Североамериканские индейцы - Аверкиева Ю.П.

Автор: Аверкиева Ю.П.

Теги: история этнография

Год: 1978

Похожие

Трикстер. Исследование мифов североамериканских индейцев

Письменность индейцев Майя

Исторические судьбы американских индейцев. Проблемы индеанистики

Письменность индейцев майя

Текст

I
north american indians
in historical perspective
Edited by E. B. LEACOCK
and N. O. LURIE
New York
1971
североамериканские
UHqeuubi
Сокращенный перевод с английского
Редакция, предисловие и введение
Ю. П. АВЕРКИЕВОЙ
Москва
Издательство «Прогресс»
1978
АННОТАЦИЯ
Предлагаемая вниманию советского читателя книга
«Североамериканские индейцы» представляет собой со-
кращенный перевод с английского языка коллективной
монографии, написанной группой советских и американ-
ских ученых — этнографов, историков, антропологов.
Книга состоит из ряда очерков, в которых дана
картина раннеколониального периода истории индейских
племен и периода интенсивной колонизации материка, а
также положения индейцев в современном американ-
ском обществе. Представляют интерес данные по этно-
графии индейцев и карты расселения индейских племен.
Рассчитана книга в основном на научные круги и
на преподавательский состав высших и средних учеб-
ных заведений нашей страны.
Редакция, литературы по географии
© Издательство «Прогресс», перевод на русский язык, 1977 г,
2О9О1--_621ВЧ 7—78 п. 3
006(01)-78
ПРЕДИСЛОВИЕ
Предлагаемая советским читателям книга «Северо-
американские индейцы» является сокращенным перево-
дом вышедшего в США в 1971 г. коллективного труда.
От множества посвященных индейцам работ, публи-
куемых в США и других странах Запада, эту книгу, по
нашему мнению, отличает исторический подход к ана-
лизу различных типов индейских обществ и культур,
сложившихся в результате многотысячной истории
коренного населения Нового Света.
Историзм объединенных в книге исследований раз-
личных авторов заключается прежде всего в том, что
индейские общества рассматриваются не в состоянии
статики, а в процессе их генезиса и развития. Авторы
показывают трансформацию и разрушение обществен-
ных устоев и культуры индейских племен под влиянием
колонизации, прослеживая специфику влияния колониа-
лизма на различные индейрки'е общности в различных
регионах Северной Америки.
Это коллективная монография, задуманная как
совместный труд советских и американских этноамери-
канистов. Замысел ее возник еще в 1964 г., когда во
время состоявшегося тогда VII международного кон-
гресса антропологических и этнографических наук в
Москве этнографы СССР встретились с группой ученых
США — специалистов по этнографии индейцев. Тогда же
были намечены план издания и возможные авторы от-
дельных глав. Естественно, что большинство авторов
составили этнографы США. Участие советских этногра-
фов выразилось в разработке плана работы, рецензиро-
вании рукописей ее отдельных разделов, в написании
© Издательство «Прогресс», 1977
Ю. П. Аверкиевой одной из глав книги. Болезнь ныне
покойной И. А. Золотаревской помешала ей написать
задуманный ею раздел, но она принимала самое актив-
ное участие в создании этой монографии, и в знак при-
знания ее труда американские редакторы этого издания
Э. Ликок и Нэнси Лури посвятили эту книгу И. А. Зо-
лотаревской.
Ю. АВЕРКИЕВА
Главный редактор журнала
«Советская этнография»
ВВЕДЕНИЕ
Ко времени открытия Америки европейцами она была
заселена многими индейскими народами.
Большинство исследователей признают, что это засе-
ление было результатом нескольких миграционных волн
небольших групп палеолитических охотников из Северо-
Восточной Азии через Берингов мост. Не окончательно
решен, однако, вопрос о времени заселения человеком
Нового Света. Эта проблема активно изучается археоло-
гами, лингвистами, антропологами и этнографами многих
стран. Большое значение для ее решения имеют исследо-
вания советских археологов на азиатской территории
СССР. Споры идут о времени появления первого чело-
века в Америке. Высказываемые учеными предположения
называют даты от 20 000 до 40 000 лет до н. э.
О том, что Азия была прародиной людей, открывших
и заселивших Новый Свет 25 000 —30 000 лет назад,
говорит близость их антропологического типа монголо-
идной расе Азии. С последней их сближает сравнитель-
но темный цвет кожи — оттенки которой варьируют от
желтого, желто-коричневого до красновато-коричнево-
го, — жесткие прямые черные волосы на голове, отсут-
ствие или сравнительная скудость растительности на
лице и на теле, темная пигментация глаз, выдающиеся
скулы и широкое лицо. В то же время коренных амери-
каноидов отличают от азиатских монголоидов: высокий
орлиный нос, редко встречающийся эпикантус, более
или менее остро профилированный скелет лица. На ос-
новании этих различий исследователи выделяют амери-
каноидную и азиатскую ветви монголоидов, считая, что
первая в большей мере сохранила исходные протоморф-
© Издательство «Прогресс», 1977
8 ные черты монголоидной расы, а особенности современ-
ных монголоидов Восточной Азии являются следствием
их развития после отделения американоидов. На тер-
ритории двух Америк в течение тысячелетий сформи-
ровалось множество локальных вариаций этого прото-
монголоидного типа, объединяемых по ряду общих при-
знаков в три расы: североамериканскую, центрально-
американскую, южноамериканскую, — различающиеся
по росту, цвету кожи и другим признакам. В Северной
Америке, несмотря на наличие локальных вариантов,
сложился классический тип американских индейцев, от-
личающийся в общем высокорослостыо, сильно выступа-
ющим орлиным носом, лицом более профилированным
в горизонтальной плоскости. Типичными представителя-
ми его считаются индейцы прерий — умеренно-длинно-
головые, высокорослые, с прямым разрезом глаз и ор-
линым носом. Индейцы же Центральной и Южной
Америк в большей мере сохранили признаки палеоаме-
риканской расы: они среднерослые или малорослые (за
исключением высокорослых патагонцев).
Значительно позже основных волн переселенцев в
Северную Америку пришли алеуто-эскимосы, составля-
ющие вторую часть американоидов, но по целому ряду
признаков более близкие к монголоидам Азии.
В пользу азиатского происхождения индейцев убе-
дительные материалы приводятся американскими линг-
вистами Э. Сэпиром и М. Суадешом, устанавливаю-
щими родство индейских языков с языками народов
Азии.
Ко времени открытия Нового Света европейцами
его коренное население характеризовалось чрезвычай-
ной языковой дробностью.
На территории двух Америк было установлено до
2200 языков. Изучением и классификацией этих языков
занималось не одно поколение американистов —
Дж. Пауэлл, Ф. Боас, Э. Спир, М. Суадеш, Дж. Грин-
берг — в США. Поль Риве — во Франции и чешский уче-
ный Честмир Лоукотка. В результате этих исследований
обнаруживалось все большее сходство между языками
исконных жителей Америки и их объединяли во все
уменьшающееся число больших языковых семей. Со-
гласно позднейшей классификации М. Суадеша, языки
американоидов распадаются на ПО групп-семей, кото-
рые он объединил в пять больших лингвистических 9
«фил», за исключением трех изолированных языков в
Южной Америке (тинигуа, омурана и намбиквара).
В последних он видит остатки первой волны переселен-
цев в Новый Свет. За ними последовательно переселя-
лись (по Суадешу) отдельные группы предков америн-
дов, говорящих на языках пяти больших языковых фил:
макро-карибской, макро-аравакской, макро-кечуанской,
макро-майя и баск-дене.
Многоязычие населения Нового Света Суадеш ре-
зонно объясняет как следствие расселения, раскола, изо-
ляции этих групп на обширной территории двух амери-
канских континентов.
Накопленные археологической наукой знания позво-
ляют ныне проследить последовательную смену прогрес-
сивно развивавшихся на территории Северной Америки
индейских обществ на протяжении почти одиннадцати
тысячелетий. Археологи установили сосуществование на
территории континента двух древнейших палеоиндей-
ских культурных традиций: 1) культуры охотников на
крупную дичь с центром в степной зоне и 2) неспециа-
лизированных охотников-собирателей культуры Кор-
дильер на тихоокеанском северо-западе. Они просущест-
вовали до VIII тысячелетия до н. э. и стали основой
для всех последующих локально дифференцированных
культур, складывавшихся на больших пространствах
лесной зоны на востоке, на плато, в Большом Бассейне,
на юго-западе и северо-западе материка.
Особенно интенсивно изучена археологами история
индейцев на востоке материка — на территории лесной
зоны Северной Америки — и па юго-западе (нынешние
штаты Аризона и Нью-Мексико). Именно в этих райо-
нах сложились центры наиболее высокого для Северной
Америки развития индейских культур, оказывавшие
огромное воздействие на дальнейшее развитие индей-
ских племен других частей материка и на формирование
индейских племен, ныне известных по историческим
и этнографическим данным.
В истории индейского населения па территории во-
сточной лесной зоны материка, к востоку от степей,
археологи прослеживают три последовательных периода:
архаический, вудлэнда и культуры Миссисипи.
Ю Архаический период (VIII — I тысячелетия до н. э.),
сменивший культуры палеоиндейцев — охотников на
крупную дичь, характеризуется как период неспециали-
зированного присваивающего хозяйства, эффективно
использующего многообразные естественные богатства
лесов и водоемов умеренного климата. Охота, рыболов-
ство, собирание дикорастущих злаков и плодов допуска-
ли в значительной степени оседлую жизнь, а вместе с
нею и развитие таких ремесел, как обработка дерева,
изготовление каменных сосудов, костяных изделий и
украшений. Погребальный инвентарь этого периода го-
ворит о развитии культа умерших и позволяет допу-
стить наличие зачатков социальной дифференциации к
концу его. Развитие этой культуры в восточной лесной
зоне достигло высшей точки к началу II тысячелетия до
н. э. В районе Великих озер в III—I тысячелетиях до
н. э. развивалась древняя культура меди, отступившая
затем на север.
На западе материка в этот же период на основе
древних культур Кордильер возникают локально специ-
ализированные культуры. На территории Большого Бас-
сейна, Юго-Запада, Нижней Калифорнии складывается
тип культуры «полупустынь», в которой главное значе-
ние приобрело собирание диких злаков и плодов. На
Северо-западе складываются культуры приморских ры-
боловов, охотников, собирателей (Тихоокеанское побе-
режье) и речных рыболовов, лесных охотников и соби-
рателей (плато). В Калифорнии развиваются культуры
собирателей, рыболовов и охотников приморья и речных
долин.
На протяжении I тысячелетия до н. э. архаические
культуры лесной зоны Северной Америки сменяются так
называемыми культурами вудлэнда, развивавшимися на
огромной территории от южной Канады до Мексикан-
ского залива и от Атлантики до степей. Варианты куль-
туры вудлэнда имели место также и в степной зоне и
на северо-востоке материка. Они просуществовали на
северо-востоке вплоть до открытия Северной Америки.
Культуры вудлэнда были продолжением развития куль-
турных традиций предшествующего периода, но к охоте,
собирательству и рыболовству как главным видам за-
нятий добавляется земледелие, появляется керамика.
Новой чертой этой культурной традиции было сооруже-
ние могильных курганов. Инвентарь захоронений свиде- И
тельствовал о развитии социальной дифференциации.
В культурах раннего вудлэнда более важны были при-
сваивающие виды хозяйства, но постепенно возрастало
и значение земледелия. На основе различий в соотноше-
нии значения земледелия с охотой — рыболовством —
собирательством складывались региональные различия
в индейских культурах этого периода. В районах, уда-
ленных от бассейнов рек на север и восток, земледелие
имело меньшее значение. В долинах же рек Миссисипи,
Огайо и Иллинойса земледелие приобретало все боль-
шее значение. Индейские культуры периода вудлэнда
достигли к VII в. н. э. наивысшего развития в долине
Огайо. Их историю археологи делят на два этапа: пер-
вый этап могильных курганов (I тысячелетие до н. э. —
III в. н. э.), их строителей называют пародом адена, и
второй этап могильных курганов (III—VII вв. н. э.),так
называемый хоупвеллский. Хоупвеллские культуры пред-
ставляли собой расцвет культурных традиций вудлэнда.
Характерные их признаки: укрепленные земляными
насыпями большие поселения, развитие ремесел — об-
работка меди, серебра, метеоритного железа — и при-
кладного искусства (художественная керамика, глиня-
ные и каменные скульптуры); большие могильные
курганы и сложный погребальный обряд, отражавший
наличие социальной дифференциации. Влияние хоупвелл-
цев сказывалось на формировании культур степной
зоны и востока материка.
Культуры вудлэнда просуществовали в степях до
X в. н. э., а на северо-востоке вплоть до открытия мате-
рика европейцами.
В конце VII в. н. э. наблюдается перемещение куль-
турного центра из долины Огайо в долину среднего и
нижнего течения реки Миссисипи и на побережье Мек-
сиканского залива. Период VII—XV вв. н. э. характери-
зуется развитием на реке Миссисипи так называемой
культуры Миссисипи. Это уже преимущественно земле-
дельческая культура, развивающаяся как синтез дости-
жений предшествующей хоупвеллской культуры и заим-
ствований из Мезоамерики. Но заимствованные экзоти-
ческие элементы перерабатывались и приспосабливались
к местным традициям. Памятниками этой культуры
являются оседлые поселения: большие, часто укреп-
12 ленные города; усеченные курганы, служившие плат-
формами для сооружений храмового или дворцового
типа. От культур вудлэнда ее отличают также новые
формы орнаментики керамических изделий, высокоху-
дожественная резьба по дереву, художественные изде-
лия из раковин и металла, искусная обработка камня
Все это говорит о высоких культурных достижениях
индейцев ко времени открытия Нового Света. Здесь
индейское общество того периода переживало, несом
ненно, эпоху перехода в классовое общество. Исследова-
тели допускают наличие процесса образования городов-
государств. Археологи делят этот период на два этапа:
первый этап — сооружение храмовых курганов (VII—
XII вв. н. э.)—период наивысшего расцвета культуры
Миссисипи в ее центре по среднему и нижнему течению
реки Миссисипи и распространения ее влияния на во-
сток; второй этап (XII—XV вв. н. э.) — сооружение
храмовых курганов, лучше представленных уже на юго-
востоке, в периферийных районах. Ко времени открытия
Северной Америки культура Миссисипи была господст-
вующей и оказала решающее влияние на развитие ин-
дейского общества всей восточной лесной зоны и речных
долин степей Северной Америки. Она приходила в со-
прикосновение с развивавшимися в то время культур-
ными традициями юго-запада. Там, на территории сов-
ременных штатов Нью-Мексико и Аризона, части
территории штатов Невада, Колорадо, Юта, севера Мек-
сики, на основе синтеза местных традиций культуры
«полупустынь» и заимствований из Мезоамерики, сло-
жился свой, отличный от восточных культур Миссисипи
тип развитого земледельческого индейского общества.
Благодаря археологическим исследованиям история
освоения индейцами этого региона прослеживается на
протяжении почти двадцати тысячелетий, от палеолити-
ческих собирателей растительной пищи и охотников на
крупную дичь (вымершие виды колумбийского слона,
бизона и других плейстоценовых животных) до земле-
дельцев — строителей больших домов-селений (пуэбло)
и ирригационных систем. Начало земледелия на юго-за-
паде датируется III тысячелетием до н. э. На его
основе развивались археологически устанавливаемые
индейские культуры «кочиз», «могольон», «хохокам» и
«анасази».
13
Кочиз была первой земледельческой культурой в
Северной Америке вообще. Кочизцы стали выращивать
кукурузу в III тысячелетии до и. э., но она была у них
еще полудиким растением. В первом тысячелетии до
н. э. у них появились тыква и фасоль. Но наряду с
выращиванием этих культур большое значение имели
собирание дикорастущих растений и охота. Их гончар-
ные изделия были еще примитивны. Жилищем им слу-
жили пещеры. Культура кочиз была предшественницей
возникших на ее основе позднее более развитых лока-
лизованных земледельческих культур: могольон (III в.
до н. э.—XIV в. н. э.), хохокам (I—XIV вв. н. э.) и
анасази (III—XV вв. н. э.) (см. рис. 1).
Культура могольон развивалась на юго-востоке Ари-
зоны и в южной части Нью-Мексико. Создатели ее обо-
гатили земледелие новыми сортами кукурузы. Жили
они небольшими деревнями, состоявшими из подземных
четырехугольных либо круглых однокамерных жилищ,
стены которых выкладывались бревнами или плитами
песчаника и обмазывались глиной. Входом служил люк
в потолке, к которому приставлялась лестница (чаще—
бревно с зарубками).
Намного позже в засушливой области на юго-западе
Аризоны начала развиваться культура хохокам. Созда-
тели ее развили наиболее совершенную в Северной Аме-
рике того времени ирригационную систему земледелия.
Они выращивали более десяти сортов кукурузы, тыкву,
фасоль, табак, красный стручковый перец, салат. У них
появился хлопчатник и развилось ткачество хлопчато-
бумажных тканей. Большого художественного совершен-
ства достигли они в расписной керамике, в лепке глиня-
ных статуэток; возводили из глины и камня наземные
многокомнатные общинные дома-селения. Такой дом
вмещал жителей всего селения. Именно дома-селения
указанного типа были названы испанскими конкистадо-
рами «пуэбло», это же название закрепилось и за жи-
телями этих селений.
Подземные жилища своих предшественников индей-
цы хохокам превратили в святилища («кива»). Эта
культура испытывала влияние высоких индейских циви-
лизаций Центральной Америки. В XIV в. она внезапно
исчезла, оставив после себя свои пуэбло и разветвлен-
14 ную сеть ирригационных каналов, выложенных камен-
ными плитами, в низовьях реки Хилы.
Культура анасази была наиболее развитой земле-
дельческой культурой Северной Америки. Возникнув на
300—700 лет позже культур могольон и хохокам, она
оказывала затем на них сильное влияние. Развивалась
культура анасази в северной части юго-западного реги-
она, оставив следы своих высших достижений на терри-
тории сопредельных частей штатов Аризона, Нью-Мек-
сико, Юта и Колорадо.
Непосредственной ее предшественницей в этом райо-
не была земледельческая культура «корзинщиков»
(II в. до н. э. — IV в. н. э). Ее создатели оставили
после себя свидетельства развитой техники плетения.
Корзинщики плели водонепроницаемые корзины для
варки в них пищи с помощью раскаленных камней и
другую домашнюю утварь. Обувью им служили плете-
ные сандалии. Жили они в пещерах, выложенных изну-
три бревнами.
Историю культуры анасази археологи делят на два
периода: «развитых пуэбло» (VII—X вв. н. э.) и «вели-
ких пуэбло» (X—XIII вв. н. э.). Индейцы «развитых
пуэбло» возделывали кукурузу, тыкву, бобы, хлопчат-
ник. Они заменили плетеную домашнюю утварь своих
предшественников гончарными изделиями. В этот пери-
од появилась керамика с черным геометрическим орна-
ментом на белом фоне или красным — на оранжевом;
был изобретен примитивный ткацкий станок. Индейцы
анасази сооружали большие жилища (6—14 комнат)
либо на равнине — из каменных плит и сырцового кир-
пича (адоба), либо в пещерах.
Наивысшего развития строительная техника ана-
сази достигла в период «великих пуэбло». Руины остав-
ленных ими «городов» датируются XI—XII вв. Индейцы
в этот период возводили огромные многоэтажные и
многокомнатные жилища, вмещавшие до 1000 и более
человек. Это были, по существу, города, состоявшие из
одного дома. Одни из них, известные в литературе под
названием «скальных городов», возводились под есте-
ственными отвесными стенами песчаника или туфа, либо
в глубоких каньонах рек, или прямо в скалах. Они груп-
пировались главным образом в каньонах рек Колорадо
15
и Сан-Хуан. Использовались также и естественные пе-
щеры. По мере роста населения жилище разрасталось
по горизонтали и по вертикали; все новые и новые поме-
щения лепились друг к другу, втискиваясь в углубле-
ния скал и громоздясь друг на друга. Типичным образ-
цом такого жилища-поселения является «Скальный
дворец» в каньоне Колорадо (датируемый XI в. н э.),
имевший 200 комнат и 36 святилищ (кив). Дом-город
Пуэбло-Бонито в каньоне Чака (датируемый XII в. н. э.)
представлял собою дом-крепость в виде полукруга с
глухими внешними стенами; в нем было 650 жилых по-
мещений и 20 святилищ (кив) в центре двора. Немногим
уступали ему сохранившиеся руины других огромных
домов-городов (Пуэбло-Пинтадо, также в каньоне Чака,
и др.).
К концу XII в. индейцы покинули эти свои большие
города-селения и стали строить дома-селения на плос-
ких возвышенностях (месах). Возможно, это было свя-
зано с появлением здесь полчищ воинственных атапаск-
ских племен — апачей и навахов, а также с имевшими
место в XIII в. переселениями ацтеков. Во всяком слу-
чае, атапаски в XV в. окружали селения пуэбло, состав-
ляя большинство населения юго-запада.
Хотя в истории индейцев предколониальной эпохи
Северной Америки есть еще много загадок и нерешен-
ных проблем, однако археологические исследования по-
следних двух десятилетий убедительно свидетельствуют
о том, что аборигенная Северная Америка не была так
примитивна, как это изображалось в этнографических
монографиях конца XIX — начала XX вв. Теперь можно
считать бесспорно установленным, что индейское насе-
ление Северной Америки ко времени открытия и коло-
низации материка европейцами прошло большой и
сложный путь исторического развития. Исследователи
допускают, что к концу XV в. н. э. индейское население
Нового Света насчитывало до 90—100 млн. человек.
По приблизительным подсчетам, общая численность
индейского населения Северной Америки к тому време-
ни достигала 9—10 млн. человек. Оно делилось на мно-
жество разноязычных племен и племенных групп.
Многообразной была хозяйственная деятельность
аборигенов Северной Америки. Ко времени открытия
материка на его территории сложилось шесть хозяйст-
16 венно-культурных типов: 1) морские звероловы и охот-
ники на наземную дичь арктического побережья — эски-
мосы и алеуты; 2) таежные охотники и рыболовы—ата-
паски и алгонкины Северной Канады; 3) оседлые рыбо-
ловы, морские охотники, собиратели моллюсков, диких
растений и плодов — тлинкиты, хайда, квакиютли и нут-
ка на северо-западном побережье и калуза на юге Фло-
риды; 4) собиратели диких злаков и охотники Калифор-
нии и района Великих озер; 5) земледельцы и охотники
на лесную дичь — ирокезы, алгонкинские и мускогские
племена на востоке материка; 6) земледельцы, приме-
нявшие искусственное орошение, — индейцы юго-запада.
Уже после открытия Нового Света, на протяжении
XVII—XVIII вв., в степной зоне материка сложился но-
вый, седьмой хозяйственно-культурный тип — коневодов
и верховых охотников на бизонов (команчи, дакоты).
Большие различия отмечены в уровне социально-
экономического развития различных групп аборигенов
Северной Америки ко времени открытия ее европейцами.
Большинство из них находилось на различных стадиях
первобытнообщинного строя, индейцы же юго-востока,
юго-запада и северо-запада достигли переходного этапа
от доклассового общества к обществу классовому.
Накопленные ныне научные данные о коренном насе-
лении Северной Америки позволяют проследить в его
истории три периода: доколониальный —• восстанавли-
ваемый по археологическим данным, колониальный и
современный. Колониальный период для коренного на-
селения Северной Америки начинается в конце XV в.,
когда у берегов континента начали появляться сначала
суда, а затем и поселения европейцев из Франции, Ис-
пании, Голландии, Англии. Этот период был началом
формирования современного белого населения Северной
Америки. С начала XVIII в. в населении Северной Аме-
рики появился третий компонент — негритянский.
Ко времени колонизации на территории будущих
Соединенных Штатов Америки были расселены до
400 индейских племен, общей численностью около 2—
3 млн. человек, говоривших на 200 различных языках.
Все они жили тогда в условиях первобытнообщинной
формации, находясь на различных этапах ее развития.
В XVI—XVII вв. на землях индейцев Атлантического
побережья стали основываться европейские поселения.
17
Движущим мотивом первых десятилетий колонизации
Северной Америки была скупка у индейцев мехов —
жажда «мягкого золота». Она коснулась прежде всего
охотничьих племен северо-востока страны (монтанье,
наскапей, оджибеев), но постепенно в орбиту торговли
пушниной были втянуты и земледельческие племена
(ирокезы, могикане и другие). За торговцами пушниной
последовали жадные до земли колонисты.
Прежде всего волна земледельческой колонизации
обрушилась на земледельческие племена приатлантиче-
ского побережья, где обосновывались первые европей-
ские колонии, закладывались первые поселения и города,
первые фермы и плантации. Экспроприация индейских
земель сопровождалась здесь всеми присущими ко-
лонизаторам жестокостями. Каждая колония при этом
применяла свои методы захвата индейских земель.
В восточной Виргинии захват индейских земель осуще-
ствлялся с помощью насилия. Жестокость колониза-
торов вызвала восстание в 1644 г. местных индейцев,
объединивших свои силы и пытавшихся изгнать колони-
заторов со своих земель. Восстание было жестоко по-
давлено, и большая часть индейцев истреблена.
Колонии Каролина и Мэриленд стремились к захвату
индейских земель «мирными» способами: «покупкой» их
за набор европейских безделушек или как возмещение
за долги, сделанные индейскими вождями в состоянии
опьянения. Пилигримы и пуритане Новой Англии счи-
тали, что они «избранники божии» и им самим богом
уготованы земли, на которых «незаконно» обитают
«сыны сатаны», поэтому истребление индейцев — бого-
угодное дело. Именно тогда была введена колонизатора-
ми практика специальных премий за скальпы индейцев,
цена на которые росла по мере расширения колонизации.
Кровавый террор пилигримов вызвал в 1637 г. вос-
стание индейцев пекот. Оно было жестоко подавлено,
большинство индейцев было сожжено или убито, осталь-
ные обращены в рабство. В 1675—1676 гг. произошло
новое восстание объединенных племен Новой Англии, из-
вестное в истории как войны короля Филиппа. Восстание
было потоплено в крови индейцев, и территория Новой
Англии была «очищена» от ее коренного населения.
Квакеры Пенсильвании вошли в историю как люди
«справедливые» в отношении индейцев. У. Пенн ввел
18 практику заключения договоров с индейцами, заключив
с делаварами в 1682 г. первый в истории США договор
на предмет «узаконения» захвата индейских земель.
Однако вскоре делавары вместе с остатками других
племен были фактически изгнаны из юго-восточной
Пенсильвании.
Но «очищая» от индейцев захваченные под свои
поселения земли в приатлантических районах, колони-
сты на первых порах вели активную торговлю пушни-
ной с более отдаленными от побережья племенами, так
называемыми «западными индейцами».
Экспансия колоний вширь означала экспроприацию
земель сначала индейцев, обитавших к востоку от Аппа-
лачей, затем индейских племен, живших к северу от
реки Огайо, к востоку от реки Миссисипи.
Последовавшее после войны за независимость бурное
развитие капитализма все настоятельнее ставило вопрос
о полной «очистке» от индейцев земель к востоку от
Миссисипи. В 1803 г. конгрессом США был принят
план перемещения индейцев из восточных областей на
запад, за Миссисипи. Тогда этот запад представлялся
диким и непригодным для заселения его белыми. Он
был объявлен индейской землей.
1816—1850 гг. — период «очистки» от индейцев зе-
мель к востоку от Миссисипи — в американской историо-
графии получили название периода «Индейского переме-
щения» («Indian removal»). Индейцев вынуждали пу-
тем подкупа и спаивания племенных вождей заключать
с правительством США договоры на предмет «уступки»
ими своих земель на востоке от Миссисипи и «согласия»
переселиться на Запад. Индейцев возмущали эти сделки,
и нередко они убивали своих продажных вождей. Но
для правительственных чиновников это были уже доку-
менты, на основании которых непокорных выселяли
силой. Против племен, не соглашавшихся на заключение
договоров, колонизаторы объявляли «справедливые
войны» и захватывали их земли по праву «победи-
телей».
Особенно памятна по своей жестокости история очи-
стки индейских земель, на которых затем были основа-
ны современные штаты Джорджия, Мэриленд, Южная
Каролина. Сопротивлявшихся перемещению индейцев
переселяли этапным порядком под конвоем солдат.
19
Наиболее жестоко пострадали при этом издревле зем-
ледельческие племена криков, чокто, чикасо, которые
уже многое переняли от белых колонистов в развитии
своего хозяйства и как будто шли по тому пути, к ко-
торому призывали их «белые отцы». Перемещение этих
племен «дорогой слез» — это черные страницы амери-
канской истории, повествование о величайших несча-
стьях индейского народа, гибели в пути от голода, хо-
лода и насилий тысяч индейцев.
Для более организованного проведения операции по
перемещению и замирению индейских племен в Военном
департаменте США в 1824 г. создается Бюро по делам
индейцев (БДИ), а в 1832 г. был установлен пост Ко-
миссара по индейским делам, возглавившего это Бюро.
В 1849 г. ведение индейских дел было передано из воен-
ного департамента в департамент внутренних дел, где
было создано Управление по индейским делам.
Но «Дикий Запад», куда перемещали индейцев с
востока от Миссисипи, не был ничейной землей. Об-
ширные пространства американских степей были засе-
лены кочевыми племенами верховых охотников на бизо-
нов. На юге этих степей развивались высокие культуры
индейцев пуэбло на основе древней культуры земледе-
лия и заимствованного у испанцев и мексиканцев ско-
товодства. Колонизация материка европейцами на во-
стоке и юге Северной Америки коснулась их лишь кос-
венно, хотя имела далеко идущие последствия. Ввезен-
ные европейцами лошади дали основу для развития с
начала XVII в. совершенно нового для Северной Аме-
рики типа индейского общества, своеобразного индей-
ского варианта военно-кочевого общества, имевшего
много общих черт с древними обществами кочевников
евроазийских степей. К началу XIX в. степные простран-
ства были полностью поделены между отдельными пле-
менами и союзами племен как пастбищные и охотничьи
угодья. Из-за границ этих угодий происходили нередкие
столкновения между племенами и военными союзами
племен.
Перемещение в районы кочевий новых племен с
востока было первым шагом к нарушению прав племен-
аборигенов на свои земли. Поэтому многие из переме-
щенных с востока племен пострадали еще и от степных
индейцев, защищавших свои земли.
20 Вслед за перемещенными племенами в степях стало
появляться все большее количество белых, а с середи-
ны XIX в. ареной покорения и истребления индейцев
стали уже районы к западу от Миссисипи. «Дикий За-
пад» оказался богатым плодородными землями, пастби-
щами, минералами. Экспансия капиталистического об-
щества гнала на Запад все больше и больше жадных до
богатства колонистов. Переселенческая волна на Запад
усилилась после окончания гражданской войны и осо-
бенно в связи с открытием золота в Калифорнии. Через
степи прокладывались дороги, по которым тянулись ве-
реницы повозок колонистов, охраняемых конными отря-
дами. Для охраны этих путей сооружались форты, в ко-
торых размещались гарнизоны. Развернулась торговля
бизоньими шкурами, приведшая к хищническому истреб-
лению бизоньих стад.
Наступление белой колонизации на степи вызвало
упорное сопротивление населявших их племен.
Индейская политика правительства США в XIX в.
характеризуется в историографии этой страны как пе-
риод подавления «последнего сопротивления» индейских
племен.
История борьбы североамериканских индейцев на-
сыщена трагическими событиями, всегда привлекавши-
ми внимание исследователей. На Западе ей посвящена
многочисленная литература. Следует отметить, что в ра-
ботах буржуазных авторов эта история нередко фальси-
фицируется. Например, обычно в идеализированном
свете изображается политика американского прави-
тельства по отношению к индейцам, индейцы же харак-
теризуются как «дикари» и т. п. Поэтому к таким ра-
ботали следует относиться критически.
«Не было такого метода, — писал известный исто-
рик-марксист США Г. Аптекер, — который оказался бы
слишком зверским для претворения в жизнь правитель-
ственной политики покорения и истребления индейцев».
Убедительные документальные данные о жестокостях
карателей скрупулезно собраны в замечательной книге
Д. Брауна «Схорони мое сердце у излучины реки».
К концу XIX в. большинство индейских племен были
разбиты, покорены и поселены в резервации. Вначале
это были своеобразные концентрационные лагеря, в ко-
торых уцелевшие остатки индейцев находились под
21
строгим надзором. В 1871 г. конгресс США специальным
актом низвел индейцев на положение «внутренних, за-
висимых, подопечных правительству наций и племен».
В результате истребления индейцев в годы «индейских
войн», распространения среди них неизвестных им
прежде болезней и смертоносных эпидемий, нищеты и
антисанитарии в резервациях численность индейского
населения катастрофически упала. В начале XX в. ин-
дейцев насчитывалось на территории США лишь около
200 тыс. человек. Многим казалось тогда, что индейцы—
обреченный на вымирание парод.
ф ф
Современный период в истории индейцев связан с их
жизнью в резервациях на положении «подопечных» фе-
дерального правительства США. Как подопечные, индей-
цы признаны были «некомпетентными» решать вопросы
своей экономической, социальной и даже семейной
жизни. Все подлежало регламентации их опекуна. Свою
опеку над индейцами федеральное правительство США
осуществляло через Бюро по делам индейцев (БДИ),
превратившееся с годами в сложный бюрократический
аппарат проведения в жизнь колониальной политики
правящих кругов США в отношении «замиренных» и
зависимых индейских племен. БДИ разделило США на
10 округов, управляемых директорами, в ведении ко-
торых находилось несколько агентств, непосредственно
управлявших делами одной или нескольких резерваци-
онных общин. Агентства возглавлялись чиновниками
БДИ, так называемыми индейскими агентами, наделен-
ными почти безграничной властью над вверенными им
«подопечными». Теперь в среднем на каждые 20 индей-
цев приходится один служащий БДИ.
Все мероприятия БДИ преследовали в конечном
счете одну цель — стереть с лица американской земли
все индейское. Индейцы обрекались на быстрое исчез-
новение— путем ассимиляции или вымирания. В жизнь
проводились жесткие меры насильственной ассимиля-
ции. Все индейское — племенное самоуправление, ре-
месла и искусства, обычаи и обряды, празднества —
подлежало запрету и преследовалось в судебном
порядке.
22 В индейских школах детей наказывали за пользова-
ние племенными языками.
Как показывает история, основой индейской полити-
ки правящих кругов США всегда был земельный во-
прос, варьировали лишь методы «узаконения» расхи-
щения индейских земель. Под резервации, как правило,
отводились земли, неудобные для эксплуатации их
белыми. Но по мере открытия на них ешественных
богатств индейские земли стали всякими способами
урезывать и передавать земельным спекулянтам и пред-
принимателям.
Процесс расхищения индейских земель и обезземели-
вания индейцев принял такие катастрофические разме-
ры, что вызвал возмущение прогрессивных кругов аме-
риканской общественности, поднявших голос в защиту
индейцев. Под ее давлением во время президентства
Ф. Д. Рузвельта был принят новый Акт реорганизации
(ИРА) индейской политики правительства США. Одна-
ко большинство добрых пожеланий акта остались на
бумаге.
Оставшиеся во владении индейцев земли, как пра-
вило, эксплуатировались и эксплуатируются по сей день
не самими индейцами. БДИ, якобы в интересах индей-
цев, сдавало эти богатства в эксплуатацию монополи-
стическим компаниям. На территориях резерваций ныне
действуют частные и государственные предприятия, вы-
плачивающие индейцам мизерные суммы за присвоение
их богатств.
Правящие круги США твердо проводят курс на рас-
ширение практики передачи резервационных земель в
эксплуатацию большому бизнесу. Широко пропаганди-
руется идея, что индейцы не способны к экономиче-
скому развитию резерваций, что предприятия монопо-
лий в резервациях — это благо для индейцев.
Но, как показывают обследования благосостояния
индейцев многочисленными правительственными и об-
щественными комиссиями, это «благо» оборачивается
для индейцев нищетой. Материалы обследований убеди-
тельно говорят об огромном разрыве между социально-
экономическим и культурным развитием индейцев, с
одной стороны, и белых — с другой.
Современные индейцы все решительнее выступают
против этого курса правительства. Они требуют воз-
23
врата сданных им на откуп земель, заявляя, что они
сами будут решать вопросы экономического развития
своих резерваций.
Индейцы США середины XX в. уже не являются той
задавленной темной массой, судьбами которой бесконт-
рольно распоряжались их «отцы-покровители» из БДИ.
По всей стране поднялась волна требований индейцев
возврата им земель. Индейцев поддерживают прогрес-
сивные общественные круги США. В результате была
создана правительственная комиссия для разбора зе-
мельных исков, предъявляемых индейцами правитель-
ству США.
Как говорят сами индейцы, представления о них как
о вымирающем народе несостоятельны.
Действительно, с начала нынешнего века наметился
перелом и в их демографии. Начался сначала медлен-
ный, но постепенно возраставший (особенно с 1930-х гг.)
естественный прирост индейского населения. За десяти-
летие между 1960—1970 гг. оно увеличилось на 51%
при приросте белого населения за этот период на 12%,
а негритянского — на 20%. По переписи 1970 г., в США
насчитывалось 792,7 тыс. индейцев. По уточненным
же данным этнографов США, индейское население
страны достигает сейчас более миллиона человек, не
считая около 10 млн. граждан США, считающих индей-
цев своими предками. Этнографы США, занимавшиеся
прежде реконструкциями самобытной доколониальной
культуры индейцев, теперь стали писать о «резервацион-
ной культуре» индейцев как о некоем сплаве индейских
и евроамериканских элементов культуры. В резерваци-
онные общины проникли капиталистические отношения,
идет процесс классового расслоения, хотя и замедлен-
ный некоторыми остатками первобытнообщинных отно-
шений.
В настоящее время индейцы в США составляют
около 0,5% населения, но благодаря их возросшей об-
щественно-политической активности, особенно за послед-
нее десятилетие, индейский вопрос занял видное место
в политической жизни страны.
Участие США в антифашистской коалиции во второй
мировой войне способствовало пробуждению индейцев
к борьбе за свои права. До 25 000 индейцев сражались
с фашизмом. Около 50 000 индейцев работали на во.ед-
24 них заводах США. Все это расширяло их кругозор и
жизненный опыт. Однако после окончания войны про-
мышленные рабочие лишились работы, и многие из них
вернулись в резервации. Вернулись ветераны войны, мно-
гие со знаками воинской доблести, но все без средств к
жизни и без надежды па работу. Безработица среди
индейцев приобрела катастрофические размеры, а не-
большие клочки обрабатываемых резервационных зе-
мель не могли прокормить все растущее население.
В резервациях начался голод. Особен© тяжелым был
1947 год. На страницах американской печати стали пи-
сать о резервациях как о районах бедствий.
Отсутствие средств к жизни в резервациях толкает
индейцев па поиски заработков в городах страны. Со-
гласно официальным данным, теперь уже половина ин-
дейцев живут в городах.
В крупнейших городах страны—Чикаго, Нью-Йорке,
Кливленде, Сан-Франциско и Лос-Анджелесе, Сиэтле и
других — появились индейские кварталы с населением
до 10000 человек. Однако многие из городских индей-
цев не порвали связей с резервациями, и уход из них
часто является формой более или менее длительного
отходничества. Участок земли в резервации — это по-
следнее прибежище индейца в случае потери работы в
городе.
Индейцы полны решимости сохранить свои резерва-
ции. Они подчеркивают, что резервации для них — дом,
убежище от невзгод, испытываемых ими в окружающей
их стихии предпринимательства. Борьба за сохранение
резервационных земель — один из центральных вопро-
сов всех программ индейского движения.
Характеризуя резервации как «слаборазвитые рай-
оны» внутри США, а индейскую политику США как
разновидность колониальной политики и сравнивая себя
с колониальными в прошлом народами стран «третьего
мира», индейцы требуют, чтобы правительство их стра-
ны предоставило им «фонды развития».
Они требуют равноправия со всеми гражданами
США, но при сохранении своих, оговоренных в индей-
ском законодательстве США специальных прав (на
бесплатные образование и медицинское обслуживание
на экономическую помощь правительства, освобожде-
ние от поземельного налога).
25
Индейцы настаивают на соблюдении этих прав фе-
деральным правительством и высказываются против
всяких попыток аннулировать их, поскольку они видят
в них лишь незначительную плату за богатства конти-
нента, который когда-то им принадлежал.
Хотя право гражданства США индейцы получили, в
1924 г., однако на пути к его осуществлению ставились
и ставятся до сих пор всевозможные дискриминацион-
ные преграды. Некоторые штаты вообще не признают
общий закон о гражданстве индейцев. Там же, где он
признавался, расисты графств с индейским населением
делали все возможное, чтобы не допустить индейцев к
избирательным урнам: устанавливали образовательный
и имущественный цензы, всячески запугивали индейцев.
Например, в выборах 1956 г. участвовали лишь 17% ин-
дейцев избирательного возраста. Лидеры же современ-
ного индейского движения стремятся активизировать
участие индейцев в политических кампаниях страны.
Они выдвигают требование более широкого представи-
тельства индейцев в БДИ, в правительственных органах
штатов, в школьных советах графств, где они прожи-
вают.
Делая вид, что оно идет навстречу требованиям
индейцев, БДИ расширило практику привлечения ин-
дейцев для работы в свой аппарат. В правительственных
кругах укрепилось мнение, что главой БДИ, хотя бы
номинальным, должен быть индеец.
Активизируясь, индейское движение использует раз-
личные формы борьбы, такие, например, как: установ-
ление явочным порядком своих попранных прав на охо-
ту и рыбную ловлю в резервационных угодьях; подача
петиций правительству и демонстрации перед Белым до-
мом в Вашингтоне; региональные и в масштабе страны
совещания и конференции представителей индейских
общин. Индейцы активно участвуют ныне в массовых
кампаниях и выступлениях американского народа. Их
можно видеть в колоннах бедняков, идущих в Вашинг-
тон, в антивоенных демонстрациях и маршах протеста
против расизма. В то же время современное обществен-
но-политическое движение индейцев носит определенные
черты национального движения. Индейцы осознают
себя как этническую общность, сложившуюся в резер-
вациопный период своей истории на основе общности
26 судеб и интересов, вытекавших из их положения под-
опечного колониального народа, живущего внутри ме-
трополии.
Проводившаяся правительством США на протяжении
почти двухсот лет ассимиляторская политика ускоряла
процесс сложения паниндейской этнической общности.
Поселение в одной резервации разноплеменных групп,
запреты и преследование племенных обычаев и обря-
дов, индейские школы, в которых детям разрешалось
говорить лишь по-английски, — все это способствовало
дезинтеграции племенных общностей и формированию
резервационных общин, осознававших себя как ин-
дейские, несмотря на то что за ними и сохранялись
племенные названия. Термин «племя» в современном
его употреблении является официальным обозначением
резервационной общины. Племенное же название ее
сохранилось со времени первоначального выделения ре-
зервации тому или иному из «замиренных» племен.
Индейцы борются сейчас за признание их как еди-
ной этнической общности.
Руководство индейским движением осуществляется
рядом индейских организаций, общеамериканских и ре-
гиональных. Старейшей общеиндейской организацией яв-
ляется Национальный конгресс американских индейцев
(НКАИ), созданный в 1944 г. и объединяющий около
180 «племен». В 1960 г. возник союз «Объединенных
индейцев Америки», а в 1961 г. создается «Националь-
ный совет индейской молодежи» (НСИМ), получивший
в печати за свою боевитость название «красных мусуль-
ман». Он объединяет наиболее решительно настроенную
молодежь, которая критикует реформизм и конформизм
НКАИ, называя руководителей последней «дядями То-
могавками» по аналогии с негритянскими «дядями
Томами». Наиболее радикальной организацией является
«Движение американских индейцев» (ДАИ), возглавив-
шее беспримерное восстание индейцев в Вундед-Ни,
Южная Дакота, летом 1973 г. и ряд других выступле-
ний индейцев в защиту своих прав. Лидеры и активисты
ДАИ подвергаются жестоким преследованиям со сто-
роны полицейского аппарата и ФБР, над ними висит
постоянная угроза тюрьмы, шантажа и физической рас-
правы.
27
Существуют региональные организации индейцев.
В городах с индейским населением создаются индейские
центры. За последние годы предпринимаются шаги к
организационному объединению индейцев всего конти-
нента.
Движение индейского протеста принимает все более
массовый характер и переходит от стадии просьб и уве-
щеваний первого периода «ненасильственных действий»
к активной политической борьбе.
Большое воспитательное и организующее значение
имеет индейская периодическия печать. Публикация
своей газеты почти каждой крупной резервацией — не-
сомненное свидетельство возросшего культурного уровня
индейцев. Наряду с местными газетами, такими, напри-
мер, как «Навахо тайме», «Форт апачи скаут», «Тундра
тайме» и др., имеют свои органы печати общие органи-
зации индейцев: газета «Сэнтинель» является органом
НКАИ; НСИМ публикует свою газету «Американский
абориген» и нерегулярный журнал «АБС» (American
before Columbus). Большинство индейских центров в
городах имеют свои газеты. Например, чикагский ин-
дейский центр, насчитывающий около 10 000 индейцев,
публикует газету «Голоса индейцев». Появились индей-
цы-писатели, авторы оригинальной художественно-пуб-
лицистической литературы.
Однако, несмотря на общность целей борьбы за
улучшение своего социально-экономического и правово-
го положения, индейское движение так же социально не-
однородно, как неоднородно само индейское население
современных США.
В движение включаются группы индейцев, различа-
ющиеся по своим социальным, политическим и нацио-
нальным установкам. Идеологические воззрения индей-
ских лидеров крайне противоречивы, различны их пред-
ставления о конечных целях индейского движения. Это
находит свое проявление в выдвигаемых ими лозун-
гах — от реформистских и христианско-утопических (о
социализме на основе индейской крестьянской общины)
до революционных.
Наиболее активную часть индейского движения со-
ставляют образованная молодежь, студенты. Количе-
ство их значительно возросло за последнее десятилетие
как следствие усилившейся после второй мировой войны
28 тяги индейцев к образованию. Костяк движения состав-
ляет леворадикальная молодежь.
На взглядах некоторых активистов индейского дви-
жения сказывается влияние идей экзистенциализма и
философского антропологизма.
Индейские активисты, выступающие, например, в
газете «Сэнтинель», часто критикуют американское
общество, называя его «больным» обществом, дегумани-
зирующим человека и его труд. Ему противопоставля-
ется идеализированная индейская община с ремеслен-
ным трудом и индейскими ценностями. Подчеркивается
отличие индейцев и их ценностей от американского
«мэйнстрима», образ жизни индейцев рисуется более
разумным, более человечным, чем жизнь в так называе-
мом цивилизованном обществе. Индейские вожаки
пишут, что индейцы не хотят быть поглощенными де-
морализованным обществом США, что обособление
индейцев, развитие человеческих и природных ресурсов
резерваций — единственный путь решения индейского
вопроса.
К сожалению, первое знакомство индейской молоде-
жи с идеями марксизма-ленинизма часто начинается с
работ, в которых эти идеи подаются препарированными
под экзистенциализм и ревизионизм. В последнее время
индейские активисты начинают обращаться к первоисточ-
никам марксизма-ленинизма. Имена классиков научного
коммунизма проникают в глухие резервационные общи-
ны. Вместе с этим идет и общий процесс радикализации
индейского движения.
Большое внимание уделяет индейскому движению
Компартия США. Она всемерно поддерживает справед-
ливые требования индейцев, изучает их программы и
направляет движение в общее русло антиимпериалисти-
ческой борьбы.
Компартия США призывает рабочий класс, все де-
мократические силы страны и всего мира оказывать
максимальную поддержку освободительной борьбе ко-
ренных американцев, вести бескомпромиссную борьбу
с ядом расизма, направленным против них, и укреплять
тем самым единство сил, борющихся с империализмом.
Партия ставит перед своими членами задачу разъясне-
ния общности целей движения коренного населения и
борьбы рабочего класса, всех демократических сил стра-
29
ны против монополистического капитала, считая, что
только социалистический путь обеспечит победу наци-
онального движения коренных американцев. Для раз-
вертывания работы среди индейцев в региональных ко-
митетах Компартии США создаются комиссии по индей-
скому вопросу. В 1970 г. создан Комитет индейского
освобождения.
Потомки некогда разбитых дакотов, чейенов, нава-
хов, ирокезов, оджибвеев и других индейских народов,
пережив трагедию геноцида, насильственной ассимиля-
ции и задавленности нуждой и бесправием в резерва-
циях, воспряли теперь духом, пробудились к борьбе за
свои экономические, политические и национальные пра-
ва. Они перестают стыдиться своего индеанизма, гор-
дятся традициями своего прошлого и героической борь-
бой своих предков — Бешеной Лошади, Сидящего Буй-
вола, Красного Облака, Оцеолы, Кочиза и многих дру-
гих, вписавших яркие страницы в историю индейского
сопротивления и павших в неравной борьбе с колониза-
торами.
Ю. АВЕРКИЕВА
Г лава 1
ПРИБРЕЖНЫЕ АЛГОНКИНЫ —
НАРОД ПЕРВЫХ РУБЕЖЕЙ
Т. Дж. к. Брассер
Данная глава посвящена коренному населению по-
бережья штата Нью-Йорк. Чтобы проиллюстрировать
общую историческую предпосылку драматических собы-
тий, начавшихся с прибытия так называемых швунуков,
«людей с моря», был привлечен материал и о других
индейских племенах Среднеатлантического побережья.
Мало кто из аборигенов того времени остался в живых.
Эпидемии, принесенные на континент, и столкновения
индейцев с вторгнувшимися белыми привели к исчезно-
вению целых племен. Многие из них отступили в глубь
континента, и лишь небольшие группы индейцев выжи-
ли на своей древней родине ’. Со всех точек зрения эти
уцелевшие восточные группы выжили, приспосабливаясь
к новым условиям в течение почти четырех столетий.
Этот период освещен большим количеством докумен-
тальных материалов, а все увеличивающееся число
археологических исследований дополняет данные, содер-
жащиеся в этих документах. Что касается современных
проблем, то работ, посвященных их изучению, очень
мало, и они, подобно данной, носят обычно предвари-
тельный характер.
ПЕРИОД, ПРЕДШЕСТВУЮЩИЙ
ПОЯВЛЕНИЮ ЕВРОПЕЙЦЕВ
Все пространство от Северной и Южной Каролины
до центральной части штата Новая Англия было весьма
1 Здесь и в других подобных случаях отступление не было доб-
ровольным актом; индейцев насильственно оттесняли белые коло-
низаторы. — Прим. ред.
32 единообразно с точки зрения природных условий. Его
покрывали необъятные леса. Болотистая прибрежная
равнина, широкая на юге, сужалась до узкой полоски
на севере.
Расчистив землю методом подсечно-огневой системы,
люди селились полуоседлыми поселениями, окруженны-
ми обширными огородами, соседствующими с мелкими
речушками. Весной, после посадки зерновых культур,
большая часть людей переселялась во временные стой-
бища, разбивавшиеся вдоль побережья или по обрыви-
стым берегам рек. Там они проводили лето, занимаясь
рыбной ловлей и сбором в огромных количествах мол-
люсков. Большую часть добычи они сушили и заготав-
ливали впрок к зиме. В сентябре индейцы возвращались
в свои селения для сбора урожая маиса, бобов, кабач-
ков, тьжвы, сопровождавшегося праздниками урожая.
Осень же была периодом коллективной охоты, сбора
диких плодов и орехов в окрестных лесах, очищавших-
ся от подлеска ежегодным выжиганием. Принимая во
внимание такую систему ведения хозяйства, мы не мо-
жем сказать, что европейцы прибыли па совсем необжи-
тые земли.
Как во времена индейцев, так и в настоящее время
низины и широкие речные долины были и являются
наиболее густо населенными местами всего этого рай-
она. Однако большое удивление вызывает тот факт, что
самая большая концентрация населения была обнару-
жена на северо-востоке от современного Нью-Йорка, где
прибрежная равнина представляет собой довольно уз-
кую полосу. Если расчеты Джеймса Муни верны, то
плотность населения на побережье современных штатов
Нью-Йорк и Коннектикут достигала 90 человек на
100 км2, в прибрежных же районах Виргинии и Север-
ной Каролины — около 35 человек. Кребер полагает,
что такая плотность населения на северо-востоке может
быть отнесена за счет того, что узкая прибрежная рав-
нина с расположенными по соседству возвышенностями
обеспечивает много возможностей для добывания
средств существования (Kroeber, 1939, р. 141 —142, 145).
Поздней осенью индейцы перекочевывали на свои охот-
ничьи территории вдоль верховьев рек, ближе к суровым
нагорьям, где жилищем им в зимнее время часто слу-
жили пещеры.
33
Западную границу этого района образуют отроги
Аппалачских гор, простирающихся до побережья Новой
Англии. Эта пересеченная местность редко посещалась
индейцами, и археологические изыскания со всей оче-
видностью это подтверждают. Однако прибрежная поло-
са, реки, озера обеспечивали водные пути, по которым
так же, как по лесным тропам, новости, товары и люди
попадали в отдаленные поселения. Можно полагать, что
географическая среда, подобная описываемой, способ-
ствовала возникновению сравнительно мало отличаю-
щихся друг от друга культур. Региональное различие,
как установили археологи, прослеживается главным об-
разом в керамике, а ранние исторические документы
указывают лишь на некоторые различия нематериаль-
ного порядка.
Одно из наиболее очевидных искажений фактов в
популярных описаниях этого района касается характера
и размеров социально-политических единиц в абориген-
ном общественном устройстве. Речь идет о картах раз-
мещения племен. Они создают впечатление, что перво-
начально существовали большие автономные региональ-
ные группы или племена, тогда как на самом деле есть
данные, говорящие о том, что социальные единицы або-
ригенов были невелики. Территория, на которой жили
эти группы, представляла собой земли вблизи рек с
притоками и редкими водоразделами, склоны холмов и
морское побережье. Прибрежные участки обычно были
меньше, чем земли, удаленные от моря. К югу от Новой
Англии жилищем индейцам служили длинные дома Ч
Это указывает на то, что эти локализованные группы
состояли из нескольких больших семей, пользовавшихся
землей сообща.
Культурные связи между соседствующими группами
индейцев осуществлялись по водным путям. Важное
место в этих связях занимали родственные отношения,
особенно между несколькими главными большесемей-
ными общинами. Как в Виргинии, так и на юге Новой
Англии эти «знатные семьи», возможно, составляли
1 Длинные дома, большие четырехугольные длинные дома, вме-
щавшие перед колонизацией Северной Америки большие семейные
общины. Впервые описаны были Л. Г. Морганом как один из при-
знаков родового строя индейцев. — Прим. ред<.
34 верхушку нарождающегося социально дифференцирован-
ного общества. Вождю разрешалось многоженство, он
собирал со своих людей дань, чтобы принять и угостить
гостей. Во время религиозных праздников вождь руко-
водил обрядами. Между несколькими соседними ло-
кальными группами существовали зарождавшиеся поли-
тические связи в форме устанавливаемого через браки
родства между их вождями. На этой основе в доколо-
ниальный период возникали племенные союзы, хотя они
и не приносили, видимо, экономической выгоды. Благо-
даря слабому развитию социально-политической интегра-
ции такие союзы, вероятно, быстро распадались. Карта
с расположением индейских племен относится, видимо,
к более позднему периоду. Термин «делавары», исполь-
зуемый в этой работе, охватывает большое число ло-
кальных групп, остатки которых в XVIII в. объедини-
лись и образовали индейское племя делаваров.
ПЕРВЫЕ КОНТАКТЫ.
ПЕРИОД ТОРГОВЛИ (1550—1700 гг.]
События, во время которых происходили первые кон-
такты между чуждыми друг другу группами народов,
очень важны для понимания последующего процесса
взаимовлияний. Но что считать за первый значимый кон-
такт на Среднеатлантическом побережье Америки?
Это событие произошло, должно быть, где-то в тече-
ние еще неясного периода предыстории и связано или
с посещением викингами побережья Новой Англии, ска-
жем около 1000 года н. э., или же с путешествием Вер-
расано в 1524 г. Рассказы викингов распространились
по морским портам Европы и дожили до времен Ко-
лумба, который услышал их. В то время когда Колумб
отправился в свое путешествие на запад, колония викин-
гов в Гренландии приходила в упадок. Однако весьма
вероятно, что к тому времени сородичи викингов из Ис-
ландии уже вели рыбный промысел в море недалеко от
берегов Америки. Во всяком случае, норманские, бре-
тонские и английские рыбаки ежегодно посещали эти
места по крайней мере с 1500 г. нашей эры.
XVI в. был периодом интенсивного накопления зна-
ний как о всем побережье, так и о долине реки Святого
Абенаки
Рис. 1. Прибрежные алгонкины и их западные соседи после
образования более широких политических единиц в начале
XVII в. Эта карта представляет собой пересмотренный ва-
риант креберовской карты Среднеатлантического побе-
режья, которая охватывает область от южной части сов-
ременного штата Мэн и далее к югу в направлении Север-
ной Каролины.
36 Лаврентия. На севере в основном действовали рыбаки,
на юге — охотники за рабами. Бывало, иногда какой-
нибудь случайный исследователь оставлял потомству
свой судовой журнал. Эти люди занимались и торговлей
с индейцами. За меха давали медные изделия, железные
гвозди, ножи, топоры, бусы, медные котлы и спиртные
напитки. Но наряду с товарами пришельцы завезли с со-
бой и инфекционные заболевания, которые имели зна-
чительно более серьезные последствия, чем ввоз всех
товаров, вместе взятых. Эпидемии периодически явля-
лись причиной гибели коренного населения, которое не
имело иммунитета против этих болезней. То здесь, то
там от них погибали тысячи индейцев, а оставшиеся
в живых уходили из этих мест, перенося инфекцию
в глубь страны. Вахунсонакок, вождь племени поухата-
нов, говорил Джону Смиту: «Я видел, как погибло два
поколения моего народа. Из этих двух поколений в жи-
вых остался только я». Массасойт, вождь племени вам-
паноа, сказал: «Англичане овладели этой землей по-
тому, что на ней некому было жить». Подобные заявле-
ния делали и представители племени делаваров.
Между тем торговля мехами постепенно охватывала
весь этот район. С целью скупки мехов начиная с
1535 г. французские корабли регулярно посещали долину
реки Святого Лаврентия. Значительно южнее, в районе
реки Потомак, европейские товары, предназначенные для
продажи, распространялись на северо-востоке по древ-
ним индейским тропам с помощью местных посредников.
Участились межплеменные войны за торговые пути, за
территории промысла пушнины. Локальные группы объ-
единялись в конфедерации или племена. По всей Се-
верной Америке возникновение таких конфедераций яв-
лялось признаком того, что торговая граница стала
подвижной. Вооруженные более эффективным оружием
европейского производства, северные алгонкины еще до
1581 г. вытеснили племена ирокезов из района долины
реки Святого Лаврентия. Это была война, оказавшая
влияние на весь северо-восток. Многие ирокезы, поки-
нувшие долину реки Святого Лаврентия, присоедини-
лись к своим сородичам, жившим на землях современ-
ного штата Нью-Йорк, и продолжали отчаянную борьбу
против своих врагов. Их надежда вернуть контроль над
37
долиной реки Святого Лаврентия потерпела серьезный
крах в 1609 г., когда французы, поддержанные врагами
ирокезов — гуронами и алгонкинами, основали торговый
пост в Квебеке.
В Пенсильвании племя сусквеханноков к 1580 г. вы-
нуждено было переместиться вниз по реке к Чесапик-
скому заливу. Однако им каким-то образом удалось
сохранить свою роль посредников в торговле с францу-
зами. Пушнину они добывали на собственной территории,
а также получали ее от зависимых от них делаваров.
В глубине континента могикане и связанные с ними
хусатоники, уоппинджеры, изопы и минисинки удержи-
вали свои позиции в межплеменной борьбе с наступав-
шими ирокезами. Предания этих племен гласят о созда-
нии союза, вероятно, как средства защиты. На восточное
побережье Коннектикута, покинув места своего житель-
ства, пришли пекоты. Вытеснив местное племя найантик,
они «перерезали» бассейн реки Темс.
Начало XVII в. было временем быстрого роста анг-
лийских, голландских и шведских торговых постов вдоль
всего Среднеатлантического побережья. Это было повто-
рением того процесса, который уже произошел в долине
реки Святого Лаврентия — началом столкновений среди
береговых алгонкинов. Таким группам индейцев, как
поухатанн, пекот и вампаноа, удалось расширить свое
влияние. Вскоре после (или, возможно, перед) 1620 г.
союзники могикан совершали нападения на делава-
ров в районе нижнего течения реки Гудзон. Некоторые
группы делаваров отошли в западную часть острова
Лонг-Айленда, на земли племени метоак, другие пере-
местились за территорию острова Стейтен-Айленд и
осели в штате Нью-Джерси. Могикане достигли такого
могущества, что даже восточные ирокезы были вынуж-
дены платить им дань. С этого времени вожди могикан
стали играть важную роль в проведении межплеменной
политики.
Прибрежные равнины никогда не былй богаты пуш-
ным зверем, и в результате интенсивного промысла он
стал быстро исчезать. Но береговые индейцы нашли дру-
гой источник дохода — они освоили изготовление бус из
раковин, названных «вампум». Если раньше они исполь-
зовались лишь в качестве традиционного символа почте-
ния, то теперь после того, как голландцы применили их
38 как разменную монету и как деньги при торговле пуш-
ниной и убедили соседних англичан также приобрести
бусы для торговли с индейцами, потребность в вампу-
мах сильно возросла. Особенно богатой материалом
для производства вампума была восточная часть Лонг-
Айленда, что и побудило пекотов захватить этот район.
Однако белые торговцы пушниной теряли интерес к по-
бережью и начали перемещать свои посты в верховья
рек.
Уже в 1614 г., когда первые европейские торговцы
прибыли в верховья реки Гудзон, между ирокезским пле-
менем могаук и могиканами началось соперничество за
контроль над торговлей. Ход событий определенно по-
вернулся в пользу ирокезов, когда в 1623 г. голландцы
создали на их территории постоянный торговый пост.
Вскоре голландцы поняли, что соглашение с ирокезами
будет для них более выгодным, чем соглашение с моги-
канами. Торгуя непосредственно с ирокезами, голландцы
следовали политике первых колонистов в Виргинии, до-
бившихся сильных позиций в результате дружественных
отношений с врагами местных индейцев в глубине кон-
тинента. С созданием Форт-Оранджа (теперь Олбани)
в штате Нью-Йорк начался «золотой век» ирокезов и
закат влияния алгонкинов. Из сказанного выше выте-
кает, что этот расцвет не является следствием культур-
ного превосходства ирокезов над другими индейскими
племенами, как бездоказательно утверждалось ранее.
Хотя совместные действия ирокезов и населения Форт-
Оранджа вынудили могикан отойти к востоку от реки
Гудзон, периодические войны держали ирокезов в состоя-
нии обороны в их поселениях к западу от реки Шохари.
Торговля европейцев с индейцами вдоль побережья
открыла им доступ к рекам, и это событие с незначи-
тельными различиями повторялось в районе каждой реч-
ной долины. К 1632 г. пекоты уже не могли удерживать
белых торговцев в низовьях рек. На месте теперешнего
Хартфорда в штате Коннектикут была создана факто-
рия, положившая начало упадку власти пекотов над
подчиненными им племенами, а концом ее было их пора-
жение в 1637 г. Когда шведы создали свои фактории в
долине реки Делавэр, то саскуиханна сумели сохранить
свою власть над местными индейскими племенами, за-
ключив союз с белыми колонизаторами.
39
Ирокезы, которых голландцы снабжали оружием во
все возрастающем количестве, распространяли свое
влияние и в глубь и в ширь страны. Поиск новых про-
мысловых угодий был основной причиной их наступа-
тельных действий. К 1640 г. их собственная территория
была в значительной мере истощена. Нападая на бере-
говых алгонкинов, которые все еще занимались торгов-
лей пушниной, они требовали от них ежегодной дани в
виде вампума. Могикане заключили выгодный для них
союз с ирокезами и как представители последних сохра-
нили определенную долю прежней власти над индей-
цами нижнего Гудзона. Однако в то же самое время они
поддерживали сококов, покамтаков и пеннакуков в их
выступлениях против ирокезов. Эти столкновения вы-
звали тяготение некоторых племен Новой Англии к
французам. Как географическое, так и политическое по-
ложение могикан объясняет их осторожное маневриро-
вание между интересами французов и англичан. До тех
пор пока не вмешались английские власти и не был на-
конец установлен мир в 1671 году, ирокезы не позволяли
могиканам принимать участие в их торговле на Сред-
нем Западе.
В 1675 г., после победы ирокезов над саскуиханна,
контроль над делаварами перешел в их руки. Однако
приблизительно в это же время цены на пушном рынке
упали вследствие изменения спроса в Европе и почти
полного уничтожения бобров в этом районе. До тех пор
пока торговля в Олбани еще продолжалась, ее основу
составляла пушнина, доставлявшаяся ирокезами и чле-
нами старой конфедерации могикан из района Великих
озер.
Принимая во внимание особенности начального пе-
риода вторжения европейцев, мы считаем, что даже са-
мые ранние сведения не дают нам возможности предста-
вить реальную картину общины аборигенов, какой она
была до контакта с европейцами. Эти сообщения указы-
вают не только на обширные изменения в материальной
области, но и на огромные сдвиги в демографической
структуре этого района. Кроме того, в недрах индейского
общества зарождалось сопротивление проникновению ев-
ропейской колонизации. Многие из этих перемен так и ос-
танутся для нас неясными навсегда, но некоторые из них
нам хорошо понятны, несмотря на всю их сложность.
40 Белые торговцы каждый год возвращались на места
летней рыбной ловли определенных локальных групп ин-
дейцев, а затем основывали здесь свои постоянные тор-
говые посты. Это вызвало перемещения летних стойбищ
соседних племен. Теперь они стали селиться вместе около
постов. Некоторые из этих групп были лишь остатками
былых племенных объединений. Не будучи в состоя-
нии жить самостоятельно, они объединялись в более
крупные племенные организации. В социально-полити-
ческой структуре этих племен не было ничего нового, на-
оборот, они следовали традиционным родственным свя-
зям, которые приобрели более широкое толкование. Оче-
видно, клановая структура в том виде, в котором она
существовала у ирокезов, была принята только их бли-
жайшими соседями алгонкинами, которые старались при-
способить уклад жизни локальных групп к этой схеме
Руководство в таком алгонкинском племени находи-
лось в руках той локальной группы, на чьей территории
был основан торговый центр европейцев. Выбор руко-
водства не зависел, как правило, от самих индейцев —
белые торговцы вели дела с аборигенами при помощи
местного вождя и поддерживали его устремления.
Торговля пушниной открыла для индейцев новое зна-
чение факта обладания землей, что вызвало стремление
к установлению точных границ своих охотничьих участ-
ков. Кроме того, приобретение земли в частную собствен-
ность и владение ею поощрялось европейскими торгов-
цами. Все это повело к появлению семейных охотничьих
участков в пределах племенной территории.
Торговля пушниной познакомила индейцев с новыми
товарами, но вызвала необходимость значительной кор-
ректировки-в социально-экономических обычаях. В гар-
моничной системе, предшествующей контакту с европей-
цами, труд был разумно разделен между полами.
Однако с прибытием европейцев положение изменилось.
Мужчины стали забрасывать свои традиционные заня-
тия, чтобы заняться удовлетворением запросов торгов-
цев. Так как большая часть времени мужчин уходила
на промысел пушного зверя или же на изготовление вам-
1 Автор повторяет старую, уже оставленную большинством аме-
риканистов гипотезу, что прибрежные алгонкины заимствовали ро-
довой строй у ирокезов. — Прим, ред.
41
пума, то обязанности женщин в хозяйстве резко воз-
росли. Таким образом, баланс в процессе заготовления
продуктов был нарушен. Возросшая смертность населе-
ния и устранение мужчин от традиционной экономиче-
ской деятельности, видимо, повели к изменениям в род-
ственной системе индейцев в сторону матрицентризма Ч
Конечно, наиболее очевидные сдвиги были видны в сфе-
ре материальной кулыуры. Все, что было свойственно
позднему доисторическому периоду, уходило в прошлое,
расчищая путь материальной культуре европейского об-
разца. Аборигенные формы предметов материальной
культуры имели тенденцию к устойчивости, но изготов-
лялись они из привезенного из Европы материала. Дол-
гое время ввезенные европейские товары, такие, как
стальные топоры, являлись символом общественного по-
ложения их владельцев и лишь во вторую очередь вещью
утилитарного назначения. За все эти европейские «богат-
ства» индейцы заплатили экономической зависимостью,
результатом которой, после упадка торговли пушниной,
явились нищета, бедность и хроническое недоедание ко-
ренного населения.
МИР ИНДЕЙЦЕВ СУЖАЕТСЯ:
ПЕРИОД ЗЕМЛЕДЕЛЬЧЕСКОЙ КОЛОНИЗАЦИИ
(1620—1700 гг.)
Прибытие из Европы колонистов и постепенное рас-
пространение их поселений явились одной из причин пе-
редвижения белых торговцев вверх по рекам. Разница в
интересах торговцев и колонистов часто делала их отно-
шения натянутыми.
Число английских иммигрантов незадолго до сере-
дины XVII в. составляло здесь более 30 тысяч человек.
Те, кто пережил первые испытания жизни пионеров,
вместе со своим потомством составляли в 1650 г. около
50 тысяч человек, и это население было почти равно-
мерно расселено в колониях на берегу Чесапикского
1 Эта теория об изначальное™ патриархата и возникновении
матриархата вследствие колонизации и торговли пушниной подверг-
нута научной критике в работах советских исследователей. (См.
Ю. П. Аверкиева, Индейцы Северной Америки, М., 1974.) —•
Прим. ред.
42 залива и на побережье Новой Англии. Между этими
двумя районами в бассейне рек Делавэр и Гудзон посе-
лилось несколько сот голландцев финнов, шведов,
а позднее англичан и немцев, теперь известных как пен-
сильванские голландцы.
Индейцы, встретившие первых колонистов, давно
привыкли к непосредственным контактам с белыми, они
уже имели огнестрельное оружие и в какой-то мере пред-
ставляли, чего можно ожидать от пришельцев. Однако
колонисты проводили в жизнь несколько иные принци-
пы европейской культуры, чем белые торговцы. Это
стало очевидным с самого начала в стремлении колони-
стов приобрести землю.
Будучи осторожными, индейцы тем не менее были на-
строены дружелюбно. Они готовы были помочь поселен-
цам в их желании иметь землю, но, естественно, только
тем единственным путем, который индейцы знали. Зем-
ля, с точки зрения индейцев, была наследием предков,
находилась под ответственностью вождя племени и со-
хранялась для будущих поколений. Таким образом, она
не могла быть продана. Получая ежегодную дань, вождь
разрешал народу делить землю и давал ему право на
пользование ею. Именно в соответствии только с этими
традициями поселенцы могли получить право на пользо-
вание землею. Индейцы не могли предположить, что бе-
лые пришельцы будут требовать полного владения зем-
лей. Сама эта мысль была для них неприемлема. Однако
в конце концов индейцы поняли, что переговоры с бе-
лыми приводят лишь к безвозвратной потере земли, при-
надлежащей племени. Захват индейских земель поселен-
цами вызвал сопротивление индейцев, приведшее к от-
крытому столкновению двух сторон.
Ответная жестокая реакция колонистов оказалась для
индейцев совершенно новым явлением. Они не были го-
товы к войне, которая неминуемо вела к полному опу-
стошению и уничтожению. Их потрясли те методы вой-
ны, которыми она велась поселенцами против пекотов в
1637 г., делаваров в низовьях реки Гудзон в 1643—
1 Все иммигранты, говорившие на немецком языке, независимо от
страны эмиграции в Америке обозначались термином «Dutch», гол-
ландцы, вероятно, потому, что первоначальными колонизаторами
Атлантического побережья были голландцы, говорившие на род-
ственном немецкому языке. — Прим. ред.
43
1644 гг., изопов в 1660—1663 гг. и против всех индейских
племен Новой Англии в 1675 г. После каждой из этих
войн наступал период напряженного мира, во время ко-
торого оставшиеся в живых индейцы стремились пере-
группироваться; небольшие группы вливались в состав
более крупных племен или уходили в глубь континента.
Процесс сокращения численности местного индейского
населения был ускорен быстрым распространением та-
ких разрушительных болезней, как туберкулез и сифи-
лис, занесенных европейцами, и все это усугублялось
тяжелыми условиями существования индейцев, согнан-
ных со своих земель и лишенных средств существования.
Венерические болезни и эпидемии отразились не только
на состоянии здоровья индейского населения, но и на
уровне рождаемости. К 1680 г. в центральных и южных
районах Новой Англии проживало, вероятно, не более
14 000 индейцев. Что касается алгонкинов, то в штатах
Нью-Йорк и Нью-Джерси их осталось только 8000 чело-
век.
Сопротивление индейцев и противодействие со сто-
роны торговцев пушниной, а позднее французские и ин-
дейские войны на долгое время сделали развитие коло-
ниальных поселений почти невозможным. Эта приоста-
новка экспансии европейцев явилась жизненно важной
для процесса перестройки и приспособления к новым ус-
ловиям индейцев внутренних частей материка. Она обе-
спечила им возможность накопить силы для сопротивле-
ния к тому времени, когда идущая на запад волна коло-
низации достигла районов их расселения. Ирокезы были
многим обязаны тому сопротивлению, которое оказали
европейцам прибрежные алгонкины, и оба народа хо-
рошо это понимали. В интересах ирокезов было поддер-
живать контакты с торговцами и удерживать белых по-
селенцев за пределами своей территории. Контроль иро-
кезов над прибрежными алгонкинами и сотрудничество
с ними, кроме всего прочего, объяснялись желанием ис-
пользовать эти прибрежные племена в качестве свое-
образного буфера вдоль границы поселенцев. В свою
очередь колонисты использовали ирокезов в качестве
буфера против французского вторжения. После 1655 г.
голландская реформистская церковь даже выступила в
качестве посредника при уплате прибрежными алгонки-
нами дани ирокезам. Когда прибрежные алгонкины уже
44 больше не могли сдерживать экспансию белых поселен-
цев, ирокезы попросили алгонкинов уйти в глубь конти-
нента, таким образом удерживая индейское население
как можно дольше вокруг собственных земель.
Каждая война колониальных властей против при-
брежных индейцев неизбежно кончалась поражением ин-
дейцев, а каждое поражение являлось очередной вехой
на пути установления все возрастающего контроля со
стороны колониального управления над индейскими пле-
менами. Вообще говоря, контроль со стороны колониаль-
ных властей над индейцами возрастал по мере развития
средств сообщения и способов насильственного проведе-
ния в жизнь различных законов. Из некоторых правил,
относящихся к периоду примерно около 1643 г., можно
понять, что белые старались определенное время не вы-
зывать у индейцев чувство раздражения и не подстре-
кать их к открытому выступлению. Численное превосход-
ство индейцев и тот факт, что белые поселения обычно
были разбросаны по обширной территории, заставляли
колониальные власти проявлять меры предосторожности.
На этом отрезке времени можно выделить два перио-
да: во время первого колониальные власти вели явную,
хотя и осторожную игру с могущественными политиками
из индейских племен; во время второго они изменили
свою тактику. Убийством в 1643 г. Миантономо был по-
ложен раздел между двумя этими периодами в регионе
к востоку от реки Гудзон. Будучи главным сахемом (ста-
рейшиной) племени наррагансет, он имел огромное
влияние далеко за пределами своего многочисленного
племени. Миантономо, а не «король Филипп» 1 был един-
ственным вождем среди прибрежных алгонкинов, кто
понимал, что племена должны объединиться в великой
битве против белых. Его послание уже получили дела-
вары в низовьях реки Гудзон, когда он был убит Унка-
сом, вождем родовой группы, отделившейся от племени
пекот под названием мохеганы. Однако таких людей,
как Миантономо, было меньшинство, большинство же
вождей походили на Ункаса. Ради собственной безопас-
ности и выгоды они блокировались с колонизаторами и,
1 «Король Филипп», так называли колонизаторы талантливого
военачальника племен вампаноа по имени Метаком. Он сумел в
1675—1676 гг. создать широкий союз племен для оказания сопротив-
ления колонизаторам. — Прим. ред.
45
заслужив доверие предательством своих противников-во-
ждей, намеревались подчинить себе соседние племена.
Раз добившись успеха, они «торговали» землей, получен-
ной от покоренных ими индейских племен.
Очевидно, что при таких условиях колониальные вла-
сти не теряли времени даром, используя разногласие сре-
ди индейцев и тот факт, что силы индейцев постоянно
этим подрывались. Поражение племени пекот «вселило
панический ужас во всех индейцев», а несколько индей-
ских вождей, ранее плативших дань племени пекот, до-
бровольно выразили готовность теперь платить дань ан-
гличанам. Англичане, сначала удивленные, охотно при-
нимали дань и затем даже требовали ее, но взамен они
не дали индейцам ожидаемой защиты. Вскоре стало
ясно, что с поражением племени пекот баланс сил меж-
ду индейскими племенами рухнул. Кроме того, белые
пришельцы подрывали позиции главных индейских сахе-
мов !, поддерживая связь лишь с подчиненными им мест-
ными вождями. Тщетно глава старейшин племени нар-
рагансет уверял англичан в том, что выскочки-вожди
«будут вашими маленькими собаками, но не союзниками,
а этого... недостаточно». Так политическая раковина, ох-
ранявшая социальную целостность индейцев, постепенно
разрушалась.
Начиная с пленников пекотской войны, англичане
взяли курс на обращение индейцев в рабство. В течение
всего колониального периода в Новой Англии было боль-
ше индейцев-рабов, чем в любой другой колонии, за ис-
ключением Южной Каролины. Узнав об уплате дани ан-
гличанам, голландцы на Манхаттане в свою очередь ре-
шили потребовать дань от местных индейцев, заявив, что
последние находятся под голландской защитой. В 1640 г.
совет колонии Новый Амстердам послал вооруженные
силы на остров Лонг-Айленд, чтобы «заставить индей-
цев повиноваться и обложить их данью». Что касается
пленников, то их отдавали голландским солдатам. Во
время изопских войн многие индейцы были погружены
на корабли и проданы в рабство на остров Кюрасао.
Деятельность Миантоиомо послужила важным стиму-
лом к созданию Объединенных колоний Новой Англии и
1 Термином «сахем» индейцы описываемого региона обозначали
родовых старейшин, занимавшихся мирными делами племени, в от-
личие от военачальников, называвшихся вождями. — Прим. ред.
46 проведению еще более жесткой политики белых в отно-
шении индейцев. От берегов реки Мерримак до Лонг-
Айленда индейские вожди были вынуждены покориться
колониальным властям. В некоторых местах окружные
суды были наделены правом привлекать к ответственно-
сти отдельных индейцев, но на самом деле за причинен-
ный ущерб белым несло ответственность все племя; соб-
ственность племени отбиралась с тем, чтобы вынудить
индейцев назвать виновного. Тяжелое бремя ответствен-
ности, возложенное на сахема белыми, требовавшими от
него применения власти в отношении индейцев (что не
признавалось обычаем), поставили его как бы между
двух огней; и он утрачивал престиж как среди своего
народа, так и среди пришельцев. Белые старались сохра-
нить индейцев как полузависимые группы во главе с от-
ветственным вождем. Племя нипмук, не имевшее своего
вождя, было разделено и включено в состав племени мо-
хеган и наррангансет; остатки племени пекот попали под
власть индейцев-вождей, назначенных белыми колониза-
торами. К 1670 г. выборы любого нового вождя осуще-
ствлялись под контролем колониальных властей и белые
больше не признавали верховенство сахемов.
Трения и открытые столкновения между голландцами
и индейцами продолжались до 1663 г., а в следующем
году англичане захватили Новые Нидерланды в районе
реки Гудзон. Индейцы Лонг-Айленда написали письмо
новым правителям, заявляя, что они «признают губерна-
тора Нью-Йорка своим самым главным сахемом». Воз-
можно, для местных индейцев правление англичан озна-
чало большую правовую защиту, чем ту, которая была
у них при голландцах.
Непрекращающиеся вторжения колонистов Новой Ан-
глии на индейские земли и их лицемерное отношение к
индейцам привели в 1675 г. к кровопролитию. Целый
ряд сражений, известных, как «война короля Филип-
па» \ закончился серьезным поражением индейцев
1 Войной «короля Филиппа» была названа большая война ко-
лонизаторов 1675—1676 гг. против индейцев Новой Англии, оказав-
ших сопротивление колонизаторам под руководством индейского
вождя, вошедшего в историю США под именем короля Филиппа
Однако властям колоний удалось посеять раздор в лагере индейцев
«Король Филипп» был выдан предателем, его казнили, и голову его
выставили на шесте в городе Плимуте. —Прим. ред.
47
Когда дым сражений рассеялся, на территории южной
Новой Англии остались только так называемые резерва-
ционные индейцы, если они не были рабами. Многие из
тех, кто выжил, покинули этот район и присоединились
к могиканам и французам на берегах реки Святого Лав-
рентия или ушли на территорию Иллинойса.
В конце концов граница расселения белых начала по-
степенно расширяться. Береговых индейцев оставили в
покое до тех пор, пока они не мешали белым. За землю,
на которой они жили, некоторые индейские группы те-
перь должны были платить ежегодную ренту белым
владельцам. Прошло еще полвека, прежде чем белые
пришельцы достигли верховьев рек, а к этому времени
индейцы, например могикане, либо ушли из этих мест,
либо поселились на своих последних земельных владе-
ниях. В результате слияния нескольких незначительных
по размеру индейских племен к 1740 г. возникает ши-
роко известное в истории племя делаваров.
Характерной особенностью периода вторжений посе-
ленцев является возросшее число зафиксированных
письменно контактов с индейцами, которые часто носили
насильственный характер. Для индейцев это был, несо-
мненно, период кризиса и стресса, но процесс полного
распада племен не произошел. Приспособление индей-
цев к вносимой извне европейской культуре продолжало
носить избирательный характер. При любой возможно-
сти племена отказывались от всего, что могло разрушить
важные элементы индейской культуры. Это указывает
на то, что основные ценности индейского общества вы-
держали все трудности. Не имея реального представле-
ния о событиях, происходящих в целом, индейцы про-
должали смотреть на наступившие перемены, опираясь
на логику своей культуры. К концу этого периода назва-
ния таких племен, как наррагансет, делавары и нанти-
кок, относились к разнородному населению, состояв-
шему из остаточных групп, собиравшихся вокруг хорошо
управляемого ядра. Например, племя шанток восточной
части Лонг-Айленда образовалось путем объединения
беженцев из племени пекот с местным племенем метоак.
Другие племена возникли в результате раскола первона-
чального племени. Например, племя катскцлл выдели-
лось из племени могикан.
48 Межплеменные политические связи, существовавшие
в период торговли мехами, затем были намеренно разру-
шены колониальными властями в соответствии с концеп-
цией «разделяй и властвуй». Колониальное вмешатель-
ство в политическую организацию индейцев ослабило
институт вождя, и он уже не имел такого значения,
как раньше. Однако, по-видимому, такой институт остал-
ся традиционно признанным наследственным институтом
старой главенствующей семьи. Вождь мог выбрать себе
жену только из семьи вождя соседнего племени, и такой
брак обычно имел политический подтекст. В отличие от
многоженства, которое изживало себя, все другие харак-
терные черты, присущие институту вождя, были сохра-
нены. Возможно, что именно в этот период находит свое
развитие должность помощников вождя. С речью к на-
роду, были ли это индейцы или белые, обычно обращал-
ся не сам вождь, а а его помощник (спикер). Во время
таких речей на землю бросали бобровые шкуры в знак
подтверждения того, что говорилось. Постепенно к концу
века бобровые шкуры уступили место поясам вампум.
Эта символическая функция поясов в политических и це-
ремониальных делах, которая получила распространение
среди ирокезов, затем нашла свое применение по всей
территории восточных лесных массивов.
Предметы материальной культуры, особенно одежда
и орудия труда, свидетельствовали о быстром уменьше-
нии использования индейцами традиционных материа-
лов. Однако европейское влияние не ограничивалось
только ввозом товаров. Часто посещая колонии, индейцы
быстро овладевали новыми техническими приемами и ме-
тодами. Непринужденные отношения между скандина-
вами и индейцами на берегах реки Делавэр, видимо,
способствовали превращению этого района в особый
центр развития оригинальной технологии и декоратив-
ного искусства, которые получили более широкое распро-
странение в XVIII в.
К концу этого периода годовой цикл экономической
деятельности могикан и родственных им племен начи-
нался приблизительно в марте, когда индейцы уходили
в леса, чтобы делать сахар из сока клена. Об этом не
было упомянуто в ранних источниках, возможно, потому,
что кленовый сахар стал важным пищевым продуктом
49
только после знакомства и широкого использования
стальных топоров и ножей для рубки деревьев, а также
появления в обиходе металлических котлов для варки
кленового сока. В то время как «речные индейцы», жив-
шие по верхнему течению рек, занимались заготовкой са-
хара, многие прибрежные туземцы приходили на побе-
режье, чтобы, как и в прежние времена, провести там
лето. Лодки-долбленки, применявшиеся как для рыбо-
ловства, так и в качестве транспорта, теперь часто были
снабжены парусами. Такие лодки пользовались спросом
у белых. Посадкой и уходом за традиционными сельско-
хозяйственными культурами занимались женщины. Они
делали веревки и плели сумки из индийской конопли,
которые затем продавали колонистам. Около длинных
домов индейцев появились персиковые деревья, завезен-
ные из Европы, а в находящихся поблизости лесах в по-
исках пищи разгуливали завезенные из Европы свиньи и
куры.
Многие индейцы сами умели обращаться с огне-
стрельным оружием, но лук и стрелы не исчезли, так как
применение их для охоты экономило порох. В это время,
кроме охоты и рыболовства, мужчины находили себе ра-
боту у белых работодателей, нуждавшихся в рабочих ру-
ках. Они служили в качестве переводчиков, почтальонов
при местных властях, зимой делали вампум, ухажи-
вали за скотом, а к концу века могикане помогали гол-
ландским фермерам выращивать урожай. Однако более
важные последствия имело вовлечение индейцев в кито-
бойный промысел, который начался в районе Лонг-Ай-
ленда около 1650 г. Большинство местных индейцев бы-
ло вовлечено в этот промысел, но из-за быстрого разви-
тия промысла китов в открытом море белые колонисты
начали привлекать к нему индейцев и из южной части
Новой Англии.
Первых белых поселенцев в Новом Свете нередко
сравнивали с Адамом в раю, дающим названия новым
незнакомым для него вещам. Но и индейцы давали име-
на всему новому, что узнавали от белых, Кроме того,
многие индейцы выучили английский или голландский
языки. Словарь могикан, составленный в начале XX в.,
до сих пор еще сохранил несколько голландских слов.
Происходило не только смешение языков, но и рас. По-
седенцы-голландцы брали себе в жены индецсцих
50 женщин. Англичане же, приехавшие с семьями и следо-
вавшие суровым пуританским законам, делали это
в значительно меньшей мере.
РУБЕЖИ ОСТАЛИСЬ ПОЗАДИ:
ПЕРИОД ИНТЕГРАЦИИ (1650—1800 гг.)
Характерной особенностью третьего периода истори-
ческих перемен в жизни индейцев к северу и к востоку
от реки Делавэр явилось знакомство их с протестантской
религией. Не удивительно, что наиболее ранняя дея-
тельность миссионеров среди индейцев потерпела не-
удачу. Индейская культура была еще совсем нетронутой,
и индейцы сохраняли приверженность своим верованиям
и обычаям. Миссионеры имели успех лишь там, где ран-
ние контакты белых с индейцами разрушили культуру
аборигенов.
Во всех колониальных документах XVII в. отража-
лось желание внедрить христианскую религию среди ин-
дейцев. Колония около залива Массачусетс даже утвер-
дила герб, на котором был изображен индеец с распро-
стертыми руками, как бы говоривший: «Приди и помоги
нам».
Пуритане обосновались в районе, где от эпидемий по-
гибла большая часть местного населения. Оставшиеся в
живых индейцы были бессильны противостоять как ко-
лонизаторам, так и более сильным соседним индейским
племенам. Это и предопределило успех Джона Элиота,
когда он в 40-х годах XVII в. начал свою миссионерскую
деятельность. Пуритане и виргинские колонисты пришли
к соглашению, что, прежде чем обратить индейцев в хри-
стианство, их необходимо «приобщить к цивилизации».
Поэтому с самого начала процесса колонизации индей-
ских детей стали помещать в английские семьи. «При-
общение к цивилизации» означало превращение индейца
в англизированного пуританина, отождествляющего себя
полностью с английским обществом. Такая «забота» ко-
лонизаторов об индейцах, как всегда, была вызвана ма-
териальной выгодой, а именно возможностью приобрести
дешевых домашних слуг. С той же целью индейские
женщины и дети, взятые в плен белыми во время столк-
новений с индейцами, раздавались колонистам. Позже
51
индейские дети в соответствии с законом должны были
проходить обязательное обучение английскому языку.
Но по-настоящему деятельность миссионеров нача-
лась лишь тогда, когда такие люди, как Джон Элиот и
Томас Мэхыо \ выучили один из индейских языков и
стали жить среди индейцев. Чтобы финансировать мис-
сионерскую деятельность, в 1649 г. в Новой Англии было
создано Общество по распространению евангелия и дру-
гие миссионерские организации. На землях, приобретен-
ных миссионерами, создавались отдельные поселения для
«молящихся индейцев» в целях защиты их от предпола-
гаемых искушений согрешить. Однако попытки миссио-
неров создать такие обособленные общины вызывали
неудовольствие как белых, так и индейцев. Внутреннее
управление этих миссионерских поселений находилось в
руках вождя, избранного индейцами; из индейцев же
был и религиозный наставник и полицейский. Чтобы под-
держать в индейцах «добропорядочность и твердые ус-
тои», их каждый день наставляли по вопросам христиан-
ской религии. Были также созданы школы, и индейцев
стали обучать различным ремеслам. Более того, пури-
танские идеи «хорошего поведения» были воплощены в
целом ряде запретов для индейцев. Вожди каждый ме-
сяц вершили суд, на котором разбирались мелкие гра-
жданские дела местных жителей. Все же другие дела
проходили через колониальные магистраты, которые раз
в квартал устраивали суды. К 1674 г. четырнадцать та-
ких поселений «молящихся индейцев» были созданы в
районе проживания племен нипмук и Массачусетс, а так-
же на территории племени наусет, на мысе Код и на
близлежащих островах. В период между 1653 и 1721 гг.
на местные индейские языки было переведено и опубли-
ковано 36 книг религиозного содержания.
Однако даже в лучшие времена существования мис-
сионерских поселений соседние белые колонисты отно-
сились с недоверием к спокойным жителям-индейцам.
Сосуществование колонии и миссии неизбежно привело
к созданию с их стороны опеки над индейцами.
1 Джон Элиот и Томас Мэхью — прославившиеся своим рве-
нием пуританские миссионеры середины XVII в., положившие нача-
ло созданию специальных селений на землях миссий для обращен-
ных индейцев — «молящихся индейцев». — Прим. ред.
52 «Молящиеся индейцы» с одной стороны, подвергались
грубому надзору колонизаторов, с другой стороны, их
презирали и ненавидели другие индейские племена. Про-
тив миссионерской деятельности особенно выступали
вожди племен, так как она подрывала их власть среди
подчиненных им индейцев и лишала их доходов. Война
«короля Филиппа» нанесла сокрушительный удар по
«молящимся индейцам». Из 4000 новообращенных в хри-
стианство в 1674 г. только 2500 человек осталось в жи-
вых к 1698 г. Многие, конечно, погибли, но многие и
присоединились к индейцам, настроенным враждебно
против распространения христианства.
К концу XVII в. отношение колониальных властей к
индейцам стало меняться. Страх перед индейцами про-
шел и уступил место благотворительности в отношении
индейского меньшинства. Прибрежные индейцы превра-
тились в подопечных местных властей, которые выну-
ждены были принимать меры для их защиты. В коло-
ниальных документах появляются записи об отмене про-
дажи земель, отведенных под резервации, о назначении
белых надзирателей в каждую резервацию и другие де-
креты по опеке.
Белые колонисты в глазах индейцев выглядели менее
привлекательно, чем колониальные власти, так как с по-
явлением колонистов индейцы теряли свои земли и пре-
стиж. В течение XVIII в. система резерваций постепенно
приходит в упадок, а колониальные власти удовлетвори-
лись поддержкой работы миссионеров и минимумом опе-
ки, чтобы избежать конфликтов. В случае возникновения
любых конфликтов индейцы обычно несли на себе всю
тяжесть вины. Все возрастающее число законов было
рассчитано на дальнейшее ограничение общественной и
экономической жизни индейцев. Постоянной тенденцией
этого периода было падение численности индейского
населения. Индейцы противились насильственной асси-
миляции и стремились вести, насколько это было воз-
можно, тот образ жизни, который был им знаком с дав-
них времен. Это повело к возникновению резервацион-
ных культур и целому ряду других изменений.
Война «короля Филиппа» часто рассматривалась как
конец первого периода миссионерства в Новой Англии,
закончившегося неудачей. Однако в Массачусетсе сохра-
нились и продолжали существовать долгое время четыре
53
поселения «молящихся индейцев». Но более важным яви-
лось то, что миссионерские поселения на мысе Код и
близлежащих островах почти не ощутили на себе влия-
ния упомянутой войны. В некоторых отношениях данный
район представлял собой связующее звено между суще-
ствованием «молящихся индейцев» и активизацией дея-
тельности миссионеров после 1734 г. Миссии мыса Код
приняли много «молящихся индейцев» как во время вой-
ны «короля Филиппа», так и после нее. Высокий уровень
смертности местных индейцев заставил миссионеров это-
го района исследовать южную часть Новой Англии в на-
чале XVIII в. с целью создания там новых миссий.
За исключением племени мохеганов, индейцы Новой
Англии довольно благосклонно относились к миссионе-
рам, и деятельность последних началась на острове Род-
Айленд и в штате Коннектикут. И здесь социально-эко-
номические условия жизни индейцев служили мерилом
их отношения к европейцам. В результате умелой поли-
тики своего вождя мохеганам удалось вплоть до 40-х гг.
XVIII в. сохранить свой традиционный уклад жизни.
В отличие от мохеганов большинство других индейских
племен подверглись воздействию всех разрушительных
сил, объединившихся против индейцев в тот период.
Большое внимание уделяли власти могиканам и могау-
кам-ирокезам, среди которых проводили деятельность
миссионеры французской католической церкви, поставив
тем самым под угрозу связь этих племен с англичанами.
Миссионерская деятельность среди этих племен терпела
неудачу до 30-х гг. XVIII в.
Новый подъем миссионерской и филантропической
деятельности, вероятно, имел связь с движением «Вели-
кого пробуждения» !, охватившим всю Западную Европу
между 1730 и 1760 гг. Миссионеры этого периода были
чрезвычайно способными проповедниками, они могли за-
ставить своих прихожан плакать и молить о прощении
грехов. Удивительно то, что миссионерам удавалось сво-
ей «экспериментальной религией» добиваться успеха сре-
ди индейцев. Одним из наиболее известных индейцев,
обращенных в христианство, был Самсон Окком из пле-
мени мохеган. Его успешная миссионерская деятельность
1 «Великое пробуждение» — религиозное движение в Западной
Европе 1730—1760 гг. — Прим., ред.
Вождь Этоввагаум, по прозвищу Николас, из племени моги-
кан, 1710 г. Гравюра Джона Саймона по картине Джона Ве-
релста.
55
привела к созданию школы Элиазара Уилока, которая
стала предшественницей Дартмутского колледжа. Учени-
ки этой школы рассылались во все районы, а сам Ок-
ном работал среди индейцев Лонг-Айленда.
К этому времени китобойный промысел уже играл
огромную роль в жизни береговых индейцев, хотя мно-
гих из них белые насильно опутывали долгами, чтобы
заставить их выйти в море. Часть индейцев подверглась
кабальному и принудительному труду на фермах и в
больших поместьях белых. Товарищами индейцев по не-
счастью были негры-рабы. Отношение колонизаторов
как к неграм, так и к индейцам было одинаково, что
способствовало сближению этих двух рас. Нехватка жен-
щин среди негров еще более усиливала этот процесс.
Часто случалось, что, возвращаясь с китобойного про-
мысла с индейскими матросами, португальцы и другие
«иностранцы» селились среди индейцев. Однако законы,
запрещавшие смешанные браки, носили форму расо-
вой дискриминации в отношении и негров и индейцев.
Преподобный Окком понимал, что условия жизни
прибрежных индейцев становились все менее благо-
приятными для миссионерской деятельности и что они
могли привести лишь к дальнейшему распаду индейских
общин. Вместе с несколькими другими индейскими мис-
сионерами он настаивал на переселении индейских пле-
мен на Запад. Двести пятьдесят индейцев из Коннекти-
кута, Род-Айленда и Лонг-Айленда откликнулись на
приглашение индейцев ирокезов-онейда и в 1775 г. со-
здали поселение на территории последних, получившее
название Бразертаун (Братский город). Война за неза-
висимость заставила их затем искать убежище в индей-
ском селении Стокбридж в западной части Массачусетса.
Община Стокбридж образовалась в результате того,
что в ее возникновении были заинтересованы как моги-
кане, так, с 1734 г., и миссионеры. Растущие поселения
в долине реки Гудзон и выселение индейцев привели
к тому, что в 1675 г. оставшиеся могикане объединились
с уоппинджерами и хаусатониками. Вождь племени мо-
гикан выполнял роль главного сахема этой своего рода
поздней конфедерации. В 1734 г. преподобный Джон
Серджент вступил в контакт с остатками племени хау-
сатоник, насчитывающими человек пятьдесят. С согла-
сия вождя могикан был создан миссионерский пост под
56 названием Стокбридж. Индейцы, жившие на значитель-
ном расстоянии от поста, были переселены к нему по-
ближе, чтобы усилить на них влияние миссионеров.
Серджент читал молитвы на местном индейском языке и
перевел несколько религиозных работ. Среди первых лю-
дей, которых он обратил в христианство, были местные
вожди и их семьи, притом особое внимание обращалось
на обучение сыновей индейских вождей. Детей других
индейцев также обучал белый учитель. Более того, неко-
торые английские семьи служили примером хорошего
поведения и обучали индейцев различным видам заня-
тий и ремесел. Но по мере развития миссионерской дея-
тельности в этом районе росло противодействие ей со
стороны проживавших здесь местных белых колонистов.
По этой причине, например, прекратила свое существо-
вание моравская миссия, действовавшая среди могикан
на берегах реки Гудзон. В результате многие индейцы в
1746 г. последовали за моравскими братьями в Пенсиль-
ванию. Другие же присоединились к группе в Стокбрид-
же, особенно после того, как умер старый главный са-
хем племени могикан и руководство перешло в руки
новообращенных родов. То внимание, которое в свое
время миссионеры уделяли «ведущим семьям», окупи-
лось— все последующие вожди активно участвовали в
церковной и религиозной жизни.
В 1750 г. численность жителей Стокбриджа возросла
до 250 человек. Среди них были могикане, уоппинджеры,
маттабесеки, виантоноки. Под влиянием европейцев ин-
дейцы стали заниматься сельским хозяйством и строить
простые дома. Земля, ранее обычно находившаяся в
общем пользовании, теперь была поделена между гла-
вами семей. Однако занятие сельским хозяйством не
принесло ожидаемых результатов. Индейцы предпочи-
тали вести свое традиционное хозяйство. Рост белого
населения неуклонно вел к обезземеливанию индейцев.
Многие мужчины-индейцы погибли во время войн меж-
ду французами и индейцами, а также во время амери-
канской революции Г Когда-то блестящие перспективы
миссионерства постепенно поблекли. Колонизаторы сна-
чала отстранили индейцев от городского управления, а
1 Американская война за независимость 1775—1783 гг. — Прим,
ред.
57
затем и вообще выгнали их из Стокбриджа. Вместе с
индейцами из Бразертауна почти 420 стокбриджских
индейцев поселились в 1785 г. среди ирокезов-онейда,
а позднее, в начале XIX в., они были перемещены в Ви-
сконсин.
В XVIII в. на побережье существовало еще несколь-
ко миссионерских поселений, и их история во многом
схожа с историей Стокбриджа. Хотя длительное время
миссионеры-аборигены все еще проводили свою работу
среди индейцев, которые ранее не были охвачены этой
деятельностью, религиозный пыл их постепенно прохо-
дил. К 1800 г. в Новой Англии, к югу от реки Мерри-
мак, оставалось не более 3500 индейцев и около 550 че-
ловек на побережье Нью-Йорка и Нью-Джерси. Чисто-
кровные индейцы среди этих групп исчезали.
Изменения в индейской культуре этого периода бы-
ли наиболее интенсивными. Под воздействием деятель-
ности миссионеров вся система ценностей и устоев
жизни индейцев попала в полосу испытаний. Традицион-
ные нормы и представления индейцев уже были ослаб-
лены неудачной попыткой сохранить культурную и поли-
тическую независимость индейского общества. Продол-
жающееся уменьшение численности населения вызвало
упрощение структуры обрядов. Сначала отпали наибо-
лее сложные ритуалы, поскольку теперь среди членов
племени были как приверженцы старых традиций, так и
христиане. Эффективность религиозного воздействия на
социальную структуру потеряла свою силу. Утрата до-
верия к старой религии проявилась в невнимании к со-
блюдению обрядности, которая все больше уходила в
прошлое. Однако некоторые религиозные верования ин-
дейцев все же нашли себе место и в новых условиях.
Обращенные в христианство вожди стали играть гла-
венствующую роль во вновь введенных ритуалах. Во
время службы они так же, как и восторженная аудито-
рия, предавались мистике. Но несомненно более важным
является тот факт, что многие индейцы рассматривали
христианство как некий мессианизм, направленный про-
тив белых и сообщающий индейцам магические знания,
которые могут отвести опасность, угрожающую их суще-
ствованию. Миссионерская деятельность среди делава-
ров предшествовала их религиозному движению возро-
ждения (нейтивизма). Многие традиционные обычаи
58 исчезли, так как они практически потеряли свое значе-
ние и остались в качестве «пустых» форм без содержа-
ния. Представления, связанные со знахарством, смеша-
лись с аналогичными представлениями европейского и
африканского происхождения.
. Принятие христианства означало также коренную
перестройку всей жизни индейского общества. Разбро-
санные большие общинные длинные дома уступили
место группам односемейных вигвамов. В результате
поддержки со стороны миссионеров положение новообра-
щенных вождей еще более укрепилось. Некоторые
традиционные функции вождя сохранились и в новых
условиях организации индейского общества. Брачные
связи вождей по-прежнему ограничивались группой се-
мей элиты. Хотя размер дани вождю уменьшился, но
совсем она не исчезла. Вождь умел читать и писать и
лучше вел сельское хозяйство. Однако индейцы, его со-
племенники, не торопились следовать его примеру. Они
предпочитали заниматься, если возможно, охотой и ры-
боловством и сдавать землю в аренду белым фермерам.
Индейские женщины сохранили свой авторитет при ре-
шении семейных проблем. Матрилинейный счет проис-
хождения и наследования земли поддерживался страхом
потерять право на проживание в резервации в результа-
те брака с чужаком или рождения ребенка от чужака.
Кроме браков индейцев с неграми-рабами, имели место
и браки с белыми. В обоих случаях, как правило, негры
и белые женились на индейских женщинах.
Влияние миссионеров сказалось и на индейских язы-
ках. Широкое использование религиозной литературы,
опубликованной на массачусетском диалекте, и усилия
миссионеров «усовершенствовать» индейские языки по-
влияли на них, особенно в смысле формы и стиля пись-
менности. Многие индейцы говорили на двух языках, и
значительное число иностранных слов вошло в их сло-
варь. В результате этого среди прибрежных индейцев
к концу XVIII в. постепенно происходило исчезновение
их родных языков.
Хозяйство в резервациях приходилось в основном
вести женщинам, так как мужчины были заняты рабо-
той у белых и часто подолгу не бывали дома. Женщины
ухаживали за небольшими огородами и скотом. Однако
более важным их занятием было изготовление ремес-
59
ленных изделий, которые индейцы продавали белым.
О трудолюбии индеанок свидетельствуют изготовленные
ими лубочные корзины. Наиболее вероятно, что это ре-
месло было заимствовано у скандинавов, живших на
берегу реки Делавэр около 1700 г., а затем, пятьдесят
лет спустя, моравские индейцы передали его индейцам
района реки Гудзон и Коннектикута. С этого времени
указанное ремесло начинает быстро распространяться
по району, где жили прибрежные алгонкины. Элемен-
ты орнамента, вошедшие в индейское ремесло и одежду,
свидетельствуют об их происхождении от европейского
народного искусства. Индейцы в селениях белых про-
давали не только корзины, но и деревянные ложки,
чашки, метлы, лодки-долбленки. Европейцы стали поль-
зоваться услугами индейских знахарей, лечивших иск-
лючительно травами. В свою очередь они познакомили
индейцев с европейскими лекарственными растениями.
ПЕРИОД ПОСЛЕ 1800 ГОДА
В начале XVIII в. общественная и культурная жизнь
индейцев Среднеатлантического побережья находилась
на самом низком уровне развития. А их современная ис-
тория — это медленный и болезненный процесс про-
буждения национального самосознания как реакции ин-
дейцев на отношение к ним господствующего белого на-
селения.
Если мы посмотрим на жизнь индейцев в период,
близкий к 1800 г., то она нам представится весьма тя-
желой, а сами индейцы — народом, распыленным среди
деревень, ферм и поместий белых Г Их вигвамы и ма-
ленькие обрабатываемые женщинами огороды «squaw
patches» можно было найти в самых отдаленных мес-
тах, которых избегали белые. Некоторые из этих мест
были превращены в государственные резервации для ин-
дейцев, другие признаны непригодными для жизни. Здесь
маленькими группками селились скваттеры. В этих
районах начинают вообще забывать об индейцах,
1 Автор обходит молчанием проблему о роли индейцев в аме-
риканской революции, не касается важного вопроса о сущности по-
литики американского государства в этот период истории. — Прим,
ред.
Рис. 2. Прибрежные алгонкины: размещение их современ-
ных потомков.
61
которые лишились своей самобытности. Они раство-
рились в массе негров и белых бедняков, поселившихся
вместе с ними. Некоторые индейцы покидали свои об-
щины и отправлялись странствовать куда глаза гля-
дят. Весь доход этих групп и детрибализованных бро-
дяг состоял из случайных заработков в китобойном про-
мысле, на фермах и в имениях, принадлежащих белым,
и выручек от продажи различных кустарных изделий.
Поскольку сами индейцы избегали занятий сельским
хозяйством, то более надежным средством получения
дохода для них стала сдача в аренду белым фермерам
резервационных земель. После того как значительная
часть индейских племен были перемещена на Запад,
внутренняя жизнь индейских общин была ослаблена
фракционной борьбой двух групп: центральной группы
«индейцев» и периферийной группы метисов. Стерж-
нем индейской группы были старые «ведущие» семьи,
которые состояли из относительно чистокровных индей-
цев, сохранившихся благодаря их традиционно огра-
ниченным связям по браку. Они значительно отли-
чались от семей, африканские предки которых давно
поселились здесь, а также семей, в которых была сме-
шана индейская и европейская кровь. Центральная
группа стремилась к соблюдению традиционных связей
по браку в «ведущих» индейских семьях, предпочитая
эндогамию вступлению в брак с метисами или неграми.
Примерно в 1800 г. наследственная передача власти
вождя уступила место ежегодно избираемым попечите-
лям, однако фактическое руководство осталось в руках
индейской «фракции».
Надо отметить, что рост населения в этих районах
происходил главным образом за счет «фракции» метисов.
После войны за независимость негры из Новой Англии
прятались у индейцев, чтобы не быть отправленными на
Юг. Много негров поселилось среди индейцев в период
между 1820 и 1860 гг., когда рабство было отменено на
Севере страны, а многие станции «Подземной железной
дороги»1 находились вблизи индейских резерваций.
Около 1830 г. индейские вигвамы сменили продувае-
мые всеми ветрами жалкие лачуги, и это довершило
1 «Тайная дорога», действовавшая в 1820—1860 гг., представ-
ляла собою цепь убежищ для беглых рабов по пути из рабовла-
дельческих штатов в Канаду. — Прим. ред.
62 картину сельских трущоб. Постепенно исчезали подлин-
но индейские ремесла. Остались лишь плетеные корзины
и другие изделия с ярким орнаментом да резьба по кито-
вой кости индейских китобоев. Потребность в плетеных
изделиях в Новой Англии настолько возросла, что для
их производства были сконструированы специальные
приспособления. Они позволяли изготовлять изделия из
узких полосок волокна, постепенно вытесняя более ши-
рокие, на которых лишь было возможно развивать де-
коративное искусство, упадок которого начался в пери-
од между 1850 и 1870 гг.
Китобойный промысел в период около 1860 г. также
приходит в упадок. По времени этот процесс совпал с ро-
стом белого населения, развитием железных и шоссей-
ных дорог и началом туризма. Высокая степень урбани-
зации вокруг больших городов и развитие летних курор-
тов непрестанно увеличивали цену на землю и являлись
причиной непрекращающихся попыток согнать индейцев
с оставшихся у них земель. Эта деятельность спекулян-
тов недвижимостью продолжается и по сей день. Трех-
расовый состав индейских групп был использован
такими людьми в качестве доказательства того, что ин-
дейские группы исчезли или по крайней мере что они
больше не придерживаются старых законов, запрещаю-
щих смешанные браки. С другой стороны, такие группы,
как могауки из восточной части острова Лонг-Айленд,
которые в значительной мере подчинились дискримина-
ционным законам о браках, стали настолько численно
малы и тесно связаны родственными узами, что они так-
же были объявлены вымирающими. Конечно, группы ин-
дейцев, жившие вне резерваций, были многочисленнее,
но их вынуждали распадаться или насильно перемещали
в еще более непригодные для жилья места. При этом
бесчеловечная политика белых колонизаторов в отноше-
нии индейцев вызывала и усиливала трения между ме-
тисами и индейцами в самих резервациях.
Внутренние распри и развитие туризма вызвали к
жизни своего рода неоиндейскую культуру и межплемен-
ную деятельность, которые характерны сейчас для при-
брежных групп. Этот современный индеанизм в лучшем
случае отдаленно напоминает культуру индейцев. Духов-
ный мир прежних времен постепенно исчезал вместе с
языком, а традиции, сохраненные до нынешнего времени
63
стариками индейцами, в основном состоят из охоты и
рыбной ловли. Попытки возрождения утраченной куль-
туры характерны для современного периода. Эти новые
явления в жизни индейцев явились повторным процессом
обновления после периода распада культуры. Неоиндеа-
низм использует межплеменные связи, развитые индей-
скими китоловами и странствующими продавцами кор-
зин, а также смутные воспоминания о прошлом с на-
летом романтизма — литературной моды того периода.
Белые жители городов, создатели этой романтики, те-
перь приезжают как туристы, отказываясь верить в то,
что уже нет тех героических индейцев — народа первых
рубежей.
Ранними проявлениями этого неоиндеанизма было по-
явление моды у индейцев на длинные волосы (около
1880 г.), возрождение индейских имен (Текумсе Кук, По-
кахонтас Фарао и т. д.), затем появилась мода на тра-
диционные формы индейской одежды, изготовляемой в
городе Бразертаун в Висконсине и могауками Сан-Реги.
Толчком к этому в известной мере послужила деятель-
ность таких этнологов, как Джеймс Муни и Фрэнк Спек,
работавших среди этих групп индейцев в период около
1900 г. Они так же, как и некоторые другие белые друзья
индейцев, способствовали организации паувау1 и дру-
гих показных зрелищ. Ежегодные паувау взяли на
себя некоторые социальные функции исчезающих у ин-
дейцев июньских религиозных праздников. Важную роль
играют ирокезы и западные индейцы, появившиеся в го-
роде Нью-Йорке около 1930 г. Они посещают пляски
поувоу прибрежных племен, и те являются их прилеж-
ными учениками. Таким образом, способ утверждения
этнического самосознания возник у береговых индейцев
под внешним влиянием. С движением неоиндеанизма
связаны и попытки индейских групп, живущих вне ре-
зерваций, достигнуть официального признания их как
индейцев. Они стараются посещать федеральные индей-
ские школы в западных штатах, вносят иски на оплату
1 Паувау — устраиваемые в резервациях индейские празднества,
на которых исполнялись пекультовые костюмированные пляски, пес-
ни; организовывались игры, происходил обмен речами и подарками.
Они привлекали туристов и давали доход индейцам, а с середины
XX в. превратились в один из институтов общеиндейского движения
за право на свою культуру. — Прим. ред.
64 захваченных у них земель, в частности за остров Ман-
хаттан.
Учитывая расизм местного белого населения, иеоин-
деанизм, несомненно, оказал положительное воздействие
на общественную и личную жизнь индейцев. Считалось,
что он возродил самоуважение, чувство собственного до-
стоинства и дух коллективизма индейцев, вследствие че-
го отношения с метисами во многом потеряли прежнюю
остроту.
Со времени второй мировой войны попечителями ин-
дейских племен стали прогрессивные молодые люди, ко-
торые не являются выходцами исключительно из ядра
старых индейских семей. Более того, ныне традиционное
ядро индейского общества состоит главным образом из
семей, которые сто лет назад все еще принадлежали к
маргинальной группе. Обычно они устанавливают свое
родство с вымершими индейскими семьями через своих
матерей или бабушек. И действительно, большинство ин-
дейцев прибрежных групп помнят еще некоторых старых
женщин как последних «чистокровных» индеанок. Имен-
но их дочери и внучки играют важную роль в сохране-
нии основных духовных ценностей данной группы.
Полностью не исчезнув, резервации индейцев стали
за последние десятилетия в связи с ростом туризма и
субурбанизации менее изолированными от остальной ча-
сти страны, что открыло некоторые источники дополни-
тельных средств для индейцев. Надо отметить, что сдача
земли в аренду пошла на убыль в связи с ослаблением
интереса к занятию сельским хозяйством у белого насе-
ления, а вот сезонная работа в местах отдыха и заня-
тость в растущих отраслях промышленности находят
более широкое применение. Тем не менее в течение зим-
него периода многие индейские семьи нуждаются в по-
мощи. Улучшение средств транспорта и рост стоимости
жизни вызвали приток населения в резервации, свобод-
ные от налогов. Возможности получения образования
увеличились, особенно после того, как плохо оборудован-
ные школы в резервациях Лонг-Айленда закрылись, а де-
тей направили в смешанные школы близлежащих горо-
дов. Может показаться, что образование способствует
социально-экономическому прогрессу, однако мир нище-
ты нельзя уничтожить только лишь с помощью одного
образования.
65
Следует отметить, что у отдельных групп индейцев
так называемый «цветной фракционизм» мешает любой
совместной деятельности. Небольшие группы индейцев,
живущие вне резерваций, проходят процесс ассимиляции
с населением, среди которого они живут, хотя тради-
ционное ядро индейских семей не склонно покидать ме-
ста прежнего жительства или же остается поблизости от
них. С начала XX в. наблюдается тенденция роста ин-
дейского населения как в резервациях, так и в крупных
группах, живущих вне резерваций. Рождаемость в этих
индейско-метиссных группах была и остается выше, чем
в любой другой расовой или этнической группе в Соеди-
ненных Штатах. Благодаря лучшему, чем раньше, меди-
цинскому обслуживанию несколько снизился уровень
смертности, а отсюда и увеличился прирост населения.
В 1960 г. на юге Новой Англии насчитывалось по край-
ней мере 4165 потомков прибрежных алгонкинов, в шта-
те Нью-Йорк — 2000 человек, в штате Ныо-Джерси—
1699, в штатах Делавэр и Мериленд — 2135, в штате
Виргиния—2155 человек. Эти группы, вероятно, еще на
долгое время останутся социально обособленными от
американского общества в целом.
Глава 2
ИЗ КРИНОВ В СЕМИНОЛУ1
Уильям К. Стартеван'1
ЭТНОГЕНЕЗ И ИСТОРИЯ СЕМИНОЛОВ
Флорида — это яркий пример огромного воздействия
на североамериканских индейцев европейской колони-
зации, сопровождавшейся войнами коренных жителей
страны, и удивительной стойкости индейского социаль-
ного самосознания и самобытной культурной традиции.
Напряженные отношения между европейцами и ин-
дейцами, особенно в восточной части континента, сопро-
вождались расколом, слиянием, перемещением и исчез-
новением отдельных индейских этнических групп. В этом
смысле семиполы представляют собой яркий пример
трансформации, происходившей в индейском обществе в
ответ па насилия европейцев. Само племя семинолов яв-
ляется следствием подобного рода трансформаций, след-
ствием заселения Флориды криками и исчезновения пер-
воначального населения этого полуострова в результате
межплеменных войн, инспирированных конфликтами ме-
жду европейскими державами, колонизовавшими Север-
ную Америку. На примере этногенеза семинолов можно
убедиться в важности явления, которое можно обозна-
чить термином «этнонимия». Это название социополити-
ческих («племенных» или «этнических») групп, которое
давалось их членами или соседями. Этнонимы имеют
1 Эта глава основана па результатах почти восемнадцатиме-
сячных полевых работ, проводившихся во Флориде среди семинолов
мпкасуки в 1950—1953 гг. и в 1959 г. полевых работ в июне 1967 г.,
а также на исследовании музейных, библиотечных и архивных ма-
териалов по истории семинолов Флориды всех периодов, на наиболее
серьезной антропологической и исторической литературе о криках.
Так как эта глава была завершена в Англии осенью 1967 г., я
не имел возможности использовать три последних источника по
этому вопросу: Garborino, 1966; Malion, 1967; Pollitzev etal., 1970.
67
важное значение в процессе этногенеза и установления
своеобразия группы. Они важны для нее при исполь-
зовании письменных сведений по истории индейцев,
оставленных первыми иностранцами в Северной Аме-
рике, которые были грамотными.
В то же время история семинолов (и в меньшей сте-
пени чироков в горах на западе штата Северная Каро-
лина) является нетипичной для восточных индейцев, од-
нако она похожа на историю многих индейских групп в
западных и отдаленных северных частях континента.
Однажды обосновавшись в своем «убежище» в южной
части Флориды, семиполы заняли экологическую нишу,
которой европейцы не хотели да и не могли пользовать-
ся до самого последнего времени. Прежде чем посланцы
европейского происхождения появились в этих местах,
прошел длительный период времени приспособления ин-
дейцев к новой природной и социальной среде.
Территория нынешнего национального парка Эвер-
глейдс, находящегося в глубине оконечности полуострова
Флорида, представляла собой в те времена огромное от-
крытое болотистое и травянистое равнинное простран-
ство, где можно было строить дома и заниматься земле-
делием только на так называемых отдельных «хэммо-
ках» — небольших островках, поросших деревьями и ку-
старниками и лишь слегка возвышающихся над топыо,
или на таких же островках суши в покрытом густым ле-
сом болоте Биг-Сайпресс в восточной части Эверг-
лейдса В этих местах все еще мало людей европей-
ского происхождения, хотя па расстоянии всего лишь не-
скольких километров находится Майами, а близлежащие
города за последние пятьдесят лет превратились в ог-
ромную метрополию, продолжение города Майами, тя-
нущуюся вдоль восточного побережья. Сходный процесс
урбанизации происходит и на западном побережье, на-
чиная от старых городов Тампа и Форт-Майерс.
Индейцы, поселившиеся в этом районе, как и боль-
шинство других народов повсюду, ведут свое происхо-
ждение по довольно прямой липни. Изучая историю се-
1 «Пиловидная трава», являющаяся преобладающим растением
в Эверглейдсе, па самом деле высокая осока, не настоящая трава.
Что касается самого распространенного дерева болота Биг-Сайпресс,
то ботаники определили его как taxodium — болотный кипарис.
68 минолов, возможно, было бы правильным начать именно
с их представлений о своей истории, с палеоиндейских
охотников Юго-Востока, а затем проследить их раз-
витие в более поздние археологические периоды до са-
мых ранних известных истории обществ, до криков и
их последующих поселений на севере Флориды и, нако-
нец, до современных потомков семинолов на юге Флори-
ды. В этой главе мы опустили вопрос об истории криков
и семинолов, перемещенных в Оклахому, и сконцентри-
ровали наше внимание на том незначительном меньшин-
стве индейцев, которые уцелели во Флориде. Однако мы
начнем не с предыстории, а с изучения возникновения
колоний семинолов, которые постепенно обособились и
стали независимыми после того, как оборвалась их связь
с родичами.
ПРОИСХОЖДЕНИЕ СЕМИНОЛОВ ИЗ КРИКОВ
Каким бы ни было генеалогическое дерево, исследо-
вания показывают, что первоначально у семинолов и
криков была одна общая история и лишь впоследствии
их пути разошлись. Так считают и сами семинолы и эт-
ноисторики Таким образом, чтобы понять процесс
разъединения этих племен, мы должны начать с исто-
рии индейцев криков периода XVII и начала XVIII в.
