому партия большевиков готовила
пролетариат к любым формам противоборства с эксплуататорскими
классами как мирным, так и немирным.
Ход истории подтвердил правильность и дальновидность ленинской
политики. Наша партия, В. И. Ленин во всем объеме оценили значение
военных вопросов в классовой борьбе, разработали стройную военную
программу пролетариата в буржуазно-демократической и социалистической
революциях. При этом большевики всегда решительно отмежевывались как
от правого оппортунизма с его отрицанием необходимости
революционного насилия, так и от «левого» экстремизма, абсолютизирующего
вооруженные формы классовой борьбы и выдвигающего их вне связи* с
социально-политическими условиями развития революционного движения.
Опыт классовой борьбы учит, что реакционные власти, как правило,
прибегают к вооруженному насилию и полицейскому террору.
Совершенно очевидно, что в таких условиях пролетариат и его партия не могут
отказываться от применения революционного насилия. Еще в 1889 г.
В. И. Ленин писал: «...отказываться от революционного захвата власти
было бы со стороны пролетариата, и с теоретической и с практической-
политической точки зрения, безрассудством и означало бы лишь позорную
уступку пред буржуазией и всеми имущими классами» 5.
В ходе трех русских революций партия большевиков получила богатый
опыт применения мирных и насильственных форм борьбы за власть. В
первой русской революции 1905—1907 гг. в условиях
военно-бюрократического режима царизма, отсутствия элементарных демократических свобод
был получен первый опыт борьбы за власть вооруженным путем.
В ходе этой революции оформились взгляды партии большевиков на
тактику и технику вооруженного восстания, на ее работу по подготовке
отрядов революционной армии, сформировались и закалились в борьбе те
партийные кадры, которые явились руководящим ядром Красной Гвардии
в период победоносного вооруженного восстания в октябре 1917 г.
В период нарастания революции 1905 г. партия проделала огромную
работу по созданию отрядов революционной армии (боевых дружин,
групп), по их вооружению и выработке конкретных задач и тактики
борьбы.
Исключительно большое значение в решении этих вопросов имели
статьи В. И. Ленина «Революционная армия и революционное
правительство», «Задачи отрядов революционной армии», его письмо «В Боевой
комитет при Санкт-Петербургском комитете» и др. Подчеркивая необходимость
немедленного вооружения пролетариата, он в самом начале революции
ставил это в зависимость от создания революционной армии, без которой
не могло быть и речи о проведении вооруженного восстания. Без своей
военной организации, указывал вождь партии, пролетариат не в состоянии
победить кадровую армию буржуазии.
По мысли В. И. Ленина, лишь объединенными усилиями рабочего
класса, революционного крестьянства и перешедших на сторону трудящихся
солдат и матросов можно обеспечить победу в буржуазно-демократической
и социалистической революциях в России. Если революция не станет
массовой и не захватит войска, писал он, «тогда не может быть и речи о
серьезной борьбе» 6.
В обстановке подъема революции для выработки в ней единой
тактической линии партии состоялся в апреле — мае 1905 г. III съезд РСДРП.
3 Там же, т. 4, с. 264.
4 Там же.
6 Там же.
§ Там же, т. 13, с. 372.
69

В резолюции съезда «О вооруженном восстании» партийным
организациям предлагалось разъяснять рабочем политическое значение и
важность ррганизаццрцдрй стрррны восстания, заниматься вооружением
трудящихся, разр^ботерй рлана ворс^ация^ гртовиться к руководству им.
р. Щ. Лецрр ррдцщдел рамое непосредственное участие в подготовке
рещрнцй съезда. Оц раписал и передал основному докладчику «Трзисы для
доклада о вооружрнррм восстану и о0 отнощецри к нему РСДРП».
Исключительно большое значение и^ела работа боевых ррганизаций
падтцп по расцрортрадрнию военных знаний среди трудящихся, а также
работа военных партийных рргцнцзещцйА т. е. организаций, созданных в
царской армии ц флоте.
Вооружернрр врсс^рие эдрсцов,р#рго пролетариата в драдбре 1905 г.
явилось высрдей трчк;рр цодърма революционного движения в годы цервой
русской ррврцюцвд. Но Де^абрьскре вроруженнрр ворстанир не рграцичи-
лось тодькр ЭДоскврц, рно охватвдр значительную часть территории
России. Р хрде Декабрьского вооружррного восстания в Москве наиболее
ярко прр^вцлись как положительнырг так и отрицательные стороны под-
готрвв:и и осуществления восстания.
Оценивая его урорц, В. И. Лениц указывал, что одними из глэднейших
недочетов восстания была организационная отсталость и недостаточное
руководство, рабочий класр плохо усвоил необходимую в этом случае
стратегию «отчаянного, смелого, бесповоротного, решительного
наступления». Это нашло выражение как в недостаточной борьбе за войрко, так и в
неумении использовать революционные настроения солдат, что позволило
правительству различньщи мерами удержать колеблющихся от
выступления на стороне революционного народа.
Этот ленинский вывод имел важнейшее значение для развития
революционного движения. Опыт и уроки Декабрьского вооруженного восстания
1905 г. мобилизовали партию на повседневную упорную работу по
подготовке пролетариата к завоеванию власти. Учтя военный опыт первой
русской революции, партия большевиков уверенно повела революционные
массы на решающий штурм капитализма в октябре 1917 г.
В период между февралем и октябрем 1917 г. ленинская партия
проявила исключительную гибкость в разработке политической стратегии и
тактики, она умело выбирала применительно к данному историческому
моменту наиболее целесообразные и эффективные формы и методы классовой
борьбы как мирные, так и насильственные, показала выдающиеся
образцы использования наиболее результативных из них.
В. И. Ленин аргументированно обосновал необходимость и
возможность дальнейшего развития революции адэдшдем путем. Однако эта
установка не означала прекращения военно-боевой работы и отказа
большевиков от вооружения пролетариата, ибо Временное правительство,
возглавляемое партией кадетов, решительно проводило линию на сплочрние
контрреволюционных элементов, чтобы бросить их против трудящихся.
Такая обстановка вынуждала партию болыпевикрв немедленно
приступить к решению новых по содержанию и грандиозных по масштабам задач
в военной области. Неотложность этого В. И. Денин доказывал и
энергично пропагандировал в ряде своих статей и выступлений, особенно в таких,
как «Письма из далека»д! «Задачи пролетариата в нашей революции»,
«Речь к солдатам в Измайловском полку 10 (23) апреля 1917 г.», «О
пролетарской милиции», доклады и выступления на Петроградской городской
и VII (Апрельской) Всероссийской конференциях РСДРП(б) и др.
Развернув энергичную работу по созданию военной силы пролетарской
революции, партия широко использовала богатый опыт, накопленный в
ходе первой русской революции. Без такой «генеральной репетиции», как
в 1905 г., отмечал В. И. Ленин, была бы невозможна победа в Великой
Октябрьской социалистической революции. Прежде всего это касалось
использования возникших в 1905 г. боевых дружин, послуживших
зародышем отрядов Красной Гвардии 1917 г.А и извлечения уроков борьбы за
поиска.
П

Одной из форм вооруженных организаций трудящихся Петрограда
и других городов после февраля 1917 г. стала рабочая милиция,
руководимая Советами рабочих и солдатских децутатов.
По мере накопления опьгга по созданию вооруженной силь1 российского
пролетариата стали формироваться отряды Красной Гвардия. Они
создавались по производственному прицципу на фабриках и заводах. Когда эта
организация стада щассовоц, бьша вцработцна единая система ее
строительства и руководства. Выборгский районный Совет рабочих и ролдат-
ских депутатов Петрограда в конце апреля 1917 г. первым в стране цринял
примерный устав Красной Гвардци, разработанный большевиками.
Строительство Красной Гвардии проходило в очень трудных условиях,
когда Времрнцор правительство запрещало создание вооруженных рабочих
организаций, а лидеры меньшевиков и эсеров вели раскольническую
линию, демагогически уверяя,, что рабочим не следует вооружаться и иметь
военно-боевые организации.
Партия большевиков создавала в армии и на флоте революционное ядро
из солдат и матросов и объединяла его с Красной Гвардией в единый
мощный вооруженный оплот социалистической революции.
РСДРП(б) придавала большое значение созданию большевистских
организаций в частях прифронтовой полосы и на театре военных действий,-
где были сосредоточены основные силы армии и флота. Это относилось
прежде всего к Северному, Западному фронтам и Балтийскому флоту,
которые находились ближе всего к важным политическим и революционным
центрам страны: Петрограду и Москве. Наиболее сильное влияние
большевиков было среди частей Петроградского гарнизона и моряков
Балтийского флота.
Для обобщения опыта работы большевистских военных организаций и
усиления их влияния среди войск тыловых гарнизонов, в целях разработки
главного направления деятельности большевиков в армии и на флоте
Центральный Комитет РСДРП(б) с 16 по 23 июня в Петрограде провел
Всероссийскую конференцию фронтовых и тыловых военных
организаций РСДРП(б). В ее работе принимал участие В. И. Ленин, выступивший
с двумя докладами: по текущему моменту и аграрному вопросу.
4 июля 1917 г. в Петрограде контрреволюционные силы расстреляли
мирную демонстрацию трудящихся. Это явилось переломным моментом в
развитии революции. Двоевластие фактически было ликвидировано и
установлено единовластие контрреволюционной буржуазии.
В тяжелый для партии и революции послеиюльский период 1917 г.
В. И. Ленин дал глубокий научный анализ политического развития,
расстановки классовых сил в стране, выработал и обосновал новую тактику
партии. Новое в тактике большевиков, как ее определил VI съезд РСДРП(б),,
заключалось в том, чтобы подготовить вооруженное восстание против
буржуазного Временного правительства, свергнуть его и установить
диктатуру пролетариата. Теперь «вопрос историей поставлен так: либо полная
победа контрреволюции, либо новая революция» 7.
Определяя курс на вооруженное восстание, партия большевиков
учитывала конкретную обстановку, реальное соотношение классовых сил в
масштабе всей страны. Выше уже подчеркивалось, что марксисты-ленинцы
постоянно стремились и стремятся к тому, чтрбь1 осуществить цели
рабочего класса наиболее гуманными средствами. Опыт говорит, однако, о
том, что буржуазия, когда грозит опасность ее власти и привилегиям,;
может прибегнуть к открытому насилию вплоть до применения оружия.
Так было в 1871 г. во время Парижской коммуны, так произошло в
июльские дни 1917 г. в Петрограде.
Этими методами действует буржуазия и в наши дни. «Опыт
революционного движения последних лет,— подчеркивается в материалах XXV
съезда КПСС,— наглядно показал: если возникает реальная угроза
господству монополистического капитала и его политических ставленников*,
империализм идет на все, отбрасывая всякую видимость какой бы то ни
Z Там же, т. 34, с. 29.
71

было демократии». Об этом свидетельствует и опыт чилийской революции.
Поэтому коммунисты призваны овладевать всеми формами борьбы.
«...Революционный класс должен быть готов к самой быстрой и неожиданной
смене одной формы другою»,— отмечал В. И. Ленин 8.
Чтобы усилить дело подготовки солдат и матросов к социалистической
революции в России, к вооруженному восстанию, большевистская
партия приняла меры по улучшению координации и централизации работы
армейских большевиков, по значительному расширению и
совершенствованию их идеологической и организационно-технической деятельности.
Однако и контрреволюция не дремала. Ее очередным шагом по разгрому
сил пролетариата стал вооруженный мятеж, возглавляемый генералом
Корниловым. Империалисты США, Англии и Франции всемерно
поддерживали контрреволюционный заговор, грубо вмешиваясь во внутренние дела
России.
В подавлении революционно-освободительного движения
международный империализм и сегодня оказывает помощь реакционным силам. На
XXV съезде КПСС отмечалось: «Клевета, одурманивание общественности,
экономическая блокада, саботаж, организация голода и разрухи, подкуп
и угрозы, террор, организация убийств политических деятелей, погромы
в фашистском стиле — таков арсенал современной контрреволюции,
которая всегда действует в союзе с международной империалистической
реакцией. Но все это в конечном счете обречено на провал. Дело
свободы, дело прогресса — непобедимо».
Поднятые партией большевиков массы решительно разгромили корни-
ловский заговор. По призыву ЦК РСДРП(б) рабочие Петрограда
организованно выступили против контрреволюции. Ускорилось формирование
отрядов Красной Гвардии. Их структура определялась уставами, которые
утверждались Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.
В Петрограде, Москве и многих других городах первичной ячейкой
Красной Гвардии был десяток (13—15 красногвардейцев), четыре десятка
составляли взвод; взводы объединялись в дружины (роты), а дружины —
в батальоны (до 600 человек). Батальоны входили в районные отряды,
которые при большом количестве батальонов объединялись в полки.
Создавались также специальные команды: подрывные, самокатные,
телеграфные, пулеметные, санитарные и др. В некоторых городах из состава
Красной Гвардии выделялись ударные части.
Управление отрядами осуществляли районные штабы, комендатуры,
советы и другие органы. Для общего руководства Красной Гвардией
были созданы Центральная комендатура, а с 23 октября (5 ноября) 1917 г.
Главный штаб в Петрограде, Центральный штаб в Москве и т. д. Эти штабы
осуществляли руководство районными штабами, занимались вопросами
обеспечения красногвардейских отрядов вооружением и их снабжением,
организовывали обучение личного состава, руководили подготовкой и
проведением боевых действий. Для практической работы в составе
общегородских штабов создавались отделы или комиссии (формирования и обучения,
снабжения, вооружения, нарядов, передвижения и др.).
Командный состав Красной Гвардии выбирался на собраниях
красногвардейцев из рабочих, имевших военную подготовку, революционных
солдат, матросов и офицеров. Выборность командного состава
предусматривалась уставами Красной Гвардии. Командиры пользовались правами
единоначальников. Многие из них были большевиками.
Партия и созданные ею руководящие органы проводили большую
работу по оснащению Красной Гвардии военной техникой, особенно
стрелковым оружием, артиллерией, бронемашинами, средствами связи. Заводы
Тулы, Ижевска, Сестрорецка, Луганска были основной базой снабжения
оружием и боеприпасами.
Важная роль в организации военной подготовки красногвардейцев —
разработка программ военного обучения, приобретение боевого и учебного
8 Там же, т. 41, с. 81,
72

оружия и боеприпасов, подбор командиров и инструкторов военного дела,
подыскание места для занятий — принадлежала Военной организации
при ЦК РСДРП(б) и военным организациям местных комитетов партии,
а в обучении красногвардейцев — курсам по подготовке инструкторов для
военного обучения красногвардейцев.
Накануне Великого Октября в Петрограде было свыше 20 тыс.
красногвардейцев, около 150 тыс. революционно настроенных солдат
Петроградского гарнизона и 60 тыс. матросов Балтийского флота. В Петрограде же
Временное правительство располагало для борьбы против революции
лишь 30—40 тыс. солдат, юнкеров и казаков. В целом по стране осенью
1917 г. в красногвардейские отряды входило около 200 тыс. бойцов 9.
Красная Гвардия являлась боевым вооруженным отрядом грядущей
пролетарской революции.
Таким образом, партия большевиков, готовясь к вооруженному
восстанию, наряду с политической армией революции создала свои
вооруженные силы, выковала союз рабочего класса и его Красной Гвардии с
революционными солдатами и матросами. Переход на сторону революционного
пролетариата наиболее сознательных солдат и матросов в значительной
степени увеличил ударную силу революции.
«Весь цвет народных сил», по определению В. И. Ленина, находился
в армии. Втянутые в общее русло революционной борьбы переодетые в
военные мундиры крестьяне и рабочие осенью 1917 г. окончательно
определили свою позицию солидарности с пролетариатом.
Подавля oin,tee большинство тыловых гарнизонов, насчитывавших
свыше 400 запасных полков, сплотилось вокруг рабочего класса под
большевистским лозунгом «Вся власть Советам!». Против Временного
правительства были моряки Балтики, русские войска в Финляндии, латышские
стрелковые полки.
Осенью 1917 г. Ленин указывал, что армия была «наполовину
большевистской». В этих словах содержится исчерпывающая оценка итогов и
значения борьбы большевистской партии за солдатские и матросские
массы.
В. И. Ленин считал необходимым передать опыт военно-боевой работы
русских большевиков, и в частности их работы в армии, всему
международному рабочему движению. В тезисах, представленных II конгрессу
Коминтерна (1920 г.), он подчеркнул: «Необходима настойчивая
систематическая пропаганда и агитация в войсках и образование коммунистических
ячеек в каждой военной части. Эту работу коммунистам придется вести
большею частью нелегально, но отказ от такой работы был бы равносилен
измене революционному долгу...» 10.
Исторический ход событий со всей очевидностью подтвердил
правильность ленинского стратегического плана вооруженного восстания,
предусматривавшего одновременный разгром сил контрреволюции в
Петрограде и Москве, в этих решающих стратегических пунктах. Быстрая победа на
направлении главного удара обеспечила предпосылки победы революции
на территории всей страны.
Отряды Красной Гвардии и революционных солдат и матросов явились
главной силой в руках партии большевиков для захвата важных
стратегических объектов и установления власти Советов. Непосредственное
руководство борьбой за власть Советов по всей стране осуществлял
ЦК РСДРП(б) через местные партийные организации. Боевыми действиями
вооруженных сил революции руководил Петроградский
военно-революционный комитет, направлявший по указанию ЦК партии в решающие
пункты вооруженной борьбы с контрреволюцией отряды Красной Гвардии,
революционных солдат и матросов.
Успешно проходили вооруженные восстания в Нижнем Новгороде,
Воронеже, Калуге, Смоленске, Тамбове, Казани, Саратове, Астрахани,
9 См.: Совокин А. М. В преддверии Октября. М., 1973, с. 329.
10 Ленин В. Я. Поли. собр. соч., т. 41, с. 206.
73

Киеве, Ташкенте. И везде подтверждался опыт Петрограда и Москвы."
Там, где восстание готовилось заблаговременно и его руководители
действовали решительно и смело, победа была быстрой. В случаях же
колебаний и попыток переговоров с соглашателями борьба затягивалась,
приводила к излишним жертвам, а иногда и к поражениям.
Для быстрой победы пролетарской революции большое значение
имели: тщательная и заблаговременная разработка В. И. Лениным
стратегического плана вооруженного восстания; правильный выбор
направления главного удара и точное определение времени начала восстания;
создание превосходства в силах и средствах на направлении главного
удара^ быстрота и решительность в наступательных действиях
революционных войск; их четкое взаимодействие, твердость управления боевыми
силами, заблаговременная организация штаба по руководству восстанием;
разносторонняя военная подготовка и близкая к регулярной армии
организационная структура Красной Гвардии.
Весьма поучителен опыт боевого использования вооруженных сил
пролетарской революции. Оснащение красногвардейцев всеми видами
оружия определило их тактику. Опыт уличного боя, накопленный
пролетариатом в ходе вооруженных восстаний, подкреплялся боевым опытом,
приобретенным солдатскими массами и командирами в первую мировую
войну в полевых условиях.
Октябрьское вооруженное восстание — это запечатленный на века
героический подвиг российского пролетариата. В его быстрой победе
блестяще сказались результаты гигантской работы по всесторонней
подготовке восстания, проведенного Коммунистической партией во главе
с В. И. Лениным.
В результате победы Октябрьской революции ленинская партия стала
правящей, а рабочий класс из угнетенного превратился в
господствующий, было создано Советское государство — государство нового типа,
главное условие защиты завоеваний социалистической революции и
строительства социализма.
Первой задачей революции был слом старой государственной машины
и строительство нового, Советского государства. Разбив
буржуазно-помещичий строй с его армией, полицейским и чиновничье-бюрократическим
аппаратом, прокуратурой и судом, революция лишила эксплуататорские
классы и их партии сильнейшего средства в борьбе за реставрацию старых
порядков.
Для отражения натиска контрреволюции нужны были самые
решительные меры. Такой вынужденной, ответной мерой явилось прежде всего
создание Всероссийской Чрезвычайной Комиссии (ВЧК) по борьбе с
контрреволюцией и саботажем и армии нового типа для надежной защиты
завоеваний социалистической революции. В декабре была начата
демократизация старой армии: вся полнота власти передавалась солдатским
комитетам и Советам, устанавливалась выборность командного состава,
старые титулы и ордена упразднялись.
15(28) января 1918 г. В. И. Ленин подписал декрет Совнаркома о
создании Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА), а 29 января
(И февраля) им был подписан декрет о создании Рабоче-Крестьянского
Красного Флота (РККФ). Развернулось строительство армии и флота
социалистического государства первоначально на добровольных началах
из наиболее сознательных трудящихся. Еще 26 октября (8 ноября) был
образован Комитет по военным и морским делам, а затем Всероссийская
коллегия по формированию Красной Армии. В марте 1918 г. для
руководства военными действиями был создан Высший военный совет* которому
подчинялись все военные организации.
В период триумфального шествия Советской власти основную роль в
сломе старого и строительстве нового, советского государстйенного
аппарата сыграла Красная Гвардия, численность которой значительно
возросла. Многие сотни и тысячи красногвардейцев стали первыми создателями
и сотрудниками советского государственного аппарата.
74

Отряды Kpacnoft Гвардии и перешедшие на сторону Советской власти
революционные части старой армий сыграли решающую роль в разгроме
контрреволюционных мятежей.
В связи с началом открытой военной интервенции международного
империализма и активизацией свергнутых классов стало очевидным, что
силами Красной Гвардии и революционных Отрядов старой армии
защитить завоевания революции весьма трудно. Возникла жизненная
необходимость в создании мощной регулярной армии социалистического
государства. И победивший пролетариат, органы Советской власти под
руководством партии большевиков провели целую систему организационно-
политических, военных и экономических мероприятий, обеспечивших
строительство такой армии.
Прежде всего в короткий срок вместо старого военного аппарата были
созданы новые органы военного управления. Для строительства
многомиллионной армии было введено всеобщее обучение трудящихся военному
делу, и в мае 1918 г. осуществлен переход к новому принципу
комплектования армии — на основе обязательной воинской повинности. Принцип
выборности командного состава был заменен назначением командиров.
Уже в течение 1918 г. в основном была разработана довольно стройная
система руководства вооруженными силами и управления войсками,
отвечавшая требованиям времени. Были образованы Реввоенсоветы
Республики, фронтов и армий, Главное командование Красной Армии, Полевой
штаб РВСР, Политическое управление РВСР (с мая 1919 г.) и др. Высший
военный совет был упразднен. Создание 30 ноября 1918 г. Совета Рабочей
и Крестьянской Обороны явилось завершением организационного
оформления и воплощения в практику принципа единства политического,
государственного и военного руководства страной и вооруженными силами.
Развертывание интервенции и гражданской войны требовало
пристального внимания к обобщению накопленного опыта военного строительства
и претворения его в жизнь. В. И. Ленин теоретически обосновал, что для
защиты социалистического государства от мощных армий
империалистических агрессоров нужна сильная и крепкая армия, необходим переход
«к регулярной армии, которая свойственна упрочившейся власти всякого
класса, в том числе и пролетариата» п. С крепкой Красной Армией,
подчеркивал он, мы непобедимы 12.
Ленинское положение о создании на научных основах регулярной
армии социалистического государства, способной отразить любую
агрессию международного империализма, нашло подтверждение в документах
VIII съезда РКП(б). В резолюции по военному вопросу отмечалось:
«Завоевание политической власти дало пролетариату возможность
использовать государственный аппарат для планомерного строительства
централизованной армии, единство организаций и единство управления которой
только и могут обеспечить достижение наибольших результатов с
наименьшими жертвами» 13.
Это было новым шагом в области развития марксизма в военной
организации социалистического государства. В. И. Ленину принадлежит
величайшая заслуга в разработке социально-политических и
организационных принципов строительства армии нового типа. Он не отрывал их от
общих принципов партийного и государственного строительства, от общих
задач построения социализма, рассматривал их в неразрывном,
органическом единстве. «Строительство нашей армий*— подчеркивал ой,— только
потому могло привести к успешным результатам, что оно создавалось в
духе общего советского строительства...» 14.
Ленинские принципы военного строительства представляют собой
выводы из обобщенного опьг*а революционной борьбы трудящихся про-
11 Там же, т. 38, с. 287.
12 См.: Там же, т. 39, с. 153.
*3 КПСС о Вооруженных Силах Советского Союза: Документы. 1917—1968. М., 1969»
с. 40.
*4 Ленин В. И- Поля. собр. соч., т. 40, с. 76—77.
75

тив эксплуатации, опыта пролетарских революций и гражданских войн,
практики социалистического строительства, вытекают из объективных
законов общественного развития и законов войны. К числу важнейших
ленинских принципов строительства Красной Армии и Флота относятся:
руководство Коммунистической партии; классовый подход к решению
любых вопросов строительства армии и флота; единство армии и народа;
строительство армии и флота на кадровой основе; централизованное
руководство военным строительством; единоначалие; высокая сознательная
воинская дисциплина; поддержание Вооруженных Сил в постоянной
высокой боеготовности и способности к отражению агрессии. В этих
основных принципах воплощены социально-политические и организационные
основы советского военного строительства, отправные положения по
руководству Советскими Вооруженными Силами. Опыт строительства
Вооруженных Сил Советского государства был творчески использован
коммунистическими и рабочими партиями при создании армий нового тина
стран социалистического содружества.
Ленинские идеи положены в основу воспитания и обучения воинов
армии и флота социалистического государства. При этом В. И. Ленин
придавал исключительно большое значение партийно-политической работе
в Красной Армии и Флоте, требуя проводить ее непрерывно, неуклонно,
не ослабляя ни на один день. Его высказывания о том, что там, «где
наиболее заботливо проводится политработа в войсках... там нет
расхлябанности в армии, там лучше ее строй и ее дух, там больше побед» 15,
актуальны и теперь.
Ленинские идеи позволили советской военной науке сформулировать
следующие принципы обучения и воспитания: глубокая
коммунистическая идейность и партийность, единство обучения и воспитания, единство
теории и практики; обучение войск тому, что необходимо на войне, в
условиях, максимально приближенных к боевой обстановке, в духе
активных наступательных действий, настойчивости и решительности в
достижении цели; систематичность и последовательность обучения и
воспитания.
Таковы те основные идейные, теоретические и организационные
принципы, на основе которых по воле и под руководством партии Ленина в
исключительно сложных условиях в ходе войны была создана могучая
Красная Армия, ставшая грозной и непобедимой силой, наголову
разгромившей полчища интервентов и белогвардейцев. Созданная из
немногочисленных отрядов Красной Гвардии, патриотов-добровольцев и
революционных частей старой армии, уже к концу 1918 г. она насчитывала
около 1 млн. человек. В ходе войны были сформированы 22 армии, из
них две конные, а также два флота. На 1 января 1921 г. Вооруженные
Силы республики насчитывали около 5,5 млн. человек. Важным
источником подготовленных резервов были запасные части Всевобуча, в которых
црошли обучение около 800 тыс. человек. 6 военных академий и более
150 курсов и школ подготовили 60 тыс. командиров всех специальностей.
Была успешно решена проблема привлечения командного состава старой
русской армии на защиту революции.
Коммунистическая партия, преодолевая огромные трудности,
вызванные истощением страны в ходе четырехлетней первой мировой войны,
благодаря национализации промышленности и ее сосредоточению в
руках пролетарского государства сумела поставить на службу обороны
довольно значительные ресурсы Страны Советов. За 1918—1920 гг. было
произведено и отремонтировано 2 966 269 винтовок, 20 729 пулеметов,
2770 орудий, 2243 самолета. Своим героическим трудом рабочий класс
и крестьянство в условиях разрухи обеспечили армию и флот
необходимым оружием, боеприпасами, обмундированием и продовольствием.
Огромную роль в защите завоеваний революции сыграла советская
военная наука, основы которой разработал В. И. Ленин на базе
Маркса Там же, т. 39, с. 56,
76

систского диалектического и исторического материализма, учения К.
Маркса и Ф. Энгельса о войне и армии. Ленин глубоко и полно
проанализировал военный опыт Парижской коммуны, опыт пролетариата России 1905—
1907 гг. и Великой Октябрьской социалистической революции. Он
сделал глубокое философское обобщение того нового, что принесли с собой
войны эпохи империализма, обосновал их деление на справедливые и
несправедливые. В. И. Ленин вскрыл основные закономерности войн, их
связь с социальным строем и военной организацией государства, показал
определяющую роль Коммунистической партии в деле укрепления
обороны страны и отражения агрессии.
В решениях ЦК партии, в выступлениях, директивах и указаниях
вождя революции Главному командованию Красной Армии,
командующим войсками фронтов, а также во многих ленинских трудах содержатся
основополагающие мысли и обобщения по вопросам военной науки и
ее роли в создании армии нового типа, в организации защиты
социалистического государства.
Важнейшим вкладом в советскую военную науку является ленинский
вывод о войнах эпохи империализма. «Безвозвратно канули в вечность
те времена,— писал В. И. Ленин,—когда войны велись наемниками или
представителями полуоторванной от народа касты. Войны ведутся теперь
народами...» 1G
В. И. Ленин сформулировал положения о факторах, решающих ход
и исход войны, показал зависимость военного искусства, его теории и
практики от общественного строя, экономики, духовных сил народа и
армии. На войне побеждает тот, отмечал он, кто обладает превосходствохм
в экономической, социально-политической, научно-технической,
моральной и военной областях. Свое концентрированное выражение эти
преимущества находят в вооруженных силах, в определенном
социально-политическом типе армии, ее боевых возможностях. В. И. Ленин оставил
огромное наследие в области организации и совершенствования руководства
войной, которое включает в себя, кроме военных вопросов, проблемы
экономики, политики, идеологии и дипломатии.
Крупным вкладом в советскую военную науку являются ленинские
принципы стратегического руководства: единство политического и
военного руководства; всесторонний учет и использование объективных
законов войны, политических, экономических и военных возможностей
страны для достижения победы; глубокое понимание решающей роли
народных масс в войне и прямой зависимости победы от морального духа
армии и народа; централизм; единство научной теории и практики;
применение революционных методов ведения вооруженной борьбы;
планомерность и целеустремленность, контроль и проверка исполнения принятых
решений и распоряжений.
Выдающимся достижением советской военной науки являлось
решение таких вопросов, как подготовка стратегических резервов, создание и
применение конных армий, бронеавтомобильных отрядов и групп
бронепоездов, развертывание партизанского движения в тылу врага,
привлечение интернациональных формирований, умелое использование морально-
политического фактора для достижения стратегических целей.
Советская военная наука, следуя ленинскому принципу единства
теории и практики, показала высокое искусство диалектического учета
революционных изменений в военном деле и вместе с тем
продемонстрировала огромное значение военной теории, ее дальнейшего развития на базе
стремительного научно-технического прогресса. Идеи В. И. Ленина по
вопросам военного строительства, творчески развиваемые КПСС,
воплощаются в жизнь, надежно служат делу укрепления оборонной мощи
Советского государства и всех социалистических стран.
Разностороннее, глубокое знание марксизма и сложных проблем
военного дела, огромный опыт стратегического и тактического руководства
w Там же, т, 9, cs 154,
77

политической борьбой пролетариата явились прочной основой решения
Лениным многих коренных вопросов советского военного искусства.
В своих трудах он выделил такие важнейшие принципы ведения
вооруженной борьбы, как определение главной опасности и направления
главного удара; сосредоточение сил и средств в решающем месте и в решающий
момент; применение различных форм и способов военных действий в
соответствии с обстановкой; овладение всеми способами и средствами борьбы,
которые есть или могут быть у противника; решающая роль наступления;
создание резервов в ходе войны; объективная оценка врага и
недопустимость преувеличения или преуменьшения его боевых возможностей;
захват и удержание инициативы; смелость и решительность действий;
внезапность нанесения ударов; своевременное закрепление достигнутого
успеха; преследование противника вплоть до полного его уничтожения.
Справедливы слова М. В. Фрунзе: «И нам и будущему поколению
революционеров товарищ Ленин дает блестящие образцы стратегического и
тактического искусства. Его руководство представляет из ряда вон выходя-
йщй по своей гениальности пример вождения масс в бой» 17.
В годы гражданской войны раскрылись характерные черты советской
военной стратегии: единство политического и военного руководства,
умелое использование противоречий в стане врага; глубоко научный
анализ всех факторов, определяющих ход и исход войны, и их учет при
стратегическом планировании и руководстве военными действиями;
правильное определение направления главного удара; гибкое маневрирование
резервами внутри фронтов и между ними; наиболее рациональное
расходование сил и средств в операциях; последовательное наращивание усилий
на избранных направлениях до полного разгрома врага и т. д. Советское
командование применяло различные виды военных действий:
стратегическое наступление, контрнаступление, стратегическую оборону, их
целесообразное сочетание. Основным их видом было стратегическое
наступление. Оно велось на широком фронте и на большую глубину.
Стратегическая оборона применялась с целью создания условий для перехода в
наступление. Победа обеспечивалась умелой организацией и проведением
стратегических наступательных операций фронтов, усилиями всех родов
войск и видов вооруженных сил при решающем вкладе сухопутных войск.
По мере накопления оперативными объединениями Красной Армии
боевого опыта происходило оформление оперативного искусства в
самостоятельную область советского военного искусства. От равномерного
распределения сил и средств, характерного для операций начального
периода гражданской войны, фронты и армии стали переходить к
сосредоточению усилий на направлении главного удара (Южная группа
Восточного фронта 1919 г. и др.). Весной 1919 г. уже обозначился
переход к действиям ударными группировками. Оперативные объединения
Красной Армии использовали при наступлении различные формы
оперативного маневра: фланговые и фронтальные удары, обходы одного и
обоих флангов, глубокие рассекающие удары или различное их сочетание.
В обороне, как и в наступлении, преобладали маневренные способы
действий. Линия боевого соприкосновения редко оставалась стабильной.
Оперативные объединения обычно вели оборону на широком фронте при
низких оперативных плотностях.
Развитие тактики Красной Армии шло по линии освоения опыта
использования всех родов войск при тесном их взаимодействии. Основным
видом боя являлось наступление, что нашло отражение в первом Полевом
уставе Красной Армии, утвержденном ВЦИК в декабре 1918 г. Тактике
советских войск были присущи высокая активность, инициатива, широкий
маневр. В ходе гражданской войны Красная Армия получила опыт
прорыва сильно укрепленных позиций противника, форсирования водных
преград, обороны городов, ведения боевых действий ночью, организации
ПВО и ПТО. Эти и другие вопросы получили развитие в годы Великой
i? Фрунзе М- В. Избр. произведения. М., 1965, с. 282,
78

Отечественной войны. Они не потеряли своей актуальности и в
современных условиях.
Большое влияние на ход гражданской войны оказали партизанское
и повстанческое движение, деятельность большевистского подполья.
Борьбой в тылу врага руководил ЦК партии. Она приняла массовый
характер и велась во взаимодействии с частями Красной Армии.
Советская военная наука и военное искусство создавались и
развиваются под руководством ЦК партии. Значительный вклад в теорию и
практику военного дела внесли видные деятели партии и Советского
государства, военачальники, вышедшие из народа, а также военные специалисты
старой армии, перешедшие на сторону Советской власти.
Уже в период защиты завоеваний социалистической революции от
интервентов и белогвардейцев было доказано полное превосходство
советской военной науки над буржуазной.
В ходе гражданской войны и после ее окончания советская военная
мысль усиленно занималась изучением и обобщением опыта первой
мировой и гражданской войн, а также разработкой единой военной
доктрины. Большая роль в разработке советской военной доктрины принадлежит
М. В. Фрунзе. Руководствуясь военным наследием классиков марксизма-
ленинизма, решениями партии по военным вопросам, он предельно четко
сформулировал сущность советской военной доктрины, определил
характер, задачи, основные элементы нашей военной доктрины, на основе
которой должно происходить развитие и укрепление военной мощи Советского
государства. Работа М. В. Фрунзе «Единая военная доктрина и Красная
Армия», опубликованная в 1921 г., является вкладом в становление
советской военно-теоретической мысли.
Победа советского народа и его Вооруженных Сил над интервентами
и белогвардейцами означала военное и политическое поражение
международного империализма. Она продемонстрировала жизненную силу
Советского государства, показала могучую вдохновляющую и
мобилизующую силу ленинской теории социалистической революции и всемирно-
историческое значение практического военного опыта Коммунистической
партии Советского Союза.
Всеобщее признание в мировом коммунистическом движении получили
теоретические положения нашей партии и ее вождя В. И. Ленина по
вопросам завоевания власти пролетариатом и вооруженной защиты
революции от внешней и внутренней контрреволюции. Всемирно-историческое
значение нашей победы над внешними и внутренними врагами заключается
в том, что использование этого опыта эффективно помогает борьбе народов
за национальную независимость и социальный прогресс.
Вооруженная научным пониманием законов общественного развития,
осуществляя ленинские принципы ведения войны в защиту
социалистического Отечества, наша партия дала классические образцы как
политического, так и военно-стратегического руководства. Она явилась
коллективным вождем, организатором и полководцем, направлявшим усилия
советского народа к единой цели — разгрому внешней и внутренней
контрреволюции.
Центральный Комитет выступал как боевой орган партии, он решал
буквально все важнейшие вопросы ведения войны, определял
стратегические замыслы, принимал меры к подбору и расстановке кадров высшего
звена командного и политического состава, обеспечению боевых операций*
созданию резервов, мобилизации и распределению ресурсов, на деле
воплощая в жизнь единство политики и стратегии.
Этвт опыт военного строительства и организации вооруженной защиты
пролетарской революции был широко использован и развит KIICG в
период Великой Отечественной войны Советского Союза против германского
фашизма и японского милитаризма. Коммунистические и рабочие партии
79

широко и творчески использовали военный опыт большевиков при
подготовке и проведении вооруженных восстаний, а также при создании армий
для защиты завоеваний революций.
Всемирно-историческое значение военного опыта нашей и других
марксистских партий состоит в том, что его основные черты и
закономерности носят международный, интернациональный характер. Все основные
положения военного опыта имеют международное значение в смысле
применимости его пролетариатом других стран, борющихся за социальное и
национальное освобождение.
Основные черты военного опыта — руководящая роль пролетариата и
его партии в революции, классовый подход при решении вопросов военного
строительства, создание регулярной армии для отражения
империалистической агрессии и др.— являются общими закономерностями. Они будут
повторены во всех странах, пока существует угроза агрессии со стороны
империалистических государств. Разумеется, новые революции привносят
в мировое революционное развитие свою специфику, обогащая тем самым
мировой революционный опыт. Поэтому важно уметь творчески применять
общее, закономерное, строго учитывать специфику, механически не
копировать опыт других, смело изыскивать и применять новые формы и
методы борьбы.
Буржуазные историки стремятся фальсифицировать военный опыт
пролетарской революции, доказать национальную исключительность
опыта ленинской партии, представить в ложном свете характер гражданской
войны и интервенции в России. Идеологи монополий упорно отрицают
закономерность социалистической революции, преуменьшают влияние
революции на ход мировой истории. В многочисленных статьях грубо
извращаются марксистско-ленинское учение о социалистической революции
и диктатуре пролетариата, учение о войне и армии, принципы партийного
руководства Советскими Вооруженными Силами, отрицается передовой
характер советской военной науки и военного искусства. Широким
фронтом развернуты работы «советологов» в США.
Коммунистическая партия Советского Союза на всех этапах
строительства социализма высоко ценила военный опыт пролетарской революции
и богатый опыт, полученный в войнах в защиту социалистического
Отечества, извлекала из него уроки на будущее. Он имеет огромное
теоретическое и практическое значение и в наши дни, так как враждебные
миру, демократии и социализму силы не отказались от своих агрессивных
замыслов против Советского Союза и других стран социалистического
содружества. Главными противниками разрядки, мирного
сосуществования являются военно-промышленные комплексы ведущих
капиталистических стран, руководство агрессивного блока НАТО, агрессивные круги
империалистических государств, прежде всего США.
В этой сложной международной обстановке, обстановке угрозы со
стороны империалистических агрессоров ленинская партия, ее
Центральный Комитет вынуждены принимать действенные меры по усилению
военной мощи Советского государства.
Непрерывный рост экономического могущества Советского государства,
укрепление его военно-экономического потенциала являются незыблемой
основой повышения боевой мощи и обеспечения постоянной высокой
степени боевой готовности нашей армии и флота к отражению агрессии.
Бурный научно-технический прогресс, представляющий собой
многосторонний процесс развития науки и совершенствования материальной
стороны общественного производства, оказал в последние годы огромное
влияние на рост качественного состава и улучшение структуры Советских
Вооруженных Сил, повышение их боевой готовности. Воины всех видов
Вооруженных Сил настойчиво овладевают сложной боевой техникой,
упорно учатся умению использовать в бою ее максимальные возможности,
непрерывно совершенствовать свое мастерство.
«Советскид воины сегодня,— указывает министр обороны СССР
Маршал Советского Союза Д. Ф. Устинов,— это достойные наследники боевой
80

славы своих дедов и отцов, верные продолжатели их героических
традиций; это подлинные мастера своего дела, отлично владеющие военной
техникой, люди, безгранично преданные нашей партии, советскому народу,
делу коммунизма. Патриоты и интернационалисты, они бдительно берегут
революционные завоевания и мир на Земле, стоя плечом к плечу в едином
боевом строю с воинами братских социалистических стран» 18.
Полностью одобряя курс нашей партии на разрядку международной
напряженности, советские воины видят свой священный долг в том, чтобы
быть постоянно в боевой готовности, гарантирующей немедленный отпор
любому агрессору, надежно защитить социалистическое Отечество^
завоевания Великой Октябрьской социалистической революции.
1977 г.
ХАРАКТЕРНЫЕ ЧЕРТЫ
СОВЕТСКОЙ ВОЕННОЙ СТРАТЕГИИ
В ГОДЫ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ
Гражданская война в СССР — это первое столкновение диаметрально
противоположных систем: социализма и капитализма. Тогда в
ожесточенных сражениях решался вопрос мирового значения: выдержит молодое
Советское государство бешеный натиск интервентов и внутренней
контрреволюции, устоит под ударами многочисленных вооруженных полчищ —
будет сохранен форпост и надежда угнетенных трудящихся всех стран;
возьмет верх буржуазия, класс эксплуататоров — первое государство
рабочих и крестьян, рожденное в октябре 1917 г., будет задушено.
Война не являлась неизбежным следствием социалистической
революции. Революция несла народам мир, а не войну. Именно это
провозглашали первые декреты Советской власти. Контрреволюция не имела опоры
в народных массах и, по сути дела, не могла оказать серьезного
сопротивления. Она была сразу подавлена трудовым народом, взявшим власть в
свои руки. И лишь только потому, что международная буржуазия,
увидевшая в русской революции угрозу всей системе мирового капитала,
организовала объединенную интервенцию капиталистических государств,
гражданская война приобрела длительный и ожесточенный характер.
Империалисты делали все, чтобы уничтожить Советскую власть. Кроме
огромной материальной помощи белогвардейским армиям, они двинули
против нашей страны американские, английские, французские,
германские, японские и другие войска. Революция должна была защищаться
всеми имевшимися в ее распоряжении силами и средствами. «Мы живем
в исторический момент борьбы с мировой буржуазией,— говорил в разгар
войны В. И. Ленин,— которая во много и много раз сильнее нас. В такой
момент борьбы мы должны отстаивать революционное строительство,
бороться против буржуазии... военным путем...» г
Под руководством партии коммунистов, ее вождя и выдающегося
стратега В. И. Ленина советский народ и его Вооруженные Силы в годы
гражданской войны отбили нашествие империалистов на нашу страну, отстояли
завоевания Великой Октябрьской социалистической революции, защитили
свободу и независимость Советской Родины.
Победу обеспечили многие факторы: политические, экономические,
идеологические. Одним из важнейших был военный фактор, а именно
превосходство советской военной науки, советского военного искусства
и его высшей составной части — стратегии над буржуазной военной на-
18 Устинов Д. Ф. Избр. речи и ст. М., 1979, с. 368.
1 Ленин В. И. Полы. собр. соч., т. 41, с. 400—401.
81

укой и военной стратегией. В. И. Ленин, оценивая результаты первой
схватки с капиталистическим миром, с гордостью отмечал, что в «военной
области мы сделали гигантский успех...» 2.
И хотя в ходе войны советская военная стратегия критически
использовала все то передовое и ценное, что имелось в военном искусстве России
и других стран, ей как стратегии социалистического государства
Пришлось заново решать многие проблемы в области теории и практики
ведения войны. По сути дела, она была принципиально новой стратегией,
присущей только советскому социалистическому обществу, а гражданская
война явилась периодом ее зарождения и становления. Молодая советская
военная стратегия имела свои характерные черты и особенности.
Одной из характерных черт советской военной стратегии являлась ее
подчиненность политике, теснейшая взаимосвязь с ней. «Стратегия,—
говорил В. И. Ленин,— подчинена политике, и одно с другим связано
неразрывно» 3. С точки зрения марксизма-ленинизма главным вопросом
при анализе и оценке войны является вопрос о ее социально-политической
природе. Особенно важное значение имеет глубокое проникновение в
сущность и характер войны. Неоднократно ставя вопрос: «Как же найти
«действительную сущность» войны, как определить ее?» 4 — В. И. Ленин
неизменно подчеркивал, что война есть насквозь политика, продолжение
политики иными, насильственными средствами. Классовая природа
политики, продолжением которой служит война, определяет понимание
сущности войны. В замечаниях на книгу Клаузевица «О войне» В. И. Ленин
писал, что «политика — это разум, война же только орудие, а не наоборот.
Следовательно, остается только подчинить военную точку зрения
политической» б.
В признании классовой сущности всякой войны — коренное различие
между марксистско-ленинским взглядом на войну и взглядами буржуазных
идеологов. С точки зрения марксизма при анализе войны необходимо в
каждом конкретном случае определить ее политическое содержание, т. е.
установить, «какой классовый характер война носит, из-за чего эта война
разразилась, какие классы ее ведут, какие исторические и историко-эко-
номические условия ее вызвали» в.
Признание войны как орудия политики дает ключ к правильному
пониманию взаимоотношений военной стратегии и политики.
Подчиненность военной стратегии политике сказывается на определении
общих и частных стратегических целей, на общем характере стратегии
любого государства, на выборе способов и форм ведения вооруженной
борьбы. Это научное положение наглядно продемонстрировала русско-
японская война 1904—1905 гг., закончившаяся поражением царизма.
Отсталость загнивающего общественного строя России сказалась не
только на политике и идеологии государства, но и на военной стратегии.
В. И. Ленин, внимательно следивший за ходом русско-японской войны и
глубоко изучавший причины поражения в ней русской армии, еще в ходе
войны обратил внимание на серьезные пороки царской военной стратегии.
В январе 1905 г. он, цитируя одного из военных обозревателей английской
газеты «The Times», отмечал, что вся история кампании 1904 г. явилась
преступным пренебрежением элементарных принципов морской и
сухопутной стратегии 7.
В годы первой мировой войны пример несоответствия политики и
военной стратегии являла Германия. Весь ход войны продемонстрировал
глубокий кризис военной стратегии, находившейся в разрыве с политикой и
оказавшейся не в состоянии понять и оценить новые условия ведения
войны.
2 Там же, т. 40, с. 285.
3 В. И. Ленин. Биография. 6-е изд. М., 1981, с. 500.
4 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 30, с. 82.
5 Ленинский сб., т. 12, с. 437.
6 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 32, с. 77.
2 См.: Ленин В. И- Поли. собр. соч., т. 9, с. 155*
82

Нельзя, конечно, утверждать, что буржуазные военные деятели й
теоретики не делали попыток пересмотра и переосмысления тех основных
военно-теоретических положений, на которых воспитывались й обучались
армии. Однако реакционная политика правящих кругов становилась
непреодолимым барьером на пути развития военного искусства вообще,,
военной стратегии в частности. Красноречива в этом отношений дискуссия
о единой военной доктрине,, проходившая в России перед первой мировой
войной 8.
Советская стратегия полностью исходила из политических целей
гражданской войны, она была направлена на разгром интервентов и
белогвардейцев * обеспечение завоеваний Великой Октябрьской социалистической
революций, восстановление территории и сохранение целостности
Советского государства, его независимости и свободы как решающих условий
дальнейшего развития на пути к социализму.
Политические цели гражданской войны определили и ее характер.
Гражданская война — война классовая, бескомпромиссная.В то я<е время
это была й отечественная война освобождеййых революцией народов
России против ийоземных захватчиков.
Навязанная международным империализмом и внутренней
контрреволюцией, гражданская война со стороны рабочих и крестьян нашей
страны была справедливой, являлась естественным продолжением политики
социалистической революции. Политические цели гражданской войны
вызывали необходимость вести активные и решительные действия до полного
разгрома классовых врагов. Это настоятельно требовало совершенно
нового подхода к решению задач военной стратегии и обусловило появление
новых стратегических проблем.
Революционный рабочий класс, придя к власти, должен был создать
свою стратегию, новые способы ведения войны. Ссылаясь на пример
французской буржуазной революции конца XVIII в., В. И. Ленин отмечал,
что революционный народ оказался способен проявить максимум
революционной энергии, гигантского революционного творчества, создав
новую систему стратегий, новое революционное народное войско, порвав
все старые законы и обычаи ведения войны 9. Ставя перед собой
политические цели, Советское правительство, наша партия основывались на
реальном учете всех классовых сил: внутренних и международных, на трезвой
оценке материальных, людских и моральных возможностей страны, на
умелой их организаций и использовании для победы над врагом. Только
таким образом советская военная стратегия смогла добиться успешных
результатов.
Величайшая заслуга в создании теоретических основ советской военной
стратегии принадлежит Владимиру Ильичу Ленину. Творчески развивая
идей К. Маркса и Ф. Энгельса, он разработал стройное учение о защите
социалистического Отечества, о принципах строительства Советских
Вооруженных Сил, заложил фундаментальные основы советской военной
науки и военного искусства.
Известно, что В. И. Ленин много и тщательно занимался изучением
истории войн и военного искусства как в дооктябрьский период, так и
особенно в годы Гражданской войны. Военная история являлась для него
тем исходным фактическим материалом, изучение которого помогало
разработать основы советской военной стратегии, исчерпывающе
проанализировать вопросы о сущности и характере войн эпохи империализма и
пролетарских революций, о подготовке Советского государства к обороне
и ведению войн в защиту завоеваний социализма от йосягательств
агрессивных сил международного империализма.
Большое внимание Ленин уделял изучению военной стратегии.
Генерал М. Д. Бонч-Бруевйч вспоминает, что 23 февраля 1918 г. между ним
и В. И. Лениным зашла речь о военной науке (надо учесть^ что это было
8 Более подробно об этом см.: Воен.-ист. журн., 1961, № 5.
9 См.: Ленин В. И- Поли. собр. соч., т. 32, с. 80.
83

в день кризисных событий под Петроградом). В ходе беседы был упомянут
генерал Леер как крупный знаток стратегии. Бонч-Бруевич пишет: «Он
спросил у меня, что написал Леер. Я тут же расхвалил трехтомную его
«Стратегию», и Владимир Ильич заинтересованно сказал, что
обязательно ознакомится с этим трудом. Он сдержал свое обещание и, как передавал
мой брат 10, попросил кого-то из сотрудников достать для него учебник
Леера» п.
В годы гражданской войны Ленин предстает перед нами как великий
военный теоретик, мыслитель и стратег, впитавший все лучшее, что
оставили военные теоретики прошлого. Вместе с тем, как новатор в области
военного дела, В. И. Ленин, по определению М. В. Фрунзе, и
современникам и будущему поколению революционеров дал блестящие образцы
стратегического искусства 12.
В годы зарождения и становления советской военной стратегии
успешно решался вопрос о единой военной доктрине. Если в условиях
самодержавного строя вопрос военной доктрины не получил своего
положительного решения, что объясняется глубоким кризисом всей буржуазной
идеологии, то в новых, советских условиях этот вопрос нашел свое
всестороннее раскрытие.
Советская военная доктрина была обоснована в трудах В. И. Ленина,
документах партии и Советского правительства. Она нашла свое
выражение в уставах, наставлениях и работах видных советских военных
деятелей. Опираясь на основные положения нашей военной доктрины,
советская военная стратегия уже в годы гражданской войны успешно решала
стоящие перед ней задачи вооруженной борьбы.
Характерной чертой советской военной стратегии в годы войны было
неразрывное единство политического и военного руководства. Это единство
закономерно вытекало из самой природы и особенностей организации
социалистического общества, в нем воплощался один из основных законов
советской военной стратегии — ее полная зависимость от политики. В лице
партии и ее Центрального Комитета органически сочеталось
политическое и военное руководство страной и вооруженной борьбой.
Всеобъемлющий характер войн эпохи империализма привел к тесному
переплетению функций политического и военного руководства. Впервые в истории
войн опыт Коммунистической партии в годы гражданской войны
убедительно показал, что руководство вооруженной борьбой может успешно
осуществляться лишь в том случае, если оно опирается на передовой
общественный и государственный строй. Только партия большевиков была
способна организовать и использовать в интересах войны все силы и средства
социалистического государства. В этом была отличительная черта
советского стратегического руководства.
В годы гражданской войны Коммунистическая партия, ее
Центральный Комитет во главе с В. И. Лениным, руководя вооруженной борьбой
трудящихся по защите Советской Республики, постоянно держали в
центре внимания проблемы политики и военной стратегии, стратегического
планирования и руководства. На VIII съезде РКП(б) В. И. Ленин
указывал, что ЦК партии систематически руководил военным ведомством:
«На каждом заседании ЦК по каждому крупному вопросу стратегии,—
не было ни разу, чтобы не было заседания ЦК, либо Бюро ЦК — ни разу
не было, чтобы мы не решали основные вопросы стратегии» 13.
Центральный Комитет партии выступал как подлинный боевой штаб
политического и стратегического руководства обороной государства,
направлял все усилия страны на разгром врага. Под его руководством
разрабатывалась и непрерывно совершенствовалась структура руководства
Вооруженными Силами и управления войсками применительно к условиям
гражданской войны. Принцип единства политического и военного руко-
10 В. Д. Бонч-Бруевич — тогда управляющий делами Совета Народных Комиссаров.
11 Бонч-Бруевич М. Д. Вся власть Советам. М., 1957, с. 252.
12 См. Фрунзе М. В. Избр. произведения. М., 1957, т. 2, с. 198.
13 Лешшский сб., т. 37, с. 137.
84

водства, последовательно проводимый в жизнь Коммунистической
партией, нашел свое воплощение в создании высших органов
централизованного управления страной, армией и вооруженной борьбой, в органическом
сочетании работы партийного, государственного и военного аппаратов в
годы гражданской войны при руководящей роли партии.
Все высшие органы государственного руководства (ВЦИК, СНК,
Совет Обороны) имели определенные функции. Например, по инициативе
В. И. Ленина 30 ноября 1918 г. был создан Совет Рабочей и Крестьянской
Обороны — чрезвычайный орган, которому, как говорилось в
постановлении ВЦИК, «предоставляется вся полнота прав в деле мобилизации сил и
средств страны в интересах обороны» 14.
Совет Обороны объединял деятельность военного ведомства,
Чрезвычайной комиссии по снабжению Красной Армии, наркоматов путей
сообщения и продовольствия и других ведомств, осуществляя линию партии
на превращение страны в единый боевой лагерь, обеспечивал проведение
в жизнь лозунга ЦК партии «Все для фронта!».
Центральный Комитет давал директивы и указания Реввоенсовету
Республики, Главному командованию, Реввоенсоветам фронтов по всем
важнейшим вопросам ведения войны. Через стройную систему института
военных комиссаров и партийно-политических органов Красной Армии
и Флота он осуществлял руководство партийно-политической работой.
Решение проблемы создания вооруженных сил, способных надежно
защитить первое в мире пролетарское государство, также одна из
особенностей советской военной стратегии в годы гражданской войны. В целях
защиты страны партии пришлось решать две труднейшие задачи. Во-
первых, в ходе борьбы с контрреволюцией предстояло сломать старую
армию. Во-вторых, и это главное, необходимо было создать новую армию,
найти свой путь строительства вооруженных сил.
Коммунистическая партия и Советское правительство решили эти
задачи. От старой армии, говорил Ленин на III Всероссийском съезде
Советов, «не осталось камня на камне» 15. В основу строительства
Советских Вооруженных Сил были положены новые начала, исходившие из
сущности принципиально нового общественного строя и конкретных условий
международной и внутренней обстановки. Создание Красной Армии
явилось событием всемирно-исторического значения. Впервые возникла
военная организация нового класса не для угнетения трудящихся, а для
защиты их свободы и независимости.
Политика Коммунистической партии в вопросах военного
строительства вооружила стратегию необходимым средством для успешного ведения
войны — регулярной Красной Армией, сильной своим единством,
классовым сознанием целей гражданской войны, высокими морально-боевыми
качествами. В горниле гражданской войны сформировались и закалились
советские военные кадры — командиры и политработники, многие из
которых стали выдающимися военными деятелями, полководцами,
стратегами Великой Отечественной войны, славными представителями советской
военной школы.
Наши враги хорошо понимают, какую роль играет созданная партией
армия Страны Советов. Один буржуазный социолог, пристально
изучающий Советские Вооруженные Силы, сделал любопытное «открытие»,
заявив, что большевикам удалось еще в 1918 г. создать социальное оружие
посильнее атомной бомбы: они создали непобедимую армию 16. Однако
буржуазные социологи и историки, особенно те, кто выполняет
определенный социальный заказ враждебных нам реакционных кругов, отнюдь не
озабочены поисками правды о нашей армии. Наоборот, они нарочито
создают всякого рода вымыслы, извращая и фальсифицируя облик Советской
Армии, ее социальную сущность и предназначение. В книгах^ статьях2 вы-
14 Декреты Советской власти. М., 1968, т. 4, с. 94,
15 Ленин В, И- Поли. собр. соч., т. 35, с, 269,
И См.: Правда, 1967, 21 сент.
85

ступлениях на международных конгрессах буржуазные пропагандисты
пытаются представить дело таким образом, будто Советская Армия была
создана не для борьбы с интервенцией, а для решения внутренних задач,
для утверждения революции путем насилия. В .трудах советских ученых-
историков дается решительный отпор подобного рода измышлениям.
Характерным для советской военной стратегии было успешное
решение одной из чрезвычайно важных проблем военного искусства —
определение соотношения борющихся сил.
В условиях развернувшейся интервенции и гражданской войны эта
проблема была исключительно сложной. Специфические особенности
такой войны, в которой число и состав сражающихся на обеих сторонах
трудно поддаются учету 17, ставили перед советской военной стратегией
совершенно новые задачи.
В. И. Ленин, характеризуя особенности гражданской войны,
указывал, что она «отличается от обыкновенной войны неизмеримо большей
сложностью, неопределенностью и неопределимостью состава борющихся —
в силу переходов из одного лагеря в другой...» 18. Центральный Комитет
Коммунистической партии, опираясь на ленинское требование о том, что
«надо уметь рассчитать соотношение сил» 19, учитывал объективную
политическую и военную обстановку, расстановку классовых сил внутри
страны и на международной арене.
В правильной, научно обоснованной политике партии, отражавшей
интересы передового класса, советская военная стратегия черпала свои
силы. Именно в этом было ее неоспоримое превосходство над буржуазной
военной стратегией. «Они представляют собой класс гибнущий... а мы
представляем класс, поднимающийся к победе» 20,— указывал В. И. Ленин.
Объективный, глубоко научный анализ соотношения сил воюющих
сторон давал возможность советской военной стратегии определять все
возможные ситуации в ходе войны, предвидеть и своевременно
предупредить действия противника, выбрать наиболее эффективные способы
ведения борьбы с ним в каждом отдельном случае. Стратегия, как правило,
избирала активные способы и формы вооруженной борьбы и добивалась
успеха.
Но иногда (в особо критические моменты) советская стратегия
(политическая и военная), учитывая невыгодное соотношение сил, шла и на
компромиссы. Весьма поучительным в этом отношении является
заключение Брестского мира с Германией в 1918 г. Настаивая на немедленном
подписании мира с кайзеровской Германией, В. И. Ленин исходил из
оценки невыгодного соотношения сил и крайне неблагоприятных условий,
в которых оказалась Советская Республика. Без боеспособной армии,
в условиях разрухи, при слабом международном революционном
движении и надвигавшейся угрозе интервенции Ленин считал абсолютно
необходимой мирную передышку для подготовки к отражению натиска
международного империализма. Ведя решительную бескомпромиссную борьбу
с «левыми коммунистами» и Троцким, он указывал, что для безопасности
социалистического Отечества необходимы могучая армия, длительная,
серьезная военная и экономическая подготовка, строжайший
революционный порядок во всех областях жизни государства. Безошибочное
определение стратегического замысла германского командования, глубоко
научная оценка собственных сил, возможностей позволили
Коммунистической партии выработать четкую и ясную политическую и стратегическую
линию, направленную на сохранение Советской власти не путем
вооруженной борьбы, а путем заключения мира. «...Мы лучше используем свои
силы для борьбы,— мы трезвее* осторожнее* расчетливее взвешиваем йган-
сы,— мы делаем все уступки, усиливающие нас и раздробляющие силы
17 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 12, с. 49.
18 Там же, т. 13, с. 72.
*9 Там же, т. 36, с. 288.
2Р Там же, т. 42, с. 3.
86

врага...» — так оценивал Владимир Ильич значение Брестского мира21.
Полученная передышка имела исключительно важное значение для
дальнейшего хода гражданской войны.
Чрезвычайно сложная обстановка, в которой постоянно находилась
Советская Республика, требовала от политического и военного
руководства умения своевременно реагировать на ее изменения, сосредоточивать
основные усилия на решении главных задач.
Коммунистическая партия во главе с В. И. Лениным четко определяла
важнейшую задачу момента, главного противника, направление главного
удара. Разработанные под руководством Центрального Комитета партии
планы борьбы подкреплялись огромной организаторской деятельностью
партии и практической работой гражданских и военных органов по
мобилизации всех усилий, чтобы в решающий момент, в решающем пункте
создать подавляющий перевес сил и средств и победить.
При определении главного противника, направления главного удара
советская военная стратегия предусматривала решение не только военных
задач, но и достижение крупных политических целей, ведущих к изменению
внутренней и внешней обстановки в пользу Советской Республики.
Основная политическая и стратегическая задача формулировалась в
документах партии. Так, в «Тезисах ЦК РКП(б) в связи с положением
Восточного фронта» указывалось на необходимость напрячь все силы,
развернуть революционную энергию, чтобы разбить Колчака: «Волга, Урал,
Сибирь могут и должны быть защищены и отвоеваны» 22. В письме ЦК
РКП(б) «Все на борьбу с Деникиным!» определялись политическая и
стратегическая задачи Советской Республики. В нем говорилось, что
необходимо «отразить нашествие Деникина и победить его, не останавливая
победного наступления Красной Армии на Урал и на Сибирь» 23.
Именно Центральный Комитет партии во главе с В. И. Лениным на
каждом этапе гражданской войны определял, какое направление
является главным, на котором следует сосредоточить основные усилия, какие
вражеские группировки и в какой последовательности должны быть
разгромлены, какие операции и на каких театрах следует провести в
интересах обеспечения главного удара; намечал мероприятия для наиболее
эффективного использования достигнутых результатов. Так, летом 1918 г.
главным фронтом был признан Восточный, осенью и зимой — Южный,
весной 1919 — вновь Восточный, а летом и осенью этого же года — опять
Южный.
Определяя главный фронт, главного противника на различных этапах
гражданской войны, партия не ослабляла внимания и к другим фронтам.
Так, своевременно определив главную угрозу весной 1919 г. со стороны
Колчака, Ленин заявлял: «Ни одного полка, ни одной роты не возьмем
мы с Южного фронта. Для Восточного фронта мы соберем новые армии,
и для этого объявлена нами мобилизация» 24.
Ленин указывал, что источником наших успехов в военном деле было
то, что мы всегда сосредоточивались на главном, основном 2?. При разгроме
главного противника советская стратегия отличалась целеустремленностью
и решительностью. Глубокие политические противоречия двух
противоборствующих сторон оказывали непосредственное влияние на
решительность стратегических целей войны. Политической целью трудящихся
классов Советской Республики был полный разгром интервентов и
белогвардейцев. Это диктовало необходимость активной и решительной
стратегии и составляло основу стратегических планов важнейших операций
против армий интервентов, Колчака, Деникина, белополяков и Врангеля.
При ведении войны, при планировании стратегических операций мы
оказались, говорил Ленин, правы в самом основном, в своих предвидениях и
21 Там же, т. 44, с. 104.
22 Там же, т. 38, с. 274.
23 Там же, т. 39, с. 45.
24 Там же, т. 38, с. 317.
?* См.: Там же, т. 40, с. 284—285.
87

своих расчетах 2в. Наш расчет, по словам Владимира Ильича, в большом
масштабе взятый, оказывается более правильным, чем расчет
империалистов, и не потому, что у них нет людей, которые умеют правильно
рассчитывать, а потому, что нельзя правильно рассчитывать, когда стоишь на
пути к гибели 27.
Отличительной чертой советской военной стратегии с первых дней ее
становления явилось и правильное решение вопроса о способах (видах)
ведения войны. Вооруженные Силы Советской Республики в годы
гражданской войны применяли такие виды военных действий, как стратегическое
наступление, стратегическая оборона и стратегическое контрнаступление.
Но главным, определяющим в советской стратегии была идея
решительных наступательных действий как основного средства достижения победы.
Стратегическое наступление решало задачи: нанесение поражения
основным группировкам войск интервентов и белогвардейцев; овладение
стратегической инициативой и ее удержание; захват важных в стратегическом
и политико-экономическом отношении районов; широкое преследование,
разгром главных сил противника на важнейших театрах войны и
победоносное ее завершение. Основными способами, с помощью которых
решались эти задачи, являлись стратегические наступательные операции
одного или двух фронтов.
Контрнаступление предпринималось обычно в тот момент, когда
наступательный порыв и резервы противника были на исходе, а силы и
средства советских войск возрастали. Наиболее ярко такие формы
стратегических действий проявились при разгроме армий Колчака и Деникина.
В ходе гражданской войны был получен первый опыт одновременного
стратегического наступления на нескольких фронтах и разных театрах военных
действий. Так, например, осенью 1919 г. Красная Армия вела наступление
на Южном фронте и под Петроградом.
Советская военная стратегия, признавая наступление главным видом
стратегических действий, не отрицала необходимости и обороны, а иногда
и отступления. «Таких войн, которые бы начинались и оканчивались
сплошным победоносным наступлением, не бывало во всемирной истории,
или они бывали, как исключения»,— указывал В. И. Ленин28.
Оборона как вид стратегических действий широко применялась
Красной Армией в годы гражданской войны, особенно когда она только еще
создавалась и не имела достаточно сил и средств для борьбы с
многочисленным противником. Стратегическая оборона применялась и для того,
чтобы выиграть время, накопить, перегруппировать силы, а затем
перейти в контрнаступление. Искусное сочетание стратегической обороны и
стратегического контрнаступления явилось одним из достижений
советской военной стратегии. Об этом наиболее ярко свидетельствует опыт
разгрома войск Колчака и Деникина в 1919 г.
Характерной чертой советской военной стратегии являлось то, что
Главное командование Красной Армии при проведении операций широко
использовало маневр силами и средствами. В. И. Ленин, оценивая этот
факт, отмечал, что мы в ходе гражданской войны научились
маневрировать 29. Это подтвердилось не только фактами широкого
маневрирования советских войск в сражениях, но и размахом стратегических
перегруппировок силами и средствами. До 70% всех советских дивизий в годы
гражданской войны перебрасывалось с одного фронта на другой, в том
числе 52% дивизий действовали на двух, а остальные 18% — на трех,
четырех и даже пяти фронтах 30.
В годы гражданской войны получила распространение и партизанская
борьба. Коммунистическая партия, придавая этому движению важное
26 См.: Там же, т. 44, с. 293.
27 См.: Там же, с. 303.
28 Там же, с. 209.
29 См.: Там же, т. 45, с. 307.
80 См.: Каменев С. С. Записки о гражданской войне и военном строительстве. М.,
1963, с. 77,
88

значение, осуществляла постоянное руководство им. Именно поэтому на
различных этапах войны партизанская борьба во многих местах
приобретала стратегическое значение. Действия крупных партизанских отрядов
в тылу врага согласовывались с действиями наступавших с фронта войск
Красной Армии. К сожалению, эта одна из характерных черт советской
стратегии, получившая дальнейшее развитие в годы Великой
Отечественной войны, мало исследована и обобщена.
Советская военная стратегия решила еще одну весьма важную
проблему, а именно создание и использование боевых резервов. Эта проблема
решалась непосредственно в ходе вооруженной борьбы. Особенностью
подготовки стратегических резервов явилась такая новая форма, как
всеобщее военное обучение трудящихся (Всевобуч). Характерными для
комплектования Красной Армии были периодические партийные,
профсоюзные и комсомольские мобилизации.
Большую роль в организации и совершенствовании подготовки
стратегических резервов имела созданная в августе 1919 г. Запасная армия
республики, являвшаяся непосредственным резервом Главного
командования. Благодаря неустанной помощи ЦК партии и лично В. И. Ленина
Запасная армия была настоящей кузницей боевых резервов и маршевых
пополнений для Красной Армии. С момента создания и по декабрь 1920 г.
она дала основным фронтам 40% пополнений, из них значительная часть
была отправлена в виде готовых боевых частей и соединений.
Во второй половине октября 1920 г. было решено создать Запасную
армию Юго-Восточного фронта. В 1920 г. создается несколько трудовых
армий на базе действующих, которые, по существу, играли роль
стратегического резерва Главного командования.
Создание резервов в ходе войны и их умелое использование — одно из
преимуществ советской военной стратегии.
Советская военная стратегия успешно использовала созданное партией
единство фронта и тыла. Только при максимально разумном
использовании материальных ресурсов и централизации экономики можно было
успешно вести вооруженную борьбу. «...Раз дело дошло до войны,—
говорил В. И. Ленин,— то все должно быть подчинено интересам войны,
вся внутренняя жизнь страны должна быть подчинена войне, ни
малейшее колебание на этот счет недопустимо» 31. Руководствуясь этим
ленинским положением, Советское правительство смогло использовать
материальные ресурсы страны в интересах военной стратегии.
Руководство советской военной экономикой в годы гражданской войны
партия неизменно связывала с разработкой и проведением в жизнь
стратегических планов. Каждой крупной стратегической операции Красной
Армии предшествовала разработка плана экономического обеспечения.
Победа Красной Армии над превосходно вооруженными армиями
белогвардейцев и интервентов стала возможна потому, что Коммунистическая
партия сумела создать несокрушимое единство фронта и тыла, что
трудящиеся Советской Республики, несмотря на страшные лишения,
сплотились и на каждый тяжелый удар отвечали «увеличением сцепления сил
и экономической мощи...» 32. В этом была одна из особенностей советской
военной стратегии.
Глубокое понимание рабочими и крестьянами целей борьбы с
интервентами и белогвардейцами служило источником неисчерпаемой силы
советской военной стратегии, являлось ее наиболее яркой чертой и
позволяло решать задачи, непосильные для буржуазных политиков и стратегов.
Никогда еще в истории войн народные массы не проявляли такой
активности и самоотверженности, как в гражданскую войну.
Коммунистическая партия, отчетливо сознавая, что в конечном счете успех военной
стратегии решают миллионы бойцов, сумела довести до каждого
красноармейца справедливые цели защиты социалистического Отечества. Ни при
31 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 41, с. 117.
Ч Там же, т. 39, с. 321.
89

каком политическом режиме не было, чтобы так сочувстэенно относились
к войне партийные и беспартийные трудящиеся, понимали ее, как при
Советской злости. «В этрм были рсноды того, почему мы в конце концов
сильного врага победили»,— подчеркивал В. И. Ленин 33. Сплоченность
народа вокруг болыцецистскор партии, организованность, высокий
моральными дух — рещающие фа^трры црбеды э гражданской войне.
Боец армии нового типа был таким, цакого еще нр знала история.
Qh шел в атаку, терпел голод и лишения, жертвовал своей жизнь^о во имя
того, чтобы Дать миллионам граждан ц^шей Родины возможность стать
хозяевами собственной судьбы. «Патриотизм человека,— говорил
Ленин,— которьщ будет лучше три года голодать, чем отдать Россию
иностранцам, это — н^стоящиц цатриотизм, без которого мы три года не
продержались бы. рез этого патриотизма мы не добились бы защиты Советской
республики...» 34.
Войну против (объединенных сцд междунаррднрй и внутренней
контрреволюции мргл$ выиграть только стратегия, рбладавщ^я коренными,
внутренне присущими социалистической системе преимуществами. Опыт
гражданской врщщ наглядно прказал, что задали советской военцой
стратегии мр.гли успещно решаться только лишь на базе марксизма-ленинизма,
правильной политики Коммунистической партии и Советского
правительства.
Советская военная стратегия, действующая в интересах этой политики,
защищающая дело социализма, сильна и крепка, как ни одна военная
стратегия империалистического государства. Многие положения, принципы
стратегии, зародившиеся в годы гражданской войны, получили
творческое развитие и оправдали себя в борьбе с фашистской Германией и
милитаристской Японией в период Великой Отечественной войны.
Наша армия верна ленинским заветам. Ее воины высоко держат
Красное знамя, под которым их отцы и деды штурмовали Зимнийг брали
казавшиеся неприступными укрепления Перекопа, били врага на фронтах
Отечественной войны. Революционный дух и беззаветная отвага героев
гражданской и Великой Отечественной войн и сегодня живут в сердцах
советских воинов,, бдительно охраняющих социалистическое Отечество.
Теперь, когда накоплен огромный фактический материал, изданы
солидные труды по истории гражданской войны, все важнейшие документы,
в том числе Директивы Главного командования Красной Армии и
Директивы командования фронтов 35, имеются большие возможности для
углубленного исследования и теоретического обобщения формирования и
развития советской военной стратегии.
Такие обобщающие труды важны как для теории, так и для практики
военного деда. Кроме того, они необходимы и для борьбы с буржуазными
фальсификациями, все еще изврдщаювдиод* характер вооруженной
борьбы в годы гражданской войны и факлюрь1, определившие победу молодого
Советского государства над силами внутренней контрреволюции и
иностранной интервенции.
В наши дни, когда перед военноц наукой встало много качественно
новых задач^ вызванных коренными преобразованиями в военном деле,
как никогда, необходима разработка крупных военно-теоретических и
военно-исторических цррблем,, в том числе и в области советской военной
стратегии. Изучение, анализ и обобщение богатого военного опыта
решения стратегических проблем в войнах по защите Советского государства —
одна из главнейших задач военных историков.
Руководствуясь марксистско-ленинской теорией и опираясь на
объективные преимущества развитого социалистического общества^ постоянный
33 Там же, т. 42, с. 140.
34 Там же, с. 124.
9§ Директивы Главного командования Красной Армии (1917—1920): Сб. док. М-, 1969;
Директивы командования фронтов Красной Армии (1917—1922): G6. док. В 4-х т.
М., 1971. Ts 1; 1972. Т. 2,
99

п неуклонный рост военно-экономического потенциала, наша советская
военная стратегия успешно решает поставленные перед ней
Коммунистической партией задачи обороны Советского государства и стран
социалистического содружества.
1973 г.
ПОБЕДА НА ХАЛХИН-ГОЛЕ
И ЕЕ ВЛИЯНИЕ НА РАЗВИТИЕ ВОЕННОГО ИСКУССТВА
Нацадение японских агрессоров на Монгольскую Народную
Республику в мае 1939 г. было одним из звеньев в общей цепи политики
международного империализма, политики подготовки и развязывания как ло-
кадьнщх войн, так и мировой войны. Изолированно рассматривать
события на Халхин-Голе нельзя. Иначе не ясны будут ни их сущность, ни
их значение.
Международная обстановка в то предвоенное время характеризовалась^
с одной стороны, острыми империалистическими противоречиями внутри
стран капиталистического мира, а с другой — их общей враждебностью
к Стране Советов, первому в мире социалистическому государству.
Империализм стремился разрешить эти противоречия военными,
насильственными средствами. Причем главной тенденцией в политике
наиболее агрессивных государств — Германии и Японии — было
стремление объединить усилия для нападения на СССР с двух сторон, т. е.
навязать Советскому Союзу войну на два фронта.
Эта тецденция еще больше усиливалась и приобретала определенную
направленность в связи с заключением в 1936 г. «антикоминтерновского
пакта» и образованием военно-политического блока фашистских
государств, в который вошли Германия, Италия и Япония. Создание такой
военно-политической коалиции с распределением сфер действия ее
участников преследовало цель разжечь очаги войны в Европе и Азии.
В 1938 г. немецко-фашистская армия захватила Австрию,
оккупировала Чехословакию, а в апреле 1939 г. Гитлер утвердил план «Вайс»,;
предусматривавший нападение на Польшу до 1 сентября 1939 г. На Востоке
японская армия вторглась в Китай, оккупировала всю территорию
Маньчжурии, создав здесь марионеточное государство Маньчжоу-Го, во главе
которого был поставлен последний император цинской династии Генри
Пу И. Японские захватчики установили в нем военно-полицейский режим.
Маньчжурия была превращена в плацдарм агрессии против СССР,
Монголии и Китая.
Первым шагом агрессии явилось вторжение японцев в июле 1938 г.
на советскую территорию у оз. Хасан. Эта ничем особенным не
примечательная приграничная полоса земли, изрезанная холмами, долинами рек,,
стала местом жарких схваток. Советские войска в упорных боях одержали
здесь важную победу. Однако японские агрессоры не успокоились. Они
стали готовиться к более масштабной военной акцииА и не только с целью
реванша.
Осенью 1938 г. в генеральном штабе японской армии был разработан
план войны против МНР и СССР, предусматривавший захват Монгольской
Народной Республики и овладение советским Приморьем.
Японский генштаб планировал перерезать транссибирскую магистраль^
отторгнуть Дальний Восток от остальной части Советского Союза. По
свидетельству одного из офицеров японского генерального штаба,
основной стратегический вамысел японского командования по этому плану
заключался в том, чтобы сосредоточить в Восточной Маньчжурии главные
военные силы ж направить их против советского Дальнего Востока. Иван-
•1

тунская армия должна была захватить Уссурийск, Владивосток, а затем
Хабаровск и Благовещенск.
Японцы давно вынашивали планы захвата Монголии. Они считали,
что овладение территорией Монгольской Народной Республики дает им
крупные стратегические выгоды. Начальник штаба Кванту некой армии
генерал Итагаки говорил, что Монголия «является очень важной с точки
зрения японо-маньчжурского влияния сегодняшнего дня, ибо она
является флангом обороны Транссибирской железной дороги, соединяющей
советские территории на Дальнем Востоке и в Европе. Если Внешняя
Монголия будет объединена с Японией и Маньчжоу-Го, то советские
территории на Дальнем Востоке окажутся в очень тяжелом положении и
можно будет уничтожить влияние Советского Союза на Дальнем Востоке
без особенных военных усилий. Поэтому целью армии должно быть
распространение японо-маньчжурского господства на Внешнюю Монголию
любыми средствами» х. Словом, японские стратеги считали, что,
прорвавшись через Монголию и дойдя до Байкала, они тем самым поставят
под угрозу весь советский Дальний Восток.
Японских империалистов привлекали также и богатства Монголии:
уголь, железо, скот, а также огромная территория, которая больше
Англии, Франции и Германии вместе взятых. К походу на Монголию японцы
готовились долгое время. Они не раз устраивали провокации на ее
границах.
Японские войска организовывали всякого рода диверсии в
приграничных с СССР районах. В 1936—1938 гг. на границе СССР и захваченной
японцами Маньчжурии было зафиксировано 230 нарушений, из них
35 крупных боевых столкновений. Тревожная обстановка складывалась
на участках Турий Рог и у оз. Ханка, в Полтавском и Гродековском
укрепленных районах, на р. Амур у городов Благовещенск и Хабаровск 2.
В Маньчжурии на границах с Советским Союзом и Монгольской
Народной Республикой японцы создали 11 укрепленных районов, в
населенных пунктах вдоль государственных границ разместили сильные военные
гарнизоны; они строили и совершенствовали шоссейные дороги. В
Северной и Северо-Восточной Маньчжурии сосредоточивалась основная
группировка Квантунской армии. К лету 1939 г. ее численность здесь была
доведена до 350 тыс. человек; в группировке имелось более тысячи
артиллерийских орудий, 385 танков и 355 самолетов 3.
Все эти факты убедительно свидетельствовали, что Япония усиленно
готовилась к агрессии против МНР и СССР.
Учитывая напряженность положения и угрозу военного нападения,
правительства Советского Союза и Монгольской Народной Республики
принимали меры дипломатического и военного характера. Еще 12 марта
1936 г. был подписан советско-монгольский Протокол о взаимной
помощи. В нем говорилось: «Правительства Союза Советских
Социалистических Республик и Монгольской Народной Республики обязуются в
случае военного нападения на одну из договаривающихся сторон оказать
друг другу всяческую, в том числе и военную, помощь» 4. В соответствии
с этим соглашением в Монголию были направлены части Красной Армии,
из которых был сформирован 57-й особый корпус.
Советское правительство официально заявило позднее, что «границу
Монгольской Народной Республики в силу заключенного между нами
договора о взаимопомощи мы будем защищать так же решительно, как и
свою собственную» 5.
В этих целях были приняты действенные меры по надежной защите
дальневосточных рубежей нашей страны и союзной нам МНР. В частности
1 История второй мировой войны, 1939—1945. М., 1974, т. 2, с. 41—42.
8 Там же, с. 210.
3 Там же, с. 41.
4 Советско-монгольские отношения, 1921—1974: Док. и материалы. В 2 х т. М., 1975,
т. 1. 1921—1940, с. 340,
£ Правда, 1939, 1 июня.
92

было решено увеличить численность советских войск на Дальнем Востоке.
Приказом НКО СССР от 4 сентября 1938 г. Тихоокеанский флот и
Краснознаменная Амурская флотилия были оперативно подчинены
командующим отдельными армиями в.
К лету 1939 г. в состав советских войск на Дальнем Востоке входили
1-я отдельная Краснознаменная армия под командованием командарма
2-го ранга Г. М. Штерна, 2-я отдельная Краснознаменная армия комкора
И. С. Конева, Забайкальский военный округ (командующий комкор
Ф. Н. Ремезов). Эти объединения подчинялись непосредственно наркому
обороны СССР. В оперативном подчинении 1-й отдельной Краснознаменной
армии находился Тихоокеанский флот, 2-й отдельной Краснознаменной
армии — Краснознаменная Амурская флотилия и Забайкальского
военного округа — 57-й особый корпус, дислоцировавшийся на территории
МНР7.
Большая работа проводилась по инженерному укреплению границ и
повышению боевых возможностей войск. Было завершено строительство
многих оборонительных районов на наиболее угрожаемых направлениях.
Из авиационных частей и соединений создано новое оперативное
объединение — 2-я воздушная армия. В стрелковые и кавалерийские соединения
включались танковые батальоны и механизированные полки.
Территориальные дивизии переводились на кадровое положение.
Наряду с этими важными оборонными мероприятиями значительная
работа проводилась по дальнейшему развитию экономики в районах
Дальнего Востока. От Забайкалья до берегов Тихого океана развернулось
строительство заводов, создавались военные городки.
Усилиями молодежи, приехавшей со всех концов страны, вырос
новый промышленный центр Дальнего Востока — Комсомольск-на-Амуре.
На постоянное местожительство в различные области Дальнего Востока
выехало большое количество демобилизованных воинов. Все эти
мероприятия, как показал дальнейший ход событий, были крайне необходимыми
и своевременными.
Готовя агрессивную акцию против Монгольской Народной Республики,
японское командование избрало объектом нападения восточный выступ
республики в районе р. Халхин-Гол. Овладение этим районом дало бы
японцам ряд преимуществ. Р. Халхин-Гол шириной 100—130 м и
глубиной 2—3 м имеет крутые спуски, во многих местах заболочена, а местами
была труднодоступна для боевой техники. В нескольких километрах к
востоку от нее тянется гряда высот, возвышающихся над местностью.
Наряду с этим в долине реки много песчаных котлованов. В Халхин-Гол
здесь впадает р. Хайластын-Гол, разрезающая на две части район
предстоявших боевых действий, что было невыгодно для советско-монгольских
войск.
С маньчжурской стороны к этому району близко подходили две
железные дороги, ближайшая же железнодорожная станция снабжения
советских и монгольских войск находилась на расстоянии 650 км. Степной и
безлюдный район восточнее р. Халхин-Гол охранялся лишь отдельными
пограничными дозорами, заставы находились на удалении 20—30 км
от государственной границы.
Все это, разумеется, учитывалось японцами. Перед военными
событиями в мае 1939 г. японское военное командование подтянуло в район
боевых действий около 38 тыс. войск, 135 танков и 225 самолетов. Советско-
монгольские войска, оборонявшиеся восточнее р. Халхин-Гол на фронте
в 75 км, имели в своем составе 12,5 тыс. бойцов, 186 танков, 266
бронемашин и 82 самолета 8. По численности личного состава и авиации
противник в три раза превосходил силы советско-монгольских войск. Но следует
отметить, что советские и монгольские воины были хорошо подготовлены.
Монгольская Народная Армия имела артиллерию, танки, авиацию. Она
6 Воен.-ист. журн., 1979, №8, с. 47.
7 Забайкальский военный округ. Иркутск, 1972, с. 75.
8 История второй мировой войны, 1939—1945, т. 2, с. 215.
93

хорошо владеда имеющейся у нее боевой техникой. Основным родом войск
армии являлась кавалерия, подвижная, закаленная. Монгольские цири-
кц — испытанные воицад. Они были готовы грудью отстаивать
независимость своей родины. Армия — крепкая опора Монгольской Народной
Республики. До главней й основная ее опора — ато дружба с великим
Советским Союзом. И это црцдавало воинам силу и уверенность в победе.
Ilqpjie тщательной подготовки японское командование приступило к
осуществление евоих планов. Пустив в ход излюбленный прием —
провокацию, японские агрессоры объявили чужую территорию своей. 11 мая
1939 г. япоцс^ие части неожиданно напали на заставы Монгольской
Народной Армци ворточнер р. Халхин-Гол в районе оз. Буир-Нур.
Монгольские воины вынуждены были отойти к реке. Бои шли здесь десять
дней, но какого-либо усцеха яцонцам они не принесли.
Советское командование разгадало замысел врага. Ясно было, что
речь идет вовсе не о захвате какого-либо куска территории. Криками
об исправлении гранцц японские агрессоры прикрывали стремление
превратить Монголию в плацдарм для нападения на ССОР. Советское
командование быстро пришло на помощь Монгольской республике, приказав
перебросить войска в район Халхин-Гола.
После вероломного нападения японских захватчиков на МНР
Советское правительство црцняло срочные меры по усилению руководства
войсками в районе начавшихся боевых действий. В первых числах июня туда
был направлен заместитель командующего войсками Белорусского
военного округа по кавалерии комдив Г. К. Жуков с задачей разобраться в
обстановке на месте, принять неотложные меры. Оценив обстановку в
целом, он пришел к выводу, что «теми силами, которыми располагал 57-й
особый корпус в МНР, пресечь японскую военную авантюру будет
невозможно...» 9. Советское Главное командование немедленно приняло
решение об усилении корпуса. Его командиром был назначен Г. К. Жуков.
Вскоре на помощь советско-монгольским войскам в районе Халхин-
Гола стали прибывать свежие части и подразделения. На усиление
авиационной группы поступали новые истребители («Чайка» и И-16) с
опытными советскими летчиками, среди которых был 21 Герой Советского Союза.
20 июня командующий Квантунской армией отдал распоряжение о
наступлении японо-маньчжурских войск в районе Халхин-Гола. 30 июня
командир 23-й японской дивизии генерал-лейтецант Камацубара в свою
очередь приказал войскам перейти в наступление.
План японского командования сводился к следующему* перейдя в
наступление по всему участку, сковать советские части с фронта, а затем
ударной группировкой обойти левый фланг обороны, переправиться через
р. Халхин-Гол, занять господствующую в этом районе высоту Баин-Ца-
ган и ударить в тыл советско-монгольским частям. Отдавая приказ о
наступлении, Камацубара хвастливо добавлял, что он сам движется с
основными силами к горе Баин-Цаган, где и будет находиться после ее
занятия.
Японское командование рассчитывало завершить эту наступательную
операцию как вдожно быстрее, чтобы до. наступления осени закончить
все военные действия в пределах МНР.
В этих условиях советское командование было вынуждено срочно
провести ряд мер по предотвращению расширения военных действий. Одной
из них явилась перестройка организационной структуры руководства
войсками на Дальневосточном театре военных действий, другой —
увеличение их боевого и численного состава.
5 шрля Главный военный совет РККА принял решение об образовании
в Чите нового органа стратегического руководства Вооруженными
Силами, подчинив ему все войска, дислоцировавшиеся в то время на Дальнем
Востоке. В соответствии с этим народный комиссар обороны издал приказ
о создании фронтовой группы войск во главе с командующим — командар-
Жуков Г. К, Воспоминания и размышления. М., 1978, т. 1, с. 152,
94

мом 2-го ранга Г. М. Штерном (член Военного совета — дивизионный
комиссар Н. И. Бирюков, начальник штаба — комдив М. А. Кузнецов). На
Военный совет и штаб созданной группы возлагались задачи по
объединению и направлению действий советских войск на Дальнем Востоке,
руководству их оперативной деятельностью, материальным обеспечением
войск как в мирное, так и в военное время и др. Командующий
фронтовой группой подчинялся непосредственно народному комиссару обороны
СССР. Совершенствование органов управления на Дальневосточном ТВД
завершилось в середине июля 1939 г. преобразованием 57-го особого
корпуса, находившегося в МНР, в 1-ю армейскую группу под командованием
комдива (с 31 июля комкора) Г. К. Жукова с подчинением ее
непосредственно командующему фронтовой группой войск на Дальнем Востоке.
Проведенная реорганизация органов управления советскими войсками
на Дальнем Востоке способствовала успешному решению задач по
разгрому японских войск в районе Халхин-Гола и пресечению агрессивных
устремлений империалистической Японии против СССР и МНР. Вновь
созданные управления фронтовой и армейской групп войск продолжали
функционировать еще почти год после окончания военных действий 10.
В ночь на 3 июля японские войска перешли в наступление.
Форсировав р. Халхин-Гол, они развивали удар в направлении горы Баин-Ца-
ган. Сражение продолжалось трое суток, в котором с обеих сторон
участвовало около 400 танков и бронемашин, более 300 орудий и несколько сот
самолетов. Часть японской группы перешла на левый берег р. Халхин-Гол.
Гора Баин-Цаган была занята.
Наше командование бросило в этот район мотомеханизированные части:
11-ю танковую бригаду комбрига М. П. Яковлева, 24-й мотострелковый
полк полковника И. И. Федюнинского. К 19 час. 3 июля противник был
атакован с трех сторон. Бой продолжался ночью и весь день 4 июля. Все
попытки японцев перейти в контратаку и перебросить через реку новые
части были отбиты. К утру 5 июля японцы, отступая, кинулись к
переправе, устилая склоны горы тысячами трупов.
Советские и монгольские бойцы и командиры, проявляя храбрость и
героизм, самоотверженно отражали атаки противника, наносили по врагу
сокрушительные удары. В результате ударная группировка японских
захватчиков, прижатая к реке, была наголову разгромлена. Враг потерял
почти все танки, значительную часть артиллерии, 45 самолетов и около
10 тыс.. солдат и офицеров п.
8 июля японцы попытались взять реванш за это поражение, перейдя
в атаку. После четырехдневного кровопролитного боя японские войска,
потеряв еще 5,5 тыс. человек убитыми и ранеными, вынуждены были
отойти. Разгром японцев наши воины справедливо называли Баин-Цаганским
побоищем.
Г. К. Жуков, непосредственно руководивший операцией
советско-монгольских войск в районе горы Баин-Цаган, вспоминал: «Тысячи трупов,
масса убитых лошадей, множество раздавленных и разбитых орудий,
минометов, пулеметов и машин устилали гору Баин-Цаган» 12.
Уже первые бои на территории МНР показали, что попытка японских
милитаристов осуществить свои политические и военные цели
проваливается. И несмотря на это, они все еще надеялись изменить ход событий в
свою пользу. Я юнскоз командование планировало про::ести в концэ
августа 1939 г. «генеральное наступление». Эта крупная военная акция
приурочивалась к готовившемуся нападению гитлеровской Германии нь
Польшу, о чем Япония, союзник Германии, была информирована.
В течение месяца японское командование в срочном порядке
перебрасывало в район боев новые части и соединения. 10 августа 1939 г. из
них была сформирована 6-я армия во главе с генералом Огису Риппо. Эта
армия, расположившаяся на территории 70 км по фронту и 20 км в глу-
10 Подробно см.: Воен.-ист. журн., 1979, № 8, с. 47—49.
п История второй мировой войны, 1939—1945, т. 2, с. 216.
12 Жуков Г. К. Указ. соч., т. 1, с. 156.
о
95

бину, имела в своем составе 75 тыс. человек, 500 орудий, 182 танка, более
300 самолетов 13.
Советское командование вынуждено было принимать соответствующие-
меры по усилению своих войск. Кроме того, Советское правительство
решило оказать МНР военную помощь в больших размерах. К середине
августа советско-монгольские войска насчитывали в своих рядах около
57 тыс. человек, на вооружении их состояло 500 танков, 385 бронемашин,
542 орудия и миномета, 2255 пулеметов и 515 боевых самолетов 14.
15 июля 1939 г. была сформирована 1-я армейская группа (Военный
совет: командующий группой — комкор Г. К. Жуков, член Военного
совета — дивизионный комиссар М. С. Никишев, начальник штаба —
комбриг М. А. Богданов). Монгольскими войсками, действовавшими в районе
боев совместно с советскими войсками, руководил маршал X. Чойбалсан,
большую работу в войсках проводил Ю. Цеденбал, который был
начальником политического управления Монгольской Народной Армии.
Советско-монгольское командование тщательно готовилось к
предстоящим боям. Военный совет армейской группы большое внимание
уделял организации и проведению партийно-политической работы, направляя
ее прежде всего на повышение морально-боевых качеств воинов. '
Большая работа проводилась по организации тыла. Тысячи автомашин
от станции снабжения, находившейся, как уже говорилось, на расстоянии
650 км, доставили за исключительно короткое время советско-монгольским
войскам 18 тыс. т артиллерийских боеприпасов, 6500 т боеприпасов для
авиации, 15 тыс. т различных горюче-смазочных материалов, 7 тыс. т
топлива, 4 тыс. т продовольствия 15.
Большое внимание уделялось организации взаимодействия советских
войск с Монгольской Народной Армией. Еще во время майских боев
управление войсками осуществлялось с совместного командного пункта. Перед
августовским наступлением монгольские командиры были ознакомлены
с планом предстоящих действий советских войск. Был выработан план
взаимодействия. Во время наступления предусматривалось наличие на
командном пункте 1-й армейской группы представителей МНА, а на КП
6-й и 8-й кавалерийских дивизий — представителей Красной Армии.
В основе замысла советско-монгольского командования лежала идея:
сковав силы японских войск с фронта, нанести упреждающий
двусторонний удар по флангам в общем направлении на Номон—Хан—Бурд—Обо, а
затем окружить и уничтожить противника между р. Халхин-Гол и
государственной границей.
Для осуществления этого замысла создавались три группы войск.
Главный удар наносила южная группа полковника М. И. Потапова,
состоявшая из двух дивизий, танковой, мотоброыевой бригад и нескольких
танковых батальонов, а вспомогательный — северная группа во главе
с полковником И. В. Шевниковым. Центральной группе под
командованием комбрига Д. Е. Петрова ставилась задача сковать противника с
фронта.
Подготовка операции проводилась в строжайшей тайне с широким
применением оперативной маскировки и дезинформации. Командиры
подразделений были введены в курс дела лишь за 3—4 дня до операции, а
солдаты— в ночь на 20 августа, накануне наступления. В ходе подготовки были
проведены мероприятия, чтобы создать впечатление у противника о
предполагаемой зимовке наших частей: вбивались колья, строились
проволочные заграждения, по радио передавались ложные требования о
присылке кольев и проволоки, зимнего обмундирования. Причем
распоряжения передавались по коду, известному японцам.
Японское командование рассчитывало начать «генеральное наступле-
13 История второй мировой войны, 1939—1945, т. 2, с. 216.
14 Там же, с. 217.
15 Жуков Г. К. Указ. соч., т. 1, с. 157.
96

нив» 24 августа 1939 г. Упредив противника на четыре дня, советско-
монгольские войска утром 20 августа, в воскресенье, перешли в
решительное наступление.
Более 150 бомбардировщиков и мощная артиллерия обрушились на
боевые порядки врага, его артиллерийские позиции. Около 100 советских
истребителей прикрывали от ударов вражеской авиации
сосредоточившиеся в исходных районах для наступления части ударных группировок
советско-монгольских войск 1в.
После мощной авиационной и артиллерийской подготовки, длившейся
2 час. 45 мин., пошли в атаку советские танки. Вслед за ними по всему
фронту-на врага устремились советско-монгольские пехотные и
кавалерийские части.
Удар авиации и артиллерии советско-монгольских войск оказался
настолько мощным и внезапным, что противник был морально и физически
подавлен. В течение полутора часов вражеская артиллерия не
произвела ни одного выстрела, авиация не сделала ни одного вылета.
В то время как войска центрального участка фронтальными атаками
сковывали главные силы агрессора, южная и северная ударные
группировки советско-монгольских войск прорвали вражескую оборону на
флангах и стремительным глубоким охватом начали окружать противника.
Постепенно враг начал приходить в себя и оказывать упорное
сопротивление. Японское командование бросило против советско-монгольских
войск большое количество танков, артиллерии и авиации. Под их
прикрытием в контратаки все чаще стали переходить пехота и кавалерия. На всем
фронте разгорелось ожесточенное сражение.
Несмотря на отчаянное сопротивление противника, к исходу первого
дня серьезный успех был достигнут на внешних флангах южной и
северной групп, где кавалерийские соединения советско-монгольских войск
разгромили части японо-маньчжурской кавалерии и овладели
намеченными рубежами вдоль государственной границы.
Оценив создавшуюся обстановку, командующий 1-й армейской
группой Г. К. Жуков принял решение ввести в сражение ha северном
направлении все силы резерва. Подвижная группа под командованием
полковника И. П. Алексеенко, перейдя в наступление^ исходу 23 августа достигла
Номон—Хан—Бурд—Обо и на следующий день вошла в огневую связь с
частями южной группы. Японские войска оказались полностью
окруженными.
Попытки японского командования прорвать кольцо окружения извне
ударами подтянутых свежих резервов не увенчались успехом. Понеся
большие потери, деблокирующая группа врага вынуждена была
отступить.
Советско-монгольское командование приступило к планомерному
уничтожению окруженных японских войск. Одновременно с внешним
фронтом окружения, состоявшим в основном из мотоброневых, кавалерийских,,
авиадесантных и частично стрелковых войск, перешедших к обороне
вдоль границы, был образован внутренний фронт из стрелковых частей^
наносивших по врагу сходящиеся удары.
Оказавшись в котле, японские войска отчаянно сопротивлялись, но
31 августа последние очаги обороны врага были ликвидированы. После
полного разгрома своей наземной группировки японское командование
предприняло попытки нанести поражение советской авиации. Однако и
этот замысел провалился. В течение первой половины сентября 1939 г.
советские летчики провели ряд воздушных боев, в которых был уничтожен
71 вражеский самолет 17. Крупная группировка Квантунской армии
перестала существовать. 16 сентября японское правительство вынуждено
было признать поражение своих войск и попросило о прекращении военных
действий.
Ч Там же с. 163.
17 Новиков М. В. Победа на Халхин-Голе. М., 1971, с. 98.
4 П. а. Жшша
п

В боях на Халхин-Голе японцы потеряли около 61 тыс. убитыми,
ранеными и пленными, 660 самолетов, значительное количество военного
имущества. Трофеями советско-монгольских войск стали 12 тыс.
винтовок, 200 орудий, около 400 пулеметов, более 100 автомашин 18. Халхин-
гольский «котел» до основания потряс Квантунскую армию. Ее
командование в полном составе было вынуждено уйти в отставку. Были смещены
командующий армией генерал Уэда и начальник штаба армии генерал
Иосогаи. Рухнули, провалились далеко идущие планы японских
агрессоров.
Боевые действия на р* Халхин-Гол оказали серьезное влияние на
развитие военного искусства. Они явились образцом тесного сотрудничества
армий двух государств: СССР и МНР. Объединенное командование
продемонстрировало умение четко и последовательно решать сложные
оперативно-стратегические задачи.
Если оценивать боевые действия на Халхин-Голё с точки зрения их
значения для дальнейшего развития советского военного искусства, то
прежде всего следует отметить, что по масштабу и характеру это была
для того времени крупнейшая операция современных армий, оснащенных
новейшей военной техникой.
На Халхин-Голе впервые были применены в массовом масштабе, и
притом вполне современные, танки и авиация. В отдельных боях число
машин исчислялось сотнями, а в решительные моменты боя в воздух
поднималось до 300 самолетов 19.
Анализ замысла, подготовки и осуществления советско-монгольским
командованием августовской операции свидетельствует, что, несмотря
на чрезвычайно сложные условия, в ней были достигнуты эффективные
результаты: в короткий срок было подготовлено, успешно осуществлено
и завершено окружение и полное уничтожение крупной группировки
противника.
Особого внимания заслуживают формы и методы проведения операции.
Создание внешнего и внутреннего фронта для ликвидации окруженного
противника явилось новым вкладом в дальнейшее развитие военного
искусства. Успешное решение такой важной проблемы, как окружение и
уничтожение противника, было достигнуто не численным превосходством,
а благодаря высокому уровню военного искусства командиров всех
степеней, хорошей боевой подготовке войск. Тактическое умение советских
и монгольских воинов стояло достаточно высоко, оперативная мысль спо*
собна была дать блестящие образцы разработки плана и его
осуществления. На Халхин-Голе была осуществлена операция по окружению и
полному истреблению противника, которая всегда считалась сложнейшей.
Разгром японских войск на Халхин-Голе подтвердил в основном
правильность существовавших в советской военной теории взглядов на
ведение наступательных операций, и в частности глубокой операции.
Августовская операция показала, что ее успешное проведение неразрывно
связано с умелым маневрированием войск, применением контрударов, с
завоеванием господства в воздухе, изоляцией района боевых действий от
подходящих резервов противника и нарушением его коммуникаций.
Вместе с тем опыт Халхин-Гола позволил сделать выводы о необходимости
увеличения плотности артиллерии, о дальнейшем совершенствовании
боевой техники и тактики наступательного боя.
Большой интерес представляют опыт организации управления всем
ходом операции, четкость и целеустремленность в работе штабов.
Советско-монгольскому командованию удалось при подготовке и в ходе
операции организовать прочное взаимодействие всех родов войск. При этом
с максимальным эффектом были использованы высокоподвижные
бронетанковые части, действовавшие в оперативном и тактическом взаимодействии
с кавалерийскими и стрелковыми дивизиями при поддержке авиации и
16 История второй мировой войны, 1939—1945, т. 2, с. 219,
18 Новиков М. В. Указ. соч., с. 43, 97.
98

артиллерии и сыгравшие решающую роль в осуществлении замысла ко*
мандования.
Бои на Халхин-Голе еще раз подтвердили возрастающую роль
резервов в войне и их своевременное и умелое использование в решающие
моменты боевых действий. Ввод подвижных резервов, осуществленный
командующим армейской группой Г. К. Жуковым, позволил значительно
ускорить полное окружение противника.
Победа на Халхин-Голе еще раз подтвердила огромное значение
партийно-политической работы среди личного состава. Политические
органы, политработники правильно оценивали складывавшуюся обстановку
и своевременно определяли наиболее эффективные средства морального
воздействия на ход и исход вооруженной борьбы. Коммунисты были
примером мужества, боевого мастерства и самоотверженности. Они
воодушевляли воинов на боевые подвиги. Бойцы и командиры проявили
беспредельную любовь к Родине, тот животворный советский патриотизм,
который с такой силой идейной стойкости проявился в борьбе против немецко-
фашистской армии.
Более 17 тыс. бойцов, командиров и политработников было награждено
правительственными наградами, 70 из них получили звание Героя
Советского Союза, среди них и командующий армейской группой Г. К.
Жуков; летчики Я. В. Смушкевич, Г. П. Кравченко и С. И. Грицевец стали
дважды Героями Советского Союза. 878 цириков, красноармейцев,
командиров и политработников были награждены монгольскими орденами и
медалями. 9 монгольских воинов были удостоены высшей награды МНР—
звания Героя Монгольской Народной Республики. 24 особо
отличившихся соединения и части были награждены орденами Ленина и Красного
Знамени.
Весьма поучительным было осуществление тылового обеспечения войск
всеми видами боевой техники, оружия, боеприпасов и других
материально-технических средств. Несмотря на значительное удаление от основных
баз, органы тыла сумели к началу решающих боев не только снабдить
войска всем необходимым, но и создать необходимые запасы.
Опыт военного искусства в победе на Халхин-Голе оказал
существенное влияние на развитие советского военного искусства. Он внимательно
изучался и изучается, описание победы на Халхин-Голе вошло во все
учебники по военной истории.
Операция по окружению и уничтожению 6-й японской армии, в
сущности, была классической операцией. Она явилась прообразом
грандиозных Сталинградской, Корсунь-Шевченковской, Яссо-Кишиневской и
других операций, блестяще осуществленных Советскими Вооруженными
Силами в Великой Отечественной войне.
Победа советских и монгольских войск на Халхин-Голе сорвала
агрессивные планы японских милитаристов в отношении Монгольской
Народной Республики и Советского Союза. Не оправдались и надежды мировой
реакции втянуть СССР в войну на Дальнем Востоке.
Вот почему буржуазная историография замалчивает и искажает
военные события на Халхин-Голе в 1939 г» Названия «Халхин-Гол» нет в
западной литературе, вместо него используется термин «инцидент у Но-
мон-Хан» (по названию приграничной горы), якобы спровоцированный
советской стороной, чтобы показать свою военную силу. Буржуазные
историографы утверждают, что это была изолированная военная акция,;
устрашающая операция, будто бы навязанная японцам Советским Сою*
зом. Разумеется, подобные фальсификации рассчитаны на то, чтобы ввести
в заблуждение не особенно сведущих в истории людей, сфабриковать
ложное представление о действительных причинах военного конфликта,;
вызванного японскими агрессорами. Но такие фальшивки не
воспринимаются даже в самой Японии. Японские прогрессивные историки
заявляют, что с военной точки зрения события на Халхин-Голе являются
самым крупным военным поражением Японии^ что разгром Квантунской
4«
99

армии в районе Халхин-Гола научил японских генералов уважать мощь
Советского Союза.
Победа на Халхин-Голе продемонстрировала боевое содружество
армий, их высокое военное искусство, прочность советско-монгольской
дружбы. "Советско-монгольская дружба, которую В. И. Ленин и Сухэ-Батор
завещали нам хранить вечно, прошла проверку в боях па Халхин-Голе,
а затем и в годы Великой Отечественной войны. Эта дружба и поныне
скрепляет братский союз наших народов и армий.
1981 г.
СОВЕТСКИЕ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ
И ЗАЩИТА СОЦИАЛИСТИЧЕСКОГО ОТЕЧЕСТВА
XX век вошел в историю человечества как век величайших социальных
преобразований и научно-технических достижений. Главным его событием
явилась Октябрьская социалистическая революция в России, открывшая
новую эпоху всемирной истории — эпоху перехода стран от капитализма
к социализму. Подтвердилась всемирно-историческая освободительная
миссия рабочего класса. Были раскрепощены неисчерпаемые силы
народной инициативы, указан путь трудящимся массам к светлому будущему —
коммунизму. Вождь русской революции В. И. Ленин пророчески
предсказал, что Октябрь 1917 г. открывает эпоху борьбы «за освобождение народов
от империализма, за прекращение войн между народами, за свержение
господства капитала, за социализм» *.
Сбросив гнет эксплуататорских классов, трудящиеся России
установили собственную государственную власть в форме Советов народных
депутатов. Первым ее правительственным актом стал Декрет о мире,
провозгласивший четкую программу предотвращения войны и исключения
ее из жизни общества, которая была и остается основой
внешнеполитической деятельности Советского государства.
Величайший гуманизм и непреходящее историческое значение
Октябрьской революции заключается в ее творческих созидательных целях
и задачах. Благодаря самоотверженному труду советских людей в СССР
построено общество развитого социализма, являющееся сегодня высшим
достижением социального прогресса. В нем органически соединены
достижения научно-технической революции с преимуществами
социалистической системы хозяйства, обеспечен непрерывный рост
благосостояния и культуры трудящихся, демонстрируется твердая приверженность
принципам интернационализма, делу мира, демократии и национальной
независимости.
Все эти великие перемены неотделимы от рождения, развития и
совершенствования одного из важнейших государственных институтов
Советской власти — армии социалистического типа. Октябрьская
революция подтвердила один из основополагающих уроков истории:
революция может закрепить свою победу только в том случае, если она умеет
защищаться.
Еще до Октябрьской социалистической революции одновременно с
гениальным открытием возможности ее победы в одной, отдельно взятой
стране В. И. Ленин сделал имеющий огромное историческое значение вывод
о необходимости создания пролетариатом для защиты социалистического
отечества собственной военной организации. Он многократно
подчеркивал, что военная защита завоеваний народа от внутренних и внешних
врагов является всеобщей закономерностью перехода от капитализма к
социализму.
1 Ленин В. И, Поли. собр. соч., т, 37, с. 171,
100

Следует сказать, что научная теория марксизма-ленинизма не
связывает решение творческих созидательных задач социалистической
революции с насилием, с войнами. Социализму по своей природе, идеалам
и взглядам, политическому курсу необходимы мирА дружба и
сотрудничество между народами.
В то же время военная программа пролетарской революции и военная
политика Советского государства вынуждены считаться с неизбежностью
ожесточенного сопротивления со стороны свергнутых эксплуататорских
классов и объективной потребностью защиты революционных
завоеваний народа. О важности и необходимости решения таких кардинальных
вопросов говорили приобретенный в трех русских революциях опыт военно-
боевой работы, научная оценка особенностей, характера и типов войн
эпохи империализма.
Как и предвидел В. И. Ленин, свергнутые эксплуататорские классы —
помещики и капиталисты — сразу же после победы Великой Октябрьской
социалистической революции выступили с оружием в руках против
молодой Советской власти. Главным организатором вооруженной борьбы
против революционного народа стал международный империализм. Без
его поддержки внутренняя контрреволюция была бы в короткий срок
раздавлена и сметена.
Так, перед Советским правительством был поставлен вопрос о
необходимости создания для защиты завоеваний революции новой армии.
Какой она должна быть? Каковы ее социальные и политические основы?
В каком направлении и на каких принципах ее строить? Теоретические
ответы на эти вопросы давало марксистско-ленинское учение о
пролетарской революции, о войне и армии и о защите социалистического
Отечества.
Исторически сложилось так, что советский народ вынужден был
одновременно решать две задачи: строить основы социализма и защищаться
от империалистических агрессоров. Вооруженная защита
социалистического государства стала непременным условием развития страны при
наличии враждебного капиталистического окружения, решающим
фактором развития революции, ее воздействия на мировой революционный
процесс.
Обеспечить оборону Советской Республики можно было лишь при
условии создания вооруженных сил, по своему составу и предназначению
качественно отличающихся от армий эксплуататорских государств.
Задача эта, как и обстановка, в которой ее приходилось решать, была крайне
сложной. Предстояло вырвать у буржуазии ее военную опору,
демобилизовать царскую армию, в значительной мере разложившуюся, и, что самое
главное, в кратчайший срок создать новую армию. Это должна была
быть новая военная сила, которая по своим социальным основам, целям и
задачам соответствовала бы классовой природе, предназначению,
политике и идеологии советского строя.
Старая армия не могла выполнить функцию защиты завоеваний
революции, поскольку она была орудием буржуазного государства. Ее
офицерский корпус воспитывался на реакционных, враждебных
революции традициях буржуазно-помещичьего строя, между офицерским и
рядовым составом существовали глубокая классовая рознь и недоверие.
Высший командный состав стремился использовать подчиненные им
соединения и части в контрреволюционных целях, готовил заговоры и мятежи.
Все это вызывало необходимость слома старой военной машины.
Возникал вопрос: чем ее заменить? Социально-демократические
программы ориентировали на замену постоянного войска всеобщим
вооружением народа в форме народной милиции. Выдвигались также проекты
создания «народно-социалистической гвардии». Предлагались расширение
созданной ранее Красной Гвардии и даже реорганизация старой армии.
Идея же создания постоянной регулярной армии социалистического
государства на первых порах встречала непонимание и сопротивление не
только солдатских масс2 но и ряда военных работниковг преданных ре-
101

волюции. Она воспринималась ими как возврат к старой, ненавистной
всем казарме, муштре, дисциплине, несовместимыми с духом и задачами
пролетарской власти.
В. И. Ленин указывал, что для защиты завоеваний пролетарской
революции надо готовиться серьезно, начиная с экономического подъема
страны, налаживания работы железных дорог, восстановления повсюду
и везде строжайшей революционной дисциплины, с создания регулярной
армии. Защита Отечества — дело всенародное; для ее решения
необходима длительная и напряженная работа всех трудящихся классов. Уже
первый опыт борьбы за защиту Советской власти говорил, что нельзя
сделать страну обороноспособной без величайшего героизма масс.
В связи с тем что командных кадров из рабочих и крестьян было
недостаточно, к строительству новой армии следовало привлечь старых
военных специалистов, готовых служить народу. Советской власти
предстояло творчески использовать научно-технические достижения, накопленные
ранее знания, искусство военного дела, чтобы оказаться способной
бороться против милитаризма, против военного могущества буржуазии и ее
агрессивных армий.
Вся сила авторитета, убеждения, компетентности новой власти были
направлены на то, чтобы организовать массы на создание армии.
Коммунистическая партия и Советское правительство призвали народ к
справедливой, революционной, отечественной войне. Преодолевая огромные
трудности и лишения, трудящиеся России стали строить армию
социалистического типа, принципиально отличающуюся от всех ранее существовавших
в мире армий.
Впервые создавались вооруженные силы, предназначенные не для
порабощения и угнетения трудящихся, а для защиты их классовых
интересов, свободы и независимости социалистического Отечества.
Социально-политической основой этой армии явился братский союз рабочих и
трудящихся крестьян. Взяв власть в свои руки, они самоотверженно
встали на защиту Родины, определили внутреннее единство и сплоченность
новой армии, ее способность выполнить свои исторические цели и
задачи.
Создавалась единая армия многонационального Советского
государства, построенная на принципах пролетарского интернационализма. Она
отражала в себе особенности складывающегося советского
социально-экономического и политического строя, воплощала боевой союз всех
дружественных народов Советской страны.
Отличие новой армии от буржуазных состояло также в том, что она
являлась орудием государства нового, социалистического типа, военная
политика которого была направлена на обеспечение его надежной защиты,
оказание помощи другим народам в социальном и национальном
освобождении, избавлении человечества от бремени вооружений.
Армия нового типа развивалась на базе зарождавшегося
социалистического способа производства. В условиях крайней экономической и
культурной отсталости страны ее техническое обеспечение, сосредоточение
усилий народного хозяйства на удовлетворении нужд военного
строительства стали возможными только потому, что средства производства и
материальные ресурсы находились в руках социалистического государства,
обеспечившего их планомерное и пропорциональное использование.
Обучение и воспитание Советской Армии строились на основе
революционной идеологии рабочего класса, формировавшей классовое
сознание личного состава и направлявшей его усилия на активную борьбу
против внутренних и внешних врагов. Благодаря революционной
пропаганде и агитации разоблачалась политика империалистических
государств по отношению к Стране Советов, рабочие и крестьяне
подводились к пониманию необходимости ведения войны в защиту революции.
Это предопределяло высокую сознательность солдатских и матросских
масс, рождало энергию и самоотверженность при выполнении воинского
долга.
102

Практические меры по строительству армии осуществлялись Советский
государством на основе принципов, разработанных В. И. Лениным.
Важнейшими среди них были безраздельность руководства
Коммунистической партии, классовый подход, единство армии и народа, верность
пролетарскому интернационализму, гармоничность развития видов и
родов войск, кадровая организация, централизация управления,
революционная сознательная дисциплина, постоянная и высокая готовность
к отпору врагам. Эти принципы находили воплощение в положениях и
выводах советской военной науки и доктрины, в уставах и наставлениях,
приказах и директивах командования.
Вопрос об организации новой армии широко обсуждался
трудящимися на заседаниях Советов, в партийных комитетах, на фабриках и
заводах, среди трудовых крестьян. Выражая мнения народа, 15 января 1918 г.
Советское правительство опубликовало декрет о создании Рабоче-Кре-
стьянской Красной Армии, где говорилось, что она «создается из наиболее
сознательных и организованных элементов трудящихся масс. Доступ в
ее ряды открыт для всех граждан Российской Республики не моложе
18 лет. В Красную Армию поступает каждый, кто готов отдать свои силы,
свою жизнь для защиты завоеваний Октябрьской революции власти
Советов и социализма» 2.
Уже в середине февраля 1918 г. первые части и соединения Советской
Армии геройски отражали натиск 60 германских дивизий, перешедших
в наступление на широком фронте от Ревеля до Галаца, от Балтийского
до Черного моря. Совет Народных Комиссаров объявил социалистическое
Отечество в опасности и призвал трудящихся к его защите. В память
мобилизации трудящихся масс на защиту Родины и героического отпора
врагу день 23 февраля стал отмечаться как день рождения Советской
Армии.
Ожесточенность классовой борьбы и усиление к середине 1918 г.
империалистической агрессии потребовали перехода от строительства
армии на добровольных началах к созданию массовой, регулярной, строго
дисциплинированной армии с четко организованным централизованным
управлением.
В годы иностранной интервенции и гражданской войны были
осуществлены крупные мероприятия по военному строительству: созданы органы
военного руководства, введен институт военных комиссаров, установлена
всеобщая воинская обязанность, сформировано необходимое число
частей и соединений, численность армии увеличилась с 800 тыс. человек
осенью 1918 г. до 5,5 млн. к концу 1920 г. Главный контингент воинских
частей составляли промышленный пролетариат и беднейшее крестьянство.
В рядах Советской Армии сражались сыны всех народов страны, многие
из них в составе национальных формирований. В это время
закладывались основы боевого содружества бойцов-интернационалистов.
Цементирующей силой Советской Армии явились
партийно-политический аппарат и партийные организации в частях. Деятельность полит-
органов и партийных организаций в армии была одним из факторов ее
крепости, сплоченности и высокой боеспособности. Коммунисты вели
широкую разъяснительную работу среди красноармейцев, развивали их
классовое сознание. Они первыми шли в бой и вели за собой
беспартийных бойцов, показывая пример самоотверженной борьбы с врагами
революции.
Строительство Советской Армии велось под непосредственным
руководством Коммунистической партии, ее высших органов. В марте 1919 г.
VIII съезд РКП(б) принял резолюцию «По военному вопросу», в которой
определил задачи и пути военного строительства на период борьбы за
социализм. Съезд подчеркнул принцип руководящей роли
Коммунистической партии в Советской Армии. Было отмеченол что лучшей формой во-
? КПСС о Вооруженных Силах Советского Союза: Документы, 1917—1963 гг. М.,
1969, с. 19,
191

енной организации является регулярная постоянная армия с
сознательной дисциплиной и централизованным управлением. Признавалось
необходимым широко организовать военное обучение трудящихся, улучшить
подготовку военных кадров, укрепить политорганы и партийные
организации в войсках, усилить классовое воспитание красноармейских масс,
их военное обучение.
За три года гражданской войны Советские Вооруженные Силы
отразили не одно нашествие объединенных сил внутренней контрреволюции
и иностранного империализма. Это была не только первая схватка
противостоящих армий, но и бескомпромиссная борьба социализма и
капитализма. И в этой борьбе против хорошо обученных, оснащенных всем
необходимым армий белогвардейцев и интервентов победу одержала плохо
одетая, полуголодная, наспех подготовленная, но сильная революционным
духом и энтузиазмом Советская Армия. Характеризуя огромное значение
этих завоеваний, В. И. Ленин отмечал: «...в области политической и
военной мы сделали всемирно-исторический шаг, который вошел в мировую
историю, как смена двух эпох» 3.
С завершением гражданской войны советский народ приступил к
строительству фундамента социализма. Решать эту задачу приходилось в
условиях капиталистического окружения, грозившего вооруженным
нападением на СССР. Стремясь сохранить мир и обеспечить безопасность
Родины, Советское правительство в то же время помнило завет В. И.
Ленина о необходимости беречь «обороноспособность нашей страны и нашей
Красной Армии, как зеницу ока...» 4.
Строительство Советской Армии осуществлялось на базе быстрого
роста экономического, социально-политического и духовного потенциалов
страны. К концу 1924 г. армия была сокращена до 562 тыс. человек и
переведена на смешанную постоянно-кадровую и
территориально-милиционную систему. Для ее развития и укрепления использовалось все
ценное из опыта гражданской войны. Была введена четкая система
обучения и воспитания личного состава, разработана единая военная доктрина
миролюбивого Советского государства. Исходя из ее положений решались
вопросы технического оснащения и совершенствования организационной
структуры Вооруженных Сил, развертывалась подготовка военных кадров,
дазвивались военная наука, партийно-политическая работа.
Индустриализация страны и коллективизация сельского хозяйства,
культурная революция, укрепление дружбы народов СССР неизмеримо
подняли обороноспособность страны, расширили возможности
строительства Вооруженных Сил. К середине 30-х годов в социальном развитии
СССР произошли крупные сдвиги: были ликвидированы
эксплуататорские классы, достигнуто идейное и морально-политическое единство
советского общества, в сознании людей утвердился социалистический
патриотизм. Стала терять свое значение внутренняя функция Советской
Армии — функция преодоления сопротивления свергнутых классов.
Однако задача дальнейшего укрепления армии не снималась,
поскольку опасность военного нападения империалистических государств на СССР
усиливалась. Поэтому сохранялась внешняя функция армии — защита
социалистического государства от агрессии. Советская страна укрепляла
свою обороноспособность, оснащала Вооруженные Силы новейшим
оружием и военной техникой, увеличивала их численность, с 1939 г.
полностью стала строить армию на кадровой основе, проводила другие крупные
мероприятия военного строительства. И хотя полностью завершить их
до нападения фашистской Германии на СССР не удалось, оборонные
усилия предвоенных лет заложили прочную основу для разгрома второго
вюенного нашествия на Советскую Родину.
Подготовленная силами международной империалистической
реакции и развязанная германским и итальянским фашизмом и японским
3 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 44, с. 324*
4 Там же, с, 300,
104

милитаризмом, вторая мировая война повлекла грандиозные социально-
политические потрясения, значительно углубила общий кризис
капитализма, еще больше обнажила противоречия капиталистического мира.
В ходе войны в той или иной форме разрешались военным путем
антагонизмы, раздирающие империализм. В то же время она отражала
основное противоречие современной эпохи — между социализмом и
капитализмом. Объективно сложилось так, что в сражениях Великой
Отечественной войны Советского Союза против блока фашистско-милитаристских
государств решалось будущее мировой истории, будущее цивилизации,
испытывалась жизнеспособность общественных систем. От исхода войны
зависели судьбы народов и государств, целых континентов.
В годы второй мировой войны советский народ самоотверженно
сражался с немецко-фашистскими захватчиками. Социалистический строй,
единство советского общества, дружба народов СССР, любовь и
преданность трудящихся социалистической Родине, руководство
Коммунистической партии обороной страны позволяли мобилизовать все силы для
достижения победы. В кратчайшие сроки были созданы чрезвычайные
органы руководства войной, осуществлен перевод экономики на военные
рельсы, проведена мобилизация, расширена подготовка военных кадров.
Вооруженные Силы постоянно пополнялись обученными контингентами,
оснащались новым вооружением. Партия послала в ряды армии и флота
большую половину своего состава.
Война приобрела всенародный характер. Все советские люди
поднялись на разгром врага. Их массовый героизм на фронте, трудовой подвиг
в тылу, самоотверженная борьба патриотов на оккупированной врагом
территории были поистине беспримерны и достойно оценены мировой
историей.
Советские Вооруженные Силы, созданные для защиты
социалистического государства, одержали великую победу. Историческими вехами на
пути к ней стали битвы под Москвой, Сталинградом и Курском,
грандиозные наступательные операции 1944 г., штурм Берлина. Боевые
действия на советско-германском фронте лишили врага главных средств
ведения войны— живой силы и техники. Советская Армия сумела не
только очистить территорию Родины от захватчиков, но и выполнить
великую освободительную миссию, сыграв решающую роль в избавлении
от оккупации народов многих стран Европы и Азии.
Великие гуманные цели борьбы против фашизма получили поддержку
всего прогрессивного человечества. В ходе войны сложилась мощная
антигитлеровская коалиция, участники которой объединили усилия для
сокрушения общего врага. Под руководством коммунистических и
рабочих партий, других прогрессивных организаций развернулось
движение Сопротивления.
Советский народ никогда не забывает, что окончательная победа над
фашистской Германией была достигнута совместными усилиями государств
антигитлеровской коалиции, всех свободолюбивых народов, боровшихся
против фашистских захватчиков. Советские люди помнят о длительной
мужественной борьбе Народно-освободительной армии Югославии, о
храбрости воинов Польши и Чехословакии, о народных восстаниях в
Словакии, Румынии, Болгарии, об освободительной борьбе албанского
народа и патриотов Венгрии. Мы отдаем должное боевым действиям
союзников по антигитлеровской коалиции, но в то же время не можем
согласиться с необъективными оценками некоторых западных историков
об их реальном вкладе в достижение победы во второй мировой войне.
Сошлемся на некоторые исторические факты. На советско-германском
фронте вплоть до середины 1944 г. находилось 63—77% общего
количества дивизий вермахта и почти все вооруженные силы союзников Германии.
Даже после открытия второго фронта в Европе численность
немецко-фашистских войск на Восточном фронте по количеству дивизий в 2—2,5 раза
превышала германские силы, действовавшие на западноевропейском и
105

итальянском фронтах. Советские войска почти четыре года сражались
с армиями фашистского блока.
Итоги Великой Отечественной войны показали, что любая попытка
военного нападения на Советский Союз обречена на провал.
Вооруженные Силы СССР, созданные для защиты завоеваний социализма, с честью
оправдали свое историческое предназначение.
Разгром ударных сил международного империализма явился
торжеством советского общественного и государственного строя, идей
марксизма-ленинизма, учения о военной защите социалистического Отечества.
Победа советского народа и его Вооруженных Сил в Великой
Отечественной войне сыграла решающую роль в избавлении от фашистской
оккупации и в восстановлении государственной независимости народов
многих европейских стран. Она избавила народ Германии от фашистского
режима и создала* возможность образования миролюбивого
демократического государства в Восточной Германии.
Советский Союз оказал огромную помощь народам Китая, Кореи,
Вьетнама и других стран Азии в их освобождении от милитаристской
Японии.
Разгром фашизма и милитаризма вызвал бурный подъем революционного
движения, создал благоприятные условия для развития социалистических
революций в ряде стран Европы и Азии и привел в итоге к образованию
мировой системы социализма. Вместе с тем на новую ступень поднялась
национально-освободительная борьба народов. Начался необратимый
процесс распада колониальной системы империализма, бурного роста сил
мира, демократии и прогресса.
Но победа была завоевана дорогой ценой. Война унесла более 20 млн.
жизней советских людей. Ни с чем не сравним и материальный ущерб,
причиненный войной. История не знала таких разрушений, такого
варварства и бесчеловечности, каким отмечен путь гитлеровцев по советской
земле. Они сожгли и разрушили 1710 наших городов и поселков, более
70 тыс. сел и деревень, 32 тыс. промышленных предприятий, 98 тыс.
колхозов, уничтожили многие другие материальные и культурные ценности.
Ни одна страна ни в одной войне в прошлом не понесла таких потерь!
После окончания Великой Отечественной войны Советская страна вновь
вернулась к решению созидательных задач. Трудящиеся СССР
героическими усилиями за короткий срок восстановили разрушенное войной
народное хозяйство и одновременно продолжили борьбу за развитие и
упрочение социализма.
Внутренние и внешние изменения послевоенных лет нашли отражение
и в Вооруженных Силах СССР. В документах партии, решениях ее съездов,
государственных актах и постановлениях содержатся важные
теоретические выводы о месте, роли и задачах армии и флота в условиях развитого
социализма. В них отмечалось, что с точки зрения внутреннего развития
Советский Союз не нуждается в армии и лишь сохранение военной
опасности со стороны империализма заставляет его повышать
обороноспособность страны и совершенствовать Вооруженные Силы. В этих положениях
и выводах закреплены величайшие социальные завоевания советского
народа. Они определяют генеральную перспективу военного
строительства в СССР и имеют настолько важное значение, что закреплены в
Конституции СССР 1977 г. Включение в нее специальной главы «Защита
социалистического Отечества» законодательно закрепляет миролюбивый
характер Советского государства и его решимость надежно оборонять
великие завоевания народа.
Всему миру известно, что внешняя политика СССР направлена на
обеспечение благоприятных международных условий для построения
коммунизма в СССР, защиту государственных интересов Советского Союза,
на предотвращение агрессивных войн. В Конституции СССР
подчеркивается, что долг Вооруженных Сил перед народом — надежно защищать
социалистическое Отечество, быть в постоянной боевой готовности,
гарантирующей немедленный отпор любому агрессору.
106

Из этих конституционных положений вытекают характерные черты
армии социалистического государства на этапе зрелого социализма.
Они заключаются в следующем.
Советские Вооруженные Силы выступают могучим орудием военной
защиты интересов общенародного государства, всего советского народа.
Воины армии и флота тесно сплочены вокруг Коммунистической партии и
Советского правительства, беспредельно преданы их идеалам, отличаются
высокой политической сознательностью и ответственностью за защиту
Родины, обладают непревзойденными морально-политическими и
боевыми качествами.
Вооруженные Силы СССР — это детище многонационального
советского народа — новой социальной и исторической общности людей. В их
рядах представители рабочих, крестьян, трудовой интеллигенции, всех
наций и народностей страны, тесно спаянные в нерушимый союз.
Советская Армия, являясь частью народа, тесно связана с народом.
Советские воины активно участвуют в жизни страны, в ее политических,
общественных и хозяйственных делах.
Советская Армия и Флот — это школа боевого мастерства, идейной
закалки, дисциплинированности и организованности. После службы в
армии молодые люди отлично проявляют себя в мирном труде. На
многочисленных новостройках и в цехах заводов, в сельском хозяйстве —
всюду они показывают пример высокой организованности и трудолюбия,
гражданственности и активности.
Вооруженные Силы СССР — это живое воплощение социалистического
интернационализма. Их боевая мощь надежно служит интересам
общественно-исторического прогресса. Ныне свой долг по защите
социалистических завоеваний Советские Вооруженные Силы выполняют плечом к
плечу с армиями стран Варшавского Договора. Совершенствуется
воинское мастерство личного состава, крепнет нерушимая дружба братьев
по оружию, умножаются боевые традиции, рожденные в борьбе против
общего врага — фашизма.
Советские Вооруженные Силы — надежный страж мирного труда
советского народа, оплот всеобщего мира. Продолжая активно выступать
с конструктивными мирными инициативами, КПСС и Советское
правительство постоянно заботятся о прочной защите своего государства. Развитие
и совершенствование армии и флота неотделимы от кардинальной
проблемы современности — проблемы войны и мира. В их строительстве
учитываются международная обстановка, соотношение политических и
военных сил на мировой арене, характер военной угрозы со стороны
империализма, направления развития армий капиталистических государств,
состояние их технической оснащенности, наличие агрессивных блоков и
региональных группировок.
Важной чертой Вооруженных Сил развитого социализма является
их возросшая боевая мощь. Военное строительство ведется на основе
последних достижений научно-технического прогресса. Многократно
возросли энерговооруженность Советской Армии и Флота, их огневые
возможности. Получили развитие средства управления войсками.
Вооруженные Силы СССР имеют современную структуру, высокую мобильность.
Общество зрелого социализма создало необходимые условия для
всестороннего развития личности советского человека — образованного,
культурного, технически и физически развитого строителя нового общества,
беспредельно преданного Родине. Это отразилось и на личном составе
Вооруженных Сил, где ныне служит грамотная, хорошо сознающая свой
воинский долг молодежь.
Высокоподготовленные советские офицерские кадры беспредельно
преданы Родине, умело обучают и воспитывают подчиненных, формируют
у солдат и матросов качества патриотов и интернационалистов, надежных
защитников социализма.
Вооруженные Силы страны развитого социализма всесторонне
подготовлены для защиты интересов народа, государства1 способны разгро-
107

мить любого агрессора, если он посягнет на Страну Советов. Эта
уверенность основывается прежде всего на том, что Вооруженные Силы СССР
отстаивают справедливые, гуманные и благородные цели, являются
верным стражем всеобщего мира, демократии, социализма и прогресса.
Строительство Советских Вооруженных Сил осуществляется на
основе самой передовой теории — марксизма-ленинизма и его составной
части — учении о войне и армии и основанной на их методологических
принципах военной науке. Оно опирается на выработанную партией и
государством военную доктрину, впитавшую в себя богатый опыт минувшей
войны, и новейшие достижения военной теории и практики, в которой
принципы миролюбивой внешней политики Советского государства
органически сочетаются с неустанной заботой об обеспечении безопасности
и обороноспособности страны. Оборонительный характер советской
военной доктрины четко выражен в решениях XXV и XXVI съездов и
других документах Коммунистической партии и Советского государства,
законодательно закреплен Конституцией СССР.
Советский Союз, братские социалистические страны никогда не
ставили и не ставят задачи добиваться своих социально-экономических и
политических целей военными средствами. Все, что делает СССР в
военной области, строительстве и подготовке Вооруженных Сил,
предназначено для того, чтобы обезопасить себя и своих социалистических друзей
от нападения агрессора, не допустить войны, горькую цену которой так
хорошо познали советские люди. СССР никогда не вооружался ради
вооружений, никогда не был и не будет зачинщиком гонки вооружений.
Суть военной политики Советского государства — все для эффективной
обороны, ничего сверх этого!
Социальный и научно-технический прогресс ставит перед СССР,
другими странами социализма все новые и новые задачи. Углубляется
и ширится процесс социалистической интеграции, охватывающей все
сферы жизни и деятельности братских социалистических стран, в том
числе и военную. Сообща строить социализм и сообща защищать его —
таков их боевой девиз, такова их интернациональная политика.
Первостепенное значение в этом имеет укрепление дружбы народов
социалистических стран, единства их идеологии и политики.
Если до второй мировой войны Вооруженные Силы СССР стояли на
страже единственной тогда страны социализма, а в годы войны
выполнили историческую освободительную миссию в Европе и на Дальнем Востоке,
то теперь они выступают гарантом безопасности стран мирового
социализма, могучим фактором всеобщего мира. Вместе с армиями стран
Варшавского Договора они убедительно демонстрируют образец нового
союза, основанного на принципах социалистического интернационализма,
братской дружбы, тесного политического и военного единства и
взаимопомощи.
Естественно, что прогресс в развитии Советских Вооруженных Сил
не отвечает интересам и планам определенных кругов, стоящих на
позициях гонки вооружений и гегемонизма в международных делах. Именно
этими целями объясняется раздуваемый миф о пресловутой «советской
военной угрозе». Эти вымыслы не новы. Можно напомнить, что после
Октября 1917 г. о «красной угрозе» шумели в столицах Антанты, чтобы
прикрыть «словесным камуфляжем» организованную Антантой
интервенцию против Советской России. Воплями о «советской угрозе» фашизм
отвлекал внимание мировой общественности, чтобы создать благоприятные
условия для разбойничьих нападений и завоевания мирового господства.
Ссылались на нее и те, кто создавал направленный против Советского
Союза блок НАТО, кто инсценировал и долгие годы вел «холодную войну».
И сегодня находятся охотники до спекуляций на избитую тему о
«советском экспансионизме» и «советской военной угрозе».
Все это, разумеется, беспредметные вымыслы. Советский Союз не
имеет никаких территориальных претензий ни к своим соседям^ ни к
любым другим государствам.
108

Ясное понимание советскими людьми того, что означала бы для
человечества война в современных условиях, предопределяет активную
позицию СССР. Он всегда стремился и стремится дополнять и углублять
разрядку международной напряженности разрядкой военной. Советское
правительство последовательно выступает за полное и всеобщее
запрещение испытаний ядерного оружия. Оно добивается прекращения
производства ядерного оружия, постепенного сокращения его запасов вплоть
до полной их ликвидации, а также сокращения обычного вооружения.
Осуществление этой программы не дает никаких односторонних
преимуществ Советскому Союзу, а служит делу дальнейшего упрочения мира.
Уроки истории неопровержимо говорят: по самой своей природе
социализм не нуждается в войне. Конечно, марксизм-ленинизм признает
правомерность разрешения классовых или национальных конфликтов
и противоречий путем войны, однако признает лишь в том случае, когда
трудящимся массам невозможно отстоять свои интересы без навязываемой
эксплуататорскими классами вооруженной борьбы. Из этого вытекает,
что по своей сущности социализм не нуждается также и в вооруженных
силах, они необходимы ему лишь в конкретно-исторических условиях
существующей угрозы нападения со стороны империализма. С радикальным
изменением внешних условий, с ликвидацией угрозы нападения извне
отомрет и внешняя функция Советских Вооруженных Сил. Однако это
произойдет, как предсказывал В. И. Ленин, «лишь после того, как
пролетариат обезоружит буржуазию...», и тогда он сможет, «не изменяя своей
всемирно-исторической задаче, выбросить на слом всякое вообще оружие,
и пролетариат, несомненно, сделает это, но только тогда, никоим образом
не раньше» ъ.
Оценивая историю развития Вооруженных Сил СССР, мы отчетливо
видим, что на всех ее этапах, в мирные и немирные периоды, они служили
и служат одной цели — защите свободы и независимости Советского
государства. Его военный опыт, уроки строительства Вооруженных Сил
СССР — это не только достояние истории, но и ценнейший источник,
обращение к которому помогает успешнее решать задачи дальнейшего
укрепления оборонного могущества Советской Родины, других стран
социализма, способствовать общественному прогрессу.
1980 г.
К ИЗУЧЕНИЮ ОПЫТА КПСС
ПО РУКОВОДСТВУ ВОЕННЫМ СТРОИТЕЛЬСТВОМ
Советские Вооруженные Силы являются надежным стражем нашей
великой социалистической Родины. В годы гражданской войны они
защитили первое в мире государство рабочих и крестьян от натиска внешней
и внутренней контрреволюции, в Великой Отечественной войне
разгромили немецко-фашистских захватчиков, посягнувших на свободу и
независимость советского народа, завоевания социалистической революции,
а ныне вместе с армиями стран социалистического содружества бдительно
стоят на страже мира.
Победы Советского Союза и его Вооруженных Сил над полчищами
международного империализма — закономерный результат преимуществ
нового общественного и государственного строя, рожденного Великим
Октябрем. Одним из решающих факторов, обеспечивших эти победы,
явилось руководство р10\шунистической партии борьбой советского народа
за свободу и независимость социалистической Родины. Исторический
опыт Советского государства и его Вооруженных Сил свидетельствует
6 Там же, т, 30, с, 136,
№

о том, что руководство Коммунистической партии составляет основу их
могущества и непобедимости.
За время существования Советского государства соотношение сил в
мире коренным образом изменилось. Ныне не империализм, а социализм,
антиимпериалистические силы определяют главное направление
общественного развития. Однако империализм все еще остается сильным и
коварным противником, и, пока существует империализм, мы, помня уроки
истории, не можем не считаться с угрозой военного нападения, должны
укреплять и совершенствовать свою оборону.
В осуществлении этих задач исключительное значение приобретают
исследование и освещение опыта Коммунистической партии в области
военного строительства. В постановлении ЦК КПСС «О мерах по
дальнейшему развитию общественных наук и повышению их роли в
коммунистическом строительстве» отмечено, что партия в своей теоретической и
практической деятельности всегда «неуклонно соблюдает ленинский принцип
сочетания преемственности революционного опыта прошлого с
творческой постановкой и решением новых проблем» 1. Этот принцип
полностью относится и к военному строительству. В связи с этим есть
необходимость дать анализ историко-партийной литературы о деятельности
партии в военной области и подвести некоторые итоги разработки этой
темы.
Изучение опыта партийного руководства советским военным
строительством, в сущности, началось с первых дней существования
пролетарского государства и организации его Вооруженных Сил. Выступления
руководителей партии и Советского правительства, решения партийных
съездов и конференций, постановления и отчеты Центрального Комитета
партии, публиковавшиеся по горячим следам событий, содержат огромный
фактический и аналитический материал, теоретические обобщения и
выводы, многие из которых сохранили свое значение до настоящего времени.
Эти документы представляют собой важнейший источник для
исследователей.
Выдающаяся роль в разработке учения о защите социалистического
Отечества, главнейших принципов советского военного строительству,
основ советской военной науки и военного искусства принадлежит В. И.
Ленину. В его трудах содержатся важнейшие методологические положения,
отражающие военно-организаторскую роль Коммунистической партии,
ее задачи и характер деятельности по обеспечению вооруженной защиты
Страны Советов. В. И. Ленин дал научное решение крайне сложной и
совершенно новой проблемы — проблемы создания вооруженной
организации пролетарского государства, теоретически обосновал принципы
партийного руководства Советскими Вооруженными Силами.
По инициативе В. И. Ленина в нашей стране начались систематический
сбор и публикация документов и материалов по истории Октябрьской
революции и гражданской войны, по истории Советской Республики 2,
возникли первые архивы и научные историко-партийные учреждения.
Под непосредственным влиянием В. И. Ленина формировались кадры
советской исторической науки.
Появившаяся уже в ходе гражданской войны и в первые годы мирного
строительства военная историко-партийная, а точнее,
историко-революционная литература носила в основном публицистический и очерково-
мемуарный характер. Ее авторами выступали, как правило, активные
участники вооруженной борьбы и военного строительства, и это
накладывало особый отпечаток на их произведения. Опубликованные в начале
20-х годов работы содержали много фактов, характеризующих
авангардную роль коммунистов на фронтах, их героизм и самоотверженность,
работу партийных ячеек в армии и на флоте. В этой литературе, хотя и в
самой общей форме, делались попытки поставить и решить ряд важных
1 Вопр. истории КПСС, 1967, № 9, с. 3.
2 См: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 51, с-176,
110

вопросов истории военной деятельности партии, определить значение
марксистско-ленинской теории для выработки правильной военной политики
и освещения процесса развития Вооруженных Сил. При всех своих
недостатках литература первой половины 20-х годов сыграла определенную
роль в освещении деятельности Коммунистической партии по
руководству разгромом интервентов и белогвардейцев, в воспитании рабочих и
крестьян на боевых и революционных традициях.
Публицистическая и очерково-мемуарная литература на военные исто-
рико-партийные темы продолжала выходить и в дальнейшем, причем во
всевозрастающем масштабе 3. Однако с середины 20-х годов наблюдается
все больший рост и непосредственно исследовательских работ. В это время
появляются и первые историографические обзоры литературы на данную
тему 4.
Внимание к военным историко-партийным вопросам особенно возросло
в связи с проведением военной реформы в 1924—1928 гг. и новыми
задачами, которые вставали перед партией большевиков и Красной Армией в
условиях обострения международной обстановки и угрозы нового
нападения империалистов на Советский Союз. Этому способствовала и
развернувшаяся напряженная борьба с троцкизмом и другими
антипартийными течениями.
В этот период складывался костяк квалифицированных кадров
гражданских и военных историков, специализировавшихся на разработке
вопросов, связанных с освещением роли партии в военном строительстве.
Это были главным образом партийные и военные работники, обладавшие
не только практическим опытом, но и необходимой теоретической
марксистско-ленинской подготовкой. К этому времени было закончено издание
Собрания сочинений В. И. Ленина, вышли стенограммы и протоколы
многих съездов и конференций партии, а также накопилась сравнительно
хорошо систематизированная источниковедческая база.
Огромное значение для правильного освещения роли
Коммунистической партии в военном строительстве, для оценки ее опыта и выработки
путей развития историко-партийной науки в целом имела борьба партии*
против троцкизма. В писаниях Троцкого извращенно толковались
важнейшие проблемы истории военного строительства и гражданской войны,
отрицалась роль марксистско-ленинской теории как основы советской
военной науки, искажались ленинские принципы руководства
Вооруженными Силами. В вышедшем в 1923—1924 гг. трехтомнике «Как вооружалась
революция» и других своих сочинениях Троцкий пытался изобразить себя
творцом Красной Армии, всячески принижал роль Коммунистической
партии и ее Центрального Комитета во главе с В. И. Лениным в деле
создания Советских Вооруженных Сил.
Однако эта попытка Троцкого и его единомышленников навязать
партии антимарксистские взгляды по военным вопросам, принизить роль
Коммунистической партии в создании Красной Армии и организации ее
побед встретила решительный отпор со стороны видных партийных и
военных деятелей. В их статьях и выступлениях остро и убедительно
разоблачались троцкистские легенды, раскрывался оппортунизм Троцкого в
области военного строительства. В ходе идейной борьбы с троцкизмом
было убедительно показано значение военно-боевой работы партии в
дооктябрьский период для Советских Вооруженных Сил, раскрыта решающая
роль Коммунистической партии в создании Красной Армии и разработке
принципов ее строительства и руководства.
3 В известной мере к подобного рода литературе, отражающей деятельность партии
в армии в годы гражданской войны, относились книги и очерки Д. Фурманова,
А. Серафимовича и других пролетарских писателей. Показателен факт, что,
например, «Чапаев» впервые был издан Истпартом под редакцией П. Н. Лепешинского.
4 См., например: Фурманов Д. Краткий обзор литературы (непериодической) о
гражданской войне (1918—1920 гг.).— Пролетарская революция, 1923, № 5; Владислав-
лев И- В. Литература по истории Октября и гражданской войны: (Обзор работ, за
исключением истпартовских изданий).— Пролетарская революция, 1924, № 10,
in

Из работ, в которых рассматриваются эти вопросы, следует особо
выделить труды выдающегося пролетарского полководца М. В. Фрунзе \
В них с наибольшей полнотой раскрывалась сущность партийного
руководства Вооруженными Силами, показывалось значение
военно-теоретического наследия В. И. Ленина, давалась высокая оценка роли партийно-
политического аппарата в армии. «Партия,— писал Фрунзе,— играла и
будет играть руководящую роль во всей нашей политике. Вне такой
работы партии мы не мыслим себе укрепления военной мощи нашей страны,
укрепления мощи, внутренней спайки, сплоченности и
дисциплинированности Красной Армии» 6.
В конце 20-х — начале 30-х годов выходит ряд исследовательских
трудов, в которых на большом фактическом материале раскрываются
многие стороны военно-организаторской деятельности партии большевиков
как в годы гражданской войны, так и в наступивший после нее период
мирного строительства. В этой литературе показывалось значение
съездов и конференций партии для выработки военной политики и укрепления
обороноспособности страны, подробно освещались история создания
партийных ячеек в Красной Армии, вопросы марксистско-ленинской учебы
военных кадров и овладения коммунистами военным делом.
Из наиболее значительных работ этого периода следует назвать книгу
А. Геронимус и В. Орлова «ВКП(б) и военное дело» (Л., 1927) 7, в которой
собраны связанные с военными вопросами резолюции партийных съездов
и конференций (со II по XIV съезд включительно). В обширных
комментариях исследовательского характера, написанных с использованием
архивных материалов, раскрывалась роль партии в военном строительстве
после Октябрьской революции. Важные стороны военно-организаторской
работы партии освещались в книгах Л. Дегтярева, Р. Муклевича, И. Пе-
тухова, В. Суслова и др.8
Примечательным является тот факт, что в это время партия, заботясь
о распространении военных знаний среди коммунистов, организует
выпуск ряда книг в специальной серии «Военная библиотека для
гражданского партийного актива». В этой серии, в частности, была издана в
1928 г. и поныне представляющая интерес работа Н. Харитонова
«Политический аппарат Красной Армии», в которой подробно освещалась
история создания и укрепления политорганов и характеризовалась их роль
в партийном руководстве Красной Армией.
Широкое отражение военно-организаторская деятельность
Коммунистической партии в годы гражданской войны нашла и в таких крупных ис-
торико-партийных изданиях, как четвертый том «Истории ВКП(б)» под
редакцией Ем. Ярославского и учебник А. С. Бубнова по истории партии °.
Некоторые вопросы руководства Коммунистической партии военным
строительством освещались также в исследовательских трудах,
посвященных истории создания Красной Армии и ее боевым действиям 10, в
частности в трехтомнике по истории гражданской войны п. Так, в первом
6 Фрунзе М- В. Собр. соч.: В 3-х т. М.; Л., 1926—1929. Кроме того, в те годы
неоднократно переиздавались отдельные работы М. В. Фрунзе (например, «Ленин и
Красная Армия»).
? Фрунзе М. В. Собр. соч. М., 1926, т. 2, с. 176.
7 В 1928 г. вышло второе издание этой книги.
8 Дегтярев Л» Политическая работа в Красной Армии. 2-е изд., испр. и доп. М.,
1926; Геронимус А. Партия и Красная Армия. М.; Л-, 1928; Муклевич Р.
Политическая работа в боевой обстановке. 4-е изд. М., 1929; Петухов И. Партийная
организация и партийная работа в РККА (в 1928 г. вышла вторым изданием под
названием «Партийная организация и партийно-политическая работа в РККА»); Рымшан Р.,
Алексинский К., Карпеев Б. Реввоенсовет за 10 лет. М-, 1928; Савко II. Очерки
по истории партийной организации в Красной Армии, 1918—1923. М.; Л., 1928;
Суслов В. Политическое обеспечение советско-польской кампании 1920 г. М.; Л.,
1930; и др..
9 См.: Бубнов А. С. ВКП(б). М.; Л., 1931.
&° См.: Городнев А- Очерки по истории Красной Армии. М.; Л., 1927; Таль Б. История
Красной Армии. М., 1927; Какурин #. Е. Как сражалась революция. М.; Л., 1925.
Т. 1 (1917-1918); 1926. Т. 2 (1918—1920); и др.
и См.: Гражданская война 1918—1921 гг. т. 1, Боевая жизнь Красной Армии. М»,
112

томе подробно говорится об участии В. И. Ленина в разработке Декрета
о создании Красной Армии. В третьем томе впервые приведены
обобщающие цифры о мобилизациях коммунистов на фронты гражданской войны,
показана авангардная роль членов партии в боях против интервентов и
белогвардейцев, освещается забота партии о подготовке военных кадров.
Об объеме исследовательской литературы, вышедшей в свет к концу
20-х годов по данной тематике, свидетельствует хотя бы тот факт, что
библиографический указатель брошюр и журнальных статей о партийно-
политической работе в Красной Армии, составленный в 1929 г., содержит
свыше 2,5 тыс. названий 12.
Строительство новой армии было обеспечено исключительно
Коммунистической партией, осуществлявшей твердое руководство
революционной борьбой и сражавшейся во главе рабочих и крестьянских масс.
Без партии, закаленной в боях с царизмом и буржуазией, без партии, тесно
связанной с массами, создать классовую армию пролетариата было бы
невозможно — таков главный вывод, сформулированный и раскрытый в
литературе 20-х годов.
Другое важнейшее принципиальное положение, обоснованное в исто-
рико-партийной литературе того времени, состояло в том, что по мере
развертывания социалистического строительства возрастает и роль
партии во всей жизни страны, в том числе в деле организации вооруженной
защиты Советского государства.
«Несокрушимая классовая сплоченность, политическая стойкость и
военно-техническая выучка Красной Армии есть серьезнейшее
свидетельство и в то же время прямой результат укрепления руководства и
влияния партии в Красной Армии»,— подчеркивалось в тезисах Агитпропа
ЦК ВКП(б) и Политического управления РККА к 10-летию Красной
Армии 13.
Возрастание влияния партии в Красной Армии было красноречиво
проиллюстрировано обобщающими данными, которые явились итогом
кропотливой исследовательской работы военно-научных кадров 14. Из этих
данных явствовало, что партия явилась решающей силой, обеспечившей
высокую боеспособность Красной Армии и Флота, воспитание их личного
состава в духе беззаветной преданности пролетарскому государству, что
дальнейшее совершенствование Советских Вооруженных Сил в первую
очередь зависит от укрепления в них партийного ядра и усиления его влияния
на все стороны жизни и деятельности войск.
В условиях нараставшей угрозы империалистической агрессии партия
неустанно заботилась об укреплении обороноспособности Советского
Союза. Решающая роль в этом принадлежит индустриализации страны,
коллективизации сельского хозяйства и осуществлению культурной
революции, что имело как социально-экономическое, так и огромное
оборонное значение.
В ходе реконструкции народного хозяйства было осуществлено
перевооружение Красной Армии. Советская военная мысль успешно решила
в предвоенный период ряд сложных проблем, связанных с правильным
определением характера будущей войны, а также способов и форм
вооруженной борьбы. Большое значение в 30-е годы приобрели глубокое
изучение истории гражданской войны в СССР, анализ причин побед Красной
1928; т. 2. Военное искусство Красной Армии. М., 1928; т. 3. ОпераАишо-стратеги-
ческий очерк боевых действий Красной Армии. М.; Л., 1930. Под общ. ред.
А. С. Бубнова, С. С. Каменева, Р. П. Эйдемана и М. Н. Тухачевского.
12 См.: Мищенко М- Партийно-политическая работа в Красной А >мии. М.;. Л., 1929.
13 Красная ЭВецда, 1928, 9 февр.
14 В изданном Политуправлением РККА сборнике «X лет Красной Армии» впервые
с большой точностью и полнотой была показана картина роста и укрепления
партийных организаций в Красной Армии и во Флоте за десять лет их существования.
Значение сборника состояло не только в тех политических выводах, которые
вытекали из опубликованных в нем материалов, но и в том, что содержащиеся в этих
материалах данные положили конец разнобою в освещении вопроса о численности
и росте партийных рядов в Советских Вооруженных Силах,
из

Армии, показ истоков массового героизма советских воинов, освещение
воспитательной работы партии в войсках.
В предвоенные годы, особенно после создания Главной редакции
«Истории гражданской войны в СССР», заметно увеличивается выпуск
военно-исторической литературы, совершенствуется ее пропаганда в пег
риодических изданиях. В улучшении военно-патриотического воспитания
советского народа важную роль сыграло издание произведений
соратников и учеников В. И. Ленина: М. И. Калинина, С. М. Кирова, Г. К.
Орджоникидзе, воспоминаний видных советских полководцев и
политработников, книг о героях гражданской войны.
Однако в целом в довольно обширной литературе предвоенных лет
все еще не была с достаточной глубиной исследована и освещена
руководящая роль В. И. Ленина, роль Коммунистической партии как
вдохновителя и организатора побед рабочих и крестьян над объединенными
силами международного империализма и внутренней контрреволюции. Кроме
того, на этой литературе лежал отпечаток культа личности, что снижало
ее научное и воспитательное значение.
В годы Великой Отечественной войны усилилось внимание к
пропаганде ленинского наследия по вопросу о защите социалистического
Отечества. Были изданы многие произведения В. И. Ленина, связанные с
этим вопросом 15. Советская историография пополнилась рядом работ,
в которых разъяснялось и популяризировалось военно-теоретическое
наследие основателя партии 16.
Многие важные стороны военно-организаторской деятельности
Коммунистической партии в годы Великой Отечественной войны нашли
отражение в выступлениях руководителей партии и правительства, в
приказах Верховного Главнокомандующего, в многочисленных выступлениях
в периодической печати военачальников и политработников. Наиболее
значительные из этих материалов были затем опубликованы в сборнике
«Партийно-политическая работа в Красной Армии» д7.
Немало интересных материалов о военной деятельности партии
содержится в специальных брошюрах, изданных в военное время 18, а
также в статьях руководителей партийных организаций городов-героев 39.
В годы Великой Отечественной войны вышли в свет 2-й том «Истории
гражданской войны в СССР» и несколько документальных сборников о
деятельности партии по организации разгрома интервентов и
белогвардейцев.
Однако в целом в военные и первые послевоенные годы
рассматриваемая тема все еще недостаточно была отражена в капитальных трудах.
Историко-партийная литература, изданная до 1955 г. и посвященная
деятельности партии в годы Великой Отечественной войны, насчитывала
немногим более десяти названий 20.
15 См.: Ленинский сб., т. 34, 35; В. И. Ленин: Военная переписка, 1917—1920. М.,
1943; в 1943 г. четвертым изданием вышли Избранные произведения В. И. Ленина
в двух томах, в которые были включены многиз работы периода иностранной
интервенции и гражданской войны.
*• См.: Ленин Владимир Ильич: Краткий очерк жизни и деятельности. М., 1942; Ми-
тин М* Военные заветы Ленина. М., 1943; Калинин М* И. В. И. Ленин о защите
социалистического Отечества. М., 1943; и др.
*2 Первый выпуск этого сборника вышел в 1942 г., второй и третий выпуски вышли
в 1943 г., остальные — в 1944 и 1945 гг.
18 См.: Ярослафкий Ем. Великая Отечественная война советского народа против
гитлеровской Германии. М., 1942; Он же. Чего требует партия от коммунистов в дни
Великой Отечественной войны. М., 1943; Падорин Я. Коммунисты на фронте. М.,
1944; Он же. Коммунисты на фронтах Великой Отечественной войны. М.? 1945;
Березин И. Партийная организация батальона. М., 1944; Шарощиков Ifv Ротная
партийная организация. М., 1944; и др. 'ч,,,'..;J ,t;
19 См.: Кузнецов А. Большевики Ленинграда па защите родного города; Чуяпов А.
Сталинград — город боевых традиций; Борисов Б. Героический Севастополь; Колы-
банов А- Одесская парторганизация в дни обороны. Все зти статьи были
опубликованы в журнале «Партийное строительство» (№ 9—10 за 1945 г.).
2° См.: Великая Отечественная война Советского Союза, 1941—1945 гг,: Библиография
советской исторической литературы за 1946—1959 гг, М-, 1960,
ш

Наступивший после XX съезда КПСС период в развитии советской
историографии ознаменовался выходом в свет ряда -крупных
исследований о руководящей роли Коммунистической партии в советском военном
строительстве. Значительно расширилась и стала более конкретной
наметившаяся еще в 20-е годы проблематика. В работах советских ученых
стали широко использоваться новые документальные материалы.
Появились первые сводные исследования по истории советского военного
строительства, охватывающие весь период существования Советских
Вооруженных Сил или отдельные этапы.
Одним из свидетельств крупных успехов в разработке данной
проблемы является публикация значительного количества трудов по
историографии 21, развитие которой представляет собой важное условие более
целеустремленного и планомерного исследования деятельности партии
в военной области, освоения военно-теоретического наследия В. И.
Ленина.
Большим достижением советской исторической науки последнего
периода следует считать выход в свет ряда многоплановых монографий
о деятельности В. И. Ленина и партии в военной области 22. Написанные
с привлечением широкого круга свежих материалов, они по-новому
раскрывают некоторые важные вопросы этой темы.
В 1965 г. Воениздат выпустил в свет монографию коллектива авторов
«КПСС и строительство Советских Вооруженных Сил», которая охватывает
деятельность КПСС с конца 1917 по 1964 г. В ней в определенной мере
подводятся итоги предыдущим исследованиям и дается освещение всех
важнейших сторон деятельности партии в армии и во флоте. Много нового
в исследование рассматриваемой темы внесли такие фундаментальные
издания, как «История гражданской войны в СССР», «История Великой
Отечественной войны Советского Союза, 1941—1945», «Всемирная
история» (т. VIII посвящен периоду гражданской войны, т. X — Великой
Отечественной войне), двенадцатитомная «История второй мировой
войны, 1939—1945», «История Коммунистической партии Советского
Союза».
В этих и других исследовательских трудах, многочисленных статьях,
опубликованных в научных журналах и сборниках, рассматриваются
многие стороны деятельности партии, В. И. Ленина в строительстве и
укреплении Советских Вооруженных Сил, содержатся важные обобщения и
выводы.
21 См.: Ставицкий И. В., Куманев Г. А. Литература о деятельности КПСС в годы
Великой Отечественной войны (Краткий обзор).— Вопр. истории КПСС, 1961,
№ 5; Шелестов Д. К. Об изучении истории гражданской войны и военной
интервенции.— В кн.: Советская историческая наука от XX к XXII съезду КПСС. М., 1962;
К ар ас ев А .В. Разработка истории Великой Отечественной войны.— Там же; Шелестов
Д. К. Советская историография гражданской войны и военной интервенции в СССР—
Вопр. истории, 1964, № 2; Шерман И* Л. Советская историография гражданской
войны в СССР (1920—1921). Харьков, 1964; Жилин П. А., Куманев Г. А.,
Ставицкий И. В. Коммунистическая партия — организатор победы советского народа в
Великой Отечественной войне.— В кн.: Очерки по историографии советского
общества. М., 1965; Найда С. Ф., Наумов В. Л. Гражданская война и иностранная
военная интервенция в СССР.— Там же; Историографический раздел в 6-м томе
«Истории Великой Отечественной войны, 1941—1945». М., 1965; Кузьмин Н. Ф.
Историография гражданской войны в СССР.— В кн.: Очерки истории исторической
науки в СССР. М., 1966, т. 4.
2? См.: Гринишин Д. М. Военная деятельность В. И. Ленина. М., 1957; Власов И» И.
В. И. Ленин и строительство Советской Армии. М., 1958; Кузьмин Н. Ф. В. И.
Ленин во главе обороны Советской страны (1918—1920). М., 1958; Он же. На страже
мирного труда (1921 — 1940). М., 1959; Петров Ю. П. Партийные мобилизации в
Красную Армию (1918—1920). М., 1956; Он же. Военные комиссары в годы
гражданской войны. М., 1956; Он же. Коммунистическая партия — руководитель и
воспитатель Красной Армии (1918—1920 гг.). М., 1961; Он же. Партийное
строительство в Советской Армии и Флоте (1918—1961). М., 1964; Военно-теоретическое
наследие В. И. Ленина. 2-е изд. М-, 1964; Азовцев #. Н- В. И. Ленин и советская
военная наука. 2-е изд. М., 1981; Строков А- А- В. И. Ленин о войне и военном
искусстве. М., 1971; В. И. Ленин и Советские Вооруженные Силы. 3-е изд. М., 1980;
Партия и армия/Под общ. ред. А. А. Епишева. 2-е изд. М;, 1980.
т

Ф 9 I
В итоге плодотворной деятельности советских ученых довольно
обстоятельно раскрыты руководящая роль ленинской партии, ее
теоретическая и практическая деятельность в области военного строительства
на всех этапах развития Вооруженных Сил. При этом более полно
освещена деятельность партии в годы гражданской и Великой Отечественной
войн.
Решение ответственных задач по укреплению обороноспособности
страны, стоящих ныне перед партией и нашими Вооруженными Силами,
требует дальнейшего развертывания и улучшения военно-научной работы,
новой глубокой разработки проблем истории советского военного
строительства.
Одними из вопросов, которые должны привлечь внимание
исследователей, являются анализ и освещение процесса разработки партией научно
обоснованной военной политики и борьбы за претворение ее в жизнь.
Военная политика включает в себя комплекс сложных проблем,
касающихся определения основных направлений военного строительства,
выработки военной доктрины, путей и способов подготовки всей страны к
обороне от империалистической агрессии. Исследование и теоретическое
обобщение опыта партии по разработке и осуществлению военной
политики Советского государства, особенно на современном этапе,— одна из
насущных задач, которую можно решать лишь коллективными усилиями
советских ученых различных специальностей.
Многое предстоит сделать и в освещении истории партийного
строительства в Советских Вооруженных Силах, хотя эта тема и является
одной из наиболее разработанных. Партия непрерывно совершенствует
формы организации, методы работы в массах, в том числе и среди воинов.
Поэтому остается актуальным дальнейшее исследование особенностей
партийного строительства в Вооруженных Силах, выявление его научных
принципов и закономерностей.
Первостепенное значение приобретают дальнейшее изучение и
пропаганда ленинского военно-теоретического наследия, раскрытие опыта
творческого применения этого наследия Коммунистической партией на
современном этапе. С этой точки зрения важно более конкретно и
разносторонне показать стратегическое руководство В. И. Ленина борьбой с
интервенцией и внутренней контрреволюцией, раскрыть его роль в разработке
основ советской военной науки и определении принципов партийно-
политической работы в армии.
Наиболее полно раскрыта роль Коммунистической партии в военные
годы. И все же следует отметить, что советским историкам предстоит еще
многое сделать, чтобы глубоко и всесторонне исследовать авангардную
роль Коммунистической партии в борьбе с врагами Советского Союза.
Нужны труды, в которых бы ярко и во всей полноте была раскрыта
деятельность политработников, партийных организаций, показано значение
личного примера коммунистов в боях за Родину. Ждет своих
исследователей и такая важная тема, как история создания и деятельности военных
советов.
Одной из недостаточно изученных сторон деятельности партии в
армии является вопрос о подготовке и воспитании военных кадров.
Руководя Вооруженными Силами, партия всегда проявляла заботу о
правильном подборе, расстановке и воспитании военных кадров. Показать, как
проводилась эта работа на различных этапах военного строительства,
каково ее значение,— одна из важных задач историков.
В своей деятельности по руководству Вооруженными Силами
Коммунистическая партия опирается не только на организации и политические
органы военного ведомства, но и на Советы депутатов трудящихся, на
массовые общественные организации (профсоюзы, комсомол), на оборонные
общества. Между тем в исторической литературе эта сторона
деятельности партии освещена еще явно недостаточно. Слабо исследована до сих
Ш

пор также работа партии, государственных и общественных организаций
по военно-патриотическому воспитанию советских людей, по укреплению
связей армии с народом. Советская общественность ждет также от
историков дальнейшего углубленного изучения вклада, который внесли в
советское военное строительство партийные организации союзных и
автономных республик.
На протяжении всей истории существования Советских Вооруженных
Сил Коммунистическая партия уделяла неослабное внимание такой
важной области военного строительства, как совершенствование
организационной структуры войск и оснащение их новыми видами оружия и
боевой техники. Формы и методы руководства партии этим участком также
должны стать предметом внимания историков.
Партия всегда придавала и придает огромное значение развитию
военно-научной мысли. Основы советской военной науки были заложены
нашей партией под руководством В. И. Ленина в первые годы Советской
власти. Уже тогда были решены принципиальные вопросы новой военной
науки в соответствии с задачами и возможностями социалистического
государства. Под направляющим воздействием партии и ее Центрального
Комитета военная наука непрерывно развивается и обогащается. Показать
на документальном материале деятельность партии по руководству
развитием военной науки и совершенствованию работы
научно-исследовательских учреждений — важнейший долг наших историков.
Одной из актуальнейших научных проблем, имеющих важное
международное значение, является освещение опыта ленинской партии по
интернациональному воспитанию Советских Вооруженных Сил, всего
советского народа, значения этого опыта для братских партий.
Боевой задачей советских историков всегда была и остается борьба
против различного рода фальсификаторов истории Советских
Вооруженных Сил, военной политики Коммунистической партии и Советского
государства. Обращает на себя внимание тот факт, что в США, ФРГ, Англии
и других капиталистических странах значительно возрос поток
литературы о Советских Вооруженных Силах. Вышли книги Р. Колковича, М. Кар-
дера, Р. Гартхофа, М. Макинтоша 23, которые прилагают немало усилий,
чтобы извратить принцип партийного руководства Советскими
Вооруженными Силами, фальсифицировать сущность советского военного
строительства. Все это требует дальнейшего развития историографии и
источниковедения, в частности издания документов, отражающих
последовательно главные этапы партийного руководства советским военным
строительством.
1968 г.
Р Kolkowicz R. The Soviet Military and the Communist Party. (N. J.), 1967; Carder M>
The History of the Soviet Army. N. Y., 1966; Garthoff R. The Soviet Military Policy.
Wash., 1966; Mackintosh M* Juggernaut: A History of the Soviet Armed Forces. L..
1967,

п
ПЛАН «БАРБАРОССА»
(КАК ГОТОВИЛАСЬ ВОЙНА ПРОТИВ СОВЕТСКОГО СОЮЗА)
ВСЯКАЯ, СКОЛЬКО-НИБУДЬ ЗНАЧИТЕЛЬНАЯ ВОЙНА
ПОДГОТОВЛЯЕТСЯ ЗАРАНЕЕ.
В. И. ЛЕНИН
ВЗОРЫ АГРЕССОРОВ ОБРАЩЕНЫ НА ВОСТОК
1
Пути развязывания захватнических войн не новы. Агрессивная
политика, проводимая реакционными силами империалистических
государств, в настоящее время во многом напоминает методы подготовки
второй мировой войны. Сколачивание военных блоков, увеличение армий,
расширение производства вооружения, демагогические вопли об «угрозе
коммунизма» — все это так похоже на то, что предпринималось
фашизмом в период подготовки и развязывания второй мировой войны.
Есть еще в бундесвере бывшие гитлеровские генералы и офицеры.
И хотя они надели другую форму, но сами остались прежними. Их не
покидают мысли о реванше, о восстановлении третьего рейха в границах
1937 г. Они открыто провозглашают лозунги о новом походе на Восток.
Есть у них и покровители.
Никогда еще в истории человечества слово «война» не приобретало
столь трагического значения, как в настоящее время. Да это и понятно.
Если прежние войны, даже наиболее длительные и разрушительные,
уносили миллионы и десятки миллионов человеческих жизней, то
будущая война, если вовремя не пресечь попытки агрессоров развязать ее,
приведет к гибели сотен миллионов людей, превратит в развалины
основные центры мировой цивилизации.
Предотвращение войны — самая жгучая проблема современности.
Ее невозможно решить без активного участия широких общественных сил
всех стран, без настойчивого и повседневного разоблачения тех, кто
исподволь готовит всякого рода провокации, развязывает локальные войны,
создает очаги большого военного пожара.
С войной надо бороться, пока она еще не развязана. Когда же
начнутся разрывы атомных бомб, тогда будет уже поздно. Вот почему вопрос о
сохранении мира, о предотвращении войны тревожит всех разумных
людей мира независимо от политических убеждений, национальности и
цвета кожи.
Война, как неоднократно подчеркивал В. И. Ленин,— вещь
архипестрая, разнообразная, сложная 1. С общим шаблоном к ней подходить
нельзя. Для выяснения причин ее возникновения в каждом отдельном
случае, для каждой войны особо, необходимо прежде всего определить
ее политическое, классовое содержание.
Всесторонний и глубокий анализ причин возникновения войны и
ее политической сущности является первейшей задачей исследователя.
Но ее не так просто решить, как это может показаться на первый взгляд.
Давно ушли в прошлое те времена, когда сторона, начинавшая войну,
предупреждала своего противника: «Иду на вы». Ныне войны
начинаются неожиданно, внезапно,' о них заблаговременно не предупреждают.
Войны приобрели куда более грандиозный и кровопролитный характер.
4 См.: Ленин В, И._ Полы. собр. соч., т. 32, с. 77.
118

Перед исследователем войны неизбежно возникают теперь серьезные
трудности. Они вызваны, во-первых, сложностью, а часто и
противоречивостью внешнеполитических межгосударственных отношений,
складывающихся между странами в предвоенный период, и, во-вторых,
стремлением правительств, развязывающих войну, извратить истинные причины
ее возникновения, скрыть свои агрессивные цели, Ъбмануть общественное
мнение и тем самым оправдать тех, кто повинен в подготовке войны.
Именно так действовал германский империализм — главный виновник
развязывания второй мировой войны.
Особенно активную кампанию лжи и клеветы развернули гитлеровцы,
а затем и их западногерманские преемники, нарочито грубо извращая
причины германо-советской войны. Они искажают предвоенную внешнюю
политику СССР, изображая ее как политику, которая якобы угрожала
независимости западных стран, в том числе и Германии. Игнорируя факты,
вопреки действительности фальсификаторы истории пытаются снять с
германских империалистов ответственность за развязывание войны.
В ход пускаются пропаганда, фальшивки, свидетельства «очевидцев»,
заявления официальных лиц и т. п. Весь этот мутный поток
фальсификации преследует одну цель — ввести в заблуждение общественное мнение,
вбить клин в отношения между советским народом и народами
западноевропейских стран. Ложь о Советском Союзе, разумеется, не содействует
улучшению международной обстановки, а создает все большую
напряженность, способствует разжиганию идей реваншизма, пропаганде новой
войны против СССР и стран социалистического лагеря.
Но народ обмануть нельзя. Справедливо говорится: «Правда светлее
солнца». Рано или поздно она восторжествует. Правда не поддается
фальсификации на длительное время, ибо нет ничего непреложнее фактов.
А они неопровержимо свидетельствуют о том, что войну против СССР
подготовил и развязал германский фашизм, наиболее свирепый и
разбойничий отряд мирового империализма.
В свете программных требований Коммунистической партии,
обязывающих работников общественных наук вести постоянную борьбу против
буржуазной идеологии, разоблачать ее приемы и средства, особенно
актуальной является задача разоблачения фальсификаторов истории
второй мировой войны.
История здесь тесно переплетается с современностью. Вот почему
ленинские слова о необходимости объяснения людям реальной обстановки
того, как велика тайна, в которой рождается война, приобретают ныне
особо важное общественное значение.
Разбойничий германский империализм длительное время готовил
вооруженное нападение на СССР. Политический замысел
подготовлявшейся войны созрел в умах руководителей фашистской Германии давно.
Он нашел свое выражение ив лозунге «Drang nach Osten», и в нацистской
пропаганде о «коммунистической угрозе», и в программных
выступлениях Гитлера.
Гитлеризм был не одинок в своих агрессивных устремлениях. Его
поддерживала и подбадривала мировая реакция, ослепленная ненавистью
к первой в мире стране социализма. Известный американский дипломат
Буллит вскоре после мюнхенского сговора заявил: «Демократические
государства желают, чтобы на Востоке дело дошло до военных
столкновений между Германией и Россией».
Не трудно догадаться, какие «демократические государства» имел в
виду Буллит. Речь, разумеется шла об империалистах США, Англии и
Франции, о тех реакционных силах, которые ненавидели Советский Союз
и стремились любыми средствами задушить его. Германский фашизм,
провозгласивший на своих знаменах реваншистский призыв к борьбе за
«жизненное пространство» и связывавший достижение этой цели с походом
на Восток, как нельзя Лучше устраивал врагов первого в мире
социалистического государства. Именно здесь смыкались их классовые
интересы*
№

Однако у империалистических стран были и своп внутренние
противоречия, острые и неразрешимые, которые в конце концов привели их к
вооруженной схватке, к длительной и кровопролитной войне.
Любая война есть следствие политики. Нельзя правильно понять
сущность войны, определить ее характер, не разобравшись в той политике,
которая проводилась длительное время перед войной. В. И. Ленин
неоднократно указывал, что для того, чтобы разобраться в причинах войны,
понять ее смысл, «надо изучить политику перед войной, политику,
ведущую и приведшую к войне» 2.
Какова была политика правительств западноевропейских стран, и
прежде всего Германии, Англии и Франции, которая привела к
возникновению второй мировой войны? Чтобы ее уяснить, необходимо хотя бы
кратко ознакомиться с общей внешнеполитической обстановкой,
сложившейся в Европе в предвоенный период.
После первой мировой войны победившие страны — Англия, Франция
и США — овладели политической и экономической гегемонией на
Европейском континенте, Ближнем Востоке и в колониальной Африке.
Германия же в результате поражения в войне была экономически серьезно
ослаблена. Она лишилась таких важных промышленных и
сельскохозяйственных районов, как Эльзас и Лотарингия, Верхняя Силезия, Данциг-
ский коридор и Мемель. Эта территория общей площадью около 70 тыс.
кв. км с населением 7 млн. человек располагала значительными ресурсами,
столь необходимыми для Германии, особенно запасами железной руды и
каменного угля, высокоразвитой металлургической и цинковой
промышленностью.
Однако социально-экономическая база германского милитаризма
осталась нетронутой. Как в политике, так и в экономике по-прежнему
господствовал монополистический капитал. Германия сохранила также
основу своих вооруженных сил. По Версальскому договору ей разрешалось
иметь сухопутную армию (рейхсвер) численностью в 100 тыс. человек и
морской флот в количестве шести броненосцев, шести легких крейсеров,
12 контрминоносцев и 12 миноносцев.
Вскрывая сущность Версальского договора, В. И. Ленин подчеркивал,
что он таит в себе неизбежность новой войны, так как порядок,
установленный Версальским миром, держится на вулкане. «Германия
побеждена,— говорил В. И. Ленин,— подавлена Версальским договором, но она
обладает гигантскими экономическими возможностями. Германия —
вторая в мире страна по степени экономического развития, если первой
считать Америку... И вот такой стране навязан Версальский договор, с
которым она жить не может. Германия одна из самых сильных, передовых
капиталистических стран, она Версальского договора не может вынести,
и Германия должна искать союзника против всемирного империализма,
будучи сама империалистической, но будучи задавленной» 3.
События, развивавшиеся вплоть до начала второй мировой войны,
служат ярчайшим подтверждением правильности ленинского анализа и
вывода. Неравномерность развития капиталистических стран,
существовавшие между ними экономические и политические противоречия вскоре
привели к созданию двух противостоявших друг другу
империалистических группировок. В одну из них входили Германия, Япония и Италия,
а в другую — Англия, Франция и США.
Наиболее острые противоречия в Европе возникали и разгорались
между Германией, Италией, с одной стороны, и Англией, Францией —•
с другой. Они проявлялись в конкуренции, в борьбе за рынки сбыта и
источники сырья, а также в сфере политического и экономического влияния
на другие страны. Империалистические противоречия особенно
обострились, когда в Германии пришли к власти фашисты, которые поставили сво-
2 Там же, т. 30, с. 82.
* Там же, т? 42, с. 68.
120

ей целью распространение фашистского режима на весь мир,
завоевание мирового господства.
Агрессивная политика германского фашизма затрагивала интересы
других капиталистических государств, угрожала их позициям.
Империалисты Англии, Франции и США, естественно, не намерены были уступать
захваченные ими владения другому хищнику pi принршали все меры, чтобы
отвести от себя опасность. С этой целью они стремились, во-первых, с
помощью политики «умиротворения» всемерно ограничить притязания
фашистской Германии и, во-вторых, направить фашистскую агрессию на
Восток, против СССР.
Борьба против социалистического государства объединяла
монополистический капитал Англии, Франции и США с буржуазией Германии,
Италии и Японии. Реакционные круги империалистических стран
рассчитывали использовать германский фашизм в качестве ударной силы, с
помощью которой они надеялись разделаться с Советским Союзом. Таким
образом, кроме причин, которые разъединяли два империалистических
блока, соперничавших в сфере экономики и рынка, был фактор, который
их объединял. В этом состояла особенность отношений между
капиталистическими странами.
Стремясь направить фашистскую агрессию против Советского Союза,
империалисты США, Англии и Франции затратили немало сил и средств
на восстановление и развитие германской экономики, на создание мощной
военной промышленности. Они щедро финансировалр1 германских
монополистов, помогали им вскормить гитлеризм и создать мощный вермахт.
План Дауэса, принятый странами-победргтельницами в 1924 г., еще
до прихода к власти гитлеровцев, создавал огромные возможности для
усиленного притока в Германию иностранного, прежде всего
американского, капитала. Локарнская конференция (1925 г.) еще больше развязала
руки Германии и расчистила ей путь на Восток. Участники локарнского
сговора — США, Англия и Франция, заключая Рейнский гарантийный
пакт, добились неприкосновенности германо-французских и германо-
бельгийских границ, не гарантируя при этом границ Германии с
Чехословакией и Польшей. План Дауэса и Локарно явились важнейшими
вехами на пути милитаризации Германии и ее подготовки ко второй
мировой войне.
Авангардную роль в милитаризации Германии играли американские
монополии. К середине 1930 г. в германскую промышленность в форме
долгосрочных и краткосрочных займов было вложено 27 млрд. марок
иностранного капитала, 70% которого принадлежало американским фирмам 4.
Монополии США не только широко предоставляли Германии кредиты,
но и обеспечивали ее стратегическим сырьем, военной техникой и военной
информацией. Германия ввозила из Соединенных Штатов нефть, каучук,
алюминий, никель, бензин, сотни первоклассных авиационных моторов.
Американские фирмы предоставили в распоряжение гитлеровцев патенты,
лицензии на производство дефицитного стратегического сырья, в том числе
синтетического каучука, смазочных масел и авиационного бензина. Они
знакомили представителей немецких фирм с технологией производства
самолетов, моторов, зенитных орудий, оптических приборов военного
значения.
Оказывая германским монополистам щедрую помощь, американские
империалисты были глубоко уверены в том, что фашистская Германия
вооружается для борьбы с большевизмом. Являясь ярыми врагами
коммунизма, они видели в германском фашизме своего классового союзника в
борьбе против СССР. Но американский империализм преследовал не
только классовые, но и экономические цели, так как советско-германская
война неизбежно подорвала бы экономику фашистской Германии и
устранила бы ее как основного противника в борьбе за мировое
господство.
4 Постников В. В, США и дауэсизация Германии. М., 1957, с, 121,
т

Огромные кредиты, крупные капиталовложения американских
монополистов в германскую экономику, ввоз из США стратегического сырья,
получение важной технической и военной информации позволили
фашистской Германии в короткие сроки возродить тяжелую и военную
промышленность. А. Норден в книге «Уроки германской истории» привел
любопытное свидетельство американского капитана Джильберта,
посетившего Шахта в нюрнбергской тюрьме. Шахт заявил: «Если вы хотите
предать суду промышленников, способствовавших вооружению Германии,
то вы должны судить собственных своих промышленников».
Ничего не скажешь, справедливые слова. Без пушек Крупна, без
самолетов Юнкерса и Хейнкеля, построенных на американские доллары
и английские фунты стерлингов, Германия не смогла бы за таш>е короткое
время создать мощную военную промышленность, снабдить огромную
армию современной военной техникой и оружием.
В самом деле, разве могла бы Германия, потерпевшая жесточайшее
поражение в первой мировой войне, в течение короткого времени без
помощи западных держав занять одно из первых мест в Европе по уровню
промышленного производства и стать одной из наиболее сильных стран
капиталистического мира? Конечно, нет.
Важным фактором, активизировавшим агрессивную политику
империалистических государств, явился тяжелейший экономический кризис
1929—1933 гг., охвативший все капиталистические страны. За годы
кризиса промышленное производство уменьшилось: в Англии — на 16,2%,
во Франции — на 30,9, в США — на 46,2%. Почти на 60% сократилась
мировая торговля. Огромные размеры приняла безработица. В
Соединенных Штатах Америки количество безработных достигло почти 14 млн.
человек, в Германии — 6 млн., в Англии — 2,6 млн. человек. Всего в
капиталистических странах к 1933 г. насчитывалось 30 млн. безработных.
Особенно острый и глубокий характер принял экономический кризис
в Германии. Поражение страны в первой мировой войне, закрепленное
Версальским диктатом, поставило германскую промышленность в
зависимость от западного капитала. Это отразилось на экономике, и прежде
всего на промышленном производстве. Так, промышленное производство
в Германии сократилось с 1929 по 1933 г. на 20,6%, производство средств
производства — на 53, а предметов потребления — на 25%. В 1933 г.
производственная мощность германской промышленности использовалась
всего лишь на 36%. Таким образом, две трети производственной мощности
страны не были использованы. Мировой экономический кризис крайне
осложнил международную обстановку.
2
Капиталистические страны постепенно вступали в войну. Первый ее
очаг образовался на Дальнем Востоке. Империалистическая Япония в
сентябре 1931 г. вероломно вторглась в Северо-Восточный Китай и
захватила важнейшие районы страны. В начале 1933 г. японские войска
заняли одну из провинций Внутренней Монголии — Жэхэ, а в 1935 г.
гоминдановское правительство, заключив капитулянтское соглашение с
Японией, отдало ей провинции Хэбэй и Чахар.
С установлением фашистской диктатуры в Германии и Италии в
центре Европы образовался второй очаг войны. В октябре 1935 г. фашистская
Италия напала на Абиссинию (Эфиопию) и оккупировала ее. Вслед за
этим (1936 г.) Германия и Италия начали военную интервенцию против
Испанской республики с целью удушения революционного движения
в Испании, политического и экономического подчинения страны своим
захватническим интересам.
Захватнические действия Германии и Италии проходили при
активной помощи правящих кругов США, Англии и Франции. Правительства
этих стран, с которыми Испанская республика поддерживала дипломаты-
т

ческие отношения, отказали ей в покупке оружия для защиты от
агрессии, в то же время Германия и Италия свободно и в достаточном
количестве приобретали его в США. Германо-итальянские интервенты задушили
Испанскую республику и установили в стране фашистскую диктатуру.
В то же время все больше разгоралось пламя военного пожара и на
Дальнем Востоке. Расширяя агрессию, японские войска в июле 1937 г.
вторглись в центральные провинщш Китая, захватив огромную
территорию с богатейшими природными ресурсами и большим населением.
Японские империалисты рассматривали вторжение в северо-восточные районы
и центральные провинции Китая не только как очередной шаг к захвату
всей страны, но и как подготовку нападения на Советский Союз. Они
хотели прощупать силы и боеспособность Красной Армии.
С целью расширения плацдарма для вторжения на территорию СССР
японская военщина в июле — августе 1938 г. предприняла наступление
у оз. Хасан, а через год, в мае—июне 1939 г., развязала новый конфликт—
в районе р. Халхин-Гола. Но обе эти антисоветские авантюры, как
известно, закончились полным провалом. Японские войска получили
достойный отпор со стороны Советских Вооруженных Сил.
В 1937—1939 гг. разразился новый мировой экономический кризис,
который еще больше обострил международную обстановку и ускорил
начало второй мировой войны. Особенность этого кризиса состояла в том,
что он поразил прежде всего такие крупные капиталистические страны,
как США, Англия и Франция. В 1938 г. уровень промышленного
производства в США снизился по сравнению с 1937 г. на 23%, выпуск стали
уменьшился на 44, производство чугуна — на 50, добыча угля — на 22,
выпуск машин и оборудования — на 36%. За тот же период в Англии
уровень промышленного производства снизился на 6%, а во Франции —
на 7,5%. Выплавка стали в Англии сократилась на 20%, во Франции —
на 22, производство чугуна в Англии уменьшилось на 21 % и во Франции —
на 24%.
Германии, Японии и Италии удалось в те годы избежать
экономического потрясения. Переведенная на военный лад экономика, быстро
развивавшаяся военная промышленность дали возможность этим странам не
только сохранить общий уровень промышленного производства, но и по
некоторым отраслям промышленности повысить его. Это позволило
Германии, в обилии получавшей займы и кредиты, стать перед второй
мировой войной одним из наиболее сильных государств в капиталистическом
мире. По объему промышленного производства она к 1938 г. заняла
второе место после США. Объем промышленной продукции в Германии с
1936 по 1939 г. увеличился на 27%. В 1939 г. здесь выплавлялось 19,7 млн.
т чугуна, 22,3 млн. т стали, добывалось 233,7 млн. т каменного угля 6.
Продукция германской промышленности составляла 12% от всей
продукции капиталистических стран. Германия давала 22% мировой выплавки
чугуна, 24% стали, 17% мировой добычи каменного угля. По
производству ряда синтетических продуктов (горючее, каучук) и
металлообрабатывающих станков она вышла на первое место в мире.
Серьезным конкурентом становилась Германия на мировом, и
особенно на европейском, рынке. Она заняла первое место по снабжению
европейских стран углем. Германский экспорт черных металлов в 4 раза
превысил американский.
Германия вторгалась на рынки Латинской Америки и в британские
колонии. Добиваясь передела мира и сфер влияния, германские
империалисты теснили своих конкурентов на мировых рынках, стремились
захватить основные экономические позиции в Европе и в колониях.
Экономическая экспансия германских империалистов сопровождалась
усиленной милитаризацией страны. Уже давно были отброшены
ограничения, установленные Версальским договором. К осени 1934 г.
численный состав сухопутных войск рейхсвера был увеличен втрое. 16 марта
& Промышленность Германии в период войны 1939—1945 гг. М., 1956, с. 30, 246.
123

1935 г. в Германии была введена всеобщая воинская повинность, давшая
возможность к концу года довести армию до 31 дивизии.
Первый акт вероломного нарушения гарантий был осуществлен в
отношении неприкосновенности западных границ Германии, которые были
предусмотрены Локарнским соглашением. В марте 1936 г. германские
войска были введены в Рейнскую зону. Ремилитаризованная Рейнская
область стала важнейшим военно-экономическим центром Германии по
производству военной техники.
В это же время Гитлер приступил к разработке большой программы
переключения экономики на производство военной техники и вооружения.
В составленном им в сентябре 1936 г. меморандуме была изложена
программа экономической подготовки Германии к войне. В нем
подчеркивалась необходимость подчинения всей экономики страны, ее финансов
главной цели — обеспечению ведения захватнических войн, так как «мы,
указывалось в меморандуме, испытываем перенаселение и не можем себя
прокормить, опираясь лишь на свою территорию».
Но что для этого было необходимо? Как решить эту «жизненно
важную» проблему? В меморандуме даются ответы на эти вопросы. Они
представляют несомненный интерес, так как позволяют глубже понять
сущность и характер того пресловутого «экономического чуда», которого
якобы добился Гитлер в короткие сроки.
Высший закон экономической политики должен состоять в том,
подчеркивалось в меморандуме, чтобы путем вовлечения всех немцев в
производственный процесс обеспечить их всем необходимым. Но внутренние
экономические ресурсы Германии не в состоянии разрешить эту проблему.
Отсюда делался вывод: «Окончательное решение проблемы состоит в
расширении жизненного пространства, а также в расширении сырьевой и
продовольственной базы нашего народа. Задача политического руководства
состоит в том, чтобы в будущем добиться решения этой проблемы».
В меморандуме подчеркивалось, что только посредством войны
могут быть решены экономические проблемы Германии. В нем говорилось:
«Национал-социалистское государственное руководство будет иметь
волю, а также решимость и непреклонность, достаточную, чтобы решить
эти проблемы в случае войны. Но значительно более важным является
подготовка к войне в мирное время... не должно быть никакого
накопления запасов сырья на случай войны. Ни одно государство не в
состоянии заранее заготовить запасы сырья на случай войны, если эта война
будет длиться дольше, нежели, скажем, один год. Если же в
действительности какой-либо нации удалось бы создать заранее запасы сырья на один
год, то ее политическое, экономическое и военное руководство
заслуживает того, чтобы его повесили. Ибо оно создает запасы меди и железа на
случай войны, вместо того чтобы производить для войны снаряды».
Изложив в меморандуме основное «теоретическое кредо»
относительно решения экономических проблем Германии, Гитлер выдвинул
следующую программу: одновременно с военной и политической подготовкой
к войне следует вести экономическую подготовку такими же темпами, с
такой же решительностью и, если потребуется, с такой же беспощадностью.
Германию политически и экономически необходимо подготовить к тому,
чтобы она была в состоянии утвердить свои права, т. е. решить проблему
завоевания «жизненного пространства».
Гитлер поставил задачу добиться экономической независимости. С этой
целью он требовал, чтобы военная промышленность использовала те
сырьевые ресурсы, которые в случае войны придется применять вместо
благородных металлов. «Короче говоря, я считаю необходимым,— писал
Гитлер,— чтобы отныне с железной решимостью осуществлялось
стопроцентное самоснабжение во всех областях, в которых это возможны, и чтобы тем
самым не только собственное снабжение этими важными видами сырья
стало независимым от импорта, но и оказались бы сэкономленными те
валютные фонды, которые нам нужны в мирное время для ввоза продовольствия.
Я хотел бы подчеркнуть, что именно в этих задачах вижу я единственную
124

существующую возможность мобилизации хозяйства, а не в сокращении
военного производства в мирное время с целью экономии и создания
запасов сырья на случай войны.
Выполнение этих задач в рамках многолетнего плана, имеющего целью
добиться, чтобы наша национальная экономика стала независимой от
заграницы, даст также возможность потребовать от немецкого народа в
области экономики и в отношении продовольствия определенных жертв,
ибо иначе народ вправе потребовать от своего руководства, которому
оказывает слепое повиновение, чтобы оно и в этой области со всей решимостью
и настойчивостью предприняло действия к решению проблем, а не
занималось бы просто их обсуждением, чтобы оно их решило, а не просто
регистрировало».
Меморандум заканчивался требованием: «1) через 4 года мы должны
иметь боеспособную армию; 2) через 4 года экономика Германии должна
быть готова к войне».
Таковы были основные принципиальные положения, изложенные
Гитлером в его меморандуме 1936 г. 6 Они свидетельствовали о том, что
военно-экономическая подготовка рассматривалась Гитлером как главнейшая
составная часть милитаризации Германии, направленной на подготовку
к захватническим войнам. Эта программа настойчиво проводилась как
перед второй мировой войной, так и в ходе ее.
«Пушки вместо масла» — вот лозунг, которому была подчинена вся
внутренняя политика фашистской Германии.
Провозглашенный гитлеровским правительством в сентябре 1936 г.
«четырехлетний план» позволил полностью милитаризовать страну,
переключить ее экономику на обеспечение значительно возросших
вооруженных сил. С этого времени развертывание военной промышленности
в Германии получило огромный размах. Сооружались новые военные
заводы. Большое количество гражданских предприятий переключалось на
производство вооружения. За короткий срок было построено 300 новых
военных заводов, реконструирована и расширена авиационная
промышленность. В 1933 г. в Германии насчитывалось 30 самолетостроительных,
15 авиамоторных и 110 вспомогательных авиационных заводов. На
полную мощность работали крупнейшие самолетостроительные предприятия
Юнкерса, Хейнкеля, Дорнье, Фокке-Вульфа. На заводах
Даймлера-Венца, Бюссинга, Вандерера развернулось производство танков, на
предприятиях Круппа в Эссене и их филиалах — орудий. На заводах Леве,
Вальтера, Маузера изготовлялись винтовки и пулеметы. Предприятия
общества Гира, заводы Вернера в большом количестве производили боеприпасы.
Германская военная промышленность была сосредоточена в руках
небольшой кучки реакционных, милитаристски настроенных
империалистов. Наиболее могущественными среди них были военно-промышленные
концерны Круппа, Тиссена, монополии «Герман Геринг верке», «ИГ Фар-
бениндустри», «Ферейнигте штальверке».
О подготовке Германии к большой захватнической войне наглядно
свидетельствовали масштабы и темпы производства военной техники.
Если в 1932 г. в Германии не имелось ни одного военного самолета, то
в 1934 г. их было построено 840, в 1936 г.— 2530, в 1938 г.— 3350, а в
1939 г.— уже 4733 7. В целом же военное производство с 1934 по 1940 г.
увеличилось в 22 раза 8.
Чрезвычайно быстро росли и вооруженные силы Германии. Об этом
наглядно свидетельствует табл. 1 9.
Из табл. 1 видно, что с 1932 по 1939 г. количество дивизий в Германии
увеличилось более чем в 10 раз. А если учесть, что с осени 1937 г. в
германской армии имелось 8 резервных дивизий и 21 дивизия ландвера, то их
количественный рост окажется еще большим. Общая же численность ар-
• Воен.-ист. журн., 1964, № 12, с. 75—79.
? Промышленность Германии в период войны 1939—1945 гг., с. 106, 270,
8 Там же, с. 33.
9 Мюллер-Гиллебранд Б* Сухопутная армия Германии, 1933—1945 гг. М., 1956, т. lf
с, 27, 81*
125

ТА ВЛИЦ А 1
Имелось
Корпусных управлений
Дивизий:
пехотных
моторизованных
горнострелковых
танковых
кавалерийских
Итого
Год
1932
7
3
10
1935
11
24
1
3
3
31
1936
13
36
1
3
1
41
1937
14
32
5
1
3
1
42
1938
21
35
8
3
5
1
52
1939
23
86
8
3
5
1
103
мий за этот период возросла с 104 218 до 3 754 104 человек, т. е.
увеличилась более чем в 35 раз 10.
Перевод хозяйства Германии на военные рельсы, огромный размах
строительства вооруженных сил потребовали колоссальных средств.
Военные расходы возрастали с каждым годом и ложились тяжелым
бременем на плечи трудящихся. В 1939 г. они увеличились по сравнению
с 1934 г. почти в 10 раз (с 1,9 млрд. до 18,4 млрд. марок). Общие же
расходы на военные нужды за предвоенные шесть лет, с 1933 по 1939 г.,
составили колоссальную сумму — 90 млрд. марок ll.
Следует отметить, что западногерманские экономисты пытаются
опровергнуть эти данные. Они стремятся «доказать», что в
военно-экономическом отношении Германия будто бы не была в достаточной мере
подготовлена к войне.
Авторы книги «Промышленность Германии в период войны 1939—
1945 гг.», изданной Институтом экономических исследований (ФРГ),
заявляют: «Представления общественности об объеме германского
военного производства в узком смысле этого понятия, а именно о производстве
боеприпасов, вооружения, самолетов и т. д., в последние предвоенные
годы были значительно преувеличенными. Правительство Германии того
времени ничего не делало для того, чтобы опровергнуть эти
преувеличенные представления, и даже, наоборот, считало их, по-видимому,
желательными с пропагандистской точки зрения, так как тем самым военная мощь
Германии казалась большей, чем на самом деле. Ничто в такой мере не
характеризует эту позицию правительства, как официальное заявление
Гитлера в начале сентября 1939 г. о том, что Германия за шесть
предвоенных лет израсходовала на вооружение 90 млрд. рейхсмарок. Простой
расчет показывает, что эта сумма была завышена или что под выпуском
„вооружения" в данном случае подразумевалось значительно большее, чем
производство собственно военной продукции» 12.
Не располагая достаточными данными, как указывают сами авторы,
для определения уровня военного производства в годы,
предшествовавшие началу войны, они, исходя из необоснованных предположений,
делают вывод, что за 1933—1939 гг. стоимость непосредственно военной
продукции немногим превысила 14 млрд. рейхсмарок, т. е. составляла не
38%, а только 6—7% общей стоимости промышленной продукции
Германии 13.
Несостоятельность этих утверждений западногерманских
экономистов, преднамеренное извращение ими действительного положения
опровергаются многочисленными фактами и документами.
Развязывание агрессии германским фашизмом в значительной
степени облегчалось пагубной политикой попустительства агрессору^ полити-
10 Там же, с. 73, 79.
11 Промышленность Германии в период войны 1939—1945 гг., с. 23, 31.
w Там же, с. 31.
« Там же. с, 32,
126

кой «невмешательства», проводившейся правительствами Англии и
Франции. В конце октября 1936 г. Германия и Италия заключили соглашение
о совместной внешней политике, образовав «ось Берлин — Рим». Через
месяц Германия и Япония заключили «антикоминтерновский пакт», к
которому 6 ноября 1937 г. присоединилась Италия. И хотя по своему
агрессивному характеру образовавшийся блок был направлен также и против
интересов Англии, Франции и США, правительства этих стран отнеслись
к нему с одобрением, а Англия и Франция даже имели серьезные
намерения присоединиться к блоку фашистских государств.
Взоры фашистских агрессоров все больше и больше обращались на
Восток. С ведома и согласия Англии и Франции 11 марта 1938 г.
200-тысячное немецко-фашистское войско вторглось в Австрию, а, 13 марта
1938 г. было провозглашено ее «присоединение» к Германии.
Вслед за этим актом германской агрессии последовали расчленение и
оккупация Чехословакии, осуществленные также при прямой поддержке
Англии и Франции. Совещание Гитлера, Чемберлена, Муссолини и Да-
ладье, состоявшееся 29—30 сентября 1938 г. в Мюнхене, решило судьбу
Чехословакии. 1 октября 1938 г. немецко-фашистские войска вторглись
на территорию Чехословакии и оккупировали Судетскую область.
Весной 1939 г. Гитлер усилил нажим на правительство Чехословакии.
13 марта в Берлин был вызван премьер-министр Чехословакии Тиссо,
а на другой день — бывший президент Гаха, подписавший акт, по
которому он «отдает доверчиво судьбы чешского народа в руки рейхсканцлера».
В марте 1939 г. немецко-фашистские войска оккупировали остальную часть
Чехословакии. Гитлер объявил германским протекторатом Чехию и
Моравию, а из Словакии сделал «самостоятельное государство». Захват
Чехословакии был завершен.
Продвижение фашистской Германии на Восток полностью отвечало
декларациям и соглашениям о взаимном ненападении, подписанным
между Гитлером и Чемберленом 30 сентября и между Риббентропом и Боннэ
6 декабря 1938 г.
Оккупировав Австрию и Чехословакию, Германия использовала
экономику этих стран для своих агрессивных целей. Становилось все более
очевидным, что именно в Восточной Европе Германия искала
удовлетворения своих экономических и территориальных претензий. Это стало
особенно наглядным, когда в марте 1939 г. она осуществила три крупные
акции, имевшие для нее важное экономическое и военное значение. 22
марта Германия заставила правительство буржуазной Литвы подписать
соглашение о передаче немцам Мемельской области с портом Мемель
(Клайпеда). 23 марта она заключила кабальное соглашение с Румынией,
превращавшее последнюю в вассала фашистской Германии. В это же время
германское правительство потребовало от Польши передачи Данцига
(Гданьска) и предоставления немецкому населению права свободного пере-
дЁижения по дорогам Польского коридора.
Таким образом, к весне 1939 г. в Европе создалась напряженная
военно-политическая обстановка. Фашистская Германия овладела важными
экономическими и военными позициями в центре Европы. В то же время
западные государства, и прежде всего Англия и Франция, стремясь
смягчить свои противоречия с гитлеровской Германией и не доводить их до
вооруженного конфликта, поощряли и направляли ее агрессию против
Советского Союза.
НА ПОРОГЕ ВОЙНЫ
1
В Европе нарастал острый политический кризис. Германский фашизм
наглел. Дело явно шло к войне.
Задолго до начала второй мировой войны, когда в наиболее
агрессивных капиталистических странах только появились первые стремления ис-
пользоэать войну как средство нового передела мира, Советское прави-
127

тельство и наша партия поняли и предвидели, какая опасность нависла
над миром. Еще XVII съезд ВКП(б), оценивая резко обострившиеся
отношения между капиталистическими странами, пришел к выводу о
неизбежности военного столкновения между ними.
Большой тревогой за судьбы человечества были проникнуты и
документы XVIII съезда партии. «Новая империалистическая война стала
фактом»,— говорилось в Отчетном докладе ЦК ВКП(б) 1. И хотя к тому
времени война еще не являлась всеобщей, мировой, она уже втянула в свою
орбиту миллионные массы людей и охватила огромную территорию.
Заслуга Коммунистической партии Советского Союза состояла в том,
что она обнажила перед всем миром империалистическую сущность
разгоревшейся вооруженной борьбы между капиталистическими странами,
раскрыла истинное лицо фашизма, выступавшего в качестве наиболее
реакционной и агрессивной силы.
Разоблачая империалистические цели разгоравшейся войны,
Советское правительство одновременно предпринимало решительные шаги,
направленные на преграждение пути агрессии и обеспечение мира в
Европе. СССР настойчиво боролся в Лиге наций за сохранение и
укрепление коллективной безопасности. С этой же целью Советский Союз в 1935 г.
заключил договоры о взаимопомощи с Францией и Чехословакией. Эти
соглашения с двумя крупными государствами могли послужить
прочным фундаментом для создания коллективной безопасности и
предотвращения войны на Европейском континенте. Однако мюнхенская сделка
показала враждебную по отношению к СССР позицию правительств
Франции и Чехословакии, отказавшихся от военной помощи, предложенной
Советским правительством в соответствии с взятыми им на себя
обязательствами.
Мюнхенское соглашение коренным образом изменило расстановку
сил на международной арене. Стало очевидным, что правительства
Англии и Франции, сговорившись с фашистской Германией, отдали ей
Чехословакию, чтобы за счет этой страны разрешить нараставшие между ними
противоречия, а главное — направить гитлеровскую агрессию с Запада
на Восток, против СССР.
В связи с нарастанием реальной угрозы войны со стороны германского
империализма мирная политика Советского Союза, его предложения
об отпоре агрессору приобретали исключительно важное значение. СССР
был полон решимости общими усилиями преградить путь фашизму. Для
достижения этой цели Советское правительство сделало все возможное,
чтобы объединить свои силы с силами неагрессивных государств.
Весной 1939 г., Когда в политике гитлеровского правительства стали
отчетливо проявляться тенденции к расширению агрессии за счет захвата
Польши, у правящих кругов Англии и Франции возникли серьезные
опасения, которые подкреплялись возросшей активизацией Германии и
Италии в центре Европы и на Балканах. Гитлер потребовал включения
Данцига в состав Германии. 7 апреля 1939 г. итальянские войска вторглись
в Албанию, а 28 апреля Германия заявила о расторжении
англо-германского морского соглашения, заключенного 18 июня 1935 г., и
одновременно расторгла договор о ненападении с Польшей, заключенный 26 -января
1934 г.
Правительства Англии и Франции забеспокоились, как бы эти
действия в конце концов не привели гитлеровские войска на Запад. Они
предприняли ряд срочных мер, чтобы обезопасить себя и оказать давление
на Германию. Была гарантирована помощь Польше, если она подвергнется
нападению. Такие же англо-французские гарантии получили Греция/
Румыния и Турция.
Но предпринятые Англией и Францией шаги не оказали существен-
1 XVIII съезд Всесоюзной Коммунистической партии (б): Стеногр. отчет. М., 1939,
с? 12г
128

ного влияния на международные отношения и не изменили политики тит-
леровской Германии. Ее нажим на Польшу возрастал. С целью воздействия
на Германию Англия и Франция в марте 1939 г. начали переговоры с СССР
о заключении договора о совместных действиях против Германии.
Советское правительство, понимая реальную опасность
надвигавшейся войны, стремилось к сохранению мира и готово было принять
эффективные меры против агрессии. В качестве основы для переговоров оно
выдвинуло 17 апреля 1939 г. следующие положения, обязывавшие СССР,
Англию и Францию:
заключить сроком на 5—10 лет соглашение о взаимопомощи, включая
и военную, в случае агрессии в Европе против любого из
договаривавшихся государств;
оказывать всяческую, в том числе и военную, помощь
восточноевропейским странам, расположенным между Балтийским и Черным морями и
граничащим с Советским Союзом;
в кратчайший срок обсудить и установить размеры и формы военной
помощи, оказываемой каждым из трех государств;
не вступать в какие бы то ни было переговоры и не заключать мира
с агрессорами отдельно друг от друга и без общего всех трех держав
согласия 2.
Этими предложениями правительство СССР сделало серьезный шаг
к объединению усилий трех стран против фашистской агрессии с целью
предотвращения второй мировой войны.
Однако переговоры приняли затяжной характер. Они продолжались
до середины августа 1939 г. и показали, что англо-французские правящие
круги стремились навязать Советскому Союзу такие односторонние
обязательства, которые неизбежно вовлекли бы его в войну с Германией,
а Англия и Франция остались бы в стороне.
Английское и французское правительства уклонились от взаимных
обязательств. Они добивались другого. В предложениях правительства
Англии от 8 мая 1939 г., к которым присоединилось и французское
правительство, говорилось, чтобы «Советское правительство огласило по
собственной инициативе (курсив мой.— П. Ж.) декларацию, в которой оно
обязалось бы в случае вовлечения Великобритании и Франции в военные
действия, во исполнение принятых им обязательств оказать немедленное
содействие, будь оно желательным, причем род и условия, в которых
представлялось бы это содействие, служили бы предметом соглашения» 3.
Эти предложения, естественно, не могли послужить основой для
организации фронта сопротивления против дальнейшего развертывания
агрессии в Европе. Они были отвергнуты Советским правительством, так как,
во-первых, не содержали принципа взаимности в отношении СССР и
ставили его в неравное положение, а также не предусматривали обязательств
Англии и Франции в случае нападения Германии на Советский Союз,
во-вторых, предложения распространяли гарантию для
восточноевропейских государств лишь на Польшу и Румынию, в то время как
северо-западные границы СССР — со стороны Финляндии, Эстонии и Латвии — не
гарантировались и оставались неприкрытыми.
Получалось, что Советский Союз должен оказать немедленную помощь
Польше и Румынии, а по дополнительному англо-французскому
предложению — Бельгии, Греции и Турции в случае нападения на них
агрессора и вовлечения в связи с этим в войну Англии и Франции. В то же время
Англия и Франция не брали на себя обязательств по оказанию
немедленной помощи Советскому Союзу, если он будет вовлечен в войну, в случае
нападения агрессора на граничащие с СССР Латвию, Эстонию и
Финляндию. Разумеется, Советское правительство не могло согласиться с таким
? Архив внешней политики СССР. Дело англо-франко-советских переговоров, 1939 г.
(т. 3), л. 32-33.
3 Там же. Предложения английского правительства правительству СССР от 8 мая
1939 г., л. 38.
5 Ц, А. Жилин
129

неравным и унизительным для СССР предложением. Отсутствие
гарантий со стороны Англии и Франции в случае прямого нападения Германии
на СССР и неприкрытость его северо-западных границ служили
провоцирующим моментом для направления агрессии на Советский Союз 4.
Затянувшиеся англо-франко-советские переговоры со всей
очевидностью показали, что правительства Англии и Франции не желали
заключения с СССР такого договора о взаимопомощи, который бы обеспечивал
положительные результаты в борьбе против фашистской Германии.
Действия английского и французского правительств свидетельствовали о том,
что они не отказались от своей генеральной политики, направленной на
развязывание германо-советской войны. Этим было продиктовано их
поведение в ходе переговоров в 1939 г., сводившееся по существу к саботажу
установления прочного сотрудничества между тремя государствами.
Антисоветская политика Англии и Франции особенно резко
проявилась при ведении военных переговоров, которые начались по инициативе
правительства СССР в августе 1939 г. в Москве. Предложение о военных
.переговорах между представителями вооруженных сил трех государств
Советское правительство внесло 23 июля 1939 г. 31 июля Чемберлен в
палате общин заявил о согласии правительств Англии и Франции начать
их. Однако, несмотря на срочность переговоров, английская и
французская военные миссии были отправлены на товаро-пассажирском пароходе
и прибыли в Москву только 11 августа.
Английскую военную миссию представляли бывший комендант
Портсмутской крепости адмирал в отставке Р. Драке (глава делегации),
генеральный инспектор авиации маршал авиации Ч. Бернет, генерал-майор
Д. Хейвуд. В состав французской миссии были включены командующий
1-м округом генерал Ж. Думенк (глава делегации), генерал М. Вален и
капитан 3-го ранга Вийом.
В состав советской военной миссии входили народный комиссар
обороны Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов (глава делегации),
начальник Генерального штаба Б. М. Шапошников, народный комиссар
Военно-Морского Флота Н. Г. Кузнецов, начальник Военно-Воздушных
Сил РККА А. Д. Локтионов, заместитель начальника Генерального
штаба И. В. Смородинов. Советская военная миссия была уполномочена
правительством вести переговоры с английской и французской военными
миссиями и подписать военную конвенцию по вопросам организации
обороны Англии, Франции и СССР против агрессии в Европе.
Переговоры происходили с 12 по 21 августа. Всего состоялось девять
заседаний. На первом же заседании выяснилось, что английская и
французская миссии не имели полномочий для подписания какого-либо
военного соглашения. Кроме того, в то время как в состав советской военной
делегации, возглавлявшейся народным комиссаром обороны, входили
ответственные представители Вооруженных Сил СССР, представителями
Англии и Франции были второстепенные лица, не обладавшие
полномочиями для решения столь важных военных вопросов. «Естественно,—-
пишут видные английские публицисты Уильям и Зельба Коутс,— что в
Москве сложилось крайне неблагоприятное впечатление. Нельзя было не
прийти к выводу, что посылка миссии не являлась серьезным делом» 5.
Англо-французская миссия получила от своих генеральных штабов
подробные секретные инструкции, в которых определялись цели и
характер переговоров в.
4 Там же. Ответ правительства СССР правительству Великобритании от 14 мая 1939 г.,
док. № 10, 12, л. 39—40, 46—48.
* Coates W. P. and Z. К. A History of Anglo-Soviet Relations. L., 1944—1958, p. 616.
£ Копия директивы, составленная подкомитетом начальников штабов (комитет
имперской обороны) для английской военной миссии, была сообщена французской
делегации еще до ее отъезда в Лондон с условием, чтобы после ознакомления с этим
документом он был уничтожен. В инструкции указывалось, что «никаких
документов комитета имперской обороны, так же как и настоящего меморандума, не следует
брать в Москву» (Архив внешней политики СССР. Дело англо-франко-советских
переговоров, 1939 г. (т. 3), л. 12),
130

О целях переговоров откровенно говорилось и в записке французского
генерального штаба. В ней отмечалось, что наряду с целым рядом
политических выгод, которые получили бы Англия и Франция в связи с
присоединением СССР, оно «вовлекло бы СССР в конфликт; не в наших интересах,
чтобы он оставался вне конфликта, сохраняя нетронутыми свои силы» 7.
Таким образом, одной из главных задач, которые ставили английский
и французский генеральные штабы перед своими военными миссиями,
было втянуть Советский Союз в войну. Этой цели и посвящалась вся
вторая, наиболее обширная часть меморандума, содержавшая стратегические
соображения, которые миссия должна была использовать в качестве базы
при переговорах.
Одним из центральных вопросов, обсуждавшихся во время
переговоров, являлся вопрос о военных планах. На первом заседании К. Е.
Ворошилов прямо поставил вопрос: есть ли у миссии Англии и Франции
соответствующие военные планы? Англо-французские представители
стремились уйти от ответа и ограничиться лишь тремя общими принципами,
изложенными генералом Ж. Думенком в следующей форме: 1) создание для
противника двух прочных фронтов на Западе и на Востоке, 2)
непрерывность фронта, 3) использование всех сил против неприятеля. Но эти
принципы были слишком абстрактны, неконкретны и никого ни к чему не
обязывали. «Мы же собрались здесь,— заявил глава советской военной
миссии,— не для принятия общей декларации, а для выработки конкретной
военной конвенции, которая должна определить количество дивизий,
артиллерийских орудий, танков, самолетов, морских эскадр и проч.,
совместно участвующих в деле обороны договаривающихся сторон».
Только после настойчивых требований советской делегации
англофранцузские представители сообщили о состоянии вооруженных сил
Англии и Франции и изложили основы военных планов своих стран.
Французская армия к тому времени насчитывала 110 дивизий, 2 тыс.
самолетов первой линии, 3 тыс. танков и 3 тыс. тяжелых орудий (кроме
танков и артиллерии, входивших в состав дивизий). Англия
располагала пятью пехотными и одной механизированной дивизиями, а всего могла
отмобилизовать 16 дивизий для первого эшелона и столько же для
второго эшелона. Таким образом, Англия имела возможность выставить в ходе
войны 32 дивизии. Авиация первой линии имела 3 тыс. самолетов.
Характеризуя французскую армию как наиболее реальную силу
в борьбе с агрессором, генерал Ж. Думенк сообщил, что, имея на границе
войска прикрытия под защитой сильных укрепленных районов,
французская армия менее чем за 10 дней в состоянии подвести к границе все
основные силы.
Что касается военного плана французского генерального штаба, то
он был изложей лишь в самом общем виде. В плане предусматривалось,
что если главные вооруженные силы фашистской Германии будут
двинуты против Франции, то ее армия, опираясь на свои укрепления, начнет
оборонительные действия. После того как наступление противника будет
остановлено и подойдут английские подкрепления, французская армия
перейдет в контрнаступление. Если же главные силы
немецко-фашистских войск направятся на Восток, то все силы французской армии
перейдут в наступление против обороняющихся германских войск на Западе
и заставят «противника вернуть свои силы обратно с восточного фронта».
Если глава французской военной миссии, хотя и в общих чертах,
изложил соображения французского генерального штаба о плане военных
действий, то английская военная миссия ничего конкретного не сообщила
о плане действий английской армии. Ничего не было сказано и о планах
действий объединенного англо-французского флота. Обе миссии строго
придерживались данной им инструкции.
2 Архив внешней политики СССР. Дело англо-франко-советских переговоров, 1939 г.
(т. 3), л. 240,
5«
131

В Англии вышла книга Р. Сета «Операция "Барбаросса"». В ней
много внимания уделено событиям кануна второй мировой войны, в том числе
и англо-советским отношениям. Автор, видимо, стремился разобраться
в сложности и противоречивости этих отношений. Он откровенно
рассказал об антисоветской политике правительства Чемберлена, о
стремлении правящих кругов Англии толкнуть Германию против СССР. Но в то
же время автор допустил и клеветнические вымыслы, исказив внешнюю
политику Советского Союза. Касаясь англо-франко-советских
переговоров, он изобразил дело таким образом, будто бы английская и
французская военные миссии приложили все усилия, чтобы СССР присоединился
к их странам в случае нападения Германии на Польшу, но Советское
правительство якобы не желало этого. И дело, мол, было не в том, что
английская делегация не занимала особо важных постов. «Из слов самого
Сталина явствовало,— писал Р. Сет,— что, даже если бы премьер-министр
возглавил делегацию, Россия нашла бы тем не менее отговорку,
позволяющую ей не объединяться с Западом» 8.
Ничего подобного И. В. Сталин не говорил. Да в конце концов дело
не в том, кто возглавлял делегацию. Важно, какие полномочия и какую
позицию занимала эта делегация, выполняя инструкции английского
правительства.
Поскольку в зарубежной реакционной печати настойчиво
распространяются всякого рода клеветнические заявления о характере переговоров
с целью выгородить английскую и французскую военные миссии за срыв
переговоров и взвалить вину на советских представителей, то необходимо
привести некоторые выдержки из строго секретной инструкции,
полученной миссиями от Чемберлена и Даладье. Это была довольно подробная
инструкция, состоявшая из двух частей. В первой (§ 1—19) излагались
общеполитические вопросы, а во второй (§ 20—117) — стратегические
соображения.
Англо-французской делегации предписывалось, чтобы обе миссии
работали как единая делегация, хотя они и не называются так. Делегаты
должны действовать лишь как лица, ведущие переговоры, а окончательное
согласие относительно любой военной конвенции должно исходить от
правительств Франции и Великобритании.
«Миссия,— говорилось в инструкции,— должна хорошо понимать, что
политическое соглашение должно относиться только к Европе и не должно
включать Дальний Восток. Любая информация, которую русские дали
бы нам по поводу своих планов или намерений в отношении Дальнего
Востока, должна тщательно учитываться, однако миссия должна
категорически уклоняться от обсуждения или сообщения намерений и планов
союзников в этой зоне... Вести переговоры весьма медленно. Миссия
должна соблюдать наибольшую сдержанность там, где эти соображения
раскрывают франко-британские намерения.
Раскрытие русским в начале переговоров технических деталей,
касающихся нашего вооружения, представляется невозможным, а обмен
мнениями относительно технической подготовки — если его нельзя будет
избежать совсем — должен быть ограничен общими местами на начальной
стадии переговоров.
Если русские потребуют, чтобы французское и британское
правительства сделали Польше, Румынии или Прибалтийским государствам
предложения, которые повлекли бы за собой сотрудничество с Советским
правительством или его Генеральным штабом, миссия не должна брать на себя
каких-либо обязательств, а должна доложить об этом в Лондон,
Было бы неправильно, если бы обсуждение экономических проблем
заняло важное место в этих переговорах. Во всяком случае, переговоры
по экономическим вопросам под углом зрения национальной обороны
должны быть сведены к общим соображениям, причем следует с самой большой
тщательностью избегать раскрытия советским властям действительных
e Seth R. Operation Barbarossa: The Battle for Moscow. Anthony Blond, L., 1964f p, 7f
ш

размеров экономических трудностей наших союзников, имея в виду, что
важные сведения представлены самими этими государствами.
Равным образом рекомендуется не заключать пока никаких соглашений
об обмене сведениями по вопросам экономической стратегии в отношении
Германии и Италии.
Эти соображения должны рассматриваться как документ,
предназначенный только для нас, и не должны передаваться русским» и.
Несомненный интерес представляет вторая часть инструкции. В ней
давалась военно-стратегическая оценка предвоенного положения в
Европе, охватывающая широкий круг вопросов. Отметим здесь лишь некоторые
из них.
Прежде всего в инструкции была показана возможная группировка
стран в будущей войне. Английский и французский генеральные штабы
считали, что в коалиционной войне наиболее вероятной будет следующая
расстановка сил.
Союзники — СССР, Великобритания и ее доминионы, Франция,
Египет, Ирак, Португалия, Польша, Турция.
Нейтральные страны (просоюзнически настроенные) — Соединенные
Штаты Америки (хотя не исключалось их участие в определенный момент
на стороне союзников), Голландия, Бельгия, Югославия, Греция и
Румыния (за исключением случая, если они сами подвергнутся нападению
и будут, по всей вероятности, защищаться).
Нейтральные страны (настроенные в пользу врага) — Испания (за
исключением случая, если она присоединится к Германии в качестве
воюющей стороны), Болгария (хотя если она присоединится к Балканской
Антанте, то может оказаться настроенной просоюзнически. Однако она
может подвергнуться принуждению со стороны врага), Венгрия (которая,,
однако, может попытаться оказывать сопротивление германскому
нажиму так долго, пока это будет возможно).
Враждебные страны — Германия, Италия, Япония (хотя она может
и не вмешаться активно, по крайней мере вначале).
При обсуждении экономических проблем, которые могли возникнуть
в связи с войной, миссиям предписывалось придерживаться того мненияя
что материальные ресурсы Польши и Румынии будут незначительными.
Противовоздушная оборона их промышленных районов весьма
ограниченна, а главные заводы немногочисленны и легко могут быть обнаружены.
В связи с трудностями сообщения было маловероятно, чтобы Англия и
Франция могли поставлять Польше и Румынии военные материалы,
необходимые для расходования в большом количестве. С другой стороны, СССР
имел с этими двумя странами общую границу, а нападение с воздуха
являлось единственным средством, имевшимся в распоряжении врага, для того
чтобы воспрепятствовать свободному продвижению русского снабжения
в Польшу и Румынию. Экономическая помощь Румынии и Польши со
стороны России могла стать жизненно важным фактором, от которого
зависело продолжение польского и румынского сопротивления. Однако
следует отметить, что в то время из всех восточноевропейских государств одна
лишь Турция использовала в значительной мере военные материалы
русского образца. Едва ли приходится сомневаться в том, что советская
промышленность не была бы в состоянии приспособиться к выпуску военных
материалов тех образцов, которые могли оказаться необходимыми для
Польши и Румынии.
Другим затруднением являлось состояние внутренних коммуникаций
СССР. Железные дороги работали в тот момент с максимальной
нагрузкой и не могли бы выдержать никакого дополнительного бремени. Если
в течение первых недель войны они выполняли бы свою роль по
мобилизации армии, то промышленность и другие важные отрасли оказались бы
Архив внешней политики СССР. Дело англо-франко-советских переговоров, 1930 г.
(т. 3). Переговоры штабов с Россией. Меморандум с изложением директив, данных
миссии Соединенного королевства.
133

в большей или меньшей степени парализованными. По истечении двух
или трех недель военную мобилизацию необходимо было бы остановить
или по крайней мере приостановить, с тем чтобы избежать полной
парализации промышленности и всей жизни страны.
С другой стороны, хотя по всем правилам логики советская
транспортная система, если исходить из общепризнанных положений, должна была
бы потерпеть крах под давлением потребностей войны, все русские
транспортные средства и промышленность продолжали функционировать.
Поэтому надо было помнить о том, что нельзя судить о потенциальных
силах Советского Союза исходя из западных представлений.
В этих пунктах инструкции отчетливо выражена позиция правительств
Англии и Франции. В случае нападения Германии на Польшу или
Румынию они не желали оказывать им реальную помощь, мотивируя это
трудностью сообщения (хотя в действительности тут были иные соображения),
а стремились втянуть в войну Советский Союз.
В отношении методов ведения войны английской и французской
миссиям предписывалось придерживаться следующих взглядов:
а) не игнорировать возможность неограниченного применения
Германией и Италией методов воздушной и подводной войны и газов;
б) не брать на себя инициативу в применении такого рода методов
ведения войны, хотя Англия и Франция располагают необходимыми
средствами на тот случай, если бы они оказались вынужденными предпринять
ответные меры. Следует побудить СССР согласиться с этой политикой;
в) на Востоке против Германии будут сражаться Польша и Румыния.
Имеется в виду, что эти две страны поддерживаются франко-британскими
действиями. Главным преимуществом, которым располагали бы Франция
и Великобритания в результате союза с Румынией и Польшей, явилась бы
необходимость для Германии сражаться на двух фронтах;
г) степень использования советского вооружения и военных
материалов должна была бы в начале военных действии обусловить силу и
длительность сопротивления этих двух держав. Имея в лице СССР противника,
Германия окажется на Востоке в значительно более трудных условиях.
Глубина фронта возрастает при этом почти до бесконечности, и Германия
не сможет надеяться на развязку войны на Востоке в результате одной
только оккупации Румынии и значительной части Польши. Чем дальше
германские войска будут проникать на территорию противника, тем
ближе они окажутся к Советскому Союзу и тем более грозными станут те силы,
против которых им придется сражаться.
Большое место в инструкции отводилось оценке состояния
вооруженных сил европейских государств. Английский и французский генеральные
штабы считали, что Франция в первые месяцы войны сможет
мобилизовать 86 дивизий (не считая кавалерийских, легких механизированных
и бронетанковых). Кроме того, у нее будут значительные силы в
Северной Африке.
Великобритания, прилагавшая максимальные усилия для
перевооружения на море и в воздухе, лишь недавно решила создать сильную
сухопутную армию. Предполагалось сформировать 16 дивизий, готовых
вступить в бой в первые недели войны, а впоследствии создать еще 16.
Относительно военно-воздушных сил в инструкции говорилось: «Миссия должна
действовать с величайшей осторожностью в том, что касается сообщения
русским подробных сведений относительно британских и французских
военно-воздушных сил».
Что касается сведений о сухопутных силах, то английской и
французской миссиям предписывалось «быть весьма осторожными в сообщении
русским всякой информации относительно Польши и польских вооружен*
ных сил, так как весьма возможно, что, если какие-либо секретные
сведения будут им сообщены, это дойдет до поляков, которые оказали нам
полное доверие». И далее сообщалось, что, по заявлению Польши, она
намерена отмобилизовать в начале войны 30 действующих и 10 резервных ди-
визий2 И кавалерийских и 1 моторизованную бригадыг 59 отдельных
134

пехотных батальонов, 20 рот легких и 9 рот тяжелых танков, 38
артиллерийских дивизионов по 12 орудий средних калибров, 4 дивизиона
тяжелой артиллерии, 7 батарей и 30 отдельных взводов зенитной артиллерии.
Кроме того, в инструкции указывалось, что Польша имеет 600 тыс.
подготовленных резервистов, которые в соответствии с потребностями будут
использованы для усиления существующих соединений.
Английский и французский генеральные штабы считали, что слабой
стороной польской армии являлась нехватка военных материалов.
Польша не могла мобилизовать более 40 дивизий, так как она располагала
трехмесячными запасами военных материалов лишь для этого количества.
Новые дивизии могли быть сформированы только в случае получения для них
полного мобилизационного запаса снаряжения и создания запасов на три
месяца.
Кроме того, польские военные предприятия смогли бы лишь частично
удовлетворять нужды военного времени и только в том случае, если
производство не будет сокращено в связи с вражескими действиями или из-за
недостатка сырья и квалифицированной рабочей силы. Положение
Польши было бы значительно более легким, если бы она располагала русскими
источниками снабжения.
Румыния в случае мобилизации располагала бы 3 кавалерийскими и
22 пехотными дивизиями, 3 смешанными горными бригадами. В течение
двух первых месяцев войны она могла бы сформировать несколько
дивизий второй линии. Кроме того, в стране имелись пограничный корпус
численностью около 50 тыс. человек и жандармерия для охраны
внутренней безопасности численностью в 30 500 человек.
Только два завода в Румынии производили вооружение. Поскольку
они не в состоянии были удовлетворить все потребности страны, она
зависела от закупок за границей. Помимо того что румынская армия была
оснащена разнотипным вооружением, она к тому же не пользовалась
репутацией армии, обладавшей высокими боевыми качествами.
В отношении численности советских сухопутных вооруженных сил
в инструкции указывалось: «Мы считаем, что Россия может располагать
на западной границе следующими силами:
В начале войны Дальнейшие формирования
20 кавалерийских дивизий 20 кавалерийских дивизий
42 пехотные дивизии 100—110 пехотных дивизий
3 корпуса механизированных и танковых войск 4 корпуса механизированных войск
17 бригад механизированных и танковых войск
Приведенные в рубрике „В начале войны" цифры не включают войск%
расположенных обычно в Центральной России. Мы считаем, что цифры,
приведенные в рубрике „Дальнейшие формирования", могут быть
достигнуты лишь в том случае, если провозоспособность русских железных
дорог позволит поддерживать численность советских армий на более
высоком уровне, чем тот, на котором они находятся в настоящее время.
Железные дороги западной части России уже работают почти с
максимальной нагрузкой».
Оценивая вооруженные силы Германии, англичане и французы
считали, что она сможет сформировать в начале войны около 120—130 дивизий.
Две трети этих войсковых соединений были бы полностью снабжены
самым современным вооружением и снаряжением. Германия захватила
чехословацкое вооружение, считавшееся достаточным для 40 дивизий.
Однако часть его уже была использована, поэтому маловероятно, что
число германских дивизий, которые могли бы быть полностью снабжены
чехословацким оружием, превысило бы 40. Внутренняя безопасность
Германии не потребовала бы никаких войск, так как эту миссию выполняли
бы отряды СС. Обеспечение безопасности Богемии, Моравии и Словакии
потребовало бы 10 дивизий. В английском и французском генеральных
штабах считали, что Германия сможет сконцентрировать 70—75 дивизий
против Польши и Румынии, а остальные 50—55 использует на других
направлениях.
О?

