Р2 мл
К 59
РИСУНКИ Е. АНОСОВА
ОФОРМЛЕНИЕ С. ОСТРОВА
Второе издание
Козлов В. Ф.
К 59 Гость из леса:	Повесть/Рис. Е. Аносова;
Оформл. С. Острова. — 2-е изд. — Л.: Дет. лит.,
1981. — 176 с., ил.
В пер.: 55 коп.
Эта повесть о том, как пионеры организовали зелёный патруль в помощь
взрослым, работникам огромного лесничества Северо-Западного района.
70802 — 106
К	189—81	Р 2
М101(03)—81
(С) Издательство «Детская литература», 1976 г. Оформление, 1980 г.

1. ТРИШКИНА БЕДА
Из леса вышел небольшой медведь и, остановившись на
опушке, потянул носом в сторону посёлка, который виднел¬
ся сразу за речкой на пригорке. Медведь тяжело дышал, и
с чёрных губ его капала слюна. На мохнатой коричневой
груди образовалась влажная дорожка.
Медведь поднялся на дыбы и заворчал: правая перед¬
няя лапа угодила в капкан — и за ней на ржавой цепи во¬
лочился здоровенный чурбак. Капкан впился в медвежью
лапу чуть повыше чёрных загнутых когтей. В том месте,
куда он врезался, шерсть свалялась в бурые комки.
Было летнее утро. Белые с солнечным блеском облака
нависли над посёлком. Ярко зеленела трава. За излучиной
неширокой речки белела берёзовая роща. Ещё дальше, за
рощей, по заливному лугу разбрелись коровы и овцы.
Медведь опустился на все четыре лапы и поковылял
к посёлку. Это, собственно, был ещё не медведь, а медвежо¬
нок, и добродушная морда его выражала обиду и удивле¬
ние. При каждом шаге цепь негромко позвякивала, а воло¬
чившийся на ней чурбак оставлял в пыли борозду.
Первыми увидели медведя ребятишки. Они играли за
околицей в ножички. Вместо того чтобы испугаться и при¬
пустить к дому, мальчишки с радостными возгласами:
«Тришка! Тришка пришёл!» — бросились навстречу лесно¬
му гостю. Тот, ничуть не удивившись им, ковылял себе по
дороге в посёлок.
Увидев, в какую беду попал Тришка, ребята заахали,
стали оживлённо обсуждать это событие.
—	Ясно, Егоркин капкан, — сказал один из них. — Кто,
кроме него, сейчас в лесу балует?
—	Может, с Липовой горы охотнички на косулю поста¬
вили? — возразил другой.
—	Куда Тришка хромает-то?
3

—	К Ромке Басманову. К кому же ещё?
Окружённый мальчишками, Тришка вступил на терри¬
торию посёлка лесорубов и уверенно направился к высоко¬
му бревенчатому дому, крытому рифлёным шифером. Здо¬
ровой лапой толкнул калитку, но она оказалась на запоре.
Тогда, просунув между жердин когти, отодвинул щеколду
и подошёл к крыльцу. Глядя на закрытую дверь, несколько
раз глухо рыкнул. Что-то вроде: «Угр-р-р!».
Из дома никто не вышел. Тришка погромче рыкнул. Ни¬
какого ответа. Забывшись, поставил пораненную лапу на
землю и тут же с визгом снова поднял. Вгорячах куснул
стальную цепь и, подняв голову, взглянул на ребят, как бы
спрашивая: «Почему никто не выходит?».
—	Ромка с Гришкой Абрамовым с утра ушли в меха¬
нические мастерские! — вспомнил один из мальчишек. —
Я сам видел.
—	Одна нога здесь — другая там! — скомандовал бело¬
брысый паренёк в жёлтой майке. — Пусть оттуда напиль¬
ник захватит.
Тришка смотрел на дверь и жалобно повизгивал. Он не
понимал, о чём говорят ребята. Ему было больно, хотелось
поскорее освободиться от этой проклятой железяки с гру¬
зом, а его друг Роман Басманов почему-то не спешил на вы¬
ручку.
Ромка Басманов в этот самый момент сидел на потре¬
скавшемся тракторном скате и вывинчивал отвёрткой тугие
винты в найденной на свалке заржавевшей детали. Непода¬
лёку щипала траву стреноженная гнедая кобыла с жере¬
бёнком. Время от времени она энергично взмахивала хво¬
стом, отгоняя слепней, и тогда раздавался тоненький секу¬
щий свист. Черногривый пушистый жеребёнок опасливо
тянулся мягкими бархатными губами к куску сахара, кото¬
рый ему протягивал Гришка Абрамов. Ноздри сосунка раз¬
дувались, тёмные влажные глаза косили, но он не решался
сделать последний маленький шаг и взять угощение, а Гри¬
шка тоже не двигался с места, боясь спугнуть жеребёнка.
Мальчишке очень хотелось, чтобы тёплые шелковистые гу¬
бы сосунка пощекотали его раскрытую ладонь.
— Ну, чего трусишь, Байкал? — уговаривал Гришка. —
Бери, дурачок...
4

Жеребёнок вытянул губы трубочкой, ткнулся ими в ла¬
донь и, взяв угощение, шарахнулся в сторону. Сделав не¬
сколько суматошных кругов с подскоками и взбрыкиваньем
вокруг невозмутимо жующей мамаши, остановился возле
берёзы и принялся хрустеть сахаром, встряхивая от удо¬
вольствия головой. А Гришка смотрел на него и смеялся.
И давно не стриженные белые волосы его ослепительно
вспыхивали на солнце.
Роман оторвался от своего дела — ему оставалось от¬
вернуть два неподдающихся винта — и посмотрел на при¬
ятеля.
—	Поймай слепня, привяжем к нему ниткой бумажку и
как ракету запустим, — предложил он.
Гришка подошёл к лошади и, опасливо поглядывая на
заднюю ногу с железным копытом, прицелился поймать ла¬
дошкой большого рыжего слепня, кружившего над крупом
животного. Но лишь он сунулся поближе, чтобы сграба¬
стать кровососа, лошадь, небрежно махнула хвостом и
ожгла мальчишку по лицу. Гришка отскочил и, вытирая
кулаком невольно выступившие слёзы, принялся ругать
кобылу.
—	Куда же ты лезешь — под самый хвост? — перестав
смеяться, сказал Ромка. — Хорошо, что ещё не лягнула...
—	Сам лови своих слепней, — пробурчал Гришка. Один
глаз у него всё ещё слезился. И тут к нему скоком-скоком
подбежал жеребёнок и игриво боднул головой в бок. Гриш¬
ка по-девчоночьи взвизгнул, неудачно отпрыгнул в сторону
и растянулся на траве. Перепуганный жеребёнок ударился
галопом к матери, а Ромка, уронив отвёртку, так и пока¬
тился со смеху. Его вьющиеся, чёрные с блеском, цыганские
волосы упали на глаза, плечи заходили ходуном.
—	Я и не знал, что ты такой... прыткий, — еле выгово¬
рил Ромка. — Выше Брумеля прыгнул! Чемпион!
—	Я думал, это кобыла... копытом, — поднимаясь, ска¬
зал сконфуженный Гришка. — Она такая, может.
Ромка отшвырнул железку в сторону, вывинченные бол¬
тики и гайки высыпал в жестяную банку и запихал в кар¬
ман. Туда же засунул и отвёртку с пассатижами.
—	Когда же ты его починишь? — спросил Гришка, по¬
кусывая тоненький зелёный стебель щавеля.
—	Москва не сразу строилась, — уклончиво ответил
Ромка.
5

—	Может, ты всё лето будешь чинить, а кататься
зимой?
—	Покатаемся, — ответил Ромка.
Неподалёку от свалки металлолома, где сидели ребята,
находилось белое продолговатое здание леспромхозовских
ремонтных мастерских. Оттуда доносились гудение стан¬
ков, визг металла, глухие удары молота. Внезапно всё пре¬
кратилось. Хлопнула дверь ремонтно-механических ма¬
стерских, и из цехов на солнечный день вышли рабочие. На
ходу закуривая и перебрасываясь словами, они зашагали
к посёлку, видневшемуся сразу за молодой берёзовой рощей.
Обеденный перерыв. Лошадь по-прежнему паслась на лу¬
жайке, а жеребёнок Байкал, насторожив на макушке уши
и сверкая большим выразительным глазом, внимательно
смотрел на людей. Чёрный, метёлкой, хвост его оттопырил¬
ся в сторону.
К приземистому побелённому зданию мастерских под¬
катил газик. Высокий плотный мужчина в полосатой без¬
рукавке вылез из машины и направился в конторку началь¬
ника цеха. Замедлив шаги возле стоявшего у тракторного
ската Ромки, как взрослому, пожал ему руку и сказал:
—	Можно поздравить с окончанием занятий в школе,
Роман Тимофеевич?
—	Третий день каникулы, — солидно ответил Ромка,
ничуть не удивившись, что директор леспромхоза Пётр
Васильевич Поздняков назвал его по имени-отчеству. Во-
первых, Ромкин отец Тимофей Георгиевич Басманов был
лучшим бригадиром лесорубов — и его портрет висел в клу¬
бе на Доске почёта; во-вторых, Ромка однажды заслужил
благодарность директора леспромхоза. Случилось это в
прошлом году, в канун праздника Октября. Во время тор¬
жественного заседания в клубе погас свет. Пока люди в тем¬
ноте чиркали спичками, Ромка выскользнул из зала,
ощупью отыскал за кулисами электрический щит и в два
счёта обнаружил перегоревший предохранитель. Конечно,
он один бы в потёмках не справился так быстро: внизу сто¬
ял какой-то человек и беспрестанно чиркал спички. А когда
Ромка поставил новый предохранитель — у него в кармане
вместе с гайками, болтами, изоляционной лентой оказался
и кусок медной проволоки — и включил рубильник, то уви¬
дел, что чиркал спички сам директор леспромхоза. Вернув¬
шись на сцену в президиум, Поздняков при всех поблагода-
6

рил Романа Тимофеевича Басманова, то есть застеснявше¬
гося Ромку, за находчивость. Ромке было приятно, тем бо¬
лее, что все повернулись и посмотрели в его сторону. Там,
в клубе, он подумал: надо матери обязательно сказать, что¬
бы не ругала его за то, что носит в кармане разный хлам.
Как пригодилась ему в этот раз проволока!..
С тех пор Поздняков никогда не пройдёт мимо Ромки,
чтобы не остановиться и не перекинуться с ним нескольки¬
ми словами. Вот и сейчас задержался, хотя и видно, что
спешит по какому-то неотложному делу.
—	На лето никуда не уедешь? — поинтересовался Позд¬
няков.
—	Может, к тётке в Пензу, — ответил Роман. — А мо¬
жет, ещё куда. У меня ещё есть тётка в Курске.
—	На тёток ты богатый, — улыбнулся директор. —
А как дела обстоят с дядьками?
—	Дядек нет, — вздохнул Роман.
—	Не переживай... Сам когда-нибудь будешь дядькой.
Ещё раз улыбнулся и зашагал к начальнику цеха.
Гришка Абрамов, почтительно стоявший в сторонке и
не принимавший участия в разговоре, завистливо заметил:
—	Руку пожал... и разговаривает, как... с большим!
—	А мы с тобой уже не маленькие. В шестой перешли!
Гришка ещё хотел что-то сказать, но тут они заметили
мчавшегося к мастерским худого, как палка, белобрысого
Витальку Гладильникова. Он ещё издали что-то кричал и
размахивал клетчатой рубахой. Подбежав, Виталька при¬
слонился голой спиной к берёзе и стал рубашкой вытирать
пот с лица. На узкой спине его можно было все позвонки
пересчитать... Немного отдышавшись, он выпалил:
—	Тришка из леса прихромал. Приволок за собой дере¬
вяшку с капканом. Стоит у твоего крыльца и по ступень¬
кам лапой колотит...
—	Егоркина работа... — нахмурился Ромка. — На ено¬
та поставил, а Тришка попался.
—	Ему же больно! — сказал Виталька.
Мальчишки наперегонки бросились к посёлку. Виталь¬
ка быстро отстал, а потом и вовсе остановился. Свернул
с дороги на лужайку и, подложив клетчатую рубаху, рас¬
тянулся на траве. Над головой мальчишки медленно про¬
плыло большое облако. Верхняя окаёмка его розово све¬
тилась.
7

2. МАЙЯ, СТАРИЧОК ПРОФЕССОР, ГЕКТОР И ТРИШКА
По дороге к посёлку пылил небольшой остроносый авто¬
бус. Он каждый день в два часа дня привозил со станции
Жарки пассажиров. Автобус был старый, расшатанный, на
ходу скрипел, натужно кряхтел, в днище что-то гулко уда¬
ряло, а белая пыль оседала на вещах и одежде. В кабине
шофёра рядом с давно остановившимися часами была при¬
креплена цветная фотография большеглазой красавицы.
Автобус остановился не доезжая сельмага. Из обеих рас¬
пахнутых дверей стали вываливаться пыльные, разомлев¬
шие пассажиры. Моторист Гладильников купил в райцент¬
ре новый телевизор «Ладога». Он с усилием протолкнул
в дверь огромную тяжёлую коробку. Жена помогала ему.
Гладильников вертел головой, удивляясь, куда же запропа¬
стился его сын Виталька. Так и пришлось им вдвоём с же¬
ной тащить телевизор к дому.
Из автобуса чёрно-белым мячом выкатился на дорогу
маленький аккуратный пёсик. Белый с коричневыми пят¬
нами. Не обращая ни на кого внимания, он по наикратчай¬
шей прямой целеустремлённо подбежал к забору и поднял
заднюю ногу.
—	Гектор! — строго позвала длинная девочка с новень¬
ким пухлым рюкзаком за спиной. Она тоже вылезла из ав¬
тобуса и теперь, стоя на дороге, с тревогой озиралась. Ма¬
ленький тощий старичок с загорелым лицом, на котором
выделялась седая бородка клинышком, выволок большой
чемодан, второй ему кто-то подал со связанными вместе
марлевыми сачками, удочками. Поставив вещи в сторонку,
старичок снял с седой головы выгоревшую соломенную
шляпу, вытер платком пот со лба.
—	Не в городе, — пробормотал он, — не потеряется.
—	Может, он под машиной? — девочка, придерживая
рюкзак, нагнулась и заглянула под автобус.
В этот момент из калитки дома Басмановых степенно
вышел окружённый ребятами Тришка. Лапа его была осво¬
бождена от капкана, и медведь, немного припадая на неё,
ковылял по дороге. На ходу Тришка что-то жевал и благо¬
дарно поглядывал на Ромку, шагавшего рядом. Неожидан¬
но от автобусной остановки пушечным ядром устремился
на медвежонка приезжий пёсик. Маленькие глаза его свер¬
кали отвагой, шерсть встала дыбом, мелкие острые зубы
8

оскалены. Грозное рычание сопровождало эту стремитель¬
ную атаку. В следующее мгновение — никто не успел даже
толком понять, что произошло, — пёсик, проскочив между
ног Гришки Абрамова, вцепился в медведя, который, на¬
верное, раз в двадцать был его больше и мог одним ударом
лапы забросить на крышу любого дома в посёлке.
Но Тришка от такой неожиданности растерялся. Под¬
нявшись на задние лапы, он с изумлением уставился на бе¬
лый рычащий ком, вцепившийся в заднюю ногу.
—	Гектор! — послышался испуганный возглас. Длин¬
ноногая девочка в белых брюках отважно подбежала к мед¬
ведю и в самый последний момент оторвала от него пёсика.
Тот фыркал, выталкивая из пасти медвежью шерсть, ры¬
чал и извивался, полный решимости снова вступить в не¬
равную борьбу.
Тришка, с поднятой лапой, смотрел на него, и маленькие
его глазки не предвещали ничего хброшего, но тут Ромка
выхватил из кармана несколько конфетин в бумажках и
протянул медведю. Позабыв про пёсика, Тришка принялся
потешно разворачивать бумажки. Сердитое ворчание за¬
глохло в его глотке. С пасти капнула слюна.
—	Вот это пёс! — восхищённо заметил Ромка, глядя на
барахтавшегося в руках девочки пёсика. — Ростом с кошку,
а храбрый, как лев!
—	Наши-то собаки, как увидели Тришку, так все в под¬
воротню попрятались, — сказал Гриша. — Помнишь, как
Тобик на него наскочил, а Тришка его лапой через забор
перекинул? — вспомнил Гриша.
—	Что это за порода? — поинтересовался подошедший
Виталька. — Отродясь таких не видал.
—	Фокстерьер, — ответила девочка. Она уже успоко¬
илась и с любопытством смотрела на медвежонка. — Он
ручной, да?
Мальчишки, перебивая друг дружку, рассказали исто¬
рию Тришки.
Год с лишним назад ранней весной Тимофей Георгиевич
Басманов принёс из леса маленького медвежонка. Во время
валки леса они наткнулись на брошенную медведицей бер¬
логу. Одного медвежонка она успела утащить с собой,
а второго оставила. Басманов и принёс его домой. До недав¬
него времени Тришка воспитывался в доме, а потом начал
пошаливать. Он ещё не стал настоящим медведем, но уже
9

мог справиться со взрослым человеком. Один раз ни с того
ни с сего набросился на поселкового козла и ободрал ему
бок. Правда, козёл был вонючий и задиристый, его никто
в посёлке не любил. А когда Тришка потрепал сразу двух
собак, набросившихся на него, причём одна была охот¬
ничья, то обозлённый хозяин ворвался к Басмановым с ру¬
жьём и сам хотел застрелить Тришку, но Тимофей Георги¬
евич не позволил. За собаку он заплатил, а Тришку после
этого случая увёл в глубь леса и отпустил на все четыре
стороны. Первое время молодой медведь почти каждый
день наведывался в посёлок, и всякий раз или Ромка, или
отец отводили его в лес. Наконец медведь понял, что его
гонят прочь, обиделся и перестал приходить. Людей он ещё
не научился опасаться и несколько раз пугал женщин в ма¬
линнике, подходя к ним. Видно, всё ещё его тянуло к лю¬
дям. И вот, когда стряслась с ним беда, снова приковылял
в посёлок.
Только два человека знали, где бродит Тришка: Тимо¬
фей Басманов и Ромка. Приходя в лес навестить Тришку,
Ромка никого из ребят не брал с собой. Даже лучшего дру¬
га — Гришку Абрамова. Роман приносил медведю сладо¬
сти, к которым тот привык, живя у людей, играл с ним, ел
в малиннике сладкую ягоду. Тришка провожал его до ста¬
рой вырубки и уходил в чащу.
Вот и сейчас, проводив медведя до опушки леса, ре¬
бята остановились, а Ромка с Тришкой скрылись в сосно¬
вом бору.
Ребята обступили девочку с собакой и подошедшего
к ним старичка. Все с любопытством разглядывали пёсика.
Он всё ещё не мог успокоиться и воинственно посматривал
в ту сторону, куда ушёл медведь. Верхняя губа у него при¬
поднималась, открывая маленькие острые зубы, но ворча¬
ние уже не было таким свирепым.
Девочка опустила его, и Гектор, уткнув нос в землю, по¬
трусил в сторону леса, однако, когда старичок его оклик¬
нул, сразу вернулся.
—	И много зверья в ваших лесах? — поинтересовался
старичок.
—	А вы охотник? — спросил Никита Поздняков, сын
директора леспромхоза.
—	Я учёный, — ответил старичок. — И противник вся¬
кой охоты.
10

—	У нас в каждом доме ружьё, — ввернул Гришка. —
Но охотники законы блюдут... Есть, конечно, некоторые...
—	В нашем посёлке мало браконьеров, — прибавил Ни¬
кита. — А в Липовой Горе, это отсюда шестнадцать ки¬
лометров, хватает. Там нет ни одного общественного инс¬
пектора.
—	А у вас есть? — спросил старичок.
—	Гладильников и Басманов, — ответил Гришка. — Ни¬
кому спуску не дают.
Разговаривали с приезжими лишь Никита и Гришка —
они были самые старшие в этой компании, — остальные,
присев на корточки, знакомились с Гектором. Он заинтере¬
совал их больше, чем медведь. Никогда ещё в посёлке не
было таких смешных собачек. Белый с коричневыми пятна¬
ми, с переломленными пополам острыми ушами, живыми
смышлёными глазами и аккуратной бородкой топориком.
Шерсть жёсткая, как проволока, и вся в колечках. Так и
хотелось потрогать Гектора руками. Однако, памятуя, как
он лихо напал на медведя, опасались до него дотрагивать¬
ся. А фокстерьер, всех обнюхав, утратил к ребятам интерес
и побежал знакомиться с выглянувшей из калитки рыжей
кудлатой собакой.
—	Где тут Пивоваровы живут? — спросил старичок.
—	Бабка Пивовариха? — сказал Гришка. — У самой
околицы. За её домом лес начинается... А вы к ней при¬
ехали? Издалека?
—	Из Ленинграда, — ответил старичок.
—	Дачники, — сообразил Гришка. — Будете у неё
жить?
—	Это очень хорошо, что дом на отшибе, — сказал ста¬
ричок. — Покой, тишина.
—	У бабки Пивоварихи, говорят, домовой под печкой
поселился, — возразил Гришка.
—	Ну, с ним-то мы как-нибудь поладим, — улыбнулся
старичок.
—	Этой весной домовой ночью подоил корову у Фёдо¬
ровых, — продолжал словоохотливый Гришка. — Начисто
молоко пропало. Пришлось телёнка зарезать... А у Лаши-
ниных домовой всех курей передушил... И тоже ночью.
—	Какой домовой? — не выдержала девочка. — Кур
мог задушить и хорь.
—	И корову хорь подоил? — не сдавался Гришка.
12

—	Ты что, веришь в эту чепуху? — в упор посмотрела
на него девочка. Глаза у неё — светло-серые и большие.
—	Никита, правда ведь есть домовые? — подмигнул
приятелю Гришка.
—	Никогда не видел, — сказал честный Никита. — Это
всё бабкины выдумки.
—	Скажете, и водяных не бывает? А кто тогда, в поза¬
прошлом году, пьяного кузнеца в омут затащил? .. — под¬
задоривал девочку Гришка. Он оседлал своего любимого
конька и уже не мог остановиться. Но его никто не слушал.
—	Вам помочь? — предложил вежливый Никита. Он
был почти на голову ниже девочки. Щёки у Никиты всегда
розовые, а небольшие глаза яркого синего цвета. В отличие
от поселковых ребят Никита Поздняков всегда аккуратно
одевался и следил за своей речью. Если кто-нибудь непра¬
вильно произносил какое-нибудь слово, Никита морщился
и вежливо поправлял.
А Гришка Абрамов назло ему нарочно коверкал слова и
ещё вступал в спор, доказывая, что он прав. В таких слу¬
чаях Никита отворачивался от него и лицо у него было
несчастное.
Вот и сейчас, когда Гришка завёл разговор про нечис¬
тую силу и домового назвал «домовый», Никита поморщил¬
ся, но сдержался и промолчал. Никита был деликатный
парнишка и при посторонних не поправлял приятелей.
Они повернули обратно к автобусной остановке, где бы¬
ли у забора оставлены вещи.
Гришка взял связанные сачки-удочки, а Никита — тяже¬
ленный чемодан. Второй чемодан поднял старичок. Хотя
на вид он был немощным, а чемодан нёс легко. Да и глаза
его были живыми, быстрыми, так всё и схватывали на ле¬
ту. Девочка просунула тонкие руки в лямки рюкзака.
Не сделали они и нескольких шагов, как старичок оста¬
новился и, проводив взглядом пролетевшего жука, пробор¬
мотал :
—	Королевская бронзовка.
—	А что ваша собака умеет делать? — спросил Гришка.
—	Всё, — коротко ответила девчонка.
—	Пусть чего-нибудь сделает? — загорелся Гришка. —
На задних лапах умеет стоять?
—	Такими пустяками Гектор не занимается, — не очень-
то ласково взглянула девочка на Гришку.
13

Пёсик, услышав своё имя, задрал вверх бородатую мор¬
ду и пристально посмотрел на хозяйку спрятавшимися в
курчавой шерсти тёмными глазами.
—	Гектор, посчитай до семи! — попросила девочка.
И пёсик, не спуская с неё умных глаз, ровно семь раз
гавкнул. Мальчишки с восхищением уставились на него.
—	Артист! — сказал Гришка.
—	Гектор очень умный пёс, — улыбнулась девочка.
Сделав пару коротких остановок, они добрались до Пи-
воварихиного дома. Старичок поблагодарил за помощь и,
отворив калитку, пошёл к хозяйке, а девочка с чемоданами
осталась стоять на тропинке. На вид ей лет четырнадцать,
ростом почти с Гришку. В белых измятых брючках, светло-
русые длинные волосы спускаются на спину.
—	Меня зовут Майя, — сообщила она и вопросительно
посмотрела на мальчишек. Немного смущаясь, они по оче¬
реди назвали свои имена. У Майи была привычка прямо
смотреть в глаза, а таким людям трудно врать. В этом пер¬
вым убедился Гришка, который любил сочинять небылицы
о домовых и водяных.
Гектор проскочил вслед за старичком в калитку и те¬
перь увлечённо гонял по двору всполошившихся кур. Петух
взлетел на поленницу дров, оттуда сердито тряс красным
гребнем и покрикивал. Майя смотрела поверх мальчишечь¬
их голов на огромные сосны и ели, что росли сразу за Пи-
воварихиной избой, и в её глазах отражались в тысячу раз
уменьшенные облака и синее небо.
—	Я никогда в настоящем лесу не была, — задумчиво
сказала она, впрочем, ни к кому не обращаясь.
—	Разве это лес? — улыбнулся Никита. — У нас тут
есть такая глухомань, где и лося, и медведя, и рысь по¬
встречаешь.
—	Покажешь мне эту... глухомань? — спросила де¬
вочка.
—	Там, говорят, леший водится, — понизив голос, заме¬
тил Гришка.
—	Кто говорит? — повернулась к нему Майя.
—	Люди...
—	Смешной ты! — Она снова повернулась к Никите. —
Покажешь?
—	Ромку попроси, — сказал Никита. Что греха таить,
ему хотелось бы показать глазастой девчонке лес, но кто
14

в посёлке из мальчишек лучше Ромки Басманова знает
окрестные леса и рощи?
—	Это который с медведем ушёл? — спросила Майя.
—	Ромка в лесу — как дома, — сказал Никита. — Триш¬
ка только его и слушается.
Возможно, если бы не появились на тропинке стари¬
чок и Пивовариха, ребята с удовольствием поболтали бы
ещё с приезжей девочкой, но, увидев Пивовариху, быст¬
ро смотались. Неделю назад кто-то разбил бабке из ро¬
гатки стекло, и она всё ещё не могла простить этого маль¬
чишкам.
—	Чего это ты ей всё про леших да домовых заливал?—
спросил Никита, когда они отошли подальше от дома.
—	А чего она задаётся? — сказал Гришка. — Смотрит
на нас, как... как на патрициев.
—	Ты, наверное, хотел сказать, как на плебеев? — по¬
правил Никита.
—	Это всё равно.
—	Ну ты даёшь! — возмутился Никита. — Патриции
были именитыми гражданами Римской республики, а пле¬
беи — менялы, торговцы, слуги. Историю надо знать!
—	Не нравится она мне, — сказал Гришка. На широком
веснушчатом лице его с толстым носом — усмешка. И не
поймёшь: разыгрывает Гришка или всерьёз говорит.
—	Девчонка как девчонка, — ответил Никита. — И ни¬
чего она не задаётся.
—	Иди к ней и потолкуй про патрициев и плебеев... —
усмехнулся Гришка. — Она небось отличница и историю
назубок знает.
—	Тебе бы это тоже не помешало, — ядовито заметил
Никита.
3. ЗЕЛЕНОЕ ЦАРСТВО РОМАНА БАСМАНОВА
Роман проснулся с петухами. Быстро оделся и, стараясь
не разбудить сестрёнку, спавшую с ним в одной комнате, на
цыпочках вышел в сени. Оттуда на двор. В хлеву вороча¬
лась, вздыхала корова. Она тоже проснулась и дожидалась
хозяйку, которая должна была её подоить и выпустить на
улицу, где вот-вот раздастся щёлканье длинного кнута и
звучное протяжное покрикиванье пастуха.
15

Солнце ещё не взошло, и над лесом начинало розоветь
небо. Было прохладно, и росистая трава обжигала ступни.
На заборе сидела вертлявая сорока. Наклонив круглую
голову с блестящими точечками хитрых глаз, она смотрела
на Ромку. Когда он вышел за калитку, с берёзы, прошур¬
шав в молодых листьях, шлёпнулся на тропинку майский
жук. Он, наверное, был сонный, потому что еле-еле шевелил
кривыми мохнатыми ножками и даже не смог перевернуть¬
ся как положено. Ромка поднял его и высоко подкинул
вверх. Однако жук не раскрыл крылья и не полетел, а глухо
стукнулся о деревянную скамейку.
Никто не встретился Ромке, пока он шёл через посёлок
к лесу. А вот и крайняя изба бабки Пивоварихи, где оста¬
новились приезжие. Ромке захотелось перемахнуть через
изгородь и заглянуть в окно, но, вспомнив про фокстерьера,
прошёл мимо. Да и что бы он увидел? Как люди спят в этот
ранний час на своих кроватях?
Ромка передёрнул плечами от озноба. Босиком, в ситце¬
вой рубашке и хлопчатобумажных штанах было довольно
прохладно, но он знал, что это ненадолго: лишь только по¬
кажется из-за леса солнце, сразу станет тепло. На глазах
испарится роса, раскроются цветы на лужайках и лилии
в озере, весело затрезвонят птицы. Солнце открывает двери
в новый день.
Острый сучок впился в пятку, и Ромка, ойкнув, присел
на корточки. И тут же забыл про сучок: совсем близко
у чёрного соснового пня, облепленного древесными гриба¬
ми, он увидел змею, почти бесшумно ползущую по седому,
усыпанному жёлтыми иголками мху. Вот она замерла, по¬
чуяв его, приподняла над землёй точёную, тускло поблё¬
скивающую металлом головку и быстро-быстро высунула
и спрятала узенький раздвоенный язык. Послышалось то¬
ненькое шипенье. Змея предупреждала: «Не тронь меня!».
Ромка не послушался и, подняв кривой сук, протянул его
змее. Та громче зашипела и отпрянула. Рассеянный луч
восходящего солнца коснулся змеи, и она бронзово засве¬
тилась. Извиваясь, золотистая лента с красивым рисунком
стремительно уползала в чащу, туда, куда ещё не пришло
солнце.
Ромка проводил змею взглядом и пошёл дальше. Он ни¬
чуть не испугался, и змея не вызвала у него отвращения,
а тем более — желания убить. Он хорошо знал, что змея
16

первой никогда не нападёт на человека. Чтобы гадюка ужа¬
лила, её надо сильно разозлить: наступить на неё или ещё
что-нибудь сделать. А просто так змея не укусит. Трина¬
дцать лет живёт Роман Басманов в окружённом дремучими
лесами посёлке Погарино — и ни его, и никого из знакомых
ребят ещё ни разу змея не ужалила.
Вершины деревьев пылали огнём, а небо в просвете вет¬
вей сделалось глубоким и синим. Посвистывали поползни,
верещали синицы. Лес пробуждался, оживал. Роман уве¬
ренно шагал по чуть приметной лесной тропинке. Когда со¬
сны и ели расступились, открыв лесную поляну, он остано¬
вился и, прячась за стволами, приблизился к поваленной
бурей трухлявой берёзе. Она наискосок лежала на краю за¬
росшей папоротником поляны, треснув сразу в нескольких
местах. Испещрённая чёрными пятнами, сухая с желтизной
берёста отогнулась, и стоило подуть ветру, начинала по¬
щёлкивать. Дятел выдолбил в берёзе множество дырок,
просыпав на землю кучки коричневой трухи.
Надёжно укрывшись в гуще ломких корявых ветвей,
Роман затаился, стараясь не шевелиться. Глаза его были
прикованы к другому краю полянки, где среди чёрных
пней, в траве едва виднелась небольшая нора. Немного
в стороне, под молодой разлапистой ёлкой, — птичьи кости,
перья — остатки чьей-то трапезы. Над головой послышал¬
ся равномерный свист крыльев. Невысоко над лесом Роман
увидел большого чёрного ворона, молчаливо облетавшего
свой участок леса. Наверное, ворон его заметил, потому что,
снизившись, сделал круг над поляной. Чёрный клюв его
раскрылся и закрылся, будто ворон зевнул. Тяжело махая
мощными крыльями, мрачная птица полетела прочь, унося
с собой на иссиня-чёрных перьях солнечный блеск.
Обитатели норы вылезли на свет божий, когда луч солн¬
ца, прорубившись сквозь мохнатые лапы сосен и елей, осве¬
тил поляну. Сначала из норы высунулась светло-коричне¬
вая мордочка с чёрным любопытным носом и двумя блес¬
тящими глазами. Нос шумно потянул воздух, желтоватые
глаза забегали по сторонам. Затем показались туловище и
хвост. Это был лисёнок. Вслед за первым, опасливо озира¬
ясь, вылезли из норы ещё два лисёнка. Один из них, при¬
сев на задние лапы, широко распахнул красную пасть с
острыми молочными зубами и сладко зевнул. Даже глаза
прижмурил. Через минуту, забыв про свои страхи, лисята
2 Гость из леса
17