В начале XVII в. на территории современных шта-
тов Джорджия и Алабама находились двенадцать или
немногим более имевших названия крикских городов.
Эти основные единицы общественно-политической орга-
низации криков были (и все еще остаются) «городами»,
но в особом значении этого слова. На индейском языке
мускоги, наиболее распространенном среди криков, они
обозначаются словом «(и)талва», то есть группа людей,
объединенных вокруг определенного церемониального
центра (часто называемого в литературе «квадратными
площадями» и известного в современном оклахомском
диалекте как место сбора «stomp ground»). Здесь еже-
годно проводились важные индейские религиозные цере-
1 «Этноисториками» в США называют этнографов, изучающих
историческое прошлое народов на основе комплексного использова-
ния археологических и этнографических данных и сведений письмен-
ных Источников. — Прим. ред.
69
монии — «буск». Индейское слово «италва» не обозна-
чает скопление домов (для этого есть другое схожее сло-
во— «тало-фа»), так как, видимо, надо учитывать тот
факт, что жители такого «города» часто расселялись в
нескольких поселениях, а позднее просто селились на се-
мейных участках, разбросанных на большой территории.
Фрид (Fried, 1966, р. 531—532), ссылаясь на Льюиса
Генри Моргана, считает, что каждая «италва» представ-
ляла самостоятельное «племя» в специальном значении
этого термина как носившего определенное название
объединения родственных групп [в данном случае мат-
рилинейных сибов (родов) — Ред.], во главе которого
стоял вождь (микко) и другие официальные лица, осу-
ществляющие волю парода. Племя владело определен-
ной территорией, защищало ее, имело общий язык.
Различные крикские города были очень сходны по
своей культуре, они имели гораздо больше общих черт
между собой, чем с соседями не криками. У них были
одни и те же представления и традиции, говорившие о
происхождении различных городов от общих городов-
предков или, возможно, вначале от одного и того же го-
рода.
Согласно традиции города криков объединялись в
двухфратриальную систему: 1) «красных», или «воен-
ных», городов и 2) «белых», или «мирных», городов, со-
трудничавших в установлении мира и ведении войн. Но
фратриальная принадлежность городов постоянно меня-
лась в зависимости от успехов и поражений (например,
при игре в мяч между городами различных фратрий).
Мускогский язык был языком большинства городов и
языком общения между ними. Но существовало несколь-
ко городов, где население говорило на языке хитчити (из
той же языковой семьи, что и мускогский, по непонятный
мускогам). Были города, в которых основным языком
были языки алабама и коасати (еще два мускогских
языка, или, вернее сказать, два отдельных диалекта од-
ного и того же языка). Позднее появились города, в ко-
торых население говорило на других языках, не входив-
ших в «орбиту» языка криков. Так как городов, где пре-
обладал мускогский язык, было больше и этот язык был
средством общения между городами, то среди немуско-
го-языковых городов наметилась тенденция заменить
свои языки мускогским. Это произошло во МНОГИХ хит-
Тип поселений
Политическая
организация
Тип хозяйства
1650
1600
1650
1700
1760
1800
Районь' расселения
Обрядовый центр
с разбросанными
„филиалами"
Города
(италва)
Натуральное
подсечное
земледелие, охота
и рыболовство
1850
Нерегулярные
перемещения
сельскохозяйственных
1900
ЦЦ Отсутствие
постоянных
поселений
1950
племенных групп
\ Зимняя
РазрозненныеХ охота
семейные \
стоянки \
Образование \
центрального \
поселения \
Жилища вокруг
центрального
^>х'по селения
Группы „буск”
тропических культур,
возрастание роли
рыболовства
во внутренних
водоемах
„Племена”
по данным Бюро
по делам индейцев и
„Племена”по Индейскому
Акту Реорганизации
19 34 года
Скотоводство
Оплата труда
Лягушачьи
Рис. 3. Из криков в семинолы: хронологическое обобщение социальных
и культурных изменении.
72 читских городах, и в городе Тукабачи например, где,
возможно, первоначально население говорило на языке
шауни из алгонкинской группы языков. Несомненно, что
в этих городах уподобление мускогам произошло не
только в отношении языка, по затронуло и различные
культурные аспекты.
Вопрос о том, можно ли говорить о Конфедерации
криков как о связующем звене между упомянутыми го-
родами, остается неясным. Этнографические исследова-
ния конца XIX и начала XX в. установили, что под дав-
лением европейцев произошли далеко идущие изменения
в общественно-политической организации криков. В ра-
ботах ученых XVIII и начала XIX в. прослеживается
сильное влияние европейцев на характер этнических, со-
циальных и политических единиц в обществе индейцев.
Учитывая это, попытки некоторых авторов XX в. изобра-
зить «аборигенную» конфедеративную политическую ор-
ганизацию путем синтезирования этих влияний представ-
ляются не имеющими под собой достаточных оснований.
Если Оплер (Opler, 1952) прав, то вся «национальная»,
«конфедеративная» структура правления криков конца
XIX в. во многих отношениях оказалась скопированной
с федеральной системы правления Соединенных Штатов
и была лишь неглубоким наслоением в результате дея-
тельности влиятельного индейского меньшинства с евро-
пейской ориентацией, со смешанной кровью (но криками
по материнской линии), часто с европейским образова-
нием и склонного к сотрудничеству с влиятельными кру-
гами внешнего мира. Однако в своей массе крики со-
храняли лояльность своему городу и вряд ли участво-
вали в делах Конфедерации. Джон Р. Суантон и Аль-
берт С. Гетшет (главные исследователи крикского обще-
ства и культуры) в своей работе полагались главным об-
разом на информацию грамотных людей, особенно на ис-
кушенных чиновников Конфедерации и ее представите-
лей в Вашингтоне, которые как эксперты по этому воп-
росу были источниками информации, но принадлежали
как раз к упомянутому непредставительному меньшин-
ству индейцев. О том, что конфедеративная структура
власти были наслоением пемускогской ориентации, гово-
рит сопоставление некоторых английских и мускогских
терминов. Самый ранний вариант Законов Конфедера-
ции (Waring, I960), дошедший до нас, был написан на
английском языке в 1825 г. Чилли Макинтошем, чинов- 73
ником Национального совета. Документ озаглавлен «За-
коны нации мускогов», а в его тексте Конфедерация упо-
минается как «нация» (обычно) или как «нация криков»
(три раза). Но терминологическое различие, происшед-
шее в английском варианте между традиционным тер-
мином «город» и поздним «нация» 1 или «Конфедера-
ция», очевидно, отсутствовало в мускогском языке. По-
этому-то словарь, составленный в 1930-х годах (Haas,
1940 г.), толкует слово «италва» и как «племенной го-
род» и как «нация». Это последнее значение появляется
в четырех официальных сборниках законов, опублико-
ванных в конце XIX в. правительством Конфедерации
в двух вариантах — на английском и мускогском язы-
ках (Hargrett, 1947, р. 83—87). Там, где на английском
звучит как «нация мускогов», в мускогском варианте
пишется как «народ мускоги» — «исти маскоки» или же
«исти маскоки италва». В мускогском варианте фраза
«Национальный совет нации мускогов» читается просто
«маскоки италва талва-алки» (где последнее слово
опять «италва» плюс суффикс множественного числа,
примененный в слове «народ»).
Последнее время в этнографии появилась тенденция,
и я следую ей, к различию между словами «мускогский»
(от «маскоки») как название языка и «крикский» как
обозначение Конфедерации, или объединения этнических
и культурных групп, включавшего и группы говоривших
на других языках, наряду с мускогским. Однако пред-
шествующие примеры показывают, что индейцы не
делают этого различия. На мускогском языке слово
«маскоки» обозначает как язык, так и Конфедерацию,
включая говорящих на других языках; на употребляе-
мом индейцами английском языке «мускогский» и «крик-
ский» являются синонимами. Это значит, что идея боль-
шой группировки племен, которую я называю «кри-
ками», чужда крикам и отражает стремление европей-
цев к созданию и признанию этнических и политических
единиц, больших, чем города. Этимология и история ан-
глийского этнонима «крики» указывает на это же.
В конце XVII в. англичане называли индейцев за
1 Автор следует распространенному на Западе отождествлению
понятий «нация» и «государственность». — Прим. ред.
74 границами Южной Каролины по названиям таких го-
родов, как Касита, Ковета и Окмульги. Производное
индейского слова «описи» на языке хитчити означает
людей, говоривших на мускогских языках. Первоначаль-
но жители Каролины относили термин «очиси» к горо-
дам на реке, которую они затем назвали Очиси-крик —
верховья реки Окмульги. Этот район стал центром
индейской торговли в Южной Каролине, важным пере-
валочным пунктом на торговом пути к отдаленным шь
дейским поселениям и оборонным пунктом на границе
колонии. Так как этот район был очень важен, название
«индейцы очиси-крик» вскоре превратилось просто в
«крики». Сначала это относилось только к восточным
мускогским городам, но по мере расширения влияния
Каролины расширялось и значение этнонима и к 1710 г.
он стал обозначением всех мускогских и связанных
с ними хитчитских городов. Приблизительно в это же
время появились термины «верхние» и «нижние» крики
для обозначения соответственно западных и восточных
городов (Crane, 1918; Swanton, 1925, р. 215—226).
РАССЕЛЕНИЕ КРИКОВ
В доколониальный период район к югу от террито-
рии, где жили племена криков, то есть нынешний штат
Флорида, был неотъемлемой частью юго-восточного
культурного региона, хотя в южной части полуострова
население земледелием не занималось. Положение из-
менилось с прибытием испанцев, которые начали осваи-
вать Флориду по крайней мере с 1513 г. и прочно за-
крепились там, основав в 1565 г. форт Сент-Огастин.
С 1573 г. в северной части полуострова Флорида
и по побережью Джорджии среди индейских племен
тимуква и гуали начинает действовать система фран-
цисканских миссий после неудачных попыток иезуитов
утвердиться в этом районе, в южной Флориде, на по-
бережье Южной Каролины и Виргинии. В 1633 г. гра-
ница деятельности миссий достигла Аппалачей, а к
1675 г. продвинулась еще дальше на запад, до Пенса-
колы. Все миссии находились под строгим контролем
испанской короны, которая рассматривала данный
район как важный опорный пункт, способный защитить
75
империю испанского Нового Света от вторжения англи-
чан и французов с севера. В то время этот район не
представлял для испанцев особого экономического зна-
чения. Поэтому здесь не было испанских гражданских
поселений, а количество военных и служителей культа
было крайне ограничено, и они всегда нуждались в ад-
министративной и экономической поддержке. Случайные
попытки испанцев, время от времени пытавшихся рас-
ширить занимаемую ими территорию и продвинуться на
север на земли криков, всегда терпели неудачу. Сначала
потому, что такой захват новых земель пе был необхо-
димым для испанских стратегических интересов, а позд-
нее из-за деятельности английских колонизаторов в этом
районе.
Среди индейцев тимуква, гуали и аппалачей дея-
тельность миссионеров вызвала перемены в их жизни,
но эти процессы, как правило, проходили мирным пу-
тем. И у них, как и в других районах деятельности ис-
панских миссий, появился религиозный синкретизм. Если
некоторые аспекты социальной и политической органи-
зации индейцев, по-видимому, и подверглись значитель-
ным переменам, то они почти не коснулись индейской
экономики и технологии. Хотя в этом районе испанцы и
редко применяли вооруженную силу, существуют доку-
менты, указывающие на резкое снижение здесь числен-
ности индейского населения вследствие инфекционных
заболеваний (эпидемия в 1613 г. унесла половину индей-
цев племени тимуква). Неземледельческие племена юж-
ной Флориды находились вне контроля со стороны ис-
панской администрации, но форт Сент-Огастин, миссии
и небольшие испанские военные посты, разбросанные на
обширной территории к западу от этих мест, не давали
коренным жителям вступить в контакт со своими север-
ными соседями.
Данное устойчивое положение изменилось коренным
образом после возникновения английских поселений,
особенно после основания в 1670 г. Чарлстона. В быст-
роту и завершение последовавшего затем во Флориде
процесса геноцида просто трудно поверить. Испанские
военные силы во Флориде не были достаточно сильны,
и поэтому здесь, как и в других районах, испанские
колонизаторы проводили твердую политику не прода-
вать огнестрельное оружие индейцам. В отличие от этой
76 политики испанцев колония Каролины была очень эко-
номически активна, заинтересована в торговле с индей-
цами и охотно поставляла им оружие. С появлением
в Каролине рисоводства здесь возникает система план-
тационного рабства. Сначала колонизаторы использо-
вали в качестве рабов индейцев, а позднее африканцев.
Для того чтобы получить рабов, они либо просто похи-
щали индейцев, либо брали пленных, пользуясь столк-
новениями между различными индейскими племенами,
спровоцированными самими же колонизаторами. С ро-
стом числа рабов-негров испанская территория превра-
тилась для бежавших негров в какой-то мере в убе-
жище, но процесс порабощения индейцев продолжался
теперь уже в целях поставки рабов в Вест-Индию и
Новую Англию.
В результате набегов индейских племен криков и
ямаси, вооруженных английским оружием, а иногда ру-
ководимых группой каролинцев, около 1680 г. началось
сокращение численности индейского населения миссий
на севере Флориды. Кульминационным пунктом этих
спровоцированных белыми набегов явился набег в
1704 г. тысячи воинов-криков под предводительством
полковника Мура и пятидесяти каролинцев в Аппалачи,
а также последовавшие вскоре за этим вторжения на
полуостров индейцев под руководством Томаса Нэйрна.
В его красочных, но вряд ли преувеличенных докладах
периода около 1710 г. говорилось:
«Ваша Светлость может убедиться, взглянув на карту, что в
результате этой войны от гарнизона Септ-Огастипа остались одни
стены их Замка и все индейские города разрушены либо нами, либо
контролируемыми нами индейскими племенами, которые в поисках
Добычи сейчас вынуждены идти вперед вплоть до оконечности
Флориды, пока позволит это сделать твердая почва. Они уже вы-
теснили флоридцев на острова Кейп, взяли в плен и продали сотни
их, и теперь еще эта торговля продолжается ежедневно, так что
через несколько лет они доведут число этих Варваров до незначи-
тельной цифры».
❖ *
Сейчас во всей Флориде, которая подчинена испанцам, оста-
лось, пожалуй, одно поселение с десятью домами. Никаких других
домов у них нет, нет и скота, однако с помощью Оружия они могут
защищать их Замок Септ-Огастин — единственное, что у них оста-
лось и что подвергается беспрестанным вторжениям индейцев, под-
властных этой Провинции» (Fairbanks, 1957, р. 95—96, 98 \
77
В 1708 г. испанский губернатор сообщал из Сент-
Огастина, что он снял все свои сторожевые посты, что
из коренных жителей — аборигенов — осталось лишь
300 беженцев в Сент-Огастине, а от 10 000 до 12 000
человек порабощены криками, ямаси и каролинцами,
(Boyd, Smith, Griffin, 1951, р. 90). Вряд ли такую поли-
тику и тактику можно рассматривать как «эффектив-
ный путь приобщения и обучения индейцев цивилиза-
ции», о которой говорил Нэйри (См. Fairbanks, 1957,
р. 96).
В 1715 г. вождь криков по имени Брим из поселения
Ковета задумал осуществить общий план изгнания ан-
гличан, французов и испанцев с Юго-Востока. Первой
попыткой было нападение племени ямаси на колонию
Южной Каролины, и она практически прекратила свое
существование. В соответствии с этим же планом объе-
динились и некоторые другие индейские группы для
дальнейших совместных действий, однако каролинцам
удалось помешать племени чироков участвовать в напа-
дении, и общий план провалился. Многие из ямаси после
этого столкновения бежали в район Сент-Огастина, где
большинство из них и погибло от последующих набегов
каролинцев.
В результате этой войны, а также из-за неудовлет-
воренности торговлей с англичанами несколько горо-
дов «нижних криков» отошли от испанцев и пересели-
лись в Окмульги после 1685 г., а в 1717 г. вернулись
обратно на места своих прежних поселений на берега
реки Чаттахучи. В процессе общего отступления от гра-
ницы, где господствовало английское влияние, за пер-
выми ушедшими криками последовали и другие «ниж-
ние крики». Воинственные замыслы Брима провалились,
и он вновь стал проводить политику нейтралитета и
дипломатических переговоров как с англичанами, так и
с испанцами. Практически до конца века руководство
племенами умело проводило политическую игру балан-
сирования, доведя ее до совершенства при Александре
Макгилливрее, который искусно лавировал между анг-
личанами, испанцами и американцами. В результате
этого появились и стали расти проанглийская и проис-
панская группировки среди «нижних криков».
Одной из значительных дипломатических акций Ис-
пании после ямасийской войны была посылка эмиссаров
78 к «нижним крикам» в 1716, 1717 и 1718 гг. для того,
чтобы попытаться уговорить их вновь заселить теперь
свободный район Аппалачей; в этом случае был бы соз-
дан своеобразный буфер против английской экспансии.
Хотя прямых доказательств того, что эта акция удалась,
нет, косвенные доказательства свидетельствуют об уда-
че этой операции. Сообщалось, что такие поселения, как
Апалачикола, Окони, Хитчити, Савокли и Юки, согла-
сились переместиться в район Аппалачей и, как установ-
лено позже, все они стали составными частями находя-
щегося на пути становления племени семинолов. Точно
не известно, когда в районе Аппалачей образовались
первые постоянные поселения, но существуют косвенные
доказательства того, что крикские группы появились
здесь уже в 1727 г. Дальнейшим толчком к продвиже-
нию криков на юг стали набеги племени чироков в 20-х
годах восемнадцатого века и все возрастающее проник-
новение англичан, последовавшее за созданием Джейм-
сом Оглторпом колонии Джорджия в 1732 г. К началу
40-х годов восемнадцатого века район Аппалачей опре-
деленно служил территорией для зимней охоты индей-
цев из крикских поселений в низовьях реки Чаттахучи,
жители которых занимались торговлей оленьими шку-
рами. Испанцы снова попытались привлечь криков на
свою сторону, открыв в Сент-Марксе торговую лавку.
Однако Клайн (Cline, 1964) не находит очевидных до-
казательств существования постоянных поселений кри-
ков в этом районе вплоть до 1755 г. На конференции в
Сент-Марксе в 1764 г. было перечислено пять крикских
поселений в этом районе — очевидно, Таллахасси (под
предводительством вождя Тонаби из Ковета), Микасу-
ки, Чискаталуфа, Таматли и Оклокни. В состав этих по-
селений входили беженцы из Аппалачей и тимуква. Эти
«западные протосеминолы» (как называет их Клайн)
были, видимо, настроены происпански и антианглийски.
Сходной с историей западных протосеминолов яв-
ляется история восточных протосеминолов района Ала-
куа к югу от поселения, которое теперь называется
Гейнсвилл. К 30-м гг. восемнадцатого века появляются
указания на существование в районе между рекой Сент-
Джонс и Алачуа поселений проанглийской группы кри-
ков. Когда Оглторп проводил в 1740 г. осаду Сент-Ога-
Билли Кривоногий (второй справа) и его свита в Нью-Йорке,
1852 г. Гравюра с дагерротипа из журнала «Иллюстрейтед Лондон
Ныоз», 21 марта 1853.
стина, среди множества крикских воинов была и группа
под руководством Пастуха, вождя из Окони, который
уже был или, возможно, скоро должен был стать вож-
дем индейского поселения в районе Алачуа. Крики, не-
сомненно, хорошо знали этот район, так как были там
в 1740 г., а затем в 1743 г. В любом случае к 1764 г.
в районе Алачуа поселились индейцы из таких крикских
поселений, как Окони, Апалачикола, Савоклп, Чиаха, а
также из некоторых ямасийских поселений.
К 1767 г. в центральной части Флориды, к югу от
района Алачуа, была образована индейская колония
Эйфаула, а в 1778 г. появились упоминания об индей-
ских поселенцах в этом районе из трех других городов,
говоривших на мускогском языке, и из двух городов,
говоривших на языке алабама (Swanton, 1922, р. 403;
Cline, 1964). В 1799 г. Хоукинс перечислил семь семи-
нольских поселений и объяснил, что по своей сути «они
крикские» и что «они произошли от городов». Окони,
Савокли, Эйфаула, Таматли, Апалачикола и Хитчити
(Hawkins, 1848, р. 24—25). Из перечня городов совер-
шенно ясно, что в этот период доминирующим языком
крикских поселений во Флориде был язык хитчити, в то
время как на мускогском говорили лишь немногие. Кро-
80 ме этого, можно было найти индейцев, говоривших на
языках юки, алабама и других 6
В известном смысле все это было началом образова-
ния племени семинолов. Как отдельные крики, так и це-
лые семьи, группы, а возможно, и небольшие поселения
стали передвигаться из районов Джорджии и Алабамы
к югу, на север Флориды. Такое передвижение стало
возможным лишь после того, как англичане и крики
уничтожили в этом районе коренное население и огра-
ничили пространство, находившееся под контролем ис-
панцев, до окрестностей Сент-Огастина. Но индейцы
пересекали границу между испанскими и английскими
владениями. Эта граница была подвижной и не находи-
лась под прямым контролем испанских или английских
властей. Передвижение криков во Флориду было только
частью общего процесса раскола и миграции крикских
поселений-городов на север и на юг от «проведенной»
европейцами границы. Характерной особенностью этого
периода были быстрые изменения в культуре и общест-
венной жизни криков под сильным экономическим и
военным давлением со стороны англичан. Торговля
оленьими шкурами, распространение огнестрельного
оружия, непрерывные войны и столкновения способст-
вовали возрастанию мобильности населения, нарушали
оседлую жизнь старых земледельческих поселений, а
новые дипломатические отношения с европейцами, не-
сомненно, повлияли на политическую систему криков.
В течение двадцати лет (1763—1783 гг.) Флорида
находилась под британским владычеством. Там полу-
чили распространение британские методы обращения
с индейцами, так как испанские методы в этих местах
«положительных» результатов не давали. Когда Фло-
рида вновь стала управляться Испанией (1783—
1819 гг.), испанцы сохранили британские методы управ-
1 Упомянутые города классифицируются по языковым группам
следующим образом (Swanton, 1922; Faibanks, 1957):
Мускогский: Ковета, Эйфаула, три других поселения.
Хитчитский: Хитчити, Чиаха, Окони, Микасуки (возможно, часть
населения из Чиаха), вероятно, также Таматли, Савокли и Апала-
чикола и, возможно, Ямаси.
Как мускогский, так и хитчитский: Таллахасси (?).
Юкский: Юки, возможно, Чискаталуфа.
Алабамский: два города.
ления и даже использовали английскую торговую ком- 81
панию в качестве основы контактов с криками во Фло-
риде, В жизни индейцев возвращение испанцев ничего
не изменило.
После 1763 г. во Флориде наблюдался рост торговли.
В Сент-Огастине, Сент-Марксе и Пенсаколе появляется
большое количество британских товаров, сюда приез-
жают торговцы из Каролины и Джорджии. Расселение
криков продолжалось и в 1783 г., их поселения можно
было встретить на огромной территории от реки Апа-
лачикола почти до Сент-Джонса и от Джорджии на юг
до реки Калусахатчи. Между удаленными друг от друга
поселениями находились земли, отведенные для охоты
и контролируемые криками. Набеги криков были при-
чиной исчезновения древнего населения южной Фло-
риды, и в 1763 г. жалкие его остатки ушли вместе с по-
кинувшей Флориду испанской администрацией и гарни-
зонами.
В 1764 г. агент по делам индейцев Южного округа
Джон Стюарт ясно выразил сущность британской поли-
тики «разделяй и властвуй» по отношению к индейцам
Юга, включая индейцев Флориды:
«Делу Его Величества будет нанесен несомненный ущерб из-за
существования слишком сильных дружеских уз и союзов между
различными индейскими племенами этого округа. Поэтому на нас
ложится обязанность всеми средствами, какими только можно, раз-
жигать между ними подозрительность и разногласия. Но делать это
нужно с величайшей осторожностью, чтобы не пробудить в них ни
малейшего подозрения относительно наших замыслов» (Fairbanks,
1957, р. 146).
Такая политика, проводимая при заключении догово-
ров с индейцами, раздаче «дипломатических» даров и
организации индейской торговли с белыми углубила тен-
денцию к сепаратизму среди индейских племен, которая
была присуща и крикам. Конфедерация криков, если
она и существовала, не была эффективным и хорошо
организованным политическим инструментом по всей
территории расселения криков. Крики-пионеры во Фло-
риде начинали как охотники, воины и торговцы, а затем
постепенно основывали постоянные поселения на все
большем расстоянии от старых поселений на севере.
Новые поселения основывались иммигрантами из раз-
личных мест, а организационная структура их, скорее
82 всего, складывалась заново и не была простым подра-
жанием прежним структурам.
В документах описываемого периода содержатся до-
казательства растущей автономии индейских поселений
во Флориде. Например, в 1756 г. поселения района
Алачуа держались в стороне от антиапглийского вос-
стания «нижних криков» на реке Чаттахучи. В 1757 г.
уже упоминавшийся вождь по имени Пастух посетил
поселение Саваннах и сообщил, «что он не посещал
Страну Криков все эти четыре года и не получал от-
туда никаких инструкций, о которых можно было бы
говорить» (Fairbanks, 1957, р. 134). Все свидетель-
ствует о том, что связи со старыми поселениями допус-
кались, но слабо осуществлялись. Во время заключения
Огастинского договора (1763 г.) крикская делегация,
не имевшая ни одного представителя из Флориды, на-
стаивала на праве юрисдикции над Флоридой. В мо-
мент подписания Пиколатского договора (1765 г.) ин-
дейцы Флориды действовали независимо от «нижних
криков», но при заключении в том же году Пенсаколь-
ского договора представители криков решали вопрос о
Флориде, хотя ни один делегат от индейцев Флориды
при этом не присутствовал. К концу периода правления
англичан во Флориде стало ясно, что индейцы Флори-
ды, несмотря на то что они часто вели переговоры са-
мостоятельно и действовали независимо, считали себя
и рассматривались остальными криками, англичанами,
испанцами и американцами как часть Конфедерации
криков. Макгилливрей, проводя переговоры от имени
Конфедерации, часто претендовал на представительство
от индейских поселений Флориды при решении межпле-
менных вопросов, но он же часто жаловался на отсут-
ствие у него данных об индейских племенах Флориды
и контроле над ними. После его смерти в 1793 г. сепа-
ратизм возрос, а переговоры в 1804 г. относительно
«уступки» земель и выплаты долгов показали, что семи-
нолы в значительной мере действуют независимо от
криков.
Именно в этот период европейцы начали употреб-
лять термин «семинолы». Однако самое раннее (из из-
вестных) упоминание этого термина встречается в од-
ном английском документе 1765 г. (Cline, 1964), где он
применен к группе Пастуха из района Алачуа без вся-
83
кого объяснения или определения (это может служить
указанием на то, что этот термин уже был в общем
употреблении). Сначала это название, очевидно, при-
менялось только к данной группе, но к середине 70-х
годов восемнадцатого века оно распространилось и на
поселения в районе Аппалачей. Почти до 1860 г. этот эт-
ноним продолжал употребляться особенно теми, кто
был хорошо знаком с положением дел, в двух значе-
ниях; как общее обозначение всех индейцев Флориды
и как обозначение выходцев из поселений района
Алачуа,
Этот этноним является этнонимом мускогского про-
исхождения «симано-ли», ранее «симало-ни» (последняя
форма сохранилась в некоторых диалектах), и обозна-
чает в применении к животным и растениям «дикий бег-
лец», «убежавший». Мускоги, видимо, позаимствовали
испанское слово «Cimarron», которое имеет то же значе-
ние. Более подходящим переводом мускогского слова
в его расширенном, метафорическом применении как
этнонима, возможно, является перевод как «эмигранты»,
«пионеры» или «люди границы».
Заимствование этнонима в английском и испанском
языках, и первые сообщения о его значении как «дикий
беглец», и широкое распространение его употребления
к концу XVIII в.— все это подчеркивает стремление
поселений криков во Флориде к независимости.
ВОЙНА И НАРУШЕНИЕ ЕДИНСТВА
Крикская война (1813—1814 гг.) внесла серьез-
ные изменения в процесс образования индейских посе-
лений во Флориде и их отношения с другими криками.
До этого времени эти поселения в основном представ-
ляли собой отколовшиеся группы городов «нижних кри-
ков», которые позднее имели еще долгую историю при-
способления к европейским пограничным постам и
селениям. Эти «нижнекрикские города» служили своего
рода буфером, предохранявшим «верхних криков» цен-
тральной части Алабамы от интенсивных контактов
с европейцами. Но после американской революции
«граница была прорвана» и в район «верхних криков»
хлынул поток американских колонистов и торговцев.
84 В 1796 г. среди криков начал свою работу в качестве
агента американских колонистов Бенджамин Хоукинс.
Он всемерно способствовал заимствованиям индейцев
у белых в области экономики, что вызвало значитель-
ные изменения в традиционном хозяйстве индейцев
и подорвало хозяйственную роль мужчин. Он настаивал
на централизации политической организации индейцев.
«Верхние крики» оказали сильное сопротивление этим
изменениям. Их оппозиция усилилась после визита
в 1811 г. вождя племени шауни Текумсе, который высту-
пал против американцев, за возрождение традиционного
образа жизни индейцев. Крикские пророки подхватили
его призывы и в конце концов в 1813 г. напали на про-
американскую группу индейцев и убили много амери-
канцев. Население штатов Джорджия и Теннесси под
руководством Эндрю Джексона быстро отреагировало
на выступление индейцев и вскоре нанесло поражение
консервативной группе «верхних криков» (Nunez, 1958).
Крики этой группы, называвшие себя «Красными пруть-
ями», в большинстве из поселений, говоривших на мус-
когском языке, устремились во Флориду, подальше
от американцев и их союзников среди криков. Во Фло-
риду шли и отдельные беженцы, и целые поселения.
Многие из них присоединились к населению существо-
вавших индейских поселений во Флориде, другие же
прошли дальше, основывая свои поселения в глухих рай-
онах своих охотничьих угодий на юге и на западе, по
направлению к заливу Тампа. Фэйрбенкс (Fairbanks,
1957, р. 208, 211) определяет численность крикского на-
селения Флориды непосредственно перед этим наплы-
вом беженцев в 3500—4000 человек, а сразу после
него в 6000 человек.
Сепаратизм индейцев Флориды обострился в резуль-
тате притока потерпевших поражение сторонников на-
тивизма, враждебно настроенных в отношении «нижних
криков», которые оставались нейтральными или даже
иногда вставали на сторону Джексона. В то же время
северные крики смотрели на своих сородичей во Фло-
риде как на «беглецов» и «людей вне закона».
Индейские группы района Алачуа в 1812—1813 гг.
поддержали англичан и испанцев в их конфликтах
с американцами в восточной Флориде. Это вызвало
контратаки народного ополчения штатов, в результате
85
которых индейцы потеряли большое количество скота
и урожая, а два их города были сожжены. Вследствие
этого они перенесли свои поселения на юг. Во время
войны 1812 г. западные семинолы, включая и «Красных
прутьев» и беглых негров, получили оружие от англичан
в 1814 г. В 1817 г. англичане инспирировали их набеги
через границу штата Джорджия, па что ее жители отве-
чали тем, что захватывали из индейских поселений нег-
ров и угоняли скот. Наконец в 1818 г. Эндрю Джексон
с двумя тысячами человек, многие из которых были
крики, пересек границу испанской Флориды. Эти собы-
тия положили начало Первой семинольской войне
в 1817—1818 гг. На своем пути Джексон уничтожал
семинольские и негритянские форты на берегах реки
Апалачикола, а затем двинулся на восток к реке Су-
ванни, сжигая деревни семинолов в старом аппалачском
районе и вокруг Таллахасси. При его приближении
многие жители разбегались, покидая свои насиженные
места, теряя скот, урожай и кров. В результате этого,
например, племя микасуки и ряд других индейских
групп двинулись на восток: одни ушли в район Алачуа,
другие — иа юг полуострова, а часть из них двинулась
на запад, по направлению к Пенсаколе. В докладах об
этом набеге Джексона упоминается 20 городов. В этих
городах, окруженных полями и небольшими поселе-
ниями, описываются ритуальные площадки, городские
советы. Совершенно очевидно, что речь идет о типич-
ных для криков городах (Fairbanks, 1957, р. 212—240).
Рост числа беженцев из «Красных прутьев», сотруд-
ничество некоторых племен криков с американцами
в Первой семинольской войне, миграция семинольских
поселений на восток и на юг —все это вместе способ-
ствовало установлению независимости семинолов от
Конфедерации криков.
В результате Первой семинольской войны амери-
канцы завоевали испанскую Флориду. Заключительный
акт передачи этой территории состоялся в 1821 г.,
и почти немедленно вслед за этим американцы начали
переговоры с семинолами. В работе Фэйрбенкса (Fair-
banks, 1957, р. 239—267) дана хорошая сводка сведений
о жизни семинолов, о начальном периоде исследования
американцами новой территории во время переговоров
и подписания в 1823 г. договора при Моултри-Крик. Его
86 анализ нескольких списков семинольских городов того
времени показал, что семнадцать из них возникли из по-
селений, созданных еще до крикской войны, восемь
основаны беженцами из группы «Красные прутья»,
два — индейцами, три —неграми и два города неизвест-
ного происхождения. Указанные поселения были раз-
бросаны на большей части полуострова Флорида, к вос-
току и югу от реки Апалачикола. Но на юге Флориды,
возможно, оставались свободными районы Эверглейдса
и болота Биг-Сайпресс, которые использовались индей-
цами для охоты, рыбной ловли и сбора дикорастущих
плодов. Основными местами жительства индейцев все
же оставались северные районы, более пригодные для
крикских методов ведения земледелия, охоты и позднее
возникшего скотоводства. Продолжала сохраняться
и крикская организация городов. Для нее характерны
крупное центральное поселение и окружающие его де-
ревни-спутники. Видимо, отсутствовала общая для всех
семинолов политическая организация, поэтому для пе-
реговоров, связанных с заключением договора при Мо-
ултри-Крик (1823 г.), необходимо было специально на-
значить главного представителя от индейцев.
Фэйрбенкс пытается найти в этом периоде истоки
деления современных семинолов на две группы: боль-
шую, говорящую на языке микасуки, и меньшую, гово-
рящую на мускогском языке. Однако ему не удалось
достигнуть сколько-нибудь значительного успеха, так
как старое разделение между криками и семинолами
или (западными) микасуками и (восточными) семино-
лами, по всей вероятности, не соответствует делению
на группу микасуки (хитчити) и группу мускогоязыч-
ных. Трудность заключается в том, что почти все линг-
вистические данные, отраженные в документах XVIII
и XIX вв., имеют отношение к мускогскому языку неза-
висимо от того, на каком языке говорило население
данного города и на каком общалось с жителями дру-
гих городов. Очевидно, что индейцы Флориды переняли
у криков обычай пользоваться мускогским языком при
общении с европейцами и с индейцами из других
племен.
В договоре при Моултри-Крик тридцать два чело-
века, подписавших его, отказывались от всех прав
на территорию Флориды, за исключением территории
87
для резервации индейцев, которая должна была быть
выделена в центральной части штата. Они представили
также сведения о численности индейского населения,
насчитывавшего в то время 4883 человека, тогда как
за пять лет до этого его численность определялась в
6000 человек. Фэйрбенкс объясняет падение численности
индейского населения потерями, вызванными Первой
семинольской войной и возвращением в Алабаму после
войны некоторых беженцев из группы «Красные прутья».
Но цифра 4883, относящаяся к 1823 г., явно занижена
по крайней мере на 600 человек. Одно дело было подпи-
сать договор, другое — претворить в жизнь его положе-
ния. Было трудно найти подходящее место для резер-
вации и переселить в ее пределы семинолов, защитить
индейцев от быстро идущего заселения штата американ-
цами. Местные американцы противились условиям со-
глашения с индейцами, домогаясь отведенных семино-
лам земель и требуя передачи им живущих с индейцами
негров.
В 1835 г. началась Вторая семинольская война, ко-
торая продолжалась семь лет. Считают, что это была
самая дорогостоящая из всех войн, которые когда-либо
вела американская армия против индейцев. Закончи-
лась она скорее перемирием, чем заключением мирного
договора. (Сейчас это приводится в качестве доказа-
тельства того, что семинолы «никогда не подписывали
договора».) В этой работе достаточно привести лишь
обобщенные сведения о столь трудной и плохо изученной
войне, хотя с точки зрения большинства, включая самих
семинолов, война эта была наиболее важным событием
(или серией событий) в истории семинолов.
Наиболее очевидными последствиями войны были
большие людские потери и насильственные территори-
альные перемещения индейцев.
Надежным мерилом размеров падения численности
семинолов является цифра 4420 человек, захваченных
в плен и сдавшихся семинолов и насильно перемещен-
ных за время войны из Флориды на Индейскую террито-
рию (ныне штат Оклахома). К этой цифре необходимо
прибавить тех многочисленных и безвестных индейцев,
которые пали в сражениях. Точных данных о том,
сколько индейцев выжило и осталось во Флориде
в 1842 г., нет. Генерал Уорт, сделавший в том году
88 свою карьеру, сообщал в военное министерство, что, по
имеющимся данным, во Флориде осталось всего 300 се-
минолов (Сое, 1898, р. 158). Однако он мог занизить
численность индейцев, будучи заинтересован в оконча-
нии войны. Нам представляется, что наиболее вероят-
ной цифрой, отражающей число выживших в 1842 г.
из 5500 семинолов, за семь лет до этого, будет цифра
в 500 человек.
Потери американской стороны также были большими.
Война индейцев с американцами носила партизанский
характер. По продолжительности, жестокости, неравен-
ству сил, стратегии и тактике, а также по тому, что
в войну было вовлечено все индейское население, она
больше походила на современные партизанские войны,
чем другие войны, имевшие место на американских
границах. Индейцы несли потери на полях сражений и
попадая в плен. К тому же, как пишется в традиционных
рассказах современных семинолов, в этой войне их
предки пережили тяжелейшие трудности, связанные с
постоянными перемещениями, отсутствием пищи, стрем-
лением воинов спрятать свои семьи от наступающих
войск противника. Поля и запасы продовольствия индей-
цев систематически уничтожались регулярной американ-
ской армией. Оседлая жизнь для индейцев стала прак-
тически невозможной, и они, распавшись на небольшие
группы, вынуждены были жить охотой, собиранием трав
и диких плодов.
Длительная и дорогостоящая война была непопу-
лярна среди американской общественности на Севере.
Но, несмотря на непопулярность, война велась в инте-
ресах белых колонистов во Флориде и осуществления
жесткой политики администрации Джексона, направ-
ленной на «перемещение» восточных индейцев на запад
от реки Миссисипи. Война велась до победы, хотя сила
сопротивления семинолов вынудила пойти на некоторые
отступления от теоретически сформулированных целей.
Конец войны показал, что перемещение всех индейцев
является мероприятием очень дорогостоящим.
Одной из целей войны было намерение белых «от-
бить» негров от семинолов, разделить их. Негры —
бывшие рабы и их потомки, нашедшие убежище у индей-
цев, играли важную роль в сражениях индейцев с аме-
риканцами, так как их заинтересованность в сопротив-
89
лении белым была не меньше, чем у индейцев, а
поскольку многие негры говорили на двух языках
и были лучше, чем индейцы, знакомы с обычаями евро-
пейцев, это делало их незаменимыми для обеих вою-
ющих сторон в качестве советников, переводчиков и про-
водников. В некотором смысле Вторая семинольская
война была скорее негритянским восстанием, чем вой-
ной индейцев. Имеются документы, в которых содер-
жатся некоторые указания на то, что «семинольские»
негры были на равных правах с их индейскими товари-
щами (Porter, 1932, р. 323—348; 1942). Это подтверж-
дается наличием двух сохранившихся самостоятельных
общин «семинольских» негров, основанных в те времена.
Одна из них в Коагуила (Мексика), предки-основатели
которой пришли сюда с Индейской территории в сопро-
вождении группы индейцев-семинолов в 50-х годах во-
семнадцатого века, но индейцы вскоре вернулись обрат-
но. Другая — на острове Андрос в Багамском архипе-
лаге, предки которой попали сюда на английских кораб-
лях и, возможно, на своих собственных каноэ из района
Майами в начале XIX в. (Porter, 1945; Coggin, 1946).
Существует много доказательств боевого сотрудничества
между семинолами и неграми во время войн. Вместе
с тем неоднократные исследования групп крови показы-
вают, что у современных семинолов Флориды почти нет
предков-негров, что свидетельствует об отсутствии или
редкости браков между неграми и семинолами. Однако
ни американской армии, ни белым флоридцам не удава-
лось во время этой войны разъединить негров с их
друзьями семинолами. Было также отмечено, что, когда
индейцы и негры попадали в плен или капитулировали
во время военных действий во Флориде, индейцев нельзя
было вынудить к депортации на Индейскую территорию,
до тех пор пока их друзьям неграм не разрешали при-
соединиться к ним. Однако только незначительное коли-
чество негров осталось на юге Флориды с семинолами.
избежавшими депортации. Эти свободные индейцы
на далеком Юге уже не могли предоставить надежного
убежища для бежавших негров-рабов. В конечном
счете колонизаторам удалось «очистить» большую часть
полуострова от индейцев, стоявших на пути американ-
цев, заселявших эту территорию. Индейцы же, остав-
шиеся в Эверглейдсе и на болоте Биг-Сайпресс, были
90 вне досягаемости для американской армии, так как
в места, где они обосновались, добраться практически
было нельзя. Кроме того, индейцы были здесь немного-
численны и слабы и не представляли в тот момент
серьезной опасности для колонизаторов.
Несмотря на перемещения и перегруппировки индей-
ского населения во время войны, различные его группы
продолжали обозначаться этнонимами, указывавшими
на их происхождение с Севера. Термин «семинолы»
продолжал использоваться в двух значениях: он был эт-
нонимом для обозначения всех индейцев Флориды и был
специфическим этнонимом для обозначения индейской
группы, вышедшей в конечном счете из района Алачуа,
отличая ее от других групп, носивших названия: ми-
касуки, крики, каллахасси, юки, чоктавы, хитчити, ис-
панские индейцы и другие
Контакты семинолов Флориды с их крикскими род-
ственниками и фактически со всеми другими индейцами
были полностью нарушены в результате их миграции
на юг и перемещения в 30-х гг. девятнадцатого века
криков и других южных индейцев на Индейскую терри-
торию на западе от реки Миссисипи. Там, в изгна-
нии, большинство семинолов присоединились к крикам.
Они сохранили или приняли формы социальной, поли-
тической и культурной жизни криков и стали одним из
«Пяти цивилизованных племен». Начиная с 1842 г. куль-
тура семинолов во Флориде развивалась совершенно
независимо.
1 Эта серия этнонимов была собрана Портером (1949, р. 365,
п. 8) на основании десяти списков трех или более составных частей
племени семинолов, представленных в опубликованных отчетах о
войне, которые собраны в основном в сборнике современных доку-
ментов. Семинолы и микасуки упоминаются во всех десяти списках,
крики —- в девяти, таллахасси — в шести, юки — в пяти, а чоктавы,
хитчити и испанские индейцы — по одному разу. В неопубликован-
ном детальном «Перечне народа семиполов во Флориде в октябре
1850 г., удостоверенном Уильямом Кривоногим» (Casey, 1850—1856)
отмечена традиционная принадлежность мужчин к определенным
группам. Если мы сравним заглавие с самим списком, то увидим, что
этноним «семинолы» продолжает применяться в двух значениях.
Шестьдесят два мужчины были определены как «семинолы» в отли-
чие от 32 мужчип-микасуки, 10 таллахасси, 8 не определены, 6 как
крики и один как юки (последний снабжен примечанием; «Эмигри-
ровал в 1852 г.»).
На схематической карте, составленной спустя восемь 91
лет после войны (Casey, 1850—1856), мы видим, что се-
минолы выжили в десяти поселениях (вероятно, поль-
зуясь современной терминологией, эти поселения лучше
называть «лагерями»). Это были шесть нечетко оформ-
ленных групп, расселенных в пределах территории
(около 70 километров в диаметре) на северной око-
нечности болота Биг-Сайпресс и в южной части реки
Калусахатчи. Исходя из событий 1855—1858 гг. можно
предположить, что на дальнем юге, возможно, сущест-
вовало еще несколько таких лагерей.
Прежде чем семинолов оставили в покое, произошло
еще одно событие. В 1849—1850 гг. между индейцами и
белыми возник целый ряд незначительных конфликтов.
В возникновении одного из конфликтов американские
власти обвинили индейцев. Семинолы выдали властям
шесть или семь предположительно виновных мужчин,
однако среди американцев уже началась агитация за
выселение семинолов за пределы Флориды. Федераль-
ное правительство в 1852 г. назначило «эксперта по де-
лам выселения», который привез во Флориду делегацию
семинолов с Запада. Затем он повез их во главе с Билли
Кривоногим, известным вождем семинолов во Флориде,
и несколькими его сторонниками в большую поездку по
таким городам, как Вашингтон, Балтимор, Филадельфия
и Нью-Йорк. Всеми правдами и неправдами удалось уго-
ворить тридцать два семинола покинуть Флориду, что
обошлось правительству в более чем 50 000 долларов
(Сое, 1898, р. 191—209; Porter, 1967). «Эксперт» был
уволен. В 1855 г. разразилась Третья семинольская
война. В течение трех последующих лет ополчение бе-
лых флоридцев и отдельные части американских феде-
ральных войск, вероятно, убили около двадцати индей-
цев в районе болота Биг-Сайпресс и сумели в 1858—
1859 гг. депортировать 240 индейцев, включая вождя
Билли Кривоногого. В 1860 г. во Флориде осталось
меньше 200 семинолов
1 Численность населения, определенная здесь и выше, нуждает-
ся, несомненно, в некоторых поправках. Основой моих расчетов
являются следующие цифры:
1823 Общее количество семинолов (Fairbanks, 1957) 4883
1835—1842 Депортировано на Запад во время Второй
семипольской войны (Сое, 1898, р. 161) 4420
92 ИЗОЛЯЦИЯ
Почти в течение двадцати лет после окончания
Третьей семинольской войны, в 1858 г., индейцы, выжив-
шие в своих убежищах в районе Эверглейдс и на болоте
Биг-Сайпресс, держались подальше от тех немногих бе-
лых, которые жили в то время в южной части Флориды.
Вот почему у нас практически нет сведений о жизни
индейцев тех лет. Отсутствуют не только документы, но
1850 В переписи указано по именам, возрасту, род-
ственным и др. связям 119 мужчин (Casey, 1850—
1856); общее количество семинолов определено по
соотношению 39 воинов на 126 женщин и детей
(см. данные о 1858 г.) и получена цифра 502
1852—1854 Отослано на Запад «экспертом по делам выселе-
ния» (Porter, 1967, р. 236) 36
1855—1858 Убито в Третьей семинольской войне (неточные
данные) (Сое, 1898, р. 210—221; Covington, 1966) 20
1859 Отправлено на Запад в результате войны (Porter,
1967, р. 239) — 39 воинов и 126 женщин и детей 165
1858 Отправлено на Запад в результате войны (Por-
ter, 1967, р. 241) 75
Даже если эти цифры принять за точные, то у нас все равно
отсутствуют данные об убитых за период войны 1835—1842 гг. и
данные о естественном приросте населения между 1823 и 1860 гг.
Я допускаю, что при трудных условиях этого периода смертность,
а не гибель во время войны уравновешивала рождаемость индей-
цев. Мое предположение о том, что во Флориде в 1860 г. оставалось
менее 200 индейцев, допускается и данными Кейси от 1850 г., в ко-
торых он останавливается на цифре 119 человек. Эта цифра кажется
нам реальной, поскольку она возникла скорее из простого перечис-
ления оставшихся индейцев, чем из предположительной оценки.
Кроме того, Кейси хорошо знал семинолов и по крайней мере эле-
ментарно владел мускогским языком. Это также допускает и суще-
ствование пропорции 1858 г. — на 39 воинов приходилось 126 жен-
щин и детей, по это менее надежно, поскольку резонно допустить,
что в Третьей семинольской войне было убито больше мужчин, чем
женщин и детей. Увеличение предполагаемой пропорции численности
женщин и детей поднимет и общую численность населения, однако
после 20 лет мира численность семинолов Флориды оценивалась в
292 человека в 1879 г. и 208 человек в 1880 г. Первая из этих цифр
явно ненадежна, так как представляет собой предположение мест-
ных «экспертов» неиндейского происхождения, а вот вторая осно-
вана на тщательных подсчетах по переписи. Я допускаю, что
1) общая оценка на 1880 г. слишком занижена: в переписи, ве-
роятно, не указаны маленькие дети и те, кого семинолы прятали.
Но даже если это так, то 2) цифра 200 человек для I860 г. может
оказаться слишком высокой.
93
это время не помнят и старики, с которыми я встречался
в начале 50-х гг. двадцатого века. А ведь это, несомнен-
но, был очень важный период культурного и социального
приспособления к радикально новым экологическим и
демографическим условиям. Мы можем проследить
лишь результаты этих изменений по периоду 70-х и
80-х гг. девятнадцатого века, когда вновь начинают
появляться документальные свидетельства и сохра-
няются воспоминания моих информаторов об этом пе-
риоде.
В этих источниках семинолы предстают перед нами
как нечто вновь открытое. Традиции и документальные
данные об их жизни, известные с XVIII в. до 1850-х го-
дов, обрываются. Старая этнонимия, относившаяся к
городам и индейским группам в северной части Фло-
риды и к крикам, заменена новой. Этнонимия «семи-
нолы» в английском языке обычно употребляется в от-
ношении всех индейцев Флориды. Но нынешние индейцы-
информаторы не согласны с переводом слова «симано*
•ли» (на микасукском) и «симанб-лп» (на мускогском)
как «беглец». Во Флориде эти слова употребляются в
значении «дикий» и применяются к диким животным и
растениям в отличие от одомашненных. Индейцы при-
знают, что английское слово «семинолы» произошло от
вышеупомянутых индейских слов, но по крайней мере
в 1950-х годах не любили, когда их называли «ди-
кими», и не применяли слов «симано-лй» и «симанб-ли»
как этнонимы на их собственных языках. В 1881 г. эт-
нограф Макколи предпринял «несколько попыток уста-
новить, какое же племенное название применяют ин-
дейцы сами к себе». Его главный информатор отвергал
термин «семинолы», предлагая вместо него мускогское
выражение «каньбкса истина-ти», которое буквально
означает «индейцы полуострова» (MacCauley, 1887,
р. 509). Я не слышал, чтобы этот термин был широко
распространен, и подозреваю, что индейцы изобрели его
для удовлетворения настойчивости Макколи. Обычным
же обобщающим термином в индейских языках было
просто слово «индеец» — «я-ткитишй» (на микасукском)
и «истина-ти» (на мускогском). Оба эти слова бук-
вально обозначают «краснокожий» и существуют наряду
с терминами, обозначающими «белокожий» и «черноко-
жий», применяемыми соответственно к белым и неграм,
94
Отсутствие этнонима, который выделял бы семинолов
из среды других индейцев, является симптомом, указы-
вающим на длительный период их изоляции.
Для двух языков, на которых говорят семинолы
Флориды, существовали и все еще существуют особые
обозначения. Например, для обозначения микасукского
языка существует на микасукском языке выражение
«и-лапонкй», а на мускогском— «чи-сапонкй». На мус-
когском языке Флориды язык микасуки называется «чи-
ло-ккита», а мускогский — «очи-сопонака». Этимология
этих терминов весьма интересна. В добавление в корне-
вой основе, обозначающей «язык», они содержат «и-л-»
неизвестной этимологии; «очи-с-» и краткое производ-
ное «чи-с-», которое, как мне сказали, обозначает реку
на севере, которая упоминается в семинольской легенде
о миграциях народа. Слово «чи-с-» явно является хит-
читским термином в мускогском языке (название
«Очиси крик» лежит в основе этнонима «крики»). Слово
«чило-ккита», содержащее корневую основу, иногда пе-
реводимую как «другая речь», хорошо известно и яв-
ляется мускогским термином для обозначения их крас-
ной фратрии. (Swanton, 1928а; 1964, р. 664). В этом
случае мы имеем дело с некоторым сохранением в семи-
нолах наследия криков.
Термин «микасуки» был хорошо известен некоторым
из моих семинольских информаторов, по, говоря на
английском, они мало его применяли и совсем не ис-
пользовали, говоря на микасукском языке, может быть,
только за редкими исключениями как сознательное
заимствование из английского языка или иногда из
мускогского языка Оклахомы, который мало кто знал.
Этот и некоторые другие примеры старой этнонимии
семинольских групп очень редко встречаются в совре-
менной литературе на английском языке да к тому же,
как я думаю, заимствованы у индейцев, которые воскре-
сили в памяти некоторые слова, используемые ранее в
английском языке. Так, Макколи услышал термин «ин-
дейцы таллахасси» (MacCauley, 1887, р. 509), но при-
менил его к двум группам семей, самобытность которых
опровергается собранными недавно генеалогическими и
традиционными данными. Он также сделал загадоч-
ную запись «Обломки микасуки О-ко-ни во Флориде»
95
(MacCauley, 1881), но не применил этот термин ни к од-
ной социальной группе.
Случайный, по внимательный наблюдатель подметил,
что семинолы говорят на мускогском или «крикском»
языке (е. g. Pratt, см. Sturtevant, 1956 а; MacCauley, 1887;
Corey, 1896, р. 35). Но вряд ли кто из посторонних на-
блюдателей до XX в. знал, что индейцы Флориды гово-
рили и на других языках. Например, две трети индей-
цев говорили на диалекте языка хитчити, который в
результате заимствования из терминологии Оклахомы
около 1920 г. получил в английском языке название
«микасуки». (е. g. Spencer, 1921; Nash, 1931; Stirling,
1936; а позже и в некоторых этнографических источ-
никах). Даже Макколи, первый этнограф, изучавший
семинолов Флориды, не обнаружил этого, а его мика-
сукский информатор по вопросам лингвистики и этно-
графии, видимо, познакомил Макколи только с муског-
скими формами слов. Микасуки, несмотря на то что
теперь они составляли большинство, сохраняли старый
крикский обычай использовать мускогский язык для
общения с посторонними. Доказательством этого яв-
ляется зарождавшийся жаргон, который использовали
как индейцы, так и белые во Флориде вплоть до 1920 г.
Все индейские термины в этом жаргоне были муског-
ского происхождения, несмотря на тот факт что у боль-
шинства индейцев, говоривших на нем, родным языком
был язык микасуки. Но к 50-м гг. двадцатого века поло-
жение изменилось. В большинстве случаев, которые мне
доводилось наблюдать, при разговоре между индейцами
микасуки и мускоги использовался язык микасуки. Про-
изошло отмирание жаргона, а одно микасукское слово
было даже позаимствовано в местном английском языке
в южной Флориде. Это было слово «чики», означавшее
«дом семинолов» (от «чики-» — «дом»).
Но даже в 50-х годах XX в. язык мускоги сохранял
свои привилегии по сравнению с языком микасуки по
крайней мере для тех, кто говорил па микасуки. Можно
услышать обидные для микасуки сравнения относи-
тельно преимуществ и возможностей указанных двух
языков, напоминающие отношение людей, говорящих
на нестандартном диалекте или языке, к наиболее
распространенному или стандартному языку их райо-
на. Такое отношение, по-видимому, проистекает из
96 традиционного использования языка мускоги для обще-
ния между различными индейскими общинами. Важно
при этом и то, что почти все имена собственные и слова
всех шаманских заклинаний микасуки произносились на
языке мускоги. И наконец, христианские миссионеры из
Оклахомы, говорившие на мускогском языке, впервые
в 30-х и 40-х годах XX в. достигли определенного ус-
пеха среди микасуков. При этом опубликованные на
мускогском языке Новый завет и другую христианскую
литературу они устно переводили на микасукский язык.
Однако, несмотря па некоторые различия, культура
семинолов Флориды в основных своих чертах является
общим достоянием говорящих на общих языках. Социо-
политические подразделения прошлого века, так же как
и до этого, только в отдельных элементах отражают
различия между микасуками и мускогами. Начиная
с 70-х годов XIX в. в документах того периода и в сов-
ременных воспоминаниях различаются группы семей,
связываемые с определенными местами их проживания
в южной Флориде и обозначаемые этнонимами на анг-
лийском и индейском языках. Около 1880 г. существо-
вали три небольших «поселения», в которых жили семьи,
говорившие на мускогском языке. Эти «поселения» были
расположены на востоке, севере и западе от озера Оки-
чоби. Спустя двадцать лет эти поселки слились в посе-
ление на Коу-крик к северу от озера, и мускогоязычные
индейцы получили общее название «семинолы коу-крик».
А такое название, как, например, «индейцы капустной
пальмы», указывает на экологическое отличие региона
их поселения от региона проживания индейцев «боль-
шие кипарисы» (Биг-Сайпресс), говоривших на мика-
сукском языке, которые с самого начала этого периода
были сосредоточены на северной оконечности болота
Биг-Сайпресс и по краю Эверглейдса, как раз в районе
береговых хребтов между фортом Лодердейл и Майами.
Самое крупное поселение было расположено на острове
Пайн, к юго-западу от форта Лодердейл. Вплоть до
1900 г. в этом поселении насчитывалось около 25 домов
(то есть, по всей вероятности, там проживало восемь-
десять семей), и оно было окружено полями. Кроме до-
мов, там была площадка для отправления обрядов
«буска». Но такая ситуация была необычной. В других
районах поселения с «лагерями», в которых жили боль-
Рис. 4. Юг Флориды.
шие матрилокальные семьи, часто были удалены друг от
друга на большие расстояния.
Они использовали огромный район внутренней части
южной Флориды. Поля индейцев были небольшими по
размерам, но разбросанными на большой территории.
Их обрабатывали, засевали и убирали в течение весны
и лета. Зимой же люди охотились ради добычи шкур,
кожи и мяса, что играло большую роль в их жизни.
В это время семьи часто переселялись во временные
охотничьи лагеря. Индейцы на своих долбленых из де-
рева каноэ проплывали большие расстояния, чтобы по-
пасть в маленькие прибрежные городки, где они обмени-
вали шкуры и кожу на одежду, металлические орудия
труда, посуду, ружья, боеприпасы, сахар, соль и кофе.
98 Судя по современным воспоминаниям, многие места
через несколько лет покидались индейцами, чаще всего
в ответ на вторжение белых колонистов на их земли,
развитие железных дорог, фермерских хозяйств, занятие
земель под пастбища (Sturtevant, 1956а, 1956b). Формы
торговли также претерпевали изменения. Охота стано-
вилась все менее доходной, так как в лесах количество
промыслового зверя быстро уменьшалось, а вместе с тем
росло число законов по охране животного мира от ист-
ребления (особенно запрещалась продажа перьев птиц
и шкур аллигаторов). Серьезные экологические измене-
ния произошли в результате создания осушительной си-
стемы в восточных и северных районах Эверглейдса в
период между 1906 и 1913 гг. Бум на приобретение
недвижимости во Флориде в 20-х годах XX в. явился
причиной ухода индейцев с их земель в районе Майа-
ми — форт Лодердейл. Некоторые из них ушли в глу-
бинные районы Эверглейдса, на запад от Майами, дру-
гие— в маленькую федеральную резервацию в Дейния,
между Майами и фортом Лодердейл. С другой стороны,
такое событие, как открытие шоссе Тамайами, уходящего
на запад от Майами и пересекающего Эверглейдс, от-
крыло возможности для возникновения контактов семи-
нолов с внешним миром. Начиная с 1928 г. и до настоя-
щего времени происходит процесс перемещения индей-
ских лагерей с возвышенностей открытой части
Эверглейдса в места, расположенные вдоль шоссе. По-
стройка шоссе вызвала перестройку и частичное объеди-
нение индейских групп, ранее географически обособлен-
ных. Около 1882 г. район, прилегающий к городу Эвер-
глейдс на южной оконечности болота Биг-Сайпресс,
начал заселяться индейскими семьями из северной
части Биг-Сайпресс (Tebeau, 1957, р. 53). Позднее они
переселились на север, поближе к шоссе, в то время как
те, кто остался в районе Биг-Сайпресс, двинулись к
шоссе на юг. И те и другие в конечном счете встрети-
лись с индейцами, ушедшими на запад из района Май-
ами— форт Лодердейл.
Жители этих «придорожных» поселений получали
некоторый доход от продажи сувениров проезжающим
туристам, от платы за посещение поселка и от про-
дажи лягушачьих ножек майамским оптовым торгов-
цам.
99
Социальная и политическая организация семинолов
этого периода только частично была связана с районами
их поселений. У семинолов существовало три основных
типа социальных единиц: матрилокальные большие се-
мьи, матрилинейные родовые группы и группы буска.
Семьи жили в лагерях. Матрилинейное ядро каждого
лагеря принадлежало к одному из родов, поэтому жен-
щины и неженатые мужчины данного рода жили в целом
ряде разбросанных лагерей, которые можно рассматри-
вать как локальные проявления родовой организации.
Эти разбросанные лагеря объединялись на короткое
время дважды в год по двум поводам: для проведения
буска в начале лета и праздника охотничьих плясок
осенью. На время этих праздников индейцы собирались
вместе на площадках для проведения буска, причем
члены каждого рода во время этих церемоний жили
вместе в своем большом лагере, а роды побольше —
в двух лагерях (Spoehr, 1941, 1944). Вообще же геогра-
фически роды располагались таким образом, чтобы
доказать, что микасуки и мускоги — это не одно и то
же, хотя между ними не было принципиальной разницы.
Некоторые роды встречались в обеих группах, имея
эквивалентные названия на двух языках, и считались
их членами «однородными». Но некоторые роды встре-
чались только в одной из групп (в подобных случаях
в другой группе имелись соответствующие группы, ока-
зывавшие им гостеприимство во время отправления
обрядов буск). Такое различие между двумя лингвисти-
ческими группами сохранилось благодаря сильной тен-
денции к матрилокальности, а принадлежность к язы-
ковой группе определялась скорее близостью, чем про-
исхождением. Генеалогии и традиция показывают, что
между этими двумя лингвистическими группами прак-
тиковались браки. Иногда женщина переходила на по-
стоянное жительство в другую группу. Через поколение
или два ее потомки подрастали и усваивали язык своих
соседей, уже не считаясь иммигрантами из другой язы-
ковой группы. Если женщина принадлежала вообще
к другому роду (или подроду), то ее потомки вносили
этот род в список родов данной лингвистической группы.
Однако такие случаи бывали чрезвычайно редко, что
доказывается отсутствием идентичности в списках родов
этих двух языковых групп.
100
У семинолов никогда не было общей политической
организации. Самыми большими политическими объеди-
нениями буквально до самого недавнего времени были
группы буска. Каждая такая группа связана с опреде-
ленной священной связкой (набор магических предме-
тов), на почитании которой и сосредоточивался ежегод-
ный праздник буск. Почитания священной связки не
было у криков, и, очевидно, оно получило развитие
лишь после Второй семинольской войны (Sturtevant,
1954). Каждый семинол «принадлежал» к одной из свя-
щенных связок и участвовал в связанном с ее почита-
нием буске (хотя в качестве гостя он мог посещать и
другие буски). Индеец, посещая буск, попадал под юрис-
дикцию судебного и политического совета данного бус-
ка. Вплоть до 1890 г. существовало девять таких свя-
щенных связок: две из них просуществовали недолго и
погибли от пожара, а третья погибла в 1910 г. Осталь-
ные уцелели и все еще пользуются почитанием. Одна из
священных связок и связанный с ней буск всегда при-
надлежали семинолам, говорящим на мускогском языке.
Пять других являлись микасукскими. Но, как вспомина-
ют очевидцы, ежегодно проводилось максимум четыре
раздельных микасукских буска, а не возможных пять
(или восемь до 1890 г.). Наиболее нормальным считает-
ся положение, сложившееся за последние 30—40 лет, при
котором ежегодно проводилось только три буска — один
Коу-крик (мускогский) и два микасукских. Священные
связки микасуки группировались и хранились у несколь-
ких хранителей. Последние организовывали обряды буск
сообща, или отдельный хранитель нескольких связок
устраивал буск самостоятельно. В то же время буски
были в большей или меньшей степени явлением регио-
нальным (в течение многих лет они устраивались в од-
ном месте, но со временем места празднеств менялись).
Например, около 1900 г. обычно проводилось четыре
буска. Один — на восточном побережье (возможно, на
острове Пайн около теперешней резервации Биг-Сай-
пресс, один на болоте Биг-Сайпресс (эти три буска ми-
касукские) и последний — в Коу-крик. Степень изоляции
родственников друг от друга была значительной, а если
они все же встречались, то чрезвычайно редко.
НОВЫЙ ЭТНОГЕНЕЗ
101
В 70-х и 80-х годах XIX в. Бюро по делам индейцев
(БДИ) постепенно начало свою деятельность во Флори-
де. Оно назначало временных агентов, которые от слу-
чая к случаю совершали инспекционные поездки. Основ-
ной же их задачей все еще оставались попытки перемес-
тить индейцев на Индейскую территорию. Приобретение
земель под резервации началось в 1891 г., но эти уча-
стки земли были разбросаны на большой территории
и их часто меняли, так что индейцы с полным основани-
ем игнорировали программу создания резерваций. Даже
к 1930 г. только три или четыре из 39 семинольских
поселений, известных Бюро по делам индейцев и состав-
лявших 10% населения, находились на территории ре-
зерваций (Glenn, 1931; Nash, 1931). Но в течение 30-х
годов XX в. произошло объединение резервационных
земель, в результате чего образовались три большие ре-
зервации, которые существуют и по сей день. Это резер-
вация Брайтон, расположенная недалеко от западного
берега озера Окичоби, Дейния (недавно переименован-
ная в резервацию Холливуд) на восточном побережье
и резервация Биг-Сайпресс на северо-восточной око-
нечности болота Биг-Сайпресс. В этот же период со-
стоялось более близкое знакомство индейцев с социаль-
ными службами, школами, шоссейными дорогами, раз-
ведением скота. Отсутствие работы и сносных условий
жизни, а также экономические затруднения вне преде-
лов резерваций вызвали приток индейцев в резервации,
где они надеялись найти убежище от всех своих жиз-
ненных невзгод. Семинолы настороженно отнеслись к
школам. Вообще процесс их аккультурации до середины
40-х годов проходил очень медленно. Даже в 1953 г.
среди индейцев насчитывалось всего три или четыре
выпускника средней школы.
Реальной причиной и признаком наступавших пере-
мен был неожиданный успех христианского миссионер-
ства среди индейцев. Известно, что миссионеры не име-
ли здесь успеха с периода 90-х годов прошлого века.
В 1943 г. преподобный Стэнли Смит, активный пропо-
ведник, говоривший на мускогском языке (выходец из
крикского города Арбика в Оклахоме), был послан во
Флориду религиозной организацией индейцев Оклахомы,
102 мускогов, вичита и семинолов. Когда он прибыл
туда, среди семинолов насчитывалось только одиннад-
цать верующих. В большинстве своем это были индей-
цы, обращенные в христианство одним миссионером из
оклахомских криков, который появился во Флориде в
30-х годах. Смит проводил службу на мускогском язы-
ке, используя переводчиков-семинолов для того, чтобы,
когда возникнет необходимость, можно было бы пере-
вести его проповеди на язык микасуки. В 1944 г. он
обратил в христианство нескольких индейцев. В 1947 г.
совершенно неожиданно началось широкое принятие
христианства индейцами. В указанном году было обра-
щено 197 человек, позднее это число увеличилось. Не-
сколько мужчин-семинолов из Флориды получили под-
готовку баптистских проповедников Юга. Маленькая
церковь в Дейнии была расширена и возобновила свою
деятельность, а в резервациях Биг-Сайпресс и Брайтон
открылись новые церкви. Принятие христианства означа-
ло разрыв с организацией буска, что в конечном счете
сделало почти невозможным проживание обращенных
среди индейцев, живших вне резерваций и сохранивших
традиционные политические и религиозные обычаи.
В этот период отмечается неожиданный рост населения
резерваций Биг-Сайпресс и Дейния. У коу-криков про-
цесс обращения в христианство вначале не был таким
бурным, и это, возможно, вызвало у них меньше проти-
воречий. В любом случае у коу-криков как в резервации
Брайтон, так и вне ее не было таких серьезных раздо-
ров среди индейцев-христиан и нехристиан, как, напри-
мер, у микасуков. К 1950 г. религиозно-политическая
организация семинолов и система связей между различ-
ными индейскими группами изменились. Осталось три
группы буска, но со значительно сократившимся коли-
чеством членов. Около половины индейского населения
было обращено в христианство и объединено в четырех
церквах --- по одной в каждой резервации, принятых (ой)
в члены Совета миссий южнобаптистской церкви. Чет-
вертой была небольшая раскольническая церковь, кото-
рая называлась «Независимая семинольская индейская
миссия мекасуки» («Mekusukey Independent Seminole
Indian Mission»), в резервации Дейния.
Бюро по делам индейцев начало добиваться опреде-
ленных успехов в создании формальной политической
и деловой ассоциации в каждой из трех резерваций ЮЗ
с участием индейского представительного «консульта-
тивного совета». Но попытки убедить живущих вне ре-
зерваций так называемых «придорожных» индейцев-ми-
касуков действовать сообща, как правило, не имели
успеха. Сами «придорожные» индейцы разделились на
две или три политические фракции с непостоянным
количеством членов, но в какой-то мере соответство-
вавшим двум микасукским бусковым группам.
Затем наступил период ряда обследований положе-
ния индейцев Флориды, организованных федеральным
правительством и правительством штата с последую-
щими слушаниями и митингами и преданием гласности
результатов обследований во Флориде и Вашингтоне.
В 1954 г. Бюро по делам индейцев выбрало семинолов
Флориды как одну из индейских групп, которая должна
была подвергнуться терминации \ то есть «лишиться»
федеральной помощи. Я считаю, что это был явный
саботаж распоряжений американского конгресса, так
как ни один объективно настроенный человек не мог
сказать, что флоридские семинолы готовы к «термина-
ции». В конце концов конгресс не разрешил провести это
мероприятие. Предложение этой «терминации» вызвало
резкие политические возражения широкой обществен-
ности, выступавшей в защиту индейцев в печати. Кон-
гресс вынужден был провести специальные слушания
по этому вопросу. Все это оказалось для индейцев очень
полезным. В любом случае вся эта кампания привлекла
внимание к семинолам, и штат Флорида официально
признал их существование, а Бюро по делам индейцев
заметно активизировало свою деятельность, передав
Агентство по делам семинолов из ведения Ведомства
мускогского района (Muskogee Area Office) в прямое
подчинение Вашингтону и увеличив финансовую поддерж-
ку семинолам Флориды. Вместе с тем оно осуществило
определенную перестройку в личном составе Агент-
ства. Попытки БДИ создать общесеминольскую орга-
низацию управления провалились. Но в соответствии с
1 В 1953 г. палата представителей приняла резолюцию под
№ 108 о «терминации», то есть прекращении юрисдикции федераль-
ного правительства над резервациями. — Прим, ред.
104 Актом о реорганизации, общины индейских резерваций
целый ряд индейцев семинолов, живших вне резер-
ваций, решили создать «Племя семинолов Флориды»
(«Seminole Tribe of Florida», 1958 a, b). Сначала руко-
водители племени были практически просто марио-
нетками в руках Агентства, но очень скоро в результа-
те выборов к власти пришли новые люди и появились
признаки новой политической активности, которая мо-
жет оказаться началом возникновения действительно
представительного самоуправления этой группы индей-
цев.
Политические разногласия среди фракций «придо-
рожных» индейцев не прекращались в течение 50-х го-
дов нашего века. В следующем году штат Флорида пере-
дал семинолам права на круглогодичную охоту, рыбную
ловлю и ловлю лягушек на территории в 143 620 акров,
находящуюся в Эверглейдсе к северу от шоссе, что вы-
звало споры между фракциями по поводу того, кто и как
будет пользоваться этими правами. В 1961 г. Бюро по
делам индейцев образовало отдельное Агентство по де-
лам «придорожных» микасуков, непосредственно подчи-
нявшихся Вашингтону. В том же году большая часть
«придорожных» индейцев в соответствии с Актом о
реорганизации подчинилась правлению местных властей
и установила за собой название «Племя микасуки ин-
дейцев Флориды» («Miccosukee Tribe», 1965). Вскоре
после этого племя микасуки через администрацию
Агентства по делам микасуки добилось предоставления
им пяти отдельных участков земель, приравненных к ре-
зервации. Первое, что было сделано в этом направле-
нии, — племени микасуки была передана часть земли
Государственной индейской резервации, которая исполь-
зовалась, но не была заселена и ранее принадлежала
племени семинолов. В 1962 г. микасуки получили право
на пользование узкой полоской земли в Национальном
парке Эверглейдс, к югу от шоссе Тамайами, а прави-
тельство штата Флориды передало этому племени по
акту три небольшие полоски земли к северу от шоссе.
Последние четыре участка земли расположены пример-
но в 70 километрах к западу от Майами.
Приблизительные подсчеты административных под-
разделений семинолов Флориды и количество их членов
в 1967 г. были следующими:
105
Племя семинолов Флориды
Резервация Холливуд 275
Резервация Биг-Сайпресс 335
Резервация Брайтон 250
Вне резерваций 140
Всего 1000
Племя микасуки индейцев Флориды 150
Неорганизованные «придорожные» микасуки 200
В целом 1350
К этому периоду религиозные разногласия индейцев
сгладились. Участие церкви в делах резерваций и коли-
чество верующих заметно сократились. Индейцы-хри-
стиане (или бывшие христиане) из резерваций вновь на-
чали посещать буски, в резервациях появилось больше
«придорожных» индейцев, не присоединявшихся к
церкви. Христианские миссионеры из резерваций на-
правляют свою деятельность на индейцев, живущих вне
резерваций на шоссе Тамайами.
Теперь главные разногласия носят политический ха-
рактер. Три вышеперечисленные группы индейцев имеют
различный подход к проблеме ассимиляции и разные
формы общения с внешним миром. Однако между
двумя официально оформленными группами индейцев
существуют постоянные контакты и перемещения от-
дельных индивидов и семей из одной группы в другую
(делая таким образом численный состав своих групп
весьма подвижным). Сейчас такие передвижения стали
более интенсивными, чем в 50-х годах, особенно пере-
движения между индейцами, живущими в резервациях,
и «придорожными» индейцами.
Почти 100% «придорожных» индейцев говорят на
микасукском языке. Это относится к тем, кто организо-
ван в племя микасуки, и к тем, кто формально живет
вне племени и придерживается традиций буска. Но боль-
шинство индейцев племени семинолов также говорят на
микасукском языке. Более того, вследствие недавнего
раскола и непрекращающегося движения людей двух
групп все семинольские группы индейцев объединены
тесными узами кровного родства и свойства.
106 Начиная с 50-х годов XX в. племя микасуки созна-
тельно стремится установить свою этническую самостоя-
тельность и свою особую историю. Я не знаю этнонимов
современных микасуки и мускогов, но представители
микасуки утверждают, выступая на английском языке,
что они не семинолы, что микасуки всегда были отдель-
ной этнической общностью. Некоторые даже говорят, что
микасуки были аборигенным населением Флориды, а се-
минолы — это иммигранты, отделившиеся от криков в
Джорджии и Алабаме. Я думаю, что такие утверждения
проистекают из исследований одного юриста из Майами,
который заметил, что термин «микасуки» не появляется
в исторических записях до.образования (конечно, крик-
скими иммигрантами) города с таким же названием на
северо-западе Флориды. Существует также мнение
о том, что племя микасуки планирует получить фонды
правительственной программы развития индейских об-
щин (Community Action) под руководством своего Гене-
рального совета, что якобы подтвердит их претензии на
этническую обособленность. Путаница и сложность тер-
минологии, территориальная, языковая и политическая
принадлежность могут способствовать попыткам создать
новую программу и новый этноним, чтобы содействовать
новому этногенезу. Во всяком случае, процесс аккуль-
турации и ассимиляции проходит быстро. Хотя не все
экономические программы, которые поддерживает пра-
вительство в Вашингтоне, удачны, а некоторые из них
и просто неосуществимы, однако есть возможность бо-
лее или менее устойчивого симбиоза экономического раз-
вития между семинолами и окружающим их доминирую-
щим белым населением. Индейцы являются важным «ак-
тивом» штата Флорида, так как его благосостояние в
значительной мере зависит от туризма (особенно в юж-
ных районах, где и сосредоточены индейцы). Таким об-
разом, гласность часто оказывается эффективным инст-
рументом в достижении признания, поддержки и по-
мощи.
Много десятилетий семинольские семьи по своей
инициативе обслуживали туристский рынок. Они изго-
товляли ремесленные изделия, содержали магазины су-
вениров, организовывали «показательные деревни» и
театрализованные представления под названием «борьба
аллигаторов». Сейчас на службу бизнеса туризма при-
107
шли новые аттракционы, такие, например, как короткие,
дорогие «рейсы на аэролодке» (судно с мелкой осадкой
и самолетными винтами, которое почти полностью за-
менило традиционные деревянные лодки-долбленки) в
Эверглейдс. Бюро по делам индейцев недавно вложило
большие средства в магазин сувениров и показательную
индейскую деревню в резервации Холливуд, в роскош-
ный ресторан и заправочную станцию на шоссе в рай-
оне обитания микасуки. В отдаленной резервации Биг-
Сайпресс было налажено механизированное и поточное
производство сувениров. Все это в какой-то мере при-
водит в движение экономику Флориды. Еще не ясно,
достигнут ли эти действия конечного успеха, однако они
вывели семинолов из состояния изоляции и пребывания
в качестве музейных экспонатов. Похожие на зоопарки
показательные деревни, организуемые белыми в Май-
ами, не пользуются сейчас успехом. Семинолы неохотно
переселяются в эти деревни. И ручные ремесла семино-
лов там постепенно отмирают. Конкуренция со стороны
индейских предприятий как на территории резерваций,
так и вне их столь велика, а общая экономическая си-
туация такова, что очень немногие индейцы испытывают
необходимость попадать в зависимость от этих «де-
ревень» (как это было в 40—50-е годы).
Почти все индейские дети школьного возраста как в
резервациях, так и вне их посещают школу, поэтому в
настоящее время можно встретить индейца — выпуск-
ника средней школы, и есть даже один выпускник четы-
рехлетнего колледжа. Образование и рост занятости
в наемном труде привели к широкому распространению
среди индейцев английского языка, который становится
языком общения мускогских и микасукских групп. За-
нятия индейцев стали более разнообразными, жилища —
более современными. В резервации Холливуд индейцы
сдали свою землю в аренду под фабрику по производ-
ству пластиков. За это администрация фабрики согласи-
лась принимать индейцев на работу. Недавно семинолы
выиграли дело в Комиссии по удовлетворению исков
индейцев. Однако еще не решено, какую сумму они по-
лучат в качестве компенсации за несправедливый захват
земель индейцев Флориды в начале XIX в.
Однако семинолы Флориды все еще не участвуют в
паниндейском политическом и культурном движении,
108 отчасти из-за их географической изоляции от других ин-
дейцев. Вместе с тем имеются признаки того, что рост
образования, аккультурация и ряд изменений политиче-
ского характера значительно отодвинули их от тради-
ционной этноцентричной изоляции, поэтому географи-
ческая дистанция будет преодолена, а их лидеры нако-
нец присоединятся к общему движению современных
индейцев.
Глава 3
ИРОКЕЗЫ В ИСТОРИИ
Уильям Н. Фентон 1
ПЕРИОД СОЗДАНИЯ ЛИГИ:
ВРЕМЯ, ПРЕДШЕСТВУЮЩЕЕ
КОНТАКТАМ С ЕВРОПЕЙЦАМИ
Аборигены, живущие на территориях, граничащих
с Великими озерами-—Гурон, Эри и Онтарио, — а также
рекой Святого Лаврентия, которые теперь являются
частями провинций Онтарио и Квебек в Канаде, север-
ной частью штата Нью-Йорк и соседнего штата Пен-
сильвания в США, говорили на языках ирокезской
группы, а ее главными этническими общностями были
гуроны провинции Онтарио и ирокезы штата Нью-Йорк.
Люди Гуронии, как называли их иезуиты-ученые, счи-
тали, что весь мир покоится на спине черепахи, плыву-
щей по огромному морю, и поэтому свою страну они
называли «Вендат Э’хен», что значит «этот Старый
остров». А то, что французы называли Ирокуа, сами
ирокезы назвали «Ви : с Нихвендьядаге», то есть «Пять
земель аборигенов», или по-английски «Пять наций».
Сначала в литературе преобладали сведения о гуронах,
но затем, в середине XVII в., после того как гуроны
1 Автор является профессором антропологии в университете
штата Нью-Йорк в городе Олбани. За время своей научной
деятельности он занимался полевыми работами среди ирокезов, ра-
ботал по заданию Службы индейцев Соединенных Штатов (United
States Indian Service) в резервации Тонаванда и тринадцать лет в
Смитсоновском институте, по линии Бюро американской этнологии.
Затем в течение пятнадцати лет Фентону пришлось заниматься орга-
низацией и руководством исследований в Национальном совете по
исследованиям Национальной Академии наук США, и тринадцать
лет он работал в качестве помощника комиссара службы музеев и
науки штата Нью-Йорк в Олбани. Это, конечно, заставило его огра-
ничить свои контакты с ирокезами до рамок официальных визитов.
Но он все время старался найти в архивах, библиотеках и музеях
как в США, так и за границей что-либо новое о «краснокожих».
Историческая документация парода ирокезов довольно обширна, но
вот этнология берет свое начало лишь в прошлом веке.
ПО были рассеяны и смешались с ирокезами, колониальные
документы заполнились сведениями о «Пяти нациях»
(рис. 5 и 6). Их стали называть «Шесть наций» после
того, как в начале XVIII в. к ирокезам присоединилось
племя тускарора из Северной Каролины (рис. 7). В дан-
ной работе Гурония и Ирокезия рассматриваются нами
как одна культурная провинция (рис. 5).
Ирокезские летописцы разбивают свою историю на
периоды, основываясь на вероучениях индейских про-
роков. В частности, в одной из легенд ирокезов гово-
рится о том, что когда-то давно, во времена сразу после
сотворения Земли, к ирокезам пришел юноша, который
принес им культурные ценности; затем следует период
Дегановеды, который создал Лигу «длинного дома»,
положив тем самым начало периоду Конфедерации пле-
мени. Современный же период является периодом
Прекрасного Озера — пророка из племени сенека. Каж-
дый период связан с соответствующим мифом о деяниях
соответствующего пророка. О них обычно рассказывают
мудрейшие на неофициальных собраниях племени или
же во время исполнения формальных ритуалов. Огром-
ное внимание уделяется дословному пересказу мифа.
Те, кому это хорошо удается, пользуются всеобщим ува-
жением.
Важное место в мифологии ирокезов занимает кос-
мологический миф о том, что Земля, или мир, покоится
на спине огромной черепахи. В нем рассказывается
о создании Земли, различных растений и животных,
некоторых небесных тел и о том, как они действуют.
В этом мифе говорится также, как первые люди приспо-
сабливались к окружающей обстановке и преодолевали
возникавшие трудности. К этому начальному периоду
своей истории ирокезы относят возникновение своих кла-
нов, фратрий и духов, которым воздают благодарение.
Второй важной вехой, выделяемой стариками в куль-
турной истории ирокезов, является так называемая ле-
генда о Дегановеде, предание об основании Лиги пяти
ирокезских племен, которые являются Народом «длин-
ного дома». В этой легенде рассказывается, как Народ
Кремня (теперь племя могауки), Народ Гранита
(онейда), Горцы (онондага), Народ Причала (кайюга)
и Народ Великих холмов (сенека), восприняв обраще-
ние Дегановеды, прекратили междоусобицы и заклю-
Рис. 5. «Разбитые наголову» — племена, уничтоженные или согнанные со своих месх ири^соами
в Бобровых войнах. (Карта составлена Гвинетом Ю. Джиллеттом.)
Рис. 6. Территория, занимаемая ирокезами около 1600 г. (Карта составлена Гвинетом Ю. Джил-
леттом.)
113
чили «великий мир». Этот миф по своей сути является
эпическим. Легенда о создании конфедерации племен
была известна уже в течение столетия, хотя никогда не
была обнародована целиком (Morgan, 1851; Hale, 1883;
Hewitt, 1892). Впервые этот миф упоминается в 1743 г.,
спустя столетие после первого контакта индейцев с ев-
ропейцами, но до сих пор не ясно, насколько широко
известен он был в течение последующего столетия,
а ведь он дает своего рода ключ к пониманию полити-
ческих институтов ирокезов, мотивирует и рационально
объясняет их политическое поведение. На протяжении
своей истории ирокезы старались поступать в соответ-
ствии с идеями, заложенными в указанном мифе, хотя
зачастую им не удавалось проводить политику, соответ-
ствующую идеалам этой легенды. Знание учения, припи-
сываемого Дегановеде, может объяснить самоуверен-
ность ирокезов, их чувство превосходства над соседями
и порой их вежливое высокомерие с представителями
европейских правительств. Людовику XIV, например,
пришлось прочитать: «Ирокезы — единственный народ
на земле, который не знает великолепия Вашего Вели-
чества» (Parkman, 1889, р. 87).
Мы не сможем рассмотреть здесь вопрос, почему
целый ряд моментов, важных для понимания полити-
ческой философии, выпал из поля зрения ранних иссле-
дователей нравов и обычаев ирокезов. Но то, что мы
знаем о символизме легенды от исследователей XVII в.
и ее сюжете из источников XVIII в., дает нам возмож-
ность говорить о существовании легенды за два века
до того, как ее записали. Она была записана индей-
скими грамотеями, которые захотели поведать историю
их форм правления тем силам, которые могли их уни-
чтожить. Викторианцы интеллектуально не были готовы
к пониманию всех этих обычаев или к толкованию ин-
дейских мифов. Они привыкли читать священное писа-
ние и понимали историю так, как оно ее излагало. По
их мнению, Дегановеда и Гайавата были либо истори-
ческими персонажами, либо же, в противном случае,
вымышленными личностями. Исключительно одаренный
для своего времени пионер этнологии Горацио Хэйл
(1817—-1896) проанализировал литературную суть этого
мифа и научно подошел к вопросу датировки, глотто-
хронологии и возникновения конфедерации индейских
114 племен (Fenton, «Introduction to Hale», 1963). Хэйл и
Морган установили, что конфедерация индейцев воз-
никла в середине XV в. Позднее Бошам и Хьюитт вы-
сказались в пользу конца следующего столетия. Исто-
рические и экономические условия начального периода
контактов индейцев с европейцами говорят в пользу
точки зрения Бошама и Хьюитта, хотя современные
ученые-археологи склонны считать, что возникновение
конфедерации относится к более раннему периоду.
Точные даты возникновения сложных социальных
институтов в лучшем случае не надежны. Легенда о соз-
дании конфедерации возникла в связи с длительной
борьбой индейцев, вызванной внутренними раздорами и
угрозами извне. Лига была конфедерацией независимых,
но родственных индейских племен. Обычно конфедера-
ции как политические институты возникают тогда, когда
необходимо объединиться, чтобы дать отпор общим вра-
гам. Большинство конфедераций именно так и возни-
кало, но постепенно, по мере развития структуры такой
организации, развивалась организация, имевшая тенден-
цию к превращению, в случае необходимости, в сильную
централизованную власть (Linton, 1936, р. 341). Такие
временные государственные образования в большинстве
своем оставляют местное управление таким, каким оно
было создано в прошлом, что приводит к неравному
представительству ранее существовавших суверенных
племен. Поэтому единогласие принимается как пра-
вило. Такое положение вызывает отсутствие стабиль-
ности в центре конфедерации и ведет к потере связи
с «окраинами». Именно такие формы правления были
присущи аборигенной Америке. Они предполагают ис-
ключительный демократизм общества, а их широкое
распространение подтверждает их раннюю датировку.
Действительно, конфедерация ирокезов длительное
время находилась в процессе развития (Linton, 1955,
р. 125, 601—607; Hoebel, 1949, р. 380).
Эти данные мифологии могут быть проверены на ос-
нове исторических сведений более позднего времени.
Мы располагаем такими сведениями, относящимися
к третьему периоду культурной истории ирокезов, от
появления пророка племени сенека по имени Прекрасное
Озеро и до наших дней. Прошло сто семьдесят два года
С тех пор, как Прекрасное Озеро начал выступать перед
индейцами с «Добрым словом», или «Гаихви : йо : х», И5
в селении Корнплянтер. Он предсказывал путь, по кото-
рому следует идти племени сенека, чтобы избежать зол
белой цивилизации и выйти на небесную дорогу.
В «Своде высказываний» этого пророка, которым ин-
дейцы пользуются и сейчас, говорится, что дар предви-
дения сошел на него в Месяц Ягоды (июнь) 1799 г. Этот
факт подкрепляется дневниками миссионеров-квакеров,
присутствовавших при этом (Deardorff, 1951; Wallace,
1970). Если устное предание может существовать в те-
чение почти двух столетий, сохраняя свою историческую
точность, будучи публично повторяемо и подвергаемо
критике за ошибки специально назначаемыми «Храни-
телями Веры», то и другие подобные же сохраняемые и
всеми признанные предания данной культуры можно
рассматривать как устную историю этого народа.
Археологические данные, в которых отражено посте-
пенное культурное развитие индейцев на территории
штата Нью-Йорк за пятитысячелетний период, являются
наиболее убедительными. Ирокезы поздно появились в
археологической хронологии восточной части Северной
Америки, в период позднего вудлэнда, после 1300 г., ко-
торому предшествовал расцвет в районе Огайо хоупвелл-
ских культур и обществ. Но последние оказали лишь
незначительное влияние на ирокезов (Ritchie, 1965, 1969;
White, 1961; Wright, 1966; Griffin, 1967, p. 189).
Основными сельскохозяйственными культурами иро-
кезов были маис, бобы и тыква. Причем все три сельско-
хозяйственные культуры были неотделимы от религиоз-
ных представлений ирокезов. Считают, что эти культуры
возникли раньше, чем типично ирокезские элементы ма-
териальной культуры. Их происхождение прослеживает-
ся через периоды Оваско и среднего вудлэнда до перво-
го тысячелетия нашей эры. Поэтому развитие этих куль-
тур не может быть приписано ирокезам. Собственное же
происхождение ирокезов сейчас относят к тем историче-
ским местам, где эволюционизировала их культура.
Хотя никто не может установить, существовала ли
связь ирокезов с хоупвеллцами, культура ирокезов со-
храняет по крайней мере два символических элемента
ритуального комплекса, присущего хоупвеллцам. Оленьи
рога являются метафорой в речах, произносимых на
траурных советах, обозначавшей должность вождя, хотя
116 в историческое время ирокезские вожди не носили их
как эмблему этой должности. В то же время медные го-
ловные уборы в форме оленьих рогов были найдены
в захоронениях хоупвеллцев, что свидетельствует
о серьезном значении этого символа. Процессии вождей,
следующие от деревни к деревне, чтобы оплакивать
умерших вождей и официально назначать новых, яв-
ляются характерным признаком траурного ритуала и
заключения договоров. Видимо, для этой же цели слу-
жили специальные дорожки, ведущие от речных прича-
лов к обрядовым центрам с могильными холмами.
Кроме того, мотив плачущего глаза в обрядовом центре
Юго-Запада имеет логическую, если не историческую,
связь с мотивом вытирания слез во время той же самой
церемонии. Подобным же образом ирокезская пляска
Орла, как дошедший до нас пример широко распростра-
ненной в исторический период пляски Трубки Мира,
дает нам реальную основу для понимания значения ис-
полнителей пляски Орла, выгравированных на больших
раковинах, относящихся к миссисипскому периоду (Grif-
fin, 1967, fig. 7k S; Fenton, 1953).
В эпосе о Дегановеде говорится о разбросанных
участках земли, очищенных от леса. Но до периода
позднего вудлэнда такие участки были не сравнимы по
своим размерам с теми, на которых позднее, в истори-
ческий период, появились поселения. До периода Ова-
ско (приблизительно 1000 г. н. э.) не могло быть селе-
ний, в которых жили бы 250 человек. Быстрый рост раз-
меров поселений начался с развитием земледелия, кото-
рое освободило мужчин от необходимости заниматься
охотой круглый год (Ritchie, 1965, 280 ff, р. 309). Архео-
логические изыскания показали, что поздний доистори-
ческий период ирокезов (1450—1600 гг.) был периодом
расцвета ирокезской культуры и бурного роста числа
и размеров их поселений (Ritchie, 1965, р. 316). К этому
времени ирокезы объединились в конфедерацию и жили
в длинных домах, причем некоторые из них достигали
больших размеров, особенно в Онондаге. Селения были
обнесены частоколами. Конфедерация пяти племен была
Лигой дюжины деревень с населением от 500 до 1000
человек. Вместе они могли выставить 2000 воинов, по-
ловина из которых были из племени сенека, а общее
население конфедерации в разное время составляло от
117
4500 человек до 15 000 человек (Snyderman, 1948, р. 41).
Сегодня их число только в штате Нью-Йорк составляет
10 000 человек; соответственно их также много в Ка-
наде: практически в два раза больше, чем было па заре
их истории, но все-таки они составляют незначительное
меньшинство в стране с населением в 20 миллионов
человек.
Размер общества ирокезов зависел от их хозяйства,
которое находилось в зависимости от экологических
условий лесов северо-восточной части континента. Иро-
кезы избегали селиться в хвойных лесах массива Ади-
рондак и предпочитали вершины холмов, примыкающих
к образованным ледниками долинам в центральной ча-
сти штата Нью-Йорк. В лесу, где преобладали листвен-
ные деревья, для ирокезов наибольший интерес пред-
ставляли участки, на которых росли деревья с твердой
древесиной: белая сосна, хемлок (тсуга), клен, бук, ги-
кори и вяз. Живя южнее тех мест, где росла белая бе-
реза, на границе, которая приблизительно соответствует
границе распространения маиса, ирокезы для постройки
домов и средств передвижения по воде использовали как
строительный материал кору вяза. Алгонкины же, жив-
шие севернее, использовали кору березы. Лодки, сде-
ланные ирокезами из коры вяза, были грубоваты и не-
красивы по внешнему виду и не могли конкурировать
с красивыми и умело сделанными из березовой коры
лодками алгонкинов.
Год у ирокезов был разделен на три цикла, во время
которых они занимались охотой, собирательством и вы-
ращиванием маиса. Эти виды деятельности ирокезов
были связаны с лунным календарем, разделенным на
четыре сезона, которые отмечались календарными цик-
лами обрядов. Наиболее грандиозная церемония проис-
ходила в середине зимы, а играющая менее значитель-
ную роль—в конце лета, когда ирокезы отмечали празд-
ник уборки урожая. Очевидно, прежде всего ирокезы
были охотниками и собирателями, как и их культурные
предшественники на северо-востоке, но они в значитель-
но меньшей мере зависели от наличия мяса, ягод, кор-
ней и орехов, так как у них постоянно были излишки
маиса, бобов и тыкв, выращиванием которых занима-
лись женщины. Следует отметить, что продуктивность
этих культур постоянно росла. Когда «Семь танцую-
П8 щих мальчиков» (созвездие Плеяды) достигали своего
зенита, семьи возвращались с зимней охоты и жили
за счет добытых запасов пищи, возобновляя свои об-
ряды. Когда приближалась весна и дни становились
длиннее, ирокезам нередко приходилось голодать, но
через два лунных месяца они переселялись в клено-
вые рощи для сбора кленового сока, варки из него
сахара и совершения обрядов благодарения лесу. Затем
наступал период ловли странствующих голубей, которые
селились в буковых лесах, — они попадались в сети,
расставленные индейцами по склонам холмов. Птенцов
доставали из гнезд с помощью длинного шеста, чтобы
вытопить из них жир и упаковать его в бочки, сделан-
ные из коры деревьев. Помимо ловли птиц, ирокезы за-
нимались и рыболовством. Они строили на речках за-
пруды из камней, а затем били рыбу острогой или ло-
вили ее плетеными ловушками. Большое количество
костяных гарпунов и наконечников копий, найденных
по берегам рек, свидетельствует о значении рыболов-
ства для индейцев как одного из средств к существо-
ванию. Между тем женщины занимались сбором таких
весенних растений, как симплокариус, капуста, лаконос,
молочай, дикий лук и так далее (Waugh, 1916, р. 117—118).
Когда листья белого дуба становились размером со
ступню рыжей белки, старики говорили, что пришло
время посева. Они благословляли зерна «Трех сестер»
(маиса, бобов и тыкв), прежде чем посеять их в землю.
Мужчины помогали расчищать участки для посевов,
группы женщин под руководством распорядительницы
провеивали зерно с помощью деревянных лопат и са-
жали его в землю. Месяц Ягоды все еще вспоминают
с любовью и из-за земляники, первой ягоды, созреваю-
щей на земле. Вот почему праздник земляники включает
проповедь Прекрасного Озера в память о его предвиде-
нии. Это также время, когда кора легко сдирается и де-
ревьев, и мужчины в прежние времена занимались по-
стройкой домов, починкой палисада и изготовлением из
коры вяза различной утвари и челноков. Это сезон длин-
ных дней.
Ритуал поклонения индейцев грому играл важную
роль в сезон роста растений. Индейцы обращались и
к солнцу как старшему брату и «хозяину войны» с
просьбой не иссушать землю. В честь солнца мужчины
119
исполняли воинственный ритуальный танец, играли с об-
ручем и шестом — катящееся «солнце» ловили на копье,
а в это время остальные индейцы обращались к громам,
«ревущим голосам наших дедов, достигших нас на за-
кате солнца», с мольбой оросить «Трех сестер». Землю с
засеянным зерном разрыхляли трижды, и эту работу
проделывали преимущественно женщины и старики.
Даже в настоящее время, когда урожай поспел, руко-
водители общины собирают индейцев, чтобы отпраздно-
вать сбор урожая и воздать хвалу «Трем сестрам», до-
стигшим зрелости. Почти весь следующий лунный месяц
индейцы танцуют в честь хлеба и воздают благодарение
за то, что земледельческий цикл завершился, что маис
очищен от шелухи, высушен и спрятан в амбарах. Жен-
щины поют песню, в которой говорится: «Три сестры сча-
стливы, потому что они дома опять, проведя лето в по-
лях». Главным занятием индейцев осенью был прежде
сбор пчелиного меда (Fenton, 1963b).
Листья желтели и опадали, наступал сезон, во время
которого, как говорили старики, охотник со своими со-
баками (Малая Медведица) окружает Полярную звезду,
застигает врасплох медведя (Большую Медведицу) и
убивает его. Именно в это время семьи индейцев поки-
дали общинные длинные дома и отправлялись на охоту
далеко в леса за оленями. Мясо оленя занимало важное
место в питании индейцев, а охота на оленей была также
символом мужского труда и власти вождей. За суро-
выми морозами следовали короткие дни. Мужчины в это
время охотились и обрабатывали мясо в охотничьих ла-
герях, вялили его и подготавливали к отправке домой.
Когда олени уходили на зимние пастбища и охотиться
на них становилось возможным только с помощью лыж-
ракеток, заканчивался охотничий цикл.
Осень была периодом встреч советов племен и вре-
менем, когда мужчины были вольны вступать на тропу
войны.
Ирокез хорошо приспособился к окружающей среде
и мало что делал, чтобы изменить ее. Он расчищал и
выжигал места под сельскохозяйственные культуры,
зерна .которых бросал между уцелевших пней. Когда
земля истощалась и все реже находились дрова для
очага, ирокез просто переходил на другое место (Ritchie,
1955—1956). Места, где он когда-то останавливался,
120 зарастали кустарником, а густая трава покрывала мо-
гилы его предков.
Из прежнего годового цикла сейчас все еще соблю-
даются только земледельческие праздники, хотя в боль-
шинстве своем ирокезы уже мало занимаются сельским
хозяйством. Увековечиванием этих праздников вместе
с сопровождающей их музыкой и плясками они обязаны
культу религии Прекрасного Озера.
Технология ирокезов вроде бы и ничем не примеча-
тельна, но она демонстрирует огромные их способности
использовать все, что находится под руками. Их позна-
ния в области ботаники все еще весьма обширны. Они
знают и используют около 200 или более того лечебных
растений, употребляют в пищу все те растения, которые
съедобны (Fenton, 1942). Их понимание качеств дерева
и волокон просто удивительно. В добавление к волокну
гикори, американской липы и скользкого вяза, которое
индейцы заготовляли обычно в июне, они использовали
также волокно крапивы, молочая и дикой конопли,
чтобы плести из них веревки и ремни для ношения тя-
жестей, ошейники для захваченных рабов. Образцы этих
изделий в музейных коллекциях часто украшены окра-
шенной шерстью американского лося, оленя или поло-
сками игл дикобраза. Кроме того, что индейцы знали,
как гнуть дерево, чтобы изготовить каркасы домов, об-
ручей для переноски тяжестей, лыж-ракеток, тобогганов
и так далее, они знали и многое другое. В луке и в за-
хлопывающейся ловушке был применен принцип пру-
жины; в западне и в зернодробилке — принцип силы
тяжести; в боевой дубинке и в коловороте — принцип
действия центробежной силы, а также принцип рычага
в целом ряде различных приспособлений. У ирокезов
сохраняются и обычаи использовать мускульную силу.
Метательное копье, острога для ловли рыбы и «сноус-
нейк» одинаково приводятся индейцами в движение с по-
мощью указательного пальца правой руки, что постро-
ено на двигательном принципе метания копья. На прин-
ципе вращения основана проникающая сила стрелы.
Духовое ружье и дротик для мелкой дичи и птиц дей-
ствуют по принципу пистона (Morgan, 1851).
До сих пор индейские женщины все еще производят
в большом разнообразии лубочные корзины, хотя сама
техника их изготовления относится, вероятно, к после-
121
колумбовскому времени. Раньше они изготовляли также
тонко сплетенные пояса и подвязки. Еще большее впе-
чатление, чем набор кухонной утвари (котлы, корзинки
для промывания, сита, формы для хлеба, тарелки, сде-
ланные из коры ложки с ручками и лопатки для разме-
шивания — предметы, которые можно видеть в музей-
ных коллекциях), производит искусство приготовления
пищи, в частности супа из маиса, который индейские
женщины делают до сих пор в Нью-Йорке и Канаде
(Fenton, 1953, иллюстрации; Waugh, 1916; Parker, 1910).
Котел остается символом гостеприимства индейцев. Ин-
дейцы до сих пор еще слегка обжаривают зерно, чтобы
приготовить кашу для «Общества Фальшивых Лиц» —
знахарского общества, члены которого надевают дере-
вянные маски, олицетворяющие сверхъестественных ша-
манов. Два поколения назад такую кашу брали, отправ-
ляясь в путь, охотники, она также служила им пищей.
Каша легка и питательна, ее можно есть как в подогре-
том, так и в холодном виде. Ее можно также смешивать
с мясом, чтобы приготовить вкусную тушенку.
Ирокезы, по существу, были жителями суши, поэтому
среди них были выдающиеся скороходы. В отличие от
них гуроны были торговцами и путешественниками на
лодках. Они овладели мастерством изготовления лодок
из коры березы и мастерством гребли, преодоления
стремнин при перевозке товаров их северных соседей
алгонкинов в обмен на излишки маиса. По сравнению
с лодками гуронов лодки ирокезов, сделанные из коры
вяза, были неуклюжими сооружениями, не приспособ-
ленными для длительных путешествий, для пересечения
озер и плавания в бурных водах (Fenton, Dodge, 1949).
Индейская Лига была либо ответом на сознаваемую
угрозу, как хотят нас убедить историки-экономисты,
либо ее начальное существование давало «Пяти на-
циям» преимущества перед соседями, поскольку порой
она была грозной силой, с которой вынуждены были
считаться как соседние племена, так и белые колониза-
торы. Индейская тактика ведения войны в лесах, а
также структура правления у ирокезов не были новые
по своей сути, но ни одной индейской группе не удалось
так эффективно соединить структурные принципы с по-
литикой. Лига мира Дегановеды объединяла вождей
существующих индейских поселений на принципах мира,
122 справедливости и гражданской власти, которые в конеч-
ном счете составили «Великий закон», или Конфедера-
цию. Гражданские, или мирные, вожди, так называемые
«ротиянер», заседали в Советах селений, состоявших из
старейшин. Избирали их женщины их же родов, а ти-
тулы переходили по наследству именно по женской ли-
нии. Должностными лицами были мужчины среднего
возраста, которые сначала утверждали свое имя и лич-
ные качества на тропе войны. Принимая на себя долж-
ность, они оставляли военные дела, проводили время
у костра Совета и как бы переходили в другую возраст-
ную категорию. При хорошем поведении и подчиняясь
опеке самой старой женщины — правительницы их рода
они были пожизненными вождями. После смерти такого
должностного лица его племени и роду выражали со-
чувствие, а на его должность возводился преемник.
Кроме того, мужчинам, необычайно себя проявившим,
присваивали звание вождя «Сосны», которое «умирало»
вместе с его носителем, когда погибало дерево. Вожди
«Сосны» были ораторами от имени Совета племени, вы-
ступали от имени женщин и выполняли роль послов.
В отличие от гражданского вождя должность военного
вождя держалась на основе личных заслуг, и, хотя каж-
дый род хотел иметь ранг своего военного вождя, их
число было не ограничено.
Племена лесной зоны, как правило, признавали раз-
личие между гражданским и военным вождями. Но
Лига ирокезов построила отношения между ними так,
чтобы не уронить престиж первого и устранить конфликт
между вождями и поколениями. Гражданские вожди
были хранителями огня и обычно находились в концен-
трическом окружении воинов, женщин и остальных чле-
нов племени. Неравное представительство племен не яв-
лялось проблемой, хотя в совете Лиги были представ-
лены девять вождей могауков, девять — онейда, четыр-
надцать — онондага, десять — кайюга и восемь — сенека,
так как голосование проводилось по племенам, причем
единогласие было необходимо в каждом племени. Двух-
сторонние и трехсторонние соглашения передавались на
рассмотрение советов рода, племени и Лиги, причем
существовали приемы достижения единодушия на каж-
дом из этих уровней и обеспечения информацией всей
этой цепочки. Автономия племен и индейских деревень
123
ничем не ограничивалась. Лигу сделала сильной не ее
способность к централизации власти и к распростране-
нию этой власти до окраин, в чем она потерпела полную
неудачу, а согласие «Пяти наций» не враждовать между
собой и улаживать возникающие разногласия ритуаль-
ной уплатой вампума. Ирокуа представляла собой осно-
ванное на родстве государство. Ирокезы считали себя
огромной семьей, жившей в одном общем «длинном
доме» с «великим огнем» совета в Онондаге, двери из
этого «дома» выходили к Гудзону и Ниагаре. Такое
представление было понятно каждому ирокезу и все-
ляло силу в 2200 ирокезских воинов, отправлявшихся
воплощать в жизнь идею ирокезского мира.
Историки, касаясь вопроса об ирокезах, чаще об-
суждают не проблемы их государства, основанного на
родстве, что явилось, по утверждению Ханта, серьезным
аргументом в пользу его превосходной организации
(Hunt, 1940), а их географическое положение, в резуль-
тате которого они «оседлали» землю, возвышающуюся
над четырьмя речными системами. Нахождение их в
глубине континента поначалу ограждало ирокезов от
контактов с европейскими торговцами. Поставленные
вначале в невыгодное положение тем, что были лишены
прямого доступа к товарам, а затем осаждаемые вра-
гами, вооруженными европейским оружием, ирокезы
в течение длительного времени могли противостоять
шоку от соприкосновения с европейцами, который ис-
пытали дезорганизованные и частично уничтоженные
прибрежные алгонкины.
ВЛИЯНИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ КОЛОНИЗАТОРОВ:
СЕМНАДЦАТЫЙ век
Каждый, кто приходил к ирокезам, приходил, как
говорят, со своим уставом. Ирокезия ощутила влияние
колониальной цивилизации в начале XVII в., когда
французы основали город Монреаль, а голландцы по-
строили Форт-Оранж. В погоне за дорогими мехами
между двумя центрами возникло соперничество. Гол-
ландские свободные торговцы пользовались преимуще-
ствами в торговле сначала с речными индейцами, затем
с ирокезами, гуронами и дальними индейцами по сравне-
нию с королевской монопольной торговлей.
124 «Торговлю и мир мы воспринимаем как единое це-
лое»,— заявил в 1735 г. представитель «Шести наций»
губернатору Нью-Йорка, тем самым кратко сформули-
ровав связь между политикой индейцев и торговлей,
которая к тому времени существовала уже довольно
долгое время. Начало торговле пушниной было поло-
жено на реке Святого Лаврентия и носило дружествен-
ный характер, хотя люди, говорившие на языке ирокуа,
которых Жак Картье встретил в Стадаконе (Квебек)
и в Хочелаге (Монреаль), не были ни представителями
«Пяти наций», ни гуронами. В последующее столетие
народы, говорившие на языке алгонкинов и владевшие
долиной реки Святого Лаврентия, лишили ирокезов до-
ступа к товарам, и два вышеупомянутых ирокезских се-
ления прекратили свое существование ко времени вто-
рого путешествия Шамплена (1603 г.). С этого момента
французы стали смотреть на* ирокезов как на неких
дьяволов, а не как на друзей. Конечно, сейчас было бы
неразумно возобновлять спор относительно последствий
стычки Шамплена в Тикондероге с воинами племени
могаук и осады неизвестного им ирокезского селения в
центре Ирокуа несколькими годами позже. Здесь суще-
ственно важно то обстоятельство, что Шамплен пользо-
вался тактикой неожиданных нападений и имел более
совершенное оружие. Во втором случае эти преимуще-
ства не помогли ему сломить сильную оборону индей-
цев. Шамплен вернулся домой на носилках со стрелой
в колене. Его колония солидаризовалась с алгонкинами
и гуронами как союзниками. Возмущение ирокезов было
так велико, что они никогда не забывали этого. Мы не
знаем, действительно ли эти события явились поворот-
ным пунктом в истории данного района, как утверждали
прежние историки и не признают современные. Одно
несомненно: они повлияли на отношения между фран-
цузами и ирокезами и придали определенную окраску
представлениям обеих сторон друг о друге.
Историческая причинность всегда сложна, а отсут-
ствие письменных документов затрудняет ее точное
установление. Оказывая сопротивление Шамплену, иро-
кезы все же в 1624 г. заключили свой первый мир с фран-
цузами, по-видимому ради развития торговли. В этом
же году был восстановлен и Форт-Оранж. Оформле-
ние же отношений между ирокезами и голландцами
Ти Е Нин Хо Га Роу («Привратник»), известный англичанам под
именем Хендрик, был объявлен в Лондоне «Императором Шести
наций». На этой гравюре Джона Саймона с картины Джона Верел-
ста он изображен обращающимся с петицией к королеве Анне по-
слать англиканских миссионеров к его народу, а кресты на поясе из
вампума как бы подтверждают это. Томагавк вождя покоится у его
ног, символизируя мир, а сзади изображен волк, являющийся тоте-
мом клана вождя.
126 заняло почти двадцать лет. Голландцы впослед-
ствии стали традиционными друзьями ирокезов. Мо-
тивы, которые привели французов и голландцев к уста-
новлению отношений с ирокезами, легко понять. Как
утверждает Хант (Hunt, 1940), они в основном носили
экономический характер. Голландцы хотели получить
как можно больше мехов и субсидировали могауков на
добычу их, даже если для этого необходимо было огра-
бить флотилии западных индейцев, шедшие с пушниной
по реке Оттава. Чтобы обеспечить доставку пушнины
к берегам реки Святого Лаврентия, в интересах фран-
цузов было сохранение союза с теми, кто поставлял
меха. Такая политика должна была включить ирокезов
в систему союзов, так как торговля с ними была весьма
ценной для французов, несмотря на то, что на террито-
рии ирокезов после 1640 г. уже не было бобров и, чтобы
достать бобровые шкурки, им приходилось нападать на
флотилии западных индейцев или же расширять свои
охотничьи территории за счет племен к западу от них.
И только когда военные отряды ирокезов оказались
неисправимыми, французы предприняли ряд каратель-
ных экспедиций. Голландцы же после нескольких зло-
ключений не хотели больше иметь столкновений ни
с индейцами, ни между индейцами, жившими вблизи
Форт-Оранжа, и могауками, жившими к западу от него,
так как боевые действия мешали торговле. И хотя гол-
ландцы не могли вытеснить индейцев из этого района,
занимаемое ими географическое положение и цены,
устанавливаемые ими на меха, вынудили их пойти на
компромисс (Trelease, 1960).
Представление об ирокезе как об «экономическом
человеке» или даже как о торговце-посреднике никогда
не казалось мне полностью совместимым с его характе-
ром или его культурой. Конечно, его культура быстро
изменялась. Ирокез мог торговать бобровыми шкурами
и кукурузой, чтобы получить предметы материальной
культуры белого человека, которые показывали, на-
сколько устарели орудия труда, оружие и одежда ин-
дейцев. И действительно, индейцам нужна была евро-
пейская технология, чтобы повысить производительность
труда и чтобы добывать больше пушнины и зерна, от
продажи которых они теперь зависели. В добавление
к луку, палице и кремневому ножу воин хотел получить
127
ружье, железный топор и стальной нож. Его жена пере-
стала заниматься производством глиняных изделий и
пользоваться костяным шилом при работе с кожей, она
требовала металлический котел, иголки и железную мо-
тыгу. Индейцам понравился новый стиль одежды —
верхнее платье с рукавами.
Ирокезские войны велись не только ради удовлетво-
рения указанных потребностей.
Ранние источники по истории ирокезов сходятся на
том, что их военные походы были делом добровольным.
По мере того как к середине XVII в. бобер стал в Иро-
кезии редко встречающимся животным, военные походы
ирокезов приняли характер набегов с целью грабежа
или чтобы разбить те племена, которые посмели охо-
титься на землях, захваченных ирокезами в предыдущих
завоеваниях. Со временем Лига приобрела характер
военного государства. Воины нескольких племен объ-
единялись, чтобы в течение десяти лет уничтожить гу-
ронов, «нейтральных» и эри (все из ирокезской группы)
и разогнать маскутенов, майами, иллинойсов и другие
племена, которым пришлось бежать на запад. Эти кара-
тельные экспедиции имели под собой экономическую
почву, но они также давали возможность захватывать
большое число пленников, которых включали в свой со-
став племена сенека, онондага и онейда целыми родами
или общинами. К концу XVII в. эти принятые в племена
пленники или же их потомки численно уже превосхо-
дили самих ирокезов. Они полностью ассимилирова-
лись, становились более ирокезами, чем сами ирокезы.
Им удавалось даже получать титулы вождей. Эта сила
к возрождению могущества людей длинного дома по-
ражала всех, кто писал о них.
Представления французов об ирокезах были осно-
ваны на воспоминаниях о провале торговли пушниной
и неудаче иезуитских миссий. Авторы-иезуиты, а также
Габриэль Сагар и Шамплен в своих рассказах и рабо-
тах представили французам дружелюбных гуронов и
описали культуру Гуронии таким образом, чтобы до-
ставить удовольствие французским читателям. По
сравнению с гуронами авторы-иезуиты принижали
культуру ирокезов, упоминая лишь Лигу и ее великие
советы в Онондага, считая, что они, как нечто древнее
и могущественное, заслуживают признания. Они давали
128 также яркое описание дипломатических «приемов» и за-
седаний индейских советов, проведения траурных цере-
моний и подробно останавливались на Празднике грез,
который являлся предшественником Праздника середи-
ны зимы. Суммируя вышесказанное, можно сделать
вывод о том, что ирокезы были могущественными по-
литиками, способными полностью выполнять все наме-
ченное. Кроме того, они проявили замечательные спо-
собности к возрождению своего могущества. Авторы-
иезуиты ясно указывают на то, что восстановительные
силы ирокезов кроются в двух факторах: обычае
«вытаскивать имя со дна Котла», то есть принятие чу-
жака в материнскую семью, и организации их кон-
федерации. Так как старейшины не могли контролиро-
вать молодежь как в пределах, так и за пределами
конфедерации, одной из главных целей ежегодных со-
браний генеральной ассамблеи в Онондага было вы-
сказывание своих жалоб и получение необходимых ком-
пенсаций в виде взаимных подарков в присутствии
представителей всех племен, входящих в конфедера-
цию. Я не знаю лучшего примера теории «взаимности»
Малиновского: взаимное преподношение даров, оправ-
дываемое ритуальными санкциями, имеющими силу
закона, цементировало взаимосвязи между членами ин-
дейского общества. Положительный смысл наблюдений
иезуитов за характером и обычаями ирокезов состоит
в том, что они представили в своих описаниях повто-
ряющиеся примеры одной и той же линии поведения
ирокезов, несмотря на то что наблюдения эти были
сделаны независимо друг от друга в сходных общих
формулировках. Читая эти документы, вы обнаружи-
ваете, что в них употреблен почти тот же язык, который
встречается в текстах, записанных Хэйлом и Хьюиттом
на Гранд-Ривер в прошлом веке, и в изданных мною
текстах, отредактированных с помощью их информато-
ров (Hale, 1883; Hewitt, 1944; Fenton, 1946, 1950). Но
наличие этой литургической . литературы не помогло
исправлению представления об ирокезах Новой Фран-
ции. По определению видного критика Франции XVII в.
Лаонтана, французы начинали трястись «...при одном
упоминании названия... диких племен в Канаде».
Что касается голландцев в Форт-Оранже, то они не
особенно любили индейцев. Источники подтверждают
129
мнение о том, что голландцы в основном были заинтере-
сованы в торговле и в меньшей степени в политике,
а индейцы были неизбежным злом, которое приходилось
терпеть так же, как холодные зимы и жаркое лето в до-
лине реки Гудзон. Несмотря на традиции грамотности
в Голландии, голландцы Форт-Оранжа, за редким
исключением, проявляли удивительное безразличие к ин-
дейцам. И только в дневнике голландского путешествен-
ника Ван ден Богаэрта о его путешествии к могаукам
(Van den Bogaert, 1634—1635) и в «Коротком очерке
о макэ» протестантского миссионера Джоханнеса Мега-
полензиса (J. Megapolensis, 1603—1670) содержатся све-
дения, заслуживающие внимания (Jameson, 1909). Пер-
вый рассказывает о торговой миссии в селении могау-
ков и онейда, которая имела место зимой, когда ироке-
зы угрожали нарушить второй свой мирный договор
с французами. В работе Богаэрта содержатся очень ин-
тересные этнографические подробности. Богаэрт и его
спутники в третьей «крепости» могауков застали людей
дома, «они все, и молодые и старые... так осматривали
нас, что мы с трудом пробивали себе дорогу. Они тол-
кали друг друга поближе к огню, чтобы лучше разгля-
деть нас, и была почти полночь, когда они разошлись.
Мы не могли даже отлучиться по нужде, потому что
и в это время они медленно ходили вокруг нас, не ис-
пытывая никакого чувства стыда». Гостей развлекали
военными упражнениями, о которых объявлял по домам
специально назначенный глашатай. Учебные сражения
проходили между участниками, одетыми в панцири из
тростинка и вооруженными дубинками. Гостей бранили,
когда один из них потерял контроль над собой на со-
вете. Как посланников к онейда, их разместили в ка-
честве почетных гостей в доме вождя, и они принимали
участие в пиршестве. Упомянутое пиршество, которое
имеет место и сегодня, состоит в том, что пищу готовят
в отдельном помещении в больших котлах, затем несут
их в «банкетный зал» и здесь раздают всем присутст-
вующим, начиная с гостей и вождей, обеспечивая тарел-
ками и ложками тех, кто не принес их с собой. По же-
ланию приглашенные на празднество гости поют, а
перед тем, как уйти домой, все благодарят хозяина. Пу-
тешественники присутствовали на двух обрядах шама-
низма, и им преподали также урок географии: «Они
130 показали нам на камнях и маисовых зернах названия
крепостей и расстояния между ними, а Джеронимус
сделал из всего этого карту» (Jameson, 1909, р. 145 ff,
р. 150).
Три рода могауков — Медведя, Черепахи и Волка —
ассоциируются с определенными селениями. Род Чере-
пахи хвастался тем, что он самый многочисленный, са-
мый знаменитый род, происшедший от Женщины, кото-
рая упала с неба, в соответствии с космологической
легендой; а члены рода Волка являются потомками
двух первых родов. Тотемы этих родов появляются в ка-
честве военных символов, личных амулетов и в татуи-
ровке. Описан характер их советов, но нет намеков на
Лигу. Упоминается также, что щедрость доводит вож-
дей до нищеты.
Ирокезы так и не смогли понять, почему в Олбани
им не оказывалось гостеприимство. Индейцы жалова-
лись на недостаточное гостеприимство со стороны гол-
ландцев, на нехватку пороха, на то, что им приходится
платить вампум за починку ружей. Они указывали
также на то, что узы дружбы с голландцами «продол-
жаются лишь до тех пор, пока у индейцев есть бобры».