Чемберлен и Даладье отлично понимали^ что наиболее сложным и
трудным будет решение польской проблемы. Вопрос о том, какое
непосредственное участие примут Англия и Франция в случае нападения
Германии на Польшу, должен был неизбежно возникнуть в ходе переговоров
в Москве. И миссиям дали на этот счет прямое указание:
«Представляется очевидным, что в силу трудностей сообщения непосредственная помощь
Польше со стороны британских и французских сил почти невозможна».
В Лондоне и Париже перед отправкой военных миссий хорошо знали
позицию польского правительства в отношении Советского Союза. Оно
не желало вступать в непосредственные отношения с СССР в мирное время
с целью подготовки сотрудничества во время войны, так как это якобы
явилось бы провокацией по отношению к Германии. «Мы
рассматриваем,— говорилось в инструкции,— это как предлог, поскольку настоящая
причина заключается в том, что они опасаются быть вынужденными
согласиться на использование русских войск в Польше. Они боятся, что не
смогут в дальнейшем избавиться от этих войск. Совершенно очевидно,
что если и можно будет побудить поляков принять русские воздушные
силы и материалы, то, во всяком случае, они не желают иметь русских
солдат на своей территории».
По всему видно, что английской и французской военным миссиям,
отправлявшимся в Москву, предлагалось как можно меньше отвечать на
вопросы, а побольше самим спрашивать, узнавать и выяснять.
Члены делегации получили специальный, заранее заготовленный
вопросник (он, собственно, составлял третью часть инструкции), из которого
видно, что английский и французский генеральные штабы, дали своим
миссиям задание подробно выяснить численность и состояние
Вооруженных Сил СССР, убедиться в быстроте их мобилизации и сосредоточения,
ознакомиться со стратегическими соображениями советского
командования, относившимися к планам ведения войны.
Вопросы, которыми интересовались Англия и Франция, сводились
к следующему:
1. Какова основная идея политики Советского Союза в вопросах
ведения войны?
2. Каковы взгляды советского Генерального штаба на германскую
и итальянскую стратегию в начале войны и на ее последующих этапах?
3. Каковы взгляды советского Генерального штаба в отношении
военно-морских, военных и военно-воздушных проблем сотрудничества
между союзниками в войне против Германии и Италии?
4. Если Германия нападает на Западе, какие наступательные
операции может предпринять СССР, чтобы ослабить давление, которое
создается в результате этого? Какие меры может предпринять Советский Союз,
чтобы усилить польское наступление?
5. Если Германия нападет на Востоке, какие оборонительные операции
сможет предпринять СССР: а) в Польше, б) в Румынии? В каких пределах,
на каких рубежах Советский Союз готов использовать свою армию или
военно-воздушные силы за пределами польско-русских и
румыно-русских границ?
6. Какими путями СССР надеется осуществлять свою морскую
торговлю в военное время, учитывая ограничения внутренних перевозок, средств
обслуживания, предоставляемых в различных портах, и вероятную
нехватку судов?
7. Какими вооружением, сырьем и полуфабрикатами Советский Союз
готов снабжать Польшу в настоящее время, в начале войны, во время
войны?
8. Каким образом СССР будет снабжать Польшу во время войны,
принимая во внимание трудности перевозок между двумя странами? (Только
для сведения миссии: по данным экспертов, польскую границу
пересекают только четыре железнодорожные линии; ширина колеи неодинакова;
считает, что за сутки по ним можно пропустить только 24 поезда
обычного типа.)
«6

9. В какой мере советские товары могли бы перевозиться в Польшу
морем исходя из возможности судоходства в Балтийском море и в какой
мере советский флот мог бы обеспечить охрану или конвоирование этих
перевозок?
10. В какой мере могли бы быть использованы пути, ведущие из СССР
в Польшу, морские — через Балтику, железнодорожные — через
Румынию?
И. В каких пределах советские бомбардировщики могли бы атаковать
Германию с востока? Смогли бы они действовать непосредственно с
территории СССР, или им пришлось бы базироваться в Польше или в
Румынии?
12. Сможет ли Советский Союз помочь Польше, предоставив части
своих боевых самолетов возможность вести операции с польских
аэродромов? Каким количеством самолетов он смог бы располагать для этой цели?
13. Какие действия сможет предпринять СССР в целях оказания
общей помощи Румынии?
14. В какой мере Советский Союз сможет снабжать Турцию и Румынию
вооружением и другими предметами, необходимыми для поддержания их
национального существования как сейчас, так и во время войны?
15. Какое количество очищенной нефти СССР смог бы поставить во
время войны? Можно ли будет располагать достаточным количеством
судов-цистерн для ее перевозки?
16. Какой военно-морской политики предполагает придерживаться
Советский Союз на Балтике и на Белом море? Каким образом он смог бы
действовать против германского торгового флота или против
транспортировки немецких войск морским путем в этих зонах?
17. Какие средства обслуживания в отношении военно-морских баз
СССР мог бы предоставить Англии на Балтике и на Мурманском побережье?
В какой мере Беломорский канал и другие внутренние водные пути могут
быть использованы военными кораблями (требуются по возможности
полные сведения)? Каково состояние обороны портов в этой зоне?
18. Каковы спецификации авиационного бензина в СССР?
Такие указания получила англо-французская миссия. И разумеется^
она стремилась их строго выполнять.
Советская военная делегация в противоположность английской и
французской преследовала определенную цель — объединение усилий СССР,,
Англии и Франции для борьбы против агрессии фашистской Германии.
Она изложила конкретный военный план, предусматривая участие в его
выполнении вооруженных сил договаривавшихся государств. С
сообщением по этому вопросу выступил начальник Генерального штаба Красной
Армии Б. М. Шапошников. Он изложил план развертывания Советских
Вооруженных Сил на западных границах СССР и три варианта плана
военных действий.
В соответствии с планом развертывания Вооруженных Сил СССР на
его западных границах Красная Армия должна была выставить против
агрессии в Европе 120 пехотных и 16 кавалерийских дивизий, 5 тыс.
тяжелых орудий, 9—10 тыс. танков, от 5 тыс. до 5,5 тыс. боевых самолетов 10.
Укрепленные районы, имевшиеся вдоль всей западной границы СССР,
приводились в боевую готовность в течение 4—6 часов. Сосредоточение армии
производилось в срок от 8 до 20 дней.
Военный план, разработанный Генеральным штабом Красной Армии
и одобренный советской военной миссией, предусматривал три возможных
варианта совместных действий вооруженных сил Англии, Франции и
СССР в случае агрессии в Европе.
Первый вариант — когда фашистская Германия нападет на Англию
и Францию. В этом случае СССР выставляет 70% тех вооруженных сил,
которые будут направлены Англией и Францией против Германии. Если
Англия и Франция выставят против немецко-фашистских войск 90 пе-
10 В это число не входили части укрепленных районов, ПВО и охраны побережья.
137

хотных дивизий, то СССР — 63 пехотные и б кавалерийских дивизий
общей численностью около 2 млн. человек с соответствующим количеством
артиллерии, танков и самолетов.
При этом варианте считалось обязательным участие Польши в силу
ее договора с Англией и Францией. Кроме того, и это главное,
правительства Англии и Франции должны были добиться от Польши согласия на
пропуск войск Красной Армии через Виленский коридор и по
возможности через Литву к границам Восточной Пруссии, а также, если потребует
обстановка и через Галицию.
Действия объединенного англо-французского флота должны иметь
целью закрытие Ла-Манша и прорыв сильной эскадры в Балтийское море
для операций против германского флота в Балтике; временное занятие
Моонзундского архипелага, Аландских островов, портов Ганге, Пернов,
Гапсаль, Гайнаш и Либава в целях сохранения нейтралитета и
независимости балтийских стран; прекращение подвоза в Германию из Швеции
руды и другого сырья; блокаду берегов Германии в Северном море;
господство в Средиземном море и закрытие Суэцкого канала и Дарданелл.
Военно-Морской Флот СССР свои действия должен согласовать с
действиями англо-французского флота. Северный флот будет вести
крейсерские операции у берегов Финляндии и Норвегии, а Балтийский флот в
целях охраны независимости балтийских стран — базироваться совместно
с объединенным флотом Англии и Франции в Ганге, на Аландских
островах и Моонзундском архипелаге. Балтийский флот будет развивать свои
крейсерские операции, действия подводных лодок и осуществлять
установку мин у берегов Восточной Пруссии и Померании.
Второй вариант — когда агрессия Германии будет направлена на
Польшу и Румынию. В этом случае Польша и Румыния должны выставить
на фронт все свои вооруженные силы. Франция и Англия немедленно
объявляют войну Германии и выступают против нее. Участие СССР в войне
может быть осуществлено лишь при условии достижения договоренности
о пропуске советских войск через Виленский коридор, Галицию и
Румынию. В этом случае СССР выставляет против Германии такое же
количество дивизий, как Англия и Франция. Перед английским, французским и
советским морскими флотами стоят те же задачи, что и в первом варианте.
Третий вариант — когда Германия, используя территорию
Финляндии, Эстонии и Латвии, направит агрессию против СССР. В этом
случае Франция и Англия должны немедленно вступить в войну с Германией
и выставить 70% от количества сил и средств, развертываемых Советским
Союзом. Польша обязательно выступает против Германии, выставляет
не менее 45 пехотных дивизий и пропускает советские войска через
Виленский коридор и Галицию. Если в войну будет втянута Румыния, то
она должна участвовать в ней всеми своими силами и также пропустить
через свою территорию советские войска.
Таковы были общие стратегические соображения советской военной
миссии о совместных действиях вооруженных сил Англии, Франции и
СССР в борьбе против германского агрессора. Они вытекали из реальной
военно-политической обстановки и необходимости организации мощного
отпора немецко-фашистским захватчикам.
Эти конкретные, совершенно определенные планы свидетельствовали
о непреклонном желании Советского правительства ликвидировать
угрозу фашистской агрессии, не допустить войны, спасти человечество от
огромных жертв и разрушений.
Одним из обязательных и непременных условий участия Вооруженных
Сил СССР являлось требование советской военной миссии о пропуске войск
Красной Армии через Польшу и Румынию. Оно было вполне законным,
так как СССР, не имея непосредственной границы с Германией, мог
выполнить свои союзнические обязательства только в том случае, если его
войска будут пропущены через территорию государств,
заинтересованных в защите их от фашистской агрессии. Глава советской военной
делегации К. Е. Ворошилов заявил2 что без положительного ответа на кар-
138

динальнейший вопрос о пропуске советских войск на территорию
Польши в районе Вильно и через Галицию и на территорию Румынии
дальнейшие переговоры бесполезны и не будут иметь актуального значения.
Как же реагировали английская и французская военные миссии на
такое категорическое заявление главы советской делегации? Будучи
ограничены строгими инструкциями своих правительств, они оказались не в
состоянии решать конкретные вопросы, связанные с организацией
совместных действий вооруженных сил Англии, Франции и СССР.
Англо-французская миссия точно придерживалась инструкции, в которой говорилось:
«Британское правительство не желает быть втянутым в какое бы то ни было
определенное обязательство, которое смогло бы связать нам руки при
любых обстоятельствах. Поэтому в отношении военного соглашения следует
стремиться к тому, чтобы ограничиваться, сколь возможно, более общими
формулировками. Что-нибудь вроде декларации политического
характера» 1А.
При решении вопроса о пропуске советских войск через Польшу и
Румынию англо-французская миссия оказалась в затруднительном
положении. Именно этот вопрос явился камнем преткновения на пути дальнейших
военных переговоров. Английская и французская делегации знали, что
пропуск советских войск не входил в расчеты их правительств. Усиленно
сопротивлялась этому и Польша, еще рассчитывавшая отвести от себя
удар Германии. Понятно, что без ответа на выдвинутые советской
делегацией предложения дальнейшие переговоры не имели смысла. Они были
прерваны на три дня (с 18 по 21 августа), а затем, когда на заседании 21
августа выяснилось, что от правительств Англии и Франции никаких
ответов не поступило, а их военные миссии попросили отсрочки еще на три-
четыре дня, переговоры были совсем прекращены.
В официальном письменном заявлении, сделанном по этому поводу
советской военной миссией, указывалось: «Советская военная миссия
не представляет себе, как могли правительства и генеральные штабы
Англии и Франции, посылая в СССР свои миссии для переговоров о заключении
военной конвенции, не дать точных и положительных указаний по
такому элементарному вопросу, как пропуск и действия Советских
Вооруженных Сил против войск агрессора на территории Польши и Румынии, с
которыми Англия и Франция имеют соответствующие политические и
военные отношения.
Если, однако, этот аксиоматический вопрос французы и англичане
превращают в большую проблему, требующую длительного изучения,,
то это значит, что есть все основания сомневаться в их стремлении к
действительному и серьезному военному сотрудничеству с СССР. Ввиду
изложенного ответственность за затяжку военных переговоров, как и за
перерыв этих переговоров, естественно, падает на французскую и
английскую стороны» 12.
Таковы причины провала англо-франко-советских военных
переговоров. Правящие круги Англии и Франции, как это видно из инструкций,
данных ими своим миссиям, и из всего хода переговоров, не стремились
к объединению усилий трех держав для борьбы против агрессора. Они
преследовали иную цель: сорвать московские переговоры и тем самым
показать гитлеровской Германии, что СССР не имеет союзников, что он
изолирован и на него можно напасть.
Как теперь стало известно из документов, опубликованных
Министерством иностранных дел СССР, английское правительство одновременно
с переговорами в Москве вело тайные переговоры с Гитлером, стремясь
сколотить блок империалистических государств против Советского
Союза. Переговоры происходили в Лондоне в конце июля — начале августа
1939 г. В них принимали участие с германской стороны советник Герин-
11 Архив внешней политики СССР. Дело англо-франко-советских переговоров, 1939 г.
(т. 3), л. 266.
12 Архив внешней политики СССР. Дело англо-франко-советских переговоров, 1939 F,
(т. 3), л. 210-211,
139

га по четырехлетнему плану Г. Вольтат, германский посол в Лондоне
Дирксен и советник посольства Кэрдт; с английской стороны переговоры
велись при участии министра иностранных дел Галифакса, министра по
делам заморской торговли Хадсона и Г. Вильсона — ближайшего
советника Чемберлена.
Чемберлен не только знал об этих переговорах, но и был ярым
сторонником сближения Англии с Германией. «Чемберлен... — пишут
английские публицисты Уильям и Зельба Коутс,— был непревзойденным
умиротворителем фашистских государств... он рассчитывал насытить голодных
фашистских волков путем уступок и думал, что если аппетит их будет
расти, то они из благодарности к Англии и Франции повернут на Восток
и растерзают СССР» *?.
Переговоры, проходившие в Лондоне, преследовали далеко идущие
цели. Достаточно ознакомиться с запиской германского посла в Лондоне
Дирксена о беседе Г. Вольтата с Хадсоном и Г. Вильсоном, чтобы
убедиться, что речь шла о заключении англо-германского пакта о ненападении,
о невмешательстве и распределении сфер влияния, об ограничении войск
на суше, на море и в воздухе. Дирксен писал, что Англия в июле — августе
1939 г. настойчиво добивалась заключения договора о ненападении с
Германией. «Тем самым... были бы подняты и разрешены вопросы столь
большого значения, что ближневосточные проблемы, зашедшие в тупик, как
Данциг и Польша, отошли бы на задний план и потеряли бы свое значение.
Сэр Гораций Вильсон определенно сказал г-ну Вольтату, что заключение
пакта о ненападении дало бы Англии возможность освободиться от
обязательств в отношении Польши. Таким образом, польская проблема
утратила бы значительную долю своей остроты» 14.
Таковы бесспорные факты, наглядно свидетельствующие о том, что
английское правительство во время переговоров в Москве о заключении
Тройственного пакта об обуздании агрессии фашистской Германии
добивалось за спиной СССР сделки с гитлеровским правительством,
направленной против Советского Союза. Те же супруги Коутс заявляют: «В
течение всего хода англо-франко-советских переговоров в 1939 г.
влиятельные круги в Англии искали понимания не с СССР, а с нацистской
Германией» 15.
Подобные действия были враждебным актом по отношению к
Советскому Союзу.
Правительство же СССР последовательно и настойчиво добивалось
создания мощной коалиции против агрессора. Для предотвращения
фашистской агрессии имелись все возможности. Вооруженные силы трех
договаривавшихся государств и Польши как союзницы Англии и Франции
летом 1939 г. значительно преобладали над вооруженными силами
Германии и Италии. Об этом наглядно свидетельствуют приводимые ниже
сравнительные данные о количестве дивизий, самолетов, танков и орудий
в этих странах (табл. 2) 16.
Наличие таких превосходящих сил у договаривавшихся государств
и их согласованное использование позволяли в случае развязывания
войны фашистскими странами дать достойный отпор агрессорам. Однако
двойственная политика английского и французского правительств привела
к срыву московских переговоров.
Если бы правящие круги Англии и Франции в тот критический момент,
когда война стояла у порога, серьезно отнеслись к практическим
предложениям Советского Союза об обуздании фашистской агрессии, внесенным
на заседании военных миссий в августе 1939 г., то история могла бы пойти
по пути мирного развития. Но дело в том, что правительства Англии и
13 Coates W. P. and Z. К. A History of Anglo-Soviet Relations, p. 579—580.
14 Документы и материалы кануна второй мировой войны. М., 1948, т. 2, с. 75.
*5 Coates W. P. and Z. К. A History of Anglo-Soviet Relations, p. 617.
*§ Таблица составлена на основании данных из официальных сообщений
представителей военных миссий СССР, Англии, Франции во время московских переговоров,
140

Т А Б Л И Ц А 2
Страна
СССР
Франция
Англия
Польша
Итого
Германия
Италия
Итого
Всего
дивизий
136
110
16
49
311
103
65
168
Самолеты
5 500
2 000
3000
1200
11700
4 700
3 000
7 700
Танки
10 000
3000
1500
900
15 400
8 300
100
8 400
Тяжелые
орудия
5000
3000
1000
600
9600
4000
350
4350
Франции были далеки от мысли об объединении коллективных усилий
для укрощения уже бесновавшегося фашистского зверя.
Подробное рассмотрение хода и исхода англо-франко-советских
военных переговоров позволяет, во-первых, отчетливо представить позиции
СССР, Англии и Франции в отношении фашистской Германии и,
во-вторых, дает возможность разоблачить буржуазных фальсификаторов,
грубо извращающих предвоенную политику Советского правительства.
Обращаясь к событиям кануна второй мировой войны, западные
реакционные писатели неизменно твердят: «СССР изменил делу коллективной
борьбы с агрессором, Россия обманула союзников (Англию и Францию.—
/7. Ж.), заключив соглашение с Гитлером». Они распространяют версию
о том, что причины второй мировой войны надо искать будто бы не в
политике фашистских государств и империалистических держав, а в политике
Советского правительства, якобы отказавшегося пойти навстречу
западным правительствам.
Оксфордский профессор М. Белов заявляет, что будто бы советско-
германское сближение явилось следствием длительной и постоянной линии
внешней политики СССР 17. Американский историк С. Уотсон пишет, что
в 1939 г. Советский Союз пытался столкнуть лбами Германию и западные
державы и ради этого якобы заключил с ней «агрессивный» пакт о
ненападении.
У. Черчилль в своей шеститомной истории второй мировой войны
высказался довольно определенно: «СССР вел двойные переговоры — одни
с Францией, а другие с Германией. Он, как видно, предпочитал разделить
Польшу, а не защитить ее. Такова была непосредственная причина
второй мировой войны» 18.
Подобные клеветнические измышления получили широкое
распространение в буржуазной печати, особенно в США, ФРГ и Англии. Известный
американский журнал «United States News and World Report»,
неоднократно возвращаясь к событиям 1939 г., утверждает, что будто бы
«советско-германские переговоры 1939 г. проложили путь нацистской
агрессии в Европе» и что «Советский Союз заключением договора с Германией
содействовал развязыванию второй мировой войны».
Несмотря на то что вся внешняя политика СССР в предвоенные годы
носила миролюбивый характер и была проникнута стремлением
преградить путь войне, в буржуазной реакционной литературе она
преподносится в грубо искаженном свете. Буржуазные политические деятели,
теоретики и историки стремятся все предвоенные события изобразить в
кривом зеркале, не брезгуя при этом никакими средствами лжи и обмана.
17 Beloff M. The Foreign Policy of Soviet Russia. L. etc., 1952, vol. 2 (1936—1940), L. j
etc.,1952, p._224—225.
18 Churchill W. The Secon<rWoria War. L., 1948, vol. 1, p. 331*
14*

Нетрудно догадаться, какую антисоветскую цель преследуют
клеветнические умозаключения англо-американских и западногерманских
«исследователей» второй мировой войны. Отнюдь не утруждая себя научной
аргументацией в столь ответственных заявлениях, они пытаются запутать
дело и свалить вину за срыв московских переговоров с больной головы
на здоровую.
Мы привели достаточно документального материала, чтобы читатель
смог убедиться, что именно Англия и Франция не пожелали объединить
усилия для борьбы против фашистской агрессии. Более того, явно
саботируя соглашение, они стремились натравить Германию на Советский Союз.
В тот критический момент правительству СССР нужно было искать
пути предотвращения войны. В сложившейся обстановке путь был один —
идти на соглашение с Германией, которого последняя усиленно стала
добиваться. В германских дипломатических кругах, безусловно,
заметили, что московские переговоры между Англией, Францией и СССР зашли
в тупик. Правда, эти переговоры оценивались по-разному. Одни считали,
что только англо-франко-советский договор сможет удержать Гитлера
от войны, другие не верили в реальность этого соглашения, а
третьи.говорили, что в Москве происходит своеобразная игра «в кошки и мышки».
Есть и такие, которые утверждали, будто бы именно русские первыми
предложили подписать пакт о ненападении с Германией.
2
Как же в действительности складывались германо-советские
отношения в тот напряженный период историй?
Гитлеровские дипломаты еще в мае 1939 г. в Москве и Берлине
начали зондировать почву с целью улучшения отношений между Германией
и СССР. 9 мая 1939 г. заместитель директора отдела печати германского
министерства иностранных дел Браун фон Штумм в беседе с советским
поверенным в делах в Берлине Г. А. Астаховым заявил, что Германия
стремится к улучшению отношений с СССР и что германская пресса
изменила тон и не прибегает к враждебным выпадам против Советского Союза.
Астахов резонно ответил на это заявление, что Германия являлась
инициатором ухудшения отношений с CGGP, поэтому она должна быть и
инициатором их улучшения.
Другой видный представитель германского министерства
иностранных дел, Шнурре, в беседе с Г. А. Астаховым 17 мая также убеждал
советского поверенного в делах, что Германия не имеет никаких
агрессивных намерений против СССР и что необходимо улучшить
взаимоотношения между обеими странами.
Германский посол в Москве Шуленбург, уезжая 23 июня из Берлина,
также заявил Г. А. Астахову, что германское правительство очень
серьезно настроено улучшить отношения с Советским Союзом.
В июле — августе 1939 г. советского поверенного в делах в Германии
все чаще стали посещать представители министерства иностранных дел,
представители промышленности, печати. 21 июля 1939 г. его посетили
редактор журнала «Оствиртшафт» и референт «бюро Риббентропа». Они
распространялись о том, что заключенные Германией пакты с Эстонией
и Латвией являлись актом самозащиты и не направлены против Советского
Союза. Германия охладела к украинской проблеме* говорили они, й в этом
лучшее доказательство ее стремления наладить отношения с СССР. Что же
касается «Антикоминтерновского пакта», то он будто бы не ущемлял
интересов Советского Союза.
24 июля 1939 г. Г. А. Астахов был приглашен в германское
министерство иностранных дел, где советник по экономическим вопросам в
Восточной Европе Шнурре сказал ему; «Зачем Вам заключать договор с
Англией, если на Вас никто не собирается нападать?». Он развивал идею о
необходимости заключения торгово-кредитного соглашения как первого
этапа сближения Германии с СССР. Шнурре заявил,, что Германия мо&ет
Ш

поставить Советскому Союзу самые лучшие машины и станки. И наконец^
3 августа «сам» министр иностранных дел Германии Риббентроп
пригласил Г. А. Астахова и заявил ему о намерении германского правительства
решительным Образом изменить германо-советские отношения.
Одновременно такой же активный зондаж проводился и в Москве.
Германский йосол Шуленбург и его помощники зачастили в наркомат
иностранных дел СССР. Германский посол официально заявил наркому
иностранных дел В. М. Молотову о желании правительства Германий
нормализовать отношения между обеими странами.
Еще более усилились стремления германского правительства найти
пути сближения с СССР, когда стало известно о предстоящих англо-фран-
ко-советсКих военных переговорах в Москве. 2 августа Шуленбург в
беседе с заместителем наркома иностранных дел В. П. Потемкиным
изложил конкретный план улучшения германо-советских отношений. Он
считал, *iTo такое сближение можно осуществить в три этапа, а именно:
заключение торгово-кредитного соглашения, нормализация отношений по
линии прессы и культурных связей и, наконец, политическое сближение.
Тогда Советское правительство еще надеялось на успех англо-франко-
советских переговоров и 7 августа сообщило в Берлин о том, что
германские предложения являются неподходящими.
11 августа, за день До начала англо-франко-советских переговоров,,
Шуленбург отправил строго секретную телеграмму Риббентропу, в
которой, ссылаясь на беседу итальянского военного атташе с британским
военным атташе подполковником Файсбренсом, сообщал основное кредо
английской делегации. В Телеграмме указывалось, что при переговорах
английская миссия будет придерживаться следующего объяснения
возможного хода войны:
«В будущей войне Германия на своих западных границах будет вести
оборону и, йапай на Польшу превосходящими силами, захватит ее в
течение одного-двух месяцев. В таком случае германские войска будут на
советской границе вскоре после начала войны. Несомненно, Германия
после этого предложит западным державам сепаратный мир при условии^
что ей дадут свободу для наступления на Восток. Если Советское
правительство теперь же не заключит пакта с Англией и Францией в целях
прикрытия от германского нападения, то оно будет подвергаться риску быть
изолированным в случае войны» 19.
Это сообщение встревожило гитлеровских дипломатов. Ответ
германского министерства иностранных дел последовал незамедлительно. Статс-
секретарь Вейцзекер предложил Шуленбургу и военному атташе Кёст-
рйнгу решительным образом опровергнуть аргументы английских
представителей. В телеграмме от 14 августа он писал: «Именно война, которую
описал английский военный атташе, должна безошибочно показать
ценность и важность советского соглашения с Германией. Как может
Великобритания эффективно встать на защиту России после захвата нами
Польши? Если Россия встанет на сторону Великобритании, то она будет иметь
единственного противника в лице Германии, как это было в 1914 г. Если
же Советский Союз предпочтет взаимопонимание с нами, то он добьется
той безопасности, какой он желает, и для этого мы готовы дать все
гарантии» 20.
Обмен телеграммами между Шуленбургом и Вейцзекером
свидетельствовал, во-первых, о том, что вопрос о неизбежности германо-польской
войны был уже решен в Берлине, и, во-вторых, о том, что Германия ищет
путей для сближения с СССР.
Более определенно заявил о желании Германии улучшить отношения
с Советским Союзом Шуленбург народному комиссару иностранных дел
СССР в беседе, состоявшейся 15 августа. На основании инструкций,
полученных от германского министра иностранных дел, Шуленбург настоятель-
19 Documents of German Foreign Policy, 1918—1945. Ser. D, vol. VII (August +
q—September 3. 1939). L., 1956, doc. N 28, p. 27.
2° Ibid., doc. N 54, p. 61.
142

но просил согласия Наркоминдела СССР на приезд в Москву Риббентропа
для переговоров с руководителями Советского правительства.
Шуленбург тут же доложил в Берлин о состоявшейся беседе с
наркомом. При этом он сообщил, что последний выразил желание улучшить
отношения с Германией, но для этого со стороны Германии должны
последовать серьезные практические шаги. Что же касается посещения
Риббентропом Москвы, то этот вопрос требует решения Советского
правительства.
Донесение поступило в Берлин поздно вечером 17 августа, и сразу же
о нем было доложено Гитлеру. Он с раздражением прочитал его и приказал
направить Шуленбургу телеграмму и потребовать «немедленно
организовать новую встречу с Молотовым и сделать все возможное, чтобы она
имела место безотлагательно».
Приведенные документы свидетельствуют о том, что инициатива
улучшения советско-германских отношений целиком и полностью
принадлежала Германии. Именно германское правительство настойчиво
добивалось ликвидации недружелюбных отношений между обеими странами.
Это было вызвано по крайней мере двумя обстоятельствами: первое —
стремление во что бы то ни стало помешать заключению тройственного
соглашения между СССР, Францией и Англией, тем более что и Англия
и Франция делали все, чтобы сорвать переговоры, и второе — Германия
не была еще готова начать агрессию против Советского Союза.
В США вышла книга М. Галлахера «Советская история второй
мировой войны». Она написана с нарочито тенденциозной целью оклеветать
советскую историческую науку, изобразив ее как «пропагандистскую».
Попутно М. Галлахер протаскивает давно уже набившие оскомину
вымыслы о причинах войны, стремясь извратить внешнюю предвоенную
политику СССР. Характеризуя позицию СССР во время
англо-франко-советских переговоров, М. Галлахер демагогически писал: «Если советские
руководители и верили когда-нибудь в возможность и желательность
совместных с Западом действий при создавшемся тогда положении, то вера эта
была недолговечной и с самого начала переговоров они читали
подготовлять другой выход» 21.
Что можно сказать по поводу такого заявления? Раньше на нас
сетовали за то, что мы не публикуем документов. Теперь мы их обнародовали.
Опубликованы стенографические записи англо-франко-советских
военных переговоров 22. Хорошо знаком с ними и М. Галлахер. Казалось бы,
каждый непредубежденный человек должен убедиться, кто искренне
стремился к сохранению мира, а кто играл «в кошки и мышки». И тем не менее
клевета на Советский Союз продолжается. Тут уже не принимаются в
расчет никакие доказательства, а действуют иные принципы,
продиктованные идеологическими соображениями. Наши идейные противники
стремятся любыми способами, вопреки документам и здравому смыслу,
извратить предвоенную политику Советского Союза.
Как видно из всего хода переговоров между военными миссиями трех
государств, правительство СССР со всей решительностью и настойчивостью
добивалось заключения договора с Англией и Францией и никаких
авансов Германии не давало, никаких тайных переговоров с представителями
германского правительства не вело. Оно терпеливо ожидало
положительного решения правительствами Чемберлена и Даладье вопроса о пропуске
советских войск через польскую и румынскую территории, так как без
этого никакие соглашения не имели смысла. И только тогда, когда стало
совершенно очевидным, что английское и французское правительства
не желают решать кардинальный вопрос борьбы против угрозы
фашистской агрессии, а польское правительство открыто заявило о своем нежела-
21 Mattew P. Gallagher. The Soviet History of World War II: Myths, Memories and
Realities. N. Y.; L., 1963, p. 4-5.
25 См.: Переговоры военных миссий СССР, Англии и Франции в Москве в августе
1939 г,— Междунар. жизнь, 1959, № 2, 3,
144

нии принимать военную помощь от СССР, т. е. когда переговоры военных
миссий зашли в тупик, Советское правительство вынуждено было
согласиться на переговоры с Германией. В сложившейся кризисной обстановке
другого выхода не было.
20 августа Гитлер прислал телеграмму И. В. Сталину. Предлагая
заключить договор о ненападении, он писал: «Поэтому я еще раз предлагаю
Вам принять моего министра иностранных дел во вторник, 22 августа,
самое позднее в среду, 23 августа. Имперский министр иностранных дел
будет облечен всеми чрезвычайными полномочиями для составления и
подписания пакта о ненападении...» 2?.
Такое согласие было дано. 23 августа Риббентроп прилетел в Москву.
В тот же день вечером, после состоявшихся переговоров, был подписан
советско-германский договор о ненападении сроком на 10 лет. Это был
договор именно о ненападении, а не «о дружбе», как пытается его
истолковать кое-кто на Западе. По этому поводу небезынтересно привести
письменное показание Ф. Гауса Нюрнбергскому трибуналу. Когда
Риббентроп предложил ввести в пакт преамбулу о дружественном характере
советско-германских отношений, И. В. Сталин категорически отверг ее,
заявив: «Советское правительство не могло бы честно заверить советский
народ в том, что с Германией существуют дружеские отношения, если в
течение шести лет нацистское правительство выливало ушаты помоев на
Советское правительство».
Советско-германский договор о ненападении привел к резкому
изменению соотношения сил в Европе. Он расстроил планы втянуть СССР в
войну уже в 1939 г. В условиях острого кризиса межгосударственных
отношений в Европе, когда Советский Союз в своем стремлении объединить
силы для отпора гитлеровской экспансии встретил противодействие
Англии и Франции, необходимо было отвести угрозу войны, расколоть
создавшийся втайне блок империалистических государств, направленный
против СССР.
Следует иметь в виду и еще одно обстоятельство. Летом 1939 г. СССР
фактически был уже втянут на Дальнем Востоке в войну с Японией.
Спровоцировав конфликт с СССР в районе Халхин-Гола, японские
империалисты рассчитывали на войну Германии с Советским Союзом. Это
поставило бы нашу страну в крайне тяжелое положение ведения войны на два
фронта: на Западе с Германией и на Дальнем Востоке с Японией. Но с
заключением советско-германского договора о ненападении расчеты
японских империалистов рушились. Более того, Япония согласилась мирным
путем урегулировать конфликт. Вскоре военные действия на Дальнем Востоке
были прекращены.
Таким образом, заключив пакт о ненападении с Германией, Советское
правительство добилось крайне необходимой отсрочки, позволившей
укрепить обороноспособность СССР.
Разумеется, договор не мог предотвратить агрессию фашистской
Германии, давно взявшей курс на захват чужих территорий, на борьбу
против коммунизма. Сейчас уже доподлинно известно, что, предлагая
Советскому правительству заключить пакт, Гитлер преследовал коварные цели.
Отвечая на оппозицию, возникшую в нацистской партии в связи с
подписанием советско-германского договора, он на пятый день после заключения
пакта заявил: «Пакт с Советским Союзом неправильно понят партией.
Этот пакт с сатаной, чтобы его удушить».
Таков был характер тех сложных и быстро менявшихся
международных отношений, которые сложились накануне второй мировой войны
между СССР и основными капиталистическими государствами Европы.
Как известно, в период острого политического кризиса, достигшего
к концу лета 1939 г. наивысшего накала, войну предотвратить не удалось.
В этом были повинны прежде всего правительства Англии и Франции,
3 История Великой Отечественной войны Советского Союза, 1941—1945. М., 1960,
т. 1, с. 175-176.
.145

проводившие антисоветскую политику* саботировавшие идею создания
коллективной безопасности.
СССР был полон решимости обуздать фашистского агрессора и
предотвратить войну. Советское правительство стремилось наладить контакты
с антигитлеровскими капиталистическими державами щ заключив
договор с ними, создать систему коллективной безопасности. В той
обстановке это являлось единственным средством предотвращения второй мировой
вОйнМ и спасения человечества ат бедствий^ Кбторые она несла. Но
правительства Англии и Франций,; а вместе с ними й помещичье буржуазное
правительство Польши отказались от заключения оборонительного
соглашения. Жгучая ненависть к первому в мире социалистическому
государству взяла верх. Они пошли по другому пути. И этот путь привел их к войне.
ФАШИСТСКИЙ «БЛИЦКРИГ» В ДЕЙСТВИИ
1
Расчеты западных политиков направить в 1939 г. агрессию фашистской
Германии против СССР Провалились. Гитлер, как известно, сначала
двинул свой войска против тех, кТЬ все время занимался его умиротворением,
кто помогал ему создать вермахт и вооружить его новейшей техникой.
Первой жертвой фашистской агрессии оказалась Польша. 1 сентября
1939 г. едва забрезжил рассвет, влажный воздух над Вартой, Вислой и
Наревом Наполнился оглушительном гулом моторов боевых машин,
грохотом разрывавшихся бомб и Снарядов. Более 1,5 млн.
немецко-фашистских войск (57 дивизий), почти 2500 танков и 2 Тыс. самолетов вторглись
На польские земли. Началась йТорая Мировая война.
В истории произошел крутой поворот от мира к войне. Естественно,
и теперь, более сорока лет спустя, у многих возникают законные вопросы:
чем же была вызвана эта величайшая трагедия? Что ввергло человечество
в кровопролитную и мучительную борьбу? Эти вопросы глубоко волнуют
не только тех, кто пережил страшные военные годы и непосредственно
участвовал в войне, но и вступающее в жизнь молодое поколение, не
испытавшее на себе ужасов минувших событий.
Разумеется, вторая мировая война возникла не случайно и не так
внезапно, как может показаться на первый взгляд. В. И. Ленин резко
осуждал тех, кто рассматривал войну «как простое нападение, нарушающее
мир, и затем восстановление этого нарушенного мира. Подрались и
помирились! Это грубый и невежественный взгляд, десятки лет тому назад
опровергнутый и опровергаемый всяким, сколько-нибудь внимательным,
анализом любой исторической эпохи войн» *.
Ответить на вопрос, каков политический характер второй мировой
войны,— значит оценить ее движущие силы, установить ответственность
за войну правящих классов, развязавших ее, определить отношение
народных масс к войне.
" Если внимательно присмотреться к тем процессам, которые
происходили в предвоенный период в экономической и политической жизни
западноевропейских государств, то нетрудно убедиться, что вторая мировая
вбйна возникла в результате острых и глубочайших противоречий,
присущих капиталистической системе хозяйства. Эти противоречия
вызывались прежде всего борьбой за рынки сбыта й сферы влияния, за мировое
господство. Германский фашизм стремился захватить новые территории,
поработить народы стран Европы и Азии. Возникновению войны
способствовала также позиция правящих кругов западных держав, которые в
напряженный момент истории отказались сотрудничать с СССР в обуздании
агрессора. Они фактически поощряли агрессивные устремления
фашистской Германии, рассчитывая, что она ограничится нападением на Совет-
1 Ленин В, Я, Поли. собр. соч., т. 32, с. 79,
146

скую страну. В международном рабочем движении тогда не было единства^
способного противостоять планам милитаристов.
В первые же дни войны Коммунистическая партия Советского Союза
обнажила перед всем миром ее империалистическую сущность, определила
ее как борьбу двух империалистических группировок: с одной стороны,
Германии и Италии, с другой — Англии и Франции, боровшихся за
сферы влияния в Европе и во всем мире. Оценка характера войны, данная
Коммунистической партией Советского Союза, имела исключительно
важное значение для трудящихся многих стран и их коммунистических
партий, для правильного понимания ими характера войны и отношения к ней.
Исполком Коминтерна в своем воззвании писал: «Война идет в самом
центре Европы. Правящие классы Англии, Франции и Германии ведут
войну за мировое господство. Эта война есть продолжение многолетней
империалистической борьбы в лагере капитализма... Таков подлинный смысл
этой войны, войны несправедливой, реакционной, империалистической» 2.
Коммунистическая партия Англии в своем воззвании разъясняла
пролетариату, что «нынешняя война — это война империалистическая...
война империалистических стран за прибыли, рынки и мировое
господство» ?. Это была правильная оценка второй мировой войны на ее первом
этапе.
Вторая мировая война, начавшись как империалистическая, в ходе
ее превратилась в освободительную для стран антифашистской коалиции.
Со стороны фашистских государств война носила империалистический
характер на всем своем протяжении.
Конечно, превращение второй мировой войны в справедливую для
стран антифашистской коалиции произошло не сразу. Это был довольно
длительный процесс. Польский народ с самого начала вел
освободительную, антифашистскую войну. Он боролся за свою свободу и независимость
не только против фашизма» но и против национальной реакционной
буржуазии. Что же касается англо-франко*германской войны, то она на первом
своем этапе носила империалистический характер с обеих сторон. Защита
Польши была для правящих кругов Англии и Франции лишь формальным,
внешним поводом для объявления войны 4. Вынужденное вступление
в войну СССР окончательно изменило ее характер и привело к созданию
сильной антигитлеровской коалиции.
Европейские военные события 1939—1940 гг. достаточно полно
освещены в советской литературе. Здесь нам важно выяснить, в какой мере
они были связаны о подготовкой фашистской Германии к войне против
СССРД показать, как уже в ходе агрессии в Европе гитлеровцы
разрабатывали планы и готовили свои вооруженные силы для вторжения в
Советский Союз.
Нападение на Польшу явилось первым актом в осуществлении
фашистской Германией большой программы борьбы за «жизненное пространство».
Причиной вторжения был, разумеется, не спор Германии и Польши из-за
Данцига, так называемого Польского коридора. Он явился лишь внешним
поводом для развязывания войны, для возникновения большого мирового
пожара. «Речь идет не о Данциге,— говорил Гитлер.— Речь идет для нас
о жизненном пространстве на востоке и обеспечении продовольственного
снабжения, о разрешении балтийской проблемы» ?.
Таким образом, истинными причинами нападения Германии на
Польшу являлись куда более серьезные мотивы, вытекавшие из заранее
продуманного германским империализмом плана завоевания Европы, а затем
и мирового господства. Ближайшие цели фашистской Германии
заключались в том, чтобы, во-первых, лишить своих империалистических
противников — Англию и Францию союзника на Востоке и, во-вторых,
заблаговременно создать и подготовить плацдарм для нападения на СССР.
? Коммунистический Интернационал, 1939, № 8/9, с. 3—4,
3 Там же, с. 127.
4 История Великой Отечественной войны Советского Союза, 1941—1945, т. 1, с. XX.
6 Нюрнбергский процесс: Сб, материалов. М., 1955, т. 1, с, 469,
ш

Учитывая невыгодность ведения войны на два фронта — против Англии
и Франции на Западе и против Польши на Востоке, гитлеровские стратеги
решили порознь разбить своих противников, нанеся в первую очередь удар
по наиболее слабому из них — по Польше. Они рассчитывали в короткий
срок, за две-три недели, при наименьшей затрате сил и средств добиться
эффективной победы, быстро овладеть Польшей, не дав опомниться ее
союзникам.
Так оно и произошло. Гитлер, видимо, понял, что ни Чемберлен, ни
Даладье не намерены были всерьез воевать из-за Польши. Они заигрывали
с Гитлером и в то же время уговаривали Рыдз-Смиглы и Бека не доводить
дело до вооруженного конфликта, а разрешить его дипломатическим
путем.
Теперь, когда имеются неопровержимые факты и документы,
становится все более очевидной преступная роль в развязывании второй мировой
войны не только фашистской Германии, но и империалистов США, Франции
и Англии, которые своей политикой антикоммунизма поощряли агрессию,
всемерно способствовали возрождению германского вермахта, видя в нем
наиболее боеспособную ударную силу в борьбе против Советского Союза.
2
Захват Польши фашистская Германия готовила давно, еще с 1936 г.
Но конкретная разработка стратегического плана войны относится к
апрелю 1939 г. В директиве германского верховного командования «О
единой подготовке вооруженных сил на 1939—1940 гг.» от 7 апреля 1939 г.
был изложен и план войны против Польши («Белый план»). Он
предусматривал внезапное нанесение двух мощных ударов: с юго-запада, со стороны
Силезии, и с северо-запада, со стороны Померании и Восточной Пруссии,
по сходящимся направлениям с последующим быстрым прорывом в глубь
страны и овладением Варшавой. В соответствии с этим стратегическим
замыслом развертывались две крупные группировки немецко-фашистских
войск: группа армий «Юг» (14, 10 и 8-я армии) под командованием
генерал-полковника Рундштедта и группа армий «Север» (3-я и 4-я армии)
под командованием генерал-полковника фон Бока. Наиболее сильной
группировкой была южная. На нее возлагались и главные задачи.
Вся подготовка к нападению на Польшу проводилась в строжайшей
тайне. Переброска и сосредоточение войск в Силезии и Померании
осуществлялись в самое последнее время под предлогом проведения учений
и маневров. К концу августа немецко-фашистские войска были готовы
для вторжения. Они ждали лишь сигнала.
Гитлеровцы сами придумали повод для объявления войны Польше.
Вечером 31 августа переодетые в польскую форму эсэсовцы напали на
радиостанцию немецкого города Глейвица, расположенного близ польско-
германской границы. Эта провокация послужила формальным предлогом,
чтобы на следующее утро немецко-фашистские полчища ринулись на
территорию Польши.
Силы были слишком неравные. Польская армия оказалась не
подготовленной к такой войне. И по численности и тем более по количеству и
качеству вооружения и боевой техники она значительно уступала немецко-
фашистской армии.
Германо-польская война продолжалась по сути дела три недели и
приобрела действительно молниеносный характер. Быстро преодолев
оборону, немецко-фашистские войска устремились в глубь страны. К 7
сентября южная группа (10-я армия) находилась уже в 60 км от Варшавы,
а северная группа (4-я армия) достигла города Торуня и вышла к р. Наре-
ву у Пултуска (3-я армия). После этого положение польской армии сразу
же стало критическим.
К 17 сентября германские войска, овладев основными районами
Польши, вышли на линию Львов — Владимир-Волынский — Брест —
Белосток. К этому времени лишь окруженные гарнизоны Варшавы и Модлина
148

продолжали сопротивление. Но и они, истощив свои силы и средства,
27—28 сентября вынуждены были сложить оружие и капитулировать.
Более 100 тыс. польских солдат и офицеров попали в плен. Десятки и
сотни тысяч польского населения были угнаны на работу в Германию или
заключены в концлагеря.
Чем же объясняется, что Польша оказалась неспособной
сопротивляться фашистской агрессии?
Причинами столь быстрого разгрома польской армии являлись
экономическая отсталость страны и слабость армии в военно-техническом
отношении, реакционная политика правительства панской Польши, все время
заискивавшего перед гитлеровской Германией и добивавшегося
совместных с ней агрессивных действий против СССР. Правительство
буржуазной Польши собственными руками копало себе могилу. Его ориентация
на союз с западными державами, для которых Польша была лишь
разменной мон етой в их внешней политике, и враждебное отношение к СССР
привели к трагическому сентябрю 1939 г.
Буржуазная Польша не могла иметь хороших отношений со своим
восточным соседом — Советским Союзом, ибо в основе политики, которую
проводили правящие классы, политики польской буржуазии, лежала
реакционная и контрреволюционная концепция антикоммунизма. Исходя
из своей антисоветской политики, польское правительство обращало
основное внимание на укрепление восточной границы и не заботилось об
укреплении западной границы. И наконец, союзники Польши Англия и
Франция, дававшие ей неоднократные гарантии и официально вступившие
3 сентября в войну против Германии, ничего реального не сделали для
защиты Польши.
Реакционное, антинародное польское правительство своей
недальновидной политикой способствовало приближению национальной
катастрофы. Главнокомандующий польскими вооруженными силами Рыдз-Смиглы
и министр .иностранных дел Бек, будучи ярыми сторонниками сближения
с фашистской Германией, делали все возможное, чтобы угодить Гитлеру.
Они до последнего момента искали пути для соглашения с ним и лишь
тогда, когда стало совершенно очевидным, что никакой надежды на
соглашение нет, вечером 29 августа решили объявить всеобщую мобилизацию, не
введя, однако, военного положения в стране.
Гарантией безопасности Польши и всей Европы от германской
агрессии могло быть только заключение оборонительного союза между СССР,
Великобританией и Францией с участием Польши. В то же время польские
правители решительно отвергли предложение СССР о пропуске советских
войск через территорию Польши для предотвращения вторжения на нее
немецко-фашистских войск. А ведь такое предложение было сделано
Советским правительством за две недели до нападения фашистской
Германии на Польшу.
Почему же польское правительство отстранило протянутую ему руку
помощи? Да потому, что оно плелось в фарватере антисоветской политики
западных империалистических держав, рассматривавших Польшу, с
одной стороны, как барьер между Германией и большевизмом, а с другой —
как плацдарм для нападения на СССР. Обанкротившиеся польское
правительство и верховное командование уже в самом начале войны по
существу оставили на произвол судьбы народ и армию. В критический момент
Польша оказалась изолированной и вынуждена была одна противостоять
фашистской Германии. И надо отдать должное польскому народу и армии,
вступившим в неравную борьбу с врагом.
Возникает вопрос: почему же Англия и Франция не оказали Польше
никакой помощи? Прежде всего следует обратить внимание на общий
внешнеполитический курс этих двух государств, который привел их от
Мюнхена к предательству Польши или, вернее, от одного предательства к
другому. Подписывая Мюнхенское соглашение, Чемберлен и Даладье
надеялись, что оно в конечном счете приведет к нападению Германии на
Советский Союз. С какой настойчивостью французское и английское правительств
149

ва проводили скрытую политику натравливания гитлеровской Германии
на СССР в период московских переговоров! Но заключение
советско-германского пакта о ненападении опрокинуло и эти расчеты.
Когда немецко-фашистские войска обрушились на Польшу,
правительства Англии и Франции вынуждены были объявить Германии войну.
Другого пути у них не было. Правда, сначала они попытались выступить
посредниками между Германией и Польшей, чтобы урегулировать
существующий конфликт и найти компромиссное решение. Чемберлен и Даладье
требовали от Польши уступок, но Гитлер теперь не желал никаких
переговоров. Он шел напролом.
Правительства Англии и Франции объявили войну Германии, но
воевать не собирались. И хотя польские представители в Париже и Лондоне
упрашивали Даладье и Чемберлена как можно быстрее начать военные
действия против Германии, союзники не торопились. Их вооруженные силы
бездействовали, хотя и были весьма значительными.
Поляков успокаивали, что будто бы англо-французские генеральные
штабы разрабатывают планы совместных действий и готовятся нанести
Германии мощный согласованный удар с запада. В действительности же
союзники не собирались помогать Польше. В то время, когда
немецко-фашистская авиация и танки разрушали* польские города и села, когда в
неравном бою польская армия была обречена на неизбежный разгром,
союзники, обещавшие на словах немедленную помощь, бездействовали.
Конечно, если бы правительства Франции и Англии захотели помочь
Польше, то они смогли бы выступить против Германии на Западе, где она
имела незначительные силы прикрытия, которые не способны были оказать
серьезного сопротивления. Это признавали впоследствии и Кейтель и
Иодль. На Нюрнбергском процессе Кейтель заявил: «С чисто военной
точки зрения атака со стороны Франции во время польской кампании
встретила бы только немецкий военный заслон, но не подлинную оборону».
Еще определеннее высказался на этот счет начальник штаба оперативного
руководства ОКВ Иодль: «Если мы не были разгромлены уже в 1939 г.,
то только благодаря тому факту, что в течение польской кампании
приблизительно 110 французских и британских дивизий на Западе оставались в
полном бездействии против 23 германских дивизий».
Осенью 1939 г. имелась реальная возможность укротить фашистскую
Германию. Но французское и английское правительства не пожелали
этого. Они думали о другом. Оценивая политику французского правительства
в тот период, М. Торез писал: «Наши правители не хотели сердить
Гитлера: они лелеяли надежду сговориться с ним в тот день, когда он нападет
на Советский Союз» 6.
Предательская политика империалистов Англии и Франции по
отношению к Польше диктовалась их классовыми целями. Они и теперь
готовили новый Мюнхен. Обрекая Польшу на неизбежный разгром,
англофранцузская реакция рассчитывала «канализировать» фашистскую
агрессию в определенном направлении — против Советского Союза. Кому не
ясно, что с захватом Польши фашистская Германия вплотную подводила
свои вооруженные силы к западным границам СССР. Это как нельзя
лучше устраивало англо-французских империалистов. Они надеялись, что
в планах агрессии гитлеровской Германии вслед за Польшей последует
Советский Союз. Тогда Англия и Франция смогут нанести Германии удар
в спину и сокрушат ее.
Расчет был прост: пока Советский Союз и Германия в упорной борьбе
будут истощать свои силы, Англия и Франция смогут развернуть свежие
армии на Западе, добьются решительной победы и продиктуют свою волю
Европе.
Поэтому и судьба Польши связывалась не с началом, а с общими
результатами войны с Германией. «Судьба Польши,— говорилось в
согласованном решении английского и французского штабов,— будет опреде-
§ Торез М. Сын народа. М., 1960, с, 149.
150

йяться общими результатами войны, а последние, в свою очередь, будут
зависеть от способности западных держав одержать победу над Германией
в конечном счете, а не от того, смогут ли они ослабить давление Германии
на Польшу в самом начале» 7.
Трудно сказать, как развернулись бы дальнейшие события, если бы
17 сентября 1939 г. советские войска не начали освободительного похода
в Западную Белоруссию и Западную Украину и не преградили бы
дальнейшего пути немецко-фашистским войскам на Восток. До вооруженной
схватки дело могло бы и не дойти. Гитлер не рискнул бы вторгнуться в
пределы СССР, нарушая недавно заключенный договор и не имея еще
конкретно разработанного стратегического плана войны. Но он наверняка бы
захватил территорию Западной Белоруссии и Западной Украины и тем
самым вплотную подвел бы свои войска к западным границам Советского
Союза.
Освобождение Красной Армией населения Западной Белоруссии и
Западной Украины в условиях развалившегося польского государства имело
важное политическое и военное значение.
Захват Польши фашистской Германией существенно изменил
политическую обстановку в Европе. Овладев большой страной, ее
экономическими ресурсами, Германия обеспечила себе выгоднейший плацдарм для
нападения на СССР.
Оценивая характер германо-польской войны и действия германского
вермахта, нетрудно убедиться, что для гитлеровских стратегов Польша
явилась своеобразным опытным полем, на котором проверялась доктрина
«блицкрига» с целью ее применения в более крупном масштабе. В войне
с Польшей немецко-фашистское командование осуществило внезапное
нападение, создало и применило ударные группировки, наступавшие по
сходящимся направлениям с участием сильных подвижных соединений.
Германо-польская война внесла серьезные изменения в область
военного искусства. По-другому стали решаться вопросы мобилизации
и стратегического развертывания вооруженных сил. Иной характер
приобрел начальный период войны. Да и сами операции в связи с
применением в большом количестве танков и авиации получили иной размах
и иное содержание. Они приобрели характер глубоких операций, а это,
разумеется, выдвигало перед военной теорией важные проблемы,
требовавшие пересмотра многих положений военных доктрин, в том числе и
организационного усовершенствования армий.
Правда, следует отметить, что ряд новых положений в области теории
военного искусства, о роли родов войск и их организации были
сформулированы в советской военной печати и нашли отражение в Полевом
уставе 1936 г., а затем и в его проектах, вышедших в 1939 и 1940 гг. Особенно
большого внимания заслуживала разработка советскими военными
теоретиками теории глубокой операции, отвечавшей современному характеру
войны.
Теория фашистского «блицкрига» прошла в войне с Польшей
первую проверку на практике и дала положительные результаты. Это
укрепило уверенность гитлеровских стратегов в непобедимости
немецко-фашистского вермахта, в правильности их военного искусства. Ведь в
сущности план «Вейс» послужил принципиальной основой для планирования
Гитлеровскими стратегами войны против Франции (план «Гельб»), а затем
и против СССР (план «Барбаросса»).
Оккупировав Польшу, гитлеровцы сразу же приступили к ее грабежу.
Приказом Гитлера от 12 октября 1939 г. на территории Польши было
создано генерал-губернаторство, во главе которого был поставлен Г. Франк,
наделенный неограниченной властью. Все генерал-губернаторство было
разделено на четыре округа с центрами в Кракове, Люблине, Радоме,
Варшаве. Газета «Ангриф» 3 апреля 1940 г. писала: «Хозяйственная мощь,
которой еще обладает побежденная Польша, будет без остатка включена на
2 Батлер Д, Большая стратегия. М., 195&, с. 34,
«1

службу освободительной войны и на борьбу с британской блокадой.
Поэтому каждое производство в Польше, если на это есть хотя бы
какая-нибудь возможность для немецкой борьбы и немецкого вооружения, будет
пущено в ход. Таково единственное правило немецкой хозяйственной
политики в генерал-губернаторстве. Никаких „побочных точек зрения не
существует"».
После захвата и оккупации Польши наступил период так называемой
«странной войны» в Европе, продолжавшейся до 10 мая 1940 г., т. е. до
нападения Германии на Францию. В это время Англия и Франция,
формально находившиеся в состоянии войны с Германией, не проявляли
активности, не вели военных действий, а искали пути для заключения с ней
мира.
Гитлер ловко использовал создавшуюся военно-политическую
обстановку. Неоднократно заявляя о том, что у него нет причин для войны с
западными державами, Гитлер в то же время проводил интенсивную
подготовку к нападению на Францию и другие западноевропейские
государства. В течение осени 1939 и зимы 1939/40 г. фашистская Германия
значительно увеличила свои вооруженные силы, еще больше развернула
военное производство.
Были ли раздумья у Гитлера, куда направить агрессию после захвата
Польши — на Запад или на Восток? Да, были. Излагая соображения о
дальнейших военных планах, он на совещании главнокомандующих 23
ноября 1939 г. заявил: «Я долго сомневался, не начать ли с нападения на
Восток, а затем уже на Запад. Вынужденно получилось, что Восток на
ближайшее время выпал».
Следовательно, вскоре после оккупации Польши у Гитлера созрела идея
нападения на Советский Союз. Вопрос стоял лишь о времени этого
нападения. Гитлер избрал западный вариант только потому, что Германия не
была готова для ведения большой войны. Война против СССР потребовала
бы огромных экономических и военных усилий. К ней надо было
подготовиться и в военном, и в дипломатическом отношении, приобщить к
агрессии некоторые страны как необходимые плацдармы для нападения на
Советский Союз с севера и юга.
Но есть и другие утверждения: будто бы осенью 1939 г. у Гитлера был
единственный план — овладеть Польшей, и больше никаких целей он
тогда не преследовал. Именно так считает западногерманский историк
Г. Якобсен. Выступая в 1965 г. в Москве на международной конференции,
посвященной 20-й годовщине победы над фашистской Германией, он заявил,
что в августе 1939 г. Гитлер не имел никаких планов в отношении Запада.
Более того, Г. Якобсен утверждал, что не предусматривалось и нападения
на Советский Союз. Кроме захвата Польши, будто бы никаких других
военных планов у Германии не было.
Так ли это? Г. Якобсен рекомендует придерживаться фактов и
документов. Мы такого же мнения. Ознакомимся с тем, что сказал по этому поводу
сам Гитлер через два месяца после падения Польши. Излагая план
агрессии, или, как он говорил, программу «приведения 'жизненного
пространства в соответствие с численностью нации», Гитлер заявил на совещании
высшего командного состава вермахта 23 ноября 1939 г.: «...в тот период
(в августе 1939 г.— П. Ж.) мне еще не было ясно, должен ли я буду
выступить сначала против Востока и затем против Запада или же наоборот.
Мольтке в свое время часто задумывался над подобным вопросом.
Объективно получилось так, что сначала пришлось начать борьбу против
Польши». Следовательно, был не единственный замысел войны против
Польши, как утверждает Г. Якобсен, а два. И проблема для Гитлера
заключалась в том, чтобы решить, с чего начать. Он начал с Польши. Но агрессия
ставила своей целью достижение господства в Европе. Эту задачу, говорил
Гитлер, нельзя решить одним ударом. Ее можно было выполнить лишь
путем нападения на ту или иную страну при благоприятных условиях: «Все
указывает на то, что настоящий момент благоприятен для нас, но через
6 месяцев положение, быть может, будет иным». Исходя из этих соображе-
152

ний, Гитлер принял решение и объявил его на совещании: «Мое решение
непоколебимо. В ближайшее время я выберу благоприятнейший момент и
нападу на Францию и Англию» 8.
Могло ли такое решение быть принято сразу, внезапно? Конечно, нет.
Ведь известно от тех же Гальдера и Мюллера-Гиллебранда, что уже в
конце сентября 1939 г., когда еще не закончилась операция в Польше,
германское командование начало переброску войск к границам Франции, а
в главном штабе уже приступили к разработке плана «Гельб» («Желтый
план»). 9 октября 1939 г. Гитлер издал директиву № 6, в которой
указывалось: а) на северном фланге западного фронта подготовить
наступательную операцию через люксембургско-бельгийскую и голландскую
территории. Это наступление следует провести как можно раньше и как можно
более крупными силами; б) цель этой наступательной операции состоит в
том, чтобы разгромить большую часть сил французской действующей
армии и сражающихся на ее стороне соединений союзников. Одновременно
следует захватить как можно больше голландской, бельгийской и
северофранцузской территорий в качестве базы для многообещающей воздушной
и морской войны против Англии.
Над Францией сгущались тучи. Догадывались ли об этом в Париже и
Лондоне? Чем были заняты французские и английские правящие круги?
В Англии и Франции в период «странной войны» с еще большей силой
проявились антисоветские тенденции. Англо-французские дипломаты
способствовали срыву советско-турецких переговоров (сентябрь — октябрь
1939 г.). Одновременно они добились заключения договора о взаимной
помощи между Турцией, Англией и Францией. Французское правительство
сразу же послало в Анкару генерала Вейгана, который приложил немало
усилий к тому, чтобы склонить Турцию к объединению с Балканскими
странами для борьбы против СССР под эгидой Франции. С этой же целью в
Турцию и Балканские страны направлялось большое количество оружия, в
первую очередь танки новейших марок.
Англо-французские империалисты проявляли активность в создании
плацдарма для нападения на СССР не только на его южных, но и на
северных границах. Они использовали советско-финляндский конфликт для
оказания вооруженной помощи Финляндии, направляли ей в огромном
количестве самолеты, орудия, пулеметы, патроны и т. д. 9
Не остались в стороне и Соединенные Штаты Америки.
Правительство США предоставило Финляндии заем и направило ей 400 самолетов.
Шли военные поставки из Италии. За короткий срок Финляндия получила
от империалистических государств около 700 самолетов, 1500 орудий,
6 тыс. пулеметов и 160 млн. патронов.
Империалисты Англии и Франции организовывали интервенцию
против СССР. Они готовили экспедиционные войска для отправки в
Финляндию. Более того, разрабатывался план вторжения в СССР путем
бомбардировки нефтяных центров на юге Советского Союза, в первую очередь Баку,
Батуми и Грозного. В плане, разработанном французским генеральным
штабом, указывалось: «Операции союзников против русского нефтяного
района на Кавказе могут иметь целью... отнять у России сырье, которое
необходимо ей для хозяйственных нужд, и таким образом подорвать мощь
Советской России».
Таким образом, в то время как гитлеровская Германия усиленно
готовилась к нападению на Францию, ее реакционные правящие круги
вынашивали идеи организации крестового похода против СССР. Французское
правительство знало о нависшей над страной угрозе, но ничего не
предприняло для ее предотвращения или хотя бы для ослабления
направленного на Францию удара. Даладье и Гамелен были загипнотизированы
8 Воен.-ист. журн., 1965, № 10, с. 79—84.
9 Франция передала белофиннам 175 самолетов, около 500 орудий, более 5 тыс.
пулеметов, миллионы снарядов и ручных мин. Англия отправила 101 самолет, более 270
орудий, сотни тысяч снарядов и мин. См.: Смирнов В. Л. «Странная война» и
поражение Франции. М., 1963, с. 121.
153

«странной войной» и все усилия направляли на то, чтобы отвести удар от
Франции и направить немецко-фашистскую агрессию на Советский Союв.
Дорого заплатил французский народ за предательскую политику
правительства Даладье. Немецко-фашистский вермахт осуществил одну за
другой последовательные операций, завершившиеся захватом Дании,
Норвегии, Голландии, Бельгии и Франции. Менее чем за два с половиной
месяца фашистская Германия оккупировала пять стране общей территорией
ё 980 тыс. кв. км и с населением 66,3 млн. человек.
Военные события развивались тогда молниеносно. В течение дня 9
апреля 1940 г. была захвачена Дания. Для проведения этой операции
оказалось достаточно одной германской дивизии. Оккупация Норвегии
потребовала значительно больших сил и времени. Ее можно было осуществить
лишь путем высадки морских и воздушных десантов, используя для этого
порты и аэродромы Дании. Однако вооруженные силы Норвегии (около
16 тыс. солдат и офицеров, 190 самолетов и небольшой военно-морской
флот) не могли оказать сколько-нибудь серьезного сопротивления более
чем 100-тысячной немецко-фашистской армии, 1 тыс. самолетов, большому
военно-морскому флоту, выделенным для проведения этой операции.
Германский генеральный штаб тщательно подготовил вторжение в
Норвегию. Он спланировал одновременную высадку морских и
воздушных десантов в разных районах страны. В первые же дни вторжения в
Норвегию немецко-фашистские войска захватили ее наиболее крупные
центры: Осло, Арендаль, Берген, Нарвик. Правда, за Нарвик — важный порт
в Северной Норвегии — развернулась длительная борьба. Англичане
стремились удержать его, но в начале июня 1940 г. вынуждены были оставить
Нарвик. К 10 июня Германия полностью овладела Норвегией.
С захватом Дании и Норвегии расширилась сфера фашистской
оккупации на севере. Экономика этих стран использовалась для
удовлетворения возросших военных потребностей Германии. Кроме того, овладев
Норвегией, немецко-фашистские захватчики создали выгодный плацдарм на
севере Европы для подготовки агрессии как против Англии, так и против
Советского Союза.
Теперь, после оккупации Дании и Норвегии, военные усилия Германии
перемещались в центр Европы. Немецко-фашистские войска обрушились
на Голландию, Бельгию и Францию. Эти операции по своему характеру
и значению явились центральными и завершающими событиями войны
в Европе. Для Франции нападение немецко-фашистских войск в
оперативно-тактическом отношении было внезапным, хотя французский
генеральный штаб располагал достаточными сведениями о подготовке Германии
к вторжению. Но, привыкнув к спокойному течению «странной войны»,
он й не подозревал о быстро надвигавшейся угрозе.
Англо-французское командование, конечно, готовилось к отпору
агрессорам, но его планы носили пассивный, оборонительный характер.
Французский генеральный штаб находился в плену старых представлений
о вооруженной борьбе, сложившихся еще в годы первой мировой войны.
Он переоценивал значение обороны и таких оборонительных укреплений,
как «линия Мажино».
Военные авторитеты Франции считали, что германское командование,
как и в 1914 г., будет искать решения своих стратегических задач на
севере, что оно будет стремиться к прорыву во Францию через Бельгию.
Исходя из такого ошибочного представления о характере будущей войны,
французское военное командование решило сосредоточить основные
усилия на северном направлении. Здесь, между Намюром и Ла-Маншем,
развертывались главные силы (73 дивизии). Остальные войска
предназначались для обороны «линии Мажино» и совсем незначительная часть войск
выдвигалась к Арденнам.
Германское командование избрало другой план вторжения во
Францию. Оно решило главными силами прорваться через Люксембург —
Арденны и, стремительно продвигаясь к Ла-Маншу, разобщить союзные
армии, окружить и уничтожить их главную группировку. Овладев Голлан-
154

дней, Бельгией, Северной Францией, немецко-фашистские войска должны
были обрушиться на англо-французские войска с северо-запада,
прорваться к Парижу, взять его и заставить французское правительство
капитулировать.
Для решения стратегических задач Германия располагала мощными
вооруженными силами. Она сосредоточила против Франции, Голландии
и Бельгии 116 дивизий (в том числе 11 танковых и 6Ч моторизованных),
около 2600 танков и более 3000 самолетов. Войска были сведены в три
группы армий. Группа армий «Б» под командованием
генерал-полковника фон Бока в составе двух армий (18-я и 6-я) предназначалась для захвата
Голландии и северной части Бельгии. Группа армий «А» под командованием
генерал-полковника фон Рундштедта в составе трех армий (4, 1 и 16-я)
и танковой группы Клейста действовала на главном направлении. Она
предназначалась для прорыва через Люксембург — Арденны с выходом
к побережью Ла-Манша. Группа армий «Ц» под командованием генерал-
полковника фон Лееба в составе двух армий (1-я и 7-я), находясь на
второстепенном направлении, должна была сковывать войска противника
на «линии Мажино».
Утром 10 мая 1940 г. после сильнейшего авиационного удара по
аэродромам и городам Голландии, Бельгии и Северной Франции
немецко-фашистские войска перешли в наступление на широком фронте от
Северного моря до «линии Мажино».
Военные события приобрели быстротечный характер. Голландия пала
за шесть дней. Не получив помощи от Франции и Англии, ее малочисленная
армия после захвата немецко-фашистскими войсками Роттердама и
бегства голландского правительства в Лондон 15 мая сложила оружие.
Гаага была сдана без боя.
Недолго защищалась и Бельгия. Хотя сюда подошли французские и
английские войска и совместно с бельгийской армией оказали упорное
сопротивление, но задержать немецкую группу «Б» они не смогли.
Германские войска форсировали на широком фронте р. Масс и канал Альберт,
обошли Льеж и устремились в глубь страны. 17 мая они заняли Брюссель,
а 28 мая Бельгия капитулировала.
В то же время мощная ударная группировка германской армии
успешно преодолела Арденны. 14 мая подвижные и танковые части под
командованием Гота и Клейста форсировали р. Масс на участке Динан, Живе
и у Седана и устремились на запад. 21 мая в районе Абвиль они достигли
побережья Ла-Манша, разрезав на две части союзные войска. Развивая
наступление вдоль побережья па север, танковые части под командованием
Клейста отрезали французские и английские войска от портов и прижали
их к Дюнкерку — единственному порту, оставшемуся в распоряжении
союзников.
Немецко-фашистская армия теснила союзников и со стороны Бельгии.
Создалась реальная возможность для уничтожения английских войск,
прижатых к морю в районе Дюнкерка. Но в это время произошло
неожиданное и до сих пор по-разному объясняемое событие, или, как его называют,
«дюнкеркское чудо». В самый критический для прижатых к Дюнкерку
английских войск момент, когда их судьба была уже предрешена, Гитлер
отдал приказ остановить дальнейшее наступление танковой группы
Клейста и вывести ее в тыл.
Выяснение причин прекращения наступления танковой группы
Клейста, успешно продвигавшейся к побережью Ла-Манша и неожиданно
остановившейся 24 мая 1940 г. по «стоп-приказу» Гитлера в тот момент, когда
гибель более чем 300-тысячной английской армии была очевидной,
представляет несомненный интерес. Прекращение наступления танковой
группы Клейста, как известно, позволило переправить через Ла-Манш всю
английскую армию и избежать ее, казалось бы, неминуемой гибели.
В зарубежной и советской литературе немало строилось догадок о
причинах столь непонятного решения германского командования. При
всей противоречивости высказывавшихся взглядов большинство авторов
да

сходились на мнении,; что подобное решение было вызвано стремлением
уничтожить английскую армию с помощью авиации, так как местность за
каналом на линии Эр—Гравелин была малопригодной для действий
танков, а это привело бы к большим потерям. Танки же необходимо было
сохранить для наступления в центральных районах Франции. Другие
считают, что Гитлер стремился вызвать в Англии растерянность и страх
перед германской военной мощью и заставить союзников
капитулировать.
Ряд авторов высказывают предположение, что Гитлер решал вопрос о
том, чтобы заключить мир с Англией и при ее поддержке уже в 1940 г.
напасть на Советский Союз. Поэтому танки следовало беречь не столько для
завершения войны во Франции, сколько для будущего похода против
СССР.
Такая гипотеза не лишена оснований. Действительно, в то время у
Гитлера рождалась идея после быстрого овладения Францией повернуть силы
вермахта с запада на восток и двинуть их против СССР, тем более что они
находились на полном ходу, а в войне с Францией не понесли бы
значительных потерь. Но все же это гипотеза. Сколько-нибудь убедительных
аргументов для подтверждения такого вывода нет. Известно, что Гитлер
уже в июле 1940 г. отказался от мысли о нападении на Советский Союз
в 1940 г. и не связывал его с заключением мира с Англией.
И вряд ли можно связывать остановку танковой группы Клейста перед
Дюнкерком с политикой дальнего прицела — с непосредственной
подготовкой войны против СССР. Причины были другие. Главной из них
являлось стремление решить задачу ликвидации английских войск с помощью
авиации. То обстоятельство, что английские войска были прижаты к
побережью и сосредоточены на сравнительно ограниченной территории,
давало основание успешно решить эту задачу. Другое дело, что плохая
погода и недооценка противовоздушной обороны англичан не позволили
«развернуться» германской авиации.
Но какими бы причинами ни была вызвана остановка танковой группы
Клейста, это спасло, казалось бы, уже погибшую английскую армию. В
течение 9 дней (с 26 мая по 4 июня) в Англию были вывезены 338 тыс. человек,
в том числе более 30 тыс. французов.
Однако уже после первых 20 дней войны Франция оказалась на грани
катастрофы. После оккупации Голландии, Бельгии и разгрома
англофранцузских войск в Северной Франции нависла угроза прорыва
немецко-фашистской армии в центральные районы страны и захвата Парижа.
Германское командование без какой-либо паузы приступило к
осуществлению второго этапа войны, к «битве за Францию». 5 июня перешли в
наступление по всему фронту группа армий «Б», в состав которой теперь вошли
4-я и 6-я армии, танковые группы Клейста и Гота, и группа армий «А». За
два дня преодолев оборону на р. Сомме, немецко-фашистские войска,
преследуя отступавшую французскую армию, вышли к р. Сене. 12 июня
танковая группа Гудериана форсировала р. Марну и овладела Шалоном.
Французские войска отступали по всему фронту. Преследуя их, германские
войска 14 июня без боя заняли Париж.
Петэн, вошедший 18 мая в правительство Рейно и ставший заместителем
премьер-министра, а после отставки Рейно главой правительства, и
генерал Вейган, сменивший 19 мая Гамелена на посту верховного
главнокомандующего, зарекомендовали себя как пораженцы. Они сразу же
поставили вопрос о прекращении сопротивления и заключении перемирия с
Германией. Французское правительство, оказавшееся неспособным вести
дальнейшую борьбу, 22 июня 1940 г. в Компьене подписало акт о
перемирии.
Над Францией опустилась фашистская свастика. Французский народ
тяжело переживал национальную трагедию, явившуюся результатом
антинародной, реакционной политики таких правителей, как Даладье,
Рейно, Петэн, Вейган. Именно они превратили Францию из великой
державы в вассальную страну.
tS6

Как могло случиться, что Франция менее чем за полтора месяца
оказалась в руках гитлеровцев? Если Голландия, Бельгия и Люксембург в
силу своей экономической и военной слабости не могли оказывать
длительного сопротивления сильному агрессору, то Франция, обладавшая
развитой промышленностью, мощными укреплениями и большой армией, имела
реальные возможности для успешной борьбы с врагом. Но эти
возможности не были использованы. Французские империалисты в своих
классовых интересах не желали превратить войну против фашистской
Германии в общенародную борьбу. Они отвергли призывы Коммунистической
партии Франции, выдвигавшей программу сплочения всех патриотических
сил народа для борьбы с фашизмом.
Основными причинами столь быстрого падения Франции явились
реакционная политика французских и английских правящих кругов,
пассивно-оборонительный характер действий вооруженных сил этих стран,
консервативность военной теории и ее отставание от практики. Именно
эти причины позволили немецко-фашистской армии без особых усилий в
короткий срок добиться крупных политических и стратегических успехов
в войне с Францией.
Таким образом, теория фашистского «блицкрига» прошла еще одну
проверку на практике и еще больше убедила гитлеровских стратегов в
правильности ее основных принципиальных положений. Внезапность
нападения, создание крупных группировок на основных направлениях
наступления, массированное применение танков и авиации, глубокие
прорывы подвижных войск, завершающиеся рассечением и окружением войск
противника,— все эти формы и способы вооруженной борьбы немецко-
фашистское командование впоследствии применило и в войне против
Советского Союза. Борьба за Францию послужила германским фашистам
генеральной репетицией для нападения на СССР.
Вермахт торжествовал победу. Колокольным звоном по всей Германии
было отмечено вступление фашистских войск в Париж. Посыпались
награды, повышение в чинах и званиях. 12 генералов получили высшее
воинское звание — фельдмаршала. Среди них были Лееб, Бок, Рундштедт,
которым предстояло через год возглавить группы армий в войне против
Советского Союза.
После побед в Западной Европе, особенно во Франции, культ Гитлера
возрос неимоверно. Фашистская пропаганда превозносила его как
выдающегося государственного и военного деятеля. 6 июля Берлин встречал
Гитлера, который почти два месяца находился на фронте. Победитель стоял
в машине с поднятой вверх рукой, а навстречу ему неслись крики «хайль,
Гитлер!». 18 июля нацисты организовали в Берлине торжественный парад
берлинской дивизии, участвовавшей в боях в Польше, Норвегии,
Голландии и первой вступившей в Париж. Улицы Унтер ден Линден, Шарлот-
тенбург и район Бранденбургских ворот имели праздничный вид. Три
часа двигалась дивизия, забрасываемая цветами, заранее розданными
публике.
19 июля открылось заседание рейхстага. На нем выступил Гитлер с
пространной речью, которая транслировалась по радио. Относительно
германо-советских отношений он сказал: «Германо-русские отношения
окончательно установлены. Основанием для этого было то, что,
поддерживаемые определенными маленькими государствами, Англия и Франция
беспрерывно подсовывали Германии завоевательные намерения в тех
районах, которые лежат вне каких бы то ни было германских интересов... Ни
Германия не сделала ни одного шага, который завел бы ее за пределы
областей ее интересов, ни Россия такового не предпринимала. Надежда
Англии путем создания какого бы то ни было нового европейского кризиса
достичь облегчения своего собственного положения, поскольку речь идет
о взаимоотношениях между Германией и Россией, является ложной».
То было выступление Гитлера для публики. Но за плотно закрытой
дверью имперской канцелярии еще задолго до 19 июля произносились
совсем иные речи. Гитдер бесновался и требовал как можно скорее распра-
Ш

виться с СССР, желая осуществить это уже в 1940 г. Ему казалось что
сразу же после победы над Францией можно будет двинуть заведенную
военную машину с запада на восток и быстро разделаться с Советским
Союзом. Но военные консультанты урезонили Гитлера, и он отложил
вторжение в СССР до весны 1941 г. Кое-кто робко задавал вопросы: мы
захватили Австрию, Чехословакию, Польшу, Францию, не пора ли обождать?
Не опасно ли лезть дальше? Но Гитлер был непреклонен в своем решении.
Он торопился создать «Великую Германию».
Быстрая победа над Францией еще больше окрылила фашистскую
Германию. Она сократила время на подготовку к вторжению в СССР.
Хищные взоры гитлеровцев теперь были обращены на Восток. Началась
практически экономическая, дипломатическая и военная подготовка нападения
на Советский Союз.
Ну а как же насчет «битвы за Англию»? Ведь и раньше на Западе много
говорилось, что Гитлер после падения Франции только и мечтал, чтобы
поставить на колени Англию, которая для него была противником номер
один. Немало пишется об этом и сейчас.
«Сразу же после окончания кампании во Франции,— писал Греффрат,
один из авторов книги «Мировая война 1939—1945 гг.»,— стали
предприниматься первые эффективные налеты на Англию, которые могли
рассматриваться как своего рода подготовка к вторжению (операция «Зеелёве»),
хотя разработка самой операции находилась тогда еще в самой начальной
стадии» 10.
Подобного рода высказывания можно найти также у немецких
генералов Типпельскирха и Крейпе, у английского военного писателя Фуллера
и прежде всего у самого Гитлера. В директиве № 16 от 16 июля 1940 г. он
писал: «Поскольку Британия, несмотря на свое безнадежное военное
положение, не проявляет никаких признаков желания договориться, я
решил подготовить и в случае необходимости провести против нее десантную
операцию. Цель операции...— ликвидировать. английскую метрополию
как базу для ведения войны против Германии. Подготовка всей операции
должна быть закончена к середине августа».
Директива была, и не одна. Разрабатывались и планы. Назначались и
конкретные сроки вторжения. Иодль, сторонник захвата Британских
островов, считал, что только таким путем можно нанести Великобритании
смертельный удар. Он требовал от своих подчиненных в штабе ОКВ
детальной разработки плана высадки десанта и окончания всех
приготовлений к 15 августа 1940 г. Однако, несмотря на это, серьезной подготовки
к вторжению в Англию не велось. Германское верховное командование, как
видно, не намеревалось двинуть свои вооруженные силы через Ла-Манш.
Фельдмаршал Рундштедт как-то сказал: «У меня создалось впечатление,
что фюрер никогда не собирался на деле вторгнуться в Британию».
Операция «Морской лев», о которой много говорилось в высших и
низших штабах как о грандиозном военном мероприятии Гитлера, по сути
дела была задумана как большой дезинформационный маневр. Кроме
военно-воздушных сил, ни флот, ни сухопутные войска участия в битве
за Англию не принимали. Все дело ограничилось налетами германской
авиации (правда, иногда весьма чувствительными) на английские
портовые города, караваны торговых судов, промышленные центры, военные
базы и аэродромы.
Начальник штаба военно-воздушных сил Германии генерал авиации
В. Крейпе достаточно подробно сообщил о характере и результатах
воздушных налетов на всех трех этапах битвы за Англию. По его подсчетам,
в воздушных операциях участвовало около 1500 истребителей и 1350
бомбардировщиков. Это внушительная воздушная армада. Правда, В. Крейпе
преувеличил количество самолетов, имевшихся во 2-м и 3-м воздушных
флотах. По данным Гальдера, их было значительно меньше. К октябрю
W Мировая война 1939—1945 гг.: Сб. ст. М., 1957, с. 426.
158

1940 г. против Англии действовало около 600 истребителей и 800
бомбардировщиков.
Следует обратить внимание на один весьма примечательный факт в
воспоминаниях В. Крейпе. Как видно из его статьи, помещенной в книге
«Роковые решения» 1Х, большинство армейских, флотских и
авиационных офицеров были убеждены в том, что они готовятся к вторжению в
Англию и, как только выпадет несколько погожих дней, операция
начнется. Неоднократно назначались сроки вторжения (15 августа, 15, 21
сентября), но они каждый раз изменялись, а день высадки десанта
переносился якобы из-за плохой погоды. Рейхсмаршал Геринг все время требовал
усилить налеты на жизненные центры Великобритании. В феврале 1941 г.
он примчался с большой свитой в Париж и устроил скандал Кессельрин-
гу и Шперрле за слабую эффективность воздушных ударов по Англии, что
будто бы задерживало операцию «Морской лев».
В таком заблуждении армейские офицеры пребывали долгое время.
«Только в марте 1941 г.,— писал В. Крейпе,— некоторые высшие офицеры
узнали о возможности столкновения между Германией и Россией, что
должно было означать окончательный отказ от битвы за Англию» 12.
В действительности же от операции «Морской лев» в имперской
канцелярии отказались давно. После оккупации Франции иные мысли
одолевали Гитлера, другими делами занимались его военные советники Кейтель,
Браухич и Гальдер. Их взоры были обращены на Восток.
Массированные воздушные налеты на Англию, особенно на Лондон
(Крейпе указывал, что на Лондон было совершено 65 налетов, в которых
иногда участвовало до 800 самолетов), предпринимались с целью
политического нажима, чтобы заставить британское правительство отказаться от
войны с Германией. Кроме того, они служили маскировкой для подготовки
к нападению на Советский Союз.
Как показывают документы, летом и осенью 1940 г. германский
генеральный штаб был занят не подготовкой операции «Морской лев», а
разработкой плана войны против СССР. Уже в июле 1940 г. он начал
тщательно изучать восточный театр военных действий, обобщая сведения о
группировке и вооружении советских войск, о состоянии западных границ
СССР. 31 июля 1940 г. начальник генерального штаба генерал-полковник
Гальдер сделал в своем дневнике следующий предварительный вывод:
«Если Россия будет разбита, Англия потеряет последнюю надежду. Тогда
господствовать в Европе и на Балканах будет Германия».
Центральная задача, решить которую гитлеровские стратеги
готовились стремительным ударом, состояла в том, чтобы разгромить
Советский Союз, прежде чем Англия увеличит свои вооруженные силы.
Возможно, все это не было известно генералу В. Крейпе, как не было ему
известно и то, что в первых числах октября 1940 г. верховное
командование приняло решение отказаться от операции «Морской лев», а 13 октября
начальник оперативного отдела генерального штаба генерал Хойзингер
уже представил Гальдеру план свертывания этой операции. И если для
Крейпе и других офицеров операция «Морской лев» еще существовала как
нечто реальное, то верховному командованию она служила лишь
прикрытием для подготовки нападения на Советский Союз.
ГЕРМАНИЯ ГОТОВИТСЯ К БОЛЬШОЙ ВОЙНЕ
1
Германский империализм рвался к мировому господству» Он уже надел
ярмо тирании на народы многих европейских стран и теперь мечтал об
установлении фашистской диктатуры во всем мире. Но на пути стоял
Советский Союз. Гитлеровцы хорошо понимали, что без победы над СССР2 без
11 См.: Роковые решения: Пер. с англ. М., 1958, с. 40—57,
Ц хам же, с, 54.
15»

уничтожения советского общественного г государственного строя не могло
быть и речи о дальнейшем расширении агрессии, об осуществлении планов
завоевания мирового господства. Нападение на СССР и овладение его
территорией рассматривались руководителями фашистской Германии как
важнейшее, решающее звено в общей цепи агрессии. В войне против
Советского Союза фашизм искал решения задач, связанных с достижением
мирового господства. Эту мысль в канун нападения на СССР высказал
один из идеологов фашизма, А. Розеыберг. «Война против
России,—говорил он,— ведется для проведения германской мировой политики».
Но гитлеровцы хорошо понимали, что Советский Союз — это не
Польша и не Франция. Для того чтобы осуществить «блицкриг» в войне против
СССР, потребуются значительно большие силы и средства. Да и война
против СССР и в политическом и в военном отношениях должна быть
иной, нежели та, которую фашистская Германия вела на Западе. Готовясь
к нападению на Советский Союз, германский фашизм преследовал не
только империалистические, захватнические цели, но и классовые —
уничтожение первого в мире социалистического государства.
Войну против СССР фашистские главари рассматривали как борьбу
двух идеологий. «Наши задачи в отношении России,— говорил Гитлер,—
разбить вооруженные силы, уничтожить государство». Он подчеркивал,
что война против Советского Союза — это «борьба двух идеологий...
Коммунизм представляет огромную опасность для будущего. Если мы не
будем так смотреть, то, хотя мы и разобьем врага, через 30 лет снова
возникнет коммунистическая опасность. Мы ведем войну не для того, чтобы
законсервировать своего противника. На Востоке жестокость является
благом для будущего» *.
О том, какие «блага» гитлеровцы готовили народам, свидетельствуют
документы, извлеченные из архивов германского вермахта, особенно
документы, приложенные к генеральному плану «Ост».
План «Ост» — это широкая программа колонизации, онемечивания
восточноевропейских стран, превращения в рабов многих миллионов
поляков, чехов, русских, украинцев, белорусов и других национальностей.
Этим планом предусматривалось в течение 30 лет переселить в Западную
Сибирь из Польши, Чехословакии, Украины, Белоруссии и Прибалтики
значительную часть населения и заселить эти территории немецкими
колонистами.
Гитлеровцы были особенно озабочены проблемой уничтожения
русского народа. Руководящего чиновника политического управления
восточного министерства доктора Ветцеля мучил вопрос: как сохранить
немецко-фашистское господство над многочисленным русским народом?
И он отвечал на этот вопрос: «...или полное уничтожение русского народа,
или онемечивание той его части, которая имеет явные признаки
нордической расы... Дело заключается скорее всего в том, чтобы разгромить
русский народ, разобщить его».
С этой целью фашисты замышляли разделить территорию Советского
Союза на отдельные административные районы, ввести на Кавказе, на
Урале и в других областях немецкий язык, ликвидировать все учебные
заведения, оставив лишь четырехклассную школу, принять решительные
меры к резкому сокращению рождаемости русских. «Для нас, немцев,—
говорилось в заключительной части плана «Ост»,— важно ослабить
русский народ в такой степени, чтобы он не был больше в состоянии помешать
нам установить немецкое господство в Европе».
Документы о преступных замыслах фашистских варваров нельзя
читать без волнения и глубочайшего возмущения/ Страшную участь
готовили гитлеровцы советским людям и всем свободолюбивым народам.
Гитлеровцы намеревались лишить СССР национальной
самостоятельности, превратить его в колонию. В записках генерала В. Мюллера, быв-
Служебный дневник начальника генерального штаба сухопутных войск Германии
генерал-полковника Гальдера.— Воен.-ист. журн., 1959, № 2, с. 63, 87,
t60

шего командующего 12-м армейским корпусом, ставшего после
капитуляции активным участником национального комитета «Свободная Германия»,;
есть такое заявление: «Нацистские руководители хотели превратить
Россию в колонию. И в этом вопросе я располагаю конкретным
доказательством. Генерал пехоты фон Зоденштерн, начальник штаба группы армий
„Юг", ездил в начале июня 1942 г. по служебным делам в ставку Гитлера в
Восточной Пруссии. Во время обеда Гитлер заявил, что он собирает теперь
все книги о методах колонизации, чтобы применить эти методы при
„колонизации России"» 2.
Для достижения политических и военных целей в войне против СССР
фашистская Германия развернула планомерную и многостороннюю
подготовку. В 1940 и в начале 1941 г. она приобрела широкий размах,
охватив экономическую, дипломатическую, идеологическую и военную сферы.
Экономическая подготовка составляла важнейшее звено в общей
подготовке фашистской Германии к войне против Советского Союза.
Германская экономика, уже давно переключенная на обеспечение войны,
испытывала теперь наибольшее напряжение. Военная промышленность
работала на полную мощь. Всевозраставший объем производства военной
продукции требовал увеличения сырьевых ресурсов, особенно таких, как
нефть, железная руда, свинец, никель, молибден, вольфрам, олове?, хромА
бокситы. Именно в них Германия ощущала острый недостаток.
Задача состояла в том, чтобы расширить собственную сырьевую базу.
Решая проблему обеспечения промышленности военно-сырьевыми
ресурсами, гитлеровское правительство провело целый комплекс мероприятий.
Основными из них являлись усиление разработки существовавших
источников сырья и изыскание новых, развертывание производства военной
продукции из синтетического сырья и разного рода заменителей, строгая
регламентация использования военно-стратегического сырья для
невоенных целей, мобилизация внутренних ресурсов, широкое привлечение
населения к сбору металлолома.
Развертывание геологоразведочных работ, издание законог* об учете
цветных металлов, каучука, шин и автопокрышек, о сдаче государству
всех бронзовых и медных колоколов, о введении всеобщей трудозой
повинности, о привлечении к строгой ответственности лиц, скрывавших сырье
или продукцию военного значения ?,— все эти мероприятия преследовали
цель добиться сырьевой независимости, экономической автаркир
Германии.
Однако гитлеровскому правительству не удалось полностью
обеспечить свою промышленность важнейшими видами сырья. Черная
металлургия была обеспечена собственным сырьем на 50%, цветная металлургия —
на 20, производство горючего — на 40% 4. Не хватало железной руды,
несмотря на значительное увеличение ее добычи. Германия вынуждена была
импортировать железную руду из Швеции, Франции, Бельгии и других
стран. Острый недостаток ощущался и в цветных металлах.
Основным источником получения военно-стратегического сырья
явилось использование для военных целей промышленности, сельского
хозяйства и полезных ископаемых оккупированных стран.
Огромное военно-экономическое значение приобретали захваченные
Германией территории Австрии, Чехословакии, Польши, Франции и
других государств. Гитлеровцы грабили эти страны, вывозили из них всю
необходимую промышленную и сельскохозяйственную продукцию.
Чехословакия с ее высокоразвитой военной промышленностью была
превращена в арсенал для вооружения немецко-фашистской армии $. Ее
? Мюллер В. Я нашел подлинную Родину: Зап. немецкого генерала. М., 1964, с.
294-295.
3 Имеются в виду постановления от 22 июня 1938 г., от 4 сентября 1939 г. и от 15 марта
1940 г.
4 Белое П. А. Вопросы экономики в современной войне. М., 1951, с. 122.
Б Военная промышленность Чехословакии, основу которой составляли заводы
«Шкода», была способна вооружить 40—45 германских дивизий.
6 П. Л. Жилин
161

металлургические, машиностроительные, угольные предприятия были
переключены на выполнение германских военных заказов. Из Польши в
Германию в большом количестве поступали каменный уголь, свинец, медь и
текстильная продукция, из Франции — цветные металлы, железная руда
Лотарингии, паровозы, вагоны, автомобили6. В Бельгии были
реквизированы 74 тыс. железнодорожных вагонов и 351 тыс. автомашин. Норвегия
и Австрия поставляли в Германию железную руду, Финляндия — медь,
цинк, древесину, Югославия — свинец, медь, сурьму, Венгрия — бокситы,
Румыния — нефть. Из Дании, Голландии, Франции по крайне низким
ценам или даже «взаймы» вывозилась основная продукция сельского
хозяйства и животноводства.
Только в результате полного подчинения и безжалостной
эксплуатации экономики оккупированных и вассальных стран фашистской
Германии удалось обеспечить свою военную промышленность необходимыми
сырьевыми и топливными ресурсами. Особенно это относится к наиболее
важной промышленной продукции, имеющей определяющее значение в
подготовке современных войн. Так, по производству стали, чугуна и
электроэнергии, добыче угля и нефти Германия накануне войны значительно
превосходила СССР. Об этом свидетельствует табл. 3 7:
ТАБЛИЦА 3
Показатель
Сталь, млн. т
Чугун » »
Уголь » »
Электроэнергия, млрд. кВтч
Германия
1&39 г.
22,3
19,7
233,7
66,3
1940 г.
31,8
25,0
400,0
77,0
СССР
1939 г.
17,6
14,5
146,2
43,3
1940 г.
18,3
14,9
165,9
48,3
Из приведенных данных видно, что перед войной Германия в 1,5—2 раза
превосходила Советский Союз по производству стали, чугуна и добыче
угля. В этом отношении она далеко перегнала и все европейские
капиталистические страны. По производству электроэнергии Германия занимала
второе место в мире, а по добыче бурого угля, производству алюминия и
ряда химических веществ, наличию металлообрабатывающих станков —
первое место.
Большая сырьевая база и развитая промышленность позволили
Германии значительно расширить масштабы военного производства. Не
только германская военная промышленность, но и заводы оккупированных
стран в больших количествах производили самолеты, танки, орудия,
винтовки и боеприпасы. В военной промышленности Германии в мае 1939 г.
было занято около 2,5 млн. человек, или четвертая часть всех
промышленных рабочих. К маю 1941 г. их количество достигло 5,5 млн. человек, т. е.
увеличилось в 2 раза 8.
В предвоенном 1940 г. производство вооружения в Германии достигло
огромных размеров. Оно оставило далеко позади показатели 1938/39 г.
В 1940 г. было выпущено 10 250 самолетов, 2200 танков и бронемашин,
5900 орудий, 1351,7 тыс. винтовок, 170,9 тыс. пулеметов и автоматов 9.
Подготовка к войне тяжелым бременем ложилась на плечи трудящихся
масс Германии. С каждым годом возрастали налоги с населения,
являвшиеся основным источником бюджета. Если в 1933 г. они составляли
2 В 1940—1941 гг. гитлеровцы вывезли из Франции 5 тыс. паровозов и 250 тыс.
вагонов. Французская автомобильная промышленность удовлетворяла 15% потребности
Германии в автомобилях.
? Данные по Германии взяты из кн.: Промышленность Германии в период войны 1939—
1945 гг., с. 29—30; по СССР — из кн.: Народное хозяйство СССР: Стат. сб. Мм
1956, с. 62, 63, 65, 67, 71.
8 Промышленность Германии в период войны 1939—1945 гг., с. 234,
» Там же, с. 270, 271.
162

6,8 млрд. марок, то в 1939 г. достигли 24 млрд. марок. Всего с 1933 по 1959-е.
общая сумма налогов составила 91 млрд. марок.
4 сентября 1939 г. был издан закон о регулировании труда и
заработной платы. Он устанавливал дополнительные военные надбавки на товары
широкого потребления и продукты, сокращал нормы снабжения
населения продовольствием. На одном уровне фиксировалась заработная плата
(«Lohnstop»), т. е. запрещалось ее повышение.
В военный период рабочий день удлинялся до 10—12 часов, а в
некоторых отраслях промышленности — до 14 часов. Отменялись оплата за
сверхурочные работы и отпуска. В связи с увеличением налогов и
повышением цен на товары широкого потребления и продовольствие резко
снизилась реальная заработная плата.
Потребление населением продуктов было сведено до минимума. На все
виды продуктов вводилась карточная система, а нормы их получения
все время сокращались. Чтобы успокоить население, нацистская печать
опубликовала «десять заповедей» для покупателей. Первая заповедь
гласила: «Покупающие домашние хозяйки не возмущаются, если в настоящее
время в магазине нет желаемого товара», а десятая заповедь
рекомендовала «даже при трудностях сохранять спокойствие и не оставлять чувства
юмора».
Фашистская Германия, готовясь к войне против Советского Союза,,
мобилизовала и использовала огромные сырьевые ресурсы, широко
развернула военно-промышленную базу и организовала в больших масштабах
производство новейшей военной техники.
Германский генеральный штаб, рассчитывавший вести войну с СССР
по той же патентованной схеме «блицкрига», как и на Западе, был уверен,
что мероприятия, проведенные в области экономической подготовки,
обеспечат Германии быструю победу над Советским Союзом.
Но гитлеровскими стратегами были допущены серьезные просчеты.
Они заключались прежде всего в недооценке состояния и возможностей
экономики Советского Союза, а это решающим образом повлияло на общий
ход войны и ускорило поражение фашистской Германии.
И дело здесь отнюдь не в том, что будто бы Германия в
экономическом отношении недостаточно подготовилась к войне, как об этом
заявляет западногерманский историк Рикер, или что это была «импровизация»,
как утверждает западногерманский историк В. Гёрлиц. Бывший брига-
денфюрер СС Г. Керль сделал еще более решительное обобщение.
«Состояние германской экономики в начале войны,— утверждает он,— может быть
охарактеризовано следующим образом: к мировой войне Германия во всех
отношениях была неподготовленной» 10. Признавая, что война на Западе
резко изменила военно-экономическую обстановку в Германии в лучшую
сторону, Г. Керль все же считал, что «экономически война была
проиграна Германией еще в 1940—1941 гг. Ни мощь вооруженных сил, ни
производительность военной промышленности не были доведены до
наивысшего возможного уровня...» 1Х.
Приведенные выше высказывания свидетельствуют о том, что
западногерманские историки пытаются доказать, что Германия проиграла
войну, так как экономически не была к ней подготовлена. Но слишком много
имеется идущего с германской стороны документального материала,
неопровержимо подтверждающего всестороннюю экономическую
подготовку фашистской Германии к войне против Советского Союза. Здесь
приведена лишь часть этого обширного материала.
2
Одновременно с экономической подготовкой к войне гитлеровское
правительство развернуло активную дипломатическую деятельность по
созданию коалиции, направленной против СССР.
*• Итоги второй мировой войны. М., 1957, с. 363.
11 Там же, с. 369—370.
6*
ш

Гитлер принимал все меры к тому, чтобы объединить вокруг Германии
международную реакцию. Осенью 1940 и весной 1941 г. в Берлин один за
другим прибывали главы правительств различных стран, с которыми
велись переговоры, заключались договоры и секретные соглашения.
27 сентября 1940 г. в Берлине был заключен военно-политический союз
(Тройственный пакт) между Германией, Японией и Италией. Основная
цель этого пакта состояла в объединении усилий для дальнейшего
развертывания агрессии в Европе и Азии. Но сговор фашистских государств был
направлен прежде всего против Советского Союза. Оценивая
подготовленный для подписания Тройственный пакт и его секретные соглашения,
Гальдер отмечал, что «этот союз направлен против России» 12.
Военно-политическое соглашение трех агрессоров послужило основой
для образования антисоветской коалиции. Осенью 1940 и зимой 1940/41 г.,
в период усиленной подготовки Германии к войне против СССР, германские
дипломаты развернули бурную деятельность по вовлечению государств
Юго-Восточной Европы и в эту коалицию. К концу 1940 г. им удалось
добиться присоединения к Тройственному союзу Венгрии и Румынии 13.
Территории этих стран были использованы фашистской Германией и как
сырьевые источники, и как плацдарм для нападения на СССР.
Но когда фашистской Германии не удалось дипломатическим,
«мирным» путем привлечь на свою сторону Болгарию и Югославию, тогда были
пущены в ход вооруженные силы. После того как премьер-министр
Болгарии Филов вопреки воле народов подписался под Берлинским пактом,
войска были введены в Болгарию, а 6 апреля вторглись в Югославию и
через две недели овладели ею. Одновременно германские войска,
сконцентрированные на территории Болгарии и Румынии, вторглись в Грецию
и к 23 апреля захватили всю континентальную часть страны.
Имея подавляющее превосходство в силах и используя предательство
правящих кругов Болгарии, Югославии и Греции, фашистская Германия
овладела южной частью Балканского полуострова и еще более
расширила плацдарм для нападения на Советский Союз. Во вновь
захваченные страны, так же как в Венгрию и Румынию, были введены немецко-
фашистские войска. Под руководством германских офицеров здесь
формировались и готовились новые дивизии для участия в войне против СССР.
Одновременно со странами Балканского полуострова фашистская
Германия вовлекла в подготовку войны против СССР и Финляндию.
Еще в 1939 г. гитлеровское правительство активизировало деятельность
в Финляндии. Оно стремилось овладеть рынком сбыта своих товаров и
вытеснить оттуда англичан, а главное, установить тесные взаимоотношения с
Финляндией в военной области. Именно с этой целью в июне 1939 г.
предпринял поездку в Финляндию начальник германского генерального штаба
генерал-полковник Гальдер. Он знакомился с финской армией, ее
вооружением, штабной и боевой службой.
В отношении Норвегии и Финляндии дипломатические действия были
прямолинейными. Осенью 1940 г., после заключения секретного
соглашения между Германией и Финляндией о транспортировке немецких войск
через финские порты в Норвегию, фашистские войска оказались и в
Финляндии. Что касается Швеции, то, хотя она и сохранила нейтралитет, все-
таки ее правительство разрешило переброску немецко-фашистских войск
и транзит военных материалов через свою территорию в Норвегию и
Финляндию. Шведские капиталисты экспортировали в Германию более 80%
всей добывающейся в стране железной руды и тем самым в значительной
мере обеспечивали ее сырьем и укрепляли ее военно-экономическую базу.
Таким образом, в результате дипломатического и военного нажима
фашистская Германия к весне 1941 г. создала выгодную военно-политическую
*? Служебный дневник начальника генерального штаба сухопутных войск Германии
генерал-полковника Гальдера: Запись от 23.9 1940 г.
^ Венгрия присоединилась к Берлинскому пакту 20 ноября, а Румыния — 23 ноября
1940 г,
ДО

и стратегическую обстановку для вторжения на территорию СССР как на
южном, так и на северном крыле созданного ею нового фронта
вооруженной борьбы.
Готовясь к нападению на Советский Союз, гитлеровское правительство
сосредоточивало основное внимание на усилении своей военной мощи.
Еще в 1936 г. при разработке четырехлетнего плана подготовки
Германии к войне Гитлер выдвинул задачу — в течение четырех лет создать
мощные вооруженные силы, при этом масштабы и темпы военного
развертывания должны быть максимальными. Он писал тогда: «Если нам не
удастся в кратчайший срок превратить наши вооруженные силы в
отношении боевой подготовки, количества соединений, технического оснащения
и в первую очередь идейного воспитания в самую сильную армию в мире,
то Германия погибнет. В данном случае действует принцип: что будет
упущено за несколько месяцев в условиях мира, невозможно будет
наверстать и в течение столетий. Поэтому перед этой задачей все другие
требования должны отступить на задний план».
С 1940 по май 1941 г. численный состав вооруженных сил Германии
увеличился с 3750 тыс. до 7300 тыс. человек. При этом в сухопутных
войсках насчитывалось 5200 тыс. человек, в военно-воздушных силах —
1570 тыс., в военно-морском флоте — 420 тыс. и в войсках СС — 140 тыс.
Значительно возросло количество дивизий. Если к осени 1939 г.
Германия имела 103 дивизии, а летом 1940 г.— 158, то к маю 1941 г. их стало
уже 214, в том числе 37 танковых и механизированных 14.
В организационном отношении сухопутные силы Германии состояли
из групп армий, полевых армий, танковых групп или армий, армейских
корпусов, пехотных и танковых дивизий. По штату пехотная дивизия
включала 16 859 человек, 299 орудий и минометов, а танковая — 16 тыс. человек
и от 147 до 300 танков.
Значительно возросли военно-воздушные силы Германии. Было
создано пять флотов. Каждый воздушный флот состоял из авиационного и
одного зенитного корпусов.
Для нападения на СССР предназначалось создать и развернуть на
востоке три группы армий: две ударные и одну вспомогательную. Гальдер
писал тогда: «Чем больше соединений мы бросим в наступление, тем
лучше» Ч.
Вооруженные силы фашистской Германии интенсивно готовились к
войне против Советского Союза. С целью более оперативного руководства
войсками, предназначенными для войны против СССР, командование
сухопутных сил было переведено из Фонтенбло в Цоссен (60 км к югу от
Берлина). Началось формирование 40 новых дивизий, а уже 6 июля 1940 г.
генеральный штаб приступил к переброске войск с запада на восток.
Браухич отдал распоряжение о переброске из Франции в Польшу группы
армий «Б» под командованием фельдмаршала Бока с подчиненными ему 4,
12 и 18-й армиями. На восток перебрасывалось в общей сложности около
500 тыс. человек. В результате этого количество германских дивизий,
сосредоточенных на границе СССР, быстро увеличивалось. Если на 21 июля
1940 г. в Польше и Восточной Пруссии находилось 15 дивизий, то к 7
октября здесь имелось уже 30 дивизий. А 15 октября Гальдер отмечал в
своем дневнике: «Теперь у нас на русской границе 40, а скоро будет 100
дивизий».
В то же время началась переброска подвижной группы войск в
Румынию. Направлялись войска также в Норвегию, где усиливались
германские гарнизоны, размещенные на северном побережье страны. Резко
увеличилось снабжение Финляндии вооружением и боеприпасами. В
результате осуществления перебросок воинских частей с запада на восток
и Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии, 1933—1945 гг., т. 1, с. 79;
Вторая мировая война. М., 1957, с. 510.
гь Служебный дневник начальника генерального штаба сухопутных войск Германии
генерал-полковника Гальдера: Запись от 31.7 и 17.9 1940 г., с. 67—69.
165

количество немецко-фашис^сйй* войск на границах Советского Союза
значительно возросло.
Нацисты заботились и об идеологической подготовке населения к
войне против Советского Союза. Для этого был создан огромный аппарат из
пропагандистов ведомства Геббельса.
Гитлеровцы подготовили и развязали вторую мировую войну с помощью
националистической, шовинистической пропаганды. Они вбивали немцам
в голову, что Германия превыше всего, что немцы — раса господ, что Гер-
Мания нуждается в расширении «жизненного пространства» не больше и
не меньше как до Урала.
В Берлине возникла специальная организация «Централынтелле Ост-
Европа», занимавшаяся всесторонним изучением Советского Союза. Ее
вице-президентом являлся заведующий «бюро Риббентропа» доктор Клейст,
а генеральным секретарем — некий Шютте. Большой штат сотрудников
этой организации состоял из лиц, владевших русским языком. Здесь, на
Курфюрстенштрассе, 58, находилась огромная библиотека, состоявшая
исключительно из русских книг, журналов, газет, географических карт
СССР. Все это тщательно изучалось и обрабатывалось. Для
пропагандистских целей составлялись обзоры, справки, выпускались служебные
бюллетени.
Кроме «Централынтелле Ост-Европа» существовали институты в
Кенигсберге и Бреславле по изучению Восточной Европы, и прежде всего
Советского Союза. Особенно активную деятельность развернул Институт
восточных исследований в Кенигсберге. Его директор профессор В. Клум-
берг, свободно владевший русским языком, разработал курс лекций для
немецких офицеров. О характере этих лекций свидетельствует краткий их
перечень. 21 января 1941 г. профессор Арсеньев прочитал лекцию на тему
«Русская духовная культура XIX в.». 22 января профессор Шульц
выступил с лекцией «Обзор работ советской географии и этнографии». В тот же
день в Географическом институте в Кенигсберге доктор Платшке прочитал
лекцию «Народ и территория Советского Союза». 4 февраля 1941 г.
профессор Васмер выступил с лекцией на тему «Старые соотношения
народонаселения России в свете исследования языка». Рассматривая области от
Вислы до Урала, лектор утверждал, что в Полесье, на Волыни, Подолье, где
живут славянские народы, большинство названий оружия, предметов
торговли, мореплавания якобы заимствовано из немецкого языка.
18 марта в помещении Кёнигсбергского университета профессор Маурах
прочитал лекцию на тему «Военное положение Советского Союза». В ней
излагались вопросы об организации, численности и основных принципах
боевой подготовки Вооруженных Сил CGCP.
1 апреля 1941 г. доктор Тилль прочитал лекцию на тему «Современное
положение России в Азии». Он рассматривал азиатскую часть СССР,
пространство от побережья Каспийского моря до Владивостока. На лекции
демонстрировались диапозитивные картины, карты шоссейных дорог и
железнодорожных путей.
Профессор Лейпцигского университета Серафим выступил с лекцией
«Немецкие крестьянские поселения в русском пространстве, их
структура и занятие», носившей открытый антисоветский характер.
Такая «просветительная» работа нацистов являлась составной частью
идеологической подготовки армии и населения к нападению на СССР,
проводившейся длительное время и в огромных масштабах.
Фашизм, с поразительной наглостью прикрываясь названием
«национал-социалистской» партии, в действительности был самым подлым
орудием германского финансового капитала. Национал-социалисты, писал
Э» Тельман, по различным поводам маскировались революционными
фразами, но «за их словами „нация" и „социализм" скрывается зверская рожа
капиталистов-эксплуататоров» 1в.
Чтобы отравить сознание германского народа ядом расизма й человеко-
*5 Тельман Э. Иабр. ре*ш и ст. М*, 1968* т. 2, с. 360k,
т

ненавистничества, нацистская пропаганда использовала все средства
идеологического воздействия на массы: печать, радио, кййо, литературу,
огромный пропагандистский аппарат. Непрерывно и настойчиво внушая
населению мысль о превосходстве немецкой расы над другими Народами,
о необходимости расширения «жизненного пространства», нацисты
разжигали военный психоз, истошно кричали о завоеваний немцами
Европы, а затем и всего Мира,
ИЗ ТАЙНИКОВ ГЕРМАНСКОГО ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА
1
Представление о том, как фашистская Германия готовила войну
против СССР, было бы далеко не полным, если бы мы не проникли в тайники
германского генерального штаба х и не ознакомились с тем зловещим
механизмом, который разрабатывал планы войны против нашей страны. Это
тем более необходимо, так как германский генеральный штаб, духовно
связанный с фашизмом, являлся одним из активных организаторов
подготовки войны против Советского Союза. Он не только теоретически
обосновал стратегические принципы ведения войны, но й практически
подготовил ее развязывание.
Но как раз именно эта сторона дела очень мало исследована. И не
потому, что она находилась вне поля зрения советских историков. Внимание
к этой проблеме не ослабевало в течение всего послевоенного времени. Но
источниковедческая база была настолько ограниченной и сомнительной,
что провести сколь-нибудь серьезное исследование было просто
невозможно. Тайники германского генштаба, разрабатывавшего планы агрессий
против СССР, оказались труднодоступными, а гитлеровские генералы,
принимавшие непосредственное участие в создании этих планов,
запутывали дело, лгали народу, стараясь уйти от ответственности за совершенные
ими злодеяния.
Буржуазные реакционные историки и мемуаристы, много пишущие
о второй мировой войне, также умалчивают о тайной подготовке
вооруженных сил Германии к войне против Советского Союза, скрывают роль
германского генерального штаба в разработке стратегических планов
вторжения на территорию СССР. Они стремятся скрыть вероломную и
коварную деятельность гитлеровского правительства.
Только после опубликования многочисленных документов, особенно
материалов Нюрнбергского процесса, то, что было тайным, стало явным.
Теперь уже можно точно установить, как гитлеровские генштабисты
разрабатывали агрессивные планы войны против СССР, как генералы Галь-
дер, Хойзингер и Паулюс в цоссенских 2 подземных укрытиях в
строжайшей тайне подготавливали различные варианты планов нападения на
Советский Союз, определяли необходимые для их осуществления силы и
средства, составляли таблицы и графики сосредоточения и переброски
войск к западным границам СССР. Стали известными и такие детали: когда
Браухич и его начальник штаба Гальдер докладывали в имперской
канцелярии фюреру план «Барбаросса» — план разбойничьего нападения на
СССР — и какие в него вносились коррективы.
История наглядно показывает, что ни в какой другой стране
генеральный штаб не играл такой ведущей роли, как в Германии. Издавна, еще со
времен франко-прусской войны 1870—1871 гг., германский генеральный
1 В понятие «германский генеральный штаб» включаются: главный штаб верховного
главнокомандования (ОКБ), генеральный штаб сухопутных войск (ОКХ), генштабы
военно-морского флота и военно-воздушных сил.
? В городе Цоссене находилось главное командование сухопутных войск (ОКХ).
Его штаб размещался в оборудованных под землей бункерах и был связан с
имперской канцелярией Гитлера в Берлине подземной железной дорогой. Бункеры и
подземная железная дорога в последние дни войны были разрушены и затоплены
гитлеровцами.
щ

штаб во главе с Мольтке стал выразителем наиболее реакционной военной
идеологии, агрессии, вероломства и насилия. Отражая интересы
империалистических кругов, он служил надежной опорой прусского, а затем и
германского государства.
В осуществлении своей захватнической программы фашизм встретил
широкую поддержку видных руководителей германского генерального
штаба, являвшегося в системе фашистского аппарата главным центром
разработки планов агрессивных войн.
Бывшие же руководители германского генштаба и западногерманские
историки пытаются отвести генеральному штабу второстепенную роль в
подготовке агрессивных войн, в том числе войны против СССР, наделить
его лишь исполнительными функциями. Для обоснования этого ложного
тезиса они выдвигают ими же придуманную версию о том, что политика
и стратегия были сосредоточены в руках Гитлера, а генеральный штаб
лишь выполнял его приказы. «Гитлер,— утверждает Гёрлиц,—
действовал теперь совершенно самостоятельно, выключив обычные инстанции
старой дипломатии ведомства иностранных дел и генерального штаба,
которые он теперь рассматривал уже не как советников, а только как
исполнительные органы» 3. В силу этого, продолжает Гёрлиц, ответственным
военачальникам нелегко было составить себе представление о подлинных
намерениях и взглядах Гитлера.
Руководители германского генерального штаба Кейтель и Иодль на
Нюрнбергском процессе произносили наивные и легкомысленные речи,
стремясь доказать, что они будто бы стояли в стороне от политики, не
входили в политические соображения Гитлера относительно войны против СССР
и были лишь «преданными солдатами» фюрера. «Я всегда смотрел на себя
как на солдата, а не как на политического деятеля»,— заявил Кейтель4.
Главный штаб вооруженных сил Германии, по утверждению Кейтеля,
являлся лишь военным штабом Гитлера, так как якобы все стратегические
и оперативные планы разрабатывались по поручению Гитлера
главнокомандующими видов вооруженных сил и генеральным штабом сухопутных
сил 5. Развивая идею о второстепенной роли германского генерального
штаба в подготовке войны против СССР, Кейтель на Нюрнбергском
процессе категорически отрицал разработку главным штабом вооруженных
сил директив о подготовке к нападению на Советский Союз. На вопрос
главного прокурора СССР Р. А. Руденко о роли штаба ОКВ в разработке
планов войны против СССР Кейтель ответил: «Я лишь передавал данные
мне фюрером поручения» 6.
Эти наивные заявления начальника штаба верховного
главнокомандования вооруженных сил Германии находятся в явном противоречии с той
действительной ролью, которую играл генеральный штаб в подготовке
агрессии, и вряд ли могут ввести кого-либо в заблуждение. Германский
генеральный штаб являлся активным участником подготовки фашистской
агрессии против СССР, а его руководители Кейтель и Иодль были
ближайшими наставниками и советниками Гитлера по военным вопросам.
Чтобы правильно определить место генерального штаба в системе
фашистского аппарата и его руководящее влияние на разработку планов
войны, следует напомнить о тех структурных изменениях в аппарате
гитлеровского правительства, которые поставили генштаб в
привилегированное положение по отношению к другим правительственным ведомствам
и учреждениям.
Став верховным главнокомандующим всех вооруженных сил, Гитлер
значительно расширил функции генерального штаба и отвел ему более
видную, чем прежде, роль. 4 февраля 1938 г. был создан главный штаб
вооруженных сил, начальником которого стал генерал Кейтель.
3 Gorlitz W. Der Deutsche Generalstab. Frankfurt a. M., 1951, S. 483.
4 Нюрнбергский процесс: Сб. материалов. М., 1958, т. 2, с. 211.
6 См.: Там же, с. 198.
2 Там же, с? 202.
168

Права главного штаба верховного командования вооруженных сил
Германии были определены специальным правительственным положением от
30 мая 1938 г. В нем указывалось, что вся полнота полномочий в деле
подготовки и ведения войны принадлежит главному штабу верховного
командования вооруженных сил и его начальнику, который «пользуется
высшими правами в сравнении со всеми другими верховными органами» и
персонально «отвечает за выполнение всех задач, стоящих перед верховным
командованием; ему, а также главнокомандующим родов вооруженных сил
передаются полномочия всех высших учреждений Германии» 7.
Одновременно в рамках верховного командования был создан штаб
оперативного руководства вооруженными силами, возглавлявшийся с
августа 1939 г. генералом Йодлем, который получил право личного доклада
Гитлеру. Это практически ставило его в равное положение с начальником
главного штаба вооруженных сил.
Таким образом, кроме генерального штаба сухопутных войск (ОКХ),
образовался главный штаб вооруженных сил (ОКБ), сосредоточивший у
себя основные стратегические вопросы подготовки и ведения агрессивных
войн и теснейшим образом связанный с нацистской верхушкой.
Проводя организационные изменения высших органов вермахта,
Гитлер сменил и его руководство. Вместо Бломберга, Фриче и Бека к
руководству вермахтом пришли наиболее агрессивные представители
германской военщины: Кейтель, Иодль, Браухич и Гальдер.
Готовясь к развязыванию захватнических войн, Гитлер создал 4
сентября 1938 г. совет государственной обороны, став фактически его
председателем. В состав совета входили начальник главного штаба,
главнокомандующие сухопутных, военно-воздушных и военно-морских сил, министры
и государственный уполномоченный по военной экономике 8. Имперский
совет играл большую роль в практической подготовке агрессивных войн.
Определяя задачи совета государственной обороны, Геринг на заседании
23 июня 1939 г. заявил: «...совет обороны является... решающим центром
в империи по вопросам подготовки войны» 9.
В качестве рабочего органа совета был образован комитет
государственной обороны, председателем которого являлся Кейтель. В состав
комитета, кроме представителя главного штаба вооруженных сил,
входили уполномоченный по четырехлетнему плану, генеральные
уполномоченные по административному управлению государством, генеральные
уполномоченные по экономике, представители государственной трудовой
службы и министерства путей сообщения.
Комитет государственной обороны и его председатель — начальник
главного штаба — обладали широкими полномочиями. Комитет
пользовался высшими правами по сравнению с другими верховными органами,
а полномочия главного штаба распространялись на все высшие
государственные учреждения, связанные с административным управлением
страной и руководством экономикой, на министерства путей сообщения, почт
и телеграфа и др.
После начала второй мировой войны организация высших военных
органов претерпела дальнейшие изменения. 30 августа 1939 г. вместо совета
государственной обороны был создан совет министров по обороне
государства в более узком составе. В него вошло всего шесть видных деятелей
гитлеровского правительства, в том числе и начальник главного штаба
вооруженных сил 10.
Совет министров по обороне государства направлял и координировал
все проводившиеся в стране экономические и военные мероприятия по
7 Центральный государственный архив ГДР (Потсдам), ф. 5347, д. W\> (с мая 1934
по июль 1942 г.), л. 30—31.
8 См: Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии, 1933—1945 гг., т. 1,
с. 142-143.
9 Нюрнбергский процесс: Сб. материалов, М., 1958, т. 2. Секретный протокол 2-го
заседания имперского совета от 23.6 1939 г., с. 85.
*° См.: Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии, 1939—1945 гг. М^ 1958, v
т, 2, cf 126—127,
ДО

использованию военно-экономического потенциала в целях подготовки
и ведения агрессивных войн. Он являлся руководящим штабом по
разработке преступных планов агрессии. Члены этого совета, обладая большой
властью, руководили соответствующими ведомствами, каждое из которых
проводило в жизнь эти планы.
Руководители главного штаба Кейтель и Иодль присутствовали и
принимали активное участие во всех совещаниях у Гитлера, где решались
политические и военные вопросы, связанные с фашистской агрессией. Все
планы и директивы военных кампаний и операций разрабатывались
главным штабом и генеральным штабом и подписывались Кейтелем и Йодлем.
Некоторые из операций проводились под личным руководством
начальника главного штаба Кейтеля 1Х.
Руководители вермахта, военные учреждения и организации занимали
в государственном аппарате Германии привилегированное положение.
Они оказывали непосредственное и активное воздействие на политическую
и общественную жизнь страны как в период подготовки, так и в ходе
второй мировой войны.
Между тем на Западе, особенно в ФРГ и США, находятся «адвокаты»,
которые стремятся доказать обратное — невиновность немецких военных
деятелей в развязывании второй мировой войны, доказать, что они стояли
вне политики и не оказывали никакого влияния на общественную жизнь
страны в ходе второй мировой войны.
С таким тезисом выступил в сентябре 1965 г. на XII Международном
конгрессе историков в Вене американский историк Г. А. Крэг. Он заявил;
«Фактически невозможно говорить о том, что военные оказывали какое-
то заметное „воздействие" на политическую и общественную жизнь
Германии в 1939—1945 гг.».
Не вдаваясь в анализ действительного положения дел, обходя факты,
Г. А. Крэг пустился в сравнительные рассуждения о роли военных в
Германии в первой мировой войне, когда якобы господствовала их диктатура,
и о роли военных во второй мировой войне, когда, по его утверждению,
картина якобы была иной, а именно «вместо контроля над военным
производством и вооружением военные чины постепенно лишались даже
функции консультантов в деле мобилизации экономики и превратились в
пассивных наблюдателей... комсостав лишился контроля даже в рядах
вооруженных сил».
Ничего не скажешь, утверждение оригинальное. Гитлеровские
генералы, по Г. А. Крэгу, были только пассивными наблюдателями, армия
стояла по команде «вольно» («ружье к ноге»), а всеми делами вершили Гитлер
и нацистская партия. Как это на руку тем, кто стремится снять
ответственность с фашистских головорезов за их преступления в ходе второй
мировой войны!
Но документы и факты неопровержимо подтверждают, что
руководители германского генерального штаба были не пассивными исполнителями
воли фюрера, а убежденными сторонниками и ревностными проводниками
нацистских планов заговора против мира и человечества. Можно с полным
основанием считать, что без постоянных советов и активного содействия
генерального штаба гитлеровская Германия не смогла бы осуществлять
свои агрессивные планы.
Германский генеральный штаб был неразрывно связан с каждым
отдельным актом фашистской агрессии. Ему принадлежали основные
стратегические идеи и детальная разработка планов захвата Польши (план
«Вейс»), Норвегии и Дании (учение «Веэер»), Франции, Голландии и
Бельгии (план «Гельб»), Греции и Югославии (операция «Марита»).
В каждом отдельном случае генеральный штаб определял
стратегические цели агрессии, необходимые для этого силы и средства, время и сроки
проведения военных кампаний и операций. Обладая достаточной практи-
w См.: Нюрнбергский процесс: Сб. материалов. М., 1958, т. 2. Доказательства
индивидуальной ответственности подсудимых Кейтеля и Иод ля, с. 825—831.
«те

кой планирования и проведения операций, используя весь свой опыт и
знания, генеральный штаб детально разработал и плац войны против СССР
(план «Барбаросса»).
Реакционная буржуазная историография стремится запутать многие
вопросы, связанные с подготовкой и планированием войны против
Советского Союза, и прежде всего извратить ее политические причины.
Гитлеровцам надо было как-то оправдать вероломное нападение на СССР,
выдумать причины, которые бы послужили «основанием» для их
вторжения на советскую территорию вопреки заключенному договору о
ненападении. Они помнили наказ «железного канцлера» Бисмарка, который
поучал прусских парламентариев: «Беда тому государственному деятелю,
который в наше время не изыскивает причины для начала войны, причины,
которые бы и после войны продолжали оставаться убедительными».
Готовясь к войне против страны социализма, гитлеровское
правительство создало версию, что якобы Германии угрожала война со стороны
Советского Союза, что будто бы на западной границе СССР были
сконцентрированы колоссальные вооруженные силы для нападения на Германию,
Гитлеровцы утверждали далее, что создавшееся в результате мнимоц
угрозы «опасное положение» вынудило их предупредить нападение СССР на
Германию и начать «превентивную войну» против Советского Союза.
В первые же часы вероломного нападения на СССР нацистская
пропаганда раструбила на весь мцр, что над Германией и над всей Западноц
Европой нависла коммунистическая угроза, что большевистская Москву
готовила удар в спину Гермациц, поэтому последняя якобы вынуждена
была защищаться.
Эти ложные обвинения в адрес СССР впервые появились в меморандуме,
врученном министром иностранных дед Германии Риббентропом
советскому послу в Берлине 22 июня 1941 г. в 4 часа утра, т. е. уже после того,
как немецко-фащистские войска вторглись на территорию СССР. В
меморандуме также утверждалось, что будто бы Советское правительство и
Коммунистическая партия вели обпшрную пропагандистскую
деятельность в странах Евроцы и в самой Германии с целью распространения
коммунистической доктрины и большевизации Европы. Нацисты обвиняли
правительство СССР, Коммунистическую партию Советского Союза в том, что
они якобы использовали компартии стран Западной Европы для
подрывной деятельности, направленной против Германии.
Внешняя политика СССР изображалась в меморандуме как политика,
подготовлявшая захват западноевропейских государств, вторжение на
Балканы, овладение Босфором и Дарданеллами.
В заключительной части этого заранее подготовленного обширного
меморандума говорилось, что враждебная Германии политика Советского
правительства сопровождалась в военной области постоянно
возраставшей концентрацией Вооруженных Сил СССР от Балтийского до Черного
моря. После проведения русской генеральной мобилизации,
подчеркивалось в меморандуме, на сегодня не менее 160 дивизий развернуто против
Германии. Группировка советских войск, особенно моторизованных и
бронетанковых соединений, происходила таким образом, что Верховное
Командование СССР в состоянии в любое время осуществить агрессию
против немецкой границы.
Тут все ставилось с ног на голову. Получилось, что Советский Союз
рвался к захвату чужих территорий, а фашистская Германия якобы
выступала в качестве спасителя Европы от «коммунистической опасности». И все
это делалось во имя того, чтобы оправдать «превентивную войну» со стороны
германского фашизма, предпринятую будто бы с целью «защиты» Германии
и других западноевропейских стран от угрозы нападения со стороны
Советского Союза.
Легенда о «превентивной войне» была пущена в ход для оправдания
разбойничьего нападения гитлеровской Германии на СССР. Она получила
широкое распространение на Западе. Гитлеровские дипломаты, генералы,
историки использовали ее в пропагандистских целях. Уже в послевоенный
Ш

период, когда непосредственные активные участники войны сидели в
тюрьме, они не отказались от легенды о «превентивной войне». Кейтель на
допросе 17 июня 1945 г. на вопрос о причине нападения Германии на СССР
заявил: «Я утверждаю, что все подготовительные мероприятия,
проводившиеся нами до весны 1941г., носили характер оборонительных
приготовлений на случай возможного нападения Красной Армии. Таким
образом, всю войну на Востоке в известной мере можно назвать
превентивной».
Гитлеровский генерал К. Типпельскирх, одним из первых
опубликовавший в Западной Германии книгу по истории второй мировой войны,
утверждал, что нападение фашистской Германии на СССР было
вынужденным, что в войне будто бы больше всего был заинтересован Советский
Союз12.
В книге «Роковые решения», изданной в США в конце 1956 г., генерал
Вестфаль изобразил всю предвоенную внешнюю политику СССР как
политику, которая якобы угрожала Германии. Вероломное нападение
фашистской Германии на Советский Союз он преподнес как «превентивную
войну», будто бы имевшую целью защитить Германию от «красной
опасности», угрожавшей с Востока 13.
Профессор Гамбургского университета Мейснер, «ведущий германский
историк», как его называл американский журнал «Foreign affairs»,
утверждает, что нападение фашистской Германии на СССР послужило «ответом
на советское вмешательство в сферу интересов Германии».
Какая возмутительная ложь! Она не может не вызывать протеста у
всех честных людей, хорошо знающих, что не Советский Союз, а
гитлеровская Германия развязала вторую мировую войну, стоившую народам
десятков миллионов жизней и неисчислимых материальных жертв, что
гитлеровская Германия совершила разбойничье нападение на нашу страну.
В 1962 г. в ФРГ вышла книга молодого западногерманского историка
Ф. Фабри «Пакт Гитлера — Сталина. Очерк методов советской внешней
политики». Весь смысл этого исследования сводится к главному выводу:
Гитлеру не следовало бы заключать с Советским Союзом пакт о
ненападении, так как он якобы «открыл коммунизму путь в сердце Европы».
Ф. Фабри высказал и другие соображения. Хотя собранные им
документы отвергают версию о «превентивной войне» Германии против СССР,
тем не менее, тенденциозно истолковывая эти документы, Ф. Фабри
стремился внушить читателю мысль о правомерности такого нападения, так
как будто бы советские войска готовили наступательную операцию летом
1941 г.
Кроме того, аннотируя книгу, ее издатели пишут: «До сих пор
считали, что Гитлер уже летом 1940 г. принял решение начать войну с СССР.
Это, как показывает автор, заблуждение. Лишь после визита Молотова
в Берлин в ноябре 1940 г., т. е. лишь после того, как Гитлер убедился в
неудаче попытки включить Сталина в континентальный блок, он начал
желать войны».
Легенда об угрозе Германии со стороны Советского Союза
распространяется не только в ФРГ, но и в США и Англии. Английский военный
писатель Б. X. Лиддел Гарт в книге «Стратегия непрямых действий»,
оправдывая агрессию Гитлера, направленную на Восток, против СССР,
указывал, что если бы Германия продолжала войну с Англией, то «тем самым
Германия поставила бы себя под опасный удар в спину со стороны России,
так как Гитлер чувствовал, что его договор со Сталиным не обеспечил бы
нейтралитет России ни на одну минуту дольше, чем это соответствовало бы
интересам Сталина» 14.
Кому и зачем понадобилась выдумка о «превентивной войне»? Здесь
преследовались по крайней мере две цели: во-первых, нужно было
придать хотя бы какую-то видимость морального оправдания вероломству
12 См.: Типпельскирх К. История второй мировой войны. М., 1956, с. 9—10^
13 См.: Роковые решения, с. 59.
*4 Лиддел Гарт Б. X. Стратегия непрямых действий. М., 1957, с. 318.
172

и агрессии и тем самым обмануть немецкий народ и народы других стран,
вызвать у них неприязнь к Советскому Союзу; во-вторых, спекулируя на
антикоммунизме, сколотить антисоветский блок союзников, стоявших на
единой идеологической платформе,, определявшейся ненавистью к стране
социализма.
2
Как же в действительности обстояло дело? Выше приводились факты
и документы, свидетельствующие о том, в каких масштабах и с какой
целью готовилась фашистская Германия к войне против Советского
Союза. Но так как гитлеровские генералы, особенно те из них, которые были
непосредственно связаны с разработкой плана войны, тоже утверждают,,
что война против СССР планировалась как «превентивная» и что
практическая подготовка к ней началась лишь зимой 1940/41 г., то следует
более подробно остановиться и на этой стороне дела.
Прежде всего надо выяснить, когда германский генеральный штаб
начал разработку планов войны против СССР. Начальник штаба
верховного главнокомандования Кейтель на заданный ему об этом вопрос
ответил: «Вопрос о возможности войны с Советским Союзом впервые встал с
некоторой определенностью к концу 1940 г. В период осень 1940— зима
1940/41 гг. этот вопрос ставился только в плоскости возможности
активных действий германских вооруженных сил на Востоке с целью
предупреждения нападения России на Германию. В этот период никаких
конкретных мероприятий генштабом не предпринималось» Ч.
Любопытно отметить, что руководители гитлеровского правительства
упорно стремились скрыть длительную тайную подготовку и разработку
плана войны против СССР. На интересовавший советских представителей
вопрос о том, когда стало известно о военных планах против России,
Геринг ответил: «Мне стало об этом известно за 1,5—2 месяца до начала
войны» 16. Риббентроп также утверждал, что он «ничего не знал в декабре
(1940 г.— П. Ж.) об агрессивной войне против России» 17. Иодль также
относил начало планирования войны против СССР к ноябрю —
декабрю 1940 г. На Нюрнбергском процессе он заявил: «Я, к моему большому
удивлению, узнал здесь от свидетеля Паулюса, что задолго до того, как
мы вообще, согласно приказу, начали заниматься этим вопросом, в
генеральном штабе сухопутных сил составлялись проекты наступления. Я не
могу совершенно точно заявить, каким образом это произошло. Может
быть, об этом знает генерал-полковник Гальдер» 18.
Нетрудно догадаться, что гитлеровские генералы и дипломаты
пытались, во-первых, снять ответственность с гитлеровского правительства за
развязывание агрессивной войны против СССР и, во-вторых, объяснить
ограниченностью времени грубейшие просчеты генерального штаба в
планировании войны.
Но известно, что политический замысел вооруженного нападения на
Советский Союз давно созрел в умах руководителей фашистской
Германии. Идея о завоевании «жизненного пространства» на Востоке являлась
одним из старейших тезисов Гитлера. Еще в книге «Моя борьба»,
вышедшей в Германии в конце 20-х годов, он заявил: «Говоря ныне о новых
территориях в Европе, мы должны иметь в первую очередь Россию». Но для
выяснения преднамеренного, заранее обдуманного замысла нападения на
СССР важно ответить на вопрос, когда этот замысел стал облекаться в
конкретные формы непосредственной подготовки к войне против Советского
Союза и какова была действительная роль в этом германского
генерального штаба.
1§ Протокол опроса генерал-фельдмаршала Кейтеля от 17 июня 1945 г.; Нюрнбергский
процесс, т. 2, с. 199.
*? Протокольная запись опроса Геринга от 17 июня 1945 га
и Нюрнбергский процессг т. 2, с, 63,
W Там же, с. 274—275.
173

Так как показания руководителей главного штаба ОКБ Кейтеля и Иод-
ля не помогают выяснению этого вопроса, а лишь запутывают его, то
следует обратиться к свидетельству еще одного активного участника
разработки планов войны против СССР — начальника генерального штаба
сухопутных войск генерал-полковника Гальдера. И отнюдь не по совету
Иодля. Иодль и Гальдер — одного поля ягодки, но последний вопреки
своему желанию оставил важный исторический источник — служебный
дневник, который не предназначался для опубликования, а велся, по
свидетельству его бывшего адъютанта Мюллера-Гиллебранда, «для памяти».
Из записей в дневнике начальника генерального штаба становится
очевидным то, что так старательно скрывали Кейтель и Иодль. Еще 30
июня 1940 г., т. е. через восемь дней после'капитуляции Франции,
Гальдер в беседе со статс-секретарем министерства иностранных дел Вейцзе-
кером уже развивал идеи о том, что успехи закончившейся кампании можно
закрепить только военной силой. «Теперь,— говорил Гальдер,— взоры
обращены на Восток»19. А через три дня, 3 июля 1940 г., Гальдер дал уже
указания начальнику оперативного отдела Грейфенбергу подумать о том,
«как нанести России военный удар, чтобы заставить ее признать
господствующую роль Германии в Европе» 20,
Из последующих записей Гальдера видно, что генеральный штаб
сухопутных войск (ОКХ) в июле 1940 г. энергично взялся за разработку
конкретного стратегического и оперативного плана нападения на СССР и 22
июля смог доложить Гитлеру свои первые соображения. Они сводились
к следующему: 1) основная задача состоит в том, чтобы быстро,
внезапными мощными ударами разбить советские войска или по крайней мере
занять такую территорию, чтобы можно было обезопасить Берлин и Силез-
ский промышленный район от налетов авиации противника. Желательно
такое продвижение в глубь Советского Союза, чтобы германокая авиация
могла разгромить его важнейшие центры; 2) для войны против СССР
необходимо 80—100 дивизий; 3) развертывание продлится не менее 4—6
недель 21. Это были первые, исходные наметки плана.
Ознакомившись с предварительными соображениями генерального
штаба, Гитлер потребовал от главнокомандующего сухопутных сил,
чтобы он энергичнее занялся русской проблемой 22. И Браухич немедленно
ею занялся.
Для выяснения истины несомненный интерес представляют
свидетельства бывших немецко-фашистских генералов и офицеров, непосредственно
участвовавших в подготовке нападения на СССР и разработке планов
этого нападения или близко стоявших к верховному командованию
Германии и хорошо информированных о времени начала подготовки и ее
масштабах.
Прежде всего следует ознакомиться с показаниями наиболее сведущего
человека — генерал-фельдмаршала Фридриха Паулюса, являвшегося
одним из творцов плана «Барбаросса» 23.
Судя по материалам, хранившимся в сейфах (отдельные рукописи,
черновые наброски, расчеты, схемы), Паулюс собирался написать
воспоминания. И ему было о чем писать. Занимая высокие штабные и командные
посты в вермахте, Паулюс знал то, что для многих оставалось тайной.
Он участвовал в войнах Германии; против Польши, Франции и Советского
Союза. 1 сентября 1939 г. Паулюс был назначен начальником штаба 4-й
группы армий, войска которой первыми вторглись на территорию Поль-
19 Служебный дневник начальника генерального штаба сухопутных войск Германии
генерал-полковника Гальдера: Запись от 30.6 1940 г.— Воен.-ист. журн., 1959,
№ 2, с. 65.
20 Там же: Запись от 3.7 1940 г., с. 66.
21 См.: Там же: Запись от 22.7 1940 г.
II См.: Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии, 1933—1945 гг., т. 2,
с. 84.
23 Автору довелось ознакомиться с личным архивом Ф. Паулюса, хранившимся в
Дрездене в доме, где Паулюс жил в последние годы своей жизни. Часть этого архива
опубликована в «Военно-историческом журнале» (1960, № 2, 3).
174

ши. С 1 августа 1940 г. он являлся начальником штаба б-й армии,
участвовавшей в войне против Франции, а с 3 сентября — первым обер-квар-
тирмейстером генерального штаба сухопутных сил (первым заместителем
начальника генштаба), руководителем разработки плана «Барбаросса».
Эту должность Паулюс занимал до 18 января 1942 г., т. е. до назначения
его командующим 6-й армией.
Как видно из материалов архива, Паулюс намеревался поделиться
воспоминаниями о разработке планов нападения на СССР. Он уже
проделал значительную работу, но не завершил ее. 1 февраля 1957 г, Паулюс
умер.
Значительный интерес представляет заявление Ф. Паулюса
Советскому правительству, сделанное им 9 января 1946 г., в период
пребывания в СССР в лагере для военнопленных 24. «При моем поступлении на
службу в ОКХ 3.IX 1940 г.-^ писал Ф. Паулюс,— я среди прочих
планировок застал там еще не законченный предварительный оперативный
план нападения на Советский Союз, известный под условным
обозначением „Барбаросса".
Разработкой плана занимался генерал-майор Маркс. Маркс состоял
начальником штаба 18-й армии (фельдмаршала фон Кюхлера) и был
временно командирован в ОКХ для разработки плана.
Этот план, разработка которого производилась по приказу ОКВ,
генерал-полковник Гальдер передал мне с заданием проанализировать
возможности наступательных операций с учетом условий местности,
использования сил, потребной силы и т. д. при наличии 130—140 дивизий.
По замыслу ОКВ оперативной задачей было: сначала захват Москвы,,
Ленинграда и Украины, в дальнейшем — Северного Кавказа с его
нефтяными источниками. Конечной целью предусматривалось достижение
приблизительно линии Астрахань — Архангельск.
Поставленная цель уже сама по себе характеризует этот план ка.к
подготовку чистейшей агрессии; это явствует также из того, что
оборонительные мероприятия планом не предусматривались вовсе.
Этим самым развенчиваются лживые утверждения о превентивной
войне против угрожающей опасности, которые аналогично оголтелой геб-
белъсовской пропаганде распространялись ОКВ» (курсив мой — П. Ж.).
Не меньший интерес представляет заявление, сделанное
генерал-лейтенантом В. Мюллером — бывшим командующим 12-м армейским
корпусом 2?. Он принадлежал к высшим кругам верхмахта. В 1940 г. В.
Мюллер был начальником оперативного отдела штаба группы армий «Ц».
Ему было известно многое.
Генерал-лейтенант В. Мюллер, находясь в СССР в лагере для
военнопленных, сообщил ценные сведения. Он писал: «Подготовка к.нападению
на Советский Союз началась еще в июле 1940 г. В то время я был 1-м офи-/
цером штаба армейской группировки «Ц» в Дижоне (Франция).
Командующим был генерал-фельдмаршал фон Лееб. В состав этой армейской
группировки входили 1, 2 и 1-я армии, являвшиеся оккупационными
войсками во Франции. Кроме того, во Франции находились армейская
группировка «А» (Рундштедт), имевшая задачей подготовку «Морского льва»
(десанта против Англии), и армейская группировка «Б» (фон Бок). В
течение июля штаб армейской группировки «Б» был переведен на Восток
(Познань). Штабу армейской группировки «Б» были приданы
переброшенные из Франции (из состава оккупационных войск): 12-я армия (Лист),
4-я армия (фон Клюге), 18-я армия (фон Кюхлер) и еще несколько
корпусов и около 30 дивизий. Из этого числа несколько дивизий взято было из
армейской группировки «Ц» (фон Лееб).
?4 С 1943 по 1953 г. Ф. Паулюс находился в СССР в лагере для военнопленных, затем
он жил в ГДР, выступал с докладами и лекциями, в которых разоблачал
гитлеровский фашизм.
?5 Заявление полностью опубликовано в книге В.Мюллера «Я нашел подлинную
Родину», с? 288—295,
1"

Непосредственно после кампании на западе ОКХ (верховное
командование сухопутных сил) отдало приказ о демобилизации 20 дивизий.
Приказ этот был отменен, и 20 дивизий не были демобилизованы. Вместо этого
они по возвращении в Германию были уволены в отпуск и таким образом
держались наготове на случай срочной мобилизации.
Оба мероприятия — перевод около 500 тыс. человек на границу с
Россией и отмена приказа о роспуске около 300 тыс. человек — доказывают,,
что уже в июле 1940 г. существовали планы военных действий на Востоке.
Следующим приказом, свидетельствующим о подготовке Германии к
нападению на Советский Союз, явилось изданное в сентябре 1940 г.
письменное распоряжение ОКХ о формировании в Лейпциге новой армии (И-й),;
нескольких корпусов и около 40 пехотных и танковых дивизий.
Формирование этих соединений производилось с октября 1940 г. командующим
резервной армией генерал-полковником Фроммом, частично во Франции,-
главным же образом в Германий. В конце сентября 1940 г. ОКХ вызвало
меня в Фонтенбло. Обер-квартирмейстер генерального штаба сухопутных
сил генерал-лейтенант (впоследствии фельдмаршал) Паулюс передал мне
пока что в устной форме приказ о том, что мой штаб (штаб армейской
группировки «Ц») должен быть к 1 ноября переведен в Дрезден, а штаб 2-й
армии (генерал-полковник Вейхс), входивший в состав этой армейской
группировки,— в Мюнхен (также к 1 ноября).
Задача заключалась в руководстве военной подготовкой
формируемых вышеуказанных 40 дивизий. Согласно этому приказу,
подтвержденному впоследствии письменным приказом за подписью начальника
генерального штаба Гальдера, перевод частей был проведен в установленный
срок. При нападении на Советский Союз эти 40 дивизий были введены в
действие.
В начале декабря 1940 г. начальник генерального штаба Гальдер
прислал начальнику штаба армейской группировки «Ц» генерал-лейтенанту
Бреннеке (начальнику моего штаба) предварительный оперативный план
наступления на Советский Союз. Бреннеке должен был дать оценку этому
плану. В середине декабря он должен был быть обсужден в ОКХ генерал-
полковником Гальдером при участии начальников штабов армейской
группировки «Б» (фон Бок) в Познани и армейской группировки «А» (фон Рунд-
штедт) в Сен-Жермене, около Парижа, т. е. генералов пехоты фон Зальмут
и фон Зоденштерн. По возвращении из ОКХ мой начальник штаба
сообщил мне о том, что предстоит война с Советской Россией...
В связи с этим на основании имеющихся до сих пор фактов я хочу
откровенно и свободно сказать, что на основании всех подготовительных
мероприятий, проводившихся с июля 1940 г., тогдашнему начальнику,
командующему 17-й армии генералу пехоты фон Штюльпнагелю (Гейнриху),
и мне самому, и другим уже в апреле 1941 г. было абсолютно ясно, что
дело идет к новой агрессивной войне».
На Нюрнбергском процессе представители советского обвинения на
большом документальном материале, с привлечением свидетелей, главным
образом бывших гитлеровских генералов и офицеров, убедительно
показали цели готовившегося нападения и раскрыли конкретные формы его
подготовки.
Генерал Варлимонт, заместитель начальника оперативного штаба
руководства (заместитель Иодля), заявил, что 29 июня 1940 г. он впервые
услышал от своего начальника генерал-полковника Иодля о
готовившемся нападении на СССР. «Иодль заявил,— сказал Варлимонт,— что
фюрер решил подготовить войну против России. Фюрер обосновал это тем,
что война должна произойти так или иначе, так лучше будет, если эту
войну провести в связи с уже происходящей войной и, во всяком случае,
начать необходимые приготовления к ней...» 26.
О развернувшейся летом 1940 г. подготовке Германии к войне
свидетельствовал и бывший начальник первого отдела германской военной раз-
2? Нюрнбергский процесс: Сб. материалов. М., 1958, т. 2, с, 483, 633—634,
176

ведки и контрразведки («Абвер-1») генерал Г. Пиккенброк. «Я должен
сказать,— заявил он,— что уже с августа — сентября 1940 г. со
стороны отдела иностранных армий генштаба стали значительно увеличиваться
разведывательные задания „Абверу" по СССР. Эти задания, безусловно,
были связаны с подготовкой войны против России» 27.
Генерал-лейтенант И. Цукерторт, в прошлом служивший в
германском вермахте, свидетельствовал: «В конце сентября 1940 г. я лично имел
случай убедиться, что подготовка к нападению на СССР шла полным
ходом. Я побывал тогда у начальника штаба группы армий „Ц", которой
командовал генерал-фельдмаршал Риттер фон Лееб. При этом по чистой
случайности мне попалась на глаза огромная карта с нанесенным планом
развертывания немецких войск на советской границе и нападения их на
СССР. Там была указана дислокация отдельных немецких частей и цели
наступления каждой» 28.
Опираясь на неопровержимые факты, советские обвинители сделали
обоснованный вывод о том, что мероприятия по подготовке фашистской
Германии к войне против Советского Союза охватили значительную часть
1940 г. и начались по крайней мере за шесть месяцев до подписания
Гитлером директивы № 21 (плана «Барбаросса»).
Если генеральный штаб приступил к разработке стратегического
плана войны против СССР в июля 1940 г., тогда возникает законный вопрос:
как понимать заявления Кейтеля, Геринга, Иодля и Гальдера, что они
или не знали об этом, или были вообще против войны с Советским Союзом?
Кейтель утверждал, что он настаивал перед Гитлером «не только
изменить этот план (план «Барбаросса».— П. Ж.), но вообще отказаться
от этого плана и не вести войны против Советского Союза» 29. Гальдер
пошел еще дальше. Он писал, что весь высший генералитет находился в
оппозиции к решению Гитлера развязать войну против СССР.
«Командования видов вооруженных сил — сухопутных войск, военно-морского
флота и авиации — по приказу Гитлера взвесили в соответствии с их
обязанностями военные возможности на случай вооруженного конфликта. Их
компетентные представители доложили верховному главнокомандующему
вооруженными силами Гитлеру результаты своей оценки и предостерегли
его, даже Геринг» 30. Блюмеытрит, служивший тогда в генштабе, также
заявил: «Главнокомандующий сухопутными силами Германии
фельдмаршал фон Браухич и его начальник штаба генерал Гальдер отговаривали
Гитлера от войны с Россией» 31.
Так ли обстояло дело? Действительно ли была такая сильная
оппозиция генералитета в вопросе о развязывании войны против Советского
Союза? Факты говорят о другом. Гитлер после легких и молниеносных
побед на Западе был убежден, что Германии удастся так же быстро одержать
победу и в войне с СССР.
Уверенность Гитлера подкреплялась тем, что вооруженные силы
Германии в ходе войны на Западе понесли ничтожные потери в людях и
технике по сравнению с достигнутыми результатами. По официальным данным,
потери немецко-фашистской армии в войне против Польши и Франции
составили: убитыми — 37 646 человек, ранеными — 131 965 и
пропавшими без вести — 21 792 человека 32. После капитуляции Франции
вооруженные силы Германии насчитывали 157 дивизий, в том числе 10
танковых. Общий численный состав армии и флота достигал тогда 6 млн.
человек.
27 Там же, с. 640.
28 См.: Германский империализм и вторая мировая война. М., 1961, с. 177.
29 Нюрнбергский процесс: Сб. материалов. М., 1955, т. 2, с. 200.
30 Haider F. Hitler als Feldherr: Der ehemalige Chef des Generalstabes berichtet die
Wahrheit. Miinchen, 1949, S. 21.
31 Роковые решения, с. 66.
32 Такие же цифры|потерь приводят К. Типпельскирх («История второй мировой
войны», с. 28, 93)^Дитмар, Бутлар (Мировая война. М., 1957, с. 20) и др.
*77.

Таким образом, немецко-фашистская армия сохранила не только
людские силы, но и материальные средства — вооружение и боеприпасы.
О наличии и расходе боеприпасов в войне против Франции
свидетельствует табл. 4 33.
ТАБЛИЦА 4
Вид оружия
Минометы (81 мм)
Легкие пехотные орудия (75 мм)
Тяжелые пехотные орудия (150 мм)
Легкие полевые гаубицы (105 мм)
Тяжелые полевые гаубицы (150 мм)
Пушки (105 мм)
Мортиры (210 мм)
Всего имелось
на 1.4 1940 г.
оружия
6796
3327
465
5381
2330
700
124

боеприпасов
(в тыс.
штук)
4377
6237
708
18970
3813
1427
96,5
Расход

боеприпасов с 10.5
по 20.6
1940 г.
(в тыс.
штук)
459
381
82
1463
640
249
15,8
Расход

боеприпасов (в %)
10,5
6,1
12
7,7
17
17,5
17

Среднемесячное
производство*
боеприпасов в
середине 1940 г.
(в тыс. штук)
1600
375
45
1110
280
137
33
Приведенные цифры показывают, что безвозвратные потери в людях
и расход боеприпасов были крайне незначительными. Анализируя
данные расхода боеприпасов, Б. Мюллер-Гиллебранд сделал вывод, что
«расход боеприпасов во время западной кампании 1940 г\ оставался
поразительно небольшим... Учитывая этот опыт, можно было считать имевшееся
количество боеприпасов достаточным» 3*.
Таким образом, после окончания войны с Францией летом 1940 г.
фашистская Германия в военно-экономическом отношении не была
ослаблена. Ее вооруженные силы сохранили свою боеспособность, а военная
промышленность, получившая возможность широко использовать
экономические ресурсы захваченных стран, работала на полную мощность.
Гитлер решил использовать результаты войны на Западе и, не делая
продолжительной паузы, внезапно двинуть уже заведенную военную
машину против Советского Союза, чтобы в кратковременной кампании
добиться решающего успеха. Его одолевала идея развязывания войны
против СССР осенью 1940 г. Иодль в беседе с Варлимонтом 29 июня 1940 г.
говорил именно о том, что «Гитлер уже осенью 1940 г. намеревался начать
войну против Советского Союза» 3?. О стремлении Гитлера напасть на
СССР осенью 1940 г. писал в своем дневнике и Гальдер 8?.
Следовательно, в основе разногласий генералитета с Гитлером были
не коренные вопросы политического или стратегического характера,
связанные с нападением на Советский Союз. Генералитет и генеральный штаб
не были противниками войны против СССР, они целиком и полностью
разделяли агрессивные замыслы Гитлера. Речь шла лишь о времени начала
вторжения. «В тот момент,— заявил Геринг на Нюрнбергском
процессе,— я считал необходимым отложить его с тем, чтобы выполнить задачи
более важные, с моей точки зрения» 37.
В обоснование своих соображений о нежелательности нападения на
СССР осенью 1940 г. генеральный штаб выдвинул следующие доводы:
1) осеннее и зимнее время не позволит успешно проводить наступатель-
33 Таблица частично заимствована из книги Б. Мюллера-Гиллебранда «Сухопутная
армия Германии, 1933-—1945 гг.» (т. 2, с. 125).
34 Там же, с. 124.
35 Нюрнбергский процесс,(Сб. материалов. М., 1958, т. 2, с. 634.
38 См.: Служебный дневник начальника генерального штаба сухопутных войск
Германии генерал-полковника Гальдера: Запись от 22.7 1940 г., с. 66,
9? Нюрнбергский процесс: Сб. материалов. М., 1955, т. 2» с. 6.'
178

ные операции; 2) в ограниченные сроки нельзя осуществить полное
развертывание армии; 3) из-за отсутствия на территории Польши
подготовленных аэродромов, из-за слаборазвитой сети железных и шоссейных
дорог, необорудованности исходного положения нельзя своевременно
сосредоточить крупные силы войск, танков и самолетов для развертывания
наступательных операций.
Генеральному штабу удалось убедить в этом Гитлера, и он вскоре
согласился с доводами своих военных советников. 31 июля 1940 г. Галь-
дер, присутствуя на заседании у фюрера в Бергхофе, записал
выступление Гитлера, который заявил: «Если Россия будет разбита, у Англии
исчезнет последняя надежда. Тогда господствовать в Европе и на Балканах
будет Германия. На основании этого заключения Россия должна быть
ликвидирована. Срок — весна 1941 г. ...Остановка зимой опасна. Поэтому
лучше подождать, но потом, подготовившись, принять твердое решение,
уничтожить Россию... Начало — май 1941 г. Срок для проведения
операции — пять месяцев. Лучше всего было бы уже в этом году, однако это
не даст возможности провести операцию слаженно» 38.
Таким образом, приведенные документы и факты свидетельствуют,
во-первых, о том, что германский генеральный штаб полностью разделял
решение Гитлера развязать войну против СССР, и, во-вторых, о том, что
планирование войны и практическая подготовка к ней начались еще
в июле 1940 г.j т. е. почти за год до вторжения.
3
В подготовке и планировании германским генеральным штабом войны
против СССР можно выделить два крупных периода: первый — с июля по
18 декабря 1940 г., т. е. до подписания Гитлером директивы № 21 (плана
«Барбаросса»), и второй ■— с 18 декабря 1940 г. до начала вторжения.
Первый период подготовки включал разработку генеральным штабом
стратегических принцицов ведения войны; определение сил и средств,
необходимых для нападения на СССР; проведение мероприятий по
увеличению вооруженных сил Германии и изучение предстоящего театра военных
действий.
Планируя войну против Советского Союза, генеральный штаб был
единодушен в том, что она должна носить «молниеносный» характер. На этом
настаивал и Гитлер. На совещании в Бергхофе 31 июля 1940 г. он заявил:
«Чем скорее мы разобьем Россию, тем лучше. Операция только тогда
будет иметь смысл, если мы одним ударом разгромим государство» зв.
Неоднократно возвращаясь к этому вопросу, Гитлер напоминал
генеральному штабу о том, что при разработке плана войны необходимо добиться,
чтобы «как можно скорее свалить Россию» 40. При этом следует иметь в виду*
что слова Гитлера «свалить Россию» означали полную ликвидацию СССР
как социалистического государства. •
Фашистские стратеги избрали в качестве стратегической основы
ведения войны доктрину «блицкрига». Внезапно обрушиться на СССР,
вложить в силу первого удара наибольшую концентрацию средств поражения
и разрушения, закончить всю войну одной кратковременной кампанией —
таков основной смысл теории «молниеносной войны».
Подобный способ ведения войны не нов,; и не Гитлер его изобрел. Еще
накануне первой мировой войны военный идеолог германского
империализма Шлиффен разработал план действий германских вооруженных сил„
рассчитывая в течение двух недель овладеть Францией, а затем в
короткий срок разгромить Россию. Но, как известно, план Шлиффена
провалился t оказавшись несостоятельным уже в первые месяцы войны.
38 Служебный дневник начальника генерального штаба сухопутных войск Германии
генерал-полковника Гальдера: Запись от 31.7 1940 г., с. 67,
39 Там же.
40 Там же: Запись от 16.1 1941 г., с* 74,
W9

Найти эффективное решение победы в короткие сроки стремились и
раньше. Для Наполеона, например, рецептом победы служило
генеральное сражение, к которому он стремился и с которым связывал исход
войны. В тех условиях это тоже был своего рода «блицкриг», до поры
до времени приносивший Наполеону успех. Но уже в войне против
России в 1812 г., казалось бы, оправдавшая себя доктрина «генерального
сражения» потерпела полный крах. Поэтому Гитлер и его генштабисты не
оставляли без внимания опыт войн против России, особенно неудачный
поход Наполеона. Генерал-лейтенант И. Цукерторт свидетельствовал:
«Гитлер вместе с Гальдером и Йодлем уже тогда (в 1938—1939 гг.— П. Ж.)
изучал походы Наполеона, чтобы, как об этом сообщил Гальдер
французскому послу Кулондру, „не впасть в те же ошибки, которые привели
Наполеона к провалу"» 41. Начальник штаба 4-й армии генерал Блюмент-
рит вспоминает: «Все карты и книги, касающиеся России, вскоре исчезли
из книжных магазинов. Помню, на столе фельдмаршала Клюге в
Варшаве всегда лежала кипа таких книг. Наполеоновская кампания 1812 г.
стала предметом особого изучения. С большим вниманием Клюге читал
отчеты генерала де Коленкура об этой кампании» 42. Но хотя Браухич,
Гальдер, Иодль, Клюге, Рундштедт и другие генералы тщательно
штудировали мемуары Коленкура и Сегюра, рассказывавшие о гибели
наполеоновской армии в России, и хорошо знали, каким поражением
закончилась для Германии первая мировая война, они не вняли поучительным
урокам истории.
Германский генералитет в лице Кейтеля, Иодля и Гальдера полностью
солидаризировался с гитлеровской идеей «блицкрига». Гитлеровские
стратеги были уверены, что «русскую проблему» можно решить одной
кратковременной кампанией. «Гитлер был твердо убежден,— писал
западногерманский историк Г. Якобсен,— что сможет сокрушить Советский С©юз
в молниеносной кампании. Между прочим, нужно признать,, что в этом
мнении он был не одинок. В то время подобное убеждение разделяли
руководящие военные лица не только в Германии (ОКВ, ОКХ)г н© также
и в США и Англии» 43.
В самом деле, война с Польшей продолжалась всего три недели.
Бельгия была оккупирована в течение 18 дней, а Франция капитулировала на
44-й день после начала операции «Гельб», не говоря уже о том, что для
захвата таких стран, как Дания и Голландия, гитлеровской Германии
потребовалось всего несколько дней. Эти события действительно
развертывались молниеносно. Характер военных действий на Западе послужил
сильным аргументом для укрепления принципов «блицкрига», которые, по
мнению тех, кто осуществлял их на практике, можно было применить
в войне против любой страны. Разница, полагали они, будет состоять
лишь в степени подготовки к войне и конечных сроках ее завершения.
Если для овладения Францией потребовалось полтора месяца, то для
оккупации СССР нужны два-три месяца. Такова была «логика»
рассуждений германских стратегов «блицкрига». Но именно в этом и заключался
их роковой просчет. Легкость побед на Западе отнюдь не являлась
заслугой «блицкрига». Тому были иные причины, о которых говорилось выше.
Односторонне, некритически оценив результаты войны с западными
странами, особенно быстрый разгром Франции, гитлеровские стратеги
восприняли их как подтверждение правильности теории «блицкрига»,
как своего рода генеральную репетицию войны против СССР. Генерал
Блюментрит, близко стоявший к верхушке вермахта и, безусловно,
хорошо знавший ее настроения, заявляет: «После молниеносных побед в
Польше, Норвегии, Франции и на Балканах Гитлер был убежден, что сможет
разгромить Красную Армию так же легко, как своих прежних против-.
4;ь Mitteilungsblatt der Arbeitsgemeinschaft ehemaliger Offiziere, 1960, N 1, S. 8.
42 Роковые решения, с. 68.
43 Jacobsen H.A. 1939—1945: Der zweite Weltkrieg in Chronik und Dokumenten.
Darmstadt, 1959, S. 471,
iao

ников» 44. При этом гитлеровцы, разумеется, понимали, что война против
Советского Союза и по масштабам, и по напряжению будет значительно
сложнее, но теоретические основы «блицкрига» для них оставались
незыблемыми.
Гитлеровские стратеги исходили из ошибочного предположения, что
после первых же мощных ударов германской армии Советский Союз
лишится своих вооруженных сил, его политический строй быстро
распадется, а экономика и страна в целом не смогут длительное время
сопротивляться. После столь быстрой и легкой победы над Францией они в это
уверовали еще больше.
Планируя «молниеносную войну» против СССР, генеральный штаб
подчинил этой идее решение всех других проблем. Достижение
политических и стратегических целей в войне с Советским Союзом он в
значительной степени связывал с внезапностью вторжения. Именно внезапность
первых ударов в сочетании с их мощностью должна была, по мнению
руководителей германского генерального штаба, обеспечить широкий
размах и быстрые темпы последующего, почти беспрепятственного продвиже^
ния немецко-фашистских войск в глубь территории СССР.
В западногерманской литературе распространяется версия о том, что
при разработке стратегических планов войны с Советским Союзом между
Гитлером и генералитетом возникли якобы острые противоречия. Э. Ман-
штейн в книге «Утерянные победы» пишет: «Стратегические цели Гитлера
покоились преимущественно на политических и военно-экономических
соображениях. Это был в первую очередь захват Ленинграда, который он
рассматривал как колыбель большевизма и который должен был
принести ему одновременно и связь с финнами, и господство над Прибалтикой.
Далее овладение источниками сырья на Украине и военными ресурсами
Донбасса, а затем нефтяными промыслами Кавказа. Путем овладения
этими районами он надеялся по существу парализовать Советский Союз в
военном отношении. В противовес этому ОКХ правильно полагало, что
завоеванию и овладению этими, несомненно важными в стратегическом
отношении, областями должно предшествовать уничтожение Красной
Армии» 4&.
Командование сухопутных сил видело основную цель в уничтожении
Красной Армии, что, по его мнению, автоматически должно было привести
к достижению политических и экономических целей. Решение этой задачи
оно искало в сосредоточении основных усилий на Московском
направлении. Фельдмаршал Клюге предлагал основной удар направить на Москву.
Наконец, Блвдментрит был сторонником одновременного овладения
Москвой и Ленинградом — этими двумя крупнейшими политическими и
экономическими центрами Советского Союза.
Автор книги «История германского генерального штаба» В. Эрфурт
придает этим разногласиям решающее значение в провале всей кампании.
Он считает, что антагонизм, существовавший между Гитлером и
генеральным штабом, «привел в конце концов к провалу всей кампании» 46. Эту
же мысль высказал и Блюментрит в книге «Роковые решения». Он
утверждает, что «разногласия между Гитлером и верховным командованием
относительно планов войны остались неразрешенными даже после того, как
наши войска перешли русскую границу» 47.
Существовали ли такие разногласия и носили ли они столь
антагонистический характер? Действительно, в процессе разработки плана
имелись разногласия. Но они возникли не между Гитлером и генеральным
штабом, а внутри самого генштаба. Этим, в частности, и объяснялся тот
факт, что разработкой плана вместо генерала Маркса занялся генерал
Паулюс. В начале сентября 1940 г. ему были переданы все планирующие
материалы.
44 Роковые решения, с. 66.
45 Manstein E. Verlorene Siege. Bonn, 1957, S. 173.
4* Erfurt W. Die Geschichte des deutschen Generalstabes, 1918—1945. Gottingen, 1957,
S. 266.
47 Роковые решения, с. 75.
f81

В генеральном штабе имелись различные мнения в отношении
последовательности овладения Москвой и Ленинградом. Вначале, как это можно
проследить по дневнику Гальдера, в генштабе были склонны считать, «что
наибольшие возможности в операции сулит наступление на Москву» 48.
Но затем, после доклада Гитлеру основных стратегических целей до плану
«Барбаросса», в дневнике Гальдера появилась запись: «Захват Москвы
не особенно важен» 49t Необходимо прежде всего захватить Ленинград и
Кронштадт и лишь после выполнения этой задачи следует развивать
наступление на Москву,
Как видно из протокола, составленного Гальдером и Хойзингером о
совещании, состоявшемся у Гитлера 5 декабря 1940 г., с этим мнением
были согласны и Гитлер и генеральный штаб. «Фюрер заявил,^- отмечалось
в протоколе,— что он согласен с обсуждавшимися оперативными план?и
ми» 5°.
Таким образом, разногласия, возникавшие в ходе разработки плана
«Барбаросса», не были столь непримиримыми,#как об этом пишут Ман*
штейн, Эрфурт и Блюментрит. Раздувая их, бывшие гитлеровские
генералы и западногерманские историки по-прежнему стремятся обелить
генералитет, оправдать его за поражение в войне против Советского Союза
и взвалить всю вину только на Гитлера.
Одновременно с планированием войны против СССР активизировала
свою работу германская разведка, Отдел иностранных армий Востока
(начальник отдела Кинцель) развернул деятельность по изучению состоя^
ния Советских Вооруженных Сил, особенностей восточного театра
военных действий и систематически докладывал начальнику генерального
штаба результаты изучения и разведки.
Отдел картографии и топографии (начальник отдела Хеммерих) цри-
ступил к уточнению и изготовлению в большом количестве карт
территории Советского Союза. Отдел военно-трансцортной службы изучал
наличие и состояние шоссейных дорог и железнодорожных линий. Начальник
этого отдела Герке 28 июля 1940 г. докладывал Гальдеру о том, что для
стратегического развертывания на Востоке имелось 12 шоссейных и 14
железных дорог, а также о необходимости строительства дополнительных
шоссейных дорог в Венгрии и Румынии и привлечении для этой работы
организации Тодта. Герке подчеркнул, что при переходе на русские
железнодорожные линии наиболее простым и быстрым их использованием
явится перешивка колеи *1.
Исходя из предложений отдела военно-транспортной службы,
командование и генеральный штаб ОКХ ходатайствовали перед Гитлером о
необходимости развернуть работы по подготовке предстоящего театра военных
действий. 9 августа 1940 г. Гитлер через главный штаб вооруженных сил
отдал распоряжение «о строительных мероприятиях на Востоке», в
котором обязывал высшие государственные органы и генерал-губернатора в
Польше содействовать работам по сооружению железных и шоссейных
дорог, линий связи, складов и т. д. 52
Отдел снабжения генерального штаба (подполковник Вагнер)
разработал и 12 ноября 1940 г. передал начальнику генштаба соображения об
организации «районов снабжения» для 2 млн. человек, 300 тыс. лошадей и
500 тыс. автомашин. Одновременно отдел снабжения представил расчет
о потребности в 960 железнодорожных эшелонах для перевозки
боеприпасов, продовольствия и горючего. Из этого расчета видно, что
генеральный штаб исходил из необходимости создания 20-дневного запаса боепри-
48 Служебный дневник начальника генерального штаба сухопутных войск Германии
генерал-полковника Гальдера: Запись от 26.7 1940 г., с. 67.
49 Там же: Запись от 5.12 1941 г., с. 72.
50 Нюрнбергский процесс: Сб. материалов. М., 1955, т. 1, с. 394.
W См.: Служебный дневник начальника генерального штаба сухопутных войск
Германии генерал-полковника Гальдера: Запись от 28.7 и 23.8 1941 г., с. 68.
Й См.: Мюллер-Гиллебранд Б, Сухопутная армия Германии, 1933—1945 гг;> т. 2, с. 86.
т

пасов и продовольствия и создания запасов горючего из расчета
обеспечения танков и автотранспорта на 700—800 км *3.
Летом и осенью 1940 г. развернулась большая работа по
формированию новых частей и соединений. При их создании генеральный штаб
исходил из распоряжения Гитлера от 31 июля 1940 г. о доведении
сухопутной армии до 180 дивизий, что потребовало ее увеличения почти на
60 дивизий б4.
Осенью 1940 г. во Франции и Германии началось формирование
40 пехотных и танковых дивизий с расчетом их готовности к 1 марта 1941 г.
В октябре 1940 г. началось формирование новой, 11-й армии в Лейпциге.
Оно проводилось под руководством командующего резервной армией
генерал-полковника Фромма. Из штаба армейской группы «Ц»,
находившейся во Франции, перебрасывались штабы в Дрезден и Мюнхен.
Можно ли допустить мысль, что о работе генерального штаба ОКХ до
подготовке к войне против СССР и разработке плана «Барбаросса» было
неизвестно Кейтелю, Иодлю и вообще главному штабу верховного
главнокомандования? Ведь на Нюрнбергском процессе Кейтель наотрез
отказался признать какую-либо свою причастность к разработке этого плана.
Он заявил: «Этот документ мне не известен и не мог быть известным, так
как документы и материалы генерального штаба никогда не находились
в моем распоряжении, я никогда не видел их» 55.
Конечно, можно было бы и не принимать в расчет эти наивные
«свидетельства» Кейтеля, если бы не было утверждений, идущих с другой
стороны — от сотрудника генерального штаба ОКХ Б. Мюллера-Гидле-
бранда. «Главнокомандующий сухопутными силами и начальник
генерального штаба сухопутных сил,— писал он,— стремясь, чтобы
планирование главного командования сухопутных сил отвечало
действительным потребностям ведения войны, вынуждены были самостоятельно
выбирать правильные политические ориентиры» 5в (курсив мой.— П. Ж.).
Относятся ли эти самостоятельные политические ориентиры, если они
вообще когда-либо имелись в ОКХ, к разработке генеральным штабом
сухопутных сил плана «Барбаросса»? Нет, не относятся. Разработка
плана «Барбаросса» велась по прямому указанию Гитлера, при
непосредственном и активном участии главного штаба ОКВ. Своеобразие структуры
высшего военного аппарата фашистской Германии, состоявшее в том, что
наряду с главным штабом ОКВ имелись генеральный штаб сухопутных
войск и штабы военно-воздушных и военно-морских сил, не исключало,
а, наоборот, предполагало самую активную роль главного штаба ОКВ,
координировавшего и объединявшего деятельность штабов отдельных
видов вооруженных сил.
Главный штаб и его руководители Кейтель и Иодль не стояли в
стороне от разработки агрессивного плана гитлеровского правительства. Па-
улюс, непосредственно занимавшийся разработкой плана «Барбаросса»,
свидетельствовал, что план разрабатывался на основе директивы,
полученной из главного штаба ОКВ 57, Браухич и Гальдер в присутствии
Кейтеля и Иодля неоднократно докладывали Гитлеру о ходе разработки плана.
К началу декабря 1940 г. все важнейшие решения о нападении
на СССР были приняты. Но пока что в тайные стратегические планы
войны была посвящена лишь сравнительно небольшая группа генералов и
офицеров верховного командования. Теперь необходимо было расширить
размах подготовки и планирования и прежде всего дать необходимее
директивы главнокомандующим различных видов вооруженных сил,
53 Служебный дневник начальника генерального штаба сухопутных войск Германии
генерал-полковника Гальдера: Запись от 12.2 1940 г., с. 71.
54 Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии, 1933—1945 гг., т. 2, с. 100.
Директива главного штаба ОКВ об увеличении сухопутной армии до 180 дивизий
была издана лишь 10 сентября 1940 г.
55 Нюрнбергский процесс; Сб, материалов, М., 1955, т. 2, с, 200.
Ъ6. Мфллер-Гиллебрцно> £. Сухопутцая армия Германии, 1933—1945 гг., т. 2, е. 129,
^ См.: Нюрнбергский процесс, т. 2, с. 592, 601,
183

Было бы ошибочным полагать, что после августа 1939 г. отношения
между Германией и Советским Союзом по вопросам внешней политики и
торговли не были напряженными. Признаки напряженности стали
проявляться вскоре после событий, которые произошли осенью 1939 г. и
особенно в 1940 г. Гитлеру явно не нравилось, что народы Западной
Украины и Западной Белоруссии пожелали воссоединиться с Украиной и
Белоруссией, Литва, Латвия, Эстония добровольно вошли в состав СССР, а
Бессарабия вновь стала советской территорией.
Правительство СССР не могло равнодушно относиться к тем шагам,
которые предпринимала Германия в Болгарии, Югославии, Венгрии,
Румынии, Финляндии и Норвегии, так как это затрагивало интересы
Советского Союза. Оно неоднократно заявляло протесты против посылки
Германией военных миссий в Балканские страны, войск в Норвегию и
оружия в Финляндию. Наконец, заключение трехстороннего пакта
Германия — Италия — Япония, носившего явно антикоммунистический
характер, не могло не вызвать настороженности у Советского правительства.
Все это привело к тому, что за полтора месяца до подписания плана
«Барбаросса», т. е. тогда, когда вопрос о нападении на СССР был уже давно
решен и перешел в область практической подготовки вторжения, Гитлер
стал настойчиво добиваться встречи с советскими представителями на
высшем уровне. Он просил приехать И. В. Сталина или В. М. Молотова
в Берлин. И. В. Сталин не поехал. Вести переговоры уполномочили
В. М. Молотова.
Переговоры состоялись в Берлине 12—14 ноября 1940 г. Гитлер
пространно изложил внешнеполитические цели Германии и трудности,
возникшие при решении вопросов внешней политики. Он выдвинул план
разделения сфер влияния между Германией и СССР в Западной Европе, на
Балканах и в Скандинавских странах. Гитлер предложил Советскому
Союзу присоединиться к Тройственному пакту, т. е. объединиться с
державами «оси» (Берлин — Рим — Токио). Конечно, правительство СССР
ни при каких условиях не могло согласиться на такой союз, основу
которого составляли агрессивные цели.
Переговоры закончились безрезультатно, хотя в опубликованном в
германской печати коммюнике было заявлено, что «обмен мнениями
протекал в атмосфере взаимного доверия и установил взаимное понимание по
всем важнейшим вопросам, интересующим СССР и Германию».
Маршал Советского Союза А. М. Василевский, работавший в то время
в Генеральном штабе, рассказывал автору: «В ноябре 1940 г. мне вместе
с генералом В. М. Злобиным довелось побывать в Берлине в качестве
советника. Мы выехали из Москвы 9 ноября. Ехали поездом. В этом же
поезде ехал посол Германии в СССР Шуленбург. В Берлине состоялся
ряд встреч. Молотов вел переговоры с Гитлером. С нашей стороны в них
участвовал советский посол. Беседы проходили в имперской канцелярии.
Во время приема, устроенного Риббентропом в честь советской делегации,
Злобин и я имели встречи с Кейтелем и Браухичем. Последний в беседе
с нами поделился своими хорошими впечатлениями о Красной Армии,
которые остались у него от пребывания на наших маневрах в конце
двадцатых годов, участником которых был и я.
Возвращаясь из Германии, мы делились между собой впечатлениями
о поездке. От встреч с германскими правительственными кругами и бесед
с работниками нашего посольства и военного атташе настроение у всех
нас было невеселое, подавленное. По-видимому, все мы были убеждены,
что Гитлер держит камень за пазухой и рано или поздно нападет на нас».
15 ноября 1940 г., на следующий день после отъезда В. М. Молотова
из Берлина, Гитлер посетил японского посла Хироси Осима по случаю
2600-летия императорского двора и имел с ним продолжительную
беседу. В тот же день Кейтель совещался в Инсбруке с итальянским
маршалом Бадольо, а 18 ноября Гитлер и Риббентроп встретились в Зальцбурге
с министром иностранных дел Италии Чиано. Союзники по
Тройственному пакту — Япония и Италия были,, разумеется^ информированы о ходе
184

и результатах переговоров с В. М. Молотовым. 17 ноября в Берлин
прибыл болгарский царь Борис и, как сообщили газеты, имел «важную
беседу с Гитлером», потребовавшим от него создания прогерманского
правительства «сильной руки». 20 ноября состоялась Венская конференция
стран «оси» с участием Гитлера, на которой Венгрия присоединилась к
Тройственному пакту. 22 ноября в Берлин прибыл Антонеску, а на
следующий день Румыния уже подписала Тройственный пакт. Таким
образом, уже в конце ноября 1940 г. оформилась коалиция, основной целью
которой было объединение усилий в подготовлявшейся войне против
СССР.
После четырехмесячной разработки плана войны против Советского
Союза Гальдер 19 ноября 1940 г. доложил его Браухичу, а 5 декабря
Браухич и Гальдер докладывали основные положения плана Гитлеру.
В докладе были изложены главные направления наступления войск,
их группировки и стратегические цели, принципы взаимодействия
различных видов вооруженных сил, время начала и окончания кампании.
Вторжение планировалось начать в середине мая 1941 г. «Я не сделаю
такой ошибки, как Наполеон,— заявил Гитлер.— Когда я пойду на
Москву, я выступлю достаточно рано, чтобы достичь ее до зимы». Что же
касается окончания похода, то все участники совещания были единодушны,
что он завершится быстро. Назывался срок — восемь недель.
Самонадеянный генерал Иодль позже, на другом совещании, заявил: «Через три
недели после нашего наступления этот карточный домик развалится» 58.
Гитлер согласился с предложениями генерального штаба и приказал
«полным ходом развернуть подготовку в соответствии с основами
предложенного нами плана»,— писал Гальдер.
Все эти и многие другие факты нельзя обойти или опровергнуть. Они
достаточно наглядно и убедительно показывают, как планомерно
готовилась агрессия против СССР.
ПЛАН «БАРБАРОССА»
1
Вечером 18 декабря 1940 г. Гитлер подписал директиву № 21 (план
«Барбаросса»). Она являлась настолько секретной, что была изготовлена
всего в девяти экземплярах, из которых три были вручены
главнокомандующим сухопутных войск, военно-воздушных сил и военно-морского
флота, а шесть заперты в сейфе главного штаба верховного командования.
На следующий день, 19 декабря, в 12 часов дня Гитлер устроил
официальный прием советскому послу в Германии по случаю вступления
его в эту должность, хотя посол уже около месяца находился в Берлине
и ожидал приема для вручения верительных грамот. Прием продолжался
35 минут. Гитлер был любезен. Он даже извинился, что по условиям
военного времени не смог принять советского посла раньше. Гитлер,
искусно разыгрывая сцену взаимного доверия и понимания между
Германией и СССР, заверил посла, что Германия не имеет никаких претензий
к Советскому Союзу.
В то время, когда советский посол мирно беседовал с Гитлером, тут же,
в имперской канцелярии, а также в министерстве Риббентропа и в штабе
Кейтеля шла напряженная тайная работа по подготовке планов войны
против СССР. Гитлер, приняв столь важное решение, отправился к
войскам, находившимся на Западе, отпраздновать с ними рождественские
праздники.
Заведенная же пружина военной машины делала свое коварное дело.
В войска вскоре была направлена совершенно секретная директива
фюрера № 21* В ней излагалось основное политическое и- стратегическое
кредо фашистской агрессии против Советского Союза. Ниже мы
приводим эту директиву полностью.
68 Там же, с? 597,
<85

ДИРЕКТИВА N9 21
(Вариант «Барбаросса»)
Немецкие вооруженные силы должны быть готовы к тому, чтобы еще
до окончания войны с Англией победить путем быстротечной военной
операции Советскую Россию (вариант «Барбаросса»).
Для этого армия должна будет использовать все состоящие в ее
распоряжении соединения с тем лишь ограничением, что оккупированные
области должны быть защищены от всяких неожиданностей.
Задача военно-воздушных сил будет заключаться в том, чтобы
высвободить для восточного фронта силы, необходимые для поддержки армии, с
тем, чтобы можно было рассчитывать на быстрое проведение наземной
операции, а также на то, чтобы разрушения восточных областей Германии
со стороны вражеской авиации были бы наименее значительными.
Основное требование заключается в том, чтобы находящиеся под
нашей властью районы боевых действий и боевого обеспечения были
полностью защищены от воздушного нападения неприятеля и чтобы
наступательные действия против Англии и в особенности против ее путей подвоза
отнюдь не ослабевали.
Центр тяжести применения военного флота остается и во время
восточного похода направленным преимущественно против Англии*
Приказ о наступлении на Советскую Россию я дам в случае
необходимости за восемь недель перед намеченным началом операции.
Приготовления, требующие более значительного времени, должны быть
начаты (если они еще не начались) уже сейчас и доведены до конца
к 15.V.41.
Особое внимание следует обратить на то, чтобы не было разгадано
намерение произвести нападение.
Приготовления верховного главнокомандования должны вестись
исходя из следующих основных положений.
Общая цель
Находящиеся в западной части России войсковые массы русской
армии должны быть уничтожены в смелых операциях с глубоким
продвижением танковых частей. Следует воспрепятствовать отступлению
боеспособных частей в просторы русской территории.
Затем путем быстрого преследования должна быть достигнута линия,
с которой русская авиация уже не будет в состоянии совершать
нападения на германские области. Конечной целью операции является
отгородиться от азиатской России по общей линии Архангельск — Волга.
Таким образом, в случае необходимости остающаяся у России последняя
промышленная область на Урале сможет быть парализована с помощью
авиации.
В ходе этих операций Балтийский флот русских быстро потеряет свой
опорные пункты и таким образом перестанет быть боеспособным.
Уже в начале операции следует путем мощных ударов предотвратить
возможность действенного вмешательства со стороны русской авиации.
Предполагаемые союзники и их задачи
1. На флангах нашей операции мы можем рассчитывать на активное
участие Румынии и Финляндии в войне против Советской России.
Верховное командование германской армии своевременно согласует
и установит, в какой форме вооруженные силы обеих стран будут при их
вступлении в войну подчинены германскому командованию.
2. Задача Румынии будет заключаться в том, чтобы совместно с
наступающей там группой вооруженных сил сковать находящиеся против нее
силы противника, а в остальном — нести вспомогательную службу в
тыловом районе.
3. Финляндия должна будет прикрывать наступление немецкой
десантной северной группы (части XXI группы)2 которая должна прибыть из
№

Норвегии, а затем оперировать совместно с ней. Кроме того, на долю
Финляндии возлагается ликвидация русских сия в Ханко.
4. Можно рассчитывать на то, что не позже, чем начнется операция,
шведские железные дороги и шоссе будут предоставлены для продвижения
немецкой северной группы.
Проведение операции
Армия в соответствии с вышеизложенными целями
В районе военных действий, разделенном болотами р. Припяти на
северную и южную половины, центр тяжести операции следует наметить
севернее этой области. Здесь следует предусмотреть две армейские группы.
Южной из этих двух групп, образующей центр общего фронта,
предстоит задача с помощью особо усиленных танковых и моторизованных
частей наступать из района Варшавы и севернее ее и уничтожить русские
вооруженные силы в Белоруссии. Таким образом должна быть создана
предпосылка для проникновения больших сил подвижных войск на
север с тем, чтобы во взаимодействии с северной армейской группой,
наступающей из Восточной Пруссии в направлении Ленинграда,
уничтожить войска противника, сражающиеся в Прибалтике. Лишь после
обеспечения этой неотложной задачи, которая должна завершиться захватом
Ленинграда и Кронштадта, следует продолжать наступательные операции
по овладению важнейшим центром коммуникаций и оборонной
промышленности — Москвой.
Только неожиданно быстрое уничтожение сопротивляемости русской
армии могло бы позволить стремиться к одновременному завершению
обоих этапов операции.
Основной задачей XXI группы во время восточной операции остается
по-прежнему оборона Норвегии. Имеющиеся сверх этого силы следует
обратить на севере (горный корпус) в первую очередь на обеспечение
области Петсамо и его рудных шахт, а также трассы Северного Ледовитого
океана, а затем совместно с финскими вооруженными силами
продвинуться к Мурманской железной дороге, чтобы прервать снабжение сухим
путем Мурманской области.
Сможет ли быть проведена подобная операция с помощью более
мощных немецких вооруженных сил (2—3 дивизии) из района Рованиеми
и южнее его, зависит от готовности Швеции предоставить свои железные
дороги для этого наступления.
Основным силам финской армий будет поставлена задача в
соответствии с успехами немецкого северного фланга сковать как можно больше
русских сил путем нападения западнее или по обеим сторонам
Ладожского озера, а также овладеть Ханко.
Основной задачей армейской группы, расположенной южнее припят-
ских болот, является наступление из района Люблина в общем
направлении на Киев, чтобы мощными танковыми силами быстро продвинуться во
фланг и в тыл русских сил и затем напасть на них при их отходе к Днепру.
Германо-румынской армейской группе на правом фланге предстоит
задача:
а) оборонять румынскую территорию и, таким образом, южный фланг
всей операции;
в) в ходе нападения на северном фланге южной армейской группе
сковать находящиеся против нее силы неприятеля, а в случае успешного
развития событий путем преследования во взаимодействии с воздушными
силами препятствовать организованному отходу русских через Днестр.
На севере — быстрое достижение Москвы. Захват этого города
означает как с политической, так и с хозяйственной стороны решающий успех,
не говоря уже о том, что русские лишаются важнейшего
железнодорожного узла.
Воздушные вооруженные силы
Их задача будет заключаться в том, чтобы по возможности
парализовать и ликвидировать воздействие русской авиации^ а также в тощ что-
187

бы поддерживать операции армии на ее решающих направлениях, а
именно: центральной армейской группы и на — решающем фланговом
направлении — южной армейской группы. Русские железные дороги должны
быть перерезаны в зависимости от их значения для операции
преимущественно на их важнейших ближайших объектах (мостах через реки) путем
их захвата смелой высадкой парашютных и авиадесантных частей.
В целях сосредоточения всех сил для борьбы против неприятельской
авиации и непосредственной поддержки армии не следует во время
главных операций совершать нападения на оборонную промышленность.
Только по окончании операции против средств сообщения такие
нападения станут в порядок дня, и в первую очередь на Уральскую область.
Военно-морской флот
Военно-морскому флоту в войне против Советской России предстоит
задача, защищая собственное побережье, воспрепятствовать выходу
неприятельских военно-морских сил из Балтийского моря. Ввиду того что
по достижении Ленинграда русский Балтийский флот потеряет свой
последний опорный пункт и окажется в безвыходном положении, следует
избегать перед этим более значительных морских операций.
После ликвидации русского флота задача будет состоять в том, чтобы
полностью обеспечить снабжение северного фланга армии морским путем
(очистка от мин!).
Все распоряжения, которые будут отданы главнокомандующими на
основании настоящего указания, должны совершенно определенно
исходить из того, что речь идет о мерах предосторожности на тот случай, если
Россия изменит свое отношение к нам, которого она придерживалась
до сих пор.
Число офицеров, привлекаемых для предварительной подготовки,
должно быть как можно более ограниченным, в дальнейшем сотрудники
должны привлекаться как можно позже и посвящены лишь в объеме,
необходимом для непосредственной деятельности каждого отдельного лица.
Иначе возникает опасность, что из-за огласки наших приготовлений,
реализация которых пока вовсе еще не решена, могут возникнуть
тяжелейшие политические и военные последствия.
Ожидаю от главнокомандующих докладов о их дальнейших
намерениях, основанных на настоящем указании.
О намеченных приготовлениях и их ходе во всех войсковых частях
доносить мне через верховное главнокомандование (ОКВ).
Завизировали: Иодлъ, Кейтелъ.
Подписано: Гитлер х.
Из приведенного документа видно, что основной стратегический
замысел плана «Барбаросса» сводился к тому, чтобы внезапным мощным
ударом уничтожить советские войска, расположенные на западе СССР, с
последующим глубоким продвижением германских танковых частей для
воспрепятствования отступлению войск Красной Армии в глубь страны.
Следует отметить, что эти планы не оставались неизменными. Гитлер
в своих многочисленных речах и директивах, которые он отдавал
вермахту, не раз возвращался к определению целей войны против СССР, а
также средств и способов их достижения. Об этом он говорил и до и после
нападения. Гитлер то уточнял, то разъяснял отдельные
военно-политические и стратегические аспекты плана нападения.
И даже тогда, когда в круговорот войны были вовлечены основные
силы вермахта, когда немецко-фашистские войска уже вторглись на
территорию Советского Союза, Гитлер продолжал «разъяснять» своим
генералам цели и задачи предпринятого вторжения. Примечательна в этом
отношении его записка от 22 августа 1941 г. Она появилась в связи с
возникшими разногласиями командования ОКВ (Кейтеля и Иодля) и ко-
* Нюрнбергский процесс: Сб. материалов. М., 1958, т* 2, с. 559—565.
188

мандования ОКХ (Браухича и Гальдера). Это побудило Гитлера еще раз
рассмотреть принципиальные вопросы войны против СССР.
В чем же состояла их суть в трактовке Гитлера?
Цель настоящей кампании, подчеркивал он в своей записке, состоит
в том, чтобы окончательно уничтожить Советский Союз как
континентальную державу. Не завоевать, не захватить, а именно уничтожить как
социалистическое государство со всеми его политическими и
общественными учреждениями.
Гитлер указывал на два пути достижения этой цели: во-первых,
уничтожение людских ресурсов Советских Вооруженных Сил (не только
существующих вооруженных сил, но и их ресурсов); во-вторых, захват или
разрушение экономической базы, которая может послужить воссозданию
вооруженных сил. В записке подчеркивалось, что это имеет более
решающее значение, нежели захват и уничтожение предприятий, занимающихся
переработкой сырья, так как предприятия могут быть восстановлены,
возместить же потери угля, нефти, железа совершенно невозможно.
Говоря о задачах ведения войны против СССР, Гитлер требовал
разгромить Советские Вооруженные Силы, не допустить их воссоздания.
Для этого необходимо прежде всего захватить или уничтожить сырьевые
источники и промышленные предприятия.
Кроме того, указывал Гитлер, необходимо учесть и такие моменты,
которые имеют значение для Германии. А именно: во-первых, возможно
быстрый захват Прибалтики с целью обеспечения Германии от ударов
советской авиации и военно-морского флота из этих районов; во-вторых,
скорейшую ликвидацию русских военно-воздушных баз на побережье
Черного моря, прежде всего в районе Одессы и в Крыму. Далее в записке
подчеркивалось: «Данное мероприятие для Германии при определенных
обстоятельствах может иметь жизненно важное значение, ибо никто не
может дать гарантии в том, что в результате налета авиации противника
не будут разрушены пока единственные находящиеся в нашем
распоряжении нефтяные промыслы (речь идет о румынских нефтепромыслах.—
Я. Ж.). А это как раз может иметь для продолжения войны такие
последствия, которые трудно предвидеть. Наконец, из соображений
политического характера крайне необходимо как можно быстрее выйти в районы,
откуда Россия получает нефть, не только для того, чтобы лишить ее этой
нефти, а прежде всего для того, чтобы дать Ирану надежду на
возможность получения в ближайшее время практической помощи от немцев в
случае сопротивления угрозам со стороны русских и англичан.
В свете упомянутой выше задачи, которую нам предстоит выполнить
на севере этого театра войны, а также в свете задачи, стоящей перед
нами на юге, проблема Москвы по своему значению существенно отступает
на задний план. Я категорически обращаю внимание на то, что все это
не новая установка, она уже была точно и ясно сформулирована мной
перед началом операции» 2.
Но если это была не новая установка, то почему Гитлер так
пространно и нервозно писал об этом своим генералам в тот момент, когда
германские войска уже вторглись на территорию СССР?
Тут необходимо учитывать одно обстоятельство. Среди высшего
генералитета не было единства в определении стратегических направлений
и средств для решения военно-политических задач. Если Гитлер считал,
что в первую очередь надо достичь экономических целей — захватить
Украину, Донецкий бассейн, Северный Кавказ и таким образом получить
хлеб, уголь и нефть, то Браухич и Гальдер на первый план выдвигали
уничтожение Советских Вооруженных Сил, рассчитывая, что после этого
будет уже нетрудно осуществить политические и экономические задачи.
Рундштедт, командовавший группой армий «Юг», был уверен, что
выиграть войну одной кампанией в несколько месяцев невозможно. Война
может затянуться надолго, говорил он, и поэтому в 1941 г. все усилия еле-
2 Воен,-ист. журн., 1962, № 11, с, 86.
189

дует сосредоточить на одном северном направлении, овладеть
Ленинградом и его районом. Войска же групп армий «Юг» и «Центр» должны выйти
на линию Одесса — Киев — Орша — оз. Ильмень.
Такие соображения Гитлер отвергал самым решительным образом, так
как они разрушали основную концепцию доктрины «блицкрига».
Но проблема Москвы для него оставалась мучительной. Овладение
столицей Советского Союза имело бы огромный международный резонанс.
Гитлер это прекрасно понимал и всемерно стремился к этой цели. Но как
достичь ее? Идти путем Наполеона? Опасно. Лобовым ударом можно
загубить армию и не добиться желаемых результатов. В военном деле
прямой путь не всегда бывает кратчайшим. Понимание этого заставляло
Гитлера и его генералов маневрировать, искать наиболее рациональный
путь решения проблемы.
Существование различных взглядов свидетельствовало о серьезных
разногласиях среди высшего генералитета немецко-фашистской армии по
стратегическим вопросам ведения войны против Советского Союза. Хотя
генеральный штаб самым тщательным образом подготовился к войне и
все, что можно было сделать перед началом кампании, было сделано,
однако первые же трудности привели к новым столкновениям между
верховным командованием вооруженных сил и командованием сухопутных
сил.
Непредвиденный ход войны заставил Гитлера и его стратегов вносить
серьезные изменения в первоначальные планы и расчеты. После
овладения Смоленском гитлеровское командование вынуждено было решать
проблему: куда наступать дальше — Hia Москву или повернуть
значительную часть сил с Московского направления на юг и добиваться решающих
успехов в районе Киева?
Возросшее перед Москвой сопротивление советских войск склоняло
Гитлера ко второму пути, который позволял, по его мнению, не
приостанавливая наступления на других направлениях, быстро захватить
Донецкий бассейн и богатые сельскохозяйственные районы Украины.
Браухич и Гальдер, естественно, были недовольны таким решением.
Они попытались возражать Гитлеру и в специальном докладе доказывали
ему, что необходимо сосредоточить основные усилия на центральном
направлении и добиваться быстрейшего овладения Москвой. Ответ Гитлера
последовал незамедлительно: «Соображения командования сухопутных
сил относительно дальнейшего хода операций на востоке от 18 августа не
согласуются с моими решениями. Я приказываю следующее: главнейшей
задалей до наступления зимы является не взятие Москвы, а захват
Крыма, промышленных и угольных районов на Дону и лишение русских
возможности получать нефть с Кавказа; на севере — окружение Ленинграда
и соединение с финнами» 3.
Гитлер разъяснял Браухичу, что взятие Крыма имеет колоссальное
значение для обеспечения поставок нефти из Румынии, что только после
достижения этой цели, а также окружения Ленинграда и соединения с
финскими войсками освободятся достаточные силы и создадутся
предпосылки для нового наступления на Москву.
Но общий замысел необходимо было конкретно воплотить в
стратегических, оперативных и тактических планах, чтобы он обрел ту форму
действий, которые должны были, по расчетам немецких стратегов,
привести к успешному достижению их целей.
2
План «Барбаросса» — это не только гитлеровская директива №21, в
которой были изложены лишь основные политические и стратегические
цели войны против СССР. Этот план включал в себя целый комплекс до-
з Распоряжение верховного главнокомандующего вооруженными силами
главнокомандующего сухопутными силами от 21.8 1941 г.
т

полнительных директив и распоряжений главного штаба ОКБ и
генерального штаба ОКХ по планированию и практической подготовке нападения
на Советский Союз.
Подписание Гитлером плана «Барбаросса» послужило началом второго
периода подготовки войны против СССР. В это время подготовка
нападения приняла более широкий размах. Теперь она включала детальную
разработку планов всех видов вооруженных сил, планов сосредоточения и
развертывания воинских частей, подготовку театра военных действий и
войск для наступления.
Наиболее важными из этих документов являлись: директивы по
сосредоточению войск и по дезинформации, инструкция об особых
областях к директиве № 21 (плану «Барбаросса»), указания о применении
пропаганды по варианту «Барбаросса», директива главнокомандующему
оккупационных войск в Норвегии о его задачах согласно плану «Барбаросса».
Важным планирующим документом была «Директива по
сосредоточению войск», изданная 31 января 1941 г. главным командованием
сухопутных войск и разосланная всем командующим группами армий, танковыми
группами и командующим армиями. В ней определялись общие цели
войны, задачи групп армий и входивших в них полевых армий и танковых
групп, устанавливались разграничительные линии между ними,
предусматривались способы взаимодействия сухопутных войск с
военно-воздушными и военно-морскими силами, определялись общие принципы
сотрудничества с румынскими и финскими войсками. Директива имела 12
приложений, содержавших распределение сил, план переброски войск, карту
разгрузочных районов, расписание переброски сил из районов
размещения и выгрузки их в исходные районы, данные о положении советских
войск, карты с объектами для полетов авиации, распоряжения по связи
и снабжению.
Ставка главного командования сухопутных войск Германии особенно
строго предупреждала о скрытности и строжайшей секретности
проведения всех мероприятий, связанных с подготовкой к нападению на СССР.
В директиве указывалось на необходимость ограничить количество
офицеров, привлекаемых к разработке планов, причем они должны быть
осведомлены лишь настолько, чтобы могли решать поставленную перед ними
конкретную задачу. Круг полностью осведомленных лиц ограничивался
командующими группами армий, командующими армиями и корпусами,
начальниками их штабов, обер-квартирмейстерами и первыми офицерами
генерального штаба 4.
Через два дня после подписания «Директивы по сосредоточению войск»,
3 февраля 1941 г., на совещании, состоявшемся в. Берхтесгадене, Гитлер
в присутствии Кейтеля и Иодля заслушал подробный доклад Браухича
и Паулюса * (Гальдер находился в отпуске). Оно длилось шесть часов.
Гитлер, в целом одобрив разработанный генеральным штабом
оперативный план, заявил: «Когда начнутся операции „Барбаросса", мир затаит
дыхание и не сделает никаких комментариев» в.
В развитие плана «Барбаросса» главным штабом ОКВ была
разработана и 7 апреля 1941 г. издана директива командующему войсками в
Норвегии о задачах германских оккупационных войск и финской армии.
В директиве предлагалось, во-первых, с началом вторжения на
территорию СССР основных сил германской армии оборонять область Петсамо
и совместно с финскими войсками обеспечить ее защиту от нападения с
воздуха, моря и суши, причем особенно подчеркивалась важность
никелевых рудников, имевших большое значение для военной промышленности
Германии; во-вторых, овладеть Мурманском — важным опорным пунктом
4 Полный текст «Директивы по сосредоточению войск» опубликован в
«Военно-историческом журнале» (1959, № 1, с. 86—92).
5 На совещании присутствовали также начальник оперативного отдела генштаба
полковник Хойзингер, генерал-квартирмейстер Вагнер и начальник транспортного
отдела Герке.
5 Нюрнбергский процесс: Сб. материалов. М., 1955, т. 1, с. 395,
ш.