весело трепали друг дружку на солнечной поляне. В зубах
одного из них оказалось измочаленное птичье крыло. Ли¬
сята принялись гоняться за братишкой или сестрицей, ста¬
раясь отнять игрушку.
Роман, затаив дыхание, наблюдал за зверятами. И вдруг
лисята замерли, насторожившись, секунду таращились
в его сторону тремя парами глаз и затем один за другим
стремительно юркнули в нору. Лишь пёстрое обгрызенное
крыло осталось на полянке. Почувствовав затылком чей-то
взгляд, Роман повернул онемевшую шею и увидел за своей
спиной старую лисицу, которая, наклонив набок голову,
насторожённо следила за ним. Страха в глазах зверя не
было. У передних ног рыжей хищницы лежала загрызен¬
ная водяная крыса. Взгляды человека и зверя встретились.
Глаза у лисы ярко-жёлтые, почти золотые, а узкий зрачок
чёрный. Схватив добычу, она проворно повернулась, широ¬
ко взмахнула облезлым рыжим хвостом и бесшумно исчез¬
ла меж маленьких сизых ёлок, будто сквозь землю прова¬
лилась. Роман выпрямился и потёр затёкшую ногу. Он не
слышал сигнала, который мать подала своим детишкам, в
одно мгновение исчезнувшим в норе. Не один раз наблюдал
Роман за потешными играми лисят; он уже научился их
различать, а вот мать увидел впервые. Какое-то странное
выражение было на острой морде зверя: смесь тревоги, лю¬
бопытства и будто бы насмешки.
Роман шёл по одному лишь ему известной лесной тро¬
пинке и улыбался: потешные эти лисята! Похожи на щен¬
ков, только проворнее. Он слышал стук дятла, мелодичные
трели зябликов, отдалённую трескотню сорок. Неожиданно
среди толстенных красноватых стволов холодной сталью
блеснула вода. Это было глухое лесное озеро, к которому и
направлялся в это раннее утро Роман. Озеро было неболь¬
шое, вытянутое в длину. К берегам, заросшим сухим прош¬
логодним камышом, подступали сосны, ели, берёзы, осины.
Нижние ветви свешивались к самой воде. В этом глубоком
лесном озере водились крупные чёрные окуни, только их
было не так-то просто поймать. Окуни не клевали на червя
и другую наживку, брали только на «букана» — так назы¬
вали ребята бескрылые личинки стрекоз, которые жили
в чёрном иле. Для того чтобы набрать буканов, нужно было
в мелководье опустить длинный шест и намотать на него
как можно больше тины, а потом всё это вытащить. И тут
18

уж не зевай: быстро выбирай в банку из водорослей и вяз¬
кого ила буканов, которые так и норовят сорваться в воду.
Удочка и шест были спрятаны в кустах, однако сегодня
Роману не удалось порыбачить...
Когда он приблизился к полузатопленному осклизлому
плоту из толстых лесин, с которого обычно ловил, то услы¬
шал в камышах встревоженное кряканье, какую-то возню,
всплески. Стараясь ступать потише, Роман направился
к тому месту. Забравшись по плечи в шуршащий камыш,
он отодвинул ивовую ветвь и увидел на воде серенькую ди¬
кую утку. И утка его увидела. Дёрнулась, захлопала крыль¬
ями, издав хриплое кряканье, но не взлетела, а как-то
странно закачалась на боку.
Подобраться к ней было невозможно, потому что берег
круто обрывался; стоит сделать шаг в тёмную воду — и
окунёшься с головой. Глубина здесь приличная. Роман за¬
думчиво смотрел на утку. Она явно попалась в какую-то
хитрую западню и сама ни за что не выберется, но и лезть
в ледяную воду — от одной этой мысли Романа передёр¬
нуло! — не хотелось. В этом озере вода не скоро прогреется.
А на глубине и в жаркий день — холодно.
И тут он заметил в камышах, неподалёку от утки, во¬
семь крошечных коричневых комочков. Будто пух от ка¬
мышовых шишек, покачивались они на воде.
Больше не колеблясь, Роман разделся и, чувствуя, как
от ступней всё выше поползли мурашки, полез в непривет¬
ливую воду. Утка даже не попыталась взлететь, когда он,
стуча зубами, приблизился к ней. Она наклонила точёную
головку к самой воде, негромко крякнула, и утята, как по
команде, исчезли, но у неё не хватило сил даже нырнуть.
Оказавшись рядом с уткой, Роман понял, в чём дело:
птица запуталась лапой в тонкой, как паутина, капроновой
сети. Она намотала на перепончатую чёрную лапу целый
клубок. Как Роман ни старался, но распутать в холодной
воде слипшиеся коричневые нити не смог. Утка покорно ка¬
чалась на взбаламученной воде у самого его лица. Если бы
Роман догадался захватить с собой нож, он разрезал бы
сеть, но перочинный нож остался в кармане штанов. И тог¬
да его осенило: отвязав от пучка камышиных стеблей конец
сети, он вместе с уткой потащил сеть к берегу, хотя до него
было рукой подать, каждый метр давался с трудом: тя¬
жёлая натянутая сеть не хотела вытаскиваться. Лишь на
19

берегу он понял, в чём дело: сеть зацепилась за осклизлую
корягу. Первым делом Роман ножом перерезал капроновые
нити и освободил утку. Прихрамывая, она топталась на
одном месте, видно всё ещё не веря в своё спасение. Тогда
Роман взял её в руки и, раздвинув камыши и молодую не¬
высокую осоку, пустил в воду. Утка обрадованно закрякала
и, быстро-быстро перебирая лапами, поплыла вдоль берега.
Она так и не взлетела. Через мгновение лишь светлая до¬
рожка в воде напоминала, что здесь проплыла утка. Немно¬
го погодя он снова увидел её на чистой воде: утка плыла
к другому берегу, а вслед за ней ниточкой спешили восемь
коричневых комочков.
Роман оделся и, подставив солнцу задумчивое лицо,
долго стоял на одном месте. У ног ворохом лежала спутан¬
ная капроновая сетка. В ней зеленели с десяток крупных
окуней. Роман знал, что сетью ловить запрещено, но знал
и другое: если хозяин сетки — а он догадывался кто это —
узнает, что он порезал её, добра не жди... Выбрав окуней,
Роман сложил их в зелёную противогазную сумку, в кото¬
рой лежали рыбачьи принадлежности, а в сеть завернул не¬
сколько обросших зелёной слизью камней и бросил спутан¬
ный пук в камыши, на дно озера. Теперь сетку никто не
найдёт. Так и сгниёт она в воде.
Озёр в округе было много, и браконьеры не дремали.
Три года назад, весной, в Глухарином бору браконьеры ра¬
нили из ружья охотинспектора Рыбакова, который застал
их за делёжкой убитой матки-лосихи. Браконьеров было
четверо, и их всех разыскали. Они оказались из деревни
Рылово.
На Чёрном озере лодок не было, и браконьеры сюда ред¬
ко наведывались. И вот кто-то объявился! Без лодки сеть
не поставишь. Значит, человек пришёл сюда с надувной ре¬
зиновой лодкой, а у кого были в посёлке лодки, Роман от¬
лично знал. Если это тот, на кого Роман думает, то надо
быть очень осторожным. Этот человек злопамятный и мсти¬
тельный, пронюхает... Зимой у Никифоровых, что живут
через три дома от Басмановых, сгорела новая баня, которой
так гордился старик Никифоров, — он сам эту баню постро¬
ил. В посёлке поговаривали, что баня сгорела не случайно—
в этот день её не топили, — что, дескать, тут руку приложил
один человек, за которого младшая дочь Никифорова не по¬
шла замуж. Приезжал из района даже милиционер, но так
20

ничего и не выяснил. Пожурил старика за небрежное обра¬
щение с огнём и уехал...
Не мешкая, Роман быстро зашагал прочь от озера. При¬
чём пошёл совсем другой тропинкой. Не к посёлку, а в глубь
леса: ему совсем не хотелось повстречаться с хозяином се¬
ти, который мог с минуты на минуту прийти сюда прове¬
рить утренний улов. И потом, Роману нужно ещё кое-кого
повидать...
Сквозь колючие еловые ветви не пробивался ни один
луч. Тонкие нити клейкой паутины протянулись меж ство¬
лами. Мох под ногами зелёный и пружинит. Птиц не
слышно.
То и дело дорогу преграждали поваленные бурей де¬
ревья. Ветви почернели, кругом коряги и сучья. Меж ними
мерцают сиреневые и голубые лесные цветы.
Взобравшись на толстый пень, облепленный древесными
ступенчатыми грибами, Роман стал всматриваться в мгли¬
стый сумрак. Толстые ели вперемежку с осинами и берёза¬
ми. Потянуло гнилью и прелыми листьями. Вложив пальцы
в рот, мальчишка громко свистнул. Поблизости сорвалась
с дерева большая птица и нырнула в чащу. Наверное, глу¬
харь.
Роман долго прислушивался, поворачивая голову то
в одну, то в другую сторону. И всё-таки он не услышал, как
за его спиной из-за сосны появился медведь. Лишь когда он
поднялся на задние лапы и глухо рыкнул, Роман повернул
к нему улыбающееся лицо и сказал:
—	Пришёл, Тришка? Покажи лапу!
Медведь не двинулся с места. Он обхватил передними
лапами толстый ствол и смотрел на мальчишку.
Роман подошёл к нему и протянул конфету. Тришка
ловко освободил её от обёртки и засунул в рот. Он не глотал
конфеты, как это делают собаки, а долго разжёвывал, при¬
чмокивал от удовольствия, добродушно ворчал.
Роман гладил его плечи, теребил густую бурую шерсть
с белым пятном на груди, говорил ласковые слова. Когда он
захотел посмотреть пораненную капканом лапу, Тришка
быстро отдёрнул её и заворчал.
—	Больно, Триша? — спросил Роман.
Съев конфеты, медвежонок положил лапы на плечи
мальчишке и совсем по-собачьи лизнул в лицо. Язык у него
жесткий, как тёрка, а чёрный влажный нос холодный. Ро-
22

ман тихонько толкнул Тришку, и тот, опрокинувшись на
мох и ржавые листья, стал с фырканьем кататься по земле.
Иногда он поглядывал на мальчишку, будто приглашая и
его принять участие в этой приятной процедуре, но у того
ещё ныли плечи от тяжёлых Тришкиных лап, и он знал, что
теперь играть с ним стало опасно: медвежонок силён и
иногда забывает об этом...
Тришка проводил Романа до старой вырубки. Когда-то
здесь высились огромные сосны и ели, а теперь лишь чер¬
нели пни да валялись полусгнившие ветви и сучья. Повсю¬
ду тянулись к небу маленькие ёлки с длинными лиловыми
сосульками вместо вершин. Молодая поросль с трудом про¬
бивалась меж пнями и завалами из веток и сучьев. Повсюду
разрослись кусты малинника.
Тришка дальше не пошёл. Они всегда здесь расстава¬
лись. Медвежонок поднялся на задние лапы и игриво бод¬
нул несколько раз друга носом, приглашая поиграть, но тот
покачал головой и, потрепав приятеля по груди, припустил
по тропинке к посёлку. Опечаленный Тришка долго смотрел
ему вслед, потом вздохнул, как человек, и не спеша потру¬
сил обратно в глухую чащобу. И поступь его была лёгкой
и неслышной. Даже дятел не взлетел с трухлявого пня, ког¬
да совсем близко от него промелькнула большая тень.
Уже подходя к посёлку, Роман увидел на лугу, непода¬
лёку от узенькой, заросшей осокой и кувшинками речки
Уклейки, худощавую фигуру приезжего старичка. Согнув¬
шись в три погибели, он что-то внимательно рассматривал
в большую в чёрной оправе лупу. В руке — капроновый са¬
чок на длинной палке, через плечо — вместительная полот¬
няная сумка.
Заинтересованный Роман подошёл к старичку и поздо¬
ровался. Тот оторвался от жёлтого цветка на тонкой длин¬
ной ножке, рассеянно взглянул на мальчишку и, щёлкнув
лупой, спрятал её в карман лёгкой светлой куртки. Лицо
у него вдруг стало сердитым.
—	Знаешь, почему в небе нет жаворонков?—скрипучим
голосом спросил он.
Роман никогда не задумывался над этим. Он невольно
взглянул на небо и пожал плечами:
—	Не знаю.
23

—	Откуда им быть, если здесь так усердно сыпали ядо¬
химикаты!
—	Сыпали? — переспросил удивлённый Роман.
—	Так можно всех птиц и полезных насекомых умо¬
рить, — гневно ворчал старичок. — В моря-океаны нефть
сливают, землю отравой припудривают...
—	Кто?
—	Люди! Такие же, как мы с тобой, о двух ногах-ру¬
ках! Гомо сапиенс! Человек, называется, мыслящий!..
И Роман вспомнил, как ранней весной над лугами, по¬
лями и лесом летал маленький самолёт-кукурузник и воло¬
чил за собой большое серое облако. В посёлке говорили, что
растениям угрожает какой-то опасный вредитель, вот его
и травят с воздуха.
Старичок сердито выслушал Романа, будто это он опы¬
лял ядохимикатами окрестности, и мудрёно сказал:
—	Вредитель выжил и дал новые, стойкие к ядам мута¬
ции, а птицы могут пострадать... Если бы природа не по¬
могала пернатым и зверям, — ну, к примеру, ливневый
дождь, который смывает с растительности химикаты, иног¬
да без пользы распыляемые головотяпами, — мы бы с вами,
молодой человек, уже жили в безмолвном мире, где не
услышишь птичьего голоса...
—	А рыб вы не изучаете? — спросил Роман, вспомнив
про сеть.
—	Я орнитолог, — ответил старичок.
Хотя Роман и не знал, что такое «орнитолог», понял,
что это связано с птицами, а рыба, судя по всему, не инте¬
ресует учёного старичка.
—	В лесу много птиц, — сказал на прощанье Роман и
зашагал к своему дому, а сердитый старичок орнитолог
бойко засеменил вдоль речки Уклейки к сосновому бору.
Блестящая пряжка на его пухлой сумке пускала солнечные
зайчики.
4. ВЫСТРЕЛЫ В ЛЕСУ
Тимофей Георгиевич Басманов и его сын Ромка склады¬
вали в поленницу дрова, когда эхо принесло из леса два
прозвучавших один за другим выстрела. Роман выронил
полено и посмотрел в ту сторону. Всякий раз, когда он слы¬
шал выстрелы, сразу представлял себе раненного пулей-жа-
24

каном Тришку... Что стоит убить ручного медвежонка?
Тришка не боится людей и охотно идёт им навстречу. Най¬
дётся какой-нибудь охотник, который этим воспользуется.
Попался же на днях Тришка в капкан?
Старший Басманов тоже прислушался. Немного погодя
в той же стороне прозвучал ещё один глухой выстрел. Ску¬
ластое продолговатое лицо Тимофея Георгиевича стало
хмурым. Он — высокий, широкоплечий, с густыми чёрными
волосами, зачёсанными назад. Широкие брови на переноси¬
це срослись в сплошную чёрную линию. Роман знает, что
отец у него сильный и смелый человек. Не раз вступал он в
схватку с браконьерами. И не один из них грозился рас¬
правиться с отцом, но тот лишь усмехался. Говорил, что
браконьер в своей сущности трус и хватается за оружие
от страха.
—	Наверное, опять гости с Липовой Горы, — сказал
отец.
—	А вдруг в Тришку? — вздохнул Роман.
Отец взглянул на лес: солнце клонилось к закату, высо¬
кие перистые облака медленно наползали на посёлок. Ни
слова не говоря, он ушёл в дом. Через минуту появился
в резиновых сапогах, брезентовой куртке, в руках дву¬
стволка.
—	Можно, я с тобой? — попросился Роман.
Отец ничего не ответил. Роман сорвался с места, выско¬
чил в сени, схватил с гвоздя свою куртку, а переобуться
времени не хватило — отец ждать не будет — так и побежал
вслед за ним в сандалетах.
Отец шагал быстро и бесшумно. Редко сучок хрустнет
под сапогом да закачается задетая плечом ветка. Роману
приходилось то и дело припускать бегом. Путь они держа¬
ли к Чёрному озеру. В той стороне раздались выстрелы.
—	Наверное, лося завалили, — сказал Роман, поравняв¬
шись с отцом. — Они по одному не охотятся.
—	Пожалуй, лучше бы ты вернулся домой, — хмуро
уронил отец.
—	Я их не боюсь, — горячо сказал Роман, сообразив,
что отец подумал, будто он браконьеров испугался. И уви¬
дел, как уголки губ у отца дрогнули и на смуглом лице
блеснули белые зубы.
—	Чей же это Тришка капкан притащил? — помолчав,
задумчиво спросил отец.
25

—	Кто у нас капканы ставит? — сказал Роман. — Егор
Пестрецов, дед Андрей, ну ещё Савельев.
—	Дед Андрей на енотов и барсуков не замахивается.
Он специалист по кротам и ондатрам.
Они отошли от посёлка километра на два с половиной,
когда услышали в лесу громкие голоса, смех. Солнце уже
село, и стало сумрачно. Шумели деревья. Где-то далеко ку¬
ковала кукушка. Перистые облака над лесом вытянулись в
длину. Снизу они были золотистыми, а по краям будто об¬
ведены синей тушью.
Когда Басмановы приблизились к поляне, навстречу вы¬
скочила вислоухая гончая. Коротко тявкнув, тут же повер¬
нула назад и скрылась за кустом вереска.
Отец и Роман вышли на овальную поляну, где на седом
мху сидели пятеро охотников.
Ружья лежали где попало. Одно даже висело на кривом
суку.
У толстой сосны, подогнув ноги, на боку лежал убитый
лось. Узкая горбоносая морда зарылась в мох, остекленев¬
ший в радужной оболочке зрачок бездумно смотрел в небо.
Никто из охотников не вскочил на ноги, не засуетился.
Все молча, с любопытством смотрели на Басмановых. Гон¬
чая улеглась рядом с громоздким мужчиной в болотных
сапогах и сером плаще с капюшоном. Положила морду на
лапы и глаза прижмурила.
—	Привет, Тимофей, — один из охотников поднялся и
подошёл к отцу. Они пожали друг другу руки. Роман узнал
егеря Лапина, он не один раз бывал у них дома.
—	Я думал, браконьеры шалят, — сказал отец и бросил
косой взгляд на охотников. Прислонившись спинами к
стволам, они курили и молча посматривали на пришедших.
—	Да вот по лицензии отстреляли лосишку, — сказал
Лапин. — Старик, а загонял нас до седьмого пота.
—	Когда же лошадь притащится, егерь? — спросил
грузный мужчина, у ног которого лежала гончая. Она хам-
кала пастью, отгоняя комаров.
—	Пора бы уже, — развёл руками егерь.
—	Бывай, — кивнул Лапину отец и хмуро взглянул на
охотников. — А курить, граждане, в бору не годится... Уже
неделя стоит сушь. Одна искра — и...
—	Как будто мы первый раз в лесу! — хмыкнул тол¬
стяк.
26

—	Всё ж попрошу папироски погасить — сказал отец.
Грузный повернул голову к егерю, как бы призывая его
одёрнуть отца, но Лапин смотрел в другую сторону, делая
вид, что его это не касается.
Ворча, охотники заплевали папироски. Никто из них не
бросил на землю — запихали скомканные окурки в спичеч¬
ные коробки. По всем правилам.
Ни слова не говоря, отец повернулся и зашагал к дому.
Вслед за ним поплёлся и Роман. Он слышал, как толстяк,
повернувшись к соседу, негромко сказал: «Чертовщина!
Даже в лесу и то на каждом шагу тебе указывают, куда
идти, в кого стрелять, где курить...»
По дороге домой отец обронил несколько слов:
—	Ладно попался им старый сохатый, а если бы моло¬
дой? Он и убегать бы не стал... Какая же это охота? Нын¬
че лоси — что тебе корова. Не охота это, а убой!
—	Я сделаю Тришке ошейник, — сказал Роман. — Та¬
кой, чтобы был заметен издали. Пусть все видят, что мед¬
ведь ручной, знает человека... Папа, а медведей тоже уби¬
вают по лицензиям?
—	Все медведи под охраной закона, — ответил отец. —
Только ведь для браконьера законы не писаны.
—	Завтра же сделаю Тришке ошейник, — сказал Роман.
5. МАЛЬЧИШКИ — ДЕВЧОНКИ...
Майя сидела на корточках перед наспех сколоченной из
деревянных реек клеткой и смотрела на большую красивую
птицу. Приоткрыв загнутый хищный клюв, та наклонила
набок голову, и её тёмный с зеленовато-жёлтой окаёмкой
глаз насторожённо следил за девочкой. Чёрные крылья с
ржаво-красными треугольными пятнами на концах были
плотно обхвачены широким пластырем. Это дедушка нало¬
жил на плечевую кость, перебитую дробью, тугую повязку.
Подстреленную птицу вчера вечером обнаружил в ореш¬
нике Гектор. Дедушка прогуливался с ним перед заходом
солнца и вдруг услышал отчаянный лай. У ствола орешни¬
ка дедушка и увидел раненую птицу. Это была обыкновен¬
ная пустельга. Она прижалась к дереву и, подняв когти¬
стую лапу, воинственно щёлкала острым кривым клювом.
Гектор, припав перед ней на передние лапы, заливался
28

лаем на весь лес. Выдрессированный фокстерьер никогда
не трогал птиц.
Дедушка принёс пустельгу домой и стал лечить её. По¬
том сколотил клетку и посадил перевязанную птицу туда.
Ночью пустельга иногда принималась жалобно кричать:
«Кли-кли-кли!» —а под утро успокоилась и взобралась на
жёрдочку. Теперь Майя пыталась её накормить. Она пред¬
лагала птице кусочки куриного мяса, хлебный мякиш и
больших зелёных кузнечиков. Однако пленница наотрез от¬
казывалась есть. Воды из консервной банки немного по¬
пила.
Пустельга очень понравилась Майе. Дедушка сказал,
что она из породы неблагородных соколов. Как ведут себя
благородные соколы, Майя не знала, но пустельга держа¬
лась с достоинством и внешне была очень красивая, несмо¬
тря на повязку. У неё было что-то от большого дятла и си¬
зоворонки. Такое же пёстрое с голубым и красным оперение.
Майя с удовольствием поехала сюда с дедушкой. Во-пер¬
вых, летом она не любила жить в городе; во-вторых, папа
с мамой на год уехали в Алжир. Они оба врачи, и их на¬
правили туда работать в больницу, которую в дар арабам
построило Советское правительство. Родители присылали
красивые открытки с видами Африки, иногда посылки.
Оставив в клетке еду, Майя убрала постели в комнате,
подмела веником крашеный пол, помыла на кухне грязную
посуду. В доме она была одна. Бабушка Пивоварова ушла
в общежитие молодых лесорубов, где она работала уборщи¬
цей, а дедушка чуть свет отправился в лес. Для него тут
раздолье, не то, что в Ленинграде. Там он днями сидит в
кабинете и пишет, пишет... Живут они на Таврической
улице в большом красивом доме. Окна их квартиры выхо¬
дят прямо на Таврический сад. Зимой и летом на их про¬
сторном балконе селятся разные птицы, которых дедушка
вылечил. Он сколотил для них многоярусную клетку без
дверей. Хотят птицы — живут в домиках, хотят — улетают.
Два года прилетала на балкон большая морская чайка. Для
неё специально покупали у рыбаков свежую рыбу. Чайка
никому не позволяла до себя дотронуться, кроме дедушки.
Он когда-то подобрал её с перебитым крылом на набереж¬
ной Невы и вылечил. Дедушка очень переживал, когда чай¬
ка перестала прилетать на балкон. Несколько раз ходил он
на набережную и звал её. Чайке дали имя Настя, и она
29

всегда на него откликалась. Настя как в воду канула. На¬
верное, улетела в далёкие края.
Жили на балконе голуби, синицы, дятел и даже краса¬
вец чёрный дрозд. Стоило отворить балконную дверь, как
вся эта компания врывалась в квартиру...
Уезжая из Ленинграда, дедушка попросил соседку под¬
кармливать его птиц.
Наведя в доме порядок, Майя взяла со стола малень¬
кий транзисторный приёмник и вышла за калитку. Присе¬
ла на скамью у забора и стала ловить Ленинград. Приём¬
ник пищал, свистел, врывалась музыка, а вот и знакомый
голос ленинградского диктора... В Ленинграде сейчас
моросит дождь, температура плюс двенадцать градусов.
С Финского залива дует ветер, скорость три метра в се¬
кунду. ..
Откуда-то примчался возбуждённый, взъерошенный
Гектор и с налёта бросился к ней на колени. От неожидан¬
ности девочка выронила приёмник. Он ударился о скамью,
подпрыгнул, упал на землю... и замолчал. Майя подняла
его, покрутила рукоятки, постучала по крышке, потрясла и
приложила к уху: приёмник молчал. Ни шороха, ни писка.
Тогда она сняла крышку, вытащила и снова поставила на
место батарейки. Приёмник ни гугу.
— Что же мы будем делать без музыки? — укорила она
смущённо смотревшего на неё фокстерьера. Пёс понимал,
что допустил оплошность, но помочь ничем не мог. Вот
разве что погавкать? Это он может... И пять, и десять,
и даже сто раз, пока хозяйка не мигнёт, — дескать, хватит!
А все думают, что Гектор такой грамотей, что самостоя¬
тельно считать умеет...
Однако хозяйке было не до него. Этот приёмник подарил
ей на день рождения отец, и девочка расстроилась, что
вещь сломалась. Как же она теперь будет слушать Ленин¬
град? И другие города?
И тут она вспомнила: есть же мастерские, где ремонти¬
руют неисправные приёмники и другую аппаратуру! Сбе¬
гала в дом, взяла маленький чёрный кошелёк с деньгами и
уже хотела уйти, как взгляд её упал на поблёскивающий на
столе арабский браслет. Поколебавшись, надела его на руку
и вышла из комнаты.
Сунув чёрный умолкнувший ящичек под мышку, девоч¬
ка чинно шагала по улице. Гектор дурашливо вертелся под
30

ногами, пугал кур и уток, без страха устремлялся к каждой
собаке — и начиналась обычная процедура: собаки, обню¬
хивая друг друга, ходили по замкнутому кругу... Если на¬
зревала потасовка, Майя сурово прикрикивала на Гекто¬
ра — он готов был сразиться с любой собакой, даже в не¬
сколько раз крупнее, чем он, — и ощетинившиеся было про¬
тивники расходились. Причём Гектор делал вид, что, если
бы не хозяйка, он задал бы такую трёпку...
Увидев круглолицую глазастую девочку в коротком
ситцевом платье, кормившую кур, Майя остановилась, веж¬
ливо поздоровалась и спросила:
—	Скажите, пожалуйста, далеко отсюда ателье по ре¬
монту радиоаппаратуры?
Девочка высыпала из деревянной чашки на землю тол¬
чёную картошку с крупой, выпрямилась и с откровенным
любопытством уставилась на Майю. Майя здесь всего не¬
сколько дней, но уже обратила внимание, что в посёлке и
дети и взрослые имеют привычку в упор разглядывать не¬
знакомого человека. В городе так не делают. Наверное, по¬
тому, что там несчётное количество людей, и если на всех
глазеть, то голова отвалится.
—	Совсем рядом... — улыбнулась девочка. — Всего в
каких-то шестидесяти километрах отсюда.
—	У меня приёмник сломался, — растерянно сказала
Майя. — Что же делать?
—	Ты у бабки Пивоварихи живёшь? — спросила дев¬
чонка. — А этот... что сачками бабочек и жуков ловит...
твой дедушка?
«Всё знает, а спрашивает...»—с досадой подумала
Майя, а вслух произнесла:
—	Я без него, как без рук.
—	Есть у нас тут один мастер... — сказала девчонка. —
Чего хочешь починит и даже денег не возьмёт... Подожди,
я сейчас!
И кинулась в дом, напугав столпившихся возле её ног
кур. Через несколько минут вышла причёсанная и в дру¬
гом платье. На толстых исцарапанных ногах красные босо¬
ножки. Пока девочки шли по широкой улице, новая зна¬
комая успела рассказать все поселковые новости, которые
совсем не интересовали Майю, похвастаться, что ей перед
самыми каникулами одноклассник Гришка Абрамов напи¬
сал записку, но она ещё подумает, дружить с ним или нет.
31

По правде говоря, ей нравится совсем другой, хотя Гриш¬
ка тоже ничего...
Майе надоела эта болтовня, тем более, что она никого в
посёлке не знала. Девочку звали Тоней Яшиной, и в этом
году она перешла, как и Майя, в шестой класс.
Чтобы остановить её, Майя сказала:
—	В вашем посёлке живут жестокие люди. Вчера под¬
стрелили пустельгу.
—	Пустельгу? — удивилась Тоня. — А что это такое?
—	Птица. Из семейства соколов.
—	Никогда про такую не слышала, — сказала Тоня. —
Мало ли в кого охотники палят... Лосей и косуль убивают,
а тут пустельга!
—	И не стыдно!
—	Кому? Охотникам? — беспечно сказала Тоня. — На
то и охотники, чтобы стрелять.
—	Вот так всех птиц-зверей и уничтожат.
—	Останутся, — отмахнулась Тоня. — Знаешь, какие у
нас леса? Без конца и краю. Заблудишься — и не сыщут.
В позапрошлом году...
Тут они пришли к крепкому высокому дому с резными
наличниками, и Тоня замолчала. Во дворе на испятнанном
маслом фанерном листе были разложены поблёскивающие
детали. У забора прислонена помятая рама мопеда. Два
перепачканных мальчишки промывали в керосине, нали¬
том в ржавый противень, части разобранного мотора. Ув¬
лёкшись своим делом, они не заметили девочек. Майя узна¬
ла обоих: один — его,, кажется, зовут Романом — увёл мед¬
ведя в лес, а второй — Гришка, он ещё помог донести вещи
до дома. С ними был Никита, вежливый такой мальчик. Ни¬
кита сказал, что Роман знает лес, как свой дом родной...
После того как Майя поздоровалась, мальчишки нако¬
нец заметили их. А когда в калитку вбежал Гектор, заста¬
вив рыжую кошку взобраться на яблоню, они и вовсе забро¬
сили свою работу. Вытерли тряпками смоченные в керосине
руки и уставились на фокстерьера, снова позабыв про дево¬
чек. Гришка хотел было погладить Гектора, но тот отско¬
чил. Запах керосина и масла, исходивший от рук, не по¬
нравился ему.
—	У Майи сломался приёмник, — затараторила Тоня.—
Он такой маленький... Упал на землю и вот теперь мол¬
чит. ..
32

—	Почини, пожалуйста, — попросила Майя.
—	Не видишь, мы мопед ремонтируем, — сказал
Гришка.
—	Извините, — смутилась Майя.
—	А тебя не спрашивают, — набросилась на Гришку
Тоня. — Ты и велосипедный звонок-то не можешь почи¬
нить, а тоже корчит из себя великого мастера!
—	Да я... — вскипел было Гришка, но Тоню не так-то
просто было переговорить.
—	Я последняя буква в алфавите, — перебила она.
—	Будет вам, — поморщился Роман и взглянул на
Майю. — Покажи.
Та протянула приёмник. Роман покрутил его в руках,
пощёлкал выключателем, подвигал рукоятки, поднёс к
уху. Лицо его стало сосредоточенным, чёрный вихор све¬
сился на один глаз. Он взял с фанеры отвёртку и стал
вывинчивать шурупы. Гришка подставил ладонь. Один
за другим в неё упали три блестящих шурупа. Роман
разъединил коробку на две части и обнажил нутро при¬
ёмника.
Разглядывая разноцветные проводки, сопротивления,
конденсаторы, он бормотал себе под нос:
—	Четыре транзистора, три диода... Тут всё в порядке.
Ага... обрыв! Куда же этот оборванный проводок ведёт?
Так я и знал, к динамику... — Он повернул улыбающееся
лицо. к Майе. — Сейчас заговорит.
—	Мы и не такие чинили... — заметил Гришка. Он всё
ещё держал в руках винты и крышки.
—	Мы пахали! — фыркнула Тоня. — При чём ты тут?
Ромка ушёл в дом. Гришка — за ним.
—	У Басманова талант к технике, — уважительно ска¬
зала Тоня. — Это наш учитель физики Василь Васильевич
сказал.
—	Это и есть тот самый Гришка, что тебе записку на¬
писал?
—	Заметила, как он покраснел, когда я пришла?
Майя ничего подобного не заметила, но не стала новую
знакомую разубеждать. Пусть думает, что покраснел.
—	Ромка Басманов мастер на все руки, а Гришка
его лучший друг, — продолжала Тоня. — Симпатичный,
правда?
—	Кто?
3 Гость из леса
33

