Режим строжайшей экономии в расходовании сырья является важнь* у ловием успешного наполнения пятилетки в 4 года. Передовые предпри .гая нашей Родины широко развернули движение за экономию каждою' килограмма металла, угля, бумаги, пряжи и других видов сырья. Бережливость стала законом всех рабочих на этих предприятиях.
Мастер завода „Красный пролетарий*' т.’Кругло» предложил использовать металлические отходы, получающиеся при испытании станков.
Только на этом завод сэкономит до конца пятилетка 48 тонн металла,- А из этого количества металла можно сделать 25 тракторов „Универсал-2**, Знатный кузнец автозавода имени Сталина т. Ушкалов изменил конструкцию штампа для коленчатого вала. Это дало возможность сэкономить на каждом таком валу около 1,5 килограмма металла. Только за счет этого автозавод сэкономит сотни тонн металла, что позволит дать еще тысячи коленчатых валов для автомашин.
Молодые рабочие, включаясь я общенародное движение з» экономию сырья, должны помнить, что из каждого сбереженного килограмма:
. . . меди можно изготовить более )00 метров электрического провода. Этого количества достаточно для оборудования 2-х квартир (1).
. . . углеродистой стали можно изготовить около 1(ХЮ вингов диаметром от 5 до 10 миллиметров (2).
. . . нержавеющей стали можно сделать набор хирургического инструмента (3).
. . . олова можно изготовить белой жести на 1000 консервных банок (4).
. . . шерсти можно связать 3 красивых кофточки
. . . бумажной макулатуры (старые тетради, обрывки бумаги) можно выпустить хорошей бумаги на 30-40 газет (6).
. . , специальной хромистой стали можно изготовить более 100 шарикоподшипников тля точных приборов О.
иолшс
№6 ИЮНЬ 1948
АДРЕС РЕДАКЦИИ:
Москва, Рождественка, 4, тел. К 5-30-61
Год издания 18-й
Рис. В. БУРАВЛЕВА
£G Х^ЕЛЬНИЦКИИ успели откачать воду из *-* горных выработок, затопленных во время «хозяйничанья» немцев в Донбассе, как начальнику шахты сказали в обкоме партии, что уголь нужно дать как можно скорее и гораздо больше, чем полагалось по плану.
Но как это сделать? Опытных шахтеров мало (Донбасс тогда лишь недавно освободили от немцев), врубовая машина всего одна, вагонеток для откатки угля нехватает...
Да, это было, казалось, совершенно невозможно.
— Что бы ты сделал на моем месте, Иваненко? — спросил начальник шахты машиниста врубовой машины. — Что?
— Надо цикловать лаву...
Начальйик шахты прекрасно знал, что это значит: добывать уголь по циклу. Врубовая машина должна очень быстро подрубить угольный пласт, навалоотбойщики — убрать уголь. И опять в уголь врезается врубовка... И все это строго ритмично, по часам и минутам. Если удастся организовать работу таким образом, врубовая машина покажет наибольшую производительность — время ее вынужденных простоев будет наименьшим. И тогда шахта сможет выдавать много угля.
Машинист должен был начать. Если он выдержит быстрый темп, это наполовину решит успех дела.
Казалось, главное — в темпе!
Но беда подстерегала начальника шахты в другом месте. Когда он вместе с Иваненко спускался в шахту, он думал только об одном — темп врубовки! — и упустил другое. И это «другое» вмешалось в дело в самый критический момент и спутало карты. ,
Вот как все это произошло.
ПОДЗЕМНАЯ МАШИНА
<ЛНИ сидели в лаве перед пластом '->угля и соображали, как лучше пустить врубовку. Лава — пространство между двумя подземными галлерея-ми — штреками, прорезающими угольный пласт. Уголь выбирают в лаве между этими штреками. Так как пласты угля в Донбассе обычно наклонены, — один штрек оказывается выше второго. Добытый уголь доставляют под уклон в нижний штрек; верхний — вентиляционный: по нему из шахты выводится на поверхность испорченный воздух.
Что же надо было сделать Иваненко?
Люди под землей научились использовать одну из самых могущественных сил природы — силу тяжести.
Представьте, что вы стоите у подножия крутого холма. Вам надо отвоевать у него несколько метров горизонтальной площади. С чего начать? Взобраться наверх и выбрасывать
грунт лопату за лопатой, пока не доберетесь до основания холма? Тяжелый, неблагодарный труд,
А нельзя ли использовать
какое-нибудь природное условие?
Грунт, как и всякое тело на Земле, имеет вес. Его мы и привлечем себе в союзники. Мы не будем взбираться наверх, а начнем копать снизу: вдоль всей длины стены сделаем подкоп. И тогда всю массу земли, расположенную выше,, легко обрушить, а затем убрать|
Так же поступают и горняки, добывая уголь. Только «подкоп» — подбойку — они производят не лопатой, а врубовой машиной. С ее помощью в нижней части угольного пласта прорезается узкая глубокая щель и уголь как бы повисает, держась лишь силой сцепления с расположенными над ним породами. Его легко обрушить: на помощь шахтерам приходит собственный вес угля.
Итак, машинисту предстояло сделать щель на всем протяжении лавы — и сделать это быстро.
Щель, решавшую сейчас, казалось, успех всего дела, должна была прорезать замечательная машина. По форме она напоминает приплюснутое тело крота, действует как пила, а по весу почти не уступает среднему грузовику — две тонны.
Двигаясь по лаве, врубовая машина прорубает в нижней части угольного пласта щель. Пласт как бы нависает над этой щелыр, и теперь его легко обрушить.
ВРУБОВАЯ МАШИНА
Врубовая машина с помощью особого режущего приспособления — бара — прорезает в угле паз, подобно тому как фреза в станке выбирает узкую выемку в обрабатываемой детали. Но фрезерный станок неподвижно закреплен на фундаменте, а врубовка медленно ползет в лаве вдоль пласта, сама себя подтягивая на стальном тросе особой лебедкой, помещенной в теле машины.
МЯГКИЕ «ПАЧКИ»
НЕТ спора — в лаве была прекрасная машина. Но для того чтобы решить задачу, поставленную перед собой людьми, спустившимися сейчас в шахту, — прорубить щель как можно быстрее и работать по циклу, — нужно было использовать еще кое-что помимо машины. Иваненко должен был привлечь на свою сторону в качестве помощника саму природу — такова особенность работы машиниста врубовой машины.
Моряки парусного судна стараются уловить силу ветра, лыжники пользуются способностью снега уменьшать трение, планеристы — восходящими токами воздуха.
Иваненко собирался воспользоваться одним свойством строения угольного пласта, чтобы ускорить работу.
Это — интересное свойство; оно связано с происхождением угольных пластов.
Много миллионов лет назад на месте нынешних угольных бассейнов плескались волны теплых морей. Климат тогда был жарким и влажным. Моря мелели, заболачивались. На болотах вырастали пышные заросли громадных папоротников, хвощей, плаунов и других деревьев. Все это богатое растительное царство росло и существовало за счет химических веществ почвы и воздуха. Зеленые растения использовали энергию Солнца для превращения неорганических веществ в органические. Накопив за свой век солнечную энергию, растения умирали. На дне болот остатки растений крошились, спрессовывались, подвергались действию бактерий, происходило обугливание — растительные остатки теряли значительную часть химических ве-
50 тысяч вагонов угля смогут дать дополнительно шахтеры в 1950 году, если снизить зольность угля всего на
1 процент.
Перед конструкторами всегда стоит одна и та же задача: как расположить все детали, из какого материала их сделать, чтобы машина занимала как можно меньше места. Для конструкторов подземного горного оборудования эта задача — одна из самых важных, пожалуй даже важнейшая. Ведь угольный пласт имеет часто очень небольшую толщину, или, как говорят горняки, мощность. Высота пространства, где должна работать врубовая машина, часто едва достигает полуметра. Попробуйте поместить в этом пространстве сложный механизм такого же веса, как грузовик!
И вот все детали врубовой машины инженеры расположили одну за другой. В передней — ведущей — части разместили барабан, наматывающий трос при движении машины. В средней части установили электромотор и контроллер для пуска этого двигателя. Третья часть машины — режу-
щая — расположена сзади. От нее перпендикулярно в сторону отходит «рука» машины — бар. Это рама, в которой на зубчатых колесах, как в велосипеде, движется режущая цепь. В каждое звено ее вставлены острые зубки, которые и режут уголь. Машина имеет высоту всего около 30 сан тиметров и ширину 70 сантиметров. Бар достигает длины двух метров. Почти на все это расстояние он врезается в пласт угля и, двигаясь, пропиливает в нем щель — подрубает уголь.
Все три части врубовки легко отделяются друг от друга. В случае необходимости срочно отремонтировать машину, от нее целиком отделяют поврежденный агрегат и быстро заменяют его другим, исправным.
Эта машина проделала длинный и извилистый путь развития, прежде чем стать такой, какой мы ее знаем сегодня. В конце первого десятилетия нынешнего века на одной из шахт Донбасса появилась первая врубовая машина. Она была похожа на современную врубовку так же мало, как самолет Блерио на наши «лавочкины» или «ильюшины». То было громоздкое, неуклюжее сооружение, подрезавшее уголь зубчатым диском на глубину менее метра.
В 1929—1930 годах Горловский завод выпустил первую советскую
врубовку «ДТ» (донецкая тяжелая). С этой поры и началось победное шествие врубовой машины по шахтам
сперва Донбасса, а затем и других
угольных бассейнов. Завод выпускал наплавка —
все новые и новые типы, пока не пришел к широко распространенной сей-
Ществ, входивших в их состав, в то время как почти весь углерод оставался. Образовывался торф. Под воздействием внутреннего тепла Земли и давления вышележащих слоев, под действием особых бактерий торф прессовался, спекался, обугливался — превращался в каменный уголь. А на поверхности Земли, там, где некогда
тя
час конструкции «ГТК.» — ЗМ (Горловская желая канатная).
Ф
Работу урезания во врубовой машине выполняют зубки режущей цепи. Потому-то этой маленькой детали машинист всегда уделяет очень много внимания. От ударов об уголь зубки затупляются, и машинист всегда следит за их состоянием, чтобы во-время заменить затупившиеся новыми, острыми.
Мягкие угли режутся стальными зубками. Но для твердых углей или же таких, в которых встречаются включения других твердых минералов, например колчедана, стальные зубки ставить невыгодно — они быстро затупляются. Такие зубки надо часто заменять, а это требует остановок машины.
Поэтому в последние годы стали применять стальные зубки, оправленные твердыми сплавами, например сталинитом.
Стальное тело зубка
придает ему вязкость — способность не ломаться при ударах — и пр91-
ность, а сталинитовая
твердость
и большое сопротивление истиранию.
высился лес, уже снова бушевали воды нового моря... Так повторялось несколько раз.
И вот теперь, копая шахту, мы встречаем несколько слоев угля вперемежку со слоями других горных пород. Но и внутри пласта сам уголь состоит, как говорят горняки, из «пачек» — угольных слоев, заметно
Ihl 11 I1!
отличающихся друг от друга своей твердостью. Происхождение пачек понятно, если вспомнить, что уголь образовался из ряда напластований погибающих растений.
Вот это-то свойство угольного пласта — слоистость его строения — и
надо было использовать машинисту, прежде чем начать работу. Иваненко
ВЗРЫВ В УПРЯЖКЕ
Для обрушения подрубленного угля взрывом в забое пробуривают скважины — шпуры. В них помещают определенные порции взрывчатых веществ и затем забивают глиной, песком, породой или какой-нибудь другой забойкой.
После этого заряд в шпуре взрывают. Газы, образующиеся вследствие разложения взрывчатого вещества, под действием высокой температуры взрыва расширяются и производят нужную нам работу. Они дробят породу и отрывают куски ее от забоя.
Как же человек управляет взрывом? Если шпур пробурить перпендикулярно плоскости забоя, то заряд произведет самую незначительную работу: почти все его усилие будет направлено на то, чтобы выбросить забойку и немного раздробить и уплотнить горную породу вокруг шпура.
Но инженеры придумали другой способ расположения шпуров, при котором взрыв отрывает горную породу. Для этого шпуры бурят наклонно, под углом к плоскости забоя. Теперь газам не остается ничего, кроме того, как оторвать, отколоть породу. Если же пробурить несколько таких наклонных шпуров, то результат взрыва будет во много раз больше.
Когда надо оторвать как можно больше породы, в центре забоя пробуривают несколько сходящихся в
конце шпуров, заряды в которых взрываются в первую очередь. Все последующие шпуры взрываются уже тогда, когда есть новая обнаженная поверхность после первого взрыва.
Так действуют во время самой трудной работы — проходки новых горных выработок в твердых породах.
Пока идет уборка взорванной по-, роды, другие работы в забое приоста-\ навливаются. И тогда горняки задумались:
«А нельзя ли и во время уборки породы вести бурение?» Казалось — нельзя Выброшенная взрывом порода не дает возможности подступиться к забою до тех пор, пока ее не уберут. Но ведь люди научились управлять взрывами, изменять их силу и направление. И шахтеры предложили на некоторых породах производить взрывы с отбрасыванием породы.
Для этого нижние заряды в забое it сильнее, чем верхние, и взрывают
их чуть позже, чем верхние. Тогда средние шпуры при взрыве делают вруб, то есть создают дополнительную обнаженную поверхность. верхние шпуры отрывают породу от забоя, а нижние — отбрасывают ее в сторону.
Теперь порода после взрыва ложится не у самой груди забоя, а несколько поодаль, и ее уборка не мешает бурильщикам начать новый цикл бурения шпуров.
внимательно всмотрелся в срез угля. Если выбрать наименее твердую пачку, в ней быстрее можно прорубить щель, а темпы сейчас решали.
Но не так-то просто было выбрать нужную пачку. Сидя перед пластом угля в лаве, Иваненко испытывал
противоречивые чувства. Конечно, в мягкой пачке он быстрее выполнит
свою задачу. Но если мягкая пачка окажется вверху, тогда по ней итти невыгодно — останется слишком много земника. то есть нижних непод-рубленных слоев угля, прилегающих к «пустым» породам. Впоследствии его придется разрыхлять взрывами, и при этом много пустой породы неминуемо смешается с углем, повысив его зольность. Каждый лишний процент зольности резко снижает качество драгоценного топлива. Обычно в угле содержится 10—20 процентов негорючей породы. Этот процент и называется зольностью.
По плану послевоенной пятилетки, в 1950 году должно быть добыто 250 миллионов тонн угля. Если зольность снизить всего на один процент, гтрана получит дополнительно 2,5 миллиона тонн угля — 2,5 тысячи двадцативагонных поездов.
В получении этого дополнительного топлива большую роль могут сыграть машинисты врубовых машин, если они научатся правильно выбирать слой угля, по которому надо вести подрубку.
Человек под землей решил сложную задачу по-государственному: он собрался вести подрубку угля по наименее твердой пачке из тех, что ближе всего лежали к почве лавы. Иваненко подложил под врубовку балки, доски и, тем самым подняв машину на нужную высоту, повел бар по выбранной им пачке.
СОЮЗ С ОПАСНОЙ СИЛОЙ
LI О даже правильно выбрав пачку 1 1 из тех, что лежали не особенно высоко от «пола» лавы, Иваненко вскоре понял, что срок, поставленный перед ним начальником шахты, выдержать очень трудно. Надо ускорить подрубку щели.
Это можно было сделать. Но для этого следовало использовать на первый взгляд опасную силу — давление верхних пластов земли, ту силу, с которой в шахтах приходится бороться с помощью различно устроенных креплений, подпирающих нависшую над лавой земную толщу.
Многие десятки миллионов лет отделяют нас ог времени, когда шло
Многотонная тяжесть горных пород
разрыхляет угольный пласт и выжимает его в забой.
образование угольных пластов. За это время на нашей планете не раз происходили гигантские катастрофы: землетрясения, взрывы, извержения. Земная кора меняла свое строение: горы проваливались, на их месте образовывались глубокие впадины, а со дна морей поднимались высокие хребты. Понятно, что и пласты угля давно уже перестали лежать горизонтально. Местами они поднялись, а местами опустились глубоко в недра земли.
Часто пласты угля оказываются так глубоко, что испытывают значительное давление от веса находящихся над ними горных пород. Правда, на пласт давит не весь столб пород, расположенных вверху. Часть этого давления уравновешивается в вышележащих слоях грунта. Но все же давление очень велико и измеряется десятками тонн.
Пока пласт полезного ископаемого лежит в спокойном состоянии, все силы, действующие на него, в том числе и сила тяжести вышележацЩх пород, находятся в равновесии. Но как только мы начинаем отбивать уголь и отправлять его на поверхность земли, это равновесие нарушается: горные породы стремятся притти в движение, чтобы заполнить пустоту выработанного пространства.
Что же происходит с пласт ж угля?
Сверху на него давит многотонная тяжесть горных пород. Снизу и с трех сторон он испытывает противодавление почвы. Лишь забой является единственным направлением, куда он может свободно двигаться, сдавленный отовсюду.
Вот тогда и происходит явление, называемое отжимом угля. Окружающие породы, если, конечно, они более тверды, чем уголь, сами выжимают его забой, разрыхляют.
Чтобы воспользоваться этим явлением, Иваненко приказал подчиненному крепильщику отнести стойки, поддерживающие кровлю выработки, на 30—40 сантиметров от груди забоя. Тогда породы будут давить главным образом уже не на стойки, а на уголь. Пласт начнет крошиться, размягчаться. Этого только и ждет машинист: в размягченном угле мож-'но быстрее прорубить щель.
Чтобы лучше использовать собственный вес угольного пласта, искусный машинист располагает забой параллельно трещиноватости угля, или, как говорят, по кливажу (кливаж — это естественные микроскопические трещины). Тогда уголь легче скалывается.
ВЕТЕР ПОД ЗЕМЛЕЙ
ВСЕ эти приемы работы намного ускорили движение врубовой машины. Но в то же время близилась и непредусмотренная начальником шахты неприятная развязка. Эта досадная неожиданность, подстерегавшая людей, зависела от количества подрубленного угля, накопившегося в шахте.
Его должно было оказаться очень много, даже больше, чем предполагал
В некоторых шахтах на тонну добытого угля выделяется до 30 кубических метров газа. Чтобы шахтеры могли свободно дышать при тяжелой работе, мощные вентиляционные установки подают до 1500 литров свежего воздуха в минуту на каждого человека, находящегося в шахте.
вначале начальник шахты, потому что машинист прорубал щель сказочно быстро.
Дело происходило в так называемой длинной лаве, нижний коренной и верхний вентиляционный штреки которой прорезали угольный пласт на значительном расстоянии друг от друга.
У каменного угля часто есть спутник — газ метан. Он может причинить горнякам немало неприятностей, если его не удалять своевременно. В некоторых шахтах на тонну добытого угля выделяется 30 кубических метров газа. За сутки в крупной шахте появляется более 75 тысяч кубометров газа; с ним надо вести борьбу.
Спуститесь в шахту, и здесь, глубоко под землей, вы неожиданно обнаружите ветер.
Откуда ветер под землей?
Это искусственный ветер. Его создают мощные вентиляционные устройства.
На поверхности земли мы защищаемся от ветра, а в недрах нарочно создаем его. Оказывается, без этого ветра в шахте нельзя работать. Он необходим, чтобы подать туда достаточно свежего воздуха для дыхания людей и для понижения температуры в лаве, так как с углублением в землю температура возрастает.
В длинных лавах врубовая машина работает намного производительней, чем в коротких. Ее приходится реже спускать вниз после каждого «рейса» вдоль пласта угля для его подрубки, так как таких «рейсов» в длинной лаве становится меньше, а продолжительность каждого из них возрастает.
Мы дышим воздухом, в котором примерно 21 процент кислорода. Когда мы выдыхаем воздух из легких, в нем кислорода остается зсего 17 процентов. Зато теперь появ ляется другой газ — 4 процента углекислоты.
Воздух такого состава негоден для дыхания. Если про должительно находиться в нем, человек задыхается,
а лампы гаснут. До советским законам, в шахту надо каждую минуту подавать на одного рабочего не менее 1500 литров све жего воздуха.
На крупной шахте № 17—17-бис треста «Рутченковуголь» в Донбассе вентиляторы подают в шахту за смену более полутора миллионов кубометров воздуха. Этим воздухом можно было бы наполнить шар диаметром в 140 метров.
Но «подземный ветер» необходим также еще и для того, чтобы выдуть из шахты газ.
Источником газа является обна женная поверхность угля — каждая угольная крупинка, даже пылинка Но число их непрерывно растет по мере подрубки пласта. И наука в течение долгих лет утверждала, что чем больше в лаве угля, тем больше должно выделяться газа. А поэтому в длинных лавах, где обнаженная поверхность угля очень велика, работать нельзя из-за невозможности подать в шахту огромное количество воздуха, необходимое для того, что бы избавиться от образующейся в та кой лаве пыли — источника газа.
Но стахановцы стремились удлинить лавы — они не хотели тратить лишнее время на спуск врубовой машины, после того как она проде
Лала щель вдоль всего забоя, и на ее установку для нового «рейса» вдоль пласта. Эти предварительные работы отнимают очень много времени, и чем реже переставлять врубовку, тем больше останется времени для подрубки угля.
Иваненко также работал в длинной лаве, и обнаженная поверхность угля там была велика. Но не опасность взрыва газа подстерегала машиниста и его начальника шахты.
Донецкие машинисты доказали на опыте, что работа в длинных лазах так же безопасна, как и в коротких. Больше того, они нашли, что в длинных лавах газа даже меньше.
Опыт, казалось, вступил в противоречие с наукой.
Тогда ученые пересмотрели свои теории, расчеты, и оказалось, что машинисты правы. Ведь в длинных лавах и вентиляционного воздуха больше. Если длину лавы увеличить вдвое, то во столько же раз возрастет и приток воздуха. А количество пыли из-под бара останется тем же, что и в короткой лаве. Обнаженная поверхность пласта хоть и увеличится, но решающей роли в общем притоке газа не сыграет.
Так машинисты сделали свой существенный вклад в горную науку. И сейчас, например, на сильно газовой шахте № 5—7 треста «Донбассан-трацит» длина лавы достигает 320 метров, а раньше там считали предельной длиной 150 метров. Один из лучших врубмашинистов Донбасса Антон Иванович Очепира, уже выполнивший свое пятилетнее задание на орденоносной шахте № 27 треста «Снежнянантрацит». работает в лаве длиною 240 метров. Большая протяженность лавы — один из решающих «секретов» его успеха.
Итак, газ не сыграл никакой роли в том случае, о котором мы здесь рассказываем, так же как и в сотнях других.
И все же длинная лав'а и присутствие в ней большого количества подрубленного угля привели к неожиданному повороту событий, который произошел на шахте, где работал Иваненко.
НЕЗРИМЫЕ НИТИ
1_1АКОНЕЦ щель была прорезана * ' на всем протяжении лавы. Теперь машинист врубовой машины на время уступил место другим членам коллектива — в шахту спустились взрывники и навалоотбойщики. Предстояло взорвать подрубленный уголь и выдать его на поверхность. И вот здесь-то события приняли неожиданный оборот.
Работать по циклу — это значит работать ритмично. Машинист сделал свое дело во-время. Также в строго определенный срок должны были выполнить работу по уборке угля.
Но добытого угля оказалось очень много — лава была длинной, машинист работал умело и успел подрубить уголь на всем протяжении лавы в установленный срок. И когда всю эту массу угля обрушили, оказалось, что навалоотбойщики — обычная по
Каменный уголь — ценнейшее сырье для химической промышленности. Краски, лекарства, удобрения и другие химикалии, необходимые нам, изготовляются из угля.
числу людей бригада — не справятся со своим делом в отведенные для этого часы.
Но этого мало. Обычно подававшееся под уголь количество вагонеток также оказалось недостаточным. Нехватило электровозов. Затор получался и при погрузке вагонеток в клеть подъемной машины. Вдруг выяснилось, что обычно существовавший на шахте порядок работы стал теперь непригодным. В лаве оказалось слишком много угля, и это привело к неожиданному результату: шахта словно захлебнулась тем количеством угля, которое было сейчас добыто. Думая только о том, как увеличить темп прорубки щели в угольном пласте, начальник шахты упустил из виду остальное.
...Страна требовала угля. Уголь — хлеб промышленности, источник тепловой, электрической, химической энергии. Уголь приводит в движение машины. В металлургических печах он превращает руду в металл.
Химическая промышленность знает уголь как один из основных видов сырья. Когда из него выжигают кокс, необходимый для металлургии, то в качестве побочных продуктов получают высококалорийный горючий газ, аммиачную воду, идущую для приготовления сульфата аммония — ценного удобрения, и каменноугольную смолу. Она содержит около 300 соединений: бензол, фенол, толуол, нафталин и другие, которые служат исходным сырьем для получения нескольких тысяч важнейших веществ.
При воспалении легких врач прописывает больному сульфидин. Сырье для этого лекарства, как и для многих других, получено из угля. Анилин вместе со множеством других веществ, изготовленных из составных частей каменноугольной смолы, дают нам несколько тысяч всевозможных красок. В состав чудесно пахнущих духов входят ароматические эссенции — это, в конечном счете, тоже уголь. Многие широко распространенные в нашем быту пластические массы изготовлены из продуктов перегонки каменноугольной смолы...
Страна требовала угля, и шахта во что бы то ни стало должна была выдавать его как можно больше.
И вот началась перестройка всей работы. В штреки спустили дополнительные вагонетки, исправили все узкоколейные пути, устранив возможность случайной аварии, улучшили погрузку вагонеток в клеть и разгрузку угля на поверхности, отремонтировали конвейеры... Словно невидимые нити связали машиниста врубовой машины с шахтным транспортом, с электриками, механиками, подземными рабочими, разгружающими уголь из вагонеток. Один человек как бы потянул за собой разом все звенья сложного организма шахты.
Стало ясно, что машинист врубовой машины — подлинный организатор работы под землей. Он должен много знать, быть не только механиком, но и немного геологом; он должен обладать смелостью, решительностью, способностью к быстрому расчету.
И недаром прославленному машинисту Донбасса Герасиму Запорожцу присвоено звание лауреата Сталинской премии. Это почетное звание присваивается только выдающимся новаторам производства.
* * *
В последние годы появились усовершенствованные врубовые машины, горные комбайны, угольные струги. Сейчас существуют машины, подрезающие угольный пласт не в одной, а в нескольких плоскостях. Работа на них требует от машиниста больших знаний.