Красной Армии на Севере — и не допускать никакой связи с ним;
в-третьих, как можно быстрее занять п-ов Ханко.
Командующему войсками в Норвегии указывалось:
область Петсамо, являющуюся опорным пунктом на правом фланге
северного норвежского побережья, ни в коем случае нельзя оставлять
вследствие большого значения находящихся там никелевых рудников;
русская база Мурманск летом и особенно с началом сотрудничества
России с Англией приобрела большее значение, чем она имела в
последнюю финско-русскую войну. Поэтому важно не только перерезать
коммуникации, ведущие к городу, но и захватить его, ибо морские
коммуникации, связывающие Мурманск с Архангельском, другим путем не могут
быть перерезаны;
п-овом Ханко желательно овладеть как можно раньше. Если его захват
не может быть осуществлен без помощи германских вооруженных сил, то
финские войска должны выждать, пока немецкие войска, особенно
штурмовая авиация, в состоянии будут оказать им помощь;
военно-морской флот наряду с перевозкой войск для
перегруппировки сил в Норвегии и Балтийском море обязан обеспечить оборону берегов
и порта Петсамо и содержание в боевой готовности судов для операции
«Северный олень» в Северной Норвегии;
авиации надлежало поддерживать операции, проводившиеся с
территории Финляндии, а также систематически разрушать портовые
сооружения в Мурманске, блокировать канал Северного Ледовитого океана путем
постановки мин и затапливания судов.
В соответствии с директивой главного штаба ОКВ командование и
штаб оккупационных войск в Норвегии разработали план
сосредоточения, развертывания pi проведения операций по захвату Мурманска,
Кандалакши и выходу к Белому морю.
Все эти довольно детально разработанные планы вторжения
утверждались Гитлером. Но одна проблема по-прежнему оставалась нерешенной.
Гитлера мучил вопрос: как сохранить в тайне подготовку нападения на
СССР? И хотя в плане «Барбаросса» акцентировалось внимание на
соблюдении строжайшей тайны и подчеркивалось, что «из-за огласки наших
приготовлений... могут возникнуть тяжелейшие политические и военные
последствия», хотя были даны указания командующим о скрытности
переброски войск с Запада на Восток, всего этого было явно недостаточно.
Ведь речь шла не о переброске дивизии или корпуса. Необходимо было
подтянуть к советским границам многомиллионную армию с огромным
количеством танков, орудий, автомашин. Утаить это было
невозможно.
Выход оставался один — обмануть, ввести в заблуждение
общественное мнение как внутри страны, так и за рубежом. С этой целью главный
штаб ОКВ по распоряжению Гитлера разработал целую систему
дезинформационных мероприятий.
15 февраля 1941 г. главный штаб верховного командования издал
специальную «Директиву по дезинформации». В ней отмечалось, что
дезинформационные мероприятия должны проводиться с целью маскировки
приготовления к операции «Барбаросса». Эта главная цель была
положена в основу всех мероприятий по дезинформации. На первом этапе
(примерно до апреля 1941 г.) сосредоточение и развертывание войск по плану
«Барбаросса» должны объясняться как обмен силами между Западной
и Восточной Германией и подтягивание эшелонов для проведения
операции «Марита» 7. На втором этапе (с апреля до вторжения на территорию
СССР) стратегическое развертывание изображалось величайшим
дезинформационным маневром, который якобы проводился с целью отвлечения
внимания от приготовлений для вторжения в Англию.
В директиве по осуществлению дезинформации указывалось:
«Несмотря на значительное ослабление приготовлений к операции „Морской лев",
2 Название операции по вторжению в Югославию.
ад

необходимо делать все возможное для того, чтобы в своих войсках
сохранить впечатление, что подготовка к высадке в Англию, если даже и в
совершенно новой форме, ведется, хотя подготовленные для этой цели
войска отводятся в тыл до определенного момента. Необходимо как можно
дольше держать в заблуждении относительно действительных планов
даже те войска, которые предназначены для действий непосредственно на
Востоке».
Общее руководство осуществлением дезинформации возлагалось на
отдел разведки и контрразведки главного штаба вооруженных сил. Его
начальник Канарис лично определял формы и методы распространения
дезинформации, а также те каналы, по которым она должна
осуществляться. Он же руководил изготовлением и передачей
целесообразных дезинформационных сведений своим атташе в нейтральных странах
и атташе этих стран в Берлине. «В общем,— отмечалось в
директиве,—дезинформация должна иметь форму мозаичной картины, которая
определяется общей тенденцией».
Главному штабу вооруженных сил вменялось в обязанность
обеспечить согласованность действий, которые проводились в целях
дезинформации главными командованиями сухопутных войск, военно-воздушных
и военно-морских сил, с деятельностью службы информации. По
договоренности с главными командованиями и управлениями разведки и
контрразведки главный штаб вооруженных сил должен был периодически в
зависимости от обстановки пополнять имевшиеся общие инструкции
новыми инструкциями по дезинформации. Ему, в частности, поручалось
определить:
на протяжении какого времени предполагаемые перевозки войск по
железной дороге следует представлять в свете нормального обмена войск
между Западом — Германией — Востоком;
какие перевозки в направлении на Запад могут быть использованы
при контршпионаже в качестве дезинформации «Вторжение»;
каким образом следует распространять слухи о том, что
военно-морской флот и авиация в последнее время воздерживались от действий
согласно плану независимо от метеорологических условий, для того чтобы
сберечь силы для большого наступления, связанного с вторжением в
Англию;
каким образом должна проводиться подготовка к мероприятиям,
которые предстоит начать по сигналу «Альбион» 8.
Главному командованию сухопутных войск вменялось в обязанность
проконтролировать, возможно ли будет связанные с подготовкой к
операции «Барбаросса» мероприятия — введение в целях дезинформации
максимального графика перевозок, запрет отпусков и т. д.— увязать во
времени с началом операции «Марита».
Особенно важное значение придавалось распространению
дезинформационных сведений об авиадесантном корпусе, который будто бы
предназначался против Англии (прикомандирование английских переводчиков,
выпуск из печати новых английских топографических материалов и др.).
В директиве по дезинформации подчеркивалось: «Чем больше будет
сосредоточение сил на Востоке, тем больше необходимости пытаться
поддерживать в общественном мнении неопределенность относительно наших
планов. С этой целью главное командование сухопутных сил совместно
с управлением разведки и контрразведки главного штаба вооруженных
сил должно подготовить все необходимое для внезапного „оцепления"
определенных районов на Канале и в Норвегии. При этом не столь важно
провести оцепление совершенно точно с введением в действие крупных
сил, сколько важно произвести сенсацию соответствующими
мероприятиями. Проведением этой демонстрации, а также других мероприятий,
как-то: установкой технического имущества, которое неприятельская
разведка может принять за неизвестные до сих пор „ракетные батареи", пре-
Условное название начала вторжения в СССР.
7 д. а, Жилин
193

следуется одна цель — создать видимость предстоящих „сюрпризов"
против английского острова.
Чем усиленней будет проводиться подготовка к операции
„Барбаросса", тем труднее станет поддерживать успех дезинформации. Но,
несмотря на то что, помимо засекречивания, в этом отношении должно быть
сделано все возможное в свете приведенной выше инструкции, желательно,
чтобы все инстанции, причастные к готовящейся операции, проявляли
собственную инициативу и вносили свои предложения».
Отдел разведки и контрразведки главного штаба вооруженных сил
проделал большую работу по распространению ложных сведений,
связанных с переброской войск на Восток и их сосредоточением вблизи
советско-германской границы. Для обмана населения Германии и народов
других стран, а также для того, чтобы до поры до времени держать в
неведении свои войска, были использованы радио, печать, дипломатическая
переписка, распространение заведомо ложных информации.
Следует признать, что проводившаяся в широком масштабе
дезинформация в сочетании с секретностью переброски и сосредоточения войск
позволила гитлеровскому командованию добиться положительных
результатов в подготовке внезапного вторжения на территорию СССР.
Зимой и весной 1941 г. подготовка к нападению на Советский Союз
принимала все более широкий размах. Она охватила все основные звенья
военного аппарата. У Браухича и Гальдера происходили непрерывные
совещания. Сюда то и дело вызывались главнокомандующие групп войск
и их штабные начальники. Один за другим прибывали представители
финской, румынской и венгерской армий. В штабах согласовывались и
уточнялись планы. 20 февраля в генеральном штабе сухопутных войск
состоялось обсуждение оперативных планов групп армий. Им была дана в целом
положительная оценка. Гальдер записал в этот день в своем дневнике:
«Наше совместное обсуждение имело самые лучшие результаты» 9.
В штабах групп армий в феврале — марте проводились военные
игры, на которых по этапам проигрывались действия войск и порядок
организации их снабжения. Большая военная игра с участием начальника
генерального штаба Гальдера, командующих и начальников штабов
армий была проведена в штабе группы армий «А» («Юг») в Сен-Жермене
(около Парижа). Отдельно проигрывались действия танковой группы Гу-
дериана.
После доработки планы групп армий и отдельных армий были
доложены 17 марта 1941 г. Гитлеру. Сделав общие замечания, он указал на
необходимость строить планы операции с учетом тех сил, которыми
располагала Германия, так как финские, румынские и венгерские войска
обладали ограниченными наступательными возможностями. «Мы можем
с уверенностью рассчитывать только на немецкие войска»,— заявил
Гитлер.
Осуществляя контроль за планированием наступательных операций
армейских групп и армий, генеральный штаб одновременно проводил
большую работу по организации разведки и получению сведений о состоянии
экономики СССР, о количестве и качестве Советских Вооруженных Сил,
о группировке Красной Армии на западных границах, о характере
укреплений. Отдел аэрофоторазведки штаба ВВС периодически производил
аэрофотосъемку пограничных районов, сообщая данные о ее результатах
генеральному штабу ОКХ и штабам групп армий.
Однако, несмотря на усилия, предпринятые германской разведкой,
лично адмиралом Канариерм и полковником Кинцелем по организации
разведывательной сети, им не удалось добыть те сведения, которыми
интересовался генеральный штаб.
В дневнике Гальдера часто встречаются заметки, указывающие на
неясность общей картины группировки советских войск, на отсутствие
Служебный дневник начальника генерального штаба сухопутных войск Германии
генерал-полковника Гальдера: Запись от 20.2 1941 г,— Воен.-ист. журн., 1959,
Л» 2, с. 77.
194

точных сведений об укреплениях и т. д. Генерал Блюментрит жаловался,
что при подготовке к нападению на СССР (Блюментрит осенью 1940 г.
был назначен начальником штаба 4-й армии) им было очень трудно
составить ясное представление.о Советской России и ее армии. «У нас,—
писал он,— было мало сведений относительно русских танков. Мы
понятия не имели о том, сколько танков в месяц способна произвести русская
промышленность... О боевой мощи русской армии мы тоже не имели
точных данных» 10.
Правда, по словам Гальдера, к началу марта 1941 г. группировка
советских войск стала несколько яснее для генерального штаба ll. Но
теперь, когда генштаб располагал некоторыми обобщенными данными о
группировке советских войск и материалами аэрофотосъемок, у него не
было никаких оснований считать, что советские войска готовятся первыми
нанести удар. Гальдер в результате анализа всех имевшихся у него
материалов пришел к выводу о несостоятельности такого мнения. 6 апреля
1941 г. он записал в своем дневнике: «Главнокомандующий полагает, что
не исключена возможность вторжения русских в Венгрию и Буковину.
Я же считаю это совершенно невероятным» 12.
На заключительном этапе подготовки Германии к войне против
Советского Союза (май — июнь 1941 г.) генеральный штаб занимался вопросами
сосредоточения и развертывания войск. Особенностью стратегического
развертывания немецко-фашистской армии являлось то, что оно
проводилось неравномерно. Если за три с половиной месяца были переброшены
с Запада на Восток 42 дивизии, то за последний месяц до начала
вторжения (с 25 мая по 22 июня) — 47 дивизий. Генеральный штаб
разрабатывал графики переброски войск, заботился о создании запасов
боеприпасов, горючего и продовольствия, об обеспечении инженерно-саперных
и дорожно-строительных частей инженерным, и прежде всего мостовым,
имуществом, об организации устойчивой связи между всеми армейскими
звеньями.
Следует отметить еще одну сферу деятельности германского
генерального штаба, связанную с подготовкой к войне против СССР, а именно
мероприятия по организации управления на захваченной территории и
пропаганды среди германских и советских войск и населения.
В подписанной 13 марта 1941 г. начальником главного штаба Кейте-
лем специальной инструкции об особых областях к директиве № 21
определялось положение, согласно которому захваченные области Советского
Союза должны быть, как только позволит обстановка, разделены на
отдельные государства и управляться собственными правительствами. Рейхс-
фюрер СС Гиммлер по поручению Гитлера подготавливал здесь систему
политического управления, вытекавшую из окончательной и решительной
борьбы двух противоположных политических систем.
В частности, предусматривалось по мере развития операции
«Барбаросса» разделить оккупированные территории с учетом национальности
вначале на три области: Северную (куда должны войти Прибалтийские
республики), Центральную (Белоруссия) и Южную (Украина). В этих
областях, находящихся за районом боевых действий, сразу же по мере их
оккупации должны были организовываться собственные политические
управления во главе с рейхскомиссарами, назначавшимися фюрером и
лично ему подчиненными. Для проведения военных мероприятий
(главным образом борьба с партизанами) назначались командующие
оккупационными войсками и выделялись довольно значительные силы полиции.
Основная задача оккупационных властей, как подчеркивалось в
специальных указаниях, состояла в том, чтобы использовать экономику,
все материальные ценности, людские ресурсы для нужд германского
хозяйства и для обеспечения и снабжения войск всем необходимым. При этом
10 Роковые решения, с. 73, 74.
я См.: Служебный дневник начальника генерального штаба сухопутных войск
Германии генерал-полковника Гальдера: Запись от 7.3 1941 г., с. 78.
Ч Там же: Запись от 6.4 1941 г., с. 82.
7*
195

мероприятия, имевшие военное значение, должны были проводиться в
первую очередь и беспрекословно выполняться.
Единое руководство эксплуатацией экономики оккупированных
областей (грабеж всех материальных ценностей, продовольствия, скота,
угон советских людей в Германию и т. д.) поручалось Герингу, который
имел для этой цели в своем распоряжении Управление военной экономики
и промышленности. Совещание, состоявшееся 3 апреля 1941 г. в штабе
ОКВ, признало необходимым иметь общую инструкцию, в которой были
бы определены Задачи и права командующего на оккупированной
территории. Участникам этого совещания были вручены проекты структуры и
штаты военной организации оккупированных областей Советского Союза.
Высшим соединением являлся корпус, состав которого в основном
комплектовался из армии. Формирование штабов корпусов проводилось в
Штеттине, Берлине и Вене заблаговременно в мобилизационном порядке
и должно было закончиться 1 июня 1941 г.
Исполнительная власть на театре военных действий передавалась
командованию германской армии. «Для выполнения всех военных задач в
новых областях, организованных в тылу театра военных действий,
учреждаются командующие вооруженными силами, которые подчиняются
начальнику штаба верховного главнокомандования вооруженными силами.
Командующий вооруженными силами является высшим представителем
вооруженных сил в соответствующей области и осуществляет верховную
военную власть» 13.
На командующего оккупационными войсками возлагались задачи:
осуществлять тесное сотрудничество с органами СС и полиции, -полностью
использовать экономические ресурсы области для нужд германского
хозяйства и обеспечения войск, охранять коммуникации и военные объекты,
вести борьбу против саботажа, диверсий и партизан. Известно, что
гитлеровцы в полной мере пользовались предоставленными им правами.
Они беспощадно грабили население, совершали массовые убийства.
12 мая 1941 г. Кейтель подписал еще одну директиву, в которой
требовал уничтожать всех захваченных в плен советских политических
работников 14.
Нетрудно понять, как далеки от истины рассуждения В. Герлица о
глубоких идеологических и политико-мировоззренческих разногласиях,
якобы возникших внутри генерального штаба в связи с появлением этих
документов. «Приказ о комиссарах,— писал В. Герлиц,— привел
многих генералов в ужас... они оказались перед дилеммой: выполнение
долга согласно присяге или следование велениям совести». Зверские
расправы с коммунистами, расстрелы и повешение комиссаров генералитет
неизменно пытался оправдать спасительным тезисом: мы стояли вне
политики, а лишь выполняли свой солдатский долг.
В настоящее время исследователи располагают еще одним документом
германского генерального штаба, раскрывающим уже не военную, а
пропагандистскую его деятельность. В начале июня 1941 г. главный штаб
ОКВ издал и разослал подписанные Йодлем «Указания о применении
пропаганды по варианту „Барбаросса"»1^. В этом документе намечались
основные линии антисоветской пропаганды в войсках и среди населения
оккупированной территории с помощью печати, радио, листовок,
воззваний к населению. Были созданы специальные роты пропаганды,
формировавшиеся из опытных нацистских пропагандистов и военных
журналистов, снабженные техникой и оборудованием (радиопередатчики,
громкоговорящие установки, киноустановки, типографии и т. д.). По нескольку
таких рот придавалось группам армий «Север», «Центр», «Юг» и
воздушным флотам (всего 17 рот). Это были самостоятельные войска,
объединенные в ведомство «начальника частей пропаганды», которое возглавлял
генерал-майор Хассо фон Ведель.
13 Нюрнбергский процесс: Сб. материалов. М., 1958, т. 2, с. 567.
14 См.: Там же, т. 1, с. 443.
& См.: Там же, с. 573—577,
196

На войска пропаганды возлагались в основном две задачи: давать
информацию о военных событиях на фронте и вести антисоветскую
пропаганду среди советских войск и населения оккупированной территории.
Вторая задача являлась главной, и ей придавалось особо важное
значение. «Применение всех средств активной пропаганды,— писал Иодль,—
в борьбе против Красной Армии обещает больший успех, нежели в
борьбе со всеми прежними противниками немецких вооруженных сил. Поэтому
имеется намерение применить ее в больших масштабах» 16.
3
Помимо подготовки своих вооруженных сил к нападению на СССР,
германский генеральный штаб играл активную роль в подготовке к войне
армий стран-сателлитов: Румынии, Венгрии и Финляндии.
Вопрос о привлечении Румынии к войне против Советского Союза и
использовании ее как плацдарма для наступлений был решен еще осенью
1940 г. Бывший румынский премьер-министр Антонеску в своих
показаниях подтвердил, что в ноябре 1940 г. Румынии, присоединившись к
Тройственному пакту, стала усиленно готовиться к совместному с
Германией нападению на СССР.
Уже первая встреча Гитлера с Антонеску, состоявшаяся в ноябре
1940 г. в Берлине, послужила началом сговора между Германией и
Румынией о подготовке войны против Советского Союза. Антонеску писал:
«Я и Гитлер согласились, чтобы находившаяся в Румынии германская
военная миссия продолжала вести работы по перестройке румынской
армии по немецкому образцу, а также заключила экономическое соглашение,
согласно которому немцы в последующем поставляли в Румынию самолеты
марки «мессершмидт-109», танки, тракторы, зенитную и противотанковую
артиллерию, автоматы и другое вооружение, получая взамен от Румынии
хлеб и бензин для нужд германской армии.
На поставленный вопрос, можно ли рассматривать мою первую
беседу с Гитлером как начало моего сговора с немцами в подготовке войны
против Советского Союза, я отвечаю утвердительно» 17.
В сентябре 1940 г. в Румынию была направлена военная миссия с
целью реорганизации румынской армии по германскому образцу и
подготовки ее к нападению на СССР. Миссия, возглавлявшаяся генералами
Ганзеном и Шпейделем и состоявшая из многочисленного аппарата
военных инструкторов, являлась связующим звеном между германским и
румынским генеральными штабами.
По прибытии военной миссии в' Румынию начальник генерального
штаба румынской армии генерал Моанициу отдал приказ по армии о
допуске германских офицеров-инструкторов в части и соединения для
реорганизации и переподготовки их в соответствии с уставами германской
армии. По заявлению бывшего военного министра Румынии Пантази, к
началу войны против Советского Союза вся румынская армия была
реорганизована и переподготовлена 18.
Активную деятельность развернул германский генеральный штаб по
вовлечению в войну Венгрии и подготовке для этого ее армии. Еще в
ноябре 1940 г. Гальдер через военного атташе в Будапеште полковника
Г. Краппе информировал начальника венгерского генерального штаба
Верта, о подготовлявшейся войне против Советского Союза, в которой
должна была принять участие и Венгрия.
Г. Краппе, ставший к концу войны генерал-лейтенантом, командиром
X корпуса СС армейской группы «Висла», сообщил следующее:
«В конце августа 1940 г. я был вызван в Берлин на совещание всех
военных атташе. Это совещание было созвано но указанию Гитлера и
проводилось генералом фон Типпельскирхом и начальником отдела полков-
16 Там же, с. 575.
17 Там же, с. 685—686.
w См.: Там же, с. 694.
197

никем фон Мелентином. Оно происходило в здании командования
сухопутных сил. 30 августа все участники совещания были приняты
Гитлером в здании новой имперской канцелярии.
По возвращении в Венгрию я сообщил начальнику оперативного
отдела венгерского генштаба полковнику Ласло об этих докладах. С
согласия своего начальника штаба генерала Верта Ласло просил меня сделать
доклад об этом работникам венгерского генштаба и офицерам из военного
министерства. Со своей стороны я получил на это разрешение от генерала
фон Типпельскирха. Доклад мною был сделан в одном из залов военного
министерства перед 40 специально подобранными офицерами и
начальниками отделов генштаба. В числе других присутствовали генерал Верт,
военный министр фон Барт, заместитель начальника генштаба генерал
Надай и генерал Барабаш.
В октябре 1940 г. я получил от ОКХ задание доложить о состоянии
укреплений пограничного с Россией района (Прикарпатская Украина).
Начальник оперативного отдела полковник Ласло сообщил мне, что пока
там имеются только простые противотанковые препятствия,
расположенные в глубину на 1—2 км и что начато строительство бараков -для
размещения частей. Изыскания, необходимые для строительства бетонных дотов
вдоль границы и дорог, будут проведены зимой, и весной 1941 г. можно
будет приступить к строительству. Но прежде всего необходимо
ассигнование средств на это строительство. Речь шла как будто о 6 000 000 пенго.
Генерал Верт разрешил мне поездку в автомашине через Мукачево
к Ужокскому перевалу; для сопровождения мне дали офицера в чине
старшего лейтенанта.
Результат моей инспекционной поездки и сведения, полученные от
полковника Ласло, я сообщил в Берлин. Через некоторое время
полковник Ласло сообщил мне, что уже отпущены необходимые суммы для
строительства этих укреплений».
После подписания плана «Барбаросса» Кейтель в декабре 1940 г.
пригласил венгерского министра обороны К. Барта для выработки плана
военно-политического сотрудничества Германии и Венгрии. Прибывшая
в Берлин в январе 1941 г. венгерская комиссия в составе
генерал-полковника К. Барта, начальника оперативного отдела генерального штаба
полковника Ласло и начальника 2-го отдела генерального штаба полковника
Уйсаси вела длительные переговоры с Кейтелем, Кессельрингом, Гальде-
ром, Йодлем и Канарисом. Во время переговоров с Ласло Гальдер
подчеркнул, что германский генеральный штаб будет приветствовать, если
Венгрия примет участие в войне против Советского Союза. В результате
этих переговоров была достигнута договоренность о выделении ею для
этой цели не* менее 15 дивизий.
В начале марта 1941 г. Венгрию посетили начальник отдела
иностранных армий Востока полковник Кинцель, а в конце марта —
генерал-лейтенант Паулюс с группой офицеров генерального штаба. Военная миссия,
воглавлявшаяся Паулюсом, вела перегрворы с венгерским генеральным
штабом относительно определения конкретных военных мероприятий,
необходимых для совместных действий. Эти переговоры, по заявлению Пау-
люса, проходили в деловой обстановке и привели к общему быстрому
соглашению обеих сторон.
Германский генеральный штаб уделял большое внимание обеспечению
левого крыла фронту в подготовлявшейся войне против Советского Союза.
Значительная роль в наступательных действиях на Севере отводилась
Финляндии.
В целях предварительного зондирования позиции Финляндии в
Берлин в декабре 1940 г. был приглашен начальник генерального штаба
финской армии генерал-лейтенант Гейнрикс. В Цоссене на совещании
начальников штабов армейских групп и отдельных армий, созванном
генеральным штабом ОКХ для ознакомления с планом «Барбаросса», он
сделал доклад об опыте советско-финской войны 1939/40 г. Во время своего
пребывания в Цоссене Гейнрикс имел несколько встреч с Гальдером, с
198

которым обсуждал проблемы сотрудничества финских и германских войск
в случае возникновения германо-советской войны. 30 января 1941 г.
Гальдер и Гейнрикс обсуждали уже более конкретные вопросы, связанные
с проведением скрытой мобилизации и выбора направлений ударов по обе
стороны Ладожского озера 19.
Одновременно в Цоссец вызвали командующего оккупационными
германскими войсками в Норвегии Фалькенхорста. Ему приказано было
доложить свои соображения о проведении наступательных операций в
районах Петсамо и Мурманска и разработать оперативный план финско-
германского наступления между Ладожским и Онежским озерами.
Присутствовавший в то время в Цоссене начальник штаба германских
оккупационных войск в Норвегии полковник Бушенгаген, ставший затем
генералом, сообщил следующее:
«В конце декабря 1940 г. (приблизительно 20-го числа), являясь
начальником штаба германских войск в Норвегии в чине полковника, я был
приглашен на длившееся несколько дней совещание начальников штабов
армий в ОКХ (Верховное командование сухопутных войск) в Цоссен
(вблизи Берлийа), на котором начальник генштаба генерал-полковник
Гальдер изложил план „Барбаросса", предусматривающий нападение на
Советский Союз. В тот же период в Цоссене находился начальник
генерального штаба финской армии генерал Гейнрикс, который вел там
переговоры с генерал-полковником Гальдером. Хотя я и не принимал в них
участие, предполагаю, что они касались совместных германо-финских
действий в войне Германии против СССР. Тогда же в ОКХ генерал
Гейнрикс сделал доклад для высших немецких офицеров о советско-финской
войне в 1939 г.
В декабре 1940 г. или январе 1941 г. я вел переговоры в ОКВ с
генералами Йодлем и Варлимонтом о возможном взаимодействии германских
войск в Норвегии и финской армии с началом войны против СССР. Тогда
был намечен план наступления на Мурманск.
В соответствии с этими задачами я был уполномочен ОКВ в феврале
1941 г. вцехать в Хельсинки для переговоров с финским генеральным
штабом о совместных операциях против Советского Союза».
Полковник Бушенгаген по поручению главного штаба ОКВ в феврале
1941 г. был направлен в Хельсинки, где вел переговоры с финским
генеральным штабом о совместных операциях против СССР. С финской
стороны в переговорах участвовали начальник генштаба Гейнрикс, его
заместитель генерал Аире и начальцик оперативного отдела полковник Топола.
Тогда же Бушенгаген в сопровождении полковника Топола совершил
десятидневную поездку с целью рекогносцировки местности в
приграничной полосе и определения возможностей размещения войск при нападении
на Советский Союз. В результате посещения Бушенгагеном Финляндии
был разработан оперативный план совместных операций с финской
территории, получивший назвацие «Голубой песец».
Гейнрикс с группой офицеров фицского генерального штаба в мае
1941 г. вновь был приглашен в ставку Гитлера Берхтесгаден. Штаб ОКВ
заранее разработал подробную программу переговоров с
представителями финского генштаба об участии; Финляндии в подготовке к операции
«Барбаросса». Программой предусматривались проведение совещаний у
начальника штаба оперативного руководства, ознакомление финской
делегации с общими планами Германии и задачами Финляндии, вытекавшими
из этих планов.
В указаниях об объеме переговоров, подписанных 1 мая 1941 г. Кейте-
лем, особенно подчеркивалась необходимость мотивировать подготовку
вооруженных сил тем, что якобы запланированные Германией крупные
наступательные операции на Зацаде требовали повышенной готовности
к обороне на Востоке.
*9 См.: Служебный дневник начальника генерального штаба сухопутных войск
Германии генерал-полковника Гальдера: Запись от 16 и 30.1 1941 г., с. 74, 76.
199

В тезисах переговоров начальника штаба оперативного руководства
с представителями Финляндии перед ними ставились задачи: путем
срочного проведения скрытой мобилизации подготовиться к обороне на фин-
ляндско-советской границе; участвовать в наступлении вместе с
германскими войсками по обе стороны Ладожского озера; захватить п-ов Ханко,
с тем чтобы не дать возможности Балтийскому флоту уйти из этого
опорного пункта.
На основе программы переговоров, разработанной 25 мая в
Зальцбурге на совещании с участием Кейтеля, Иодля и Варлимонта, были
окончательно установлены планы совместных операций финских и
германских войск в войне против СССР, сроки мобилизации и наступления
финской армии.
А что можно сказать о Японии? Делались ли какие-либо расчеты на
ее силы, на ее участие в войне с Советским Союзом? Япония была наиболее
верным союзником Германии. Гитлер, безусловно, не мог не учитывать
враждебность японских империалистов к СССР, а следовательно,
рассчитывал на их активное сотрудничество в агрессии. Но у Японии имелись
и свои захватнические цели. Это Гитлер тоже понимал.
Еще в марте 1941 г. в связи с развернувшейся подготовкой к войне
против СССР Гитлер через Кейтеля дал указания об основных принципах
сотрудничества с Японией в связи с осуществлением плана «Барбаросса»
(в связи с этим была издана специальная директива № 24 от 5 марта
1941 г.).
Эти указания сводились к следующему: как можно быстрее заставить
Японию перейти к активным военным действиям на Дальнем Востоке, с
тем чтобы, во-первых, сковать там крупные английские силы и перенести
центр тяжести интересов США на Тихий океан; во-вторых, не раскрывая
плана «Барбаросса», укрепить у Японии уверенность, что чем раньше она
перейдет к наступательным действиям, тем больше может рассчитывать
на успех. «Операция „Барбаросса",— отмечалось в директиве,— для этого
создает особо благоприятные политические и военные предпосылки».
В Японии появились публикации новых документов, которые
позволяют отчетливее представить политику японского империализма в
отношении Советского Союза в связи с подготовлявшейся германской
агрессией 20. Прежде всего из документов видно, что министр иностранных дел
Японии Мацуока еще задолго до 13 апреля 1941 г., т. е. до подписания
с Советским Союзом пакта о нейтралитете, знал о готовившемся
нападении Германии на СССР. Знал об этом и глава правительства Коноэ.
Заключение с СССР пакта о нейтралитете было лишь дипломатическим
маневром для японского правительства. Оно готово было в любой
благоприятный момент нарушить его.
Посол Японии в Берлине Осима, получавший сведения из первых рук,
подробно информировал свое правительство о замыслах Гитлера. 16
апреля 1941 г. он отправил телеграмму в Токио, в которой, ссылаясь на
беседу с Риббентропом^ сообщал, что Германия начнет войну против СССР
в течение этого года. Риббентроп прямо ему заявил: «В настоящее время
Германия имеет достаточно сил, чтобы атаковать Советский Союз.
Рассчитано: если война начнется., то операция закончится в несколько
месяцев».
Еще более определенно о неизбежности германо-советской войны Осима
узнал из беседы' с Гитлером и Риббентропом, состоявшейся 3 и 4 июня
1941 г. И Гитлер и Риббентроп заявили ему, что «возможность войны
стала чрезвычайно велика». В телеграмме Осима сообщал об этой беседе:
«Что касается срока начала войны, то никто из них не сделал заявления
по этому поводу, однако, судя по действиям Гитлера в прошлом... можно
полагать, что оно последует в течение ближайшего же времени» 21.
2° См.: Будкевич С. Неоправдавшиеся расчеты японского империализма.— Междунар.
жизнь, 1966, № 6, с. 94—102.
21 Там же4 с, 96—97,
200

В японском правительстве и генеральном штабе стал бурно
дебатироваться вопрос о позиции империи в условиях германо-советской войны.
В ходе дискуссии определились две позиции: первая — как только
начнется германо-советская война, немедленно выступить против СССР. Ее ярым
сторонником являлся министр иностранных дел Мацуока; и вторая —
придерживаться тактики выжидания «благоприятного случая», т. е. когда
будет создана выгодная обстановка на советско-германском фронте, тогда
выступить против СССР и одним ударом покончить с дальневосточной
Красной Армией. Такой позиции придерживались руководители военного
министерства. И в конце концов они одержали верх.
Японские империалисты готовились вторгнуться на советскую
территорию. Генеральным штабом был разработан план нападения на СССР (план
«Кантокуэн»), в котором определялся предельный срок вторжения на
советскую территорию — конец августа — начало сентября 1941 г.
Японские агрессоры ждали лишь «удобного случая», но так и не дождались его.
Гитлер предусматривал также совместные действия на Тихом океане
германских и японских военно-морских сил с целью быстрого подавления
Англии и удержания вне войны США; проведение в бассейне Тихого
океана торговой войны, что могло оказать поддержку немецкой торговой
войне; захват Сингапура, который является ключевой позицией Англии
на Дальнем Востоке, что означало бы крупный успех совместного военного
руководства трех держав.
Кроме того, предусматривалось наступление на систему других
опорных пунктов англо-американских военно-морских сил (если не удастся
помешать вступлению США в войну), что должно было расшатать систему
противника и при атаках на морские коммуникации сковать значительные
силы всех родов войск. В остальном, говорилось в директиве, Германия
на Дальнем Востоке не имела ни политических, ни военно-экономических
интересов, которые бы делали оговорку по поводу планов Японии.
Тогда же Гитлер дал распоряжение всемерно усилить военную помощь
Японии, полностью удовлетворять ее просьбы о передаче военного боевого
опыта, о военно-экономической и технической поддержке. Одним словом,
Гитлер приказывал создать все условия для того, чтобы японские
империалисты в кратчайшие сроки могли перейти к активным боевым действиям.
Таким образом, в общем плане агрессии, в том числе и в плане войны
против СССР, Японии отводилась важная роль как в непосредственном
развертывании вооруженной борьбы на Дальнем Востоке, так и в сковы-
вании значительных Советских Вооруженных Сил.
Об особой взаимной заинтересованности Германии и Японии в
развязывании войны против СССР совершенно определенно заявил на заседании
тайного совета министр иностранных дел Японии Мацуока. «Хотя и
существует,— говорил он,— договор о ненападении (между СССР и
Германией.— Я. Ж.), однако Япония окажет помощь Германии в случае
советско-германской войны, а Германия окажет помощь Японии в случае
русско-японской войны» 23.
Подготовка фашистской Германии к агрессивной войне против
Советского Союза завершилась целой серией инспекционных поездок
руководителей вермахта и генерального штаба. 6 мая 1941 г. Гитлер в
сопровождении Кейтеля и офицеров генштаба отправился в Восточную Пруссию, где
проверял состояние войск и посетил новую ставку — «Логовище волка»
вблизи Растенбурга.
В середине мая войска групп армий «Центр» и «Юг» посетил Браухич.
В первой половине июня он в сопровождении Хойзингера вновь совершил
поездку на Восток, проверяя готовность войск к наступлению. По
возвращении в Цоссен Браухич заявил: «Общее впечатление отрадное. Войска
превосходные. Подготовка операции штабами продумана в общем хоро-
22 См.: Рагинский М. Ю., Розенблит С. Я. Международный процесс главных японских
военных преступников. При лож. № 5, с. 242.
201

шо» 23. В июне в войсках восточного фронта дважды побывал Гальдер,
который также сделал вывод, что они «все хорошо проинструктированы и в
превосходном настроении».
14 июня 1941 г. состоялось последнее перед нападением на СССР
большое военное совещание у Гитлера. Совещание проходило в субботу, в
имперской канцелярии. Оно было посвящено одному вопросу: степени
готовности проведения операции «Барбаросса». В совещании участвовали:
высший командный состав вермахта — Геринг, Редер, Браухич, Кейтель,
Иодль, Гальдер, командующие группами армий — «Север»— Лееб,
«Центр» — Бок, «Юг» — Рундштедт, другие высокопоставленные лица
верховного командования.
В связи со строго секретным характером совещания было установлено
различное время прибытия его участников, определены места входа в
здание и рассредоточения стоянок автотранспорта.
Имеется специальный документ — «Распоряжение о совещании по
операции «Барбаросса», в котором указывалось, что фюрер, он же верховный
главнокомандующий вооруженными силами, приказал командующим
группами армий, армиями, равным им командующим военно-морскими и
военно-воздушными силами лично доложить о степени готовности к
проведению операции «Барбаросса».
Программой совещания предусматривалось окончательное уточнение
и утверждение состава сил и средств, предназначенных для вероломного
вторжения на территорию Советского, Союза, оценки состояния войск,
систем управления, транспорта и тылового обеспечения.
На совещании были заслушаны подробные доклады командующих
группами армий, армиями и танковыми группами о готовности войск к
нападению. Совещание продолжалось с утра до позднего вечера. После обеда
Гитлер произнес большую напутственную речь. Он еще раз изложил
«политическое кредо» войны против СССР, заявив, что это будет последний
великий поход, который откроет Германии путь к завоеванию мирового
господства.
В этот период гитлеровское командование окончательно
сформулировало задачи войскам в предстоящей войне против Советского Союза. Они
сводились к следующему: быстрыми и глубокими ударами мощных
танковых группировок севернее и южнее Полесья расколоть на две части фронт
Красной Армии, сосредоточенной на западе СССР, и, используя этот
прорыв, уничтожить разобщенные советские войска. Операции намечалось
провести таким образом, чтобы посредством глубокого вклинения
германских танковых частей была уничтожена вся масса советских войск,
находившихся в западной части СССР. При этом подчеркивалась необходимость
предотвращения возможности отступления боеспособных частей Красной
Армии в обширные внутренние районы страны.
С этой целью в результате длительной и кропотливой работы,
сопоставления различных вариантов были избраны три основных стратегических
направления наступления немецко-фашистских войск: первое — из
Восточной Пруссии через Прибалтику на Псков— Ленинград; второе —
из района Варшавы на Минск — Смоленск и далее на Москву; третье —
из района Люблина в общем направлении на Житомир — Киев. Кроме
того, планировалось нанесение вспомогательных ударов: из Финляндии —
на Ленинград и Мурманск и из Румынии — на Кишинев.
В соответствии с этими направлениями были созданы три армейские
группы немецко-фашистских войск: «Север», «Центр» и «Юг». Кроме того,,
предусматривалось активное участие в войне вооруженных сил Румынии и
Финляндии.
Для обеспечения внезапности нападения на территорию СССР
планировалось осуществить переброску войск пятью эшелонами. В первых
2? См.: Служебный дневник начальника генерального штаба сухопутных войск
Германии генерал-полиовника Гальдера: Запись от 13.6 1941 г., с, 85.
202

четырех эшелонах перебрасывались войска и военная техника,
непосредственно входившие в состав групп армий. 5-м эшелоном перебрасывались
24 дивизии, входившие в резерв главного командования сухопутных сил.
В директиве от 31 января 1941 г. подчеркивалось, что «выдвижение
сосредоточенных войск к границе должно произойти по возможности в последний
момент и неожиданно для противника. Соединения, входящие в состав
1-го и 2-го эшелонов, в общем не должны до 25 апреля 1941 г. переходить
линию Тарнув — Варшава — Кенигсберг».
В окончательном виде группировка армий Германии и ее сателлитов,
предназначавшаяся для вторжения на территорию СССР, была
следующей.
На территории Финляндии развертывались две финские армии («Юго-
Восточная» и «Карельская») и немецко-фашистская армия «Норвегия» —
всего 21 пехотная дивизия. Финские войска должны были наступать на
Карельском перешейке, между Ладожским и Онежским озерами, с тем
чтобы соединиться в районе Ленинграда с частями группы армий «Север».
Армия «Норвегия» была нацелена на Мурманск и Кандалакшу. Для
поддержки наступления финских и немецко-фашистских войск выделялось
около 900 самолетов из состава 5-го германского воздушного флота и
финских военно-воздушных сил.
Войска армий «Север» (16-я, 18-я армии и 4-я танковая группа — всего
29 дивизий) развертывались на 230-километровом фронте от Клайпеды до
Голдапа. Их задачей являлись уничтожение советских войск в
Прибалтике и захват портов на Балтийском море. Сосредоточив главные усилия на
направлении Даугавпилс — Опочка — Псков и стремительно продвигаясь
в этом направлении, части группы «Север» должны были не допустить
отхода советских войск из Прибалтики и создать условия для дальнейшего
беспрепятственного продвижения на Ленинград. Наступление
поддерживалось 1-м воздушным флотом (1070 самолетов).
Группа армий «Центр» (9-я, 4-я армии и 3-я, 2-я танковые группы —
всего 50 дивизий и 2 бригады), развернутая на 550-километровом фронте
от Голдапа до Влодавы, одновременными ударами 2-й танковой группы во
взаимодействии с 4-й армией в общем направлении Брест — Минск и 3-й
танковой группы во взаимодействии с 9-й армией в направлении Гродно —
Минск должна была окружить и уничтожить советские войска в
Белоруссии, развить наступление на Смоленск, овладеть городом и районом южнее
его, обеспечив таким образом группе армий «Центр» свободу действий для
выполнения последующих задач. Поддержка наступления возлагалась на
2-й воздушный флот (1680 самолетов).
Войска группы армий «Юг» (6, 17, 11-я армии, 1-я танковая группа,
3-я и 4-я румынские армии, один венгерский корпус — всего 57 дивизий и
13 бригад) были развернуты от Люблина до устья Дуная на фронте
протяженностью в 780 км. Перед ними ставилась задача — ударной
группировкой (6-я армия и 1-я танковая группа) прорвать оборону на участке Ко-
вель — Рава Русская и, стремительно развивая наступление в направлении
Житомир — Киев, овладеть районом Киева и переправами через Днепр.
В дальнейшем 6-я, 17-я армии и 1-я танковая группа должны были перейти
в наступление на юго-восточном направлении, воспрепятствовать
советским войскам отойти за Днепр и уничтожить их ударом с тыла. Перед
11-й германской, 3-й и 4-й румынскими армиями стояла задача сковать
противостоявшие им советские войска, а затем по мере развития общего
наступления перейти в наступление и во взаимодействии с авиацией
препятствовать организованному отходу советских частей. Авиационная
поддержка наступления группы армий «Юг» возлагалась на 4-й германский
воздушный флот и румынскую авиацию (около 1300 самолетов).
Важное значение придавало германское командование Черному морю
и овладению военно-морской базой Севастополем и морским портом
Одессой. Черному морю в планах операции «Барбаросса» отводилось важное
место потому^ что2 во-первыхд немецкие стратеги считали его наиболее
203

надежной коммуникацией между СССР и Англией, которые неизбежно
будут осуществлять связь в ходе войны, и, во-вторых, в случае потери
Севастополя и Одессы Черноморский флот сможет уйти через проливы в
восточную часть Средиземного моря.
В документе, составленном в главном штабе вооруженных сил
Германии 28 апреля 1941 г., который был озаглавлен «Значение Черного моря и
проливов в операции „Барбаросса"», излагались следующие
соображения.
1. Если Турция будет строго выполнять свои обязательства, то
советские военные корабли Черноморского флота не уйдут через проливы, а
английские суда не смогут проникнуть в Черное море для оказания им
помощи. Проход через проливы против воли Турции будет исключен,
если она окажет серьезное сопротивление. Проникновение в Черное море
английских военных судов маловероятно также по той причине, что
англичане не имеют в Черном море более или менее серьезных объектов.
Однако следует иметь в виду, что советское командование попытается
отвести свои суда из Черного моря, используя для этого по возможности
турецкие территориальные воды, невзирая на потери, так как при развитии
операции «Барбаросса» эти суда все-таки можно считать потерянными для
СССР.
2. Страны «оси» используют положение о праве прохода через проливы
после операции «Марита» для сообщений между Черным и Эгейским
морями. В интересах снабжения Италии горючим эта морская коммуникация
долучит в будущем особое значение. Во'время проведения операции
«Барбаросса» германские суда не будут курсировать вообще, а если и будут, то
только вдоль берегов до захвата советских морских баз. Исходя из
заинтересованности германского флота в проходе через Дарданеллы, а также
из экономической и военной необходимости, не следует допускать ухода
советских кораблей из Черного моря.
3. Имеется возможность поставить перед входом в Босфор минные
заграждения, используя румынский флот, германскую авиацию и
итальянский флот для того, чтобы воспрепятствовать уходу советских судов.
Однако этими средствами, особенно если считаться с турецкими
территориальными водами, можно только помешать морскому сообщению русских,
но не прекратить его полностью. Кроме того, таким способом можно
лишить СССР кораблей, в то время как Германия заинтересована в том, чтобы
получить как можно больше судов для своих морских перевозок.
4. В период проведения операции «Барбаросса» интересы Германии в
проливах отступают на задний план перед требованием не дать уйти
советским кораблям из Черного моря. После проведения этой операции для
стран «оси» необходим беспрепятственный проход через проливы. Из
сказанного выше следует, что с началом операции «Барбаросса» Турции
должно быть предъявлено требование закрыть проливы для каких бы то ни
было морских сообщений.
5. Турецкое правительство может сохранить за собой право
предоставлять советским кораблям возможность захода в порты Черного моря,
включая Босфор. Но Германия должна добиться, чтобы после окончания
операции эти корабли были переданы ей. Такое решение соответствует
интересам Германии больше, чем если бы советские корабли были
уничтожены самими русскими до вмешательства Германии.
Чем меньше оставалось времени до вторжения вооруженных сил
Германии на территорию СССР, тем конкретнее становилось планирование
операции, подготовки, сосредоточения и развертывания войск. Если
раньше оно носило общий, принципиальный характер, то начиная с 1 июня
1941 г., т. е. за три недели до начала операции «Барбаросса», главный
штаб вооруженных сил разработал расчет времени подготовки
сухопутных войск, военно-воздушных и военно-морских сил, а также работы
главного штаба. Этот расчет времени по дням после утверждения Гитлером
был в секретном порядке доведен до командования видов вооруженных сил
и групп армий.
204

Фашистские главари были настолько уверены в быстром и успешном
достижении своих политических и экономических целей, что одновременно
с разработкой плана «Барбаросса» наметили дальнейшие этапы своего
пути к мировому господству.
В служебном дневнике верховного командования германских
вооруженных сил имеется следующая запись, датированная 17 февраля 1941 г.:
«После окончания Восточной кампании необходимо продумать план
захвата Афганистана и организации наступления на Индию». В директиве
№ 32 германского верховного командования от 11 июня 1941 г.
излагались еще более широкие замыслы овладения странами Ближнего и
Среднего Востока с последующим вторжением в Англию. В этом документе
указывалось, что «после разгрома русских вооруженных сил Германия и
Италия установят военное господство над Европейским континентом...
Какой-либо серьезной угрозы для территории Европы на суше тогда
больше не будет существовать». Фашистские главари рассчитывали, что уже с
осени 1941 г. им удастся приступить к захвату Ирана, Ирака, Египта и
Суэцкого канала. После овладения Испанией и Португалией они
намеревались захватить Гибралтар, отрезать Англию от ее сырьевых источников
и приступить к осаде метрополии.
Таковы были далеко идущие расчеты германского империализма.
Они свидетельствуют о том, что нападение на СССР и овладение его
территорией рассматривались руководителями фашистской Германии как
важнейшее, решающее звено в общей цепи агрессии. От исхода этой борьбы
зависела судьба не только советского народа, но и народов всего мира.
Время от времени в германском генштабе составлялись и отчеты о
состоянии подготовки операции «Барбаросса». В нашем распоряжении
имеются такие отчеты по состоянию на 1 мая и на 1 июня 1941 г. Они
представляют некоторый интерес прежде всего для выяснения оценки генеральным
штабом соотношения вооруженных сил.
На 1 мая генштабисты так его оценивали:
Северный участок — германские и советские силы примерно одинаковы;
Центральный участок — сильное превосходство германских сил,
Южный участок — превосходство советских сил.
В этом отчете отмечалось подтягивание большого количества советских
войск к западной границе СССР; давалась оценка русского солдата,
который будет драться на своем посту до последнего; приводилось мнение
главнокомандующего сухопутных войск Браухича, полагавшего, что упорные
бои с Красной Армией будут проходить в течение первых четырех недель,
а в дальнейшем можно рассчитывать на более слабое сопротивление.
Отчет на 1 июня 1941 г. дает представление об общем распределении
вооруженных сил Германии на театрах военных действий.
На Западе находились 40 пехотных, 1 моторизованная, 1 полицейская
дивизии и 1 танковая бригада. На Севере были сосредоточены 6
пехотных, 2 горные, 1 охранная дивизии, боевая группа СС «Север» и 140
батарей главного командования для береговой обороны. Кроме того,
предусматривалась отправка из Германии в Норвегию и Финляндию по одной
усиленной пехотной дивизии с корпусными частями. После начала
операций планировалось подтянуть еще 1 пехотную дивизию для наступления
на п-ов Ханко. На Балканах, кроме соединений, предусмотренных для
окончательной оккупации, имелись 8 пехотных и 1 танковая дивизии,
которые являлись резервом главного командования. В дальнейшем их должны
были перебросить в район сосредоточения «Барбаросса».
На Востоке общий состав войск увеличился на 76 пехотных, 1
кавалерийскую и 3 танковые дивизии. Группы армий и армии приняли
командование на своих участках частично через замаскированные рабочие
штабы. Группе «Север» были приданы поступившие с Запада охранные части.
3-й воздушный флот принял командование в ведении воздушной войны
против Англии. 2-й воздушный флот был переформирован и переведен
на Восток. Предусмотренный для операции «Барбаросса» 8-й авиационный
корпус перебрасывался по возможности быстрее на Восток.
205

В той части отчета, где сообщалось о состоянии маскировки,
подчеркивалось, что с 1 июня начнется вторая фаза дезинформации противника
(операции «Акула» и «Гарпун») с целью создать впечатление подготовки
высадки десанта с побережья Норвегии, пролива Ла-Манш и Па-де-Кале
и побережья Бретани. Сосредоточение сил на Востоке рассматривалось
как дезинформационный маневр с целью скрытия высадки десанта в
Англию.
Следует отметить, что мероприятия, связанные с дезинформационным
маневром на протяжении всего времени подготовки операции «Барбаросса»,
находились в центре внимания Гитлера и верховного командования и
широко проводились по различным каналам.
И хотя общий смысл этих дезинформационных мероприятий
преследовал цель обмануть общественное мнение относительно действительного
характера деятельности вермахта и создать «мозаичную картину», все же
основные маскировочные действия велись по двум направлениям.
Первое — внушить народу и армии, что Германия в самом деле
серьезно готовила высадку десанта в Англию и вообще готовилась начать
большую войну против нее. Правда, Гитлер еще в июле 1940 г. и позже в узком
кругу неоднократно высказывал мысль, что десантйая операция — это
весьма рискованное предприятие. Она могла бы быть проведена лишь в том
случае, если бы не нашлось никаких иных путей покончить с Англией.
Гитлер давно отказался от проведения десанта в Англию, но как средство
дезинформации оно пропагандировалось в широких масштабах. Этому
верили и в самой Германии, и за ее пределами.
Второе — создать ложное общественное мнение об угрозе со стороны
Советского Союза, вооруженные силы которого якобы готовились нанести
превентивный удар, и в связи с этим Германия вынуждена была укрепить и
усилить оборону на Востоке. Именно такие инструкции давали Гитлер,
Кейтель и Йодль тем, кто вел переговоры с военными представителями
Румынии, Венгрии и Финляндии. В инструкции^ об объеме переговоров с
иностранными государствами по поводу их участия в подготовке операции
«Барбаросса» от 1 мая 1941 г., подписанной Кейтелем, говорилось:
«Маскировкой для переговоров служат следующие указания: запланированные
нами крупные наступательные операции на Западе требуют от нас
(учитывая опыт прошлых войн) повышенной готовности к обороне на Востоке.
Поэтому целью переговоров является потребовать от названных государств
(Финляндия, Венгрия, Румыния) проведения оборонительных
мероприятий, .подготовку которых они должны начать уже теперь».
О чисто оборонительных мероприятиях этих государств говорилось и
на совещании у начальника обороны страны 30 апреля 1941 г. Но Иодлю,
который вел переговоры с представителями Финляндии, рекомендовалось
заявить нечто иное, а именно будто бы СССР имел наступательные планы,
что вынуждало Германию предпринять контрмеры, упредить планы
Советского Союза, начав наступление, в котором Финляндия должна была
принять активное участие.
Такие указания давались в директиве от 1 мая 1941 г. А через месяц
в отчете о состоянии подготовки нападения на СССР на 1 июня
отмечалось, что Румыния по указанию командующего германскими войсками в
Румынии начала секретную мобилизацию,, чтобы иметь возможность
защитить свою границу от предполагаемого наступления Красной Армии.
Эта версия настойчиво распространялась Гитлером вплоть до
вторжения немецко-фашистских войск в СССР. Об этом свидетельствуют
показания Геринга, Кейтеля и Иодля. Эту мысль Гитлер внушал и дуче в
послании, отправленном за несколько часов до начала операции.
Наконец, есть еще один документ того же плана. 25 мая 1941 г. из
главной квартиры Гитлера была отправлена совершенно секретная
телефонограмма главнокомандующим сухопутных войск, военно-воздушных
сил, военно-морского флота, командующему германскими войсками в
-Норвегии и германской военной миссии в Румынии. В этом документе
206

сообщалось: «Фюрер еще раз обращает внимание на то, что в ближайшие
недели со стороны русских могут быть предприняты превентивные
действия и поэтому необходимо полностью обеспечить их
предотвращение».
Ложь об угрозе со стороны Советского Союза и ее широкое
распространение были крайне нужны Гитлеру. И тут он добился немалых
результатов. Эта ловко сфабрикованная и подброшенная версия даже сейчас имеет
хождение в западной антисоветской литературе.
Таким образом, фашистская Германия, длительное время готовившаяся
к войне против Советского Союза, к середине июня 1941 г. сосредоточила
у западных границ СССР огромнейшие вооруженные силы, насчитывавшие
190 дивизий (вместе с войсками сателлитов). Общая численность личного
состава вооруженных сил Германии, развернутых для вторжения на
территорию СССР, составляла 4600 тыс. человек, а с войсками союзников —
до 5,5 млн. человек. Фашистская армия располагала новейшей военной
техникой. Против Советского Союза были нацелены 4980 самолетов, 4300
танков и штурмовых орудий, свыше 47 тыс. орудий и минометов. В
военно-морском флоте противника насчитывалось 193 боевых корабля и
катера.
ИГ всю эту более чем 5-миллионную массу войск, огромное количество
танков, орудий, транспорт нужно было скрытно подвести к границам
СССР за весьма короткий срок, в основном в ночное время.
Грозная военная армада, готовая обрушить смертоносные удары на
мирные советские города и села, заняла исходные рубежи вдоль всей
западной границы СССР. Она ждала лишь приказа Гитлера.
Оставался нерешенным один вопрос: когда начать вторжение на
территорию СССР? Первоначально директивой № 21 готовность войск для
вторжения была определена на 15 мая 1941 г. Но затем произошли изменения.
Муссолини никак не удавалось овладеть Грецией, где итальянские войска
встретили серьезное сопротивление. Гитлер решил оказать помощь своему
партнеру по агрессии и направить в Грецию часть войск,
предназначавшихся для нападения на СССР. Кроме того, и это главное, Гитлер
стремился внезапным ударом овладеть Югославией и тем самым прочно
обеспечить свои стратегические позиции в Юго-Восточной Европе. Это было
для него тем более необходимо, так как югославский народ, свергнув
профашистское правительство Цветковича, заставил новое правительство
заключить 5 апреля 1941 г. договор о дружбе и ненападении с СССР.
События в Югославии развивались следующим образом. 4 марта 1941г.
Гитлер вызвал в Берхтесгаден югославского принца-регента Павла и
потребовал присоединения Югославии к Трехстороннему пакту и пропуска
германских войск в Грецию. Под нажимом Павел согласился выполнить
эти требования Гитлера. 25 марта 1941 г. премьер-министр Югославии
Цветкович и министр иностранных дел Цинцоф-Маркович подписали в
Вене договор о присоединении к Антикоминтерновскому пакту. Но когда они
возвратились в Белград, то оказались не у власти. 27 марта югославский
народ свергнул профашистское правительство Цветковича. События в
Югославии явились совершенно неожиданными для Гитлера. Они нарушили
его агрессивные планы.
27 марта 1941 г. Гитлер созвал экстренное строго секретное военное
совещание, на котором присутствовали Геринг, Риббентроп, Кейтель,
Иодль, Браухич, Гальдер, Хойзингер и еще 10 военных штабных чинов.
На этом совещании Гитлер, раздраженный тем, что переворот в Белграде
спутал его карты, в бешенстве обрушился на югославское правительство,
на сербов и словенов, которые, по его мнению, никогда не были
дружелюбны по отношению к Германии. Это совещание он созвал не для обсуждения
создавшегося положения, а для того, чтобы объявить свое решение. Он
заявил, что,
во-первых, если бы правительственный переворот в Югославии
произошел после начала операции «Барбаросса», это имело бы куда более
тяжелые последствия;
ао7

во-вторых, переворот в Югославии коренным образом изменил
обстановку на Балканах. Он поставил под угрозу успех проведения операции
«Барбаросса», в связи с этим ее начало должно быть отсрочено примерно на
четыре недели и, наконец,
в-третьих, необходимо срочно разбить Югославию и уничтожить ее
как государство.
Гитлер требовал быстрых и решительных действий.
Перед Италией, Венгрией, а в некотором отношении и перед Болгарией
ставилась задача оказать военную поддержку Германии в борьбе против
Югославии. Румыния должна была обеспечить прикрытие тыла от СССР.
В политическом отношении особо важное значение Гитлер придавал
неумолимой жестокости при нанесении удара по Югославии и ее
молниеносному военному разгрому. Задача состояла в ускорении всех
приготовлений и назначений для действия крупных сил с таким расчетом, чтобы
добиться разгрома Югославии в кратчайший срок.
На совещании рассматривались также основные стратегические и
оперативные вопросы использования сухопутных войск и авиации. Для
проведения данного мероприятия было решено взять из числа соединений,
сосредоточенных для операции «Барбаросса», необходимые достаточно
мощные силы.
Главнокомандующий сухопутных сил Браухич заявил, что операцию
«Марита» можно начать сообразно условиям погоды 1 апреля, а
выступление других ударных групп — между 3 и 10 апреля. Главнокомандующий
военно-воздушных сил Геринг доложил, что налеты силами 8-го
авиакорпуса могут быть начаты сейчас же, но для сосредоточения более
крупных сил потребуются еще два-три дня^.
В тот же день, 27 марта, Гитлер подписал директиву № 25, первый
пункт которой гласил: «Военный путч в Югославии вызвал изменения в
политической обстановке на Балканах. Югославия даже в том случае,
если она сделает заявление о своей лояльности, должна рассматриваться
как противник, а поэтому должна быть разбита как можно быстрее».
Далее следовал приказ: концентрическим ударом из района Фиуме —
Грац, с одной стороны, и из района София — с другой, придерживаясь
общего направления на Белград и южнее, вторгнуться в Югославию и
нанести уничтожающий удар по ее вооруженным силам, кроме того, отрезать
крайнюю южную часть Югославии от остальной территории и захватить
ее в свои руки в качестве базы для продолжения немецко-итальянского
наступления против Греции.
Таким образом, в тот момент, когда подготовка к нападению на
Советский Союз шла полным ходом и была близка к завершению, а до
назначенного срока вторжения (15 мая) оставалось полтора месяца, Гитлер
совершенно неожиданно вынужден был отменить ранее намеченный срок
вторжения (позже некоторые считали это его роковой ошибкой) и бросить
для захвата Югославии часть сил, особенно танки из группировки,
нацеленной против СССР.
То, что Гитлер бросился в апреле 1941 г. на Балканы, безусловно,
являлось главной причиной отсрочки нападения на Советский Союз.
В распоряжении, отданном Кейтелем 3 апреля, указывалось, что «время
начала операции «Барбаросса» вследствие операции на Балканах
переносится по меньшей мере на четыре недели». При этом Кейтель
предупреждал, что, несмотря на перенос срока вторжения, все приготовления и
впредь должны быть замаскированы и объясняться войскам как прикрытие
тыла со стороны СССР. Все мероприятия, указывал он, которые связаны
непосредственно с наступлением, будут оттягиваться, насколько это
возможно. Железнодорожный транспорт должен продолжать работать по
расписанию мирного времени. И только тогда, когда кампания на Юго-
Востоке окончится, железные дороги перейдут на расписание с наивысшей
нагрузкой для последней волны стратегического развертывания. Главному
командованию предлагалось представить соответствующие новые данные
208

для таблицы расчета времени, порядка и сроков сосредоточения сил на
границе с советской территорией.
Когда же был окончательно установлен день вторжения? В
документах, которыми мы располагаем, дата 22 июня как день начала операции
«Барбаросса» была впервые названа 30 апреля 1941 г. на совещании у
начальника отдела обороны Германии, т. е. тогда, когда операция в
Югославии и Греции была по сути дела уже завершена. В записи
обсуждавшихся на этом совещании вопросов первым значился вопрос о сроках
операции «Барбаросса». Там говорилось: «Фюрер решил: днем начала
операции „Барбаросса" считать 22 июня».
Эту дату избрали не случайно. 22 июня 1941 г. было воскресенье.
Гитлеровцы понимали, что после трудовой недели советские люди будут
спокойно отдыхать. Чтобы застать врасплох советские войска, гитлеровцы
избрали и соответствующее время нанесения первых ударов. Браухич
после посещения войск считал желательным начать наступление на
рассвете — в 3 часа 5 минут. На этом же настаивала часть командиров
корпусов. Однако вскоре между командованием групп армий «Север» и
«Центр» возник спор о времени начала наступления. Тогда главный штаб
ОКВ, еще раз рассмотрев этот вопрос, окончательно определил время
вторжения, назначив его на 3 часа 30 минут 22 июня 1941 г.
Приближался роковой час «Ч». С нетерпением и тревогой ожидал его
Гитлер. И когда оставались уже считанные часы до начала наступления,
фюрер направил в Рим специального курьера фон Клейста с посланием к
своему партнеру по агрессии Муссолини.
Это письмо представляет определенный интерес. Оно начиналось
словами: «Я пишу Вам это письмо в тот момент, когда длившиеся месяцами
тяжелые раздумья, а также вечное нервное выжидание закончились
принятием самого трудного в моей жизни решения» (вторгнуться в пределы
Советского Союза).
А дальше шли лживые рассуждения о том, почему Гитлер вынужден
был решиться на такой шаг. Он нарисовал мрачную картину якобы
нависшей над Европой опасности, вызванной большевистской тенденцией
расширения Советского государства. Для устранения этой опасности, писал
Гитлер, есть только один путь — начать вторжение в СССР, так как
«дальнейшее выжидание приведет самое позднее в этом или следующем году к
гибельным последствиям».
Гитлер стремился внушить дуче, что он взял на себя историческую
миссию защиты Европы от большевизма, или, как он выразился, «решился
положить конец лицемерной игре Кремля». Но в чем состояла эта
лицемерная игра, Гитлер не говорил, да и не мог сказать, так как для вероломства
у него не было оправдания.
Как представлял тогда Гитлер общую обстановку и как он ее оценивал?
Самым важным для него было то, что Германии удалось избежать войны
на два фронта — против Англии и Советского Союза одновременно. Этого
Гитлер больше всего боялся. После поражения Франции Англия потеряла
какую-либо способность воевать, так как могла вести войну лишь с
помощью континентальных стран. Теперь она надеялась только на Советский
Союз, который, по мнению Гитлера, вел осторожную и умную политику
сковывания германских вооруженных сил на Востоке, с тем чтобы
не дать немецкому командованию решиться на крупное наступление на
Западе.
Конечно, рассуждал Гитлер, Советский Союз имеет громадные силы.
И если бы Германия стала продолжать воздушную войну с Англией, то
СССР мог двинуть их против Германии. Тогда случилось бы самое
неприятное — война на два фронта. «Поэтому,— заключал он,— после долгих
размышлений я пришел к выводу о. том, что лучше разорвать эту петлю до
того,; как она будет затянута. Я полагаю, дуче, что тем самым окажу в
этом году нашему совместному ведению войны, пожалуй^ самую большую
услугу, какая вообще возможна».
209

Гитлеру казалось, что общая ситуация для нападения на СССР летом
1941 г. была наиболее благоприятной. Он рассуждал так: Франция
подавлена и ее можно сбросить со счетов. Англия с отчаянием утопающего
хватается за каждую соломинку, которая может служить для нее якорем
сцасения. На кого она рассчитывает? На США и СССР. Устранить
Соединенные Штаты Америки невозможно, «но исключить Россию — это в
нашей власти». Ликвидация Советского государства одновременно означала
бы громадное облегчение положения Японии в Восточной Азии.
В этой связи следует обратить внимание еще на некоторые высказывания
Гитлера в послании Муссолини, связанные с войной против СССР. Он
писал:
«Что касается борьбы на Востоке, дуче, то она определенно будет
тяжелой. Но я ни на секунду не сомневаюсь в крупном успехе. Прежде
всего я надеюсь, что нам в результате удастся обеспечить на длительное
время на Украине общую продовольственную базу. Она послужит для нас
поставщиком тех ресурсов, которые, возможно, потребуются нам в
будущем. Смею добавить, что, как сейчас можно судить, нынешний немецкий
урожай обещает быть очень хорошим. Вполне допустимо, что Россия
попытается разрушить румынские нефтяные источники. Мы создали
оборону, которая, как я надеюсь, предохранит нас от этого. Задача наших
армий состоит в том, чтобы как можно быстрее устранить эту угрозу.
Если я Вам, дуче, лишь сейчас направляю это послание, то только
потому, что окончательное решение будет принято только сегодня в 7
часов вечера. Поэтому я прошу Вас сердечно никого не информировать об
этом, особенно Вашего посла в Москве, так как нет абсолютной
уверенности в том, что наши закодированные донесения не могут быть
расшифрованы. Я приказал сообщить моему собственному послу о принятых
решениях лишь в последнюю минуту.
Что бы теперь ни случилось, дуче, наша ситуация от этого шага не
ухудшится, она может только улучшиться. Если бы я даже вынужден был
к концу этого года оставить в России 60 и 70 дивизий, то все же это будет
только часть тех сил, которые я должен сейчас постоянно держать на
восточной границе. Пусть Англия попробует не сделать выводов из
грозных фактов, перед которыми она окажется. Тогда мы сможем освободить
свой тыл, с утроенной силой обрушиться на противника с целью его
уничтожения. Что зависит от нас, немцев, будет, смею Вас, дуче, заверить,
сделано.
В заключение я хотел бы Вам сказать еще одно, Я чувствую себя
внутренне снова свободным, после того как пришел к этому решению.
Сотрудничество с Советским Союзом при всем искреннем стремлении добиться
окончательной разрядки часто сильно тяготило меня. Ибо это казалось мне
разрывом со всем моим прошлым, моим мировоззрением и моими прежними
обязательствами. Я счастлив,, что освободился от этого морального
бремени» 24.
Таковы основные принципиальные положения послания Гитлера
Муссолини. В них были и откровенность, и замаскированная ложь, которая
состояла прежде всего в утверждении, что Советский Союз угрожал
Германии и Западной Европе в целом. Подобная версия потребовалась
Гитлеру для того, чтобы, во-первых, изобразить себя «спасителем от
коммунистической угрозы», и, во-вторых, для оправдания превентивного
характера нападения на СССР. К распространению такой версии Гитлер
усиленно готовился. В том же послании Муссолини он цисал: «Материал,
который я намерен постепенно опубликовать, так обширен, что мир
удивится больше нашим долготерпением, чем нашим решением, если он не
принадлежит к враждебно настроенной к нам части общества, для которой
аргументы заранее не имеют никакого значения».
Ложь состояла также и в том, что нападением на СССР Гитлер будто
?4 Полный текст послания Гитлера к Муссолини от 21 июня 1941 (г* опубликован в
«Военно-историческом журнале» (1965, № 5, с. 100—102),
210

бы прежде всего стремился подорвать надежды Великобритании на
организацию войны против Германии на два фронта и лишить ее последнего
шанса в борьбе.
Эта версия бессмысленна. Тем не менее она имеет хождение и в
настоящее время. Есть люди, которые распространяют ее и пытаются
утверждать, что нападение на СССР якобы имело для Гитлера второстепенное
значение, а главной целью была Англия.
К 21 июня все германские войска заняли исходные позиции. Гитлер
находился в новом подземном штабе близ Растенбурга, получившем весьма
подходящее название «Волчье логово». Командующие группами армий,
командиры всех соединений и частей руководили войсками с командных
и наблюдательных пунктов. Так, наблюдательный пункт 2-й танковой
группы Гудериана расположился против Брестской крепости на
противоположном берегу Буга. Гудериан, побывавший здесь в 1939 г., отлично
знал этот район и опасался, что танки не смогут самостоятельно захватить
Брестскую крепость. Р. Буг и рвы, наполненные водой, представляли для
танков труднопроходимую преграду.
С наблюдательных пунктов немецкие офицеры могли установить, что в
гарнизоне шла обычная жизнь: солдаты занимались строевой подготовкой,
играли в волейбол. По вечерам играл духовой оркестр. 22 июня в
2 часа 10 минут, когда было еще темно, Гудериан в сопровождении группы
штабных офицеров прибыл на наблюдательный пункт, находившийся
северо-западнее Бреста. А через час, когда чуть-чуть забрезжил рассвет,
грянули первые залпы германских артиллерийских орудий, разнесся гул
моторов и скрежет танковых гусениц. Над Бугом пронеслись первые
«мессершмитты» и «юнкерсы». Война перешагнула порог советских границ,
1966 г.
РОЛЬ ГЕРМАНСКОГО ФАШИЗМА D ПОДГОТОВКЕ
И РАЗВЯЗЫВАНИИ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Германский фашизм и вторая мировая война — тема обширная. Она
является одной из центральных проблем в исследованиях по истории
второй мировой войны. С первых дней войны и до нашего времени эта тема
привлекала и привлекает внимание многих ученых во всех странах мира,
опубликовано огромное количество исследовательских, документальных и
мемуарных произведений. Только по проблематике происхождения второй
мировой войны издано свыше 2 тыс. работ. Можно с уверенностью
сказать, что в любой книге, посвященной предыстории или истории второй
мировой войны, в той или иной мере затрагиваются и освещаются тема
германского фашизма, его классовая природа, его роль в подготовке и
развязывании второй мировой войны.
Усилиями ученых многих стран социальная природа фашизма, его
роль в развязывании второй мировой войны наряду с другими важными
аспектами второй мировой войны получают довольно обстоятельное
рассмотрение и освещение.
Но в определенной части буржуазной историографии существует и
другое направление: делаются попытки в искаженном виде изобразить
происхождение второй мировой войны, обелить империализм и попытаться
снять с него ответственность за развязывание войны, представить в ином,
отретушированном виде фашизм, а наиболее реакционные авторы
стремятся даже реабилитировать и идеализировать нацизм.
Грубые фальсификации истории второй мировой войны, в какие бы
формы они ни облекались, преследуют далеко идущие цели —
сформировать, особенно у послевоенного поколения людей, извращенное
представление о причинах4 характере и результатах войны1 стремление на свой
211

лад, в своих классовых интересах переделать историю второй мировой
войны в целом. Следует иметь в виду, что в этой кампании задействованы
крупные издательские фирмы и корпорации («Балантайн» в США, «ПЭН»
в Англии, «Шпрингер» в ФРГ), выпускающие такую литературу
многомиллионными тиражами, рассчитанными на широкого, недостаточно
осведомленного в истории читателя. Проводится эта кампания отнюдь не в
научных целях, а в целях использования сфальсифицированной истории
второй мировой войны в качестве средства идеологической борьбы. Вот
почему мы считаем необходимым дальнейшее расширение научной
разработки истории второй мировой войны, объединение усилий ученых в
борьбе за историческую правду и ее широкую популяризацию.
Проблема фашизма, разоблачение сущности его идеологии и
практики, его опасности миру и социальному прогрессу в свете опыта
минувшей войны и в условиях современной сложной международной обстановки,
когда еще существуют фашистские режимы, а в ряде капиталистических
стран открыто действуют фашистские и неофашистские организации,
являются важной задачей ученых — обществоведов и историков прежде
всего.
Прошло 45 лет со времени начала второй мировой войны. Срок вполне
достаточный, чтобы разобраться и в причинах войны, и в главных
виновниках ее развязывания. Однако и поныне на Западе есть немало
«теоретиков», стремящихся запутать эти принципиально важные вопросы,
распространяя философию внеклассового характера второй мировой войны, ее
естественности и неизбежности. «Ни война, ни фашизм,— утверждает
французский буржуазный социолог Р. Арон,— не были порождены...
капитализмом» х. Небезызвестный американский советолог Л. Фишер
пошел еще дальше, клеветнически заявляя, что «война, а не мир
порождается коммунизмом» 2. Нетрудно понять, что подобные утверждения
ничего общего не имеют с объективным анализом собьгшй истории новейшего
времени и ее военных периодов.
Научный анализ классовой природы и сущности германского фашизма
был дан марксистской наукой, коммунистами еще задолго до второй
мировой войны. На VII конгрессе Коммунистического Интернационала
(1935 г.) Георгий Димитров говорил: «Самая реакционная разновидность
фашизма — это фашизм германского типа. Он нагло именует себя национал-
социализмом, не имея ничего общего с социализмом. Германский фашизм —
это не только буржуазный национализм. Это звериный шовинизм. Это
правительственная система политического бандитизма, система провокаций
и пыток в отношении рабочего класса и революционных элементов
крестьянства, мелкой буржуазии и интеллигенции. Это средневековое варварство
и зверство. Это необузданная агрессия в отношении других народов и
стран» 3.
Эти оценки полностью подтверждались на практике. В предвоенные
годы и особенно в период второй мировой войны германский фашизм
проявил себя как ударный кулак международной контрреволюции,
раскрыл свою варварскую, бесчеловечную сущность.
Фашизм как одна из террористических форм власти буржуазии был
порожден общим кризисом капитализма, кризисом
социально-экономической, политической и идеологической структуры буржуазного общества.
Всякий раз в моменты обострения этого кризиса, ставящего под угрозу
само существование капиталистического строя, господствующие классы
прибегают к диктатуре как альтернативе другой формы власти —
буржуазно-парламентской.
Установление фашистских диктатур в некоторых странах стало
возможным в силу нескольких причин. Одной из них явился раскол в рядах
рабочего класса вследствие политики классового сотрудничества с буржу-
1 Aron R. Marxisme imaginire. P., 1970, p. 10—12.
.2 Fisher L. Russia's Road from Peace to War. N. Y., 1969, p. 5.
? Димитров Г. Избр. произведения: В 2-х т. См 1967, т. 1 (1906—1937 гг.), с. 606,
212

азией правооппортунистических лидеров социал-демократии, их
враждебности к коммунистам.
Фашизм как форма государственного правления значительно
отличался от предшествующих форм правления общества, разделенного на
классы. Его особенность — и это важно подчеркнуть — состояла в том,
что он обладал способностью создать себе широкую базу, вовлекать
недовольные слои населения в русло интересов своей политики.
Как в Италии, так и в Германии фашисты на пути к власти отличались
от других буржуазных партий более ловким использованием социальной
демагогии. Они лицемерно критиковали недостатки капиталистической
системы, предлагали свой «выход» из кризиса буржуазного общества,
демагогически заявляя о необходимости ликвидации классов и классовых
различий, установления социального равенства. Эрнст Тельман,
решительно разоблачая социальную и национальную демагогию нацизма,
говорил, что за словами «национал-социализм» скрывается фашистское
лицо зверской диктатуры финансового капитала 4.
Фашизм являлся наиболее агрессивной формой буржуазной диктатуры,
главной целью которой были предотвращение революции, усиление
классового господства крупной буржуазии, разгром рабочего движения и
демократии, развязывание захватнических войн.
Характерная черта фашизма — грубое беззаконие, расправы над
трудящимися массами, противниками фашистского режима, поборниками
сохранения мира. Фашизм всюду опирался на национализм, шовинизм,
расизм, а в ряде стран и на реваншизм.
Идеологи и пропагандисты германского фашизма, разжигая идеи
экспансионизма, укрепляя союз с милитаристами, насаждали в стране
культ армии и войны, жестокость и насилие, разрабатывали военные
доктрины и планы завоевания многих стран, массовых убийств гражданского
населения. Фашизм посягал на главные ценности мировой цивилизации.
По каким основным направлениям осуществлялась германским
фашизмом подготовка агрессии и развязывания второй мировой войны?
После захвата власти гитлеровцы поставили перед собой в качестве
основных задач: в области внутренней политики — разгром рабочего
класса и его авангарда — Коммунистической партии Германии,
подавление других демократических сил и учреждений, порабощение немецкого
народа, превращение его в послушное орудие монополий; в области
внешней политики — подготовка и осуществление в максимально короткие
сроки войны за установление мирового господства.
Фашизм в Германии, как и в других странах, развернул огромнейшую
деятельность по распространению и пропаганде всякого рода теорий,
затушевывавших классовую сущность фашизма. Демагогические
высказывания лидеров нацистской партии, направленные против капитализма в
целом, декларативные заявления о ликвидации классовых различий и
введении социального равенства широко использовались гитлеровцами для
обмана народа.
Фашистские руководители и идеологи разработали систему
организационных и пропагандистских мероприятий, которая была призвана создать
иллюзии, что фашистское государство несет классовый мир, что
гитлеровское правительство и нацистская партия борются за интересы не
отдельных классов или групп населения, а за общенациональные интересы.
С приходом к власти гитлеровцев в Германии произошло тесное
переплетение монополий и политической власти фашистского государства.
В результате союзы предпринимателей стали частью государственной
системы власти. Владельцы предприятия были наделены званием
«промышленный фюрер». Фашистские лидеры вместе с монополистами практически
создали новые формы взаимодействия монополий и государства, которые
значительно усилили процесс государственно-монополистического
развития в Германии.
4 См.: Тельман Э. Избр. ст. и речи: В 2-х т. Пер. с нем. М., 1958, т. 2^ноябрь 1928 г.—
сентябрь 1930 г.), с. 61—65.
213

Большое значение для укрепления союза между монополиями и
фашистским государством имел тот факт, что гитлеровцы взяли на себя
задачу по преодолению сопротивления рабочего класса
монополистическому капиталу. Ликвидировав легальные классовые организации
рабочего класса, фашизм окончательно подорвал позиции рабочих в борьбе за
свои социальные и другие права. Трудящиеся были практически лишены
сколько-нибудь эффективных средств борьбы. Монополистическая
буржуазия получила возможность не только не считаться с требованиями
рабочих, но и отняла у них те социальные завоевания, на которые она
вынуждена была пойти ранее.
Кроме тесного союза фашизма с монополиями, существовал прочный
союз германского фашизма с милитаризмом. Милитаризм
провозглашался неотъемлемой чертой фашистского государства. Для пропаганды
милитаризма широко использовались военная история, исторические
деятели, отличавшиеся ярым национализмом и воинственностью. Не
выходило ни одной газеты, не выпускалось ни одного киножурнала, в
которых бы не превозносились победы германских войск, полководческие
«доблести» фюрера, гитлеровских генералов, воинственный дух немецких
солдат и офицеров, превосходство германского оружия и техники.
Образовавшийся в Германии тесный союз мощной триады, а именно:
фашизма, монополий и вермахта, был направлен на подготовку, а затем и
на практическое ведение второй мировой войны. Выдвижение фашизма
на передний план, передача ему политической власти свидетельствовали о
стремлении монополистической буржуазии Германии поставить у руля
государства такую силу, которая сумела бы осуществить непосредственную
материальную подготовку новой мировой войны.
Рубежом, от которого нужно отсчитывать время активной подготовки
фашистской Германии к войне, следует считать 1936 г.— год принятия в
Германии четырехлетнего плана подготовки страны к войне.
Разработанный и принятый нацистами четырехлетний план милитаризации страны
был главным этапом форсированной подготовки Германии ко второй
мировой войне. В своем меморандуме Гитлер тогда провозгласил: «1) через
четыре года мы должны иметь боеспособную армию, 2) через четыре года
экономика Германии должна быть готова к войне» ь.. И далее он заявил:
«Если нам не удастся в кратчайший срок превратить наши вооруженные
силы в смысле боевой подготовки, количества соединений, технического
оснащения и в первую очередь идейного воспитания в самую сильную
армию в мире, то Германия погибнет. В данном случае действует принцип:
что будет упущено за несколько месяцев в условиях мира, невозможно
будет наверстать в течение столетий. Поэтому перед этой задачей все
другие требования должны отступить на задний план» в.
Вся жизнь в Германии, вся ее экономика подчинялись подготовке к
войне. В первую очередь осуществлялась перестройка экономики на
военный лад: готовились военно-сырьевая и продовольственная базы,
развивалось производство военной техники и вооружения, проводились
мероприятия по обеспечению военной промышленности рабочей силой,
совершенствовались органы управления и регулирования экономикой. Взятый
фашистами курс на форсированную и всеобъемлющую милитаризацию
страны соответствовал интересам германского монополистического
капитала, который видел в этом выход из переживаемого им в тот период
экономического кризиса.
Примечательно, что к таким выводам приходят теперь и некоторые
западногерманские историки. В предисловии к первой книге
многотомного издания по истории второй мировой войны В. Дайст, М. Мессерш-
мидт, X. Фолькманн и В. Ветте подчеркивают, что все важные
мероприятия гитлеровского режима в 1933—1939 гг. «прямо или косвенно служили
5 «Совершенно секретно! Только для командования!» Стратегия фашистской Германии
в войне против СССР: Документы и материалы. М., 1967, с. 52,
2 Там же, с. 45.
2*4

делу вооружения, особенно в области экономической политики», что
«размах и динамика вооружения оказывали в 1933—1939 гг. гораздо большее
влияние на внешнюю политику и внутреннее развитие Германии, чем об
этом писалось до сих пор» 7.
Германский фашизм создавал не только материальную базу для
подготовки и развязывания второй мировой войны, но и формировал
идеологию агрессивной войны, разрабатывал ее доктринальные положения.
Выступая перед руководителями молодежных организаций в 1937 г.,
Гитлер говорил: «Германия должна стать вооруженным государством,
а это значит не только от мала до велика уметь владеть оружием, но и
воодушевляться воинственными устремлениями» 8. Он неоднократно повторял,
что война против СССР — это борьба двух идеологий. Для воспитания
воинственных устремлений германские фашисты всячески разжигали
среди немецкого народа антисоветизм, национализм, шовинизм и расизм.
Прежде всего они апеллировали к националистическим чувствам,
спекулируя на таких понятиях, как «расовая общность немцев», «немецкая
верность долгу». Широко распространявшаяся гитлеровцами теория о
«превосходстве арийской расы» служила им для оправдания притязаний на
завоевание мирового господства, на неограниченное расширение
«жизненного пространства».
Завоевание «жизненного пространства», антисоветизм и гегемонизм
сливались воедино в военных планах гитлеровских стратегов. Усилиями
германского империализма, монополистического капитала, фашистских
лидеров были созданы мощные вооруженные силы Германии. Из небольшой
профессиональной сухопутной армии, которой по Версальскому договору
запрещалось иметь танки, тяжелую артиллерию, самолеты,
противотанковые орудия, немецко-фашистская армия превратилась в самую
современную и сильную армию капиталистического мира.
Все строительство вооруженных сил Германии проходило под
непосредственным руководством фашистской верхушки. Личный состав
вермахта, особенно офицерский корпус, в подавляющем большинстве был
заражен фашистской идеологией.
Вся военно-теоретическая мысль Германии направлялась на
разработку ведения агрессивной войны, а также на разработку конкретных планов
ее подготовки. Гитлеровские стратеги, не считаясь с обычаями и
международными правовыми нормами, строили свои расчеты на организацию
«тотальной войны», в которой предусматривались все средства и методы
для сокрушения противника, включая самые варварские и бесчеловечные.
Идеи и принципы разработанной гитлеровскими стратегами
«молниеносной войны», доктрины «блицкрига», в которых главная ставка
делалась на внезапные и массированные удары танковых и
механизированных войск во взаимодействии с авиацией, были положены в основу всех
стратегических планов фашистской агрессии. Наиболее тщательно был
на основе накопленного опыта захвата западноевропейских стран
разработан план «Барбаросса», который считался патентованным средством
достижения быстрой победы в войне против СССР.
Наряду с конкретными стратегическими планами войны против
отдельных стран фашистским руководством разрабатывались перспективные
планы дальнейших завоеваний и порабощения народов. К числу таких
планов относился план «Ост». Это была широкая программа фашистской
колонизации, онемечивания восточноевропейских стран, превращения в
рабов многих миллионов поляков, чехов, ру'сских, украинцев, белорусов,
представителей других национальностей. Этим планом
предусматривалось в течение 30 лет переселить в Западную Сибирь из Польши,
Чехословакии, Украины, Белоруссии и Прибалтики значительную часть
населения и заселить эти территории немецкими колонистами 9.
7 Das Deutsche Reich und der zweite Weltkrieg, Freiburg, 1979. Bd. 1.*
8 История фашизма в Западной Европе. М., 1978, с. 238.
9 История второй мировой войны, 1939—1945. М., 1974, т. 3, с. 228,
215

Разработанные гитлеровцами планы войны и территориальных
захватов свидетельствовали о дальнейшем усилении агрессивности германского
фашизма. Крайняя агрессивность и наличие самой мощной в
капиталистическом мире военной машины позволили гитлеровской Германии занять
ведущее место среди фашистских государств Европы, возглавить весь фа-
шистско-милитаристский блок в годы второй мировой войны.
Следовательно, германский фашизм, занимая господствующее
положение в государстве, как создавал материальную базу подготовки и
ведения второй мировой войны, так и формировал идеологию войны и ее
стратегию.
Закономерно возникает вопрос: были ли возможности для
своевременного предотвращения, обуздания фашистской агрессии? Да, такие
возможности имелись. ВКП(б) и международное коммунистическое
движение последовательно выступали непримиримыми противниками
агрессивного курса фашистско-милитаристского блока. СССР прилагал
громадные усилия, чтобы создать систему эффективной международной
безопасности. Но все они наталкивались на сильнейшее сопротивление
мировой реакции. Хотя фашистско-милитаристский блок был направлен
также и против США, Англии и Франции, правящие круги этих стран
проводили политику «невмешательства» и «умиротворения» агрессора,
поощряли его военные приготовления, надеясь направить его удар против
Советского Союза. В этом отношении мюнхенский сговор открыл
шлагбаум Гитлеру для агрессии на Восток, был прологом второй мировой
войны.
Советский народ, наша партия были полны решимости преградить
путь фашистской агрессии. Советские предложения о совместных с
Англией и Францией военных действиях в случае агрессии фашистской
Германии создавали реальную базу для преграждения пути гитлеровской
военной машине. Но эти предложения не встретили поддержки со стороны
правительств Чемберлена и Даладье.
Почему же ни Англия, ни Франция не желали этого соглашения?
Прежде всего потому, что буржуазные правительства не хотели союза, не
хотели создания антигитлеровской коалиции с участием Советского
государства. Оценивая сложившуюся на переговорах обстановку, известный
английский историк А. Тейлор писал, что «англичане с ужасом
отшатнулись от советского предложения: война, в которой бы они сражались на
стороне Советской России против Германии, была для них немыслима» 10.
Срыв московских переговоров 1939 г. Англией и Францией, а не
советско-германский договор о ненападении, как это пытаются утверждать
реакционные историки, привел к тому, что фашистскую агрессию уже
невозможно было предотвратить.
Хорошо известно, чем все это кончилось. Для победы над фашистской
Германией и фашистской коалицией в целом во второй мировой войне
потребовались колоссальные экономические, моральные и военные усилия
народов многих стран при решающей роли Советского Союза.
Мужественная борьба возглавленной коммунистами Народно-освободительной
армии Югославии, подвиги армий и соединений, сформированных
патриотами Польши и Чехословакии, народные восстания в Словакии, Румынии,
Болгарии, освободительная борьба албанского народа, движение
Сопротивления, действия партизанских отрядов во Франции, Италии и других
странах, борьба антифашистского подполья в стане противника — все
это в конечном итоге слилось с борьбой советского народа в один могучий
поток, смывший коричневую грязь с карты Европы.
Теперь, когда прошло сорок пять лет с того времени, как в Европе
запылал пожар второй мировой войны, и сорок лет со дня Победы, мы
хорошо знаем, какой страшной ценой заплатило человечество за
развязанную империализмом и его ударной силой — германским фашизмом
вторую мировую войну. Время не властно отодвинуть или преуменьшить
10 Taylor A, The Second World War, L., 1975, p, 34.
216

масштабы и ужасы фашистских злодеяний. Никогда из памяти народов,
и прежде всего советского народа, не изгладятся чудовищные
преступления гитлеровских варваров в годы второй мировой войны.
Поэтому понятны то возмущение и та волна протеста, которая
прокатилась по всему миру против применения срока давности к нацистским
преступникам. Под давлением общественности как внутри страны, так и
за рубежом западногерманский парламент вынужден был отказаться от
применения этого закона к преступникам. И действительно, разве можно
списать в архив преступления фашизма, совершившего неисчислимые
злодеяния в годы второй мировой войны? Такие преступления не имеют
срока давности.
Империализм — виновник развязывания второй мировой войны,
поглотившей миллионы человеческих жертв, вызвал и вызывает ныне
гнев и возмущение у всех людей мира. В. И. Ленин, внимательно
изучивший книгу К. Клаузевица «О войне», сделал следующую запись:
«„Характер политической цели" имеет решающее влияние на ведение войны...» п.
Если война есть продолжение политики иными, насильственными
средствами, то и поражение в войне является прежде всего фактором
политическим, крушением политики, которая подготовила, развязала и вела
войну 12.
Поражение Германии во второй мировой войне, и прежде всего в войне
против Советского Союза, явилось в первую очередь крахом фашистской
политики, идеологии и военной доктрины.
Германский фашизм, притязавший на роль вершителя судеб народов
всего мира, потерпел сокрушительное поражение. Однако было бы
неверным утверждать, что фашизм навсегда ушел в прошлое. Фашизм как
орудие контрреволюции, стремящейся при любом удобном случае взять
реванш за поражение в борьбе против социализма, против прогрессивных
сил, способен возрождаться и приобретать определенную общественную
силу.
Известно, что сейчас неофашистские партии, организации и группы
легально действуют во многих капиталистических странах. Современный
фашизм, в какие бы одежды он ни рядился, как и прежде, защищает
интересы наиболее агрессивных, шовинистических и реакционных кругов
финансового капитала. Он выступает против любых проявлений
социального прогресса, против политики мирного сосуществования государств с
различными общественными системами, за пересмотр итогов второй
мировой войны. Он действует на руку той части мировой реакции, которая
может пойти на риск развязывания новой мировой войны, угрожающей
гибелью цивилизации.
Кое-кто из западных политиков и историков считает, что не следует
преувеличивать опасности возрождения фашизма, что это всего лишь
«модное увлечение определенной части молодежи». Так ли это? История и
факты говорят о другом. В США, ФРГ, Италии, Англии, Голландии,;
Бельгии, Франции и других капиталистических странах легально
функционируют ультраправые, профашистские и неонацистские организации,
устраивающие погромы.
Не замечать всего этого нельзя. Здесь уже речь идет не «о модном
увлечении молодежи», а о возрождении фашистской идеологии и ее
пропаганде.
Обращает на себя внимание тот факт, что сегодня фашиствующие круги
всячески пытаются активизировать свою деятельность, расширить свое
влияние на массы. По официальным данным, только за 1977 г. в ФРГ
число неофашистских групп возросло с 600 до более чем 1 тыс.13 Волна
фашизма захлестывает и вооруженные силы ФРГ. И это не случайно, так
как многие генералы и адмиралы западногерманских вооруженных сил —
11 Ленинский сб., т. 12, с. 429.
12 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 30, с. 82—83.
13 Мировая экономика и междунар. отношения, 1979, № 1, с. 99.
217

это офицеры «третьего рейха». Не приходится удивляться, что в
бундесвере царит обстановка благоговения перед фашистским вермахтом. В его
частях созданы «комнаты традиций», в которых как реликвии хранятся
фашистские знамена со свастикой,, географические карты «Великой
Германии».
В ФРГ активным фактором, формирующим общественное мнение среди
определенной части населения, становится неонацистская пресса. Тираж
неонацистских печатных изданий с каждым годом увеличивается. Все
большее распространение получает также неонацистская «историческая»
литература, представляющая собой апологетику гитлеровского рейха и
его деятелей. «Гитлеровская волна» буквально захлестнула книжные
прилавки западногерманских магазинов. Биография Гитлера, написанная
И. Фестом, вышла громадным тиражом — 500 тыс. экз. Тиражом в 550 тыс.
экз. был издан дневник Шпеера 14. Массовыми тиражами распространяются
в ФРГ книги, грампластинки, содержащие речи Гитлера, Гиммлера,
Геббельса и других главарей фашистского рейха.
Развитие неонацизма в ФРГ и других странах Запада не может не
вызывать у всех честных людей тревоги. Современный фашизм, как и накануне
второй мировой войны, вынашивает далеко идущие планы, которые
направлены прежде всего против сил демократии и социализма.
Конечно, теперь иное время. Фашизм вызывает гнев, возмущение и
ненависть народов во всем мире. Свидетельством тому является активная
борьба трудящихся против гонки вооружений, агрессивных планов США
и их союзников по НАТО, за предотвращение новой мировой войны.
Главным залогом успешной борьбы против реакции и фашизма является
дальнейшая активизация деятельности в этом направлении всех
прогрессивных сил. В итоговом коммюнике Конференции коммунистических и
рабочих партий Европы, состоявшейся в Берлине в июне 1976 г.,
указывается: «Для демократии и социального прогресса, для сохранения мира и
международных отношений... необходимо искоренить фашизм,
предотвратить его возрождение в открытой или завуалированной форме, бороться
против организации и деятельности фашистских и неофашистских
террористических организаций и групп, а также против расистской пропаганды
и действий, преследующих цель расколоть рабочий класс и другие
прогрессивные силы» 15.
Фашизм вчера и сегодня был и есть оплот сил реакции и войны. В
современных условиях важное значение имеет показ истинного лица фашизма
и неофашизма, который нередко, действуя под маской защитника
национальных интересов, национальной культуры, западного образа жизни и
буржуазной демократии, стремится на деле к разжиганию расистских и
антикоммунистических настроений, к созданию условий для ликвидации
любой демократии, к захвату власти. Фашизм, как известно,
прокладывает путь войне. Этому учат нас и уроки недавнего прошлого.
Вот почему изучение истории второй мировой войны, ее происхождения
и причин, разоблачение фашизма, его социальной сущности,
принципиальная критика тех, кто пытается извратить события второй мировой войны,
имеют важное и научное и практическое значение, ибо сегодня, когда
война в ее ядерном варианте приобретает столь грозное звучание,
причинность войн, мировых и локальных, особенно волнует человечество. И слово
историка, его призыв помнить уроки минувшей войны для того, чтобы
никогда не повторилась общечеловеческая трагедия, сейчас приобретают
особо важное значение в борьбе за мир и безопасность народов.
1982 г.
14 Speer A, Spandauer Tagebiicher. Frankfurt a.M., 1975; Fest J. Hitler: Eine Biographie.
Frankfurt a. M., 1974.
1Ь За мир, безопасность, сотрудничество и социальный прогресс в Европе: К итогам
Конференции коммунистических и рабочих партий Европы. Берлин 29—30 июня
1976 г. М., 1976, с. 39.
218

КРУШЕНИЕ ФАШИСТСКОЙ ДОКТРИНЫ «БЛИЦКРИГА»
Политический характер войны, ее цели определяют и соответствующие
стратегические способы ее ведения. Опыт войн, в том числе и второй
мировой, подтверждает это положение. Фашистские политики и стратеги,
готовя войну на уничтожение социалистического государства, применили
и соответствующую этим агрессивным, реакционным целям военную
доктрину блицкрига.
В чем состоит суть этой доктрины?
В буквальном смысле блицкриг — «молниеносная война»,
следовательно, теория ее ведения предполагает достижение быстрой победы.
«Брицкриг,— пишет западногерманский ученый Д. Брэдли,— должен
развиваться как ураганный порыв, как явление природы, которое ничто
не может сдержать. Он должен захлестнуть ничего не подозревающего
и ни к чему не готового противника, поразить его, как ударом молнии,
путем стихийного насилия» *.
Из этого образного толкования сущности блицкрига видно, что такой
принцип ведения войны является средством агрессивной политики и
рассчитан на внезапное применение крупных вооруженных сил и их
ошеломляющее действие.
Вся организационная структура немецко-фашистских войск была
подчинена идее блицкрига. «Наши задачи в отношении России,— поучал
своих генералов Гитлер,— разгромить ее вооруженные силы, уничтожить
государство» 2.
Подобный способ ведения войны не нов, и не Гитлер его изобрел.
Секрет быстротечной войны искали многие. Модель ее разрабатывали
идеологи прусского милитаризма: Мольтке, Шлиффен, Людендорф. В их
трудах «Канны» (Шлиффен) и «Тотальная война» (Людендорф) отчетливо
выражена идея «молниеносного удара». Позже она получает свое развитие
у таких теоретиков блицкрига, как Фуллер, Сект, Гудериан, которые в
данной стратегии решающую роль отводили авиации и танкам. Полностью
разделяя идею «молниеносной войны», военное руководство фашистской
Германии — генералы Кейтель, Иодль, Гальдер — возлагало на нее
большие надежды в борьбе против СССР.
Доктрина блицкрига — это не импровизация одного фюрера, как
это пытается теперь изобразить кое-кто на Западе. Она выражала
агрессивную политику фашистской Германии, авантюризм ее политических и
военных деятелей, продолжала исторические традиции германского
милитаризма. Анализ фашистской военной доктрины показывает, что ее
сущность и потоки имеют глубокие исторические корни, уходящие в
эпоху «пруссачества»,, когда господствовал культ грубой силы.
Конкретное воплощение доктрина блицкрига нашла в стратегических
планах немецко-фашистской армии, и прежде всего в плане «Барбаросса».
Основная стратегическая идея противника заключалась в том, чтобы,
внезапно вторгнувшись на территорию СССР, сосредоточить главные
усилия на трех избранных стратегических направлениях — в центре, на
севере и юге, нанести мощный удар по противостоящим войскам Советской
Армии, уничтожить их, быстро прорваться к политическим и
экономическим центрам страны — Москве, Ленинграду, Киеву и закончить войну
одной кратковременной кампанией.
Подписывая 18 декабря 1940 г. директиву № 21 (план «Барбаросса»),
Гитлер был твердо убежден, что доктрина блицкрига — это то
патентованное средство, которое гарантирует ему успех всей кампании, что к середине
* Bradley D. Generaloberst Heinz Guderian und die Entstehungsgeschichte des ino<Jer-
nen Blitzkrieges. Osnabriick, 1978, S. 204.
2 Гальдер Ф. Военный дневник. М., 1969, т. 2, с. 429.
21f

августа падет Москва, а до 1 октября с Советским Союаом будет
покончено 3"4.
На что рассчитывали гитлеровские стратеги, предпринимая такую
опасную и авантюрную акцию? Сильным аргументом для них послужили те
сравнительно легкие победы, которые одерживала немецко-фашистская
армия в Западной Европе. Ведь, в сущности, Германия не затратила ни
на одну из ранее проведенных кампаний более одного-полутора месяцев
и не понесла сколько-нибудь значительных людских потерь и
материальных издержек. В самом деле, война с Польшей продолжалась всего три
недели, Бельгия была оккупирована в течение 18 дней, а Франция
капитулировала на 44-й день войны, не говоря уж о том, что для захвата таких
стран, как Дания и Голландия, гитлеровской Германии потребовалось
всего несколько дней.
Военные действия на Западе дали основание гитлеровским стратегам
полагать, что блицкриг принесет им успех и в войне против Советского
Союза. Разница, считали они, будет состоять лишь в степени подготовки к
войне и в сроках ее завершения.
Гитлеровские стратеги были уверены, что «русскую проблему» можно
решить одной кратковременной кампанией.
Гитлер, разумеется, понимал, что Советский Союз — это не Польша и
не Франция. Поэтому подготовка к войне против СССР велась длительное
время и в широких масштабах. Она- охватила военную, экономическую,
идеологическую и дипломатическую сферы фашистской Германии. На
первых порах агрессор имел определенные преимущества.
Во-первых, для нападения на СССР фашистская Германия создала
более чем 5-миллионную армию, оснащенную современным вооружением,
которая была большей частью сконцентрирована вблизи наших западных
границ.
Советские Вооруженные Силы, хотя и увеличились за два предвоенных
года в 2,8 раза, однако к началу войны они были рассредоточены на
обширных приграничных территориях, а многие соединения
дислоцировались во внутренних округах. Кроме того, Советская Армия находилась в
начальной стадии перевооружения и оснащения новой военной техникой.
Во-вторых, экономика фашистской Германии была давно переведена на
военные рельсы. Ее предприятия, работая на полную мощность,
производили в большом количестве современную военную технику и вооружение.
В военных целях использовался весь экономический потенциал
оккупированных стран Европы. Советская же экономика развивалась в интересах
мирного строительства и лишь незадолго до войны, а главным образом в
ходе войны переключалась на военное производство.
В-третьих, начиная войну против СССР, фашистская Германия имела
уже сколоченную агрессивную коалицию, в которую входили Япония,
Италия, Финляндия, Венгрия и Румыния. Антигитлеровская же коалиция
создавалась уже в ходе войны.
В-четвертых, немецко-фашистская армия располагала подготовленной
аэродромной сетью с достаточной емкостью, а также разветвленной сетью
железных и шоссейных дорог. Советские приграничные войска,
дислоцировавшиеся на новой (с 1939 г.) западной границе, имели слабоукреплен-
ные оборонительные позиции, преимущественно полевого типа.
В-пятых, подготовка вторжения на советскую территорию в
соответствии с планом «Барбаросса» происходила скрытно. Широко применялась
дезинформация. Так, передислокация немецко-фашистских войск с запада
на восток, главным образом из Франции на территорию оккупированной
Польши, проводилась якобы с целью нападения на Англию, а в
действительности для создания мощной группировки, готовой вторгнуться на
территорию СССР.
4 См.: Рейнгарт К. Поворот под Москвой: Крах гитлеровской стратегии зимой
1941/42 года. Пер. с нем. М., 1980, с. 51,
220

Все эти факторы создавали для Советских Вооруженных Сил
чрезвычайно тяжелые, невыгодные условия борьбы.
22 июня 1941 г. план фашистского блицкрига против Советского Союза
был введен в действие.
Внезапность нападения, достигнутая немецким командованием,
явилась серьезнейшим преимуществом фашистской Германии. Первые
военные успехи окрылили гитлеровских генералов, которые были уверены,
что их теория «молниеносной войны» полиостью себя оправдает и в войне
против СССР.
Гитлер 4 июля заявил: «Практически „противник" войну уже
проиграл» ?. Генерал-полковник Гальдер, подводя итоги двухнедельных боев
на советско-германском фронте, тоже сделал поспешный вывод. «...Не
будет преувеличением сказать,— писал он,— что кампания против
России будет выиграна в течение 14 дней» 6. Конечно, рассуждал далее Гальдер,;
русская кампания не закончена, но это дело нескольких недель, главное
уже сделано, сопротивление сломлено, теперь остается лишь быстро
преодолеть огромную территорию.
Полагая, что в военном отношении СССР уже не представляет большой
опасности, он предлагал перенести усилия в сферу экономического
подавления страны: «Когда мы форсируем Западную Двину и Днепр, то речь
пойдет не столько о разгроме вооруженных сил противника, сколько о том,
чтобы забрать у противника его промышленные районы и не дать ему
возможности, используя гигантскую мощь своей индустрии и
неисчерпаемые людские резервы, создать новые вооруженные силы» 7. И далее, как
бы подтверждая правильность своих выводов и предложений на будущее,
Гальдер 14 июля писал в дневнике о положении на Восточном фронте:
«В целом следует считать, что противник больше не располагает
достаточными силами для серьезной обороны своего нового рубежа, проходящего
от прежней русско-эстонской границы по Западной Двине и Днепру и
далее на юг... В ходе продвижения наших армий все попытки
сопротивления противника будут, очевидно, быстро сломлены. Тогда перед нами
вплотную встанет вопрос о захвате Ленинграда и Москвы» 8.
Гитлеровцы были уверены в быстром завершении русской кампании и
мечтали уже о скором перенесении военных действий на территории Индии
и стран Ближнего Востока. В июне 1941 г. была подписана директива
№ 32 «Подготовка к периоду после осуществления плана «Барбаросса»».
Документальные данные раскрывают нам глобальные цели германского
фашизма, его замыслы основать мировую империю. В первую очередь
планировалось развернуть войну против Англии. Захватить Северную
Африку, Гибралтар, страны Ближнего и Среднего Востока, затем через
Афганистан повести наступление на Индию — «жемчужину» Британской
империи. На картах «германской мировой империи» были расписаны
судьбы всех континентов. После окончания «восточного похода» Гитлер
намеревался, предпринять энергичные действия против США.
Но то были бредовые замыслы. На деле все получилось иначе. Рано
Гитлер строил планы создания «мировой империи», поспешными оказались
выводы гитлеровских стратегов о неспособности Советской Армии к
сопротивлению, слишком опрометчиво они прогнозировали дальнейший ход
военных действий. Для советского народа настоящая война только
начиналась.
Оправившись от первого сильного удара, наша страна начала
интенсивную мобилизацию всех сил и средств для отпора врагу. Полным ходом
шло формирование новых соединений. За короткое время в армию по
мобилизации было призвано свыше 5 млн. человек, создано почти 300 дивизий,
вдвое возросло число действующих фронтов — с пяти до десяти.
5 Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht. Bd. 1, S. 1020—1021,
6 Гальдер Ф. Военный дневник. М., 1971, т. 3, кн. 1, с. 79.
? Там же, с. 80,
в Там же, с. 84,
221

Сотни тысяч патриотов вливались в ряды защитников Родины,
добровольно вступая в партизанские отряды и дивизии народного ополчения.
Индустриальные районы, особенно на Урале, превращались в мощные
базы производства военной техники. Вся жизнь страны перестраивалась
на военный лад.
Неутомимая деятельность Коммунистической партии по мобилизации
экономических и моральных сил скоро привела к весьма существенным
результатам на фронте и в тылу врага. Враг, рвавшийся к жизненно
важным экономическим центрамг был остановлен на основных
стратегических направлениях.
В июле 1941 г. фашистский блицкриг уже дал первые серьезные
трещины. Военные события на юге, севере и в центре развивались не так, как
предполагали гитлеровские стратеги. Наступление немецко-фашистских
войск встречало все более упорное сопротивление. Советская Армия
наносила противнику огромный урон. «Упорное сопротивление русских,—
отмечает в служебном дневнике начальник штаба сухопутных войск
генерал Гальдер,— заставляет нас вести бой по всем правилам наших боевых
уставов. В Польше и на Западе мы могли позволить себе известные
вольности и отступления от уставных принципов; теперь это уже недопустимо»9.
Вместо победных реляций в фашистской прессе стали появляться
тревожные сообщения. «Бои на Востоке,— писала „Дойче альгемайне цай-
тунг" 2 июля 1941 г.,— носят совершенно особый характер. Битва,
которая имеет место на всем Восточном фронте, отличается тем, что
русские оказывают повсюду упорное и ожесточенное сопротивление» 10.
1941 год насыщен драматическими событиями, но он же богат и
многими героическими подвигами нашей армии и народа. Именно героическое,
а не драматическое, как это иногда изображалось в литературе, было
главным в великом противоборстве Советской Армии с полчищами фашистских
варваров.
Справедливые, освободительные цели Великой Отечественной войны
определили и способы ее ведения. Тогда, летом 1941 г., перед
Вооруженными Силами стояла задача остановить врага, обескровить его, вырвать у
него стратегическую наступательную инициативу. В решении ее важную
роль сыграло советское военное искусство, искусство ведения
вооруженной борьбы в условиях невыгодно сложившейся стратегической обстановки
первого периода войны. И несмотря на огромные трудности и временные
неудачи, советская военная стратегия, оперативное искусство и тактика
доказали свое превосходство над военным искусством немецко-фашистской
армии.
Военная теория и боевой опыт свидетельствуют, что решительная
победа достигается только активными наступательными действиями. Переход
советских войск под Москвой от обороны к контрнаступлению без какой-
либо паузы потребовал высокого военного искусства. В сложнейших
условиях советское командование впервые во второй мировой войне
осуществило эту форму вооруженной борьбы в крупном стратегическом
масштабе. Затем она получила свое развитие в Сталинградской и Курской
битвах.
Если говорить об основных итогах и последствиях военного
противоборства СССР и фашистской Германии, то в первую очередь следует
указать на то, что Советские Вооруженные Силы в тяжелейших условиях
борьбы не только выстояли, но и разгромили агрессора, сорвали его планы
достижения мирового господства, привели к крушению
военно-теоретическую основу ведения войны — доктрину блицкрига.
В истории нет другого примера, когда бы государство, оказавшись в
начале войны в такой сложной ситуации, одержало столь убедительную
победу над коварнейшим и сильнейшим врагом. Один из членов
английского парламента писал в августе 1941 г. А. Идену: «Меня охватывает
дрожь при одной только мысли о том2 какая судьба могла бы постичь Вели-
9 Там же, с. 60.
10 Там же, с. 15—16.
222

кобританию, если бы против нас, находящихся в одиночестве, было
предпринято наступление такой же силы, какое было начато Гитлером против
России» п.
И то, что уже в первый, наиболее трудный период войны доктрина
блицкрига потерпела крах, поставило фашистскую Германию и ее вермахт
в исключительно тяжелое положение. Немецко-фашистские войска с
начала войны по 12 декабря 1941 г., по явно заниженным данным генерала
Гальдера, потеряли 775 078 человек 12, а со времени перехода Советской
Армии в контрнаступление под Москвой и по 10 января 1942 г.— еще
около 300 тыс. человек. Таким образом, общие потери убитыми и
ранеными составили свыше 1 млн. человек.
Особенно важно то, что противник лишился своих лучших офицерских
кадров. Одни погибли на поле боя, другие были отстранены по причинам
психологического характера — резко возросшего упадничества,
пессимизма, панического настроения. В армии возник «кризис доверия». В
связи с провалом наступления на Москву Гитлер произвел чистку
генералитета. Из армии уволены десятки генералов, отстранены от должностей
командующие всеми группами армий: фельдмаршалы Бок, Рундштедт и
Лееб, командующий 2-й танковой армией генерал Гудериан. Покинул
свой пост и главком сухопутными войсками фельдмаршал Браухич.
«Такого разгрома генералов,— пишет Фуллер,— не видывали со времен
битвы на Марне» 13.
Провал плана «молниеносной войны», поражение под Москвой,
катастрофические события на советско-германском фронте потрясли
фашистскую Германию, ее армию. Все это имело огромный международный
резонанс, вносило коренные изменения в общий ход второй мировой войны,
закладывало прочный фундамент для грядущих великих побед.
Вопрос о причинах срыва блицкрига, провала плана «Барбаросса»
до сих пор остается одним из самых острых в зарубежной историографии.
На Западе, особенно в ФРГ, США, и сейчас много пишут об этом. Их
волнует то, как могло случиться, что грандиозный план «молниеносной
войны», подготовленный с таким размахом и масштабностью, так быстро
потерпел крушение.
Пытаясь ответить на этот вопрос, буржуазные историки прибегают к
вымыслам, фальши, откровенной лжи. Они стремятся извратить или
замолчать истинные причины провала плана «молниеносной войны»,
подменить их всякого рода надуманными версиями, обелить вермахт, его военное
искусство, и прежде всего доктрину блицкрига, которую, по мнению
нынешних реакционных военных теоретиков, можно модернизировать,
модифицировать с учетом новых видов оружия и применить ее против
Советского Союза и стран социалистического содружества в будущей
войне.
Особый интерес к этому вопросу проявляют стратеги из Пентагона. По
их заданию большая группа генералов вермахта, в частности Ф. Гальдер,
X. Мантейфель, Э. Кёстринг, Л. Рендулич; оказавшись в плену у
американцев, написали подробные доклады, в том числе по Восточному театру
военных действий, которые вошли в серию изданных в США книг (24
тома) под общим названием «Немецкие военные исследования по вопросам
второй мировой войны».
Значительное место в этой серии отведено выяснению причин
поражения немецко-фашистской армии на советско-германском фронте. В своих
«исследованиях», таких, как «„Барбаросса" — план нападения на
Советский Союз», «Решения, повлиявшие на ход русской кампании 1941—-
1942 гг.», «Сражение за Москву», «Русские методы боевых действий»,
«Военные импровизации в ходе русской кампании», «Влияние погодных
условий на ход боевых действий в России» и ряд других, гитлеровские
11 Public Record Office. Premier, 4/21/3, p. 621.
*? Гальдер Ф. Военный дневник. М., 1971, т. 3, кн. 2, с. 120.
13 Фуллер Дж. Ф. С. Вторая мировая война, 1939—1945 гг. М., 1956, с. 169.
223

генералы делились своим печальным опытом. Но делились не
беспристрастно^ заинтересованного заказу, чтобы дать советы тем, кто сейчас
изобретает все новые и новые доктрины борьбы с мифической «советской
военной угрозой».
Но есть на Западе и объективные высказывания. Д. Брэдли, автор
книги «Генерал Гудериан и история современного блицкрига», считает,
что с момента поражения немцев под Москвой «время блицкригов для
немецкой стороны безвозвратно ушло в прошлое» 14. Другой, английский
исследователь, В. Лич, в книге «Германская стратегия против России.
1939—1941», поставив вопрос, почему же блицкриг потерпел поражение,
дает на него определенный ответ: «Германские лидеры совершили
чудовищную ошибку, уверовав в то, что их блицкриг способен победить Советский
Союз». Их главной ошибкой «была недооценка силы Советского Союза» 1*.
Нельзя не согласиться с этим выводом. Бесспорным является то, что
гитлеровские политики и стратеги в своих планах рассчитывали на
непрочность советского строя. Они полагали, что после первых же успехов
немецко-фашистской армии союз рабочего класса и крестьянства
распадется, советская экономика окажется не в состоянии обеспечить фронт всем
необходимым, СССР будет изолирован на международной арене, а
Советская Армия не устоит перед мощным натиском немецких танков и авиации.
Действительность же оказалась иной. Среди факторов, приведших к
краху блицкрига, определяющим явилась незыблемость советского
общественного и государственного строя. Наша система подтвердила в трудные
военные годы свою жизненную и непреоборимую мощь, она оказалась
способной мобилизовать материальные и духовные ресурсы для защиты
своей Родины. Коммунистическая партия возглавила всенародную борьбу
с врагом, сплотила воедино народ и армию, воспитала у них такие высокие
качества, как идейно-политическое единство, мужество и героизм,
советский патриотизм и пролетарский интернационализм. Она превратила
борьбу с агрессором во всенародную войну, а страну — в единый военный
лагерь, подняла и вдохновила советских людей на великие свершения.
Гитлеровские стратеги рассчитывали вести борьбу только с Советской
Армией, а встретили сопротивление всего народа.
Стратегам из Пентагона и их военным партнерам из Бонна, тем, кто
разрабатывает сегодня доктрины «устрашения», «передовых рубежей»,
«упреждающих ударов», кто пытается приспособить старую или создать
новую доктрину «сверхблицкрига», следовало бы восстановить в памяти,
как и чем закончилась фашистская авантюра «молниеносной войны» против
Советского Союза.
В современных-условиях доктрина блицкрига, какое бы название она
ни носила, не изменила своей политической сущности. Она была и остается
доктриной агрессивной войны, которая обернется крахом для ее
проповедников, так как не избавит агрессора от ответных ударов огромной
разрушительной силы.
Следует иметь в виду, что фашистская доктрина блицкрига была
непосредственно связана с лживой версией «превентивной» войны фашистской
Германии против СССР. Когда фашистский блицкриг уже был введен в
действие против Советского Союза, министр иностранных дел Германии
Риббентроп вручил советскому послу в Берлине меморандум, в котором
были сформулированы, вернее, сфабрикованы политические и военные
версии предпринятой против СССР якобы «превентивной» войны.
Неопровержимые факты, вся историческая действительность и
внешнеполитическая направленность Советского государства опровергают
предпринятую тогда в антисоветских целях кампанию о мнимой «военной
угрозе» Германии со стороны Советского Союза. Ныне стало невозможно
и просто бессмысленно распространяться о «превентивной» войне со сторо-
w Bradley D. Generaloberst Heinz Guderian und die Entstehungsgeschichte des modernen
Blitzkrieges, S. 233.
» Leach B. German Strategy Against Russia, 1939—1941. Oxford, 1973, p. 91, 240.
224

ны гитлеровской Германии даже тем, кто в свое -время пустил в ход эту
глупейшую и лживую версию.
И хотя это противоречило раньше и противоречит теперь основному
смыслу советской социально-политической системы, в наше время вновь
на Западе широко муссируется миф о «советской военной угрозе» и как
следствие вновь воскрешается пресловутая теория подготовки
«превентивной» войны против СССР.
Теория «превентивной» войны была и остается замаскированной
политикой агрессии, политикой подготовки и развязывания войн агрессивными
силами империализма против стран социализма. Именно такой
вероломный, неспровоцированный характер носила агрессия фашистской
Германии против Советского Союза.
Опыт войн, в том числе второй мировой, подтверждает ту истину, что
агрессивные, империалистические цели войны порождают и
авантюристическую доктрину. Доктрина же, вытекающая из нереальных
политических целей, идеализирующая свои возможности и принижающая
возможности другой страны, неизбежно ведет к поражению. И если ошибки,
просчеты оперативного или тактического порядка могут быть выправлены
в ходе войны, хотя и потребуют определенных издержек, то ошибки
военной доктрины неисправимы. Они, как правило, приводят к гибельным
последствиям. Так было прежде, так случилось и с фашистской доктриной
блицкрига.
Раздувая в наше время миф о «советской военной угрозе»,
буржуазные идеологи и пропагандисты стремятся извратить советскую военную
доктрину, приписать ей экспансионистскую направленность, чуждую
нашей миролюбивой политике.
Советская военная доктрина служила и служит интересам защиты
социалистического Отечества. Она имеет сугубо оборонительную
направленность. Конечно, ее оборонительную направленность нельзя
отождествлять с принципами советского военного искусства, характеризующимися
активностью и решительностью боевых действий, осуществляемых в
интересах защиты нашей Родины. В этом — основная направленность
оборонительной доктрины Советского государства, верность и надежность
которой испытана временем.
1981 г.
ВЕЛИКАЯ ПОБЕДА ПОД МОСКВОЙ
1. КОРЕННОЙ ПОВОРОТ В ВОЙНЕ
Великая победа под Москвой — первая крупная победа Советской
Армии над сильным и коварным агрессором. Она явилась важным военно-
политическим событием, предопределившим коренные изменения в
дальнейшем ходе Великой Отечественной и второй мировой войны в целом.
Теперь, когда прошло уже много лет с того тревожного военного
времени, нам отчетливее представляется общая картина происходившей тогда
кровопролитной борьбы, ее масштабы и размах, яснее обрисовываются ее
контуры и детали. Мы углубленнее, а следовательно, вернее оцениваем
значение одержанной победы: Историческая победа под Москвой
вдохновила советских людей на новые подвиги, укрепила их уверенность в том,
что враг неминуемо будет разбит.
Разрабатывая планы войны против СССР, политики и стратеги
фашистской Германии западному (Московскому) направлению и захвату
столицы Советского Союза — Москвы, важнейшего политического,
экономического и культурного центра страны, придавали первостепенное
значение. «Захват этого города,— подчеркивалось в плане „Барбаросса",—
8 П. А. Жилин
225

означает как с политической, так и с экономической стороны решающий
успех» *.
Начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал
Ф. Гальдер еще в первые дни разработки плана войны против СССР
сделал вывод, что «наибольшие возможности успеха в операции сулит
наступление на Москву». Фельдмаршал Клюге, ярый сторонник
концентрации главных сил на Московском направлении, высказал свою мысль
образной фразой: «Ударом на Москву мы поразим голову и сердце советской
системы». Гитлеровцы рассчитывали, что с падением Москвы будет решена
судьба войны — СССР долго не устоит перед Германией и война быстро
закончится*
С овладением Москвой Гитлер связывал достижение основной цели
плана «Барбаросса». В быстрейшем овладении Москвой Гитлер искал ключ к
достижению победы в войне с Советским Союзом. Вот почему Москва,
подобно огромному магниту, притягивала основные силы вермахта. И
какие бы ни были отклонения в ходе вооруженной борьбы, в 1941 г.
Московское направление было главной осью, центром концентрации усилий
немецко-фашистского командования на Восточном фронте. Гитлер всегда
держал в «уме» Москву как главнейшую цель войны.
Сильный и коварный противник в первые месяцы войны далеко вторгся
на территорию нашей страны. Враг захватил Прибалтику, Белоруссию,
значительную часть Украины, западные области РСФСР.
Немецко-фашистские войска подошли к Ленинграду, пал древний русский город
Смоленск, издавна считавшийся воротами на пути к Москве.
Немецко-фашистским войскам в начальный период войны удалось
овладеть инициативой, захватить огромную территорию, прорваться к
жизненно важным центрам страны и добиться крупных результатов. Эти
успехи окрыляли гитлеровских генералов. Германская пресса тех дней
была заполнена восторженно-хвастливыми сообщениями, предвещая
скорую победу под Москвой. Фашисты, империалисты западных стран
считали, что Советский Союз не устоит под силой чудовищных ударов
немецко-фашистских войск.
Но то были поспешные выводы. Недооценив огромные возможности
Советского государства, единство партии и народа, могущество Вооруженных
Сил социалистического государства, моральные и боевые качества бойцов
и командиров, немецко-фашистское руководство поставило перед собой
нереальные военно-политические цели. Авантюризм в политике порождал
авантюризм и в стратегии.
Коммунистическая партия, с первого дня войны возглавив
освободительную Отечественную войну, подняла весь народ на защиту
социалистического Отечества. На фронте и в тылу развернулась самоотверженная,
героическая борьба против немецко-фашистских захватчиков. В стране
создавались новые формирования войск, готовились мощные резервы,
усиленными темпами производились военная техника и оружие, строились
укрепления. Все было подчинено интересам фронта, интересам победы.
Сопротивление советских войск возрастало с каждым днем. В боях под
Лугой и Смоленском, у Ельни и на Днепре, в районе Сольцы и Броды —
на всех направлениях немецко-фашистские войска встречали возраставшее
сопротивление. Везде противник нес тяжелые потери. Серьезные
трудности у противника возникли с транспортом, горючим, продовольствием
и фуражом. Но самое важное — это то, что войска стали терять доверие
к командованию.
И все же враг был еще силен. Гитлер и его генералитет, концентрируя
на Московском направлении основные силы, стремились прежде всего
сломить сопротивление советских войск, уничтожить их и открыть путь
на Москву. Фашистские главари планировали окружить столицу СССР
так, чтобы ни один русский солдат, ни один житель не смог ее покинуть.
Гитлер распорядился произвести специальные приготовлении, чтобы с
i История второй мировой войны, 1939—1945. М», 1971, т. 4, е. 92*
1U

помощью огромных сооружений Москва и ее окрестности были затоплены
водой. Там, где стоит Москва, заявлял он, должно возникнуть огромное
море, которое навсегда скроет от цивилизованного мира столицу русского
народа*
Кроме того, по планам гитлеровцев намечалось перед захватом
разрушить Москву артиллерийским огнем и бомбовыми ударами. Доложив
Гитлеру о планах окружения Москвы, начальник генерального штаба
Гальдер записал: «Непоколебимо решение фюрера сровнять Москву и
Ленинград с землей, чтобы полностью избавиться от населения этих
городов, которое в противном случае мы потом будем вынуждены кормить в
течение зимы. Задачу уничтожения этих городов должна выполнить
авиация. Для этого не следует использовать танки. Это будет народное
бедствие, которое лишит центров не только большевизм, но и московитов
(русских) вообще» 2.
Об этом говорилось так спокойно, словно речь шла о чем-то совсем
незначительном. А ведь «непоколебимое решение фюрера» было связано с
судьбами 2,5 млн. жителей крупнейшего города мира, с его многовековой
культурой.
На Московское направление была нацелена наиболее сильная
группировка армий «Центр», имевшая в своем составе большое количество танков
и самолетов. Всего для наступления на Москву немецко-фашистское
командование сосредоточило 74,5 дивизий, в том числе 22 танковые и
моторизованные 3, что составляло почти половину всех сил противника, дей-
ствбвавших на советско-германском фронте.
Битва под Москвой — крупнейшая битва второй мировой войны. Она
продолжалась более шести месяцев. В ней участвовало с обеих сторон
более 3 млн. человек, около 2,7 тыс. танков, до 2 тыс. самолетов, до 22 тыс.
орудий и минометов *.
По характеру боевых действий Московская битва делится на два
периода: оборонительный и наступательный. Первый ее период, проходивший
в исключительно трудной, невыгодной для СССР стратегической
обстановке, имел важное значение для срыва плана «молниеносной войны», для
создания условий перехода советских войск в контрнаступление и
разгрома немецко-фашистских войск под Москвой.
Остановить противника, преградить ему путь к Москве в то время,
когда война со страшной силой бушевала на советской территории и
охватывала все новые и новые районы и области,— задача была
чрезвычайно трудной.
В первой половине октября на Московском направлении сложилась
тяжелейшая кризисная обстановка. Западнее Вязьмы противнику
удалось окружить часть четырех наших армий: 19, 20, 24 и 32-й. Однако
оказавшиеся в окружении советские воины продолжали сражаться,
приковав к себе 28 вражеских дивизий. Тем самым выигрывалось драгоценное
время для укрепления обороны нашей столицы. «Пролитая кровь и жертвы,
понесенные войсками окруженной группировки,— отмечал позднее
Маршал Советского Союза Г. К. Жуков,— оказались ненапрасными» 6. Враг
упорно и днем и ночью рвался к Москве. Мне, участнику тех
драматических событий, довелось пережить вяземскую трагедию, с тяжелыми боями
отступать к Гжатску, Можайску, Бородино, Кубинке, Наро-Фоминску и
Малоярославцу. Неимоверно трудное то было время. Страшно тяжело
было бороться с превосходящими силами противника. А еще мучительнее*
тяжелее было отступать в глубь страны, оставлять родные города и села.
Но другого выхода тогда у нас не было. Советская Армия понесла тяжелые
потери. Врагу удалось овладеть Калинином, Можайском, подойти к
Кашире, Яхроме, Дмитрову — враг стоял у порога Москвы.
2. Гальдер Ф. Военный дневник: Пер. с нем. М., 1971, с. 101.
3 История второй мировой войны, 1939—1945, т. 4, с. 92.
4 Победа под Москвой: По материалам военно-научной конференции. М., 1982, с. 3.
§ Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. 5-е изд. М., 1983, f, 2, с. 203.
8*
227

В октябре — ноябре 1941 г. Москва стала прифронтовым городом.
Суровая, заснеженная, она была совсем иной, чем теперь: перекрытые
противотанковыми заграждениями улицы, расписанные в разноцветные
маскировочные цвета здания, заклеенные крест-накрест бумагой окна.
Погруженная по вечерам в темноту, Москва готовилась к суровым
испытаниям.
С 20 октября в Москве и прилегающих районах было введено осадное
положение. Именно тогда пружина вооруженной борьбы сжалась до
предела, и именно тогда в окопах под Москвой раздался клич политрука Василия
Клочкова, ставший лозунгом для всех советских воинов: «Велика Россия,
а отступать некуда. Позади Москва». В тот кризисный момент борьбы
потребовались колоссальные выдержка, упорство, величайшее мужество,
организованность и сплоченность Коммунистической партии и народа,
чтобы защитить Москву — столицу Советского государства.
Удержать Москву необходимо было не только в силу огромнейшего
военно-стратегического значения, но прежде всего потому, что она
являлась политическим центром Страны Советов. Она служила величайшим
моральным стимулом в борьбе с фашистским агрессором. На Московском
направлении против немецко-фашистской группировки «Центр»
действовали наши три фронта: Западный (командующий — генерал-полковник
И. С. Конев), Резервный (командующий — Маршал Советского Союза
С. М. Буденный) и Брянский (командующий — генерал-полковник
А. И. Еременко). Они усиливались резервами, военной техникой,
оружием. Сюда перебрасывались с других фронтов дивизии, корпуса, армии.
Под Москву направлялись новые формирования с Урала и Сибири,
Поволжья и Средней Азии, Казахстана и Дальнего Востока.
Гитлеровское командование основную задачу по овладению Москвой
возлагало на тщательно разработанную наступательную операцию
«Тайфун», которая началась 30 сентября ударом по войскам Брянского фронта,
а 2 октября наступлением против войск Западного и Резервного фронтов.
Развернулись ожесточенные бои и сражения в районах Брянска и Вязьмы,
на Можайском рубеже, у Мценска и под Тулой. Советские войска в
тяжелых оборонительных боях, нанося противнику большие потери в живой
силе и военной технике, укротили фашистский «Тайфун», сорвали его
генеральное сражение.
К концу октября гитлеровцы вынуждены были приостановить
наступление на Москву. Но окончательно от этой идеи они не отказались.
Фашистское командование, все более теряя чувство реальности, 15—
16 ноября сделало еще одну, последнюю попытку прорваться в Москву. Но
и в эти кризисные, трудные для нашей страны дни защитники Москвы не
дрогнули. Они мужественно обороняли столицу Родины. За их
героической борьбой следила вся страна, в те дни к Москве было приковано
внимание народов многих стран мира.
Москва была средоточием и выражением несгибаемой силы и воли всех
советских людей. Здесь в ходе всей войны на боевом посту находился
политический штаб страны — Центральный Комитет Коммунистической
партии, Государственный Комитет Обороны, Ставка Верховного
Главнокомандования во главе с И. В. Сталиным.
В результате прочной обороны, сильных контрударов,
осуществленных в первых числах декабря в центре и на флангах Западного фронта,
последние попытки противника прорваться к Москве были сорваны.
И хотя враг близко подошел к Москве, главной цели он не достиг: Москву
взять ему не удалось. Противнику казалось: сделай он один-два броска, и
цель будет достигнута. Но то были лишь иллюзии. Чем дальше
продвигался враг к своей цели, тем больше снижалась его наступательная
способность, тем больше отдалялся он от своего тыла, растягивались его
коммуникации, постоянно находившиеся под ударами советских партизан и
подпольщиков. Наступление на Москву для гитлеровцев оказалось не легкой
прогулкой, а дорогой к гибели.
228

Путь к Москве врагу был прегражден. В упорных оборонительных
боях окрепшие советские войска наносили противнику огромные потери,
истребляли его лучшие кадры и боевую технику.
Оборонительные бои и сражения знаменательны тем, что они
затормозили, а затем и остановили противника, сорвали его главную операцию
«Тайфун», разработанную с целью захвата Москвы, заставили Гитлера в
ходе операции менять свои планы.
Героическая оборона на всех направлениях, ведущих к Москве,—
Волоколамском, Можайском, Малоярославецком, Тульском —
обескровила противника, подорвала моральный дух у немецких солдат,
обеспечила условия для перехода советских войск в решительное
контрнаступление. В этом состоял главный итог оборонительного периода Московской
битвы.
Но как бы ни было велико значение оборонительного периода
Московской битвы, решительная победа, как известно, достигается только
активными наступательными действиями. Переход от обороны к
контрнаступлению, осуществляемому в ходе оборонительной борьбы без какой-
либо паузы, требует целеустремленной подготовки, высокого военного
искусства его проведения.
В битве под Москвой советское командование впервые в ходе второй
мировой войны в сложнейших условиях осуществило эту форму
вооруженной борьбы в крупном масштабе. 5—6 декабря войска Западного фронта
(командующий — генерал армии Г. К. Жуков), Калининского фронта
(командующий — генерал-полковник И. С. Конев) и войска правого
крыла Юго-Западного фронта (командующий фронтом — Маршал Советского
Союза С. К. Тимошенко) без какой-либо паузы перешли в
контрнаступление на фронте свыше тысячи километров. Такого поворота событий
немецко-фашистское командование не ожидало. Гитлеровские генералы
считали, что русские войска окончательно обессилены, что у них нет
резервов и они находятся на грани краха.
Контрнаступление, скрытно подготовленное и внезапно
осуществленное, привело к выдающимся результатам. Удары по противнику
обрушились одновременно на нескольких направлениях. Успешно наступали
30-я, 1-я ударная, 16, 50, 10-я армии генералов Д. Д. Лелюшенко,
В. И. Кузнецова, К. К. Рокоссовского, И. В. Болдина, Ф. И.
Голикова. Враг оказался неспособным противостоять им. По всему фронту
он вынужден был отступать, теряя живую силу и военную технику.
Контрнаступление советских войск, непрерывно развиваясь и
перерастая в общее наступление, привело к освобождению Московской,
Рязанской, Тульской областей, районов Калининской области. Началось
освобождение Смоленской и Орловской областей. Более 11 тыс.
населенных пунктов, в том числе свыше 60 городов, были очищены от
противника. Враг оказался отброшенным на 150—250 км от Москвы. Нависшая
над Москвой угроза была ликвидирована.
Битва под Москвой — первое крупнейшее сражение второй мировой
войны, в котором впервые встретились главные силы воюющих сторон и в
котором впервые немецко-фашистская армия потерпела столь серьезное
поражение. Здесь, под Москвой, перед всем миром была развеяна легенда о
«непобедимости» немецко-фашистской армии.
Фашистский вермахт оказался в труднейшем положении. Это
понимали и чувствовали во всех звеньях гитлеровской военной машины.
В ходе этого сражения немецко-фашистская армия потеряла 38 дивизий,
понесла большие потери в людях и военной технике, лишилась лучших
своих офицерских кадров.
Разгром гитлеровских войск под Москвой потряс фашистскую
Германию. Сразу же после поражения под Москвой остро встала проблема
мобилизации новых людских контингентов, увеличения производства
военной техники и вооружения, переориентировки всей экономики ва
длительную войну на советско-германском фронте — решающем фронте
второй мировой войны.
229

Стремясь стабилизировать положение на Восточном фронте,
германское командование вынуждено было перебрасывать с других театров
военных действий крупные контингенты войск.
Важнейшим итогом военных действий на советско-германском фронте
в 1941 г. явился срыв плана «молниеносной войны» против СССР. Провал
фашистского блицкрига поставил фашистскую Германию перед
перспективой ведения длительной войны, к которой не были подготовлены ни ее
вооруженные силы, ни ее экономика. Высшее политическое и военное
руководство после поражения под Москвой было обеспокоено тем, как
восстановить резко пошатнувшийся политический и военный престиж,
как цриспособить к затяжной войне все то^ что предназначалось для
блицкрига. Гитлеровские генштабисты вынуждены были пересматривать свои
планы дальнейшего ведения войны, стремясь подправить и подштопать
расползавшийся по всем швам стратегический план войны против СССР.
Но из этого, как известно, ничего не вышло. Фашистская доктрина
блицкрига, рассчитанная на единоборство армий воюющих государств,
главным образом на единоборство с более слабыми армиями,
противостоящими немецко-фашистскому вермахту, встретила в СССР противодействие
не только сильных Вооруженных Сил, но и сопротивление
организованного народа. В этом заключалась основная причина несостоятельности
доктрины блицкрига и ее провала в 1941 г. в войне против Советского
Союза.
Под Москвой был не только прегражден путь агрессору к столице.
Здесь закладывался фундамент для будущих решающих побед. Под
Москвой загоралась заря победы над фашизмом, победы, путь к которой лежал
через Сталинград и Курск, Кавказ и Карпаты, через Белоруссию и
Польшу и закончился в Берлине.
В битве под Москвой шло единоборство двух политик и двух стратегий:
с одной стороны, политики агрессии и стратегии блицкрига, а с другой —
политики и стратегии защиты великих завоеваний социализма. Победа
под Москвой была достигнута благодаря превосходству советского военного
искусства над военным искусством противника. Советское Верховное
Главнокомандование, командующие фронтами, штабы,
командно-политический состав Советской Армии проявили умение, организованность,
искусство в решении сложнейшей проблемы — достижении победы в
невыгодно сложившейся стратегической обстановке начального периода
войны. Советская военная стратегия одержала верх в этом серьезном
испытании.
Разгром немецко-фашистских войск под Москвой явился началом
коренного поворота не только в Великой Отечественной войне, но и в
ходе второй мировой войны. Факт этот имел решающее значение. Он
привел к изменению всего дальнейшего хода второй мировой войны,
оказал серьезное влияние на другие театры военных действий,
способствовал подъему освободительной борьбы в странах Европы, укреплению
антигитлеровской коалиции.
Партия, ее Центральный Комитет провели колоссальную работу по
организации всех сил и средств для защиты Москвы. Московская
партийная организация с самых первых дней войны всю свою деятельность
переключила с мирного строительства на создание условий для разгрома
врага. Только за пять месяцев войны на фронт ушло около 110 тыс.
коммунистов, в том числе большая часть партийного актива столицы и области,
а также свыше 260 тыс. московских комсомольцев 6.
Трудящиеся столицы сыграли огромную роль в достижении победы под
Москвой. Для оказания помощи войскам, защищавшим подступы к
Москве, столичная партийная организация проделала огромную работу по
созданию народного ополчения и истребительных батальонов. Уже к
8 июля 1941 г. было сформировано 12 ополченческих дивизий, которые
• История Москвы. М., 4980, с. 359; История Москвы в годы Великой Отечественной
войны и в послевоенный период. М., 1967, с. 30.
дзо

были направлены на боевые позиции, создавшиеся в тылу Западного
фронта. На территории Московской области, в тылу врага, активно
действовали более 40 партизанских отрядов.
В соответствии с мероприятиями Государственного Комитета Обороны
коммунисты Москвы провели большую работу по подготовке населения
столицы к борьбе с воздушным противником. Только за первые полгода
войны в налетах на Москву принимало участие 7146 вражеских самолетов,
но к городу прорвалось лишь 229 самолетов. При этом на подступах к
столице было сбито более 200 немецких бомбардировщиков 7. Москва
была спасена от крупных разрушений.
По приказу партийной организации более 500 тыс. москвичей и жителей
Подмосковья, преимущественно женщин и молодежи, вышли на
строительство укреплений. На подступах к столице и в городе было построено
около 580 км противотанковых и противопехотных препягствий,
оборудовано 2680 огневых точек 8.
Московские предприятия изо дня в день наращивали свои
производственные мощности. В то время, когда шли ожесточенные бои на подступах
к столице, на предприятиях родились новые боевые лозунги: «Каждый
завод, каждая фабрика Москвы должны стать кузницей оружия для
фронта!», «Каждое предприятие столицы обязано сделать все, что может, для
обороны Москвы!».
Октябрь — декабрь 1941 г. для советской промышленности — самый
критический период за всю войну. В это время оборудование многих
эвакуированных предприятий находилось еще на колесах или только
устанавливалось на новых местах. Однако потребности фронта в вооружении
и боеприпасах возрастали. Государственный комитет Обороны обратился
к Московской партийной организации с призывом развернуть
производство военной техники и боеприпасов на оставшихся предприятиях.
Секретарь ЦК, МК и МГК партии А. С. Щербаков в речи на собраний
московского партийного актива 13 октября 1941 г. говорил, что Центральный
Комитет партии призывает москвичей делать больше оружия.
История не знает таких примеров трудового и производственного
героизма, какой проявили москвичи в то время. Буквально в течение
месяца на ряде московских заводов заново организовали производство
боеприпасов, минометов, автоматов и других видов вооружения. Вот один
характерный пример. Минометы в 1940 г. в Москве вовсе не выпускались,
а в ноябре 1941 г. в Москве и Подмосковье производились все типы
минометов.
В октябре 1941 г., в самый напряженный момент битвы за Москву,
по инициативе Московского городского комитета партии,
поддержанной ГКО, заводы автомобильный и счетно-пишущих машин приступили
к выпуску пистолетов-пулеметов (ППШ). Через месяц первую партию
автоматов получила действующая армия. К этому делу были привлечены
106 московских предприятий различных отраслей промышленности.
6 ноября 1941 г., как обычно, несмотря на близость фронта,
состоялось торжественное заседание Московского Совета депутатов трудящихся
с партийными и общественными организациями столицы, посвященное
24-й годовщине Октября. Заседание проходило на станции метро
«Маяковская». С докладом на нем выступил И. В. Сталин. А 7 ноября 1941 г.
на Красной площади перед Мавзолеем В. И. Ленина состоялся
традиционный парад советских войск. Прямо с парада войска уходили на фронт,
где они показывали чудеса храбрости и героизма в борьбе с врагом. Этот
факт имел большое политическое и морально-психологическое значение.
Победа была достигнута благодаря самоотверженной борьбе советских
воинов на фронте, партизан, боровшихся по ту сторону фронта,
трудящихся нашей страны, и прежде всего трудящихся столицы, делавших все для
? История Москвы, с. 368.
8 История Москвы в годы Великой Отечественной войны и в послевоенный период,
с. 64; История Москвы, с. 364—365.
231

защиты Москвы. Угроза, нависшая над Москвой, еще выше подняла
патриотические чувства советских людей.
В боях под Москвой проявился массовый героизм советских людей.
Победоносное завершение Московской битвы явилось закономерным
результатом героической борьбы советского народа и его воинов, проявивших
невиданную стойкость, высокий патриотизм, преданность своей
социалистической Родине. Всему миру известны беспримерные подвиги 28
гвардейцев-панфиловцев, летчика Виктора Талалихина, партизан Саши Че-
калина, Лизы Чайкиной, Зои Космодемьянской и многих других героев
великой битвы за Москву. Десятки тысяч воинов награждены орденами
и медалями. Свыше миллиона человек удостоены медали «За оборону
Москвы», а столица Советского Союза — Москва по праву стала
городом-героем.
Величие и значение победы под Москвой состоят в том, что в короткие
сроки Советская страна вышла из тяжелейшего кризисного положения и4
оказалась способной в этих условиях развернуть свои потенциальные силы
и добиться внушительной победы. В победе под Москвой, как в фокусе,
проявились черты социалистического строя, возросший авторитет нашей
партии, верность нашего народа коммунистическим идеалам.
Историческое значение победы под Москвой состоит и в том, что она
изменила международную обстановку: способствовала укреплению
антигитлеровской коалиции, вселяла уверенность народных масс
порабощенных стран в победе над фашизмом, ослабляла коалицию агрессивных
стран, подорвала экономические, военные и моральные силы германского
фашизма. Разгром немецко-фашистских войск под Москвой явился
началом гибели гитлеровского вермахта, началом крушения фашистской
Германии.
Более четырех десятилетий отделяют нас от грозных военных событий,
ироисходивших на полях Подмосковья. Но время не властно над народной
памятью. И хотя война все дальше и дальше уходит в прошлое, люди
разных поколений всегда будут помнить то драматическое и героическое
время. Воздвигнутые памятники, мемориальные ансамбли героям войны
являются как бы живыми свидетелями, утверждающими вечную славу и
бессмертие тех, кто в суровую годину бесстрашно и беззаветно, не щадя
своей жизни, отстаивал свободу и независимость нашего Отечества.
Для советских людей памятники, мемориальные места' Великой
Отечественной войны — это священные места. Миллионы советских людей,
люди многих стран мира приходят к Вечному огню у могилы Неизвестного
солдата — героического защитника Москвы, захороненного у Кремлевской
стены. Они склоняют головы и отдают дань глубочайшего уважения
советскому народу, народу-герою, народу-победителю.
Советские люди, славя героев фронта и тыла, склоняя знамена в память
своих сынов и дочерей, павших смертью храбрых, усиливают
бдительность в отношении агрессивных происков империалистов. Трагедия
второй мировой войны не должна повториться, тем более в современных
условиях, когда на земном шаре накоплено огромное количество нового
оружия, в сотни и тысячи раз более разрушительного, чем во времена
минувшей войны. Таково веление времени. Но мы знаем: мир не придет сам по
себе, за него надо бороться — сегодня, завтра, каждый день.
2. БИТВА ПОД МОСКВОЙ
В СОВЕТСКОЙ И ЗАРУБЕЖНОЙ ИСТОРИОГРАФИИ
Разгром гитлеровских войск под Москвой потряс фашистскую
Германию: основательно подорвал ее военные, экономические, моральные силы,
развенчал миф о «непобедимости» немецко-фашистской армии, о
непогрешимости ее доктринальных принципов военного искусства.
Историческое значение победы под Москвой состоит в том, что. в
короткие сроки Советская страна вышла из тяжелейшего^ кризисного положе-
232

ния и оказалась способной в этих условиях развернуть свои
потенциальные силы и добиться внушительной победы. В истории нет другого
примера, когда бы государство, оказавшись в начале войны в таком сложном
и таком трудном положении, одержало столь убедительную победу.
Естественно, что победа под Москвой сразу же привлекла
международное внимание. Ей давали высокую оценку многие политические и военные
деятели зарубежных стран. Президент США Ф. Рузвельт 16 декабря 1941г .
писал И. В. Сталину: «Я хочу еще раз сообщить Вам о всеобщем
подлинном энтузиазме в Соединенных Штатах по поводу успехов Ваших
армий в защите Вашей великой нации» 9. В тот же день английский премьер-
министр У. Черчилль, отмечая огромное значение битвы под Москвой,
подчеркивал: «В настоящий момент фактом первостепенной важности
является провал планов Гитлера в войне против России... Вместо
предполагаемой быстрой и легкой победы ему пришлось сейчас столкнуться
с потрясением зимнего поражения» 10. Даже такой военный деятель, как
генерал Макартур, проводивший реакционную политику американского
империализма на Дальнем Востоке, вынужден был признать высокий
уровень советского военного искусства в Московской битве. В феврале 1942 г.
он писал: «В своей жизни я участвовал в ряде войн, другие наблюдал,
детально изучал кампании выдающихся военачальников прошлого. Но
нигде я не видел такого эффективного сопротивления сильнейшим ударам
до того времени победоносного противника, сопротивления, за которым
последовало контрнаступление, отбрасывающее противника назад, к его
собственной территории. Размах и блеск этого усилия делают его
величайшим военным достижением во всей истории» и.
Но, разумеется, победа советских войск под Москвой прежде всего
получила всестороннюю оценку в документах партии и Советского
государства, приказах народного комиссара обороны СССР, выступлениях
и статьях советских партийных, государственных и военных
руководителей. Очень хорошо и верно оценил значение победы под Москвой М. И.
Калинин в речи на партийном активе города Калинина 11 января Д942 г.
Он говорил: «Под Москвой фашистским войскам был нанесен удар такой
силы, что Гитлеру, я думаю, ни по численности, ни по вооружению уже
не удастся собрать и выставить против нас такой армии, какую он
выставил в начале войны. Но дело не только в этом. У Гитлера теперь нет уже
прежних кадров. Наиболее квалифицированные военные кадры немецкой
армии перебиты. И моральное состояние фашистских войск сейчас совсем
иное, чем было в начале войны» 12.
1941 год — многотрудный год войны. Он насыщен многими и
драматическими, и незабываемыми героическими событиями. И само собой
разумеется, такие поворотные явления в истории страны, народа, армии
привлекали и привлекают особое внимание исследователей, историков,
писателей, активных участников войны. Вот почему о 1941-м, первом годе
войны, о ее главном тогда западном (Московском) направлении написано
наибольшее количество исторических, мемуарных, художественных
произведений, значительно больше, чем о последующих событиях войны.
Исследователей привлекало и привлекает многое: военно-политическая
обстановка, в которой так внезапно разразилась война, состояние
Советских Вооруженных Сил накануне вероломного вторжения
немецко-фашистской армии и их военно-теоретические принципы ведения войны с
сильным противником, характер, способы и формы военных действий
в условиях невыгодно сложившейся стратегической обстановки и
изменение этой обстановки в свою пользу в сравнительно короткие сроки. Но
9 Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-
министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941 — 1945 гг.
Переписка с Ф. Рузвельтом и Г. Трумэном (август 1941 г.— декабрь 1945 г.). 2-е
изд. М., 1976, т. 2, с. 4?.
10 Churchill W. The Second World War. L., 1950, vol. 3, p. 574.
11 Schuman F. Soviet Politics at Home and Abroad. N. Y., 1947, p. 432—433.
12 Калинин М. И. Ст. и речи (1941 —1946). M, 1975, с. 74.
233

наибольшее количество литературы посвящено битве под Москвой,
мужеству и героизму ее защитников.
Изучение и популяризация опыта этого крупнейшего события Великой
Отечественной войны, осуществлявшиеся уже в ее ходе, имели важное
как идейно-воспитательное, так и военное значение. Примеры героизма
советских воинов, проявленного при защите столицы нашей Родины, их
самоотверженность и мужество, примеры тактических,
оперативно-стратегических решений сложных задач в ходе обороны и контрнаступления
служили творческим стимулом развития и совершенствования боевой и
политической подготовки войск.
Боевой опыт советских войск обобщался в директивах Ставки ВГК,
приказах народного комиссара обороны, в Генеральном штабе, Главном
политическом управлении, штабах фронтов и армий. В них
анализировались положительные стороны в действцях наших войск, отмечались
отрицательные явления, ставились конкретные задачи по совершенствованию
подготовки и ведению боевых действий, повышению политико-морального
состояния личного состава. Так, в директивном письме Ставки ВГК от
10 января 1942 г. излагался опыт подготовки и проведения
наступательных операций, начинающихся с прорыва обороны противника, а в приказе
от 22 января 1942 г. обобщался опыт использования танковых частей и
соединений, отмечались недостатки их црименения при прорыве обороны
и развитии успеха в оперативной глубине, ставились задачи
совершенствования тактики наступательного боя. Широко использовалась также
периодическая печать для распространения в войсках накопленного
боевого опыта.
Первый год войны и особенно итоги Московской битвы показали
необходимость систематического изучения и обобщения боевого опыта.
С этой целью весной 1942 г. по предложению начальника Генерального
штаба Маршала Советского Союза Б. М. Шапошникова в Генеральном
штабе был создан отдел по использованию опыта войны, преобразованный
йесколько позже в Управление по использованию опыта войны.
Аналогичные отделы или отделения были созданы в Главном политическом
управлении, в штабах всех видов Вооруженных Сил и родов войск, фронтов и
армий. Все они в годы войны работали инициативно, напряженно,
творчески, активно привлекались к разработке новых уставов, наставлений,
различных инструкций. Обобщение и теоретическое осмысление боевого
опыта стали органической частью деятельности всех военачальников,
штабов и политорганов.
Наиболее значительную исследовательскую работу по изучению
проведенных операций и сражений осуществляло Управление по
использованию опыта войны Генерального штаба. О масштабах этой работы можно
судить по следующим данным. За период с 1942 по 1948 г. управление
подготовило и опубликовало 33 сборника материалов по изучению опыта
войны, 25 сборников тактических примеров, 43 сборника боевых
документов Великой Отечественной войны. В них систематизировался и широко
обобщался опыт подготовки и проведения оборонительных и
наступательных операций. Примечательно то, что эти издания быстро доходили
до войск. Только в 1944 г. было выпущено изданий общим объемом около
200 печатных листов тиражом 600 тыс. экз.
Оперативное обобщение боевого опыта разгрома немецко-фашистских
войск под Москвой имело большое значение. Оно позволяло все лучшее
из этого опыта делать достоянием войск, не допускало повторения ошибок
и способствовало разработке уставов, наставлений и инструкций. Так, на
основе изучения опыта войны в 1943—1944 гг. было переработано и
разработано 30 новых уставов, наставлений и инструкций, связанных с
развитием военного искусства, совершенствованием форм и средств
вооруженной борьбы. Среди них Боевой устав пехоты (БУП-42), Полевой устав
Красной Армии (Проект) (ПУ-43), Руководство по действию войск зимой
(1943). В основе многих из них — опыт ведения оборонительных и
наступательных боев битвы под Москвой.
*Э4

По свежим следам боевых действий 1941—1943 гг. советскими военными
теоретиками и историками был подготовлен ряд работ по отдельным
операциям советских войск северо-западнее и западнее Москвы и по
Московской битве в целом. Наиболее значительным из них был труд в трех
книгах «Разгром немецко-фашистских войск под Москвой», изданный в 1943 г.
под редакцией Маршала Советского Союза Б. М. Шапошникова. Труд
был разработан большим авторским коллективом под руководством
профессора Академии Генерального штаба генерал-лейтенанта Е. А. Шил
овского- Авторы, основываясь главным образом на оперативных документах
штабов фронтов, армий и соединений, участвовавших в битве за Москву,
провели довольно подробное описание оборонительного периода
Московской битвы, подготовки и проведения контрнаступления и общего
наступления. В труде проанализированы группировка сил и средств обеих
сторон, тыловое обеспечение операции советских войск, сделаны первые,
но довольно верные обобщения и выводы об использовании родов войск,
о системе взаимодействия и управления в ходе операции.
Эта работа явилась заметным вкладом в историографию Великой
Отечественной войны. Однако она имела и некоторые существенные
недостатки. Авторы несколько сузили ее размах, сосредоточив основное внимание
на боевых действиях войск Западного фронта, недостаточно были
освещены оборонительные сражения севернее и южнее полосы действий
Западного фронта, действия дальнебомбардировочной авиации, войск ПВО
страны, партизан. Все эти силы взаимодействовали с войсками Западного
фронта и решали общие задачи по разгрому противника под Москвой.
Новый, более плодотворный этап по изучению Московской битвы
наступил после окончания войны. В Генеральном штабе было создано
Военно-историческое управление. В его распоряжение поступило много
новых документов об этом крупнейшем сражении второй мировой войны,
в управлении работали крупные военачальники, активные участники
войны, квалифицированные военные историки.
Для разработки и обобщения опыта крупнейших стратегических
операций Великой Отечественной войны, и прежде всего таких, как битвы
за Ленинград, Москву и Сталинград, при Военно-историческом
управлении Генштаба были созданы специальные научно-исследовательские
группы. Одну из таких групп по разработке труда о битве под Москвой
возглавлял Маршал Советского Союза В. Д. Соколовский, под редакцией
которого был создан и издан в 1964 г. капитальный труд «Разгром
немецко-фашистских войск под Москвой»13. Этот труд явился значительным
шагом в изучении Московской битвы. В отличие от ранее изданных работ
в нем более глубоко раскрыты роль и место битвы под Москвой в Великой
Отечественной войне, более полно рассмотрены боевые действия в ходе
обороны и контрнаступления, проанализированы достижения советского
военного искусства: стратегии, оперативного искусства, тактики,
подведены военно-политические итоги.
Весомый вклад в освещение военного искусства в битве под Москвой
внесли военные академии. Эта операция в курсе истории войн и военного
искусства изучалась во всех военных академиях. На основе обобщения
опубликованных и некоторых архивных материалов
профессорско-преподавательский состав разработал ряд учебных пособий и военно-научных
трудов, лучшие из которых рассылались затем в войска для практического
использования. В 1943 г. на боевом опыте Московской битвы коллективом
Академии Генерального штаба было подготовлено учебное пособие
«Наступательная операция армии», в котором рассмотрен широкий круг
проблем, относящихся к теории и практике военного искусства.
Военно-историческая литература, посвященная анализу военного
искусства в битве под Москвой, пополнилась рядом монографических
изданий. Среди них следует отметить работы военных историков «Провал опе-
13 См.: Разгром немецко-фашистских войск под Москвой/Под ред. Маршала Советского
Союза В. Д. Соколовского. М^, 1964,
135

рации „Тайфун"» Д. 3. Муриева и «Военное искусство в битве под
Москвой» В. А. Марамзина14. Авторы освещают битву как сумму
взаимосвязанных крупных сражений групп фронтов. Большое внимание они уделили
исследованию подготовки и ведения стратегических и фронтовых
наступательных операций и особенно выводам по вопросам стратегии и
оперативного искусства советских войск.
Значительное место Московской битве отведено в многотомной «Истории
Великой Отечественной войны Советского Союза, 1941—1945»15,
созданной Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Во втором томе
этого труда на основе привлечения новых архивных материалов авторы
шире осветили ход и результаты Московской битвы, неразрывную связь
фронта и тыла, руководящую роль партии, ЦК КПСС, ГКО в достижении
прбеды в битве под Москвой.
Важным вкладом в изучение битвы под Москвой является ее
разработка в многотомном труде «История второй мировой войны, 1939—1945».
В четвертом томе этого труда многие проблемы Московской битвы
получили более полное, обстоятельное освещение 16.
Привлечение новых архивных документов и материалов как советских,
так и зарубежных архивов позволило авторскому коллективу глубже
раскрыть сущность плана «молниеносной войны» и сроки его срыва,
тщательнее проанализировать ход вооруженной борьбы на дальних и
ближних подступах к столице, показать роль Ставки ВГК, Генерального штаба
в руководстве этой важнейшей операцией на всех ее этапах,
преимущество советского военного искусства перед искусством немецко-фашистских
войск, дать отпор буржуазным фальсификаторам, искажающим причины
победы Вооруженных Сил СССР зимой 1941/42 г.
В исследование битвы под Москвой и других сражений Великой
Отечественной войны большой вклад вносит мемуарная литература.
Воспоминания непосредственных активных участников событий позволяют
зафиксировать всю сложность и динамизм военных событий, передать
характер, напряженность, дух боев и сражений, наиболее полно, ярко и
образно описать героические подвиги советских людей. Большой
популярностью пользуются у нас и за рубежом мемуары Маршалов Советского
Союза Г. К. Жукова, А. М. Василевского, И. С. Конева, К. К.
Рокоссовского, И. X. Баграмяна, А. А. Гречко, К. С. Москаленко, В. И.
Чуйкова, генералов армии А. П. Белобородова=, Д. Д. Лелюшенко, С. М. Ште-
менко, А. Л. Гетмана, генерал-полковников П. А. Белова, Л. М. Санда-
лова и др17. В своих мемуарах они освещают вопросы стратегического
планирования операций, мероприятия Ставки, ГКО, Генерального штаба
по созданию группировок войск, резервов и их использованию, гибкость
стратегического руководства советского командования, творческую
инициативу командующих фронтами и армиями при принятии решений и
претворении их в жизнь, мужество и героизм советских воинов.
Хотелось бы сказать несколько слов о документальных фильмах,
посвященных битве под Москвой. Благодаря самоотверженному труду
44 См.: МуриевД. 3. Провал операции «Тайфун». 2-е изд. М., 1972; Марамзин В. А.
Военное искусство в битве под Москвой. М., 1974.
и См.: История Великой Отечественной войны Советского Союза, 1941—1945. М.,
1961. Т. 2.
116 См.: История второй мировой войны, 1939—1945. М., 1975. Т. 4.
17 Василевский А. Дело всей жизни. 3-е изд. М., 1978; Жуков Г. Я. Воспоминания и
размышления: В 3-х т. 5-е изд. М., 1983; Конев И. С. Начало Московской битвы.—
Воен.-нст. журн., 1966, № 10; Он же. Сорок пятый. 2-е изд. М., 1970;
Рокоссовский К .Я. Солдатский долг. 3-е изд. М., 1980; БаграмянИ. X. Мои воспоминания.
Ереван, ч1979; Гречко А. А. Битва за Кавказ. 2-е изд. М., 1973; Он оке. Годы войны,
1941—1943. М., 1976; Москаленко К. С. На Юго-Западно* направлении:
Воспоминания командарма. 3-е изд. М., 1979; Чуйков В. И. Начало пути. 3-е изд. Волгоград,
1967; Белобородое А. П. Всегда в бою. М., 1979; Лелюшенко Д, Д. Заря победы. М.,
1966; Он же. Москва — Сталинград — Берлин — Прага. 3-е изд. М., 1979;
Гетман А. Л. Танки идут на Берлин (1941—1945). М., 1973; Белов Я. Л. За нами
Москва. М., 1963; СандаловЛ. М. На московском направлении. М., 1970; Он же.
Пережитое. М.л 1966,
236

советских кинооператоров мы имеем возможность видеть уникальные
кинокадры, увековечившие многие эпизоды боевых действий под Москвой.
Первый полнометражный документальный фильм о Московской битве
был создан уже в 1942 г. под названием «Разгром немецко-фашистских
войск под Москвой». Фильм не только обошел в годы войны экраны нашей
страны, но и демонстрировался почти во всех странах антигитлеровской
коалиции и везде пользовался исключительной популярностью,,
вдохновлял народы, воинов на борьбу с фашизмом, вселял в них уверенность в
победу.
Следовательно, даже краткий обзор специальной литературы о битйе
под Москвой позволяет нам сделать вывод о ее основательной разработке
в военно-историческом плане, о проведенной значительной
научно-исследовательской работе по обобщению военного опыта этой знаменательной
битвы и его использованию в теории и практике советского военного
искусства как в ходе Великой Отечественной войны, так и в послевоенный
период.
Высокая оценка победы Советской Армии в битве под Москвой дана
в Тезисах ЦК КПСС к 50-летию Великой Октябрьской социалистической
революции, где это событие оценивается как начало коренного поворота
в ходе Великой Отечественной войны 18.
Однако, несмотря на сравнительно солидную историографию битвы
под Москвой, еще имеется немало проблем, требующих углубленного ее
исследования как по линии конкретизации отдельных событий, явлений,
исторических фактов, так и по линии обобщений, и прежде всего
раскрытия специфических, особых условий, в которых готовилась и
осуществлялась такая сложная форма военного искусства, как стратегическое
контрнаступление, получившее дальнейшее развитие под Сталинградом и
Курском, сыгравшее исключительно важную роль в достижении коренного
перелома во второй мировой войне в целом. На наш взгляд, назрела
необходимость создать капитальный труд по этой исторической битве, в
котором глубоко и всесторонне исследовать проблемы стратегии,
оперативного искусства и тактики противоборствующих сторон.
Исследование битвы под Москвой, этого важнейшего события Великой
Отечественной войны, позволяет глубже раскрыть решающее ее
воздействие на обстановку на других фронтах второй мировой войны, военную
стратегию наших союзников по антигитлеровской коалиции, на развитие
движения Сопротивления порабощенных фашизмом народов.
Исследование этих явлений — одна из важнейших задач военной истории.
Битва под Москвой нашла широкое освещение и в буржуазной
историографии. Это и понятно. Такие поворотные, катастрофические события
для крупнейшей и сильнейшей армии капиталистического мира не могли
не встревожить политических и военных деятелей империализма и их
прислужников.
Большинство буржуазных авторов при оценке исхода Московской
битвы сходятся на том, что под Москвой произошел большой военный,
экономический и психологический кризис фашистской Германии, от которого
немецкая армия ни материально, ни морально не смогла оправиться.
Буржуазная историография — не в состоянии замалчивать победу
под Москвой — считает, что отсюда начинаетдя отсчет многих
принципиальных поражений вермахта. Западногерманский историк К. Рейнгард
пишет, что под Москвой «Гитлер попал в такое положение, которое больше
не позволяло достичь поставленных им напряженных целей» 19. Об этом
же пишет и другой западногерманский историк Р. Гофман: «Под Москвой
потерпел крах грандиозный план разгрома Советского Союза в три — пять
месяцев и был положен конец германской „молниеносной войне"»20.
18 См.: КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М.,
1972, т. 9, с. 300.
*° Рейнгард Л". Поворот под Москвой: Крах гитлеровской стратегии зимой 1941/42
года. Пер. с нем. М., 1980, с. 25.
S° Entscheidungsschlachten des zweiten Weltkrieges, Frankfurt a, M., 1960, S, 183,
237

Однако оценки подобного рода на Западе высказываются лишь для
характеристики роли Московской битвы в провале захватнических планов
германского фашизма во второй мировой войне. Разумеется, отрицать
то, что произошло под Москвой, никто не может.
В целом же буржуазную историографию интересует не роль
Московской битвы, а причины поражения в ней немецко-фашистской армии.
Для буржуазных историков до сих пор остается острой и неразрешимой
проблемой: как могло случиться, что тщательно разработанная и
всесторонне подготовленная фашистская доктрина блицкрига потерпела на
советско-германском фронте такое молниеносное и сокрушительное
поражение?
Для большинства фальсификаторов истории прежде всего характерно
то, что при освещении Московской битвы они следуют приемам и версиям,
которые использовались фашистской пропагандой еще в годы войны.
Многие стремятся извратить и замолчать истинные причины провала
плана «молниеносной войны», подменить их всякого рода надуманными
версиями, обелить вермахт, приукрасить его военное искусство, с тем
чтобы по-своему, в искаженном виде, истолковать битву под Москвой.
Основные причины поражения вермахта под Москвой буржуазной
историографией сводятся, во-первых, к ошибкам Гитлера в политической
и военной областях; во-вторых, к неблагоприятным климатическим
условиям для немецких войск; в-третьих, к огромным пространствам
Советского Союза. Советскому же военному искусству, героизму Советской
Армии, самоотверженным усилиям всего советского народа по
организации отпора врагу буржуазные историки отводят обычно одно из
последних мест, или они вообще выпадают из поля их зрения.
Буржуазные историки очень много пишут об «ошибках Гитлера» как
якобы важнейшей причине неуспеха немецко-фашистских войск. «Во всем
виноват фюрер»,— заявляют они. Каждый из авторов, пишущий на эту
тему, обычно указывает не на одну, а на целый ряд ошибок Гитлера.
Чаще всего называются следующие его просчеты: перенос срока
нападения на СССР с мая на июнь в результате задержки части войск на
Балканах; недооценка важности Московского направления при разработке
плана «Барбаросса», стремление добиться успеха на всех трех стратегических
направлениях; слишком позднее начало наступления на Москву (октябрь),
в связи с тем что в августе часть сил с Московского направления была
повернута на юг; некомпетентность Гитлера в военных делах, его
постоянное вмешательство в функции командующих.
Вслед за свидетельством «боевых» гитлеровских генералов особенно
много уделяют внимания в последнее время ошибкам Гитлера
американские историки С. Пэтрик и Э. Маккарти в книге «Русский фронт. Война
Германии на Востоке. 1941—1945 г!.», английский специалист по военной
истории Р. Бретт-Смит в книге «Генералы Гитлера», отставные
американские полковники Т. Дюпуи в работе «Военная жизнь Адольфа Гитлера»
и А. Турней в книге «Катастрофа под Москвой» 2*. Все они настойчиво
внушают читателям, что, будь у немцев более толковый «руководитель»,
который бы не допустил, подобно Гитлеру, «роковых ошибок», вермахт
сумел бы взять Москву и выиграть войну.
Еще шире, чем версия об «ошибках Гитлера», в буржуазной
историографии распространены ссылки на неблагоприятные климатические
условия и большие пространства России. Вот что говорится о причинах
поражения немецко-фашистских войск под Москвой в учебнике «Основы
истории», предназначенном для старших классов школ ФРГ и подготовленном
под руководством таких известных западногерманских историков, как
А. Хильгрубер и Х.-Г. Ферние: «Германские армии проникли глубоко
в Россию, почти до самой Москвы и Ленинграда^ однако ожидаемой быст-
?! The Russian front Germany's War in the East, 1941—1945. L., 1978, p. 7—70; Brett-
Smith R. Hitler's generals. L., 1976; Dupuy T. The Military Life of Adolf Hitler,
Fiihrer of Germany. N. Y., 1970; Turney A. Disaster at Moscow: von Bock's Campaigns
1941-1942. Albuquerque (N, M.). 1970,
238

рой и окончательной победы не наступило. Сталин с заранее обдуманным
намерением ввел в бой старое оружие русской обороны, которое уже гго-
губило Карла XII и Наполеона: огромные пространства, которые давали
русским войскам возможность отступать и подготовиться для решающих
сражений; русскую зиму, которая остановила продвижение врага, и
особенно его моторизованных соединений; систему „выжженной земли" и
борьбу партизан в тылу противника против его коммуникаций» аа.
На «плохую погоду» и «большие расстояния» ссылаются и многие
другие буржуазные авторы при объяснении причин поражения вермахта под
Москвой. В качестве примера распространения теории климата й
пространства следует привести книгу американца Н. Бетелла «Россия в осаде»,
опубликованную в США. В числе причин, не позволивших вермахту
победить, этот автор на первое место ставит «дороги, климат и
пространство», которые, по его словам, «объединялись вместе, чтобы замедлить
немецкое наступление».
К причинам поражения автор также относит плохую работу войсковой
разведки вермахта. И лишь как последнюю причину Бетелл называет
«упорство русских», сопротивление которых было «более решительным,
чем ожидалось» 23. Подобная трактовка причин поражения
немецко-фашистских войск под Москвой характерна для новейших работ буржуазных
историков. Они уже не могут обойтись, как зачастую делалифаныпе, без
упоминаний о действиях советских войск. Но этот действительно главный
фактор рассматривается ими наравне с такими, по сути дела,
надуманными, как недостаточно точные немецкие топографические карты.
Вот еще пример из двухтомцого «Словаря второй мировой войны»,
изданного в Париже в 1980 г. В статье «Московская битва», которую
написал француз Ф. Массой, говорится: «В значительно большей степени,
чем советское сопротивление, на резкую приостановку немецкого
наступления повлияли другие факторы. Интенсивные дожди со снегом
превратили целые районы в топи, а дороги — в болота. Вермахт узнал, что такое
русская осень и распутица» 24-.
Муссируются традиционные аргументы о большом численном
превосходстве Советской Армии над противником в момент ее перехода в
контрнаступление в декабре 1941 г., сильных морозах под Москвой, доходивших
якобы до 50 градусов 25. Словом, как заявляет генерал Бутлар, «не русская
армия, а сам бог погоды остановил стремительное наступление немецких
танковых сил в тот момент, когда их цель была уже совсем близка» 26.
Все это, разумеется, сущие выдумки, несостоятельность которых
обнаруживается сразу же, как только мы обращаемся к историческим фактам
и документам. Но это мало волнует тех, кто выполняет социальный заказ,
использует фальсификацию истории как средство современной
идеологической борьбы.
Собственно, ту же цель преследовал и проходивший в сентябре 1981 г.
в ФРГ (Штутгарт) Международный военно-исторический симпозиум.
Его тема — «Декабрь 1941 г.— поворотный пункт войны». Но, как
показывают материалы симпозиума, его устроители стремились не к поискам
истины. Используя старые методы фальсификации, они всячески пытались
извратить и принизить роль и значение победы под Москвой, поставить
ее в один ряд с такими событиями, как «битва за Атлантику», борьба 8-й
британской армии с Роммелем в Ливийской пустыне и события,
развернувшиеся в декабре 1941 г. в Перл-Харборе, которые якобы выдвинули
США в качестве доминирующей силы в борьбе с агрессией.
Каждому сведущему человеку ясно, что стремление объединить
разнородные явления, поставить в один ряд с битвой под Москвой совершенно
не сравнимые ни по масштабу, ни по ее результатам события — это попыт-
22 Grundzuge der Geschichte. Oberstufe: Textbuch II. Frankfurt a. M., 1972, S. 184,
23 Bethell N. Russia Besieged. Alexandria (Va), 1977, p. 70—71.
24 Dictionnaire de la Seconde guerre mondiale. P., 1980, t. 2, p. 1293.
26 См.: Типпелъскирх К. История вторрй мировой войны, с. 206—207,
25 Мировая война, 1939—1945 годы: пер. с нем. М., 1957, с. 179.
139

ки с негодными средствами. Они рассчитаны на обман и дезинформацию
общественного мнения, направлены в конечном счете на снижение роли
и значения победы под Москвой во второй мировой войне.
В ходе опроса жителей ФРГ, проведенного осенью 1981 г. группой
социологов из Гамбурга по изучению воздействия средств массовой
информации, выяснилось, что подавляющее большинство опрошенных
(свыше 70%) в числе причин, которые были решающими для поражения
вермахта на Восточном фронте, назвали «ослабление боевой мощи немцев
из-за морозов и других климатических факторов». На основе этого опроса
западногерманский журнал «Вайтербильдунг унд медиен» сделал вывод,
что в ФРГ «с помощью немецких мемуаров и правительственной
литературы удалось вину за поражение возложить главным образом на русскую
грязь и холодную зиму и прочно укоренить эти ошибочные положения
в общественном сознании» 27.
Следовало бы указать еще на такой прием фальсификации Московской
битвы, часто используемый буржуазными историками, как одностороннее,
тенденциозное освещение хода военных событий. Главным объектом
описания буржуазных авторов, как правило, являются действия немецко-
фашистских войск, решения их командования. Они излагаются подробно
и возвышенно. Что же касается действий советского командования,
советских войск, то в большинстве работ буржуазных историков они
представлены в самом общем виде, нередко в запутанной форме. И не случайно
один западный читатель после прочтения таких книг заявил: «Почти все
в них преподносится исключительно с немецкой точки зрения, и зачастую
создается впечатление, что Советской Армии совсем будто бы и не было».
Существует еще одна прочно устоявшаяся версия о «случайности»
поражения немецко-фашистских войск под Москвой, о постигшей их
«роковой судьбе». Еще 3 декабря 1941 г. фельдмаршал фон Бок говорил о
«недостающем последнем батальоне», который мог бы решить все
сражение 28. Несмотря на полную несостоятельность, надуманность этой версии
о «случайности» поражения немцев под Москвой, она и сегодня
господствует в буржуазной историографии.
Чем это вызвано? Да прежде всего тем, что эта версия как бы
объединяет воедино все другие надуманные причины поражения и питает
главную реакционную концепцию — идею реваншизма, рассчитанную* на
организацию новых «походов» на Москву.
Ведь не случайно на Западе появилась даже статья «Восьмая дорога
на Москву». Ее автор Д. Палмер подсчитал, что со времен походов
викингов (IX в.) и до 1941 г., включая поход Гитлера, предпринималось
семь походов на Москву. И все они были неудачными, так как шли одним
путем — с Запада. Д. Палмер предлагает восьмой путь на Москву,
включающий комбинированные удары: главный удар — со стороны Китая,
второй — с запада, вспомогательный — с юга и нанесение ядерных
ударов американцами через Северный полюс 29.
Англичанин Л. Купер назвал свою книгу «Много дорог на Москву»
и тоже ратует проложить дорогу к советской столице атомными ударами 30.
Что можно сказать по этому поводу? Дорог на Москву действительно
много. И они открыты для всех, кто идет по ним с мирными целями. Но
тем, кто ищет дорогу, чтобы проложить путь новой войне, следует хорошо
помнить: на Москву дорог много, а из Москвы — одна. Она ведет к
гибели. В прошлом ее испытали и наполеоновская армия, и гитлеровский
вермахт. Новым организаторам «крестового похода» нельзя забывать
давно установившуюся истину: история сурово наказывает тех, кто
пренебрегает ее уроками.
Разумеется, мы не можем проходить мимо буржуазной лжи и клеветы,
грубо извращающей историческую правду о Советском государстве, на-
27 Weiterbildung und Medien, 1981, N 3, S. XVI.
28 Turney A. Disaster at Moscow, p. 150.
?9 Armor, 1969, N 6, p. 54.
*° Cooper L. Many Roads to Moscow. N. Y., 1968.
240

шем народе и армии. Советский народ и его Вооруженные Силы своими
силами и средствами, мужеством и искусством ведения освободительной
войны сломали хребет фашистскому чудовищу под Москвой. И нельзя
позволить кому бы то ни было перекраивать на собственный лад историю
победы* советское народа, наших славных Вооруженных Сил.
«982 &
СТАЛИНГРАДСКАЯ БИТВА
И ЕЕ МЕЖДУНАРОДНОЕ ЗНАЧЕНИЕ
Великие исторические события с течением времени осознаются и
оцениваются глубже, вернее и масштабнее. Обращаясь сегодня к суровому
военному времени истории нашего Советского государства, оценивая
его сквозь призму прошедших четырех десятилетий, мы выделяем
Сталинградскую битву как выдающееся военно-политическое событие Великой
Отечественной войны и второй мировой войны в целом.
По напряженности борьбы, размаху и результатам Сталинградская
битва не имеет себе равных. Чтобы представить себе ее масштабы, всю ее
грандиозность, обратимся к наиболее важным показателям этой битвы. Она
продолжалась более шести месяцев (с 17 июля 1942 по 2 февраля 1943 г.),
охватила территорию свыше 100 тыс. кв. км, ширина фронта боевых
действий доходила до 800 км. На отдельных этапах этого грандиозного
вооруженного столкновения Советской Армии с гитлеровским вермахтом
в нем с обеих сторон участвовало более 2 млн. человек, 2 тыс. самолетов,
свыше 2 тыс. танков и самоходно-артиллерийских установок, 26 тыс.
артиллерийских орудий и минометов.
Чего же добивались гитлеровские стратеги, предпринимая мощное
наступление на юге нашей страны летом 1942 г.? Какие конкретные цели
они преследовали?
Прежде всего они, разумеется, рассчитывали взять реванш за
поражение под Москвой зимой 1941/42 г., добиться в 1942 г. решающей победы.
Стремительным прорывом к Волге в ее нижнем течении гитлеровские
генералы хотели расколоть весь советско-германский фронт на две части,
отрезать Кавказ от центральных районов страны, овладеть богатыми
сырьевыми ресурсами на юге нашей Родины, прежде всего кубанским хлебом
и кавказской нефтью, а также перерезать коммуникации, связывающие
Советский Союз с его западными союзниками. Основная роль в
стратегических расчетах противника отводилась наступлению на Сталинградском
направлении.
Эта идея была четко сформулирована Гитлером в директиве № 41 от
5 апреля 1942 г. Но все эти планы и расчеты вскоре рухнули. Советское
командование распознало замыслы противника и в ходе ожесточенных
боев заставило его перейти от блицкрига к затяжной войне. В этом, в
частности, состояло основное значение героической обороны Сталинграда.
Длительная и ожесточенная борьба в междуречье Волги и Дона
завершилась выдающейся победой Советских Вооруженных Сил: окружением
и разгромом крупнейшей, 330-тысячной группировки немецко-фашистских
войск. Противник лишился огромного количества военной техники:
самолетов, танков, орудий. Под Сталинградом фашистская Германия
потерпела самое крупное поражение из всех поражений, которые она терпела
в годы второй мировой войны. Здесь были не только перемолоты ее
отборные войска, здесь выдохся наступательный порыв врага, был сломлен
его моральный дух. Все это коренным образом меняло
военно-стратегическую обстановку не только на главном — советско-германском фронте,
но и на других театрах военных действий.
241

Победа под Сталинградом была величайшим подвигом советского
народа, руководимого ленинской Коммунистической партией. Эта победа
продемонстрировала мощь первого в мире социалистического государства,
его Вооруженных Сил, явилась триумфом советского военного искусства,
показателем зрелости стратегического руководства, высокого уровня
боевого мастерства, мужества и стойкости советских войск. Эту операцию
Советских Вооруженных Сил справедливо называют «Великими
Каннами XX в.».
Эта победа стала возможной благодаря умелому использованию
экономического потенциала, в результате чего промышленность сумела
снабдить Советскую Армию необходимой военной технцкой, современным
вооружением, а сельское хозяйство — продовольствием и снаряжением.
Начиная контрнаступление, советские войска трех фронтов — Донского,
Юго-Западного и Сталинградского — имели в своем составе 1350
самолетов, 1400 танков, 15,5 тыс. орудий и минометов. Труженики тыла
снабжали армию всем необходимым.
Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом оказал
огромное влияние на дальнейший ход боевых действий на советско-германском
фронте. У берегов Волги был окончательно прегражден путь агрессору.
Противник был вынужден отсюда начать отступление сначала на южном,
а затем и на других участках фронта. Именно от Сталинграда война
повернула на Запад, туда, откуда она пришла. Гитлер был вынужден
признать, что возможности «окончания войны на Востоке посредством
наступления более не существует». Действительно, после Сталинграда
стратегическая инициатива прочно перешла к Советскому Верховному
Главнокомандованию. Определяющей, главенствующей стала наступательная
стратегия Советских Вооруженных Сил.
Однако значение Сталинградской битвы не ограничивалось событиями
на советско-германском фронте. Она имела огромное международное
значение и серьезные последствия.
Разгром отборных немецко-фашистских войск под Сталинградом нанес
невосполнимый ущерб боевой мощи гитлеровского вермахта, привел к
резкому падению морального духа армии и населения фашистской
Германии, заставил ее военно-политическое руководство сосредоточить все
усилия на восстановлении боеспособности разгромленных войск на
советско-германском фронте в ходе Сталинградской битвы.
Чтобы избежать всеобщей катастрофы, гитлеровское верховное
командование направляло на советско-германский фронт все новые и новые
дивизии (более 40 дивизий), дислоцированные в оккупированных странах
Европы.
Как свидетельствовал гитлеровский генерал Г. Гудериан, поражение
под Сталинградом и все, что с ним было связано, «привели к тяжелому
кризису, настроение войск и населения резко упало. Военная катастрофа
сопровождалась поражениями в области внешней и внутренней
политики» 1. Пытаясь выбраться из создавшегося кризиса, фашистское
руководство объявило о начале «тотальной войны», в которой должны были
принять участие «все до единого мужчины и женщины», а молодежь —
«занять места у зенитных орудий и станков». В целях ускоренного
производства боевой техники, в первую очередь танков и самолетов, были
мобилизованы все ресурсы оккупированной Европы.
Естественно, что все эти мероприятия по преодолению кризисной
обстановки гитлеровская Германия не смогла бы предпринять, если бы к
этому времени был открыт второй фронт в Европе. В этом случае война
бы окончилась раньше и с несравненно меньшими жертвами. Но западные
союзники не выполнили своих обещаний и не открыли второй фронт ни
в 1942 г., ни в 1943 г.
Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом окончательно
1 Цит. по кн.: Paul W. Der Heimatkrieg 1939 bis 1945. Esslingen am Neckar, 1986,
Ss 129,
142

сорвал осуществление далеко идущих планов завоевания мирового
господства фашистско-милитаристским блоком.
Планируя свои действия на 1942 г^, гитлеровское командование
рассчитывало решительным наступлением на советско-германском фронте
осуществить в 1942 г. то, что ему не удалось в 1941 г., т. е. разгромить
Советский СоЮ8 и проложить путь агрессии в другие страны и на другие
континенты. В частности, оно вновь вернулось к планам вторжения на
Ближний и Средний Восток, а затем в Индию, где рассчитывало
соединиться с японской армией, наступавшей с востока. Именно с этой целью
18 января 1942 г. в Берлине было подписано военное соглашение об
оперативном взаимодействии вооруженных сил трех ведущих держав фашист-
ско-милитаристской «оси», которое предусматривало раздел мира на две
операционные зоны. Западная зона предназначалась для Германии и
Италии, восточная — для Японии. Разграничительная линия между ними
проходила по 70-му меридиану, рассекая на две части всю территорию
Индии 2.
В директивах № 41 от 5 апреля и № 44 и 45, подписанных Гитлером
в июле 1942 г., где было спланировано наступление вермахта на южном
участке советско-германского фронта, предусматривался прорыв на
Кавказ. Как свидетельствуют документы ОКХ (главное командование
сухопутных войск), еще в 1941 г. вермахт спланировал прорыв через
Кавказский хребет оперативной группы «Кавказ — Иран» в составе двух
бронетанковых, одной моторизованной, двух горнострелковых дивизий (из
состава группы армий «А»), захват кавказских нефтеносных областей к
осени 1942 г.; а в сентябре — прорыв через Западный Иран в Ирак, к
городам Мосулу, Багдаду, Басре. Тогда же был разработан и подписан
Гитлером конкретный план вторжения в Индию с территорий Афганистана
и Ирана 8.
В ходе германского наступления на Сталинградском и Кавказском
направлениях летом 1942 г. вопрос об Индии неоднократно обсуждался
между представителями ОКБ (верховное главнокомандование) и японской
военной миссией, а японский военный атташе даже выезжал на южный
участок советско-германского фронта. И хотя 4 декабря 1942 г. во время
встречи с главой японской военной миссии адмиралом Номурой генерал-
полковник А. Иодль продолжал утверждать, что целью вермахта остается
наступление через Кавказ на юго-восток, к этому времени стало уже ясно,
что героическое сопротивление Советской Армии под Сталинградом, а
также в предгорьях Кавказа перекрыло пути прорыва фашистских армий
через Кавказ и их последующее соединение с наступавшими с востока в
Индию японскими войсками. Таким образом, было сорвано образование
единого сухопутного фронта борьбы против антигитлеровской коалиции
фашистско-милитаристским блоком. Значение этого факта для
дальнейшего хода вооруженной борьбы на всех театрах второй мировой войны
трудно переоценить.
Историческая победа под Сталинградом окончательно подорвала веру
в военное превосходство фашистской Германии как в самой Германии,
так и среди ее союзников по блоку, а также среди колеблющихся
«нейтралов». Результатом этого был отказ Японии и Турции от вступления в войну
против СССР.
Несмотря на то что правящая верхушка Германии со своей стороны
настойчиво требовала ускорить нападение Японии на СССР, японское
правительство, учитывая соотношение сил на Дальнем Востоке, где в
самые трудные для Сталинграда дни находились 46 расчетных дивизий
советских сухопутных войск и 24 авиационные дивизии, не решилось
создавать еще один фронт. Япония продолжала проводить против СССР
враждебную политику, готовясь напасть на него в удобный момент, но японский
? См.: Martin В. Deutschland und Japan im zweiten Weltkrieg: Vom Angriff auf Pearl
Harbor bis zur deutschen Kapitulation. Gottingen etc., 1969, S. 61.
3 См.: Галъдер Ф. Военный дневник. М,, 1969, т, 2, с. 377, 452—453,
243

посол в Берлине Осима заявил тогда, что его страна не имеет возможности
вступить в войну против СССР.
Победы Советских Вооруженных Сил подействовали отрезвляюще и
на правящие круги Турции, среди которых усилилось стремление
противостоять политическому и дипломатическому нажиму со стороны Германии,
настаивавшей на развязывании Турцией агрессии против Советского
Союза.
Битва под Сталинградом стала роковой для фашистской коалиции.
Она положила начало распаду фашистско-милитаристского блока. В
Сталинградской битве Германия и ее союзники лишились около четверти
сил, действовавших на советско-германском фронте, в общей сложности
1,5 млн. человек. Союзники вермахта понесли при этом огромный урон.
8-я итальянская армия за период с декабря 1942 по февраль 1943 г.
потеряла свыше 100 тыс. солдат и 4300 офицеров убитыми, ранеными и
пленными. Остатки 8-й армии, полностью потерявшей боеспособность, были
отправлены назад, в Италию. Потери разгромленных на Дону и под
Сталинградом 3-й и 4-й румынских армий составили более 250 тыс. человек,
а 2-й венгерской армии — 70 тыс. солдат и офицеров 4.
Крупное поражение и большие потери немецко-фашистских войск и
войск союзников Германии в битве под Сталинградом привели к усилению
трений внутри фашистской коалиции, которые приобрели постоянный
характер и под воздействием наступления Советской Армии все больше и
больше разрастались. В первой половине 1943 г. Гитлер лично встречался
с Муссолини, Антонеску, Хорти, Тисо, Павеличем. Во время переговоров
он потребовал от своих союзников и сателлитов максимальной
мобилизации всех сил и ресурсов для продолжения войны и новых активных
действий на Восточном фронте. Встречи показали, что союзники Гитлера по
коалиции всячески уклонялись от дальнейшего развития
военно-политического сотрудничества с Германией и искали пути переориентации на
сотрудничество с западными державами на антисоветской основе.
Победа Советских Вооруженных Сил под Сталинградом явилась
могучим стимулом для общего подъема борьбы всех народов против
фашистской агрессии.
В частности, Сталинград оказал огромное влияние на развитие
военных событий на других театрах военных действий, в том числе на
Азиатско-Тихоокеанском. Остановка наступления войск генерала Э. Роммеля
на Каир и последующий разгром его «африканского корпуса» под Эль-
Аламейном стали возможны в значительной степени из-за отсутствия у
верховного главнокомандования фашистской Германии достаточных
резервов сухопутных войск и авиации. Так, 13 сентября 1942 г. ставка ОКБ
была вынуждена отдать приказ о переброске восьми механизированных
соединений, пригодных для боевых действий в тропических условиях,
на Восточный фронт. К концу лета 1942 г. на Восточный фронт была
отправлена основная часть находившейся на Сицилии немецкой авиации.
Складывавшаяся глубокой осенью 1942 г. оперативно-стратегическая
обстановка в Европе и на Средиземноморском театре военных действий,
когда основные силы фашистских держав были скованы на советско-
германском фронте, позволила англо-американскому командованию
осуществить высадку своих войск в Северо-Западной Африке (операция
«Торч»). Руководители союзных держав заверяли Советское правительство
в том, что эта операция призвана, дескать, заменить собой открытие
второго фронта в Европе.
Однако это было далеко не так. Прежде всего она отвлекла на себя
относительно небольшие силы противника: с ноября 1942 по конец января
1943 г. в Северную Африку было переброшено дополнительно около 112
тыс. солдат и офицеров, главным образом из частей, дислоцированных во
Франции и Италии. Далее действия союзных войск в Тунисе носили
нерешительный, пассивный характер, что повлекло за собой затягивание воен-
Военно-блоковая политика империализма: История и современность. М., 1980,
с. 147—148.
244

ных действий до мая 1943 г. Наконец, удаленность Северной Африки от
Европы, ограниченный характер военных действий послужили причиной
того, что германское командование сохраняло возможность
маневрировать резервами, перебрасывать их с запада на советско-германский фронт,
где шли ожесточенные бои на Сталинградском и Кавказском
операционных направлениях, а затем в Донбассе, на Харьковском и Курском
направлениях.
В связи с коренным изменением стратегической обстановки на всем
советско-германском фронте в результате разгрома немецко-фашистских войск
под Сталинградом и на Кавказе зимой 1942/43 г. подверглись уточнению
стратегические планы сторон на дальнейшее ведение войны на Тихом
океане и в Азии. Япония стремилась, не отказываясь от дальнейших
агрессивных целей, любой ценой удержать захваченные обширные
территории, активными действиями улучшить положение своих вооруженных
сил в юго-западной части Тихого океана и выжидать исхода борьбы
союзников по агрессивному блоку в Европе и Северной Африке.
США и Великобритания, используя поражение фашистских войск
на советско-германском фронте, предусматривали активизировать
действия прежде всего в юго-западной части Тихого океана и Бирме, принудить
Японию к обороне и овладеть стратегической инициативой. В ходе
развернувшихся боев в районе Соломоновых островов, за о-в Гуадалканал
и в других районах Тихого океана японское командование, у которого
после Сталинграда пошатнулась вера в силу германской армии, приняло
решение о переходе к стратегической обороне.
Победа под Сталинградом явилась важным стимулом для расширения
масштабов антифашистского и национально-освободительного движения
в оккупированных фашистско-милитаристским блоком странах.
С момента фашистской агрессии против СССР народы Европы
внимательно следили за развитием событий на советско-германском фронте.
«Почти вся Франция,— пишет известный французский историк академик
Ж.-Б. Дюрозель,— была сердцем с советскими людьми. Карты Советского
Союза появились в каждом доме. Каково бы ни было их отношение к
советской системе, французы глубоко переживали неудачи русских и с
энтузиазмом встречали известия об их сопротивлении и победах» *.
Активный участник Сопротивления коммунист Ив Моро, сравнивая обстановку
1942 г. во Франции с положением, в котором она находилась в 1940 г.
сразу после поражения, вспоминает: «На смену беспорядку и
деморализации... пришло чувство огромной надежды, и это произошло главным
образом благодаря тем поражениям, которые нацисты потерпели в СССР»6.
Победа под Сталинградом послужила для борцов Сопротивления
своеобразным сигналом к активизации борьбы. 5 февраля 1943 г. подпольная
газета французских коммунистов «Юманргте», приветствуя ликвидацию
окруженной группировки немецко-фашистских войск под Сталинградом,
от имени французского народа потребовала скорейшего открытия второго
фронта и призвала к действиям на внутреннем фронте под лозунгом
«Объединиться, вооружиться, бороться!» 7. Газета итальянских коммунистов
«Унита» в январе 1943 г. также призвала итальянский народ к восстанию.
В Югославии, Польше, Греции, Албании борцы за национальное
освобождение развернули против оккупантов партизанские действия,
принимавшие все более организованный и активный характер. В ноябре 1942 г.
была создана регулярная Народно-освободительная армия Югославии
(НОАЮ). В Греции руководимая коммунистами Народно-освободительная
армия Греции (ЭЛАС) стала главной силой движения Сопротивления.
Подготовка к созданию национально-освободительной армии, способной
осуществлять крупные операции, началась в Албании. Выступая 26
ноября 1942 г. на первом заседании Антифашистского веча народного осво-
5 Цит. по газ.: L''Humanit6, 1981, 9 juin.
6 L'Humanite, 1981, 22 juin.
* Дюкло Ж* Ивбр. произведения. М., 1959, т. 1, с. 301—303,
245

вождения.Югославии, которое открылось через неделю после начала
контрнаступления советских войск под Сталинградом, И. Броз Тито
подчеркнул, что «Сталинград, эту твердыню всего прогрессивного человечества,
отстояли». Он сказал также, что источником, придающим силы всем
патриотам, борющимся с фашизмом, является «глубокая вера в силу и мощь
Советского Союза, в силу и мощь Красной Армии» 8.
За ходом Сталинградской битвы внимательно следили миллионы
прогрессивных людей на всех континентах, ясно представляющих себе, что
ее результаты должны оказать решающее влияние на исход борьбы всего
цивилизованного человечества с фашизмом. Именно в эти дни в далеком
Вьетнаме, борющемся против японских захватчиков, в освобожденном
районе стала выходить газета «Ко зяй фаунг» («Знамя освобождения»).
Один из руководителей КПИК, ныне Председатель Государственного
совета Социалистической Республики Вьетнам Чыонг Тинь, в статье «Да
здравствует непобедимый Советский Союз!» писал: «Советский Союз
защищает не только самого себя. Советский Союз сражается за судьбу всего
трудового и прогрессивного человечества, за судьбу всех народов, в
настоящее время стонущих под железной пятой международного
фашизма» 9.
Известный индийский писатель Ходжа Ахмад Аббас вспоминал:
«В 1942 г. я вел в газете отдел хроники. Осенью того же года я обычно
дежурил в редакции до 5 часов утра. Мы не ложились спать, ожидая
новостей из Сталинграда, чтобы заверстать в номер самые свежие известия...
Вспоминается мне ночь в середине ноября. Выло два часа. Сообщения о
Сталинграде запаздывали. Вдруг зазвонил телефон.
— Что слышно о Сталинграде? — спросил усталый мужской голос.
— К сожалению, телеграммы запаздывают, и сейчас я пока ничего
нового сообщить Вам не могу.
— Тогда позвольте позвонить позже...
Он действительно позвонил через полчаса, а затем еще раз. По
делийскому времени было уже 3 часа ночи. Только что редакция получила
последние сообщения. Они были светлы и радостны.
Снова телефонный звонок. Знакомый голос.
— Ну как Сталинград? — спросил он.
— Сталинград победил. Советская Армия окружила фашистов.
— Очень хорошо! —облегченно промолвил мой собеседник.— Теперь
я могу спокойно лечь спать.
Это был Джавахарлал Неру».
Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом способствовал
консолидации и укреплению антигитлеровской коалиции. Это нашло
выражение прежде всего в том, что в период Сталинградской битвы и после
ее окончания началось широкое формирование воинских частей и
соединений стран — участниц коалиции, которые впоследствии приняли
участие в совместных с Советской Армией действиях против общего врага.
В 1942 г. была создана французская авиационная эскадрилья
«Нормандия», которая в июле 1943 г. была развернута в истребительный
авиационный полк. В апреле 1943 г. началось формирование 1-й чехословацкой
пехотной бригады.
Советский Союз оказал всемерную помощь борьбе польских патриотов.
Весной 1943 г. в СССР был создан Союз польских патриотов,
объединивший всех поляков, проживавших в СССР, для борьбы с
немецко-фашистскими захватчиками. Советское правительство удовлетворило его просьбу,
в соответствии с которой в мае 1943 г. началось создание 1-й польской
дивизии имени Тадеуша Костюшки, а в августе того же года началось
формирование польского армейского корпуса и других частей. В тот же
период началось формирование румынских и югославских воинских
соединений и частей.
После победы под Сталинградом состав антигитлеровской коалиции
8 Тито И. Броз. Избр. ст. и речи, М?, 1973, с; Ш> 122,
9 Ко зяй фаунг, 1942, 10 окт.
Ш

значительно расширился. Для укрепления внутрикоалиционных
отношений важное значение имел ряд дипломатических инициатив Советского
правительства, в том числе его решение признать Французский комитет
национального освобождения «как представителя государственных
интересов Французской Республики и руководителя всех французских
патриотов, борющихся против гитлеровской тирании» 10. В марте 1943 г. начались
переговоры между чехословацким правительством, находившимся в
Лондоне, и правительством СССР о заключении нового союзнического
договора, который был подписан 12 декабря 1943 г.
Крупные победы, одержанные Советскими Вооруженными Силами под
Сталинградом и на Кавказе зимой 1942/43 г., продемонстрировали перед
всем миром решающие преимущества советской стратегии, оперативного
искусства и тактики, возросший опыт советских воинов, высокое качество
советской военной техники. Руководители западных держав — участниц
антигитлеровской коалиции все яснее сознавали, что даже в условиях
отсутствия второго фронта СССР способен не только обороняться, но и
нанести гитлеровской Германии сокрушительный удар. После разгрома
немецко-фашистских войск под Сталинградом стало видно, что СССР
выступает как ведущая военная держава антигитлеровской коалиции. В то же
время рост военно-промышленного потенциала США выдвигал их на
первое место среди западных участников антигитлеровской коалиции.
Постепенно СССР и США становились главными партнерами коалиции.
После Сталинграда в связи с расширением масштабов вооруженной
борьбы возникла необходимость непосредственной координации военной
политики и стратегии участников коалиции на уровне глав правительств
ее ведущих держав. Признание этой необходимости продемонстрировало
всему миру высокий международный авторитет СССР и его
военно-политического руководства. «Я тщательно обдумываю предложенную Вами
идею о совместной конференции с русскими,— писал У. Черчиллю 2
декабря 1942 г. Ф. Рузвельт,— и согласен с тем, что единственным
удовлетворительным способом решения жизненно важных стратегических
проблем, чего требует военная обстановка, является Ваша и моя личная встреча
со Сталиным» п. Как известно, первая такая встреча состоялась в
Тегеране с 28 ноября по 1 декабря 1943 г. Ей предшествовала Московская
конференция министров иностранных дел СССР, США и Англии в октябре 1943 г.
Сталинградская битва способствовала утверждению духа
сотрудничества великих союзных держав, благодаря которому была одержана
окончательная победа над фашизмом.
Со времени Сталинградской битвы минуло более 40 лет. В истории
второй мировой войны вряд ли можно найти событие, равное ей по
известности и популярности. О Сталинградской битве написано много книг в
нашей стране и за рубежом, созданы фильмы. Воздвигнуты величественные
монументы. Достаточно напомнить, что только во Франции 30 городских
площадей и улиц носят почетное наименование «Сталинградские».
И теперь, спустя много лет после Сталинградской битвы, особенно
интересно вспомнить оценки, которые давались ей современниками.
В Волгоградском государственном музее обороны хранятся два особо
памятных подарка. Один из них — Грамота Сталинграду, подписанная
президентом США Франклином Д. Рузвельтом. В ней отмечено
восхищение американского народа доблестными защитниками города, их
храбростью, силой духа и самоотверженностью. «Их славная победа,—
указывается в Грамоте,— остановила волну нашествия и стала поворотным
пунктом- войны Союзных Наций против сил агрессии» 12.
Другой экспонат — это Почетный меч — личный дар короля
Великобритании Георга VI жителям города-героя, врученный У Черчиллем И. В.
Сталину на Тегеранской конференции. Перед отправкой в СССР этот меч
10 Советско-французские отношения во время Великой ХЗтечественной войны 1941 —
1945 гг.: Документы и материалы. М., 1959, с. 195.
11 Roosevelt and Churchill: Their Secret Wartime Correspondence. L., 1975, p. 290,
Ч История второй мировой войны, 1939—1945. M.t 1976, т. 6, с, 80*
247