Индейцы также рассказывали о том, что торговцы прос-
то-напросто грабили их, заманивая в дом какого-либо
торговца, или, предварительно избив, затаскивали туда
силой и отнимали пушнину. Кроме того, белые устраи-
вали засады на дороге-Шенектсди и затем, напоив ин-
дейцев, забирали у них меха. Вся эта практика, имевшая
место при голландцах, продолжалась впоследствии и
при англичанах. И хотя как будто все было подчинено
определенным правилам торговли, их вскоре стали игно-
рировать.
ЛЕСНАЯ ДИПЛОМАТИЯ:
ВОСЕМНАДЦАТЫЙ ВЕК (1701—1776 гг.)
Если самым серьезным вопросом XVII в. был вопрос
о том, кто будет продавать ром «отдаленным индейцам»
Грин-Бея в Висконсине, чтобы получить взамен меха,
то главным вопросом XVIII в. в отношениях индейцев
и белых стал вопрос о земле. Так как у индейцев собст-
венность на землю принадлежала племени, а сахемы,
или старейшины, если и не были владельцами ее,
131
выполняли роль попечителей, то индейские вожди ока-
зались политиками, расположения которых надо было
добиваться. Люди, хорошо разбиравшиеся в делах
индейцев, знали, что индейские вожди были по крайней
мере двух типов: военачальники, которые организовы-
вали и возглавляли партии воинов-добровольцев и тор-
говцев, и сахемы, или мирные вожди, занимавшиеся
гражданскими делами. Индейские проблемы усложни-
ло то обстоятельство, что ораторы на встречи с белыми
специально назначались вождями, которые сами молча-
ли, выступая лишь тогда, когда обладали ораторским
искусством; в этих случаях имена вождей записывались.
Приходилось считаться также с переводчиками, так как
за ними было последнее слово в создании определенного
представления об индейцах в умах колониальных чинов-
ников и министров, читавших их отчеты. Среди перевод-
чиков можно назвать Жонкера, взятого в плен и воспи-
танного в племени сенека. Он хорошо знал два языка.
Встречались люди и среди иезуитов, которые знали
два языка. Что же касается английских чиновников, то
среди них, за исключением Джорджа Крогхена и сэра
Уильяма Джонсона, не было знающих два языка или
хотя бы с поверхностным знанием ирокезского языка.
Удивление вызывает то, как хорошо составлены коло-
ниальные документы, особенно если мы примем во вни-
мание, что переводчики в большинстве своем были
людьми неграмотными или пленниками, которые вы-
учили индейский язык, пока находились в плену. И толь-
ко некоторые из них были грамотными. Однако даже
им приходилось усиленно подыскивать слова, чтобы
смягчить огонь ораторского искусства индейцев при со-
ставлении договоров (Clinton, 1812).
Из авторов XVIII в., писавших о лесной дипломатии,
двое были французами, а двое англичанами. Баквилль
де ля Потерье, находившийся в Новой Франции в ка-
честве королевского уполномоченного, присутствовал при
заключении Великого урегулирования 1701 г. между
ирокезами и племенами Верхних озер, прекрасно допол-
нил систематическое изучение ирокезского общества
французом Лафито (La Potherie, 1722, III,. IV; Lafitau,
1724). . - ...... . .
Протокол лесной дипломатии требовал использова-
ния метафор, согласования времени, манипуляции
132 пространством и взаимодействия обеих сторон. Котел,
топор, дорога, огонь, циновка, солнце и Дерево Мира —
все это имело определенное смысловое значение, отно-
сящееся к замыслам или намерениям индейцев. Если
индейцы вели процессию .на край леса или встречали
там гостей, если они брали их под руки и вели к Вели-
кому Огню, если они приготавливали площадки для
совета, усаживали делегатов и позволяли им отлучить-
ся для принятия решения, а затем вернуться с отве-
том,— то все это было аспектами пространственных
приготовлений. Вытирание слез, открывание ушей, про-
.чистка горла, обмен, выражениями соболезнования и
песнями, передача трубки, бросание поясов-вампум,
возвращение пленников, раздача подарков и участие в
пиршестве ожидались с обеих ' сторон. Все это было
включено в ритуал, широко распространенный как среди
всех жителей южных частей Великих озер, как ироке-
зоязычных, так и алгонкиноязычных племен, и сохрани-
лось до наших дней.
Открытие того, что договоры индейцев содержат се-
мена будущей литературы американских индейцев, при-
надлежит К. Колдену, помощнику губернатора Нью-
Йорка, нашедшему еще много интересного в Новом
Свете. Об индейских ораторах он говорит:
...Я не знаю их языка, но ораторы, которых я слышал, обладают
плавностью речи и большим изяществом манер, чем от них можно
было ожидать, от народа, совершенно незнакомого с гуманитар-
ными и естественными науками. Меня проинформировали... что в их
языке имеется... определенная вежливость или изящество выраже-
ния, к чему обычные уши очень чувствительны, хотя только их ве-
ликие ораторы достигают этого... они обладают даже своего рода
изяществом в варьировании и подборе слов, чего немногие из них
могут достигнуть, и это главным образом отличает их лучших ора-
торов... (Golden, 1750, р. 14).
Кроме Колдена, и другие лица в английских коло-
ниях восхищались гением «Пяти наций». И действитель-
но, все лучшие умы того времени прошли свое «креще-
ние» на дипломатических переговорах, связанных с
индейскими проблемами. Среди них были Питер Шой-
лер (1657—1724 гг.), первый мэр Олбани, сопровож-
давший Четырех Индейских Королей ко двору королевы
Анны (Bond, 1952); Конрад Уэйзер (1696—1760 гг.),
переводчик с индейского языка из Пенсильвании, кото-
рого ирокезы считали наполовину своим (Wallace, 1945);
133
сэр Уильям Джонсон (1715—1774 гг.), который заправ-
лял индейскими делами, ходил в индейских мокасинах и
спал на ложе индейцев; Самуэль Киркленд (1741 —
1808 гг.), миссионер из Новой Англии в Онейда, первым
перечисливший «Шесть наций» по селениям и родам.
С ирокезами в XVIII в. уже произошла определен-
ная трансформация. Они теперь представляли собой
«Шесть наций». После заключения мира с французами
нейтралитет стал основой их политики. Но они хотели,
чтобы англиканские миссионеры заменили французских
иезуитов. В это время ирокезы вели войну против юго-
восточных племен, но несмотря на то, что количество их
уменьшилось, они все еще представляли силу, с которой
надо было считаться. И хотя могауки уже лишились
своих лучших земель, у других племен земли были
большей частью еще нетронутыми. Но культура ироке-
зов претерпевала серьезные изменения от востока до
запада.
Все, кто писал об индейцах, упоминают об этих из-
менениях, включая Колдена, который был принят в род
Медведя и удостоен сахемом почетного имени, которое
«будет эхом звучать от Холма до Холма над всеми
«Пятью нациями». Колден отмечал, что индейцы ста-
новились менее гостеприимными по мере того, как они
узнавали, что ответного гостеприимства от белых им
не дождаться... Он писал: «Этот народ действительно
оставил многие из своих обычаев, как оставили их и
другие племена... и переняли многие из наших обычаев;
таким образом, не так просто сейчас отличить, какие
обычаи действительно их, то есть индейские, а какие
приобретены позже...» (Colden, 1750, р. 11). Позже
Джонсон подтвердил это наблюдение.
Ирокезы все еще служили буфером между расширяю-
щейся английской колонией Нью-Йорка и французами.
Но губернаторы Нью-Йорка постоянно не были способ-
ны собирать войска, чтобы выполнить свои обещания
перед «Шестью нациями» или напасть на Канаду. А что-
бы предотвратить такое нападение в период войн и
между ними, французские иезуиты в Онейда поощряли
ирокезов поднять оружие против индейцев-Юго-Востока,
которые жили в тылу английских колоний. Племя оней-
да совершало постоянные набеги на племя катавба и его
союзников, а позднее в этом же веке племя сенека
134 воевало с племенем чироков. Трудно объяснить эти воен-
ные кампании чем-либо другим, кроме традиционного
стремления к славе, скальпам, а главное, к захвату
пленников. Для ирокезов в этих кампаниях не сущест-
вовало экономического мотива (например, торговля ме-
хами), и никто из них не уносил оленьи шкуры так да-
лёко от своих поселений. А англичанам это создало
значительные затруднения и проблемы, возникшие в
результате борьбы между племенами, которые застави-
ли колонии объединиться сначала во время целого ряда
встреч с представителями индейцев, а затем в конце
концов и на конгрессе в Олбани.
Поток пленников с Юго-Востока из племен мускогов
и сиу, перемещения выселенных со своих мест целых
племен несли с собой и новые элементы культуры. В свя-
зи с тем, что ирокезы в войнах теряли мужское населе-
ние, а также в результате включения в состав ирокезских
племен чужаков-пленников, власть мужчин падала, а
роль женщин — матерей семейств увеличивалась. Не-
давно Ричардс высказалась в этом плане, поставив под
вопрос древность локальной, матрицентричной картины
ирокезского общества, данной Лафито, хотя ее можно
истолковать по-разному (Richards, 1967). Именно жен-
щины оставались дома. Происхождение, наследование
и преемственность шли по женской линии. И вероятно,
именно они стали хранительницами старой культуры.
Мы не знаем этого точно, так как до пленения Мэри
Джемисон индейские женщины редко упоминались в ли-
тературе.
Племя тускарора, говорившее на ирокезском языке
и жившее в прибрежных районах Каролины, было раз-
громлено и согнано с мест своего проживания в резуль-
тате войны с колонизаторами в 1712 г. Группы индей-
цев тускарора стали медленно продвигаться на север
через территорию Мэриленда и Пенсильвании, пока
лет через десять они не были приняты в длинный дом
в Онейда. Таким же образом в середине века под «кры-
ло» племени кайюга в качестве меньшинств были при-
няты сиуязычные сапони и тутело, а позднее часть
алгонкйноязыч-ного племени делаваров. Таким образом,
то,.,что. образовало младшую .половину длинного дома
(тускарора, сапони, тутело, делавары), стало назы-
ваться Четырьмя Братьями,
Рис. 7. Перемещения ирокезов в период 1700—1784 гг. (Карта СО'
ставлена Гвинетом Ю. Джиллеттом.)
Могауки
136 После того как ружье заменило лук, а томагавк,
сделанный в Шеффилде, вытеснил боевые дубинки, ин-
крустированные вампумом и сделанные в виде челове-
ческой ноги, соответственные изменения произошли и
в военной тактике индейцев. Они отказались от боль-
ших отрядов воинов под строгим командованием, а соз-
давали небольшие, подвижные группы воинов. Возросло
число волонтеров-военачальников, усилилось соперниче-
ство в достижении престижа, а статус военачальника
стал падать. Положение военачальников не улучшалось
до тех пор, пока один из крещеных лидеров могауков,
Джозеф Брант, не стал полководцем «Шести наций» и
не объединил под своим руководством большие боевые
отряды индейцев, которые во время американской ре-
волюции действовали в окрестностях Ниагары. Увели-
чение числа вождей в течение века подрывало основы
института гражданского вождя, так как находившиеся
не у дел ветераны, занимавшие ранее высокое положе-
ние, требовали своего права голоса в совете. Власть
вождей ордена Сосны возросла в прямой пропорции с
Их участием в переговорах с белыми, примером этого
является рост авторитета Красной Куртки, оратора из
племени сенека.
Эти обстоятельства, а также то, что сахемы выска-
зывали свое мнение через назначенных ими ораторов,
объясняют, почему имена пятидесяти титулованных
создателей (Лиги), которые передавались по материн-
ской линии, так редко появляются в литературе. Обозна-
чение названий каждой племенной делегации встречается
намного чаще как в результате принуждения к этому со
стороны должностных лиц, так и в результате обычая об-
ращаться к племенам в соответствии с этими названиями.
Через посредство таких признанных переводчиков,
как Конрад Уайзер и сэр Уильям Джонсон, сахемы
сообщали свой церемониал колониальным властям. Кто
бы в колониях ни задумал иметь дело с ирокезами, он
должен был это сделать в соответствии с индейским
отсчетом времени, применяя их метафоры и подчиняясь
их ритуалу, так, «как это было заложено нашими де-
дами, когда они создавали Великий Закон». Обращение
к индейцам надо было подкреплять вампумом, бобро-
выми шкурами или другими подарками, которые стали
известны под названием «индейских товаров».
137
Вопрос о времени является наиболее трудным для
понимания в процессе общения между двумя культура-
ми. Все европейцы, которые имели дело с индейцами,
испытывали трудности из-за того, что индейцы прибыва-
ли на встречу по своему собственному времени. Раздра-
жала европейцев и медлительность индейцев при заклю-
чении сделок. Индейцы никогда не торопились. Они
обычно прибывали «через столько лун, когда высота
посевов достигнет колена, когда кора будет готова,
чтобы заготовить ее для изготовления лодок, когда
кукуруза достигнет молочно-восковой спелости или когда
они закончат охоту». Все эти моменты были, безусловно,
важны для индейцев, но совершенно безразличны для
людей, живших в соответствии с календарем. До сего
дня, по моему собственному опыту, время индейцев на
час отстает от общепринятого, и встречи назначаются,
«когда мы зажжем лампочки» или «когда мы поедим».
Ни один ирокез не даст вам ответа на вопрос в тот же
день, но он и не станет требовать этого от своего собе-
седника, если тот не готов к ответу. Индеец вниматель-
но слушает, повторяет самое главное из того, что он
услышал, а затем берет запись домой и кладет ее вме-
сто подушки на ночь под голову. Никто никого не
прерывает. Действительно, эта частица лесного прото-
кола утверждена ритуалом.
Метафоры тропы, огня, столба дыма, дерева с бе-
лыми корнями мира, направленными во все четыре сто-
роны света, уз дружбы проходят красной нитью через
речи, содержащиеся в договорной литературе. И произ-
носиться эти метафоры должны особым образом. Перед
любыми переговорами происходит взаимный обмен со-
болезнованиями в память об умерших с обеих сторон и
заполнение пустующих мест в совете. Всегда следует
ожидать, что первый день на любом общественном совете
ирокезы посвятят изложению законов их древнего уп-
равления, а уже потом займутся делами, ради которых
все и собрались. Таким же образом индейцы выражали
участие и делали соответствующие жесты по случаю
смерти губернаторов и колониальных чиновников и их
замещения. Этого же они ждали от других.
Итак, через некоторое время с помощью опытных
переводчиков англичане научились говорить «три не-
обычные фразы: осушить слезы, открыть уши и
138 откашляться — вычистить дом, вытереть окровавленную
циновку, покрыть могилу, связать кости и вернуть солнце
на небо». Эта небольшая часть делового ритуала совер-
шалась в Олбани, Монреале, Филадельфии или где-ни-
будь в другом месте, производя неизгладимое впечатле-
ние на эмоциональных людей. Их поражал драматизм
и стиль ритуала так, что они затем непременно интере-
совались его сутью. Хотя конституция Соединенных
Штатов создавалась не по образцу законов Лиги, ее
творцы, особено Франклин, были осведомлены о суще-
ствовании Конфедерации ирокезов и использовали это
в целях объединения своих соотечественников (Boyd,
1938, р. 78; Van Doren, 1938, р. 209). Накануне амери-
канской революции как представители Конгресса, так
и представители ирокезов вспомнили об этом. Представ-
ление об индейской Лиге в то время было еще таково,
что с ней приходилось считаться. Она не предотвратила
междоусобные распри между ее членами и часто тер-
пела неудачу, пытаясь вмешаться в них. Однако отме-
чены и зафиксированы совместные действия членов
Лиги. До тех пор пока американская революция не во-
влекла индейцев в гражданскую войну, ни одно племя
не отделилось от союза. Символ самой Лиги был наибо-
лее действенной идеей, способствовавшей сохранению ее
в течение всего XVIII в. Под крышей «длинного дома»
вокруг «пяти костров» нашли себе пристанище пять
индейских племен, объединенных в одну семью, связан-
ную кровным родством. Подобно всем обычным семьям,
в Лиге у них были свои внутренние размолвки, но они
улаживались ритуальным путем, чтобы индейское обще-
ство в целом могло существовать.
В обычай ирокезов входило подтверждать свои слова
преподношением бус-вампумов, сделанных из раковин
Venus mercenarius L, которые они получали от могикан,
народа реки Гудзон, и их соплеменников с острова
Лонг-Айленд. Когда голландцы пришли на Манхаттан,
они познакомили индейцев со стальным сверлом и на-
няли индейских мастеров по производству вампума,
чтобы обрабатывать бусы на каменном точиле. Это
происходило до тех пор, пока вампум выполнял роль
своего рода денег в процессе купли-продажи, и произ-
водство вампума в Олбани процветало. Естественным
был переход от индейского обычая обмена подарками к
139
торговле и оплате подарков европейскими товарами.
Были составлены длинные списки того, что индейцы
хотели бы получить от европейцев. Эти списки отсыла-
лись на континент и в Британию для выполнения индей-
ских заказов. Такие описки отражают процесс измене-
ния культуры ирокезов (Jacobs, 1950, Johnson, 1921—
1966, в разных местах).
Перемены в культуре ирокезов отразили условия их
ежедневного контакта как с соседями, так и с отдален-
ными от них силами на берегах реки Огайо и в Европе.
Вытеснив коренных жителей из долины реки Огайо в
предшествующем столетии, ирокезы тем самым контро-
лировали доступ в долину как французов, так и англи-
чан. Старейшины ирокезов в Онондаге знали, что на эти
территории просачиваются группы делаваров и шауней,
а вслед за ними — поселенцы из Вирджинии. Это был
период движения на запад. На востоке немцы двига-
лись в долину реки Могаук. В задачу Уайтхолла и Ол-
бани входило держать французов как можно дальше от
Ирокезии и от района Огайо. С этой целью англичане
убедили ирокезов в необходимости укрепить поселение
Освего; они направили к ним англиканских миссионе-
ров и взяли под свою опеку, если не в собственность,
земли ирокезов, обещав им взамен свою защиту. Англи-
чане заменили в Олбани уполномоченных по индейским
делам, которые потеряли всякий контроль над торговлей,
одним человеком, назначаемым британской короной.
Короче говоря, миссии, движение на запад, уступки
земель, торговля, политика и война составили как бы
один «узел», названный англо-французским соперниче-
ством, а ирокезы являлись своего рода веревкой, затя-
гивающей этот узел.
В первой четверти XVIII в. ни один англичанин
не понимал языков, на которых говорили индейцы «Ше-
сти наций». Уполномоченные в Олбани были голланд-
скими торговцами и сами зависели от одной голландки,
знавшей язык племени могаук; ее в свою очередь пере-
водил шотландец по имени Роберт Ливингстон (1654—
1728 гг.). Английские губернаторы лорд Белламонт и
лорд Корнбэри представили в Уайтхолл пожелание свя-
щеннослужителей англиканской церкви противостоять
учению иезуитов и французской пропаганде среди ин-
дейцев «Пяти наций», да и сами индейцы проявили
ИО интерес к взглядам английских священников. Ливинг-
стон, находившийся в это время в Англии для сбора
денег, обратился к вновь созданной организации «Об-
щество за распространение Евангелия» с просьбой
отправить в Америку двух служителей культа. Те пре-
пятствия и разочарования, с которыми встретились
первые англиканские миссионеры при контакте с мога-
уками, были усилены неприязнью, которая развивалась
у индейцев в отношении англичан вообще. Эта непри-
язнь основывалась на сознании, что белые из Новой
Англии отняли у них земли, ничего не заплатив за них.
Известную роль сыграли и голландцы, продолжавшие
настраивать индейцев против англичан. Трудности, с
которыми встретились английские служители церкви,
лишь подчеркивали, насколько слабо они были подго-
товлены к своей деятельности в отличие от иезуитов.
Более благоприятная ситуация сложилась после
того, как четыре оахема посетили с посольской миссией
двор английской королевы Анны. Официальной целью
визита индейцев было заручиться королевской поддерж-
кой в отношении деятельности миссий, по на самом
деле он преследовал политическую цель. В первую
црловину войны королевы Анны (1702—1713 гг.) Нью-
Йорк оставался нейтральным в основном из-за торгов-
цев в Олбани, стремившихся продолжать незаконную
торговлю с Канадой, в то время как пограничные райо-
ны Новой Англии несли урон от набегов индейцев.
Тогда-то губернатор Дадли и его сторонники придумали
план, по которому собирались послать индейских са-
хемов за границу с просьбой прислать людей, деньги,
миссионеров и корабли, с тем чтобы ослабить могуще-
ство Канады. Отправившись через Бостон, три могаука
и один могикан, или «речной индеец» из района, приле-
гавшего к Олбани, совершили путешествие в Лондон
под присмотром Питера и Джона Шойлера из Олбани.
Тела всех четырех индейцев были покрыты татуировкой,
и, кроме того, они были украшены перьями, вооружены
дубинками, на них были пояса из вампума и пальто.
Они были опоясаны плетеными лямками для переноски
тяжестей. Их приняли при дворе. Они изложили свои
просьбы, подстрелили оленя в королевском парке и ос-
мотрели Лондон: делегация посетила театр, где она
была представлена как «Четыре Короля Канады». За-
141
тем индейцы побывали на петушиных боях и наблюдали
различные военные учения. Перед отъездом вожди про-
дали свои наряды сэру Хансу Слоану, и теперь их
можно увидеть в Британском музее. Благополучно вер-
нувшись домой, один из «королей» был «лишен всяких
почестей» за слишком тесные отношения с англичанами.
Ощутимым результатом визита явилось сооружение
«церкви ее Величества» в Форт-Хантере, снабженной
серебряной посудой для обряда причастия, библиями и
молитвенниками, миссионерами из «Общества за рас-
пространение Евангелия». Огромной ошибкой англикан-
ской миссии среди могауков и причиной, по которой
миссия в течение тридцати лет терпела неудачи, было то
обстоятельство, что по своей сути миссия была связана
с государственной церковью, армией и короной. Правда,
в середине века было два ярких момента в ее деятельно-
сти, когда Барклай и Джон Огилви (1724—1774 гг.),оба
получившие образование в Пейле (который до сегодня
остается центром по изучению ирокезов), положили на-
чало организации школ и перевели священное писание
на язык могаук. Среди индейцев были и такие, кто хотел
изучать английский и писать на своем собственном
языке. Хендрик (1680—1755 гг.), как называли его гол-
ландцы, а вернее, Тиянога, постаревший ветеран упомя-
нутого путешествия четырех вождей в Лондон, являлся
наперсником Уильяма Джонсона, преуспевающего ир-
ландского торговца и управляющего индейскими делами.
Оба были настроены проангликански. А Джозеф Брант,
или Таенданегеа, потомок одного из четырех «путеше-
ственников», в качестве протеже Джонсона стал на
родине «специалистом» по двум культурам и помогал в
переводе Евангелия на язык племени могаук. Дэвид с
берегов Шохари записал ритуал траурного Совета
(Hale, 1883).
В течение всего периода, пока Джонсон был ответ-
ственным за индейскую политику Англии, могауки
оставались преданными англичанам, а конфедерации
прислушивались к речам в Джонсон Холле, как сэр
Уильям называл свою резиденцию постройки XVIII в.
Теперь здесь располагается Джонстаун. Ирокезы хоте-
ли, чтобы все дела остались в его руках, так как знали,
что, получив титул барона, он был заинтересован в том?
чтобы держать других спекулянтов землей подальше от
142 этих мест. И действительно, в 1763 г. Джонсон способ-
ствовал получению Королевской декларации, которая
на время явилась препятствием к продвижению белых
на запад за границу 1768 г., отделяющую индейские
земли в Огайо от наступающих колонистов.
Все эти заботы слишком отвлекли Джонсона от фи-
лософских размышлений и систематической записи его
обширных знаний в области политической структуры
ирокезов. Он видел недостатки, которые встречались в
общих работах об американских индейцах. В ответе на
вопросы Артура Ли из Вирджинии он отмечал, что в
этих работах не принимались во внимание те перемены,
которые произошли в нравах и обычаях ирокезов, по-
этому «описание их в определенный период не достаточ-
но» (O’Callaghan, 1849—1851, IV, р. 430—437; Johnson,
XII, р. 950). Джонсон различал близкие и дальние пле-
мена в зависимости от степени их аккультурации и отме-
чал, что те индейцы, которые имели наиболее тесный
контакт с белыми торговцами, изменили свою политиче-
скую систему, в то же время сохранив древние обычаи,
которые они даже не могли объяснить. Наиболее же
удаленные племена сохранили «по большей части свои
примитивные обычаи... [но не могли] дать удовлетвори-
тельного объяснения их первоначального значения...»
(Johnson, XII, р. 950). Он также подметил у ирокезов
тенденцию маскировать политические традиции мифоло-
гией, а также то, что иезуиты, впервые появившиеся
среди ирокезов более столетия назад, познакомили ин-
дейцев «с некоторыми своими обычаями, которые тепе-
решнее поколение путает со своими древними обрядами»
(Johnson, XII, р. 950).
То, что мы знаем о структуре индейской Лиги из
источников XIX в., обязанностях вождей, методах их
избрания и введения в должность в соответствии с
ритуалом траурной церемонии, все это не обсуждается
в работах Джонсона. Однако каждая из «Шести наций»
охарактеризована и указан ее символ: Кремень (Мога-
ук), Камень (Онейда), Огромная Гора (Онондага),
Трубка (Кайюга) и несколько необъясненных символов
сенека. Последние два племени жили в отдалении, и
Джонсон знал их меньше всего. Джонсон был уверен,
что власть индейских вождей уменьшалась: он отмечал,
что первоначально в каждой нации один человек имел
143
большее влияние, чем другие, но вообще-то скромность
была лучшей политикой существования. Вожди выбира-
лись общественной ассамблеей, состоящей, по-видимому,
из одних мужчин; о роли женщин в выдвижении канди-
датур вождей ничего не говорится, хотя «женские са-
хемы» упоминаются в работах некоторых авторов. От-
дельными авторами признано, что «некоторые семьи об-
ладают неким родом наследственности на титул вождя
и с самого детства их призывают занять это положение».
Однако к тому времени, о котором идет речь, стало оче-
видно, что в расчет больше принимались недюжинные
способности человека и его хотя бы молчаливое согласие,
а не принцип наследования титула вождя. Немалое зна-
чение при этом придавалось роли вождя в качестве по-
средника между индейцами и белыми. В тех случаях,
когда титул вождя передается по наследству, говорит
Джонсон, «а наследник по своим качествам не соответ-
ствует тем задачам, которые ему предстоит решать, не-
сомненно, власть и ответственность этого поста перехо-
дит в руки какого-либо другого сахема» (Johnson, XII,
р. 433). Хотя знакомство индейцев с огнестрельным ору-
жием изменило тактику и ослабило власть вождей,
в обязанности главного сахема племени входила охрана
поясов из вампума, ведение дел и учет всего происходя-
щего, ориентация ораторов и посещение Великого совета.
В племенные советы входило множество различных
должностных лиц, но порядок и этикет не нарушались.
Никто никогда не прерывал оратора.
Еще один момент изменения отмечен в структуре
власти. Джонсон замечает, что раньше индейцы жили
под «более строгой силой закона и правления», чем в
настоящее время. Но их общение происходило в основ-
ном с теми бесчестными категориями колониального
общества, от которых они перенимали лишь пороки, а
длительные войны и несоразмерное употребление спирт-
ного довели их до такого состояния, что им стало труд-
но проводить свою политику и сохранять порядок. Со
времени покорения Канады в общественной системе ин-
дейцев произошла дальнейшая перемена: «Их глаза
устремлены на нас... а большую часть времени они за-
няты в интригах Государства...» (Johnson, XII, р. 436).
В это время зарождалась фракционность среди индей-
цев, столь характерная для резервационного периода
144 Но Джонсон не выражает сомнения по поводу способ-
ности индейцев к учебе. По его мнению, их слишком
поздно направляли в английские школы, а затем
возвращали к своему народу не подготовленными к тре-
бованиям охотничьего и военного общества.
Взгляды Джонсона на образование индейцев были
подхвачены Самуэлем Киркландом (1741 —1808 гг.),
сторонником дневных школ. Впервые посетив племя се-
нека в 1765 г., Киркланд провел остаток жизни в Оней-
да. Оппозиционер из Новой Англии, Киркланд был не
согласен с политическими взглядами Джонсона, но они
уважали друг друга за понимание проблем индейцев.
Киркланд изучал индейские языки, вел дневники и про-
извел перепись индейского населения. Он был человеком
энергичным, любил систему и тщательность в работе,
и поэтому его записи представляют больший интерес с
точки зрения этнологии, чем записи Джонсона. Жизнь
в лесу, знание этикета племенного костра и совета, зна-
ние ирокезского языка, пусть даже не в совершенстве, —
это то, с чем индейцы считались и что выделяло Кирк-
ланда среди его соотечественников. Лучше зная онейда,
Киркланд достаточно хорошо понимал и работу Совета
Лиги в Онондага, чтобы обсуждать деятельность его
механизма с возвращающимися делегатами. Однажды
он сказал, что Совет жестоко осудил племя кайюга за
то, что оно разрешило действовать своим воинам прежде,
чем собрался Совет Лиги для вынесения своего решения.
Именно тогда «правительницы, или женщины-вожди»
через своего оратора отчитали Совет по этому вопросу.
Заседание Совета, продолжавшееся месяц, открылось
повторением «их традиционной системы политики и со-
вета старейшин...» (Kirkland, рукопись).
Лучше, чем у кого-либо другого, в последних рабо-
тах Киркланда отражены культурные изменения, про-
исшедшие в индейском обществе, и надежда на буду-
щий успех в деле образования индейцев. Прошлые
неудачи покоились на ложных предпосылках, на кото-
рые не следует опираться в будущем, так как «букваль-
но все на территории «Шести наций» за последние годы
очень изменилось». Он выделяет действие четырех фак-
торов: 1) первоначальная их приверженность к своей
собственной культуре, которая породила презрение к
нашему (европейскому) обществу; 2) их современное
145
стремление ввести обычаи и искусства цивилизованного
общества; 3) экономический переход индейцев от охот-
ничьего общества к земледельческому и 4) ослабление
глубоких предрассудков против белых. Киркланд сделал
важное открытие о том, что культурные различия обу-
словлены различиями в образовании и не зависят от
принадлежности к той или иной расе (Kirkland, руко-
пись).
«ССОРА «ОТЦА И СЫНА».
АМЕРИКАНСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ (1774—1783 гг.)
Различия во взглядах между Джонсоном и Кирклан-
дом представлялись ирокезам «ссорой отца и сына», и
они не собирались участвовать в такого рода спорах и,
подобно преданным могаукам, остались верны короне.
Джонсон умер в июле 1774 г., накануне американской
революции, а его должность, по настоятельному требо-
ванию «Шести наций», перешла к племяннику Джонсо-
на— Гаю, которому индейцы выразили соболезнование
по поводу смерти дяди. Но фракция, поддерживающая
в Онейде Киркланда, все больше уставала от «манипу-
лирования» со стороны представителей короны. Уже
нельзя было пользоваться услугами индейцев за подарки,
симпатии их были на стороне немцев занимавшихся по
соседству сельским хозяйством. В обмен на оленье
мясо индейцы могли получить у них нужные им товары.
К этому времени уже несколько индейских вождей были
христианами и их обвиняли в том, что они «пускают
пепел в глаза» Конфедерации, когда на совете в Онон-
дага высказывали свое мнение, возражая против давле-
ния со стороны англичан, которые хотели заставить
индейцев поднять томагавк за короля. Кроме того, ин-
дейцам приходилось испытывать давление и со стороны
конгресса, и Киркланд был агентом последнего. Летом
1776 г., накануне военных действий, в Олбани состоялась
конференция, целью которой было убедить «Шесть на-
ций» соблюдать нейтралитет. За ней быстро последовала
встреча, созванная англичанами в Освего с целью ук-
репления связей индейцев с королем. Раздираемый про-
тиворечиями между двумя силами, Великий Совет Лиги
собрался в Онондаге, но не смог сделать так, чтобы все
546 поколения индейцев высказались в пользу политики
нейтралитета, и не смог достигнуть единства по вопро-
сам дальнейшей политики племен. Руководители Лиги
на долгое время погасили Великий огонь совета. Эта
встреча, которая оказалась кульминационной в истории
Лиги, оставила дела в руках индейских военачальников.
Брант, посетивший Англию, вернулся назад с полно-
мочиями. Но к этому времени Сеятель кукурузы, Чер-
ная Змея, Маленькая Борода, Носильщик Рыбы и дру-
гие вожди из племен сенека и кайюга также возглавили
военные отряды. Надо сказать, что не все предводители
были индейцами: видные тори, такие, как Уолтер Бат-
лер, бросив имения в долине Могаук, создали банды
головорезов.
Генерал Вашингтон послал нью-гэмпширского гене-
рала Сэлливана с отрядами солдат из Новой Англии
наказать ставших на сторону Англии индейцев, сжечь
их поселения и уничтожить посевы. Эта карательная
экспедиция лишила индейцев средств к существованию
и опустошила амбары Форт-Ниагары. В дневниках
армии Сэлливана содержатся записи о числе и место-
положении поселений кайюга и сенека вокруг Фингер-
Лейкс; отмечается наличие в этих поселениях фрукто-
вых садов с персиковыми и яблоневыми деревьями, упо-
минаются обширные поля, на которых растут несколько
сортов маиса, бобов, тыквы и дынь. В этих поселениях
солдаты, как и ожидали, увидели дома, сооруженные из
коры, но количество каркасных и бревенчатых домов
вызвало их удивление. Среди собранных предметов ин-
дейского быта было несколько деревянных масок Фаль-
шивых лиц, взятых в одном из селений, которые привезли
в Филадельфию и затем поместили в музее Дю Симитье.
Солдаты из Массачусетса вернулись домой с початками
белой кукурузы, которая превратилась в знаменитую
домашнюю разновидность «вечнозеленого» растения. Но
воспоминания о богатых землях района Дженеси влекли
в течение нескольких лет людей из Новой Англии, с
ферм, расположенных на покрытых камнями холмах, в
районы западного Нью-Йорка.
Военные действия усиливались и вышли за пределы
района Ниагары, а селения сенека были опустошены, и
суровая зима заставила беженцев устремиться поближе
к жилью белых и жить на жалкие подачки британцев.
147
Возможно, в Буффало-Крик - и вдоль Каттарагус-Крик
и были кое-какие запасы зерна, а вот в Аллегейни, Дже-
неси и Канандаигуа не было ни зернышка. Онондага
представляла собой опустошенную землю, а племя оней-
да со своими алгонкинскими союзниками, стокбридж-
скими могиканами, отступили к Шенектади. Еще три-
дцать лет тому назад люди из племени сенека вспоми-
нали в своих рассказах об этом голодном годе.
Когда дым сражений развеялся, угли Великого ко-
стра, зажженного в Онондага в незапамятные времена,
были совсем холодными. Семьи индейцев постепенно
возвращались назад, к местам своего прежнего житель-
ства, но селения были разорены, и им негде было пре-
клонить головы, а новые дома они строить не хотели.
Беженцы из района Ниагары поселились в Буффало-
Крик, который стал позднее крупнейшим послереволю-
ционным поселением «Шести наций». Земли племен на-
ходились в опасности, а сами индейцы жили в качестве
перемещенных лиц, все время находясь под угрозой
опасности быть обманутыми спекулянтами землей. Кро-
ме того, велась постоянная агитация за перемещение
индейцев на запад.
РЕЗЕРВАЦИОННЫЙ ПЕРИОД
(1784—1967 гг,)
Со времени американской революции в истории отно-
шений индейцев и белых в западной части Нью-Йорка
можно отметить «три трудных периода». Каждый из
них сопровождался захватом индейских земель и куль-
турной реинтеграцией. С разницей в десять лет между
растущей молодой республикой Соединенными Штатами
и «Шестью нациями» были подписаны два главных дого-
вора. Первый — с представителями конгресса в Форт-
Стэнвиксе (1784 г.), второй — в Канандаигуа (1794 г.)
с одним представителем, назначенным президентом США.
Этот второй договор был договором о мире и дружбе
и был направлен на урегулирование тех вопросов, кото-
рые не были решены при подписании первого договора.
Полковник Тимоти Пикеринг, архифедералист из Сей-
лема, и пятьдесят индейских вождей и сахемов «Шести
наций» заключили справедливый и равноправный мир,
который должен был стать примером для всего после-’
Рис. 8. Современные резервации и поселения потомков ирокезов. (Карта составлена Гви-
нетом Ю. Джиллеттом.)
149
дующего развития отношений между индейцами и бе-
лыми и, по выражению индейцев, должен был продол-
жаться, «пока сияет солнце, течет вода и растет трава,..».
Однако этот мир длился до тех пор, пока конгресс
законодательным путем не вынес решение о выделении
средств на постройку плотины Кинзуа, таким образом
нарушив статьи указанного договора.
В упомянутое десятилетие на повестке дня между
обеими сторонами стояли четыре основных вопроса.
Первым был вопрос о землях, который поднимался в
продолжавшихся спорах относительно границы. В это
время бытовала практика незаконной продажи земель
без согласия и надзора правительства, а кроме того, бе-
лые вторгались на охотничьи территории индейцев. Джо-
зеф Брант и британцы настаивали на определении
границы, проходящей по территории Огайо и утвержден-
ной в 1768 г. Племя кайюга хотело продать свою землю
и переселиться в Канаду. Вторжения на индейские зем-
ли вели к убийствам, а убийства вели к войне. Вторым
вопросом был вопрос о постоянной опасности возникно-
вения индейской войны с вовлечением в нее тысячи
опытных воинов «Шести наций», чего никто в конгрессе
не хотел. Спокойствие «Шести наций» было в интересах
федерального правительства. Этот вопрос был главной
целью серии прошедших в это время конференций.
Третьим вопросом был вопрос о британских лоялистах,
которые вынашивали надежду на то, что, используя Ка-
наду как опорную базу, они вернут Северо-Запад. Лелея
такую надежду, они до 1796 г. отказывались оставить
форты в Ниагаре, Детройте и Мичилимакинаке. Четвер-
тым вопросом был вопрос о постепенном приобщении
индейцев к цивилизации. Все соглашались с этим, но
выдвигали различные планы для достижения этого.
С точки зрения ирокезов, Форт-Стэнвикс был горькой
пилюлей. Нью-Йорк, Пенсильвания и конгресс посылали
туда своих представителей, каждый с разными целями,
пытаясь убедить племена подписать сепаратные дого-
воры из уважения к племенам опейда и тускарора, ко-
торые принимали участие на стороне революции. Брант
и Сеятель Кукурузы присутствовали в качестве воена-
чальников, и последний, надеясь спасти хотя бы часть
земель племени сенека, подписал договор. Всю остав-
шуюся свою жизнь он сожалел об этом, так как Красная
150 Куртка и фракция Буффало-Крик никогда не давали
ему забыть о том, что подписание мира было делом
сахемов. Из-за этого договора возник конфликт между
штатом Нью-Йорк и федеральным правительством отно-
сительно управления делами индейцев. Позднее, по кон-
ституции, управление все же перешло в руки федераль-
ного правительства, хотя эта федеральная юрисдикция
никогда не была признана штатом.
Пользуясь этой запутанной ситуацией, активизирова-
ли свою деятельность спекулянты землей. По Стэнвик-
скому договору все земли «Шести наций» к востоку от
меридиана, идущего на юг к Женеве в штате Нью-Йорк,
переходили штатам Нью-Йорк и Пенсильвания. В 1788 г.
Оливер Фелпс (1749—1809 гг.) и Натаниэл Горхэм
(1738—1796 гг.) купили преимущественное право в со-
ответствии с законом штата Массачусетс на земли, ко-
торые находились к западу от этой линии. Впоследствии
они продали это право Роберту Моррису из Филадель-
фии, а тот в свою очередь продал его «Холланд Лэнд
Компани». Во время этих сделок племя сенека по дого-
вору от 1797 г. сохранило за собой несколько участков
земли, на которых находятся их нынешние резервации.
Что касается других земель к востоку от Дженеси, ко-
торые остались от прежних продаж, то племя кайюга
продало земли своей резервации и ушло частично в Ка-
наду, частично в Буффало-Крик (рис. 8).
Корона забыла о преданных могауках и их союзни-
ках во время мирного урегулирования и предоставила
их самим себе. Некоторое время Джозеф Брант распро-
странял принципы конфедерации на коалицию западных
племен, которые с помощью англичан пытались удержать
свои земли к северу от Огайо. Кроме того, он был сильно
озабочен тем, чтобы индейцам официально предоставили
землю, особенно тем 1600 человекам, которые с 1784 г.
поселились по берегам Гранд-Ривер. Эти земли были
им розданы в соответствии с декларацией и актом, по
поводу которых были долгие и жаркие споры. А перво-
начально им принадлежали все земли от устья до вер-
ховья и почти на шесть километров вглубь на правом
и левом берегу реки. Еще и сейчас можно ощутить дух
живой истории, когда старые вожди рассказывают о
том, каким образом их прадеды покинули штат Нью-
Йорк, как, оглянувшись кругом, они обнаружили, что
151
почти все руководство Лигой принадлежит им, и как они
вновь зажгли «Великий костер» и вновь учредили Кон-
федерацию как форму местного самоуправления (Fenton,
1948, 1965 а; Shimony, 1961; Johnston, 1964).
Поколение индейцев, жившее в период между заклю-
чением Договора Большого Дерева и началом напря-
женной обстановки в Буффало-Крик (1797—1836 гг.),
увидело зарождение резервационной культуры и было
первым поколением, говорившим по-английски. От жиз-
ни на пайке и приготовления пищи в железных котлах
в районе Ниагары индейцы вновь перешли к земледе-
лию, используя для этого низинные земли. Однако они
все еще зависели от гарнизона Ниагары и белых тор-
говцев, так как получали у них порох и пули для осен-
ней и весенней охоты... Нелегко было воинам-индей-
цам привыкнуть к земледелию. Они отказывались им
заниматься, если это видели соседи, так как не хотели
быть предметом насмешек. Как индейские, так и белые
наблюдатели стали отмечать явный распад культуры.
Особенно плохим положение было в поселениях по
берегам реки Аллегейни. Скупщики пушнины Питтс-
бурга спаивали индейцев. Чтобы как-то решить эту про-
блему, индейские вожди начали проводить некоторые
преобразования. Они назначили двух человек, которые
должны были следить за тем, чтобы виски не попадало
в селение, а всякие танцы и празднества были запреще-
ны как повод для пьянства, особенно танцы, которые
посещали белые. Однако основные религиозные празд-
ники были сохранены как индейский ритуал. Именно
при этих обстоятельствах в июне 1799 г. на индейского
пророка Прекрасное Озеро снизошло озарение и он
обратился к ирокезам с «добрым словом». Последовав-
шее за этим движение за возрождение было продуктом
культурных сил, которые уже действовали. В конечном
счете оно стало основой для сохранения старой индей-
ской культуры (Parker, 1913; Deardorff, 1951; Wallace,
1958, 1970; Shimony, 1961).
Квакеры увидели Прекрасное Озеро проповедующим
перед группой одетых в лохмотья охотников. Охотники
теперь редко встречали оленей и кормились возделыва-
нием «Трех сестер». Это был разительный контраст с
социальной и политической жизнью XVII и XVIII вв.,
когда дичь была в изобилии, а посевы индейцев были
152 более обширными. По предложению президента Ва-
шингтона общество «Друзья Филадельфии» разработа-
ло план помощи индейцам, который был первой такой
попыткой, и послало нескольких молодых людей жить
среди индейцев сенека. Посланцы увидели, что индейцы
все еще живут в домах, сделанных из коры, образую-
щих небольшие селения. Они стали учить их строить
дома из бревен и дранки, распиленных на собственных
лесопилках, убеждали индейцев разбивать вдоль реки
огороженные забором фермы. «Друзья» произвели на-
стоящую революцию в домостроении индейцев, которая
изменила вид индейских поселений и их социальную
организацию. Теперь воины могли заниматься земледе-
лием, вспахивая землю с помощью волов и лошадей и
не опасаясь насмешек. Они огораживали свои земли, за-
севали зерновые культуры и убирали урожай. За двад-
цать лет они расчистили 440 акров земли, и в их собст-
венности было 26 лошадей и 22 вола. Тесная связь меж-
ду типом дома и структурой семьи, теоретически обосно-
ванная Морганом, подтвердилась историей (Morgan,
1881). Значение клана и родословной резко пошло на
убыль со времени исчезновения большесемейных общин-
ных длинных домов.
Несомненно, что лучшим наблюдателем за жизнью
ирокезского общества незадолго до Моргана был свя-
щенник Эшер Райт (1803—1875 гг.), обладавший не-
обычайным талантом в области лингвистики. Эшер и
Лаура Райт прибыли в Буффало-Крик в 1831 г., через
год после смерти вождя Красная Куртка, пережили там
тревожное время, а затем вместе с индейцами сенека
ушли в Каттараугус, где прожили до конца дней своих.
Райт разработал орфографию и опубликовал работу о
сенекском правописании; он выпускал нечто вроде еже-
недельника, а также подготовил ряд трактатов. Будучи
человеком наблюдательным, Райт проанализировал при-
чины, сопутствовавшие дезорганизации индейских пле-
мен.
Когда тип культуры разрушается, народ теряет жиз-
ненную искру. Долгое время ирокезы все делали сообща,
при полном единодушии, и отход от этого принципа,
считает Райт, непосредственно привел к потере их зе-
мель. Разбросанные по резервациям, индейцы были
разделены и вынуждены действовать независимо друг
153
от друга. Сокращение территории и увеличение плотно-
сти населения привели к тому, что бывшие автономные
племена были сведены вместе в резервациях, где преж-
ние различия между племенами скоро стерлись. Это бы-
ла как бы игра в мяч, где действовали новые правила.
Среди индейцев селились белые фермеры, препятствуя
дальнейшему общению между разбросанными индей-
скими фермами. Вырубка лесов сильно сократила охоту
воинов. Индейцы-воины неохотно стали заниматься
сельским хозяйством, так как ранее это по традиции
считалось женской работой. Все пути к самоуважению
были закрыты. Отрицательную роль в политической
жизни индейцев стали играть военачальники, которые,
не имея возможности утвердить свой престиж на тропе
войны, превратились в разочарованных лидеров фрак-
ций. Фракционность же, как известно, характерная чер-
та переходного состояния общества.
Вопросы, по которым сталкивались фракции, были
таковы: продажа земли, замена принципа единогласия
в решении проблем принципом большинства голосов,
соотношение выбора вождей и обрядности траурного
совета, распространение законов белого человека на
индейские резервации, школы и соотношение новой
христианской миссии и «новой религии» Прекрасного
Озера. Эти вопросы разделяли «языческую партию» и
«христианскую партию», или «эмиграционную партию»,
члены которой на каком-то отрезке времени считали, что
лучшим способом избежать вторжения белого человека
был уход племен в Грин-Бэй, Висконсин или Канзас.
Столкнувшись с агентами спекулянтов землей с во-
стока, которые с помощью дешевого виски в прибрежных
тавернах подкупали вождей, Райт сам был не в состоя-
нии одними лишь увещеваниями препятствовать продаже
Буффало, но он подготовил новых руководителей, кото-
рые впоследствии, в 1848 г., завершили революцию, при-
ведшую к образованию «нации Сенека», своего рода
республики. В результате этого сдвига как гражданские,
так и военные вожди, которых поодиночке подкупали
с целью подписания ими договоров о продаже резерва-
ционных земель Огденской земельной компании, были
смещены со своих постов, и старая обрядность была
заменена конституцией, обусловливавшей избрание чи-
новников. Эта конституция впервые была напечатана на
154 языке сенека на печатном станке Райта. Новое прави-
тельство было утверждено законами шт$та Нью-Йорк
и существует по сей день (Fenton, 1956, 1965 а).
Последний, третий «период напряженности» настоль-
ко современен, что его последствия нельзя еще предви-
деть. Но в этом периоде «нация Сенека» уже преврати-
лась в корпорацию с активами, превышающими 15 млн.
долларов... Однако это было до тех пор, пока в 1938 г.
Корпус армейских инженеров Соединенных Штатов не
решил, что лучшим местом для постройки плотины на
реке Аллегейни и тем самым установления контроля
над ее разливами является теснина Кинзуа, или «Рыба
на копье». Вода нужна для того, чтобы «утолить жаж-
ду» ненасытных паровых котлов питтсбургских сталели-
тейных заводов. Для решения этого проекта у племени
сенека было отобрано 9000 акров пойменных земель, а
сами индейцы были выселены из своих домов.
Считалось, что эти земли находятся под защитой
так называемого договора Пикеринга. Но американские
суды решили, что конгресс имет право в одностороннем
порядке игнорировать положения договоров, подписан-
ных с индейцами. Сенека получили компенсацию. Не
желая начинать какую-либо полемику, я остановлюсь
на том, чего достигло племя сенека в результате своих
собственных усилий, чтобы вновь обрести себя после
постигшего его несчастья.
То, что я называю второй жилищной революцией, на
самом деле является социальной революцией. Вместо
жалких лачуг и каркасных домов из балок, .построенных
в течение последних пятидесяти лет, сенека спланирова-
ли, построили, обставили мебелью и переехали в совре-
менные дома. Я уже писал о том, как это произошло
(Fenton, 1967). Две новые общины носят характер
небольших пригородных селений, в центре которых на-
ходится здание суда или другое общественное здание.
В отличие от прежнего поселения аборигенов отсутст-
вует палисад.
Период серьезных трудностей объединил племя се-
нека. Они реорганизовали свое управление, с тем чтобы
успешнее преодолевать эти трудности, образовали дело-
вые корпорации. Но когда трудностей стало меньше и
они обнаружили, что живут в новых домах рядом с ме-
стом паломничества туристов, старые проблемы, сопут-
155
ствующие фракционности, возникли вновь. Они проголо-
совали за изгнание своих лидеров с их постов и обра-
зовали умеренно консервативное правительство. У них
есть деньги в банках, и они обсуждают вопрос, как их
использовать.
Жизнь в трех сенекских общинах в западной части
штата Нью-Йорк и в резервации «Шести наций» в Он-
тарио к западу от водопада Ниагара мало чем отличает-
ся от жизни окружающего их населения. Чтобы попасть
в эти ирокезские общины, вы должны проехать по ас-
фальтированной автостраде. Хотя многие дома довольно
плохи, есть и такие, которые ничем не отличаются от тех,
в которых живут белые за пределами резервации. Архи-
тектура индейских домов является отражением архитек-
туры домов их белых соседей. Только в резервации
Тонаванда и частично в резервации «Шести наций» мож-
но еще встретить бревенчатые дома. В резервациях стоят
обыкновенные церкви и общественные здания. Ирокезы
любят автомобили, и у некоторых имеются тракторы и
грузовики. На каждом доме, даже самом бедном, есть
телевизионная антенна. Земледелие здесь пришло в упа-
док, и резервации превратились в места ночлега индей-
цев— рабочих заводов, гипсовых рудников и сферы
обслуживания в соседних городах, таких, как Брант-
форд, Гамильтон, Буффало, Саламанка и Сиракузы.
Хотя современный ирокез выполняет ту же работу,
что и белый, он специализируется там, где он превосхо-
дит белого. Например, много индейцев выполняют
опасную работу: они строят мосты, возводят небоскребы,
проходят там, где, казалось бы, пройти нельзя. Когда
кто-либо приглядится к смуглому, одетому в брезенто-
вый комбинезон рабочему-металлисту, то под стальным
шлемом он сможет разглядеть монголоидные черты ли-
ца. Могаукские общины в Когнаваге и Сен-Режи явля-
ются традиционными «гнездами» этих рабочих-мигран-
тов. Номинально они римские католики, но крепко
держатся языка могауков. В Когнаваге существует
длинный дом — место культа религии Прекрасного Озе-
ра. Такой же длинный дом есть в Сен-Режи. Оба они
построены совсем недавно.
Те ирокезы, которые номинально являются онондага,
кайюга и сенека, не забывают обрядность религии
Прекрасного Озера, проповедование которой зависит от
156 знания языков индейцев. Но ее приверженцы забывают
эти языки. Самоуправление у этих племен является и
выборным, с парламентской процедурой, и традицион-
ным, зависимым от пожизненных сахемов, назначаемых
в соответствии с древним индейским ритуалом. Послед-
ние, хотя и постепенно теряют свое значение, все же
проявляют удивительную живучесть перед лицом про-
исходящих изменений и пользуются уважением верных
приверженцев, которые все же однажды поймут, что
старые формы жизни становятся нежизнеспособными.
Такие парадоксы аккультурации ждут дальнейшего рас-
смотрения (см.: Fenton, 1965 а, 1967; Shimony, 1961).
Глава 4
ПЛЕМЯ ЧИППЕВА К СЕВЕРУ
ОТ ВЕЛИКИХ ОЗЕР:
ОЧЕРК СОЦИОПОЛИТИЧЕСКИХ
ПЕРЕМЕН
Гарольд Хикерсон
До того как европейцы вступили с индейцами чиппе-
ва 1 в контакт, о них мало что было известно. Мы знаем,
что у них была культура каменного века, приспособлен-
ная для жизни в смешанном лиственно-хвойном лесном
районе со множеством озер и водотоков. Центром этого
района является северная часть Великих озер. Индейцы
чиппева жили родственными группами, возможно чело-
век по 100, 150, а их основным занятием были рыболов-
ство и охота. Ремесло находилось у них на чрезвычайно
низком уровне. Из материалов, которые индейцы могли
достать в окружающей их среде: коры, камня и рогов
животных, — они делали сосуды и различные предметы
утвари. Кроме того, индейцы в больших количествах де-
лали грубые керамические изделия, копья и стрелы с
кремневыми или костяными наконечниками, с помощью
которых они ловили рыбу и убивали дичь. Сети для рыб-
ной ловли они изготовляли из волокон растений, а скреб-
ки и ножи — из кремня, шила — из кости.
Одежду индейцы делали из кож различных видов
оленей, включая американского лося и карибу, а также
из шкур бобров и выдр. Эти кожи были грубо выдубле-
ны и сшиты. Свои жилища они строили из прутьев и
маленьких жердей, изогнутых таким образом, чтобы
образовать свод или арку. Для покрытия применяли
бересту и циновки из травы. Их жилища вмещали либо
одну семью, либо, если они были достаточно просторны,
1 У этого племени есть несколько названий: «оджибвеи», или
в Канаде «солто»; наиболее же распространенным названием этого
племени, употребляемым не только этнографами, но и другими
людьми, включая самих индейцев, по крайней мере на территории
США, является «чиппева».
158 могли быть пристанищем для нескольких семей. Каноэ
они делали из коры березы, скрепляя ее смолой ели
или сосны. На таких лодках индейцы совершали летом
плавания по Великим озерам и протокам. На зиму ка-
ноэ зарывали, чтобы они не потрескались во время
сильных морозов. Чтобы зимой добираться до охотничь-
их угодий и идти по следу дичи, индейцы пользовались
лыжами-ракетками, каркас которых был обычно изго-
товлен из белой березы. Для перевозки тяжелых предме-
тов, например убитых ими животных, индейцы масте-
рили тобогганы, которые волокли по снегу. Детей но-
сили в деревянных люльках, укрепленных на спине ма-
тери или старшего ребенка.
Все необходимые им предметы индейцы изготовляли
сами, и все взрослые члены индейской группы могли де-
лать все. Возможно, что они и вели обмен со своими
соседями, например ирокезоязычными гуронами, обме-
нивая шкуры американского лося и карибу на маис,
однако в основном они удовлетворяли себя всем сами.
Каждая группа избегала тесных контактов со всеми,
кроме близких соседей, с которыми она была связана
брачными узами или с которыми у нее были общие тра-
диции, мифы и церемонии.
В обрядовой и религиозной жизни, насколько это
известно, чиппева подчеркивали прямое общение с пред-
метами непосредственно окружающей их обстановки.
Религиозными лидерами, шаманами, были как мужчи-
ны, так и женщины, которые посредством заклинаний
гарантировали людям удачную охоту и рыбную ловлю.
В ответ на то, что животные становились доступными
им для охоты, они не убивали больше необходимого
количества, а затем совершали обряды благодарения,
считая, что это гарантирует удачную охоту в будущем.
Шаманы лечили, используя главным образом лекарст-
венные травы и припарки различных видов, с помощью
которых они предотвращали и исцеляли болезни и за-
лечивали раны.
Система их религиозных представлений сосредото-
чивалась на установлении и сохранении тесных и дру-
жеских- отношений с духами, которые давали содержа-
ние й формы животным и растениям, за счет которых
они кормились, и даже таким неодушевленным предме-
там, как звезды, камни, бури, холмы и озера.
159
Таким образом, технологическая и идеологическая
системы чиппева были приспособлены к скромным за-
просам маленьких индейских общин, члены которых
«эксплуатировали» окружающую их среду без примене-
ния искусственных средств производства животной и
растительной пищи.
Об их материальной и духовной культурах известно
в основном из данных, собранных во время проведения
археологических и этнографических полевых работ не
только среди чиппева, но и среди близких и даже отда-
ленных культур индейцев, находившихся на таком же
уровне развития. Но каковы были социальная система
и система правления, которые придали форму техноло-
гии и породили идеологическую систему? Мы слишком
мало знаем об этом из исторических исследований. Мы
можем допустить, что в доисторический период у ин-
дейцев чиппева существовала эгалитарная политическая
система, основанная на родственных отношениях. Каж-
дая группа родственников была корпоративной едини-
цей, связанной с определенной территорией и поддер-
живавшей отношения гостеприимства с соседними груп-
пами, с которыми их связывали узы брака. Подробнее
мы поговорим об этом позже.
Чиппева, как и другие народы района верхней части
Великих озер, а также прилегающих к ним областей, к
концу XVII в. попали в такую зависимость от европей-
ских товаров, что фактически не могли уже без них
существовать. Хотя некоторые предметы индейцы про-
должали изготовлять на местах, например, те, которые
были особенно приспособлены к условиям субарктиче-
ского климата, такие, как тобогганы, каноэ и лыжи-
снегоступы, ввоз металлических и текстильных изделий
так же, как и предметов искусства и украшений вроде
бус из знаменитого венецианского стекла, поставил ин-
дейцев в тесные взаимоотношения с европейцами. Но
несмотря на их зависимость от ввоза новых товаров из
Европы, индейцы стремились сохранить свою социаль-
ную и политическую автономию, хотя вопрос о степени
автономии стал с тех пор предметом спора, который
подготовил почву для возникновения фракций.
Таким образом, проблема, с которой столкнулись
чиппева за историю своих контактов с европейцами, со-
стояла в том, как сохранить социополитическую
160 автономию, находясь в зависимости от евроамерикан-
ских товаров, необходимых для их существования.
Несмотря на всеобщее распространение европейских
товаров, которые в большинстве своем по всем статьям
превосходили то, что производили индейцы, каждое
племя в районе Великих озер по-разному относилось к
вторжению европейцев. Возьмем, например, индейцев
племени фокс. Не имея доступа к районам, где водились
бобры, они выступали в качестве посредников от других
индейских групп. Вследствие французских и индейских
противоречий индейцы племени фокс не только взимали
пошлину с французских торговцев по берегам Миссиси-
пи, когда тем приходилось волоком тащить свои товары
между реками Фокс и Висконсин в центральной части
штата Висконсин, но и вступали в заговоры с ироке-
зами и англичанами из Олбани, чтобы распространить
влияние и интересы последних на запад. В конце XVII в.
и в начале XVIII в. индейцы фокс были настолько
«беспокойными», что превратились в предмет политики
геноцида, который проводился в отношении их францу-
зами и индейцами с севера Великих озер. Историческое
передвижение подавляющего большинства индейцев
фокс было всегда направлено на запад. В начальный
период торговли — из южного Мичигана в Висконсин,
затем, после того как они потерпели поражение от
французов, — к Миссисипи, а еще позднее — в централь-
ную Айову и в конце концов на Индейскую территорию.
За исключением последней стадии этого передвижения,
в него обычно вовлекалось все население, все индейские
поселения. Никто не оставался на прежних местах жи-
тельства. Кроме того, в 30-х годах XVIII в. к индейцам
фокс присоединились их близкие родственники — индей-
цы племени саук, и с этого момента их история стала
общей. Конечно, в результате таких передвижений у
индейцев изменились как средства к существованию,
так и торговля, каждый раз все это приспосабливалось
к новой окружающей среде.
Миграции индейцев фокс находятся в контрасте с
миграцией чиппева, против которых европейцы никогда
не проводили сознательную политику геноцида. Харак-
тер миграции чиппева состоял в том, что из старых по-
селений рождались новые, и первые группы поселенцев
открывали новые рубежи, не считаясь с сопротивлением
161
индейцев — жителей этих мест, и с тем, что когда-то
эти места были весьма негостеприимны, а теперь стали
желанны из-за добычи пушнины. В отличие от индейцев
фокс чиппева неизменно оставляли в родительских об-
щинах определенное число членов, к которым члены
дочерних групп чувствовали привязанность до тех пор,
пока они не могли жить самостоятельно.
К началу XIX в. группы индейцев чиппева распро-
странились из узкой области восточной части озера
Верхнего и северной части озера Гурон по всем направ-
лениям, охватив огромный район в центре континента—
от южной части полуострова Онтарио, через оба полу-
острова озера Мичиган, по северным частям северных
штатов до восточной части Монтаны и через прилегаю-
щие районы Канады, включая значительную территорию
западной и южной частей бассейна рек, впадающих в
Гудзонов залив.
Индейцы фокс и саук были земледельцами, живя
полуоседлыми деревнями, которые были уязвимы для
нападений и грабежа мстительных французов, а позд-
нее и американских поселенцев (например, война Чер-
ного Сокола в 1832 г.), расширявших свои территории.
Частичная зависимость от продуктов земледелия в соче-
тании с плохими географическими условиями и слабым
политическим устройством вынуждала индейцев фокс и
саук оставлять свои селения, что в большой степени оп-
ределило характер их миграций. Это не значит, что
индейцы фокс не могли временами, объединившись не-
сколькими деревнями, выставить сильные отряды вои-
нов. Именно их сила и сплоченность в делах войны и
были их главной слабостью: индейцы решались высту-
пать против французов, а позднее и против американ-
цев, но неизменно терпели поражения.
Чиппева, напротив, к концу XVII в. больше уже не
зависели от рыбной ловли на Великих озерах, где они
жили с незапамятных времен. Они имели непосредствен-
ный доступ к товарам, включая огнестрельное оружие,
в относительно богатом природными ресурсами районе,
где они могли распадаться на группы в поисках новых
источников пушнины, рыбы и дичи. Численность остаю-
щегося на месте населения соответствовала местным
условиям существования и торговли. Между их поселе-
ниями не было тесной сплоченности, что могло бы
162 привести к экспансионистской форме их миграции. Та-
ким образом, их слабость превратилась в определенное
преимущество. Такие племена, как меномини, кикапу,
виннебаго, сиу и некоторые другие, показывают нам
иные примеры миграций. Одни из них, такие, как мено-
мини, вплоть до периода резерваций оставались жить в
своих традиционных районах; другие, как кикапу, посто-
янно перемещались. Перемещения различных племен
охватывают часть истории верхнего района Великих озер
и связывают жизнь в этом районе с жизнью вне его.
Культурные изменения среди таких индейских групп и
факторы аккультурации, включающие обрядовые и со-
циополитические аспекты индейской организации, не
могут быть поняты без учета этих событий. Но, чтобы
довести до конца эту историю, необходимо написать
толстый том, основной материал для которого только
еще начал собираться.
ОБЩИЕ АСПЕКТЫ СОЦИОПОЛИТИЧЕСКОЙ
ИСТОРИИ ЧИППЕВА
В этом разделе я делаю попытку воссоздать историю
социополитических институтов чиппева, чтобы связать
некоторые страницы истории чиппева вместе. Я делаю
упор на ранних фазах истории контактов чиппева с ев-
ропейцами и на том, как отношения с ними повлияли на
важные аспекты племенного и локального устройства.
Для племени чиппева период контактов и развития тор-
говых отношений, сначала с посредниками-индейцами, а
затем и с европейцами, пришелся на период между
1615 и 1850 гг.1
1 Мы обращаемся главным образом к чиппева юго-запада и их
предкам с Великих озер, которые жили в районе, включающем се-
верные части Мичигана, Висконсина и Миннесоты. Именно данные
об этих чиппева составляют основу изложенного материала, хотя мы
будем обращаться также и к истории чиппева Канады. В некоторых
частях Канады дата 1850 г. отодвигается на 30—50 лет в зависи-
мости от удаленности района. В соответствии с общей схемой исто-
рических периодов отношения чиппева с европейцами носили в
основном стабильный, спокойный характер, за исключением коротких
периодов конфликтов. Эти периоды имели характер нескольких мест-
ных вооруженных столкновений. В одном случае, около 1680 г.,—
с французами, в другом — с британцами во время восстания в
60-х годах XVIII в. полководца Понтиака. В обоих случаях спокой-
ствие было быстро восстановлено,
163
Прежде чем анализировать аспекты социополитиче-
ской организации, мы выделяем четыре стадии социо-
политического развития чиппева. Это стадии процесса
адаптации индейцев к прямому навязыванию иностран-
ных экономических и политических систем в соответст-
вии с наличием источников сырья. Их следует рассма-
тривать не как полную замену старых систем, а скорее
как сдвиги к новым нормам, но при сохранении многих
старых традиций.
Раньше существовали автономные патрилинейные
группы родственников или местные кланы, которых бы-
ло около двадцати пяти. Такие кланы характерны для
протоконтактного периода чиппева1. Эта стадия под
влиянием непосредственной торговли сначала с посред-
никами-гуронами, а позднее с французами расчистили
путь для возникновения «политических деревень». Де-
ревня, в которой под единой политической властью объ-
единялось несколько родственных групп, возникла и
расцвела в условиях мирной торговли и согласия с со-
седями чиппева — сиу, жившими к югу и к западу.
Организация таких деревень стала приходить в упа-
док, по мере того как их торговые пути захватывали
французы и сохранялась лишь в ограниченных областях,
где чиппева часто встречались со своими бывшими
союзниками сиу, которые продолжали занимать примы-
кающую к чиппева территорию. После упадка политиче-
ской системы деревни роль основной социополитической
единицы стала играть охотничья группа.
Такая охотничье-промысловая группа, характерная
для третьей стадии, была приспособлена главным обра-
зом для добычи мехов и пропитания. Эта организацион-
ная единица была более или менее стабильной формой
приспособления к торговле мехами и отношений с фран-
цузами, затем с англичанами и, наконец, с американски-
ми гарнизонами и учреждениями. Она существовала у
юго-западных чиппева приблизительно с 1730 по 1850 г.
1 Протокоптакт— это период первого знакомства индейцев с
европейскими товарами во время торговли пушниной, а позднее
самые ранние прямые контакты с европейцами. Для первого момен-
та я бы определил дату 1600 г., для второго— 1635 г. Я допускаю
возможность существования первоначальной стадии со счетом про-
исхождения по материнской линии, который затем изменялся на
счет происхождения по отцовской линии, по мере того как торговые
отношения начали влиять на жизнь местной общины.
164 Охотничье-промысловые группы как жизнеспособные
единицы в свою очередь исчезли, когда охотничьи угодья
были истощены в результате усиленной их эксплуата-
ции, вызванной торговлей и наступлением поселений
американцев. Исчезновение дичи и наступление посе-
ленцев сочеталось с периодом заключения договоров на-
предмет уступок земель. В северных частях Мичигана,
Висконсина и Миннесоты после нескольких незначитель-
ных уступок земель во втором и третьем десятилетии
XIX в. этот процесс захвата индейских земель получил
размах в 1837 г. и продолжался вплоть до 80-х годов
XIX в., когда все общины индейцев чиппева были по-
селены в резервации.
Среди чиппева, живших к северу от интернациональ-
ной границы, стадия политических деревень была менее
продолжительной, чем среди юго-западных чиппева, или
же, по причинам, которые мы укажем дальше, не суще-
ствовала вообще. К тому же вследствие более суровых
условий жизни на севере группы были меньше по раз-
мерам и более разбросаны, чем на юго-западе, но они
были такими же родственно смешанными, несмотря на
патриархальные (агнатные) тенденции, явившиеся ре-
зультатом частого вирилокального брака.
Родство по мужской линии не исключало из группы
членов, связанных с ней по женской (когнатной) линии,
оно представляет собою просто одну из форм счета
происхождения. Парцеллизация социальной жизни на
севере не вызывала, как это произошло на юге в резер-
вационный период, фактической автономии малой семьи
до тех пор, пока промысел пушнины продолжал оста-
ваться основой экономики индейцев. Установка капка-
нов и связанные с промыслом занятия требовали участия
по крайней мере двух мужчин, а охота на крупную дичь,
так же как и рыбная лоцля, были более производитель-
ны при участии еще большего количества людей. Эти
занятия, в которых соединяются усилия нескольких
взрослых мужчин и их юных помощников, в некоторых
местах продолжаются в Канаде и по сей день.
Сосредоточение в настоящее время небольших много-
семейных групп по берегам озер около магазинов и
школ на севере еще не привело к возникновению настоя-
щей деревенской организации, хотя избираются находя-
щиеся под контролем правительственных органов сове-
165
ты, которые должны представлять индейские общины
при решении их внутренних и внешних дел (Dunning,
1959а, 1959b). Если все же сплочение таких поселений
произойдет, то оно будет следствием не расширения
родственных связей, а результатом развития предприя-
тий, требующих кооперации, как связанных родствен-
ными узами, так и не связанных ими членов индейского
поселения. Статус общин чиппева американских резер-
ваций подробно будет обсужден ниже.
Таким образом, суммируя, мы можем сказать, что
четырьмя стадиями социополитического развития явля-
ются: 1) патрилинейные группы родственников (прото-
контактный период), 2) деревни со смешанным по род-
ству населением (раннеконтактный период), 3) смешан-
ные охотничьи группы (дорезервационный контакт) и
4) малые или небольшие неразделенные семьи (резер-
вации). Из-за того, что в ряде районов местные усло-
вия не совсем подходящи для большого скопления на-
селения, стадия деревень в них может отсутствовать.
Теперь мы приступаем к более детальному исследова-
нию общих процессов происшедших изменений.
ОРГАНИЗАЦИЯ В ПЕРИОД,
ПРЕДШЕСТВОВАВШИЙ КОНТАКТАМ,
И В ПЕРИОД ПРОТОКОНТАКТОВ
В период, предшествующий контактам, организация
чиппева была общинной, основанной полностью на отно-
шениях родства. Понятие автономной семейной патри-
локальной группы (Service, 1962) подходит к периоду
развития индейского общества после контактов с евро-
пейцами, но не объясняет организацию пре- или прото-
контактных групп чиппева. Протоконтактные локаль-
ные группы чиппева представляли собой родственные
группы, связанные с определенной территорией и посред-
ством браков. Такие группы сохраняли дружественные
отношения, взаимно давая доступ к местам рыбной лов-
ли и охоты. У них были сходные и дополняющие друг
друга обряды и представления. Таким образом, связи
между этими группами развивались непосредственно из
экономических, социальных и идеологических отноше-
ний.
166 Я уже в другой работе отмечал, что по своей форме
такие протоконтактные группы были патрилинейными
кланами, подчеркивая этим факторы происхождения и
территории, а не локальности. Количество членов таких
групп во многих случаях достигало ста человек, по
крайней мере в восточном районе озера Верхнего, где,
как известно по сведениям первых французов, попавших
туда, наблюдалось большое скопление людей. Роды, ко-
торых было около 25, группировались в пять экзогамных
фратрий, или братств, связанных друг с другом родов.
Все они носили тотемный характер, то есть их члены
считали себя потомками предков животных, таких, как
бобер, осетр, полярная гагара, куница и т. д. Строго
соблюдая запреты на браки внутри этих тотемных групп,
родов и фратрий, индейцы поддерживали упорядочен-
ные социальные и экономические отношения па огром-
ной территории владений чиппева посредством браков
и обменов услугами между многими локальными индей-
скими группами.
Характерна ли такая организация индейцев чиппева
до периода торговли с европейцами или посредниками-
индейцами? Установленные в результате раскопок до-
исторические кучи отбросов и охотничьи участки в се-
верной части Великих озер, поблизости от исторических
мест обитания чиппева указывают на существование
деревень, что предполагает организованные отношения
среди населения, которое по крайней мере часть года
вело оседлый образ жизни. Если мы допускаем сущест-
вование в период протоконтактов организации, основан-
ной на родственных связях, тогда мы должны заключить,
что такая организация существовала и до контактов
индейцев с европейцами, так как общество, основанное
на родственных отношениях, не может возникнуть
(но может исчезнуть) в результате интенсивного разви-
тия торговли.
Были ли эти общества во времена, предшествующие
контактам, патрилинейными или матрилинейными? Ши-
рокое распространение по всем американским субаркти-
ческим районам матрилинейных норм (Hickerson,
1967 b) дает возможность предположить первоначальное
существование повсюду матрилинейной организации.
У чиппева временное проживание мужчины в семье
своей жены, отработку за невесту и сороральную поли-
167
гамию можно рассматривать как пережитки матрилиней-
ной системы. Торговые отношения с европейцами на во-
стоке и с представителями Восточной Азии, а позже с
русскими на Западе могли в некоторых случаях приве-
сти к распаду индейских общин и к концентрации
богатства в руках вождей небольших возникающих
патриархальных групп, а в других — к захвату прав на
торговлю в данных районах вождями больших патри-
линейных или смешанных по родству групп, действую-
щих сообща. Однако у нас не хватает этноисторических
доказательств, чтобы сделать заключение о существо-
вании такой исторической стадии, и все наши рассужде-
ния покоятся на в высшей степени умозрительной осно-
ве, а убедительность свидетельств современных амери-
канских этнографов, теоретиков и историков будет
недостаточна для такого вывода.
Если патрилинейность сменила матрилинейность, то
этот процесс представил бы собой первое серьезное из-
менение в общественной организации северных индей-
ских племен-собирателей. Кроме того, сосредоточение
богатств, полученных в результате торговли, в руках
ограниченного круга патриархов или партнеров по от-
цовской или материнской линиям в больших по размеру
группах положило бы основу для усиления социоэко-
номического индивидуализма и установления в даль-
нейшем норм конкуренции по мере развития торговли и
других отношений с внешними более развитыми эконо-
мическими системами.
В XVII и начале XVIII в. посредническая торговля
чиппева объединяла усилия большинства или всех
мужчин больших сельских общин. Однако чиппева ни-
когда не были только торговцами. Позднее, когда их
торговые отношения с сиу были нарушены, среди чиппе-
ва возникли небольшие промысловые группы под руко-
водством одного или нескольких опытных трапперов,
умевших ставить капканы. Такие группы создавались
для добычи мехов, что не вело к неравному накоплению
богатств. Этот вопрос будет тщательно рассмотрен
ниже.
Таким образом, главное изменение, которое мы об-
суждали — переход от матрилинейности к патрилиней-
ное™, если он вообще имел место, — произошло до
168 прибытия европейцев, достаточно подготовленных, чтобы
описать этот процесс. Гипотезы воссоздания его покоятся
на очень шаткой эмпирической основе.
ДЕРЕВНЯ — ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЕДИНИЦА
В начале нашего знакомства с историей чиппева
(Hickerson, 1960, 1962, 1966) мы узнали, что они были
разделены на несколько групп, носящих названия жи-
вотных и проживающих в районах, где озеро Гурон сое-
диняется с озером Верхним. В 40-х годах XVII в. и
поколение спустя чиппева и другие алгонкины, близко-
родственные по языку и культуре, числом более тысячи
человек собирались в летние периоды в Су-Сент-Мари.
Там они занимались рыбной ловлей, торговали и совер-
шали обряды. Наиболее впечатляющим из них был
праздник мертвых — обряд, целью которого было возоб-
новление союзов. Зимой же индейцы небольшими груп-
пами рассеивались по обширной территории для охоты
и промысла пушнины. Некоторые из них в это время
занимались посредничеством в торговле мехами с
людьми, жившими в глубине континента. Эти виды
деятельности и военные конфликты с соперниками-ин-
дейцами, главным образом ирокезами из южных райо-
нов Великих озер, «оживляли» жизнь чиппева. Старые
автономные родовые единицы уже больше не отвечали
новым условиям: 1) занятию и использованию огромных
территорий, необходимых для пушного промысла,
2) содержанию так называемых «торговых складов»,
общих для различных племенных групп, и 3) защите от
экономической и военной экспансии, потенциальной или
реальной, со стороны индейских и европейских соперни-
ков. Все эти факторы лежали в основе перераспределе-
ния политической власти на более обширные группи-
ровки. Таким образом, происходил процесс концентрации
населения в больших по размеру и с более «эластич-
ными» границами поселениях.
Первым плодом действия этих факторов явилась
концентрация алгонкинов в больших постоянных посе-
лениях в таких местах, как Су-Сент-Мари, Макинах,
Арбр-Крош, Грин-Бей, и на полуостровах Шекуамегон
и Кивино, расположенных в западной части озера Верх-
169
нее. Первоначально чиппева сконцентрировались в
большое селение в Су-Сент-Мари, а позднее (1680—
1736 гг.) в районе Шекуамегон — Кивино, где большая
племенная деревня объединила население прежде само-
стоятельных территориальных клановых сегментов. Это
не значит, что все члены родственных родов подчини-
лись политической власти племенной деревни. В это
же время маленькие группки чиппева или близких им
индейцев расселялись в районе к северу от озера
Верхнего, занимаясь промыслом пушнины и мелкой тор-
говлей (Masson, 1890, II, р. 241—242). Возможно, что
они представляли собой осколки, отколовшиеся от
больших родов, частью которых они были. Возможно,
это были «консерваторы», отделявшиеся от своих
«прогрессивных» собратьев (Masson, 1890, II, р. 246—
247). Другие же, как некоторые из амиква, остались
жить в своих родовых деревнях и какое-то время,
вероятно, сохраняли местную автономию, до тех пор
пока в конце концов не были поглощены большим
смешанным населением. Тем не менее мы можем
считать типичным для этого периода проживание чип-
пева в многородовых деревнях, намного превосходящих
по размеру однолинейные локальные группы в древ-
ности.
Большие поселения чиппева, в состав которых вхо-
дили члены старых родов, возникали на основе торго-
вых отношений с соседним племенем сиу (и, возможно,
до некоторой степени с кри), а также известную роль в
создании таких поселений сыграла экономическая осно-
ва— добывание средств существования в озере Верхнем
и в лесных районах на территории индейцев сиу. Их
отношения с французами по большей части носили ста-
бильный характер и оставались таковыми до того вре-
мени, пока непосредственная французская торговля
ограничивалась базами по берегам Великих озер. В пе-
риод между началом 80-х годов XVII в., когда усилия
в области торговли тормозились французской политикой
запрета передвижений «искателей приключений», и ме-
жду началом 20-х годов XVIII в., когда эта политика
сменилась политикой исследований и торговли в запад-
ном направлении, Даниэль Грейзолон сир Дюлут обна-
ружил, что поселения чиппева вдоль южного берега
озера Верхнее, по-видимому, переживали пору расцвета.
170 К сожалению, у нас нет описания больших поселе-
ний чиппева, сделанного современниками. Мы только
знаем, что свыше 1000 человек жило в Шекуамегоне,
где рядом располагался небольшой французский гарни-
зон во главе с начальником, у которого также были
права на торговлю в этом районе. Однако мы можем из
более поздних источников (Hickerson, 1963) заключить,
что поселение Шекуамегон носило племенной характер,
об этом говорит расцвет культа Мидевивин — религиоз-
ного и знахарского общества, которое объединило в
себе древние приемы лечения болезней, племенную ми-
фологию, включая миф о миграциях индейцев, и регу-
лярные обряды посвящения в члены общества, прово-
димые многочисленными служителями культа (жреца-
ми), по всей вероятности, обоих полов.
Мы не знаем, имело ли меньшее по размерам посе-
ление в Кивино свой особый культ, свою торговлю и,
следовательно, свою политическую независимость. О ста-
тусе древнейшего поселения чиппева в Су-Сент-Мари
нам также неизвестно, за исключением того факта, что
численность населения там резко сократилась по срав-
нению с пиком, достигнутым в середине XVII в.
Обстановка, сложившаяся на северном берегу, не сов-
сем ясна из-за нехватки систематизированных данных.
Однако в одном из документов, датированном 1736 г.
(NYCD, IX, 1054), указывается, что численность жи-
вущего населения в устье реки Каминистикуа (сейчас
Форт-Уильям, Онтарио) превышала 300 человек. Из-
вестно также, что позднее это место превратилось в
важный торговый центр как для индейцев, так и для
европейцев. В стороне от Каминистикуа, к востоку, на
северном берегу реки Мичигикотон находилось малень-
кое поселение с населением около 100 человек. Два эти
поселения, вместе взятые, вероятно, в то время состав-
ляли все население чиппева к северу от озера Верх-
нее. Для большей численности населения просто не
существовало подходящих экологических условий, даже
если учитывать, что жители Каминистикуа имели права
на посредническую торговлю в огромном районе к се-
веру.
Однако мы ничего не знаем о принципах организа-
ции поселения Каминистикуа, не знаем даже, что было
основным занятием его жителей — торговля или охота?
171
Такая концентрация населения может указывать на то,
что оно занималось торговлей с небольшими группами
алгонкинов, разбросанными в глубине континента, к се-
веру от интернациональной границы.
Итак, мы обнаружили, сначала в зачаточном состоя-
нии, в Су-Сент-Мари, а позднее и в поселении Шеку-
амегон, а также, вероятно, и в нескольких более мелких
поселениях возникновение новой для чиппева формы
организации-—деревень с родственно смешанным насе-
лением. Если мы постулируем доконтактный переход от
матрилинейной организации к патрилинейной у самых
типичных чиппева, то появление деревень будет пред-
ставлять собой второе значительное изменение в об-
ществе чиппева. Это был переход от локальной родовой
группы к многородовой деревне как политической еди-
нице.
Он не повлек за собой распада общинной органи-
зации, которая является организацией, основанной на
родственных отношениях. В действительности запреще-
ние кросс-кузенных браков, которое имело место в Ше-
куамегоне, как я полагаю, в конце XVII в. (Hickerson,
1962, chap. 4), способствовало расширению родственных
связей и укреплению дружественных отношений между
жителями деревни. Организация социальных единиц шла
по пути превращения их в «родственно смешанные» или
билатеральные единицы, и этот процесс, как мы уви-
дим, проявится еще сильнее на следующей стадии
развития индейского общества. Патрилинейно-родовые
связи устойчиво сохранялись, и внутри рода люди про-
должали называть друг друга «брат». Но род сам по
себе, теперь поглощенный деревней, все меньше и
меньше служил в качестве единицы управления и конт-
роля, оставшись существовать в технонимике и в ка-
честве экзогамной единицы, возможно, для проведения
некоторых обрядов, особенно траурных.
Мы ничего не знаем о противоречиях, существовав-
ших в этот период внутри деревни. Устойчивые отно-
ния с французами и с союзниками-индейцами, такими,
как сиу, допускали развитие общинных норм жизни на
более широкой основе, чем раньше, а обряды и мифы
использовались для усиления расширенных социальных
связей, которые, возможно, смягчали раздоры внутри
деревни. Имея доступ к товарам и сохраняя определен-
172 ную степень автономии в торговле и политике, эти чип-
пева, возможно, переживали период общего расцвета.
В связи с этим интересно отметить замечание историка
чиппева середины XIX в. У. Уоррена, который назвал
период Шекуамегона золотым веком чиппева (МНС, V,
р. 95—108).
СМЕШАННАЯ ГРУППА
30-е годы XVIII в. были концом указанного выше
периода, периодом упадка поселения Шекуамегон и воз-
никновения большого числа деревень, меньших по раз-
мерам, чем Шекуамегон. Период фрагментации обще-
ства чиппева на юго-западе мы называем дорезерва-
ционным периодом. В этот период происходит распад
индейских общин, что было прямым следствием евро-
американской экспансии, которая привела к окружению
индейских групп и в конечном счете к размещению со-
хранившихся групп по резервациям.
Распад деревни Шекуамегон явился результатом экс-
пансионистской политики французских властей в Ка-
наде, которые хотели задержать вторжение французов
из Луизианы на север вдоль Миссисипи, угрожавшее
торговле в верховьях этой великой реки. Эта угроза
была быстро осознана, так как в 1700 г., приблизительно
в то же время, когда была основана Луизиана, торго-
вец и золотоискатель Шарль Пьер ле Сюэр уже развер-
нул торговлю с индейцами сиу по берегам реки Блю
Эре, притока Миннесоты, используя Луизиану в ка-
честве опорного пункта для своих дел (WHC, XVI,
168 ff).
Чтобы помешать этой экспансии и одновременно
расширению британской торговли в юго-западном на-
правлении от Гудзонова залива, через посредников из
племени кри канадцы снарядили целый ряд экспедиций,
чтобы создать торговые посты в таких районах, как
район озера Виннипег, где раньше жили только ин-
дейцы, или в таких, как верховья реки Миссисипи, где
французы появлялись лишь изредка. Наиболее извест-
ной фигурой в этот период исследований и торговли был
Пьер Голтье, сир де ля Верандрие (см. Burpee, 1927),
сумевший за период в 20 лет с помощью индейцев кри
173
и ассинибойнов (которых он «отлучил» от англичан)
построить целый ряд постов вдоль района, ныне извест-
ного как район интернациональной границы, который
протянулся к западу от озера Верхнее и на северо-за-
пад до реки Саскачеван.
Такую экспансию можно было осуществить лишь с
помощью индейцев этого района, которым гарантиро-
вали некоторые привилегии в торговле — им постав-
ляли необходимые товары и отводили роль посредников
в торговле с племенами, жившими в глубине конти-
нента. В исторической перспективе описываемые отно-
шения явились первым шагом в процессе узурпации
европейцами этих привилегий по мере того, как первые
исследования привели к созданию постоянных военных
постов, нередко укрепленных фортов, затем поселений
или агентств, через посредство которых белые могли бы
осуществлять свою власть.
В результате торговли белых с племенем кри, причем
торговали, конечно, и огнестрельным оружием, возникла
необходимость успокоить индейцев сиу района верховий
реки Миссисипи, которые очень враждебно относились
к племени кри. Чтобы достигнуть этого, французы по-
пытались, и до некоторой степени преуспели, в установ-
лении прямых торговых отношений с сиу на постах, рас-
положенных по Миссисипи, в том месте, где она обра-
зует границу между теперешними штатами Миннесота
и Висконсин. Один такой пост был создан в 1727 г., за-
тем ликвидирован в результате военных действий со
стороны индейцев племени фокс в 1729 г., затем снова
восстановлен в 1731 г. и вновь ликвидирован в 1737 г.
из-за войны между племенами этого района (Charlevoix,
1902, р. 277; WHC, X, р. 302; WHC, XVII, 11 ff).
Война, разразившаяся между чиппева и сиу в конце
30-х годов XVIII в. (Hickerson, 1962, chap. 2), явилась
прямым следствием канадской экспансионистской поли-
тики, которая не прекращалась до тех пор, пока в
1760 г. французы не потеряли Канаду, а затем продол-
жалась англичанами после захвата Канады. Необходи-
мость получения мехов и продуктов питания заставила
чиппева вести непрерывные войны против своих преж-
них союзников—индейцев сиу. Сначала они преуспели
в превращении большого района к югу и западу от
озера Верхнее в буферную зону, куда они заходили
174 поохотиться, а затем, когда большое число сиу начало
двигаться на запад, переходя к степной культуре коне-
водства и охоты на бизонов, которая достигала в середи-
не XVIII в. уже северо-востока степей, чиппева решили
навсегда поселиться на берегах озер и рек в северном
Висконсине, а позднее (1780 г.) —на берегах озрр в се-
верной Миннесоте, включая весь район верховьев реки
Миссисипи. По мере развития этого процесса сиу, остав-
шиеся на востоке — их ряды редели из-за миграции
значительного их числа па запад, — отступили в район
рек Миннесота и Миссисипи, к югу от современного
района Миннеаполис — Сент-Пол, где они создали свои
деревни и успешно противостояли вторжениям своих
врагов с севера.
Для индейцев чиппева главными результатами этих
миграционных процессов были следующие: 1) потеря
ими навсегда своего статуса как посредников в торговле
между французами-торговцами и индейцами-производи-
телями; 2) их участие в постоянном, изматывающем их
силы военном конфликте с соседними сиу, которые не
перешли к кочевой коневодческой культуре, и 3) фраг-
ментация на множество деревень, больших и малых,
разбросанных по такой огромной территории, что об-
щение между ними по экономической, обрядовой и поли-
тической линии было совершенно нарушено.
Последствиями этих событий было то, что чиппева
вступили в прямые отношения с евроамериканскими
торговцами в качестве основных производителей пуш-
нины, а также то, что в деревне произошло усиление
статуса молодых мужчин как воинов, которые, особенно
в больших деревнях, часто находились в оппозиции к
мирным вождям старшего поколения. Возможно, наибо-
лее важным было превращение в основную социально-
экономическую единицу охотничьей группы — самая
большая из них состояла из нескольких десятков муж-
чин-охотников и их иждивенцев, а самая маленькая —
из нескольких родственных семей. Это наблюдалось
даже в районах, прилегающих к границе территории сиу,
где несколько таких групп жили одной деревней в те-
чение летнего сезона, когда они не занимались расста-
новкой капканов.
Охотничьи группы были билатеральными или «сме-
шанными» по своему составу и стремились к отделению
175
от остального населения деревень, если это допускали
условия естественной среды и военная обстановка. Та-
ким образом, в течение предрезервационного периода на
территории Висконсина и Миннесоты происходит бур-
ный рост поселений (см.: Hickerson, 1962, chap. 3). В пер-
вой половине XIX в. существовало более двадцати посе-
лений чиппева, в большинстве которых находился либо
торговый пост, либо военный форт. Но как и прежде, в
период с 1780 г, по 1850 г., у юго-западных чиппева про-
должали сохраняться нормы общинной жизни, и это
нашло свое отражение в полном отсутствии у них се-
мейных охотничьих участков и других форм собствен-
ности, закрепленных за отдельными лицами или за не-
большими группами агнатов (родственников по мужской
линии). Однако отсутствие таких форм владения в ос-
новном должно быть отнесено за счет того, что чиппева
находились в состоянии войны. В соседних же районах,
где война не имела такого значения, включая и лесистые
области вдоль интернациональной границы на восток от
северной Ред-Ривер, в тот же период начал развиваться
процесс приобретения в собственность семьями и ма-
ленькими группами индейцев промысловых участков, и
это поощрялось торговцами пушниной. Однако расцвет
этой формы собственности пришелся уже на период ре-
зерваций (Hickerson, 1967а).
Несмотря на строгое соблюдение общинных норм
жизни в пограничных деревнях чиппева (в самой боль-
шой из которых, Лич-Лейк, население доходило до
800 человек, расселенных по трем или четырем посел-
кам), в них можно проследить симптомы распада, кото-
рые проявлялись, в частности, в появлении в больших
деревнях фракций, противоречий в военных и граж-
данских вопросах, а также во внутриобщинных и меж-
общинных попойках, часто оканчивавшихся тяжелыми
последствиями. В больших количествах спиртные на-
питки попадали в руки удачливых охотников, а време-
нами, возможно, и в руки шаманов, и это позволяло им
изображать из себя «вождей». Попойки были призна-
ком падения старых норм гостеприимства. Во время тор-
говли мехами раздача продовольствия происходила
лишь от случая к случаю. Такие продукты, как оленина
и дикий рис, в больших количествах индейцы продавали
торговцам, а покупные продукты потреблялись в рамках
176 небольших неразделенных семей. Распределение же
спиртных напитков, которые обычно употреблялись всей
общиной, подкрепляло авторитет отдельных лидеров.
Ясно, что среди чиппева, живших к северу от интер-
национальной границы (Hickerson, 1967 a; Bishop,
n. d.), в конце XVIII в. и начале XIX в. смешанные по
родственному составу группы образовывали основные
экономические и социальные единицы, а деревня или
большее по размеру поселение, координирующее дея-
тельность таких групп, совершенно отсутствовали. Эти
группы были охотничьими и промысловыми, и, хотя не-
которые из них сходились вместе на сезон рыбной ловли,
деревня как политическая единица была им не нужна.
Сейчас я придерживаюсь той точки зрения, хотя в прош-
лом не высказывал ее с достаточной ясностью, что де-
ревня у чиппева юго-запада существовала до начала
резервационного периода лишь потому, что они продол-
жали жить в условиях войны. В тех случаях, когда мы
касаемся вопроса о довольно обширных поселениях на
южном берегу озера Верхнего, удаленных от районов
военных действий и расположенных в местах, изобилую-
щих рыбой, особенно осетром, то надо отметить, что в
этих случаях значительное число людей собиралось
вместе, чтобы ловить рыбу. Но в таких поселениях от-
сутствовала политическая и военная организация. Эти
поселения скорее были чем-то похожи на поселения, ко-
торые расположились к северу от Великих озер, где
члены разбросанных охотничьих групп собирались в из-
любленных местах рыбной ловли, чтобы снова разой-
тись, когда сезон ловли закончится. Общинные обычаи
этих людей на севере и на юге проявлялись в сооруже-
нии запруд на реках, чтобы поймать как можно больше
рыбы, которую они затем распределяли среди тех, кто
принимал участие в их сооружении.
Действительно, развитие в Лич-Лейке и других боль-
ших деревнях непостоянного «воинского» братства со
своими собственными правилами, вождями, обрядами и
политикой явилось симптомом распада организации, ос-
нованной только на родстве. Начиная с резервационного
периода через период договоров об уступках индейской
земли в течение второй половины XIX в., когда войны
закончились и все внешние вопросы, связанные с поли-
тической жизнью резерваций, решались индейскими
177
учреждениями, военные братства исчезают, оставляя в
наследство лишь несколько песен да барабаны, как блед-
ное эхо былых сражений. Фракционная же деятельность
теперь сосредоточилась на других группировках: зна-
харские культовые группы, барабанные общества, цер-
ковные группы, местные и племенные советы и т. д. Дис-
путы уже не велись на такой широкой основе, как рань-
ше, раз земля и социальная автономия были потеряны.
Конечно, резервация положила конец владению землей,
деревне, смешанной группе, а социальная и экономи-
ческая жизнь стала настолько индивидуалистичной или
«атомистической», как будто бы специально для того,
чтобы убедить некоторых современных исследователей
и даже профессиональных этнографов (Hallowell, 1955;
Barnouw, 1950; Landes, 1937) в том, что «атомизм»
всегда был присущ социальным отношениям чиппева.
ИНДИВИДУАЛИЗАЦИЯ СОЦИАЛЬНЫХ
ОТНОШЕНИИ
Мы начали этот очерк с обсуждения вопроса о за-
рождении фракций, которые в прежние времена расхо-
дились в вопросе о степени сотрудничества индейцев с
европейцами. В районе Великих озер это могло привести
к большим осложнениям во внутриплеменных отноше-
ниях. Хотя европейские товары индейцам доставались
дешевле путем прямой торговли с европейцами, в то же
время им оказалось в конечном счете невыгодным сво-
бодное проникновение европейцев на их территории. Ин-
дейцы, которые стремились к непосредственной торговле
с европейцами, обрекали себя на политическую смерть.
Это существенное противоречие напоминает некоторые
формы имперско-колониальных отношений, при которых
аборигены являются производителями или местными по-
средниками, поставщиками сырья, которое обменивается
на товары, над источниками и производством которых
они не имеют контроля. Европейцы, будь то торговцы,
миссионеры или доверенные лица, в конечном счете
считали, что только прекращение торговли с индейцами
может служить для индейцев максимальной угрозой и
может заставить их подчиниться воле белых. Понимали
ли индейцы это противоречие?
178 Конечно, к периоду заключения договоров о пере-
даче индейских земель в XIX в. представители племени
чиппева уже не имели иллюзий относительно последст-
вий продажи земель, но было уже поздно предъявлять
какие-либо серьезные требования на богатые земли
ввиду общего истощения естественных ресурсов. Это в
особенности относится к тем местам, где промысел пуш-
нины, охота и рыболовство являлись главными заня-
тиями. Эти занятия требовали возможности свободного
передвижения на большом пространстве, а запасы
дичи и рыбы либо сильно истощались в результате
чрезмерной эксплуатации этих жизненно важных источ-
ников как индейцами, так и торговцами, либо вообще
исчезали вследствие нарастающей волны американских
поселенцев. Индейские вожди были не способны во
время переговоров постоять за интересы своего народа,
несмотря на свою искушенность в деле заключения до-
говоров. Когда индейцы по-настоящему ощутили на себе
действие невыгодных для них договоров, в рамках мест-
ных групп появились различные фракции.
Итак, в общей форме, я полагаю, что: 1) изменения
в социальных нормах в рассматриваемый нами период
непосредственно связаны с наложением на них чуждых
социоэкономических и идеологических систем, что обыч-
но порождает силу инерции; 2) эти чуждые системы
по своей природе были эксплуататорскими и продол-
жают оставаться таковыми и 3) изменения в органи-
зации общества, если они на время и оказались при-
способленными к специфическим условиям местной
обстановки, в конечном счете не привели к приспо-
соблению к существующим условиям колониальной экс-
плуатации.
А как повлияли эти факторы на жизнь индейской
общины? Опять же, мы не можем здесь обсуждать со
всеми подробностями специфическое воздействие таких
значительных исторических событий на жизнь местной
индейской общины, за исключением указания на их ва-
риабильность, как мы это уже делали раньше.
Но возникает вопрос, на первый взгляд, казалось бы,
не поддающийся анализу. Это вопрос о возрастающей
индивидуализации социальных и экономических отно-
шений. Было бы бессмысленно отрицать существование
179
личной вражды среди чиппева в былые времена, когда
родство определяло форму социальных групп. Но рас-
хождения и антагонизм свойственны любой группе лю-
дей и могут быть разрешены без насилия посредством
структурных отношений: раздачи пищи, шуток, плясок,
игр и преподношений даров. Таким образом, вражда
может быть подавлена в результате различных форм
поведения, санкционированных обычаем, неотъемлемым
от основ и продолжения существования локальных
групп.
Институты контроля — каналы, посредством которых
отношения как между отдельными людьми, так и между
более широким кругом лиц, враждебные и не враждеб-
ные,— могли быть выражены приемлемым образом,
стерлись под непрекращающимся влиянием торговых и
других отношений, в которых главную роль играли евро-
американцы. Не только упомянутые средства теряли
свои функции поддержания солидарности индейских
групп, как в дни процветания, так и в дни бедствий и
упадка, но то же самое произошло и с другими механиз-
мами, обеспечивавшими жизнь и существование индей-
ской общины.
Мне бы хотелось сосредоточить внимание на вопросе
о лидерстве в индейских общинах. По некоторым исто-
рическим данным можно предположить, что европейцы
заняли руководящие позиции в рамках социальных
групп, которые в более сплоченных обществах принадле-
жали индейским «вождям» (Barnouw, 1950, р. 44—
46). Функционеры — торговцы пушниной, миссионеры,
чиновники как будто заполнили вакуум, из чего сле-
довало, что в индейских группах отсутствовало лидер-
ство. Такое предположение построено на поверхностной
(неглубокой) основе. Действительно, при определенных
условиях, особенно во времена беспорядков, евроамери-
канцы могли быстро взять в свои руки и утвердить
руководство. Так, во время вражды между европей-
цами, когда ощущалась нехватка товаров, некоторые
торговцы могли взять на себя власть в индейской груп-
пе или деревне, распределяя товары в обмен на воен-
ную помощь или на обещание не вмешиваться в воен-
ные действия. Как я уже отмечал (Hickerson, 1967а),
подлинное лидерство редко находилось в руках
180 европейцев Хотя из многочисленных источников исто-
рической литературы совершенно очевидно, что с уста-
новлением торговли европейцы неизбежно стали играть
важную роль в делах локальных индейских групп и в
какой-то степени диктовали таким группам, как им дей-
ствовать и куда переселяться. Как же это произошло?
Формы торговли и торговых отношений определили
характер других отношений. Евроамериканцы претендо-
вали не на руководство общинами, а, скорее, на роль
посредников в жизни общины. Эта посредническая роль
в отдельных случаях могла привести к диктаторским
замашкам. Агенты1 2 с большим или меньшим успехом
могли выступать в роли посредников в рамках локаль-
ных индейских групп, даже в дорезервационный период.
Например, дневники Лоуренса Талиаферро (Minnesota
Historical Society ms), который служил агентом по ве-
дению дел с индейцами сиу и чиппева Миннесоты и
Висконсина в период с 1819 по 1839 гг., полны упомина-
ний о жалобах мирных вождей чиппева на узурпацию
их обязанностей молодыми людьми, которые своим мас-
терством в промысле пушнины добивались того, что
торговцы рядили их «в тогу вождей». Но и Талиаферро
раздавал некоторым мирным вождям медали и знаме-
на, утверждая этим свои полномочия. И хотя сам Талиа-
ферро симпатизировал старым мирным вождям, пока
их институт еще продолжал существовать, он тем не
менее стал своеобразным каналом конфликта между
«старыми, но мудрыми» и «молодыми, но глупыми».
Руководство местными индейскими группами, осно-
ванное на торговых отношениях, часто было эфемер-
ным. Но надо отметить, что в некоторых районах, осо-
бенно там, где социальные единицы были малы и
разрозненны, торговцам приходилось считаться с людь-
ми, которые сохраняли за собой руководство в течение
многих лет, возможно, в качестве шаманов, а не потому,
что они были просто богатыми людьми, как можно было
бы предположить. Эти люди на церемонии надевали
1 Слова «власть» и «руководство» имеют различное значение,
особенно в демократических обществах, где общественное мнение и
единодушие являются единственными критериями для социополи-
тических действий и принятия решений.
2 Агенты, иногда «индейские агенты» — чиновники, назначаемые
правительством для ведения дел с индейцами.
181
одежды вождя и обладали преимущественным правом в
распределении спиртных напитков. Но обладание таки-
ми богатствами проистекало из статуса, а не наоборот.
Не стоит и говорить, что руководство оставалось у та-
ких людей лишь до тех пор, пока они занимались исце-
лением людей и были способны найти для них источни-
ки пропитания.
Все еще не отбрасывая мысль о том, что торговые
отношения способствовали деятельности евроамерикан-
цев в роли посредников, а не руководителей, мы можем,
прибегнув к дневникам миссионеров, живших среди
чиппева в Миннесоте в период, предшествующий подпи-
санию договоров 30-х годов XIX в., увидеть, как они все
же старались захватить руководство в свои руки, но
потерпели неудачу. Один из наиболее известных и наи-
менее удачных миссионеров Американского совета,
У. Т. Боутвелл (см.: cf. Hickerson, 1965; Minnesota His-
torical Society ms), писал, что у чиппева Миннесоты
преобладают отношения коллективизма, что у них от-
сутствовала частная собственность (Neill, 1891, р. 437—
438). Он писал о необходимости устранения таких «уста-
релых» обычаев. Это надо было сделать посредством
раздачи пищи и одежды лицам, которые будут работать
в качестве единоличников и перестанут делиться всем
со своими товарищами.
В течение четырех лет Боутвелл пытался провести
в жизнь свои идеи. Он даже «купил» у одной старой
женщины, сестры известного мирного вождя, рощицу
сахаристого клена, где основал свою миссию и ферму.
Несмотря на то что вначале ему удавалось собирать в
своем доме некоторых из старых мирных вождей, в
конечном счете все его усилия потерпели крах, и в конце
концов он был изгнан из Лич-Лейка «молодежью», ко-
торая возмущалась тем, что, ничего не делая для улуч-
шения положения индейцев, он вмешивался в их дела.
Попытка осуществлять прямое руководство индей-
скими племенами посредством миссии в период, когда
у индейцев были еще меха и пища, являлась ошибкой.
Когда чиппева с трудом находили себе пищу, они пы-
тались сделать из Боутвелла вождя и устраивали набеги
на его склады с картофелем и сушеной рыбой. Но он
выступал против этого как в неофициальном, так и в
официальном порядке в совете. Если бы он свободно
182 раздавал излишки своего продовольствия и одежды, не
следуя своим взглядам, которые привели его к тому, что
он прекратил раздачу своих излишков выдуманным им
чиппева, которые якобы становились богатыми путем
индивидуального труда, его судьба могла бы быть иной.
Однажды в совете кто-то из индейцев чиппева нелестно
сравнил его с торговцами.
Каким же образом торговцы, которые в известном
смысле были более «индейцами», чем миссионеры, спо-
собствовали распаду социальных групп? Франк Г. Спек
и другие делали упор на том, что торговцы, затеряв-
шись на огромной субарктической территории алгон-
кинов, едва ли могли повлиять на жизнь индейцев до
такой степени, чтобы ввести у них, например, такую
важную норму жизни, как система семейных промысло-
вых участков. Ликок (Leacock, 1954) связывает эти
явления и видит в семейном владении косвенное след-
ствие условий, порожденных торговлей мехами. Я не
буду детально останавливаться на ее аргументах, они
достаточно хорошо известны. Но один фактор представ-
ляется мне чрезвычайно важным и должен время от
времени учитываться при описании тех мест, где была
установлена торговля. Он был порожден самими усло-
виями торговли и в то же время сам порождал прису-
щие ей социальные отношения. Этим фактором была
индивидуализация распределения про-
дуктов питания (см.: cf. Hickerson, 1967а).
Существуют один или два чрезвычайно важных мо-
мента, которые необходимо учитывать, прежде чем по-
пять этот принцип. Как только в данном районе начи-
налась торговля мехами, то она оказывала влияние на
всех, кто находился в пределах деятельности торговых
постов, а торговые форты с аванпостами охватывали
значительные территории. До начала XIX в. в субарк-
тических районах не было алгонкинов, которые жили
бы за пределами области непосредственной торговли
с европейцами.
Правда, торговцы и индейские агенты «делали вож-
дей» и вмешивались в социальную и политическую жизнь
индейских общин. Но индейцы, как мы уже видели, были
накрепко прикованы к введенной однажды торговой си-
стеме, и система эта оказывала влияние на каждого че-
ловека. То, что индейцы были опутаны кабальной систе-
183
Лагерь племени виннебаго в Висконсине, начало XX века. Такие
жилища типичны и все еще существуют до сегодняшнего дня
во многих индейских общинах по берегам Великих озер.
мой торговли мехами, явилось следствием огромных со-
циальных различий между индейцами и белыми. Вместе
с тем торговля вызвала неравенство в распределении
богатств среди членов локальных индейских групп.
ЛА.иссионеры и правительственные чиновники за все вре-
мя дорезервационного периода и периода подписания
договоров не переставали напоминать индейцам об
этом как о нормальном явлении. Торговцы же, в отли-
чие от них, концентрировали свое внимание на торгов-
ле, а не на статусе. Отсюда своего рода «и н д е а н и з м»
торговцев.
Парадоксально, но факт, что именно торговцы глав-
ным образом служили делу разрушения общинной си-
стемы, взяв в свои руки не политическое руководство, а
способы распределения продуктов питания. Они сделали
это, навязав индейцам путем контроля над ограничен-
ным количеством продуктов специализированную роль
трапперов. Это означало, что в послеторговый период
чиппева и другие индейцы — рыболовы и охотники Севе-
184 pa — частично стали пренебрегать своими традиционными
способами добычи средств существования — осенней
рыбной ловлей и осенней общинной охотой — за счет про-
мысла мехов, которыми можно расплатиться со свои-
ми долгами. Во времена, предшествующие периоду тор-
говли, индейцы тратили свои силы на то, чтобы из есте-
ственных богатств земли и озер добывать себе средства
существования. Утрата прежних методов добывания
средств к существованию была до некоторой степени
компенсирована улучшением орудий труда, позволявших
более интенсивную эксплуатацию некоторых видов ре-
сурсов, это и появление больших медных котлов для
варки кленового сахара, и ружей, позволявших индей-
цам в одиночку охотиться на крупных животных, и
стальных капканов для пушного зверя, и даже сетей для
индивидуальной рыбной ловли.
В своих дневниках Боутвелл красочно писал о том,
как торговцы из Лич-Лейка занимались осенней рыбной
ловлей, обеспечивая себя значительными запасами сига,
в то время как индейцы занимались промыслом пуш-
ного зверя. А торговец Дункан Камерон из Северо-За-
падной компании (Masson, 1890, II, р. 254) заметил, что
он отказался дать способным охотникам сети, так как
тогда они стали бы жить за счет рыбной ловли и пере-
стали бы заниматься добычей пушного зверя.
В дневниках торговцев Компании Гудзонова залива
и других компаний, как американских, так и английских,
относящихся к концу XVIII в., описано, как индейцы се-
верной части района Великих озер и внутренних обла-
стей обеспечивали их осенью провиантом, когда сами
они отправлялись в лесные районы добывать пушного
зверя. Вид провизии зависел от районов, но что касает-
ся чиппева, то они доставляли огромное количество ди-
кого риса, оленины, топленого сала и рыбы (особенно
осетра и сига) и даже кукурузы из тех мест, где они ее
выращивали. Торговцы же, в добавление к вышеназван-
ным продуктам питания, возделывали свои огороды, в
которых росли овощи, главным образом картофель, со-
ставлявший часть их зимнего провианта.
Иногда доставляемые индейцами торговцам продук-
ты питания назывались «подарками». В ответ торговцы
преподносили вождям спиртные напитки и другие мело-
чи, а вожди в свою очередь распределяли их среди
185
своих подчиненных. Этот обмен «подарками», а он имен-
но был обменом, номинально отличался от обмена меха-
ми и необходимыми товарами, который позднее был на-
зван «торговлей». Такая форма обмена в отличие от
официальной торговли, вероятно, характеризовала ин-
дейско-европейские отношения во времена французов и
возникла, видимо, одновременно с торговлей, в большей
степени соответствуя традициям обмена, принятым у ин-
дейцев, чем у европейцев.
Спиртные напитки, главным образом ром, произво-
дились рабами в Вест-Индии и поэтому были очень де-
шевы. Индейцы быстро опустошали эти запасы, а вот
запасы провианта находились у торговцев под замком
на складах.
Что это повлекло за собой? В большинстве северных
районов, где существовала торговля пушниной, у индей-
цев существовал обычай время от времени зимой при-
ходить в торговые посты и приносить с собой меха, чтобы
пополнить свои припасы, взвалить на себя новые долги
и утолить голод. В дневниках торговцев и миссионеров,
а также индейских агентов содержится множество упо-
минаний о голодовках индейцев на участках промысла
пушного зверя и о том, что хотя они немного занимались
охотой на мясную дичь, она не поощрялась торговцами,
потому что эта охота, как и рыболовство, отвлекала ин-
дейцев от пушного промысла.
Индейцы, голодные, по с мехами, приходили к тор-
говым постам семьями или группами из нескольких род-
ственных семей или в одиночку от имени промысловой
партии. Им давали пищу, которая была не чем иным,
как продуктами, полученными от урожая и охоты, кото-
рые они отдали осенью торговцам, подчиняясь прави-
лам взаимного обмена.
В аборигенный период1, когда еще торговли не су-
ществовало, пища добывалась и распределялась в рам-
ках локальных индейских групп. Часть ее тут же по-
треблялась большим сборищем людей, а часть запаса-
лась для будущего ее распределения. Хранили запасы
пищи индейцы либо в подземных ямах, либо на деревьях
высоко над землей. Наблюдение за добычей и распреде-
лением пищи было привилегией и обязанностью вождей
1 Период до открытия Америки европейцами.
186 локальных групп — родовых вождей. Поэтому они несли
ответственность за выживание и благополучие рода.
Каким же образом изменилась система индейского
коллективизма? Индейцы все еще совместно заготовля-
ли запасы пищи во время летнего сезона и в начале осе-
ни, когда торговцы занимались расчетно-подсчетными
операциями на отдаленных складах. Но эти же самые
торговцы, овладев продуктами питания в обмен на раз-
ные безделушки, прибрали к своим рукам контроль над
их распределением. Этим они как бы брали на себя пре-
рогативы и обязательства индейских вождей, но они
могли взять на себя одну обязанность, которая сделала
бы их вождями — обязанность нацеленного самообнища-
ния. Разрушая внутренние связи локальных индейских
групп, торговцы не получили в ответ руководящего по-
ложения.
ЧИППЕВА СЕГОДНЯ1
Сейчас приблизительно 10000 индейцев чиппева жи-
вут в резервациях в северной Миннесоте и, вероятно,
около 5000 человек — в общинах вне резерваций, боль-
шинство же их живет в Твин-Ситиз1 2. Они являются по-
томками тех народов, история которых обсуждалась
в этой работе. Кроме того, резервации чиппева разбро-
саны по территории провинций Канады — Онтарио, Ма-
нитоба, Саскачеван — и штатов США —Мичиган, Ви-
сконсин, Северная Дакота и Монтана. Современная чис-
ленность индейцев чиппева Миннесоты свидетельствует
о значительном приросте их населения по сравнению с
общим числом чиппева Миннесоты во времена образо-
вания резерваций начиная с середины XIX в. В то время
их было, вероятно, не более чем 2500.
В соответствии с сообщениями этнографов из Мин-
несоты, условия жизни индейцев в этом штате крайне
различны. Не детализируя фактов об условиях жизни
индейцев в отдельных резервациях и общинах, из опуб-
1 Весь этот параграф написан па основе статей, докладов, кор-
респонденций этнографов из различных учреждений Миннесоты,
работающих с чиппева в нескольких общинах в Миннесоте.
2 Города-двойники — так называют города Миннеаполис и Сент-
Пол.
187
линованных и неопубликованных документов мы можем
установить, что жизнь в отдельных общинах значитель-
но менее привлекательна с точки зрения экономических
и социальных возможностей, чем в других местах. Сте-
пень сохранения традиционной культуры также различ-
на в отдельных районах. В некоторых местах люди, со-
ставляющие индейское население, независимо от того,
является ли оно исключительно индейским или смеша-
но с белыми, проявляют высокую степень фракционно-
сти, индивидуалистичности в мировоззрении и кажутся
неспособными выдвинуть и провести в жизнь программы
экономического и социального развития. В других же
местах, в резервациях, городах и сельской местности,
фракционность минимальна, уровень жизни умеренно
высок, а общественная активность в значительной
мере свободна от индивидуалистической ориента-
ции.
Существует, по-видимому, прямая связь между таки-
ми экономическими факторами, как возможность полу-
чения работы, обладание хорошей фермой и участие в
общественной жизни. Из семи резерваций штата лишь в
одной закрытой резервации племенному совету удалось
улучшить благосостояние ее жителей: это резервация
«Оленье озеро», в которой в отличие от других резерва-
ций никогда не действовал Акт о разделе индейских зе-
мель от 1887 г. (General Allotment Act). Земля резерва-
ции осталась нетронутой и является общинной. Здесь
(Miller, 1967, р. 264; 1967 а) выборный племенной совет
после целого ряда споров по вопросу о наследственной
преемственности в конце 50-х годов XX в. выступил с
инициативой далеко идущих программ развития имею-
щихся ресурсов, таких, как лесоразработки, ловля рыбы
на продажу и туризм. Осуществление этих программ
было поддержано дотациями федерального правитель-
ства и правительства штата. Кроме этого, племенной со-
вет выступил с новыми программами экономического
развития. Хотя он достиг лишь незначительного успеха,
Миллер пишет, что совет, поддержанный общиной, упор-
но продолжает осуществление своих программ.
Совершенно другое положение сложилось у индейцев
чиппева в одном из селений на территории резервации
«Сломанный тростник». До недавнего времени они не
могли получить даже тех средств, которые им полага-
188 лись как компенсация за их земли, определенная по
закону Комиссией по индейским искам, так как они не
могли принять лучшего решения о размещении этих
средств, кроме как разделить их между жителями резер-
вации. Федеральное правительство заявило, что не вы-
делит средств до тех пор, пока не будет обещано, что
часть денег пойдет на улучшение положения общины
в целом. Однако недавно эти средства все-таки были
выданы. Большая часть суммы была распределена ме-
жду жителями резервации, оставшиеся же средства, по-
видимому, пошли в денежный фонд общины (Paredes,
1967). В этом селении чиппева проявляют враждебность
не только к белым, которые составляют половину его
населения, но и к различным индейским организациям,
местным и штата. Занятость и уровень жизни в этом
городке весьма низки.
Районы, где невозможно найти работу на фермах
или в горной промышленности, нуждаются в индустри-
альном и коммерческом развитии, так как старая ос-
нова существования, включая технологию эксплуатации
ресурсов, играет лишь незначительную роль в их эко-
номике. Охота и рыболовство, которыми индейцы про-
должают заниматься в резервациях, не имея на то раз-
решения, лишь частично обеспечивают их пищей, ос-
новная ее часть покупается в магазинах. Сбор дикого
риса для многих индейцев чиппева превратился в весе-
лый праздник, и многие из них даже возвращаются в
резервацию из городов, чтобы отметить его вместе со
всеми. Однако большая часть дикого риса продается, и
лишь незначительную часть индейцы оставляют себе.
Доходы от урожая используются для того, чтобы опла-
тить долги, купить школьную одежду детям, и на другие
необходимые нужды. Это напоминает прежние времена
торговли мехами, когда дикий рис в больших количест-
вах продавался торговцам в обмен на капканы и другое
оборудование для зимнего промысла и охоты.
Подавляющее большинство чиппева Миннесоты при-
надлежит к римской католической и епископальной цер-
квам. Однако в значительной степени сохраняются древ-
ние верования и обряды. По крайней мере в одной
общине продолжает существовать общество Мидевивин,
а в другой учреждена так называемая «туземная амери-
канская церковь».
189
Сейчас для чиппева характерна тенденция ухода из
резервации в городские центры и города, где они
надеются найти оплачиваемую работу. Хотя эта проб-
лема мало исследована, очевидно, что по крайней мере
в небольших центрах, даже там, где чиппева представ-
ляют собой отличимое меньшинство, со стороны белых
в отношении индейцев существуют дискриминация и
предубеждения, которые еще не повели к образованию
индейских гетто. Однако в Твин-Ситиз наблюдается тен-
денция к созданию гетто для части чиппева и пользова-
нию штатными программами социального обеспечения и
борьбы с бедностью. Индейцы, переехавшие в города,
часто возвращаются в резервации, чтобы навестить род-
ственников, поохотиться, половить рыбу и принять уча-
стие в уборке дикого риса. Чиппева, которые мигриро-
вали в города, не стремятся играть какой-либо роли в
политической жизни покинутых ими резерваций.
Целый ряд исследований по шкале Гутмана и поле-
вых наблюдений показывает, что индейцы, живущие в
городах, в среднем находятся на значительно более низ-
ком экономическом уровне, чем белые, среди которых
они живут, и это несмотря на то, что отдельные семьи
чиппева можно встретить в высших слоях населения.
В целом чиппева, живя по соседству с белыми, не участ-
вуют в политической жизни города, даже если они со-
ставляют значительный процент его населения. Таким
образом, чиппева занимают более низкое общественное
положение не только по отношению к белому населению
в целом, но также и в отдельных общинах, где они со-
существуют с белыми.
До совсем недавнего времени чиппева принимали
незначительное участие в паниндейских движениях, хотя
один индеец чиппева из Миннесоты принимает активное
участие в деятельности такой организации, как Нацио-
нальный конгресс американских индейцев Г
1 За короткое время с середины 1968 г. Твин-Ситиз преврати-
лись в главный центр индейского движения благодаря деятельности
их организации «Движение американских индейцев» (ДАН), в ко-
торой участвуют многие чиппева. Эта организация недавно достигла
успехов в профсоюзной деятельности, в заключении коллективных
договоров и т. д. Лимит места и времени не позволяет нам более
подробно остановиться на этих новых явлениях в жизни индейцев.
В этой же книге читатель может обратиться к замечаниям Нэнси
Лурье о поувоу.
190 Чиппева принимают участие в движении паниндеа-
низма главным образом активно посещая поувоу и пей-
отистские собрания. В последние годы заметно повы-
сился интерес к проведению поувоу и они привлекают
не только туристов, но и индейцев из близлежащих
штатов, из Канады и даже из таких далеких мест, как
Монтана, Оклахома и Нью-Мексико. Все больше индей-
цев чиппева посещают поувоу других племен — близких
и далеких. Поувоу служат каналами обмена плясками,
песнями, идеями. Мы не имеем более подробной инфор-
мации о влиянии такого рода празднеств на участие
чиппева в паниндейских организациях.
Другим возможным источником паниндеанизма яв-
ляется туземная американская церковь. Похоже, что
среди чиппева в Миннесоте пейотизм не распространен
широко. Хотя в одной маленькой общине, состоящей из
связанных родственными узами семей, потомков одного
основателя, каждый принадлежит церкви. По-видимому,
эти чиппева ограничивают пейотизм рамками своей соб-
ственной общины и не присутствуют на церемониях дру-
гих общин.
Что касается терминации, то эта принятая правитель-
ством в 1953 г. политика была чрезвычайно непопуляр-
ной среди чиппева Миннесоты. Хотя многие чиппева
покидают резервации, но лишь немногие оставляют их
навсегда. Большинство из покинувших резервации ин-
дейцев поддерживают с ними связь. Только немногие из
чиппева нынешнего поколения начинают обосновываться
на более или менее постоянную жизнь в удаленных от
резервации городских центрах, но даже и они посещают
резервации, чтобы навестить своих родственников.