Но пока шахтерская врубовка остается основным механизмом горняков, проверенным в различных условиях и безотказно действующим при хорошем уходе за ним.
Вот почему горняки так любят своего верного помощника, вот почему машинисты врубовых машин так гордятся своей почетной профессией. Передовые машинисты за месяц дают в среднем 12—13 тысяч тонн угля. Лауреат Сталинской премии Герасим Запорожец добывал до 14 тысяч тонн угля в месяц, его ученик Антон Очепира — 14 200 тонн.
Известный в Донбассе машинист врубовки Филипп Иванович Кононы-хин в марте закончил выполнение своего пятилетнего задания и сейчас добывает уголь сверх плана. Он опередил время и живет сейчас уже в 1951 году.
С. ВЛАДИМИРОВ
Рис. Е. ХОМЗЕ
сковать даже летучие пески, остановить наступление дюн и барханов. А если высадить ивы по склонам оврагов, то овраги перестанут увеличиваться в размерах и портить поля.
Это дерево нередко сажают возле дорог для защиты их от снега, используют для озеленения городов. Любят иву и пчеловоды: она зацветает
Г1ЕСКОЛБКО лет назад советские лесоводы были заня-О ты, на первый взгляд, довольно необычным делом: они обмеряли не ценные пихтовые или сосновые леса, не заро-
сли дикой груши или орешника, а огромные пространства, занятые порослью ивы. Зачем это было нужно? Кому
интересно знать, сколько тысяч, гектаров ивовых лесов существует на Украине, в Белоруссии и в других советских республиках?
Но это еще не самое странное. С недавнего времени у нас стали разводить ивовые плантации. Видимо, ива —
ранней весной, а изголодавшиеся за зиму пчелы собирают на ней первый взяток.
Этим не исчерпывается значение ивы в народном хозяйстве.
Кора, которую получают при обдирании ивовых прутьев, служит для изготовления дубильных веществ, необходимых для обработки кожи.
Древесину ивы иногда применяют на бумажных фабриках.
Вот почему ученые-лесоводы и были заняты обмером ивовых зарослей. Оказалось, что таких зарослей в нашей стране сотни тысяч гектаров.
это дерево с гибкими прутьями — обладает какими-то важными свойствами, о которых не все из нас знают.
И это действительно так.
Из ивовых прутьев делают мебель, корзинки для грибов и ягод, кольца на лыжные палки. Из ивовых пру-
Но ивы существует много сортов. Не везде растут те, что нужнее всего для нас. Кроме того, в диких зарослях с гектара можно нарезать гораздо меньше прутьев, чем
тьев изготовляют тару для упаковки стекла, фарфоровых изделий, плодов. Корзинки из ивовых прутьев можно
с гектара, занятого искусственными насаждениями ивы. По этой причине советский ученый Сукачев занялся вы-
ведением новых лучших сортов ивы, и во многих местах у нас уже появились ивовые плантации. Скоро, вероятно,
встретить в Астрахани — здесь в них перевозят рыбу. Из таких же прутьев изготовляют огромные корзинки для перевозки кокса. Тысячи ивовых корзин ежегодно отправляют в Донбасс.
Советское правительство уделяет большое внимание разведению цитрусовых деревьев — апельсинов, лимонов, мандаринов и других — на юге нашей страны. В 1947—1948 годах только в Грузии будет собрано не меньше 600 миллионов мандаринов, апельсинов и лимонов, и большую часть этих плодов уложат в корзины из ивовых прутьев.
Но и это еще не все.
Ивы легко укореняются черенками. Если воткнуть черенок ивы в песчаную почву, на которой вырастет далеко не всякое дерево, то черенок быстро даст побеги и во все стороны от него под землей побегут многочисленные корни. Мощная корневая система ивы способна
это дерево станет таким же куль-
г> НОМЕРЕ третьем нашего журна-ла напечатан рассказ-загадка.
Герой его, Омнигаров, человек который всегда опаздывает, открывает то, что уже давно открыто.
Описанное им огромное пресное море — «Святое море», как называют его местные жители — действительно существует, но открыто оно, конечно, не им. Это — озеро Байкал.
Удивительные особенности Байкала описаны героем -нашего рассказа верно, но они давно уже перестали быть тайной: современная наука разгадала все эти загадки и дала им объяснения.
По количеству воды Байкал — самое большое пресноводное озеро в мире. Из-за огромного объема воды оно и замерзает очень поздно (лишь
в январе) и очень медленно очищается ото льда. Поэтому озеро почти все лето сохраняет низкую температуру воды.
Сотни рек и ручьев втекают в Байкал, но сток у него — только один. Некогда даже предполагали, что озеро соединено с океаном подземным тоннелем. Но теперь точно установлено, что весь излишек воды уносит река Ангара — недаром ее течение так быстро, что она не замерзает даже в самые суровые зимы.
Большая глубина озера Байкал объясняется его происхождением. Академик Обручев, изучавший его, считает, что котловина озера, как говорят ученые, сбросового характера; она образовалась в результате резкого оседания участка зем
ной коры в очень отдаленные времена.
Глубокой древностью озера объясняется также своеобразие его растительных и животных обитателей.
Три четверти представителей фауны и флоры Байкала чужды Восточной Сибири. Кроме того, многие из них имеют очень большое сходство с морскими. Это заставляло раньше предполагать, что они проникли в Байкал извне, например по рекам или по фантастическому подземному тоннелю. Но академик Берг установил, что за миллионы лет они выработались в самом озере.
Еще одна загадка содержится в названии озера — Байкал. Оно неизвестно местным жителям, бурят-монголам, которые называют озеро «Далай Нор» — «Святое море». Название «Байкал» — тюркского происхождения. Повидимому, так называл озеро народ, некогда населявший его берега и ныне исчезнувший.
Таким образом, разгадка рассказа состоит в том, что друзья Омнига-рова, желая над ним подшутить, отвезли его в «таинственном» самолете на озеро Байкал.
КИРИЛЛ АНДРЕЕВ	Рис. Л. СМЕХОВА
ПОСЕТИТЕЛЬ ВСЕМИРНОЙ ВЫСТАВКИ
С октября 1881 года перед гигантским зданием Дворца промышленности в Париже, где помещалась Первая Всемирная электротехническая выставка, появился странный экипаж.
Маленький, словно детский, вагончик, звеня, и подпрыгивая. тащил за собой тяжелую линейку, на которой спиной друг к другу сидело два десятка пассажиров. Куч€р, или, вернее, машинист, этой моторной тележки сидел на ней верхом и с победоносным видом ворочал огромное рулевое колесо, похожее на корабельный штурвал.
Посетители Всемирной выставки уже привыкли к виду первого в мире электрического трамвая, соединявшего Дворец промышленности с центром города — площадью Согласия. Поэтому не сам экипаж привлек всеобщее внимание, а его пассажиры, вернее — один из них.
Это был человек средних лет, одетый в длинный черный сюртук и высокую шелковую шляпу. Кончик ослепительно белого платка, высовывавшийся из кармана, только подчеркивал строгость его безукоризненного костюма. Незнакомец держался очень прямо, и взгляд его серых глаз был серьезен, пожалуй даже суров.
— Наверное, это отставной военный, может быть даже знаменитый генерал, — заметил один из зрителей. — Видите ленточку ордена Почетного легиона у него в петлице?
— Нет, — возразил другой парижанин, видимо завсегдатай выставки. — Взгляните лучше на его золотой жетон: это значок участника первого международного электротехнического конгресса, который закрывается сегодня. Наверное, это ученый с мировым именем — ведь недаром он награжден французским орденом!
Медленным шагом, не глядя на любопытных, незнакомец обходил выставку. Мир электрических машин и аппаратов не казался ему фантастическим сном, как иному праздному посетителю. Нет, в этих экспонатах он видел облик завтрашнего дня...
...Генераторы электрического тока теснились вдоль южной стены дворца. Они приводили в движение бесчисленные механизмы, восхищавшие и изумлявшие зрителей. В центральном зале, посередине большого бассейна, стоял высокий маяк, и электрическая лодочка плавала вокруг него. Небольшая модель аэростата, снабженная аккумуляторами, плавно поднималась и опускалась с помощью электричества. Работали электроплуги, электроводокачки и электрифицированные станки. На видном месте красовался «прибор для сверления подземных галлерей». Посетители могли узнавать время по электрическим часам, тэнцовать под звуки электрического фортепиано «ме-лограф» и при помощи специальных наушников слушать певцов, выступающих в Большой Опере, за несколько километров от выставки. У маленькой будки теснились любопытные, жаждущие «поговорить через проволоку», а в другом углу желающие могли осмотреть целую «квартиру будущего» — с электрическим освещением, телефоном, электрокамином и даже... электрическим утюгом.
Начало темнеть, когда участники всемирного конгресса собрались в зале заседаний. Их осаждали журналисты, газетные художники и просто любопытные. Строгое, пожалуй даже суровое, выражение лица незнакомца в черном сюртуке не смутило одного расторопного американ ского репортера.
— Скажите, какую страну вы представляете? — спросил он, вынимая блокнот. — Вы беседовали с сэром Вильямсом ТомсонохМ по-английски, и, клянусь, ваш ан глийский язык превосходен! Затем подошли Кирхгоф и Гельмгольц — вы встретили их, как старых друзей, и заговорили с ними на их родном языке. По-французски же вы говорите, как парижанин.
— Я делегат России, — сухо Сказал незнакомец.
— Русский? О, это очень интересно. Разрешите это записать: выходец из страны снегов любуется миром будущего, созданныхм гением Эдисона.
Незнакомец хотел ответить, но в это мгновение словно беззвучный взрыв потряс все здание, и целый ливень огня обрушился на выставку. Засияли ряды и гирлянды ламп, вспыхнули бесчисленные люстры, ослепительным, нестерпимым блеском загорелись дуговые фонари, и высокий маяк завертелся, бросая вокруг снопы цветных лучей. Это было целое море света. Света было больше, чем во всем остальном Париже, с его восковыми, сальными и стеариновыми свечами, новомодными керосиновыми лампами и газовыми фонарями — почти полмиллиона электрических свечей.
— Взгляните сюда, — сказал русский ученый, поворачивая лицо к окну, где дрожало и колебалось огромное электрическое зарево, словно раздуваемое сильным ветром. — Взгляните сюда, посмотрите на эту бурю огней! Нет, не Эдисон вызвал ее к жизни. Парижане гораздо справедливее: они называют электричество северным, или русским, светом! Вольтова дуга, как вы ее называете, впервые загорелась в лаборатории русского академика Петрова — задолго до того, как ее увидели английские ученые. Русский изобретатель Лодыгин создал первую в мире электрическую лампу накаливания, и русский инженер Яблочков первый осветил многие столицы мира своей электрической свечой!
— Разрешите записать это, — сказал репортер. — Наши читатели очень заинтересуются успехами русских на Всемирной выставке...
— Не стоит, — прервал его ученый, — это уже записано в книге истории! — Голос его звучал почти гневно. — Еще до моего рождения по Неве плавала электрическая моторная лодка, построенная русским академиком Якоби, и первая в мире линия электрического телеграфа соединяла Зимний дворец со зданием Министерства путей сообщения... Вы сказали: Международная выставка. Да, это показ народам всего мира наших работ. В России родилась гальванопластика; у нас были построены первые электрические мины, русский Чиколев первый построил электрический привод к станку, и русский инженер Лачинов первый предложил передавать электричество высокого напряжения на далекие расстояния...
- Разрешите записать ваши слова, — сказал репортер, — наши читатели, вероятно, заинтересуются успехами русских на Всемирной выставке. — Не стоит, — прервал его ученый, — это уже записано в книге истории.
Американец хотел что-то сказать, но в этот момент настойчиво прозвенел колокольчик и хлынувшая толпа разделила говоривших.
... На трибуну поднялся восьмидесятилетний академик Дюма, седовласый и величественный. На его памяти произошли все великие открытия в области электричества, и теперь ему, старейшему участнику, выпала честь подвести итоги работы конгресса.
—• Греческая мифология, — сказал Дюма, — подчинила ветер, воду и огонь второстепенным божествам. И толыко молнию вручила богу богов — Зевсу.
И вот — прошли века и тысячелетия, человек с помощью науки овладел не только ветром, водой и огнем. Он делает еще одно усилие — и вырывает молнию из рук Зевса! Боги обезоружены.
Мы вступаем в великий век электричества...
Последним на трибуну поднялся делегат России — невысокий человек в черном сюртуке, державшийся необыкновенно прямо. Голос председателя потонул в громе приветственных аплодисментов, и почти никто не расслышал, как он представлял оратора.
— От имени делегатов конгресса слово имеет профессор Столетов.
Но оратор не нуждался в рекомендации. Делегаты хорошо знали Александра Григорьевича Столетова. Он был одним из тех, кто открыл человечеству дверь в новый век электричества; он своими замечательными исследованиями помог разгадать таинственную связь между магнитными и электрическими явлениями, он своими трудами расширил русскую физику и вписал новые блестящие страницы в мировую науку...
ПРОЙДЕННЫЙ ПУТЬ
ДАЛЕКО не вое делегаты знали жизненный путь Столетова. Но он хорошо помнил тот далекий день, когда двадцать пять лет назад семнадцатилетний провинциальный юноша, окончивший с золотой медалью Влади
мирскую гимназию, с несколькими рублями в кармане вошел в двери Московского университета.
Жадно раскрыв глаза, смотрел он по сторонам. Перед ним был тот храм науки, о котором он мечтал уже несколько лет. Здесь, думалось ему, раскроются перед ним сокровенные тайны.
С первых же дней молодой студент с головой погрузился в науку. Даже любимая им музыка была на время заброшена. Поселившись в самом университете, как его пенсионер (пенсионерами назывались в то время студенты, получавшие стипендию), Столетов почти не выходил в город. Он был беден, но отказывался от платных уро|ков, чтобы это не отразилось на занятиях. Его время было распределено между физической аудиторией и физическим кабинетом Московского университета.
Мало кто любил физическую аудиторию, темную, мрачную, вытянутую в длину, со скрипучим, уходившим в пыльную высь помостом... Кабинет был не менее пыльным, но Столетов мог часами простаивать в узком проходе между четырехугольной решеткой, ограждающей середину комнаты, и шкафами, выстроившимися у стены, разглядывая электрофоры — старинные электрические машины трения — и размышляя над словами крупнейшего физика того времени Вильяма Томсона: «Скажите мне, что такое электричество, и я объясню все остальное».
Что же такое электричество? Оно сотрясает мускулы животных и человека и даже у мертвой лягушки заставляет дергаться лапки. Оно разлагает воду на кислород и водород, добела раскаляет металлическую проволоку, порождает ослепительно светящуюся элект^че-скую дугу, рождает гигантские молнии, и беззвучно полыхает в ночном небе холодным северным сиянием...
Что же такое электричество? Университетские лекции не давали ответа на этот вопрос. Профессор!а толковали о «стеклянном» и «смоляном» электричестве, насчитывали множество так называемых «электрических жидкостей» — электричество трения, атмосферное, гальваническое, животное... и не находили между ними связи. Быть может, тайна электричества скрывается где-то здесь, совсем рядом, думал Столетов, но ее нельзя вычитать в старых книгах. А на демонстрационном столе физического кабинета лаборант в тысячный раз проделывал все те же несложные опыты, не изменяющиеся много лет.
Немудрено поэтому, что появление в университете молодого профессора физики Любимова было большим событием.	] ,
Лекции Любимова скорее походили на фантастический театральный спектакль, чем на строгие научные доклады. То и дело служители закрывали ставни аудитории, в темноте вспыхивали и гасли разлетающиеся веером цветные огни, звучала таинственная музыка, на экране качались огромные тени маятников, позванивали пружины загадочных аппаратов, между -которыми лишь изредка мелькала фигура профессора.
Первое время Столетову казалось, что перед ним вот-вот раскроются самые сокровенные тайны природы, но впечатление это было непродолжительным.
Он очень скоро понял, что все дорогостоящие аппараты профессора Любимова — лишь увеличенные и усовершенствованные школьные приборы. Он был не в лаборатории ученого, но присутствовал на выступлении умного и талантливого фбкусника.
Лекции профессора Любимова были блестящи, но в его руках наука с удивительной легкостью становилась чем-то очень далеким от жизни и от современности, сборником курьезов и анекдотов. А студентам оставалось только одно: восхищаться стройностью здания науки и прилежно изучать то, что сделано другими, некогда не мечтая самим пройти по их следам.
Нет, Столетов не был согласен с профессором! Он хорошо знал, что здание грандиозного дворца электричества еще не построено, что только закладывается его фундамент отдельными работниками, разбросанными по всему миру. И он сам хотел стать в их ряды, хотел не только изучать, но и творить науку...
Двадцати одного года Столетов, блистательно окончив Московский университет со званием кандидата, был оставлен при кафедре для подготовки к профессорскому званию.
ТАЙНЫ МАГНЕТИЗМА
D феврале 1866 года в Московском университете D появилось объявление о том, что «сторонний преподаватель» Александр Григорьевич Столетов начнет чтение курса математической физики.
— Курс математики — это понятно, — говорили студенты, — курс физики — тоже. Но что такое математическая физика?
Первая же лекция нового преподавателя, который еще не защитил диссертации и потому числился «сторонним преподавателем», поразила студентов. Совсем молодой человек (ему не исполнилось еще двадцати семи лет), он производил приятное впечатление своей спокойной уверенностью, уменьем держаться. Великолепный оратор, он удивительно легко находил примеры из самых разных областей науки и жизни. Лекции его были ясны и точны, строги и в то же время блестящи.
Скоро студенты стали подражать его размеренной походке, сдержанным жестам, уменью владеть собой. Но никто не знал, какая бездна страстного и упрямого труда была вложена в его замечательные лекции.
Блестящий лектор, воспламеняющий сердца студентов, был в то же время великим тружеником. Он часто говорил студентам: «Напряженный труд и работа над собой могут развить способность глубокого и точного мышления». Все его лекции, казавшиеся вдохновенными импровизациями, были рождены во время бессонных ночей, написаны заранее. Их легкость и непринужденность достигались тяжелым трудом, изящество — длительной шлифовкой каждой фразы.
Но лекции были только одной из сторон деятельности Столетова. Его мощный ум рвался к творческой работе в любимой области, к исследованиям таинственной страны электричества.
«Физическая наука в ее идеальном виде является сочетанием творческой мысли с экспериментальным искусством». Эти замечательные слова Александра Григорьевича Столетова как бы лучом прожектора освещают нам его первую большую научную работу, ставшую его докторской диссертацией: «Исследование о функции намагничивания мягкого железа».
Физики уже давно занимались электромагнитными явлениями. Было известно, что электрический ток отклоняет магнитную стрелку, что токи в соседних проводниках оказывают друг на друга магнитное действие, что при помощи электричества мягкое железо и сталь можно превратить в магнит. Была решена и главная задача: превращение механической работы в электрический ток. И все же подлинно научной теории процесса намагничивания мягкого железа не существовало.
Множество искуснейших экспериментаторов занималось этим вопросом, но никто не мог притти к определенным выводам. Ученые брали для своих опытов образцы железа самой разнообразной формы. Образцы эти объединяло то, что они были магнитами и, следовательно, как магнитная стрелка, имели два конца — северный и южный. И вот наличие этих концов и затемняло вею картину — ведь магнитные свойства железа у полюсов резко отличаются от свойств образца в целом, и поэтому образцы разной формы давали совершенно различные результаты!
Это был тупик, из которого не было выхода: ведь не может же существовать магнит без полюсов, образец без концов! И предшественники Столетова приходили в отчаяние, снова и снова повторяя опыты, заранее обреченные на неудачу.
Столетов избрал для исследования этот вопрос не только потому, что он имел огромное теоретическое значение. Для него важна была и его связь с практикой. Ведь магнит — сердце каждой электрической машины, и не имея теории, изобретатели бродили как во тьме, наощупь отыскивая размеры и форму электрических машин, не умея заранее предсказать их свойства.
«С одной стороны, изучение его может внести свет в наши догадки о сущности молекулярного процесса, который мы называем магнитным состоянием тела, — писал Столетов, — С другой стороны, изучение функции намагничивания железа может иметь практическую важность при устройстве и употреблении как электромагнитных двигателей, так и тех магнито-электрических
машин нового рода, в которых временное намагничивание железа играет главную роль. Знание свойств железа относительно временного Намагничивания так же необходимо, как необходимо знакомство со свойствами пара для теории паровых машин».
В чем же состояли опыты Столетова? Железное кольцо, обмотанное проволокой, намагничивалось электрическим током. Кольцо! Вот образец железа, который не имеет концов! Гениально простое решение, которое не приходило в голову ни одному предшественнику Столетова. Но простые, на первый взгляд, опыты Столетова требовали многочисленных и очень сложных измерений многих величин. А чтобы связать эти величины математическими формулами, установить зависимость одних от других, требовалась такая точность измерений, какую многие ученые того времени не могли даже себе представить!
Вопрос был настолько продуман Столетовым заранее, что он смог провести все сложнейшие эксперименты в течение одного лета. В результате этих точнейших исследований ученым было установлено, что магнитная восприимчивость, или, как он ее называл, «функция намагничивания железа», сначала возрастает, доходя до определенного предела, а затем начинает падать, приближаясь к нулю, которого, однако, никогда не достигает. Зависимость эту Столетов выразил простой и ясной математической формулой.
Это был результат чрезвычайной важности и для теоретической физики и для практики. Своей работой Столетов заложил основы научной электротехники, сразу заняв ведущее положение в мировой науке.
«СТОЛЕТОВСКАЯ ШКОЛА»
Д ЛЕКСАНДР Григорьевич защитил докторскую дис-1 сертацию и тридцати трех лет получил звание профессора. Свою деятельность в Московском университете он начал с организации первой в России физической лаборатории. В то время в Западной Европе физические лаборатории только начали появляться. Столетов лично видел, как знаменитые ученые Кирхгоф и Гельмгольц, вместе со своими ассистентами, лаборантами и учениками, ютились под одной крышей в весьма скромном здании под пышной вывеской «Дворец природы». Не менее трудно было организовать лабораторию в Москве. Несколько лет потратил Столетов на то, чтобы получить и оборудовать пять светлых комнат в бывшем ректорском особняке. Постепенно был проведен газ, устроены каменные постаменты для приборов, организована специальная оптическая комната, оборудована подсобная мастерская. Лаборатория была огромным вкладом в русскую науку.
Столетов, как профессор и заведующий лабораторией, получил маленькую Квартиру в библиотечном корпусе университета — в том самом помещении, где он когда-то жил юным студентом, но отныне его настоящим домом стали тихие и уютные лабораторные комнаты. Здесь он провел свою вторую большую работу.
Неоднократно ученые высказывали мысль о том, что природа световых и электромагнитных явлений одинакова. Но это утверждение могло быть доказано лишь решающим опытом. И вот за этот труднейший эксперимент взялся Столетов.
Величина скорости света была уже измерена очень точно. Но какова скорость распространения электромагнитного процесса? Мгновенно ли возникает магнитное поле вокруг проводника? Мгновенно ли оно достигает своей наибольшей величины?
Все это были вопросы, относящиеся к той новой области физики, которая для большинства ученых того времени была «книгой за семью печатями». Измерения «величины V», как условно именовали скорость электромагнитного процесса, были очень сложны и доступны далеко не каждой даже первоклассной лаборатории. Но Столетова не остановили трудности.
Почти десять лет производил он кропотливые и тщательные измерения, зато созданный им метод был принят во всем мире как наиболее точный и надежный. Применяя свой метод, Столетов определил наконец «величину V» — скорость электромагнитного процесса. Он нашел, что она заключается в пределах от 298 тысяч до 300 тысяч километров в секунду, то есть фактически равна скорости света в пустоте. А отсюда с несомнен-
Первая же лекция нового преподавателя поразила студентов.
ностью следует, что свет есть одно из электромагнитных явлений.
Одного этого открытия было достаточно, чтобы прославить имя Столетова во всем мире. Но для самого ученого эти исследования были лишь подготовкой к решению основной задачи его жизни.
К самому порогу тайны электричества Столетов подошел лишь в конце жизни, после тридцати лет, заполненных огромным, созидательным трудом. Он читал лекции, выступал с докладами, руководил физическим отделением Общества любителей естествознания, консультировал устройство электрического освещения в Москве, писал учебники, участвовал в съездах и конгрессах, строил новую, великолепную физическую аудиторию в университете, мечтал о создании физического института.
Александр Григорьевич всю свою жизнь отдавал работе. Единственным развлечением, которое он себе позволял, была музыка; отдыхом его были путешествия. Каждое лето он уезжал в Крым, на Кавказ или за границу и бродил по горам или живописным местностям в полном одиночестве. Сдержанный, пожалуй даже замкнутый, он относился к людям очень строго. И тем не менее его обаяние было так велико, что очень скоро вокруг него образовалась целая группа людей, которую называли «столетовский кружок».
Каждую неделю на квартире Столетова собирались его друзья: любимые ученики — Николай Егорович Жуковский и Николай Алексеевич Умов, молодые профессора — механик Слудский, астроном Бредихин, математики Цингер и Шапошников. Заходил его друг Климент Аркадьевич Тимирязев.
Что влекло всех этих людей к Столетову? Для них он был не только блестящим профессором, любимым учителем. крупным ученым. Они видели в Столетове основателя нового раздела в науке, человека, стоящего на пороге физики будущего.
— Мало-помалу открылся новый и удивительный мир явлений, долго бывший как бы под спудом, — говорил Александр Григорьевич. — Это вся физика будущего в ее окончательном объединении... Все заставляет думать, что теории света и теплоты были только подготовительной работой для будущей механики электромагнитных процессов и войдут в нее, как часть...
Выступление на Всемирной Парижской выставке как бы завершило целый этап работы Столетова. Мир завтрашнего дня, который он видел в своем воображении, был создан в значительной степени его трудами. Человечество уже вступило в век электричества.
ПОБЕДА НАД СВЕТОМ
О ЕТРЯНОЙ двигатель, будь то обыкновенная мельни; О ца или сложный крылатый механизм наших дней, водяное колесо или водяная турбина, паровая машина, нефтяной или бензиновый мотор, — всех их движет энергия Солнца. Ведь это солнечное тепло нагрело и привело в движение атмосферный воздух; создав ветер,
солнечные лучи подняли к облакам пары воды, падающие дождем на землю и реками текущие с гор к морю; это солнечная энергия, на время уснувшая, оживает в горящем угле, который некогда был могучим деревом!