был выставлен для обозрения в Лондоне, в Вестминстерском аббатстве,
а также в Глазго, Эдинбурге, Бирмингеме и Ковентри. Десятки тысяч
англичан многими часами стояли в очереди, чтобы пройти перед этим
мечом — символом уважения английского народа к подвигу Советской
Армии. Такие же чувства по отношению к подвигу Сталинграда и
сталинградцев высказывали представители всех слоев английского и американского
общества. «В Сталинграде,— писала американская газета „Крисчен сайенс
монитор" от 12 февраля 1943 г.,— все было потеряно, но не проиграна
битва, все было разрушено, но только не вера в победу и преданность
Родине мужчин и женщин, которые не хотят быть господами, но и не желают
становиться рабами» 13.
7—8 ноября 1942 г. в крупнейшем нью-йоркском зале Мэдисон сквер
гарден проходил грандиозный двухдневный митинг американо-советской
дружбы. В нем приняли участие 20 тыс. американцев, которые единодушно
приветствовали мэра Нью-Йорка Лагардию, провозгласившего 8 ноября
«Днем Сталинграда» и назвавшего оборону Сталинграда «событием
выдающейся славы». На митинге выступили вице-президент США Г. Уоллес и
бывший посол в СССР Дж. Дэвис, промышленники и сенаторы,
профсоюзные руководители и губернаторы. Известный американский певец Поль
Робсон посвятил свою песню «солдату из Казахстана Баубеку Булки-
шеву».
Великолепные празднества в честь 25-й годовщины Советской Армии,
совпавшей с окончанием Сталинградской битвы, состоялись в Альберт-
холле в Лондоне и других городах Великобритании. Несколько позднее,
в марте 1944 г., У. Черчилль, выступая по радио, так оценил последствия
Сталинградской битвы: «...британский народ и народ Америки полны
искреннего восхищения военными триумфами Советской Армии... Я сегодня
должен сказать вам, что наступление советских войск от Сталинграда до
Днестра, в ходе которого их авангарды вышли даже к Пруту, пройдя за
год расстояние в 1450 км, представляет собой главную причину неудач
Гитлера» 14.
Это мнение разделяли и другие крупные государственные деятели
антигитлеровской коалиции. Еще в ходе войны видный деятель
лейбористской партии Новой Зеландии Уолтер Нэш писал: «Тот факт, что Россия
спасла нашу цивилизацию на великом Восточном фронте под
Сталинградом, осознается широкими кругами общественности... Престиж России
огромен, так как является результатом ее почти невероятной стойкости и
выдающихся военных побед, которые остановили волну нацизма в один
из наиболее критических моментов всей войны...» 1Ъ
Бывший государственный секретарь США Э. Стеттиниус писал:
«Американскому народу не следует забывать, что в 1942 г. он был недалек от
катастрофы. Если бы Советский Союз не смог удержать свой фронт, у
немцев создалась бы возможность захвата Великобритании. Они смогли
бы также захватить Африку, и в этом случае им удалось бы создать свой
плацдарм в Латинской Америке» 16.
Известный своими работами в области истории движений Сопротивления,
историк Р. Сет так оценивает роль Советского Союза: «Что бы вы ни
думали о коммунизме, если вы честны, вы не можете не восхищаться
русскими и их военными руководителями за то мужество, стойкость и мастерство,
с которыми они удерживали немцев под Сталинградом в 1942 г., и
Сталинградом как плацдармом, на котором в конечном счете они повернули ход
войны в свою пользу, и, кроме того, в пользу западных союзников» 17.
Сталинград внес огромный вклад в налаживание дружбы и
сотрудничества народов, боровшихся с фашизмом. У. Черчилль, выступая в палате
13 Цит. по кн.: Levering R. American Opinion and the Russian Alliance, 1939—1945.
Ghapel Hill (N. C), 1976, p. 106.
и Churchill W. His Complete Speeches, 1897—1963. N. Y.; L., 1974, p. 6909.
16 Nash W. New Zealand. N. Y., 1943, vol. 7, p. 307, 304.
*5 Stettinius E. Roosevelt and the Russians. L., 1950, p. 16.
17 Seth R. Stalingrad: Point of Return. N. Y., 1959, p. 1,
248

общиа английского парламента 7 ноября 1945 г., призывал англичан к
тому, чтобы «чувства товарищества и дружбы, которые возникли у
английского и русского народов по отношению друг к другу, не только были
сохранены, но и продолжали укрепляться» 18. Однако не кто иной, как
сам Черчилль, в марте 1946 г. выступил в Фултоне (США) с
поджигательной речью, ставшей официальным объявлением «холодной войны».
Вероломство, в основе которого лежат сугубо классовые интересы,—
отличительная черта буржуазной политики, в том числе и внешней.
Заведомая ложь и тонко замаскированный обман в равной степени активно
используются и сегодня буржуазными политическими деятелями,
идеологами, учеными для оправдания агрессивной империалистической политики
США и других империалистических держав. Активной фальсификации
с этими целями подвергается и история Сталинградской битвы.
Еще 20 февраля 1943 г. одна из подпольных газет Сопротивления «Ли-
берасьон» опубликовала заметку, предупреждающую французов о том,
что по мере нарастания неудач в России немцы развертывают новую
пропагандистскую кампанию, в которой военные успехи Советской Армии
изображаются «как наиболее опасное наступление из всех, которые
когда-либо предпринимались большевиками против Европы» 19.
Отношение к СССР как к потенциальному противнику подталкивает
буржуазных военных историков к замалчиванию или умалению значения
побед Советских Вооруженных Сил. Так, Палмер, автор «Словаря XX
столетия», вышедшего в свет в издательстве «Пингвин», считает, что
поражение германских войск под Сталинградом было коренным поворотом
лишь на Восточном фронте, а коренным переломом для Германии были
сражения в Северной Африке (октябрь 1942 — май 1943 г.). Дж. Джоунз
утверждает, что якобы Россия вела свою собственную войну против
Германии, главным образом чтобы спасти себя.
Во многих работах буржуазных историков читателю настойчиво
внушается мысль о якобы единоличной ответственности и вине Гитлера за
поражение под Сталинградом, который, дескать, не считался с мнением
своих генералов. Это утверждают, например,, американские военные
историки отец и сын Дюпуи в обширной «Энциклопедии военной истории».
О двойственной ошибке, совершенной Гитлером и его немецкими
генералами, которые предпочли удар по Сталинграду вместо прорыва в
Закавказье, говорится во 2-м томе «Словаря второй мировой войны»
французского издания 2().
Но ошибки ведь можно и нужно исправлять! За это берется журнал
«Стратегия и тактика», издаваемый с целью «ввести в обстановку»
участников военно-исторических игр, активно популяризуемых в США и
других западных странах. Журнал сетует, например, на то, что фашистское
командование не организовало воздушную блокаду Сталинграда с тыла,
со стороны Волги, что 6-я армия не закопалась в землю и не прекратила
боевые действия на зимний период и т. д. Трудно понять, что преобладает
в этих советах — кощунство или наивное невежество в военных вопросах.
Утаивание от широких масс населения капиталистических стран
правды об истинной роли Советского Союза в прошлой войне, о понесенных
советским народом жертвах, о значении Сталинградской битвы
чрезвычайно опасно, так как ведет к обману молодого поколения относительно
истинного характера внешней политики СССР и других социалистических
стран. Такое положение беспокоит на Западе многих. Так, авторы недавно
вышедшей в ФРГ книги «Война на Востоке» М. Барч, Х.-Ф. Шебеш и
Р. Шеппельман высказывают серьезную озабоченность тем, что для
большинства жителей ФРГ война на Восточном фронте сводится к
представлениям, отштампованным еще геббельсовской пропагандой: о том, что
победить немцам не дали мороз и грязь, о «героизме» немецкого солдата, о том,
18 Churchill W. His Complete Speeches, 1897—1963, vol. 7, p. 7242.
19 Les voix de la liberte. Ici Londres, 1940—1944. P., 1975, t. 3, p. 91.
2° См.: DupuiR., Dupui T. The Encyclopedia of Military History from 3500 В. С to
the Present N. Y., 1970, p. 1089; Dictionnaire de la Seconde guerre mondiale. P.,
1980, t. 2, p? 1731,
249

что «на Западе имеются бывшие противники, а на Востоке враги в прошлом
остаются врагами и сегодня». «Образ советского коммунизма, который геб-
бедьсовская пропаганда вбила в голову немцам,— с возмущением пишут
авторы,— живет и по сей день» а1. Многие подразделения бундесвера видят
себя наследниками традиций вермахта.
Поэтому разоблачение буржуазных и ревизионистских фальсификаций
истории второй мировой войны, утверждение в широких народных массах
истинного представления об исторических событиях второй мировой войны
составляют неотъемлемую часть борьбы за разоблачение агрессивной
политики и стратегии империализма и предотвращение новой мировой войны.
О величии Сталинграда, о победном триумфе советского оружия всегда
напоминают людям два грандиозных монумента: скульптура
Матери-Родины на Мамаевом кургане с острым мечом в руках и памятник советскому
воину-освободителю в Берлине, в Трептов-парке, с опущенным мечом
возмездия над поверженной свастикой. Эти величественные монументы
символизируют одну гуманистическую идею: в руках Матери-Родины и
воина-освободителя — мечи. Но это не оружие нападения, а оружие защиты
Отечества. Одновременно, как и в древние времена, они грозное
предупреждение для недругов нашей страны, для тех, кто посягает на мирный труд
и счастливую жизнь свободолюбивого советского народа.
Прошлое предостерегает! И в этом прошлом немеркнущей славой сияет
исторический подвиг сталинградцев, грудью заслонивших родную землю
у берегов великой русской реки Волги и отсюда проложивших путь к
Великой Победе.
1983 г.
ИЗ ЛИЧНОГО АРХИВА ФЕЛЬДМАРШАЛА ПАУЛЮСА
Во время пребывания в конце 1957 г. в Германской Демократической
Республике в составе делегации историков Советского Союза мне довелось
побывать в Дрездене и посетить дом, где жил последние годы своей жизни
генерал-фельдмаршал Фридрих Паулюс.
По моей просьбе начальник Научно-исследовательского
военно-исторического института министерства национальной обороны полковник
В. Штерн ознакомил меня с личным архивом фельдмаршала. Судя по
материалам, хранящимся в сейфах (отдельные рукописи, черновые
наброски, расчеты, схемы), Паулюс собирался написать воспоминания о
военных событиях второй мировой войны, о том, как готовилась и
проводилась эта война фашистской Германией.
Паулюсу было о чем писать. Занимая высокие штабные и командные
посты в вермахте, он знал то, что для многих оставалось тайной. Паулюс
непосредственно участвовал в войнах Германии против Польши, Франции
и Советского Союза. 1 сентября 1939 г. он был назначен начальником
штаба 4-й группы армий, войска которой первыми вторглись на
территорию Польши. 1 августа Паулюс назначается начальником штаба 6-й
армии, участвовавшей в войне против Франции, а с 3 сентября 1940 г.—
1-м обер-квартирмейстером генерального штаба сухопутных сил (первым
заместителем начальника генштаба), где руководил разработкой плана
«Барбаросса». Эту должность он занимал до 18 января 1942 г., т. е. до
назначения его командующим 6-й армией.
Как видно из материалов архива, Паулюс намеревался
последовательно изложить военные события второй мировой войны, поделиться
воспоминаниями и высказать свои взгляды по вопросам подготовки и ведения
войны фашистской Германией. В этом отношении он проделал уже зна-
?* Bartsch M., Schebesch H.-F., Scheppelmann R. Der Krieg im Osten, 1941 — 1945:
Historische Eiafuhrung, Kommentare und Dokumente. Koln, 1931, S. 7, 254,
250

чительную работу. Но завершить ее ему не удалось: 1 февраля 4957 г.
Паулюс умер.
Ознакомление с личным архивом Паулюса показывает, что собранный
в нем материал представляет несомненный интерес для военного историка.
Особенно интересны воспоминания Паулюса, относящиеся к боевым
действием 6-й армии на советско-германском фронте летом 1942 г. Они в
больщей степени обработаны и систематизированы автором, чем
воспоминания, относящиеся к другим периодам войны.
Паулюс, командовавший 6-й армией с 18 января 1942 г. до ее полной
капитуляции (2.2 1943 г.), в своих воспоминаниях сообщает много
малоизвестных читателю сведений, рассказывает о замыслах и планах немецко-
фашистского командования на лето 1942 г. Паулюс подробно говорит о
них и в докладе, прочитанном им слушателям высшей военной школы в
Дрездене 25 и 28 мая 1954 г. Некоторые его высказывания относительно
плана ОКВ на 1942 г. мы считаем полезным привести здесь, так как они
помогут исследователю углубить анализ фактов и найти наиболее верное
решение этого вопроса.
Излагая план верховного командования германских вооруженных сил
на лето 1942 г., Паулюс говорил в своем докладе: «Главная военная
операция 1942 года должна была проводиться в районе действий группы
армий аЮг". Стратегическая цель операции — захват
областей Северного Кавказа, богатых нефтью. Захват кавказской нефти
считался жизненно необходимым для дальнейшего ведения войны
вооруженными силами Германии и ее союзниками.
Для защиты флангов и прикрытия тыла во время этой операции в
направлении Кавказа следовало достичь Волги в районе Сталинграда.
Одновременно этим преследовалась цель перерезать важную водную
магистраль и лишить тем самым Советскую Армию военно-промышленных
предприятий Сталинграда. Однако задача захвата Сталинграда была
поставлена перед группой армий «Юг» и участвующими в операции армиями
только в конце июля 1942 г. Перед этим была поставлена задача достичь
рубежа в излучине Дона примерно по линии устье Дона — Вешенская.
Тактическое значение операции заключалось в том, чтобы разбить и
уничтожить войска южного фланга советского фронта и тем самым исключить
их из дальнейшего участия в военных действиях. Это должно было
изменить соотношение сил в пользу Германии».
В целях сопоставления различных точек зрения относительно плана
немецкого командования на 1942 г. небезынтересно проследить за
дальнейшим ходом мыслей Паулюса по этому вопросу. Взгляды Паулюса,
высказанные им в уже упомянутом нами докладе, выражены в следующих
словах: «С помощью развернутого летнего наступления 1942 года на
южном участке фронта ОКВ хотело решить исход похода на Востоке или по
крайней мере повлиять на его исход. Нет основания считать Гитлера и
ОКВ столь наивными, чтобы они видели достижение этой цели лишь в
захвате Сталинграда. Нет оснований также утверждать, что операция
против Сталинграда, проводимая такими крупными силами, была только
второстепенной, с целью прикрыть фланги группы армий, действовавшей
на Кавказе.
Значение рубежа Сталинград — Воронеж, захваченного немецкими
войсками, заключалось в том, что он представлял собой выгодное исходное
положение для нанесения удара на Москву и восточнее ее. Этот удар в
сочетании с одновременно предпринятым немецким прорывом на
Центральном фронте, примерно из района восточнее Смоленска, на Москву
означал бы серьезную опасность для советских вооруженных сил и
ведения всей войны советским командованием...
Неважно, что в оперативных директивах немецкого верховного
командования на летнюю и осеннюю кампании 1942 г. еще не было речи о
наступлении на Москву. По тому, как проходили операции, наступление
на Москву можно было провести только весной 1943 г. после
соответствующей перегруппировки сил».
J51

В материалах архива Паулюса есть и объяснение причин, не
позволивших осуществить немецкому командованию эти планы. Главной из них
была катастрофа под Сталинградом. «Сталинградская битва,— пишет
Паулюс,— была поворотным пунктом в истории» германского народа.
В самой Сталинградской битве и в событиях, которые сопровождали ее,
мы видим отражение как в капле воды всех проблем гитлеровской
захватнической войны, противоречия между военными требованиями, с одной
стороны, и политическими, экономическими — с другой».
Судя по объему всего архивного материала, собранного Паулюсом,
и по степени его обработки, можно безошибочно сделать вывод, что
внимание фельдмаршала в последние годы его жизни сосредоточивалось на
трагических для 6-й армии событиях под Сталинградом. Карты, расчеты,
схемы, отдельные главы рукописи — все эти материалы, относящиеся
к осени 1942 г. и зиме 1942/43 г., отражают главным образом боевые
действия в районе Сталинграда. Для этого, разумеется, были серьезные
основания. Западногерманская реакционная печать, бывшие гитлеровские
генералы, отъявленные реваншисты развернули против Паулюса бешеную
травлю, обвиняя его в том, что он своими действиями под Сталинградом
привел к гибели наиболее сильную группировку немецких войск на
советско-германском фронте, что он явился одним из основных виновников
поражения Германии в войне с Советским Союзом.
Паулюс, естественно, стремился в своих воспоминаниях дать по
возможности полную и правдивую картину того положения, в котором
оказалась 6-я армия в кризисный период зимы 1942/43 г., вскрыть истинные
причины ее поражения под Сталинградом.
Публикуемые воспоминания Паулюса состоят из трех частей: 1.
Общее описание боевых действий 6-й армии в период Сталинградской битвы.
2. Приложение, названное автором «Принципиальные вопросы операции
6-й армии под Сталинградом». 3. Заключительная оценка. И хотя
отдельные части воспоминаний писались Паулюсом в разное время, тем не менее
они представляют последовательное изложение развивавшихся событий,
начиная от перехода советских войск в контрнаступление до полного
завершения окружения и капитуляции немецко-фашистских войск.
Для читателя воспоминания Паулюса представляют интерес прежде
всего потому, что в них раскрываются действия командования и войск
противника, сообщаются важные дополнительные сведения о группировке
и состоянии войск противника в период Сталинградской битвы, о
серьезных разногласиях, сразу же возникших между командованием 6-й армией
и группой армий «Б», с одной стороны, главным командованием
сухопутных сил и ОКВ — с другой. Паулюс, например, сообщает, что он трижды
(21, 22 и 24 ноября) обращался в вышестоящие инстанции с предложением
отвести войска 6-й армии на Дон и Чир, но в ответ получил категорический
приказ главного командования: «Удерживать Сталинград и волжский
фронт при любых обстоятельствах». Во время наступления группы армий
«Дон», имевшей задачу деблокировать окруженную группировку, Паулюс
также настаивал разрешить ему прорваться навстречу 4-й танковой армии,
но его требования были отвергнуты.
Паулюс рассказывает также о тяжелом положении войск 6-й армии
после начавшегося 10 января 1943 г. наступления советских войск.
Большие потери, катастрофическое положение с продовольствием,
боеприпасами и горючим, огромное количество раненых и больных создавали
отчаянное положение в армии, с каждым днем усиливали ее моральное
разложение. В этой обстановке Паулюс еще раз обращается (20.1 1943 г.) к
вышестоящему командованию с предложением прекратить боевые действия,
но вновь получает из ОКХ категорический приказ: «Капитуляция
исключена. Армии выполнять свою историческую задачу, чтобы своим стойким
сопротивлением до последней возможности облегчить создание нового
фронта в районе Ростова и севернее».
Представляют несомненный интерес и приложения к описанию боевых
действий 6-й армии под Сталинградом. В них Паулюс рассматривает взаи-
252

моотношения командования б-й армии с вышестоящими инстанциями
(командующим группой армий «Б», ОКХ и ОКБ), с подчиненными
командирами корпусов и дивизий и описывает состояние войск в ходе
Сталинградской битвы.
В этой части воспоминаний читатель, несомненно, обратит внимание
на то, что в рассуждениях Паулюса имеется стремление показать действия
командования 6-й армии лишь с их позитивной стороны. Но это ведь
воспоминания, к которым следует подходить критически.
По ретроспективным заключениям Паулюса, которые являются не
только военными, но и политическими выводами автора, можно проследить
эволюцию взглядов Паулюса: его присоединение к движению «Свободная
Германия», разрыв с гитлеризмом и осуждение всей его агрессивной
политики. В заключительной части своих воспоминаний Паулюс заявляет:
«Я все больше видел в принципах и целях движения „Свободная Германия"
не только критерии для понимания всей войны, но также единственный
путеводитель для будущего немецкого народа как в отношении
уничтожения национал-социализма и всех его корней, так и в отношении
создания нового демократического государства. В Советском Союзе, который,
несмотря на чудовищные бесчинства, творившиеся нами, содействовал
движению „Свободная Германия", я вижу нашего искреннего помощника
на будущее. Для нас, немцев, отсюда вытекает требование, исправив
прошлые ошибки, всеми силами завоевать доверие Советского Союза и тем
самым добиться затем возможности для установления с ним тесных
отношений».
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Нижеследующий материал воспроизведен на память и поэтому в
отдельных пунктах может содержать неточности и быть неполным.
Я стремился провести четкую грань между тогдашним пониманием
данных мне приказов и их сегодняшним толкованием в свете прошедших
лет. Тем не менее изложение прежних явлений и событий сегодня может
получиться более четким и исчерпывающим, чем они представлялись мне
тогда.
Эти записи должны служить в первую очередь для того, чтобы
расширить и углубить мое собственное понимание затронутых вопросов. При
дальнейшей доработке и изложении в более широких рамках они, может
быть, помогут уяснить ряд вопросов истории войны и ее хода.
ПРИНЦИПИАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ОПЕРАЦИИ 6-Й АРМИИ
ПОД СТАЛИНГРАДОМ
I. ПЕРИОД ОТ ПОДГОТОВКИ БОЛЬШОГО РУССКОГО НАСТУПЛЕНИЯ
ДО ЗАВЕРШЕНИЯ ОКРУЖЕНИЯ
С середины октября 1942 г. наземной и воздушной разведкой
наблюдалось усиленное передвижение русских войск в районе севернее Клец-
кая — Серафимович к фронту 3-й румынской армии. Это передвижение
происходило главным образом из района перед северным участком 6-й
армии между Сталинградом и Доном. Одновременно отмечалось движение
в районе восточнее Сталинграда в южном и юго-западном направлениях
к фронту 4-й танковой армии. Эти передвижения нами расценивались как
253

подготовка большого наступления! первой целью которого
предположительно было окружение немецких сил, ведущих бои в излучине Дона и
восточнее Дона в районе Сталинграда. Об этих соображениях было
доложено штабу группы армий «Б» (фельдмаршалу барону фон Вейхсу) и
постоянно посылались сообщения о проводимых наблюдениях. При этом
неоднократно указывалось на слабость соседних войск союзников в
отношении личного состава и техники *, особенно отмечалось недостаточное
оснащение румын противотанковым оружием и артиллерией и указывалось
на существующую в связи с этим опасность при большом наступлении
противника.
В качестве предварительного мероприятия по усилению обороны в
конце октября за левым флангом армии (11-й армейский корпус) была
расположена смешанная группа, состоявшая в основном из танкоистребйте-
лей, для использования на правом фланге румынских войск. 12 ноября
сюда была подтянута и подчинена 11-му армейскому корпусу также 14-я
танковая дивизия (без стрелковых и артиллерийских частей, которые
вели еще бои под Сталинградом).
Несмотря на донесения о подготовке русских к наступлению, ОКХ
приказало продолжать наступление для захвата Сталинграда вопреки
возражениям командующего 6-й армией. Это помешало выводу всех
частей 14-го танкового корпуса, который был запланирован и подготовлен
армией.
19.11 1942 г. началось большое наступление русских на армию,
действовавшую западнее, а 20.11 — на армию, действовавшую южнее 6-й
армии. После этого 19.11 утром был отдан приказ 14-му танковому корпусу
' немедленно с танками и танкоистребительными частями 16-й и 24-й
танковых дивизий выдвинуться на левый фланг армии для отражения
прорвавшихся русских сил. За ним должны были последовать стрелковые и
артиллерийские части после снятия их с фронта.
21.11 русские войска, наступающие на северном участке, достигли
высот северо-западнее Калача.
На южном участке фронта определилось направление одного удара
наступающих русских войск на северо-запад (Цыбенко), а другого — на
юго-запад (Котельниково). 4-й армейский корпус 4-й танковой армии
отходил на южный фланг 6-й армии. Основные силы 4-й танковрй армии
(румыны) отступали на юго-запад.
21.11 в 13 часов управление армии было переведено из Голубинки на
Дону в Нижне-Чирскую, где уже давно был подготовлен командный пункт.
Во второй половине дня было отправлено ходатайство командующему
группой армий «Б»: отвести 6-ю армию на Дон и Чир, т. е. на хорду
прежнего фронта армии; время проведения этого отхода согласовать с
обстановкой на соседних участках; наступление высвобождающихся при этом
сил южного фланга армии направить против фланга противника,
продвигающегося на Котельниково, чтобы во взаимодействии с 4-й танковой
армией остановить его; для наступления против фронта и фланга русских
войск, наступающих на северном участке, использовать 14-й танковый
корпус и продолжающие высвобождаться силы 6-й армии, затем
предусмотренные и обещанные группой армий резервы главного командования.
Одновременно с этим донесением командованию группы армий было
сообщено о недостаточно хорошем положении со снабжением 6-й армии.
Командование группой армий одобрило оперативное решение 6-й
армии. Однако поздно вечером был получен приказ группы армий примерно
следующего содержания: «По приказу главного командования
сухопутных войск 6-я армия должна удерживать Сталинград и волжский фронт
при любых обстоятельстйах. Если после прорыва флангов потребуется
создание «позиции ежа», ее надо будет образовать вокруг Сталинграда.
Командный пункт армии должен быть переведен в район восточнее Кала-
* Имеется в виду 3-я румынская армия,
254

ча. 4-й армейский корпус 4-й танковой армии (три немецких и одна
румынская дивизия) подчиняются 6-й армии. Контрмероприятия в основном
начались. Дальнейший приказ последует позже».
22.11 около 7 часов в Нижне-Чирскую прибыл командующий 4-й
танковой армией. По пути он побывал в штабе группы армий. Кроме
вышеизложенных сведений, он не мог привести никаких данных о положении
своей армии, ставшем неясным. В 14 часов командующий и начальник
штаба 6-й армии вылетели на новый командный пункт в район западнее
станции Гумрак, где ранее был командный пункт 295-й пехотной дивизий.
Командующему армией во второй половине дня была доложена
следующая обстановка:
4-й армейский корпус (командир генерал инженерных войск Енеке),
удерживая южную окраину Сталинграда, отводит назад свой юго-западный
фланг в направлении Дыбенко.
51-й армейский корпус (командир генерал артиллерии Зейдлитц) на
волжском и северном участках фронта (до высоты южнее Котлубани) не
подвергается атакам.
8-й армейский корпус (командир генерал артиллерии Хейти) на
северном участке своего фронта на стыке с 51-м армейским корпусом, за
исключением своего левого фланга на Дону (76-й пехотная дивизия), не
подвергается атакам.
11-й армейский корпус (командир генерал пехоты Штрекер) западнее
Дона ведет тяжелые бои в районе южнее Клетской, отводя свой западный
фланг на юг.
14-й танковый корпус (командир генерал танковых войск Хубе) ведет
бои на высотах западнее Вертячий — Голубинка. Корпус испытывает
большую нехватку горючего и находится в тяжелых условиях местности.
Перед юго-западным флангом армии, обороняемым лишь охранением,
во второй половине дня появились с северо-запада и юго-востока русские
танки, объединившиеся в районе Мариновка — Калач. Их количество
оценивается в 100 танков.
Все это еще больше убедило командующего армией в правильности
его соображений, изложенных им 21.11 перед вышестоящим
командованием.
Во второй половине дня 22.11 имела место беседа между командиром
51-го армейского корпуса и мною. Генерал Зейдлитц предлагал
немедленный прорыв из окружения. Я указал ему на ходатайства, изложенные мною
перед вышестоящими инстанциями еще 21.11, и на мероприятия,
намеченные мною на будущее.
В ночь с 22 на 23.11 было послано новое подробное донесение
одновременно в группу армий и в главное командование сухопутных войск. Оно
имело примерно следующее содержание:
а) для создания западного и южного фронтов обороны окруженных
войск на местности в степи не имеется никаких подготовленных
оборонительных сооружений. К тому же здесь нет леса для строительства
позиций и надо учитывать зимние условия;
б) возможность организации обороны района окружения в тактическом
отношении представляется сомнительной. Сегодня на юго-западном
участке, где еще не сомкнулось кольцо окружения, появилось 100 русских
танков восточнее г. Калач;
в) имеющиеся в распоряжении силы являются недостаточными для
удержания в течение долгого времени весьма большого района окружения,
который обеспечил бы надежную работу аэродрома (Питомник);
г) положение со снабжением было в последнее время плохим даже
при наличии надежной связи с тылом (открытый тыл). По всем данным
постоянное и достаточное снабжение окруженных войск с воздуха невоз-
можно. Но положение со снабжением в скором времени подорвет силу
сопротивления армии;
д) все командиры корпусов (перечисленные поименно) одобрили мою
оценку обстановки и мое предложение о прорыве на юго-запвд (Дон —
255

Чир). Я еще раз настоятельно прошу, как и в ходатайстве от 22.11,
немедленно предоставить мне свободу действий.
В ответ на это 23.11 через группу армий приходит новый приказ ОКХ
о создании оборонительных «позиций ежа» на линии, установленной в
прежнем приказе. «Крепость» должна удерживаться всеми средствами.
ОКХ намеревалось при использовании крупных сил 4-й танковой армии
восстановить связь с 6-й армией и, преодолев наступивший кризис,
одержать победу. Операцию по деблокаде предполагалось начать в начале
декабря. Началось снабжение всем необходимым окруженной армии 4-м
воздушным флотом.
23.11 армия фактически окружена. Внутри окруженной группировки
еще продолжаются передвижения войск для занятия окончательных
позиций и необходимые перегруппировки. (Оборонительный район 6-й армии,
несмотря на его состояние, охарактеризованное выше в пункте а), был
назван «крепостью»).
II. ОБОРОНА ОКРУЖЕННОЙ ГРУППИРОВКИ
ДО ПРОВАЛА ПОПЫТОК ДЕБЛОКАДЫ,
ПРЕДПРИНЯТЫХ 4-Й ТАНКОВОЙ АРМИЕЙ
24.11 командир 51-го армейского корпуса вручил командующему
армией докладную записку о боевой обстановке и о положении со снабжением
в 51-м армейском корпусе, которая содержала следующее:
а) оценку, сводящуюся к тому, что снабжение и боеспособность не могут
быть обеспечены на длительное время;
б) требование, чтобы командующий 6-й армией вопреки приказу
фюрера, отвечая только перед немецким народом, оставил Сталинград и
волжский фронт и прорвался на юго-запад.
Эта докладная записка с изложением моего мнения была передана
через курьера на самолете в группу армий Манштейна, которая тем
временем приняла командование вместо группы армий фон Вейхса. Мое мнение
заключалось в следующем.
По пункту а) — оценка обстановки и положения со снабжением
совпадает с моими неоднократными донесениями.
По пункту б) — возобновление моих ходатайств от 21 и 22.11 о
разрешении прорыва к Дону, который, конечно, был возможен только при
соответствующих мероприятиях со стороны группы армий «А».
Остальные четыре командира корпусов одобрили мнение
командующего армией, но не согласились действовать вопреки приказу ОКХ.
Своевольный отход в соответствии с вышеупомянутой докладной запиской и
вопреки приказам группы армий и ОКХ я не допускал из следующих
соображений:
1. Удержание волжского фронта («Краеугольный камень на Волге»,
как его называли) рассматривалось в качестве основы оперативного плана
ОКХ.
2. С группой армий Манштейна и с ОКХ имелась хорошо действующая
радиосвязь; кроме того, с группой армий была налажена радиотелефонная
и радиотелеграфная связь. Имелась также воздушная связь. Поэтому
вышестоящие служебные инстанции были всегда подробно информированы
об обстановке в 6-й армии. Кроме того, из кольца окружения получали
информацию органы верховного командования, начальник генерального
штаба, начальник оперативного и разведывательного отделов штаба группы
армий. ОКХ выслало к нам своего офицера связи.
3. Предполагалось в скором времени произвести деблокаду
бронетанковыми, моторизованными и пехотными войсками.
4. На небольшом расстоянии от окруженной группировки войска
занимали оборону на р. Чир и на плацдарме, созданном на восточном берегу
Дона.
Таким образом, при известных условиях имелись предпосылки для
запланированной операции по деблокированию и восстановлению фронта.
256

В этом положении мои действия вопреки полученным приказам (тем более
что я не мог правильно оценить обстановку в целом) лишили бы верховное
командование оперативной основы. Возведенные в систему, подобные
действия вразрез с планами общего руководства могут привести к анархии
в управлении войсками.
Утром 25 ноября поступил приказ ОКХ примерно следующего
содержания: «Восточный и северный участки фронта 6-й армии до высоты юж-
"нее Котлубани должны быть переданы под единое командование генерала
артиллерии фон Зейдлитца — командира 51-го армейского корпуса,
который отвечает за их удержание непосредственно перед фюрером. Это не
затрагивает ответственность командующего армией за общее руководство
своей армией».
Эту радиограмму я передал лично генералу фон Зейдлитцу на его
командный пункт, расположенный поблизости от моего. На мой вопрос
о том, как он рассматривает этот приказ, генерал фон Зейдлитц ответил
мне, что ему при этих обстоятельствах ничего не остается, как выполнить
приказ. Это он и сделал с солдатским послушанием, причем он все же
постоянно подсказывал мне действовать самостоятельно, не учитывая
приказы свыше.
Когда вышеуказанная радиограмма была получена в штабе 6-й армии,
о докладной записке 51-го армейского корпуса не было известно ни в
группе армий, ни в ОКХ.
В связи с этим распределением командных функций я получил
сообщение группы армий о том, что, по мнению фельдмаршала фон Манштейна,
разделение командной власти, введенное'по распоряжению ОКХ, является
практически неосуществимым в окруженной группировке и содержит
необоснованное недоверие по отношению к командующему армией. Группа
армий возразила против этого решения и ходатайствовала перед ОКХ об
аннулировании этого приказа.
Об ответе на это возражение группы армий мне ничего не было
известно. Однако фельдмаршал фон Манштейн приказал позднее, чтобы
командующий армией нес полную ответственность перед ним *. Но этим не было
устранено противоречие в приказе ОКХ.
Последующее время было заполнено мероприятиями по удержанию
обороны окруженной группировки, а также подготовкой к прорыву при
приближении деблокирующей армии.
Я высказал командованию группы армий и ОКХ мнение, что после
прорыва кольца окружения оставлять 6-ю армию на Волге на зиму не
следует, а что, скорее всего, необходимо прорваться навстречу 4-й
танковой армии при ее приближении, чтобы затем создать новый фронт обороны
дальше в тылу. Командующий группой армий ответил, что он согласен
с моим намерением произвести подготовку к прорыву, однако решение
ОКХ будет принято лишь позднее; до этого оставались в силе предыдущие
приказы.
В дальнейшем, чтобы сохранить оперативную свободу армии,
последовали неоднократные настойчивые ходатайства командования (5-й армии
об увеличении снабжения воздушным путем, которое было
недостаточным.
12.12 4-я танковая армия начала наступление из района Котельниково
и севернее его. В своем наступлении она приблизилась на расстояние 50
км от юго-западного участка кольца окружения. Это было ее наивысшим
достижением, после чего ее наступательная сила пошла на убыль. Мои
неоднократные и настойчивые требования прорваться навстречу 4-й
танковой армии или нанести удар вслед за ней, что, разумеется, являлось
возможным лишь при условий сдачи волжского фронта, были отвергнуты
главным командованием сухопутных войск.
С 27 ноября командование войсками, расположенными от Элисты до Дона, было
возложено на фельдмаршала Манштейна. Подчиненные ему войска были объединены
в группу армий «Дон».
9 П. А. Жилин
257

В конце декабря стало ясно, что попытка деблокады провалилась.
К этому времени окруженная 6-я армия имела, и то ненадолго,
ограниченную боеспособность, что было обусловлено постоянными потерями и
увеличивающимся истощением войск вследствие недостаточного снабжения.
В это время раненые еще могли вывозиться на самолетах. Способность
проводить операции была уже потеряна главным образом вследствие
нехватки горючего. По этим обеим причинам я убедительно требовал от
группы армий и ОКХ немедленно значительно увеличить переброски по
воздуху горючего, продовольствия и боеприпасов (в указанной
последовательности), в первую очередь для обеспечения прорыва.
Одновременно корпусам были даны новые приказы для подготовки
прорыва объединенными усилиями пехотных дивизий с шестью
моторизованными и танковыми дивизиями. При наличии чрезвычайно большого
количества автомашин было бы возможно сделать подвижной основную
часть пехотных дивизий и взять с собой всех раненых. В это время армия
еще имела 200 танков. Необходимо было лишь доставить на самолетах
требуемое количество горючего, чтобы дать армии возможность
преодолеть 80-километровое расстояние.
Ответ группы армий гласил, что армия должна выстоять и при любых
обстоятельствах удерживать волжский фронт. В приказе указывалось,
что приняты новые мероприятия для организации повторной операции
с целью деблокады с привлечением крупных танковых сил со всех участков
фронта, а также мероприятия по доставке в больших масштабах предметов
снабжения воздушным путем.
В это время генералу танковых войск Хубе, командиру 14-го
танкового корпуса, было приказано явиться для доклада к Гитлеру.
1.1.43 была получена радиограмма Гитлера приблизительно
следующего содержания: каждый солдат 6-й армии должен вступить в новый
год с твердой верой в то, что Гитлер не оставит на произвол судьбы
героических бойцов на Волге и что Германия располагает средствами для
деблокады 6-й армии.
III. МИССИЯ ГЕНЕРАЛА ХУБЕ
8.1.1943 г. последовал ультиматум командования Красной Армии,
изложенный в листовках, сброшенных с самолета. В это время оборона
района окружения еще удерживалась. Командующий армией указал
командирам корпусов на то, что о капитуляции не может быть речи.
Впрочем, никто из командиров корпусов также не высказывался за
капитуляцию.
Решающей причиной отклонения ультиматума были не только приказы
вышестоящего командования, но прежде всего переданные вернувшимся
генералом Хубе мнение и намерение верховного командования.
Сообщение генерала Хубе сводилось к следующему: ОКХ
намеревается предпринять новое наступление с целью деблокады с запада, для этого
подтягиваются танковые и моторизованные соединения; кроме того,
снабжение воздушным путем должно будет теперь осуществляться на более
широкой основе. Под Сталинградом еще будет одержана большая победа,
подобно тому как это было в зимний кризис 1941/42 г. иод Харьковом.
Начало контрнаступления намечено на вторую половину февраля,
обсуждается вопрос о перенесении его на более близкий срок. Однако
предпосылкой для этого является закрепление южной части Восточного фронта
на новых рубежах и отвод кавказской группы армий. Поэтому 6-я армия
должна выстоять, сузив при необходимости кольцо окружения до
территории города Сталинграда. Железнодорожная линия Сталинград — Ко-
тельниково ни в коем случае не должна быть сдана русским.
Таким образом, если до сих пор на первом плане стояла деблокада
Сталинграда, то теперь были указаны еще два решающих момента: удержание
6-й армией своих позиций до последней возможности как непременное
258

условие для создания нового рубежа обороны в южной части Восточного
фронта и в связи с этим даже мысль о крупном наступлении.
Ввиду предписаний Гитлера о соблюдении секретности я не был
подробно информирован ни об обстановке на участке среднего и нижнего
течения Дона, ни о численности резервов для проведения наступления,
находившихся якобы на исходных позициях. Я был в общих чертах
информирован только о начавшемся 1.1 1943 г. отходе кавказской группы
армий.
Донесения генерала Хубе и аналогичные указания, исходившие от
группы армий, наложили на меня обязательство во что бы то ни стало
держаться, если я не хочу принять на себя ответственность одновременно
не только перед верховным командованием, но также перед всем немецким
народом за развал южного участка и тем самым всего Восточного фронта.
Это мое мнение об общей обстановке я высказал командирам корпусов.
Поскольку стабилизация на новом южном участке Восточного фронта
еще не была достигнута, во мне укрепилось убеждение, что
преждевременное прекращение боевых действий, позволяющее противнику
высвободить крупные силы, а также сдача важной для противника
железнодорожной линии Сталинград — Тихорецк поставили бы под серьезную угрозу
создание нового немецкого фронта и отвод группы армий с Кавказа*
IV. ОБОРОНА ОКРУЖЕННОЙ ГРУППИРОВКИ
ОТ БОЛЬШОГО РУССКОГО НАСТУПЛЕНИЯ
10 января началось большое русское наступление, которое штаб 6-й
армии ожидал примерно в это время. К 13.1 западный участок фронта был
оттеснен к долине реки Россошка. Последняя, а также аэродром Питомник
были потеряны 15.1. В районе Гумрака еще имелись два небольших
запасных аэродрома, которые, по данным командования авиации, могли бы
обеспечить дальнейшее снабжение.
17.1 район окружения уменьшился наполовину. Бои велись пока еще
планомерно, несмотря на тяжелое состояние войск. Командные органы
были еще дееспособными. Но во все большей степени появлялись
признаки цзвестного психоза вследствие ухудшающегося положения и страха
перед пленом. Последний был вызван у войск и командования
пропагандой. Этим же объясняется издание приказа по армии 20.1. Наряду с
товарищеским предупреждением против перебежки он напоминал об участи
в плену, где угрожает смерть от голода и холода или жизнь в позоре.
До этого со стороны отдельных штабов (51-го армейского корпуса и 14-го
танкового корпуса) поступали ходатайства о разрешении прорыва
отдельными группами на запад, юго-запад и на юг. В основе их лежала мысль
о том, чтобы спасти от плена как можно больше людей. Эти предложения
пришлось отклонить после серьезного изучения как неосуществимые,
особенно если учесть, что невозможно было взять с собой раненых. 19—20
января стало заметным сильное разложение в войсках в результате их
тяжелого положения, особенно на основных участках боев. Я знал о
бедственном положении войск на основании личных наблюдений при
моих почти ежедневных поездках на главные участки боев, а также из
•донесений войск. Под этим все усиливающимся впечатлением от
невыразимых страданий моих солдат, вызванных длительным голоданием,
холодом и отсутствием крова, я счел себя обязанным 20.1 вновь обратиться
к вышестоящему командованию. В группу армий и ОКХ было направлено
одновременно несколько донесений, которые в общих чертах говорили
о следующем: «Боеспособность войск быстро снижается вследствие
катастрофического положения с продовольствием, горючим и боеприпасами.
Имеется 16 тыс. раненых, которые не получают никакого ухода. У войск,
за исключением тех, которые действуют на волжском фронте, нет
оборудованных позиций, возможностей для расквартирования и дров.
Начинают отмечаться явления морального разложения. Еще раз прошу свободы
действий, чтобы продолжать сопротивление, пока это возможно, или пре-
9*
259

кратить боевые действия, если их нельзя будет вести, и тем самым
обеспечить уход за ранеными и избежать полного разложения».
Такое же донесение с дополнительными разъяснениями было дано
офицеру связи ОКХ, убывшему на самолете из окружения.
В ответ ОКХ сообщило примерно следующее: «Капитуляция
исключена. Армии выполнять свою историческую задачу, чтобы своим стойким
сопротивлением до последней возможности облегчить создание нового
фронта в районе Ростова и севернее и отвод кавказской группы армий».
21 или 22.1 к командующему 6-й армией прибыл командир воздушно-
транспортного соединения, чтобы на месте выяснить обстановку в районе
окружения. Он сообщил, что его соединение переброшено из района
Средиземного моря в Ростовскую область и находится в боевой готовности.
Он указал, что сможет за сутки перебросить одним рейсом всех самолетов
более 300 т груза. Прибыло уже свыше 100 машин, в том числе крупные
самолеты новейшего типа (гиганты); остальные 100 самолетов прибудут
позже. Но было слишком поздно. Через день был потерян последний
аэродром.
Бои продолжались в последующие дни., и кольцо окружения все более
сужалось. 24.1 западный участок фронта обороны был оттеснен к окраине
Сталинграда. Штаб армии переместился из Гумрака на командный пункт
77-й пехотной дивизии юго-восточнее Гумрака, а 23.1 во второй половине
дня — в южную часть Сталинграда, где противник наносил главный удар.
С 24.1 снабжение воздушным путем было возможно только
посредством сбрасывания.
На случай рассечения армии на отдельные группы ОКХ приказало,
чтобы эти группы продолжали бой до последних сил самостоятельно и
поддерживали радиосвязь с*группой армий и ОКХ. В соответствии с этим
были назначены командирами: северного участка — генерал пехоты Штре-
кер, центрального — генерал артиллерии Хейтц, южный участок
оставался под моим непосредственным командованием.
Северная группа была отрезана 26.1, центральная — 29.1. Тем самым,
согласно вышеприведенному приказу ОКХ, моя командная власть не
распространялась на северную и центральную группы.
V. КОНЕЦ БОЕВ
После того как наступающим войскам Красной Армии удалось
сдавить 6-ю армию в центральной части города, боевые действия постепенно
начали превращаться в частные бои за отдельные окопы, доты и
командные пункты штабов. Сопротивление совершенно измотанных войск
южной (включая штаб армии) и центральной групп прекратилось 31.1.43.
Северная группа еще держалась до утра 2.2.
Первоначальная численность окруженных в котле частей 6-й армии
составляла около 220 тыс. человек. Из них были эвакуированы
воздушным транспортом 42 тыс. раненых. 91 000+16 800=107 800 человек
попали в плен. Это составляло около 60% всей численности группировки без
учета вывезенных воздушным путем раненых *.
Большое количество личного состава вследствие перенапряжений и
истощения от боев, холода и голодания находилось на грани смерти.
Многие из-за недостаточной сопротивляемости организма подверглись
впоследствии заболеваниям, хотя врачи и командование Красной Армии делали
все, что было в человеческих возможностях, чтобы сохранить жизнь
пленных.
Таков был конец начавшегося со столь большими надеждами летнего
наступления 1942 г., которое по замыслам Гитлера должно было решить
исход войны на Востоке.
* В сообщении Совинформбюро от 2 февраля 1942 г. говорится о пленении 91 тыс,
человек.
260

VL РЕТРОСПЕКТИВНЫЕ ЗАКЛЮЧЕНИЯ
Еще до момента окружения, но особенно после провала попытки де-
блокады, предпринятой 4-й танковой армией в конце декабря, передо
мной, как командующим, стояла трудная дилемма. С одной стороны, я
получал постоянно категорические приказы удерживать позиции,
неоднократные обещания помощи и сообщения об общей тяжелой обстановке.
С другой стороны, видя невероятно бедственное и все более
ухудшающееся положение моих солдат, я, движимый человеческими чувствами,
задумывался над вопросом о том, не следует ли прекратить борьбу. Несмотря
на полное понимание тяжелого положения подчиненных мне войск, я
полагал, что надо отдавать предпочтение точке зрения
командования.
Всякий мой самовольный выход из общих рядов или сознательные
действия против отданных приказов означали бы принятие с самого
начала ответственности за судьбу соседних войск, а в дальнейшем — за
судьбу южного участка и тем самым всего Восточного фронта, т. е. означали
бы, что в глазах всего немецкого народа на меня, по меньшей мере
внешне, ляжет основная часть вины за проигрыш войны. Тогда вооруженные
силы и народ не поняли бы такие действия с моей стороны. По своим
последствиям они представляли бы собой исключительно революционный,
политический акт против Гитлера. Такая мысль не входила тогда в мои
личные соображения. Она была чужда моей личной природе. Я был солдатом
и считал тогда, что именно послушанием буду служить своему народу.
Перед войсками и командирами 6-й армии, а также перед немецким
народом я несу ответственность за то, что до конца выполнял отданные
верховным командованием приказы об удержании позиций.
Что касается ответственности подчиненных мне командиров, то они
с тактической точки зрения вынуждены были следовать моим приказам
точно так же, как я в оперативном звене выполнял данные мне
приказы.
Последовательно продолжая свою линию как командующего армией,,
я не считал себя в праве, находясь в плену, вмешиваться в судьбу моего
отечества, что создало бы видимость сотрудничества с противником
Германии. Поэтому я вначале не вошел в «Союз немецких офицеров»,
основанный осенью 1943 г. под руководством генерала фон Зейдлитца и
присоединившийся к движению «Свободная Германия».
Развитие военных событий до лета 1944 г. позволило мне осознать,^
что Гитлер не намерен сделать выводов из ставшего бесперспективным
положения и что поэтому он ввергнет немецкий народ в невообразимую
катастрофу. К тому же я получил возможность составить более полное
представление о систематических зверствах и мероприятиях по
истреблению населения оккупированных областей, которые проводились по
приказу Гитлера. Мне стало ясно: Гитлер не только не мог выиграть войну,,
но и не должен ее выиграть, что было в интересах человечества и в
интересах самого германского народа.
Особенно сильно угнетала меня мысль, что в связи с этим оказались
бессмысленными жертвы, принесенные 6-й армией под Сталинградом, где
наступил перелом в войне. Они лишь способствовали затягиванию войны
и увеличению общих потерь немецкого народа.
Всё эти новые выводы побудили меня тогда опубликовать мой призыв
к немецкому народу от 8.8 1944 г. и вступить в «Союз немецких офицеров»
движения «Свободная Германия».
Я все больше видел в принципах и целях движения «Свободная
Германия» не только критерии для понимания всей войны, но также
единственный путеводитель для будущего немецкого народа как в отношении
уничтожения национал-социализма и всех его корней, так и в отношении
создания нового демократического государства. В Советском Союзе,
который, несмотря на чудовищные бесчинства, творившиеся нами, содейство-
261

вал движению «Свободная Германия», я вййу вашего искреннего
помощника на будущее. Для нас, немцев, отсюда вытекает требование, исправив
прошлые ошибки, всеми силами завоевать доверие Советского Союза и тем
самым добиться затем возможности для установления с ним тесных
отношений.
«ПРИНЦИПИАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ОПЕРАЦИИ 6-й АРМИИ
ПОД СТАЛИНГРАДОМ»
I. ОБМЕН МНЕНИЯМИ С ВЫШЕСТОЯЩИМИ ИНСТАНЦИЯМИ
В ПЕРИОД ДО НАЧАЛА РУССКОГО НАСТУПЛЕНИЯ
(19.11.42)
Еще с самого начала наступления на большую излучину Дона имели
место оживленные переговоры между командованием 6-й армии и
командованием группы армий по вопросу, с одной стороны, о все более
удлиняющемся и слабо защищенном северном фланге и, с другой стороны, о невысокой
боеспособности войск на направлении главного удара вследствие
отвлечения .сил для обеспечения флангов.
С прибытием союзных войск на Дон наступило лишь кажущееся
облегчение. В действительности соединений союзников было недостаточно, тем
более что их боевой уровень являлся низким как в отношении личного
состава, так и техники. Об этом ясно свидетельствовал эпизод при
создании итальянского оборонительного фронта на Дону: примерно в конце
августа наступление небольших русских сил через Дон в район
Серафимовичи привело к тому, что целая итальянская дивизия отступила на 20 км
на юг.
Я просил 1-го обер-квартирмейстера генерального штаба сухопутных
войск генерала Блюментритта, случайно находившегося в это время в
6-й армии при инспектировании фронта, удостовериться в правильности
моих сообщений и предупреждений об этом путем личного ознакомления
на месте с обстановкой на участке, занимаемом итальянцами, и доложить
о ней в штаб группы армий и в главное командование сухопутных войск.
На это мероприятие, выходящее за рамки моей ответственности, я
решился как в интересах 6-й армии, так и всего фронта в целом.
Во время моего присутствия в ставке фюрера в Виннице 12.9 я указал
на: а) слабость фронта (под Сталинградом); б) опасность на фланге и на
необходимость использовать немецкие соединения на участке союзников
и держать их в боевой готовности в качестве резерва за линией фронта.
В конце сентября офицер связи главного командования сухопутных
войск при 6-й армии майор Менцель был послан в ОКХ, чтобы вновь
поставить там следующие вопросы: а) об увеличении боевых сил; б) о защите
флангов; в) об увеличении и доставке снабжения.
В этом же духе были информированы все лица, которые как
представители вышестоящих штабов прибыли в армию. Перед ними была
изложена просьба сообщить по командной линии о наших соображениях. К ним
относились: а) начальник химической службы при ОКХ генерал Окснер;
б) начальник службы связи генерал Фельгибель; в) адъютант
вооруженных сил при Гитлере генерал-майор Шмундт.
Последнего я взял с собой в 767-й пехотный полк (376-й пехотной
дивизии) на северный фланг. Этот полк под командованием подполковника
Штейдле как раз вел борьбу с русскими, которые продвинулись через
Дон на юг к самому командному пункту 8-го армейского корпуса.
Чтобы несколько усилить северный фланг, я даже пошел необычным
путем, прибегнув к посредничеству штаба 3-й румынской армии.
Командующего этой армией, генерала армии Думитреску, я просил, чтобы он через
румынское командование сухопутной армии энергично потребовал
усиления румын немецкими танкоистребительными частям^ а также
немецкой артиллерией РГК и немецкими резервами.
ил

Командующий 6-й армией ходатайствовал о предоставлении трех
свежих пехотных дивизий, чтобы захватить весь Сталинград для устранения
будущего очага опасностей. Последовавшая в ответ помощь практически
не имела значения для 6-й армии. Из 4-й танковой армии были переданы
в 6-ф армию: 14, 24-я танковые и 91-я пехотная дивизии. Зато 6-я армия
должна была принять два дивизионных участка 4-й танковой армии, так
что она фактически получила только одну дивизию. К тому же все три
дивизии были потрепаны. 94-я пехотная дивизия вскоре после этого была
передана по частям другим дивизиям.
Во второй половине октября было подано ходатайство о прекращений
наступления на Сталинград, чтобы можно было снять с фронта 14-й
танковый корпус, пополнить его и использовать в качестве ударного резерва
в тактических и оперативных целях посменно с двумя танковыми и одной
моторизованной дивизией. В намеченных районах были уже созданы
необходимые склады снабжения и мастерские для ремонта танков.
Несмотря на то что подготовка русских к наступлению была
установлена еще в середине октября и о ней постоянно докладывалось,
ходатайство было отклонено. Более того, был отдан приказ о продолжении
наступления на Сталинград, и для этой цели в середине октября было выделено
три саперные батальона и вскоре после этого еще два *.
На все мои данные, доклады, расчеты, представления карт с
обстановкой и разъяснения относительно пополнения сил, обеспечения флангов
и снабжения вышестоящие инстанции предприняли, как это явствует из
вышеизложенного, совершенно недостаточные меры. От Гитлера же в
середине ноября пришла следующая телеграмма: «От испытанного
командования 6-й армии и ее генералов, а также от ее войск, так часто
проявлявших храбрость, я ожидаю, что при напряжении последних сил будет
достигнут берег Волги на всем протяжении города Сталинграда и этим самым
создана важная предпосылка для обороны этого бастиона на Волге».
В соответствии с этим приказом командование армии смогло лишь
высвободить два только что переброшенных саперных батальона для
использования их в качестве ударных частей в черте города. Характерно то, что
в телеграмме Гитлера не учитывалась главная опасность на фланге.
В этот период бесплодных разногласий с середины октября все в
большей степени становилась очевидной, как уже было сказано вьппе,
подготовка русских к крупному наступлению на северном фланге в районе
западнее Клецкой перед фронтом румынских войск, а также дальше к
западу на итальянском участке фронта.
В этой обстановке поступил приказ нового начальника генерального
штаба сухопутных войск генерала Цейтцлера примерно следующего
содержания: «Русские уже не располагают сколько-нибудь значительными
оперативными резервами и больше не способны провести наступление
крупного масштаба. Из этого основного мнения следует исходить при
любой оценке противника».
Несоответствие между этой оценкой противника и фактами означало,
как ?то показывает ход дальнейших событий, что верховное командование
все больше предавалось бесплодным мечтаниям и вместе с тем прибегало
к обману войск, ставя по-прежнему главной целью захват Сталинграда,
тогда как нужно было мобилизовать все имевшиеся силы для обороны
флангов и для отражений русского зимнего наступления- Мероприятие
по отражению ожидавшегося наступления, проводившегосяна основании
приказов, по армии, сводилось главным образом к прекращению вопреки
приказам свыше крупных атак, к продолжению боев только ударными
частями, к усилению левого фланга, снятию сил с фронта и переброске их
на участок за левым флангов армии (14-я танковая дивизия), подготовке
к снятию дальнейших сил (14-й танковый корпус) и затребованию авиа-
Этй саперные батальоны имели лить ограниченную боеспособность. Они были
укомплектованы молодыми резервами и имели неполный состав.
263

ции для бомбардировки обнаруженных исходных позиций русских. Таким
образом, командование армии сделало все, что было в его »ласти.
Основополагающие соображения и вытекающие из них решении,,
изложенные выше, далеко выходили за рамки 6-й армии. Они касались
широкой оценки обстановки, а также полномочий и ответственности
командования группы армий и даже верховного командования.
Если я, несмотря на мою недостаточную осведомленность в делах
группы армий, постоянно обращался к вопросам,; выходящим за рамки моей
компетенции, то только потому^ что вследствие взаимной обусловленности
событий на всем фронте судьба 6-й армии в решающей степени зависела
от решений и мег*шриятий командования группы армий и верховного
командования.
П. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ С ВЫШЕСТОЯЩИМИ ИНСТАНЦИЯМИ
В НАЧАЛЕ И В ХОДЕ ЗИМНЕЙ БИТВЫ ЗА СТАЛИНГРАД
Выше было подробно рассмотрено взаимодействие командования 6-й
армии с вышестоящими служебными инстанциями. Однако здесь следует
сделать еще некоторые пояснения.
1. Срочное предложение командующего 6-й армией от 21.11 1942 г.
об отводе 6-й армии на реку Дон встретило одобрение командования
группы армий «Б». В какой форме и с какой настойчивостью эта точка
зрения была доложена им в ОКХ, мне, конечно, в такой же степени
неизвестно, как и основание, на котором обе инстанции — ОКХ и группа армий —
стали надеяться на возможность восстановить фронт и деблокировать
Сталинград.
Вообще следует сказать, что все представители верховного
командования, в том числе и я, находились под парализующим влиянием приказа
Гитлера, вышедшего в октябре, примерно следующего содержания: «Ни
один командующий группой армий, не говоря уже о командующем
армией, не имеет права без моего разрешения сдать населенный пункт или же
окоп...».
Тем самым высшие командиры были сознательно лишены свободы
принимать не только оперативные и тактические, но даже мелкие
тактические решения.
Я теперь не припоминаю, говорил ли Гитлер в выше названном или
в более раннем приказе, что он не может предоставить высшему
командиру право снять с себя ответственность за выполнение отданного ему
приказа или отказаться от должности, на которую он назначен. Это
относилось к любому солдату на фронте. Последний не мог отказаться от
выполнения воинского долга и уйти домой; это рассматривалось дезертирством.
2. Фельдмаршал фон Манштейн, который со своим штабом принял
командование группой армий «Дон» и взял руководство над 4-й танковой
армией, 6-й армией и 3-й румынской армией, вначале также разделял мое
мнение об обстановке. Но он не мог настоять на своем мнении перед
Гитлером, как и фельдмаршал фон Вейхс.
3. 23.11 я был вынужден в целях высвобождения сил для*
юго-западного участка образующегося котла произвести сокращение фронта в районе
севернее Сталинграда. Я провел это самостоятельно, вопреки
принципиальному приказу Гитлера, упомянутому в пункте 1. После этого
командующий 6-й армией получил 25.11 радиограмму, в которой ОКХ в строжайшей
форме потребовало отчета за это мероприятие.
4. Одновременно была получена телеграмма ОКХл примерное
содержание которой приведено выше на 8-й странице рукописи. Недоверие,
выраженное по отношению ко мне в этом необычном приказе, я
неизбежно связывал, с одной стороны, с радиограммой, упомянутой выше в
пункте 3, и, с другой стороны, что касается личной стороны вопроса, с тем
заявлением, которое мне сделал в конце октября 1-й адъютант Гитлера и
начальник управления личного состава сухопутных войск генерал-майор
264

Шмундт во время его визита в б-ю армию. Он сказал мне, что я в
ближайшее время получу другое назначение, а генерал Зейдлитц,
пользующийся особым доверием Гитлера, будет назначен моим преемником.
5. После неудачной попытки деблокады, в ответ на многократные и
очень настоятельные требования дать мне разрешение на прррыв и
обеспечить необходимое для этого снабжение по воздуху, я получил в начале
января 1943 г. письмо лично от фельдмаршала фон Манштейна. В нем
говорилось примерно следующее: «Я понимаю и разделяю Ваши мысли и
опасения за свою армию. Однако Ваши вышестоящие служебные
инстанции имеют более широкое представление об обстановке и о вытекающих
•из нее требованиях и несут ответственность. Ваша задача заключается
в том, чтобы любой ценой выполнять отданные Вам приказы. За то, что
случится потом, Вы не несете никакой ответственности..л.
То обстоятельство, что командующий группой армий до конца
поддерживал передо мной приказы ОКХ, также повлияло на мою позицию.
Фельдмаршал фон Манштейн пользовался репутацией человека,
обладающего высокой квалификацией и оперативным умом и умеющим
отстаивать перед Гитлером свое мнение.
III. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ С ПОДЧИНЕННЫМИ КОМАНДИРАМИ
В течение всего времени окружения существовала тесная связь
между командирами корпусов и мной. Проводился постоянный обмен
мнениями об обстановке и о проведении необходимых мероприятий зачастую
непосредственно с командирами дивизий в районах боевых действий.
Такие совещания проводились во время моих поездок на командные пункты
и когда отдельные командиры корпусов находились в моем штабе.
Совещания с участием представителей всех штабов я никогда не проводил1 и
при существовавших условиях они едва ли были возможны.
По вопросу о самовольном прорыве из окружения вопреки
категорическим приказам командующего группой армий и ОКХ командиры
корпусов генералы Хейтц, Штрекер, Хубе и Енеке высказались резко
отрицательно, тогда как генерал фон Зейдлитц одобрял действия против
приказов.
Ни один из подчиненных мне командиров не обратился ко мне с
советом принять предложение Красной Армии о капитуляции от 8.1.
Вопрос о прекращении боев впервые подняли около 20.1 генералы
фон Зейдлитц и Пфеффер (сменивший генерала Енеке на посту командира
4-го армейского корпуса), в то время как генералы Хейтц и Штрекер до
самого конца придерживались противоположной точки зрения, как и
генерал Хубе до своего убытия на самолете из окружения.
В это же время я сам на основании собственных наблюдений и
соображений начал высказываться на совещаниях с моим начальником штаба,-
начальником оперативного отдела и начальником отдела командного
состава о необходимости прекращения боевых действий. Против этого выступил
только начальник оперативного отдела. В результате я решил, что после
нового исчерпывающего доклада об обстановке в кольце окружения
должно быть получено решение вышестоящего командования. Насколько я
помню, генерал фон Зейдлитц на моем командном пункте ознакомился с
проектом этого доклада. Тогда я заявил вышестоящему командованию о том,-
что лишения солдат в районе окружения достигли пределов.
Одновременно в тесном кругу работников штаба обсуждались мероприятия, которые
необходимо будет принять в случае получения положительного ответа
ч-1 а ходатайство. Ответом была телеграмма, приведенная на 7-й странице
рукописи *. Согласно этой телеграмме, на 6-ю армию возлагалась
«историческая задача» спасти фронт, продолжая сопротивление до последней
возможности.
В этой телеграмме говорилось о том, что «капитуляция исключена» (см.: Воен.-ист,
журн., 1960, № 2, с. 90),
265

Новое обсуждение вопроса о прекращении боевых действий имело
место 25.1, когда генерал фон Зейдлитц последний раз посетил меня на
моем командном пункте на южном берегу р. Царица, а затем 27.1 с
генералами Шемером и фон Даниэльсом во время моего пребывания на их
командном пункте в городской тюрьме. Я мог указать только на то, что
общая обстановка требует продолжения сопротивления до тех пор, пока
это возможнОд и не допускает добровольного прекращения боевых
действий.
Насколько различной в последние дни была оценка командирами
обстановки и боеспособности войск, становится понятным, между прочим,
из того, что генерал Корфес еще 30.1 контратакой частями 295-й
пехотной дивизии отбил отданную им ранее часть здания в казармах.
О мнении командиров дивизий по вопросу о прекращении боевых
действий мне ничего не было известно.
IV. СОСТОЯНИЕ ВОЙСК
Состояние войск сильно ухудшилось еще в ходе наступательных боев.
С началом большого русского наступления утомление и напряжение войск
возросли до небывалых размеров. Они были на разных участках фронта
окружения различными. Войска, оставшиеся на своих старых позициях,
имели более высокую боеспособность и хорошее продовольственное
обеспечение за счет запасов. Чрезвычайно большие тяготы испытывали с
самого начала те войска, которые для создания обороны окруженной
группировки должны были занять новые неподготовленные позиции в
заснеженной волго-донской степи. У них не было ни материала для сооружения
убежищ, ни горючего, ни печей, ощущался недостаток воды и зимнего
обмундир ов ания.
Для соединений 11-го армейского корпуса, который находился
вначале западнее Дона, прибавлялось еще то, что они могли лишь в тяжелых
боях проложить себе путь через Дон в западную часть района окружения
и при этом понесли чувствительные потери в людях.
Затруднено было также положение со снабжением войск, которые
пришлось снять с восточного участка, оторвав от дивизий и, следовательно, от
их органов снабжения, и поспешно бросить на вновь создаваемый юго-
западный фронт.
Несмотря на все это, вначале боевой дух во$ск был удивительно
высоким. Они верили командованию и надеялись на деблокаду, которую
считали само собой разумеющейся: в противном случае, полагали они, их не
заставляли бы удерживать оборону. Эта надежда питалась начавшимся
в начале декабря наступлением 4-й танковой армией с целью деблокады;
после его провала новые надежды пробудились новыми обещаниями со
стороны ОКВ.
Лишь с 10 января, с началом крупного русского наступления,
снизились настроение и надежды на деблокаду. Это проявилось в явлениях
апатии и постепенного разложения. Усталые и измотанные солдаты все
больше искали себе убежище в подвалах Сталинграда. Все чаще слышались
высказывания о бессмысленности сопротивления, но были и голоса
против прекращения боевых действий.
Я узнавал об обстановке и условиях жизни войск не только из
получаемых мною донесений, но и благодаря моим почти ежедневным поездкам
в штабы и к командирам боевых групп.
Если в начале окружения снабжение состояло из совершенно
недостаточного рациона, прежде всего хлеба, то распределение его до середины
января производилось весьма организованно. С потерей последних аэрод1
ромов (24.1) оно снизилось до невообразимо малых размеров, уже не
соответствовало количеству людей и почти не распространялось на большое
количество солдат, находившихся в городе в отрыве от своих соединений.
Несмотря на категорические приказы^ отдельные соединения задержи-
2S6

вали у себя запасы снабжения, как это выяснилось лишь в самые
последние дни, когда часть этих черных запасов уже не могла быть роздана
войскам.
Начавшееся с 25.1 снабжение воздушным путем в целом оказалось
бесполезным. Его объем был слишком незначительным, планомерный сбор
предметов снабжения и их организованное распределение были уже
невозможны. Значительная их часть цопала в руки противника.
Трудной проблемой было медицинское обслуживание.
Транспортировка раценых на самолетах хотя и производилась, но была недостаточной
и с 24.1 совершенно прекратилась. Госпитали были переполнены. Прочие
возможности для размещения раненых и больных также были
недостаточны. Все подвалы были переполнены, и ежечасно в Сталинград
прибывало новое количество больных и истощенных. Все в большей мере
становилась заметной нехватка медикаментов и перевязочного материала.
Другим тяжелым бременем как в моральном, так и в гигиеническом
отношении было то, что захоронить убитых в конце концов было вообще
невозможно, так как отрытие могил ввиду истощения солдат и
промерзшей земли было непосильно.
Невообразимые страдания моих солдат и офицеров оказывали сильное
влияние на мои решения. В конфликте между послушанием, которое от
меня требовалось в сочетании с самыми серьезными предупреждениями,
что важен каждый час сопротивления, и человеческим отношением к моим
солдатам я полагал тогда, что следует отдать предпочтение послушанию.,
Возложение на 6-ю армию ответственности за восстановление южного
участка Восточного фронта означало воспрепятствовать тому, чтобы к
большим жертвам 6-й армии не прибавились бы еще большие жертвы на
вновь создаваемом участке фронта в результате добровольного
прекращения боевых действий в Сталинграде.
V. КОНЕЦ БОЕВ
В связи с вышеизложенным требованием требуют пояснения еще
следующие частные вопросы:
1. Эвакуация из окружения на самолетах.
При наличии у многих стремления вырваться из окружения большое
значение в моральном отношении с самого начала приобрело обеспечение
эвакуации из котла воздушным путем. Поэтому командующий армией
в самом начале издал строгие указания о перевозке личного состава по
воздуху и постоянно контролировал ее осуществление.
Перевозки воздушным транспортом производились в следующем
порядке.
А. По приказу командующего армии вывозились:
1) тяжелораненые, затем раненые. Решал этот вопрос армейский
врач, который находился на аэродроме. В общей сложности было
эвакуировано около 42 тыс. раненых; _,
2) корпуса и дивизии должны были использовать в качестве курьеров
армии лишь офицеров и чиновников, непригодных к использованию на
фронте. Вопрос о том, кто мог вылететь на самолете, решал только
начальник штаба армии. В январе 1943 г. порядок изменился. В качестве
курьеров вылетали на самолетах только офицеры и чиновники, которые были
назначены главным командованием сухопутных войск или группой армий
и не служили в окруженных войсках;
3) следующие штабы разгромленных и расформированных дивизий
по согласованию с группой армий:
а) штаб 384-й пехотной дивизии. Действовал на р. Чир. Отдел
квартирмейстера (3 машины) был уничтожен русскими;
б) штаб 94-й пехотной дивизии. Действовал у Морозовской;
в) штаб 79-й пехотной дивизии, формировал новую 79-ю пехотную
дивцзцю в районе Ростова.
1*7

Б. По приказу главного командования сухопутных войск;
а) кандидаты для прохождения службы в генеральном штабе;
б) командиры (полков и батальонов) танковых войск, унтер-офицеры
и рядовые (специалисты) танковых войск;
в) генерал танковых войск Хубе (14-й танковый корпус),
подполковник генерального штаба Вилуцки. Оба переводились в «Штаб снабжения
Сталинграда», который находился в Мариуполе;
г) генерал инженерных войск Енеке (4-й армейский корпус), раненый.
Генерал-майор Штейнметц, тяжело раненный. Полковник Селле,
начальник инженерной службы армии. Полковник Арнольд, начальник службы
связи армии, заболел до окружения; о его замене был отдан приказ еще
до окружения. Его преемник, назначенный главным командованием
сухопутных войск, не прибыл. Замена была произведена, когда войска
находились уже в окружении (Арнольд был сменен полковником ван Гоо-
веном);
д) офицер связи ОКХ, майор генерального штаба фон Цитцевитц,
возвращавшийся обратно в ОКХ.
2. Назначение на должности и повышение в звании командиров.
Учитывая обстановку, командующий армии считал целесообразным
назначить на вакантные командные должности офицеров из состава
армии и присваивать им звание в соответствии с занимаемой должностью.
Командующий 6-й армией получил полномочие производить
повышение в звании до генерал-лейтенанта в соответствии с указаниями
управления личного состава.
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ ОЦЕНКА
Весь комплекс операций под Сталинградом состоит из 3 фаз развития.
1. Продвижение к Волге.
В общих рамках войны летнее наступление 1942 г. означало попытку
в новом наступлении осуществить планы, потерпевшие провал поздней
осенью 1941 г., а именно: довести войну на Востоке до победного конца,
т. е. добиться целей нападения на Россию вообще. Тем самым
существовала надежда решить исход войны.
В замыслах военного командования на первом месте стояла чисто
военная задача. Это основная ставка на последний для Германии шанс
выиграть войну определяла все планы германского командования и во время
двух следующих фаз.
П. С началом русского ноябрьского наступления и окружения 6-й
армии, а также частей 4-й танковой армии, в целом 220—240 тыс. человек,
становилось все более ясно, вопреки всем ложным обещаниям и
иллюзиям ОКБ, что вместо «победного завершения войны против России» возник
вопрос: как избежать на Востоке полного поражения и, следовательно,
проигрыша всей войны?
Этими мыслями были целиком поглощены командование и войска
6-й армии, в то время как вышестоящие командные инстанции (группа
армий, начальник генерального штаба сухопутных войск и ОКВ) еще
верили в шансы на победу или по крайней мере утверждали это.
Поэтому мнения о мероприятиях командования и методах ведения
боевых действий, диктовавшихся обстановкой, резко расходились.
Поскольку вышестоящие командные инстанции, исходя из
вышеуказанных соображений и обещания прислать подкрепления, отклонили
прорыв, еще возможный в первой фазе окружения, оставалось только
удерживаться, чтобы воспрепятствовать дезорганизации и, следовательно,
распаду всего южного участка Восточного фронта вследствие самовольных
действий. Но последнее в дополнение к крушению первоначальных надежд
на победу уничтожило бы быстро всякую возможность избежать
решающего поражения и вместе с тем развала Восточного фронта.
III. В третьей фазе, после провала попыток деблокады и отсутствия
обещанной помощи, необходимо было выиграть время, чтобы позволить
268

восстановить южную часть Восточного фронта и спасти крупные
немецкие силы, находившиеся на Кавказе.
Можно было полагать, что в случае неудачи вся война будет проиграна
только в результате громадного по масштабам поражения на Восточном
фронте.
Поэтому вышестоящие командные инстанции выдвинули теперь
аргумент, что необходимо «выстоять до конца», чтобы предотвратить самое
худшее для всего фронта..Таким образом, вопрос о сопротивлении 6-й
армии под Сталинградом сводился к следующему: при той обстановке, как
она мне представлялась и о которой мне докладывалось, полного
поражения можно было избежать только крайне упорной обороной 6-й армии под
Сталинградом. Следовательно, 6-я армия должна была принять на себя
невиданные жертвы, чтобы спасти других. В этом смысле были составлены
радиограммы последних дней: «Важен каждый час». Преждевременное
прекращение сопротивления под Сталинградом означало бы, что я дал
толчок к проигрышу войны и что мои действия, как я тогда это
представлял себе, были бы направлены именно против немецкого народа.
При том положении вещей, какое сложилось на рубеже 1942—1943 гг.,
я надеялся путем длительного упорного сопротивления под
Сталинградом служить интересам немецкого народа, так как мне казалось, что
поражение на Восточном фронте исключит всякий политический выход.
Мне тогда совсем не приходила в голову революционная мысль о том,
чтобы сознательно вызвать поражение и тем самым привести к падению
Гитлера и нацистского режима как препятствия для окончания войны.
Мне также не было известно, чтобы подобное мнение высказывалось среди
моих подчиненных.
ПЕРИОД ВРЕМЕНИ С НАЧАЛА ПЛЕНА
Первый период плена для нас, генералов, характеризовался сильной
депрессией после пережитого под Сталинградом и опасениями за
дальнейшие последствия этой катастрофы для военного положения всей
Германии.
По мере быстрого восстановления, благодаря заботливому
медицинскому обслуживанию и питанию, физических и моральных сил после
потрясений, вызванных боями под Сталинградом, и по мере того, как
события отходили в прошлое, нас, генералов, стали занимать главным
образом следующие соображения.
Существовало единогласие в том, что со стороны верховного
командования было безответственной ошибкой дать окружить 6-ю армию и
запретить ее прорыв из окружения, ссылаясь на деблокаду. Но единогласие
существовало также в том, что 6-я армия, после того как она вследствие
приказа Гитлера попала в окружение под Сталинградом, должна была
как можно дольше держаться, чтобы выиграть время для восстановления
распавшегося участка Восточного фронта.
В первое время до конца лета 1943 г. мнения генералов в целом были
едины. Все существенные вопросы обсуждались со мной, как с бывшим
командующим армией. При этом каждый из нас в меру личной
осведомленности и личных интересов начал все лучше понимать принципиальные
вопросы:
1. Что обещания ОКВ относительно деблокады никоим образом не
соответствовали фактически имеющимся силам, условиям времени и
пространства для их сосредоточения. То, что верховное командование при
этом действовало легкомысленно и совсем не принимало в расчет
мероприятия русских, объяснялось тем, что оно с начала января возложило
вопреки здравому смыслу на 6-ю армию задачу воспрепятствовать катастрофе
на южном участке Восточного фронта.
2. Что существовало несоответствие между расчетами на снабжение
окруженной 6-й армии воздушным путем и возможностями осуществления
ж

этого снабжения, которые были известны специалистам ОКБ и
главнокомандующему военно-воздушными силами, а именно:
а) имевшиеся в распоряжении средства;
б) расстояние от авиационных баз, увеличившееся в связи с
ухудшением положения войск.
3. Что достижение победы даже над одними русскими после
предыдущих потерь на Востоке, в особенности после уничтожения всей 6-й армии
и одновременного разгрома румынских, итальянских и венгерских сил,
действовавших под Сталинградом, сомнительно.
4. Что в связи с выводом о невозможности достигнуть победы
оставалось две надежды:
а) на возможность укрепления всех фронтов при успешном отражении
высадки союзников на Западе, так что ни одна из воюющих сторон не
будет иметь шансов на победу и поэтому создадутся условия для
переговоров или
б) на вфзможность прийти к соглашению с одними западными держава-
и, в пользу чего, по-видимому, говорило отсутствие второго фронта во
Франции.
К правильной политической оценке всех событий этой войны и к
сознанию собственной ответственности мы в это время не пришли. Наоборот,
мы возлагали всю ответственность только на Гитлера и на его
непосредственных советников, точно так же, как во время окружения под
Сталинградом мы критиковали только чисто военные мероприятия.
Различия в позиции пленных генералов проявлялись лишь в том, что
часть их по-прежнему безгранично доверяла Гитлеру, в то время как
другие объясняли неблагоприятный исход войны против Советского Союза
только ошибками верховного командования, особенно Гитлера. Мы
полагали, что недопущение таких ошибок в будущем — особенно
учитывая уроки под Сталинградом — создаст возможности для выхода из
положения (см. вышеуказанный пункт 4).
ВИЗИТ ДЕПУТАТА РЕЙХСТАГА ПИКА В СУЗДАЛЬ
В июне 1943^г. меня посетил в лагере Суздаль живший в Москве в
эмиграции депутат рейхстага Вильгельм Пик. Он указал на то, что именно его
партия предостерегала от нацистского господства и от его неизбежных
последствий и боролась против него. Для Гитлера, который нарушал один
договор за другим и развязал всю войну, нет возможности выйти из
войны, если даже он этого хочет. Проникнутый горячей заботой о будущем
немецкого народа, он указал на то, что для Германии имеется только один
выход, чтобы избежать катастрофы, а именно, свергнув Гитлера,
немедленно закончить войну. Патриотическим долгом каждого немца является
содействие этому.
В связи с этим он сообщил мне также о предстоящем создании
Национального комитета «Свободная Германия» из пленных немецких солдат
и офицеров и выразил надежду, что некоторые генералы будут
участвовать в нем.
Эта беседа была для нас, генералов, первым толчком к тому, чтобы,
выйдя за узкие рамки нашего чисто военного мышления, заняться — хотя
вначале лишь на ощупь — также всем комплексом политических
вопросов.
[ОСНОВАНИЕ НАЦИОНАЛЬНОГО КОМИТЕТА
«СВОБОДНАЯ ГЕРМАНИЯ»
Приблизительно во второй половине июля 1943 г.— после перевода
военнопленных генералов 3.7 1943 г. из лагеря Суздаль в лагерь Войко-
во — мы узнали из газеты для военнопленных о создании Национального
комитета «Свободная Германия». Это стремление военнопленных,
находясь в плену, путем публичной пропаганды вмешаться в ведение войны
своей страной мы, генералы, единодушно отвергали, несмотря на
впечатление от высказываний Пика.
27*

СОЗДАНИЕ «СОЮЗА НЕМЕЦКИХ ОФИЦЕРОВ»
Во второй половине августа генералы фон Зейдлитц, Корфес и Латт-
ман были переведены из лагеря Войково в лагерь «НК» под Москвой и там
связаны с видными немецкими эмигрантами.
Вскоре после этого генералы фон Зейдлитц и Латтман вернулись в
лагерь Войково в сопровождении двух молодых офицеров — представителей
движения «Свободная Германия». Зейдлитц, воодушевленный надеждой
на то, что благодаря дальнейшему развитию и деятельности «НК» можно
будет добиться быстрого окончания войны путем просвещения солдат на
фронте и населения в Германии, выстудил с теми же идеями, которые
Пик изложил в конце июля, и призывал к вступлению в организуемый
«Союз немецких офицеров». При этом он подчеркнул прежде всего
ухудшение военного положения и указал на то, что только в случае быстрого
окончания войны Германия еще смогла бы оказаться в сравнительно
благоприятном положении.
Высказывания Зейдлитца не встретили одобрения ни с моей стороны,
ни со стороны моих товарищей по следующим причинам:
1) ухудшение военного положения не могло быть причиной для
изменения нашей позиции, наоборот, теперь было важно сохранить единство
вооруженных сил и народа;
2) как военнопленные, мы не можем достаточно точно судить ни
о политическом, ни о военном положении Германии;
3) нам тогда казалось, что подрыв с помощью пропаганды единства
вооруженных сил и народа уподобливался действиям германского
верховного командования в 1917 г., которое хотело путем разложения сломить
русский фронт, чтобы продиктовать России свои условия мира;
4) наконец, мы находились также под впечатлением «легенды об ударе
в спину» в 1918 г. Именно потому, что мы считали, что война уже не могла
быть выиграна и что нужно было выйти из нее при достаточно сносных
условиях, мы, как солдаты, осуждали эти устремления «НК», как якобы
направленные против интересов германского народа.
Отсюда мы заключали, что как раз в данной ситуации нужно было
сохранять и укреплять сплоченность вооруженных сил и народа. Кроме того,
мы считали, что вмешательство военнопленных путем выдвижения
определенных политических требований в политическую жизнь своей страны
противоречит международным обычаям.
Проведенный по моей инициативе обмен мнениями между генералами,
находившимися в Войково (без Зейдлитца и Латтмана), привел к
принятию письменного заявления, в котором мы резко отвергли подобные
попытки разложения и резко осудили присоединение генералов фон
Зейдлитца, Корфеса и Латтмана к движению «Свободная Германия».
Несмотря на это, по настоянию генерала фон Зейдлитца при его
возвращении в начале сентября в Москву я был переведен на дачу Дуброво для
дальнейших переговоров. При этом преследовалась цель вовлечь меня
и тем самым остальных генералов в движение «Свободная Германия»,
чтобы таким единством добиться более сильного воздействия на вооруженные
силы и на народ. После многочисленных бесед, явившихся для меня
основательным испытанием, я лично все же не мог отступить от моей
вышеизложенной точки зрения.
Но я обещал, чхо постараюсь убедить генералов, находившихся в
Войково, отказаться от упомянутого выше письменного порочащего
заявления относительно действий генералов фрн Зейдлитца, Корфеса и
Латтмана. Для этой цели я поехал обратно в Войково.
Однако мое предложение взять безоговорочно обратно
вышеупомянутое письменное заявление встретило одобрение лишь части генералов.
Чтобы добиться единодушного отказа от него всех, я согласился на такую
формулировку, принятую всеми, которая хотя и снимала первоначальное
единодушное осуждение действий генералов Зейдлитца, Корфеса и
Латтмана, но не определяла при этом отношение каждого из них к движению
2И

«Свободная Германия». Одновременно я на основании письменного
заявления без своей оценки, чисто по существу, сообщил генералам мотивы,
побудившие генералов Зейдлитца, Корфеса и Латтмана к такому шагу.
КрОхме того, я объявил, что впредь не должно быть каких-либо
коллективных действий против движения «Свободная Германия» и что никто не Ихмеет
права в своих решениях ссылаться на мою позицию.
В последующем серьезное влияние на нас оказала не только газета
«Свободная Германия», которую мы регулярно получали, но и два письма
генерала фон Лепски, переведенного в середине февраля 1944 г. в Москву,
который в последнем письме (май 1944 г.) изложил причины своего
присоединения к движению «Свободная Германия» и призывал нас последовать
его примеру. На это письмо я тогда не ответил. С одной стороны, я не мог
отказаться от своей принципиальной позиции, но, с другой стороны, я не
хотел выступать и против, так как в соответствии с моим принципиальным
заявлением в октябре 1943 г. такого рода решение должно было
приниматься по усмотрению каждого в отдельности. Вследствие такой позиции,
занятой мной в октябре 1943 г. в лагере Войково больше не проводились
общие собрания находившихся там генералов. Среди них имелись лица,
которые по-прежнему выступали ярыми противниками «НК», но были
и представители — в их числе и я,— которые приглядывались к этому
движению, воздерживаясь, однако, вступать в него.
МОЕ ПРИСОЕДИНЕНИЕ К ДВИЖЕНИЮ
«СВОБОДНАЯ ГЕРМАНИЯ»
В конце июля 1944 г. по ходатайству Национального комитета я был
доставлен в Москву (на дачу Озеро) для дальнейших переговоров.
После поражений на Востоке в 1943 г. и в начале 1944 г. и наступления
англичан и американцев в Италии положение Германии стало
безнадежным вследствие высадки союзников во Франции (6.6.44) и уничтожения
группы армий «Центр» на Восточном фронте (в конце июня — начале
июля 1944 г.).
Решающее влияние на меня оказало также то, что я получил новые,
хотя все еще ограниченные сведения о зверствах по отношению к
гражданскому населению оккупированных восточных областей и к русским
военнопленным, совершавшихся как в ходе военных действий, так и
независимо от них.
Наконец, события 20 июля 1944 г., в которых участвовали известные
генералы (Витцлебен, Бек, Геппнер, Фельгибель), показали, что и в
Германии единственный выход из войны видели в устранении Гитлера.
В связи с этим основные препятствия и сомнения, определявшие мое
прежнее отношение к «НК», отпали. Особенно важные сведения о
положении в Германии и в германских вооруженных силах я получил из бесед
с отдельными генералами группы армий «Центр», попавшими в русский
плен.
Так я пришел к выводу, что теперь уже было важно не то, чтобы
окончить войну на сносных условиях, а, скорее, то, чтобы поощрять
враждебные нацизму силы и разложением фронта добиться прекращения борьбы
и тем самым избегнуть ужасной окончательной катастрофы.
8.8 1944 г. я объявил о своем присоединении к движению «Свободная
Германия» и одновременно опубликовал воззвание, соответствовавшее
тогдашним условиям в Германии.
При моем вступлении в движение «Свободная Германия» для меня
было само собой понятным, что мое прежнее звание и прежнее положение
в германской армии не могут быть препятствием к тому, чтобы в этом
политическом движении безоговорочно признать генерала фон Зейдлитца
президентом «Союза немецких офицеров», примыкавшего к движению
«Свободная Германия», первым вице-президентом Национального комитета
и первым немецким генералом, вступившим в это движение.
т

В движении «Свободная Германия» передо хмной, как старшим по
званию офицером, возникли следующие особые задачи.
В середине августа русское правительство приняло представленный
мной проект предложения о почетной капитуляции для немецкой группы
армий в Курляндии. Это предложение, выдвинутое теперь от имени
русского командования, было передано вместе с личным письмом от меня
тогдашнему командующему группой армий «Курляндия»
генерал-полковнику Шернеру; ответа от него не последовало.
В конце сентября 1944 г. в связи с сокрушительным наступлением
русских против немецкой группы армий в Румынии я, как бывший
командующий разгромленной под Сталинградом бывшей 6-й армии, обратился
с призывом о капитуляции к вновь окруженной 6-й армии.
В конце октября 1944 г. я, как старший по званию немецкий офицер
среди пленных, посчитал своим долгом защитить в письменном
выступлении и по радио генерала фон Зейдлитца от подлой клеветы, которую
возвел на него Гиммлер при обращении к солдатам фольксштурма *.
Последним коллективным выступлением генералов, входивших в движение
«Свободная Германия», был «Призыв 50 генералов», составленный мной во
второй половине декабря 1944 г. Он являлся последним серьезным
предостережением непосредственно перед русским наступлением на Висле
и против Восточной Пруссии, завершившимся окончательным поражением
Германии.
ВЫВОДЫ, СДЕЛАННЫЕ ИЗ ДВИЖЕНИЯ
«СВОБОДНАЯ ГЕРМАНИЯ»
Окончание войны означало также прекращение пропагандистской
деятельности движения «Свободная Германия». Хотя это движение и не
принесло желанного успеха в деле скорейшего окончания войны в
интересах Германии и всех воюющих стран, все же его принципы и основные
идеи, независимо от того, какими участниками они представлялись,
должны стать основой для восстановления единой демократической Германии
и для ее вклада в сохранение мира.
В тесной связи с пропагандистской деятельностью на основании более
глубокого понимания явлений и событий второй мировой войны было
подвергнуто коренному пересмотру и беспощадной критике все наше
прошлое мировоззрение. Этому содействовало ознакомление с прогрессивными
взглядами на историю и изучение политических и экономических вопросов.
При этом особенно важное значение имели строй, общественные цели и
мирная политика Советского Союза, а также тяжелая ответственность и вина,
которую мы, немцы, приняли на себя в результате нашего коварного
нападения на Советский Союз и захватнической войны против него.
МОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ НА НЮРНБЕРГСКОМ ПРОЦЕССЕ
Все эти соображения побудили меня, не ради умаления моей
собственной ответственности по отношению к Советскому правительству,
выступить свидетелем на Нюрнбергском процессе. Это было также следствием
моей деятельности против Гитлера в движении «Свободная Германия».
Внести вклад в разоблачение преступного характера войны,
развязанной Гитлером и его ближайшими помощниками, и вскрыть соучастие его
ближайших советников, знавших о всех его замыслах, было долгом перед
Советским Союзом, на который мы напали.
Кроме этого, к такому шагу меня побудил долг перед немецким
народом. В интересах будущего немецкого народа, его реабилитации, его
будущего мирного сосуществования с другими народами было
необходимо, чтобы перед Международным трибуналом в Нюрнберге выступил не-
* Это послужило прямы и доводом-к-заключению моей семьи в концентрационный
лагерь,
273

мецкий свидетель с показаниями о противозаконном развязывании
захватнической войны, о вызванных ею бесчеловечных деяниях (как
искоренение целых народов чужих стран, грабеж населения на чужих
территориях, организация концентрационных лагерей и массовое
уничтожение в них людей) и о ужасных последствиях войны.
Уяснение этих вопросов в интересах самого немецкого народа,
которому необходимо избавиться от носителей его гибельного прошлого, в
интересах реабилитации немецкого народа и его будущего мирного
сосуществования с другими народами.
1980 г,
ПОБЕДА НА КУРСКОЙ ДУГЕ
В условиях невыгодно сложившейся военно-политической обстановки
первого периода войны, когда противник, обладая огромной армией
вторжения, используя вероломство и внезапность нападения, далеко
прорвался в глубь нашей страны и овладел огромной территорией, изменить ход
войны, вырвать у врага стратегическую инициативу — проблема
чрезвычайно сложная и трудная.
Повернуть ход войны в свою пользу стремились союзные армии и на
других театрах военных действий. Так, американцы, разгромив японский
флот в Тихом океане у атолла Мидуэй (июнь 1942 г.), а англичане,
нанеся сильное поражение итало-немецким войскам в Северной Африке у
Эль-Аламейна (октябрь 1942 г.), квалифицируют эти события как
«поворотные пункты», считают их; как говорил У. Черчилль, «поворотом
судьбы».
Конечно, эти победы союзных армий оказали определенное влияние
на обстановку на Тихоокеанском и Средиземноморском театрах военных
действий. Однако они не были, да и не могли быть, «поворотом судьбы»,
так как то были второстепенные ТВД и там были задействованы
сравнительно небольшие военные силы и средства. Судьба второй мировой войны
в целом, ее коренные поворотные события решались и происходили на
советско-германском фронте, где действовали главные силы фашистской
коалиции, где разгрому подвергались крупные стратегические
группировки войск противника.
Достижение коренного перелома в войне, да еще в та^ой огромной по
своим масштабам, как вторая мировая война,— это неодноактное
явление. Коренного перелома в мировой войне нельзя добиться в одном, хотя
и крупном, сражении. Для этого потребовались время, силы и
пространство. И если победа наших войск под Москвой явилась началом поворота в
войне, а Сталинград — началом ее коренного перелома, то грандиозные
победы под Курском и на Днепре были заключительными аккордами,
венчавшими длительную и упорную борьбу за коренной перелом, за
обладание стратегической инициативой. Москва, Сталинград и Курск — это
тот стратегический треугольник Великой Отечественной войны 1941 —
1945 гг., о который разбился фашистский вермахт. Результаты этих
сражений носили не локальный характер,имевший значение лишь в пределах
одного фронта. Они оказали решающее влияние на ход военных событий
на всех театрах второй мировой войны, они прокладывали и ускоряли
путь к окончательной победе над фашистской Германией и
милитаристской Японией.
Битва на Курской дуге развернулась в июле-августе 1943 г. на
древней орловской и курской земле и на степных просторах Северной
Украины. По масштабу, размаху, напряженности боевых действий и
результатам — это одна из крупнейших стратегических операций второй мировой
войны. Напомним наиболее важные ее данные.
274

Битва охватила территорию свыше 600 км по фронту и до 150 км в
глубину. В ней участвовало с обеих сторон более 4 млн. человек, 12 тыс.
боевых самолетов, более 13 тыс. танков и самоходных орудий,, почти
70 тыс. орудий и минометов. Курская битва продолжалась 50 сутой
(с 5 июля по 23 августа), она завершилась еще одним крупнейшим
поражением немецко-фашистских войск. Враг понес в ней невосполнимые
потери: свыше 500 тыс. солдат и офицеров, 3 тыс. орудий, 1,5 тыс. танков,
более 3,7 тыс. самолетов. На полях сражений Курской битвы были
разгромлены 30 дивизий вермахта, огромное количество военной техники,
здесь окончательно выдохся наступательный порыв врага, был сломлен
его моральный дух *. Все это поставило гитлеровский вермахт перед
катастрофой.
Чтобы глубже понять и оценить все значение достигнутой Советскими
Вооруженными Силами, исторической победы в Курской битве,
необходимо выяснить: чего добивалось гитлеровское руководство, на что оно
рассчитывало, предпринимая наступление на Курск, после постигшего
столь крупного поражения под Сталинградом?
Тут было несколько соображений. Гитлеру было необходимо любой
ценой взять реванш за поражение немецко-фашистской армии под
Сталинградом, поднять моральный дух армии и населения Германии, ее
престиж в странах-сателлитах, предотвратить распад фашистского блока.
Не теряя времени, рассчитывая, что Советская Армия в предыдущих
сражениях понесла также большие издержки и не способна быстро
восстановить свои силы и средства, а союзники СССР не торопятся открывать
второй фронт, гитлеровское командование решило провести крупное
летнее наступление, вновь овладеть стратегической инициативой и повернуть
ход вооруженной борьбы в свою пользу. Используя выгодное положение
своих войск в райойе Курского выступа, гитлеровские стратеги решили
одновременными ударами с севера и юга по сходящимся направлениям
на Курск окружить и уничтожить войска Центрального и Воронежсково
фронтов, а затем развивать общее наступление в северо-восточном
направлении. По идее и замыслу Гитлера эта мощная операция, получившая
громкое название «Цитадель», должна стать генеральным сражением на
Восточном фронте. На нее возлагались большие надежды. И естественно, для ее
осуществления привлекались крупные силы и средства: 70% всех
танковых дивизий и 65% боевых самолетов, действовавших на
советско-германском фронте. В состав ударных группировок группы армий «Центр»
(командующий генерал-фельдмаршал Клюге) и группы армий «Юг»
(командующий генерал-фельдмаршал Манштейн) входило 50 наиболее
боеспособных дивизий, в том числе 16 танковых и моторизованных, в них
насчитывалось свыше 900 тыс. человек, около 10 тыс. орудий и
минометов, до 2700 танков и штурмовых орудий, свыше 2 тыс. самолетов 2.
Большая роль отводилась массированному применению новой боевой техники—
танкам «тигр» и «пантера», самолетам «Фокке—Вульф-190А» и
штурмовикам «Хеншель-129». Все это по замыслу гитлеровских стратегов
открывало бы новые перспективы для ведения войны на Востоке. Однако и эти
расчеты гитлеровцев вскоре провалились. *
Большое значение предстоящему сражению придавало и Советское
Верховное Главнокомандование. Оно своевременно определило место и
время сражения и готовилось к нему всесторонне. Ставка Верховного
Главнокомандования, анализируя сложившуюся обстановку к лету 1943 г.,;
приняла решение временно перейти к преднамеренной обороне на
Курском выступе. Надо заметить, что в теории и практике военного искусства
не так много примеров, когда сторона, обладающая превосходством в
силах и средствах, применяет оборонительный способ действий. Но именно
опираясь на подготовленную мощную оборону, советское командование
решало здесь важную задачу: оборонительными средствами
обескровливал о. ударные группировки противника, изматывало их и создавало бла-
я См.: Советская военная энциклопедия. М., 1977, т. 4, с. 539*
? См,: Там же, с, 537,
275

гоприятные условия для перехода советских войск в контрнаступление
и развития в последующем широких наступательных операций. Советское
командование, командиры и политработники всех звеньев, советские
воины с большим искусством организовали и осуществили этот замысел.
Учитывая важность решаемых задач на Курской дуге, особую
сложность оборонительно-наступательных операций на этом стратегическом
направлении, Ставка Верховного Главнокомандования
сконцентрировала здесь, крупные силы и средства. К началу Курской битвы в составе
Центрального (командующий генерал армии К. К. Рокоссовский) и
Воронежского фронтов (командующий генерал армии Н. Ф. Ватутин)
имелось 1336 тыс. человек, более 19 тыс. орудий и минометов, 3,4 тыс.
танков и САУ, 2 тыс. самолетов. Кроме того, в Степном фронте
(командующий генерал-полковник И. С. Конев), являвшемся стратегическим
резервом Ставки, находились пять общевойсковых, танковая, воздушная
армии. Общую координацию действий войск фронтов осуществляли
представители Ставки Маршалы Советского Союза Г. К. Жуков и А. М.
Василевский.
Курская битва по характеру боевых действий состоит из двух этапов:
оборонительного (5—23 июля) и наступательного (12 июля — 23 августа).
Основная особенность обороны советских войск на Курской дуге
заключалась в заблаговременной подготовке в инженерном отношении
местности, создании целого ряда оборонительных рубежей и полос. Армии
первого эшелона, как правило, занимали три полосы обороны с развитой
системой траншей, ходов сообщений и отсечных позиций. За ними
проходили три фронтовых оборонительных рубежа, оборонительный рубеж
войск Степного фронта и государственный рубеж обороны. Общая их
глубина достигала до 300 км.
Наряду с войсками активное участие в инженерном оборудовании
местности принимало местное население. Так, для производства
инженерных работ только в июне привлекалось 300 тыс. трудящихся Курской
области. О характере и объеме этих работ можно судить по следующим
данным. К началу Курской битвы только в цолосе Воронежского фронта
было отрыто 4240 км траншей и ходов сообщений, 83 912 окопов
(стрелковых, пулеметных и для противотанковых ружей), построено 5322
командных и наблюдательных пунктов, 17 505 убежищ и землянок,
установлено 637 500 противотанковых и противопехотных мин, 593 км проволочных
заграждений ?.
Стратегическое решение на оборону под Курском отличалось от
прежних тем, что в тылу Центрального и Воронежского фронтов был развернут
Степной фронт, составлявший второй стратегический эшелон. Благодаря
этому не только увеличилась глубина обороны в стратегическом
масштабе, но и заблаговременно создавалась ударная группировка войск для
перехода в контрнаступление.
Качественные изменения претерпела и оперативная оборона.
Оперативное построение фронтов под Курском было двухэшелонным (под
Москвой и Сталинградом — одноэшелонное) с обязательным выделением
общего резерва, сильных артиллерийских, артиллерийско-противотанко-
вых, инженерных и других резервов, подвижных отрядов заграждений,
зенитно-артиллерийских групп. В результате этого глубина оперативной
обороны впервые за годы войны достигла 50—70 км. Весьма важно и то,
что при ее организации было покончено с имевшимися ранее случаями
равномерного распределения сил и средств по фронту. В'частности, на
Центральном фронте, оборонявшем полосу 306 км, основные усилия
(58% стрелковых соединений, 70% артиллерии, 87% танков и САУ)
сосредоточивались в полосе 95 км (31% от всего фронта обороны), где
ожидался главный удар врага 4.
Развитие тактической обороны также шло в направлении увеличения
* См.: История второй мировой войны, 1939—1945, М*, 1976, i, Z,4*438,
4 См,: Воен.-ист, журн,, 1973, № 7, с. 32.
т

глубины построения боевых порядков стрелковых соединений и частей.
С восстановлением в Советской Армии корпусного звена управления
тактическую зону обороны стали занимать стрелковые корпуса. В связи с
этим ее глубина возросла до 15—20 км, т. е. стала в 3—4 раза больше, чем
под Сталинградом. В ней оборудовались две оборонительные полосы.
Каждая из полос состояла из 2—3 оборонительных позиций, отсечных
позиций и огневых позиций артиллерии. Основой оборонительных
позиций являлись батальонные районы обороны (2 км по фронту и 1,5 — 2 км
в глубину), объединявшие ротные районы, а последние — взводные
опорные пункты 5.
Под Курском советские войска полностью перешли к системе траншей,
ходов сообщений, различных укрытий и заграждений. Это обеспечивало
войскам проведение широкого маневра' на поле боя как по фронту, так и
из глубины, способствовало повышению устойчивости обороны,
улучшению управления и эффективному использованию в бою всех сил и средств.
Весьма широкое распространение получили минновзрывные заграждения.
Сплошные минные поля создавались не только перед передним краем
обороны, как было зачастую в первом периоде войны, но и в глубине. В
результате плотность минирования возросла до 1700 противопехотных и
1500 противотанковых мин на 1 км фронта, что было в 4 раз.а больше, чем
в обороне под Москвой, и в 2,5 раза больше, чем под Сталинградом в.
Особое внимание уделялось организации системы огня. Ее основу
стал составлять огонь артиллерии, а не пулеметов, как было под Москвой
и отчасти под Сталинградом. Перед передним краем главной полосы
обороны создавалась зона сплошного огня на глубину до 400 м.
На Курской дуге наиболее совершенную форму приобрела и
противотанковая оборона, являвшаяся основой обороны. Она отличалась
глубоким эшелонированием противотанковых средств и массированием их
на танкоопасных направлениях. Ее стержень составлял огонь орудий
противотанковых оцорных пунктов и районов в. сочетании с
массированным огнем артиллерии с закрытых огневых позиций и инженерными
заграждениями. Резко возросла роль артиллерийских противотанковых
резервов и подвижных отрядов заграждений. Для поражения танков
противника привлекалась вся артиллерия, в том числе гаубичная, реактивная
и зенитная. Для ведения огня по ним при стрельбе прямой наводкой
использовались орудия средних и даже крупных калибров, а также танки
и САУ.
Для срыва или ослабления наступления противника трудно
переоценить роль контрподготовки. Однако ее проведение связано с большим
риском и ответственностью. В одной из бесед с автором Маршал Советского
Союза К. К. Рокоссовский поделился следующими соображениями:
С установлением срока перехода гитлеровцев в наступление перед
Военным советом Центрального фронта встал весьма сложный вопрос:
достоверными ли являются показания пленных, или противник пытается
ввести нас в заблуждение? До начала наступления врага оставались
считанные часы, поэтому докладывать в Ставку ВГК и ожидать ее указаний
не представлялось возможным. Требовалось срочно принять решение —
проводить заблаговременно подготовленную контрподготовку или нет.
После непродолжительного обмена мнениями с начальником штаба и
командующим артиллерией фронта пришли к выводу о целесообразности
этого исключительно ответственного мероприятия. И мы не ошиблись.
В результате мощной артиллерийской контрподготовки войска
противника понесли большие потери, а их наступление задержалось на 3—4
часа. Значительная часть вражеской артиллерии оказалась подавленной
и не участвовала в артиллерийской подготовке атаки. Например, перед
фронтом 13-й армии смогли вести огонь не более 90 батарей, что
составляло лишь половину всех батарей врага, действовавших до контрподготов-
5 См.: Курская битва. М., 1970, с. 175.
£ См.: Развитие тактики Советской Армии в годы Великой Отечественной войны (1941 —
1945гг.)?Мм 1958,0,297,
т

ки. В связи с этим сила огневого воздействия врага резко уменьшилась,
д глубина подавления обороны советских войск не превышала 3—4 км 7.
Среди контрударов наиболее сильный был нанесен 12 июля войсками
Воронежского фронта в районе Прохоровки. В нем участвовали,
соединения двух танковых (командующие генералы П. А. Ротмистров и М. Е.
Катуков) и трех общевойсковых (командующие генералы А, С, Жадов,
Ц. М. Чистяков, М. С. Шумилов) армий, поддержанных авиацией двух
воздушных армий (командующие генералы С. А. Красовский и В, А. Су-
дец). Здесь произошло самое крупное встречное танковое сражение
второй мировой войны, в котором с обеих сторон одновременно действовало
1200 танков и самоходных орудий 8.
Выиграв оборонительное сражение, Советская Армия сорвала все
попытки гитлеровского командования окружить и уничтожить под Курском
более чем миллионную группировку советских войск. Войска противника
смогли лишь вклиниться в оборону на узких участках местности в
полосе Воронежского фронта на глубину до 35 км, а на Центральном
фронте — всего на 10—12 км, т. е. даже не прорвали тактическую зону обороны.
Сокрушив наступление гитлеровцев, советские войска Западного,
Брянского, Центрального, Воронежского и Степного фронтов перешли
в решительное контрнаступление. Оно вылилось в две крупные операции:
Орловскую (условное наименование «Кутузов») и Белгородско-Харьков-
скую («Полководец Румянцев»). Особенность их проведения
заключалась в том, что советским войскам впервые за годы войны пришлось
прорывать сильную, многополосную глубокую (например, на орловском
направлении до 150 км) оборону с развитой системой траншей и
оборонительных сооружений.
Военное искусство обогатилось опытом умелого массирования сил
и средств на избранных направлениях, Так, в Белгородско-Харьковской
операции на направлениях главных ударов, составлявших 14% от всей
полосы наступления, действовало от 50 до 90% стрелковых войск и 80—
90% танков и САУ от общего их количества в Воронежском и Стецном
фронтах 9. В результате достигалось значительное превосходство над
противником в средствах поражения, что способствовало успешному
ведению операций.
Новым являлось и то, что во фронтах стали создаваться мощные
вторые эшелоны и подвижные группы. Например, в Воронежском фронте
впервые в Великой Отечественной войне для развития успеха
использовались две танковые армии. Это позволяло командующим фронтами
активно влиять на ход боевых действий, наращивать силу удара, развивать
тактический успех в оперативный, быстро прорывать промежуточные
рубежи противника и отражать его контрудары.
В области тактики наступательного боя наблюдался переход к
построению глубоких боевых порядков частей и соединений — в два-^ри эшелона.
Это обусловливалось прежде всего необходимостью последовательного
наращивания усилий при прорыве сплошной (траншейной) и
многопозиционной обороны противника. Этому же способствовало сужение полос
наступления стрелковых дивизий до 3—2,5 км, а участков прорыва —
до 2—2,5 км. По сравнению с контрнаступлением под Сталинградом
возросли под Курском и тактические плотности, достигнув 4—8 стрелковых
батальонов, 145—200 орудий и минометов, 15—20 танков и САУ на 1 км
участка прорыва. Все это обеспечивало советским войскам осуществление
быстрого прорыва вражеских оборонительных рубежей. Развивая
наступление, они продвинулись в южном и юго-западном направлениях на 140 км,
вышли к Днепру, расширив фронт наступления до 300 км.
5 августа, в день освобождения Орла и Белгорода, в ознаменование
одержанной победы в Москве был произведен первый в ходе Великой
Отечественной войны артиллерийский салют. 23 августа столица СССР вновь
салютовала своим героическим войскам,, освободившим Харьков. Побе-
2 См.: Воен.-ист. журн., 4973, № 8, с. 43.
8 См.: История второй мировой войны, 1939—1945, т. 7, с. 154
9 См.: Там же, с. 172.
т

да под Харьковом открыла благоприятные возможности для
освобождения всей Левобережной Украины.
Таким образом, выдающаяся победа под Курском оказала огромное
влияние на развитие событий на советско-германском фронте, создав
благоприятные условия для развертывания общего наступления Советской
Армии. Она имела и важнейшее международное значение. Поражение
фашистов под Курском способствовало высадке англо-американских войск
в Италии в июле 1943 г. С этим поражением неразрывно связано
ослабление влияния Германии на государства фашистского блока, ухудшение
в них внутриполитической обстановки, усиление внешнеполитической
изоляции рейха, активизация деятельности движения Сопротивления.
Победа Советской Армии под Курском еще больше утвердила
авторитет СССР как главной и решающей силы, противостоящей фашизму. Она
явилась яркой демонстрацией превосходства советского военного
руководства и военного искусства, отличавшегося смелыми стратегическими
решениями, оригинальными оперативными замыслами и высоким уровнем
тактического мастерства советских военных кадров.
Однако до сих пор многие буржуазные писатели и историки
прилагают немало усилий, чтобы скрыть от общественности правду о Курской
битве. Одни умалчивают о ней, другие всячески принижают ее роль и знат
чение, третьи умышленно искажают факты и события. Вот лишь один
факт. В Институт военной истории Министерства обороны СССР пришло
письмо из США от аспиранта Южно-Иллинойского университета Д. Эрд-
вардса, в котором он пишет: «В настоящее время я работаю над
диссертацией. Темой моей диссертации является битва под Курском. Моя точка
зрения, поддерживаемая рядом ученых, такова, что это сражение
является важным поворотным пунктом во второй мировой войне. Но многие мои
американские коллеги до сих пор не оценили этого вклада Советского
Союза в окончательный крах фашистских полчищ».
Если среди американских историков умышленно принижается
значение победы под Курском, то, естественно, эта версия распространяется
и среди студентов и широкой американской аудитории. Только злостные
клеветники могут сочинять легенды о «поворотных пунктах войны» в
пустынях Африки или океанских просторах Тихого океана и замалчивать,
что именно на советской земле, на Курской дуге, произошло самое
крупное в истории войны сражение, где был окончательно перебит спинной
хребет гитлеровскому вермахту.
Победа Советских Вооруженных Сил на Курской дуге явилась ярким
выражением возросшей экономической, политической и военной мощи
СССР. Она закономерный результат великого подвига советского народа
и его армии. Эта победа с новой силой цродемонстрировала
несокрушимость советского социалистического общественного и государственного
строя. Социализм еще раз убедительно доказал, что он является самым
надежным оплотом и защитником дела мира и демократии.
1983 г.
ПОЛИТИКА И СТРАТЕГИЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА
во второй мировой воине
Вторая мировая война стала достоянием истории. Но великая победа
над фашизмом оказывает и долго еще будет оказывать влияние на
развитие человечества, а память о ней сохранится в веках.
Победа над фашизмом имеет всемирно-историческое значение, которое
с годами раскрывается все более полно и всесторонне. Различные аспекты
истории второй мировой войны освещаются в многочисленных исследо-
ванияхА документальных публикациях* мемуарах и научно-популярных
279

изданиях. Но особый интерес имеет анализ взаимосвязи политики и
стратегии — одной из важнейших проблем истории и теории войны,
разработка которой помогает правильному пониманию социальной природы
войны, ее причин и результатов.
В войне фашистской Германии против Советского Союза, а она
составляла главную часть второй мировой войны, боролись две
противоположные политики и две различные стратегии — агрессивная,
захватническая политика и стратегия гитлеровской Германии и политика и
стратегия СССР, защищавшие страну социализма. Разумеется, этим
противоборством не исчерпывается вторая мировая война, ибо война была
коалиционной и победа в ней была одержана народами стран антигитлеровской
коалиции, всеми, кто боролся с германским фашизмом и японским
милитаризмом.
Если исследовать эту проблему в теоретическом плане, то следует
прежде всего отметить теснейшую взаимосвязь политики невоенной
стратегии. Всякая война есть продолжение политики иными, насильственными
средствами. Это положение было сформулировано еще в начале прошлого
века известным немецким военным историком и теоретиком К.
Клаузевицем. Гениальный революционер и мыслитель XX в., В. И. Ленин, считая
Клаузевица одним из «самых глубоких писателей по военным вопросам»,
придал формуете зависимости войны от политики диалектико-материали-
стический, последовательно научный характер.
В отличие от Клаузевица В. И. Ленин указывал на классовую
природу политики и на ее обусловленность экономическими отношениями.
Классовая природа политики, продолжением которой служит война,
определяет сущность войны, а следовательно, и ее стратегию. В зависимости
от того, ради каких целей война разразилась, какой
социально-классовый характер она носит, проявляется взаимосвязь политики и стратегии.
В то же время политика по отношению к стратегии занимает ведущее
положение. Стратегия подчинена политике и связана с ней неразрывно.
Политика придает вооруженной борьбе, а также дипломатической,
экономической, идеологической и всякой иной борьбе во время войны
конкретную историческую направленность — прогрессивную или реакционную.
Политическое руководство страны не только формулирует цели войны,
но и в соответствии с этими целями избирает средства и способы ее
ведения, а также способы мобилизации сил и средств народа и государства
для достижения победы. Важнейшие из них — это политическое
руководство военной стратегией, мобилизация тыла на обеспечение разгрома
противника, идеологическая и внешнеполитическая борьба за победу.
Отмечая ведущую, определяющую роль политики по отношению к
военной стратегии, следует указать и на обратное явление —
непосредственное и косвенное воздействие стратегии на политику вооруженной борьбы
(военных действий) — на политические отношения. Более ста лет тому назад
выдающийся мыслитель и знаток военного дела Ф. Энгельс подчеркивал,
что стратегия в ходе войны приобретает относительную самостоятельность.
Вооруженная борьба, отражая в целом определенную политику,
подчиняется и «своим собственным законам». Благодаря этому стратегия
оказывается способной влиять на политику, создает благоприятные условия
для достижения целей политики или препятствует этому, оставаясь в то
же время орудием политики.
В годы второй мировой войны особенно наглядно проявилось
воздействие успехов и неудач, побед и поражений на политические цели войны,
внешнеполитические акции, состояние коалиций и т. д. В самом общем
виде это выразилось в том, что в ходе вооруженной борьбы на фронтах
второй мировой войны, прежде всего на советско-германском фронте,
прогрессивные политические цели войны расширялись, а возможности
осуществления реакционных целей гитлеровского блока сужались и в
конце концов эти цели потерпели крах. Кроме того, успехи Советских
Вооруженных Сил оказывали положительное влияние на борьбу
народных масс против фашизма^ подъем национально-освободительного движе-
280

пня, создавали благоприятные условия для прогрессивных социальных
преобразований.
На взаимосвязь политики и стратегии, безусловно, оказывают
влияние и субъективные факторы, прежде всего понимание воюющими
массами целей войны, степень их организованности, деятельность
политических и военных руководителей, их знания и умение использовать
объективные возможности для достижения победы.
Таковы вкратце теоретические предпосылки рассмотрения политики
и стратегии Советского Союза во второй мировой войне.
Если же рассматривать проблему взаимосвязи политики и стратегии
Советского Союза в историческом плане, то прежде всего следует
подчеркнуть, что социализму, как исторически наиболее передовой
общественной системе, война чужда по самой природе. Политика социализма —
миролюбивая политика. Это политика мира. Социалистическое
государство ведет войну лишь в том случае, когда к этому его вынуждают
агрессивные силы. Тогда оно ведет войну в защиту социалистического
Отечества, в которой и находит проявление взаимодействие политики и
стратегии. Основные черты этой взаимосвязи отражаются в военной доктрине
государства. В ней выражена политика Коммунистической партии и
социалистического государства по вопросам войны и мира, определены
сущность и характер возможных войн и отношение к ним, цели и задачи
вооруженных сил, способы ведения войны и ряд других вопросов.
Исходным пунктом советской политики является обеспечение
благоприятных внутренних и внешних условий для построения социализма
и коммунизма — нового общественного строя, в котором на службу
человеку поставлены все богатства природы и достижения
научно-технического прогресса, а труженик получает самые широкие возможности для
всестороннего развития.
Первым актом победившей Великой Октябрьской социалистической
революции стал Декрет о мире. В. И. Ленин провозгласил и обосновал
новый принцип международных отношений, отвечающий интересам всех
народов,— принцип мирното сосуществования государств с различным
социальным строем. Коммунистическая партия всегда следовала и
продолжает следовать этому принципу.
Проявлением стремления Советского Союза к миру была борьба
против агрессии, фашизма, за создание системы коллективной безопасности,
за разоружение. Непосредственно это выразилось, например, в период
между двумя мировыми войнами в заключении двусторонних
политических и военных соглашений с Чехословакией (1935 г.), Францией (1935 г.),
Монгольской Народной Республикой (1936 г.), целью которых было
совместное противодействие всевозрастающей угрозе развертывания войны
со стороны Германии и Италии в Европе и Африке и со стороны Японии
в Азии.
Политические решения Советского правительства подкреплялись
решениями стратегическими. Сейчас не является секретом, что в период
чехословацкого кризиса 1938 г. советским командованием с участием
представителей чехословацкой армии был разработан план оказания военной
помощи Чехословакии и проведены крупные мобилизационные
мероприятия г. И только мюнхенский сговор западных держав с Германией,
нежелание правительства Франции выполнить свои обязательства и отказ
правительства Бенеша принять советскую помощь помешали защитить
Чехословакию от фашистской оккупации.
Там же, где договор соблюдался и стороны, заключившие его,
действовали совместно с Советским Союзом, результат был иной. Когда в 1939 г.
японские империалисты напали на Монгольскую Народную Республику t
Советский Союз в соответствии с договором 1936 *г. и по просьбе ее
правительства оказал военную помощь МНР, а захватчики, вторгшиеся в пре-
1 (Ж; История второй мировой войны, 1939—1945. М., 1974, т, 2, с, 106, 107!
Ж

делы Монголии, общими усилиями советских и монгольских войск были
разгромлены.
Политика Советского Союза была направлена на создание системы
коллективной безопасности путем объединения усилий крупных государств
в борьбе с агрессором. Советское правительство имело все основания
рассчитывать, что Франция, Англия и США, бывшие противники Германии
во время первой мировой войны, видят серьезную угрозу собственным
интересам со стороны германо-ита.ло-японского блока и пойдут
навстречу предложениям СССР о совместной гарантии мира. Но этого, как
известно, не произошло. Политические, а затем и военные переговоры между
СССР, с одной стороны, Англией и Францией — с другой, проходившие
с весны 1939 г., в августе были сорваны западными державами. Советский
Союз остался один на один с агрессивной Германией, что в перспективе
могло привести к объединению империалистических держав в единый
антисоветский блок.
Советский Союз нашел единственно правильный выход в той кризисной
предвоенной ситуации. Было решено принять предложение Германии
заключить договор о ненападении. Другого выхода тогда не было; Это,
в свою очередь, повлияло и на позицию Японии. СССР получил мирную
передышку и смог избежать войны на два фронта.
Западные державы встали на платформу военного союза с СССР лишь
в ходе войны, признав тем самым ошибочность своей предвоенной
политики:
В этой связи нельзя не заметить, что некоторые зарубежные историки
пытаются представить предложения СССР о военном союзе с Англией и
Францией против фашистских агрессоров лишь как политический демарш.
Но это либо заблуждение в результате незнания фактов, либо
умышленное их замалчивание. А факты таковы: по поручению Советского
правительства начальник Генерального штаба Советской Армии Б. М. Шайош-
ников сообщил, что СССР против агрессии в Европе выставит 120
пехотных и 16 кавалерийских дивизий, 5 тыс. тяжелых орудий, 9—10 тыс.
танков, от 5 до 5,5 тыс. самолетов и другие войска2. Бесспорно, это было
реальным обеспечением военной стратегии, вытекавшей из советской
политики борьбы за мир и безопасность во всем мире. Вряд ли фашистским
державам удалось бы завоевать почти всю Западную Европу, если бы их
противники действовали вместе с СССР по единому стратегическому
плану.
Предотвратив попытки втянуть себя в мировую войну с самого
начала, Советский Союз продолжал проводить курс на улучшение своего
международного положения и дальнейшее укрепление безопасности границ.
За 22 месяца была осуществлена реорганизация Вооруженных Сил,
расширена материальная база обороны. Однако времени было мало и многие
мероприятия пришлось завершать уже в ходе Великой Отечественной
войны.
Сразу же после вероломного нападения фашистской Германии на СССР
Коммунистическая партия и Советское правительство четко
сформулировали политические цели всенародной Отечественной войны. В
выступлении И. В. Сталина 3 июля 1941 г. отмечалось: «Войну с фашистской
Германией нельзя считать войной обычной. Она является не только войной
между двумя армиями. Она является вместе с тем великой войной всего
советского народа против немецко-фашистских войск. Целью этой
всенародной Отечественной войны против фашистских угнетателей является
не только ликвидация опасности, нависшей над нашей страной, но и
помощь всем народам Европы, стонущим под игом германского фашизма» 3.
Политические цели Великой Отечественной войны против фашистской
Германии исходили из коренных интересов советского народа —
строителя и защитника социализма. Они определили характер войны как епра-
? См.: СССР в борьбе за мир накануне второй мировой войны. М., 1971, с. 574.
? Сталин И. О Великой Отечественной войне Советского Союза. М., 1953, с. 16,
282

ведливой, освободительной и всенародной, верно отражали перспективы
войны и тенденции мирового развития. Поэтому в ходе войны они
оставались неизменными в своей сущности, но обогащались новым содержанием.
Основная политическая цель Советского Союза состояла в том, чтобы
защитить социалистическое Отечество, отстоять свою честь, свободу и
независимость. В решении этой задачи лежал залог не только сохранения
социалистических завоеваний СССР, но и дальнейшего мирового
прогресса.
Второй политической целью Советского Союза являлось освобождение
Европы от фашистского порабощения, оказание помощи народам
оккупированных и порабощенных стран в их борьбе за свободу и независимость,
что составило содержание освободительной миссии Советской Армии.
Важнейшей политической целью Советского Союза было сокрушение
фашизма, нанесение решительного поражения идеологии фашизма,
освобождение от ее гибельного влияния народов, в первую очередь
немецкого народа.
Из сказанного видно, что политика Советского Союза в годы второй
мировой войны была политикой'всенародной и решительной борьбы
против фашистских агрессоров. Она правильно выражала интересы народов
Советского Союза и всего прогрессивного человечества.
* * *
Во второй мировой войне особенно ярко проявилось решающее
влияние характера политики, политических целей на ведение войны.
Политические цели со стороны Германии, Японии и Италии имели
исключительно агрессивный характер.
Главной политической целью агрессии фашистской Германии против
Советского Союза была ликвидация его как государства, уничтожение
социалистического строя. Накануне нападения на СССР 30 марта 1941 г.
Гитлер говорил: «Наши задачи в отношении России — разгромить ее
вооруженные силы, уничтожить государство» 4.
Планами фашистской Германии предусматривалось физическое
истребление миллионов советских людей, превращение тех, кто останется в
живых, в рабов, в объект беспощадной эксплуатации, разрушение
созданных народами России в течение веков культурных ценностей.
Генеральным планом «Ост», т. е. планом разрушения Советского государства,
намечалось «ослабить русский народ в такой степени, чтобы он не был больше
в состоянии помешать установить немецкое господство в Европе» 5.
На территории СССР фашистские захватчики намеревались ввести
жестокий колониальный режим, а все богатства и экономические ресурсы
страны использовать для продолжения войны против других государств, за
овладение всем миром. ,
Таким образом, нацисты стремились проложить себе путь к
мировому господству и завоеванию «жизненного пространства» для германского
империализма, уничтожив первое в мире социалистическое государство,
которое являлось непримиримым противником фашизма и агрессии.
Политические и военные цели Германии ориентировались прежде всего
на привходящие факторы, которые в начале второй мировой войны
приносили гитлеровцам успех: на внезапность нападения, устрашение,
морально-психологическое воздействие, а также на социальные различия
между СССР и его союзниками-
На порочных основах строилась и гитлеровская политика
мобилизации сил для ведения захватнической войны. Она опиралась на обман и
развращение масс, на страх и принуждение. В первые месяцы и годы военных
успехов определенную роль играл ложный национал-шовинистический
энтузиазм, демагогическая пропаганда расового превосходства*
4 Галъбер Ф. Военный дневник. Мм fJ69« т. 2, е. 429.
* «Совершенно секретно! Только для жомаидования!», М*# 1967,«, 120*
ш

Политика и стратегия Советского государства основывались на
совершенно противоположных законах и принципах. Они, как уже отмечалось,,
выражали интересы народных масс. Советская политика и стратегия в
полной мере учитывали и характер всей второй мировой войны —
войны коалиционной. При всей разнородности антигитлеровской коалиции,
состоявшей из стран с различным общественным строем, она существовала
как активная политическая и военная сила до конца войны в Европе и
Азии.
Необходимо особо подчеркнуть, что возникновение антигитлеровской
коалиции было прогрессивным актом и сыграло положительную роль
в разгроме фашистских стран. То, что Англия, США, а затем Франция
оказались на стороне Советского Союза, вполне закономерно вытекало
из объективного развития событий.
Советский Союз играл важную роль в антигитлеровской коалиции
прежде всего потому, что он вел бескомпромиссную борьбу против
главного врага — фашистской Германии. Перед его политикой и стратегией
стояли большие и сложные задачи. Их можно свести к трем главным
задачам: остановить наступление врага и вырвать из его рук стратегическую
инициативу; лишить противника основных средств ведения войны,
разгромить его войска, перемолоть живую силу и боевую технику; освободить
оккупированную территорию Советского Союза и других стран и добиться
полной военной победы.
Конечно, военной стратегии на различных этапах войны пришлось
решать и другие задачи. Например, в самом начале военных действий на
советско-германском фронте необходимо было выработать такие формы
и способы борьбы, которые позволили бы лишить противника временных
преимуществ, полученных им в результате внезапного нападения,
обеспечить подготовку и подтягивание резервов, определить главные
направления ударов врага и т. д.
Каким же образом решались и были решены главные задачи
Советского государства в войне против фашистской Германии?
Прежде всего необходимо подчеркнуть, что для решения главных
задач советская военная стратегия имела прочную морально-политическую
и идеологическую основу. Справедливая политика Советского Союза,
блатородные цели войны обладали огромной силой. Они подняли весь
советский народ на борьбу со смертельной угрозой, рождали у народов
других стран, страдавших под пятой гитлеровской оккупации, надежду на
то, что нашлась сила, способная обуздать агрессоров.
Советская военная стратегия опиралась и на надежную, растущую
экономическую базу, которая обеспечила ее необходимыми средствами
ведения войны, материальными ресурсами. Опираясь на эту основу,
направляемая политикой, советская военная стратегия в годы войны
характеризовалась высочайшей активностью и решительностью. Она была
воплощением революционного метода ведения войны, твердости линии на
полный разгром врага, высокой активности действий войск, их стойкости
в обороне и неудержимого порыва в наступлении, самоотверженности
и массового героизма воинов. Военная стратегия в полной мере
использовала экономические и социальные возможности страны, дружбу народов
СССР, единство армии и народа, их непоколебимую идейную стойкость,,
неразрывное единство фронта и советского тыла.
Характерной особенностью действий Советских Вооруженных Сил
в годы войны была организация и проведение крупных стратегических
операций, в которых действия сухопутных войск поддерживались
Военно-Морским Флотом и воздушными армиями. Великая Отечественная
война Советского Союза против фашистской Германии представляет собой
систему крупных оборонительных и наступательных стратегических
операций, в которых были обескровлены и уничтожены главные силы
фашистских сухопутных войск и авиации.
За 1418 дней боевых действий на советско-германском фронте было
осуществлено 16 оборонительных и 35 наступательных стратегических
284

операций. О масштабах оборонительных действий свидетельствуют
данные, приведенные в табл. 1.
Из данных табл. 1 видно, что в летне-осенней кампании 1941 г.
оборонительные операции охватывали 75% общей протяженности фронта,
а в 1942 г.— около 30%. Глубина продвижения противника летом 1942 г.
была значительно меньшей по сравнению с его продвижением летом и
осенью 1941 г. Следует учесть, что, несмотря на большое проникновение
противника в глубь нашей территории, гитлеровские войска не достигли
поставленных целей. Планы фашистского руководства уничтожить
Советское государство и его вооруженные силы потерпели крах, а фашистские
войска понесли огромные потери в живой силе и военной технике.
ТАБЛИЦА 1
СТРАТЕГИЧЕСКАЯ ОБОРОНА СОВЕТСКОЙ АРМИИ
Кампания
Летне-осенняя 1941 г.
(оборонительные операции в приграничной зоне,
под Ленинградом, на Московском направлении и на
Украине; 22 июня — начало декабря)
Летне-осенняя 1942 г.
(оборонительные операции на южном крыле
советско-германского фронта; конец июня — середина
ноября)
Протяженность фронта, км
общая
3000—4000
4000—6200
в
оборонительных
операциях
3000
1200—2000

Продолжительность,
месяц
5,5
4,5
Как бы ни были важны успешные оборонительные операции против
агрессора, окончательное поражение врагу наносится в наступлении.
Стратегическое наступление — главный способ военных действий,
обеспечивающий победу. Оно давало наибольший эффект. Об этом
свидетельствуют данные табл. 2.
Как видно из данных табл. 2, Советские Вооруженные Силы в
наступательных операциях добивались решительного разгрома крупных группй-
ТАБЛИЦА 2
СТРАТЕГИЧЕСКИЕ НАСТУПАТЕЛЬНЫЕ ОПЕРАЦИИ СОВЕТСКОЙ АРМИИ
Операция и время ее
проведения
Московская
(контрнаступление), 1941 г.
Сталинградская
(контрнаступление), 1942 г.
Курская
(контрнаступление), 1943 г.
Освобождение
Правобережной Украины, 1944 г.
Белорусская, 1944 г.
Висло-Одерская, 1945 г.
Берлинская, 1945 г.
Размах операции
фронт,
км
1000
850
550
1200
1100
500
480
глубина,
км
100—250
120—150
140—150
300—400
550—600
500
160—220
средний
темп

ступления, км
в сутки
6-9
12—15
4—8
10—13
15—20
25—45
13—30
Количество дивизий
противника

принимавших
участие в
боевых
действиях 1
74
65
85
136
114
70
116

разгромленных
в ходе
операций 2
38
49
30
86
68,5
60
93
Процент
разгромленных дивизий
противника по
отношению
к кол-ву дивизий,
принимавших
участие в боевых
действиях
51
76
35
63
60
86
80
1 Две бригады приравнены к одной дивизии.
* В число разгромленных включены уничтоженные, расформированные.
285

ровок противника. Одновременно с этим освобождались важные в
экономическом и политическом отношении районы и центры страны,
выводились из войны сателлиты фашистской Германии (Финляндия, Румыния^
Венгрия).
В стратегических наступательных операциях обычно принимали
участие войска нескольких советских фронтов. Полоса активных
наступательных действий в них колебалась от 500 до 1200 км. Глубина операций также
была значительной, по мере приближения конца войны такие показатели
операций, как глубина и темп наступления, увеличивались, что
свидетельствовало о росте силы ударов Советской Армии и ее военного искусства.
Результаты крупнейших наступательных операций оказывали
решающее влияние на весь ход мировой войны. В контрнаступлении под
Москвой, а затем в общем наступлении Советская Армия сняла угрозу,
нависшую над столицей СССР, развеяла миф о непобедимости гитлеровской
армии. Около 40 немецких дивизий потеряли половину своего личного
состава и большую часть техники. В двух крупнейших битвах второй
мировой войны — Сталинградской и Курской — фашистские войска
потеряли 2 млн. солдат и офицеров, 4,5 тыс. танков, 8 тыс. самолетов. В
Белорусской наступательной операции 1944 г. было разгромлено около 70,
а в Висло-Одерской операции 1945 г.— 60 немецко-фашистских дивизий.
Таким образом, Советская Армия действовала весьма активно и
результативно. Советское военное искусство дало много примеров
оригинальных решений крупных проблем войны. Творческий характер
советской стратегии ярко проявился в решений двух важнейших проблем:
а) в выборе направлений главных ударов; б) в определении способов
стратегического наступления.
Известно, что от правильно выбранного направления главного удара
зависит 9/10 общего успеха. В ходе войны Советское Верховное
Главнокомандование избирало для главного удара те направления, которые у
противника являлись наиболее уязвимыми и обеспечивали решительный
разгром наиболее мощной или опасной его группировки, достижение
крупных военно-политических результатов, приводивших к резкому изменению
стратегической обстановки на всем фронте.
При выборе направления главного удара Ставка Верховного
Главнокомандования учитывала требования политики и стратегии, а также
возможности экономики. Правильный выбор направлений главных ударов
в крупнейших стратегических операциях Великой Отечественной войны
свидетельствует об умении Советского Верховного Главнокомандования
предвидеть перспективы войны и выделять на каждом этапе решающее
звено во всей цепи военных событий. Разгром крупных сил на
направлении главного удара создавал благоприятные предпосылки для
развертывания наступления советских войск на других направлениях.
Достижение решающих политических и стратегических целей в ходе
войны осуществлялось путем проведения ряда последовательных
операций по фронту и в глубину или путем одновременного ведения
стратегических операций, связанных единым замыслом^ на всем стратегическом
фронте.
Выбор того или иного способа ведения стратегического наступления
обусловливался военно-политической обстановкой, экономическими
возможностями страны, боевыми возможностями советских войск. Решение
принималось с учетом того, чтобы наилучшим образом обеспечить
достижение намеченных целей. Так, последовательное проведение
наступательных операций на различных направлениях приводило к быстрому
расширению стратегического фронта наступления. Развертывание же
одновременного наступления на ряде смежных стратегических направлений
обеспечивало дробление в кратчайший срок и рассечение стратегического
фронта врага, окружение и одновременный разгром его крупных
группировок на некоторых стратегических направлениях. Окружение и
уничтожение крупных группировок противника — один из показателей
высокого уровня советского стратегического руководства в войне с фашизмом.
286

Во второй мировой войне советская стратегия успешно решала
проблему прорыва стратегического фронта. Она опиралась при этОхМ на теорию
глубокой операции, разработанную советской военной наукой накануне
войны.
Надежное огневое подавление противника, прорыв тактической зоны
его обороны и развитие тактического успеха в операциях на ряде
направлений одновременно с борьбой против его подходящих резервов
приводили к нарушению устойчивости всего стратегического фронта противника.
Это создавало предпосылки для ведения стратегического наступления на
широком фронте, на большую глубину, в высоких темпах с целью выхода
к намеченным стратегически важным рубежам или объектам. Прорыв
стратегического фронта создавал также благоприятные условия для
окружения крупных стратегических группировок врага.
Одной из наиболее характерных черт советской военной стратегии в годы
войны была ее активность, решительность в обороне и наступлении. Как
правило, после оборонительных операций Советской Армии следовали
контрнаступления на главных стратегических направлениях, которые
затем перерастали в общее наступление. Овладение советской стратегией
столь сложными и совершенными формами военных действий, как
контрнаступление, является свидетельством ее быстрого роста и превосходства
над фашистской стратегией.
Советская стратегия успешно решила и такой сложный вопрос, как
борьба за коренной перелом в ходе войны. Военная история знает
различные пути изменения хода войны. Своеобразно произошел перелом в первой
мировой войне, для которой не были характерными маневренные и
динамичные военные действия. Во второй мировой войне борьба за изменение
хода войны была особенно упорной и ожесточенной. Это была борьба
сильных маневренных противников, обладавших огромным оборонительным
и наступательным потенциалом.
Зимой 1941/42 г. под Москвой фашистский вермахт впервые с начала
второй мировой войны получил удар сокрушительной силы. Его лучшие
соединения потеряли боеспособность и были отброшены далеко на запад.
Победа под Москвой означала коренной поворот в Великой
Отечественной войне Советского Союза. Разгром немецко-фашистских войск под
Сталинградом ознаменовал начало коренного перелома в войне с
гитлеровской Германией. В Курской битве и сражениях за Днепр коренной перелом
был окончательно завершен. Причем эти события имели не локальное
значение для советско-германского фронта. Они означали коренное
изменение хода всей второй мировой войны.
Последовательное и настойчивое осуществление Советским Союзом
политики и стратегии ведения войны сказалось и на взаимоотношениях
с союзниками.
Под влиянием успехов Советских Вооруженных Сил западные
союзники активизировали -военные действия на африканско-средиземномор-
ском театре. Разгром итало-немецких войск в бассейне Средиземного
моря явился определенным вкладом в углубление коренного перелома.
Конечно, вклад был различный. Потери врага в личном составе за зимнюю
кампанию 1942/43 г. под ударами Советской Армии почти в 6 раз
превзошли его потери от удара западных союзников. В целом события
свидетельствовали о создании предпосылок для нанесения новых ударов
вооруженными силами антифашистской коалиции по4 гитлеровской Германии и ее
союзнице в Европе Италии.
Закрепляя результаты коренного перелома, политическое руководство
Советского Союза поставило перед стратегией очередную задачу —
завершение освобождения советской территории от немецко-фашистских
оккупантов, оказание помощи борющимся народам Европы.
В этой связи первостепенное значение приобретала политическая
линия Советского правительства по отношению к странам — сателлитам
гитлеровской Германии.
Проводимая Советским Союзом политическая линия преследовала
287

цели: освободить народы от фашистских захватчиков и оказать им
содействие в воссоздании своих независимых национальных государств;
предоставить освобожденным народам полную свободу в решении вопроса
о государственном устройстве и социальном строе; установить такой
порядок, который полностью исключал бы возможность новой агрессии со
стороны Германии. Эта программа воплощала принципы
социалистической внешней политики, единство пролетарского интернационализма
и социалистического гуманизма. Эти принципы легли в основу соглашений
между Советским Союзом и Чехословакией, Советским Союзом и
Польским комитетом Национального освобождения об отношениях между
советским командованием и местной администрацией, а также соглашений о
перемирии с Румынией, Финляндией и другими странами.
Решение этих политических вопросов требовало от стратегии
соответствующих мероприятий. К тому же изменялись ее задачи вследствие
того, что более растянутыми становились коммуникации, на фронте более
четко обозначались стратегические направления, возникала
необходимость согласовывать действия советских войск с действиями союзников,
освободительной борьбой и движением Сопротивления в других странах.
В июне 1944 г. вооруженные силы США и Великобритании открыли
второй фронт в Западной Европе. Хотя этот фронт действовал лишь на
заключительном этапе войны и просуществовал 11 месяцев, он явился
существенным вкладом США и Великобритании в разгром фашистской
Германии. Сокрушающие удары советских войск на советско-германском
фронте, продолжавшем оставаться решающим фронтом второй мировой
войны, и американо-английских войск на Западе служили наглядным
примером согласованной стратегии СССР и его западных союзников.
Однако следует учитывать, что второй фронт был открыт с большим
запозданием. Затягивание открытия второго фронта снижало его роль в
достижении окончательной победы во второй мировой войне.
Стратегическое наступление советских войск со второй половины 1944 г.
и до конца войны в Европе шло почти непрерывно.
Примечательны были стратегические решения Советского Верховного
Главнокомандования в заключительной кампании войны в Европе.
Решающий удар Советские Вооруженные Силы наносили на берлинском
стратегическом направлении. Наступление на этом направлении приводило к
разгрому значительных сил противника, давало возможность закончить
освобождение Польши, кратчайшим путем выводило советские войска в
центральные районы Германии, к ее столице —- Берлину, занятие которого
имело большое политическое и военное значение. Успешное наступление
советских войск на венском стратегическом направлении обеспечивало
полное освобождение Венгрии и Австрии. При этом для югославской армии
складывались более благоприятные условия для завершения
освобождения своей страны от немецко-фашистских захватчиков.
На первом этапе кампании Советская Армия должна была
одновременными сокрушительными ударами на широком фронте на всех
стратегических направлениях разгромить противника на территории Польши,
Чехословакии, Венгрии, Австрии. В дальнейшем фронтам ставились задачи
по занятию Берлина, освобождению Праги, соединению с союзными
американо-английскими войсками. Решение этих задач приводило к
победоносному окончанию войны в Европе. Все задачи, поставленные перед
фронтами, были выполнены.
Весьма оригинальным примером одновременного достижения
политических и стратегических целей является освобождение Силезского
промышленного района в ходе наступления войск 1-го Украинского фронта. В этой
операции был совершен поворот всей 3-й гвардейской танковой армии с
севера на юг с целью нанесения удара по тылам и окружения силезской
группировки противника, оказывавшей упорное сопротивление левому
крылу фронта. Но для сохранения в целости промышленности района было
решено не завершать окружение врага, а оставить ему небольшой проход
для отступленця на запад. Ибо2 как показал опытх бои с противником,^
288

окруженным в городе и засевшим в каменных и бетонных постройках, как
правило, носят длительный и упорный характер. Силезский же
промышленный район представляет собой город-полис площадью 40x60 км. Бои
на окружение и уничтожение гитлеровцев внутри такого района
неизбежно привели бы к большим разрушениям ценнейших заводов, рудников и
шахт. В результате таких действий Силезский промышленный район
остался целым. Он был передан польскому народу и стал экономической
основой возрождения свободного польского государства.
В результате стратегических наступательных операций 1944—1945 гг.
Советские Вооруженные Силы совместно с войсками союзников по
антигитлеровской коалиции, Народно-освободительной армией Югославии,
армиями и соединениями, сформированными патриотами Польши и
Чехословакии, а также болгарскими и румынскими войсками
сокрушительными ударами завершили разгром фашистской Германии и принудили ее к
безоговорочной капитуляции. Тем самым был положен конец второй
мировой войне в Европе.
Высокое стратегическое искусство Советских Вооруженных Сил было
по достоинству оценено в годы войны. Президент США Ф. Рузвельт в
1943 г. писал: «Красная Армия и русский народ наверняка заставили
вооруженные силы Гитлера идти по пути к окончательному поражению и
завоевали на долгие времена восхищение народа Соединенных Штатов»6.
Английский фельдмаршал Б. Монтгомери, говоря о «великом военном
подвиге России», отмечал, что Советскому Союзу «почти один на один
пришлось принять на себя всю силу германского удара на суше» и что
«англичане никогда не забудут того, что пережила Россия» 7.
Победоносное завершение войны в Европе создало необходимые
условия для быстрого разгрома империалистической Японии и окончания
всей второй мировой войны. Советский Союз, верный своим обязательствам
перед союзниками, после разгрома фашистской Германии перенес свои
усилия на Восток, выступил против милитаристской Японии и в течение
24 дней разгромил мощную Квантунскую армию в Маньчжурии, а также
многотысячную группировку японских войск в Корее, на Южном Сахалине
и Курильских островах.
Во второй мировой войне это была самая короткая, по сути дела,
молниеносная кампания, развернувшаяся на фронте протяженностью более
5 тыс. км и глубиной до 1000 км. При подготовке этой кампании Советское
Верховное Главнокомандование в период 3-месячной стратегической паузы
сумело переброситьна дальневосточный театр с запада и центральных
районов страны (на расстояние 9—12 тыс. км) по единственной
Транссибирской магистрали около 40 общевойсковых, танковых, артиллерийских,
инженерных и других соединений и большое количество различных частей
и учреждений, имевших богатейший опыт ведения боевых действий в
условиях, соответствующих дальневосточному театру.
Стремительные удары, нанесенные советскими войсками по Квантун-
ской армии, резко изменили военно-политическую обстановку на
Дальнем Востоке и в бассейне Тихого океана. Новое соотношение сил,
сложившееся в результате вступления СССР в войну, делало сопротивление
японских империалистов бесперспективным. В официальных посланиях глав
правительств США и Великобритании по поводу разгрома Японии
подчеркивалось, что капитуляция дальневосточного агрессора явилась
результатом общих усилий союзных держав 8.
Победа над Японией, главной союзницей Германии, означала конец
всей второй мировой войны, самой ожесточенной и кровопролитной в
мировой истории.
? Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США t премьер-
министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941 —
1945 гг. М., 1970, т. 2, с. 56, 57.
The Memoirs of Field-Marshal the Viscount Montgomery of Alamein. L., 1958, p. 454.
1 См.: Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны. М., 1947,
т. 3, с. 555, 560.
10 п, А, Жилин
289

Для науки несомненный интерес представляет вопрос об определении
вклада в достижение победы каждой страны, воевавшей против фашистской
Германии и ее союзников. Советские историки проделали большую работу
в этой области. Широко используя документы, в том числе немецкие, они
убедительно показали, что советско-германский фронт был главным,
решающим фронтом второй мировой войны по всем ее определяющим
показателям.
Против Советского Союза и его Вооруженных Сил гитлеровское
командование двинуло отборные силы вермахта и в течение всей войны держало
здесь от 60 до 72% своих войск. В первые три года Великой Отечественной
войны Советская Армия фактически один на один вела ожесточенную
борьбу с противником.
Советско-германский фронт по своей протяженности (от 3 тыс. до
6 тыс. км) в 2—4 раза превосходил протяженность североафриканского,
средиземноморского и западноевропейского театров, вместе взятых, а по
длительности (1418 дней) и активности вооруженной борьбы его нельзя
сравнить ни с одним из других театров. Что же касается результатов
вооруженной борьбы на советско-германском фронте, то они достаточно известны:
здесь гитлеровская Германия лишилась основных средств ведения войны,
т. е. людских сил и военной техники. Этим и определяется решающий вклад
Советского Союза в победу над фашизмом.
Победа — политическая и военная — над фашистским блоком
доказала, что ее истоки лежат в превосходстве той общественной системы,
которая является передовой общественной системой. Такая система рождает
и передовую стратегию. Историческая победа советского народа,
сокрушившего фашизм,— это прежде всего убедительное свидетельство могучей
жизненной силы нашего социалистического строя. Общественная система
социализма, ее экономические и организационные возможности, идейное и
политическое единство советского общества, советский патриотизм и
пролетарский интернационализм, дружба народов СССР, их сплоченность
вокруг Коммунистической партии, беспримерный героизм и мужество
Советской Армии — вот главные факторы, определившие победу советского
народа в Великой Отечественной войне.
Великим вождем, организатором и полководцем советского народа в
этой войне была наша славная Коммунистическая партия. Весь свой
организационный гений, всю силу могучего содружества народов СССР, всю
накопленную годами народную энергию, упорство, выносливость и
могучую волю наша партия направила к единой цели — на разгром фашизма.
Именно правильная политика и военная стратегия Коммунистической
партии обеспечили великую победу СССР во второй мировой войне.
Какие же следует отметить наиболее важные особенности советской
политики и стратегии в годы Великой Отечественной войны и второй
мировой войны в целом?
Во-первых. Справедливый, освободительный характер борьбы,
которую вел советский народ против гитлеровской агрессии, являлся той
великой мобилизующей силой, которая обеспечила достижение политических
и стратегических целей в войне.
Политика и стратегия Советского Союза, разрабатывавшиеся КПСС,
активно влияли на формирование благоприятной для борьбы с
гитлеровской агрессией международной обстановки. Внося решающий вклад в
победу антигитлеровской коалиции, СССР стал опорой в борьбе многих
порабощенных народов за свое освобождение.
В политике гитлеровской Германии война против Советского Союза
занимала центральное место в борьбе за достижение господства в Европе
и во всем мире. Стремление ликвидировать социализм, уничтожить СССР с
помощью войны — главная политическая и военная цель гитлеровской
Германии во второй мировой войне.
Крушение целей фашистской Германии в войне против Советского
Союза явилось прежде всего крахом политики антисоветизма, провалом
фашистской политики^ фашистской идеологии и военной доктрины. Главным
290

фактором провала целей войны гитлеровской Германии послужило
сопротивление всех народов, боровшихся против фашизма, при решающей роли
народов Советского Союза. Мужественная борьба возглавленной
коммунистами Народно-освободительной армии: Югославии, подвиги армий и
соединений, сформированных патриотами Польши и Чехословакии, народные
восстания в Словакии, Румынии, Болгарии, освободительная борьба
албанского народа, движение Сопротивления, действия партизанских
отрядов во Франции, Италии и других странах, борьба антифашистского
подполья в стане противника — все это в конечном итоге слилось с борьбой
советского народа в один могучий поток, смывший коричневую грязь с карты
Европы.
Во-вторых. Ведение войны характеризовалось неразрывным единством
политики и стратегии, политического и военного руководства СССР. Это
единство вытекало из самой природы и особенностей организации
социалистического государства, отражало монолитность советского общества,
морально-политическое единство советского народа, сложившееся в условиях
социализма. Государственный Комитет Обороны, осуществлявший в годы
борьбы с захватчиками политическое и военное руководство страной,
обладая всей полнотой власти,4 успешно обеспечивал согласование политики
и стратегии. Он эффективно использовал преимущества советского
общества и его системы хозяйства, сумел привести в действие
военно-экономический потенциал страны, использовать все возможности для Победы.
В-третьих. Реальность политики и стратегии Советского Союза.
Политическое руководство Советского Союза ставило перед стратегией
сложные, но достижимые задачи, считаясь с ее возможностями, учитывая пер-»
спективы войны.
В-четвертых. Творческий характер стратегии советского военного
искусства. Это позволило успешно решать сложнейшие вопросы ведения
войны: определение наиболее эффективных форм и способов вооруженной
борьбы, правильного соотношения видов вооруженных сил и родов войск;
стратегическое планирование, использование резервов, выбор
направления главного удара и маневрирование силами и средствами. Особым
достоинством советской политики и стратегии в войне было искусное
использование в целях победы морально-политических возможностей советского
общества. Политика и стратегия Советского государства опирались на
огромные, поистине неисчерпаемые силы нашего великого народа.
Политика и стратегия в справедливой всенародной Отечественной
войне обеспечили Советскому Союзу историческую победу,
продемонстрировав свое превосходство над агрессивной, несправедливой политикой и
стратегией фашистской Германии.
1979 г.
КПСС —ОРГАНИЗАТОР ПОБЕДЫ
В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
1. МЕРОПРИЯТИЯ ПАРТИИ
ПО МОБИЛИЗАЦИИ ВСЕХ СИЛ СТРАНЫ НА ОТПОР ВРАГУ
Героическая деятельность Коммунистической партии в суровые годы
Великой Отечественной войны — одна из ярчайших страниц ее большой и
славной истории. Став сражающейся партией, она возглавила и довела
до победного конца вооруженную борьбу с фашистской Германией и
милитаристской Японией. Выдающийся подвиг советского народа и его
Вооруженных Сил в годы Великой Отечественной войны неотделим от много-
граннойА целеустремленной деятельности партии коммунистов. Именно
1И
т

партия организовывала и сплачивала десятки миллионов людей,
направляла их энергию, их волю и действия к одной цели — к победе.
Война предъявила особые требования к формам и методам работы
партии и государства, потребовала коренной перестройки жизни всей страны
на военный лад. Руководствуясь ленинским указанием о том, что «раз дело
дошло до войны, то все должно быть подчинено интересам войны, вся
внутренняя жизнь страны должна быть подчинена войне, ни малейшее
колебание на этот счет недопустимо» \ КПСС сделала все, чтобы превратить
страну в единый военный лагерь. Был решен целый комплекс проблем, которые
раньше не вставали перед страной и народом. С первых дней Великой
Отечественной войны Центральный Комитет партии наметил четкую и
реалистическую программу борьбы с фашистской агрессией. Уже 23 июня
1941 г. ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли постановление, в котором
излагались задачи партийных и советских органов в условиях военного
времени. Постановление обязывало каждую партийную организацию
перестроить свою работу, добиваться от всех коммунистов организованности и
дисциплинированности в решении политических, военных и
хозяйственных задач. 29 июня ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли директиву, в
которой излагался военно-политический план разгрома врага. Она стала
основным программным документом партии и советского народа.
В ней отмечалось, что «война резко изменила положение, что наша
Родина оказалась в величайшей опасности и что мы должны быстро и
решительно перестроить всю свою работу на военный лад» 2.
В директиве говорилось, что наши войска героически сражаются с
врагом, Красная Армия, преодолевая многочисленные трудности,
самоотверженно бьется за каждую пядь советской земли. Партия призывала
партийные и советские организации оказать прежде всего всестороннюю
помощь действующей армии, обеспечить организованное проведение
мобилизации, укрепить тыл страны, подчинить интересам фронта всю свою
деятельность. Этой же цели — оказанию помощи Красной Армии — должна
была служить и активная партизанская борьба, которую предлагалось
развернуть в занятых врагом районах, для того чтобы создавать
невыносимые условия для врага, срывать все его мероприятия. «Задача
большевиков,— говорилось в директиве,— сплотить весь народ вокруг
Коммунистической партии, вокруг Советского правительства для
самоотверженной поддержки Красной Армии, для победы».
Действуя по-ленински элергично и в соответствии с требованиями
обстановки, партия, ее территориальные и военные организации создали
чрезвычайные органы руководства народным хозяйством, Вооруженными
Силами, всенародной борьбой на оккупированной территории- 23 июня
создается Ставка Главного Командования Вооруженных Сил СССР,
преобразованная затем в Ставку Верховного Главнокомандования. Ее
председателем был утвержден И. В- Сталин. На Ставку ВГК
возлагалось непосредственное руководство боевыми действиями армии и флота,
а также партизанских сил. Ставка распоряжалась соответствующими
резервами. Ее рабочим аппаратом являлся аппарат Наркомата обороны,
прежде всего аппарат Генерального штаба Красной Армии, а также
Центральный штаб партизанского движения, созданный в мае 1942 г.
30 июня совместным решением ЦК ВКП(б), Президиума Верховного
Совета СССР и Совета Народных Комиссаров Союза ССР создается
Государственный Комитет Обороны (ГКО). В постановлении об этом
говорилось: «Президиум Верховного Совета СССР, Центральный Комитет ВКП(б)
и Совет Народных Комиссаров ввиду создавшегося чрезвычайного
положения и в целях быстрой мобилизации всех сил народов СССР для
проведения отпора врагу, вероломно напавшему на нашу Родину, признали
необходимым создать Государственный Комитет Обороны под председа-
1 Ленин В. Я. Поли. собр. соч., т. 41, с. 117.
2 Коммунистическая партия в Великой Отечественной войне (июнь 1941 г.—1945 г.):
Док. и материалы. М., 1970, с. 41.
292

тельством т. Сталина И. В. В руках Государственного Комитета Обороны
сосредоточивается вся полнота власти в государстве. Все граждане и все
партийные, советские, комсомольские и военные органы обязаны
беспрекословно выполнять решения и распоряжения Государственного Комитета
Обороны» 3.
Образование двух чрезвычайных центральных органов обеспечило
оперативное и централизованное решение всех вопросов, связанных с
ведением войны. ГКО и Ставка занимались организацией, укреплением и
снабжением Советских Вооруженных Сил. В их ведение фактически
перешли Наркоматы обороны и Военно-Морского Флота, вооружения,
боеприпасов, авиационной и судостроительной промышленности, а также
созданные в ходе войны Наркоматы танковой и минометной
промышленности. Наркоматы угольной промышленности, черной, цветной
металлургии и некоторые другие, роль которых в отражении фашистской
агрессии, усилении материально-технической оснащенности Вооруженных
Сил была исключительно велика, также руководствовались прямыми
указаниями ГКО. Оба чрезвычайных центральных органа работали в
контакте и были тесно связаны с аппаратом ЦК — Политбюро, Оргбюро и
Секретариатом.
Такая централизация руководства позволяла координировать
распределение ресурсов военной промышленности в интересах действующей
армии и флота, осуществлять связь между фронтом и тылом, наиболее
полно и целесообразно использовать все возможности государства в
вооруженном противоборстве с агрессором. Этому во многом способствовало
и то, что основными отраслями военного хозяйства руководили члены и
кандидаты в члены Политбюро ЦК ВКП(б). Так, в ведении Н. А.
Вознесенского находилось производство вооружения и боеприпасов, В. М. Моло-
това — танков, Г. М. Маленкова — самолетов и авиационных моторовг
А. И. Микояна — продовольствия, горючего и вещевого имущества*
A. А. Андреева — железнодорожные перевозки. Опытные партийные и
хозяйственные работники возглавляли и основные промышленные
наркоматы: А. И. Шахурин — Наркомат авиационной промышленности,,
B. А. Малышев — среднего машиностроения, а затем танковой
промышленности, Д. Ф. Устинов — вооружения, П. И. Паршин — минометной
промышленности, Б. Л. Ванников — боеприпасов, И. Ф. Тевосян —
черной металлургии, А. И. Ефремов — станкостроительной
промышленности, В. В. Вахрушев — угольной, И. К. Седин — нефтяной
промышленности.
Для оперативного решения вопросов при ГКО были образованы
специальные комитеты и комиссии. Многое, касавшееся главным образом
военного производства, разрешалось уполномоченными ГКО, которыми,,
как правило, являлись секретари партийных комитетов промышленных
областей и краев, наркомы и их заместители, крупные ученые,
специалисты. Уполномоченными ГКО были С. И. Вавилов, В. С. Емельянов,
Г. И. Ивановский, А. П. Кириленко, Г. М. Попов, П. П. Ширшов и многие
другие. Эти лица, наделенные соответствующими правами, осуществляли
необходимые меры по выполнению важнейших решений Государственного
Комитета Обороны. За годы Великой Отечественной войны ГКО принял и
провел в жизнь около 10 тыс. директив и постановлений, прежде всего по
совершенствованию и укреплению военной экономики и по военному
строительству.
С объединением партийного, государственного, хозяйственного и
военного руководства сложилась такая его система, которая выдержала все
испытания и способствовала полному разгрому агрессоров. Вместе с тем
эта система руководства не подменяла и не ослабляла ведущей роли
Центрального Комитета партии и его органов — Политбюро, Оргбюро,
Секретариата. Они решали все важнейшие вопросы, связанные с обороной
страны, укреплением Вооруженных Сил. Все принятые ими решения в военно-
Правда, 1941, 1 июля.
293

политической, военной, экономической, внешнеполитической областях
проводились в жизнь через Президиум Верховного Совета СССР, Совет
Народных Комиссаров, Государственный Комитет Обороны и Ставку
Верховного Главнокомандования.
Интересы обороны страны, координация планов разгрома фашистских
захватчиков, важнейшие внешнеполитические акции требовали нередко
совместного решения Политбюро ЦК партии и ГКО. На таких заседаниях
рассматривались проблемы мобилизации материальных и людских
ресурсов в интересах фронта, развития военной экономики, перемещения
промышленных объектов в глубь страны и скорейшего ввода их в строй,
совершенствования организационной структуры армии и флота, создания
стратегических резервов и т. д. Принятые решения оформлялись
постановлениями Государственного Комитета Обороны или приказами наркома
обороны.
На совместных заседаниях Политбюро и Ставки утверждались планы
важнейших операций, подготовленные Генеральным штабом или
командованием фронтов, обсуждались вопросы, касавшиеся координации усилий
союзников в ходе войны. Принятые решения проводились в жизнь
директивами Ставки Верховного Главнокомандования. Члены Политбюро
принимали участие в обсуждении ежедневных докладов Генерального штаба в
Ставке. Они были в курсе положения дел на советско-германском фронте,
а также на других театрах военных действий, активно влияли на ход
борьбы.
Важнейшие вопросы войны, имевшие крупное военно-политическое
значение и связанные с принятием стратегических решений, планов
военных кампаний, обсуждались на совместных заседаниях Политбюро ЦК,
ГКО и Ставки.
Ведущая роль партии выразилась и в создании местных чрезвычайных
органов — городских комитетов обороны, возникавших в прифронтовой
полосе и возглавлявшихся, как правило, первыми секретарями горкомов
или обкомов партии. Им подчинялись все местные партийные, советские,
профсоюзные, комсомольские и другие организации, а также все
предприятия, учреждения, учебные заведения и т. д. Городские комитеты
обороны обеспечивали оперативную мобилизацию материальных и людских
ресурсов для нужд фронта, подготовку городов к обороне. Они занимались
формированием народного ополчения, налаживали производство и ремонт
боевой техники и оружия на предприятиях, организовывали строительство
оборонительных сооружений. Городские комитеты обороны оказывали
помощь войскам в защите городов. Большую роль сыграли городские
комитеты обороны Тулы во главе с В. Г. Жаворонковым, Севастополя — во
главе с Б. А. Борисовым, Сталинграда — во главе с А. С. Чуяновым,
Ярославля — во главе с Н. С. Патоличевым и другие городские комитеты.
С началом войны были осуществлены серьезные изменения в системе
государственных органов. Расширились права Совнаркомов союзных и
автономных республик, местных органов государственной власти —
Советов депутатов трудящихся. Улучшая руководство военной
промышленностью, партия совершенствовала структуру наркоматов, ведавших
производством боевой техники и оружия. Были образованы новые органы при
правительстве СССР, в их числе Государственный комитет по учету и
распределению рабочей силы, Совет по эвакуации, Главное управление
государственных материальных резервов, Управление военно-промышленным
строительством.
ЦК ВКП(б) расширил институт отраслевых секретарей
территориальных партийных органов по важнейшим видам военного производства и
главным отраслям тяжелой промышленности. Произошли преобразования
в соответствующих отделах ЦК компартий союзных республик, в
крайкомах, обкомах и горкомах. ЦК партии укрепил институт парторгов ЦК
ВКП(б) на ведущих промышленных предприятиях, что давало
возможность оперативно решать назревшие вопросы работы промышленности.
В начальный^ наиболее тяжелый период войны Парторги ЦК ВКП(б)
294

находились на 1170 предприятиях, имевших важнейшее оборонное
значение. На тысячах других работали парторги ЦК компартий союзных
республик, крайкомов и обкомов партии. Особо важную роль в выпуске
продукции для фронта сыграли крупнейшие предприятия военной
промышленности, где парторгами ЦК работали А. В. Агуреев, С. А. Баскаков,
Д. И. Голованев, Л. Н. Ефремов, М. Д, Козин, И. Д. Линев, М. Л.
Медведев, С. А. Скачков, Г. К. Соколов, А. Н. Сомов и др.
Стройная система политорганов стала действовать на
железнодорожном транспорте, роль которого в военных перевозках была исключительно
велика. Политотделы дорог и отделений подчинялись Политическому
управлению Наркомата путей сообщения, работавшему на правах отдела
ЦК ВКП(б). Строгий централизм и широкие полномочия политорганов на
железнодорожном транспорте обеспечили своевременный подвоз к фронту
всего, что было необходимо армии и флоту, а также осуществление всех
других перевозок, связанных с оборонными усилиями страны.
Укрепляя партийное руководство сельским хозяйством, значение
которого в производстве продукции для нужд армии было столь же важно,
как и военной промышленности, ЦК партий принял в ноябре 1941 г.
решение об организации политотделов МТС и совхозов.
Внутри самой партии произошло перераспределение сил: из
гражданских организаций многие коммунисты переходили в военные. В армию и
на флот было направлено значительное количество руководящих
партийных кадров, в числе которых около половины членов и кандидатов в члены
ЦК ВКП(б) и 270 ответственных работников аппарата ЦК ВКП(б). На
фронт ушло 500 секретарей ЦК компартий союзных республик, краевых,;
областных, городских и районных комитетов партии, 1265 работников об*
ластного и районного звена, входивших в номенклатуру ЦК партии. Всего
же за годы Великой Отечественной войны в Вооруженные Силы было
мобилизовано 13 850 руководящих партийных работников.
Одновременно значительное число коммунистов направлялось в армию
в качестве политбойцов. Только за первые полгода войны политбойцамя
стали 60 тыс. членов и кандидатов в члены партии. А всего за первые шесть
месяцев войны в военные партийные организации из территориальных
влилось 1,1 млн. коммунистов — треть состава партии. В конце 1941 г. в Сси
ветской Армии и Военно-Морском Флоте насчитывалось 1234 тыс.
коммунистов — в 2 с лишним раза больше, чем накануне войны. Две пятых
состава партии с оружием в руках защищали завоевания Октября.
Некоторые буржуазные историки утверждают, будто бы нашей партии
не удалось правильно перераспределить силы, что отправка на фронт
сотен тысяч коммунистов, занятых в государственных и других учреждениях,;
на предприятиях и в колхозах, ослабила влияние партии на народное
хозяйство, подорвала советскую систему. Но это не так. Еще В. И. Ленин,,
говоря о живительных связях партии и народа, подчеркивал, что в самые
опасные моменты гражданской войны «мы сосредоточивали лучшие наши
партийные силы в Красной Армии...» 4. В суровую пору войны это
единственно верный способ решения исключительно сложных задач.
Перераспределение партийных кадров сочеталось с правильной их расстановкой.
Подавляющее число коммунистов, оставшихся в тылу, работали в главных
отраслях промышленности в первую очередь военных, на транспорте^ в
сельском хозяйстве.
Среди миллионов коммунистов, поднявшихся на смертельную битву
с врагом, были и рядовые бойцы, и партийные активисты, и руководители
партии. Велики заслуги в организации защиты социалистического
Отечества А. А. Андреева, Л. И. Брежнева, Н. А. Вознесенского, К. Е.
Ворошилова, А. А. Жданова, М. И. Калинина, А. Н. Косыгина, М. А.
Суслова, Н. М. Шверника и других деятелей партии.
В годы войны ярко проявились талант и способности многих партийных
руководителей, возглавивших важнейшие участки работы.
4 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 45, с. 383,
до

Нерушимые связи партии и народа питали живительными соками
борьбу советских людей в тылу гитлеровских войск. Подпольные партийные
органы явились центрами организации и развертывания партизанского
движения.
В решении от 18 июля 1941 г. «Об организации борьбы в тылу
германских войск» ЦК ВКП(б) требовал «развернуть сеть наших большевистских
подпольных организаций на захваченной территории для руководства
всеми действиями против фашистских оккупантов» 5.
Партия перестраивала на военный лад жизнь всей страны. 24 июня
1941 г. было принято решение Политбюро ЦК ВКП(б) и СНК СССР о
создании чрезвычайного органа — Совета по эвакуации, председателем
которого был назначен Н. М. Шверник, его заместителями — А. Н. Косыгин и
М. Г. Первухин. Проанализировав военно-экономическое положение
страны, Политбюро и ГКО поручили Госплану СССР «выработать
военно-хозяйственный план обеспечения обороны страны, имея в виду
использование ресурсов и предприятий, существующих на Волге, в Западной Сибири
и на Урале, а также ресурсов и предприятий, вывозимых в указанные
районы в порядке эвакуации» *.
Партия наметила пути комплексного решения многих
народнохозяйственных задач, вставших перед страной. Перераспределялись
материально-технические, финансовые и трудовые ресурсы в интересах военного
производства, многие гражданские отрасли промышленности и
транспорта переводились на военные рельсы, подчинялось нуждам фронта
сельскохозяйственное производство.
Война потребовала перестройки работы Советов депутатов трудящихся.
Главным в их деятельности стало активное участие в организации защиты
Советского государства. Советы депутатов трудящихся оказывали помощь
в проведении военных мобилизаций, создании резервов для фронта,
занимались материальным снабжением войск, вопросами, связанными с
военным обучением населения, строительством оборонительных рубежей и
объектов, противовоздушной обороной населенных пунктов и вникали во
все дела, касавшиеся связи тыла с фронтом, укрепления
обороноспособности страны.
Перестраивалась работа советских профсоюзов. Главной их задачей
была мобилизация рабочего класса на самоотверженный труд,
организация социалистического соревнования за досрочное выполнение
народнохозяйственных планов, в первую очередь военных заказов.
Профсоюзы изменили свои планы с учетом новых, более сложных
задач, вызванных войной, развернули небывалое по масштабам
производственное обучение миллионов новых рабочих, заменивших у станков
ушедших на фронт, активно участвовали в подготовке резервов для
действующей армии, взяли на себя часть больших забот об удовлетворении
материально-бытовых и культурных нужд трудящихся, оказывали помощь
семьям фронтовиков, инвалидам войны.
23 июня 1941 г. на основе указаний партии ЦК ВЛКСМ принял
постановление «О мероприятиях по военной работе в комсомоле». Оно стало
конкретной программой деятельности советских комсомольцев и молодежи
в годы войны. В постановлении подчеркивалось, что члены ВЛКСМ
должны удесятерить свою сплоченность, дисциплинированность,
организованность, работать на своем посту так, как подобает настоящим советским
патриотам, сосредоточить свои усилия на обеспечении армии и флота всем
необходимым, быть готовыми с оружием в руках сражаться с ненавистным
врагом за честь и свободу Советской Родины.
ЦК ВЛКСМ провел одну за другой четыре мобилизации руководящих
комсомольских работников, что позволило направить на фронт уже в
1941 г. 9482 комсомольских руководителя. В действующую армию ушла
6 История Коммунистической партии Советского Союза. М., 1970, т. 5, кн. 1, с. 167.
£ Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам (1917—1967 гг.). М.,
1968, т, 3, с? 42,
296

треть состава секретарей ЦК ЛКСМ союзных республик, крайкомов,
обкомов, горкомов и райкомов комсомола, свыше 66 тыс. секретарей
первичных комсомольских организаций. Спустя некоторое время в Советских
Вооруженных Силах находилась почти половина всех комсомольцев
страны. А за годы Великой Отечественной войны в вооруженной борьбе с
фашистскими захватчиками на фронтах участвовало почти 11 млн. членов
ВЛКСМ. Масштабы проведенного перераспределения комсомольских сил и
его сроки не имели прецедента в истории ВЛКСМ.
Во многих учебных заведениях вводились военные дисциплины или
предметы, отвечавшие требованиям войны. Десятки тысяч преподавателей
и студентов вступили в ряды Вооруженных Сил, истребительные отряды,
ополченские формирования, пошли работать на строительство
оборонительных рубежей, на фабрики и заводы.
В действующую армию ушло более тысячи писателей, около тысячи
членов Союза художников, многие другие творческие работники.
Большинство из них и те, что остались в тылу, влились в могучую армию
агитаторов и пропагандистов. В первый же день войны появились военные
плакаты, вскоре ставшие одним из наиболее оперативных и популярных
видов изобразительного искусства. В идейную схватку с врагом
включились советская печать, радио, литература. Мощным набатом прозвучали
первые стихи, песни и публицистические статьи, звавшие советских
воинов, весь народ на борьбу с врагом. Кинодокументалисты начали съемки
важнейших событий, происходивших на фронте. Первые фронтовые
концертные бригады выехали в действующую армию.
Важнейшим органом оперативной информации советского народа, в
том числе воинов армии и флота, о положении дел на фронтах, в
советском тылу, на занятой врагом территории стало созданное с началом войны
Советское информационное бюро, работавшее под непосредственным
руководством ЦК партии. 25 июня было опубликовано первое сообщение
Совинформбюро, в последующем выпускавшего оперативные сводки
ежедневно в течение всей войны.
Разработанная с началом войны генеральная программа
Коммунистической партии по мобилизации всех сил страны на отпор врагу, главной
частью которой было всемерное укрепление боевой мощи Советских
Вооруженных Сил, опиралась на незыблемый фундамент
марксизма-ленинизма, творческую инициативу и практический опыт партии, ее умение
сплачивать и поднимать массы на решение стоящих задач. Строго считаясь
с объективным ходом исторических событий, используя неисчерпаемые
возможности, заложенные в народе, в армии нового типа, партия
развернула всеобъемлющую работу по претворению в жизнь намеченной программы
разгрома фашистских агрессоров.
Реализация этой программы потребовала огромных усилий партии и
народа, направленных на то, чтобы в кратчайшие сроки перестроить все
народное хозяйство на военный лад, создать мощную военную экономику;
укрепить Советские Вооруженные Силы и развернуть широкое
партизанское движение в тылу врага; еще более укрепить морально-политическое
единство советского общества и дружбу народов СССР, советский
патриотизм; обеспечить создание антигитлеровской, коалиции, единого фронта
свободолюбивых народов против фашистской Германии; сплотить все
прогрессивные силы для ее полного разгрома.
2. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПАРТИИ ПО УКРЕПЛЕНИЮ АРМИИ И ФЛОТА,
РУКОВОДСТВУ ВООРУЖЕННОЙ БОРЬБОЙ
Великая Отечественная война выдвинула военно-организаторскую
работу партии на одно из первых мест. В основе ее лежали ленинские идеи и
принципы единства политического и военного руководства. Все военные
вопросы решались в полном соответствии с политикой КПСС^ на основе ее
идеологии и программы,.
297

Коммунистическая партия глубоко и всесторонне учитывала
взаимосвязь основных факторов и движущих сил современной войны. Она
считала, что успех борьбы советского народа с германским фашизмом зависел
прежде всего от соотношения материально-технической мощи, моральных
и боевых возможностей армии воюющих сторон. Несмотря на трудности
и неудачи первого периода войны, вызванные вероломным нападением
фашистской Германии на нашу страну, партия была твердо уверена в
преимуществах Вооруженных Сил СССР, обусловленных природой
социалистического общественного и государственного строя. Вместе с тем она
принимала меры для повышения их боевой мощи — увеличения численности
войск, оснащения их современным оружием и боевой техникой,
укрепления политико-морального состояния личного состава.
Центральный Комитет партии вместе с местными партийными,
советскими организациями и военными комиссариатами развернул небывалую
по масштабам военно-мобилизационную работу. К концу 1941 г. были
сформированы 291 дивизия и 94 бригады.
Воинские формирования создавались в каждой республике, области,
крае. Большинство из них после оснащения техникой и вооружением и
короткой военной подготовки отправлялось прямо на фронт. В Казахстане
только за 1941—1942 гг. было подготовлено около 240 тыс. стрелков и
40 тыс. воинов других специальностей, сформировано и отправлено на
фронт более 12 дивизий и отдельных бригад. За два с половиной года
Таджикистан направил на фронт сотни тысяч бойцов. Большая работа по
подготовке боевых резервов проводилась в Узбекистане. За первые полтора
года войны республика послала на фронт несколько стрелковых и
кавалерийских соединений. В Туркменской и Киргизской ССР также был
сформирован ряд стрелковых бригад и кавалерийских дивизий. Десятки
дивизий, в том числе и национальных, были скомплектованы в
Азербайджане, Армении, Грузии. На территории РСФСР были сформированы
также Латышская, Литов'ская и Эстонская дивизии. Всего было
сформировано свыше 80 национальных дивизий и отдельных бригад.
Организованное проведение мобилизации и выработанная система
формирования войск обеспечили быстрое развертывание Советских
Вооруженных Сил. Это значительно повысило их боевые возможности и в конечном
счете привело к срыву планов врага. Большие мобилизационные
возможности страны и целеустремленное использование людских ресурсов
позволили увеличивать из года в год численность Советской Армии и Флота.
За годы войны в Вооруженные Силы было призвано свыше 20 млн.
человек. С начала 1941 г. до мая 1945 г. их общая численность возросла почти
в 3 раза и достигла 11 365 тыс. человек.
Против фашистских полчищ, вторгшихся на священную землю
Советской Родины, боролась не только армия. 4 июля 1941 г. ГКО принял
постановление о создании в Москве и Московской области дивизий народного
ополчения. Уже к 7 июля в ополчение вступило около 120 тыс. человек,
составивших 12 дивизий. Дивизии народного ополчения были созданы в
Ленинграде, Киеве, Одессе, Севастополе, Калинине и в других городах
страны. Только летом и осенью 1941 г. возникло около 60 дивизий
народного ополчения, 200 отдельных полков, большое число батальонов, рот,
взводов, отрядов. Общая численность их достигла почти 2 млн., а всего по
стране изъявили желание записаться в народное ополчение свыше 4 млн.
человек. Большинство ополченцев составляли комсомольцы и коммунисты,
значительную часть — рабочие и представители советской
интеллигенции.
Соединения и части народного ополчения активно участвовали в
оборонительных боях на различных участках советско-германского
фронта, а ополченские формирования, влившиеся в действующую армию,
героически сражались на многих фронтах до конца войны.
По инициативе местных партийны* организаций создавались и такие
добровольные формирований, как истребительные! отряды и батальоны.
Их главным назначением была борьба с диверсантам^ шпионами2 парашю-
т

тистами врага, охрана важных государственных объектов. Возникая
главным образом в прифронтовой полосе, истребительные отряды и батальоны
с приближением линий фронта вливались в состав действующей армии или
становились партизанскими отрядами. Уже к концу июля 1941 г. в
прифронтовой полосе действовало 1755 истребительных батальонов,
объединявших более 328 тыс. человек.
Создание народного ополчения и истребительных батальонов явилось
ярким выражением советского патриотизма, готовности всего нашего
народа отстоять Свободу и независимость Родины. Рожденные в период
особенно тяжелых испытаний, эти народные формы борьбы значительно
усилили отпор агрессору, стали важным источником пополнения
действующей армии.
В условиях напряженной борьбы против фашистских захватчиков
каждый советский гражданин, способный носить оружие, должен был
обучиться военному делу для защиты Родины. По указанию ЦК партии 16
июля 1941 г. Государственный Комитет Обороны принял постановление о
подготовке резервов в системе НКО и ВМФ, а 17 сентября «О всеобщем
обязательном обучении военному делу граждан СССР». Всю эту работу
возглавило созданное при НКО Главное управление формирования и
укомплектования войск Красной Армии.
Формирование запасных частей и соединений происходило во
внутренних округах. Запасные части превратились в учебные центры
массовой подготовки боевых резервов. В первую очередь это касалось
допризывников и военнообязанных запаса до 45-летнего возраста. Военную
подготовку проходили также студенты, учащиеся средних школ и училищ
трудовых резервов. С 1 октября 1941 г. во Всевобуче начали регулярно
заниматься 2,5 млн. человек. В системе Всевобуча были созданы специальные
комсомольско-молодежные подразделения, в которых юноши и девушки
осваивали воинские профессии. За годы войны в них было подготовлено
1700 тыс. бойцов, в том числе 311 тыс. пулеметчиков, 308 тыс.
автоматчиков, 194 тыс. минометчиков, 144 тыс. истребителей танков. По
комсомольским путевкам свыше 800 тыс. девушек изучали медико-санитарное дело.
Став медицинскими сестрами, сандружинницами и санитарками, они
уходили на фронт, работали в полевых и тыловых госпиталях,
военно-санитарных поездах. Всего за годы войны через органы Всевобуча прошли
9862 тыс. человек.
Благодаря большому вниманию, которое уделяла партия этому
важнейшему направлению военно-мобилизационной работы, удавалось в
течение всей войны поддерживать численность, а стало быть, и боевую мощь
Советских Вооруженных Сил на должном уровне, т. е. на уровне тех
задач, которые решались на огромном фронте вооруженной борьбы против
фашистской Германии, а затем и милитаристской Японии. Советское
командование располагало необходимыми возможностями увеличения
численности войск, восполнения потерь, накопления стратегических
резервов.
Одним из важнейших условий повышения боевой мощи Вооруженных
Сил партия считала создание многочисленных, в совершенстве владеющих
военным делом, преданных Родине военных кадров.
Развертывание Вооруженных Сил, рост их численности в ходе войны,
боевые потери потребовали от Коммунистической партии исключительного
внимания к делу подготовки кадров начальствующего состава. С началом
войны из запаса было призвано 650 тыс. командиров и политработников.
Но этого оказалось недостаточно. Пришлось прибегнуть к чрезвычайному
средству — досрочному выпуску слушателей и курсантов старших
курсов военных академий, училищ и военных факультетов гражданских
учебных заведений. Большое число командиров дали курсы по ускоренной
подготовке офицеров, созданные после начала боевых действий. Важное
значение для пополнения офицерского корпуса имел Указ Президиума
Верховного Совета СССР от 18 августа 1941 г., представлявший командующим
фронтами и армиями право присваивать первичное командирское звание
299

«младший лейтенант» лицам сержантского и рядового состава, проявившим
умение командовать в бою.
Смелое выдвижение на командную и политическую работу партийных
и советских работников, отличившихся в боях младших командиров и
солдат, создание широкой сети курсов по подготовке офицеров при
военных советах фронтов, округов и армий, при академиях и училищах,
обучение офицеров непосредственно в частях действующей армии и в тылу,
переподготовка офицеров на академических курсах, значительное
увеличение приема слушателей в военные академии и военные училища и
расширение их сети позволили успешно решить сложную задачу массовой
подготовки командных, политических и военно-технических кадров. В
годы войны напряженно работали 31 высшее военно-учебное заведение,
220 военных училищ и более чем 200 курсов. Действующая армия
пополнилась в 1941 г. 233 тыс. командиров, в 1942 г.— 575 тыс., в 1943 г.—
более 402 тыс., в 1944 г.— 317 тыс. Всего за годы войны было
подготовлено около 2 млн. офицеров.
В одном из отчетов Главного управления кадров НКО СССР говорится:
«Мы закончили Отечественную войну не только не имея голода в
офицерских кадрах, но сохранив большой резерв офицерского состава всех
степеней, начиная от командира взвода и кончая генералитетом Красной
Армии... Эти величайшие положительные итоги Великой Отечественной
войны в деле подготовки офицерских кадров являются прежде всего
результатом колоссальнейшей созидательной и политико-воспитательной работы
нашей партии за все годы существования Советской власти».
Большую роль в решении проблемы пополнения действующей армии
опытным и закаленным в боях личным составом сыграла забота
Коммунистической партии о больных и раненых воинах. 8 октября 1941 г. Политбюро
ЦК ВКП(б) приняло постановление «Об организации Всесоюзного
комитета помощи по обслуживанию больных и раненых бойцов и командиров
Красной Армии». ЦК компартий союзных республик, крайкомы и обкомы
создали соответствующие республиканские, краевые и областные комитеты,
на которые возлагалась организация широкой общественной помощи
органам здравоохранения. Благодаря этому, а также другим мерам военно-
медицинская служба добилась исключительных результатов: за годы войны
возвратилось в строй свыше 72% раненых и 91% больных. Впервые за
всю историю войн в армии и среди местного населения не было
эпидемических заболеваний, уносивших в прошлом миллионы жизней.
Наряду с военно-мобилизационной работой и пополнением Вооруженных
Сил новыми кадрами Коммунистическая партия совершенствовала
структуру и расширяла компетенцию органов военного управления. В Указе
Президиума Верховного Совета СССР «О военном положении», принятом 22
июня 1941 г., говорилось: «В местностях, объявленных на военном
положении, все функции органов государственной власти в области обороны,
обеспечения общественного порядка и государственной безопасности
принадлежат военным советам фронтов, армий, военных округов, а там,
где нет военных советов,— высшему командованию войсковых
соединений» 7. Они получили право принимать постановления и отдавать
распоряжения, обязательные для местных органов власти и населения,
проживавшего в полосе боевых действий.
Были созданы военные советы направлений, Военно-Воздушных Сил,
Войск ПВО, бронетанковых войск, по руководству артиллерийскими
войсками. В ходе войны количество военных советов постоянно росло в связи
с увеличением числа фронтов и армий. В начале войны было 5 фронтов,
а к исходу 1944 г. их насчитывалось 17. Вместо 14 общевойсковых армий к
концу войны действовало около 80 общевойсковых и 6 танковых армий.
Расширился состав военных советов. Помимо командующего и двух членов
военного совета, в них были включены командующие ВВС фронта
(воздушной армии) и командующие артиллерией.
* Красная звезда, 1941, 24 июня.
300

Назначением и перемещением членов военных советов занимался ЦК
ВКП(б). В состав военных советов входили члены и кандидаты в члены
Политбюро, члены ЦК партии, секретари ЦК компартий союзных
республик,, крайкомов, обкомов, опытные армейские политработники. Более 200
ответственных партийных работников находилось на должностях первых
членов военных советов армий. Состоявшие из военачальников и
политработников высшего ранга, военные советы являлись непосредственными
проводниками политики партии и Советского правительства в
Вооруженных Силах, организаторами осуществления директив Верховного
Главнокомандования и несли полную ответственность перед Центральным
Комитетом партии и Советским правительством за боевую деятельность и
моральное состояние войск. Были расширены права и обязанности
командующих видами Вооруженных Сил, родами войск. Они стали заместителями
наркома обороны. Совершенствовалось руководство Военно-Воздушными
Силами, воздушно-десантными войсками, Войсками ПВО страны.
Претерпела изменение и организационная структура действующих
войск. Отсутствие у многих командиров старшего и высшего звена
необходимого опыта в управлении крупными соединениями и объединениями
заставило упростить существовавшую накануне войны организацию войск.
Был сокращен состав общевойсковых армий. Новые стрелковые дивизии
создавались по сокращенным штатам. Ликвидировались стрелковые и
механизированные корпуса, вместо которых возникали более маневренные
и легче управляемые стрелковые и танковые бригады, отдельные полки и
батальоны. Разукрупнялись громоздкие авиасоединения — корпуса и
дивизии. Количество полков в авиадивизии сократилось с четырех —
шести до двух. Из противотанковых артиллерийских бригад двух- и трех-
полкового состава создавались артиллерийские полки. Был создан
значительный артиллерийский резерв Верховного Главнокомандования,
использовавшийся на решающих участках боевых действий.
Возникали новые формирования. Для строительства оборонительных
рубежей создавались саперные армии. Формировались гвардейские
минометные полки, оснащенные реактивными минометами. Существенные
изменения произошли в войсках связи. Было развернуто формирование
частей связи резерва ВГК и специальных частей Наркомата связи. Войска
связи пополнялись новой техникой.
Большие изменения происходили и в Военно-Морском Флоте.
Появились новые флотилии, оборонительные районы, военно-морские базы,
части и соединения морской пехоты.
Многие из этих организационных изменений носили временный
характер. По мере роста технической оснащенности Советских
Вооруженных Сил, совершенствования боевого мастерства войск возникали ноЕые
организационные формы их строительства, соответствовавшие
изменившимся условиям борьбы.
Сухопутные войска вновь вернулись к корпусной системе. Введенные
в конце 1942 г. единые штаты дивизии просуществовали в основном до
конца войны. Рост производства танков позволил сформировать танковые
соединения и объединения. К началу Курской битвы в Вооруженных
Силах было пять танковых армий, а к концу войны — шесть. Танковые
армии, танковые и механизированные корпуса значительно повысили
ударную мощь советских войск.
Увеличение производства артиллерийского вооружения
предопределило создание в ходе войны частей и соединений реактивной артиллерии,
артиллерийских противотанковых и минометных полков, истребительно-
противотанковых бригад и зенитно-артиллерийских дивизий,
артиллерийских дивизий и корпусов прорыва.
Почти вся артиллерия была переведена на механическую тягу. В 1943—
1944 гг. смешанные авиасоединения, которые из-за недостатка авиации
пришлось создать в начале войны, стали однородными. Возникли
истребительные, бомбардировочные, штурмовые авиакорпуса и авиадивизии, а
также воздушные армии, которыми располагал каждый фронт. Верховное
301

Главнокомандование имело, кроме того, резервные авиакорпуса.
Претерпели изменение Войска ПВО. Были образованы Западный и Восточный
фронты ПВО, преобразованные затем в Северный и Южный. Возникли
также Центральный и Закавказский фронты и несколько армий ПВО.
Вероломное нападение немецко-фащистских захватчиков не позволило
советскому командованию развернуть тыл Вооруженных Сил до начала
боевых действий, пришлось делать это уже в ходе начавшейся войны, в
условиях систематического действия авиации противника. Для
укомплектования тыловых органов из народного хозяйства было взято более 200
тыс. автомобилей и много другой техники, что позволило тыловым органам
обеспечить действующую армию необходимыми материальными средствами.
28 июля 1941 г. постановлением Государственного Комитета Обороны
были созданы самостоятельные органы управления тылом во главе с
начальником тыла Красной Армии. В Главное управление тыла и в
управления различных служб Центральный Комитет партии направил опытных
специалистов из различных областей народного хозяйства. Во фронтах и
армиях ответственность за работу тыла была возложена на одного из
членов военных советов. По решению ЦК партии были учреждены
политотделы тыловых частей и учреждений. Это повысило роль и активность по-
литорганов и партийных организаций в тылу.
ЦК ВКП(б) с самого начала Великой Отечественной войны стал
главным штабом, осуществлявшим высшее политическое руководство боевыми
действиями Советских Вооруженных Сил. На заседаниях Политбюро
ЦК ВКП(б), а также ГКО и Ставки, нередко проходивших совместно,
вырабатывались и принимались важнейшие решения по руководству
вооруженной борьбой, планированию кампаний и стратегических операций,
использованию и подготовке стратегических резервов, оснащению армии и
флота боевой техникой и вооружением,; изменению организационной
структуры войск, совершенствованию форм и методов управления
войсками и т. д.
В ходе войны Центральный Комитет партии совершенствовал
действующую систему военно-политического руководства и собственно военного
командования. Сосредоточив всю полноту власти в одном авторитетном
органе — Государственном Комитете Обороны, ЦК ВКП(б) возложил на
Ставку Верховного Главнокомандования стратегическое руководство
Вооруженными Силами на театрах военных действий. Основная задача
Ставки состояла в том, чтобы определять стратегические задачи войскам,
распределять силы и средства между фронтами и направлениями,
планировать в целом боевую деятельность армии и флота. Эти и другие огромные по
масштабам и сложности задачи Ставка решала с помощью своего рабочего
органа — Генерального штаба, который успешно обеспечивал оперативно-
стратегическое руководство вооруженной борьбой, своевременно
вырабатывал предложения для Верховного Главнокомандования,
контролировал выполнение решений ГКО и Ставки, руководил работой штабов видов
Вооруженных Сил.
Большую роль в ходе войны играл созданный институт представителей
Ставки Верховного Главнокомандования. Представителей Ставки
посылали в основном на те направления, где решались главные задачи той или
иной кампании или стратегической операции. Обладая огромными
знаниями, большим опытом во всех областях военного дела и полнотой власти,
представители Ставки координировали и направляли действия фронтов,
контролировали исполнение директив и указаний Верховного
Главнокомандования, оказывали фронтам действенную помощь в планировании,
подготовке и проведении крупнейших операций. Ставка широко
практиковала командирование на важнейшие направления и специальных
уполномоченных с целью оказания помощи командованию фронтов, а также
представителям Ставки в решении специальных вопросов по
использованию видов Вооруженных Сил и родов войск.
В целом со&данная система управления Советскими Вооруженными
Силами отвечала характеру современной воййыА была слаженно действующим
Юг

организмом, который твердо и целеустремленно руководил
вооруженной борьбой огромного размаха. Это руководство характеризовалось,
как правило, решительностью в постановке целей операций, искусным
выбором направлений главных ударов, эффективным использованием
стратегических резервов и т. д. Большинству стратегических операций были
присущи оригинальность замысла, четкость взаимодействия сил исредств^,
высокое искусство маневрирования,, гибкость и твердость в управлении
войсками. Правда, некоторые вопросы, связанные с руководством и
управлением войсками, дались не сразу. Приходилось учиться и на ошибках,,
преодолевать отсталые представления о ведении современной войны.
Отдельным военачальникам и командирам пришлось переучиваться уже в
ходе боевых действий. Партия постоянно требовала от военных кадров
вести боевые действия на уровне современной военной науки, строго
учитывать объективные законы войны, творчески применять принципы
советского военного искусства.
Советское военное искусство решало много сложных проблем,; в ряду
которых следует выделить создание противотанковой обороны,
непреодолимой для танковых группировок врага. Такую систему обороны, где
массированно использовались противотанковые средства на угрожаемых
направлениях, действовали сильные армейские и фронтовые противотанковые
резервы, удалось создать в ходе войны. Это в целом и определяло характер
оперативной обороны советских войск как обороны глубокой, упорной и
активной.
Решительностью целей, предполагавших полный разгром
противостоящих группировок противника, оригинальностью замысла действий,
умелым выбором направлений главных ударов, размахом и внезапностью
отличались и наступательные операции советских войск, являвшиеся
основным видом боевых действий. В этих операциях творчески решались
проблемы создания ударных группировок, построения войскх прорыва
обороны противника, форсирования водных преград, окружения и
уничтожения противника. Для советских войск не существовало сезонности в
организации и проведении наступательных операций. Они успешно
осуществлялись в любое время года, в любых климатических и географических
условиях.
Великая Отечественная война в военном отношении представляла собой
систему крупных оборонительных и наступательных стратегических
операций, преследовавших цель обескровить и уничтожить главные силы
фашистских сухопутных войск. За годы войны была осуществлена 51
стратегическая операция, в том числе 35 наступательных. Как правило, в них
принимали участие войска нескольких фронтов, а полоса активных
действий нередко превышала тысячу километров. Велика была и глубина
операций. В ходе их подвергались разгрому крупные силы противника.
Операции Советских Вооруженных Сил вошли в золотой фонд мирового
военного искусства. Так, контрнаступление под Москвой положило начало
коренному повороту в войне, поскольку впервые за время второй мировой
войны фашистский вермахт получил удар такой сокрушительной силы,
после которого его лучшие соединения потеряли боеспособность и были
отброшены далеко на запад. В Сталинградской битве советская стратегия
обеспечила стойкую оборону и решительное контрнаступление, благодаря
чему был достигнут коренной перелом в ходе всей войны, завершившийся
Курской битвой и сражением за Днепр. В двух крупнейших битвах —
Сталинградской и Курской — фашистские войска потеряли 2 млн. солдат
и офицеров,. 4,5 тыс. танков, 8 тыс. самолетов. В Белорусской
наступательной операции было разгромлено 76 немецко-фашистских дивизий, а в Вис-
ло-Одерской операции — 58. Всего же за период Великой Отечественной
войны фашистские войска вместе с войсками союзников Гитлера потеряли
на советско-германском фронте 607 дивизий.
Советская Армия своими активными действиями перемолола главные
вооруженные силы противника. Она подорвала его не только физические,,
материальные,, но и морально-психологические устои.. Тем самым были соз-
303

даны благоприятные условия для боевых действий американо-английских
войск на Средиземноморском и других театрах военных действий, а затем
и для открытия второго фронта в Европе.
В ходе вооруженной борьбы советское военное искусство достигло
таких вершин, которые оказались не по плечу фашистским военным
теоретикам и практикам. В начале 1943 г. в одном из приказов Верховного
Главнокомандующего подчеркивалось, что «десятки тысяч командиров Красной
Армии стали мастерами вождения войск. Они научились сочетать личную
отвагу и мужество с умением руководить войсками на поле боя...».
Важным вкладом в развитие военного искусства было создание в ходе
войны новых воинских уставов, в которых творчески обобщался
накопленный боевой опыт, в концентрированном виде были собраны основные
достижения военной науки и военного искусства того времени. В
Генеральном штабе было развернуто Управление по использованию опыта войны,
а в Главном политическом управлении и ряде других центральных
управлений для изучения опыта войны были созданы специальные отделы. На
основе анализа боевых операций издавались сборники, пособия и другие
материалы.
Беспредельно преданные партии, Родине, народу, наши военачальники
мастерски использовали боевой опыт, умело руководили войсками на поле
боя. В постановлении ЦК КПСС «О 30-летии Победы советского народа в
Великой Отечественной войне 1941—1945 годов» отмечается, что в
длительной и тяжелой борьбе с врагом «свое превосходство показало
советское военное искусство, высокое мастерство в проведении боевых операций
продемонстрировали воспитанные Коммунистической партией командные
и политические кадры Вооруженных Сил» 8.
За выдающиеся успехи в организации и осуществлении вооруженной
борьбы на фронтах Великой Отечественной войны советские
военачальники А. И. Антонов, Л. А. Говоров, И. С. Конев, Р. Я. Малиновский,
К. А. Мерецков, К. К. Рокоссовский, С. К. Тимошенко и Ф. И. Толбухин
награждены высшим военным орденом нашей страны «Победа». Дважды
этой награды удостоены А. М. Василевский, Г. К. Жуков и И. В. Сталин.
Высокое искусство в подготовке и проведении фронтовых и армейских
операций, руководстве войсками фронтов, флотов, армий и флотилий
показали И. X. Баграмян, П. И. Батов, А. П. Белобородов, Н. Э. Берзарин,
С. С. Бирюзов, С. И. Богданов, Н. Ф. Ватутин, К. А. Вершинин, А. В. Во-
рожейкин, В. В. Глаголев, Ф. И. Голиков, А. Г. Головко, А. В.
Горбатов,, С. Г. Горшков, А. А. Гречко, А. И. Еременко, М. Г. Ефремов,
А. С. Жадов, Г. Ф. Захаров, М. В. Захаров, С. П. Иванов, И. С. Исаков,
М. И. Казаков, М. Е. Катуков, С. А. Красовский, Я. Г. Крейзер,
Н. И. Крылов, В. В. Курасов, П. А. Курочкин, Д. Д. Лелюшенко,
А. А. Лучинский, И. И. Людников, Г. К. Маландин, М. С. Малинин,
К. С. Москаленко, Ф. С. Октябрьский, И. Е. Петров, И. А. Плиев,
А. П. Покровский, М. М. Попов, М. А. Пуркаев, II. П. Пухов, А. И. Рад-
зиевский, П. А. Ротмистров, С. И. Руденко, П. С. Рыбалко, Л. М. Санда-
лов, В. Д. Соколовский, В. А. Судец, В. Ф. Трибуц, Ф. Я. Фалалеев,
И. И. Федюнинский, И. Д. Черняховский, И. М. Чистяков, В. И.
Чуйков, М. Н. Шарохин, М. С. Шумилов, И. С. Юмашев и др.
Большое значение для роста военных кадров имели введение нового
образца воинского знамени, новых знаков различия, присвоение
гвардейских и почетных наименований отличившимся в боях частям и соединениям.
В ходе боев были учреждены новые ордена — Победы, Отечественной
войны, Суворова, Кутузова, Александра Невского, Богдана Хмельницкого,
Ушакова и Нахимова, а также орден Славы трех степеней для
награждения рядового и сержантского состава армии, а в авиации — и лиц,
имевших звание младшего лейтенанта.
В центре внимания партии постоянно находились вопросы совершенст-
Тридцатилетие Победы советского народа в Великой Отечественной войне:
Документы и материалы. М., 1975, с. 4.
304

вования партийно-политической работы, усиления партийного влияния в
войсках. В начале войны Главное управление политической пропаганды
Красной Армитаибыло преобразовано в Главное политическое управление
Красной Армии^а Главное управление политической пропаганды Военно-
Морского Флота— в Главное политическое управление Военно-Морского
Флота. Политуправления и отделы политпропаганды превращены в
политуправления и политотделы. Права политорганов расширились, возросла
их роль в организации партийно-политической работы, в решении боевых
задач войск. Улучшилось руководство армейскими и флотскими
партийными и комсомольскими организациями.
Одним из важнейших проявлений руководящей и мобилизующей роли
партии в Вооруженных Силах был личный пример коммунистов, их аван-
гардиость в бою. «Коммунисты, вперед!» — этот призывный клич всегда
раздавался там, где было наиболее трудно. И коммунисты были всегда
впереди, показывая образцы мужества и самоотверженности. «Коммунисты
на фронте,— писала «Правда»,— в первых рядах на наиболее
ответственных и опасных участках. Они идут на штурм врага во главе масс».
Только за два первых года войны на полях сражений погибло 850 тыс.
коммунистов. Но ряды армейских коммунистов непрерывно росли.
В наиболее тяжелый период войны в Советских Вооруженных Силах
был введен институт военных комиссаров. В положении, утвержденном
Президиумом Верховного Совета СССР, говорилось, что военный комиссар
является представителем партии и правительства в Красной Армии и
вместе с командиром несет полную ответственность за выполнение войсковой
частью боевой задачи, за ее стойкость в бою и непоколебимую готовность
драться до последней капли крови с врагами нашей Родины. Военный
комиссар был именно той фигурой, которая цементировала личный состав,
повышала авторитет командира, способствовала более решительным
боевым действиям. Когда же командные кадры приобрели необходимый опыт
военного и политического руководства войсками, институт военных
комиссаров был упразднен.
Партия обращала особое внимание на подбор и расстановку кадров
политических работников, добивалась, чтобы они не только обладали
высокими морально-политическими качествами и навыками
партийно-политической работы, но и были мастерами военного дела. В связи с ростом
технической оснащенности войск по указанию ЦК партии в 1942 г. были
созданы военно-политические училища для подготовки политработников
танковых, минометных и других частей и подразделений. К исходу года в
армии и на флоте было свыше 95 тыс. политработников — почти вдвое больше,
чем в декабре 1941 г., а к концу 1944 г. их число составило более 137,5 тыс.
Политработники сыграли большую роль в воспитании личного состава
Советских Вооруженных Сил, повышении боеспособности частей и
подразделений. В 1942 г« «Правда» писала: «В историю Великой
Отечественной войны, как одна из славных и почетных ее фигур, войдет фигура
политрука, с автоматом в руках, в маскировочном халате и каске, идущего
впереди и увлекающего за собой бойцов к достижению возвышенной и
благородной цели — разгрома германских фашистов и освобождения своего
Отечества» 9.
Среди политических работников фронтового и армейского звена
высокими организаторскими способностями в годы войны выделялись И. И.
Азаров, И. С. Аношин, В. А. Бегма, А. Ф. Бобров, В. Н. Богаткин, В. Р.
Бойко, Ф. Е. Боков, П. Т. Бондаренко, П. Г. Бородин, Л. И. Брежнев,
М. А. Бурмистенко, Ф. Н. Воронин, С. Ф. Галаджев, П. И. Горохов,
К. С. Грушевой, М. Ф. Дребеднев, Д. Г. Дубровский, А. А. Епишев,
П. И. Ефимов, А. С. Желтов, С. Е. Захаров, К. А. Зыков, М. X. Калаш-
ник, А. П. Кириленко, А. И. Ковалевский, М. А. Козлов, К. В. Край-
нюков, А. А. Кузнецов, И. М. Кулаков, В. А. Лебедев, Д. С. Леонов,
Д. А. Лестев, В. Е. Макаров, Е. Е. Мальцев, М. И. Мамонов, С. И. Мель-
9 Правда, 1942, 22 марта,
305
!