Коротко говоря, картина жизни чиппева Миннесоты
в резервациях и вне их еще недостаточно ясна. Совре-
менные исследования выявляют широкое разнообразие
в поведении, в моральном состоянии общины, большие
различия в доходах и уровне жизни, а также различия
степени приверженности традиционным нормам, вклю-
чая религиозную практику. В целом эту картину нельзя
назвать картиной народа, впавшего в апатию и подчи-
нившегося своей судьбе. Скорее наоборот, мы видели на-
род, который возрождается к борьбе, чтобы разрушить
одни барьеры и сохранить другие. Мы видим в их уси-
лиях продолжение вековой) конфликта относительно
191
участия или неучастия в делах мира, находящегося за
рамками их общины, относительно проблем зависимости
и автономии. Решение этого конфликта, очевидно, за-
ключено в способности чиппева развивать экономические
средства, приносящие доход, в то же время сохраняя за
собой землю, обеспечивая себе статус самобытного на-
рода. Этот процесс будет наиболее удачным там, где
лучше всего сохранились общинные нормы жизни, как,
например, в «закрытой» резервации «Оленье озеро» или
в маленьких индейских общинах, где сельское хозяйство
и горнодобывающие предприятия делают местную эко-
номику жизнеспособной.
ЭПИЛОГ
Удивительно, до какой степени отдельные индейцы,
включая чиппева и другие группы из северных районов
Великих озер, сохранили в некоторых областях остатки
общинных норм жизни, несмотря на насильственные
попытки индивидуализации их деятельности и интере-
сов. Сохранению общинных норм способствовала уди-
вительная неспособность североамериканских прави-
тельств и периферийного общества в целом понять, во-
первых, социальную структуру индейских обществ, от-
ношения в которых основывались целиком или частично
на родстве, и, во-вторых, социальные и экономические
атрибуты лидерства в этих обществах. Ударения, сде-
ланные учеными на аспектах поведения, выраженного в
«психологических» терминах и терминах «структуры лич-
ности», служили лишь для того, чтобы скрыть основные
области противоречия между индейцами и белыми и
подкрепить неправильные представления об индейцах со
стороны правительственной бюрократии.
Никогда переход от одной стадии развития общества
к другой не ведет к забвению старых норм жизни: эко-
номических, социальных или идеологических. Однако в
общей перспективе перемены, происшедшие за целый
исторический период, вызвали глубокие переориентации
в социальной жизни, которые заключаются в переходе
от сильно разобщенных индейских общинных родствен-
ных групп доисторического периода к слабо сплочен-
ным, состоящим из малых семей группам в недавнем
прошлом. Изменения, происшедшие в социальной
192 организации чиппева за последние четыреста лет, внеш-
не повторяют общий ход эволюционного изменения че-
ловеческого общества или по крайней мере той его части,
которая связана с периодом между развитым родовым
строем и обществом, характеризующимся дроблением
социальных единиц и партикуляризацией собственности.
То, что некоторые группы чиппева все еще сохраняют
остатки корпоративной организации, лишь свидетельст-
вует о силе старых норм. Но последнюю стадию истории
общества чиппева мы характеризуем скорее как распад
социальной жизни, чем как эволюцию норм индивидуа-
лизма.
Экономические и политические отношения с эксплуа-
таторскими евроамериканскими системами привели ин-
дейцев к отсталости, способствующей дальнейшему рас-
паду внутренних социальных и психологических отноше-
ний. Вот почему у чиппева и их сородичей иногда про-
являлись такие черты личности, как апатия, подавление
творческих способностей. В этом у них есть большее или
меньшее сходство с некоторыми колониальными наро-
дами в других районах мира, которые по историческим
причинам были неспособны отстоять свое самоопределе-
ние.
Исследования этнографов в Миннесоте указывают на
отход в некоторых районах от индивидуалистических
тенденций. Возможно, это естественный процесс. Энер-
гичные попытки возродить коллективные интересы к
претворению в жизнь различных проектов развития
общины со стороны части индейцев и заинтересован-
ных в этом учреждений, возможно, предвещают лучшие
времена. Интерес представляет вопрос о том, будет ли
это достигнуто в рамках паниндейского движения и
движения за гражданские права национальных мень-
шинств, или же эти движения останутся в стороне. Ка-
кие бы внутренние и внешние факторы ни существовали,
совершенно очевидно, что еще долгие годы будет жить
особая культура чиппева. Но эта культура уже не та,
чем она была 100, 200 или 500 лет назад, а в будущем
не останется и той, которая есть сегодня.
Глава 5
ИНДЕЙЦЫ СТЕПЕЙ:
ИХ ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ
В ИСТОРИИ И ИНДЕАНИЗМ
Джейн Велтфиш,
Народы мигрировали в район Великих равнин Се-
верной Америки отовсюду. Первыми поселенцами, кото-
рые пришли из Азии, были охотники на крупных живот-
ных. Этот образ жизни был преобладающим во всем
мире 15 000—20 000 лет назад. Сбор зерна дикорасту-
щих злаков и охота на более мелких животных — таков
последующий образ жизни, возможно связанный с на-
ступлением засушливого, более теплого климата и силь-
ного сокращения численности животных, что произошло
приблизительно 7000 лет назад. Вероятно, некоторые
степные охотники на крупную дичь вынуждены были
избрать этот образ жизни по необходимости.
Третье изменение, совпавшее с началом нашей эры,
связано с появлением в степях народов с востока от
Миссисипи, жителей лесной зоны, происходивших от
хоупвеллцев, занимавшихся земледелием, изготовлением
керамики и строивших непрочные дома. Их разбросан-
ные поселения располагались по берегам рек, к которым
подходили лесные районы степей. Некоторые реки берут
свое начало у подножия Скалистых гор, пересекают рав-
нины в восточном направлении и затем впадают в Мис-
сури или Миссисипи. Лесные поселения были разброса-
ны по всему району до самых Скалистых гор. Лесные
жители были охотниками на оленей, как и на своей
прежней родине на востоке, охота же на бизонов у них
носила эпизодический характер (Wedel, 1965; Griffin,
1965).
Примерно в 1 тысячелетии и. э. за народами лесной
зоны последовал новый поток поселенцев из районов
к, востоку от Миссисипи. Они являлись носителями
«культуры Миссисипи» — традиции кэддо, отличавшейся
194 сооружением курганов. Они в большей степени зависели
от возделывания маиса, строили более прочные дома из
бревен и тростника, покрытые землей. Они сочетали
развитую охоту на бизонов со сбором богатых урожаев
продуктов земледелия и развитым комплексом способов
консервирования продуктов. Они сушили мясо и расти-
тельную пищу и хранили их в больших ямах, выложен-
ных изнутри травой (Wedel, 1965). По мнению архео-
логов, комплекс культуры кэддо, из которого они про-
изошли, распространялся параллельно Мексиканскому
заливу от Аппалачей до Миссисипи, проявляясь в чет-
кой структуре религиозного мировоззрения, в которой
прослеживается явная связь с более развитым культур-
ным центром в Мексике (Sears, 1965).
Есть основания считать, что эти последние имми-
гранты двигались в степи с юга на север по так назы-
ваемому «Коридору кэддо» и селились по средним те-
чениям рек, дав происхождение кэддоязычным народам,
которых встретили первые испанцы в XVI в. Испанцы в
1540 г. двигались с двух направлений одновременно:
Коронадо с юго-запада и де Сото с юго-востока. Де Со-
то встретил индейцев туле, южную группу кэддо, у Хот-
Спрингс в Арканзасе, и они преподнесли ему в знак
уважения много разной одежды, изготовленной из шкур
бизонов, которые они имели в больших количествах для
продажи; у них также были бирюза и хлопок, и люди
объяснили де Сото, что они имеют торговые отношения
с Юго-Западом (Swanton, 1942, 1946).
Исторически известные кэддо были многочисленным
народом одной большой лингвистической семьи, состоя-
щей из четырех различных по языку групп племен. Са-
мыми южными были кэддо Техаса и Луизианы, далее
на север обитали вичита Оклахомы и Канзаса, а еще
севернее — пауни Небраски и арикара Северной Дакоты.
К XVIII в. эти давно обосновавшиеся на равнинах на-
роды стали подвергаться сильному давлению со стороны
племен, согнанных со своих земель на востоке от Мис-
сисипи, перемещавшихся на равнины. С ростом имми-
грации и заселения европейцами восточного побережья
обитавшее там индейское население лишалось своих зе-
мель. Оно начало перемещаться в западном направле-
нии, вытесняя в свою очередь коренные народы еще
дальше на запад и вызывая, таким образом, цепную ре-
195
акцию. Примерно в период американской революции
народы, жившие па территории, примыкавшей к Мис-
сисипи, были оттеснены за реку в район уже сильно за-
селенных равнин (Secoy, 1953).
До этого времени ни один из этих индейских народов
не был кочевым. Все они жили оседлыми деревнями,
где земледелие служило основным источником питания.
Теперь, изгнанные на равнины, они атаковали оседлых
жителей степных деревень, безуспешно пытаясь вытес-
нить их.
Таким образом, ясно, что история америндов не стоя-
ла на месте, а шла своим естественным путем, но с мо-
мента прихода колонизаторов исторические события при-
несли индейскому народу неисчислимые бедствия,
вплоть до угрозы уничтожения. В различных частях кон-
тинента этот процесс развивался более или менее уско-
ренно, но Великие равнины явились сценой наиболее
драматического его проявления.
В доевропейский период, когда преобладали индей-
ские методы использования природных ресурсов, между
населением и естественными ресурсами поддерживалось
естественное равновесие. Данные говорят о том, что воз-
никали межплеменные междоусобицы, приводившие к
разгону и вытеснению отдельных племен. Дальнейшее
увеличение населения и миграции также вели к борьбе
за землю и другие природные богатства. Таким образом,
применение военной силы не являлось новым для мест-
ных америндов, но применение европейского оружия
изменило прежний баланс сил. Есть два показателя, ха-
рактеризующие этот процесс: оружие и лошадь, которые
распространились почти одновременно — ружье с северо-
востока, а лошадь с юго-запада. Впервые ружье было
получено индейцами с северо-востока, где велась торгов-
ля пушниной. Весь восточный район являлся террито-
рией племен, относившихся к алгонкинской языковой
группе. Этот район простирался вдоль Атлантического
побережья до штата Виргиния и далее в глубь Канады
на север от Великих озер. Южная часть Великих озер
и глубинные районы были населены народами, которые
относились к языковой группе сиу. Соперничество меж-
ду этими двумя группами привело к их окончательному
перемещению через Миссисипи на Великие равнины и
переходу к кочевому образу жизни. Это был последний
196 шанс, чтобы выжить остаткам племен этих двух групп,
которые и дали миру представление о «типичных» аме-
риканских индейцах. И это вполне обоснованно, именно
их героическая оборона показала отвагу и решимость
американского индейца в его желании жить. Наиболь-
шее внимание привлекли к себе чейены и арапахо, от-
носящиеся к алгоикиноязычной группе, а также дакота,
тетон-сиу и кроу, относящиеся в языковой семье сиу.
В 1766 г. восемь (из одиннадцати) кочевых общин да-
кота переместились на запад в степи, кроу — между
1795 и 1804 гг., а чейены и арапахо к 1830 г. стали пол-
ностью кочевыми племенами (Lowie, 1954). Большин-
ство как этнологических, так и популярных описаний
изображали их как степных людей каменного века, ко-
торые издревле вели образ жизни кочевых охотников и
воинов. Таким образом, они исключали их из потока
истории и давали статическую и искаженную картину
их роли в общей истории континента. Фактически же
их степной образ жизни был связан с зарождением, раз-
витием и появлением американской нации, ее экспан-
сией от Атлантического побережья на Запад. Они яв-
ляются частью главного потока евроамериканской исто-
рии Нового Света, а не находятся за его пределами,
подобно застывшим музейным экспонатам.
Типичный.для Великих равнин кочевой образ жизни
получил особенно сильное развитие с появлением лоша-
дей. В XVI в., когда европейцы появились в Новом Све-
те, лошадей здесь не было. Перед приходом испанцев
на равнинах к западу от оседлых кэддо и на севере от
пуэбло жило несколько пеших кочевых племен атапасков.
Последние пришли на юго-запад из внутренних областей
северо-западной Канады примерно за сто лет до прихода
испанцев. Условия жизни в бесплодных районах, откуда
они появились, были чрезвычайно тяжелыми, и, когда
они пришли в степи, они нападали на деревни индейцев
«до-пауни», в западной Небраске, двигаясь дальше на
юг (Champe, 1949). Небольшая группа атапасков при-
соединилась к племени кайова, и они стали известны в
истории как «кайоваапачи» или, как о них говорили ин-
дейцы пауни, «Белые лица» (тска-тэйка). С запада на
равнины из области Большого Бассейна и Скалистых
гор проникали народы языковой группы шошонов. Шо-
шоны стали известны в истории как торговцы лошадьми
Рис. 9. Размещение племен степных индейцев во время экспедиции Льюиса и Кларка в 1804—
1806 гг. (Карта составлена Шэроном Макконнеллом в соответствии с подлинными дневниками Лью-
иса и Кларка 18 июля 1968 г.)
198 в северном регионе. Племена юта поселились севернее
от пуэбло, кайова и команчей, которые, отличаясь воин-
ственностью, вторглись на юг Великих равнин в XVIII
и XIX вв. (Hoebel, Wallace, 1952).
Первыми, кто начал использование испанских лоша-
дей, были бывшие пешие кочевники-атапаски, апачи,
большинство из которых ко времени появления здесь
испанцев расселились вокруг индейцев пуэбло. Некото-
рые апачи жили полуземледельческими деревнями, дру-
гие стали степными номадами, охотниками на бизонов
западнее района, где жили оседлые народы кэддо. Про-
цветание апачей и вызванное этим увеличение их чис-
ленности вело к их столкновениям с западными кэддо
из-за земель, и лошади стали основным преимуществом
апачей в борьбе против хорошо организованных, но пе-
ших кэддо. К 1690 г. через свои собственные торговые
каналы кэддо восточного Техаса и Оклахомы добыли
лошадей и обеспечили себя кожаными доспехами и пи-
ками с металлическими наконечниками, подобными тем,
которые были у апачей. Кроме захвата земель, апачи
брали в плен индейцев других племен для продажи их
испанцам в качестве рабов (1659 г.), так как у них был
еще очень небольшой набор товаров для торговли с ис-
панскими завоевателями. К этому времени шошоноязыч-
ные юта покинули Большой Бассейн и разбили свои
стоянки около деревень пуэбло, на положении нищих.
Но вскоре они стали достаточно сильными, чтобы бро-
сить вызов апачам и пуэбло. К концу XVII в. они со-
здали хорошо организованную кавалерию и затем при-
влекли в южные степи своих родственников, шошоно-
язычных команчей, которые стали торговцами лошадьми
и стали могущественной силой. Между тем в начале
XVIII в. на севере степей лошадей было мало.
Северные шошоны, которые перешли от собиратель-
ства к кочевому образу жизни и охоте на бизонов, дер-
жали лошадей только для охоты, а не для расширения
военных действий с соседними народами. С другой сто-
роны, в 1719 г. пауни Канзаса, которые в отличие от
верховых индейцев охотились на бизонов пешими, почув-
ствовали необходимость в приобретении лошадей, кото-
рых у них было очень немного, и они держали их только
для военных целей. Из источников видно, что шошоны
199
в 1742—1743 гг. создали настоящую военную кавале-
рийскую структуру. Кэддо же никогда не имели такого
количества лошадей, как кочевые племена. В середине
XVIII в. кэддоязычные вичита решили эту проблему
путем заключения союза с команчами, получив таким
образом как лошадей, так и всадников, участвовавших
в набегах на их могущественных врагов — южных сиу-
язычных оседжей. Считают, что в северной Дакоте кэд-
доязычные арикара начали вести с сиу торговлю ло-
шадьми между 1750—1770 гг.
До 1670 г. сиу жили главным образом в деревнях,
разбросанных повсюду на усеянных озерами лесных
землях северной и восточной Миннесоты. Они вели комп-
лексное хозяйство, состоящее из земледелия, охоты и
сбора дикого риса. В определенный сезон многие из
этих групп организовывали походы для охоты на бизо-
нов в соседние степные земли (Secoy, 1953, р. 66).
После 1680 г. французы решили обойти восточных
индейских посредников в торговле мехами — кри, гу-
ронов и оттава, блокировавших контакты французов,
установив непосредственные контакты с западными сиу,
земли которых были еще богаты пушным зверем (Breb-
пег, 1966). Французы стали поставлять сиу ружья.
С 1680-х до 1760-х годов сиу промышляли и продавали
пушнину французам. Они были хорошо обеспечены
ружьями. В середине XVIII в. у сиу начались столкно-
вения с отрядами кавалерии племен, живущих в дерев-
нях на реке Миссури. В это время сиу удалось одер-
жать верх, так как их военные отряды были большими
и хорошо организованными и они имели ружья, кото-
рые отсутствовали у западных племен. Но затем уста-
новилось равновесие между имеющими ружья сиу и
имеющими лошадей оседлыми племенами, живущими на
Миссури, которые имели также некоторое металличе-
ское оружие, приобретенное у кайова. Последние полу-
чили это оружие от испанцев на юго-западе.
Около 1750—1770 гг. сиу стали приобретать лошадей
у кэддоязычных арикара и начали осваивать с их по-
мощью кочевой образ жизни и кавалерийские приемы
ведения войны. Несколько позднее они пронеслись че-
рез запад и юг Центральных равнин в эффектном
набеге и создали одну из наиболее мобильных и эффек-
тивных индейских армий на равнинах.
200 После войны 1812 г., когда развитие пароходства
сделало возможным распространение торговли по всей
реке Миссури, ограничение в распространении ружей
пришло к концу. Ружья стали доступными для любого,
кто имел возможность их приобрести. Хотя возможности
европейцев оказали важное влияние на развитие жизни
америндов, однако оно не было односторонним. Осо-
бого упоминания среди многих заслуживают два да-
ра индейцев европейцам: маис (кукуруза), который
выращивали в степях в течение 2000 лет, и индейская
мотыга, являвшаяся предшественницей плуга, якобы
поднявшего целину равнины. Маис, выращивавшийся
древними кэддо и хранившийся в огромных десятифу-
товых ямах, поддерживал многих путешественников,
проникавших в степи в период первых контактов, точно
так же, как и в колониях на Атлантическом побережье,
что хорошо отражено в документах длительных сухопут-
ных путешествий де Сото (Swanton, 1946). Самим ин-
дейцам сухой маис, который они брали с собой в охот-
ничьи походы, давал возможность переносить трудности
кочевой охоты на стада бизонов. Сухие продукты позво-
ляли им оставаться в степи на время вяления мяса уби-
тых бизонов с тем, чтобы вернуться с запасами его на
будущее (Weltfish, 1965а). Европейский поселенец на
равнинах выращивал маис как свою первую сельскохо-
зяйственную культуру до тех пор, пока у него не появи-
лась пшеница. Сегодня мы с благодарностью вспоминаем
жареные кукурузные зерна, кукурузный сироп, мясо и
кукурузное масло. Совершенно не случайно, что маис
является главным продуктом Небраски, кукурузного
штата, и что Айова выращивает на маисовом фураже
один из лучших в мире видов свиней. Янки-бобы, ко-
нечно, являются местными индейскими бобами, улуч-
шенными агрономом из Северной Дакоты Джорджем
Биллом.
Понятие Трубка Мира является замечательным да-
ром, который недостаточно оценен. Почти совершенно
неизвестна подлинная история ее возникновения и ис-
пользования среди степных индейцев в самый ранний
период контактов. Создание и поддержание мира было
древней мечтой индейцев, как и сейчас она является меч-
той всех людей Земли. Возможно, что знание о ее точ-
ной роли в индейской жизни смогло бы помочь нам по-
нять до конца некоторые из наших собственных проблем. 201
Легендарные усилия Гайаваты, вождя ирокезов, создать
политический союз были подобны созданию в нашем
веке Лиги Наций. Основной идеей, которая лежала в ос-
нове обряда Трубки Мира, было отождествление индей-
цами мира с торговлей. Однако, в их понятии, торговля
не была соперничеством умов. Ресурсы индейского пле-
мени зависели как от окружающей среды, так и от запа-
са технических знаний. В своей основе тесная связь
каждого индейского племени с окружающей его средой
была гораздо более глубокой, чем мы можем себе пред-
ставить. Поэтому каждое племя значительно больше от-
личалось от другого, чем любой из народов, с которыми
мы обычно имеем дело. Уникальность изделий каждого
народа высоко оценивалась другими как значительно
более высокие произведения искусства, чем промышлен-
ные товары. Торговля означала передачу одному народу
уникальной продукции другого. Эта уникальность це-
нилась больше, чем реальное получение дохода.
В 1673 г. отец Маркэ, обследовавший Миссисипи,
описал «калумет», как он называл Трубку Мира, в сле-
дующих выражениях:
Нет ничего более таинственного и более почитаемого среди
них. Меньший почет оказывается коронам и скипетрам королей, чем
первобытные дикари воздают калумету. Кажется, что это бог мира
и войны, арбитр жизни и смерти. Если человек несет ее и показы-
вает ее, то он может безопасно пройти через ряды врагов, которые
в разгар самой горячей схватки опустят оружие. Поэтому илли-
нойсы дали мне один калумет, чтобы он служил мне охранной
грамотой у всех наций, через территорию которых я должен был
пройти во время моего путешествия. ...Они также используют калу-
мет для прекращения своих споров, усиления союзов и во время
бесед с незнакомцами (Thwaites, 1900, р. 129—131).
В 1687 г. Джоутей, компаньон Ля Салля, был свиде-
телем этой церемонии у кэддо в южном районе Мисси-
сипи. Слово «калумет», которое иногда используется как
альтернативный термин для Трубки Мира, относится-в
старофранцузском языке к трубе, свирели или флейте,
особенно к пастушеской свирели; по наблюдениям ран-
них путешественников, индейцы священным считали
мундштук Трубки, а не чашечку. Это вызывает ассоциа-
цию дыхания, горла и голоса с принципом жизни. Це-
ремония Трубки Мира была наиболее сильно развита
202 у кэддоязычных народов, особенно у пауни, у которых
священный мундштук Трубки символизировал орла; он
был украшен подвесками из перьев орла. Один мундштук
символизировал мужчину, а другой — женщину; женская
Трубка олицетворяла домашние дела, а мужская — дела
за пределами дома (Weltfish, 1965а). Трубка с опреде-
ленными церемониалами распространилась среди многих
племен, достигнув ирокезов, у которых Пляска Орла бы-
ла аналогией церемонии Трубки Мира (Fenton, 1953).
В варианте пауни церемония Трубки Мира начина-
лась по инициативе выдающегося человека. Это обычно
начиналось с сверхъестественного откровения, идущего
от космических сил, после чего он обращался к жрецам
с просьбой устроить обряд. Со своей стороны он моби-
лизовал помощь своих влиятельных родственников и
друзей, чтобы обеспечить себе материальную поддержку.
Затем он посылал посланца к человеку, занимающему
равное с ним положение, и ставил его в известность о
своем намерении. Этот человек предпринимал усилия,
чтобы собрать соответствующие встречные подношения
к моменту появления гостей. На это уходит год или бо-
лее. Инициатор и его группа обозначались как «отцы»,
племя, которому наносили визит, — как «сыновья». «От-
цы» представляли собой группу от 20 до 100 человек.
Они привозили с собой все необходимое для жизни,
включая прекрасные вигвамы, запасы пищи и другие
бытовые принадлежности. Они привозили лучшую одеж-
ду и церемониальные принадлежности, включая сами
Трубки. Группа должна была обязательно включать
представителей различного рода руководства: двух вож-
дей (представляющих администрацию), воинов (пред-
ставляющих закон и порядок) и жрецов (представляю-
щих религию). По прибытии, после главной церемонии
они помогали хозяевам в их обычной, повседневной ра-
боте и в конце концов перед отъездом преподносили им
в качестве даров все, что они привезли — палатки, посу-
ду, одежду, предметы культа. В свою очередь «сыновья»
преподносили в качестве существенного подарка украшен-
ных лошадей, столько, сколько они могли, а в долошад-
ный период они дарили декорированные сумки из сыро-
мятной кожи, содержащие большое количество сушеного
мяса бизонов (Weltfish, 1965а). Была ли это миссия
доброй воли, или культурный обмен? Все равно событие
долго вспоминалось обоими племенами. Но мир не мог 203
прийти к индейцам Америки, несмотря на обмен уни-
кальными подарками.
НАЧАЛО КОНЦА: КОНФЛИКТ ТРАДИЦИЙ
Полная конфронтация европейцев и индейцев была
вызвана материальными обстоятельствами и в еще боль-
шей мере глубокими различиями их общественных
устоев. Но кроме глубоких противоречий в области ма-
териальных ценностей, конфликт был еще большим
в области религии. Вследствие глубины своей веры ев-
ропеец всюду, куда бы он ни пришел, пытался навязать
свою религию. Индейская религия утверждала место
индейца в системе вселенной, она не принимала идею
управления мира людьми или бога с антропоморфными
чертами. Индеец степей в своих представлениях об-
щался с самой вселенной. Каждый человек в открытой
степи искал видение, чтобы оно указало ему жизнен-
ный путь. Видение, которое являлось ему с предложе-
нием о личной помощи и спасении, было из космоса, от
животных, ветров и ураганов (Benedict, 1922, 1923).
Индейцы пауни были старейшими жителями района
равнин. Они имели одну из наиболее высоко интегри-
рованных богословских систем и даже в XIX в. не на-
ходились под сильным влиянием миссионеров. Их сис-
тема представлений имеет значительную эстетическую
привлекательность, она вызывала восхищение этнологов
и всех, кто познавал ее. Тем не менее понятно, что их
обычай принесения в жертву Утренней звезде юной
девушки вряд ли будет прощен евроамериканским об-
ществом на любом уровне. Индейские вожди активно
общались с путешественниками М. Льюисом и У. Клар-
ком, когда те проходили через равнины в 1804 г., а
позже с Кларком, когда он стал индейским агентом в
Санта-Льюисе. Вожди хорошо понимали, что подобного
рода религиозные обряды должны быть прекращены...
В 1817 г. один из вождей пауни убеждал людей оста-
вить этот обряд.
Однако для жрецов пауни и простого народа их
система верований была так же обязательна, как и
204 религйя для европейцев. У пауни была космическая ре-
лигия, согласно которой все силы и жизнь проистекают
из космоса. В мифе о мироздании Тирэйвахат, Небес-
ный свод, был первопричиной в создании мира путем
неистовых, яростных бурь, а затем и богов — звезд, кото-
рые в свою очередь должны были создать человечество
по Своему подобию. Двумя наиболее выдающимися звез-
дами были Вечерняя звезда — богиня тьмы и плодоро-
дия, которая царствовала в западных небесах, и Утрен-
няя звезда — бог огня и света в восточных небесах.
Царство Вечерней звезды охранялось четырьмя свире-
пыми животными, находящимися у главных ворот.
Утренняя звезда посылал много посланников, но они
никогда не достигали Вечерней звезды, так как их
проглатывали, когда они пытались пройти через опас-
ную территорию. Тогда Утренняя звезда решил пойти
сам, взяв с собой своего помощника — Солнце. Вместе
они победили каждого из четырех свирепых животных
и в конце концов нашли Вечернюю звезду, которая си-
дела в своем саду жизни вместе со своей подругой —
Луной. После дальнейших испытаний Утренней звезде
удалось жениться на Вечерней звезде, и от этого союза
родилась девочка. Затем поженились Солнце и Луна, и
родился мальчик. Девушка, а затем и юноша были
посланы Небесным сводом на землю на урагане и были
обязаны высшей силой жениться и заселить землю.
Утренняя звезда (бог огня и света) не забыл всей пере-
несенной им борьбы и ожидал, что человечество за это
будет приносить ему в жертву девушку, чтобы возна-
градить его за участие в создании человечества.
В течение всего XIX в. и начале XX в. в Небраске
распространялись слухи, что воины и жрецы захватили
каких-то пленников, включая взрослых, и тайно принес-
ли их в жертву Утренней звезде.
В середине июня 1818 г. в миссурийской газете
Санта-Льюиса появились заметки о сенсационном ос-
вобождении мальчика Вождем Ножа и предшествующем
этому освобождении пленницы индейцем по имени Чело-
век Вождь. В 1820—1821 гг. это привлекло внимание
Эдвина Джемса и Д. Морзе. Джемс был участником
экспедиции майора С. А. Лонга, которая зимовала на
Миссури в 1820 г., а Морзе — священником из Коннек-
тикута, которого интересовала жизнь индейцев. Он пред-
205
ставил в 1822 г. Доклад военному секретарю. Его другие
работы пользовались большим вниманием у читателей
(Morse, 1822). С их помощью эта история стала широко
известной и Вождь Нож и Человек Вождь стали нацио-
нальными героями. В конце 1821 г. майор О’Фолон был
уполномочен сопровождать в Вашингтон делегацию во-
ждей пауни, включая Вождя Ножа и Человека Вождя.
Целью этой поездки было поразить индейцев мощью и
величием новой нации. Человек Вождь был особенно в
центре внимания. В добавление ко всему девушки из
особой Семинарии белых девушек собрали деньги и от-
лили серебряную медаль «Храбрейшему из храбрых»,
с изображением с одной стороны воина, спасающего де-
вушку с жертвенных подмостков, и жрецов — с другой.
Во время награждения молодой красивый герой сказал:
«Когда я это делал, я не знал, что это было храбро-
стью, но теперь, когда вы называете меня храбрым и
даете мне эту медаль, я благодарю вас и буду всегда
думать о вас» (McKenney, Hall, 1842, р. 101 —106).
В Вашингтоне Чарлз Берд Кинг нарисовал портрет
Человека Вождя, который неоднократно воспроизводил-
ся. Он был одет в прекрасный военный головной убор,
украшенный перьями, и белую меховую мантию (McKen-
ney, Hall, 1842, р. 101). Медаль была найдена Алонзо
Томпсоном в 1833 г. в индейской могиле, штат Небраска,
на месте, где находилась деревня скиди, где, возможно,
умер Человек Вождь (копию медали можно увидеть в
работе Хайди).
После триумфального турне в Вашингтон делегация
пауни посетила Балтимор, Филадельфию и Нью-Йорк,
и везде ее встречала большая толпа.
ПОДПИСАНИЕ ДОГОВОРОВ
И УВЕЛИЧЕНИЕ КОЛИЧЕСТВА
ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ И ПОСЕЛЕНЦЕВ
Формальные отношения Соединенных Штатов со
степными индейцами начались с экспедиции Льюиса и
Кларка в 1804 г. С этого момента до 1833 г. заключа-
лись договоры о мире и дружбе, целью которых было
пресечение индейской торговли с представителями
206 других наций и переориентация ее исключительно на Со-
единенные Штаты. Была сделана также попытка поме-
шать росту враждебных действий со стороны индейцев
по отношению к подданным Соединенных Штатов.
К 1833 г. была заключена новая серия договоров
с целью овладения индейскими землями. Согласно этим
договорам племена, которые жили на них к востоку от
Миссисипи, выселялись на запад. Это делалось в соот-
ветствии с планом Эндрю Джексона, по которому все
земли к востоку от реки Миссисипи должны были при-
надлежать исключительно евроамериканцам, а земли
на западе от Миссисипи — обобщенной индейской на-
ции, где будут жить лишь несколько белых в качестве
официальных лиц.
К 1850 г. стала понятной абсолютная неприемле-
мость этого плана, и правительство пошло навстречу
требованиям открытия индейских земель для заселения
белыми (Hyde, 1951). Каждая индейская группа была
замкнута в отдельном ограниченном районе, окружен-
ном белыми поселенцами, которые горели желанием
приобрести больше земли. В результате индейские
группы были не только отрезаны друга от друга, но и
лишены доступа к пищевым ресурсам, и существовали
только на продовольствии, поставляемом правительством
Соединенных Штатов. С ростом напряженного положе-
ния, связанного с сокращением источников существова-
ния, усиливалась враждебность как между самими ин-
дейскими племенами, так и между ними и окружаю-
щими их белыми поселенцами.
С начала гражданской войны Соединенные Штаты
посчитали трудным для себя уважать свои обязатель-
ства по отношению к индейцам в отношении поставки
им продуктов и их защиты. Вместе с полным истребле-
нием бизонов в 70-х и 80-х годах XIX в. индейский
охотник стал, если так можно сказать, эндемиком, и его
сознание, социальная и фактическая изоляция стали
еще более острыми.
Ниже приведены несколько примеров различного
рода договоров, которые были подписаны между Со-
единенными Штатами и степными племенами, показы-
вающих изменяющийся характер отношений между ин-
дейцами и Соединенными Штатами (источник: «Statutes
at Large» — «Законы в целом»).
207
Современный лидер черноногих Монтаны. Когда-то он охотился
на бизонов, а теперь на основе современных методов выращивает
скот.
Сиу: 1816 г. договор о дружбе (VII, 143); 1837 г.—
о передаче земли и переселении на запад от реки Мис-
сисипи (VII, 250—251); 1858 г. — о поселении в резер-
вации (XI, 743, 744, 745).
Индейцы кроу Монтаны: 1882 г. — о продаже част-
ных участков резервационных земель (XXII, 42, 43)
Чейены и арапахо: 1825 г. (VII, 265—266); 1861 г.
(XII, 1163—1165); 1868 г. (XV, 656, 657); 1877 г. (XIX,
254, 255).
208 Кайова и команчи: 1867 г. — договор в обрядовой
палатке о ненападении на белых рабочих, о нахожде-
нии в резервациях, о правах индейцев на охоту на
уступленных белым землях, пока там имеются бизоны
(XV, 581, 584).
Сиу: договор о мире и дружбе, 1 июня 1816 года,
официально объявлен 30 декабря 1816 г. («Statutes at
Large», VII, 143).
Договор подготовлен и заключен между Уильямом Кларком,
Нинианом Эдвардсом и Августе Чото, чрезвычайными и полномоч-
ными послами Соединенных Штатов от имени и по поручению ука-
занных штатов, с одной стороны, и нижеподписавшимися вождями и
воинами, представляющими восемь кочевых общин трех племен сиу,
называемых Сиу Листа, Сиу Широкого Листа и Сиу, Которые Стре-
ляют в Вершину Сосны, от имени и по поручению вышеупомянутых
трех племен •— с другой стороны.
Стороны, стремясь к установлению мира и дружбы между
Соединенными Штатами и вышеупомянутыми племенами, согласи-
лись по всем вопросам и во всех отношениях на той же основе, на
которой они находились перед последней войной между Соединен-
ными Штатами и Великобританией, согласовали следующие статьи:
Статья 1. Каждое оскорбление или акт враждебности, со-
вершенные той или иной из договаривающихся сторон против дру-
гой, должны быть взаимно прощены и забыты.
Статья 2. Должны быть вечный мир и дружба между граж-
данами Соединенных Штатов и всеми членами вышеупомянутых
племен, и все дружеские отношения, существовавшие между ними
до войны, будут так же и таким же образом продолжаться.
Статья 3. Воины и вожди, нижеподписавшиеся за себя и свои
племена, настоящими дарами подтверждают Соединенным Штатам
все и каждую уступку или уступки земель, сделанные до этого их
племенами британскому, французскому или испанскому правитель-
ствам в пределах границ Соединенных Штатов или их территорий;
более того, стороны, заключающие этот договор в духе взаимного
дружеского понимания, признают, восстанавливают и подтверждают
все и каждый договоры, контракты или соглашения, заключенные до
этого между Соединенными Штатами и вышеупомянутыми племе-
нами или народами.
Статья 4. Нижеподписавшиеся вожди и воины, как упомя-
нуто выше, за себя и свои упомянутые племена, настоящим под-
тверждают свое нахождение под покровительством Соединенных
Штатов, и никакой другой нации, власти или суверена.
В подтверждение чего вышеуказанные уполномоченные и ни-
жеподписавшиеся вожди и воины, как упомянуто выше, подписы-
вают здесь свои имена и скрепляют их печатью в первый день июня
1816 года со дня рождества Христова и сорока лет со дня независи-
мости Соединенных Штатов.
УИЛЬЯМ КЛАРК
НИНИАН ЭДбАРДС
АВГУСТО ЧОТО
209
К 1825 г. основной интерес вызывали условия о тор-
говле.
Договор с группами племен сиу-тетон, янктон и
янктонаи, 27 июня 1825 г. («Statutes at Large», VII,
250—251).
С целью вечной дружбы, которая существовала до этого, а так-
же чтобы устранить все будущие причины споров и разногласий и
установить торговлю и дружбу между Соединенными Штатами и их
гражданами и общинами индейских племен — тетон, янктон, янкто-
наи, президент Соединенных Штатов Америки в лице бригадного
генерала армии Соединенных Штатов Генри Аткинсона и майора
Бенджамина О’Фоллона, индейского агента, с полной властью и
полномочиями специально назначенные и направленные для этой
цели, с одной стороны, и нижеподписавшиеся вожди, главы и воины
указанных общин или племен индейцев сиу от имени вышеупомя-
нутых общин или племен, с другой стороны, подготовили и заклю-
чили следующие статьи и условия, которые после ратификации пре-
зидентом Соединенных Штатов и „по согласованию и одобрению,
сената будут обязательны для обеих сторон.
[В статье 1]. В добавление к признанию верховной власти Сое-
диненных Штатов и провозглашению их покровительства, общины
предоставляют Соединенным Штатам право регулировать всю тор-
говлю и связи с ними.
[В статье 3]. Место для торговли, назначенное президентом,
должно быть обозначено через его агента, и никто, кроме граждан
США, не имеет права торговать с вышеупомянутыми общинами ин-
дейцев.
Другие условия включали обязанности вождей осуществлять
раскрытие краж собственности и оговорку, что никакое оружие не
должно предоставляться какому-либо народу или племенам индей-
цев, не находящихся в дружеских отношениях с Соединенными
Штатами.
В 1837 г. договор касался уступки Соединенным
Штатам земель на востоке от Миссисипи, с которых
индейцы были выселены, и компенсационной оплаты
(«Statutes at Large», VII, 538—539).
29 сентября 1837 г. Подготовлен в городе Вашингтоне Жолем
Р. Пойнсеттом, специальным уполномоченным президента Соединен-
ных Штатов, и некоторыми вождями и воинами индейских народов
сиу:
Статья 1. Вожди и воины, представляющие заинтересованные
в этом стороны, уступают Соединенным Штатам все свои земли
к востоку от реки Миссисипи и все их острова на упомянутой реке.
Статья 2. По рассмотрении уступок, содержащихся в предыду-
щей статье, Соединенные Штаты согласились па следующие обяза-
тельства со своей стороны.
Первое. Вложить сумму в 300 000 долларов (триста тысяч дол-
ларов) в такие надежные и доходные государственное акции, на
210 которые укажет президент, и платить вождям и воинам, упомянутым
выше, ежегодно, постоянно не менее чем 5% дохода с них; часть
упомянутых доходов, не превышающих одной трети, будет исполь-
зована согласно указанию президента, а остаток выплатить налич-
ными или в такой форме или для таких целей, как определят сами
руководители племен.
Определенная сумма назначена для лиц со смешанной кровью.
Определенная сумма выделена для выплаты индейских долгов.
Ежегодная рента должна выплачиваться в форме поставки
сельскохозяйственных орудий, механических инструментов, скота,
а также должна оказываться помощь врачей и кузнецов.
В течение 20 лет будет поставляться определенное количество
провианта.
Компенсация для переводчика в течение 20 лет в качестве при-
знания его ценных услуг.
19 апреля 1858 г. земля была передана и границы
резерваций четко определены («Statutes at Large», XI,
743, 744, 745).
Статья 1. Вышеупомянутые вожди и делегаты упомянутого ин-
дейского племени настоящим уступают и передают Соединенным
Штатам все земли, которыми они сейчас владеют, или объявляют
своими, где бы они ни находились, исключая из этого 400 000 акров,
находящихся и описанных следующим образом. ..
Статья 2. Земли, таким образом уступленные и переданные вы-
шеупомянутыми вождями и делегатами упомянутого племени янк-
тон, должны быть и будут известны и описаны следующим образом...
Они также уступают и передают Соединенным Штатам все свои
права на все острова реки Миссури от устья Большой Сиу до устья
Медисин Кнол реки.
Статья 3. ...и вышеупомянутые янктоны настоящим согла-
сились переехать, поселиться и жить в упомянутой резервации в
течение одного года от этой даты, и до того, как они переедут
(в пределах одного года), Соединенные Штаты гарантируют им
мирное и спокойное владение их нынешними поселениями.
Статья 4. ...Защита упомянутых янктонов в их спокойном и
мирном владении упомянутым пространством в 400 000 акров земли,
зарезервированных для их будущих домов, а также для защиты их
самих и их собственности, будет осуществляться в случае хорошего
поведения с их стороны.
Затем определены выплаты и ежегодные ренты.
Средства к существованию, школы и интернаты, обучение про-
цессу переработки зерна и работе в механических мастерских, для
которых индейцы должны выделить учеников.
Индейцы кроу из Монтаны
11 апреля 1882 г. договор с индейцами кроу Монта-
ны касался теперь продажи некоторых их резервацион-
ных земель Соединенным Штатам и мер по их поселе-
нию на индивидуальных участках за пределами племен-
ных границ.
211
Ежегодная рента обеспечивается в течение 25 лет за уступки зе-
мель, которые будут сделаны Соединенным Штатам («Statutes at
Large», XXII, 42, 43).
Чейены и арапахо
Договоры с чейенами и арапахо совершенно анало-
гичны заключенным с племенами сиу: 6 июля 1825 г. —
о торговле («Statutes at Large», VII, 255—256), 18 фев-
раля 1861 г. — уступка земель, определение границ
(«Statutes at Large», 1, 163—165). Этот договор был
ратифицирован Авраамом Линкольном, тогдашним пре-
зидентом Соединенных Штатов.
10 мая 1868 г. {«Statutes at Large», XV, 656—657).
...Северные чейены и арапахо настоящим уступают, освобож-
дают и передают Соединенным Штатам все права, претензии и инте-
ресы на всей территории за пределами двух резерваций, упомяну-
тых выше, исключая права передвижения и охоты, пока дичь будет
найдена в достаточных количествах, чтобы удовлетворить охотников.
Следующее соглашение включало северных чейенов
и арапахо в число тех, что послали делегации, чтобы
выбрать земли на индейской территории.
28 февраля 1877 года («Statutes at Large», XIX,
254—255).
Если эти делегаты сделают выбор, который будет удовлетвори-
тельным для них самих, народов, которые они представляют, и
Соединенных Штатов, то вышеупомянутые индейцы согласятся
переселиться на выбранные ими земли в течение одного года с мо-
мента данной даты.
Кайова и команчи
Так называемый договор в Обрядовой палатке от
21 октября 1867 г., заключенный между Соединенными
Штатами и племенами кайова и команчи, касался, в
частности, вопроса защиты наших граждан от военных
набегов индейцев.
Статья 1. С этого дня все военные действия между участника-
ми этого договора будут навсегда прекращены L
Правительство Соединенных Штатов торжественно
пообещало наказывать «плохих людей среди белых»,
1 Следует помнить, что американские власти сплошь и рядом
не выполняли договорные условия, а всякие попытки индейцев ока-
зывать сопротивление жестоко пресекались. — Прим. ред.
212 которые совершают враждебные действия против лиц или
собственности индейцев, в то время как индейцы в свою
очередь обязались наказывать индейцев, которые со-
вершают враждебные действия или грабежи по отно-
шению к частной собственности какого-либо белого,
черного или индейца, подвластных Соединенным Шта-
там, и немедленно выдавать их властям Соединенных
Штатов для наказания.
...племена, которые являются стороной этого соглашения, на-
стоящим обусловливают, что они отказываются от всех прав на
постоянную оккупацию территории за пределами их резерваций, как
здесь она определена, но они еще сохраняют за собой право охоты,
па любых землях к югу от реки Арканзас до тех пор, пока бизоны
будут там водиться в достаточных количествах, чтобы оправдывать
охоту, и никакие белые поселения не будут разрешены в любой
части земель, содержащихся в пределах старой резервации, как
было определено договором, заключенным между Соединенными
Штатами и индейскими племенами чейенов, арапахо и апачей в
устье Малого Арканзаса 14 октября 1865 года, в пределах трех лет
от этой даты... («Statutes at Large», XV, 581, 584).
Месторасположение Обрядовой палатки находилось
в 70 милях от форта Ларнед в штате Канзас.
Договоры, конечно, были важным показателем бла-
гих намерений Соединенных Штатов, но экономическое
развитие оказалось слишком быстрым и решительным,
чтобы позволить осуществить эти постановления.
СТО МИЛЛИОНОВ БИЗОНОВ,
А ЗАТЕМ МОРЕ ТРУПОВ
(1867—1876 гг.)
Бизон был основной целью индустриализирующего-
ся востока страны. Искатели приключений и многие из
тех, кто не мог найти работу, появлялись в большом
числе, чтобы использовать то, что казалось им неисчер-
паемым источником мяса, которое могло прокормить
их, и шкур, которые могли обогатить их. Скучен-
ные, запертые в резервациях, индейцы имели очень
небольшой шанс выжить в таких условиях. Во время
гражданской войны одежда из шкур бизонов и их кожи
использовалась в военных целях, и к 1864 г. более сотни
охотников на бизонов, включая дикого Билла Хичкока,
находились в Канзасе. Правительство Соединенных 213
Штатов надеялось, что путем четкого определения тер-
риторий для индейцев и снабжения их сельскохозяйст-
венными орудиями и другими материалами индейцы
осядут и будут заниматься натуральным сельским хо-
зяйством и окажутся в стороне от вторгавшихся в степи
мигрантов. Тип сельского хозяйства, который им пред-
писывался, был уже устаревшим в качестве жизнеспо-
собного метода обеспечения питания в ускоренно инду-
стриализирующемся обществе. Поэтому индейцы нуж-
дались в бизонах и в некоторых других продуктах
питания, которые они могли получить из природных
ресурсов. Только так они могли компенсировать не-
хватку того, что они могли производить теми средст-
вами, которые имели.
Тем временем солдаты в небольших пограничных
гарнизонах, охранявших границу, что было обязанно-
стью фортов, горели желанием ускорить день, когда
индейцы будут вынуждены находиться на собственных
ограниченных территориях. Они считали, что лучшим
средством достижения этого было бы быстрое истребле-
ние бизонов. Это мнение, диаметрально противополож-
ное зафиксированным в договорах целям, вряд ли мог-
ло внести доверие в отношения индейцев с белыми.
В 1867 г., когда сэр У. Батлер стал извиняться перед
полковником Р. Додже за то, что его группа убила во
время охоты у форта Мак Ферсон 30 бизонов, Додже
воскликнул: «Убивайте каждого бизона, которого вы
сможете убить. Смерть каждого бизона — это исчезно-
вение индейцев». Полковник Додже повторял свой со-
вет в 70-х годах XIX в. профессиональным охотникам
на бизонов, на этот раз имея в виду стадо бизонов,
зарезервированное за индейцами штата Техас, уже
после того, как северные стада бизонов были истреб-
лены. Когда законодательные власти Техаса подгото-
вили закон о запрещении охоты на бизонов ради их
шкур, генерал Фил Шеридан поспешил в Остин опро-
тестовать принятие этого закона, говоря, что власти-
штата чуть не сделали сентиментальную ошибку — они;
должны быть благодарны белым охотникам и выделить
достаточные фонды для награждения каждого бронзо-
вой медалью с изображением мертвого бизона, с одной
стороны, и обескураженных индейцев — с другой.
214 Так как подобные настроения были широко распро-
странены, вождям было трудно сдерживать молодых
индейских воинов, которые, считая, что их предают,
совершали набеги на стоянки белых охотников на бизо-
нов ради их шкур, на лагеря строителей Канзасской ти-
хоокеанской железной дороги и особенно на поселенцев,
так как они расширяли свои владения на запад, на по-
следние рубежи индейцев.
Беспорядки увеличились, когда в 1868 г. компания,
строящая Канзасскую тихоокеанскую железную дорогу,
исчерпала весь свой запас денег и оставила 1200 чело-
век безработными, в то время как железная дорога
Санта-Фе приближалась к реке Арканзас, привлекая
тысячи счастливчиков, страдавших от безработицы на
востоке. Некоторые из этих безработных приезжали, на-
мереваясь стать охотниками на бизонов, но в течение
нескольких недель или даже дней они превращались в
преступников, часто одетых под индейцев. В этот пе-
риод гибло много людей, в том числе и от набегов ин-
дейцев.
Трактир стал центром жизни как для опытных охот-
ников, так и для других лиц, что, вполне понятно, отра-
зилось на рынке шкур бизонов. Слишком частые ссоры
и стрельба на улицах были только отдушиной. Тем вре-
менем набеги индейцев на поселения белых вызвали
недовольство в Вашингтоне. Кроме частной милиции,
которую организовывали поселенцы, Вашингтон послал
армейские части, которые были быстро собраны, и вое-
низированные группы штатских, которые было легко
организовать из бездельников. Несмотря на то что пра-
вительство выплачивало им жалованье, им была обе-
щана вся добыча, которую они смогут захватить. Из
виду был упущен тот факт, что части, составленные из
гражданских лиц, собирались усмирять всех индейцев
на их законных землях, отведенных для охоты, только
потому, что несколько юношей того или иного племени
совершали налеты на белых поселенцев. В частности,
индейские набеги и репрессалии на беспомощных граж-
данских лиц в поселениях из-за этого только усилива-
лись (Sandoz, 1954).
До 1871 г. одежда из шкур бизонов являлась основ-
ным товаром на рынке, а выделанная кожа имела го-
раздо меньший спрос. Выделанная кожа использовалась
215
британской армией в Крымской войне (1854—1856 гг.),
но только после 1871 г. английская фирма обеспечила
массовый рынок для сбыта бизоньих кож. До этого, ког-
да только одежда была основным предметом ценности,
коммерческая охота была ограниченной, в основном до
зимы, когда шерсть бизонов становилась густой, но с
использованием выделанной кожи как товара широкого
потребления охотники на бизонов могли убивать этих
животных круглый год, получая от этого доход (Vestal,
1952, р. 40). Компании, владеющие железными дорога-
ми, также были рады иметь дело с охотниками. Про-
кладка дорог в западном направлении была приоста-
новлена длительной депрессией в 70-х годах XIX в.;
перевозки мяса бизонов, шкур и костей на рынки вос-
точных районов страны теперь предоставляли этим
компаниям богатые коммерческие возможности. Торгов-
цы и владельцы судов также приветствовали бизнес,
который обеспечивала им охота на бизонов (Vestal,
1952, р. 38).
Едва рынок сбыта бизоньих шкур приобрел известность, как на-
чалась паника 1873 г., которая длилась пять лет. В течение этих
лет большинство бизонов на южных равнинах было истреблено
(Vestal, 1952, р. 45). В 1871 г. бизонов насчитывалось миллионы.
Многие охотники, взявшиеся за эту профессию, уничтожали гораздо
больше бизонов, чем был ежегодный прирост стад. Охотники распо-
лагались у водоемов и рек, куда животные приходили на водопой, и
разжигали бивачные костры ночью с тем, чтобы избиение могло
идти в течение двадцати четырех часов в сутки (Vestal, 1952, р. 46).
Для максимальной эффективности некоторые охот-
ники использовали «биг фифти» восьмизарядное ружье,
изготовленное фирмой Шарпе (специально для охотни-
ков (Sandoz, 1954, р. 97; Vestal, 1952, р. 41). «За корот-
кие два года (1873—1875) там, где были мириады би-
зонов, остались только мириады гниющих трупов. Воз-
дух был наполнен вызывающим тошноту зловонием
смерти...» (Vestal, 1952, п. 46).
Мясо бизонов сгнивало, оставались только кости,
которые также стали источником доходов. Они исполь-
зовались для изготовления удобрений и костного фос-
фора. За эти товары платили хорошие цены. Мужчина,
ехавший в город для торговли, наполнял фургон костя-
ми и продавал их на Фронт-стрит города Додж (штат
Канзас). Кости бизонов лежали вдоль всего пути в
216 течение многих лет, ожидая отправки, и нередко высота
этих груд достигала роста человека. Многим поселен-
цам удалось продержаться при помощи продажи костей,
когда засуха и депрессия снова ударили по равнинам
!Н уничтожили урожай маиса (Vestal, 1952, р. 50). Это
произошло еще до того, как пшеница стала главной
(сельскохозяйственной культурой района. Одна фирма,
«скупавшая кости, подсчитала, что за период свыше
семи лет (1884—1891 гг.) она купила костей приблизи-
тельно от 5 950 000 скелетов буйволов. И эта фирма
была лишь одной из многих (Sandoz, 1954, р. 358).
СТЕПНЫЕ ИНДЕЙЦЫ В РЕЗЕРВАЦИЯХ:
ИЗОЛЯЦИЯ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫХ ПОСЕЛЕНИЙ
В ПРЕДЕЛАХ РАЗВИВАЮЩЕГОСЯ
ПРОМЫШЛЕННОГО КОМПЛЕКСА (1969 г.)
В настоящее время кочевые в прошлом индейцы жи-
вут на территории, ограниченной чужими владениями.
Им грозит дальнейшая опасность — остаться без своих
родовых корней. Перед лицом типичной сельской нище-
ты, которая окружает индейца и неиндейца в отдален-
ных районах, в резервациях, делаются попытки внедре-
ния небольших отраслей промышленности. Однако по-
добными мерами невозможно ныне обеспечить даже
скромные средства существования (Davis, 1967), потому
что автоматизация и внедрение компьютеров требуют все
(более сложных операций (Mizen, 1966, 1967) и все мень-
шего числа рабочих. Народ, который все время грабил
«индейцев, мог бы дать им хотя бы скудное пропитание.
Пока наблюдаются лишь неудачные попытки нашего
«сложного общества давать в скудных размерах вспомо-
ществование, которое считается приемлемым для про-
стых людей.
Второй попыткой решения проблемы является высе-
ление индейцев из резерваций и тем самым поощрение
дальнейшего вторжения окружающего населения на
«семейные участки индейцев. Если еще существуют
'условия для урбанизации сельских бедняков неиндей-
цев, то существуют явления, которые усложняют проб-
лему для индейцев. Город не является приютом для не-
квалифицированных лиц, индейцев и неиндейцев. Но 21Т
для индейца его собственность — земля — является не
только недвижимой собственностью, но еще и памятью
о прошлом его семьи, о прошлом континента и его ин-
дейских первопроходцах. Нельзя не учитывать духовную
значимость индейских земель.
ПАНИНДЕАНИЗМ И СТЕРЕОТИП
СТЕПНОГО ИНДЕЙЦА
КАК ЕГО СИМВОЛ
Индейское общество, конечно, не может игнориро-
вать материальные и социальные последствия общерас-
пространенного взгляда на американских индейцев..
Грубое представление о недавнем периоде конного^
кочевого образа жизни степных индейцев определило
представление большинства людей об общем индеаниз-
ме. Яркие костюмы, лошади, типи и кавалерийская
организация военного дела считаются общими особен-
ностями всех индейцев. В определенном, смысле эти
видимые символы индейского духа представляют собою
нечто важное. «Номадизм» степных индейцев обладает
большой притягательностью, потому что в нем воплоще-
но отчаянное сопротивление, оказанное индейцами в’
степях, которые были театром последнего героического;
сопротивления индейцев, изгнанных из своих домов’
европейцами. Это все является справедливым символом'
движения. В качестве такового оно принадлежит всем
индейцам и справедливо является символом сопротив-
ления всего индейского народа.
Но для паниндейского самосознания еще более важ-
ным является глубокий исторический факт длительного
присутствия индейцев на континенте. Мы должны до-
нести это до сознания каждого школьника с тем, чтобы
он рос с чувством оценки и понимания человеческой
истории на той земле, где он живет, земле, на которой
за 15 000-летний период предки индейцев прошли огром-
ный исторический период от охотников на крупную дичь
до создателей государств. Можно провести параллель
между развитием культуры в Старом и в Новом Свете,
сравнить культуры мексиканских, центральноамерикан-
ских и перуанских центров с культурой на Тигре и
218 Евфрате, распространявших свои передовые по тем вре-
менам знания на отдаленные районы. Археологи уточ-
няют и расширяют знания об этих аспектах истории
индейской этнической общности, подтверждая их
материальными предметами археологических раскопок.
Новые археологические исследования быстрее расши-
ряются по исторической археологии, что нашло свое
отражение в недавно созданном обществе исторической
археологии, которая, кроме индейской предыстории,
изучает историческое прошлое как индейского, так и
белого населения. Эта работа будет источником по-
стоянного обогащения знаний о европейском вторжении
и индейском сопротивлении. Основываясь именно на
ней, был сделан вывод, что истинная сущность индей-
ского номадизма состояла в сопротивлении завоева-
телям. Она показала несостоятельность представлений
о степных индейцах как вечных кочевниках, отсталых
осколках каменного века, некой культурной окаменело-
сти. Именно на этом представлении основано отноше-
ние к индейской собственности, которое от пилигримов
дожило до наших дней. С этой точки зрения индейские
права собственности на их юридически оформленное
семейное недвижимое имущество не есть собственность
в понимании ее другими землевладельцами Соединен-
ных Штатов. Белое население считает, что индейские
собственники не используют землю, как это должно,
чтобы получать определенные доходы от использования
природных ресурсов до их окончательного истощения.
Универсальность стереотипа степного индейца-кочевника
как функции естественного порядка вещей дает серьез-
ную поддержку этой философии. Несколько цитат из
трехвекового периода американской истории помогут
осветить характер этого подхода (Forbes, 1964).
Цитата из высказывания Уильяма Брэдфорда,
1617 г., о взглядах английских пуритан в Нидерландах,
когда они решали вопрос о том, чтобы покинуть эту
страну:
Земля, о которой они мечтали, была одной из тех плодородных
и подходящих для проживания земель, лишенных каких-либо куль-
турных обитателей, где были только жестокие и тупые люди, кото
рые бродят с места на место, подобно диким зверям.
Цитата из высказывания Луиса Веларде, 1716 г., ие-
зуитского миссионера в Северной Соноре:
219
Поистине это было обусловлено особым провидением нашего
бога, что этот народ (дружественные пима района Аризона — Со-
нора) уменьшался в результате непрерывных эпидемий; среди них
есть гордые, неугомонные и беспокойные люди (Forbes, 1964, р. 15).
Цитата из высказывания капитана Дж. Ли Хамфри-
вилле, офицера армии Соединенных Штатов, 1897 г.:
Наши дикие индейцы не имеют представления ни о частной, пи
о коллективной собственности на землю. Идея, распространяемая не-
которыми из современных сентименталистов, что, сопротивляясь на-
шему маршу цивилизации, дикари индейцы боролись за свои дома
и очаги, принадлежит фантастике, а не факту... Они не имели ни
дома, ни очага в цивилизованном смысле этих терминов (Forbes,
1964, р. 18).
Если мы продолжаем удерживать индейцев в сто-
роне от общего хода истории, мы только поддерживаем
эту точку зрения. Например, взгляд на индейца сиу как
на культурную окаменелость, как на кочевого охотника
каменного века, совершающего набеги на поселения и но-
сящего военный головной убор из перьев в силу своей
примитивной аборигенной сущности, ведет именно к та-
кого рода интерпретациям. Индеец сиу, ведущий свое
происхождение от цивилизации строителей курганов
юго-востока (Wedel, 1965), его первопроходческая миг-
рация и поселение на новых рубежах в районе Великих
озер, его борьба против натиска европейцев, вторгшихся
внутрь страны со стороны Атлантического побережья
(где никакая промышленность не может удовлетворить
его работой), и его организованная армия, получившая
в конце концов лошадей, и кавалерийские походы на
фронтах степной зоны в течение нашего революционного
периода, которые были борьбой за существование его
самого и его семьи, — таково представление о сиу, под-
твержденное историей и археологией, и оно является
лучшей характеристикой индейской самобытности, о ко-
торой стоит помнить каждому.
Глава 6
АМЕРИКАНСКИЙ ЮГО-ЗАПАД1
Эдвард П. Дожъе2
Термин «Американский Юго-Западный культурный
ареал», как способ классификации и определения гра-
ниц местного населения, долгое время является предме-
том научных дискуссий. Само название «Юго-Запад»
указывает, что этот ареал был предложен учеными США,
учеными, для которых отправным пунктом являются
Соединенные Штаты. Если бы мексиканские этнографы
определяли этот ареал, приняв за центр Мексику с ее
высокими культурами, они могли бы вполне назвать
его «Северо-Запад», или «Дальний Север», или что-
нибудь в этом роде. Характерно, что ранние классифи-
кации исходили из наличия границы между США и
Мексикой и охватывали первоначальное индейское на-
селение — Нью-Мексико и Аризоны. Позднее ученые,
сохранив этноцентрическое обозначение, отошли от на-
ционалистического уклона, расширив географические
границы ареала. Они считали название подходящим для
обозначения ареала, характеризующегося сходными гео-
графическими чертами и населенного народами со сход-
ными чертами культуры. Висслер (Wissler, 1917) в своей
классификации определил понятие «культурный ареал»
как область расселения исторически связанных культур-
ных групп с центром, в котором общие черты культуры,
характерные для данного ареала, достигают наивысшего
развития. Кребер (Kroeber, 1928, 1939, 1948) и Билс
(Beals, 1943) вслед за Висслером пересекли границы
1 Эта работа составлена в основном по данным полевых наблю-
дений среди индейцев пуэбло в Нью-Мексико и Аризоне.
2 Эдвард П. Дожье — этнограф США индейского происхожде-
ния, родился в пуэбло Санта-Клара, в Нью-Мексико. Был профес-
сором этнографии в университете Аризоны в городе Токсон, всю
жизнь посвятил изучению индейцев Юго-Запада. Умер в мае
1971 г. — Прим. ред.
221
между США и Мексикой и включили в Юго-Запад боль-
шие части штатов, граничащих с Нью-Мексико и Ари-
зоной. Пожалуй, наиболее общепринятой классифика-
цией в настоящее время является классификация Кирх-
гоффа (Kirchhoff, 1954, р. 533), а также сходная с ней
классификация Хаури (Haury, 1962, р. 106—107). Кирх-
гофф, определяя ареал как «Великий Юго-Запад»,
включает в него центральную, южную и нижнюю Кали-
форнию, Большой Бассейн, Аризону, Нью-Мексико, юж-
ный прибрежный Техас и северную Мексику до рек Си-
налоа и Пануко на юге. В настоящее время принципами
классификации стали такие факторы, как тип хозяйства
и экологические черты окружающей среды.
Настоящая работа будет касаться широкой географи-
ческой зоны, выделенной Кирхгоффом, классификация
которого имеет преимущество, ибо выделяет зону, ха-
рактеризующуюся засушливыми условиями пустынь и
гористых районов и населенную исторически связанны-
ми культурными группами.
ДОИСТОРИЧЕСКИЙ И ИСТОРИЧЕСКИЙ ПЕРИОДЫ 1
Первые люди на этой территории, появившиеся около
10 тыс. лет до н. э., были современниками вымерших
ныне видов ленивца, лошади, слона и большого бизона.
Они охотились на этих животных. На основе форм на-
конечников копий и орудий добывания растительной
пищи ученые установили здесь два типа хозяйства и
культуры. В восточной части ареала, простирающегося
до Великих равнин, жили палео-индейцы, или охотники
на крупных животных. Второй тип — так называемый
тип «культуры Пустынь» — простирался на юг от Боль-
шого Бассейна и охватывал большую часть Юго-Запада.
Также очевидно, что охотники на крупную дичь в ран-
ний период их истории были носителями культуры пу-
стынь, а после исчезновения крупных животных стали
охотниками на мелкую дичь и собирателями растений.
Восточная ветвь культуры Пустынь является важ-
ной для изучения ранних способов использования расте-
ний. Принадлежности для помола, такие, как метате и
1 Эта часть — суммирование нескольких недавних археологиче-
ских обзоров: Нанту, 1962; Jeanings et al., 1956; Rouse, 1962; Willey,
1966.
222 мано, многочисленные в местах культуры Кочизе, сви-
детельствуют о широком использовании этими индейца-
ми диких растений. Кочерыжки кукурузного початка
(датируемые третьим тысячелетием до н. э.) были най-
дены в восточно-центральной Аризоне и в западно-цент-
ральной части Нью-Мексико. Наличие следов возделан-
ного маиса говорит о том, что техника культивирования
кукурузы распространялась из Мексики, вероятно, через
коридор в Сьерра-Мадре. Кукуруза оказалась сортом,
приспособленным к высокогорью; все места раскопок, в
которых она была найдена, находятся на высоте
1800 метров. К первому тысячелетию до н. э. в пищу
индейцев были включены тыква и бобы. Однако появле-
ние этих культур не произвело глубоких изменений в
образе жизни людей. До 300 г. до н. э. каких-либо дру-
гих свидетельств оседлой жизни индейцев не существо-
вало. Следов, говорящих о существовании постоянных
жилищ или оседлой жизни до III в. до н. э. там не обна-
ружено.
С появления керамики приблизительно в III в. до
н. э. археологи датируют новую культуру — Могольон.
С нее начинается оседлая жизнь на Юго-Западе. Народы
Могольона около I века н. э. сооружали четырехуголь-
ные и круглые подземные жилища, сгруппированные в
небольшие деревни. Вскоре после I в. н. э. впервые по-
являются луки и стрелы, и к этому должны быть добав-
лены мано и метате, ступки и пестики, орудия из камня,
кости и раковин. Пять периодов определяются по ти-
пам керамических изделий. Они длились до XI в. и. э.,
когда территория их расселения становится существенно
меньшей и они ассимилируются другой культурой —
Анасази. Культура Анасази более поздняя, она возникает
на территории сходящихся углов нынешних четырех
штатов — Колорадо, Нью-Мексико, Аризона и Юта. Она
существовала параллельно с Могольонской культурой
многие годы и в конце концов поглотила последнюю.
Мы вернемся к более полному обсуждению культуры
Анасази после показа развития еще одной важной до-
исторической культуры—Хохокам, которая появилась
позже культуры Могольон, но раньше Анасази.
Хохокам, возможно, также возникла в конце периода
культуры Кочизи (около I в. н. э.), но она развивалась
в пустынных районах центральной и южной Аризоны.
223
Хохокамская культура быстро развилась в социально
дифференцированное общество с ирригационным земле-
делием в низовьях реки Хила, где были проложены
длинные ирригационные каналы. Эти достижения в об-
ласти контроля над водой говорят о хорошо развитой
социально-политической организации, возможно более
развитой, чем это было достигнуто где-нибудь среди ко-
ренного населения Юго-Запада. К концу данного перио-
да сильное влияние культуры Анасази с севера очевид-
но, и культура внезапно исчезает приблизительно в
XIV в. н. э., по причинам, еще не известным археологам.
Установлено также явное влияние хохокамов на северо-
западе в низовьях реки Колорадо на традиции культу-
ры, известной как Патайан или Хакатайя. Неясно, про-
изошли ли патайаны из хохокамов или возникли непос-
редственно из традиций «культуры Пустынь». В этой
культуре, хотя и оседлой, отсутствовали постоянные
жилища. Индейцы строили грубые хижины из веток,
готовили пищу в обложенных камнем ямах и сжигали
умерших так же, как индейцы хохокам. Они занимались
земледелием с использованием заливных земель, не при-
бегая к ирригации. Патайаны не достигли такого архи-
тектурного или технического совершенства, которого
достигали оседлые культуры Юго-Запада.
Еще одна подкультура, Синагуа, была обнаружена
археологами на территории между самыми северными
территориями хохокамов и северо-восточными террито-
риями анасази. Она имела короткую историю, начавшу-
юся около IV в. н. э. и закончившуюся в XI в. н. э.
Влияние хохокамов проявляется в жилищах и площад-
ках для игры в мяч, но, как и Могольон, она также сли-
лась с Анасази к XI веку н. э.
Теперь мы можем вернуться к культуре Анасази.
В доисторическое время культура Анасази охватывала
бассейны рек Сан-Хуан и Литл-Колорадо, а также
северные районы реки Рио-Гранде. Однако наибольшего
развития она достигла на территории сопредельных
углов четырех штатов — Аризона, Нью-Мексико, Юта
и Колорадо, где в XII в. наблюдается ее расцвет. В за-
вершающей стадии она поглотила другие культуры,
смежные с ней, и развивалась в новой форме в северной
Аризоне, западной части Нью-Мексико и на севере до-
дины Рио-Гранде до открытия Америки. Она могла
224 развиваться независимо от «культуры Пустынь», но, не-
сомненно, заимствовала земледелие у могольонов. Ана-
сази появилась по крайней мере на 300—700 лет позже,
чем Могольон или Хохокам, но она превзошла обе более
старые культуры по архитектуре. Анасази не имели та-
ких достижений в ирригации, как хохокам. Но носители
этой культуры занимались интенсивным земледелием,
используя заливные земли и ирригацию простого типа —
направляющие потоки. Потенциальное развитие другого
очага культуры, характеризующегося ирригацией в до-
лине Рио-Гранде, было задержано испанскими завоева-
ниями в XVI в. Изучение жизни современных пуэбло
показывает, что деревни, расположенные в долине Рио-
Гранде, отличаются от деревень в более западных рай-
онах заливного земледелия тем, что у них были инсти-
туты, осуществлявшие социально-политический контроль
и руководство деревнями. Зарождение небольшого водо-
контролирующего общества в долине Рио-Гранде, ирри-
гационные сооружения которого требовали более цент-
рализованного управления населением, отличали его от
других пуэбло.
Предыстория южной части Юго-Запада изучена не-
достаточно; обширные археологические исследования
были сконцентрированы в северной и центральной части
ареала. Из нескольких раскопок и изысканий, которые
были сделаны, тем не менее ясно, что Кочизе и ее более
поздние проявления — Могольон и Хохокам — уходят
своим прошлым в мексиканские штаты Сонора и Чиуауа.
Сильны также мезоамериканские влияния на хохокамов,
но естественно ожидать, что такие влияния будут более
сильными на Юге. В этой части Юго-Запада в резуль-
тате дальнейших исследований могут быть открыты дру-
гие культурные традиции.
ЭТНИЧЕСКАЯ НЕПРЕРЫВНОСТЬ 1
Нельзя с уверенностью сказать, какие из ныне живу-
щих племен являются потомками древних культур, рас-
1 Пуэбло — обозначение группы индейских племен, данное им
испанцами за их глинобитные дома-селения (по-испански слово
pueblo означает селение, община). Этот термин употребляется в
Этнографической литературе в двух значениях: как обозначение
Группы индейских племен и как обозначение индейской деревни или
общины. — Прим. ред.
225
смотренных выше. Анасазийские и могольонские черты
отчетливо прослеживаются в социальном и культурном
инвентаре современных пуэбло. Одни считают, что со-
временное пимаязычное население в низовьях Коло-
радо — хавасупаи, явапаи, валапаи и собственно юма —
сохранили определенные черты Патайанской культуры,
но не все ученые согласны с этим. Существует мнение,
что современные пима и папаго южной Аризоны яв-
ляются культурными потомками древних хохокамов.
Если бы удалось выделить черты, сложившиеся под ис-
панским влиянием у сохранившихся поныне племенных
групп Мексики, таких, как тарахумара, опата, яки и
майо, то эти племена можно было бы связать с культу-
рами Хохокам или Могольон. Но это почти невозможно,
так как воздействие испанцев и католицизма на эти
группы было очень сильным. Тот факт, что все эти севе-
ромексиканские племена говорят на юто-ацтекских язы-
ках, может служить доказательством того, что они про-
изошли из единой или родственных культур. Однако
лингвистическое единство не всегда необходимое условие
культурной близости. Пуэбло из Аризоны и Нью-Мек-
сико являются доказательством этого. Все авторитеты
соглашаются, что эти пуэбло являются наследниками
анасазийской культуры с чертами могольонской. И в то
же время эти пароды пуэбло распадаются на четыре
различные языковые семьи: юто-ацтекскую, тано, керес
и зуньи. Поэтому необходима осторожность при установ-
лении связей между современными языками и культурой
и доисторическими культурами.
На северной периферии обитают пайюты и юты —
кочевые народы, которые могут рассматриваться как
преемники культуры Пустынь или как племена, которые,
возможно, вернулись к охоте и собирательству после
первоначальной оседлой жизни, характерной для куль-
туры Анасази. В течение исторического периода они
вели кочевую жизнь.
Другой кочевой народ, который теперь составляет
большинство населения Юго-Запада, является явно
пришлым. Апачи, или южные атапаски в поздний до-
исторический и исторический периоды окружали пуэбло
и южные юто-ацтекские народы. Эти южные атапаски
лингвистически близкородственны атапаскам внутрен-
ней Аляски и Северо-Запада Канады. Самые ранние
226 и интересные археологические данные свидетельствуют о
том, что южные атапаски жили в районах Чакри-Меса
и Говернадор на севере Нью-Мексико в начале XVI в.
Южные атапаски разделены в настоящее время на семь
племен: 1 — навахо, 2 — западные апачи, 3 — чирикахуа
апачи, 4-—хикарилла апачи, 5 — мескалеро, 6 — липан
и 7 — кайова апачи. Навахо и хикарилла апачи являются
наиболее близкими к пуэбло и впитали много черт куль-
туры последних. Эти черты были, очевидно, заимство-
ваны в XVI и XVII вв. от беглых индейцев пуэбло, ко-
торые присоединились к ним, скрываясь от испанского
угнетения, особенно после восстания индейцев пуэбло
в 1680 г. и последующего периода покорения их вновь
в 1693—1696 гг.
ЭТНОЛОГИЯ 1
Изучая этнологию исторических и современных ко-
ренных народов Юго-Запада, мы классифицируем их на
основе способов добычи ими средств существования. Тип
хозяйства и характер культуры в основном соответст-
вуют факторам окружающей среды, за исключением
южной части ареала, где они не всегда находятся в со-
ответствии с языковой принадлежностью. Мы принимаем
классификацию народов по четырем типам хозяйства:
простые собиратели, развитые собиратели и охотники,
частичные земледельцы и земледельцы. Эта классифика-
ция не является категоричной, потому что черты одного
типа хозяйства сохраняются в последующих, возникаю-
щих из них в процессе эволюции.
Простые собиратели
Среди простых собирателей наиболее типичными
являются пайюты Большого Бассейна, говорящие на
языке юто-ацтекской лингвистической семьи. Но общие
характерные черты распространяются на племена пе-
1 Кроме источников, указанных в этой части, использованы сле-
дующие материалы, имеющие отношение к этнологии Юго-Запада,
при написании: Beals, 1932, 1943; Kirchhoff, 1954; Russel, 1908;
Spier, 1936; Underhill, 1954.
227
нути, мивок и йокутс, племена вашо и помо языковой
семьи хока, живущие в северо-центральной калифорнии.
В северо-западной Аризоне юма, валапаи и явапаи и
в северной Калифорнии группы, говорящие на языках
юто-ацтекской семьи, такие, как луисеньо, купеньо и
серрано, также могут быть включены в эту группу.
К ней также принадлежат индейцы сери в средней ча-
сти побережья Сонора, говорящие на языке семьи хока.
Сбор разнообразных растений обеспечивает основу
существования этих племен, но плоды таких растений,
как пиньон, дуб и мескит, служат главным пищевым
продуктом. Растительная пища дополнялась временами
кроликами и другими небольшими грызунами, а в от-
дельные сезоны — саранчой. Жизнь этих собирателей,
возможно, лишь немногим отличается от той жизни,
которая была характерна для древней культуры
Пустынь, некогда распространенной по всему Юго-За-
паду.
Основной социальной единицей простых собирателей
является малая семья, состоящая из мужа, жены, детей
и, возможно, родственников, таких, как вдовствующие
дедушки и бабушки или неженатые братья, сестры, пле-
мянники и племянницы. Такая семья занимает хижину
из ветвей, четко отделенную от других жилищ. В давние
времена одежда их была скудна: мужчины часто ходили
обнаженными, женщины носили простые передники —
один спереди и один сзади. Только шаман выделялся,
как «специалист», но и он в связи с неразвитостью эко-
номики был вынужден заниматься добычей средств су-
ществования. Он был и исцелителем, и пророком, полу-
чавшим свою силу в снах. Обрядами отмечались три
события в жизни: рождение, половая зрелость и смерть.
Самой тщательно разработанной из этих церемоний яв-
ляется обряд наступления девичьей половой зрелости.
Собиратели и охотники
До некоторой степени более развитыми собирателями
и охотниками являлись древние юта, говорившие на
языке юто-ацтекской семьи, и хикарилла, говорившие
на атапасском языке и обитавшие на востоке этого аре-
ала. Охота на крупную дичь создавала базу для более
Рис. 10. Историческое и современное размещение индейских племен
на севере американского Юго-Запада.
развитых форм социальной жизни и культуры. Органи-
зация в общины и большие семьи наиболее характерны
для них. Они строили более постоянные и более устойчи-
вые жилища, это были либо покрытые бизоньими шку-
рами палатки (типи), либо покрытые дерном каркасные
сооружения. Одежда была также более существенной:
набедренная повязка для мужчин, а для женщин — дуб-
леная оленья шкура, закрывающая все тело. Характер-
ные черты простых, уже описанных собирателей Запада
также существуют здесь, но в более развитых формах.
Шаман, вожди общин и ритуал половой зрелости
находятся на более высоком уровне. Действительно, для
групп апачей ритуалы девичьей юности являются глав-
ным событием их обрядовой и социальной жизни.
229
В течение исторического периода в связи с приобрете-
нием лошадей юты и апачи стали охотниками на бизо-
нов, они создавали конные отряды для набегов на осед-
лых пуэбло, испано-американские поселения и американ»
ские караваны.
Частичные земледельцы
Выделенная нами группа частичных земледельцев
является переходной. Трудно отнести некоторые группы
полностью к собирателям или земледельцам. Западные
апачи и хикарилла, например, отчасти занимались и
земледелием, выращивая кукурузу. С другой стороны,
все постоянные земледельцы также до некоторой сте-
пени были собирателями и охотились на диких живот-
ных. Представители этой категории, такие, как навахо,
западные апачи и нагорные юма (валапаи и хавасупаи),
многое переняли от своих соседей: атапаски — от пуэбло,
а нагорные юма — от речных юма, но тем не менее они
сохранили много черт собирателей.
Культурный багаж нагорных юма, исключая земле-
делие, очень схож с культурным багажом племен Боль-
шого Бассейна; возможно, их отличает практика кре-
мации умерших и их воинственность. Эти черты являют-
ся общими для них и их лингвистических родственни-
ков —- речных юма. Навахо, западные апачи и хикарилла
заимствовали ряд черт у пуэбло. Кукуруза является
основой их хозяйства. У навахо и хикарилла существуют
полностью развитые матрилинейные кланы и организа-
ции объединенных кланов. Обряды навахо менее приме-
нимы для западных апачей, так как их религиозные
лидеры являются скорее жрецами, чем простыми шама-
нами. Так как ритуал девичьей половой зрелости являет-
ся все еще важным, то тщательно разработанные обряды
проводятся специально обученными для этого людьми.
Кроме того, есть обряды лечения и очищения, которые
обогащают религиозную жизнь атапасков, приближая ее
к уровню пуэбло. Жилища их более крепкие, чем у про-
стых и более развитых групп собирателей и охотников
или чем у юма. Такое всестороннее изменение социаль-
но-культурных черт этих народов указывает на до-
вольно длительный и близкий контакт с их соседями —
230 пуэбло. Мы имеем обширные документальные свидетель-
ства об интенсивных связях навахо с индейцами пуэбло
после восстания последних: в течение всего XVIII в.
большое количество беженцев прибыло к навахам, спа-
саясь от гнета испанцев, и в конце концов они раствори-
лись в местном населении. Несомненно, с этого времени
навахи овладели навыками земледелия, так же как и
ремеслами и занятиями, с которыми пуэбло познакоми-
лись у испанцев, такими, как ткачество, обработка се-
ребра и разведение животных.
Земледельцы
Последняя группа — земледельцы — включает индей-
ские народы, занимающиеся земледелием, чья социаль-
ная и культурная деятельность сложно связана с этой
формой хозяйства. Как и можно было ожидать, у них
проявились мезоамериканские черты. Вообще это обыч-
но приписывалось заимствованиям или миграции, но за-
служивает внимания также вопрос о независимом раз-
витии этих черт как следствии сходных условий окру-
жающей среды и возникновения экономической и техни-
ческой организации, сравнимой или почти сравнимой
с мезоамериканскими чертами развития. Даже если ме-
зоамериканские черты заимствованы, они могли быть
приняты северными группами племен лишь тогда, когда
последние уже имели общество, основанное на земле-
делии.
Подлинно земледельческими народами на Юго-За-
паде в течение исторического периода были: пуэбло,
включая «западных пуэбло» — хопи, зуньи, акома и ла-
гуна — и «восточных пуэбло» — керес и тано; пима-па-
паго центральной и южной Аризоны; речные юма ни-
зовьев Колорадо и Хила; низовые пима Соноры (Мекси-
ка) и их соседи; опата и тарахумара и яки-майо. Хотя
такие племена, как папаго, занимались земледелием в
меньшей степени и имели много общих характерных
черт с собирателями, но земледелие глубоко отразилось
в их социальной и обрядовой культуре, поэтому они за-
служивают быть включенными .в нашу категорию земле-
дельцев. Тот факт, что пима и папаго — генетические и
культурные потомки хохокамов, является еще одной
причиной включения их в эту категорию. С другой сто-
231
роны, навахи, для которых земледелие было важным
занятием, возможно, заимствовали технику земледелия
и другие элементы у индейцев пуэбло в исторические
времена. Основы их культуры корнями своими уходят
в широко распространенный комплекс охоты и собира-
тельства, характерный для апачей. Поэтому навахи
были помещены в категорию развитых собирателей и
охотников, несмотря на отмеченные оговорки.
По мнению этнографов, индейцы пуэбло занимают
центральное положение на Юго-Западе. Висслер (Wis-
sler, р. 244) считал пуэбло типичными для Юго-Запад-
ного культурного ареала, именно у них, считал он, общие
для всех племен ареала черты достигли наибольшего
развития. Как оседлые земледельческие народы, индей-
цы пуэбло были также отделены от других племен в
течение испанского и мексиканского периодов. Испан-
ские поселенцы считали пуэбло «цивилизованными» и
выделяли их среди других племен варваров, совершав-
ших набеги и грабивших их. Вследствие такого пред-
ставления об индейцах пуэбло, как отличных от других
индейских племен, испанская корона уже в ранний
период колонизации закрепила за пуэбло права собст-
венности на земли, лишая этих прав другие племена.
При мексиканском правлении пуэбло стали гражданами
со всеми их правами и привилегиями. Они могли, сле-
довательно, продавать или распоряжаться своей землей,
как они считали выгодным.
Пуэбло лингвистически не едины. По крайней мере
три различных семьи, или филы, представлены среди
них. Хони относятся к шошонской ветви широко распро-
страненной юто-ацтекской семьи (Sapir, 1913—1915).
Восточные пуэбло, говорившие на языке тива, тева и
това, относятся вместе со степными индейцами кайова
к таноанской семье (Harrington, 1909, 1910, сравним
также: Trager, 1942, Miller, 1959, Trager and Trager,
Hall, 1962). В 1937 году Ворф и Трагер объединили юто-
ацтекскую и таноанскую семьи в суперсемью, или филу,
известную как ацтекско-таноанская. Язык керес, на ко-
тором говорят пуэбло Акома и Лагуна в западной части
Нью-Мексико и пуэбло Зиа Санта-Ана, Кочити, Санто-
Доминго и Сан-Фелипе в долине Рио-Гранде, кажется,
является особым языком, непохожим на языки других
районов, хотя Сэпир (Sapir, 1929) предположительно
232 включил его в свою хока-сиуанскую суперсемью. В не-
давнем сравнительном исследовании племени зуньи
Ньюмен (Newman, 1964) предположил отдаленное
родство языка зуньи с языками пенути в Калифорнии.
Таким образом, пуэбло говорят на очень различных
языках; несмотря на близкое родство языков таноан-
ской ветви, они взаимно не понятны. Действительно, в
рамках семьи тива жителям пуэбло Таос, Пикурис и
Ислета трудно общаться друг с другом на родном языке.
Однако индейцы Рио-Гранде, живущие в Сан-Хуано,
Санта-Кларе, Намбе, Сан-Ильдефонсо и Тесувке и го-
ворящие па тева, разговаривают свободно на родном
тева; но язык тева жителей деревни Хано в резервации
хопи отличается, и членам двух групп необходим пе-
риод приспособления и хорошего знакомства с лингви-
стическими различиями, прежде чем разговаривать на
родном языке.
Среди пуэбло первые исследования были осуществ-
лены среди западных пуэбло — хопи и зуньи, и было во-
обще принято, что особенности, отмеченные у этих на-
родов, были характерны и для других племен пуэбло.
Только после исследований Парсонс (Parsons, 1939)
в селениях кересов и тано этнографы стали сознавать
важность различий между пуэбло бассейна реки Рио-
Гранде и пуэбло зуньи и хопи. Современные исследова-
тели стали делить их на две или на три группы. Это де-
ление было сделано вследствие важных различий в
социальной структуре. Система родства хопи, зуньи,
акома и лагуна характеризуется как «тип кроу». Эта
матрилинейная система счета происхождения и органи-
зации в домохозяйстве основывается на родовом прин-
ципе. Структура всякого рода объединений, обряды и
система символов также связаны с родовыми принци-
пами. Таким образом, эти пуэбло являются организо-
ванными по принципу родового устройства (Eggan,
1950, р. 291). Пуэбло на Рио-Гранде, говорящие на язы-
ках керес и хемез, также организованы по родовому
принципу, но у них важную роль играют неродственные
союзы, которые независимы от контроля рода. Пуэбло,
говорящие на языках тано, несмотря на значительно
меньшие различия, имеют социальную структуру совер-
шенно другого типа. Система родства у таноанских
233
пуэбло билатеральная Домохозяйства их состоят или
из одной малой семьи, или из большой семьи, включаю-
щей родственников одного или обоих родителей; они
часто образуют своего рода небольшие билатеральные
группы родственников. У них нет даже намека на родо-
вые принципы ни в системе терминов родства, ни в се-
мейной структуре, ни в поведении членов последней.
Помимо организации домохозяйства, их общины делятся
на две половины, или фратрии, чьи функции —• управ-
ление и обряды. Другие связанные структуры включают
три типа объединений или ассоциаций: 1 — одни из них
связаны с управленческими и религиозными функциями
фратрий; 2 —знахарские ассоциации, занимающиеся
лечением и заклинаниями, и 3 — ассоциации со специ-
альными функциями, такими, как военные, охотничьи и
социального контроля.
Также резко выражаются организационные разли-
чия в обрядах между главными группами пуэбло. В об-
рядах западных пуэбло центральное место занимает
культ Качина. Качина — сверхъестественные существа,
олицетворяемые в обрядах мужчинами, одетыми в слож-
ные обрядовые костюмы и маски. Обряды, посвященные
Качина, проводятся в целях облегчения существования;
у западных пуэбло они посвящены в основном вызыва-
нию дождя. Этот культ менее важен среди племен керес
и таноа, а пуэбло тива вообще не олицетворяют Качина.
Кересаны подчеркивают ритуалы лечения, проводимые
знахарскими ассоциациями, в то время как главные об-
ряды таноаязычных пуэбло устраиваются ассоциациями
с функциями охоты, войны и социального контроля.
Очистка и открытие ирригационных каналов весной у
восточных пуэбло также отмечается ритуальными со-
бытиями. Типичными для пуэбло племен языковых семей
керес и таноа являются большие групповые танцы, ис-
полняемые мужчинами и женщинами в ярких костюмах,
но без масок. Вся деревня вовлекается в эти танцы, и
они проходят в праздничной атмосфере.
Союзы, основанные на неродственных связях и ис-
полняющие управленческие и религиозные функции
у пуэбло таноаязычных племен, тесно связывают этих
1 Со счетом родства и по линии матери и по линии отца. —
Прим. ред.
234 пуэбло. Пуэбло кересов Рио-Гранде также имеют нерод-
ственные союзы и осуществляют централизованное
управление деревнями. Матрилинейные группы у кере-
сов не несут социально-политических и обрядовых функ-
ций. Некоторые ученые отмечают важность речной ир-
ригации у восточных пуэбло для существования этих
различий в социальных институтах между восточными и
западными пуэбло (Wittfogel, Goldfrank, 1943; Dozier,
1960). Другие ученые пытаются объяснить эти различия
происхождением, распространением или заимствованием
у отдельных соседних индейских народов или влиянием
контактов с испанцами (Hawly, 1937; Parsons, 1939;
Underhill, 1954).
Теперь мы отправимся в самую южную часть Юго-
Западного ареала к племенам, говорящим на языках ка-
хита, ветви юто-ацтекской семьи. Так же как и пуэбло,
хозяйство кахитов базируется на интенсивном земледе-
лии. Фактически на этой территории еще не было прове-
дено археологических исследований, и предыстория этих
народов неизвестна. Характерные местные черты их
культуры также неясны, потому что они подверглись
интенсивной христианизации уже в начале XVII в., что
привело к слиянию испано-католических и местных эле-
ментов в их культуре. Сейчас это слияние настолько ве-
лико, что почти невозможно выделить специфические
черты кахитанской культуры. Информация, собранная
из разных испанских отчетов, дает тем не менее неко-
торое представление о самобытном обществе кахитов и
их культуре.
Кахитские племена жили в долинах рек Синалоа,
Фуэрте, Майо и Юки. Все они говорили на диалектах
одного и того же языка, и общая численность населения
была более 100 000 человек. Ко времени контакта с ис-
панцами эти племена занимали ряд деревень с рассре-
доточенными жилищами, в отличие от компактных
деревень пуэбло. Интенсивное земледелие на землях
плодородных долин обеспечивало основные жизненные
потребности племен. Наводнения периодически орошали
заливные земли равнины и таким образом обеспечивали
необходимой влагой сельскохозяйственные культуры —
кукурузу, бобы и тыкву. Те деревни, которые граничили
с морским заливом, добавляли к своей пище рыбу, уст-
риц и крабов. Все кахитаны также охотились и собирали
235
Серебряных дел мастер из племени навахо с импровизированным
горном и наковальней.
дикие съедобные растения и плоды. Несмотря на важ-
ность этих вспомогательных продуктов, основой сущест-
вования кахитов было земледелие.
Сообщения первых миссионеров не упоминают
о больших различиях в образе жизни различных народ-
ностей кахита; поэтому мы можем считать, что общее
описание самобытных элементов культуры племени яки
можно распространить на всех кахитов. Яки — самые
северные и самые многочисленные из кахитских наро-
дов, и во время контактов с испанцами их население
насчитывало 30 000. О культуре исконных яки мы при-
водим краткое обобщение описания ее Спайсером (Spi-
cer, 1961, р. 14—19).
Деревни яки были экзогамными. Родственная терми-
нология является билатерально организованной и, сле-
довательно, указывает на возможную важность била-
теральных больших семей и отсутствие однолинейных
организаций. Хотя деревни были независимыми едини-
цами, среди яки было значительно больше чувства
236 племенного единства, чем среди пуэбло. Это единство
было продемонстрировано в течение первоначального пе-
риода контактов с испанцами, когда яки численностью от
5000 до 7000 воинов разбивали отряды испанских солдат.
Спайсер считал, что племенная организация основыва-
лась на системе военных союзов с иерархией военачаль-
ников. У яки не было рынков или развитой индиви-
дуальной или региональной специализации, хотя из сов-
ременной их жизни можно заключить, что участие в
обрядах и система нанесения визитов на племенном
уровне существовали. Главные религиозные ориентации
яки связаны с войной, с обрядами посвящения, охотой
и лечением. Судя опять-таки по современной организа-
ции обрядов у яки, ритуалы, весьма вероятно, организо-
вывались специальными союзами, подобно аналогичным
союзам у пуэбло племен таноан. Ритуальная техника
подчеркивала индивидуальное видение как источник
сверхъестественной силы, а в типичных обрядах, в тан-
цах и в рисунках на земле изображались животные.
Речные юма, принадлежавшие к хоканской лингви-
стической семье, и чемехуеви, близкие по языку пайютам
юто-ацтекской семьи, обитали на плодородных землях в
нижнем течении Колорадо. Эти народности очень инте-
ресны. Хотя они жили на благоприятных для земледе-
лия землях с большими возможностями для развития
производства избытка пищевых продуктов и сложного
общества, они сохраняли черты социальной и культур-
ной жизни, типичные для их соседей, простых собира-
телей Большого Бассейна. Андерхилл, изучавшая со-
циальную организацию моханов одного из племен реч-
ных юма, характеризовала их как пришельцев, которые
не воспользовались возможностями предоставляемыми
им богатой природной средой (Underhill, 1954, р. 653).
Речные юма жили в нецентрализованных, слабо ин-
тегрированных деревнях. Известно также, что, как
кахитаны, они обладали сильно развитым племенным
сознанием (Spier, 1936, р. 154). Племенная солидарность
выражалась в том, что у них был единый вождь для
всего племени, в отсутствии междоусобной вражды и
наличии единого фронта против врагов для нападения и
защиты. Но у них не было формальной организации на
племенном уровне, и «функции вождя представляются
незначительными, его власть являлась более увещеваю-
237
щей, чем принудительной» (Spier, 1936, р. 158). Речные
юма имели также делокализованные патрилинейные
кланы, подразделения кланов не функционировали как
корпоративные группы на племенном уровне или на
уровне деревенской общины.
Между речными юма и кахитанами живут племена,
общество и культура которых мало отличаются от пле-
мен простых собирателей и в то же время они преиму-
щественно живут оседло. Земледелие у них являлось
количественно более важным, чехМ собирательство или
охота. За исключением тарахумара и опата, эти народы
занимали сухую пустынную территорию от реки Хила
до реки Юки. Они относятся к юто-ацтекской лингви-
стической семье, за исключением одной маленькой груп-
пы сери, говорящей на языке хока и живущей вдоль
побережья залива в северо-восточной Соноре. Племена
пима довольно однородны, начиная от пима папаго в
Аризоне и до пима на юге Соноры, в то время как тара-
хумары и опата тесно связаны с народами, говорящими
на языке кахитан.
Пима, тарахумара и опата довольно слабо изучены,
а исследования многих подгрупп вообще отсутствуют.
Тарахумара и опата испытали значительное влияние
контактов с ранними иезуитскими миссионерами, и
теперь нелегко выделить их аборигенные черты. Тара-
хумара имеют ряд общих обычаев с кахитанами, и
Биилс (Beals, 1932, р. 145, 149) предположил, что по-
следние, возможно, переселились в настоящее место
обитания с территории, занимаемой тарахумара. Тем
не менее любопытно, что некоторые общие обычаи двух
этих групп имеют сходство с обычаями, обнаруженными
у простых собирателей, например обряды жизненного
цикла, шаманы, вера в видения, представления о лич-
ных духах-покровителях. Другие тарахумарские и ка-
хитанские обычаи являются предположительно заимст-
вованными у пуэбло, особенно у племени таноа (муж-
ские и женские общества с наследственными руководи-
телями и ритуалами лечения, контроля над погодой,
охоты и войны) (Beals, 1943, р. 69). Тарахумара зимой
жили в пещерных жилищах, а летом — на плато, где
они занимались земледелием. Ирригация не применя-
лась, выращивание кукурузы, бобов и тыквы целиком
зависело от дождей.
238 Самыми известными из племен пима являются па-
паго. Характерные для них социальные и культурные
черты являются, видимо, общими и для всех других. Па-
паго и возможно, собственно пима имели главные де-
ревни, окруженные «дочерними деревнями». Эти «до-
черние деревни» были частично основаны членами глав
ной деревни, которым нужна была новая земля для
занятия земледелием, но в обрядовой жизни они оста-
вались связанными с «деревней-матерью». Четыре или
пять патрилинейных, но не экзогамных, похожих на
кланы структур характерны для пима и папаго. Кроме
того, патрилинейная система двух половин (или фра
трий), также не экзогамных, действовала на уровне де
ревень. Возможно, у пима-папагО' организация двух по-
ловин была сходна с делением на две половины у кере-
санов, делением, которое обеспечивало соперничающим
группам возможность участвовать в плясках и играх.
Деревни, включая «дочерние», описываются также как
экзогамные. Данные, однако, являются сомнительными,
и невозможно удовлетворительно восстановить картину
социальной организации ранних пима папаго (Russell,
1908, р. 196—197; Parsons, 1928, р. 448—458; Spier, 1936,
р. 10—11; Underhill, 1939).
Картина обрядной жизни пима-папаго также неясна.
Стронг (Strong, 1927, р. 45) характеризовал пима и
папаго как имеющих комплекс — «клановый дом—
жрец — фетиш», подобно западным пуэбло. Но Спиер
(Spier, 1936, р. 11) сомневается в этом, считая, что боль
шинство обрядовых принадлежностей является собствен-
ностью отдельных лиц, а не клана. Обряд Викита-На
витко папаго и пима, который был связан с плясками
в масках, лечением болезней и вызыванием дождя, мог
использоваться знахарской ассоциацией. Но нет свиде-
тельств о других социальных и обрядовых организациях,
похожих на те, которые описаны у пуэбло.
Резюмируя все вышесказанное, можно сказать, что
пуэбло и кахитаны представляются нам наиболее слож-
ными в социальном и культурном отношениях народами
на Юго-Западе. Они полностью использовали земледель-
ческий потенциал окружающей среды в пределах, воз-
можных при примитивной технологии. Затем в порядке
снижения уровня развития идут речные юма, пима па-
паго и тарахумара-опата: ни один из этих народов не
239
занимался земледелием так интенсивно, как пуэбло и
кахитаны, и соответственно их социальные и обрядовые
институты были менее развитыми. Племена атапасков и
юта — собиратели и охотники — использовали более бо-
гатую ресурсами экологическую среду и поэтому до-
стигли более высокого уровня развития социальной и
культурной жизни, чем собиратели Большого Бассейна.
Последние жили в условиях наиболее суровой среды
Юго-Запада, и понятно, что поэтому их жизнь в социаль-
ном и культурном отношении была самой неразвитой.
Юго-Запад представляет собой отличную лаборато-
рию для изучения взаимодействия окружающей среды
и хозяйства. Несмотря на то что начало этих исследова-
ний сделано, о чем свидетельствуют ссылки в этой ра-
боте, необходимо проделать работу гораздо большую.
Эти исследования могут быть объединены с историче-
скими исследованиями диффузии, заимствований и куль-
турных контактов для того, чтобы дать нам более на-
дежную и более полную картину социального и куль-
турного развития на Юго-Западе.
РЕАКЦИЯ НА КУЛЬТУРНЫЕ КОНТАКТЫ
С ЗАПАДНОЙ ЕВРОПОЙ1
Большинство индейцев Юго-Запада испытали влия-
ние представителей трех главных западноевропейских
культур: испанской, мексиканской и англо-американской.
Контакты с ними привели к определенным революцион-
ным изменениям, отсутствовавшим при контактах между
индейцами разных племен. Характер организации и тех-
нические достижения западноевропейских держав были
выше уровня понимания для большинства индейских
групп. К тому же европейцы имели определенные планы
и программы модификации индейских племен, которых
они покорили и подчинили себе. Цели и задачи каждой
из трех держав со временем менялись, но у них всегда
были определенные планы и политика (часто подробно
изложенная в письменной форме), которая была направ-
лена на включение индейцев в господствующую культуру.
1 Следующие источники суммируют характер и результаты евро-
американских и индейских культурных контактов на Юго-Западе:
Dozier, 1961; Spicer, 1954, 1961, 1962; Vogt, 1961.
240 В краткой статье возможно дать лишь общие черты
контактов и того, как приспосабливались к ним
индейцы. Мы сосредоточим внимание на трех основных
группах, о которых имеется самая большая информация
и которые, видимо, могут проиллюстрировать самые
типичные реакции на контакт индейцев с западноевро-
пейцами. Эти три группы: кахитские яки-майо, пуэбло
и атапаски. (Даты важных контактов между индейцами
племен яки-майо и пуэбло с белыми даны в таблице на
стр. 240—241.) Мексиканское воздействие будет рассмо-
трено лишь на яки-майо, мексиканское управление в
очень незначительной степени коснулось атапасков и
пуэбло. Новая мексиканская нация образовалась в
1823 г., когда англо-американские торговцы и искатели
приключений начинали проникать па север Юго-Запад-
ной территории. Наконец, в 1846 г., вслед за войной
между США и Мексикой, вся северная территория стала
официально частью США. Во второй половине XIX в.
англо-американское влияние и политика стали домини-
рующими на севере. На южные индейские племена
влияли мексиканские политика и программы, которые
отличались и от испанских и от американских.
Яки-майо кахитской группы
Первоначальные контакты между кахитами ц испан-
цами произошли в середине XVI в. и характеризовались
вооруженными столкновениями, которые продолжались
почти столетие. К концу этого периода майо приняли
испанцев как союзников против враждебных им индей-
цев, но яки никогда не были завоеваны и во всех стыч-
ках разбивали испанцев.
ВАЖНЕЙШИЕ ДАТЫ КОНТАКТОВ ИНДЕЙЦЕВ
ЯКИ-МАЙО И ПУЭБЛО С БЕЛЫМИ
Яки-майо
1533 г.— Первая встреча с испанцами, вторгшимися за раба-
ми под руководством Диего де Гузмана.
1609 г. - Яки нанесли поражение отряду капитана Хурдеде,
1610 г. и был заключен мир между яки-майо и испанцами.
1684 г.— Вторжение иеиндейцев па земли яки-майо.
1740 г,— Первое большое восстание яки-майо с целью осво- 241 бождения их земель от поселенцев.
1767—1771 гг. Изгнание иезуитов римской католической церковью и секуляризация миссий у яки-майо.
1824—1875 гг. Серия восстаний яки против захвата их земель не- индейцами.
1877—1910 гг. Мексиканское правительство начинает программу истребления индейцев. Проведение массовых избие- ний и убийств. Индейцев яки-майо отправляют на работу в шахты вне своей родины. Сотни семей яки бегут в США.
1920 г.— Социальное и культурное воссоединение общин яки-майо Соноры и Аризоны. В 1939 г. издан пре- зидентский декрет о праве на землю яки-майо Соноры. Аризонские общины переходят к экономике, основанной на работе по найму, но продолжают испо- ведовать традиционную синкретизировапную като- лическо-индейскую религию. Пуэбло
1540 г. — Экспедиция Коронадо — первый интенсивный кон- такт с испанцами.
1580—1592 гг. Контакт с тремя исследовательскими испанскими экспедициями.
1598 г,— Первое испанское поселение в Нью-Мексико, осно- ванное Оньате.
1630 г.— Отчет Бенавиде, сообщающий об открытии девяно- ста испанских миссий и церквей в девяноста дерев- нях.
1680 г. — Восстание индейцев пуэбло — изгнание испанских по- селенцев с земель пуэбло.
1693 г.— Второе покорение индейцев пуэбло испанцами под руководством Диего де Варгаса.
1776 г,— Посещение отцом Домиником страны пуэбло — под- робный отчет о миссионерской деятельности и описа- ние жизни пуэбло.
1821 г.— Англо-американская торговля с Нью-Мексико.
1846 г.— Оккупация Нью-Мексико Соединенными Штатами.
1850—1900 гг. Конфликт из-за земель между пуэбло и неиндейски- ми поселенцами.
1924—1936 гг. Акт о землях пуэбло (1924)—поселенцы ушли с земель пуэбло или пуэбло получили компенсацию за потерянные земли.
1940 г. — Пуэбло переходят к экономике, основанной на труде по найму; номинально считаются католиками, но со- храняются традиционные религиозные представле- ния и ритуалы — две раздельные религиозные систе- мы сосуществуют.
242 В конце концов мир между яками и испанцами был
установлен благодаря посредничеству вождей майо.
Оба племени индейцев добровольно приняли иезуитских
миссионеров в начале XVII в. Отношения между иезуи-
тами, с одной стороны, и яки и майо — с другой, были с
самого начала дружескими и близкими. Направленные
культурные изменения проводились в жизнь в основном
теми священниками, которые пришли на территорию
без военного эскорта. Есть свидетельства о том, что
миссионеры защищали своих индейских подопечных
против эксплуатации мирскими властями. Иезуиты вы-
учили индейский язык, и перевели молитвы и католи-
ческие ритуалы на кахитанский язык, и они и сегодня
существуют как важная часть обрядовых ритуалов. Хотя
иезуиты, видимо, принуждали индейцев присутствовать
на мессах, но нет доказательства того, что они за-
прещали их самобытные обряды или уничтожали об-
рядовые принадлежности. Фактически они разрешали
индейцам переосмысливать свои обряды и представле-
ния, на это указывает и синкретизм современной рели-
гии яки-майо. Результатом этого явилось то обстоятель-
ство, что синкретизированный характер культуры был
создан за период немногим более одного столетия.
Вторжение неиндейцев на земли яки-майо, которое
началось в конце испанского периода и усилилось в те-
чение последовавшего за ним мексиканского периода,
изменило благоприятные условия для культурных обме-
нов, которые продолжались более века. В течение этого
периода, приблизительно с 1740 до 1877 г., яки и майо
участвовали в целом ряде восстаний, чтобы освободить
свои земли от неиндейцев. Автономный характер жизни
индейцев па этой территории усилился, когда иезуитские
миссионеры были изгнаны из Нового Света в 1767 г.
Францисканцы, которые заняли место иезуитских мисси-
онеров, не были способны установить рабочие и личные
отношения, которые были у индейцев с иезуитскими
миссионерами.
После военного поражения яки и майо в 1877 г.
мексиканское правительство начало программу отправ-
ки индейских повстанцев на работу в шахты за много
километров от их родных мест. Сотни семей яки, изгнан-
ные со своих земель, которым угрожало насильное пере-
селение в трудовые лагеря, бежали через американо-
243
мексиканскую границу в Аризону. Те, кто остался н
Соноре, нашли убежище в горах, откуда они делали на-
беги на мексиканские поселения. Только после Мекси-
канской революции 1910 г. якам было разрешено вер-
нуться на их старые племенные земли, причем лишь на
часть этих земель. Мексиканские поселенцы заняли
большинство бывших земель яков и превратили их в бо-
гатые земельные угодья с ирригационными системами.
Однако майо заключили мир с испанцами раньше и
оставались, по существу, в дружеских отношениях с не-
индейскими мексиканскими соседями.
Многие яки, покинувшие свои родные земли, не вер-
нулись. Но и в Аризоне и в Соноре, где возникли не-
большие колонии яков, их этническое самосознание
очень развито. Майо тоже считают себя особым наро-
дом и не ассимилировались с мексиканским обществом
и культурой. У обоих народов, яки и майо, культура
является и не чисто испанской и не чисто индейской.
Эта культура может быть охарактеризована как
сплав европейских и самобытных индейских традиций,
достигнутый в течение периода связей с иезуитскими
миссионерами. В течение последовавших периодов
столкновений и вынужденного расселения племен по-
следними оказывалось сопротивление внедрению но-
вых элементов культуры, особенно в отношении рели-
гии. Сегодня религиозные представления и практика
яки-майо являются как бы кристаллизацией прежнего
сплава элементов аборигенной индейской культуры и
испано-католических элементов культуры XVI и XVII ве-
ков.
Пуэбло
В течение первого периода контактов отношения
между испанцами и пуэбло были полной противополож-
ностью тем, что сложились у яки и майо. Первые пол-
тора века контактов с испанцами были самыми небла-
гоприятными и закончились восстанием 1680 г. Экспеди-
ция Коронадо в 1540 г. установила контакты пуэбло с
европейцами. Коронадо вошел на территорию пуэбло с
отрядом, состоящим из пяти францисканских миссионе-
ров и нескольких сотен одетых в доспехи и вооруженных
i
Молодой индеец из племени навахо с драгоценностями из се-
ребра, бирюзы и бусами из ракушек, сделанными ремесленниками
племени.
245
всадников, сопровождаемых индейскими слугами. От-
ряд основал штаб-квартиру в Тигуексе, большом селе-
нии тива около современного Берналильо в центре
страны пуэбло. Два года экспедиция получала продо-
вольствие от пуэбло тива и, возможно, от соседних пу-
эбло. Коронадо и его отряд прославились своими звер-
ствами и жестокостью по отношению к индейцам, чем
отличались и более поздние поколения испанцев. За
небольшое восстание в Тигуексе, вызванное постоянны-
ми требованиями продовольствия для отряда Коронадо,
пуэбло были «наказаны» казнью нескольких сотен мест-
ных жителей. Известие об этом быстро распространилось
по всем пуэбло и заложило основу ожесточенных и
антагонистических отношений между двумя народами,
которые длились в периоды испанского и мексиканского
господства.
Затем последовали другие исследовательские экспе-
диции и наконец в 1598 г. первые колонисты обоснова-
лись в стране пуэбло. Под командованием Хуана де
Оньате прибыло несколько сотен поселенцев. Церковные,
гражданские и военные власти немедленно приступили
к «цивилизации» индейцев, все время требуя, чтобы ин-
дейцы трудились на них и платили дань. Францискан-
ские священники были непохожи на внимательных и по-
нимающих иезуитов, которые принесли христианство
яки и майо. Францисканцы не учили языков индейцев и
не утруждали себя изучением местных обычаев. Они в
основном интересовались подавлением малейших остат-
ков традиционной религии и насильственно заменяли ее
католическими доктриной и практикой. В этом их
поддерживали и гражданские и военные власти. На
культурные святилища индейцев пуэбло, известные ныне
как кива !, делались периодические набеги, и маски и
обрядовые принадлежности сжигались и разрушались.
Те индейские вожди, которые настаивали на проведении
обрядов, подвергались казни или наказанию. Подавляя
традиционные обряды и представления, миссионеры кре-
стили индейцев, заставляли их присутствовать на
мессах и принудительно обучали католической вере в
миссионерских заведениях. Испанский декрет от 1620 г.
1 Кива — подземные святилища индейцев пуэбло — колодцеоб-
разные круглые сооружения со стенами каменной кладки. — Прим,
ред.
246 разрешал назначение местных чиновников из пуэбло
(Bandelier, 1890—1892, р. 200). Ожидалось, что эти чи-
новники будут сотрудничать с испанскими гражданскими
и церковными властями и так же, как они, будут при-
нуждать индейцев подчиняться попыткам испанцев, кото-
рые хотели ассимилировать и христианизировать индей-
цев. Но индейцы использовали эту новую систему управ-
ления в своих целях. Они заполнили должности индей-
скими жрецами, приверженцами местной обрядовой
жизни.
Так как злоупотребления испанцев продолжались, то
сопротивление испанскому господству возрастало. Не-
большие восстания, начавшиеся в 1650 г., переросли в
успешно завершенное восстание 1680 г. План этого вос-
стания был составлен Попе, индейцем тева из пуэбло
Сан-Хуана. Это был один из 47 религиозных лидеров
пуэбло, который в 1675 г. был подвергнут публичной
порке в Санта-Фе за проведение местных религиозных
ритуалов. В то время как таноаны были наиболее актив-
ными в восстании, другие пуэбло помогали, убивая
живущих у них миссионеров и других испанских офици-
альных лиц. К концу восстания 33 миссионера и 380 ко-
лонистов из общего числа в 2500 поселенцев, не принад-
лежавших к индейцам пуэбло, были убиты. Остальное
европейское население бежало из страны пуэбло на юг, в
район Эль-Пасо. Все испанские миссии были уничто-
жены вместе с оборудованием и деловыми бумагами.
Лишь несколько южных тива и пиро не поддержали вос-
стание. Они присоединились к бежавшим колонистам и
основали поселения Сенеку и Ислетадель-Сур ниже Эль-
Пасо.
Пуэбло были свободными до 1693 г., когда Дон Дие-
го де Варгас вошел в страну пуэбло с хорошо воору-
женными силами в несколько сотен солдат. Предвидя
попытку вновь завоевать их и опасаясь жестокости ка-
рательной экспедиции, индейцы покинули большинство
своих селений и поселились в неприступных горах. Но
часть из них, увидев громадную армию де Варгаса, ока-
зала сопротивление. Де Варгас убедил индейцев вер-
нуться в свои деревни, и через несколько месяцев посе-
ленцы, миссионеры и индейцы возобновили отношения,
подобные тем, которые были в период, предшествовав-
ший восстанию. Впоследствии было еще несколько не-
247
больших неудачных восстаний. Большое число пуэбло
в поисках убежищ от испанского гнета бежало к хопи,
апачам и навахо.
После XVII в. пуэбло установили внешне мирные
отношения с испанцами. Западные пуэбло — хопи и
зуньи, редко посещались испанцами после восстания
пуэбло. Несмотря на то что была сделана попытка вос-
становить миссии у хопи и зуньи, разрушенные во время
восстания, эти усилия были в конце концов прекращены.
Испанская миссионерская деятельность вообще приоста-
новилась. Многие километры гористой местности между
Санта-Фе и страной хопи и постоянная угроза набегов
навахов и апачей помешали установлению эффективных
линий связи.
Система инкомиенд, которая, возможно, более чем
другие факторы, содействовала восстанию, была упразд-
нена после этого восстания. Инкомиенда, которая дава-
лась испанской короной видным колонистам, включала
право получателя использовать определенное количест-
во индейцев для работы. Некоторые из этих индейцев
были домашней прислугой, но в основном они были за-
няты земледелием и скотоводством для инкомиендеро-
сов. Испанцам или их наследникам, которые потеряли
инкомиенды в 1680 г., так и не удалось восстановить
традиционные права на собирание дани с индейцев.
Было сделано лишь одно исключение: де Варгас, повтор-
но завоевавший Нью-Мексико, получил большую инко-
миенду, но она не была практически осуществлена, и
наследники де Варгаса обменяли ее на пенсию.
Недоверие и подозрение продолжали характеризовать
отношения между пуэбло и испанцами, но сопротивле-
ние индейцев постепенно приводило к менее жестокому
обращению испанцев с пуэбло в последующие поколе-
ния. Пуэбло, чтобы умиротворить миссионеров, внешне
приняли новую веру и подчинились другим требованиям,
но тайно они продолжали исповедовать свою традицион-
ную религию. Со временем для последующих поколений
католическая религия и другие стороны испанского
влияния стали важной частью культуры пуэбло. Однако
между двумя традициями всегда проводилось различие.
И эти две культуры сохранились отдельно друг от дру-
га отчасти из-за того, что они возникли отдельно друг
от друга, отчасти из-за боязни репрессий.
248 Изменение политики миссионеров и испанских коло-
ниальных чиновников в XVIII и начале XIX в. позво-
лило индейцам пуэбло возродить и реорганизовать свои
ритуалы. Некоторые из наиболее тайных плясок стали
опять исполнять открыто, очевидно без противодействия
со стороны испанцев (Adams, Chavez, 1956, р. 256—
258).
Приход англоамериканцев в середине XIX в. привел
к возвращению прежних условий подозрения и недове-
рия. Американские протестантские миссионеры и чинов-
ники Бюро по делам индейцев США открыто критико-
вали «непристойные», «аморальные» обычаи индейцев и
предпринимали шаги к их запрету. Индейские дети за-
числялись властями в школы-интернаты, находящиеся на
значительном расстоянии от резерваций, для того чтобы
отлучить их от традиционной индейской культуры. Поль-
зование индейским языком и все «индейское» в этих
школах было запрещено. Нарушение этих запретов ка-
ралось телесными наказаниями. В начале XX в. к
племенам пуэбло посылались обследователи с целью
изучения «аморальных» и «антихристианских» обычаев
индейцев. В соответствии с Кодексом религиозных
преступлений чиновникам Бюро по делам индейцев
предоставлялось право прекращать практику обрядов
индейцев, которая противоречила христианским нормам.
Пуэбло вновь возвратились к тайному отправлению
своих традиционных обрядов, и разделение религии, ха-
рактерное для первых лет испанского гнета, вновь уси-
лилось.
Критика индейских лидеров и их белых друзей при-
вела в конечном итоге к более гуманному отношению к
детям индейцев и сняла ограничения на родной язык и
запрет на индейские ритуалы. До середины 20-х годов
XX в. федеральная индейская политика преследовала
скорейшее превращение индейских общин в варианты
господствующей американской культуры. Исследование
отношений между индейцами и правительством Соеди-
ненных Штатов было проведено Конгрессом и резуль-
таты были представлены в докладе Мериама в 1928 г.
Этот доклад способствовал большим изменениям в аме-
риканской политике по отношению к индейцам. Чинов-
ники Бюро по делам индейцев получили инструкцию, по
249
которой надлежит уважать образ жизни индейцев, по-
могать им достичь равенства с белыми в экономике, об-
разовании и здравоохранении.
Новый режим позволял традиционным служителям
культа ослабить меры по охране религиозной жизни пу-
эбло. Но пуэбло не ослабили эти меры. Пуэбло подго-
товлены к тому, чтобы усилить механизм социальной
охраны, если внешние органы будут угрожать их тради-
ционному образу жизни. Таким образом, пуэбло про-
должали существовать как социальный и культурный
анклав, окруженный господствующим англоамерикан-
ским обществом и культурой. Пуэбло улучшили состоя-
ние своего здоровья, приспособились к экономике и об-
разовательным требованиям господствующего общества,
но в пределах своих общин они оставались верными
своему языку и обрядовой организации. В то время
когда одни индейцы уезжают из резервации, чтобы поте-
ряться в англоамериканском обществе и культуре, а дру-
гие — для того, чтобы участвовать в паниндейской дея-
тельности в городах вне резервации или в более уда-
ленных городских районах, большинство индейцев пред-
почитает жить в стенах пуэбло, наслаждаясь богатой
социальной и обрядовой жизнью.
Юго-западные атапаски
Реакция навахо и различных групп апачей на кон-
такты с белыми отлична во многих отношениях от той,
которая была у пуэбло и яки-майо. Атапаски не завое-
вывались и не находились под военным господством ис-
панцев или мексиканцев. Тем не менее их культура была
изменена и реориентирована в результате контактов с
представителями и испанской культуры. Католическая
религия, как вера или система обрядов, не произвела
впечатления на атапасков. Это же относится к испан-
ской государственной системе и организации общества.
Но приобретение предметов испанской материальной
культуры, а также скота, привело к полной переориен-
тации экономической и социальной жизни атапасков.
Навахо переняли овцеводство, а знакомство обоих пле-
мен, навахо и апачей, с лошадью дало возможность
навахам и апачам с легкостью организовывать набеги
250 на врагов. Скотоводство также стало неотъемлемой
частью жизни и социальной структуры обоих племен, а
набеги обогащали их. Изготовление изделий из серебра,
ткачество ковров и знаменитых навахских одеял — все
эти знания были приобретены навахами в течение этого
периода. Не испытывая ни политического господства, ни
принуждения к принятию испанской, мексиканской куль-
туры или культуры пуэбло, атапаски могли позволить
себе выбирать, заимствуя то, что они хотели, и отвергая
то, что они не хотели, и главное — не расставаясь с тем,
что они уже имели и ценили.
Позднейшее покорение иавахов и апачей военной си-
лой привело их, по крайней мере временно, к лишениям и
деморализации. В конце XIX в. апачи были окружены
солдатами США и заключены, по существу, в концен-
трационные лагеря на несколько лет. Таким же обра-
зом были окружены солдатами и навахи и под их кон-
воем заключены в Форт-Самнер на востоке Нью-Мек-
сико, результатом чего были крушение надежд и демо-
рализация индейцев. Но на рубеже XX в. апачи и
навахи были размещены в больших резервациях на их
родных землях, где они смогли реинтегрировать свою
культуру.
В течение всей своей истории на Юго-Западе южные
атапаски, или апачи, отличались восприимчивостью к из-
менениям и заимствованиям. Вогт (Vogt, 1961, р. 325)
описывает апачей как народ, широко пользующийся
благоприятными возможностями и устанавливающий с
этой целью большинство своих контактов в соци-
альной и культурной областях с более развитыми
группами.
В то время как слова «впитывающая» или «заимст-
вующая» культура более подходят для навахов, другие
группы апачей поступали так же, хотя, возможно, менее
эффективно. Сейчас атапаски являются самой быстро
растущей группой американцев. Рождаемость у них в
два или три раза выше средней по стране в целом, и,
несмотря на довольно высокую смертность, они пережи-
вают демографический бум. Группы навахов и апачей
очень много впитали из англоамериканской культуры,
особенно ее хозяйственные и технические черты, но
ядро их культуры все еще остается традиционно
индейским.
НАСТОЯЩЕЕ И ПЕРСПЕКТИВЫ НА БУДУЩЕЕ
251
Самая большая концентрация и наибольшая привер-
женность к традиционной культуре среди североамери-
канских индейцев наблюдается на Юго-Западе. Числен-
ность индейцев Юго-Запада составляет около 250 000 с
самой высокой плотностью в крайних северной и южной
частях ареала. Это приблизительно половина всего ин-
дейского населения в Соединенных Штатах Индейцы
далеки от вымирания или слияния с господствующим
населением, темп роста населения среди этих коренных
американцев выше, чем среди господствующего англо-
американского населения. Культуры американских ин-
дейцев везде демонстрируют жизнеспособность и стой-
кость, не указывающие на признаки конечной ассимиля-
ции в некую господствующую однородную культуру. Как
это хорошо показано у Нэнси Лури в главе этой книги,
американские индейцы переживают своего рода ренес-
санс. Он проявляет себя в равной мере в тех индейских
индивидах и группах, самобытная культура которых
была решительно модифицирована, изменена или вооб-
ще утрачена. Среди последних групп этот ренессанс
принимает форму паниндеанизма. Паниндеанизм ха-
рактеризуется социальными и культурными чертами,
синтезированными из элементов, унаследованных из
различных индейских культур. Правда, некоторые его
черты заимствованы из евроамериканской культуры.