Но ветряной, водяной, тепловой двигатели — все они в наши дни лишь слуги электрического генератора. Энергия Солнца, превращенная генератором в электрический ток, бежит по проволоке. И где-то далеко, быть может за много сотен километров, вспыхивает электрическая лампочка в доме, загораются на улице фонари, добела раскаляются угли ослепительной дуги в прожекторах и маяках.
Электрический свет загорается от прикосновения к кнопке, от простого поворота выключателя, от замыкания рубильника. Но долог путь превращения солнечного света в электричество и слишком малую долю этого живого света мы умеем использовать. Ливень солнечных лучей, обрушивающийся на один метр земной поверхности, обладает мощностью в полторы лошадиных силы. О. если бы собрать то богатство, что падает в светлые дни на кровлю каждого дома, на крыши большого города, на бесплодные поверхности пустынь, солончаков и морей!..
Свет и электричество — вот два явления природы, которые так занимали ум Столетова, всю жизнь искавшего связи между ними. «Нельзя ли лучом вызвать электрический процесс, нельзя ли электрическим процессом создать луч или подобие луча?» — думал он. Это не было мечтой об электрическом свете — проблема электрического освещения была уже давно разрешена Лодыгиным и Яблочковым. Нет, Столетов мечтал о большем: его влекла к себе могучая звезда — Солнце. «От этого очага, — писал он, — далеко оставляющего за собой все его земные подражания, льется в пространство непрерывный поток лучистого тепла, поток энергии в форме работы волн эфира, идущих вперед и вперед и подновляемых новыми толчками из центра...»
Превратить свет в электричество! Вот мечта, владевшая теперь всеми помыслами великого ученого.
Столетов был еще не стар: ему шел пятидесятый год, но силы были уже не те. Силы... Но какой мерой можно было измерить великолепный взрыв творческой энергии, внезапно охватившей гениального физика в этот решающий год его жизни!
Лаборатория, созданная Александром Григорьевичем, жила многообразной научной жизнью: в ней работали студенты, завершали свои исследования молодые ученые, проводили эксперименты профессора — ученики Столетова, приезжавшие со всех концов страны. И удивительная скромность Александра Григорьевича не позволила ему отнимать у кого-либо место и нарушать сложившийся порядок. Вся серия его гениальных работ о превращении света в электричество была проведена в маленькой комнатке при физическом кабинете, совсем не приспособленной для точных опытов.
Чтобы избежать сотрясения приборов, Столетов работал по ночам и в праздничные дни. В тишине и одиночестве, как опытный разведчик, за которым следует целая армия, он по каким-то неуловимым для других приметам прокладывал путь в страну фотоэлектрических явлений, где сталкиваются свет и электричество, страну, которую ему предстояло не только открыть, но и завоевать.
Что знал об этих явлениях Столетов? Что было исходным пунктом его исследований?
Между двумя металлическими шариками, заряженными электричеством, при достаточно большой величине зарядов и определенном расстоянии проскакивает искра. Если уменьшить заряды или увеличить расстояние между шариками, искра не возникнет. Но стоит только осветить шарики ультрафиолетовыми лучами, и положение меняется: искра рождается при меньших зарядах и при большем расстоянии.
Вот, пожалуй, и все, что было известно науке того времени о фотоэлектрических явлениях. Но гений Столетова в этом непонятном и, казалось бы, малозначащем явлении увидел гигантское будущее «актиноэлектрических явлений». Он назвал их так от греческого слова «актис» — луч, свет.
Для своих опытов Столетов сконструировал прибор, состоящий из двух дисков, установленных параллельно.
Один диск был сделан из тонкой металлической сетки, натянутой на круглое кольцо, другой — представлял сплошную металлическую пластинку. Присоединяя к дискам полюса электрической батареи, Столетов превращал их в «воздушный конденсатор», в котором электрические заряды сосредотачивались на внутренних поверхностях пластинок: положительный — на одном, отрицательный — на другом диске.
Стрелка чувствительного прибора — гальванометра, включенного в цепь, — стояла на нуле. Это показывало, что воздушная прослойка не позволяет электрическому току проходить между пластинками. Но равновесие сохранялось лишь до тех пор, пока в действие не вступал свет.
Ослепительные лучи электрической дуги, падая на поверхность пластинки, словно магически оживляли гальванометр. Его стрелка начинала двигаться, указывая на появление в цепи тока. Но не только это было удивительно: каждый шаг исследователя рождал целый фейерверк головоломных загадок.
Столетов освещал сплошной диск с противоположной стороны, сквозь сетку второго диска. Он повторял этот опыт многократно, изменяя расположение полюсов. Но совершенно непонятные результаты даже его, такого опытного экспериментатора, приводили в недоумение.
Если сплошной диск был заряжен отрицательно, то при освещении в цепи появлялся ток.
Если он нес положительный заряд, — обнаружить ток было почти невозможно.
Тогда исследователь разводил диски на большое расстояние и измерял их заряд. Затем он присоединял их к противоположным полюсам батареи и опять определял их заряд. Потом включал электрическую дугу, и снова целый ряд загадочных записей появлялся в лабораторном журнале.
Почему диск, заряженный отрицательно, теряет свой
заряд при освещении, в то время как положительный заряд при тех же условиях остается неизменным? С другой стороны, почему пластинка, не имеющая никакого заряда, под действием света заряжается положительно?
Что играет здесь решающую роль: сила света, величина заряда, материал, из которого сделаны пластинки?
Но все это было лишь началом длительной войны с природой, битвой с применением повторных атак, нападений с тыла и военных хитростей. Это была долгая осада одной из самых неприступных крепостей страны электричества.
Исследователь покрывал диски водой и чистил венской известью, наносил на них копоть и красил анилиновыми красками. Он многократно повторял каждый опыт, с огромной точностью измерял все величины, стараясь учесть все возможные ошибки. Быть может, свет дуги непостоянен? Ведь электричество еще не подведено к лаборатории, и источником электроэнергии Столетову служит старенькая динамомашина, приводимая в движение двухтактным газовым двигателем. Быть может, ход двигателя неравномерен? Или сдает машина? Или угли в фонаре обгорают неодинаково? Или это какое-то нарушающее все расчеты загадочное «утомление» дисков, когда они после нескольких минут работы реагируют на свет гораздо слабее?
Наконец, исследования были закончены. Ученый подытожил их. Вот что у него получилось.
Под действием света разряжается только отрицательный заряд.
Разряжающим действием обладают лучи с очень короткой длиной волны, обладающие самой высокой энергией.
Чувствительность к разряжающему действию обнаруживается даже при самом кратковременном освещении.
Каждую неделю на квартире Столетова собирались его друзья. За столом сидят профессора: Умов, Соколов, Столетов, Усагин, Жуковский. Стоят: Лебедев, Бредихин, Голицын, Тимирязев.
Под действием света актиноэлектрический ток, как его называл ученый, возникает мгновенно. (Наибольшее запаздывание Столетову не удалось измерить, а измерял он с точностью до одной тысячной секунды.)
Актиноэлектрическое действие, как называл его Столетов, или фотоэлектрический эффект, как его именуют сейчас, усиливается с повышением температуры дисков.
Что же все это значит? Что происходит с веществом при действии света? Наука не могла еще ответить на этот вопрос. Но для самого Столетова было ясно, что он вплотную подошел к разгадке не только фотоэлектрического эффекта, но и основной тайны: природы света и природы электричества.
В сообщении Столетова был небольшой раздел, где он говорил о том, что при известных условиях освещения ток появляется и без батареи, что металлические диски превращаются в «настоящий гальванический элемент, в котором роль жидкости играет газовая среда».
Два слова Столетова, словно гигантская вспышка, освещают все его опыты. «Распыление электричества» — называет он это явление. По существу это первый в мире опыт, доказывающий сложность строения атома, открывающий атомистическое (то есть прерывистое) строение самого электричества. Остается только дать название мельчайшей частице электричества — атому электричества. Через несколько лет это будет, сделано, его назовут электроном.
Теперь, спустя „полоска, мы хорошо знаем механизм фотоэффекта. Лучи Света, несущие энергию, поглощаясь поверхностью Металла, вырывают из его вещества электроны, которыё вылетают в окружающую среду. Так рождается электропроводность воздуха и газов. При этом незаряженная пластинка, теряя отрицательные электроны, заряжается положительно, а заряженная отрицательно — теряет свой заряд.
А появление электрического тока без батареи?
На языке современной техники крохотный прибор, изобретенный Столетовым, мы называем фотоэлементом. В нем свет непосредственно превращается в электричество. Это — осуществление самого заветного желания человечества, мечтающего овладеть Солнцем.
ЭТО ЕЩЕ НЕ КОНЕЦ
В 1889 году в Париже открылась Всемирная выставка, посвященная столетней годовщине французской революции. Промышленность мира, чудеса техники, плоды человеческого гения и труда были собраны в сотнях фанерных дворцов на громадной территории. И высоко над старыми парижскими кровлями, над улицами и площадями древнего,города, в которых еще жила память о славных днях революции, как чудовищный маяк, поднималась неправдоподобно легдая, почти прозрачная Эйфелева башня.
Под ее стальной сенью собрался в Париже Второй электротехнический конгресс. Всемирный съезд ученых открыл президент французской республики. По правую руку от нег<у сидел дряхлый патриарх электротехники Вильям Томсон, по левую — общепризнанный мировой ученый, глава всей новой науки об электричестве — Александр Столетов.
Последние годы жизни ученого были наполнены напряженной борьбой. Он сражался с косными титулованными чиновниками царской России, с учеными-реакционерами, добровольно идущими на службу к капитализму, он яростно боролся с философами-идеалистами, пытающимися представить окружающую нас природу как бледный мир 'картин и условных знаков, существующих лишь в нашем уме. Он непримиримо выступал против всего незрелого в науке, что тормозило ее победоносное движение вперед и задерживало ту великую революцию в физике, которую задолго предвидел Столетов.
Планы и проекты теснились в голове ученого, новые проблемы волновали его ум. Силы иссякали, но он чувствовал, что прожил недаром. Его окружала целая школа, его ученики занимали кафедры физики во всех городах страны. Во главе московских физиков стоял его ученик Николай Алексеевич Умов, которому Столетов в
1893 году уступил свою кафедру. В лаборатории работали Петр Николаевич Лебедев, подлинный гений эксперимента, и Борис Борисович Голицын, будущий создатель сейсмографии, науки о землетрясениях. За те сто лет, что протекли со дня смерти гениального Ломоносова до первой лекции Столетова в Московском университете, в России было много крупных физиков: Петров, Якоби, Ленц. Но ни один из них не оставил последователей. Русскую физическую школу основал Александр Григорьевич Столетов.
Это хорошо сознавали и его современники. «Во время московского съезда естествоиспытателей в январе 1894 года, — вспоминал друг Столетова, великий русский ученый Климент Аркадьевич Тимирязев, — Александр Григорьевич проявил особую энергию... Всем, конечно, памятна та овация, которая была устроена Александру Григорьевичу на последнем общем заседании съезда: громадная зала Благородного собрания в течение нескольких минут дрожала от аплодисментов двух тысяч русских ученых, руководившихся единодушным желанием выразить чувства благодарного уважения неутомимому ученому за все, что им было сделано для русской 'науки, для русского просвещения».
...В ночь на 15 мая 1896 года Столетов умер — тихо, точно погрузившись в легкий сон. Он завещал свою библиотеку университетской лаборатории, а себя просил похоронить в родном Владимире.
Для проводов тела великого ученого к месту последнего успокоения были избраны делегаты: от университета — профессор Николай Егорович Жуковский, от лаборатории — великий физик Петр Николаевич Лебедев.
Всю дорогу Петр Николаевич вспоминал свое недавнее свидание с покойным другом. «Последний раз я его видел за день перед кончиной. Он был настолько слаб, что попытался, но уже не мог протянуть мне руки — воспаленье распространилось на левое легкое, и силы изменили ему; тем не менее он заставил меня рассказать о моих занятиях за последний день и навел разговор на свою любимую тему о газовых разрядах. Он сам говорил мало, но потом оживился и слабым, чуть слышным голосом с большими перерывами стал говорить о значении подобных исследований.
Прощаясь со мною, он слабо пожал мне руку и чуть слышно добавил: «Советую заняться этими вопросами — они очень интересны и очень важны». Это были последние слова, которые я от него слышал...»
Ну, что ж, жизнь кончилась, и можно было бы поставить точку. Но нет, это еще не конец: идеи Столетова живы и в наши дни. Они бессмертны.
...Фонари на улицах большого города автоматически зажигаются с наступлением темноты и гаснут с рассветом. Ими управляет чудесный фотоэлемент.
Умные приборы следят за температурой печей во время плавки металла, бракуют окраску продукции, ведут счет готовых изделий, «читают чертежи» и управляют автоматическими станками, работающими без людей. Все это делают фотоэлементы.
Современные бильдтелеграфия, телевидение, звуковое кино, радиолокация немыслимы без фотоэлементов, без электронных приборов. И весь этот фантастический мир электроники, телемеханики и автоматики вызван к жизни гениальными работами Александра Григорьевича Столетова.
А там, за гранью сегодняшнего дня, возникает лучезарное виденье мира будущего — мира плененной соЛ' печной энергии и покоренного вещества, подвластных воле человека.
На пороге нового века в науке Столетов предвидел революционный переворот в физике, раскрывший нам доступ к самым сокровенным тайнам природы. Именно его исследования фотоэлектрических явлений подготовили открытие электрона, рентгеновых лучей, радиоактивности. На этой основе родились теория квант и теория относительности. И только теперь мы можем понять и оценить пророческие слова, сказанные Столетовым больше пятидесяти лет назад:
«В настоящий момент у физиков одна тема господствует над прочими, одна у всех на языке. Перед нами зреет один из самых величавых синтезов нового времени».

Худ. Л. СМЕХОВ
СилХс
РУССКИЙ СВЕТ ОЗАРЯЛ ПАРИЖ. СТОЛЕТОВ ЛЮБОВАЛСЯ ВЕЛИКОЛЕПНЫМ ЗРЕЛИЩЕМ
Худ. И. ПЕТРОВ
ClUU
ЗА 40-50 СЕКУНД СПИЛИВАЮТ ДЕРЕВО ЛЕСОРУБЫ С ПОМОЩЬЮ ЭЛЕКТРОПИЛЫ
ПАВЕЛ	Рис. Н. ПЕТРОВА
ВОЙЦЕХОВСКИЙ
ЗЕЛЕНЫМ морем раскинулся лес на просторах советской земли от синих гор Прикарпатья и берегов Прибалтики, через горный Урал и просторную Сибирь, до самого Охотского моря.
Совершим путешествие с севера нашей родины к югу. Сначала встретится нам низкорослый притундровый лес с карликовыми березами, ивами. Потом начнется таежная дикая глушь с чашей нетронутых вековых - хвойных деревьев.
Тайга — наша главная «кладовая» лучшей в мире древесины. Пока еще мы не используем целиком ее богатств. Если же собирать весь «урожай» только сибирской тайги, то есть рубить там весь естественный годовой прирост леса, он будет равен одной четвертой части древесины, истребляемой за год в мире!
Строевая сосна, ель, могучий кедр, пихта, лиственница — вот ценные породы деревьев, которые дает нам тайга. Первое место среди хвойных принадлежит лиственнице. Ее древесина прочна, как дуб. По 150—200 лет стоят в Сибири дома, выстроенные из этого дерева. Оно незаменимо и в подводных постройках — при сооружении молов, плотин, мостов.
В средней полосе страны тайга переходит в смешанные и чисто лиственные леса, с березой, дубом, липой...
Ближе к южным степям появляются леса с преобладанием широколиственных пород — ясеня, дуба, клена. Затем — степь, с редкой зеленью, притаившейся в лощинах и балках, поближе к воде.
А там, по самому южному краю нашей земли в горах Кавказа и Средней Азии, вновь тянутся богатые леса, приспособившиеся к многообразию горных природных условий.
Лес на Кавказе насчитывает 300 пород деревьев и кустарников, издревле населяющих долины и горные склоны. Одной сосны здесь шесть видов, дуба — семь, клена — одиннадцать. Знаменитый самшит — твердый, как железо, — орех и другие ценные породы деревьев славятся далеко за пределами Кавказа.
Богат замечательными породами леса советский Дальний Восток. В климате, смягченном теплым дыханием Тихого океана, растут аянская ель и корейский кедр, ценное красное дерево — тисс — и железная береза, с очень крепкой и тяжелой древесиной, могучее пробковое дерево и маньчжурский орех с его узорчатой яркой листвой.
Мы хозяева третьей части всех лесов земного шара. В Соединенных Штатах Америки площадь под лесом в пять раз меньше, чем у нас. В нашей стране в тринадцать раз больше лесов, чем в Швеции, Германии, Франции, Англии, взятых вместе!
ПЯТЬ ТЫСЯЧ ИЗДЕЛИЙ
L/ОГДА на стройке люди заменили дерево кирпичом и бетоном, деревянные части в машинах — сталью и чугуном, торцовую брусчатку мостовь* — асфальтом, дро-
13
Подвесная железная дорога на лесоразработках.
I
свою очередь, можно сделать более 10 тысяч ценных вещей. А из пластмассы, которая тоже вырабатывается из продуктов древесины, можно сделать 20 тысяч предметов.
«Вышла в люди» ель, которая прежде мало ценилась за сучковатость и слабую древесину. Теперь в целлюлозно-бумажной промышленности нет лучшего сырья, чем «баланс» из ели — короткие поленья, очищенные от коры.
Но еще интереснее сложилась судьба лесного кустарника — бересклета бородавчатого. В 1931 году советский ученый профессор Боссе нашел в коре бересклета до ISIS процентов гутты. Бересклет стал давать нам гуттаперчу — сырье, родственное каучуку.
Так лес раскрыл свои сокровенные богатства пытливым советским людям. Многое в наших лесах нам еще предстоит найти. Великий русский естествоиспытатель Иван Владимирович Мичурин не раз говорил об этом.
Сейчас, обстраиваясь после войны, наша страна расходует в четыре раза больше леса, чем старая, отсталая царская Россия. Пять тысяч железнодорожных вагонов везут ежедневно лес на стройку, заводам, колхозам. Среди всех остальных грузов перевозка леса занимает второе место. А на реках он путешествует как хозяин, занимая первое место среди речных грузов.
• ва — каменным углем и природным горючим газом, многим стало казаться, что значение леса в хозяйстве уменьшилось.
На деле получилось не так. Заменив дерево в одном месте, человек нашел для него применение в другом.
Искусственная шерсть, вискозный шелк, бумага, пластмасса, уксусная кислота, спирт, дрожжи, сахар — все это теперь научились делать на наших фабриках и заводах из древесины.
Наша промышленность готовит из дерева до пяти тысяч различных изделий, в том числе фанеру, из которой, в
ЗОЛОТОЙ ЗАПАС
ГТЕСНЫМ богатствам родины придавал огромное значе-"1 ние Владимир Ильич Ленин. Еще в первые годы революции он говорил, что если использовать леса разумно, по разработанному учеными плану, то выручка от них должна «... в ближайшие же годы достигнуть величины нашего золотого запаса». Ленин указывал, что оголенные места необходимо в интересах народа немедленно засадить лесом.
Лес дает народу, кроме древесины, еще и другие, невидимые глазу богатства. Он сберегает влагу полям, охраняет посевы от суховеев, укрепляет горные склоны и сыпучие пески, мешает образованию оврагов и сносу верхнего плодородного слоя земли.
Леса разделены у нас на три группы. В одной — леса, защищающие поля, лесные массивы вокруг городов, в степях, заповедники.
По предложению товарища Сталина, в особую группу выделены все водоохранные леса, которые тянутся вдоль рек в бассейнах Волги, Дона, Днепра, Урала, верхнего течения Западной Двины. В этих лесах деревья рубят
только с целью ухода за насаждениями.
Промышленные рубки производятся в лесах третьей группы, куда входят местности с большими лесными площадями, богатейшие таежные леса.
И всюду, где бы ни производилась рубка, мы заботимся о возобновлении леса? В тесной дружбе с наукой действуют работники нашего лесного хозяйства, начиная от лесничего до рядового лесоруба.
Внизу: «Лесной таран» — бульдозер.

МАШИНЫ В ЛЕСУ
ПОЛмиллионов кубических метров древесины в 1950 го-ZOUflyj то есть в конце четвертой пятилетки, надо нарубить и вывезти из леса.
Представьте на минуту, что весь этот лес сложен на одном складе. Получился бы целый город лесоматериалов в тысячу штабелей, каждый из которых равнялся бы стоэтажному ДОМу1
Столько будет заготовлено за один год. А за всю сталинскую пятилетку из леса будет вывезено 1 миллиард 200 миллионов кубометров лесоматериалов!
Главная часть всего леса, нужного для выполнения пятилетки, будет заготовлена в северных лесах.
Но как быть с людьми? Если работать так, как раньше, когда машин было мало и приходилось многое делать вручную, то придется отрывать от полей и станков очень много рабочих рук. Нужно будет послать в леса 1 миллион 750 тысяч человек! Нельзя так щедро тратить драгоценный для страны труд советских людей.
Партия и правительство нашли правильный выход, решив широко механизировать тяжелый труд лесных рабочих.
В первую очередь надо позаботиться о хороших дорогах. 17 с половиной тысяч километров новых лесных дорог намечено проложить в дремучих чащах Севера, Северо-Запада, Урала. С Челябинского тракторного завода уже пришел в тайгу «лесной таран» — бульдозер. Подобно мощному, тяжелому танку, пробивается он сквозь вековую глушь, круша и корчуя деревья острым стальным ножом. А за ним идут дорожные машины.
По узкоколейным рельсам будут ходить небольшие паровозы «ПТ-4». Кроме них, пойдут и другие, более легкие локомотивы, а также газогенераторные мотовозы. По грунтовым и зимним ледяным дорогам мощные тракторы «С-80» и специальные лесовозные автомобили повезут тяжелые кряжи на лесные склады и к сплавным рекам. На реках сплоточные машины свяжут бревна в пучки, а катера отбуксируют древесину к месту сплотки.
На прицепе новых грузовых автомашин уже идут в леса маленькие передвижные электрические станции. На лесосеках «передвижки» раскидывают длинные щупальцы — провода, чтобы питать током сразу 4—5 электрических пил.
Электропила — остроумное изобретение. В ствол дерева врезается «бесконечная» лента, звенья-зубья которой похожи на велосипедную цепь. Только сделаны они очень тонкими, чтобы легко проходили в пропил дерева. Пила приводится в движение маленьким электромоторчиком, прилаженным к раме инструмента. В 40—50 секунд валит рабочий большое дерево такой электропилой.
За пятилетку наша промышленность пришлет лесорубам 40 тысяч электропил. Среди них будут новые, усовершенствованные, с удлиненной режущей цепью для крупномерного леса.
К концу пятилетки на лесосеках будут работать семь с половиной тысяч трелевочных тракторов. Это очень большая помощь, так как трелевка — оттаскивание кряжей от пня к дорогам — трудная и кропотливая работа.
На трелевке будут также применяться легкие передвижные электрические лебедки, смонтированные на тракторах «С-80», и легкие переносные рельсы.
Остроумное устройство применил механик Ярославского топливного управления Муранов. Он укрепил на подвижной раме впереди трактора дисковую пилу. Лес стал валить тракторист.
Дисковая пила вращается со скоростью 790 оборотов в минуту и приводится в движение от мотора трактора. Особой вилкой с пружинами трактор валит от себя подрезанное дерево. Опыт показал, что надо не более двадцати секунд, чтобы таким образом спилить дерево.
К концу пятилетки лесная промышленность СССР по своему техническому оснащению не будет иметь себе равной. Труд лесозаготовителей к концу пятилетки будет на три четверти механизирован.
И тогда с государственным заданием справится всего 450 тысяч человек! Каждый лесоруб, шофер, тракторист, возчик будут давать своей родине в три раза больше леса, чем они давали в 1945 году! Но передовики-дровосеки хотят дать леса еще больше. Они обещали товарищу Сталину выполнить свой пятилетний план в 1049 году, то есть на целый год раньше намеченного срока.
Погрузка бревен с помощью передвижного крана, смонтированного на газогенераторном автомобиле.
Трелевка леса.
Внизу: Механическая погрузка бревен на железнодорожные платформы.
ЗАГАДШЬ**^ 
РОСТА
Профессор А. Н. СТУДИТСКИИ, доктор биологических наук
Рис. С. ЛОДЫГИНА
НЕПОБЕЖДЕННАЯ БОЛЕЗНЬ
Т ТА протяжении тысячелетий болезни были злейшими *^Врагами человечества. Оспа, холера, чума опустошительными эпидемиями проносились по земле, истребляя больше жизней, чем самые кровопролитные войны. Болотная лихорадка, чахотка, дизентерия, ангина, желтуха, подагра и многие другие болезни подтачивали организм человека, сокращали его жизнь.
С незапамятных времен ведет человек борьбу с болезнями Слана древнегреческого врача Гиппократа жившего две с половиной тысячи лет назад, дошла и до наших дней. Но рождение медицины как науки, побеждающей болезни, произошло не более полутораста лет назад.
Первая серьезная победа была одержана в 1796 году, когда английский врач Дженнер открыл ’ способ предохранения от одной из самых свирепых болезней — оспы. Дженнер установил, что человек, перенесший коровью оспу, становится невосприимчивым и к натуральной оспе. Он доказал, что стоит ввести в царапину на коже вещество из оспенных язв коровы — и угроза страшной болезни предотвращена. Маленькая язва, развивающаяся в месте прививки. — вот все. чем платит человек за свое освобождение от страха гибели от оспы.
Но укрощенный противник не был еще известен науке. В конце XVIII века ни один человек в мире не знал, что же представляет собой заразное начало, заключенное в оспенных язвах. Неизвестными оставались причины и других заразных болезней. И только в середине XIX столетия маска с невидимого врага была сорвана.
Французский ученый Пастер установил, что возбудителями заразных болезней являются ничтожные, обнаруживаемые только под микроскопом крошечные живые существа — микробы. Земля, вода, воздух заселены несметным количеством мельчайших живых телец, среди которых скрываются опаснейшие враги человека и животных. В кубическом метре уличного воздуха содержатся десятки тысяч микробов и среди них — возбудители туберкулеза, сибирской язвы, всевозможных нагноений... Попадая в наше тело, микробы выделяют ядовитые вещества. Болезнь заключается в отравлении организма этими веществами.
Началась ожесточенная охота за микробами. Открытый враг уже не так страшен. И наука укрощала врага за врагом — одних ослабляя так, что при введении в организм они уже не причиняли вреда, а наоборот, предохраняли от заболевания, других истребляя во всех местах, где они таились, третьих поражая химическими веществами, безвредными для человека и ядовитыми для микробов.