ников, В. П. Мжаванадзе, А. И. Михайлов, А. А. Николаев,; А. П. Пигур-
нов, Е. Т. Пожидаев, А. М. Пронин, М. М. Пронин,, Н. А. Радецкий,
С. Н. Ромазанов, М. В. Рудаков, А. Г. Румянцев, Е. П. Рыков, А. Г. Ры-
тов, 3. Т. Сердюк, А. Д. Серюков, Н. К. Смирнов, П. М. Соломко„
Ф. П. Степченко, Н. Е. Субботин, И. 3. Сусайков, М. А. Суслов, А. Н. Тев-
ченков, К. Ф. Телегин, Н. А. Торик, Г. Л. Туманян, П. А. Тюркин,
Д. И. Холостов, Н. С. Хрущев, С. С. Шатилов, И. В. Шикин,; Н. С. Ши-
манов, Т. Ф. Штыков, А. В. Щелаковский и др.
В соответствии с условиями военного времени изменилась и структура
армейских и флотских партийных организаций — первичной ячейки
партии в Вооруженных Силах. Центральный Комитет ввел в войсках
назначаемых парторгов взамен выборных секретарей партийных организаций.
Расширились права бюро партийных организаций. Они могли принимать
воинов в партию, не созывая общего партийного собрания. Решение
партбюро утверждалось партийной комиссией соединения. Облегчался прием
в партию особо отличившихся в боях бойцов и командиров. Расширялись
возможности рекомендующих. Сократился до трех месяцев кандидатский
стаж. Партийная прослойка в войсках резко увеличилась. За первое
военное полугодие в Вооруженных Силах было принято в партию в 4 раза
больше, чем за тот же период до войны. В 1942—1944 гг. армейские и флотские
парторганизации принимали ежемесячно в среднем кандидатами в члены
партии 100 тыс. воинов — в 4 раза больше, чем территориальные
парторганизации. На 1 января 1944 г. в Вооруженных Силах насчитывалось
2 702 566 коммунистов, а на 1 января 1945 г. 3 030758 человек — больше,
чем в любой другой год войны.
Укреплялись и партийные организации, росло их влияние на все
стороны жизни и боевой деятельности войск. Число их быстро увеличивалось.
В начале 1942 г. в армии и на флоте насчитывалось около 55 тыс. ротных
и равных им партийных организаций, через год количество их удвоилось.
В середине 1943 г. в полку, как правило, было 25—30 ротных партийных
организаций — в 5—6 раз больше, чем в начале войны. В январе 1944 г.
в Советских Вооруженных Силах насчитывалось 67 089 первичных
партийных организаций. Спустя год их стало 78 640, а к июлю 1945 г.— 80 423.
В завершающий период войны каждый четвертый воин Красной Армии и
Военно-Морского Флота был членом или кандидатом в члены
Коммунистической партии.
ЦК ВКП(б) принял меры по усилению руководства Главным
политическим управлением Красной Армии. Во главе его был поставлен
кандидат в члены Политбюро ЦК, секретарь ЦК ВКП(б) А. С. Щербаков.
Аппарат ГлавПУРККА укреплялся опытными кадрами. По решению ЦК
партии при нем был создан Совет военно-политической пропаганды, на
который возлагались обобщение опыта партийно-политической и
агитационно-массовой работы в войсках, выработка рекомендаций по ее
совершенствованию, оказание практической помощи военным советам и политор-
ганам в этом деле. В Главном политическом управлении стало действовать
также Управление агитации и пропаганды. В Главном политическом
управлении, в политуправлениях фронтов и политотделах армии были
созданы группы агитаторов.
Важная роль в агитационно-пропагандистской работе в войсках
отводилась печати. Военные газеты помещали материалы о деятельности
партии по организации разгрома врага, мужестве героев фронта и тыла,
знакомили бойцов и командиров с жизнью советских республик, краев и
областей, международными событиями. Регулярно публиковались письма
трудящихся к воинам. Много статей посвящалось пропаганде боевого
опыта, практике партийно-политической и агитационно-массовой работы.
Документальные материалы рассказывали о зверствах врага на
оккупированной территории.
Сеть армейских и флотских газет с началом войны по решению
Центрального Комитета партии постоянно расширялась. К концу 1941 г. в
действующей армии выходило 10 фронтовых^ около 60 армейских и 500
306

дивизионных газет. Через год в армии и на флоте издавалось 3
центральных, 13 фронтовых, более 60 армейских и 500 дивизионных газет. На
завершающем этапе войны в Красной Армии выходило 18 фронтовых,
столько же окружных, 90 армейских, 160 корпусных и более 700
дивизионных газет, 143 газеты издавались в Военно-Морском Флоте. Общий
разовый тираж их достигал 3,5 млн. экземпляров.
В военно-организаторской работе партии большое место уделялось
руководству всенародной борьбой в тылу врага, которая оказывала
огромную помощь Вооруженным Силам в их героической борьбе с гитлеровскими
захватчиками на фронте и явилась одним из стратегических факторов
победы.
В приказе народного комиссара обороны И. В. Сталина от 5 сентября
1942 г. «О задачах партизанского движения» ставилась цель превратить
партизанское движение во всенародное, развернуть его повсюду — в
городах и в сельской местности, развернуть массовую борьбу населения
против оккупантов. Партия добивалась умелого сочетания различных форм
борьбы с врагом в соответствии с военно-политической обстановкой и
конкретными условиями.
Осенью 1942 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о создании
нелегального ЦК Компартии Украины и подпольного ЦК Компартии
Белоруссии. В состав этих органов вошли руководящие партийные и
комсомольские работники Центральных Комитетов республик, секретари
действовавших в тылу врага обкомов партии, командиры и комиссары
крупных партизанских соединений. В нелегальном ЦК КП Украины были
В. А. Бегма, А. И. Гаевой, М. С. Гречуха; А. Н. Зленко, С. А. Ковпак,
П. Ф. Куманек, Л. Р. Корниец, Д. С. Коротченко, В. Ф. Старченко,
М. С. Спивак, В. Т. Сергиенко, Т. А. Строкач, А. Н. Сабуров, И. К.
Сыромолотный, А. Ф. Федоров, С. В. Руднев, Я. А. Хоменко. В подпольный
ЦК КП Белоруссии входили И. П. Ганенко, B.C. Забелло, М. В. Зимя-
нин, В. И. Козлов, Н. Ф. Королев, И. М. Кардович, Р. Н. Мачульский.
Обладая широкими полномочиями, члены нелегальных ЦК
непосредственно на местах решали важнейшие вопросы организации партизанского
движения.
Партия образовала в тылу врага широкую сеть партийных органов.
Осенью 1943 г. на оккупированной противником советской территории
действовало 24 обкома и 370 окружкомов, горкомов и других подпольных
партийных органов. Они непосредственно занимались жизнью и
деятельностью партизан, ставили перед ними конкретные боевые задачи. В
партизанских формированиях партийное влияние осуществлялось через
партийные организации. Учитывая особые условия партизанской борьбы,
партия сохранила в партизанских формированиях на все время войны
институт военных комиссаров. Во многих случаях комиссарами партизанских
отрядов и соединений были секретари райкомов и обкомов партии, а также
политработники Советской Армии.
Большое внимание партия уделяла усилению военного руководства
партизанским движением. Созданные ЦК ВКП(б) с этой целью
специальные органы — штабы партизанского движения — возглавили
руководящие партийные работники. Начальником Центрального штаба (ЦШПД)
был член ЦК ВКП(б), первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии
П. К. Пономаренко, начальником политотдела ЦШПД — секретарь ЦК
Компартии Белоруссии В. Н. Малин. Начальниками республиканских,
краевых и областных штабов ЦК ВКП(б) утвердил секретарей и членов
бюро ЦК компартий союзных республик и обкомов партии: на
Украине— Т. А. Строкача, в Белоруссии — П. 3. Калинина, в Латвии —
A. К. Спрогиса, в Литве — А. Ю. Снечкуса, в Эстонии — Н. Г. Каро-
тамма, в Карелии —- С. Я. Вершинина, в Ленинградской области —
М. Н. Никитина, в Орловской — А. П. Матвеева, в Смоленской —
Д. М. Попова, в Ставропольском крае — М. А. Суслова, в Крыму —
B. С. Булатова. Были созданы штабы партизанского движения при
военных советах фронтов.
до

Все эти органы управления партизанским движением проделали
большую работу по установлению связи с партизанскими формированиями и
подпольем, подготовке кадров и специалистов партизанской борьбы,
снабжению партизан и подпольщиков оружием. Они направляли боевую
деятельность партизанских сил, организовывали их взаимодействие с частями
Советской Армии, проводили другую работу по координации действий
партизан и подпольщиков в интересах Вооруженных Сил.
Большую работу по организации партизанской борьбы в
оккупированных врагом районах вели и руководящие комсомольские органы
республик, областей, краев, в составе которых находились многие признанные
вожаки молодежи, среди них М. В. Зимянин, К. Т. Мазуров, Ф. А. Сур-
ганов и др.
Огромное значение для повышения эффективности партизанского
движения имели проведенные Центральным Комитетом партии в августе и
сентябре 1942 г. совещания партийных работников, командиров и
комиссаров партизанских формирований совместно с работниками аппарата
ЦК ВКП(б), Наркомата обороны и Центрального штаба партизанского
движения. В работе этих совещаний участвовали руководители партии и
правительства. В беседах с участниками совещания был обобщен опыт
партизанской борьбы, намечены ее основные задачи на будущее.
Аналогичные совещания проводили ЦК компартий республик, крайкомы и обкомы
партии.
Партия добилась создания гибкой системы партийного и военного
руководства борьбой народа в тылу врага. Эта система позволила
эффективно сочетать централизацию с широкой местной инициативой. При этом
сочетании партийные органы и штабы партизанского движения могли
всесторонне учитывать местные условия, находить наиболее правильные
формы и методы борьбы против оккупантов. Централизация же руководства
позволяла направлять народное движение в масштабе всей
оккупированной врагом советской территории, планировать и осуществлять крупные
операции в тылу врага, координировать деятельность партизанских сил,
подполья и местного населения, саботировавшего оккупационный режим, с
конкретными задачами, решавшимися Советской Армией.
Всенародная борьба в тылу врага сыграла большую роль в
победоносном исходе Великой Отечественной войны. Никогда еще ни одной партии
не приходилось руководить таким массовым и богатым по формам
народным движением, каким была борьба советских людей на оккупированной
фашистами советской земле. Эта борьба рождала тысячи и тысячи героев.
Среди них были и руководящие партийные работники, увлекавшие массы
на беспощадную схватку с заклятым врагом, подобно секретарю
Днепропетровского подпольного обкома партии Герою Советского Союза
Н. И. Сташкову, павшему смертью храбрых на своем посту.
Советский народ, его армия и флот не только преградили путь
фашистской агрессии, они уничтожили его основную живую силу и военную
технику. Вооруженная борьба во второй мировой войне проходила на
обширных пространствах трех континентов, на различных морях и океанах.
В ней участвовали народы и армии многих стран. И каждый из участников
антигитлеровской коалиции вносил свой вклад в достижение победы над
фашистской Германией и империалистической Японией. Но основные
сражения проходили на советско-германском фронте. Он был главным
фронтом второй мировой войны.
Очистив территорию родной страны от захватчиков, Советская Армия
продолжала широкие наступательные действия и вела их с
неослабевающей решимостью на землях зарубежных государств. В освободительном
походе принимали участие более 8,5 млн. советских воинов.
Наступательные операции наших войск на заключительном этапе войны сыграли
решающую роль в избавлении от фашистской оккупации народов Австрии,
Албании, Болгарии, Венгрии, Норвегии, Польши, Румынии,
Чехословакии, Югославии, в окончательной победе над фашистским блоком.
Советские Вооруженные Силы принесли освобождение и немецкому
308

народу, оказавшемуся орудием захватнической, агрессивной политики
нацистов.
После победоносного завершения войны в Европе Коммунистическая
партия и Советское правительство, верные своим союзническим
обязательствам, перенесли усилия Вооруженных Сил СССР на Дальний Восток, где
они нанесли удар по агрессивной армии милитаристской Японии. Во
второй мировой войне это была не только одна из самых коротких по времени,
но и наиболее эффективных по результатам и крупных по масштабам
операций. Она развернулась на 5 тыс. км по фронту и до 1000 км в глубину. В
течение трех недель советские войска разгромили мощную Квантунскую
армию в Маньчжурии, а также группировки японских войск в Корее, на
Южном Сахалине и Курильских островах, насчитывавших в общей
сложности свыше 1 млн. солдат и офицеров.
При подготовке этой кампании сказались дальновидность
Коммунистической партии, приобретенный ею опыт руководства вооруженной борьбой
на советско-германском фронте. В период трехмесячной стратегической
паузы, последовавшей после капитуляции фашистской Германии, партия
сумела так организовать переброску советских войск с запада на восток,
что их вступление в войну с Японией и последовавшие затем мощные удары
оказались для противника внезапными. Пользуясь единственной
Транссибирской магистралью, Верховное Главнокомандование Советских
Вооруженных Сил перебросило на расстояние 9—12 тыс. км свыше 40
общевойсковых, танковых, артиллерийских, инженерных и других соединений и
значительное количество различных частей и учреждений, имевших
большой опыт ведения боевых действий в условиях современной войны. Новое
соотношение сил, сложившееся в результате вступления Советского Союза
в войну, вынудило капитулировать японских империалистов.
Война подвергла суровой проверке военно-организаторские
способности Коммунистической партии, ее руководящих органов и партийных
организаций. Эта проверка еще раз подтвердила зрелость и компетентность
партии, ее способность успешно справляться с самыми сложными
задачами руководства военными действиями в современной войне, умение
мобилизовать народные массы, воинов Вооруженных Сил на борьбу с врагом,
использовать все резервы и возможности для полного разгрома агрессора.
3. ОБЕСПЕЧЕНИЕ ВОЕННО-ТЕХНИЧЕСКОГО ПРЕВОСХОДСТВА
СОВЕТСКИХ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ
В достижении победы советского народа в Великой Отечественной
войне огромную роль играли советская экономика, тыл страны в целом.
Руководствуясь ленинскими указаниями о том, что в современной войне
экономическая организация имеет решающее значение, Коммунистическая
партия стремилась с наибольшей эффективностью использовать для нужд
фронта преимущества социалистической системы хозяйства. Они
заключались прежде всего в централизованном управлении экономикой, ее
плановом характере, общественной собственности на средства производства.
Используя эти преимущества и неисчерпаемые возможности советской
социально-экономической системы, партия, опираясь на весь свой прошлый
опыт укрепления военного могущества Советского государства,
разработала с началом войны такую военно-экономическую политику, проведение в
жизнь которой позволило оснастить Вооруженные Силы СССР всеми
необходимыми материальными средствами борьбы, обеспечить военную и
экономическую победу над фашистскими агрессорами.
Перед началом Великой Отечественной войны гитлеровская Германия
располагала в 1,5—2 раза более значительным военно-экономическим
потенциалом, чем Советский Союз. Ее военная мощь опиралась не только на
собственное производство, но и на производственные мощности, сырьевые
ресурсы многих оккупированных государств. В самой Германии в промыш-
309

ленности и сельском хозяйстве использовались миллионы иностранных
рабочих. Это полуторное, а по некоторым отраслям и двойное экономическое
превосходство над СССР рождало у высшего фашистского руководства
дополнительную уверенность в легкой и скорой победе.
Однако все расчеты гитлеровцев были опрокинуты. Несмотря на
временную потерю огромной территории, на которой до войны проживало около
половины населения страны, добывалось более 60% угля, выплавлялось
почти 60% стали и собиралась добрая половина зерна, титаническими
усилиями советского народа под руководством Коммунистической партии
удалось наладить военное производство в таких масштабах, что оно превзошло
по многим, показателям военное производство стран фашистского блока,
вместе взятых. Это был беспримерный в истории народный подвиг, который
до сих пор на Западе считается «загадкой», «чудом». Но не было ни
загадки, ни чуда. Была беспредельная самоотверженность миллионов народных
масс, были неоспоримые преимущества хозяйственной системы
социализма, была неутомимая организующая деятельность Коммунистической
партии, сумевшей в неимоверно трудных условиях превратить тыл страны
в опорную базу Советской Армии.
Первейшей задачей, которая решалась партией в тылу, была
перестройка партийного руководства народным хозяйством. С первых дней войны
все нити руководства хозяйством страны сходились в Центральном
Комитете партии, его Политбюро, Государственном Комитете Обороны.
Члены ЦК выезжали на места во главе специальных комиссий,
создававшихся Центральным Кохмитетом вместе с ГКО. Они принимали срочные
меры и координировали деятельность партийных органов.. Для
оперативного решения вопросов, связанных с выполнением военно-экономических
планов, ЦК и ГКО созывали совещания, в которых участвовали секретари
ЦК компартий союзных республик, крайкомов и обкомов, руководящие
хозяйственные работники.
Подобная перестройка произошла и на местах. Партийный аппарат
сосредоточивал внимание на тех отраслях экономики, от которых в первую
очередь зависело бесперебойное снабжение фронта всем необходимым.
Военно-экономические вопросы стали главными в работе ЦК компартий
союзных республик, а также многих краевых, областных, городских и
районных партийных организаций. В партийных органах крупных
промышленных центров, особенно на востоке страны, куда с началом войны
переместился центр военного производства, создавались специальные отделы,
ведавшие важнейшими отраслями оборонной промышленности,— танковой,
авиационной, боеприпасов и т. д. Вводились отделы и по тем отраслям,
которые давали основное, что требовалось для ведения войны,— металл,
топливо, электроэнергию, продовольствие и прочее. В эти отделы былина-
правлены наиболее опытные партийные и хозяйственные кадры.
Совершенствуя партийное руководство военной экономикой, партия
укрепляла по мере возможности территориальные партийные организации.
Несмотря на уход на фронт сотен тысяч коммунистов, количество их в
народном хозяйстве хотя и было меньше довоенного, но постоянно возрастало.
Во многих отраслях промышленности и на транспорте за годы войны число
коммунистов увеличилось вдвое, а в военных отраслях — и более. В этих
отраслях партия имела даже больше коммунистов, чем до войны.
Перестройка партийного руководства советской экономикой,
решительный поворот всех партийных органов сверху донизу непосредственно к
военному производству, нуждам Красной Армии позволили организованно
и в невиданные в истории короткие сроки перевести народное хозяйство
такого огромного государства, как Советский Союз, на военные рельсы и
удовлетворить практически все запросы фронта. Это была воистину
гигантская работа.
В годы войны резко возросла роль центрального государственного
планирования. Оно проводилось из единого центра — Госплана, ставшего
практически военно-экономическим штабом Государственного Комитета
Обороны.
3f0

Главные направления перестройки народного хозяйства на военный
лад были определены мобилизационным народнохозяйственным планом на
третий квартал 1941 г., утвержденным ЦК ВКП(б) и СНК СССР 30 июня
1941 г. Согласно этому плану, перестраивали работу все промышленные
предприятия — большие и малые. План предусматривал резкий подъем
производства на оборонных заводах, организацию выпуска военной
продукции на многих других предприятиях, в первую очередь
машиностроительных, переключение усилий тяжелой промышленности на обеспечение
военного производства, использование в интересах войны предприятий
легкой, пищевой и местной промышленности. Партия поставила перед
работниками промышленности задачу добиться, чтобы каждый завод, каждая
фабрика вносила свой посильный вклад в материально-техническое
укрепление Вооруженных Сил, общее дело борьбы с немецко-фашистскими
захватчиками.
«Война требует от нас еще большего напряжения сил, отличной работы,
неустанного движения вперед...— писал, обращаясь к труженикам
советского тыла, народный комиссар вооружения СССР Д. Ф. Устинов.—
Поэтому с каждым днем и часом надо усиливать помощь фронту, давать
больше боевой продукции. Такова святая обязанность каждого воору-
женца, каждого патриота нашей Родины».
По заданию ЦК партии и ГКО аппарат Госплана СССР разработал
планы выпуска военной продукции всеми предприятиями, независимо от их
ведомственного подчинения. В Госплан ежедневно поступали сводки о росте
производства военной продукции. В августе 1941 г. был принят военно-
хозяйственный план, определявший развитие советской экономики в
четвертом квартале 1941 г. и на 1942 г. в районах Поволжья, Урала,
Западной Сибири, Казахстана и Средней Азии. В ходе войны ЦК партии и
Государственный Комитет Обороны рассматривали и утверждали годовые
народнохозяйственные планы, а также все квартальные и месячные планы.
Система социалистического планирования народного хозяйства
представляла собой одну из решающих предпосылок успеха в военно-экономической
схватке с гитлеровской Германией.
Важнейшим условием быстрой мобилизации экономики на военный лад
явилось перераспределение финансовых ресурсов страны в интересах
военного производства. Война потребовала резкого увеличения военных
расходов. Уже во втором полугодии 1941 г. они возросли по сравнению с
первым, мирным полугодием на 20,6 млрд. рублей. В 1942 г. расходы на
нужды Советской Армии и обороны страны в целом составили 55%
национального дохода. Растущие с каждым днем военные расходы требовали все
новых и новых средств. Потребовалось ввести дополнительные налоги и
сборы с населения. Было выпущено несколько государственных займов,
привлекались трудовые сбережения советских людей, находившиеся в
сберегательных кассах. Особую статью доходов составили добровольные
взносы советских людей в фонд обороны. Благодаря этому, а также многим
Другим мерам, направленным на мобилизацию всех финансовых
возможностей Советского государства, Коммунистической партии удалось
решить одну из сложнейших проблем, вызванных войной.
Не менее важной и сложной была проблема перераспределения и
восполнения людских ресурсов. Миллионы людей ушли на фронт. Не всем
удалось эвакуироваться — на оккупированной врагом советской
территории оказалась почти треть населения страны. Численность рабочих и
служащих в тылу резко сократилась.
Политбюро ЦК ВКП (б) образовало при СНК СССР Комитет по учету
и распределению рабочей силы. В народное хозяйство по призыву партии
пришли женщины-домохозяйки, учащиеся старших классов средних школ,
студенты вузов, пенсионеры.
Благодаря принятым партией и правительством мерам уже в 1943 г.
численность рабочих и служащих стала постепенно возрастать. В наиболее
важных в военном отношении отраслях она почти достигла довоенной^ а
иногда даже превосходила ее.
ад

Однако само по себе перераспределение трудовых ресурсов,
привлечение в народное хозяйство дополнительных рабочих рук еще не решали
всей проблемы. Надо было обучить соответствующим профессиям
миллионы советских людей. Партия обеспечила высокие темпы подготовки
кадров, их воспитание, технический рост и трудовую закалку. Огромную роль
в подготовке квалифицированных рабочих для промышленности сыграли
ремесленные и железнодорожные училища и школы ФЗО, в которые
принимались подростки, достигшие 14-летнего возраста. Краткосрочные
курсы целевого назначения, кружки по изучению техминимума,
стахановские школы, соревнования по профессиям стали основными формами
повышения квалификации рабочих кадров. Наиболее важные отрасли советской
военной экономики практически не знали недостатка в
квалифицированных рабочих.
Важнейшей составной частью военно-экономической программы
партии было массовое перебазирование производительных сил в восточные
районы страны. Партия смело выдвинула не имевший прецедента в
мировой экономической политике принцип маневрирования ресурсами страны
и создания в глубоком тылу новой военно-экономической базы. История
не знала подобных примеров осуществления экономической мобилизации.
Только с июня по ноябрь 1941 г. в восточные районы страны было
перебазировано 1523 промышленных предприятия. Еще около 160 предприятий
было переброшено туда в 1942 г.— во время второй волны эвакуации,
охватившей некоторые районы РСФСР, Украины и Северного Кавказа.
Весь этот период продолжалась частичная эвакуация предприятий из
Ленинграда. В тыловые районы было отправлено 1,5 млн. вагонов,
груженных оборудованием, сырьем, топливом, и эвакуировано более 10 млн.
советских людей. По сути дела, целая индустриальная держава в условиях
войны переместилась на многие сотни, а то и тысячи километров. В итоге
удалось сохранить большие производственные мощности и использовать
их в интересах снабжения Красной Армии, обороны Советского
государства, разгрома врага.
Дело, однако, не ограничилось только переброской производственных
мощностей. Требовалось разместить и ввести в действие все, что прибывало
на восток. Перед Коммунистической партией и советским народом встала
задача превратить огромные пространства к востоку от Волги и Урала в
надежную военно-промышленную базу и сельскохозяйственную житницу^
способные обеспечить Вооруженные Силы всем, что нужно было для
борьбы с фашистскими захватчиками. Реализуя этот генеральный план,
Политбюро ЦК создало в Куйбышеве центр партийного руководства всеми
эвакуированными наркоматами и промышленными объектами. На
скорейший ввод в строй прибывших предприятий и целых отраслей
промышленности, увеличение выпуска военной и другой особо важной продукции на
базе уже имевшихся в этих районах заводов и фабрик мобилизовывались
все местные партийные органы и парторганизации.
Благодаря титанической организаторской работе Коммунистической
партии, трудовому героизму советских людей в тылу, не уступавшему
героизму на фронте, удалось в невиданно сжатые сроки восстановить весь
тот военно-промышленный потенциал, который был перебазирован на
восток из прифронтовых районов. Уже к весне 1942 г. с большинства
эвакуированных промышленных и оборонных предприятий стали уходить на
фронт эшелоны, груженные боевой техникой, оружием, боеприпасами.
К концу 1942 г. в стране было создано слаженнее военное хозяйство.
Советские Вооруженные Силы уже в первой половине 1942 г. получили от
военной промышленности 11 тыс. танков, около 10 тыс. самолетов, почти
54 тыс. орудий — значительно больше, чем в первом полугодии 1941 г.
Со вступлением в строй на востоке страны главного арсенала Красной
Армии шансы врага получить перевес в войне были окончательно утрачены.
Это была крупная экономическая победа, одержанная советским народом,
руководимым Коммунистической партией.
"Небывалый трудовой подвиг совершен на колхозных и совхозных no-
Mi

лях. Сельское хозяйство страны, как и промышленность^ оказалось в
сложном положении. Вопросы, связанные с эвакуацией колхозов, совхозов,
машинно-тракторных станций, с развертыванием и развитием
сельскохозяйственного производства в восточных областях, были в центре внимания
Центрального Комитета партии. Они решались наряду с вопросами
военного производства. Об остроте положения с ^продовольствием и
сельскохозяйственным сырьем, создавшегося в стране, свидетельствует то, что в
руках врага оказались области, в которых производилось более половины
всей продукции земледелия и животноводства в стране. Нужно было в
какой-то мере восполнить эти потери. И партия со всей энергией нацелила
на это местные партийные органы, тружеников сельского хозяйства.
Прежде всего была спасена большая часть урожая 1941 г. во многих
прифронтовых областях и районах, которым угрожало вражеское
вторжение. Украина, например, полностью обеспечила продовольствием
советские войска, сражавшиеся с врагом на территории республики. В течение
1941—1942 гг. с запада на восток были перебазированы многие колхозы
и совхозы, переброшены тысячи тракторов, вывезены миллионы
центнеров зерна и других сельскохозяйственных продуктов, эвакуировано свыше
14 млн. голов крупного рогатого скота. В ходе войны значительно
расширились посевные площади в Поволжье, на Урале, в Западной Сибири,
Казахстане, Средней Азии и других районах страны. Изменилось размещение
сельскохозяйственных культур, увеличился посев культур
первостепенной важности. Близ городов развивалась система подсобных хозяйств и
индивидуального огородничества. Принимались меры по сохранению
поголовья скота. Был взят курс на самообеспечение продуктами каждой
области.
Справиться со всеми этими задачами было нелегко. В армию из села
было мобилизовано почти все трудоспособное мужское население. Уже в
первый год войны ушли на фронт многие председатели колхозов.
Положение осложнялось тем, что численность сельских коммунистов значительно
уменьшилась. Лишь в немногих колхозах сохранились первичные
партийные организации. Главной силой на селе стали женщины, подрастающая
молодежь. Женщины руководили колхозами, управляли тракторами и
комбайнами.
Деревне помогал город. В 1942 г. на колхозных и совхозных полях
работало свыше 4 млн. жителей городов. Всего же за четыре года войны
горожане отработали на полях более миллиарда трудодней. Партия
принимала и другие меры, направленные на увеличение производства
сельскохозяйственной продукции. К их числу относились решение о повышении
обязательного минимума трудодней в колхозах примерно в полтора раза,
постановления о создании специальных комсомольско-молодежных
бригад по сбору запасных частей и инструмента для ремонта
сельскохозяйственной техники, об экономии горючего и т. п.
По мере освобождения советской территории происходило
возрождение сельскохозяйственных районов, захваченных врагом. Кроме того, на
завершающем этапе войны партия и правительство стали переключать
часть средств на укрепление материально-технической базы сельского
хозяйства, в результате чего оно стало получать новую
сельскохозяйственную технику во все возрастающих размерах.
Благодаря этим и другим мерам, осуществленным Коммунистической
партией и Советским правительством в годы войны, а также великой
самоотверженности сельских тружеников были решены вопросы снабжения
действующей армии и населения продуктами сельского хозяйства, а
промышленности — сельскохозяйственным сырьем. За 1941—1944 гг.
удалось заготовить 4312 млн. пудов зерна — в 3 с лишним раза больше, чем
было заготовлено в дореволюционной России в годы первой мировой
войны. Советские Вооруженные Силы получили около 40 млн. т
продовольствия и фуража, 38 млн. шинелей, 73 млн. гимнастерок, 70 млн. брюк,
около 64 млн. нар кожаной обуви и другое вещевое имущество. В 1945 г.
сельское хозяйство страны уже давало 60% продукции довоенного уровня.
3U

Колхозный строй, выдержав тяжелейшие испытания, показал свою
необоримую силу.
Большую заботу проявляла партия о состоянии транспорта. В годы
войны советский транспорт испытал такие нагруакй, которых не
испытывал транспорт ни одной из воюющих стран. Несмотря на то что в руках
врага оказалась значительная часть железных и шоссейных дорог,
многие речные и морские коммуникации, немало транспортных средстэ,
советские транспортники благодаря огромной помощи партии сумели выйти
с честью из исключительно трудного положения. Этому во многом
способствовало сначала введение на железнодорожном транспорте особого
воинского графика, а затем полный перевод железных дорог, речного и
морского транспорта на военное положение. Уже вскоре после начала войны
партия дала указание прекратить призыв железнодорожников в
Вооруженные Силы и вернуть в народное хозяйство наиболее квалифицированных
специалистов. ЦК партии обязал ЦК компартий союзных республик,
крайкомы и обкомы оказывать постоянную помощь политорганам железных
дорог. Все виды транспорта укреплялись партийными и хозяйственными
кадрами. Между транспортными и территориальными парторганизациями
налаживался тесный контакт. Усилия партии и героизм советских
транспортников позволили к 1945 г. достичь 84% довоенного уровня
грузооборота.
По мере того как военные действия на советско-германском фронте
становились все более ожесточенными, партия принимала все новые меры
для дальнейшего развития слаженного военного хозяйства. Так как
возможности увеличения военного производства путем перераспределения
материальных и людских ресурсов были в основном исчерпаны,
требовалось найти новые резервы. Одним из важнейших было капитальное
строительство. В нем предпочтение получила тяжелая индустрия, куда
направлялось свыше 90% капиталовложений. В ходе войны было построено 3500
новых и восстановлено 7500 государственных промышленных предприятий.
Главной ареной небывалого по срокам и масштабам капитального
строительства стал восток страны. Под руководством партии там, по сути, было
создано новое индустриальное государство. Подобного примера до этого
не знала история.
Одним из центральных направлений в деятельности партии стала в годы
войны забота об укреплении металлургической, топливной и
энергетической базы страны. Рост военного производства постоянно требовал
увеличения выплавки металла, добычи топлива, производства
электроэнергии. А возможности в этом не только не увеличивались, но даже
уменьшались. Был временно потерян Донбасс, вышла из строя «Московская
кочегарка». В результате прорыва противника на Северный Кавказ возникла
угроза захвата основных нефтяных районов страны, из-за чего были
законсервированы многие нефтяные скважины. Падало производство металла.
Особенно острое положение с металлургическими и
топливно-энергетическими ресурсами создалось во второй половине 1942 г.
Партия решила и эту задачу. Государственный Комитет Обороны
обязал все наркоматы выполнять заказы черной металлургии в первую
очередь. Центральный Комитет потребовал от обкомов партии,
расположенных на востоке страны, добиться бесперебойной работы предприятий
черной металлургии, помочь обеспечить их сырьем, топливом,
электроэнергией. 24 сентября 1942 г. ЦК партии принял постановление о мерах
улучшения партийной работы в районах Кузбасса и Караганды. ЦК ВКП(б)
направил в партийные органы угольных бассейнов востока группу
ответственных работников, а также командировал туда несколько специальных
^бригад опытных партработников для оказания помощи местным партийным
организациям. На многие крупные шахты и электростанции были
назначены парторги ЦК, на других вводились освобожденные секретари
партбюро. Одновременно принимались меры к увеличению капиталовложений
в металлургическую и топливно-энергетическую отрасли народного
хозяйства. Развертывалось строительство новых шахт, домен, электростанций.
314

В результате всех этих мер и героического труда рабочих был
обеспечен значительный рост производства металла, топлива, электроэнергии,
что явилось прочной основой для дальнейшего развития военной
промышленности, роста военного производства. Уже в 1943 г. было достигнуто
как качественное, так и количественное превосходство над противником
в средствах ведения вооруженной борьбы. На основе роста военной
экономики партия обеспечила военно-техническое превосходство Советских
Вооруженных Сил над вооруженными силами фашистских агрессоров.
Военное хозяйство страны, производство всех видов вооружения и
боеприпасов, оснащение Советской Армии материально-техническими
средствами борьбы базировались на достижениях передовой советской
научно-технической мысли. Все ведущие научные центры оказывали
непосредственную помощь оборонной промышленности. Советские ученые внесли
неоценимей вклад в решение важнейших научно-технических проблем
оборонного характера, в техническое переоснащение Советских
Вооруженных Сил, в великую победу над врагом.
23 июня 1941 г. президиум Академии наук СССР принял решение,
определившее задачи советской науки в борьбе с врагом, в усилении боевой
мощи Советских Вооруженных Сил. Пересматривалась тематика научных
исследований. Намечались главные направления в деятельности научных
учреждений страны, соответствовавшие задачам обороны в помощь
Красной Армии.
Были пересмотрены учебные планы и программы,-предусматривавшие
ускоренную подготовку квалифицированных кадров.
Забота о развитии советской науки, внедрении в производство ее
достижений, связанных с совершенствованием вооружения и военной
техники, увеличением выпуска военной продукции, составляла одно из
важнейших звеньев в работе партии. Она нацеливала ученых на решение
главных задач, касавшихся обороны страны, создавала все условия,
возможные в военное время, для плодотворной работы. Ученые не прекращали
исследований даже в блокированном Ленинграде. Поразительны были
темпы проведения научно-технических работ и внедрения их
результатов в практику, объяснявшиеся социалистическим характером
производства, постоянным вниманием к проводившимся научным исследованиям со
стороны центральных и местных партийных органов.
Советская наука сделала за годы войны то, что не удалось сделать
буржуазной науке. Ее вклад в развитие отечественной авиации,
танкостроения, разработку различных артиллерийских систем, новых образцов
автоматического стрелкового оружия, боеприпасов неоценим. Столь же
важными были и достижения, связанные с совершенствованием
технологических процессов производства авиационной, танковой, артиллерийской
и другой боевой техники и вооружения, позволявшие нашей военной
промышленности выпускать больше военной продукции на единицу металла,
топлива, электроэнергии и за более короткие сроки, чем фашистским
государствам или странам, входившим в антигитлеровскую коалицию.
За время войны в серийное производство было запущено 25 новых
типов самолетов, включая модификации, и 23 типа авиационных моторов. В
течение всей войны лучшими танками были советские, особенно танк Т-34,
которому не было равного в мире. На поля сражений постоянно поступали
современнейшие образцы артиллерийско-стрелкового и минометного
вооружения, новые образцы реактивной артиллерии, славными представителями
которой были легендарные советские «катюши». Советскими учеными были
созданы радиолокационные станции, многие высоконадежные оптические
приборы, средства связи и т. д.
Создавая решающие предпосылки для разгрома врага,
Коммунистическая партия принимала все меры к лучшей организации производства,
повышению производительности труда. В военной промышленности нашла
широкое применение поточная система, способствовавшая ритмичному
выпуску продукции и более высокой производительности труда. В
производство постоянно внедрялись передовая техника и новая технология.
315

Эффективно использовались как материальные, так и моральные
стимулы в производстве. Широко внедрялась сдельно-прогрессивная и
повременно-премиальная система оплаты труда, обеспечивалась более
высокая зарплата квалифицированным рабочим, вводилось дополнительное
материальное поощрение за выполнение и перевыполнение
производственной программы инженерно-техническим работникам и лучшим рабочим.
Были созданы преимущества в оплате труда рабочим военной
промышленности. Широкое применение получило целевое премирование за освоение
выпуска отдельных видов особо важной военной продукции.
Глубокое понимание советским народом характера и целей Великой
Отечественной войны, тех задач, которые ставила Коммунистическая
партия перед страной, ярчайшим образом отразилось в широком размахе
социалистического соревнования, развернувшегося в годы войны. Формы его
были многообразны. В первые дни нападения фашистской Германии на
Советский Союз родился лозунг «Работай за себя и за ушедших на фронт!».
Осенью 1941 г. началось движение комсомольско-молодежных бригад под
девизом «В труде, как в бою!», превратившееся в соревнование за звание
фронтовых бригад. В мае 1942 г. Политбюро ЦК ВКП(б) одобрило
инициативу коллектива Кузнецкого металлургического комбината,
положившую начало Всесоюзному социалистическому соревнованию.
Большой размах получило движение двухсотников за превышение плановых
нормативов, довоенных технических норм и проектных мощностей. В
арсенале соревнующихся были и такие испытанные в предвоенные годы формы
стахановского труда, как многостаночное обслуживание и совмещение
профессий. Широкое распространение получило соревнование по
профессиям, в котором в некоторых отраслях оборонной промышленности
участвовали к концу войны все рабочие. Новой формой проявления
творческой активности трудящихся стало движение за совершенствование
организации труда, технологии и структуры управления производством.
Важной отличительной чертой социалистического соревнования в годы
войны было массовое проявление в нем изобретательства и
рационализаторства. Месячники по сбору рационализаторских предложений,
конкурсы на наиболее эффективное изобретение и новое технологическое
предложение, общественные смотры производства стали правилом в жизни
многих рабочих коллективов. Все это дало огромный экономический эффект.
Лишь по 11 отраслям промышленности за 1941—1945 гг. он составил
3300 млн. руб.
Рост производительности труда в основных отраслях военной
индустрии явился ярчайшим доказательством преимуществ социалистической
системы хозяйства, прочности советского тыла.
Партия придавала исключительно важное значение восстановлению
народного хозяйства, в первую очередь тяжелой индустрии, на
освобождаемой Советской Армией территории, что также способствовало
наращиванию военно-экономического потенциала страны. В сентябре 1943 г. было
принято постановление о немедленном восстановлении
Ново-Краматорского завода им. И. В. Сталина и Старо-Краматорского завода им. Г. К.
Орджоникидзе, которые должны были послужить главной базой возрождения
черной металлургии, угольной промышленности и электростанций.
Сразу после освобождения Донецкого угольного и Криворожского
железорудного бассейнов началось восстановление южной угольной и
металлургической базы. Уже к началу 1945 г. в Донбассе работало 3/4
шахт, действовавших до войны, вступили в строй некоторые
металлургические и машиностроительные заводы Запорожья, Днепропетровска и
других крупных промышленных центров. Дали ток многие возвращенные
к жизни электростанции, в том числе Волховская, Сталинградская, Зуев-
ская, Штеровская. Вновь пошли поезда по восстановленным
железнодорожным магистралям.
Это была еще одна яркая страница трудового подвига руководимого
партией советского народа, способствовавшего боевым успехам
Вооруженных Сил, разгрому врага.
316

Благодаря мудрой и дальновидной военно-экономической
деятельности партии, которая позволяла осуществлять широкий и смелый
экономический и пространственный маневр ресурсами, использовать небывалый
трудовой энтузиазм советского народа, удалось сначала ликвидировать
создавшееся было временное преимущество армии агрессора в средствах
ведения войны, а затем резко превзойти его по всем показателям. За годы
войны советская военная экономика увеличила производство танков в
7—8 раз, артиллерийских орудий — в 6—7 раз, минометов — в 8 раз,
боеприпасов — в 4 раза. Было произведено 134 тыс. самолетов, около 103 тыс.
танков и самоходно-артиллерийских установок, свыше 825 тыс. орудий и
минометов. Германия смогла произвести только около 79 тыс. самолетов,
около 54 тыс. танков и САУ, 170 тыс. орудий и минометов. За время войны
наша действующая армия израсходовала 427 млн. снарядов и мин, около
17 млрд. патронов. Производство вооружения в СССР в среднем за год было
больше, чем в фашистской Германии, по самолетам в 1,7 раза, по танкам
и САУ — почти в 2 раза, по орудиям — более чем в 2 раза, по
минометам — в 5 раз, по автоматам — в 5 раз. В 1941—1942 гг. СССР и
гитлеровская Германия обладали примерно равным вооружением, а к
январю 1945 г. Советские Вооруженные Силы превосходили врага в авиации
в' 7,4 рйза, в танках и САУ — в 2,8 раза, в артиллерии и минометах —
в 3,2 раза.
Военно-техническое превосходство позволило Советской Армии
увеличить размах стратегических операций, совершенствовать способы
организации и ведения вооруженной борьбы, добиваться все более
убедительных побед над врагом. Советская военная экономика смогла обеспечить
невиданные по масштабам и темпам наступательные операции советских
войск. Стратегические замыслы Советского Верховного
Главнокомандования опирались на непрерывно растущие материально-технические
возможности страны.
В буржуазной исторической литературе нередко пишется о той военно-
технической помощи, которая была оказана СССР союзными державами
в годы войны. Такая помощь была, и советские люди помнят о ней, но они
против того, чтобы эта помощь непомерно преувеличивалась. Называя
объем поставок по ленд-лизу, некоторые буржуазные авторы почему-то
«забывают» сказать, что произвел СССР в период войны собственными
силами, за счет собственных ресурсов. Правда же заключается в том, что
военно-техническая помощь союзников составила в годы войны по
самолетам 13% общего количества произведенных советской
промышленностью, по танкам — 7, по зенитным орудиям — 2%. Но и эти поставки
осуществлялись главным образом в те годы, когда Советский Союз уже
производил вооружение и боевую технику в достатке.
Таким образом, научно обоснованная, дальновидная деятельность
Коммунистической партии, опиравшаяся на преимущества
социалистического строя, передовую военно-техническую мысль, высокую степень
развития советского производства, обеспечила создание и быстрый рост
слаженного военного хозяйства, военно-технического превосходства
Советских Вооруженных Сил. По своим мобилизационным возможностям наша
экономика оказалась намного эффективнее, чем капиталистическая
экономика фашистской Германии, переведенная на военные рельсы задолго
до начала войны.
4. МОБИЛИЗАЦИЯ ПАРТИЕЙ ДУХОВНЫХ СИЛ НАРОДА И АРМИИ
НА РАЗГРОМ ВРАГА
В числе важнейших факторов, обеспечивших победу СССР над
фашистской Германией и милитаристской Японией pi их союзниками в
минувшей войне, были несокрушимые морально-политические и духовные силы
советского общества, союз рабочего класса и колхозного крестьянства,
братская дружба народов СССР, сплоченность всех трудящихся вокруг
317

ленинской партии. Все классы и социальцые группы, все народы страны,
руководимые партией, слились в единый боевой лагерь борцов на фронте
и в тылу. Опираясь на весь прошлый опыт социалистического
строительства и коммунистического воспитания масс, партия всемерно укрепляла
это морально-политическое единство советского народа и армии. На
протяжении всей войны она крепила дружбу между рабочим классом,
колхозным крестьянством, советской интеллигенцией, проводила работу по
сплочению многонациональной советской семьи, воспитывала советских
людей и воинов в духе преданности принципам марксизма-ленинизма,
советского патриотизма и пролетарского интернационализма, верности
коммунистическим идеалам. «Война опрокинула надежды мирового
империализма на возрождение национальных междоусобиц, на развал
многонационального социалистического государства,— говорится в
постановлении ЦК КПСС „О подготовке к 50-летию образования СССР".—- Народы
СССР в едином строю героически сражались и самоотверженно трудились
во имя защиты своей социалистической Отчизны, общей победы над
врагом, явили миру чудеса стойкости и мужества. Историческая победа в
Отечественной войне ярко показала преимущества социалистического
общественного и государственного строя, великую жизненную силу и
нерушимость Союза Советских Социалистических Республик» 10.
Политические деятели и военные стратеги фашистской Германии,
готовя агрессию против СССР, в своих планах исходили из ложного
представления о непрочности многонационального Советского государства и
его Вооруженных Сил, тешили себя иллюзиями, будто в нашей стране
между различными классами, нациями существуют острые противоречия,
которые при вмешательстве извне приведут к политическому расколу
общества, а стало быть, и армии. Они рассчитывали на существовавшую лишь
в их воображении «пятую колонну», на некое «центробежное движение»
внутри СССР, которое в ходе войны станет неудержимым. Гитлеровцы
пытались развернуть подрывную деятельность в советском тылу,
использовать белоэмигрантов и буржуазных националистов, завербовать себе
пособников из числа разложившихся лип.
Однако фашистские политики и стратеги недооценили тот факт, что
они имели дело с новым типом многонационального государства и армии,
построенных на принципах ленинской национальной политики, с союзом
советских народов, объединенных общностью экономического и
политического строя и возглавляемых Коммунистической партией.
Военно-политический союз советских республик, возникший в годы гражданской
войны и закрепленный образованием СССР, базировался на социалистической
экономике и марксистско-ленинской идеологии, на высокой
сознательности, готовности советских людей с оружием в руках защищать Родину.
Воинов всех национальностей, независимо от того, где они сражались —
под Москвой или на Украине, в Белоруссии или Молдавии, под
Сталинградом .или в предгорьях Кавказа, объединяла общая цель: защита
единого социалистического Отечества. Завоевания социализма, достигнутые
в нашей стране, были одинаково дороги каждой нации и народности СССР.
Великая Отечественная война еще четче подчеркнула ведущую роль
русского народа, который внес решающий вклад в достижение полной
победы над фашизмом.
В годы войны происходили жестокое противоборство и на
идеологическом фронте, острейшая схватка между двумя диаметрально
противоположными идеологиями: самой гуманной идеологией социализма и самой
варварской и бесчеловечной — фашистской. Готовя нападение на
Советский Союз, Гитлер возлагал большие надежды на широко развернутую
антикоммунистическую, антисоветскую пропаганду. Огромный
пропагандистский аппарат фашистов безудержно клеветал на советский строй, на-
О подготовке к 50-летию образования Союза Советских Социалистических
Республик: Постановление ЦК КПСС от 21 февраля 1972 года. М., 1972, с. 13,
318

деясь обмануть массы, воинов, разобщить их, подорвать доверие
советского народа к Коммунистической партии.
Но отравленное оружие антикоммунизма не достигло цели. Попытка
фашистского руководства побудить посредством антисоветской
пропаганды советских людей, в первую очередь советских воинов, к переходу на
сторону врага или к массовой сдаче в плен не имела успеха даже в самые
трудные дни войны. Сбросив с июня по октябрь 1941 г. 400 млн. листовок
на позиции советских войск, гитлеровцы не поколебали героических
защитников Родины. Провалились и многие другие пропагандистские
атаки, в частности попытка идеологически разоружить наших воинов под
Сталинградом, хотя только в сентябре 1942 г. в районе Сталинграда было
разбросано с самолетов более 75 млн. листовок. Враг широко использовал
на фронте также радиопропаганду, мощные громкоговорящие установки,
рупоры и средства наглядной агитации. Но ничто не поколебало идейной
стойкости советских людей. «Большевики наступают и обороняются до
физического уничтожения, до последнего солдата, до последнего патрона,—
признавала одна из фашистских газет в октябре 1942 г.— Количество
людей, гигантский потенциал вооружения не объясняют силы
большевистского сопротивления. Другой противник не перенес бы сражений 1941 г.
даже при таком количестве людей и вооружения».
Человеконенавистнические идеи фашизма, антисоветская пропаганда
не смогли повлиять на сознание советских людей и воинов, оказавшихся на
оккупированной врагом территории, где с особой силой развернулась
идеологическая обработка населения и попавших в окружение советских
бойцов. Советские города, деревни и поселки, временно попавшие в руки
захватчиков, наводнялись тысячами фашистских листовок и воззваний.
Работало фашистское радио, выходило немало гитлеровских газет и журналов.
Оккупанты зачастую сохраняли даже советские названия газет, их формат,
шрифт, оформление, чтобы придать большую «достоверность» своей
пропаганде. Эти газеты, листовки, плакаты и радиопередачи были напичканы
«победоносными» сводками верховного командования немецко-фашистской
армии и различными комментариями к ним, из чего следовал
непреложный вывод о «непобедимости» германской армии, бессмысленности
сопротивления немецким властям.
Одновременно распространялись всевозможные вымыслы о
неспособности военного руководства Советского государства, слабости Красной
Армии; фашистские идеологи разжигали частнособственнические
инстинкты. Одной из задач фашистского пропагандистского аппарата было
снижение морального духа советских воинов.
Главными в идеологической работе партии в условиях войны стали
пропаганда идей классиков марксизма-ленинизма о справедливом характере
войн в защиту социалистического Отечества, о факторах, решающих ход
и исход войны, пропаганда идей защиты Великого Октября, разоблачение
захватнических, разбойничьих целей германского фашизма.
Партия усиливала воспитание народных масс в духе советского
патриотизма, широко пропагандировала лучшие традиции русского и других
народов Советского Союза, особенно боевые традиции и традиции
революционной борьбы трудящихся за Советскую власть, героическую историю
ленинской партии, боевую историю армии Страны Советов, мужество
русского народа в борьбе с иноземными захватчиками.
Важным направлением идеологической деятельности было
дальнейшее укрепление союза рабочего класса и колхозного крестьянства, всех
слоев советского общества, дружбы народов нашей страны.
Особо важное значение партия придавала идеологической работе в
войсках. Мобилизуя и направляя в армию коммунистов и комсомольцев, ЦК
заботился об усилении партийно-политического влияния в частях, о
повышении боеспособности каждой части, каждого подразделения. На фронт
направлялись лучшие пропагандистские силы партии. В1942 г. ЦК ВКП(б),
рассмотрев вопрос о политической работе в Красной Армии, потребовал
319

от партийно-политических органов развернуть массовую
агитационно-пропагандистскую работу в войсках, повседневного личного участия армей^
ских и флотских политработников сверху донизу в воспитании советских
воинов.
Формы и содержание идейно-воспитательной работы
Коммунистической партии зависели от конкретного положения, складывавшегося на
советско-германском фронте, определялись задачами, решаемыми
войсками на том или ином этапе войны. Когда наша армия отступала и шли
ожесточенные оборонительные бои, агитационная и пропагандистская работа
направлялась прежде всего на воспитание у советских войск стойкости,
выдержки, на развенчание мифа о непобедимости немецко-фашистской
армии, на ясное понимание каждым красноармейцем и командиром того,
что война с нашей стороны носит в высшей степени справедливый,
освободительный характер.
Когда на фронте произошел перелом и враг покатился на запад,
первостепенной задачей идеологической работы стало воспитание у войск
высокого наступательного порыва, стремления скорейшего освобождения
советской земли от захватчиков.
На завершающем этапе войны, когда боевые действия были
перенесены на территории других государств, на первое место в агитации и
пропаганде выступили вопросы, связанные с интернациональным воспитанием
воинов, с разъяснением освободительной миссии Советской Армии.
Неотразимая сила воздействия идей Коммунистической партии нашла
воплощение в небывалом в истории героизме советских воинов на фронте,
в самоотверженном выполнении ими своего патриотического и
интернационального долга. В веках будет жить мужество защитников Брестской
крепости, Москвы и Ленинграда, тех, кто оборонял волжскую твердыню,
кто прошел долгими дорогами войны до стен рейхстага. Свыше 11 тыс.
советских воинов за годы войны были удостоены высокого звания Героя
Советского Союза, миллионы награждены орденами и медалями. Такой
массовый героизм — яркое свидетельство идейной убежденности борцов за
правое дело Страны Советов.
Важнейшим участком идеологической работы партии было
идейно-политическое воспитание тружеников советского тыла. Партия укрепляла
в них уверенность в победе, разъясняла пути ее достижения, старалась
довести до сознания каждого советского человека разработанную партией
программу всенародной защиты социалистического Отечества. От
духовной крепости тыла зависела ,и духовная крепость армии. Осуществляя
руководство воспитанием масс, Центральный Комитет партии, его Оргбюро
и Секретариат за время войны рассмотрели свыше 90 вопросов, связанных
с идеологической работой в тылу и на фронте. Непосредственное
руководство ею было возложено на кандидата в члены Политбюро секретаря ЦК
ВКП(б) А. С. Щербакова, который являлся одновременно и начальником
Главного политического управления РККА. Активное участие в
организации и проведении идеологической работы принимали А. А. Жданов,
М. И. Калинин, Д. 3. Мануильский, Е. М. Ярославский, Г. Ф.
Александров и другие члены и кандидаты в члены ЦК. Перед трудящимися и
воинами выступали видные партийные и государственные работники,
ученые и общественные деятели, в числе которых были В. В. Адоратский,
Н. А. Вознесенский, В. П. Волгин, Б. Д. Греков, Н. С. Державин, М. Т.
Иовчук, Ф. В. Константинов, И. И. Минц, М. Б. Митин, М. В. Нечкина,
Л. А. Орбели, А. М. Панкратова, Б. Н. Пономарев, В. П. Потемкин,
Е. В. Тарле, П. Н. Федосеев и др.
Все средства духовного воздействия на трудящихся, воинов — устная
агитация и пропаганда, печать, литература и искусство — были взяты
партией на вооружение в идеологической работе. В Управлении
пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) появились новые отделы: пропагандистских
групп, художественной литературы, кинематографии, радиовещания и
радиофикации, искусств, осуществлявшие повседневное руководство
этими формами идеологического воспитания на фронте и в тылу.
320

Особенно большое значение Коммунистическая партия придавала
воспитанию у трудящихся, воинов советского патриотизма. В условиях
войны это диктовалось прежде всего особой напряженностью и сложностью
борьбы с фашистскими полчищами, участием в этой борьбе миллионов
советских людей. В первую очередь велась пропаганда преимуществ
социалистического строя, тех завоеваний трудящихся, которые были
результатом Великого Октября, укреплялись славные революционные и боевые
традиции нашего народа. Воспитание патриотизма неразрывно связывалось
с разоблачением человеконенавистнической идеологии и практики
германского фашизма, его планов покорения и истребления народов.
«Каждый советский патриот,— писал журнал ЦК ВКП(б) „Большевик",—
обязан воплотить свою ненависть к врагу в конкретные боевые дела».
Партия на протяжении всех лет войны проявляла неустанную заботу
о подготовке кадров идеологических работников, от которых во многом
зависел размах и действенность агитации и пропаганды. В армии и на
флоте, в партизанских отрядах и в подполье, в советском тылу — везде, где
слышался голос агитаторов и пропагандистов, партии удалось так
организовать учебу, подготовку идеологических кадров, что они с честью
выполнили возложенную на них благородную миссию. В республиках
действовали республиканские и межобластные курсы пропагандистов. Такие
же курсы были созданы при обкомах, крайкомах и ЦК компартий
союзных республик. Пропагандистов готовили в партшколах, на курсах
Высшей партийной школы при ЦК ВКП(б). При партийных органах
создавались нештатные лекторские группы и группы докладчиков.
К агитационно-массовой работе широко привлекались женщины и
молодежь, прежде всего члены партии и комсомольцы. Огромная масса
агитаторов и пропагандистов действовала в армии и на флоте. К концу войны
в стране насчитывалось свыше 28 тыс. нештатных лекторов и более 120 тыс.
докладчиков, прочитавших 3,5 млн. лекций и докладов в аудитории,
общая численность которой достигла более 300 млн. человек. Армия
агитаторов, не считая находившихся в Вооруженных Силах, составляла на
исходе войны 1,3 млн. человек и намного превышала довоенную.
Важное место в идеологической работе в войсках, среди тружеников
советского тыла играли произведения классиков марксизма-ленинизма,
другие политические издания, а также литература о революционных и
боевых традициях народов СССР, героической борьбе Советских
Вооруженных Сил в Великой Отечественной и гражданской войнах. За годы
войны вышло в свет более 500 изданий трудов К. Маркса, Ф. Энгельса,
В. И. Ленина оСщим тиражом около 17 млн. экземпляров, печатавшихся
на языках народов СССР и народов зарубежных стран. Был выпущен
очерк жизни и деятельности В. И. Ленина, неоднократно издавались
сборники его работ, отражавшие идеи защиты социалистического Отечества.
Большим тиражом выходила книга «О Великой Отечественной войне
Советского Союза», в которую вошли речи, доклады, приказы
Председателя Государственного Комитета Обороны Верховного
Главнокомандующего И. В. Сталина. Отдельной книгой вышли статьи и речи М. И.
Калинина, с которыми он выступал в годы войны. Были опубликованы
брошюры видных деятелей партии Д. 3. Мануильского, А. С. Щербакова,
Е. М. Ярославского и других, в которых популярно излагались вопросы
марксистско-ленинской теории. Общий тираж изданий
массово-политических книг составил более 33 млн. экземпляров. Значительная часть их
была направлена в действующую армию.
Не прекращалась в годы войны работа ученых в области общественных
наук, где значительное место занимала военная и военно-историческая
тематика. Появились новые исследования по истории русского и других
славянских народов, об их освободительной борьбе, по истории
революционного движения в России. Доходившие до солдатских окопов и
землянок книги и брошюры о разгроме немецких псов-рыцарей на Чудском
озере, шведских войск под Полтавой, монголо-татарских полчищ на
Куликовом поле, о гибели армии Наполеона, о революционной борьбе российско-
11 П. А. Жилин
321

го пролетариата, легендарных героях гражданской войны поднимали дух
советских воинов.
Активно изучались история русского военного искусства, проблемы
военной экономики СССР и зарубежных стран.
Важнейшим направлением исследований стала Великая Отечественная
война. В Академии наук СССР и ее филиалах на местах были созданы
специальные комиссии, которые проводили сбор и систематизацию
материалов, связанных с историей войны, прежде всего с проблемами руководства
партии борьбой советского народа против гитлеровской Германии,
единства фронта и тыла, перестройки народного хозяйства и общественной
жизни страны на военный лад. Военные историки уже в то время дали
глубокий анализ некоторых важнейших стратегических операций.
Могучим средством идеологического воздействия партии на воинов,
массы явилась периодическая печать. Большой вклад в политическую
агитацию и пропаганду на фронте и в тылу вносили журналы «Большевик»,
«Пропагандист», «Спутник агитатора», которые являлись органами ЦК
ВКП(б). Коллективными пропагандистами, агитаторами и
организаторами были центральные и местные газеты, прежде всего «Правда»,
«Известия», «Красная звезда», «Комсомольская правда» и др. Из-за нехватки
бумаги и других трудностей число газет, выходивших в стране, и их
тиражи по сравнению с довоенным временем значительно уменьшились.
В 1942 г. вместо 8806 газет выходила 4561, а их разовый тираж сократился
с 38 млн. до 18 млн. экземпляров. К концу войны стало 6455 газет, их
тираж составил 23 млн. экземпляров. Но это не снизило боевитости
советской прессы, которая звала вооруженных защитников Родины,
тружеников советского тыла отдать все силы на разгром врага. Центральный
Комитет партии проявлял постоянную заботу о печати, направлял ее
деятельность. Вклад многих газет в победу над врагом был отмечен боевыми
орденами.
Огромное значение партия придавала радиовещанию как важнейшему
участку идеологического фронта. ЦК партии заботился о повышении
идейного уровня, качества и действенности радиопередач, среди которых
целое направление занимали радиопередачи для тех, кто сражался на
фронте. Принимались меры к расширению радиовещания и в советском тылу,
особенно в сельской местности. Радиовещание велось не только на русском
языке, но и на языках других народов СССР. Значительное место в
радиовещании занимали передачи для народов стран, порабощенных фашистами,
и стран антигитлеровской коалиции. Центральное радио работало более
18 часов в сутки на 70 языках народов СССР и на 28 иностранных языках.
Чрезвычайно возросло в годы войны значение таких массовых форм
идеологической работы, как митинги, собрания,
общественно-политические кампании. С первых дней войны в арсенал устной политической
агитации прочно вошли митинги и собрания трудящихся, воинов,
проводившиеся в связи с важнейшими политическими и военными событиями,
митинги, на которых принимались письма-наказы воинам-землякам,
антифашистские митинги, проводившиеся созданными в ходе войны
Всеславянским комитетом, Комитетом советской молодежи, Комитетом советских
женщин и другими антифашистскими комитетами. Эти митинги, собрания
демонстрировали подлинную преданность советских людей и воинов
социалистическому Отечеству, Коммунистической партии, упрочивали
морально-политическое единство советского общества.
Важным участком деятельности партии в годы войны являлся
культурный фронт. Был принят ряд постановлений, направленных на
улучшение деятельности культурно-просветительных учреждений,
учреждений искусств, усиление художественного обслуживания населения,
развитие художественной литературы, кинематографии, всей культурно-
массовой работы.
Особое место в воспитании воинов, всех трудящихся занимали
литература и искусство как мощное духовное оружие сражающихся масс.
Произведения литературы и искусства2 созданные советскими мастерами
322

слова, музыки и живописи, в годы войны стали мощным инструментом
идейно-политического воспитания.
ВГойна была особым периодом в развитии советского
художественного творчества. Ведущими темами его стали беззаветная преданность
Советской Отчизне, великая ненависть к фашистским захватчикам,
беспримерный героизм советских людей на фронте и в тылу, на
оккупированных врагом землях, гуманизм освободительной, справедливой войны.
Неотделимой от темы великого подвига советского народа в Великой
Отечественной войне была тема Коммунистической партии как
организатора и вдохновителя защиты социалистической Родины. Центральный
Комитет партии заботился о высоком идейно-художественном уровне
произведений литературы и искусства, марксистско-ленинском воспитании
писателей, работников искусств, направлял деятельность творческих
организаций на решение актуальных задач, связанных с
военно-патриотическим воспитанием народа и армии.
При непосредственном руководстве партии, несмотря па многие
трудности, в стране было налажено массовое издание военно-патриотических
произведений советских писателей. Именно в эти годы вышли такие
высокохудожественные и высоконравственные произведения, как «У стен
Ленинграда» В. Вишневского, «Волоколамское шоссе» А. Бека, «Дни и ночи»
К. Симонова, «Сталинградцы» Ю. Чепурина, «Зоя» М. Алигер,
«Непокоренные» Б. Горбатова, «Фронт» А. Корнейчука, «Испытание» А. Первен-
цева, «Василий Теркин» А. Твардовского, первые главы книги М.
Шолохова «Они сражались за Родину», отдельные главы «Молодой гвардии»
А. Фадеева. На новые ратные и трудовые подвиги советских людей
вдохновляли произведения А. Толстого, Н. Тихонова, К. Федина, А. Суркова,!
Л. Соболева, М. Светлова, В. Василевской, М. Шагинян, В. Инбер,0.
Берггольц, С. Маршака, И. Эренбурга, М. Бажана, П. Бровки, С. Вургуна,,
Д. Джамбула, В. Лациса, М. Танка, П. Тычины и многих других мастеров
слова. Всего в годы войны было издано около 170 млн. экземпляров
художественных произведений. Огромная масса книг была направлена
на фронт.
Свой вклад в победу внесли советские композиторы. В блокадном
Ленинграде впервые прозвучала знаменитая Седьмая, «Ленинградская»
симфония Д. Шостаковича, посвященная героическим ленинградцам, в том
числе и воинам, грядущей победе над врагом. Особое место заняло
песенное творчество советских композиторов и поэтов. В ряду песен, созданных
ими, обрела бессмертие звучавшая призывным набатом «Священная война»„
написанная поэтом В. Лебедевым-Кумачом и композитором А.
Александровым. Благодаря огромной заботе партии широкий размах приобрело
выступление на фронтах концертных бригад. За 1941 —1945 гг. советские
артисты побывали на фронте 42 тыс. раз, 3685 фронтовых бригад дали
свыше 1,3 млн. спектаклей и концертов для воинов.
В киноискусстве в годы войны особое развитие получила
кинохроника. За время войны на экраны страны вышло 400 номеров «Союзкиножур-
нала», 65 выпусков журнала «Новости дня», 24 «фронтовых киновыпуска»,
67 короткометражных и 34 полнометражных документальных фильма,
среди которых были такие исторические документы, как «Разгром немецких
войск под Москвой», «Ленинград в борьбе», «Сталинград» и др. Огромный
духовный заряд несли и художественные ленты. Кинофильмы «Секретарь
райкома», «Она защищает Родину», «Человек № 217», «Зоя», «Два бойца»,;
«Радуга» вошли в золотой фонд советского киноискусства и имели
огромное значение не только для современников, но и для грядущих поколений.
Вопросы, связанные с развитием киноискусства, продвижением его
в массы, в действующую армию, неоднократно рассматривались на
совещаниях в ЦК партии, по ним принимались специальные постановления.
По решению ЦК был создан художественный совет Комитета по делам
кинематографии при СНК СССР.
Укрепляя морально-политическое единство советского народа,
Коммунистическая партия никогда не забывала о советских людях2 которые
!!•
323

оказались на временно оккупированной врагом территории. За время
войны за линию фронта были переброшены сотни миллионов листовок и
газет, помимо тех, что издавались партийными органами
непосредственно в тылу врага.
Большую идейно-воспитательную работу во вражеском тылу
развернули подпольные партийные органы, парторганизации партизанских
формирований. При подпольных партийных органах были созданы
агитационно-пропагандистские группы. В деревнях и селах проводились митинги
и собрания, лекции и доклады, выступали агитаторы. За линией фронта
выходило свыше 400 подпольных и партизанских газет. В 1943 г. в
оккупированных областях Украины издавалось 60 газет, в Белоруссии — 1(32
газеты, больше, чем до войны. Несколько газет выходило в
Прибалтийских республиках, огромное количество газет издавалось
подпольщиками и партизанами в Ленинградской, Смоленской, Курской, Орловской и
других областях и районах РСФСР. Все это имело огромное моральное
значение для сплочения советских людей, развертывания партизанской
борьбы в тылу фашистской армии, всенародного сопротивления захватчикам.
Коммунистическая партия прилагала немало усилий для
мобилизации прогрессивных, антифашистских сил всего мира на борьбу с общим
врагом. Разоблачая идеологию фашизма, партия подчеркивала
освободительную, интернациональную миссию СССР и его Вооруженных Сил,
роль Советского Союза в создании и укреплении антигитлеровской
коалиции, в оказании помощи антифашистскому движению Сопротивления
в ряде стран Европы и Азии.
Война послужила суровой проверкой идейной стойкости советского
народа и армии, их морально-политического единства.
Марксистско-ленинская идеология, единство нашего народа, патриотизм советских воинов,
всех трудящихся, их высокие, воспитанные партией
морально-политические качества стали неодолимой преградой для гитлеровских захватчиков.
Высокая идейная убежденность, политическая сознательность масс —
результат многолетней идейно-воспитательной работы Коммунистической
партии — явились одним из решающих факторов нашей победы. В час
смертельной опасности эти замечательные моральные качества проявились
с огромной силой в поведении советских людей: у солдат, идущих в атаку
на врага, у тружеников тыла, отдававших все силы для обеспечения побе-
ды2 для защиты свободы и независимости Советской Родины.
5. БОРЬБА КПСС ЗА СОЗДАНИЕ
БЛАГОПРИЯТНЫХ МЕЖДУНАРОДНЫХ УСЛОВИЙ
ДЛЯ ПОБЕДЫ НАД АГРЕССОРОМ
Достижению главной цели — победы над врагом в Великой
Отечественной войне, оказанию всемерной помощи Советской Армии — была
подчинена и внешнеполитическая деятельность Коммунистической партии.
В решении внешнеполитических задач партия руководствовалась
ленинским теоретическим наследием, опиралась на свой богатый опыт,
накопленный в прошлом, особенно в предвоенные годы, когда в полную силу
встал вопрос о пресечении фашистской агрессии.
Основной целью внешнеполитической деятельности партии с началом
войны стало сплочение всех возможных сил в мире под знаменем борьбы
против фашизма, и прежде всего создание общего фронта народов и
антигитлеровской коалиции народов и государств, что существенным образом
могло дополнить усилия Советских Вооруженных Сил в борьбе с общим
врагом. Выступая с Обращением к советскому народу в связи с началом
Великой Отечественной войны, И. В. Сталин подчеркивал: «Наша война за
свободу нашего Отечества сольется с борьбой народов Европы и Америки
за их независимость, за демократические свободы. Это будет единый фронт
народов, стоящих за свободу против порабощения и угрозы порабощения
со стороны фашистских армий Гитлера».
324

С нападением фашистской Германии на Советский Союз вторая мировая
война вступила в новую фазу. .Если до этого борьба велась лишь между
двумя основными империалистическими группировками, то теперь она
вышла за рамки одной общественно-экономической формации. К тому
времени стало ясно, что без Советского Союза ни одно капиталистическое
государство и даже союз их не в состоянии отразить военный натиск
фашистского блока во главе с Германией. И хотя правящие круги США, Англии
и ряда других стран по-прежнему не испытывали симпатий к Советскому
Союзу, к социализму, они понимали, что агрессивные замыслы Германии,
Италии, Японии и их союзников угрожают их собственным интересам и
что оградить эти интересы, совладать с претендентами на мировое
господство им без Советского Союза не удастся. Только совместно с Советской
Армией, при ее решающей роли, армии Англии, США и других стран могли
рассчитывать на разгром фашистских армий. Это явилось одним из
объективных факторов сплочения в борьбе с общим врагом государств с
различным социальным строем.
Заботясь о наиболее благоприятных международных условиях для
достижения победы над фашизмом, Коммунистическая партия
руководствовалась при этом указанием В. И. Ленина о том, что завоевать победу в
войне с сильным врагом «можно только при величайшем напряжении сил
и при обязательном, самом тщательном, заботливом, осторожном, умелом
использовании как... всякой противоположности интересов между
буржуазией разных стран, между разными группами или видами буржуазии
внутри отдельных стран,— так и всякой, хотя бы малейшей,
возможности получить себе массового союзника, пусть даже временного, шаткого,-
непрочного, ненадежного, условного» ". Поэтому партия с самых первых
дней войны прилагала усилия к тому, чтобы ускорить дальнейшую
консолидацию антифашистского фронта народов, выступление
патриотических сил в оккупированных гитлеровскими захватчиками странах,
создать такой военный союз народов и государств, который стал бы
действенной силой в борьбе против фашизма.
Как и другие наиболее важные проблемы войны, вопросы, связанные
с советской внешней политикой и дипломатией, находились в центре
внимания Центрального Комитета партии, его Политбюро. В Политбюро
ЦК ВКП(б) рассматривались все наиболее важные международные
документы, определялась линия советских представителей на международных
конференциях и переговорах. Перед советской дипломатией ставились и
конкретные задачи, указывались пути их решения. Это предопределило
успехи советской внешней политики в годы войны, позволило опрокинуть
расчеты высшего политического руководства фашистской Германии на
изоляцию СССР на международной арене, на внесение раскола в ряды
союзников по антигитлеровской борьбе.
Деятельность Коммунистической партии и Советского правительства
по созданию и укреплению антигитлеровской коалиции явилась
подлинным вкладом в творческое развитие марксистско-ленинской теории, в
дипломатическую практику социализма. В истории не было прецедента,,
когда бы государства с противоположным социально-политическим строем
объединились против общего противника в сфере вооруженной борьбы,
направив усилия своих армий к единой цели — уничтожению фашистской
военной машины. Конкретный опыт этого приобретался
Коммунистической партией и Советским правительством уже в ходе войны.
Настойчивость и гибкость, с которыми партия осуществляла свою
внешнеполитическую деятельность по созданию блока антифашистских
государств, объединению усилий их армий для выполнения единой задачи*
несмотря на массу трудностей и препятствий, привела к быстрому
оформлению союзнических отношений. Уже в середине июля 1941 г.
подписанием соглашения между СССР и Великобританией о совместных военных
действиях против Германии были заложены основы антигитлеровской коа-
J1 Ленин В. И, Поли. собр. соч., т. 41, с. 55,
325

лиции. Затем были подписаны соглашения с правительствами
Чехословакии и Польши, которыми предусматривалось создание вооруженных
формирований этих стран на территории СССР. Был установлен контакт с
Национальным комитетом «Свободная Франция». 1 января 1942 г.
Советский Союз и еще 25 стран подписали так называемую Декларацию 2б
государств о совместной войне против фашистского блока.
К середине 1942 г. заключением англо-советского союзного договора
и советско-американского соглашения о взаимных поставках было
практически завершено оформление единого антигитлеровского фронта. К
концу войны этот антифашистский союз насчитывал более 50 государств. Все
попытки руководителей фашистской Германии расколоть коалицию, играя
на противоречиях входивших в нее государств, закончились полным
провалом.
Проводя большую и разностороннюю работу, направленную на
создание и укрепление антигитлеровской коалиции, Коммунистическая партия
Советского Союза добивалась того, чтобы эта коалиция не только
провозглашала свои идеи и цели, но и эффективно действовала, чтобы вклад
государств, входивших в антифашистский союз, был реальным и возможно
большим. И в этом случае вопрос о создании второго фронта в Европе,
который избавил бы Советскую Армию от необходимости сражаться с
агрессором, по сути, в одиночку, был важнейшим, и отношение к нему стало
критерием честности в выполнении союзнического долга.
Внешнеполитическая деятельность Коммунистической партии,
касавшаяся проблемы создания второго фронта в Европе,— яркая страница
ее истории в годы войны. Несмотря на все проволочки союзников с
открытием второго фронта, наша партия и правительство сумели так поставить
дело, что высадка англо-американских союзных войск во Франции стал»а
неизбежной. Это объяснялось победами Советских Вооруженных Сил на
советско-германском фронте и успешной деятельностью советской
дипломатии.
Создания второго фронта настойчиво добивались и народные массы
Англии иСША, возглавлявшиеся коммунистическими партиями этих стран,
верными идеалам пролетарского интернационализма. Высадка
англо-американских войск в июне 1944 г. на севере Франции означала большую
победу советской внешней политики, направляемой Коммунистической
партией, принципов коалиционной стратегии, которые отстаивал
Советский Союз. Она свидетельствовала прежде всего о внушительных успехах
Вооруженных Сил СССР в борьбе с фашистскими полчищами.
Советское правительство помогало всем силам, противостоящим
фашизму, не только сплотиться, но и включиться в активную, в том числе и
вооруженную, борьбу против немецко-фашистских захватчиков, ибо
любое усилие в этом направлении ускоряло достижение победы над общим
врагом.
Одной из таких акций явилось решение Коммунистической партии
Советского Союза и Советского правительства оказать помощь народам
других стран, боровшимся против фашизма, в создании национальных
воинских формирований. В 1943 г. постановлением Государственного
Комитета Обороны был организован специальный аппарат уполномоченного
Ставки Верховного Главнокомандования, который ведал иностранными
воинскими формированиями на территории Советской страны, помогал в
создании и обучении интернациональных войск, поддерживал с ними
постоянную связь.
Организация на советской территории воинских частей и соединений
из иностранных граждан была всемерно поддержана коммунистическими
партиями оккупированных гитлеровцами стран, всеми патриотическими,
антифашистскими силами. Созданные на территории СССР иностранные
части и соединения сохраняли полную самостоятельность в вопросах
внутренней жизни. Личный состав их носил форму и знаки различия своей
армии. Советскому командованию они подчинялись лишь в оперативном
отношении в ходе боевых действий на советско-германском фронте.
326

Партийные и государственные органы СССР, командование Советских
Вооруженных Сил проявляли максимально возможную в условиях
военного времени заботу о снабжении, медицинском обеспечении,
расквартировании и ином обслуживании иностранных войск. Так же велика была
забота об их боевом обучении. В иностранные части и соединения по
просьбе их командования направлялись в качестве инструкторов наиболее
опытные советские офицеры, оказывавшие помощь чехам, словакам, полякам,
румынам, югославам в сколачивании их частей и подразделений, в
овладении оружием, техникой, тактикой современного боя. Многие
военнослужащие-иностранцы обучались в советских военно-учебных заведениях.
Только для авиации Польши, Чехословакии и Югославии летно-техниче-
ские кадры готовились почти в 20 училищах и школах Военно-Воздушных
Сил.
Большая помощь иностранным частям и соединениям, составившим
впоследствии ядро народных армий своих стран, а также другим
национально-освободительным армиям оказывалась Коммунистической партией
и Советским правительством на заключительном этапе войны. По просьбе
правительств этих стран Советский Союз передал ,на оснащение
боровшихся с фашизмом интернациональных вооруженных сил огромное количество
вооружения, боевой техники и боеприпасов. Народные армии Болгарии,
Польши, Румынии, Чехословакии, Югославии получили безвозмездно
более 1600 самолетов, около 1000 танков, 16 500 орудий, свыше 670 тыс.
винтовок и автоматов, более 40 тыс. пулеметов и другого вооружения.
Деятельность Коммунистической партии и Советского правительства
по созданию иностранных воинских частей и соединений на территории
Советского Союза, а также оказание всесторонней братской помощи
народным армиям ряда стран Центральной и Юго-Восточной Европы были
ярким проявлением интернационального долга, важным вкладом в
укрепление союза народов в борьбе с фашизмом.
Особое место во внешней политике Коммунистической партии и
Советского правительства занимала поддержка движения Сопротивления.
Партия рассматривала его как реальную силу в великой антифашистской
борьбе народов и государств. Эта помощь выражалась прежде всего в разгроме
Советской Армией фашистских сил, находившихся на советско-германском
фронте.
Исторические победы наших Вооруженных Сил, огромные потери
врага на советско-германском фронте создавали в порабощенных фашистами
странах благоприятные условия для расширения освободительного
движения, вовлечения в него все новых и новых сил. Без героической,
самоотверженной, не Ихмевшей себе равной в истории борьбы советского
народа, Советской Армии, без уничтожения основных сил фашистского блока
на советско-германском фронте движение Сопротивления не имело бы
такого размаха и эффекта. Вынужденная переброска немецких
оккупационных войск из Европы на восток для восполнения потерь в живой силе и
технике открывала еще большие возможности перед
национально-освободительными, антифашистскими силами. «Там, где раньше находился
немецкий полк,— отмечал М. Торез,— оставлен батальон или рота; там, где
была расквартирована рота, не остается никого, кроме появляющихся
время от времени немецко-фашистских патрулей».
Важную роль играла также материальная и иная помощь движению
Сопротивления, антифашистам, которая способствовала развитию
активной вооруженной борьбы в тылу вермахта, облегчавшей положение
советских войск. Советский Союз направлял людей и выделял значительные
средства для развертывания партизанской борьбы в Польше,
Чехословакии, Венгрии, Румынии и других странах по просьбе коммунистических
партий этих стран. Постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) от 3 апреля
1944 г. предлагалось ЦК КП(б) Белоруссии и ЦК КП(б) Украины
«выделить в особые отряды поляков, находящихся в партизанских отрядах
Украины и Белоруссии, придав им опытное и крепкое командование, для
использования этих отрядов на территории Польши по указанию Штаба
327

партизанского движения Польши». В июне 1944 г. Политбюро ЦК КП(б)
Украины приняло решение, в котором удовлетворялась просьба ЦК
Коммунистической партии Чехословакии в оказании помощи по
развертыванию партизанского движения на территории Чехословацкой
республики.
На территории СССР были созданы учебные центры по подготовке
командного состава, подрывников, радистов и других партизанских
специалистов из чехов, словаков, поляков, венгров и румын. Обучающихся в эти
центры направляли компартии соответствующих стран. В эти страны
перебрасывалось оружие, боеприпасы, взрывчатка, другое военное
имущество, которое шло на оснащение партизанских сил. С весны 1944 г. туда стала
перебазироваться и часть советских партизанских отрядов и соединений,
включившихся в активную борьбу против гитлеровцев. Всесторонняя
помощь Советского Союза движению Сопротивления содействовала
превращению его в грозную силу в общем фронте антифашистской борьбы.
Коммунистическая партия и Советское правительство решительно
поддерживали национально-освободительное движение в Югославии,
принявшее в этой стране всенародный размах. «Наши народы никогда не
забудут того вклада, который внесли народы Советского Союза в разгром
агрессивных империалистических сил фашизма,— подчеркивал И. Б. Ти-
то,— мы также не забудем и тысячи советских бойцов, которые плечом
к плечу с воинами нашей революции проливали кровь и отдали свои жизни
на полях сражений Югославии». Подобную поддержку получила
национально-освободительная борьба народа Албании. С такой же решимостью
Советский Союз поддержал борьбу народов Франции, Италии, ряда
других стран за свою свободу и независимость.
Руководствуясь принципами марксизма-ленинизма, учитывая
конкретные исторические условия, коммунистические партии
оккупированных гитлеровцами стран самостоятельно вырабатывали свою стратегию
и тактику по сплочению демократических сил в борьбе с фашизмом. Они
были теми центрами, вокруг которых объединялись патриоты и
антифашисты. Коммунистическая партия нашей страны всячески содействовала
усилению роли братских компартий в национально-освободительной
борьбе.
Мужественная борьба возглавленной коммунистами
Народно-освободительной армии Югославии, подвиги армий и соединений,
сформированных патриотами Польши и Чехословакии, народные восстания в
Словакии, Румынии, Болгарии, освободительная борьба албанского народа,
движение Сопротивления, действия партизанских отрядов во Франции,
Италии и других странах, борьба антифашистского подполья в стане
противника — все это в конечном итоге слилось с борьбой советского
народа в один могучий поток, смывший коричневую грязь с карты Европы.
Важным направлением во внешнеполитической деятельности КПСС
была выработка и проведение в жизнь советской программы
послевоенного устройства мира. Основные положения этой программы,
содержавшие принципы демократического устройства послевоенного мира, были
отражены уже в первых документах Коммунистической партии и Советского
правительства, в которых характеризовались цели Великой
Отечественной войны. В ходе войны эта программа развивалась и
конкретизировалась.
Советская программа предусматривала полное освобождение народов
от фашистских захватчиков, воссоздание независимых национальных
государств, предоставление освобожденным народам права самим решать
свою судьбу, избирать государственное устройство и социальный строй.
Эта программа требовала сурового наказания фашистских военных
преступников, виновников войны и страданий народов, а также установления
такого порядка в послевоенном мире, который полностью исключал бы
возможность новой агрессии со стороны Германии. Советский Союз
выступал за длительное политическое, экономическое и культурное
сотрудничество всех народов, основанное на взаимном доверии и взаимопомощи.
328

Особые задачи Центральный Комитет партии поставил перед
советскими внешнеполитическими органами в связи с перенесением боевых
действий Советских Вооруженных Сил на территорию европейских
государств. Чтобы создать наилучшие условия Советской Армии для
выполнения ее великой освободительной миссии, для успешных военных действий
против хотя и ослабленной, но все еще жестоко сопротивлявшейся армии
фашистских агрессоров, Коммунистическая партия стремилась,
используя дипломатические пути, содействовать дальнейшему развитию и
углублению дружеских, союзнических отношений СССР с народами стран,
на территорию которых вступали советские войска.
Одновременно и перед политическим руководством войсками
Центральный Комитет партии поставил новые задачи, которые вытекали из
специфики условий боевых действий за рубежом социалистической страны.
Политбюро ЦК ВКП(б) провело специальное совещание высших
политических работников Советских Вооруженных Сил, на котором была глубоко
проанализирована новая политическая обстановка, складывавшаяся в
связи с вступлением Советской Армии на территорию иностранных
государств, намечены новые задачи в деле политического руководства
войсками, усиления интернационального воспитания воинов.
В центр воспитательной работы в войсках были поставлены вопросы
пролетарского интернационализма и социалистического патриотизма. На
основе указаний ЦК партии Главное политическое управление Советской
Армии направило в политорганы директиву, в которой предлагалось
усилить разъяснение документов Советского правительства о цели вступления
советских войск на территорию европейских государств как среди
советских воинов, так и среди местного населения. В войска направлялись
политработники, знавшие иностранные языки. Активно действовали
антифашистские школы для пленных, пожелавших участвовать в
пропагандистской и агитационной работе.
В обращениях к войскам, на собраниях, митингах воинам
разъяснялась политика партии по отношению к освобождаемым народам
европейских стран, в том числе и к немецкому народу. Это была гуманистическая
политика армии-освободительницы. И в этом убеждались широкие
народные массы западных стран.
Военные советы фронтов и армий, политорганы учитывали характер
классовой борьбы в освобождаемых советскими войсками странах. Она
характеризовалась, с одной стороны, тем, что скомпрометировавшие себя
национальной изменой за время фашистской оккупации
буржуазно-помещичьи круги утрачивали свои былые позиции, а с другой — тем, что
значительно возрастала сплоченность, политическая сознательность
пролетариата и других слоев населения, повышался авторитет коммунистических
и рабочих партий. В этой сложной обстановке с нашей стороны оказывалось
содействие прогрессивным силам в установлении демократических
порядков и восстановлении экономики. Забота о нормализации жизни народов
европейских государств вызывала глубокую признательность местного
населения воинам-освободителям, способствовала разоблачению
фашистской лжи о Советском Союзе и его армии.
Для населения зарубежных стран политические органы Советской
Армии стали издавать газеты. Так, в Польше выходили газета «Нове
жице» («Новая жизнь») и «Вольна Польска» («Свободная Польша»), в
Венгрии — «Мадьяр'Уйшаг» («Венгерская газета»), в Румынии — «Грайул
либер» («Свободное слово»), в Германии — «Теглихе Рундшау»
(«Ежедневное обозрение») и «Ди дойче Цайтунг» («Немецкая газета»). Только в 1944 г.
было издано и распространено среди войск и населения зарубежных стран
почти 450 млн. экземпляров листовок, газет, брошюр и т. п.
Военные газеты на иностранных языках сыграли важную роль в
установлении дружеских отношений между народами СССР, его Вооруженными
Силами и народами освобождаемых стран.
В этот период войны Коммунистическая партия уделяла особое
внимание работе среди войск противника, которой непосредственно руководило
329

Главное политическое управление. Рекомендовалось «не запугивать
солдат и офицеров противника надвигающейся катастрофой, а помогать им
осознать бессмысленность сопротивления и стать на путь организованной
капитуляции и коллективной сдачи в плен». Важнейшим направлением
в работе среди войск противника было разоблачение фашистской лжи об
отношении СССР к Германии и другим странам, воевавшим против
Советского Союза. И это сыграло свою роль. Попавший в плен фашистский
генерал Э. Беге, командовавший одной из армий, признавал: «Из-за
сложившегося тяжелого положения в Германии, а также благодаря усилившейся
в последнее время, хорошо организованной пропаганде русских солдаты
заколебались и число перебежчиков увеличилось. Ваша пропаганда
оказалась сильным и действенным оружием».
На территории Германии политорганы Советских Вооруженных Сил
широко распространяли обращения советского командования к немецкому
народу и войскам, в которых разъяснялись цели и задачи Советской Армии
в Германии. За несколько месяцев 1945 г. на территории страны были
распространены миллионы листовок, в которых содержалась информация о
положении на фронтах, важнейших международных событиях,
подчеркивалось, что в задачи советских и союзных войск входит не уничтожение
немецкого народа, а ликвидация германского фашизма, суровое наказание
преступников войны. Большое влияние на национальное самосознание
немцев оказало уважительное отношение советских воинов к культурным
и национальным ценностям немецкого народа.
Всесторонняя разъяснительная работа среди населения освобождаемых
от фашизма стран способствовала распространению правды о Советском
Союзе, его интернациональной политике, благородных целях
освободительной миссии советских войск. Она помогала революционным и всем
прогрессивным силам этих стран в их борьбе за коренные демократические
преобразования.
На завершающем этапе войны Советский Союз отстаивал суверенные
права и независимость больших и малых народов, оказывал
многостороннюю помощь народам Центральной и Юго-Восточной Европы в борьбе
за установление демократических порядков, за укрепление их
международного авторитета. Принципы советской внешней политики
распространялись и на страны, которые являлись сателлитами гитлеровской Германии.
Как и в других случаях, СССР руководствовался желанием предоставить
народам этих стран возможность идти по избранному ими самими пути.
Вместе с политической и дипломатической поддержкой СССР
предоставлял освобождаемым Советскими Вооруженными Силами странам
значительную экономическую помощь. Соглашения о взаимных поставках
давали народам этих стран возможность без промедления приступить к
восстановлению разрушенных войной промышленности, сельского
хозяйства, городов и сел, воссозданию национальной культуры. Большую
помощь в этом оказывали населению и советские войска. Это была
великодушная помощь бескорыстного друга в лице советского народа, армии,
государства, Коммунистической партии Советского Союза. Помощь СССР,
его Вооруженных Сил молодым демократическим государства^
способствовала их быстрому возрождению, успешной борьбе народов с
происками внутренней и внешней реакции, сплочению их в могучее
социалистическое содружество.
Внешнеполитическая деятельность партии в ходе войны была
направлена и на создание действенной международной организации по
обеспечению послевоенного мира и безопасности народов. Эта деятельность
производила исключительно большое впечатление на широкие массы в
различных странах, создавала атмосферу доброжелательного отношения к
Советскому государству и в конечном счете сказывалась на боевых успехах
советских войск. На Московской конференций министров иностранных дел
представители СССР сделали заявление о необходимости создания такой
международной организации, которая заботилась бы о поддержании
международного мира и безопасности, руководствуясь принципом суверенного
зэо

равенства всех миролюбивых государств. Политбюро ЦК рассматривало и
утверждало директивы для советской делегации на переговорах,
продолжавшихся в 1944—1945 гг. в Думбартон-Оксе (Вашингтоне), Крыму и Сан-
Франциско. В этих директивах была определена позиция Советского Союза
по всем вопросам, касавшимся создания международной организации
безопасности.
Активная внешнеполитическая деятельность Коммунистической партии
Советского Союза и Советского правительства во многом способствовала
созданию такой международной организации, которая отвечала бы нуждам
и чаяниям народов мира. Этим органом стала Организация Объединенных
Наций.
Внешнеполитическая деятельность КПСС была плодотворной и в
отношении устройства послевоенной Германии. На Потсдамской
конференции летом 1945 г. между правительствами СССР, Англии и США было
достигнуто соглашение о сохранении и развитии Германии как
демократического и миролюбивого государства. «Германский милитаризм и нацизм
будут искоренены, — говорилось в заключительном коммюнике,— и
Союзники, в согласии друг с другом, сейчас и в будущем, примут и другие
меры, необходимые для того, чтобы Германия никогда больше не угрожала
своим соседям или сохранению мира во всем мире» 12.
Несмотря на разногласия, антифашистская коалиция и после разгрома
фашизма в Европе была важным фактором международного
сотрудничества. Советский Союз до конца оставался верен своимчсоюзническим
обязательствам и всемерно способствовал быстрейшему завершению
второй мировой войны.
В многогранной деятельности партии в годы войны решение коренных
вопросов внешней политики Советского государства всегда будет
славной страницей, позволившей наилучшим образом обеспечить
государственные интересы нашей страны, а также многих других стран,
способствовавшей боевым успехам Советских Вооруженных Сил. Эта деятельность
КПСС снискала уважение всех антифашистских, прогрессивных сил,
боровшихся за свободу, демократию, независимость.
Как и прежде. Коммунистическая партия Советского Союза
подтвердила свою верность марксизму-ленинизму, ленинским принципам
пролетарского интернационализма. Ее плодотворная внешнеполитическая
деятельность явилась важным фактором победы советского народа и его
Вооруженных Сил над фашизмом.
* * *
Великая Отечественная война явилась всесторонней проверкой
способности партии быть политическим вождем советского общества,
руководителем Вооруженных Сил СССР, нанесших решительное поражение армиям
фашистского блока. С честью выдержав эту проверку на всех участках
борьбы, партия своей кипучей деятельностыр снискала любовь, доверие
и уважение советского народа, советских воинов, всех свободолюбивых
людей мира. Верная всепобеждающим идеям марксизма-ленинизма,
Коммунистическая партия Советского Союза, дальновидно и мудро осуществляя
руководство вооруженной борьбой советского народа в Великой
Отечественной войне, нашла те пути, которые наилучшим образом вели к победе
над фашистскими агрессорами. Партия была истинным вдохновителем и
организатором разгрома самых реакционных сил империализма.
«В длительной, самой тяжелой из войн в истории нашей Родины,—
говорится в постановлении ЦК КПСС,,0 60-й годовщине Великой
Октябрьской социалистической революции**,— советский народ совершил подвиг,
равного которому еще не знало человечество. Он сумел не только отстоять
свою свободу и независимость, но и внес решающий вклад в дело спасения
2? Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны: Документы
и материалы. М., 1947, т. 3, с. 339.
331

европейской и мировой цивилизации от уничтожения фашистскими
варварами» 13.
Под руководством Коммунистической партии советский народ и его
Вооруженные Силы продемонстрировали несокрушимую мощь социализма.
Опыт нашей партии, накопленный в Великой Отечественной войне,
подтверждает непреходящее значение ленинского учения о войне и армии,
защите социалистического Отечества. Это учение, проверенное на практике,
было путеводной звездой партии в самой тяжелой и кровопролитной
борьбе, какую только знала мировая история.
Плодотворная деятельность Коммунистической партии Советского
Союза по закреплению итогов великой Победы, борьба за утверждение
того, что выстрадано и достигнуто ценой огромных жертв и страданий
народов, за обеспечение прочного мира на Земле является прямым
продолжением той борьбы, которую вела партия в годы Великой Отечественной
войны.
1980 г.
ВСЕМИРНО-ИСТОРИЧЕСКАЯ ПОБЕДА НАД ФАШИЗМОМ
Все дальше отдаляясь от знаменательного 9 мая 1945 г., мы с
дистанции прошедшего времени глубже и масштабнее осознаем величие подвига,
совершенного в годы Великой Отечественной войны советским народом,
Коммунистической партией Советского Союза, нашими Вооруженными
Силами. И хотя ныне человечество волнуют иные жизненные проблемы, время
не властно ни ослабить, ни приуменьшить исторической значимости этого
величайшего события.
Победа над агрессивными силами империализма, над фашизмом, в
достижении которой главную роль сыграл Советский Союз,
предопределила весь ход дальнейшего мирового развития. Она явилась мощным
ускорителем мирового революционного процесса, создала благоприятные
условия для социалистических революций в ряде стран, стала могучим
стимулом развития классовой борьбы в странах капитала, бурного роста
национально-освободительного движения, приведшего к крушению системы
колониализма. Все это обусловило коренные изменения в соотношении сил
на международной арене в пользу социализма, мира и прогресса,
значительно расширило возможности для сохранения мира на Земле.
Победа Советского Союза, всей антигитлеровской коалиции носила
всесторонний характер. Нацистский рейх потерпел не просто военное
поражение. Изобличенный в чудовищных преступлениях против
человечества, он был полностью ликвидирован, кровавая авантюра против
цивилизации закономерно завершилась судом народов над ее зачинщиками.
Правда, кое-какие круги на Западе, особенно в ФРГ, США,
Великобритании, пытаются сейчас игнорировать эту знаменательную дату,
приглушить ее исторический резонанс.
Победа над фашизмом далась нелегко. Для ее достижения
потребовались величайшие усилия вооруженных сил антигитлеровской коалиции,
в первую очередь СССР, их сочетание с экономическими,
дипломатическими, идеологическими и другими средствами борьбы.
I
Разгром фашизма был прежде всего военной победой. Во второй
мировой войне были наголову разбиты и уничтожены вооруженные силы, вся
военная машина агрессивных фашистских держав. Решающую роль в этом
О 60-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции:
Постановление ЦК КПСС от 31 января 1977 года, с. 6.
332

сьтграли Советский Союз и его Вооруженные Силы, весь советский народ,
который на своих плечах вынес основную тяжесть борьбы с фашистско-
милитаристским блоком.
Героическая борьба советского народа в корне изменила ход
второй мировой войны. Ее сражения развернулись на огромном пространстве
от Атлантики до Тихого океана, от льдов Гренландии до африканских
пустынь, однако главным театром военных действий стал советско-германский
фронт. По существу, здесь решались не только судьбы советского народа,
но и судьбы всего человечества.
Именно Советский Союз решил три главные задачи второй мировой
войны. Во-первых, он преградил путь фашистской агрессии, сорвал
устремления фашизма к мировому господству. Советские Вооруженные Силы
остановили немецко-фашистские полчища, выполнив задачу, которая
оказалась не по плечу армиям западных держав.
Действительно, до нападения на СССР Германия оккупировала целый
ряд европейских стран, не затратив ни на одну из этих кампаний более
одного-полутора месяцев. Гитлеровские стратеги, упоенные успехами
военных кампаний на Западе, надеялись применить свое патентованное
средство — «блицкриг» — ив войне против Советского Союза. С этой целью
они двинули на нашу страну огромную отмобилизованную армию Германии
и ее союзников. 190 дивизий, 5500 тыс. солдат и офицеров, до 5 тыс.
самолетов, около 4300 танков, 47 200 орудий и минометов обрушились на
советскую территорию. То была громадная, невиданная в истории армия
вторжения.
II то, что на советско-германском фронте уже в первый, наиболее
трудный период войны доктрина «молниеносной войны» потерпела крах,
поставило фашистскую Германию и ее вермахт в исключительно тяжелое
положение. Военные события 1941 г., особенно провал операции «Тайфун»,
развеяли миф о непобедимости немецко-фашистской армии. Гитлеровские
стратеги не рассчитывали на такой крутой поворот войны на советско-
германском фронте, не предполагали, что борьба приобретет столь
затяжной характер.
Во-вторых, в ожесточенной борьбе с немецко-фашистскими войсками
Советские Вооруженные Силы вырвали у противника средства ведения
войны, они уничтожили основную массу войск, оружия и военной техники
агрессора. На советско-германском фронте были разгромлены главные
силы вермахта, гитлеровская армия потеряла 10 млн. солдат и офицеров,
свыше 70 тыс. боевых самолетов, около 50 тыс. танков и штурмовых орудий,
107 тыс. артиллерийских орудий, 2500 боевых кораблей и вспомогательных
судов.
В грандиозных по масштабу сражениях под Сталинградом, под
Курском и на Днепре Советская Армия добилась коренного перелома в ходе
второй мировой войны, т. е. такого сдвига в соотношении сил в свою
пользу, который предопределил изменение общего соотношения сил во второй
мировой войне и обеспечил переход стратегической инициативы в руки
антигитлеровской коалиции. Это дало народам антигитлеровской
коалиции уверенность в победе и вызвало мощный подъем антифашистской
борьбы на захваченных агрессором территориях. Тем самым была облегчена
борьба на других театрах военных действий и ускорено окончание
войны.
В-третьих, Советский Союз своей героической борьбой оказал
непосредственную помощь народам других стран Европы и Азии в
избавлении от германской и японской оккупации. Советская Армия не строила
противнику «золотой мост» для отступления, а с одинаковой силой громила
его как на советской земле, так и за ее пределами, добиваясь полного и
окончательного разгрома фашистских армий. Советские Вооруженные Силы
полностью или частично освободили территории десяти стран Европы
общей площадью в 950 тыс. квадратных километров с населением около
72 млн. человек и частично территории двух стран Азии (Китая и Кореи)
общей площадью более 1127 тыс. кв. км с населением около 52 млн. чело-
333

век. В операциях по освобождению зарубежных стран участвовало 90
оперативных соединений Советской Армии, численность которых составляла
более 6 млн. человек в Европе и более 1,5 млн. человек в Азии 1.
По своему характеру и масштабу Великая Отечественная война была
всенародной. В ней участвовали огромные массы как в сфере
непосредственно вооруженной борьбы, так и в сфере обеспечения победы в войне в
целом. Фронт и тыл сливались воедино. В сущности, наш народ стал
борющимся народом, который все свои силы и средства отдавал достижению
победы.
Разгром фашистского вермахта стал возможным потому, что в ходе
войны проявилось превосходство советской военной организации и
военного искусства над военной организацией и военным искусством агрессора.
Огромный размах вооруженной борьбы на советско-германском фронте
потребовал проведения крупных военно-организационных мероприятий,
и прежде всего мобилизации в армию и на флот миллионов людей.
В условиях неблагоприятно складывавшейся обстановки начального
периода войны сделать это было чрезвычайно трудно. Но
Коммунистическая партия Советского Союза решила эту задачу. За короткое время были
мобилизованы 30 призывных возрастов (в общей сложности 5300 тыс.
человек), что позволило за первые пять месяцев войны сформировать и
направить на фронт 291 дивизию и 94 бригады. Всего же за годы войны в
Вооруженные Силы было призвано 20 доли, человек, а общая численность
Советской Армии возросла почти в 3 раза и достигла к концу войны 11 365
тыс. человек. Это была самая крупная армия антигитлеровской коалиции.
Сражения Великой Отечественной войны были противоборством
массовых миллионных армий, оснащенных авиацией, танками и другой
военной техникой. Подобного сосредоточения людских масс и военной техники
на полях сражений военная история прошлого не знала.
Неся тяжелые потери, гитлеровское командование перебрасывало на
советско-германский фронт войска с других театров военных действий..
В ходе войны здесь действовало до 270 дивизий, в том числе 33 танковых
и моторизованных, полностью укомплектованных и наиболее
боеспособных. Всего же на советско-германском фронте было сосредоточено свыше
70% всех вооруженных сил фашистской Германии. В то же время
англоамериканским войскам в Северной Африке противостояли от 9 до 20
дивизий, в Италии — от 7 до 26, а в Западной Европе после открытия второго
фронта — от 56 до 75 дивизий противника.
Вместе с тем следует помнить, что Советские Вооруженные Силы
действовали в значительно более сложных условиях, нежели армии западных
союзников. Советско-германский фронт был самым протяженным из всех
фронтов второй мировой войны. Он составлял 6 тыс. км. Военные действия
советских войск отличались крупными масштабами. Отдельные операции
развертывались на фронте от 800 до 1000 км и в глубину достигали 500—
600 км. Советские Вооруженные Силы провели свыше 50 наступательных и
оборонительных операций стратегического масштаба, около 250
фронтовых и свыше 1000 армейских. Войну завершил ряд блестящих
наступательных операций, в том числе Берлинская, в результате которых фашистская
Германия была повержена, а война в Европе закончена.
Однако количество дивизий без учета их качества, морального духа
войск не может служить показателем военной мощи государства.
Важнейшей особенностью Великой Отечественной войны были невиданные в
истории патриотизм и массовый героизм советских воинов, всего советского
народа. Все нации и народности нашей страны мужественно сражались за
свою Родину. Они внесли достойный вклад в достижение победы.
Гитлеровские стратеги предполагали вести борьбу только с армией, а встретили
сопротивление всего народа.
Защищая социалистическое Отечество, наш народ не только оборонял
i См.: Вторая мировая война и современность. М., 1972, с. 229.
334

свою Родину, но и отстаивал всю мировую цивилизацию, надежды народов
на социальный прогресс, на лучшее будущее. В этом состоит величайшая
заслуга советского народа, наших Вооруженных Сил перед
человечеством.
II
Победа над фашизмом была победой не только военной. То была
политическая победа, ознаменовавшая торжество советского общественного
и государственного строя. Истоки прочности советского строя — в самой
природе новой общественно-экономической формации. Политическая
система советского социалистического общества позволила провести в жизнь
ленинское положение о необходимости в случае войны подчинения ее
интересам всей внутренней жизни страны 2.
В Великой Отечественной войне в полной мере проявилась
руководящая роль Коммунистической партии. Она была вдохновителем и
организатором героических усилий советских людей на фронте и в тылу, в борьбе
против врага на временно оккупированной им территории. Партия стала
в дни войны поистине сражающейся партией: свыше 80% ее состава
находились в рядах Вооруженных Сил и в отраслях народного хозяйства,
обслуживающих нужды фронта. ЦК партии обеспечивал единство выработки
и проведения в жизнь стратегических планов ведения войны.
СССР, первое в мире социалистическое государство, оказался именно
той социальной силой, которая внесла основной вклад в реализацию на
практике исторической закономерности уничтожения фашизма.
Разумеется, другие государства антигитлеровской коалиции также немало
сделали для достижения победы. Однако в политическом и военном дтноше-
ниях их усилия были неравнозначны усилиям Советского Союза. Вклад
буржуазных государств оказался ограниченным как в силу внутренних
особенностей капиталистической общественно-экономической системы, так
и вследствие проведения буржуазными правящими кругами классовой
политики даже в те годы войны, когда на карту было поставлено само
существование их государств. Усиленная эксплуатация трудящихся,
стремление правящих классов переложить тяготы войны на их плечи, безудержный
грабеж колоний — все это мешало полной мобилизации трудящихся масс
капиталистических стран, их колоний и зависимых стран на борьбу с
фашизмом и милитаризмом.
Важнейшей предпосылкой военной победы явилось превосходство
экономической системы Советского Союза над экономикой фашистской
Германии. Война продемонстрировала высокую эффективность
социалистической экономики, ее огромные внутренние резервы, способность к
быстрой перестройке и переходу на военные рельсы в необычайно сложных
условиях. Великая Отечественная война убедительно подтвердила
зависимость войны от экономики, ее влияния на характер и способы
вооруженной борьбы. «Ничто так не зависит от экономических условий,— писал
Ф. Энгельс,— как именно армия и флот. Вооружение, состав,
организация, тактика и стратегия зависят прежде всего от достигнутой в данный
момент ступени производства и от средств сообщения» 3.
В годы войны народнохозяйственные планы СССР строились с учетом
нужд фронта и тыла. А это, в свою очередь, позволяло успешно решать
сложные военно-производственные и военно-экономические проблемы. Так,
согласованность в работе производственных, научно-исследовательских
и опытно-конструкторских звеньев обеспечила модернизацию оружия и
боевой техники Советской Армии, создание принципиально нового
вооружения и военной техники и серийное производство их в таких масштабах,
которые в конечном счете обеспечили полное военно-техническое
превосходство Советских Вооруженных Сил над фашистскими армиями. Именно
на советско-германском фронте была сокрушена военно-техническая мощь
? См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч., t. 41, с. 117.
3 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 20, с. 171,
335

фашистских агрессоров. Здесь они потеряли около 70% своих сймолетбВ,
до 75% танков и штурмовых орудий, 74% артиллерийских орудий.
В ходе одной лишь Сталинградской битвы вермахт потерял столько
вооружения и военной техники, что его хватило бы для оснащения 50
дивизий. И нужно помнить, что разрыв между потребностями вермахта в
вооружении и его поступлением с германских заводов мог бы быть куда
больше, если бы англо-американская авиация занималась не
«безрассудными бомбардировками городов» \ а целенаправленным уничтожением
военно-промышленного потенциала Германии.
Победа над фашизмом была и победой идеологической. Если на Западе
в первый период война велась внутри одной общественно-экономической
формации, то с нападением фашистской Германии на Советский Союз она
превратилась в борьбу двух диаметрально противоположных систем,
приобрела острую форму классовой, идеологической борьбы. Победа СССР
ознаменовала крах фашизма и как формы государственного правления, и
как идеологии нацизма, шовинизма, расизма, разоблачение социальной и
национальной демагогии, прикрывавшей звериное лицо террористической
диктатуры монополистического капитала.
Поэтому естественным следствием победы явились ликвидация и
законодательное запрещение деятельности фашистских партий. Осуждение
фашизма было неотделимо от разоблачения реакционной идеологии и
практики милитаризма, угрозы, которую милитаризм, равно как и фашизм,
несет миру и безопасности народов.
В то же время идеологическая победа над фашизмом означала рост
авторитета коммунистического мировоззрения. Могущество марксистско-
ленинской идеологии проявилось прежде всего в том, что, овладев
сознанием десятков миллионов советских людей, она стала силой, позволившей
мобилизовать их на ратные и трудовые подвиги во имя защиты
социалистической Родины, спасения человечества от гитлеровского рабства.
Коммунистическая идеология составляла основу принципов
международной солидарности трудящихся, руководствуясь которыми Советские
Вооруженные Силы осуществили великую освободительную миссию за
рубежом. Наконец, именно коммунистической идеологии принадлежала
ведущая роль в отражении идейного наступления фашизма, которое было
предпринято для отравления населения оккупированных стран ядом
национализма и расизма, для насаждения предательства, безропотной и
унизительной покорности оккупантам.
Победа над фашизмом была победой и в области дипломатии. Внешняя
политика СССР на протяжении всей войны была нацелена на решение
кардинальных политических и военно-стратегических проблем, связанных
с борьбой против фашистского агрессора. Основные ее усилия
концентрировались на создании и укреплении военно-политической коалиции
государств, противостоящих фашистскому блоку, с одной стороны, и
ослаблении, а затем и разрушении фашистской коалиции — с другой.
Благодаря плодотворной деятельности советской дипломатии впервые
в истории было обеспечено практическое политическое и военное
сотрудничество государств с противоположным общественным строем. В рамках
коалиции получила конкретное воплощение идея коллективного отпора
агрессору. При этом если в начале 1942 г. в состав коалиции входили 26
государств, то к концу войны их число возросло более чем вдвое.
Сформирование антигитлеровской коалиции имело крупные
политические и стратегические последствия: были сорваны готовившиеся
фашизмом и международной реакцией планы изоляции СССР и вовлечения его
в войну на два фронта — с фашистской Германией и милитаристской
Японией. Сочетание успешных действий Советских Вооруженных Сил,
союзных войск с активной советской дипломатией привело к кризису, а
затем и распаду агрессивного фашистско-милитаристского блока. Более
того, осуществлявшаяся Советским Союзом политика защиты националь-
Лиддел Гарт Б. Вторая мировая война. М., 1976, с, 658t
336

ных интересов народов освобождаемых от фашизма стран способствовала
*тому, что вооруженные силы ряда из них — Румынии, Болгарии,
Венгрии — повернули оружие против своего бывшего союзника — фашистской
Германии.
Советская дипломатия, используя такие формы союзнического
сотрудничества, как конференции глав государств и правительств, проходившие
при участии высшего военного руководства, конференции министров
иностранных дел, добилась бесперебойного функционирования
антигитлеровской коалиции на протяжении всей войны. Планы раскола коалиции, над
которыми на завершающем этапе войны немало потрудились не только
Гитлер и его подручные, но и влиятельные реакционные силы США и
Великобритании, были сорваны благодаря активной внешнеполитической
деятельности СССР. Основные вопросы послевоенного устройства были
решены на антифашистской, демократической основе.
Внешнеполитическая деятельность СССР в годы войны снискала нашей
стране огромный международный авторитет. Без участия Советского
Союза невозможным стало решать ни одну крупную международную проблему,
затрагивающую коренные интересы народов мира.
Ill
Победа над фашизмом оказала глубокое воздействие на весь
дальнейший ход мирового развития. В самом деле, война, навязанная Советскому
Союзу германским фашизмом, была самым крупным вооруженным
выступлением ударных сил империализма против социализма. В этой войне
решалось также будущее мировой цивилизации, прогресса и демократии.
Генеральная политическая цель фашизма и милитаризма в тот период
состояла в том, чтобы остановить движение человечества к коммунизму,
реставрировать капитализм в СССР, на века сохранить социальный,
национальный и расовый гнет, ликвидировать независимость и суверенитет
народов и установить мировое господство в фашистской форме
террористического режима. Во имя создания «тысячелетнего рейха» Гитлер
намеревался подчинить как европейские страны, так и государства других
континентов, в том числе и американского. Италия, в свою очередь,
планировала воссоздание «великой Римской империи», а Япония рассчитывала
стать полной хозяйкой «великой Восточноазиатской сферы сопроцветания»,
куда бы вошел практически весь Азиатский континент.
Эти замыслы нашли свое отражение и в конкретном
военно-стратегическом планировании генеральных штабов Германии, Италии и Японии.
Однако необходимым условием их выполнения всегда считался военный
разгром Советского Союза. И то, что СССР выстоял в тяжелой борьбе с
фашистским вермахтом, позволило значительно ограничить масштабы
распространения фашистской агрессии еще в ходе войны, а затем и.
полностью ликвидировать фашистский рейх.
В связи с этим можно вспомнить, как оценивались действия Советской
Армии руководителями союзных с нами держав еще в разгар военных
событий. «Весь Левантийско-Каспийский фронт,— писал У Черчилль Ф.
Рузвельту 5 марта 1942 г.,— теперь полностью зависит от успехов русских
армий». Указывая, что почти все силы, которые союзники накапливали
на Среднем Востоке, были переброшены в Индию или Австралию в связи
с началом войны на Тихом океане, Черчилль продолжал, обращаясь к
Рузвельту: «Вы сразу поймете, какова была бы наша участь, если бы
русская оборона на Кавказе была преодолена» 5.
Победа Советского Союза, всей антигитлеровской коалиции стала тем
рубежом, от которого начался отсчет нового периода в истории
человечества. Многие черты, присущие современности, сформировались под
влиянием процессов, истоки которых уходят к тем дням, когда судьбы народов
5 PRO, Cab. 85/5, p. 268—269.
337

решались на полях сражении самой ожесточенной, самой разрушитель-^
ной и кровопролитной, войны всех времен.
Мир после войны оказался не таким, как рассчитывали заправилы
стран капитализма, и прежде всего США. В последний год войны
американские банкиры и промышленники задались целью создать грандиозный
«Pax Americana» («мир по-американски»), в котором США с их огромной
экономической мощью, выросшей за годы войны, должны были занять
господствующее положение. По их замыслам роль всемирного кредитора
должна была не только принести баснословные прибыли банковским
королям с Уолл-стрита, не только открыть американскому капиталу сферы
влияния на всех континентах, но и преградить путь мировому
революционному процессу.
Основным препятствием к осуществлению этих замыслов
империалистические силы считали Советский Союз, а также коммунистические партии
в странах капитала, политический авторитет и влияние которых в массах
многократно возросли за годы войны. Поэтому еще на завершающем этапе
войны, когда советские войска наносили сокрушительные удары по
вермахту на территории Германии и прочно овладели стратегической
инициативой, на Западе начался процесс возрождения антикоммунизма и
антисоветизма. Видный деятель международного рабочего движения Р. Палм
Датт писал, что «перспектива падения фашизма и победы коммунизма
вызвала панику у западных правителей» 6.
Поражение фашизма способствовало новому подъему и углублению
мирового революционного процесса. Оно создало, в частности,
благоприятные предпосылки для социалистических, народно-демократических и
национально-освободительных революций, охвативших целые группы
стран на разных континентах. В результате победы социалистических
революций в ряде стран Европы и Азии возникла мировая
социалистическая система, и это стало крупнейшим событием XX в. после Великой
Октябрьской социалистической революции.
Используя неисчерпаемые возможности нового общественного строя,
народы социалистических стран под руководством коммунистических
партий добились выдающихся социально-экономических успехов.
Притягательная сила социализма непрерывно возрастает. В самую влиятельную
политическую силу современности превратилось международное
коммунистическое движение.
Под влиянием победы над фашизмом начался бурный рост
национально-освободительной борьбы, который привел к крушению системы
колониализма, ликвидации всех колониальных империй и образованию более
95 самостоятельных государств, многие из которых избрали
социалистическую ориентацию. Мощный размах получили
революционно-демократические, антиимпериалистические движения, выражающие стремление
широких народных масс к социальным преобразованиям, миру и
безопасности народов.
В послевоенный период в силу коренного изменения соотношения сил
в пользу социализма империализм лишился возможности
беспрепятственно и безнаказанно распоряжаться судьбами народов. Уже в первом
послевоенном десятилетии открылись реальные возможности для того, чтобы
не дать агрессивным силам империализма ввергнуть народы в новые войны.
Тем не менее международный империализм не оставляет намерений
взять реванш, нанести контрудар по мировому социалистическому
содружеству и другим силам мирового революционного процесса, используя
для этого все средства, в том числе и вооруженное насилие. Одной из
главных задач по идеолсдгическому обеспечению этого внешнеполитического
курса империализм считает дискредитацию мирового социализма^ подрыв
морально-политического авторитета СССР,
6 Labour Monthly, 1963, Маг., р. 103.
338

IV
Именно поэтому историография минувшей войны стала фронтом острой
идеологической борьбы, которая «все время усложняется. Влиятельные
политические круги на Западе стремятся (фальсифицировать историю
победы над фашизмом, чтобы скрыть от молодого поколения, не
принимавшего участия в схватке со злейшим врагом человечества, ответственность
международного империализма за развязывание второй мировой войны,
завуалировать «кровную» связь между империализмом, фашизмом и
милитаризмом, чреватую постоянной угрозой миру и безопасности народов.
При этом центр тяжести их усилий все больше смещается в сторону
превратного толкования событий Великой Отечественной войны.
Реакционные буржуазные историки усердствуют в распространении лживых
измышлений, извращающих роль Советского Союза во второй мировой войне.
На Западе немало таких исследователей и военных писателей,
преимущественно из числа так называемых советологов, которые все еще делают
вид, будто не могут понять истоки массового героизма,
самопожертвования советских людей в этом великом военном противоборстве двух систем.
Они пытаются объяснить их на свой лад, и прежде всего дегероизировать
события Великой Отечественной войны, муссируют старые версии о
причинах поражения фашистской Германии, приписывая их то географическим
и климатическим особенностям нашей страны, то стратегическим
просчетам Гитлера, а попутно сочиняют новые рецепты для тех, кто еще не
отказался от помыслов «переиграть» войну с Советским Союзом.
В числе распространяемых ими фальсификаций имеет хождение тезис
о причастности СССР к развязыванию мировой войны и о якобы
«превентивном» характере нападения фашистской Германии на нашу страну в
1941 г. Эти измышления подкрепляются рассуждениями о мифическом
«экспансионизме» СССР. Американский советолог Л. Фишер прямо
заявляет, например, в своей книге «Путь России от мира к войне», что «война,
а не мир порождается коммунизмом» 7. Чтобы придать видимость
правдоподобия мифу о «превентивном» характере гитлеровской агрессии,
западногерманский автор Э. Хельмдах взялся даже доказать, что СССР будто бы
планировал нападение на Германию в августе 1941 г., но Гитлер якобы
сумел опередить советское руководство 8. В свою очередь, английский
историк Д. Ирвинг в книге «Война Гитлера» пытается внушить читателю
мысль о наличии у Советского Союза в 1939—1941 гг. «агрессивных
намерений» и планов «захватов на Западе» 9.
При этом клеветники не смущаются тем, что подобные тезисы
воспроизводят измышления гитлеровской пропаганды. В самом деле, еще в
меморандуме, который был вручен министром иностранных дел Германии
И. Риббентропом советскому послу в Берлине 22 июня 1941 г.,
содержались клеветнические заявления о якобы имевшей место концентрации
советских войск на западных границах СССР, ожидавших лишь сигнала к
вторжению в Европу, и прежде всего в Германию 10. Эта дипломатическая
фальшивка была подхвачена ведомствам Геббельса и на протяжении всей
войны использовалась для обмана немецкого народа и народов других
стран.
Эти мифы вновь замелькали на страницах буржуазной прессы в связи
с 40-летием начала второй мировой войны. Так, американский журналист
Дрю Миддлтон попытался изобразить СССР в качестве «молчаливого
партнера» Германии и Италии, приготовившихся к войне против Польши,
Великобритании и Франции 1Х.
7 Fisher L. Russia's Road from Peace to War. Soviet Foreign Relations, 1917—1941.
N. Y., 1969, p. 5...
8 Cm. Helmdach E. Uberfall? Der sowjetisch-deutsche Aufmarsch, 1941. Nechargemiind,
1978, S. 58.
9 См.: Irving D. Hitler's War. N. Y., 1977, p. 180, 197.
10 См.: Monatshefte fur auswartige Politik, В., 1941, Juli, H. 7, S. 562,
11 Смл The New York Times Magazine, 1979, 2 Sept., p. 20.
339

Измышления о якобы агрессивном характере советской внбптней пШги-
тики неоднократно опровергались советской и прогрессивной зарубежной
историографией второй мировой войны. Тем не менее небезынтересно
привести оценку политики СССР, сделанную в официальном, хотя и не
предназначавшемся для печати, обзоре советской внешней политики,
подготовленном Форин оффисом для премьер-министра и членов военного
кабинета Великобритании 29 апреля 1944 г. «Точно определенной целью
предвоенной внешней политики Советского правительства,— указывается в
этом недавно рассекреченном документе,— было стремление избежать
войны, выполняя в то же время величественные планы
индустриального и общественного развития» 12. Здесь, как говорится, комментарии
излишни.
Еще одно направление реакционной историографии и пропаганды —
попытки замолчать факты и события, свидетельствующие о решающем
вкладе СССР в победу над фашизмом. Кое-кому на Западе хотелось бы
вычеркнуть Великую Отечественную войну из истории второй мировой
войны и сделать ее «неизвестной войной», тем более что молодое поколение
в западных странах зачастую ничего или очень мало знает о
самоотверженной, полной героизма борьбе советского народа против фашизма, о тех
жертвах, которые он понес в этой борьбе.
Теоретический журнал Компартии Канады «Комьюнист выопойнт»
писал, что удовлетворить интерес молодежи к истории Великой
Отечественной войны практически невозможно ввиду отсутствия англоязычных
источников, которые давали бы сбалансированную и объективную картину
вклада СССР в разгром фашизма. В противовес этому, отмечалось в журнале,:
в западной литературе утвердилась определенная схема, которая
формирует у читателя искаженное, а подчас просто извращенное представление
о реальной истории.
Наряду с этим буржуазные фальсификаторы стремятся обелить
политику империалистических держав, снять с них ответственность за
развязывание войны, хотя хорошо известно, что прошедшая война выросла
из противоречий империалистической системы, враждебной человечеству
и прогрессу. Непосредственным ее зачинщиком выступил германский
фашизм, представлявший собой порождение капитализма в его
империалистической стадии. Современные же фальсификаторы распространяют
«теории» внеклассового характера мировых войн, их якобы естественности и
неизбежности. «Ни война 1914 года, ни фашизм,— утверждает, например,
буржуазный социолог Р. Арон,— не были порождены... капитализмом» 13.
Такой взгляд ничего общего не имеет с исторической
действительностью. Фашизм — самое мрачное порождение империализма. Он является
наиболее агрессивной, террористической формой диктатуры крупного
монополистического и финансового капитала. Главной его целью было
предотвращение революции, укрепление классового господства крупной
буржуазии, разгром рабочего движения и демократии, развязывание
захватнических войн, организация и осуществление агрессии против первого
социалистического государства.
Долгое время западными историками старательно обходился тот факт,
что сложившийся в довоенной Германии тесный союз фашизма, монополий
и милитаризма был нацелен на материальную подготовку, а затем и
практическое ведение агрессивных войн. Сейчас это вынуждены признать и
некоторые западногерманские историки. Так, в предисловии к первой
книге многотомного издания по истории второй мировой войны,
выпущенной в 1979 г. в ФРГ, В. Дайст, М. Мессершмидт, X. Фолькманн и Б. Ветте
подчеркивают, что все важные предвоенные мероприятия гитлеровского
режима «прямо или косвенно служили делу вооружения», что «размах и
динамика вооружения оказывали в 1933—1939 годах гораздо большее вли-
12 PRO, Premier 4/21/5, p. 877.
13 Aron R. Marxismes imaginaires. P., 1970, p. 11.
340

даше на внешнюю политику и внутреннее развитие Германии, чем об' этом
писалось до сих пор»14.
Целям современной империалистической политики служат и такие
лживые концепции, как теория, согласно которой поражение
немецко-фашистских армий на советско-германском фронте приписывается
«случайному стечению обстоятельств» и преувеличивается вклад армий западных
союзников в войну, роль материальной помощи, оказанной ими нашей
стране.
Советские люди далеки от мысли недооценивать роль союзных войск во
второй мировой войне. Правительство СССР неоднократно выражало
благодарность союзникам за помощь оружием, продовольствием и другими
материалами. Однако эта помощь по ленд-лизу составила не более 4%
отечественного военного производства.
Буржуазная пропаганда уделяет большое внимание тенденциозной
трактовке истории второй мировой войны для апологетики нынешней
политики империализма, подыскивая для этого соответствующие
исторические аналогии.
Апологетика империалистической политики военных лет сочетается с
откровенной милитаристской пропагандой. В опубликованном английской
газетой «Дейли экспресс» интервью с американским летчиком Робертом
Льюисом, участником атомной бомбардировки Хиросимы, содержатся
явные призывы к ядерной войне. «Я твердо верю,— заявил он,— что
несу ответственность за спасение сотен тысяч жизней. Я верю, что
значительно большее количество японцев было бы убито, не используй мы эту
бомбу... Сделал ли бы я это снова? — Да, потому что считаю себя
патриотом Америки» 15.
Так западный читатель постепенно подводится к восприятию
агрессивных установок империалистической политики. Буржуазные идеологи
рассчитывают, что, приучившись видеть в искаженном свете прошлое,
читатель, пе задумываясь, воспримет тот образ современного мира,
который ему преподносит буржуазная пропаганда. Газета английских
консерваторов «Дейли телеграф» прямо усматривает «действительный урок 1939 г.»
в необходимости «осознать» наличие мифической угрозы Западу и «принять
необходимые меры и понести во имя этого необходимые жертвы» 16.
В итоге второй мировой войны германский фашизм, притязавший на
роль вершителя судеб народов всего мира, потерпел сокрушительное
военное и идейное поражение. Однако было бы неверным утверждать, что
фашизм навсегда ушел в прошлое. Как орудие контрреволюции,
стремящейся при любом удобном случае взять реванш, фашизм способен
возрождаться и приобретать определенную общественную силу.
Известно, что сейчас неофашистские партии, организации и группы
легально действуют во многих капиталистических странах. Современный
фашизм, в какие бы одежды он ни рядился, как и прежде, защищает
интересы наиболее агрессивных, шовинистических и реакционных кругов
финансового капитала. Он выступает против социального прогресса,
против политики мирного сосуществования государств с различными
общественными системами, за пересмотр итогов второй мировой войны.
В авангарде неофашистского движения выступают западногерманские
неонацисты и реваншисты. По официальным данным, только за 1977 г.
в ФРГ число неофашистских групп возросло с 600 до более чем 1 тыс.
В бундесвере царит обстановка благоговения перед фашистским вермахтом.
В его частях созданы «комнаты традиций», в которых как реликвия
хранятся фашистские знамена со свастикой, географические карты «великой
Германии» в границах 1937 г.
Активным фактором, воздействующим на определенную часть
населения ФРГ, становится неонацистская пресса. Тираж всех неонацистских
14 См.: Deist W'., Messerschmidt M., Folkmann #., Wette В. Das deutsche Reich und
der zweite Weltkrieg. Freiburg, 1979. Bd. U
15 Daily Express, 1979, Sept. 7.
16 The Daily Telegraph, 1979, 3 Sept.
341

печатных изданий с каждым годом увеличивается. Все большее распре
странение получает также неонацистская «историческая» литература.
Массовыми тиражами распространяются в ФРГ книги, грампластинки с
речами Гитлера, Гиммлера, Геббельса и других главарей фашистского рейха.
Распространение неонацизма в ФРГ, в других странах Запада не может
не вызывать тревоги у всех честных людей мира, ибо современный фашизм,
как и накануне второй мировой войны, вынашивает далеко идущие
планы, направленные прежде всего против сил демократии и социализма.
Фашизм, как учат нас уроки недавнего прошлого, прокладывает путь
к войне. Вот почему в условиях современной сложной международной
обстановки разоблачение сущности фашизма, его идеологии и практики,
его враждебности миру и социальному прогрессу в свете опыта минувшей
войны имеет важное научное и практическое значение.
Уроки победы над фашизмом имеют непреходящее значение для
современности. Советский Союз, другие страны социалистического содружества,
все прогрессивные силы строят свою внешнюю политику с их учетом,
проводя курс на мирное сосуществование государств с различным
общественным строем, на мир и безопасность народов. Правильность этого
курса подтверждается поворотом в международных отношениях от «холодной
войны» к разрядке международной напряженности, происшедшим в 70-х
годах, политическим закреплением итогов второй мировой войны и
послевоенного развития, подписанием договоров об ограничении
стратегических наступательных вооружений. Такая политика отвечает интересам
широчайших народных масс, всего человечества, объективным
потребностям общественного прогресса.
В противовес этому внешняя политика международного империализма
во главе с США строится в расчете на противодействие мировому
революционному процессу, на конфронтацию с СССР и другими странами
социалистического содружества. Ее идеологической платформой являются
антикоммунизм и антисоветизм, а средствами проведения в жизнь —-
различные формы насилия, в том числе и вооруженного. Производными
такого курса являются гонка вооружений, рост милитаризма, военно-блоковая
политика, локальные войны и вооруженные конфликты.
Творцы этой политики не оригинальны. В годы войны антисоветизм
западных союзников находил проявление в стремлении вести войну в
основном за счет СССР, в затягивании открытия второго фронта. Война
еще не успела окончиться, как в военных и политических кругах США
стала брать верх линия на противодействие СССР. Уже в ноябре —
декабре 1945 г. объединенным разведывательным комитетом США был
подготовлен первый вариант «превентивного» ядерного нападения на СССР —
план нанесения 196 атомных ударов по 20 советским городам, в результате
которых должны были погибнуть 13 млн. советских граждан.
В 1948—1949 гг. американской военщиной были последовательно
разработаны три конкретных плана ядерной войны против Советского Союза
(«Чариотир», «Троян» и «Дропшот»). Последний предусматривал
подготовку и ведение агрессивной войны против СССР вооруженными силами
только что созданного блока НАТО. План был-рассчитан на то, чтобы
развязать войну в любой момент по усмотрению американского
военно-политического руководства. Во время авиационного наступления, которым
должна была начаться война, на советские города предполагалось сбросить
свыше 300 атомных и 20 тыс. «обычных» бомб. Политическая цель
ядерной войны против СССР, по сути дела, ничем не отличалась от «плана
Барбаросса» и других директив верховного главнокомандования вермахта. Она
заключалась в ликвидации советской социально-политической системы
и Советского государства.
Осуществить свои планы империалистам не удалось по не зависящим
от них причинам. Однако на протяжении десятилетий империализм,
пытаясь затормозить мировой революционный процесс, вел против его
главной силы — социалистического содружества во главе с СССР — «холод-
ную»л но весьма ожесточенную войну. Кроме того, за 1945—1975 гг.2 по
342

подсчетам историков из ГДР, на земном шаре произошли 142 локальные
войны и военных конфликта, большинство которых было результатом
иностранных военных интервенций и других военных акций империализма
против стран социализма, революционного и
национально-освободительного движения. В послевоенный период США, пытаясь запугать народы
СССР и других стран, 19 раз прибегали к ядерной угрозе, причем в 10
случаях приводили в состояние боевой готовности свои стратегические
бомбардировщики и направляли их к границам социалистических государств.
С этой политикой неразрывно связаны материально-финансовая
подготовка новой войны и гонка вооружений. Сегодня в мире, по данным
центра ООН по разоружению, военные расходы ежедневно поглощают 1 млрд.
долл. За 30 лет существования НАТО страны — участницы этого блока
истратили на милитаристские цели свыше 2,7 трлн. долл. Численность
вооруженных сил НАТО достигает 5 млн. человек, из которых свыше 3 млн.
размещены на Европейском континенте. В настоящее время этот
агрессивный военно-политический блок располагает 80 дивизиями, 440
пусковыми установками оперативно-тактических и тактических ракет, более
17 тыс. танков, 8 тыс. боевых самолетов, почти 1,5 тыс. боевых кораблей.
Военно-блоковая политика империализма нацелена на создание
антикоммунистического военного альянса всемирного масштаба. В основу
этого альянса предполагается положить существующую систему
империалистических военных блоков во главе с НАТО, а также многочисленные
договоры империалистических держав с другими странами.
В свете уроков победы над фашизмом, напоминающих об агрессивной
сущности империализма, особенно показательны сегодняшние попытки
наиболее реакционных кругов империализма поставить мир перед лицом
нового, несравненно более грозного конфликта.
На рубеже 80-х годов американская администрация выступила с
открыто милитаристской и гегемонистской программой, в которой
откровенно заявлено о претензии США на «лидирующую роль в мире». Под этим
недвусмысленно понимается намерение Вашингтона диктовать свои
порядки в любом регионе или государстве мира, применять вооруженное
насилие для противодействия революционным движениям. «Обоснованием»
служит «право сильного», которому «должны подчиняться все остальные».
Безрассудный характер этой политики очевиден. Намеренное
обострение империализмом и его подручными международной обстановки выдает
их страх перед упрочением позиций социализма, подъемом мирового
революционного процесса, укреплением сил, выступающих за мир.
Один из важных уроков победы над фашистско-милитаристским блоком
напоминает о том, что никогда и никому не удавалось запугать Советский
Союз, что оилы социализма и прогресса неодолимы. Залог тому —
оборонная мощь СССР и Организации Варшавского Договора, мудрость
внешнеполитического курса Советского государства, в котором, как и десятилетия
назад, последовательное миролюбие сочетается с твердым отпором
агрессии. Доктрине военной истерии и лихорадочной гонки вооружений СССР
противопоставляет доктрину последовательной борьбы за мир и
безопасность на Земле, укрепление разрядки, сокращение вооружений,
сближение и взаимопонимание между народами. Этот внешнеполитический курс
отвечает объективным требованиям общественного прогресса, он
выстрадан советскими людьми, отдавшими победе над фашизмом жизни 20 млн.
своих соотечественников.
Победа над фашизмом вселяет в советских людей, во все
прогрессивные силы планеты оптимизм, уверенность в неодолимости сил социализма,
мирового революционного процесса. Опыт истории учит не только тому,
что прогресс неодолим, но и тому, что в современную эпоху возможности
реакции сокращаются, а возможности социализма, сил демократии и мира
неуклонно возрастают. И сегодня советский народ, руководимый
ленинской партией, идет в авангарде прогрессивных сил, вносит огромный вклад
в общую борьбу за торжество дела мира и социализма.
1980 г.
3*3

АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОИНЫ
Миролюбивая внешняя политика Советского Союза и его готовность
в любой момент дать должный отпор агрессору составляют суть нашей
политической и военной доктрины. Еще в октябре 1918 г., в период
становления Советского государства, В. И. Ленин сказал: «Всякая
революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться» *.
Руководствуясь ленинским учением о защите социалистического Отечества,
наша партия, созданные ею Вооруженные Силы сумели в двух
кровопролитных войнах — гражданской и Великой Отечественной — отстоять
завоевания Великой Октябрьской социалистической революции. Эти
выдающиеся победы убедительнейшим образом показали несокрушимость
советского государственного и общественного строя, жизненность
организационных и теоретических принципов защиты социалистического
Отечества, сплоченность наших народов, их беспримерный героизм. Победа
Советского Союза над германским фашизмом и японским милитаризмом
возвысила нашу страну, подняла ее международный авторитет. И сейчас
результаты этой выдающейся победы оказывают огромное воздействие на
всю международную атмосферу.
Если окинуть взглядом путь, пройденный человечеством за
послевоенные годы, то нельзя не видеть, что многие черты нашего времени
сформировались под влиянием процессов, которые зародились в те дни, когда
судьбы народов решались на полях сражений самой ожесточенной, самой
разрушительной и кровопролитной войны в истории. Победа Советского
Союза над фашистской Германией и милитаристской Японией стала
рубежом, от которого начался отсчет нового периода в истории человечества.
На протяжении XX в. наша страна дважды стояла у истоков
крупнейших перемен в облике мира.
Так было в 1917 г,., когда победа Октября возвестила о вступлении
человечества в новую историческую эпоху. Так было в 1945 г., когда
разгром фашизма, решающую роль в котором сыграл Советский Союз,
поднял могучую волну социально-политических изменений, прокатившуюся
по всей планете, привел к укреплению сил мира во всем мире.
Революционный опыт нашей страны, опыт вооруженной защиты
социалистического государства — ценнейшее достояние советского народа,
нашей партии, наших Вооруженных Сил. Он имеет не только национальное
значение. Он важен сейчас для всех народов, борющихся против
империалистических' агрессоров за свое социальное освобождение.
Глубокие оценки событий Великой Отечественной войны содержатся
в документах ЦК КПСС, в выступлениях руководителей партии и
правительства. Все прогрессивные люди мира с чувством глубокой симпатии
и уважения относятся к историческим свершениям и подвигам Советской
страны, к ее решающему вкладу в победу над фашизмом. Для народных
масс уроки войны имеют жизненно важное значение и сегодня. Они
позволяют проникнуть в суть, в социальную природу и характер тех мировых
сил, противоборство которых определяет содержание происходящих в
нашу эпоху общественных процессов и явлений.
В своих выступлениях многие государственные н партийные
руководители зарубежных стран высоко оценивают подвиг советского народа.
Приветствуя делегатов XXV съезда КПСС от имени кубинского народа,
Ф. Кастро сказал: «Проявив героические усилия и обильно пролив свою
кровь, советские трудящиеся открыли путь в будущее и сумели его
отстоять. 20 миллионов благородных и самоотверженных сыновей и дочерей
Советского Союза отдали свои жизни в Великой Отечественной войне.
* Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 37, с. 122.
344

Такой ужасной ценой было заплачено за то, чтобы сорвать попытку
мировой реакции задержать неудержимую поступь человечества к
справедливости, благосостоянию и миру» 2.
Известно, что не везде одинаково относятся к итогам второй мировой
войны, к ее непосредственным и долговременным результатам. Существует
глубокое различие в оценке итогов и последствий войны. Подтверждением
этого может служить отношение к такой дате, как День Победы над
фашистской Германией. В Советском Союзе и других странах социализма
празднование Дня Победы приобрело поистине всенародный характер —
это великий и радостный день их истории, торжества идеалов мира,
демократии и социализма. Народы бывших колоний отмечают годовщину
Победы как событие, которое до основания потрясло колониальную
систему империализма и привело в конечном счете к ее крушению и развалу.
Прогрессивные силы в капиталистических странах оценивают итоги
войны как победу свободы и демократии, создавшую благоприятные условия
для борьбы за социальное и национальное освобождение трудящихся. Но
если для социалистических стран, народов бывших колоний, для
международного коммунистического и рабочего движения, всех прогрессивных
людей на Земле годовщина разгрома фашизма — радостный праздник, то
для представителей империалистических сил — повод для горьких
размышлений. Определенные круги на Западе пытаются игнорировать эту
дату, приглушить ее исторический резонанс.
Нетрудно понять, почему последствия второй мировой войны и ее
уроки вызывают недовольство империалистических кругов. Ведь
непосредственные итоги войны оказались далеко не теми, какими бы
хотелось их видеть кое-кому на Западе. Крушение фашизма означало не
только поражение гитлеровской Германии. Это был крах надежд реакционных
сил на разгром первого в мире социалистического государства,
ликвидацию советского строя. Вторжение гитлеровских полчищ в СССР стало
логическим продолжением той борьбы, которую вел старый мир против
нового общественного строя с момента его возникновения. Германский
фашизм был вскормлен, поддержан, поощрен всей мировой реакцией в
ее борьбе против Советского Союза — оплота международного
революционно-освободительного движения. На нашу страну был обрушен удар
огромной силы. Но волна нашествия вражеских армий разбилась о стойкость
и мужество советских людей, воспитанных и вдохновленных
Коммунистической партией. Война убедительнейшим образом показала жизнестойкость
и несокрушимость социалистического общественного, государственного,
политического строя, невиданную сплоченность народов СССР, их
непоколебимую волю к победе. Именно Советская держава стала той силой,
которая преградила фашизму путь к мировому господству, привела к
краху его политическую и военную систему.
Все это свидетельствует о том, что события Великой Отечественной
войны, от которых зависел ход и исход небывалого в мировой истории
вооруженного столкновения, имеют непреходящее значение. Вот почему наша
партия, ее Центральный Комитет постоянно уделяют большое внимание
военному опыту защиты нашего государства, его изучению и обобщению.
Большая роль в этом отводится ученым, представляющим общественные
науки,, и прежде всего историкам.
* * *
Исследование любого исторического события — это процесс, процесс
длительный, нередко сопряженный с противоречиями и большими
трудностями. Особенно это характерно для изучения такого сложного
общественного явления, как война, тем более такая, как Великая Отечественная, в
которой участвовала вся страна, миллионные массы людей. Военные
действия развертывались одновременно на суше, в воздухе и на море. Они
имели широкий пространственный размах и велись с использованием ко-
2 Приветствия XXV съезду КПСС, М., 1976, с. 38s
345

лоссального количества сил и средств, разнообразной военной техники и
оружия. Сложность освещения истории войны состоит еще и в том, что
нередко она не сохраняет всех документов и что-то остается
незафиксированным, неизвестным, навсегда утраченным. Поэтому историк, изучающий
войну, должен обладать не только большим профессиональным мастерством
исследователя, глубокими общими и специальными знаниями, но и
подлинно научной объективностью суждений и выводов. Необычайно велика и
ответственность исследователя, так как его труды, получая выход в
широкую читательскую аудиторию, формируют общественное мнение о
важнейших событиях войны, исторических личностях, об итогах и результатах
войны, их влиянии на последующий ход мировой истории.
История возникновения, хода и исхода второй мировой и Великой
Отечественной войн привлекает внимание многих ученых — историков,
экономистов, философов, социологов, юристов, а также политических
и военных деятелей. Во многих странах издана обширная литература,
созданы крупные многотомные труды, получили широкое
распространение мемуары непосредственных участников войны, выпускаются
огромными тиражами научно-популярные книги. Библиографические
указатели насчитывают десятки тысяч книг, сборников документов,
посвященных минувшей войне. Это дает основание утверждать, что военный
период истории новейшего времени занимает одно из центральных мест
не только в отечественной, но и в мировой историографии. И хотя
полностью еще не изучена «география» публикаций, можно с уверенностью
сказать, что нет такой страны в мире, где бы не издавались книги по
истории второй мировой и Великой Отечественной войн. Наибольшее
количество книг и статей выходит в странах, принимавших активное
участие в войне.
Весьма обширна советская историография Великой Отечественной
войны. В своем развитии она прошла длительный путь. Потребовались
годы и десятилетия для накапливания фактов и документальных
материалов, напряженная работа многих исследователей, чтобы
всесторонне рассмотреть многогранные процессы, происходившие в годы войны.
Преодолевая трудности военного и послевоенного времени, советская
историческая наука на всех этапах решала важные задачи освещения
Великой Отечественной войны.
Уже в ходе войны литература по военной истории воспитывала
советских людей в духе патриотизма, благородных традиций защиты
Отечества. Весомый вклад, еще в недостаточной степени оцененный, внесли
советские историки в формирование боевых и моральных качеств,
воспитание мужества и стойкости защитников Родины. Видные советские
ученые-обществоведы Б. Д. Греков, Н. С. Державин, Н. М. Дружинин,
Е. М. Жуков, И. И. Минц, М. В. Нечкина, А. М. Панкратова, П. Н.
Поспелов, Б. А. Рыбаков, Е. В. Тарле, М. Н. Тихомиров, П. Н. Федосеев,
В. М. Хвостов и многие другие отдавали свои знания, свой талант делу
победы над агрессорами.
История Великой Отечественной войны стала создаваться уже в ходе
войны. Большую и напряженную работу выполнило поколение
историков военного времени и первых мирных лет, исследовавшее войну по
«свежим следам». Научные коллективы Военно-исторического
управления Генерального штаба, военных академий, военно-исторических
групп, существовавших при Министерстве обороны, специалисты
Института истории АН СССР первыми изучали источники, поднимали
массивы документальных материалов и вводили их в научный оборот,
формировали концепции, закладывали основы современных взглядов и
оценок военно-исторических событий Великой Отечественной войны.
Большой коллектив историков под руководством И. И. Минца уже в годы
войны приступил к сбору и подготовке материалов по истории Великой
Отечественной войны.
У истоков создания историографии Великой Отечественной войны,
разработки важнейших операций, проведенных в ходе ее Советскими
346

Вооруженными Силами, находились тогда военные ученые — генералы,;
адмиралы, офицеры: В. И. Ачкасов, Е. А. Болтин, В. В. Возненко,
Ф. Д. Воробьев,; А. И. Готовцев, Л. М. Еремеев, Н. М. Замятин%
И. С. Исаков, И. С. Короткое, П. Д. Коркодиновг В. М. Кравцов,.
Г. С. Кравченко, М. М. Минасян, В. П. Морозов, Н. Г. Павленко,
И. В. Паротькин, С. П. Платонов, Н. А. Таленский, Б. С. Тельпухов-
ский, Н. А. Фокин, Е. А. Шиловский и многие другие ?. Военные
историки выезжали в действующую армию, собирали и обрабатывали
документы в штабах фронтов и армий. Это позволяло в короткие сроки
создавать капитальные труды. Достаточно напомнить, что первое
трехтомное исследование о разгроме немецко-фашистских войск под Москвой
под редакцией Маршала Советского Союза Б. М. Шапошникова было
издано уже в 1943 г., в 1944 г. вышла книга о битве под Сталинградом,
а в 1950 г.— фундаментальный труд о Берлинской операции под
редакцией Н. А. Таленского 4.
В последующие годы значительно увеличился размах работы по
освещению истории Великой Отечественной войны. Это нашло отражение
в организации ряда научно-исследовательских учреждений,
необходимых для дальнейшего изучения и обобщения опыта войны. Так, был
создан отдел истории Великой Отечественной войны Института
марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (1957—1966 гг.), сыгравший важную роль
в объединении научных кадров, сборе архивных материалов, разработке
и издании 6-томного труда по истории Великой Отечественной войны б.
С 1959 г. возобновился выпуск «Военно-исторического журнала»,
который ведет- большую научно-исследовательскую работу и играет
значительную роль в освещении истории Великой Отечественной войны,
военного искусства Советской Армии и Военно-Морского Флота.
Систематически публикуются статьи по различным агспектам истории войны
в журналах «Коммунист», «Вопросы истории КПСС», «Вопросы
истории», «История СССР», «Новая и новейшая история». Выявлению
фактов героизма советских людей в годы Великой Отечественной войны
всемерно содействуют газеты «Правда», «Известия», «Красная звезда»,
«Комсомольская правда». Значительно активизировалась работа
Архива Министерства обороны, ставшего, по существу, архивом Великой
Отечественной войны.
Существенный вклад в историографию Великой Отечественной
войны внесли авторы книг серии «Вторая мировая война в исследованиях,
воспоминаниях, документах» (М. 1964—1974). В нее включены работы,
подготовленные институтами АН СССР, отдельными историками и
советскими военачальниками в.
В целях дальнейшего расширения и повышения теоретического
уровня исследований в области военной истории решением ЦК КПСС в 1966 г.
3 ЗамятинН. М. Сражение под Сталинградом. М., 1943; Исаков И. С.
Военно-Морской Флот СССР в Великой Отечественной войне. М.; Л., 1944; Таленский Н. А.
Три года Великой Отечественной воины советского народа против немецких
захватчиков.— Большевик, 1944, №10/11; IIIиловский Е. А ., Таленский Н. А.,
Васильев А. В. Восточно-Прусская операция Красной Армии 1945 г. М., 1946; Возненко
В. В., Уткин Г. М. Освобождение Киева. М., 1953; Болтин Е. А. Победа
Советских Вооруженных Сил на заключительном этане Великой Отечественной войны.—
Вопр. истории, 1955, № 5; Вторая мировая война 1939—1945 гг.: Воен.-ист. очерк.
М., 1957; Ачкасов В., ВайнерБ. Краснознаменный Балтийский флот в Великой
Отечественной войне. М., 1957; Деборин Г. А. Вторая мировая война: Воен.-полит,
очерк. М., 1958; Тельпуховский Б. С. Великая Отечественная война Советского
Союза, 1941—1945. М., 1959; и др.
4 Разгром немецких войск под Москвой. М., 1943. Ч. 1/3; Битва под Сталинградом:
Крат, очерк. М., 1944; Берлинская операция 1945 года. М., 1950.
^ История Великой Отечественной войны Советского Союза, 1941 — 1945. М., 1962 —
1965. Т. 1-6.
? Майский И. М. Воспоминания советского посла: Война, 1939—1943. М., 1965;
Бирюзов С. С. Суровые годы, 1941—1945. М., 1966; Еременко А. И. Годы возмездия,
1943—1945. М., 1969; Советская экономика в период Великой Отечественной войны
1941 — 1945 гг. М., 1970; Пересыпкин И. Т. Связь в Велико Отечественной войне.
М., 1973; Гетман А. Л. Танк i идут на Берлин (1941—1945). М., 1973; Антонов В, С,
347

был создан Институт военной истории Министерства обороны СССР,
ставший ныне центром изучения комплексных проблем военной истории,
и прежде всего истории Великой Отечественной и второй мировой войн 7.
Созданы также секторы: истории Великой Отечественной войны — в
Институте истории СССР АН СССР; истории второй мировой войны — в
Институте всеобщей истории АН СССР; истории КПСС предвоенного и
военного периодов — в Институте марксизма-ленинизма при ЦК КПСС.
Большая работа ведется в институтах истории академий наук
союзных республик, в филиалах Института марксизма-ленинизма при
ЦК КПСС, на соответствующих кафедрах военных академий,
гуманитарных факультетов университетов страны. Свой' вклад в разработку
проблемы вносят общество «Знание», Комитет ветеранов войны, ДОСААФ,
а также научные, учебные и общественные организации. В нашей стране
осуществляется широкий фронт научно-исследовательских работ по
истории Великой Отечественной войны. Он охватывает большой круг проблем,
связанных со всесторонним отражением организующей и руководящей
деятельности КПСС, великого подвига советского народа и его
Вооруженных Сил.
Исключительно ценным исследованием является созданный
Институтом военной истории Министерства обороны СССР совместно с
Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, институтами истории СССР
и всеобщей истории АН СССР 12-томный труд «История второй мировой
войны 1939—1945». В нем раскрываются различные стороны и процессы,
особенности и характерные черты войны, ее предыстория, ее ход и исход,
итоги, последствия и уроки, их значение для современности. По сути
дела, этот труд является первым фундаментальным обобщением истории
второй мировой войны не только в советской, но и в мировой
историографии.
Работа по написанию истории минувшей войны — это не только опыт
коллективного творчества, но и опыт разработки единой концепции
советской исторической науки по важнейшим проблемам войны. В
результате всестороннего глубокого обсуждения на Главной редакционной
комиссии редакциями томов разработаны концепции по таким важным
вопросам истории второй мировой войны, как ее периодизация и этапы
(что имело важное значение при определении структуры всего издания),
политический характер войны, начальный период Великой
Отечественной войны, срыв плана «молниеносной войны», коренной перелом в ходе
войны, роль внешних и внутренних сил в освобождении европейских
стран и др. Все это имеет существенное значение как для советских ученых,
так и для историков социалистических стран, для исторической науки
во всем мире.
Нельзя не отметить большого вклада комсомольцев и пионеров в
выявление документов и реликвий на полях сражений гражданской
и Великой Отечественной войн. В многочисленных походах,
организуемых с этой целью, участвуют десятки тысяч молодых патриотов. Принятый
на пятой сессии Верховного Совета СССР в октябре 1976 г. закон «Об
охране и использовании памятников истории и культуры»
предусматривает сохранность памятников гражданской и Великой Отечественной
войн.
Таких памятников в нашей стране десятки тысяч, и каждый год
количество их увеличивается: открываются новые мемориалы,
воздвигаются монументы, увековечивается память воинов-земляков в городах
и селах страны. Наиболее крупными являются мемориальные
комплексы на Мамаевом кургане в Волгограде, на Пискаревском кладбище в
Путь к Берлину. М., 1975; Антипенко Н. Л.'На главном направлении. 3-е изд.
М., 1975; Москаленко К. С. На Юго-Западном направлении: Воспоминания
командарма. М., 1975. Кн. 1/2; и др.
Об организации Института военной истории: Из постановления ЦК КПСС, 27
августа 1966 г.— В кн.: КПСС о Вооруженных Силах Советского Союза: Док., 1917—
1966. М., 1969, с. 411,
348

Ленинграде, в крепости-герое Бресте и Хатыни в Белоруссии и др.
Созданы мемориальные комплексы, увековечивающие народный подвиг в
городах-героях Киеве и Новороссийске. В честь Победы будет сооружен
монумент в Москве на Поклонной горе.
Большой интерес к минувшей войне объясняется рядом обстоятельств.
Он определяется, во-первых, задачами советской исторической науки,
необходимостью наиболее полного отражения в истории СССР ее военного
периода, обеспечения прочной, достоверной основы для освещения
истории войн в учебниках для средних школ и высших учебных заведений;
во-вторых, необходимостью наиболее активного использования героики
военных лет для воспитания у нашей молодежи высоких патриотических
качеств, любви к Родине; в-третьих, тем обстоятельством, что изучение
военной истории приобретает важное значение для совершенствования
теории и практики военного дела, так как она вскрывает закономерности
и тенденции его развития, предостерегает от крайностей, вносит в
теоретические рассуждения элемент практического опыта, дает богатейший
материал для выводов и обобщений.
Известно, что война, ее история как объект изучения весьма
сложны. Война охватывает различные сферы деятельности государств,
партий, классов. Здесь историк имеет дело с огромным масштабом событий,
происходящих в политической, экономической, идеологической и военной
областях. Следовательно, военная история по своему характеру является
многоотраслевой наукой, так как она изучает и исследует войну в целом,
все ее социальные, экономические и военно-технические стороны.
Изучение общественных процессов в годы войны дает возможность
увидеть их не просто в особой ситуации, а в таком аспекте, который
позволяет дать им более глубокую и всестороннюю оценку,
сопоставить и рассмотреть их в интегрированном виде как в мирное, так и в
военное время. Отсюда и исключительно важное практическое значение
совместных усилий специалистов в области решения главной проблемы
современности — проблемы войны и мира.
Историю Великой Отечественной войны создают не только историки.
О ней пишут политические, государственные и военные деятели того
времени, тысячи активных участников борьбы с фашизмом, писатели,
драматурги, поэты, журналисты. Сформировались новые направления, новые
жанры в литературе — документально-художественные произведения о
войне.
В нашей стране да и за рубежом широкое распространение
получили военно-мемуарные книги.
Воспоминания участников войны — свидетельства большой
важности. Никакие документальные материалы не в состоянии зафиксировать
всю сложность и динамичность военных событий, происходивших на
обширных пространствах, передать характер, напряженность, дух боя
или сражения. К тому же нередко весьма важные директивы,
распоряжения отдавались устно, по радио или телефону и не были
зафиксированы ни в каких письменных источниках. Поэтому историк Великой
Отечественной войны, исследующий отдельные бои, сражения, операции,
сталкивается с такими трудностями, которые без помощи очевидца
событий он не в состоянии разрешить. Если о том, как протекали тот или
иной бой, та или иная операция, он узнает из архивных документов, то
для ответа на вопросы, почему какие-либо события развивались именно
так, а не иначе, историк зачастую не получает в них сведений. И отнюдь
не потому, что ответы находятся где-то в недоступных сейфах, а потому,
что они хранятся только в памяти непосредственных участников боев и
сражений. Наиболее полно, ярко запечатлеть и передать героические
подвиги советских людей, наших воинов способны прежде всего те, кто
был на войне, кто пережил ее, кто видел ее своими глазами. В этом
отношении воспоминания очевидцев являются важным военно-историческим
источником. Но не более. Без свидетельств участников войны ее историю
написать трудно2 но и по одним мемуарам историю войны познать нельзя.
349

Широкий фронт исследования Великой Отечественной войны
свидетельствует, что советскими историками в этом отношении проделана
значительная работа. Свои усилия они направляют на создание глубоких
исследований о Великой Отечественной войне: на всестороннее освещение
беспримерного подвига советского народа и его Вооруженных Сил,
решающей роли Коммунистической партии в достижении победы в борьбе с
опаснейшим врагом всего человечества — германским фашизхмом; на
обобщение опыта Советского государства в мобилизации сил и средств страны на
отпор врагу; на создание фундаментальных трудов по истории Великой
Отечественной войны. Показывая превосходство социалистического
общественного и государственного строя, раскрывая могучие источники силы
Советского Союза, величие ленинских идей защиты социалистического
Отечества, разоблачая предвоенную политику главных
капиталистических держав, способствовавших агрессии гитлеровской Германии,
ученые вносят свой позитивный вклад в борьбу за решение главного
вопроса современности — вопроса о войне и мире.
Подробный анализ вышедшей литературы по ее основным
направлениям содержится в ряде изданий 8. Советские историки исследовали
широкий круг вопросов, связанных с деятельностью КПСС в годы
войны во всех ее сферах, подготовили труды о рабочем классе, колхозном
крестьянстве, интеллигенции, осветили борьбу Советских Вооруженных
Сил на фронте, действия партизан в тылу противника, ратные и
трудовые подвиги женщин, молбдежи, комсомола 9. С полным основанием
можно сказать, что- конкретно-историческая, фактическая сторона
истории Великой Отечественной войны у нас изучена обстоятельно.
Сейчас задача историографии состоит в том, чтобы обобщить и
проанализировать имеющуюся по истории Великой Отечественной
войны литературу, критически, с позиций сегодняшнего уровня знаний
оценить научное ее значение. Иными словами, надо создать научную
историографию Великой Отечественной войны,- которая должна дать ответы
по крайней мере на три вопроса: 1) с какой подробностью и
достоверностью рассмотрена фактическая сторона войны, является ли это
фактически прочной базой историографии? 2) каковы достоинства и
недостатки всего опубликованного? 3) какие перед нами стоят задачи по
дальнейшему исследованию истории Великой Отечественной войны?
Одна из наиболее важных задач дальнейшего изучения Великой
Отечественной войны, ее результатов и последствий состоит в
дальнейшей всесторонней разработке международного значения победы
Советского Союза в войне, ее влияния на судьбы человечества. Эта
проблема выдвигается на первый план прежде всего потому, что, в сущности,
выход социализма за рамки одной страны, победа социалистических
революций в ряде стран Европы и Азии, распад колониальной системы,
расширение социально-политических прав трудящихся в
капиталистических странах, рост авторитета международного коммунистического
движения— все это было бы невозможно без сокрушительного разгрома
фашизма.
8 КПСС — вдохновитель и организатор победы советского народа в Великой
Отечественной войне: Историогр. очерк. М., 1973; Очерки советской военной историографии.
М., 1974; и др.
9 История Коммунистической партии Советского Союза. М.,1970. Т. 5. Кн. 1; Арутю-
нянЮ-В. Советское крестьянство в годы Великой Отечественной войны. 2-е изд.
М., 1970; Белоносов И. И. Советские профсоюзы в годы войны. М., 1970;
Митрофанова А. В. Рабочий класс СССР в годы Великой Отечественной войны. М., 1971;
Савельев В. М., Саввин В. П. Советская интеллигенция в Великой Отечественной
войне. М., 1974; Мурманцева В. С. Советские женщины в Великой Отечественной
войне. М., 1974; Война в тылу врага. М., 1974. Вып. 1; Ленинский комсомол в
Великой Отечественной войне. М., 1975; Партия во главе народной борьбы в тыл^
врага, 1941 — 1945 гг. М., 1976; Макаров Н. И. Непокоренная земля Российская. М.,
1976; Куманев Г. А, На службе фронта и тыла. М., 1976; Самсонов А. М.
Поражение вермахта под Москвой. М., 1981; он же. Сталинградская битва, М., 1983; он
же, Крах фашистской агрессии (1939—1945). М., 1982,
ЗД1

Недругам социализма казалось, что Советская страна не сможет
оправиться от нанесенных ей ран, что она будет не способна восстановить
разрушенное народное хозяйство на освобожденной от врага
территории, на многие годы останется бессильной перед лицом
империалистических держав и будет вынуждена добиваться от них помощи. Но
надежды капиталистов на ослабление Советского Союза оказались
несостоятельными. Советский народ не только быстро залечил нанесенные
ему раны, преодолел тяжелые последствия войны, но и невиданно
высокими темпами двинул вперед свою экономику. В послевоенное время в
нашей стране идет бурный подъем экономики, расцвет культуры,
образования, науки, повышается жизненный уровень советских людей.
Советский Союз стал более могучим, чем прежде. В то же время силы
мировой империалистической реакции в результате крушения фашизма
были серьезно ослаблены. Этот факт имел кардинальное значение для
судеб человечества и во многом предопределил эволюцию современного
мира.
Наряду с социальными изменениями, вызванными победой над
фашизмом, большую роль в жизни человечества играют те сдвиги, которые
произошли в сознании народов, в умах миллионов людей, в
революционном обновлении мира. Рядом с Советским Союзом возникли другие
социалистические государства. Уже не один советский народ, а целое
содружество народов стало осуществлять строительство нового общества,
претворять в жизнь идеи научного коммунизма. Образование мировой
системы социализма явилось вторым после Октябрьской революции
крупнейшим событием современной истории. Неизмеримо выросло и
окрепло международное коммунистическое и рабочее движение, новый
могучий размах приобрел мировой революционный процесс.
Коммунистические партии, шедшие в годы второй мировой войны в первых рядах
борцов против фашизма и понесшие тяжелые утраты в этой борьбе,
снискали еще больший, чем прежде, авторитет среди широких масс, расширили
свое влияние, стали крупнейшей политической силой в мире.
В ходе Великой Отечественной войны столкнулись не только
различные армии, государства и социальные силы. Война означала и
противоборство различных идеологий. Нацеленность гитлеровской стратегии,
бросившей основные вооруженные силы на Восток, те ярость и
ожесточенность, которые были вложены в этот удар фашизма, тот
бескомпромиссный характер борьбы не на жизнь, а на смерть, который приняли
сражения на советско-германском фронте,— все это объяснялось одним:
антикоммунистической одержимостью гитлеровских заправил Германии,
социально-классовой сутью всей их политики. Банкротство фашистской
идеологии означало и банкротство тех идей, которые она восприняла из
арсенала буржуазной политической мысли.
Следовательно, один из важнейших исторических результатов второй
мировой и Великой Отечественной войн состоит в том, что прогрессивные
демократические силы благодаря победе над фашизмом окрепли и прочно
заняли передний край истории, а реакция, империализм понесли
жестокий урон.
Весь последующий ход мирового развития, политическая и духовная
жизнь народов и государств связаны с результатами и последствиями
второй мировой войны. И если говорить о подведении окончательной
черты под итогами войны, в том числе и о послевоенном статус-кво
границ европейских государств, то наиболее отчетливо они закреплены в
Заключительном акте совещания 35 государств в Хельсинки.
Участниками совещания коллективно подтверждена нерушимость сложившихся
границ. Разработан свод принципов межгосударственных
взаимоотношений, полностью — и буквой, и духом — отвечающий требованиям мирного
сосуществования.
Решение этой задачи требует больших усилий. Ведь влиятельные
круги некоторых западных государств не проявляют особого желания по-
настоящему отрешиться от психологии «холодной войны»; они не толь-
Ш

ко не способствуют укреплению взаимного доверия и международного
сотрудничества, но всячески раздувают враждебность к
социалистическим странам. В этой связи всесторонний анализ причин минувшей
войны, ее хода и исхода, разоблачение действительных виновников ее
возникновения имеют не только научное, но и политическое, практическое
значение в современной борьбе за разрядку международной
напряженности, за предотвращение новой, еще более кровопролитной и
разрушительной войны.
Вот почему тема «Международное значение победы Советского Союза
в Великой Отечественной войне и ее влияние на судьбы человечества»
является актуальной, важной. Она требует самостоятельной
фундаментальной комплексной разработки. Раскрывая эту тему, необходимо
показывать воздействие наших побед в ходе всей войны на политику и
стратегию союзников, на распад гитлеровской коалиции, на подъем
национально-освободительной борьбы, движения Сопротивления в странах,
боровшихся с фашизмом. Всесторонняя разработка этой темы важна
еще и потому, что наши идейные противники стремятся сформировать у
нового поколения людей извращенное представление о минувшей войне,
замолчать всемирно-историческое значение победы советского народа
над фашизмом. Ио великий подвиг советского народа, несмотря на все
ухищрения наших недругов, не может быть предан забвению.
Советские люди, защищая первое в мире социалистическое
государство, одновременно способствовали избавлению народов других стран
от гитлеровской тирании, показали пример интернациональной
солидарности. В этом состоит международное значение победы Советского
Союза над фашистской Германией. И это необходимо всесторонне раскрывать
в трудах советских историков.
Великая Отечественная война — всенародная, война. Глубокое
исследование народного характера Великой Отечественной войны имеет
большое значение. Ленин еще в начале XX в. говорил: «Войны ведутся
теперь народами» 10. С фашистскими полчищами, вторгшимися в
Советскую страну, боролся весь наш народ. Он одержал победу в
вооруженной, экономической и идеологической борьбе с сильным и коварным
врагом. Достойно отразить народную эпопею, великий героический
подвиг советских людей — долг и обязанность советских историков.
Тема «Народ и война» весьма обширна. Она охватывает всю
деятельность народа в годы войны: фронт, тыл страны, борьбу в тылу
врага. Хотя подвигу советского народа на фронте, его вооруженной борьбе
как главному содержанию войны уделено сравнительно много
внимания, посвящено большое количество исследований и мемуарных
произведений, тема эта столь глубока и широка, что она на долгие времена
останется важным объектом исследований, осуществляемых советскими
историками. В еще большей степени это относится к освещению
трудового подвига советских людей, обеспечивавших фронт оружием,
боеприпасами, всем необходимым для.разгрома фашистских захватчиков,
исследованию самоотверженной борьбы советских патриотов в тылу
врага. В последние годы усилилось внимание ученых к раскрытию
всенародного характера войны. Плодотворно работают в этом направлении
сотрудники Института истории СССР АН СССР, которые создали
интересные исследования 1Х. Многое сделано в республиканских научных
учреждениях. Большую работу проводят украинские и белорусские
историки 12. Активнее стали вестись исследования и в других республи-
10 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 9, с. 154.
11 Советский тыл в Великой Отечественной войне. М., 1974. Кн. 1/2; Кузница победы:
Подвиг тыла в годы Великой Отечественной войны. М., 1974.
Украинская ССР в Великой Отечественной войне Советского Союза, 1941 — 1945 гг.
Киев. 1975. Т. 1/3; В боях за Белоруссию. 2-е изд. Минск, 1974; Освобождение
Белоруссии, 1944. 2-е изд. М., 1974; Подпольные партийные органы Компартии
Белоруссии в годы Великой Отечественной войны, 1941—1944. Минск, 1975; и др.
352

ках, краях, областях 1Э. В разработке этих трудов принимает участие
широкая научная общественность. Все это, несомненно, расширяет фронт
работ. Уже многое сделано. И все же вышедшая литература по этой теме
еще не отражает всего многообразия и всей сложности того исторического
периода в жизни народов Советского Союза, который был связан с защитой
социалистического Отечества от фашистской агрессии. Действительность
тех лет богаче, ярче, сложнее, чем она иногда изображается в некоторых
исследованиях.
Велик и многообразен подвиг советского народа в минувшей войне.
Под руководством Коммунистической партии он сумел остановить
сильного и жестокого врага, изменить ход войны, одержать в ней победу
всемирно-исторического значения. Некоторые зарубежные историки,-
анализируя события на советско-германском фронте, не могут или не
хотят понять, как удалось советскому народу в невероятно тяжелых
условиях войны в течение четырех лет борьбы снабжать
многомиллионную армию в нарастающем количестве новейшей боевой техникой,
боеприпасами, продуктами питания, всем необходимым и превзойти врагаЛ
овладевшего ресурсами почти всей континентальной Европы, в
количестве и качестве вооружения. Они считают это «русской загадкой»,,
«экономическим чудом». А многие буржуазные историки находят
объяснение всему этому в американском ленд-лизе, утверждают, что
поставки из США военной техники, стратегического сырья, продовольствия
спасли СССР от поражения в войне, что победа «на всех фронтах»
была прежде всего обеспечена «американской промышленностью,
американскими ресурсами и американскими людскими резервами» 14.
Разгадка же заключается во всей предшествовавшей деятельности партии
и советского народа, в создании в годы предвоенных пятилеток
мощной социалистической индустрии, в способности наиболее полно
мобилизовать в ходе войны все экономические ресурсы для обеспечения нужд
фронта. Одна из важнейших задач историков и состоит в том, чтобы
наиболее полно показать источники социального и экономического
превосходства СССР в борьбе против фашистских агрессоров, истинный
смысл экономического чуда, свершенного советским народом под
руководством Коммунистической партии Советского Союза.
Требует дальнейшей разработки и глубокого исследования тема
подвига советских людей в тылу врага. По этой проблеме в общей
сложности вышло уже немало книг. Но они посвящены главным образом
партизанскому движению и действиям подпольных групп в отдельных
республиках и областях. В то же время у нас еще недостаточно
обобщающих историко-теоретических работ, в которых была бы представлена
борьба советского народа в тылу врага в масштабе всей подвергавшейся
оккупации территории, обстоятельно рассмотрены формы этой борьбы.
Коммунистическая партия Советского Союза была испытанным
политическим вождем советского общества, организатором всенародной
борьбы против империалистических агрессоров. Центральный Комитет
партии был главным штабом, который осуществлял высшее
политическое и стратегическое руководство вооруженной борьбой, а также
самоотверженной работой тружеников тыла. Все это обеспечило прочное,
монолитное единство всего многонационального советского народа и
победу всемирно-исторического значения.
О Коммунистической партии, ее направляющей и руководящей
деятельности в годы Великой Отечественной войны написано много книг.
13 Борьба латышского народа в годы Велико.'* Отечественной войны, 1941—1945. Рига,
1970; Эстонский народ в Великой Отечественной войне Советского Союза, 1941 — 1945.
Таллин, 1973. Т. 1; Кузнецов И. И. Восточная Сибирь в годы Великой Отечественной
войны, 1941 — 1945. Иркутск, 1974; Карвялис В. А. Освобождение Литовской ССР
от гитлеровской оккупации (1941—1945). Вильнюс, 1975; Вклад трудящихся
Узбекистана в победу в Великой Отечественной войне. Ташкент, 1975; и др.
w Howe Q. Ashes of Victory. World War II and Its Aftermath. N. Y., 1972, p. 274,
12 П. А. Шилип
153

Эта тема нашла отражение в фундаментальных трудах по Великой
Отечественной войне 1б. Партия предстает перед нами во всем своем
организационном и идейном могуществе. В работах всесторонне
раскрываются ее колоссальные усилия по организации и мобилизации всех
людских и материальных ресурсов в целях достижения победы над
врагом.
В условиях войны потребовались новые формы и методы работы
партии, выдвинулись новые ответственнейшие задачи. Необходимо было в
кратчайшие сроки перестроить все народное хозяйство на военный лад,
создать мощную военную экономику; укрепить Советские Вооруженные
Силы и развернуть широкое партизанское движение в тылу врага; еще
более упрочить морально-политическое единство советского общества
и дружбу народов.СССР, советский патриотизм; поднять всех советских
людей на Великую Отечественную войну против немецко-фашистских
захватчиков; обеспечить создание антигитлеровской коалиции, единого
фронта свободолюбивых народов против фашистской Германии; сплотить
все прогрессивные силы для ее полного разгрома.
Центральное место в деятельности партии занимала
военно-организаторская работа по успешному ведению вооруженной борьбы с
агрессором. Партия подняла весь советский народ на борьбу с врагом,
значительно увеличила численность вооруженных сил, обучила и воспитала
их личный состав в духе высокой идейности, организованности и
дисциплинированности. Включение в короткий срок в труднейших условиях
первого периода войны огромных масс людей в активную вооруженную борьбу —
одна из величайших заслуг нашей партии. Вот почему
военно-организаторская деятельность партии в годы Великой Отечественной войны
нуждается в дальнейшем всестороннем исследовании. Особенно важно
раскрывать, показывать в динамике, в развитии организующую, руководящую
роль партии.
Ощущается необходимость в более углубленном исследовании
идеологической деятельности партии в годы войны. Эта важная тема освещена
все еще недостаточно 16, хотя роль идеологической работы партии в годы
войны была необычайно велика. Коммунистическая партия придавала
своей идеологической деятельности в массах воинов и тружеников тыла
исключительно важное значение. Главное внимание она сосредоточивала
на воспитании у советских людей высоких патриотических качеств,
беспредельной преданности социалистической Родине, ненависти к фашизму,
организованности, дисциплины, бдительности. Партия неустанно вела
активную, наступательную контрпропаганду, разоблачала фашистскую
ложь о советском общественном и государственном строе. Врагу не удалось
поколебать идейную убежденность советских людей. В ходе войны она
еще больше закалилась и окрепла, советский народ еще теснее сплотился
вокруг Коммунистической партии, стойко и последовательно
отстаивающей священные принципы коммунизма.
Высокая идейная убежденность, политическая сознательность масс,
достигнутые в результате многолетней идейно-воспитательной работы
Коммунистической партии, явились одним из решающих факторов
нашей победы. В час смертельной опасности эти высокие патриотические
качества проявились у солдат, идущих в атаку на врага, у рабочих, кол-
хозников; всех тружеников тыла2 отдававших все силы для достижения
победы.
1$ История Коммунистической партии Советского Союза, т. 5, кн. 1; История второй
мировой войны, т. 1—12; КПСС — организатор защиты социалистического
Отечества. М., 1974; Во главе защиты Советской Родины: Очерк деятельности КПСС в годы
Великой Отечественной;войны. М., 1975; Козлов Н. Д., Зайцев А. Д. Сражающаяся
партия. М., 1975; Епишев А. А. Партия — организатор наших побед. М., 1976; и др.
*5 Идеологическая работа КПСС на фронте (1941—1945 гг.). М., 1960; Комков Г. Д.
Идейно-политическая работа КПСС в 1941—1945 гг. М., 1965; Епишев А. А.
Некоторые вопросы идеологической работы в Советских Вооруженных Силах. М., 1975;
Кондакова Н. И, Идеологическая победа над фашизмом (1941—1945 гг.). М., 1982.
354

Решающим средством воздействия на сознание воинов, воспитания
у них высоких морально-политических и боевых качеств, обеспечения
победы над врагом являлась проводимая в войсках активная,
наступательная партийно-политическая работа 17. Она составляла
органическую и неотъемлемую часть всей идеологической и организаторской
деятельности Коммунистической партии в осуществлении партийного
руководства Вооруженными Силами. Вот почему роль
партийно-политической работы в боевых условиях требует еще более полного освещения.
Недостаточно и исследований, в которых была бы всесторонне показана
роль коммунистов на фронте — командиров, их заместителей по
политической части, работников политотделов, военных советов. Важно
конкретно и вместе с тем глубоко раскрывать характер их работы, ее формы,
методы, исследовать, каким образом идейный заряд, полученный в
процессе партийно-политической работы, оказывал влияние на характер
военных действий и их результаты, насколько и как она помогала
преодолевать трудности вооруженной борьбы с врагом.
К важным проблемам истории Великой Отечественной войны
относится тема «Комсомол и защита Отечества». Комсомол — верный
помощник партии — внес значительный вклад в победу. В суровые годы
гитлеровского нашествия советская молодежь проявила высокое
политическое сознание, показала величайшие образцы мужества, героизма.
Уже в первые дни войны десятки тысяч членов ВЛКСМ подали заявления
с просьбой направить их в действующую армию. Говоря о подвиге
юношей и девушек Страны Советов, М. И. Калинин отмечал: «Нет того вида
оружия, нет той формы борьбы в Отечественной войне, где бы не
участвовал комсомол, где бы он не был в первых рядах» 18. Это действительно
так. В годы войны комсомол дал Родине миллионы беззаветных борцов.
80—85% его состава с оружием в руках сражались в действующей армии,
в партизанских отрядах, около 11 млн. находились на фронте. В огне
сражений молодые патриоты свято берегли революционные и боевые
традиции народов СССР, приумножали и развивали их. Они оправдали
высокое доверие, оказанное им Родиной, партией,—- самоотверженно
защищать завоевания социализма.
Многогранной деятельности комсомола в годы войны посвящены
книги, сборники документов, воспоминания, пьесы, песни, кинофильмы.
Обширная литература о роли комсомола в минувшей войне уже теперь
дает возможность создать большую, обобщающую работу «Комсомол в
Великой Отечественной войне» 19.
Следовательно, дальнейшие усилия исследователей Великой
Отечественной войны должны концентрироваться на разработке и
обобщении всего военного периода истории СССР (1941—1945 гг.), всех
социально-политических и военных процессов, происходивших в ходе войны,
глубоком раскрытии руководящей роли КПСС в достижении советским
народом всемирно-исторической победы над фашистской Германией и
милитаристской Японией.
* * *
Полнота исторического исследования о войне может быть
достигнута только тогда, когда мы будем иметь сквозное, в хронологической
последовательности рассмотрение и анализ происходивших в те годы
17 Партийно-политическая работа в Советских Вооруженных Силах в годы Великой
Отечественной войны, 1941—1945. 2-е изд. М., 1968; Партийно-политическая работа
в Вооруженных Силах СССР, 1918—1973 гг.: Ист. очерк. М., 1974.
18 Калинин М. И. О молодежи: Избр. речи и ст. М., 1975, с. 232.
19 Юность мужала в боях: Ст., очерки, док. М., 1966; История ВЛКСМ: Живая
летопись. М., 1967. Тетр. 2. 1929—1945 гг.; Михайлов Н. Покой нам только снится:
Воспоминания. 2-е изд. М., 1972; Он же. В те годы. М., 1975; Огненные годы:
Документы и материалы об участии комсомола в Великой Отечественной войне. 2-е изд.
М., 1971; Давыдов И. Ю. Юность уходит в бой. М., 1973; Ленинский комсомол в
Великой Отечественной войне: Сб. ст. и док. М., 1975; Еремин В. Боевая молодость:
О героических делах юношей и девушек советского тыла в годы Великой
Отечественной войны. М., 1975; и др.
i2* 355

процессов и явлений. Лишь при этом условии можно правильно
определить роль и место в войне того или иного конкретного события. И хотя
у нас изданы общие труды по истории Великой Отечественной войны, но
отдельные ее стороны не с одинаковой глубиной изучены и освещены.
Одной из таких важных проблем является проблема генезиса второй
мировой и Великой Отечественной войн. Вопросы происхождения и
причинности — центральные вопросы исследования любой войны. В. И.
Ленин подчеркивал: «Если вы не изучили политики обеих групп воюющих
держав в течение десятилетий... если вы не показали связь этой войны с
предшествовавшей политикой, вы ничего в этой войне не поняли!» 20.
Именно вокруг вопросов, касающихся причин возникновения второй
мировой войны, определения виновников ее развязывания, нагнетаются
всякого рода лживые версии, идет острая идеологическая борьба.
•Некоторые буржуазные историки продолжают фальсифицировать
предысторию войны, пытаются обелить империализм — единственного
виновника мировой трагедии. Так, многие историки ФРГ извращают
политику Советского Союза накануне войны. Вопреки фактам они стараются
доказать, будто в предвоенные годы Коминтерн боролся не против
фашизма, а только против социал-демократов, что СССР, Красная Армия якобы
имели особые, тесные связи с рейхсвером. Они всячески пытаются исказить
смысл заключенного 23 августа 1939 г. Советским Союзом с Германией
договора о ненападении, утверждая, что этот договор будто бы явился
предпосылкой развязывания Германией войны.
Изучение политики империалистических государств задолго до
начала второй мировой войны, анализ новых документов, раскрывающих,
с одной стороны, всю остроту противоречий внутри капиталистического
мира, а с другой — их классовое единение в целях борьбы против первого
в мире социалистического государства, ведется многими нашими
историками. Тема причинности возникновения войны обстоятельно
рассматривается в многотомных изданиях 21. В этих и других работах на широкой
документальной основе убедительно доказывается, что именно
империализм подготовил и развязал вторую мировую войну, разоблачаются
многочисленные фальсификации буржуазной пропаганды, стремящейся запутать
сложные и противоречивые предвоенные процессы, извратить события
и тем самым попытаться снять ответственность с истинных виновников
кровавых преступлений.
Происхождение войны — это прежде всего вопрос политический.
Почему возникла вторая мировая война, какие тому причины? Что
необходимо предпринять, чтобы не повторилась подобная или еще более
ужасная трагедия? Эти вопросы* и сегодня волнуют миллионы людей во
всех странах. Историки-марксисты разработали стройные, глубоко
научные концепции происхождения второй мировой войны, преступной,
античеловечной сущности фашизма как порождения крайней
империалистической реакции. Работы советских историков помогают
прогрессивным силам во всем мире в их борьбе с попытками ультраправых
возродить фашизм, они напоминают, что фашизм и расизм были и остаются
злейшими врагами народов, врагами мира, социализма и демократии.
Вот почему нужны книги, статьи, в которых прослеживаются история
фашизма, его социальные корни, тем более что в ряде капиталистических
стран (ФРГ, США) появляются многочисленные публикации, авторы
которых пытаются, по сути дела, обелить, отретушировать
отвратительную физиономию германского фашизма и его фюрера 22. Время не может
ослабить ненависти народов к фашизму, к его злодеяниям.
20 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 32, с. 82.
21 Всемирная история. М., 1965. Т. 10; История дипломатии. 2-е изд. М., 1965, 1975.
Т. 3—4; Документы внешней политики СССР. М., 1973—1976. Т. 18—20; История
второй мировой войны 1939—1945, т. 1—12; и др.
25 Dupuy Т. The Military Life of Adolf Hitler of Germany. N. Y., 1969; Schramm
P. Hitler — the Man and Military Leader. L., 1972; Strawson J. Hitler as Military
Commander. L., 1973; Payne R, The Life and Death of Adolf Hitler, N? Y., 1973;
356

Одной из весьма важных вадач является дальнейшее раскрытие
решающей роли Советского Союза в достижении победы во второй
мировой войне. Хорошо известно, что реальный вклад различных стран в
победу был не одинаков. Реакционные буржуазные историки и
идеологи преднамеренно запутывают эту проблему, так как правильное ее
освещение связано с признанием решающей роли Советского Союза.
Они утверждают, что нет таких весов, на которых можно было бы
взвесить вклад в достижение победы той или иной страны, нет таких
критериев, которыми можно было бы его измерить.
Советские историки разработали такие критерии. Они основываются
на факторах, характеризующих политическую сущность войны, цели
воюющих сторон, идеологию, господствующую в государстве,
достигнутые результаты и прежде всего политический, экономический и
военный ущерб, нанесенный противнику в ходе войны. Размер и степень
вклада отдельных стран в победу наряду с объективными обстоятельствами
во многом определялись и такими субъективными условиями, как
активность народных масс в войне, политика правительств стран
антигитлеровской коалиции в мобилизации сил и средств на нужды борьбы.
Применяя эти критерии, можно выяснить размах, напряженность и
эффективность боевых действий каждого государства и их влияние на ход
и исход войны в целом. Анализ этих главных критериев и результатов
войны показывает, что народы Советского Союза вынесли на своих
плечах главную тяжесть борьбы с блоком фашистских государств.
Решающая роль советского народа и его Вооруженных Сил в победе
над фашизмом особенно отчетливо видна, если рассматривать их
деятельность под углом зрения достижения главных целей в войне.
Прежде всего задача состояла в том, чтобы остановить
немецко-фашистских захватчиков, преградить путь дальнейшему распространению
агрессии. Как известно, на советско-германском фронте в результате упорной
борьбы, ценою больших жертв и напряжения враг был остановлен, путь
агрессору был прегражден. В истории нет другого примера, когда бы
государство, оказавшееся в начале войны в таком сложном и трудном
положении, одержало столь убедительную победу над сильнейшим
врагом. 1941—1942 годы — наиболее трудный период войны, связанный с
драматическими событиями отступления наших войск в силу невыгодно
сложившейся стратегической обстановки. Но главное заключалось в том,
что в этих тяжелейших условиях борьбы советские воины выстояли под
ударами сильнейшего противника, преградили путь агрессору, сорвали
его план «блицкрига» и нанесли ему серьезнейшие поражения под
Москвой, Ленинградом и Сталинградом и тем самым заложили прочный
фундамент грядущей великой победы. Она была достигнута прежде
всего потому, что Коммунистическая партия и Советское правительство
быстро и эффективно перестроили всю экономику, всю жизнь страны
на военный лад. Успех был обеспечен героизмом, упорной,
самоотверженной борьбой, великой моральной стойкостью советских людей.
Важная задача заключалась в том, чтобы лишить противника средств
ведения войны, т. е. уничтожить его основную живую силу и военную
технику. И эта задача была решена успешно. Гитлеровская армия
потеряла на советско-германском фронте значительную часть своих кадровых
войск. Тем самым была облегчена борьба союзников на других театрах
военных действий, что в конечном счете ускорило окончание войны,
привело к полному военному поражению фашистской Германии.
Советским Союзом была решена и еще одна задача — оказание
непосредственной помощи народам западноевропейских стран в
избавлении их от гитлеровской оккупации. Это потребовало больших сил, средств
и жертв. Здесь проявился подлинный интернационализм Советского
Союза, интернационализм на деле. В этой связи важна и актуальна даль-
Mazer W. Adolf Hitler: Legende, Myths, Wirklichkeit. Munchen, 1973; Fest /. Ct
Hitler. Eine Biographic 6. Aufl. Frankfurt a. M. u. ar 1974; a. o.
357

нейшая углубленная разработка вопросов, связанных с освободительной
миссией Советских Вооруженных Сил, с ролью антифашистского
освободительного движения. Это большие принципиальные вопросы, вокруг
которых идет острая, непрекращающаяся идеологическая борьба.
В поле зрения исследователей должны находиться и вопросы,
касающиеся характера и содержания движения Сопротивления в
оккупированных странах, соотношения внешних и внутренних сил при
освобождении европейских стран от фашистских захватчиков. Это важные
проблемы. Их освещение требует правильного методологического подхода.
При анализе событий второй мировой войны советские историки
исходят из того, что основными предпосылками движения
Сопротивления и вооруженных восстаний в странах Центральной и
Юго-Восточной Европы были объективные внутренние социально-экономические и
политические причины, обусловившие возникновение непосредственной
революционной ситуации. Советская Армия не приносила революцию
«на своих штыках», как это пытаются изобразить реакционные
буржуазные историки. Разгром немецко-фашистских армий на
советско-германском фронте и вступление Советской Армии в ту или иную страну
ускоряли вызревание внутренних предпосылок восстания, сдерживали
выступление внутренней реакции. Движущими силами восстаний были
рабочие, крестьяне, демократические слои интеллигенции при
гегемонии пролетариата и руководящей роли коммунистических и рабочих
партий. В отдельных случаях в революционных событиях участвовала
и оппозиционная часть национальной буржуазии, однако до тех пор, пока
это соответствовало ее классовым интересам. Дальше изгнания
иноземных захватчиков и стремления сохранить свое господство она,
естественно, не шла.
В связи с этим перед историками стоят по крайней мере две задачи.
Во-первых, глубже и вернее освещать соотношение внешних (Советские
Вооруженные Силы) и внутренних (движение Сопротивления) сил
освобождения европейских стран от фашистских захватчиков. Раскрывая
активизацию движения Сопротивления как закономерного
общедемократического, патриотического движения широких народных масс,
показывая его формы и руководящую роль коммунистических и рабочих партий
в борьбе с фашизмом, в то же время следует рассматривать условия,
обеспечивавшие успехи движения Сопротивления, антифашистских
восстаний в связи с обстановкой на советско-германском фронте. Решающим
внешним фактором, приведшим к победе трудового народа в этих странах,
явились успехи Советских Вооруженных Сил. Именно взаимодействие
внешнего фактора и внутренних сил Сопротивления ускорило процессы,
связанные с освобождением западноевропейских государств от фашистской
оккупации. Во-вторых, следует правильно определить характер
восстаний, революций, происходивших в странах Центральной и
Юго-Восточной Европы в ходе и после их освобождения.
Всестороннее изучение истории войн зависит от того, насколько полно
обеспечивается комплексный анализ всех сторон общественной
жизни воюющих классов, государств, коалиций. В первую очередь это
относится к исследованию Великой Отечественной войны, поскольку она
занимает особое место в истории. Это было противоборство двух
систем, и от его исхода зависела судьба всего человечества. Поэтому
разработка коренных проблем Великой Отечественной войны, их
комплексное и сквозное рассмотрение являются весьма важной задачей.
Войны в защиту социалистического Отечества, и прежде всего
Великая Отечественная война 1941—1945 гг., убедительно свидетельствуют
о высоком уровне советского военного искусства. Оно одержало верх
над военным искусством фашистского вермахта и по праву стало одним
из факторов нашей победы.
Исследованию опыта ведения войны, вооруженной борьбы у нас
уделялось большое внимание. Но задача состоит в том, чтобы более
углубленно изучать вопросы, которые особенно интересуют современ-
35В

ность, всесторонне раскрыть способы и формы военных действий, не
утративших своего значения и сегодня. Опыт гражданской и Великой
Отечественной войн содержит превосходные образцы стратегического
руководства, организации и проведения таких наступательных и
оборонительных операций, которых до этого не знала мировая история.
Такие операции, как Московская, Сталинградская, Курская, Ясско-Киши-
невская, Белорусская, Висло-Одерская, Берлинская и др., стали
классическими образцами мирового военного искусства. Они проводились
на огромном пространстве, в различных условиях, завершились
выдающимися результатами и имели далеко идущие военные и
политические последствия. Их организация, подготовка и проведение оказались
возможными благодаря огромным военным знаниям, полководческому
таланту и военному мастерству командиров и политработников
Советской Армии. Эти операции были яркой демонстрацией преимуществ
социалистической военной организации и военной теории над фашистской
военной организацией и военной теорией.
Задача теперь состоит в том, чтобы создать обобщающие труды по
истории советской военной стратегии, стратегическому руководству'войной,
труды, раскрывающие размах, масштабность фронтовых и
межфронтовых операций, организации и осуществления стратегической
обороны, стратегического наступления и контрнаступления, подготовки и
проведения операций на окружение, на приморских направлениях, в
условиях Крайнего Севера и т. п.
Положительный опыт ведения войны в защиту социалистической
Родины является основой для совершенствования военной теории. Но
успешно использовать опыт прошлого — это значит учитывать причины
не только побед, но и неудач. Историк, раскрывающий в своих трудах
опыт былых сражений, обязан доказывать не только вершины побед, но
и то, что создавало условия для их достижения, показывать не только то,
что сияет так ярко, но и то, что еще находится в тени и ждет своего
исследования.
Разумеется, военная история не собрание готовых ответов на
вопросы, выдвигаемые современной практикой военного дела. В. И. Ленин
указывал, что теоретические положения, исторический и практический
опыт должны служить руководством к живому, творческому действию.
«Хранить наследство,— говорил Ленин,— вовсе не значит еще
ограничиваться наследством» 23. Применительно к военному делу это
означает, что современную военную теорию и практику можно развивать
на основе уроков и выводов, вытекающих из опыта военной истории,
но при непременном и совершенно обязательном учете всего нового,
что возникло в области военного строительства, военного искусства,
совершенствования военной техники и т. п. Изучение военного опыта —
дело не только военных историков и теоретиков, но и практиков. Задача
военных историков — обобщить опыт и суметь донести его до военных
кадров так, чтобы заинтересовать их, возбудить у них стремление
прочно усвоить этот опыт и применять его в своей повседневной практике.
Ленин настойчиво требовал, чтобы практические работники
глубоко изучали исторический опыт и правильно использовали его в своей
деятельности. «Настоящий „хозяйственник"...— говорил он,— знает,
что капиталисты и организаторы трестов даже в самых передовых
странах по многу лет, иногда по десять лет и больше, занимались
изучением и проверкой своего (и чужого) практического опыта, исправляя,
переделывая начатое, возвращаясь назад, исправляя много раз, чтобы
добиться вполне подходящей к данному делу системы управления...
Основной принцип „производственного воспитания"... состоит в том, чтобы
мы сами брались и других учили браться за внимательнейшее и
подробнейшее изучение нашего собственного практического опыта, по
правилу; „семь раз примерь, один отрежь"» 24.
23 Ленин В. И- Поли. собр. соч., т, 2, с. 542.
24 Там же, т. 42, с. 284—285.
35*

Конечно, теперь Советские Вооруженные Силы во многом стали
иными, чем они были в годы Великой Отечественной войны. Под
влиянием бурного прогресса науки и техники произошел подлинно
революционный сдвиг в военном деле. Громадные успехи достигнуты в
вооружении и техническом оснащении армии и флота, в их организационной
структуре, в теории военного искусства. Опыт прошлой войны не
может служить готовым рецептом, однако основные принципы военного
руководства, советского военного искусства сохранили свою
жизненность и поныне. Поэтому нужны работы, в которых не только
описывались бы факты, но — и это главное — делались бы обоснованные
выводы, содержался бы анализ принципов действий. В этом смысле опыт
Великой Отечественной войны незаменим.
В целях повышения эффективности исследований по истории
Великой Отечественной войны необходимо добиваться, чтобы их
результаты, их воздействие распространялись как на практическую
деятельность, так и на сферу духовную, нравственную — воспитание
защитников Советской Родины, истинных патриотов и интернационалистов.
Здесь значение литературы по истории Великой Отечественной войны
очень велико. С помощью героико-патриотических книг, важное место
среди которых занимают военно-исторические научно-популярные
работы, широкий круг читателей может глубже осмыслить и понять
богатейшую, поистине легендарную историю нашей великой Родины,
проникнуться еще большей гордостью за свой народ, за советского воина.
Все большим спросом пользуются научно-популярные книги о
Великой Отечественной войне. К сожалению, таких книг издается все еще
мало. Так, историческая биография всегда была наиболее популярной,
наиболее доходчивой формой военно-исторического исследования. В свое
время Д. А. Фурманов создал образ легендарного героя гражданской
войны В. И. Чапаева. Однако произведений о полководцах, о героях
Великой Отечественной войны издается слишком мало 2Ъ., и далеко не
каждое из них по силе воспитательного и эмоционального воздействия
на читателя, особенно молодого, может быть сравнимо с замечательной
книгой Фурманова. Создание популярных книг о Великой
Отечественной войне — небольших по объему, но глубоких по содержанию, ярких
по форме — одна из важнейших задач историков.
Весьма важной, требующей к себе большого внимания задачей
остается неослабная принципиальная борьба с буржуазными
фальсификаторами. Известно, что по основным вопросам истории второй
мировой войны между историками-марксистами и историками буржуазного
лагеря развернулась длительная и все более обостряющаяся
идеологическая борьба. Историки-марксисты стремятся дать подлинно научную,
правдивую картину возникновения, хода и исхода войны. Историки
другого, империалистического направления, выполняя социальный
заказ, идут по пути фальсификации и извращения событий и уроков
минувшей войны, пытаются представить их в ложном свете.
Буржуазные историки и пропагандисты, массированно воздействуя
на западного читателя, создают фальсифицированную трактовку
истории войны: они грубо извращают ее причины и политический характер,
распространяют версии, что победу в войне Советский Союз одержал
будто бы не в силу преимуществ социалистического строя, своей
военной, экономической мощи, а в результате экономической помощи США
и других союзников; при перенесении вооруженной борьбы на чужую
территорию Советский Союз якобы преследовал не освободительные, а
2^ Кузнецов П. Г. Генерал Черняховский. М., 1969; Борзенко С. А., Денисов Я. Я.
Самородок России (С. М., Буденный). М-, 1970; Горбунов М. Я. Солдат, полководец
(о Р. Я. Малиновском). М., 1973; Кардашов В. И. Рокоссовский. 2-е изд. М., 1973;
Полевой Б. Полководец: Биографическая повесть о И. С. Коневе. М., 1974; Голубев
С. Я. Когда крепости не сдаются (о Д. М. Карбышеве). Петрозаводск, 1975; Акшин-
скийВ. С. Климент Ефремович Ворошилов: Биографический очерк. 2-е изд. М*,
1976; Арзуманян А. М. Адмирал (И. С. Исаков). М., 1976; и др,
360

экспансионистские цели и т. д. Все эти версии не имеют ничего общего
с исторической правдой и требуют аргументированной и обстоятельной
критики. Активизация в последние годы империалистической
пропаганды, в том числе по линии реакционной историографии второй
мировой войны, усиление ее антисоветского, антикоммунистического
характера вызывают необходимость расширения фронта борьбы против
буржуазных фальсификаторов истории Великой Отечественной войны. В
этой борьбе не может быть места нейтрализму и компромиссам.
* * *
Таковы некоторые основные проблемы дальнейшего исследования
Великой Отечественной войны. Оценивая состояние ее изученности,
отдавая должное проделанной работе, следует иметь в виду, что история
войны таит еще немало неизведанного, хранит немало имен
безвестных героев. Более углубленное освещение войны требует дальнейшего
выявления документального материала. В архивах лежат еще
нетронутые пласты документов, использование которых позволит полнее
раскрыть историю войны во всем ее многообразии. Речь идет об усилении
работы по созданию документальной истории Великой Отечественной
войны, о сборе воедино всего того ценного, что составляет источнико-
вую базу исследования. Собрать воедино все то, что было связано с
военными годами,— документы, материалы, фронтовые письма,
фотографии; сохранить материальные источники (образцы военной техники и
оружия того времени), экспонировать их в музеях страны — все это
имеет большое значение и для истории Советского государства и для
памяти о тех, кто защитил нашу Родину.
Год за годом все дальше в прошлое уходит грозное военное время.
Теперь это уже история, которую изучают только по книгам. Но это
такая история, знать которую надо всем, помнить ее и не забывать.
Воссоздать полную картину беспримерной борьбы советского народа и его
Вооруженных Сил против фашизма, вдохновенно отобразить бессмертный
ратный и трудовой подвиг, свершенный советскими людьми во имя
свободы и прогресса Родины, всего человечества, показать источники нашей
всемирно-исторической победы — одна из главных задач советской
исторической науки.
1977 г.
ВОЕННАЯ ИСТОРИЯ И ЕЕ РОЛЬ
В ПАТРИОТИЧЕСКОМ И ИНТЕРНАЦИОНАЛЬНОМ
ВОСПИТАНИИ
Сейчас мы переживаем, пожалуй, самое тревожное время за весь
послевоенный период, ибо угроза новой, куда более грозной войны не уходит
с горизонта. Происходит напряженная, упорная борьба двух политик,
двух линий. Курсу нагнетания международной обстановки, гонки
вооружений и подготовки мировой ядерной войны Советский Союз, другие
страны социалистического содружества противопоставили Программу
мира на 80-е годы, конструктивный курс на мир, международную
безопасность и разрядку. На чашу весов мира они кладут весь свой
международный авторитет, политический и экономический потенциал.
Страны социализма знают, что мира у империалистов не выпросишь,
за него необходимо бороться. Мир можно сохранить активными и
целеустремленными действиями народных масс, главной опорой которых
выступает Советский Союз и его союзники.
361

Коммунистическая партия Советского Союза, Советское правительство
все делали и делают для того, чтобы Советские Вооруженные Силы были
на уровне поставленных перед ними задач. В этих целях наряду с их
материальным оснащением формируются высокие моральные качества
идейно убежденных защитников нового общества, осуществляются
мероприятия по воспитанию всех трудящихся в духе советского патриотизма
и социалистического интернационализма.
В решении этих задач важную роль играют прогрессивное наследие
прошлого, революционные и боевые традиции. Их пропаганда, их
творческое развитие способствуют укреплению духовного потенциала
социалистического общества, повышению оборонного могущества Советского
государства, всех стран Организации Варшавского Договора.
Наше отношение к прошлому, его наследию и традициям базируется
на диалектическом учении марксизма-ленинизма. Вопрос об отношении
к наследию, традициям не был для классиков марксизма-ленинизма
академическим вопросом. Он интересовал их с позиций поступательного
развития общества и интересов классовой борьбы пролетариата,
социалистической революции. Выработав материалистическое понимание
истории, они отмечали, что ни одно поколение не может существовать,
не опираясь на результаты деятельности своих предшественников.
«Благодаря тому простому факту,— писал К. Маркс,— что каждое
последующее поколение находит производительные силы, приобретенные
предыдущим поколением, и эти производительные силы служат ему сырым
материалом для нового производства,— благодаря этому факту образуется
связь в человеческой истории, образуется история человечества, которая
тем больше становится историей человечества, чем больше выросли
производительные силы людей, а следовательно, и их общественные
отношения» 1-а.
Каждая новая ступень в развитии общества содержит в себе
определенные элементы прежних общественных отношений, наследует от
предыдущей и материальную и духовную культуру. Это и имел в виду
В. И. Ленин, когда говорил, что «мы не представляем себе другого
социализма, как основанного на основах всех уроков, добытых крупной
капиталистической культурой. Социализм без почты, телеграфа, машин —
пустейшая фраза» 3. Пролетарская культура, подчеркивал В. И. Ленин,
должна включать в свое содержание все ценное, что достигнуто в этой
области человечеством в своем поступательном развитии 4. Убедительным
подтверждением тому служит возникновение марксизма как прямого и
непосредственного продолжения величайших представителей философии,
политической экономии и социализма ?.
Определенным элементом социального и культурного наследия
выступают традиции. Отражая жизнь общества, они охватывают все его
сферы — экономическую, социальную, политическую, духовную — и
чрезвычайно разнообразны по характеру и формам проявления. Можно
говорить о традициях нации, класса, государства, различных политических
и общественных организаций, коллективов и групп и т. д. Существуют
традиции, в числе которых особое место занимают военные, боевые,
широко освещаемые в военно-исторических трудах.
По своей природе традиции являются исторически сложившимися
устойчивыми обычаями, правилами и нормами поведения людей, которые
передаются из поколения в поколение, накапливаются и становятся
моральным законом для определенных групп населения, коллективов,
классов и целых народов.
Такую роль традиции играют потому, что они определенным образом
связаны с общественным сознанием, с социальной психологией, обладают
признаком всеобщности, прочностью и долговечностью: в традициях име-
1-2 Маркс Я., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 27, с. 402.
3 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 36, с. 272.
4 См.: Там же, т. 33, с. 98—99.
6 См.: Там же, т. 23, с. 40,
362

ются как рациональные элементы — традиционные представления, идеи,
так и эмоциональные — устойчивые традиционные чувства, настроения,
привычки. Эти обстоятельства делают традиции важным средством
сохранения и передачи социального опыта, воспитания трудящихся масс —
строителей и защитников нового общества, вовлечения новых поколений
в общественную жизнь.
Известно, однако, что не всякие традиции могут играть полезную роль
в социальном прогрессе, в просвещении и воспитании народных масс.
Прошлое несет с собой не только огонь, но и пепел. А это значит, что есть
прогрессивные традиции, но есть традиции и реакционные, есть традиции,
которые свойственны передовым, революционным классам и которые
способствуют поступательному развитию общества, но есть и традиции,
присущие эксплуататорским, реакционным классам, которые
препятствуют поступательному развитию общества, тормозят его продвижение на
новую, высшую ступень.
Основоположники марксизма-ленинизма особое значение придавали
прогрессивным, революционным традициям. Они видели в них важный
фактор развития человеческого общества, особенно в периоды социальных
революций. В. И. Ленин, характеризуя воздействие революционных
традиций на массы, говорил, что они важны потому, что привычки, навыки,
убеждения, которые рабочий класс вырабатывал в себе в продолжение
многих десятилетий в борьбе за политическую свободу, вся сумма этих
привычек, навыков и идей служит средством воспитания
трудящихся 6.
Важное место в системе воспитания населения, особенно молодежи,
воинов армии и флота занимают боевые традиции. Конечно, военная
история дореволюционного периода России показывает и реакционную
сущность русского царизма, классовый характер русской армии, защищающей
интересы эксплуататорских классов. Но вместе с тем она раскрывает
героические традиции народа при защите земли русской от иноземных
захватчиков. Героями битв на Чудском озере, К уликовом поле, под
Полтавой и Бородино двигало желание сохранить национальную
независимость страны, не допустить поругания родной земли и порабощения народа
иноземными захватчиками. Угнетенные эксплуататорскими классами
русские крестьяне не хотели еще и национального угнетения. В военной
истории находит подтверждение ленинское определение патриотизма: «Это
одно из наиболее глубоких чувств, закрепленных веками и тысячелетиями
обособленных отечеств» 7.
Законной наследницей прогрессивных завоеваний и революционных
традиций народов России является Коммунистическая партия. Она
сконцентрировала в себе все лучшее и героическое, что было и есть в рабочем
классе, у трудящихся страны,— беспредельную преданность
коммунизму, любовь к социалистической Родине, верность учению
марксизма-ленинизма, непоколебимую стойкость и постоянную готовность сражаться
за торжество коммунистических идей, верность социалистическому
интернационализму и ненависть к угнетателям и эксплуататорам;
свободолюбивый дух, твердость и непоколебимость в борьбе за правое дело;
организованность, монолитную сплоченность и способность преодолевать любые
трудности и лишения.
Образы пламенных революционеров, борцов за народное счастье, за
построение нового общества, говоря словами В. И. Ленина, служат «нам
маяком в деле воспитания новых поколений борцов» 8, образцом для
подражания, чтобы быть впереди в труде и бою, отдавать без остатка все свои
силы служению Родине. Долг коммунистов состоит в том, чтобы
проверенную десятилетиями убежденность в правоте марксизма-ленинизма, все
богатство опыта партии передать новым поколениям.
6 См.: Там же, т. 41, с. 401.
7 См.: Там же, т. 37, с. 190.
8 Там же, т. 17, с. 50,
363

Отмечая большое значение традиций для воспитания трудящихся,
новых поколений, мы учитываем следующие основные положения.
Во-первых, из прошлого, из наследия необходимо брать только то,
что служит прогрессивному развитию общества, учитывать, что в
классовом обществе традиции носят классовый характер.
Во-вторых, марксизм-ленинизм к традициям подходит
дифференцированно. Истинные марксисты, писал В. И. Ленин, хранят наследство не
так, как архивариусы хранят старую бумагу. «Хранить наследство —
вовсе не значит еще ограничиваться наследством...»9. Глубокое познание
современности, объективных законов общественного развития открывает
возможность правильной оценки прошлого и предвидения будущего. В
этом проявляется живая связь времен, обеспечивающая непрерывность
передачи из поколения в поколение опыта революционной борьбы, защиты
Отечества.
Примером творческого отношения к историческому прошлому, к
традициям служат Великая Октябрьская социалистическая революция,
построение социализма в СССР, образование мировой социалистической
системы. Мировой социализм не только вобрал в себя все богатство и
многообразие революционных, боевых традиций и опыта, порожденного
творчеством трудящихся различных стран, но и создал условия, предпосылки
для дальнейшего развития этого опыта, формирования новых традиций.
В ходе социалистической революции, построения социализма и его
вооруженной защиты были выброшены отжившие традиции и привычки,
сброшена вся старая мерзость 10 и созданы условия для зарождения и
развития новых, социалистических традиций, которые представляют собой
высший тип традиций передовых сил общества в борьбе за революционное
преобразование мира. Подавляющее большинство этих традиций
появилось и сформировалось после победы Великого Октября, в первые годы
Советской власти, в труде и боях по защите социалистических завоеваний.
Под социалистическими традициями мы понимаем такие
положительные морально-политические нормы поведения, которые складываются под
воздействием марксистско-ленинской'идеологии в ходе классовой борьбы,
социалистического строительства и при ведении войн в защиту
социалистического Отечества. Особую роль играют революционные традиции
рабочего класса, Коммунистической партии, сложившиеся в период Великой
Октябрьской социалистической революции и гражданской войны, они
явились основой для формирования, укрепления и совершенствования
боевых, трудовых и других социалистических традиций. Их основой
являются советский патриотизм и социалистический интернационализм.
Советский патриотизм — это патриотизм нового, высшего типа. В нем
любовь к Родине, к своему народу, его культуре, прогрессивным
традициям органически сливается с любовью и преданностью трудящихся
социализму, делу коммунизма. Патриотизм советских людей глубоко
пронизан идеями интернационализма, стал неотъемлемой чертой советского
образа жизни. Его непреоборимая сила ярко проявилась при
защите социалистических завоеваний. «Без этого патриотизма,— говорил
В. И. Ленин в декабре 1920 г.,— мы не добились бы защиты Советской
республики... Это — лучший революционный патриотизм» п. Советский
патриотизм был в основе героических свершений в годы довоенных пятилеток
и в годы Великой Отечественной войны.
Советский патриотизм является ядром боевых традиций Советских
Вооруженных Сил, в которых отражены воля и интересы рабочего класса,
всех трудящихся, закреплены исторические задачи вооруженных
защитников социалистического Отечества. Характеризуя Советскую Армию
и Военно-Морской Флот, министр обороны СССР Маршал Советского
Союза Д. Ф. Устинов говорил: «...мы с гордостью вспоминаем пройденный
9 Там же, т. 2, с. 542.
10 См.: Маркс /Г., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 3, с. 70.
и Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 42, с. 124.
364

ими путь. Они родились под Красным Знаменем Великой Октябрьской
социалистической революции, с честью пронесли его через огонь
гражданской и Великой Отечественной войн. Под этими знаменами стоят на страже
социалистической Отчизны сегодняшние воины — достойные преемники
и продолжатели героических традиций старших поколений.
Вся боевая история наших Вооруженных Сил — это яркий пример
беззаветного служения своей Родине, делу мира и социализма» 12.
Такие боевые традиции, как верность воинскому долгу, массовый
героизм, стали нормой поведения в бою. Советская Россия выдвинула героев
сотнями, тысячами. В годы гражданской войны за героизм и
самопожертвование было произведено более 14 900 награждений первым советским
орденом Красного Знамени. В Великую Отечественную войну свыше
11 тыс. человек стали Героями Советского Союза.
Героизм советских людей — это наиболее активная жизненная позиция
строителя и защитника социализма, патриота и интернационалиста, это
высшее проявление морально-политических и боевых качеств на фронте
и в тылу. Массовый героизм особенно ярко проявился в годы Великой
Отечественной войны на фронте — как в обороне, так и наступлении.
Такие качества, как стойкость и упорство, смелость и храбрость, стали
нормой поведения миллионов советских воинов.
Некоторые советологи из лагеря фальсификаторов истории второй
мировой войны, пытаясь принизить значение социалистических боевых
традиций Советских Вооруженных Сил, твердят о том, что в период войны
с гитлеровскими захватчиками советских воинов вдохновляли не
традиции, рожденные нашей социалистической действительностью, а традиции
старой русской армии. Конечно, исторический опыт прошлого,
приобретенный в освободительных войнах, которые вела Россия против
иноземных захватчиков, был использован нами в борьбе с фашистскими
полчищами. Но не это было главным.
Действительно, на протяжении своей истории народы России не раз
демонстрировали высокие патриотические качества в борьбе с иноземными
захватчиками. Однако такой любви к Родине, такой идейной и духовной
стойкости, какую проявили советский народ и его армия, защищая свое
социалистическое Отечество в годы Великой Отечественной войны, история
еще не знала. Советские люди даже в самые драматические дни и месяцы
ожесточенного противоборства с гитлеровскими захватчиками не утратили
глубокой уверенности в конечной победе над врагом.
В неразрывной связи с советским патриотизмом в основе
революционных и боевых традиций советского народа и его Вооруженных Сил лежит
социалистический интернационализм. Примеров тому история дает
немало. Это солидарность молодой Республики Советов с восставшими
пролетариями Германии, Венгрии, Болгарии, Австрии. Это активная
политическая и экономическая — а когда об этом просили, то и военная —
помощь, оказанная и оказываемая народам, борющимся за свое
освобождение.
В то же время советские люди никогда не забывают и о примерах
интернациональной солидарности, проявленных в грозовые дни,
последовавшие за победой Октябрьской революции, нашими братьями по классу
за рубежом, которые выступили под лозунгом «Руки прочь от Советской
России!».
Единство патриотизма и иптернационализма ярко проявилось и
проявляется сейчас «в братстве по оружию» армий стран Варшавского
Договора, в боевом содружестве воинов социалистических армий. Братство
армий социалистических стран опирается на героические традиции борьбы
народов этих стран за свое национальное и социальное освобождение.
Его корни уходят к первым годам Советской власти. Тогда
воины-интернационалисты сражались на фронтах гражданской войны вместе с
советов 60 лет Вооруженных Сил СССР: Документа и материалы. М., 1378, с. 42,
365

скими красноармейцами. Выступая перед бойцами и командирами
Варшавского революционного полка в августе 1918 г., В. И. Ленин говорил:
«Вам выпала великая честь с оружием в руках защищать святые идеи
и,... на деле осуществлять интернациональное братство народов»13.
В годы второй мировой войны «братство по оружию» было скреплено
в совместной борьбе на полях сражений против государств фашистско-
милитаристского блока. В послевоенные годы боевое сотрудничество армий
социалистических стран получило дальнейшее развитие. Их основой
является общность социально-политического строя, марксистско-ленинская
идеология, принципы пролетарского интернационализма.
Огромное значение революционных и боевых традиций в воспитании
воинов армий социалистических стран обязывает нас хранить их и
развивать. В. И. Ленин отмечал: «...нам дорого бережное отношение к
революционным традициям...» 14. Это значит перенять и развивать существо
действий и поступков героев прошлого, их страстность, глубокую
коммунистическую убежденность и ненависть к врагам революции.
Рассмотрение взаимосвязи военного прошлого с современностью,
использование поучительных уроков истории, всего того ценного, что
хранится в ее неисчерпаемых анналах, всегда своевременны и всегда
полезны. А сейчас тем более, когда международная обстановка резко
обострилась, когда в идеологической, классовой борьбе активно участвует не
только настоящее, но и прошлое.
История учит и предостерегает! И сегодня, когда угроза войны не
сходит с горизонта, когда человечество находится в непрерывном
напряжении, значительно возрастает роль и ответственность историков в
изучении и обобщении военного опыта защиты социалистического Отечества,
цропаганде героических революционных и боевых традиций
Коммунистической партии, нашего народа и армии, обобщении наксшленного военного
опыта прошлого в интересах защиты и безопасности Советского
государства, всех стран социалистического содружества.
Воспитанию советских людей, воинов Вооруженных Сил на
революционных, боевых традициях Коммунистическая партия Советского Союза
всегда придавала и придает важное значение. КПСС рассматривает
воспитание трудящихся, военных кадров на героической истории строительства
социализма и его вооруженной защите как мощное средство, как
вдохновляющий пример классового, патриотического, интернационального
воспитания молодежи, приобщения ее к социальному опыту старших
поколений, к бесценному наследию партии и народа.
В этом плане большое место отводится военной истории. Изучая ее,
молодежь, воины армии и флота знакомятся с опытом защиты Родины,
прикасаются к героическим традициям своего народа, убеждаются в
правоте ленинского утверждения о том, что «никогда не победят того народа,
в котором рабочие и крестьяне в большинстве своем узнали,
почувствовали и увидели, что они отстаивают свою, Советскую власть — власть
трудящихся, что отстаивают то дело, победа которого им и их детям
обеспечит возможность пользоваться всеми благами культуры, всеми
созданиями человеческого труда» 15.
Военная история раскрывает истоки наших побед над врагами
социалистического Отечества, помогает глубже осознать преимущества
социалистического общественного и государственного строя. Изучая опыт
минувших войн, молодежь осознает могущество Советских Вооруженных
Сил, превосходство советской военной науки и военного искусства,
идейное превосходство нашей армии над армиями империалистических
государств.
Военная история является той наукой, которая изучает чрезвычайно
сложное общественное явление — войну. Она так же, как и общая
история, философия, социология и другие общественные науки, исследует
13 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 37, с. 26,
14 Там же, т. 16, с. 26.
& Там же, т. 38, с. 315,
366

причинность войн, их политический характер и последствия. Но главным
объектом ее изучения является процесс вооруженной борьбы, ее способы
и формы, т. е. изучение теории и практики подготовки и ведения войн.
Именно исторический подход, учет конкретного опыта позволяют познать
эволюцию военного искусства, его закономерности и определить пути его
дальнейшего развития.
Внимательно изучая историю войн, можно понять, как изменялось
«лицо» войны, установить особенности войн каждой эпохи, проследить
возрастание размаха и масштаба вооруженной борьбы на театрах военных
действий, определить основные этапы появления массовых армий,
мощного развития военной техники, перерастания двусторонних или
региональных войн в мировые, коалиционные войны.
Военная история как хранительница многовекового обобщенного
боевого опыта активно используется военной теорией и практикой. Ее роль
не уменьшилась в наше время, в век коренных преобразований в военном
деле, вызванных новыми, ядерными средствами вооруженной борьбы.
Ведь война, как и прежде, была и остается продолжением политики
классов и государств иными, а именно насильственными, средствами. Теперь
современные буржуазные теоретики нередко изображают войну в виде
гигантской машинно-технической схватки, лишенной якобы
политического и морального смысла. Тем самым они стремятся разорвать связь
подготовляемой империализмом ракетно-ядерной войны с его агрессивной
сущностью, его политикой, острие которой направлено против стран
социализма.
При определении роли военной истории в целом, военного опыта,
военных традиций в частности, в развитии военной теории и практики, в
обучении и воспитании военных кадров мы руководствуемся положениями
классиков марксизма-ленинизма, которые уделяли большое внимание
изучению военного дела, в том числе военной истории, заложили
подлинно научные основы исследования такого сложного общественного явления,
каким является война.
Принципиальное отношение к опыту прошлого К. Маркс высказал
в своем знаменитом труде «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», в
котором он писал: «Люди сами делают свою историю, но они ее делают
не так, как им вздумается, при обстоятельствах, которые не сами они
выбрали, а которые непосредственно имеются налицо, даны им и перешли
от прошлого» 1в.
Ф. Энгельс, продолжая мысль К. Маркса, писал: «Мы делаем нашу
историю сами, но, во-первых, мы делаем ее при весьма определенных
предпосылках и условиях? Среди них экономические являются в конечном
счете решающими. Но и политические и т. п. условия, даже традиции,
живущие в головах людей, играют известную роль, хотя и не
решающую» 17.
Эти положения К. Маркса и Ф. Энгельса, разумеется, полностью
относятся и к военному опыту, военным традициям. Изучение военной
истории позволило им глубже проникать в тайны войны и политики,
вскрывать их взаимосвязь, помогало разрабатывать стратегию и тактику
классовой борьбы, в частности вопросов, связанных с отношением
социалистов к войне, армии, милитаризму, военной организации пролетариата.
Глубоко и всесторонне изучал военную историю В. И. Ленин. Интерес
Ленина к военному опыту вызывался потребностями освободительной
борьбы пролетариата, теми революционными целями, которые поставила перед
собой партия большевиков. Марксизм, писал В. И. Ленин, ставит все
вопросы на историческую почву «не в смысле одного только объяснения
прошлого, но и в смысле безбоязненного предвидения будущего и смелой
практической деятельности, направленной к его осуществлению» *8.
18 Маркс Я., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 8, с. 119,
*7 Там же, т. 37, с. 395.
18 Ленин В* И. Поли. собр. соч., т. 26, с. 75,
367

В. И. Ленин не только подчеркивал важность изучения военной
истории, но он настойчиво требовал от командиров, политработников освоения
всего ценного, что накопил военный опыт, военная наука. В этом он видел
профессиональную обязанность военного человека.
Разумеется, мы далеки от мысли некритического отношения к
военному прошлому, к его идеализации. Процесс связи военного прошлого с
настоящим довольно сложный процесс. Ведь история сохраняет не только
то прогрессивное, что получает в дальнейшем развитие, но и отжившее,
реакционное, что тормозит движение вперед.
Следовательно, здесь должен действовать марксистско-ленинский
метод: с одной стороны, использование из военного наследия всего того,
что получает развитие в военном деле, способствует совершенствованию
военной теории и практики, с другой — отрешение, отбрасывание того,
что отжило свой век, хотя в свое время оно и давало положительные
результаты.
Эту борьбу нового со старым, прогрессивного с реакционным мы в
Советской России испытали на себе, мы ее, можно сказать, выстрадали.
Когда в России победила Октябрьская революция, то наши внутренние
враги, а также различные контрреволюционные силы и реакционные
политические партии и вместе с ними международный империализм
обрушили на молодую Советскую Республику пропагандистский огонь
огромной силы, клеветнически утверждая, что якобы вместе со свержением
старого строя большевики отказались и от всего прогрессивного наследия
прошлого. Это, разумеется, была ложь. Ленин, Коммунистическая партия
этой клевете дали достойную отповедь.
Ленин в ряде своих работ, например, таких, как «От какого наследства
мы отказываемся», «Детская болезнь „левизны" в коммунизме», «Задачи
союзов молодежи», обосновал принципы отношения пролетариата к
культурному и научному наследию прошлого, показал, что пролетарская
культура должна явиться закономерным развитием и переработкой тех
запасов знаний, которые человечество выработало под гнетом
эксплуататорского общества. Он, в частности, отмечал необходимость
использования богатейшего наследия Пушкина и Толстого, Чернышевского и
Добролюбова, Герцена и Огарева, Кутузова и Суворова и многих других
выдающихся представителей народов России.
Следовательно, руководствуясь марксистско-ленинскими
положениями, мы подходим к наследию прошлого, к традициям прежде всего с
классовых позиций. Из наследия прошлого мы берем то, что служит
прогрессивному развитию общества, построению социализма, его развитию
и защите.
В военной области это нашло выражение в использовании военной
теории и практики прошлого, в привлечении в Красную Армию военных
специалистов. После Октябрьской революции было привлечено 48 тыс.
офицеров старой армии. «Нужно было,— отмечал Ленин,— набирать
командный состав из бывших офицеров, чтобы рабочие и крестьяне могли
у них учиться» 19. При решении этого вопроса, как известно, партии
пришлось вести острую борьбу с «военной оппозицией» на VIII съезде партии
в 1919 г. Многие из военспецов старой армии внесли достойный вклад
в победу советского оружия как в годы гражданской войны и интервенции,
так и в Великой Отечественной войне.
Весьма примечательно, что на важность глубокого знания военного
опыта обращали внимание многие видные военные деятели и теоретики
прошлого. Так, русский военный теоретик и историк, автор труда
«Стратегия» генерал Г. А. Леер утверждает, что «все общие формулы стратегии
получают смысл и содержание только при обширных сведениях из военной
истории». Известно высказывание великого русского полководца
А.В.Суворова: «Без светильника истории — тактика потемки». Может быть,
сказано слишком категорично, но в принципе верно. Именно исторический
*» Там же, т? 40, с. 182,
363

подход, учет конкретного военного опыта позволяют познать эволюцию
военного искусства, его закономерности и определить пути его развития.
Исторически сложилось так, что нашему народу приходилось
неоднократно с оружием в руках защищать свою Родину от многочисленных
нашествий всякого рода завоевателей, вести упорную борьбу с
иностранными интервентами, организовавшими «крестовый поход» против молодой
Советской России, выдержать натиск мощных сил агрессии гитлеровской
Германии и милитаристской Японии и одержать над ними победу. Весь
этот огромный опыт и богатые традиции вооруженной защиты нашего
Отечества являются достоянием военной истории Советского государства.
В этом отношении советская военно-историческая наука выполняет
весьма важные функции, связанные с сохранением материального и
морального наследия, которое имеет большое оборонное значение и служит
укреплению военной мощи нашего государства.
Если кратко сформулировать существо этих основных функций, то они
заключаются в следующем:
во-первых, изучение той части общеисторического процесса, которая
связана с освободительными войнами, с защитой нашей Родины. Военная
история, делая военно-исторические знания достоянием широких
народных масс, выполняет здесь важную историко-познавательную роль,
содействуя воспитанию трудящихся в духе советского патриотизма и
пролетарского интернационализма, являющихся непременным условием
продвижения нашего общества к его историческим целям;
во-вторых, изучение и обобщение военного опыта, имеющего
теоретическое значение для защиты социалистического Отечества. Это очень
важная функция военной истории, ибо она включает анализ и выводы,
полезные для теории и практики военного дела, вносит в теоретические
рассуждения рациональный элемент, предостерегает от крайностей, предоставляет
обширный материал для обоснованных выводов, обобщений и
рекомендаций;
и, в-третьих, изучение и популяризация героизма, мужества и
самоотверженности защитников социалистической Родины, их традиций в
целях военно-патриотического воспитания народа, особенно молодежи. Здесь
военная история выступает как могучий фактор воспитания у советских
людей, наших военных кадров, всего личного состава Вооруженных Сил
благородного чувства любви к своей Родине, ответственности за ее
судьбы, готовности беззаветно защищать Страну Советов и все братские страны
социализма от империалистической агрессии.
Все эти функции военной*истории тесно связаны между собой, взаимно
проникают друг в друга, дополняют одна другую. Они заключают в себе
громадную силу мировоззренческого и практического примера,
оставленного нам предшествующими поколениями.
Если же кратко сформулировать роль военной истории как
специальной области военно-исторических знаний в воспитании и обучении наших
военных кадров, нашей молодежи, то следует выделить такие ее
характерные особенности и основные задачи.
Советская военная история — это прежде всего обобщенный военный
опыт защиты Советского государства от неоднократных попыток врагов
вооруженным путем разделаться со страной социализма, военный опыт
побед нашего народа и армии. Главное в нем как фактическая часть, так
и логическая — обобщения, выводы, уроки. Причем вторая,
результативная часть исследования наиболее ценная, ибо в ней содержатся
теоретические выводы и практические рекомендации, вытекающие из военного
опыта. Выводы эти позволяют нам совершенствовать военное дело,
предвидеть путь его дальнейшего развития, опираясь на опыт войн, научно
решать практические вопросы укрепления обороноспособности страны.
В нашей стране военная история активно используется и в сфере
военно-патриотического воспитания советских людей. Воспитывать историей—
это значит сохранять и приумножать героическое прошлое, хранить и
развивать боевые традиции славных защитников нашего Отечества.
369

Военная история обладает только ей присущим свойством — она не
только сама несет в массы громадные знания, но и питает литературу,
искусство, средства массовой пропаганды конкретными фактами,
историческими примерами и через них оказывает огромное воздействие на
формирование прежде всего у молодежи благородных качеств пламенных
патриотов и интернационалистов.
Исследователей привлекают военные события различных эпох.
Создаются труды по истории больших и малых войн прошлых веков. Но
основные усилия сосредоточиваются на изучении войн и военного искусства
XX в., и прежде всего гражданской войны в СССР, Великой Отечественной
войны, первой и второй мировых войн.
На главном направлении советской исторической науки находится
история второй мировой войны. Эта тема имеет актуальное значение для
науки, политики, идеологии, она вплотную смыкается с современностью.
И в этом плане большое значение имели разработка и издание в нашей
стране двенадцатитомного труда «История второй мировой войны. 1939—
1945», осуществленного под руководством Главной редакционной
комиссии, председателем которой является член Политбюро ЦК КПСС, министр
обороны СССР Маршал Советского Союза Д. Ф. Устинов. Создание такого
фундаментального труда потребовало усилий большого количества
квалифицированных ученых и военных специалистов. По сути, создано первое
крупное марксистское научное произведение о второй мировой войне не
только в советской, но и в мировой историографии. Труд получил
признание как в нашей стране, так и в социалистических странах.
Важное значение в военно-патриотическом воспитании имеют
исторические знаменательные события и юбилейные даты, которые отмечаются
в нашей стране: годовщина Великой Октябрьской социалистической
революции, День Советской Армии и Военно-Морского Флота, День Победы,
дни видов Вооруженных Сил и другие знаменательные
военно-исторические даты.
В связи с 40-летием Победы в Великой Отечественной войне ожидается
новый приток произведений литературы, кино и телевидения. Готовится
энциклопедический труд «Великая Отечественная война», историко-худо-
жественная антология Великой Отечественной войны «Венок славы», в
которую войдут лучшие произведения советских писателей. Гостелерадио
разрабатывает многосерийное историко-документальное произведение
«Священная война», создаваемое на основе широкого привлечения новых
документов и фактов истории. В Москве на Поклонной горе сооружается
величественный монумент Победы, посвященный подвигу советского
народа в Великой Отечественной войне.
Здесь военная история является как бы живой нитью, связывающей
поколения, их революционные и боевые традиции, идущие из прошлого
в настоящее и будущее. Для советских людей это не просто связь времени,
череда дат и событий, но и ощущение причастности каждого из нас к
героическим подвигам наших старших соотечественников.
Военная история воздействует на военно-патриотические чувства
читателя с различных дистанций. Актуально каждое произведение, которое
по содержанию, форме, эмоциональному воздействию достигает своей
цели, как бы далеко не отстояли описываемые в нем события от нашего
времени.
Нынешнему поколению советских людей, особенно молодежи, воинам
армии и флота, не прошедшим суровой школы вооруженной борьбы, кому
вверено оружие защиты Страны Со'ветов, надо хорошо знать и опыт
борьбы с врагами нашего государства, и героику военных лет. Вот почему
роль военной истории как средства патриотического и
интернационального воспитания народа и армии в настоящее время значительно
возрастает.
Почему мы акцентируем внимание на молодежи? Да прежде всего
потому, что после второй мировой войны сменилось уже несколько
поколений. Достаточно сказать, что сейчас 2/3 всего населения земного шара —
170

это молодежь, которая не знает, что такое война, не испытала ее. Задача
старшего поколения в том и состоит, чтобы передать ей опыт строительства
социализма, опыт его вооруженной защиты. Кроме того, молодое
поколение всегда нуждалось и нуждается в особой заботе со стороны старших
поколений. Забота о молодежи — это забота о настоящем и будущем
нашего народа, нашей страны, да и всего человечества.
Возрастание роли истории и, в частности, военной истории,
обусловливается еще и тем, что более высокими становятся требования к
формированию глубокой коммунистической убежденности, исторической
ответственности за судьбу социализма, за безопасность социалистической
Родины и стран социалистического содружества.
В стране сложилась оправдавшая себя система воспитания и обучения
военных кадров в духе социалистического патриотизма и
интернационализма, в которой ощутимо влияние нашего далекого и недавнего
героического прошлого. Выходят исторические исследования и популярные
брошюры, художественные и мемуарные произведения, широко отмечаются
знаменательные военно-исторические события и даты, работают музеи,
ветераны войны встречаются с молодежью, в массовое патриотическое
движение превратился всесоюзный поход комсомольской молодежи по
местам революционной, боевой и трудовой славы Коммунистической
партии и советского народа, успешно работают поисковые экспедиции
«Летопись Великой Отечественной войны».
Большая работа в этом направлении ведется в армии и на флоте. Она
находит свое отражение в системе командирской подготовки,
политической учебе военнослужащих, агитационно-пропагандистской и культурно-
массовой работе. Функционирующие в частях и соединениях тысячи
комнат боевой славы, сотни военных музеев приобщают воинов к
революционным и боевым традициям народа, партии и армии.
В ряду этих традиций следует особо выделить традицию боевого
содружества воинов Советских Вооруженных Сил с воинами армий братских
социалистических стран. Эти традиции боевого содружества освещаются
в наших трудах, в том числе в издаваемых совместно с
военно-историческими институтами социалистических стран.
Таким образом, пропаганда героического прошлого нашей Родины
является одним из важнейших направлений в военно-патриотическом
воспитании в армии и в стране. Работа эта обширная и многогранная. В ней
принимают участие большие коллективы многих организаций и
учреждений. Ведется она в широком государственном масштабе и дает весьма
положительные результаты. В стране и армии многое делается, чтобы
подвиг, благодаря которому мы отстояли свободу, честь и независимость
своей Родины и спасли мировую цивилизацию от фашистской агрессии,
стал достоянием миллионов.
Есть еще одна область в сфере военной истории, которая
непосредственно связана с идеологией. Военная история была и остается ареной
острой идеологической борьбы. Наши идеологические противники,
прибегая к фальсификации, используя все средства пропаганды, грубейшим
образом извращают военную историю Великой Отечественной войны. Они
стремятся в кривом зеркале представить все события на
советско-германском фронте, замолчать великие победы Советских Вооруженных Сил.
Кое-кому на Западе хотелось бы вообще вычеркнуть Великую
Отечественную войну из истории второй мировой войны и сделать ее «неизвестной
войной».
В то же время на Западе, прежде всего в ФРГ, в течение уже
длительного времени в широких масштабах ведется пропаганда реабилитации
фашизма, его верхушки, прежде всего Гитлера. «Гитлеровская волна»
буквально захлестнула западноевропейские кцижные рынки и
киноэкраны.
Все это направлено на то, чтобы если не снять полностью, то
преуменьшить ответственность реакционных сил империализма за
развязывание войны2 за ее неисчислимые жертвы и разрушения.
Vi

Разоблачение фашизма, его идеологической сущности, его
преступлений и зверств имеет важное научное и идеологическое значение, ибо
хорошо известно, что фашизм прокладывает путь войне. Советские историки
придают важное значение методологическим принципам критики
реакционной военной историографии, добиваясь убедительности аргументаций,
их доходчивости, ясности, конкретности фактов, которые бы разрушали
фальшивые вымыслы и надуманные версии противников.
Мы видим свою задачу в том, чтобы, используя опыт защиты
социалистического Отечества, революционные и боевые традиции КПСС и
советского народа, традиции боевого содружества, укреплять нерушимую
дружбу поколений, развивать у наших народов и армий высокие чувства
социалистического патриотизма и интернационализма, воспитывать у них
высокие коммунистические идеалы. Не пепел истории, а ее яркий свет
прокладывает и освещает исторический путь прогресса.
И как бы ни пытались враги социализма, наши идейные противники
оклеветать, сфальсифицировать историю наших стран, вбить клин в
содружество наших народов и армий — это попытка с негодными средствами.
Ложь — это средство слабых, обреченных на бесперспективность.
Реальная же история развивается по правильному пути, по пути социализма
и коммунизма.
Опыт вооруженной защиты социалистического государства —
ценнейшее достояние советского народа, нашей партии, наших Вооруженных
Сил. Он имеет не только национальное значение. Он важен сейчас для всех
народов, борющихся против империалистических агрессоров за свое
социальное освобождение.
У советского народа — героическая история. Именно героическая
история нашей страны, хранительница боевых традиций, играет большую
роль в воспитании советского человека, советского воина — патриота
и интернационалиста. И именно из героического прошлого мы черпаем
вдохновение для нынешнего и грядущих поколений.