Но большинство из них индейского происхождения и
взяты главным образом из культуры индейцев Великих
равнин. Паниндеанизм является частично, если не в це-
лом, протестом против белой американской культуры,
которая признает за индейцами и другими меньшинст-
вами зависимый статус. В отличие от американских нег-
ров, индейцы, которые критикуют белое американское
общество и культуру, еще недостаточно объединились,
чтобы эффективно влиять на политику по национальному
вопросу. Индейцы, принимающие активное участие в
паниндеанистском движении и выражающие беспокой-
ство по вопросам, которые определяют общее благосо-
стояние всех американских индейцев, все еще остаются
1 По переписи населения США, в 1970 г. количество индейцев
исчислялось 763,6 тыс. человек. — Прим. ред.
252 в меньшинстве. Внимание большинства юго-западных
индейцев, например, все еще занимают местные специ-
фические проблемы, которые касаются интересов их
собственных резерваций или -общин. Большинство нава-
хов, пуэбло и яки-майо все еще заняты в основном своей
собственной обрядовой и социальной жизнью, которая
часто незнакома и экзотична вообще для приверженцев
панамериканизма и неиндейского населения.
Совершенно ясно, что громадное большинство индей-
цев не хочет терять свои отличительные этнические
свойства, которые они считают плодом их собственной
родной земли. Американские индейцы хотят быть пол-
ностью равными в медицинском обслуживании, в обра-
зовании, политических и экономических возможностях,
но они против таких программ, которые насильно будут
ассимилировать их в господствующем обществе и куль-
туре.
Глава 7
ИНДЕЙЦЫ ЮТА И ПАЙЮТА
НА ЮЖНОЙ ОКРАИНЕ
БОЛЬШОГО БАССЕЙНА
Марвин К. Оплер
КУЛЬТУРА ИНДЕЙЦЕВ
ДО ПЕРВЫХ КОНТАКТОВ С ЕВРОПЕЙЦАМИ
(ДО 1540 г.)
Племена ютов и пайютов занимают центральное
место в истории всего Юго-Запада Соединенных Штатов
Америки. Их первые контакты с мексиканцами, их веро-
ятный приоритет в приобретении лошадей индейцами и
обучении пользованию ими племен, населяющих Великие
равнины, например команчей, и сообщения таких све-
дущих людей XVIII в., как индейский агент Кит Кар-
сон, — все это указывает на то, что контакты ютов и
пайютов с испанскими колонистами начались приблизи-
тельно с 1540 г. Затем в следующем столетии последо-
вал период их общинной консолидации, а затем период
решающих контактов с Соединенными Штатами в XVIII—
XX вв.
Племя южных ютов в культурном отношении зани*
мает промежуточное положение в развитии юто-ацтек-
ских народов. Занимавшиеся только охотой и собира-
тельством племена пайютов (в переводе — водных ютов)
и западных шошонов обитали к западу и северу от зани-
мавшихся земледелием жителей деревень, таких, напри-
мер, как племя хопи (дальше к западу в Аризоне). Юж-
нее, с другой стороны мексиканской границы жили ац-
теки, которые к 1540 г. представляли самую господствую-
щую и воинственную земледельческую цивилизацию.
Большинство трудов о характере социополитических
единиц у племен Большого Бассейна, живущих на се--
вере и западе от континентального водораздела, под-
черкивают факт консолидации в общины или деревни в
холодные периоды года. Однако у южных племен ютов
и пайютов и до приобретения ими лошадей и после этого
254 консолидация населения обычно происходила весной и
летом. Осенью и зимой снег закрывал проходы даже в
предгорьях Скалистых гор. До приобретения лошадей
юты не могли жить деревнями, подобно хопи или пле-
менам, населявшим в древности равнины, у которых
основой консолидации было земледелие.
Южные юты занимали территорию в нижнем течении
реки Ганнисон, причем каждая большая семья кочевала
отдельно. Только весной, когда проходы в горах были
свободны от снега, они могли найти в предгорьях без-
опасную стоянку для более крупных группировок.
Осенью и зимой снег в Скалистых горах вынуждал их
передвигаться к югу, к границам областей, занятых
племенами команчей, апачей и навахов, а в более ран-
ний период к границам Мексики.
Юты, которые долгое время поддерживали мирные
контакты с первыми мексиканскими поселениями, в наи-
меньшей степени подверглись их воздействию. Они даже
усыновляли мексиканских детей, а мексиканцы усынов-
ляли детей ютов; время от времени имели место смешан-
ные браки. Нет сомнения, что такие взаимоотношения
облегчили индейцам юта приобретение лошадей на гра-
нице с испанцами, кроме того, они способствовали мень-
шему вовлечению ютов в бурные пограничные столкно-
вения. В то время как апачи и навахи нападали на
испанские поселения, на деревни и индейцев пуэбло, из-
гоняя последних из северной части Нью-Мексико, южные
юты и пайюты удерживали всю окраину Большого Бас-
сейна, где сходились углы четырех соседних территорий
(современные штаты Колорадо, Нью-Мексико, Юта и
Аризона), которые были охотничьими угодьями ютов и
пайютов.
Возросшая мобильность, вызванная широким распро-
странением лошадей, создала для ютов существенные
трудности на юго-восточной границе. Там команчи, ко-
торые приобретали лошадей у мексиканцев и ютов,
главным образом у последних, разводили лошадей, по-
стоянно увеличивая их табуны. На границе происходили
вооруженные столкновения. К концу XVIII в. команчи
не только опустошили селения Пекос, но, с точки зрения
ютов, были основными грабителями на южных равнинах
и самыми постоянными врагами. Даже после достиже-
ния независимости от Испании в 1822 г. колонисты
255
Нью-Мексико рассматривали команчей, апачей и нава-
хов как грабителей, однако они использовали ютов в
качестве посредников для достижения перемирий с эти-
ми племенами. После мексиканской войны 1846 г. Соеди-
ненные Штаты использовали для связи с племенами
таких своих представителей, как Джон Грайнер и Кит
Карсон. В то же время продолжался аборигенный тип
мирной торговли.
Дальше мы рассмотрим вопрос о контактах индейцев
юта и южных пайютов, когда судьбы их были в руках
Соединенных Штатов. Здесь достаточно отметить, что
доколониальный характер мирных взаимоотношений,
сложившийся на мексиканской границе, продолжался и
в отношениях с США почти без перерыва в течение XIX
и XX вв. Вместе с миролюбиво настроенными хопи и не-
которыми другими индейцами пуэбло южные юты были
разведчиками и проводниками, когда Карсон в 1864 г.
организовал облаву на навахов. Двадцать лет спустя
благодаря тому, что у ютов были смешанные браки и
тесные культурные связи с апачами хикарилья, они не
были вовлечены в военные действия, когда генералы
Майлс и Крук пленили Херонимо и некоторых других
вождей племени чирикахуа. Единственным исключением
(касающимся колорадских ютов) явилась так называе-
мая «Микер-резня» или война ютов в 1879 г. (Opler,
1939с). Аналогичное событие, происшедшее позже,—
избиение пайютов, живущих в каньоне Аллен.
И автор, и Дж. Стюард независимо друг от друга в
своих работах 1938 г. показали, как использование ло-
шади дало возможность небольшим группам больших
семей в Большом Бассейне объединиться в более круп-
ные группировки. Южные юты, однако, всегда поступали
подобным образом: каждый год весной они собирались
в безопасных местах в предгорьях Скалистых гор. Летом
такие объединения не могли иметь места из-за недостат-
ка пищевых ресурсов. Юты не обитали на территории
типичной охоты на бизонов, поэтому обладание лошадь-
ми и охота на бизонов не могли стать основой для отно-
сительно более стабильной формы кочевого пастушества.
В лучшем случае могли возникать только отдельные не-
большие группы, как непосредственные предшественники
настоящей общинной организации. Сезонные перемеще-
ния групп больших семей оставались основной формой
256 социальной структуры индейцев на всей территории
ютов в Большом Бассейне. Характер их миграций напо-
минал круговые миграции волка, поэтому скорее волк,
а не койот являлся основным героем мифологии ютов.
Для этого племени был характерен тип миграции не
только по орбите, по зимой они отправлялись на низмен-
ности юга, а поздней весной — на север, на уже свобод-
ные от снега известные членам группы стоянки в горах.
Юты обладают большой устной литературой. Некото-
рые мифы описывают возникновение племени, шаманизм,
обряды и обычаи. Параллельно с этим развивался
мифологический цикл Волка, в котором героем был Су-
навами, волк. Кроме этой магико-религиозной литера-
туры, у ютов есть также большое количество преданий,
называемых «правдивыми историями», которые пере-
даются от поколения к поколению. Это исторические
повествования, рассказывающие о реальных предках
(называя их по именам). Одна из них повествует о зна-
менитом борце из племени ютов, который встретился с
искусным мексиканским борцом и победил его. Или
можно услышать о великих шаманах и о их способности
вылечивать больных. Более современные из них расска-
зывают о ютах, которые посещали Вашингтон и вели
переговоры с представителями правительства Авраама
Линкольна. Отчеты Кита Карсона чрезвычайно интерес-
ны. Истории Чарли Оленья Кожа, рассказанные в 30-е
годы XX века, когда ему было сто лет, не только чле-
нами его семьи и прямыми потомками, но дополненные
и исправленные (как все подобные рассказы) и членами
общины, повествуют о его жизни и времени. «Правди-
вые истории» при использовании техники датировки
дают яркую картину жизни и культуры племени, как во
времена, предшествовавшие контактам с европейцами,
так и в колониальный период. Некоторые из этих историй
возвращают нас на три века назад, когда юты кочевали
(пешком) вблизи континентального водораздела или в
юго-восточной Юте, Южном Колорадо и в северной
части Нью-Мексико. С появлением лошадей и коллек-
тивной охоты на бизонов область их кочевья расшири-
лась до Оклахомы и иногда, хотя и редко, до Панхандла
в штате Техас. На юге Скалистые горы представляют
собой хаос перекрещивающихся хребтов, узких долин,
скальных ущелий и быстрых потоков, текущих на плато
257
и пустынную территорию к югу и западу, а также на
однообразную равнину и в прерии на юго-востоке. Юты
никогда не были многочисленны, и до появления у них
лошадей они были мирным, ни на кого не нападавшим
народом, чьи группы больших семей кочевали по круго-
вым маршрутам.
Нет сомнений, что племена южных равнин, такие, как
команчи западного Техаса или апачи и чейенны, прони-
кали на восточную окраину территории ютов и даже в
горные районы вокруг Денвера, находившиеся в глубин-
ных частях страны ютов. Ральф Линтон сообщал, что
команчи фактически действительно вторглись в южные
равнины. Первоначально они, так же как и арапахо и
чейенны, получали лошадей у ютов. До появления ло-
шадей группы семей ютов, являвшихся частью общины,
располагались весной на облюбованных ими участках в
горах близ источников или рек. Ограниченные запасы
продовольствия вынуждали их снова разделяться на
большие семейные стоянки, а осенью ранние снегопады
заставляли их мигрировать на юг. Во время этих мигра-
ций охотники следовали к югу по тропам антилоп, обес-
печивая запасы мяса на зиму. Охотники добывали также
и оленей. Юты находились постоянно в движении, отыс-
кивая пищу на юге в течение всей зимы. Опасность на-,
падения врагов и даже характер миграции бизонов вы-
нуждали их возвращаться каждый год весной на их
стоянки в горах. Эти замкнутые миграции семейств вы-
зывались борьбой за существование, увеличивающейся
зимой нуждой в пище и желанием защититься от воин-
ственных племен весной и летом. Большие семьи двига-
лись по известным им маршрутам, подчиняясь указа-
ниям старших и более опытных членов семьи.
Система родства у ютов отличает старших братьев
и сестер, родных и кузенов от младших, так же как и
старших и младших дядей и тетей.
Считалось, что старшие родственники, мужчины или
женщины, лучше знали условия жизни и имели больший
опыт в охоте и собирательстве. Права на территорию
осуществлялись не в собственности на землю, а в при-
знании права преимущественной охоты и собирательства
большой семьи на определенном участке, где охотники
данной семьи обычно охотились, а жены собирали ди-
кие растения. Семья разбивала лагерь во время своих
258 замкнутых по кругу миграций с севера на юг там, где
старейшины выбирали знакомую им стоянку. Следова-
тельно, хотя собственности ни на землю, ни на ресурсы
не существовало, никто всерьез не оспаривал прав се-
мейной общины ни на охотничьи угодья, ни на участки
для собирательства, которые были как бы закреплены
за нею многолетним посезонным пользованием.
Юты не знали земледелия. В редких случаях куку-
рузу, бобы или тыкву они выменивали у индейцев пуэбло
на юге (Opler, 1939b). Так как зимние запасы мяса и
шкур редко бывали достаточными и семья ютов могла
выделить очень немного из своих запасов для обмена,
такая торговля отнюдь не процветала. Все-таки прак-
тика ютов зимовать на юге, факт, отмечавшийся еще
ранними испанскими исследователями, время от времени
приводила к возникновению такой меновой торговли.
Отсутствие четко определенной собственности на зем-
лю, трудности, связанные с экономикой охоты и собира-
тельства, способствовали тому, что население было раз-
бросанно и мобильно. Юты не имели представления о
нарушении границ и никогда не ставили «полосы» кап-
канов в одиночку. Часть общины собиралась на весен-
них стоянках для организации ежегодней «пляски медве-
дя», которая проводилась в тот же короткий промежу-
ток времени, что и другие общинные пляски, игры, сва-
товство и обряды лечения. В аборигенный период это
было единственным случаем объединения общинных
групп, кроме тех случаев, когда на территорию юта со-
вершали набеги воинственные племена равнин и юты
объединялись для совместной защиты. Однако сомни-
тельно, чтобы численность населения южных ютов в пе-
риод, предшествовавший контактам с белыми, когда-
либо превышала 1000 человек. Река Ганнисон разделяла
племя на две части: южную и северную, однако она не
нарушала их культурной и языковой однородности. Все
юты, и северные и южные, назывались словом «нутк»,
или люди. Это слово в ранней английской литературе
писалось различно — юта (вследствие чего был назван
западный штат), ютаус и так далее.
Общины существовали лишь формально, в абстракт-
ном смысле. Подобно южной и северной частям племени,
общины назывались просто в соответствии с их геогра-
фическим положением. К западу от континентального
255
водораздела, ниже реки Ганнисон и далее на юг до тер-
ритории навахо и апачей-хикарилья жили веминутки,
которые разбивали свои летние лагеря в горах по реке
Ла-Плата и Сан-Мигуэль или на западных склонах гор
Сан-Хуан вблизи Пагосы-Спрингс. К востоку от конти-
нентального водораздела обитала община капота, зани-
мавшая в теплые сезоны район гор Сан-Хуан и Сангре-
де-Кристо. Далее к востоку жили моватси, занимавшие
территорию от гор Сангре-де-Кристо и Кулебра на за-
паде до современного Денвера, Колорадо-Спрингс, Рей-
тона и Тринидада. Общины, таким образом, занимали
определенные районы, очерченные горными хребтами.
Веминутки, отделенные от других общин континенталь-
ным водоразделом, были наиболее изолированы. Мо-
ватси и капота, соседствовавшие с более воинственными
восточными племенами, стремились к объединению про-
тив угрожающих им команчей, арапахо, чейеннов и даже
кайова. Посыльные собирали лагеря для защиты или
предупреждали их жителей о нависшей опасности. Но
постоянного руководства такими оборонительными дей-
ствиями не существовало, чаще всего в нем принимали
участие члены двух общин. На ранней стадии общины не
имели ни политического единства, ни централизованного
руководства.
Описанные социальные группы не были сформиро-
ваны достаточно четко до контакта с белыми. Племя
было понятием скорее умозрительным, чем реальным.
Военные действия представляли собой оборону поселе-
ний, а не территории, принадлежащей общине. Весной
часть общины собиралась вместе для «пляски медведя».
Некоторые большие семьи, связанные узами брака или
кровного родства, прослеживавшегося до кузенов чет-
вертого колена, собирались иногда в излюбленных лет-
них поселениях у источников и вдоль рек. Но совместное
проживание нескольких больших семей никогда не со-
хранялось на зимний сезон.
. Социальные и религиозные горизонты ютов расши-
рялись по мере их сокращения. Каждый родившийся
или вступивший в брак принадлежал к какой-либо боль-
шесемейной общине. Супруги называли друг друга сло-
вом «пиван». Они жили вместе с родителями жены или
мужа в зависимости от того, кто более нуждался в их
помощи или с кем их связь была более тесной. Иногда
260 они селились одни, хотя в этом случае дети мешали
охоте или собирательству. Сначала, как правило, жили
в семье жены, что было обусловлено обычаями уха-
живания, которые достигали кульминации в «пробном»
браке. Женская родня девушки строила молодоженам
палатку (типи), так как женщины всегда заботились об
устройстве лагеря. Брачная церемония включала в себя
пребывание жениха и невесты в закрытой палатке, где
разжигался дымящий костер. Этим проверялась их «сов-
местимость» при неблагоприятных условиях. Иногда,
хотя и реже, молодые супруги (по договоренности
между семьями) селились в семье мужа, если его роди-
тели нуждались в помощи. В системе родства, осно-
ванной на таких связях большесемейных общин, все
различались в основном по полу и возрасту. Юта всех
кровных родственников своего поколения — родных и
двоюродных братьев и сестер — разделяли на четыре ка-
тегории: старшие и младшие, мужчины и женщины. К дя-
дям и теткам применялись те же различия по возрасту
и полу, но различались родственники по материнской и
родственники по отцовской линии, моложе или старше,
чем соответствующий родитель.
Система обозначения дяди и племянника — дядя по
матери — была «обоюдной». Правнуки и прадеды упот-
ребляли один и тот же термин при обращении друг
к другу независимо от пола. Четыре термина, применяе-
мые при обращении к родителям матери или отца, были
также вербально обоюдными. В то время как система
кровных родственников особо подчеркивает социальную
значимость возрастных и половых отличий, система обо-
значения свояков различает их лишь по полу, она
включает только два термина — один для мужчин, дру-
гой для женщин.
Подчеркивание возраста предполагало авторитет
мудрости и знаний старших об охоте, собирательстве,
обычаях и религиозных представлениях и обрядах. По
принятым правилам поведения старший занимал почет-
ное место напротив входа в палатку, он первым говорил
или пил, его первого обслуживали. Если кто-то получал
право опередить старшего в таких вещах или даже
просто зажечь сигарету от его головни, то этим он ста-
новился старше своего возраста. Но дети, несмотря на
молчаливое почтение к старшим, были избалованы с са-
мых ранних лет. Кормление грудью могло продол- 261
жаться до четырех, а то и шести лет, даже после того,
как ребенок перешел на твердую пищу. Детей вынимали
из колыбели, когда их нужно было накормить, или при-
ласкать, или переодеть. К ним никогда не применяли
телесных наказаний. Их игрушки повторяли собой очер-
тания листьев, или это были имитации орудий взрослых,
дети играли также в веревочные фигурки. Краткого упо-
минания о великанах-людоедах, крадущих маленьких,
было достаточно, чтобы добиться послушания. Поцелуй,
вообще редко встречающийся у бесписьменных народов,
был публичным выражением привязанности взрослых к
самым маленьким детям. Не только родители, но и деды и
бабки и старшие братья и сестры заботились о младших.
Обучением ребенка занимались старшие родственники.
Примерно в шесть лет обучение детей было имита-
цией разделения труда по полу среди взрослых. Девочки
дубили кожи, плели корзины и изготовляли глиняные
трубки, обмазанные смолой плетеные кувшины, сушили
мясо, шили одежду и помогали в устройстве лагеря.
Еще до достижения половой зрелости они часто нянчили
маленьких детей. Женщины и девочки делали люльки,
корзинки для детей, деревянные чашки и ковши. Муж-
чины обучали мальчиков мужским занятиям, таким, как
охота (особенно выслеживанию и подкрадыванию к зве-
рям), ловля рыбы, очистка места для стоянки и выбор
шестов для палатки, свежевание убитой дичи, изготов-
ление веревок, луков, стрел, щитов и копий. Абориген-
ная большая семья прилагала все силы, чтобы выра-
стить детей трудолюбивыми и полезными членами
общества.
Словарь ютов и южных пайютов располагает мно-
жеством терминов для обозначения стадий младенче-
ства и детства: для новорожденного, младенца, ребенка,
начинающего ходить, и ребенка, не достигшего половой
зрелости. Существуют также термины для периода поло-
вого созревания и полной зрелости. Семья помогала вы-
брать невесту или жениха, определяла место жительства
после вступления в брак и совершала важнейшие обря^
ды, отмечавшие поворотные моменты в жизни человека.
Личная собственность была единственным видом соб-
ственности, признаваемым ютами. Пища, жилища, кото-
рые строит вся семья, и одежда, которая может быть
262 передана по наследству, рассматривались как основные
средства жизни большесемейной общины. Луки, стрелы,
оружие и корзины принадлежали тем, кто их сделал, и
ими не мог никто распоряжаться, даже супруги. Право
пользования вещью, сделанной самим индейцем, давало
ему право распоряжаться ею по своему усмотрению.
Вещь могла быть подарена, или могло быть дано устное
разрешение пользоваться ею. Когда кто-либо умирал, его
вещи распределялись между членами семьи, а особенно
ценившиеся покойным вещи и не завещанные им унич-
тожались. Унаследованные вещи умершего обычно об-
менивались за пределами семейной общины на другие
аналогичные им. Позже, с приобретением лошадей на
границе с Мексикой, на могиле покойного обычно уби-
вали его любимую лошадь, а другие унаследованные
лошади обменивались в другой общине.
В представлениях о вселенной у ютов и южных пай-
ютов солнце двигается по часовой стрелке вокруг плос-
кой . Земли. Звезды движутся по окружностям в зави-
симости от сезона. В анимистической вселенной они раз-
личали Млечный путь и Большую Медведицу, которые
были соответственно спинным хребтом Земли или раз-
бросанным пеплом костра, а созвездие Ковша — боль-
шим зайцем или мифическим деревянным ковшом.
В рассказах Волчьего цикла объясняется, что самая
крупная звезда Эта, или Альцион — это разъяренная
жена волка, окруженная своими детьми. Считалось, что
причиной циклонов было колдовство, направленное в об-
лако; черный обсидиановый нож был обычным амуле-
том, охраняющим от неожиданных налетов циклонов.
Весь мир наполнен сверхъестественными силами, но
шаманы находили причины страданий как внутри ин-
дивидуума, так и в результате действия внешних злых
сил. Смерть от колдовства приводила к кровной мести,
включая кузенов четвертого колена. Убийство, вообра-
жаемое или реальное, вызывало непримиримую вражду
между семейными общинами.
Обряды при рождении включали обряд кувады,
когда отец имитировал. роженицу-мать. Женщина на
сносях изолировалась от остальных членов семьи,
так же как и на время менструаций. Но при рождении
ребенка вся семья перебиралась на новое место. Буду-
щий отец призывал одну-двух опытных женщин в лови-
263
вальные бабки и брал на себя работу жены — приносил
воду и дрова. Он и повивальные бабки выкапывали две
ям-ы длиной в рост взрослого человека и глубиной почти
70 см по обе стороны от костра. В них на горячий
пепел стелили кору кедра, зеленые ветки и кожи и при-
готовлялись так называемые «горячие постели», одна
для жены, другая для мужа. Тридцать дней после рож-
дения ребенка мать находилась в постели, за ней уха-
живали несколько ее родственниц. Отец также лежал
в постели в течение четырех дней и соблюдал те же
табу, что и жена. Запрещалось есть мясо и рыбу, иначе
мужу не будет удачи в охоте и рыбной ловле. Повиваль-
ная бабка каждый вечер до ужина приготовляла «го-
рячую постель» заново. Оба родителя пользовались
деревянными палочками для чесания, чтобы их ногти не
оставляли следов на их коже. Обряд кувады в Большом
Бассейне указывал на важные события в будущем. Если
родители в этот период поцарапали уши, то они оглох-
нут; если они чрезмерно смеялись, их лица станут ста-
рыми и морщинистыми; забывчивость указывала на
плохую память в будущем. В этот период определялось,
по существу, будущее благополучие семьи.
Кувада отца у юта продолжалась четыре дня. На пя-
тый день он съедал мясо или рыбу и получал в пода-
рок от своего деда, в поселении которого происходил
обряд, одежду. Мясо было символом охотничьей доб-
лести, которая передавалась молодому отцу. Во время
молитв об успешной охоте и благосостоянии семьи стар-
ший родственник мазал его лицо красной охрой и олень-
им жиром. Затем отец отправлялся один на ри-
туальную охоту. Он без устали бежал по следам живот-
ных, заламывая ветки на деревьях и отмечая этим их
тропы. Таким образом он обеспечивал себе скорость и
выносливость и оленя или антилопу за каждую зало-
манную ветку. В это время ребенком занималась его
бабка. Она «придавала форму» его носу, прижимала
уши или гладила лицо, чтобы оно стало круглым. Эти
действия сопровождались молитвами о том, чтобы ре-
бенок рос стройным и красивым.
Обряды, соблюдавшиеся в Большом Бассейне, вклю-
чали также обряд девичьей юности при появлении мен-
струаций. Девушки находились в специальном жилище,
построенном из веток.
264 Юноша, в аналогичной церемонии созревания, от-
правлялся на охоту вместе со старшим родственником,
который убивал крупного зверя и мазал тело юноши его
кровью. Таким образом ему передавались характерные
черты этого животного, например сила горного льва
(пумы) или ум койота. Юноши после этого обряда и
девушки, принявшие участие в сборе растений, совер-
шали затем ритуальные омовения и благословлялись.
Сны детей также являлись проявлениями анимисти-
ческой силы божественных существ или животных, по-
являвшихся во снах. Индивидуальные сверхъестествен-
ные силы и даже способность к исцелению исходили от
Создателя Людей, передаваясь через луну, звезды, мол-
нию, циклон или через некоторых птиц и зверей. К концу
юности молодые юты и пайюты проходили через все
оберегающие их обряды и узнавали правила, ритуалы
и реквизит, позволяющие им управлять своей собствен-
ной шаманской силой.
Шаманизм в Большом Бассейне соединял толкование
снов с исполнением песен-молитв, ритуалов и лечением
болезней. Чтобы позвать шамана, ему нужно было при-
нести в подарок перья хвоста орла, раскрашенную
палку, а после приобретения лошадей верховая лошадь
стала стандартной платой. Затем шаман посещал пост-
радавшую семью и показывал в песнях и ритуалах, дви-
жениями рук и «удалением» злой силы способность его
внутреннего духа (карлик, находящийся внутри его)
проглатывать болезнь. Кроме возможности творить
добро, шаман мог также творить зло или колдовство.
Шаман приходил на любой вызов независимо от рас-
стояния, за исключением того случая, когда его сила
была ослаблена. Его младшие роственники могли бо-
яться этой силы и поэтому выражали свой неосознан-
ный или скрытый протест против его власти, делая ту-
манные намеки на то, что способности семейного ша-
мана сильно переоценены.
Обряды и верования индейцев Большого Бассейна,
связанные со смертью, напоминают представления, ши-
роко распространенные у бесписьменных народов, о роли
дыхания как символа жизни. Когда кто-то был смер-
тельно болен, юта говорили, что его сердце покидает
тело. Они верили, что дыхание, или суапун, также поки-
дает организм и может быть возвращено шаманом
265
(возвращенное дыхание, или суапитс). Чтобы возродить
ослабевшее сердце, шаман исполнял специальные песни.
Движениями рук он как бы посылал в догонку за серд-
цем пушинку или мог использовать свою силу, чтобы
поймать его в кустарнике или у скал. Во время «пред-
ставления» родственники выбегали из своих жилищ и
призывали сердце обратно. Если смерть наступила,
умершего быстро хоронили под скалами или сжигали на
костре. Затем лагерь поспешно перемещался на другое
место, и после короткого периода оплакивания родствен-
ники старались избегать место, где похоронен умерший,
и забыть его, иначе он мог вернуться в снах. Близкие
родственники обрезали волосы, а ближайшие члены
семьи даже надевали старые одежды и в течение четы-
рех дней не должны были петь и смеяться.
Рассмотрев существовавшие в Большом Бассейне
ритуалы рождения, возмужания и смерти, нам остается
остановиться на ритуале ухаживания, часто происходив-
шего вблизи хижины, в которой девушка была изолиро-
вана. Каждый юноша вырезал дудку с четырьмя отвер-
стиями для исполнения серенад. В танцах женщина
брала инициативу в свои руки, бросая камушек или па-
лочку молодому человеку как приглашение к тайному
визиту в стойбище ее семьи. Во время этой «охоты на
девушек» (наквитпакви) влюбленный юноша ночью по-
тихоньку пробирался в лагерь девушки, но если его ло-
вили на этом, то могли заставить жениться. Были также
случаи, когда девушки убегали с возлюбленными, но та-
кие браки осуждались, так как это подрывало роль ро-
дителей в организации браков. Если юноша был застен-
чив, то старший родственник брал на себя роль «свахи».
Половая близость обычно предшествовала женитьбе, и
ранняя юность была периодом ухаживания, против чего
родители часто, но слабо возражали. Когда юноша и
девушка поселялись вместе, это называлось «испыта-
тельным браком», для обозначения супругов применялся
тогда термин «влюбленные» (пиванапун).
Равенство полов у ютов и пайютов каньона Аллен
является характерной чертой их культуры, которая со-
хранилась с давних времен и до настоящих дней. Тай-
ные встречи влюбленных, серенады, инициатива девушек
во время танцев, обычай усыновления внуков и даже
обучение технике абортов давали равные возможности
Старая женщина из племени пайюта с накинутым на плечи одеялом
из кроличьих шкур — произведение ремесла древней культуры
Пустыни, резервация Форт Мак-Дермитт, штат Невада.
девушкам и юношам. У юта не подносились дары своя-
кам, не практиковались также обычаи избегания, суще-
ствовала свобода в выборе места жительства после
вступления в брак. Разводы выражались в возвращении
в родительский лагерь. В случае супружеской измены
супруг физически расправлялся с соперником и вопрос
решался путем соревнования в силе. Обиженный супруг
иногда уничтожал имущество соперника и затем ухо-
дил. С помощью обычаев левирата и сорората можно
было сохранить вдову или вдовца в семье умершего су-
пруга, если последняя хотела удержать трудолюбивого
родственника. Брак с сестрами жены (родными или
двоюродными) также имел место, но реже. Полиандрия
не встречалась. Когда мужчина по пустякам жаловался
267
родителям жены, юты смеялись над ним: «Он собирается
жениться на ее младшей сестре!» И наконец, в племе-
нах на южной границе встречались случаи женитьбы
сразу на мачехе и падчерице. Этот обычай встречался
вплоть до мест расселения западных шошонов.
В целом аборигенные культуры племен южной окра-
ины Большого Бассейна, юта и пайюта, обладают важ-
ными общими чертами, которые можно рассматривать
как черты, характерные для ранней юто-ацтекской куль-
туры, настолько они детально разработаны и широко
распространены среди всех шошонских племен. Эти ос-
новные черты следующие: редкое население, кочующее
большесемейными общинами по длинным сезонным кру-
говым маршрутам; кратковременное объединение частей
общины и последующее ее рассредоточение; охота и со-
бирательство как основа хозяйства; шаманизм; обряды,
сопровождающие жизненный цикл и особенно выделяю-
щие рождение, юность и смерть; характерная для коче-
вых народов забота о здоровье, силе и умении. Эта
культура с типичными для Большого Бассейна чертами
сохранялась и в начальный период контакта с белыми,
хотя и имели место некоторые изменения в хозяйстве и
социально-политической структуре. Эти изменения при
отсутствии земледелия и настоящего скотоводства но-
сили, как мы увидим позже, микроэволюциэнный харак-
тер, поэтому культура южной окраины Большого Бас-
сейна в том виде, как она описана выше, в значитель-
ной степени сохранилась на Юго-Западе Америки до на-
стоящего времени.
ПЕРВЫЕ КОНТАКТЫ
И ИЗМЕНЕНИЕ КУЛЬТУРЫ: 1540—1800 гг.
Особенности культуры ютов до появления у них ло-
шадей тесно связаны с культурой других племен Боль-
шого Бассейна. Довольно свободная форма авторитета,
основанного на возрасте и опыте, отразилась и в их тер-
минологии родства. Общины представляли собою лишь
общность территориальную; только части их объединя-
лись нерегулярно в основном для весенней «пляски мед-
ведя», охоты на кроликов и антилоп.
268 По сравнению с западными шошонами у ютов не
было культа плодородия в дополнение к существовав-
шим у них обрядам, сопровождавшим жизненный цикл.
Тем не менее следы такого ритуала у них имелись. Ос-
новная часть их молитв адресована к солнцу, и каждый
день глава семьи начинал обращением к этому главному
божеству. Об одной, видимо, очень древней пляске —
«пляске трещотки из копыт оленя», в 30-х годах нынеш-
него столетия сохранились воспоминания лишь у восьми-
десятилетних старцев. Для этой пляски стволы ивы
длиной около метра обертывались в оленьи шкуры, а на-
верху помещались трещотки из оленьих копыт. Танцоры
обоего пола, выстроившись в шеренгу лицом к востоку,
потрясали ими. Перо орла или другое перо ярко окра-
шенной птицы венчало танцевальный жезл, которым
ударяли по земле в такт песням. Лица и волосы танцо-
ров разрисовывались красными и желтыми полосами,
символизировавшими закат. Пляски и молитвы призы-
вали солнце вновь взойти, а в заключительных молит-
вах, «обращенных» к востоку, они просили об умноже-
нии растений и животных, пищи, здоровья и силы.
Испанский правитель Отермин первым начал за-
ключать договоры с ютами. По Р. Е. Твитчелу
(R. Е. Twitchell, 1914 ), это было примерно в 1675 г.
Все имеющиеся свидетельства говорят о том, что юты
к тому времени уже использовали лошадей и были ор-
ганизованы в общинные лагеря, имеющие вождей. Об-
щие изменения повлекли за собой модификацию обыча-
ев. Вместо семейной группы, занимавшейся охотой и
вообще добыванием пищи, в общинах или ее частях
сформировалась новая кооперирующаяся группа, так на-
зываемая община-стойбище \ В этой общине пища добы-
валась совместной охотой на бизонов, заменившей преж-
нюю охоту на антилоп и кроликов и оттеснившей ее на
второй план. До появления лошади небольшие семейные
общины изредка пешком отправлялись на равнины охо-
титься на бизонов. Юты, жившие к северу от поселений
испанцев, в отличие от апачей не рассматривали центры
испанского влияния как посягательство на свою тер-
1 В советской этнографической литературе такие единицы по-
лучили обозначение соседской кочевой общины. — Прим. ред.
269
риторию. Поэтому вначале отношения ютов с испанцами
были в целом такими же мирными, как и с пуэбло.
Воспоминания о поселениях Оната до сих пор со-
храняются в «правдивых историях» племени юта. Район
вокруг Санта-Фе, южная граница территории их зимних
поселений, упоминается ютами как место, где они впер-
вые выменяли у испанцев лошадь. Конская сбруя — сед-
ла, арапники, стремена, переметные сумы ютов были
абсолютно схожи с испанскими, выменянными или скопи-
рованными около 1640 г. В различных воспоминаниях
ютов упоминается бывший вождь южных ютов Майоар,
приложивший много усилий для укрепления этой торгов-
ли. Широко распространены также рассказы о Йоа,
вожде капотов, жившем в тот период, когда юты все
еще находились под властью Мексики и Санта-Фе был
самым старым городом. В рассказах о Йоа описывается,
как группа мексиканцев, двигавшаяся на запад, пыта-
лась купить индейских детей, которые пасли бы у них
овец. При случае мексиканцы бесцеремонно похищали
детей ютов и пайютов.
При ранних контактах с пуэбло Рио-Гранде юты
обычно обменивали мясо и кожи на земледельческую
продукцию. Позже, с последней половины XVII в. и до
начала XVIII в., постоянным предметом обмена стали
лошади. Южные юты, несомненно, были основными по-
средниками в распространении лошадей от границы
с испанцами.
Мексиканцы не только покупали или захватывали ин-
дейских детей, они использовали также обычай усынов-
ления, практиковавшийся у южных ютов. Усыновление
детей и торговля ими оправдывались древними обычая-
ми ютов отдавать детей на воспитание старикам, чтобы
молодые привыкали к мобильности, необходимой для
охоты и собирательства. В случае рождения двойни один
ребенок обычно передавался для усыновления в нерод-
ную семью в другом стойбище. Незаконных детей, если
их не принимала большая семья обрядом наречения,
иногда обменивали испанцам на лошадей. В свою оче-
редь испанцы, которые обычно занимались разведением
овец и крупного рогатого скота, воспитывали в своих
семьях из ютов пастухов. Даже такой знаменитый инде-
ец из племени ютов, как вождь Оурай, был усыновлен
мексиканскими поселенцами и в свои юные годы был
270 пастухом овец. Его родственникам — ютам заплатили,
естественно, лошадьми. В 1675 г. дружелюбно настроен-
ные и миролюбивые юты были привлечены в качестве
союзников против традиционно враждебных апачей. Как
нами было отмечено, их также использовали для подав-
ления повторяющихся выступлений пуэбло, позже они
стали союзниками испанцев в военных действиях против
команчей.
В течение этого начального периода контактов в
культуре ютов произошел небольшой эволюционный
сдвиг в сторону общинной организации. Юты так и не
стали пастушеско-кочевым племенем, у них не было и
родовой организации, как у оседлых хопи. Скорее, по
мере того как расцветала торговля лошадьми, появля-
лись более крупные общины-стойбища. По имеющимся
свидетельствам, в этот период изредка юты отправля-
лись для охоты на бизонов в степи, достигая границ со-
седних штатов — Техаса и Оклахомы. Охоте на бизонов,
руководимой с большой осторожностью главой общины,
предшествовали две разведки. Она могла происходить в
осенний охотничий сезон, чтобы запасти побольше мяса
для зимы. Охота на бизонов давала не только мясо, но
и шкуры, которыми покрывались жилища, из которых
шилась одежда, сумки, а также сухожилия, использо-
вавшиеся как нитки и тетива для луков; из рогов бизо-
нов варили клей. Но главное — охота на бизонов позво-
ляла добыть больше мяса, чем когда бы то ни было. На
лошадях и конных волокушах можно было перевезти
запасы в центральные стойбища.
Как отмечали Альфред Б. Томас (А. В. Thomas,
1932b) и Руперт Н. Ричардсон (R. N. Richardson, 1933),
появление команчей в районе западного Техаса в нача-
ле XVIII века увеличило число набегов за лошадьми, что
вызвало необходимость обороны ютами своих табунов и
поселений. Как команчи, так и юты считали, что их на-
беги были ответными. Юты, вначале добывавшие лоша-
дей на испанской границе таким «болезненным» спосо-
бом, как торговля детьми, создали крепкую систему обо-
роны своих стойбищ. Но жизнь на равнинах потребовала
необходимости превращения охотничьего отряда в воен-
ный, способный совершить ответный налет на врага.
После 1706 г. юты иногда объединялись с апачами, на-
вахо и даже команчами в походах на испанскую гра-
271
ницу за скотом и лошадьми. Однако ютов меньше всего
обвиняли в набегах этого периода. Объявив войну ко-
манчам в 1719 г., испанский правитель включил в число
врагов и ютов, основываясь лишь на туманных сведе-
ниях, в том числе из Таоса и Кочити, о том, что некото-
рые юты участвовали там в военных действиях. В после-
дующий период и до 1786 г. не было никаких сведений
о союзах между команчами и ютами. В это время апа-
чи хикарилья, позаимствовавшие у ютов такие элементы
культуры, как «медвежья пляска», переместились к за-
паду и не создавали больше барьера между этими дву-
мя враждующими племенами. Военные действия на юге
равнин разгорались все сильнее по мере увеличения чис-
ла набегов и развития верховой охоты на бизонов. Тог-
да вновь упрочился союз испанцев и ютов, и юты стали
разведчиками испанских карательных экспедиций про-
тив команчей.
У ютов было меньше лошадей, чем у команчей, и они
в отличие от команчей не занимались их разведением.
Военные столкновения между этими двумя племенами
были скорее вызваны охотой на бизонов, набегами или
конокрадством, чем желанием ютов продемонстрировать
свою храбрость. У ютов не было градации и прославле-
ния военных заслуг. Они захватывали лошадей и гра-
били врагов только для обогащения. Схваток лицом к
лицу с врагом юты избегали. Если предводитель ютов
в военных действиях безрассудно проливал кровь
своих людей, он подвергал себя риску быть ими
избитым.
Общинное стойбище ютов в дорезервационный пе-
риод состояло из нескольких большесемейных кочевых
дворов, располагавшихся на протяжении примерно
800 метров вдоль течения ручья или реки в укрытом ме-
сте. Игры, пляски и встречи, происходившие раньше в
короткий период ранней весны, теперь продолжались в
течение всего года благодаря использованию лошадей,
организации специальных экспедиций для охоты на би-
зонов и возможностям запасти больше продуктов. Об-
щина или часть ее теперь селилась вместе. Палатка
(типи) вождя была немного больше, чем другие, чтобы
она могла служить местом встречи старейшин. Из этого
центра вождь каждое утро объявлял своим людям план
272
на день. Если он был стар или его голос слипь
ком тих, то новости передавались через глашатая
стойбища.
Вождей титуловали по-разному: глава общины (ним-
ви тауав), человек (тауатс), вождь или глава стойбища
(таванамум) и воин, военачальник (наготу тауатс).
Лишь опытные главы стойбищ имели право созывать
людей для организованных охоты на бизонов и набегов.
Это были люди, показавшие, чего они стоят как смелые
разведчики и мудрые советники. Они выбирались всем
стойбищем. Их власть основывалась на общем согласии
и продолжалась до тех пор, пока вождь правил мудро
и удачно.
Набеги давали материальные выгоды, и вождь мог
объявить, что вечером будут пляски, а завтра — набег
на врага. Такие «экспедиции» давали возможность обме-
ниваться подарками. Но также высоко оценивалась
организация вождем охоты, перемещения лагеря или
плясок. Между авторитетом старших родственников в
большой семье и властью главы стойбища существовало
равновесие. Военные действия южные юты предприни-
мали в основном ради грабежа. Каждый старался
сбросить противника с лошади и угнать ее с собой. Юты
обучали лошадей слушаться движения коленей всадни-
ка, так что поводья обычно бывали не нужны и руки
наездника были свободны для борьбы с противником.
Применялись также засады. В рассказах говорится и о
ночных вылазках конокрадов во вражеские лагеря. Пос-
ле этих экспедиций лошади, которые были не нужны,
раздавались или обменивались на оленьи шкуры и мясо.
Когда в стойбище доставлялось мясо, то посылали де-
тей, которые ждали, не достанется ли им что-нибудь.
Впереди возвращавшегося военного отряда ехали раз-
ведчики и сообщали о победе или поражении. Затем
остававшиеся в стойбище выезжали навстречу возвра-
щавшимся домой, воспевая их удачи. По случаю возвра-
щения победители раздавали подарки из награбленного
или же делали это во время «пляски скальпа». Третий,
и последний, способ раздела добычи состоял в том, что
более бедные индейцы посещали палатки вернувшихся
воинов, чтобы воспеть их удачи и исполнить пляску в их
честь, за что получали подарки. Награбленная во время
набегов добыча: лошади, одежда, трубки, оружие и
273
прочее — делилась поровну между всеми членами об-
щины. Женщины ютов также участвовали в набегах.
Община, однако, в основном заботилась о защите, а
не о нападении. После разбивки лагеря вождь назначал
разведчиков, которые располагались на высоких участ-
ках местности или на наблюдательных пунктах для
того, чтобы охранять людей от нападения врагов. Раз-
ведчики, называемые саридзка, или «Общество собак»,
набирались из молодежи стойбища. Среди них были и
молодые родственники вождей, которые таким образом
проходили подготовку для занятия в будущем важных
постов как в семьях, так и в общинах; были рекруты и
дети, осиротевшие в результате войны, а также иногда
неусыновленные дети, захваченные в плен. Они разби-
вали отдельный лагерь, имея небольшой запас сушеного
мяса и воды. С ними жила пожилая женщина, которую
ребята почтительно называли биа (мать.). Биа также
играла роль связной со стойбищем. При виде врага
молодые люди подают сигнал скачкой на лошадях
вперед и назад. При перемещении стойбища «Общество
собак» идет в арьергарде, охраняя таким образом
общину.
Назначаемые разведчики вместе с «Обществом со-
бак», состоящим из молодежи, одновременно представ-
ляли собой и аппарат подготовки к военным действиям,
и элиту молодежи. Единственным отличительным их
знаком было ожерелье из полоски волчьей шкуры. Не
вся молодежь предпочитала состоять в этом обществе, и
не каждая семья могла выделить молодых мужчин из
своего состава. Молодым людям внушали, что у них нет
семей, и они не несли никаких обязательств перед семьей
в период обучения. Отсюда термин «биа» для живущей
с молодежью женщины. Иногда биа готовила тушеное
собачье мясо, чтобы тем самым сообщить им проворство
и бдительность, необходимые при выполнении их функ-
ции «сторожевых псов».
«Общество собак» применяло также похищение как
метод набора молодежи, уже прошедшей обряды совер-
шеннолетия и посвящения в охотники. Таким образом
происходит пополнение их числа по мере выбывания
старших членов. О саридзка поддерживалось представ-
ление как о месте, где крепнет и развивается мужество,
проявляющееся и во время набегов, и при охране групп
274 на больших охотах, и во время ответственной охраны
стойбища. Фактически саридзка является ярчайшим
примером коррелированного социального изменения,
вызванного такими причинами, как пользование ло-
шадьми, охота на бизонов и участие в обороне общин-
ного стойбища.
В конце периода первых контактов община Чарли
Оленья Кожа (моватси) объединилась с хикарильями
для ответных набегов на врагов с равнин, которые
обычно происходили без участия других общин ютов.
Таким же образом западная община (веминутки) обра-
тилась к хикарилья для совместных действий против
навахов. За этот период, который был отмечен как пе-
риод экспансии общин ютов, их общая территория про-
стиралась от границ Юты и Аризоны к северу Нью-
Мексико и к востоку до Техаса и Оклахомы. В это
время максимального территориального распростране-
ния (XVIII в.) контакты ютов с белыми торговцами и
поселенцами носили мирный характер. Следующий век
принес все последствия контактов с белым населением,
военные поражения, потери территории и иллюзий.
И действительно, уменьшение территории является
основной темой истории ютов вплоть до наших дней.
Из испанских источников мы знаем, что юты заим-
ствовали игру кэньют и, возможно, ряд испанских на-
родных сказок, переосмысленных в отношении харак-
теров животных, водных духов и людоедов.
Переселение на север от Санта-Фе встретило сильное
сопротивление со стороны ютов, однако рассказы об их
грабежах домашнего скота были под стать исторически
засвидетельствованным случаям захвата белыми жен-
щин юта. В 1778 г. Чигуагуа выпустил декрет, запре-
щающий поселенцам и союзным индейцам посещать
ютов для торговли и обмена. В войне против команчей
(1786 г.) союзники ютов выказали характерное отсут-
ствие интереса к завоеванию, в чем проявилось испан-
ское влияние. Выход ютов из войны испанцев был вы-
зван отчаянием индейцев от потери своих земель во
время их союза с мексиканцами. Антонио де Бонильа
коротко заметил, что «они не считали себя побежден-
ными». Во время экспедиции Зебулона Пайка в 1805—
1807 гг. а также в дневнике Джекоба Фоулера менее
чем двумя десятилетиями позже они описываются от-
брошенными обратно, прижатыми к горам, живущими 275
без «постоянного крова», оттесненными с ранее более
обширных территорий.
ПРОДОЛЖЕНИЕ КОНТАКТОВ:
ПЕРИОД ПРОДАЖИ ЗЕМЕЛЬ
(1800—1895 гг.)
Завоевания США Нью-Мексико не изменило обыч-
но мирного отношения ютов к белым соседям. Дж. Т.
Хьюз (Hughes, 1848 г.) в отчете о Донифанском по-
ходе 1846 г. отметил, что юты не объединялись с индей-
цами пуэбло и населением Нью-Мексико против США,
как это утверждалось. Он написал также, что майор
Гилпин по возвращении в Абикиу описал «исключи-
тельное спокойствие, царящее среди мексиканцев, ин-
дейцев пуэбло и ютов». Джошуа Грегг (J. Gregg, 1850)
в тот же период писал, что юты зимуют в горных до-
линах к северу, а лето проводят в основном на равни-
нах прерий на востоке, охотясь на бизонов. Однако
он добавлял к своему описанию преимущественно мир-
ной охоты, что юты изредка нуждаются в скоте для
пропитания. Генерал Кирни отмечал, что они, выра-
жаясь военным языком, «искали мира». К концу Мек-
сиканской кампании Соединенные Штаты заключили
договор с ютами в Абикиу 30 декабря 1849 г. Агент по
делам индейцев Джеймс С. Калхоун считал их скорее
жертвами в инцидентах на границе с Нью-Мексико,
чем агрессорами.
Пятидесятые годы XIX в. принесли распространение
более эффективного огнестрельного оружия, уничтоже-
ние стад бизонов ради их стоившей доллар шкуры.
В 1851 —1853 гг. главой регионального агентства в Тао-
се был Джон Грейнер, а в 1853—1859 гг. Кит Карсон.
Последняя довольно слабая попытка сопротивления
была предпринята ютами в 1853 г., когда они объеди-
нились с хикарильями против губернатора Мерривезе-
ра. В 1855 г. полковник Фонтлерой «разбил» их.
Р. Е. Твитчелл (R. Е. Twitchell, 1911 —1917) описы-
вает ютов моватси как основных союзников хикарильев
в этот период смут. Альянс этот был отмечен взаимны-
ми браками, а также общностью интересов в борьбе за
276 существование. Он говорил, что юты часто утверж-
дали свои права на обширные территории, в пределах
которых они кочевали. Он также писал, что они с такой
же горячностью протестовали против фермерства и
жизни в резервациях. По его словам, «их идеалом было
сохранение своих охотничьих угодий». В «Отчете Ко-
миссара по делам индейцев» (Report of the Commissio-
ner of Indian Affairs, 1854) юты описываются в том
же духе — что они находятся в зависимости от племен
равнин Оклахомы и Техаса, которые хорошо снабжа-
ются новым вооружением и боеприпасами. Это выну-
дило ютов снова отступить с занимаемых ими террито-
рий и, следовательно, удалиться от источников существо-
вания. В этом же отчете говорится о том, что группы
ютов приходят в поселения белых на короткий период
для работы по обмолоту собранного урожая. В то время
как губернатор Мерривезер хвалил ютов за то, что они
«выражают желание приступить к фермерству следую-
щей весной», Кит Карсон в 1857 г. после хвалебных
слов в адрес моватси о том, что они свободны от «по-
роков, проституции и пьянства», продолжал настаивать
на полном их удалении из поселений белых и снабже-
нии их собственным фермерским хозяйством. Карсон
сообщал, что запасы дичи в настоящее время настолько
истощены, что юты на своих южных кочевьях зимой
вынуждены будут промышлять набегами и воровством,
В отчетах Карсона описаны многочисленнейшие факты
насилия и несправедливости по отношению к ютам.
В одном из примеров, приведенных им, рассказывается
о том, как были убиты мужчина и женщина из племени
ютов, а их родственникам было отказано в материаль-
ном возмещении ущерба (самая мягкая форма урегу-
лирования конфликтов в соответствии с обычаями
ютов). В другом случае один из ютов в Таосе был
облит скипидаром и сожжен заживо. Результатом по-
добных событий было перемещение центра Агентства на
ферму Максвелла. В 1861 г. новый суперинтендант
агентства, Коллинз, жаловался, что ютам недостаточно
земли в резервации, хотя они и получают поддержку
в виде продовольствия в Абикиу. Он также отзывается
о них как о «лояльных и умных», так как они «предла-
гают свои услуги для защиты белых поселенцев от по-
граничных мятежников и дикарей».
277
Все шестидесятые годы XIX в., включая период пра-
вительства Линкольна, носили тот же характер. Суще-
ствовали агентства по делам ютов в долине Кимаррон
и в Конежосе. В одном из сражений двенадцать ютов
окопались и вели бой против 300 воинов — индейцев рав-
нин: девять ютов было убито, один ранен, а двое оста-
вались невредимыми. Эти двое взяли своего раненого
вождя, Сесареву, а также тело убитого руководителя,
Бениты, и, укрывшись в кустарнике, устояли против
целого отряда равнинных индейцев. В 1863 г. арапахи
спустились к агентству Кимаррон, чтобы уничтожить
ютов, живущих в окрестности. Агент по делам индей-
цев отказался в то время оказать какую-либо поддерж-
ку индейцам, находившимся в его ведении, тогда как
в том же году поселение белых в Тьерра-Амариллья
использовало живущих рядом юта для своей защиты.
Так как центры агентств в этот период уделяли мало
внимания защите ютов во время их столкновений на
границе с индейцами равнин, некоторые руководители
частей общин отделились от последних. В 1866 г. взбун-
товалась часть моватси, а в 1868 г. Чаввес — отступник
из капотов, возглавил отряд из 61 человека.
Карательные операции, которые вели войска белых,
перемежались с набегами враждебных племен равнин,
что опять вело к заключению договоров с правитель-
ством Соединенных Штатов. Рассказы ютов о перего-
ворах с представителями правительства Линкольна
говорят о щедрых обещаниях последних платить за
отобранные у ютов земли «до тех пор, пока растет
трава и текут реки». Но в них содержатся также
горькие подробности того, как подписывающих согла-
шения (обычно крестиками) спаивали виски для полу-
чения подписи о передаче земель, которые у ютов не
были даже толком определены. В 1868 г. «Отчет Ко-
миссара по делам индейцев» начинается с описания
того, как юта-моватси и хикарильи агентства Кимар-
рон подкармливаются белыми солдатами, так как
они не могли более поддерживать свое существова-
ние охотой и собирательством. Капоты и веминутки
из Абикиу просили дать им возможность дожить свой
век в резервации в долине Сан-Хуан. Однако догово-
ром от 2 марта 1868 г. место для их резервации было
278 определено в западном Колорадо, и предписывалось,
что все выделенные ранее резервации подлежат осво-
бождению и продаже.
Интересно взглянуть на политику Соединенных
Штатов в этот период. После 1871 г. стало общепри-
нятым устанавливать общие соглашения с индейски-
ми племенами, которые, казалось, не отличались от
заключавшихся до этого договоров, однако они не тре-
бовали ратификации в законодательном порядке. Для
многих из этих сделок было достаточно президент-
ского приказа. Юты, оглядываясь назад на заклю-
ченные ранее договоры и на последующие приказы
президента в ретроспективном аспекте, без сомнения,
рассматривают их как «период продажи земли». Резер-
вации, которые были установлены ранее, а потом по
приказу освобождались и подлежали продаже, рас-
продавались на аукционах 1873, 1878 и в 1880 гг. На
первом из них часть только что образованной резер-
вации (включавшей район угольных месторождений
в Сан-Хуане) была продана Соединенным Штатам за
небольшую сумму. Оставшаяся земля, представляю-
щая собой лишь полосу около 15 миль шириной и 100
миль длиной, стала известна под названием Резерва-
ции южных юта. Договор от 9 ноября 1878 г. урезал
права на общинные земли ютов, кроме тех, которые
подлежали разделу «на отдельные участки». Договор
1880 г. содержал соглашение по заселению незаня-
тых сельскохозяйственных земель, прилегающих к ре-
ке Ла-Плата в Колорадо.
Намерения правительства Соединенных Штатов про-
явились в Акте о разделе общинных земель 1887 г.
Он был направлен на выделение индейцам ферм в
частную собственность, в нем содержалось также за-
мечание, что со временем отпадет необходимость в
Бюро по делам индейцев. На фоне утери ютами обшир-
ных охотничьих угодий этот закон не мот рассматри-
ваться без подозрения. К 1895 г. правительство разде-
лило земли по долинам рек Пайн, Анимас и Пьедрас на
отдельные участки-фермы. В последующие годы эти
участки (по заявлениям ютов) были пущены в продажу,
что вызвало столкновения между честолюбивыми белыми
фермерами, живущими в окрестностях Игнасио и Ду-
279
ранго, и суперинтендантами агентств. Юты считают, что
сокращение территории их резервации произошло как
в результате первых договоров, выделивших узкую и
длинную резервацию, так и в результате продажи ча-
стных участков.
Скот, принадлежащий индейцам, пасся без учета
границ, и скот белых поселенцев тоже вторгался на
территорию резерваций. Юты все время требовали
установить более четкие границы для их территорий.
Однако вместо этого продолжалось «время продажи
земли», когда агенты активно уговаривали ютов усту-
пить свою землю за наличные деньги. Так же как и
везде, белые поселенцы и торговцы быстро превраща-
ли эти деньги в некачественные товары и лошадей.
Так как белые поселенцы захватывали земли, а тор-
говцы обманывали индейцев, юты жаловались на по-
сягания на их земли в резервации южных ютов око-
ло Игнасио. Сельскохозяйственные эксперты, с кото-
рыми мы тщательно обследовали бывшие земли ре-
зервации, заверяли нас, что лучшие сельскохозяйст-
венные земли отошли к белым владельцам, а ютам
остались бедные угодья, разбросанные среди владе-
ний белых.
Сокращение площади земель и уменьшение эконо-
мических ресурсов привело к расколу среди ютов, об-
щины которых теперь жили бок о бок в резервациях.
Раскол начался с переселения общины веминутков в То-
ваоке около Ютских гор в юго-западном Колорадо,
пустынном районе недалеко от аридных земель нава-
хо вокруг Шипрока. Две восточные общины, моватси
и капота, остались на востоке и сейчас живут в рай-
оне Объединенного ютского агентства около Игнасио.
В результате потерь сельскохозяйственных земель в пе-
риод продажи группа веминутков решила обосноваться
в аридном районе около Товаока. Так как общины ютов
были автономны, две восточные общины в Игнасио
считали себя живущими под управлением одного
«вождя резервации». Чарли Оленья Кожа (бывший
руководитель моватси) стал номинальным вождем
племени, а некоторые руководители капотов прояви-
ли свое влияние в Игнасио в различных обрядовых
плясках, таких, как «солнечная пляска».
280 РАСКОЛ В РЕЗЕРВАЦИЯХ (ПОСЛЕ 1895 г.):
ВОЗВРАЩЕНИЕ К ЖИЗНИ ИЛИ УПАДОК!
Культурные различия в результате раскола между
двумя южными резервациями в настоящее время про-
явились в значительном культурном консерватизме в
Товаоке. Это кажется странным потому, что именно
люди из общины веминутков первыми начали вести
фермерское хозяйство в первоначально выделенной
резервации и именно они утверждали, что их заста-
вили продать лучшие земли белым поселенцам. Те-
перь эти индейцы предпочитают жить на аридных
землях подальше от белых соседей с тем, чтобы мож-
но было следовать древней традиции ютов — сезонным
миграциям. Летом их стойбища перемещаются в Ют-
ские горы. Зимой они разбивают стойбища внизу, ча-
сто предпочитая жить в старого типа хижинах юта,
а не в клапбордах, которые сооружались вокруг Иг-
насио, бок о бок с палатками или хижинами. Раскол
произошел в 1895 г., в расцвет периода, известного
под названием «продажи земель». Веминутки стали
наиболее отчужденными от образа жизни белых, ре-
шительно избегающими занятий земледелием и стре-
мящимися таким образом вернуть «старые времена».
Отказ от контактов с белым населением проявил-
ся не только у индейцев, переселившихся в Ютские горы,
но также и у живущих в Игнасио. Однако выбор веми-
нутков был осуществлен их лидерами в Товаоке, в то
время как две общины в Игнасио, продолжали вести хо-
зяйства на своих участках среди ферм белых. Когда
Чарли Оленья Кожа надеялся заинтересовать моватси и
капотов развитием образования, была открыта школа в
восточной объединенной резервации ютов и пайютов,
земли которой давали очень скудный урожай. Хотя ре-
зервация в Ютских горах с центром в Товаоке имела
прохладные горные места для организаций летних стой-
бищ, вся ее территория была самой бедной землей на
юго-западе. В связи с этим обе группы общин, восточ-
ная и западная, чувствовали себя обиженными и ограб-
ленными.
Если оглянуться назад, то использование лошадей
позволило ютам консолидироваться, расширить ис-
пользование пищевых ресурсов, создать систему поли-
281
тической власти, развить такую общественную орга-
низацию, как «Общество собак», и сформировать ор-
ганизацию для защиты. Позднее «Общество собак»
превратилось просто в группу певцов, а потом вообще
исчезло. Древние пляски и «парады» лошадей стано-
вятся жалким напоминанием о лучших временах, и их
можно видеть только на мексиканских фиестах или на
карнавалах в Игнасио. «Солнечная пляска», «пляска
духов» и пейотизм были последними попытками куль-
турного возрождения. «Пляска духов», символизировав-
шая наивысшую степень сопротивления враждебной
культуре и проявления национальных чувств, бы-
ла специфическим ритуалом, который полностью ис-
чез.
Для сравнения культурных различий между дву-
мя группировками общин можно привести пример
горных ютов, живших близ Товаока. Они ведут
кочевой образ жизни, живут в переносных палатках,
иногда имеют стада овец. Дольше всех они сохраня-
ли традиционный элемент во внешнем облике: в одеж-
де, оплетании кос, в традиционном обрядовом костю-
ме для «пляски медведя». Они страдали от нищеты, и
до 1931 г. им выдавались пайки в виде денег, одеж-
ды и пищи. В местах проживания горных ютов сви-
репствовали болезни: в 30-х годах нашего столетия
сифилисом болела четверть населения, а гонореаль-
ный артрит и трахома приобрели размеры эпидемий.
В течение трех лет нашей работы среди горных ютов
только в одной семье умерло пять человек от тубер-
кулеза.
В то же время именно близ Товаока наилучшим
образом можно было изучать древние обычаи ютов,
включая власть старейших в семье, роль общинных
вождей, азартные игры и типичные для юта формы пейо-
тизма. В общине веминутков, в которой в то время было
450 человек, лишь полдюжины ютов говорили по-анг-
лийски и еще меньше окончили среднюю школу. «Об-
щинная ферма», расположенная у ручья Манкос, уп-
равлялась фермерами племени навахо.
Тщательно изучая район Игнасио, который с 72 508
акров к 1895 г. уменьшился до 33 202 акров, можно
обнаружить, что почти все взрослые юты стали вла-
дельцами ферм и домов, перешедших к ним по на-
282 следству. Выдача пайков существовала и там, но в
1931 г. она была отменена. Собрания племенного со-
вета приобрели большое значение в период, когда
Джон Колльер руководил Бюро по делам индейцев.
(При Колльере также было прекращено дальнейшее
«урезание» земель индейских резерваций.) На собра-
ниях юты блистали своим ораторским мастерством;
их посещала и молодежь, которая говорила не столь
уверенно, но часто побеждала простым перевесом го-
лосов. В Игнасио вскоре образовались консервативная
группировка, состоящая из более пожилых людей, и
прогрессивная — состоящая из молодежи. Дети ютов
и южных пайютов изучали английский язык в объе-
диненной школе ютов в резервации. Весной и во вре-
мя всего теплого сезона в Игнасио и Товаоке можно
было услышать игру на флажолетах и серенады, ис-
полняемые влюбленными.
В 1888 г., в начальный период переселения в резер-
вации и еще до раскола, индеец из общины веминутков,
побывавший на западе у пайютов, «принес» к ютам
их ритуальную «пляску духов». Он узнал песни и по-
слания, пророчествующие о скором возвращении ду-
хов умерших. В «пляске духов» юты живые объединя-
лись, чтобы готовиться к возвращению старых обычаев.
После смерти этого пророка Джек Уилсон, вождь
нового культа у пайютов, направил своего личного
посланника, чтобы тот обучил ютов культу «пляски ду-
хов». Этот пророк из пайютов говорил, что предки
ютов вернутся с запада в телесной форме и что будет
сильный циклон, во время которого погибнут все бе-
лые. Довольно интересно, что пророк назначил время
в следующем году, которого юты с нетерпением жда-
ли, хотя многие сомневались в возможности осущест-
вления такого предсказания. Хотя проповедь нового
культа пришла к ютам извне, они использовали свою
древнюю пляску, при которой музыканты топали но-
гами, а мужчины и женщины танцевали, двигаясь по
часовой стрелке, перекрещивая правую ногу спереди
и приволакивая левую сзади. Ведущий танец мог воз-
звать к божеству, когда один из танцоров падал в се-
редине круга в экстазе. Он взывал к предкам, чтобы
они передали свое послание через человека, находя-
щегося в экстазе. В действительности юты боялись
283
появления умерших и призраков, и поэтому они в ду-
ше были довольны, когда предсказания не сбывались.
Как «солнечная пляска», так и пейотизм были бо-
лее живучи и сохранились до сих пор в обеих резер-
вациях южных ютов. Эти ритуалы в их восточном и
западном варианте были рассмотрены раньше, и поэ-
тому нет необходимости обсуждать их значение как
инструментов культурного возрождения. Достаточно ска-
зать, что юты также сохранили шаманизм как состав-
ную часть обрядов их древней ритуальной пляски, так
называемой «круговой пляски», устраивавшейся ими
как средство борьбы с болезнями. При этой пля-
ске, как и при «солнечной пляске», опахало из перьев
орла использовалось, чтобы «отразить» напасти и бо-
лезни, исходящие от белого человека. Основным пунк-
том всех этих возрожденческих обрядов был «ответ
индейцев» на попытки миссионеров обратить их в хри-
стианство. В Товаоке имелись как католическая, так
и протестантская миссии. Но горные юты христианским
догмам предпочитали шаманские методы исцеления
больных племени навахо. С другой стороны, в Игнасио
некоторые юты стали регулярно посещать мексиканскую
католическую церковь.
Постепенно эти поздние попытки возродить индей-
скую культуру переросли в общее осознание индейца-
ми своей этнической принадлежности и необходимости
такой же борьбы за свои права, которую вели другие
племена. Индейцы навахо, соседние с Товаоком (или
горными ютами) стали прекрасно разбираться в резер-
вационной политике. Именно индеец из племени нава-
хов стал первым управляющим общинной фермой в
Товаоке. Подобным же образом в Игнасио, где воз-
никло общее представление о функциях вождя, внача-
ле по примеру Чарли Оленья Кожа, был создан пле-
менной совет. Он был создан в период реорганизации
во время правления Кольера, но постепенно он рас-
пространил свои функции на вопросы лидерства и
принятия решений. Вначале молодые лидеры боролись
против старого представления о связи возраста с ав-
торитетом. Тем не менее необходимо учитывать и тот
факт, что все вопросы лидерства и принятия решений
всегда регулировались такими социальными санкция-
ми, как согласие всей группы, обсуждение всей общи-
284 ной, и такими механизмами социального контроля, как
осуждение и остракизм. В 50-е годы XX столетия три об-
щины во главе с юта Игнасио предъявили судебные
иски о возмещении убытков за захваченные у них зем-
ли. Ими была нанята частная юридическая фирма в
Вашингтоне, и племени южных ютов было выплачено
10 млн. долларов.
Если рассмотреть имевшиеся в двух резервациях
южных ютов и у пайютов каньона Аллен, живших к
западу от ютов, системы органов управления, напри-
мер советы племен, то можно обнаружить, что их мо-
дернизация началась сначала в Игнасио, что, возмож-
но, объясняется системой частной собственности на
индивидуальные фермы в этой резервации. Следом
идут юта в Товаоке (50-е годы XX в.), после них —
пайюты каньона Аллен. Эти новые тенденции прояв-
ляются в переходе от многосемейных стойбищ к одно-
семейным жилищам, в появлении представления о за-
конных или строго территориально-групповых прав на
землю, в распространении двуязычия и образования.
С другой стороны, большинство южных ютов находят
удовлетворение в том, что их индейская религия, их
пейотизм, «солнечная пляска» и шаманские обряды
остаются нерушимыми убежищами, куда не могут про-
никнуть их белые соседи. В Товаоке пейотизм, объеди-
нявший людей, пользовался вначале большим влия-
нием, чем индивидуальный шаманизм. Там в 40-х го-
дах XX в. в каждой палатке имелись такие принад-
лежности культа пейота, как трещотка из тыквы и со-
ответствующие трости и барабанные палочки. «Сол-
нечная пляска» и «медвежья пляска» были широко
распространены во всей резервации. Наоборот, инди-
видуальный шаманизм процветал среди индейцев
каньона Аллен. В 40-х годах XX в. пайюты каньона
Аллен все еще жили в изолированных стойбищах в
отдаленном районе, куда они бежали после массовой
резни пайютов белыми в штате Юта, происшедшей не
когда-то в прошлом, а именно в эти годы XX века.
Можно сказать, что у южных ютов и пайютов не
было почти никакого другого выбора, кроме как или
демонстративное сохранение своей культуры или посте-
пенное приспособление к образу жизни белых. Южные
юты, локализованные в Объединенной резервации
ютов в Колорадо, избрали последнее, сначала в Игна- 285
сио и затем в Товаоке, не отказываясь полностью от
своей культуры. После двух мировых войн в резерва-
циях появилось много ветеранов войны, но не появи-
лось ни политической автономии, ни самоуправления.
После второй мировой войны открытие урановых
месторождений на бывших землях юта вновь привлек-
ло к ним внимание общественности и стимулировало
предъявление судебных исков государству о денеж-
ном возмещении давно потерянных земель. Так же
как и пуэбло или племена Большого Бассейна, юж-
ные юты и пайюты во многом сохранили свою куль-
туру. Они одними из,первых вступили в контакт с бе-
лыми (мексиканцами и американцами), но не играли
такой важной роли в политической и социальной жиз-
ни Америки, как их соседи на равнинах или близкие
им по языку индейцы Мексики. Не имея надежной
экономической базы, их культура изменялась по мере
уменьшения территории и исчезновения прежних ис-
точников средств существования. Но культура была
их главным оружием, и даже сейчас она остается основ-
ным источником гордости племен юта и пайюта.
Глава 8
КАЛИФОРНИЯ
Джеймс Д. Даунс
Американские индейцы в Калифорнии с начала
XVI в. соприкасались, правда ® различной степени, с
евроамериканской культурой. Но существовали группы
аборигенов, которые до 50-х годов девятнадцатого века
практически не подозревали о существовании каких-либо
неиндейских народов. Были и племена, которые еще с
третьей четверти XVIII столетия находились в таком
тесном и интенсивном контакте с белыми, что их собст-
венная культура исчезла вообще, не оставив почти ника-
ких следов. О их прошлой жизни теперь можно лишь
строить предположения.
При попытке нарисовать картину «культурного аре-
ала» Калифорнии можно ограничиться политической
границей штата, но можно и выйти за ее пределы. Бла-
годаря работам А. Л. Кребера и его студентов, а также
его коллег из Калифорнийского университета в Беркли
мы имеем теперь богатейшие детальные этнографиче-
ские источники. Эти обширные данные и их синтез ос-
ложняют наше стремление представить жизнь индейцев
Калифорнии в сравнительно кратком обзоре. В этом
штате мы сталкиваемся с общим единообразием куль-
туры как следствием влияния окружающей среды и в
то же 'Время с бесконечным разнообразием деталей
нравов и обычаев в разных племенах и даже в отдель-
ных деревнях.
В пределах границ штата можно найти представите-
лей всех главных языковых семей Северной Америки
(за исключением языка эскимосов-алеутов). Эти языки
распадаются на десятки, может быть, сотни диалектов
и даже отдельных языков. Однако между типом куль-
туры калифорнийцев, их естественной средой и языком
287
Рис. 11. Наиболее крупные племена и семьи в Калифорнии.
существует лишь самое общее соответствие. Возможно,
ни одна другая территория на нашей планете не дает
такой четкой иллюстрации того, что культура и язык—
это два различных и не обязательно связанных
явления.
Каковы же географические условия Калифорнии?
Штат представляет собой дугу, простирающуюся от
33° 30' до 42° северной широты. Ширина этой дуги 200-—-
400 миль, она в общем параллельна хребтам Сьерра-
Невады на севере, а на юге доходит до реки Колорадо
южнее озера Тахо.
В географии данного района доминирует большая
внутренняя долина, протянувшаяся от гор Техачапис до
288 горы Шаста 1 и до высокогорной области на севере. На
западе ее отделяют от побережья сравнительно низкие,
но очень неровные горные цепи. В южной своей части
эти горные районы засушливы. Здесь есть несколько рек,
впадающих в море, и нет ни одного источника, который
тек бы на восток в долину. С гор Сьерра-Невады эта
долина получает воду из двух больших речных систем
штата, в честь которых и названы две части этого речного
бассейна. Река Сакраменто вместе с притоками течет
с горы Шаста в залив Сан-Франциско. Река Сан-Хоакин
течет к северу, где обе реки сливаются и впадают в за-
лив Сан-Пабло, который представляет собой северную
часть залива Сан-Франциско. Через Золотые Ворота
выливается в океан вся «вода» Калифорнии. Через них
же из океана идет в поисках мест нереста лосось, при-
чем нередко рыба находит их за сотни миль от океана.
Долины обеих рек пересечены сотнями небольших ручьев,
топями и никогда не пересыхающими болотами. За
исключением островков, окруженных болотами и влаж-
ными прериями, низменность была необитаема большую
часть года. А в самую жаркую погоду острова были
часто рассадником малярии.
К востоку от этих долин горы Сьерра-Невады пере-
ходят в холмистые предгорья, где постепенно появляют-
ся сосна и ель, горные озера и луга и, наконец, альпий-
ская и арктическая растительность, но это уже выше
зоны распространения лесов. К востоку горы Сьерра-
Невады резко обрываются, образуя гигантскую стену,
которую разрезают глубокие ущелья. На севере степи,
простирающиеся к востоку от Сьерра-Невады, наруша-
ются неровными грядами низких гор. Они покрыты
засухоустойчивой растительностью, такой, как марь, раз-
личные травы и шалфей. На юге высота над уровнем
моря снижается и начинается настоящая пустыня, по
которой разбросаны небольшие, без единого водного
источника горные гряды. Этот район отличается скуд-
ной флорой и фауной. Здесь мало воды, земля лишь
изредка получает влагу за счет временных водотоков —
ручьев, обычно стекающих в каньоны на восточных
склонах гор.
1 Название горы Шаста произошло от русского слова счастье.
Прим. ред.
289
На западе между центральной долиной и океаном
простираются Береговые хребты. На юге они практиче-
ски отрезают население прибрежных районов от долины
Сан-Хоакин. К северу, выше города Монтерей, цепь гор
почти вплотную подходит к берегу, но здесь уже не
такой сухой климат, сюда доходит морской туман и
идут дожди, рожденные океаном. Этот район знаменит
тем, что здесь растут кедр, ель, сосна и секвойя. Горы
прорезают несколько коротких рек и множество потоков,
круглый год несущих свои воды в океан и образующих
лагуны. На самом севере штата прибрежная равнина
расширяется. По ней несет свои воды система рек Кла-
мат и Тринити, которые в южной части штата Орегон
текут по более возвышенной территории, затем повора-
чивают на север в Калифорнийскую долину и «сбрасы-
вают» свои воды в Тихий океан. Самым серьезным барь-
ером для общения между людьми в этом районе яв-
ляются непроходимые леса из секвойи.
Самый юг штата Калифорния представляет несколь-
ко отличную картину. Здесь, от гор Техачапис, которые
являются как бы связующим звеном между Сьерра-Не-
вадой и Береговыми хребтами, отходит единая горная
гряда, которая делит штат на две части. Климат этой
местности отличается сухостью. Там растут сосновые
леса, и только в самой высокой ее части есть горные
потоки. Те из них, которые текут на запад, в океан,
обычно являются временными потоками. Узкая при-
брежная равнина расширяется, начиная от города Сан-
Диего до Санта-Барбара. Выше города Санта-Барбара
Береговые хребты переходят в межгорные долины и
узкую прибрежную равнину. Долины сбегают к морю в
северном направлении, но они отделены от центрального
бассейна реки Сан-Хоакин, за исключением той местно-
сти, где эти долины вместе с Калифорнийской долиной
подходят к заливу Сан-Франциско. К востоку от южной
горной гряды находится большая пустынная зона плато
Колорадо, которое прорезает река Колорадо.
Почти на всей территории штата климат мягкий.
Даже дождливое и туманное северное побережье редко
страдает от морозов или снега. Снег здесь редкость, за
исключением высокогорных районов. Дождь чаще всего
идет зимой, исключением является лишь крайний северо-
запад. Только в северо-восточном углу штата и на
290 нагорье Большого Бассейна, который лежит непосред-
ственно к востоку от гор Сьерра-Невады, круглый год
живут люди, которым приходится терпеть очень холод-
ные зимы.
Все жители Калифорнии, кроме племен юма бассей-
на реки Колорадо, были охотниками и собирателями.
Условия среды юго-запада, центра и севера внутренней
части были в большой степени одинаковыми, чем, по-
видимому, и объясняется сходство культур в этой части
Калифорнии. А северо-запад, северо-восток, пустынный
юго-запад и восточная часть гор Сьерра-Невады дают
либо заметно отличную культуру, либо ее значительные
вариации.
Племена прибрежной полосы северо-западной части
штата, по всем данным, являются самым южным ответ-
влением классического северо-западного прибрежного
комплекса, охватывающего территории Вашингтона, Бри-
танской Колумбии Канады и благодаря контактам с
населением Калифорнии подверглись влиянию культуры
Калифорнии и особенностей ее среды. Культура этих
племен по сравнению с северянами значительно менее
развита, хотя по понятию калифорнийцев она довольно
сложна. В центральной части Калифорнии природа
была более гостеприимной и щедрой, а население под-
держивало интенсивные контакты с народами, имев-
шими другие культурные традиции. Все это вместе
позволило элементам культуры Большого Бассейна
достигнуть здесь наивысшего развития. К югу от гор
Техачапис, от побережья до реки Колорадо, население,
говорившее на языках лингвистических семей шошон и
юма, было под сильным влиянием культуры юго-запада
и района Большого Бассейна. Эти индейцы занимались
собирательством, прокармливали себя, не имея никаких
дополнительных сложностей, которые неминуемо возни-
кают при земледелии и связанных с ним изменениях
структуры общества.
ПИЩЕВЫЕ РЕСУРСЫ
Несмотря на то что в нынешних пределах Калифор-
нии земледелие было почти незнакомо населению, тра-
диционная экономика, основанная на охоте и собира-
тельстве, обеспечивала возможность самой высокой
291
плотности населения в Северной Америке к северу от
Мексики, не исключая земледельческих районов востока
и юго-запада.
За исключением пустыни, по всей территории штата
на берегу океана, на высокогорьях Сьерра-Невады и
Береговых хребтов росли многочисленные разновидно-
сти дуба, дававшего желуди. Больше всего их было на
территории саванны и открытых холмистых предгорий
у подножия горных хребтов, но и небольшие прибрежные
долины и береговые равнины — наподобие таких мест,
где теперь расположен Лос-Анджелес, — тоже могли
похвастаться дубовыми рощами. Желуди были основ-
ным продуктом питания большинства племен Калифор-
нии. Развитие чисто «калифорнийской» культуры мож-
но, правда с некоторыми оговорками, соотнести с тер-
риторией распространения дуба. Хотя в деталях
процессы собирания, вышелушивания, растирания и
хранения желудей варьировали от места к месту на
территории штата, главной пищей в Калифорнии была
желудевая каша, сваренная в корзине с помощью рас-
каленных камней. Племена, жившие за пределами есте-
ственной границы распространения дуба, часто совер-
шали путешествия с целью собирания желудей, и желу-
девая мука была предметом торговли между племенами,
жившими во внутренних районах штата, и племенами
прибрежными. Этот источник пищи был практически
неисчерпаем. Даже если в отдельных случаях условия
собирания желудей в уже знакомых дубовых рощах
были затруднены, индейцы без всякого труда находили
неподалеку другой не менее продуктивный участок. На-
личие этой натуральной культуры, может быть, более
всего способствовало тому, что население Калифорнии
не знало ежегодных голодных месяцев и не создало
каких-либо мифов или легенд, связанных с голодом.
В дополнение к желудям там имелось еще очень
много другой растительной пищи. На севере, в районе
озера Кламат, племя модок занималось собиранием
уонкаса, семенного стручка водяной лилии. В пустын-
ных районах собирали богатые сахаром бобы так назы-
ваемого здесь растения мескит, на восточных склонах
гор Сьерра-Невады — орехи пиньон (с низкорослых со-
сен) и по всему штату собирали семена горной сос-
ны и мансаниты (кустарника). Различные травы также
292 давали индейцам в изобилии семена. В более северных
районах и в горах жители употребляли в пищу корни
и клубни луковичных растений.
Реки и прибрежная полоса моря были зонами с
богатыми «продовольственными» ресурсами. Там во
множестве водились съедобные моллюски, абелоны, не
говоря уже о крабах, морских водорослях и таких мор-
ских животных, как морской лев. Прибрежное и морское
рыболовство также давало много пищи. Большие стада
мигрировавших китов, которые в те давние времена
заплывали далеко в заливы и на берегу регулярно оста-
вались туши китов, застрявших на мелководье, которые
тоже служили аборигенам пищей. Системы рек на се-
верном побережье и системы двух рек Калифорнийской
долины изобиловали лососем. К этому можно добавить
пресноводных рыб, форель, осетра и усачей.
Калифорния находится на пути перелета птиц на
запад, и ее территория служит многим видам водопла-
вающих птиц убежищем в зимнее время, а другим пти-
цам — местом летнего пребывания. На больших заболо-
ченных пространствах миллионами гнездились утки,
гуси, лебеди, журавли, лысухи и гагары. На территории
штата водились различные виды голубей, перепела и
большое количество другой охотничьей дичи.
Что касается млекопитающих, то здесь были серые
кролики, крупные североамериканские зайцы, олени,
лоси, антилопы и многочисленные грызуны, такие, как
бурундуки и белки земляные и живущие на деревьях.
Из крупных североамериканских животных только
американский лось не ступал по земле Калифорнии. На
дальнем северо-востоке до XVI и XVII вв. водились, но,
по-видимому, в небольшом числе, бизоны. Коренные
жители регулярно потребляли в пищу гусениц, кузнечи-
ков, саранчу. Только пресмыкающиеся, некоторые зем-
новодные и собаки почти повсеместно отвергались в ка-
честве пищи. Койотов не употребляли в пищу частично
из ритуальных или религиозных соображений, это же
можно было отнести к медведям гризли и в меньшей
степени к бурым медведям.
Для большинства населения Калифорнии добыча
пищи не была проблемой, так как ее было много в лю-
бое время года. Но собирание ее требовало постоянных
293
усилий, причем особенно много трудились индейцы во
время созревания желудей и семян растений.
Наличие и относительная продуктивность различных
категорий пищевых ресурсов в пределах небольшой тер-
ритории явились одной из главных причин почти универ-
сального калифорнийского типа социального атомизма,
отличавшегося слабой организацией за пределами такой
единицы, как деревня, и незначительными структурными
связями с другими такими же единицами. Их хозяй-
ственный уклад не способствовал развитию связей ни
между отдельными районами, ни всей области в целом,
СЕВЕРО-ЗАПАД
Наиболее своеобразный культурный ареал в Ка-
лифорнии был на северо-западе — в районе речных
систем Кламата и Тринити, которые не соединяются с
системой больших рек внутренних районов Калифорнии.
Хотя океан и давал пищу людям, однако эти культуры
сосредоточивались вдоль рек. Только одно заметное по-
селение было расположено непосредственно у моря, это
Тринидад-Хед, стоявшее на берегу хорошо защищенного
от непогоды залива. Различные поселения претендовали
на различные участки побережья, но, видимо, использо-
вали свои права только в тех случаях, когда на этом уча-
стке берега находили выброшенного на берег кита.
Как и большинство аборигенов Калифорнии, эти
племена ходили голыми или почти голыми, исключение
составляли только дни празднеств, когда они надевали
на себя множество украшений. Жили индейцы в домах,
сделанных из дощатых планок красного дерева. Эти
жилища повторяли типы жилищ северной части северо-
западного побережья. Однако у них не получило раз-
вития сложное символическое искусство резьбы по
дереву, и их дома не украшали резные гербы и тотемные
столбы, не покрывались резьбой и дверные столбы. Раз-
витие же этого искусства на севере придавало особый
колорит культуре северных народов. Полное отсутствие
символического искусства очень тесно сближает их с
основным типом калифорнийской культуры. Красное де-
рево и кедр легко обрабатывались, превращаясь в проч-
ные лодки-долбленки, в основном предназначенные для
плавания по рекам, но использовавшиеся также и для
путешествий вдоль морского берега — в лагунах и в
294 заливе Гумбольдта. Хотя культура этих племен настоль-
ко схожа, что ее следует считать однородной, однако
носители ее говорили на языках трех лингвистических
семей — алгонкинской, атапасской и хоканской — соот-
ветственно племена юрок, хупа и карок.
Самой отличительной чертой этих племен, которые да-
ли более богатую и сложную материальную культуру,
чем любая другая группа в пределах Калифорнии, было
отсутствие сложных социальных институтов. Четко, вы-
раженные роли старосты, вождя, вестника, советников
или старейшин отсутствовали, так же как и сознание
общности, даже на уровне «деревни». Наряду с этим
у них уже существовало представление о личном богат-
стве и использовании богатства для того, чтобы направ-
лять и управлять социальным поведением почти в любой
ситуации.
Богатство накапливалось в форме связок зубчатых
раковин, приобретенных в порядке торгового обмена на
севере. Накопление перламутровых раковин (dentalium)
в большом количестве было первейшей целью каждого
члена племени, и его статус находился в прямой зависи-
мости от количества имеющихся у него раковин. По-
жизненный статус ребенка определялся количеством
раковин, которые были уплачены за его мать в качестве
свадебного выкупа. Эта плата не только определяла
будущее социальное положение ее детей, но и мини-
мальную плату за ее дочерей и, по всей вероятности,
минимальную сумму, которую ее сыновья должны были,
платить за своих невест. Молодые люди стремились брать
замуж девушек, за которых надо было платить высокую
плату, а не наоборот, так как в этом случае они надея-
лись увеличить свои социальные блага впоследствии,
причем не только свои, но и своих детей. Каждый посту-
пок, хороший или плохой, имел свою твердую «таксу»,
выраженную количеством раковин: ими платили за
все — начиная от нескольких связок раковин за убий-
ство до нескольких раковин за упоминание имени умер-
шего в присутствии членов его семьи. Отсутствие забо-
ты о соплеменнике было доведено до крайности. Член
племени, который не был в состоянии оплатить свой
долг, становился «рабом» кредитора. При распрях и
стычках между деревнями, смерти, увечья и урон подсчи-
тывались и раковины переходили из рук в руки неза-
295
ййсимо от того, кто победил в борьбе. Это означало, что
«победитель» всегда платил «побежденному» больше,
чем получал. Он платил за нанесенный ущерб. Такое
правило должно было неминуемо сдерживать воинствен-
ные наклонности членов общества. После выплаты виры
(«денег за кровь») инцидент считался полностью исчер-
панным, и всякое возмущение после расплаты считалось
уже само по себе оскорблением, за которое опять надо
было платить.
Культовые обряды у племен северо-запада были
связаны с определенными местами и почти не несли в
себе общинных начал. Пляски рассматривались как
повод для показа всем своих ценностей, а так же чтобы
укрепить общественное признание важности отдельного
члена племени в точном соответствии с его богатством.
Излюбленными ценностями были крупные, тщательно
отшлифованные клинки из обсидиана, предметы, укра-
шенные черепами дятлов, бусы из раковин, оленьи
шкуры — особенно белых оленей, последние считались
бесценными.
По мере удаления от места слияния рек Кламат и
Тринити племена отличаются все меньшей и меньшей
схожестью с культурой индейских племен северо-запа-
да, у них уже наблюдается постепенное приспособление
к природным условиям верховьев рек и ощущаются
большие контакты с племенами внутренних районов
Калифорнии. Далее к северо-востоку, на гористом пла-
то, где штат Калифорния соединяется со штатом Орегон,
племя ахомоу и ныне исчезнувшее племя атсугеви были
охотниками и собирателями. Эти племена не знали ло-
шади до 60-х годов XIX в., однако у них обнаружи-
ваются черты равнинных культур, особенно в их одежде,
которая кроилась из оленьей кожи и украшалась вы-
шивками из игл дикобраза. Прослеживаются у них и
некоторые следы материальной культуры и ритуалов,
тяготевших к типам культуры индейцев северного по-
бережья и самой Калифорнии, но они незначительны.
Поэтому эти племена лучше относить к культурному
ареалу Большой Бассейн — Плато. На границе Кали-
форнии и южного Орегона племя модок вобрало какие-
то черты от культуры калифорнийцев, по еще больше —
от образа жизни и культуры племен, живших к северу,
таких, как кламат, и других племен южного Орегона.
296 СЕВЕРО-ЦЕНТРАЛЬНЫЕ ПЛЕМЕНА
К югу от этих групп жили племена, населявшие
долину реки Сакраменто и примыкавшие горы. Образ
жизни указанных племен можно назвать специфически
«калифорнийским». К ним относятся — считая с запада
на восток — помо, винтуны, яна и майду. К северу от
залива Сан-Франциско встречаются северные ветви
племени мивок, которые делились на прибрежных, рав-
нинных, озерных и горных.
Племя помо может служить образцом культуры
этого района, хотя следует учитывать, что разнообразие
среды влияет на детали культуры отдельных поселений
даже в пределах одного племени. Племя помо занимало
территорию от восточных предгорий Берегового хребта
до побережья океана, центром этого района было боль-
шое пресноводное озеро Клир-Лей. Оно проникло»
даже в, долину реки Сакраменто. Но основную часть
бассейна на западе занимало племя винтуны, а на во-
стоке — майду. Между этими двумя группами в север-
ном направлении жило племя яна, которое делилось на
северных, южных и яки. Другой группой на юге этого»
района были ваппо.
Такая общая картина расселения племени на упомя-
нутой территории не вполне отражает действительно
существовавшую ситуацию. Поселения, как постоянные,,
так и временные, сосредоточивались около источников
пищевых ресурсов, чаще всего по водным путям. Про-
странства между реками пересекались в поисках дичи,,
собирания даров природы, во время переходов с летних
мест поселения на зимние, и индейцев очень мало забо;-
тили границы племенных земель.
У племен севера центрального района Калифорнии
главной ячейкой общества, видимо, была деревня1.
В этих сравнительно небольших поселениях, состоявших:
из полуподземных хижин, крытых древесной корой, ка-
мышом или землей, имелись часто большие полупод-
земные дома для танцев и потения. В деревнях были
старосты, но их роль была не более чем увещевающей.
Кругозор члена такого племени ограничивался делами
его семьи и деревни. Семья обычно определялась патри-
линейно, но у племени помо прослеживались значитель-
ные элементы матрилинейности. Другие деревни, жители
Мать с ребенком из племени юма.
298 которых говорили на том же диалекте и относились к той
же культуре, не считались ближе или роднее тех дере-
вень, жители которых говорили на другом языке. Их
легенды содержат сведения, заставляющие предпола-
гать, что стычки между деревнями помо из-за высказан-
ного неуважения или в силу конкуренции за источник
пищи были таким же обычным явлением, как и стычки
с чужеплеменниками. В деревне вообще любого незна-
комого человека встречали с большим подозрением. Де-
ревни носили оседлый характер, и в них жили поколения
многих людей. В различные сезоны года все население
такой деревни могло отправиться в долину на охоту, для
собирания растительной пищи или на берег океана на
добычу устриц, крабов и морских водорослей. Но все
эти путешествия носили временный характер.
Племя помо отличалось большим искусством плете-
ния корзин; это ремесло вообще процветало в Калифор-
нии. Все племена Калифорнии плели корзины, но никто
не мог сравняться с помо в красоте форм изделий и в
использовании многообразных приемов плетения. Есть
сведения о корзинах, на которых на трех сантиметрах
было сделано шестьдесят стежков, были корзины, богато
украшенные птичьими перьями и бисером. Соседние
племена тоже плели корзины, но ни одно племя не
могло похвастаться таким умением, как помо.
У этих племен деньгами служат уже не раковины
денталиум, как на севере, а бусы из раковин моллюсков,
как это было принято племенами на всей остальной
территории штата. Здесь деньги служат тем же целям,
что и у северян. Разница только в подходе к делу. Мно-
гие обиды и оскорбления, которые у племен хупа или
юрок подлежали оплате, члены племени помо и их
соседи игнорировали или разрешали споры другим пу-
тем. Словом, деньги и здесь были важны, но не облада-
ли неограниченной властью.
От территории, где жили помо, до хребтов Сьерра-
Невады, охватывая всю долину реки Сакраменто, и от
Сан-Франциско к западу от Береговых хребтов до
верховьев реки Сан-Хоакин племена исповедовали
культ куксу. Это была характерная религиозная система,
связанная с тайными обществами, которые существова-
ли в каждой деревне в примерно одинаковой форме. Эта
религия находила публичное выражение в общинных
299
церемониях — плясках, исполнявшихся танцорами, на-
столько тщательно костюмированными, что их трудно
было даже узнать, но маски они не надевали. Лечение
было в руках шаманов, как и по всей Калифорнии. Ша-
манизм Калифорнии отличается исключительной проду-
манностью ритуалов и приемов лечения. Шаманами
могли стать как мужчины, так и женщины, хотя у неко-
торых племен шаманами были только мужчины или
только женщины. Нередко происходили соревнования
в силе шаманов.
Помо и другие племена строили прочные каноэ —
бальсы из тростника (по-видимому, их и видел Фрэнсис
Дрейк, когда он побывал у берегов, где жило племя мивок,
в заливе Дрейка в середине XVI в.). Они также строили
плоты из бревен, на которых доплывали до морских
скал, где ловили устриц, крабов и морских животных.
На этой территории надо отметить то, что характерно
для всех калифорнийских племен в целом, — контраст
в уровне развития жителей низменных частей и горцев.
В долинах и у предгорий поселения были крупные,
социальные и политические институты более развиты,
религиозные системы сложнее, искусства и ремесла бо-
лее совершенные по сравнению с теми, какими обладали
жители гор. И в соответствии с относительной слож-
ностью культуры и общественной структуры здесь
наблюдается снижение интересов к таким церемониям,
как празднование половой зрелости девушек, На смену
этим обрядам приходят более сложные общинные обряды
тайных обществ и ритуал инициации юношей.
ЦЕНТРАЛЬНЫЕ РАЙОНЫ ШТАТА
Территория, непосредственно примыкавшая к заливу
Сан-Франциско, и прибрежная полоса к югу были засе-
лены в аборигенный период, но последующие события
так разбросали индейцев, что не осталось надежных све-
дений о том, какой образ жизни они вели. Что касается
долины Сан-Хоакин, то здесь, хотя и имело место боль-
шое уменьшение численности индейцев в последнее
время, все-таки существуют хорошие описания жизни
племен йокутс и мивок, которые занимали всю цен-
тральную Калифорнию от Береговых хребтов до хребтов
Сьерра-Невады,
300 Контраст между племенами йокутсов и мивоков та-
кой же, как и повсюду в Калифорнии: в основном менее
сложная культура в высокогорных районах и более бо-
гатая и сложная —на низменностях.
У йокутсов мы находим социальные системы, кото-
рые можно охарактеризовать как племенные, хотя и
микроскопичные по своему характеру. На территории
племени несколько деревень, занимавших один ограни-
ченный район, выказывали зависимость и подчинение
вождю, который был обычно старостой одной из дере-
вень. Эти подразделения племени мало чем отличались
друг от друга, и все они делились на две половины
(фратрии). Такие дуальнофратриальные системы с не-
большими вариантами существовали от северных границ
страны йокутсов и по всей южной Калифорнии; исключе-
ние составляли только племена луисеньо и диегоэньо.
Обычно фратрии делились на «сухопутные» и «водные»
группы, каждая фратрия ассоциировалась с рядом жи-
вотных или растений. Поэтому в какой-то степени фра-
трии были тотемными. Обычно они были экзогамными.
Можно было выбрать жену из другого племени, но из
фратрии, противоположной фратрии жениха. Междуфра-
триальные обязательства включали похороны и участие
в оплакивании покойника, а также, очевидно, какие-то
формы обрядовой вражды.
У племени мивок в дополнение к фратриальной си-
стеме существовала родовая организация. Как и все ка-
лифорнийские племена, йокутсы и мивоки счет проис-
хождения вели по линии отца.
Самым заметным явлением в материальной культуре
йокутсов на крайнем юге было появление гончарного
производства, но это было уже на последних фазах их
развития. Изделия были еще очень грубы, не было един-
ства стиля и техники, и они, как утверждает А. Кребер,
выглядят, пожалуй, как изделия экспериментаторов.
Как йокутсы, так и мивоки отличались скудностью
одежды. Дети не носили никакой одежды вплоть до по-
ловой зрелости. По достижении таковой женщины наде-
вали два небольших передника, прикрывавших их спе-
реди и сзади. Мужчины оставались голыми или иногда
надевали набедренную повязку из оленьей кожи.
Церемонии похорон у йокутсов были помпезными,
как и во всей Южной Калифорнии. У некоторых групп
йокутсов обряд посвящения юношей в члены общества 301
был связан с употреблением опьяняющего напитка из
травы дурмана (обыкновенного).
Другие племена
Этот общий обзор культуры племен центральной Ка-
лифорнии не включает сведений о племени вашо, жив-
шем в районе озера Тахо. Оно описано, вйдимо, вместе
с пайютами и шошонами, обитавшими к востоку от гор
Сьерра-Невады, и прибрежными племенами районов
Сан-Франциско и Санта-Барбара в разделе о племенах
Большого Бассейна. О прибрежных племенах можно
сказать очень мало. Они или почти полностью ассимили-
ровались, или рассеялись, оставив немногочисленные эт-
нографические свидетельства. От этих племен в живых
остались единицы. Но по всей вероятности, их культура
ничем особым не отличалась от общих этапов калифор-
нийской культуры, данных для обратных предположений
не имеется.
ЮЖНЫЕ ПЛЕМЕНА РАЙОНОВ ПОБЕРЕЖЬЯ,
ПРЕДГОРИЙ И ПУСТЫНИ
На восток и на юг от зоны обитания йокутсов начи-
нается обширная территория шошоноязычных племен,
родиной которых является Большой Бассейн. Шошон-
ские языки преобладали почти на всей территории Юж-
ной Калифорнии, кроме южной пограничной зоны и
района реки Колорадо, а на западе доходили до острова
Сан-Николас, самой западной точки распространения
юто-ацтекской языковой семьи.
Племена в горах Сьерра-Невада, к востоку от до-
лины Сан-Хоакин, принадлежат к общему типу кали-
форнийской культуры, характерному для племен, жив-
ших на холмистой и горной части страны, причем на
восточных склонах Сьерра-Невады эта культура заметно
тяготеет к системе культур Большого Бассейна. Из всех
этих племен самым многочисленным были моно. Они и
теперь сохраняют это положение среди коренного насе-
ления Калифорнии.
302 В собственно Южной Калифорнии различия в образе
жизни племен определялись средой обитания, — пу-
стыня, прибрежная равнина или горная система были
местом их расселения. Довольно полные этнографиче-
ские данные собраны по некоторым группам, жившим
вне зон влияния прибрежных миссий; из них, по-види-
мому, лучше всего известно племя кахуилла. Что ка-
сается остальных групп Южной Калифорнии, мы не мо-
жем здесь говорить о подлинно «аборигенных» условиях.
В целом группы индейцев классифицируются по их
ориентации на ту или иную миссию. Это удобно и отра-
жает действительную картину их расселения после
1769 г., но социополитическая ситуация до этого периода
в такой классификации не отражена.
Некоторые группы аборигенов настолько изменили
свой образ жизни под влиянием деятельности миссий и
контактов с другими группами индейцев, что их древняя
культура осталась только воспоминанием. О ней можно
судить лишь по историческим документам и немногим
сохранившимся предметам материальной культуры. Са-
мой примечательной группой из племен Южной Кали-
форнии можно считать племя чумаш района Санта-Бар-
бара и прибрежных островов. Их культура была ис-
тинно морской, они использовали лодки из деревянных
планок для плавания между материком и проливами,
между островами, для рыбной ловли, добычи тюленей,
нерп, выдры и торговли. Почти полностью забытое пле-
мя чумаш с их характерными лодками, сделанными по
принципу многих полинезийских лодок, оставило в анна-
лах истории всего лишь интригующую сноску для тех,
кто интересуется проблемой трансокеанских контактов.
Южная Калифорния отличается сухим, но довольно
мягким климатом и более чем достаточным наличием
желудей и семян, составлявших основу питания индей-
цев. Довольно много было и дичи — оленей, кроликов,
различных грызунов, горных баранов и их сородичей,
обитавших в пустыне. Короткие временные водотоки не
могли обеспечить индейцев рыбой, но по их берегам
росли ивы и другие растения, которые были необходимы
для различных ремесел, а в некоторые сезоны употреб-
лялись даже в пищу.
Деление племени на две половины, или фратрии, об-
наруженное у племен долины Сан-Хоакин, распростра-
303
нено по всей Южной Калифорнии. По всей вероятности,
политическая жизнь аборигенов базировалась на систе-
ме очень небольших племенных групп йокутского типа,
каждая из которых занимала довольно определенную
территорию, причем все они принадлежали к одному
типу культуры и говорили на одном языке. В период
после создания миссий индейцы этой территории могут
быть разделены на пять основных групп, ориентиро-
вавшихся на пять миссий: фернанденьо, габрилино, хуа-
нэньо, луисеньо и диегоэньо с центрами с Сан-Фернан-
до, Сан-Габриэль, Сан-Хуан-Капистрано, Сан-Луи-Рейез
и Сан-Диего.
Здесь следует отметить два четко выраженных южно-
калифорнийских комплекса в отличие от более северных
групп. Индейцы Южной Калифорнии, конечно, занима-
лись плетением корзин, но изготовляли также сосуды из
других материалов.
На островах, расположенных к северу и в прибреж-
ных районах, мы находим красивые чаши, сделанные из
мыльного камня, который индейцы добывали на морских
островах. В других местах Калифорнии существовало
гончарное ремесло. В отличие от грубых сосудов, кото-
рые мы находим в северной части страны, горшки на
юге Калифорнии имеют красивую форму и сделаны
очень искусно. Хотя они, вероятно, имеют юго-западное
происхождение, однако эти связи пока еще неясны. Дру-
гой элемент, явно пришедший из юго-западных районов
страны в Южную Калифорнию, — это рисунки из рас-
крашенного песка, хотя они более просты и лишены сим-
волического значения.
Религиозные и ритуальные обряды южнокалифор-
нийских племен отличались от обрядовой жизни северян,
на юге был центр обрядового потребления травы дур-
мана, или тотлаче в качестве рвотного и одурмани-
вающего средства при обряде посвящения юношей и
при других религиозных обрядах. Этот обычай дохо-
дил до района Техачапис, но свое происхождение он ве-
дет с юга, где обряд был особенно тщательно разра-
ботан.
В своей одежде, внешнем виде домов и в других чер-
тах племена Южной Калифорнии следуют общим типам
калифорнийской культуры. К чисто южнокалифорний-
ским чертам можно отнести ежегодные или по крайней
304
Индеец из племени модок.
мере периодические поминальные церемонии, включаю-
щие битье глиняной посуды. Последнее позволяет пред-
положить, что материальная жизнь этих племен, кото-
рую часто считали относительно бедной и примитивной,
фактически была не такой уж бедной, если они могли
позволить себе уничтожение собственности в таких боль-
ших масштабах. Нет никаких оснований предполагать,
что там формировались классы, хотя власть вождя на
юге была, видимо, более значительной, чем на севере.
Ему и его близкой родне оказывались знаки уважения.
На крайнем юге и до самого океана жили диегоэньо, 305
говорившие на языке юма и во всех проявлениях, кроме
одной черты, походившие на остальных южан. Здесь не
наблюдается тотемизма или фрагрий. Но имели место
локализованные патрилинейные кланы.
Итак, Калифорния была средой, в которой индейские
племена при сравнительно простой технике смогли со-
здать сложные религиозные и культовые системы. Неко-
торые из калифорнийских общин были самыми боль-
шими из когда-либо существовавших у народов, не
знавших земледелия. Численность жителей некоторых
полуоседлых поселений доходила у них до 2000 человек.
РАЗВИТИЕ КОНТАКТОВ
Развитие важных для истории Калифорнии контак-
тов приведено в нижеследующей таблице. Когда в XVI в.
Хуан Родригес Кабрилло и Фрэнсис Дрейк вступили в
контакт с калифорнийскими племенами, уровень разви-
тия племен произвел на них благоприятное впечатление.
Но длительные контакты начались не ранее конца
третьей четверти XVIII в., когда францисканцы начали
создавать там миссии. Первая была создана в Сан-
Диего, за ней вскоре последовали миссии в Сан-Луи-
Рейезе, Капистрано, Сан-Габриэле, Сан-Фернандо, Сан-
Буена Вентуре и в Санта-Барбаре. Эта цепь, протянув-
шаяся на север от Сан-Франциско, включала двадцать
одну миссию, а также их филиалы.
Испанские пришельцы оседали обычно на прибреж-
ной равнине и межгорных долинах Берегового хребта и
лишь в редких случаях проникали в глубь страны. Такая
колонизация во многом повлияла на дальнейшую исто-
рию калифорнийских индейцев.
Важные периоды и события в истории Калифорнии
1539—1769 гг. Период исследования: путешествия Кабрилльо,
Уоллоса, Дрейка; экспедиция Портола; открытие
залива Сан-Фрапциско.
1769—1832 гг. Период испанской колонизации; создание всех мис-
сий и их филиалов (1769—1821 гг.) и всех главных
испанских поселений и городов, включая Сап-Дие-
го, Лос-Анджелес, Санта-Барбару, Монтерей, Сан*
Франциско.
306 1812 г. Постройка форта Росс русскими.
1832—1846 гг. Мексиканский период: революция; секуляризация миссий; рассеивание индейцев.
1841 г. Создание предприятия Суттера в месте слияния рек Америкен и Сакраменто.
1846 г. Учреждение республики Калифорния; захват Кали- форнии Соединенными Штатами.
1848 г. Продажа русскими форта Росс Суттеру. Уход рус- ких из Калифорнии. Открытие золота на реке Аме- рикен.
1849—1851 г. Период золотой лихорадки: контакт между индей- цами и золотоискателями.
1851—1870 гг. Основание штата (1851 г.); преследование индейцев золотоискателями и белыми поселенцами; Северная Калифорния охвачена антикитайской истерией; в Сакраменто подписан договор (1851 г.), не ратифи- цированный сенатом; «пляска духов» в Северной и Центральной Калифорнии.
1870—1900 гг. 1900—1952 гг. Период дезорганизации и приспособления. Принятие федеральным правительством обязательств по отношению к индейцам; создание резерваций и ранчерий.
1953 г. «Акт терминации».
1954 г. Снятие обязательств с федерального правительства.
За этот короткий период времени вся система само-
бытной социальной организации и культуры аборигенов
подверглась коренным изменениям. Калифорнийские ду-
ховные миссии были созданы как автономные средства
обращения индейцев в другую веру. Индейцев вынуж-
дали переселяться в район миссии, заставляли носить
одежду, менять, хотя бы номинально, веру. Традицион-
ная религия индейцев подавлялась, их приучали к языку
колонизаторов. Вместе с тем индейцев обучали тому, что
несла с собой цивилизация: езде на лошади, животно-
водству, плотницким работам, строительству домов и
земледелию. В дополнение к деятельности миссий испан-
ский король выделил часть секуляризованных земель, и
они стали основой для создания интенсивного животно-
водства, специализировавшегося на производстве шкур
и сала на экспорт. И хотя здесь развивались основные
местные промыслы и ремесла, в целом штат зависел от
поставок промышленных товаров извне. Количество ис-
панских и мексиканских колонистов-ремесленников было
307
сравнительно небольшим. В основном общество состояло
из высшего класса представителей духовной и светской
власти, существовавшего за счет подневольного труда
индейцев. Продуктивность земель была высокой, даже
беднейшие слои населения не голодали, но разница в
уровне жизни белых и индейцев была велика.
Скученная жизнь в миссионерских поселках, европей-
ская одежда, антисанитария, новые болезни, принесен-
ные европейцами, вызвали высокую смертность среди
индейцев миссий. Для того чтобы увеличить число обра-
щенных в новую веру, миссионеры шли в глубь страны.
Таким образом племена Центральной Калифорнии также
попадали в зону колонизации; с другой стороны, часть
племен вынуждена была уходить все дальше и дальше
во внутренние части страны, чтобы избежать внимания
миссионеров. По всей Южной и Центральной Калифор-
нии началось всеобщее перемещение племен и отдельных
лиц на восток во внутренние долины и к подножию Сьер-
ра-Невады. Одним из результатов этого переселения
было быстрое смешение элементов религии и материаль-
ной культуры племен, а также приспособление их со-
циальных систем к новым условиям жизни. Неизбежным
явлением подобной ситуации было биологическое влия-
ние пришельцев, которое намного опережало их полити-
ческое и культурное влияние. Болезни широко распро-
странились по всей долине реки Сан-Хоакин и вызвали
катастрофическое уменьшение населения, даже не имев-
шего непосредственного контакта с испанцами. Это
можно объяснить тем, что индейцы бежали из долин на
восточные склоны Сьерра-Невады в попытке спастись
от все разраставшихся эпидемий.
О жизни этих «диких» индейцев, но уже далеко не
аборигенов, в послеколонизационный период нам из-
вестно очень немного, если не считать некоторых чрез-
вычайно скудных сведений в документах современников.
Многие племена быстро освоили лошадь, используя ее и
для верховой езды, и в качестве пищи. Одичавшие ло-
шади и скот процветали и за пределами зоны влияния
колонизаторов. Существуют предположения, что на вос-
точных склонах Сьерра-Невады в период с 1769 по
1849 г. получили развитие специфические (Steward,
1955 г.), социополитические «группы», названные Стю-
ардом неродственными общинами верховых кочевников.
308 В верховьях Сан-Хоакина сложились индейские обще-
ства, жившие набегами 1 с целью захвата лошадей и
скота, принадлежавшего испанцам. Они угоняли его
в места, куда карательные отряды колонизаторов уже
не доходили, так как они не отличались особой силой и
эффективностью. Хотя мы и не располагаем точными
данными, но есть все основания предполагать, что в те-
чение нескольких десятилетий на болотистых равнинах
центрального бассейна существовали общества конных
кочевников-пастухов, питавшихся в основном кониной и
пополнявших свои табуны набегами.
Роберт Хейзер (личное сообщение) пришел к выводу,
что если бы развитие упомянутых племен не было на-
сильственно прервано, то реорганизованные индейские
племена, обитавшие на западных склонах и во внутрен-
них долинах, могли бы изгнать всех испано-мексикан-
ских колонистов, деятельность которых постепенно осла-
бевала. После мексиканской революции 1832 г. духовные
миссии были секуляризованы Республикой и по идее
должны были быть переданы индейцам. Но фактически
их захватили крупные землевладельцы, а индейцы или
остались пеонами, или ушли на свои исконные земли
или на новые земли в глубине страны. Этот уход, однако,
не означал возврата к самобытной культуре аборигенов,
и новые общества создали уже совершенно иную куль-
туру, которая явилась комбинацией индейских и евро-
пейских черт и языков.
Проблемы контактов, которые неминуемо возникали
у индейцев юга и центра страны, не затронули северо-
восточные районы Калифорнии. Испано-мексиканское
влияние ограничивалось узкой прибрежной полосой и
в основном не шло дальше Сан-Франциско. В противо-
вес учреждению русскими аванпоста на побережье к се-
веру от Сан-Франциско в форте Росс в 1812 г. испанцы
создали свои миссии и на севере, где они дошли до до-
лины Сономы, считая эти акции контрмерой, балансирую-
щей пребывание русских в форте Росс. Кроме того, сами
калифорнийские власти, не обладая достаточными воз-
1 Здесь и в других местах текста повторяется расистская версия
буржуазных историков, согласно которой индейцы повсюду якобы
были «бандитами», «дикарями», «убийцами», а их вооруженное со-
противление белым колонизаторам являлось не чем иным, как «на-
летами». — Прим, ред,
309
можностями и энергией, чтобы справиться с мнимой
угрозой со стороны русских, позволили швейцарскому
авантюристу Джону Суттеру основать колонию Новая
Гельвеция у слияния рек Сакраменто и Америкен. Эта
колония была лучшим фортификационным сооруже-
нием в Калифорнии и практически полностью себя
обеспечивала продукцией сельского хозяйства и про-
мышленных предприятий с использованием труда евро-
американцев. Местные индейские племена часто давали
необходимую для этого процветающего комплекса рабо-
чую силу. При строительстве лесопильной фабрики на
берегу реки Америкен один из служащих Суттера —
Джон Маршалл открыл золото, что послужило началом
лихорадки, сокрушившей Суттера и полностью повер-
нувшей ход истории в Калифорнии.
Форт Росс был создан для обеспечения русских мор-
ских промыслов на Аляске и как центр сбора шкурок
морских выдр. Первая цель так и не была достигнута.
Влажное, подверженное ветрам побережье, на котором
был создан форт, давало очень плохой урожай и никак
не могло стать русской житницей, обеспечивавшей мор-
ские промысла на Аляске. В течение ряда лет форт Росс
был центром довольно интенсивного отлова каланов.
В конце концов форт был продан Суттеру, не оставив
особого отпечатка на жизни коренных калифорнийцев,
за исключением, может быть, того, что племя помо (Os-
walt, 1958) обогатилось генетически за счет русских и
алеутов и пополнило свой язык заимствованиями из рус-
ского языка Г
В 1846 г. в результате Мексиканской войны и Дого-
вора Гидальго из Гваделупы Калифорния стала частью
Соединенных Штатов1 2. Открытие золотых россыпей
вскоре привлекло сотни тысяч авантюристов, особенно
в район Сан-Франциско и западного подножия Сьерра-
Невады. Хотя в Береговом хребте находили мало зо-
1 Автор тенденциозно описывает историческое значение русской
колонии в Северной Америке. В исследованиях ряда русских и со-
ветских историков дана полная картина миссии форта Росс, пока-
зано и позитивное влияние русских на культуру племен этого райо-
на.— Прим., ред.
2 Агрессия США против Мексики в 1846 г. была одной из за-
хватнических войн американского капитализма; Калифорния не про-
сто «стала частью» США, опа была насильно присоединена к ним.—
Прим. ред.
310 лота, старатели и изыскатели перекопали и этот район
почти полностью. Для многих племен данной территории
это явилось первым контактом, может быть, даже первым
пониманием того, что существуют и неиндейские народы.
История контактов белых с индейцами во время пе-
риода золотой лихорадки трагична. Золотоискатели на-
прочь забыли о правах предыдущих поселенцев или ин-
дейцев. Например, земли Суттера были опустошены,
урожаи сожжены или разграблены, скот угоняли, на
чужой земле строили города, не спрашивая никакого
разрешения. С индейскими племенами поступали еще
хуже. За период 1850—1880 гг. зафиксирована целая
серия индейских «войн». В большинстве своем это была
просто садистская резня беззащитных индейцев, винов-
ных лишь в том, что они сопротивлялись хищным золо-
тоискателям, стараясь защитить себя или своих жен ог
нападений и насилования. Иногда лишь в качестве спор-
тивного удовольствия белые устанавливали шахтные
шланги и под большим давлением пускали воду, бук-
вально смывая с земли индейские селения. В городах
долины реки Сакраменто возникла целая банда охотни-
ков за индейцами, которые преследовали и убивали
практически безоружных и беззащитных индейцев про-
сто так, ради спорта. Один из таких охотников укра-
сил перед своим домом дерево черепами индейцев. Од-
нако военное министерство США ни одну из этих «войн»
таковыми не считало
На северо-западе прибрежные племена оказывали
сопротивление белым. Стычки возникали из-за претен-
зий, предъявлявшихся индейцами по поводу нанесен-
ного им ущерба белыми. Разъяренные и не признавав-
шие каких-либо претензий, белые отказывались платить,
и их убивали в соответствии с законами племени. Месть
рождала месть, и в конце концов в заливе Гумбольдта
учредили военный флот в целях поддержания мира на
севере штата2. Эти отчаянные условия заставили об-
1 Не следует забывать, однако, что белые золотоискатели были
американскими гражданами и их интересы обеспечивались, а бес-
чинства поддерживались силой оружия армии США. — Прим. ред.
2 Автор, по существу, повторяет официальный тезис американ-
ской историографии, согласно которому индейцы всегда были «пер-
вопричиной» так называемых «индейских войн»: их убивали, отби-
рали у них землю и их же обвиняли в том, что армия применяла
оружие! — Прим. ред.
311
щину Милл Грика из племени яхи (яна) скрыться и
избегать каких-бы то ни было контактов с белыми и
тайно вести уже «модифицированную» аборигенную
жизнь до того момента, пока последний из этого пле-
мени индеец по имени Иши не сдался властям в Оро-
вилле, Калифорния, в 1911 г. (Kroeber, 1961).
Попытки отрегулировать беспорядки в стране не
привели ни к чему. Был созван съезд всех племен Ка-
лифорнии (он не представлял все племена до единого,
но явился форумом для представителей племен Север-
ной и Центральной Калифорнии), на котором была уста-
новлена цена за экспроприированную у индейцев зем-
лю и оговорены условия, на которых должны строиться
взаимоотношения между белыми и индейцами. Этот до-
кумент был подписан многими индейскими вождями, но
не был ратифицирован сенатом. Последующие попытки
регулирования жизни индейцев были также безуспеш-
ными. В конце 1800-х годов индейцам были отведены
земли под резервации, но их желания и нужды никто
не учитывал. Зачастую переселенные индейцы просто
рассеивались, возвращаясь на свои исконные земли.
По всей Северной Калифорнии часто на окраинах бе-
лых поселений возникали «индейские поселки». В них
индейцы влачили жалкое существование, питаясь отхо-
дами, попрошайничая, нанимаясь на сельскохозяйствен-
ные работы, занимаясь проституцией. Такие поселки
обычно возникали в районах с менее благоприятными
условиями для занятия земледелием. Когда золотая
лихорадка утихла, богатые долины центральных райо-
нов штата были быстро заселены и распаханы. Самые
многочисленные и процветавшие племена долин были
быстрее остальных выселены или ассимилированы.
Остатки этих групп ушли в горы и предгорья или канули
в неизвестность на маленьких ранчериях на задворках
городов белых. Возможно, благодаря тому, что культу-
ра аборигенов развивалась в небольших и социально
гибких группах, многие индейцы как индивиды смогли
приспособиться к новой обстановке. Они овладели ре-
меслами, которые были нужны белым, сумели адапти-
роваться в данных социальных и экономических усло-
виях и ассимилировались в общей массе населения или
смешались с другими индейскими племенами, теряя
свои племенные отличия. В начале 70-х г. XIX в. в штате
31‘2 Невада возникло индейское возрожденческое движение
«Пляска духов», захватившее деморализованные племе-
на Северной и Центральной Калифорнии. Многие черты
традиционной религии аборигенов, особенно культ
Куксу, претерпели значительные изменения под влия-
нием этого движения.
В период золотой лихорадки в Калифорнии возник-
ли две новые культурные традиции, о которых сравни-
тельно мало известно. Мужчины из Полинезии, так на-
зываемые «канаки», нередко нанимались матросами на
корабли. Как и другие моряки, они часто сбегали с ко-
рабля в Сан-Франциско в поисках удачи и золота. Их
влияние на индейцев Калифорнии практически игнори-
руется. По моим субъективным впечатлениям браки
между ними и индейцами оставили свою печать на фи-
зическом облике племени помо. Кроме того, некоторые
элементы полинезийской музыки сказались на вокаль-
ном искусстве этого племени.
Еще меньше нам известно о влиянии сотен тысяч
китайцев (мужчин), привезенных в Калифорнию для
железнодорожных работ. Не может быть сомнений, что
это привело к проникновению новых генов в среду ин-
дейского населения. Поверье китайцев, что мясо дикой
кошки укрепляет мужество человека, обеспечило индей-
ским охотникам рынок сбыта. Исследуя язык вашо, я
обнаружил в нем один заимствованный у китайцев тер-
мин. Вот и вся имеющаяся информация о китайском
влиянии.
Судьба северных индейских племен, боровшихся с
белыми, была более удачной. Им были отведены резер-
вации на их старых землях. Там они приспособились
к значительно изменившемуся образу жизни, в котором
важное место заняла рубка леса, разведение молочного
скота и земледелие, причем они до наших дней не поте-
ряли полностью ни языка, ни своей культуры. По всей
внутренней долине выжили группы индейцев, которых
называют «индейцами» или им даются племенные на-
звания, такие, как «шаста» или «марипоса», хотя слова
эти не имеют никакого этнического значения вообще..