—	Они оба симпатичные, — тараторила Тоня. — А кто
тебе больше понравился: Гришка или Роман?
—	Нравится — не нравится, — пожала плечами Майя.
Этот разговор ей стал надоедать. — Обыкновенные маль¬
чишки.
—	Учитель физики Василь Василии сказал...
—	Ты уже говорила, — перебила Майя, а сама поду¬
мала:
«Сейчас мы проверим, есть ли у него талант к тех¬
нике. ..»
—	Этого я тебе ещё не говорила, — продолжала настыр¬
ная Тоня. — Василий Васильевич сказал, что ничуть не
удивится, если когда-нибудь Роман Басманов полетит на
другие планеты... А вот Гришка не полетит. Он весь зем¬
ной. Нет в нём этой... как Василь Василии сказал, творче¬
ской жилки.
—	Не пойму я, кто же тебе нравится: земной Гришка
или космический Роман?
—	Оба, — вздохнула Тоня. И тут же поправилась: —
Роман, конечно, больше, но он...
—	Что он?
—	Понимаешь, ему нравится с разными железяками
возиться, а на девочек он и не смотрит! Что есть ты, что
нет тебя. Ему всё равно.
—	Меня тоже мальчишки не интересуют, — сказала
Майя.
—	И тебе никто в классе записок не писал?
—	Я их не читаю, — усмехнулась Майя.
Она такими пустяками заниматься никогда бы не стала.
Что это за глупость — учиться в одном классе и писать друг
другу какие-то дурацкие записки? Чего проще подойти к
человеку и прямо в глаза сказать то, что тебе хочется? Она
так бы и поступила. А прятаться за бумажку — это тру¬
сость! А трусов Майя презирала.
Обо всём этом она не стала распространяться перед То¬
ней. Майя была рассудительной девочкой и считала, что
каждый волен поступать так, как ему хочется.
Дверь распахнулась, и на крыльце показались приятели.
А ещё раньше, чем они появились, девочки услышали бод¬
рые звуки утренней зарядки. И эти чистые звуки музыки
вместе с таким знакомым голосом диктора лились из почи¬
ненного приёмника.
34

Отдавая девочке приёмник, Роман не удержался и не¬
сколько язвительно заметил:
—	Если не бросать его на землю, ещё сто лет будет
служить.
—	Я постараюсь, — в тон ему ответила Майя.
—	Гриш, проводи за калитку... гостей, — сказал Роман
и нагнулся к инструменту.
—	Ты знаешь, где живёт ваш Тришка? — спросила
Майя; её задела бесцеремонность этого мальчишки, но не
могла она вот так уйти, не выяснив то, что ей нужно.
—	А что? — снизу вверх взглянул на неё Роман.
И взгляд его был сердитым. — Сдался вам этот Тришка!
—	Я хотела попросить тебя, чтобы ты мне лес пока¬
зал, — сказала Майя.
—	Я не егерь, — отрезал Роман. — А лес — не музей¬
ный экспонат: иди и любуйся им сколько хочешь.
—	Я ничего обидного не сказала. Мог бы и повежливее
ответить.
Роман промолчал. Он орудовал отвёрткой и не смот¬
рел на девочку, тогда Гришка счёл своим долгом отве¬
тить за него:
—	Времени нет у нас по лесу шляться: не видите —
мопед собираем.
—	Покатаете хоть? — спросила Тоня.
—	Это можно, — ухмыльнулся Гришка. — Только, чур,
не пищать! Я люблю ездить с ветерком...
—	Спасибо за приёмник, — ледяным тоном поблагода¬
рила Майя. — Василь Васильевич прав, ты действительно
мастер на все руки.
Роман в упор посмотрел на неё своими узкими карими
глазами. Девочка твёрдо выдержала его взгляд. Уж она-то
никогда первой не опустит глаза. Вдруг нахмурившись, он
отвернулся и резко сказал:
—	Эй, любитель быстрой езды! Где торцовый ключ?
Опять куда-нибудь засунул?
Когда девочки, пропустив вперёд Гектора, вышли, Ро¬
ман, не поднимая от мотора головы, крикнул:
—	Захлопните покрепче калитку!
Тоня, поджав пухлые губы, от всего сердца треснула ка¬
литкой так, что воробьи, облепившие берёзу, разлетелись в
разные стороны.
—	Видишь, какие они? — взглянула она на Майю.
36

—	Какие?
—	Никакого внимания.
—	И всегда он такой... серьёзный? — спросила Майя.
—	Ромка-то? Мастерит, мастерит всё время чего-то...
Или книжки-журналы читает. И ещё в лесу днями один
пропадает. Наверное, со своим Тришкой бродит по глухома¬
ни. .. А ребята его уважают. Вот Гриша совсем другой... —
ответила Тоня, но Майя перебила:
—	Посмотреть бы на Тришку в лесу.
—	Ничего не выйдет, — сказала Тоня. — Сколько раз
ребята просили Ромку отвести их к Тришке — ни в какую!
Говорит, ему нужно отвыкать от людей: слишком доверчи¬
вый, а охотники так по лесу и шастают.
—	А этот... Роман, парень с характером, — сказала
Майя. Ей вдруг стало весело. Подняв смеющиеся глаза на
Тоню, прибавила:—Учитель физики Василь Васильевич
ничего насчёт его характера не говорил?..
6. ЕГОР ПЕСТРЕЦОВ
Увлёкшиеся делом ребята не заметили, как у палисад¬
ника остановился плечистый коренастый парень лет два¬
дцати четырех и стал внимательно наблюдать за ними. На
парне грубая брезентовая куртка с накладными кармана¬
ми, какие носят лесорубы, под мышкой две буханки ситно¬
го. Лицо с тяжёлым раздвоенным подбородком, широкое,
с большим носом, глубоко посаженные глаза косят. Вроде
бы человек смотрит на тебя и вместе с тем в сторону. Ве¬
терок шевелит на круглой голове рыжеватые волосы.
—	Может, сейчас и установим на раму? — сказал Ро¬
ман, взглянув на приятеля, обтирающего мотор промаслен¬
ной тряпкой.
—	Меня мамка убьёт, — пробурчал Гришка. — Время-то
сколько? Уже когда коров с поля пригнали.
—	Ну, беги к своей мамке, — сказал Роман и выпрямил
усталую спину. И тут его глаза встретились с глазами
стоявшего у забора парня.
—	Здравствуй, Егор, — поздоровался Роман.
—	Здорово-здорово, — глуховато и будто бы со скрытой
угрозой ответил парень. — Заканчиваете ремонт моего мо¬
педа?
37

—	Ты же сам отдал... — Роман от негодования стал за¬
икаться. — Сказал, чтобы мы его забирали...
—	Что-то не припоминаю, — улыбнулся Егор.
—	Когда ты его о доски расколошматил и бросил с мо¬
ста в Уклейку, — напомнил Роман. — Живого места не оста¬
лось. .. Мы у тебя спросили: можно забрать его? .. — Роман
повернулся к приятелю. — Помнишь, что Егор нам сказал?
«Забирайте, мне этот железный хлам не нужен!..»
—	Так и сказал, — подтвердил Гриша.
—	Это я сгоряча, — продолжал улыбаться парень. —
Выпивши был.
—	Я у тебя на другой день тоже спросил, — продолжал
Роман. — Ты сказал, что туда ему и дорога, мол, из-за него
кувырнулся с моста в речку и плечо вывихнул. И ещё ска¬
зал, что купишь мотоцикл ИЖ.
—	Из-за водки я в речку свалился, — добродушно по¬
правил Егор. — Да ты, Ромка, не паникуй... Вы собрали
из этого металлолома мопед, вы и будете ездить на нём...
Что, я не человек? А ИЖ я раздумал покупать. Решил
взять «Яву».
—	Машина что надо, — повеселел Ромка. — Двухци¬
линдровую?
—	Угу, — кивнул Егор. — Чего уж тут мелочиться.
Лишних две сотни, зато машина первый класс!
Разговор иссяк, и Роман думал, что Егор пойдёт дальше,
к своему дому, где он жил вдвоём с матерью, но тот, вид¬
но, не спешил. И Роман, предчувствуя недоброе, ждал...
И действительно, лишь Гриша выскочил за калитку и при¬
пустил по пыльной дороге к своему дому, Егор мигнул Ро¬
ману— дескать, выйди на минутку. Он несколько раз ко¬
сился на окна, не желая встречаться с отцом Романа. Этой
весной Тимофей Басманов отобрал у Егора Пестрецова ру¬
жьё, из которого тот в нерест стрелял в щук. Егора оштра¬
фовали и вернули ружьё. С тех пор он затаил зло на стар¬
шего Басманова.
Они отошли в сторону. Егор положил на скамейку хлеб,
достал из кармана пачку «Беломора» и закурил. Глядя на
взошедший над лесом месяц, небрежно спросил:
—	Ты не был нынче на Чёрном озере?
У Романа громко забухало сердце; он даже испугался,
как бы этот стук не выдал его, но ответил спокойно, равно¬
душно:
38

—	Вторую неделю возимся с мопедом... До рыбалки
ли тут?
—	Не был, значит, — попыхивая папиросой, сказал
Егор. — А мне говорили, тебя видели там с приезжим ста¬
риком, ну, который букашек-таракашек разных сачком
ловит.
—	У речки это, — нашёлся Роман. — Там кузнечиков
полно. Он для своей птицы ловит... Говорит, у нас тут всех
жаворонков ядохимикатами отравили... И вправду, в этом
году ни одного не слышно.
—	Ну, раз не был, значит, не был, — сказал Егор и за¬
топтал окурок.
—	А чего там на озере? — осмелел Роман.
—	И батька твой туда спозаранку не ходил? — Егор
смотрел пристально и жёстко. И взгляд его пронизывал на¬
сквозь. Даже то, что парень косой, сейчас было незаметно.
Иногда он мог напрячься и смотреть прямо.
—	Вряд ли, — пожал плечами Роман. — Он так за неде¬
лю в лесу намаялся, что спал до десяти. В субботу всегда
отсыпается.
—	Говорят, ваш медвежонок из леса чей-то капкан при¬
тащил.
—	Я сам снял железяку с лапы, — сказал Роман. — От¬
дать тебе?
—	Не пропадать же добру, — усмехнулся Егор.
Роман принёс из сарая стальной капкан с цепью и отдал
парню. Тот небрежно запихал его в карман куртки.
—	Ну, пока, — сказал он и, засунув буханки под мыш¬
ку, зашагал к своему дому. Брезентовая куртка скрипела
на ходу, а широкие голенища кирзовых сапог шлёпали
друг о друга.
Егор скрылся в сгущавшихся сумерках, а Роман ещё
долго стоял под берёзой, вокруг которой гудели майские
жуки, и смотрел ему вслед. И на душе у мальчишки было
тревожно.
Напевая под нос привязавшийся с утра мотив: «А я иду,
шагаю по Москве...» — Роман Басманов направлялся к
зданию конторы леспромхоза. Под мышкой — отцовская
сумка с документами. Отец попросил передать бумаги в
бухгалтерию, а сам вместе с егерем Лапиным отправился
в обход леса.
39

Не доходя каких-то трёхсот метров до конторы, Роман
услышал знакомый гул: по улице на гигантских баллонах
катил трактор «Беларусь». В открытой кабине за рулём си¬
дел Михаил Анисимов. Кирпичное от загара добродушное
лицо улыбалось. А раз у Анисимова хорошее настроение,
можно его уговорить дать покататься на тракторе...
Роман помахал рукой, и Анисимов притормозил. На
его лице резко выделяется толстый красный нос. Это не от¬
того, что Михаил пьяница: нос у него всегда такой. С дет¬
ства. Лицо нормального цвета, а нос — как помидор. Впро¬
чем, это не портило Анисимова. Главное, как говорил отец,
чтобы человек был хороший. А Михаил был добрым
парнем.
—	Молодому Басманову моё почтение, — сказал Ми¬
хаил.
—	Можно, я с тобой?—.допросился Роман.
—	В моей карете одно удовольствие прокатиться... —
улыбнулся Анисимов. — Это не ДТ-пятьдесят четыре, ле¬
том жарко, а зимой холодно. А скорость? Могу запросто
выжать шестьдесят километров в час!
—	Это ты хватил, — сказал Роман, вскарабкиваясь в
высокую кабину.
—	Не веришь? Ну, тогда гляди!
Взревев, «Беларусь» ринулся по дороге к околице. Ма¬
ленькие ямки, выбоины ему нипочём. Он вообще их не заме¬
чает. Роман посмотрел на спидометр: стрелка колеблется
возле цифры пятьдесят.
Михаил поймал его взгляд и несколько сконфуженно
заметил:
—	Тут подъём, а вот с горки...
И действительно, когда дорога пошла под уклон, стрел¬
ка медленно, с трудом, но всё-таки подползла к цифре
шестьдесят.
Анисимов сразу сбросил газ и победно улыбнулся.
—	Зверь, а не агрегат!
—	Это только ты можешь, — заметил Роман.
«Беларусь» свернул с просёлка на целину и по примя¬
той траве покатил к опушке леса, где на старой выкорче¬
ванной вырубке Михаил расчищал от пней и узловатых
корней площадку под картофельное поле. Чёрные, корич¬
невые, серые пни, извлечённые из-под земли, напомина¬
ли гигантских морских чудовищ с длинными узловатыми
40

щупальцами. Сваленные в кучи, они так переплелись, что
их невозможно было расцепить.
—	Миша, — просит Роман, — дай порулить! Ну хоть до
вырубки!
—	Я ж тебе позавчера давал, — не сразу соглашается
Анисимов, но всё же останавливает машину и уступает своё
место Роману. Тот, порозовев от удовольствия, нежно обхва¬
тывает обеими руками руль, трогает ногами сцепление, тор¬
моза. Правда, чтобы их достать, нужно немного сползти
вниз с сиденья. Михаил, не глядя на него, закуривает. Он
знает, что мальчишка сумеет стронуть с места трактор. Не
первый раз. «Беларусь» — отличная современная машина,
не то что старички гусеничные. Мало чем отличается от ав¬
томобиля.
«Беларусь» вздрагивает, потом сердито рычит и нако¬
нец, выпустив облачко синего дыма, рывком скачет с места.
Сейчас он напоминает гигантского кузнечика, присевшего
на толстых ногах и готовящегося к очередному прыжку.
Слышится скрежет, трактор немного знобит, однако, повор¬
чав, он прибавляет ходу: Роман перевёл рычаг на другую
скорость. Бросает косой взгляд на невозмутимо попыхива¬
ющего папиросой Анисимова. Тот молчит. Роман смиряет¬
ся и ведёт машину на скорости двадцать километров в час.
Быстрее нельзя: дорога не позволяет. Да и какая это доро¬
га? Две широких полосы в высокой луговой траве. Слышно,
как стебли хлещут в днище машины, задевают за скаты.
Точно ведя машину по двум колеям в траве, Роман улы¬
бается. Ему приятно держать в руках чёрную отполирован¬
ную баранку, чувствовать ногами податливые пружини¬
стые педали, ощущать ладонью рычажок переключения
скоростей. И потом сидишь на сиденье, как царь на троне.
—	Послушай, Анисимов, — спрашивает Роман, —а есть
машины выше трактора?
—	А как же? — усмехается тот. — Я в армии ездил на
таких тётях... «Беларусь» рядом с ними — букашка!
Разработанная вырубка неумолимо приближается. Ро¬
ман снова бросает быстрый взгляд на Михаила. Тот выку¬
рил уже полпапиросы. Сидит рядом и задумчиво смотрит
на опушку леса. Солнце ярко высветило розоватые сосно¬
вые стволы, блестят зелёные иголки. Посередине поля стоит
тракторная платформа, нагруженная пнями. Да их и поло-
жишь-то всего несколько штук: растопырятся корнями во
42

все стороны, не пускают на тележку один другого. Аниси¬
мов всё сам делает: и пни корчует, и ковшом поднимает их
на тележку, и бульдозером выравнивает площадку. Выкор¬
чеванные пни отвозит к речке, где их жгут. «Беларусь» —
это такой трактор, который всё умеет делать. У него полно
всяких приспособлений, их нетрудно быстро заменять.
Лицо Романа становится напряжённым, в карих глазах
появляется упрямый огонёк. Прихватив зубами нижнюю
губу, он отчаянно вертит руль, и послушный его воле трак¬
тор делает крутой разворот. Щёлкает переключатель ско¬
ростей — и машина бежит по старому следу в обратную сто¬
рону. На спидометре 30, 35, 40 километров. Всё сильнее
хлещет трава по огромным баллонам, трактор то и дело
подбрасывает.
Молчит Анисимов. Курит. Вот он выплёвывает окурок и
кладёт большую загорелую руку мальчишке на плечо. Ли¬
цо у него серьёзное, однако в глазах мельтешат весёлые
огоньки.
—	Тормози, парень, — спокойно говорит он. И Роман
подчиняется. Ему немного стыдно, что не спросил разреше¬
ния на этот манёвр, но руки сами всё сделали. Очень уж ему
хотелось побыстрее прокатиться.
«Беларусь» останавливается в высокой траве. И снова он
напоминает гигантского пригнувшегося кузнечика. Голубо¬
го кузнечика, который теперь будет на вырубке стрекотать
до самого вечера.
—	Не сердись, Анисимов, — говорит Роман.
—	Пустяки, — улыбается тот. — Ты скоро лучше меня
научишься трактор водить... Эк лихо развернулся.
—	Хорошая машина, — говорит Роман. Он понимает,
что Михаил это просто так: он, Анисимов, отличный трак¬
торист, это все в посёлке знают.
Роман ждёт, когда Анисимов включит передачу и раз¬
вернётся, но тот внимательно смотрит сверху вниз на него.
Как будто ждёт чего-то.
—	Говорят, Тришка с капканом на лапе приходил в по¬
сёлок? — вдруг спрашивает он.
—	Было дело, — настораживается Роман. Ему хочется,
чтобы все забыли про медведя. Тришка уже давно живёт
в лесу, и нечего о нём вспоминать. Это не оттого, что Роман
ревнует всех к своему Тришке. Просто люди захотели, что¬
бы его не было в посёлке, так теперь нечего про него к
43

вспоминать... Никто не видел, какими глазами Тришка
смотрел на Романа и его отца, когда они, уж в который
раз, поздними вечерами, чтобы люди не видели, уводили
ничего не понимающего медвежонка в лес. Никто не слы¬
шал, даже отец, что говорил на ухо своему любимцу Ро¬
ман. .. А разве просто объяснить зверю, вскормленному
людьми, что он стал лишним?
—	Лучше бы он здесь больше не появлялся совсем, —
говорит Михаил. — В прошлое воскресенье напугал мою же¬
ну и соседку — они за кореньями в лес ходили. Жена-то ни¬
чего, узнала его, а соседка до сих пор не может уняться...
—	Он ведь их не тронул?
—	Не в этом дело... Народ поговаривает, что надо его...
в зоопарк определить.
—	Зоопарк — это тюрьма! — перебивает Роман. — Он
любит волю. Я ему ошейник сделаю. Всем будет понятно,
что он ручной... Никто пугаться не будет.
—	Я-то понимаю, что на воле лучше, — говорит Ми¬
хаил, — а вот... В общем, люди, парень, разные бывают.
Анисимов улыбнулся, помахал рукой и включил пере¬
дачу. «Беларусь» взревел и почти на одном месте развер¬
нулся. Ничего не скажешь, лихой Михаил тракторист!
Трактор укатил к вырубке, а Роман стоял в высокой
траве и задумчиво смотрел на кромку леса. Ветер шевелил
его густые чёрные волосы.
Собранный и маслянисто поблёскивающий мопед был
прислонён к забору. Ничто не напоминало о случившейся
аварии, лишь фара была погнута и без стекла. Казалось,
крутни рукоятку — и машина весело зафырчит, сорвётся
с местй и помчится по дороге, только пыль по сторонам...
Однако лица у мальчишек были унылые. Засунув руки в
карманы испачканных в смазке брюк, Роман хмуро смотрел
на своё детище. Почти полмесяца ремонтировал и собирал
он этот безнадёжно разбитый мопед. Гриша, как мог, по¬
могал. Он не особенно разбирался в технике, зато был ста¬
рательным и исполнительным помощником. Что бы Ро¬
ман ни сказал, Гришка тут же добросовестно выполнял.
Пришлось несколько поломанных деталей вытачивать на
токарном станке в ремонтных мастерских. Конечно, если
бы не токарь, дядя Пантелеймон, этих деталей бы не было.
44

Только такой опытный мастер мог выточить сложные
стальные детали для мотора. Дядя Пантелеймон уважал
мальчишку за техническую смекалку и в любое время раз¬
решал ему приходить в мастерскую и даже позволял рабо¬
тать на расточном и токарном станках. Больше никто из
мальчишек такой чести не удостаивался.
И вот, несмотря ни на что, мопед стоял недвижимым.
Сколько ни крути рукоятку, не заведётся он и не помчится
по дороге...
—	Единственный выход, — сказал Роман, — купить в
спортивном магазине. Даже дядя Пантелеймон не сможет
сделать сцепление в сборе. А без сцепления... — Роман тол¬
кнул ногой машину. — Его даже как велосипед нельзя ис¬
пользовать.
—	А где мы деньги возьмём? — взглянул на него Гриша.
—	Дело труба, — подытожил Роман. — У отца просить
неудобно, потому что в прошлое воскресенье купили мне но¬
вое зимнее пальто, а сестрёнке — трёхколёсный велосипед...
—	Наши копят на холодильник, — вздохнул Гришка.—
А зачем он нам, когда погреб есть?
Помолчали, изредка бросая взгляды на мопед. Никели¬
рованный, с таким трудом выпрямленный руль сверкал в
солнечном луче, поблёскивали спицы. Оба колеса были
сплющены, а теперь как новые. Каждую спицу Роман вы¬
прямил и вставил в обод, а сколько труда затрачено на уст¬
ранение чудовищных восьмёрок! Даже разбитый сигнал за¬
ново восстановлен, обклеено кожей ободранное седло... Но
мопед существует не для того, чтобы на него любоваться.
На мопеде надо ездить. А без сцепления не поедешь...
Вдруг лицо Гришки прояснилось. Он взлохматил пятер¬
нёй свои белые волосы, хлопнул рукой по колену и вос¬
кликнул :
—	Будет у нас сцепление!
Роман недоверчиво посмотрел на него. Он молча ждал,
что ещё скажет приятель.
—	Читал на доске объявление? — спросил Гришка.
—	Продаётся по дешёвке новое сцепление для мопе¬
да?— невесело пошутил Роман.
—	Лесхоз заготовляет сосновые шишки на семена, —
выпалил Гришка. — Виталька Гладильников с ребятами
уже два дня ломают шишки. Хвастался, что десять рублей
заработал!
45

—	Что же ты молчал? — оживился Роман.
—	Не до шишек было... — кивнул на мопед Гришка.
—	Беги за мешком — ив лес! — скомандовал Роман. —
Мы с тобой этих шишек наколотим тонну!..
7. ЛЕГКИЙ ЗАРАБОТОК
На самом деле оказалось, что сосновые шишки не так-то
просто заготовлять. Они росли высоко на концах ветвей, и,
чтобы добраться до них, нужно было вскарабкиваться на
дерево и, продвигаясь по раскачивающемуся суку, срывать.
Работа была опасная и малопроизводительная. И кто-то из
мальчишек придумал лёгкий и простой способ: забравшись
на дерево, топором отсекать усыпанные шишками ветви, а
то и вершину, где особенно много шишек. Глядя на других,
вооружились топорами и Роман с Гришкой. Дело пошло го¬
раздо быстрее, и скоро два мешка были до половины наби¬
ты зелёными клейкими шишками. Мохнатые колючие вет¬
ви со стоном валились на землю, приминая маленькие сос¬
ны. Заготавливали шишки неподалёку от посёлка. Никому
не хотелось углубляться в чащу. Оттуда дальше тащить тя¬
жёлые мешки. Там, где поработали заготовители, будто
пронёсся свирепый ураган: повсюду валялись безжалостно
обломанные ветви, вкривь и вкось срубленные вершины;
зелёный лапник и нежная красноватая кора усеяли землю.
Уродливыми и жалкими выглядели безголовые и безрукие
сосны. На белых расщеплённых стволах янтарными слеза¬
ми блестела обильно выступившая смола.
Балансируя на тонком суку, Роман рубил ветку. Одной
рукой он держался за ствол, а второй махал топором. Вот
ветка затрещала, и Роман наступил на неё ногой. Ветка со
стоном обломилась и тяжело ухнула вниз. По пути она за¬
девала другие ветви, и всё дерево задрожало, загудело, ко¬
лючие лапы замахали у самого лица. Тяжёлая ветка со
свистом и глухим шумом рухнула на землю. Обрубленный
сук сиротливо, будто белая обнажённая кость, торчал на
стволе.
Поднявшись выше, Роман стал оглядываться, выбирая
другую ветку с гроздьями шишек, и тут услышал знако¬
мый лай. Так лаять мог лишь Гектор. И действительно,
внизу, под деревом, носился фокстерьер и заливался лаем.
46

Отсюда, с верхотуры, пёсик напоминал зайца. Роману поче¬
му-то и в голову не пришло, что близко должен быть и хо¬
зяин. Поэтому он вздрогнул от неожиданности и чуть не
выронил топор, отчётливо услышав гневный голос:
—	Бей, круши, ломай! Дерево—оно молчит. Сдачи не
даёт!
Это голос дедушки Майи. Учёного орнитолога. И хотя
Роман не чувствовал за собой никакой вины — все маль¬
чишки рубили деревья, — ему стало неприятно. Он вспом¬
нил разговор со старичком на лугу. Тот возмущался, что
поля опыляли ядохимикатами... Орнитолог, наверное, не
знает, что возле поселкового Совета на доске висит объявле¬
ние, в котором сказано, что лесхозом принимаются от насе¬
ления шишки на семена.
Роман мог бы и не послушаться, в сущности, посторон¬
него человека, дачника, однако что-то заставило его спу¬
ститься вниз. Рядом с орнитологом стояла в своих белых
брючках Майя. Она с презрением смотрела на Романа и
даже не поздоровалась. Гектор бросился к нему и, прихва¬
тив зубами брючину, стал с рычанием трепать. Майя при¬
крикнула на него, и пёс неохотно отпустил.
Пощупав пальцами свою остроконечную седенькую бо¬
родку, старичок сурово взглянул на Романа.
—	Пионер?
Роман кивнул.
—	За что же ты так ненавидишь природу?
—	Мы шишки заготовляем,—опешив, ответил Роман.—
Из шишек вылущат семена, посадят — и вырастут новые
деревья.
—	Знаешь ли ты, сколько растёт одно дерево, напри¬
мер, сосна?
Этого Роман не знал.
—	Тридцать-пятьдесят лет, — отчеканил старичок. —
Чтобы снова выросла вот такая сосна, которую ты безжа¬
лостно изувечил, нужно ждать полвека. Ни я, ни твой отец
этого уже не увидим.
—	А как же лесорубы? — сказал Роман. — Они гекта¬
рами валят лес. И не такие сосны, а в два-три раза толще.
—	Они рубят на специально отведённых участках вы¬
бракованный лес... Вот что, дружок, — устало и уже без
прежней враждебности сказал старичок. — Собери сюда
всех... горе-заготовителей, я хочу с вами поговорить. Иног-
48

да голова не ведает того, что творит невежественная
рука...
—	Вредители, — с презрением сказала Майя.
—	А ты кто? — насмешливо посмотрел на неё Роман. —
Ещё хуже — убийца!
Майя даже растерялась от такого чудовищного обвине¬
ния. Молча смотрела на Романа и молчала.
—	Глянь под ноги, — безжалостно продолжал тот. —
Ты топчешь муравьёв!
Майя с испуганным возгласом отпрыгнула в сторону:
на муравьиной дорожке корчились несколько раздавлен¬
ных насекомых.
—	Я не заметила, — растерянно произнесла она.
—	Упокой, господи, их души... — закатив глаза к небу,
торжественно изрёк Роман.
С мешком за плечами пришёл запыхавшийся Гришка.
Шмякнув ношу Роману под ноги, вытер рукавом пот со лба
и радостно сообщил:
—	Я на бугре три сосенки застолбил... Все как есть об¬
сыпаны шишками!
—	Ещё один вредитель объявился, — усмехнулась
Майя.
—	Что? — удивлённо повернулся к ней Гришка.
—	Ты истребитель леса, — сказала Майя. — Сколько де¬
ревьев погубил!
Гришка растерянно хлопал глазами, переводя взгляд с
неё на приятеля. В отличие от Романа, он был не очень-то
находчив. Вот таращить глаза и хлопать белыми ресница¬
ми — это он мог. А в особенно затруднительных случаях,
как сейчас, мог и рот раскрыть.
—	Правильно она говорит, — сказал Роман. — Сколько
сосен погубил! — И он с отвращением пнул ногой мешок
с шишками.
—	А как же сцепление? — таращил на него глаза при¬
ятель.
—	Можно было и без топора обойтись, — буркнул Ро¬
ман. — Айда за ребятами!
—	Лёшка Дьяков большущую сосну под корень ру¬
бит, — сказал Гришка.
—	Ну и дурак! — зло ответил Роман. Только сейчас он
понял всю нелепость содеянного: из-за каких-то дурацких
шишек губить сильные цветущие деревья! И даже не из-за
4 Гость из леса
49

шишек, а из-за собственной лени. Топором куда быстрее,
чем руками...
Во время этой перепалки учёный с лупой в руках обсле¬
довал старое птичье гнездо, свалившееся вместе с огромной
веткой. Казалось, он забыл про мальчишек. Майя, увидев
большую бархатную бабочку, схватила сачок и побежала
за ней.
Роман и Гришка понуро поплелись по тропинке в ту сто¬
рону, откуда доносился весёлый перестук топоров.
— А знаете ли вы, что, не будь на земле леса, не было
бы и жизни в той самой форме, в которой она существует
сейчас. Не было бы человека, животных, птиц, насекомых.
Не было бы озёр и рек. За миллионы лет высохли бы и
самые глубокие моря.
Не было бы синего неба и белых облаков. Потому что
только вода и леса насыщают атмосферу кислородом, угле¬
кислым газом, азотом, водородом и другими химическими
элементами, из которых состоит воздушная оболочка на¬
шей планеты. Не было бы дождей и снега, лишь холодные
и горячие ветры проносились бы над белыми пустынями.
Уже в нашем веке в некоторых развитых капиталисти¬
ческих странах начнёт заметно ощущаться нехватка пре¬
сной воды, снизится в воздухе так необходимое для всего
живого содержание кислорода. И всё из-за того, что там
вырублены леса.
Ничто, как лес, не очищает так воду и атмосферу, не
восстанавливает почву. Один гектар березняка испаряет
только за один день в атмосферу 47 000 литров воды.
Лес — уникальное водохранилище. Килограмм лесного
мха в дождь накапливает четыре литра воды и отдаёт её
деревьям, а те через листья — атмосфере.
Нет леса — и дождевая вода сразу уходит в ручьи, ре¬
ки. А если выпадает сильный ливень, то возникают разли¬
вы, наводнения. Там, где нет леса, вода смывает плодород¬
ный слой с почвы и уносит в реки, забивая им русла.
В тех странах, где когда-то безжалостно вырубили леса,
теперь десятилетиями их восстанавливают и охраняют как
зеницу ока. Например, в европейских странах без специаль¬
ного разрешения нельзя срубить дерево. Это считается пре¬
ступлением, которое строго карается законом.
50

Когда-то пустыня Сахара была цветущим краем. Были
леса, пашни, города, но потом люди сами погубили приро¬
ду, безжалостно эксплуатируя её, а войны довершили ги¬
бель некогда зелёного рая. Не стало леса — его вырубили
в погоне за пашнями, и он уже больше не задерживал воду.
Вода смывала плодородный слой и обнажала камень и пе¬
сок. Ветер подхватывал песок и засыпал поля.
Наша страна богата, как никакая другая, лесами, запа¬
сами пресной воды, но уже и у нас, там, где человек выру¬
бил леса, озёра превратились в болота, обмелели и совсем
высохли реки, ранее плодородные почвы перестали давать
богатый урожай и пошли в наступление овраги, и всё это
потому, что незащищённые лесами земли иссушили ветры,
погубила эрозия.
Где нет лесов, нет зверей, птиц. Вместе с лесами исчезли
десятки видов самых различных животных.
Одно взрослое дерево без всякого вреда для себя даёт
десяткам живых существ кров, пищу, защиту от врагов...
Ещё древний драматург и философ Софокл говорил:
«Много в мире сил всяких, но сильнее человека нет в приро¬
де ничего!» И действительно, за всю историю гений челове¬
ка доказал свою мощь.
От костра он пришёл к атомному реактору; но когда
свою мощь человек обращал против природы, он совершал
непоправимое зло.
Вот одна из самых мрачных страниц в истории взаимо¬
отношений человека с природой. Когда-то в американских
прериях гуляли бесчисленные стада бизонов. Что-то около
восьмидесяти миллионов. За полтораста лет все бизоны бы¬
ли уничтожены человеком. Убивали их ради забавы, про¬
сто так, стреляли из окон поездов. Были в свое время «чем¬
пионы» по убийству бизонов. Некий Буффало Бил за восем¬
надцать месяцев застрелил четыре с половиной тысячи бе¬
зобидных животных. Американский бизон был истреблен
почти полностью. Лишь в зоопарках можно было увидеть
этих ставших редкостью животных.
Если бизонов сейчас охраняют и разводят, стараясь вос¬
становить вымирающий вид, то таких животных, как мор¬
скую Стеллерову корову, похожую на гигантского тюленя,
странствующего американского голубя, большую бескры¬
лую гагарку, антилопу бубала, зебру кваггу и десятки дру¬
гих животных и птиц человек стёр с лица земли.
51