Новая победа была одержана в конце XIX века. Великий русский ученый Илья Ильич Мечников в самом организме открыл защитные силы, обеспечивающие борьбу с микробами. Среди мельчайших частиц, из которых состоит наше тело, много лет назад получивших название клеток, он нашел особые, подвижные активные частицы, охраняющие организм от внедрения микробов. Это клетки-пожиратели, названные фагоцитами (от греческих слов: <фаго» — пожираю. <цитос» — клетка). Задачей науки стало облегчить фагоцитам их работу, усилить их активность в борьбе с микробами.
Знание причин болезней во всех случаях открывало путь к победе над ними. Тридцать пять лет назад выяснилось, что не все болезни вызываются микробами. Причиной таких болезней, как цынга, пеллагра, рахит,
куриная слепота, оказался недостаток в пище особых веществ — витаминов. В настоящее время все эти болезни побеждены.
Наука твердо стоит на пути к полной победе над болезнями. В сотнях лабораторий и клиник ученые всего мира работают над завершением этой победы.
Одной из последних непобежденных болезней остается злокачественный рост.
ЗЛОКАЧЕСТВЕННЫЙ РОСТ
Г?ОЛЕЗНЬ подкрадывается незаметно. Человек чувствует ‘-'себя вполне здоровым Однажды он обращает внимание на незначительное затвердение где-нибудь под кожей. Оно не причиняет ему никакого беспокойства, и он скоро о нем забывает. Проходит месяц-два. И неожиданно человек замечает, что затвердение превратилось в опухоль, которая с каждым днем увеличивается в размерах, покрывается трещинами и наконец превращается в кровоточащую язву. Это злокачественная опухоль — рак. Как сорная трава, высасывающая жадными корнями питательные соки земли, раковая опухоль развивается в организме, пуская отростки в глубину тела. Человек начинает худеть. Опухоль ползет все глубже и глубже, пока не достигает органов, поражение которых означает смерть.
Рак поражает почти все органы человека. И если своевременно опухоль не будет подвергнута хирургическому удалению, раковая болезнь неизбежно приводит к смерти.
В настоящее время рак — причина одной из каждых десяти смертей. Чем выше возраст человека, тем больше возможность подвергнуться раковому заболеванию. От этой загадочной болезни умирают, когда только что накоплен жизненный опыт, полностью созрели способности для плодотворной творческой деятельности. Понятно, почему над освобождением человечества от этой болезни работают тысячи ученых во всем мире.
Победа над раком будет достойным завершением многовековой борьбы человека с болезнями. И эта победа близка. Наука стоит у порога решающих открытий.
ВЗБУНТОВАВШИЕСЯ КЛЕТКИ
D ВИВАРИЯХ институтов, где изучают рак. длинными рядами на высоких стеллажах тянутся металлические клетки с белыми крысами, пугливыми мышами, невозмутимыми морскими свинками, кроликами.
Внешне большинство животных не проявляет никаких признаков заболевания. Но внимательный глаз заметит у многих что-то неладное.
Вот крыса. Шерсть на ее спине как-то странно взъерошена. Крыса поворачивается, и теперь видно, что кожа на спине приподнята опухолью величиной с грецкий орех.
В глубине клетки скрываются менее подвижные крысы. При взгляде на них невольно поражаешься, каких ужасающих размеров может достигнуть раковая опухоль у животного. Она свешивается со спины гигантским наростом, едва ли не превышая по величине все туловище крысы.
Что же происходит в теле животного при развитии опухоли?
Научный сотрудник подходит к микроскопу. Под микроскопом — кусочек ткани, тонкий срез, окрашенный специальными красками.
Яркий круг. Его пересекает лиловая полоса, испещренная темными круглыми пятнышками. Под ней — розовая ткань тонких волокон, идущих во всех направлениях. Между волокнами кое-где разместились такие же темные круглые пятна.
Это разрез нормальной кожи. Розовая и лиловая полосы — это составные части кожи. то. что в науке называют «тканями». Два вида тканей входят в состав кожи: тонкая покровная пленка и плотная волокнистая основа, которая идет на изготовление перчаток, портфелей, подошв и седел.
Ткани, в свою очередь, построены из крошечных, сходных друг с другом частей — клеток.
В покровной ткани кожи отчетливо видны эти частички. Они лепятся друг к другу, в самом деле напоминая ящички, клетки с заключенными в каждой из них округлыми темными пятнышками. Это пятнышко — важнейшая часть клетки: ядро.
Волокнистая основа кожи относится к ткани, которую называют «соединительной». Клеток в ней мало. Гораздо больше волоконец, прихотливо вьющихся между клетками и придающих ей сходство с войлоком.
Клетки ведут в организме беспокойную, хлопотливую жизнь.
Эта жизнь — беспрерывная работа, неустанная деятельность. Одни клетки обрабатывают пищу, которая поступает в организм. Другие разносят ее по всем уголкам нашего тела. Третьи обеспечивают движение органов. Четвертые воспринимают сигналы внешнего мира и передают их по телу. Ни на одну секунду не прекращается эта напряженная работа. Беспрерывно тысячи клеток ослабевают, изнашиваются, гибнут, и новые колонны со свежими силами приступают к работе.
Возобновление состава клеток происходит путем размножения.
Есть живые сушества, состоящие всего из одной клетки. Крошечная амеба — обитатель стоячих вод — представляет собой капельку слизи с ядром внутри. Но такое простое устройство не мешает ей самостоятельно принимать пищу, дышать, двигаться и размножаться. Размножение обеспечивается делением амебы надвое. Сперва делится ядро, потом все тело, и две «дочери» расползаются в разные стороны, чтобы вести самостоятельную жизнь.
Точно так же размножаются клетки в нашем организме с той только разницей, что потомки разделившейся
Злокачественная опухоль у белой крысы (экспериментальные работы лаборатории в Сухуми).
клетки приступают не к самостоятельной жизни, а к подневольному существованию, в железном подчинении целому организму. Клетки обслуживают наше тело, и их хлопотливая деятельность обеспечивает его потребности.
Покровная ткань кожи защищает наше тело. Плотный ряд клеток, входящих в ее состав, непроходим для микробов и вредных веществ. В защите тела и заключается задача клеток покровной ткани. При этом беспрерывно снашивается верхний слой клеток в покровной ткани, и отмирающие части замещаются новыми, которые возникают в нижнем слое, где идет деление клеток. Шеренга за шеренгой вступают в строй новые бойцы, занимая ме-
Нормальная кожа под микроскопом. 1 — покровная ткань. 2 — соединительная ткань. 3 — волокна. 4 — клетки.
Кожа, пораженная раком. 1 — покровная ткань. 2 — соединительная ткань.
ста своих погибших предшественников, Но ни одна из них не выходит за пределы ткани.
А что было бы, если бы эта железная дисципли-
Размножение одноклеточною организма — амебы.
на нарушилась? Что произойдет, если клетки вый-
дут из подчинения целому организму и заживут самостоятельной жизнью?
Препарат под микроскопом сменяется. Теперь в поле зрения срез через кожу, пораженную раковой опухолью. 1а же лиловая полоса окаймляет край среза. Это покровная ткань. Но как резко она изменилась! Вместо отчетливой границы с соединительной тканью — неровная, изломанная линия. Длинные лиловые языки глубоко внедрились между волокнами. Клетки покровной ткани рвутся в глубь тела. Идет неудержимый рост. Ткань вышла из подчинения организму.
Болезнь превращает клетки из неутомимых тружеников в бездельников, паразитов, живущих за счет организма и отказывающихся работать. В жизни здоровых клеток вслед за размножением идет пора, когда они производят работу, обеспечивая защиту, питание, дыхание, выделение и движение всего тела и его органов. Раковая болезнь все изменяет. Клетки начинают делиться почти беспрерывно. В покровной ткани они перестают выполнять защитную роль: они уже не составляют покрова тела — наоборот, они проникают вглубь. Увеличиваясь путем беспрерывного деления в числе, клетки образуют тяжи, растущие между другими тканями, — эти длинные языки, которые видны в опухоли под микроскопом.
Миллиарды клеток размножаются в нашем теле, пополняя беспрерывно изнашивающиеся ткани. И всюду, где в организме идет размножение клеток, возможно развитие опухолей. Как будто кто-то раскрывает дверь загона перед табуном лошадей — и животные вырываются на свободу, портя посевы, уничтожая урожай, топча плодородную почву, неся смерть и разрушение.
Это удивительное свойство клеток — превращаться из усердных слуг нашего тела в злейших врагов его — получило название «злокачественности». Безграничное размножение клеток, бесполезное для организма и приводящее его к гибели, — это злокачественный рост.
РАКИ И САРКОМЫ
О СОСТАВ кожи входят две ткани: покровная — защит-ный слой — и соединительная — волокнистый слой, основа кожи. В покровной ткани клетки расположены
Лейкоцит, постепенно захватывающий бактерию.
плотно. Они прилегают друг к другу, как кирпичи в каменной стене. Так устроены покровы, выстилающие наш пищевод, желудок, кишки, почки и поверхность тела. Злокачественное разрастание покровных тканей и получило название рака. Чаще всего рак поражает желудок, в котором злокачественные свойства приобретает покровная ткань, выстилающая . полость желудка. Но и в кишках, печени, почках, коже — всюду, где есть покровная ткань — может образоваться рак. На поверхности тела опухоль растет буграми, от которых в стороны расходятся тяжи. Опухоль приобретает сходство с реч
ным раком, распластавшимся под кожей своими клещами. За это сходство злокачественные опухоли покровных тканей и получили название раков.
Соединительная ткань, которую мы видели в коже, пронизывает наше тело, составляя опору органов. Она тоже подвержена злокачественному росту. Злокачественные опухоли, состоящие из соединительной ткани, называются саркомами.
Саркома встречается реже рака. Но, в отличие от него, она поражает человека в любом возрасте. Саркома может возникнуть как у грудного ребенка, так и у глубокого старика, появляясь так же загадочно и неожиданно, как и рак, в легких, костях, почках и других органах. Так же неудержимо размножаются клетки, образуя огромные разрастания. Так же внедряются опухолевые клетки i окружающие ткани и органы, затрудняя их работу. И если росту саркомы не помешать посредством операции, болезнь рано или поздно приводит больного к гибели.
ПО КАНАЛАМ И ЩЕЛЯМ
ТГАЖДОЕ чужеродное тело, попавшее в организм, как правило, встречает противодействие. Его осуществляет соединительная ткань. Те особо активные подвижные клетки, свойства которых открыл Мечников — фагоциты, — входят в состав клеток соединительной ткани.
Попадает ли в ткани заноза или проникнут микробы, фагоциты немедленно начинают двигаться к чужеродному телу, окружают его и пытаются обезвредить. Они либо поглощают и переваривают чужеродное тело, либо образуют вокруг него соединительнотканную сумку, замуровывая как средневекового пленника, брошенного в темницу. Клеткам соединительной ткани помогают клетки крови, проникающие через тонкие стенки кровеносных сосудов к месту повреждения.
Фагоциты не остаются в бездействии при развитии опухолей. «Взбунтовавшиеся» опухолевые клетки становятся чуждыми организму. Они отличаются и по химическому составу от нормальных клеток нашего тела. И фагоциты относятся к ним так же, как к микробам или занозам. Вокруг некоторых опухолей фагоциты успевают скопиться в достаточном количестве и с помощью других соединительнотканных клеток одевают их волокнистой сумкой. Такие опухоли не угрожают смертью. Их клетки не выходят за пределы самой опухоли, не распространяются в окружающие ткани. Поэтому для хирурга их удаление не представляет никаких трудностей. Это доброкачественные опухоли, которые прощупываются иногда под кожей, как плотные подвижные тела округлой формы.
В противоположность им злокачественная опухолевая ткань противостоит фагоцитам. Прежде чем фагоциты успеют окружить такую опухоль, злокачественные клетки прорываются сквозь их барьер и распространяются по соседним тканям и органам.
Существуют пути, которые облегчают передвижение злокачественных клеток в организме. Это лимфатические щели, каналы и сосуды.
Все клетки нашего тела живут в жидкой среде — тканевом соке, или лимфе. Если из крови удалить кровяные клетки, останется жидкая часть, представляющая собой почти чистую лимфу. Просачиваясь сквозь стенки кровеносных сосудов, лимфа может поступать в кровь и, обратно, из крови выходить в ткани. Лимфа медленно омывает клетки, двигаясь по щелям и канальцам между ними. Эти канальцы впадают в трубки — лимфатические сосуды. Собирая лимфу со всего тела, лимфатические сосуды в конце концов объединяются в проток, который несет лимфу в одну из крупных вен.
Лимфатическая система снабжена особыми фильтрами — лимфатическими узлами. Подмышками, на сгибах рук, i паху сосредоточены напоминающие губку шаровидные те ла, заполненные фагоцитами и другими клетками соеди нительной ткани. Лимфа проходит через поры и щели этих губок, оставляя здесь все чужеродные тела, которые захватываются фагоцитами.
Без лимфатической системы во много раз чаще бывало бы заражение крови, вызываемое распространением микробов по всему телу. Нарывы на коже — очаги борьбы между фагоцитами и проникшими в ткань микробами — остаются местными заболеваниями, потому что микробы,
Исследователи проводили бессонные ночи в лабораториях, пытаясь увидеть в раковой ткани крохотную точку, палочку или запятую.
проникающие вглубь тела, задерживаются в лимфатических узлах. Здесь происходит настоящая очистка тканевых соков, текущих по лимфатическим путям в кровь.
По лимфатическим каналам и щелям распространяются и опухолевые клетки из очага злокачественного роста. Они задерживаются в лимфатических узлах, но фагоциты далеко не всегда оказываются в состоянии справиться с ними, и здесь образуются новые очаги злокачественного роста. Все дальше и дальше проникают тяжи злокачественной ткани — и вот уже никакая помощь не в состоянии спасти больного. Операция невозможна. Вот почему такое огромное значение имеет возможно более раннее распознавание рака и своевременное удаление опухоли.
ПЕРВЫЙ ШАГ
•foot ГОД. Сумрачная лаборатория в одном из корпу-100-7 сов Петербургской военно-медицинской академии. Два человека в белых халатах наклонили головы над столом, на котором лежит распластанное тело собаки. Руки ученого с профессиональной ловкостью работают тонкими ножницами.
— Вот смотрите! — говорит он наконец, приподнимая пинцетом мясокрасную ткань.
Второй всматривается с интересом.
— Неужели привилась? — спрашивает он возбужденно.
— Несомненно. Да вы посмотрите микроскопический препарат.
Второй встает, подходит к столу, на котором поблескивает медными частями большой штатив микроскопа. Наклоняется над объективом. Пальцы медленно вращают микрометрический винт. Проходит несколько минут в молчании. Наконец человек поднимает голову.
— Итак, доктор Новинский, — говорит он торжественно, — вы решили проблему пересадки раковой ткани! Это рак, несомненно.
Впервые в мире в лаборатории профессора Руднева молодой русский ученый доктор Новинский осуществил удачную пересадку раковой ткани.
Чтобы победить болезнь, необходимо уметь воспроизвести ее в лабораторных условиях. Больной человек — не лабораторное животное. На нем нельзя производить опыты. Но без опыта, без эксперимента невозможно ни изучать причины заболевания, ни искать средств борьбы с ним. Поэтому воспроизведение человеческих болезней у животных — большой шаг на пути к победе над каждой болезнью. Кох заражал сибирской язвой мышей, а туберкулезом морских свинок. Ру и Беринг, открывшие способ получения противодифтерийной сыворотки, вызывали дифтерию у кроликов и овец. Мечников прививал сифилис обезьянам. Уже к концу прошлого столетия большинство болезней, вызываемых микробами, удалось получить у животных.
После открытия роли микробов в развитии болезней десятки исследователей бросились на поиски возбудителя рака.
Раковые опухоли подвергались тщательной обработке. На них воздействовали консервирующими жидкостями, резали на тончайшие срезы, окрашивали. Исследователи проводили за микроскопом бессонные ночи, пытаясь увидеть в раковой ткани крохотную точку, палочку или за
пятую. Много раз мир облетало известие, что микроб — возбудитель рака — открыт. Но после проверки неизменно оказывалось, что открытие было плодом фантазии, воспаленной длительными поисками неуловимого врага.
Доктор Новинский никогда не верил в микробов рака. Общеизвестно, что рак незаразен. Самое тесное общение с раковым больным, еда из одной посуды, пользование общим полотенцем и другие способы соприкосновения никогда не вызывали заражения раком. Новинский был убежден, что злокачественный рост возникает в результате изменения свойств клеток самого организма.
Клетки обладают способностью к размножению. У нормального человека или животного это свойство клеток ограничено. А при раковом перерождении клетки приобретают способность к безграничному размножению. Вот и все. Отсюда доктор Новинский и пришел к мысли о возможности пересадки опухолей. Перенести раковые клетки в здоровый организм, чтобы они там размножились и вызвали опухоль, — такова была задача.
Бесчисленные попытки перевить различные злокачественные опухоли человека лабораторным животным были безуспешны. Человеческие раки и саркомы, пересаживаемые крысам и кроликам под кожу или в брюшную полость, очень скоро погибали и подвергались распаду. Было ясно, что раковые клетки не выносят чужеродной среды. Но кому придет в голову сделать пересадку раковой ткани человеку? Такой эксперимент исключался. Необходимо было найти животное, пораженное «собственным» раком.
В настоящее время выяснено, что из трех с половиной тысяч белых мышей, выросших в неволе, одна обязательно бывает поражена раком. В конце прошлого века это было неизвестно. И много времени прошло, прежде чем доктор Новинский получил возможность осуществить задуманный им опыт, отыскав животных, больных раком. Наконец все было готово.
Можно Представить себе, с каким волнением доктор Новинский впервые ввел под кожу щенка измельченную ткань саркомы, обнаруженной у собаки. Долгие дни ожидания. И вот торжественный день вскрытия. Полный успех! Опухолевая ткань пышно разрослась под кожей подопытного животного.
Наука сделала первый шаг к победе над раком. Болезнь была воспроизведена у лабораторного животного. Ученые получили возможность беспрепятственно экспериментировать с самыми разнообразными средствами воздействия на злокачественный рост.
Новинский разработал способ поддерживать постоянные культуры опухолей, так называемые штаммы, пересаживая привитую и разросшуюся раковую ткань во второй, и в третий, и в четвертый раз. В настоящее время во всех раковых институтах и лабораториях штаммы опухолей на животных составляют основу, без которой немыслимо экспериментальное исследование. У крыс, мышей, собак, кур обнаружены были злокачественные опухоли, которые удалось поддерживать путем последовательных перевивок.
Вся эта работа оказалась возможной благодаря открытию скромного русского ученого.
(Окончание следует.)
ДРХИТЕКТУРНАЯ ** Дворца Советов,
мастерская под руководством академика Б. М. Иофана, создала генеральный план восстановле ния города Новороссийска, разрушенного немецкими фашистами.
Теперь город восстанавливается по плану, над которым работали архитекторы вместе с учеными-геофизиками. Их участие в проектировании нового города объясняется необходимостью борьбы с местным ветром большой силы, известным под названием сбора».
Научный сотрудник гидрофизической лаборатории Академии наук СССР кандидат физико-математиче
ских наук А. М. Гусев рассказал нашему корреспонденту следующее:
— Борй — губительный ветер, возникающий ежегодно в зимние месяцы в десятикилометровой зоне с центром в Новороссийске. Этот город расположен на Черноморском побережье, по западному берегу Цемесской бухты. Вдоль противоположного, восточного берега бухты проходит горный хребет с Мархотским перевалом, позади которого находится большая котловина.
Бора, мчась с перевала и склонов хребта через бухту, налетает на город внезапно, с громадной скоростью, достигающей 40 метров в секунду, и продолжается от 3 до 9 дней. Холодный ветер захватывает с поверхности бухты частицы воды и обрушивается на город и портовые строе
ния. Дома, пристани, корабли, телеграфные столбы, мосты покрываются коркой льда толщиной до полуметра. Бора сваливает с рельсов трамваи, ломает деревья, выбрасывает на берег суда, не .успевшие выйти из бухты. А в это время в открытом море — 'полный штиль.
Перед восстановителями города стоял сложный вопрос: как победить ветер? Для решения этой задачи надо было знать причины возникновения боры.
Вода, накапливая в летнее время тепло, получаемое от солнца, отдает его зимой в атмосферу постепенно, оставаясь в течение зимы значительно теплее окружающего воздуха. Поверхность же суши, обладая меньшей способностью накапливать тепло, зимой быстро охлаждается и становится холоднее воды.
Это различие температур суши и воды рождает перемещение воздуха над морем и материком — ветер, который называется муссоном.
Но бора бывает лишь в отдельных, приморских районах: это явление местное. И объяснение его, повиди-мому, надо было искать не только в обычной для приморских районов циркуляции воздуха.
Есть основание предполагать, что рельеф местности, прилегающей к городу, обостряет обычные муссоны, доводя их до скорости урагана. В котловине за Мархотским перевалом накапливаются холодные массы воздуха.’ которые движутся с Северного Кавказа. Достигнув уровня гордого хребта, холодный воздух как бы переливается через него и, будучи тяжелее нагретого воздуха, скользит вниз по склонам хребта к бухте, приобретая огромную скорость.
Существует еще не до конца проверенное предположение, что бора прекращается, когда запас холодного воздуха в котловине уменьшится. Но до сих пор мы не имеем полного, научного объяснения причин возникновения этого урагана.
Много лет назад предлагалось прорыть в горном хребте тоннель, через который можно было бы непрерывно отводить холодный воздух из котловины, не давая ему там накапливаться. Но до полного объяснения причин возникновения боры этот проект нельзя признать удачным.
Мы пытаемся защищаться от боры другими способами: уменьшая разрушающее действие урагана в черте города.
Западный склон Маохотского перевала, откуда мчится бора, подготовляется для насаждения лесозащитных полос. Лес явится первым заграждением для ветра. Западный берег бухты, на котором расположен город, будет застроен сооружениями-заслонами, на которые натолкнется уже ослабленный лесом ветровой поток.
Уличные магистрали, отдельные блоки домов располагаются поперек ветра. На перекрестках и площадях разбиваются сады, парки — своеоб-
НЕСКОЛЬКО столетий существует литейная техника. За это время было разработано много способов получения деталей из расплавленное металла. Все они построены на одно: принципе — расплавленный метал струей заливается в форму, чаще вс го изготовленную из особого песка । Малейшее нарушение форм во вре мя их изготовления и неправильная заливка металла приводят к порче изделий — в них появляются пустоты, трещины и другие дефекты. Кроме того, для изготовления форм расходуется много материала. 300 тысяч железнодорожных вагонов ежегодно заняты подвозкой формовочных земель к литейным цехам.
Советский ученый кандидат технических наук Б. М. Ксенофонтов разработал совершенно новый способ получения деталей из расплавленно го металла — без песчаных форм, путем намораживания металла.
Вот что сообщил нам о намораживании металла инженер Ю. И. Степанов:
В заголовке:
Схема установки для получения литых изделий способом намораживания.
разные «зеленые пробки», не позволяющие ветру продувать сквозняком улицу. Вдоль домов вырастут палисадники с решетками.
Чтобы ослабить силу ветра на улицах, архитекторы спроектировали дома не с гладкими фасадами, а с нишами и колоннами.
Все эти особенности архитектурной планировки будут глушить, расщеплять мощный ветровой поток.
Дальнейшие научные наблюдения над климатом Черноморского побережья и Северного Кавказа позволят найти еще более удачные меры усмирения «новороссийской боры».
— Тонкостенная металлическая форма, внешние очертания которой соответствуют внутренней форме деталей, погружается в ванну с расплавленным металлом. Форма охлаждается с помощью особого приспособления до температуры, которая значительно ниже той, при которой затвердевают металлы. Поэтому слои расплавленного металла начинают как бы замерзать, выделяя твердые кристаллы, располагающиеся равномерным слоем на поверхности формы. Намороженный металл снимается с формы — и деталь готова.
Можно так же намораживать металл и на внутренние стенки формы.
Таким способом каждая деталь изготавливается примерно за одну минуту. Качество изделий, изготовленных намораживанием, очень высоко. В них никогда не бывает раковин и трещин, поверхность получается очень гладкой. Во многих случаях их даже не нужно подвергать дополни тельной механической обработке.
Один из советских заводов, применив этот способ при изготовлении Зронзовых втулок, получил экономию более 1000 рублей на каждую тонну изготовленных деталей.
Образцы металлических изделий из чугуна, стали, бронзы, полученных методом намораживания.
©ЧиЩАВТ ВОЗДУХ
Л''КОРО в Московском метрополи-тене будут установлены аппараты новой конструкции для очистки
воздуха от пыли с помощью электричества.
Вот что сообщил для читателей журнала «Знание — сила» об этом нововведении начальник технического
отдела треста «Газоочистка» инженер В. Н. Ужов:
— Московский метрополитен — лучший в мире. Все помещения метро усиленно вентилируются. Стены станций и вестибюлей протираются влажными щетками, полы моются с помощью специальных моечных машин. Благодаря этому воздух в помещениях метрополитена всегда относительно чистый. Как показали проведенные измерения, количество пыли в воздухе на станциях составляет всего 2—3 миллиграмма в одном кубическом метре. Это значит, что если бы удалось собрать всю пыль, находящуюся в одном кубическом метре воздуха и взвесить ее, то она оказалась бы в пять раз легче, чем капля воды величиной со спичечную головку.
Но даже и с этим ничтожным ко личеством пыли сейчас начата борьба. Оказывается, пылинки — эти но сящиеся в воздухе легчайшие частицы различных веществ, — достигая размера в поперечнике всего 2—3 ми
крона (то есть в пять—семь раз меньше крупинки муки тонкого размола), далеко не так безобидны, как это может показаться. Пыль вредна не только для людей. Она портит машины и механизмы. Попадая вместе с воздухом в подшипники, зубчатые сцепления и другие вращающиеся части эскалаторов метро, пыль загрязняет смазку, увеличивает трение, царапает металл, сокращая жизнь механизмов.
Советские инженеры поставили перед собой задачу сделать воздух Московского метрополитена еще более чистым. Они предложили избавиться от пыли в метро с помощью электричества.
В метрополитене будут установлены специальные аппараты — электрические пылеосадители.