Часто индейцы не имеют понятия о древней культуре
своего племени, помнят только некоторые предания и
очень поверхностно знают свой язык. Некоторые из них
живут хорошо, а некоторые — в полной нищете.
313
В Южной Калифорнии индейцы духовных миссий
смешались с населением, а все более доминирующее
англо-американское население часто считает их мекси-
канцами. До второй четверти XX века в большинстве
городов Южной Калифорнии было по одной или более
семей, которые называли себя, да их и все называли,
«индейцами».
После опубликования знаменитой трагической пове-
сти «Рамона» и книги, полной исторических фактов,
«Век Позора», которые привлекли внимание обществен-
ности к судьбе индейцев Калифорнии, были предпри-
няты шаги для стабилизации их существования. К тому
времени почти не было уже земли, которую можно бы-
ло бы отвести под большие или малые резервации. Вме-
сто этого были признаны права индейцев как владель-
цев участков, или скваттеров, на общественных землях;
кроме того, были куплены небольшие участки и взяты
под опеку. Племя кагуилья в Южной Калифорнии полу-
чило довольно большую территорию, как и племена мо-
хавов в районе Колорадо. А вообще резервации в луч-
шем случае насчитывали несколько тысяч акров земли,
чаще всего несколько сотен, а нередко даже не более
десятка акров. Во многих случаях на первых порах это
было удовлетворительной акцией, так как узаконивало
создавшееся положение и не требовало перемещения на-
селения.
Но управлять этими территориями было нелегко.
Свыше сотни отдельных участков земли были отведены
под резервации, позже названные «раичериями». Бюро
по делам индейцев, первоначально организованное для
управления крупными резервациями в равнинной части
и на юго-западе, не было готово к тому, чтобы за-
няться делами всех индейцев Калифорнии. Принадле-
жавшие последним участки, за которые государство те-
перь несло ответственность, было трудно улучшать и
развивать на них хозяйство ввиду их малых размеров
и большой разрозненности. Службы были открыты в го-
родах Сакраменто и Риверсайде; в Риверсайде была
открыта специальная школа для индейцев. Однако на-
личие Бюро скорее было проклятием для индейских пле-
мен, чем благом. Управление штата и местные власти
игнорировали индейские проблемы, так как формально
они были в компетенции федеральных властей. В то же
314 время федеральное правительство США никогда не бы-
ло в состоянии разработать систему, с помощью кото-
рой оно могло бы управлять этими землями в интересах
индейцев. Часть земель последних оказалась исключи-
тельно ценной. Так, например, территория около Палм-
Спрингс, которая стала всемирно известным курортом,
почти полностью охватывает участки, принадлежащие
индейцам, которые таким образом извлекают выгоду
из своих земель. Другие земли были чересчур отдален-
ными, засушливыми и слишком небольшими по пло-
щади для того, чтобы на них можно было развернуть
большое хозяйство. В результате они были либо бро-
шены, либо, в лучшем случае, стали местом районов ни-
щеты. Были и традиционные общины, давно осевшие
на местах и связанные с миссиями, такие, как общины
долин Пала и Паума, где на жизнь индейцев в очень
небольшой степени влияло наличие или отсутствие фе-
дерального правительства. По сравнению с индейцами
Великих равнин и Юго-Запада калифорнийские индейцы
имели значительно большие возможности слияния с бе-
лыми и приобщения к английской культуре; они по-
сещали смешанные школы и скорее считали себя
одной из этнических групп среди пестрого американ-
ского общества, чем особой группой аборигенов. Такие
индейцы часто покидали резервации и ранчерии и про-
бивали себе собственный путь в современную жизнь.
Другие оставались на самых задворках современного
общества, зависели от помощи федерального прави-
тельства, а если покидали свои крощечные резервации,
то становились источником рабочей силы для самых ма-
лооплачиваемых профессий.
Устанавливая политику прекращения опеки над ин-
дейцами (политику «терминации») федеральное прави-
тельство в резолюции № 108 Палаты представителей
в 1953 г. особо выделило индейцев Калифорнии из числа
других групп, которые выходили из-под попечительства
федеральных властей. По-видимому, это объяснялось
тем, что группа индейцев Калифорнии практически
могла сама справляться со своими проблемами, по край-
ней мере в тех масштабах, в каких она это делала до
решения Палаты представителей. Однако истинной при-
чиной для принятия этой резолюции был тот факт, что
она «разрешала» дилемму, которую Бюро по делам ин- 315
дейцев разрешить не смогло.
У самих калифорнийских индейцев этот разрыв с фе-
деральными властями не вызвал энтузиазма по двум
причинам. Некоторые общины, которые еще сохраняли
отчасти элементы аборигенной культуры и организации,
были против прекращения опеки, так как это означало
лишение услуг федерального правительства, от которых
уже зависела их жизнь. А большинство возражало про-
тив этой перемены не потому, что они теряли какие-то
услуги, которые в лучшем случае все равно сводились
к минимуму, а потому, что правительство США остав-
ляло их с проблемами, которые оно должно было ре-
шить. Они считали, что в течение того периода, когда
правительство несло ответственность за индейцев, оно
обязано было сделать все необходимые улучшения и
развернуть хозяйство на землях индейцев, как это было
сделано на других землях. Как опекун, правительство
не должно быть освобождено от ответственности до того
момента, пока оно не выполнит своих обязательств.
Для всех индейцев вековой проблемой оставался во-
прос о компенсации за экспроприированные у них земли.
Для большинства из тех, кто приспособился к совре-
менной жизни и почти утратил свою принадлежность
к индейцам, этот вопрос остается единственным.
Ввиду хаотического состояния дел в прошлом Бюро
и федеральное правительство были поставлены перед
почти неразрешимой задачей распределения денег, ко-
торые были выделены Комиссией по искам индейцев
США (действия которой не следует смешивать с резо-
люцией № 108) для компенсации индейцев Калифор-
нии. Предстояло составить списки, выработать опреде-
ление того, кто должен считаться «индейцем», опреде-
лить его права. Примерно целое десятилетие шли сове-
щания по всему штату. Достигнутые решения редко
удовлетворяли как правительство, так и индейцев, при-
чем и в среде самих индейцев мнения резко расходи-
лись.
Между тем управление штата и местные власти,
взяли на себя управление делами индейцев, приняли их
под свою юрисдикцию как граждан, не имеющих осо-
бого статуса. Ввиду крайней бедности и отсутствия об-
разования многим из них необходимо было оказывать
316 материальную поддержку со стороны органов социаль-
ного обеспечения и бесплатную врачебную помощь. Для
большинства индейцев Калифорнии ситуация стала
все-таки несравнимо лучше, чем в прошлом, когда феде-
ральное правительство было где-то далеко и действо-
вало крайне неэффективно. Представитель отдела соци-
ального обеспечения и работник здравоохранения граф-
ства были реальными людьми, которые откликались на
возникавшие проблемы сегодняшнего дня. Однако ста-
рый вопрос о правительственной опеке и удовлетворе-
ния земельных исков индейцев не был снят с повестки
дня и не решен полностью. Теперь индейцы ходят в ка-
лифорнийские школы и получают материальную по-
мощь, пожилые и слепые получают пенсию, безработ-
ные-— пособие по безработице, все они имеют право на
бесплатное медицинское обслуживание и другие услуги.
И все-таки многие индейские общины находятся на са-
мой низкой ступеньке социально-экономической лестни-
цы и не могут похвастаться тем, что имеют долю в бо-
гатстве современной Америки.
На сегодняшний день в Калифорнии официально
насчитывается 40 000 местных индейцев из общего на-
селения штата примерно 18 000 000 человек. В эту цифру
входит большинство обитателей резерваций, ранчерий,
традиционных индейских общин. Невозможно подсчи-
тать, сколько индейцев, полностью приспособившихся к
современной жизни, проживает в городах и сельских
поселках Калифорнии. По меньшей мере еще 40 000 ра-
ботает в самых различных областях деятельности, не
ощущая дискриминации или какого-либо неудобства
из-за своего индейского происхождения. Некоторые из
них не теряют связь со своим прошлым, что выражается
в их активных выступлениях за права своего народа.
Другие едва ли знают о своем индейском происхожде-
нии. Возможность получить компенсацию за отобран-
ную у индейцев землю привела к тому, что тысячи лю-
дей хотят ныне доказать, что они индейцы. Габрилино,
например, как племя уже исчезли, но примерно 1500 че^
ловек претендуют на свою принадлежность к племени и
требуют своей части возмещения за экспроприированную
землю.
В связи с вышеуказанной резолюцией № 108 штат
Калифорния учредил Комиссию по делам индейцев,
317
в которую вошли юрисконсульты, чиновники, ведающие
вопросами социального обеспечения и просвещения, и
выдающиеся деятели индейского происхождения. Пока
Комиссия не сделала ничего, кроме сбора информации
о нуждах индейцев. Разногласия в среде самих индей-
цев затрудняют работу Комиссии.
Но возникла еще одна проблема, которая специфич-
на только для Калифорнии. Кроме индейцев местного
происхождения, в Калифорнии живет неопределенное
количество индейцев, которые мигрировали в Калифор-
нию, в основном в районы Лос-Анджелеса и залива
Сан-Франциско. По подсчетам, таких лиц имеется от
40 000 до 100 000. Эти люди заявляют, что их добро-
вольный уход из резерваций не освобождает федераль-
ное правительство от обязанности оказывать им финан-
совую помощь и предоставлять возможность получать
образование. Они также претендуют на особый голос
в деятельности государственной Комиссии по делам ин-
дейцев. Опять-таки контраст в жизненных условиях та-
ких индейцев огромен. Некоторые из них добились
больших успехов в области права, кинематографии и
разных видах высококвалифицированного труда. С дру-
гой стороны, многие индейцы из резерваций совершенно
не подготовлены к городской жизни и опустились на
самую низкую ступень американского общества. Ввиду
того что эти калифорнийцы ведут свое происхождение
из всех уголков страны и сохраняют связи с родными
резервациями, события в Калифорнии имеют важное
значение и для жителей отдаленных равнин Южной Да-
коты и нагорий юго-запада.
Сейчас невозможно предсказать, как пойдет дальше
жизнь индейцев Калифорнии. По всей вероятности, за
некоторыми исключениями, индейцы на том или ином
уровне будут ассимилироваться в общей жизни штата.
Глава 9
ИНДЕЙЦЫ СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО
ПОБЕРЕЖЬЯ СЕВЕРНОЙ АМЕРИКИ
(ТЛИНКИТЫ)
Ю. П. Аверкиева
На Тихоокеанском побережье Северной Америки, от
Берингова пролива на севере до пролива Хуана-де-Фу-
ка на юге, в течение многих веков до открытия мате-
рика европейцами развивалась оригинальная индейская
культура рыболовов и охотников. Территория этого рай-
она представляет собой изрезанное фиордами и зали-
вами побережье с примыкающими к нему островами.
Крупнейший из этих островов — Ванкувер; на севере
залив Королевы Шарлотты отделяет его от островов
этого же названия. Пролив Диксон-Этранс отделяет
острова Королевы Шарлотты от островов Аляски —
Принца Уэльского, Баранова, Чичагова, Адмиралтей-
ства и др. От внутренних частей материка побережье
отделено хребтом Скалистых гор.
Благодаря высокой влажности и сравнительно мяг-
кому климату низины и склоны подступающих к побе-
режью гор покрыты пышной растительностью. Фауна
побережья также отличалась богатством и разнообра-
зием. В море в изобилии водились киты, морские сви-
ньи, котики, тюлени, треска, палтус, сельдь. Огромными
косяками появлялись на побережье лососи, ежегодно
поднимавшиеся вверх по рекам для нереста. Ранней
весной в крупных реках побережья (Фрейзер, Китимат,
Насс, Чилкат) появлялись косяки рыбы-свечи.
Природа этого района обеспечивала богатые пище-
вые ресурсы. Она благоприятствовала развитию куль-
туры, зависящей от моря как в отношении средств су-
ществования, так и в отношении транспорта.
В течение девяти тысячелетий (Borden, 1962, р. 19)
северо-западное побережье было ареной развития
Рис. 12. Карта расселения индейцев северо-западного по-
бережья.
320 своеобразной индейской культуры, основанной на ловле
лососей и охоте на лесных и морских животных.
Археологические находки в дельте реки Фрейзер, да-
тируемые 1-м тысячелетием до н. э., свидетельствуют,
по словам канадского археолога Г. Бордена, «о хорошо
оформившихся чертах культуры северо-западного побе-
режья с ее ориентацией на море, высоким развитием
обработки дерева, большими селениями и вместитель-
ными домами вдоль берега». Древнейший центр этой
культуры исследователи находят в дельте реки Фрей-
зер и низовьях реки Колумбии (Willey, 1966 р. 465—466).
Лексико-статистические исследования известного
лингвиста США М. Суадеша привели его к выводу, что
древнейшими обитателями северо-западного побережья
были индейцы языковой семьи мосан, обитавшие там
в 7-м и 8-м тысячелетиях до и. э. и распавшиеся позднее
на три языковые группы — вакашей, чимакум и селиш.
Около 1-го тысячелетия до н. э. произошел раскол ва-
кашей на квакиютлей и нутки (Swaolesh, 1954).
Тлинкиты, хайда и цимшиян считаются более позд-
ними пришельцами на побережье, появившимися здесь
около тысячи лет назад и нарушившими непосредствен-
ные связи вакашей с эскимосами.
Ко времени открытия этого района Северной Аме-
рики европейцами населявшие его племена вели осед-
лый образ жизни. Большую часть года они жили в по-
стоянных деревнях, состоявших из больших общинных
дощатых домов, покидая их лишь летом на время пу-
тины. Рыболовство обеспечивало индейцев постоянным
продуктом питания. Главное значение в их экономике
имела ловля рыб из семейства лососевых (чавыча, нер-
ка, кижуч, семга, кета, горбуша). Рыбу вылавливали
в огромных количествах и делали большие запасы на
зиму юколы и рыбьего жира, часть которых шла на про-
питание, часть — на пиры и на продажу.
Важное место в рационе индейцев занимала рыба-
свеча: вываривавшийся из нее рыбий жир был единст-
венным жировым продуктом в их диете. Охота и собира-
ние растительной пищи — ягод, корней — также были
важны для индейцев. Ходом различных пород про-
мысловой рыбы определялся хозяйственный календарь
индейцев, в котором различались два сезона: летний и
зимний. Первый был временем изобилия и активного
321
труда, временем заготовки продуктов на зиму. Зима же
была периодом ремесленного труда, охоты в лесу, тор-
говли и обрядовой жизни.
Уровень развития промыслового хозяйства у всех
племен был в общем одинаков. Техника рыболовства
достигла значительного совершенства как в отношении
дифференциации и совершенствования орудий лова и
приспособления их к разнообразным условиям лова раз-
личных пород промысловой рыбы, так и в отношении
специализации самих рыболовов. Рыбу ловили при по-
мощи запруд или запоров, сетей, неводов, саков, крюч-
ков, острог, граблей. Лодки были важнейшим орудием
производства индейских рыбаков. Это были лодки-дол-
бленки различных размеров, вмещавшие от трех до ста
человек; в изготовлении их индейцы достигли высокого
мастерства.
Учитывая первые сообщения о громадных количе-
ствах рыбы, появлявшейся в реках северо-западного
побережья, а также эффективность применявшихся ин-
дейцами средств для ловли рыбы и мастерство, накоп-
ленное в результате опыта сменявшихся поколений,
можно допустить сравнительно высокую производитель-
ность труда в рыболовном промысле индейцев, обеспе-
чивавшую возможность производства значительных из-
лишков пищевых продуктов. По-видимому, здесь созда-
лись такие условия производства, в которых, по словам
Ф. Энгельса, «...рабочая сила человека становится спо-
собной давать значительно больше продуктов, чем
это необходимо для существования производителя...»
(Маркс, Энгельс. Соч., изд. 2-е, т. 21, с. 175). Эта
возможность производства прибавочного продукта при-
вела к чрезвычайно важным социальным последствиям.
Она создала основу для развития обмена, ремесла, на-
копления богатств, для возникновения эксплуатации. По
уровню социально-экономического развития племена се-
веро-западного побережья нередко, и совершенно спра-
ведливо, сравниваются с земледельческими народами.
Но в отношении их часто применяется термин «оседлые
собиратели». Этим подчеркивается их сходство и в то
же время отличие от производящего хозяйства наро-
дов — земледельцев и скотоводов.
Как известно, неолитические и энеолитические куль-
туры обычно развивались на основе возникновения
322 земледелия и скотоводства. Северо-западные же племена
пошли по другому пути магистрального развития чело-
вечества. На основе специализированного рыболовства
и охоты они вплотную подошли к эпохе распада родово-
го общества и зарождения отношений частной собствен-
ности. Однако в этом отношении они не являются единст-
венным исключением. Тем же путем шло развитие ин-
дейцев района Великих озер, реки Юкон и южного по-
бережья полуострова Лабрадор, индейцев калуза Фло-
риды, рыболовов-охотников Северной Евразии, носите-
лей археологической кельтеминарской культуры (IV в.
до н. э.) в Приаралье, ряда племен рыболовов Африки.
Все эти народы на основе так называемого «присваиваю-
щего» хозяйства достигли последнего этапа первобытно-
общинной формации, характерными чертами которого
были разложение и отживание норм первобытного ком-
мунизма и вызревание основ раннеклассового общества.
Особенности этой эпохи перехода от доклассового
родового общества к классовому предельно четко были
определены в свое время Ф. Энгельсом. Охарактеризо-
вав сущность родового общества, Ф. Энгельс (Маркс,
Энгельс. Соч., изд. 2-е, т. 21, с. 26) писал: «...в рам-
ках этой, основанной на родовых связях структуры об-
щества, все больше и больше развивается производи-
тельность труда, а вместе с ней — частная собственность
и обмен, имущественные различия, возможность пользо-
ваться чужой рабочей силой и тем самым основа клас-
совых противоречий: новые социальные элементы, кото-
рые в течение поколений стараются приспособить старый
общественый строй к новым условиям, пока, наконец,
несовместимость того и другого не приводит к полному
перевороту». Данная Энгельсом характеристика полно-
стью применима к состоянию индейского общества на
северо-западном побережье Северной Америки к началу
XVIII в. Имеющиеся в распоряжении нашей науки дан-
ные позволяют довольно отчетливо проследить процессы
зарождения внутри еще родового по своей структуре об-
щества, отношений имущественного неравенства, вызре-
вания основ наступающей эпохи классового общества.
Накопленные сейчас этнографические и исторические
данные о племенах северо-западного побережья убеди-
тельно свидетельствуют о том, что ко времени колони-
зации индейское общество этого района не было уже
323
бесклассовым родовым обществом. Родовой строй в исто-
рии всех племен побережья был уже пройденным этапом.
К концу XVIII в. материнский род как экономиче-
ская единица уже уступил свое место большесемейной
общине с характерным для нее дуализмом переходного
от рода к патриархальной семье института. Наряду с
появлением частных богатств и патриархального рабст-
ва развивались нормы отцовского права. Патрилокаль-
ные браки были уже довольно установившейся практи-
кой, сосуществовавшей с матрилокальностыо и авунку-
локальностью. Хорошо прослеживалась также тенденция
к патрилинейности счета происхождения и наследования.
Росло значение территориальных связей. Первоначально
они облекались в форму свойства и фиктивного род-
ства, но позднее выступали в своем чистом виде. Скла-
дывалась многородовая деревенская община, аналогич-
ная сельской общине земледельцев (Аверкиева, 1961).
В то же время общество северо-западных индей-
цев не было еще классовым. Отношения частной
собственности зарождались в рамках общества с пре-
обладанием коллективной собственности на основное
средство производства — землю, и долгое время обле-
кались в оболочку общинно-родовой коллективной
собственности. Частная и общая собственность еще
полностью не отдифференцировалась и находилась в
руках вождей родов и родовых групп, по традиции
считавшихся еще организаторами коллективного хо-
зяйства рода или большесемейной общины и всячески
пытавшихся укреплять веру в эту традицию. В рамках
этих хозяйственных коллективов и возникает эксплу-
атация вождями своих сородичей, наряду с эксплуа-
тацией рабов, но она маскируется под формы родовой
взаимопомощи, а рабы условно включаются в рамки
фиктивных родственных связей. Характерной чертой
всех общественных институтов этой эпохи была их
противоречивость, когда каждый институт был чреват
своей противоположностью.
Такова была общая линия развития индейских ры-
боловов северо-западного побережья.
Однако, несмотря на общность исторического пути
в социальной и духовной жизни, в культуре отдель-
ных племен этого района прослеживаются черты свое-
образия и специфики, являющиеся следствием разно-
324 образных природных условий, этногенеза и историче-
ских связей отдельного племени с другими народами,
своеобразия культурных традиций. На этой основе
племена, населявшие побережье ко времени колони-
зации, распадаются на три большие группы: северную
(тлинкиты, хайда, цимшиян); центральную (кваки-
ютли, нутка и белла-кула) и южную (береговые сели-
ши и чинук).
Общие тенденции социально-экономического раз-
вития племен побережья находились в разной степе-
ни реализации у отдельных групп племен ко времени
их этнографических описаний. Однако акцентирова-
ние внимания на разнообразии социальных и религи-
озных институтов у этих племен вне их истории при-
вело многих исследователей к выводу, что на одина-
ковой производственной основе общественные отноше-
ния у различных групп племен развивались по раз-
ным путям. Иными словами, считалось, что племена
этого сравнительно небольшого района дают пример
многолинейной эволюции. Северная группа племен
якобы развивалась по пути материнско-родового
строя, сохранившегося чуть ли не до наших дней. Пле-
мена же юга этого района шли по пути патриархаль-
ной безродовой организации, а общественный строй
центральной группы являл собою переходную ступень
от патриархата к матриархату. В то же время при-
знавалось, что рабство и потлач были характерными
институтами для всех племен побережья. В результа-
те такого подхода к оценке общественной структуры
этих племен тлинкиты, хайда и цимшиян представали
как материнско-родовое общество с наследственным
рабством и имущественным неравенством. Этим ста-
ли обосновывать выдвинутое против учения Морга-
на о материнском роде, как древнейшей форме чело-
веческого общества, положение, что материнско-родо-
вая организация — поздняя форма социального уст-
ройства (Swanton, 1905).
ТЛИНКИТЫ
Попытаемся проследить отмеченные выше общие
тенденции общественного развития индейцев северо-
западного побережья на истории одного из типичных
325
племен этого региона — тлинкитов (Аверкиева, 1960).
Действительно ли данные об их социальном устройст-
ве во второй половине XVIII в. характеризуют их об-
щество на этапе материнско-родовой организации?
ТЕРРИТОРИЯ И РАННИЕ СВЕДЕНИЯ
Ко времени европейской колонизации северо-запад-
ного побережья тлинкиты населяли северную часть этого
культурного ареала, обитая на побережье юго-восточ-
ной Аляски и прилегающих к нему островах Баранова,
Чичагова, Адмиралтейства, Куприянова и других. Не-
большая группа внутриматериковых тлинкитов обитала
вокруг озера Тэслин. В пределах бывшей Русской Аме-
рики это было крупнейшее индейское племя. В настоя-
щее время тлинкиты живут в нескольких селениях в
пределах штата США — Аляски, а материковая группа
обитает на территории Канады.
Исторически фиксируемые контакты тлинкитов с
европейцами начинаются с середины XVIII в. Правда,
отдельные посещения европейскими мореплавателями
районов расселения тлинкитов имели место, начиная с
путешествий Габриэльо (1542 г.), Франциско Гали
(1582 г.), Лоренцо Феррара де Мальдонадо (1588 г.),
Хуана-де-Фука (1592 г.). Де Фонте (1640 г.), однако об
их контактах с индейцами ничего неизвестно. Наиболее
ранние сведения о тлинкитах содержатся в материалах
русской экспедиции Беринга-Чирикова в 1741 г. По на-
блюдениям участников этой экспедиции Г. Стеллера и
С. Хитрово насельники этого района рисуются как рыбо-
ловы и охотники, искусно обрабатывающие дерево и
пользующиеся каменными и медными орудиями. Выса-
дившись на небольшом острове Каяк, путешественники
обнаружили там дощатый дом, связку юколы, большие
стрелы (Steller, 1973). Дальнейшие сведения о тлинки-
тах доставлялись русскими промышленниками. Отры-
вочные сведения о них содержатся в описаниях путе-
шествий Хуана Переса (1774 г.), X. Ф. Бодега и Кадра
(1786 г.), Дж. Диксона и Портлока (1787 г.), Этьена
с Моррей (1775 г.), Дж. Кука (1778 г.), Лаперуза
Маршана (1790 г.), Ванкувера (1790—1794 гг.).
826
Мужчина из племени нутка. Рисунок с гравюры
с подписью «Макина вождь нутка». 1802 год.
Все эти сведения в целом характеризуют тлинкитов
XVIII в. как рыболовов-охотников и собирателей, как
прекрасных мореплавателей, воинственный и опытный
в торговле народ. Наибольшим спросом у них пользо-
вались медь и железо. Ко времени путешествия Дж. Ку-
ка тлинкиты вели активную торговлю мехами с Китаем
через посещавших побережье русских и других евро-
пейских торговцев. Десятки тысяч шкурок котика про-
давались тлинкитами в конце XVII в.
Более полные описания жизни тлинкитов стали по-
являться с начала XIX в. в дневниках, судовых журна_-
лах, описаниях путешествий и специальных работах
русских мореплавателей, торговцев и миссионеров.
Создание Российско-Американской компании повело к
более систематическому изучению индейцев. Можно 327
сказать, что служащими этой компании, миссионерами
и навигаторами были заложены основы этнографиче-
ского изучения тлинкитов. Первая попытка охарактери-
зовать социальное устройство тлинкитов была сделана
Ю. Ф. Лисянским (Лисянский, 1812). Его материалы
были расширены наблюдениями путешественников
Н. А. Хвостова и Г. И. Давыдова (Давыдов, 1810—
1812), а затем Ф. Литке (Литке, 1834). Огромное на-
учное значение имеют материалы, собранные служа-
щими Российско-Американской компании — К. Хлебни-
ковым, Ф. Врангелем, П. Тихменевым (Хлебников, 1861;
Wrangel, 1839; Тихменев, 1861). Особое место занимает
деятельность среди тлинкитов И. Вениаминова (Вениа-
минов, 1840). Его книга «Записки об островах Уналаш-
кинского отдела» содержит первое монографическое
описание тлинкитов и является первой в истории науки
монографией об одном из племен Северной Америки.
Много материалов по этнографии тлинкитов содержится
в документах Российско-Американской компании.
Большое значение для изучения тлинкитов имеет
работа архимандрита Анатолия (архимандрит Анато-
лий, 1906), посвященная описанию их социальной жизни.
После 1880 г. выходят в свет фундаментальные исследо-
вания по этнографии тлинкитов зарубежных ученых:
А. Краузе (1885), И. Петрова (1884 г.), А. Нибляка
(1890 г.) (Krause, 1885; Petroff, 1884; Niblack, 1890).
С начала XX в. изучение тлинкитов связано с именем
видного этнографа США Дж. Суантона (Swanton, 1908;
1909). После него большой вклад в изучение тлинкит-
ского общества внесли своими работами В. Гарфильд,
Ф. де Лагуна, К- Макклеллан, Ф. Дрюккер, Г. Барнет и
М. Барбо.
На основе имеющихся данных можно судить о ха-
рактере и степени социально-экономического развития
тлинкитов ко времени открытия европейцами района их
расселения.
РОДОВАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ
В этнографических исследованиях тлинкиты обычно
фигурируют в качестве типичного примера материнско-
родовой организации общества. Действительно, не
328 только в начале XIX в., но и в XX в. у них устанавли-
ваются еще следы дуально-фратриального и родового
деления. Тлинкитские фратрии носили тотемные назва-
ния Ворона и Волка (на севере последняя носила на-
звание фратрии Орла). Экзогамность была основным
признаком фратрии. Она определяла отношения между
людьми двух фратрий и даже с людьми одноименных
фратрий соседних племен хайда и цимшиян. Фратриаль-
ная экзогамия распространялась на одноименные фрат-
рии трех племен — тлинкитов, хайда и цимшиян. На-
пример, тлинкит фратрии Ворона не мог жениться на
женщине одноименной фратрии племен хайда и цим-
шиян.
В основе межфратриальных отношений лежали от-
ношения свойства. Но под последними скрывались оп-
ределенные производственные отношения, характерные
для архаического дуальноорганизованного племени.
В повседневной и обрядовой жизни тлинкитов вплоть
до начала XX в. они проявлялись в целом ряде взаим-
ных межфратриальных обязательств.
Сохранялось еще представление, что сооружение
дома, установка тотемного столба и изготовление то-
темных символов, совершение обрядов, связанных с
рождением или смертью, является обязанностью про-
тивоположной фратрии.
Каждая фратрия состояла из нескольких родов.
Первые русские исследователи социальной жизни
тлинкитов (Лисянский, Литке, Вениаминов, архиман-
дрит Анатолий) отмечали, что роды тлинкитов носят
названия животных. Ю. Лисянский (Лисянский, 1812,
1947), например, называя тлинкитские роды «поколе-
ниями», писал, что главные из них «суть: медвежье,
орлиное, воронье, косаткино, волчье». Литке (Литке,
1834, 1948) сообщал, что роды тлинкитов «носят назва-
ния от некоторых животных, как-то: вороний, волчий,
медвежий, орлиный». И. Вениаминов (Вениаминов, 1840)
насчитывал 12 тотемных родов тлинкитов, «называю-
щихся именем какого-нибудь зверя, птицы, рыбы и
других животных», и отмечал их фратриальную при-
надлежность. Джон Суантон насчитывал в начале
XX в. 14 основных родов тлинкитов. Однако, призна-
вая, что на родовых гербах изображались животные,
он необоснованно утверждал, что родовые названия у
тлинкитов носят топонимический характер (Swanton, 329
1908).
Анализ окончаний тлинкитских родовых названий,
проделанный И. Вениаминовым, убедительно показал
их двойственный характер. Родовые названия по жи-
вотным, устанавливал он, обычно имеют окончание
«куяти», или «еди», что означает «род», «порождение»
(Вениаминов, 1840). Другие же названия родов окан-
чиваются суффиксом «иттан», который расшифровы-
вается Вениаминовым как «ит» —дом, «тан» — обита-
тель. Видимо, эти названия указывают на родствен-
ные группы вторичного образования, представлявшие
собой разросшиеся домашние общины. Только роды с
названиями, оканчивающимися на «куяти», «еди»,
можно считать в качестве первоначальных, основных.
Заслуживает внимания в связи с этим наблюдение
В. Гарфильд, которая писала в 1947 г., что тлинкит-
ские кланы в селении Ангунь, носящие названия «де-
цитан и анкакитан», строго говоря, не являются клана-
ми, а объединяют потомков домовых общин, на что ясно
указывают их названия. Согласно традиции их предками
был род тленеди, «Люди Горбуши» (Garfild, 1947).
И фратрии и роды были матрилинейны и браки
матрилокальны. Однако, согласно сведениям первой
половины XIX в., уже практиковались патрилокаль-
ные браки, которые фактически преобладали в среде
вождей. Но в случаях таких браков мальчики по до-
стижении 10 лет должны были переселяться в домо-
хозяйство' брата матери.
В результате этой практики получил развитие инсти-
тут авункулата. Сын сестры был законным наследником
и воспреемником индейца. К нему переходило место
вождя рода со всеми его правами и имуществом. По на-
блюдениям архимандрита Анатолия, наследником счи-
тался самый младший племянник (сын сестры).
Экономической основой единства тлинкитского рода
была общность владения всевозможными угодьями, со-
ставлявшими основу их производственной деятельности.
Еще в конце XIX в. видный американский этнограф
Ф. Боас (Boas, 1889) установил, что «у тлинкитов, хай-
да и цимшиян каждый род имеет свои рыбалки, свои
горы и долины, на которых он имеет исключительное
право рыбачить, охотиться и собирать ягоды». Об этом
330 же писал и Дж. Суантон (Swanton 1908), изучавший
этот вопрос в начале XX в. Право рода на определен-
ный участок земли подкреплялось родовой легендой,
сюжет которой был основной темой родовых обрядов и
резьбы на тотемных столбах.
Ко времени этнографических описаний тлинкитский
род был уже делокализован, и части каждого рода мож-
но найти, как писал Ю. Лисянский (Лисянский, 1812),
в каждом селении. Однако изучение исторических и ар-
хеологических данных, преданий и генеалогических ле-
генд тлинкитов привело американских исследователей,
как свидетельствует один из них, к твердому убежде-
нию, что у тлинкитов «одноклановое селение представ-
ляет собою наиболее статичную и рудиментарную социо-
экономическую ситуацию» (Wike, 1957). Об этом же
писал в 1904 г. Дж. Суантон, характеризуя первона-
чальные роды тлинкитов как «своего рода локальные
подразделения, которые отличались от географических
подразделений тем, что были социальными подразделе-
ниями вместо того, чтобы объединять случайных обита-
телей одной местности» (Swanton, 1908). Даже будучи
уже расселенными по разным селениям, сородичи сохра-
няли представление об общности происхождения и общ-
ности прав на угодья. Признавалось еще право лю-
бого члена данного рода на пользование собствен-
ностью этого рода в любой общине, где он расселен.
Фактически, однако, необходимо было иметь пригла-
шение на использование этого права живущим в дан-
ном селении подразделением рода. «Кроме того, все
члены данного рода, — как пишет Макклеллан, — где бы
они ни жили, разделяют общее право на определенные
гербы, легенды, песни и другие прерогативы, так же как
и на определенные личные имена и названия домов»
(McClellan, 1954).
ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЕ ПОДРАЗДЕЛЕНИЯ
По данным И. Вениаминова, в начале XIX в. насчи-
тывалось около 6000 тлинкитов (Вениаминов, 1840). Все
они независимо от родов и фратрий были разделены на
13 территориальных подразделений, по-тлинкитски —
«куанов». Каждый куан имел определенные границы и
название, Таковы, например, Якутат-куан, Чилкат-куан,
Тлинкитский воин в доспехах.
332 Хуна-куан, Ситка-куан, Аук-куан, Хуцнуву-куан й т. Д.
Количество жителей куана варьировало от 100 до
1000 человек. Каждый куан имел от одного до трех
оседлых зимних селений и определенные рыболовные и
охотничьи угодья, распределенные между представлен-
ными в нем родами. В каждом куане были представле-
ны роды обеих фратрий. Общей тенденцией прежде бы-
ло равное представительство этих фратрий. Локализо-
ванное в куане подразделение того или иного рода со-
стояло обычно из братьев, сестер, детей сестер и детей
дочерей последних.
В литературе встречаются попытки отождествления
куана с племенем (Swanton, 1908), однако фактически
он представлял собою развивающуюся соседскую об-
щину, аналогичную сельской общине земледельцев.
В пределах куана кровное родство уступало место от-
ношениям свойства и соседским связям.
Археологическое исследование Ф. де Лагуны (La-
guna de 1960) в Якутат-куане свидетельствует о том, что
древние тлинкитские поселения не были большими и
многочисленными, что прежде роды жили отдельными,
но связанными между собой селениями. И даже теперь,
когда потомки нескольких родов живут в селении Ан-
гунь, «они признают, что составляют территориальную
общину, но выражают это словами, что они являются
группой «племен» или «наций», то есть группой родов».
Такие смешанные большие селения тлинкитов возник-
ли вследствие вызванной американской колонизацией
Аляски, концентрации в нескольких пунктах прежде
широкого расселенного индейского населения. В селе-
ниях, возникавших вновь, население различных родов
и даже куанов сильно смешивалось, в них появился ино-
племенный элемент — на юге индейцы хайда, на севе-
ре — атапаски внутренней Аляски. Все это ускоряло рас-
пад кровнородственных связей и замену их соседскими.
Возникновение таких селений стало общим явлением
после колонизации по всему побережью.
ДОМОХОЗЯЙСТВО КАК ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ЕДИНИЦА
Делокализованный тлинкитский род потерял свое
значение экономической единицы. Главной экономиче-
ской единицей в тлинкитском обществе к началу XIX в.
333
было домохозяйство, состоявшее из ядра: братьев с же-
нами, братьев их матери, их племянников ( дети сестер)
с женами, сыновей до 10 лет, незамужних дочерей и не-
редко замужних дочерей с мужьями. Члены домовой
группы жили в большом дощатом доме, насчитывая от
10 до 40 человек. Члены местного подразделения рода
обычно расселялись в нескольких общинных домах. Каж-
дый дом имел свое традиционное название, по которому
назывались и его обитатели. Большинство этих назва-
ний указывало на тотемное животное рода. В каждом
селении один из родовых домов носил имя родового то-
тема. Например, члены рода медведя имели дом «медве-
дя» в каждом селении, где они были представлены. Ес-
ли в селении несколько домов принадлежали одному ро-
ду, то один из них носил имя главного родового тотема,
тогда как названия других либо указывали на части
тела тотемного животного, либо на материал, форму, ло-
кализацию дома. Например, члены рода косатки в Ан-
гуни жили в трех больших домах, которые носили сле-
дующие названия: 1) дом косатки; 2) дом зубов косат-
ки; 3) дом спинного плавника ‘косатки (Garfield, 1947).
Домохозяйство было самостоятельной хозяйственной
единицей. Дом, большая лодка, важные орудия произ-
водства, большие ящики для хранения пищи, продукты
общего труда, обрядовые принадлежности, имена, гербы,
легенды — все это считалось общей собственностью домо-
хозяйства. Родовые земли были распределены между
домохозяйствами. «Кроме большого дома в селении,
каждая домашняя группа, — писал Дж. Суантон,—• вла-
дела обычно рекой или частью ее, с коптильней на ней,
где люди жили весну и лето, ловили, вялили и коптили
рыбу, охотились и ставили ловушки» (Swanton, 1908).
Глава домохозяйства руководил деятельностью его
членов и распоряжался имуществом.
ЗАНЯТИЯ
Тлинкиты не знали земледелия до прихода европей-
цев, однако на основе рыболовства, охоты и собиратель-
ства они, как и другие племена побережья, достигли
сравнительно высокого уровня экономического развития,
сопоставимого с уровнем развития многих земледельче-
ских племен. Их орудия производства—лодки-долбленки,
Тлинкитская накидка «чилкат»
Тлинкитская плетеная шляпа.
Тлинкитский
тотемный столб.
335
рыболовные крючки из дерева и меди, копья, гарпуны,
палицы, запруды — отличались высоким качеством обра-
ботки и большой эффективностью. После колонизации
свои достижения в области рыболовного производства
индейцы использовали, работая по найму на рыболов-
ных предприятиях капиталистов. Долгое время единст-
венным нововведением была лишь замена костяных и
медных крючков и наконечников железными. Большого
совершенства достигли индейцы в технике консервирова-
ния впрок рыбных уловов путем копчения и вяления.
Охота и собирательство имели важное, но второе после
рыболовства значение.
Оседлость и высокая производительность труда в
главных отраслях индейского хозяйства создавали осно-
ву для развития ремесла. Тлинкитам была известна хо-
лодная ковка меди. Из самородков меди их мастера-
медники изготовляли наконечники стрел и копий, кин-
жалы, дорогие украшения и особенно ценившиеся в об-
щественной жизни индейцев всего побережья медные
пластины (Аверкиева, 1959).
Высокого совершенства тлинкиты, как и другие ин-
дейцы северо-западного побережья, достигли в обработке
дерева и в художественной резьбе по дереву и кости. По-
крытые рельефной резьбой тотемные столбы высотой
15—20 метров, ставившиеся у домов и на могилах выда-
ющихся вождей индейцев, прославили индейских масте-
ров на весь мир. Художественно орнаментировались
почти все предметы быта индейцев, изготовлявшиеся из
дерева, кости и рога. Элементы орнамента были связаны
с тотемистическими представлениями индейцев, с их ро-
довыми генеалогическими легендами. Всем племенам
побережья была известна техника ткачества. Из шерсти
и пуха горных коз, из шерсти собак индейские женщи-
ны ткали накидки. Тлинкиты разводили специальную по-
роду собак с длинной белой шерстью, которых они дер-
жали отдельно от охотничьих собак. Особенно ценились
по всему побережью художественно выполненные на-
кидки тлинкиток из куана Чилкат.
РАЗДЕЛЕНИЕ ТРУДА
Вместе с ростом производительности труда в основ-
ном виде производства — рыболовстве — у тлинкитов
развивалась специализация труда. Разделение труда в
836 тлинкитском обществе развивалось сначала по линии ес-
тественного разделения труда между полами. Мужчины
охотились, ловили рыбу, изготовляли средства произ-
водства, занимались обработкой камня, дерева, кости,
меди, сооружали дома и коптильни. Женщины собирали
растительную пищу, моллюсков, перерабатывали улов
и убитую дичь в нужные в хозяйстве продукты и одеж-
ду. Они ткали накидки, плели корзины и циновки, обра-
батывали кожи и изготовляли из них одежду. Но наря-
ду с этим развивалось общественное разделение труда,
шедшее по линии отделения охоты от рыболовства и
выделения ремесла. Охота становилась занятием почет-
ных людей. В легендах тлинкитов сыновья вождей за-
нимаются войной и охотой, рыболовство для них — гряз-
ная работа. Ко времени открытия Северной Америки в
тлинкитском обществе выделились уже специалисты-ре-
месленники: медники, художники, скульпторы, мастера-
лодочники, ткачихи ’. Выделение шаманов, певцов-ком-
позиторов, говорило о начале отделения умственного тру-
да от физического. Зарождался класс воинов и торгов-
цев.
Социальные последствия процесса разделения труда
были глубоко проанализированы классиками марксиз-
ма. Они показали непосредственную связь между разде-
лением труда, появлением обмена, частной собственно-
сти и классов. Разделение труда, проникая в производ-
ственный процесс «коммунистических общин», по словам
Ф. Энгельса, подрывает коллективный характер производ-
ства и присвоения, оно делает преобладающим прави-
лом присвоение отдельными лицами и вместе с тем по-
рождает обмен между ними (Маркс, Энгельс. Соч.,
изд. 2-е, т. 21, с. 174), В. И. Ленин, (Ленин. Поли,
собр. соч., т. 1, с. 152), говоря об условиях возникнове-
ния частной собственности, писал, что: «В основании ее
лежит зарождающаяся уже специализация обществен-
ного труда и отчуждение продуктов на рынке». Послед-
ствия этого процесса были прекрасно сформулированы
Ф. Энгельсом (Маркс, Энгельс. Соч., изд. 2-е, т. 21,
с. 169). «Родовой строй, — писал он, — отжил свой век.
1 О высоком искусстве этих мастеров свидетельствуют прекрас-
ные коллекции МАЭ. (См. альбом: Siebert Erna — Werner
Forman. Indianerkunst der Amerikanischsn Nordwestkiiste, Praha,
1967),
337
Он был взорван разделением труда и его послсдст-
вием — расколом общества на классы». Этнографиче-
ские данные о тлинкитах XVIII—XIX вв. характеризуют
именно этот этап их общественной истории.
ОБМЕН
Экономическое состояние тлинкитского общества
дает наглядное подтверждение определению Ф. Энгель-
сом исторических условий, в которых возникает обмен.
«Лишь там, — писал Ф. Энгельс, — где сверх этого по^-
требления оказывается излишек производства над непо-
средственным потреблением, этот излишек предназна-
чается на продажу и поступает в обмен» (Маркс, Эн-
гельс. Соч., изд. 2-е, т. 19, с. 228). Действительно, срав-
нительно высокая производительность труда в добываю-
щих видах индейского хозяйства и развитие ремесла
допускали производство избыточного продукта, который
поступал в обмен. Развитию его способствовало разде-
ление труда как между различными географическими
подразделениями одного племени, так и между различ-
ными племенами побережья и внутриматериковыми ин-
дейцами. Оно складывалось и как следствие различий
в естественных ресурсах районов их обитания, и как
результат ремесленной специализации. Например, тлин-
киты Якутата, Ситки и Хуна славились своими изящ-
ными плетеными изделиями, а тлинкиты Чилката —
своими накидками из пуха горных коз. Лучшие лодки
изготовляли мастера хайда, а квакиютли славились
своей деревянной посудой. Цимшияне поставляли на
межплеменной рынок изящные ложки из рога горных
баранов и обрядовые головные уборы. С севера, с реки
Медной, на юг по побережью шла медь, а с юга на се-
вер поставлялись рабы, раковины, акульи зубы, высоко
ценившиеся как предметы роскоши. Через горные пере-
валы были проложены постоянные торговые тропы, по
которым торговцы из береговых племен проникали
внутрь Аляски. Тлинкиты издревле вели постоянный об-
мен с атапасками Аляски, обменивая продукты моря на
шкуры оленя и лося, а позднее на пушнину.
Ко времени появления на побережье белых тлинкиты
были уже искусными торговцами: из их среды выделя-
лись специалисты в этой области непроизводительного
338 труда. Торговля мехами послужила дальнейшим стиму-
лом развития не только пушного промысла, но и торго-
вой деятельности тлинкитов. Долгое время тлинкиты
удерживали позиции посредников в торговле между ев-
ропейскими скупщиками пушнины и внутриматериковы-
ми охотничьими племенами.
Весь производимый излишек продуктов тлинкиты об-
менивали преимущественно на предметы, из которых
складывались их частные богатства. До открытия севе-
ро-западного побережья европейцами рабы, раковины
абелон и денталия служили в качестве средств обмена,
единиц ценности и богатства. Однако вместе с развити-
ем торговли пушниной чрезвычайно возросла ценность
шкурок котиков и выдры, и к началу XIX в. индейские
богатства стали исчисляться в мехах, рабах и медных
пластинах. С середины же XIX в. эти формы сокровищ
уступили место фабричным шерстяным одеялам, и нату-
ральные богатства индейцев стали накапливаться и оце-
ниваться в одеялах.
РАБСТВО
Главным богатством тлинкитов были рабы. Данные
о тлинкитах с конца XVIII в. рисуют их общество разде-
ленным на три социальные группы: вождей, простолю-
динов и рабов. Рабство характеризуется как наслед-
ственное: дети тлинкитских рабов оставались рабами.
Рабство отложило уже глубокий отпечаток на идеоло-
гию народа.
Рабы были собственностью родовых вождей и глав
больших домохозяйств. Труд рабов использовался в ры-
боловстве, охоте, транспорте (рабы-гребцы), при соору-
жении жилищ, лодок, на домашних работах, а иногда
и на войне. Как сообщал В. Романов (Романов, 1825),
тлинкиты изнуряли своих рабов «тяжкими работами».
Жены и дети тлинкитских вождей описываются в текстах
их легенд и преданий всегда сопровождаемыми рабами.
О количестве рабов у тлинкитов существуют разноречи-
вые сообщения. Ф. Литке (Литке, 1834) писал, что бо-
гатый тлинкит мог иметь 30—40 рабов. По данным
Дж. Симпсона (Simpson, 1884), рабы составляли ’/з
тлинкитского населения, И. Петров (Petroff, 1884) же
считал, что рабы составляли 10% тлинкитского населе-
339
ния. Рабами были чужеплеменники, их покупали или
захватывали во время набегов на другие племена.
С этой целью предпринимались специальные набеги,
иногда на отдаленные племена.
Описывая эти экспедиции тлинкитов, архимандрит
Анатолий (архимандрит Анатолий, 1906) сравнивал их
с походами викингов. Он сообщал, что они состояли из
флотилии военных лодок, которые тихо подъезжали к
селению врага и ночью нападали на спящих людей.
Война в тлинкитском обществе имела уже значение
регулярного промысла. Лучшие воины рода всегда на-
ходились в распоряжении вождя, а его племянники были
его постоянными телохранителями, сопровождавшими
его на пиры и в походы (архимандрит Анатолий, 1906).
В приводимой работе архимандрита Анатолия Барано-
вым описаны первые нападения тлинкитов на лагерь
русских в 1792 г. и хорошо охарактеризована воен-
ная тактика тлинкитов и их снаряжение (Аверкиева,
1941).
В начале XIX в. вдоль северо-западного побережья
велась оживленная работорговля. За время деятельности
на Аляске Российско-Американской компании военные
набеги становились все реже, однако количество рабов,
как отмечает И. Петров (Petroff, 1884), не сократилось.
«Их покупали у племен юга, и большинство их рабов в
этот период были из племен плоскоголовых британских
владений». По сведениям Ф. Врангеля (Wrangel, 1839),
раб в первые десятилетия XIX в. стоил 15—20 оленьих
шкур, или 25 бобровых шкурок, или 2 шкурки котика.
Рабов выменивали также на ценные раковины, медные
пластины, лодки, накидки чилкатов. С середины XIX в.
раба можно было выменять на шерстяные одеяла евро-
пейского производства. Цена раба варьировала при этом
от 60 до 200 одеял. В. Соттлс (Suttles, 1968) устанавли-
вает, что в XIX в. раб стоил от 200 до 1000 американских
долларов. Рабы служили средством обмена, оплаты ма-
стеров, шаманов, возмещения виры, их давали в прида-
ное дочери. На потлачах в связи со смертью рабовла-
дельца убивали часть его рабов. Рабов приносили в
жертву при сооружении нового большого дома. Это была
жертва родовому тотему, и трупы рабов зарывали в ямы,
вырытые для установки в них домовых столбов с изобра-
жениями на них родовых тотемов. Но в конце XIX в., по
340 сведениям архимандрита Анатолия (архимандрит Ана-
толий, 1906), на потлачах рабов уже не убивали и не
раздаривали, вместо этого им предоставляли свободу.
В. Гарфильд (Garfield, 1947) приводит пример, когда в
связи с постройкой большого дома рабам приказали
опуститься в каждую из ям, вырытых для установки
домовых столбов, а затем отпустили их на волю. Тлин-
китское рабство — это конкретный исторический пример
высшей ступени развития патриархального рабства,
когда рабство стало уже наследственным. Характерными
его чертами в экономическом смысле были следующие:
1) рабы были частью домохозяйства рабовладельца;
2) они работали наряду со свободными членами этого
домохозяйства; 3) их труд носил характер подсобного
труда. Как и у других племен побережья, у тлинкитов
рабы не стали еще основной производительной силой.
Здесь труд не стал еще уделом только рабов. Вместе
с развитием торговли мехами развивался и институт
рабства. Увеличивалось число рабов и их владельцев.
Труд рабов в большей степени эксплуатировался.
После запрета рабства русским правительством в
50-х годах XIX в. рабство у тлинкитов постепенно стало
исчезать. В 1867 г. правительство США вновь запре-
тило рабство у индейцев. В 1898 г. был убит последний
раб тлинкитов.
В американистике сложились две традиции оценки
значения рабства в индейских обществах. Согласно наи-
более влиятельной из них, идущей от Ф. Боаса и разви-
ваемой в работах как специалистов по этнографии севе-
ро-западного побережья — Р. Дрюккера, Э. Кодер, Р. и
Э. Ронеров, так и в общетеоретических трудах Э. Сер-
виса (Boas, 1897; Drucker, 1939; Coder, 1957; R. P. Roh-
ner, E. C. Rohner, 1970; Service, 1963), индейское раб-
ство не имело экономического значения, рабы стояли
вне социально-экономической системы индейских пле-
мен, поэтому при ее анализе рабов можно не принимать
во внимание. По существу, в немногих работах при-
знается экономическое значение рабства у индейцев се-
веро-западного побережья (McLeod, 1928; Garfield, 1945;
Suttles, 1968, Ruyle, 1973).
Утверждения о неэкономическом значении рабства,
однако, противоречат фактическим данным, содержа-
щимся в источниках начала XIX в., в легендах и мифах
341
Индейцев, убедительно свидетельствующих о широком
использовании рабского труда в различных отраслях
индейского хозяйства (Аверкиева, 1941).
Сам факт наличия рабства говорил о том, что в ин-
дейском обществе создались уже экономические пред-
посылки, необходимые для его появления. По словам
Энгельса (Маркс, Энгельс. Соч., изд. 2-е, т. 20, с.
164): «Не всякому раб приносит пользу. Чтобы быть
в состоянии извлечь из него пользу, нужно располагать
вещами двоякого рода: во-первых, орудиями и предме-
тами труда и, во-вторых, средствами для скудного со-
держания раба. Следовательно, прежде чем рабство
становится возможным, должна быть уже достигнута
известная ступень в развитии производства и известная
ступень неравенства в распределении».
Индейское рыболовное хозяйство, как ведущая
отрасль их экономики на стадии первобытнообщинного
строя, стояло на довольно высоком уровне своего раз-
вития, что проявлялось в росте его продуктивности за
счет технологического усложнения всех его процессов,
требовавших все больших затрат человеческого труда в
связи с сооружением лодок, запруд, коптилен, вешал.
Важнейшее значение приобрел труд по переработке воз-
раставших уловов рыбы — ее очистке, вялению и копче-
нию, выварке рыбьего жира и упаковке полученной про-
дукции в уже установившиеся стандарты упаковки.
В этих традиционно женских видах деятельности ши-
роко использовался труд рабов.
Развитие межплеменного обмена стимулировало рас-
ширение производства продуктов. Это достигалось пу-
тем втягивания в производство дополнительных рабочих
рук, поставлявшихся рабством. Использование труда
рабов было выгодно рабовладельцу, потому что произ-
водительность труда допускала уже производство из-
лишков. Бесспорно, прав У. Маклеод (McLeod, 1928),
писавший: «Вполне очевидно, что рабы американских
аборигенов производили достаточное для своего суще-
ствования количество продуктов и, кроме того, избыток.
Цена, уплачиваемая за них, уже указывает на общест-
венную значимость производимого ими прибавочного
продукта».
Удивление вызывают утверждения, что рабы стояли
вне социальной системы индейских племен. В конкрет-
342 ных исследованиях сторонников этой точки зрения
убедительно показано, что потомственные рабы были
частью индейского домохозяйства. Последнее, по своей
сущности, соответствовало familia древних римлян, у
которых рабы также входили в ее состав, и римляне,
признавая это, называли своих рабов famulus. Думает-
ся, так же обстояло дело и в индейских обществах.
Но социальное значение рабства глубже. Появление
в индейском обществе рабов знаменовало начало новой
эпохи, основы которой были прямым отрицанием перво-
бытнокоммунистических норм родового общества. С воз-
никновением рабства произошло первое в истории чело-
вечества деление общества на эксплуатируемых и экс-
плуататоров, рабов и рабовладельцев.
Несмотря на относительную немногочисленность ра-
бов в тлинкитском обществе, развивавшееся рабство
разрушало основы первобытного равенства. Род как
экономическая общность распался, заместившая его
индейская большесемейная община состояла из рабов,
рабовладельцев и не имевших рабов общинников. В ней,
говоря словами Ф. Энгельса (Маркс, Энгельс. Соч.,
изд. 2-е, т. 21, с. 163),— «Различие между богатыми и
бедными выступает наряду с различием между свобод-
ными и рабами». Устанавливаемый по данным начала
XIX в. наследственный характер рабства у тлинкитов,
как и у других племен побережья, говорил о длитель-
ности существования этого института в этом районе Се-
верной Америки, а следовательно, и длительности свя-
занного с рабством процесса распада родового строя и
становления отношений социального неравенства.
Действительно, этнографические характеристики
тлинкитского общества в источниках начала XIX в. го-
ворят о том, что оно не было уже классическим мате-
ринско-родовым обществом. Они, скорее, говорят о пере-
ходной стадии общества, в котором шел процесс классо-
образования, активизировавшийся на короткое время в
первый период колонизации в связи с вовлечением ин-
дейцев в европейскую торговлю мехами. Этот переход-
ный период характеризовался в социальной жизни ин-
дейцев ломкой древних традиций в рамках этих тради-
ций, когда каждый социальный институт был «чреват,—
по выражению К- Маркса (Маркс, Энгельс. Соч.,
изд. 2-е, т. 21, с. 163), — своей противоположностью».
ФОРМЫ СОБСТВЕННОСТИ
343
Вместе с разделением общества на рабов и свобод-
ных шел процесс социальной дифференциации среди сво-
бодных. Богатство становилось основой социального по-
ложения человека. Наряду с рабами в тлинкитских
общинах появились богатые и бедные сородичи. «Кто
имеет больше родичей, кто богаче, — писал Литке (Лит-
ке, 1884), —тот более и уважается». Аналогичное сооб-
щение читаем и у А. Краузе. «Право быть вождем свя-
зано с обладанием многочисленными рабами» (Krause,
1885).
Все данные о тлипкитах бесспорно свидетельствуют
о наличии в их обществе частной собственности на
движимое имущество (рабов, ценные раковины, медные
пластины, меха и одеяла). Но наряду с развитием раб-
ства, обмена и частной собственности на движимое
имущество в тлинкитском обществе стойко удерживался
общинно-родовой характер собственности на землю, на
угодья. У тлинкитов сосуществовали две формы отноше-
ний собственности: коллективной и частной. Однако раз-
вивавшаяся частная собственность оказывала разлагаю-
щее влияние на устои коллективизма. Вероятно, уже к
концу XVIII в., если не ранее, произошли значительные
изменения в коллективизме использования родовых
угодий.
Наследственные имена родовых вождей были свое-
образными титулами на родовые земли. Вожди были
носителями прав родовой собственности и в качестве
таковых получали от сородичей часть собранного с ро-
довых земель «урожая». Вожди присваивали таким пу-
тем часть прибавочного продукта, производимого сороди-
чами. Продукт, добытый на родовых землях, делился, та-
ким образом, на две части: одна шла вождю, другая
присваивалась производителем. Соотношение этих частей
и характер их использования определяли степень разви-
тия и характер отношений собственности. Первоначаль-
но поступающая вождю часть продукта индивидуального
труда сородича понималась как общая собственность
рода и от вождя ожидалось щедрое распределение со-
бранных им подношений сородичей. Право вождя на
распоряжение родовыми землями было обратной сторо-
ной его обязанности кормить сородичей, особенно в дни
344 бедствий. Вождь должен быть щедрым — такова была
норма в тлинкитском обществе. В то же время шел уже
процесс разделения между правами и обязанностями
тлинкитских вождей. Традиция подношений вождю со
стороны сородичей создавала экономическую основу для
появления эксплуатации вождями свободных общинни-
ков, своих сородичей. В этих подношениях вождям
можно видеть зародышевую форму ренты, возникающей
внутри рода. Но социально-экономическое неравенство
существовало не только внутри родов, но и между ро-
дами. Одни из них были богаты и влиятельны и считали
земли вокруг селений своей собственностью, другие
бедны и должны были иметь разрешение на пользование
угодьями. Разрешение на аренду давал вождь рода и
получал плату за нее в форме части от «урожая» (Gar-
field, 1947).
Таким путем создавалось преимущественное право
родовой верхушки на распоряжение родовыми угодьями.
Выделение ее основывалось не только на собственности
на движимое богатство, но и на создававших это бо-
гатство преимуществах в использовании основного сред-
ства производства — земли и в праве, освященном тра-
дициями родовых норм, на присвоение части продукта,
добытого сородичами. Так складывались экономические
основы социального неравенства и классовой дифферен-
циации в тлинкитском обществе.
Процесс классообразования тормозился, однако, про-
тиворечивым сосуществованием двух форм собственно-
сти: коллективной и частной и соответствующих им двух
форм распределения. Наиболее ярким проявлением про-
тиворечивости отношений собственности на этом этапе
был институт потлача, распространенный по всему по-
бережью.
ПОТЛАЧ
Потлач, как публичный пир, сопровождающийся
щедрыми раздачами натуральных сокровищ, накоплен-
ных индейским богачом, привлекал внимание всех ис-
следователей индейских племен северо-западного побе-
режья. Описания этого института и сложной обрядности,
которой обставлялось его устройство, приводятся почти
в каждой из посвященных этим племенам работ (Авер-
345
Киева, 1960). Самые ранние сведения о тлинкитском
потлаче приведены в работе Ф. Литке. В ней описывает-
ся потлач («игрушка»), устроенный в Ситке одним из
тлинкитских вождей незадолго до прибытия туда Литке.
На празднество, отмечал Ф. Литке (Литке, 1834), «съез-
жались все окрестные роды и один калга (невольник)
был принесен в жертву». Угощение, пляски и раздача
подарков отмечаются им как главные черты обряда.
Литке пишет о двух видах «игрушек» у тлинкитов: до-
машние и общественные. Первые устраиваются чаще, и
на них приглашают ближайших соседей, на вторые же
сзываются знакомые и именитые особы из отдаленней-
ших мест».
«Общественные игрушки, — писал Литке, — даются
уже не семействами, но целыми коленами; на них при-
глашенные из дальних мест живут более месяца... При-
езжие гости одариваются везде, соразмерно достоинству
каждого и в более или менее верной надежде получить
со временем равный подарок». Литке отмечает также,
что в поводах к устройству «игрушек» недостатка не
было: «новые союзы, новые знакомства, мир и война,
всякое примечательное событие, поминки по покойным
родственникам и друзьям — все бывает поводом к этим
так называемым игрушкам».
Первое наиболее полное описание тлинкитского по-
тлача было дано И. Вениаминовым. Он подробно описы-
вает три главных потлача тлинкитов, называя их, как
Литке, «игрушками»: 1) укех-аташих—-поминки (корм-
ление покойников); 2) кхаташи, устраиваемый в связи
с постройкой нового дома и 3) гишташиги — «игрушка»
в честь детей. И. Вениаминов (Вениаминов, 1840) отме-
чает, что на «игрушки» приглашались лишь члены дру-
гой фратрии «ахкани» (свояки и шурины). Им раздава-
лись подарки, и они ревниво следили за тем, чтобы все
сокровища были раздарены. Таким образом, И. Вениа-
миновым были подмечены все существенные черты тлин-
китского потлача, и прежде всего его межфратриальный
характер. Члены своей фратрии и рода подарков не по-
лучали. Они выступали в качестве «совладельцев» раз-
даваемых богатств. В этих нормах потлача проявлялись,
несомненно, его древние истоки, уходящие в родовой
коллективизм и межфратриальные отношения обмена
услугами и продуктами труда.
346 Обрядность, которой обставлялись потлачи, носила
яркие черты тотемного культа. И то, что раздаваемые на
потлачах предметы богатства назывались как части
животного тотема рода (мех, кожа, мясо) устроителя
празднества и обязательно давались гостям из другой
фратрии, также говорило о том, что в потлаче сохрани-
лись черты древней тотемной идеологии и отношений
между двумя тотемными группами (Аверкиева, 1960).
Прообраз этих отношений мы видим в обряде интичиу-
ма у австралийских аборигенов.
Однако значение этих архаических черт в тлинкит-
ском потлаче получило новое социальное значение. На
потлачах вместо древнего обряда межфратриального
обмена дарами раздача имущества роду жены и детей
их устроителей означала фактически передачу богатств
детям. Таким образом через потлач косвенно устанав-
ливалась патрилинейность наследования. Заслуживает
внимания в этой связи характеристика архимандритом
Анатолием потлача как «дележа наследства» (архиман-
дрит Анатолий, 1906).
Потлач у индейцев северо-западного побережья, по-
добно сходным институтам у других индейских племен
Северной Америки («праздник мертвых» у алгонкинов
и ирокезов, «пляски раздачи» у степных племен), — за-
кономерное явление определенного исторического этапа,
возникающее всюду, где еще в рамках первобытнооб-
щинных отношений наряду с господством древних норм
родового строя появляются условия для индивидуаль-
ного обогащения и имущественного неравенства. Это
институт переходной эпохи от первобытного коммунизма
родового общества к обществу, основанному на частной
собственности. Он возникает в условиях, когда появляет-
ся возможность для производства избыточного продукта
и его частного накопления в форме натуральных сокро-
вищ, но еще сохраняется коллективная собственность
на угодья как на основное средство производства. По-
скольку частные богатства добывались на основе исполь-
зования естественных ресурсов, считавшихся еще кол-
лективной собственностью, эти богатства несли на себе
в какой-то мере печать коллективной собственности, и
поэтому ожидалось их перераспределение.
Мы видим здесь конкретный пример отмеченной
К. Марксом закономерности в становлении частной соб-
347
ственности. Говоря о зарождении частной собственности,
К. Маркс писал (М а р кс, Энгельс. Соч., изд. 2-е, т. 3,
с. 66): «Вначале она все еще сохраняет большей частью
форму общности [Gemeinwesen], но в дальнейшем раз-
витии все более приближается к современной форме
частной собственности».
Раздача частных богатств на потлачах носила види-
мость их коллективного распределения, и некоторые
исследователи видели в потлаче способ устранения не-
равенства. Однако в действительности потлачи укреп-
ляли неравенство путем публичного признания опреде-
ленных экономических и социальных притязаний чело-
века, сумевшего нажить большое богатство и щедро его
раздать. Щедрость, публичный отказ от частных богатств
были необходимым условием для выделения богатых и
влиятельных людей и закрепления за ними прав на
общинные угодья как главного средства производства.
В этом институте нормы коллективного распределения,
господствовавшие в родовом обществе, уже не совмести-
мые с развивавшимися новыми отношениями собствен-
ности, изменяют свою сущность и приспосабливаются к
интересам господствующей верхушки.
Диалектическая сущность потлача и аналогичных
ему институтов у других народов заключается в том, что
они одновременно и тормозили процесс социальной диф-
ференциации, и узаконивали социальное неравенство.
Эти институты всюду характеризуют эпоху перехода от
первобытнокоммунистического способа производства к
новому, основанному на эксплуатации способу производ-
ства. К характеристике этой эпохи прекрасно подходят
слова Ф. Энгельса (Маркс, Энгельс. Соч., изд. 2-е,
т. 20, с. 152), писавшего в «Анти-Дюринге»: «Каждый
новый способ производства или новая форма обмена
тормозятся вначале не только старыми формами про-
изводства и обмена и соответствующими им политиче-
скими учреждениями, но и старым способом распреде-
ления. Новому способу производства и новой форме
обмена приходится путем долгой борьбы завоевывать
себе соответствующее распределение».
В этнографической литературе Запада выдвигались
и выдвигаются разные трактовки индейского потлача.
Большое влияние на историю изучения индейского по-
тлача оказала трактовка его Дж. Суантоном (Swanton,
348 1908, 1909) как религиозного института, связанного с
культом мертвых. В этом Суантон видел особенность
тлинкитского потлача. Эта трактовка была воспринята
и затем развивалась французскими социологами М. Мос-
сом и Дж. Дави (Mauss, 1925; Davy, 1922) и немецким
ученым Л. Адамом (Adam, 1922; Аверкиева, 1946). Од-
нако фактические данные, содержащиеся в русских
источниках и исследованиях современных специалистов
по этнографии тлинкитов — Ф. де Лагуны, К. Макклел-
лан, В. Гарфильд, Дж. Роджерса, — убедительно гово-
рят против такого понимания потлача. В таком пони-
мании, по существу, поводы к устройству потлача трак-
туются как сущность самого института.
В современных исследованиях тлинкитский потлач
рассматривается как явление того же порядка, что и
потлачи у других племен побережья. Правда, в общетео-
ретических работах чаще всего потлач квакиютлей фи-
гурирует в качестве эталона этого института у всех пле-
мен побережья.
Большим влиянием пользовалось также понимание
потлача Ф. Боасом (Boas, 1897) как своего рода кредит-
ной системы индейцев, как способ вложения капитала
в рост. Позднее эта концепция подверглась серьезной
критике (Drucker, 1939; Аверкиева, 1961). Это была не-
обоснованная попытка перенесения в индейское обще-
ство норм капиталистического общества.
В 30-х годах нашего столетия Р. Бенедикт (Benedict,
1935) выдвинула психологическую трактовку индейских
потлачей, видя в них проявление врожденного стремле-
ния индейцев к превосходству как проявление их «не-
обузданной мегаломании». Эта интерпретация также
вызвала серьезную критику (Olson, 1940; Coder, 1956;
Аверкиева, 1971). Но некоторые из современных ученых
США, отказываясь от психологических крайностей
Р. Бенедикт, в то же время видят главную пружину в
индейской «игре с богатством» в якобы присущем ин-
дейцам стремлении к престижу.
По существу, это — центральная идея в объяснениях
потлача и всей социально-экономической системы индей-
ского общества в этом районе, развиваемая за последнее
время как в конкретных исследованиях (Suttles, 1968;
Vayda, 1961; Piddocke, 1965; Weinburg, 1965), так
349
и общих теоретических работах (Harris, 1968; Service,
1963) американских ученых.
Отправным пунктом формулируемой этими авторами
концепции является положение, что различия и сезонные
колебания в продуктивности естественных ресурсов в
местах обитания различных индейских общин вызывают
обмен между ними. Общины, богатые естественными
ресурсами и производящие излишек продуктов, обмени-
вают этот излишек общинам, испытывающим недоста-
ток в пище и даже голодающим, на предметы, из кото-
рых складывались индейские богатства. Накопленные
в результате обмена богатства затем раздавались на
потлачах и обращались таким образом в престиж. Дви-
жущей пружиной обмена, накопления богатств и их раз-
дачи на потлачах, по мнению сторонников этой концеп-
ции, была страсть к престижу, к продвижению наверх в
иерархии рангов. Конечной же целью действия этой
системы в целом было содействие приспособлению об-
щин к вариабельности и колебаниям в запасах природа
ных ресурсов, а потлач понимался как средство нивели-
рования различий в распределении пищи и богатств.
Страсть к престижу, приписываемая сторонниками
этой концепции индейцам, по сути, мало отличается от
«мегаломании», найденной у них Р. Бенедикт.
М. Харрис, выступая от имени этой группы ученых,
пытается отмежеваться от взглядов Р. Бенедикт: «Если
в основе престижа у Бенедикт, — пишет он,—лежало
необъяснимое и неопределимое влечение к самовосхва-
лению, то мы теперь считаем, что престижная система в
целом была, по-видимому, в определенном и контроли-
руемом сочленении с аборигенными технико-средовыми
и технико-экономическими условиями, жизненно важны-
ми для существования индивидов и коллективов. Иными
словами, теперь мы рассматриваем эту систему [пре-
стижную.— Ю. Л.] как поддающуюся научному объясне-
нию, тогда как раньше были лишь непонятные устрем-
ления мегаломаниаков» (Harris, 1968). Однако призна-
ние связи («сочленения») между явлениями не означает
еще объяснение их сущности и причин их возникновения,
в то же время никак не объясненная страсть к престижу
остается основой основ.
Фактическая необоснованность этой концепции убе-
дительно была показана в работе Ф. Дрюккера
350 и Р. Хейзера (Drucker, Heizer, 1967) — виднейших
специалистов по этнографии северо-западного побе-
режья.
«Представление о потлаче как своего рода програм-
ме борьбы с голодом, — пишут они, — не соответствует
экологическим фактам». Концепция потлача как сред-
ства уравнительного распределения игнорирует наличие
социальной дифференциации в индейском обществе. Об-
щей нормой индейского потлача было распределение
богатств среди богатых.
Утверждениям, что страсть к престижу — движущая
сила всей социально-экономической системы индейского
общества, Дрюккер и Хейзер справедливо противопо-
ставляют бесспорные данные о том, что статусы в ин-
дейском доколониальном обществе были наследственны,
они не приобретались через потлачи, а лишь публично
подтверждались на них. Практика добиваться тради-
ционных статусов в ранговой системе индейских племен
через потлачи появилась уже после колонизации в связи
с вовлечением индейцев в европейскую торговлю меха-
ми и расширением круга богачей.
До начала торговли мехами только родовые вожди и
главы домовых общин в качестве рабовладельцев и рас-
порядителей общей собственностью на землю могли на-
капливать богатства. Развитие же торговли мехами сти-
мулировало развитие пушного промысла и открыло путь
к обогащению и удачливым охотникам. За добытые меха
они могли покупать рабов и приобретать традиционные
ценности, служившие знаками богатства; могли накап-
ливать эти богатства, несмотря на обязанность делиться
с вождем своими доходами. Богатые, но незнатные ин-
дейцы стремились путем потлачей добиться прав на ис-
пользование родовых угодий наряду с вождями. Незнат-
ному индейскому богачу необходимо было устроить по-
тлач сооружения нового дома и установить тем самым
титул главы домохозяйства. А затем для закрепления
благоприобретенного титула за детьми отцы устраивали
богатые потлачи в честь своих детей. Появилась группа
вновь обогатившихся людей, которая стала угрозой
влиянию наследственных родовых вождей. Чтобы сохра-
нить свои права и поддержать свой престиж, последним
приходилось все чаще выступать с хвастливыми речами
351
о своем знатном происхождении, о величии своих имен-
титулов, о своих тотемах и гербах. Но эти речи должны
были быть подкреплены щедрыми раздачами богатств
на потлачах. И богатства в этой борьбе играли главную
роль, что повело к еще более щедрым раздачам расту-
щих богатств. В этом суть потлачей соперничества и
связанных с ними, казалось бы, непроизводительных
затрат. Но в основе этой борьбы и соперничества между
вождями лежали чисто материальные мотивы. В конеч-
ном счете все было направлено на установление прав
на земли и тем самым прав на производство богатств
путем использования общинных земель.
Убедительно об этом говорят выводы специального
исследования форм собственности на землю у тлинкитов
В. Гольдшмидта и Т. Хааса (Goldschmidt, Haas, 1946).
Конечной целью накопления сокровищ и раздачи их на
потлачах, считают они, было «установление права главы
рода на земли, на которые притязал данный род...
О факте владения публично объявлялось на драматиче-
ских потлачах, на которых новый владелец устанавли-
вал свой титул на землю в силу ли наследственных или
каких других прав».
Но, игнорируя эту материальную сторону потлача и
основываясь на внешних чертах этих поздних форм пот-
лача, нашедших свое крайнее проявление у квакиютлей,
ряд ученых США стали трактовать потлачи как бесплод-
ную «игру в богатства» и определять раздаваемые на
потлачах богатства как «богатства престижные», не
имеющие якобы специфически экономического значения.
Единственное назначение этого богатства они видели в
обращении его через потлачи в престиж. «Неэкономи-
ческий» смысл индейского богатства в том, что оно не
использовалось для расширения производства, как это
имело место в капиталистическом обществе. Таким обра-
зом, значение натуральных сокровищ в индейском обще-
стве XVII—XVIII вв. оценивалось в нормах капитали-
стических производственных отношений. Такой подход
к пониманию социальной системы, совершенно отличной
не только от капитализма, но и от докапиталистических
классовых обществ, естественно, повел к многим оши-
бочным концепциям о сущности индейского общества
на северо-западном побережье.
352 СОЦИАЛЬНАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ
Существует несколько точек зрения по вопросу о
том, какова была социально-экономическая сущность
индейского общества на северо-западном побережье.
Ф. Дрюккер и Э. Кодер (Drucker, 1939; Coder, 1957)
считали его обществом бесклассовым.
Отвергая социальное значение рабов как определен-
ного класса в индейском обществе, Ф. Дрюккер и Э. Ко-
дер признают деление свободных на ранги и статусы.
Но «рангирование, — по их мнению, — исключало тен-
денцию к выделению особых классов». Это противопо-
ставление рангов и классов основано, несомненно, на
ошибочном понимании сущности классов и противопо-
ставлении классов и рангов.
К изучению классов в индейском обществе авторы
этой концепции подходят с меркой понимания классо-
вого общества капиталистической формации. Э. Кодер
(Coder, 1957), например, ищет признаки класса не в
области экономической, а в области идеологической, в
классовом самосознании, в наличии или отсутствии
«классовых различий в этикете и манерах». Несомненно,
элементы этого были и на северо-западном побережье, но
не в этом главная суть деления на классы. Как показы-
вает история классовых формаций, сознание классового
единства формируется позднее, чем возникают сами
классы. Суть деления общества на классы лежит в сфе-
ре материальной. «Основной признак различия между
классами, — писал В. И. Ленин (Ленин, Поли. собр.
соч., т. 7, с. 44—45), — их место в общественном произ-
водстве, а следовательно, их отношение к средствам
производства». «Классы, это такие группы людей, — пи-
сал он в другой работе, — из которых одна может себе
присваивать труд другой, благодаря различию их места
в определенном укладе общественного хозяйства» (Л е-
н и н. Поли. собр. соч., т. 29, с. 388). Подходя с этим ме-
рилом к анализу тлинкитского общества, мы видим, что
рабовладельцы, правящая верхушка в индейских общи-
нах, присваивали себе полностью труд рабов и часть
прибавочного продукта общинников. Это был становя-
щийся класс.
Родовые вожди и наследственные главы больших до-
мохозяйств образовывали правящую группу в тлинкит-
353
ских общинах. Однако, поскольку домохозяйства были
экономически не равны, влияние их глав было различ-
ным. Глава самого богатого домохозяйства признавался
вождем («анкау») родового подразделения в данном
куане. Самый влиятельный вождь — «атлен анкау» —
признавался нс только сородичами и членами своей
фратрии, его влияние выходило за пределы родовых
связей и признавалось всем куаном в целом. Его дом
сооружался в центре селения, перед ним устанавливался
высокий тотемный столб, покрытый резьбой лучшим ма-
стером другой фратрии. Родовой вождь считался во-
площением родового предка, он владел всеми регалиями
родового тотема, символы которого наносились на его
тело и обрядовый костюм. Имя вождя также указывало
на родового эпонима. Все эти знаки освящали права
вождя на родовые земли.
Все действия вождей были направлены на то, чтобы
подчеркнуть свое отличие от простолюдинов. Они отли-
чались от последних своей одеждой, богатыми украше-
ниями. Только вожди носили накидки из куницы, толь-
ко они имели браслеты и ожерелья, говорится в леген-
дах тлинкитов (Swanton, 1909). Они, их сыновья и пле-
мянники занимались лишь почетными делами — войной,
торговлей, охотой. Сыновья вождей- описываются как
воины и охотники. Однако в одной тлинкитской легенде
сын вождя изображается человеком столь высокого про-
исхождения, что он не умел даже охотиться. О женах
и дочерях вождей тлинкитские предания говорят, что они
работали значительно меньше, чем простолюдинки. Все
это говорило о наличии в тлинкитском обществе тен-
денции к превращению производительного труда в об-
ласти рыболовства в удел, достойный бедняков и рабов.
Тлинкитские вожди в описаниях русских исследователей
предстают как своеобразные князьки, кичившиеся своей
знатностью и родовитостью. О главном ситкинском вож-
де, с которым он имел дело, Лисянский (Лисянский,
1812) писал, что тот «так сильно гордился своим до-
стоинством, что никуда не ходил, даже за самым нужным
делом. Другие всегда должны были носить его». «Неко-
торые тойоны, -- по словам архимандрита Анатолия (ар-
химандрит Анатолий, 1906), — имели паланкины и но-
сильщиков». Он описывает этих тойнов, окруженных
354 толпой рабов и племянников. Лучшие воины рода всегда
находились в их распоряжении.
Знатная верхушка в тлинкитском обществе не была,
однако, однородной. Она делилась на иерархию рангов
и статусов. В основе этого деления лежало реальное не-
равенство в отношении богатств и прав на промысловые
участки. Ранговая система в индейском обществе, будучи
выражением экономического неравенства, знаменовала
собой ранний этап классообразования. Обособление
классов на этом этапе носит эмбриональную форму со-
словного деления на статусы и ранги.
В западной этнографии и социологии широкое хож-
дение имеют теории о неэкономических основах деления
общества на ранги, а следовательно, о неэкономических
предпосылках возникновения классового общества.
В частности, основу деления общества на ранги пыта-
ются вывести из присущей отсталым народам страсти к
престижу.
В ряде общих и конкретных исследований по вопро-
сам первобытной экономики развивается «новая орто-
доксальная» интерпретация индейского общества на се-
веро-западном побережье Северной Америки (Suttles,
1960; Vayda, 1961; Harris, 1968). Суть ее сводится к че-
тырем основным положениям:
1. На северо-западном побережье существовала ран-
говая система, но не было классов.
2. Рабы в индейском обществе этого региона не име-
ли экономического значения и не были частью общества.
3. Престижная система, проявлявшаяся в иерархии
рангов, по своей сущности была адаптивной, способствуя
приспособлению населения к неустойчивым естественным
ресурсам.
4. Потлач — это своего рода механизм уравнитель-
ного перераспределения продуктов и богатств.
Трактовка индейских богатств только как престиж-
ных послужила основой для появления концепции «пре-
стижной экономики», согласно которой индейская эко-
номика делилась на две области: 1) область производ-
ства и обращения непосредственных средств существо-
вания, в которой продукты обращаются свободно и урав-
нительно, и 2) область «престижной экономики», в
которой обращаются предметы богатства, единственной
целью накопления которых является приобретение и по-
355
вышение почетного (престижного) положения в обще-
стве. Через потлачи богатства обращались в престиж.
Раздавая их, индеец двигался вверх по табели рангов,
в основе которой лежала не экономическая дифферен-
циация, а психологическая установка — страсть к пре-
стижу. «Престижная экономика», таким образом, пони-
мается как проявление психологических установок,
«культурных ценностей», не связанных якобы с эконо-
мической жизнью общества.
Впервые концепция «престижной экономики» была
сформулирована этнографом США Корой Дюбуа (Du-
bois, 1936) в 1936 г. В своем исследовании индейцев го-
лова она устанавливала деление их экономической жизни
на две области: производящую и престижную. В первой
свободно циркулировали непосредственные средства су-
ществования, во второй же господствовало стяжатель-
ство, стремление к накоплению ценностей, единственной
целью которого было поднять престиж.
Однако в исследовании этого племени, послужившего
прообразом народа с престижной экономикой, Р. Гоулдом
(Gould, 1966) убедительно показана необоснованность
деления К-Дюбуа индейской экономики на две области.
Подобного рода концепции, приписывающие индей-
цам северо-западного побережья особую престижную
экономику, строятся на игнорировании их жизненной
практики. Во-первых, так называемые «престижные бо-
гатства», как уже отмечалось, имели совершенно явные
экономические функции. Они играли роль денежных еди-
ниц, на которые, как показывают сами авторы этих кон-
цепций, покупалось все. Во-вторых, часть своих богатств
индейцы использовали на расширение производства про-
дуктов, стимулировавшееся развитием обмена. Не слу-
чайно наиболее ценным богатством считались рабы, а
об эксплуатации рабского труда говорилось выше. Кро-
ме того, богатые индейцы приобретали лучшего качества
средства производства: лодки, орудия лова и охоты.
Правда, об этом использовании индейских богатств не
возвещали на потлачах, где демонстрировались лишь
сокровища, предназначенные к раздаче. В-третьих, как
убедительно свидетельствуют конкретные данные, за
стремлением к престижу стояли совершенно материаль-
ные интересы. В основе деления индейского общества
на ранги и статусы лежало неравенство в доступе к ос-
356
новному средству производства — земле, в правах на
пользование промысловыми и кормовыми участками.
Притязания индейца на тот или иной ранг и статус оз-
начали притязания на право пользования или владения
определенными промысловыми угодьями. Почетное имя
было в то же время и титулом на определенные угодья.
Однако современные теоретики в этнографии США
М. Харрис и Э. Сервис (Service, 1962; Harris, 1968)
восприняли концепции «престижной экономики» как яв-
ление бесспорно доказанное. В своих теоретических
работах они использовали их для обоснования теорий,
направленных против марксистского учения о происхож-
дении классов и государства. Э. Сервис, например, осуж-
дает «тенденцию в современной мысли видеть в экс-
плуатации, экспроприации богатств, в жадности — при-
чины появления власти, классов, государства».
Неэкономические основы социальной дифференциа-
ции он находит в обществах, стоящих на этапе военной
демократии. Называя эти общества как «управления
вождей» и справедливо относя к ним индейские племена
северо-западного побережья, Сервис пишет: «Многие
хорошо развитые управления вождей, по-видимому, име-
ли умозрительное деление на классы. В них, несомнен-
но, принимались меры к тому, чтобы создать или под-
черкнуть искусственные различия, различия, не основы-
вающиеся на реальной экономической дифференциации,
как это было в феодальном обществе». Сервис ищет, как
видим, причины классообразования в идеологической
сфере. Он следует в этом, несомненно, многим буржуаз-
ным социологам—авторам различных теорий социальной
стратификации как явления, несовместимого с экономи-
ческим неравенством и эксплуатацией. Э. Сервис пытает-
ся обосновать эти теории конкретными данными, опираясь
на работы сторонников трактовки индейского общества
как классического примера «престижной экономики».
С глубоко обоснованной критикой этих концепций
выступил молодой этнограф США Е. Е. Раиль (Ruyle,
1973).

Развитие в индейском обществе этой части Северной
Америки к концу XVIII в. сравнительно высокой произ-
водительности труда, торговли, наследственного рабства
357
и социального неравенства, утверждавшегося через пот-
лачи, убедительно говорило о том, что их эгалитарная
родовая организация давно перестала функционировать.
Род как первичная единица социальной структуры был
уже в прошлом, хотя сохранились такие нормы родовой
организации, как представление об общности собствен-
ности на угодья, родовая и фратриальная экзогамия,
матрилинейность счета происхождения и наследования.
Стойкость некоторых норм древнего социального уст-
ройства в обществах переходного типа Ф. Энгельс
(Маркс, Энгельс. Соч., изд. 2-е, т. 21, стр. 26), как
известно, объяснял тем, что «...новые социальные эле-
менты ...в течение поколений стараются приспособить
старый общественный строй к новым условиям, пока, на-
конец, несовместимость того и другого не приводит к
полному перевороту». Это общее положение Ф. Энгельса
вполне подтверждается тлинкитским материалом.
Несовместимость'старых норм и нарождающихся но-
вых в тлинкитском обществе наиболее ярко проявлялась
в потлачах и в вопросах наследования — права тради-
ционного наследника-племянника вступали в противо-
речие со стремлением богача передать свое наследство
сыновьям. Другое противоречие возникало в связи со
стойкостью матри- и авункулокальности с входящей в
практику патрилокалыюстью. Известны случаи и фор-
мы преодоления этих противоречий богатыми тлинкита-
ми путем обращения опять же к древней практике адоп-
тации в род. Сыну и даже жене тлинкит давал имя свое-
го рода и узаконивал их прием в род на потлачах.
* :f: *
Состояние общественных отношений у индейцев это-
го района в XVIII—XIX вв. дает очень наглядное пред-
ставление о последнем этапе первобытнообщинной фор-
мации, когда в рамках еще родовой организации появ-
ляются рабство, частная собственность, имущественное
неравенство и эксплуатация, иными словами, заклады-
ваются основы следующих классовых формаций в исто-
рии общества.
Своеобразие исторического пути этих племен заклю-
чалось в том, что развивались они на основе рыболов-
ства и охоты, то есть на основе присваивающего
358 хозяйства, тогда как у большинства племен и народов
мира этап классообразования в истории общества дости-
гался, как известно, на основе развития земледелия или
скотоводства, иными словами, на основе производящего
хозяйства. В этой связи представляется глубоко обосно-
ванным отнесение видным советским этнографом
С. П. Толстовым (Толстов, 1946) хозяйства рыболовов
к одной с земледелием ступени развития человеческого
общества. Эту же точку зрения высказала американская
исследовательница Э. Ликок (Leacock, 1969).
Современные этнографические исследования народов
Америки, Азии, Африки убедительно показали, что ры-
боловство как основа существования может быть осно-
вой довольно развитого общественного порядка.
Индейцы северо-западного побережья дают наиболее
яркий и этнографически полно изученный пример об-
щества, достигшего на основе рыболовства стадии за-
рождения классового общества.
К началу XVIII в. основной социальной единицей в
индейском обществе была домашняя община, домохо-
зяйство, в пределах которого шел уже процесс экономи-
ческого обособления и укрепления патриархальной
семьи, сопровождавшийся постепенным отстранением
женщин от родовой собственности и общественной жиз-
ни. Родовые вожди из слуг общества превращались в
господ, эксплуатирующих сородичей, использующих при
этом различные формы родовой взаимопомощи. Родо-
вые советы становились советами родовой знати.
Качественно новое социальное значение на этом эта-
пе развития общества приобретают архаические союзы.
В функциях этих союзов прослеживаются уже элементы
зарождения отделенной от народа общественной власти,
освященной традициями культа тотемов и духов-помощ-
ников.
Развитие частной собственности и социального нера-
венства нашло свое отражение и в идеологии индейцев,
в их устном творчестве, искусстве, обрядовой жизни.
Особенно характерны в этом отношении индейские пре-
дания о прошлом «золотом веке», с которого якобы на-
чинается их история. В них совершенно отчетливо про-
является идея связи неравенства и эксплуатации с част-
ной собственностью, возникающая как реакция на соци-
альную несправедливость. Многие легенды становятся
359
на защиту бедных и сирот, в них говорится о возмездии
всем тем, кто обижает обездоленных. В некоторых из
них отразились мечты рабов об обществе, в котором не
будет рабства, а «те, кто были рабами, будут выше лю-
дей высокого ранга».
Во всех общественных институтах племен северо-
западного побережья еще в конце XIX в. наблюдалось
противоречие между издревле существовавшими отно-
шениями общинной собственности, облекавшимися в
форму материнско-родовой организации, и новыми от-
ношениями, основой которых становилась возникавшая
частная собственность. Каждый институт в этом обще-
стве, говоря словами К- Маркса, «был чреват своей про-
1 ивоположностью».
Вопреки стремлениям некоторых этнографов США
приписать племенам побережья различные пути разви-
тия у них первобытнообщинных отношений ими же соб-
ранные материалы убеждают в том, что развитие всех
племен было подчинено единой закономерности, заклю-
чавшейся в смене эпохи материнско-родового общества
периодом его распада. В конкретных условиях развития
общественных отношений у каждого племени раскрыва-
ется действие общих закономерностей исторического
процесса развития раннеклассовых отношений и станов-
ления военной демократии в условиях распада норм
первобытнообщинного строя.
История этих племен дает яркий пример единства
общей закономерности развития человеческого общест-
ва и множественности конкретных общественных форм
и культур, в которых эта закономерность проявляется.
В то же время мы видим на этом примере, как всеобщ-
ность основных законов социального развития обуслов-
ливает повторяемость определенных черт общественно-
экономического строя у различных народов, стоящих на
одной и той же ступени исторического развития.
Материалы об общественной жизни племен северо-
западного побережья Северной Америки дают новую не-
опровержимую аргументацию в пользу марксистско-ле-
нинского учения о классах, об их исторической обуслов-
ленности и преходящем характере.
На первом этапе капиталистической колонизации се-
веро-западного побережья (конец XVIII—начало
XIX в.) в индейском обществе наблюдалось ускорение
360 процессов распада первобытной общины и становления
раннеклассовых отношений по наметившимся еще до
колонизации путям.
Однако самобытному общественному развитию ин-
дейцев был положен конец на втором этапе капитали-
стической колонизации края. С середины XIX в. (у се-
лишей с первых десятилетий XIX в.) колониальная экс-
плуатация индейцев меховыми компаниями начала усту-
пать место эксплуатации их как рабочих на капитали-
стических предприятиях начавшей развиваться здесь
рыбной, лесной и горной промышленности.
Захват индейских земель белыми предпринимателя-
ми лишил индейцев основных средств производства и
низвел их в основной массе на положение колониального
люмпен-пролетариата. Развитие капиталистического
способа производства на землях индейцев северо-запад-
ного побережья сопровождалось теми же жестокостями,
которые характеризовали «освоение» капитализмом дру-
гих частей Америки. Оно привело к гибели развивав-
шейся здесь самобытной культуры.
Глава 10
ОХОТНИЧЬИ ПЛЕМЕНА
СУБАРКТИЧЕСКОМ КАНАДЫ
Джунь Хелм и Элеонора Бурке Ликок
ВВЕДЕНИЕ
Земля и люди
Субарктические леса Канады — родина индейских
охотничьих племен—атапасков и алгонкинов. Хотя эти
две народности и относятся к двум отдельным языковым
группам, в их приспособленности к жизни в северном
лесу и исторических судьбах можно установить много
сходных черт.
Зона субарктических лесов Канады простирается на
4000 км: от полуострова Лабрадор на Севере Атлантики
вдоль южных берегов Гудзонова залива; затем повора-
чивает на север по долине реки Маккензи и заходит за
Полярный круг. Эта зона, образуя полукруг, огибает
Гудзонов залив и арктическую тундру, вплотную примы-
кающую к северным берегам залива. По административ-
ному делению Канады зона арктических лесов включа-
ет (считая с востока на запад): Лабрадорский округ
Ньюфаундленда и большую часть Квебека, занимающие
вместе полуостров Лабрадор; север Онтарио, Манито-
бы, Саскачевана, Альберты, а также административный
округ Маккензи Северо-Западных территорий.
Во всей огромной развернувшейся дугой канадской
тайге зимы длинные и суровые, лето короткое и прохлад-
ное. Это страна озер и рек. Лес состоит из хвойных по-
род с вкраплениями березняка и ивняка.
Живущие в субарктических лесах индейцы делятся
на несколько основных групп. На восток от Гудзонова
залива живут говорящие на алгонкинском языке мон-
танье-наскапи. Первоначально они населяли весь полу-
остров Лабрадор за исключением прибрежных районов,
где жили эскимосы. В районе залива Джемс (в юго-во-
Рис. 13. Субарктическая Канада: границы трех этнографических зон, упомянутых
в этой главе, отмечены изломанной линией. На карте указаны основные индейские
народности, важные населенные пункты и географические особенности.
сточной части Гудзонова залива) на алгонкинском язы-
ке говорят уже не монтанье, а кри, родиной которых
была эта центральная часть канадских субарктических
лесов, проходящая по болотистым низинам до Гудзоно-
ва залива.
363
В далеком прошлом, когда оджибвеи вторглись на
территорию южных кри, одни кри подались на запад до
реки Пис-Ривер в западной Альберте, а другие ушли из
леса и стали равнинными кри.
К северу от западных кри лежит территория атапас-
ков. В непосредственном соседстве живут чипевайи
а к северо-западу от них — атапаски бассейна Маккен-
зи, которые сейчас известны как индейцы племен «Со-
бачьи Ребра», «Невольники», Монтэйн, Медвежьего
озера и «Зайцы».
В данной работе канадский субарктический лес мы
делим на три этнографические зоны (рис. 13): северо-
восточную зону, населенную индейцами монтанье-наска-
пи, центральную зону, занимаемую племенем кри, и се-
веро-западную зону, где живут племена атапасков. Юж-
ные монтанье на северо-востоке, равно как и «Собачьи
Ребра», «Невольники» и «Зайцы», известны авторам по
полевым работам. Соответственно больше внимания
уделено авторами северо-восточной и северо-запад-
ной зонам, в отношении конкретных примеров и иллю-
страций.
Данные о различных группах кри из центральной
части субарктической зоны взяты главным образом из
трудов Хонигманна (Honigmann, 1962), Роджерса (Ro-
gers, 1963, 1965, 1966, 1967), Мэсона (Mason, 1967) и
Найта (Knight, 1968).
Тундра, граничащая на севере с лесом, играла роль
экологического «буфера» между индейцами Субаркти-
ки и береговыми эскимосами. К югу контрасты в окру-
жающей среде и культуре между субарктическими индей-
цами и соседними племенами менее заметны. На южных
окраинах северного леса и на прилегающих к нему на
западе равнинах жили другие группы алгонкинов и ата-
пасков. К ним относятся (с востока на запад) микмаки,
собственно алгонкины, северные оджибвеи, равнинные
кри, сарси и «бобровые» индейцы. Самые западные
окраины канадского северного леса граничат с
Кордильерами, и там живут другие племена, говорящие
на языке атапасков: каска, секани и кучины. Посколь-
1 Две группы, происходящие от чипеваиев, описаны в самой
ранней литературе под названием «Едоки Карибу» и «Желтые
Ножи».
364 ку здесь излагаются лишь некоторые специфические
вопросы экологии, социальной организации и истории
культуры, эти соседние индейские племена не рассма-
триваются.
Основа аборигенной жизни:
экономика и общество
Индейские группы, населяющие прилегающие к тун-
дре земли, в определенные сезоны проникали в тундру,
однако в основном северные индейцы охотились на лес-
ных животных. Наибольшее значение имели для них
крупные животные, особенно карибу, а также лоси, в
некоторых частях территории алгонкинов водились оле-
ни. На западе лесные бизоны встречались даже на се-
вере у Большого Невольничьего озера; атапаски, жив-
шие на окраинах лесов, время от времени добывали ов-
цебыков. На всем севере индейцы охотились на медве-
дей, бобров и дикобразов, но не пренебрегали и зайца-
ми, которых женщины ловили силками, если охота на бо-
лее крупную дичь оказывалась неудачной. Большое зна-
чение имела и рыба — для некоторых групп она была
жизненно необходима. Желанным подспорьем были пе-
релетные водоплавающие птицы, так же как и тюлени,
и белые киты, добывавшиеся на южном побережье Ла-
брадора. Растительные ресурсы играли в питании не-
большую роль, хотя в летнее время индейцы собирали
голубику, клюкву, съедобные корни и клубни.
Хотя методы добывания пищи незначительно изменя-
лись в зависимости от района, но во всем субарктиче-
ском лесу орудия и техника были одни и те же. На жи-
вотных охотились с помощью лука и стрел или копья
или же устраивали для них разнообразные нехитрые
западни и расставляли силки. Лосей в сезон гона охот-
ники приманивали манками. Карибу иногда гнали на
длинные изгороди из кустарника, вынуждавшие живот-
ных сворачивать в узкий проход, где их беспрепят-
ственно ловили или убивали. Когда карибу переправля-
лись через озера и реки, на них охотились с копьями на
каноэ.
Рыбу ловили на крючок или в сети, сплетенные жен-
щинами из сыромятных ремней или из лубяного волокна
365
ивы1. В некоторых районах пользовались также запру-
дами и ловушками. Зимой во льду пробивали лунки
сделанными из рога зубилами, чтобы можно было ста-
вить сети или ловить рыбу крючком и удочкой.
Способы приготовления пищи и хранения продуктов
в субарктике всюду были одинаковы. Мясо жарили или
варили в березовых или кожаных сосудах с помощью
раскаленных камней. После удачной охоты излишек мя-
са сушили и хранили на помостах или деревьях; ино-
гда из мяса делали про запас пеммикан( растертое в
порошок сухое мясо, смешанное с жиром). Зимой изли-
шек рыбы сохраняли, замораживая ее на открытом воз-
духе. Летом же ее нарезали тонкими ломтями и сушили
на рамах, используя тепло солнца и дымящего костра.
Шкуры карибу и лосей женщины обрабатывали и де-
лали из них, сшивая сухожилиями, одежду, ноговицы,
мокасины и рукавицы, а также использовали для по-
крытия типи. Сыромятные кожи резали на длинные по-
лосы для крепления лыж. Из полосок меха мелких жи-
вотных (например, зайца) вязали одежду и головные
уборы. Кости и рога карибу, лосей и оленей шли на из-
готовление различных орудий и утвари: игл, зубил, ков-
шей и скребков для скобления шкур. С помощью ножей
и скребков, сделанных из камня, кости, рогов и даже
бобровых зубов, индейцы гнули рамы для лыж-ракеток,
изготовляли луки, древки для стрел и копья, шпангоуты,
банки, планширы и днища для обшитых корой лодок,
планки для тобогганов, которые тогда возили люди (со-
бачьи упряжки для тобоггана появились, видимо, уже
после установления контактов с европейцами).
Во всей субарктике индейцы жили в типи, покрытых
шкурами или корой. На востоке также строили куполо-
образные жилища или жилища на распорках, а на за-
паде — иногда сдвоенные, крытые валежником одно-
скатные навесы.
Трудные условия жизни и постоянные передвижения
с места на место, обусловленные поисками пищи, не
оставляли места для роскоши. Однако индейцы всегда
1 Херн (Hearn, 1958, р. 170) приводит описание сетей из сыро-
мятной кожи и лубяных сетей, которыми в 70-х годах XVIII в. поль-
зовались соответственно чипевайи и «Собачьи Ребра». Роджерс (Ro-
gers, 1966, р. 111) сомневается в том, что такие сети были у суб-
арктических алгонкинов в аборигенный период.
366 находили время для создания чего-либо прекрасного,
выразительного и приятного. Орудия и утварь иногда
покрывали орнаментом. Одежду украшали аппликация-
ми из крашеных игл дикобразов, монтанье-паскапи ее
также раскрашивали. Стремление к украшению сказы-
валось и на отделке концов (хвоста) лыж. Здесь, как
и везде, мастерство ценилось и уважалось.
Люди находили радость в играх и танцах, особенно
в летнее время, когда разные группы индейцев собира-
лись для празднеств и ухаживания. Торжества устраи-
вались, и когда юноши убивали своего первого большого
зверя. Обряды шаманов также были поводом для отды-
ха и развлечений. Алгонкины (но не атапаски) любили
хорошую парную баню: в специально построенных для
этого палатках они поливали холодной водой раскален-
ные камни. Длинные северные вечера они проводили
за беседой или рассказами, располагаясь в свободных
позах вокруг огня на настиле из елового лапника или из
крупных ветвей тсуги.
Ниже мы подробнее остановимся на аборигенном
общественном строе, а пока коротко социальное устрой-
ство и отношения внутри групп и между группами мож-
но охарактеризовать как гибкие и равноправные. Если
мудрость, сверхъестественные силы, удачливость в охо-
те и выделяли людей, то лишь как «первых среди рав-
ных». Современные племенные названия субарктических
лесных индейцев не отражают территориальные общно-
сти раннего периода. На обширных пространствах
обитали небольшие автономные региональные группы, в
которых обычно насчитывалось несколько десятков
человек1. Обычно они были широко связаны с соседни-
ми группами взаимными браками, экономической зави-
симостью в голодное время в их местности, сходством
языков и чувством этнического единства.
1 Плотность населения в северных лесах в целом ниже, чем где
бы то пи было в Новом Свете. Она даже ниже, чем у эскимосов,
где добыча морских млекопитающих лучше обеспечивала существо-
вание людей, чем охота за животными в тайге Первоначальная
плотность населения в тайге для канадских охотничьих племен со-
ставляет 1,35 человек на 100 квадратных километров. У эскимосов
опа равна 4,02 человек, а для коренных жителей Калифорнии —
43,3 человек (КгосЬег, 1939, р. 143).
367
Если удавалось забить большое количество мигри-
рующих карибу или выловить большое количество рыбы
в период ее интенсивного хода, региональная группа
в сто и более человек могла некоторое время жить
вместе; но, когда дичи становилось мало или опа была
рассредоточена, людям приходилось разбиваться на бо-
лее мелкие группы, в которых насчитывалось лишь
три-четыре основные семьи, и расходиться, чтобы охва-
тить большую территорию. Эти группы не теряли друг
друга из виду и в случае нужды были готовы помочь
друг другу. Переход членов из одной группы в другую,
по-видимому, был делом нетрудным и довольно обыч-
ным, и при недостатке пищи люди беспрепятственно
охотились за пределами своего района.
Первоначально, до обострения контактов с европей-
цами, группы индейцев, по-видимому, редко враждова-
ли между собой. Мелкие стычки происходили по боль-
шей части с народами других языковых семей, напри-
мер с эскимосами. Но обычно каждая группа просто
держалась на расстоянии от другой.
РАЗВИТИЕ ИНДЕИСКО-ЕВРОПЕЙСКИХ
СВЯЗЕЙ
Охотники субарктических лесов не подверглись во-
оруженному насилию со стороны европейцев или при-
нудительному выселению. Климат и физико-географиче-
ские условия субарктической Канады не соответство-
вали обычным для Северной Америки методам
вторжения и захвата белыми индейских земель для
развития скотоводства или земледелия. Север мог дать
европейцам только пушнину, и поэтому связи индейцев
сначала с европейцами, а позднее — с евроканадцами
развивались в связи с торговлей пушниной. Вначале
на индейские земли проникали белые трапперы, конку-
рировавшие с индейцами. Только у южной границы у
индейцев целиком отторгались земли, богатые пушным
зверем и прилегавшие к евроканадским рыболовецким
поселкам на северном берегу реки Святого Лаврентия
в восточной Канаде. Другие же сферы евроканадской
экономики, главным образом разработка недр, лесоза-
готовки, рыболовство и прочие отрасли добывающей
368 промышленности, охватили лишь ограниченные прост-
ранства северных земель и только в последние несколь-
ко десятилетий.
История индейско-европейских связей в северной
Канаде, которая насчитывает более четырех с полови-
ной столетий, переплетается со становлением западно-
европейских наций как торговых, а затем и промышлен-
ных мировых держав. Если проследить историю этих
связей от первых форм обмена между алгонкинами и
французскими рыбаками в устье реки Святого Лаврен-
тия до постройки огромной авиабазы в заливе Гус и
открытия разработок железных руд в самом «сердце»
полуострова Лабрадор, то на этом примере можно по-
нять, какое значение имел для индейцев канадского се-
вера ход этой истории. Проникновение европейцев в
Канаду шло главным образом в западном направлении.
Благодаря этому еще в XX в. полуостров Лабрадор, как
и другие места за Полярным кругом, стоял в стороне
от основных индейско-европейских контактов и вызы-
ваемых ими изменений. Первые постоянные фактории в
центральной и северо-восточной частях полуострова воз-
никли лишь в XIX в., то есть одновременно с первыми
факториями, основанными на реке Маккензи на даль-
нем Северо-Западе. В 1926 г., когда этнолог Уильям
Дункан Стронг зимовал с группой северных наскапи,
члены ее меньше занимались промыслом пушного зверя
и торговлей, чем некоторые индейцы Северо-Запада.
Жаждущие пушнины европейцы успешно добира-
лись к индейцам субарктики по трем путям: по реке
Святого Лаврентия, по Северному морскому проходу в
Гудзонов залив и в его южную часть — залив Джемс,
и по суше через озера, реки и волоком в глубь канад-
ского Северо-Запада. Даты открытия этих путей помо-
гают установить время первых контактов с индейцами
соответственно в районе реки Святого Лаврентия, в бас-
сейнах рек Гудзонова залива и в бассейне реки Мак-
кензи.
В целом условия жизни и культурные контакты ин-
дейцев канадского северного леса изменялись медлен-
но. Можно выделить три фазы установления контактов
и реакций на них: эра первых контактов, стадия стаби-
лизации меховой торговли и развития миссионерства и
административно-индустриальная стадия. Южные мон-
Мужчина из племени наскапи чинит рыболовную сеть.
Северо-западная река Лабрадор.
танье, заселявшие северный берег реки Святого Лав-
рентия, были вовлечены в торговые отношения раньше,
чем все остальное население субарктических лесов. Их
непосредственные контакты начались около 1500 г., то
есть более чем на 250 лет раньше, чем атапасских групп
дальнего Северо-Запада. В большинстве северных
районов началом периода постоянной меховой торговли
и миссионерства можно считать установление господст-
ва Компании Гудзонова залива в 1821 г. Началом со-
временной административно-индустриальной эры сле-
дует в общем считать 1940 г., хотя, опять-таки Мон-
танье северного побережья реки Святого Лаврентия
испытали вторжение евроканадского населения и совре-
менной промышленности раньше остальных индейцев Се-
вера,
370
Эра первых контактов
Эра первых контактов началась по северному берегу
реки Святого Лаврентия в 1534 г., а в других местах
приблизительно от 1670 до 1789 г. Конец се датируется
примерно 1820 г.
«Без железа человек слаб, очень слаб, но,
будучи вооружен железом, он становится
владыкой Земли, ни один металл не может
заменить его».
Записки Дэвида Томпсона, 1784—1812 гг.
Железные ножи, зубила, топоры чрезвычайно облег-
чали труд индейцев, и слухи о возможности получить
железо в обмен на меха опережали продвижение евро-
пейцев. В 1534 г. Картье пушечными выстрелами не мог
разогнать индейцев микмак, которые настойчиво при-
глашали его сойти на берег, размахивая надетыми на
палки мехами, и явно «выказывали огромную радость,
получая в свое владение орудия из железа и другие то-
вары». С самого начала контакты между индейцами и
европейцами в лесах субарктической зоны имели взаимо-
выгодный характер.
Некоторая разница в условиях ранних контактов на
востоке и на крайнем Северо-Западе вытекала из того,
что на запад торговля пушниной проникла позднее. Это
означало не только то, что соперничество между Анг-
лией и Францией уже не являлось решающим фактором
в индейско-европейских отношениях, но также и то, что
торговые отношения были полностью урегулированы,
что период конкуренции между отдельными торгов-
цами был гораздо короче. Кроме того, с развитием
английской торговли в XVII в. стали возникать крупные
картированные компании, которым покровительствова-
ла английская корона. Одной из таких компаний была
Компания Гудзонова залива, получившая от английской
короны торговую монополию и право ведения военных
операций и заключения мира на «Земле Руперта», то
есть на всей территории бассейнов рек Гудзонова за-
лива Г «Почтенная компания» сразу стала могуществен-
1 «Компания (по современной карте) получила провинции Онта-
рио и Квебек к северу от водораздела реки Святого Лаврентия и
к западу от границы Лабрадора, всю Манитобу, большую часть
371
ным действующим лицом в истории Канадского се-
вера.
В начале XVI в. индейцы, жившие в долине реки
Святого Лаврентия, стали ощущать первые последствия
присутствия европейцев. К этому времени французский
рыболовный флот уже регулярно вел лов у берегов
острова (Ньюфаундленда) и вскоре открыл путь в реку
Святого Лаврентия. Сначала меновую торговлю с ин-
дейцами, получая от них меха, вели рыбаки, а к сере-
дине века появились упоминания уже о чисто торговых
судах, плавающих по этой реке. Во второй половине
XVI в. борьба за монополию торговли мехами обостри-
лась, но ни одна компания не сумела удержать ее.
На рубеже XVII в. несколько спорадическая и не-
устойчивая торговля в районе реки Святого Лаврентия
превратилась в прочные взаимные торговые отношения
между французами и индейцами. Постоянные француз-
ские фактории были открыты в Тадуссаке в 1599 г.,
в Квебеке в 1608 г. и выше по реке Святого Лаврентия,
в Труа-Ривьер (для привлечения гуронов и алгонки-
нов) в 1617 г. Ко второму десятилетию века примерно
тысяча судов в год отправлялась из европейских портов
для торговли и рыболовства у берегов Америки, и отче-
ты их показывают, что значительное количество судов
направлялось в залив Святого Лаврентия. Индейцы уже
научились не начинать торговлю до прихода по край-
ней мере нескольких судов, чтобы заключать более вы-
годные сделки. Монтанье, жившие летом на реке Свя-
того Лаврентия, скупали меха у монтанье, проводивших
лето на внутренних озерах, но некоторые из последних
сами отправлялись прямо к берегам реки, чтобы, минуя
посредников, получить орудия, одежду, посуду, зерно и
сухие фрукты в обмен на меха. Именно в этот период,
в 1610 г., одинокий кри приблизился к зажатому льда-
ми судну Генри Гудзона в Гудзоновом заливе, предла-
Саскачевапа, южную половину Альберты и значительный кусок се-
веро-западных территорий. В целом это составляет около 3700
тыс. кв. км» (McKay, 1966, р. 38—39).
В 1821 году компания получила торговую лицензию на еще бо-
лее обширную территорию, то есть «фактически почти на половину
континента: современный доминион Канада за исключением терри-
тории Великих озер — бассейна реки Святого Лаврентия и примор-
ских провинций» (McKay, 1966, р. 159).
37% гая меха на продажу. Это было началом прямых Кон-
тактов в центральной зоне субарктпки (Mason, 1967,
р. 6).
На протяжении большей части XVII в. историю
района реки Святого Лаврентия определяли состояние
торговли пушниной и враждебные действия, возникав-
шие вследствие соперничества в ней между ирокезами,
алгонкинами, британцами, французами и голландцами.
Отношения алгонкинов с Шампленом У посланным для
того, чтобы создать опорный пункт на северном берегу
реки Святого Лаврентия и обеспечить там торговые
операции, были умеренно дружелюбными. Алгонкины и
монтанье убедили его сопровождать их в карательной
экспедиции против ирокезов; однако его деятельность
блокировали алгонкины и гуроны, твердо защищавшие
свои позиции посредников в торговле с западными пле-
менами.
Монополия индейских посредников в торговле с кри
была в конце концов нарушена усилиями двух францу-
зов, Радиссона и Гроселье, но выгоду от этого получили
англичане, точнее, «губернатор и компания английских
предпринимателей, торгующая в Гудзоновом заливе».
В 1668 г., то есть за два года до того, как Компания
Гудзонова залива получила привилегии от короны,
Гросселье приплыл в самую южную часть Гудзонова
залива, чтобы основать в заливе Джемс для своих анг-
лийских покровителей Форт-Чарлз (ныне Форт-Руперт,
см. карту). Другие «фактории» или «форты»1 2 были
вскоре построены на южных берегах Гудзонова залива
для торговли с северными монтанье и с кри. Эти фор-
ты работали круглый год. Весь штат состоял из управ-
ляющего и двух-трех наемных рабочих, завербованных
на Британских островах. Один раз в год судно из
Англии доставляло им все необходимое.
Примерно около 1700 г. некоторые товары достигали
индейцев чипевайи через посредничество кри. Но в
1 Сэмюэль Шамплен был первым исследователем, а затем осно-
вателем и губернатором Канады. — Прим, перев.
2 Торговые посты «Компании Гудзонова залива» обычно и до
настоящего времени называют «фортами». Хотя в первое время в
субарктике форты и имели военное значение, ио они сооружались
не столько для войны с индейцами, сколько в предвидении военных
действий с французами.
373
1717 г. компания построила на берегах Гудзонова за-
лива вблизи устья реки Черчилл деревянный форт для
того, чтобы северные индейцы (чипевайи) могли при-
возить туда меха, не опасаясь грабежей со стороны
кри.
В течение почти ста лет после своего основания
Компания Гудзонова залива проводила политику при-
влечения индейцев, живших во внутренних районах, в
прибрежные форты для сбыта мехов. Но в последнюю
четверть XVIII в. она была вынуждена открыть торго-
вые посты и во внутренних районах. Это было сделано
для избежания конкуренции монреальских «коробейни-
ков», предприимчивых французских и шотландских ка-
надцев, которые проникали внутрь страны на лодках и
забирали в свои руки торговлю с кри и чипевайями.
Кри, жившие к югу и к западу от низменности вдоль
Гудзонова залива, особо пострадали от столкновения
«свободных торговцев» с Компанией Гудзонова залива.
Интенсивная конкуренция между этими соперниками
привела к спаиванию ромом этих групп кри, а в некото-
рых районах — к истреблению бобров. Атапаскам даль-
него Северо-Запада удалось избежать этих трагических
последствий борьбы за меха, так как к северу от земель
чипевайев интересы враждующих конкурентов непо-
средственно не сталкивались.
Некоторые из наиболее гибельных последствий от
присутствия европейцев в эру первых контактов, а имен-
но внутриплеменные распри и болезни, были непредви-
денными. Ирокезы, действовавшие вначале как посред-
ники в торговле пушниной, все чаще нарушали границы
территории монтанье, совершая набеги на их деревни
и стойбища. Такие набеги, совпадая с эпидемией оспы,
практически целиком уничтожали отдельные индейские
группы. Поэтому одно упоминание о том, что ирокезы
находятся где-то поблизости, вселяло ужас и приводило
других индейцев в бегство. Враждебные действия не
прекращались до второй половины XVII в. Спустя сто
лет сначала кри, а затем и чипевайи сыграли по отно-
шению к народностям, принадлежавшим к северным
атапаскам, почти ту же роль, что ирокезы на востоке.
В начале 1780-х гг. оспа уничтожила группы кри и
тяжело сказалась на чипевайях, которые торговали с
факторией на реке Черчилл. Эпидемии инфлуэнцы,
374 туберкулез и другие, занесенные европейцами болезни
также поражали северных индейцев.
К последней четверти XVII в. группа предприимчи-
вых монреальцев объединилась в Северо-Западную
компанию и основала фактории вдоль транспортного
пути (водой и волоком) через Центральную зону и в
бассейн реки Маккензи. В 1821 г. Компания Гудзонова
залива поглотила Северо-Западную компанию и уста-
новила монополию торговли на еще большей терри-
тории.
Стадия стабилизации торговли мехами
и миссионерства
Стадия торговли мехами и миссионерства является
наиболее длительной в истории субарктических индей-
цев после начала контактов с европейцами В верхней
части долины реки Святого Лаврентия она длилась с
1670 по 1900 г., а на остальном северо-востоке, в цент-
ральной и северо-западной зоне приблизительно с 1820
по 1940 г. Этот период не отличается драматическими
изменениями в жизни индейцев, характерными для пре-
дыдущей и последующей стадий. Это было время мед-
ленных и сравнительно непрерывных изменений. Общее
направление, наметившееся в эру первых контактов,
укрепилось и стабилизировалось.
Необходимо признать два основных условия контак-
тов этой эпохи. Во-первых, контакт с западным миром
осуществлялся через немногих представителей двух
главных институтов: церкви и торговли пушниной. Во-
вторых, он был непостоянным и преобладающая часть
индейцев большую часть времени жила своей жизнью
независимо от присутствия европейцев.
К косвенным причинам, вносившим изменения в
жизнь индейцев, относятся характерное для XIX в. тех-
нологическое развитие, рост биологических и культур-
ных связей между индейцами и европейцами, изменения
в официальной политике и установление правовых от-
ношений между индейцами и евроканадскими прави-
тельствами. Но даже в последнем случае внешние из-
менения лишь постепенно внедрялись в жизнь индей-
цев.
375
Торговля пушниной. К 1666 г. вторжения ирокезов
в южные районы полуострова Лабрадор прекратились.
Последующие двести лет отмечены, главным образом,
медленным распространением торговли пушниной на
восток и на север в отдаленные части полуострова.
Период с 20-х гг. XIX века характеризуется на все^м
протяжении от Лабрадора до Скалистых гор монополи-
зацией торговли Компанией Гудзонова залива. Торгов-
ля спиртными напитками и грабительские набеги пре-
кращаются, торговые отношения с индейцами осуществ-
ляют только представители компании. В период
конкуренции «кредитование» индейцев, закабалявшее их
па весь зимний сезон охоты, говорило не в пользу до-
стопочтенной компании. Разведывательные посещения
факторий конкурентов, ром и другие способы воздейст-
вия на индейцев нередко приводили к тому, что меха
«уплывали» из рук торговцев. Теперь же, после пяти-
десяти лет полной монополии, Компания Гудзонова за-
лива получила возможность сама устанавливать цены
и авансировать охотников без ущерба для себя. Даже
после того, как Земля Руперта, а позже территориаль-
но-коммерческие гарантии перешли к Конфедерации
Канады (после 1869 г.), во многих районах Северо-
Запада, Центральной зоны и на Северо-Востоке до
1900 г. торговой конкуренции не было. Но потом братья
Ревильон в районе залива Джемса и компания Север-
ных торговцев на Северо-Западных территориях стали
на некоторое время серьезными конкурентами Компа-
нии Гудзонова залива.
На протяжении всего периода торговли и миссионер-
ства образ жизни индейцев изменялся в сторону не-
уклонного роста спроса па европейские коммерческие
товары. Темпы этого изменения зависели от двух фак-
торов: во-первых, от цен на меха \ которые в свою оче-
редь определялись спросом на внешнем рынке и конку-
ренцией, существовавшей между торговцами в разных
районах севера; во-вторых, от стоимости товаров и рас-
ходов по их доставке от европейских производителей
к индейцам. На Северо-Западе ассортимент товаров был
особенно ограничен дороговизной и длительностью их
1 Единицей цен при обмене мехов на товары были бобровые
шкуры. Денежных расчетов не было.
376 доставки водным путем. Пока Компания Гудзонова за-
лива контролировала торговлю в Центральной зоне и
на Северо-Западе, товары перевозились на тихоходных
Йоркских лодках, которые тянули индейские «бурлаки».
По Мэсону (Mason, 1967, р. 8), возобновившаяся после
1870 г. конкуренция торговых компаний стимулировала
введение пароходов на водных путях Центральной зоны
и Северо-Запада. Начиная с позднейшего периода этой
эпохи и до наших дней, на землях северных индейцев
построено лишь незначительное число шоссейных и же-
лезных дорог. Со времени второй мировой войны пере-
возки людей и грузов осуществляются преимущественно
самолетами.
Миссионерство. С прибытием иезуитов в 30-х гг.
XVII в. миссионерство начало широко распространяться
на востоке. Отцы-иезуиты совершали далекие поездки
во внутреннюю часть страны, жили и работали с мон-
танье, которые сами принимали участие в «обращении»
друг друга. Вначале интерес миссионеров к индейцам
был очень велик, и они делали настойчивые попытки
превратить индейцев района реки Святого Лаврентия в
оседлых земледельцев. Создавались монастырские шко-
лы, и набожных обращенцев учили понятиям добра и
зла, что иногда приводило к таким крайностям, как
самобичевание и истязание детей. Однако в то же вре-
мя между индейцами и священнослужителями возни-
кали конфликты из-за традиционных похоронных обря-
дов; а недоверчивые индейцы, которые были склонны
сомневаться в новом учении, спрашивали о связи между
оспой, которую принесли с собой европейцы, и их веро-
ваниями (Bailey, 1937). С ростом французских поселе-
ний интерес церкви к индейцам ослаб; последние про-
должали заниматься промыслом пушнины и не собира-
лись становиться земледельцами. С течением времени
в индейской культуре развилось стойкое равновесие
между догмами римской католической церкви и тради-
ционными верованиями и ритуалами.