Ill
ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОИНА:
ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
Прошло 40 лет со времени окончания второй мировой войны,
продолжавшейся шесть долгих лет. Это была самая кровопролитная война в
истории войн, подготовленная силами международной
империалистической реакции и развязанная главными агрессивными государствами —
нацистской Германией, фашистской Италией и милитаристской Японией.
Вторая мировая война по своим масштабам и числу участвовавших в ней
стран не имеет себе равных. В нее было втянуто 61 государство с
населением 1 млрд. 700 млн. человек, она велась непосредственно на территории
40 стран, расположенных в Европе и Азии, военные события происходили
на сухопутных, морских и океанских театрах военных действий.
Победа над фашизмом, главную роль в достижении которой сыграл
Советский Союз, предопределила весь ход дальнейшего мирового
развития. Эта победа, явившись мощным ускорителем мирового революционного
процесса, создала благоприятные условия для социалистических
революций в ряде стран и образования мировой системы социализма. Выход
социализма за рамки одной страны, бурный прогресс мирового
социализма резко расширили сферу влияния идей коммунизма, стали могучим
стимулом развития классовой борьбы пролетариата в странах капитала.
В то же время сокращение сферы господства капитализма способствовало
углублению и обострению его общего кризиса. Начался бурный рост
национально-освободительной борьбы, приведший к крушению системы
колониализма, возникновению молодых национальных государств,
многие из которых вступили на некапиталистический путь развития,
включились в антиимпериалистическую борьбу. Все это обусловило коренные
изменения в соотношении сил на международной арене в пользу сил
социализма, мира и прогресса. Возникли новые условия для сохранения
мира на Земле.
На основе марксистско-ленинского анализа, учитывающего итоги и
последствия второй мировой войны, КПСС, братские
марксистско-ленинские партии в послевоенные годы вели и ведут последовательную и
решительную борьбу за закрепление итогов войны. Событием огромного
значения явилось подписание на Совещании по безопасности и сотрудничеству
в Европе в Хельсинки в 1975 г. Заключительного акта, окончательно
подводившего черту под итогами второй мировой войны, подтвердившего
нерушимость послевоенных границ в Европе.
I
Вторая мировая война началась 1 сентября 1939 г. вероломным
нападением фашистской Германии на Польшу. Польский народ оказал
фашизму вооруженное сопротивление. Героически сражались отдельные армии
и соединения польских войск. Однако в условиях огромного военного
превосходства оккупантов и общей военно-политической обстановки в
Европе польские патриоты не могли долго продолжать вооруженное
сопротивление. Весной и летом 1940 г. Германия оккупировала Данию,
Норвегию, Голландию, Бельгию, Люксембург и Францию. В войну
втягивались миллионные массы людей.
Какие же причины вызвали огромный пожар? Кто виновник
развязывания второй мировой войны? Вот вопросы, которые и сейчас волнуют мно-
373

гих людей, борющихся за предотвращение новой мировой войны.
Исследование предыстории второй мировой войны показывает, что она началась
не случайно. Ее истоки лежали в объективных закономерностях развития
эксплуататорского общества, в социальной природе империализма, в
политике правящих кругов агрессивных империалистических государств.
«Разве войну можно объяснять,— подчеркивал В. И. Ленин,— не ставя
ее в связь с предшествовавшей политикой данного государства, данной
системы государств, данных классов?.. Это — основной вопрос, который
постоянно забывают, из-за непонимания которого 9/ю разговоров о войне
превращаются в пустую перебранку и обмен словесностями... Если вы не
показали связь этой войны с предшествовавшей политикой, вы ничего
в этой войне не поняли!» *
Советское государство с первых же дней своего существования
провозгласило принципы своей миролюбивой внешней политики, призвав все
народы к всеобщему справедливому и демократическому миру. Этот
призыв отражал курс на длительное мирное сосуществование с
капиталистическими государствами. Но западные государства отвергли идею о мирном
сосуществовании с социалистической страной. Они активно проводили
политику создания «санитарного кордона» восточноевропейских стран,
направленного против СССР. Роль же ударной силы в агрессии против
Советского Союза отводилась фашистской Германии.
В свою очередь, правители фашистской Германии, стремясь
заручиться поддержкой других империалистических держав, не скупились на
заверения, что их агрессивные помыслы направлены только против
Советской России. Поэтому большинство государственных и политических
деятелей капиталистического мира недвусмысленно проявляли симпатии в
отношении фашистских режимов в Германии и Италии, считая, что фашизм
в мировой политике — явление вполне закономерное и даже «полезное»,
поскольку он-де представляет собой «совершенно естественную реакцию
на большевизм».
В Германию потекли щедрым потоком американские и английские
займы, с помощью которых возрождался германский милитаризм и
реваншизм. Министр финансов в правительстве Гитлера — Шахт во время
Нюрнбергского процесса, узнав, что немецким промышленникам будет
предъявлено на суде обвинение в вооружении рейха, сказал
американскому офицеру Джильберту: «Если вы хотите предать суду
промышленников, способствовавших вооружению Германии, то вы должны будете
судить своих собственных промышленников». По заключению комиссии
сената США, возглавляемой сенатором Килгором (1943 г.), американские
капиталовложения в Германии составляли 1 млрд. долл. Они были
направлены в первую очередь в отрасли промышленности, имеющие военный
характер. США в больших и во всевозрастающих размерах перед второй
мировой войной поставляли в Германию новейшее оружие и технику, в
том числе первоклассные для того времени авиационные моторы. Гитлер
решил с американской помощью и «нефтяную проблему». Трест «Стандард
ойл» финансировал строительство в «третьем рейхе» заводов
синтетического горючего, помогал налаживать производство синтетического бензина.
Таким образом, германский фашизм вооружался не без внешней помощи.
Урок достаточно наглядный и убедительный.
Своеобразие обстановки, складывавшейся в течение ряда лет накануне
второй мировой войны, характеризовалось двумя основными чертами.
С одной стороны, капиталистический мир оказался разобщенным на
враждующие военно-политические группировки: блок фашистских государств
и буржуазно-демократические страны. Глубокие империалистические
противоречия между этими двумя группировками и привели в конечном
счете к развязыванию фашистскими агрессорами второй мировой войны.
С другой — государства, входившие в обе капиталистические
группировки, занимали откровенно антисоветские позиции, Это не могло не привести
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 32, с. 82.
374

и действительно приводило их на различных этапах к сговору, временным
соглашениям на антисоветской основе, что, в свою очередь, порождало
у правящих кругов на Западе иллюзии, будто фашистская агрессия минует
их страны.
Политика же Советского правительства основывалась на реальной
оценке обстановки. Она вытекала из того факта, что всякая
империалистическая агрессия, даже локальная, неизбежно ведет к расширению войны.
Поэтому в сложившейся обстановке правительство СССР пришло к
выводу, что одними двусторонними договорами о ненападении нельзя
остановить агрессора, ему необходимо противопоставить единый фронт
миролюбивых сил и объединенными усилиями многих стран и народов помешать
развязыванию войны. С этой целью Советский Союз выдвинул идею
организации системы коллективной безопасности, которая предусматривала
заключение региональных соглашений с широким кругом европейских
государств о взаимной защите от агрессии фашистских держав.
Однако западные державы не поддержали предложение о создании
системы коллективной безопасности. Более того, эта идея, несмотря на
постоянно возраставшую угрозу войны, наталкивалась на совместный
отпор правительств капиталистических государств, чего, собственно, и
добивалась гитлеровская Германия. Это дало ей возможность быстро
вооружиться и спланировать агрессию против стран Европы.
Нельзя сказать, что на Западе не было реально мысливших
буржуазных деятелей, которые бы не сознавали необходимости создания системы
коллективной безопасности и пагубности политики умиротворения
фашистского агрессора. Однако эти силы были немногочисленными, а главное —
с приходом к власти в Англии Н. Чемберлена, а во Франции Э. Даладье
линия на соглашение с Германией в ущерб системе коллективной
безопасности стала практически доминирующей в политике западных держав.
Естественно, что такой их внешнеполитический курс создавал
благоприятные условия для развертывания агрессии фашистской Германии. Поэтому
вслед за вступлением вермахта в Рейнскую демилитаризованную зону
в 1936 г. последовала агрессия в Испании, затем аншлюс Австрии.
Не прошло и двух месяцев после захвата Австрии, как Европа вновь
была охвачена тревогой: угроза гитлеровского вторжения теперь уже
нависла над Чехословакией. Правительства Чемберлена и Даладье не
только не выступили в защиту Чехословакии, но даже вручили ей
ультиматум с требованиями о капитуляции перед фашистским агрессором. В
результате мюнхенского сговора еще одно суверенное европейское
государство было отдано гитлеровцам с надеждой отвести непосредственную угрозу
от себя и направить фашистскую агрессию на Восток, против Советского
Союза. Английский историк Б. Лиддел Гарт справедливо подчеркивал,
что для Гитлера Мюнхен означал «не только триумф над своими
зарубежными противниками, но и над своими генералами... Совершенно
естественно, что и сам Гитлер проникся высокомерной уверенностью в
продолжении легких успехов» 2 на пути дальнейшей агрессии.
30 сентября 1938 г. в Мюнхене Гитлер и Чемберлен подписали
англогерманскую декларацию, которая, по существу, являлась пактом о
ненападении между Англией и Германией. Здесь же был предрешен вопрос и
о подписании аналогичной франко-германской декларации (6 декабря
1938 г.). Таким образом, англо-французские правящие круги попытались
за счет других стран превратить Мюнхен в исходный пункт для
установления тесного политического и экономического сотрудничества четырех
держав — Англии, Франции, Германии и Италии — с тем, чтобы с их
согласия фашистские армии и дальше продолжали свой путь на Восток.
В противоположность западным странам Советский Союз в период
мюнхенского кризиса активно выступил в защиту суверенитета
Чехословакии, предложил немедленно организовать коллективный отпор новым
агрессивным актам фашистского рейха. 21 сентября 1938 г. советский
20 Liddel Hart В, Н.. History of the Second World War, L., 1970, p; 7,
375

представитель заявил на заседании Ассамблеи Лиги наций: «Мы намерены
выполнить свои обязательства по пакту и вместе с Францией оказать
помощь Чехословакии доступными нам путями. Наше военное ведомство
готово немедленно принять участие в совещании с представителями
французского и чехословацкого военных ведомств для обсуждения
мероприятий, диктуемых моментом» 3. Призвав всех членов Лиги наций определить
свою роль и ответственность перед современниками, перед историей, он
подчеркнул, что капитуляция в данном случае будет иметь «совершенно
необозримые катастрофические последствия» 4.
Вместе с тем, учитывая нежелание Франции и Англии принять участие
в коллективных мерах по предотвращению агрессии, СССР выразил
готовность оказать помощь Чехословакии даже в том случае, если Франция
нарушит долг союзника. Одновременно Советское правительство приняло
экстренные меры по приведению в боевую готовность своих Вооруженных
Сил, чтобы оказать немедленную и эффективную помощь жертве
фашистской агрессии б. Уже 21 сентября крупные группировки советских войск
начали выдвижение к государственной границе.
Помимо войск, выдвинутых к юго-западной и западной
государственным границам, в боевую готовность был приведен второй эшелон войск.
В армию было призвано из запаса до 330 тыс. человек, а также задержано
увольнение десятков тысяч младших командиров, отслуживших
установленные сроки службы 6.
В то время реальное состояние сил было явно не в пользу Германии.
Согласно плану «Грюн», в операции против Чехословакии гитлеровское
командование намеревалось использовать 39 дивизий. Сама Чехословакия
располагала 45 дивизиями. Если Франция, Англия и Чехословакия
поддержали бы советское предложение о коллективном отпоре агрессору,
то преимущество на стороне противников фашистской Германии было бы
во много раз большим и агрессия была бы предотвращена. Однако и на
этот раз предложение Советского Союза об организации коллективного
отпора агрессору было отвергнуто западными странами.
Мюнхен был кульминацией политики поощрения фашистской
экспансии. Он подорвал идею создания системы коллективной безопасности.
Перед гитлеровской военной машиной был поднят шлагбаум на пути ко
второй мировой войне. Неделю спустя после занятия Праги (15 марта
1939 г.) фашистская Германия предъявила ультиматум о передаче ей
Данцига, затем она захватила Мемель. Через две недели Гитлер утвердил
план нападения на Польшу — «Вайс». В апреле 1939 г. Италия захватила
Албанию. Фашистская машина агрессии ускоряла свой бег. Мир стоял
на пороге войны.
Но даже в этой сложной обстановке Советский Союз считал, что
фашистскую экспансию еще можно остановить с помощью коллективных
действий. Вот .почему Советское правительство столь настойчиво и
энергично продолжало курс на создание союза СССР, Англии и Франции,
который был бы оформлен обязательствами по взаимной помощи против
агрессии. 17 апреля 1939 г. СССР предложил правительству Англии и
Франции заключить трехсторонний договор о взаимной помощи в случае
фашистской агрессии. Однако и эта новая инициатива Советского Союза не
встретила поддержки правительств Чемберлена и Даладье.
После длительного молчания Англия и Франция отвергли советские
предложения и выдвинули свои, которые не содержали в себе принципа
взаимности в отношении СССР и ставили его в неравное положение. Но
Советский Союз, несмотря на это, упорно продолжал поиски приемлемого
соглашения с Англией и Францией. 2 июля 1939 г. Советское
правительство передало в Лондон и Париж проект договора о взаимной помощи, в
котором содержались конкретные обязательства сторон. Чемберлен и Да-
3 Цит. по: История второй мировой войны, 1939—1945. М., 1974, т. 2, с. 106.
* Там же, с. 107—108.
& Там же, с. 106.
й Там же, с. 107—108.J
176

ладье на этот раз формально не отклонили советский проект, но прибегли
к тактике проволочек, которая к тому же носила демонстративно
неуважительный характер по отношению к СССР. Переговоры со стороны
Великобритании вел У. Стрэнг — лицо невысокого дипломатршеского ранга.
По этому поводу Ллойд Джордж с горькой иронией говорил 23 июля:
«Лорд Галифакс посетил Гитлера и Геринга. Чемберлен отправлялся в
объятия фюрера три раза подряд. Он специально поехал в Рим, чтобы
обнять Муссолини, сделать ему подарок в виде нашего официального
признания захвата Абиссинии и особенно сказать ему, что мы не будем
чинить препятствий в его интервенции в Испанию. Почему же гораздо в
более мощную страну, которая предлагает нам свою помощь, послали
представлять нас бюрократа из Форин оффиса? На это можно дать лишь
один ответ. Г-н Невиль Чемберлен, лорд Галифакс и сэр Саймон не
желают союза с Россией» 7.
Переговоры шли длительное время, однако не приводили к
конкретным результатам. Член Политбюро ЦК ВКП (б) А. А. Жданов,
характеризуя позицию западных держав, писал 29 июня 1939 г. в газете «Правда»:
«Мне кажется, что англичане и французы хотят не настоящего договора,
приемлемого для СССР, а лишь разговоров о договоре, для того чтобы,
спекулируя на мнимой неуступчивости СССР перед общественным
мнением своих стран, облегчить себе путь к сделке с агрессорами» 8.
Предположения ЦК ВКП(б) и Советского правительства о двойной
игре руководителей Англии и Франции оказались верны, хотя подробности
об этом стали известны только после второй мировой войны. Московские
переговоры в Лондоне и Париже рассматривались лишь в качестве
средства давления на Германию. За спиной Советского Союза они вели,
начиная с мая до конца августа 1939 г., интенсивные переговоры с
гитлеровцами 9.
В основу переговоров с Германией была положена идея заключения
нового «пакта четырех» (Англии, Франции, Германии и Италии) или,
если на этом пути возникнут трудности, двустороннего англо-германского
союза. В случае сделки с Германией Англия изъявляла готовность
прекратить переговоры с СССР, отказаться от гарантий, данных Польше и
другим странам, и даже пожертвовать интересами своей ближайшей
союзницы Франции.
Поэтому не случайно, что после длительных и умышленных
проволочек на смену миссии У. Стрэнга — У. Сидса последовали военные миссии
Англии и Франции, которые, как и прежняя, практически не имели
никаких полномочий. В инструкциях, полученных этой миссией от
правительства, признавалось, что «Россия действительно желает заключить
как политическое, так и военное соглашение». Однако, несмотря на это,
английскому делегату давался наказ «вести переговоры очень медленно»,
так как «английское правительство не склонно вступать в какие-либо
детальные соглашения, которые свяжут нам руки при всех
обстоятельствах, и поэтому должны быть приложены усилия, чтобы ограничить
военные соглашения самыми общими формулировками». Нежелание западных
держав заключить договор с СССР было настолько очевидным, что в то
время это был вынужден признать даже сам Галифакс. «При беглом
рассмотрении инструкций,— заявил он 2 августа 1939 г. на заседании
комитета имперской обороны,— создается мнение, что позиция, занятая
делегацией на переговорах при строгом соблюдении буквы инструкции,
вызовет немало подозрений в умах русских» 10.
Советский Союз, стремясь не терять ни малейшей возможности
организовать коллективный отпор агрессору, и на этот раз отнесся с
максимальной ответственностью к переговорам, к которым были привлечены
7 Coates W. and Z. A History of Anglo-Soviet Relations. L., 1945, p. 614.
8 Правда, 1939, 29 июня.
9 См.: Безыменский Л. А. Новые материалы о переговорах Вильсона — Вольтата
(лето 1939 года).— Новая и новейшая история, 1979, № 1, с. 83—105,
*° Public Record Office, Foreign Office 371, p. 98—99,
377

самые авторитетные лица с широкими полномочиями. Советская делегация
сразу же выдвинула конкретный план по пресечению германской агрессии.
Начальник Генерального штаба Б. М. Шапошников заявил, что в случае
агрессии в Европе Советская Армия готова выставить значительные
вооруженные силы п.
Советское правительство, чтобы предотвратить агрессию против СССР
с двух сторон (с Запада — фашистской Германии, а на Дальнем Востоке—
милитаристской Японии), вынуждено было пойти на заключение пакта
о ненападении с Германией. Он дал возможность Советскому Союзу
выиграть дополнительно 22 мирных месяца для укрепления
обороноспособности страны. Это был дальновидный акт Советского правительства. Но
кое-кто и сейчас на Западе сочиняет всякого рода небылицы вокруг пакта
23 августа 1939 г., отрывая его от всей предшествующей обстановки и той
критической ситуации, которая была создана западными державами в
результате саботажа ими мер по созданию системы коллективной
безопасности.
События второй мировой войны убедительно доказали правоту
предвоенной политики Советского государства. С фашистской агрессией можно
было бороться, только объединив усилия миролюбивых стран. Уже в
ходе войны была создана антигитлеровская коалиция. Так на практике
доказана возможность эффективного политического и военного
сотрудничества государств с различным социальным строем.
II
Вторая мировая война вызревала в недрах империализма в течение
двух десятилетий. Вопреки замыслам правящих кругов Англии, Франции
и США она началась со схватки двух коалиций империалистических
держав. Ответственность за ее возникновение лежит на империализме как
общественной системе, на господствующих классах и правительствах
крупнейших капиталистических держав.
Вторая мировая война началась как империалистическая как со
стороны фашистской Германии, так и со стороны Англии и Франции. Это была
война внутри одной, капиталистической, общественно-экономической
формации. В то же время сопротивление народных масс стран,
подвергшихся фашистской агрессии, с самого начала носило освободительный
характер. Под давлением народных масс развивался процесс
перерастания войны в справедливую, антифашистскую и со стороны Англии и
Франции. Решающим фактором в этом процессе явилось вступление в
войну Советского Союза, когда рабочий класс и трудящиеся всего мира
обрели ясную программу разгрома агрессоров, уничтожения фашизма
и освобождения порабощенных народов Европы, Азии и Африки.
Нападение гитлеровской Германии на Советский Союз в корне изменило характер
второй мировой войны.
СССР, олицетворявший самый передовой общественно-политический
строй, гуманные идеи братства и равенства трудящихся всех стран,
поднявшись на Великую Отечественную войну во имя защиты завоеваний
социализма, свободы-и независимости Советской Родины, одновременно
выполнял свой интернациональный долг — оказывал бескорыстную
помощь народам всех стран, вступивших в борьбу с фашизмом. Советский
Союз олицетворял те могучие материальные, моральные и военные силы,
которые были способны остановить агрессора.
С нападением фашистской Германии на СССР главный фронт
вооруженной борьбы переместился на Восток. Сюда были переброшены основные
силы вермахта. Развязывая войну против СССР, германский фашизм
преследовал захватнические, грабительские, а также классовые цели:
tt СССР в борьбе за мир накануне второй мировой войны (сентябрь 1938 г.-^- август
1939 г.): Документы и материалы. М., 1971, с. 575.
378

уничтожение первого в мире социалистического государства. Вынашивая
захватнические планы, фашистские стратеги с помощью «блицкрига»
стремились покончить с Советским Союзом. Верховное руководство
фашистской Германии прежде всего делало ставку на непрочность
государственного и общественного строя СССР и на то, что Советская Армия будет
разбита в первых же сражениях. Окрыленные легкими победами над
западноевропейскими странами, гитлеровцы были уверены в том, что им
удастся в течение одной кратковременной военной кампании овладеть
Советской страной. Враг собирался быстрым захватом важных промышленных
и сельскохозяйственных районов страны подорвать нашу экономику.
Фашисты тешили себя надеждой на то, что при первых же успехах их
армии им удастся расколоть союз советского рабочего класса и
крестьянства, разорвать узы дружбы народов СССР, подорвать авторитет
Коммунистической партии в народе.
Советский народ под руководством Коммунистической партии
поднялся на защиту своей Родины. Страна была превращена в единый боевой
лагерь. Уже в первые дни и недели войны гитлеровцы ощутили на себе
силу сокрушительных ударов Советской Армии. Оказывая врагу
героическое сопротивление, советские войска измотали и обескровили основные
силы фашистского вермахта. По напряженности военных действий,
масштабам вооруженной борьбы, степени невосполнимых потерь, нанесенных
фашистскому блоку, по своему влиянию на общий ход второй мировой
войны советско-германский фронт с самого начала Великой Отечественной
войны занял ведущее, определяющее место среди всех театров и фронтов,
где велись боевые действия против фашистского блока.
Если в течение всего первого периода второй мировой войны (т. е.
с сентября 1939 по июнь 1941 г.) общие потери фашистского вермахта в
Польше, Западной Европе, в Скандинавии, на Балканах составили около
300 тыс. человек, то только за первые 5 месяцев войны против Советского
Союза сухопутные войска вермахта потеряли 775 тыс. человек 12. Уже
в середине июля 1941 г. наступление немецко-фашистских войск на
центральном направлении захлебнулось, противник был втянут в затяжные
бои в районе Смоленска., Впервые после начала второй мировой войны
Советская Армия вынудила немецкое командование подписать 30 июля
1941 г. директиву о переходе группы армий «Центр» к обороне 13.
В ходе оборонительных сражений под Москвой советские войска
измотали и обескровили главную ударную группировку врага и заставили ее
приостановить наступление. Начавшееся в декабре 1941 г.
контрнаступление под Москвой привело к тому, что немецко-фашистские войска были
разгромлены.
В исторической битве под Москвой вермахт потерпел крупное
поражение в ходе второй мировой войны. Именно под Москвой произошел полный
и окончательный срыв гитлеровского плана так называемой
молниеносной войны, развеян пресловутый миф о «непобедимости» фашистского
вермахта, созданный в результате его военных успехов 1939—1940 гг.
Победа Советской Армии под Москвой оказала не только большое влияние на
изменение стратегической обстановки, но и большое
морально-политическое воздействие, воодушевила сторонников антигитлеровской борьбы в
странах Европы и Азии.
В результате поражения немецко-фашистских войск на Волге
стратегическая инициатива прочно перешла в руки Советского Верховного
Главнокомандования. Победа под Сталинградом явилась крупнейшим
событием второй мировой войны, оказавшим решающее влияние на весь
ход вооруженной борьбы против фашистского блока. В этой битве не
только были перемолоты отборные гитлеровские войска. Здесь выдохся
наступательный порыв, был сломлен моральный дух фашизма. Выдающиеся
победы, одержанные Советскими Вооруженными Силами в J942—1943 гг.,.
12 Галъдер Ф- Военный дневник. М., 1971, т. 3, кн. 2, с. 120,
1? Там же, с: 75, 502,
379

стали триумфом советского военного искусства и отозвались во всех
уголках планеты.
Пытаясь вернуть утраченную инициативу и восстановить престиж
в глазах своих союзников, гитлеровское командование развернуло новое
наступление в районе Курской дуги, но и оно закончилось полным
поражением вермахта. Контрнаступление под Курском переросло в общее
наступление Советской Армии на гигантском фронте от Великих Лук до
Черного моря. Немецко-фашистские войска были изгнаны с
Левобережной Украины и из Донбасса, из центральных районов нашей страны.
В результате побед Советской Армии на Курской дуге потерпела
окончательное крушение наступательная стратегия вермахта.
1944 год вошел в историю как год массового изгнания фашистских
оккупантов с территории нашей Родины. Очистив страну от захватчиков,
Советская Армия продолжала широкие наступательные действия и вела
их с неослабевающей решимостью на землях зарубежных государств.
В освободительном походе принимало участие более 8,5 млн. советских
воинов. Они оказали бескорыстную помощь народам ряда стран Европы
в их избавлении от ига фашизма и в восстановлении национальной
независимости.
Советский Союз, верный принципам интернационализма, до конца
выполнил свою освободительную миссию, избавил народы Европы от
фашистского гнета, спас человечество от коричневой чумы. Дорогой ценой
заплатили советские воины за принесенную народам зарубежных стран
свободу. На полях сражений наши потери при освобождении народов
Европы и Азии составили более 1 млн. человек убитыми и 2 млн. ранеными
и пропавшими без вести.
Проявляя высокие гуманные чувства, советский воин принес
освобождение и немецкому народу, временно оказавшемуся орудием
захватнической, агрессивной политики нацистов. Грандиозное Берлинское сражение
явилось ее завершающим актом, венчавшим окончательный разгром
немецко-фашистской армии.
Длителен и труден был путь советского народа и его армии к великой
победе. Немало на этом пути было жертв, невзгод и страданий. Но
советские люди, защищая свое социалистическое Отечество, с честью
преодолели тяготы военного времени, проявили непоколебимую стойкость,
невиданный в истории массовый, всенародный героизм и одержали
победу.
Потребовались колоссальные усилия, чтобы задержать, вынудить к
обороне, а затем и обратить вспять врага, вырвать у него средства ведения
войны, уничтожить его основную живую силу и военную технику.
Советская Армия своими активными действиями перемолола главные
вооруженные силы противника; она подорвала не только физические, материальные,
но и морально-психологические устои. Разгром фашистской армии на
советско-германском фронте предопределил исход второй мировой войны,
приблизил сроки ее победоносного окончания.
Через три месяца после разгрома фашистской Германии Советский
Союз в соответствии с союзническим долгом, в интересах быстрейшего
окончания второй мировой войны вступил в войну против
империалистической Японии, что оказало решающее влияние на ход и исход военных
действий в Азии. Наиболее крупная группировка вражеских войск —
Квантунская армия — была наголову разгромлена в результате мощного
стремительного наступления Советских Вооруженных Сил. В ее разгроме
приняла активное участие Народно-революционная армия Монгольской
Народной Республики.
Значительный вклад в общую победу над агрессором внесли народы и
армии государств антигитлеровской коалиции. Боевой союз
свободолюбивых народов, объединенных в антифашистскую коалицию, стал важным
фактором победы сил демократии и социализма. Благодаря
интернациональной внешней политике Советского Союза и его решающему вкладу
380

в разгром фашистской военной машины антифашистская коалиция была
действенной силой в борьбе с блоком фашистских государств, что
способствовало достижению освободительных целей свободолюбивых народов.
Сейчас кое-кто на Западе стремится подорвать веру в возможность
успешного сотрудничества государств с различным общественным строем,
в искренность и стабильность внешней политики, проводимой Советским
Союзом, а заодно и реабилитировать реакционных буржуазных
политиков — противников сотрудничества с СССР в годы войны.
Советская историография второй мировой войны, выступая с
марксистско-ленинских позиций, дает объективную оценку исторической роли
антигитлеровской коалиции. Образование этого военно-политического
союза определялось объективными факторами, прежде всего
необходимостью сплочения усилий всех народов для борьбы против фашизма.
Таким образом, сама историческая практика, в процессе которой была
рождена и успешно действовала антигитлеровская коалиция,
непреклонно подтверждает жизненность принципа мирного сосуществования,
сотрудничества государств с различным социальным строем.
131
Известно, что история второй мировой войны — арена острой
идеологической борьбы. Реакционная буржуазная историография выступает
как рупор империализма, особенно тех его сил, которые действуют против
разрядки напряженности, стремятся помешать закреплению позитивных
сдвигов, происшедших за последние годы в международных отношениях.
Конечно, сегодня уже не в ходу грубые приемы и методы в искажении
исторической действительности. Но и сейчас западные реакционные
буржуазные историки и идеологи пишут тенденциозно, по-прежнему искажая
исторические события, интерпретируя их в антисоветском духе.
Они пытаются прежде всего скрыть тот непреложный факт, что
вторая мировая война была порождена империалистической системой и
готовилась с целью уничтожения Советского государства. Они извращают
причины второй мировой войны, возлагая ответственность за ее
возникновение на Советский Союз и оправдывая нападение фашистской Германии
на нашу страну.
В свое время, измышляя легенду о «превентивной войне», гитлеровцы
пытались представить нацистскую клику в роли спасителей Европы от
«угрозы коммунизма». Возродив эту легенду, реакционные историки и
политики стремятся взвалить вину за возникновение войны на СССР, снять
ответственность с империализма и милитаризма за их агрессивные
акции.
К подобного плана работам можно отнести книги западногерманского
автора Э. Хельмдаха «Нападение?», английского историка Д. Ирвинга
«Война Гитлера» и др.14 В них тенденциозно выражено стремление
преподнести мероприятия Советского государства по укреплению своей
обороноспособности в 1939—1941 гг. как некие «агрессивные акции»,
направленные якобы против других стран Европы, в первую очередь против
Германии. Хельмдах, фальсифицируя факты, исходит из лживого в своей
основе тезиса о том, что война между СССР и фашистской Германией
явилась якобы следствием «советской угрозы немцам». Выделение Советским
правительством средств на нужды обороны, создание новых типов боевой
техники, организационное укрепление Советских Вооруженных Сил,
строительство предприятий оборонной промышленности — все это автор
трактует как «подготовку агрессии». Аналогично освещает он и действия,
предпринятые Советским государством в 1939—1940 гг. по укреплению
безопасности своих западных границ.
Helmdach E. "Oberfall? Der sowietisch-deutsche Aufmarsch, 1941. Neckargemund,
1976; Irving D. Hitler's War. N. Y., 1977,
381

Историческая действительность полностью опровергает такие и
подобные им злостные измышления в отношении Советского Союза. Факты
свидетельствуют о том, что гитлеровская Германия совершила
преднамеренное нападение на СССР, что антисоветская агрессия готовилась
заблаговременно, что виновниками войны против социалистического
государства были не только империалисты Германии, но и реакционные круги
других стран. Что же касается Советского Союза, то вся его предвоенная
внешняя политика была направлена на сохранение мира, создание
коллективного фронта защиты от фашистской агрессии.
Характерно, что даже руководящие деятели фашистской Германии,
по указанию которых впервые стала распространяться фальшивка о
«советской угрозе» и «превентивной войне», прекрасно знали, что
Советский Союз не собирался нападать на какую-либо страну. 28 апреля 1941 г.
германский посол в Москве Ф. Шуленбург в беседе с Гитлером заявил:
«Я не могу поверить, что Россия когда-либо нападет на Германию». Гитлер
согласился с мнением Шуленбурга и, отвечая ему, выразил недовольство
тем, что Советский Союз невозможно даже «спровоцировать на
нападение» Ч.
Возрождение мифа о «советской угрозе» Германии в 1940—1941 гг.
в новейших работах буржуазных историков тесно связано с усилиями
реакционных кругов империализма затормозить начавшийся процесс
разрядки, возвратить мир снова в лоно «холодной войны». Буржуазные
историки льют воду на мельницу тех, кто, прикрываясь жупелом
«советской военной угрозы», стремится начать новый виток гонки вооружений,
воспрепятствовать укреплению безопасности в мире и расширению
сотрудничества между народами.
Реакционные пропагандисты и историки стремятся принизить
решающую роль Советского Союза и его Вооруженных Сил в разгроме
фашистской Германии и ее союзников. Применяя различные методы и способы
фальсификации — замалчивание важнейших военных событий на
советско-германском фронте, их одностороннее и тенденциозное освещение,
выпячивание второстепенных событий на других театрах военных
действий, они пытаются доказать, что центр тяжести вооруженной борьбы
находился за пределами советско-германского фронта, в Северной Африке,
в бассейне Средиземного моря или Тихого океана, на западном театре
военных действий.
Беря за основу главные критерии в оценке усилий государств в войне
(цели в войне, степень мобилизации и использования людских и
материальных ресурсов, идеологию, господствующую в государстве,
непосредственный военный вклад в разгром врага, напряженность и результаты
военных действий) и базируясь на результатах хода и исхода войны,
можно убедиться, что с момента нападения фашистской Германии на СССР и
до ее капитуляции советский народ нес на своих плечах основную тяжесть
борьбы с блоком фашистских государств. Вплоть до победоносного
завершения войны против главной опоры фашистского блока — гитлеровской
Германии — советско-германский фронт был главным фронтом второй
мировой войны.
Против СССР в течение всей войны были сосредоточены основные силы
фашистского вермахта, что определяло степень напряженности борьбы
на советско-германском фронте и вместе с тем создавало благоприятные
условия для действий союзников на других театрах войны. Советские
Вооруженные Силы в 1941—1945 гг. уничтожили 607 вражеских дивизий;
англо-американские войска в Северной Африке, Италии, Западной
Европе разгромили всего 176 дивизий. Фашистская Германия потеряла на
Востоке большую часть боевой техники. Сокрушение военной мощи
агрессоров — результат беспримерного героизма советских воинов,
решительных форм ведения военных действий. Победы под Москвой^ Ста-
*5 См.: История Великой Отечественной койны Советского Союза, 1941—1945 гг. М.,
1963, т? 1, с? 402.
38}

линградом, Курском, ни Кавказе, Днепре, под Ленинградом, в
Белоруссии и другие выдающиеся стратегические операции Советских
Вооруженных Сил оказывали решающее воздействие и влияние на общую военно-
политическую обстановку на всех театрах войны.
В буржуазной литературе, особенно в США, сейчас вновь
утверждается, что определяющую роль в достижении победы Советского Союза в
войне якобы сыграли поставки по ленд-лизу. Отдавая должное союзникам
за эту помощь, следует иметь в виду, что она составляла всего 4% по
отношению к отечественному военному производству.
Буржуазные авторы намеренно умалчивают о тех гигантских
возможностях, которыми располагает плановое социалистическое хозяйство, о
плодотворных результатах дальновидной политики Коммунистической
партии, направленной на индустриализацию страны и создание в
предвоенный период крупных резервов, в том числе стратегического сырья и
продовольствия. Экономический фундамент победы в войне с фашистской
Германией закладывался уже тогда, когда на Урале и в Сибири, в Поволжье
и Казахстане строились новые предприятия тяжелой и оборонной
промышленности, когда создавались такие гиганты машиностроения, как «Урал-
маш», Магнитогорский и Кузнецкий комбинаты, ставшие в годы войны
основными арсеналами производства военной техники и оружия. СССР
оказался не «колоссом на глиняных ногах», как считали гитлеровцы, а
великой и могущественной социалистической державой.
Отрицая решающую роль советско-германского фронта во второй
мировой войне, буржуазная историография стремится всячески умалить
значение советского военного искусства, доказать, что победы на
советско-германском фронте одерживались не умением, а числом.
Решающий вклад Советского Союза в разгром фашистской Германии
и ее союзников во второй мировой войне был в свое время настолько
очевиден, что это официально признавали руководящие деятели западных
государств. В трудные для Советского Союза дни мая 1942 г. президент
США Франклин Делано Рузвельт телеграфировал Макартуру: «С точки
зрения большой стратегии ясен простой факт — русские убивают больше
солдат противника и уничтожают больше его вооружения и снаряжения,
чем остальные 25 государств Объединенных Наций, вместе взятые».
Еще в январе 1943 г. Черчилль докладывал военному кабинету:
«Следует признать, что все наши военные операции осуществляются в весьма
незначительных масштабах по сравнению с огромными ресурсами Англии
и Соединенных Штатов, а тем более по сравнению с гигантскими усилиями
России»: Выступая в палате общин после открытия второго фронта,
тогдашний глава английского правительства отмечал, что Советская Армия
играет главную роль. Позднее он же заявил, что «именно русская армия
выпустила кишки из германской военной машины и в настоящий момент
сдерживает на своем фронте несравненно большую часть сил противника».
Преднамеренно запутывая вопрос о размере вклада различных стран,
входивших в антигитлеровскую коалицию, в победу над фашизмом,
буржуазная историография преследует далекие от науки цели. Дело в том,
что объективное освещение этого вопроса связано с признанием решающей
роли СССР в разгроме фашистской Германии и милитаристской Японии,
а стало быть, с признанием неодолимости, жизненной силы
социалистического общества и государственного строя.
В ходе сражений, происходивших между двумя противостоявшими
группировками государств, сложилось два театра войны — европейский
(западный) и азиатский (восточный). Главную роль во второй мировой
войне вплоть до разгрома гитлеровской Германии в мае 1945 г. играл
европейский театр, а на нем советско-германский фронт, где, как
известно, решался исход войны не только с гитлеровской Германией, но и с ее
союзниками, агрессивным фашистским блоком в целом.
Азиатский театр войны имел второстепенное, подчиненное значение
по отношению к европейскому театру, так как в глобальной стратегии
зсз

держав фашистского блока действовавшей здесь Японии отводилась вспог
могательная роль. Не только среди всех театров военных действий, но
даже среди театров военных действий на Азиатском материке «китайский
фронт» не играл главенствующей роли.
Американо-английское командование не принимало в расчет боевые
действия на китайском театре военных действий и не связывало с ним
возможность окончательной победы над Японией. Летом 1945 г. генерал
Маршалл заявил, что Япония «может капитулировать только в том слу-
чае> если она будет поставлена перед фактом безнадежности ведения
войны: 1) евиду потерь и разрушений, вызванных морской блокадой и
бомбардировками с воздуха; 2) ввиду вторжения наших войск на территорию
ее метрополии или 3) ввиду вступления или угрозы вступления
Советского Союза в войну на Дальнем Востоке. Что касается изгнания японской
армии с Азиатского материка, то мы должны стремиться к тому, чтобы
в Маньчжурии (а если необходимо и в Корее) этим занялись
русские».
Гоминьдановское правительство в Чунцине, которое возглавлял Чан
Кайши, воевало одновременно и с японцами, и с Народно-революционной
армией и партизанами, обосновавшимися в некоторых районах Китая.
Народно-революционная армия и партизаны боролись против японских
и гоминьдановских войск. Все это так и не позволило до конца войны
создать действительно единый и активный фронт антияпонской и
антифашистской борьбы в Китае. Но дело не только в этом. С начала образования
«регулярного» фронта в Китае гоминьдановская армия, составлявшая
основу войск, противостоящих японским захватчикам, ни разу не
предприняла по своей инициативе активных наступательных операций. А после
нападения гитлеровской Германии на Советский Союз и первых успехов
немецко-фашистской армии гоминьдановские войска впали в полную
пассивность.
Отказ от активных действий против японской армии, проведение
реакционным гоминьдановским руководством антикоммунистической
политики являлись главной причиной резкого обострения внутриполитической
обстановки в Китае, препятствием развитию
национально-освободительного движения в стране. В сложной и напряженной обстановке
объединить все патриотические силъ1, отстоять и защитить интересы народа
могла только Коммунистическая партия Китая. Однако левосектантская
часть руководства КПК «ее способствовала этому, навязывала компартии
тактику пассивного ведения войны.
Ставка на мелкие действия отдельных партизанских отрядов, отказ от
активных операций привели к разобщению и ослаблению народных
вооруженных сил. Отсутствие активности со стороны гоминьдановских войск
и других сил, боровшихся в Китае с японскими захватчиками, позволило
японскому командованию перебрасывать часть войск с китайского фронта
в другие, более активные районы боевых действий. Примечательно, что
более чем миллионная отборная армия Японии — Квантунская армия —
так практически и не приняла участие в боях в Китае. Она была выдвинута
к границам СССР, имея перед собой цель — нападение на Советский Союз.
Советский народ отдает должное многолетней героической борьбе
китайского народа против японских агрессоров, по достоинству оценивает
вклад, внесенный Китаем в антифашистскую борьбу народов, и те жертвы,
которые он понес в ходе этой борьбы. Тем не менее исторические факты
свидетельствуют о том, что китайский театр боевых действий не только не
был «передовой линией главного фронта антифашистской борьбы», но и
не являлся основным, главным фронтом в борьбе с Японией.
Хорошо известно и другое. Советский Союз не только сыграл главную
роль при освобождении ряда стран Европы, но и оказал решающую
помощь китайскому и другим народам Азии в изгнании с их территории
японских захватчиков. Обстановка, сложившаяся в Китае даже на
заключительном этапе второй мировой войныА когда над Берлином уже раз-
384

вевался алый стяг Победы, не оставляла никаких надежд на скорое
освобождение страны от японских оккупантов собственно китайскими силами.
Не рассчитывали быстро справиться с японцами США и Великобритания.
Лишь вступление СССР в войну с Японией сразу изменило всю обстановку
на дальневосточном театре войны и ускорило ее окончание. Именно
Советская Армия не только выполнила задачи по разгрому Японии, но и
осуществила освободительную миссию на территории Китая. 8 лет
существовал китайский фронт. 14 лет хозяйничали японские интервенты в Китае.
Все это время Китай был в огне. 23 дня понадобилось Советским
Вооруженным Силам, чтобы погасить очаг войны на Дальнем Востоке, принудить
Японию капитулировать, прекратить военные действия на китайском
фронте.
BV
Вторая мировая война явилась решающей проверкой жизненности и
прочности социально-экономических, политических и военных систем
государств. Научное исследование истории минувшей войны с полной
очевидностью показывает, что разгром фашистского блока был следствием
не какого-либо «случайного» стечения обстоятельств, ошибок и просчетов
Гитлера или его генерального штаба, о чем еще часто пишут на Западе,,
а обусловливался совокупностью целого ряда факторов, в том числе
политических, экономических, военных, в первую очередь бескомпромиссной
борьбой СССР против агрессора. Советскому Союзу, его Вооруженным
Силам прежде всего обязано человечество тем, что агрессор был повергнут
в прах, а его вооруженные силы, угрожавшие порабощением всем народам
мира, навсегда похоронены на полях сражений.
Главный итог войны — историческая неодолимость социализма,
демократии и социального прогресса, обреченность сил реакции и агрессии.
Результаты военного противоборства в наибольшей степени отразили
превосходство передового общественного социалистического строя. Именно
советский общественный и государственный строй мог привести в действие
такие могучие силы нового общества, как идейно-политическое единство
советского народа, советский патриотизм и пролетарский
интернационализм, дружба народов СССР, их сплоченность вокруг Коммунистической
партии. Эти факторы лежали в основе боевой мощи Советских
Вооруженных Сил, многократно увеличивали их боеспособность, стойкость в борьбе
с врагом, уверенность в победе, в правоте нашего дела, в справедливом
характере священной войны против фашистских захватчиков.
Главным творцом этой победы был советский народ, под руководством
КПСС совершивший подвиг, равного которому еще не знала история. Он
совершил подвиг, в котором слиты воедино и величайшее мужество воинов,,
партизан, участников подполья, и высокое военное искусство командных
кадров наших Вооруженных Сил, и самоотверженность тружеников
тыла — рабочих, колхозников, интеллигенции, ковавших оружие для
фронта. На протяжении всей войны фронт и тыл представляли собой единый
боевой лагерь.
Победа над фашизмом явилась торжеством марксизма-ленинизма.
Война показала великую жизненную силу передовых общественных идей,,
их огромную мобилизующую роль. С полной силой подтвердилось
ленинское указание о том, что «во всякой войне победа в конечном счете
обусловливается состоянием духа тех масс, которые на поле брани проливают
свою кровь» 16.
Разгром грозного и сильного противника, располагавшего наиболее
мощной военной машиной в капиталистическом мире, был обеспечен
прежде всего экономическим превосходством Советского государства. Без
мощной военно-экономической базы добиться победы над фашистским бло-
L5 Ленин В, И. Поли. собр. соч., т. 41, с. 121*
13 п. А. Жилив
385

ком было бы невозможно^ ибЪ для исхода войныЛ как подчеркивал
В. И. Ленин, «экономическая организация имеет решающее значение» **.
Социалистическая система хозяйства обеспечила могущество и невиданную
мобильность советской экономики. Преодолев исключительные трудности,
советская промышленность значительно превзошла промышленность
противника как по масштабам военного производства, так и по качеству
боевой техники. Советская экономика бесперебойно давала фронту все
необходимое для разгрома врага. Поэтому победа в войне — это и победа
советской экономической системы.
Победоносный исход вооруженной борьбы был достигнут благодаря
могуществу Вооруженных Сил СССР. Превосходство военной
организации социалистического государства, передовой социалистической военной
науки, высокое боевое мастерство и беззаветный героизм советских
воинов — важнейшие факторы разгрома фашистского блока. Война
подтвердила всю важность и справедливость ленинских заветов о
необходимости постоянного укрепления обороноспособности Советского
государства, готовности с оружием в руках защищать завоевания Великой
Октябрьской социалистической революции. «Всякая революция лишь тогда чего-
либо стоит,— учил В. И. Ленин, — если она умеет защищаться» 18. В годы
борьбы с фашизмом Советские Вооруженные Силы выступали как
главное орудие защиты социалистических завоеваний от фашистской
агрессии, как инструмент защиты интересов всего человечества, как сила,
обеспечивающая его социальный прогресс.
Решающим, главным источником нашей победы явилось мудрое
руководство Коммунистической партии. Партия была организатором и
вдохновителем советских людей, разработала конкретную программу действий
по разгрому фашистских захватчиков. С первого и до последнего дня войны
Коммунистическая партия была поистине сражающейся, воюющей
партией. Партия возглавила освободительную борьбу за свободу и
независимость Родины, дальновидно и мудро осуществляла руководство
вооруженной борьбой советского народа, нашла те пути, которые наилучшим
образом вели к победе над фашистскими агрессорами.
Разгром германского фашизма и японского милитаризма во второй
мировой войне при решающей роли Советского Союза создал
благоприятные условия для свержения власти эксплуататорских классов народами
ряда стран Европы и Азии, обеспечил и ускорил образование мировой
системы социализма. Наличие ныне социалистического содружества —
один из важнейших результатов всемирно-исторической победы
Советского Союза над агрессорами.
Итоги второй мировой войны — грозное предостережение
международной реакции, суровый и незабываемый урок истории. Они показали, что
любые попытки завоевания мира, попытки остановить социальный
прогресс, сокрушить социализм как новое общество обречены на провал.
. Война самым убедительным образом подтвердила урок истории, что в
современную эпоху военные авантюры империализма могут окончиться
лишь его сокрушительным провалом.
Важный урок второй мировой войны состоит и в том, что с войной
нужно бороться тогда, когда она еще не началась. Особенно актуальна
эта задача сейчас, в эпоху ракетно-ядерного оружия, способного не только
причинить неисчислимые беды и страдания народам, но и поставить под
вопрос само существование человечества.
Предотвращение новой мировой войны — главная проблема
современности. Эта проблема постоянно находится в центре внимания нашей
партии и ее Центрального Комитета. История нашего социалистического
государства — от Декрета о мире в 1917 г. до наших дней — это история
последовательной борьбы за мир, за мировое сосуществование, за
национальную независимость народов. Исходя из опыта своей миролюбивой
V Там же, т. 34, с. 194
i8 Там же, т. 37, с. 122.
386

внешней политики, Коммунистическая партия Советского Союза
выдвинула на XXIV съезде четкую Программу мира, которая получила развитие
в решениях XXV и XXVI съездов КПСС. Эта Программа указывает
реальный путь борьбы за переход от опасности войн к мирному сотрудничеству.
И в том, что народы Европы уже почти 40 лет живут в условиях мира,,
большая заслуга Советского Союза, других стран социалистического
содружества.
Советский народ, Коммунистическая партия делают все необходимое
для воплощения политики разрядки международной напряженности в
конкретные формы сотрудничества между государствами. Именно поэтому
Советский Союз, как и прежде, продолжает неустанную борьбу за
разоружение, развитие долговременного сотрудничества со всеми странами
мира.
Чем дальше уходят в историю события второй мировой войны,, тем
яснее видно, какое огромное значение имела победа над фашизмом. Это не
только славное прошлое, но и надежный залог успехов в настоящем и
будущем человечества. Вместе с тем в обстановке углубляющегося кризиса
капитализма в ряде стран активизируются реакционные, милитаристские
и неофашистские силы. Они противодействуют позитивным процессам в
международных отношениях, противясь разрядке напряженности. Не
прекращаются и попытки реабилитации гитлеризма и оправдания
реваншизма. А ведь предыстория второй мировой войны свидетельствует, что
фашизм и милитаризм — это путь к войне. Необходимы постоянная и
упорная борьба с неофашизмом, разоблачение его социальных корней и
новых форм проявления.
Империализм был и остается источником военных очагов
напряженности и создателем различных агрессивных военно-политических блоков*
Провоцируя и развязывая постоянно один вооруженный конфликт за
другим в различных районах мира, империалисты создают угрозу
развязывания новой мировой войны. В страхе перед будущим империализм
лихорадочно ищет новые пути, чтобы остановить историческое развитие
революционного процесса, обострить международную обстановку. Пытаясь
ввести в заблуждение мировое общественное мнение, лидеры
империализма, буржуазная массовая пропаганда на все лады раздувают миф о
«советской военной угрозе» и под его прикрытием продолжают раздувать
военные бюджеты своих стран, наращивают гонку вооружений.
Вот почему Коммунистическая партия и Советское правительство
сочетают борьбу за мир и международную безопасность с постоянной
бдительностью в отношении агрессивных происков империалистических сил с
укреплением оборонного могущества СССР.
Опыт вооруженной защиты социалистического государства в годы
второй мировой войны — это одно из важнейших достояний советского
народа, нашей партии, Советских Вооруженных Сил. Он имеет не только
национальное значение. Этот опыт важен и для стран социалистического
содружества, для всех, кто борется против сил реакции и
империалистической агрессии. Опыт минувшей войны убеждает, что великие державы
могут успешно сотрудничать не только в военное, но и в мирное время.
От их согласия и совместных действий зависит, будет ли сохранен такой
огромной ценой завоеванный мир, или вновь разгорится мировой военный
пожар.
Прошлая мировая война стоила народам 50 млн. жизней. Издержки
новой войны обойдутся человечеству во много крат дороже. Вот почему
ныне все, кому дорог мир, еще теснее сплачиваются, чтобы навсегда
исключить войну из жизни человечества.
V
Борясь за упрочение мира, миллионы людей задумываются над
вопросами: как в наш цивилизованный век стала возможна такая кровопролитная
бойня? Какие общественные силы ее породили и кто виновен в ее возник-
13*
Ш

новении? Можно ли было предотвратить вторую мировую войну и какие
следует сделать выводы^ чтобы подобная трагедия не повторилась? Это
не праздные вопросы. Они вызваны стремлением широких народных масс
глубже разобраться в причинах, порождающих современные войны, учесть
уроки минувшей войны, чтобы не допустить ее повторения и обеспечить
длительный мир на Земле.
Уроки второй мировой войны зовут к бдительности. И один из самых
многозначительных и памятных уроков состоит в том, что с войной надо
начинать бороться, когда она еще не разразилась. В период подготовки
германским и итальянским фашизмом и японским милитаризмом второй
мировой войны международному рабочему классу не удалось тогда
противостоять реакции, обуздать агрессора прежде всего из-за мюнхенской
политики потакания агрессору, из-за разобщенности миролюбивых сил.
Безусловно, это облегчило империалистам развязывание войны и
позволило им уничтожить в пламени мирового пожара миллионы людей,
опустошить огромные пространства Европы и Азии.
Сейчас иное время. Залогом предотвращения новой мировой войны
служит нерушимое единство социалистических стран, твердая позиция
Советского Союза, направленная на создание прочной и надежной системы
безопасности в Европе. Понимая это, враги социализма всячески пытаются
расколоть единство стран социалистического содружества, и любой
признак каких-либо разногласий в рядах социалистического лагеря у них
вызывает восторг, а любой факт, свидетельствующий об укреплении
единства и сплоченности сил социализма,— озабоченность, раздражение
и злобу.
Вторая мировая война по своему масштабу, размаху и
последствиям — крупнейшее событие XX в. История ее возникновения, хода и
исхода привлекала и привлекает внимание многих ученых — историков,
экономистов, философов, политических и военных деятелей. Для создания
правдивой истории войны уже проделана большая работа. Во многих
странах издана обширная литература по истории второй мировой войны:
созданы крупные многотомные труды, исследования, базирующиеся на
солидной документальной основе с привлечением большого архивного
материала. Получили широкое распространение мемуарные произведения
непосредственных участников войны, выпускаются огромными тиражами
научно-популярные книги для массового читателя. Библиографические
указатели по истории второй мировой войны насчитывают десятки тысяч
книг, сборников документов, статей.
Чем вызван такой повышенный интерес к истории, минувшей войны?
Это объясняется рядом обстоятельств.
Во-первых, вторая мировая война — это еще «живая», волнующая
история, участниками которой были миллионы людей. История
драматическая, но и героическая. Сейчас, когда прошло уже много времени после
ее окончания, в архивах отложились значительные массы документального
материала и доступ к нему все более расширяется. Естественно,
возрастает и исследовательский интерес к истории второй мировой войны. Верно
воссоздать ее, проанализировать сложные, нередко противоречивые
процессы, происходившие накануне и в ходе войны, глубже понять классовую
сущность многих политических, экономических, военных, дипломатических
событий и явлений и научно оценить их — закономерное стремление ис-
слэдователей. Оно определяется прежде всего интересами исторической
науки.
Во-вторых, история второй мировой войны — это величественный
памятник героям битв с фашизмом. В летописи войны запечатлены
героические подвиги, стойкость и мужество сотен тысяч солдат, офицеров,
генералов, партизан, людей труда и науки, дела и подвиги которых
воспитывают у молодежи высокие патриотические и интернациональные
качества, любовь к Родине, своему народу. Следовательно, изучение истории
второй мировой войны, популяризация выдающейся победы народов над
фашизмом имеют важное воспитательное значение, особенно для молодого
388

поколения, которому не пришлось непосредственно участвовать в войне^
сражаться со злейшим врагом человечества — фашизмом.
В-третьих, еще в древности люди говорили: история — лучший
учитель жизни. Уроки второй мировой войны весьма поучительны, их нельзя
забывать и пренебрегать ими. Ведь в ожесточенной схватке с черными
силами реакции в международном масштабе решался острый социальный
вопрос о судьбах человечества и мирового социализма. Война,
подготовленная и развязанная самыми реакционными и агрессивными кругами
империализма, явилась тягчайшим преступлением перед совестью и
разумом народов. В ходе развития событий война повернулась против ее
организаторов и завершилась их поражением. Ее результаты служат
грозным напоминанием всем тем, кто, не считаясь с уроками второй
мировой войны, пытается вновь разжечь огонь мировой войны.
Всемирно-историческая победа во второй мировой войне — это не
только славное прошлое, но и настоящее и будущее человечества. Она
находится в органической связи с современной борьбой, которую ведут
народы против всевластия монополий и империалистического насилия,
за мир, демократию и социализм, борьбой, имеющей насущное значение
для всех свободолюбивых народов.
Только этим и можно объяснить, что по основным вопросам
историографии второй мировой войны между историками-марксистами и
историками буржуазного лагеря развернулась длительная и все более
обостряющаяся не только научная, но и идеологическая борьба. Историки-
марксисты стремятся дать объективную, исторически правдивую картину
возникновения, хода и исхода второй мировой войны. Историки другого,;
империалистического направления, выполняя социальный заказ, идут
по пути ее фальсификации и извращения. Они пытаются представить ее
в искаженном виде, чтобы от памятников минувших событий падали
уродливые тени, искажающие истинный облик настоящего.
Фальсифицируя события второй мировой войны, реакционные
буржуазные историки стремятся достичь следующих идеологических и
политических целей: во что бы то ни стало подорвать международный авторитет,,
завоеванный советским народом и его Вооруженными Силами в
результате победы над фашистской Германией и ее сателлитами; внести разлад
в содружество социалистических стран и тем самым облегчить достижение
целей подрывной деятельности, именуемой политикой «наведения мостов»;
реабилитировать в глазах мировой общественности захватнические планы
империалистических держав и их современную агрессивную политику;
идейно оправдать подготовку империалистов к новой мировой войне
против Советского Союза и других социалистических государств.
Эти цели являются отражением политики глобального антикоммунизма
в области военной истории и, будучи выражением ее глубокого кризиса,,
свойственны большинству трудов буржуазных авторов.
Главная цель реакционной буржуазной исторической науки,
современных идеологов антикоммунизма и реваншизма — не допустить
признания решающей роли СССР во второй мировой войне, «доказать», что
будто бы его победы над фашистской Германией носили случайный
характер, сформировать ложное общественное мнение о советском народе и
его армии, попытаться подтасовками идеологически обосновать
необходимость укрепления НАТО и других агрессивных военных блоков,
пропагандировать реваншистскую идею насильственной перекройки
политической карты Европы.
Ученые Советского Союза и других социалистических стран, ведя
принципиальную борьбу против буржуазных фальсификаторов,
стремятся показать величие и непреоборимую силу социализма, патриотический
и интернациональный подвиг советского народа в годы второй мировой
войны, сплоченного вокруг Коммунистической партии — главного
организатора и вдохновителя всех его побед, а также осветить усилия многих
народов в борьбе против общего врага — фашистской Германии и
милитаристской Японии. Ученые стран социалистического содружества убеди-
389

телъно показывают в своих трудах, что исторический опыт недавних лет
зовет народы к бдительности, к тому, чтобы они были начеку против
происков сил империализма и реакции, принимали эффективные действия
с целью предотвращения новой мировой войны.
Все эти обстоятельства в значительной мере и определяют задачи,
тематику и направленность дальнейших исследований всего комплекса
проблем, связанных с историей второй мировой войны. Таких проблем
много. Они охватывают широкий круг вопросов, требующих
углубленного изучения всех процессов предвоенной общественной жизни, нередко
сложных и противоречивых, анализа экономики и политики главных
империалистических государств и их правительств, расстановка
классовых сил на мировой арене, а также империалистических и классовых
противоречий, которые в конце концов и привели осенью 1939 г. к мировому
военному конфликту в центре Европы.
Но это лишь одна группа проблем, связанных с происхождением второй
мировой войны. Не менее важны вопросы, возникающие при изучении
всего комплекса событий, происходивших в ходе войны на обширных
территориях многих стран: характер и своеобразие противоборствующих
коалиций, их политика и стратегия, масштабы и формы участия народных
масс в национально-освободительной борьбе с фашистскими захватчиками
(вооруженная борьба, партизанское движение, движение Сопротивления,
вклад рабочих, крестьян, интеллигенции в разгром фашизма). Все это
такие вопросы, которые требуют самостоятельного исследования.
VI
По каким основным направлениям историки-марксисты разрабатывают
историю второй мировой войны?
Глубина и содержательность научного исследования, эффективность
его воздействия на массы существенно зависят от методологии познания
и степени разработки наиболее важных проблем истории второй мировой
войны. Не поднимая всю совокупность методологических принципов
исследования истории минувшей войны, следует особо остановиться на
одном из них, а именно на классовом подходе освещения деятельности
правительств, партий, классов, событий и процессов войны.
Марксизм-ленинизм учит, что главным в истории войн должен быть
прежде всего глубокий научный анализ войны, ее причин, изучение
классовых и национальных интересов и целей воюющих сторон, соотношения
экономических, морально-политических и военных сил участников войны.
И поскольку речь идет при этом о выяснении идеологии и политики
различных классов по отношению к войне, здесь на первое место выдвигается
важнейший методологический принцип советской исторической науки —
принцип партийности, который, как учил В. И. Ленин, обязывает «при
всякой оценке события прямо и открыто становиться на точку зрения
определенной общественной группы» 10. Ленин указывал, что законность и
справедливость войны можно установить «только с точки зрения
социалистического пролетариата и его борьбы за свое освобождение; другой
точки зрения мы не признаем» 20. Это важнейшее ленинское положение
безусловно является основным методологическим принципом при оценке
и изучении истории второй мировой войны в целом, и малейшая
непоследовательность в его осуществлении, малейшая попытка отойти от него
ведут не только к искажению исторической правды, но неизбежно
приводят к серьезным научным, идеологическим ошибкам. Вот почему
необходимо в совершенстве владеть марксистско-ленинским методом
исследования и умело применять его при изучении такого сложного явления,
каким была вторая мировая война.
19 Там же, т. 1, с. 419.
2° Там же, тг 36, с? 292.
ш

Одним из наиболее трудных вопросов является исследование причин
возникновения войны. Всесторонне изучая сущность войн, вскрывая их
истинные причины, В. И. Ленин считал необходимым «объяснить людям
реальную обстановку того, как велика тайна, в которой война
рождается» 21. Он подчеркивал, что каждую войну следует рассматривать в
конкретной исторической ситуации и прежде всего определить ее
политическое классовое содержание, проследить историю ее возникновения,
глубоко изучить предвоенную политику, «которую известная держава,
известный класс внутри этой державы вел в течение долгого времени перед
войной» 22. «Если,— подчеркивал В. И. Ленин,— вы не показали связь...
войны с предшествовавшей политикой, вы ничего в этой войне не
поняли!» 23 Показать связь войны с предшествовавшей политикой, объяснить
народным массам действительные причины возникновения войны, часто
скрытые в силу объективных или субъективных факторов,— важнейшая
задача марксистско-ленинской исторической науки.
Всесторонний анализ причин войны, разоблачение действительных ее
виновников имеют большое научное и идеологическое значение, помогают
коммунистическим и рабочим партиям, всем прогрессивным силам мира
бороться за предотвращение новой войны, дают им в руки ценный
материал для разоблачения агрессивной политики и идеологических диверсий
империалистических государств.
Особенно важное значение приобретает правильное освещение причин
возникновения второй мировой войны. Германский империализм —
главный ее виновник — приложил немало сил, чтобы извратить исторические
события, снять с себя ответственность за развязанную им
кровопролитную войну, в какой-то мере обелить себя перед общественным мнением
своей страны и всего мира.
Реакционные буржуазные историки пытаются скрыть тот непреложный
факт, что вторая мировая война была порождена империалистической
системой и готовилась с целью уничтожения Советского государства; они
извращают причины второй мировой войны, стремятся даже возложить
ответственность за ее возникновение на Советский Союз и оправдать
нападение фашистской Германии на нашу страну. Небезызвестный
антисоветчик профессор Принстонского университета Л. Фишер в своей книге
«Путь России от мира к войне» клеветнически утверждает, что «коммунизм
порождает войну, а не мир» 24.
Научное освещение причин возникновения войны возможно лишь на
фоне воссоздания широкого исторического полотна, рисующего общую
кар»гину развития капитализма после окончания империалистической
войны 1914—1918 гг., в условиях углубления его общего кризиса, главным
признаком которого явился раскол мира на две противоположные
системы — социалистическую и капиталистическую.
Исследование предыстории второй мировой войны показывает, что
в развитии событий было два больших этапа: первый охватывает время
от заключения Версальско-Вашингтонской системы мирных договоров
до середины 30-х годов и характеризуется образованием двух очагов
мировой войны; второй — развязыванием серии агрессивных актов
фашистских государств — от итальянской оккупации Эфиопии и вступления
германских войск в Рейнскую демилитаризованную зону и до нападения
Германии на Польшу 1 сентября 1939 г.
При исследовании предвоенного периода главное внимание историки-
марксисты обращают на правильную оценку расстановки
социально-классовых сил, заинтересованных в войне, на возрастание империалистических
противоречий в стане капитализма, раскрытие социальной сущности
21 Там же, т. 45, с. 318.
22 Там же, т. 32, с. 79.
23 Там же, с. 82.
24 Fischer L. Russia's Road from Peace to Wan Soviet Foreign Relations, 1917»1941,
N. Y., 1969, p. 5?
391

>ТУЯ
фашизма как порождения военно-государственного монополистического
капитализма.
Вторая мировая война возникла не случайно, не в силу каких-то
непредвиденных зигзагов истории или ошибок тех или иных
государственных деятелей. Ее истоки лежат не в роковом течении событий предвоенных
лет, а в природе всего мирового капитализма, в тех глубоких
противоречиях, которые существовали между империалистическими государствами,
с одной стороны, между империалистическими державами и Советским
Союзом, народными массами и фашизмом — с другой. Таким образом,
сложное взаимодействие этих противоречий определяло характер второй
мировой войны.
Изучение и анализ предвоенных межгосударственных отношений
позволяют неопровержимо доказать, что ответственность за подготовку и
возникновение второй мировой войны ложится целиком на мировую
капиталистическую систему, на крупнейшие империалистические государства.
Наиболее воинственные силы сложились и действовали в Германии,
Италии, Японии. Именно политика этих трех держав при активной поддержке
империалистов США, Англии и Франции привела к образованию
агрессивного империалистического блока, к появлению главных очагов войны
и к превращению их в мировой пожар. При этом советские исследователи
стремятся показать исторические корни и социальную сущность
германского фашизма как особой политической надстройки, выросшей на
экономическом базисе монополистического капитализма и
свидетельствовавшей о его особой агрессивности и опасности для всего человечества.
Фашистская диктатура выражала классовые потребности крупного
монополистического и финансового капитала, который был властителем
империи «третьего рейха». Фашизм служил интересам крупного капитала,
но он не был в его руках простой игрушкой. Он имел определенное
классовое предназначение и «свое» лицо. Если бы фашистский режим не
располагал «свободой действий», то он не создал бы себе массовой социальной
базы, не имел бы возможности политически и идеологически
маневрировать в течение ряда лет.
Анализируя предысторию второй мировой войны, необходимо
подчеркнуть, что в силу сложившихся исторических условий фашизм смог
утвердиться, захватить власть лишь в некоторых капиталистических
странах, прежде всего в Германии и Италии. Опасаясь усиления могущества
фашистских государств, раздираемые внутриимпериалистическими
противоречиями правительства Англии, Франции и США видели в фашизме
силу, способную сокрушить СССР и разрешить в пользу капитализма
главное противоречие эпохи. Вот почему воинственным намерениям
гитлеровского режима они оказали всемерное содействие, опираясь на
которое гитлеровская Германия выдвинулась в авангард мировой
империалистической реакции, превратилась в главного зачинщика войны.
Марксисты всегда придавали первостепенное значение изучению
причин возникновения войны, исходя при этом из ленинского положения, что
необходимо внимательно проанализировать, из-за чего она началась, какие
классы ее ведут, какие историко-экономические условия ее вызвали.
В. И Ленин неоднократно подчеркивал, что для того, чтобы разобраться
в причинах войны, «надо изучить политику перед войной, политику,
ведущую и приведшую к войне» 25.
Изучение политики империалистических государств задолго до начала
второй мировой войны, анализ новых документов, раскрывающих, с одной
стороны, всю остроту противоречий внутри капиталистического мира,
нараставших в силу действия закона неравномерного развития, а с
другой — их классовое единение в целях объединения усилий в борьбе против
Советского Союза — первого в мире социалистического государства,
служат неопровержимым доказательством виновности и всей ответственности
2! Ленин В, И. Поли. собр. соч., т. 30, с. 82.
392

господствующих классов крупнейших империалистических государств
за подготовку и развязывание второй мировой войны.
Империализм — источник войн, агрессии и реакции. Такова его
природа. Он не может существовать без того, чтобы во имя своих алчных
грабительских интересов не ввергать народы в мировые бойни. В течение
первой половины XX в. империализм обрушил на человечество две
опустошительные мировые войны 26.
К вопросу о причинности войны и о виновниках ее возникновения
вплотную примыкает проблема политического характера второй мировой
войны, ее классовой сущности. Вызревая в недрах капиталистической
системы, вторая мировая война готовилась империалистами прежде всего как
схватка двух мировых социально-политических систем —
капиталистической и социалистической. Эту главную тенденцию войны не меняет тот
факт, что военное столкновение произошло вначале между двумя
империалистическими группировками.
Уже в предвоенные годы было ясно, что со стороны Германии, Италии
и Японии война будет по своим политическим целям и характеру войной
захватнической, несправедливой. Планы и замыслы, вынашивавшиеся
блоком фашистских государств, противоречили прогрессивному ходу
исторического развития, отражали интересы самых реакционных
общественных сил.
Готовясь к войне, правительства Англии, Франции и США также
преследовали империалистические цели. Путем политики «умиротворения»
агрессора они стремились направить гитлеровскую экспансию против
Советского Союза, а когда СССР и Германия в этой борьбе ослабнут,
продиктовать им свою волю.
Кульминационным пунктом такой политики явилось Мюнхенское
соглашение 30 сентября 1938 г., согласно которому правящие круги
Англии и Франции при поддержке правительства США вступили в
сговор с руководством фашистской Германии. В результате этого сговора
была уничтожена независимость суверенного Чехословацкого
государства и ликвидирована возможность создания системы коллективной
безопасности в Европе. Коминтерн в одном из своих документов, осуждая
гитлеровскую агрессию против Чехословакии, отметил, что «эта война
есть продолжение многолетней империалистической тяжбы в лагере
капитализма» 27.
Борьба прогрессивных сил, особенно Советского Союза и
международного рабочего класса, руководимого коммунистическими партиями,
против готовящейся мировой войны создавала серьезные препятствия для
воинствующей политики империализма.
В итоге история пошла таким путем, когда с каждым новым
агрессивным актом со стороны Германии, Италвди и Японии неуклонно возрастал
национально-освободительный элемент в характере войны, набиравший
по мере обострения борьбы с фашизмом все большую силу. Все это
свидетельствовало о том, что воля народов, направленная против политики
и стратегии империалистического разбоя, становилась важным фактором,
с которым не могли не считаться правящие круги западных держав. Не
меньшее влияние на позицию Англии, Франции и США оказывало и
постепенное осознание все более широкими слоями населения многих стран,
что гитлеровская Германия создала реальную угрозу национальному
существованию их государств и что путь дальнейшего сговора с
агрессором был для них гибельным.
Процесс утверждения справедливого и освободительного характера
второй мировой войны против стран фашистского блока окончательно
завершился с началом Великой Отечественной войны Советского Союза.
С этого момента рабочий класс и трудящиеся всего мира обрели ясную
программу борьбы, предусматривавшую полный разгром агрессоров и
Программные документы борьбы за мир, демократию и социализм. М., 1961, с, 54
Коммунистический Интернационал, 1939, № 8/9, с. 4.
ш

уничтожение фашизма, спасение народов от гитлеровской тиранил,
предоставление им полной свободы выбора социально-экономического
устройства. В войну вступила мощная сила, способная не только противостоять
напору германских полчищ, но и полностью их разгромить. Поэтому
вторая мировая война, начавшаяся как империалистическая, в ходе развития
событий перерастала в антифашистскую, освободительную.
С нападением Германии на Советский Союз война вышла за рамки
мировой капиталистической общественно-экономической системы, в центре
ее оказалось противоборство двух различных социальных систем:
капитализма и социализма. Отечественная война Советского Союза против
фашистской Германии, будучи главной составной частью второй мировой
войны, по своим политическим целям была прогрессивной и
справедливой, что окончательно и предопределило характер войны в целом со
стороны государств антигитлеровской коалиции как справедливой.
Поэтому исследование взаимодействия политики и стратегии
воевавших государств и коалиций в минувшей войне составляет одну из важных
задач советских историков. Для изучения этой проблемы необходимо,
во-первых, выяснить характер взаимодействия политики и стратегических
целей коалиций и государств, входивших в них и, во-вторых,
охарактеризовать систему руководства войной государствами и коалициями, в
котором, как в фокусе, проявляется взаимодействие политики и
стратегии.
Вторая мировая война показала, что теперь недостаточно просто
рассматривать политику и стратегию (при первенстве политики), имея в виду
только военные действия. Коалиционный характер войны, ее огромная
масштабность и продолжительность и особенно сложное переплетение
в ней классовых и внутриклассовых интересов потребовали выхода за
рамки традиционного понятия стратегии и включения в научный оборот
такого определения, как «стратегия войны».
Во второй мировой войне четко проявились две политики — две
стратегии, две политические и стратегические цели, диаметрально
противоположные тенденции исторического развития. Одна политическая и
стратегическая линия выражала интересы реакционного класса; она характе1
ризовалась тем, что реакционные государства в современную эпоху не
могут выработать и проводить такую стратегию войны, которая
обеспечила бы им достижение несправедливых политических целей.
Несоответствие поставленных военных целей политическим и экономическим
возможностям составляет объективную основу военного авантюризма
империалистических сил, что углубляется неизбежными ошибками и просчетами
политического и военного руководства, правительств и правящих партий,
склонных преувеличивать свои возможности и недооценивать возможности
противника. Острота и глубина противоречий между политическими
задачами, преследуемыми в войне, и ходом истории обусловили степень
нереальности военных целей, характер их ошибок и просчетов. Эта
тенденция нашла, например, яркое выражение в плане «Барбаросса», согласно
которому гитлеровцы намеревались осуществить в кратчайшие сроки
военные цели, а следовательно, и политические. Однако завоевательные
планы фашистской Германии противоречили историческому развитию
и не соответствовали ее силам и возможностям. Поэтому они, как известил,
провалились.
Крах плана «молниеносной войны», сокрушительные поражения
фашистских войск на советско-германском фронте, провал гитлеровской
агрессии против свободолюбивых народов — закономерное свидетельство
полного банкротства фашистской военной идеологии, кризиса
гитлеровского режима и руководства.
Правящие круги США и Англии также не смогли добиться полного
осуществления своих политических целей посредством войны. Они на
некоторое время избавились от наиболее опасных конкурентов — Германии
и Японии, но не достигли другой цели: добиться ослабления Советского
Союза. В итога второй мировой войны система капитализма оказалась
ЗМ

ослаблеЖбй: от нее бййал ряд стран, вступивших на путь строительства
социализма.
Другая линия отражала прогрессивную тенденцию исторического
развития. Взаимодействие политических и военных целей присуще
социалистическим странам и их вооруженным силам, народам, борющимся
за свое социальное и национальное освобождение. Оно обусловлено
соответствием объективного содержания политики, проводимой этими
государствами и народами, законам исторического развития и имеет прочную
материальную основу. Только при этих объективных условиях
обеспечивается реальность политических и военных целей, их соответствие
друг другу.
Социализм и в военное время доказал свое превосходство над
системой капитализма. Социалистический способ производства, плановость
народного хозяйства, идейная стойкость и морально-политическая
сплоченность всего многонационального Советского государства — все эти
факторы определяли политику и стратегию Советского правительства
в успешном ведении войны против гитлеровской агрессии.
Залогом непобедимости СССР явилась ленинская Коммунистическая
партия Советского Союза, которая возглавила борьбу с фашизмом,
подчинила все материальные и духовные силы общества для достижения
победы над коварным врагом, разработала четкую программу
освобождения народов от фашистского ига. Вокруг ее программы объединились
международное коммунистическое и рабочее движение, все
прогрессивные передовые силы,
V»
Важной стороной изучения истории второй мировой войны является
определение усилий стран и народов, боровшихся с фашизмом. Этот
сложный и в то же время важный аспект исследования находится в центре
внимания историков. Ведь во второй мировой войне в той или иной степени
приняло участие 61 государство с различным социально-экономическим
строем, находившееся на разных ступенях общественного развития.
Каждая страна, входившая в антифашистскую коалицию, внесла
определенный вклад в достижение победы. Однако участники войны существенно
отличались друг от друга своими устремлениями, мобилизационными
возможностями, а также уровнем развития военного дела, национальными
особенностями, географическим положением и т. д. В силу этого они не
могли играть одинаковой роли в войне. Размер, степень вклада отдельных
стран в победу наряду с объективными обстоятельствами во многом
определялись и такими субъективными условиями, как активность народных
масс в войне, политика правительств стран антигитлеровской коалиции
и степень мобилизации сил и средств на нужды войны.
Вопрос этот может быть решен и решается только на основе научно
разработанных критериев, определяющих вклад той или иной страны
в достижение победы. Реакционные буржуазные историки и идеологи
преднамеренно запутывают и фальсифицируют данный вопрос, так как
правильное его освещение связано с признанием решающей роли
Советского Союза и народных масс, участвовавших в войне во всех ее главных
сферах: в вооруженной борьбе, в движении Сопротивления, в трудовой
деятельности и в социальной, классовой борьбе.
Общая оценка роли государства в войне не может определяться
каким-либо одним критерием. Она должна основываться на факторах,
характеризующих политическую сущность войны, цели воевавших сторон*,
степень мобилизации и использования людских и материальных
ресурсов, идеологию, господствующую в государстве, непосредственный вклад
в разгром врага. С их помощью выясняются размах, напряженность и
результаты боевых действий со стороны данного государства и его влияние
на ход и итоги войны в целом. Эти главные критерии и результаты
исхода войны показывают^ что народы Советского Союза вынесли на своих
395

плечах главную тяжесть борьбы с блоком фашистских государств!
Защищая Родину, они внесли основной вклад в достижение победы во второй
мировой войне.
Решающая роль советского народа и его Вооруженных Сил в
минувшей войне особенно видна при рассмотрении их деятельности под углом
зрения достижения трех главных задач. Первая из них состояла в том,
чтобы остановить немецко-фашистских захватчиков, вторгшихся на
советскую землю, преградить путь агрессору. Огромнейшая,
многомиллионная армия фашистского государства, оснащенная современной военной
техникой, не встречала до этого на своем пути силы, способной
противостоять ее захватническим устремлениям. Под ее ударами разваливались
армии буржуазных стран, прекращали существование одно за другим
европейские государства. Казалось, нет в мире силы, способной
остановить агрессию фашистских армий.
Но такая сила нашлась в лице советского народа и его армии. Решение
этой задачи в невыгодно сложившейся военно-политической обстановке
потребовало колоссальных усилий и напряжения, привело к временной
потере значительной территории Советского Союза. Вынужденное
отступление советских войск, сопровождавшееся героической самоотверженной
борьбой на всем обширном советско-германском фронте, изматывало
противника, обескровливало его, лишало его наступательного порыва и
инициативы. В результате упорной борьбы враг был остановлен, путь
агрессору был прегражден. Под ударами Советских Вооруженных Сил
провалились замыслы и планы гитлеровских стратегов.
Вторая важная задача, решенная под руководством
Коммунистической партии, состояла в том, что советский народ и его армия не только
преградили путь фашистской агрессии, но и сломали хребет врагу,
вырвали у него средства ведения войны, т. е. уничтожили его основную живую
силу и военную технику. Гитлеровская армия потеряла на
советско-германском фронте 10 млн. солдат и офицеров, 77 тыс. боевых самолетов,
48 тыс. танков и штурмовых орудий, 167 тыс. артиллерийских орудий,
2500 боевых кораблей и транспортных судов 28. Тем самым была облегчена
борьба союзников на других театрах военных действий, что в конечном
счете привело к полному военному поражению фашистской Германии.
Реакционные историки, пропагандисты прилагают усилия к тому,
чтобы фальсифицировать, принизить решающую роль Советского Союза
и его Вооруженных Сил в разгроме фашистской Германии и ее
союзников. Наиболее яркое выражение эта фальсификация находит в
принижении роли и значения советско-германского фронта во второй мировой
войне. В «капитальных трудах» по истории второй мировой войны,
изданных в США, Англии, Западной Германии, борьбе советских войск
против гитлеровских оккупантов отводится крайне ограниченное место,
отрицается ее определяющее значение на ход и исход войны.
На Западе имеется довольно многочисленная группа историков,
которая придерживается мнения, будто вклад отдельных стран-участниц в
общую победу вообще невозможно определить. На XIII Международном
конгрессе историков, состоявшемся в августе 1970 г., американский
историк А. Блюм в докладе «Солдат или рабочий. Дилемма, стоявшая перед
США в годы второй мировой войны» пытался доказать, что именно
производство в США военной техники и иных материалов, необходимых для
войны, сыграло решающую роль в победе над фашизмом, что
американский производитель и есть победитель в войне. Он утверждал, что США
в годы войны превратились в «арсенал победы», умаляя экономические
усилия других стран антигитлеровской коалиции, прежде всего СССР.
Тот, кто объективно изучает исторические факты, знает о том вкладе,
который внесли народы Советского Союза и других стран в разгром врага.
Мы знаем и то, что у нас такой дилеммы, как солдат или рабочий, не
существовало. К нам ворвался враг, его надо было уничтожить. И это дела-
*а Веемирно-историческая победа советского народа, 1941—1945. М., 1971, с. 273.
306

ли и советский солдат, и советский рабочий, и крестьянин — каждый
по-своему. Эта объективная реальность по достоинству оценена всем
прогрессивным человечеством.
Третья историческая задача, выполненная Советской Армией,
заключалась в том, что она не только разбила вооруженные силы агрессора,
изгнала захватчиков с нашей земли и создала условия для дальнейшего
социалистического строительства, но и выполнила великую
интернациональную миссию. Очистив территорию Советского Союза от
немецко-фашистских захватчиков, советские люди считали своей священной обязанностью
оказать братскую помощь народам европейских стран в их избавлении
от гитлеровской оккупации. Не считаясь с тяготами уже три года
длившейся войны, Советские Вооруженные Силы развернули широкие
наступательные действия и осуществляли их с твердой решимостью и
самоотверженностью. Они храбро и мужественно сражались с гитлеровскими
войсками как на своей земле, так и на территории зарубежных государств.
Советские воины оказали бескорыстную помощь народам Польши,
Румынии, Болгарии, Венгрии, Чехословакии, Югославии и других стран в
восстановлении их национальной независимости и суверенитета. Советские
Вооруженные Силы принесли освобождение и немецкому народу,
оказавшемуся в руках нацистов орудием захватнической политики. Берлинское
и Пражское сражения были завершающими актами войны, венчавшими
окончательный разгром немецко-фашистской армии и принудившими ее
к безоговорочной капитуляции. Советский народ и его Вооруженные
Силы с честью выполнили свою великую освободительную миссию. Они
оказали братскую помощь народам Европы и Азии в их борьбе за свободу
и национальную независимость, помогли и германскому народу
освободиться от фашизма.
Боевые действия на территории зарубежных стран советские воины
вели более года. Они освободили полностью или частично территорию
десяти стран Европы общей площадью 1 млн. кв. км с населением ИЗ млн.
человек и частично — территорию двух стран в Азии общей площадью
1,5 млн. кв. км с населением около 70 млн. человек. В операциях на
территории зарубежных стран участвовало 92 оперативных объединения,,
около 8 млн. человек 29. Дорогой ценой заплатили советские воины за
принесенную народам зарубежных стран свободу от немецко-фашистских
и японских оккупантов. Более миллиона человек отдали за нее самое
дорогое — жизнь ?0.
Великая освободительная миссия Советских Вооруженных Сил во
второй мировой войне стала воплощением подлинного интернационализма,; '
интернационализма на деле.
Советские историки много уже сделали для объективного показа и
оценки освободительной роли Советских Вооруженных Сил. Издано
несколько работ по данной проблематике, в том числе фундаментальный
труд «Освободительная миссия Советских Вооруженных Сил во второй
мировой войне». В этом же направлении ведется совместная творческая
работа советских историков с учеными ряда других социалистических
стран.
Подлежит дальнейшему исследованию вопрос о характере,
содержании, размахе, роли вооруженной борьбы народных масс и движения
Сопротивления, о соотношении внешних и внутренних сил при освобождении
европейских стран от фашистских захватчиков. Это важные проблемы,;
требующие правильного методологического подхода к их освещению.
В ходе разработки истории второй мировой войны крайне важно
опровергнуть фальсификаторские утверждения буржуазной реакционной
историографии о том, что в европейских странах вообще и особенно в странах
Центральной и Юго-Восточной Европы будто бы не существовало
внутренних и социально-экономических и политических предпосылок для широ-
29 Освободительная миссия Советских Вооруженных Сил во второй мировой войне,'
М., 1971, с. 468-470,
W Там же, с. 470,
39Г

кого развития движения Сопротивления и народных восстаний^ поэтому
они решали лишь ограниченные задачи; восстания и вооруженная борьба
в этих странах возникали якобы лишь для изгнания захватчиков, не
затрагивая основ буржуазного строя, что их движущей силой были
буржуазные круги, народ же проявлял пассивность, а коммунистические
партии будто бы не являлись руководителями восстаний.
При исследовании движения Сопротивления, партизанской
вооруженной борьбы и восстаний в странах, подвергшихся фашистской оккупации,
необходимо устанавливать их причины, политический и военный характер,
а также их подлинное значение. Движение Сопротивления в
оккупированных странах явилось закономерным ответом народных масс на
фашистскую агрессию и было направлено как против оккупантов, так и
одновременно против внутренних реакционных кругов, предавших интересы
народов и сотрудничавших с завоевателями. В нем прийимали участие
рабочие, крестьяне, интеллигенция, представители национальной
буржуазии.
Авангардом движения Сопротивления был рабочий класс, а
организатором и руководителем — коммунистические партии, которые
выступали против раскола рабочего класса, за профсоюзное единство и вели
массовую работу среди всех слоев трудящихся — рабочих, крестьян и
интеллигенции. Движение Сопротивления было общедемократическим,
общенациональным, патриотическим движением, оно использовало
разнообразные формы борьбы, включая и вооруженную. Движение
Сопротивления — это всенародный фронт борьбы против оккупантов, фронт,
который причинял захватчикам значительный урон, сковывал их войска,
способствовал освобождению своих стран. Оно характеризовалось
многообразными формами борьбы — подпольной работой, актами саботажа
и диверсиями. Его высшей формой были вооруженные восстания, роль
которых в народной освободительной борьбе исключительно велика.
Поэтому они заслуживают специального рассмотрения.
При анализе событий второй мировой войны советские исследователи
исходят из того, что основными предпосылками вооруженных восстаний
были объективные внутренние социально-экономические и политические
причины, обусловившие возникновение непосредственной
революционной ситуации. Разгром немецко-фашистских армий на
советско-германском фронте и вступление Советской Армии в ту или иную страну
ускоряло вызревание внутренних предпосылок восстания, сдерживало
выступление сил внутренней реакции.
Апологеты империализма распространяют тезис об «экспорте
революции» в страны Центральной и Юго-Восточной Европы. Этот тезис
опровергнут ходом исторического развития событий. Жизнь подтвердила,
что политика Советского Союза основывается на принципиальном
марксистско-ленинском положении о недопустимости вмешательства во
внутренние дела других стран. Развитие событий подтвердило,.что в
государствах, где не было благоприятных внутренних условий, народная
революция не победила даже при наличии советских войск. И наоборот, она
победила в тех странах, где советских войск вовсе не было или где они
действовали на ограниченной территории.
Кроме объективных предпосылок восстаний, существовали и такие
субъективные условия, как готовность революционного класса на
решительные действия и наличие революционной партии, способной
подготовить и осуществить вооруженное восстание.
По своему политическому характеру восстания были
антифашистскими, антиимпериалистическими, направленными прежде всего на
достижение задач национально-освободительной борьбы против гитлеровских
захватчиков и на свержение профашистских реакционных режимов
внутри страны. Они явились объективным и закономерным следствием всей
предшествовавшей борьбы трудящихся за национальное и социальное
освобождение, ее кульминационным пунктом. В ходе восстаний и в
последующий период в той или иной степени одновременно решались обще-
398

демократические и социалистические задачи. Народные революции были
результатом слияния национально-освободительного и социального
движений.
Движущими силами восстаний являлись рабочие, крестьяне и
солдаты, демократические слои интеллигенции при гегемонии пролетариата.
В отдельных случаях в них участвовала и оппозиционная часть
национальной буржуазии, однако лишь до тех пор, пока это соответствовало
ее классовым интересам. Дальше решения задачи изгнания иноземных
захватчиков и спасения своего господства она, естественно, не шла.
Политическим руководителем восстаний были коммунистические и
рабочие партии, выступавшие вместе с другими антифашистскими
партиями и организациями. Коммунистические и рабочие партии
сформулировали задачи восстаний, наиболее активно участвовали в их подготовке
и осуществлении, сформировали политическую армию революции,
определили подходящий момент для выступления и наиболее целесообразные
способы боевых действий.
Ни в одной стране не было таких благоприятных внутренних условий,,
которые обеспечили бы успех восстания изолированно от обстановки на
фронте. Решающим внешним фактором, приведшим к победе восстаний
в ряде стран Центральной и Юго-Восточной Европы, явились успехи
Советских Вооруженных Сил. Именно во взаимодействии внешнего
фактора и внутренних сил Сопротивления ускорялись процессы, связанные
с освобождением западноевропейских стран от фашистского господства.
Важнейшей чертой народных антифашистских восстаний был
международный характер целей и задач, за которые боролись повстанцы,
интернациональная солидарность антифашистов разных стран.
Следует особо отметить необходимость дальнейшей разработки
истории освободительной миссии СССР во второй мировой войне.
Общеизвестно, что в исследовании этой проблемы советскими историками сделано
немало. Однако еще не все вопросы, как нам представляется, раскрыты
достаточно полно.
В свете изложенного выше перед советскими историками стоят
важные проблемы по разработке истории второй мировой войны. Они
сводятся прежде всего к следующему: на основе марксистско-ленинской
методологии, привлечения новых архивных материалов необходимо
всесторонне показывать решающую роль Советского Союза во второй мировой
войне, место и роль освободительного движения трудящихся масс и боевых
действий армий союзных стран в достижении победы над фашистской
Германией; шире раскрывать освободительную миссию Советской Армии,,
зарождение и укрепление ее боевой дружбы с армиями других
социалистических стран; всесторонне и глубоко показывать руководящую роль
КПСС в борьбе против фашистской Германии. В центре внимания
историков по-прежнему должно стоять разоблачение буржуазных
фальсификаторов истории, стремящихся ослабить дружбу советских народов
и народов социалистических стран, скрепленную кровью в совместной
борьбе против общего врага в годы второй мировой войны.
VIII
История второй мировой войны тесно связана с современностью. Тот„
кто внимательно следит за послевоенной политической жизнью, за теми
общественными процессами, которые происходят во всем мире,
убеждается, какое огромное воздействие оказала и оказывает на них победа
прогрессивных сил во второй мировой войне.
Значение исторического события, особенно такого, как вторая мировая
война, оценивается не только по его непосредственным результатам, но
и по тем последствиям, какие оно вызвало. Такой подход к оценке
второй мировой войны вытекает из требований марксистско-ленинской
методологии. В. И. Ленин многократно указывал на необходимость
выяснения характера и последствий войны исходя из строгого учета содержания
ДО

и задач исторической эпохи, с которой связана эта-война. «Неляьвя; понять
данной войны,— подчеркивал В. И. Ленин,— не поняв эпохи» 31.
Вторая мировая война явилась грандиозным социально-политическим
кризисом современной эпохи. И, как всякий кризис, она еще больше
обнажила и обострила противоречия между государствами и классами.
В ходе войны в той или иной форме разрешились военным и
революционным путем противоречия между империалистическими государствами
и внутри них, между метрополиями и колониями. Главным же
противоречием второй мировой войны стало противоречие между социализмом
и капитализмом, между Советским Союзом и военным блоком
фашистских государств. Оно вылилось в жесточайшую бескомпромиссную
вооруженную схватку, не имевшую себе равных в истории.
Во второй мировой войне вопрос был поставлен не только о судьбах
отдельных стран, в ней было поставлено под угрозу существование
нового общественного строя, а следовательно, и судьба мирового социального
прогресса. Объективно сложилось так, что в сражениях второй мировой
войны, и прежде всего на советско-германском фронте, решалось будущее
мировой истории. Именно здесь происходила ожесточенная классовая
борьба между молодыми силами социализма и системой капитализма,
определившая судьбы народов и государств на многие годы.
Бескомпромиссный характер этой борьбы и результаты ее определили главную роль
Советского Союза в ходе и исходе второй мировой войны и
всемирно-историческое значение победы над фашизмом.
Современно звучат слова В. И. Ленина, сказанные им после победы
советского народа в гражданской войне над интервентами и внутренней
контрреволюцией: «Всякая попытка войны против нас будет означать
для государств, которые втянутся в такую войну, ухудшение тех
условий, которые они могли бы иметь без войны и до войны, по сравнению
с теми, которые они получат в результате и после войны» 32.
В итоге второй мировой войны и ряда экономических и политических
процессов послевоенного развития значительно сократилась сфера
господства капитализма, углубился и обострился общий кризис капитализма.
В капиталистическом лагере произошли серьезные изменения в
расстановке сил. Главным оплотом международной реакции стал империализм США.
Однако попытка собрать весь капиталистический мир под господством
одной империалистической сверхдержавы оказалась безнадежной.
Империализм утратил монополию в решении международных вопросов и не
способен ее вернуть; он бессилен также и при помощи военных авантюр
(наиболее характерные примеры которых — агрессия США во Вьетнаме
и Израиля на Ближнем Востоке) изменить соотношение мировых сил в
свою пользу и повернуть вспять развитие человечества.
Всемирно-историческое значение победы над блоком фашистских
государств заключается и в том, что она явилась мощным ускорителем
мирового революционного процесса, создала благоприятные условия для
победы социалистических революций в ряде стран и образования мировой
системы социализма. Внутри стран социалистического содружества стали
развиваться новые отношения, основанные на единстве экономических,
социальных и духовных целей борьбы за коммунизм. Сложилось и
окрепло политическое, экономическое и военное сотрудничество между ними.
Разгром ударных сил международной реакции, выход социализма
за рамки одной страны, бурный прогресс социалистических стран
гигантски расширили сферу влияния идей коммунизма, стали мощным стимулом
развития классовой борьбы пролетариата в капиталистических странах,
роста авторитета и влияния коммунистических партий.
Общий ход мировой истории после второй мировой войны связан с
бурным ростом классовых битв и национально-освободительной борьбы
народов на всех континентах. В результате развернувшихся националь-
31 Ленин 2?. И. Поли. собр. соч., т. 497 с. 28Z.
$2 Также,л, 42, с, -Ш»
400

но-освобвджтельных войн и революций потерпела крах позорная система
колониализма. Возникли и успешно развиваются молодые
национальные государства, многие из которых активно включаются в
антиимпериалистическую борьбу.
Историческим итогом второй мировой войны является также и то,
что возникли новые условия для решения самой жгучей проблемы
современности — сохранения мира на Земле. История еще не знала подобных
явлений после окончания войн. По существу, все прошлые соглашения,
которые заключались в итоге войн, например Венский конгресс 1814—
1815 гг. или Версальская система договоров, не отвечали чаяниям
народов и содержали в себе зародыш новых военных столкновений. В
отличие от этих и других программ послевоенного урегулирования решения
Ялтинской и Потсдамской конференций великих держав, принятые на
последней стадии войны или после победы, имели принципиально иной
характер. Благодаря определяющей роли Советского Союза во второй
мировой войне эти решения представляли собой новый тип послевоенного
мирного урегулирования. Они открывали путь народам и государствам
для прогрессивных социальных изменений, для образования новой
обстановки в сфере международных отношений.
Новые тенденции в мировой политике и экономике, в международных
отношениях привели к коренным изменениям в расстановке и
соотношении сил между социализмом и капитализмом. Они свидетельствуют о том,
что магистральный путь развития человечества стала определять мировая
система социализма.
Сила и жизненность марксистско-ленинского исторического
предвидения, учитывающего итоги и последствия второй мировой войны,
позволяют марксистско-ленинским партиям правильно подходить к оценке
важнейших событий современности, ее определяющих тенденций.
На протяжении первых послевоенных лет в центре политики
Советского Союза и других социалистических стран Европы стояли вопросы
демилитаризации и демократизации Германии, закрепления границ,
установленных в результате разгрома германского фашизма и его
союзников, решительного отпора попыткам вмешательства империалистических
сил во внутренние дела социалистических государств, создания прочной
системы коллективной безопасности в Европе.
Решались и другие вопросы, предусмотренные программой
послевоенного устройства мира. Однако бывшие участники антигитлеровской
коалиции — США, Англия — не только не помогали, но и
противодействовали их осуществлению. Активную поддержку им оказывали
реваншистские круги ФРГ и* руководство НАТО, на протяжении длительного
времени не признававшие сложившегося в Европе послевоенного статус-кво.
Подвести «окончательную черту» под второй мировой войной — это
не только заключить мирные договоры. Учитывая глубокие социальные
перемены в жизни всех народов мира, а также революционные измепения
в военном деле, связанные с созданием ракетно-ядерного оружия
огромной разрушительной силы, агрессивную природу империализма и его
стремление к решению международных вопросов военным путем, все
обостряющуюся идеологическую борьбу, подвести «окончательную
черту» под войной в сложившихся условиях означает вместе с тем и
осуждение проводимой империалистическими государствами мюнхенской
политики, а также попыток разрешить свои противоречия за счет
социалистических стран.
Усилия для подведения «окончательной черты» под второй мировой
войной прилагали и прилагают Советский Союз и другие страны
социалистического содружества. Более четверти века они ведут упорную
борьбу за закрепление итогов второй мировой войны и добились больших
результатов. Подтверждением тому служат новые серьезные сдвиги в
сторону урегулирования нерешенных вопросов. В 1970 г. были подписаны,
а в 1972 г. вступили в силу договоры между СССР и ФРГ и Польшей и
ФРГ, четырехстороннее соглашение по Западному Берлину, а также да-
Я*

говор об основах отношений ГДР и ФРГ. Эти сбглашения регулируют
такие важнейшие вопросы, как отказ от каких-либо территориальных
претензий и обязательство соблюдать территориальную целостность всех
государств в Европе, признание незыблемости, нерушимости
послевоенных границ в Европе, в том числе западной границы Польши по Одеру
и Нейсе, и др.
Весь ход мирового развития, политическая и духовная жизнь народов
и государств продолжают быть связанными с итогами и последствиями
второй мировой войны. Изучение этих процессов требует от советских
исследователей глубокого анализа и обобщения опыта истории второй
мировой войны, ее итогов и уроков, имеющих весьма важное
политическое, идеологическое и теоретическое значение.
Таковы основные направления исследования истории второй мировой
войны и те проблемы, которые находятся в центре внимания советских
историков.
1979 г.
ВОЕННЫЙ ДНЕВНИК ГЕНЕРАЛА Г А ЛЬ ДЕР А*
Третий и последний том «Военного дневника» начальника
генерального штаба сухопутных войск фашистской Германии генерал-полковника
Франца Гальдера начинается записью памятного для всех нас
воскресного дня 22 июня 1941 г.— дня вероломного нападения гитлеровской
Германии на Советский Союз. И хотя эта книга является продолжением
ранее вышедших двух томов, она вполне может рассматриваться как
самостоятельное издание.
Если в прежних записях Гальдера читатель мог ознакомиться с
механизмом подготовки и развязывания второй мировой войны, проследить
победное шествие немецко-фашистских войск по Европе, то теперь речь
пойдет уже о другом — о начале конца фашистской Германии.
После столь быстрого падения Франции летом 1940 г. подготовка
гитлеровской Германии к войне против Советского Союза значительно
активизировалась и приняла более конкретный характер. ОКВ и ОКХ
разрабатывали различные варианты планов нападения на СССР. Тут были
и предложения двустороннего охвата Советского Союза, и вариант
адмирала Редера, предлагавшего вторгнуться на территорию Советского
Союза через Средиземное море, Ирак и Иран, т. е. не с «парадного»,
западного направления, а с «черного хода». Рассматривался и проект Гальдера—
Паулюса, предлагавших пойти «традиционным» путем и нанести основные
удары на трех направлениях — Ленинград, Москва и Киев. Но то были
расчеты. Теперь же, после 22 июня 1941 г., начались просчеты и провалы.
Они проявились в первый же день войны у стен Брестской крепости и
нашли свое окончательное завершение в мае 1945 г. в Берлине у Бранденбург-
ских ворот.
Стратегические планы вторжения в СССР разрабатывались долго.
Достаточно обратить внимание на запись, сделанную Гальдером 31 июля
1940 г. Он записал тогда слова Гитлера, сказанные им на совещании в
Бергхофе: «Чем скорее мы разобьем Россию, тем лучше. Операция будет
иметь смысл только в том случае, если мы одним стремительным ударом
разгромим все государство целиком» х.
В этой фразе вся суть стратегической доктрины Гитлера в войне с
Советским Союзом. Сосредоточить максимум вооруженных сил и
одновременным мощным ударом сухопутных войск и авиации решить главную
* Предисловие автора к «Военному дневнику» Ф. Гальдера, опубликованному в 1969—
1971 гг.
1 Гальдер Ф* Военный дневник. М-., 1969, т. 2, с. 80^81,

проблему!^- в короткие-сроки уничтожить Вооруженные Силы
Советского Союза, расчистить дорогу для беспрепятственного проникновения
немецких войск в глубь страны и успешно завершцть военную кампанию,
по крайней мере до осенних дождей и наступления зимы.
В этом состоял основной смысл плана «молниеносной войны».
Гитлер и его генералы, в том числе, разумеется, и Гальдер, понимали,
что для борьбы против СССР потребуются куда более значительные силы
и средства, нежели для войны в Западной Европе. И они делали все
возможное, чтобы всесторонне подготовиться к этому решающему походу.
«Военный дневник» генерала Гальдера — важный документ для
изучения истории агрессии германского фашизма. Вопреки желанию
автора дневник обличает тех, кто подготовил и организовал вторую мировую
войну, кто вверг человечество в истребительную бойнею и принес ему
неисчислимые жертвы. Записи Гальдера позволяют проникнуть в тайники
гитлеровской имперской канцелярии, в штаб-квартиру генерального
штаба сухопутных войск, где в строжайшей тайне лидеры фашистского
государства и высшие военачальники разрабатывали планы захвата и
покорения многих стран и народов.
Конечно, Гальдер говорит не всю правду. И не во всем следует
полагаться на его записи. Будучи потомственным германским милитаристом
и активным участником подготовки и ведения агрессивной
захватнической войны, он идеализирует немецко-фашистскую армию, затушевывает
ошибки генерального штаба сухопутных войск, умалчивает об
истинных причинах поражения вермахта на советско-германском фронте, о
провале доктрины блицкрига, дает неверную оценку действий Советской
Армии и ее командования.
Гальдера, как начальника генерального штаба сухопутных войск,
интересовали прежде всего военные события на сухопутных театрах
военных действий. Эти театры были основными в ходе второй мировой войны.
Еще предшественник Гальдера генерал Бек писал: «Исход вооруженной
борьбы для Германии решается на суше. Победить в сухопутной войне
или выстоять в такой войне — зависит в первую очередь от сухопутной
армии» 2. Ту же мысль неоднократно повторяет и Гальдер, добавляя при
этом, что победа над Советским Союзом на сухопутном театре военных
действий являлась главной задачей.
Гитлеровское командование не сомневалось в успешном исходе
русской кампании. Германский генералитет полностью солидаризировался
с гитлеровской идеей блицкрига. «Гитлер был твердо убежден, что сможет
сокрушить Советский Союз в молниеносной кампании. Характерно, что
в то время подобное убеждение разделяли руководящие военные лица
не только в Германии, но также и в США и Англии» 3.
Быстротечный характер военных действий на Западе послужил
сильным аргументом для укрепления принципов блицкрига, которые, по
мнению тех, кто претворял их на практике, можно было применить в войне
против любой страны. В Германии полагали, что разница будет состоять
лишь в степени подготовки к войне и конечных сроках ее завершения:
если для овладения Францией потребовалось полтора месяца, то для
оккупации СССР нужны два-три месяца. Такова была «логика» рассуждений
германских стратегов блицкрига.
Но именно в них и заключался основной просчет. Односторонне,
некритически оценив результаты военных действий с западными странами,
особенно быстрый разгром Франции, германские милитаристы
восприняли итоги прошедшего периода вооруженной борьбы как подтверждение
правильности теории блицкрига. Разумеется, они понимали, что война
с Советским Союзом по масштабу и напряженности будет значительно
сложнее, однако теоретические выводы «молниеносной войны» для них
оставались незыблемыми.
3 Beck L. Studien. Stuttgart, 1955, S. 137.
8 Jacobsen М.-АЛ939—1945. Der zweite Wettfc*!&g?mСЬачдпк und DoJaunenteiu
Darmstadt, 1959, S. 471,
401

Характерной особенностью доктрины блицкрига против £GCP была
длительная и скрытая подготовка Германии к нападению. Гитлер в
выступлениях перед генералитетом постоянно подчеркивал необходимость
тщательной подготовки к нападению. По его мнению, только это могло
обеспечить успех молниеносного удара. Западногерманские историки
и военные мемуаристы тщетно пытаются теперь всячески преуменьшить
размах подготовки фашистской Германии к войне против СССР,
представить нападение на Советскую страну чуть ли не плодом импровизации
Гитлера. Но многочисленные документы и факты, в том числе и «Военный
дневник», свидетельствуют именно о планомерной и многосторонней
подготовке фашистской Германии к войне против СССР.
План «Барбаросса» воплотил те политические и стратегические цели,
которых стремилась добиться фашистская Германия в активно
готовившейся агрессивной войне против СССР. В этом плане была отчетливо
выражена идея бескомпромиссной вооруженной борьбы, целью которой было
уничтожение Советского государства, ликвидация всех его
государственных, партийных и общественных организаций. Выступая на секретном
совещании военных руководителей 30 марта 1941 г., Гитлер заявил: «Наши
задачи в отношении России — разгромить ее вооруженные силы,
уничтожить государство» 4. Гитлер рассматривал борьбу против России как
борьбу двух идеологий.
22 июня 1941 г. план фашистского блицкрига против СССР был введен
в действие. Важнейшей предпосылкой для его успешного осуществления
гитлеровское командование считало эффективное использование
вооруженных сил при нанесении первых ударов. Согласованными ударами
авиации и сухопутных войск оно рассчитывало сокрушить военную мощь
СССР. В этом Гитлер и его окружение видели ключ к достижению
политических и стратегических целей захватнической истребительной войны.
Первые дни и недели были особенно тяжелыми для нашей армии и
народа. Внезапность вторжения противника и его численное превосходство
на избранных стратегических направлениях наступления создали для
советских войск чрезвычайно тяжелые условрш борьбы.
Немецко-фашистские войска начали быстрое продвижение в глубь нашей территории.
Первые военные успехи окрылили гитлеровских генералов.
Фашистское политическое и военное руководство укрепилось во мнении, что
разработанный ими план «молниеносной войны» полностью оправдается и в
войне против СССР. Германская пресса тех дней была заполнена
восторженно-хвастливыми сообщениями с советско-германского фронта.
Генерал Гальдер — один из наиболее активных творцов плана
«Барбаросса». И разумеется, ему хотелось, чтобы события на
советско-германском фронте развивались в соответствии с его расчетами. Не случайно
записи «Военного дневника» первых дней войны часто начинаются
словами: «Войска продвигаются в соответствии с планом», «Все идет так, как
мы предполагали». «Нет никаких оснований,— пишет Гальдер в самом
начале войны,— Для внесения каких-либо изменений в план операции.
Главному командованию сухопутных войск не приходится даже отдавать
каких-либо дополнительных распоряжений» ?.
Гальдер не без удовольствия отмечает занятие Вильнюса и Каунаса
24 июня, именно в тот самый день, когда эти города были заняты
войсками Наполеона в 1812 г. Это порождает у Гальдера надежды, что и Смоленск
будет занят так же быстро, как это удалось Наполеону, а Москва уж
безусловно окажется в руках немцев не позже августа. «Фюрер считает,—
пишет Гальдер 30 июня 1941 г.,— что в случае достижения Смоленска
в середине июля пехотные соединения смогут занять Москву только в
августе» (с. 66).
Листая страницы «Военного дневника», нетрудно заметить, что в
первые недели и месяцы войны в генеральном штабе сухопутных войск гит-
4 Гальдер Ф. Военный дневник, т. 2, с. 429.
£ Там же. М., 1970, т. 3, с. 28. (Далее по тексту при цитировании материаловтретБвго
тома в конце цитаты в скобках указываются страницы этого тома,— Примеч..ред.)*.
404

леровскои Германии царила атмосфера удовлетворенности и
благополучия. Гитлер был даже обеспокоен тем, что танковые армии Гудериана,
Гота, Гёпнера слишком далеко отрываются от пехоты. 4 июля 1941 г.
фюрер торжественно заявил: «Я все время стараюсь поставить себя в
положение противника. Практически он войну уже проиграл». Начальник
генерального штаба сухопутных войск Гальдер, подводя итоги
двухнедельных боев на советско-германском фронте, тоже сделал поспешный
вывод. «Не будет преувеличением сказать,— писал он,— что кампания
против России выиграна в течение 14 дней. Конечно,— рассуждает
далее Гальдер,— она еще не закончена. Огромная протяженность
территории и упорное сопротивление противника, использующего все средства,
будут сковывать наши силы еще в течение многих недель» (с. 79).
Гальдер был настолько уверен в скором окончании войны с Советским
Союзом, что уже в первых числах июля 1941 г. изложил в дневнике
соображения относительно дальнейшего плана войны. Он рассчитывал, что
борьба Германии в Европе за мировое господство будет состоять из двух
фаз: первая — завершение войны с СССР и вторая — перенесение центра
тяжести на борьбу против Англии. Первую фазу Гальдер считал
возможным осуществить в два этапа: вначале овладеть северной и центральной
частями Советского Союза, в том числе Ленинградом и Московским
промышленным районом, а затем югом страны с промышленным районом
Донбасса.
Решение этой задачи представлялось Гальдеру сравнительно легким
делом. Полагая, что в военном отношении СССР уже не представляет
большой опасности, он предлагал перенести усилия в сферу
экономического подавления страны: «Когда мы форсируем Западную Двину и Днепр,
то речь пойдет не столько о разгроме вооруженных сил противника,
сколько о том, чтобы забрать у противника его промышленные районы и не
дать ему возможности, используя гигантскую мощь своей индустрии и
неисчерпаемые людские резервы, создать новые вооруженные силы» (с. 80).
Во второй фазе, как уже отмечалось, по мнению начальника
генштаба, надо было без особых промедлений развертывать войну против Англии.
Подготовку наступления считалось необходимым начать, как пишет
Гальдер 3 июля, «через территорию между Нилом и Евфратом из Киренаики
и через Анатолию, а возможно, и с Кавказа через Иран. Первое
направление, которое всегда будет находиться в зависимости от морских
коммуникаций и поэтому останется подверженным всяким не поддающимся
учету случайностям, будет второстепенным театром военных действий,
который мы предоставим в основном итальянским войскам. С нашей стороны
на этот участок будут выделены лишь две полные танковые дивизии (5-я
легкая и 15-я) с приданными частями».
«Операция через Анатолию против Сирии, в известном смысле при
поддержке вспомогательной операцией с Кавказа, будет начата
сосредоточением необходимых сил в Болгарии, что одновременно следует
использовать для политического давления на Турцию, чтобы добиться
разрешения на проход войск через ее территорию» (е. 80).
На следующий день Гальдер, как бы для подтверждения
правильности своих прогнозов, записывает: «В целом следует считать, что
противник больше не располагает достаточными силами для серьезной обороны
своего нового рубежа, проходящего от прежней русско-эстонской границы
по Западной Двине и Днепру и далее на юг... В ходе продвижения наших
армий все попытки сопротивления противника будут, очевидно, быстро
сломлены. Тогда перед нами вплотную встанет вопрос о захвате
Ленинграда и Москвы» (с. 84). Тут же Гальдер делает такую примечательную
приписку: «В середине дня снова, после долгого перерыва, представилась
возможность немного отдохнуть и совершить прогулку верхом в течение
одного часа» (с. 84). Но слишком рано решил начальник штаба возобновить
занятия верховой ездой, слишком поспешными были его выводы о
неспособности Советской Армии к сопротивлению, слишком опрометчивыми
оказались его прогнозы относительно дальнейшего хода войны.
405

Из «Военного дневника» становятся яснее и оперативно-тактические
планы немецко-фашистского командования. Делая ставку главным
образом на авиацию и танки, гитлеровское военное руководство стремилось
создавать большие котлы путем организации внешних и внутренних
колец окружения группировок войск противника. Но если на первых
порах немецким танковым войскам нередко удавалось совершать глубокие
прорывы и создавать внешние кольца окружения (например, западнее
Минска и в районе Вязьмы), то пехотные соединения не могли образовать
внутренних колец окружения. В итоге гитлеровское командование не
достигало тех результатов, на которые оно рассчитывало. И это
раздражало Гитлера. «На всех участках фронта,— с горечью отмечает Гальдер,—
характерно небольшое число пленных» (с. 57).
Неэффективность организовывавшихся немецко-фашистскими
военачальниками операций подрывала основу замыслов гитлеровской
военщины — ставку на уничтожение живой силы и военной техники
советских войск. Гитлеру же был особенно необходим именно такой результат
операций на окружение.
И хотя вначале немецко-фашистской армии удавалось довольно быстро
продвигаться в глубь нашей страны, однако основные группировки
советских войск либо уходили от окружения противника, либо прорывались
из окружения.
Все это вынудило Гитлера заявить 13 июля 1941 г.: «Для нас более
важно уничтожить живую силу противника, чем быстро продвинуться
на восток» (с. 129).
Не случайна и запись Гальдера о сознательном отказе от
стремительного наступления силами 2-й и 3-й танковых групп в направлении Москвы
(с. 129).
Неправильно было бы предполагать, что немецко-фашистское
командование добровольно без особых на то причин отказалось от быстрого
продвижения и захвата Москвы. Здесь были налицо серьезные
обстоятельства, не зависевшие ни от Гитлера, ни от Гальдера. И хотя автор «Военного
дневника» не особенно их раскрывает, все же и то, что в нем говорится,
дает читателю представление о трудностях, с которыми встретились
немецко-фашистские войска.
Неудачи первых дней и недель вооруженной борьбы, тяжесть ударов,
наносимых врагом, не сломили боевого духа советских людей, не
ослабили их воли к победе. Это не могло не сказаться на общем ходе военных
действий. Героическое сопротивление Советской Армии, ее мужество
и стойкость спутали гитлеровским стратегам карты, сорвали их планы
и расчеты.
Не случайно Гальдер вынужден с течением времени все чаще и чаще
фиксировать допущенные гитлеровским командованием просчеты,
жаловаться на непредвиденные трудности и осложнения борьбы. Прежде
всего для него становится неясной линия поведения советского
командования. В поступавших в генеральный штаб донесениях отмечалось, что
советские войска в пограничной полосе оказывают слабое и
неорганизованное сопротивление. На основании данных о переброске русских войск
в тыл можно было полагать, что советское командование пытается
сосредоточить свои подвижные соединения в глубине обороны и стремится
выиграть время. Но вскоре Гальдеру пришлось изменить свою точку
зрения.
Ход событий показал, что упорство многих соединений советских
войск весьма сильное. Были случаи, когда гарнизоны даже взрывали
себя вместе с дотами, но не желали сдаваться в плен.
Упорное сопротивление советских войск, переход их в контратаки,
что отмечалось в донесениях всех групп войск, дает основание Гальдеру
уже 24 июня сделать вывод о том, что «русские не думают об отступлении,
а, напротив, бросают все, что имеют в своем распоряжении, навстречу
вклинившимся германским войскам» (с. 38).
404

Чем.Аильнее становилось сопротивление советских войск, тем
большие осложнения возникали у немецко-фашистского командования. «На
фронте под влиянием изменений обстановки,— записывает 27 июня Галь-
дер,— состояния дорог и других обстоятельств события развиваются
совсем не так, как намечается в высших штабах, что создает впечатление,
будто приказы, отданные ОКХ, не выполняются» (с. 51). В сообщениях
с фронта все чаще говорится о том, что русские всюду сражаются до
последнего человека. «Упорное сопротивление русских,— пишет автор
„Дневника", •*- заставляет нас вести бой по всем правилам наших боевых
уставов. В Польше и на Западе мы могли позволить себе известные
вольности и отступления от уставных принципов, теперь это уже недопустимо»
(с. 60).
Все возрастающие удары частей Советской Армии по
немецко-фашистским войскам, упорное сопротивление окруженных войск,
увеличивающиеся коммуникации, расширение фронта вооруженной борьбы,
отставание пехотных соединений от подвижных, необходимость выделять
значительные, ранее не предусмотренные силы для охраны тылов, для борьбы
с прорывающимися из окружения войсками, а также с растущим
партизанским движением — все это вносило серьезные коррективы в
первоначальные расчеты.
Наконец, немецко-фашистская армия несет большие потери в живой
силе и технике даже в тот, наиболее успешный для нее период войны. Галь-
дер время от времени приводит сведения о людских потерях
немецко-фашистской армии. Потери эти огромны, особенно если сравнить их с
потерями, понесенными гитлеровской Германией в войне с Польшей и
Францией. Достаточно отметить, что за первые три месяца военных действий
на советско-германском фронте немецко-фашистская армия потеряла
более 500 тыс. человек, в том числе около 18 тыс. офицеров. Это
значительно больше, чем потери гитлеровцев за все время войны на Западе. В
некоторых соединениях потери офицерского состава достигали 50% штатной
численности. Большие потери имелись в военной технике. В танковой
группе Гота только за первые 15 дней вышло из строя около 50% боевых
машин. Катастрофически уменьшилось количество лошадей, стал
ощущаться острый недостаток горючего.
«Все это,— замечает Гальдер,— вызвало известный упадок духа у
наших руководящих инстанций. Особенно ярко это выразилось в
совершенно подавленном настроении главкома» (с. 165). Уже 20 июля Гальдер
пишет о необходимости «дать войскам хотя бы короткий отдых, в первую
очередь для пополнения танковых соединений» (с. 165). Таким образом,
уже через месяц после вторжения на территорию СССР у
немецко-фашистских военных руководителей оптимистические настроения сменяются
разочарованием.
Для Гальдера становится все более очевидной серьезность ошибки
в оценке состояния и возможностей советских войск. Он считал, что
Советская Армия не располагает достаточными силами для серьезной
обороны, что советское командование не имеет резервов, а попытки
формирования новых соединений наверняка потерпят неудачу из-за отсутствия
офицерского состава, водителей танков, связистов, из-за недостатка военной
техники.
Правда, тогда Гальдер еще не знал, какое воздействие окажет
выступление И. В. Сталина по радио 3 июля 1941 г., в котором он призвал
трудящихся к партизанской борьбе. «От этого,— пишет Гальдер,—
будет зависеть, какими мерами и силами придется очищать обширные
промышленные области, которые нам предстоит занять. Главное же
сейчас в том, чтобы лишить противника возможности использовать эти
области» (с. 76).
Генеральный штаб слишком мало знал, что делалось перед фронтом
германских войск и б тылу гитлеровской армии. Сколько-нибудь
существенных сведений от пленных получать не удавалось. А знать было
необходимо. С этой целью проводилась систематическая воздушная разведка
т

и даже было увеличено производство самолетов «фоккевульф»,
оборудованных специальной оптической аппаратурой.
. Авиационная разведка производилась на значительную глубину,
включая районы Ленинграда, Москвы, Воронежа, Киева, Сталинграда и др.
Она фиксировала интенсивное перемещение войск, гражданского
населения, движение железнодорожных эшелонов в обе стороны — к западу и
востоку. В немецком генштабе сухопутных войск это оценивали как
естественный процесс, связанный с доставкой пополнения и всего
необходимого для фронта и эвакуацией раненых в тыл страны. В генштабе не
знали о том колоссальном перемещении людских масс и предприятий,
которое производилось по решению Государственного Комитета Обороны,
в глубокий тыл страны. Гитлеровское руководство не имело
представления о масштабах развернувшегося производства военной техники и
вооружения во вновь созданных нами экономических центрах востока. Вот
почему для него было загадкой появление на фронте во все возрастающем
количестве танков, орудий и самолетов.
Третий том «Военного дневника» содержит описание военных событий
на советско-германском фронте. В этой книге много полезных сведений,
касающихся оценки генеральным штабом сухопутных войск хода
военных действий, решений, которые принимались Гитлером, главкомом
сухопутных войск, фельдмаршалом Браухичем и командующими группами
армий. Много здесь и конкретных данных о действиях
немецко-фашистской армии в Прибалтике, на южном крыле советско-германского фронта,
об упорной и длительной борьбе за Одессу, Севастополь и Киев.
Но Московское стратегическое направление по детализации
описываемых событий и объему приведенных данных все же занимает центральное
место в третьей книге «Военного дневника». Да это и понятно. Ведь
Москва являлась главной целью плана «Барбаросса». Каковы бы ни были
действия немецко-фашистского командования, захват Москвы находился
в центре его внимания. На Московском направлении сосредоточивались
основные силы гитлеровской военной машины. Здесь разгорались самые
упорные и кровопролитные бои и сражения.
Гитлер и его генералитет на этом направлении стремились прежде
всего сломить сопротивление советских войск, уничтожить их и открыть путь
на Москву. Доложив Гитлеру о планах окружения Москвы, 8 июля Галь-
дер записывает: «Непоколебимо решение фюрера сровнять Москву и
Ленинград с землей, чтобы полностью избавиться от населения этих городов,
которое в противном случае мы потом будем вынуждены кормить в
течение зимы. Задачу уничтожения этих городов должна выполнить авиация.
Для этого не следует использовать танки. Это будет „народное бедствие,
которое лишит центров не только большевизм, но и московитов (русских)
вообще"» (с. 101).
Об этом говорится так спокойно, словно речь идет о чем-то совсем
незначительном. А ведь «непоколебимое решение фюрера» связано с
судьбами миллионов жителей двух крупнейших городов мира, с их
многовековой культурой. Немецко-фашистское командование питало твердую
уверенность в победе под Москвой. С захватом столицы СССР Гитлер
связывал решение крупнейших военно-политических целей, имевших
мировое значение.
Но действительность была иной, нежели иллюзии Гитлера.
Гальдер в ноябре и декабре 1941 г. день за днем фиксирует резкое
ухудшение положения на советско-германском фронте. Начальник
генштаба с неудовольствием отмечает, что немецко-фашистские войска
измучены боями, потери на 26 ноября достигли 743 112 человек, т. е. 23,12%
общей численности войск на Восточном фронте (с. 84 второй книги).
Гальдер отмечает, что гитлеровская армия испытывает неимоверные трудности
со снабжением, остро ощущает недостаток продовольствия, фуража,
горючего. Большие затруднения и с транспортом: из 500 тыс. автомашин
30% уже нельзя отремонтировать, 40% требуют капитального ремонта.
Не менее тяжелое положение создалось с конским составом: ежедневно
40ft

погибает 1100 лошадей, а общая недостача составляет 160 тыс. лошадей.
Однако самое важное — это то, что войска стали терять доверие к
командованию, возник так называемый «кризис доверия».
Вместе с тем усиливалось сопротивление советского народа и его
армии. После столь сильного удара, какой испытали армия и народ в первые
дни войны, началась интенсивная мобилизация всех сил и средств для
отпора врагу. Полным ходом шло формирование частей и соединений из
военнообязанных, мобилизованных в армию и во флот. К этому времени
стали уже сказываться результаты тех мероприятий, которые
проводились Центральным Комитетом партии и Советским правительством.
Ставка Верховного Главного Командования возглавила руководство
вооруженной борьбой, развернул свою деятельность Государственный Комитет
Обороны, объединивший в своих руках политическое, экономическое и
военное руководство страной. Вся жизнь страны перестраивалась на
военный лад.
Создаваемые новые индустриальные районы превращались в мощные
базы производства военной техники. На заводах, где ранее выпускалась
продукция, имевшая мирное значение, налаживалось массовое
производство военной техники. Под руководством Коммунистической партии
в весьма ограниченные сроки и в крайне неблагоприятной военной
обстановке была проведена перестройка всей экономики страны на
военный лад.
Значительная часть промышленности переводилась на производство
вооружения, боеприпасов и снаряжения; промышленные предприятия
эвакуировались в восточные районы СССР; создавались крупные людские
и материально-технические резервы; на важнейших направлениях
строились оборонительные рубежи. Сотни тысяч советских патриотов вливались
в ряды защитников Родины, добровольно вступая в партизанские отряды
и в дивизии народного ополчения. Поднимался весь многонациональный
советский народ.
Неутомимая деятельность Коммунистической партии по мобилизации
экономических и моральных сил страны скоро привела к весьма
существенным результатам на фронте и в тылу. Враг, рвавшийся к жизненно
важным экономическим центрам страны, был остановлен на основных
стратегических направлениях. В упорных оборонительных боях на
Московском и Ленинградском направлениях, а также на Украине окрепшие
советские войска наносили противнику огромные потери, истребляли
его лучшие кадры и боевую технику, тормозили и останавливали
наступление немецко-фашистских войск.
В июле 1941 г. фашистский блицкриг уже дал первые серьезные
трещины. Военные события на юге, на севере и в центре развивались не так,
как предполагали гитлеровские стратеги. Наступление
немецко-фашистских войск встречало все более упорное сопротивление. Советские войска
все чаще заставляли противника переходить к обороне. Вместо победных
реляций в фашистской прессе появились тревожные сообщения. Так,
газета «Deutsche Allgemeine Zeitung» писала 2 июля 1941 г.: «Бои на
Востоке носят совершенно особый характер. Битва, которая имеет место на
всем Восточном фронте, отличается тем, что русские оказывают повсюду
упорное и ожесточенное сопротивление».
Постепенно иной характер стали приобретать и записи Гальдера.
С большим беспокойством пишет он о невыполнении войсками задач,
предусмотренных планом «Барбаросса», о все возрастающем сопротивлении
русских, о трудностях, возникающих в связи с большими людскими
потерями, потерями военной техники, недостатком боеприпасов и горючего.
Серьезные неудачи гитлеровских войск не могли не привести к
разногласиям между верховным командованием вооруженных сил (Гитлер, Кей-
тель, Йодль) и командованием сухопутных сил (Браухич, Гальдер). «По-
етоянное вмешательство фюрера в вопросы, сущности которых он не
понимает,— отмечает Гальдер,— превращается в какое-то мучение^
становящееся уже невыносимым» (с. 136).
409

Непредвиденный ход войны заставил Гитлера и высшее германское
военное руководство внести серьезные коррективы в первоначальные
планы и расчеты. После овладения Смоленском, в ходе которого советские
войска нанесли противнику тяжелые потери, резко изменилась
обстановка на Московском направлении. Возросшее сопротивление Советской
Армии вынудило гитлеровское командование решать проблему: куда
наступать дальше? На Москву? Или повернуть значительную часть сил с
Московского направления на юг и добиваться решающих успехов в районе
Киева?
Гитлера все больше стала привлекать идея быстрого захвата
Донецкого бассейна, Кавказа и богатых сельскохозяйственных районов
Украины. 23 июля 1941 г. Кейтель отдал Браухичу распоряжение
сосредоточить усилия 1-й и 2-й танковых групп для овладения промышленным
районом Харькова, а затем наступать через Дон на Кавказ. При этом
предполагалось основные силы в первую очередь направить для захвата
Украины, Крыма и центральных районов России до Дона.
В тот же день, 23 июля, начальник генштаба сухопутных войск после
доклада Гитлеру о положении на советско-германском фронте пришел
к выводу, что Гитлер продолжает упорно настаивать на необходимости
перенесения усилий на юг, не считаясь ни с какими доводами ОКХ. Цель
этого Гитлер видел в уничтожении сил противника, что он считал
возможным достигнуть еще до выхода в район Москвы. По словам Гальдера,
Гитлер полагал, что к периоду осенних дождей немецким «подвижным
соединениям удастся выйти к Волге и вступить на Кавказ» (с. 177).
Таким образом, несмотря на то что по срокам и задачам фашистский
блицкриг проваливался, Гитлер все еще рассчитывал закончить
кампанию «до осеннего листопада». Иного мнения придерживался Гальдер. Он
считал, что в итоге таких действий немецкое командование «разбросает»
свои силы по непрерывно растягивающемуся фронту, пренебрегая
необходимостью сохранения глубоко эшелонированных боевых порядков и
в конечном итоге придет к позиционной войне.
После того как немецко-фашистским войскам не удалось овладеть
ни Крымом, ни Кавказом, гитлеровское командование было вынуждено
вновь организовать наступление на Москву и искать решения основной
проблемы войны именно здесь. С этой целью на Московское направление
была нацелена наиболее сильная группировка «Центр», имевшая в своем
составе большое количество танков и самолетов.
Перед войсками «Центра» была поставлена задача прорвать фронт
обороны советских войск севернее и южнее Смоленска, а также южнее
Брянска и стремительно развивать наступление на Москву. При этом,
учитывая наличие сильных укреплений перед Москвой, фашистское
военное руководство решило своими танковыми войсками обойти Москву с
севера и юга через Калинин и Тулу и затем окружить ее.
30 сентября немецкие войска группы «Центр» перешли в наступление.
Началась напряженная борьба на Московском направлении. Войска
нашего Западного фронта, используя подготовленные рубежи, насыщенные
противотанковыми и противопехотными заграждениями, упорно
оборонялись. Однако, ослабленные предыдущими боями, они не смогли
противостоять численно превосходящим силам противника. Ударные
группировки немецко-фашистских войск, развивая наступление потрем
направлениям, устремились к Москве, Калинину и Орлу. В середине октября
врагу удалось овладеть Калинином, Можайском, а позднее Клином.
2-я танковая группа противника, прорвавшись через Орел, вышла к Туле.
Над Москвой нависла непосредственная угроза.
В этой грозной обстановке с особой силой проявилась организующая
и вдохновляющая роль Коммунистической партии и ее Центрального
Комитета. Государственный Комитет Обороны, Ставка Верховного
Главнокомандования принимали все меры, чтобы отразить удар врага и нанести
ему решительное поражение. По указанию Центрального Комитета под
руководством Московского комитета партии, райкомов и парторгаыиза-
410

ций была усилена мобилизация людских резервов. Для защиты столицы
со всех концов страны прибывали новые резервные формирования,
поступали вооружение, боеприпасы, продовольствие. Трудящиеся
самоотверженно защищали столицу нашей Родины. От линии фронта до окраин
Москвы укреплялся каждый выгодный для обороны рубеж. На московских
улицах возводились баррикады. На предприятиях по инициативе
рабочих создавались дружины для охраны и обороны заводов и фабрик. В
тылу вражеских войск, наступавших на Москву, разгоралась партизанская
борьба.
Исключительный героизм, мужество и упорство проявляли воины
Советской Армии, которые сражались с рвавшимся к Москве врагом не
на жизнь, а на смерть. На близких подступах к столице, когда противник
после своего первого наступления 16 ноября начал новое, «последнее»
наступление на Москву, разгорелись напряженные бои на Клинском и
Истринском направлениях и южнее Тулы. В некоторых местах
противник подошел к Москве на расстояние 25—30 км. Гитлеровские генералы
считали овладение Москвой уже решенным делом.
Однако все возрастающая активность советских войск, их упорная
оборона сорвали расчеты врага. Противник, неся огромные потери в
живой силе и технике, стал выдыхаться. В ходе ожесточенных боев под
Москвой войска противника были истощены и утратили свой
наступательный порыв.
5 и 6 декабря 1941 г. войска Западного, Калининского и
Юго-Западного фронтов перешли в контрнаступление. Немецко-фашистское
командование не ожидало столь мощного удара советских войск. Гитлеровское
военное руководство считало, что Советская Армия не располагает для
такого удара достаточными силами и не имеет необходимых резервов.
Теперь гитлеровцы вынуждены были перебрасывать в район
контрнаступления Советской Армии свои войска с других направлений, стремясь
удержать и сохранить захваченные позиции. Но сдержать натиск советских
войск немецко-фашистское командование оказалось не в состоянии. Уже
через неделю после перехода Советской Армии в контрнаступление
фланговые ударные группировки немецко-фашистских войск были разбиты,
их остатки поспешно отступали на запад, бросая технику, вооружение
и неся огромные потери. Под ударами советских войск планы
гитлеровского командования по захвату Москвы рухнули.
Немецко-фашистская армия оказалась в труднейшем положении. Это
понимали и чувствовали во всех звеньях гитлеровской военной машины.
Так, например, командующий группой армий «Центр» фельдмаршал фон
Бок требует принятия срочных мер, поскольку его группе грозит опасность
быть разбитой. При анализе положения Гальдер и фон Бок пришли к
выводу, что группа армий «Центр» ни на одном участке фронта не в состоянии
сдержать крупное наступление.
Следует заметить, что в записях, относящихся к осенним и зимним
месяцам 1941 — 1942 гг., Гальдер редко сетует на географические и
климатические условия. Напротив, он упрекает тех, кто ссылается на подобные
причины. В то же время часто встречаются утверждения Гальдера, что
потери в живой силе и военной технике немцы несут от огня советских
войск. Это весьма важное признание, так как до сих пор в западной
литературе нередко неимоверно.преувеличивается роль климатических
условий и приписывается им чуть ли не определяющее значение в поражении
немцев под Москвой.
Нельзя без возмущения читать записи «Военного дневника» о
положении советских пленных. Гальдер, посетивший Минск и Молодечно,
описывает бедственное положение военнопленных. Вот его запись 14 ноября
1941 г.: «Молодечно: Русский тифозный лагерь военнопленных. 20 000
человек обречены на смерть. В других лагерях, расположенных в
окрестностях, хотя там сыпного тифа и нет, большое количество пленных
ежедневно умирают от голода. Лагеря производят жуткое впечатление» (с, 44
второй книги).
Ш

Разгром гитлеровской армии под Москвой потряс фашистскую
Германию. Гальдер отмечает, как остро встала проблема увеличения
численности армии, мобилизации новых контингентов, переброски войск с
Запада, увеличения производства военной техники и вооружения,
переориентировки всей экономики на длительную войну на советско-германском
фронте — решающем фронте второй мировой войны. В этих условиях,
по словам немецкого генерала Фромма, для обеспечения Восточного
фронта производство должно быть повернуто на 180 градусов (с. 146 второй
книги). Еще более показателен один из пунктов приказа Гитлера от 20
декабря 1941 г.: «Все имеющиеся в распоряжении части, находящиеся на
родине и на Западе, направить на Восточный фронт» (с. 140 второй книги).
Другим пунктом этого же приказа предписывается: «У пленных и местных
жителей безоговорочно отбирать зимнюю одежду. Оставляемые селения
сжигать» (с. 140 второй книги). Но ничто уже не могло спасти положения:
Советская Армия гнала противника на запад, уничтожая его живую силу
и военную технику.
В эти дни Гальдер встречается с главкомом сухопутных войск
фельдмаршалом Браухичем и отмечает в «Дневнике»: «Главком выглядит очень
удрученным. Он не видит больше никаких средств, с помощью которых
можно было бы вывести армию из нынешнего тяжелого положения»
(с. 125 второй книги).
Разгром гитлеровцев под Москвой — первое крупное поражение
немецко-фашистской армии в ходе второй мировой войны. В ходе этого
сражения немецко-фашистская армия лишилась лучших офицерских
кадров. Многие из них погибли на поле боя, многие были отстранены от
занимаемых должностей и отозваны с фронта.
19 декабря 1941 г. покинул свой пост, якобы по болезни, главком
сухопутных войск 60-летний фельдмаршал Браухич. Клюге заменил
командующего группой армий «Центр» фельдмаршала фон Бока. Были
уволены командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Рундштедт (3
декабря 1941 г.) и командующий группой армий «Север» фельдмаршал Лееб
(16 января 1942 г.). Общее руководство сухопутными войсками взял на
себя Гитлер. Примерно в это же время были отстранены командующий
9-й полевой армией генерал-полковник Штраус, а командующий 4-й
танковой группой генерал-полковник Гёпнер был разжалован и уволен из
армии за «самовольный отход». Начинался новый этап вооруженной
борьбы на советско-германском фронте.
Теперь ни в выступлениях Гитлера, ни в высказываниях Гальдера
не встречается категорических утверждений о скором победном
завершении похода. Высшее политическое и военное руководство было
обеспокоено тем, как восстановить политический и военный престиж, резко
пошатнувшийся под Москвой, как приспособить к затяжной войне все то, что
предназначалось для блицкрига.
В записях «Военного дневника» все чаще и чаще говорится о
трудностях, вызванных необходимостью формирования новых и пополнения
старых, основательно потрепанных дивизий, увеличения производства
танков, орудий, самолетов, снабжения войск зимним обмундированием.
Однако самые серьезные проблемы, как отмечает Гальдер,— это
проблемы психологического характера. Гальдер фиксирует усталость войск,
упадничество, пессимизм, паническое настроение. «Вбить в сознание
каждого фронтовика,— требует Гитлер,— необходимость
сопротивления» (с. 147 второй книги).
Изменился и общий характер записей в «Военном дневнике». С
весны 1942 г. они уже не столь пространны, в них уже нет обстоятельных
описаний и оценок действий групп армий, как это делалось раньше.
Исключение составляют, пожалуй, сведения, связанные с разработкой операции
«Блау», подготовкой и проведением Керченской и Харьковской операций
и планами прорыва немцев к Сталинграду и Кавказу. Эти сведения
представляют несомненный интерес.
Читатель найдет в них конкретные данные, уточняющие обстановку2
4*2

сложившуюся летом 1942 г. на южном крыле советско-германского
фронта. Здесь же Гальдер пишет о возрастающем конфликте в германском
генералитете, о раздражительности Гитлера, его взвинченности и
нетерпимости.
14 июля 1942 г., когда исполнилось сорок лет службы Гальдера в
армии, он получил много поздравлений и подарков. Фельдмаршал Браухич
прислал ему портрет Фридриха Великого, Кейтель и Иодль подарили
серебряный поднос, а Паулюс — альбом фотографий сражения под
Харьковом. Гитлер пригласил Гальдера на чашку чая и вручил ему свой
портрет в серебряной рамке с собственной подписью. Но то была лишь дань
показной традиции. Вскоре Гальдер был отстранен от должности.
Последняя запись «Военного дневника», датированная 24 сентября
1942 г., заканчивается словами: «После дневного доклада — отставка,
переданная фюрером (мои нервы истощены, да и он свои поистрепал; мы
должны расстаться...)» (с. 349 второй книги). Так закончилась
четырехлетняя деятельность генерал-полковника Ф. Гальдера на посту
начальника генерального штаба сухопутных войск гитлеровской Германии.
Почему же его снял Гитлер?
В нашем распоряжении имеется стенографическая запись беседы
Гитлера с фельдмаршалом Кейтелем, состоявшейся 18 сентября 1942 г. в
ставке фюрера в Виннице (т. е. за неделю до снятия Гальдера с поста
начальника генштаба). Кейтель докладывал о выполнении приказа Гитлера по
чистке генералитета в связи с провалом наступления на Москву. Он
заявил, что уволено 177 генералов, в том числе 66 из действующей армии.
Кроме того, 8 генералов получили предупреждение об увольнении, а Пау-
люса собирались заменить генералом Зейдлицем.
Таким образом, с февраля по октябрь-1942 г. увольнялось 185
генералов. «Такого разгрома генералов,— пишет английский военный историк
Фуллер,— не видывали со времен битвы на Марне» 6.
В ходе беседы обсуждался вопрос и о снятии Гальдера. Гитлер давно
решил освободиться от него и назначить начальником генерального штаба
сухопутных войск генерала Цейтцлера. Гитлер заявил Кейтелю о том,
что он с трудом переносит доклады Гальдера и не считает его способным
командовать даже дивизией.
Отставка Гальдера не личный конфликт начальника генштаба
сухопутных войск с Гитлером. На то были более веские причины. Главная
из них — провал плана «Барбаросса», одним из активных творцов
которого был Гальдер.
Отстранением от руководства войсками на Восточном фронте
большой группы генералов, включая командиров дивизий и корпусов, Гитлер
преследовал по крайней мере две цели: во-первых, обновить
командование, заменить тех, кто уже не внушал ему доверия, и, во-вторых, создать
общественное мнение, что в провале доктрины блицкрига в войне против
Советского Союза виновен не он, Гитлер, а генералитет.
Советский читатель, знакомясь с последней книгой генерала Гальдера,
сможет проследить, как тщательно и в каких масштабах готовилась
фашистская агрессия против Советского Союза, какое непреодолимое
сопротивление она встретила со стороны нашего героического народа и его
армии, поднявшихся на защиту своей Родины.
Правда, главные события, потрясшие вермахт и фашистскую
Германию в целом, произойдут позже. Им предшествовали катастрофа 6-й
армии Паулюса, крушение гитлеровской «цитадели» на Курской дуге,
гибель на полях Белоруссии наиболее крупной группировки «Центр», а
затем полное очищение советской территории от немецко-фашистских
оккупантов. Но от внимательного читателя «Военного дневника» уже теперь
не ускользнут те тревожные мотивы, которые все чаще пронизывают
записи Гальдера, нервозность германского верховного командования.
5 Фуллер Дж. Ф. С. Вторая мировая война, 1939—1945 гг. М., 1956, с. 169.
413

Все это были симптомы приближавшейся грозы. И вскоре она грянула.
Советская Армия в упорной вооруженной борьбе решила труднейшие
задачи. Она остановила врага, преградила путь дальнейшему
распространению агрессии, привела к краху доктрину блицкрига —
военно-теоретическую основу германского фашизма, разрушила его
авантюристические планы завоевания мирового господства.
Советский народ под руководством Коммунистической партии
совершил беспримерный подвиг в годы Великой Отечественной войны. Эта
война явилась и тягчайшим испытанием, и школой мужества. Она
закончилась великой победой потому, что социализм обеспечил несокрушимое
единство всего советского общества, мощь и невиданную мобильность его
экономики, высокое развитие военной науки, патриотическую
возвышенность и беспредельную преданность советского народа коммунистическим
идеалам.
1971 г.
О «РОКОВЫХ РЕШЕНИЯХ» ГИТЛЕРА
Книга «Роковые решения», появившаяся в США в конце 1956 г.,
значительно отличается от других изданий, посвященных второй мировой
войне. Она написана группой генералов немецко-фашистской армии по
заданию министерства обороны США. О цели ее издания откровенно
говорит в своем предисловии главный историк европейского театра военных
действий С. Л. А. Маршалл: «Книга „Роковые решения" выросла из
специальных исследований, предпринятых немцами в 1946—1948 гг. по
инициативе руководимого мной отдела. Мы, американцы, должны извлечь
пользу из неудачного Опыта других» (с. 26).
Кто же эти генералы и какой опыт передают они своим покровителям?
Из семи авторов шесть — представители германского генерального
штаба, в прошлом видные деятели гитлеровского вермахта, занимавшие
во время второй мировой войны высокие штабные посты. Среди них
начальник генерального штаба сухопутных сил генерал-полковник Курт
Цейтцлер, начальник штаба Западного фронта генерал-лейтенант
Зигфрид Вестфаль, начальник штаба военно-воздушных сил генерал авиации
Вернер Крейпе, начальник штаба 4-й армии генерал Гюнтер Блюментрит,
начальник штаба Африканского корпуса генерал-лейтенант Фриц Байер-
лейн и начальник оперативного отдела штаба Западного фронта генерал-
лейтенант Бодо Циммерман. И лишь генерал Хассо фон Мантейфель не
принадлежал к штабным генералам. Мантейфель выступает как «герой»
Арденнского сражения, в котором он — тогда командующий 5-й танковой
армией — сыграл весьма заметну^о роль.
Таким образом, вслед за Манштейном, Кессельрингом, Гудерианом
и Типпельскирхом — бывшими командующими армиями и группами
армий — слово предоставлено начальникам штабов. Но если в «Утраченных
победах» Манштейна, «Мыслях о второй мировой войне» Кессельринга,
«Воспоминаниях солдата» Гудериана и «Истории второй мировой войны»
Типпельскирха больше говорится о победах немцев во второй мировой
войне и меньше — о неудачах, то в «Роковых решениях» авторы
повествуют только о черных днях немецко-фашистской армии.
«Роковые решения» —- это книга о тяжелых поражениях гитлеровских
войск во второй мировой войне, исповедь тех, кто близко стоял к
принимавшим роковые решения и, безусловно^ способствовал проведению их
в жизнь.
Книга состоит из шести самостоятельных статей: 1) Битва за Англию^
2) Московская битва, 3) Эль-Аламейн, 4) Сталинградская битва, 5)
Франция, 1944 год и 6) Арденны. Статьям предшествует краткое предисловие
американского военного историка С. Л. А. Маршалла. Комментарии ге-
414

горала Вестфаля, сопровождающие каждую статью, по замыслу
издателей призваны придать книге характер последовательного повествования
о важнейших военных событиях второй мировой войны.
Свой рассказ немецкие генералы ведут в форме воспоминаний
участников описываемых ими военных событий. Увлечение гитлеровских
генералов воспоминаниями о минувшей войне объясняется отнюдь не тем, что
эти воспоминания приятны им. Конечно, нет. Им не очень приятно писать
о том, как и почему они проиграли отдельные сражения, операции и
войну в целом. Два обстоятельства, однако, вынуждают немецких генералов*
вспомнить события многолетней давности. Во-первых,
немецко-фашистская армия не только проиграла войну, но и потеряла национальную
память — архивы, оказавшиеся в руках победителей. Во-вторых,— и это,
пожалуй, главное — бывший гитлеровский генералитет старается
выслужиться перед зачинщиками новой агрессии — империалистическими
заправилами Североатлантического блока, и поэтому ему приходится
оправдываться за поражения в минувшей войне. Манштейну, Типпельскирху,
Цейтцлеру и иже с ними нужно сейчас выискивать, а то и просто сочинять
благовидные причины катастрофы, постигшей фашистскую Германию во
второй мировой войне, на кого-то перекладывать вину за гибель многих
миллионов людей и неисчислимые разрушения. Мемуары для этого
весьма подходящая литературная форма.
«Роковые решения» — это повесть о провале фашистской агрессии,
рассказанная ее активными участниками, которые пытаются предостеречь
западногерманских реваншистов и новых претендентов на мировое
господство от повторения просчетов гитлеровского верховного командования.
Советский читатель найдет в книге довольно много сведений (прежде
известных недостаточно широко) 6 разработке германским генеральным
штабом стратегических планов войны, о подготовке вооруженных сил
фашистской Германии к войне против Советского Союза, о разногласиях
в верховном командований на различных этапах войны и т. д. Авторы
несколько приподнимают завесу и над тем, что происходило в ставке
Гитлера, дают характеристики некоторым видным военным деятелям немецко-
фашистской армии, сообщают любопытные факты из повседневной работы
высших штабов. Все это небезынтересно знать советскому читателю.
Но в воспоминаниях немецких генералов есть не только правда, но и
неприкрытая ложь. Вдумчивый читатель без особого труда разберется в
этом. Он увидит классовое лицо авторов и поймет глубоко тенденциозный
характер освещения ими важнейших событий войны.
Первая статья — «Битва за Англию» — написана генералом
авиации Вернером Крейпе. После падения Франции в июне 1940 г. Крейпе
был назначен начальником оперативного отдела 3-го воздушного флота,
того самого флота, на который была возложена бомбардировка Англии.
Поэтому ему хорошо известны основные этапы битвы за Англию.
Небольшой обзор, сделанный генералом Крейпе, еще раз убеждает
нас, что серьезной подготовки немецко-фашистских войск к вторжению
в Англию не велось. Германское верховное командование, как видноА
не намеревалось двинуть свои вооруженные силы через Ла-Манш.
Операция «Морской лев» (операция по вторжению на Британские
острова), о которой много говорилось в высших и низших штабах как о
грандиозном военном мероприятии Гитлера, по сути дела, была задумана как
большой дезинформационный маневр. Кроме немецких военно-воздушных
сил, ни флот, ни сухопутные войска участия в битве за Англию почти не
принимали. Да и сама битва, в сущности, не состоялась. Все дело
ограничилось ударами немецкой авиации (правда, иногда весьма
чувствительными) по английским портовым городам, караванам торговых судов2
промышленным центрам, военным базам и аэродромам.
Вернер Крейпе достаточно подробно сообщает о характере и
результатах воздушных налетов на всех этапах битвы за Англию. По подсчетам
Крейпе, в воздушных операциях участвовало около 1500 истребителей
и 1350 бомбардировщиков. Это внушительная воздушная армада. Прав-
415

да, Крейпо преувеличивает количество самолетов, имевшихся во 2-м* и
3-м воздушных флотах. По данным Гальдера, их было значительно
меньше. К октябрю 1940 г. против Англии действовало около 600 истребителей
и 800 бомбардировщиков.
В воспоминаниях Крейпе следует обратить внимание на один весьма
примечательный факт. Как видно из статьи, большинство армейских,
флотских и авиационных офицеров были убеждены в том, что они
готовятся к вторжению в Англию и что, как только выпадет несколько погожих
дней, операция начнется. Неоднократно назначались дни начала
вторжения, но каждый раз сроки изменялись, а день высадки десанта
переносился якобы из-за плохой погоды. Рейхсмаршал Геринг все время требовал
усилить налеты на жизненные центры Великобритании. В феврале 1941 г.
он примчался с большой свитой в Париж и устроил скандал Кессельрин-
гу и Шперрле за слабую эффективность воздушных операций против
Англии, что будто бы задерживало операцию «Морской лев».
В таком заблуждении армейские офицеры пребывали долгое время.
«Только в марте 1941 г.,— пишет Крейпе,— некоторые высшие офицеры
узнали о возможности столкновения между Германией и Россией, что
должно было означать окончательный отказ от битвы за Англию» (с. 54).
В действительности же от операции «Морской лев» в имперской
канцелярии отказались давно. После оккупации Франции иные мысли
одолевали Гитлера, другими делами занимались его военные советники Кей-
тель, Иодль, Браухич и Гальдер. Их взоры были обращены на
Восток.
Массированные воздушные налеты на Англию, особенно на Лондон
(Крейпе указывает, что на Лондон было совершено 65 налетов, в которых
иногда участвовало до 800 самолетов), предпринимались с целью
политического нажима на Англию, чтобы заставить английское правительство
отказаться от войны с Германией. Кроме того, они служили маскировкой
для подготовки к войне против Советского Союза.
Как показывают документы, летом и осенью 1940 г. германский
генеральный штаб был занят не подготовкой операции «Морской лев», а
разработкой плана войны против СССР. Уже в июле 1940 г. он начал
тщательно изучать восточный театр военных действий, обобщая сведения о
группировке и вооружении советских войск, о состоянии западных границ
Советского Союза. 31 июля 1940 г. начальник генерального штаба генерал-
полковник Гальдер сделал в своем дневнике следующий
предварительный вывод: «Если Россия будет разбита, Англия потеряет последнюю
надежду. Тогда господствовать в Европе и на Балканах будет Германия.
На основании этого рассуждения Россия должна быть ликвидирована.
Срок — весна 1941 г. Чем скорее мы разобьем Россию, тем лучше.
Операция только тогда будет иметь смысл, если мы одним стремительным ударом
разгромим это государство».
Центральная задача, решить которую гитлеровские стратеги
готовились стремительным ударом, состояла в том, чтобы разгромить Советский
Союз, прежде чем Англия увеличит свои вооруженные силы. На основе
этой стратегической концепции летом и осенью 1940 г. в широких
масштабах разворачивается подготовка немецко-фашистской армии к войне
против Советского Союза? резко увеличивается количество пехотных и
танковых дивизий, возрастает производство военной техники и боеприпасов,
спешно готовятся офицерские кадры, создаются людские и материальные
резервы.
Возможно, все это не было известно генералу Крейпе, как не было ему
известно и то, что в первых числах октября 1940 г. верховное
командование приняло решение отказаться от операции «Морской лев», а 13
октября начальник оперативного отдела генерального штаба генерал Хойзин-
гер уже представил Гальдеру план свертывания этой операции. И если
для Крейпе и других офицеров операция «Морской лев» еще
существовала как нечто реальное, то верховному командованию она служила лишь
прикрытием для подготовки «Drang nach Osten». Отсюда заблуждения
416

Крейпе и его ошибочная оценка битвы за Англию как поворотного пункта
в истории второй мировой войны.
С большой статьей «Московская битва» выступает в книге генерал
Гюнтер Блюментрит. Содержание этой статьи выходит за рамки ее
названия. Большое место занимает в ней предыстория вторжения немецких
войск в Советский Союз и описание военных событий на центральном —
Московском — направлении в летние месяцы 1941 г. Эти страницы
представляют несомненный интерес. Они написаны с использованием записей
личного дневника Блюментрита и содержат заслуживающие внимания
данные.
Блюментрит находился в кругу штабных генералов и офицеров, в том
числе и среди тех, кто был близок к имперской канцелярии. Поэтому он
знает то, что было известно немногим. До войны Блюментрит
продолжительное время работал в генеральном штабе, а с осени 1940 г. был
начальником штаба 4-й армии. Эту должность он занимал до января 1942 г., когда
был назначен начальником оперативного управления генерального
штаба сухопутных сил.
В своей статье Блюментрит не ограничивается воспоминаниями. Он
дает оценку событиям и делает политические и стратегические обобщения.
Его основной вывод изложен в самом начале статьи. Он сформулирован
так: «Первые роковые решения были приняты немецким командованием
в России. С политической точки зрения самым главным роковым
решением было решение напасть на эту страну» (с. 64).
Слов нет, верный вывод. Но с Блюментритом нельзя согласиться,
когда он всю вину возлагает на одного Гитлера, выгораживая и оправдывая
германский генеральный штаб, высший генералитет, и прежде всего
Рундштедта, Браухича и Гальдера, которые якобы отговаривали Гитлера
от войны с Россией.
В западногерманской литературе по истории второй мировой войны
это довольно распространенный прием: всю вину за поражения немецко-
фашистской армии переложить на Гитлера, а все успехи приписать
генералитету и генеральному штабу. Блюментрит здесь придерживается совета
немецкого историка Ф. Эрнста: «Почтительное преклонение и любовь
к отечеству повелевают нам не разрушать престиж некоторых имен, с
которыми мы привыкли связывать победы нашей армии» х.
Истинная цель этого незамысловатого приема ясна. Реабилитация
генералитета немецко-фашистской армии нужна сейчас как для бундесвера,
офицерский корпус которого формируется целиком из бывших
гитлеровских генералов и офицеров, так и для Североатлантического блока в
целом. Она необходима реваншистам для того, чтобы сохранить военные
кадры фашистской Германии и использовать их в будущей войне.
Но Блюментрит упускает одно весьма существенное обстоятельство:
ему никто не поверит, будто немецкий генеральный штаб не причастен
к авантюрной идее войны против СССР. Генеральный штаб имел прямое
отношение к разработке планов войны с Советским Союзом и к их
осуществлению.
Блюментрит утверждает, что Гальдер отговаривал Гитлера от войны
с Россией. Однако достаточно ознакомиться с высказываниями Гальдера,
чтобы убедиться в противоположном. Именно Гальдер был одним из
инициаторов подготовки войны против СССР. Он выдвинул эту идею сразу
же после оккупации Франции. В его дневнике мы находим такую запись
от 22 июля 1940 г.: «Русская проблема должна быть разрешена
наступлением. Следует продумать план предстоящей операции». В последующих
записях Гальдера эта идея развивается настойчивее и увереннее с
неоднократно повторяющимся выводом: «Следует как можно быстрее
разгромить Россию». А когда все расчеты плана были уже готовы и проверены
на штабных играх, Гальдер внес в дневник следующую запись: «Начать
1 Die Welt als Geschichte, 1957, N 1, S. 55.
14 П. А. Жилин
417

полным ходом подготовку в соответствии с основами предложенного нами
плана. Ориентировочный срок начала операции — конец май».
Таковы факты. Несостоятельность утверждений Блюментрита
очевидна. Немецкий генеральный штаб безусловно причастен к принятию
роковых решений, о которых идет речь в этой книге. Он несет полную
ответственность за подготовку и развязывание войны, за те тяжелые последствия,
которые она принесла.
Блюментрит сообщает о существовании нескольких стратегических
планов войны с Советским Союзом. Гитлер считал, что в первую очередь
нужно достичь экономических целей: захватить Украину, Донецкий
бассейн, Северный Кавказ и таким образом получить хлеб, уголь и нефть.
Браухич и Гальдер на первый план выдвигали уничтожение Советских
Вооруженных Сил, рассчитывая, что после этого будет уже нетрудно
осуществить политические и экономические цели.
Рундштедт, командовавший группой армий «Юг», был уверен, что
выиграть войну одной кампанией в несколько месяцев невозможно.
Война может затянуться надолго, говорил он, и поэтому в 1941 г. все усилия
следует сосредоточить на одном — северном — направлении, овладеть
Ленинградом и его районом. Войска же групп армий «Юг» и «Центр»
должны выйти на линию Одесса — Киев — Орша — оз. Ильмень.
Командующий 4-й армией фельдмаршал Клюге придерживался иного мнения. Он
считал, что центром приложения всех сил должна явиться Москва,
«голова и сердце советской системы», так как только с ее падениеАм достигаются
основные политические и стратегические цели войны. Наконец, сам
Блюментрит видел решение задачи в одновременном овладении Москвой и
Ленинградом — этими двумя крупнейшими политическими и
экономическими центрами страны.
Существование различных взглядов, о которых сообщает Блюментрит,—
свидетельство серьезных разногласий среди высшего генералитета
немецко-фашистской армии по кардинальным вопросам ведения войны против
Советского Союза. Хотя генеральный штаб, как отмечает автор,, самым
тщательным образом подготовился к войне и «все, что можно было сделать
перед началом кампании, было сделано» (с. 71), однако первые же
трудности привели к новым столкновениям между верховным командованием
вооруженных сил (Гитлер, Кейтель, Иодль) и командованием сухопутных
сил (Браухич, Гальдер, позже Цейтцлер). Непредвиденный ход войны
заставил Гитлера и его стратегов вносить серьезные изменения в
первоначальные планы и расчеты.
Блюментрит не умалчивает и о разногласиях, возникших в конце
июля — начале августа 1941 г. по вопросу о дальнейших действиях на
советско-германском фронте (см. с. 87—89). Но верного истолкования
причин этих разногласий он не дает. Блюментрит не объясняет, почему
после овладения Смоленском гитлеровское командование вынуждено
было решать проблему: куда наступать дальше? На Москву? Или
повернуть значительную часть сил с Московского направления на юг и
добиваться решающих успехов в районе Киева?
Возросшее перед Москвой сопротивление советских войск склоняло
Гитлера ко второму пути, который позволял, по его мнению, не
приостанавливая наступления на других направлениях, быстро захватить
Донецкий бассейн и богатые сельскохозяйственные районы Украины.
Эта идея нашла отражение в последовавших одна за другой
директивах верховного командования. Уже 23 июля 1941 г. Кейтель отдал Брау-
хичу распоряжение: «Сосредоточить усилия • 1-й и 2-й танковых групп
для овладения промышленным районом Харькова, а затем наступать
через Дон на Кавказ. Основные силы пехоты в первую очередь должны
занять Украину, Крым и центральные районы России до Дона» 2.
Если Кейтель еще ставил перед центральной группировкой немецких
войск наступательные задачи и говорил о захвате Москвы2 то директива
2 Дополнение к директиве № 33 от 23.7 1941 г.
418

Гитлера № 34 от 30 июля 1941 г. предлагала более радикальное решение.
«Изменившаяся за последнее время обстановка,— говорится в
директиве,— появление перед фронтом и на флангах группы армий „Центр"
крупных сил противника, положение со снабжением и необходимость
предоставить 2-й и 3-й танковым группам десять дней для отдыха и
укомплектования заставили отказаться от задач и целей, указанных в директиве
№ 33 от 19.7 и в дополнении к ней от 23.7. Исходя из этого, я
приказываю... группе армий „Центр", используя удобную местность, перейти к
обороне. В наступлении могут быть поставлены ограниченные цели» 3.
Браухич и Гальдер, естественно, были недовольны таким решением.
Они попытались возражать Гитлеру и в специальном докладе доказывали
ему, что необходимо сосредоточить основные усилия на центральном
направлении и добиваться быстрейшего овладения Москвой. Ответ Гитлера
последовал незамедлительно. «Соображения командования сухопутных
сил относительно дальнейшего хода операций на востоке от 18 августа
не согласуются с моими решениями. Я приказываю следующее:
главнейшей задачей до наступления зимы является не взятие Москвы, а захват
Крыма, промышленных и угольных районов на Дону и лишение русских
возможности получать нефть с Кавказа; на севере — окружение
Ленинграда и соединение с финнами» 4.
Гитлер разъяснял Браухичу, что взятие Крыма имеет колоссальное
значение для обеспечения поставок нефти из Румынии, что только после
достижения этой цели, а также окружения Ленинграда и соединения с
финскими войсками освободятся достаточные силы и создадутся
предпосылки для нового наступления на Москву.
Блюментрит пытается объяснить длительную паузу в наступлении
гитлеровских войск на Московском направлении затянувшимися спорами в
немецком верховном командовании. Он усматривает в этом чуть ли не
единственную причину остановки* а затем и провала немецкого наступления на
Москву, умалчивая о том, что после Смоленска наступление немцев
приостановилось не по их доброй воле, не из-за споров о высшей стратегии, а
в результате все более возраставшего сопротивления советских войск.
В конце концов Гитлер, не добившись ни на южном, ни на северном
крыле советско-германского фронта поставленных перед войсками целей,
вынужден был вновь организовать наступление на Мобкву, которое и
началось 30 сентября в полосе Брянского фронта, а 2 октября 1941 г.—
против Западного и Резервного фронтов.
В статье Блюментрита читатель не найдет подробного и
последовательного изложения боевых действий, происходивших осенью 1941 г. и зимой
1941/42 г. под Москвой. Воспоминания Блюментрита связаны главным
образом с действиями 4-й армии, где он был начальником штаба. В них
содержится и то, что представляет для нашего читателя интерес, обогащая
его конкретными историческими фактами, и то, что должно быть
отвергнуто как вымышленное автором. Видимо, память сильно изменяет Блюмент-
риту, когда он пишет о сплошной липкой грязи, о 30- и даже 42-градусных4
Морозах под Москвой, о непроходимых снежных сугробах. Слов нет, осенью
у нас кое-где бывает грязно, а зимой случаются иногда сильные морозы.
Правда, все это не в такой степени, как пишет Блюментрит. Нужно быть
слишком, наивным человеком, мало компетентным в военном отношении
или заведомо враждебно настроенным к Советскому Союзу, чтобы всерьез
выдвигать эти причины в качестве факторов, определивших поражение
немецко-фашистских войск под Москвой.
Не грязь и не мороз спасли Москву, как это хочет внушить
Блюментрит доверчивому американскому читателю. Первая крупная победа
Советской Армии под Москвой была достигнута в результате героических
усилий советских людей, беззаветно боровшихся с агрессором. Коммунисти-
8 Распоряжение верховного главнокомандующего вооруженными силами
главнокомандующему сухопутными силами от 21.8 1941 г.
4 Там же.
14*
419

ческая партия воодушевляла и организовывала народ и армию на защиту
Родины. В битве под Москвой советское командование проявило уменье
добиваться победы в условиях неблагоприятной стратегической
обстановки, а советские войска показали свои высокие боевые и моральные
качества.
И, разумеется, никак уж не вяжутся климатические и географические
«теории» Блюментрита с его в целом правильным заключением о том, что
«Московская битва нанесла первый сильнейший удар по Германии как в
политическом, так и военном отношениях» (с. 108).
Следующая статья книги знакомит читателя с событиями,
развернувшимися осенью 1942 г. на другом театре военных действий — в Ливии и
Египте. Автор статьи генерал Байерлейн долгое время служил в штабе
танковой группы Гудериана, а летом 1942 г. стал начальником штаба у
фельдмаршала Роммеля. Он был свидетелем и побед
немецко-итальянских войск под Тобруком, и их поражения под Эль-Аламейном.
Рисуя сложность положения немецко-итальянских войск,
остановленных перед эль-аламейнскими укреплениями,— недостаток сил,
растянутость коммуникаций и их уязвимость, трудности со снабжением,—
Байерлейн в то же время утверждает, что наступление армии Роммеля к дельте
Нила и Суэцкому каналу преследовало далеко идущие цели. Они якобы
состояли в осуществлении огромного двухстороннего охвата, при котором
одна немецкая армия должна была двигаться с Украины через Кавказ
на юг, а другая — из Египта через Суэцкий канал на север. По замыслу
гитлеровских стратегов это должно было привести к захвату нефтяных
районов Среднего Востока и разгрому всего южного крыла Советских
Вооруженных Сил.
Стоит лишь трезво оценить обстановку, силы, средства и возможности
немецко-фашистской армии на советско-германском и североафриканском
фронтах, чтобы увидеть всю беспочвенность и иллюзорность подобных
планов. В армии, находившейся под командованием Роммеля, было всего лишь
12 дивизий. На Кавказе безнадежно застряли 17-я полевая и 1-я
танковая армии, а над 6-й армией, уткнувшейся в Сталинград, нависла угроза
разгрома. О каком грандиозном двухстороннем охвате можно было
мечтать при столь кризисном положении, в котором оказалась немецкая
армия?
Наступившая вскоре развязка под Эль-Аламейном, а затем в
неизмеримо больших размерах и под Сталинградом положила конец этим мечтаниям.
Оба сражения происходили почти одновременно, и оба закончились
тяжелым поражением немецких войск. Р1сходя только из этих внешних
сопоставлений, некоторые необъективные военные писатели Запада (к ним надо
причислить в первую очередь Черчилля, Лиддел Гарта и Манштейна)
ставят эти события на одну доску и считают, что Эль-Аламейн и
Сталинград в одинаковой мере стали поворотными пунктами второй мировой
войны.
Такой точки зрения придерживается и генерал Вестфаль. Типпельскирх
пошел еще дальше, утверждая, что победу под Сталинградом определили
будто бы успехи английских войск в Северной Африке 5.
Необъективность приведенных нами оценок очевидна. Аргументация
всех этих авторов опровергается при первом же ознакомлении с общим
ходом и результатами сражений под Сталинградом и Эль-Аламейном.
Размах и результаты наступления советских войск под Сталинградом не идут
ни в какое сравнение с операцией, проведенной 8-й английской армией
в Африке.
Победа англичан под Эль-Аламейном, где им противостояло всего 12
немецко-итальянских дивизий (поданным Байерлейна), имела местный
характер и не вышла за рамки данного театра военных действий. Под
Сталинградом Советская Армия нанесла немецко-фашистским войскам
сокрушительное поражение. Только в ходе контрнаступления с 19 ноября 1942 г.
S Типпельскирх К. История второй мировой войны. М., 1956, с. 256,
420

по 2 февраля 1943 г. было разгромлено пять армий противника. 32 дивизии
и 3 бригады были полностью уничтожены, 16 других вражеских дивизий
понесли тяжелые потери. Историческая победа Советской Армии под
Сталинградом имела огромное военно-политическое значение не только для
последующего хода Великой Отечественной войны, но и для всей второй
мировой войны в целом. Выиграв эту битву, Советская Армия добилась
коренного поворота в ходе второй мировой войны в пользу
антигитлеровской коалиции.
Генерал-полковник Цейтцлер, выступающий в книге с воспоминаниями
о поражении немецких войск в Сталинградской битве, подытоживая
длительный спор генерального штаба с Гитлером, заявляет: «В ноябре я
говорил Гитлеру, что потерять под Сталинградом четверть миллиона солдат —
значит подорвать основу всего Восточного фронта. Ход событий показал,
что я был прав. Сталинградское сражение действительно оказалось
поворотным пунктом всей войны» (с. 209).
Воспоминания Цейтцлера, принадлежавшего к высшему кругу военных
руководителей фашистской Германии, значительно отличаются от других
статей сборника. Цейтцлер знакомит читателя с напряженными
взаимоотношениями, сложившимися к тому времени между генеральным штабом
сухопутных сил и главным командованием вооруженных сил, или, вернее,,
между Цейтцлером, с одной стороны, и Гитлером, Кейтелем, Йодлем —
с другой. Цели, которые немецкое верховное командование ставило перед
войсками, не достигались, а его замыслы проваливались. И хотя из-за
этого были смещены Браухич, Бок, Лист и Гальдер, положение не
улучшалось.
Цейтцлер был назначен начальником генерального штаба сухопутных
сил именно в тот кризисный период осени 1942 г., когда в плане летней
кампании немецко-фашистского командования обнаружились первые
серьезные трещины. Как теперь стало известно, Гитлер еще в начале апреля
1942 г. поставил перед войсками задачу: овладеть богатыми
сельскохозяйственными районами Дона и Кубани и захватить нефтяные
месторождения Кавказа. Этим он надеялся парализовать экономику Советского Союза
и в то же время увеличить материальные ресурсы своей армии.
Столь обширные цели были не по силам немецко-фашистской армии, уже
перенесшей серьезное потрясение под Москвой. Кое-кто из генералов,
трезво оценивавших положение, понимал нереальность этого плана. Видимо,
понимал это и Цейтцлер. Пять требований, которые он выдвинул в своем
докладе Гитлеру, были направлены на то, чтобы несколько улучшить
условия войскам групп армий «А» и «Б», проводившим наступательную
операцию на широком фронте.
Цейтцлер пишет о том, как настойчиво и долго боролся генеральный
штаб за принятие выдвинутых им предложений. Однако Гитлер был
непреклонен. Это и явилось причиной серьезных разногласий между Галь-
дером и ГитлерохМ, который после снятия Браухича стал одновременно
верховным главнокомандующим и главнокомандующим сухопутными
силами.
Из статьи Цейтцлера читатель, пожалуй, впервые с такими
подробностями узнает о том, что происходило в гитлеровской ставке, когда она
находилась в Виннице, а затем в Растенбурге — в «Логовище волка», куда
переместился Гитлер со своим штабом в ноябре 1942 г. Цейтцлер
рассказывает, как в немецком генеральном штабе оценивались силы и
возможности советских войск и планы Советского Верховного Командования,
какие варианты рождались в ставке Гитлера для спасения 6-й армии,
окруженной под Сталинградом.
Главная мысль, которая красной нитью проходит через всю статью
Цейтцлера, выражена вполне отчетливо: в трагедии у берегов Волги
виновен только Гитлер. Если бы он прислушался к своему начальнику штаба
и согласился с его предложениями, то 300-тысячная армия Паулюса была
бы спасена, а летняя кампания 1942 г. успешно завершена. Таков общий
ход рассуждений Цейтцлера.
«1

Подобная трактовка причин поражения немецко-фашистских войск
под Сталинградом и в целом на советско-германском фронте не нова. Она
неоднократно высказывалась Гальдером, Гудерианом, Манштейном и
другими бывшими гитлеровскими генералами. Цейтцлер лишь подчеркивает
свою роль человека, который якобы сделал все, чтобы спасти армию от
разгрома. По его убеждению, немецкие армии Восточного фронта попали
в кризисное положение не по своей вине. Цейтцлер полагает, что, если бы
войсками управляли правильно, положение коренным образом
изменилось бы. При этом он, конечно, забывает упомянуть о советском народе и
его армии, о тех факторах, которые в действительности определили судьбу
немецко-фашистской армии под Сталинградом.
В последних двух статьях, помещенных в книге, изложен ход событий
на западном театре военных действий. Статья «Франция, 1944 год» написана
генерал-лейтенантом Бодо Циммерманом — начальником оперативного
отдела штаба Западного фронта. Главнокомандующие войсками
Западного фронта менялись один за другим: Витцлебен, Рундштедт, Клюге, Модель
и вновь Рундштедт. Менялись и начальники штабов: Шпейдель, Блю-
ментрит, Вестфаль. Только Циммерман неизменно оставался на своем
посту. Видимо, поэтому он и оказался наиболее информированным человеком
и сумел более или менее обстоятельно рассказать о военных событиях на
Западе летом 1944 г.
Циммерман знает и помнит многое. Он детально рассказывает о
характере обороны, проходившей вдоль всего побережья от Голландии до
Пиренейского полуострова, о том, что представлял собой «Атлантический
вал» и каковы были силы немецких войск перед вторжением англо-амери-
канцев в Северную Францию. Особенно памятен Циммерману день 6 июня
1944 г., когда на берег Нормандии начали высаживаться американские и
английские войска.
Сохранились в памяти у Циммермана и наиболее тяжелые моменты
боевых действий на Западном фронте: бои в Фалезском мешке, сдача
Парижа и отход на западные позиции. Обо всем этом он подробно говорит в
своей статье. Советские читатели, особенно офицеры, изучающие историю
второй мировой войны, найдут в ней много интересного.
В статье приводится достаточно данных, свидетельствующих о том, что
войска Западного фронта являлись своего рода крупным стратегическим
резервом для советеко-германского фронта. Тяжелые потери
фашистской Германии в войне с Советским Союзом заставляли гитлеровское
верховное командование снимать с Западного фронта наиболее боеспособные
дивизии и перебрасывать их на советско-германский фронт. Разбитые же
Советской Армией немецкие дивизии, в свою очередь, перебрасывались с
Востока на Запад, где они получали новое пополнение, вооружались и
обмундировывались, чтобы затем вновь отправиться на
советско-германский фронт. Циммерман пишет: «Можно сказать без преувеличения, что
Восточный фронт настойчиво выкачивал из немецких армий, находившихся
на Западе, всю боеспособную живую силу и боевую технику» (с. 219).
Это признание генерала бывшей немецко-фашистской армии,
занимавшего видный пост в штабе Западного фронта, весьма важно для понимания
роли и значения со'ветско-германского фронта во второй мировой войне.
Циммерман отчетливо проводит и еще одну заслуживающую внимания
мысль. Он считает, что незавершенность оборонительных укреплений на
побережье Северной Франции, ненадежность так называемого «Западного
вала», отсутствие у немецкого командования достаточных сил и средств
на Западе — все это создавало англо-американским войскам
благоприятные условия для успешного наступления в глубь Германии.
Командование Западного фронта (Рундштедт, Вестфаль) было крайне удивлено той
нерешительностью, которую проявили англо-американские войска после
успешного вторжения в Нормандию. Немецкое командование было
уверено, что англо-американцы могут прорвать «Западный вал» в любом месте.
«И вдруг,— пишет Циммерман,— к нашему величайшему удивлению,
союзники остановились перед „Западным валом"» (с. 251),
422

Прекращение наступления и переход английской 21-й группы армий
под командованием Монтгомери к обороне были вызваны, как видно,
отнюдь не упорным сопротивлением группы армий «Б» под командованием
Роммеля. Действия англо-американцев были продиктованы иными
соображениями — соображениями большого стратегического плана. Союзное
командование не стремилось особенно активизировать боевые действия в
Северной Франции, опасаясь, как бы это не привело к переброске немецких
дивизий на Западный фронт с других фронтов, в первую очередь с советско-
германского. И если переход англо-американских войск к обороне, по
словам Циммермана, вначале был непонятен гитлеровскому
командованию, то вскоре стабилизация фронта на Западе окрылила Гитлера идеей
организации нового решающего наступления.
О далеко идущих планах задуманного Гитлером наступления
рассказывает генерал Мантейфель в статье «Арденны». Мантейфель был близок
к Гитлеру и не один раз с глазу на глаз беседовал с фюрером в имперской
канцелярии в Берлине и в «Орлином гнезде» близ Цигенберга. Один такой
разговор Гитлера с Мантейфелем состоялся 2 декабря 1944 г.
Как пишет Мантейфель, цель наступления в Арденнах летом 1944 г.
заключалась в том, чтобы повернуть ход событий в обратную сторону. Гит*
лер считал, что в результате удачного исхода операции «планы союзников
будут расстроены на длительный срок и противнику придется произвести
принципиальный пересмотр своей политики», а германскому верховному
командованию удастся «перебросить войска с Запада на наиболее опасный—
центральный — участок Восточного фронта» (с. 265).
Мантейфель подробно описывает, как готовилась, проводилась и с
каким треском провалилась эта операция. Причем, надо отдать ему
должное, он в основном верно определяет причины поражения немецких войск
в Арденнах, выделяя в качестве решающего фактора большое наступление
советских войск в Польше, начавшееся 12 января 1945 г. Именно эти
события и ускорили кризис немецко-фашистских войск на Западе.
Переброска на Восточный фронт 6-й танковой армии СС, большого количества
артиллерии и переправочных средств лишь ослабила немецко-фашистские
войска на Западном фронте, но не дала никаких результатов на
Восточном. Мощное январское наступление войск двух советских фронтов в
Польше развивалось в невиданных еще темпах.
И прав Мантейфель, делая вывод, что «стремительное
продвижение Красной Армии свело на нет последствия передышки, достигнутой
Арденнским наступлением, и сделало неизбежным быстрое окончание
войны» (с. 303).
В «Роковых решениях» далеко не исчерпан список крупнейших
поражений фашистской Германии во второй мировой войне. Нет здесь описания
провалившейся операции «Цитадель» (т. е. битвы на Курской дуге),
которая так тщательно готовилась немецким командованием в 1943 г., нет
рассказа о целой серии поражения на советско-германском фронте в 1944 г.,
об изгнании немецких войск из Центральной и Юго-Восточной Европы и
катастрофическом финале войны.
На этом можно было бы и закончить краткое рассмотрение содержания
книги, предлагаемой нашему читателю, но нельзя обойти молчанием
комментарии генерала Вестфаля. В научном и познавательном отношении
они не представляют особого интереса. Их функция, как об этом не трудно
догадаться, иная: они служат своего рода идеологической приправой к
тому, что сказано в основных статьях книги.
Комментарии Вестфаля не столько объясняют и дополняют
содержание книги, сколько нарочито тенденциозно извращают важнейшие события
второй мировой войны. Слишком очевидно необъективное и даже
враждебное отношение автора к Советскому Союзу и его желание во что бы то ни
стало извратить роль СССР во второй мировой войне. Вероломное нападение
фашистской Германии на СССР он преподносит в качестве превентивной
войны, имевшей целью якобы защитить Германию от «красной опасности».
Эти фальсификаторские пропагандистские приемы реакционной историо-
423

графии, вызываемые враждебным отношением к Советскому Союзу, давно
разоблачены в нашей исторической литературе.
В том же русле фальсификации истории находятся и попытки Вестфаля
ввести американского читателя в заблуждение относительно поставок
Советскому Союзу по ленд-лизу. Знакомясь с приводимыми Вестфалем
данными об американских поставках, доверчивый американский читатель
может всерьез поверить, что эти поставки «полились бурным потоком» и
что «без такой огромной американской поддержки русские войска
вряд ли были бы в состоянии перейти в наступление в 1943 г.»
(с. 114).
Никакого «бурного потока» американских поставок в СССР в
действительности не было. Кроме того, Советский Союз часто получал не то, в чем
он нуждался, и не тогда, когда эта помощь была крайне необходима.
Опубликованная Министерством иностранных дел СССР «Переписка
Председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-министрами
Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941—1945 гг.»
вносит ясность в этот вопрос. Помещенные здесь документы показывают,
что поставки для СССР были каплей в море по сравнению с тем, что давали
фронту советская промышленность и сельское хозяйство. Они не
превышали и четырех процентов той продукции, которую поставило фронту
народное хозяйство СССР. Известно ведь, что в течение последних трех лет
войны наша страна производила ежегодно более 30 тыс. танков и
бронемашин, до 40 тыс. самолетов, до 120 тыс. орудий всех калибров. Генералу
Вестфалю понадобилось вспомнить об американском ленд-лизе для того,
чтобы как-то принизить решающую роль Советского Союза в разгроме
гитлеровской Германии.
Что же касается открытия второго фронта в Европе в 1944 г., роль
которого 3. Вестфаль и Б. Циммерман чрезмерно преувеличивают, то
американские и английские войска высадились во Франции лишь после того,
как оба союзных правительства убедились, что Советский Союз и без
помощи США и Англии сможет разгромить немецко-фашистские полчища.
Великому немецкому революционеру Эрнсту Тельману принадлежат
замечательные слова: «Правда не поддается фальсификации на длительное
время, так как нет ничего непреложнее фактов». А факты неопровержимо
свидетельствуют о том, что не американский ленд-лиз, не сильные морозы
и снежные сугробы и даже не роковые решения Гитлера сокрушили
«Третий рейх». Они лишь в той или иной мере способствовали ускорению этого
неотвратимого процесса. Судьбу гитлеровской Германии, ее падение и
крах предопределили руководимые Коммунистической партией народы
Советского Союза, его славные Вооруженные Силы.
1958 г.
УРОКИ ПРОШЛОГО И ЗАБОТЫ НАСТОЯЩЕГО
Великая Отечественная война стала уже историей. Но историей
незабываемой. Это и понятно. Ведь она круто повернула всю жизнь страны,
поглотила в своем пламени миллионы жизней, принесла нашему обществу
колоссальные разрушения, страдания и горечь, которые и поныне остро
и скорбно тревожат народную память. Вместе с тем она оставила в памяти
народа глубокое чувство гордости за свою социалистическую Родину.
Развязывая войну против Советского Союза, ударная сила
международного империализма — германский фашизм преследовал далеко идущую
цель: завершить войну против СССР в «молниеносной» кампании и
проложить себе путь к мировому господству.
424

Вторая мировая война, важнейшей составной частью которой была
Великая Отечественная война, втянула в свою орбиту более трех
четвертей населения земного шара и была самой кровопролитной и самой
разрушительной. Основную тяжесть сопротивления фашистской агрессии
вынес советский народ. Более 70% всех вооруженных сил Германии было
сосредоточено на советско-германском фронте. Сюда переместился центр
вооруженной борьбы, здесь происходили крупнейшие сражения,
коренным образом изменившие ход второй мировой войны, именно здесь
загорелась заря победы над фашизмом и был достигнут ее триумф.
Советский Союз, его народ и армия, сплоченные воедино
Коммунистической партией, явились той силой, которая оказала решающее влияние
на ход и исход всей второй мировой войны. И если выделить наиболее
выдающиеся результаты войны, то следует отметить три главные задачи,
решенные Советской страной. Советский Союз и его Вооруженные Силы
преградили путь фашистской агрессии, т. е. решили задачу, которую не
удалось выполнить ни одной стране на Западе; в ожесточенной борьбе вывели
из строя основную массу войск и военной техники противника, т. е.
лишили его главного — средств ведения войны; довели разгром фашистско-
милитаристских агрессоров до конца, оказав непосредственную помощь
народам стран Европы и Азии в избавлении их от рабства и физического
уничтожения.
Советские Вооруженные Силы самоотверженной борьбой добились
коренного перелома во второй мировой войне, значительно ускорили ее
завершение и тем самым спасли миллионы людей от гибели во многих
странах, а их города и села — от разрушения. СССР в войне с фашистской
Германией не только решил национальные задачи, но и выполнил
благородную интернациональную, освободительную миссию. Вот почему победа
Советского Союза имела огромное международное значение.
Историческая победа советского народа в войне еще раз подтвердила,,
что в мире нет сил, которые могли бы остановить закономерное шествие
социализма и коммунизма, продемонстрировала преимущества
социалистического общественного и государственного строя перед
капиталистическим. Война показала величие духа советского народа, его беспредельную
преданность делу родной ленинской партии, под руководством которой
были разгромлены силы самой оголтелой империалистической реакции,,
средневекового мракобесия. Социализм еще раз убедительно доказал, что
он является самым надежным оплотом мира, демократии и социального
прогресса.
В борьбе за достижение победы важную роль сыграло движение
Сопротивления, которое широко развернулось в оккупированных агрессорами
странах. В историю антифашистской борьбы навсегда войдут бесстрашные
действия бойцов партизанских отрядов, героизм воинов
народно-освободительных сил. В суровые годы войны в авангарде борьбы против самого
опасного врага человечества — фашизма и милитаризма — шли
коммунистические и рабочие партии.
Большой вклад в общую победу над врагом внесли народы и армии
государств антигитлеровской коалиции. На практике была доказана
возможность политического и военного сотрудничества государств с
различным социальным строем.
История Великой Отечественной войны, насыщенная драматическими
событиями, героизмом миллионов людей, и сейчас сохраняет
неослабевающую притягательную силу. Ни с чем не сравнимы результаты и опыт
гигантского противоборства минувшей войны, никогда еще военные события
прошлого не оказывали столь мощного воздействия на последующие
социально-политические процессы. Разгром гитлеровской Германии
означал победу прогресса над реакцией, гуманизма над варварством,,
победу социализма лад мракобесием империализма. Эта победа открыла
дорогу для подъема революционной борьбы рабочего класса, невиданного
размаха национально-освободительного движения и краха позорной
колониальной системы»
425

История Великой Отечественной войны, ее итоги многими нитями
связаны с нашим сегодня. Объясняется это прежде всего тем громадным
резонансом во всем мире, который вызвала одержанная Советским Союзом
победа над фашистской Германией, тем непререкаемым международным
авторитетом, который завоевали среди широких слоев населения земного
шара наша страна, героический советский народ. Уинстон Черчилль
вынужден был признать: «В борьбе против Гитлера народы России вызвали к
себе огромное доброжелательство на Западе, и прежде всего в
Соединенных Штатах». И чем дальше уходят в прошлое суровые военные годы, тем
многограннее и ярче предстает перед миром решающий вклад, внесенный
Советским Союзом в разгром гитлеризма.
В наше неспокойное время полезно чаще обращаться к истории, к ее
урокам, глубже изучать их и делать соответствующие выводы для
современности. Это необходимо прежде всего для того, чтобы не дать вновь
разгореться мировому пожару, не допустить ошибки прошлого — недооценки
опасности войны, своевременно преградить путь войне. Ведь война
вызревает задолго до того, как начинают рваться бомбы. Она имеет свой
скрытый, «эмбриональный» период. Так было в прошлом, так может случиться
и в настоящем, если своевременно, как указывал В. И. Ленин, не
объяснить людям «реальную обстановку того, как велика тайна, в которой война
рождается», решительно не разоблачать «софизмы, которыми оправдывают
войну» *, не принимать действенных мер против войны.
Буржуазная реакционная историография, выполняя социальный заказ
своего класса, пытается сфальсифицировать, скрыть от народов тот
непреложный факт, что вторая мировая война была порождена
империалистической системой, готовилась для нового передела мира и была
связана с главной целью — уничтожить Советское государство, его
общественно-политическую систему, коммунистическую идеологию.
Показать народным массам подлинные причины возникновения войны,
ее истинных виновников — задача, имеющая и сегодня большое научное
и идеологическое значение. Это помогает коммунистическим и рабочим
партиям, всем прогрессивным силам бороться за предотвращение новой
мировой войны, дает им в руки ценный материал для разоблачения
агрессивной политики империализма, помогает решать центральную
проблему современности — проблему сохранения мира. Это необходимо
также и для того, чтобы вскрывать связь между силами агрессии прошлого
и противниками разрядки в настоящем, которые наносят колоссальный
ущерб делу мира, интересам всех народов.
Мир или война. Два слова. Но какая пропасть их разделяет. Какие
далекие, несовместимые явления они обозначают.
«Отстоять мир,— подчеркивалось на XXVI съезде партии,— нет
сейчас более важной задачи в международном плане для нашей партии,
нашего народа, да и для всех народов планеты». Этим заявлением КПСС
вновь подтвердила советскую стратегию мира. Именно с этой политикой
мира люди доброй воли на всех континентах связывают надежды на
будущее.
Такова четкая, ясная позиция нашей партии. В этом основная суть
внешнеполитической доктрины Советского государства. На XXVI съезде
ей выразили твердую поддержку президент Академии наук и знатный
шахтер Донбасса, ткачиха Ивановского комбината и учительница из
Костромской области. В речах выступавших делегатов слова о мире звучали
взволнованно и возвышенно.
Академик А. П. Александров заявил: «Мы, ученые, ясно себе
представляем возможные последствия ядерной войны. Мы считаем, что нет для
человечества более важного и более разумного пути, как уйти от войны»,
А вот слова рабочего человека — ткачихи В. Н. Голубевой, впервые
поднявшейся на трибуну партийного съезда. «С этой высокой трибуны,—
сказала она,— с открытым сердцем заявляю, что для советских людей самым
1 Д*кип В, И* Поли, собр, соч., т, 45, с. 318, Stt,

заветным и прекрасным, самым желанным словом было и остается великое
слово „мир"».
Но есть и другое слово — «война», с которым у нашего народа связано
столько горя, крови и страданий. Война в ее новом, ядерном варианте
вызывает у всех людей доброй воли величайшую озабоченность судьбами
мира и цивилизации.
Как и в предвоенные годы, выразителем и проповедником
воинствующей линии выступают империализм в целом как система и ее лидеры,
рулевые империализма, теряющие свою руководящую роль в мире и
стремящиеся восстановить ее любыми средствами, в частности, военными.
К этому стремятся прежде всего империалисты США, агрессивные круги
НАТО, которые видят в войне единственное средство решения мировых
проблем и главным образом проблемы борьбы с социализмом и бурно
развивающимся революционным движением, в том числе и в самих
капиталистических странах. В войне империализм ищет выход из
углубляющегося кризиса, из того исторического тупика, в котором он оказался.
Таковы две диаметрально противоположные политики, две стратегии.
Именно вокруг них и концентрируется острая идеологическая борьба,
которая все время усложняется и приобретает новые формы.
Буржуазные реакционные политики широко используют
фальсификацию истории второй мировой войны в своих идеологических целях.
В кругах враждебных нам зарубежных оппонентов, для которых
научная сторона вопроса имеет второстепенное значение, распространяются
сумасбродные концепции, подводящие к мысли о необходимости новой
мировой войны. Аргументами для них служат сомнительные экскурсы в
историю. Буржуазные социологи утверждают, например, что мировые
войны возникают по определенному закону цикличности, арифметической
прогрессии через каждые 10, 20, 30 лет. Они рассуждают так: после русско-
японской войны 1904—1905 гг., которая якобы имела мировой характер,;
через десять лет, в 1914 г., началась первая мировая война, а спустя
двадцать лет после ее окончания, в 1939 г.,— вторая. После нее минуло 40 лет—
и этот факт выводит из терпения апологетов новой войны. Некоторые
политики и теоретики провозглашают: «Война неизбежна», «Каждое
поколение должно иметь свою войну», «С войной надо бороться только войной».
А раз так, заявляют они, войну надо подталкивать. Эту же идею
настойчиво проповедует американский генерал А. Хейг. «Есть вещи важнее,
чем мир»,— объявил он. И категорически потребовал: «Американцы
должны хотеть воевать».
Благодаря активной внешнеполитической деятельности СССР,
других социалистических стран, усилиям всех прогрессивных сил планеты
человечество живет без мировой войны вот уже 40 лет. Но для
пропагандистов войны арифметические выкладки гораздо важнее, чем
закономерности современной эпохи, жизненные интересы народов.
Военные приготовления империализма давно уже вышли из области
теоретических рассуждений, они перешли в сферу материальную и
идеологическую, в частности психологическую.
Чрезвычайно важную роль играет в войне идеологический фактор.
Верно сказал М. А. Шолохов: «Воюют-то не просто народы, армии,
солдаты и генералы. Сражаются идеи. Превосходство и духовная зрелость
советского воина были несомненны даже в самые трудные первые дни
войны». И эти качества — возвышенные и благородные чувства советского
патриотизма, идейную стойкость, безграничную верность своей Родине —
советские воины пронесли от Брестской крепости до Брандеыбургских
ворот.
В сущности, ведь и первый крестовый поход империалистов против
Советской республики был предпринят, чтобы удушить социалистическую
революцию. Вспомним слова организатора этого похода Черчилля:
«Ребенок должен быть задушен в колыбели». Такую же идею вынашивал и
Гитлер, организуя поход против Советского Союза в 1941 г. Выступая с
напутственной речью перед генералами и излагая им свое политическое
42;