Вот как действуют эти аппараты. Запыленный воздух поступает в камеру, где размещены металлические стержни, присоединенные к источнику постоянного тока напряжением в 13 тысяч вольт. Между этими заряженными электричеством стержнями возникает сильное электрическое поле, под действием которого пылинки электризуются, то есть приобретают положительный или отрицательный электрический заряд.
Затем воздух поступает во вторую часть аппарата, где проходит между пластинами, присоединенными к источнику постоянного тока напряжением в 6 тысяч вольт. Здесь положительно заряженные пылинки притягиваются к отрицательно заряженным пластинам, а отрицательно заряженные — к пластинам, соединенным с положительным полюсом источника тока. Происходит это потому, что одноименно заряженные тела отталкиваются. а разноименно заряженные притягиваются. Очищенный таким образом воздух поступает обратно в помещения метрополитена.
Чтобы пылинки лучше прилипали, пластины смазываются маслом. Время от времени пыль удаляется с пластин щетками.
В недалеком будущем Московский метрополитен будет оборудован такими самыми совершенными аппаратами для очистки воздуха.
а гостях
У ИНЖЕНЕРОВ И УЧЕНЫХ
X. САВЕЛЬЕВ, специальный корреспондент ж—ла «Знание—сила»
ДОМ
В ПОСЛЕДНИЙ раз мне довелось быть в Запорожье в 1938 году. Из тихого провинциального местечка этот городок превратился в крупнейший промышленный центр, растянувшийся вдоль Днепра на много километров.
Новая его часть, сохранившая еще строительное название «Шестой поселок», представляла собой ансамбль многоэтажных домов, широких улиц-аллей, дорог, залитых гудроном.
И вот теперь, направляясь в Запорожье, я увидел фотоснимок Шестого поселка, сделанный с самолета сразу же после освобождения левобережья Днепра советскими войсками. На месте хорошо знакомых мне зданий и улиц лежали груды развалин. Немецкие вандалы сожгли и взорвали все, что могли.
...Рано утром поезд остановился у перрона вокзала, и вскоре я уже шагал по направлению к Шестому поселку. Каково же было мое удивление, когда я увидел почти все знакомые мне дома! Но что-то неуловимое отличало их от тех, какими сохранила их память: они были словно новее, моложе. Лишь не убранные еще кое-где груды строительного мусора да сохранившиеся местами развалины свидетельствовали о переменах, которые здесь произошли. Город воскресал из руин.
— Мы нашли способ восстанавливать дома поточным методом, — сказал мне лауреат Сталинской премии Вениамин Эммануилович Дымшиц, в прошлом начальник Магнитостроя, а сейчас управляющий Ордена Ленина трестом «Запорожстрой». — Мы строим примерно таким же путем, — добавил он, — как на крупном заводе собирают автомобили...
Это замечание сразу заинтересовало меня, и вскоре я отправился на строительство вместе с заместителем главного инженера треста Е. Ф. Каль.
Что же такое поточный метод, «поток» на заводе?
Поток наиболее широко распространен в машиностроении, приборостроении и легкой промышленности. Машиностроители знают, что выгодней всего разделить процесс изготовления изделия на отдельные простые операции и каждую операцию поручить определенному рабочему. Тогда изделие, двигаясь на транспортере или рельсовой дорожке от одного рабочего к другому, будет постепенно приобретать все более и более законченный вид.
При этом методе производства рабочие, выполняя всегда
одну и ту же операцию, в совершенстве овладевают своей профессией, и тогда возрастает производительность труда.
Но если ограничиться только тем, что разделить производственный процесс на множество простых операций, то выигрыш во времени будет не так уж велик. А нельзя ли некоторые операции совместить во времени?
Оказалось, что это сделать можно. Для этого надо на главной поточной линии собирать изделие не из отдельных деталей, а из уже собранных узлов. Сборку этих узлов можно вести на небольших поточных линиях одновременно с окончательной сборкой всего изделия. На автомобильных заводах, например, моторы собирают не на главной линии — это заняло бы слишком много Времени, — а на особой поточной линии, одновременно со сборкой автомобиля. На главную линию моторы поступают в готовом виде.
— Как же такой метод применять на восстановлении домов? — спросил я. — Ведь нельзя же дом или части дома передвигать с одной операции на другую, как деталь ца заводе!
Инженер сейчас же возразил мне: ведь на машиностроительных заводах есть изделия, которые трудно передвигать от одного рабочего к другому. И все-таки даже и там удалось ввести поток!
Во время изготовления такие машины, например тяжелые дизели, неподвижно стоят на сборочных стендах, а движутся рабочие бригады.
Вот этим-то методом и решили воспользоваться строители Запорожья. Дом нельзя перетаскивать от каменщика к штукатуру, от штукатура к маляру, плотнику, столяру, водопроводчику, значит, рабочие должны переходить из дома в дом и последовательно выполнять каждый свою работу.
Из окна верхнего этажа одного из домов раскинулась панорама большой стройки. Оттуда, где мы стояли, были отчетливо видны разрушенные дома. У одного сохранились стены, но выгорело от пожара то, что было внутри. У другого остались только две стены, зато были целы колонны и лестничные клетки. Как тут составить график поточного восстановления? Ведь основное в потоке — это ритм: все операции должны отнимать одно и то же время.
— Ваш метод понятен, — сказал я своему спутнику, — когда речь идет о поточном строительстве новых домов.
В 3 МЕСЯЦА
В гостях
У ИНЖЕНЕРОВ И УЧЕНЫХ
Там все работы повторяются на каждом доме, и объем их всюду одинаков. Но посмотрите, какие различные работы надо производить на этих развалинах.
— Прежде всего такие здания мы приводим «к одному знаменателю», — заметил инженер. — Специальная «аварийная» бригада расчищает завалы, разбирает грозящие обрушением части. Только после этого начинается поточное восстановление.
Первой идет бригада по восстановлению стен и каменных конструкций, за ней — монтажники металлических конструкций, потом рабочие по монтажу шлакобетонных и железобетонных плит в междуэтажных перекрытиях, перегородок. Закончив свою работу, монтажники перекрытий уступают место бригадам по монтажу щитовых перегородок, кровельного перекрытия, по устройству деревянных полов.
— Но не так-то просто мы достигли успеха, — усмехнулся инженер. — Хорошо и удобно машиностроителям: у них все изделия в потоке одинаковы. Один дизель как две капли воды похож на другой, один автомобиль ничем не отличается от другого. Поэтому каждая операция занимает одно и то же время иа всех изделиях потока, — там легко установить ритм. Но дома не похожи друг на друга, они отличаются размером, жилой площадью, архитектурой. Как установить единый ритм? Что принять за «изделие» — единицу потока? Целый дом не годится для этой роли: здания различны, а «изделия» должны быть одинаковы.
Этаж? Но этаж одного дома не похож на этаж другого — они имеют различную площадь...
Инженеры нашли остроумный выход. Оказалось, что у всех домов одинаково построены подъезды, или, как говорят строители, — секции. Все эти дома имели четыре этажа. Если зайти в один из подъездов такого дома, то мы увидим, что справа и слева от лестницы симметрично расположены одинаковые квартиры. То же мы увидим и в подъездах другого ^ома. Здания могут иметь разное число подъездов — секций. Но устройство каждой секции совершенно одинаково всюду.
Было решено за единицу в потоке — за «изделие» — принять подъезд. Дома как бы мысленно разрезали сверху вниз, словно пирог, на куски. В каждом куске — лестница, и с двух сторон ее — Квартиры. Высота всех кусков оди
накова — четыре этажа. У строителей эта единица получила название «шаг потока».
Вот в первый подъезд пришли каменщики. Десять дней они работали здесь. Затем они перешли во второй подъезд, а их место заняли рабочие, монтирующие перегородки. И они, проработав 10 дней, уступили место штукатурам. Первые бригады тем временем были уже в третьем подъезде.
Ровно через 50 дней все четыре этажа первого подъезда были готовы. А через десять дней вступил в строй и второй подъезд. Прошло еще десять дней, и третья секция была готова к приему жильцов. Так, с интервалом в 10 дней, одна за другой вступали в строй все новые и новые секции.
Если бы рабочие производили, как обычно, все работы на месте стройки, то высокие темпы оказались бы немыслимы и потока не получилось бы. Но вспомните о параллельных потоках предварительного изготовления узлов в машиностроении! Так было и на строительстве. Большинство узлов изготовлялось в специальных цехах одновременно с ходом строительства. Двери и окна прибывали собранными и навешанными на рамы. У них уже были врезаны ручки, задвижки, замки. Строителям приходилось только ставить их на свои места и закреплять. Много труда тратят водопроводчики на то, чтобы согнуть трубы и подогнать их по месту прокладки. А в Запорожье на стройку прибывали уже согнутые и подогнанные по шаблону трубы и арматура.
Для изготовления всех этих строительных деталей и узлов Запорожстрой создал мощные мастерские и целые заводы.
Конечно, большую роль сыграла и механизация. Так например, раствор для каменной кладки подавали на верхние этажи сжатым воздухом по трубам. Окраску вели также при помощи сжатого воздуха.
Раньше большой четырехэтажный дом восстанавливали полтора-два года. Применив поточный метод, строители Запорожья снизили этот срок до 3 месяцев. Таким путем в прошлом году они восстановили из руин и вернули трудящимся много тысяч квадратных метров жилой площади. Своей работой они сделали крупный вклад в науку об организации производства.
A. МИНКОВСКИМ
ОПРОШЛОМ году на страницах журнала «Знание— U сила» была напечатана статья «Сокровища атомного ядра» из цикла «Рассказы об атомах и атомной энергии». В 1948 году редакция готовит к печати целую серию статей, посвященных строению атомов. Очерк кандидата физико-математических наук А. Г. Мешковского «Зеркало
*
микромира» открывает эту серию. Автор рассказывает о том, как с помощью специальных приборов ученые фотографируют радиоактивный распад атомных ядер, бомбардировку атомных ядер, и пути осколков атомов-электронов, протонов, нейтронов и др.
Л'ТАРАЯСЬ понять устройство наше-'<-'го мира и постичь владеющие им законы, люди давно догадывались, что все вещества, или, как говорят ученые, вся «материя», построены из атомов — частиц размером в стомиллионные доли сантиметра. Удалось обнаружить, что эти крохотные мирки-атомы состоят из еще более мелких простых частиц материи. Вот имена этих простейших; протон, нейтрон, электрон.
Протон и нейтрон — частицы примерно равного веса. Электрон же почти в две тысячи раз легче протона. Протоны и нейтроны в атоме объединяются вместе, образуя его прочное ядро. Возле ядра дви. жутся легкие электроны. Замечательно, что ядро ничтожно мало по сравнению со всем атомом; если бы ато.м был величиною с десятиэтажный дом, то ядро оказалось бы не больше горошины. Выходит, что атом почти целиком состоит из пустоты и его размеры определяются не ядром, а расстояниями электронов от ядра.
Как ни малы эти частицы — электроны. протоны, нейтроны, — все же ученым удалось их «взвесить»: определить их массу. Оказалось, что масса электрона составляет миллиардную миллиардной и еще раз миллиардной доли грамма! Эта ничтожная масса во столько же раз меньше грамма, во сколько грамм меньше массы земного шара.
Электрон и протон, кроме массы, обладают еще одним важным свойством — электрическим зарядом. Этими двумя словами физики называют способность частиц материи притягивать или отталкивать другие частицы, тоже обладающие этим свойством — «электрическим зарядом». Удалось установить, что электрон притягивается к протону и отталкивается • от другого электрона. Чтобы отметить это различие в действии электрических сил, условились говорить, что у протона — положительный электрический заряд, а у электрона — отрицательный. Измерения показали, что по величине оба заряда равны. Другая тяжелая атомная частица, нейтрон, не имеет никакого заряда. Она, как говорят, «электрически нейтральна».
Протонов в каждом атоме ровно столько же, сколько электронов. Поэтому атом — электрически нейтрален. Правда, часто случается, что атом теряет один или несколько своих электронов или, наоборот, захватывает себе лишние электроны. Тогда атом становится электрически
заряженной частицей. Такие атомы называются ионами, а превращение атома в ион — ионизацией атома.
Электрон, протон, нейтрон... Из этих-то неслыханно малых долек материи, из этих, как их называют, «микрочастиц» построены все вещи нашего мира и мы сами. Таков вывод современной науки. Но как же доказать существование микрочастиц, если их вес и размеры исчисляются триллионными долями грамма и сантиметра?
Где найти прибор, способный, как в зеркале, отразить нам картину микромира?
И как это ни удивительно, но такое волш’ебное зеркало у ученых действительно есть! Это — прибор, называемый камерой Вильсона.
В этом поразительном приборе пути электронов или протонов становятся так же явственно видимы, как многоцветные полеты ракет, взлетающих в небо во время праздничного салюта. И это чудо происходит в камере Вильсона благодаря самому обыденному явлению — обыкновенному туману. В камере Вильсона этот старинный бич моряков оказывает физикам неоценимые услуги.
Что такое туман? Это — мелкие капли воды, которые образуются в воздухе, когда в нем очень много водяных паров. Во влажном воздухе молекулы воды всегда готовы образовать водяную каплю — было бы только за что зацепиться вначале. Если в воздухе есть пылинки или частицы дыма, то к ним-то и прилипают во множестве водяные молекулы. И тогда на невидимых глазом пылинках растут капли воды. Постепенно они становятся видимыми, и люди говорят: это выпал туман.
Воздух или иной газ, наполняющий камеру Вильсона, хотя и очень влажен, но чист. Там не на чем зародиться каплям воды, тумана там нет. Но вот в камеру влетает микрочастица — электрон, протон или какая-либо иная частица с электрическим зарядом. Пролетая мимо атомов газа, микрочастица благодаря своему заряду отрывает от атомов электроны, входящие в их состав. Так нейтральные атомы, задетые микрочастицею, превращаются в положительно заряженные ионы. Целую цепь таких ионов оставляет позади себя микрочастица. Нет недостатка на ее пути и в отрицательных ионах. Они образуются из атомов газа, захвативших себе электроны, выбитые микрочастицею. И вот теперь-то есть за что уцепиться молекулам
водяного пара: такие ионы для них подобны пылинкам на улице. Миг — и узенькая полоска тумана рождается на цепочке ионов притягивающих к себе водяные молекулы. Так невидимый микроснаряд оставляет после себя на некоторую долю секунды видимый след. Этот след можно успеть заметить глазом или сфотографировать. Можно даже отразить этот след на большой экран и показывать целой толпе, как летают в камере микрочастицы.
Но откуда же берут ученые отдельные микрочастицы, влетающие в камеру Вильсона? Современная фи-зика знает много способов для извлечения микрочастицы из цепких уз вещества. Но еще раньше, чем ученые овладели этой наукой, они сделали важное открытие: они обнаружили, что природа сама предоставляет нам источники микрочастиц, и мы с успехом можем ими воспользоваться для изучения законов микромира.
Эти источники — радиоактивные вещества.
Что это такое? Это — вещества, атомные ядра которых обладают свойством самопроизвольно распадаться на части. Таких «неустойчивых» веществ в природе немного. Вот некоторые из них: металлы радий, уран, торий, актиний.
При распаде атомных ядер этих веществ с ними происходят удивительные превращения. Например, рас. пад ядра атома радия начинается с того, что ядро выбрасывает из себя частицу, состоящую из двух протонов и двух нейтронов, — физики ее зовут «альфа-частицей». Разумеется, от этого атом радия уже перестает быть атомом радия. Теперь это — атом нового химического элемента: радона. И этот переход радия в новое звание — только начало длин-ной лестницы превращений. Ибо радон — тоже неустойчивый элемент и сам способен испускать альфа-частицы, становясь новым элементом — «радием А», который по такому же рецепту превращается, в свою очередь, в «радий Б». Ядро атома этого нового элемента обладает еще более поразительны,м свойством, чем испускание альфа-частиц. Оказывается, что один из нейтронов этого ядра способен превращаться сразу в три частицы: протон, электрон и очень легкую незаряженную частицу — нейтрино. При этом протон остается в ядре, а электрон и нейтрино вылетают прочь. Таким образом, ядро атома радия Б получает
еще один положительный заряд, становясь поэтому ядром атома уже другого элемента — «радия У».
Было бы слишком Длинно описывать полную цепь превращений ядра атома радия. Эта цепь кончается тем, что радий превращается в свинец. Этот, хорошо всем известный металл не испытывает уже никакой наклонности к беспокойной жизни своих неустойчивых родоначальников и не испускает ни альфа-частиц, ни электронов, всегда оставаясь самим собою — свинцом.
Радиоактивные вещества — это драгоценный ключ, отпирающий ученым двери в микромир, недоступный нашим органам чувств. Попытаемся и мы распахнуть сейчас эти двери. Для этого мы рассмотрим несколько картин, снятых в камере Вильсона с помощью радиоактивных веществ. Эти картины могут показаться, на первый взгляд, всего лишь скромными и малоинтересными фотографиями. Но мы увидим, что для современной науки они имеют такое же значение, как картины великих художников — для мирового искусства.
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Д ЛЬФА-частицы» вылетают из ра-* v диоактивных ядер с такой огромной энергией, что их скорость достига-.т десятков тысяч километров в секунду. Поэтому легко представить, что должно произойти, если поместить немного радиоактивного вещества в камеру Вильсона. Альфа-частица, вылетая из вещества и попадая в камеру. наполненную газом и паром, врезается в гущу молекул и атомов, словно артиллерийский снаряд, попавший в чащу леса и сокрушающий на своем пути кусты и деревья. Как завоеватель, врывается она в атомы и, отрывая от них электроны, превращает атомы в ионы, на которых тотчас же образуются капли воды, отмечающие собою весь ее путь. И так продолжается до тех пор, пока альфа-частица не растратит на эту работу всю свою энергию. После этого ее путь перестает быть видимым:
там, где нет ионов, нет и капель воды. Ч
Взглянем теперь на первый рисунок. Это — фотография, снятая в камере, когда в ней находилась смесь двух веществ, испускающих альфа-частицы. Прямые белые лучи на фотографии — это следы альфа-частиц. Ясно видны две группы лучей — длинных и коротких. Короткие лучи — это следы альфа-частиц, вылетающих из одного вещества, длинные — из другого. Разница в длине озна-
чает, что из первого вещества вылетали альфа-частицы с большей энергией, чем из другого. Так. измеряя длину следов, можно определить энергию, а отсюда и скорость альфа-частиц.
КАРТИНА ВТОРАЯ
Л^ОВСЕМ иные следы оставляют в камере электроны. Имея несравненно меньшую массу, чем альфа-частица, электрон образует на своем пути в тысячи раз меньше ионов. Эта разница между следами альфа-частиц и электронов хорошо видна на рисунке втором. Широкая, прямая ленточка слева — это уже знакомый нам след альфа-частицы. А следы справа, похожие на путаные отпечатки Заячьих лапок на снежной поляне, — следы электронов.
Мы видим, что следы электронов — это уже не сплошные дорожки, но как бы цепочки из капелек. Рассматривая их в увеличительное стекло, можно сосчитать, сколько капелек, то есть сколько ионов, образует электрон на одном сантиметре пути.
Заметим, что пути электронов совсем не прямые, как у альфа-частиц. Это искривление путей — прямой результат столкновений электронов с атомами газа, наполняющего камеру, точнее — с электронами атомов.
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
LJ О не только легкие электроны 1 * могут быть сбиты с прямого пути при их полете сквозь газ. Это случается и с альфа-частицами. Правда, чтобы свернуть альфа-частицу с пути, нужно изрядное препятствие — нужно, чтобы она попала прямо в атомное ядро. А это бывает очень редко. И это доказывает, что атом действительно состоит из очень маленького, но тяжелого ядра и легких
электронов вокруг, далеко от ядра. Атом для альфа-частиц — словно решето для пылинок. Большинство альфа-частиц без помехи проходит сквозь атом, и редко случается, что одна из них попадает прямо в ядро
Но когда это все же происходит, когда физикам удается сфотографировать такую микрокатастрофу в камере Вильсона, тогда в руки ученых попадает отличный следственный материал о происшедшем событии. По линиям, видным на снимке, они
превосходно могут назвать всех участников столкновения.
Результат одного из таких столкновений запечатлен на третьем рисунке. Этот рисунок — снимок следов альфа-частиц, пролетающих сквозь газ водород. Мы видим, что след одной из альфа-частиц, третий слева, напоминает собою рогатку. Левая, короткая и более широкая ветвь рогатки — это продолжение следа альфа-частицы, попавшей в атомное ядро водорода и отлетевшей от удара в левую сторону. Правая, более длинная и тонкая ветвь — это след ядра атома водорода, отброшенного при ударе и получившего от альфа-частицы достаточно энергии, чтобы оказаться способным к ио-
низации газа, то есть чтобы стать видимым в камере.
Но что такое ядро атома водорода? Это — протон. Итак, правая ветвь рогатки это не что иное, как след протона. Вспомним теперь, что протон в четыре раза легче альфа-частицы. Значит, его способность к ионизации меньше, чем у альфа-частицы, и его след получается тоньше. А при меньшей способности производить ионы протон не так скоро растрачивает свою энергию, как альфа-частица, и поэтому его след гораздо длиннее.
КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ р СЛИ наполнить камеру Вильсона  не водородом, а другим газом, то мы станем свидетелями совсем иных происшествий, чем те, которые показаны на третьем рисунке. Мы сможем увидеть следы замечательного события — превращения одного элемента в другой!
Это событие отражено на четвертом рисунке. Камера была наполнена газом азотом. Мы видим, что одна из альфа-частиц, самая левая на фотографии, столкнулась с атомным ядром азота: ее след разветвляется. Посмотрим, что произошло при столкновении. Первая часть рогатки не может быть следом альфа-частицы или атомного ядра — она слишком тонка. Это — след протона, уже знакомый нам по предыдущему рисунку. Очевидно, ударив в ядро азота, альфа-частица выбила из него один протон. При этом образовалось какое-то новое ядро, полетевшее влево. Видно, как это ядро испытало по дороге еще одно столкновение: его след имеет излом.
Но куда же делась сама альфа-частица? Может быть, она истратила всю свою энергию на столкновение и,
перестав ионизовать газ, попросту стала невидимой?
Нет, это не так. Если измерить длину следов и углы между ними, а потом произвести по законам механики точный расчет, то окажется, что альфа-частица, выбив из атомного ядра азота один протон, сама застряла в ядре. Но атомное ядро азота построено из семи протонов и семи нейтронов. Если альфа-частица выбила из ядра один протон, а сама в нем осталась, то, значит, в ядре стало восемь протонов и девять нейтронов. Такое ядро хорошо знакомо всякому физику. Это — атомное ядро кислорода.
Так вот к чему привела бомбардировка азота альфа-частицами — к превращению азота в кислород! Это пример одного из многих сотен превращений, совершаемых учеными в лабораториях с самыми различными элементами. И замечательно, что при этом сплошь да рядом получаются вещества, которых вовсе и нет в природе, — их называют искусственными элементами. Эти вещества неустойчивы: все они довольно легко распа
даются. Как и естественные радиоактивные элементы, они выбрасывают при этом альфа-частицы или электроны. Но некоторые из них испускают совсем иные частицы, о которых мы еще не говорили, — позитроны.
Позитрон — легкая частица такого же веса, как электрон, но не с отрицательным, а с положительным зарядом. Эту частицу испускают те искусственные радиоактивные вещества, в атомном ядре которых один из протонов способен превращаться в нейтрон. Протон, становясь нейтроном, остается в ядре, но при этом рождаются две новые частицы — позитрон и нейтрино, вылетающие из ядра.
КАРТИНА ПЯТАЯ
ДА Ы можем видеть следы микро-1 1 частиц в камере Вильсона благодаря их электрическому заряду. Заряд — и только заряд — выдает нам присутствие микрочастиц и позволяет доказать, что они действительно существуют в природе.
Но, кроме заряженных частиц, есть еще и частицы без заряда — например, нейтрон или нейтрино. Пролетая чеоез камеру Вильсона, они не остав-
ляют после себя никаких следов. Они остаются частицами - невидимками. Они не способны к ионизации газа, ибо, не имея электрического заряда, они не в силах оторвать электроны от атомов — превратить атомы в ионы. А там, где нет ионов, нет и водяных капель, нет следов пролетевших частиц.
И все-таки зеркало микромира помогает ученым изучать и нейтральные частицы.
Посмотрим, как с его помощью изучают свойства нейтронов. Если
поместить источник нейтронов в камеру Вильсона, то можно получить удивительные снимки. На этих снимках следы частиц словно возникают «из ничего» — из середины снимка, из пустого места!
Рисунок пятый показывает один такой снимок. Камеру наполнял газ азот. Источник нейтронов — внизу. Нейтроны, пролетая сквозь газ, не оставляют следов — они не создают на своем пути ионов. Но вот один из нейтронов попал в атомное ядро азота. И в тот же миг в месте невидимой катастрофы возникают два следа. Длинный след — это путь альфа-частицы, выбитой нейтроном из ядра. Короткий след направо — это путь остатка ядра. И теперь это уже не ядро азота! Это атомное ядро другого элемента — бора, в котором тяжелых частиц меньше,
чем в ядре азота, как раз на два протона и два нейтрона. А третьего следа — следа виновника происшествия — нет. Его и не может быть, ибо виновник — нейтральная микро-частицй, нейтрон. Натворив беды, он остается невидимым и улетает прочь
Но хотя снаряд исчез, по результатам бомбардировки нетрудно судить о названии и весе снаряда. Измерив углы между следами на снимке и вычислив по длине следов скорости альфа-частицы и ядра бора, можно подсчитать и вес микрочастицы, разбившей атомное ядро. Этот вес оказывается равным примерно весу протона. И это доказывает, что невидимая частица, прошедшая через камеру, —действительно нейтрон.
Таким косвенным способом в камере Вильсона можно наблюдать действие и других нейтральных микрочастиц, о которых мы еще не упоминали, — фотонов.
КАРТИНА ШЕСТАЯ
(ТлОТОНЫ — единственные микро-частицы, которые человек может ощущать непосредственно одним из своих органов чувств — зрением. Ибо поток фотонов — это не что иное, как свет.	»
Фотоны — это, пожалуй, самые удивительные микрочастицы из всех существующих, В пустоте они пролетают за одну секунду триста тысяч километров. Это — самая большая скорость, с которой могут лететь микрочастицы. Существует закон природы, гласящий, что ничто не может двигаться со скоростью, большей скорости фотона в пустоте.
Фотоны не имеют никакой массы. Они вовсе не обладают этим важным свойством остальных микрочастиц, и физики во всех своих опытах измеряют не массу фотонов, но их энергию, которая может быть самой различной. И от величины энергии фотонов зависят все их многообразные свойства.