После 1641 г. кри, кочевавшие по Центральной суб-
арктической зоне, расположенной к югу от Гудзонова
залива, по-видимому, время от времени общались с
иезуитами из Су-Сент-Мари, расположенного в месте
впадения вод озера Верхнего в находящиеся ниже Ве-
ликие озера. Однако основная масса кри была охваче-
377
на миссионерами (католиками, приверженцами англи-
канской церкви и методистами) лишь спустя 200 лет.
В середине XIX в. миссионеры проникли в район
Маккензи. Англиканским миссионерам удалось «обра-
тить» некоторое число индейцев, но в результате энер-
гичной пропаганды католических монахов римская ка-
толическая церковь имела доминирующее влияние
среди большинства атапасков. В целом атапаски быст-
ро приняли формальное обращение. Изолированная
группа индейцев «Невольников» на озере Траут была,
по-видимому, обращена в христианство последней в
1902 г. (Duchaussois, 1928, р. 326). На всей обширной
территории открылось несколько миссионерских школ.
Из каждого поколения индейских детей несколько чело-
век отправляли в миссионерскую школу, где они оста-
вались до ее окончания. Большинству из них это не
дало почти ничего, кроме ограниченного знания фран-
цузского или английского языка. После школы они воз-
вращались к обычной жизни «лесных индейцев».
Повсюду в северных лесах интересы церкви расхо-
дились с интересами торговли. Первоначально позиция
отцов-иезуитов в районе реки Святого Лаврентия была
несколько противоречивой, отражая позицию самой
Франции, которой приходилось выбирать между интере-
сами торговли и стремлением к далеко идущей коло-
низации. Желание иезуитов увидеть свою новую «па-
ству» оседло живущей в деревнях и занимающейся
сельским хозяйством шло вразрез с интересами торгов-
цев, жаждавших получать меха; кроме того, иезуиты
возражали против обмена мехов на ром. Позднее на
Северо-Западе этнические, захватнические и религиоз-
ные притязания вызвали антагонизм между англо-про-
тестантскими торговцами и французскими католически-
ми миссионерами. Таким образом, обе доминирующие
на севере силы — церковь и торговля пушниной — не
были монолитны, скорее, это были две отдельные си-
стемы, насильственно сведенные в неудобный союз, в ко-
тором каждая тянула индейцев на свою сторону.
Смешение населения. За время развития торговли
пушниной и миссионерства на полуострове Лабрадор
количество береговых рыболовецких поселков все вре-
мя росло. В этих поселках жили французы (на реке
Святого Лаврентия) и британцы, селившиеся на
378 побережье Атлантического океана. Французы и англича-
не иногда заключали браки с монтанье-наскапи и либо
уходили с женами в их племя, либо — оставались жить
со своими индейскими женами в береговых поселках.
Поэтому, когда в конце XIX в. между людьми начала
проводиться «цветная граница», люди индейско-евро-
пейского происхождения встречались по обе ее сто-
роны.
В местах, расположенных к югу и к западу от Гуд-
зонова залива, в результате браков между индейскими
женщинами и евроканадскими работниками, занятыми
в торговле пушниной, возник культурно и этнически
специфический народ — метисы. Кри-французские мети-
сы из степных провинций стали политической и куль-
турной силой, особенно проявившей себя во время вос-
станий под руководством Риля в 1869—1870 гг. и в
1884—1885 гг. У атапасков появились свои метисы, про-
исходившие от шотландско-атапасских браков, кроме
того, на их территорию проникли кри-французские ме-
тисы, двигавшиеся вместе с развитием торговли пушни-
ной на север. В торговых поселках Северо-Запада жи-
вет сейчас вполне различимая группа метисов, которые
поколениями служили культурными и лингвистическими
посредниками между европейцами и индейцами (Slo-
bodin, 1966).
Политические отношения между индейцами и орга-
нами государственного управления. Политические собы-
тия, ознаменовавшие возникновение государства Кана-
да— уступка французских владений Великобритании в
1763 г., объединение Верхней и Нижней Канады в
1841 г. и создание Канады как федерального союза в
1867 г., — почти не затронули индейцев Субарктики. Од-
нако по крайней мере две резервации были официально
выделены в 1850 г. (до Конфедерации) для монтанье
провинции Квебек (Laviolette, 1955). Всего было выде-
лено четыре резервации и все на северном берегу реки
Святого Лаврентия. Однако часть населения резерваций
продолжала «бродить» по стране, занимаясь промыслом
пушных зверей точно так же, как и группы монтанье-
наскапи, не имевшие резерваций.
Вскоре после Конфедерации правительство Канады
заключило первый из нескольких договоров с индейца-
ми, жившими в северных частях Онтарио и степных
379
провинциях (Манитобы, Саскачевана и Альберты), а так-
же на Северо-Западных территориях Подписывавшая
договор группа индейцев, выражаясь юридическим язы-
ком, «уступала, освобождала, отказывалась и переда-
вала его (ее) величеству... и его (ее) наследникам на
вечные времена все земли» в определяемых границах.
В документе была сделана оговорка о создании резер-
ваций для заключавших их индейских групп. «Резерва-
ция» (по определению Индейского Акта Канады от
1951 г.)—это «Участок земли, официально принадле-
жащий его (ее) величеству и... выделенный для исполь-
зования и выгоды какой-либо индейской группы». За
исключением индейцев Северо-Западных территорий
многие группы лесных индейцев «приняли» резервации.
Последний договор, охватывающий большую группу
атапасков, живущих к северу от Большого Невольни-
чьего озера, датируется 1921 г. С этого времени первые
представители государственной власти в лице Королев-
ской канадской конной полиции (КККП) были рас-
квартированы в четырнадцати главных торговых по-
селках района реки Маккензи. Но лишь после того,
как в конце 60-х годов правительство начало перегово-
ры с индейцами Северо-Западных территорий, вынуж-
дая их согласиться на резервации или на другие виды
компенсации взамен земель, от которых они отказыва-
лись, заключая договор, до индейцев дошел весь смысл
этого акта.
Административно-индустриальная стадия
В районе северного берега реки Святого Лаврентия
началом административно-индустриальной стадии мож-
но считать начало XX в. В остальной части севера она
начинается с 1940 г. Для этой стадии характерно пре-
валирование доходов от горнорудной и других отраслей
добывающей промышленности над доходами от торговли
мехами; увеличение числа государственных учреждений
и расширение деятельности по здравоохранению, образо-
ванию и благосостоянию индейцев. Эти характерные чер-
ты новой эры повлекли за собой изменения в жизни
индейцев. Поскольку ценность мехов снизилась, упала
и «ценность» индейца как рабочего, доставлявшего
380 меха. Правительство, взяв на себя ответственность
за уменьшение нищеты, неграмотности и улучшение
здравоохранения индейцев, все более настоятельно тре-
бует от индейцев приспособления и подчинения евро-
канадской социально-культурной системе.
В 1939 г. в Северо-Западных территориях стоимость
всех других видов продукции впервые превысила стои-
мость мехов. В небольших масштабах развитие про-
мышленности началось на севере, прежде всего в до-
лине реки Святого Лаврентия в первые десятилетия
XX в. Когда в 1900-х гг. в устьях рек, впадающих в
залив Св. Лаврентия, к востоку от города Квебек, стали
строить лесопильни, основная масса индейского населе-
ния просто переселилась на свои исконные территории
во внутреннюю часть полуострова. Немногочисленные
исследования недр в северных лесах вовлекли отдель-
ных индейцев в «орбиту наступающей эры» в качестве
проводников белых изыскателей. Совершенно ясно, что
эта работа длительной выгоды индейцам не прино-
сила.
Несмотря на то что с 1940 г. началось ускоренное
развитие промышленности, заметных следов на лице
Земли оно пока не оставило. Но в отдельных, далеко
отстоящих друг от друга пунктах, широкомасштабные
предприятия предвещают изменение условий жизни на
севере как для индейцев, так и для белых. Так, напри-
мер, на Лабрадоре авиабаза в заливе Гус-Бей, особенно
железорудные разработки в Шеффервилле в северо-
центральной части полуострова активно привлекают
иммигрантов, не только евроканадцев из городских
центров и лабрадорских поселков, но и индейцев из внут-
ренних районов. Такими же центрами притяжения яв-
ляются на северо-западе порт Черчилл на Гудзоновом
заливе и Йеллоунайф на Большом Невольничьем озере
(см. карту). Основанный в середине 30-х гг. в XIX веке
в период золотого бума, Йеллоунайф имеет сейчас на-
селение 5000 человек; это самый крупный город Северо-
Западных территорий и с недавнего времени — рези-
денция администрации территорий.
Однако для мест, где добываются драгоценные и
неблагородные металлы, нефть и гранит, характерно
привлечение к работам небольшого числа приезжих из
южной Канады. Некоторые из таких поселений могут
381
быть недолговечны. Существующие в некоторых местах
коммерческое рыболовство и небольшие лесоразработ-
ки, снабжающие местный или районный рынок, пред-
ставляют собой основной вид промышленности (не свя-
занный с добычей минерального сырья) во многих ме-
стах на Севере. В целом северные промышленные
предприятия укомплектованы в основном временными
белыми рабочими из южных районов Канады.
До конца второй мировой войны правительство Ка-
нады не чувствовало никакой ответственности за эконо-
мическое и физическое благосостояние северных индей-
цев; не заботилось оно и об их образовании и о подго-
товке к жизни в современном мире. Несколько «больниц»
при миссиях (в которых зачастую не было даже по-
стоянных врачей) и церковные школы-интернаты — вот
все, что было предоставлено индейцам. Миссионерские
больницы в Гренфелле, открытые в 1892 г. для обслу-
живания английских поселений на Ньюфаундленде —
Лабрадоре, недавно стали получать от правительства
средства для оказания минимальной помощи индейцам.
За последние годы создана государственная медицин-
ская служба, отряды которой совершают летом объезд
индейских селений для лечения и вакцинации индейцев
в провинции Квебек.
В 1950 г. всего восемь врачей обслуживали разбро-
санное по всем Северо-Западным территориям населе-
ние (Phillips, 1967, р. 156). Учреждение правительством
медицинских пунктов в некоторых торговых поселениях
и увеличение медицинского персонала обеспечивают
профилактику и лечение болезней, способствуя росту
численности коренного населения.
Федеральное социальное обеспечение и субсидии, вы-
деляемые индейцам, введенные, в основном, только по-
сле второй мировой войны, включают семейные пособия,
пенсии по старости и пособия нуждающимся и больным.
Одним из наиболее существенных мероприятий прави-
тельства было создание дневных школ и общежитий.
В 60-х гг. впервые большинство детей северных индей-
цев получили возможность хотя бы в течение несколь-
ких лет обучаться в нормальной школе, хотя языковой
барьер между учителями и учащимися, плохо проду-
манный учебный план и другие непредвиденные обстоя-
тельства снижают эффективность этого опыта.
382 На факториях количество евроканадцев хотя и со-
составляет меньшинство все же существенно возросло
за последние 10—20 лет. Большей частью это граждан-
ские служащие (и их семьи), работа которых непосред-
ственно связана с самими индейцами и их деятельно-
стью. Педагоги, чиновники службы социального обеспе-
чения, агенты по делам индейцев, врачи, медицинские
сестры, работники Королевской канадской военной по-
лиции, егери работают обычно один год или всего не-
сколько лет. Их образ и уровень жизни зависит от
канадских городов. Обеспеченные хорошим питанием и
жильем, уверенные в своем заработке и в своем буду-
щем, эти, по индейским понятиям, богатые люди — на-
ставники и администраторы — живут, ежедневно об-
щаясь с индейцами, как бы совершенно в другом мире.
ИЗМЕНЕНИЯ В ЖИЗНИ ИНДЕЙЦЕВ
Экономика
В эру первых контактов случайная добыча пушных
зверей позволяла индейцу получить взамен орудия и
утварь более эффективные, чем те, которые он мог сде-
лать сам, а кроме того, еще некоторые предметы рос-
коши. В XVII в. на реке Святого Лаврентия торговали
железными наконечниками для стрел, шилами, ножами,
пиками, саблями, топорами и котлами; предметами
одежды, продовольственными товарами: изюмом и чер-
носливом, кукурузой, печеньем и табаком. В начале
XVIII в. на заре торговли с кри и чипевайями ассор-
тимент предметов роскоши был меньше и не было спро-
са на продовольственные товары (Davies, 1965). Позд-
нее же сало, мука и чай стали главными продуктами
для индейцев Севера.
В эру стабильной торговли мехами и миссионерства
индейцы Канадской Субарктики стали более регулярно
заниматься промыслом по мере того, как росла их за-
висимость от покупных продуктов. Огнестрельное ору-
жие все больше входило в их обиход, хотя при охоте
на мелкую дичь они применяли лук и стрелы даже в
XX веке. Стальные капканы заменили западни в товар-
ном промысле индейцев на пушного зверя только после
383
1900 г. (Knight, 1968, р. 20; Helm, полевые записи).
Фотографии XIX в. свидетельствуют о том, что индейцы
Северо-Запада носили европейскую одежду, сохранив
только мокасины, рукавицы и сшитую из шкур карибу
зимнюю одежду — парку. Однако брезент еще не при-
шел на смену берестяной обшивке каноэ и шкурам ка-
рибу, покрывающим жилища. К этому времени несколь-
ко индейских семейств уже построили себе бревенчатые
дома в факториях или на богатых рыбой стойбищах.
В административно-индустриальную эру наблюдает-
ся уже полная зависимость индейцев от промышленных
товаров. Плотничий инструмент, жестяные или желез-
ные печи, подвесные лодочные моторы, керосиновые фо-
нари, радиоприемники, работающие на батареях, ручные
швейные машины, наряду с такими более мелкими
предметами, как пластмассовые тарелки и клеенки на
столы, становятся обычными предметами домашнего
обихода. Постоянные жилища с надворными строениями
для хранения инвентаря уже необходимы большинству
индейских семей. Однако низкие доходы сильно ограни-
чивают возможность приобретения коммерческих това-
ров. Те семьи, которые продолжают жить «в лесу»,
большую часть года питаются главным образом рыбой
и дичью. Их богатая протеинами пища значительно бо-
лее питательна, чем покупные продукты, на которые
большую часть своего дохода тратят индейцы, живущие
в факториях.
Индустриальное развитие страны дало некоторым
индейцам заработок. Для одних он был основным, для
других дополнительным доходом. Лесоразработки на
северном берегу реки Святого Лаврентия стали глав-
ным источником существования примерно для 800 ин-
дейцев. Они живут в постоянных домах и получили
право собственности на земли, расположенные вдоль
реки Берсимис, хотя часть их все еще склоняется к
трапперству. На остальной части полуострова Лабра-
дор авиабаза в Гус-Бей и железорудные предприятия
в Шеффервилле (см. карту) открывают возможности
для существования небольшому количеству индейцев.
Незначительное количество индейцев Северо-Западных
территорий работают или работали на золотых приис-
ках или сходных с ними предприятиях, но их число не
идет ни в какое сравнение с работающими на
384 лесоразработках в районе реки Святого Лаврентия.
С недавнего времени почти везде на Севере некоторые
индейцы могут найти работу сторожа на правительст-
венных объектах, разнорабочего или полуквалифициро-
ванного рабочего на государственных предприятиях, за-
нимающихся дорожным или жилищным строительством.
Большинство северных индейцев в основном полу-
чают заработанные деньги за пушнину. И это объяс-
няется тем, что выбора у них нет. Неграмотность, не-
опытность, а для многих владение лишь одним языком
приводят к тому, что сама возможность получения ра-
боты по найму в своей местности сведена к минимуму.
Общее снижение цен на меха вместе с существую-
щим в некоторых районах ограничением охоты озна-
чает, что даже современный низкий уровень жизни се-
верных индейцев нельзя сохранить без дополнительных
источников дохода — либо оплачиваемой работы, либо
государственных субсидий.
Для большинства семей северных индейцев значи-
тельный процент бюджета составляют государственные
субсидии. Для трех соседних индейских общин, живущих
в факториях на восточной стороне залива Джемса, го-
довой доход на человека (1960—1961 гг.) колебался в
пределах 207—225 долларов (Knight, 1968, р. 101). Он
делится следующим образом: для первой общины — за-
работная плата 40%, охота 22, государственные субси-
дии 38%, для второй—17%, 36, 48% и для третьей —
7%, 50 и 42% (цифры округлены). Для большин-
ства северных факторий показатели будут примерно та-
кими же.
Община и родственные отношения
Типы хозяйства и поселений. Казалось бы, товарный
промысел пушного зверя может с успехом заменить на-
туральная охота, которая не влияет на размещение лю-
дей по территории страны. Однако фактически эти два
вида занятий связаны с добычей разных видов живот-
ных (из пушных зверей только бобер первоначально
широко использовался местным населением и как источ-
ник питания и для изготовления одежды) с разными
способами добычи и разными типами поселений. Для
385
кочевых народов Севера понятие «поселение» трактуется
широко, под ним подразумевается «любое место, зани-
маемое одним или несколькими лицами на одну ночь
или более для любых повседневных нужд, связанных с
предвидимым кругом деятельности данного общества»
(Campbel, 1968)
Натуральная охота и рыбная ловля наиболее эф-
фективны, если они проводятся независимыми группами,
которые когда возможно объединяются и рассредоточи-
ваются когда нужно и делят добычу между членами
данных групп. С другой стороны, промысел пушных
животных наиболее эффективен, если устанавливать
сразу от 200 до 400 стальных капканов на одной ли-
нии, а по пути их расположения на расстоянии одного
дня пути устраивать хижины или «навесы» и создавать
запасы продовольствия на весь сезон, чтобы охотник
мог все время работать на этой линии. При этом
семью, обеспеченную продуктами и прочим необходи-
мым, охотник оставляет в каком-либо постоянном ме-
сте, а охотится один. Однако лишь немногие индей-
цы ведут именно такой образ жизни. Обычно они пред-
почитают охотиться парами и больше времени прово-
дить с семьей.
Северные индейцы пытались примирить привычный
им охотничий образ жизни с товарным промыслом1 2.
Однако решение этого вопроса зависело от таких
обстоятельств, как степень отдаленности охотничьих
угодий от фактории, степень зависимости от покупных
продуктов и, следовательно, от промысла товарной пуш-
нины, обилия пушного зверя и кредита, который давал
торговец. Кроме того, за два последних десятилетия
возникли еще два важных момента. Во-первых, при
торговых пунктах открылись зимние дневные школы
для детей индейцев, и это заставляет семьи зимовать в
1 В этнографической литературе термин «местожительство» от-
носится преимущественно к диктуемому отношениями родства место-
пребыванию отдельных лиц или супружеских пар в одной семье или
общине. Поэтому мы пользуемся термином «поселение», подразуме-
вая под этим пространственно-экологическое местоположение.
2 Оценка авторов полностью совпадает с исследованиями Ван
Стона (Van Stone, 1963, Changing Patterns of Indian Trapping in
the Canadian Subarctic». См. также: Роджерс (Rogers, 1963) и Найт
(Knight, 1968, p. 59).
386 селении при фактории, а, во-вторых, почтовые отделения,
через которые индейцы получают разного рода субси-
дии, также находятся при факториях, что удерживает в
них все больше и больше семей.
Для всей канадской Субарктики можно установить
пять типов соотношения товарного и натурального хо-
зяйства и типов поселения:
1. Летний палаточный лагерь и фактории. Индейские
семьи небольшими группами зимуют в районах расста-
новки капканов. Но для женщин и детей иногда разби-
вают зимнее стойбище между факторией (откуда идут
основные продукты питания) и местом промысла.
2. Постоянное жилье, обычно бревенчатый домик,
для летнего пребывания охотников в фактории. Зимой
так же, как это указано в п. 1.
3. Чисто индейский поселок, в котором круглый год
живут несколько родственных семей. Мужчины группа-
ми отправляются на промысел пушного зверя. Летом
ненадолго приходят в факторию; женщины и дети
обычно остаются в поселке.
4. Круглогодичное пребывание всей семьи в фактории,
отсюда мужчины несколько раз выходят на промыслы.
5. Постоянная жизнь всей семьи в фактории. Муж и
жена поддерживают существование семьи ловлей дичи
в силки и рыболовством. Мужчина ставит в окрестностях
фактории несколько капканов и иногда находит случай-
ный заработок. В этом случае семья зависит в значи-
тельной степени от субсидий. Владеющие двумя языками
могут рассчитывать на относительно постоянную работу
продавца или сторожа в местной лавке.
Первый тип был раньше характерен для всех индей-
цев. Сохранение привычки к лесной жизни и пище, отда-
ленность хороших промысловых угодий от фактории за-
ставляют отдавать предпочтение первому и второму
типам. По тем же соображениям удобен и третий тип.
Он был принят у меньшинства атапасков, живущих в
районе Маккензи в течение нескольких десятилетий L По
1 Возможно, этому способствовали особенности экологии и
рельефа местности Северо-Запада. По реке Маккензи удобно попа-
дать на фактории, и несколько поселков индейцев из племени «Не-
вольников» расположены на ее берегах. В районе расселения «Со-
бачьих Ребер» поселки расположены на берегах больших озер, где
добыча рыбы возможна круглый год.
387
свидетельству Роджерса, еще недавно несколько таких
поселений существовало в северном Онтарио (Централь-
ная зона).
Два последних типа поселений возникают вследствие,
с одной стороны — сокращения торговли пушниной,
а с другой — благодаря государственным субсидиям и
обслуживанию, которыми в последние годы обеспечи-
ваются индейцы на факториях. В 60-е гг. этому благо-
приятствует расширение федеральной программы жи-
лищного строительства для индейцев.
Индейцам, торгующим с какой-либо северной фактори-
ей, доступны все эти типы существования. Пятый тип по-
селения, по существу, означает отказ от промысла пушно-
го зверя как средства к существованию, и в любой факто-
рии в лучшем случае им пользуются лишь немногие из
семей, имеющих в своем составе трудоспособных мужчин.
И наконец, нужно сказать и о шестом типе. Он до-
ступен лишь небольшой группе образованных северных
индейцев, которые заняты канцелярской работой в на-
селенных пунктах с преобладанием европейского насе-
ления, и небольшому, но все время растущему контин-
генту индейцев, постоянно занятых на рудниках или дру-
гих предприятиях. Они отказались и от промысла на
пушного зверя и от природных продуктов как средства
существования. Но когда индеец ищет заработков в го-
роде и на каком-либо промышленном предприятии, он
может столкнуться с дискриминацией со стороны неко-
торых групп преобладающего белого населения.
Проблемы этнологической реконструкции традици-
онной социальной организации. В этнографической ли-
тературе, освещающей общества северных индейцев,
поднимались вопросы о степени и характере изменений
в их аборигенной общественной организации, вызванных
культурными контактами.
Некоторые, но безусловно не все, алгонкинские груп-
пы признают использование охотничьих участков исклю-
чительно членами одной семьи: обычно отцом с сыновь-
ями и (или) зятьями. Раньше некоторые исследователи
полагали, что так называемая система семейных охот-
ничьих участков практиковалась индейцами в абориген-
ный период их истории, однако современные этнологи
приходят к выводу, что она возникла только в послеко-
лониальный период и была вызвана, главным образом,
388 условиями добычи товарной пушнины (Leacock, 1954;
Rogers, 1963; Knight, 1965). Фактически угодья являют-
ся, строго говоря, не «охотничьими участками», а зем-
лями вдоль линий капканов. Всеми естественными ре-
сурсами, кроме пушнины, — мясом, рыбой, ягодами, ко-
рой и т. д. на этих участках может пользоваться любой.
Атапаски района Маккензи не признают права одного
человека или семьи на любой вид ресурсов, включая
места нахождения пушных зверей.
Большинство свидетельств говорит о том, что по
традициям северных индейцев все природные ресурсы
должны быть, в случае надобности, доступны каждому.
Если в районе не было дичи, то охотники беспрепятст-
венно переходили из него в другой, в котором охотилась
соседняя группа. Члены последней также не выражали
при этом недовольства или нежелания поделиться ресур-
сами, имеющимися в местах их охоты (Le Jaune, [1632—
1633], см. Thwaites, 1906; Fidler [1791 — 1792], см. Tyrrel,
1934).
Мы говорили о «группах», которые охотились в
«районах». Однако мы не знаем сколько было видов
социально-территориальных групп — один или несколь-
ко? Неизвестна нам и природа связей внутри и между
группами и то, существовало ли между ними какое-либо
социально-территориальное единство? Насколько сами
группы и связи между ними изменились за исторический
период? И возможности экстраполяции из современно-
сти в аборигенный период всегда делали реконструкции
гипотечными. Основываясь на этнографических и исто-
рических данных и принимая во внимание те факторы
колониальной эпохи, которые привели или вполне могли
привести к изменениям, можно нарисовать следующую
картину.
Часть года, особенно конец зимы, северные индейцы
проводили объединяясь в мелкие группы, примерно из
трех-четырех малых семей. Несомненно в прежние вре-
мена, как и теперь, супружеские пары в группе были
обычно связаны между собой кровным родством 5 Поль-
1 О современных группах атапасков см. Helm, 1965. Диаграммы,
приводимые Ликок (Leacock, 1955) и Найтом (Knight, 1968) для
подобных союзов у монтанье и у кри Руперте Хауса соответственно
также указывают на преобладание среди брачных пар билатераль-
ных связей между кровными родственниками,
Женщина из племени наскапи режет полоски из сыромятной кожи.
Северо-западная река Лабрадор.
зуясь термином, введенным Роджерсом (Rogers, 1963),
такую группу людей можно назвать охотничьей. Но есть
и другие термины: промысловая группа и локальная
община (Helm, 1965), домовая община (Leacock, 1954,
1970) и «микрокосмическая группа» (Honigmann, 1946).
В далекие времена такие мелкие группировки возможно
были характерны для монтанье-наскапи, живших на
Северо-Востоке. В дневнике Ле Жена, иезуита, провед-
шего зиму 1632—1633 гг. с группой монтанье-наскапи,
указано, что в конце трудной зимы более крупные
объединения вынуждены были из-за тяжелых условий
разбиваться на мелкие «палаточные группы»: три или
четыре малые семьи обитали вместе в одном большом
типи. По историческим данным, народы, например, опи-
санные Сэмюэлем Хэрном в 1770-е годы, основой жизни
которых были огромные стада карибу, на меньшую часть
390 зимы разбивались на небольшие охотничьи группы. Дан-
ные, собранные Роджерсом (Rogers, 1966) и Найтом
(Knight, 1965), указывают на то, что в Центральной
зоне в исторический период уменьшение популяции ка-
рибу и вторжение лосей вызывали необходимость в не-
больших охотничьих группах как наиболее эффективных
в этих условиях. И наконец, как мы видели, с введением
товарного промысла пушного зверя повсюду на Севере
появилась необходимость разбиваться на мелкие группы,
добывавшие зверя на территории большей, чем было
необходимо для натуральной охоты.
Когда позволяли сезонные условия, мелкие охотничьи
группы объединялись, образуя то, что можно назвать
общиной (Rogers, 1963), региональной общиной (Helm,
1963) или «макрокосмической группой» (Honigmann,
1946). Например, период летнего хода рыбы и весенняя
и осенняя миграции карибу создавали экологические
предпосылки для таких объединений. Районы действия
таких общин определялись системой рек и озер данного
района, по которым летом охотники передвигались на
лодках, а зимой прокладывали тропы. Исходя из соста-
ва современных региональных общин, можно предполо-
жить, что связи между более мелкими охотничьими
группами, входящими в их состав, определялись брач-
ными союзами и кровным родством. Когда локальные
мелкие группы объединялись, они встречались не только
как соседи, но и как родственники. Как исторические,
так и современные данные указывают на переход неко-
торых семей из одной небольшой охотничьей группы в
другую, когда община разбивалась на мелкие единицы.
Ранние документы, касающиеся монтанье-наскапи,
указывают на летние объединения двух региональных
общин, во время которых члены одной из них перехо-
дили в другую и наоборот. «Собачьи Ребра» рассказы-
вают, что несколько поколений тому назад индейцы их
племени из других районов и даже индейцы других
племен собирались на традиционных землях племени
«Собачьих Ребер» на окраине лесной зоны для охоты на
карибу во время их весенней миграции в тундру круп-
ными стадами.
В историческую эпоху несколько общин индейцев
сходились около одного торгового пункта. В литературе
такие скопления, к сожалению, также носят название
391
«общин». Некоторые скопления на современных факто-
риях насчитывали до 500 человек и более. Группа, из-
вестная ныне под наименованием «Община Раз Соба-
чьих Ребер», — одна из наиболее крупных, в 1967 г.
в ней было 1200 человек.
Высказывалось теоретическое предположение, что
общественная структура северных индейцев строилась
в аборигенный период в более узких рамках, что прак-
тика взаимосвязанной патрилокальности, взаимной об-
щинной экзогамии и кросскузенных браков (в первом
или нескольких восходящих поколениях) между двумя
общинами была нормой, но стала угасать, а затем и
совсем исчезла вследствии изменений, которыми сопро-
вождались контакты с европейцами (Service, 1962,
р. 66—68, 84—89). Нельзя отрицать, что первоначаль-
ные войны и постоянные болезни вызывали кризисы,
уменьшение населения и перемещения различных групп.
Но все же исторические и современные данные указы-
вают на то, что всегда социальная организация индейцев
была довольно гибкой.
Впервые кросскузенный брак был отмечен у отдель-
ных тундровых наскапи, северо-востока Лабрадора
(Strong 1929), а также у мистассини (группа монтанье)
из южно-центрального Квебека (Speck, 1931; Rogers,
1960, р. 28). Имеются достоверные сведения о частых
случаях кросскузенных браков в первом и втором по-
колениях в соседних группах северных оджибвеев (Dun-
ning, 1959; Hallowell, 1937). Однако сколько-нибудь
убедительных исторических или этнографических свиде-
тельств о практике подобных браков среди атапасков,
живущих в бассейне Маккензи, нет L
На сегодняшний день у северных алгонкинов и ата-
пасков существуют как патрилокальный, так и матри-
локальный браки. Это значит, что супружеская пара
живет с группой, среди которой имеются члены семьи
мужа и с группой родственников жены; и лишь очень
редко такая пара живет отдельно. По традиции, довольно
1 В ранней работе (MacNeish, 1960) Хелм высказывала пред-
положение, что родственная терминология современных атапасков,
живущих в бассейнах рек Арктики, может быть отражением преж-
ней практики кросскузенных браков. Последующая 'этнографиче-
ская работа среди племен «Собачьих Ребер» и данные о браках
у племен «Зайцев» (Helm, 1968) не подтвердили это предположение.
392 широко практикуется обычай временного пребывания
в семье жены, как форма отработки за невесту. Но в
оценке «идеальной» резиденции новой семьи (после от-
работки за невесту) этнографические данные, или по
крайней мере этнографы, в зависимости от того или иного
района, расходятся. Ликок (Leacock, 1955, 1970) считает,
что матрилокальный брак преобладал у монтанье в дав-
ние времена, а переход к патрилокальному браку про-
изошел как следствие растущего значения торговли
пушниной и других форм аккультурации. Роджерс же
(Rogers, 1963, р. 56) считает, что объединение отца и
женатых сыновей— идеал охотничьей группы у мистас-
сипи, но достигается он редко. Атапаски, информировав-
шие Хелм, говорили об отработке за невесту и времен-
ной матрилокальности, как необходимой и традиционной,
но не вдавались в вопросы норм местожительства супру-
жеской пары. Мы уже отмечали, что малые семьи могли
переходить из одной охотничьей группы или локальной
общины в другую. Этнографы считают, что во всех рай-
онах фактические решения и тенденции выбора матри-
локалыюй или патрилокалыюй формы брака полностью
определяются демографической и экологической ситуа-
цией. Что же касается северных индейцев, то «правила
локальности» заботят этнографов куда больше, чем
индейцев.
Однако, с другой стороны, вопрос о нормах выбора
места жительства связан с проблемой общинной экзога-
мии. Правильное применение концепции общинной экзо-
гамии (которая неизбежно возникает при территориаль-
ной целостности общины) зависит от того, возможно ли
выделить «общину» в обществе северных индейцев? Мы
уже указывали, что община — это очень неопределенная
сущность. Является ли она небольшой охотничьей груп-
пой, состоящей из нескольких семей, близкое родство
между которыми исключает возможность выбрать из
своей среды супруга для одного из своих членов груп-
пы? Или это более крупная, более стойкая, но часто
рассредоточенная региональная группа? По имеющимся
сейчас свидетельствам, чем больше группа (например,
региональные общины), чем обширнее лесной поселок,
тем больше браков заключается внутри группы. По-ви-
димому, это прямое следствие большего числа потенци-
альных супругов в более крупной социально-территори-
393
альной единице (Rogers, 1963; Helm, 1965). В таких
случаях преобладание внутренних браков, осуществляю-
щихся в более крупных единицах, снимает вопрос об
однолокальности.
Альтернативы местопребывания, включая право сво-
бодного перехода из одной охотничьей группы или
общины в другую, а также широкий выбор супругов,
включая кросскузенов, способствуют развитию широких
связей. Такие многосторонние связи каждой локальной
группы представляются эффективным решением вопроса
физического и социального выживания в субарктических
лесах, где в аборигенный период мелким группам каж-
дые несколько лет грозил голод.
Лидерство. Внутри каждой группы северных индей-
цев, будь то охотничья группа, соседская община или
группа на фактории, все в одинаковой степени участ-
вуют в принятии и осуществлении решений. Это поло-
жение распространяется как на алгонкинов, так и на
атапасков. Только в силу единодушного согласия осу-
ществляется руководство группой наиболее уважаемыми
мужчинами. По традиции, когда несколько человек до-
стигают влиятельного положения и престижа среди
своих сотоварищей, им присваивается звание, указы-
вающее на их руководящую роль. Такое руководство
основывается только на реальной оценке и доверии к их
мудрости и суждениям, к их способности обеспечивать
нужды группы (MacNeish, 1956; Rogers, 1965).
В старину торговцы пытались назначать завоевав-
шего престиж охотника «капитаном» в надежде на то,
что под его давлением другие охотники будут добывать
больше пушнины. В 1776 г. Хэрн писал о капитанах у
чипевайев и кри:
«...Авторитет этих людей за стенами фактории распространяется
исключительно на их собственные семьи; некоторое уважение, вы-
казываемое им сотоварищами во время пребывания па фактории,
вызывается мотивами выгоды... (Hearne, р. 187)».
Канадское правительство выделило среди северных
народов политико-административные единицы. Круг лиц,
обычно ведущих торговлю в одной и той же фактории,
определяется правительством как община. Каждая об-
щина должна выбирать голосованием или по единодуш-
ному решению главного вождя и советников, чтобы
представлять общину в государственных органах. Вождь
394 или советник не облечены правительством реальной
властью, а по местным традициям, они не пользуются
никаким авторитетом, помимо личного. Там, где устрем-
ления правительства пересекаются с традиционными
понятиями о руководстве, как это случилось на Северо-
Востоке (Leacock, 1958), индейцы совершенно точно про-
водят границу между «внешними» и «внутренними»
вождями.
Среди народов Севера внутриобщинная этика и лич-
ные отношения строятся по принципу «каждый человек
сам себе хозяин». Даже признанный лидер не имеет
права подавлять других. Скорее, имеет место чуткое от-
ношение к желаниям и нуждам друг друга и оценка
нужд и возможностей всей группы, чтобы потом прийти
к единодушному решению о том, к каким мерам следует
прибегнуть. Согласованность интересов и признание
того, что правильное для группы решение не противоре-
чит интересам отдельного лица, означают, что «демокра-
тия», понимаемая только как руководство большинства,
чужда индейцам.
Религия. Северные алгонкины, равно как и атапаски,
не знали ни церкви, ни культа к Они верили в духов-
покровителей, которые сообщают людям «силу» и по-
могают отдельным, особенно верующим лицам лечить,
«контролировать» погоду и дичь и пророчествовать. Ата-
паски, однако, не разделяли веры алгонкинов в антро-
поморфных богов и в Виндиго, или пожирающее людей
чудовище-каннибала, не разделяли они и алгонкинской
сложной «медвежьей обрядности» (см.: Hallowel, 1926)
и «ритуала качающейся палатки».
Воздействие миссионеров на многие поколения индей-
цев ослабило исконную магико-религиозную систему по-
следних. Однако многие верования все еще прочно
удерживаются, и шаманство пока нельзя целиком отне-
сти к прошлому. Ритуал «качающейся палатки» у мон-
танье-наскапи заключается в том, что старейший муж-
чина (а в иных случаях женщина) ведет в темноте
беседу со сверхъестественными силами, а его аудитория
1 Категорическое отрицание какого-либо культа у этих народов
представляется неоправданным. Например, в книге С. А. Токарева
«Религия в истории народов мира», М., 1976, убедительно показано,
что и у алгонкинов и у атапасков развивались различного рода
родо-племенные и шаманские культы (стр. 123—139). — Прим. ред.
395
тихо восседает вокруг него в специально сооруженной
хижине. Хотя один миссионер-иезуит оптимистически
утверждал, что этот ритуал исчез еще в XVII в., в 1951 г.
Ликок, лежа в укрытии, слышала говор и смех индей-
цев, покидавших «качающуюся палатку» и рассуждав-
ших о том, что сказали разные боги (Джокобиш в этот
вечер был очень остроумен). Ликок поразило, что ин-
дейцы вели себя точно так же, как люди, выходящие из
сельского кинотеатра и повторяющие запомнившиеся им
интересные и комические места из только что просмот-
ренного фильма.
Христианские обряды также имеют место в индей-
ских общинах. Воскресная служба для них — занима-
тельное общественное событие. В лесах многие группы
молятся по воскресеньям самостоятельно под руковод-
ством какого-либо уважаемого человека. В протестант-
ских группах индейцев нередко один из членов группы
занимает пост дьякона.
Приверженность двум системам верований — тради-
ционной и христианской — не является проблемой для
большинства северных индейцев, они считают их скорее
дополняющими друг друга, чем противоречащими друг
другу. Во всяком случае, жизнь северных индейцев не
пронизана религиозным рвением и моральными дилем-
мами. Их этика корнями уходит в прагматические и
коллективистские нормы традиционной жизни.
У атапасков время от времени возникают пророческие
религиозные движения, синкретизирующие аспекты ин-
дейских и христианских верований, ритуалов, морали.
За последние несколько лет активное движение распро-
странилось из общины Бобров — «Невольников» про-
винции Альберта, дойдя до живущих севернее индейцев
«Собачьи Ребра» и индейцев Большого Медвежьего озе-
ра. В каждой группе есть свой пророк, возглавляющий
группу последователей. Среди «Собачьих Ребер» скеп-
тики, не верят в сверхъестественные и личные способно-
сти пророка, но тем не менее испытывают удовольствие
от связанных с его деятельностью событий в группе. Со-
временное пророческое движение атапасков поразитель-
но сходно с движением, охватившим в прошлом столетии
индейские племена американского Запада. Например,
пророк «Собачьих Ребер» был на небесах и разговари-
вал с богом. Он взял на себя заботу о возрождении
396 своего народа путем проповеди добродетелей (особенно
воздержание от употребления спиртных напитков) и
руководстве религиозными обрядами, молитвами, жерт-
воприношениями и плясками.
За пределами сферы религиозных верований и куль-
товых отправлений христианство оказало наибольшее
влияние на институт брака, упразднив обычай полига-
мии. Хотя полного соответствия с ограничительными
нормами сексуальных отношений христианской церкви
индейцы не достигли, фактически на сегодняшний день
все они признают моногамный брак, заключенный в
церкви, как единственно законный союз.
Перспективы
В период контактов с европейцами вся социальная и
культурная структура северных индейцев испытала по-
трясения. Однако некоторые из них, например «Собачьи
Ребра», до сегодняшнего дня в значительной мере су-
мели избегнуть деморализации. Совсем иначе обстоит
дело в общине чипевайев Утиного озера, переселенных
с их охотничьих угодий в город Черчилл: апатия, пьян-
ство, межпоколенная вражда, мелкие преступления и
крайняя нищета, развившиеся у них всего за пятнадцать
лет, — вот плоды пусть задуманного с благими намере-
ниями, но катастрофического по своим последствиям
вмешательства правительства в жизнь индейцев охотни-
ков-трапперов (Koolage, 1968).
Таким образом, на местном уровне северные индейцы
стоят перед лицом будущего, находясь на разных ступе-
нях этнической морали и целостности. Но по условиям
современной экономической жизни можно было бы на-
звать это «иждивенческой эрой». Ни правительство, ни
индейцы не желают усиления зависимости коренного
населения. Основная проблема заключается в том, что
канадский субарктический район не является самообе-
спечивающим Десятилетия разглагольствований об
огромном экономическом потенциале северной Канады
1 Кретьен (министр по делам индейцев и развитию Севера) на-
помнил пародам Севера, что население Канады дает более 95%
средств, расходуемых на Севере (заметка, помещенная в «Ньюс оф
Норс» от 28 августа 1969 г.).
397
не изменили того факта, что эта субсидируемая земля
и ее ресурсы обеспечили очень немногим индейцам или
белым условия для современного уровня жизни. Торгов-
ля пушниной уже не удовлетворяет растущих экономи-
ческих потребностей индейцев. А если поощрять индейца
участвовать в будущем индустриальном развитии, то
очень возможно, что это может быть осуществлено ценой
потери этнического самосознания.
Наилучшим путем для того, чтобы индейцы могли
сохранить этническую целостность и в то же время по-
высить уровень жизни, была бы их политическая моби-
лизация. В этом интересы северных индейцев совпадают
с интересами всех индейцев Канады. За последние годы
некоторые из наиболее политически ориентированных
индейцев канадского Севера начали выражать свои
устремления к сохранению этнического единства в со-
циальных и политических понятиях. Но даже для этих
озабоченных будущим индейцев людей барьеры изоли-
рованности, нищеты, неграмотности старшего поколения
блокируют межплеменные связи и возможности совме-
стного обсуждения проблем и целей и выработки общей
стратегии индейского движения. Без растущей актив-
ности и силы индейцев южной Канады, более развитых
и располагающих преимуществами двух культур, мало
надежды на то, что изолированные народы Севера
устоят перед непреодолимой силой евроканадского мира.
Такое недавнее событие, как учреждение Братства ка-
надских индейцев, может впервые создать эффективную
паниндейскую политическую силу, направленную на
благо как северных, так и южных индейцев.
Глава 11
СОВРЕМЕННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ
АМЕРИКАНСКИХ ИНДЕЙЦЕВ
Нэнси Острич Лури
ОБЩИЕ СООБРАЖЕНИЯ
Центральным вопросом недавних дискуссий, посвя-
щенных американским индейцам, явилось то, что, хотя
на протяжении почти полутораста лет уверенно предска-
зывалось их неизбежное исчезновение, индейцы продол-
жают существовать в виде поддающихся определению
небольших общин и неассимилированного меньшинства
(Provinse et al., 1954) 5 Вскоре после окончания второй
мировой войны заметно возросла политическая деятель-
ность американских индейцев как внутри самих племен,
так и между представителями различных племен. Эта
деятельность имела целью защиту общих интересов ин-
дейцев, содействие распространению сознания общно-
сти этих интересов 1 2.
1 Вопрос о названиях современных этносоциальных единиц,
объединяющих индейцев, неизменно связан с трудностями. По офи-
циальной терминологии, в Канаде термин «община» относится к лю-
бой социально-культурной группе, учтенной переписью населения.
В Соединенных Штатах терминами община, группа, племя, сельская
община, ранчерия, пуэбло и другими называются такие администра-
тивные единицы, как резервация или общины вне резерваций, нахо-
дящиеся под федеральной юрисдикцией. Следуя обычной практике
индейцев, автор повсеместно использует слово «племя» для обозна-
чения любой местной административной единицы, которая считает
себя определенной общностью и зарегистрирована канадским и аме-
риканским Бюро по делам индейцев (БДИ) в числе государствен-
ных резервационных общин, а также общин, считающих себя индей-
скими, хотя и являющихся независимыми от БДИ. Межплеменные
сеттльменты в городах носят название городские общины. В тех
случаях, когда речь идет о периоде, предшествовавшем XIX в., или
о группах, не находившихся в XIX в. под федеральной юрисдикцией,
в качестве более принятых в этнографической практике используют-
ся термины племя, община и межплеменной союз.
2 Настоящее исследование по своему содержанию во многом
повторяет книгу «Американские индейцы сегодня» (изд. Эверетт-
Эдвардс, Деланд, Флорида, 1968), значительная часть которой была
399
Данная работа исходит из того, что направление и
формы движения современных индейцев могут служить
иллюстрацией одного из характерных явлений в области
культурных контактов и культурных изменений. Для
этого явления, подобно движениям за возрождение
(Wallace, 1956), характерны черты, которые можно пред-
сказывать и которые зависят от наличия и взаимодей-
ствия некоторых необходимых переменных величин в са-
мом движении и в более широкой общественной среде 5
опубликована в качестве специального выпуска журнала «Мидкоп-
типент Америкэн стадиз джорнел» VI (2): осень, 1965 г., под редак-
цией Стюарта Левина и моей. Когда ко мне обратились с просьбой
подготовить специальный выпуск этого журнала, я задавала себе
вопрос относительно правильности собственных представлений о ны-
нешних волнениях среди индейцев. Я написала заявление под на-
званием «Возрождение американских индейцев?» и направила его
многим индейцам, этнографам и другим лицам (свыше 80 человек),
которые, по моему мнению, могли дать квалифицированную, крити-
ческую оценку. Я также просила этих людей прислать статьи для
специального выпуска журнала. Замечания к моему заявлению и
присланные статьи полностью подтвердили, что действительно проис-
ходит определенный процесс активизации индейцев и, хотя это не
движение за «возрождение», признаки его связи с прошлым суще-
ствуют. Единственно новым элементом явилась широкая осведом-
ленность общественности относительно индейцев и стремление са-
мих индейцев высказывать свои взгляды. Полученная мною инфор-
мация дала мне возможность глубоко понять паниндеанизм как нечто
более значительное, чем просто распространение индейского само-
сознания, как явления общеиндейского единства наряду с чувством
единства локальных общин индейцев. Еще до выхода в свет этой
книги события, касающиеся положения индейцев, получили даль-
нейшее развитие.
1 Ознакомление с недавно вышедшей литературой, а также крат-
ковременная поездка по стипендии Фонда Веннер-Грена по антро-
пологическим исследованиям в норвежскую Лапландию и возмож-
ность обсудить положение саамов (лапландцев) со скандинавскими
специалистами в январе — феврале 1966 г. позволили мне провести
сравнение положения саамов с положением североамериканских
индейцев. Особый интерес представляет то, что поморские саамы
хотят быть интегрированными в качестве норвежских граждан,
а горные, или оленеводческие, саамы не хотят этого. И те и другие
испытали па себе расовые предрассудки. Однако поморские саамы
подвергались сильной дискриминации в экономической конкуренции
с норвежцами, с которыми у них больше общего, как у людей оди-
наково занимающихся рыболовным промыслом, чем у саамов-олене-
водов с другими норвежцами.
Другим вопросом, по которому сравнение между администра-
цией канадских и американских индейцев заслуживает интереса,
является то, что Норвегия в конце XIX в. совершенно не признавала
культурного сепаратизма саамов как явления, несовместимого с
400 Современное движение, в которое втянута значитель-
ная часть населения американских индейцев в Канаде
и Соединенных Штатах, мы будем определять термином
«движение за приспособление к действительности».
Оно отличается от таких движений, как борьба за
гражданские права американских негров, добивающих-
ся социального и культурного признания в рамках все-
го общества наравне с другими этническими группами.
Оно отличается также от движений за возрождение, ко-
торые обращают основное внимание на внутренние ре-
формы. Не используется принятый термин «культурный
плюрализм», поскольку плюрализм часто проявляется
без положительных усилий и договорных признаков, ха-
рактерных для поставленных индейцами целей ’. Одна-
ко плюрализм является основной целью движения за
приспособление к действительности.
Характерной чертой движения индейцев, которая мо-
жет служить важным критерием движения за приспо-
собление к действительности, по сравнению с более из-
вестными видами социальных движений является отсут-
ствие общего руководства и его выразителей2. Имеются
широкие цели и значительное число предвидимых форм
движения, однако не существует объединений под одним
общим национальным движением норвежцев, стремившихся порвать
связи со Швецией. Аналогичным образом и в еще более резкой
форме Соединенные Штаты отвергали связи с Великобританией, ко-
торые Канада сохраняет до настоящего времени, однако, по мере
того как Канада все более решительно отстаивает свою собственную
национальную судьбу, политика в отношении индейцев в свою оче-
редь становится менее терпимой. Швеция всегда проявляла больше
терпимости в отношении саамов, однако она имела значительно
меньшее население саамов, чем Норвегия. Существует также пан-
саамское движение, по крайней мере среди интеллигенции саа-
мов, объединяющее саамов Норвегии, Швеции и Финляндии.
1 Летний семинар по вопросам развития культуры, который про-
водил Совет по изучению социальных наук (Barnett et al., 1954),
навел меня на мысль о выработке надежного сравнительного крите-
рия для изучения развития культур.
Выводы семинара свидетельствуют о том, что существуют три
типа конечных результатов непрерывных контактов культур: слияние,
ассимиляция и устойчивый плюрализм. При этом имеются различные
степени и формы плюрализма. Для уточнения одним из типов таких
плюралистических взаимоотношений я назвала стремление индейцев
быть самостоятельной частью общей культуры.
2 Как наглядно показали события в Вундед-Ни и последующие
события, индейское движение имеет своих лидеров и выразителей
чаяний индейцев. — Прим, ред.
401
знаменем. Можно перечислить лиц активных, информи-
рованных и преданных делу, однако они представляют
собой пока лишь эффективное воплощение распростра-
ненных настроений, а не источник вдохновения или ру-
ководства.
Положение современных индейцев можно охарактери-
зовать следующим образом. Индейские общины ищут
решения своей исторической дилеммы, которую поста-
вило перед ними окружающее их господствующее обще-
ство: выбор между экономической отсталостью индей-
ских общин или процветанием путем индивидуальной
ассимиляции. Решение видят в успешной реориентации
социально-географической среды от состояния отстало-
сти к большей или меньшей продуктивности на условиях
более или менее формализованных отношений взаимо-
действия с господствующей социально-экономической
системой. Общины оказывают сопротивление попыткам
поглотить и ассимилировать их в окружающую культуру
и общество. Окружающая система признается неизбеж-
ной и даже необходимой, однако взаимодействовать с
ней, считают общины, следует на договорной основе.
Среди различных индейских общин распространены идеи
и примеры, направленные на поиски приемлемых моде-
лей, которые могли бы содействовать объединению этих
общин и индейского меньшинства в более крупное це-
лое. Подобные модели предусматривают удовлетвори-
тельную материальную базу для существования при со-
хранении индейского самосознания и активном его ис-
пользовании в качестве важного компонента удовлетво-
рительной жизни общины.
Этнически специфичными для индейского этноса
являются признаки: 1) локального племенного про-
исхождения— язык и религия; 2) заимствованные у бе-
лых элементы — одежда, пища, занятия, — но настоль-
ко переработанные в местных условиях, что они стали
специфичными для данной общности, частью ее соб-
ственной культуры; 3) совокупность традиционных и
заимствованных черт, распространенных среди всех
групп индейцев. В этнографической литературе это по-
лучило название паниндеанизма.
Этническая специфика индейского этноса различна
по характеру и интенсивности в различных индейских
группах. В одних она пронизывает все стороны жизни,,
402 а в других к ней сознательно обращаются в особых слу-
чаях.
Стремление приспособиться к действительности про-
являлось у индейцев стихийно в течение длительного
времени, однако характерным для современного поло-
жения и оправдывающим выражение «индейское движе-
ние» является появление объединенного голоса индей-
цев, связывающего воедино индейцев Канады и США и
способного сформулировать свои задачи и подчеркиваю-
щего значение кризисного состояния для индейцев. Его
целью является привлечение внимания широкой обще-
ственности с тем, чтобы заручиться пониманием и под-
держкой целей индейцев и противодействовать полити-
ке и отношению общественности, носящих враждебный
этим задачам характер.
Приближение к этим задачам индейцев путем орга-
низованной межплеменной деятельности в сочетании с
широким распространением паниндейских черт может
привести к двум совершенно различным конечным ре-
зультатам индейского движения. Во-первых, оно может
привести к самопоражению. Племенная специфика мо-
жет уступить место общеиндейскому самосознанию,
«индейской национальности» как промежуточному звену
давно уже предсказываемой ассимиляции индейцев в
общую структуру общества. В крупных городских райо-
нах, например, сейчас имеются представители многих
различных племен, чье этническое самосознание в силу
необходимости почти полностью принимает форму пан-
индеанизма. Межплеменные организации пополняют
свои ряды за счет представителей самых различных пле-
мен, а их языком общения является английский язык.
С другой стороны, существует вероятность, что меж-
племенная деятельность и даже наличие индейцев в го-
родах являются частью сложного процесса приспособ-
ления к действительности. Локальные общины индейцев
могут остаться жизнеспособными отчасти путем сохра-
нения контроля над каналами связей с городскими цент-
рами в целях выборочного применения технических и
других нововведений. Хотя за последние двадцать пять
лет в городских районах индейское население значитель-
но возросло, большое число людей меняет свой образ
жизни, проживая то в городе, то в общинах своих пле-
мен. Таким образом, можно также доказывать, что, бу-
403
дучи предоставленными самим себе, племенные общины
могли бы продолжать существовать бесконечно долго
в качестве своеобразных и динамичных комбинаций
местных традиций, элементов паниндеанизма и выбо-
рочных заимствований у окружающего общества. В ос-
новном цель современного движения индейцев — разра-
ботка и осуществление своих собственных планов в этом
направлении перед лицом серьезной оппозиции.
Существует несколько причин того, почему господ-
ствующая система не желает приспосабливаться к ин-
дейскому меньшинству, и эти причины заслуживают
анализа. Часто заявляют, что ассимиляции индейцев не
произошло в результате наличия особого законодатель-
ства, при этом обычно обвиняют систему резерваций в
том, что она способствовала изоляции индейцев и пре-
пятствовала возможности свободного выбора в пользу
ассимиляции. Бесспорно, условия резерваций должны
приниматься во внимание. Однако сами индейцы по-
стоянно используют особое индейское законодательство,
устанавливающее статус индейца с целью защиты своих
земель и достижения задач приспособления к действи-
тельности. То, что система резерваций содействовала
развитию стремления к приспособлению, но не создава-
ла его, по-видимому, подтверждается тем, что сущест-
вует много явно индейских общин, которые никогда не
находились под федеральной юрисдикцией или которые
возникли там, где индейцы выбрали место для прожива-
ния, не желая пользоваться преимуществами резерваций.
Заявляют также, что, поскольку ассимиляция за-
трудняется наличием расовых барьеров, реакция индей-
цев является жалкой альтернативой более желатель-
ной, но значительно более труднодостижимой цели вос-
пользоваться преимуществами американского общества
и культуры путем ассимиляции. Подобное утверждение
больше применимо в отношении таких сепаратистских
групп, как черные мусульмане, или тех, что рассматри-
вают «черную силу» в качестве независимого общества
черных, договаривающегося об условиях равной власти
с доминирующим в настоящее время обществом белых.
Однако в качестве отдельной группы индейцы не зани-
мают такого места в классовой системе общества, ка-
кое отводится неграм по признаку расы. Этим не отри-
цаются некоторые серьезные примеры дискриминации и
404 предубеждения против индейцев на местах, однако при-
знание отдельных индейцев имеет место, хотя всегда
происходило в обстановке либо терпимого безразличия,
либо мер прямого принуждения, направленных на то,
чтобы они растворились в окружающей культуре и об-
ществе. Никого, по-видимому, не беспокоит, что это мо-
жет привести и действительно привело к широкому сме-
шению рас. Даже в тех частях Канады, где белые либе-
ралы, когда осуждают акты предрассудков и дискрими-
нации, с гримасой отвращения называют индейцев
«наши негры», наследственная примесь индейской кро-
ви является таким же предметом гордости, каким она
является у белых в Соединенных Штатах. Но ни в той,
ни в другой стране ни один белый не признается в на-
личии у него примеси негритянской крови.
Очевидно, что индеец может ассимилироваться отно-
сительно легко, однако эта ассимиляция, которую этно-
граф и бывший Комиссар по делам индейцев Филлео
Нэш назвал «выходом из штопора», обычно происхо-
дила в результате индивидуальных решений. Несмотря
на регулярные «выходы из штопора», общины индейцев
продолжают существовать и во многих случаях разме-
ры их даже увеличиваются. Дифференциация возмож-
ностей, особенно в области образования, несомненно,
является объяснением того, почему те или другие лица
пошли по пути ассимиляции, а другие не смогли после-
довать ему. Однако даже это положение изменяется.
В настоящее время индейская молодежь, перед которой
стоит четкая альтернатива, во все большем числе де-
лает выбор в пользу сохранения своей индейской этни-
ческой принадлежности и борьбы за цели индейцев, ис-
пользуя преимущества, которые дает им образование.
Не отрицая того явления, которое оказали система
резерваций, расизм, материальные лишения и невоз-
можность получить образование, я считаю, что главные
причины стремления индейцев приспособиться к дейст-
вительности кроются в существенных различиях тради-
ций белых и индейцев, а также в исторических условиях,
в которых между ними происходили контакты. Индейцы
неизменно подчеркивают, что они отличаются от всех
других американцев: они были первыми. Они говорят
о своем праве владеть принадлежавшими их предкам
землями как «моральном долге» перед предками, ко-
405
торых лишили этих земель захватчики и узурпаторы.
Однако эти рассуждения дают лишь некоторое объяс-
нение самобытности индейцев с позиций самих индей-
цев, не раскрывая того, почему они выбрали этот путь.
Современное индейское общество совсем недавно вышло
из состояния, которое может быть названо в широком
смысле трайбализмом. Это общество в современных
условиях сохраняет черты, которые кажутся окружаю-
щему обществу противоречивыми и нежелательными
для этого общества, унаследовавшего в основном евро-
пейские традиции переходной фазы от крестьянского к
городскому образу жизни. Человечество находилось на
стадии племенного строя значительно дольше, чем оно
было крестьянским или городским обществом, и такие
до недавнего времени племенные народы, как амери-
канские индейцы, как бы утверждают своим существо-
ванием, что они бережно сохраняют все то ценное (и
поддающееся адаптации) из социального и культурного
наследия, что другие народы утратили в своем более
быстром движении к техническим усовершенствова-
ниям
Даже если в этом аргументе звучит романтика, то
он не более романтичен, чем более принятое эмоцио-
нальное приравнивание понятия хорошей жизни к тех-
ническим усовершенствованиям и материальному бла-
госостоянию. Возможно, на мое мнение как ученого
оказал влияние тот факт, что этнологи начали систе-
матически изучать положение индейцев и предсказы-
вать их обреченность тогда, когда еще не закончился
1 При написании этого раздела я находилась под большим
влиянием тех глубоких мыслей, которые схематично и в порядке ра-
бочей гипотезы высказал незадолго до своей смерти Джон Про-
винс (1965 г.). Избегая терминов «племенной» и «крестьянский» и
исходя из своего опыта в качестве прикладного антрополога, зна-
комого с различными странами, Провипс проводил различие между
пародами с традициями оседлого образа жизни и народами с тра-
дициями кочевого образа жизни. Последнее понятие, исходя из кри-
териев Провинса, является более обобщающим, чем понятие «пле-
менные», чтобы охватить всю многоплановость индейских обществ
ко времени установления контактов.
Сами индейцы понимают, что перед туземными народами во всех
странах мира стоят одинаковые проблемы и задачи, как свидетель-
ствует об этом статья в газете «Индейские голоса» (1965 г.), посвя-
щенная новозеландским маори и их связям с пакеха или обществом
немаори.
406 процесс оттеснения индейцев в окраинные районы. Ха-
рактерно, что в этот период в середине XIX в. в Аме-
рике только еще разворачивалась в полную силу про-
мышленная революция. Она, видимо, скорее открывала
новые возможности приспособления к новой среде ин-
дейцев, чем предвещала их неизбежную гибель. Каким
бы безнадежным ни казалось этнологам и другим лю-
дям положение индейцев и каким бы большим ни
представлялся разрыв между образом жизни абориге-
нов и образом жизни процветающей промышленной
нации, существует твердое убеждение в том, что индей-
цы не примирились со своим поражением. Они, по-види-
мому, просто перегруппировались в общины, в которых
все еще очень сильны племенные традиции, хотя мно-
гие аборигенные племенные учреждения были уничто-
жены. Они не оценили совершавшееся промышленное
развитие с благоговением, которого ожидали от них те,
кто считал себя создателями современных чудес.
Отдельные вещи оценивались и приспосабливались в
случае их соответствия условиям индейцев или отвер-
гались. Они не рассматривались в качестве единого
целого, с которым связана определенная идеология.
В самом начале установления контактов между ин-
дейцами и прибывавшими на кораблях отдельными
группами европейцев не было особых различий с точки
зрения их технической оснащенности. Как показывают
предыдущие главы, первоначальные взаимоотношения
характеризовались равенством и взаимной выгодой, и
во многих случаях индейцы обладали преимуществом в
этих отношениях. Длительное время группы индейцев—
племен и союзов племен — заключали выгодные догово-
ры с европейцами. Установилась форма, которая опре-
деляла отношения между взаимозависимыми, но ни-
когда полностью не сливавшимися договаривающимися
сторонами. Хотя имели место переходы отдельных лиц
из одной группы в другую, но договорная основа отно-
шений была единственным способом, известным индей-
цам как общностям в их взаимоотношениях с белыми
даже после переселения их в резервации или в поселе-
ния, расположенные вне резерваций. Тем временем об-
щество белых постоянно росло за счет ассимиляции
прибывавших иностранных, в основном европейских, эле-
ментов. В интересах формирования нации этому про-
407
цессу придавались идеологические ценности, такие, на-
пример, как «тигель».
В результате экономического давления на индейцев
со стороны все возрастающего общества белых им ста-
новилось все труднее вести переговоры и заключать
договоры и приходилось заново приспосабливаться к
окружающим условиям для того, чтобы выжить. Про-
должая выборочно использовать полезные вещи в
условиях своей социально-экономической периферии,
индейцы сохраняли свое понимание границ. В настоя-
щее время многие индейцы уже длительное время жи-
вут за пределами своей социально-культурной пери-
ферии и по своему опыту считают присущий ей образ
жизни неприемлемым. Развертывающееся движение
индейцев преследует цели реорганизации всего общест-
ва в целом с тем, чтобы сделать возможным приспо-
собление индейцев на их собственных условиях. Главная
проблема заключается в том, чтобы найти такие дого-
ворные начала, на основе которых можно было бы
прийти к соглашению о дальнейших условиях жизни
индейцев в окружающей их системе.
ПРИСПОСОБЛЕНИЕ ИНДЕЙЦЕВ
К ЖИЗНИ В РЕЗЕРВАЦИЯХ ИЛИ В ЭКВИВАЛЕНТНЫХ
ИМ ПОСТОЯННЫХ ПОСЕЛЕНИЯХ
Первая мировая война ознаменовала начало новой
фазы политики в отношении индейцев, которая окончи-
лась с началом второй мировой войны. Как правило,
по федеральной юрисдикции, индейцы не подлежали
призыву в армию, так же как и не могли принимать
участия в голосовании. Лишь в нескольких договорах
и особых законах относительно отдельных групп или
конкретных лиц содержались положения о «правах
гражданства». Тем не менее многие индейцы из разных
районов страны вступали добровольцами в армию и к
1919 г. проявили удивительный героизм. Общественное
мнение в Соединенных Штатах было возмущено тем
фактом, что такой патриотически настроенный народ
являлся всего лишь забытым народом, находящимся
под «опекой правительства». В 1924 г. всем индейцам
были предоставлены права гражданства. И что более
Индейский праздник паувау с исполнением национальных песен
и плясок.
важно, было обращено серьезное внимание на проблемы
системы управления индейцами. Результатом этого яви-
лось обширное и беспристрастное исследование поло-
жения индейцев, так называемый «обзор Мериэма»,
проведенное частной исследовательской организацией
по заказу правительства, которое было опубликовано в
1928 г. Приведенные в нем факты вызывали уныние, а
рекомендации носили революционный характер.
Исходя из идеи, что индейцы неизбежно будут ас-
симилированы, «обзор Мериэма» содержал вывод о том,
что попытки форсировать этот процесс просто не дают
результатов. Еще сохранившиеся индейские модели об-
раза жизни можно было бы использовать в качестве
основы для планирования программ, а обычаи белых
постепенно заменяли бы их. В обзоре содержалось
409
скромное высказывание о том, что некоторые индейские
черты культуры вызывают восхищение и не должны ис-
чезнуть. В обзоре было отмечено, но не понято должным
образом широко распространенное среди племен чувство
недовольства в отношении невыполнения правительст-
вом его давнишних обязательств. В нем также выража-
лось мнение о том, что политика и улучшение программ
не дадут результатов до тех пор, пока с помощью
быстрого и справедливого юридического разбиратель-
ства и урегулирования претензий не будет ликвидиро-
ван основной источник недовольства (Meriam, 1928,
805). Фактом является то, что индейский народ поло-
жительно реагировал на мероприятия, проведенные
Джоном Кольером, уполномоченным по делам индей-
цев, в 1933—1945 гг. Кольер понимал, что основной
причиной недовольства индейцев являлась тревога в
отношении их будущего как народа. Рекомендованная
в «обзоре Мериэма» Комиссия по искам индейцев —
как форма судебной процедуры по урегулированию про-
шлых несправедливостей с помощью чисто денежной
компенсации — была учреждена лишь в 1946 г.
Законом, который дал бы возможность провести в
жизнь программы Кольера, был Индейский реоргани-
зационный акт ИРА 1934 г. Имевший целью содействие
самоопределению индейских общин в рамках федераль-
ной юрисдикции, он давал им право создавать органи-
зации в рамках конституции, вести переговоры и дей-
ствовать в качестве юридического субъекта с реаль-
ным будущим в отношении кредитов, образования,
приобретения земли, разработки ресурсов, закона и по-
рядка и других подобных вопросов. Был приостановлен
непрекращавшийся захват индейских земель, этот по-
стоянный спутник процессов о «компетентности», и
начата программа приобретения земель.
Кольера, с одной стороны, критиковали как непрак-
тичного романтика, пытавшегося повернуть вспять ход
истории в целях поощрения необоснованного индеаниз-
ма, а с другой — как бескомпромиссного бюрократа,
стремившегося внедрить европейско-американские фор-
мулы управления в целях дальнейшего ущемления со-
хранившихся и полезных индейских моделей. Для обос-
нования тех и других доводов использовались одни и
те же конкретные примеры. Однако с самого начала
410 было ясно, что Кольер вызвал необычайно восторжен-
ную реакцию индейцев, проявлявших до этого полную
апатию в отношении Бюро. Из 263 племен, подпадав-
ших под действие ИРА, 192, или более двух третей,
одобрили его. Многие из них вскоре приняли конститу-
цию, уставы и другие правовые документы, предусмат-
риваемые его положениями.
Несмотря на то что Кольер приобрел врагов среди
некоторых племен, в том числе и навахов, индейские
активисты, изучая ныне прошлое, считают, что он пони-
мал нужды индейцев и что его срок полномочий окон-
чился до того, как появилась возможность создать про-
грамму мероприятий, необходимых для осуществления
в какой-то мере радикальной новой политики.
Основное значение ИРА заключалось в том, что он
возобновил переговоры между племенами как общно-
стями и господствующим обществом. В силу своего ха-
рактера этот акт не мог обеспечить все функции общин-
ного самоуправления, как это ожидалось. Значительная
часть высокоорганизованных индейцев пуэбло, проголо-
совавших за ИРА, не видела никакой необходимости
в конституции. Общины, «раздираемые» фракционно-
стью, зарабатывали внутренний капитал на новых фор-
мах самоуправления племен подчас в ущерб интересам
племен в отношениях с окружающим обществом. ИРА
давал наилучшие результаты в тех случаях, когда он
применял старые модели к новой жизни в целях ко-
ординации деятельности общины и включения общи-
ны в общенациональную социально-экономическую си-
стему с помощью каналов, предусматриваемых этим
актом.
Кольер стремился заручиться поддержкой со сторо-
ны индейцев, и его усилия были направлены на оказа-
ние помощи общинам в целях сохранения их характер-
ных особенностей при одновременном улучшении мате-
риального благосостояния. И хотя политика Кольера
основывалась на выводах «обзора Мериэма», его
собственные замыслы значительно выходили за их пре-
делы. Многим членам конгресса казалось, что они за-
ходили слишком далеко. В годы войны конгресс мог
проявлять безразличие к призывам Кольера оказать
необходимую поддержку ИРА в отношении долгосроч-
ных программ. Это объяснялось тем, что неотложные
экономические проблемы большинства резерваций в ре- 411
зультате полной занятости индейцев временно потеряли
свою остроту. Когда же война окончилась, индейцы —
военнослужащие и рабочие с фабрик вернулись обратно
в резервации, которые находились в плачевном поло-
жении и в которых численность населения постоянно
возрастала, вызывая еще большее «напряжение» огра-
ниченных местных ресурсов. Однако они вернулись с
новыми профессиями, более широким знанием окружа-
ющего их мира, его различных экономических возмож-
ностей и стремлением развивать программы по улучше-
нию состояния общин, якобы возможному в соответствии
с ИРА. К тому времени существовавшее в стране пред-
ставление о послевоенном периоде носило консерватив-
ный характер, что сказывалось не только на отношении
к индейцам, но и в других областях деятельности пра-
вительства. По иронии судьбы политика Кольера, ни-
когда не получавшая необходимой финансовой под-
держки, подверглась критике со стороны конгресса за
бедственное состояние индейских общин после войны.
СОВРЕМЕННОЕ РАЗВИТИЕ ПОЛИТИКИ
в отношении индейцев
Изменения в политике в отношении индейцев полу-
чили отражение в Акте о комиссии по искам индейцев,
принятом в 1946 г.; однако слушание дел в соответст-
вии с данным актом началось лишь в 1951 г. Широкие
положения, предоставлявшие право на компенсацию в
случае предоставления доказательств об обмане, при-
нуждении и свидетельств о незаконных и бесчестных
действиях правительства, в скором времени были све-
дены к общему положению о том, что под действие ак-
та подпадали лишь вопросы о земле. Работу Комиссии
планировали закончить к 1957 г. Компенсацию предпо-
лагалось определять по разнице между оценочной сто-
имостью земли и той суммой, которую за истекшее
время индейцы фактически получили в денежном ис-
числении. Эта в целом простая правовая теория значи-
тельно отличалась от намерений тех, кто разрабатывал
этот акт, и вызвала чрезвычайно сложную и длитель-
ную аргументацию по каждому иску. Она также
412 потребовала многократных удлинений сроков деятельно-
сти комиссии; самый последний срок определен 1972 г.
(Lurie, 1957; Bureau of Indian Affairs, 1966, News Re-
lease) .
Несмотря на то что в самом начале Акт о комиссии
по искам индейцев приветствовался как давно ожидае-
мая мера гуманности и справедливости, другие законо-
дательные акты того же года определили направление,
по которому должны были идти дела индейцев. Возло-
женные законом на министра внутренних дел и Комис-
сара по делам индейцев полномочия были переданы
нижестоящим чиновникам, и такое дробление власти за-
трудняло координацию программ по развитию индейских
общин. Создание районных бюро усилило администра-
тивные преграды между племенами и принятием окон-
чательного одобрения ассигнований на их деятельность.
В начале 50-х годов конгресс принял законодатель-
ные положения; они должны были ускорить процесс,
который должен был ликвидировать и рассеять индей-
ские общины и тем самым отменить навсегда любые
федеральные обязательства1. В 1953 г. палата пред-
1 В том, что касается «комплекса зависимости» индейцев, поли-
тика Канады, подобно политике Соединенных Штатов, претерпела
ряд аналогичных изменений. Индейский акт 1876 г., положенный в
основу канадского законодательства в этой области и, безусловно,
не отвечавший требованиям времени, был заменен в 1951 г. пере-
смотренным Индейским актом. Однако при принятии последующих
законов с индейцами проводились консультации и официальная по-
зиция заключалась в том, что считалось, что до поры до времени
индейцев «следует поощрять брать в свои руки контроль за соб-
ственной судьбой в качестве полностью ответственных граждан при
сохранении их традиционных привилегий» (Dunstan, 1963, 8). Это
положение меняется, и в момент, когда пишутся эти строки, в 1970 г.,
в Канаде рассматриваются новые законы, содержащие намеки на
«терминацию» и ассимиляцию. В Канаде существует совершенно
иное положение в отношении метисов, которые образуют общины
с устойчивым метисным населением (результат смешения индейцев
и белых). Официально они не являются индейцами, но вместе с тем
отличаются от белых в культурном и социальном отношениях. В из-
вестной степени их можно сравнивать с приморскими группами на-
селения на Юго-Востоке США. Однако в Соединенных Штатах ука-
занные лица являются либо индейцами, либо белыми в зависимости
от их самоопределения или определения их соседей и независимо от
степени удаления от своих индейских предков. Большая часть
общин метисов Канады расположена в провинциях прерий. В дви-
жении паниндеанизма в этих районах, особенно в городских центрах,
принимают участие и метисы, однако они более самобытны, чем
413
ставителей приняла Резолюцию 108, провозгласившую
политику прекращения («терминации») федеральной
юрисдикции в отношении резерваций. Эта резолюция
не является обязательной для последующих созывов
конгресса, однако акты о «терминации» могли прини-
маться, если имелось желание. Публичный закон 280,
принятый в том же году, передавал ответственность фе-
деральных органов в отношении поддержания закона и
порядка в индейских резервациях отдельным штатам.
Федеральные законы о спиртных напитках также были
пересмотрены в 1953 г. с целью исключения специаль-
ных запретов, касающихся индейцев. В 1955 г. ответст-
венность за медицинское обеспечение индейцев была пе-
редана из Бюро по делам индейцев Службе обществен-
ного здравоохранения (Lurie, 1961, р. 480—481).
Чрезвычайные осложнения были немедленно вызва-
ны особыми актами о «терминации» 1954 г. в отноше-
нии резервации меномини в Висконсине и резервации
кламатов в Орегоне. Хотя эти два племени в «обзоре
Мериэма» были выделены в качестве таких племен, ко-
торые в скором времени могли бы сами вести свои
лесозаготовительные операции в качестве племенных
корпораций без федерального надзора, политика 50-х го-
дов была нацелена на ликвидацию индейцев как этни-
ческой общности. Эти племена, которые считались про-
цветающими в 1928 г., теперь находятся в значительно
худшем положении, чем они находились до «термина-
ции». Их умело используемый капитал был растрачен
в результате махинаций, предложенных советниками из
мира бизнеса, стремившихся показать индейцам, как
следует включиться в американскую деловую жизнь
(American Indian Chicago Conference, 1961, p. 33—35;
Stern, 1965, p. 151; Lurie, 1969). Публичный закон 280
указывал только пять западных штатов в отношении
передачи ответственности за соблюдение порядка и за-
кона в резервациях, однако наметил тенденцию к раз-
рыву любыми средствами федеральных связей с индей-
цами. Эта философия, по-видимому, заключалась в
люди смешанного происхождения в США. На Дальнем Севере в
индейских общинах проживают метисы, не подлежащие юрисдикции
договорных отношений, хотя в биологическом и культурном отно-
шениях многих из них невозможно отличить от индейцев.
414 том, что штаты, облеченные задачей управления райо-
нами земель, не подлежащих обложению налогами,
будут содействовать «терминации», хотя индейцы в ре-
зервациях платят подоходный и другие налоги.
Новый индейский отдел в Службе общественного
здравоохранения намеревался поднять уровень здоровья
индейцев до сложившихся в стране минимальных стан-
дартов, а в это время конгресс работал над тем, как
разогнать индейские общины. Он не видел необходимо-
сти в ассигновании средств на строительство или хотя
бы на улучшение медицинских учреждений для индей-
цев, поскольку это означало бы сохранение определен-
ных индейских общин и ответственности правительст-
венных органов перед ними.
Решение об отмене запрета продажи спиртных на-
питков в резервациях было в принципе здравым, пото-
му что запрет имел расистский подтекст, носивший
четко выраженный дискриминационный характер. Ин-
дейские общины, однако, настолько были приведены в
смятение общим направлением федерального законода-
тельства, что некоторые из них придавали символиче-
ское значение любому конкретному закону об индейцах
и отказывались голосовать за его отмену. В немногих
западных резервациях эта отмена запрета привела к
открытию винных лавок в качестве индейских пред-
приятий.
Несмотря на то что «люди Кольера» после его от-
ставки остались на основных постах в Бюро, они не
смогли добиться изменения настроений в конгрессе. Ко-
гда в 1950 г. на пост Комиссара по делам индейцев был
назначен Диллон С. Мейер, политика Бюро находилась
в полном соответствии с царившими в конгрессе настро-
ениями. Одним из основных мероприятий Бюро в 50-е
годы явилась «Программа добровольного переселения»
(«программа релокации»). В сущности, индейцы уже в
течение длительного времени переселялись в попытках
найти необходимые для жизни средства. В «обзоре Ме-
риэма» 1928 г. целая глава была посвящена «мигриро-
вавшим индейцам». В «обзоре Мериэма» осуждались
убогие лагеря, возникавшие на окраинах небольших го-
родков, в частности в Аризоне и Нью-Мексико, и вы-
сказывалась рекомендация Бюро заняться изучением
проблемы. В 1910 г. железнодорожная компания Санта-
415
Фе начала сооружать вдоль линии своей дороги индей-
ские поселения с тем, чтобы они обслуживали ремонт-
ные мастерские. Приличные жилищные условия, подго-
товка к квалифицированной работе и нормальная зара-
ботная плата содействовали развитию жизнеспособных
индейских общин, соответствующих общему промышлен-
ному развитию страны.
В «обзоре Мериэма» выражалось сожаление по по-
воду недостатка данных, касающихся устройства на
новых местах индейцев, которые уехали в более круп-
ные и дальние города. Бюро было довольно, что могло
забыть о них. Сегодня мы сознаем, что значительная
часть так называемых мигрировавших индейцев не
смогла приспособиться к новому образу жизни в такой
же степени, как белые американцы, навсегда покинув-
шие фермы и маленькие городки. В случае с индейца-
ми это была не миграция, а переезды из пригородов в
город задолго до того, как началось «бегство» населе-
ния из города в пригороды. Хотя в «обзоре Мериэма»
предлагалось изучить образ жизни городских индейцев
в качестве ориентира для планирования программ, в
50-х годах Бюро знало лишь то, что индейцы возвра-
щаются в родные места. Никто не видел в регулярных
поездках индейцев в конце недели из Денвера или Чи-
каго в Пайн-Ридж (Южная Дакота) форму таких же
маятниковых поездок, обусловленных теми же веления-
ми современного жителя пригородов, втискивающегося
каждое утро в семичасовой поезд. Индейцы, по-видимо-
му, не рассматривают городскую жизнь как новую и
отличающуюся от прежней жизни в резервации. Скорее,
она является расширением границ области, эксплуа-
тируемой в целях выживания подобно тому, как охот-
ники, собиратели и люди, зависящие от торговли, стре-
мятся все время вперед, обследуют новые территории и
изыскивают возможности в случае нехватки местных
ресурсов.
«Программа добровольного переселения», однако,
предназначалась для того, чтобы «растворить» индей-
цев в городах. Этот план предусматривал перемещение
людей возможно дальше от их родных общин с целью
предотвратить обратное возвращение. В конечном ито-
ге избавление от «проблем приспособления к городской
жизни» должно было наступить в результате ликвидации
416 резерваций. Бюро предоставляло оплату проезда на
новое место, работу на первое время и жилище. Пе-
ремещаемые лица зачастую могли быть использованы
только на временных неквалифицированных работах.
Городское жилье, которое они могли себе позволить,
часто не отвечало принятым стандартам. Сравнительно
небольшой экономический спад после 1956 г. явился
подлинным бедствием для многих перемещенных индей-
цев, а Управление по перемещению не имело достаточ-
но ни средств, ни людей для преодоления возникших
проблем. Для того чтобы выжить, индейцы вынуждены
были обратиться к другим индейцам, как более удач-
ливым переселенцам, так и к старым горожанам, кото-
рые создали межплеменные клубы и центры для оказа-
ния помощи Г
К концу 50-х годов стало очевидным, что проводи-
мая политика не только вызывала энергичную и пуб-
лично высказываемую индейскую оппозицию, но и яв-
лялась просто нереальной. В 1961 г. Джон Ф. Кеннеди
назначил специальную группу, которая должна была
посетить племена и собрать данные для выработки ре-
комендаций; в тот же год член этой группы Филлео
Нэш был назначен Комиссаром по делам индейцев.
1 Чрезвычайно наглядным инцидентом, имевшим место в 50-х
годах, является дело о плотине Кинзуа (см. гл. 5 в настоящей
книге). Оно свидетельствует о том, что конгресс не испытывал
угрызений совести по поводу одностороннего разрыва индейских
договоров, когда за земли давалась «справедливая компенсация» и
действия правительства можно было бы оправдать общими интере-
сами общества. Можно сильно сомневаться в том, что строительная
площадка в Кинзуа вблизи резервации Аллегани так же сильно
отвечает интересам общества, как и альтернативная площадка, ис-
пользование которой не затопило бы значительную территорию ре-
зервации и которую сенеки предлагали правительству на основании
данных профессионально проведенных изыскательских работ, кото-
рые были ими самими оплачены (Atkinson, 1961).
В 1961 г. у Джона Ф. Кеннеди еще была возможность предот-
вратить работы, начатые предыдущей администрацией соперничаю-
щей партии. К нему неоднократно обращались с подобными прось-
бами представители и индейцев, и белых. В числе таких обращений
было заявление Чикагской конференции американских индейцев
1961 г., представлявшее собой невиданное ранее выражение озабо-
ченности многих племен вопросом, касавшимся отдельной индей-
ской группы. Однако к тому времени взяли верх интересы крупного
капитала, особенно в Питтсбурге, а также влиятельных сил в штате
Нью-Йорк, которые извлекали прибыли из строительства в Кинзуа.
417
Несмотря на то что многие мыслящие индейцы указы-
вали, что доклад специальной группы все еще отражал
ассимиляционистские настроения наряду со сдержан-
ным отношением к программам, проводимым предыду-
щей администрацией, лично Нэш занял чрезвычайно
прагматический подход к делам индейцев, не связывая
себя ни с общей политикой ассимиляции, ни с сохране-
нием индейцев как этноса. Он стремился удовлетворять
различные нужды индейцев на предлагавшихся ими ус-
ловиях, поощрял размещение промышленности в райо-
нах, занимаемых индейцами, содействовал развитию
предприятий, принадлежащих племенам, придал более
рациональный и гуманный характер программе пере-
селений, привлек к финансированию индейских прог-
рамм, помимо средств Бюро по делам индейцев, сред-
ства других федеральных органов. Нэш хорошо созна-
вал, что подавляющая часть индейских общин не хоте-
ла прекращать своего существования.
Начатые некоторыми племенами эксперименты, еще
до того, как Нэш вступил в должность, показали, что
цели, которые индейцы ставили перед собой, вполне до-
стижимы. После второй мировой войны индейцы прояв-
ляли интерес и способности, определявшиеся их куль-
турным прошлым, к работе в промышленности, где тре-
буется внимательность и особая ловкость рук. Кроме
того, резервационные общины хорошо отвечают суще-
ствующей тенденции размещения «чистого» производ-
ства отдельных деталей и мелких изделий в местных
общинах. Предоставленные сами себе индейцы показали
большие способности к новшествам в деле организации
племенного управления предприятиями, которые созда-
вали бы продукцию, с одной стороны, индейскую по ха-
рактеру, с другой — хорошо отвечающую требованиям
современного мира. Они оказались талантливыми людь-
ми и проявили недюжинные способности в различных
профессиях. Были предприняты попытки по использо-
ванию естественных ресурсов на кооперативных или
корпоративных началах, учитывая интересы племен, пу-
тем разведения скота, заготовок леса, рыболовства
(Steiner, 1968, р. 124—135; Deloria, 1969, р. 225—242).
Некоторые индейские общины интересуются также ту-
ризмом, поскольку, с одной стороны, он приносит сред-
ства многим резервациям и, с другой — позволяет сохра-
418 нить нетронутыми земельные владения племен в качестве
основного их имущества. Туризм такого рода удовлетво-
ряет быстро растущий интерес к заповедным местам со
стороны городского общества, располагающего в настоя-
щие дни значительно большим временем и средствами
для отдыха, чем когда-либо.
Нэш стремился проводить свою деятельность, исхо-
дя из таких четко построенных моделей. Однако он был
вынужден работать и добиваться быстрых результатов
перед лицом преобладающей в правительстве точки
зрения, которая определяла индейское население как
простые скопления доведенных до нищеты людей, нуж-
дающихся в аварийных программах для быстрейшего
включения их в «общий американский поток», а не как
жизнеспособные общины, добивающиеся удовлетвори-
тельных договорных связей с общей социально-эконо-
мической системой страны. Когда было создано Управ-
ление по изысканию экономических возможностей
(УИЭВ), его программы были распространены на ин-
дейские общины. Несмотря на общее обязательство —
следовать идее привлечения «широких масс», УИЭВ в
этом отношении добилось в индейских общинах значи-
тельно меньших успехов, чем у другого населения. Лю-
бой успех в работе с индейцами в основном должен
быть отнесен за счет наличия уже разработанной про-
граммы с участием широких масс и эффективного мест-
ного руководства, способного противостоять укоренив-
шимся бюрократическим учреждениям и нежизненным
программам. Во многих племенах тем не менее УИЭВ
создало новые проблемы и удушило находящиеся в ста-
дии становления попытки оказания самопомощи, так
же как делало это ранее Бюро по делам индейцев.
Деятельность Нэша была далеко не столь радикаль-
ной, как деятельность Кольера, однако срок его полно-
мочий оказался менее чем в половину короче. Обвинен-
ный в медлительности и излишней осторожности при
предоставлении привилегий крупному капиталу в ре-
зервациях, Нэш не имел другого выхода, как подать в
1966 г. в отставку (McNickle, 1966).
Представления индейцев о развитии здоровой об-
щины заключались не в том, чтобы служить источни-
ком дешевой рабочей силы для гигантских туристиче-
ских предприятий, находящихся в собственности синди-
катов белых, которые стремятся эксплуатировать само- 419
бытность индейцев или поставлять рабочие руки на за-
воды крупных корпораций. Многие попытки создать
рабочие места в резервациях не увенчались успехом
или потребовали использования лиц неиндейского про-
исхождения, и среди индейцев все больше растет ожес-
точение в результате того, что их обвиняют в провале
программ планирования, в определении которых они не
принимают участия ’. Даже предоставление помощи экс-
пертов таким подпавшим под «терминацию» племенам,
как кламаты и меномини, лишило их права голоса при
решении их дел как самостоятельных общин. По мере
того как возрастает проблема нищеты и растет социаль-
ное недовольство, вина за все возлагается на отсутствие
у индейцев понимания разумной практики ведения биз-
неса, а также на годы правительственного патернализма
(см.: Cahn, 1969).
1 «Закон о развитии индейских ресурсов», или Всеобъемлющий
закон, который индейские политические деятели вскоре окрестили
как «зловещий закон», был внесен 18 мая 1967 г. и передан в Ко-
миссию по внутренним и островным делам. Хотя в нем содержались
обещания провести необходимые меры по экономическому развитию,
он включал многие положения, против которых возражали индейцы
ввиду скрывавшихся за ними угроз утраты индейцами земель в слу-
чае провала указанных программ, а также ввиду их связей с круп-
ным капиталом, а не с интересами индейских общин. Этот закон
все еще находился на рассмотрении, когда к власти пришла адми-
нистрация президента Никсона, и есть все основания полагать, что
от указанного закона потихоньку отказались. Никсон обещал прово-
дить новую политику в отношении индейцев. После полемики, свя-
заппой с назначением Уолтера Хикела министром внутренних дел,
против кандидатуры которого возражали индейцы, и длительной
задержки с подысканием приемлемой кандидатуры па пост Комис-
сара по делам индейцев, па который был назначен индеец-республи-
канец Луис Брюс, президент Никсон наконец сделал 8 июня 1970 г.
заявление о политике правительства в отношении индейцев. Больше
всего индейцев обнадежил отказ правящих кругов от насильствен-
ной «терминации» и признание того, что племена, подвергшиеся
«терминации», зачастую находятся в худшем положении, чем они
находились ранее. Индейцы все еще размышляют над возможными
последствиями этого заявления; и, хотя у них есть основания для
оптимизма, опыт научил их осмотрительности. Они все еще хотят
иметь реальные доказательства того, что в результате действующих
программ получат больший контроль над своими собственными де-
лами и защиту их земель, которые обещались в этом заявлении.
Меномини и кламатов особенно беспокоит вопрос о том, приведет
ли политика Никсона к возмещению тех несправедливостей, которые
они претерпели в результате «терминации», или же это заявление
лишь предохранит другие племена от испытаний, выпавших на их долю
420 Тем не менее сложившаяся у индейцев практика
ежедневных поездок на работу и потеря надежды на
развитие отраслей хозяйства собственно в резервациях
содействовали появлению новых настроений, которые
предполагают осуществление еще одного приспособле-
ния к действительности. Резервации должны сохраниться
исключительно в виде племенных владений. Поездки
на работу, включая запланированные чередования место-
жительства между «домом» и городом, могли бы
обеспечить необходимую финансовую поддержку при
сохранении существующей жизни индейских общин.
Вместо принятого у белых порядка выезда на корот-
кий, непродуктивный отдых после восьмичасового ра-
бочего дня индейцы предлагают схему, согласно кото-
рой они могли бы находиться значительно дольше
дома, уезжая лишь на короткое время для интенсивного
занятия экономически продуктивной деятельностью. За-
дача заключается в том, чтобы систематизировать в
рамках общины, что представляют собой разнообразные
условия действительности, в которых живут многие ин-
дейцы и их семьи. Модель, направленная на подобную
адаптацию общины, существует у могауков и некоторых
других племен ирокезов, многие из которых являются
строителями — монтажниками стальных конструкций
(Wilson, 1959, р. 3—36; Steiner, 1968, р. 160—161).
Преемник Нэша, Роберт Лафоллетт Беннетт, ин-
деец племени онейда из Висконсина, был значительно
менее настойчив, чем Нэш, в поощрении самоопределе-
ния индейцев, однако даже он оказался чересчур «че-
ловеком Нэша», когда к власти пришла администрация
Никсона. Назначение Беннетта служило типичным при-
мером политического лавирования современного обще-
ства в отношении недовольства меньшинств, но тем не
менее оно явилось прецедентом того, что по крайней
мере номинально пост Комиссара по делам индейцев
должен занимать индеец. В ходе шестимесячных по-
исков по замене Беннетта администрация отклонила по-
чти десяток кандидатур квалифицированных индейцев,
предлагавшихся правительству межплеменными орга-
низациями и научными советниками правительства.
В августе 1969 г. конгресс наконец утвердил назначение
Луиса Р. Брюса (республиканца), потомка индейцев
Племен могаук и сиу, человека, в сущности не знако-
421
мого с индейскими делами, — его интересы лежали в
сфере молочной промышленности, и значительную часть
своей жизни он провел, занимаясь рекламным делом
в Манхэттене. И хотя много говорилось о том, что Брюс
считал ошибкой «терминацию» меномини и кламатов,
его собственная роль «видного индейского бизнесмена»
вызывает среди многих индейцев беспокойство в связи
с тем, что он не будет противостоять внедрению боль-
шого бизнеса в развитие резерваций.
ПАНИНДЕАНИЗМ И МЕЖПЛЕМЕННЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ:
СОВРЕМЕННОЕ ДВИЖЕНИЕ К ЕДИНСТВУ
И ДЕЙСТВИЮ
Индейское движение к единству в целях достижения
приспособления к действительности отражает новые
проблемы, кризисы и возможности. Однако оно про-
должает оставаться логическим продуктом паниндеа-
низма, который объединяет индейцев в идеологическом
плане, и старой традиции межплеменных союзов в це-
лях выработки общих планов действия. Паниндейские
настроения всегда пересекали канадо-американскую
границу: с недавних пор важным элементом в деятель-
ности индейцев является попытка организоваться для
действий в международном масштабе и привлечь не
только канадских и американских индейцев, но и более
традиционные племенные народы, проживающие к югу
от Соединенных Штатов.
Хотя для некоторых ученых паниндеанизм является
практически синонимом сравнительно недавно возник-
шего комплекса паувау, однако, по-видимому, сущест-
вуют очень древние, общие всем индейцам элементы,
которые всегда пересекали локальные различия в язы-
ках и культурах и которые следует называть собствен-
но паниндеанизмом. Рассматриваемый в этой работе
паниндеанизм содержит набор устойчивых стержневых
ценностей и связанного с ними предвидимого поведе-
ния, которые обеспечивают общность взглядов индей-
цев, отличающих их от людей европейской культурной
традиции.
Хотя сопротивление индейцев политике 50-х годов
нашего века было незначительным, степень сплоченности
422 и существующие паниндейские политические настроения
свидетельствуют скорее о наличии культурной целост-
ности и традиции союзов, сохранившихся в чрезвычайно
трудных условиях, чем об отсутствии силы, связанной
с недавним появлением паниндеанизма и межплеменной
деятельности.
Точно так же, как контроль над их собственными де-
лами в общинах должен был сконцентрироваться на во-
просах, не представлявших большого интереса для Бю-
ро по делам индейцев или для белых, в конце XIX
и в начале XX в. межплеменная деятельность в силу
необходимости ограничивалась главным образом соци-
альной областью и пацифистскими религиозными на-
строениями. Трудно сказать, какие факторы имели
наибольшее значение для развития современного панин-
деанизма как политической силы, однако истоки его
важных исторических компонентов можно проследить в
раннем периоде образования резерваций, когда шел про-
цесс преобразования и упрочения общинной жизни.
По крайней мере известное влияние степей на со-
временные паниндейские костюмы получило свое начало
в последней четверти девятнадцатого века, когда попу-
лярной формой выступления бродячих артистов стали
представления в жанре «дикого Запада» и «плясок ин-
дейских знахарей». В них обычно изображались степ-
ные индейцы, которые, по существу, и создали стерео-
тип американского индейца. Индейцам повезло, что они
могли заняться новым и престижным занятием в каче-
стве театральных исполнителей. Увешанный украшени-
ями степных племен индеец являл собой благородную,
привлекательную, хотя и внушающую страх фигуру.
По мере развития туризма, сильно возросшего в
связи с ростом железных дорог, индейцы быстро обна-
ружили новые «природные богатства», за которые мож-
но было получить наличные деньги: кустарные изделия,
съемки в кино, костюмированные танцевальные выступ-
ления. Белые спортсмены из городов обеспечивали
работой индейцев и способствовали созданию романти-
ческого образа индейца-проводника. Как только были
проложены дороги, сами индейцы начали пользоваться
железнодорожным транспортом для поездок к другим
индейцам, причем иногда они оговаривали себе бесплат-
ный проезд в счет оплаты за передачу права провести
423
дорогу через резервацию. Автомобили привлекли еще
большее число туристов: они также вызвали большую
мобильность индейцев как для занятия межплеменной
деятельностью, так и для поисков интересующей их ра-
боты. В результате участия в социальных и религиоз-
ных мероприятиях других племен происходил обмен ин-
формацией, связанной с практическими делами.
В XIX в. получили широкое распространение не ри-
туальные пляски, основанные на распространенных у
индейцев степей обрядовых формах и ставшие извест-
ными под названием паувау, которое было взято из
алгонкинского языка. Пляски паувау длятся от одного
дня до недели или больше и включают, помимо гвоздя
программы — костюмированных плясок, — игры, показ
ремесленных изделий и их продажу, обрядовые раздачи
подарков.
Иногда утверждают, что грубая коммерция, рас-
считанная на удовлетворение спроса туристов, приво-
дит к акцентированию особенностей культуры степных
индейцев и что современные паувау являются показнььм
индеанизмом или в лучшем случае безвкусным нейти-
визмом. Однако влияние степей имеет более глубокие
корни, и социальный паниндеанизм, хотя бы и в паувау,
представляет нечто значительно большее, чем просто
развлечение для туристов.
Лошадь не только обеспечила индейцам прерий большую по-
движность во время охоты и военных действий, она также усилила
контакты между племенами. Даже язык жестов возник в степях как
средство общения и преодоления языковых барьеров. В 80-х годах
прошлого века началось объединение отдельных племен в общих
стойбищах и получили широкое распространение межплеменные
браки. Наиболее важное значение в развитии паниндеанизма в по-
следнее время имели черты культуры степных индейцев, которые
привлекали внимание племен, пограничных со степными районами.
Особенности и институты степных племен распространялись на дру-
гие районы даже тогда, когда степные индейцы были замирены и
размещены по резервациям (Thomas, 1968, р. 79).
Таким образом, на современной структуре жизни
индейцев сказалось общее влияние степей. В результа-
те возникла динамичная социальная и эстетическая тра-
диция, к которой приспосабливались локальные куль-
турные традиции, а затем распространялись в качестве
меняющейся моды в мире паниндеанизма.
424 Английский язык используется при объявлении про-
граммы для белой аудитории, а также в связи с нали-
чием языковых различий среди участвующих племен.
Иногда английский язык вплетается в сопровождаю-
щие пляски песни, но он неразличим для слуха белых
в результате изменения индейцами тональности и раз-
бивки на слоги при исполнении, в основе которого ле-
жит не западная, а их собственная музыкальная тра-
диция.
Иногда индейцы возмущаются термином «паниндеа-
низм». Это происходит в том случае, если те, кто упот-
ребляет данный термин, хотят сказать, что племенные
традиции и их этничность растрачиваются всего лишь
на развлекательные, костюмированные представления,
которые может скопировать любой школьник-бойскаут
или хиппи. Для индейцев существуют два вида паувау,
содействующих распространению паниндейских черт и
укреплению этнической общности.
Один из этих видов организуется как межплемен-
ное мероприятие и обычно проводится на «нейтраль-
ной» почве. К числу таких паувау можно отнести
крупные коммерческие мероприятия, связанные с бе-
лыми антрепренерами, обычные танцы в межплемен-
ных социальных центрах в больших городах, а также
пляски, служащие в качестве развлекательной части
на межплеменных собраниях, носящих серьезный ха-
рактер. Чем большее число различных племен прини-
мает участие, тем больший успех обеспечен такому
мероприятию.
Другим видом является племенное паувау, кото-
рое носит местный характер. Независимо от того, на-
мереваются или нет индейцы привлечь к нему внимание
туристов, оно прежде всего представляет собой общин-
ное мероприятие, в котором преобладают местные обы-
чаи и язык, несмотря на общую окраску элементами
степных культур (Rachlin, 1968, р. 107—111). Такого ро-
да паувау сплачивают общину. Старик, который может
петь и обучить этому искусству других, становится не
менее важной фигурой, чем опытный электрик, кото-
рый налаживает освещение и звукоаппаратуру. На-
слаждение, получаемое от плясок, не связано с рели-
гиозной принадлежностью, образованием или годовым
доходом. Племенные паувау обычно привлекают город-
425
ских рабочих-индейцев и способствуют сохранению чув-
ства солидарности среди всех членов племени. На та-
ких паувау гостей из других племен обычно привет-
ствуют торжественными речами и обменом подарками,
этим подчеркивается индивидуальность гостей и хозяев,
принадлежащих к разным группам, и одновременно
укрепляются отношения дружбы между племенами.
Начиная с 50-х годов паувау получили столь широкое
распространение, что теперь можно провести целое
лето, посещая места их организации. Один индейский
исследователь обвиняет этнографов в поощрении этого
явления (Deloria, 1969, р. 86—87), но, по моему мнению,
оно является частью общей реакции на все возрастаю-
щую угрозу существованию индейской этнической общ-
ности, стремлением широкой популяризации духа не-
преходящего индеанизма и усиления единства внутри
племен и между племенами.
Отдельные миссионеры и их наиболее ревностные
выкресты осуждают паувау, видя в них лишь язы-
ческие пляски и повод для прекращения работы и уст-
ройства пьяных драк. Однако к попойкам индейская
общественность относится как к недопустимому явле-
нию и борется с ними при помощи привычных санк-
ций— выдворение, высмеивание, а в некоторых ме-
стах при помощи воздействия кланов или союзов, тра-
диционно наделявшихся полицейскими функциями.
Межплеменная деятельность заключается не толь-
ко в проведении паувау. Большое число взаимных
визитов осуществляется не только в целях простого
общения. Сосредоточение естественных богатств, та-
ких, например, как косяки рыбы на Северо-Западе,
привлекает визитеров, которые во время сезона ло-
вят рыбу обычно наравне с племенами-«хозяевами».
Знахари, в том числе искусные знатоки лекарствен-
ных трав и просто шаманы, часто имеют клиентуру из
других племен. Многие современные индейские общи-
ны представляют собой объединение разбросанных ча-
стей некогда крупных племен, и взаимные посещения
помогают поддерживать родственные и дружеские
связи. В тех местах, где у племен сохранились общие
обряды (возможно, с некоторыми местными различи-
ями в деталях), например пляска солнца у индейцев
степей, в них могут принимать участие знакомые с
426 этой пляской гости из других племен. Зрители могут
просто ради интереса присутствовать на таких взаим-
ных церемонияхк У консервативных пуэбло, где пан-
индеанизм прерий получил слабое распространение,
традиционные религиозные обряды и представления в
значительной степени служат тем же целям, что и ли-
шенные религиозного характера паувау в других ме-
стах.
Наряду с традиционной религиозной деятельностью
появился ряд новых паниндейских возрожденческих
движений. Наиболее известным являлась «Пляска ду-
хов» у степных племен, которая закончила существова-
ние в результате резни сотен безоружных индейцев в
Вундед-Ни, штат Южная Дакота, в 1890 г. Однако
другие, такие, как «Пляска грез» или «Секта индей-
ских шейкеров», продолжают существовать. Наиболее
распространенная «Религия пейоте» начала обретать
форму в 80-х годах прошлого столетия и к 1915 г. была
зарегистрирована в Соединенных Штатах под офици-
альным названием «Туземная американская церковь».
В связи со специфическим, хотя в основном и безвред-
ным, действием растения пейоте последователи этого
вероисповедания подвергались судебным искам, явив-
шимся школой для развития политических аспектов
паниндеанизма (см.: Slotkin, 1956). Совсем недавно, по
мере того как начали сказываться различные проблемы,
вызванные контактами культур, которые являются ис-
1 Макникл пишет:
«На меня произвели впечатление переезды между зонами, зани-
маемыми навахо и пуэбло. Безусловно, они являются отражением
давнишней практики, вместе с тем мне кажется, что результат этого
находит выражение в непрерывном усилении ипдеанизма в этих со-
седствующих объединениях... Когда местные (восточные) навахи
провели иебехай не вовремя (в августе), жители Сан-Фелипе (пуэб-
ло) (а также, несомненно, и другие) узнали об этом и справедливо
осудили навахов, хотя церемония имеет отношение только к нава-
хам. В таком случае не в этом ли проявляется существующий
издавна паниндеанизм, сохранившийся в местных вариантах? На-
сколько мне известно, никто не писал об этом».
Далее Макникл замечает:
«Когда недавно пуэбло из Ислета вышвырнули католического
священника из своего селения, они реагировали на что-то, вызвав-
шее чрезвычайное возмущение, и, возможно, каждый индеец в этом
районе почувствовал себя в большей степени индейцем» (личное
письмо, 7 декабря 1965 г.).
427
точником возникновения нейтивистических движений или
движений по возрождению, в северных районах Ка-
нады получает распространение «Религия пророка».
Практика проведения межплеменных плясок и тради-
ционных азартных игр возрастает с такой же скоростью,
с какой новые дороги способствуют быстрым переез-
дам на автомашинах и автобусах. Показательно, что
новые индейские религии имеют тенденцию к привле-
чению исключительно индейцев-мужчин в противополож-
ность миссионерскому христианству, в котором священ-
нослужителями обычно являются белые и сила церкви
зиждется на организациях типа «Женская помощь».
Социальные и религиозные собрания содействовали
развитию политических течений. Со стороны местных
административных органов имелись многочисленные
проявления неприкрытого крючкотворства, нечестности
и черствого безразличия, однако не многие индейцы по-
нимали, что эти непосредственные невзгоды носили ча-
стный характер по сравнению с теми трудностями, ко-
торые они испытывали в результате последовательного
проведения в жизнь широко задуманной политики ас-
симиляции. При организации сопротивления выдвигае-
мые политические лозунги должны быть простыми, чет-
кими и содержать такие призывы, которые привлекали
бы возможно большие группы людей. Вот так хитроум-
ные тонкости определенных договорами отношений, ка-
кими их представляли себе индейцы, превратились в
объединяющий лозунг «Нарушены договоры», и все
обиды свидетельствовали просто о преднамеренных
«недобросовестных намерениях» правительства. Боль-
шинство племен имеют свои договоры, которые прида-
ют общим лозунгам местное, хотя и не всегда точное,
значение. Племена, с которыми правительством вооб-
ще не заключались никакие договоры, также включа-
ются в движение под теми же лозунгами, вероятно, по-
тому, что их законные, предусматривавшиеся догово-
рами интересы как индейцев полностью игнорирова-
лись. Даже члены племен, резервации которых попали
под «терминацию», в последние годы упорно настаивают
на том, что особые предусмотренные договором отно-
шения продолжают существовать вечно. Наблюдаемое
в настоящее время политическое движение уходит кор-
нями в этот прежний и широко распространенный ло-
*28 зунг, обращенный ко всем индейцам. Он получил раз-
витие в последующие годы в результате намеренных,
направленных на создание межплеменных организаций
для решения конкретно определенных проблем дейст-
вий более образованных индейцев.
Несмотря на то что характер администрации резер-
ваций препятствовал созданию межплеменных объеди-
нений, Бюро по делам индейцев само содействовало
укреплению паниндеанизма. В начале двадцатого века
многих детей индейцев отправляли в отдаленные шко-
лы-интернаты, часто вопреки протестам родителей. Хо-
тя некоторые из этих бывших учеников смешались с бе-
лым населением или превратились в «индейцев-профес-
сионалов», многие из них, кто сохранил связи с индейца-
ми, стали руководителями общин и заняли место среди
тех, кто был зачинателем организованных межплемен-
ных политических организаций. Эти люди образовали
по всей стране систему дружеских связей, которая ис-
ходила из того, что просто, будучи индейцами, они все
вместе должны справиться с окружающим их миром
белых, насильно навязанным им в военизированных
школах-интернатах. Аналогичная ситуация существо-
вала в Канаде. Поэтому межплеменное единство воз-
главлявшееся вначале более образованными индейца-
ми, исходило из того, что международная граница
представляет собой нерушимую линию, разделяющую
группы индейцев, и что те, кто находится вне пределов
федеральной юрисдикции и не является выпускником
школ-интернатов, не настоящие индейцы.
Уже во второй половине прошлого столетия белые,
которые работали с получившими образование индей-
цами и понимали их проблемы, начали создавать орга-
низации по оказанию помощи индейцам, однако они
ориентировались лишь на более гуманное проведение в
жизнь правительственной политики ассимиляции. По
мере того как шло время, эти организации постепенно
принимали индейскую ориентацию, однако в них продол-
жает сохраняться руководство и преобладание белых.
Первой крупной и эффективной организацией, создан-
ной и руководимой индейцами, является Национальный
конгресс американских индейцев (НКАИ), созданный в
1944 г. НКАИ, который имеет центральные органы в
Вашингтоне (округ Колумбия) и региональные отделе-
429
иия по всей стране, вначале занимался предоставле-
нием местным группам консультаций и сбором инфор-
мации по претворению в жизнь Индейского реорганиза-
ционного акта, выступал в качестве политического лоб-
би, представляющего общее мнение индейцев в Конгрес-
се и Бюро по делам индейцев. Голосование проходит
по племенам путем участия в нем различных племен-
ных органов управления, а также путем участия в нем
индивидуальных членов организации. В связи с нали-
чием в настоящее время открытой оппозиции молодых
индейских активистов против вмешательства белых (да-
же если они имеют самые хорошие намерения) следует
отметить, что, хотя в НКАИ в качестве членов имеются
белые, эта организация с самого начала ставила усло-
вием, чтобы членские взносы для них были в два раза
выше, чем для индейцев, и чтобы они не имели права
участия в голосовании.
Теперешнюю политическую философию НКАИ мож-
но назвать умеренной, хотя многим белым она вовсе
не кажется «умеренной». Она преследует цели включе-
ния индейцев в окружающее общество и считает, что
правительство является связанным прежними договор-
ными обязательствами, вытекающими из договоров и
аналогичных соглашений, об охране основных индей-
ских земель и оказании помощи по развитию приемле-
мых для индейцев каналов взаимодействия с окружаю-
щей их экономикой. Хотя каждый имеет право свобод-
ного выбора в вопросе ассимиляции, должна тем не
менее существовать настоящая альтернатива. Всем ин-
дейцам должны быть предоставлены права на получе-
ние образования и другие возможности, а также право
выбора между вступлением в окружающее общество на
удовлетворительном социально-экономическом уровне
или сохранением связей с индейской общиной при обес-
печении подходящего уровня жизни. НКАИ выступает
за реформы и введение улучшений в рамках существу-
ющей структуры правительства, в том числе Бюро по
делам индейцев.
Противоположностью НКАИ являются такие меж-
племенные организации, как Лига наций-Панамерикан-
ские индейцы, имеющая расплывчатую структуру. Труд-
но определить, одну или несколько организаций, в со-
став которых входят одни и те же лица, представ-
430 ляют различные лиги, конфедерации, объединительные
конференции и т. п., перечисляемые на печатных фир-
менных бланках или упоминаемые в выступлениях ора-
торов. Их политическую платформу можно было бы
определить как «традиционалистскую», непосредственно
отражающую стремление к политическому единству под
лозунгом о нарушении договоров.
Сторонники традиционализма с подозрением отно-
сятся к сторонникам умеренных взглядов, поскольку в
их число входят люди, находящиеся или состоявшие в
штате сотрудников Бюро по делам индейцев, и прежде
всего скомпрометировавшие себя в главном для индей-
цев вопросе — о договорах. Акцент умеренных на проб-
лемах образования и занятости, их сотрудничество с
Бюро и другими федеральными учреждениями, отдель-
ные проявления местнического патриотизма «кричащего
орла» и призывы использовать систему голосования —
все это звучит для сторонников традиционализма ре-
цептами белых: прогресс означает ассимиляцию. Сто-
ронники традиционализма не видят смысла в существо-
вании Бюро по делам индейцев и считают предоставле-
ние индейцам в 1924 г. прав граждан Соединенных
Штатов и в 1951 г. прав граждан Канады еще одним
нарушением их предусмотренных договорами прав и
заговором, преследующим цели насильственной ликви-
дации этнической самобытности индейцев. Для сторон-
ников традиционализма проявленный индейскими доб-
ровольцами во время первой мировой войны «патрио-
тизм» и предоставление им за это в Соединенных
Штатах права голоса являются просто предусмотренной
договорами обязанностью лояльных союзников. Зани-
мая значительно более крайние позиции, чем умеренные
индейцы, сторонники традиционализма продолжают от-
стаивать наличие особых договорных отношений между
индейцами и белыми и требуют на вечные времена
рассматривать основные индейские земли не только
в качестве федеральных земель, освобожденных от об-
ложения налогами, но и как суверенную Индейскую
территорию.
Сторонники традиционализма выдвигают доводы за
признание индейских племен по существу в качестве
наций или мини-государств, находящихся в мирных
договорных отношениях с Соединенными Штатами и
431
Канадой. При наличии оснований для жалоб им следует
обращаться за помощью не в Вашингтон или Оттаву, а
в Организацию Объединенных Наций. Более того, сто-
ронники традиционализма добиваются восстановления
основанных на обычном праве племенных форм само-
управления для разрешения своих внутренних проблем.
Несмотря на то что такие позиции претерпевают
изменения, многие умеренные продолжают считать по-
зицию сторонников традиционализма оторванной от ре-
альности, безответственной и неразумной, способной
охладить симпатии общества к индейцам до такой сте-
пени, что будет невозможно добиться даже умеренных
целей. В 50-х годах XX в. умеренные с неприязнью кон-
статировали, что демонстрации сторонников традицио-
нализма с пересечением канадской границы лишь
привлекли к ним нездоровое внимание газетчиков, обы-
гравших затертые клише индейцев «на военной тропе»
и выставлявших их в виде безобидных эксцентриков.
Тем не менее, отдавая должное сторонникам традицио-
нализма и несмотря на имеющие время от времени
место случаи проявления мистицизма и романтизирова-
ния истории, следует отметить, что их интерес к Орга-
низации Объединенных Наций является отражением
логических выводов из изложенных выше предпосылок.
Подобно умеренным, сторонники традиционализма при-
знают, что индейцам необходимо провести полезные
изменения и начать использовать имеющиеся возмож-
ности для того, чтобы выжить в современном мире, и
что индейцы не собираются жить собирательством и
охотой. При этом они убеждены, что им нет необходи-
мости приобщаться ко всем тем материальным благам
п организационным структурам, за которые ратуют уме-
ренные, отвергающие при этом значительную часть
идеологии белых и считающие, что основные индейские
земли должны сохраняться нетронутыми. Не вызывает
удивления, что сторонники традиционализма пользуются
значительным влиянием на Северо-Востоке, где Туска-
роры и сенеки на собственном опыте убедились в 50-х го-
дах, что конгресс, поддержанный Верховным судом, в
одностороннем порядке смог отменить договоры с ин-
дейцами и утвердить строительство плотины, резуль-
татом которого явилось затопление индейских земель.
К тому же на Северо-Востоке имеется значительное
432 число не признанных федеральным правительством пле-
мен, которые не могут даже надеяться на помощь со
стороны Конгресса. Однако паниндейский традициона-
лизм привлекает к себе сторонников по всей стране до
Юго-Запада и Северо-Запада. Традиционализм имеет
много сторонников и в Канаде. Он также пользуется все
большей поддержкой многих молодых активистов в
обеих странах.
Много различных межплеменных индейских органи-
заций возникло и до создания НКАИ, однако ни одна
из них не ставила перед собой столь широких программ,
и все они имели региональный характер. Подобные
региональные формирования начали разрастаться в
50-е годы XX в., и в настоящее время в стране нет ни
одного индейского района, где не имелось бы одной или
нескольких межплеменных организаций. Большинство
их по форме повторяют НКАИ и имеют умеренную по-
литическую окраску, однако это может лишь свидетель-
ствовать о том, что мы имеем сведения лишь о тех пле-
менах, которые стремятся достичь штатный или феде-
ральный статус в целях получения денежных фондов для
осуществления программ, не преследующих прибыли.
Наряду с умеренными и сторонниками традициона-
лизма имеются индейцы, которые часто являются чле-
нами умеренных организаций, принимают участие в
межплеменных встречах и пользуются успехом в каче-
стве лекторов — специалистов по индейским вопросам
среди белой аудитории. Они считают, что интеграция
и ассимиляция представляют собой неизбежный и жела-
тельный процесс, хотя сами они являются «индейцами
по профессии» в отличие от тех многочисленных
индейцев, которые в действительности настолько асси-
милировались с окружающим обществом, что они сами
больше не считают себя индейцами. И умеренные, и сто-
ронники традиционализма разделяют общую озабочен-
ность, когда «индейцы по профессии» заявляют о том,
что в социальной жизни и культуре индейцев не оста-
лось ничего заслуживающего сохранения, и объясняют
живучесть индейских общин и существующие в них
проблемы сохранением резерваций, романтической при-
верженностью к прошлому и отсутствием у самих ин-
дейцев личной инициативы, дара предвидения, напори-
стости, честолюбия и стремления к наживе. Примером
Индейский вигвам на острове Алькатрас.
Занятие в феврале 1970 г. острова Алькатрас имеет большое
символическое значение для всех американских индейцев, ведущих
борьбу за признание их прав на землю.
для них, по-видимому, является третье поколение евро-
пейских выходцев-крестьян, которые, хотя и подверглись
полной американизации, могут позволить себе при же-
лании заняться «культом» предков в качестве хобби.
Хотя среди индейцев такого мнения придерживается
меньшинство, оно не редкость среди белых и его следует
серьезно учитывать в попытках определить будущее
американских индейцев. Идея эта простая и ясная. Она
играет на дорогих для американцев представлениях о
прогрессе и обществе «тигля» и подсказывает аналогии
бедному иммигранту, торгующему газетами, или кресть-
янскому парнишке, вынужденному за десятки километ-
ров ходить пешком в школу, чтобы приобщиться к пло-
дам американского «преуспевания».
Вполне возможно, что даже в середине двадцатого
века не многие индейцы или неиндейцы, включая тех,
кто вступил на тропу ассимиляции или избрал роль «ин-
дейца по профессии», хорошо понимали, что цели,
434 которые преследуют индейцы и белые, диаметрально
противоположны. К пятидесятым годам идеологическая
конфронтация стала очевидной и правительство было
полно решимости добиться того, чтобы восторжество-
вала философия белого человека.
Современное движение развивалось в виде недву-
смысленного сопротивления тому, что рассматривалось
в качестве ультиматума любому признанию точки зре-
ния индейцев — независимо исходила ли она от умерен-
ных или сторонников традиционализма. Существовавшие
межплеменные организации не были достаточно много-
численными и не имели средств для ведения соответ-
ствующих кампаний. Общины в свою очередь раздира-
лись внутренними противоречиями: одни призывали к
активной оппозиции, а другие пытались просто привыч-
но переждать в укрытии очередную бурю из Вашингто-
на. Положение еще более усугубилось после того, как
лица, прежде не проявлявшие никакого интереса к
своему индейскому происхождению, стали претендовать
на принадлежность к членам племени в надежде на то,
что рассматриваемые земельные иски принесут круп-
ные компенсации, которые распределялись бы по коли-
честву людей, или что земельные угодья племен будут
аналогичным образом поделены в результате «термина-
ции». В результате этого расширилось отчуждение ме-
жду племенной общиной и индейцами, находящимися
в городах, которых зачастую подозревали в намерении
нанести ущерб интересам общины.
Единственной наиболее политически активной силой
индейцев являлись сторонники традиционализма. Они
всегда считали предательством позицию умеренных и не
проводили различия между умеренными и индейцами
по профессии. Умеренные опасались и всячески стреми-
лись избежать отождествления их со сторонниками тра-
диционализма, считая методы последних нерациональ-
ным, непрактичным экстремизмом, который может лишь
еще больше ухудшить положение.
Несмотря на эти разногласия, в связи с распростра-
нением сведений о неизбежных, ведущих к ассимиляции
последствиях законов, принятых в 50-е годы, начала
стихийно возникать общая индейская оппозиция. По
моему мнению, величайшей помехой для индейцев явля-
лись не существующие в их среде различия между уме-
435
ренными и сторонниками традиционализма, затрудняю-
щие создание единого фронта, а отношение либеральной
части белой общественности к гражданским правам.
В то время как бывший сенатор Артур Уоткинс и неко-
торые другие активные сторонники «терминации» твердо
считали индейцев неоправданной нагрузкой на феде-
ральное правительство, несомненно, что «терминация»
и связанное с ней законодательство пользовались боль-
шой поддержкой со стороны действовавших из самых
лучших побуждений законодателей, которые исходили
из аналогий с движением негров за гражданские права.
В 50-х годах понятие гражданских прав стремились
свести к упрощенной доходчивой формуле, означавшей
на практике десегрегацию и свободное участие в голосо-
вании.
Большинство американцев независимо от их отноше-
ния к другим группахМ национальных меньшинств
обычно довольно хорошо относятся к индейцам. Даже
политические деятели, имеющие предвзятое отношение
или отражающие взгляды зараженных предубеждения-
ми избирателей, когда дело касалось негров, могли
сохранять в вопросе гражданских прав хорошую позу,
отстаивая лозунг «первые американцы прежде всего».
Как фанатики, так и либералы путали проблемы индей-
цев с проблемами негритянского народа и стремились
помочь индейцам, исходя из своих представлений. Ужа-
сающая нищета и проявления недовольства существу-
ющим положением имеются в обеих этих группах, как
индейцев, так и негров. Однако, к большому огорчению
белых, принимающих участие в движении за граждан-
ские права, большинство индейцев было против участия
в демонстрациях вместе с неграми и вообще против
проведения совместных с ними активных действий. Ин-
дейцы характеризовали даже первые мирные негритян-
ские демонстрации как «недостойные» или «не соответ-
ствующие образу действий индейцев». Белые просто не
понимали, что у индейцев было достаточно своих соб-
ственных проблем, чтобы принимать участие в острых
расовых проблемах негров.
Поскольку индейцев не считали «черными», то те из
них, которые хотели, могли считать себя «белыми». Дей-
ствительно, возможность того, что тебя отнесут к
категории «небелых», грозила опасностью превратиться
436 в «черного». Интеграция являлась, безусловно, резуль-
татом свободного выбора тех лиц, которые в любом слу-
чае, были ли они интегрированы или ассимилированы,
продолжали признавать своих «индейских предков» и
гордиться ими, а не отказывались от своей этничности.