кредо, он заявлял: «Война против России — это борьба двух идеологий.
В войне с Россией речь идет о борьбе на уничтожение. Если мы не будем
так смотреть, то, хотя мы и разобьем врага, через 30 лет снова возникнет
коммунистическая опасность».
Именно эта чудовищная антисоветская формула была положена в
основу официального, насквозь лживого документа — меморандума
Риббентропа, врученного им нашему послу в Берлине в 4 часа утра 22 июня
1941 г., когда фашистские орды уже вероломно атаковали Советский Союз
на всем протяжении его западных границ на суше, с моря и воздуха. Этот
меморандум, излагающий причины «превентивной» войны Германии
против Советского Союза, преследовал цель идеологически обосновать
сфабрикованную гитлеровской пропагандой версию, будто советская
внешняя политика — это политика постоянных военных угроз и экспансий.
Нынешние агрессивные силы, нагнетающие международную
напряженность, готовящие новую мировую войну, идут по стопам Гитлера и
Геббельса. Они выдвигают задачи идеологической подготовки войны на первый
план. И осуществляют ее в огромнейших масштабах. В сущности, мы
живем в условиях неутихающей идеологической войны, которую ведет
против нашей страны, против мира социализма империалистическая
пропаганда, используя самые изощренные приемы и мощные технические средства.
Буржуазия накопила большой опыт идеологической борьбы, она
координирует усилия в разработке форм и методов антикоммунистических
акций. Американский дипломат Э. Рейшауэр недавно заявил: «Поскольку
военный рычаг политики антикоммунизма ограничен в масштабе, а
экономический медлителен и малоэффективен, мы вынуждены обратиться к
третьему орудию стратегии — идеологическому».
Сказано предельно ясно. Направления, на которых сосредоточивает
усилия буржуазная пропаганда, многочисленны и разнообразны.
Выделим основные.
Первое — подорвать, опорочить теоретическую основу социализма —
учение марксизма-ленинизма, ревизовать и подменить его с помощью
ревизионистов новыми «моделями», выхолостить классовую, пролетарскую,
интернационалистическую сущность этого учения, разобщить
социалистические страны, противопоставить их друг другу, вызвать
внутреннюю «эрозию» нового строя, противопоставить национализм
интернационализму.
Второе — сфальсифицировать, извратить опыт, достижения
социалистического строительства в СССР, в том числе и военный опыт защиты
социализма, прежде всего приобретенный в годы Великой Отечественной
войны, то главное, что создало и утвердило огромный международный
авторитет нашей страны.
Ложь, клевета, фальсификация, идеологические диверсии и многие
другие средства используются в этих целях в широких масштабах.
Буржуазная пропаганда осуществляет тотальную мобилизацию всех
идеологических ресурсов в борьбе против Советского Союза и других
стран социализма. Реакционная историография активно участвует в этой
борьбе, выступая ярым проповедником антикоммунизма и антисоветизма.
Она щедро субсидируется правительственными органами и фондами,
монополий. Ей предоставляются широкие возможности издавать книги и
статьи, использовать радио, телевидение и другие средства массовой
информации.
Что касается военной истории, то усилия западной историографии
сконцентрированы здесь на узловых проблемах, тесно связанных с
современным положением в мире. В первую очередь она обращается к опыту
второй мировой войны — этого величайшего в истории человечества
вооруженного столкновения.
Идеологи империализма учитывают, что в послевоенный период
родилось новое поколение, интерес которого к минувшей войне исключительно
велик. Основываясь^ на результатах изучения общественного мнения в
США, газета «Нью-Йорк тайме» отмечала,, что для простых американцев
428

в настоящее время ни одно из событий прошлого не кажется «таким
захватывающим, героическим и чертовски интересным, как вторая мировая
война». Молодежь хочет получить побольше информации об этой, как ее
называют в США, «дедушкиной войне». Ни об одной из войн не издавалось
на Западе такого обилия литературы, как по истории второй мировой
войны. В США, ФРГ, Японии вышли серии книг, включающие 60, 80 и
даже 100 томов каждая. Количество подобного рода публикаций не
уменьшается. Свидетельством возрастающего читательского интереса к этой
теме служит, например, серия из 20 книг, выпускаемая издательством
«Тайм-Лайф букс». Число подписчиков на это издание достигло более
780 тысяч.
Однако дело не столько в том, что идеологи империализма учитывают
интерес и желание читательских масс познать прошлое, сколько в том, что
они изо дня в день насаждают выгодную им, сфальсифицированную
историю второй мировой войны. Одно американское издательство пожелало
выпустить на английском языке 12-томную «Историю второй мировой войны
1939—1945 гг.», издание которой завершено в нашей стране, и попросило
советскую сторону не препятствовать этому. Когда же такое согласие было
дано, обитатели Белого дома запретили публикацию. Почти то же
произошло и с 20-серийным документальным фильмом «Великая Отечественная»
(«Неизвестная война»). Когда первые его серии стали демонстрироваться
в США по широковещательному каналу, те, кто дирижирует в Америке
средствами массовой информации, испугались правды о Советском Союзе,;
о его народе, его армии и спустили показ картины на тормозах, переведя
его сперва на учебную программу, а затем и вообще прикрыли.
Что же касается знания подлинной истории Великой Отечественной
войны, значения ее крупнейших сражений, то для многих американцев
эта тема так и осталась «неизвестной».
Американские буржуазные авторы грубейшим образом извращают
правду о Великой Отечественной войне, о Советских Вооруженных
Силах, стремятся в кривом зеркале представить события на
советско-германском фронте, замолчать великие победы Советской Армии.
В Институт военной истории Министерства обороны СССР из США
пришло письмо следующего содержания: «Разрешите представиться. Я
аспирант на кафедре истории Южно-Иллинойсского университета и в настоящее
время работаю над диссертацией. Темой моей диссертации является битва
под Курском. Моя точка зрения, поддерживаемая рядом ученых, такова,:
что это сражение является важным поворотным пунктом во второй мировой
войне. Я полагаю, что именно советско-германская война 1941—1945 гг.
повлекла за собой разгром немецких войск, но многие мои американские
коллеги до сих пор не оценили этого вклада Советского Союза в
окончательный крах фашистских полчищ».
Если среди историков распространяются такие умышленно
извращаемые версии, то надо ли удивляться, когда на вопрос: «Что такое
Сталинград?», заданный группе молодых американцев, лишь один ответил, что
во время войны в Сталинграде произошло что-то важное, а что именно, он
не знает.
Да откуда же ему знать, если в США до сих пор не издано ни одной
книги советского автора по истории Великой Отечественной войны? Доступ
к советской литературе по этой проблематике закрыт здесь наглухо.
Фальсификаторы истории в Соединенных Штатах, Англии, ФРГ
стараются сформировать ложное общественное мнение о разгроме
гитлеровской Германии и ее сателлитов, скрыть ответственность международного
империализма за развязывание войны, завуалировать неразрывную связь
агрессивных сил — монополистов, фашизма и милитаризма. Они
стремятся подорвать международный авторитет Советского Союза, вызвать
отрицательное отношение к его внешнеполитическим акциям, посеять
недоверие между государствами социалистического содружества, оказать
идеологическое воздействие на политически недостаточно стойких людей
в ряде странх в том числе и в социалистических.
429

Беззастенчиво перепевая ложь и клевету геббельсовской пропаганды,
фальсификаторы истории, во-первых, приписывают Советскому
правительству «заинтересованность» в развязывании второй мировой войны с целью
распространения социализма на другие страны, во-вторых, обвиняют
Советский Союз в «агрессивных намерениях» в отношении соседних и иных
государств, пытаются на основе этих домыслов оправдать «превентивный»
характер нападения фашистской Германии на СССР. О мнимом
стремлении Советского Союза вызвать войну между враждовавшими
группировками пишут такие реакционные американские историки, как С. Поссони
и Дж. Бейкер, «советолог» Л. Фишер и многие другие. Автор статьи,
опубликованной в военном журнале «Милитари ревью», основываясь на
исторических аналогиях, заявляет, будто Советский Союз способен пойти «на
большой риск для достижения политических целей», попытаться
«решающим ударом обеспечить процветание коммунизма во всем мире» 2.
Распространением подобных клеветнических утверждений, грубо
искажающих историческую правду, лишенных какой-либо научной
аргументации, реакционные историки стремятся реабилитировать политику
империалистических государств, подготовивших и развязавших вторую
мировую войну.
В целях дискредитации внешней политики СССР в предвоенный период
реакционные историки изображают Советский Союз таким же
«экспансионистским» государством, каким была фашистская Германия. Например,
английский публицист У. Рутерфорд пишет, что СССР якобы преследовал
даже «более экспансионистские» цели, чем гитлеровская Германия 3.
Хотя это очевидная ложь, но метят подобные «историки», конечно же,;
дальше. Так, выступая на страницах журнала «Милитари ревью»,
американский полковник Дж. Хаггери ставит знак равенства между
захватом гитлеровцами Австрии и Чехословакии как событиями,
непосредственно предшествовавшими началу второй мировой войны, и вводом
ограниченного контингента советских войск в Афганистан, осуществленным
по просьбе правительства этой страны в связи с прямой угрозой
иностранной интервенции в полном соответствии со статьей 51 Устава ООН и
советско-афганским договором 1978 г. Затем он риторически вопрошает:
«Не прозвучали ли первые выстрелы третьей мировой войны с вторжением
русских в Афганистан?» \ пытаясь таким образом изобразить Советский
Союз «зачинщиком» новой войны и тем самым идеологически прикрыть
экспансионизм Соединенных Штатов и их союзников. «Монополиям нужны
чужая нефть, уран, цветные металлы,— отмечалось в Отчетном докладе
ЦК КПСС XXVI съезду,— и сферой „жизненных интересов" США
объявляются Ближний Восток, Африка, Индийский океан. Туда активно
прорывается военная машина США и собирается расположиться надолго.
Остров Диего-Гарсия в Индийском океане, Оман, Кения, Сомали,
Египет — что дальше? Чтобы разделить с другими расходы, а заодно
покрепче привязать к себе партнеров по НАТО, США добиваются расширения
функций этого блока. Вашингтонским стратегам явно хотелось бы втянуть
в свои военные приготовления десятки других государств, опутать мир
паутиной своих баз, аэродромов, складов оружия».
Империалистическая пропаганда использует в антисоветских целях
советско-германский договор о ненападении 1939 г.г преподнося его как
«важнейшее событие», сделавшее якобы «войну в Европе неизбежной» б.
Авторы, пропагандирующие этот тезис, не утруждают себя ответом на
вопрос: почему СССР вынужден был пойти на заключение договора? А
историческая правда такова: Советское правительство, Коммунистическая
партия выступали поборниками коллективной безопасности, были полны
решимости преградить путь фашистском агрессии и добивались этого до
2 Military Review, 1980, October, p. 25.
3 Rutherford W. Hitler's Propaganda Machine. N. Y., 1978, p. 54.
4 Military Review, 1980, August, p. 38.
5 M. McCauley (ed.). Communist Power in Europe, 1944—1949. N. Y., 1977, p. IX.
№

последней возможности. На заседаниях военных миссий СССР, Англии,
Франции, состоявшихся по советской инициативе в Москве 12—21 августа
1939 г., т. е. за две недели до начала второй мировой войны, именно
Советский Союз настойчиво предлагал заключить англо-франко-советский
военный договор о совместной борьбе против гитлеровской агрессии. С этой
целью СССР готов был выставить огромные силы — в общей сложности
120 пехотных и 16 кавалерийских дивизий. Но ни Англия, ни Франция
не пошли на заключение военного соглашения с Советским Союзом с тем,
чтобы обуздать агрессора и не допустить развязывания второй мировой
войны.
Примечательно еще одно обстоятельство: несмотря на публикацию в
советской литературе документов и стенографических записей по данному
вопросу, буржуазная историография упорно замалчивает их, как будто
их вообще не существует.
Почему же Англия и Франция не пошли на такое соглашение? Да
потому, что буржуазные реакционные правительства этих стран, «мюнхен-
цы», не хотели военного союза с Советским государством, а стремились
подтолкнуть Гитлера к войне против СССР. Оценивая сложившуюся на
переговорах обстановку, известный английский историк А. Тейлор писал,
что «англичане с ужасом отшатнулись от этого предложения: война, в
которой они бы сражались на стороне Советской России против Германии,
была для них немыслима». А Ллойд Джордж, бывший премьер-министр
Великобритании, тогда же заявил: «Г-н Невиль Чемберлен, лорд
Галифакс и сэр Саймон не желают союза с Россией». Правительства Англии и
Франции хотели поставить СССР уже в 1939 г. под двойной удар: с запада —
со стороны фашистской Германии и с востока — со стороны
милитаристской Японии. Однако фальсификаторов истории это нисколько не
интересует, они не задумываются над тем, что было бы, если бы СССР не
заключил тогда с Германией пакта о ненападении.
Не советско-германский пакт о ненападении, который был
вынужденным актом в тот чрезвычайно сложный для нашей страны период кануна
второй мировой войны и дал Советскому Союзу дополнительно свыше 20
месяцев для укрепления своей оборонной мощи, а срыв московских
переговоров Англией и Францией с согласия США привел к тому, что
фашистскую агрессию уже невозможно было предотвратить.
Реакционные историки не ограничиваются этим обвинением в адрес
Советского Союза. Когда в конце декабря 1979 г. империалистическая
пропаганда развязала злобную антисоветскую кампанию в связи с вводом
ограниченного контингента советских войск в Афганистан, на страницах
западной печати появились «научные» статьи, в которых Советскому Союзу
приписывались «давнишние агрессивные устремления» в отношении стран
Ближнего и Среднего Востока. Так, газета «Нью-Йорк тайме» 30 декабря
1979 г. писала, что в ноябре 1940 г. во время советско-германских
переговоров в Берлине Советское правительство якобы настаивало на
распространении своего влияния на территории проливов Босфор и Дарданеллы
и к Индийскому океану. Подобные произвольные утверждения
неоднократно разоблачались в советской исторической литературе, и в частности в
фундаментальном труде «История второй мировой войны 1939—1945 гг.»
(т. 3). Действительно, в ноябре 1940 г. Гитлер настойчиво добивался
встречи с советскими представителями на высшем уровне. Вести переговоры
уполномочили В. М. Молотова. Они проходили в Берлине 12—13 ноября.
Германская дипломатия предложила Советскому Союзу заключить
соглашение со странами тройственного пакта, вступить с ними в
«политическое сотрудничество» и присоединиться к декларации, в которой
говорилось, что территориальные устремления Советского Союза направляются
на юг от его государственной границы к Индийскому океану. Конечно,
правительство СССР категорически отвергло это абсурдное предложение.
Позднее У. Черчилль, например, отметил: «Как и ожидалось, Советское
правительство отклонило германский проект». Переговоры закончились
безрезультатно.
431

Что касается измышлений о «советских устремлениях к Персидскому
заливу», то, несмотря на их беспочвенность, они все настойчивее
продолжают муссироваться теми, чья военно-морская армада курсирует в
его водах. Так, в статье Б. Хэнна, опубликованной в январе 1980 г. на
страницах американского еженедельника «Нэшнл ревью»,
утверждается, будто бы еще в 1918 г. Советская Россия стремилась проникнуть в
Индию и рассматривала Иран как «первое государство, которое нужно
покорить».
А разве не известно, что Советская Россия была тогда стиснута
смертельным кольцом фронтов, отражала нападения войск западных
интервентов и белогвардейцев, что уже в феврале 1921 г. она заключила свой
первый равноправный договор на Востоке, и именно с Персией, открыто
заявив об отказе от всех неравноправных договоров и соглашений,
заключенных царским правительством с великими державами во вред Персии.
Английский журнал «Нейшн» констатировал в июне 1921 г., что Россия
в Персии «отказалась от всего — от концессий, дорог, телеграфов, банков,
не прося ни пенса вознаграждения за убытки». Стоит ли напоминать и
о том, что именно западная держава — Англия — была в 1918 г.
полновластным колониальным господином Индии. Странная логика у иных
американских органов печати!
Чтобы придать видимость убедительности клевете, буржуазные писаки
обратились даже к такой фальшивке, как мнимое завещание Петра I, в
котором якобы император России призывал «поддерживать русский народ
в состоянии непрерывной войны» и последовательно «осуществлять
захваты» во всех направлениях, в том числе и в направлении Ирана.
Фальшивка сия была разоблачена еще в прошлом веке. Полностью опровергается
она и в работах советских исследователей 6. Несмотря на это, ее
беззастенчиво используют и поныне. Так, в августе 1980 г. в Бухаресте, где
проходил Международный конгресс историков, западные антисоветски
настроенные туристы, прибывшие на конгресс, пытались распространять этот
«документ» среди делегатов.
Буржуазные фальсификаторы постоянно прибегают к искажению
военной истории с целью посеять недоверие между Советским Союзом и
другими странами социалистического содружества, вызвать у народов
этих стран отрицательное, а если удастся, и враждебное отношение к СССР.
В связи с событиями в Польше империалистическая пропаганда прилагает
особые усилия, чтобы активизировать в этой стране
антисоциалистические и националистические элементы.
Авторы опубликованного второго тома официального
западногерманского труда «Германский рейх и вторая мировая война» 7 пишут,
например, не о германском, а о «германо-советском нападении на Польшу»
в сентябре 1939 г. Освобождение братских народов Западной Белоруссии
и Западной Украины трактуется ими как «советская аннексия» и ставится
знак равенства между разбойничьим нападением фашистской Германии
на Польшу, приведшим к ликвидации национальной независимости этой
страны, ко второй мировой войне и освободительным походом Советской
Армии на территорию, насильственно отторгнутую от Советской России
и оказавшуюся к этому времени уже под неотвратимой угрозой
гитлеровской оккупации.
С западной реакционной историографией смыкаются нынешние круги*
польской реакции и контрреволюции. Эти силы требуют пересмотра
истории, прежде всего истории русско- и советско-польских отношений.
Например, польское восстание 1830—1831 гг., охватившее и земли,
находившиеся под властью царской России, они трактуют не как выступление
против самодержавия, а как событие, имевшее антирусскую
направленность; польско-советская война 1920 г., возникшая в результате
интервенции буржуазно-помещичьей Польши против Советской Республики,
6 Вопр. истории, 1979, № 2.
? Das Deutsche Reich und der zweite Weltkrieg. Stuttgart, 1979, BcL 2,
432

освещается в явно антисоветской трактовке; советско-германский
договор 1939 г. изображается как соглашение о «четвертом разделе Польши».
И это говорится о нашей стране, которая не только гарантировала
восстановление самостоятельного польского государства, но и кровью своих
сынов и дочерей обеспечила его освобождение от коричневой чумы.
Реакционные круги в ФРГ предпринимают новые усилия, чтобы
обелить германский фашизм и милитаризм, оправдать их стратегию и
политику расширения «жизненного пространства». Средства массовой
информации ФРГ широко рюпользуются для пропаганды извращений истории
Великой Отечественной войны советского народа, освободительной миссии
Советской Армии. Навязчиво внушается мысль, что «изгнание» немцев
из западной части Польши, т. е. возвращение польскому народу земель
по Одре, Нисе, Балтике на основе ялтинских и потсдамских решений,—
крупнейшая драма второй мировой войны и послевоенной истории.
Подогреваются реваншистские настроения у молодежи и тех сил, которые
выступают против развития отношений с СССР на базе восточных
договоров, закрепивших итоги второй мировой войны.
Явно провокационный характер носит выпущенный в ФРГ трехсерий-
ный «документальный» телефильм «Бегство и изгнание». Его создатели
оплакивают поражение фашистской Германии, расписывают «жестокости»
победителей в отношении немцев, пытаются реабилитировать гитлеровский
рейх. «Он нацелен,— пишет о фильме шпрингеровская „Ди вельт",— на
молодое поколение, на тех, кто недостаточно знает и понимает историю».
Фильм сопровождала небывалая реклама, он демонстрировался
государственной телекомпанией по всей стране и транслировался на Австрию. Его
авторы стремятся разжечь реваншистские настроения, провозглашают
нацистский лозунг «Германия, пробудись! Без возмездия немцам не жить
спокойно!».
Кому и зачем понадобилась эта очередная идеологическая диверсия?
Она рассчитана прежде всего на неосведомленных людей, на
послевоенное поколение. Участники же войны и те, кто пережил ее, хорошо знают,
какие зверства чинили фашистские изверги над мирным населением,
особенно на советской территории, сколько миллионов людей они замучили
и уничтожили. Знают также о гуманизме советских воинов, который они
проявляли ко всем освобожденным народам Европы, в том числе и к
немецкому.
Эта последовательная политика Советского правительства
многократно зафиксирована в документах. «В наши цели не входит уничтожение
немецкого народа»,— подчеркивается в решениях Крымской конференции
руководителей трех союзных держав (4—11 февраля 1945 г.).
На исходе войны в директивных указаниях Ставки Верховного
Главнокомандования войскам 1-го, 2-го Белорусских и 1-го Украинского
фронтов, подписанных И. В. Сталиным и А. И. Антоновым, предлагалось даже
членов национал-социалистской партии, если они лояльно относятся
к Красной Армии, не трогать, а задерживать только лидеров, если они
не успели удрать.
Неофашистские, реваншистские организации в ФРГ распространяют
различные заявления и листовки, в которых требуют восстановления
Германии в границах по состоянию на 31 декабря 1937 г. По требованию
реваншистов решением конференции западногерманских министров культов
земель отныне во всех учебниках и на всех учебных картах ФРГ будет
изображаться в границах Германии 1937 г., а название «Германия» будет
употребляться для территории ФРГ и ГДР, «вместе взятых». Разумеется,
это грубое беззаконие, допущенное правительством ФРГ. Оно не осталось
без внимания советской стороны. МИД СССР 17 марта 1981 г. выразил
протест в связи с попыткой ФРГ уклониться от признания послевоенного
территориального статус-кво европейских границ.
Буржуазная пропаганда уделяет неоправданное внимание разного
рода изменникам и отщепенцам, предавшим свою Родину. Перед ними
широко распахиваются двери на студиях радиох телевиденияг в редакциях
433

печатных органов. Их выступления пронизаны клеветой на
государственный и общественный строй СССР, на наши Вооруженные Силы.
Буржуазные историки, кощунствуя над памятью павших в боях с фашизмом,
изображают изменников, власовцев, сотрудничавших с гитлеровцами, не как
предателей Родины, а как сторонников никому не ведомого
«освободительного движения». Типична в этом отношении книжка «Жертвы Ялты»,
изданная в Англии. В 1980 г. английские власти приняли даже решение
соорудить памятник «жертвам Ялты», для которого был отведен участок
королевских земель в самом центре "Лондона. В этой антисоветской затее,
как сообщалось, активное участие принимала сама премьер-министр
М. Тэтчер.
Настоящая наука, в том числе и историческая, базируется на фактах
и силе логики. Ей чужды сенсация и реклама, без которых фальшивки,
как известно, существовать не могут. И именно ими пользуются
фальсификаторы истории второй мировой войны. В буржуазной литературе их
немало. Сошлемся лишь на один пример. Еще не успела у нас закончиться
демонстрация фильма «Семнадцать мгновений весны», в котором, как
известно, раскрывалась попытка США заключить в ходе войны сепаратный
мир с фашистской Германией, как на Западе появилась сенсационная
фальшивка о якобы состоявшейся весной 1943 г. встрече Молотова с
Риббентропом в районе Кривого Рога, где между ними будто бы велись
переговоры о заключении сепаратного мира. Эта фальшивка была вынесена
на титульный лист книги «Вторая мировая война» известного английского
историка Лиддел Гарта. «В начале 1943 года,-— писала западногерманская
газета „Ди вельт",— советский министр иностранных дел где-то на
центральном участке пересек линию фронта и встречался с имперским
министром иностранных дел фон Риббентропом. Последний цредложил линию
разграничения сфер влияния, проходящую от Вильно до Одессы. Это
означало уступку значительной части Украины, Белоруссии и Прибалтики».
Подобной встречи, конечно, не было и не могло быть.
Таковы некоторые, наиболее распространенные методы искажений
истории войны, к которым широко прибегает буржуазная пропаганда в
идеологической борьбе. На современном этапе она стремится выйти на
массовую аудиторию, к молодому поколению, сформировать извращенное
представление о причинах, ходе и исходе второй мировой войны,
отретушировать отвратительную физиономию фашизма, отодвинуть на задний
план, а то и вовсе замолчать решающую роль Советского Союза в
достижении победы над гитлеровской Германией. Словом, враги мира намерены
идеологически подготовить новую армию реваншистов и неофашистов, а
затем попробовать «переиграть» войну.
Но всемирно-историческая победа Советского Союза и его Вооруженных
Сил, обеспечившая свободу и независимость народам многих стран мира,
навсегда сохранится в истории, в памяти человечества.
Многие понимают и сознают, что самим своим существованием, своей
свободой люди нашего времени в огромной мере обязаны героическому
советскому народу,. Советскому государству, великому социалистическому
строю!
Буржуазные писатели и идеологи широко высказываются не только
по проблемам истории второй мировой войны, но и против коренных
положений марксизма-ленинизма о войне и армии.
Одним из главных объектов нападок буржуазных и ревизионистских
военных идеологов как в прошлом, так и теперь является важнейшее по
своему значению марксистско-ленинское положение о войне как
продолжении политики насильственными средствами.
Известно, что Ленин, обращаясь к этому положению немецкого
военного теоретика К~ Клаузевица, дал ему научное, законченное классовое
понимание. Он настойчиво рекомендовал изучать предшествующую
политику за целый ряд десятилетий, чтобы понять политический смысл
любой войны. «Если бы мы этого не сделали,— учил Ленин,— мы не только
бы забыли основное требование научного социализма и всякой обществен-
434

ной науки вообще,— мы лишили бы себя возможности понять что оы то
ни было в современной войне» 8,
Представители различных буржуазных школ так называемого
«социально-политического и естественно-технического детерминизма»,
«политического реализма» — Моргентау, Киссинджер, Хайдеггер и
некоторые другие,— приспосабливаясь к новой международной и
военно-политической обстановке, пытаются — в скрытой или явной форме —
отрицать этот ленинский подход, «доказывая», будто бы в условиях
научно-технического прогресса и оснащения армий оружием массового
поражения война, особенно мировая, изменяет свою природу. Они стремятся
замаскировать связь между войной и политикой, внушить народам
абсурдную мысль, что источником войн на современном этапе являются не
империализм и гегемонизм, а какие-то мистические, иррациональные силы,
лцбо не зависящая от классовых интересов борьба за существование.
Все эти нынешние так называемые теории объединяет то, что они
преследуют цель затушевать, скрыть, отрицать классовое содержание войны
и в конечном счете так или иначе сводятся к антикоммунизму, попытке
обвинить социализм в развязывании войн, оправдать агрессивные действия
империализма, снять с него обвинение в разжигании войн и
вооруженных конфликтов, в стремлении достичь своих целей с помощью военной
силы.
Война была и есть продолжение политики, она насквозь политика,
независимо от уровня развития средств вооруженной борьбы. Развитие
военной техники и средств ведения войны не устраняет причин,
порождающих войны, их политического содержания. И именно империализм,
его политика являются серьезным источником военной опасности в
современном мире. Следовательно, и война, если бы агрессорам удалось ее
развязать, неизбежно стала бы цродолжением авантюристической,
человеконенавистнической политики империализма.
Острое идеологическое цротивоборство идет по вопросу о социально-
политическом характере современных войн. Многие буржуазные авторы
утверждают, что марксистско-ленинское деление войн на (Справедливые и
несправедливые якобы искусственно. Американский ученый Майкл Уолзер
в книге «Справедливые и несправедливые войны» 9 пишет, будто бы с
точки зрения морали справедливых войн вообще не бывает. Но ведь мораль
тоже классовая категория. Западные военные идеологи, пытаясь ответить
на вопрос, что же такое «справедливая война», указывают, что здесь
трудно дать однозначный ответ. Однако в связи с созданием оружия
массового уничтожения, заявляют они, понятие справедливой войны не может быть
применено в отношении возможной мировой ракетно-ядерной войны.
Подобные концепции, намеренно смешивающие понятия средств войны
и ее целей, направлены на то, чтобы перечеркнуть принципиальное
различие между войнами справедливыми и несправедливыми, поставить между
ними знак равенства и тем самым оправдать развязываемые
империализмом реакционные, захватнические войны.
Справедливыми войнами были и остаются войны в защиту завоеваний
революции, социализма и прогресса, независимости народов и государств,
национально-освободительные и революционные войны трудящихся масс.
Империалистические же войны против социалистических стран, войцы за
захват чужих территорий и порабощение других народов, за сохранение
колоний, контрреволюционные войны всегда были несправедливыми.
Весьма острое противоборство двух идеологий идет по проблеме войны
и мира. На Западе распространяются концепции, в основе которых лежит
тезис, будто бы источником войн, а также международной напряженности
является коммунистическая идеология. Их авторы силятся доказать, что
идеологические противоречия, идеологическая непримиримость коммуниг
стов якобы ведут к войнам. Несостоятельность такого рода концепций оче-
8 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 32, с. 82.
• WolzerM, Just and Unjust Wars. N. Y., 1977,
435

видна. Идеал коммунизма — мир и разоружение. Это доказано всей
историей существования Страны Советов, подтверждено на практике опытом
антигитлеровской коалиции в годы второй мировой войны. СССР, Англия,
Франция и США,, несмотря на различие идеологий, плодотворно
сотрудничали в совместной борьбе против фашистской Германии и
милитаристской Японии, за восстановление мира на Земле.
История и «редыстория второй мировой войны говорят о другом:
великую опасность для дела мира, для мирного сосуществования
представляет пассивность в борьбе с различного рода идеологическими
концепциями милитаристского толка. Именно недостаточная в силу тех или иных
причин идеологическая борьба с расистскими теориями, утверждавшими
притязания на «мировое господство» «арийской расы», на завоевание ею
«жизненного пространства», позволила гитлеровцам овладеть сознанием
значительной части немецкого народа и в конечном счете развязать
кровопролитную войну.
В настоящее время очень важно решительно разоблачать различного
рода «теории» милитаризма, неофашизма, а также концепции,
обосновывающие притязания США на «мировое лидерство».
Распространение неонацизма в ФРГ и других странах Запада не может
не вызывать тревоги у всех честных людей мира, ибо современный фашизм,;
под какой бы личиной он ни маскировался, как и накануне второй
мировой войны, вынашивает далеко идущие замыслы, направленные против
коренных жизненных интересов народов, и прежде всего против сил
демократии и социализма.
Фашизм — самое мрачное порождение империализма. Как учат уроки
недавнего прошлого, именно он прокладывает путь к войне. Вот почему
в условиях современной сложной международной обстановки
разоблачение сущности фашизма, его идеологии и практики, его жестокости,
враждебности миру и социальному прогрессу в свете опыта минувшей войны
имеет важное научное и практическое значение.
Сейчас мы являемся свидетелями нового виража пропаганды мифа о
«советской военной угрозе». Об этой мифической угрозе говорят с высоких
трибун официальные лица в Вашингтоне, Лондоне и других столицах.
Но характерная деталь. Апологеты этого затасканного мифа почти
дословно повторяют слова Гитлера и Геббельса, которые они произносили,
готовя вероломную агрессию против нашей страны, пытаясь придать ей
характер «превентивной» войны. Реакционная буржуазная литература
буквально наводнена всевозможными публикуемыми материалами на эту
тему. В Японии, например, недавно вышла книга «Десант Советской Армии
в Японию. Третья мировая война». Фантазия ее авторов не знает предела.
Они даже подробно излагают стратегию и тактику «вторжения» СССР в
Японию.
Как и для чего используют заправилы империализма миф о «советской
военной угрозе»?
В книге «Подъемы и спады кампании о „советской угрозе": внутренние
истоки настроений холодной войны» 10 американский исследователь Ален
Вулф сделал вывод, что после второй мировой войны именно США
преднамеренно развернули «холодную войну». И всякий раз, когда правящим
кругам требовалось оправдать новые крупные военные ассигнования, в
ход пускался миф о «советской военной угрозе». Так было в конце 40-х
годов, затем в начале 60-х и вот теперь, на рубеже 70—80-х годов.
Сегодня такие реакционные организации крупного транснационального
капитала, как американские «Комитет по существующей опасности» и
«Совет американской безопасности», не перестают твердить, будто
Америке, Западной Европе и всему «свободному миру» угрожает Советский Союз.
Эту кампанию администрация Рейгана возвела до уровня официальной
политики Вашингтона.
*° Wolfe A. The Rise and Fall of the «Soviet Threat»: Domestic Sources of the Cold War
Consensus, Wash., 1980,
436*

В Японии требования шовинистических и реваншистских течений
также нашли выражение в официальной государственной политике,
оформленной в решении объявить 7 февраля «днем северных территорий», т. е.
присоединения к Японии Курильских островов и южной части о-ва Сахалина —
этих исконно русских земель. Процесс милитаризации в Японии
охватывает многие стороны жизни страны. Сейчас, как никогда раньше, отмечает
западная печать, Япония сориентирована на военную область. Одной из
характернейших черт ремилитаризации Японии является то, что она
осуществляется под диктовку американского империализма, тесно увязывается
с его глобальной стратегией. По мнению специалистов, сегодняшние
вооруженные силы Японии по огневой мощи значительно превзошли
многомиллионную императорскую армию времен второй мировой войны и
входят в первую десятку сильнейших армий капиталистического мира.
В прямой связи с мифом о «советской военной угрозе» находятся и
пропагандистская работа среди населения, создание всякого рода ситуаций
военного психоза, а в конечном итоге обоснование в глазах общественности
якобы необходимости военных приготовлений. Американская газета
«Уолл-стрит джорнэл» пишет: «Нейтронное оружие принесет пользу
разрядке, так как может сдержать нападение русских». Так клевета
прокладывает путь милитаризму, новейшим видам оружия массового
уничтожения.
И конечно, миф о «советской военной угрозе» муссируется с целью
поставить под сомнение оборонительный характер советской военной
доктрины, которая органически вытекает из миролюбивой ленинской внешней
политики, из гуманистической сущности социалистического общества. О ее
характере и целях неоднократно заявлялось в официальных документах
Коммунистической партии и Советского правительства.
Разумеется, когда говорится об оборонительном характере советской
военной доктрины, то имеется в виду ее политическая направленность —
защита социалистического Отечества. Ее нельзя отождествлять с
принципами советского военного искусства, характеризующимися активностью и
решительностью боевых операций и военных действий в тех же интересах
защиты Родины.
Для чего понадобилось буржуазной пропаганде фальсифицировать
советскую военную доктрину? Для того чтобы использовать ее в качестве
«громоотвода», одурманить сознание трудящихся масс. Извращая
политику КПСС и Советского государства, империализм стремится
изображать свою агрессивную политику «миролюбивой», направленной якобы
на отражение возможного нападения СССР, т. е. оправдывает
«превентивную» войну против Советского Союза, как это делал 40 лет назад Гитлер.
Так, современные теории агрессоров смыкаются с фашистскими военными
теориями прошлого.
Раздуваемые на Западе мифы о «советской военной угрозе», о якобы
экспансионистской советской военной доктрине используются
буржуазной пропагандой не только для дезинформации и дезориентации широких
кругов общественности. Военные стратеги Пентагона используют их для
прикрытия разработки планов «превентивной» войны против СССР и
других социалистических стран, применения «первого, упреждающего удара»
с целью завладеть стратегической инициативой.
Теория «превентивной» войны была и остается доктриной войны
агрессивной. Но если гитлеровским агрессорам такого рода война на первых
порах и давала определенные временные преимущества в силу
вероломства и внезапности нападения, то в современных условиях «превентивная»
война для ее зачинщиков неизбежно явится ядерным самоубийством,
поскольку не останется без возмездия, не избавит агрессора от ответных
ударов огромной разрушительной силы.
Невольно возникает вопрос: во имя каких целей все время
раскручивается громадный маховик лжи и клеветы против СССР? Наряду с
торможением процесса разрядки, навязываемой империализмом гонкой
вооружений «фактом является и заметное обострение идеологической борь-
437

бы,— было подчеркнуто на XXVI съезде КПСС— Для Запада она не
сводится к противоборству идей. Он пускает в ход целую систему средств,
рассчитанных на подрыв социалистического мира, его разрыхление.
Империалисты и их пособники систематически проводят враждебные
кампании против социалистических стран. Они чернят и извращают все, что
происходит в этих странах. Для них самое главное — отвратить людей от
социализма».
Именно с этой целью буржуазные лжеистолкователи фальсифицируют
и историю минувшей войны, и современную политику нашей партии и
Советского государства.
Напрасные старания! Время не властно ослабить в сердцах и.умах
поколений память о величественном подвиге советского народа. Оценивая
события Великой Отечественной войны с расстояния прошедших четырех
десятилетий, граждане многих стран мира с неизменным чувством
глубокого уважения и благодарности преклоняются перед советским народом,
народом — героем и победителем, потерявшим 20 млн. жизней своих
соотечественников во имя Победы, во имя свободы и счастья нынешних и
грядущих поколений.
Для советских людей минувшая война не канула в прошлое. Интерес
к ее истории, несмотря на огромную литературу, выходящую в стране, не
убывает и поныне. Так, широкое распространение получила
двенадцатитомная «История второй мировой войны 1939—1945 гг.». Вот как оценивает
это издание известный французский военный теоретик и историк,
академик, генерал армии Ф. Гамбьез: «„История второй мировой войны 1939—
1945 гг.", которую с 1973 г. издает Министерство обороны СССР,
является значительным вкладом в исследование дипломатических,
политических и военных событий, имевших место в период второй мировой войны,
на ход которой Советская Армия оказала решающее влияние.
...Исчерпывающие исследования, освещающие этот важный период XX в., весьма
редки, к тому же они не представляют события в той полноте, как это
сделано в советском труде, в особенности в отношении использованных
источников».
А вот еще один отзыв из Новой Зеландии. Профессор истории Д. Мак-
гуирк, ознакомившись с «Историей второй мировой войны», в письме в
посольство СССР сообщает: «Это великолепные книги, особенно в том, что
касается внесения поправок в немногочисленный материал,
опубликованный в Новой Зеландии, об участии Советского Союза во второй мировой
войне. Книги эти великолепны и в отношении количества представленного
документального материала о нацистской агрессии. В преподавании
истории студентов важно знакомить с такими первоисточниками».
Советские люди, наша партия добиваются упрочения мира на Земле.
Это еще раз с огромной силой подтвердил XXVI съезд КПСС. И сегодня,
спустя сорок лет после окончания Великой Отечественной войны, мы
обращаемся к военным событиям 1941 —1945 гг. для того, чтобы подобное
никогда больше не повторилось, чтобы разгром фашистской Германии и
милитаристской Японии во второй мировой войне послужил поучительным
уроком для тех, кто вынашивает авантюристические планы новой, куда
более ужасной военной трагедии. Нынешние претенденты на мировое
господство не должны забывать, что история сурово наказывает тех2 кто
пренебрегает ее уроками.
1981 г.
438

IV
НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ИЗУЧЕНИЯ ИСТОРИИ
ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 1812 г.
Отечественная война 1812 г. теперь уже далекая страница истории.
С того времени в мире произошли глубокие социальные изменения;
человечество не раз потрясали более грандиозные войны, развязанные
империалистами, приносившие колоссальные жертвы и разрушения. Большой
интерес к бурному времени начала XIX в. объясняется не только
своеобразием тех далеких лет, но и в известной мере теми историческими
аналогиями, которые неизбежно напрашиваются сегодня у исследователя. Как
некогда императорская Франция претендовала на мировое господство,
ныне также нашлись ее незадачливые последователи — империалистические
круги Соединенных Штатов Америки. Безусловно, время наложило
отпечаток на формы и методы современной экспансии, однако суть ее осталась
прежней — угнетение и порабощение народов. Но история нас учит, в
частности судьба захватнических армий Наполеона и Гитлера, что
подобные сумасбродные попытки кончаются полным крахом. Ныне
бдительность миролюбивых народов может остановить руку агрессора.
Социологи и экономисты, философы и историки, обращаясь к эпохе
Отечественной войны 1812 г., обнаруживают все новые и новые пласты
исследовательского материала, позволяющие им создавать интересные
научные исследования. В центре их внимания Отечественная война 1812 г.—
событие, исход которого имел огромную международную значимость,
событие, оказавшее влияние на все стороны общественной жизни. В свое
время декабристы с гордостью заявляли: «Мы были дети 1812 года».
Великие революционеры-демократы В. Г. Белинский, А. И. Герцен, Н. Г.
Чернышевский, Н. А. Добролюбов рассматривали войну 1812 г. как одну из
причин пробуждения революционной мысли и зарождения
революционного движения в России. А. И. Герцен считал 1812 г. важной вехой
развития политического движения в России *.
Героическая борьба русского народа в период Отечественной войны
1812 г. вдохновила писателей, поэтов, композиторов и художников
разных поколений на создание произведений, вошедших в золотой фонд
литературы и искусства. Л. Н. Толстой написал о войне 1812 г. роман
«Война и мир» — одно из лучших произведений мировой литературы2.
П.И.Чайковский создал знаменитую героическую увертюру «1812 год», В. В.
Верещагин, А. Д. Кившенко, И. М. Прянишников написали полотна,
воспроизводящие картины патриотической, народной борьбы, Ф. А. Рубо
создал грандиозную панораму «Бородинское сражение», изобразив на
полотне один из самых драматических моментов этой битвы.
Об Отечественной войне 1812 г. сложилась обширная историография.
По подсчетам И. П. Липранди и Н. Ф. Дубровина, к концу прошлого века
было написано 1790 работ 3. Ав первое десятилетие XX в., в связи со сто-
* См.: Герцеп А. И. Соч. М.; Л., 1932, т. 20 с. 214.
I Позднее патриотические идеи этого романа зазвучали в музыке С. С. Прокофьева,
написавшего талантливую оперу «Война и мир». «Мосфильмом» сделана экранизация
романа Л. Н. Толстого «Война и мир».
* Липранди И. Я. Опыт каталога всем отдельным сочинениям по 1872 году об
Отечественной войне 1812 года.— «Чтения в Обществе истории и древностей Российских
при Московском университете», 1874, кн. 3; Дубровин Н. Ф. Библиографический
указатель книг и статей, относящихся |к периоду до описания Отечественной войны с
1В42 по 1815 год.— В кн.: Дубровин Н9 Ф.\ Отечественная война в письмах совремвн»
ников (1812-1815 гг,), СПб., 1882,
№

летием войны 1812 г., которое широко отмечалось в России, вышло еще
около 600 произведений. Разумеется, они были различны по своей
направленности, характеру, содержанию и объему, а следовательно, и по своей
научной ценности.
История Отечественной войны 1812 г. активно изучалась и изучается
советскими исследователями. В своих работах они попытались дать
аналитическое, научное освещение этой проблемы с позиций
марксистско-ленинской методологии, критически осмыслить фактический материал,
накопленный дворянско-буржуазной историографией, раскрыть ранее
неизвестные документальные источники.
Не претендуя на сколько-нибудь полный историографический обзор
исследований о войне 1812 г., мы попытаемся дать лишь краткую
характеристику общего объема проделанной историками работы, выделив из
всего опубликованного материала наиболее, на наш взгляд, ценное и
оригинальное.
В прошлом столетии при всем обилии публикаций крупных работ об
Отечественной войне 1812 г. появилось не так уж много. Среди них всего
лишь четыре работы, в которых война 1812 г. получила в известной мере
последовательное описание. Это небольшая книжка Д. И. Ахшарумова 4,
двухтомное исследование Д. П. Бутурлина 5, четырехтомное описание
Отечественной войны 1812 г., составленное А. И.
Михайловским-Данилевским 6, трехтомная история войны 1812 г. М. И. Богдановича 7. Эти
работы писались в разное время, их авторы занимали различное положение в
обществе и имели неодинаковые возможности использования
документальных материалов. Но по содержанию книги имели много общего. Они были
написаны военными историками (Ахшарумов, Бутурлин, Михайловский-
Данилевский — участники войны 1812 г., Богданович — преподаватель
академии Генерального штаба) и, естественно, носили характер
военно-исторических описаний главным образом хода сражений и битв. Эта сторона
войны весьма обстоятельно описана в них, но именно описана, а не
исследована в глубоком понимании этого слова. Безусловно, полное и по
возможности достоверное описание общего хода войны — важный и
совершенно необходимый этап исторического исследования, который дает
материал для комплексного анализа событий этого периода в целом. Первые
историки Отечественной войны 1812 г. внесли значительную лепту в эту
сложную и крайне кропотливую работу. Им удалось собрать и
использовать довольно значительный документальный материал. Правда,
некоторым, как, например, генерал-лейтенанту Михайловскому-Данилевскому,
были созданы исключительно благоприятные условия: Николай I
предоставил в его распоряжение архивы, которые для других тогда еще не были
доступны.
В накапливании многочисленных фактов о войне 1812 г. огромную роль
сыграла периодическая печать тех лет. Во многих журналах, сборниках,
газетах длительное время публиковались статьи, документы,
воспоминания и другие материалы. Публикации такого характера сплошь и рядом
встречаются в журналах «Русский архив» 8, «Русская старина» 9, «Истори-
4 Ахшарумов Д. И. Описание войны 1812 года. СПб., 1819.
5 Бутурлин Д. П. История нашествия императора Наполеона на Россию в 1812 году.
СПб., 1837. В 1823—1824 гг. работа была издана в Париже на французском языке.
6 Михайловский-Данилевский А. И. Описание Отечественной войны в 1812 году.
СПб., 1840.
7 Богданович М. И. История Отечественной войны 1812 г. по достоверным источникам.
СПб., 1859-1860.
8 Укажем некоторые статьи, публиковавшиеся в «Русском архиве»: Записки графа
П. X. Граббе (1873, кн. 1); Рассказы из истории 1812 г. А. Н. Оленина (1868); Чего
стоила война с французами 1812, 1813 и 1814 гг.: Из отчета Барклая де Толли
императору Александру I (1874, кн. 2); Письмо графа Толя к Д. П. Бутурлину (1873,
кн. 1); Шишков Н. П. Воспоминания о князе Смоленском М. И. Голенищеве-Куту-
зове (1866, № 3); Бумаги из эпохи 1812—1814 годов. С предисловием Г. Н.
Александрова (1871, № 10); Из писем князя М. И. Голенищева-Кутузова Смоленского
к его дочери П. М. Толстой (1891, № 2); Письма Д. С. Дохтурова к его супруге
1805-1814 (1874, № 1).
9 В «Русской старине» опубликованы интересные исследовательские статьи A, KU
440

веский, статистический и географический куриал» 10, «Вестник Европы» п,
«Отечественные записки» 12, «Военный сборник» 13, «Военный журнал» 14.
Немало интересного материала помещалось в газетах, особенно в
«Русском инвалиде» г*. Материалы об Отечественной войне 1812 г.
публиковались не только в центральной или военно-исторической печати, но и в
периферийных изданиях, где порой появлялись оригинальные исследования.
Последующие историки Отечественной войны 1812 г.— А. П.
Карпов, И. П. Липранди, Н. П. Михневич, Н. Окунев, В. Харкевичидр. 16 —
стремились наряду с углублением и расширением фактологической
стороны больше уделить внимания анализу военных событий, критическому
их осмыслению. Однако в силу своей классовой ограниченности
буржуазно-помещичья историография не вышла за рамки исследования
вооруженной борьбы. Проблемы социально-экономического характера оставались
вне ее поля зрения.
Важным источником являются произведения мемуарного характера 17,
Попова об Отечественной войне 1812 г.: От Смоленска до приезда Кутузова в армию;
Движение русских войск от Москвы до Красной Пахры; От Малоярославца до
Березины (январь — ноябрь 1877, июнь — октябрь 1897, октябрь — ноябрь 1898 и
ноябрь — декабрь 1898 г.). Кроме того: письмо Д. В. Давыдова П. П. Коновницыну
о бегстве Наполеона из России (1870 г.); Партизан Фигнер: Письма Д. В. Давыдова
к М. Н. Загоскину (1877, сентябрь); К истории воздушного шара Легшиха в 1812 г.
(1877, декабрь); Воспоминания о разорении и пожаре Москвы в 1812 г. (1883, июнь);
Отечественная война в рассказах ген. Чаплица (1886, июнь); Москва в 1812, занятая
французами: Воспоминания очевидца Г. Я. Козловского (1890, январь); Поход
великой армии в Россию в 1812 г.: Записки доктора французской армии Де-ла-Флиза
(1891, сентябрь — декабрь; 1892, январь — март); Ден. Вас. Давыдов: Последние
годы жизни партизана и поэта по неизданным письмам и воспоминаниям (1891,
август); Секретное письмо кн. Кутузова к гр. И. И. Маркову 18 июля 1812 г. (1896,
декабрь); Фальшивые ассигнации 1812 г., приготовленные по приказанию Наполеона
(1900, ноябрь); Смоленская губерния в Отечественную войну (1901, май); Разрешение
особам женского пола носить медали 1812 г. (1903, октябрь); Свидание Балашева
с Наполеоном (1883, май); Рассказ полковника Био о Бородинской битве и о
пребывании в Москве в 1812 г. (1900, май); Пожар Москвы и гр. Ростопчин в 1812 г. (1902,
октябрь); Архив князя М. И. Голенищева-Кутузова-Смоленского (1870 г., 1871 г.).
10 Поведение российского народа во время вторжения французов в Россию и
пребывание их в ней, а особенно в Москве (1812, т. 2, ч. 4); Вступление князя Кутузова
в главное начальство над всеми армиями и Бородинское сражение (1812, т. 2, ч. 3);
Невзоров М. Гибель французской армии (1812, т. 2, ч. 4).
11 Переговоры между князем Кутузовым-Смоленским и французским генералом Ло-
ринстоном в лагере при Тарутино.— Вестник Европы, 1812, ч. 66, № 21;
Данилевский А. М. О сдаче Москвы (1817).
12 Описание битвы, при селе Бородине происходившей / Составлено
генерал-лейтенантом Толстым.— Отечественные записки, 1822, ч. 2.
13 Шилъдер Н. К. Были ли у нас планы военных действий в 1812 году.— Военный
сборник, 1902, № 2; Харкевич В. Военный совет в Филях.— Военный сборник,
1903, № 1; Дубровин II. Ф. Материалы для истории царствования Александра I.—
Военный сборник, 1864, № 4—12.
14 Описание военных действий отряда, находившегося под начальством генерала Вин-
ценгероде в 1812 г.— Военный журнал, 1817, кн. 3; Кавалерия при Бородино.—
Военный журнал, 1857, кн. 6; Глинка Ф. Н. Сражение при Тарутине. 1818, кн. 8;
Записки Костромского ополчения.— Военный журнал, 1915, № 12; Обстоятельства,
предшествовавшие сражению Бородинскому.— Военный журнал, 1818, кн. 9.
15 План военных действий против Наполеона, представленный генералом от
инфантерии кн. Багратионом императору Александру I перед Отечественной войной 1812 г.
(1858, № 1); Голицын II. Материалы для истории московского пожара в 1812 г.
(1846); Заметка о перенраве через Березину (1843, № 276); Прекрасные подвиги
русских крестьян в Отечественную войну (1835, № 120); Воины-поселяне (1836,
№ 30); Письмо кн. Кутузова-Смоленского А. Н. Нарышкиной о сохранении для
потомства Тарутинских укреплений (1834, № 6); Материалы для истории
Отечественной войны 1812 г. Заметки о переправе через Березину (1834, № 276).
*? Карцов А. П. Военно-исторический обзор войны 1812 г. СПб., 1852; Липранди И. П.
Кому и в какой степени принадлежит честь «Бородинского дня». М., 1867; Он же.
Материалы для Отечественной войны 1812 г. СПб., 1867; Михневич II. П.
Партизанские действия кавалерии в 1812 и 1813 годах. СПб., 1888; Окунев Н. А. Разбор
главных военных операций, битв и сражений в России в кампанию 1812 года. СПб.,
1912; Омелъянович. «План Пфуля». СПб., 1898; Скугаревский А. П. 1812-й год: От
начала войны до Смоленска включительно. Казань, 1898; Харкевич В. Березина. СПб.,
1893.
К Основные из них: Глинка Ф. Н. Письма русского офицера. СПб.,1821; Французы
в России в 1812 году; Отечественная война 1812 г. в записках современников. СПб.,
441

воспоминания участников войны, содержащие ряд сведений, не
отразившихся в документальных источниках. Здесь мы должны прежде всего
отметить те воспоминания, которые писались сразу же, т. е. в ходе войны
или вскоре после ее окончания. «Письма русского офицера» Ф. Н. Глинки,
«Офицерские записки» А. Голицына, «Дневник партизанских действий
1812 года» Дениса Давыдова, «Записки Алексея Петровича Ермолова» —
все это ценные источники, позволяющие полнее и многограннее
рассматривать войну 1812 г. Много интересных подробностей может найти
исследователь в мемуарах Рооса, Сегюра, Коленкура 18 — людей, близко
стоявших к Наполеону, а следовательно, и наиболее осведомленных. Эти
мемуары дополняют и расширяют наши сведения о состоянии французской
армии. Очевидцы рассказывают, и подчас довольно правдиво, о планах
Наполеона, о том, что происходило в его штабе в наиболее кризисные
периоды войны.
Непосредственно к мемуарам примыкает эпистолярная литература.
Часто вопросы исключительной важности обсуждались и решались в ходе
переписки. Переписка Александра I с Барклаем-де-Толли и М. И.
Кутузовым; письма Ростопчина к царю и главнокомандующему; переписка
с родными М. И. Кутузова, П. П. Коновницына, Д. С. Дохтурова,
Н. Н. Раевского, П. В. Чичагова; П. И. Багратиона с А. А. Аракчеевым
и другими лицами публиковались в «Русском архиве», «Русской старине»
и других изданиях 1е. В этих письмах содержатся ценные для историка
сведения: в них раскрыты мысли и чувства людей, занимавших различное
положение в обществе.
Краткий перечень публикаций, который приведен выше, позволяет
сделать вывод о значительной работе, проделанной в дореволюционный
период по изучению войны 1812 г. И все же в основном это был период
собирания, накапливания и систематизации фактического материала,
причем основные документальные массивы все еще не были тронуты:
они находились в архивах, доступ к которым был весьма ограничен.
Систематизированная и сравнительно полная публикация
документов, относящихся к войне 1812 г., была предпринята спустя 90—100 лет
после войны, т. е. в первое десятилетие XX в. Она была связана с
приближавшимся 100-летием Отечественной войны 1812 г. Первой наиболее
крупной публикацией источников явилось издание документов и
материалов из фонда Военно-ученого архива (ВУА) 20. С 1900 по 1917 г. было
издано 24 тома документов и материалов под общим названием
«Отечественная война 1812 года» 21. Сюда вошли документы, характеризующие
общее состояние страны и армии перед войной (этому отведено 12 томов),
подробно раскрывающие ход военных действий (документы
сгруппированы по дням и месяцам). Публикация включает донесения, рапорты,
отчеты начальников всех рангов, правительственную переписку, служебную
переписку военачальников, разностороннюю документацию штабов.
1911; Голицын А. Офицерские записки, или Воспоминания о походе 1812, 1813 и
1814 гг. М., 1846; Давыдов Д. В. Дневник партизанских действий 1812 года. М.т
1941; Ермолов А. П. Записки Алексея Петровича Ермолова. М., 1863; Митарев-
ский Н. Е. Воспоминания о войне 1812 г. М., 1871; Норов Н. С. Записки о походах
1812и 1813годов: От Тарутинского до Кул ьмского боя. СПб., 1834; Харкевич В. И.
1812 год в дневниках, записках и воспоминаниях современников. Вильна, 1900—
1907.
*8 Роос Г. С Наполеоном в Россию: Записки врача великой армии. М., 1912; Сегюр Ф. П.
Поход в Россию: Записки адъютанта имп. Наполеона I. M., 1913; Коленкур Арман де.
Поход Наполеона в Россию. М., 1943; Французы в России. 1812 г. по воспоминаниям
современников-иностранцев: Сборник, составленный Васютинским и др. М., 1912.
19 Переписка государственных и военных деятелей, а также частные письма большое
место занимают в кн. «Бумаги, относящиеся до Отечественной войны 1812 г.» (М.,
1900—1904), собранные и изданные П. И. Щукиным, а также в кн. Н. Ф.
Дубровина «Отечественная война в письмах современников (1812—1815 гг.)».
?° Фонд ВУА — один из крупнейших фондов Центрального государственного военно-
исторического архива (ЦГВИА) СССР.
?* Последние три тома (22—24) включают документы и материалы о заграничном
походе русской армии в 1813 г,
442

Большую работу проделал П. И. Щукин, собравший обширный
документальный материал о войне 1812 г. и опубликовавший его в восьми
томах. Изданные П. И. Щукиным в течение пяти лет (1900—1904)
«Бумаги, относящиеся до Отечественной войны 1812 года» включали самые
различные документы и материалы. Здесь мы находим сведения об
общественной жизни в России в период войны, узнаем о сложившихся отношениях
между Россией и Францией накануне и в ходе войны, о взглядах П. И.
Багратиона на характер действий русских войск в первый период войны,
о том, что происходило в Петербурге, Москве, в армии, и многое другое.
Из документальных публикаций дореволюционного периода
необходимо отметить также «Документы, относящиеся к истории 1812 г.»,
собранные В. Строевым. Среди них особый интерес представляет журнал
исходящих бумаг московского губернатора Ростопчина 22.
В общей сложности об Отечественной войне 1812 г. было опубликовано
до 1917 г. около 70 томов документов и материалов. Но, разумеется,
многие важные документы, содержание которых не отвечало интересам
господствующих классов, отсеивались, не попадали на страницы печати.
В связи с подготовкой к празднованию столетия Отечественной войны
активизировалась исследовательская деятельность, значительно
увеличился выпуск литературы по истории войны 1812 г, 23
Наиболее солидное издание — семитомный юбилейный труд
«Отечественная война 1812 года и русское общество», вышедший в 1911—1912 гг.
под редакцией А. К. Дживелегова, С. П. Мельгунова и В. И. Пичета.
В его создании принимало участие более 100 историков.
Труд «Отечественная война 1812 года и русское общество» как бы
подытоживал результаты исследований за все столетие; он суммировал
все то, что было сделано в этой области. В нем рассмотрен широкий круг
вопросов общественной жизни России и Франции в предвоенный период
(этому отведены первые два тома), обстоятельно показана сама война
(т. 3—5). Наконец, в труде освещены заграничные походы русской армии,
крушение наполеоновской империи, Венский конгресс и полоса реакции,
Россия после войны 1812 г.
Методологическими пороками дворянско-буржуазной историографии
Отечественной войны 1812 г. являлись одностороннее освещение и
игнорирование социальных проблем войны, идеалистические концепции в
трактовке движущих сил в войне, принижение роли народных масс в
достижении победы. Эта историография, отражая интересы господствующих
22 Кроме названных публикаций, были изданы; Ахлестышее Д. П. Двенадцатый год:
Исторические документы собств. канцелярии главнокомандующего 3-ю Западною
армиею генерала от кавалерии А. П. Тормасова. СПб., 1912; Афанасьев В.
Подлинные документы о Бородинском сражении 26 августа 1812 г. М., 1912; Вертье А.
К истории 1812 года: Письма маршала Бертье к принцу Евгению Наполеону Богар-
не. СПб., 1905; Булычев Н. И. Архивные сведения, касающиеся Отечественной
войны 1812 г. по Калужской губернии. Калуга, 1910; Сборник исторических
материалов, извлеченных из архива собственной его императорского величества канце^
лярии. М., 1876—1906. Вып. I —III, X—XIV; Подробный журнал исходящих
бумаг собственной канцелярии главнокомандующего соединенными армиями
генерал-фельдмаршала князя Кутузова-Смоленского в 1812 году.— В кн.: Труды
Московского отдела Русского военно-исторического общества. М., 1912» т. 2.
22 Основные опубликованные работы: Апухтин В. Р. Рязанское дворянское
ополчение 1812—1814 гг. М., 1912; Он же. Нижегородское дворянское ополчение 1812^-
1814 гг. М., 1912; Ассонов В. И. В тылу армии: Калужская губерния в 1812 году.
Калуга, 1912; Бонналъ. Виленская операция: Пер. с фр. СПб., 1909; Булгаковскцц
Д. Г. Наши ополченцы и партизан г в Отечественную войну. СПб., 1912; Военский
К. А. Костромское ополчение в 1812 году. СПб., 1909; Вороновский В. М.
Отечественная война 1812 г. в пределах Смоленской губернии. СПб., 1912; Геруа А. В.
Бородино. СПб., 1912; Елчанинов А. Г. Народная война и герои из народа в 1812 Р.
М., 1912; Колюбакин Б. М. 1812 год: Бородинское сражение 26 августа. СПб.,
1912; Левшин А. Партизаны в Отечественную войну. М., 1912; Миловидов Н. И.
Бой при городе Малоярославце 12 октября 1812 г. М., 1912; Ниве П. А.
Отечественная война 1812 г. СПб., 1911; Партизаны 1812 года: Давыдов, Фигнер, Сеславин.
СПб., 1911; Поликарпов Н. П. К истории Отечественной войны 1812 г. М., 1911;
Сухомлинов В. А. На большой Смоленской дороге: Из партизанских действий в
1812 году. СПб., 1912.
443

классов, восхваляла самодержавие и дворянство. Народ же, и прежде всего
многострадальное крепостное крестьянство, составлявшее основу армии
и ополчений,— эта решающая сила, которая разгромила крупнейшую
армию того времени и в конечном счете привела к крушению наполеоновской
империи,— остался в тени. Характеризуя классовую сущность тенденций
в буржуазной историографии, К. Маркс писал в «Капитале», что для
буржуазных исследователей «дело шло уже не о том, правильна или
неправильна та или другая теорема, а о том, полезна она для капитала или
вредна, удобна или неудобна, согласуется с полицейскими соображениями или
нет» 24.
После Октября над проблемами Отечественной войны 1812 г. успешно
работали советские историки.
Советская историография войны 1812 г. принципиально отлична от
буржуазной как по методологии, так и по методике исследования.
Советские историки, получившие свободный доступ к архивным фондам,
вооруженные подлинно научным диалектическим методом познания истории,
направляли и направляют свои усилия на исследование тех явлений и
тех движущих сил, которые позволяют понять подлинные причины,
характер и результаты войны.
Одной из первостепенных задач, вставших перед советской
историографией, являлось всестороннее освещение героической борьбы русского
народа — решающей силы в обеспечении победы русской армии и
разгрома наполеоновской захватнической армии, разоблачение концепций
русских буржуазно-дворянских историков, изображавших патриотическую
борьбу народа против агрессора в 1812 г. как якобы его беззаветное
служение царю и помещикам, как классовое единение.
Советские историки проделали большую работу по разоблачению
концепций буржуазных реакционных писателей Запада,
фальсифицировавших историю войны 1812 г., распространявших версии о том, что
наполеоновская армия будто бы погибла от сурового русского климата,
обширного пространства и голода, сознательно умалчивавших о мужестве
русских солдат, о полководческом таланте русских военачальников.
Подобные версии проповедовали многие: во Франции — Шамбре, Тьер, Колен-
кур; в Германии — Дельбрюк, Бернгарди; в Англии — Вильсон, Кэткарт.
Активно подхватили эту легенду и в США. Так, в книге «Александр I —
человек, который победил Наполеона» ее автор, Л. Страковский, писал:
«Союзники Александра — пространство и время — получили поддержку
от стихии, ранние морозы косили солдат Наполеона, как траву» 25. Нечто
похожее высказал Д. Боковер в журнале «Army Information Digest»,
издаваемом министерством обороны США 26.
Буржуазные фальсификаторы приложили немало усилий, чтобы
извратить историю войны 1812 г., принизить вклад русского народа и его армии
в избавление своей страны и стран Западной Европы от наполеоновской
тирании. Они пытались умалить роль русских полководцев, особенно
М. И. Кутузова, нарочито изображая его в карикатурном виде.
Советские историки, исследуя войну 1812 г., считали своим долгом
прежде всего восстановить правду о мужественной борьбе с агрессором
русского народа и армии, о ее талантливых военных руководителях,
раскрыть главные факторы победы русского оружия в 1812 г., а также
действительные причины поражения наполеоновской агрессии. Среди
исследований, посвященных этой проблеме, значительное место занимает
труд академика Е. В. Тарле «Нашествие Наполеона на Россию» (М., 1938),
получивший широкую известность в нашей стране и за границей 27. Книга
написана, безусловно, талантливо. Автор дал не только широкую картину
нашествия французских войск на Россию, но и создал запоминающиеся
24 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 23, с. 17.
?5 Strakhovsky L. Alexander I of Russia the man who defented Napoleon. N. Y., 1947,
p. 138.
26 Army Information Digest. December 1952, N 12.
В Книга издавалась у нас дважды; она издана также во Франции, США, Англии,

образы замечательных русских полководцев, руководителей
партизанского движения, а также подробно охарактеризовал нерешительного и
колеблющегося Александра I, прямолинейного и жестокого Наполеона
Бонапарта. Книга была переведена на многие языки, она способствовала
восстановлению в ряде случаев исторической справедливости. Однако в ней
есть и некоторые.погрешности, о чем в свое время, и не без основания,
писала наша печать 28.
В довоенные годы и в период Великой Отечественной войны советские
историки создали о войне 1812 г. ряд содержательных работ
исследовательского и научно-популярного характера 29. Народный характер войны,
мужество и патриотизм русского народа — центральная тема работ,
изданных в период Великой Отечественной войны. В послевоенный период
вышли работы Л. Г. Бескровного «Отечественная война 1812 г. и
контрнаступление Кутузова», В. В. Прунцова «Бородинское сражение»,
Е. Д. Червякова «Партизанское движение в период подготовки и
проведения Кутузовым контрнаступления в 1812 году», Ф. А. Гарина «Изгнание
Наполеона», Н. Ф. Гарина «1812 год» и др., а также были изданы
«Материалы юбилейной сессии военных академий Красной Армии, посвященной
200-летию со дня рождения М. И. Кутузова» (М., 1947), раскрывающие
военное искусство этого русского полководца в период войны 1812 г.
Следует также отметить и некоторые статьи, опубликованные в нашей
перрюдическои печати, особенно те, в которых ставились и в какой-то мере
решались отдельные проблемы войны 1812 г. Среди них — статьи Б.
Соколова «Стратегия и тактика Бородинского сражения», П. Рындзюнского
«Кутузов в Тарутинском лагере», Н. Павленко «Некоторые вопросы
Бородинского сражения» и др. 30 В 1951 г. журнал «Большевик»
опубликовал статью С. Кожухова «К вопросу об оценке роли М. И. Кутузова
в Отечественной войне». Автор выдвинул ряд спорных вопросов,
выходящих за рамки названия статьи. В частности, С. Кожухов сделал попытку
дать трактовку причин пожара Москвы, противоположную ранее
утвердившейся в литературе.
Войне 1812 г. и крушению наполеоновской империи посвящен
специальный раздел в VI томе капитального труда «Всемирная история» (М.,
1959). Здесь на основе созданных ранее работ дан очерк нашествия
французских войск и разгрома их в России. Дипломатическая подготовка
войны 1812 г. исследована в «Истории дипломатии» (2-е изд. М., 1959. Т. 1).
Помимо этого, героическая эпоха Отечественной войны 1812 г. освещена
в ряде учебников, выпущенных за последние годы. Наиболее подробно
излагается материал в учебнике для исторических факультетов «История
СССР» (М., 1956. Т. 2).
Таким образом, как показывает историографическое рассмотрение
войны 1812 г., об этом периоде написано много книг и статей.
Война исключительно сложное общественное явление. Историк при
исследовании войны в целом не мо^ет ограничиться рассмотрением какой-
либо одной стороны этого явления, ему необходимо проследить и отразить
?8 См.: Большевик, 1951, № 15, 19. В письме в редакцию этого журнала Е. В. Тарле
признал некоторые ошибки и в последующих работах частично пересмотрел свои
прежние взгляды. См. его статью «М. И. Кутузов — полководец и дипломат» (Вопр.
истории, 1952, № 3). В этой статье Е. В. Тарле наметил контуры новой книги о
войне 1812 г., которую он собирался написать и в которой хотел пересмотреть свои
ошибочные взгляды, устранить неточности, послужившие поводом для критики его
книги, вышедшей в 1938 г. (2-е изд., 1943).
?° См., напр.: Андреев П. Г. Народная война в Смоленской губернии в 1812 году.
Смоленск, 1940; Бычков Н-Л. Партизанское движение в Отечественной войне 1812
года. М., 1941; Брагин М. Г. Полководец Кутузов. М., 1944; Свечников М. С. Война
1812 года. Бородино. М., 1937.
30 Кац Б. Подлинные потери русской армии в Бородинском сражении.— Ист. журн.,
1941, №7—8; Соколов Б. Стратегия и тактика Бородинского сражения.—Ист.
журн., 1943, № 2; Павленко #. Некоторые вопросы Бородинского сражения.— Воен.-
ист. журн., 1941, № 5; Рындзюнский П. Кутузов в Тарутинском; лагере.— Ист.
журн., 1945, № 3; Коробков Я. М. Военное искусство Кутузова.—■ Вопр. истории,
1945, № 3-4.
443

все многообразие событий; при этом он обязан опираться на прочный
фундамент достоверных фактов.
Краткий обзор работы, проделанной историками по изучению войны
1812 г., позволяет сосредоточить внимание на тех проблемах, которые
недостаточно или противоречиво освещались в нашей литературе. В настоящей
статье мы остановимся лишь на некоторых вопросах этой большой темы,
связанных с развязыванием Наполеоном захватнической войны против
России, с ее начальным периодом и участием народных масс в войне 1812 г.
Обстановка, предшествовавшая вторжению наполеоновской армии
в Россию, была необычайно сложна и противоречива. Долг историка —
внимательно разобраться в ней, вскрыть истинные причины
возникновения войны, показать агрессивную, империалистическую сущность
политики Наполеона, отражавшей интересы крупной французской буржуазии.
Читатель мог заметить, что среди приведенной нами литературы нет ни
одной сколько-нибудь значительной работы, в которой специально
исследовались бы причины войны и подготовка к ней, в общих же работах
эти вопросы затрагиваются лишь мимоходом31"32. О Наполеоне как о
полководце писалось много, подчеркивались его выдающиеся полководческие
качества, но о Наполеоне-агрессоре, жестоком душителе русского народа
и народов Западной Европы написано крайне мало.
Из всей большой проблемы подготовки Наполеоном вторжения в
Россию, требующей специального рассмотрения, здесь необходимо кратко
остановиться на тех дипломатических шагах, которые предпринимались
в канун войны.
Шел 1812 год. В Париже и в Петербурге устраивались торжественные
приемы и роскошные балы. Но за этим, казалось бы, обычным течением
жизни были уже слышны — правда, пока еще глухие, но уже тревожные —
раскаты приближающейся военной грозы. В дипломатических кругах,
среди аристократов все чаще говорили о разгоравшемся конфликте между
Наполеоном и Александром I.
Тому были веские основания. Наполеон в беседах с русским послом
Куракиным, в инструкциях своим дипломатам Коленкуру, Лористону
и графу Нарбонну прямо обвинял Россию в том, что она не выполняет
обязательств континентальной блокады, протестовал против повышения
таможенного тарифа на ввозимые французские товары.
Одним словом, Наполеон искал повода для вторжения в Россию. Он
сознавал, конечно, что война против России куда более серьезное
мероприятие, нежели все то, что ему приходилось до этого предпринимать. Посол
Франции в Петербурге Коленкур убеждал Наполеона, что Россия не
желает войны, что она ее не начнет первая, что император заблуждается
относительно русских возможностей. Предостерегающие слова Коленкура
были напрасными. По мере того как развертывались грандиозные
приготовления к походу, у Наполеона возрастала уверенность в своих силах.
Международная обстановка все более накалялась. Во время парадного
приема в большом тронном зале Тюильрийского дворца Наполеон
подошел к русскому послу Куракину и, не боясь, что его слушают все
европейские послы * заявил ему: «Я вам объявляю, что я не хочу войны и что я не
буду с вами воевать в этом году, если вы на меня не нападете. Я не питаю
расположения к войне на севере, но если кризис не минет в ноябре, то я
призову лишних 120 тысяч человек; я буду продолжать это делать два
или три года, и если я увижу, что такая, система более утомительна, чем
война, я объявлю вам войну» 33.
Неизбежность войны между Францией и Россией стала очевидной.
Вскоре Наполеон, вызвав к себе министра военного снабжения Лакюз-
де-Сессака, объявил ему: «Мне нужен громадный транспорт, потому что
моим отправным пунктом будет Неман, и я буду действовать на больших
81-32 См., напр.: Тарле Е. В. Нашествие Наполеона на Россию. М., 1943; Окунь С. Б.
Очерки истории СССР, конец XVIII — первая четверть XIX в. 3-е изд. Л., 1956.
?3 Тарле Е. В. Нашествие Наполеона на Россию М_ 1943. с. 24.
446

расстояниях и в различных направлениях. Именно для этого я нуждаюсь
в вас и в тайне» 34. Развивая перед министром свой план, Наполеон
говорил о необходимости нанесения решающего удара по России — един*
ственной стране на континенте, мешавшей ему установить господство в
мире. Теперь, когда два крупных государства Европы — Пруссия и
Австрия — были завоеваны и находились в полной зависимости от Франции,
решение вопроса о мировом господстве переносилось на Восток.
Весенние грозы сопровождались и тревожными раскатами военной
грозы. Война стояла у порога России. Александр I более месяца
находился уже в Вильно. Официально было объявлено, что он едет к армии с
инспекторскими целями: посмотреть, какова армия, в чем она нуждается.
Во всяком случае, французскому послу Лористону в день отъезда
Александра из Петербурга (21 апреля) канцлер Румянцев сказал, что Россия войны
не желает и готова сделать все, чтобы ее избежать, что царь отправляется
в Вильно только потому, что французские войска приближаются к нашим
границам, и он обеспокоен тем, чтобы не произошло какое-нибудь
столкновение на границе, которое могло бы привести к разрыву отношения с
Францией и послужило бы поводом к войне. Но были, разумеется, здесь
и другие мотивы. Александр I хотел показать взволновавшемуся
дворянству, а заодно и Наполеону, что Россия полна решимости всеми силами
сопротивляться вторжению.
В первые же дни пребывания Александра в Вильно к нему неожиданно
примчался из Дрездена посланец Наполеона генерал-адъютант граф Нар-
бонн. Официально его миссия состояла в том, чтобы попытаться решить
дело мирным путем. В действительности же Наполеон, посылая Нарбонна
к Александру, преследовал чисто разведывательные цели. Он опасался,
как бы его энергичные приготовления к войне, которые, безусловно,
не могли не быть не замеченными в Петербурге, не спугнули бы
Александра I, боялся, чтобы русские первыми не начали боевые действия, обрушив
свои удары на его еще не подготовленные к бою войска. Нарбонн должен
был «мирными» предложениями затянуть время, дать возможность
привести французскую армию в боевую готовность, а Наполеону спокойно
добраться до Ковно.
Французский посланец был хорошо принят Александром I и имел
с ним несколько бесед, присутствовал на двух смотрах войск.
Возвратившись в Дрезден, Нарбонн доложил Наполеону, что опасения последнего
напрасны: русские не собираются первыми начать боевые действия. Ко-
ленкур, записавший все то, что Нарбонн говорил Наполеону, изложил
в своих мемуарах этот разговор почти дословно 35. Из его записей мы
узнаем о том, что сказал Нарбонну Александр: «Я не хочу, чтобы Европа
возлагала на меня ответственность за кровь, которая прольется в эту
войну. В течение 18 месяцев мне угрожают. Французские войска находятся
на моих границах в 300 лье от своей страны. Я нахожусь пока у себя.
Укрепляют и вооружают крепости, которые почти соприкасаются с моими
границами; отправляют войска; подстрекают поляков» 36. В заключение
беседы Александр повторил уже не раз высказывавшуюся им мысль, что
он не обнажит шпаги первым, но зато последним вложит ее в ножны, что
русский народ не отступит перед опасностью. И если Наполеон решится
на войну, то он не добьется мира, если даже придется отступить до
Сибири. Наполеон остался недоволен докладом. Он призывал не верить
Александру I и убеждал, что Россия хочет напасть на Францию.
Из Франции через Германию к Одеру, а затем и к Висле потянулись
вереницы войск. Шла кавалерия, пехота, перемещалась артиллерия,
по многим дорогам шло огромное количество подвод, груженных
продовольствием, военным снаряжением и боеприпасами.
Вслед за многотысячной армией ехал Наполеон, сопровождаемый
многочисленной свитой. Утром 23 июня он уже находился на берегу Не-
34 Коленкур Армен де. Указ. соч., с. 59.
36 Там же, с. 78—80.
3? Там же, с. 78,
447

мана. Его «Великая армия», предназначенная для вторжения в Россию,
развернулась, готовая для наступления. И теперь уже никто, как отмечал
Ф. Энгельс, ни царь, ни дипломаты, не в состоянии был предотвратить
вооруженного столкновения: «...условия Тильзитского договора были
нарушены, и разразилась война 1812 г.» 37. Развязанная Наполеоном война
против России была одной из самых несправедливых, грабительских войн.
Армия Наполеона осуществляла в войне самые агрессивные цели
контрреволюционной французской буржуазии, стремившейся к захвату новых
источников сырья и рынков jp6brra, видевшей в наполеоновской агрессии
силу для превращения России в колонию, для порабощения русского
народа, для установления мирового господства. Для русского народа война
1812 г. с самого начала приняла народный, освободительный характер.
Великий русский народ, поднявшийся на защиту своей страны, вел
справедливую, национально-освободительную войну против вторгшейся в
Россию захватнической армии Наполеона.
Сравнительно мало внимания уделялось в нашей литературе
начальному периоду войны 1812 г. А между тем именно в первые недели войны
происходили наиболее драматические события, во многом предрешившие
дальнейший ход войны.
Мы попытаемся проследить лишь общий ход борьбы и показать
причины, которые не позволили Наполеону добиться сколько-нибудь
значительных результатов.
В ночь с 23 на 24 июня 38 французская армия, насчитывавшая около
600 тыс. человек, двинулась на правый берег Немана в районе Ковно.
В Вильно об этом стало известно только через сутки. Курьер от Орлова-
Денисова, полк которого находился на границе, примчался ночью к
загородной даче Беннигсена, где в это время был бал, на котором
присутствовал и Александр I. Министр полиции Балашов сообщил об этом
тревожном донесении царю. Еще гремела музыка, еще в разгаре были танцы, а в
кабинете Александра уже составлялись первые распоряжения. Войскам
1-й Западной армии приказывалось отступать к Свенцянам, 2-й Западной
армии — наступать во фланг противнику. Тотчас же был отправлен
курьер в Петербург с сообщением о начавшейся войне. Во втором часу
ночи Балашова вызвали к царю. Александр вручил ему личное письмо
к Наполеону, в котором он предлагал Наполеону вступить в переговоры,
но лишь при том условии, чтобы его войска оставили русскую территорию.
Вряд ли царь рассчитывал на сколько-нибудь успешный исход миссии
Балашова. Однако этот шаг ему необходимо было предпринять для того,
чтобы еще раз показать готовность русского правительства решать
спорные вопросы с Францией мирным путем, выиграть время и дать
возможность русской армии организованнее вступить в борьбу со столь сильным
противником.
В первые дни войны события развивались чрезвычайно быстро.
Французские войска, не встречая сопротивления, устремились к Вильно. Уже
25 июня войска Даву и Мюрата были в Жижморах. 27 июня 3-й и 4-й
пехотные корпуса 1-й Западной армии оставили Вильно и тремя
колоннами двинулись к Свенцянам, а 28 июня утром войска Мюрата вступили
в Вильно, куда вскоре прибыл и Наполеон.
Тем временем русские Западные армии отступали. Барклай-де-Толли
стягивал войска к Свенцянам, надеясь здесь дать первое серьезное
сражение противнику. О намерении дать под Свенцянами сражение Барклай-де-
Толли сообщил и Багратиону. Одновременно к нему помчался флигель-
адъютант Бенкендорф с приказом идти с войсками через Новогрудок или
Белицу к Вилейке, а если не удастся совершить этот маневр, отступить к
Минску и далее к Борисову.
Французская армия безостановочно преследовала русские войска.
Корпус Удино устремился вслед за 1-м пехотным корпусом к Вилько-
Маркс К.у Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 22, с. 30..
Даты даются по новому стилю.
448

миру; корпус Нея, не доходя Вильно, переправился через Вилию и вместе
с кавалерией Мюрата преследовал главные силы 1-й Западной армии,
отступавшие к Свенцянам; войска корпуса Нансути двинулись к Михалиш-
кам, стремясь перерезать путь отступавшим войскам корпуса Дохтурова.
Основные силы корпуса Даву вместе с кавалерийским корпусом Груши
и польской дивизией Клапареда были направлены на Олыпаны, Волошин,
Минск с тем, чтобы перерезать пути отступления войскам 2-й Западной
армии.
На первых порах французская армия продвигалась успешно. Но «это
быстрое движение,— пишет Коленкур,— при отсутствии
продовольственных складов исчерпало и разорило все запасы и все живые места,
находившиеся в пути. Авангард еще кормился, а остальная часть армии умирала
от голода. В результате перенапряжения, лишений и очень холодных
дождей по ночам погибло 10 тысяч лошадей» 39.
С первого же дня вступления на русскую землю обнажилось
агрессивное, варварское лицо наполеоновской армии, грабившей население,
разорявшей и сжигавшей русские города и села. Уничтожались посевы. И если
кое-кто вначале связывал свои надежды на избавление от крепостного
гнета с вторжением Наполеона, то очень быстро наступило отрезвление.
Крестьяне увидели, что Наполеону чужды интересы народа. При
приближении французских войск они стали целыми семьями уходить из сел и
деревень, уничтожать посевы, угонять скот, организовывать вооруженное
сопротивление противнику.
Быстрый темп наступления французской армии в первые дни войны
обусловливался прежде всего тем, что она не встречала сколько-нибудь
сильного сопротивления, а также стремлением Наполеона как можно
быстрее навязать русской армии крупное сражение. «Потерять надежду
на большое сражение перед Вильно было для него все равно, что нож в
сердце» 40,— заявлял Коленкур. И все же этого сражения не произошло.
Русская армия отступала в глубь страны: 1-я Западная к Дрисскому
лагерю, а 2-я Западная после неудачных попыток выйти к Минску двигалась
через Несвиж и Слуцк к Бобруйску.
Это, разумеется, не означает, что по пути отступления не было
серьезных столкновений. Первым довольно крупным боем был бой у Вилькомира
28 июня, в день занятия французскими войсками Вильно. Здесь арьергард
под командованием генерала Кульнева умелыми действиями нанес
поражение передовым войскам корпуса Удино. При дальнейшем отступлении
1-й Западной армии к Десне арьергард главной колонны под
командованием генерала Корфа 5 июля под деревней Кочержишки вступил в бой с
французской кавалерией генерала Сюбервика. В течение дня он
сдерживал противника и лишь ночью отошел за реку Десну, дав возможность
главным силам более или менее спокойно двигаться к Дрисскому лагерю.
Войска 1-й Западной армии в течение 9—11 июля сосредоточились
в лагере при Дриссе. Сюда же прибыл со своей свитой и Александр I.
В более трудном положении оказались войска 2-й Западной армии.
Основные силы (7-й и 8-й пехотные и 4-й кавалерийский корпуса) перед
вторжением французских войск находились в районе Волковыска, а
корпус Платова — у Гродно. Их задача состояла в том, чтобы по мере
продвижения противника за 1-й Западной армией действовать ему во фланг и тыл.
Но эта идея сразу же оказалась несостоятельной. После овладения Вильно
сильнейший корпус Даву (в нем было 72 тыс. человек) двинулся через
Ольшаны, Вишнев на Минск. Корпус Даву опережал войска 2-й Западной
армии и отрезал их от главных сил. Багратион и его штаб не имели
никакой связи с командованием 1-й Западной армии и были в полном
неведении об их действиях. Кроме того, войска 2-й Западной армии энергично
преследовались крупными силами французских войск под командованием
брата Наполеона — короля Иеронима.
39 Коленкур Арман де. Указ. соч., с. 87.
40 Там же, с. 88.
15 п. А. Жилин
449

Багратион, опытнейший полководец, не раз выходивший из сложных
ситуаций, и на этот раз действовал весьма изобретательно. Он собрал
свою армию воедино и двинулся из Слонима в Новогрудок с целью
действовать в соответствии с данными ему указаниями. 3 июля армия была в
Новогрудке. Здесь к ней присоединилась 27-я пехотная дивизия
Неверовского, прибывшая из Москвы. На следующий день войска выступили к
Николаеву с тем, чтобы, переправившись через Неман, идти к Вилейке.
Но в тот момент, когда часть войск уже переправилась через Неман,
Багратион получил донесение от Платова о занятии корпусом Даву Вишнева.
Одновременно стало известно, что противник настигает войска 2-й
Западной армии с тыла.
В этой обстановке нечего было и думать о движении на север, к 1-й
Западной армии. Нужно было спасать войска, очутившиеся в тяжелом
положении. И Багратион принимает решение повернуть армию на юг и,
минуя Минск, отходить через Несвиж к Слуцку и Бобруйску. Александр I
и Барклай были недовольны действиями Багратиона. Они обвиняли его
в том, что войска 2-й Западной армии не приближались, а удалялись от
1-й Западной армии. Багратиона упрекали в нерешительности, в боязни
встретиться с войсками Даву. И это говорилось о человеке, не раз
смотревшем смерти в глаза, о том, кого знала армия как бесстрашного воина и
мужественного полководца со времен Очакова, Нови, Сен-Готарда и
знаменитого Шенграбена.
Дело здесь было, разумеется, не в нерешительности Багратиона, а в
сложности и неясности обстановки начального периода войны, в отсутствии
связи между армиями и в невозможности координировать их действия.
В то время как основные силы русской армии и ее главное командование
находились в Дрисском лагере, войска армии Багратиона в труднейших
условиях совершали сложный маневр, ведя бои с наседавшим с фланга и
тыла противником.
Невыгодность расположения Дрисского лагеря была очевидна. Он
находился в стороне от основных стратегических направлений, не
прикрывал их и обрекал армию на пассивные действия.Ошибочность пресловутого
плана Фуля теперь сознавали и царь и Барклай, тем более что действия
французской армии все отчетливее раскрывали замысел Наполеона:
разобщить русские армии одну от другой, разбить их порознь и
расчистить себе дорогу на Москву.
Военный совет, состоявшийся 13 июля в Дрисском лагере с участием
Александра I, единодушно высказался за немедленное оставление лагеря
и необходимость отступления армии к Витебску с целью соединения ее с
войсками 2-й Западной армии.
Вскоре после ухода из Дрисского лагеря царь покинул армию. Он
торопился в Петербург.
Тогда по-разному объясняли это поспешное решение. Писали, что царь
должен находиться в столице и оттуда направлять усилия народа и страны
на разгром врага. Указывались и более понятные причины: царю нужно
было просто уехать из армии, чтобы не мешать Барклаю-де-Толли.
Высказывалось еще одно резонное соображение: если царь будет находиться
при отступающей армии, то все недовольство народа и армии за неудачи,
ошибки будет направлено против него. Нужно было спасать престиж
царствующей особы. Ловкие царедворцы посоветовали Александру как можно
быстрее убраться в свои петербургские апартаменты.
1-я и 2-я русские армии, отступавшие на большом удалении одна от
другой, все время стремились сблизиться и соединиться. Французская же
армия напрягала все усилия, чтобы помешать, не дать соединиться
русским войскам. В этом заключался основной стратегический смысл боевых
действий сторон. \
Наполеон надолго задержался в Вильно. Он пробыл там три недели.
Первое время его занимали вопросы административного устройства, он
беседовал с виленским дворянством, духовенством, интеллигенцией,
строил планы переустройства Литвы. Здесь же он принял Балашова.
430

Наполеон пригласил его к обеду и долго доказывал, что он якобы не
виновен в возникшей войне, что во всем повинен Александр I.
17 июля Наполеон выехал из Вильно. В Свенцянах он присоединился
к гвардии и двинул ее на Глубокое, стремясь разрезать русскую армию
на две части. Требуя безостановочного движения войск, он жаждал
сражения, будучи уверенным в своей победе. 24 июля Наполеон и главные силы
французской армии были уже в Бешенковичах (около 60 км от Витебска).
Здесь, под Витебском, Наполеон хотел дать генеральное сражение,
пока не соединились русские армии. Он рассчитывал разгромить 1-ю
Западную армию, а затем нанести сокрушительный удар по
приближавшейся армии Багратиона. «Император и вся армия,— отмечает в своих
мемуарах Коленкур,— сильно желали этого сражения и поэтому тешили себя
надеждой, что великий результат близок» 41.
В штабе 1-й Западной армии тоже раздумывали: принять сражение
или уклониться от него? Но до выяснения обстановки (главное, где армия
Багратиона?) ограничились высылкой 4-го пехотного корпуса к Островно,
навстречу подходившим французским войскам. На следующий день,
25 июля, под Островно завязался довольно жаркий бой между крупными
силами французских войск под командованием Мюрата и войсками 4-го
корпуса, которым командовал генерал Остерман. Бой, начавшийся утром,
длился до самого вечера. Он проходил с переменным успехом, и ни одна
из сторон в течение дня не добилась каких-либо существенных результатов.
Силы противника действительно были слишком велики. Не было никакой
возможности длительное время сдерживать и отражать их натиск. Но к
тому времени основная задача — задержать противника, затормозить его
продвижение — была уже выполнена.
Прошел месяц со времени начала войны, а Наполеону так и не удалось
реализовать свою идею: разгромить русские армии порознь. Войска 1-й
и 2-й Западных армий все больше сближались. 27 июля армия Барклая-
де-Толли оставила Витебск и двинулась к Смоленску. Туда же с боями
(особенно упорным был бой у Салтановки) прорывалась и армия
Багратиона. 3 августа обе армии встретились в Смоленске.
Соединение русских армий — важное событие войны 1812 г. Было бы,
однако, ошибочным полагать, что начальный период войны 1812 г. в какой-
то степени облегчил для русской армии дальнейшее развитие военных
действий. Нет, конечно. Для русской армии он сложился крайне неудачно.
1-я и 2-я Западные армии, оставив Виленскую, Гродненскую, Витебскуй>,;
Могилевскую и часть Смоленской губернии, отошли далеко в глубь
страны. Отошли не по доброй воле, не по заранее продуманному плану
«заманивания» противника. К. Маркс, оценивая обстановку первого этапа
войны 1812 г., писал, что план «отступления русской армии,—
первоначальный набросок которого Наполеон в своих мемуарах... ошибочно
приписывал Барклаю-де-Толли... стал теперь делом не свободного выбора,,
а суровой необходимости» 42.
Отечественная война 1812 г.— народная война в самом широком
ее понимании. Грозная опасность, нависшая над Россией, привела в
движение все слои общества. Судьба страны, как никогда до этого,
зависела от того, насколько народные массы примут активное и самое
непосредственное участие в борьбе с агрессором.
Всестороннее раскрытие участия народных масс в войне, их решающей
роли в победе — центральная исследовательская проблема истории
войны 1812 г., все еще ждущая своего разрешения. Задача эта не так проста*
как может показаться на первый взгляд. Перед исследователем встают
здесь серьезные трудности. И главная из них — ограниченность
конкретного документального материала, отложившегося в архивах, именно тех
исходных фактических данных, которые сколько-нибудь полно
раскрывали бы размах и результаты разностороннего участия народных масс в
войне.
41 Там же, с. 96.
42 Маркс Я., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 14, с. 93.
15*
451

Официальная дворянская и буржуазная историография почти не
сохранила для истории факты активного участия народа в войне. Участник
войны 1812 г. и один из первых ее историков, А. И.
Михайловский-Данилевский, касаясь действий крестьянских партизанских отрядов, писал:
«Имена храбрецов несколько лет после войны повторялись с глубоким
уважением в тех волостях, где ратовали воины-поселяне, а теперь они
забыты, не дойдут до потомства...» 43.
И это действительно так. До нас дошли имена лишь отдельных, наиболее
выдающихся руководителей партизанских отрядов. Мы знаем Федора
Потапова (Самуся) и Ермолая Четвертакова — руководителей гжатских
партизан, Герасима Курина и Егора Стулова, возглавлявших отряды
подмосковных партизан, знаменитую старостиху Василису и некоторых
других. Но остались безымянными тысячи героев войны, проявившие
героизм и бесстрашие в жарких схватках с противником.
Документальная база для исследования партизанского движения
весьма скудна; это в основном уже ранее известный фактический материал.
Нет притока новых фактов, обогащающих наше конкретное представление
о народном характере войны.
Тема «Война 1812 г. и народ» зазвучала как центральная только в
советской историографии. Буржуазно-дворянская историография
(Бутурлин, Михайловский-Данилевский, Богданович) ограничилась только
описанием действий некоторых партизанских отрядов и народного ополчения.
Эти описания слишком обеднены, они не раскрывают масштаба и
результатов борьбы с агрессором, активная роль в которой принадлежала
народным массам, и прежде всего крепостному крестьянству.
Участие народа в войне многообразно по своим формам и
проявлениям. На первых порах люди просто уходили из сел и деревень в леса и
районы, отдаленные от военных действий, причем забирали с собой все, что
возможно, не оставляя противнику ни продовольствия, ни имущества.
И хотя это была еще пассивная форма борьбы, но она создавала серьезные
трудности для наполеоновской армии.
Французские войска быстро стали ощущать острый недостаток
продовольствия и фуража. А это не замедлило сказаться на ухудшении общего
состояния армий: стали гибнуть лошади, голодать солдаты, усилилось
мародерство. Французы, участники похода, отмечают, что уже в Вильно
они ощущали недостаток во всем и за поисками продовольствия необходимо
было далеко отправлять фуражиров.
Чем дальше продвигалась наполеоновская армия, тем острее
становилась проблема обеспечения войск продовольствием. «Через десять дней,—
пишет Коленкур,— после нашего прибытия в Витебск, чтобы раздобыть
продовольствие, приходилось уже посылать лошадей за 10—12 лье от
города. Оставшиеся жители все вооружились; нельзя было найти никаких
транспортных средств. На поездки за продовольствием изводили лошадей,
нуждавшихся в отдыхе; при этом и люди и лошади подвергались риску,
ибо они могли быть захвачены казаками или перерезаны крестьянами, что
частенько и случалось» 44.
Трудности, возникшие во французской армии в связи с
сопротивлением народа, сопутствовали ей на всем пути ее движения. И чем дальше,
тем больше. Тот же Коленкур писал: что перед Гжатском «армия могла
питаться лишь тем, что добывали мародеры, организованные в целые
отряды; казаки и крестьяне ежедневно убивали много наших людей, которые
отваживались отправиться на поиски. Чем больше мы продвигались
вперед, тем более полным было бегство населения. Не оставались даже
старики и инвалиды» 4б.
Население сел и городов не только уходило при приближении
противника, но и оказывало ему серьезное сопротивление. Когда отряды
43 Михайловский-Данилевский А. И. Описание Отечественной войны 1812 года* СПб.,
1839, ч. 3, с. 123—124.
44 Коленкур Арман де. Указ. соч., с. НО.
4§ Там же, с. 126.
452

фуражиров появлялись в населенных пунктах, находившихся в стороне
от дороги, жители нападали на них и убивали их. Именно здесь, в этих
схватках, создавались первые крестьянские партизанские отряды,
зарождалась более активная форма народной борьбы — партизанская борьба,,
приобретавшая с каждым днем все более широкий и организованный
характер. Партизанское движение разрасталось, охватывало целые
районы, в которых создавались крупные партизанские крестьянские отряды,,
появились десятки тысяч народных мстителей, выдвигались талантливые
организаторы партизанской борьбы.
Чем же, собственно, был вызван такой непримиримый протест?
Наполеоновская армия, вторгшаяся в Россию, преследовала завоевательные,,
грабительские цели, она несла еще большее угнетение народам России,,
чем они испытывали от своих крепостников-помещиков. Французские
генералы Дедем, Коленкур единодушны в том, что для Наполеона важно
было «упрочить монархизм во Франции, и ему трудно было проповедовать
революцию в России» 46.
Крепостное крестьянство, прежде всего столкнувшееся с
наполеоновской агрессией, вступило в самоотверженную борьбу с вторгшимся
противником. И отнюдь не по распоряжению начальства, а зачастую вопреки
его воле. Крепостные крестьяне объединялись в отряды и нападали на
противника не потому, что они были преданы «царю-батюшке», и совсем
уж не для того, чтобы по-прежнему тянуть крепостническое ярмо. Они
защищали прежде всего независимость своей Родины, свою собственность
и свою жизнь. Борьбу с иностранными поработителями крестьянин
связывал также с надеждой освобождения от крепостной зависимости.
Двухсоттысячная армия ополченцев, состоявшая из вятских,
пензенских, ярославских, рязанских, владимирских, тверских крепостных
крестьян, широко развернувшееся партизанское движение явились
грозной и непредвиденной для противника силой. Наполеон рассчитывал
вести борьбу только с русской армией, а против агрессора ополчился весь
народ.
Высоко оценивая вклад, внесенный партизанами и ополчением в
разгром наполеоновских войск, не следует забывать, что их действия являлись
хотя и большой, но все же частью общенародной борьбы, что основная
тяжесть вооруженной борьбы лежала на регулярной армии, состоявшей
преимущественно из тех же крепостных крестьян. Именно армия,
поддержанная партизанами, сокрушила неприятеля, нанося ему смертельные
раны в следовавших одно за другим сражениях.
Вообще, как показывает опыт, при исследовании войны неприемлемы
противопоставления или изолированное рассмотрение в ней роли народа,)
армии и полководцев. Любая война требует комплексного исследования,;
в котором бы все ее стороны нашли свое отражение.
Н. Г. Чернышевский, определяя источники победы в войне 1812 г^
сформулировал глубоко верную мысль о том, что «главнейшими
причинами нашего торжества в 1812 году должны быть признаваемы патриотизм
народа, мужество наших армий и искусство наших полководцев» 47.
Только такой методологически верный подход к решению проблемы роли
народа в войне 1812 г. даст наиболее полное и наиболее достоверное ее
разрешение.
При изучении истории войны 1812 г. возникает немало чисто военных
проблем, спорных положений, требующих выяснения или уточнения.
К ним относятся: оценка стратегических планов сторон, определение
численности войск, участвовавших в том или ином сражении, уточнение
начала и конца контрнаступления, выявление характерных черт операции
как нового явления в военном искусстве и т. д. Все эти проблемы требуют
самостоятельного рассмотрения.
4? См.: Французы в России. 1812 год по воспоминаниям современников-иностранцев.
М., 1912, с. 81.
4? Чернышевский Н. Г. Собр. соч. М., 1947, т. 3, с. 490.
453

Есть нерешенные вопросы и другого порядка. Например, несмотря
на обилие литературы о Бородинском сражении, все еще не ясны
отдельные моменты планирования, хода боя. В литературе до сих пор
встречаются противоречивые данные о численности русских и французских
войск, участвовавших в сражении, об их группировке, о понесенных
армиями потерях.
Но наиболее противоречивые взгляды высказываются о роли
Бородинского сражения в дальнейшем ходе и исходе войны. Одни авторы
утверждают, что Бородино решило судьбу наполеоновской армии и что оно,
подобно бомбе замедленного действия, привело к ее верной гибели 48.
Другие, наоборот, считают, что в Бородинском сражении ни одна из
сторон не добилась решающего результата, что в нем не было ни победы, ни
поражения. В буржуазной историографии высказывается уже не взгляд,
а имеет место грубая фальсификация: стремление представить Бородино
как победу Наполеона, результатом чего будто бы и явилось занятие
Москвы 49.
Если руководствоваться только формальными признаками, то
кровопролитное Бородинское сражение закончилось «ничейным
результатом». Но они, эти формальные признаки, здесь совершенно
неприемлемы. Наполеоновская армия понесла в сражении невосполнимый урон:
около 60 тыс. человек выбыли из строя. Кроме того, французские солдаты
пережили огромное моральное потрясение. Генеральное сражение, к
которому так стремился Наполеон и с которым он связывал достижение
основной стратегической цели, не дало результатов.
Бородино заложило прочный фундамент для окончательного разгрома
противника. Оно явилось не только моральной, но и тактической и
стратегической победой русской армии. Однако Бородино не следует
искусственно отрывать от последующих событий в Тарутине и под
Малоярославцем. В результате того, что долгое время-не был всесторонне раскрыт
характер мероприятий, осуществленных русским командованием после
оставления Москвы, в литературе сложился неверный взгляд на события
после Бородинского сражения. Явно недооценивался Тарутинский период
боевой деятельности армии, партизан и ополчения. А ведь именно тогда,
в сентябре — октябре, произошли события, предопределившие участь
наполеоновской армии. Здесь, в Тарутинском лагере, русская армия
значительно усилилась и окрепла, возросла ее подвижная часть — кавалерия;
армия запаслась боеприпасами и продовольствием; в этот период более
широкое развитие получила партизанская борьба. В Тарутине и поныне
стоит монумент, воздвигнутый его жителями в память Отечественной
войны 1812 г., на котором начертаны знаменательные слова: «На сем месте
российское воинство, предводительствуемое фельдмаршалом Кутузовым,
укрепясь, спасло Россию и Европу».
Мощный удар по авангарду Мюрата на реке Чернишня, победа в
сражении под Малоярославцем привели к коренным изменениям в войне.
Русская армия от обороны перешла в решительное контрнаступление, кото-
Такой взгляд высказал Л. Н. Толстой, писавший: «Прямым следствием
Бородинского сражения было беспричинное бегство Наполеона из Москвы, возвращение по
старой Смоленской дороге, погибель пятисоттысячного нашествия и погибель
наполеоновской Франции, на которую в первый раз перед Бородином была наложена
рука сильнейшего духом противника». Сначала такого взгляда придерживался и
Е. В. Тарле, но позднее он пересмотрел его. В статье «М. И. Кутузов —
полководец и дипломат», опубликованной в журнале «Вопросы истории» (1952, № 3), он
писал: «Совершенно немыслимо продолжать поддерживать теорию „золотого
моста".... Конечно, этой ошибке не будет места в труде, связывающем Бородино и
контрнаступление общей мыслью главнокомандующего о полном уничтожении армии
агрессора в России. Изображать контрнаступление в отрыве от Бородино — это
значит впасть в глубокую ошибку» (с. 37).
См.: Дельбрюк Г. История военного искусства в рамках политической истории. М.,
1938. Т. 4. На с. 386 сказано: «Наполеон разбил русских под Бородином»; см. также
«Британскую энциклопедию» (1946), где в статье о Кутузове написано: «Он дал
сражение при Бородино и потерпел поражение».
454

рое переросло затем в общее наступление и завершилось изгнанием
неприятельских войск из России.
По характеру боевых действий русской армии война 1812 г. отчетливо
делится на два периода: оборонительный и наступательный. Второй
период — период активных наступательных действий русской армии и во
всю ширь развернувшегося партизанского движения — остается наименее
исследованным. В буржуазной историографии вместо серьезного
рассмотрения в высшей степени напряженной борьбы в ход были пущены версии
о голоде и морозе как факторах, якобы определивших участь противника,
господствующее положение заняла теория «золотого моста», грубо
извращавшая стратегию Кутузова.
Теперь, когда в нашем распоряжении имеется солидный
документальный материал, все эти события представляются нам в ином свете. Долг
советских историков — дать правдивое освещение наиболее
напряженного периода Отечественной войны 1812 г., увенчавшего победу русского
народа над врагом.
Есть еще одна нерешенная проблема. Мы имеем в виду 1813 г. и роль
русской армии в освобождении стран Западной Европы от
наполеоновского ига. К сожалению, пока еще мало работ, в которых сколько-нибудь
последовательно и обстоятельно излагались бы политические и военные
события, происходившие в Западной Европе после разгрома
наполеоновской армии в России.
События 1813 г. были не только тесно связаны с войной 1812 г., но и
непосредственно вытекали из нее. Ф. Энгельс подчеркивал, что
«уничтожение огромной наполеоновской армии при отступлении из Москвы
послужило сигналом к всеобщему восстанию против французского владычества
на Западе» 50.
Из всей большой проблемы, требующей самостоятельного рассмотрения,,
мы остановимся лишь на одном вопросе, имеющем принципиальное
значение, а именно на выяснении той позиции, которую занимало русское
командование в отношении дальнейшего ведения войны после
освобождения русской территории от наполеоновских войск. Разобраться в нем
следует хотя бы потому, что он получил извращенное толкование в
буржуазной литературе б1. Постараемся кратко изложить суть вопроса.
Когда русская армия вышла к западным границам, народы стран4
Западной Европы, и прежде всего поляки и немцы, уже поднимались
на национально-освободительную борьбу. Но при той политической
системе, которая существовала в этих странах, нельзя было рассчитывать
на их широкое самостоятельное выступление, так как правительства
этих государств были связаны союзом с Наполеоном, вели вместе с ним
войну против России. И хотя они были не прочь избавиться от своего
«покровителя», они не решались на это. В обстановке, когда налицо
имелось желание народа избавиться от наполеоновского угнетения,
а их трусливые правительства боялись этого, необходимо было оказать
военную помощь народам западноевропейских стран в их национально-
освободительной борьбе.
Перенесение борьбы за границу диктовалось также стремлением
окончательно сокрушить вооруженные силы Франции, лишить Наполеона
всякой возможности развязывать новые агрессивные войны.
Следовательно, необходимость перенесения войны за границу вытекала из всей
внешнеполитической и военно-политической обстановки, сложившейся после
поражения французской армии в России. Достижение окончательного
военного поражения Франции отвечало интересам защиты национальной
самостоятельности России, а также имело целью оказание помощи народам
западноевропейских стран в их освободительной борьбе. Вот почему перед
60 Маркс #., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 22, с. 30.
^ Из иностранных авторов об этом настойчиво писали Вильсон, Кэткарт, Бернгарди,
в России — Богданович, Бутурлин.
455

русской армией стояла задача дальнейшего развития стратегического
успеха путем перенесения боевых действий за границу и в последующем
на территорию самой Франции. Политические цели кампании 1813 г.—
освобождение западноевропейских стран от наполеоновского гнета и
создание условий, обеспечивающих установление длительного мира,—
придавали действиям русской армии в Европе важное международное
значение.
Но если русский народ преследовал прогрессивные цели, то
монархические правительства боролись за восстановление старых, феодально-
крепостнических порядков. В связи с этим не следует забывать и о
реакционных целях планов русского царизма в период похода 1813 г. В то
время как русская армия, борясь с наполеоновскими войсками, несла
освобождение угнетенному народу Западной Европы, царизм строил планы
овладения территорией Польши, укрепления монархического строя,
восстановления династии Бурбонов во Франции.
Вопрос о перенесении боевых действий за границу не вызывал никаких
разногласий у русского командования. В необходимости этого не
сомневался и Кутузов. А между тем в зарубежной буржуазной и отчасти в
дореволюционной русской исторической литературе преднамеренно
извращалась позиция главнокомандующего, утверждалось, будто Кутузов
был против перенесения войны за границу, что он якобы был
сторонником прекращения боевых действий с выходом русских войск к
государственной границе. Такая версия высказывалась, например, английскими
буржуазными историками, в том числе Вильсоном 52.
Подобные утверждения имели цель принизить роль России в победе
над наполеоновской Францией, пустить в ход версию, что Россия в войне
с Францией преследовала только свои, узконациональные интересы, что
она не была заинтересована в изгнании наполеоновских войск из Европы.
Писавшие о войне 1812 г. и о заграничном походе русской армии
изображали главнокомандующего русской армией противником
перенесения военных, действий на территорию Западной Европы. Об этом
писали адмирал А. С. Шишков, автор многих царских манифестов, в
мемуарах, М. И. Богданович в истории войны 1812 г., написанной «по
высочайшему повелению». Эти авторы противопоставляли М. И. Кутузову
Александра I, который якобы своей проницательностью и настойчивостью
«заставил» главнокомандующего начать активные наступательные
действия русской армии.
Документы опровергают эту фальсификацию. Русская армия прошла
почти тысячу километров, участвуя во многих боях, преследуя и
уничтожая отступающего противника. При таком напряжении боевых действий
значительно уменьшилась численность армии, а вышедшие к границе
войска устали и нуждались в отдыхе. За время преследования противника
армия сильно растянулась, некоторые ее части остались в тылу, отстал
от войск транспорт с продовольствием, обмундированием и боеприпасами.
Не ясно ли, что для успешных наступательных действий за границей
необходимо было дать армии кратковременный отдых.
Исходя из этих совершенно правильных соображений, М. И.
Кутузов и принял решение остановить на некоторое время главную армию для
ее усиления.
Но Александр I вопреки мнению М. И. Кутузова категорически
приказал: «Всем войскам, как большой армии, так и армии адмирала
Чичагова, и корпуса графа Витгенштейна следовать беспрерывно за
неприятелем» 5?"54
Факт разногласия по этому вопросу между царем и М. И. Кутузовым
заставил сделать некоторых историков неправильные выводы о якобы
«консервативности» фельдмаршала и «проницательности» Александра I.
См.: Дубровин Н. Отечественная война в письмах современников (1812—1815 гг.),
с. 368, 247.
£3-51 фельдмаршал Кутузов: Сб. док. М., 1947, с. 249.
456

В действительности же М. И. Кутузов лучше, чем кто-либо другой,
понимал необходимость окончательного и скорейшего разгрома
Наполеона. Основная идея кампании 1813 г. была отчетливо высказана им в
обращении к армии по случаю перенесения боевых действий за границу:
«Не останавливаясь среди геройских подвигов, мы идем теперь далее.
Перейдем границы и потщимся завершить поражение неприятеля на
собственных полях его» 5б. В этих словах отражена основная цель:
стремление добиваться окончательной и прочной победы над врагом.
Одной из важнейших стратегических задач, поставленных перед
войсками, являлось освобождение Восточной Пруссии. В воззвании к
прусскому народу, опубликованном на французском и немецком языках„
русский главнокомандующий писал: «При вступлении
предводительствуемых мною армий в границы Пруссии император повелевает мне
объявить, что движение наше есть только следствие военных действий...
Призываю их (прусский народ.— П. Ж.) воспользоваться настоящим
благоприятным случаем и соединиться с русскими армиями для
преследования неприятеля, бегство коего доказывает его бессилие» бв.
Наступательные действия русской армии в 1813 г. имели
исключительно важное значение и в политическом и в военном отношениях.
Русская армия помогла польскому и немецкому народам освободиться
от наполеоновского ига, очистив от французских войск всю территорию
Центральной Европы — от Немана до Эльбы. Успешные наступательные
действия русской армии ускорили и значительно расширили размах
национально-освободительной борьбы порабощенного народа
западноевропейских стран, увенчавшейся освобождением народов Западной
Европы от наполеоновского гнета.
Советские люди гордятся героическим прошлым своего народа. Долг
советских историков — убедительно, ярко и образно раскрывать и
популяризировать благородные свободолюбивые традиции нашего народа.
Исторические исследования о войне 1812 г.— это одно из ярких и
убедительных напоминаний тем, кто сегодня сколачивает «священный союз»
империалистов, создает агрессивные блоки, пытается развязать новую
мировую войну, о несостоятельности притязаний на мировое господство^
разбивающихся о твердую решимость и непреодолимое стремление
человечества к миру на Земле.
1962 г.
ВОЕННОЕ ИСКУССТВО РУССКОЙ АРМИИ
В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ 1812 г.
Война 1812 г. возникла в сложный и напряженный период, когда
реакционные силы буржуазной Франции, поработившие уже основные
западноевропейские государства, стремились к завоеванию мирового
господства. Но на пути к этой цели стояли два крупных государства:
капиталистическая Англия и феодальная Россия. Наполеон рассчитывал прежде всего
разделаться с Россией — главным препятствием на пути к мировому
господству.
Захватническая политика Наполеона, грубое нарушение им
заключенных договоров и соглашений, лишение национального суверенитета
порабощенных стран создавали кризис в межгосударственных отношениях,
приводили к упорным и длительным войнам.
В начале XIX в. в войны были втянуты Франция, Англия, Пруссия,
Австрия, Россия, Швеция и Турция. Военные 'действия охватили весь
'* Жизнь и военные подвиги генерал-фельдмаршала князя М. И. Голенищева-Кутузо-
ва-Смоленского. СПб., 1813, с. 272.
& Фельдмаршал Кутузов, с. 257.
457

Европейский континент, Черное, Балтийское и Средиземное моря. В тот
период России пришлось участвовать в четырех войнах: в 1805 г. в
коалиционной войне против Франции, с 1806 по 1812 г. она вела упорную войну
с Турцией, в 1808 г. вспыхнула война со Швецией, а в 1812 г. вновь
возникла война с Францией. Причем все эти войны проходили в резко
менявшейся международной обстановке. Вначале Россия вместе с Англией и
Швецией вела борьбу с Францией. После же Тильзитского мира
отношения с бывшими союзниками стали враждебными, а с Францией был
заключен союз. Война 1812 г. привела к новой расстановке сил: Россия и
Франция оказались на противоположных полюсах, а Англия и Швеция вошли
в антинаполеоновскую коалицию.
Борьба против наполеоновских захватнических устремлений являлась
центральной внешнеполитической проблемой европейских государств.
«Империалистские войны Наполеона,— указывал В. И. Ленин,—
продолжались много лет, захватили целую эпоху, показали необыкновенно
сложную сеть сплетающихся империалистских отношений с национально-
освободительными движениями» г.
Развязанная в 1812 г. война против России — одна из самых
несправедливых, захватнических наполеоновских войн. Контрреволюционная
французская буржуазия стремилась превратить Россию в колониальную
страну, использовать ее сырьевые возможности, подчинить экономику
России интересам создания континентальной блокады Англии и тем самым
проложить себе путь к мировому господству.
Русский народ в трудной борьбе с наполеоновской агрессией стал в
авангарде освободительного движения европейских народов. На его долю
выпала историческая миссия — преградить путь врагу. И не только
преградить, но и разгромить его, добиться победы над ним и тем самым
заложить прочный фундамент для избавления народов Европы от
наполеоновского ига.
Тяжелой и упорной была эта борьба. Могущественному противнику
удалось в первый период войны захватить большую территорию, далеко
проникнуть в глубь страны, овладеть Москвой, и все же наполеоновская
армия не смогла одержать верх, сломить сопротивление русского народа
и его армии. Напротив, мужественная, патриотическая борьба русской
армии, партизан, ополчения — всего русского народа завершилась
сокрушительным разгромом армии Наполеона, освобождением русской
территории, крушением захватнических планов врага.
В войне 1812 г. с особой силой проявилась решающая роль народных
масс. Победа над наполеоновской армией стала возможной лишь благодаря
тому, что на борьбу поднялись мощные силы народные, когда, по
образному выражению Льва Толстого, дубина народной войны высоко
поднялась и со всей беспощадностью обрушилась на головы вторгшихся
чужеземцев.
О войне 1812 г. написано много книг и статей. Ее основные этапы,
важнейшие события освещены как в дореволюционной, так и в советской
военно-исторической литературе. Правда, описания эти имеют неодинаковую
научную ценность и требуют критического к ним отношения. Здесь мы
хотели бы рассмотреть лишь наиболее важные вопросы военного
искусства, которые оказали глубокое влияние на ход и исход войны и еще
недостаточно раскрыты в нашей литературе.
В период Отечественной войны 1812 г. русское военное искусство
значительно шагнуло вперед. Оно существенно отличалось от
западноевропейского военного искусства. В первую очередь это находило выражение
в более верном понимании сущности и задач стратегии.
В войне 1812 г. встретились две политики и соответствующие им две
стратегии. Наполеон, выражая и проводя в жизнь политику крупной
французской буржуазии, политику захвата чужих территорий и
порабощения других народов, подчинил стратегию достижению этих целей. Он
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 35, с. 382—383,
458

стремился добиваться крупных политических целей «молниеносными»
походами и кампаниями, сосредоточивая основные усилия для разгрома
противника в генеральном сражении. «Я ничего так не желаю,— говорил
Наполеон,— как большого сражения».
Слов нет, Наполеон был крупньш мастером генерального сражения.
В войнах с западноевропейскими странами французская армия добивалась
больших результатов. Ее победы на Западе способствовали созданию мифа
о непогрешимости наполеоновских стратегических принципов, которые
впоследствии были провозглашены как незыблемые принципы ведения
войны, пригодные якобы в борьбе против любой армии и в любых условиях.
Но стратегия, как и политика, всегда конкретна. Основной просчет
Наполеона в том и состоял, что он канонизировал стратегические
принципы ведения войны, не учитывал той конкретной обстановки, которая
сложилась в войне с Россией.
В Отечественной войне 1812 г. русский народ защищал свою
национальную независимость. Он боролся против захватнической политики
Наполеона. В этом состояла политическая цель войны. Она объединяла силы
народа и армии. Русское стратегическое искусство, отражая
национально-освободительные интересы в войне 1812 г., опиралось на широкие
народные массы и умело использовало их в вооруженной борьбе. Именно
это определяло основное превосходство русской стратегии над
французской.
Было и еще одно очень важное отличие. В противоположность
наполеоновскому принципу .достижения целей войны в генеральном сражении
русская стратегическая мысль пошла по другому пути. Учитывая
серьезные изменения, которые произошли в самом характере войны, и прежде
всего участие в ней численно больших армий, действовавших на
нескольких операционных направлениях, возросший масштаб вооруженной
борьбы, русское стратегическое искусство искало решения задачи в применении
различных способов и форм вооруженной борьбы.
Столкновение двух диаметрально противоположных стратегических
концепций произошло в первые же дни войны. Наполеон надеялся в
скором времени навязать русскому командованию большое сражение, в
котором французская армия одержала бы решающую победу. Он жаждал
этого сражения и хотел иметь его еще до Вильно. Коленкур пишет:
«Потерять надежду на большое сражение перед Вильно было для него все
равно, что нож в сердце» 2. Но сражения, как известно, не произошло.
Русская армия ускользнула от занесенного по ней удара и сумела
отступить в глубь страны.
Правда, на первом этапе делалось это не лучшим образом. При
отступлении 1-й и 2-й Западных армий вместо того, чтобы двигаться по
сходящимся направлениям и как можно быстрее соединиться, они отступали,
отдаляясь одна от другой. Этим промахом Александра и его советника
Фуля не замедлил воспользоваться Наполеон. Его расчет был прост:
не дать соединиться армиям Барклая-де-Толли и Багратиона, разбить их
порознь и открыть своей армии свободный путь к Москве. Весь начальный
период Отечественной войны 1812 г. и проходит под знаком упорной
борьбы двух тенденций: стремления русских как можно быстрее соединиться
и настойчивого желания французов не допустить объединения русских
армий.
Для русской армии это была тяжелая борьба с численно
превосходящими силами противника. Наполеон двинул вслед за 1-й и 2-й армиями
крупные силы, способные в любой момент обрушиться на них и разбить
их порознь. Для того чтобы русские армии не смогли соединиться, им
постоянно преграждали путь войска корпуса Даву (72 тыс. человек),
устремившиеся на Минск, Могилев, Борисов. В этот период происходило
напряженное единоборство двух стратегий: наполеоновской стратегии ге-
2 Коленкур Ар май де. Мемуары. М,, 1943, с. 88.
459

нерального сражения и русской стратегии, стремившейся в невыгодно
сложившейся обстановке начального периода войны найти такие способы
борьбы, которые бы позволили русской армии выйти из кризисного
положения, сохранив свои основные силы.
Никогда так сильно Наполеон не желал навязать русским крупное
сражение, как под Витебском. Здесь «были пущены в ход,— вспоминает
Коленкур,— все средства в надежде, что завтра или самое позднее
послезавтра состоится генеральное сражение — предмет всех желаний и
упований императора» 3.
Нетрудно догадаться, почему Наполеон так жаждал большого
сражения. Он хотел как можно быстрее использовать свое превосходство в
силах, пока русские армии были еще разобщены, отлично понимая, что эти
возможности с каждым днем будут уменьшаться. Кроме того, и для
общественного мнения, и для поднятия морального духа войск Наполеону
нужно было иметь хотя бы какой-нибудь успех. Ведь прошел уже месяц со
времени вторжения в Россию, а армии еще ни разу не померялись силами,
все еще не было той блистательной победы над русскими, о которой так
много и так уверенно говорил Наполеон.
Под Витебском был какой-то момент, когда Барклай-де-Толли всерьез
задумался над вопросом: а не пойти ли на сражение, которого так хотят
французы? К тому у него были довольно резонные мотивы. Во-первых,
войска противника, двигаясь по одной дороге, слишком растянулись и не
могли быстро сосредоточить свои силы к Витебску; во-вторых, только что
прошедшие бои у Островно и на реке Лучесе показали, что русские
солдаты отлично бьют французов, и, наконец, в-третьих, и это, пожалуй,
главное, Барклай надеялся, что скоро подойдут из Орши войска Багратиона.
Но нарастающий ход событий внес серьезные коррективы в расчеты
главнокомандующего 1-й Западной армией. В тот момент, когда
диспозиция была уже готова и ее собирались разослать командирам корпусов,
в штаб 1-й армии прибыл адъютант Багратиона поручик Меньшиков с
донесением о занятии Могилева войсками Даву, о неудачной попытке войск
2-й Западной армии пробиться на север и о решении Багратиона отступать
к Смоленску.
На созванном Барклаем-де-Толли Военном совете Ермолов первый
высказался за оставление Витебска. Он говорил: противник под Витебском
имеет вдвое больше сил и стремится отрезать нам пути отступления, не
допустить соединения с войсками Багратиона, отбросить нашу армию к
Двине. Никто не возразил против доводов генерала Ермолова. Согласился
с ними и Барклай-де-Толли. На рассвете 27 июля войска 1-й Западной
армии снялись с позиций и, прикрываясь сильным арьергардом, двинулись
к Смоленску. Через неделю, 3 августа, обе армии после тяжелых
испытаний встретились на подходе к этому древнему русскому городу.
Соединение 1-й и 2-й Западных армий знаменовало собой успешное
решение русским командованием ближайшей стратегической задачи. В
конкретно сложившихся условиях начального периода войны 1812 г., когда
на одном стратегическом направлении действовали две разобщенные
армии, центральной проблемой являлось их соединение.
Решение этой проблемы, возникшей вскоре же после вторжения
наполеоновских войск, потребовало большого напряжения сил и высокого
военного искусства. Отступление русской армии было выполнено с
замечательным искусством. Это искусство проявилось прежде всего в
хорошей организации отступления, в умении сочетать высокую подвижность
войск и маневренность с упорными арьергардными боями.
Несмотря на сложность отступательного маневра, почти все время
осуществлявшегося при непосредственном соприкосновении с противником,
русская армия, пройдя за 38 дней более 600 км, сохранила высокую
боеспособность. Ее потери убитыми составили не более 10 тыс. человек, раненых
» Там же, с. 96.
460

и отставших было около 25 тыс. При соединении армий в Смоленске
численность их достигала 120 тыс. 4
Иначе обстояло дело во французской армии. Наполеону не удалось
добиться основной стратегической цели — разгромить русскую армию в
генеральном сражении. Все его попытки не допустить соединения войск
1-й и 2-й Западных армий и уничтожить их порознь не имели успеха.
Напряжение, с которым вела преследование французская армия, приводило
к переутомлению войск. Коленкур утверждает (а не верить ему у нас
нет оснований), что уже после Витебска французская армия переживала
тяжелый кризис. «...Мы были подобны кораблю без компаса,— пишет он,—
затерявшемуся среди безбрежного океана, и не знали, что происходит
вокруг нас» *. Коленкур сообщает, что французские солдаты изнемогали
от усталости, дороги были полны отставших, которые все грабили. К
этому времени уже пало много лошадей, в строю оставалось не больше
половины того числа лошадей, которые были налицо в начале кампании.
Конечно, рассуждает Коленкур, в других странах убыль в лошадях можно
было пополнить реквизированными лошадьми, но в России ничего
подобного не было. «Лошади и скот — все исчезло вместе с людьми, и мы
находились как бы среди пустыни» в. При подходе к Смоленску
французская армия насчитывала не более 200 тыс. человек.
Говоря об особенностях стратегии русской армии в Отечественной
войне 1812 г., мы должны прежде всего указать на ее гибкость. Русское
командование, будучи поставлено в первый период войны в невыгодные
условия борьбы, вынуждено было прибегать к стратегической обороне и к
отступлению. Такие действия дали повод некоторым военным теоретикам
оценивать русскую стратегию в войне 1812 г. как оборонительную,
пассивную. Этот взгляд был основан на одностороннем подходе, когда на
первый план выставлялись действия оборонительного характера без учета
причин, их вызвавших, и без анализа тех последствий, к которым они
приводили. Слов нет, оборонительные действия русской армии в войне
1812 г. играли важную роль. В ходе ведения стратегической обороны
применялись и преднамеренный и вынужденный отход, и сложные маневры,
но оборона всегда носила активный характер. Решительное
маневрирование силами и средствами занимало в ней чрезвычайно важное место.
Значительное распространение, какое получила оборона в действиях
русской армии, не означает, что вся ее стратегия носила пассивный
характер. В русском военном искусстве оборона никогда не рассматривалась
как самодовлеющая стратегическая цель, а всегда являлась лишь
необходимым средством, которое давало возможность создать более
благоприятные условия для дальнейшего ведения войны. В умении добиваться победы
над сильным противником, обладавшим вначале значительными
преимуществами в невыгодно сложившихся условиях борьбы, состояла одна из
положительных особенностей русского стратегического искусства. В этом
отношении подготовленное и осуществленное русской армией во главе с
ее главнокомандующим М. И. Кутузовым контрнаступление дало весьма
эффективные результаты.
Активный характер стратегии русской армии в войне 1812 г.
проявлялся в том, что все действия войск как в обороне, так и в наступлении
подчинялись достижению главной стратегической цели — разгрому армии
противника. Только в результате сокрушительных ударов русской армии
в период наступления и преследования были окончательно уничтожены
наполеоновские войска и достигнута полная победа над врагом.
Содержание стратегии войны 1812 г. определялось тем положением, что только
разгром неприятельской армии приведет к полной победе. Стратегия
решала эту задачу целеустремленно и последовательно, исходя из реальной
оценки всей совокупности обстановки.
\ Кроме того, в корпусе Витгенштейна — 25 тыс. человек, в армии Тормасова —- 30
'тыс человек, всего 175 тыс. человек.
6 Коленкур Арман де. Указ. соч., с. 98.
2 Там же, с. 104.
461

В Отечественной войне 1812 г. значительно возрос размах
наступательных действий, военное искусство обогатилось новыми формами
наступления. Если в прежних войнах (имеются в виду главным образом войны
XVIII р.) наступление осуществлялось преимущественно на
оборонявшегося противника, то в войне 1812 г. успешно применялось наступление
против активно действовавшего противника. Ярким примером того
может служить сражение под Малоярославцем, носившее упорный характер
и являющееся, по сути дела, крупным встречным сражением.
В боевой практике русских войск нашло широкое применение и
наступление по внешним операционным линиям. Если французская армия
отдавала предпочтение действиям по внутренним операционным линиям и
всегда стремилась добиться успеха путем нанесения сильных ударов по
разобщенным, отдельным частям противника, то русская армия дала
поучительные примеры нанесения концентрических ударов, которые в
новых условиях оказались более эффективной формой наступления.
В свое время действия по внутренним операционным линиям приводили
к успешным результатам. Об этом свидетельствовали и богатая военная
практика Суворова, и опыт наполеоновских войн в Западной Европе. Но
эта форма была приемлемой и выгодной в условиях борьбы небольших
армий в сравнительно ограниченных районах военных действий. При
численно же возросших армиях и усложнившейся борьбе она уже не могла
давать таких результатов. Попытки Наполеона действовать в
начальный период войны 1812 г. по внутренним операционным линиям и порознь
разбить 1-ю и 2-ю Западные армии успеха не имели. Концентрическое
же наступление русских армий привело почти к полному окружению
наполеоновских войск на Березине.
Еще больший размах концентрическое наступление получило в
действиях русской армии в 1813 г. Наступление, начавшееся на широком
фронте, проходило одновременно по трем направлениям и в нужный
момент привело к сосредоточению армий в одном наиболее важном районе
(Лейпциг — Альтенбург), где назревала основная борьба с подходившими
туда наполеоновскими войсками. Такое одновременное наступление на
нескольких направлениях позволяло значительно ускорить решение
стратегических задач.
Нетрудно убедиться, что основной стратегический тезис «Врозь идти —
вместе сражаться», формулирование которого незаслуженно
приписывается западной историографией Мольтке, был известен задолго до него и
успешно применялся русскими полководцами на практике в период борьбы
с наполеоновской армией.
Определяя роль и стратегическое значение оборонительных и
наступательных способов борьбы в войне 1812 г., нельзя не указать и на
широкое применение маневра с целью создания более выгодных условий для
своих войск. Неблагоприятно складывавшаяся обстановка заставляла
русские войска, прежде чем вступать в решительную борьбу с противником,
предпринимать сложное маневрирование. Тарутинский маневр, искусно
осуществленный русской армией, по своим масштабам и значению являлся
маневром стратегического характера.
Как известно, оставив Москву, русская армия скрытно перешла с
Рязанской дороги на Тульскую, а затем на Калужскую и после нескольких
переходов расположилась в районе Тарутино. Выход русской армии в
район Тарутино позволил прочно прикрыть такие важные города, как
Калуга и Тула, сохранить сообщения с южными областями России,
откуда шло пополнение армии. В результате успешного проведения этого
маневра коренным образом менялась стратегическая обстановка: войска
противника оказывались в худшем положении, а русская армия получала
возможность развертывать активные наступательные действия. Недаром
Наполеон, вспоминая о тарутинском маневре русских, заявил: «Кутузов
меня сильно подвел своим фланговым маршем».
При решении стратегических проблем в войне 1812 г. большое
внимание уделялось выбору направления главного удара. Особенно важное
462

значение эта проблема приобрела в период перехода русской армии к
активным наступательным действиям. Глубоко продуманное решение
наносить главный удар по отступающему противнику от Малоярославца
вдоль Смоленской дороги привело к выдающимся результатам, так как
именно на этом направлении сосредоточивались усилия воюющих сторон,
здесь происходила основная борьба, от исхода которой зависела судьба
войны.
В тесной связи с выбором направления главного удара находилась
проблема сосредоточения основных усилий на избранном направлении.
Русская стратегия стремилась сосредоточивать усилия на тех
направлениях и участках, где обеспечивалось наиболее быстрое достижение общей
стратегической цели. При постоянном недостатке сил и средств, с
которыми приходилось русской армии начинать борьбу с противником, в
условиях ограниченности подвижных средств решение этой проблемы
представляло серьезные трудности.
В первые же дни командования армиями Кутузов совершенно
отчетливо выразил свой взгляд на необходимость быстрейшего соединения
всех сил действующей армии на решающем направлении. Он настаивал
перед царем на немедленной переброске основных сил с второстепенных
направлений на Московское направление, на объединении усилий в борьбе
с главной группировкой наполеоновских войск.
Непосредственно с вопросом сосредоточения сил на решающих
направлениях была связана и проблема организации стратегического
взаимодействия войск. В условиях войн начала XIX в. она представляла
исключительную сложность. При увеличении территории, на которой
развертывались военные действия резко возросшей численности войск, при
появлении таких самостоятельно действовавших на отдельных направлениях
войсковых объединений, как армия, координация усилий и взаимодействие
этих войск были крайне необходимы. Крупные стратегические цели могли
быть достигнуты только в результате общих усилий. Практическое же
осуществление согласованных действий войск встречало в то время
чрезвычайно большие трудности. Это объяснялось, во-первых, крайне
ограниченными возможностями быстрого передвижения войск и, во-вторых,
примитивным характером средств связи, не позволявших непрерывно и
быстро управлять войсками. И все же война 1812 г. дала поучительные
примеры согласованных действий войск. В ходе ее координировались
действия крупных войсковых объединений на широком пространстве.
Главнокомандующий и штаб русской армии руководили и управляли
вначале четырьмя, а после реорганизации и объединения — двумя
армиями и отдельным корпусом (по существу, тоже являвшимся армией),
многочисленными партизанскими отрядами и ополчением.
Конечно, стратегическое взаимодействие в войнах того времени
находилось лишь в первоначальной стадии и по способам организации
неизбежно носило еще примитивный характер. Основной формой
координации действий войск являлись распоряжения главнокомандующего и его
штаба, информация и донесения командующих армиями, в которых, как
правило, сообщалось о состоянии и положении войск противника, о
действиях и месте нахождения своих войск, о их ближайших задачах и
задачах по взаимодействию с другими войсками.
Главнокомандующий русской армией и его штаб являлись
организаторами взаимодействия. Они ставили конкретные задачи командующим
армиями, командирам корпусов, партизанских отрядов, информировали
их о положении войск противника. Особенно усложнялась организация
взаимодействия в ходе развернувшегося наступления, когда на большом
пространстве действовало несколько крупных группировок, выделявших
от себя большое число отдельных передовых и партизанских отрядов,
которые продвигались далеко вперед, отрываясь от основных сил. Штаб
Кутузова должен был постоянно находиться в курсе всех событий,
происходивших на всем театре военных действий, направлять усилия войск
в соответствии с общим планом.
463

Основным документом, определявшим задачи войск, являлась
введенная в армии «Таблица движения армий». В этой «Таблице», рассылавшейся
войскам, на каждый день указывались задачи, направления движения
войск, характер их взаимодействия с другими частями.
В войне 1812 г. в управление войсками было внесено много нового.
Те методы управления, которые применялись в войнах второй половины
XVIII в., теперь уже не годились. Да это и понятно. Раньше борьба
велась на сравнительно ограниченном участке местности и небольшими
армиями, подководец имел возможность лично видеть все поле боя и
самостоятельно управлять войсками. Имевшаяся в его распоряжении
небольшая группа офицеров-адъютантов и квартирмейстеров не оказывала ему
помощи в выработке решения, а использовалась главным образом для
реализации уже принятого решения.
С увеличением же численности армий, расширением театра войны,
появлением многостепенной организации войск и усложнением борьбы
все больше чувствовалась потребность в специальном органе, который бы
занимался подготовкой данных для принятия решений, оформлением
донесений и сведений о численности и состоянии войск, данных о наличии
оружия, боеприпасов, продовольствия. Таким органом стал штаб.
Согласно разработанному положению, так называемому «Учреждению
для управления Большой Действующей Армией», в 1812 г. в корпусах
и трех армиях были образованы штабы, в дивизиях квартирмейстерские
отделы во главе с дивизионными квартирмейстерами. При
главнокомандующем для управления войсками имелись Главный штаб, отдел генерал-
квартирмейстера и управление дежурного генерала. Кроме того, ему
подчинялись: начальник артиллерии, начальник инженеров и главный
интендант.
В обязанности штаба и его квартирмейстерской части входили:
рекогносцировка местности, выбор позиций для боя, составление карт,
изготовление схем, организация разведки противника, подготовка диспозиций
к бою и переходам, приказаний,. указание мест войскам на позиции
согласно принятому командующим боевому порядку, доведение во время
боя приказов командующего до исполнителей, описание боевых действий,
сведений о потерях и численности личного состава. Полководец опирался
в своей деятельности на штаб, всецело использовал его для управления
войсками.
Совершенно иное отношение к штабу было во французской армии.
Наполеон слишком переоценивал свои способности и недооценивал роль
своего штаба. «Где нет меня,— часто говорил Наполеон,— там маршалы
и генералы делают только глупости». Один из крупнейших просчетов
Наполеона в войне 1812 г. состоял именно в том, что он применял старые
методы управления, не доверял своему штабу, командирам корпусов,
стремился все вопросы решать лично, подменяя подчиненных ему
генералов, делая их слепыми исполнителями своей воли.
Кутузов же, сохраняя за собой общее руководство боевыми
действиями войск, предоставлял командующим армиями и корпусным
начальникам широкую инициативу и самостоятельность. В диспозиции к
Бородинскому сражению он указывал: «Не в состоянии будучи находиться во
время действия на всех пунктах, полагаюсь на известную опытность г. г.
главнокомандующих армиями, и потому предоставляю им делать
соображения действий на поражение неприятеля» 7.
Генералы, офицеры и рядовые солдаты не были слепыми
исполнителями воли начальства. Кутузов твердо придерживался указаний своего
учителя — великого Суворова, требовавшего, чтобы не только «одни главные
начальники были извещены о плане действия. Необходимо и младшим
начальникам постоянно иметь его в мыслях, чтобы вести войска согласно
с ним. Мало того: даже батальонные, эскадронные, ротные командиры
2 Фельдмаршал Кутузов: Сб. документов и материалов. М., 1947, с. 160.
464

должны знать его по той же причине, даже унтер-офицеры и рядовые.
Каждый воин должен понимать свой маневр» 8.
Управление войсками в ходе войны 1812 г. было значительно
усовершенствовано. Возросла роль штабов как органов управления, в них
проявились черты общевойскового штаба. Разумеется, отсутствие
технических средств связи сильно тормозило осуществление быстрого и
непрерывного управления, особенно в условиях, когда войска действовали на
нескольких направлениях. Однако для того времени методы управления
войсками в русской армии были передовыми и во многом превосходили
методы, применявшиеся в западноевропейских армиях.
В целом же борьба с наполеоновской агрессией внесла серьезные
изменения в способы и формы вооруженной борьбы, в теорию и практику
военного искусства, особенно в ее высшую область — стратегию. Русская
стратегия в отличие от стратегии Наполеона глубже и реалистичнее, если не
считать первоначального ошибочного замысла Фуля, оценивала
обстановку, соотношение сил и принимала решения, соответствующие этим
условиям. В войне 1812 г. зарождалось новое явление вооруженной борьбы —
операция. О возникновении этого нового явления в военном искусстве
свидетельствуют такие признаки, как участие в войне больших масс войск,
резкое расширение театра войны, появление армейских объединений и
координация их действий для достижения определенной цели, дальнейшее
усовершенствование взаимодействия и управления войсками в ходе
боевых действий.
Военное искусство Отечественной войны 1812 г. и в области тактики
сделало значительный шаг вперед. Русская военно-теоретическая мысль
по-иному, чем западноевропейская, определяла роль и задачи тактики.
Западноевропейские теоретики, строго разграничивая функции стратегии
и тактики, считали, что роль стратегии состоит в том, чтобы создать
благоприятные условия для сосредоточения и подведения армии к полю боя с
тем, чтобы затем передать все дело тактике, которая и должна решать
исход вооруженной борьбы в генеральном сражении. Как учила военная
теория, сражение составляло венец тактики, ее последнее слово.
В военном искусстве,, французской армии тактика хотя и достигла
высокого совершенства, но играла сравнительно ограниченную роль,
главным образом в период крупных сражений. В русской же армии
тактика имела важное значение в течение всей войны. Это обусловливалось в
значительной степени тем, что русское военное искусство исходило из того,
что победа в войне достигается в результате целого комплекса боев и
сражений. В связи с этим роль тактики возрастала, ее рамки значительно
расширялись, разнообразнее становились тактические способы борьбы.
Особенно важную роль тактика выполняла в период невыгодно
складывавшейся стратегической обстановки на театре военных действий. В
начальный, наиболее трудный период войны 1812 г., когда разобщенные
русские армии отступали в глубь страны, тактика вынесла на себе
основную тяжесть борьбы. Бои в районе Мира и Романово, под Островно, у
Салтановки и в Смоленске изматывали и обескровливали наседавшего
врага. Преимущественно это были арьергардные бои. Они носили упорный
характер, тормозили и задерживали продвижение противника.
Тактика в начальный период войны во многом обеспечила русской
армии решение крупной стратегической задачи — соединение 1-й и 2-й
Западных армий под Смоленском.
Русская военно-теоретическая мысль рассматривала тактику не
изолированно от стратегии, а в тесной связи с ней. Перед ней ставились такие
задачи, которые исходили из реальных возможностей, общей
стратегической обстановки. Иногда в интересах достижения конечной цели
приходилось даже временно идти на тактические жертвы. Победа, одержанная
у Бородино, не была реализована до конца именно из-за стратегических
соображений. На второй день после Бородинского сражения имелась воз-
Генералиссимус Суворов: Сб. документов п материалов. М.^ 1947, с. 107,
465

можность продолжать сражение. Но это таило в себе угрозу крупного
стратегического проигрыша, еще большего ослабления армии в тот
момент, когда враг был в центре страны и когда не имелось реальных
возможностей в короткие сроки усилить армию, обеспечить ее оружием и
боеприпасами.
Правильная оценка всей совокупности обстановки заставила русское
командование принять решение на отступление, хотя оно и было связано
с большими территориальными потерями и даже временной сдачей
противнику Москвы, но зато в последующем приводило к выдающимся стра-
тегинеским результатам. «Когда дело идет не о славах выигранных только
баталий, но вся цель будучи устремлена на истребление французской
армии... я взял намерение отступить...» — писал Кутузов 9.
Правда, подобные взгляды в русской армии разделялись далеко не
всеми военачальниками. Генералы Беннигсен, Уваров и другие после
Бородинского сражения настаивали дать новое сражение у стен Москвы,
несмотря на невыгодную позицию и на отсутствие достаточных для этого
сил и средств. Кутузов, как известно, исходя из всесторонней оценки
обстановки, общей стратегической цели, отказался от нового сражения. «Не
мог я никак отважиться на баталию,— писал он,— которой невыгоды
имели бы последствием не только разрушение остатков армии, но и крово-
пролитнейшее разрушение и превращение в пепел самой Москвы» 10.
Уже значительно позже, возвращаясь к этому вопросу, Кутузов писал:
«Тягостно мне было оставлять Москву, но и дать сражение находил я,
в случае неудачи, неразлучным, может быть, с окончанием кампании...».
Таким образом, при решении вопроса о целесообразности сражения
русское командование исходило не только из тактических соображений,
но и из стратегических расчетов, из учета тех последствий, к которым
может привести сражение. Оно рассматривало тактические действия в
непосредственной связи со стратегическими целями, неуклонно подчиняло
тактику интересам стратегии.
Классическим образцом оборонительного сражения того времени яви^
лось Бородинское сражение. Оно характеризовалось решительностью
боевых действий, глубоким построением боевых порядков, сосредоточением
основных сил на решающем участке боя, широким маневрированием силами
и средствами в ходе боя, выделением сильных резервов, проявлением
подчиненными разумной инициативы. Все это позволило русским войскам
нанести поражение наполеоновской армии.
Разгром противника в бою являлся главной целью в тактике русской
армии. Войска всегда, когда это было возможно, стремились реализовать
до конца достигнутую в бою победу, рассматривая преследование как
обязательный, завершающий акт боя.
В ходе войны в тактике русской армии получил дальнейшее развитие
принцип сосредоточения основных сил на решающем участке сражения.
Наиболее показательным примером в этом отношении является
Бородинское сражение. Две трети всех войск, около 90 тыс. человек из 120 тыс.,
были сосредоточены на правом фланге и в центре. Из семи пехотных
корпусов и пяти кавалерийских (считая две кирасирские дивизии за корпус)
на этом участке находилось пять пехотных и четыре кавалерийских
корпуса. Благодаря созданию такой сильной группировки прочно
прикрывалось основное направление на Москву вдоль новой Смоленской дороги,
а также обеспечивалась возможность осуществлять широкий маневр в
ходе сражения.
Маневрирование силами и средствами на поле боя — одна из
характерных, отличительных особенностей тактики русской армии в войне 1812 г.
Маневр применялся как в наступательном, так и оборонительном бою.
Здесь мы хотим прежде всего отметить то исключительно важное значение,
которое имел блестяще осуществленный русским командованием маневр
9 М. И. Кутузов: Сб. документов. М., 1954, т. 4, ч. 1, с. 154.
*° ЦГИАЛ, ф. 1409, оп. 1, д. 710, ч. 1, л. 231.
466

конницей в ходе Бородинского сражения. Рейд казачьих полков Платова
и кавалерийского корпуса Уварова в кризисный момент сражения оказал
огромное влияние на дальнейший его ход. Он расстроил
подготовлявшуюся французами атаку, вызвал у Наполеона тревогу за свой левый фланг
и заставил его перебросить к месту прорыва часть своих сил. В то же
время русские, пользуясь замешательством противника, получили
возможность усилить левый фланг и центр позиции, перебрасывая на эти участки
войска с правого фланга и из резерва.
В тактике русской армии в войне 1812 г. дальнейшее творческое
развитие и совершенствование получили боевые порядки войск. Важным
элементом боевого порядка являлся резерв. Выделение сильного резерва —
одна из характерных особенностей тактики русской армии в войне 1812 г.
По своей силе и составу он способен был решать серьезные тактические
задачи в ходе боя или сражения. В обороне резерв использовался для
восстановления положения на одном из участков позиции, при
организации контратак, при нанесении внезапного удара; в наступлении — дли
развития успеха, для закрепления выгодного рубежа, для преследования
противника. Создание сильных общего и частных резервов, состоявших
из всех родов войск, умелое, расчетливое использование их во многом
определили успешный исход Бородинского сражения.
В войне 1812 г. бой велся тремя основными родами войск: пехотой,
кавалерией и артиллерией. Пехота, составлявшая большую часть войск,
несла основную тяжесть борьбы как в наступательных, так и
оборонительных боях. Она осуществляла стремительные атаки, вела упорную оборону,
участвовала в преследовании противника. В ее действиях сочетались огонь,
маневр и штыковой удар.
Кроме пехоты, большую роль на поле боя играла кавалерия. Она
использовалась преимущественно корпусами для отражения атак
противника и нанесения внезапных ударов, а также при цреследовании. В
Бородинском сражении русская кавалерия хотя и уступала по численности
наполеоновской, но по боевым качествам, маневренности, быстроте
значительно ее превосходила. Кавалерия использовалась как во
взаимодействии с пехотой, так и самостоятельно. В разгар боя за «батарею
Раевского» русская кавалерия своими стремительными контратаками нанесла
сильное поражение французской коннице, пытавшейся выйти в тыл
войскам, оборонявшим «батарею Раевского».
Кавалерия как подвижная сила армии блестяще себя проявила в
многочисленных боях в период наступления и преследования войск
противника. Неотступно преследуя врага, она выходила на пути его отхода,
навязывала ему бои и наносила тяжелые потери. Кавалерия
самостоятельно и во взаимодействии с партизанскими отрядами успешно вела бои с
противником в отрыве от главных сил армии, что было новым в практике
боевого использования кавалерии.
Исключительно важное значение в бою отводилось и артиллерии.
В наступлении она подготовляла атаку пехоты, поражала артиллерию
и живую силу противника, участвовала в преследованиц; в обороне —
обеспечивала удержание основной оборонительной позиции, выводила из
строя артиллерию противника, уничтожала его пехоту и конницу,
подготавливала переход в контратаку своих войск.
Русская артиллерия в войне 1812 г. превосходила артиллерию
противника по своим техническим данным и по характеру ее боевого
использования. Она применялась, как правило, массированно для поражения
артиллерийским огнем живой силы противника. Так, например, только
за один день сражения у Бородино было выпущено 60 тыс. снарядов.
Артиллерия вела огонь до поздней ночи. Кутузов, высоко оценивая
действия артиллерии, в донесении о Бородинском сражении писал: «Артиллерия
наша, нанося ужасный вред неприятелю, цельными выстрелами своими
принудила неприятельские батареи замолчать, после чего вся
неприятельская пехота и кавалерия отступила» 1Х.
ы Фельдмаршал Кутузов, с. 172.
467

Одна из причин успеха русской армии в боях с численно
превосходящими силами противника заключалась в правильном решении проблемы
взаимодействия родов войск. Действия пехоты, являвшейся основой
боевого порядка, немыслимы были без поддержки огневой мощи
артиллерии, которая на всех этапах боя своим огнем расстраивала боевые
порядки противника, наносила ему потери, обеспечивала успех атаки своей
пехоты. Кавалерия как средство стремительного, массированного удара
в сочетании с натиском пехоты и огнем артиллерии завершала разгром
войск противника при его преследовании.
Только в результате слаженного взаимодействия трех родов войск
были достигнуты выдающиеся результаты в боях и сражениях
Отечественной войны 1812 г. Анализ этих боев и сражений показывает, что по своему
характеру они уже не были «чисто» пехотными боями. Бой стал
приобретать черты общевойскового боя.
Военачальники русской армии в ходе войны 1812 г. большое значение
отводили местности. При оценке и выборе позиции для оборонительных
целей учитывались не только ее естественные достоинства, но и
возможности ее инженерного усиления. Инженерная подготовка позиции в войне
1812 г. получила значительное развитие. В войнах второй половины
XVIII в. инженерному укреплению позиции не уделялось достаточного
внимания. Наполеон редко прибегал к обороне, и он пренебрегал военно-
инженерным искусством. В русской же армии учитывалось возрастание
в бою огневых средств, и в связи с этим большое внимание обращалось
на создание инженерных укреплений, которые усиливали устойчивость
обороны, уменьшали потери войск.
Основными сооружениями на оборонительной позиции являлись
земляные укрепления: редуты, люнеты и флеши. Они предназначались как
для артиллерии, так и для пехоты. Для егерей между редутами
устраивались траншеи. Полевые сооружения отличались простотой построек,
быстротой их возведения и эффективно защищали войска от
артиллерийского и ружейного огня противника. Создание подобных
сооружений явилось серьезным вкладом в теорию и практику полевой
фортификации.
Большое значение в русской армии придавалось организации разведки
и своевременному получению достоверных данных о состоянии и
намерениях противника. В Отечественной войне 1812 г. разведка получила
значительный размах. Так, например, штаб Кутузова перед Бородинским
сражением располагал всеми необходимыми данными о войсках
противника: их составе, численности, группировке. Разведкой боем и
наблюдением было установлено расположение частей противника. Еще большее
развитие получила разведка во время пребывания армии в Тарутино.
Партизанские отряды, ополченческие части, крестьянские партизанские
отряды ежедневно доставляли в штаб русской армии пленных солдат,
добывали сведения о состоянии наполеоновской армии, ее передвижениях,
о подходе к ней резервов.
Благодаря хорошо поставленной разведке штаб русской армии
своевременно получил точные данные о выходе главных сил французской
армии из Москвы, о ее повороте со старой на новую Калужскую дорогу и о
ее стремлении прорваться в Калугу. Именно эти данные позволили
своевременно принять решение на выход всей армии из Тарутино к
Малоярославцу с целью срыва наполеоновского плана отступления через южные,
не затронутые войной районы.
Война России против наполеоновского нашествия, в которой русский
народ и его армия вели освободительную справедливую борьбу, создавала
благоприятные условия для творческого развития военного искусства, и
прежде всего тактики. Ни в какой другой области военного дела не могли
проявляться так отчетливо высокие боевые и моральные качества
солдатской массы, как в тактике.
В бою — этом решающем акте войны той эпохи и единственном
средстве достижения победы над врагом — русские, воины проявляли му-
468

жество, высокий патриотизм и творчество. Многообразие тактических
форм и способов борьбы, применявшихся в войне, их активный характер
основывались прежде всего на высоких морально-боевых качествах
русской армии, на героической борьбе партизан и ополченцев.
Законно возникает вопрос: как могло случиться, что буржуазная
Франция потерпела поражение в борьбе с феодально-крепостнической
Россией? Казалось бы, наполеоновская армия, возглавляемая таким
талантливым полководцем, каким был Наполеон, опиравшаяся на более
прогрессивный общественный строй, располагала большими
возможностями для эффективного использования своего военного искусства,
т. е. она имела больше шансов на победу в борьбе с армией феодально-
крепостнического государства.
В свое время так оно и было. Когда на знаменах французской армии
были начертаны освободительные лозунги и ей противостояли
сравнительно слабые противники, она одерживала блистательные победы. Иные
условия и обстановка сложились в войне с Россией в 1812 г. Во-первых,
война со стороны Наполеона носила открытый грабительский характер
и осуществлялась разноплеменной армией, боевые и моральные качества
которой были уже не те, что в революционных войнах. Во-вторых, в
России Наполеон рассчитывал встретить сопротивление только армии (и то
численно меньшей, чем у него), а в действительности против агрессора
поднялся весь народ. Национально-освободительный характер войны,
активное участие народных масс в ней давали широкий простор для
военного творчества. И наконец, в-третьих, богатый опыт, приобретенный
русской армией в войнах первого десятилетия XIX в., в том числе и
в войне с Францией, более глубокий и реалистический подход к тем
изменениям, которые происходили в военном деле, выдвинули русское
военное искусство как в его практической, так и теоретической части на
первое место в мире. Оно обладало более совершенными приемами борьбы,
нежели военное искусство наполеоновской армии. Именно здесь, в войне
1812 г., особенно отчетливо проявилась несостоятельность тех
«классических» принципов военного искусства Наполеона, которые принесли
ему славу непобедимого полководца.
Поражение наполеоновской армии в войне 1812 г. потрясло военное
могущество Франции. «С 1812 г.,— отмечал В. И. Ленин,— начинается
упадок военного могущества Наполеона I» 12.
Война 1812 г. явилась крупным этапом в развитии военного искусства.
Она значительно обогатила теорию и практику военного дела.
Выдающаяся победа над захватнической наполеоновской армией была
достигнута не в силу численного преобладания над противником и не благодаря
лучшему оружию, а в результате героизма войск, превосходства военного
искусства. «Кто из Русских,— писал Ф. Глинка,— не согласится, что
в Отечественной войне нашей одно искусство... победило силу?
оно защитило нашу честь, возвысило славу, охранило нашу
свободу и великое преимущество называться Русскими» 13.
Практика организации и ведения оборонительных и наступательных
операций, широкое применение различных форм маневра вносили много
нового в способы боевых действий войск. Как в области стратегии и
тактики, так и в области организационной структуры армии, ее боевой
подготовки и обучения опыт войны 1812 г. явился крупным этапом в
развитии военного искусства.
Из богатого опыта войны 1812 г. большое практическое и
теоретическое значение приобретали вопросы планирования войны и отдельных
сражений, выбора направления главного удара, сосредоточения главных
усилий на решающем направлении, вопросы организации и ведения
разведки, взаимодействия и управления войсками. Последующее развитие
военного искусства в XIX в. во многом подтвердило правильность и
12 Ленинский сб., т. XI, с. 50.
13 Глинка Ф. Краткое начертание военного журнала. СПб., 1817г с. 11г
469

жизненность способов вооруженной борьбы, применявшихся русской
армией в 1812 г.
Более 170 лет отделяют нас от военных событий Отечественной войны
1812 г. С тех пор произошли гигантские преобразования в общественной
жизни, глубокие изменения в военном деле вообще и военном искусстве
в частности. Появились новые средства борьбы, которые требуют,
разумеется, и иного их применения.
Но славные боевые традиции освободительцой борьбы, талантливое
военное творчество наших далеких предков и сейчас вызывают у нас
восхищение и гордость. Опыт борьбы с сильным агрессором, каким
являлись Наполеон и его армия, имеет не только познавательный интерес.
Он служит грозным предостережением для тех, кто и в наше время
стремится раздуть пламя военного пожара.
1962 г.
РОЛЬ РУССКОЙ АРМИИ
В ОСВОБОЖДЕНИИ НАРОДОВ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ
ОТ НАПОЛЕОНОВСКОГО ИГА
Знаменательная победа в Лейпцигском сражении имела исключительно
важные политические и военные последствия в
национально-освободительной борьбе немецкого народа с наполеоновской агрессией.
Лейпцигское сражение — крупнейшее сражение первой половины
прошлого века. В нем участвовало более полумиллиона союзных и
наполеоновских войск, оно закончилось жестоким поражением
наполеоновской армии, ее изгнанием с территории Пруссии.
Но чтобы правильно определить значение Лейпцигской победы в
освободительной борьбе европейских народов, следует оценить то главное,
что ей предшествовало. Без этого не понять ци смысла развернувшейся
в октябре 1813 г. упорной борьбы между Одером и Эльбой, ни тех
довольно сложных дипломатических комбинаций, которые, сопутствуя
вооруженной борьбе, то ускоряли, то замедляли развитие национально-
освободительной борьбы.
Прежде всего мы должны отметить то огромнее и решающее влияние,
которое оказала Отечественная война 1812 г. на всю международную
обстановку. Ведь именно катастрофический исход для Наполеона русской
кампании 1812 г. коренным образом менял расстановку сил в Европе.
Военная катастрофа, постигшая Наполеона в России, одновременно
явилась и крахом его агрессивных, захватнических планов.
После провала наполеоновских планов завоевания России
положение дел в Европе резко изменилось. Поражение наполеоновских войск
в войне с Россией послужило, как указывает Ф. Энгельс, «сигналом
к всеобщему восстанию против французского владычества на Западе»1"2.
Порабощенные народы стран Западной Европы, и прежде всего
угнетенные польский и немецкий народы, готовы были подняться на
национально-освободительную борьбу. Но при той политической системе,
которая существовала в странах Западной Европы, нельзя было
рассчитывать на их самостоятельное выступление, так как правительства этих
государств были связаны союзом с Наполеоном, вели вместе с ним войну
против России. И хотя они были не прочь избавиться от своего
«покровителя», однако не решались разорвать узы, связывавшие их с
Наполеоном.
*-? Маркс #., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 22, с. 30.
4*0

В сложной обстановке начала 1813 г., когда народы стремились
избавиться от наполеоновского угнетения, а их трусливые правительства
боялись этого, необходимо было оказать помощь народам
западноевропейских стран в их национально-освободительной борьбе.
Перенесение вооруженной борьбы за границу диктовалось
стремлением окончательно сокрушить вооруженные силы Франции, лишить
Наполеона всякой возможности развязывать новые агрессивные войны.
Следовательно, необходимость перенесения войны за границу вытекала
из всей военно-политической обстановки, сложившейся после поражения
французской армии в России. Достижение окончательного военного
поражения Франции отвечало интересам защиты национальной
самостоятельности России. Кроме того, оно имело целью оказание помощи
народам западноевропейских стран в их освободительной борьбе с тем, чтобы
они могли присоединиться к русскому народу и общими усилиями
добиться победы. Вот почему перед русской армией стояла задача
дальнейшего развития стратегического успеха путем перенесения боевых
действий за границу и в последующем на территорию самой Франции.
Политические цели кампании 1813 г.— освобождение
западноевропейских стран от наполеоновского гнета и создание условий, обеспечивающих
установление длительного мира,— придавали русской армии в Европе
важное международное значение.
Но если борьба прусского народа преследовала прогрессивные цели
освобождения от наполеоновского угнетения и уничтожение феодальных
пережитков, то борьба европейских монархических правительств велась
за восстановление старого, феодально-крепостнического строя. Пруссия,
униженная и придавленная Наполеоном, стремилась обрести
национальную самостоятельность, союзные же с нею монархические государства
вели захватнические походы. В. И. Ленин, говоря о тяжелых для Пруссии
последствиях Тильзита, писал: «Наполеон I был в течение ряда лет
полнейшим победителем на континенте, его победа над Пруссией была много
решительнее, чем победа Вильгельма над Россией. А через немного лет
Пруссия оправилась и в освободительной войне, не без помощи
разбойничьих государств, ведших с Наполеоном отнюдь не освободительную,
а империалистскую войну, свергла иго Наполеона» 3.
Слов нет, перенося военные действия в Западную Европу, царское
правительство заботилось не о чужих интересах, а преследовало свои
реакционные цели. Оно стремилось укрепить монархический строй,
восстановить династию Бурбонов во Франции. Но в то же время, борясь
с наполеоновскими войсками, русская армия несла освобождение
угнетенным народам Западной Европы.
Кампания 1813 г. явилась прямым продолжением Отечественной
войны. Ее подготовка и планирование проходили еще на завершающем этапе
войны 1812 г. Вопрос о перенесении боевых действий за границу не
вызывал никаких сомнений и разногласий у русского командования. А
между тем в иностранной и в некоторой части дореволюционной русской
военной литературы преднамеренно извращалась позиция
главнокомандующего по вопросу о перенесении войны за границу. Утверждалось, что
М. И. Кутузов был против перенесения войны за границу, что он был
сторонником прекращения боевых действий с выходом русских войск
к государственной границе. «Тот, который не хотел сражаться под
Малоярославцем, который не хотел рассеять теней воинов под Красным, тот
никогда не отважится действовать наступательно»,— клеветал
английский представитель при русской армии Р. Вильсон 4.
В таких утверждениях было заинтересовано не только английское, но
и некоторые другие правительства (например, австрийское), которые
стремились принизить роль России в победе над наполеоновской
Францией, дать ход версии, будто Россия в войне с Францией преследовала
3 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 35, с. 382.
4 Цит. по: Дубровин #. Отечественная война в письмах современников (1812—1815)»
СПб,, 1882, с. 368, 247.
471

только свои, узконациональные интересы, что она не была
заинтересована в изгнании наполеоновских войск из Европы.
Документы целиком отвергают и разоблачают эту фальсификацию
исторических фактов. Русская армия в середине декабря 1812 г. вышла
к государственной границе, очистив от врага всю территорию. Войска
прошли почти тысячу километров, участвуя во многих боях, преследуя
и уничтожая отступавшего противника. При таком напряжении боевых
действий значительно уменьшилась численность русской армии, а
вышедшие к границе войска устали и нуждались в отдыхе. Не ясно ли, что
для успешных наступательных действий за границей (главным образом,
тогда, когда силы Наполеона будут возрастать) необходимо было дать
армии кратковременный отдых для приведения себя в порядок, для
подтягивания отставших войск, пополнить армию за счет двигавшихся вслед
за ней резервов.
Исходя из этих совершенно правильных соображений, М. И. Кутузов
и принял решение остановить на некоторое время Главную армию для
ее усиления. В донесении царю он следующим образом мотивировал свое
решение: «Главная армия, быв в беспрестанном движении от Москвы до
здешних мест на пространстве почти 1000 верст, несколько расстроилась,
число ее приметно уменьшилось и люди, делая форсированные марши и
находясь почти день и ночь то в авангарде, [то] в беспрестанном движении
для преследования бегущего неприятеля, в очевидное пришли изнурение:
многие из них отстали и только во время отдохновения армии догнать
могут. Во уважение сих обстоятельств, дабы войски . привесть в
желаемое состояние и с лучшими успехами действовать на неприятеля, я
положил дать здесь отдых Главной армии на несколько дней, что, однако ж,
может продолжиться до двух недель» ъ (курсив мой.— П. Ж.).
Следовательно, речь шла не об отказе русского командования
довершить разгром наполеоновской армии в Европе, а о необходимости
предоставления передышки русской армии, и то не всей, а лишь той части,
которая вынесла на себе основную тяжесть борьбы с противником,
армии, прошедшей путь от Тарутина до Вильно. Что же касается войск
П. В. Чичагова, П. X. Витгенштейна и подвижных частей, то они были
сразу же нацелены на безостановочное движение вслед за отступавшими
к Неману остатками французских войск и двинувшимися туда корпусами
Макдональда и Шварценберга.
Английскую буржуазию, конечно, совершенно не интересовали
соображения и доводы М. И. Кутузова о достижении победы меньшей кровью,
о сохранении сил русской армии. Англичанам нужно было как можно
быстрее открыть рынки для ввоза английских товаров, уничтожить
континентальную блокаду. Разумеется, речь шла уже не о России, так как
ввозу сюда английских товаров никто не угрожал. Англичане
беспокоились о ввозе своих товаров во Францию, Бельгию, Италию. Одновременно
упомянутый уже Вильсон был обеспокоен тем, что поход русской армии
в Европу может выдвинуть Россию на первое место и предоставить ей
ведущую роль при решении международных вопросов.
Вырабатывая стратегический план кампании 1813 г., русское
командование ставило перед войсками в качестве первоочередных задач: 1)
окончательно довершить разгром отступавших в Восточную Пруссию и
Польшу остатков французских войск, не дать им соединиться с войсками,
находившимися за Вислой, и поступавшими из Франции новыми
формированиями; 2) не дать Наполеону использовать людские и материальные
возможности этих государств для усиления своих вооруженных сил;
3) помочь немецкому и польскому народам присоединиться к общей
борьбе.
Накануне перехода через Неман русская армия насчитывала в своих
рядах около 100 тыс. человек. По рапортам, представленным в штаб
русской армии на 7(19) декабря 1812 г., ее состав был следующий:
S ЦГВИА, ф. ВУА, д. 1078, л. 207 об.- 208.
472

Главная армия
(3, 4, 5, 6 и 8-й пехотные корпуса, 4-й
кавалерийский корпус)
3-я Западная армия
(Чичагова)
Отдельный корпус
(Витгенштейна)
Итого
Пехота
20 926
15 249
26 257
62 432
Кавалерия
3496
6898
5046
15 440
Артиллерия
3042
2341
3192
8575
Всего
27 464
24 488
34 495
86 4476
Орудий: конных — 76, батарейных — 184, легких — 273, всего — 533.
Наполеоновская армия, находившаяся за Неманом, насчитывала до
70 тыс. человек 7. Ее основные силы сосредоточивались на флангах:
в Восточной Пруссии — корпуса под командованием Макдональда и
Иорка: в районе Варшавы — австрийские, саксонские и польские
корпуса (Шварценберг, Ренье, Понятовский). Две эти разрозненные
группировки поступали под общее командование Мюрата, которому было
приказано из остатков войск организовать оборону по Неману и Бугу. Но
первые же наступательные действия передовых русских отрядов
показали полную неспособность войск противника оказывать сколько-нибудь
длительное сопротивление. Мюрат, убедившись в бесцельности обороны
на этом рубеже, отдал распоряжение отвести войска за Вислу, усилить
гарнизоны крепостей Данциг, Торн, Модлин и, опираясь на них,
остановить дальнейшее наступление русских армий.
Для достижения поставленных целей русская армия в последних
числах декабря 1812 г. перешла в наступление на трех направлениях:
на Кенигсберг — Данциг, на Плоцк и на Варшаву.
Наступлением в Восточную Пруссию русская армия наносила удар
по основной группировке французских войск (корпусам Макдональда и
Иорка), занимала значительную территорию, лишала Наполеона
возможности пользоваться людскими и материальными ресурсами Восточной
Пруссии. Успешные действия на этом направлении ускоряли разрыв
Пруссии с наполеоновской Францией и присоединение ее к
антинаполеоновской коалиции. На это направление была выделена большая часть
сил русской армии, всего около 60 тыс. человек.
Наступлением русских войск на Варшаву решались задачи: занятие
политического и экономического центра Польши (Герцогства
Варшавского), разгром сдльной австро-саксонской группировки войск,
отступавших к Варшаве. Выполнение этих задач было возложено на войска,
располагавшиеся в Гродно, Белостоке, Брест-Литовске (около 13 тыс.
человек).
Между этими двумя группировками наступала из Меречи в общем
направлении на Плоцк Главная армия, при которой находился главный
штаб русской армии. Задача этих войск состояла, во-первых, в том, чтобы
в нужный момент подкрепить войска, наступавшие на правом или на левом
крыле, и, во-вторых, не дать возможности соединиться с войсками
противника, находившимися в Пруссии и Польше.
Одной из важнейших стратегических задач, поставленных перед
русской армией, являлось освобождение Восточной Пруссии. В воззвании
? В итоговых цифрах документа небольшие неточности (ЦГВИА, ф. ВУА, д. 1078,
л. 213—214). Сведения подписаны М. И. Кутузовым. В них не вошли данные об
авангарде (2-й и 7-й пехотные корпуса и 2-й и 3-й кавалерийские корпуса), а также
о полках, находившихся в отдельных отрядах, с учетом которых общая численность
армии составляла около 100 тыс. человек. Сведения об артиллерии Главной и 3-й
Западной армий указаны вместе с пионерными войсками.
7 См. подробную ведомость французских войск в кн.: Отечественная война 1812 г.:
Материалы ВУА. СПб., 1914, т. 21, с. 415—417.
473

к прусскому народу перед началом похода М. И. Кутузов писал:
«Призываю их (прусский народ.— П. Ж.) воспользоваться настоящим
благоприятным случаем и соединиться с русскими армиями для преследования
неприятеля, бегство коего доказывает его бессилие»8"9. Воззвание было
опубликовано на французском и немецком языках.
Боевые действия русских войск в Восточной Пруссии сразу же
приняли активный наступательный характер. Выдвинутые вперед легкие
кавалерийские отряды наносили стремительные и внезапные удары по
разрозненным группам войск противника и овладевали один за другим
населенными пунктами. В первые же пять дней были заняты города
Тильзит, Инстербург, Гумбинен, Мемель. При этом было взято в плен
7500 солдат и 246 офицеров, захвачены большие трофеи: запасы
продовольствия, оружия, боеприпасы. В Мемеле захвачены 26 судов военной
флотилии и 36 судов с товарами французских купцов.
Важным результатом первых наступательных действий русской
армии явилось заключение с генералом Йорком Таурогенской конвенции,
согласно которой 30 батальонов пехоты и 6 эскадронов конницы, всего
около 20 тыс. человек прусских войск, отделялись от корпуса Макдо-
нальда и оставались нейтральными впредь до решения прусским
правительством вопроса о союзе с Россией.
Ослабленный корпус Макдональда, естественно,- не мог теперь
представлять большой силы. Настигнутый авангардными войсками генерала
Д. Д. Шепелева у Лабиау, он потерпел здесь поражение и поспешно
отошел к Кенигсбергу. Но энергично преследовавшие его русские войска
с ходу ворвались в город и после непродолжительного, но упорного боя
4 января 1813 г. овладели этим крупным опорным пунктом Восточной
Пруссии 10.
Заняв Кенигсберг, русские войска устремились к Висле, преследуя
отступавших туда французов. Чтобы упредить противника при
переправе через Вислу и для проведения глубоких рейдов по его тылам, был
создан крупный отряд из лучших казачьих полков под командованием
генерал-адъютанта А. И. Чернышева. В первых числах января авангард
М. И. Платова, войска Д. Д. Шепелева, отряд А. И. Чернышева вышли
к Висле и заняли города: Эльбинг, Мариенбург, Мариенвердер. Часть
войск переправилась через Вислу и заняла Нейенбург и Диршау.
В то время как в Восточной Пруссци шло успешное наступление,
Главная армия, перейдя тремя колоннами Неман, двигалась к Висле.
Войска под командованием А. П. Тормасова 13 января перешли границу
у Меречи и начали наступление на Млаву, Плоцк. Движение этой группы
войск справа прикрывалось сильным авангардом Ф. Ф. Винценгероде,
цадежно обеспечивавшим ее от возможных ударов со стороны Торна.
5 февраля Главная армия подошла к Висле и заняла Плоцк, а авангард
Винценгероде — Доброжин.
Выход русских войск к Висле в районе Плоцка и наступление крупных
сил непосредственно на Варшаву создавали угрозу окружения для войск,
находившихся в Варшаве. Когда эта угроза стала уже реальной, Швар-
ценберг с согласия австрийского гфавительства вступил в переговоры
с русским командованием, результатом которых явилось заключение
перемирия. Австрийские войска оставили Варшаву и стали отходить
в Галицию. Понятовский вынужден был поспешно отводить свои войска
на юг, к Ченстохову и Кракову, а Ренье — отступать к Калишу. 7
февраля русские войска вошли в Варшаву.
Занятие Варшавы — важного политического и экономического центра,
выход русской армии к Висле, от ее устья до Варшавы, имели важное и
политическое, и стратегическое значение.
В результате успешных действий русской армии были сделаны первые
шаги для привлечения Австрии и Пруссии в состав антинаполеоновской
8-9 Фельдмаршал Кутузов: Сб. документов и материалов. М., 1947, с. 257.
М Отечественная война 1812 г.: Материалы ВУА, с. 205.
474

коалиции. Австрийские войска уже не принимали участия в боевых
действиях на стороне французов. Прусские войска Иорка, а затем и Бюлова
готовы были повернуть оружие против Наполеона. В Восточной Пруссии
по решению созванного в Кенигсберге сейма создавалось ополчение,
призывались резервисты, среди населения росло патриотическое движение
за освобождение страны от наполеоновских войск. И хотя Франц I и
Фридрих Вильгельм III, все еще боявшиеся разорвать узы, так долго
связывавшие их с Наполеоном, стремились найти какие-либо
компромиссные решения, вопреки их воле в армии и в народе все больше возрастало
стремление присоединиться к национально-освободительной борьбе. Но
из-за трусости австрийского императора и прусского короля пока что эти
возможности не могли быть использованы, вся тяжесть борьбы
по-прежнему лежала на русской армии.
В связи с обширным театром военных действий, недостатком сил и
отдаленностью армии от резервов возник ряд сложных проблем.
Важнейшей являлась проблема численного увеличения армии и сосредоточения
крупных сил на том направлении, где должны были развернуться
решающие события.
С выходом русской армии к Висле непосредственно против нее
находилось не более 55—60 тыс. французских войск. Значительные силы
противника стягивались к Данцигу: сюда отошли войска, находящиеся в
Восточной Пруссии, и остатки корпусов Виктора и Макдональда. Гарнизон
Данцига насчитывал 20 тыс. человек. В Торне было около 8 тыс.
баварцев, в Модлине — 7 тыс. человек. В Познани, Гнезно, Цирке
сосредоточивалось 15 тыс. французских войск, объединенных в три дивизии.
Общее командование французскими войсками вместо самовольно
оставившего армию Мюрата осуществлял теперь Евгений Богарнэ.
Основная цель Наполеона сводилась к тому, чтобы, используя
крупные водные рубежи — Вислу и Одер — и сильно укрепленные крепости,
остановить дальнейшее наступление русской армии, рассредоточить ее
силы и втянуть ее в длительные, затяжные бои по осаде крепостей.
Наполеону необходимо было выиграть время для создания новой армии и
выдвижения ее к Одеру, а если удастся, то и к Висле.
Но М. И. Кутузов не был тем полководцем, которого можно было
увлечь борьбой за крепости. Он учитывал, что овладение крепостями
сопряжено и с большими жертвами, и со значительной затратой времени,
тогда как сами гарнизоны этих крепостей не в силах были задержать
дальнейшего наступления русской армии. Поэтому главнокомандующий,
выделив незначительную часть войск для блокирования крепостей, основные
силы направил для наступления к Одеру ".
Данциг был блокирован казачьими полками М. И. Платова. Осада
Торна возлагалась на войска П. В. Чичагова, а Модлина — на войска
корпуса И. Ф. Паскевича. Выделяя незначительные силы для осады
крепостей, русское командование не ставило перед этими войсками задачу
быстрого овладения крепостями. На запрос Чичагова, на каких условиях
необходимо соглашаться с комендантом Торнской крепости, если тот
вступит в переговоры, Кутузов дал указание, что соглашаться можно лишь
при условии, если весь гарнизон сдастся в плен и сложит оружие. «Если
же ни на какой из сих пунктов не согласится комендант сдать крепости,
тогда обложите оную как можно ближе и продолжайте блокаду
впредь до повеления» 12.
Таким образом, замысел Наполеона — задержать наступление
русской армии, втянуть ее в длительные бои с гарнизонами крепостей — не
осуществился. Напротив того, осажденные французские войска,
отрезанные от остальных войск, выключались из борьбы, ослабляли силы
противника и позволяли русской армии еще шире развернуть
наступательные действия.
11 Война 1813 года: Материалы ВУА. Пг., 1917, т. 3, с. 77, 84.
Ч Фельдмаршал Кутузов, с. 263.
475

На этом этапе русское командование принимает чрезвычайно важное
решение на сближение основных сил в ходе наступления. Если в начале
кампании обстановка требовала выделить большую часть сил армии в
Восточную Пруссию и к Варшаве, то теперь, когда была почти полностью
освобождена от противника Восточная Пруссия и занята Варшава,
отдаются распоряжения на постепенное сближение войск к центру. В
Восточной Пруссии оставался корпус П. X. Витгенштейна, а армия П. В.
Чичагова получила приказание перейти в район Торна и южнее.
План дальнейших наступательных действий предусматривал выход
русской армии к Одеру. Причем эта задача, с точки зрения организации
наступления, решалась следующим образом. Из состава главных сил
армии выделялись сильные подвижные («летучие») отряды А. И.
Чернышева, М. С. Воронцова, Ф. Ф. Винценгероде. Они состояли в основном
ив конницы, егерей и конной артиллерии. Их численность была различна:
в отряде Чернышева было 2500 казаков, в летучем корпусе Воронцова —
750 казаков и егерей, в авангарде Винценгероде — 13 600 человек, в том
числе 6300 человек кавалерии. Отряды направлялись вперед, совершали
глубокие рейды, настигали и уничтожали отдельные группы войск
противника. «Главный предмет их,— отмечалось в журнале военных
действий,— состоял в том, чтобы, врезываясь в неприятельские операционные
линии, пересекать на продолжительное время всякое сообщение, окружа
неприятеля со всех сторон, открывать движения его и таким образом,
как бы заграждая нашу армию, обманывать насчет наших действий» 13.
Вслед за подвижными отрядами двигались основные силы русской
армии.
Казачьи полки, стремительно продвигаясь вперед, внезапно
обрушивались на разрозненные группы войск противника, уничтожали и
забирали их в плен. Отряд Чернышева 10 февраля овладел Шнейдемюле, через
два дня казаки заняли Дризен и Цирке. Отряд казаков в 500 человек
разгромил здесь двухтысячную дивизию генерала Гедройца. «Казаки
.— доносил А. И. Чернышев,— с такой неустрашимостью и
быстротою напали на изумленного неприятеля в тыл сделали такой сильный
удар, что . . открыли... свободный путь к поражению и преследованию
в бегство обращенного неприятеля» 14.
Подошедшие к этому времени к Одеру отряды Ф. К. Теттенборна и
А. X. Бенкендорфа соединились с отрядом А. И. Чернышева и начали
переправляться через Одер в разных местах между Штеттином и Кюстри-
ном. Главные же силы корпуса Витгенштейна, следуя за передовыми
отрядами, сосредоточились в районе Шлохау, Камин, Кониц, а к концу
февраля подошли к Дризену и Ландсбергу.
Не менее успешными были наступательные действия и отряда М. С.
Воронцова. 18 января войска отряда овладели Бромбергом — важным
опорным пунктом противника на левом берегу Вислы. Французы, поспешно
покинув город, оставили в нем большие трофеи: 200 тыс. пудов муки,
2 тыс. пудов пороха, 170 новых повозок, большое количество барок с
французским обмундированием.
Из Бромберга, Торна, Плоцка остатки французских корпусов
стягивались к Познани. По разведывательным данным, сюда
сосредоточивалось всего до 13—15 тыс. человек. Это была наиболее крупная (из
оставшихся) группировка противника. Богарнэ стремился удержаться в
Познани, ожидая подкреплений из Берлина 15.
Но при первых же атаках русской кавалерии и егерей проявилась
неспособность французов к обороне. В боях на подступах к Познани они
не смогли выдержать атаки значительно меньших сил русских войск.
«Чтобы описать теперешнее состояние так называемой большой француз-
13 Отечественная война 1812 г., т. 21, с. 468.
w Война 1813 г., т. 3, с. 169.
хъ Там же. СПб., 1916, т. 2, с. 74; см. также донесение Теттенборна от 1(13) февраля и
Чернышева от 2(14) февраля о движении через Кюстрин и Франкфурт прибывшей
из Берлина дивизии Гренье (Война 1813 г.: Материалы ВУА, т. 3, с. 173, 176),
476

ской армии, доношу . .— сообщал М. С. Воронцов,— что целый
8-й корпус, из вестфальцев составленный,— в сем корпусе при двух
генералах не было более 1000 человек,— и при первой атаке он побежал.
С другой же стороны, между Рогазно и Познанью квартировало все, что
осталось из французских конных гвардейских полков, около 600 человек
на конях, но и они в каковом духе, то из следующего усмотреть
изволите во время сражения 29-го числа 16 у меня было не более 80
человек казаков; французских же 3 эскадрона подъезжали по утру не
далее двух верст, и когда мы пошли в атаку, могли бы нам очень вредить,
но они не только что не пришли на помощь своим, но, как скоро
усмотрели, что будет сражение, поспешно поскакали к Познани» 17.
Не дождавшись помощи из Берлина, опасаясь быть отрезанным от
Одера и видя полную бесцельность обороны Познани, Богарнэ начал
отступление к Франкфурту. 13 февраля отряд Воронцова занял Познань
и продолжал преследовать противника.
Успешно развивались наступательные действия русских войск под
командованием Милорадовича и Дохтурова. После занятия Варшавы
началось преследование отходившего в Саксонию корпуса Ренье. Ренье
предполагал, что так как он оставил Варшаву раньше, чем австрийцы,
то он может безопасно совершать движение. Медленно двигаясь к Кали-
шу, колонны корпуса Ренье растянулись на несколько километров.
В штабе русской армии, получив сведения о движении этого корпуса,
сразу же направили наперерез ему авангард Ф. Ф. Винценгероде, войска
которого выступили из Добржан на Конин и на подступах к Калишу
внезапно атаковали противника.
Целый день 13 февраля в предместьях города и на его улицах шли
бои. Засевшие в домах войска саксонского корпуса упорно
сопротивлялись. Лишь под угрозой окружения они оставили город. Потеряв около
1500 человек убитыми и ранеными и 1500 человек пленными, остальные
войска из корпуса Ренье отступили в Силезию по направлению к Глогау.
Преследуя противника, русский авангард подошел к Одеру (у Равича),
а партизанские отряды Д. В. Давыдова и В. А. Пренделя переправились
на его левый берег. Через неделю к Калишу подошли войска М. А.
Милорадовича, а 29 февраля — Главная армия. В последующем войска М. А.
Милорадовича выдвинулись к Одеру и расположились у мест. Костена,
войска А. П. Тормасова — у Цюллихау, а войска Д. С. Дохтурова —
у Штигеля 18.
Таким образом, к концу февраля, т. е. за полтора — два месяца
наступательных действий, русская армия продвинулась от Немана до
Одера на 750—800 км при среднем темпе наступления 15—20 км. Наступая
на широком фронте, она разгромила основные силы находившейся здесь
французской армии, частично их пленила, а частично блокировала в
крепостях Данциг, Торн, Модлин. Русская армия на широком фронте вышла
к Одеру. План ее дальнейших наступательных действий предусматривал
дальнейшее движение на Берлин и Дрезден. После тех крупных потерь,
которые понесла французская армия, в ее рядах за Одером, между
Штеттином и Франкфуртом, оставалось не более 40 тыс. человек. Численность
же одних только войск Витгенштейна составляла 30—35 тыс. человек,
а с учетом прусских корпусов Иорка и Бюлова, которые должны были
присоединиться к войскам Витгенштейна и действовать совместно с
ними,— 60—65 тыс. человек. «Превосходство наших сил,— писал 5(17)
февраля Витгенштейну Кутузов,— к коим присоединяется ныне все
прусское войско для поражения общего врага, подают нам удобный случай
разбить совершенно сей остаток неприятельских войск, и для того
сообщаю вашему сиятельству общий план действиям, к сему предмету
стремящимся» 19.
16 29 января 1813 г. ст. стиля.
17 Война 1813 г., т. 2, с. 66—67.
18 ЦГВИА, ф. ВУА, д. 3843, л. 208 об., 342.
*9 Там же, д. 3904, ч. 1, л. 66 об.
477

План предусматривал начать наступление на Берлин с двух
направлений. С севера войска Витгенштейна, имея впереди казачий корпус
Платова, переправляются через Одер между Штеттином и Кюстрином и
наступают тремя колоннами: две из них (Витгенштейн и Иорк) — прямо
на Берлин, а третья (Бюлов) обходит его и овладевает Потсдамом. С юга
Главная армия должна была двигаться на Кроссен и далее наступать
к Эльбе на Магдебург. «Главный предмет сего движения,— указывал
М. И. Кутузов,— есть тот, чтобы отрезать неприятельскую армию от
Магдебурга» 20.
Основная идея плана состояла в том, чтобы наступлением по двум
сходящимся направлениям изолировать крупную группировку
французских войск, сосредоточившихся в Берлине, и уничтожить ее до подхода
сюда свежих сил из Франции.
К сожалению, из-за отказа прусских генералов Иорка и Бюлова
участвовать в наступлении на Берлин, план полностью не был выполнен.
В штабе русской армии понимали, что до тех пор, пока армия не получит
значительного усиления за счет присоединения к ней прусских войск
или за счет свежих резервов, переходить Одер основными силами было
рискованно.
По прибытии в Калиш М. И. Кутузов принимает решение перебросить
на правый берег Одера передовые отряды, сформировать и направить
туда же партизанские отряды, а основные силы русской а^рмии
остановить на некоторое время у Одера, дать им возможность привести себя
в порядок после длительного наступления, подтянуть транспорты с
боеприпасами, продовольствием и обмундированием, а главное, усилить
армию резервами, подходившими из России.
Увеличение действующей армии шло главным образом за счет
пополнения русской армии вновь формирующимися войсками. По специально
разработанным маршрутам двигались к армии новые полки, батальоны
и эскадроны. В Резервную армию, теперь уже состоящую из четырех
пехотных и двух кавалерийских корпусов, ожидалось новое пополнение
рекрутов. В ближайшее время ее численность должна была возрасти до
180 тыс. человек (154 тыс. пехоты и 26 тыс. кавалерии) 21.
Насколько быстро возрастала численность людских резервов,
свидетельствуют хотя бы следующие данные. На 28 ноября 1812 г. в Резервной
армии было около 20 тыс. человек (точнее, 19 973 человека), а на 19
февраля 1813 г.— уже 69 тыс. человек 22.
К Висле и Одеру направлялись отдельные команды пехоты и
кавалерии: 13 батальонов пехоты двигались к Данцигу, 33 батальона пехоты
и 20 эскадронов — к Калишу и далее к Одеру, 18 батальонов — к Мод-
лину 23. К армии шли полки из Молдавии и Валахии, из Киева и Луцка 24.
Сюда же направлялись Тульское, Калужское, Тверское, Полтавское,
Черниговское и другие ополчения. Они принимали активное участие
в осаде крепостей Данцига, Модлина, Замостья 2*.
По отчету Д. И, Лобанова-Ростовского, с марта по июль 1813 г. в
действующую армию из резервов было отправлено 38 батальонов общей
численностью 36 тыс. человек (фактически прибыло в армию 21 853
человека). А. С. Грибоедов в статье «О кавалерийских резервах» указывает,
что в начале апреля 1813 г. из мест формирования к Слониму и к Брест-
Литовску выступили 44 эскадрона, а затем и вся резервная кавалерия.
Оттуда ежемесячно отправлялись в действующую армию по десяти^
двенадцати и двадцати эскадронов 2*.
20 Там же, л. 67.
21 Там же, д. 1078, л. 260.
22 Там же, ф. 125, оп. 188-а,хв. 13, д. 22, л. 2—3, 18—19.
23 Там же, ф. ВУА, д. 3881, л. 34.
24 Там же, д. 3880, л. 1—6, 67, 94—95.
25 Там же, д. 3.844, ч. 1, л. 480; д. 16887, л. 1—2.
?? Грибоедов А. С. Собр. соч. Пг., 1917, т. 3, с. 10—14.
478

Внимание, которое уделялось усилению армии резервами, станет
понятным, если учесть, что Наполеон с огромной быстротой и
напряжением сил готовил новую армию. В то время как часть французских войск
стремилась сдерживать наступление русской армии, вторая, значительно
большая часть готовилась к нанесению сильного удара. В течение трех
месяцев Наполеон призвал в армию более 200 тыс. человек, за короткий
срок ее численность могла возрасти до 300 тыс. Наполеон стремился
добиться превосходства в силах и, сосредоточив за Эльбой в районе
Дрездена и Лейпцига свою армию, начать наступление.
В этот же период проходила усиленная подготовка русских войск
к предстоявшим наступательным действиям: увеличивались запасы
боеприпасов, продовольственные и фуражные запасы, производился ремонт
и починка оружия, обмундирования и транспортных средств. Особым
приказом М. И. Кутузов потребовал от командиров корпусов, дивизий
и полков проведения следующих основных мероприятий.
1. Принять все необходимые меры к укреплению здоровья нижних
чинов, «укрепляя силы их доставлением хорошей пищи и спокойного
расположения на квартирах».
2. Привести в полный порядок обмундирование солдат: у кого оно
износилось — выдать новое; требующее починки — починить и
отремонтировать, для чего в каждом полку организовать «швальни» с тем, чтобы
«исправлены и починены были все мундиры, панталоны, шинели и,
одним словом, вся амуниция без изъятия». Осмотреть у солдат обувь с тем,
чтобы каждый человек имел запасные сапоги.
3. Собрать из обозов всех строевых нижних чинов, всех отставших и
находившихся в командировках и присоединить их к своим полкам.
4. Осмотреть во всех частях оружие, определить его состояние,
организовать его чистку и исправление.
5. Просмотреть у всех нижних чинов ранцы, подогнать ранцевые
ремни, освободить ранцы от всего излишнего.
6. Проверить, имеется ли полный комплект боевых патронов по
наличному числу людей, просушить все патроны, а испорченные заменить.
7. Осмотреть и перечистить все артиллерийские орудия и все
артиллерийские принадлежности. Проверить наличие зарядов и пополнить
недостающее их количество. Во всех полках и артиллерийских ротах
исправить обозы, конскую сбрую, проверить состояние лошадей, пополнить
недостающее число подъемных лошадей27.
В условиях ведения войны на чужой территории исключительно
важное значение придавалось обеспечению войск продовольствием. В
одном из своих приказов М. И. Кутузов указывал: «Всем господам
начальникам войск известно, что исправность продовольствия армии во время
действий военных имеет большое влияние на успех оружия; недостатки
продовольствия разрушают наилучшие намерения и нередко обращаются
в величайший вред» 28.
Это положение было дополнено важным указанием о необходимости
экономного расходования продовольствия: «Чтоб удержать исправность
продовольствия и при всех стечениях избегнуть недостатка в оном, не
только для передовых отрядов и главных корпусов, но и для тех, которые,
составляя резервы, идут по следам за армиею к подкреплению ее,
необходима и непременно нужна величайшая економия в употреблении
припасов, особливо фуража для лошадей. Економия должна быть как в том^
чтоб никто и ни под каким видом не требовал и не брал более подлежащего
по закону числа, так и в том, чтобы взятое количество не было вместо
употребления в пищу разбрасываемо в беспорядке и истребляемо порчею
под ногами лошадей и в кучах навоза» 2е.
V ГБЛ. Отдел редких книг. Приказы по русской армии в 1813 г. Приказ № 35 от
16 (28) февраля 1813 г. Калиш.
28 Там же, приказ № 69 от 8(20) апреля 1813 г,
?е Там же, приказ № 69 от 8(20) апреля 1813 г,
479

В целях урегулирования продовольственного снабжения армии было
разработано «Постановление о продовольствии», в котором
устанавливался порядок отпуска частям продовольствия и фуража. В
«Постановлении» указывалось, что войсковые части и отдельные отряды получают
продовольствие из магазинов только по установленной форме требованиям
за подписью полковых квартирмейстеров. Войскам строго запрещалось
брать продовольствие или фураж у местного населения. Лишь в
исключительных случаях, с согласия властей под квитанции, войскам
разрешалось получать продовольствие и фураж у населения, «не отнимая отнюдь
последнего у жителей, а тем паче не требуя не соразмерно много у одного,
а у другого мало, или остатков, на домашний обиход и на семена
«обывателю неизбежно надобных» 30.
На марше, согласно «Постановлению», войска должны были
снабжаться из магазинов. Вперед высылались представители квартирмейстер-
ской части с извещением магазинам о числе войск и времени их
прибытия, с тем чтобы вовремя было заготовлено необходимое продовольствие
и фураж. В период боевых действий войска, как правило, должны были
снабжаться за счет подвозимых запасов. «Важнейшее тут обстоятельство,—
отмечалось в „Постановлении",— состоит в том, чтобы авангард не
отнимал у армии способов продовольствия излишним забором, или
небрежным и нехозяйственным употреблением припасов, что под величайшею
строгостью воспрещается» 31.
Во время полуторамесячного пребывания русской армии в Калише
улучшилась и общая обстановка, изменились отношения Пруссии и
России. По тому, как восторженно встречали немцы русскую армию, видно
было их стремление к освобождению от наполеоновского ига. Желание
повернуть оружие против своего «союзника» возрастало и в прусской
армии. Только трусливый Фридрих Вильгельм III боялся открыто
объявить войну Наполеону. Лишь в результате успешных наступательных
действий русской армии, выхода ее к Одеру и нависшей угрозы над
Берлином прусский король предпринял первые, хотя и довольно робкие,
шаги для сближения с Россией. Покинув Берлин, он прибыл в Бреславль,
откуда тайно отправил в Калиш генерал-адъютанта К. Ф. Кнезебека для
переговоров о заключении союза. Кнезебек при переговорах занял крайне
осторожную, нерешительную позицию. Только после дипломатического
нажима на прусского короля 16(28) февраля между Россией и Пруссией
был подписан союз о совместной войне против наполеоновской Франции.
По заключенному союзу Пруссии гарантировалось восстановление
ее в границах 1806 г.; германским государствам возвращалась их
независимость. Россия и Пруссия обязались не заключать сепаратного договора
с Францией; Пруссия выставляла армию в 80 тыс. человек и обязывалась
увеличить ее в дальнейшем по мере развертывания формирований. «Вче-
рась я имел честь подписать трактат с Пруссией»,— сообщал в одном из
писем М. И. Кутузов 32. «Это даст нам тысяч сто войска без нынешней
кампании этого бы не было»,— отмечал он в другом письме в связи с
подписанием договора 33.
Калишский союзный трактат, явившийся следствием разгрома
наполеоновских войск в России и успешных действий русской армии в 1813 г.,
имел важное политическое и военное значение. Кроме того, что он
увеличивал силы антинаполеоновской коалиции, он послужил важным
звеном в политической и военной изоляции Франции.
По условиям Тильзитского договора численность вооруженных сил
Пруссии была ограничена в 42 тыс. человек. За короткое время (1,5—
2 месяца) она смогла увеличить армию в два с половиной раза и довести
ее до 100 тыс. человек. Кроме корпусов Иорка и Бюлова, находившихся
30 Там же, постановление о продовольствии (приложение к приказу № 41),.
31 Там же.
32 Кутузов М. И. Из личной переписки.— Знамя, 1948, № 5, с. 115.
?? Там же.
480

в Восточной и Западной Пруссии, основные силы прусской армии
формировались в Силеаии под командованием генерала Г. Л. Блюхера.
Укрепляя свои силы, русская армия в то же время не прекращала
активных боевых действий. «Дабы не оставить неприятеля в покое в
течение сего времени,— писал М. И. Кутузов,— нужно устроить более
легких партий для партизанов, которые бы, перейдя Одер, нанесли бы
страх неприятелю не только в окрестностях Берлина, но и до самой
Эльбы» 34.
Вскоре за Одером развернулись широкие активные действия
передовых партизанских отрядов русской армии. Первым крупным событием
явилось занятие русскими войсками столицы Пруссии Берлина. Отряд
А. И. Чернышева и авангард генерала Н. Г. Репнина утром 4 марта с
разных сторон внезапно ворвались в Берлин; через десять дней в столицу
вошли войска Витгенштейна, а 17 марта — прусский корпус Иорка.
Овладение Берлином приобретало важное значение и в политическом
и в военном отношении. «Берлин занять было необходимо»,— указывал
Кутузов. Во-первых, это воодушевляло немецкий народ в его национально-
освободительной борьбе, вселяло уверенность в победе над Наполеоном;
во-вторых, давало возможность развернуть наступление и быстро выйти
к Эльбе; и, в-третьих, сближало армии союзников для организации
совместных наступательных действий.
Потеря Берлина заставила французские войска поспешно отступать
за Эльбу. К Нижней Эльбе отошли войска Вандама, к Магдебургу —
войска Лористона и Латур-Мобура. Войска Евгения Богарне
остановились в Лейпциге, а Даву — в Дрездене. Сюда ожидался подход и новой
армии Наполеона.
Преследуя отходившего за Эльбу противника, передовые и
партизанские отряды вырвались далеко вперед и, совершая внезапные налеты,,
наносили сокрушительные удары по разрозненным группам французских
войск и их гарнизонам.
Наиболее крупной и важной победой русских войск явилось занятие
19 марта Гамбурга. «Русские победоносные знамена внесены в Гамбург,—
писал М. И. Кутузов,— хвала русским, терпением и ранами избавившим
Отечество свое от ига иноплеменного и утвердившим славу праотцов
своих делами, бессмертной памяти достойными» 35. 4 апреля отряд
Чернышева атаковал у Люнебурга корпус генерала Морана, состоявший из
3500 человек. После восьмичасового боя казаки овладели городом, взяли
в плен генерала Морана, весь штаб, более 80 офицеров, 2500 солдат я
всю артиллерию 36. Войска Витгенштейна после овладения Берлином
очистили от противника всю территорию на правом берегу Эльбы.
Многие опасались слишком смелого продвижения русских войск
к Эльбе. М. И. Кутузов, отвечая на эти опасения, писал в одном из писем
к Л. И. Голенищеву-Кутузову: «Отдаление наше от границ наших, а
с тем вместе и от способов может показаться нерасчетливым, особливо
если исчислить расстояние от Немана к Эльбе и расстояние от Эльбы
к Рейну. Большие силы неприятельские могут нас встретить прежде,
нежели мы усилимся прибываклцими из России резервами. Вот что тебо
и всем, может быть, представляется; но ежели войти в обстоятельства
и действия наши подробнее, ты увидишь, что мы действуем за Эльбой
легкими отрядами, из которых (по качеству наших легких войск) ни один
не пропадет» 37.
Кутузов не стремился распылять основные силы и бросать их к Эльбе
для того лишь, чтобы овладеть как можно большей территорией. Ему
34 ЦГВИА, ф. ВУА, д. 3921, л. 58.
35 Исторические записки о жизни и воинских подвигах генерал-фельдмаршала
светлейшего князя М. Л. Голенищева-Кутузова-Смоленского, с. 295.
36 ЦГВИА, ф. ВУА, д. 3843, л. 458.
37 Из письма М. И. Кутузова к Л. И. Голенищеву-Кутузову от 28 марта (9 апреля)
1813 г. Цит. по: Дубровин Н. Отечественная война в письмах современников (1812—
1815 гг.), с. 469.
16 п. А. Жилин
481

приходилось останавливать некоторых генералов, вроде Витгенштейна
и Винценгероде, безрассудно рвавшихся вперед. «Я не спорю,— писал
фельдмаршал Витгенштейну 17(29) марта 1813 г.,— сколь полезно было
бы захватить более Германии и тем ободрить и поднять народы, но польза
сия равна ли будет той опасности, которая нам предстанет от послед ст-
венного ослабления нашего самым тем отдалением и усиливанием
неприятеля по той же самой дрепорцпи? И но сей-то самой причине полагаю я
необходимым отнюдь не дальше отдаляться как до реки Эльстера,
которая черта самая крайняя. Сие последнее не относится до партизанов.
Будущие обстоятельства развяжут нас может и более» 38,
Те же мысли и доводы изложил Кутузов и Винценгероде.
Категорически возражая против его стремления идти вперед и одерживать легкие
победы, он писал ему: «Я, по-моему званию, будучи обязан все
подвергать расчету, вынужденным нахожусь помышлять о расстоянии,
отдаляющем наши запасные войска от Эльбы, и о силах, которые неприятель
может нам противопоставить» 39.
В то время как передовые войска вышли к Эльбе, далеко в тылу, на
Висле, продолжалась осада и уничтожение французских войск,
оставшихся в крепостях Данциге, Торне и Модлине. Поставив перед войсками
задачу овладеть этими крепостями, русское командование исходило из
необходимости, во-первых, совершенно обезопасить свой тыл, и,
во-вторых, высвободить войска и присоединить их к главным силам армии.
Прежде всего было решено овладеть Торном — сильнейшей крепостью
на Висле. К ней были переброшены инженерные части и осадная
артиллерия. Для успешного овладения крепостью были осуществлены крупные
инженерные работы: прокладка дорог, постройка мостов, устройство
траншей. Бесцельность дальнейшего сопротивления заставила гарнизон
Торна сложить оружие и сдать крепость. «Крепость Торн,— доносил
М. И. Кутузову 5(17) апреля сменивший П. В. Чичагова М. Б. Барклай-
де-Толли,— где до сего времени гнездились остатки сил врага нашего,
исторгнута вчерашнего дня из рук их» 40. Осада Данцига и Модлина
продолжалась вплоть до заключения перемирия (июнь 1813 г.). На Одере
были осаждены крепости Штеттин, Кюстрин и Глогау.
Одновременно с боевыми действиями на Висле и на Эльбе проводилась
огромнейшая работа по подготовке к наступлению главных сил русской
и прусской армий. Поступившие резервы из России, прибытие к армии
многочисленных отрядов ополчения, быстрое формирование прусской
армии позволили значительно увеличить силы союзников и довести их
численность до 250—280 тыс. человек.
Выход передовых отрядов к Эльбе, значительное численное
увеличение армии создавали возможность перехода в наступление основных сил
союзной армии. Первоочередной задачей союзных войск являлось
упреждение противника в сосредоточении главных сил на наиболее важном
направлении. Исходя из тщательной оценки обстановки pi намерений
Наполеона, Кутузов принимает решение: войска, находившиеся в
Магдебурге и Берлине, Калише и Бреславле, двинуть по сходившимся
направлениям за Эльбу и сосредоточить их в районе Лейпцига, Люцеыа, Альтен-
бурга. Витгенштейну было приказано переправить свои войска через
Эльбу у Торгау и наступать к Лейпцигу. Прусские войска Блюхера
выдвигались к Бауцену, переправлялись у Дрездена через Эльбу и
наступали в общем направлении на Альтенбург. Главная армия, находившаяся
в районе Калиша, двигалась вслед за войсками Блюхера с тем, чтобы
соединиться с войсками Витгенштейна и Блюхера в районе Лейпцига.
Мысль о необходимости быстрейшего соединения всех сил в одном районе
за Эльбой отчетливо выражена и в письме М. И. Кутузова к царюл
написанном за шесть дней перед смертью.
3* ЦГВИА, ф. ВУА, д. 3904, ч. I, л. 323.
39 Михайловский-Данилевский А. Записки о походе 1813 года. СПб., 183G, с. 64-
40 ЦГВИА, ф. ВУА, д. 3909, л. 122.
482

«Я в отчаянии^— пие'ал Кутузовя-^ что так долго хвораю, и
чувствую, что ежедневно более ослабеваю; я никак не могу ехать, даще з
карете. Между тем надобно стараться сколь можно поспешнее
сосредоточивать армию за Эльбою» 41 (курсив мой.— #. Ж.).
Эти последние распоряжения и письма главнокомандующего
выражали основную идею ближайших действий. К середине апреля основные
силы армии (около 100 тыс, человек и 656 орудий) были сосредоточены
за Эльбой, в районе Лейпцига и Альтенбурга. Остатки же французских
войск, не сумевшие удержаться и на тркрм выгодном и важном для них
рубеже, как Эльба, отошли за реку Заале.
Чрезмерное напряжение и неимоверно большой масштаб деятельности,^
непрерывная, полная лишений походная жизнь не могли не подорвать
сил и здоровья фельдмаршала. В письмах к родным он все чаще и чаще
жалуется на усталость, недуг, на большую занятость. «Покой мне нужен,,
я устал, как давно мне покою не было». В предпоследнем письме к жене
Кутузов писал: «Мне столько забот, столько хлопотать должен, что дар
бог только остаться живу» 42. Но жизнь великого полководца была уже
на исходе. 28 апреля он скончался в небольшом силезском городке Бунц-
лау.
Внезапная смерть главнокомандующего всеми армиями в
напряженный период борьбы за избавление народов Западной Европы от
наполеоновского владычества, в период назревавших крупных военных событий
явилась тяжелой утратой для войск. Русский народ и армии, у которых
великий полководец пользовался огромной любовью и доверием, особенно
тяжело переживали его смерть.
После смерти М. И. Кутузова руководство армией перешло к
Александру I, П. X. Витгенштейну, М. Б. Барклаю-де-Толли. Это не могло,,
разумеется, не сказаться на управлении войсками. В первом же
столкновении с противником, в сражении при Лютцене 2 мая, были допущены
ошибки со стороны командования, которые привели к серьезным
неудачам.
Русско-прусские войска потеряли в этом сражении более 20 тыс.
человек и отступили за Эльбу. Наполеон занял Дрезден, а после победы
в сражении при Бауцене (20—21 мая) его войска вошли в Бреславль.
Такой неожиданный оборот военных событий не на шутку напугал
Александра I и Фридриха Вильгельма III. Они предложили Наполеону
заключить перемирие, и тот согласился. Перемирие в равной степени
было необходимо как союзникам, так и Франции.
Плесвицкое перемирие продолжалось почти два месяца. За это время
войска получили подкрепление, дополнились вооружейием и
боеприпасами. В августе 1813 г. к коалиции присоединилась Австрия. Это
увеличило ее силы. Союзники теперь имели армию, насчитывавшую более
500 тыс. человек. Наполеон также увеличил армию до 440 тыс. человек-
В октябре 1813 г. произошло крупнейшее сражение при Лейпциге,
вошедшее в историю под названием «Битва народов» 43. Лейпцигское
сражение решило исход кампании 1813 г. и всей войны.
$ * *
Наступательные действия русской армии в 1813 г. имели
исключительно важное значение и в политическом и в военном отношении.
Русская армия освободила польский и немецкий народы от наполеоновского
ига, очистив от французских войск всю территорию Центральной Европы
от Немана до Эльбы.
41 Там же, д. 3921, л. 172 об. (копия на фр. яз.).
42 Кутузов М. И. Указ. соч., с. 119.
43 В Лейпцигском сражении со стороны союзников сражались русские, прусские,
австрийские, шведские войска, со стороны Франции — французские, польские,
голландские, бельгийские, итальянские и др. Всего в сражении принимало участие okojjp
500 тыс. человек.
16*
483

Успешные наступательные действия русской армии ускорили и
значительно расширили размах национально-освободительной борьбы
порабощенных народов западноевропейских стран, создали благоприятные
условия для присоединения Пруссии, а затем и Австрии к общей борьбе
против наполеоновской Франции. «Русские войска,— отмечал Ф.
Энгельс,— составляли основное ядро, вокруг которого лишь позднее
сгруппировались пруссаки, австрийцы и остальные» 44.
Русская армия несла освобождение народам Западной Европы от
наполеоновского ига. Население освобожденных городов и сел с
величайшим восторгом и радостью встречало русские войска, оказывало им
всемерную помощь и поддержку. Народы западноевропейских стран, так же
как и русский народ, связывали улучшение своего положения с
крушением наполеоновской империи. Однако внешняя политика царизма,
интересы реакционных правительств были направлены не на улучшение
положения народов своих стран, а на укрепление монархического
режима, на упрочение феодально-крепостнических отношений.
Народные массы, борясь против Наполеона как поработителя,
стремились освободиться от феодального гнета, реакционные же
правительства преследовали противоположные цели. Они добивались укрепления
абсолютистского строя. И хотя во время войны реакционные
правительства провозглашали идеи «свободы» и «независимости», на деле эти ло^-
зунги оказались лживыми и демагогическими.
Большую помощь и поддержку русская армия получила от немецкого
и польского народов, и это в значительной мере ускоряло достижение
победы над противником. Восторженно встречая появление русских
войск, освобожденное население не только оказывало русской армии
помощь в обеспечении ее продовольствием, фуражом, транспортом, но
и само включалось в активные боевые действия, организуя ополченческие
и партизанские отряды 45.
Успешные наступательные действия русской армии воодушевляли
народные массы и поднимали их на национально-освободительную борьбу
против наполеоновского ига. «Весь немецкий народ за нас,— писал М. И.
Кутузов из Калиша.— Немецкие государи не в силах больше остановить
это движение. Им остается только примкнуть к нему» 4? (курсив мой.—
П. Ж.).
В 1813 г. русское командование и войска проявили большое искусство
вооруженной борьбы. Наступление проходило не на сплошном фронте,
а на отдельных направлениях, имевших важное политическое и
стратегическое значение. Так, наступлением крупной группировки русских
войск в Восточную Пруссию достигалось уничтожение отступавших туда
основных сил наполеоновских войск, изоляция французских войск от
прусских, освобождение от противника значительной части прусской
территории, ускорение разрыва между Францией и Пруссией и вовлечения
последней в войну для совместной борьбы с Наполеоном. Наступление
на Варшаву имело целью нанести поражение австрийским войскам,
добиться отказа Австрии от военных действий против России, лишить
французские войска выгодного плацдарма, каким являлось герцогство
Варшавское. Успешное решение политических и стратегических задач в
кампании 1813 г. позволило русской армии развернуть широкие
наступательные действия и обеспечивало быстрое ее продвижение к Одеру и Эльбе.
Характерным в действиях русской армии являлось постепенное
сужение широкого фронта наступления с последующим сосредоточением
основных сил на главном, решающем направлении. Если в начальный
период наступательные действия русской армии развернулись более чем
на 600-километровом фронте, то с выходом к Висле они протекали уже
не более чем на 300-километровом фронте, а с выходом к Одеру фронт
14 Маркс #., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 7, с. 502.
16 ЦГВИА, ф. ВУА, д. 3843; см. также: Война 1813 года, т. 2, с? 30, 70, 97,
1? Кутузов М. И. Указ, соч., с. 116—117.
484