Можно восстановить всё, что создано руками человека,
но то, что создала природа, восстановить невозможно.
Лес и животный мир неразделимы. Они взаимодейству¬
ют, дополняют друг друга. Стоит ребятам в лесу разорить
муравейник — и через год — два можно увидеть зараста¬
ющий грибком умирающий на корню участок леса.
Стоит исчезнуть из леса птицам — и миллионы гусениц,
жучков, вредных насекомых устремятся на деревья, неся им
гибель и вырождение.
Какое бы из животных ни исчезло на нашей планете,
мир природы, а значит, и наш, человеческий мир, станут
беднее. Причём навсегда.
Эти слова камнем падали в душу мальчишек, собрав¬
шихся вокруг Святослава Ивановича Храмовникова. Кто
сидел на мешках с зелёными шишками, кто на усыпанной
оборванным лапником земле, а кто стоял, прислонившись
спиной к изувеченной их собственными топорами сосне. От¬
того, что учёный не повышал голоса и не обвинял никого,
слова его были особенно весомы. Мальчишки, избегая смот¬
реть друг на друга, хмурили лбы, шмыгали носами, разгля¬
дывали липкие от беловатой смолы руки.
Никто не задал учёному ни одного вопроса. Почему-то
не повернулся язык. Любой вопрос сейчас прозвучал бы,
как отговорка или желание умалить свою вину. А винова¬
тыми себя чувствовали все. Даже семилетний Вовка —
братишка Витальки Гладильникова. Правда, он на сосны
не забирался, зато с упавших веток срывал зелёные ши¬
шки и складывал в мешок. У Вовки все руки в смоле.
Он растопыривал склеившиеся пальцы, но они снова сли¬
пались. На розовой щеке мальчишки — сиреневый сосно¬
вый пух.
Святослав Иванович поднялся и, взяв сачок, нетороп¬
ливо зашагал к посёлку.
Вслед за ним встала и Майя. Лицо непроницаемое, гу¬
бы сердито поджаты. Гектор каждого обнюхал, а у Виталь¬
ки даже взял из рук огрызок пряника и лишь после этого
бросился догонять своих.
— Чего же они тогда, ёлки-палки, вывешивают объ¬
явления? — пробурчал Виталька Гладильников, провожая
удаляющихся дачников озадаченным взглядом.
52

—	В объявлении не написано, что надо деревья топором
кромсать, — сказал Роман.
—	Из пушек по голубям... даже не верится! — сказал
Гришка.
—	А сколько бизонов ухлопали? — заметил Виталька
и, взяв сучок, стал быстро чертить цифры на песке. Гла-
дильников был первым в школе по математике.
—	У нас лосей браконьеры тоже бьют, — сказал кто-то
из ребят. — Весной мы с отцом почти нетронутую тушу на¬
шли, всю зиму под снегом пролежала.
—	Зимой пятерых с поличным поймали, — сказал Ро¬
ман. — Всех оштрафовали.
—	Подсчитал! — воскликнул Виталька. — Елки-палки,
убитыми бизонами можно было бы накормить всё населе¬
ние земного шара.
—	Лопнули бы! — усмехнулся Роман.
—	А мы живём почти в лесу и не знаем, что лес — самое
ценное на земле, — сказал Гришка.
—	И какому идиоту пришла в голову мысль рубить де¬
ревья топорами? — хмуро взглянул на ребят Роман.
—	Сам-то сколько намахал! — кивнул на разбросанные
кругом ветви Виталька.
—	Раныпе-то рубили — и ничего, — возразил Лёшка
Дьяков. — А без топора как? За день и полпуда не со¬
берёшь.
—	Сколько деревьев с прошлого года засохло, — сказал
Роман. — У которых вершины срубили.
—	Я тяжёлый, — сказал Лёшка. — Меня тонкие ветки
не выдерживают... Эти учёные наговорят, только уши раз¬
вешивай!
—	Он профессор, — заметил Виталька. — Всё знает.
—	Всё, с этим кончено, — сказал Роман. — Больше ни¬
кто ни одной ветки не срубит. К чертям собачьим то¬
поры!
—	Я — как все, — сказал Виталька и перечеркнул суч¬
ком колонку мелких цифр.
—	А правда, что на земле ничего не останется, если весь
лес под корень? — не обращаясь ни к кому, с тревогой спро¬
сил Вовка Гладильников.
—	Тебе первому капут, — усмехнулся Гришка Абрамов,
глядя на пузатый мешок с шишками, будто решая, взва¬
лить его на плечи или тут оставить.
53

8. УРОК ВЕЖЛИВОСТИ
Оседлав толстый сук, Роман ловко орудовал садовым
секачом. Тоненькие ветки с гроздьями шишек с глухим сту¬
ком падали на землю. Там их очищал и ссыпал в мешок
Гришка. Заржавленный тупой секач для подрезки ветвей
фруктовых деревьев Роман разыскал в сарае. Очистил от
ржавчины, наточил, смазал, приделал удобную рукоятку
и вот теперь по всем правилам срезал сосновые шишки. Сам
учёный Храмовников не смог бы к нему придраться. Секач
деревьям не* вредит.
Роман подводил раскрытый секач к пучку шишек, дёр¬
гал за верёвку — и чисто срезанная гроздь летела вниз. По
примеру Романа кое-кто из ребят тоже вооружился садо¬
выми секачами, а у кого их не было, срезали шишки ножа¬
ми. После той памятной беседы с учёным никто из мальчи¬
шек не пользовался топором, и поэтому Роман был удивлён,
услышав неторопливое потюкиванье. Они уже возвраща¬
лись домой. У каждого за спиной по тяжёлому мешку с ши¬
шками. По их подсчётам, вырученных за семена денег
вполне хватит на приобретение недостающей детали для
мопеда.
Стук топора раздавался из чистого соснового бора. Пере¬
глянувшись, мальчишки сбросили мешки под куст можже¬
вельника и, всё ускоряя шаг, направились туда. Огромная
ветка, затрещав на весь лес, обрушилась неподалёку от них
на землю.
Роман подскочил к высокой сосне и, задрав голову, кри¬
кнул:
—	Эй, Лёха, кончай уродовать дерево!
В ответ неторопливое: «Тюк-тюк-тюк!»
—	Слезай, варвар! — подал голос и Гришка.
Сверху с тихим шорохом сыпались щепки, кора, сухие
иголки. Топор продолжал неторопливо тюкать. Грязная
потрескавшаяся пятка мальчишки раскачивалась вместе
с веткой, на которой он сидел.
—	Тебе что говорят?! — стал злиться Роман. — А ну
слазь!
—	Какой командир нашёлся! — наконец отозвался Лё¬
ха, продолжая рубить ветку.
—	Никто, кроме тебя, топором не рубит, — заметил
Гришка.
54

—	А мне плевать, — ответил сверху Лёха.
—	Ты читал объявление? — спросил Роман. — За по¬
рубку сосен — штраф десять рублей. Лесхоз вывесил. Чи¬
тал?
—	Нечего мне делать...
—	Сам не спустишься, я тебя сейчас за ноги стащу... —
пригрозил Роман, подходя к сосне.
—	Поберегись! — предупреждающе крикнул Лёха, и
в следующее мгновение тяжёлая ветка с протяжным шу¬
мом полетела вниз. Ребята едва успели отскочить в сторону,
а с дерева посыпался раскатистый смех.
—	Не зацепило, законники? — насмешливо поинтересо¬
вался Лёха.
Стиснув зубы, рассвирепевший Роман без лишних слов
полез на дерево.
—	Очумел! — зашептал Гришка, стараясь его удер¬
жать. — Он тебя запросто с дерева сбросит!
Он даже попытался ухватить приятеля за штанину, но
Роман досадливо вырвал ногу. Лёха отпускал сверху на¬
смешливые реплики и швырял в лицо Роману колючие
ветки.
—	Иди-иди сюда! — похохатывал он. — Я тебя живо
вниз спущу... Турманом закувыркаешься!
Лёшка Дьяков был на два года старше Романа, хотя и
учились они в одном классе. Ленивый и не очень сообрази¬
тельный, он плохо учился и дважды оставался на второй
год, чем немало огорчал своего отца, механика по ремонту
электропил леспромхоза. Долговязый Лёшка почти на голо¬
ву выше Романа и наверняка сильнее. Правда, был у Дья¬
кова один недостаток: медлительность. Чтобы ему раска¬
чаться, нужно время.
Гришка снизу видел, как Лёшка, перегнувшись через
сук, лупил Романа по голове, по лицу длинной колючей
веткой. Топор был воткнут в красноватый ствол. Острое
блестящее лезвие пускало солнечные зайчики. В следующее
мгновение все перепуталось: Лёшка только что был навер¬
ху, а теперь оказался ниже Романа. Оказывается, тот за
ногу стащил его. Затрещала чья-то рубаха. Боролись маль¬
чишки молча, слышалось только тяжёлое пыхтение, да
вниз сыпались труха и иголки. Вот они уже на последнем
суке. Лица злые, раскрасневшиеся. У Лёхи от ворота до
живота располосована рубаха. У Романа на щеке вспухла
55

длинная царапина. Нижний толстый сук подозрительно по¬
трескивал, но дерущиеся мальчишки ничего не замечали.
Они так и грохнулись на мох вместе с обломившимся су¬
ком. Мгновенно вскочили на ноги и снова сцепились; Лёш¬
ка попытался подставить подножку, но, уже падая, Роман
каким-то образом вывернулся и всей тяжестью придавил
противника к земле.
Видя, что никак не вырваться из цепких объятий Рома¬
на, долговязый Лёшка пробурчал:
—	Пусти... Ну, твоя взяла! Пусти говорю!..
Роман отпустил. Лёшка медленно поднялся с земли и
угрюмо ощупал порванную рубаху.
—	Теперь дома будет... Мамка всю плешь проест!
Лёшка расстроился из-за рубахи. Мать у него дейст¬
вительно очень вспыльчивая. Бывает, из-за ерунды рас¬
кричится на всю улицу. А то ещё отлупит Лёшку ве¬
рёвкой.
—	Не расстраивайся, я сейчас зашью, — вдруг раздал¬
ся совсем рядом девичий голос. Ошеломлённые мальчишки
увидели на лесной тропинке Майю. Она стояла за соседним
деревом и всё видела.
—	Ты чего это за нами подглядываешь?—недружелюб¬
но сказал Гришка.
—	Много чести, — обрезала девчонка. — Я шла мимо и
услышала, как вы ругаетесь... Не каждый день увидишь
драку на дереве...
—	Ну, посмотрела — до свиданья, — сказал Роман, всё
ещё не остывший после схватки.
—	Чего это ты командуешь? — сказала девочка. — Мо¬
жет, и со мной сразишься?
—	Как разговаривает?—ухмыльнулся Гришка.—Тебя,
наверное, никогда не били?
—	И у тебя поднялась бы рука на девочку? — смерила
его уничтожающим взглядом Майя.
—	Каждый сверчок знай свой шесток, — изрёк Гришка.
—	Снимай, — повернулась Майя к Лёхе и достала из
сумки вышивку с цветными нитками и иголками.
Лёшка обрадованно стащил рубашку и протянул ей. На
широкой груди его тоже алела царапина.
—	Просто удивительно, что вы себе шеи не свернули, —
сказала Майя, усаживаясь на невысокий пенёк и расклады¬
вая на коленях шитьё.
56

—	Ты ему рубаху зашиваешь, а он деревья губит, — за¬
метил Гришка.
—	Он уже достаточно наказан, — ответила Майя. Игол¬
ка летала в её ловких тонких пальцах. И вообще вид у неё
был очень домашний.
Роман раскрыл было рот, собираясь что-то сказать, но
так и не сказал. Махнув рукой, отошёл в сторону и стал
смотреть на красных муравьёв, суетящихся между сосной
и небольшим рыжим муравейником. По толстому коря¬
вому стволу вниз головой спускался маленький куцый по¬
ползень. Иногда замирал на одном месте, что-то склёвы¬
вал с коры и деловито скользил дальше. Солнце позолоти¬
ло вершины деревьев, разбросало по усыпанной иголками
земле жёлтые пятна. Пятна вытягивались, передвигались,
будто играли в пятнашки. Иногда солнечный луч ярко
вспыхивал то на красноватом клочке коры, то на глянце¬
витых листьях брусничника, то на крыльях юркого лесно¬
го жука.
«Не поймёшь этих девчонок, — размышлял Роман.—
Вчера обозвала вредителями, нынче, как родному брату,
зашивает рубаху Лёшке Дьякову, который, уж если на то
пошло, всем вредителям вредитель...»
Встряхнув на руках рубашку и наклонив голову, Майя,
как заправская мастерица, с удовлетворением посмотрела
на свою работу.
—	Твоя мать и не заметит, — сказала она, передавая
рубашку довольному Лёхе.
Тот натянул её, схватил почти пустой мешок — ребята
помешали ему набить его шишками, — топор и, немного ко¬
солапя, зашагал в сторону посёлка.
—	Эй, как тебя? — окликнула Майя.
Лёха остановился. Маленькая голова с тёмными жёст¬
кими волосами удивительно долго поворачивалась на тон¬
кой шее. Ребята привыкли, что Дьяков медлительный че¬
ловек, а для девочки это в диковинку.
—	У него шея деревянная? — спросила она.
—	Чего тебе? — после длительной паузы поинтересо¬
вался Лёха.
—	Ты забыл спасибо сказать, — ласково улыбнулась
Майя.
—	Чего? — удивился Лёха.
—	У вас, наверное, это не принято, — сказала Майя.
57

Лёха ещё некоторое время смотрел на неё, потом смачно
сплюнул и неторопливо зашагал дальше. Но вот его шаги
стали замедляться, и Лёха совсем остановился. Так же мед¬
ленно, как и первый раз, повернулся.
—	Это самое... благодарствуем... — выдавил он из се¬
бя и, удивив ребят, довольно живо повернулся и почти бе¬
гом направился к посёлку.
—	Почему во множественном числе? — наморщила лоб
Майя. — Да и слово выкопал какое-то древнее.
Роман и Гришка переглянулись и разом рассмеялись.
—	Что вы? — взглянула на них девочка. — Вот увидите,
он больше не будет калечить деревья... Просто до него всё
доходит дольше, чем до других.
—	Если у неё дедушка профессор, так можно и нос за¬
дирать? — возмущался Гришка во дворе дома Басмано¬
вых. — Все дураки, одна она умная!
Роман молча привинчивал к раме мопеда самодельный
багажник. На нём можно пристроить второго седока.
—	Поучает всех, как учительница, — продолжал Гри¬
шка.
—	Прижми вот эту поперечину, — попросил Роман,
орудуя гаечным ключом.
—	И эта дурёха, Тонька, так ей в рот и смотрит...
—	Теперь тут подержи, — сказал Роман, насаживая на
болт новую гайку.
—	Не нравится она мне...
—	Кто? Тонька? — спросил Роман.
—	При чём тут Тонька? Эта тощая питерская се¬
лёдка. ..
—	Да нет, она ничего, — улыбнулся Роман. — Особенно
когда засмеётся. Жаль только, что редко улыбается...
—	Я и говорю — злючка!
Небо ещё было светлое, и лишь одинокая зеленоватая
звезда тускло сияла над лесом. Солнце недавно село, и в по¬
сёлке стало необычайно тихо. Где-то тянул свою волынку
удод. Лениво так, с длительными паузами. Совсем низко
пролетали безмолвные летучие мыши. Одна из них про¬
мелькнула над самыми головами мальчишек.
—	Послушай-ка, что я придумал! — вдруг воодушевил¬
ся Гришка. — Как станет темно...
58

9. ГРИШКИНА МЕСТЬ
Пришла ночь в посёлок Погарино. Меж редких высоких
облаков ярко посверкивали звёзды. Луна разливала окрест
ровный голубоватый свет. Иногда негромко взбрехнёт соба¬
ка, завозится в хлеве и протяжно вздохнёт корова, во сне
забормочут куры, хрюкнет боров — и снова станет тихо.
Майя — она уже лежала на раскладушке с книжкой
в руках — вздрогнула, услышав жуткий крик за окном, и
повернула голову к дедушке, работающему за квадратным
обеденным столом.
—	Кто это, дедушка? — спросила она. — У меня даже
мурашки по коже.
—	Филин, — коротко ответил дедушка, не отрываясь от
своих бумаг.
Старая настольная лампа с подгорелым картонным аба¬
журом освещает седую голову, очки в белой металлической
оправе, серебристую бородку. Дедушка пишет книгу о за¬
щите пернатых нашей страны.
Будто догадываясь, каким полезным трудом для птичь¬
его рода занят дедушка, на него, не мигая, одобрительно
смотрит круглым блестящим глазом пустельга. Её клетка
стоит на подоконнике. Широким белым поясом поперёк
охватывает птицу пластырь. Дедушка сказал, что кость
уже срослась и завтра утром он снимет повязку.
Майя снова углубляется в книгу. Она перечитывает «Бе¬
лый Клык» Джека Лондона. Это её любимый писатель.
Второй раз перечитывать тоже, оказывается, интересно. На¬
чинаешь замечать то, что в первый раз проскочило мимо со¬
знания, и больше думаешь над прочитанным.
В тот самый момент, когда благородный и храбрый Бе¬
лый Клык готовился схватиться на ринге с бульдогом и
Красавчик Смит уже заранее торжествовал победу, в кухне,
отгороженной ситцевой занавеской, раздался петушиный
крик. Майя удивлённо взглянула на дедушку. Он сидел в
прежней позе и, казалось, не слышал ничего. Майя хотела
спросить дедушку, что это такое, но тут послышалось хло¬
панье крыльев, недовольное кудахтанье.
Сбросив стёганое ватное одеяло, Майя вскочила с рас¬
кладушки.
—	Для петуха вроде бы рано, — заметил Святослав
Иванович, отложив в сторону ручку.
60

—	С какой стати петух стал кукарекать в доме? — ска¬
зала Майя. — Куры живут в сарае.
—	Действительно, здесь им делать нечего, — согласился
дедушка.
Недовольная петушиная воркотня стала громче, ситце¬
вая занавеска колыхнулась, и в комнату степенно вошёл
весь вывоженный в саже белый петух. Сослепу наткнулся
на табуретку, взмахнул крыльями и, вытянув шею, звонко
и раскатисто кукарекнул.
Пока изумлённые Майя и дедушка смотрели на него, за
занавеской раздалось кудахтанье, хлопанье крыльев, а не¬
много погодя на свет вышла чумазая хохлатка.
Майя натянула платье и взглянула на дедушку.
—	Я знаю, кто это!—сказала она.
—	Надо что-то делать, не то весь курятник к нам пере¬
берётся, — заметил дедушка, разглядывая куриное семей¬
ство. Птицы моргали, головы их, увенчанные красными
гребнями, клонились то в одну, то в другую сторону. Зор¬
кая пустельга с нескрываемым интересом смотрела на них.
—	Это мальчишки, — сказала Майя.
Оставив дверь в комнату открытой, так как в сенях было
темно, дедушка вытащил из скоб деревянный засов и рас¬
пахнул дверь. Лунный свет хлынул в сени. На заборе, буд¬
то хрустальный, сиял глиняный кувшин. Тишина. Майя
первой шагнула на крыльцо, и в ту же секунду сверху
что-то посыпалось. Майя испуганно отпрянула в сени. По
ступенькам с глухим стуком прыгали какие-то маленькие
предметы. Святослав Иванович нагнулся и что-то поднял.
—	Шишка, — пробормотал он. — Обыкновенная еловая
шишка. Какой же это разбойник высыпал на наши головы
шишки?
Он спустился с крыльца и, задрав бородатую голову,
взглянул на облитую лунным светом крытую крышу.
—	Однако придумано хитроумно... Чем же ты прогне¬
вила местное население?
—	Нет, это не он, —задумчиво сказала Майя. — Или он?
—	Он, не он... — усмехнулся дедушка. — О ком ты?
—	Пошли спать, — сказала Майя. — Уже поздно.
—	Я ещё должен закончить один раздел...
—	У тебя поднимется давление. На сегодня хватит.
На освещённую луной тропинку выскочил Гектор. По¬
махивая коротким хвостом, пёс укоризненно посмотрел на
61

них отражающими зеленоватый свет глазами, будто укоряя
за то, что его не разбудили и не взяли с собой. Затем устре¬
мился в темноту, несколько раз басовито гавкнул и тут же
вернулся, радостно вертя обрубком хвоста. Весь его бес¬
страшный вид свидетельствовал о том, что всех врагов он
устрашил и любимые хозяева могут спать спокойно.
Майя подняла шишку и протянула Гектору:
—	Ищи!
Фокстерьер схватил зубами шишку, весело подбросил
её вверх, поймал и с рычанием снова умчался в темноту.
Немного погодя мимо них, сверкнув зелёными глазами,
прошмыгнула кошка, а вслед за ней белым блестящим ша¬
ром прокатился Гектор с шишкой в зубах.
—	С таким защитником нам сам чёрт не страшен, —
улыбнулся Святослав Иванович.
Во дворе тихо. Слышно, как ровно и негромко шумят
вершины сосен. В огороде бабушки Пивоваровой растопы¬
рило руки-палки пугало. Блестит лакированный козырёк
старой фуражки, сверкает крупная роса на широких капу¬
стных листьях.
Виновато опустив голову, приплёлся Гектор. Не догнал
он проворную кошку, хоть глаза у него так же светятся, как
и у неё. Не умеет фокстерьер на деревья забираться, а для
кошки это пустяк. Вот если бы она в нору юркнула, тут бы
он себя показал: в два счёта оттуда за хвост выволок, даже
если бы нора спускалась в самую преисподнюю.
Позвав Гектора, они ушли домой. Две курицы и петух
были водворены на место: в сарай, где сидели на насесте
их подружки.
Лязгнул засов, скрипнула дверь, и стало тихо.
Немного погодя с крыши мягко спрыгнула на грядку
смутная человеческая фигурка, помаячила секунду, затем
вдоль грядок подобралась к окну и заглянула туда. Огля¬
дываясь на освещённое окно, фигура так же осторожно уда¬
лилась. Перелезая через изгородь, зацепилась за жердину,
и послышался треск раздираемой материи. Человек шёпо¬
том чертыхнулся и побежал к лесу, где на опушке маячила
ещё одна мальчишечья фигура.
Утром следующего дня Майя повстречала на широкой
улице Романа и Гришку. Приятели гоняли неподалёку от
62

автобусной остановки футбольный мяч. В воротах, которые
были обозначены двумя серыми камнями, в позе заправско¬
го вратаря стоял Виталька Гладильников. Два мальчишки
поменьше топтались возле игроков, дожидаясь, когда и им
представится возможность пнуть ногой мяч.
Майя вежливо поздоровалась с мальчишками. Видно,
её привычка пристально смотреть в глаза смутила сразу
обоих: Роман и Гришка почему-то отвели глаза. Лишь ху¬
дущий, белобрысый, весь в веснушках Виталька не спасо¬
вал : открыто встретил её взгляд. Виталька — ровесник Ро¬
мана. Он хотя худой, но высокий, с маленькой белой голо¬
вой, которую мать сама ножницами подстригала под полу¬
бокс. Глаза у Витальки синие, быстрые, да и сам он минуты
не может стоять на одном месте: руки двигаются, ногами
перебирает, головой вертит. Он всегда вратарём в ворота
становится. У него отличная реакция, редкий мяч пропу¬
стит. И сейчас бы взял, да Роман выше ворот послал.
—	Это правда, что у вас ястреб живёт? — спросил Ви¬
талька.
—	Ты имеешь в виду пустельгу? — сказала Майя.
—	Всех хищников надо уничтожать, — заметил Ви¬
талька.
—	Это за что же?
—	За то, что они хищники, — усмехнулся Виталька,
поражаясь девчоночьей глупости. — Они ведь маленьких
птичек кушают... без соли! — И рассмеялся, довольный
собственным остроумием.
—	Если ты ничего не соображаешь, — сказала Майя, —
нужно у знающих людей поинтересоваться: все ли хищни¬
ки вредители или нет.
—	Чего тут соображать? Я как увижу ястреба или сову,
так и палю из одностволки... Бывает, и попадаю!
—	Ты сам хищник, — сказала Майя.
—	Позавчера ястреб у тёти Клавы, что у конторы жи¬
вёт, цыплёнка сцапал, — сказал Виталька. — Даже насед¬
ки не побоялся: камнем спикировал с неба — и хвать! Так
что же, на него теперь богу молиться? Тётя Клава сама про¬
сила укокошить его.
—	Подумаешь, цыплёнок! — сказала Майя.
—	Это ты тёте Клаве скажи... — рассмеялся Виталь¬
ка и недоверчиво взглянул на неё. — Откуда ты всё это
знаешь?
63

—	У неё дед — учёный, — подсказал Гришка. — Учё¬
ный профессор по птицам.
—	Таких не бывает, — не поверил Виталька.
—	Бывают, — улыбнулась Майя.
—	Скажешь, и профессор по змеям есть?
—	Есть.
—	И по рыбам?
—	И по рыбам!
—	И по муравьям? И по паукам? И по мухам? — не
унимался Виталька. Ухмыляясь, он то смотрел на девочку,
то на ребят, будто приглашая их принять участие в этом
споре. Однако приятели помалкивали.
—	Ты, Виталька, тёмный человек, — сказала Майя. —
Неужели вас в школе ничему не учат?
—	Мы и сами с усами, — только и нашёлся что ответить
на такой выпад Виталька. Ухмылка исчезла с его лица. Он
даже подумывал, не пора ли рассердиться на эту настыр¬
ную девчонку, которая разговаривает, как учительница. Ос¬
танавливало его лишь непонятное, упорное молчание Рома¬
на и Гришки. Они как воды в рот набрали.
А девчонка, отвернувшись от него, уставилась в упор на
приятелей. И опять они зашныряли глазами по дороге, буд¬
то потеряли там чего-то. Мяч вовсю гоняли малыши.
—	У бабушки Пивоваровой действительно завёлся до¬
мовой, — сказала Майя.
—	Я же говорил, — промычал Гришка, старательно
рассматривая большой палец ноги. Он даже пошевелил им.
—	Современный такой домовой, — невинно глядя на
них, продолжала Майя. — Забрался на крышу, пристроил
над крыльцом фанеру с сосновыми шишками, а когда мы
вышли с дедушкой, дёрнул за верёвку, привязанную к этой
фанере...
—	И птичьего профессора напугал? — хихикнул Ви¬
талька.
—	Я бы попросила тебя более уважительно отзываться
о моём дедушке, — смерила его уничтожающим взглядом
Майя, как она это умела делать. — Он никакой не птичий
профессор... — Взгляд в сторону Гришки. — И не учёный
профессор... А профессор-орнитолог.
—	У нас тут министр лесного хозяйства был, — похва¬
стался Гришка. — Я ему из колодца холодной воды до¬
стал. Он пить захотел.
64

Это заявление не произвело никакого впечатления на
девочку.
Пропустив Гришкины слова мимо ушей, она ровным го¬
лосом продолжала:
—	А потом... домовой... вот ещё какую штуку приду¬
мал: взял из курятника двух глупых куриц и петуха и спу¬
стил их через дымоходную трубу прямо в печку... Хорошо,
что её сейчас не топят, а то получились бы цыплята-
табака. ..
—	Табака... — повторил Гришка. — Это в том смысле,
что, будь печка горячая, их дело было бы табак?
—	Вот именно, в этом смысле... — улыбнулась Майя.
Виталька, соображающий что к чему, с любопытством
прислушивался к этому разговору. Он и сам не раз участво¬
вал в подобных вылазках...
Ранней весной мальчишки ночью устроили точно такой
же куриный концерт первой ябеде в школе Машке Кошки¬
ной. Так её мать на самом деле поверила, что это сделал до¬
мовой. ..
А придумал эту штуку Роман Басманов.
—	У тебя брюки порваны, — заметила глазастая
Майя. — Случайно, не за палисадник зацепился?
—	А ты что, зашить хочешь? — улыбнулся Роман. —
Пожалуйста.
—	Тебе — нет, — сказала Майя.
Футбольный мяч подкатился к Роману. Он встрепенул¬
ся, что есть силы поддал его босой ногой и смеющимися
глазами посмотрел на Гришку.
—	Ты веришь в домовых? — спросил он.
—	Раньше верил, а теперь нет, — нашёлся хитрый
Гришка.
—	А ты? — метнул Ромка быстрый взгляд на Витальку.
—	В домовых только старухи верят, — усмехнулся тот.
—	Над вами кто-то другой подшутил, — улыбнулся
Роман.
—	Интересно, кто же? — прищурилась на него Майя.
—	Может, курицам холодно стало — и они сами в печку
забрались? — спросил Гришка.
—	А шишки из леса ветром принесло? — в тон ему отве¬
тила Майя.
—	Мало ли чудес бывает на свете, — сказал Роман и
припустил за мячом, которым опять завладели малыши.
5 Гость из леса
65

10. КОГДА УМИРАЮТ ДЕРЕВЬЯ
Рассвет над Погарином занимается в половине четвёр¬
того. Над Медницким Бором играют-полыхают зарницы,
потом вымахивает первый рассеянный солнечный луч и,
будто факелы, зажигает одну за другой вершины елей и со¬
сен. А когда огромное красное солнце поднимется повыше,
над рекой Уклейкой тает сизоватый туман, лишь над глубо¬
ким Чёрным озером он ещё долго стоит. И в утренней ти¬
шине звучно взбулькивают большие чёрные окуни, да ещё
слышно, как шумят на берегу высокие сосны.
Негромко плещет весло, шуршит прошлогодний камыш,
раздвигаемый резиновой лодкой. Перегнувшись через влаж¬
ный выпуклый борт, человек в брезентовой куртке и охот¬
ничьих сапогах начинает вымётывать сеть. Белые пено¬
пластовые поплавки один за другим уходят в зеленоватую
озёрную глубину...
Другой человек, с ружьём в руках, крадётся по бору
к глухариной ночёвке. Огромные птицы укрылись среди
ветвей и дремлют. Вот человек осторожно отодвигает вер¬
шину молодой ёлки, поднимает двустволку... Беспокойно
вертит красноглазой головой мать-глухарка, чуя неладное.
Она уже раскрыла клюв, чтобы предупредить об опасности
весенний выводок, но поздно: гремит выстрел, и тяжёлая
птица камнем падает вниз, ломая тонкие сучки, а птенцы
ошалело разлетаются в разные стороны. Ещё выстрел — и
молодой глухарь с перебитым крылом ударяется о ствол и
зарывается в зелёный мох. Волоча окровавленное крыло, он
пытается скрыться в ельнике, но охотник тут как тут...
Нет жалости в сердце браконьера ни к чему живому.
Озираясь по сторонам и прислушиваясь, крадётся он по ле¬
су, готовый сразить наповал всё, что попадётся на его пути.
Не знает и меры браконьер: сколько ни возьмёт в озере ры¬
бы, всё ему мало, сколько ни настреляет дичи — не остано¬
вится. Дай ему волю, он вокруг истребит всё живое...
В то время, когда сон предрассветный крепче всего, хищ¬
ными серыми волками бродят браконьеры по лесу: прове¬
ряют капканы, ставят сети, бьют дичь...
Тишину посёлка разрывает гул моторов. К конторе лес¬
промхоза подъезжают крытые брезентом машины. Хлопа¬
ют двери в домах, скрипят калитки. На улицу выходят
мужчины и спешат к зданию конторы. Лесорубы, перебра-
66

сываясь словами, забираются в кузова, и машины тро¬
гаются с места. Сразу за околицей они сворачивают с нака¬
танного просёлка в бор. Километра три петляет узкая лес¬
ная дорога. Ветви хлещут в борта машин, царапают выго¬
ревший брезент. Грузовики с грохотом подкидывает на
узловатых побелевших корнях, то и дело пересекающих
дорогу. Подкидывает и лесорубов, сидящих на деревянных
скамейках.
Лесная дорога пересекает широкий большак. По этому
большаку на станцию Жарки могучие лесовозы доставляют
заготовленную древесину. Огромные толстые «хлысты»,
так здесь называют очищенные от сучьев стволы, грузятся
лесоукладчиками на машины с прицепами, закрепляются
железными цепями—-и можно в путь. А путь не близкий:
до станции Жарки шестьдесят километров. И дорога не
асфальт. Когда сухо, ещё ничего, а пройдёт дождь — и боль¬
шак раскисает. Буксуют лесовозы в глубоких глинистых ко¬
леях, ревут моторы на весь лес, ругаются измученные шофё¬
ры. Приходится браться за топоры и рубить березняк, что¬
бы подложить под буксующие колёса. Сообща шофёры на¬
конец вытаскивают увязшую в грязи машину и едут даль¬
ше. На станцию Жарки, где вдоль путей навалены брёвна.
Лебёдки днём и ночью грузят на железнодорожные плат¬
формы древесину. Один за другим уходят длинные тяжё¬
лые составы. Иногда к составу прицепляют два паровоза.
Одному не под силу стронуть километровую вереницу плат¬
форм. Идут составы и на запад, и на восток. Везут погарин-
скую древесину во все концы нашей необъятной страны. На
стройки, на домостроительные комбинаты, на деревообде¬
лочные заводы... Древесина — это богатство нашей роди¬
ны. Идёт она и за границу. И платят нашему государству
за русский лес чистым золотом.
А сколько этого зелёного золота вокруг! Глазом не оки¬
нуть! Визжат в глухом бору электропилы, с громким шу¬
мом падают вековые сосны и ели, стрекочут лебёдки, урчат
трелёвочные трактора. Всё дальше уходят с обжитых мест
звери, улетают потревоженные лесные птицы.
Бригадир Тимофей Георгиевич Басманов работал без
помощника. Бешено крутящиеся зубья с сатанинским виз¬
гом вгрызались в древесину. Веером летели мелкие белые
опилки. Бригадир безошибочно знал, когда нужно усилить
нажим на рукоятку пилы, когда ослабить, чтобы дать воз-
68