Например, фотоны, из которых состоит красный свет, имеют примерно в два раза меньшую энергию, чем фотоны фиолетового света. Существуют фотоны и с меньшей энергией, чем фотоны красного света. Но наш глаз их уже не воспринимает. Это — невидимые «инфракрасные» лучи. Из фотонов с еще меньшей энергией состоят радиоволны. Фотоны, энергия которых больше, чем у фотонов фиолетового света, тоже не ощущаются глазом. Это — ультра-фиолетовые лучи, вызывающие загар на коже. Фотоны с еще большей энергией — это рентгеновские лучи, свободно проникающие сквозь предметы. Еще большую энергию имеют фотоны, порождаемые атомами при их радиоактивном распаде. Потоки из этих фотонов называют гамма-лучами.
На рисунке шестом отражено действие фотонов гамма-лучей в камере Вильсона. Мы видим, что во многих местах в камере возникли следы в виде колец или полуколец. Это — следы электронов, выбитых в этих местах невидимыми фотонами гамма-лучей из атомов газа, наполнявшего камеру. Следы электронов имеют вид колец потому, что во время съемки возле камеры был помещен магнит. А магнит действует на всякую заряженную частицу, пролетающую мимо него: он сворачивает ее с прямого пути, заставляя описывать дугу.
Магнит в камере Вильсона оказывает физикам немалые услуги. Дело в том, что частицы с отрицательным и положительным зарядами отклоняются магнитом в разные стороны. Для физиков магнит — это словно регулировщик движения на перекрестке, разделяющий взмахом руки колонну машин на два разных потока. Магнит позволяет ученым решать, какого рода электричеством заряжена та или иная частица.
Магнит позволил на этой же фотографии снять одно поразительное событие: превращение фотона в пару других частиц — в электрон и позитрон. Это событие отражено на снимке в виде двух длинных кривых следов, расходящихся из одного и того же места. Мы видим, что оба следа имеют вид цепочек из капелек, то есть принадлежат легким частицам. Но благодаря магниту следы расходятся в разные стороны. След, идущий налево, — это след электрона, рожденного в этом месте из фотона, след направо — путь позитрона.
Этот исключительный снимок — наглядное подтверждение одного важного закона природы: закона равноценности массы и энергии. Этот закон гласит, что всякое изменение массы вещества приводит к изменению его энергии, и наоборот. На рисунке шестом мы видим, как фотон, вовсе не обладающий массой, но имеющий одну лишь энергию, исчез, превратившись в две другие микрочастицы, у которых масса хотя и доа-ла, но вполне измерима. Откуда же взялась масса у этих новых микрочастиц, если ее вовсе не было у фотона? Закон равноценности массы и энергии отвечает на этот вопрос: электрон и позитрон, унаследовав всю энергию исчезнувшего фотона, получили ее не только в виде энергии их движения, но и в виде массы.
КАРТИНА СЕДЬМАЯ
ИЗ всех нейтральных микрочастиц самая неуловимая — нейтрино.
Бесполезно надеяться получить фотографию ее столкновения с какой-нибудь другой микрочастицей: для этого надо сделать, может быть, много миллионов снимков.
И все же ученым удалось подтвердить с помощью камеры Вильсона, что нейтрино действительно существует.
Среди искусственных радиоактивных веществ есть элемент литий, ядро которого построено из трех протонов и пяти нейтронов. При распа
де этот элемент испускает электроны. Это означает, что один из нейтронов в атомном ядре лития превращается в протон. В результате получается ядро из четырех протонов и четырех нейтронов. Это ядро неустойчиво: оно тотчас же распадается на две альфа-частицы. Таким образом, при распаде радиоактивного лития его ядро превращается в две альфа-частицы и электрон. Кроме того, согласно вычислениям, здесь должно рождаться и нейтрино.
Снимок этого распада, сделанный в камере Вильсона, показан на рисунке седьмом. От конца стерженька, на котором помещалось немного лития, выходят три следа. Два широких прямых следа — это пути двух альфа-частиц, разлетающихся в разные стороны. Тонкий концевой след — это путь электрона, искривленный магнитом. Нейтрино, разумеется, осталось невидимым. Но все же и по этим следам можно установить, что нейтрино обязательно должно было вылететь вместе с остальными частицами.
Когда стреляет пушка или ружье, то орудие испытывает отдачу — пушка откатывается назад, ружье толкает плечо. То же самое происходит и с радиоактивным ядром, из которого вылетают частицы: ядро отлетает в противоположную сторону. Очевидно, что если бы из ядра вылетал только один электрон, отдача ядра была бы иной, чем в том случае, когда из него вылетают сразу две микрочастицы. Таким образом, достаточно узнать, какую отдачу испытывает ядро при радиоактивном распаде, чтобы можно было определить, вылетает ли из ядра нейтрино.
Именно такую задачу можно решить, изучая снимок на рисунке седьмом. Измеряя угол между обеими альфа-частицами, на которые разлетелось ядро лития после того, как выбросило из себя электрон, можно точно определить по законам механики направление и скорость отдачи, которую испытало ядро. И результат получается вполне ясный: отдача ядра такова, что из ядра не мог вылететь только один электрон. Из ядра
непременно должны были вылететь две частицы — электрон и нейтрино!
КАРТИНА ВОСЬМАЯ 1-4 Е следует думать, что радиоак-* 1 тивные вещества — единственный источник свободных микрочастиц, который природа предоставляет пытливому любопытству ученых. Вовсе нет! Вокруг нас сколько угодно микрочастиц, вылетевших из вещества на свободу и несущихся со скоростью сотен тысяч километров в секунду.
Что же это за микрочастицы? Откуда они?
Легче ответить на первый вопрос, чем на второй. Лет сорок тому назад ученые обнаружили, что откуда-то из мирового пространства непрестанно падает на нашу планету поток различных микрочастиц. Ученые назвали эти микрочастицы общим именем — «космические лучи». Где находится их источник, пока остается тайной.
Космические лучи — это настоящий дождь из микрочастиц всех сортов: протонов, нейтронов, электронов, позитронов, фотонов. Но, кроме этих уже знакомых нам частиц, космические лучи приносят на Землю микрочастицы, которые пока еще не встречались ни в одной лаборатории. Этих чужестранцев из заоблачных высей ученые зовут мезотронами, или мезонами.
Мезотроны — частицы примерно раз в двести тяжелее электрона. Кроме массы, они имеют электрический заряд. Есть мезотроны положительные, есть и отрицательные.
Самое замечательное свойство мезотрона — это его недолговечность. Удалось установить, что мезотроны приходят к нам не из межпланетного пространства, но рождаются в воздухе. И появляются мезотроны на свет лишь для того, чтобы тотчас же умереть: они живут не больше двух миллионных долей секунды.
Разумеется, мезотроны не исчезают бесследно: материя не может исчезнуть. Они превращаются в другие частицы. Отрицательный мезотрон превращается в электрон и нейтрино, положительный — в позитрон и нейтрино. Это — еще одно подтверждение закона равноценности массы и энергии: превращение меэо-
трона в частицы, весящие в двести раз меньше, означает, что новорожденные частицы получают массу мезотрона почти целиком в форме энергии их движения.
Зеркало микромира позволило сфотографировать это интересное превращение. На рисунке восьмом показан редчайший снимок: превращение мезотрона в электрон как раз внутри камеры Вильсона. Широкий след — это след мезотрона, влетевшего из воздуха в камеру сквозь ее стенку. Мы видим, что этот след внезапно обрывается, превращаясь в тонкий след, направленный под углом к первоначальному. Это—след электрона, порожденного мезотроном. Сам же мезотрон исчез, он больше не существует. Его второе дитя — нейтрино — вылетает в сторону, противоположную электрону. На снимке оно остается невидимым.
КАРТИНА ДЕВЯТАЯ
ДОСТАВ космических лучей раз-личен на разной высоте над Землей. Совсем высоко, где почти вовсе нет воздуха, космические лучи состоят, вероятно, лишь из одних протонов, с огромной скоростью подлетающих к нашей планете из мирового пространства. - Их дальнейший путь до Земли полон удивительных приключений. Они живут фантастической жизнью сказочных героев, и их полет в земной атмосфере — цепь чудодейственных превращений. Рассказать о них подробно — значит написать толстую книгу.
Когда космическому протону остается пролететь до Земли километров двадцать, ему начинает попадаться по пути уже изрядное ко
личество атомов воздуха. Если эти встречи приводят протон к столкновению с атомным ядром, то происходит замечательное событие: рождение мезотронов. Протон превращается в добрый десяток мезотронов — положительных и отрицательных. Но передав им свою космическую эстафету, он прекращает свое бытие. К Земле несутся теперь одни мезотроны, получившие всю энергию и массу протона. Некоторые из них достигают Земли, другие гибнут в пути, прожив одну или две миллионных доли секунды и дав жизнь еще более легким частицам — электронам, позитронам и нейтрино. Новорожденные, подхватив эстафету, стремительно мчатся дальше.
Но чем ближе к Земле, тем труднее становится путь. Вокруг летящего микроснаряда все больше и больше атомов воздуха, и полет микрочастиц превращается в тяжелую скачку с препятствиями. Роль барьеров и рвов берут на себя атомные ядра: своими электрическими силами они тормозят электроны и позитроны, летящие мимо. Так электроны и позитроны теряют понемногу энергию, полученную ими от мезотронов. Но ведь энергия не исчезает! Торможение легких частиц атомными ядрами означает лишь рождение новых микрочастиц, получающих всю потерянную энергию, — фотонов.
Но волшебный дух превращений владеет всеми участниками этой го-
ловокружительной гонки. Фотон,, едва появившись на свет, рождает пару микрочастиц — электрон и позитрон, подобную той, какую мы видели на рисунке шестом. А каждая новорожденная пара, тормозясь атомными ядрами, вновь производит на свет фотоны, те снова рождают пары, — размножение идет полным ходом! Так образуется целый ливень из микрочастиц — ливень, достигающий наконец Земли.
На этом и кончается цепь необы чайных превращений протона, зале тевшего в атмосферу Земли из межзвездных пространств. Ливень электронов и позитронов пронизывает дома и деревья, людей и животных, проникает в воду и в почву. Там микрочастицы не ожидают никакие новые приключения. Образовав еще несколько ливней в земных предметах и отдав свою энергию атомам вещества, они навеки остаются пленниками Земли.
Ливни микрочастиц много раз удавалось заснять с помощью камеры Водьсона. На рисунке девятом приведен снимок, на котором видно образование ливня одним электроном, влетевшим из воздуха в камеру. Для торможения электронов в камере были помещены три свинцовые пластинки. Видно, как электрон, пройдя верхнюю пластинку, дал маленький ливень из трех частиц. Этот первый ливень размножается дальше, пройдя вторую и третью пластинки.
* * *
АД Ы рассмотрели девять снимков, 1 снятых в камере Вильсона. Девять красивых и ясных картин, отразивших все виды микрочастиц, которые существуют в природе. Эти картины — результат высокого искусства ученых, с неутомимым трудом и терпением проникающих в царство микромира и постигающих его законы.
Мы уже живем в «атомном веке», мы свидетели первых успехов ученых в использовании ядерной энергии ато,ма. Этих успехов ученые достигли лишь потому, что они долго и терпеливо изучали строение атома и исследовали природу и поведение микрочастиц. Понимание законов микромира позволило им проникнуть в загадку энергии атомного ядра.
И далеко не последнюю роль в этих завоеваниях современной науки сыграл физический прибор, о котором мы здесь рассказали: зеркало микромира—камера Вильсона.__________
ПО ТЕМПЕРАТУРНОЙ ШКАЛЕ (См. вкладку)
НАШЕ путешествие по шкале температур начнем от ее низшего предела, называемого абсолютным нулем; это соответствует примерно — 273° по нашему термометру. В природе не бывает такого холода, но -ученым удалось получить температуру, отличающуюся от абсолютного нуля всего только долями градуса.
Наиболее низкой температурой, практически встречающейся в технике, обладает жидкий воздух. Сжижение воздуха применяется для получения кислорода.
«Сухой лед» — твердая углекислота, не тает. Она прямо превращается в пар, оставаясь все время сухой.
Температуры таяния льда и кипения воды, температура человеческого тела — хорошо нам знакомы.
Далее мы видим, что жар пламени стеариновой свечи и примуса близок к температурам, применяемым в металлургии.
Еще сильнее нагреты выхлопные газы реактивного двигателя, работающего с жидким окислителем.
Но электрическая дуга дает самую высокую практически применяемую температуру. Еще большие температуры удалось получить на короткое время в лабораториях.
Но и они очень далеки от температур внутри Соднца и многих звезд, достигающих нескольких десятков миллионов градусов.
Таков верхний предел температур, известных нам!
Худ. Л. ЯНИЦКИЙ
Худ. С. КАПЛАН
ЛЕТАЮЩАЯ ЛОДКА ГРИГОРОВИЧА, САМОЛЕТ .ИЛЬЯ МУРОМЕЦ*, ПОСТАВЛЕННЫЙ НА ПОПЛАВКИ,— БЫЛИ ОГРОМНЫМ ПРОГРЕССОМ.
РУССКАЯ АВИАЦИЯ ОПЕРЕДИЛА ДРУГИЕ СТРАНЫ В ЭТОЙ ОБЛАСТИ
ЛЕТАЮЩИЕ ЛОДКИ
Инженер Е. ИРИНИН
Рис. С. КАПЛАНА
В 1910 году все газеты России облетело сенсационное сообщение: во время всероссийского праздника воздухоплавания лейтенант Пиотровский совершил смелый перелет из Петербурга в Кронштадт. Когда Пиотровский приземлился в неприступной крепости, 'окруженной со всех сторон морем, его встретили бурными овациями.
Требовалась большая смелость, чтобы решиться лететь над морем. В случае отказа мотора, лейтенанта Пиотровского ожидала неминуемая гибель. Сухопутный самолет не продержался бы на воде и затонул.
Как же сделать безопасным полет над ,морем? Такой вопрос волновал многих авиационных конструкторов, но не все сумели дать на него хороший ответ.
Многие иностранные конструкторы пошли по пути наименьшего сопротивления — они просто заменили колеса поплавками, получив таким образом гидросамолеты. Но это решение было далеко не самым лучшим. Устойчивость поплавковых са.молетов на воде была очень мала, и возникала угроза опрокидывания машины. Поэтому поплавковые гидросамолеты неплохо работали в тихую, безветренную погоду, но стоило морю разыграться. как взлет и посадка на этих машинах становились трудным и опасным делом.
В последующие годы число гидросамолетов с поплавками резко умень
шилось. Авиационные инженеры боролись за скорость полета, а поплавки, создавая добавочную силу вредного сопротивления, делали гидросамолеты тихоходными машинами. Убрать же поплавки в крыло или фюзеляж, как это делают с колесами сухопутных самолетов, невозможно, так как поплавки гораздо больше колес.
Конструкторская мысль нашей страны пошла по иному пути. Русский инженер Дмитрий Павлович Григорович вообще отказался от поплавков, создав первый в мире гидросамолет, который при взлете и посадке соприкасался с водой непосредственно днищем фюзеляжа. Разумеется, фюзеляжу такой машины пришлось придать специальную форму с тем, чтобы он мог свободно и устойчиво передвигаться по поверхности воды. За эту форму фюзеляжа, весьма напоминающую корпус корабля, самолет и получил свое название — летающая лодка.
•Первая в мире летающия лодка М-1 поднялась в воздух в 1913 году. Это был одномоторный учебно-тренировочный самолет, развивавший скорость до 100 километров в час. Для того времени такая скорость была выдающейся. Но Григорович не остановился на достигнутом. Создав тип самолета, обессмертивший его имя, он сумел также создать новый метод конструирования, который принят сейчас авиационными инженерами всего мира. Он не увлекался новыми
замыслами, забросив созданную им конструкцию, а наоборот, все свои новые машины строил, используя опыт конструирования предыдущих. Он создал таким образом целое семейство гидросамолетов, качества которых непрерывно улучшались.
Метод изменения (модификации) конструкции дал блестящие результаты. Спустя год после испытания летающей лодки М-1 он создал новую лодку — М-5, которая оказалась настолько удачной, что была немедленно принята на вооружение. Лодка М-5 развивала скорость около 130 километров в час — больше скорости сухопутных самолетов. Вслед за лодкой М-5 появилась лодка М-9, качества которой были настолько высоки, что правительства Англии и Франции (союзников России в первой мировой войне) попросили ее чертежи в порядке технической помощи.
* * *
Ко|гда Д. П. Григорович начал свои работы, никакого опыта постройки летающих лодок еще не было в практике мирового самолетостроения. Григоровичу пришлось самостоятельно решить целый ряд весьма сложных вопросов. Но молодой конструктор (в ту пору ему не было еще 30 лет) с честью преодолел все трудности.
Созданный им тип гидросамолета
выдержал тридцатипятилетнее испытание временем, претерпев лишь небольшие изменения.
Как же устроена такая машина?
Чтобы гидросамолет не тонул, его корпус, как и корпус корабля, на основании закона Архимеда делается таких размеров, чтобы вес вытесненной им воды равнялся весу всего самолета.
Гидросамолету труднее оторваться от воды, чем самолету с колесами — от земли. Во-первых, потому, что сама вода, в которую погружены поплавки или корпус лодки, оказывает сопротивление движению. Во-вторых, потому, что между дном лодки и водой действуют силы сцепления. Эти силы довольно велики. Каждый может в этом убедиться, если попробует вертикально оторвать от воды хотя бы небольшой кусок плавающей на ней фанеры.
Если же сделать так, чтобы между дном лодки и водой была прослойка воздуха, то лодка легко оторвется от воды. Поэтому на нижней поверхности корпуса летающей лодки делают один или два поперечных уступа, их называют «реданами». При движении лодки по воде реданы способствуют образованию пены из пузырьков воздуха. Эта пена и создает воздушную прослойку между дном лодки и поверхностью воды.
Большие летающие лодки имеют обычно два редана, потому что пены, создаваемой одним, нехватает для достаточно быстрого отрыва лодки от воды. Реданы — минус конструкции, так как они нарушают плавность формы корпуса лодки, увеличивая вредную силу сопротивления и, следовательно, уменьшая скорость полета.
На небольших летающих лодках моторы и винты размещаются не так, как на сухопутных самолетах. Они должны располагаться на достаточном расстоянии от воды. При взлете, особенно в тех случаях, когда море неспокойно, из-под лодки вылетает масса брызг, пены и струй воды. Попадая на винт и мотор, вода быстро выводит их из строя. Поэтому на небольших и средних летающих лодках моторы обычно располагаются над корпусом лодки на стойках. Совершенно ясно, что* это также увеличивает лобовое сопротивление и уменьшает скорость полета.
Большие летающие лодки лишены этей неприятности: их моторы, рас-
Для того чтобы лодка могла оторваться от воды, на нижней поверхности корпуса делают поперечные уступы — реданы.
положенные перед крылом или в крыле, благодаря большим размерам самолета находятся на значительном расстоянии от воды.
Таким образом, большую летающую лодку легче сделать удобообтекае-мой, чем среднюю или совсем небольшую.
Летающая лодка должна держаться на воде даже в том случае, если в ее обшивке образовались пробоины и появилась течь. Для этого ее корпус, подобно корпусу корабля, разделяется при помощи водонепроницаемых перегородок на отдельные отсеки. Если вода попадает в один отсек, то лодка сможет держаться на поверхности воды. Для прохода экипажа самолета в стенках отсеков устроены герметически закрывающиеся дверцы.
На больших пассажирских летающих лодках кабины обычно расположены на двух палубах. На верхней палубе находятся кабины экипажа и пассажиров; на нижней — грузовые помещения, морское оборудование, а иногда бензиновые баки.
Летающая лодка, закончив полет, находится на причале около берега. Поэтому на ней должно быть морское оборудование, как на небольшом корабле — якорное приспособление, причальные приспособления для крепления лодки на стоянке или во время буксирования и т. д.
На больших летающих лодках пассажирские кабины разделяются на отдельные каюты со спальны.ми ме
стами, подобно тому как это делается на пароходах и теплоходах. В полете пассажиры могут получать горячую пищу, так как на современных больших летающих лодках есть кухня и ресторан. В кабинах поддерживаются наиболее приятные для пассажиров температура и влажность воздуха.
Кроме сухопутных и гидросамолетов, существуют также самолеты-амфибии. Они называются амфибиями потому, что могут садиться и взлетать как с земли, так и с воды.
Самолеты-амфибии — это большей частью летающие лодки средней величины, которые имеют колесное шасси для взлета и посадки на сушу. Колесное шасси самолетов-амфибий во время полета, а также при посадке на воду убирается внутрь корпуса лодки.
Самолеты-амфибии могут широко использоваться для самых различных целей: в сельском и лесном хозяйстве, на рыбопромыслах, для местной связи, аэрофотосъемки, ледовой разведки и т. д. Такие самолеты не нуждаются в заранее установленных трассах и могут совершать взлет и посадку на случайных, неподготовленных площадках. Очень часто- летчик выбирает посадочную площадку прямо с воздуха. В тех случаях, когда местность бывает настолько неровная, что посадка на суше вообще невозможна, но имеются озера, реки или другие водные бассейны, — амфибии становятся незаменимыми.
В. С АП АР ИН
Рис К АРЦЕУЛОВА
Научно-фантастическая повесть (Окончание, начало см. ж—л «Знание — сила» № 5)
ПОИСКИ ПРОДОЛЖАЮТСЯ
СНОВА шоссе. Асфальтовая Лента с каменными бортиками тянулась вдоль канала, искусственная прямизна которого приятно гармони ровала с окружающими зелеными холма.ми. . Иногда был виден белоснежный теплоход, пробиравшийся меж зеленых берегов; его мачта соперничала с растущими вокруг молодыми елями.
«Куда же ехать? Что делать? Может быть, заявить в милицию?»— размышляла Зоя. Но достаточны ли для этого основания? В конце концов у Боброва, как выяснилось, сегодня выходной день, и он мог просто забыть о нем, назначая Зое встречу. Непростительно, конечно, но ведь человеческая память иногда дает осечку. Это не автомат системы Боброва, а более тонкое и сложное устройство. Но нет, Бобров не полагается только на свою память, у него есть секретарь, который напоминает ему обо всем. И несуществующий секретарь просил обождать Зою, уверяя, что инженер вот-вот явится, а вместо него прикатила эта пустая машина.
Определенно в мире механизмов, которыми окружил себя Бобров, был какой-то изъян. Во-первых, машина не доложила, зачем она прибыла на дачу. Зоя не заметила даже, как нелепо ее требование: ведь обычно вещи, находящиеся в пользовании человека, никогда не докладывают о себе. Но от вещей, которые находились у Боброва, она ожидала иного. Во-вторых, неизвестно — может быть, Бобров как раз сейчас входит к себе в дачу. Она ищет пропавшего Боброва, он ищет пропавшую машину — и это может продолжаться целый день.
Не успела Зоя это подумать, как услышала позади себя громкий голос. Это был голос... Зои!
— Передайте, пожалуйста, Боброву, — слушала она с изумлением свой собственный голос, — что я,
Зоя Виноградова, взяла его машину и... разыскиваю его... потому что...
Голос смущенно замолк. Это был гот самый момент, когда брови диспетчера по станции  задрожали от удивления и Зоя смущенно бросила трубку. Вот и щелчок от брошенной грчбки.
После короткой паузы голос сзади снова заговорил. Но это был уже не голос Зои.
— Боброва! — внушительным басом бропил кто-то. — Это ты, Андрей? Нет на даче? Вот странно! Что пеоедать? Передайте, что звонил Ставоогин. Мы же собирались ехать на Голубое озеро. Что же он, забыл?
Возмущенно щелкнул рычаг.
— Андрей Николаевич, — послышался женский голос. — Нет его? Пеоелайте. что звонили из института. Сегодня на заводе «Самоходный комбайн» — пуск третьего автоматического цеха.
Ага. так механический секпетарь на даче докладывает о всех телефонных звонках, происходящих в отсутствие Боброва,. прямо сюда, в этот кабинет на колесах. Зоя оглянулась. Тут только она заметила сбоку заднего сипенья обыкновенный телефонный аппарат, висящий на стенке. Очевидно, по этому аппарату можно позвонить и на дачу Боброву и в любое место. Это сразу облегчает положение. Рядом с аппаратом белела кнопка. «Вероятно, нажатием кнопки вызывается доклад секретаря. — подумала Зоя. — а время от времени и в экстренных случаях секретарь докладывает сам... А может быть, эта кнопка еще для чего-нибудь».
В этот момент телефон зазвонил. Ла. он звонил как самый обыкновенный комнатный аппарат, — мелодичным. приятным звоном.
Зоя хотела остановить машину, чтобы снять трубку. Но тут взгляд ее упал на кнопку с надписью «микрофон» на пульте водителя.
Она нажала кнопку. От пульта отделилось и стало приближаться к ее
губам то, что она раньше принимала за украшение: овальная кремовая шишечка из пластмассы, усеянная множеством дырок. Шишечка держалась на легком, изящном кронштейне в виде раздвижной гармоники.
— Слушаю, — сказала Зоя в микрофон.
Она ожидала услышать голос Боброва. Но сзади из громкоговорителя, скрытого где-то в потолке машины, послышался старческий голос с покряхтыванием и остановками из-за отдышки:
— Мне нужен Бобров. Я звонил к нему на дачу, — мне сказали, что его нет. Говорит академик Митрофанов.
— Боброва нет. Извините, товарищ академик! Но как только он отыщется... Я хочу сказать, что как только он... Ему немедленно будет передано, и он...
Зоя путалась и умолкла. Академик покряхтел еще немного и повесил трубку.
Из всего этого вытекало, что Боброва’ ищут по разным вопросам разные люди и что его отсутствие вряд ли можно уже считать нормальным.
И Зоя приняла твердое решение: сообщить о случившемся. Теперь оснований было, пожалуй, достаточно.
Зеленый лимузин взлетел на пригорок. Открывался вид на большой город с высокими зданиями, среди которых выделялось несколько небоскребов.
С правой стороны шоссе, где несколько павильонов из нержавеющей стали и мрамора обозначали конечные остановки троллейбусов, автобусов и метро, виднелось огромное сооружение из серого бетона. Длинные корпуса с плоско-овальными крышами и окнами, огромными как в старинных киностудиях, были обнесены серым же бетонным забором.