То немногое, что мы знаем о многих поколениях таких
индейцев, свидетельствует о том, что они, используя ува-
жение к своей этнической самобытности, успешно вхо-
дили в самые разные слои окружающего их общества
белых. Даже Уинстон Черчилль хвастался своими пред-
ками-ирокезами по материнской линии. Индейцы, кото-
рые выступали против «терминации» и философии асси-
миляции, скрывавшейся за общей политикой 50-х годов,
отвергали само право выбора, которого, как им казалось,
настойчиво добивались негры. Причиной недовольства
индейцев являлось аннулирование предусмотренных, как
они считали, договорами, конституцией и прежними ре-
шениями Верховного суда их прав на существование
в виде самоопределяющихся общин, которые сами ре-
шают вопросы выбора вероисповедания и культурной
деятельности. Участие в демонстрациях, подобно неграм,
означало бы, по мнению некоторых индейцев, что они
преследуют одни и те же цели и имеют одинаковые при-
чины для недовольства.
Эта проблема ярко проявилась в ходе межплемен-
ных «фиш-инс» (акций общественного неповиновения)
на северо-западном побережье, начавшихся в штате
Вашингтон в 1964 г. Хотя название берет происхожде-
ние от «сит-инс» в ресторанах, владельцы которых отка-
зывались обслуживать черных посетителей, имевших по
закону одинаковые с белыми права и стремившихся
осуществлять их, «фиш-инс» ставили целью продемон-
стрировать, что индейцы имели особые, предусмотрен-
ные договорами права, не зависящие от штатных и даже
федеральных законов об охране дичи, обязательных для
всех других граждан.
Индейцы испытывали бесправие как в самих резер-
вациях, так и за их пределами, но они никогда не
подвергались сегрегации в полном значении этого слова.
Они всегда неохотно и только по принуждению остав-
ляли свои земли и, переселяясь в резервации или на
земли, от которых отказывались белые, стремились при
этом добиться максимально возможного из самой не-
437
удачной сделки. Они надеялись, что при помощи дли-
тельного опыта приспособления к наличию белых и при-
обретения новых качеств, при сохранении своей соб-
ственной этнической целостности им удастся с помощью
общин удовлетворять необходимые потребности группы,
которые совсем не обязательно должны быть одинако-
выми с потребностями белого человека. Индейцам не
известно состояние одиночества иммигранта или даже
одиночество раба, оторванных от родных и общины на-
меренно или волею обстоятельств, которые стремятся
выжить среди чужих людей, находящихся в подобном
положении.
Многим неграм удалось «проскочить» в общество
белых, однако это удавалось только тем, у кого не было
выраженных негроидных черт. Индейцы, даже чисто-
кровные, принимались в общество белых, если они
усваивали их образ жизни. У негров, замкнутых в ре-
зультате расовых соображений в особую социальную
категорию, не было иного выбора, кроме как стремиться
улучшить свое положение путем достижения подобия
культуры доминирующего общества. Еще больше, чем
индейцы, они были лишены приемлемых форм группо-
вой жизни, которую они могли бы избрать для себя.
Рабство уничтожило социально-культурные связи с аф-
риканскими общинами. После освобождения для многих
негров рабство было заменено положением, которое
можно сравнить с положением угнетенных крестьян в
Европе. Однако этот крестьянин мог изменить свое
положение и ассимилироваться, потому что цвет кожи не
выдавал его социального происхождения после того, как
он менял занятие и включался в городскую элиту. Да-
же крестьянское происхождение (особенно если оно
европейское и уже сменилось несколько поколений) не
вызывает возражений. Об этом свидетельствует возрож-
дение среди белых интереса к изготовлению костюмов
и изучению народных танцев своих дедов и прадедов,
которые прилагали много усилий, чтобы избавиться от
кличек «иностранец», «полячишка», «новичок» и т. д.
Любая этническая группа, подвергнувшаяся американи-
зации, начинает гордиться своим прошлым, и мы явля-
емся свидетелями аналогичного процесса, когда обеспе-
ченные слои негритянского народа начинают выступать
438 в роли ревнителей некогда презираемых понятий «душа
народа» и «афроамериканское наследие». Хотя сейчас
невозможно применять строгие определения племени
к индейским общинам и в ходе истории имелись различ-
ные формы племенного строя среди североамериканских
индейцев — как в прошлом, так и существующие ныне,
они (индейцы) никогда не были крестьянами, которые
стремились бы добиться улучшения своей судьбы с по-
мощью каких-то моделей, привнесенных городской эли-
той и проводящих различие между их прошлым и на-
стоящим бытием.
У негритянского народа существуют особые пробле-
мы, связанные с расой и недавним и широко известным
прошлым их существования в качестве рабов. Они под-
вергались и в известном отношении все еще подвер-
гаются настоящей сегрегации. Это влечет за собой пре-
пятствия экономического и образовательного характера,
а также чувство разочарования и унижения личности.
Хотя в отношении негров на американской земле суще-
ствовало даже после их освобождения много ограниче-
ний, но еще больше существовало их для индейцев.
В конце девятнадцатого века некоторые индейские
группы фактически были заключены в резервации и пе-
редвижения индейцев за их пределами могли осуще-
ствляться только с разрешения местного представителя
властей. И даже в худшие дни существования резерва-
ций отдельно взятый индеец, отказывавшийся от своей
этнической принадлежности, мог ее изменить. Негритян-
ский же народ удерживался как совокупность отдельных
лиц, которых объединяли лишь общие проблемы соци-
альной, образовательной и экономической дискримина-
ции. Черные гетто являются общинами со своей специ-
фической культурой. Проживающие в городе негры не
имеют возможности переместиться куда-либо, помимо
городского или пригородного районов. Они переселялись
в крупные города, с тем чтобы избежать ограждаемой
законом на Юге сегрегации, и столкнулись с фактиче-
ски существующей сегрегацией на Севере. От сельской
жизни негры были вынуждены отказаться в результате
того же экономического воздействия, которое заставило
переселиться в город в прошлом веке значительную
часть белого сельского населения без всякой надежды
вернуться обратно.
439
Программа добровольного переселения в совокуп-
ности с планами «терминации» резерваций почти приве-
ла к тому, что значительное число индейцев оказалось
в таком же положении, что и многие проживающие в
городах негры, подвергающиеся сегрегации на нижних
ступенях социальной лестницы. Лишенные связей со
своими общинами и не имеющие достаточного образо-
вания, открывающего путь к более высоким возможно-
стям городской жизни, индейцы оказались бессильными
избежать тягот сегрегации.
Число индейцев, переселяющихся в крупные города,
постоянно возрастает; даже во время депрессии 30-х го-
дов они начали постепенно ассимилироваться окружаю-
щим обществом, некоторые путем смешанных браков, а
большинство — сохраняя связи с домом и находя формы
занятости вне его. Проблема в городах носила в дейст-
вительности неэкономический характер; те, кто оста-
вался в городах, пользовались всеми связанными с этим
преимуществами. Основная проблема заключалась в
том, что в условиях города исчезали положительные
черты индейского образа жизни.
В 40-х годах стали возникать индейские центры и
клубы, первоначально в виде социальных организаций,
уставы которых недвусмысленно подчеркивали «сохра-
нение нашего наследия» и аналогичные положения. Эти
организации в известной мере занимались благотвори-
тельной работой — помогали прибывавшим индейцам
подыскать жилье и работу, временами оказывали мате-
риальную или денежную помощь для устройства. Приез-
жающие обычно хорошо знали, чего они хотят, и были
знакомы со своими городскими родственниками, к ко-
торым могли обратиться за помощью. В свою очередь
эти вновь прибывшие, как только у них возникала воз-
можность, оказывали содействие своим соплеменникам,
подтверждая этим верность индеанизму. Если город не
удовлетворял их, они возвращались в родные места. Во
многих городах даже не было необходимости в созда-
нии формальных организаций, поскольку заезжие трак-
тиры становились местом встреч индейцев. Такие трак-
тиры, как и всякие популярные заведения, объединяю-
щие людей, живущих в одном городе, служили местом,
где собирались разбросанные по всему городу индейцы,
не имевшие возможности отправиться домой. Они зналщ
440 что там они могут встретиться с друзьями, узнать ново-
сти о доме, возможно, услышать любимую песню, ис-
полняемую под барабан.
По мере осуществления «релокации» существовавшие
центры, ограниченные в финансовых и других ресурсах,
должны были заниматься благотворительной работой,
для которой они не были предназначены, — по решению
социальных проблем безработных, обескураженных и
психологически надломленных, оторванных от дома и
не имеющих в городе родственников. Во многих местах
индейские благотворительные организации не имеют
даже служебных помещений и не в состоянии оказы-
вать удовлетворительную помощь вновь приезжающим
индейцам; подчас они не имеют даже достаточных воз-
можностей для поддержания связей с этими индейцами.
Существующие центры вынуждены обращаться за допол-
нительной помощью к церковным, а также частным бла-
готворительным организациям. Для преодоления крити-
ческой обстановки в 50-х годах был создан ряд новых
таких центров. По мере того как индейцы стремились
обрести утешение в традиционных формах культурного
времяпрепровождения, во многих случаях таверны, где
встречались индейцы, превращались в источники непри-
ятностей для муниципальных властей (ср.: MacAndrew
and Edgerton, 1969). Стереотип индейца, употребляюще-
го алкоголь, начал вытеснять утвердившийся в сознании
большинства городских белых жителей образ велико-
душного краснокожего. Процесс расслоения получил
дальнейшее развитие, однако кризис вскрыл любопыт-
ное явление, выразившееся в том, что многие зажиточ-
ные городские индейцы приложили немало сил для ак-
тивизации деятельности центров по организации раз-
личных мероприятий и по оказанию помощи нуждаю-
щимся индейцам.
Одно из наиболее интересных последствий урбаниза-
ции индейцев заключается в том, что в настоящее время
во многих городах, насчитывающих сколько-нибудь зна-
чительное индейское население, имеется по нескольку
действующих индейских центров. Иногда, хотя и не
всегда, появление новых центров связано с возникнове-
нием сектантских групп. Даже там, где вначале отсут-
ствовало единство мнений, индейцы, принимающие уча-
стие в работе одного центра, обычно время от времени
441
поддерживают деятельность во всех других центрах.
Программы различных центров поразительно похожи
друг на друга, и в каждой из них можно обнаружить
весь диапазон индейских политических взглядов, от уме-
ренных до традиционалистских. Основная тяжесть по
проведению работы таких центров падает на немногих
зажиточных городских индейских жителей; к их помо-
щи обращаются многие индейцы, попавшие в затрудни-
тельное положение.
По моему мнению, наличие множества таких центров
является отражением прежней приспособляемости ин-
дейцев к выживанию в резервациях. Большинство цент-
ров нуждается в привлечении средств со стороны для
проведения своей деятельности, особенно для осуще-
ствления благотворительных мер. Получить подобную
помощь, не связывая себя обязательствами, трудно.
В резервациях наличие разногласий между фракциями
обеспечивает такое положение, что никакая группа и
прежде всего никакой индейский источник капиталов, с
которыми индейцы могут только манипулировать, но не
могут их контролировать, не имеют возможности дикто-
вать условия, наносящие ущерб основным интересам
индейской общины. Мне кажется, что межплеменные
группы в городах, подобно внутриплеменным фракциям
«дома», почти автоматически ищут возможности избе-
жать риска «занятия нечестной игрой только потому,
что в городе это единственный вид игры». При этом ни-
кто из действующих лиц не хочет потерять свою долю,
пока она достается честным путем.
Надежные цифры отсутствуют, однако по крайней
мере четверть, а возможно, и половина всего индейского
населения в настоящее время проживает в городах, хотя
фактическая структура этого населения изменяется еже-
дневно и в зависимости от времени года. Имеющиеся
оценки показывают, что в городах по сравнению с дру-
гими группами у индейцев очень высокий процент аре-
стов. Частично это может быть объяснено расовой дис-
криминацией, во всевозрастающей степени распростра-
няемой на индейцев как на бедных темнокожих людей.
Преступления индейцев почти во всех случаях в основ-
ном ограничиваются нарушениями общественного по-
рядка и мелким хулиганством. Для многих индейцев
возможность посидеть с приятелями в таверне (а не в
442 атмосфере центров) дает немедленное и более полное,
хотя и кратковременное, забвение от трудностей город-
ской жизни и мыслей о невозможности добиться нор-
мальной жизни в общине, в резервации.
Индейские лидеры смогли понять этот трагический
ход развития событий, характерный для многих пере-
мещенных лиц, и они знали, что всеобщая «терминация»
будет означать, что ни у одного индейца не будет боль-
ше места, чтобы поехать «домой».
Белые американцы, которые начали понимать, к
чему стремятся индейцы, не всегда проявляли к ним
сочувствие. По мнению одних, индейцы по тем или иным
причинам являются «неамериканцами». Другие находят
соображения индейцев трогательными, но нереалистич-
ными. Даже обществоведы считают трудным предполо-
жить, что экономическое развитие резерваций и пере-
движение отдельных лиц в города (даже тех, кто сохра-
няет связи с резервацией) окажут какое-либо иное,
помимо неблагоприятного, воздействие на дальнейшее
существование индейцев в качестве самобытной куль-
турной группы, не говоря уже об объединении социаль-
но-культурных племен в более крупное целое. Мнение
тех, кто, подобно Кольеру, считает, что индейские об-
щины могут оказаться полезным и интересным экспери-
ментом в новых структурных отношениях крупных про-
мышленно развитых обществ, встречает возражение со
стороны многих ученых, которые считают, что эта тео-
рия — хотя она не была проверена на практике — яв-
ляется лишь попыткой повернуть назад стрелки про-
гресса (ср.: Task Force, et al., 1962, p. 125—136).
Тем не менее, чтобы достичь выдвигаемых индейца-
ми целей, в разгар всей этой неразберихи в 50-е годы
делались попытки собрать воедино силы индейцев и за-
воевать поддержку со стороны общественного мнения.
Они заключались в работе среди влиятельных слоев
американской общественности. Многие адвокаты позна-
комились с проблемами индейцев путем изучения более
800 исков, зарегистрированных к 1951 г. в Комиссии по
искам индейцев, и были возмущены бескомпромиссной
позицией правительства, по мере того как при изучении
исков выяснялась длительная история юридического
крючкотворства в индейских делах. В свою очередь ин-
дейские группы начали обращаться к адвокатам с тем,
443
чтобы добиваться решения различных возникающих у
общин проблем, помимо исковых дел, на удобной и
привычной договорной основе. Ведь либо адвокаты за-
щищают интересы своих клиентов, либо клиенты отка-
зываются от их услуг (Dobyns, 1968). Племена и меж-
племенные организации смогли также достичь взаимо-
выгодных контрактов с учеными и университетами на
основе общих интересов. В 1955 г. при содействии Ко-
лорадского университета в Боулдере был создан семи-
нар по делам американских индейцев. С 1959 г. не
преследующая своей целью получение прибыли органи-
зация Корпорация содействия развитию американских
индейцев (АИД), в которой работают как индейцы, так
и белые, проводит шестинедельные летние семинары для
молодых индейцев Соединенных Штатов и Канады. Эта
форма семинара стала применяться для других подоб-
ных мероприятий местных масштабов по всей стране,
причем молодые индейцы все больше берут их под свой
контроль.
Важным событием явилась Чикагская конференция
американских индейцев (ЧКАИ) 1961 г., идею прове-
дения которой выдвинул этнограф Сол Такс и на ко-
торой было представлено наибольшее число предста-
вителей различных племен, когда-либо собиравшихся
вместе. Накануне избирательной кампании 1960 г. Такс
высказал идею о том, что, несмотря на противополож-
ные взгляды индейцев на политику 50-х годов, по-види-
мому, среди них существует общая оппозиция. Поэтому,
если предоставить индейцам возможность собраться вме-
сте и свободно, без вмешательства белых обменяться
мнениями, они, возможно, могли бы договориться между
собой относительно того, чего они хотят, и это могло
бы послужить ориентиром при определении политики в
отношении индейцев новой администрацией (Lurie,
1966). Результатом этого эксперимента, начавшегося
осенью 1960 г., явилась Декларация о целях индейцев.
В состоявшемся обмене мнениями приняли участие от-
дельные лица, представители племен и межплеменных
объединений. Полученные в результате этого обмена ма-
териалы были опубликованы и разосланы по почте по
многим адресам; кульминацией явилось заключительное,
растянувшееся на неделю собрание в Чикаго в июне
1961 г. Оглядываясь назад, можно сказать, что эта кон-
444 ференция не только достигла своей цели, выразившейся
в документе, отражающем договоренность между индей-
цами (индейцы все еще пытаются довести свои идеи до
правительства, несмотря на то что указанная Деклара-
ция была официально вручена президенту Кеннеди), но
и наметила направления современной деятельности ин-
дейцев.
Чикагская конференция американских индейцев,
возможно, помогла внести ясность и ускорила дальней-
шее развитие событий, однако она явилась отражением
существующих настроений. Декларация выражала идеи
умеренных, что едва ли вызывает удивление, поскольку
в 1961 г. НКАИ была единственной крупной межплемен-
ной организацией и посредницей, с помощью которой
Такс выяснял отношение индейцев к самой идее. Тем
не менее сторонники традиционализма принимали уча-
стие в Чикагской конференции с самого начала, в том
числе в работе Индейского руководящего комитета. Они
участвовали в работе до самого конца, когда стало оче-
видным, что не смогут заручиться поддержкой других
индейцев или согласиться изменить собственную пози-
цию по вопросу о договорах с правительством. Помимо
сторонников традиционализма, в конференции участво-
вали выражавшие недоверие друг к другу фракции из
резерваций и нерезервационных индейцев, как пользую-
щихся, так и не пользующихся признанием со стороны
федеральных властей, представители проживающих в
городах индейцев, а также неизбежные индейцы по про-
фессии, которые наравне со сторонниками традициона-
лизма подвергали суровой критике саму идею. По мере
того как большинство умеренных из всех фракций по-
степенно излагали свою позицию, эта группа смогла
прийти к единому мнению.
На Чикагской конференции возникла дискуссия о том,
следует ли предоставить право голоса немногим присут-
ствующим представителям канадских индейцев, и было
единогласно решено, что их участие, поскольку они на-
ходятся под юрисдикцией другой страны, ограничивает-
ся ролью наблюдателей, которые должны будут инфор-
мировать своих соплеменников о высказанных идеях.
Кроме того, в то время положение канадских индейцев
отличалось от положения американских. Это обстоя-
тельство наряду с другими оказало расхолаживающее
445
влияние на позицию сторонников традиционализма, по-
литическая стратегия которых не признает наличия на-
циональных администраций.
Студенты, направлявшиеся в 1961 г. на семинар
АИД в Боулдере, также приняли участие в работе Чи-
кагской конференции, где они встретились с другими
молодыми индейцами. Национальный совет молодых ин-
дейцев (НСМИ) был создан в момент нарастания энту-
зиазма в пользу индейского единства. Оказалось, что
эти молодые люди имели более широкий взгляд на
развитие событий, чем представители старшего поколе-
ния, считавшие нормальным уход неистовых традицио-
налистов, упорно стремившиеся избежать любого упо-
минания о движении негров за гражданские права и
проявлявшие вежливое безразличие к проблемам канад-
ских индейцев.
В самом начале многие не принимали во внимание
НСМИ, который, по их мнению, будучи небольшой груп-
пкой, никогда не будет играть важной роли на индей-
ской сцене. Белые либералы оценивали их речи о кров-
ных связях и праве индейцев на самосегрегацию как
явный расизм. НСМИ напугал и умеренных индейцев,
когда организовал первые «фиш-инс» в 1964 г., посколь-
ку они вносили путаницу в определение различий между
индейцами и неграми, над внесением ясности в которое
столь упорно трудились умеренные. Демонстрации, как
это всегда считали сторонники традиционализма и при-
знавал НСМИ, не являются исключительно привилегией
негров и подчас представляют собой единственное сред-
ство заставить людей остановиться и выслушать моти-
вированное мнение. НКАИ избрал в качестве политиче-
ского метода «лоббизм», который также не представлял
собой «индейский образ действий» до тех пор, пока его
не стали применять для решения индейских проблем.
Используя терминологию движения черных — «Лишен-
ные доступа к культуре: провинциальные пасынки мел-
кобуржуазных слоев белых»; «Интеграция — это же-
нитьба на индеанке из другого племени», — НСМИ по-
мог более четко определить специфическую позицию
индейцев, чем старшее поколение индейцев, предпочи-
тавшее самоустраняться. Вероятно, наиболее наглядно
о способности понимать, что движение за гражданские
права имеет прямое отношение к индейцам, свидетель-
446 ствует каламбур «дядя Томагавк», который применяли
в отношении индейских лидеров, пытавшихся не возра-
жать против существующего положения, подобно застен-
чивому дяде Тому, приводившему в отчаяние активистов
движения негров («Indian Voices», 8). Глубокий юмор и
сравнительно умеренная активность НСМ.И пользовались
все большей поддержкой, и в настоящее время по всей
стране можно видеть индейцев, на пиджаках которых
красуются значки с лозунгами: «Мы победим», «Кастер
погиб за ваши грехи», «Кастер предчувствовал это» или
«Власть индейцам».
Последний заслуживает особого внимания в связи
с развитием событий в индейской жизни начиная с
1967 г. Хотя индейцы называют себя красными людьми,
термин «Власть красным» не пользовался популярностью
в Соединенных Штатах. Прежде всего в связи с тем,
что он вызывал политические ассоциации, а также пото-
му, что индейцы рассматривали себя в качестве одно-
родной группы, объединяемой культурными, а не расо-
выми признаками. Тем не менее в 1970 г. индейцы стали
чаще пользоваться термином «Власть красным», воз-
можно, под воздействием канадцев, о чем речь пойдет
ниже. Американские индейцы обычно спешат заявить,
что гражданское неповиновение не является «индейским
образом действия», однако зачастую могут добавить в
отношении движения «Власть черным», что «теперь-то
у них дела идут хорошо, они гордятся своим положени-
ем». Небольшое число индейцев даже примкнуло к
«маршу бедняков» на Вашингтон. Деятельность индей-
ских активистов в Соединенных Штатах нашла отраже-
ние в проведении «фиш-инс», отказе в допуске в резер-
вации белых любителей спорта и отдыхающих, которые
засоряли мусором пляжи и скалы. В штате Мэн индей-
цы препятствовали проезду по принадлежавшим штату
дорогам, проложенным на территории резервации.
В Канаде никогда не наблюдалось какого-либо
предубеждения против использования термина «Власть
красным» в лозунгах и действиях, носящих открыто уг-
рожающий характер. Развитие движения индейцев в
Канаде отставало от событий в Соединенных Штатах.
Однако если Канада никогда не пыталась воспользо-
ваться примером постоянно терпевшей провалы поли-
тики в отношении индейцев и проводимых к югу от ее
447
границ программ, то это произошло только в результате
постоянной бдительности индейцев. Получив предупреж-
дение, они стремились действовать соответствующим
образом. Кроме того, канадские индейцы имели возмож-
ность пользоваться преимуществами, недоступными аме-
риканским индейцам. Однако у них в свою очередь су-
ществовали собственные особые проблемы (ср.: Car-
dinal, 1968).
Национальное братство индейцев Канады было ос-
новано почти тридцать с лишним лет назад и имеет
приблизительное сходство с НКАИ в отношении поли-
тической философии и методов деятельности в пределах
только территории своей страны. Однако организа-
ционно оно состоит из провинциальных местных отделе-
ний и в результате относительно большей однородности
органов управления племенами, по-видимому, смогло
избежать многих внутренних проблем, связанных с на-
личием фракций и представительств племен, которые
мешают деятельности НКАИ. Кроме этого, действует
Ассоциация индейцев и эскимосов, начавшая свое суще-
ствование в начале 60-х годов двадцатого века и в зна-
чительной степени похожая на ранние организации за
права индейцев в Соединенных Штатах, в большей или
меньшей степени находившиеся под влиянием белых.
Обе организации взаимно презирают друг друга, однако
в настоящее время Ассоциация, оправдывая свое назва-
ние, проявляет больше активности на Крайнем Севере,
где Национальное братство индейцев Канады делает
только первые попытки к установлению своего влияния.
Братство не проявляло большой активности до
1966—1967 гг., то есть до тех пор, пока стечение обстоя-
тельств, активизировавших движение индейцев в Аме-
рике, в свою очередь не проявилось и в Канаде. К их
числу относились агитация за урегулирование земель-
ных исков, рост проблем по мере переселения в города
все большего числа канадских индейцев, серьезная опас-
ность политики «терминаций», а также рост числа полу-
чивших образование индейцев, которые выступали за
эффективное развитие общин в целях облегчения проб-
лем, связанных с нищетой, с бедностью в резервациях.
У канадских индейцев, как правило, возникало зна-
чительно меньше проблем в отношениях со своим пра-
вительством в период, когда их размещали в резерва-
448 циях, поскольку во время американской революции и
войны 1812 г. большинство индейцев, втянутых в эти
конфликты, независимо от того, происходили они север-
нее или южнее границы, сохраняли верность короне.
Когда американцы выиграли последний раунд, американ-
ские индейцы оказались в положении побежденного на-
рода, в то время как канадские индейцы продолжали
оставаться союзниками в завершившемся неудачей кон-
фликте. Поэтому история канадских индейцев не знала
массовых переселений и значительных изъятий принад-
лежавших племенам земель. Канада, располагавшая
более обширными землями и сравнительно малочислен-
ным населением, могла в течение длительного времени
делать широкие жесты, включая в договоры с индейца-
ми ряд уступок. В настоящее время наличие не подверг-
шихся ассимиляции индейцев начинает превращаться
в определенную помеху, так как индейцы владеют об-
ширными землями, которыми хотят воспользоваться бе-
лые. Канадские индейцы готовы бороться за свои земли
предпочтительно с помощью легальных, мирных средств,
однако они не боятся прибегать и к активным действиям.
Большинство американских индейцев в 50-х годах согла-
шались с мыслью, что время сражений с белыми прошло
и единственным средством в их распоряжении является,
с соблюдением собственного достоинства, политическая
борьба в конгрессе, действующая на моральные чувства
нации.
К тому же канадские индейцы могли позволить себе
учитывать активные действия негров, не подвергаясь
риску и не испытывая опасений, которые заставляли
американских индейцев полностью отказываться от лю-
бой связи с движением негров. Взаимоотношения жите-
лей Канады, как индейцев, так и белых, с неграми зна-
чительно отличаются от отношений американцев. Хотя
канадцы не в большей степени, чем американцы, сво-
бодны от расовых предрассудков, они проявляют к нег-
рам относительную терпимость, и в глазах канадцев
негры сохраняют, как правило, положительный образ.
Подобное положение имеет исторические корни, связан-
ные с нелегальными перебросками рабов с Юга. Первые
негры, с которыми столкнулись канадцы, были личности
с незаурядными способностями и горячим стремлением
освободиться от рабства, которым удалось добиться
успеха в качестве свободных людей в обществе белых.
Индейцы же в Канаде всегда были на положении не-
имущих и вне социального прогресса. Канадские ин-
дейцы подвергались и подвергаются значительно боль-
шим в действительности расовым предрассудкам, чем
американские индейцы, хотя канадскому индейцу значи-
тельно проще ассимилироваться, чем американскому
негру. Ни индейцы, ни белые в Канаде не были доста-
точно осведомлены и не интересовались движением нег-
ров в Соединенных Штатах до тех пор, пока оно не
достигло довольно внушительных размеров. К этому
времени лозунг «Власть черным», различные прояв-
ления сепаратизма, акцент на новые африканские госу-
дарства, а также на племенное наследие и «душу»
сменили прежние призывы к десегрегации, которые с
таким энтузиазмом поддерживали сторонники из числа
белых на начальных стадиях Движения негров за граж-
данские права. Отказ негров от руководства со стороны
белых и их помощи также отвечал настроениям канад-
ских индейцев.
Канадские индейцы могут позволить себе пользо-
ваться сходством лозунгов «Власть красным» и «Власть
черным», поскольку в силу своей природы эти лозунги
останутся всего лишь полезными аналогиями и за ними
не последует объединения большинства черных с мень-
шинством красных в качестве единой расовой группы, в
которой будут утеряны специфические культурные чер-
ты и требованйя индейцев. Канадские индейцы с удов-
летворением отмечали, что негры в Соединенных Шта-
тах добились предоставления им уступок и значительно
напугали белых демонстрацией силы в районах кон-
центрации черного населения, где количество нег-
ров к общему населению страны значительно превы-
шает существующий в стране средний показатель в
10-15%.
Разговоры на тему «Власть красным» вызывали в па-
мяти властей, отвечающих за поддержание порядка, с
которыми мне пришлось беседовать, события Уоттса и
Детройта. Во многих канадских поселениях, располо-
женных в резервациях, белое население сравнительно не-
многочисленно, однако оно контролирует торговлю и
деловую жизнь. По всей Канаде происходили антагони-
стические, местами ожесточенные «инциденты», и суще-
450 ствует опасность их дальнейшего увеличения. Все инци-
денты были связаны с местными проблемами дискри-
минации и недовольством администрацией резерваций.
Обычно об этих случаях в американских газетах не со-
общалось, и они не приобрели широкую известность
в Канаде.
Однако, несмотря на то что канадское движение
индейцев может без риска обсуждать тему «Власть
красным», в нем существуют свои собственные пробле-
мы, препятствующие созданию единства. Они связаны с
наличием в стране метисов, которые могут присоеди-
няться к движению и с которыми соглашаются в тех
вопросах, которые касаются проблем расовой дискрими-
нации, однако их интересы в социальной и культурной
областях не совпадают с интересами индейцев. Во мно-
гих случаях метисы с фенотипической и даже генотипи-
ческой точки зрения являются больше «индейцами», чем
некоторые официально признаваемые индейцы, и во
многих местах живут в одинаковых с ними условиях и
находятся в такой же нищете. Однако у метисов нет ни
договоров, ни резерваций или племенных организаций,
с помощью которых они могли бы отстаивать свои инте-
ресы, ни других специальных постановлений, которые
возмещали бы отсутствие договоров и резерваций напо-
добие охраняемых земель и особого обслуживания, ко-
торыми пользуются, например, эскимосы. Еще более
осложняет положение наличие, помимо членов старых
сложившихся общин метисов, лиц от смешанных браков,
живущих в индейских общинах, которые считаются
индейцами, если их отец был индеец, и белыми, если
отец был белый. Имеются также лица, которые пись-
менно отказались от предусматриваемого договором
статуса, но продолжают жить в индейских общинах или
вернулись туда, оказавшись не в состоянии воспользо-
ваться преимуществами ассимиляции, право на которую
официально дает только письменный отказ от прежнего
статуса индейца.
Центрами городских индейцев в Канаде зачастую
являются Дома дружбы индейцев и метисов, действую-
щие под руководством правительственных органов.
В отношении многих практических вопросов, связанных
с подысканием работы, жилья, проведением досуга, ин-
дейцев и метисов можно рассматривать как одно целое,
451
однако между ними существует взаимная подозритель-
ность, и индейские группы стремятся организовать
свою жизнь самостоятельно. Метисам в условиях ны-
нешнего политического кризиса действительно нечего
терять, и они не разделяют беспокойства индейцев в
отношении угрозы осуществления «терминации», они
не поддерживают агитацию в пользу развития общин
в резервациях на условиях, предложенных индейцами.
В Соединенных Штатах многие общины, будучи не
признаны федеральными властями в качестве индейских,
считают себя таковыми; они получают право включить-
ся в движение за права индейцев, поскольку сохраняют
свою этническую самобытность и в принципе поддержи-
вают такие задачи индейцев, признаваемые федераль-
ными властями, как, например, оказание сопротивления
«терминации». Метисы не только по названию, но зача-
стую и в действительности являются продуктом смеше-
ния как в расовом, так и в культурном отношении и
стремятся добиться уважительного признания собствен-
ной, отличающейся от других самобытности. Для неко-
торых из них связать свою судьбу с индейцами означа-
ло бы скатиться вниз по социальной лестнице. Индейцы
же в свою очередь не понимают такого проявления
снобизма и заявляют, что метисы имеют одни только
неприятности и никаких преимуществ, которые связаны
с официальным положением коренного населения.
В настоящее время происходит такое большое коли-
чество событий — возникает множество новых органи-
заций, проводятся многочисленные специальные конфе-
ренции, выпускаются бесчисленные петиции и листовки
от имени индейцев, — что разобраться во всех деталях
становится чрезвычайно трудно. Тем не менее можно
различить некоторые общие тенденции. В то время как
ярые сторонники традиционализма отстаивают в каче-
стве конечной цели установление договорного статуса
некоего мини-государства, умеренные поддерживают
курс на определение племен в качестве зависимых ме-
стных народностей, но и те и другие выступают, с одной
стороны, против внутреннего колониализма значитель-
ной части сотрудников администрации по делам индей-
цев и, с другой, против утраты самобытности в резуль-
тате ассимиляции. Организации типа НКАИ и объеди-
нения сторонников традиционализма, судя по всему,
452 отстаивают линию на объединение сил канадских и аме-
риканских индейцев, не уничтожая племенных связей
и не отвергая работы, когда это возможно, в рамках
правительственных структур. Они как бы обращаются
к каждому индейцу независимо от его принадлежности
к тому или иному племени или от места его прожива-
ния с призывом рассматривать задачу общего благо-
состояния всех индейцев в качестве своей личной обя-
занности. Когда возникает какая-либо критическая
ситуация, в которой местные индейские интересы ста-
вятся под угрозу извне со стороны правительства, мис-
сионеров, любителей спорта или кого-либо еще, каждый
должен немедленно предпринимать любые доступные
для пего действия. Это может выражаться в участии в
демонстрации, приобретении и ношении значков, наклеи-
вании на автомашины лозунгов, направлении писем
конгрессменам, пожертвовании денежных средств, под-
писании петиций или даже просто передаче сообщений
другим, кто может оказать большую пользу.
Характерной чертой современного движения за един-
ство является широко читаемая газета «Аквасасне но-
уте», выходящая десять раз в год, в которой перепеча-
тываются информационные сообщения, касающиеся
индейцев, из канадских и американских газет и журна-
лов. Она издается в городе Рузвельттаун в штате Нью-
Йорк и имеет ярко выраженную традиционалистскую
ориентацию. Такие популярные певцы, как Баффи Сент-
Мари, канадская индеанка из племени кри, и в несколь-
ко меньшей степени Джонни Кэш, заявляющий о своем
происхождении от чироков, в свою очередь сыграли
большую роль в информировании широкой общественно-
сти об исторических и современных проблемах индейцев
и в деле объединения индейцев для совместных действий
в защиту своих интересов.
В 1961 г. сторонники традиционализма не могли по-
нять беспокойства умеренных в отношении «термина-
ции» и ликвидации в Соединенных Штатах Бюро по
делам индейцев. В настоящее время они проявляют
стремление оказать поддержку канадским индейцам в
их борьбе против «терминации» и свертывания деятель-
ности Управления по делам канадских индейцев и тем
самым выказывают стремление не допустить дальней-
шего «размывания» принципа признания договоров.
453
В то время как в 1961 г. и до этого времени умеренные
индейцы проявляли беспокойство в отношении идей
сторонников традиционализма о договорных мини-госу-
дарствах, в настоящее время многие из них оказывают
поддержку племенам, живущим вдоль американо-канад-
ской границы и пытающимся с помощью демонстраций
и других средств добиться от Вашингтона и Оттавы
признания положений Договора Джея от 1794 г. По
этому договору проживающим на границе индейцам
разрешается свободно передвигаться по Северной Аме-
рике и пересекать границу без уплаты таможенных пош-
лин, обязательных для граждан Соединенных Штатов
и Канады.
В настоящее время индейцы стремятся создать та-
кое движение, которое проявляло бы терпимость и даже
поощряло наличие местных объединений и своеобразных
культур в качестве основы удовлетворительной жизни
общин. Некоторые заходят так далеко, что рекомендуют
принять разнообразие политических форм для страны
в целом как в отношении белых, так и индейцев. Ампли-
туда различий между индейскими группами, а также
широкое распространение характерных черт паниндеа-
низма являются составными элементами богатой, дина-
мичной и сложной культуры современных индейцев, с
помощью которой все индейцы могут проявлять свою
самобытность в пределах паниндеанизма или национа-
лизма. Для каждого отдельного лица нет необходимо-
сти принимать участие непосредственно во всех разно-
образных проявлениях этой культуры.
Отмечая, что было время, когда перед более разви-
той в культурном отношении личностью был только
один выбор между приспособлением к требованиям
индейской общины или полным отказом от своей само-
бытности индейца, один индейский наблюдатель писал:
«Движение паниндеанизма меняет сам процесс приобщения лич-
ности к культуре. Прежде всего, вопреки ожиданию люди, живущие
в окраинных районах страны, не порывают связей с индейскими
общинами. Движение паниндеанизма явилось оздоровляющим сред-
ством для преодоления разногласий между фракциями. Например,
в настоящее время даже индеец, имеющий весьма эфемерные куль-
турные связи с общиной, становится приемлемой фигурой для самых
консервативных индейцев, если он соблюдает обычаи и принимает
символику паниндейской общности... общая проблема утраты в
Америке самобытности и принадлежности к общине может носить
454 менее острый характер даже в отношении наиболее неисправимых
индейцев — городских жителей, полностью порывающих свои связи
с другими индейцами. Можно вообразить себе, какое происходит
возрождение самобытности местных племен в таких условиях (Tho-
mas, 1968, р. 81).
Участие в паниндейской городской жизни, по-види-
мому, даже является стимулом для сознания принад-
лежности к племени (АЫоп, 1964; Verdel, 1961).
Если в прошлом американских индейцев приводила
в смятение большая активность их канадских собратьев,
то со временем они в свою очередь претерпели такую
же эволюцию. Когда в 1969 г. на съезде НКАИ в каче-
стве официально приглашенного докладчика выступил
не пользовавшийся популярностью только что назна-
ченный на пост министра внутренних дел Уолтер Хикл,
в зале было оживление в результате пикетирования и
шумных протестов со стороны присутствующих. И это
были не просто дерзкие, безрассудные молодые люди,
не питавшие уважения к «индейскому образу действий»,
а значительное число разгневанных индейцев среднего
возраста, которые размахивали плакатами и кричали:
«Заткнись, двурушник Хикл!». Этот зпизод можно
было видеть в телевизионном репортаже с места со-
бытий.
Имеются также свидетельства проявления настрое-
ний против белых, и индейцы, по-видимому, стремятся
установить новые договорные отношения даже со ста-
рыми друзьями. Не так давно резкой критике в этом
плане подверглись этнографы и многие были шокиро-
ваны и почувствовали себя оскорбленными, когда оказа-
лось, что высказанные Вайн Делория-младшим (1969 г.)
взгляды разделяются значительно большим числом лю-
дей, чем они себе представляли. Проведение исследова-
ний среди индейцев, представляющих интерес только
для этнографов, подвергается такой же критике, как
и мероприятия в пользу индейцев, возможно, и на их
условиях, но проводимых без реального участия индей-
цев или без консультаций с ними. Чувство обиды индей-
цы испытывают даже тогда, когда они полностью со-
гласны с тем, что говорят белые. Индейцы желают
заявить об этом сами, чтобы доказать, что сделать то,
о чем говорят информированные белые, им также по
силам.
455
Если в настоящее время известная доля враждебно-
сти со стороны индейцев направлена не по адресу и даже
не имеет никаких оснований, надо думать, что она не-
избежна, и запастись терпением (Lurie, 1970). Я не
знаю, явилась ли причиной такой враждебности готов-
ность канадцев воспользоваться аналогиями между
лозунгами «Власть красным» и «Власть черным» или
высказывания НСИМ 1 и сторонников традиционализма
о том, что демонстрации не обязательно означают «не-
индейский путь». Ясно одно, индейцы все больше осо-
знают, что их требования не будут удовлетворены
простым повторением заявлений о своей глубокой и
застарелой обиде о том, что белый человек несет вину
и ответственность за грехи своих предков, которые
«похитили земли индейцев» и довели индейцев до их
нынешнего жалкого состояния.
Движение индейцев заставляет нас поставить глав-
ный и чрезвычайно своевременный вопрос: требуют ли
индейцы особых прав и чрезмерных привилегий или
просто серьезной переоценки концепции гражданских
прав и свобод, которая может помочь сделать гигантски
развившееся общество более приспособленным для жиз-
ни в нем всех? Появление лозунгов «Власть черным»,
рассуждения о «душе», коммуны хиппи и нехиппи, а так-
же множество других проявлений неудовлетворенности
жизнью в современном обществе наводят на мысль, что
наличия индивидуальной «свободы» в целях достиже-
ния успеха и накопления богатства совершенно недо-
статочно. В движении индейцев особого внимания за-
служивает то обстоятельство, что индейцы развивают
его не от хорошей жизни, но и не для ассимиляции с гос-
1 Мой анализ деятельности Национального совета индейской
молодежи и связанных с этим вопросов основывается на личном
участии в межплеменных собраниях на Среднем Западе, разговорах
с членами НСИМ и публикациях этой организации: «АДК — Амери-
канцы до Колумба», «Американские аборигены», а также на выпу-
скаемых на гектографе информационных бюллетенях. Ежемесячная
межплеменная газета «Индиан войсез», появившаяся в результате
проведения Чикагской конференции американских индейцев, также
была очень ценным источником для понимания современного мыш-
ления индейцев. При подготовке этой работы я регулярно читала
ряд племенных и межплеменных газет и информационных бюллете-
ней, выходящих в различных районах страны, в частности «Аква-
сасне ноуте», а также информационные выпуски, рассылаемые по
почте американским Бюро по делам индейцев.
450 подствующим обществом. У них есть старые, испытан-
ные модели общин и культур, которые выдержали испы-
тание превратностей судьбы и доказали свою гибкость
и приспособляемость к условиям жизни в промышленно-
развитом обществе
1 Автор заканчивает обзор движения индейцев 1970 г. В после-
дующие годы это движение активно развивалось и было отмечено
беспримерным восстанием индейцев в Вундед-Ни в 1973 г. и рядом
последующих активных выступлений индейцев под руководством но-
вой радикальной организации индейцев «Движение американских
индейцев». — Прим. ред.
ЛИТЕРАТУРА
Глава 1
BYERS, D. S.
1946 The environment of the Northeast. In Man in Northeastern
North America. Fr. Johnson, ed. Andover.
FLANNERY, R.
1939 An analysis of coastal Algonquian culture. Washington.
KROEBER, A. L.
1953 Cultural and natural areas of native North America, 3rd e. Ber-
keley: University of California Press.
RITCHIE, W. A.
1965 The archaeology of New York State. New York: Natural History
Press.
TRIGGER, B. G.
1962 Trade and tribal warfare on the St. Lawrence in the sixteenth
century. Ethnohistory, Vol. 9.
Некоторые наиболее важные источники XVIII в. были напеча-
таны в:
JAMESON, J. F„ ed.
1909 Narratives of New Netherland 1609—1664. New York: Barnes &
Noble.
O’CALLAGHAN, E. B„ AND B. FERNOW
1853—1887 Documents relative to the colonial history of the state of
New York. Albany.
Последние два упомянутых и последующие публикации представ-
ляют ценность для изучения периода торговой и земледельческой
колонизации:
DAY, G. М.
1965 The Identity of the Sokokis. Ethnohistory, Vol. 12.
DE FOREST, J. W.
1964 History of the Indians of Connecticut from the earliest period
to 1850. Hamden, Conn.: Shoe String Press,
458 FENTON, W. N.
1940 Problems arising from the historic northeastern position of the
Iroquois. Washington.
HUNT, G. T.
1960 The wars of the Iroquois, 2nd ed. Madison: University of Wis-
consin Press.
LEDER, L. H„ ed.
1956 The Livingston Indian records. Gettysburg.
NEWCOMB, W. W„ JR.
1956 The culture and acculturation of the Delaware Indians. Ann
Arbor.
RUTTENBER, E. M.
1872 History of the Indian tribes of Hudson’s River. Albany.
TRELEASE, A. W.
1960 Indian affairs in colonial New York. Ithaca: Cornell University
Press.
VAN LAER, A. J. F.
1908 Van Rensselaer Bowier manuscripts. Albany.
VAUGHAN, ALDEN T.
1965 New England frontier: Indians and Puritans 1620—1675. Bo-
ston: Little, Brown.
Источники, отражающие период индейских миссий, включают:
BRAINERD, D.
i746 The rise and progress of a remarkable work of grace...
Philadelphia.
DE LOSS LOVE, W.
1899 Samson Occom and the Christian Indians... Boston.
DODGE, E. S.
1951 Some thoughts on the historic art of the Indians... Bulletin of
Massachusetts Archaeological Society, Vol. 13.
HOPKINS, S.
1753 Historical memoirs relating to the Housatonic Indians. Boston.
HORTON, A.
1744 Journals. Christian Monthly History. Edinburgh.
JONES, E. F.
1854 Stockbridge, past and present. Springfield.
LOSKIEL, G. H.
1789 Geschichte der Mission der Evangelischen Bruder. Barby
ROOY, S. H.
1965 The theology of missions in the Puritan tradition. Delft.
SPECK, F. G. AND E L. BUTLER 459
1947 Eastern Algonkian block-stamp decoration. Trenton.
Важнейшими источниками о сохранении культуры индейцев и о
современных условиях являются:
BERRY, BIEWTON
1963 Almost white. Naw York: Macmillan.
BOISSEVAIN, E.
1963 Detribalization and Group Identity... Transactions of the New
York Academy of Sciences, Ser. II, Vol. 25.
BRASSER, T. J.
1964 An outline of Long Island Indian culture change. Leiden, mi-
meographed.
GILBERT, W. H.
1948 Surviving Indian groups of the eastern United States. Annual
Reports of the Board of Regents. Washington: Smithsonian Insitu-
tion.
HARRINGTON, M. R.
1942 An ancient village site of the Shinnecock Indians. Anthropolo-
gical Papers of the American Museum of Natural History. Vol. 22.
New York.
SCHUSKY, E.
1957 Pan-Indianism in the eastern United States. Anthropology
Tomorrow, Vol. 6.
SPECK, F. G.
1928 Native tribes and dialects of Connecticut. Washington.
Глава 2
BOYD, MARK F„ HALE G. SMITH, AND JOHN W. GRIFFIN
1951 Here they once stood: the tragic end of the Apalachee missions.
Gainesville: University of Florida Press.
CASEY, JOHN C.
1850—1856 [Notebook of 110 pp., 49 left blank.] Manuscript, Folder
155, Casey Papers. Tulsa: Gilcrease Institute.
CLINE, HOWARD F.
1964 Colonial Indians in Florida, 1700—1823. Manuscript in its
author’s possession.
COE, CHARLES H.
1898 Red patriots: the story of the Seminoles. Cincinnati: The Editor
Publishing Company.
CORY, CHARLES B.
1896 Hunting and fishing in Florida,„ 2nd ed, Boston: Estes & Lau-
riat.
460 COVINGTON, JAMES W.
1966 An episode in the Third Seminole War Florida Historical Quar-
terly 45 (1) : 45—59.
CRANE, VERNER W.
1918 The origin of the name of the Creek Indians. Mississippi Val-
ley Historical Review 5 (3) : 339—342.
DOHNANYI, ERNST VON
1962 Combating Soviet guerrillas. In The guerrilla — and how to
fight him; selections from the Marine Corps Gazette. T. N. Greene,
ed. New York and London: Frederick A. Praeger. pp. 201—217.
FAIRBANKS, CHARLES H.
[19571 Ethnohistorical report of the Florida Indians. Defendant’s
Exhibit No. 141. Before the Indian Claims Commission, Docket
Nos. 73 und 151 (mimeographed).
1962 Excavations at Horseshoe Bend, Alabama. Florida Anthropolo-
gist 15 (2) : 41—56.
FRIED, MORTON H.
1966 On the concepts of «tribe» and «tribal society.» Transactions of
the New York Academy of Sciences, Ser. II, 28(4) : 527—540.
GARBARINO, MERWIN S.
1966 Economic development and decision making process on Big
Cypress Indian Reservation, Florida. Manuscript Ph. D. disserta-
tion in anthropology, Northwestern University.
GLENN, J. L.
1931 Annual report, fiscal year 1931, Seminoles in Florida; narra-
tive section. Seventeen-page typed manuscript; carbon copy in
the files of the Seminole Agency, Dania, in 1951.
GOGGIN, JOHN M.
1946 The Seminole Negroes of Andros Island, Bahamas. Florida Hi-
storical Quarterly 24(3) : 201—206.
HAAS, MARY R.
1940a Creek inter-town relations. American Anthropologist 42
(3) : 479—489.
[c. 1940b] Creek vocabulary. Manuscript in author’s possession.
1941 The classification of the Muskogean languages. In Language,
culture, and personality, essays in memory of Edward Sapir. Les-
lie Spier et al., eds. Menasha, Wisconsin: Sapir Memorial Publi-
cation Fund. pp. 41—56.
HARGRETT, LESTER
1947 A bibliography of the constitutions and laws of the American
Indians. Cambridge: Harvard University Press.
HAWKINS, BENJAMIN
1848 A sketch of the Creek country, in the years 1798 and 1799. Col-
lections of the Geoigia Historical Society 3 (1) : 19—85,
461
MACCAULEY, CLAY
1881 [Muskogee vocabulary collected from a Florida Mikasuki Semi-
nole informant.] Manuscript 589. В. A. E. Collection. Washington,
D. C.: Smithsonian National Anthropological Archives.
1887 The Seminole Indians of Florida. In Bureau of American Ethno-
logy 5th Annual Report, pp. 469—531.
MAHON, JOHN K.
1967 History of the Second Seminole War: 1835—1842. Gainesville:
University of Florida Press.
MICCOSUKEE TRIBE OF INDIANS OF FLORIDA
1965 Constitution [and bylaws! of the Miccosukee Tribe of Indians
of Florida [ratified December 17. 1961, with amendments adopted
1964 und 1965]. [Washington, D. C.: Bureau of Indian Affairs, U. S.
Department of the Interior.]
NASH, ROY
1931 Survey of the Seminole Indians of Florida. 71st Congress, 3d.
Session, Senate Document 314 [serial 93471.
NUNEZ, THERON A., JR.
1958 Creek nativism and the Creek War of 1813—1814. Ethnohistory
5 (1) : 1—17.
OPLER, MORRIS EDWARD
1952 The Creek «town» and the problem of Creek Indian political
reorganization. In Human problems in technological change: a ca-
sebook. Edward H. Spicer, ed. New York: Russell Sage Founda-
tion [reprinted 1965. Science Editions. New York: Wiley] pp. 165—
180.
POLLITZER, WILLIAM S„ et al.
1970 The Seminole Indians of Florida: morphology and serology.
American Journal of Physical Anthropology 32 (1) : 65—81.
PORTER, KENNETH W.
1932 Relations between Negroes and Indians within the present li-
mits of the United States. Journal of Negro History 17 (3) : 287—
367.
1943 Florida slaves and free Negroes in the Seminole War, 1835—
1842. Journal of Negro History 28 (4) : 390—421.
1945 Notes on Seminole Negroes in the Bahamas. Florida Historical
Quarterly 24 (1) : 56—60.
1949 The founder of the «Seminole Nation»: Secoffee or Cowkeeper.
Florida Historical Quarterly 27 (4) : 362—384.
1967 Billy Bowlegs (Holata Micco) in the Seminole Wars. Florida
Historical Quarterly 45 (3) : 219—242.
SEMINOLE TRIBE OF FLORIDA
1958a Constitution and bylaws of the Seminole Tribe of Florida, ra-
tified August 21, 1957. Washington, D. C.: Bureau of Indian Affa-
irs, U. S. Department of the Interior.
462 1958b Corporate charter of the Seminole Tribe of Florida, ratified
August 21, 1957. Washington, D. C.: Bureau of Indian Affairs,
U. S. Department of the Interior.
SPENCER, LUCIEN A.
1921 Special report of the Florida Seminole Agency. 67th Congress,
2d. Session, Senate Document 102.
SPOEHR, ALEXANDER
1941 Camp, clan, and kin among the Cow Creek Seminole of Flori-
da. Field Museum of Natural History, Anthropological Series 33
(1) : 1—27.
1944 The Florida Seminole camp. Field Museum of Natural History,
Anthropological Series 33 (3) : 115—150.
STERN, THEODORE C.
1965 The Southeast. In The native Americans: prehistory and ethno-
logy of the North American Indians. Robert F. Spencer, Jesse D.
Jennings, et al. New York: Harper & Row. chap. 10, pp. 402—434.
STIRLING, GENE
193'6 Report on the Seminole Indians of Florida. Washington, D. C.:
Applied Anthropology Unit, Office of Indian Affairs [document
126567] (mimeographed).
STURTEVANT, WILLIAM C.
1954 The medicine bundles and busks of the Florida Seminole. Flo-
rida Anthropologist 7 (2) : 31—70.
1956a R. H. Pratt’s report on the Seminole in 1879. Florida Anthro-
pologist 9 (1) : 1—24.
1956b A Seminole personal document. Tequesta 16 : 54—75.
1962 Spanish-Indian relations in southeastern North America.
Ethnohistory 9 (1) :41—94.
SWANTON, JOHN R.
1922 Early history of the Creek Indians and their neighbors. Bureau
of American Ethnology Bulletin 73.
1928a Social organization and social usages of the Indians of the
Creek Confederacy. In Bureau of American Ethnology 42nd Annual
Report, pp. 23—472.
1928b Religious beliefs and medical practices of the Creek Indians.
In Bureau of American Ethnology 42nd Annual Report, pp. 473—
672.
1929 Myths and tales of the Southeastern Indians. Bureau of Ame-
rican Ethnology Bulletin 88.
1946 The Indians of the southeastern United States. Bureau of Ame-
rican Ethnology Bulletin 137.
TEBEAU, CHARLTON W.
1957 Florida’s last frontier: the history of Collier county. [Coral
Gables!: University of Miami Press.
UNITED STATES CONGRESS
1954 Termination of federal supervision over certain tribes of In-
dians: joint hearing before the Subcommittees on Interior and
Insular Affairs, Congress of the United States, 83rd Congress, Se- 463
cond Session, on S. 2747 and H. R. 7321... Part 8. Seminole Indi-
ans, Florida. March 1 and 2, 1954. Washington, D. C.: U. S. Go-
vernment Printing Office.
WARING, ANTONIO J., ED.
1960 Laws of the Creek nation. Libraries Miscellanea Publications
(1). Athens: University of Georgia.
WEST, JOHN DAVID
1962 The phonology of Mikasuki. Studies in Linguistics 16
(3—4) : 77—91.
WILSON, EDMUND
1960 Apologies to the Iroquois. New York: Farrar, Straus and Cu-
dahy.
Глава 3
BOND, RICHMOND P.
1952 Queen Anne’s American kings. Oxford: the Clarendon Press.
BOYD, JULIAN, AND CARL VAN DOREN, EDS.
1938 Indian treaties printed by Benjamin Franklin, 1736—1762. Phi-
ladelphia: Historical Society of Pennsylvania.
CHAFE. WALLACE L.
1961 Seneca Thanksgiving rituals. Bureau of American Ethnology
Bulletin 183.
1963 Handbook of the Seneca language. Albany, New York: State
Museum and Science Service, Bulletin No. 388.
CLINTON, DE WITT
1812 A discourse [on the Iroquois or Six Nations] delivered before
the New-York Historical Society. Dec. 6, 1811. New-York Histori-
cal Society Collections. Ser. 1, 11 : 37—1Г6.
COLDEN, CADWALLADER
1750 The history of the five nations of Canada. London
DEARDORFF, M. H.
1951 The religion of Handsome Lake: its origin and development.
In Symposium on Local Diversity in Iroquois Culture, no. 5. Wil-
liam N. Fenton, ed. Bureau of American Ethnology Bulletin
149 : 77—107.
FENTON, W. N.
1942 Contacts between Iroquois herbalism and colonial medicine.
Washington. D. C.: Smithsonian Institution, Annual Report, 1941.
pp. 503—526.
1946 An Iroquois condolence council for installing Cayuga chiefs in
1945. Journal of the Washington Academy of Sciences XXXVI
(4) : 110—127.
464 1949 Seth Newhouse’s traditional history and constitution of the Iro-
quois confederacy. Proceedings of the American Philosophical So-
ciety. 93 : 141 —158.
1950 The roll call of the Iroquois chiefs: a study of a mnemonic
cane from the Six Nations Reserve. Washington, D. C.: Miscella-
neous Collection. Smithsonian CXI (15).
1953 The Iroquois eagle dance: an offshoot of the calumet dance...
Bureau of American Ethnology Bulletin 156.
1956 Asher Wright’s Seneca mission. Proceedings of the American
Philosophical Society 100 (6) : 567—581.
1957 Indian and white relations in eastern North America: a common
ground for history and ethnology. With a bibliography by
L. H. Butterfield, Wilcomb E. Washburn, and William N. Fenton.
Chapel Hill: The University of North Carolina Press.
1962 This island, the world on the turtle’s back. Journal of Ameri-
can Folklore 75 (298) : 283—300.
1963a Horatio Hale (1817—1896); introduction to the Iroquois book
of rites, VII—XXVII. Toronto: University of Toronto Press.
1963b The Seneca green corn ceremony. The Conservationist XVIII
(2) : 20—22, 27—28.
1965a The Iroquois confederacy in the twentieth century: a case stu-
dy of the theory of Lewis H. Morgan in «Ancient society.» Ethno-
logy IV (3) : 251—265.
1965b Captain Hyde’s observations on the five nations of Indians at
New-York. American Scene Magazine: Gilcrease Institute of Ame-
rican History and Art, Tulsa, Oklahoma. 1—20.
1966 Field work, museum- studies, and ethnohistorical research. Ethno-
history XIII (1—2) : 71—85.
1967 From longhouse to ranch-type house: the second housing revo-
lution of the Seneca nation. In Iroquois culture, history, and pre-
history. Elisabeth Tooker, ed. Albany: N. Y. State Museum and
Science Service, pp. 7—22.
FENTON, W. N„ AND ERNEST STANLEY DODGE
1949 An elm bark canoe in the Peabody Museum of Salem. American
Neptune IX (3) : 185—206.
GRIFFIN, J. B.
1967 Eastern North American archeology: a summary. Science 156
(3772) : 175—191.
HALE, H.
1883 The Iroquois book of rites. Philadelphia. [Reprinted with an
Introduction by W. N. Fenton. Toronto: University of Toronto
Press, 1963.]
HEWITT, J. N. B.
1892 Legend of the founding of the Iroquois league. American
Anthropologist V : 131—148.
1944 The requickening address of the Iroquois Condolence Council.
W. N. Fenton, ed. Journal of the Washington Academy of Sciences
XXXIV : 65—85.
HOEBEL, E. A.
1949 Man in the primitive world. New York: McGraw-Hill.
HUNT, GEORGE T. 465
1940 The wars of the Iroquois. Madison: University of Wisconsin
Press.
HICKERSON, H.
1966 Review of Saum: the fur trader and the Indian. American Anth-
ropologist 68 : 822.
JACOBS, WILBUR R.
1950 Diplomacy and Indian gifts: Anglo-French rivalry along the
Ohio and northwest frontiers, 1748—1763. Stanford, Calif.: Stan-
ford University Pi ess.
JAMESON, J. FRANKLIN, ED.
1909 [Van den Bogaert’s] Narrative of a journey into the Mohawk
and Oneida country, 1634—1635. Rev. Johannes Megapolensis, Jr.
A short account of the Mohawk Indians, 1644. Both in Narratives
of New Netherland, 1609—1664. New York: Scribner, pp. 135—180.
JOHNSON, SIR WILLIAM
1921—1966 Papers, James Sullivan et al., eds. 13 vols Albany: Uni-
versity of the State of New York.
JOHNSTON, CHARLES M.
1964 The valley of the six nations: a collection of documents on the
Indian lands of the Grand River. Toronto: The Champlain So-
ciety.
KIRKLAND, SAMUEL
Papers, Manuscript, Hamilton College Library.
LAFITAU, JOSEPH-FRANQOIS
1724 Moeurs des sauvages ameriquains, comparees aux moeurs des
premiers temps. 2 vols. Paris: Saugrain I’Aine.
LA POTHERIE, BAQUEVILLE [LE ROY] DE
1722 Histoire de 1’Amerique septentrionale. 4 vols. Paris.
LINTON, RALPH
1936 The study of man. New York: Appleton-Century-Crofts.
1955 The tree of culture New York: Knopf.
MEGAPOLENSIS, see JAMESON
MORGAN, L. H.
1851 The league of the Ho-de-no-sau-nee, or Iroquois. Rochester:
Sage. [Reprinted with an Introduction by William N. Fenton. New
York: Corinth Paper Backs, American Experience Series, 1962.1
1877 Ancient society. New York.
1881 House and house-life of the American aborigines. Washington,
[Reprinted, Chicago: University of Chicago Press, 19661.
NAMMACK, GEORGIANA C.
1969 Fraud, politics, and the dispossession of the Indians: the Iro-
quois land frontier in the colonial period. Norman, Okla.: Univer-
sity of Oklahoma Press.
466 O’CALLAGHAN, E. B„ ED.
1849—1851 The documentary history of the state of New York. Alba-
ny: State of New York.
PARKER, A. C.
1910 Iroquois uses of maize and other food plants. New York State
Museum Bulletin 144.
1913 The code of Handsome Lake, the Seneca prophet. New York
State Museum Bulletin 163.
PARKMAN, FRANCIS
1899 Count Frontenac and New France under Louis XIV. Boston:
Little, Brown.
RANDLE, MARTHA C.
1953 The Waugh collection of Iroquois folktales. Proceedings of the
American Philosophical Society XCVII : 629.
RICHARDS, CARA E.
1967 Huron and Iroquois residence patterns, 1600—1650. In Iroquois
culture, history and prehistory. Elisabeth Tooker ed. Albany: N. Y.
State Museum and Science Service.
RITCHIE, W. A.
1955—1956 The Indian and his environment. The Conservationist.
Dec. — Jan.
1965 The Archaeology of New York State. Garden City, New York:
Natural History Press. [Revised edition, 1969.]
SAGARD, GABRIEL, O. F. M.
Long journey to the Huron country. G. M. Wrong, ed. Toronto: The
Champlain Society.
SHIMONY, A. A.
1961 Conservatism among the Iroquois at Six Nations reserve. Yale
University Publications in Anthropology 65: 1—302.
SNYDERMAN, GEORGE S.
1948 Behind the tree of peace: a sociological analysis of Iroquois
warfare. Pennsylvaia Archaeologist XVIII: 2—93.
STEWARD, J. H.
1942 The direct approach to archaeology. American Antiquity
VII : 337—343.
THWAITES, R. G., ED.
1905 New voyuges to North-America by the Baron de Lahontan. 2 vols.
Chicago.
TOOKER, ELISABETH
1964 An ethnography of the Huron Indians, 1615—1649. Bureau of
American Ethnology Bulletin 190.
TRELLEASE, ALLEN W. 467
1960 Indian affairs in colonial New York: the seventeenth century.
Ithaca, N. Y.: Cornell University Press.
VAN DEN BOGAERT, see JAMESON
VAN DOREN, CARL
1938 Benjamin Franklin. New York: Viking.
WALLACE, A. F. C.
1958 The Dekanawidah myth analysed as the record of a revitaliza-
tion myth. Ethnohistory V: 118—130.
WALLACE, A. F. C„ AND R. FOGELSON
1962 Culture and personality. Biennial Review of Anthropology, 1961.
Bernard Siegel, ed. Palo Alto, Calif.: Stanford University Press.
1970 The death and rebirth of the Seneca. New York: Knopf.
WALLACE, PAUL A. W.
1945 Conrad Weiser: friend of colonist and Mohawk. Philadelphia:
University of Pennsylvania Press.
WAUGH, F. W.
1916 Iroquois foods and food preparation. Ottawa, Canada: Geologi-
cal Survey, Anthropological Series XII. Memoir (86).
WHITE, MARIAN E.
1961 Iroquois culture history in the Niagara frontier area of New
York State. Anthropological Papers, Museum of Anthropology, Uni-
versity of Michigan No. 16. Ann Arbor: The University of Michi-
gan.
WRIGHT, JAMES V.
1966 The Ontario Iroquois tradition. National Museum of Canada
Bulletin 210, Anthropological Series (75).
WROTH, LAWRENCE C.
1928 The Indian treaty as literature. The Yale Review, ser. 2, vol. 36.
pt. 2, p. 17; pt. 2, pp. 750—766.
Глава 4
BARNOUW, VICTOR W.
1950 Acculturation and personality among the Wisconsin Chippewa.
American Anthropological Association Memoir 72.
1961 Chippewa social atomism. American Anthropologist 63 : 1006—-
1013.
BISHOP, CHARLES A.
n. d. [Unpublished doctoral dissertation on the Ojibwa of the Lake
SI. Joseph region]. State University of New York at Buffalo.
BOUTWELL, WILLIAM
1832—1837 ^Minnesota Historical Society manuscript. St. Paul.
468 BURPEE, L. J
1927 Journals and letters of Pierre Gaultier de Varennes de la Ve-
rendrye and his sons. Toronto: The Champlain Society.
CARVER, J.
1779 Travels through the interior parts of North America in the
years 1766, 1767, and 1768. London.
CHARLEVOIX, P. F. X. DE
1866—1872 History and general description of New France, 6 vols.
New York: J. G. Shea.
DUNNING, ROBERT W.
1959a Social and economic change among the northern Ojibwa. To-
ronto: University of Toronto Press.
1959b Rules of residence and ecology among the northern Ojibwa.
American Anthropologist 61 : 806—816.
HALLOWELL, A. IRVING
1937 Cross-cousin marriage in the Lake Winnipeg area. Publications
of the Philadelphia Anthropological Society 1 : 95—110.
1955 Culture and experience. Philadelphia: University of Pennsylva-
nia Press.
HICKERSON, HAROLD
1960 The feast of the dead among the 17th-century Algonkians of
the upper Great Lakes. American Anthropologist 62 : 81—107.
1962 The southwestern Chippewa: an ethnohistorical study. Ameri-
can Anthropological Association Memoir 92.
1963 The sociohistorical significance of two Chippewa ceremonials.
American Anthropologist 65 : 67—85.
1965 The Virginia deer and intertribal buffer zones in the upper
Mississippi valley. Washington, D. C.: American Association for
the Advancement of Science, no. 78. pp. 43—46.
1966 The genesis of bilaterality among two divisions of Chippewa.
American Anthropologist 68 : 1—26.
1967a Land tenure of the Rainy Lake Chippewa at the beginning of
the 19th century. Washington, D. C.: Smithsonian Contributions to
Anthropology 2 (4).
1967b Some implications of the theory of particularity, or «atomism,»
of northern Algonkians. Current Anthropology 8: 313—343.
KINIETZ, W. VERNON
1940 The Indians of the western Great Lakes, 1615—1760. Ann
Arbor: Occasional Contributions from the Museum of Anthropology
of the University of Michigan, no. 10.
LANDES, RUTH
1937 Ojibwa sociology. Columbia University Contributions to -Anthro-
pology 29. New York: Columbia University Press.
LEACOCK, ELEANOR
1954 The Montagnais «hunting territory» and the fur trade. Ameri-
can Anthropological Association Memoir 78._
ЛА AS SON, L. R. 469
1889—1890 Les Bourgeois de la compagnie du Nord-ouest, recits
de voyages, lettres et rapports inedits relatifs au nord-ouest Cana-
dien, 2 vols. Quebec: Impr. generale A. Cote et cte.
MILLER, FRANK C.
1966 Problems of succession in a Chippewa council. In Marc
J. Swartz, Victor W. Turner, and Arthur Tuden, eds. Political
Anthropology. Chicago: Aldine Publishing Company.
1967a Humor in a Chippewa tribal council. Ethnology 6 : 263—271,
1967b [Unpublished manuscript.!
NEILL, E. D.
1891 Memoir of W. T. Boutwell. St. Paul: Macalester College Cont-
ributions, Department of History, Literature, and Political Science,
ser. 2, no. 1.
PAREDES, ANTHONY
1967 [Private communication.]
BOGERS, E. S.
1962 The Round Lake Ojibwa. Toronto: Royal Ontario Museum, Art
and Archaeological Division, Occasional Papers, 5.
SERVICE, ELMAN R.
1962 Primitive social organization: An evolutionary perspective. New
York: Random House.
TALIAFERRO, LAWRENCE
1819—1839 Minnesota Historical Society manuscripts. St. Paul
Глава 5
ALLIS, SAMUEL
1887 Forty years among the Indians and on the eastern. borders of
Nebraska. Proceedings and Collections of the Nebraska State
Historical Society 2 : 133—196.
1918 See Dunbar, John B., 1918. - - :
BENEDICT, RUTH F. ' ' .
1922 The vision in Plains culture American Anthropologist 22,№ l,p.
1—23.The concept of the guardian spirit in North America. Memoirs
of the American Anthropological Association 29.
BREBNER, JOHN B.
1966 Explorers of North America, 1492—1806. Cleveland: The World
Publishing Company.
CHAMPE, JOHN L.
1949 White Cat village. American Antiquity XIV: 285—292.
DAVIS, ROBERT
1967 The advance- of cybernation: 1965—85. In The guaranteed inco.
me. Robert Theobald, ed. Garden City: Doubleday, pp. 39—68, -
470 DUNBAR, REVEREND JOHN B„ AND SAMUEL ALLIS
1918 Letters concerning the Presbyterian mission in the Pawnee
Country near Bellevue, Nebraska, 1831 —1849. Collections of the
Kansas State Historical Society. XIV: 570—689, 690—741. Topeka,
Kansas.
EWERS, JOHN C.
1955 The horse in Blackfoot Indian culture. Bureau of American
Ethnology Bulletin 159.
1958 The Blackfeet. Norman, Okla.: University of Oklahoma Press.
1960 Selected references on the Plains Indians. Smithsonian Anthro-
pological Bibliographies (1). Smithsonian Institution.
FENTON, WILLIAM N.
1953 The Iroquois eagle dance: an offshoot of the calumet dance.
Bureau of American Ethnology Bulletin 156.
FORBES, JACK D. ED.
1964 The Indian in America’s past. Englewood Cliffs: Prentice-Hall.
FORDE, C. DARYLL
1963 Habitat, economy and society. New York: E. P. Dutton.
GRIFFIN, JAMES B.
1965 The Northwest woodlands area. In Prehistoric man in the new
world. Jesse D. Jennings and Edward Norbeck, eds. Chicago: Uni-
versity of Chicago Press, pp. 223—258.
1967 Eastern North American archeology. Science 3772 (April 14.
1967), 175—191.
HAGAN, WILLIAM T.
1964 American Indians. Chicago: University of Chicago Press.
HODGE, FREDERICK WEBB, ED.
1912 Handbook of American Indians north of Mexiqo. Bureau of
American Ethnology Bulletin 30.
HOEBEL, EDWARD
1960 The Cheyenne. New York: Holt, Rinehart & Winston.
HOEBEL, EDWARD, AND ERNEST WALLACE
1952 The Comanches: lords of the southern Plains. Norman, Okla.:
University of Oklahoma Press.
HYDE, GEORGE E.
1951 Pawnee Indians. Denver: University of Denver Press.
IRVING, JOHN TREAT, JR.
1955 Indian sketches. John Francis McDermott, ed. Norman, Okla.:
University of Oklahoma Press.
JENNINGS, JESSE D., AND EDWARD NORBECK, EDS.
1965 Prehistoric man in the new world. Chicago: University of Chi-
cago Press,
KRIEGER, ALEX D. 471
1965 Early Man in the new world. In Prehistoric man in the new
world. Jesse D. Jennings and Edward Norbeck, eds. Chicago- Uni-
versity of Chicago Press.
LEVI-STRAUSS, CLAUDE
1967 Structural anthropology. Garden City: Doubleday.
LOWIE, ROBERT H.
1935 The Crow Indians. New York: Farrar and Rinehart.
1954 Indians of the Plains New York: McGraw-Hill.
MACDERMOTT, JOHN FRANCIS see IRVING
MCKENNEY, THOMAS L„ AND JAMES HALL
1842 History of the Indian tribes of North America. «With Biogra-
phical Sketches and anecdotes of the Principal Chiefs.» vol. I.
Philadelphia: Daniel Rice and James G. Clark.
MCNICKLE, D’ARCY
1962 The Indian tribes of the United States. London: Oxford Uni-
versity Press.
MIZEN, MAMIE L.
1966, 1967 Federal facilities for Indians, tribal relations with the fe-
deral government. Committee on Appropriations, United States
Senate. Report, 1965—66; Report, 1967. Washington, D.C.: U.S.
Government Printing Office.
MORSE, JEDIDIAH
1822 A report to the secretary of war of the United States, on In-
dian affairs, comprising a narrative of a tour performed in summer
of 1820. New Haven: S. Converse.
ROE, FRANK G.
1951 The North American buffalo. Toronto: Toronto University Press.
ROSS, MARVIN C.
1951 The west of Alfred Jacob Miller (1837). Norman, Okla.: Uni-
versity of Oklahoma Press.
SANDOZ, MARI
1954 The buffalo hunters. New York: Hastings House.
SCHULTZ, J. W.
1935 My life as an Indian. Greenwich, Conn.: Fawcett.
SEARS, WILLIAM H.
1965 The southeastern United States. In Prehistoric man in the new
world. Jesse L. Jennings and Edward Norbeck, eds. Chicago: Uni-
versity of Chicago Press, pp. 259—287.
SECOY, FRANK R.
1953 Changing military patterns on the Great Plains. American
Ethnological Society Monographs XXL
472 STRONG, WILLIAM DUNCAN
1940 From history to prehistory in the northern Great Plains. In
Essays in historical anthropology of North America. [Published in
Honor of John R. Swanton ] Smithsonian Miscellaneous Colle-
ctions 100 : 353—394.
SWANTON, JOHN R.
1942 Source material on the history and ethnology of the Caddo
Indians. Bureau of American Ethnology Bulletin 132.
1946 The Indians of southeastern United States. Bureau of Ameri-
can Ethnology Bulletin 137.
THWAITES, REUBEN GOLD
1900 Travels and explorations of Jesuit missionaries in New France
1610—1791. Cleveland: The Burrows Bros. Co. vol. 59, pp. 129—
131.
UNITED STATES STATUTES
«Statutes at Large», Published by Little, Brown, Boston, until 1873;
since then by the Government Printing Office, Washington, D. S.
VESTAL, STANLEY
1952 Queen of the Cowtowns, Dodge City. New York.- Harper.
WEDEL, WALDO
1936 An introduction to Pawnee archeology. Bureau of American
Ethnology Bulletin 122.
1965 The Great Plains. In Prehistoric man in the new world. Jesse
L. Jennings and Edward Norbeck, eds. Chicago: University of Chi-
cago Press, pp. 193—220.
WELTFISH, GENE
1936 The vision of fox boy, a South Band Pawnee text, with trans-
lation and grammatical analysis. International Journal of Ameri-
can Linguistics IX (1) : 44—75.
1937 Caddoan texts, Pawnee South Band dialect. Publications of the
American Ethnological Society XVII.
1965a The lost universe. New York: Basic Books.
1965b The music of the Pawnee. New York: Folkways Record (FE
4334).
WINSHIP, GEORGE PARKER
1896 The Coronado expedition, 1540—1542. 14th Annual Report, Bu-
reau of American Ethnology, pt. I (1892—1893).
WISSLER, CLARK " ’ "
1917 Comparative study of Pawnee and Blackfoot rituals. Procee-
dings of the 19th International Congress of Americanists. Washing-
ton, D C., December 1915.. pp. 335—339..
Справочный материал для рис.. 9.
COUES, ELLIOTT, ED.
1965 History of the expedition under the .command of Lewis and
Clark, vols. I, II, III. New York: Dover Publications, Inc.
GALLATIN, ALBERT , 473
Map of the Indian tribes of North America, about A.D. 1600 along
the Atlantic, and about A.D. 1800 westwardly. Published by Ame-
rican Antiquity Society. Boston Heliotype Printing Co.
LEWIS, MERIWETHER
1902 History of the expedition of Captain Lewis and Clark 1804—6.
Reprinted from the edition of 1814; with introduction and index 'by
James K. Hosmer. A. S McClurg & Co. c. 1902; reprint 1924.
STURTEVANT, WILLIAM C.
1958 (Compiler.) Selected bibliography of maps relating to the Ame-
rican Indian. Washington, D.C.: Bureau of American Ethnology,
Smithsonian Insitution.
WILLEY, GORDON R.
1966 An introduction to American archaeology, vol. I. Englewood
Cliffs, N. J.: Prentice Hall.
Глава 6
ADAIR, JOHN, AND EVON Z. VOGT
1949 Navaho and Zuni veterans: A study of contrasting modes of
culture change. American Anthropologist 51 : 547—562.
ADAMS, ELEANOR B„ AND ANGELICO CHAVEZ, EDS.
1956 The missions of New Mexico, 1776. Albuquerque: University of
New Mexico Press.
BANDELIER, A. F.
1890—1892 Final report of investigations among the Indians of the
southwestern United States. Cambridge: Archaeological Institute of
America, Papers. American Series, vol. HI, pt. 1; vol. IV, pt. 2.
BEALS, RALPH L.
1932 The comparative ethnology of northern Mexico before 1750. Ibe-
ro-Americana II : 93—225.
1943 Northern Mexico and the southwest, El Norte de Mexico у el
sur de Estados Unidos. Mexico, D. F.: Tercera Reunion de Mesa Re-
dondo Sobre Problemas Anthropologicas de Mexico у Central Ame-
rica.
DOZIER, EDWARD P.
1960 The Pueblos of the southwestern United States. The Journal of
the Royal Anthropological Institute XC: 146—160.
1961 Rio Grande Pueblos. In Perspectives in American Indian culture
change. Edward H Spicer, ed. Chicago: University of Chicago
Press, pp. 94—186.
EGGAN, FRED
|950 Social organization of the western P.uebJos. Chicago: Univer-
sity of Chicago Press.
474 HALE, KENNETH
1962 Jemez and Kiowa correspondence in reference to Kiowa-Ta-
noan. International Journal of American Linguistics XXVIH: 1—5.
HARRINGTON, JOHN P.
1909 Notes on the Piro Language. American Anthropologist XI: 563—
594.
1910 On phonetic and lexical resemblances between Kiowa and Ta-
noan. Papers of the School of American Archaeology, no. 12.
HAURY, EMIL W.
1962 The greater American southwest. In Courses toward urban life.
Robert J. Braidwood and Gordon R. Willey, eds. New York: Viking
Fund Publications, no. 32, pp. 106—131.
HAWLEY, FLORENCE M.
1937 Pueblo social organization as a lead to Pueblo history. American
Anthropologist XXXIV: 504—522.
JENNINGS, JESSE D., et. al
1955 The American southwest: a problem in cultural isolation. In
Seminars in archaeology. Robert Wauchope, ed. Memoirs of the So-
ciety for American Archaelogy, no. 11.
KIRCHHOFF, PAUL
1954 Gatherers and farmers in the greater southwest: a problem in
classification. American Anthropologist LVI:529—550.
KLUCKHOHN, CLYDE
1942 The Navahos in the machine age. Technology Review XLIV:
2—6.
KROEBER, ALFRED L.
1928 Native cultures of the southwest. University of California Pub-
lications in American Archaeology and Ethnology XXIII: 375—398.
1939 Cultural and natural areas of native North America. University
of California Publications in American Archaeology and Ethnology
XXXVIII : 1—242.
1948 Anthropology. New York: Harcourt, Brace.
MILLER, WICK R.
1959 A note on Kiowa linguistic affiliations. American Anthropologist
LX I: 102—105.
NEWMAN, STANLEY
1964 Comparison of Zuni and California Penutian. International Jour-
nal of American Linguistics XXX : 1—13.
PARSONS, ELSIE CLEWS
1928 Notes on the Pima, 1926. American Anthropologist XXX: 445—
464.
1939 Pueblo Indian religion. 2 vols. Chicago: University of Chicago
Press.
ROUSE, IRVING 475
1962 Southwestern archaeology today. In Kidder, A. V. An introduction
to the study of southwestern archaeology with a preliminary account
of the excavation at Pecos. New Haven: Yale University Press,
pp. 1—53.
RUSSELL, FRANK
1908 The Pima Indians. Washington. D. C.: Twenty-sixth Annual Re-
port of the Bureau of American Ethnology.
SAPIR, EDWARD
1913—1915 Southern Paiute and Nahuatl, a study in Uto-Aztekan.
Journal de la Societe des Americanistes de Paris X : 379—425 XL
443—488. American Anthropologist XVII: 98—120, 306—328.
1929 Central and North American languages. Encyclopaedia Britan-
nica, 14th ed. V (1929): 138—141.
SPICER, EDWARD H.
1954 Spanish-Indian acculturation in the southwest. American Anth-
ropologist LVI: 663—678.
1961 Yaqui. In Perspectives in American Indian culture change. Ed-
ward H. Spicer, ed. Chicago: University of Chicago Press, pp. 7—
93.
1962 Cycles of conquest. Tucson: University of Arizona Press.
SPIER, LESLIE
1936 Cultural relations of the Gila River and lower Colorado tribes.
Yale University Publications in Anthropology, no. 3.
STRONG, WILLIAM DUNCAN
1927 An analysis of southwestern society. American Anthropologist
XXIX: 1—61.
TRAGER, GEORGE L.
1942 The comparative phonology of the Tiwa languages. Studies in
Linguistics I: 1 —10.
TRAGER, GEORGE L„ AND EDITH GROWELL TRAGER
1959 Kiowa and Tanoan. American Anthropologist LXI: 1078—1083.
UNDERHILL, RUTH M.
1939 Social organization of the Papago Indians. New York: Columbia
University Press.
1954 Inter-cultural relations in the greater southwest. American
Anthropologist LVI: 645—656.
VOGT, EVON Z.
1961 Navaho. In Perspectives in American Indian culture change. Ed-
ward H. Spicer, ed. Chicago: University of Chicago Press, pp. 278—
336.
WHORF, B. L„ AND GEORGE L. TRAGER
1937 The relationship of Uto-Aztecan and Tanoan. American Anthro-
pologist XXXIX: 609—624.
476 WILLEY, GORDON R.
1966 An introduction to American archeology volume one: north and
middle America. Englewood Cliffs: Prentice-Hall.
WISSLER, CLARK
1917 The American Indian. New York: Oxford University Press.
WITTFOGEL, K. A., AND ESTHER GOLDFRANK
1943 Some aspects of Pueblo mythology and society. Journal of Ame-
rican Folklore LVI: 17—30.
Глава 7
DODGE, RICHARD I.
1877 The Plains of the great west. New York: Putnam.
1882 Our wild Indians. Hartford: A. B. Worthington.
EGGAN, FRED
1966 The American Indian: perspectives for the study of social change.
Chicago: Aldine Publishing Company.
FOWLER, JACOB
1898 Journal. Elliott Coues, ed. New York: F. P. Harper.
GREGG, JOSIAH
1850 Commerce of the prairies, 4th ed. Philadelphia: J. W. Moore
HAINES, FRANCIS
1938 Where did the Plains Indians get their horses? American Anthro-
pologjst, 40 (1).
HAURY, E. W.
1950 The stratigraphy and archaeology of Ventana Cave, Arizona.
Albuquerque and Tucson: University of New Mexico Press and Uni-
versity of Arizona Press.
1954 The Southwest issue. American Anthropologist 56 : 529—731.
HUGHES, JOHN T.
1848 Doniphan’s expedition. Cincinnati: J. A. and U. P. James.
JENNINGS, J. D.
1957 Danger cave. Salt Lake City: University of Utah Anthropolo-
gical Papers, no. 27.
KIDDER, A. V.
1924 An introduction to the study of Southwestern archaeology. Ando-
ver, Mass.: Phillips Academy.
LESSER, ALEXANDER
1933 Cultural significance of the ghost dance. American Anthropolo-
gist, 35 (1).
MACNEISH, R. S. 477
1964 Ancient Mesoattierican civilization. Science 143 (3606): 531—573.
OPLER, MARVIN K.
1939a Southern Ute pottery types. The Masterkey XIII (5): 161—163.
1939b The Southern Ute dog-dance and its reported transmission to
Taos. New Mexico Anthropologist III(5): 66—72.
1939c The Ute Indian war of 1879. El Palacio XLVI (11): 255—262.
1940a The Southern Ute of Colorado. In Acculturation in seven Ame-
rican Indian tribes. R. Linton, ed. New York: Appleton-Century.
1940b The character and history of the Southern Ute peyote rite.
American Anthropologist 42(3): 463—478.
1941a The integration of the sun dance in Ute religion. American
Anthropologist 43(4) : 550—572.
1941b A Colorado Ute Indian bear dance. Southwestern Lore (Sep-
tember): 21—30.
OPLER, MARVIN K-, with W. Z. PARK et al.
1938 Tribal distribution in the Great Basin. American Anthropologist
40(4): 622—638.
PARSONS, ELSIE C.
1936 Taos Pueblo. In General series in anthropology, no. 2. Menasha,
Wise.: George Banta Publishing Company.
PIKE, ZEBULON M.
1895 Expedition of, to the headwaters of the Mississippi River, etc.,
1805—07, vol. 1—2. Elliott Coues, ed. New York: F. P. Harper.
REPORTS OF THE COMMISSIONER OF INDIAN AFFAIRS
1854, 1857, 1861—1863, 1868 Reports to the secretary of the interior.
Washington, D. C.: Government Printing Office.
RICHARDSON, RUPERT N.
1933 The Comanche barrier to south Plains settlement. Glendale, Ca-
lif.: The Arthur H. Clark Company.
RUXTON, GEORGE F.
1847 Adventures in New Mexico and the Rocky Mountains. London:
John Murray.
STEWARD, J.
1938 Basin-Plateau aboriginal sociopolitical groups. Bureau of Ame-
rican Ethnology Bulletin 120.
THOMAS, ALFRED B.
1932a Antonio de Bonilla’s Spanish plans for defense of New Me-
xico, New Spain and the Anglo-American west. In H. E. Bolton,
ed. New Spain, vol. 1, pp. 183—209. Private Printing. Los Angeles.
1932b Forgotten frontiers. Norman, Okla.: University of Oklahoma
Press.
1935 After Coronado. Norman, Okla.: University of Oklahoma Press.
478 TWITCHELL, RALPH E.
1911—1917 Leading facts of New Mexico history, Volume I. Cedar
Rapids, Iowa: The Torch Press.
1914 Spanish archives of New Mexico, Volume 2. Cedar Rapids, Io-
wa: The Torch Press.
UNITED STATES STATUTES
1873—1875 «Statutes at Large,» Vol. 18, pt. 3. Washington, D. C.:
Government Printing Office.
Глава 8
ABLON, J.
1964 Relocated American Indians in the San Francisco Bay area: so-
cial interaction and Indian identity. Human Organization XXII(4) :
296—304.
ANTEVS, E.
1952 Climatic history and the antiquity of man in California, Reports
of the University of Californa Archaeological Survey 16:23—31.
BARRETT, S. A.
1910 The material culture of the Klamath Lake and Modoc Indians
of northeastern California and southern Oregon University of Ca-
lifornia Publications in American Archaeology and Ethnology
5 : 230—292.
1963 In Washo Indians of California and Nevada. W. L. De Azevedo,
ed. University of Utah Anthropological Papers, no. 67.
BARRETT, S. A., AND E. W. GIFFORD
1933 Miwdk material culture. Bulletins of the Public Museum of the
City of Milwaukee 2 : 117—376.
BAUMHOFF, M. A.
1958 California Athabascan groups. Anthropological Records 16: 157—
237.
BEALS, R. L.
1933 Ethnology of the Nisenan. University of California Publications
in American Archaeology and Ethnology 31 : 335—410.
BEARDSLEY, R. K.
1948 Culture sequences in central California. American Antiquity
14 : 1—28.
CASTETTER, E. F„ AND W. H. BELL
1942 Pima and Papago Indian agriculture. Albuquerque: Inter-Ame-
rican Studies, no. 1.
COOK, S. F.
1941 The mechanism and extent of dietary adaptation among certain
groups of California and Nevada Indians. Ibero-Americana
18 : 1—59,
1960 Colonia] expeditions to the interior of California: Central Vai- 479
ley 1800—1820. University of California Anthropological Records
16(6).
DAVIS, J. T.
1961 Trade routes and economic exchange among the Indians of
California.
DE AZEVEDO, W. L., ED.
1963 Washo Indians of California and Nevada. University of Utah
Anthropological Papers, no. 67.
DIXON, R. B.
1905 The Northern Maidu. Bulletin of the American Museum of Na-
tural History 17 : 119—346.
1907 The Shasta. Bulletin of the American Museum of Natural Hi-
story 17:381—498.
1911 Maidu. Bureau of American Ethnology Bulletin 40:679—734.
DIXON, R. B„ AND A. L. KROEBER
1913 New linguistic families in California. American Anthropologist
15 : 647—655.
1919 Linguistic families of California. University of California Publi-
cations in American Archaeology and Ethnology 11:47—188.
DOWNS, J. F.
1961 Washo religion. University of California Anthropological Re-
cords 16(9).
1963a Washo response to animal husbandry. In Washo Indians of
California and Nevada W. L. De Azevedo, ed. University of Utah
Anthropological Papers, 67.
1963b Differential response to white contact: Paiute and Washo. In
Washo Indians of California and Nevada. W. L. De Azevedo, ed.
University of Utah Anthropological Papers, 67.
1965 Two worlds of the Washo: Case studies in cultural anthropo-
logy. New York: Holt, Rinehart and Winston.
DRIVER, H. E.
1936 Wappo ethnography. University of California Publications in
American Archaeology and Ethnology 36: 179—220.
1961 Indians of North America. Chicago: University of Chicago
Press.
DRUCKER, P.
1936 The Tolowa and their southwest Oregon kin. University of Ca-
lifornia Publications in American Archaeology and Ethnology
36 : 221—300.
1941 Culture element distributions: Yuma-Pima. Anthropological Re-
cords 6.
DU BOIS, C.
1935 Wintu ethnography. University of California Publications in
American Archalogy and Ethnology 36: 1 —148.
1939 The 1870 ghost dance. University of California Anthropological
Record 3(1): 1—15L
480 FREED, S. A., AND R. S. FREED
1963a The persistence of aboriginal ceremonies among the Washo
Indians. In Washo -Indians of California and Nevada. W. L. De
Azevedo, ed. University of Utah Anthropological Papers, no. 67.
FREED, S. A.
1963b A reconstruction of aboriginal social organization. In Washo
Indians of California and Nevada. W. L. De Azevedo, ed. Univer-
sity of Utah Anthropological Papers, no. 67.
GARTH, T. R.
1953 Atsugewi ethnography. Anthropological Records 14 : 123—212.
GAYTON, A. H.
1948a Northern Foothils Yokuts and Western Mono. Anthropological
Records 10 : 143—302.
1948b Tulare Lake, Southern Valley, and Central Foothills Yokuts.
Anthropological Records 10:1—140.
GIFFORD, E. W.
1916 Miwok moieties. University of California Publications in Ame-
rican Archaeology and Ethnology 12 : 139—194.
1931 The Kamia of Imperial Valley. Bureau of American Ethnology
Bulletin 97.
1932 The Northfork Mono. University of California Publications in
American Archaeology and Ethnology 31 : 15—65.
1933 The Cocopa. University of California Publications in American
Archaeology and Ethnology 31 : 257—334.
1936 Northeastern and Western Yavapai. University of California
Publications in American Archaeology and Ethnology 34 :247—354.
1939 The Coast Yuki, Anthropos 34 : 292—275.
1955 Central Miwok ceremonies. Anthropological Records 14 : 261 —
318.
GODDARD, P. E.
1903 Life and culture of the Hupa. University of California Publi-
cations in American Archaeology and Ethnology 1 : 1—88.
HOOPER, L.
1920 The Cahuilla Indians. University of California Publications in
American Archaeology and Ethnology 16:316—380.
JOHNSTON, B. J.
1955—1956 The Gabrieleno Indians of southern California. Master-
key 29:180—191; 30:6—21, 44—56, 76—89, 125—132, 146—156.
KELLY, I. T.
1932 Ethnography of the Surprise Valley Paiute. University of Ca-
lifornia Publications in American Archaeology and Ethnology
31 : 67—210.
KROEBER, A. L.
1908 Ethnography of the Cahuilla Indians. University of California
Publications in American Archaeology and Ethnology 8:29—6§.
1925 Handbook of the Indians of California Bureau of American 481
Ethnology Bulletin 78
1928 Native culture of the southwest. University of California Publi-
cations in American Archaeology and Ethnology 33 : 375—398.
1932 The Patwin and their neighbors. University of California Pub-
lications in American Archaeology and Ethnology 29 : 253—364.
1935 Walapai ethnography. American Anthropological Association me-
moir 42.
KROEBER, T.
1961 Ishi in two worlds. Berkeley: University of California Press.
LEIS, P. E.
1963 Washo witchcraft: a test of the frustration-aggressions hy-
pothesis. In Washo Indians of California and Nevada. W. L. De
Azevedo, ed. University of Utah Anthropological Papers, 67.
LOWIE, R. H.
1923 Culture connection of California and Plateau Shoshonean tri-
bes. University of California Publications in Archaeology and Eth-
nology 20 : 145—156.
1939 Ethnographic notes on the Washo. University of California
Publications in American Archaeology and Ethnology 36 : 301—352.
MASON, J. A.
1912 The ethnology of the Salinan Indians. University of California
Publications in American Archaeology and Ethnology 10 : 97—240.
MEIGHAN, G. W.
1959 Californian cultures and the concept of an archaic stage. Ame-
rican Antiquity 24 : 289—318.
OLSON, R. L.
1933 Clan and moiety in native America. University of California
Publications in American Archaeology and Ethnology 33:351 —
422.
OSWALT, R. L.
1958 Russian loan words in Southwestern Porno. International Jour-
nal of American Linguistics XXIV: 245—247.
RAY, V. F„ et al.
1964 Primitive pragmatists, the Modoc. University of Washington
Press: Publications of the American Ethnographic Society.
REID, H.
1885 Account of the Indians of Los Angeles County. Bulletin of the
Essex Institute 17 : 1—33.
SCOTT, N. A., AND F. L. SCOTT
19'63 Social factors in hypertension among the Washo. In Washo
Indians of California and Nevada. W. L. De Azevedo, ed. Univep
sity of Utah Anthropological Papers, no. 67.
482 SPARKMAN, P S.
1908 The culture of the Luiseno Indians. University of California
Publications in Archaeology and Ethnology 8; 187—234.
SPIER, L.
1923 Southern Diegueno customs. University of California Publica-
tions in American Archaeology and Ethnology 20 : 297—358.
1930 Klamath ethnography University of California Publications in
American Archaeology and Ethnology 30.
STEWARD, J. H.
1933 Ethnography of the Owens Valley Paiute. University of Cali-
fornia Publications in American Archaeology and Ethnology
33 : 233—350.
1937 Ecological aspects of southwestern society. Anthropos 32 : 87—
104.
1938 Basin-Plateau aboriginal socio-political groups. Bureau of Ame-
rican Ethnology Bulletin 120.
1955 Theory of culture change. Urbana.
STEWART, О. C.
1941 Northern Paiute. Anthropological Records 4 : 362—446.
1942 Culture element distributions; Ute-Southern Paiute. Anthropolo-
gical Records 6 : 231—355.
STRONG, W. D.
1929 Aboriginal society in southern California. University of Cali-
fornia Publications in American Archaeology and Ethnology 26 : 36—
273.
WHITING, В. B.
1950 Paiute sorcery. Viking Fund Publications in Anthropology 15.
Глава 9
АВЕРКИЕВА Ю. П.
1941 Рабство у индейцев Северной Америки, М.
АВЕРКИЕВА Ю. И.
1946 К вопросу о потлаче у индейцев Северо-Западной Америки.
«Краткие сообщения института этнографии», № 1, М.
АВЕРКИЕВА Ю. И.
1959 К истории металлургии у индейцев Северной Америки, «Совет-
ская этнография», № 2, стр. 71—77.
АВЕРКИЕВА Ю. П.
1960 К истории общественного строя у индейцев северо-западного
побережья Северной Америки (Род и потлач у тлинкитов, хайда
ц цимшиян). «Ам. этнограф.», сб. № 1, Труды ИЭ, т. 58, М.
АВЕРКИЕВА Ю. П. 483
1961 Разложение родовой общины и формирование раннеклассовых
отношений в обществе индейцев северо-западного побережья Се-
верной Америки, М., «Наука».
ADAM, L.
1922 Potlatch, eine Ethnologisch-Rechtswissenschaftliche Betrachtung,
«Festschrift Eduard Seler» Stuttgart, S. 27—45.
АРХИМАНДРИТ АНАТОЛИЙ
1906 В стране шаманов. Индиане Аляски. Быт и религия их. Одесса.
BENEDICT, RUTH
1935 Patterns of culture. New York.
BOAS, FRANZ
1889 First general Report on the Indians of British Columbia. Re-
port of the British Association for the advancement of science,
p. 839.
BOAS, FRANZ
1897 The social organization and the secret societies of the Kwa-
kiutl Indians, based on personal observations and on notes made
by Georg Hunt. U. S. National Museum Report for 1895. Washing-
ton, D. C.
BORDEN, CHARLES E.
1962 West coast cross ties with Alaska. Arctic Institute of North
America, Technical Paper, no. 11.
ВЕНИАМИНОВ И.
1840 Записки об островах Уналашкинского Отдела, ч. 2 и 3. СПб.
CODER, Н.
1956 The amiable side of Kwakiutl life. American Antropologist, vol.
58, № 2.
CODER, H.
1957 Kwakiutl society rank without class, American Antropologist,
vol. 59, № 3.
DAVY, G.
1922 La Foi Juree, «Traveauux de 1’Anne sociologique», Paris, p. 182.
ДАВЫДОВ Г. И.
1810—1812 Двукратное путешествие в Америку морских офицеров
Хвостова и Давыдова, ч. 1 и 2, СПб.
DRUCKER, PHILIP
1939 Rank, wealth and kinship in Northwest coast Society. «Ameri-
can Anthropologist», vol. 41, № 1.
484 DRUCKER, PHILIP
1955 Sources of the northwest coast culture. New interpretations of
aboriginal American culture history. 75-th Annual volume of the
Antr. Soc. of Washington, Washington.
DRUCKER, PH., HEIZER, R.
1967 To make my name good: a reexamination of the Southern
Kwakiutl potlatch, Berkley.
DUBOIS, C. A.
1936 The wealth concept as an intergrative factor in Tolowa-Tutony
culture. «Essays in anthropology presented to A. L. Kroeber»,
Berkley.
GARIEFILD, VIOLA E.
1947 Historical aspects of Tlingit clans in Angoon, Alaska, Ameri-
can Anthropologist 49, № 3.
GOLDSCHMIDT, W„ AND T. H HAAS
1946 Possessory rights of the natives of southeastern Alaska: a report
to the commissioner of Indian affairs. October, 1946. Цитируется
по книге: G. Rogers. Alaska in transition. Baltimore, 1960. Hopkins
Press.
GOULD, R. A.
1966 The wealth quest among the Tolowa Indians of the Northwes-
tern California. «Proc. Am. Phil. Soc.», vol. 110, № 1, p. 67—89.
HARRIS, M.
1968 The rise of anthropological theory, N. Y.
ХЛЕБНИКОВ К. T.
1861 Записки Хлебникова об Америке. Материалы для истории рус-
ских заселений по берегам Восточного океана. Приложение к
«Морскому сборнику». Вып. III, СПб.
ХЛЕБНИКОВ К. Т.
1861 Записки о колониях в Америке. Рукопись в Архиве Всесоюз-
ного Географического Общества, фонд. Ф. Ф. Веселаго.
KRAUSE, AUREL
1885 Die Tlinkit-Indianer. Jena (The Tlingit Indians. Erna Gunter,
tr. Published for the American Ethnological Society. Seat-
tle: University of Washington Press, 1956).
LAGUNA, FREDERICA DE
1960 The story of a Tlingit community: a problem in the relationship
between archeological, and historical methods. Bulletin 172, В. A. E.
Collection. Washington.
LAGUNA, FREDERICA DE
1972 Under Mount Saint Elias. The history and culture of Jakutat
Tlingit. «Smithsonian Contributions to anthropology», vol. 7 (in
three parts), Washington.
LEACOCK, E. 485
1969 The Montagnais-Naskapi band. «Contributions to anthropology:
Band Societies». National Museum of Canada, Bullet: № 228, Otta-
wa, p, 2.
ЛИСЯНСКИЙ Ю. Ф.
1812 Путешествие вокруг света на корабле «Нева» 1803—1806 гг.
Изд. 1-е, М.; Изд. 2-е, М., 1947.
ЛИТКЕ Ф. И.
1834 Путешествие вокруг света на военном шлюпе «Сенявине» в
1826—1829 гг., Изд. 1-е, СПб; Изд. 2-е, М., 1948.
MAUSS, М.
1925 Essai sur le don, forme et raison de 1’echange dans les societes
archaiques. «L’Anne sociologique», n. s. t. 1, 1923 -1924, Paris.
McClellan, Catharine
1954 The interrelations of social structure with Northern Tlingit ce-
remonialism. SWJA, vol. 10, № 1, p. 77.
McLEOD, W. C.
1928 Economic aspects of indigenous American slavery, «American
Anthropologist», vol. 30, № 3, p. 648—649.
NIBLACK, ALBERT P.
1890 The Coast Indians of Southern Alaska and Northern British
Columbia, «Annual Report of the United States National Museum»,
Washington.
OLSON R.
1940 The social organization of the Haisla of British Columbia...
«University of California Anthropological Records», vol. 2, № 5,
Berkeley-Los Angeles.
PETROFF I.
1884 Report on the population, industries and resorses of Alaska.
«U. S. Dept, of Interior Census Office. 10-th Census».
PIDDOCKE, S.
1965 The potlatch system of Southern Kwakiutl: a new perspective.
SWJA vol. 21, № 2, p. 244—264.
ROHNER, R. P, AND E. C. ROHNER
1970 The Kwakiutl: Indians of British Columbia, N. Y., p. 79.
РОМАНОВ В.
1825 О колюжах и колошах вообще, «Северный Архив», часть XVII,
СПб.
RUYLE, Е. Е.
1973 Slavery, surplus, and stratification on the northwest coast: an
ethnoenergetic interpretation of an incipient stratification system,
C. A., vol. 14, № 5.
486 SERVICE, E.
1962 Primitive social organization: An evolutionary-perspective,
N.Y., p. 159.
SERVICE, E.
1963 Profiles in ethnography, N. Y.
SIMPSON, G.
1847 Narrative of a journey round the world during the years 1841 —
1842, London, p. 211.
STELLER, G. W.
1793 Reise von Kamchatka nach America mit Bering, SPb.
SUTTLES, B.
1960 Affinal ties, subsistence, and prestige among the Coast Salish.
«American Antropologist», vol. 62, № 4.
SUTTLES, B.
1968 Coping with abundance. «Man the hunter» Chicago, p. 56—68.
SWADESH, M.
1954 Time depths of American linguistic groupings American Anthro-
pologist, vol. 56, № 3.
SWANTON, J.
1905 The social organization of American tribes. «American Anthro-
pologist», vol. VII, № 3.
SWANTON, J.
1908 Social conditions, beliefs and linguistic relationship of the Tlin-
git Indians, 26-th «Annual Report В. A. E.», Washington.
SWANTON, J.
1909 Tlingit myths and texts, «Bull. № 39, В. A. E.», Washington.
ТИХМЕНЕВ П. A.
1861 — 1863 Историческое обозрение образования Российско-Амери-
канской Компании и действий ее до настоящего времени, ч. I и
II, СПб.
ТОЛСТОВ С. П.
1946 К вопросу о периодизации истории первобытного общества,
«Советская этнография», № 1, стр. 28.
VAYDA, А.
1961 A reexamination of northwest coast economic system. «Tran-
sactions of the New York Academy of Sciences», Seris II, vol. 23,
p~ 618—624.
WEINBURG, D.
1965 Models of southern Kwakiut Social organization. «General sy-
stems», 10, p. 169—81.
WIRE, J. 487
1957 The Northwest coast puzzles. «American Anthropologist», vol. 59,
№ 2; p. 309.
WILLEY,' G.
1966 An introduction to American archeology, vol. 1, Englewood
Cliffs, p. 465—466.
WRANGEL, F.
1839 Statistishe und ethnographische Nachrichtungen fiber die rus-
sischen Besitzungen and der N-W Kiiste von America. Beitrage zur
Kenntniss des Russischen Reichs, herausgeg. von С. E. Baer und
G. Helmer. Bd. 1, St. Petersburg.
Глава 10
BAILEY, A. G.
1937 The conflict of European and eastern Algonkian cultures,
1504—1700. Publications of the New Brunswick Museum, Mono-
graphic Series, 2.
CAMPBELL, JOHN M.
1968 Territoriality among ancient hunters: interpretations from ethno-
graphy and nature. In Anthropological archaeology in the Ameri-
cas. Anthropological Society of Washington [D. C.:] pp. 1—21.
DAVIES, K. G.
1965 Letters from Hudson Bay, 1703—40. London: Publications of
the Hudson’s Bay Record Society XXV.
DUCHAUSSOIS, R. P.
1928 Aux glaces polaires. Paris: Editions SPES.
DUNNING, R. W.
1959 Social and economic change among the northern Ojibwa. To-
ronto: University of Toronto Press.
HALLOWELL, A. I.
1926 Bear ceremonialism in the western hemisphere. American Anthro-
pologist 28 : 1—175.
1937 Cross-cousin marriage in the Lake Winnipeg area. Philadelphia
Anthorpological Society 1:95—110.
HEARNE, SAMUEL
1958 A journey from Prince of Wales Fort in Hudson’s Bay to the
northern ocean... in the years 1769, 1770, 1771 and 1772. Richard
Glover, ed. Toronto. Macmillan.
HELM, JUNE
1965 Bilaterality in the socio-territorial organization of the ArctiQ
Prainage Dene. Ethnology 4 : 361—385.
488 1968 The statistics of kin marriage: a non-Australian example, hi
Man the hunter. I. Devore and R. Lee, eds. Chicago. Aldine,
pp. 216—217.
HONIGMANN, JOHN J.
1946 Ethnology and acculturation of the Fort Nelson Slave. Yale
University Publications in Anthropology, 51. New Haven: Yale
University Press.
1962 Foodways in a muskeg community. Northern Coordination and
Research Centre Publication NCRC—62—1. Ottawa: Department of
Northern Affairs and National Resources.
KNIGHT, ROLF
1965 A re-examination of hunting, trapping and territoriality among
the northeastern Algonkian Indians. In Man, culture and animals.
A. P. Vayda and A. Leeds, eds. Washington, D. C.:AAAS Publica-
tion 78.
1968 Ecological factors in changing economy and social organization
among the Rupert House Cree. Anthropology Papers of the Natio-
nal Museum of Canada, 15.
KOOLAGE, WILLIAM W„ JR.
1968 Chipewyan Indians of Camp—10. In Ethnographic study of
Churchill, John J. Honigmann, ed. Institute for Research in Social
Science, University of North Carolina at Chapel Hill. pp. 61 —127
(mimeographed).
KROEBER, A. L.
1939 Cultural and natural areas of native North America. Berkeley:
University of California Press.
LAVIOLETTE, GONTRAN
1955 Notes on the aborigines of the province of Quebec. Anthropolo-
gica 1 : 198—212.
LEACOCK, ELEANOR
1954 The Montagnais «hunting territory» and the fur trade. Ameri-
can Anthropological Association, Memoir 78.
1955 Matrilocality in a simple hunting economy (Montagnais-Nas-
kapi). Southwestern Journal of Anthropology 2:31—48.
1958 Status among the Montagnais-Naskapi of Labrador. Ethno-
history 2(3).
1970 The Naskapi band. In Band societies: proceedings of the con-
ference on band organization. David Damas, ed. National Museum
of Canada, Bulletin 228.
MACKAY, DOUGLAS
1966 The Honourable Company (rev. ed.). Toronto: McClelland and
Stewart.
MACNEISH, JUNE HELM
1956 Leadership among the northeastern Athabascans. Anthropolq-
gica 2 : 131—163.
1960 Kin terms of Arctic Drainage Dene: Hare, Slavey, Chipewyan. 489
American Anthropologist 62 : 279—295.
MASON, LEONARD
1967 The swampy Cree: a study in acculturation. Anthropology Pa-
pers of the National Museum of Canada, 13.
PHILLIPS, R. A. J.
1967 Canada’s north. Toronto: Macmillan.
ROGERS, EDWARD S.
1963 The hunting group-hunting territory complex among the Mis-
tassini Indians. National Museum of Canada, Bulletin 195.
1965 Leadership among the Indians of eastern subarctic Canada.
Anthropologica 7 : 263—284.
1966 Subsistence areas of the Cree-Ojibwa of the eastern subarctic:
a preliminary study. National Museum of Canada, Bulletin 204.
pp. 87—118.
1967 The material culture of the Mistassini. National Museum of Ca-
nada, Bulletin 218.
ROGERS, EDWARD S., AND JEAN H. ROGERS
1960 The individual in Mistassini society from birth to death. Natio-
nal Museum of Canada. Bulletin 190.
ROWE, J. S.
1959 Forest regions of Canada. Ottawa: Department of Northern
Affairs and National Resources Forestry Branch, Bulletin 123.
SERVICE, ELMAN
1962 Primitive social organization. New York: Random House.
SLOBODIN, RICHARD
1966 Metis of the Mackenzie District. Ottawa: Canadian Research
Centre for Anthropology, Saint-Paul University.
SPECK, FRANK G.
1931 Montagnais-Naskapi bands_ and early Eskimo distribution in
the Labrador Peninsula. American Anthropologist 33: 557—600.
STRONG, W. D.
1929 Cross-cousin marriage and the culture of the northeastern
Algonkians. American Anthropologist 31 : 277—88.
THWAITES, R. G„ ED
1906 The Jesuit relations and allied documents. Cleveland: The Bur-
row Brothers Company, vol. 7.
THWAITES, R. G., ED.
1934 Peter Fidler’s journal of a journey with the Chepawyans or
Northern Indians, to the Slave Lake, and to the east and west of
the Slave River, in 1791 and 2. Fpronto: Champlain Society'
21 •; 495—-555.
490 VAN STONE, JAMES W.
1963 Changing patterns of Indian trapping in the Canadian subarc-
tic, Arctic 16(3): 159—174.
Глава 11
ABLON, JOAN
1964 Relocated American Indians in the San Francisco Bay Area:
social interaction and Indian identity. Human Organization
24 : 296—304.
AKWASASNE NOTES
Published ten times a year at Rooseveltown, New York, beginning
in 1968.
AMERICAN INDIAN CHICAGO CONFERENCE
1961 Declaration of Indian purpose. Chicago: University of Chicago,
Department of Anthropology.
ATKINSON, BROOKS
1961 Proposed dam that would violate treaty with the Seneca poses
moral question. The New York Times, April 21.
BARNETT, HOMER G„ et al.
1954 Acculturation: an exploratory formulation — the social science
research council summer seminar on acculturation, 1953. American
Anthropologist 56:973—1002.
Bureau of Indian Affairs, U. S. Department of the Interior.
1965a American Indians and the federal government.
1965b Answers to questions about American Indians.
1966 News release. January 19.
CAHN, EDGAR S„ ED.
1969 Our brother’s keeper: The Indian in white America. Washington,
D. C.: New Community Press.
CARDINAL, HAROLD
1969 The unjust society — The tragedy of Canada’s Indians. Edmon-
ton, Canada: M. G. Hurtig.
CLIFTON, JAMES A.
1968 Factional conflict and the Indian community: the prairie Pota-
watomi case. In The American Indian today. S. Levine and N. Lu-
rie, eds. Deland, Fla.: Everett/Edwards. pp. 115—132.
DELORIA, VINE, JR.
1969 Custer died for your sins. New York: Macmillan.
DOBYNS, HENRY F.
1968 Therapeutic experience of responsible democracy. In The Ameri-
can Indian today. S. Levine and N. Lurie, eds. Deland, Fla.: Eve-
rett/Edwards. pp. 171—186.
DOZIER, EDWARD P. 491
1961 Rio Grande Pueblos. In Perspectives in American Indian Cultu-
re Change. Edward H. Spicer, ed. Chicago: University of Chicago
Press, pp. 94—186.
DRUCKER, PHILIP
1965 Cultures of the North Pacific coast. San Francisco: Chandler.
DUNSTAN, WILLIAM
1963 Canadian Indians today. [Reprinted from Canadian Geographical
Journal. December. Available on request from Office of Indian
Affairs, Ottawa, Canada.]
FEY, HAROLD E„ AND D’ARCY MCNICKLE
1959 Indians and other Americans. New York: Harper & Row.
FISCHER, ANN
1968 History and current status of the Houma Indians. In The Ame-
rican Indian today. S. Levine and N. Lurie, eds. Deland, Fla.: Eve-
rett/Edwards. pp. 133—148.
FRIEDL, ERNESTINE
1956 Persistence in Chippewa culture and personality. American
Anthropologist 58 : 814—825.
IGLAUER, EDITH
1966 The new people. New York: Doubleday.
INDIAN VOICES
1965 Talequah, Okla. August.
KAPPLER, CHARLES J„ COMP. AND ED.
1904 Indian affairs, laws and treaties, Vol. II. Treaties. Washington,
D.C.
KUPFERER, HARRIET J.
1968 The isolated eastern Cherokee. In The American Indian today.
S. Levine and N. Lurie, eds. Deland, Fla.: Everett/Edwards. pp. 87—
98.
LESSER, ALEXANDER
1961 Education and the future of tribalism in the United States: the
case of the American Indian. The Social Science Review 35: 1—9.
LEVINE, STUART
1965 The Indian as American: some observations from the editor’s
notebook. Midcontinent American Studies Journal 6 : 3—22.
LEVINE, STUART, AND NANCY O. LURIE, EDS.
1968 The American Indian today. DelancT. Fla.: Everett/Edwards.
LURIE, NANCY OESTREICH
1957 The Indian Claims Commission Act. The Annals of the American
Academy of Political and Social Science 311 : 56—70,
492 1959 Indian cultural adjustment to European civilization. In Seven-
teenth Century America. Essays in Colonial History James M. Smith,
ed. Chapel Hill: University of North Carolina Press, pp. 36—60.
1961 The voice of the American Indian: report on the American In-
dian Chicago conference. Current Anthropology 2 : 478—500.
1965 An American Indian renascense? Midcontinent American Studies
Journal 6 : 25—50.
1966 The lady from Boston and the Omaha Indians. The American
West 3 : 31—33, 81—85.
1969 Wisconsin, a natural laboratory for North American Indian stu-
dies. Wisconsin Magazine of History. December.
1971 As others see us [forthcoming]. New University Thought.
MACANDREW, CRAIG, AND ROBERT EDGERTON
1969 Drunken comportment, a social explanation. Chicago: Aldine.
MARSHALL, JOHN
1831 The Cherokee nation v. the state of Georgia. U. S. Supreme Court
Reports, 5 Peters 15—18.
1832 Samuel A. Worcester v. the state of Georgia. U. S. Supreme Court
Reports, 6 Peters 559—561.
MCNICKLE, D’ARCY
1966 The Indian tests the mainstream. The Nation. Sept. 26. pp. 273 —
279.
(MERIAM) BROOKINGS INSTITUTION
1928 The problem of Indian administration: report on a survey made
at the request of the honorable Hubert Work, secretary of the inte-
rior. Survey Staff: Lewis Meriam, technical director. Baltimore, Md.:
The Johns Flopkins University Press.
MILLER. FRANK C.
1967 Humor in a Chippewa tribal council. Ethnology 6(3): 272—293.
NATIONAL INDIAN YOUTH COUNCIL
1965 American Aborigine 4 : 1.
OFFICE OF INDIAN AFFAIRS, OTTAWA, CANADA
1964 The Canadian Indian. (Pamphlet.)
1966 Indian Affairs, Facts and Figures. (Pamphlet.)
PITTOCK, BARRIE
1965 First impressions of Maori —Pakeha (white New Zealanders)
relations. Indian Voices. June. pp. 14—16.
PROVINSE, JOHN
1965 Letter to the editor. Human Organization 24: 185—187.
PROVINSE, JOHN, et al.
1954 The American Indian in transition. American Anthropologist
56 : 387-394
RACHLIN, CAROL К. 493
1968 Tight shoe night: Oklahoma Indians today. In The American
Indian today. S. Levine and N. Lurie, eds. Deland, Fla.: Everett/Ed-
wards.
ROYCE, CHARLES C„ AND CYRUS THOMAS
1896—1897 Indian land cessions in the United States, Bureau of Ame-
rican Ethnology 18(2). Annual Report.
SAHLINS, MARSHALL D„ AND ELMAN R. SERVICE, EDS.
1960 Evolution and culture. Ann Arbor: The University of Michigan
Press
SLOTKIN, J. SYDNEY
1956 The Peyote religion: a study in Indian-white relations. Glencoe:
Free Press.
STEINER, STAN
1968 The new Indians. New York: Harper & Row.
STERN, THEODORE
1965 The Klamath tribe — a people and their reservation. Seattle: Uni-
versity of Washington Press.
TASK FORCE ON INDIAN AFFAIRS, et al.
1962 Implementing change through government. Human Organization
21 : 125—136.
THOMAS, ROBERT K.
1968 Pan-Indianism. In The American Indian today. S. Levine and
N. Lurie, eds. Deland, Fla: Everett/Edwards. pp. 77—86.
TURNER, KATHERINE C.
1951 Red man calling on the great white father. Norman, Okla.: The
University of Oklahoma Press.
UNDERHILL, RUTH M.
1953 Red man’s America. Chicago: University of Chicago Press.
VERDET, PAUL
1961 Unpublished summary report on urban Indians, distributed in
mimeograph copy at the American Indian Chicago Conference.
WALKER, DEWARD, JR.
1968 Conflict and schisms in Nez Perce acculturation. Pullman:
Washington State University Press.
WALLACE, ANTHONY
1956 Revitalization movements. American Anthropologist 58: 264—281.
WAX, ROSALIE H„ AND ROBERT THOMAS
1961 American Indians and white people. Phylon 22 : 305—317.
494 WAX, ROSALIE H., AND MURRAY WAX
1968 Indian education for what? In The American Indian today. S. Le-
vine and N. Lurie, eds. Deland, Fla.: Everett/Edwards pp: 163—170.
WILSON, EDMUND
1959 Apologies to the Iroquois. New York: Random House.
WITT, SHIRLEY HILL
1968 Nationalistic trends among American Indians. In The American
Indian today. S. Levine and N. Lurie, eds. Deland, Fla.: Everett/Ed-
wards. pp. 53—76.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие.............................................. 5
Введение.................................................. 7
Глава 1. Прибрежные алгонкины— народ первых рубежей.
Т. Дж. К. Брассер (перевод В. В. Гордеева) . . 31
Глава 2. Из криков в семиполы. Уильям К. Стартеван
(перевод В. В. Гордеева)................................66
Глава 3. Ирокезы в истории. Уильям Н. Фентон (перевод
В. В. Гордеева).........................................109
Глава 4. Племя чиппева с севера Великих озер: очерк со-
циополитических перемен. Гарольд Хикерсон (пе-
ревод В. В. Гордеева)...................................157
Глава 5. Индейцы степей: их преемственность в истории и
индеанизм. Джейн Велтфиш (перевод А. И. Вино-
градова) ......................................... ..... 193
Глава 6. Американский Юго-Запад. Эдвард П. Дожье (пе-
ревод А. Н. Виноградова)................................220
Глава 7. Индейцы юта и пайюта на южной окраине Боль-
шого Бассейна. Марвин К. Оплер (перевод
О. И. Омельченко).......................................253
Глава 8. Калифорния Джеймс Д. Даунс (перевод
А. Н. Шпиковской)......................................286
Глава 9. Индейцы северо-западного побережья Северной
Америки, (тлинкиты). Ю П. Аверкиева.....................318
Глава 10. Охотничьи племена субарктической Канады.
Джунь Хелм и Элеонора Бурке Ликок (перевод
М. А. Богуславской).....................................361
Глава 11 Современное положение американских индейцев.
Нэнси Острия Лури (перевод В. А. Соболева) . 398
Литература...............................................457
североамериканские индейцы
Редактор И. М Максимова
Художник В. М. Мирошниченко
Художественный редактор А. Д С у и м а
Технический редактор В. П. Ш и ц
Корректор Н. И. Ш а р г а н о в а
Сдано в набор 10.09.76. Подписано в печать 24.05.78. Формат
бумаги 84Х1081/з2. Бумага типографская № 1. Гарнитура лите-
ратурная. Высокая печать. Усл. печ. л. 26,04. Уч.-изд. л. 27,39.
Тираж 15000 экз. Заказ 357. Цена 2 р. 10 к. Изд. № 21735.
Издательство «Прогресс» Государственного комитета
Совета Министров СССР по делам издательств,
полиграфии и книжной торговли.
Москва, Г-17, Зубовский бульвар, 17
Ордена Трудового Красного. Знамени
Ленинградская типография № 2
имени Евгении Соколовой Союзполиграфпрома
при Государственном комитете Совета Министров СССР
по делам издательств, полиграфии и книжной торговли
198052, Ленинград, Л'52, Измайловский проспект, 29.