можность вылететь опилкам. Толстый ствол мелко дрожал,
мутноватые капли смолы выступали на закраинах разреза.
Сверху сыпались сухие иголки, но бригадир их не замечал.
Так не замечает на дороге усталый путник мелко накрапы¬
вающего дождя. Зато бригадир чувствовал, как умирает мо¬
гучее дерево.
Только он один слышал глухой, нарастающий в гигант¬
ском стволе тихий стон. Слышал сквозь пронзительный
визг пилы. Даже не слышал, а скорее всего ощущал. Пото¬
му что этот тихий стон был в нём самом. Он, будто электри¬
ческий ток, передавался ему через дрожащую в крепких
руках пилу.
Всё глубже и глубже уходила пила в ствол. Дерево уже
не дрожит, а содрогается. Бригадир не смотрит вверх, но
знает, что вершина начинает шуметь, как на ветру, и рас¬
качиваться, хотя ствол ещё неподвижен.
И вот последний нажим пилой — и она ловким круго¬
вым движением извлечена из разреза. Как будто бы ничего
и не произошло: дерево по-прежнему стоит на своём месте,
лишь неширокое белое кольцо опоясало его вокруг самой
подошвы. Мелкие влажные опилки разбрызгались кругом.
Ствол ещё прям, а вершина уже неумолимо клонится в одну
сторону. И в это мгновение возникает так знакомый всем
лесорубам могучий глухой гул. Он нарастает, ширится, как
снежный обвал, заставляя своей мощью всё живое замереть.
В это могучее движение вовлекаются и другие деревья. Их
ветви колышутся, трещат, и вот уже кажется, весь лес за¬
волновался, разноголосо зашумел, .застонал.
Поставив поблёскивающее жало пилы на широкий пень
с жёлтым сколом, Тимофей Георгиевич Басманов молча
смотрит на поверженного гиганта. Он верит, что дерево не
умерло, что скоро начнётся его вторая жизнь — в венцах
деревянных домов, в балках, сваях, досках, мебели, даже
спичках...
И нет никакой жалости в сердце лесоруба. Ведь это его
работа.
11.	ДЖИНН В ПРОБИРКЕ
В этот день многие лесорубы видели на делянке подвиж¬
ного худощавого старичка в соломенной шляпе, с сум¬
кой через плечо и розовым сачком под мышкой. Старичок
69

бродил меж смолистых свежих пней, что-то выискивал, ко¬
вырялся в коре, искал. Иногда он становился перед пнём на
колени, доставал из кармана большую лупу и долго что-то
разглядывал. Тимофею Георгиевичу даже пришлось один
раз на него прикрикнуть: старичок очень близко подошёл
к опасной зоне, где валили деревья. Метнув на бригадира
быстрый проницательный взгляд, старичок отошёл в сторо¬
ну и стал смотреть, как падает гигантская сосна. Когда за¬
тих громовой гул, вызванный падением, Басманов заметил,
что на голове старичка не было шляпы. Он почему-то дер¬
жал её в руке.
В обеденный перерыв он подошёл к рассевшимся на
брёвнах и задымившим папиросами лесорубам.
—	Вот к какому я пришёл печальному выводу, — без
всякого предисловия начал Святослав Иванович. — Если не
принять срочных мер, — он обвёл руками вокруг, — весь
этот прекрасный лес может погибнуть...
—	Мы стараемся, дедок, — улыбнулся молодой кудря¬
вый лесоруб. Меж колен у него зажата суковатая берё¬
зовая палка, которую он кромсал острым ножом, вырезая
рукоять.
—	Там, где вы прошли, — продолжал Храмовников, —
остались кучи древесного мусора, гниющие ветви, молодые
обломанные деревья. В этом мусоре разведутся парази¬
ты. ..— Святослав Иванович достал из сумки закрытые про¬
бирки. — Вот, полюбуйтесь! Дупляки, сосновые златки, ело¬
вая смолёвка, точечная смолёвка, берёзовый слоник, корое¬
ды, сосновый лубоед... Целый букет самых опасных вреди¬
телей! И всё это я собрал на одной делянке. Любой из этих
вредителей способен нанести ощутимый вред хвойным де¬
ревьям, а ведь тут их пропасть!
Лесорубы с интересом слушали старичка. Кое-кто подо¬
шёл поближе.
—	Вы бы нам не про жучков-короедов, а что-нибудь по¬
веселее. .. — сказал кудрявый. — Например, про междуна¬
родный футбол. Какие шансы у нашей команды?
Тимофей Георгиевич Басманов неодобрительно посмот¬
рел на него.
—	Помолчи, Андрей, — сказал он.
Слова Храмовникова заинтересовали лесорубов. Они
окружили его, по рукам пошли пробирки с жучками. Посы¬
пались реплики:
70

—	Махонькая, как тля, а что делает...
—	Где ж её увидишь? Ежели она внутри окопалась?..
—	Помнится, раньше ребятишки сучья сжигали, а те¬
перь они гниют.
—	И мы зимой жгли, в морозы, чтобы обогреться...
А летом, в сушь, запалишь, дунет ветер — и пошёл пожар
гулять...
—	Лес перед опасностью! Его нужно спасать, понима¬
ете? Немедленно спасать. И теперь, кроме человека, никто
этого не сможет сделать. Необходима полная расчистка
заражённого участка. Нужно как можно быстрее сжечь
мусор, сухие ветви...
—	Мы не лесники, — заметил Тимофей Георгиевич. —
Мы, отец, лесорубы.
—	Вы советские люди. Хозяева этой земли! — горя¬
чо воскликнул Святослав Иванович. — И вы должны спа¬
сти лес.
В голосе старика столько было горечи, что даже кудря¬
вый Андрей, готовившийся отпустить очередную шуточку,
промолчал. Лесорубы почувствовали себя неловко.
—	Не по адресу вы обратились. Это забота лесников, —
повторил Басманов и поднялся с бревна. Обеденный пере¬
рыв кончился. Вслед за бригадиром встали и остальные.
12.	ЭХ, ПРОКАЧУ!
—	Спорим, что с первого раза заведётся? — сказал Ро¬
ман и крутнул стартёр. Отрегулированный мотор сразу за¬
вёлся. Мальчишка взобрался на седло и только тронулся
с места, как мопед вильнул в одну сторону, потом в другую,
и Роман кувырком полетел на землю. Вслед за ним растя¬
нулся в пыли Гришка. Мопед лежал на боку и трещал на
высокой ноте.
Роман вскочил на ноги и бросился к машине. Выключил
мотор и только потом обернулся к приятелю.
—	Ты что, спятил? — возмутился он. — Я же сказал,
сначала один попробую, а потом уж вдвоём... Прямо на хо¬
ду прыгнул!
Роман осмотрел мопед, выправил свернувшийся в сто¬
рону руль и уставился на приятеля.
—	Отойди на пять шагов, — приказал он.
71

Мопед работал отлично, и довольный Роман вместо од¬
ного круга сделал все три. Поравнявшись с Гришкой, зави¬
стливо наблюдавшим за ним, прибавлял газу и проскаки¬
вал мимо. Решив, что приятель наказан достаточно, нако¬
нец притормозил.
—	Садись, — сказал он. — Только не дёргайся сзади.
Вместе с Гришкой они прокатили ещё несколько раз по
широкой улице и чуть было не переехали пестрецовскую
курицу. Услышав всполошённый крик и хлопанье крыльев
(напуганная наседка перемахнула через забор), хозяйка,
половшая грядки, разогнулась и погрозила мальчишкам
кулаком. Увидев идущих навстречу Майю и Тоню Яшину,
Роман горделиво выпрямился в седле и крутанул рукоятку
газа, но мопед, вместо того чтобы птицей рвануться вперёд,
вдруг чихнул, захлебнулся и умолк. Ещё немного, по инер¬
ции, прокатился вперёд и остановился.
—	Какие у вас в посёлке вежливые мальчики, — ска¬
зала новой приятельнице Майя. — Видишь, остановились,
чтобы с нами поздороваться...
Ни у Романа, ни у Гришки не было никакого желания
разговаривать с задиристыми девчонками, но делать было
нечего, и они нехотя поздоровались.
Они думали, подружки пойдут дальше своей дорогой,
но те, видно, не спешили: подошли поближе и стали рас¬
сматривать мопед.
—	Это, конечно, не мотоцикл, но кататься можно, —
изрекла Майя.
—	Ой, прокатите нас? — пристала Тоня. Пухлые губы
у неё обветрились, на щеке царапина. Зато на запястье кра¬
совался широкий красивый браслет, а рыжеватые волосы
подвязаны белыми ленточками, отчего две куцые косички
наподобие козьих рогов загибались в разные стороны. При
малейшем движении головы рожки начинали дрожать.
Сегодня Майя показалась Роману очень симпатичной:
высокий гладкий лоб, большие глаза с узкими тёмными
бровями, маленький, немного острый нос. Золотистые воло¬
сы спускались на спину.
—	Где ты эту штуку откопала? — поинтересовался
Гришка, кивнув на сверкающий на солнце браслет, который
Тоня выпросила у Майи на время поносить.
—	Точно такой же браслет носила царица... Ну, у неё
ещё половины головы нет, — с гордостью ответила Тоня.
72

—	Ты хотела сказать—Нефертити,—подсказала Майя.
—	Известная древняя царевна, — сказала Тоня.
—	То царевна, — ухмыльнулся Гришка.
Роман не принимал участия в этом пустом разговоре:
он нагнулся над мопедом и обнаружил, что гибкий резино¬
вый шланг, соединяющий карбюратор с бензобаком, отсое¬
динился. Поставив шланг на место и подкачав бензин, Ро¬
ман повернулся к девочкам.
—	Садись, — предложил он, взглянув на Майю.
Однако на заднее сиденье, проявив необыкновенную
живость, взобралась Тоня. Подоткнула с боков подол са¬
рафана и, выставив толстые белые коленки, скомандо¬
вала :
—	До самой речки и обратно!
—	Ишь какой командир, — пробормотал Роман.
—	Поехали, — сказала Тоня.
Она упросила прокатить её не один круг, а три. И когда
Роман притормозил, неохотно спрыгнула с мопеда.
—	Ух, хорошо!—возбуждённо сообщила она подру¬
ге. — Вот только жук в щёку залепил...
Роман думал, что теперь позади него сядет Майя, но
девочка продолжала оживлённо разговаривать с Тоней.
Взглянув в их сторону, Роман сказал:
—	Кто следующий?
—	Я в Репино, под Ленинградом, на мотоцикле ката¬
лась, — рассказывала Майя Тоне. — На «Яве». Меня прока¬
тил до Зеленогорска и обратно наш сосед по даче, Юрик.
—	На мопеде тоже хорошо, — отвечала Тоня.
—	Мы ехали со скоростью сто километров в час...
А этот... механизм не внушает мне доверия...
Мопед мелко дрожал, готовый в любой момент сорвать¬
ся с места, но девочки болтали, не обращая никакого вни¬
мания на водителя. Покраснев от возмущения, Роман кив¬
нул Гришке, и тот, с одного взгляда поняв приятеля, вско¬
чил на заднее сиденье. Роман дал газ, и мопед, рассыпав по
всей улице оглушительный треск, понёсся по дороге. Копо¬
шившиеся в пыли воробьи врассыпную стеганули по сторо¬
нам. Старый пёс, дремавший на завалинке, проводил взгля¬
дом удалявшийся мопед, хотел было гавкнуть, но вместо
этого сладко потянулся и зевнул.
—	Зря не поехала, — взглянула на подружку Тоня. —
Ромка гоняет, как ветер...
74

—	Важный... прямо министр! — усмехнулась Майя.
—	Не важный, он гордый, — сказала Тоня. — Я же ви¬
дела, он хотел тебя прокатить.
—	Да ну его, — сказала Майя и нагнулась за стеклян¬
ной банкой, в которой ползали жуки и зелёные кузнечи¬
ки — корм для пустельги.
—	За что ты невзлюбила Романа? — взглянула на неё
Тоня. — Он ведь тебе приёмник починил.
—	Что же, я должна ему теперь за это в ножки кла¬
няться?
—	Он хороший парень, — убеждённо заметила Тоня. —
Жаль только... — Она запнулась и замолчала.
—	Продолжай, — улыбнулась Майя.
—	Хоть бы словечко за всю дорогу вымолвил... — ска¬
зала Тоня. — Даже головы не повернул в мою сторону, а на
плечах, наверно, синяки остались... Я сначала испугалась
и вцепилась в него, как кошка!
—	Пойдём пустельгу кормить, — сказала Майя.
13.	КАК СПАСТИ ЛЕС?
Святослав Иванович Храмовников не мог сидеть на ме¬
сте. Он расхаживал по кабинету директора леспромхоза и
говорил, говорил. На письменном столе прямо поверх бумаг
лежали пробирки с живыми лесными вредителями. В рас¬
крытое окно влетела пчела и, облетев большую комнату,
стала кружиться вокруг головы Храмовникова. Тот дёргал
головой, отмахивался от пчелы рукой и не переставал го¬
ворить.
Пётр Васильевич Поздняков, откинувшись в кресле, слу¬
шал старика. На загорелом лбу его собрались морщины,
в руке — давно погасшая папироса. Глаза директора при¬
щурены, и не поймёшь, внимательно он слушает или думает
о чём-то своём. Он ни разу не пошевелился и не перебил
Храмовникова, а когда тот наконец выдохся и замолчал,
сунул окурок в пепельницу, достал из смятой пачки папи¬
росу, закурил. В этот момент Святослав Иванович, отмахи¬
вавшийся от назойливой пчелы, зацепил её ладонью, и пче¬
ла шлёпнулась на серую папку, лежащую перед директо¬
ром. Поздняков спокойно взял двумя пальцами пчелу и вы¬
пустил на волю.
75

—	Не боитесь? — полюбопытствовал Храмовников.
—	Я умею с ними обращаться, — улыбнулся Поздня¬
ков. — У меня в огороде четыре улья. Приходите как-ни¬
будь вечерком, чаем с мёдом угощу.
—	М-да, — снова нахмурился Святослав Иванович, —
чай — это прекрасно, но что вы намерены с лесом делать?
—	Пилить, — спокойно ответил директор. — Такое наше
лесорубовское дело.
—	Но вы ведь не выполняете элементарных правил ох¬
раны и сохранения молодой поросли, которая должна вы¬
расти на месте вырубок!
—	Лесхоз отводит нам делянки, мы их вырубаем, а
дальше не наша забота, а лесников, — ответил директор.
—	Надо всем вместе заботиться.
Поздняков пожал плечами и мельком, чтобы не обидеть
старика, взглянул на ручные часы. Лицо его стало озабо¬
ченным, однако он и вида не подал, что очень спешит.
У конторы его дожидался газик. Директору нужно было
побывать на дальней делянке. Там что-то не ладилось: вы¬
шел из строя трелёвочный трактор и заело лебёдку. В га¬
зике уже сидел механик.
—	Лес может быть заражён опасными вредителями, —
снова загорячился Святослав Иванович. — Разве нельзя по¬
рубки оставлять чистыми? В гнилье и корье заводятся па¬
разиты. ..
Послышался резкий гудок клаксона: механик сигна¬
лил — дескать, пора ехать.
Петр Васильевич выглянул в окно и кивнул — мол, ско¬
ро выйду.
—	У меня все люди наперечёт, — устало объяснял он.—
Каждый на своём месте. Откуда же я возьму рабочую си¬
лу, чтобы расчищать порубки, жечь отходы, бороться с вре¬
дителями? Летом жечь сучья мы не имеем права: запреща¬
ет противопожарная инспекция, а зимой жжём, ребята нам
помогают. Мы стараемся сохранять молодняк. Вам не ка¬
жется, что наш разговор напоминает беседу охотника с чле¬
ном общества охраны животных? Охотнику говорят: сни¬
майте со зверя шкуру, раз она вам так нужна, но самого-то
зверя не убивайте!..
—	Я в отчаянии, — сник Храмовников. — В лесхозе ма¬
ло людей. Лесники не справляются со своими прямыми обя¬
занностями.
76

За окном просигналили несколько раз подряд. Поздня¬
ков поднялся с кресла, развёл руками — дескать, и рад бы
ещё с вами поговорить, но...
Они вместе вышли из кабинета. Пётр Васильевич пожал
руку Храмовникову и уселся за руль. Лицо у него немного
смущённое. Ему было жаль расстроенного старика, но по¬
мочь он ничем не мог. Прежде чем тронуть машину, он
взглянул на него и сказал:
—	Не принимайте всё так близко к сердцу, Святослав
Иванович. Приехали из самого Ленинграда! Отдыхайте тут
у нас, дышите сосновым воздухом... Ну, а все эти вопро¬
сы. .. я думаю, рано или поздно разрешатся...
Газик тронулся было с места, но тут же остановился.
Поздняков приоткрыл дверцу и взглянул на старика, пону¬
ро сгорбившегося на тропинке.
—	Зайдите к учителю физики, — посоветовал Пётр Ва¬
сильевич. — Я думаю, вы поймёте друг друга...
—	Где он живёт? — встрепенулся Святослав Иванович,
но тут же понял, что это смешной вопрос: в маленьком по¬
сёлке в два счёта любого жителя найдёшь.
Газик зарычал и, подпрыгнув на камне, покатил по ули¬
це. Жёлтая пыль медленно поднялась над дорогой. Со сто¬
роны речки, величественно взмахивая большими крыльями,
прилетел аист и, выпустив длинные тонкие ноги, уселся
в гнездо, свитое на крыше высокого деревянного дома. Из
вороха сухого хвороста смешно торчала маленькая носатая
голова на длинной шее.
Мимо, пронзительно треща, промчался мопед. На нём —
два мальчишки. Один низко пригнулся к блестящему рулю,
второй обхватил водителя сзади. Храмовников узнал их:
Роман и Гришка. Это они вместе с другими ребятами руби¬
ли усыпанные шишками вершины сосен...
А что, если...
Старик побежал вслед за мальчишками, промчавшими¬
ся на мопеде. Он размахивал длинными руками и что-то
кричал, но его никто не слышал. Лишь чуткие собаки вски¬
дывали головы и провожали его насторожёнными взгля¬
дами, да белый с чёрным аист с верхотуры внимательно по¬
смотрел на возбуждённого старика, суетливо трусившего по
тихой улице...
Пока Святослав Иванович говорил, по привычке расха¬
живая по комнате, Василий Васильевич сидел на промяв-
78

шемся диване и мастерил из бумаги кораблик. С тех пор,
как пришёл Храмовников, их уже штук пять выстроилось.
Учитель физики — худощавый высокий человек с длинным
узким лицом и светлыми, зачёсанными назад волосами.
Когда он встаёт, то головой почти касается притолоки. Ру¬
ки у него большие, мозолистые. Многие физические прибо¬
ры в школе Василий Васильевич сделал вместе с ребятами.
На полу, застланном домоткаными половиками — учи¬
тель физики снимал комнату у одинокой старухи, — рас¬
крытые чемоданы. Дверцы старинного резного шкафа рас¬
пахнуты. На плечиках — белые рубашки, костюм. Чувство¬
валось, что человек собирается в дорогу. За этим занятием
и застал его Храмовников.
Когда на подоконнике выстроились в ряд, как семь сло¬
ников, семь корабликов мал-мала меньше, Святослав Ива¬
нович закончил свою горячую речь в защиту леса.
Василий Васильевич поднял на него глаза — а были они
у него удивительно синего цвета и придавали немолодому
лицу мальчишеский вид. И сам-то учитель физики напоми¬
нал сейчас провинившегося школьника.
Скомкав очередной недоделанный кораблик, он бросил
его на стол, где тоже были разложены разные мужские ве¬
щи — пара галстуков, носки, электрическая бритва, — и вы¬
прямился во весь свой гигантский рост. И хотя он сразу
стал на две или три головы выше старичка, вид у него всё
равно был виноватый.
—	Дорогой Святослав Иванович, — густым голосом ска¬
зал Василий Васильевич, — вот что я сейчас сделаю: снова
уберу вещи в чемоданы и позвоню на станцию, чтобы мой
билет немедленно продали. Никуда я не поеду. Мой отпуск
подождёт... А начнём мы вот с чего: сейчас же соберём
ребят и по душам поговорим. Если сумеем их увлечь — они
горы свернут. У меня давно возникла идея организовать
школьное лесничество. Я ещё зимой завёл с ребятами раз¬
говор об этом, когда жгли сучья после валки леса. Да, ре¬
бята каждый год заготовляют для лесничества шишки...
—	Как же, видел, — усмехнулся Храмовников. — Оста¬
вили после этой чудовищной операции десятки искалечен¬
ных деревьев!
—	Наверное, больше всех виноват я, — честно признал¬
ся Василий Васильевич. — Живём в лесу. Привыкли к зелё¬
ному богатству и не смотрим ни под ноги, ни по сторонам.
79

—	Насчёт лесничества — это здорово придумали, — одо¬
брил Святослав Иванович. — Пусть ребята почувствуют се¬
бя истинными хозяевами леса.
—	Сами посудите, что у нас получается: отцы рубят
лес, а дети должны лечить его, — заметил Василий Василь¬
евич. — Парадокс, не так ли? ..
—	Не спорю, трудная задача — научить ребят бережно
относиться к лесу, который вырубается у них на глазах, —
сказал Храмовников.—Но мы должны сделать это. А они—
понять, что мы стараемся сохранить лес не для себя, а для
них. И мне кажется, такая задача нам с вами по силам.
Я уже однажды беседовал с поселковыми ребятами, и они
произвели на меня самое хорошее впечатление.
—	Ребята должны помогать отцам, — заметил Василий
Васильевич. — Вернее, делать то, что не успевают делать их
отцы, а именно — восстанавливать лес, сжигать сучья, в ко¬
торых развелись паразиты, уничтожать их ядохимика¬
тами!
Василий Васильевич подошёл к столу и стал перебирать
пробирки. Иногда он то одну, то другую рассматривал на
свет. И синие глаза его озабоченно щурились.
—	Ну что ж, будем ковать железо, пока горячо! — вы¬
прямился во весь рост учитель физики. — Начнём операцию
по спасению леса!
—	А куда вы собрались в отпуск? — поинтересовался
Святослав Иванович.
Василий Васильевич захлопнул чемодан и ногой задви¬
нул его под кровать, сгрёб со стола галстуки, носки и бро¬
сил в ящик шкафа.
—	Это уже не имеет значения, — улыбнулся он.
Младший Басманов ужинал, когда услышал за окном
негромкий свист. Мать взглянула на него и нахмурилась.
— Поесть не дадут, — проворчала она. — Гришка не¬
бось?
Роман запихал в рот остаток творожной ватрушки и
поднялся из-за стола. На одной щеке вздулся желвак. Отец
прихлёбывал из большой белой кружки чай и весело погля¬
дывал на сына. На лбу его выступили мелкие капли пота.
Отец любил чай и мог выпить зараз несколько больших
кружек.
80

—	Приезжий, что живёт у Пивоварихи, к нам сегодня
на делянку заявился, — стал рассказывать отец. — Гово¬
рит, что какой-то опасный вредитель может напасть на де¬
ревья. Уговаривал, чудак, уничтожать его, вредителя... Это
как же уничтожать-то? Как клопа — пальцем?
—	Давеча вышла я цыплят кормить, гляжу — бежит
старик-то по улице, руками машет и что-то бормочет, —
сказала мать.—За кем бы это он, думаю, гонится? А за на¬
шим Ромкой!
—	С чего бы это? — спросил отец.
—	Не видал я его, — сказал Роман.
—	Где ж тебе видеть? — заметила мать. — Промчался,
только пыль столбом.
Не прожевав кусок, Роман всунул ноги в сандалии и вы¬
скочил за дверь. Каково же было его удивление, когда вме¬
сто Гришки он увидел под берёзой, у самой изгороди, Майю.
—	Это ты свистела? — ошарашенно спросил он.
—	Извини, если не вовремя, — сказала она. — Ты
ужинал?
Роман вытер губы и вдруг икнул. Смутившись, метнулся
в сени и там залпом осушил одну за другой две кружки ко¬
лодезной воды. Даже зубы заломило. Икота сразу прошла,
но щёки всё ещё пылали.
—	Меня послали за тобой, — сказала Майя.
Она произнесла это так, что можно было понять, мол,
если бы не попросили, она ни за что бы не пришла.
—	Я знаю, твой дедушка послал, — сказал Роман.
Девочка пожала плечами и улыбнулась.
—	Если что починить, так я инструмент захвачу.
—	Не понадобится.
Роман взглянул на мопед, прислонённый к забору, но
Майя перехватила его взгляд и сказала:
—	Это же рядом.
—	Послушай, свистни ещё раз! — попросил Роман. Ему
всё ещё не верилось, что это она свистнула.
—	Не под окном же? — улыбнулась Майя.
Когда они отошли от дома, она вставила два пальца
в рот и, глядя на него смеющимися глазами, пронзительно
свистнула. Совсем как мальчишка. Роман тоже свистнул.
На другом краю деревни залаяла собака.
—	Я громче, — с удовлетворением заметил Роман.
—	Громче, громче, — усмехнулась Майя.
6 Гость из леса
81

Кое-где на сумрачном небе зажглись первые звёзды.
Прямо над лесом ярко сияла Венера. Ярче всех. Высоко
над посёлком просвечивали лёгкие сизые облака. Узень¬
кий золотой серп месяца нацелился острым концом на реч¬
ку Уклейку. Где-то за околицей в сгустившейся синеве иг¬
рала гармошка. Девичьи голоса в лад пели. И песня была
грустная.
Высокая девчонка в светлых брюках неслышно ступала
рядом с Романом, и в глазах её был какой-то странный
блеск. Будто они вобрали в себя частицу мягко алевшего не¬
ба. Обычно насмешливая и резкая, сейчас Майя была тихой
и задумчивой.
—	Вчера ночью, когда все заснули, я потихоньку встала
и вышла за калитку, — сказала она. — Здесь так тихо. В го¬
роде никогда не бывает так тихо. Одна я и ночь. И лес тём¬
ный, таинственный, так и манит к себе... Мне было страш¬
но, но я пошла.
—	В лес? — подивился Роман.
—	И знаешь кого я там встретила?
—	Лешего? — усмехнулся Роман.
—	Ежа. И он ничуть меня не испугался. Даже не свер¬
нулся в клубок. Я просунула под него ладони — шёрстка
у него мягкая-мягкая! — и принесла домой... Гектор снача¬
ла рычал на него, а сейчас ничего.
—	Хочешь, я тебе лисье логово покажу? — вдруг ска¬
зал Роман, хотя за минуту до этого ему и в голову не прихо¬
дило показывать заветное место девчонке.
Майя остановилась и посмотрела ему в глаза.
—	Покажи, — почему-то шёпотом сказала она. — Сей¬
час, ладно?
—	А как же дедушка?
—	Да-да, он ждёт, — вспомнила Майя и отвернулась.
Навстречу им от дома бабки Пивоварихи катился белый
с чёрным клубок. Это Гектор радостно встречал их.
14. ХОЗЯЕВА ЛЕСА
Наверное, кто-нибудь из ребят нечаянно придавил пче¬
лу, потому что просто так пчёлы на людей не бросаются.
Как бы там ни было, разъярённая пчела сначала налетела
на Никиту Позднякова, тот отогнал её в сторону Витальки
82

Гладильникова, а уже тот ладонью отмахнул пчелу на
Лёшку Дьякова. Его-то пчела и ужалила в скулу. Толстоко¬
жий Лёшка даже не вскрикнул. Очевидно, он сразу и не
понял, в чём дело. После того как пчела ужалила, он се¬
кунду молчал, потом с отвращением сбросил её на землю и
лишь после всего этого сообщил:
—	Меня какая-то тварь укусила!
На травянистом берегу Уклейки собрались тридцать
пионеров. Роман на мопеде объездил весь посёлок и опове¬
стил ребят повзрослее, что в полдень на берегу речки под
старой берёзой состоится очень важный разговор с Васили¬
ем Васильевичем и учёным. О чём будет разговор, до поры
до времени помалкивал.
Орнитолог принёс с собой пробирки и показал вредите¬
лей, пояснив, что в этом году создались для них очень бла¬
гоприятные условия. Потом интересно рассказал о лесе и его
влиянии на жизнь планеты. Это для тех, кто его раньше не
слышал. Потом Василий Васильевич рассказал, что по всей
стране в городах и сёлах создаются школьные лесничества.
Их уже более четырёх тысяч. Юные лесничие борются с бра¬
коньерами, ухаживают за лесом, уничтожают вредителей,
берут под охрану муравейники, птиц, зверей. Зимой под¬
кармливают их... Он предложил создать своё школьное
лесничество в посёлке Погарино.
Лёшка Дьяков открыл одну пробирку и хотел поближе
познакомиться с вредителем, но ребята отобрали от него
пробирки. Последние слова учителя физики были такими:
—	Теперь, ребята, вы всё знаете о лесе и его обитателях.
Лес наш может оказаться в опасности. И этот лес принадле¬
жит вам. Вы — его хозяева. Вы можете спасти лес от боль¬
шой беды.
На лужайке загудели. Когда снова стало тихо, Васи¬
лий Васильевич предложил избрать совет и председателя
школьного лесничества. Ребята назвали шесть человек. Они
бы и больше выбрали, но физик сказал, что достаточно.
—	Кого изберём председателем? — спросил он.
—	Известно кого, — сказал Виталька Гладильников. —
Ромку Басманова. Кого же ещё?
—	Он в лесу — как дома, — поддержали пионеры. —
И со зверями дружит.
Все проголосовали за Басманова. Василий Васильевич
положил руку на плечо Роману.
83

—	Действуй, председатель, а мы, — он улыбнулся Хра-
мовникову, — не будем вам мешать.
Взрослые ушли, а члены школьного лесничества оста¬
лись. Роман предложил школьное лесничество разбить на
четыре группы и назначить старших. Первую группу воз¬
главит он, вторую — Виталька Гладильников, третью —
Никита Поздняков, а четвёртую...
Вот тут-то и начались трения. Роман предложил канди¬
датуру Гришки Абрамова, но выскочила Тоня Яшина. На
круглых щеках румянец.
—	Что же такое получается! — возмущённо сказала
она. — Все бригадиры мальчики, а девочки, выходит, не мо¬
гут быть старшими?
—	Безобразие! — поддержали её девочки. Их было
шесть человек. Даже Маша Кошкина пришла. Седьмой бы¬
ла Майя.
—	В нашей стране мужчины и женщины равны, — кри¬
кнула Маша. — А вы нас тут притесняете!
—	Мы весной больше вас посадили саженцев!
Роман досадливо поморщился: ишь раскричались!
—	Ладно, выбирайте сами старшего... то есть стар¬
шую, — предложил он.
Девочки, собравшись в кружок, шёпотом посовещались,
а потом Тоня громко объявила:
—	Мы решили создать отдельную девчоночью бригаду
и вызвать вас на соревнование.
Роман испугался: незачем тут устраивать соревнования.
Надо немедленно лес спасать! В его заранее составленных
списках девочки были разбиты по всем группам. Что греха
таить, девочки работать умели и ничуть не уступали маль¬
чикам. А в таком деле, как уничтожение вредителей, они
были незаменимы.
Он стал возражать, но девочки загалдели, так что хоть
уши затыкай. Все дружно стояли на своём. Взгляд Романа
остановился на Майе.
—	Тоня права, — сказала она. — Пусть будет одна де¬
вичья бригада.
—	Не уступай им, Роман! — крикнул Гришка, которо¬
му хотелось стать бригадиром.
Хорошо сказать — не уступай! Разве девчонок переспо¬
ришь? И Роман махнул рукой: мол, поступайте, как зна¬
ете. .. Только спросил, кто же старший.
84

—	Тоня Яшина, — дружно ответили девочки.
В понедельник решили на всех старых делянках сжечь
сучья, гнильё, разумеется, соблюдая меры предосторожно¬
сти. Лес сухой, и подуй не в ту сторону ветер — может по¬
жар заняться. Затем станут опрыскивать деревья жидко¬
стью, которую в ближайшее время доставят из района.
В понедельник сбор в восемь утра на этом же месте.
Организационное собрание юных лесничих закончилось,
но ребята не торопились расходиться. Девочки, окружив
свою бригадиршу, что-то выясняли. Среди них выделялись
ростом Майя и Маша Кошкина. В отличие от тоненькой и
изящной Майи Маша была рослой и угловатой. На солнце
пламенели её рыжие волосы. На носу чёрные очки. Когда
Маша снимала их, то можно было увидеть небольшие свет¬
лые глаза с белыми выгоревшими ресницами. На скулах и
щеках коричневые веснушки. Они не проходили у Маши и
зимой.
Гришка надулся и в сторонке строгал перочинным но¬
жиком суковатую палку. Изредка бросал сердитые взгляды
на приятеля. Роман незаметно развёл руками — мол, я ста¬
рался, да вон как всё обернулось...
—	Роман, поучи на мопеде, — попросил Виталька. —
Члены школьного лесничества должны уметь на чём-ни¬
будь ездить...
Ребята поддержали предложение. Роман и Гришка пере¬
глянулись : и сами-то ещё не накатались... Вчера только
опробовали. Однако делать было нечего, и Роман взялся за
обучение: рассказал, как запускать мотор, включать сцеп¬
ление, тормозить, а остальное всё, как на велосипеде.
Первым вызвался совершить пробную поездку Виталь¬
ка Гладильников. Роман, придерживая мопед за седло, дал
ему проехать немного.
—	Я сам! — торопился блеснуть перед ребятами своими
успехами Виталька.
Проехав зигзагом метров десять, Виталька круто свер¬
нул в придорожную канаву и, вылетев из седла, зарылся
носом в конский щавель. Мопед упал набок, а заднее колесо
со свистом крутилось, разбрызгивая землю с травой. Нике¬
лированные спицы радужно сверкали.
—	Скачет этот мопед, как козёл, — оправдывался Ви¬
талька, искоса поглядывая на задумчиво стоявшего под бе¬
рёзой Романа, который уже и не рад был, что согласился
86