Рядом с заводом на большом участке, залитом асфальтом и разграфленном белыми линиями, стояло тысячи полторы автомобилей, на которых служащие и рабочие приехали
на работу. И завод, и площадка, и вся прилегающая местность с павильонами метро и автобусных и троллейбусных станций были обсажены молодыми деревьями и шпалерами цветущего кустарника, среди которых виднелись пятна газонов и клумб.
«Самоходный комбайн» — объявляли выпуклые матовые золотые буквы, прикрепленные прямо к бетону. Под ними виднелась золотая же марка завода: комбайн о развевающимся знаменем из красной эмали. .
На этом заводе работали родители Зои. Она придержала машину. «Посоветоваться с отцом?» — подумала девушка. «Ну конечно же, — чуть не воскликнула она, — ведь это здесь сегодня пускается третий цех-автомат. Может быть, и Бобров окажется тут? Что может заставить его забыть о выходном дне и тысяче обещаний, как не (такая вещь?»
— Куда? — спросил дежурный в окошечке, куда Зоя протянула свое удостоверение.
— В третий цех!
Дежурный взглянул искоса на Зою, подумав: «Опоздала, девушка... Где же ты пропадала с утра?», но ничего не сказал.
ТРЕТИЙ ЦЕХ
ДВОР завода был залит асфальтом. Навстречу Зое ехала открытая машина, в которой сидели совсем молодые люди и были разложены миниатюрные блестящие прожектора и связки цветных проводов.
«Осветители, — догадалась Зоя. — Значит, была киносъемка».
В конструкторском бюро отца не было.
— Он в третьем цехе, — сказал старик в синем халате, стоявший у огромного шкафа с чертежами. — Идите прямо туда. Третий — сегодня именинник. Прямо, потом направо. Большой серый корпус.
Все корпуса, которые увидела Зоя, выйдя во двор, были большие и светлосерые. Зоя отсчитала два корпуса и свернула к третьему..
У входа в третий цех старушка в белом фартуке с пылесосом в руках ворчала, подбирая своей машинкой какой-то сор:
— Намусорили тут... В цех пустить нельзя. Не понимают: завод ведь...
В цехе было прохладно, светло и пусто. Стоял шум, но не резкий, пронзительный, а смягченный, какой-то деловой. Станки работали бесшумно; все их вращающиеся и движущиеся части двигались как во сне. Звук издавал только металл, который обрабатывали. Его поливали эмульсией, жемчужно-белы,ми струями, как душем, но он ворчал, всхлипывал, изредка тихо стонал.
Зоя обходила ряды движущихся станков и не видела людей. Все уже разошлись. Не было никого, кто обЪяснил бы Зое смысл этого чуда современной техники.
Огромный цех был абсолютно пуст.
Зоя оглядывалась по сторонам. Она увидела, как из отверстия в углу
выскакивали какие-то куски металла. Они появлялись через строго определенные промежутки времени, как кукушка в старинных часах, что висели на стене у них в доме. Но кукушка, сказав «Ку-ку», опять исчезала в круглом окошечке, чтобы через секунду выглянуть вновь, а куски металла соскакивали на стоявший рядом станок.
Зоя подошла поближе. Станок брал кусок металла железной рукой и клал на стол. Приближалась головка с полудюжиной вращающихся сверл. Раз — и кусок с шестью просверленными отверстиями передавался на соседний станок, а на столе первого лежал уже новый кусок, ожидающий своей участи.
На соседнем станке в куске металла проделывались какие-то желобки, после чего он немедленно передавался дальше, где с него что-то срезалось; в просверленных отверстиях появлялась нарезка, какие-то поверхности шлифовались и приобретали глянец.
Зоя шла за куском металла, который на ее глазах из заготовки превращался в готовую деталь. Готовая деталь ускользнула в отверстие в стене цеха.
Этих отверстий, как заметила Зоя, было много. Детали разного вида спешили, каждая в свое отверстие и исчезали из виду. Это походило на фокус. Но фокус показывался в обстановке напряженной производственной работы. Деловито трудились станки, не теряя ни секунды драгоценного рабочего времени.
Мелькали шестерни и железные куски; прыгали со станка на станок детали, как мячи... у Зои зарябило в глазах. Она прислонилась к чему-то и опустила на минуту веки. Пр изменившемуся шуму поняла: что-то произошло. Нарушился нормальный ритм работы.
Открыв глаза, Зоя увидела, что станок, на который она облокотилась, остановился. За ним немедленно стал соседний станок, подававший полузаготовки. за тем — следующий и так далее, пока целая линия станков не выключилась из работы.
Вокруг шла работа, детали ".о-скальзывали со станков, исчезали в стене, но одно отверстие оставалось пустым: детали сюда не подавались.
Зоя собиралась с мыслями, чтобы понять, что же случилось, как вдруг услышала громкий голос с ноткой раздражения:
— Отойдите же от станка... Неужели вы не видите?
Она сделала шаг в сторону.
Немедленно станок, от которого она отодвинулась, передал обработанную деталь следующему станку, тот пробил овальное отверстие и сунул деталь дальше — все заработало, завертелось.
— Хорошо, — одобрительно сказал голос. — Только будьте в другой раз осторожны. Станок мог повредить вам пальцы. Разве можно класть руку на стол, где обрабатывается деталь?
Поразительно деликатный станок!
Он остановился, чтобы не нанести повреждения Зое.
Она готова была извиниться. Но голос пропал. Снова Зоя осталась одна среди неутомимо работающих станков.
Ей стало почти страшно.
— Послушайте, — закричала Зоя. обращаясь в пустоту. — Я хочу с вами поговорить.
— Хорошо, — раздался под сводами цеха могучий голос. — Я сейчас приду.
Это было похоже на разговор с божеством, которое согласилось снизойти к человеку.
Но божество оказалось человеком средних лет и среднего роста, одетым довольно скромно. Поздоровавшись со старушкой, которая все еще возилась с пылесосом у входа, и перекинувшись с ней шуткой, человек вошел и хозяйским взглядом окинул работавшие станки.
Зоя объяснила ему, кто она и кого она ищет.
— Отца вашего хорошо знаю. — сказал он. — Значит, вы по печати пошли? Ну что ж, тоже хорошая специальность... Боброва не было сегодня на заводе, это во-первых. Ну, а потом, это не третий цех, а второй — это во-вторых. Хотите посмотреть третий цех, который пустили сегодня, — пойдемте со мной. С удовольствием покажу... Я вроде начальник над всеми тремя цехами ср!азу.
Третий цех, куда Зою привел ее спутник, представлял собой такой же огромный и светлый корпус, как и второй. Но станки в нем — это Зоя заметила сразу, как только вошла — были какие-то особенные: маленькие и не похожие на обычные. Шума металла в цехе совсем не было: слышался только слабый шорох, как от падающих капель дождя.
— Что здесь делают? — спросила она, оглядывая детали, которые плыли по воздуху между станками.
— Обрабатывается металл, — пояснил начальник трех цехов. — Только без инструментов. Электричеством. Электричество проделывает отверстия, снимает тончайший слой, проделывает десятки очень тонких операций. Мы можем, например, снять с этой штуки слой металла толщиной в один атом или проделать отверстие с точностью ДО' тысячной доли миллиметра. В этом цехе изготовляются самые тонкие детали современных сельскохозяйственных машин: часы, которыми снабжается ‘каждый комбайн, автомат, подсчитывающий число зерен, проходящих через машину, и определяющий средний вес собираемого зерна, и так далее.
— Поразительно! — прошептала Зоя. — И все это делается без всяких инструментов?
— Поразительно не это. — рассмеялся ее провожатый. — Советская промышленность давно освоила электрообработку металлов. Собственно, она и рождена-то советской техникой. Но поразительно, что этот тонкий процесс удалось полностью автоматизировать, причем не на одном
станке, чти тоже уже давно сделано, а в масштабе целого цеха. Вот это достижение Института автоматики и телемеханики, где работает Бобров, которого вы спрашивали! Их там целая группа... Вернее несколько групп энтузиастов автоматики. Бобров возглавляет одну из них, надо сказать — самую инициативную...
Зоя прошла по цеху. Она пожалела, что до сих пор мало интересовалась техникой. Ее окружал целый мир непонятных вещей. Единственное, что ей показалось знакомым, — это изображение черепа и скрещенных костей на железной двери, ведущей, повидимому, в трансформаторное помещение. Но и тут ее ждал сюрприз. Когда она приблизилась к двери, та предупредила ее:
— Осторожнее. Высокое напряжение!
Говорящая дверь заставила ее вспомнить о Боброве. Конечно, это была его выдумка.
Л начальник трех цехов ввел ее в свой кабинет, помещавшийся здесь же, на галлерее в третьем цехе. Это была небольшая кабина с маленьким рабочим столом и пультом управления, Сквозь большое окно был виден весь третий цех, а два телеэкрана позволяли наблюдать все, что делалось в двух других цехах. На> всех экранах Зоя увидела бесконечные линии станков и ни одного человека.
— Когда вы так неосторожно прислонились к станку, — любезно объяснял Зоин спутник, — станок остановился и немедленно позвонил мне. $1 взглянул на экран и попросил вас отойти.
— Он мог бы прямо предупредить меня, этот ваш станок, — сказала Зоя. — Я не стала бы к нему подходить. *
— Разумеется, это возможно, — согласился ее собеседник. — Но мы избегаем лишних устройств. Ведь такие случаи очень редки, когда кто-нибудь, не остановив автомата, протягивает руку под инструмент...
Зоя пытливо взглянула на говорившего. Нет, как будто он не собирался ее «подковырнуть» — голос его был вполне серьезен. Поблагодарив за объяснение и попрощавшись, Зоя поспешила в конструкторское бюро. Но отца там не было. Рабочий день уже кончился.
ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ
ОЫЙДЯ из ворот завода, Зоя разыскала зеленый лимузин. Он стоял на том самом месте, где Зоя оставила его.
Вообще машина не проявляла больше никакой самостоятельности. Зое показалось это даже странным. Тут было словно какое-то отступление от заведенных уже правил, нарушение порядков, установленных для вещей Боброва.
Впрочем, вскоре Зоя убедилась, что для таких выводов нет никаких оснований.
Слева показалась колонка заправочной станции. Зоя решила пополнить запас бензина, а заодно попро
сила проверить левую Переднюю шину, которая похлопывала что-то по асфальту. Заправщик с помощью клея быстро поставил на место отставший от протектора лоскут резины.
— Вы не скажете, сколько сейчас... — обратился он к Зое.
Прежде чем он успел договорить, из глубины лимузина гро.мкий голос сообщил, который час.
Заправщик удивленно заглянул в окно автомобиля. Затем рука его потянулась к затылку, а лицо приняло еще более растерянное выражение — это было последнее, что запомнила Зоя, трогая машину. Решительно ей сегодня суждено удивляться самой и удивлять других.
Но список сюрпризов этого дня не был исчерпан. Сидя за рулем и погоняя машину, Зоя раздумывала над тем, куда заявить об исчезновении Боброва .(не постовому же милиционеру?), и вдруг обнаружила, что ее машина стоит посреди шоссе... К ней приближался человек в форме милиционера. Его1 товарищ с поднятой рукой стоял шагах в пяти впереди. Зоя не заметила его сигналов и проехала бы мимо, если бы зеленый лимузин не выполнил послушно приказания. «Второй раз заэевываюсь, — рассердилась она на себя. — Рулевое колесо — ведь не письменный стол, а сиденье водителя — не место для размышлений... Растереха этакая...»
Но тут милиционер, державший руку поднятой, опустил ее, и машина незамедлительно тронулась. Зоя схватилась за тормоз и остановила автомобиль уже окончательно.
— Странно, — сказал первый милиционер, оборачиваясь ко второму. — За рулем — девушка. А говорили, что машина без пассажиров и без водителя. Ваши права?
Зоя достала книжечку, удостоверяющую ее права шофера-любителя.
— Так, все в порядке. Это ваша машина?
•— Нет, это машина инженера Боб-— твердо отвечала Зоя.
Тоже правильно, — нисколько
рова,
С правой стороны шоссе, где несколько павильонов из нержавеющей стали и мрамора обозначали конечные остановки троллейбусов, автобусов и метро, виднелось огромное сооружение из серого бетона.
не удивился милиционер. — Куда направляетесь?
— Я ищу Боброва...
— Вот как, — сказал милиционер. — Мы тоже его ищем... Обождите минутку!
И он направился к будочке, стоявшей поодаль у края шоссе.
— Вы хотите звонить? — крикнула вдогонку Зоя. — Телефон есть в автомобиле.
— Отлично, — сказал милиционер возвращаясь. Он открыл дверцу, протянул руку и снял телефонную трубку.
ПОЛЬЗА ОБЪЯВЛЕНИИ
Е?ОЛЬШЕ за рулем они не заду-D мывалась. Это было чересчур опасным. Наступали часы «пик», когда в конце рабочего дня улицы большого города особенно насыщены движением.
Низкая, приземистая машина ехала по широкой прямой магистрали без остановок. Когда впереди показывался перекресток, мостовая начинала постепенно понижаться, и у самого перекрестка автомобиль Зои нырял в широкой тоннель, освещенный невидимыми лампами так, что не было никакой разницы с дневным светом. Иногда, наоборот, Зоя пролетала перекресток по пологому горбу асфальта, а поперечное движение протекало внизу под шинами ее автомобиля.
Только в центральной части города, где строилось огромное здание, колонна десятитонных грузовиков не успела втянуть свой хвост в широкие ворота, и Зое пришлось задержаться. Окидывая взглядом забор, окружавший постройку, Зоя заметила крупные буквы, которые заставили ее вздрогнуть. «Бобров» — было напечатано на приклеенной к забору афише, а выше и ниже шли еще какие-то строки, набранные более мелким шрифтом.
Дальнейшее напоминало кадр из комического кинофильма.
на самом
Сзади гудели и ревели. А Зоя, подъехавшая поближе к афише, ничего не слыхала, во всяком случае до того момента, пока не прочитала объявления до конца.
Хорошо, что оно было коротким. Сзади ее машину уже подталкивал какой-то тягач, неизвестно откуда появившийся и тыкавшийся резиновым буфером в кузов зеленого лимузина.
Под нестройный хор разноречивых восклицаний Зоя покинула место непредвиденной стоянки. На этот раз обошлось без вмешательства милиции.
«Большая аудитория Политехнического музея, — повторяла она про себя. — Всесоюзное общество по распространению политических и научных знаний. Лекция инженера Боброва. Сегодня, в семь часов тридцать минут вечера».
— Семь часов тридцать одна минута! — сообщил голос из ли,музина, когда она остановила автомобиль у подъезда ’ Политехнического музея.
Она не успела даже сообразить, подумала ли она о том, который час, или этот услужливый механизм начинает сообщать свои справки, прежде чем даже мысль о времени приходит в голову человека.
Все билеты оказались проданными, и только корреспондентское удостоверение Зои открыло ей вход в аудиторию — на последнее пустовавшее место из резерва администрации.
Зал был заполнен и довольно активно гудел. Во всяком случае, здесь было больше шума, чем в цехе № 3.
Место Зои находилось впереди — прямо против пустовавшей кафедры.
Старичок-распорядитель, проводивший Зою, сообщил, что Бобров всегда чрезвычайно пунктуален, но сегодня, по неизвестной причине, запоздал уже на целых пять минут. Звонили к нему на дачу, и там ответили...
Зоя раскрыла рот, чтобы сообщить, что Бобров пропал и его разыскивают, как вдруг вошел... сам Бобров.
Зоя догадалась, что это Бобров, по тем аплодисментам, которыми разразился вдруг зал, и еще больше — по той напряженной тишине, которая наступила вслед за аплодисментами. Так встречают только знакомых и популярных лекторов.
Бобров оказался высоким, широкоплечим человеком с крупными чертами лица. Он был одет в светлый серый костюм и держал в одной руке шляпу, в другой — портфель, перетянутый ремнями. Положив то и другое на кафедру, он сразу приступил к лекции, коротко извинившись за опоздание.
Все это произошло так быстро — открылась маленькая боковая дверка, в ней появился Бобров и спустя несколько мгновений очутился уже на кафедре, — что Зоя не успела ничего сказать распорядителю. Впрочем, и он куда-то исчез: около нее никого не было. В зале наступила тишина.
ЛЕКЦИЯ
Е* ОБРОВ привычным жестом до-ставал из портфеля бумаги и раскладывал их на кафедре, продолжая говорить. Вот он нажал кнопку — ив зале погас свет, а над кафедрой вспыхнул экран и на нем замелькали тени. Теперь были видны только экран и сам докладчик, освещенный каким-то матовым серебристым лучом, неведомо откуда падавшим на кафедру.
Он говорил о том, как вначале человек работал за станком, держа инструмент в руке. И на экране был виден этот смешной станок, который только поворачивал обрабатываемый материал, а человек выполнял все остальное. И все-таки это наивное устройство намного повысило производительность труда и подготовило изобретение и строительство других, более совершенных механизмов. Не будь этого примитивного станочка, не было бы и сложных современных машин.
Тут Зоя, как и все в зале, увидела, что человеческая рука на экране
теряет свои привычные очертания, становится прямолинейнее, узловатее и, наконец, превращается в кусок металла — железную руку. В этой руке, в ее железном, кулаке, был зажат попрежнему резец, но человеческие руки зато освободились и сам человек стоял свободно около станка и только регулировал его работу.
— Изобретение русскими мастерами супорта, — слышался голос Боброва, — приспособления, держащего инструмент, было новым крупным ша гом по пути освобождения человека । от тяжелой физической работы. Но станок с супортом требовал непрестанного наблюдения и все еще значительных физических усилий от человека.
правильную работу стайка и и съемку обрабатываемых из-Тончайшие операции, которые силу искуснейшим рукам че-шутя выполняются станками-Производительность их
деле, на' экране было видно, как рабочий непрерывно хлопотал около станка, снимал и ставил тяжелые заготовки и готовые из-делйЬ.
— Следующим шагом явился станок-автомат. — В голосе Боброва начали звучать торжественные нотки.
«Ну еще бы, — усмехнулась Зоя, напряженно следящая за экраном, — то, что не автомат, для Боброва вообще не механизм».
— Он освободил человека почти от всех забот, кроме одной — обеспечить подачу делий. не под ловека, автоматами.
так велика, что один станок может заменить старый цех с ручной работой. Вот почему эти умные самоуправляемые и самоконтролируемые механизмы получили такое большое распространение в нашей стране. — Но, — продолжал Бобров, и голос его напряженно звенел, — размах социалистического строительства так огромен, что и этих самоработающих станков оказалось недостаточно перед лицом стоящих перед нашей промышленностью задач. И мы стали пускать в ход на наших заводах це-
и это не последняя ступень непрерывного развития со-техники, — сказал Бобров, стал чистым, в зале зажегся прихрамывая, шагал
лые автоматические поточные линии — серии станков, которые проделывают все необходимые операции над данной деталью и автоматически передают ее друг другу.
Зоя увидела на экране знакомую уже ей картину: деталь путешествовала по станкам, пока не попадала на ленту конвейера, которая уносила ее куда-то дальше.
— От автоматической поточной линии естественен был переход к автоматическому цеху.
Зрителям был показан третий цех «Самоходного комбайна», пущенный сегодня.
— Но на пути ветской
Экран свет. Бобров, вдоль большого демонстрационного стола. В числе других вещей Зоя заметила на столе большой макет, накрытый прозрачным целофаном. Он показался ей знакомым. Это был тот макет, что она видела сегодня в кабинете инженера, а может быть, и другой — копия его.
— Следующая сту-пень, — говорил Бобров, поднимая, как фокусник, прозрачный колпак и за-I	нося указку над маке
и некоторые другие предприятия. Но и это осуществимо, особенно, если эти предприятия специализи рованы — выпускают продукцию одного определенного типа. Вот перед вами завод, изготовляющий трубы, которые в таком большом коли чеютве нужны нашей стране.
Бобров взмахнул палочкой над ма кетом, и, должно быть, его ассистент, неслышно появившийся минуту назад, нажал какую-нибудь кнопку, потому что макет вдруг ожил и превратился в маленький завод, наполненный движением, но, естественно, безлюдный.
Слитки металла размером с шоколадную конфету, уложенные на вагончики-платформы, подавались игрушечным электровозом на эстакаду, где быстро и автоматически выгружаясь на ленту, они один за другим исчезали внутри завода, как хлебцы сажаемые в печь. Внутри завода пылали миниатюрные печи, крутились похожие на карусели машины, а из другого конца завода, как макароны, бесконечным потоком вылезали готовые трубы разных диаметров, аккуратно нарезанные на ровные куски. Так же автоматически они оказывались на маленьких платформах, которые вывозил из завода другой игрушечный электровоз.
Все это действительно -напоминало фокуо.
— Но то, что происходит у вас перед глазами, можно увеличить и выполнять в производственном масштабе. И это уже осуществлено. — голос Боб
рова звучал теперь спокойно и уверенно. — Такой завод действует... Возможно и многое другое. Иститут автоматики и телемеханики вместе с другими исследовательскими учреждениями страны и промышленными министерствами разработал проекты нескольких типовых автоматических заводов разного назначения. Это будут первые в мире автоматизированные производства данных специальностей. Не подумаете, конечно, что на таком заводе совсем не нужны будут люди. Они потребуются, но в очень небольшом количестве и главным образом для управления различными звеньями производства, причем и в этом им будут помогать многочисленные при боры-автоматы.
Зоя вспомнила начальника трех цехов «Самоходного комбайна» и старушку с пылесосом в руках... Действительно, людей на предприятиях, которые проектировал Бобров и его товарищи, было немного.
— Так новая советская техника, увеличивая производительность и освобождая рабочих от физического труда, помогает стирать грань межДУ умственным и физическим трудом.
В зале послышались аплодисменты, но доклад еще Бобров с тем же об автоматизации ных областях.
— У меня на
между прочим, — меня обслуживает столько невидимых и вездесущих механизмов, что, по моим подсчетам.
не был закончен, увлечением говорил в самых неожидан-
даче,
сказал он
Вдруг Зоя услышала громкий Неужели вы не видите?»
голос: «Отойдите же от станка... Она сделала шаг в сторону.
W*-
том, — автоматический завод. Собственно, здесь нет ничего особенно неожиданного. Все вы, наверное, уже об автоматических станциях, которые работают без участия человека, о целых энергетических системах, действующих автоматически. Многие химические заводы тоже представляют собой гигантские лаборатории с огромными аппаратами и ретортами, в которых самостоятельно протекают и регулируются сложнейшие химические процессы. Известны сахарные и хлебопекарные заводы, где рука человека совершенно не касается продукции. Сложнее, конечно, автоматизировать машиностроительный завод
слыхали электро-

Рука человека на экране потеряла свои привычные очертания и превратилась в кусок металла — железную руку.
они заменяют по меньшей мере двенадцать человек. Я сам веду все свое хозяйство, и это отнимает у меня совсем мало времени и еще меньше хлопот.
«Вот почему он пригласил меня к себе на дачу, — догадалась Зоя. — Это тоже своего рода экспонат».
Бобров опять нажал кнопку, снова вспыхнул экран, и перед слушателями и зрителями стала раскрываться тайна автоматического автомобиля.
— Подобно тому как современные самолеты снабжаются автопилотами, которые дают возможность летчику в спокойную минуту передать управление автомату, а самому пройти по кабине, размять ноги и перекинуться у буфета парой слов с пассажирами, так и автомобили самого ближайшего будущего, — безапелляционно утверждал Бобров, — будут выпускаться с заводов снабженными автоводителями.
Чтобы автомобиль шел сам ио шоссе, достаточно на асфальте прочертить белую линию. Фотоглаз, соединенный с механизмами управления, поведет машину вдоль черты. Можно не рисовать черты, а проло-
жить в полотне дороги металлические линии-проволоки, тогда вместо фотоглаза машину поведет радиолокатор. Локатор же и фотоглаз остановят автомобиль у светофора или перед любым препятствием и даже заставят совершить объезд — в определенных, конечно, пределах. Автоводитель — очень гибкий механизм. Переключением соответствующего рычажка можно лишить машину способности самостоятельно объезжать препятствия: она будет просто останавливаться перец ними. Тогда один шофер сможет вести колонну в десять или двадцать нагруженных автомобилей. Он возьмется за руль головной машины, а все остальные будут повторять ее эволюции — останавливаться вслед за ней, трогаться даль-
ше, прибавлять и убавлять ход, соблюдая в пути строго определенные интервалы.
Вереница нарисованных автомобилей на экране смешно ползла по рисованному. шоссе.
Бобров зажег свет в зале.
— Даже когда водитель сам ведет автомобиль, автошофер не должен совсем выключаться. Он избавит водителя от многих неприятностей, которые могут произойти в минуту растерянности. Столкновения, если в машине имеется автошофер, исключены. Вот так устроена моя машина, которой я пользуюсь ежедневно. На асфальтовой дорожке, ведущей от шоссе к моей даче, начерчены белые полосы, идущие до самого подъезда. Возвращаясь ддмой, я часто останавливаю машину, не доезжая до дачи, пускаю ее одну вперед, а сам иду пешком, чтобы пройтись на свежем воздухе. Придя домой, я застаю машину стоящей у дачной веранды. — Но, — в голосе лектора послышались юмористические нотки, — можно пасть жертвой собственного увлечения автоматикой. Сегодня со
В зале погас свет, а над кафедрой вспыхнул экран и на нем замелькали тени.
мной произошел как раз такой случай. Я встал рано утром — у меня полувыходной день — и решил подготовиться к лекции на берегу Голубого озера, заехав по пути за своим приятелем. И вот со мной произошло досадное и смешное происшествие. Мне показалось, что одна шина пришлепывает немного по асфальту — недостаточно туго накачан воздух. Я остановил машину посреди шоссе, вылез, обошел ее со всех сторон, постукивая носком ботинка в каждую шину. И когда ударил по заднему колесу, машина от полученного толчка вдруг тронулась, покатилась, набирая скорость. Я побежал за ней по шоссе, кричал что-то вдогонку... Это было, конечно, смешно и глупо. Машина не обратила на крик никакого внимания и скоро скрылась из глаз, увезя мою шляпу и материалы к сегодняшней лекции. Должно быть, от толчка двинулся рычажок автоводителя — он пошаливал немного, — и механизм включился в действие. Я решил итти все же за машиной, рассчитывая, что ее где-нибудь перехватят, но чтобы сократить дорогу, направился лесом, здесь, перепрыгивая через какую-то канаву, растянул сухожилие на ноге. Долго рассказывать, как я выбрался из этого нелепого положения и очутился здесь, хотя и с опозданием на пять минут, но представьте себе мое изумление, когда у подъезда я увидел свою машину, которая весьма аккуратно и своевременно доставила мне не только шляпу, но и материалы к лекции.