наступления сузился до 160 км (на линии Кюстрин — Глогау). За
Эльбой же к концу апреля основные силы армии сближались на фронте 50—
60 км и сосредоточивались в одном районе (Лейпциг, Люцен, Альтен-
бург).
Наступление русской армии на широком фронте с последующим
сужением фронта (т. е. концентрическое наступление, как его принято
называть) вытекало из тех политических и стратегических задач, которые
стояли перед армией в кампании 1813 г. Решение этих важных задач
требовало одновременных действий войск на широком фронте.
Выдвижение значительных сил французских войск со стороны Эрфурта в
направлении на Лейпциг и стремление Наполеона порознь разбить разобщенные
союзные войска выдвинули в качестве центральной проблемы упреждение
противника в сосредоточении крупных сил на этом направлении.
Правильное понимание русским командованием целей кампании^
глубокое проникновение в обстановку, своевременное раскрытие
замыслов противника позволили ему найти наиболее верные способы
достижения этих целей. В результате примененного концентрического
наступления были достигнуты крупные успехи.
Наступательные действия русской армии в 1813 г. характеризовались
высокой активностью, что позволило, несмотря на целый ряд трудностей
(численное превосходство противника, наличие у него сильных крепостей
и крупных водных преград), развивать наступление на большую глубину.
Через две недели после начала наступленрш русские войска вышли к
Висле, к середине февраля они подошли к Одеру, а в начале апреля передовые
отряды находились уже на Эльбе. Русские войска освободили от
противника огромное пространство от Немана до Эльбы, продвинувшись на
глубину до 1000 км. Такой размах наступления (широкий фронт, большая
глубина и высокий темп) мог быть достигнут лишь при условии
продуманной организации наступления, строгой координации сил,
маневренных действий войск, их высоких боевых и моральных качеств.
Результаты, достигнутые русской армией в кампании 1813 г., имели
исключительно важное значение. Успешные наступательные действия
русской армии способствовали усилению национально-освободительного
движения немецкого народа, его активизации в борьбе с наполеоновской
агрессией. Они ускорили и облегчили победу над наполеоновской армией
в Лейпцигском сражении.
Мы не намерены здесь подробно рассматривать ход Лейпцигского
сражения. Напомним лишь, что это сражение, происходившее на весьма
значительной для того времени территории (20 км с севера на юг и 12 км
с запада на восток), распадается на ряд самостоятельных, хотя и
связанных между собой боев: у Вахау — южнее Лейпцига, у Линденау —
западнее и у Мёккерна — севернее города.
Бой у Вахау 16 октября был ожесточенным. Ни одна из сторон не
добилась в нем решающих успехов. Серьезные столкновения в этот день
происходили у Линденау и Мёккерна. Эти бои значительно ухудшили*
положение Наполеона, так как союзные войска, сбивая врага с его
позиций, угрожали ему тактическим окружением.
Бои 17 и особенно 18 октября были переломными. Союзные войска,,
подтянув к этому времени дополнительные силы, получили значительное
численное превосходство. Они со всех сторон одновременно перешли
в наступление. Развернулось кровопролитное сражение южнее, севернее
и западнее Лейпцига. На всех участках битвы не умолкали сотни орудий,,
то в одном, то в другом месте возникали рукопашные схватки. Воины
прославленной русской 27-й пехотной дивизии под командованием
генерала Неверовского несколько раз врывались в окрестности Лейпцига.
В одном из упорных боев доблестный Неверовский был смертельно ранен.
Наполеоновские войска не смогли сдержать натиска союзников. К
вечеру 18 октября противник уже и не помышлял о победе, нужно было
думать лишь о собственном спасении. В ночь на 19 октября Наполеон
принял решение отступать за Вейсе-Эльстер по единственному мосту
485

у Лейпцигд. Всю ночь через Лейпциг на лютценскую дорогу"Гнулись
французские войска, артиллерия, обозы. Наполеон, покидая Лейпцигу
приказал войскам, прикрывавшим отступление, после ухода из города
последних колонн взорвать за собой каменный мост.
С утра 19 октября союзники двинулись на штурм Лейпцига, Первыми
ворвались в город русские и немецкие войска. Они опрокинули
противника и заставили его в панике убегать. Мост через р. Вейсе-Эльтер был
взорван раньше времени, и находившиеся еще в городе войска Понятов-
ского, Макдональда, Лористоыа и другие (всего около 20 тыс. человек)
оказались отрезанными от армии и были пленены.
К вечеру 19 октября город был полностью освобожден. Закончилось
упорное сражение, в котором Наполеон потерял более 60 тыс. человек.
Остатки-его войск, преследуемые союзниками, поспешно отступили к Эр-
фурту, а затем были изгнаны на территорию Франции. Народы Европы
были освобождены от наполеоновского ига. Таковы основные результаты
и последствия грандиозной Лейпцигской битвы и в целом военной
кампании в Европе в 1813 г.
Война 1813 г.— коалиционная война. В ней отчетливо проявились
политические и экономические интересы союзных монархических
государств Европы, входивших в антинаполеоновскую коалицию. Они
преследовали реакционные, захватнические цели, что, несомненно,
сказалось на характере и ходе вооруженной борьбы.
Несомненно и то, что в войне действовали прогрессивные,
освободительные тенденции. В. И. Ленин, продолжая свою мысль о характере
наполеоновских войн, писал: «Империалистские войны Наполеона
захватили целую эпоху, показали необыкновенно сложную сеть
сплетающихся империалистских отношений с национально-освободительными
движениями»47. Это ленинское определение в полной мере относится и к
войне 1813 г.
Русский народ внес решающий вклад в освободительную борьбу
народов Европы. Он вынес на своих плечах основную тяжесть войны с
Наполеоном. Русский народ не только преградил путь агрессору,
разгромил его главные вооруженные силы, но и оказал решающую похмощь
народам Европы в их избавлении от наполеоновского гнета. Русская армия
црошла от Оки до Рейна, а затем (в 1814 г.) и до Парижа. Она
участвовала во всех сражениях и была главной, наиболее боеспособной силой.
«В Лейпцигском сражении русские войска насчитывали 127 тыс. человек,
:что составляло почти половину союзных армий (прусских войск было
72 тыс. человек, австрийских — 89 тыс., шведских — 18 тыс.). Потери
русской армии в этом сражении были наибольшими — 22 тыс. человек
(потери прусских войск составляли 16 тыс., австрийских — 12 тыс. и
шведских — около 300 человек).
Большую волю к победе проявил в этой войне немецкий народ. Он
оказывал всемерное содействие и помощь русской армии в изгнании
противника с прусской территории, участвовал в сражениях плечом к плечу
с русскими, беззаветно сражался за свое освобождение. В. И. Ленин
неоднократно отмечал ту тяжесть угнетения и унижения, которую
пришлось испытать немецкому народу, когда он находился под сапогом
Наполеона. В трудный для нашей страны 1918 г. В. И. Ленин говорил:
«Кто хочет учиться у уроков истории, не прятаться от ответственности
за них, не отмахиваться от них, тот вспомнит хотя бы войны Наполеона I
с Германией... В своих договорах с Пруссией Наполеон I угнетал и
дробил Германию вдесятеро сильнее, чем Гинденбург и Вильгельм
придавили нас теперь. И тем не менее в Пруссии находились люди, которые не
фанфаронили, а подписывали архи-„позорные" мирные договоры.*,
подписывали вдесятеро более угнетательские и унизительные условйя? а
потом все же поднимались на восстание и на войну»48
47 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 35. с. 382—383.
48 Там же, с. 419.
486

Успеху борьбы немецкого народа против Наполеона
благоприятствовали и объективные мотивы, В. И. Ленин отмечал, что освобождение
Германии было дрстигнуто «не без использования розни между более
сильными конкурентами-завоевателями» 49.
Правда, немецкому народу не удалось добиться всего того, к чему он
стремился, це удалось создать единое немецкое государство и
освободиться от феодальных пережитков. Интересы союзных монархов взяли
верх. И все же эта борьба принесла свои цлоды: иноземные захватчики
были выброшены за пределы страны.
Весь советский народ вместе с народом Германской
Демократической Республики отметил 150-летие победы в битве под Лейпцигом.
С того далекого времени в мире произошли глубокие социальные
изменения. Человечество не раз ввергалось в более грандиозные войны,
развязанные империалистами, в том числе и германскими милитаристами.
Но знаменательные исторические события, подобные освободительной
войне 1813 г., не проходят бесследно. Как бы далеко эти события ни были
удалены от нас по времени, их воздействие на современность сохраняется.
Живы традиции боевого содружества, заложенные в борьбе с
наполеоновской агрессией. В наше время они получили иной смысл и иное
содержание. Нерушима дружба народов Советского Союза и Германской
Демократической Республики, в основу которой положены единство
целей, единое стремление построить коммунистическое общество.
1965 г.
ВОЕННО-ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ
А. В. СУВОРОВА
В блестящей плеяде выдающихся военных деятелей прошлого,
которыми гордится наш народ, почетное место занимает великий русский
полководец Александр Васильевич Суворов. Почти два столетия отделяют
нас от той эпохи, когда он жил, сражался и одерживал победы. С того
времени в мире многое изменилось. Совершенно иной стала наша страна,;
ее общество, ее люди, наша армия.
Коренным образом изменились и войны, их масштабы и размах. И
прославленные в то время сражения под Туртукаем и Рымником, штурм
Измаила не сравнимы с многими грандиозными битвами Великой
Отечественной войны, в которых победу одержали наши воины. Но ведь в каждом
современном явлении, в том числе и в военном искусстве, присутствует и
прошлое. Нынешние формы и способы вооруженной борьбы имеют свое
начало, прошли определенные этапы развития, прежде чем стать такими,,
какими мы их знаем в наше время. Как бы далеко не отстояло от нас все
действительно передовое, прогрессивное, все то ценное, что связано
с защитой интересов нашего Отечества, становлением и развитием
национального военного искусства, как бы оно далеко не уходило в прошлое,
оно высоко оценивается нами сегодня и только в наше, советское время
возрождается в своем действительном значении.
Мы гордимся мужественной борьбой русского народа, самоотверженно
защищавшего свою Родину от чужеземных захватчиков, гордимся тем,
что он выдвинул из своей среды таких славных сынов, каким был
знаменитый полководец и военный теоретик А. В. Суворов.
Полководец и время не отделимы. Они взаимосвязаны между собой.
И чтобы вернее, глубже понять всю ценность военно-теореткческого и
практического вклада Суворова в развитие военного дела, значение его
49 Там же, с? 405.
437

наследства в современных условиях, необходимо рассматривав'
полководца и эпоху в этой их диалектической взаимосвязи.
Деятельность Суворова протекала во второй половине XVIII в.
То было время больших перемен в сфере общественно-политических
отношений, вызванных разложением феодализма и зарождением
капитализма, период длительных войн, следовавших, почти непрерывно одна
за другой: семилетняя война 1756—1763 гг., две русско-турецкие войны
второй половины XVIII столетия, коалиционная война против Франции.
И во всех этих войнах участвует Суворов. Вступив на военную службу
капралом в Семеновский полк, он завершает свой боевой путь
генералиссимусом, осуществляет выдающийся швейцарский поход — поистине
легендарный переход через Альпы. Суворов ценен для нас прежде всего
как крупнейший военный практик, прошедший все ступени воинской
службы, оставивший нам богатейший опыт организации и ведения
наступательных действий войск, преследования и окружения противника,
ведения боев и сражений в самых различных условиях: на равнинной
местности, в горах, при форсировании рек, при прорыве укрепленных
позиций и штурме крепостей. И всюду мы видим его, суворовские принципы
и методы успешного решения стратегических и тактических задач в
условиях, когда резко менялся характер войны, возрастали ее масштабы,
увеличивалась численность армии, значительно усложнялась
вооруженная борьба.
Перед военной теорией возникали новые серьезные проблемы. Что
представляла собой западноевропейская военная мысль того времени?
На Западе господствовали теории, носившие в значительной мере
догматический характер. Так, например, английский военный теоретик
Ллойд, которого называли «отцом науки стратегии», считал, что основным
содержанием стратегии являются действия на сообщения противника, а ее
непосредственной задачей — лишение войск противника связи со своими
базисными магазинами. Он утверждал, что, зная основные принципы
стратегии, можно заранее рассчитывать все операции с геометрической
точностью и вести войну, не вступая с противником в затяжные бои и
сражения. Другой, прусский военный теоретик — Бюлов, развивая
идеи Ллойда, придавал стратегии еще более односторонний характер.
Он сводил ее к науке о передвижениях, о маневрах войск.
Ллойд и Бюлов, являясь теоретиками стратегии ограниченных целей,
в с воих односторонних, метафизических рассуждениях опирались на
западноевропейское военное искусство, в основе которого лежала
кордонная стратегия, т. е. равномерное распределение сил по фронту и
соответствующая ей линейная тактика. Теории «вечных и неизменных
принципов» в военном деле тогда господствовали на Западе.
Суворов был одним из первых полководцев того времени, кто не
пошел по пути подражания западноевропейским образцам, смело поднял
голос против установившихся шаблонов в военном искусстве и создавал
новые-, передовые для своего времени способы вооруженной борьбы.
Суворов блестяще соединял в себе богатый практический опыт и глубокие
военно-теоретические знания. Он неоднократно повторял: «Никаких
баталий в кабинетах выиграть не можно. Теория §ез практики мертва».
И, объединяя воедино теорию и практику, он никогда не полагался на
случаи, на счастье, что ему нередко приписывали, а всегда принимал
решения на основании обдуманных расчетов.
Суворов был одним из самых образованных людей своего времени.
Всю жизнь он изучал военное дело, военное искусство, его теорию,
практику и военный опыт. Его обширные познания в военно-теоретической
области подмечали многие. Например, англичанин лорд Клингтон,
посетив в 1799 г. Суворова, писал одному из своих знакомых: «Сейчас
выхожу я из ученейшей военной академии, где были рассуждения о военном
искусстве, о Ганнибале, Цезаре, замечания на ошибки Тюренка, принца
Евгеиия1 о нашем Малбруке^ о штыке и пр. Вы верно хотите знать4 где
488

эта академия и кто ее профессор? Угадайте! ...я обедал у Суворова» г.
Военно-теоретические взгляды Суворова по их широте, научности,
смелости были значительно глубже и вернее взглядов западноевропейских
«столпов» военной мысли.
Ценность военно-теоретического наследия А. В. Суворова состоит
прежде всего в том, что он дал более глубокое и верное понимание
сущности и задач стратегии, тесной связи стратегических и политических
целей в войне. Суворов исходил из основного положения понимания войны,,
прежде всего как вооруженной борьбы, которую необходимо умело
организовать. Он считал, что военное искусство является важнейшим
фактором, определяющим судьбу войны. Можно иметь большую армию, но не
обладать высоким военным искусством и не добиться победы, а то и
потерпеть поражение. И наоборот, можно не превосходить противника
в силах и средствах, но умелым и искусным использованием их
добиваться серьезных успехов. Одним словом, Суворов стремился воевать и
добиваться победы не числом, а уменьем, максимальным использованием
всех форм и средств военного искусства, этому он учил и своих
подчиненных, и своих последователей.
Суворов был выдающимся стратегом своего времени, хотя
дореволюционная Россия и Запад видели в Суворове только тактика, хотели
ограничить его роль в развитии военного искусства только областью боя.
Таково было общее направление официальной царской историографии.
Безусловно, Суворов был крупнейшим мастером организации и
ведения боя и сражения. Он провел их более шестидесяти и во всех
одерживал победы. Придавая исключительно важное значение бою, он считал,;
что выигрыш или проигрыш в войне, ее судьба в конечном счете решаются
в бою. Но если о Суворове ещё современники говорили, что он в тактике
есть то же самое, что Рембрандт в живописи, то о Суворове-стратеге только
через сто лет после его смерти стали говорить, что он «должен быть
поставлен в число великих полководцев истории». Стремление оставить
Суворова для потомства лишь «в тактической зоне» обедняло и извращало
образ полководца, а его военно-теоретическое наследство лишалось
главного — стратегического звена.
Суворов как стратег получил полное признание только в наше,
советское время. На основе глубокого исследования его практического и
теоретического наследства, публикации почти полного документального
материала о жизни и деятельности А. В. Суворова (издано четыре тома
документов) перед нами раскрылась его многообразная стратегическая
деятельность.
А. В. Суворов был великим полководцем. Но он был и великим
военным теоретиком. Его положения, высказывания по многим вопросам
военного дела, военного искусства, особенно выдающееся произведение
«Наука побеждать», получили широкую известность. «Наука побеждать»
неоднократно издавалась в нашей стране. Это глубоко патриотическое
произведение, проникнутое чувством веры в творческие силы народа,
храбрость и мужество воинов.
Когда мы оцениваем полководческий талант, военную эрудицию
А. В. Суворова и их значение для последующего развития военного
искусства, то мы, естественно, включаем сюда и его прогрессивную систему
обучения войск, отношение к солдату, к его роли на войне. Здесь следует
отметить еще важную особенность суворовской «Науки побеждать».
Провозглашая войска «сооружителями побед», а солдата главным
действующим лицом в бою и сражении, Суворов разрушал установившиеся
взгляды о господствующей роли полководца, концепцию о том, что
полководец — все, а солдат — ничто, послушный инструмент в руках
полководца. Именно Наполеон настойчиво формулировал эту идею, утверж-
* Фукс Е. Анекдоты князя Италийского графа Суворова-Рымникского. СПб., 1827,
с, 13.
489

дая, что «не римская армия покорила Галлию, а Цезарь, не карфагенская
армия заставила трепетать у ворот Рима республику, а Ганнибал, не
македонская армия достигла берегов Инда, а Александр». Разумеется,
Суворов не принижал и не умалял роли полководца. Но он считал, что все
дело в военной системе, в умении пользоваться этой системой, для чего
в армии необходимо «присутствие опытного и деятельного
полководца».
Суворовское положение: «Каждый воин должен понимать свой
маневр», наиболее полно выражая основную суть воспитания, значительно
поднимало личность солдата, вселяло в него чувство человеческого
достоинства, развивало у подчиненных инициативу.
Суворов терпеть не мог «немогузнаек». «Проклятую немогузнайку»
он считал язвой для армии. Отсюда его требования к солдату и офицеру,
изложенные в «Науке побеждать»: Ученье свет, неученье тьма. Дело
мастера боится. За ученого трех неученых дают. Нам мало трех! Давай
нам шесть! Давай нам десять на одного. Всех побьем, повалим, в полон
возьмем.
Совершенно иной подход к воспитанию войск насаждался во многих
западноевропейских армиях, и прежде всего в прусской армии
Фридриха П. Там, наоборот, стремились подготовить вымуштрованного
солдата, слепо выполняющего приказания. Вся фридриховская военная
система была основана на палочной дисциплине. В. И. Ленин, говоря об
отличительных особенностях молодой Красной Армии, о ее
сознательности, ее неразрывной слитности с интересами народа, в качестве
противоположного примера указал именно на фридриховскую армию. «Один
прусский монарх,— писал Ленин,— утверждал: «Если бы наши солдаты
понимали, из-за чего мы воюем, то нельзя было бы вести ни одной
войны» 2.
Победы русской армии являлись прямым результатом верности
системы обучения и воспитания войск, которую вводил в практику Суворов.
Однако царизм видел в ней огромную опасность. Боязнь возможности
появления «бунтовщиков» и «вольнодумцев», страха перед растущим
общественным движением, выражавшим протест против крепостного
права, усиливали реакционный гнет в стране и армии. Сам А. В.
Суворов неоднократно подвергался гонениям и попадал в опалу именно
потому, что его военная теория и практика, особенно в вопросах обучения и
воспитания войск, шла вразрез с требованиями царизма, не отвечала
политике насаждения в армии крепостнических порядков.
Суворов был основателем передовой русской военной школы. Он
воспитал целую плеяду прогрессивных русских военных деятелей, которые
в новых исторических условиях развивали его идеи, его традиции,
поднимали русское военное искусство на новую, более высокую ступень.
Самым выдающимся его учеником и последователем был М. И.
Кутузов. Он унаследовал от Суворова твердое убеждение, что главная сила
русской армии в ее солдате, что,; проявляя заботу о солдате, завоевав его
доверие и любовь, можно требовать от войск высшего напряжения на
войне и побеждать противника. В трудное время наполеоновского
нашествия на Россию, обращаясь к войскам, Кутузов говорил: «Пусть
всякий помнит Суворова: он научал нас сносить и голод, и холод, когда дело
шло о победе и о славе русского народа» 3.
И русская армия отстояла свободу и славу России, одержав в 1812 г.
блестящую победу в борьбе с самой сильной тогда наполеоновской
армией.
Вокруг суворовского военного наследства в царской России в течение
всего времени шла острая борьба. Это было вызвано прежде всего тем, что
самодержавие не желало популяризировать Суворова, ибо его передовое
военное искусство и созданная им система гоинского воспитания объек-
? Летит В. И. Поли. собр. соч., т. 38, с. 50.
9 М, И- Кутузов, Сб, документов. М., 1955, т. 4, ч. 2, с, 239«
490

тивно входили в противоречие с социально-политическим строем
Российской империи.
Наступивший в начале XIX в. мрачный режим аракчеевщины
сковывал всю общественную жизнь страны. Особенно уродливые формы он
принял в армии, где вводилась суровая палочная дисциплина,
восстанавливалась муштра, создавались военные поселения. Боевые офицеры
Отечественной войны заменялись невежественными, казарменными
служаками, которые браво маршировали, но не умели как следует воевать.
Наступление реакции сопровождалось искоренением передовых традиций
отечественного военного искусства, прежде всего суворовских
традиций.
Но существовало и другое, прогрессивное направление, во главе
которого стояли декабристы. Их большой заслугой являлось раскрытие
непосредственного влияния Суворова на развитие отечественного и
западноевропейского военного искусства. В защиту суворовского наследия
выступили и революционные демократы. Н. Г. Чернышевский называл
Суворова гениальным полководцем. В. Г. Белинский считал Суворова
легендарной личностью, чудо-богатырем, выигравшим столько же*побед,;
сколько давшим сражений.
В изучении и пропаганде суворовских военных традиций многое
сделали прогрессивные русские военные деятели: М. И. Драгомиров, Д. Ф.
Масловский, А. Ф. Петрушевский, Д. А. Милютин. Они предлагали
положить в основу национальной военной доктрины бессмертное военное
искусство Суворова, его «науку побеждать». И все же дореволюционная
историография так и не смогла дать вполне объективной, достойной оценки
А. В. Суворова.
Лишь в советское время в полной мере было оценено все значение
практического и военно-теоретического наследия А. В. Суворова.
Создавая армию нового типа, армию защиты социалистического государства,,
закладывая основы советской военной науки, В. И. Ленин указывал на
необходимость использования и усвоения всего того передового, что
было достигнуто в прошлом. «...Чтобы победа была полная и
окончательная,— учил Ленин,— надо еще взять все то, что есть в капитализме
ценного...» 4
Суворовские заповеди из «Науки побеждать», включенные в 1918 г.
в первую «Книжку красноармейца», реализовывали это ленинское
требование, служили для молодого бойца своего рода наставлением в его
поведении в строю и бою, они доходчиво, метко и точно излагали
необходимый минимум воинских знаний.
М. В. Фрунзе, наш выдающийся полководец и военный теоретик,
разрабатывая проблемы советской военной доктрины, неоднократно
обращался к военному опыту Суворова. Выступая с докладом «Очередные
вопросы военного дела» на собрании Тифлисского гарнизона 15 апреля
1925 г., он сказал: «Мы должны добиваться дальнейшего совершенства,
дабы в случае необходимости мы новую войну провели с наименьшими
потерями и жертвами, «с малой кровью», как говорил один из величайших
полководцев старой России — Суворов» 6.
Если мы внимательно просмотрим наши уставы и наставления
довоенного и военного времени, то мы увидим, что в них использовано
немало суворовских рекомендаций, приводимых иногда дословно, которые,
как нельзя лучше, свидетельствуют о практической значимости военно-
теоретического наследия великого русского полководца.
Военное наследие Суворова особенно популяризировалось и получило
дальнейшее развитие в годы Великой Отечественной войны. Уже в
первые, наиболее тяжелые для нас дни 1941 г. И. В. Сталин, обращаясь
с призывом к советскому народу и советским воинам защитить Родину от
фашистских захватчиков, назвал Александра Суворова в числе наших
4 Ленин В. Я. Полн. собр. соч., т. 38, с. 58—59.
5 Фрунзе М, В, Избр. произведения. М., 1977, с. 332,
4М

великих предков, мужественный образ которых вдохновлял нас в
суровой борьбе с вероломно вторгшимся врагом.
Те, кто участвовал в Великой Отечественной войне, хорошо знают и
помнят, как широко и эффективно использовалось на практике, в теории,
пропаганде все то, что было связано с традициями освободительных войн,
со славою русского оружия. О Суворове, его жизни и деятельности, его
полководческом искусстве издавались книги, брошюры. Его военные
афоризмы печатались в журналах, газетах (особенно в военных,
армейских). Они распространялись в листовках-, плакатах. Например,
художники Кукрыниксы в 1941 г. создали великолепный плакат,
сопровождавшийся стихами: «Бьемся мы здорово, колем отчаянно — внуки
Суворова, дети Чапаева». О Суворове слагались песни, ставились пьесы,
демонстрировались фильмы.
Все это направлялось к единой цели — научиться суворовской «науке
побеждать», бить врага по-суворовски. И то, что одна из крупнейших
стратегических операций Великой Отечественной войны, а именно
Смоленская, получила кодовое название «Суворов», что орденами А. В.
Суворова удостоены свыше 5 тыс. офицеров и генералов, 1500 частей,
соединений и военно-учебных заведений,— все это свидетельство
всестороннего использования суворовского военного наследия в теории, практике,
подготовке офицерских кадров.
Разумэется, суворовские традиции нельзя механически переносить
в современные условия. Суворов — военный деятель своей эпохи, эпохи
самодержавия, феодально-крепостнического государства, со всеми его
классовыми особенностями и атрибутами. Преемственность суворовского
военного наследия в наше, во всех отношениях коренным образом
изменившееся время сохраняется не в конкретно-исторических формах, а
в принципах, методах действий, которые непрерывно развиваются и
совершенствуются советской военной наукой.
Исторические заслуги А. В. Суворова перед нашей Родиной состоят
прежде всего в том, что вся его более чем пятидесятилетняя деятельность,
прошедшая в непрерывных походах и боях, насыщенная крупными
военными событиями, была посвящена интересам своего Отечества. Победы
русской армии в войнах, которые вела в то время Россия, полководческая
деятельность Суворова высоко подняли авторитет нашей страны, создали
ей славу могущественной военной державы, обладающей сильной армией
и высоким уровнем военного искусства. Суворов, как крупнейший
полководец и военный теоретик, проявлял творческую смелость и
решительность, высоко поднял русское военное искусство, блестящие образцы
которого вошли в классику мирового военного искусства.
Имя Суворова высоко почитается и пользуется глубоким уважением
советского народа. Во всех книгах по истории военного искусства, в
школьных учебниках по истории России Суворов представлен как великий
полководец.
В Ленинграде, Кончанском, Кобрине, Измаиле созданы суворовские
музеи, его именем названы населенные пункты и улицы. Одним из
наиболее ярких свидетельств высокой оценки военных заслуг А. В.
Суворова перед нашей Родиной является сооружение в Москве памятника
великому русскому полководцу, генералиссимусу Александру
Васильевичу Суворову. (Его авторы: скульптор О. К. Комов, архитектор В. А.
Нестеров.)
Сегодня, оценивая личность А. В. Суворова сквозь призму
прошедшего времени, перед нами отчетливее и ярче вырисовывается все
значение его деятельности и его военно-теоретического наследства. Советская
военная наука, используя все передовое, все лучшее из военного прош-
логОд, сохраняет и развивает суворовские традиции.
Ш

М. И. КУТУЗОВ-
ПОЛКОВОДЕЦ И ВОЕННЫЙ ТЕОРЕТИК
Война, как никакое другое общественное явление, зависит не только
от объективных, но и от субъективных факторов, среди которых
деятельность людей, особенно стоящих у руководства, оказывает существенное
влияние на ход боевых действий. Марксистское понимание роли
полководцев в войне ничего общего, разумеется, не имеет с идеалистическими
взглядами на то, что полководец может по своему произволу,
руководствуясь только гением, решать судьбу войны. Марксизм учит, что
выдающиеся полководцы могут играть и действительно играют важную роль
в достижении победы лишь в том случае, если они учитывают
объективные закономерности войны, правильно оценивают условия обстановки
и искусно используют все необходимые силы и средства для достижения
победы над врагом.
Недооценка роли полководца в войне не менее вредна, чем и ее
переоценка. Она неизбежно приводит к игнорированию организаторской роли
военных руководителей. В. И. Ленин говорил: «Возьмем современное
войско. Вот — один из хороших образчиков организации. И хороша эта
организация только потому, что она — гибка, умея вместе с тем
миллионам людей давать единую .волю» г. И еще раз возвращаясь к вопросу о
единоначалии, В. И. Ленин спрашивал: «Но как может быть обеспечено
строжайшее единство воли?». И сам же отвечал: «Подчинением воли
тысяч воле одного» 2.
Вооруженная борьба ведется армиями. Но ни одна армия не может
успешно ее вести без полководцев, способных правильно понять
объективные условия, в которых ведется война. И от того, в какой мере
деятельность полководца отражает конкретные условия, насколько
полководец умело использует людские и материальные ресурсы,
предоставленные ему для решения задач, в значительной степени зависит успех
армии в сражении, операции и войне в целом.
В Отечественной войне 1812 г. во главе русской армии стояли такие
известные полководцы и военачальники, как М. И. Кутузов, М. Б. Барк-
лай-де-Толли, П. И. Багратион, П. П. Коновницын, М. И. Платов, А. П.
Ермолов, Д. С. Дохтуров, Н. Н. Раевский и др. Их деятельность оказала
весьма существенное влияние на общий ход и результаты войны.
Особенно большая заслуга принадлежит великому русскому полководцу
Михаилу Илларионовичу Кутузову, возглавившему руководство армией
в наиболее критический момент войны.
1
К середине августа 1812 г. огромная территория страны оказалась
занятой врагом. 17 августа был оставлен пылавший в огне Смоленск.
Русская армия, преследуемая по пятам грозным и все еще достаточно
сильным противником, уставшая и морально подавленная, отступала
к Москве.
В этот тяжелый период войны Кутузов принял командование
отступающей армией. Ему шел 68-й год. За его плечами были долгие годы службы
в армии. Народ и армия знали его как героя Измаила и Очакова, ученика
и соратника великого Суворова, незаурядного дипломата, победителя
турок в недавно закончившейся войне. И хотя царь не любил Кутузова, но
под напором общественного мнения был вынужден, как он сам писал,;
«остановить свой выбор на том, на кого указывал общий глас» 3.
Армия восторженно встретила нового главнокомандующего, прибыв-
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 26, с. 258.
2 Там же, т. 27, с. 239.
3 Переписка императора Александра I с сестрой великой княгиней Екатериной
Павловной, СПб., 1910, с. 87.
493

шего 29 августа в Царево-Займище. Его прибытие связывалось с
изменением характера боевых действий. Войска облетела фраза: «Приехал
Кутузов бить французов». Все понимали, что наступает решающий
момент борьбы. Трудные задачи встали перед полководцем. Прежде всего
нужно было поднять дух отступающей армии, вселить уверенность в
возможность и необходимость остановить врага, преградить ему путь к
Москве. Первые его слова, обращенные к войскам: «Ну как можно отступать
с такими молодцами»,— преследовали именно эту цель.
Кутузов понимал чувства и желания армии и народа как можно
быстрее расправиться с врагом, далеко проникшим в глубь страны. Но
опытный полководец сознавал и другое: слишком недостаточно было
наличных сил и средств, чтобы решить эту большую стратегическую задачу
в короткие сроки. Наступавшая на Москву наполеоновская армия
насчитывала 165 тыс. человек, а численность русской немногим Превышала
90 тыс. человек. Правда, имелись еще войска Чичагова, Тормасова и
Витгенштейна. Но их не так легко было переключить на главное
направление. Во-первых, они находились от 1-й и 2-й Западных армий на
значительном удалении и для этого потребовалось бы время, а во-вторых,
командующие этими войсками, хотя формально и подчинялись Кутузову,
в то же время непосредственно получали указания и от Александра.
Еще по пути в армию и по прибытии в Царево-Займище Кутузов
настойчиво требовал от Тормасова и Чичагова сближения их армий с
главными силами. Он писал Чичагову 20 августа (1 сентября): «Я, прибыв
к армии, нашел неприятеля в сердце древней России, так сказать над
Москвою, и настоящий мой предмет есть спасение Москвы самой, а
потому и не имею нужды изъяснять о том, что сохранение некоторых
отдаленных польских провинций ни в какое сравнение с спасением древней
столицы Москвы и самых внутренних губерний не входит» 4. Но эти
требования главнокомандующего так и не были выполнены.
У Кутузова была надежда еще на один источник усиления 1-й и 2-й
Западных армий — резервные формирования, создававшиеся внутри
страны. О них говорили ему еще в Петербурге, уверяя, что навстречу
армии движется 60-тысячный резервный корпус Милорадовича и
готовятся полки князя Лобанова-Ростовского. Но в действительности Мило-
радович привел в Гжатск только 15 тыс. малообученных солдат. Что же
касается полков Лобанова-Ростовского, то в отношении их Кутузов
получил от Александра совершенно ясный ответ: «Касательно же
упоминаемого вами распоряжения о присоединении и от князя
Лобанова-Ростовского новоформируемых полков я нахожу оное к исполнению
невозможным по неготовности еще сих полков...» 5.
Такова была исключительно сложная обстановка, в которой началась
деятельность Кутузова в войне 1812 г. С одной стороны,, задачи,
вытекавшие из необходимости защиты Москвы,; настоятельно диктовали
приостановить дальнейшее отступление армии и активизировать ее действия,
а с другой — недостаток сил и средств, а главное — отсутствие
стратегических резервов не позволяли радикально изменить положение дел.
Но в конкретно создавшихся условиях, когда противник навязывал
сражение, могло быть только одно решение: сражаться наличными
силами. Ожидать было некого да и некогда — позади Москва, к которой
рвался враг. Барклай-де-Толли, понимая, что дальше отступать нельзя,
к приезду Кутузова уже принял решение остановить армию в Царево-
Займище и сражаться с противником на избранной им здесь позиции.
Новый главнокомандующий нашел эту позицию неудачной. Трезво
оценив обстановку и прежде всего учитывая значительное численное
превосходство сил противника, он отдал приказ на дальнейщее отступление.
Это было смелое решение, оно было продиктовано серьезными
соображениями. Нужно было избрать наиболее выгодную позицию, которая бы
в какой-то мере облегчила борьбу с численно превосходящим противни-
4 М. И. Кутузов: Сб. документов. М., 1954, т. 4, ч. 1, с. 113,
2 Там же, с. 138,
494

ком. Кроме того', имелось в виду улучшить соотношение сил за счет
двигавшегося навстречу пополнения.
Таким местом оказалось знаменитое ныне Бородинское поле. После
его осмотра Кутузов доносил Александру: «Позиция, в которой я
остановился при деревне Бородине, в 12-ти верстах вперед Можайска, одна
из наилучших, которую только на плоских местах найти можно...
Желательно, чтобы неприятель атаковал нас в сей позиции, тогда имею я
большую надежду к победе» 6.
Кутузов явился организатором Бородинского оборонительного
сражения. Ему принадлежала инициатива в выборе места и времени
сражения. И никак нельзя согласиться с необоснованными высказываниями
буржуазных и иностранных историков о стихийности возникновения этого
сражения, о том, что оно было дано лишь в угоду общественному
требованию и что Кутузова заставили пойти на это сражение вопреки его
желанию 7. Общественное мнение, конечно, учитывалось, но сознавалась и
необходимость этого сражения.
Какие цели стояли перед русской армией в Бородинском сражении?
Главное нужно было обескровить противника, вывести из строя его
лучшие силы, преградить ему путь к Москве. «Как бы то ни было,— писал
Кутузов царю,— Москву защищать должно» 8.
Бородинское сражение развернулось на небольшом клочке земли.
7 сентября 1812 г. на 8-километровом фронте 120-тысячная русская
армия в течение 12 часов вела упорную борьбу с наступавшей 135-тысячной
наполеоновской армией. По количеству участвовавших в сражении войск,
по длительности и напряжению борьбы, по ее ожесточенности и крово-
пролитности история до того не знала подобных сражений.
На Бородинском поле шла борьба не только двух сражавшихся армий,
в которой проверялись их боевые качества, но и борьба двух
полководцев — Наполеона и Кутузова. Оба они непосредственно руководили
войсками, внимательно следили за их действиями, чувствовали «пульс боя»
и быстро реагировали на его изменения. И Наполеон, и Кутузов
проявили в ходе сражения колоссальную энергию и умение руководить
войсками. Кутузов, своевременно разгадав основной замысел Наполеона,
расчетливо использовал свои силы, умело расположив их на позиции. Он
выдвинул армию Багратиона на наиболее угрожаемый, левый фланг,
оставив в своем распоряжении сильный резерв, позволивший ему в ходе
сражения наращивать силы там, где в этом возникала необходимость.
Свой план — уничтожение живой силы противника — Кутузов
осуществлял последовательно и настойчиво. К достижению этой цели
направлялись усилия его ближайших соратников — Багратиона и Барклая-
де-Толли, командиров корпусов и дивизий, всех офицеров и солдат.
8 разосланной войскам диспозиции Кутузов выражал твердую
уверенность в победе, возлагая все надежды «на храбрость и неустрашимость
русских воинов».
И действительно, весь ход Бородинского сражения служит ярчайшим
свидетельством храбрости русских воинов. Героический подвиг,
свершенный русскими войсками во имя защиты своей Родины, их мужество
и самоотверженность бессмертны. Они отражены во многих исторических
произведениях, в произведениях литературы и искусства, и прежде всего
в таких шедеврах мировой классики, как роман «Война и мир» Л. Н.
Толстого и панорама «Бородинское сражение» Ф. А. Рубо.
Когда мы оцениваем результаты Бородинского сражения, то прежде
всего имеем в виду следующее. Во-первых, наполеоновской армии не
удалось сломить сопротивление русских, разгромить их и открыть себе
свободный путь к Москве. Во-вторых, русская армия, руководимая
опытными военачальниками, вывела у противника из строя около половины
6 Документы,, относящиеся к истории 1812 года. СПб., 1913, ч. 1, вып. 14, с. 84.
7 См.: Михневич Н. П. Основы русского военного искусства. СПб., 1898, с 125;
Клаузевиц. 1812 год. 2-е. изд. М., 1937, с. 90.
8 Документы, относящиеся к истории 1812 года, ч. 1, вын. 14, с. 85*
485

ее еойск (почти 60 тыс. человек убитых и раненых) и тем самым *основа-
тельно подорвала ее боевую способность. И наконец, в-третьих, на
Бородинском поле французская армия понесла невосполнимое моральное
потрясение, в то же время как у русских войск возросла уверенность в
победе над противником. Правда, Бородино принесло большие жертвы и
русской армии: ее потери составили почти 40 тыс. человек. Но она имела
возможность значительно быстрее их восполнить, чем французская
армия. Отход армии к Москве, а затем и оставление ее преследовали
решение именно этой первостепенной задачи.
Оставление Москвы — наиболее драматический акт войны 1812 г.
Кутузов, глубоко сознававший всю серьезность создавшегося
положения и твердо убежденный в неизбежности гибели наполеоновской армии,
нашел в себе мужество пойти на этот шаг и взять на себя полную
ответственность за оставление Москвы. Это был тяжелейший момент в жизни
полководца. Но иного выхода не было. Не оказалось тех сил и средств,
на которые он рассчитывал и которые ему обещали и царь, и Ростопчин.
На Военном совете в Филях 13 сентября он провозгласил свое
решение, видимо заранее уже взвешенное и обдуманное. «С потерею Москвы
не потеряна Россия. Первою обязанностью поставляю сберечь армию и
сблизиться с теми войсками, которые идут к нам на подкрепление. Самым
уступлением Москвы приготовим мы неприятелю неизбежную гибель.
Доколе будет существовать армия и находиться в состоянии
противиться неприятелю, до тех пор сохраним надежду благополучно завершить
войну, но когда уничтожится армия, погибнут Москва и Россия.
Приказываю отступать» 9.
Но куда отступать, Кутузов не сказал. Он держал это в строгой тайне.
И вообще он не особенно делился своими замыслами даже с
приближенными, следуя правилу: «Подушка, на которой спит полководец, не должна
знать его мыслей». Лишь на второй день вечером, когда армия, двигаясь
по Рязанской дороге, находилась в 30 км от Москвы, он неожиданно для
всех повернул ее на запад, вывел сперва на Тульскую, а затем на
Калужскую дорогу и после пятидневной остановки в Красной Пахре
сосредоточил всю армию в Тарутино.
Тарутинский фланговый марш-маневр, задуманный и успешно
осуществленный Кутузовым,— редкое явление в истории военного
искусства. Он оказал исключительно важное влияние на дальнейший ход
войны, значительно улучшив стратегическую обстановку для русской
армии. Оторвавшись от противника, она получила возможность укрепить
свои силы и подготовиться к решающим боям. В Тарутинском лагере
русская армия заняла выгодное положение, которое позволяло ей не
только надежно прикрывать южные районы, откуда поступало в
Тарутино пополнение, продовольствие и фураж, но и развертывать активные
наступательные действия.
Тарутинский период деятельности Кутузова был
непродолжительным (всего три недели), но весьма насыщенным. Это не было
«Тарутинским сиденьем», как его стремились изобразить недоброжелатели
полководца. Публикации документов, теперь ставшие известными, раскрывают
нам разностороннюю деятельность армии, штаба и главнокомандующего
в тот период. Здесь особенно раскрылись незаурядные
военно-организаторские качества Кутузова.
В Тарутино были осуществлены серьезные организационные
преобразования: объединение 1-й и 2-й Западных армий, Дунайской и 3-й
Западной армий (таким образом, вместо четырех остались две армии),
реорганизация корпусов и дивизий, организация конно-саперных команд,
выделение из армии девяти крупных подвижных отрядов для
партизанских действий.
Важнейшей же задачей, на решение которой сосредоточивались
усилия Кутузова и его штаба, являлась проблема увеличения армии, осна-
Михайловский-Данилевский А. И. Описание Отечественной войны 1812 года* СПб^
1840, ч. 2, с. 286, 290.
496

щение е& всем необходимым. «Главная моя забота,— доносил Кутузов
царю,— есть укомплектование войск». Из Арзамаса, Мурома,
Новгорода, Владимира, Воронежа, с Дона прибывали в Тарутино пополнения
пехоты, кавалерии, сюда спешили обозы с оружием и боеприпасами,
продовольствием и фуражом. За короткое время армия значительно
увеличилась и окрепла. Если при вступлении в Тарутинский лагерь
численность регулярных войск была около 60 тыс. человек, то ко времени
выхода из Тарутино армия увеличилась вдвое и составляла 130 тыс. человек,
имея 66 тыс. лошадей и 622 орудия*
Все эти крупные организационные мероприятия проводились с
одновременным развертыванием активных боевых действий войск. Их
своеобразие заключалось в том, что они приобрели форму партизанских
действий, которые проводились отдельными подвижными отрядами,
создававшимися из регулярной и иррегулярной конниц. Именно этот способ
борьбы решил применить Кутузов в тех конкретных условиях.
Формулируя свою идекц он писал: «Поелику ныне осеннее время наступает, чрез
что движения болшою армиею делаются совершенно затруднительными...
то и решился я, избегая генерального боя, вести малую войну, ибо
раздельные силы неприятеля и оплошность его подают мне более способов
истреблять его...» 10 (курсив мой.— П. Ж.).
Действия армейских партизанских отрядов приобрели широкий
размах. Они совместно с развернувшимся крестьянским партизанским
движением наносили внезапные удары по гарнизонам противника,
перерезали его коммуникации, блокировали со всех сторон главные силы
наполеоновской армии, находившейся в Москве. По самым скромным
подсчетам, потери противника от действий партизан составили тогда более
30 тыс. человек.
Активные действия* партизанских отрядов способствовали главным
силам армии в завершении подготовки к новым боям и сражениям. Уже
в конце войны, вспоминая о Тарутино, Кутузов говорил: «Мне нужно
было остановиться на месте, чтобы перрустроить войска и не слишком
беспокоить Наполеона. Эта позиция была не хуже всякой другой.
...Каждый день, проведенный нами в этой позиции, был золотым днем для меня
и для войск и мы хорошо им воспользовались» п.
Результаты огромной работы, проведенной войсками под руководством
Кутузова и его штаба, привели к изменению общей стратегической
обстановки. Наполеоновская армия в результате активных действий
армейских и крестьянских партизанских отрядов оказалась в тяжелейшем
положении. Блокированная со всех сторон, она лишилась возможности
пополнять свои силы, добывать продовольствие и фураж.
Безвыходное положение, в котором оказалась наполеоновская армиял
вынудило Наполеона отдать приказ об оставлении Москвы и искать
выхода из создавшегося кризиса. Противник стремился прорваться на юг,
но на пути к Калуге он встретил непреодолимую преграду. Сильная
русская армия, выйдя из Тарутинского лагеря, двинулась навстречу
противнику и 24 октября под Малоярославцем навязала ему сражение.
Малоярославец явился кульминационным пунктом борьбы за
стратегическую инициативу. В упорном сражении обе армии настойчиво
добивались решительных результатов. Кутузов, так же как и в Бородинском
сражении, непосредственно руководил сражением, проявляя энергию и
личную храбрость. «Он был под неприятельскими ядрами,— пишет
Михайловский-Данилевский,— вокруг него свистели даже пули. Тщетно
упрашивали его удалиться из-под выстрелов. Он не внимал просьбам
окружавших его, желая удостовериться собственными глазами в
намерении Наполеона, ибо дело шло об обороте всего похода» 12.
Сражение под Малоярославцем послужило поворотным моментом в ходе
10 М. И. Кутузов, т. 4, ч. 1, с. 327.
11 Русская старина, октябрь, 1898, с. 152—153.
а? Михайловский-Данилевский А. И. Указ. соч., ч. 3, с. 288.•
497

Отечественной войны 1812 г. В результате этого сражения, длившегося
более пятнадцати часов, наполеоновская армия вынуждена была повернуть
на запад и безостановочно отступать по старой Смоленской дороге.
Началось изгнание агрессора из России.
Освобождение страны от вторгшегося врага, достижение окончательной
победы требовали бескомпромиссной борьбы. Из этого основного
принципа исходил Кутузов в своих стратегических планах и расчетах и до и
после Малоярославца. После победы под Малоярославцем, когда русская
армия, перейдя в контрнаступление, широким фронтом развернула
преследование наполеоновской армии, он неизменно указывал своим
подчиненным: «Одна и главнейшая цель всех наших действий есть истребление
врага до последней черты возможности... решительные удары неприятелю
нанесены быть должны от коих зависит, может быть, благоденствие не
одного народа русского, но и всех народов Европы» 13.
На заключительном этапе войны 1812 г. русская армия с большим
напряжением вела преследование противника. За два месяца
непрекращавшихся боевых действий в осенних и зимних условиях она продвинулась
более чем на 1000 км с боями, среди которых были и такие крупные
столкновения, как под Вязьмой, Красным и у Березины.
Кутузову пришлось руководить не только армиями, но и действиями
многочисленных партизанских отрядов. Это требовало от полководца
большого умственного и физического напряжения. Прибыв в Вильно, он
сообщал своим родным: «Я первый раз постлал постель, без которой
обходился, и стану раздеваться, чего не делал во всю кампанию» 14.
Руководить вооруженной борьбой на обширном театре,
организовывать взаимодействие войск и партизан, координировать их действия при
несовершенных в то время средствах связи — дело исключительно
трудное. Главнокомандующий и его штаб не всегда имели возможность верно
оценить обстановку и своевременно влиять на ход боевых действий.
Только потому, что неясна была обстановка, сложившаяся после
Малоярославца, главные силы русской армии не сразу были двинуты вслед за
начавшим отступать противником. Не было согласованных действий и в районе
Березины, что не привело к полному окружению войск противника, хотя
возможности для этого имелись.
Но в большой войне неизбежны отдельные промахи. И то, что не
удалось уничтожить остатки французской армии при переправе через
Березину, лишь на непродолжительное время оттянуло ее гибель. Прибыв
10 декабря 1812 г. в Вильно, Кутузов с полным правом имел возможность
возвестить народу и армии: «Война окончилась за полным истреблением
противника».
Победа в войне 1812 г.— исторический подвиг русского народа и его
армии. Величие Кутузова как полководца в том и состоит, что он,
возглавив руководство вооруженной борьбой, умело использовал могучие
народные силы и направил их на достижение благородной цели —
освобождение нашей Родины от агрессора.
М. И. Кутузова справедливо называют народным полководцем.
Гений Пушкина глубоко и верно определил историческое значение
деятельности Кутузова в войне 1812 г., неразрывно связывая ее с судьбами своего
народа. «Слава Кутузова,— писал А. С. Пушкин,— неразрывно
соединена со славою России, с памятью о величайшем событии новейшей
истории. Кутузов один обличен был в народную доверенность, которую так
чудно он оправдал» 15.
М. И. Кутузов — полководец большого масштаба. В войне 1812 г.
ему пришлось руководить более крупными армиями и возглавлять
вооруженную борьбу с более сильным противником, чем в прошлых войнах.
Перед полководцем встали сложные стратегические проблемы^ при реше-
*3 ЦГВИА, ф. ВУА, д. 3488, л. 279.
14 Кутузов М. И. Из личной переписки.— Знамя, 1948, Лб 5, с. 1М-
К Пушкин А, Сt Собр? сочп 1936, т, 5, с, 168—169,
498

нии которых он опирался на прогрессивные военные взгляды, являясь
сам передовым военным деятелем того времени. Не ознакомившись со
взглядами Кутузова хотя бы в общих чертах, нельзя понять и оценить
глубоко содержательное наследство великого русского полководца.
Прежде всего следует отметить, что в решении кардинального вопроса
о взаимосвязи политики и войны Кутузов стоял на верном пути. Он
неоднократно высказывал мысль о тесной связи войны и политики. Еще в 1811 г.
в письме к Барклаю-де-Толли, тогда военному министру, Кутузов писал:
«Обстоятельства политические укажут род войны...» 16 (курсив мой.—
П. Ж.). В этой фразе заложен глубокий смысл. В ней высказана мысль
не только о тесной связи войны с политикой, но и об определяющем
влиянии политики на войну.
Достижение стратегических целей в войне Кутузов неразрывно
связывал с политическими интересами. Вооруженную борьбу с наполеоновской
агрессией он рассматривал как средство сохранения политической
независимости России и восстановления независимости порабощенных
Наполеоном стран. Обращаясь к германскому народу с призывом
присоединиться к совместной борьбе с наполеоновской агрессией, Кутузов писал:
«...да будет и ей (Франции.— П. Ж.) известно, что другие державы
желают равномерно постоянного спокойствия для своих народов и что оне не
положат оружия, доколе не восстановят и не утвердят прочным образом
политической независимости всех государств в Европе» *7.
Кутузов высказал передовой для того времени взгляд на способы
ведения войны. Он считал, что война, связанная с защитой своей Родины,
война за независимость страны должна вестись не только армией, но и народом.
По его мнению, активное участие народа в борьбе с вторгнувшимся
врагом было вполне закономерным явлением.
Высказывания Кутузова об активном участии народа в войне — одно
из важнейших его военно-теоретических положений. Эта мысль
излагается им во многих документах. Уже в первом обращении к жителям
Смоленской губернии Кутузов призывал народ к активной борьбе с врагом. Он
не только высказал это положение, но и активно проводил его в жизнь.
В ходе всей войны 1812 г. он призывал трудовой народ, крестьянство с
оружием в руках бороться с противником. В одном из писем царю Кутузов
писал: «Жители старались достать себе оружие, желая тем оградить себя
от вторжения к ним неприятеля. Уважая справедливую сию надобность и
дух общего их рвения повсеместно наносить вред неприятелю, я не только
не старался удержать их от такого намерения, но, напротив того,
усиливал в них желании сии и снабжал их неприятельскими ружьями» 18.
В «Воззвании к прусскому народу», в «Воззвании к народам Германии» —
везде Кутузов призывает народ содействовать армии в ее борьбе с врагом.
Обращаясь к прусскому народу, Кутузов писал: «Призываю их (жителей.—
П. Ж.) воспользоваться настоящим благоприятным случаем и
соединиться с русскими армиями для преследования неприятеля, бегство коего
доказывает его бессилие» 19.
Важнейшими формами участия народа в Отечественной войне 1812 г.
являлись широкое партизанское движение и многотысячное народное
ополчение. Кутузов содействовал и направлял эту борьбу на разгром
противника. В документах содержатся ценные высказывания Кутузова до
вопросам ведения партизанской войны. В них имеются указания о
методах и формах партизанских действий, о составе отрядов, о
необходимости быстрых и внезапных действий, о снабжении крестьян оружием. Все
эти высказывания, сведенные воедино, по замечанию военного историка
Колюбакинаг составляют «целую теорию партизанских действий» 20.
16 М. И. Кутузов: Сб. документов. М., 1952, т. 3, с. 754.
17 Воззвание М. И. Кутузова к народам Германии.— В кн.: М. И. Кутузов: Сб.
документов. М., т. 5, с. 409.
м ЦГИАЛ, ф. 1409, он. 1, д. 750, л. 75.
*9 Фельдмаршал Кутузов: Сб. документов и материалов. М., 1947, с. 257.
?° Труды императорского Русского Военно-исторического общества, СПб*, 1912, т. 5,
кн. 1, с. 25.
32* 499

В самый разгар войны 1812 г., когда партизанские отряды со всех
сторон блокировали наполеоновскую армию в Москве и поставили ее в
тяжелое положение, Наполеон вынужден был послать к Кутузову в Тарутино
полковника Бертеми, который «более всего распространялся об образе
варварской войны... сие относительно не к армии, а к жителям нашим,
которые нападают на французов по одиночке или в малом числе находящих»21.
Наполеон просил Кутузова приостановить эту войну и заключить с ним
перемирие. Но это еще больше убеждало Кутузова в правильности его
действий, укрепляло его веру в силы храброй, честной и великодушной
нации, защиту интересов которой он считал превыше всего.
Самодержавие и дворянство боялись вооруженного народа. И чем
больше ширилось крестьянское партизанское движение и увеличивалась роль
народа в успешном разгроме врага, тем больше возрастал страх у
крепостников, боявшихся, что народ, отстоявший независимость своей Родины,
потребует от них улучшения своего положения.
Основная причина столь враждебного отношения к участию народа в
войне коренилась, разумеется, не в том, что это приводило якобы к
«варварским» способам ведения войны. Причины здесь были более серьезные.
Наполеон, например, никак не мог рассчитывать в своих агрессивных
войнах на поддержку со стороны народа. Его захватнические войны не
отвечали интересам народных масс, и поэтому не так безопасно было вооружать
народ и не так легко заставить его воевать за чуждые ему интересы.
Позже, во второй половине XIX в., прусский военный идеолог Мольтке
более определенно высказал те опасения, которые заставляли буржуазию
бояться вооруженного народа. В своих военных поучениях он писал:
«Легко раздать ружья, но не так легко получить их обратно». И далее,
рассуждая, к каким пагубным последствиям может привести вооруженная
борьба народа, Мольтке предупредительно заявлял: «Сохрани бог, чтобы
мы когда-либо дали им оружие» 22.
Кутузов смело высказал необходимость активного участия народа в
вооруженной борьбе. В условиях феодально-крепостнического строя,
нараставшей борьбы между крепостниками-помещиками и закрепощенным
крестьянством это были передовые в военном отношении взгляды.
Взгляды Кутузова на роль патриотизма в войне неразрывно связаны
с его пониманием национально-освободительной войны как справедливой
войны, в которой народные массы при всем различии их классовых
интересов охватываются могучим патриотическим порывом. Конечно,
понимание Кутузовым патриотизма включало и верность царю, и защиту того
социального строя, который тогда существовал, т. е. защиту интересов
дворянства. Но патриотизм Кутузова включал также и любовь к Родине,
к своей культуре и языку, желание видеть Россию независимой,
могущественной страной, способной отстоять себя от внешних агрессоров. Эти
взгляды, отражавшие интересы народа, давали возможность полководцу
опираться не только на армию, но и на широкие народные массы.
Воспитывая высокие патриотические чувства у солдат и офицеров,
Кутузов сам был великим патриотом, искренне любившим свой народ. Вся
его военная деятельность была подчинена защите интересов своего
Отечества, своего народа. В тяжелую для России войну с Наполеоном в 1812 г.
Кутузов, вступая в командование армиями, заявил: «Я твердо верю, что
поправлю дела к чести России» 2?. Проявляя исключительную
работоспособность, энергию, он отдавал все свои силы, знания и опыт защите
Отечества и народа.
Большое значение Кутузов придавал дисциплине. Он называл
дисциплину душой воинской службы. В приказе начальникам дивизий он
писал: «Субординация и дисциплина, будучи душою службы воинской,
уверен я, не ускользнут от внимания вашего2 в настоящем их ви^ех а не
21 Кутузов М. И. Указ. соч., с. 100.
22 Военные поучения фельдмаршала графа Мольтке. СПб., 1913, с. 11—12.
S3 ГБЛ. Отдел рукописей, ф. музейных собраний, д. 790/а, л. 28,
500

в том фальшивом понятии, будто сии важные идеи единственно
жестокостью поддерживаются» 24. Высокой дисциплинированности и воинского
порядка Кутузов учил добиваться всеми мерами воинского воспитания.
К строгим мерам наказания он советовал прибегать тогда, когда
нарушение было слишком серьезным, а его последствия приносили значительный
вред и оказывали пагубное влияние на других. В основу же должны быть
положены меры воспитательного характера. Уважая человеческое
достоинство, видя в каждом солдате волевого, способного человека, Кутузов
учил своих подчиненных разъяснять и учить на конкретных примерах.
Кутузов заботился о солдатах и дорожил ими. Это отвечало основному
кутузовскому положению о том, что солдат — главная сила армии, что,
проявляя заботу о нем, завоевав его доверие и любовь, можно требовать
от войск высшего напряжения на войне и побеждать врага.
Военная деятельность Кутузова относится к тому же периоду, в
который протекала и военная деятельность Наполеона. Но взгляды
полководцев на ведение войны и их деятельность во многом не совпадали.
Наполеон в целях захвата и порабощения других стран стремился в короткие
сроки закабалить ряд давно сложившихся крупных жизнеспособных
национальных государств Европы. Основным содержанием его стратегии
являлось стремление одним мощным ударом в генеральном сражении
уничтожить армию противника и добиться решительной победы в кампании
или в войне в целом.
Кутузов справедливо считал, что в войне должны найти место
различные способы борьбы и нельзя сводить все искусство ведения войны лишь
,к генеральному сражению как единственно возможному способу
достижения победы. Он писал, что нельзя доверять участь войны одному
сражению 25.
Весьма ценными являются взгляды Кутузова на роль резервов в
войне. «Резервы должны быть сберегаемы сколь можно долее,— указывал
он,— ибо тот генерал, который сохранит еще резервы, не побежден» 2в.
Наполеон высказывал противоположный взгляд. Он утверждал, что
генералы, сберегающие свои войска ко дню, следующему за сражением,
обыкновенно бывают биты.
Различие во взглядах на роль и использование резервов вытекало из
коренного различия взглядов Наполеона и Кутузова на способы ведения
боевых действий. Наполеон, связывавший успех или поражение в войне
с результатами генерального сражения, стремился любыми средствами
добиться победы в генеральном сражении и для достижения этой цели
бросал в бой все, что имелось у него под руками 27. Он полагал, что
после того, как в сражении будет разбита армия противника, никакие
резервы уже не нужны, так как сражаться будет не с кем. Кутузов же исходил
из положения, что исход войны решается не одним, а несколькими
сражениями, что для выигрыша этих сражений необходимо подкреплять,
усиливать армию свежими силами.
Рассмотрение полководческой деятельности Кутузова в Отечественной
войне 1812 г. свидетельствует о богатстве его практического опыта
ведения войны. В нем нашли отражение объективное понимание
полководцем особенностей и характера национально-освободительной войны,
творческое решение сложнейших проблем военного искусства, умелое
применение различных видов и способов борьбы. М. И. Кутузов проявил
выдающиеся способности при решении сложных военно-политических задач в
условиях невыгодной стратегической обстановки. Он глубоко и трезво
оценивал реальные возможности своих войск и войск противника и в
24 ЦГВИА, ф. 9190, оп. 165, св. 50, д. 71, л. 80.
25 Михайловский-Данилевский А\ Описание первой войны императора Александра с
Наполеоном в 1805 году. СПб., 1844, с. 132.
28 М. И. Кутузов: Сб. документов. М., 1954, т. 4, ч. 2, с. 143.
27 Исключением является Бородинское сражение, в котором Наполеон не рискнул
ввести в бой свой последний резерв — гвардию.
501

соответствии с конкретными условиями принимал продуманнее решений.
Ему были присущи гибкость и смелость в действиях. Он настойчиво
добивался достижения стратегических целей в войне.
Отечественная война 1812 г. объективно способствовала
пробуждению в армии и народе национального самосознания и понимания своей
исторической роли. В. Г. Белинский называл 1812 г. той эпохой, «с
которой началась новая жизнь для России» 28. В Кутузове он видел
человека, воплотившего в себе лучшие черты русского народа, выразителя
стремлений народа к независимости. Рассуждая о его роли в войне 1812 г.,
Белинский писал, «что этот человек не частное явление, а один из
выразителей сущности народной жизни, один из представителей нравственного
могущества своего народа,не Михаил и не Ларионович, а просто Кутузов—-
имя символическое, из собственного сделавшееся нарицательным» 29.
II
Великий русский полководец М. И. Кутузов оказал огромное влияние
на дальнейшее развитие военного дела в России, в том числе и на
развитие русской военно-теоретической мысли. Полководческая деятельность
Кутузова протекала на грани двух эпох: эпохи феодализма, со все более
углублявшимся кризисом крепостнической системы, усилившимся
процессом разложения феодального хозяйства, и эпохи нарождавшегося
капитализма, с развивавшимися новыми производительными силами. Это
был тот исторический период, когда на смену старому
общественно-экономическому строю — феодализму — выступал новый, высший
общественно-экономический строй — капитализм, когда в недрах старого
базиса вызревали и пробивали себе дорогу новые взгляды и теории, когда
во всех областях, в том числе и военной, происходили крупные изменения,
сопровождавшиеся острой борьбой нового со старым.
Первое десятилетие XIX в.— сложный и очень напряженный период в
истории России. С запада готовилась вторгнуться в пределы русской земли
агрессивная наполеоновская армия, уже захватившая Пруссию и Австрию.
На юге России угрожала Оттоманская Порта, вынашивавшая планы
отторжения от России Крыма и Кавказа.
Внешнеполитические противоречия между крупнейшими странами мира
приводили к упорным, длительным войнам. За короткий промежуток
времени России пришлось вести четыре войны. В 1805 г., войдя в
антинаполеоновскую коалицию, Россия участвовала в войне против Франции, в
1806 г. начались военные действия против Турции, через два года
открылись боевые действия на севере против Швеции, а в 1812 г. началась
Отечественная война русского народа против наполеоновской Франции. В
войну были втянуты все крупные державы: Англия, Франция, Пруссия,
Австрия, Россия, Швеция и Турция. Военные действия охватили весь
Европейский континент, Черное и Средиземное моря. Причем все эти войны
происходили в резко меняющейся международной обстановке. Вначале
войну с Францией Россия вела в союзе с Англией и Швецией, после же
Тильзитского мира, явившегося поворотным пунктом во всей внешней
политике России, отношения с бывшими союзниками стали враждебными,
а с Францией был заключен союз. Война 1812 г. привела к новой
расстановке международных сил.
Под влиянием происходивших изменений в способе производства в
ходе этой длительной вооруженной борьбы значительно усложнились ее
формы и способы, произошли коренные изменения в военном искусстве,
изменился сам облик войны. Войны стали приобретать длительный, за-,
затяжной, преимущественно коалиционный характер. Резко возросла
численность армий, изменились театры военных действий, более сложным
стало решение стратегических задач и достижение политических целей в
войне.
?8 Белинский В. Г. Собр. соч. М., 1948, т. 3, с. 653.
2» Белинский В. Г. Собр. соч.. М., 1901, т. 4, с? 424,
saa

В изменившихся условиях ведения войны военная практика выдвитала
перед военной теорией необходимость решения сложнейших проблем
военного искусства. Кутузов, возглавляя вооруженную борьбу русского
народа против турецкой и наполеоновской агрессии, будучи
главнокомандующим армиями в войне с Францией в 1805 г., в войне с Турцией в 1811 г.,
в Отечественной войне 1812 г. и освободительном походе в Западную
Европу в 1813 г., проявил себя не только первоклассным полководцем и
стратегом, но и крупнейшим военным теоретиком, творчески решавшим
важнейшие военно-теоретические проблемы.
Но если в дореволюционной литературе многолетний опыт Кутузова
как полководца в какой-то мере оценивался, то его роль в развитии
военно-теоретической мысли начисто отрицалась. Кутузова совершенно не
признавали как военного теоретика. Русские дворянские и буржуазные
военные писатели, следуя порочной традиции низкопоклонства перед
иностранными военными авторитетами, создавали легенду об отсутствии
самостоятельных военно-теоретических взглядов у Кутузова.
Легенда о несамостоятельности взглядов выдающихся русских
полководцев, в том числе и Кутузова, прочно вошла в дореволюционную
военную историографию. Она имела своей целью принизить значение русской
военно-теоретической мысли, представить русских полководцев только
как практиков военного дела, утвердить в России военные теории Бюлова,
Ллойда, Жомини, Наполеона.
Формированию такого ложного представления о Кутузове в известной
мере способствовало то, что, поглощенный практической военной и
военно-педагогической деятельностью, он не смог обобщить и изложить свои
стратегические и тактические взгляды в специальном
военно-теоретическом труде. Тщательное же исследование документов, изучение
наставлений, приказов, инструкций, писем Кутузова свидетельствует о его
глубоко научных самостоятельных теоретических высказываниях. В этих
документах отражены передовые взгляды Кутузова на характер войны и
способы ее ведения, на воспитание и обучение армии.
А между тем находились военные писатели, и том числе и русские,
которые заявляли, что Кутузов был только практиком и «в действиях своих
руководствовался правилами Фридриха Великого» 30. Несостоятельность
такого мнения вполне очевидна. Западные, и прежде всего прусские,
военные теоретики строили свои теоретические концепции, исходя из
захватнических, династических войн, с учетом особенностей наемных
армий. Их теории отражали интересы реакционного дворянства и,
естественно, не могли рассчитывать ни на сочувствие, ни на поддержку народа.
Стратегические и тактические теории Фридриха, Бюлова и Ллойда
сводились к обоснованию преимуществ кордонной стратегии и линейной
тактики. В их основу был положен принцип достижения победы в войне
не сражением и боем, а путем маневрирования, путем истощения
неприятеля утомительными маршами, выходом на его коммуникационные линии,
овладения крепостями. В тактике это нашло свое выражение в
растянутом линейном боевом порядке, в отказе от маневра на поле боя, в
неприцельном залповом огне, в полной зависимости боевых действий от
местности.
Военно-теоретические взгляды Кутузова, их формирование
основывалось на передовом русском военном искусстве, и прежде всего на военном
искусстве выдающихся полководцев — Суворова и Румянцева. Кутузов
имел возможность не только глубоко изучить румянцевский «Обряд
службы» и суворовскую «Науку побеждать», но и непосредственно участвовать
в боях и сражениях, которыми руководили эти полководцы. Он на
практике убеждался в правильности и жизненности их взглядов.
Но как бы ни были сильны традиции русской военно-теоретической
мысли, как бы ни было велико влияние Румянцева и Суворова на взгля-
*° Хатов А. Турецкий поход русских под предводительством генерала от инфантерии
Голенищева-Кутузова в 1811 г, СПб., 1840, с, 147,
Ш

ды Кутузова, они не могли исчерпать и дать ответы на все вопросы,
возникавшие в войнах начала XIX в.
В новых, изменившихся условиях ведения войны Кутузову пришлось
самостоятельно решать крупные стратегические и военно-теоретические
проблемы. Достаточно вспомнить, что во всех больших войнах, которые
вела в начале XIX в. Россия, ему пришлось возглавлять вооруженную
борьбу. По своему характеру это были войны главным образом против
наполеоновской агрессии, войны, связанные с защитой национальных
интересов России.
В этой конкретно-исторической обстановке Кутузов проявил
правильное понимание справедливого характера войны для русского народа и
вытекавших из ее освободительных целей широких возможностей для
развития военного искусства.
Наиболее отчетливо свое понимание национально-освободительной
войны Кутузов изложил в письме к начальнику штаба французской армии
маршалу Бертье. В ответ на претензии Бертье, заявившего, что Кутузов
ведет войну не «по правилам военного искусства», фельдмаршал писал
ему: «Повторяю здесь истину, значение и силу которой вы, несомненно,
оцените: трудно остановить народ, ожесточенный всем тем, что он видел;
народ, который в продолжение стольких лет не знал войны на своей
территории; народ, который жертвовал собою для Родины и который не делает
различий между тем, что допустимо или недопустимо в обычных войнах.
Что же касается до армий, которыми я командую, то я льщу себя
надеждой, что все признают в их образе действий принципы, характеризующие
храбрую, честную и великодушную нацию. В продолжение моей долголетней
военной службы я иных принципов никогда не знал и уверен, что враги, с
которыми я сражался, всегда отдавали должное моим правилам в этом
отношении» 31 (курсив мой.— П. Ж.).
Рассматривая Отечественную войну 1812 г. как войну справедливую,
в которой народ является активной силой в борьбе с иностранными
поработителями, Кутузов высказал одновременно передовой для того
времени взгляд и на способы ведения войны, совершенно не укладывавшийся
ни в какие «принципы» западноевропейских военных теоретиков и
полководцев.
Кутузов считал, что войны, связанные с защитой Родины, войны за
независимость страны должны вестись не только армией, но и народом.
По мнению Кутузова, активное участие народа в борьбе с
вторгнувшимся врагом было вполне закономерным явлением и полководец должен не
отгораживаться от этого, может быть, вначале стихийно возникшего
движения, а всемерно содействовать его развертыванию, оказывать помощь и
умело использовать поднявшиеся силы народа для достижения победы в
войне.
Признание Кутузовым народного характера войны, постоянное
руководство с его стороны партизанским движением и народным ополчением
вызвали самое решительное осуждение со стороны западных военных
«теоретиков» и полководцев (прежде всего со стороны Наполеона). Взгляды
Кутузова о привлечении народных масс, главным образом крепостного
крестьянства, к активному участию в военных действиях противоречили
всем западноевропейским принципам ведения войны. Войны феодальных
государств Западной Европы, являвшиеся в большей части
династическими войнами, велись за обладание престолом или за захват владений.
Наполеоновские войны велись с целью порабощения западноевропейских
стран. На Западе в вооруженной борьбе между династиями, между
феодальными государствами, а также в борьбе против Наполеона принимали
участие только армии воюющих сторон.
Разумеется, что в этих захватнических войнах нельзя было
рассчитывать на поддержку народа. Наполеон в практике войн на Западе
встречал против своей армии только армию противника. В России же он
встретил не только армию, но и вооруженный народ в виде многочисленных пар-
■* Кутузов М. И. Указ, соч., с, 102,
ЯМ

тизанских отрядов и ополчения, что никак не укладывалось в
наполеоновские «классические» принципы военного искусства.
Понятно поэтому, почему в самый разгар войны 1812 г., когда
партизанские отряды и ополченские полки со всех сторон блокировали
наполеоновскую армию в Москве и поставили ее в тяжелое положение, Наполеон
вынужден был послать к Кутузову в Тарутино полковника Бертеми,
который «более всего распространялся об образе варварской войны... сие
относительно не к армии, а к жителям нашим, которые нападают на
французов по одиночке или в малом числе находящие»^2. Наполеон просил
Кутузова приостановить эту войну, которая якобы ведется им «не по правилам
военного искусства», добивался подписания перемирия.
Но это еще больше убеждало Кутузова в правильности его взглядов,
укрепляло его веру в силы храброй, честной и великодушной нации,
защиту интересов которой он считал превыше всего. «Я буду проклят
потомством,— отвечал Кутузов посланнику Наполеона,— если меня сочтут
зачинщиком какого-либо соглашения. Таковы в настоящий момент
чувства моего народа» 33 (курсив мой.— П. Ж.).
Мысль Кутузова об активной роли народа в
национально-освободительной войне, о необходимости принимать в расчет, учитывать и умело
использовать этот фактор выражает одно из важнейших положений его
военно-теоретических взглядов. Эта мысль высказывается Кутузовым во
многих документах.
Взгляды Кутузова об активном участии народа в войне нашли свое
яркое выражение и в его полководческой практике. В войне с Турцией в
1811 г. он всемерно содействовал сербскому, болгарскому, молдавскому
народам в их борьбе против турецкого ига, вооружал крестьян турецкими
ружьями, снабжал их боеприпасами, а из болгар, добровольно
изъявивших желание сражаться вместе с русской армией, создал Земское
болгарское войско и использовал его в боях с турками 34. В Отечественной войне
1812 г. и в освободительном походе русской армии в Западную Европу
активное участие народа в войне проявилось в форме широкого
партизанского движения и многотысячного народного ополчения.
Кутузову принадлежит разработка основных теоретических положений
ведения партизанской войны, разработка организационных форм
ополчения и составление правил по его формированию и обучению. В
получившей широкое распространение в войне 1812 г. инструкции Кутузова
«Как партизану действовать» изложена, по справедливому замечанию
военного историка Колюбакина, «целая теория партизанских действий» 3!?.
В наставлении Дорохову, попавшему со своим отрядом в окружение,
Кутузов писал: «Партизан никогда в сие положение придти не может, ибо
обязанность его есть столько времени на одном месте оставаться, сколько
ему нужно для накормления людей и лошадей. Марши должен летучий
отряд делать скрытные по малым дорогам. Пришедши к какому-нибудь
селению, никого из оного не выпускать, дабы не можно было дать об нем
известия. Днем скрываться в лесах или низменных местах. Словом сказать,
партизан должен быть решителен, быстр и неутомим» 36.
В документах периода подготовки и проведения контрнаступления
содержатся исключительно ценные высказывания Кутузова по вопросам
ведения партизанской войны. В них имеются указания о составе отрядов,
о запрещении «брать с собою какие бы ни было обозы», о необходимости
быстрых и внезапных действий, о снабжении крестьян оружием;
рекомендуется «делать частые и ночные нападения... нападать на неприятельские
малые отряды, транспорты, по Смоленской дороге идущие, истреблять
учрежденные на сем пути неприятельские магазейны, истреблять по селе-
32 Там же, с. 100.
33 ЦГВИА, ф. ВУА, д. 1078, л. 157.
34 ЦГВИА, ф. ВУА, д. 2964, л. 35; ф. 26, оп. 152, д. 511, л. 591. См. также: Кутузов
в Дунайских княжествах: Сб. документов. Кишинев, 1948; М. И. Кутузов, т. 3.
35 Труды ИРВИО. СПБ., 1*912, т. 5, с. 25.
« ЦГВИА, ф, ВУА, д. 3463, л? 67,
ш

ниям в сем направлении находящийся фураж и тем отнять все способы
продовольствия для неприятельской кавалерии и артиллерии.
Отряжать нарочные партии для истребления мостов, по коим неприятель цдти
должен, дабы всячески затруднять марш его» 37.
Кутузов возлагает на партизанские отряды задачи по ведению
разведки, своевременной доставке сведений о противнике, указывает на
необходимость тесной связи с местным населением и другими партизанскими
отрядами и взаимодействия с ними при столкновениях с крупными силами
противника. Партизану Сеславину Кутузов предписывал: «Отобранным
от неприятеля оружием вооружить крестьян, от чего ваш отряд весьма
усилиться может, пленных доставлять сколько можно поспешнее, давая
им прикрытие регулярных войск и употребляя к ним в добавок мужиков,
вооруженных вилами или дубинами» 38.
Многие высказывания Кутузова о действиях партизан,
систематизированные и сведенные воедино, действительно представляют целую
теорию партизанских действий. Эти положения явились значительным
вкладом в развитие русской военно-теоретической мысли, многие из них не
потеряли своей ценности до настоящего времени.
Кутузову принадлежит разработка основных вопросов
комплектования, обучения и боевого использования ополчения. Написанное им
«Положение» для С.-Петербургского ополчения (начальником которого он
был избран в начале войны) легло в основу ополчений всех губерний.
Проблема обучения и вооружения ополчения была самой важной и самой
трудной. Обучить и вооружить в кратчайший срок почти 200-тысячную
армию ополченцев в условиях того времени — дело исключительно
сложное. И понятно поэтому то внимание, которое уделял Кутузов этим
вопросам.
Большой интерес представляют взгляды Кутузова по вопросу о
вооружении ополчения. Являясь сторонником выдачи оружия крепостным
крестьянам и приобщения их к активным действиям, Кутузов выдавал
им оружие непосредственно из армейских складов, а также приказывал
начальникам партизанских отрядов передавать крестьянам отобранные у
противника ружья. А когда дворяне Рославльского уезда не решались
выдать крестьянам ружья, Кутузов приказывал: «вооружить поселян сверх
ополчения, которое уже сформировано в Смоленской губернии» 39.
Деятельность Кутузова, направленная на привлечение к активному
участию народных масс в войне, исходила из интересов защиты России,
правильно отражала объективные условия войны и учитывала те широкие
возможнсюти, которые проявились в национально-освободительном
характере войны. Его взгляды о наиболее рациональных формах
использования народа в военных действиях, разработка им основных
теоретических положений о действиях партизан, ополчения явились крупным
вкладом в развитие русской военно-теоретической мысли.
Непосредственно к этим взглядам примыкают высказывания Кутузова
об огромном значении патриотизма народа и армии в успешном разгроме
агрессора. В обращениях к жителям, в приказах по армии Кутузов
неизменно подчеркивал их высокую патриотическую миссию. Он воспитывал
патриотические чувства у солдат, офицеров и пархизан. В приказе по
армии, энергично начавшей контрнаступление, Кутузов призывал войска
смелее громить врага и быстрее освобождать занятую наполеоновской
армией территорию. «Воины! Потщимся выполнить сие, и Россия будет нами
довольна, и прочный мир водворится в неизмеримых ее пределах» 40.
В другом приказе, когда в армии уже ощущался недостаток в
продовольствии, а непрерывные бои с противником и преследование его вызывали
усталость в войсках, Кутузов, обращаясь к солдатам, указывал, что они
«есть надежная стена отечества, о которую все сокрушается...». Оннапоми-
37 Отечественная война 1812 г.: Материалы.ВУА, т. 19, с. 140.
38 Там же, с. 11.
39 Труды Московского отдела ИРВИО. М., 1912, т. 2, с. 143.
40 Фельдмаршал Кутузов, с. 214.
506

нал им'оЛйужественном образе Суворова, который учил преодолевать ще
трудности и лишения, «когда дело шло о победе ц о славе русского цар?~
Да» 4l.
Понимание Кутузовым патриотизма было неразрывно связано с
мужественной борьбой русской армии против агрессора. «Сердце мое,— писал
он А. Ц. Ермолову,— вместе с вашим радуется той славе, каковою
увенчаны воины, ополчившиеся рротиву врага целой Европы, мечтавшего цо-
прать все для нас священное» 42.
Патриотические призывы Кутузова к войскам, населению проникнуты
глубокой Еерой в силы и способности русского человека. Он называл
русский народ храброй, честной и великодушной нацией, гордился тем, что
предводительствует русскими войсками.
Воспитывая высокие патриотические чувства у солдат и офицеров,
Кутузов сам был великим патриотом, искренне любившим свой народ. Вся
его военная деятельность была подчинена защите интересов своего
Отечества, своего народа.
Проявляя исключительную работоспособность, энергию, он отдавал
все свои силы, знания и опыт защите Отечества и народа. После успешно
завершенного разгрома турецкой армии на Дунае Кутузов писал: <«... так
устал, что насилу хожу — несколько месяцев на аванпостах» 43.
Находясь уже потом за границей, он сообщал: «А я все скитаюсь,—
окружен дымом, который называют славою» 44.
Но Кутузов не гонялся за славою, ему было чуждо честолюбие.
«Честолюбия во мне никогда не было,— говорил он 45.— Чем дольше я живу, тем
больше вижу, что слава — это только дым. Я всегда был философом, но
теперь стал им в высшей степени» 4в.
Военные взгляды Кутузова, как и вся его полководческая
деятельность, проникнуты идеями высокого патриотизма. Истинный патриотизм,
по взглядам Кутузова, прежде всего должен быть связан с интересами
защиты свободы и национальной независимости своей Родины. «Истинный
патриот», «истинный сын России» в представлении Кутузова тот, кто
непосредственно принимает участие «во всем, касающемся до любезнейшего
нашего Отечества» 47. Высоко оценивая патриотизм русской армии и
народа во время Отечественной войны 1812 г., Кутузов писал: «Если Россы
всегда будут сражаться за веру своих прародителей и честь народную,
то слава будет их вечным спутником» 48.
Мысли Кутузова о роли патриотизма в войне, о необходимости
воспитывать патриотические чувства в армии неразрывно связаны с его
правильным пониманием национально-освободительной войны как справедливой
войны, в которой народные массы, при всем различии их классовых
интересов, охватываются могучим патриотическим порывом. Конечно,
понимание Кутузовым патриотизма включало и верность царю, и защиту того
социального строя, который тогда существовал, т. е. защиту интересов
дворянства. Но патриотизм Кутузова включал также и любовь к Родине,
к своей культуре и языку, желание видеть Россию независимой,
могущественной страной, способной отстоять себя от внешних агрессоров. Эти
взгляды, отражавшие интересы народа, давали возможность полководцу
опираться не только на армию, но и на широкие народные массы,
использовать в борьбе с врагом не только людские, но экономические и
моральные возможности страны.
Кутузов придавал большое значение использованию экономических
возможностей страны для достижения победы в кампании или войне в
41 Там же, с. 223. Приказ Кутузова по армии № 58 от 29 октября (10 ноября) 1812 г,
42 Кутузов М. И. Указ. соч., с. 114.
43 М. И. Кутузов, т. 3, с. 656.
44 Там же, с. 116. .
45 Русская старина, 1872, т. 5, с. 267—268.
46 Там же, 1874, т. 10, с. 366.
47 Кутузов М. И. Указ. соч., с. 114.
48 Там же,
507

целом. Он видел непосредственную связь между возможностями тыла и
характером боевых действий войск. Одной из основных причин неудачных
наступательных действий русской армии против турок в 1806—1810 гг.,
по мнению Кутузова, была неподготовленность тыла. Обстоятельно
излагая военному министру причины, которые не позволяли русской армии
начать наступление за Дунаем к Балканам, Кутузов писал: «Чтобы
находиться с армией за Дунаем, для сего потребна коммуникация верная и
обширная... Перешед за Дунай, какой сильный должно иметь было
подвижной магазейн! Земля за. Дунаем верст за сто обнажена совершенно от
жителей; наши партии, весьма далеко ходившие в течение сего прошедшего
лета, загнали все в Балканы, и, не имея возможности везти крайних
потребностей пропитания, не мог бы я в сие позднее годовое время
отдалиться от Дуная на 30 верст; впрочем, и прошедшая кампания 1810 года
доказала, что действия за Дунаем полезного для нас впечатления в неприятеле
не делали» 49.
Решение Кутузова отвести армию после Бородинского сражения к
Москве, а затем к Тарутино в значительной степени было вызвано
необеспеченностью войск продовольствием, фуражом, боеприпасами.
Достаточно указать, что за последовавшие после Бородинского сражения два дня
(8 и 9 сентября) Кутузов направил к Ростопчину пять нарочных с
настоятельными просьбами доставить к армии снаряды, продовольствие,
шанцевый инструмент,— словом, «все то, что может дать Москва в рассуждении
войск, прибавки артиллерии, снарядов и лошадей и прочего» ъ.°. Как
известно, армия ничего не получила от Ростопчина и вынуждена была
оставить Москву.
Тщательная, всесторонняя подготовка тыла, проведенная Кутузовым
на Дунае в 1811 г. и во время пребывания армии в Тарутино в 1812 г.,
позволила развернуть смелые, активные наступательные действия.
Только в результате энергичных мероприятий, проведенных по усилению
армии, обеспечению ее продовольствием, оружием, обмундированием, по
созданию необходимых запасов, Кутузову удалось в короткие сроки
коренным образом улучшить обстановку и создать условия для развертывания
активных наступательных действий, завершившихся разгромом
противника и полной победой над ним. Это характерно как для войны с Турцией,
так и для войны 1812 г.
Изучение документов дает богатый фактический материал,
позволяющий сделать заключение об исключительно тщательной подготовке и
материально-техническом обеспечении наступательных действий армии.
Кутузов не предпринимал решительных действий до тех пор, пока они не
были всесторонне обеспечены. Мероприятия по организации производства
оружия, боеприпасов, созданию запасов продовольствия, фуража,
такие, казалось бы, «мелкие» вопросы, как изготовление седел, сбруи,
подков,— все это не оставалось без внимания полководца. Оценивая
результаты военных действий на Дунае, он писал: «Я начал кампанию с
малыми способами и ничего не мог отдавать на произвол судьбы. Исчисления
мои не столь смелые, как заботливые, смею я сказать, не могли быть, по
крайней мере, ошибочны» &1. Заботливые исчисления, о которых говорит
здесь Кутузов, относились прежде всего к вопросам продовольственного
и материально-технического обеспечения армии.
Учет и использование экономических возможностей при решении
крупных стратегических задач в войне — одно из важнейших положений,
выдвинутых и практически осуществленных Кутузовым. Разумеется,
использование этих возможностей было ограничено, с одной стороны, феодально-
крепостническим строем с его отсталым способом производства, крайне
слабой военно-технической базой, с другой — зависимостью
главнокомандующего (несмотря на юридически предоставленные ему большие
права) от царя и от помещиков-крепостников.
49 ЦГВИА, ф. ВУА, д. 2952, л. 406-407.
50 ЦГВИА, ф. 1 л., оп. 1, д. 3574, ч. 4, л. 8, 10-14.
5* ЦГВИА, ф. ВУА д. 2952, л. 407.
508

Исключительно важное значение в войне Кутузов придавал моральному
духу войск. На основе большого боевого опыта, непосредственного
руководства войсками на поле боя он пришел к выводу, что решающим
условием победы в бою, сражении и войне в целом является высокий моральный
дух войск. Отдавая должное воинскому порядку подчинения
(субординации), дисциплине, вместе с тем Кутузов подчеркивал: «Но сколь ни
велики сии предметы сами по себе, но останутся бессильными тогда, когда не
оживятся они тем воинским духом, который преоборяет все
обстоятельства, не находит препон ни в каких предприятиях» ь.2 (курсив мой. — П.Ж.).
Взгляды Кутузова на значение морального духа войск для победы
в войне складывались из учета героических традиций русской армии и
на основе опыта войн, в которых он принимал непосредственное участие.
Такие военные события, как штурм и взятие Измаила, беспримерный по
трудности и напряжению 400-километровый маневр Браунау — Ольмюц,
героические действия русских у Шенграбена, жестокое сражение под Ру-
щуком, в которых, несмотря на все трудности, победа оставалась за
русскими войсками, давали основание Кутузову сделать вывод о том, что
высокий моральный дух войск «не находит препон ни в каких предприятиях».
Во всех документах, где давалась оценка боевым и моральным качествам
войск, Кутузов неизменно подчеркивал их храбрость, героическую,
мужественную борьбу с противником. В сражении под Рущуком он «во
всяком видел истинный дух русских» !?3, в Бородинском сражении
возлагал свои надежды главным образом «на храбрость и неустрашимость
русских воинов» 5>4. И эти надежды оправдались. Оценивая результаты этого
знаменательного дня, Кутузов писал: «Особенным удовольствием
поставляю объявить мою совершенную благодарность всем вообще войскам,
находившимся в последнем сражении, где новый опыт... оказали они любви
своей к отечеству... и храбрость, русским свойственную» 55. Во йГремя
пребывания русской армии за границей Кутузов неоднократно отмечал
«высокую нравственность и моральность в солдатах» 5(i.
В своих военно-теоретических высказываниях Кутузов очень близко
подходил к правильному пониманию связи войны с политикой.
«Обстоятельства политические укажут род войны»,— писал он 57. Это положение
являлось руководящим во всей его военной деятельности. Его
стратегические планы всегда исходили из достижения политических целей в войне.
Так, в войне с Турцией Россия стремилась нанести ей поражение и вывести
ее из войны еще до окончательного разрыва с Францией. Необходимо было
обезопасить юго-западные границы государства и лишить Наполеона
союзника в лице Турции, на силы которой он возлагал большие надежды в
войне с Россией.
Именно так и оценивал Кутузов политические цели войны. В письме
к военному министру он изложил свои соображения о необходимости
развернуть такие активные боевые действия, которые бы заставили Турцию
пойти на заключение мира с Россией. «Продолжать войну с турками,—
писал Кутузов,— доколе не последует разрыва с другой стороны (с
Францией.— П. Ж.) пусть... кроме убытка в людях и деньгах, вещь
равнодушная; но ежели разрыв с Францией застанет нас в войне с турками, тогда
сии последние будут в необходимости переменить свою систему,
разорвать с Англией и тесно связаться с французами; тогда иметь будем одного
неприятеля более. В противном же случае, ежели бы мы прежде эпохи
разрыва с Францией успели сделать мир, хотя с некоторым ущербом
Оттоманской империи, тогда наверное полагать можно, что Порта по
отвращению ее к Франции, несмотря на сделанные ею некоторые потери,
останется спокойною и войны не возобновится» ё8.
62 М. И. Кутузов, т. 3, с. 458.
63 Там же, с. 484.
64 Фельдмаршал Кутузов, с. 160.
65 Там же, с. 174.
56 Там же, с. 117.
57 ЦГВИА, ф. ВУА, д. 2952, л. 411.
Ь* М, И, Кутузов, т. 3, с, 555.
509

В этом письме, написанном задолго до разгрома турецкой армии и
последовавшего затем заключения Бухарестского мира, Кутузов исходил из
учета сложившихся тогда отношений между Россией и
западноевропейскими странами; в нем отражены политические интересы России, над
которой тогда уже нависла угроза наполеоновской агрессии. Общая
политическая цель войны Кутузову была ясна еще и в первые дни прибытия
qtq в Молдавскую армию. В письме к министру иностранных дел Н. П.
Румянцеву он писал, что приложит все усилия, «не щадя ни трудов, ни
самой жизни, для достижения священной цели мира» 59.
Взгляды Кутузова на связь войны и политики еще больше нашли свое
отражение в его высказываниях и действиях в период войны 1812 г. и
освободительного похода русской армии в Западную Европу. «Войну сию,—
писал Кутузов о вторжении наполеоновских войск в Россию,— почитают
равно как бы нашествие татар» 60. Поэтому все усилия армии и народа
направлялись на достижение основной политической цели — освобождения
страны от вторгнувшегося агрессора, сохранения национальной
самостоятельности России.
В действиях русской армии в Западной Европе Кутузов видел прежде
всего достижение политических целей — присоединение Пруссии и
Австрии к антинаполеоиовской коалиции и освобождение народов Европы от
наполеоновского владычества. Он усматривал непосредственную связь
между военными действиями и политическими целями: «Поныне все идет
хорошо,— сообщает Кутузов из Виленберга (Пруссия),— как военные,
так и политические дела» 61 (курсив мой.— Я. Ж.).
Путь к достижению больших политических целей в войне Кутузов
видел в активных наступательных действиях армии, в полном разгроме войск
противника. Он рассчитывал заставить Турцию заключить выгодный для
России мирный договор «действиями оружия нашего» в2. Освободить
Россию от наполеоновскрй армии можно, только уничтожив эту армию. «Одна
и главнейшая цель всех наших действий есть истребление врага до
последней черты возможности»,— указывал Кутузов. От этого, говорил он,
«зависит, может быть, благоденствие не одного народа русского, но и всех
народов Европы» 63.
За месяц перед смертью Кутузов, обращаясь к германскому народу с
призывом присоединиться к совместной борьбе с наполеоновской
агрессией, писал: «Да будет и ей (Франции) известно, что и другие державы
желают равномерно постоянного спокойствия для своих народов ц что они
не положат оружия, доколе не восстановят и не утвердят прочным
образом политической независимости всех государств в Европе» в4.
Правильное понимание Кутузовым связи войны и политики, верное
определение способов достижения победы давали ему возможность
добиваться в войне больших политических и стратегических целей. Из
высказываний Кутузова видно, что достижение этих целей он связывал с
активными наступательными действиями армии, с полным разгромом
противника. Отсюда очевидна вся несостоятельность, лживость утверждений,
будто Кутузов был «генералом ретирады», будто «он был более расположен
основывать свои успехи на дипломатических сделках, чем на военных
подвигах, к которым он, при его летах и сложении, уже не был способен»
(Вильсон).
Теоретическое положение о том, что только разгром живой силы врага
обеспечивает полную победу, было сформулировано русскими военными
теоретиками и полководцами значительно раньше, чем к такому же
выводу пришел Наполеон. «В Европе немало хороших генералов,— говорил
он,— но они видят сразу слишком много целей. Я вижу только одно —
69 Там же, с. 304
60 Фельдмаршал Кутузов, с. 192.
61 Кутузов М. И. Указ. соч., с. 113.
62 М. И. Кутузов, т. 3, с. 304.
63 ЦГВИА, ф. ВУА, д. 3488, л. 279.
?4 Из обращения М. И. Кутузова «К германцам» 13(25) марта 1813 г.<
510

массу неприятельских войск. Я стараюсь их уничтощщъ, будучи уэерад,
что все остальное рухнет вместе с ними». Но эти мцади значительро раадг
ше были высказаны русскими полководцами. Румянцев, Суворов,
Кутузов не только впервые теоретически обосновали это положение, но и
успешно применяли его на практике.
Наполеону же далеко не всегда удавалось осуществить
заимствованный им принцип. Так, в войне 1812 г., несмотря на то что французской
армии удалось продвинуться далеко в глубь России, овладеть важным
политическим центром — Москвой, Наполеон не смог добиться победы
или заключить мир с Россией. Причина тому — сохранение русской
армии, способной не только обороняться, но и активно наступать. Кутузов
поникал, что как бы ни велика была потеря территории, но если
обороняющейся стороне удалось избежать серьезного поражения и сохранить свои
силы, то при этих условиях противник не может достигнуть в войне ни
политических, ни стратегических целей.
Между тем большинство полководцев и военных теоретиков не только
на Западе, но и в России придерживались другого взгляда. Они полагали,
что овладение значительной территорией, важными экономическими и
политическими центрами страны и тем более столицей решает вопрос об
окончательной победе. Не один раз повторявшаяся Наполеоном фраза:
«Москва взята — война окончена» — выражала именно эту идею.
Наполеон, его генералы, вся французская армия были глубочайше убеждены,
что после потери русскими Москвы они будут неспособны к дальнейшему
сопротивлению и война на этом закончится.
Немало было и среди русских генералов и государственных деятелей
лиц, связывавших оставление Москвы с окончательным поражением в
войне. Об этом свидетельствовали выступления генералов на Военном
совете в Филях в5, постановление комитета министров, обвинявшие
Кутузова в самовольном оставлении Москвы без всякой на то
«определительности и полного изображения причин, кои в делах столь величайшей
важности необходимы» вв. Об этом же свидетельствовали и угрожающие
рескрипты Александра в7.
Кутузов же, глубоко убежденный в правильности своих взглядов,
понимал, что вся сила в армии, в ее боеспособности и высоких моральных
качествах, что оставление Москвы — временное, вынужденное явление
и что Наполеон в ней долго не пробудет. «Надеюсь,— доносил Кутузов
царю,— принудить его (Наполеона) оставить Москву и переменить всю
свою операционную линию... Теперь, в недальнем расстоянии от Москвы,
собрав мои войска, твердою ногою могу ожидать неприятеля, и пока
армия вашего императорского величества цела и движима известною храб-
ростию и нашим усердием, дотоле еще возвратная потеря Москвы не есть
потеря отечества» в8.
Резко изменившийся характер войн в начале XIX в. привел к
значительному усложнению борьбы армий на театре военных действий. Перед
военным искусством и военной теорией возникли новые серьезные
проблемы. Кутузову как в практике военного дела, так и военной теории
приходилось отбрасывать утвердившиеся каноны в военном искусстве,
находить новые, способы борьбы для достижения победы в войне, творчески
развивать военную теорию. После успешного завершения
контрнаступления в войне 1812 г. Кутузов говорил, что для него «образ войны был
новый, еще не решенный им самим» 69.
Глубоко проникая в сущность новых явлений войны, объективно
оценивая реальные возможности воюющих сторон, Кутузов находил
наиболее рациональные способы и формы борьбы, успешно их применял и
65 См. журнал военных действий о Военном совете в Филях.-* ЦГВИА, ф. ВУД,
д. 3465, ч. 5, л. 229—230.
66 Отечественная война 1812 г., т. 19, с. 378.
07 Там же, т. 18, с. 25.
ад ЦГВИА, ф. 1409, оп. 1, д. 710, ч. 1, л. 231.
69 Военский Я. Отечественная война 1812 г. в записках современников. СПб., 1911, с.77-
*«

быстро добивался резкого улучшения обстановки, а затем и выигрыша
войны в целом. Ему принадлежит разработка основных вопросов стратегия
и тактики ведения войны при крайне неблагоприятном соотношении сил.
Возглавляя вооруженную борьбу в невыгодных условиях против
наступавшего противника, Кутузов в первый период, как правило, применял
активную оборону, в течение которой изматывались, истощались войска
противника, изменялось соотношение сил в пользу русской армии и в
то же время проводилась усиленная подготовка к переходу в
контрнаступление, завершившееся параллельным преследованием или окружением
основной группировки войск противника.
Кутузов теоретически обосновал необходимость применения в условиях
невыгодно сложившейся обстановки начального периода войны и при
значительном численном превосходстве сил противника такой формы
борьбы, как контрнаступление. Но он не только сформулировал ценные
положения, связанные с теорией контрнаступления, но и практически
осуществил эту форму борьбы в войне против наполеоновской армии.
Кутузов, будучи более дальновидным полководцем, чем Наполеон,
исходил из того правильного положения, что исход войны решается не
одним, а несколькими сражениями, что для выигрыша этих сражений
необходимо подкреплять, усиливать армию свежими резервами. При этом
Кутузов исходил из богатого русского военного опыта. Ему было
известно, что резерв как часть боевого порядка выделялся в русской армии с
древних времен. Еще Дмитрий Донской в Куликовской битве имел
частный и общий резервы, сыгравшие исключительно важную роль в исходе
сражения; резервы создавались на поле боя Петром I, Румянцевым и
Суворовым.
Какое большое значение придавал Кутузов резервам, видно по опыту
Рущукского и Бородинского сражений. При крайней ограниченности
войск он выделял сильные частные и общий резервы. В Рущукском
сражении, кроме шести батальонов пехоты, оставленных в качестве резерва
в самом Рущуке, вся третья линия, состоявшая из 29 эскадронов и полка
пехоты, представляла общий резерв Кутузова. В Бородинском сражении
в резерв были включены два пехотных корпуса, две кирасирские дивизии,
артиллерия, ополчение, всего около 40 тыс. человек. Созданные крупные
резервы состояли из пехоты, кавалерии и артиллерии. Широко используя
маневр в ходе сражения, Кутузов направлял находившиеся в его
распоряжении резервы на наиболее угрожаемые участки позиции и с их помощью
восстанавливал положение.
Большое значение придавал Кутузов созданию не только тактических,
но и стратегических резервов. В войне 1812 г. в первые же дни
назначения его главнокомандующим он обратил внимание на недостаток сил
армии и указал на необходимость создания и подготовки в тылу крупных
резервов. «Нужно содержать армию в довольном комплекте,— указывал
Кутузов в донесении царю,— и для того должно Военное министерство,
не теряя времени, обращать рекрут из депо второй линии как можно
поспешнее к Москве» 70. Об этом же Кутузов просит председателя
государственного совета Н. И. Салтыкова в письме, отправленном накануне
Бородинского сражения: «Ради бога, милостивый государь Николай
Иванович, постарайтесь, чтобы депо рекрутские второй линш: приближались
к Москве» 7i.
По инициативе Кутузова рекруты, находившиеся в разбросанных по
стране рекрутских депо, были сведены в места, прилегавшиз к театру
военный действий, и из них созданы отдельно пехотные, кавалерийские и
артиллерийские резервы. Они значительно ускорили темпы формирования
армии. Подобной организации резервов и такой большой роли их в войне
не знали до этого армии Западной Европы. Кутузов первый из
полководцев применил систему стратегических резервов как постоянно действу-
70 ЦГВИА, ф. 1409, оп. 1, д. 710, ч. 1, л. 224.
71 ЦГАОР, ф. 728, д. 898, л. 2; фотокопия письма опубликована в журн. «Огонек» (1945,
№ 37, с. 8).
512

ющий источник пополнения армии и наращивания ее сил в ходе
наступательных действий. Это было новым явлением в войнах мануфактурного
периода.
Еще более возросла роль стратегических резервов в период
освободительного похода русской армии в Европу, когда резервная армия далеко
отстала от находившейся уже на Одере русской армии. Кутузов
вынужден был превратить главную армию «на время в резерв армий, на
Дрезден и Берлин двинувшихся» 7-. В связи со слишком большим удалением
армии от своих резервов он был также осторожен в действиях армии за
Эльбой, опасаясь, что «большие силы неприятельские могут нас встретить
прежде, нежели мы усилимся прибывающими из России резервами» 73.
Взгляды Кутузова на роль тактических и стратегических резервов в
войне и их использование отражали передовые черты русской
военно-теоретической мысли. Надо иметь в виду, конечно, что тогда речь шла только
о людских резервах, и то в сравнительно ограниченных количествах.
Создание же резервов во всем их многообразии в феодально-крепостническом
государстве было невозможно. Эта проблема полностью была разрешена
только советской военной наукой.
Кутузов глубоко и верно понял те изменения в военном искусстве,
которые отчетливо стали проявляться в начале XIX в. в связи с национально-
освободительными войнами против наполеоновской агрессии. В этих
изменившихся условиях он наиболее верно определил источники, формы и
способы достижения победы в войне.
Большое место в военно-теоретических взглядах Кутузова занимают
вопросы воспитания и обучения войск. Кутузов считал, что залогом
успеха в сражении и войне в целом являются высокие морально-боевые качества
войск, которые необходимо постоянно воспитывать у солдат и офицеров.
Кутузов сам являлся выдающимся мастером формирования высокого
духа войск. М. И. Калинин говорил: «В военной истории нет
полководцев, создавших себе мировую славу, которые не были бы любимцами
своего войска. Это значит, что всемирно известные полководцы не были
только мастерами стратегии и тактики. Нет, они знали и дорогу к сердцу
своих солдат, своей армии. Они были мастерами высокого духа войск,
умели вселять в душу солдата прочное доверие к себе. Такими были,
например, Суворов, Кутузов» 74.
В основу воспитания у войск высоких моральных качеств Кутузов,
как и Суворов, положил патриотическую идею служения своему
Отечеству, народу, идею защиты Родины от иностранных захватчиков. «Каждый
из вас,— обращаясь к солдатам, говорил Кутузов,— есть спаситель
Отечества» 7?.
Одним из сильных' средств воспитания войск в
национально-патриотическом духе являлись боевые традиции русского народа. В обращениях
Кутузова к войскам, в приказах, особенно тех, которые отдавались в
тяжелые периоды боев и сражений, он часто напоминал солдатам о
героических подвигах их предков, о блестящих победах суворовских войск.
В кутузовском понимании высокий воинский дух включал не только
патриотические чувства и связанные с ними героизм и храбрость, но и
твердое знание службы, отличное владение оружием, подчинение
воинскому порядку (субординация), дисциплину, разумную инициативу,
упорство, стойкость и выдержку в обороне, стремительность в наступлении,
способность мужественно переносить все трудности войны.
Во взглядах Кутузова на воспитание и обучение войск вопросы
тактической подготовки занимают важнейшее, определяющее место. Кутузов
неоднократно высказывал мысль, что только тот, кто твердо, в
совершенстве знает, как действовать в (бою в обороне и наступлении), как владеть
72 ЦГВИА, ф. ВУА, д. 3904, л. 80-81.
'3 Кутузов М. И. Указ. соч., с. 118.
74 Калинин М. И. Статьи и речи о коммунистическом воспитании. М., 1951, с. 95.
' Из приказа Кутузова войскам. См.: Жизнь и военные подвиги
генерал-фельдмаршала князя М. И? Голенищева-Кутузова. СПб., 1813, с. 272.
17 п. а. Жилин
513

оруяШём, может с полным знанием дела успешно вести борьбу с врагом.
Героизм и храбрость, как бы они ни были высоки, без знания дела не могут
принести большой пользы. «Не тот истинно храбр, кто по произволу своему
мечется в опасность, а тот, кто повинуется»,— говорил Кутузов, понимая
под повиновением знание тактических приемов борьбы, твердые навыки,
натренированность, умение.
Продолжая и развивая суворовские принципы воспитания и обучения
войск, Кутузов требовал от подчиненных, чтобы обучение войск
производилось в условиях, приближенных к реальной военной обстановке, со
всеми трудностями, с которыми придется войскам сталкиваться. Он учил,
чтобы солдата не обременяли тем, что не вытекало непосредственно из
потребностей войны» «Главнейшее попечение ваше,—- предлагал Кутузов
дивизионным начальникам,— рекомендую обратить на стрельбу в цель,
на состояние оружия и на все те вещи, которые к истинной пользе
службы принадлежат, отклонив притом все те излишества, которые, озабочивая
неприятным образом солдата и отягощая его, отклоняются от существа
самого дела» 7в.
Кутузов требовал обучать войска только тому, что необходимо на
войне, исключать из обучения все лишнее, что утомляет или отягощает
солдата, избегать в обучении излишней «шагистики», не стремиться к
парадности, «красивости» построений. «Приемами много не заниматься; учить без
пустого стуку»,— приказывает Кутузов своим подчиненным 77.
Прежде всего войска необходимо было обучить (разумеется, в области
тактической подготовки) действиям в различных боевых порядках: при
построении в каре, в колоннах, в рассыпном строю. Эти боевые порядки.,
зародившиеся в русской армии еще во второй половине XVIII в., получили
наибольшее развитие в войнах начала XIX в., т.е. в полководческой
практике Кутузова. В противоположность западным полководцам,
шаблонизировавшим тот или иной боевой порядок, Кутузов в зависимости от
противника и местности применял в бою различные боевые построения войск:
против турок — преимущественно каре или сочетание каре с рассыпным
строем, против наполеоновской армии — колонну и рассыпной строй.
«Каре есть нужнейшее построение против нашего неприятеля (турок);
обучать строению оного со всякою скоростью, из фронта, из колонн
разного рода, как-то: дивизионной, полудивизионной, плутоножной и четырех-
рядовой. Обучать маршировать кареем в разные стороны тихим маршем,
скорым, а иногда бегом, на короткое расстояние, обыкновенным скорым
маршем принимать вправо и влево» 78*
Обучение войск построению различных боевых порядков, в свою
очередь, выдвигало задачу обучить солдата умению действовать своим
оружием при различных построениях. Умение искусно владеть оружием,
беречь его — одно из важнейших кутузовских требований.
Насколько важно было, и к тому же сложно, обучить войска искусно
владеть оружием, можно заключить из данных Кутузовым указаний по
проведению батальонных учений в бытность его командиром Бугского
егерского корпуса. «Пальба плутоножная,— писал он в инструкции,—
должна употребляться только на месте, а во время движения употреблять
около карея рассыпную цепь иа резерва, ежели возможно. Буде же
неприятель близостью своею сему препятствует, тогда, не выпуская фланкеров,
стреляют на походе: задняя шеренга батальным огнем. В сем случае
резервы... могут приступить ближе к фронту, помогая стреляющей шеренге
в заряде ружей, подавая им свои заряженные, а между тем передняя
шеренга, имея ружье на плече с примкнутым штыком, марширует...
сохраняя в пушечных интервалах дистанцию, и не иначе стреляет, как тогда,
когда командуется: «Передняя шеренга, пали».
™ ЦГВИА, ф. 9190, оп. 165, св. 50, д. 71, л. 79-80.
77 Дубровин Я. А. В. Суворов среди преобразователей екатерининской армии. >Лб.,
1886, с. 125.
?8 Там же, с? 1265
514

Но главным в обучении войск являлась не залповая (хотя и плутонож-
ная), а одиночная, прицельная стрельба. Обучению войск прицельной
стрельбе Кутузов придавал исключительно важное значение. Введенная
вначале в егерских частях, она внедрялась затек во всей пехоте.
В обучении войск прицельной стрельбе Кутузов видел новый,
чрезвычайно важный этап в развитии тактической подготовки войск, в
совершенствовании у солдата таких необходимых качеств, как смелость,
инициатива. Обучение прицельной стрельбе еще более стало необходимым с
применением в бою рассыпного строя, с увеличением в армии егерской
пехоты. Эти новые явления в военном деле выдвигали и более высокие
требования к солдату.
Понятно, что ничего подобного не было в армиях Западной Европы.
При господстве линейной тактики все обучение войск строилось на
залповом, бесприцельном огне. Вымуштрованные солдаты могли владеть
оружием только по твердо установленному шаблону, в сомкнутых линейных
боевых порядках. Ни егерей, ни рассыпного строя в западноевропейских
армиях не было, это было чуждо для наемной армии.
Настойчивое внедрение Кутузовым в боевую практику прицельного
огня было связано с большими трудностями, так как это требовало, во-
первых, большой выдержки и упорства со стороны солдата и, во-вторых,
обязывало офицеров заниматься одиночным обучением солдат, разъяснять
им правила владения оружием, показывать на личном примере. Многим
офицерам-дворянам это не нравилось, они не особенно хотели «возиться»
с обучением солдата (крепостного крестьянина) и создавали всякого рода
версии о трудности, невозможности обучить солдата стрелять по цели.
Кутузов, отвергая подобного рода «объяснения», был убежден в том,
что при желании русского солдата можно обучить действиям в более
сложных условиях боевой обстановки. Приказывая в ротах Бугского егерского
корпуса выделить по 20—30 лучших стрелков для обучения их стрельбе
в цель, Кутузов писал: «Об успехе оной сомневаться не можно, ежели
приложить старание и откинуть старинное предубеждение, будто бы
российского солдата стрелять цельно выучить не можно; за ленивыми и
незнающими офицерами присмотреть рачительно, чтобы при сем уменьи не
напрасно время пропадало, и выводить в роте не более капральства вдруг,
дабы каждому егерю не торопясь показывать, что ему примечать должно,
а для лучшего успеха поручить сие можно и субалтернофицеру, ежели
он ротного командира знающее» 79.
В последующей своей деятельности — в войнах с Турцией, в борьбе с
наполеоновской армией — Кутузов как в период подготовки войск, так
и непосредственно в боях и сражениях широко практиковал ведение
прицельного огня. Перед Рущукским сражением Кутузов требовал от
начальников дивизий главнейшее внимание «обратить на стрельбу в цель» 80.
И позже, когда уже турецкая армия была окружена, но вопрос о мире
окончательно решен не был, Кутузов требовал от командиров постоянно
обучать войска и приказывал «дивизионным и корпусным командирам строго
смотреть, чтобы рекруты приучены были стрелять в мишень» 81. В
Тарутинском лагере, готовясь к переходу в контрнаступление, Кутузов
оборудовал стрельбища и организовал для прибывающих рекрутов «учения
стрелять в цель» 82.
Тактическая подготовка, обучение вести прицельный огонь
проводились не только в регулярных войсках, но и в войсках ополчения, в
резервах. Мы уже отмечали, что Кутузов разработал специальные «Правила»
для обучения ополченцев. С рекрутами, поступавшими в резерв, Кутузов
приказывал «заняться обучением людей оборотам, движениям и цельной
стрельбе» 83.
79 Там же, с. 125.
80 ЦГВИА, ф. 9190, оп. 165, св. 50, д. 71, л. 80.
81 Там же, ф. ВУА, д. 2964, л. 8.
82 Там же, д. 3524, л. 42.
83 Там же, ф. 125, 6п. 188а, св. 15, д. 1, л. 9.
17*
515

Разумеется, что обучение и тренировка требовали от войск огромного
физического и морального напряжения и высокой дисциплинированности.
Кутузов называл дисциплину душой воинской службы. «Субординация
и дисциплина, будучи душою службы воинской, уверен я, не ускользнут
от внимания вашего в настоящем их виде,— указывал Кутузов
начальникам дивизий, — а не в том фальшивом понятии, будто бы сии важные идеи
единственно жестокостию поддерживаются» 84.
Высоко оценивая значение дисциплины и воинского порядка, Кутузов
умел и достигать их своими, чисто кутузовскими способами. Высокой
дисциплинированности он добивался не мерами наказания. К ним он
советовал прибегать тогда, когда нарушение было слишком серьезным, а его
последствия приносили значительный вред и оказывали пагубное влияние
на других. В борьбе с мародерством, получившим распространение в
армии в 1812 г. в период ее отступления, Кутузов требовал применять самые
строгие меры и наказывать «по всей строгости законов, что хотя и с
сожалением, но должен я употребить для примеру и удержания от столь
великих беспорядков» 85.
К строгим мерам наказания, указывал Кутузов, следует прибегать в
крайних, исключительных случаях. В основу же должны быть положены
меры воспитательного характера. Уважая человеческое достоинство, видя
в каждом солдате волевого, способного человека, Кутузов чаще всего
стремился разъяснить, показать на примере, нежели приказывать и
наказывать.
Покидая Молдавскую армию и выражая благодарность войскам за
их подвиги, Кутузов писал: «Расставаясь с здешнею армиею, приношу
чувствительнейшую благодарность мою всему вообще войску и за ту любовь,
которая оградила меня употребить власть, высочайше мне
предоставленную, к обращению кого-либо силою к своим обязанностям» 86.
Любовь и доверие к себе Кутузов завоевал не строгостью, а вниманием,
чутким отношением к солдатам, отеческой заботой о них. Кутузов обращал
внимание на все стороны солдатской жизни и постоянно заботился об
улучшении их быта и здоровья. Он требовал от подчиненных, чтобы солдаты
вовремя получали сытную пищу, имели хорошую обувь, одежду и чистое
белье.
Кутузов заботился о солдатах и дорожил ими. Это отвечало основному
кутузовскому положению о том, что солдат есть главная сила армии, что,
проявляя заботу о нем, завоевав его доверие и любовь, можно требовать от
войск высшего напряжения на войне и побеждать врага. Опыт войн
целиком оправдал это положение. Войска постоянно ощущали заботу о них,
они видели в Кутузове не только прославленного, умного полководца, но
и внимательного, заботливого начальника и отдавали все силы, чтобы с
достоинством выполнить его предначертания и планы.
Опыт войн подтвердил правильность и жизненность
военно-теоретических взглядов Кутузова, их передовой характер, их неоспоримое
превосходство над военными теориями западноевропейских военных
теоретиков.
В военно-теоретических взглядах Кутузова дано решение основных
проблем военного искусства мануфактурного периода войн. Высказанные
Кутузовым положения о связи войны и политики, о роли народа в
национально-освободительной войне, о значении патриотизма, морального духа
войск для достижения победы, о важности материально-технического
обеспечения войск для ведения войны, его взгляды в области стратегии
и тактики, воспитания и обучения войск явились крупным вкладом в
развитие военно-теоретической мысли. Кутузов задолго до западных военных
теоретиков Клаузевица и Жомини, Мольтке и Шлифена выдвинул и
обосновал необходимость применения новых способов ведения войны в условиях
84 Там же, ф. 9190, оп. 165, св. 50, д. 71, л. 80.
8Б Там же, ф. ВУА, д„ 3524, л. 41.
89 Фельдмаршал Кутузов, с. 142,
516

появления массовых армий и значительного расширения театра военных
действий.
Западные военные теоретики строили свои теории на опыте
захватнических, авантюристических войн Фридриха и Наполеона,
преимущественно на опыте тех войн, в которых этим полководцам удавалось добиться
успеха ввиду слабости их противников, и замалчивали тот факт, что их
военное искусство оказалось несостоятельным в столкновении с
передовым русским военным искусством. Слепо уверовав в наполеоновский
гений, западные военные теоретики всемерно стремились доказать вечность
и незыблемость установленных им принципов в военном искусстве и
возможность их успешного применения в любой обстановке.
Взгляды Кутузова по их широте, научности, смелости высказываний
значительно глубже и вернее теоретических измышлений
западноевропейских «столпов» военной мысли. Выводы и обобщения Кутузова
основывались на передовом опыте, главным образом на опыте последних
освободительных войн, успешно проводившихся в борьбе с наполеоновской
агрессией. Кутузов сосредоточивал основное внимание на новых явлениях
войны, учитывал объективные закономерности развития военного
искусства и творчески подходил к решению теоретических вопросов,
выдвигающихся практикой.
И только потому, что в России официально насаждалось
низкопоклонство перед иностранными «авторитетами», западноевропейские военные
теории нашли широкое распространение, а глубоко содержательные
теоретические положения великих русских полководцев были преданы
забвению. Только этим можно объяснить, что в царской России не получили
признания военно-теоретические взгляды Кутузова, имеющие
исключительно важное значение для развития военной науки.
1962 г.
НАПОЛЕОН КАК ПОЛКОВОДЕЦ
Наполеон как полководец формировался в бурные годы, насыщенные
крупнейшими событиями французской буржуазной революции 1789—
1794 гг., провозгласившей демократические лозунги, но в силу своей
буржуазной ограниченности оказавшейся не в состоянии осуществить эти
лозунги. Капитализм, расчищавший себе дорогу, очень быстро
ликвидировал демократические завоевания французского рабочего класса.
Контрреволюционные перевороты 9 термидора (27 июля 1794 г.), а затем 18
брюмера (9 ноября 1799 г.) привели крупную французскую буржуазию
к власти и сделали Наполеона, ставшего наиболее ярким выразителем
интересов поднимавшейся буржуазии, военным диктатором. Этот период
вошел в историю Франции под названием период бонапартизма как
особой формы правления, «которая вырастает из контрреволюционности
буржуазии в обстановке демократических преобразований и демократической
революции» г.
Молодая, но алчная французская буржуазия, пришедшая к власти
в результате удушения революции, стремилась, с одной стороны, обуздать
демократическое движение внутри страны, а с другой — подчинить своей
власти европейские феодальные государства.
На почве последнего между буржуазной Францией и монархической
феодальной Европой возникали непримиримые противоречия, которые
в конце XVIII и в начале XIX в. часто приводили к войнам. Франция в
Ленин В, И. Поли., собр. соч., т.. 34, с_. 83,
517

тот период воевала с такими крупными державами, как Англия, Пруссия»
Австрия, Россия, Швеция и Турция.
Военная деятельность Наполеона сложна и противоречива. Наполеон
Бонапарт родился 15 августа 1769 г. в г. Аяччо на о-ве Корсика. После
пятилетнего обучения в военной школе в Бриенне (1779—1784 гг.), а затем
годичного пребывания в военной школе в Париже Наполеон в чине
подпоручика начал службу в артиллерийском полку в Балансе. Незаурядные
военные способности, сильная воля и неутомимая энергия, а также
стремление к постоянному совершенствованию своих знаний способствовали
быстрому продвижению Наполеона по службе. За восемь лет службы в
армии молодой подпоручик артиллерийского полка стал генералом.
Военное дарование Наполеона* раскрылось в годы французской
буржуазной революции. Особенное внимание Наполеон обратил на себя после
освобождения в 1793 г. Тулона, захваченного монархическими войсками
и английскими интервентами. Находясь в армии Дюгомье в качестве
начальника артиллерии, Наполеон предложил план овладения крепостью
Тулон, в котором главная роль отводилась артиллерии.
Инициативные, смелые действия начальника артиллерии майора
Бонапарта были высоко оценены командующим армией. Представляя
Наполеона к чину бригадного генерала, Дюгомье писал в Комитет
общественного спасения: «Наградите и выдвиньте этого молодого человека,
потому что, если по отношению к нему будут неблагодарны, он выдвинется
сам собой» 2,
Тулон явился для Наполеона началом его стремительной военной
карьеры. Баррас и Робеспьер-младший, участвовавший в осаде Тулона,
восторженно отзывались о его военном таланте. Якобинское правительство
поручает двадцатичетырехлетнему генералу руководить укреплением
побережья Средиземного моря от Тулона до Ментоны, а затем назначает
его начальником артиллерии армии, действовавшей в Италии.
Вступив в эту должность, Наполеон не ограничивает свою деятельность
только функциями артиллерийского начальника. Оценив горный театр
войны и укрепления войск противника, он пришел к выводу, что атака
против сильных позиций противника может привести лишь к большим и
ненужным потерям. В своих очерках, посвященных описанию операций
Итальянской армии, Наполеон писал: «Искусство горной войны состоит
в том, чтобы занимать позиции или на флангах или в тылу противника
и этим ставить его перед необходимостью либо очистить свою позицию без
боя, чтобы занять другую, несколько позади, либо выступить и атаковать
вас. В горной войне атаковать невыгодно. Даже в наступательной войне
искусство состоит в том, чтобы вести только оборонительные бои,
вынуждая противника прибегать к атаке» 3. И Наполеон предлагает свой план
действий, по которому французская армия, совершив обходный маневр,
без тяжелых боев овладевает Альпами и вынуждает пьемонтцев оставить
такие сильные позиции, как Раус и Фурш. А форсирование французами
рек Ройя, Нервия и Таджа должно дать им возможность выйти к Саорд-
жио — важному пункту коммуникаций противника.
Но план Наполеона остался неосуществленным. Контрреволюционный
переворот 9 термидора привел к власти крупную буржуазию. Вся власть
оказалась в руках Директории, состоявшей из пяти человек. Наполеона,
обзиненного в связях с якобинцами, подвергают аресту и отстраняют от
службы в армии. Но, так как в действительности он никогда не разделял
взглядов якобинцев, его вскоре освобождают. Глава Директории Баррас,
один из вождей контрреволюционного заговора, поручает Наполеону
подавить восстание роялистов в Париже. Имея шесть тысяч человек и
сильную артиллерию, Наполеон быстро справился с поставленной ему
задачей, разогнав повстанцев с улицы Сент-Оноре, за что был произведен
в дивизионные генералы и назначен командующим войсками Парижского
гарнизона.
2 Наполеон. Избр. произведения. М., 1956, с. 22.
* Там же, с. 26,
518

Создав сильную армию, крупная французская буржуазия пытается
установить господство Франции в Европе. С этой целью Директория
направляет две армии для вторжения в пределы Германии и одну под
командованием Наполеона — в Северную Италию.
Итальянская кампания 1796—1797 гг.— рдна из самых замечательных
страниц военной деятельности Наполеона. Прибыв 27 марта 1796 г. в
Ниццу и приняв от генерала Шерера находившуюся в довольно тяжелом
положении армию, он быстро навел в ней порядок и в течение одного года
добился победы над Пьемонтом и Австрией.
Боевые действия французской армии в Северной Италии отличались
высокой активностью и отвечали поставленной Наполеоном перед войсками
задаче: перейти от обороны к наступлению, «двинуться вперед, чтобы
застать противника врасплох и ошеломить его блестящими и решительными
успехами» 4.
Быстро сломив сопротивление пьемонтцев и австрийцев, французские
войска в течение двух недель овладели почти всей страной и принудили
сардинского короля подписать выгодный для Франции мир.
Вслед за Пьемонтом под ударами войск Наполеона пали Парма, Пьячен-
ца и вся Ломбардия. Сражение у Лоди (10 мая 1796 г.), с большим
искусством проведенное Наполеоном, открыло французской армии путь на
Милан, куда она и вступила 15 мая 1796 г.
Преследуя захватнические цели, Наполеон облагал занятые
французской армией города Северной Италии огромными контрибуциями,
вмешивался во внутренние дела страны, единолично решал все военные вопросы»
Директория, поощрявшая действия Наполеона, стала проявлять
беспокойство в связи с тем, что он начал вести себя слишком самостоятельно.
Чтобы ограничить его власть, Директория решила направить в
Итальянскую армию в качестве второго командующего генерала Келлермана. Это
решение Директории вызвало протест со стороны Наполеона. «Келлерман
в состоянии так же хорошо командовать армией, как и я,— писал он
Директории.— При всем том, я полагаю, что мы можем лишиться всего„
если начальство над войсками в Италии будет поручено мне и Келлерману
вместе... По моему мнению, один посредственный генерал лучше двух
хороших. Война, как и всякое управление, есть дело такта» 5. Директория
не решилась пойти на разрыв с Наполеоном и отменила свое решение,
ибо слишком велика была в стране и в армии популярность молодого
полководца.
5 августа 1796 г. французские войска одержали новую победу в
сражении у Кастильоне. Австрийский двор, узнав о прибытии французов на
границу Тироля и об осаде Мантуи, перебросил из Верхнего Рейна на
итальянский театр военных действий 30-тысячную армию под
командованием фельдмаршала Вурмзера. Теперь австрийцы имели здесь почти
80-тысячную армию, у Наполеона же было всего около 40 тыс. человек. При
таком соотношении сил австрийский фельдмаршал был уверен в успешном
исходе наступления против французов, укрепившихся на кастильонских
позициях.
Готовясь к сражению, Наполеон занял основными силами (20 тыс.
человек) кастильонские высоты и направил в ночь на 5 августа дивизию
Серюрье численностью в 5 тыс. человек в обход левого фланга австрийских
войск. Войска Серюрье, совершив ночной переход, внезапно обрушились
на левый фланг армии Вурмзера. Услышав первые звуки канонады
дивизии Серюрье, перешли в наступление и французские части, которые
начали было отходить под ударами главных сил австрийской армии,
направленными против основной поаиции французов. В результате австрийские
войска понесли большие потери и отступили в Роверето и Триент. План
Вурмзера был сорван.
4 Там же, с. 52.
$ Правила, мысли и мнения Наполеойа б военном искусстве, военной истории и
военном деле: Из сочинений и переписки его / Собр. Ф. Каузлером; Пер. Як. Леонтьева.
СПб., 1842, с. 8?
119

Австрийская армия Вурмзера, потерпевшая поражение при Кастиль-
оне, отступала, преследуемая французами. Ее остатки во главе со старым
фельдмаршалом укрылись в крепости Мантуя.
Позже, находясь на о-ве св. Елены, Наполеон так оценивал результаты
сражения у Кастильоне: «Хотя, на первый взгляд, поражение этой
большой и прекрасной армии в течение нескольких дней, казалось, следовало
бы приписать только искусству Наполеона, который все время
импровизировал, противопоставляя свои действия заранее намеченному общему
плану,— все же нужно признать, что этот план (австрийский.— П. Ж.)
имел порочную основу. Всегда бывает ошибочно действовать отдельными
корпусами, не имеющими между собой никаких коммуникаций, против
сосредоточенной армии, части которой имеют между собой хорошую
связь» с.
В ходе дальнейшей борьбы в Северной Италии, особенно в результате
побед французов в Аркольском сражении (15—17 ноября 1796 г.) и в
сражении у Риволи (14—15 января 1797 г.), австрийская армия была
окончательно дезорганизована. Австрия вынуждена была выйти из первой
антифранцузской коалиции и подписать 17 октября 1797 г. в Кампо-Формио
мирный договор.
Поражение Австрии способствовало усилению республиканского
движения в Италии и образованию итальянских республик. Однако эти
республики, созданные Наполеоном, были несамостоятельны и находились
в непосредственной зависимости от Франции.
Успешное завершение Итальянской кампании создало еще большую
популярность Наполеону. И вскоре Директория поручает ему
командование экспедиционными силами, предназначенными для захвата Египта,
который привлекал французскую буржуазию как рынок сбыта своих
товаров и плацдарм для вторжения в Индию — главную колонию Англии.
19 мая 1798 г. 32-тысячная французская армия, посаженная на 309
транспортных судов и 55 военных кораблей, вышла из Тулона в Египет.
Находившаяся в Средиземном море английская эскадра под командованием
Нельсона не смогла воспрепятствовать переброске французских войск.
1 июля они высадились в заливе Морабу, заняли Александрию и, сломив
сопротивление мамлюкских дружин, 25 июля овладели Каиром.
Но вскоре обстановка в Египте резко изменилась. Народ начал
партизанскую борьбу против французских завоевателей. В сражении у Абукира
англичане потопили французский флот. Осенью 1798 г. Турция объявила
Франции войну и ввела свои войска в Египет. И хотя Наполеону удалось
предпринять поход и разбить турок при Яффе (в Сирии), однако это не
привело к улучшению положения французов в Египте.
К этому времени осложнились дела и в Европе. Против Франции
образовалась вторая коалиция европейских держав — Англия, Австрия,
Россия и др. Победы русской армии под командованием А. В. Суворова в
Италии, особенно разгром французских войск у Нови (15 августа 1799 г.),
лишили Францию господства в Италии.
В связи с военными неудачами положение Директории стало
непрочным. Высокие налоги и рекрутские наборы вызывали недовольство
широких народных масс. Крупная французская буржуазия, лишившаяся таких
богатых районов, как Ломбардия и Пьемонт, требовала установления
«твердой» власти, т. е. военной диктатуры.
Наполеон, давно мечтавший о захвате власти, понял, что наступил
момент для решительных действий. Оставив армию, он неожиданно
появляется в Париже и, опираясь на силы крупной буржуазии, совершает
государственный переворот и становится во главе правительства в качестве
первого консула. А менее чем через пять лет (в мае 1804 г.) он был
провозглашен императором.
Крупная французская буржуазия, позволившая Наполеону
сосредоточить в своих руках всю власть в государстве, поставила перед ним одну
£ Наполеон. Указ. соч., с. 110.
520

из главных задач: обеспечить экономическое и политическое господство
французского капитала в Европе, а затем и во всем мире.
Агрессивные устремления французской буржуазии нашли свое
выражение в длительных и кровопролитных войнах, в результате которых
многие европейские страны лишились своих исконных земель. Немецкие
земли за Рейном оказались в руках Франции. Австрия потеряла
Ломбардию и Нидерланды. Северная Италия, которая находилась под властью
Австрии, оказалась в тяжелой зависимости от Франции.
Так революционные войны Французской республики превратились
в захватнические, империалистские. В. И. Ленин, вскрывая природу и
характер войн, писал: «Национальная война может превратиться в
империалистскую и обратно. Пример: войны великой французской революции
начались как национальные и были таковыми. Эти войны были
революционны: защита великой революции против коалиции контрреволюционных
монархий. А когда Наполеон создал французскую империю с
порабощением целого ряда давно сложившихся, крупных, жизнеспособных,
национальных государств Европы, тогда из национальных французских войн
получились империалистские," породившие в свою очередь национально-
освободительные войны против империализма Наполеона» 7.
Агрессивные устремления французской буржуазии затрагивали п
ущемляли интересы многих стран, особенно Англии, Пруссии, Австрии
и России. Эти страны и составили то основное ядро коалиции, которое
вело борьбу с наполеоновской Францией.
Появление массовой французской армии, новое решение ею
стратегических и тактических задач, быстрота и стремительность ее действий
давали ей неоспоримое преимущество перед малочисленными и отсталыми
в военном отношении армиями феодальных западноевропейских стран.
Ни одна отдельно взятая армия этих стран не в состоянии была
противостоять французской армии.
На первых порах терпели поражение и антифранцузские
коалиционные армии. Причиной этому было отсутствие в этих армиях опыта ведения
войны и руководства крупными вооруженными силами, косность и
рутинность военного искусства коалиционных армий, а также несовпадение
интересов стран, входивших в коалицию.
После распада второй коалиции между европейскими государствами на
некоторое время (правда, непродолжительное) установились более или
менее нормальные отношения, которые регламентировались системой
договорных обязательств и, казалось, обеспечивали мирное урегулирование
ряда спорных вопросов. По Люневильскому договору, заключенному
между Австрией и Францией в сентябре 1801 г., после разгрома австрийской
армии под Маренго, Австрия лишалась территории на левом берегу Рейка
и признавала вассальными по отношению к Франции вновь созданные
итальянские республики. Наиболее сильный конкурент Франции —
Англия также вынуждена была пойти на мир, заключив с Францией в марте
1801 г. Амьенский мирный договор.
Сближение России с Францией началось еще раньше и завершилось
заключением в октябре 1801 г. Парижского мирного договора. Каждая
из сторон обязывалась не оказывать помощь внешним и внутренним
врагам другой стороны, восстановить торговые отношения,
консультироваться при решении политических вопросов, касающихся европейских стран.
Таким образом ведущие европейские государства стремились
задержать дальнейшие агрессивные устремления французской буржуазии и
разрешать могущие возникнуть конфликты мирным путем.
Заключение этих договоров позволило Наполеону подготовиться к
новым захватническим войнам. Но, как только потребность в мирной
передышке миновала, Наполеон, пренебрегая подписанными им самим
договорами, стал проводить политику открытой агрессии, поставив своей
7 Ленин В, И, Поли. собр. соч., т. 30, с. 5—6.
521

конечной целью завоевание господства не только в Европе, по и во всем
мире. Вскоре в полную зависимость от Франции попали Пруссия, Австрия,
Швейцария, Италия. Была перекроена карта Германии, оккупирован
Ганновер, присоединен к Франции Пьемонт. Все это делало Наполеона
полновластным хозяином в Западной Европе. И только две
могущественные державы того времени — Англия и Россия — стояли на его пути к
мировому господству. Продолжая экономическую борьбу с Англией,
Наполеон в то же время сконцентрировал в Булони, на берегу Ла-Манша,
огромные силы, готовясь к вторжению на Британские острова. В мае
•1803 г. возобновилась война между Францией и Англией.
К этому же времени относится резкое обострение русско-французских
отношений. Появление наполеоновских войск на Балканах и активная
деятельность французских дипломатов в Турции создали реальную
угрозу создания в районе проливов французского плацдарма для войны с
Россией. В связи с угрозой новой войны противники Франции начали спешно
сколачивать коалицию, причем больше всех в быстром создании коалиции
был заинтересован глава английского правительства Уильям Питт,
прекрасно понимавший, что только создание крупной антифранцузской
коалиции европейских держав может предотвратить высадку французских войск
на Британские острова.
Россия й Англия объединились для совместных действий против
Франции. Но для борьбы с Наполеоном сил Англии и России было явно
недостаточно, тем более что Англия, над которой нависла угроза вторжения
наполеоновских войск на Британские острова, не давала своих вооруженных
сил для участия в военных действиях на континенте. Согласно условиям,
она должна была развернуть борьбу на море и выплатить России крупные
денежные компенсации. Но и Россия одна не могла выставить [большую
армию и принять на себя всю тяжесть ведения сухопутных военных
действий.
Хотя более всего заинтересованными в борьбе с Наполеоном были
пострадавшие от его агрессии страны, особенно Пруссия и Австрия, тем
не менее привлечь их к участию в коалиции оказалось нелегким делом.
Подавленные и запуганные, они боялись подвергнуться еще большему
угнетению со стороны Наполеона. И если Австрию, стремившуюся
избавиться от тяжелых условий Люневильского мира, все же удалось склонить
к союзу, то Пруссия наотрез отказалась участвовать в войне против
Наполеона.
Таким образом, основными участниками антифранцузской коалиции
являлись три государства: Англия, Россия и Австрия. К ним
присоединились Швеция и Неаполитанское королевство, но роль последних в войне
была крайне незначительной. Коалиция ставила своей целью избавить
европейские страны от наполеоновского гнета, изгнать французов из
Германии, Ганновера- и Италии, восстановить независимость Голландии и
Швейцарии и установить в Евроце порядок, гарантирующий в будущем
независимость европейских государств.
Военные события 1805 г. показали всю остроту борьбы, которая
развертывалась на обширном театре военных действий. Антинаполеоновская
коалиция, располагая сравнительно ограниченными реальными силами,
стремилась достигнуть очень многого. Однако громоздкость плана и
обширность территорий, на которых развернулись военные действия,
привели к распылению сил коалиции.
Будучи осведомленным о планах и действиях союзников, Наполеон
отказался от попытки вторжения на Британские острова и в конце августа
1805 г. двинул свою 220-тысячную армию из Булонского лагеря к Дунаю.
Предпринимая этот маневр, Наполеон рассчитывал разбить армии
союзников по частям и прежде всего расправиться с далеко выдвинувшейся
вперед австрийской армией Мака до того, как к ней подойдут русские
войска под командованием М. И. Кутузова.
Искусно маневрируя на широком фронте крупными силами, Наполеон
осуществил обходное движениег отрезал армии Мака пути отхода и при-
S22

нудил ее к капитуляции. Ульмская катастрофа поставила в тяжелое
положение русскую армию, спешившую на помощь австрийцам.
Но то, что удалось Наполеону в отношении австрийской армии, не
удалось ему в отношении русских войск. Несмотря на трехкратное
превосходство сил, французы не смогли добиться победы. Русская армия,-
отступив к Аустерлицу, сумела выйти из критического положения и
сохранить свои силы. И только в результате грубейших ошибок, допущенных
Александром I и австрийскими генералами, Аустерлицкое сражение 2
декабря 1805 г.- закончилось поражением союзных войск.
Пресбургский договор укрепил власть Наполеона над Австрией, а
создание Рейнского союза поставило в полную зависимость от Франции
шестнадцать немецких государств. Разгромив 14 октября 1806 г. в двух
решающих битвах — при Иене и Ауэрштедте — прусские войска,
Наполеон вошел в Берлин. Пруссия была почти полностью оккупирована.
Весной 1808 г. наполеоновские войска вторглись в Испанию.
Все войны, которые в это время вел Наполеон, были несправедливыми,
захватническими и являлись источником обогащения французской
буржуазии. К 1811 г. французская империя с ее вассальными государствами
насчитывала 71 млн. человек населения из 172 млн., населявших Европу.
Став в короткий срок властелином всей Европы, Наполеон стремился
к мировому господству. На пути к достижению этой цели стояла Россия.
«Через пять лет я буду господином мира,— заявлял Наполеон,— остается
одна России, но я раздавлю ее».
Готовясь к нападению на Россию, Наполеон предпринимает ряд
мероприятий, направленных на ее экономическое и военное ослабление. Сразу
же после победы при Фридланде 4 июня 1807 г. он навязывает России
тяжелый Тильзитский мир и вынуждает ее включиться в систему
континентальной блокады, острие которой было направлено в первую очередь
против Англии. Но блокада одновременно приводила к резкому
сокращению внешнеторгового оборота России и крайне отрицательно сказывалась
на русской экономике.
Уже через год после заключения Тильзитского мирного договора
Наполеон понял, что его политика экономического ослабления России ведет
только к обострению отношений с Россией и не даст ему желаемых
результатов. Личное свидание Наполеона с Александром I в Эрфурте в октябре
1808 г. только ггтдтвердило углубление противоречий между Россией
и Францией, и Наполеон решил развязать против России войну. Для
вторжения в Россию он создал и подготовил огромную для того времени
600-тысячную армию, рассчитывая быстро и без особых трудностей
достичь главной цели в войне — разгромить русскую армию, овладеть
Москвой и принудить Россию к капитуляции.
Благодаря огромному превосходству в силах французам удалось
продвинуться далеко в глубь русской территории. Уже в самом начале
войны русская армия под давлением наполеоновских полчищ вынуждена
была отступать, оставлять города и села. Однако, чем дальше
продвигалась наполеоновская армия, тем больше возрастало сопротивление народа
и ширился фронт народной борьбы. Трудности и неудачи армии,
связанные с временным оставлением врагу территории, не сломили, а еще более
закалили волю народа к победе.
Первое крупное поражение было нанесено войскам противника в
Бородинском сражении. В результате этой победы был развеян миф о
непобедимости наполеоновской армии. Начавшееся затем контрнаступление,
успешно проведенное под руководством выдающегося русского
полководца М. И. Кутузова, и широко развернувшиеся наступательные действия
русской армии закончились изгнанием захватчиков из пределов России.
В результате поражения, которое Наполеон потерпел в России, в
Западной Европе поднялась мощная волна национально-освободительного
движения. Один за другим отходили от Наполеона его союзники-вассалы.
Последующий ход военных событий, особенно ожесточенное сражение
под Лейпцигом (16—19 октября 1813 т*\х названное «битвой народов»^
523

привел к полному разгрому наполеоновской армии. В конце марта 1814 г.
русские войска вступили в Париж. К власти вернулась старая династия
Бурбонов.
Возврат во Франции и других западноевропейских странах к господству
феодально-аристократической реакции вызвал недовольство народных
масс этих стран. Наполеон, сосланный на остров Эльбу, но зорко
следивший за всем, что происходило во Франции, используя недовольство
французского народа, в начале марта 1815 г. с отрядом в 1600 человек
высадился на южном берегу Франции и 20 марта вошел в Париж, снова захватив
власть в свои руки.
Антифранцузская коалиция (Австрия, Англия, Россия и Пруссия)
вновь начала борьбу против Наполеона, закончившуюся сражением при
Ватерлоо 18 июля 1815 г. (в 18 километрах от Брюсселя), в котором
Наполеон потерпел окончательное поражение и был сослан на о-в св. Елены.
Там он писал и диктовал свои мемуары и сочинения по военному
искусству, там он и умер 5 мая 1821 г.
* * *
Наполеон занимает выдающееся место в истории формирования
буржуазного военного искусства. Его военное наследство, богатое и
многообразное по своему содержанию, оказало существенное влияние на
дальнейшее развитие военной теории. Оно несомненно способствовало
установлению новых стратегических и тактических приемов борьбы, отвечающих
характеру войн того времени и зарождавшейся в ходе этих войн массовой
армии.
Однако при оценке значения теоретического и практического
наследства Наполеона необходимо прежде всего учитывать ту решающую роль
в изменении способов и форм ведения войны, которая принадлежит
французской революции. В результате французской буржуазной революции
во Франции появилась новая национальная армия, созданная на началах
воинской повинности.
Преследуя решительные цели в войне и обладая высокой подвижностью
и маневренностью, французская армия продемонстрировала более
эффективные способы борьбы по сравнению с известными в то время в других
западноевропейских армиях. В. И. Ленин отмечал, что в конце XVIII в.
французский народ впервые проявил невиданную революционную
энергию и гигантское революционное творчество, «пересоздав всю систему
стратегии, порвав все старые законы и обычаи войны и создав, вместо старых
войск, новое, революционное, народное войско и новое ведение войны» 8.
Заслуга Наполеона заключается в том, что он предложил правильное
для своего времени стратегическое и тактическое применение
колоссальных вооруженных масс, появление которых было возможно лишь
благодаря революции.
Французская армия, насчитывавшая более одного миллиона человек,
была самой крупной армией того времени. Она получила стройную
организацию в виде бригад, дивизий и корпусов. Наиболее законченную
структуру получили три основных рода войск — пехота, кавалерия и
артиллерия.
В войнах с отсталыми в военном отношении армиями
западноевропейских феодально-крепостнических монархий французская армия
добивалась больших результатов. Сосредоточивая крупные силы на избранном
направлении, Наполеон наносил войскам противника сокрушительные
удары и вынуждал их капитулировать.
Победы, одержанные наполеоновской армией на Западе,
способствовали созданию мифа о ее непобедимости и непогрешимости наполеоновских
стратегических принципов достижения победы в войне. Опираясь на опыт
именно этих войн, были в основном' сформулированы те принципиальные
положения наполеоновского военного искусства, которые впоследствии
8 Там же, т. 32, с. 80.
524

были канонизированы и превращены в незыблемые законы ведения войны,;
якобы пригодные в борьбе против любой армии и в любых условиях.
В чем же сущность этих принципов, к чему сводился тот
наполеоновский «рецепт победы», который пытались применять в войнах многие
полководцы?
Основным содержанием наполеоновской стратегии являлось
стремление мощным ударом в генеральном сражении уничтожить армию
противника и добиться решительной победы в кампании или в войне в целом.
Объектом действий французской армии являлся уже не захват
территории, а живая сила неприятеля, на уничтожение которой направлялись
все усилия. «В Европе немало хороших генералов,— говорил Наполеон,—
но они видят сразу слишком много целей. Я вижу только одно — массы
неприятельских войск. Я стараюсь их уничтожить, будучи уверен, что все
остальное рухнет вместе с ними».
Эту задачу Наполеон стремился решать «молниеносно», в одном-двух
генеральных сражениях. В стратегическом искусстве Наполеона
генеральное сражение являлось средоточием всех усилий армии. Победы
наполеоновской армии над армиями многих европейских государств являлись
ярким тому подтверждением. Но в новых условиях, с появлением массовых
армий и при значительно усложнившейся борьбе, генеральное сражение
уже не могло играть той решающей роли, какую оно играло в войнах
недавнего прошлого. Еще в войнах середины и конца XVIII в., когда
численность армий была не столь велика, а театр военных действий
сравнительно ограничен, генеральное сражение могло решать и во многих случаях
действительно решало судьбу всей кампании. Об этом весьма убедительно
свидетельствует полководческая практика А. В. Суворова.
Однако войны начала XIX в. резко отличались от войн XVIII в. Так,,
например, наполеоновские войны носили уже ярко выраженный
агрессивный, захватнический характер, а борьба, которая велась
государствами против Наполеона, приобретала характер
национально-освободительной борьбы народов, не желавших терять свою независимость. Сложилась
политическая обстановка, при которой конфликты, возникавшие между
странами, приводили к созданию крупных коалиций, а следовательно, и
больших армий. И пока французской армии противостояли
малочисленные армии западных феодальных стран, полководцы которых
придерживались старых принципов ведения войны, наполеоновская армия
одерживала победы. Но в столкновении с массовой армией и народом,
поднявшимся на защиту своей национальной независимости, наполеоновская
стратегия оказалась несостоятельной.
В войне 1812 г. столкнулись две различные армии, две различные
стратегии. В лице Кутузова Наполеон встретил полководца, который не пошел
по пути подражания «классическому» западному военному искусству
и выдвинул свою, принципиально отличную систему ведения войны.
Кутузов понимал, что те серьезные изменения, которые произошли в военном
деле, неизменно должны привести к изменению форм и способов ведения
войны. Наиболее характерной чертой стратегического таланта Кутузова
являлось глубокое понимание им того, что для русского народа война
является национально-освободительной, справедливой, что народ
является решающей силой в войне.
Главный же стратегический просчет Наполеона в войне с Россией
заключался в том, что он предполагал вести войну только с армией, в то.
время как на борьбу с агрессором поднялся весь народ. Просчет Наполеона
состоял также в переоценке сил и способностей своей армии. Он не
учитывал того, что вторгнувшаяся в Россию с целью захвата чужой земли
разноплеменная армия не будет обладать высокими боевыми и
моральными качествами.
Как в стратегии, так и в тактике Наполеон стремился к
сосредоточению сил на важнейшем направлении, к созданию превосходства на той
операционной линии, в том центральном пункте, где борьба часто решала
судьбу кампании и войны в целом. «Если мы намерены вступить в сраже-
57S

ние*— писал Наполеон,— то необходимо сосредоточить все свои войска,
не упуская из виду даже самой незначительной части: часто один батальон
решает сражение» 9.
Искусство Наполеона заключалось в концентрации сил. Он достигал
этого путем проведения быстрых маршей, а также в результате хорошего
знания театра военных действий, умелого маневрирования войсками вне
поля сражения. Маневр крупными силами — одно из важнейших,
непременных условий создания выгодной обстановки для сражения и
обеспечения превосходства над силами противника. Для своего времени Наполеон
явился большим мастером проведения маневра: быстрого по времени и
простого по замыслу. Он писал по этому поводу: «Так как военное
искусство является искусством исполнения, то все сложные комбинации должны
быть отброшены. Простота есть первое условие хорошего маневра» 10.
При выборе форм и способов борьбы Наполеон всегда исходил из учета
конкретной обстановки, расчета сил и средств — как своих, так и
противника. Чтобы избежать случайностей, не оказаться в зависимости от них,
он стремился все предусмотреть, рассчитать, сопоставить различные
возможные варианты действий, быстро овладеть инициативой и использовать
ее для развития наступления и полного сокрушения противника.
Наступление, смелое и решительное,— одно из важнейших положений
Наполеона. Действовать же нерешительно, робко и, так сказать, ощупью
Наполеон считал всего вреднее на войне. Рассуждая «о наступательной
войне» 1Х, ее организации и ведении, он писал: «Правила Цезаря были те
же, коими руководствовались Александр и Ганнибал: держать свои силы
в совокупности, не иметь уязвимых мест, устремляться с быстротою на
важнейшие пункты, использовать моральный фактор, славу оружия,
страх, который они внушали, а также политические средства для
обеспечения верности союзников и удержания в повиновении покоренных ими
народов».
Не отрицались и практически применялись Наполеоном также и
оборонительные и наступательные действия. При этом он считал, что
«переход из состояния обороны в наступление есть одна из самых сложных
операций» 1а. К отступлению же, по взглядам Наполеона, необходимо
прибегать в исключительных случаях, когда другого выхода нет, так как при
всех условиях, кроме потери территории и ослабления морального духа
войск, оно сопряжено с большею потерею в людях и материальных
средствах, чем самые кровопролитные сражения, «с тою только разницею, что
в сражении неприятель теряет столько же, сколько мы, а при
отступлении мы одни в проигрыше» 13. Упрекая Моро зато, что он преждевременно
оставил позиции у Нови и отдал войскам приказ об отступлении, Наполеон
заключает свой разбор этого сражения такими поучительными словами:
«На войне никогда не нужно делать добровольно того, что является
наихудшим из могущего произойти» 14.
Много нового внес Наполеон и в тактические приемы борьбы.
Применение на поле боя стрелковой линии и колонны изменило самый характер
сражения. Высоко оценивая заслуги Наполеона в области дальнейшего
развития тактики, Энгельс писал: «Этот новый способ ведения боя,
основанный на соединении стрелков с колоннами пехоты и на разделении
армии на самостоятельные, составленные из всех родов оружия дивизии или
армейские корпуса, был полностью разработан Наполеоном как со
стороны тактики, так и со стороны стратегии. Но необходимость его была
создана, прежде всего, французской революцией, изменившей свойства
людского состава армии» 15.
9 Правила, мысли и мнения Наполеона о военном искусстве..., с. 61.
10 Наполеон. Указ. соч., с. 372.
11 Там же, с. 672—693.
12 Там же, с. 52.
13 Правила, мысли и мнения Наполеона о военном искусстве..., с. 60.
14 Наполеон. Указ. соч., с. 383.
^ Энгельс Ф. Избр. военные произведения. М., 1956, с* 13.
526

Наполеон являлся искусным мастером организации и ведения боя.
Он умел рационально использовать все рода войск: пехоту, артиллерию
и кавалерию с учетом их особенностей и возможностей, считая, что
«пехота, кавалерия и артиллерия не могут обойтись одна без другой» 1в.
Приемы атаки, применявшиеся наполеоновской армией, были*
различны. Но наиболее излюбленным приемом Наполеона являлась атака на
флангах — либо на обоих одновременно, либо последовательно —
сначала на одном, а затем на другом. Такими действиями Наполеон
заставлял противника ослаблять свой центр, чтобы усилить фланги, а в то же
время сам, концентрируя свои силы в центре, наносил удар по
ослабленному центру противника и добивался успеха. При этом часто такие удары
наносились внезапно, неожиданно. «Для того, чтобы поразить, нужно
действовать внезапно»,— говорил Наполеон. Нельзя не отметить, что
внезапности действий Наполеон придавал весьма важное значение не
только на поле боя. Ввести в заблуждение противника, дезинформировать
его относительно своих планов и действий являлось одним из правил
Наполеона. «Одно из очевидных правил войны,— писал он,— состоит в том,
чтобы не делать того, что желает неприятель, уже по одной только той
причине, что он желает этого» 17.
Совершенствуя старые и применяя новые способы борьбы, улучшая
организацию войск, создавая различные боевые порядки, Наполеон
учитывал прежде всего изменение характера войны в связи с зарождением
массовой армии. Одновременно он опирался на опыт предшествующих
войн. «Рассуждать догматически о том, что це проверено на опыте, есть
удел невежества»,— говорил Наполеон 18.
Правда, сам Наполеон понимад опыт как нечто незыблемое, вечное,
подразумевая под опытом ведения войны не столько творчество армии,
народных масс, сколько деятельность полководца. «Полководец
руководствуется собственною опытностью или гением,— утверждал он.—
Наступательные войны должно вести, как вели их Александр, Аннибал,
Цезарь, Густав Адольф, Тюрень, принц Евгений и Фридрих; читайте и
изучайте их 83 похода и образуйтесь по ним — вот единственное средство
сделаться великим полководцем и проникнуть в тайны военного
искусства. Ум, просвещенный таким образом, отвергнет все правила, не
согласные с действиями помянутых великих мужей» 19. Нетрудно понять всю
несостоятельность и ошибочность выдвинутого Наполеоном тезиса о
познании явлений военного искусства, высказанного им как рецепт для победы
в. войне.
Резко возросшая численность французской армии в период^наполеонов-
ских войн, усложнение ее организационной структуры, увеличение
размаха наступательных действий армии — все это требовало иных методов
управления войсками. Наполеон многое сделал в области упорядочения
руководства и управления крупными войсковыми массами. Он придавал
большое.значение подготовительным мероприятиям, предварительным
расчетам, учету наличия своих сил и возможностей противника, тщательно
изучал особенности театра военных действий. Наполеон требовал от своего
штаба, во главе которого бессменно находился опытный генштабист Бер-
тье, постоянного знания обстановки, точного и своевременного
исполнения его распоряжений. «Хорошо изучить карту, искусно производить
рекогносцировки, наблюдать за рассылкою приказаний, с простотою
излагать самые сложные движения армии — вот чем должен отличаться
офицер генерального штаба» 20.
Правда, штаб Наполеона являлся не творческим, а преимущественно
техническим органом управления. В этом проявилась недооценка возмож-
16 Военные правила Наполеона / Пер. с фр. Н. П. Ершова. СПб., 1846, с. 56.
17 Там же, с. 26.
18 Наполеон. Указ. соч., с. 672.
19 Правила, мысли и мнения Наполеона о военном искусстве..., с. 5,
2° Военные правила Наполеона, с. 75,
527

ностеи своего штаба со стороны Наполеона, в чем он сам признавался во
время пребывания на о-ве св. Елены.
В руководстве войсками Наполеон строго придерживался
единоначалия. Он считал, что «единоначалие на войне есть предмет первостепенной
важности» 21. Эту мысль он неоднократно высказывал и в официальных
документах, и в своих мемуарах. Говоря о руководстве войсками, он
всегда подчеркивал: «Единство в командовании есть первая необходимость
на войне» 22.
Отмечая сильные для своего времени стороны полководческого
искусства Наполеона и признавая тот вклад, который он внес в развитие
буржуазного военного искусства, необходимо помнить и о том отрицательном,
что присуще его полководческой деятельности и что содержится в его
военно-теоретических взглядах. Ошибочные взгляды Наполеона,
недостатки, имевшие место в его военной практике, нельзя замалчивать прежде
всего потому, что некритическое отношение к наполеоновскому военному
наследству в течение долгого времени тормозило и сковывало развитие
военно-теоретической мысли вообще.
В иностранной, преимущественно немецкой и французской, военной
литературе наполеоновское военное искусство, его стратегические и
тактические принципы объявлялись незыблемыми. Страстный поклонник
Наполеона и пропагандист его военного искусства генерал Жомини, с
1813 г. подвизавшийся на русской службе, сделался для самодержавия
одним из самых авторитетных военных теоретиков. Его военные
сочинения — «Рассуждения о великих военных действиях или критическое и
сравнительное описание походов Фридриха и Наполеона с собранием
важнейших правил военного искусства», «Общие правила военного искусства»
и «Очерки военного искусства» — представляют собой попытку
теоретического обоснования вечности, незыблемости наполеоновских принципов
военного искусства.
Жомини строил свои выводы на опыте агрессивных войн Наполеона.
Его взгляды отвечали интересам реакционной, антинародной политики
царизма. Вот почему апологеты Наполеона, не считаясь с национальными
особенностями русского военного искусства, стали на путь преклонения
перед военным искусством Наполеона. Результатом этого явилось то, что
русская военно-теоретическая мысль оказалась надолго скованной этими
«классическими» наполеоновскими вечными принципами военного
искусства. В 1842 г. выходят в свет «Правила, мысли и мнения Наполеона о
военном искусстве, военной истории и военном деле», собранные Ф. Кауз-
лером 23. Цель издания этих «Правил», по мысли переводчика, состояла
в том, чтобы распространить «между молодыми офицерами основательнзй-
шие и вернейшие понятия о военном деле».
В 1846 г. вышли «Военные правила Наполеона», переведенные с
французского Н. П. Ершовым. В собранных 78 правилах даны «рецепты», «как
должно применять эти правила бессмертного полководца». А в следующем,
1847 г. выходят еще одни «правила ведения войны», представляющие
собой извлечения из сочинений Наполеона, сделанные профессором
военной академии М. И. Богдановичем.
Все эти искусно подобранные военные правила отражали реакционную
идеологию царизма, его неверие в творческие силы своего народа, его
стремление упрочить самодержавие и феодально-крепостнический режим.
Отсюда и сведение всего военного искусства к деятельности гениального
полководца, к проявлению его воли.
Советский читатель, обращаясь к военному наследию Наполеона, к
его теоретическим произведениям, написанным, а частично
продиктованным им в последние годы жизни на о-ве рв. Елены, должен относиться
к ним критически. В мемуарах Наполеона содержится много интересного
и полезного для понимания и той бурной, насыщенной войнами эпохи,
21 Правила, мысли и мнения Наполеона о военном искусстве.,., с. 9t
22 Там же.
23 Там же, с? 9.
528

и тех способов и форм вооруженной борьбы, которые тогда применялись.
Читатель найдет в них и оригинальные стратегические решения, и
разнообразные тактические приемы. Но в них немало и наносного, ошибочного,
что должно быть отброшено.
Содержанием книги избранных произведений Наполеона, изданных
Воениздатом в 1956 г., являются описания Итальянской кампании 1796—
1799 гг. и экспедиции в Египет и Сирию в 1798—1799 гг. 24 Эти кампании
описаны весьма обстоятельно. В них дается общая картина хода военных
событий и довольно подробно освещаются отдельные, наиболее важные
сражения. Публикуются здесь и очерки военных событий в Италии,
имевших место во второй половине 1799 г. Особенный интерес представляют
страницы, посвященные описанию сражения у Нови, оценке действий
русской армии и ее полководца А. В. Суворова.
Читатель легко заметит, что Наполеон с большим подъемом, правда
не всегда объективно, повествует о победных сражениях, но умалчивает
или упоминает лишь вскользь о тех из них, в которых его армия терпела
поражение. По-своему трактует он и антифранцузские выступления
итальянцев и египтян, объясняя причины этих выступлений религиозным
фанатизмом. Он не говорит, конечно, о том, что народы Италии и Египта,
лишенные независимости и обремененные тяжелой контрибуцией,
ненавидели французскую армию.
Представляют несомненный интерес и публикуемые в настоящем труде
малоизвестные нашему читателю извлечения из различных работ
Наполеона. В этих произведениях нашли отражение годы наивысшего взлета
Наполеона, годы его стремительного возвышения. Победы при Лоди и Кас-
тильоне, у Риволи и Толентино — все это были ступени на пути к Тюиль-
рийскому дворцу. Успех каждого боя возбуждал у молодого Наполеона
жажду власти, стремление к диктатуре. Наиболее отчетливо честолюбие
Наполеона проявилось после победы при Лоди. «Только после Лоди,—
вспоминал он,— у меня появилась мысль, что я мог бы сделаться,
пожалуй, решающим лицом на нашей политической арене» 2б. Эта мысль все
более усиливалась и в конце концов воплотилась в уродливые формы
единовластия и жестокой диктатуры. Считая, что решающая роль в войне
принадлежит полководцу, что армия — это только послушный инструмент в
его руках, Наполеон пренебрегал народом, не верил в его силы.
Реакционность этой теории, ее порочность и вредность очевидны.
1956 г.
Б. М. ШАПОШНИКОВ КАК ВОЕННЫЙ ИСТОРИК
Военно-теоретическое наследие Бориса Михайловича Шапошникова
огромно. Здесь мне хотелось бы остановиться лишь на той стороне
деятельности Б. М. Шапошникова, которая характеризует его как военного
историка.
Военный талант Маршала Советского Союза Шапошникова
формировался и развивался на рубеже XIX и XX столетий, в период острых
военно-политических событий. То было время бурных революционных
взрывов и потрясений, перенасыщенное войнами, следовавшими одна за другой.
Назовем, хотя бы кратко, наиболее крупные из них: франко-прусская
1870—1871 гг., русско-турецкая 1877—1878 гг., русско-японская 1904—
1905 гг., наконец, первая мировая война 1914—1918 гг. Это были
преимущественно коалиционные войны, войны массовых армий. Они коренным
?4 «Кампании в Египте и Сирии» опубликованы на русском языке впервые в переводе
В. Я. Голанта.
£3 Наполеон. Укаа. соч., с, 71л
529

образом отличались от всех прошлых войн: резко увеличились их
масштабы, размах, существенно изменились характер, способы и формы
вооружений борьбы. Все это выдвигало перед военной наукой необходимость
глубокого > изучения и обобщения военного искусства, особенно военного
искусства в последних войнах, ибо в сущности они являлись ближайшим
военным опытом. И естественно, этот ближайший военный опыт
внимательно изучался, анализировался и, скорректированный через уставы и
наставления, поступал на вооружение армии, входил в программы
обучения курсантов и слушателей военно-учебных заведений.
Изучению военного опыта уделялось большое внимание и в Московском
военном училище, где учился Шапошников с 1901 г., и особенно в
Академии Генерального штаба, которую он успешно закончил в 1910 г. Кафедра
военной истории в этой академии была причислена к ведущим. Лекции
по истории военного искусства читали такие известные профессора, как
Н. А. Данилов, С. Ф. Платонов, А. А. Незнамов, Б. М. Колюбакин.
Б. М. Шапошников с увлечением изучал в академии военную историю. На
выпускных экзаменах он блестяще выступил с двумя
военно-историческими докладами: «Операция 2-й русской армии под Сандепу» и «Подход к
полю сражения и усиленная разведка на основании Бородино и Вафан-
гоу». За эти доклады он получил высшую оценку. Впоследствии,
вспоминая учебу в академии, Борис Михайлович писал: «Академия привила мне
любовь к военной истории, научила делать из нее выводы на будущее.
К истории я вообще всегда тяготел — она была ярким светочем на моем
пути. Необходимо было и дальше продолжать изучать этот кладезь
мудрости».
Военно-исторические знания были обязательными для всех офицеров,
особенно для офицеров Генерального штаба. «...Подготовка офицерского
состава,— писал Б. М. Шапошников,— шла уже с учетом опыта русско-
японской войны... Ясно было, что на походах Александра Македонского
уже не отыграешься...»
Такое широкое привлечение к изучению офицерским составом военного
опыта имело тогда важное значение, так как оно позволяло командирам
всех степеней самим брать из ближайшего военного опыта все полезное
и применять его на практике. Особенно это относилось к офицерам
тактического звена, так как после русско-японской войны тактическая мысль
офицеров находилась в процессе брожения, не было устоявшихся взглядов
на тактику. И естественно, многие искали ответа на практические вопросы,
обращаясь к боевому опыту недавнего прошлого.
Б. М. Шапошников постоянно пополнял свои военно-научные знания.
Он много читал книг по военной теории и истории. Он взял за правило:
ежедневно по вечерам два часа читать новые книги. И этого правила он
придерживался на протяжении всей своей жизни.
В годы гражданской войны, выполняя напряженную оперативную
работу в Полевом штабе Реввоенсовета Республики, он находил время для
изучения и обобщения опыта первой мировой и гражданской войн. И как
результат такого слияния практической и научной деятельности
появляются одна за другой работы: в 1923 г. выходит в свет «Конница», а в 1924 г.—
«На Висле».
Последняя из этих работ была написана в связи с изданием книги
М. Н. Тухачевского «Поход за Вислу», в которой освещался ход военных
действий и объяснялись причины неудач наступательной операции войск
Западного фронта в 1920 г. По просьбе редакции журнала «Военный
вестник» Борис Михайлович сделал обстоятельный критический разбор этой
книги. С исключительной тщательностью он проанализировал действия
войск Западного и Юго-Западного фронтов, сделал обстоятельные
выводы.
При исследовании этой операции Шапошников опирался на ее оценку
и указания В. И. Ленина, который в речи на X съезде партии говорил:
«При нашем наступлении, слишком быстром продвижении почти что до
Варшавы, несомненно, была сделана ошибка. Я сейчас не буду разбирать,
530

была ли это ошибка стратегическая или политическая, ибо это завело бы
меня слишком далеко,— я думаю, что это должно составлять дело будущих
историков...».
И первым таким историком был Б. М. Шапошников. Его статья
переросла в книгу. Труд «На Висле», как и ранее изданный труд «Коцница»,
написан на высоком профессиональном уровне и, в сущности, является
историко-теоретическим обобщением советского военного искусства в
гражданской войне.
Разумеется, трехтомный труд «Мозг армии», созданию которого
Б. М. Шапошников посвятил много лет, представляет собой наиболее
фундаментальное военно-теоретическое произведение. Выводы и прогнозы
в этом труде основываются на обобщении исторического опыта
германского, австро-венгерского, французского и русского генеральных штабов.
Примечательно то, что Шапошников, широко используя исторический
материал, высказывает и свое к нему отношение. Нет необходимости
пересказывать, все его мысли. Подчеркнем лишь его отношение к военной
истории! Борис Михайлович писал: «Что история является наилучшей
наставницей в делах практических, а к таковым всецело относится военное дело,
не подлежит особому оспариванию... Мы хотим договориться о другом,
а именно о самом способе использования военной истории... Мы намерены
на Конкретном историческом примере проследить жизнь „мозга армии" и
из нее сделать нужные нам выводы, полезные для наших дней». И далее,
поясняя, что каждая война представляется в виде неизведанного моря,
полного подводных скал и камней, Б. М. Шапошников делает вывод:
нельзя оставлять без внимания опыт прежних войн. Но для практики, для
понимания будущей войны нельзя и ограничиваться одним истолкованием
конкретных примеров, хотя бы из прошедшей только что войны, без учета
современных условий. Позже, будучи начальником и комиссаром Военной
академии имени М. В. Фрунзе, Шапошников в академической газете
«Фрунзевец» 2 ноября 1932 г. наиболее отчетливо сформулировал это
положение. Он писал: «Каждая история хороша тогда, когда она, будучи
изученной, дает нам определенные выводы и взгляды на будущее».
Изучение военного опыта, использование всего ценного, что в нем
имеется, для практики, для перспектив развития военного дела является и
сегодня основным требованием во всей нашей военно-научной работе.
«Только на основе всестороннего анализа взаимосвязи событий прошлого
и настоящего,— указывает министр обороны СССР Маршал Советского
Союза Д. ф. Устинов,— можно установить диалектическую
преемственность в военном деле и на этой базе творчески совершенствовать его,
поднимать на новую качественную ступень» х. Труды Б. М. Шапошникова
являются замечательным образцом именно такого методологически верного
подхода к изучению и использованию военной истории. Чрезвычайная
тщательность в отборе и использовании исторических фактов, умелое
сочетание исторического и логического, глубина обобщений, обоснованность
выводов и практических рекомендаций — все это характеризует
Шапошникова как крупного советского военного теоретика и историка.
Б. М. Шапошников был не только талантливым исследователем, но и
умелым организатором военно-научной работы. Он всегда стремился к
тому, чтобы советские офицеры — командиры и политработники — были
высокообразованными, эрудированными, всесторонне овладевали
военными знаниями. Вот одно тому свидетельство. Через полтора месяца после
назначения начальником штаба РККА Шапошников, ознакомившись с
положением дел на военно-научном поприще, 15 июля 1928 г. направил
в Реввоенсовет СССР доклад, в котором писал: «Современное состояние
военно-научной и военно-исторической работы в РККА характеризуется
чрезвычайно замедленным ее темпом. Выходящие в свет издания этого
вида военной литературы не объединены каким-либо общим единым
планом и в большинстве случаев носят либо случайный, спорадический ха-
1 Устинов Д. Ф. Иабр/.речи и от, М., 1979, с. 389.
531

рактер, либо приурочиваются к отдельным запросам заинтересованных
учреждений (академий).
В неудовлетворительном состоянии находятся история и мировой и
гражданской войн. Примерные расчеты, сделанные по библиографическим
данным, свидетельствуют, что относительное количество
военно-исторических трудов в общей массе военной литературы в СССР неизмеримо
отстает от такого же в зарубежных странах, что видно из следующих данных:
Франция — 29,8%, Германия — 2*8,2%, Польша —17,8%, СССР — 1,8%».
Одной из основных причин, которые привели к такому положению,
Б. М. Шапошников считал отсутствие в центральном аппарате РККА
специального военно-исторического учреждения, как это имело место в
штабах всех европейских армий. В связи с этим он внес предложение о
сосредоточении руководства всей военно-исторической работой в одном
авторитетном органе. Вопрос этот детально обсуждался в Реввоенсовете.
В результате было решено образовать в составе Штаба РККА Военно-
исторический отдел, преобразованный позже в Военно-историческое
управление.
Проведенные организационные мероприятия по улучшению военно-
научной, военно-исторической работы в Вооруженных Силах и
непосредственное в них участие Б. М. Шапошникова вскоре дали положительные
результаты. Был значительно увеличен выпуск научной литературы по
военной теории и истории. Старшее поколение офицеров и генералов
помнит и знает, какую неоценимую помощь для распространения военных
знаний сыграли книги и брошюры, изданные в 30-е годы. Среди них были
военные произведения классиков марксизма-ленинизма, труды М.
В.Фрунзе, М. Н. Тухачевского, В. К. Триандафиллова, Е. 3. Барсукова,
Г. С. Иссерсона, В. А. Меликова, А. М. Зайончковского, Е. А. Шилов-
ского и др. В серии «Библиотека офицера» стали выходить книги
зарубежных военных теоретиков — Клаузевица, Жомини, Фоша, Франца Мерин-
га. Перед Великой Отечественной войной, в 1939 г., стал издаваться
«Военно-исторический журнал», членом редколлегии которого был Б. М.
Шапошников. В военных академиях, особенно в Академии Генштаба и Военной
академии имени М. В. Фрунзе, преподавался обстоятельный курс истории
войн и военного искусства.
Весь комплекс этих мероприятий, осуществленных накануне Великой
Отечественной войны, безусловно, имел исключительно важное значение
для подготовки командных и политических кадров, повышения их военных
знаний, овладения ими опытом ведения боев и сражений. Большая
заслуга в этом принадлежала Б. М. Шапошникову.
Значительный вклад внес Борис Михайлович в разработку истории
Великой Отечественной войны. По его инициативе в Генеральном штабе
уже в 1942 г. создается Управление по изучению и обобщению опыта
войны. Труды, создаваемые этим управлением, оперативно доводились до
войск. Они закладывали хорошую основу для проведения дальнейших
исследований в области истории Великой Отечественной войны.
В 1943 г. под общей редакцией Б. М. Шапошникова вышел в свет
капитальный труд (в трех книгах) «Разгром немецко-фашистских войск
под Москвой». Он был создан авторским коллективом преподавателей
Академии Генштаба, офицерами Генерального штаба и штаба Западного
фронта. Авторы, основываясь главным образом на оперативных
документах штабов фронтов, армий и соединений, участвовавших в битве за
Москву, провели довольно подробное описание оборонительного периода
Московской битвы, подготовки и проведения контрнаступления и общего
наступления. В труде проанализированы группировка сил и средств обеих
сторон, тыловое обеспечение операции советских войск, сделаны первые,
но довольно верные обобщения и выводы об использовании родов войск,
о системе взаимодействия и управления в ходе операции. Это было первое
крупное исследованиз по истории битвы, под Москвой, которое и сейчас
не потеряло своего научного значения.
Следует заметить, что опыт Великой Отечественной войны, особенно
532

опыт стратегического руководства, планирования операций, организации
управления, взаимодействия, все время привлекал внимание Б. М.
Шапошникова. И он мечтал основательно заняться обобщением ценнейшего
военного опыта защиты социалистической Родины. Как свидетельствует
Маршал Советского Союза А. М. Василевский, до последних дней своей
жизни Б. М. Шапошников строил планы дальнейшего развертывания
работы по обобщению и внедрению в практику опыта Великой Отечественной
войны.
То, о чем мечтал Б. М. Шапошников, нашло практическое претворение
в жизнь. В первые послевоенные годы было издано немало крупных
военно-исторических работ. В целях дальнейшего расширения и повышения
теоретического уровня исследований в области военной истории в 1966 г.
был создан Институт военной истории Министерства обороны СССР,
ставший центром изучения комплексных проблем военной истории, прежде
всего истории Великой Отечественной и второй мировой войн. Были
созданы также секторы: истории СССР периода Великой Отечественной
войны—в Институте истории СССР АН СССР; истории второй мировой
войны — в Институте всеобщей истории АН СССР; истории КПСС
предвоенного и военного периодов — в Институте марксизма-ленинизма при ЦК
КПСС.
Большая работа по популяризации великого подвига советского
народа, наших Вооруженных Сил ведется обществом «Знание», Советским
комитетом ветеранов войны, ДОСААФ, другими общественными
организациями. В СССР осуществляется широкий фронт
научно-исследовательских работ по истории Великой Отечественной войны. Он
охватывает большой круг проблем, связанных со всесторонним отражением
организующей и руководящей деятельности КПСС, великого подвига
советского народа и его Вооруженных Сил.
Исключительно ценным исследованием является созданный
Институтом военной истории Министерства обороны СССР совместно с Институтом
марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, Институтами истории СССР и
всеобщей истории АН СССР 12-томный труд «История второй мировой войны
1939—1945». По сути дела, это первый фундаментальный труд в советской
и мировой историографии, обобщающий историю второй мировой войны.
Вторым фундаментальным изданием является «Советская Военная
энциклопедия» в восьми томах. В ней с достаточной полнотой раскрыты
основные положения марксистско-ленинского учения о войне и армии,
политика и практическая деятельность КПСС по укреплению оборонного
могущества Советского государства, показаны содружество армий стран
Варшавского Договора, победы Советских Вооруженных Сил, основные
этапы развития советского военного искусства.
Большое внимание уделял маршал Б. М. Шапошников созданию
хороших учебников по истории военного искусства. Осенью 1942 г. на
него, тогда заместителя наркома обороны, было возложено руководство
подготовкой «Краткого курса истории войн и военного искусства».
Внимательно изучив рукопись и сделав конкретные замечания, он писал:
«Хотя авторами и проделана большая работа, но рукопись нуждается в
доработке. Основные недочеты: 1) авторский коллектив не подошел к
труду как к специально военному, и многие вопросы освещены с общей
точки зрения, а не с военной; 2) мало использовано уже имеющегося
материала — для того, чтобы кратко написать тот или иной раздел,
необходимо все же его хорошо изучить и тогда можно коротко и написать;
3) необходима большая литературная обработка, нужно писать так,
чтобы каждая фраза была отточена».
Эти принципиальные замечания и рекомендации — каким должен
быть учебник по истории войн и военного искусства — и сейчас являются
важными как при подготовке учебников, так и при разработке других
военно-исторических трудов.
533

♦ * *
Военная деятельность Маршала Советского Союза Бориса
Михайловича Шапошникова отличалась необычайной широтой и многогранностью.
Он многое сделал для укрепления оборонной мощи нашей страны,
организации ее защиты, развития советской военной теории. Человек огромной
эрудиции и высокой культуры, беспредельно преданный
Коммунистической партии и Советскому правительству, Б. М. Шапошников до конца
своей жизни беззаветно служил своему народу и своему Отечеству!
1983 г.
ВОЕННАЯ ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
Значение истории, в том числе и военной, определяется прежде всего
ее огромной познавательной ценностью. Когда К. Маркс и Ф. Энгельс
писали, что «мы знаем только одну-единственную науку, науку истории»,
то они имели в виду именно эту универсальность принципа историзма в
рассмотрении общественных явлений.
Практическое значение истории состоит прежде всего в том, что,
являясь хранительницей накопленного человечеством опыта, она
помогает вернее решать современные проблемы. Часто употребляемая фраза:
«История — лучшая учительница жизни» — выражает именно эту связь
прошлого с настоящим. Ни один принципиально важный вопрос
современности не может быть решен без изучения и учета имеющегося
исторического опыта. Забвение истории, пренебрежение опытом прошлого
порождают субъективизм и волюнтаризм в решении практических вопросов.
Вот почему Коммунистическая партия, ЦК КПСС постоянно уделяют
большое внимание развитию и совершенствованию исторической науки,
направляя усилия советских историков на разработку коренных проблем
исторического процесса, на борьбу со врякого рода враждебными теориями
и концепциями.
Военная история, решая общие задачи исторической науки, имеет
и свои, только ей присущие функции. Она, как и общая история,
философия, социология, исследует причинность войн и их политический
характер. В сферу интересов военно-исторической науки входит как
социальная сторона войны, так и военное искусство — способы и формы
вооруженной борьбы, т. е. то главное, от чего во многом зависит ход и
исход любого сражения, операции и войны.
Советская военная история изучает и обобщает военный опыт защиты
Советского государства от многочисленных попыток империалистов
вооруженным путем уничтожить страну социализма. Но военные историки
создают не только хронологическую летопись войны, они раскрывают
закономерности развития военного искусства, анализируют и обобщают
многосторонний военный опыт, выявляют в нем то положительное, что
представляет практическую ценность. Эта часть исследований является
наиболее важной, ибо в ней содержатся теоретические и практические
рекомендации, позволяющие совершенствовать военное дело, предвидеть
пути его дальнейшего развития. Именно эта часть военной истории
представляет несомненную ценность и для нашей военной науки. Здесь
военная история тесно смыкается с современностью.
Военная история хранит бесценное богатство нашего народа — опыт
и традиции защиты социалистического государства, раскрывающие приемы
и способы ведения войн с агрессорами, героизм, мужество советских
людей, их беспредельную преданность своей Родине. На опыте защиты
социалистического Отечества воспитывается наша мол оД ежь, формируются ее
высокие патриотические качества и нравственные устои. Школьные
учебники, монографии и книги по военной истории, произведения историко-
хлшвжественной литературы, основой для которых служат конкретные
534

военно-исторические факты, передают эту связь поколений, являются
живой нитью, связывающей боевые традиции защиты нашей Родины с ее
настоящим и будущим.
Знания по военной истории особенно необходимы военному человеку.
Они повышают его общую культуру, позволяют ему глубже проникнуть в
тайны военного искусства. Еще в прошлом веке русский военный
теоретик и историк, автор капитального труда «Стратегия» генерал Г. А. Леер
утверждал, что все общие формулы стратегии получают смысл и
содержание только при обширных сведениях из военной истории. А великий
русский полководец А. В. Суворов говорил: «Без светильника истории
тактика — потемки». Может быть, сказано слишком категорично, но в
принципе верно. Именно исторический подход, учет конкретного военного опыта
позволяют познать эволюцию военного искусства, проследить основные
этапы его развития и научно предвидеть пути его дальнейшего
поступательного движения.
В. И. Ленин, глубоко изучавший военную историю, настойчиво
рекомендовал командирам, политработникам осваивать все ценное, что
накопила военная наука, военное искусство прошлого. В этом он видел
профессиональную обязанность военного. Причем В. И. Ленин
подчеркивал, что изучение опыта важно не в смысле его механического
перенесения в современные условия, а в целях его учета и творческого
использования в интересах укрепления обороноспособности страны.
Каждая наука имеет свои главные, магистральные задачи,
определяющие ее основной профиль. Если кратко сформулировать задачи военной
истории, ее функции, то их можно свести к следующим: изучение и
обобщение военного опыта, имеющего теоретическое и практическое значение
для обороны СССР, для развития современного военного искусства;
воспитание народа, особенно молодежи, на героических, революционных,
боевых и патриотических традициях защиты Советского Союза; борьба
против буржуазных фальсификаций, против всякого рода антинаучных
версий, лжетеорий в области военной истории, используемых противником
как средство идеологической войны.
Роль военной истории как науки весьма значительна в
совершенствовании теории и практики защиты социалистического Отечества, в
укреплении высоких моральных качеств людей. В этом отношении ей
принадлежит важное место в системе общественных наук.
Советская военно-историческая наука, внесшая большой вклад в
изучение военной истории нашей Родины, в своем развитии прошла ряд
этапов. Преодолевая на первых порах трудности становления (отсутствие
опыта исследовательской работы, недостаточное умение применять
марксистско-ленинскую методологию исследования военного прошлого), она
успешно решала многие важные задачи. Прежде всего была преодолена
узость и антинаучность дореволюционной военной историографии, когда
военная история описывала главным образом деятельность царей и
полководцев, игнорируя роль народа и армии в войне.
Но уже к середине 30-х годов был создан ряд трудов по военной
истории нашей Родины. Среди них немало работ, посвященных борьбе
русского народа против иностранных нашествий в XVIII и XIX вв., Крымской
войне 1853—1856 гг., русско-японской и первой мировой войнам. Много
издавалось работ по истории гражданской войны и интервенции 1918-*-
1920 гг. Выпускались также специальные серии военных произведений
классиков марксизма-ленинизма. Командиры и политработники
знакомились с трудами западных военных теоретиков и историков, таких, как
К. Клаузевиц, А.Жомини,Г. Дельбрюк, Ф. Меринг и др., переведенными
на русский язык. Все это способствовало широкому
военно-историческому образованию командного и политического состава армии и флота,
совершенствованию их военно-теоретических знаний.
С нападением фашистской Германии на СССР в центре внимания
советских исследователей, в том числе и военных историков, стала
Великая Отечественная война. Большую и напряженную работу выполнило
535

поколение историков военного времени, изучавшее войну по ее «свежим»
следам. Научные коллективы историков Военно-исторического
управления Генштаба, военных академий первыми поднимали пласты
документальных материалов и вводили их в научный оборот, формировали
определенные концепции и оценки военно-исторического процесса Великой
Отечественной войны.
На пути развития советской военно-исторической науки были и
серьезные трудности, порожденные культом личности и субъективизмом.
Во многих трудах имели место и нигилистическое отношение к военному
прошлому, к выдающимся военным деятелям, и умаление деятельности
Ставки Верховного Главнокомандования в годы Великой Отечественной
войны, и игнорирование исследования опыта минувшей войны.
Все эти недостатки преодолевались благодаря принятым
Коммунистической партией мерам. Усилия ученых общественных наук направлялись
на устранение ошибок, искажений в трактовке отдельных исторических
явлений, в том числе и в области военной истории.
Внимание ЦК КПСС к развитию общественных наук способствовало
увеличению размаха военно-исторических исследований в нашей стране.
Это нашло отражение в организации ряда научно-исследовательских
учреждений для дальнейшего изучения и обобщения опыта войны.
Созданный в 1957 г. Отдел истории Великой Отечественной войны Института
марксизма-ленинизма при ЦК КПСС сыграл важную роль в подготовке
фундаментального шеститомного труда по истории Великой Отечественной
войны, введя в научный оборот многие новые архивные материалы, в
объединении научных кадров военных историков. В 1959 г. возобновилось
издание «Военно-исторического журнала» — органа Министерства
обороны СССР. Он проделал большую научно-исследовательскую работу и
занял видное место в разработке важнейших актуальных
военно-исторических проблем.
Руководствуясь решениями ЦК партии и требованиями
современности, редакдия журнала и редколлегия сосредоточивают внимание
на изучении таких проблем, как военно-теоретическое наследие В. И.
Ленина и руководящая роль КПСС в строительстве и боевой деятельности
Советских Вооруженных Сил, история советского военного искусства,
особенно периода Великой Отечественной войны, освободительная миссия
нашей армии, создание и развитие организации Варшавского договора,
историография второй мировой войны, разоблачение агрессивной
сущности империализма, буржуазных фальсификаторов истории,
военно-патриотическое воспитание молодежи.
Значительно активизировалась работа Архива Министерства обороны
СССР, ЦГАСА и военно-морских архивов — основных хранителей
документального материала по истории гражданской и Великой Отечественной
войн. В Архиве МО СССР, например, накоплено более 11,5 млн. единиц
хранения (архивных дел), относящихся к истории Великой Отечественной
войны. Этот архив питает тысячи исследователей и мемуаристов новыми
данными. Большую работу проводит Музей Советских Вооруженных Сил,
значительно увеличивший число экспонируемых реликвий боевой славы
Советской Армии и Военно-Морского Флота.
Решением ЦК КПСС в 1966 г. создан Институт военной истории
Министерства обороны СССР, ставший ныне научно-исследовательским
центром в области разработки проблем военной истории и координации
военно-исторических исследований в стране. В военных академиях большую
работу ведут кафедры истории войн и военного искусства, добиваясь
твердых военно-исторических знаний у слушателей. Из года в год
активизируется военно-историческая работа в войсках.
Все это свидетельствует о неослабном внимании нашей партии и
правительства к военно-исторической исследовательской и пропагандистской
деятельности, к увеличению ее размаха. С другой стороны, это
свидетельство огромного общественного интереса к военному прошлому нашей
Родины, особенно к событиям Великой Отечественной и второй мировой
войн.
536

Постановление ЦК КПСС «О мерах по дальнейшему развитию
общественных наук и повышению их роли в коммунистическом строительстве»
(1967 г.), XXVI съезд КПСС, июньский (1983 г.) Пленум ЦК КПСС
поставили перед обществоведами, историками, в том числе военными, такие
важные задачи: сосредоточить усилия на разработке проблем,
раскрывающих решающую роль КПСС, народных масс в истории, в разгроме
фашизма в годы Великой Отечественной войны; создать комплексные исто-
рико-теоретические труды по истории минувшей войны.
Военными историками, писателями, мемуаристами сейчас уже
написано много книг по Великой Отечественной войне. Библиографические
справочники насчитывают более 15 тьЛз. названий книг общим тиражом свыше
600 млн. экземпляров. Среди них научно-исследовательская, историко-
художественная, мемуарная, научно-популярная литература. В ней
раскрывается многогранная деятельность партии и народа в военные годы на
фронте и в тылу страны. Вооруженным Силам СССР с 1945 по 1975 г.
посвящено около 3000 книг тиражом свыше 100 млн. экземпляров. В них
нашли освещение и раскрытие военные события на советско-германском
фронте: бои, сражения, крупнейшие операции. Работ о действиях фронтов,
армий, соединений и частей вышло более 1200 тиражом свыше 50 600 тыс.
экземпляров.
Многие наиболее важные события военной истории, особенно
связанные с Великой Отечественной войной, получили более полное отражение
в трудах советских военных историков. Особенно много книг по этой
тематике издано за последние 6—7 лет.
Дело, однако, не только в количестве, но прежде всего в качестве
военно-исторических исследований. За последние годы значительно
расширилось изучение идейного наследия классиков марксизма-ленинизма в
области военной истории. Так, материалы трех научных конференций,
посвященных 150-летию со дня рождения К.Маркса, Ф. Энгельса и
100-летию со дня рождения В. И. Ленина, вошли в сборники «Карл Маркс и
военная история», «Фридрих Энгельс и военная история», «В. И. Ленин
и военная история». Изданы монографии о ленинском военном наследии,
марксистско-ленинской методологии военной истории.
Военно-историческая литература получает широкое распространение
в нашей стране. Ее читают миллионы людей разных возрастов. Особенной
популярностью пользуются работы по истории Великой Отечественной
войны. И это не случайно. Ведь до сих пор у миллионов людей не зажили
физические и душевные раны, нанесенные войной. Именно в ней со всей
силой проявилось величие героического подвига советского народа,
мужественно отстоявшего в жестокой 'борьбе с фашизмом нашу Родину,
завоевания социализма.
Книги о Великой Отечественной войне находятся как бы в
пограничной зоне между историей и современностью. Они формируют общественное
мнение о войне, имеют большое значение в воспитании высокого
морального духа молодежи на боевых традициях минувшей войны. Книги о
Великой Отечественной войне раскрывают всемирно-историческое значение
победы над германским фашизмом, решающую роль СССР и его
Вооруженных Сил в достижении этой великой Победы.
Важным шагом в развитии военно-исторической науки является
увеличение выпуска книг, посвященных истории военных округов, армий,
корпусов, дивизий, бригад, полков. За последнее время изданы десятки
таких трудов. Активизировалась разработка проблем, связанных с
дореволюционным военно-историческим прошлым нашей Родины. Активно
стали изучаться вопросы зарубежной военной истории.
Ряд военно-исторических работ удостоен премии имени М. В. Фрунзе.
Среди них коллективный труд «50 лет Вооруженных Сил СССР»,
монография «В. И. Ленин и Советские Вооруженные Силы», «Освободительная
миссия Советских Вооруженных Сил во второй мировой войне»,
трехтомный труд «Военно-Морской Флот Советского Союза в Великой
Отечественной войне 1941—1945 гг.>>А «Артиллерия в бою и операции». Все это сви-
S37

детельство достижений военно-исторической науки в решении актуальных
проблем, имеющих теоретическое и, практическое значение.
Советская военно-историческая наука получает признание и
завоевывает довольно прочные позиции и за рубежом. Если раньше работы наших
военных историков игнорировались, объявлялись ненаучными, а
исследователи именовались «историками в красных очках», то теперь
положение изменилось. Буржуазные историки вынуждены прислушиваться к
нашей аргументации, обращаться к изданным у нас трудам и нередко
ссылаться на них как на достоверные источники.
Советская военно-историческая наука представлена во многих
международных исторических организациях: в Международном комитете
истории второй мировой войны, Международном комитете сравнительной
военной истории, Международной ассоциации социологов. По сути дела,
ни один конгресс, коллоквиум или симпозиум международных исторических
организаций не проходит без активного участия наших военных историков.
Сейчас в СССР главным направлением военно-исторической науки
является исследование второй мировой войны. Глубокая марксистская
разработка этой темы имеет актуальное значение для науки, политики,
идеологии, поскольку она тесно связана с проблемами современности.
Советскими историками создан фундаментальный двенадцатитомный труд
«История второй мировой войны. 1939—1945». Разумеется, такой труд
был под силу только большому коллективу квалифицированных
специалистов: историков, экономистов, философов, военных деятелей. Авторский
коллектив под руководством Главной редакционной комиссии стремился
дать марксистский анализ войны, исследовать ее предысторию, ход и исход,
проанализировать военное искусство, уроки войны и сделать из них
выводы. По существу, это фундаментальное обобщение с позиций марксизма-
ленинизма второй мировой войны не только в советской, но и в мировой
историографии. Подготовка и издание капитального труда по истории
второй мировой войны — это не только опыт коллективного творчества, но и
опыт разработки единой концепции советской исторической науки по
важнейшим проблемам второй мировой войны, таким, как периодизация
войны, причины и политический характер ее, особенности начального периода
Великой Отечественной войны, оценка фашистского плана «Барбаросса»
и доктрины «блицкрига», определение коренного перелома в ходе второй
мировой войны, оценка борьбы нашего народа в тылу врага и др.
Особенно необходимо было правильно определить усилия и вклад
стран и народов в победу над фашизмом во второй мировой войне, оценить
роль внешних и внутренних сил при освобождении европейских стран,
так как'в изложении этих вопросов за рубежом допускаются серьезные
ошибки и грубая фальсификация. Концепции, разработанные на основе
марксистско-ленинской методологии, имеют большое значение как для
советских историков, так и для историков-марксистов других стран,
активно ведущих исследования по истории второй мировой войны.
Из огромного количества проблем, решавшихся авторами многотомного
издания «История второй мировой войны. 1939—1945», следует выделить
еще одну важную проблему — создание научной историографии второй
мировой войны. Задача состояла в том, чтобы тщательно разобраться
во всем, что написано по истории второй мировой войны, и критически,
с современных научных позиций оценить значение изданной литературы.
Иными словами, надо было создать научную историографию второй
мировой войны, которая должна дать нам ответы по крайней мере на три
вопроса. Во-первых, с какой подробностью и достоверностью изучена
фактическая сторона войны, прежде всего вооруженная борьба, и является ли
достигнутое в этой области прочной базой историографии второй мировой
войны. Во-вторых, каковы достоинства и недостатки опубликованной
литературы. Причем необходимо различать ошибки как результат незнания
факта или заблуждения и ошибки как преднамеренное извращение
исторических событий. И, в-третьих, определить задачи дальнейшего изучения
и исследования истории второй мировой войны.
536

Подготовка многотомных обобщающих трудов как бы подводит итоги
большой исследовательской работы и вместе с тем вскрывает наличие
«белых пятен» в научной разработке военной истории. Это требует
дальнейшего развития конкретно-исторических исследований, а также создания
комплексных работ по обобщению опыта стратегического руководства в
войне, оперативного искусства, тактики, использованию видов и родов
войск в многочисленных боях и операциях Великой Отечественной
войны.
Марксизм-ленинизм учит, что главным при исследовании истории
войн должен быть глубокий анализ классовых интересов и целей воюющих
сторон, соотношения экономических, морально-политических и военных
сил участников войны. И поскольку речь идет при этом о выяснении
идеологии и политики различных классов в отношении к войне, на первое
место выдвигается важнейший методологический принцип советской
исторической науки — при всякой оценке событий прямо и открыто
становиться на точку зрения определенной общественной группы, т. е. строго
выдерживать классовый подход к оценке военных событий.
Главное требование исторического исследования — это умение
правильно применять марксистско-ленинскую методологию. Без этого не
может быть подлинно научного исследования. Марксистско-ленинская
методология предполагает всестороннее и полное выяснение исторической
истины. «Не обязательно ли для марксиста,— писал В. И. Ленин,— свести
все дело к выяснению того, что есть и почему есть именно так, а не иначе?» 1
В. И. Ленин считал, что в науке требуется неумолимо объективный
анализ действительности и действительного развития. Но, установив, «что
есть», марксист обязательно должен установить классовую природу этого
явления.
Перед советскими военными историками стоит задача подняться на
более высокую ступень обобщения, углублять научный анализ, писать
не столько о том, как происходили военные события, но и о том,
почему они развивались именно так, а не иначе.
Нашим военным историкам предстоит активная работа по
исследованию малоизученных вопросов истории минувшей войны. Нуждается в
дальнейшем исследовании опыт советского военного искусства в-о второй
мировой войне, и прежде всего опыт стратегического руководства
вооруженной борьбой, деятельности Ставки Верховного Главнокомандования,
стратегии, оперативного искусства и тактики в годы Великой
Отечественной войны. У нас еще мало историко-теоретических работ об организации
и проведении наступательных операций и операций на окружение, о
форсировании водных преград, действиях войск на приморских направлениях,
в условиях Крайнего Севера и т. д. Новые труды по этим проблемам
должны создаваться как обобщение опыта Великой Отечественной войны в
историко-теоретическом плане. Речь идет о более широком показе
превосходства советского военного искусства, о том ценном опыте, который имеет
важное значение и в наше время.
Советские военные историки призваны больше создавать книг и для
военно-патриотического воспитания людей, особенно молодежи. Значение
ярких книг по истории Великой Отечественной войны, написанных
доступным для широкого читателя языком, очень велико для воспитания
трудящихся. Героико-патриотические книги, среди которых важное место за*
нимают военно-исторические научно-популярные работы, помогают
глубже понять богатейшую историю нашей Родины, проникнуться еще большей
гордостью за свой народ, за его Вооруженные Силы.
Необходимо направить внимание на создание серии популярных книг
о выдающихся советских полководцах — представителях советской воей»
ной школы. Историческая биография как форма военно-исторического
исследования и военно-исторического воспитания всегда пользовалась й
пользуется большой популярностью.
1 Ленин В. И. Полы. собр. соч., т.1, с. 457.
539

Словом, следует совершенствовать все формы пропаганды истории и
опыта Великой Отечественной войны. Это особенно важно потому, что
вооруженные силы теперь стали совершенно иными, чем были в годы
минувшей войны. Иными стали масштабы боевых действий, скорости и темпы,
к ним нельзя механически применять критерии прошлой войны. Но если
изменились количественные показатели и качественные характеристики,
то принципы в своей основе сохранились, они более устойчивы. А для
практики из военного опыта прошлого, как известно, важны не только факты,
но главным образом приемы, принципы боевых действий войск, т. е. как
раз то исторически ценное, что дает опыт Великой Отечественной войны.
Задача, следовательно, состоит в том, чтобы опыт прошлой войны
воспринимался не как готовый рецепт, не механически, а в его творческом
развитии.
Опыт советского военного искусства Великой Отечественной войны
хранит в себе образцы мирового военного искусства. Организация и
успешное осуществление грандиозных наступательных операций, операций
по окружению и разгрому крупных группировок противника явились
вершиной мирового военного искусства. И наша задача, задача военных
историков,— помочь военным кадрам овладеть этим ценнейшим опытом —
наукой и искусством защиты социалистической Родины, наукой и
искусством побеждать врага.
Есть еще одна область деятельности советской военно-исторической
науки, тесно связанная с решением общественных проблем современности.
Мы имеем в виду ее активную роль в разоблачении буржуазных
фальсификаторов военной истории СССР вообще, истории СССР в период второй
мировой войны в особенности.
Прошло почти сорок лет со времени окончания войны, но ее причины
и характер, результаты и уроки до сих пор подвергаются со стороны
реакционной буржуазной историографии грубой фальсификаторской обработке,
главным образом с целью извращения политики и практики КПСС,
Советского правительства и принижения решающей роли СССР в
достижении победы над фашистской Германией и милитаристской Японией.
Фальсификация истории второй мировой войны используется
идеологами империализма в качестве одного из основных средств
идеологической борьбы против СССР. Буржуазные пропагандисты широко
применяют в этой борьбе ложь, клевету и через массовые коммуникации (печать,
радио, телевидение) распространяют ее в широких масштабах.
Определились и главные линии, направления, по которым уже
длительное время нагнетаются всякого рода версии, фабрикуются
«свидетельства» современников, появляются «ранее неизвестные документы».
В огромном потоке литературы по истории второй мировой войны,
издаваемой на Западе, особенно в США, Англии, ФРГ, в
фальсифицированном виде изображаются предыстория войны и причины ее
возникновения. Искажая внешнюю политику СССР накануне войны, пытаясь
дискредитировать акции Советского правительства по обеспечению европейской
безопасности, буржуазные историки стремятся запутать представления
о предвоенной обстановке, сформировать ложное общественное мнение.
Они распространяют версию о том, что причины второй мировой войны
надо искать будто бы не в политике империалистических держав, а в
политике Советского правительства, якобы отказавшегося пойти
навстречу западным правительствам.
Буржуазные историки и писатели, грубо извращая основной смысл
и характер подписанного 23 августа 1939 г. советско-германского пакта
о ненападении и ту конкретную обстановку, в которой он был заключен,
пытаются бросить тень на Советский Союз, изображая дело таким
образом, будто бы подписанием этого пакта СССР содействовал
развязыванию второй мировой войны.
Однако достаточно обратиться к историческим фактам и документам
нашей предвоенной политики, как легко можно убедиться в том, что
именно СССР делал все от него зависящее, чтобы преградить путь войне. И толь-
540

ко потому, что буржуазные правительства, не пожелавшие принять
предложения Советского правительства об обуздании фашистского агрессора,
проводили политику его умиротворения, политику натравливания
Гитлера на первую Страну Советов, путь войне не был прегражден. Все эти
вопросы с достаточной убедительностью и полнотой раскрыты в томах
«Истории второй мировой войны. 1939—1945».
Реакционная буржуазная историография стремится запутать многие
вопросы, связанные с подготовкой и планированием фашистской
Германией, войны против Советского Союза. Распространяя клевету о якобы
готовившемся вторжении Советских Вооруженных Сил в Европу, об их угрозе
Германии и другим западноевропейским странам, буржуазные
фальсификаторы стремятся представить нападение фашистской Германии на СССР
как вынужденное, упреждающее.
Пытаясь как-то оправдать вероломное нападение на СССР, гитлеровцы
выдумывали причины, которые бы послужили «основанием» для их
вторжения на нашу территорию. Для этого еще Риббентропом и Геббельсом была
пущена в ход версия, что якобы Германии в 30—40-х годах угрожала
война со стороны Советского Союза и что будто бы на его западной границе
были сконцентрированы колоссальные вооруженные силы. Гитлеровцы
утверждали далее, что создавшееся «опасное положение» вынудило их
предупредить нападение СССР на Германию и начать «превентивную
войну». Нацистская пропаганда раструбила на весь мир, что над
Германией п над всей Западной Европой нависла коммунистическая угроза, а
Гитлер, предпринявший войну против СССР, изображался ею как
«спаситель» Европы и всего мира от коммунизма.
Цель подобной идеологической диверсии очевидна. Создавая систему
мифов, фабрикуя исторические «факты», затуманивающие подлинный
смысл причин войны, изображая предвоенную политическую ситуацию
в кривом зеркале, реакционные историки стремятся снять ответственность
с международного империализма и германского фашизма за развязывание
войны, скрыть тот непреложный факт, что вторая мировая война была
порождена империалистической системой и готовилась с целью уничтожения
Советского государства.
Исторические факты полностью опровергают теорию «превентивной
войны» Германии против СССР. Многочисленные документы, теперь уже
хорошо известные читателю и у нас и за рубежом, убеждают всех, что
накануне войны Советский Союз проводил последовательную миролюбивую
политику. Это нашло свое выражение в практических предложениях
нашего правительства по созданию системы коллективной безопасности для
отпора агрессору, в проекте Восточного пакта, предусматривавшего
заключение европейскими государствами многостороннего договора о
взаимной помощи. Об этом же свидетельствует инициатива Советского
правительства о заключении военного пакта между СССР, Великобританией
и Францией в целях предотвращения агрессии фашистской Германии.
Лживый миф о «советской угрозе», о советской экспансионистской
политике, пущенный нацистами для обмана общественного мнения и
оправдания своих агрессивных действий, и ныне используется враждебными
кругами в целях разжигания антисоветизма. Реакционные силы Запада,
противники разрядки напряженности вновь вытаскивают миф о
«коммунистической угрозе», стремясь помешать укреплению безопасности,
разрядке обстановки в Европе и во всем мире.
Грубые и уродливые формы приобрела фальсификация боевой
деятельности и военного искусства Советских Вооруженных Сил во второй
мировой войне. Стремясь умалить решающую роль Советского Союза в
разгроме фашистской Германии и ее сателлитов, западные историки и
писатели принижают значение советско-германского фронта, его
определяющую роль и влияние на весь ход и исход войны. В многочисленных
трудах, в книгах и брошюрах для широкой публики военные события на
Восточном фронте (по терминологии западных писателей) освещаются
извращенно^ по объему им отводится крайне ограниченное место. Запад-
541

ный читатель яе в состоянии представить размах и масштабность боев,
сражений, операций, проведенных Советской Армией на
советско-германском фронте. Авторы нарочито замалчивают результаты таких
грандиозных битв, как битвы под Москвой, Сталинградом и Курском, которые
завершились разгромом основных сил вермахта и привели к коренному
перелому в войне. В то же время они подробно расписывают операции на
других театрах военных действий, придавая им значение «поворотных
пунктов» и приписывая им чуть ли не решающую роль в повороте событий
во второй мировой войне.
В буржуазной литературе не находится места для раскрытия
передового характера советского военного искусства» Главными причинами
поражения немецко-фашистской армии выдвигаются
пространственно-климатические факторы, просчеты Гитлера, всякого рода другие доводы —
все, кроме искусства ведения войны советским командованием, умения
советских воинов мужественно сражаться и побеждать.
Кроме того, буржуазные фальсификаторы выхолащивают вопросы об
основных движущих силах победы СССР в Великой Отечественной войне
(преимущества советского социалистического строя, организаторская
роль КПСС, нерушимая дружба народов СССР, их патриотизм и
пролетарский интернационализм).
Ознакомление с западной буржуазной реакционной литературой по
истории второй мировой войны показывает, что она выполняет
определенный идеологический заказ. Извращая роль СССР во второй мировой
войне, фальсификаторы стремятся подорвать международный авторитет,
завоеванный советским народом и его Вооруженными Силами в результате
победы над фашистской Германией и ее сателлитами, не допустить
признания решающей роли Советского Союза во второй мировой войне,
«доказать» случайный характер победы СССР, сформировать ложное
общественное мнение о нашем народе и его армии. В то же время они пытаются
реабилитировать германский фашизм, затушевать его классовую природу,
культивировать дух реваншизма, обосновать необходимость укрепления
НАТО и других агрессивных военных блоков и тем самым идейно
оправдать планы нового «крестового похода» против Советского Союза и других
социалистических стран.
Все это исключительно важные проблемы военной истории новейшего
времени, неразрывно связанные с современностью, с острой
идеологической борьбой и требующие активного участия в ней советских военных
историков. Нельзя допустить, чтобы всемирно-историческая победа
нашего народа, его Вооруженных Сил, достигнутая столь дорогой ценой, кем
бы то ни было шельмовалась. Долг творческих работников — историков,
писателей — ярче, достойнее отражать героический подвиг советского
народа и его воинов.
В течение всего времени борьба за историческую правду, против
всякого рода фальсификаций находится в центре внимания советских
историков. Они ведут принципиальную борьбу с извратителями героического
прошлого нашей Родины, ведут ее аргументированно, не громкой фразой, а
конкретными фактами, публикацией новых трудов, всесторонне
раскрывающих решающий вклад советского народа и его Вооруженных Сил в
достижение победы над фашизмом, имевшей всемирно-историческое
значение.
Таковы основные проблемы, которые находятся в центре внимания
советских военных историков. Их успешное решение позволит глубже и
эффективнее использовать богатый военный опыт нашей Родины, извлечь
из него практические рекомендации на будущее в интересах укрепления
военного могущества СССР и стран социалистического содружества.
542

СОДЕРЖАНИЕ
От автора 3
I
Классики марксизма-ленинизма о войне и военной истории 5
Марксизм-ленинизм о защите социалистического Отечества .... 14
Военно-теор-етическое наследие В. И. Ленина 24
Основные методологические принципы исследования военной истории 35
Военный опыт пролетарской революции 67
Характерные черты советской ванной стратегии в годы гражданской
войны ." . . 81
Победа на Халхин-Голе и ее влияние на развитие военного исскуства 91
Советские Вооруженные Силы и защита социалистического Отечества 100
К изучению опыта КПСС по руководству военным строительством 109
и
План «Барбаросса» (Как готовилась война против Советского Союза) 118
Роль германского фашизма в подготовке и развязывании второй
мировой войны 211
Крушение фашистской доктрины блицкрига 219
Великая победа под Москвой 225
Сталинградская битва и ее международнее значение 241
Из личного архива фельдмаршала Паулюса 250
Принципиальные вопросы операции 6-й армии под Сталинградом . . 253
Победа на Курской дуге 274
Политика и стратегия Советского Союза во второй мировой войне 279
КПСС — организатор победы в годы Великой Отечествэнной войны 291
Всемирно-историческая пгбода над фашизмом 332
Актуальны г проб темы исследования Великой Отечественной войны 344
Военная история и ее роль в патриотическом и интернаци:нагьном
воспитании 361
ш
Вторая мировая война: История и современность 373
Военный дневник генерала Гальдера 402
О «роковых решениях» Гитлера 414
Уроки прошлого и заботы настоящего 424
IV
Некоторые вопросы изучения истории Отечествэнной войны 1812 года 439
Военное искусство русской армии в Отечественной войне 1812 года 457
Роль русской армии в освобождении народов Западной Европы от
наполеоновского ига 470
Военно-теоретическое наследие А. В. Суворова 487
М. И. Кутузов — полководец и военный теоретик 492
Наполеон как полководец 517
Б. М. Шапошников как военный историк 529
роенная история и современность 534
543

Павел Андреевич
ЖИЛИН
О ВОЙНЕ
И ВОЕННОЙ ИСТОРИИ
Утверждено к печати
Отделением истории АН СССР
Редактор издательства
3. Г. Демидова
Художник
B. Н. Тикунов
Художественный редактор
C. А. Литвак
Технический редактор
В. В. Тарасова
Корректор
Н. М. Вселюбская
ИБ Кв 28518
Сдано в набор 15.11.83. Подписано к печати 28.03.84.
Т-02357. Формат 70x108Vie- Бумага для глубокой
печати. Гарнитура обыкновенная. Печать высокая.
Усл. печ. л. 47.6. Уч.-изд. л. 54,6. Усл. кр.-отт. 47,6.
Тираж 25 000 экз. Тип. зак. 2379. Цена 3 р. 90 к.
Издательство «Наука»
117864 ГСП-7, Москва, В-485, Профсоюзная ул., 90
Отпечатано во 2-й типографии издательства «Наука»
с матриц ордена Октябрьской Революции и ордена
Трудового Красного Знамени Первой Образцовой
типографии имени А. А. Жданова Союзполиграфпрома
при Государственном комитете СССР по делам
издательств, полиграфии и книжной торговли.
121099, Москва. Шубинский пер., 10. Зак. 484.