обучать ребят езде на мопеде. Прежде чем научиться дер¬
жать равновесие, каждый два-три раза загремит на землю...
Ладно бы только сам, так ведь машину калечат!
Как ни удивительно, быстрее всех научился ездить на
мопеде Лёшка Дьяков. Правда, у него ноги длинные, до зем¬
ли достают, так что упасть ему просто невозможно. По пря¬
мой Лёшка ездил как полагается, а вот с поворотами у него
получалось не очень.
Делать было нечего, Роман принялся приводить в поря¬
док мопед. Виталька было сунулся помочь, но Роман отмах¬
нулся. Впрочем, работы было немного. Закончив ремонт,
Роман поставил мопед к берёзе и подошёл к ребятам, дожи¬
давшимся на лужайке. Девочки уже давно ушли. Майя,
уходя, пристально посмотрела Роману в глаза, и у него ос¬
талось ощущение, что она ему хотела сообщить что-то важ¬
ное. Но не бежать же ему было на виду у всех следом...
Никита Поздняков схватился бороться с Гришкой Абра¬
мовым. Силы у них были примерно одинаковые, и они дол¬
го не могли одолеть один другого. Оба покраснели, запыха¬
лись. Остальные валялись на траве и смотрели на них. День
стоял тёплый, солнечный. Запахи соснового бора и трав пе¬
ремешались; в глубоком синем небе высокие облака, лёг¬
кие просвечивающие тени едва касались луговых трав. Ро¬
машки, жёлтые одуванчики, васильки чуть покачивались
на тонких стеблях. И птицы радовались погоде: синицы,
щебеча, стайками перелетали с дерева на дерево, трясогуз¬
ки разгуливали по просёлку. А за речкой весело куковала
кукушка. Нынче она добрая: спроси, сколько лет тебе
жить, — сто, двести накукует!
Роман смотрел на стрижей, забравшихся под самые об¬
лака. Стремительные птицы походили на чёрные крести¬
ки, разбросанные в поднебесье. Крестики то сближались,
то разбегались в разные стороны.
Все проехали на мопеде ещё по одному кругу. Когда же
снова взобрался на седло Виталька, у Романа ёкнуло серд¬
це: не покалечил бы машину опять! Сидел Гладильников
в седле сгорбившись, напряжённо, глаза вытаращил. Роман
поддерживал его, пока мопед не набрал скорость.
— Поехал! — свистящим шёпотом сказал Виталька.
Проехав по прямой сотню метров, Виталька вдруг круто
повернул к одинокой толстой берёзе, стоявшей на обочине.
Он врезался прямо в центр. Переднее колесо сплющилось
87

в лепёшку, фара со свёрнутой шеей рассыпалась вдребезги.
Виталька отделался приличной шишкой, которая, будто рог
у молодого козлёнка, вырастала у него на лбу прямо на
глазах. Потирая свою лиловатую шишку, он стоял у берё¬
зы и задумчиво смотрел на покалеченный мопед.
—	Всего одна берёза и стояла-то у дороги... — сокру¬
шался Роман, поднимая мопед.
—	Была бы другая, он ещё раньше свернул бы к ней, —
сказал Гришка.
Роман прислонил мопед к берёзе и уселся на траву. По¬
дошедшие ребята набросились с упрёками на Гладильнико-
ва. Если бы не красноречивая шишка на лбу, можно было
бы подумать, что он нарочно.
—	Откатались, братцы. Эту восьмёрку и за день не вы¬
правишь.
—	У меня есть фара от старого отцовского мопеда, —
сказал Виталька. — Может, подойдёт?
—	Тащи, — сказал Роман.
Виталька уже было ринулся в сторону посёлка, но Ро¬
ман задержал.
—	Не к спеху, — заметил он. — Вечером принесёшь.
Ребята расселись вокруг Романа. Настроение было ис¬
порчено: многие ещё не успели ни разу прокатиться... По¬
немногу разговор снова вернулся к лесу.
—	Если лес такая ценность, зачем же его рубят? — ска¬
зал примолкший Виталька Гладильников.
—	Всю жизнь лес рубят, и всё было нормально, — за¬
метил Лёшка Дьяков. — А профессор с девчонкой приеха¬
ли и сразу каких-то вредителей нашли... Да разве может
такая малюсенькая букашка целиком большущее дерево
сожрать?
—	Раньше не было таких условий для размножения
вредителей, — вмешался Роман. — Ты же слышал, профес¬
сор говорил, что только нынче началось это безобразие?
И если их не уничтожить, на весь лес перекинутся... Вспом¬
ни, лет пять назад, мы в первый класс пошли, тоже боро¬
лись с паразитами. Даже из города на специальных маши¬
нах приезжали.
—	Не помню, — пробурчал упрямый Лёшка.
—	Профессор говорил, что сейчас ещё можно быстро
остановить их, а потом будет поздно, — сказал Роман. —
Вы же были на Кривой пустоши? Там сморчки растут.
88

Сколько гектаров леса погубил жучок, забыл, как он назы¬
вается. .. Это ещё давно было. Отец рассказывал.
—	Я думал, там был пожар, — сказал Виталька.
—	Вот тебе и крошечная букашка, — усмехнулся Ро¬
ман. — Почище огня всё подобрала!
—	Да, а заплатят нам за эту работу? — поинтересовал¬
ся Лёшка.
—	Этот всё на деньги переводит, — поморщился Ро¬
ман. — Вы понимаете, о чём речь? Если вредители уничто¬
жат весь лес, то и древесины не останется! Нечего будет за¬
готовлять.
—	Я же говорю, без профессора годы рубили лес — и
ничего не случалось, — долдонил своё Лёшка. — Ничего и
сейчас не будет.
—	Я верю ему, — твёрдо сказал Роман.
—	Тридцать лет стояла у бабки Лукьяновой изба, а
прошлым летом взяла да и сгорела, — привёл довольно
странный пример Лёшка.
—	Мне жалко эту корову, — взглянул на ребят Ро¬
ман. — Как её? Стеллерову... Причём была она смирнее
овцы, а весила несколько тонн... Я где-то читал, что моря¬
ки забирались на неё и прямо живую почём зря кромсали
топорами, как мы сосны... Возьмут мяса два пуда, а ос¬
тальное пропадай пропадом! А можно было бы разводить
в морях-океанах эту Стеллерову корову. Сколько бы мяса
люди получили!
—	А молока! — поддакнул Гришка.
Роман взглянул на него и усмехнулся:
—	Насчёт молока не знаю: корова-то была морская.
Что-то вроде дельфина или кита.
—	У них тоже есть молоко, — не сдавался Гришка.
—	Не доил, — под общий смех сказал Роман.
—	Лишь бы отраву привезли, — сказал Виталька. — За
нами дело не станет.
—	По домам, что ли? — поднялся Лёшка Дьяков.
—	Придёшь в понедельник? — взглянул на него Роман.
—	Я — как все, — сказал Лёшка.
У дома Тони Яшиной Роман повстречался с Майей. Она
собиралась уходить. Гришка и Виталька с мопедом ушли
вперёд, а Роман оказался носом к носу с девчонкой.
—	Проводи меня, — попросила Майя. Она была сегодня
очень тихой и серьёзной. И посмотрела на Романа как-то
89

странно, будто только сейчас обратила на него внимание.
Возможно, так оно и было.
—	А ты умеешь с ребятами разговаривать, — сказала
она, шагая рядом.
—	Да, что же мы тебя ни в какую бригаду не включи¬
ли? — пытливо взглянул на неё Роман. — Ты ведь не соби¬
раешься оставаться в стороне?
—	Я же говорю, ты хороший организатор, — улыбну¬
лась она. — В какую же ты меня бригаду хочешь запи¬
сать?
—	Я пошутил... Ты отдыхать приехала, вот и отдыхай.
Майя пристально посмотрела ему в глаза.
—	Ведь ты хочешь, чтобы я работала в твоей бригаде,—
сказала она.
От такой откровенности Роман опешил.
—	У нас каждый человек на счету... — не очень-то убе¬
дительно промямлил он.
—	Я знаю, как вредителей уничтожать, — сказала
Майя. — Но вот как научить тебя говорить, что думаешь,
не знаю.
Роман смутился: ни одна ещё девчонка так с ним не
разговаривала. Он собирался порезче ответить, но тут по¬
слышался треск мотора — и из-за дома вывернул на просё¬
лок голубой «Беларусь». В открытой кабине — Анисимов.
В новом костюме и белой рубашке. Прямо жених! Рабочий
день давно закончился; чего это он в парадной форме
разъезжает на тракторе?
Поравнявшись с ними, Анисимов притормозил. Улы¬
бается, сразу видно — хорошее настроение у тракториста.
Взглянув на девочку, он перевёл весёлый взгляд на Романа.
Спрыгнув с подножки, подошёл к ним.
—	Будь друг, отгони трактор к мастерским, — улыба¬
ясь, сказал Анисимов. — Что-то забарахлил гидравличес¬
кий привод... Я договорился с механиком, он утром по¬
смотрит.
Роман готов был расцеловать Анисимова: лучшего вре¬
мени не нашёл гидравлический привод выйти из строя!
Сейчас он с ветерком прокатит до мастерских и Майю...
—	А чего ты вырядился, как на свадьбу? — солидно
спросил Роман, с трудом скрывая ликование.
—	У дружка дочка родилась, ну, а я за названого отца...
—	Ну, погуляй, — сказал Роман и, делая вид, что это
90

для него привычное дело, легко вспрыгнул на подножку,
а потом — в кабину.
—	Ключ зажигания положи на моё крыльцо, — сказал
Анисимов.
Роман кивнул и сверху вниз посмотрел на Майю:
—	Забирайся!
Девочка не заставила себя долго упрашивать: таким же
манером забралась в кабину и села рядом с Романом. Гля¬
дя, как он уверенно включает зажигание, орудует рычага¬
ми, она с сомнением в голосе спросила:
—	Ты умеешь водить трактор?
—	Велика наука! — усмехнулся Роман, рывком трогая
машину.
С высоты своего сиденья глядя на дорогу, Майя сказала:
—	Первый раз в жизни еду на тракторе!..
Роман, конечно, не удержался и проскочил мимо ма¬
стерских. Дорога была ровная, и он выжал из «Беларуси»
всё, на что тот был способен. Развернулся на лугу и под¬
катил к белому зданию ремонтных мастерских.
Когда мотор заглох и они выбрались из кабины, Майя
с любопытством посмотрела на Романа и улыбнулась. Он
ожидал — она что-нибудь скажет, но девочка молчала. Так,
молча, они дошли до дома бабки Пивоварихи. Майя гоня¬
лась за майскими жуками, гудящими вокруг, а Роман сби¬
вал гибким прутом жёлтые головки куриной слепоты. У ка¬
литки остановились. Улыбаясь, девочка поднесла к его уху
кулак с зажатым в нём майским жуком и спросила:
—	Что он говорит?
—	Кричит караул, — сказал Роман.
Майя засмеялась и подбросила жука вверх. Посерьёз¬
нев, пристально посмотрела мальчишке в глаза.
—	Завтра утром пойдём в лес, — сказала она. — Ты обе¬
щал мне показать лисье логово. И...
—	Больше я ничего не обещал, — перебил Роман.
—	Я жду! — улыбнулась девочка и, хлопнув калиткой,
ушла.
15. ДОЖДЬ В ЛЕСУ
Роман удивился, издали увидев у калитки тоненькую
фигурку Майи. Он был уверен, что она проспит и ему при¬
дётся свистом будить её. Гектор весело подбежал к нему,
91

обнюхал ноги и даже, встав на задние лапы, попытался
лизнуть в лицо. Роман потрепал его за шею и подошёл
к девочке.
—	Может, лучше завтра? — сказал он. — Дождь будет.
—	С чего ты взял? — удивилась она, взглянув на ти¬
хое небо.
—	Ласточки над самой землёй летают, и потом иволга,
как кошка, кричит... И жаворонка не видно, — объяснил
Роман.
—	Ты, как старая бабка, знаешь все приметы, — улыб¬
нулась Майя.
—	Будет дождь, — повторил Роман.
Небо стало низкое, хмурое, затянулось дымчатыми об¬
лаками. Даже там, где должно взойти солнце, никакого
просвета. И всё-таки трудно поверить, что без тучи, грома
и грозы возьмёт и пойдёт дождь. Однако скоро и впрямь
стало накрапывать. Дождь был до того мелкий, что его
и не видно, зато хорошо ощущаешь: влажными стали
лицо, одежда, заблестели волосы. Хотя дождь и тёплый,
но всё равно неприятно. Будто липкая паутина залепи¬
ла лицо, глаза. И птиц в лесу не слышно. Попрятались
в гнёзда. Ветра нет, деревья издавали какой-то тихий
шелестящий звон.
—	Дождь в лесу, — сказала Майя. — Идёшь, как в об¬
лаке. — На её длинных тёмных ресницах крошечные бле¬
стящие капли, в волосах мягкий блеск. Лицо сосредо¬
точенное, глаза с интересом осматривают каждое дерево,
куст.
Они шли по узкой лесной тропинке к лисьему логову. То
обгоняя их, то отставая, рядом бежал Гектор. Начался со¬
сновый бор. Здесь сухо и дождя не слышно. Не пробить¬
ся ему сквозь густые колючие ветви. Скрипят под ногами
сухие шишки, потрескивают сучки, нет-нет и хлестнёт по
ногам молодая дымчатая ёлка. Стало совсем сумрачно, и
запахло смолистой хвоей.
У логова Роман попросил взять фокстерьера на руки.
Устроились под маленькой ёлкой. Майя прижала к себе Гек¬
тора. Пёс сердито ворочался, пытался вырваться. Очень хо¬
телось ему подбежать к норе и заглянуть в неё...
Но лисята так и не вылезли на поляну. Наверное, почу¬
яли чужих. А может быть, в дождь им уютнее в тёплой
норе? Спят лисята, свернувшись в рыжие пушистые клубки,
92

и видят свои звериные сны. А того и не знают, что извеч¬
ный их враг — фокстерьер — совсем рядом...
Показал Роман Майе и Чёрное озеро. Оно уже очисти¬
лось от тумана, лишь кое-где в камышах ещё застряли
жидкие дымчатые комки. Мелкий дождь подёрнул воду то¬
ненькой сеткой морщин. В камышах обеспокоенно крякала
утка, иногда у самого берега всплескивало.
—	Я здесь спрятал удочки, — сказал Роман. — До¬
стать?
—	Червей-то нет?
—	На букана будем ловить, — сказал Роман.
—	А что это такое? — удивилась Майя.
Роман отыскал поблизости шест, засунул в ил у самого
берега и стал крутить. С трудом вытащив облепленную во¬
дорослями и чёрной грязью палку, принялся быстро выби¬
рать зеленоватых пучеглазых уродцев, напоминающих кро¬
шечных драконов. Майя положила одного на ладонь и, на¬
клонив набок голову, долго рассматривала.
—	Интересно, пустельга станет их есть? — задумчиво
сказала она.
Гектор тоже заинтересовался буканами. Долго обнюхи¬
вал устремившихся к воде букашек, потом стал зарывать
одного в землю. Носом он смешно подталкивал сухие игол¬
ки, сучки, стараясь укрыть под ними зелёную личинку.
Майя не любила ловить рыбу, да и что за охота мокнуть
под дождём на берегу? В лесу куда интереснее. Роман спо¬
рить не стал. Он прошёл вдоль берега, стараясь отыскать
в камышах свою утку с выводком, но ничего не увидел. Не¬
бо и вода стали одного цвета. Серо-стального. Лилии рас¬
крылись и ярко белели среди блестящих зелёных лопу-
шин. Какая-то отчаянная стрекоза хотела было взлететь
с осоки, но потрепетав мокрыми, слипшимися крыльями,
неуклюже шлёпнулась в воду. Тут же рядом с ней возник
бурун, раздался всплеск, мелькнул плавник — и стрекоза
исчезла.
—	Какие чудесные лилии, — сказала Майя, глядя на
озеро.
Роман молча разделся, прямо с берега бухнулся в воду.
Гектор суматошно заносился по берегу. Решив, что человек
тонет, фокстерьер бросился спасать. Роман рвал скользкие
лилии, а Гектор плавал вокруг и передними лапами моло¬
тил по воде, брызгая в лицо.
93

—	Смешной ты, — сказала Майя, когда мокрый маль¬
чишка протянул ей пучок белоснежных лилий на длинных
коричневых стеблях.
—	Почему смешной? — спросил Роман, одеваясь.
—	Наверное, вода холодная?
—	Как парное молоко, — улыбнулся он. — В дождь все¬
гда вода тёплая.
Вдалеке прозвучал глухой выстрел. Вслед за ним — вто¬
рой. Гектор насторожился и долго смотрел в ту сторону. Не¬
много погодя над ними с криком пролетели две сороки. Се¬
рым снарядом пронёсся дикий голубь витютень.
—	Кого-то убили, — с грустью сказала Майя, гладя ли¬
лии, будто живых котят.
—	Пойдём поглядим? — предложил Роман. — Охота за¬
прещена, и стрелять мог только браконьер.
—	Дедушка говорит, что в наше время птиц и живот¬
ных могут убивать только люди без сердца, — говори¬
ла Майя, шагая вслед за Романом по неприметной лесной
тропинке. — Стрелять в беззащитное животное — это ди¬
кость!
—	А в волков? — спросил Роман.
—	Дедушка рассказывал, что волки тоже приносят
пользу.
—	Волки нападают на скот, — сказал Роман. — В поза¬
прошлом году задрали корову и штук пять овец. Охотники
зимой устроили облаву с флажками и перебили всю стаю.
Ни один не ушёл!
—	Я прочитала все дедушкины книги, — сказала
Майя. — Он всю жизнь посвятил защите природы. Ия...
—	Тоже станешь профессором? — взглянул на неё Ро¬
ман.
—	Я ещё не знаю, кем я стану, — серьёзно ответила
Майя. — Но мне очень больно, когда люди убивают птиц и
зверей.
Роман уже заметил, что у неё очень быстро меняется
настроение: то весела и беззаботна, то вдруг станет задум¬
чивой и почти не слушает, что ей говорят, то неожиданно
из-за пустяка рассердится.
Гектор оглушительно залаял и устремился вперёд. Вот
его короткий, белый с чёрным хвост мелькнул меж моло¬
дых сизых ёлок и исчез. Лай перешёл в рычание, а затем
в жалобный визг. Роман и Майя одновременно выскочили
94

на лесную поляну и увидели парня в мокрой брезентовой
куртке. Ногами, обутыми в болотные сапоги, он отбивался
от наседавшего на него фокстерьера.
—	Я могу невзначай и зашибить, — увидев их, сердито
сказал парень. — Угомоните этого чёрта! Махонький, а на¬
летел, как овчарка...
Это был Егор Пестрецов. За спиной — дулом вниз —
охотничье ружьё. Значит, это он стрелял.
Майя за ошейник оттащила рассвирепевшего фокса от
охотника, однако пёсик, скаля мелкие острые зубы, ярост¬
но рвался в бой. Курчавая шерсть взъерошилась на загрив¬
ке, он весь дрожал от возбуждения. Таким злым его Роман
ещё не видел.
—	Чего это вы в дождь шляетесь по лесу? — насмешли¬
во взглянул на них Егор.
—	Разве нельзя? — дерзко спросила Майя. Серые глаза
её сузились и в упор смотрели на охотника.
—	Наладил мой мопед? — не удостоив девчонку отве¬
том, повернулся к Роману Егор.
—	Он теперь не твой, — ответил Роман.
—	Значит, бегает, — продолжал улыбаться Егор. — Это
хорошо... А «Яву» я так и не купил... Не завезли что-то
в этом году. Каких-то лимитов у них не хватило.
«Зачем он всё это мне говорит? — тоскливо думал Ро¬
ман. — Ох, неспроста... Что-то на уме у Егора!..»
—	Это вы стреляли? — спросила Майя. Её уязвило та¬
кое явное пренебрежение к ней.
Егор посмотрел на девочку своими немного косящими
глазами. Спустившаяся на лоб прядь коричневых волос
блестела. На губах непонятная усмешка.
—	А тебе-то зачем это знать? — сказал он. — Чего это
вы со своим смешным стариканом нос суёте, куда не
надо? Тому не нравится, что лес рубят, этой... — Егор
запнулся, не зная, как её назвать, — что стреляют в лесу.
Лес-то это наш, голубушка. Наш кровный, погаринский..,
А вы откуда тут взялись? Из Питера? Вот поезжайте туда
и командуйте. А тут у нас свои законы, пташка ты сизо¬
крылая!
—	Никакая я не пташка! — сердито воскликнула Майя
и даже ногой топнула, чем вызвала громогласный хохот
Егора. Он даже согнулся пополам от смеха. Вырвавшийся
Гектор тут же подскочил к нему и цапнул за резиновый са-
96

пог. Егор выпрямился и отшвырнул собаку ногой. Взвизг¬
нув, пёс мячом отлетел в сторону. Майя проворно схватила
его на руки и прижала к себе. Глаза её округлились и стали
ещё больше. Щёки побледнели.
—	Вы нехороший человек, — сказала она и отверну¬
лась, успокаивая обозлённого Гектора.
—	Скажи спасибо, что не прибил, — ответил Егор. —
Чего он налетает на меня как оглашенный?
—	Он хороших людей не трогает, — сказала Майя.
—	Дурак он, — убеждённо сказал Егор Пестрецов. —
Бросается на человека с ружьём. Умная собака и близко не
подойдёт... А вдруг я осерчаю да и выпалю? — И опять
громко рассмеялся.
Роман безучастно стоял в стороне и смотрел на толстые
сосны. Красноватая кора потемнела от дождя. Зелёные
иголки поблёскивали. С самых кончиков срывались на зем¬
лю крошечные прозрачные капли. Они бесшумно зарыва¬
лись в зеленоватый мох и прошлогодние ржавые листья.
Небо, казалось, опустилось на самые вершины. Клубящие¬
ся, без разрывов облака неспешно двигались в сторону
посёлка. Несколько синичек, перелетая с ветки на ветку,
заинтересованно поглядывали чёрными бусинками глаз
на людей. Встреча с Пестрецовым поселила в сердце маль¬
чишки какое-то смутное беспокойство. Иногда он ловил
на себе косой изучающий взгляд Егора. Тот будто при¬
сматривался к нему, стараясь что-то увидеть, прочесть на
его лице.
Уходя, Егор снова остановил свой тяжёлый взгляд на
мальчишке.
—	Хожу вот по лесу-то, — сказал он с усмешкой. — Ду¬
маю: что, ежели ваш Тришка на меня выскочит?
—	Тришка ручной, — насторожился Роман. — Он ни¬
когда на человека не нападёт.
—	Какой там ручной — дикой, — сказал Егор. — Без
ружьишка-то теперь в лес опасно ходить... — Помолчал
немного, сверля взглядом Романа, и обронил: — Не на¬
шёл я сетку-то. Как в воду сгинула... Истинно — в воду!
Поспрашивал я народ... Никто в то утро не был на озе¬
ре, кроме тебя... А сетка-то новая, капроновая. Полсот¬
ни, как одну копеечку, отдал за неё... Куда ж она подева¬
лась, Роман?
—	Не знаю, — пожал тот плечами. — Я её не караулил.
7 Гость из леса
97

—	А ты припомни... — посоветовал Егор. — Может, не¬
нароком и наткнулся на сетку-то... Бывает такое. Пропа¬
дёт сетка, а потом снова на том же месте окажется... Я на
озеро-то захожу. Всё думаю: должна сетка-то объявиться.
Куда ей деваться? Кроме своих, на озере-то никого не вид¬
но. А свои со мной ссориться не станут... Ну, бывайте здо¬
ровы, юные натуралисты... — Он с улыбкой взглянул на
Майю, всё ещё державшую Гектора. — Крепче держи! —
посоветовал он. — Ненароком вырвется и разорвёт меня на
куски... — Громко хохотнул и ушёл, немного косолапя.
В последний раз меж молодых ёлок блеснуло дуло его ру¬
жья, треснул сучок под сапогом, и стало тихо. Лишь дождь
шуршал в ветвях да посвистывали птицы, снуя где-то средь
ветвей.
—	Ты боишься его? — спросила Майя и отпустила Гек¬
тора, который заметался по поляне, вынюхивая следы сво¬
его врага.
—	Дело в том, что сетку его я утопил, — неожиданно
для себя признался Роман.
—	Ты не умеешь врать, — сказала Майя. — Даже я по¬
няла, что это твоя работа.
—	Думаешь, он догадался?
—	У него такие злые глаза, а сам улыбается, — сказа¬
ла Майя.
—	Егор никому ничего не прощает, — вздохнул Роман.
Ей-то что, она со своим дедушкой уедет в Ленинград, а Ро¬
ману жить бок о бок с самым злопамятным человеком в по¬
сёлке — Егором Пестрецовым...
И снова они идут в глубь леса. Сосны перемежаются
с лиственными деревьями: берёзой, осиной, орешником. Всё
чаще встречаются толстенные ели. У некоторых вокруг
ствола вороха вылущенных шишек. Значит, где-то наверху
беличья зимняя квартира. Под сомкнувшимися кронами де¬
ревьев не видно неба. Ни одна капля не прорывается сквозь
густую листву на землю. Угадываешь, что идёт дождь,
лишь по мокрому шелестящему шуму в кронах. Даже Гек¬
тор примолк. Раньше то и дело вырывался вперёд и исче¬
зал, а теперь идёт рядом, след в след. И шерсть на спине
пса то и дело взъерошивается, а сам он, вертя головой-кир¬
пичиком, издаёт негромкое урчание. Повсюду в глухой ча¬
щобе чует Гектор звериные следы. И пахнут они тревожно,
угрожающе.
98

Роман идёт впереди, за ним — Майя, замыкает шествие
Гектор. Девочке хочется спросить Романа, что это за лило¬
вые цветы меж маленьких ёлок, но вокруг такая тишина,
что жалко её нарушать.
Шея у Романа загорелая, густые чёрные волосы косицей
спускаются на воротник клетчатой рубахи. На затылке,
ближе к правому уху, небольшое, с копейку, светлое пят¬
нышко. Старый шрам. Идёт Роман легко, бесшумно, но по¬
чему-то руками размахивает. И от этого лопатки так и хо¬
дят. Через плечо — брезентовая сумка. Что у него в сумке?
Наверное, еда какая-нибудь. Майя с удовольствием присела
бы на полянке под толстой елью и перекусила. Сколько они
здесь? Два часа, три? В лесу время не ощущается. Кругом
столько интересного, что глаза разбегаются! Вон справа со¬
сна о четырёх головах. Примерно от середины ствола тя¬
нутся к небу четыре стройные вершины. А это что за дере¬
во? Огромный красный ствол и тоненькая вершинка с зе¬
лёными иголками. И тут девочка замечает неподалёку
упавшую сосну. Ствол почернел, ветви осыпались. Это мол¬
ния ударила в дерево, оно и обломилось, а на высоком
пне проросла тоненькая вершинка. А вот переплелись
берёза и осина. Будто нарочно скрутили их разноцветным
жгутом. Так и растут, не мешая друг другу. Деревья-близ¬
нецы. А эти ярко-зелёные кусты, мелькающие меж сосен?
Можжевельник или вереск?
Роман остановился и взглянул на девочку. Лицо у него
серьёзное — чувствуется, что он волнуется.
—	Ты останешься здесь с Гектором, — сказал он. —
И ради бога, не отпускай его!
—	Ты думаешь, он придёт?-—спросила Майя, догадав¬
шись в чём дело.
—	Держи крепче, — сказал Роман.
Отойдя на другой конец поляны, он встал на чёрный
пень и несколько раз свистнул. Подождал немного — и сно¬
ва. Медленно поворачивая голову, стал прислушиваться.
Гектор завозился на руках, пытаясь спрыгнуть на землю.
Майя погладила его, и пёс успокоился. Однако блестящие
глаза его зорко следили за Романом.
Подождав немного, пошли дальше. Сырой лесной сум¬
рак, ровный шум вершин, низкое небо, которое, казалось,
опустилось в чащобу, — всё это придавало таинственность.
Да, именно такой лес мечтала увидеть Майя! Наверное,
99

сквозь такие же дебри мчался Серый волк с царевичем Ива¬
ном на спине, а у тихого лесного ручья роняла слёзы, сидя
на белом камне, бедная Алёнушка.
Несколько раз останавливался Роман и свистел. Триш¬
ка ведь не сидит на одном месте, бродит по лесу, поди сыщи
его! Но у медведей хороший слух, и Тришка услышит свист
в лесу издалека. А ходит он по чаще быстро, бегом не до¬
гонишь.
На этот раз Роман остановился под гигантской елью,
шатром опустившей свои ветви на землю. Несколько раз
громко свистнул и умолк, прислушиваясь.
Майя ничего не слышала, но Роман, обернувшись к ней,
помахал рукой, чтобы отошла подальше. И Майя поняла:
Тришка пришёл! Учуял его и Гектор. Он ощетинился и за¬
рычал. Девочка зажала ему морду ладонью и спряталась
за толстое дерево. Пёс яростно ворочался, оцарапал когтя¬
ми руку, но Майя ещё сильнее прижала его к себе. Когда
пёс немного успокоился, она выглянула из-за дерева и уви¬
дела Тришку. Он стоял на задних лапах и обнюхивал Ро¬
мана. Тот достал из сумки угощение, и Тришка, причмоки¬
вая, стал есть. Иногда он поднимал большую голову с кро¬
шечными круглыми ушами и посматривал в сторону Майи.
Остромордая пасть широко раскрывалась, и были видны
крепкие желтоватые клыки. Тришка ел, а Роман гладил
его, похлопывая по плечам, выбирал сосновые иголки из
густой тёмно-бурой шерсти.
Майя видела, как он достал из сумки жёлтый ремень
с блестящими металлическими украшениями и обвил его
вокруг шеи зверя. Тришка громко хрупал сахар, и из пасти
капала слюна. Слышалось довольное урчание. Роман за¬
стегнул ошейник, просунул между шеей и ремнём руку: не
туго ли?
А потом случилось совсем неожиданное: Тришка мягко
повалился на зеленоватый мох и стал кататься, как обык¬
новенная собака. Все четыре лапы он вытягивал вверх,
оскаливал морду, будто улыбался, и манил лапой Романа,
приглашая поиграть. Несмотря на добродушный вид, силь¬
ный зверь внушал Майе опасение: что ему стоило, разы¬
гравшись, обхватить вот этими могучими лапами человека
и стиснуть?.. Наверное, Роман тоже это понимал, потому
что приглашение медведя не принял. Он стоял рядом и
с улыбкой смотрел на кувыркающегося на мху Тришку.
100

Наконец тому это занятие надоело, он поднялся и снова по¬
дошёл к мальчику. Вот он присел, лапой дотронулся до
ошейника, фыркнул и попытался стащить, но ошейник не
поддавался. Роман стал что-то говорить, гладить Тришку, и
тот позабыл про ошейник. Вытянув морду, лизнул маль¬
чишку в лицо. И снова Майе стало страшно. Голова Романа
мотнулась в сторону, но он не уклонился. Выгреб из сумки
остатки угощения и протянул медведю. Тот радостно хрюк¬
нул и снова принялся за еду.
Роман бросил взгляд на высунувшуюся из-за дерева де¬
вочку. Гектор, прижатый обеими руками к её груди, сучил
задними лапами, но вырваться не мог. Морда его была
крепко стиснута ладонью. Тришка тоже несколько раз по¬
смотрел в её сторону, но Роман всякий раз отвлекал его
ласками.
—	Иди, Тришка, иди! — уговаривал Роман. Однако
медведь непонимающе смотрел на него и не двигался с
места. Он привык провожать своего друга до лисьей по¬
ляны.
Когда Роман пошёл прочь, Тришка, переваливаясь, за¬
семенил за ним. И в этот момент из рук Майи с визгом
вырвался Гектор...
Девочка в ужасе закрыла глаза. Всё, сейчас Тришка его
разорвёт! Она услышала громкий лай, затем угрожающее
ворчание и резкий голос Романа: «Гектор, нельзя!»
Открыв глаза, она увидела, что ощетинившийся Гектор
уже на руках Романа, а поднявшийся на дыбы медведь
осторожно его обнюхивает. И что удивительно, пёс даже не
вырывался из рук. Словно медведь его загипнотизировал.
Лишь вздыбленная шерсть и оскаленная морда выдавали
его волнение.
Тришка легко опустился на все четыре лапы и, больше
не обращая внимания на Гектора, вперевалку зашагал ря¬
дом. Не проявил он особого удивления, увидев побледнев¬
шую Майю, обнюхал, дал дотронуться до себя и отвер¬
нулся.
—	Я отпущу Гектора, — сказал Роман. — Тришка не
тронет его.
—	А Гектор? — спросила Майя.
—	Звери в этом отношении умнее людей, — улыбнулся
Роман. — Собаки готовы разорвать в деревне любого чужа¬
ка, а в лесу того, кто посильнее их, обходят стороной.
102