Зал хохотал. Многие не знали, как отнестись к этому — как к шутке или как к техническому парадоксу, ждущему своего разъяснения.
— Ну, это уже приключения барона Мюнхгаузен|а, — сказал сосед Зои, лысый толстяк, смеявшийся до слез.
Поднятая рука в зале привлекла внимание лектора,
— Вы допустили ошибку, — сказал поднявший руку молодой человек в пестром спортивном пиджаке, повидимому студент. — Вы наделили вашу машину слишком большой самостоятельностью. Вы говорите, вы ей что-то кричали, когда она удирала от вас. Я бы хотел знать, что вы ей говорили — какие слова. Она не поняла
их или они показались ей недостаточно убедительными?
Все смеялись. Только один Бобров стал вдруг серьезным- Движением руки он успокоил зал.
— Вы правы, — сказал он, обращаясь к студенту, — я действительно вел себя по-мальчишески: кричать что-то вдогонку машине! Это было от растерянности. Но вы подали прекрасную идею. Конечно, машина должна слушаться своего хозяина-человека во всем, даже его голоса. 1ри массовом применении автоводителей подобные случаи могут повторяться. А ведь, в сущности, ничего не стоит сделать так, чтобы когда, например, кричишь машине вдогонку: «Стой!» — она бы останавливалась. Целесообразность такого приспособления доказал сегодняшний случай.
Посыпались и другие вопросы. Бобров отвечал так же спокойно и деловито.
Лекция окончилась.
Часть слушателей потянулась к выходу, но вокруг лектора, как это всегда бывает, собралась небольшая группа.
Зоя увидела здесь людей в форме работников регулирования уличного движения. Приблизившись, она услышала, как один из них восхищенно говорил:
— Замечательная машина! Главное — правила движения соблюдает. Только вот на чужую половину шоссе колесами залезла. А не будь этого. шла бы себе как с шофером. И внимания бы на себя не обратила.
— В том-то и дело, — отвечал Бобров усмехаясь, — что машина шла по той линии, что разделяет шоссе на две части. Ведь это опытный экземпляр, а специальных шоссе для нее нет, кроме кусочка около моей дачи. Но вот как она очутилась у Политехнического музея, этого я не могу себе представить. Я полагал, что если ее не задержат, она прикатит на дачу, потому что там как раз есть поворот на шоссе, специально для нее оборудованный.
— Ну, на этот вопрос я могу вам ответить... — сказал милиционер.
Но тут он оглянулся и увидел Зою. Она узнала в нем милиционера, с которым разговаривала сегодня.
— Впрочем, пожалуй, лучше пусть вам расскажет сама виновница.
— Здравствуйте, товарищ Виноградова, — сказал инженер, протягивая Зое руку. — Я должен извиниться перед вами...
— Ну, пустяки какие, — возразила Зоя. — Ведь вы сами только что рассказали, что с вами приключилось досадное происшествие. Но как вы меня узнали? Мы же с вами разговаривали только по телефону.
— Ну, если вас узнал автомат, пустивший вас на дачу в мое отсутствие, то ведь я все-таки человек значит умнее своих собственных механизмов. Я очень жалею, что не мог продемонстрировать вам все свои выдумки. Но я к вашим услугам, и беседа, о которой вы просили меня, может состояться когда угодно.
— Собственно говоря. — засмея-
лась девушка, — мое любопытство в этой части уже почти удовлетворено. Я знаю о ваших работах почти все, что хотела знать. Я побывала на вашей даче, познакомилась с автоматически действующей энергосистемой и третьим, а заодно и вторым цехом «Самоходного комбайна», целый день ездила в вашем автомобиле и, наконец, прослушала вашу лекцию. Мне осталось только задать вам несколько вопросов, тех самых вопросов, которые задают журналисты. Вы ведь, наверное, знаете, что как бы подробно и исчерпывающе, на ваш взгляд, вы ни разъясняли какой-нибудь предмет, у журналиста всегда найдутся вопросы.
— Вы всегда так досконально изучаете материал, прежде чем написать статью в газету?
Зоя немного смутилась.
— Конечно, я проделала бы это все равно, — вымолвила она наконец, — но... в общем, когда вы вернетесь на дачу, секретарь вам все расскажет. А пока я приглашаю вас к себе. Вся наша семья — и отец, и мать, и братья — с удовольствием послушают ваши рассказы. Вы должны отдать визит, раз не сумели принять меня у себя. Назначим день, и ваш секретарь вам аккуратно напомнит.
— Какой секретарь? Ах, этот... Вы знаете, я зову его «механическая память». Но ваше название, пожалуй, удачнее. Ведь он не только слушает и напоминает, но и предпринимает некоторые действия...
...Зал опустел. Последними удалились, откозыряв, Остапчук с товари щем. Ассистент Боброва убирал макеты и складывал в стопку коробки с кинолентами.
— Так, знаете что? Поедем к вам, если ваше приглашение остается в силе, — сказал Бобров, — и я вам все расскажу.
ПОСЛЕДНИЕ РАЗГАДКИ
Беседа продолжалась уже добрых полчаса. Вкратце были рассказаны приключения Зои и самого Боброва. Отец Зои, как выяснилось, уже встречался с Бобровым на заводе, где оборудовались цехи-автоматы. Кроме того, он придумал приспособление, автоматически регулирующее работу комбайна в зависимости от густоты и высоты убираемого хлеба, и консультировался по этому вопросу с институтом автоматики, где тоже разговаривал с Бобровым. Когда была исчерпана и та тема, Бобров обратился к Зое:
— Ну, где же ваши вопросы, товарищ журналист?
— Ах да, — сказала Зоя, — чуть было не забыла. Первый: вы говорили, что автомат узнал меня и пустил на дачу. Как же он разбирается в посетителях, ваш привратник или сторож, как его лучше назвать?
— Ну, — сказал инженер, помешивая ложечкой в стакане, — это просто. После разговора с вами по теле фону, я раскрыл «Огонек», увидел там вашу статью и под заголовком ваш портрет в овале — этот журнал
практикует такие вещи. Я вырезал портрет и дал привратнику, как вы его назвали, чтобы он пропустил вас беспрепятственно на дачу. Мне хотелось проверить работу этого механизма.
— Но как же он...
— Действует? Он просто сличил ваше изображение с фотографией. Нужно совпадение определенного количества точек. Снимок был удачный, и он вас узнал. Он и сам умеет фотографировать. Когда я вернусь на дачу, я получу карточки всех лиц. которые там побывали в мое отсутствие. Только не визитные, а фотографические. И вашу карточку тоже. Я надеюсь, вы разрешите мне оставить ее себе на память?
— Но для этого я должна были позировать перед объективом аппарата?
— Вы это и делали.
— Когда же?
— Когда... нажимали кнопку у калитки. Чтобы надавить на кнопку, нужно стать прямо против объектива. А нажимая кнопку, вы приводите ап парат в действие.
— А если лезть прямо через забор, — вмешался младший брат Зои, которого заинтересовала эта «проблема», — не нажимая кнопки?
— Ну, для таких гостей у меня есть другие приспособления, — возразил инженер. — Кнопка для приглашенных. Вообще это больше шутка...
— А как же ворота открывались перед машиной? Тут фотоглаз не поможет. Все машины этой серии одинаковые.
— От гудка. Он определенного тона. Прибор-резонатор. Настроенный на тот же тон, он включает механизм ворот. Это тоже вроде шутки. Мне захотелось обойтись на даче без ключей.
— А вы сами, когда приходите домой, тоже гудите? — улыбнулась мать Зои, наливая гостю чаю. — Не слишком ли это сложно? Ключ, пожалуй, проще.
— Меня мои вещи знают. Они, — усмехнулся инженер, — стараются, если можно так выразиться, услу жить мне, прежде чем я на них взгляну. Вот это уже не шутка, а серьезное удобство. Можете спросить Зою Владимировну.
— Охотно подтверждаю, — засме ялась Зоя. — И должна сознаться, после вашей дачи мне кажется как-то все неприспособленным у нас в квартире. Подхожу к шкафу с книгами, а он не открывается. Ухожу из комнаты, свет не гаснет. А ведь до сих пор я думала, что у нас очень удобная квартира.
Разговор принял шутливый характер. Гость ответил еще на несколько вопросов и стал прощаться.
Зоя вспомнила вдруг то, что ее беспокоило целый день.
— Вы не ответили на самый главный вопрос, — воскликнула она, — насчет часов!
— Вы имеете - в виду «справочник ремени»? Этот вопрос будет посложнее,— Бобров стоял посреди комнаты.
перебирая поля шляпы — Но я вам скажу коротко. Вы знаете, что работа мозга сопутствуется тончайшими электрическими процессами. С помощью специальных приборов ученые научились регистрировать электрические колебания в мозге и использовать эти данные для распознавания нервных болезней. Конечно, электрические колебания в мозге не могут отразить исключительно сложные по своей природе чувства и мысли человека. Деятельность мозга слишком сложна и многогранна, чтобы ее можно было распознать по одним только электрическим явлениям. Но в некоторых простых случаях использовать эти явления можно. У современного человека выработалось нечто вроде рефлекса — время от времени возникает острое желание знать, который час. И вот характерные электрические колебания, связанные с этим движением мысли, мне удалось выделить из хаотичной картины электрических токов мозга. Остальное было уже просто. Сконструировать специальный приемник, принимающий и усиливающий только эти сигналы и включающий механизм обычных «говорящих часов», было вопросом техники. Я люблю такие головоломки. Они меня интересуют, как других шахматные задачи...
Зоя с невольным уважением оглядела высокую фигуру инженера. Она вспомнила молодого диспетчера из
Управления запертых станций. Вот они, представители советской техники, новое поколение инженеров: для них нет ничего невозможного. Вопрос техники! Если будет нужно, они сделают автоматическую аварийную помощь, заставят машину слушаться голоса человека и угадывать его мысли — лишь бы это было целесообразно и освобождало человека от механических усилий, освобождало для творческой работы.
«Человек — раб машины», — провозглашали иные «интеллигенты» капиталистического мира двадцатого века. — «Машина закрепостила человека. Долой машины!»
А эти люди, представители невиданной в мире, новой советской интеллигенции превращают машины в послушных слуг свободного человека.
Погруженная в раздумье, Зоя не заметила, что Бобров уже давно сто ит перед ней.
— Извините еще раз, — сказал он протягивая свою широкую руку. — Прошу вас ко мне на дачу — вместе со всей семьей. Все уже согласились. Осталось только получить ва ше согласие.
Они вышли во двор. У подъезда стояла знакомая Зое зеленая машина.
Вся семья вышла провожать инже нера.
— А над чем вы сейчас работав те? — спросила Зоя.
— Об этом говорить еще рано, — засмеялся инженер. — Но когда ра бота будет закончена и можно будет об этом писать, я, — он посмотрел на Зою, — сообщу вам первой. Эт< будет самая настоящая сенсация Только советская.
Он сел в машину и надел перчат ки, лежавшие на переднем сиденье
Зеленый лимузин развернулся, выкатил на улицу и затерялся в потоке автомобилей. к
Г\ U П L Ц.
СИММЕТРИЯ
(См. 3-ю стр. обложки)
О РЯД ли найдется такой человек, который не слышал бы слова «симметрия». Давайте попробуем объяснить, что это такое.
В обыденной жизни симметричными называют тела, как бы состоящие из двух или более одинаковых частей. Симметрия — это свойство некоторых фигур и тел быть так составленными из равных частей, что мы можем придавать такой фигуре разные положения, но во всех этих положениях она будет нам казаться совершенно одинаковой, как будто мы и не изменяли ее положения. Попробуйте, например, положить куб на любую из его шести граней — он внешне будет выглядеть так, как выглядел бы, если бы мы его не трогали. Или положите цилиндр или конус на бумагу и очертите карандашом круг основания. Теперь поверните его. по этому кругу, и вы увидите, что форма абсолютно не меняется, как будто тело оставалось неподвижным. Цветок шиповника мы можем пять раз повернуть около его стебля, цветы крестоцветных мы можем четыре раза поворачивать около стебля — и их внешний вид не изменится.
Симметрия всегда вызывает особое чувство удовольетвия и является
очень важным условием красоты форм. Например, чернильная клякса некрасива. Стоит нам, однако, перегнуть лист пополам, пока клякса еще не высохла, и мы получим картину, которая уже производит более приятное впечатление. Это происходит потому, что нам кажется более красивым правильное взаимное расположение частей фигуры — ее симметрия.
Раскопки и изучение археологических памятников показывают, что еще в глубокой древности люди уже имели понятие о симметрии и старались применять ее в предметах быта. Симметрия имеет очень широкое распространение в природе и в творениях человека. Внешне симметричными являются все животные, в том числе и человек. Правая половина внешне выглядит, как левая отраженная в зеркале. Конечно, в природе и в изделиях человека симметрия осуществляется не с математической точностью, а только приблизительно.
Взгляните вокруг себя — большинство предметов, которые вы видите, симметричны: стакан, кувшин, чернильница, лампа, стол, карандаш и т. д. Разрежьте пополам яблоко, лимон или апельсин, и вы также уви
дите, что они симметричны, относительно вертикальной оси. Такой тип симметрии встречается в природе очень часто: в плодах, семенах, кристаллах и других предметах. В частности, снежинки в их бесчисленном разнообразии форм также имеют этот вид симметрии. Человек широко пользуется этой симметрией в массовом производстве: ящики, плиты, кирпичи, валы, трубы, гайки и т. д.
Таким образом, мы видим, что симметричные фигуры используются во многих областях человеческой деятельности: в искусстве, науке, технике. Архитектурные орнаменты и бордюры также построены на законах симметрии.
Существует целая наука о симметрии. Она является частью математи ки и кристаллографии, разрабатывая законы и разбирая все возможные случаи симметрии. Если бы, например, вас спросили, сколько имеется симметричных вариантов для рисунков ковров, вы бы, наверное, ответили бы что очень много. Оказывается, однако, что симметрия ковров исчерпывается всего семнадцатью случаями, а сим метрия бордюров — только семью случаями. Правильность этого утверждения подтверждается математиче скими расчетами.
ОТВЕТ К ИГРЕ «УГАДАЙ»
1. Шахты. 2. Судак. 3. Калач. 4. Орел. 5. Битюг. 6. Остров. 7. Сорока. 8. Клин. 9. Кривой Рог.- 10. Белая Церковь. 11. Минеральные Воды. 12. Курган.
ОТВЕТ НА ЗАДАЧУ «ВЗРЫВ НА СТАНЦИИ УРУША»
В центральной части ящика вода долго оставалась незамерзшей, хотя температура ее была ниже нуля градусов. Такая вода называется «переохлажденной». Достаточно небольшому кристаллику льда упасть в такую воду, чтобы она быстро замерзла. А так как объем льда больше объема воды того же веса, то вода разорвала окружавший ее ледяной пан-цырь, точно так же как замерзающая вода разрывает плотно закупоренную бутылку или даже стальную бомбу.
ОТВЕТ НА РИСУНКИ-ЗАГАДКИ «ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ»
1.3ИС-110. 2. «Победа». 3. ЗИС-253. 4. ГАЗ-51. 5. «Москвич». 6. ЯАЗ-200. 7. ЗИС-154.
ОТВЕТЫ НА КРОССВОРД «НАША ИНДУСТРИЯ»
По горизонтали:
1. Донбасс. 4, Каучук. 6. Днепрогэс. 10. «Запорожсталь». 15. Урал. 17. Метро. 13. Магадан. 20. «Фар-хадстрой». 22. «Калибр». 23. Миасс. 24. Игарка. 26. «ЗИС». 28. Кировск. 29. Комсомольск. 32. Воркута. 35. Рига. 37. Чимкент.
По вертикали:
2. Гомель. 3. Сталинабад. 4. Караганда. 5. Тула. 6. «Динамо». 7. Апатит. 8. Ма; нитогорск. 9. Кузбасс. 11. ГОЭЛРО. 12. Хром. 13. Нефть. 14. Никель. 16. Сталино. 18. Рубцовск. 21. Сталинск. 22. Калий. 25. Рионгэс. 27. Украина. 30. Бор. 31, Торф. 33. Кемь. 34. Турксиб. 36. Сучан.
1.	Погода зависит от того, где был раньше тот воздух, который находится сейчас над данной местностью: если зимой сухой и холодный воздух пришел к нам из Арктики, то стоит ясная морозная погода; теплый и сырой воздух с Запада вызывает потепление и образование туманов и облачности.
2.	Холодный воздух с улицы охлаждает теплый комнатный воздух, из влаги которого и образуется видимый «пар».
3.	И на ветру и в затишье показания термометров будут одинаковы, так как температура воздуха одна и та же, но человеку теплее в затишье потому, что слой воздуха, прилегающий непосредственно к нашему телу, нагревается его теплом и предохраняет его от дальнейшего охлаждения. При ветре же такой слой удержаться не может и холодный воздух все время обтекает кожу, сильно охлаждая ее.
ГОЛОВОЛОМКА
ОТВЕТ
Рис. 1. Паровоз подходит к вагону А и толкает его на мост, затем — к вагону Б и соединяет его с вагоном А, стоящим на мосту.
Рис. 2. Паровоз отвозит оба вагона на основной путь.
основном пути, паровоз ставит вагон Б на мост и, подойдя к нему с другой стороны моста, ставит его на место вагона А.
Рис. 4. Паровоз подходит к вагону А, ставит его на место вагона Б и возвращается на основной путь
4.	Снег очень порист: между снежинками и даже внутри самих снежи нок находится много воздуха, который, как известно, является плохим проводником тепла. Поэтому снег сохраняет тепло лучше, чем слой де рева такой же толщины.
5.	Птицы во время мороза сидят нахохлившись. Расстояние между не рышками увеличивается. Слой воздуха между перьями помогает им лучше сохранять тепло.
6.	Вода в спокойном состоянии может выдержать очень низкие температуры. не замерзая, — такая вода, как мы сказали выше, называется «переохлажденной». Поэтому, пока капля находится в холодном воздухе (температура может быть много ниже нуля), она жидкая, но при ударе о землю или о какой-нибудь другой предмет она сразу же замерзает.
7.	Сосульки образуются при температуре воздуха ниже нуля. Но на скат крыши лучи солнца падают прямо; поэтому температура здесь поднимается выше нуля и снег тает; вода, стекая с крыши, замерзает, так как температура здесь ниже нуля.
ОТВЕТЫ НА ЦИКЛ ИГР-ЗАДАЧ в 1—3-м номерах журнала «Знание— сила»
ОТВЕТЫ
1.	При повороте поезда уровень дал неправильные показания. Это объясняется тем, что наклон железнодорожного полотна на закруглениях Рассчитывается для средней скорости поезда: если же скорость его окажется больше, то все предметы в вагонах будут отбрасываться центробежной силой в сторону, противопо-чожную повороту поезда, и туда же отклонится и жидкость в уровне. Вообще уровень показывает верно только тогда, когда он неподвижен или двигается по прямой и с постоянной скоростью.
2.	Темный и светлый термометры были повешены на солнце. Темный термометр нагрелся от солнечных лучей больше, чем белый. Поэтому, чтобы избежать ошибок, температуру воздуха надо измерять в тени.
3.	В горах барометр предсказав бурю, но бури не произошло. Это объясняется тем, что падение атмосферного давления, которое обычно связано с ухудшением погоды, наблюдается также и при подъеме на высоту. Поэтому при употреблении барометра всегда учитывается высота над уровнем моря.
4.	Ошибка безмена, показавшего в полдень увеличение веса гири, объясняется тем, что эта гиря в первый раз взвешивалась утром на морозе. На морозе пружина была более жесткой, чем днем, когда она нагрелась от солнца; поэтому безмен и показал «увеличение» веса. Небольшое уменьшение веса гири от высоты, измеряемое долями грамма, трудно заметить в этих условиях.
5.	Во время равноденствий день фактически длиннее ночи. Поэтому показания часов были правильны. Это объясняется двумя причинами: во-первых, лучи света, проходя через атмосферу, отклоняются вниз, и все светила кажутся нам несколько выше. Поэтому восход солнца мы видим на 3—4 минуты раньше, а заход — на столько же позже, что дает удлинение дня на 6—8 минут; во-вторых, началом или концом дня считается практически момент, когда покажется или скроется край солнечного диска, а не его центр, как принято в теории. Это удлиняет день еще минуты на 3. В общей сложности день оказывается длиннее ночи примерно на 20 минут.
6.	Стрелка компаса направлена обычно не точно на север, а несколько в сторону (магнитное скло нение), что надо учитывать при пользовании компасом; кроме того, на его показания сильно влияют железные предметы, находящиеся вблизи (на рисунке таким предметом оказался ледоруб).
ЗАЩИТА И НАПАДЕНИЕ В ПРИРОДЕ
(См. 4-ю стр. обложки)
В результате длительного периода эволюционного развития и борьбы за существование у некоторых животных в процессе приспособления к окружающим условиям выработались различные средства защиты и нападения. Внешне они часто напоминают средства защиты и нападения, применяемые человеком при ведении военных действий. Примеров такого внешнего сходства очень много, мы встречаемся с ними почти на каждом шагу.
Живущие в прибрежных скалах осьминоги, или спруты, используют «дымовую завесу», выпуская при приближении опасности «чернильное» облако. Э'го облако помогает им скрыться от врага, подобно тому как дымовая завеса, выпускаемая кораблями военно-морского флота, помогает им уйти от противника.
Но на больших глубинах, в цар стве вечного мрака, такая завеса совершенно бесцельна, ее просто не видно.
У одной глубоководной креветки для самозащиты используется распространенная у морских животных способность свечения.
Эта креветка живет на глубине около одного километра. При столкновении с врагом она выбрасывает из себя светящуюся жидкость, которая внезапно вспыхивает, как клуб огня. Эта вспышка дает креветке возможность скрыться.
Очень метким «стрелком» является рыба брызгун. Заметив на растении насекомое, брызгун подплывает к нему. С расстояния 1—1 % метра рыба выбрасывает изо рта тонкую струйку воды, которой сшибает насекомое в воду, и там уже схватывает его.
Мастером «химической защиты» является скунс, который имеет железы, вырабатывающие едкую маслянистую и чрезвычайно неприятно пахнущую жидкость. При преследовании скунс обрызгивает этой жидкостью врага.
Черепахи и броненосцы-армадиллы, покрытые мощным защитным костяным панцырем, напоминают бронемашины и танки. Черепахи и броненосцы почти неуязвимы, когда они втягивают под панцырь голову и ноги.
Ящерицы, суслики, полевые мыши и другие мелкие животные спасаются от «воздушного противника» — орла или коршуна, быстро скрываясь в «противовоздушные убежища» — различные подземные норки и щели в земле.
В современных армиях широко используются различные приемы маскировки, напоминающие маскировку в мире природы. Яркая и пестрая одежда, характерная для армий прежних времен, сменилась одноцветным обмундированием защитного цвета.
Защитным цветом для военно-морских кораблей является серо-стальная окраска, делающая их незаметными па сером фоне моря. Военные самолеты окрашиваются с нижней стороны в голубой цвет, чтобы они ели-Ьались с фоном неба, а сверху — четом — в зеленый с черным, а зимой — в белый цвет.
Для защиты от врага и для облегчения борьбы за существование природа придает многим животным и растениям «защитную» окраску. Примеров такой окраски также очень много.
Животные, обитающие в пустыне — львы, птицы, ящерицы и другие, —
имеют большей частью «пустынную» желтоватую окраску. Жители северных областей — полярный медведь, полярная сова, северная куропатка и другие — окрашены в белый цвет, делающий их незаметными на фоне снега. Бабочки, гусеницы и другие насекомые имеют окраску, очень похожую на цвет древесной коры или листьев. Некоторые гусеницы при приближении опасности «застывают» в неподвижном состоянии, делаясь очень похожими на сухие веточки.
Всякий знает, как трудно заметить кузнечиков, прыгающих в зеленой траве. Серебристая чешуя делает рыб незаметными в воде. Многие обитатели вод делаются почти невидимыми благодаря своей бесцветности и прозрачности. Таковы медузы, моллюски, черви и другие животные.
Кроме того, многие животные мо гут менять свою защитную окраску при изменении окружающей обстановки. Серебристобелый заяц, почти сливающийся с белым снегом зимой, каждую весну меняет свою белую шубку на серую, делающую его менее заметным на освободившейся от снега почве.
ГОЛОВОЛОМКА
ОТВЕТ
СОДЕРЖАНИЕ
Рассказы с профессиях
С. Хмельницкий — Глубоко под землей ...	1
* * *
С. Владимиров — Плантации ивы .....	6
К. Андреев — Путешественник в страну электричества .................................7
П. Войцеховский — Зеленое богатство страны 13
А. Студите к ий — Загадка злокачественного роста 16
* * *
Наука и жизнь
А.	Гусев — Усмирение ветра ...... , .' 20
Ю. Степанов — Намораживание деталей ... 20
В.	Ужо в — Электричество очищает воздух .	21
* * *
В гостях у инженеров и ученых X. Савельев — Дом — в три месяца.............22
» * *
А.	Мешковский — Зеркало микромира .	24
Инж. Е. Иринин — Летающие лодки..............29
В.	Сапарин — Исчезновение инженера Боброва . 31
Симметрия............................,	... 38
Ответы на цикл игр-задач.................... 39
Защита и нападение в природе .	........ 40
* * *
Обложка: 1-я стр. — К научно-фантастической повести «Исчезновение инженера Боброва» — художника В. Викторова.
2-я стр. — художника С. Каплана.
3-я стр. — художника В. Добровольского.
4-я стр. — художника В. Судакова.
Рисунки в отделе «Наука и жизнь» — Ф. Завалова.
Редколлегия: А. Ф. Бордадын (редактор), Ю. Г. Вебер, Л. В. Жигарев (заместитель редактора), О. Н. Писаржевский, В. С. Сапарин, Б. И. Степанов.	Художественное оформление С. И. Каплан.
Журнал отпечатан в типографии № 2 «Советская Латвия» ЛПТ (г. Рига). Обложка и вкладка отпечатаны в Образцовой типографии ЛПТ (г. Рига). Объем 5,5 п. л. Бумага 61X86. Тираж 50.000. Заказ № 1280. ЯТ 08901
X хд ХХ лXX XXX Ххх X х XXX хххХ XXXX^XN ix х хххх кххХ Хххх X? XXX х ж ххх ( ххх ххх X X у XX XX X X ' > хX * ххX
мэ