Он отпустил Гектора, и тот, отскочив в сторону, ярост¬
но облаял медведя, который в ответ лишь негромко завор¬
чал, но и этого было достаточно, чтобы Гектор умолк и на
приличном расстоянии затрусил позади всех. Тришка ни
разу на него не оглянулся.
—	Что же ты не сказал, что мы пойдём к Тришке? —
упрекнула Майя. — Я взяла бы для него чего-нибудь вкус¬
ненького.
—	В другой раз, — улыбнулся Роман.
Тришка, услышав своё имя, взглянул на девочку, потом
на Романа. И это было так по-человечески, что Майя и
Роман рассмеялись. Но медведю это не понравилось, и он
легонько подтолкнул Романа носом — мол, я могу и оби¬
деться. ..
—	Я не хочу, чтобы он опять привыкал к людям, —
сказал Роман, нахмурившись. — Возьмёт иногда и придёт
в посёлок, а там переполох... То собаку зашибёт, а недавно
в перелеске двух женщин напугал.
—	Поэтому ты ему и ошейник надел?
—	Я специально приклепал блестящие бляхи, чтобы из¬
далека было заметно, — сказал Роман.
У лисьего логова пришлось Гектора снова брать на ру¬
ки : он пулей устремился к норе. В самый последний момент
Роман ухватил его за обрубленный хвост и вытащил. Гек¬
тор огрызался и даже куснул за палец.
Здесь они расстались с Тришкой. Медвежонок положил
лапы Роману на плечи и облизал лицо. Майю лишь легонь¬
ко толкнул широколобой головой в бок. Сейчас он не ка¬
зался таким большим, как в лесу. Гектор издали тихонько
поскуливал. Бедный пёс ничего не понимал: лесной зверь
проявлял дружеские чувства к знакомым ему людям, так
что и защищать их не было смысла. И всё-таки, когда они
уже отошли от поляны на приличное расстояние, Гектор,
для очистки совести, повернулся и, пробежав несколько ша¬
гов, облаял удаляющегося в чащу Тришку.
К нему снова вернулось хорошее настроение, и пёс, обо¬
гнав хозяйку, затрусил впереди. Лес стал просторнее, заси¬
нело небо. Меж пролетающих облаков ярко сверкнул и про¬
пал луч солнца. А когда они подошли к посёлку, небо почти
совсем расчистилось, лишь на юго-западе клубились пе¬
пельные облака.
Дождь кончился.
103

16. РАЗГОВОР НИКИТЫ ПОЗДНЯКОВА С ОТЦОМ
Пётр Васильевич Поздняков заглянул в раскрытый
улей. Когда пчёлы начинали недовольно гудеть и пытались
взлететь, он обкуривал их едким синим дымом. Дымокур
попискивал, как гармошка. Пчёлы сразу становились смир¬
ными и вяло ползали по рамке. Пётр Васильевич отсажи¬
вал вторую пчелиную матку в новый улей. В одном улье две
взрослые матки не могут жить.
Никита стоял в стороне и наблюдал за действиями отца.
Он пчёл не боялся, тем более что после заката солнца они
вялые и неохотно покидают улей. Пётр Васильевич опустил
на лицо сетку; музыкальный дымокур попыхивал в его ру¬
ках дымком. Никита увидел её — царицу пчёл — длинную,
пучеглазую и величественную. Отец осторожно подхватил
матку маленьким сачком и быстро пересадил в новый улей.
Пчёлы с суматошным гулом облепили рамку, стенки. Из-
за их шевелящихся мохнатых тел матки стало не видно.
Когда всё было закончено, отец стащил с головы предо¬
хранительную сетку, отложил дымокур. Двумя пальцами
осторожно снял с головы запутавшуюся в волосах пчелу и
посадил в леток нового деревянного улья. От сетки на лбу
осталась полоска. Поздняков-старший присел на низень¬
кую скамейку, на которой любил вечером, повозившись
с пчёлами, покурить. Ласточки уже угомонились, спрята¬
лись в гнёзда, а стрижи всё ещё чертят розовое закатное
небо над пожарной вышкой.
Скамейка была коротенькая, только для одного, и Ники¬
та уселся на осиновый чурбак, на котором отец сколачивал
улей. Отец закурил.
—	Давай выкладывай, чего там у тебя? — спросил он.
—	Я тоже хотел стать лесорубом, как и ты... — задум¬
чиво сказал Никита.
—	А теперь?
Отец и сын всегда говорили друг другу правду. Никита
очень уважал своего отца и почти не имел от него секретов.
—	Теперь я не хочу быть лесорубом, — твёрдо отве¬
тил он.
Отец отвернулся и, нагнувшись, посмотрел в щель но¬
вого улья. Потом приложил ухо к дощатой крыше.
—	Гудят,—улыбнулся он.—Устраиваются... — Может,
завтра покрасишь улей?
104

—	Завтра с утра мы идём на старые делянки жечь су¬
чья, которые вы оставили...
—	Что ж, дело хорошее, — сказал отец.
—	В далёкой древности, когда лесов на планете было
куда больше, люди и то сохраняли их, оберегали. На Мада¬
гаскаре триста лет назад человеку, который срубил дерево
в лесу, на этом же пне отсекали голову... А потом люди по¬
всюду стали истреблять лес. И теперь на земле осталось
меньше половины прежних лесов. И вырубили их за ка¬
ких-то двести лет!
—	С Храмовниковым беседовал? — улыбнулся отец.
—	Папа, если человек вырубит леса, ни животные, ни
люди не смогут жить на земле!
—	Никто не собирается вырубать весь лес под корень.
—	Оказывается, каждый человек в наше время за всю
свою жизнь только на себя расходует рощу из трёхсот де¬
ревьев. .. А ты... ну, только один наш леспромхоз, свалил
миллионы деревьев! А теперь ещё расплодились эти смо¬
лёвки, дуплянки, жуки-вредители... Святослав Иванович
говорит, что, если немедленно не уничтожить их, они боль¬
ше леса изведут, чем сто леспромхозов, вместе взятых!
—	Профессор умный человек, и очень хорошо, что он
обнаружил древесных паразитов. Действительно, многие де¬
ревья начали сохнуть... А мы, сын, рубим не всякий лес.
Нам лесничество отводит специальные делянки. Мы валим
деревья, которые через несколько лет придут в негодность.
Деревья хотя и по многу лет живут, но тоже не вечны...
—	Лесорубы каждое дерево ощупают, прежде чем спи¬
лить?
Ну, не совсем так, — усмехнулся отец. — Никто на
ощупь и не определит, сколько лет дереву... Пильщики ва¬
лят лес на всей делянке, а забота лесхоза потом на этом
месте посадить молодняк. Может, это и не совсем правиль¬
но, что мы прорубаемся вперёд не оглядываясь, но у нас та¬
кая задача.
—	Профессор сказал, что планета «облысела». Это да¬
же космонавты сверху замечают. И в нашей стране тоже
«проплешин» стало много. И всё леспромхозы...
—	Послушать твоего профессора, так мы, лесорубы, ещё
хуже этих букашек-таракашек, что он в пробирки напи¬
хал, — улыбнулся Пётр Васильевич. — Запомни, Никита,
мы не враги своего леса. Но такая уж у нас работа.
105

—	Вредителей мы уничтожим, — сказал Никита. —
Придётся сжигать гнильё, опылять... Папа, вы тоже вали¬
те лес поаккуратнее. Профессор говорит, слишком много от¬
ходов древесины остаётся на делянках, а для паразитов это
то, что нужно.
Пётр Васильевич долго молчал, задумчиво глядя на зуб¬
чатую окаёмку бора. Закатные краски над лесом бледнели.
Совсем низко зажглась первая звезда. Вдоль леса к речке
пролетели два хохлатых чибиса. В такое время, когда кон¬
чился длинный летний день, а ночь ещё не наступила, всег¬
да стоит прозрачная тишина. Дневные птицы уже умолкли,
а ночные ещё не решаются подать голос.
—	Я слышал, Василий Васильевич даже в отпуск не по¬
ехал, — сказал отец.
—	Он нам ничего не говорил.
—	А сможете вы опылять деревья? Это сложное и небе¬
зопасное дело.
—	Не боги горшки обжигают, — ответил сын.
—	Ты у меня становишься взрослым, — улыбнулся
отец.
—	Мы уничтожим вредителей, — повторил Никита и
пытливо посмотрел на отца.
—	Можно подумать, что я тебя стану отговаривать, —
сказал Пётр Васильевич. — Большое дело сделаете... если
всерьёз за это возьмётесь. Я боюсь одного: быстро загоре¬
лись, быстро не остыли бы.
—	Василий Васильевич сказал, мы теперь хозяева ле¬
са. Создали школьное лесничество, Ромку выбрали пред¬
седателем.
—	Толковый парень, — заметил отец. — А ты хотел бы
быть председателем? — и пытливо посмотрел на сына.
—	Я с радостью за Ромку голосовал, — сказал сын. —
Он будет настоящим председателем школьного лесничества.
—	Значит, объявите мне войну? — усмехнулся отец.
—	Папа, а лесорубы все выполняют правила поруб¬
ки леса?
—	Какие в лесу такие особенные правила? — ответил
отец. — Ребята валят лес — вот их главная забота.
—	А перестанут когда-нибудь лес рубить?
—	Конечно, — сказал отец. — Сколько лишь одна же¬
лезная дорога забирала древесины! Все шпалы делались из
дерева. А телеграфные и электрические столбы? Теперь всё
106

это наладили мастерить из железобетона. Лес всегда будут
использовать, но культурно и для самых необходимых
нужд, а не для спичек и заборов...
—	Тогда ты останешься без работы?
—	Я столько срубил деревьев, что даже если до конца
жизни буду сажать молодняк, то и тогда не рассчитаюсь
с лесом. А вообще и на мой и на твой век леса в стране
хватит...
—	А потом?
—	Что потом?
—	Святослав Иванович говорит, что нужно смотреть
дальше. Ведь и после нас будут жить люди на земле. И они
уже никогда не увидят мамонтово дерево, которое чело¬
век вырубил под корень. Этих деревьев даже в заповед¬
никах нет.
—	Неплохо просветил вас Храмовников, — смущённо
заметил отец.
—	Я хотел поехать к бабушке, — вздохнул Никита.
—	Неужели не поедешь? — с любопытством посмотрел
на него отец.
К бабушке в город Белый Никита ездил каждое лето.
И уже ранней весной мечтал об этой поездке. Бабушка жи¬
ла в большом старом доме. На чердаке стоял огромный
ларь с книгами. Никита читал там запоем, ходил с ребята¬
ми в старую крепость, купался в речке, запускал с крыши
дома змея...
—	Роман тоже собирался к тётке в Пензу, — сказал
Никита. — Не можем мы уехать из посёлка, когда такое
дело. И потом, мы обещали профессору и Василь Василь¬
евичу.
—	Слово надо держать, — заметил отец.
—	Папа, а ты нам поможешь?
Пётр Васильевич взглянул на усыпанное звёздами небо,
поднялся со скамейки и подошёл к улью. Приложившись
ухом к стенке, послушал.
—	Бурлят, — сказал он. — Надо чуть свет встать, по¬
смотреть. Чего доброго, весь рой может сняться и улететь...
—	Святослав Иванович показывал нам этих жучков, —
думая о своём, сказал Никита. — Малюсенькие, а какой
вред от них! Огромные деревья убивают на корню.
—	Я завтра позвоню на склад удобрений, — пообещал
отец. — Если есть у них подходящие химикалии, попрошу,
107

чтобы отгрузили нам несколько пакетов... Утром в район
две наши машины поедут, вот и захватят. Вчера Храмов¬
ников называл эти ядохимикаты, да из головы вон! Труд¬
ные названия...
—	Я сбегаю к профессору! — сорвался с места Ники¬
та. — Запишу всё на бумажку и тебе принесу.
—	Уже поздно...
—	Я быстро! — воскликнул Никита и, перепрыгивая
через капустные грядки, помчался к калитке.
Пётр Васильевич задумчиво посмотрел ему вслед. Не
на шутку растормошил Храмовников ребят...Уж если сын
отложил поездку к бабушке, — значит, это у них серьёзно.
Хозяева леса... А может быть, так оно и есть? Эти маль¬
чишки-девчонки и есть истинные хозяева земли, и рано или
поздно перед ними придётся держать ответ...
Из леса доносились резкие птичьи крики. Поднявшийся
над домами месяц облил чёрные замшелые крыши желто-
вато-серебристым светом. Веретенообразное облако над ле¬
сом вытянулось, заострённый конец налился густой сине¬
вой. Тихо в Погарино. Из окон падают на грядки неровные
жёлтые квадраты света. Да не так уж и много освещённых
домов: лесорубы ложатся спать рано. Чуть свет у конторы
будут ждать их грузовики.
Поздняков пошевелился, лишь когда скрипнула дверь
и на крыльце замаячила фигура жены. Он провёл широкой
мозолистой ладонью по гладко обструганным прохладным
доскам улья и улыбнулся.
—	Что скажут наши потомки... — пробормотал он. —
Какие они будут, потомки-то наши?
17. КОСТРЫ В ЛЕСУ
На красноватых свежеспиленных осиновых пнях распо¬
ложились Святослав Иванович Храмовников и учитель фи¬
зики Василий Васильевич. На коленях у них промасленные
пакеты с бутербродами, в руках бутылки с молоком. Перед
ними простиралась недавно вырубленная делянка с вороха¬
ми обрубленных веток. Листья и иголки пожелтели, ошмёт¬
ки разноцветной коры усыпали землю. Пни источали горь¬
коватый запах, и над ними вились бабочки, пчёлы. Маль¬
чишки и девчонки расчищали делянку: стаскивали в кучу
108

разбросанные возле пней ветви, граблями сгребали в воро¬
ха гнильё, листья, сучки.
Над лесом пробегали лёгкие пышные облака. Солнце
растопило смолу на пнях, и она из мутных беловатых
сгустков превратилась в сверкающий янтарь. Небольшой
изумрудный жук прилип к смоле и, раскрывая жёсткие
крылья, пытался взлететь, но у него ничего не получалось.
Сердобольная Маша Кошкина вытащила жука из смолы
и подбросила вверх. Совершая полуденный облёт своих
владений, над делянкой медленно пролетел иссиня-чёрный
ворон. Большие с блеском крылья лениво рассекали зной¬
ный воздух. Поглядев на копошившихся внизу ребят, во¬
рон недовольно каркнул. Вороны не любят, когда в их вла¬
дения приходят посторонние.
Ребята уже пообедали и теперь таскали ветви в кучу. По
совету Василия Васильевича всё сложили посередине делян¬
ки, однако поджигать кучу учитель физики не разрешил,
хотя мальчишкам не терпелось запалить большой костёр.
—	Кто с лопатами — ко мне! — распорядился учитель
физики. Когда подошли несколько человек, он велел вокруг
кучи прорыть неглубокую траншею.
—	Это ещё зачем? — удивился Лёшка Дьяков.
—	А ты подумай, — улыбнулся учитель.
—	Чтобы жучки-короеды не убежали? — спросил
Лёшка.
—	Ну, ты и даёшь! — не выдержал Гришка. — Чтобы
огонь не перекинулся на лес.
—	Так бы сразу и сказали, — пробурчал Лёшка и пер¬
вым вонзил лопату в землю.
Храмовников поднял с земли небольшого красноватого
жучка. Как и все старики, он был дальнозорким и поэтому,
рассматривая его, отвёл руку подальше от глаз, спрятав¬
шихся за толстыми очками в металлической оправе.
—	Сосновый лубоед, — сказал он. — Это плодовитый
жучок.
Василий Васильевич с интересом взглянул на жучка и
улыбнулся. Он уже привык к странностям учёного: тот, на¬
пример, мог не ответить на вопрос, если занят чем-нибудь
другим. Или с одной темы без всякого перехода переско¬
чить на другую.
—	Неделю назад я стащил Романа Басманова с дерева
за пятку, — продолжал Храмовников, — кромсал ветви...
110

И остальные — тоже. Кстати, нужно подумать, как на¬
учить ребят заготовлять шишки на семена и не калечить
деревья.
—	Ребята сами уже придумали... Вооружились секача¬
ми на длинных ручках. Я толковал с Романом — он в тех¬
нике дока! — и мы решили попросить Позднякова, чтобы
в мастерских наделали побольше этих секачей. Для каждо¬
го юного лесничего.
—	Тогда другое дело, — подобрел Храмовников. —
Я гляжу, Роман Басманов на все руки от скуки? Моей внуч¬
ке отремонтировал приёмник. Теперь вот — секачи!
—	Это верно, у него золотые руки: любую вещь может
отремонтировать. У меня в кабинете физики вышел из строя
сложный электрический прибор — думал, придётся везти
в район ремонтировать, так что вы думаете? Басманов че¬
тыре дня провозился с ним и всё сделал. — Василий Василь¬
евич поднялся, стряхнул с брюк крошки и осмотрелся. За¬
тем подозвал Никиту Позднякова — тот неподалёку соби¬
рал сучья — и спросил: —В какую сторону ветер дует?
Никита послюнил палец и поднял вверх. Повертев им
над головой, неуверенно ответил:
—	С запада на восток.
—	А где запад?
Никита повертел головой, даже зачем-то воздух по¬
нюхал.
—	Там, — неуверенно кивнул он в сторону ребят, во¬
зившихся возле кучи хвороста. Некоторые, что работали
поближе, стали прислушиваться к их разговору.
—	А точнее?
—	Вы меня, как на уроке, спрашиваете, — кисло улыб¬
нулся Никита.
—	Ребята! — громко сказал Василий Васильевич. — Кто
быстро определит все четыре стороны света?
Вокруг учителя физики собрались школьники. Кто слю¬
нил, как и Никита, палец и тыкал им в небо; кто, задрав
голову, глазел на облака; а некоторые, наоборот, смотрели
под ноги, будто отыскивая спрятавшийся под жёлтой хвоей
и зелёным мхом невидимый меридиан.
Каждый показывал в разные стороны. В этой дискуссии
не принимали участия лишь Майя и Роман. Они стояли под
покосившейся молодой ёлкой и азартно спорили, не обра¬
щая ни на кого внимания.
111

—	Я сама читала в одной газете, что рысь стала совсем
ручная и ходила за своей хозяйкой, как собачонка, — гово¬
рила Майя.
—	Я тоже читал в каком-то журнале, как муж и жена
приручили чёрную пантеру и каждое утро совершали по
парку прогулку с ней... А однажды чёрная пантера одна
пришла в парк на прогулку... Бросились в дом, и оказа¬
лось, что она уже позавтракала мужем и женой...
—	Не знаю насчёт чёрной пантеры, а лисёнка можно
приручить, — стояла на своём Майя. — И даже волка!
—	Насчёт волка не буду спорить, а лису приручить
очень трудно, — отвечал Роман. — Просто невозможно. Мой
дед убил лису, а детёнышей принёс домой в шапке. Из бу¬
тылки с соской кормил их, а всё равно, как подросли, убе¬
жали в лес.
—	Я бы приручила, — сказала Майя. — На что чайки
сердитые птицы, и то одна до сих пор прилетает к нам
на балкон. Я её из рук кормлю, а больше никого не под¬
пускает.
—	Ну вот что, — нахмурившись, сказал Роман. — Это
нора моя, и никакого лисёнка ты оттуда не возьмёшь.
Поняла?
—	Ну и не надо, — вдруг уступила Майя и улыбну¬
лась. — Я бы тоже своих зверят никому не отдала.
—	Роман! — позвал Гришка. — Где север и юг?
—	Там, — неопределённо кивнул на лес Роман.
—	А точнее? — спросил Василий Васильевич.
—	Я не компас, — заметил Роман. После спора с Майей
у него испортилось настроение. Думает, ему жалко лисён¬
ка! Дело в том, что он всё равно не приручится. Одно дело
лисёнку — на воле, а другое — в клетке томиться... Нет,
лисят Роман никому не отдаст.
Майя не стала слюнявить палец и поднимать его вверх.
Откуда дует ветер, и так видно: вершины деревьев сами ки¬
вают в ту сторону. Где север и юг, определить совсем не¬
трудно: обращённая к северу сторона деревьев и толстых
ветвей покрыта лишайником. Ну, а зная, где север и юг,
проще пареной репы определить запад и восток. И потом,
по солнцу видно. Встаёт на востоке, а клонится на запад.
—	Ставлю пятёрку, — сказал Василий Васильевич.
—	Север, юг... — пробурчал Лёшка Дьяков. — Я и без
этого из любого леса дорогу домой найду.
112

—	По запаху? — спросил учитель.
Медлительный Лёха долго соображал, что ответить, а
когда ответил, ребята со смеху покатились.
—	У меня компас в брюхе, — серьёзно сказал он и по¬
хлопал себя по животу.
—	Удивительное дело, — повернулся Василий Василье¬
вич к Храмовникову, — ребята не задумываются, где се¬
вер — юг, и вместе с тем действительно прекрасно ориенти¬
руются в лесу.
—	Это у сельских жителей передаётся из поколения
в поколение, — заметил Святослав Иванович.
—	Дедушка, когда мы костёр будем поджигать?—спро¬
сила Майя.
Учёный вопросительно взглянул на Василия Василье¬
вича.
—	Поджигайте, — улыбнулся тот.
Ребята наперегонки бросились к самой большой куче
валежника. Майя и Роман остались на месте. Мальчишка
задумчиво смотрел на большое пухлое облако, остановив¬
шееся над вырубкой.
—	А ты чего же? — спросила девочка.
—	Пускай поджигают.
—	Хоть я и знаю, где стороны света, но вот в какой
стороне посёлок, не имею ни малейшего представления, —
призналась Майя.
—	А я в городе заблужусь в трёх соснах, — улыбнулся
Роман. — И ужас как не люблю улицы переходить... Ну,
кажется, сейчас на тебя все машины налетят!
—	Ты был в Ленинграде?
—	В Москве раз, и то проездом, — ответил Роман. —
С отцом к дяде ездили в Ярославль. В Москве была пере¬
садка.
—	В Ленинграде очень красиво. Особенно когда начи¬
наются белые ночи.
—	Белые? — удивился Роман. — Разве ночи бывают
белые?
—	У нас бывают, — сказала Майя. — В конце мая —
начале июня. Солнце зайдёт, а на улице светло, как днём,
даже можно газеты читать. Только в белые ночи никто га¬
зет не читает. Люди бродят по набережным и любуются Не¬
вой, смотрят, как мимо разведённых мостов белые корабли
плывут в Финский залив...
8 Гость из леса
113

—	А зачем мосты разводят?
—	Чтобы корабли смогли по Неве выйти к морю. Под
мостом ни один океанский корабль не пройдёт. Они очень
большие.
—	Никогда не видал больших кораблей, — сказал Ро¬
ман. — Речные пароходишки видел. Даже прокатился на
одном. В Ярославле. По Волге.
—	Приезжай в Ленинград, — вдруг сказала Майя.
—	Зачем? — удивился Роман.
—	На эту... экскурсию. Ведь приезжают к нам люди со
всех концов страны на экскурсии.
—	Мне как-то в голову не приходило... — сказал Ро¬
ман. И вид у него был озадаченный.
—	Чего же они костёр не разжигают? — взглянула
Майя в сторону сгрудившихся у кучи ребят.
—	Спички-то у меня! — хлопнул себя по карману Ро¬
ман и обрадованно припустил к ребятам.
Майя видела, как он подбежал к мальчишкам, подки¬
нул вверх жёлтый коробок со спичками. Длинный Лёшка
Дьяков поймал, нагнулся над кучей и, заслонясь от ветра—
ветер был лёгкий, чуть заметно раскачивал вершины де¬
ревьев, — чиркнул спичкой. С первого раза у него ничего не
получилось. Когда валежник не вспыхнул и с третьей спи¬
чки, Никита Поздняков отобрал у него коробок и сам под¬
жёг кучу. Сначала в небо потянулась тоненькая синяя
струйка, потом повалил беловатый жирный дым с пробле¬
сками пламени. И вот скоро вся куча запылала. Послыша¬
лось громкое потрескивание. Ребята отступили от костра.
Если выстреливал горящий сучок, кто-нибудь хватал его
голыми руками и бросал обратно в огонь.
Роман уселся на пень и стал смотреть на огонь. Глаза
его щурились, к клетчатой рубашке прилипли жёлтые со¬
сновые иголки. Хотя до костра от этого места было далеко,
Майя почувствовала, как щекам стало жарко. И поняла,
что краснеет... Зачем она вдруг стала приглашать этого
мальчишку в Ленинград? На какую-то дурацкую экскур¬
сию... Уж пригласила бы в таком случае в гости на Тав¬
рическую. ..
А костёр пылал, стрелял раскалёнными сучками, тре¬
щал. Дыма стало меньше, зато пламя бушевало, даже
слышался какой-то гул, будто где-то вдалеке собирается
гроза.
114

Василий Васильевич и Святослав Иванович стояли в сто¬
роне и наблюдали за костром. Ветерок немного отклонил
огненную гриву в сторону, но опасности никакой не пред¬
виделось, тем более что ребята были начеку и не давали ни
одному угольку упасть за вырытый ров.
—	Поздняков договорился с районным начальством на¬
счёт самолёта, — сказал Василий Васильевич. — Обещали
завтра прислать. Опылять будут весь погаринский лес и
ещё гектаров сто пятьдесят к югу.
—	Достаточно опылить и сто гектаров, — сказал Свя¬
тослав Иванович. — Вредитель ещё не успел так далеко рас¬
пространиться.
—	Зато наверняка.
—	А звери? Птицы? Это опыление с воздуха — палка
о двух концах: лес спасаем, а живность убиваем.
—	Разыскали именно те ядохимикаты, которые вы про¬
сили, — сказал Василий Васильевич.
—	Это хорошо, — сразу повеселел Храмовников. — По
крайней мере птицы не пострадают.
—	Можно вторую поджигать? — крикнул Роман, глядя
на них.
—	Пусть сначала всё прогорит, — сказал учитель. —
Здесь недалеко ручей, берите брезентовые вёдра и тас¬
кайте воду. Ни одной тлеющей головешки не должно ос¬
таться!
—	Где ручей? — спросила Майя и схватила с земли
сплющенное брезентовое ведро. На Романа она не смотрела.
18.	ЛЕСНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ
Лес неудержимо притягивал к себе Майю. Каждый по¬
ход ребят на делянку был для неё праздником. Вторую не¬
делю мальчишки и девчонки с утра до вечера пропадали
в лесу. Были полностью расчищены и подготовлены для по¬
садки саженцев шесть заброшенных вырубок, сожжены
тонны древесных отходов.
Четыре утра подряд прилетал маленький «кукурузник»
и опыливал лес. В это время в лесу никакие работы не ве¬
лись. Возле конторы стояли грузовики. Лесорубы сидели
на лужайке и дожидались, когда самолёт закончит опы¬
ление.
115

Святослав Иванович забывал даже пообедать: весь день
в лесу. А вечерами вместе с Василием Васильевичем колдо¬
вал в школьной лаборатории. На двух сдвинутых вместе
столах — пробирки, растворы, банки с жуками, личинками.
Настроение у старого профессора с каждым днём стано¬
вилось лучше. Вредители гибли, а его любимые птицы по¬
чти безболезненно переносили химическую атаку на лес.
Всю неделю нещадно палило солнце. На небе нет и на¬
мёка на тучу. Облаков и тех уж который день не видно.
Яркое синее небо и ослепительное солнце. Уклейка совсем
обмелела. И раныпе-то в ней с трудом можно было выку¬
паться, а теперь в самом глубоком месте — по колено.
Лесник запретил жечь костры в лесу. Эта солнечная не¬
деля вытянула из леса всю влагу. Там, где раньше под но¬
гой выступала вода, теперь сухо похрустывал ломкий мох.
Ребята по-прежнему ходили в лес, расчищали вырубки,
сгребая мусор в кучи. Мальчики работали в одних трусах
и здорово загорели. Девочки стеснялись раздеваться и с за¬
вистью посматривали на мальчишек.
После работы гурьбой спешили на Чёрное озеро и там
в прохладной воде купались. Кто не умел плавать, плескал¬
ся у самого берега. В одном месте была песчаная отмель.
В тот день, когда самолёт опыливал лес, на работу выхо¬
дили лишь после обеда, однако Майя уговорила Романа от¬
правиться к лисьему логову сразу, как улетел самолёт. Ей
показалось, что он летал над той самой полянкой. А вдруг
лисята отравились?
На этот раз они не взяли Гектора. Солнце припекает ма¬
кушки, на усыпанной прошлогодними листьями и жёлты¬
ми сосновыми иголками земле мельтешат солнечные пятна.
На трухлявой поваленной берёзе греются на солнце длинно¬
усые жуки-дровосеки. Этих никакой яд не берёт. Если взять
такого жука за усы и поднять вверх, то он прихватит с со¬
бой сучок или маленькую щепку.
Майя сидит в кустах рядом с Романом. Её закрутившие¬
ся в пружинки волосы на висках щекочут ему щёку, но Ро¬
ман боится пошевелиться: на другом конце полянки рез¬
вятся три лисёнка. Упираясь толстыми лапами в песок, они
тащат в разные стороны истрёпанную заячью шкуру. Ли¬
сята рычат, повизгивают, сузившиеся глаза недобро поблё¬
скивают. Вот один из них ухитрился завладеть шкурой и со
всех ног бросается наутёк, но его тут же настигают осталь-
116

ные — и снова на полянке начинается кутерьма. Не пой¬
мёшь, где остроносая голова, где хвост, где лапы. Сплошной
шевелящийся клубок из ушей, хвостов и лап.
—	Подойдём к ним? — шепчет Майя.
Роман отрицательно мотает головой: зверята сразу
спрячутся в нору; но девочка уже встаёт и, протянув руку,
будто к щенкам, идёт к лисятам. Комок мгновенно распада¬
ется, и три пары настороженных округлившихся глаз гля¬
дят на незваную гостью. Ещё мгновение — и на поляне пу¬
сто: три пушистых снаряда скрываются в норе. Лишь на
развороченном песке сереет заячья шкурка.
—	Они не испугались, Роман! — смеётся Майя. — Про¬
сто не желают со мной знакомиться.
—	Это не щенки и не котята, — говорит Роман, распрям¬
ляясь. От долгого сидения на корточках онемела шея.
—	Какие смешные! Мне так захотелось потрогать их...
—	Можешь без пальца остаться.
—	Даже не верится, что такие симпатичные зверюшки
могут укусить.
—	Хочешь, покажу лешего? — предлагает Роман.
И ведёт её дальше, в глубь леса. Вот уже из-за сдвинув¬
шихся вершин не видать неба. Под ногами густой зелёный
мох. То и дело приходится перелезать через поваленные
стволы. В этой стороне Майя ещё не была. Молодые ёлки
цепляются за одежду, с низких ветвей сыплется на головы
коричневая труха. Роман останавливается возле огромной
осины с отмершими нижними ветвями. Ствол дерева оброс
мхом и ступенчатыми серыми грибами. Чёрные кривые
сучья угрожающе торчат из боков осины. Дерево почти
умерло. Лишь вершина, тянущаяся к солнцу, ещё живёт.
С десяток тонких зелёных веток покачиваются в вышине.
—	Она скоро умрёт, — говорит Майя, глядя на старое
дерево.
—	Видишь кустики? — показывает Роман. — Это дети
осины.
Он носком ботинка взрыхляет землю и показывает то¬
ненький корень, спрятавшийся под землёй.
—	Осина пустила такие корни во все стороны. И на кон¬
це каждого корня — маленькая осинка.
—	Какая заботливая мамаша! — улыбается Майя.
—	А здесь живёт мой леший, — говорит Роман, задирая
голову.
117

Тёмно-серые глаза девочки прикованы к осине. Этот лес
совсем не похож на тот, в котором они только что были, на¬
блюдая за лисятами. Здесь мрачно и прохладно. Ни одного
солнечного зайчика. Пахнет прелью и ещё чем-то сладко¬
ватым, дурманящим. Под ногами папоротник и сухие зелё¬
ные растения с красноватыми цветами.
—	Где же он? — шёпотом спрашивает Майя.
Роман, поплевав на руки, подпрыгивает и ухватывается
за обломанный сук. Проворно взбирается всё выше и выше.
Оседлав толстую ветвь, отламывает сучок и осторожно за¬
совывает в широкое дупло, которое Майя только сейчас за¬
мечает. Она видит, как Роман отшатывается от дупла, при¬
крывая лицо свободной рукой, и в следующее мгновение из
круглой чёрной дыры вырывается пёстрое ушастое чудище.
Оно сердито что-то бормочет, хлопая огромными глазами,
распахивает крылья и, щёлкнув острым клювом, бесшумно
ныряет в чащу. Полёт большой птицы неуверенный и не¬
ровный, но тем не менее она исчезает за стволами, издав
на прощание свирепый вопль.
—	Это филин, — говорит Майя, когда Роман спускает¬
ся вниз.
—	Я его в прошлом году выследил, — отвечает он. —
Частенько наведывается в посёлок. После захода солнца.
Я знал, что он в этой глуши живёт, а вот дупло долго не
мог найти.
—	Он мог в тебя вцепиться? — смотрит на него де¬
вочка.
—	Все говорят, что он на лешего похож, — улыбается
Роман. — А мне нравится.
—	Как он страшно кричит.
—	Так больше никто не умеет... Ухает, стонет, рыдает,
хохочет. С филином не соскучишься!
—	Ас серым волком ты, случайно, не дружишь?
—	Волков в нашем лесу нет, зато рыси встречаются.
—	Никогда не видела рысь.
—	Она может броситься с дерева и на человека, если её
разозлить, — говорит Роман.
Майя оглядывается: вокруг деревья. Ветви протянулись
над самой головой. В них не только рысь — медведь может
спрятаться — и не заметишь. Маленькая юркая птичка с
жёлтым хохолком снуёт средь ветвей. С любопытством по¬
глядывая на ребят, нет-нет и рассыплет по притихшему ле-
118

су чистую звонкую трель. А других птиц не слышно. Певчие
птицы любят светлый лес, пронизанный солнцем.
—	Я такой лес только на картинах Васнецова и Шиш¬
кина видела, — отвечает Майя.
Роман в картинах и художниках не очень-то разбирает¬
ся и переводит разговор на другое.
—	Хочешь, научу тебя ездить на мопеде?
—	Правда? — оживляется Майя. — Я думала, ты толь¬
ко мальчишек учишь.
—	Как исключение... — улыбается он.
Мопед они оставили в кустах у Чёрного озера. С трудом
пробрались они сюда на нём по узкой лесной тропинке,
а дальше не проедешь. Мопед стоял на месте. Роман вывел
его на тропинку и, подождав, пока девочка заберётся на
заднее сиденье, тронул с места. Роману хотелось с шиком
прокатить её по лесу, но было не развернуться: тропинка
узкая, виляет меж толстых деревьев, да и почва пружинит.
То старые листья, то папоротник, то зелёный мох. И лишь
вырвавшись из леса, Роман припустил по лугу вдоль
Уклейки.
Майя оказалась понятливой ученицей. Не сравнишь
с Виталькой Гладильниковым. Правда, раза два она упала,
но машину не повредила, лишь локоть себе оцарапала. Мо¬
пед трещал на первой скорости — вторую Роман пока опа¬
сался включать, — за ним тянулся синий жирный дымок,
а длинноногая девчонка с развевающимися волосами, вце¬
пившись в руль, катила по лугу. Внезапно руль круто виль¬
нул в сторону — и Майя полетела в траву. Мопед подпрыг¬
нул козлом и повалился набок. Девочка тут же вскочила
на ноги и, подбежав к маленькой кочке, усыпанной жёлты¬
ми цветами куриной слепоты, нагнулась. Роман подошёл
к ней.
—	Чуть на гнездо пеночки не наехала, — сказала она.
У самой кочки, в траве, спряталась аккуратная серая
корзиночка, сплетённая из сухих травинок и выложенная
пухом. В ней лежали пять маленьких пёстрых яиц. А над
головами ребят с криком порхали обеспокоенные птицы.
—	Она вылетела из-под самого колеса, — продолжала
Майя. — Я как крутнула руль... Почему я упала?
—	Кто же на скорости круто поворачивает?
—	Зато на гнездо не наехала, — сказала Майя, подни¬
маясь с колен.
119

Роман выправил руль и, подняв голову, увидел Егора
Пестрецова. Тот стоял на тропинке и причёсывал розовой
расчёской мокрые коричневые волосы. Видно, только что
выкупался в Уклейке. Там, у старой запруды, есть одно
глубокое место. Даже Егору будет с головой. И хотя Пест-
рецов, как обычно, улыбался, тёмные глаза смотрели при¬
стально и недобро. И смотрели чуть вкось, как всегда смо¬
трел на людей Егор. Мальчишкой его звали косым, а
потом почему-то это прозвище от него отлипло. Может,
потому, что Егора в посёлке старались не задевать. Одно
время он работал на валке леса, потом перешёл слесарем в
ремонтные мастерские. Хотя здесь и зарабатывал меньше,
зато времени свободного было больше. А всё свободное
время Егор проводил в лесу или на озере. И почти через
день его мать с большой завязанной мешковиной корзинкой
ездила в райцентр на рынок. А что было в корзинке, никто
не знал, могли лишь догадываться...
Когда к Егору кто-нибудь обращался, он никогда сразу
не отвечал: помолчит, как-то непонятно и криво улыб¬
нётся, а потом коротко ответит. Даже если на кого Егор
сердит, никогда виду не подаст, однако тому человеку
надо быть всё время настороже. Всякое может случиться:
то поросёнку вдруг палкой кто-то ногу перешибёт, то коро¬
ва молока лишится, то яблони и вишни в саду окажутся
переломанными, а то может и пожар приключиться, как
у старика Никифорова, который отказался выдать за Его¬
ра свою дочь. И не докажешь, кто это сделал. Как гово¬
рится, не пойман — не вор. А поймать Егора на месте пре¬
ступления ешё никто не смог.
Несколько раз преследовал его в лесу егерь Лапин, но
опытный браконьер всегда уходил, а если и попадался, то
у него ничего не обнаруживали. Просто так человек вышел
с ружьишком прогуляться в лес, отдохнуть... Тимофей
Георгиевич Басманов — отец Романа — один раз почти на¬
крыл Егора весной на озере, когда он из ружья бил нере¬
стовавших щук. Но и тут браконьер вывернулся: успел бро¬
сить в омут мешок со щуками...
Не любили Егора в посёлке; люди поговаривали, что,
дескать, сколько ни вейся верёвочка — быть концу....
Егор дунул на расчёску и спрятал в карман. Шёлко¬
вая рубашка с молнией обтянула широкие плечи, чисто
выбритые щёки лоснятся. Сегодня у Пестрецова празднич-
120

ный вид. Уж не снова ли идёт свататься к Никифоро¬
вой дочке?..
—	Что же ты даёшь всем кататься на моём мопе¬
де? — мягко, с улыбкой упрекнул Егор. — Им только до¬
зволь. .. — Он кивнул на собиравшую на лужайке цветы
Майю. — Хорошую вещь искалечат.
В Романе поднималась ненависть к этому человеку:
знал бы, что будет такое, вовек бы не связывался с этим
мопедом! Ну не даёт прохода...
—	Машина, будь то велосипед или мотоцикл, она любит
одного хозяина, — продолжал поучать Егор. — А как вещь
пошла по рукам, пиши пропало! Гляжу я, как ты распо¬
ряжаешься моим мопедом, и веришь — сердце кровью об¬
ливается.
Роман, опершись о мопед, молчал. Да и что он может
возразить? Егор и слушать не будет. Говорит и весь све¬
тится от удовольствия, самому нравится, как он красиво
говорит... А в словах неприкрытая насмешка и угроза.
—	Ну, поигрался с моей техникой — и будет, — ска¬
зал Егор и положил тяжёлую руку на руль. — За амор¬
тизацию я с тебя ничего не потребую. — И рассмеялся, по¬
казав скошенные с одной стороны крупные желтоватые
зубы.
—	Не отдам! — воскликнул Роман и рванул руль к себе.
Майя подняла голову и выпрямилась. В руке у неё букет
из ромашки и ещё каких-то розоватых мелких цветов.
—	Ай-яй! — покачал головой Егор, разглядывая мо¬
пед. — Фара сбоку помята... И рама плохо покрашена.
Небось кистью мазал? А надо бы из распылителя... А это
ещё что? — Он нагнулся к звонку и посигналил. — Разве
это сигнал? Пискляк какой-то. Мог бы и получше звоночек
подобрать...
—	Гад ты! — с ненавистью сказал Роман, не отпуская
руль, хотя и понял, что всё потеряно.
—	Что же мне с тобой, грубияном, делать? — улыб¬
нулся Егор. — Слова-то какие нехорошие говоришь... Надо
бы проучить, да вот как? По шее накидать или...
—	Дом подожги! — выдавил сквозь стиснутые зубы
Ромач.
—	Намёки какие-то... — поморщился Егор и вдруг,
округлив глаза, рявкнул: — Руки убери с чужого аппарата,
прыщ!
121

Может быть, если бы к ним в этот момент не подошла
Майя, Роман и не осмелился броситься на парня, который
по крайней мере в три раза сильнее его. Он ткнул его
кулаком в наглое улыбающееся лицо и в то же мгновение
мощным ударом был отброшен в сторону и растянулся на
тропинке у самых ног Майи.
—	Как вам не стыдно?! — закричала девочка. — Вы же
большой, а он...
Слыща ровный гул в голове, Роман облизнул разбитые
губы, поднялся на ноги и снова бросился на Пестрецова.
Тот, не ожидавший этого, отпрянул и, видно, оступился.
Падая, он увлёк за собой мопед. Отшвырнув его, пружи¬
нисто вскочил на ноги и сгрёб Романа за воротник. Рубаш¬
ка треснула. И тут, к своему ужасу, Роман почувствовал,
как его правое ухо попало в железные клещи.
—	Не бить же тебя, несмышлёныша, — цедил Егор. —
Я тебе, цыплёнку, все ухи откручу... — Клещи тискали,
кромсали ухо. Роман с трудом сдерживался, чтобы не за¬
кричать. А ещё сильнее боли терзало унизительное чувст¬
во: на глазах девчонки его дерут за уши, как малолетку...
Уж лучше бы, паразит, ударил кулаком.
И тут его удивила Майя.
Она кошкой бросилась на Егора и вцепилась в его
рукав.
—	Вы... вы зверь! — кричала она. — Отпустите его!
Пестрецов ослабил хватку, и Роман вырвался. Невольно
ощупал ухо. Ему показалось, что оно стало огромным, как
у слона, и налилось кровью. От боли выступили непроше¬
ные, предательские слёзы.
—	Ишь какая отчаянная! — ухмылялся Егор. — Что
этот пёсик-карапузик кинулась на меня... А ежели бы ру¬
кав оторвала? Рубашка-то у меня новая, весной только
купленная... Пришлось бы твоему дедушке разориться...
Иль он, говорят, профессор, богатый?
—	Я не хочу с вами разговаривать, — сказала Майя и
повернулась к Роману. — Уйдём отсюда!
Роман стоял, опустив руки, и отрешённо смотрел прямо
перед собой. Бывают В жизни человека такие унизитель¬
ные мгновения, когда он бессилен что-либо сделать, а как
бы ему хотелось броситься на Егора и — раз, раз! — сокру¬
шительным ударом в челюсть свалить этого верзилу на
землю...
122

—	Надо бы тебя ещё поучить маленько, да дело такое...
Успеется, — сказал Егор, разворачивая мопед.
—	Он отобрал твой мопед? — взглянула Майя на Рома¬
на. Тот ничего не ответил, только нижнюю губу прику¬
сил. — Это же грабёж! — воскликнула девочка, сверля Пе-
стрецова гневными глазами.
—	Мопед-то это мой, — улыбнулся Егор. — Я за него
свои кровные заплатил... И дарить его пока никому не
собираюсь.
—	Вы не зверь, — сказала Майя. — Вы в сто раз ху¬
же. .. Серый волк и тот благороднее вас.
—	Болтушка! — добродушно проворчал Пестрецов.
Он завёл мопед, вскочил в седло и, описав вокруг ребят
полный круг, остановился.
—	Сетку-то я нашёл, — сказал он, обращаясь к Рома¬
ну. — Недалече от берега была потоплена... И камень
в ней завёрнут. Ну ладно, утопил... А зачем же рвать-
резать? Негодная теперь сетка-то, барахло... Плакали мои
денежки!
—	Зачем вы нам всё это говорите? — сверкнула на него
глазами Майя.
—	Чует собака, чьё мясо съела, — ещё больше скосил
на Романа глаза Егор и, дав газ, укатил. На том самом
мопеде, который Роман и Гришка Абрамов целый месяц
ремонтировали. И даже в складчину купили сцепление и
другие детали.
—	Какие у него глаза неприятные, — сказала Майя. —
Смотрит на тебя и как будто в сторону.
—	Он косой, — буркнул Роман.
—	Надо куда-то пойти, пожаловаться, — сказала
Майя. — Слыхано ли дело, среди бела дня мопеды отби¬
рают!
—	Ну его к чёрту, — сплюнул кровью Роман. Разбитая
губа всё ещё кровоточила.
—	А ты смелый, — восхищённо сказала девочка. —
Такого здорового парня не испугался!
Она подошла к нему совсем близко и, достав из карма¬
на платок, стала вытирать кровь с губы.
—	Он правду сказал: мопед его, — выдавил из себя
Роман. — Он его в речку выбросил, а мы с Гришкой — вот
дураки! — подобрали и отремонтировали. Как будто не
знали Егора Пестрецова!
123

—	Отвратительный тип, — заметила Майя. — Не стоит
о нём говорить!
—	А сетка его тю-тю! — улыбнулся разбитыми губами
Роман. — Теперь её не починишь...
19.	ПРОИСШЕСТВИЕ НА СТАРОЙ ВЫРУБКЕ
Произошло это в полдень на старой расчищенной вы¬
рубке. Погаринские мальчишки и девчонки расчистили с
десяток вырубок. Последние дни из-за наступившей засухи
не сжигали в лесу мусор и гнильё. За неделю раскалённое
солнце высушило всё вокруг. Вернувшись домой, ребята
таскали из глубоких колодцев воду и поливали свои огоро¬
ды, а потом бегали купаться на Уклейку, почти наполовину
обмелевшую.
Костры не жгли, а сучья, древесные отходы собирали
в большие кучи. А когда и с этим было покончено, стали
на расчищенных делянках высаживать семена. Святославу
Ивановичу из лесопитомника прислали большую посылку
с семенами ценных пород деревьев. Вот эти драгоценные
семена члены школьного лесничества и высаживали на под¬
готовленной площадке. Поливали лунки водой, смешанной
с удобрениями, которую привозил леспромхозовский во¬
довоз.
Мальчики лопатами и мотыгами прорывали ровные
длинные борозды, а девочки закапывали туда семена.
Солнце, не затенённое ни единым облачком, ярко пылало
на белёсом знойном небе. С непокрытой головой невозможно
было работать, и те, кто не захватил тюбетейки и панамки,
соорудили из газет шлемы, иные завязали узелками носо¬
вые платки и напялили на головы, а некоторые соорудили
из рубашек и маек некое подобие чалмы.
Разомлевшие от жары ребята работали молча. Худоща¬
вый Виталька Гладильников загорел до черноты, а вот к
Лёшке Дьякову загар приставал плохо. На плечах и спи¬
не у него вся кожа слезла, и теперь он работал в рубашке.
Девочки тоже не снимали своих сарафанов и платьев, чем
немало удивляли Майю. Она работала в одном купальнике.
В Ленинграде не так-то уж часто можно позагорать на
солнце, а тут такая благодать! Майя покрылась ровным
коричневым загаром. Её светлые волосы выгорели добела.
124

Неожиданно тишину нарушил громкий крик: «Змея!».
Кричал тихий незаметный паренёк Семён Горшков. Он ко¬
пал борозду у самой кромки леса. Увидев змею, зайцем
отпрыгнул в сторону и выронил лопату. К нему со всех
сторон устремились мальчишки. Послышались возгласы:
«Где она? Бей её! Лопатой, лопатой! Не по хвосту, а по
башке!»
Майя поставила на землю коробку с семенами и подбе¬
жала к мальчишкам, окружившим старый пень. Молча и
сосредоточенно они лупили по змее сучьями, лопатами,
мотыгами.
—	Стойте! — воскликнула девочка. — За что вы её?!
Ребята нехотя расступились. Лица ожесточённые, гла¬
за блестят. Некоторые искоса посматривали на неё. А де¬
вочка, растолкав их, нагнулась над искромсанной змеёй.
Даже перерубленная лопатой пополам, она всё ещё изви¬
валась.
—	Зачем вы так? — взглянула расстроенная Майя на
мальчишек. — Набросились на бедную змею, как рыбы пи¬
раньи. ..
—	Что это за рыбы? — спросил Никита Поздняков.
—	Есть такие в южных странах, — сказал Роман. —
Переходит вброд человек или какое животное речку, а они
стаей набрасываются и за несколько минут обгладывают
дочиста. Один скелет остаётся.
—	Это же змея, — подтолкнул носком ботинка Лёшка
Дьяков половинку убитого пресмыкающегося.
—	Она на тебя напала? — взглянула Майя на Семёна
Горшкова.
Тот поморгал, будто ему в глаз мошка попала, и не сра¬
зу ответил:
—	На пне грелась... Слышу, шипит, подколодная, ну,
я и закричал...
—	Змея никогда первой на человека не нападает, — ска¬
зала Майя. — Она шипением предупреждает, чтобы не под¬
ходили близко, и тут же уползает прочь.
—	Хотела, гадина, под пень, да я ей хвост лопатой
прищемил, — похвастался Лёшка.
—	Ну и пусть бы уползла, — сказала Майя. — Змеи
миллионы людей вылечили от разных тяжёлых болезней.
Их специально разводят в террариумах и добывают от них
яд. Это дурная привычка — убивать змей.
125

—	Я шесть штук порешил, — ухмыльнулся Лёшка. —
Все змей убивают.
—	Может, и комаров убивать нельзя? — насмешливо
спросил Гришка Абрамов. — Пусть пьют нашу кровушку,
тоже божья тварь...
—	А от клопов какая польза? — усмехнулся Виталька
Гладильников. — Или от тараканов? Моя бабушка не раз¬
решает тараканов убивать — говорит, плохая примета...
—	Ишь какая умная, — сказал Лёшка Дьяков. — От
укуса змеи человек может запросто окочуриться!
—	Ты слышал хотя бы об одном таком случае? —
в упор посмотрела на него девочка.
Лёшка отвёл глаза и, подняв лопату, с силой вонзил её
в протянувшийся от пня коричневый узловатый корень.
С первого раза не перерубил, лишь с третьего.
—	Люди говорят, — пробурчал он.
—	Кто-нибудь слышал, чтобы человек умер от укуса
змеи? — обвела Майя глазами остальных.
—	Меня в позапрошлом году ужалила змея, — сказала
Маша Кошкина. — Я была с родителями на сенокосе и сгре¬
бала граблями сено. Вдруг чувствую, наступила на что-то
холодное, скользкое... Мне бы отпрыгнуть в сторону, а я
как дурочка стою... — Маша нагнулась и показала на ло¬
дыжку. — Вот сюда ужалила. Я как закричу! Мама обвя¬
зала ногу шнурком, а яд из ранки высосала. Вечером вроде
была температура, а к утру всё прошло. Даже в амбулато¬
рию не ходила.
—	А верно, змея никогда первой не нападает, — заме¬
тил Никита. — Зашипит — и дёру!
—	А эти пираньи, они большие? — заинтересовался Ви¬
талька.
—	Примерно с подлещика, — сказал Роман. — Только
зубы у них острые, как кинжалы, и держатся они стаями.
Я читал, что, когда скот перегоняют через речку, где они
водятся, вперёд пускают старого быка... Пока пираньи с
ним расправляются, стадо переходит вброд на другой берег.
—	Даже не верится, что такое бывает! — усомнился
Виталька.
—	Один путешественник тоже не поверил, — сказала
Майя. — Взял и опустил в воду палец, когда переплывали
на лодке через речку, и тут же пираньи отхватили его, как
бритвой!
126

Лёшка Дьяков выкопал яму и сгрёб туда останки змеи,
над которыми уже вились невесть откуда взявшиеся си¬
ние мухи.
—	Почтим память невинно убиенного змея-горыныча
минутой молчания, — со скорбной миной произнёс Лёшка.
—	В Южной Америке самые большие змеи — удавы —
живут с людьми, как кошки, — сказала Майя. — Уничто¬
жают грызунов, даже охраняют детишек.
—	Не хотел бы я такую няньку... — под общий смех
сказал Гришка.
Когда все разошлись по своим местам, Тоня Яшина
сказала:
—	И охота тебе из-за каждой твари расстраиваться?
Ну, убили гадюку — туда ей и дорога.
Майя нагнулась и подняла блестящего изумрудного
жука. Положила его на ладонь и стала с интересом рас¬
сматривать. Светлые глаза её оживились, на губах появи¬
лась улыбка.
—	Ты посмотри, какой он красивый, — сказала она. —
Какие крылья, подкрылышки, усики с веточками... А но¬
ги? Три пары — и все из отдельных сочлений. Голова, нос
с клювом, глаза... Ни один искусный мастер не сделает
такого! А что стоит взять и наступить на него? И не оста¬
нется ничего, одно мокрое место.
—	Я боюсь жуков, — поморщилась Тоня. — Они ку¬
саются.
—	Таких жуков, которые кусаются, я не встречала, —
сказала Майя и, вытянув вверх раскрытую ладонь, стала
смотреть, как изумрудный жук, дойдя до кончика паль¬
ца, остановился, присел на задние ножки, раскрыл твёр¬
дые надкрылья, потом расправил блестящие слюдянистые
крылья и, будто включив зажужжавший моторчик, верти¬
кально взлетел вверх.
—	Красиво, правда? — с улыбкой взглянула Майя на
подругу.
—	Чудачка ты! — усмехнулась та. — Жук — он и есть
жук. Букашка. Что в нём красивого?
—	А ты присмотрись как следует, — сказала Майя и
отвернулась. Увидев Дьякова, неподалёку ковырявшего
землю, она подошла к нему и опустила в ямку семя. Лёш¬
ка поддел лопатой землю и засыпал. Майя выпрямилась
и посмотрела мальчишке в глаза.
128

—	Извини, что набросилась на тебя... — сказала она. —
Не могу я этого видеть... Ну чем помешала тебе змея?
—	Да вот подвернулась, — усмехнулся Лёшка. — Я как
увижу змею, так сразу за палку...
—	Не трогай ты их, Лёша.
—	Раз, говоришь, полезные, пускай живут, — сказал
Дьяков. — Я и в ястребов, и в сов палил из ружья... Ока¬
зывается, они тоже пользу приносят.
—	Хочешь, я тебе дам несколько книжек о природе,
о животных? Там и про пиранью написано.
—	Я больше про войну люблю, — признался Лёш¬
ка. — Принеси, почитаю... Только я долго читаю. Тебе не
к спеху?
—	Читай, читай, не к спеху... — улыбнулась Майя.
—	Потом мне дашь, — сказал Виталька Гладильни-
ков, слышавший этот разговор.
—	Я тебе дам книжку про морских животных, — пред¬
ложила Майя. — Про китов, акул, кальмаров.
—	Я такие люблю, — сказал Виталька.
20.	ЧЕЛОВЕК ИДЁТ ПО ЛЕСУ
По бору шёл человек. Резиновые подошвы охотничьих
сапог мягко вдавливались в зелёный мох. На плече — ду¬
лом вниз — охотничье ружьё. Оба курка взведены. Воро¬
нёный ствол поблёскивал, деревянное ложе лоснилось.
Впереди человека летела сорока и пронзительным стреко¬
танием предупреждала всё живое: «По лесу идёт враг!
Прочь с дороги! Прячьтесь, укрывайтесь, не попадайтесь
ему на глаза! Идёт человек с ружьём!»
И действительно, ничто живое не попадалось на пути
охотника. Напрасно он хищно обшаривал глазами вершины
деревьев: не притаился ли где рябчик? Или глухарь? При¬
слушивался к малейшему шороху: не выскочил ли из-за
кустов вспугнутый зверёк? Не метнётся ли на опушке в
сторону маленькая косуля? Не пересечёт ли охотничью
тропу длинноногий красавец лось?
Бор кончился, и человек вышел к речке Уклейке. От¬
сюда за перелеском виден посёлок. И тут человек услы¬
шал частое постукиванье. В негустом перелеске, в котором
возвышались несколько высоченных красноватых сосен,
9 Гость из леса
129

трудился работяга-дятел, отыскивая в коре вредных насе¬
комых и личинок. Он цепко оседлал корявый ствол и дол¬
бил, долбил крепким клювом. Вниз сыпалась белая труха,
мелкие сучки. Дятел слышал, что кричала сорока, но это
его не касалось. В дятлов не стреляют. Все знают, что
большой пёстрый дятел полезная птица, лесной доктор.
Между тем человек остановился у куста бересклета и
снял с плеча ружьё. Человеку было скучно, и ему захоте¬
лось кого-нибудь убить. Всё равно кого: дятла, скворца или
ласточку. Захотелось увидеть, как закувыркается вниз рас¬
трёпанный окровавленный комок перьев.
Дятел на мгновение перестал стучать, ловко вытащил
из дырочки твёрдого жёлтого короеда, вздёрнул вверх чёр¬
ную с белым голову, намереваясь его проглотить, и в этот
момент прогремел выстрел. Прошитая десятком мелких
дробин птица камнем полетела вниз. Она упала у подножия
огромной сосны — маленький пёстрый окровавленный ко¬
мочек. В крепко сжатом клюве извивался жёлтый червячок.
Закинув ружьё на плечо, человек свернул к посёлку. На
губах его довольная улыбка: ничего не скажешь, меткий
выстрел!
Этот выстрел услышал тракторист Анисимов, направ¬
ляющийся на обед в посёлок. Он поднял голову и удивлён¬
но посмотрел по сторонам, но человека не увидел. Сокращая
путь к своему дому, тот пошёл напрямик через перелесок.
В лучах солнца блестел голубой трактор Анисимова, жир¬
но лоснилась развороченная плугом земля. В бороздах
копались чёрные грачи. Тракторист нынче утром присту¬
пил к вспашке выкорчеванного, расчищенного поля.
Человек сделал чёрное дело и пошёл дальше своей доро¬
гой. Он даже не оглянулся на убитую птицу. Невдомёк
было ему и то, что тлеющий войлочный пыж, вылетевший
из патрона, упал в умирающий вересковый куст. Он попал
как раз в развилку между двух сухих веток с мелкими
пожелтевшими иголками. И достаточно было лёгкого ду¬
новения ветра, чтобы тотчас вспыхнули сухие, как порох,
иголки...
Когда человек, повесив на стену ружьё, садился за
стол обедать, вересковый куст пылал факелом. От жара по¬
трескивала молодая ёлка, росшая неподалёку от куста.
Съёживались зелёные иголки, скручивалась нежная кора.
Ещё один порыв ветра — и ёлка загорелась. Языки пламени
130

лизали кору большой сосны. Тонкие прожилки огня взбе¬
гали вверх по стволу и умирали. У них не хватало ещё
силы добраться до нижних ветвей...
Первыми опасность почувствовали птицы: с испуган¬
ными криками они стали покидать перелесок. Две сороки,
всполошно крича, летали над занимавшимся пожаром пе¬
релеском. Лихорадочно забегали по своим дорожками кра¬
сные муравьи. Большой муравейник приткнулся к сосне,
которую уже вовсю лижут языки пламени. Над гнёздами
суматошно порхали маленькие птицы и ничем не могли
помочь жалобно пищавшим птенцам.
Надвигалась самая страшная для лесного зверья беда:
пожар!
Загоревшийся перелесок с одной стороны примыкал к
Уклейке, а с другой вплотную подходил к молодым посад¬
кам деревьев на старой вырубке. Сразу за посадками — вы¬
корчеванное поле с примолкшим на меже трактором, а даль¬
ше глухой необъятный бор. И ветер дул в ту сторону. Там
в лесу, на дальних делянках, работают ничего не подозре¬
вающие лесорубы. Если пожар перекинется на бор, нет и
им спасения. И пойдёт разбушевавшийся огонь гулять по
всему лесу, уничтожая всё на своём пути. Гигантскими
спичками будут вспыхивать огромные ели и сосны. Ничто
не сможет остановить этот огненный смерч. Слишком дале¬
ко погаринский лес от райцентра, где сосредоточены люди и
противопожарная техника.
Одна за другой разгорались ёлки, едким белым дымом
тлел мох, сухая прошлогодняя листва корёжилась и скру¬
чивалась в тугие обуглившиеся трубки, огненными уголь¬
ками выстреливали сучки, и от этих маленьких снарядов
занимались огнём всё новые кусты и деревца.
Пока ещё пожар был слабым, неуверенным: переле¬
сок — это не сухой сосновый бор, где можно во всю мощь и
ширь разгуляться. Однако каждый, даже слабый, порыв
ветра приближал набирающий силу огонь к молодым неж¬
ным посадкам, а расправившись с ними, он мгновенно пе¬
рекинется на бор. Не минует и посёлка, раскинувшегося не¬
подалёку от леса.
Первым заметил пожар в перелеске аист. Он возвра¬
щался с дальнего болота к птенцам. В длинном клюве —
несколько головастиков. Плавно взмахивая большими чёр¬
ными крыльями, красивая птица сделала круг над перелес-
131

ком и опустилась в гнездо на крыше старого дома. Накор¬
мив птенцов, аист снова взлетел и стал тревожно кружить¬
ся над посёлком. Умная птица предупреждала людей об
опасности.
Говорят же в народе, что аисты приносят людям сча¬
стье.
21.	ПОЖАР! ПОЖАР!
Аиста над посёлком увидела Тоня Яшина. Прикрыв
ладошкой глаза от солнца, она долго смотрела на большую
птицу, а потом сказала Майе:
—	Это аист. Живёт у нас на крыше шесть лет. Что-то
случилось. Я никогда не видела, чтобы он так долго летал
над посёлком.
—	Я птичьих сигналов не понимаю, — улыбнулась
Майя. — Вот дедушка — он разбирается.
—	Может, кошка аистёнка утащила? — продолжала
Тоня. — Да вряд ли. Один раз попробовала забраться в
гнездо, так аист её чуть насмерть не заклевал.
Гришка Абрамов, стрельнув в сторону девочек серыми
глазами, сказал:
—	Сейчас узнаю... — И с кошачьей ловкостью полез на
высоченную сосну.
—	Отчаянный, — с гордостью заметила Тоня.
—	По-моему, просто надоело ему работать, — сказала
Майя.
—	Гриша от других не отстаёт, — вступилась за него
Тоня.
Ребята взрыхляли почву и сажали в лунки семена. Ни¬
кто и не обратил внимания на Гришку. Лишь Лёшка Дья¬
ков, разогнув длинную спину, проследил взглядом юркую
фигурку мальчишки, затерявшуюся в колючих ветвях.
И поэтому, когда сверху раздался истошный крик: «По¬
жар! Лес горит!» — все удивились и стали вертеть голова¬
ми. Между тем Гришка быстро спустился вниз — лицо воз¬
буждённое, глаза блестят — и подбежал к Роману.
—	Молодой ельник у речки горит, — сообщил он. —
Ветер гонит огонь в сторону бора.
Все побросали лопаты, мотыги и окружили Гришку.
Лёшка собрался было тоже залезть на дерево, но Роман
остановил его.
132

—	В посёлок! — скомандовал он и первым припустил
по свежей борозде к дому.
Бежали напрямик, через бор, потом вдоль Уклейки по
лугу. В посёлке ещё пожара не заметили. На улице никого
не видно, лишь куры копаются в пыли да собаки дремлют
в тени. А низко над домами, делая большие круги, тревож¬
но летал аист. Длинные чёрные ноги и шея вытянуты,
огромные крылья едва шевелятся. Молчаливая птица, не
снижаясь, парила и парила над посёлком.
Огонь набирал силу, смело перепрыгивал с куста на
куст, пытался достать до нижних ветвей больших деревьев,
выжег до черноты усыпанный сухими иголками мох. Не
страшась ребят, из-под ног выскакивали юркие полевые
мыши и убегали от огня. Большой муравейник дымил, как
вулкан, потрескивал, ярко вспыхивали отдельные иголки.
Муравьи забились под землю, а те, что не успели добежать
до муравейника, гибли.
—	Беги на пожарную вышку! — сказал Роман Гриш¬
ке. — Бей в рельс!
Остановившись на краю вырубки, Роман осмотрелся:
огонь наступал на молодые посадки. Пылал почти весь пе¬
релесок. Пока ещё держались вековые сосны, но и у них
стволы были опалены, дымилась толстая кора. Если огонь
спалит молодые деревца, то ему ничего не стоит по расчи¬
щенной вырубке добраться до опушки соснового бора. Не
пощадит пожар и трактор «Беларусь», что с прицепленным
плугом стоит на краю поля. А где Анисимов? .. Надо ко¬
пать ров сразу за молодым сосняком. Его всё равно уже
не спасёшь. Искры с перелеска веером сыплются на моло¬
дые сосенки. Перелеска уже не видно: слошная огненная
стена. Жирные клубки дыма отрываются от кустарника и
огненными птицами улетают в небо. Возле домов послыша¬
лись голоса, а немного погодя ударили в звонкий рельс.
Тревожные звуки разнеслись над посёлком. Люди выска¬
кивали из домов — в основном женщины и дети, мужчи¬
ны были в лесу — и растерянно смотрели на пылающий
перелесок.
Роман растолковал ребятам, что нужно делать. Без¬
жалостно срубать лопатами молодые саженцы, которые
они сами посадили прошлой весной, и копать широкую
канаву. Посерьёзневшие, притихшие мальчишки и дев¬
чонки немедленно взялись за дело. Затрещали молодые
133

сосенки и ели, полетела из-под лопат перемешанная с хво¬
ей земля.
Огонь приближался к трактору. Высокая трава съёжи¬
валась, чернела и, не вспыхивая, склонялась до земли.
Где же Анисимов?!
Неожиданно Роман отшвырнул лопату, сорвался с мес¬
та и что есть духу припустил к трактору. Навстречу летели
искры, хлопья серого пепла. Узкий язык огня подобрался
по траве к огромному баллону и жадно лизнул его. Про¬
тивно запахло палёной резиной. Вскарабкавшись в кабину,
Роман привычно завёл машину — какое счастье, что Ани¬
симов не вытащил из замка зажигания ключ! — и рванул
трактор с плугом с места. Наверное, он дал много газа —
и машина захлебнулась, заглохла. Ощущая палящее ды¬
хание огня, Роман снова включил зажигание и сдвинул
трактор с места. Прицепленный сзади плуг послушно выво¬
рачивал с дёрном жирные пласты земли. Трактор ревел,
напрягался, но ходко шёл вперёд. Наперерез бушующему
огню потянулась первая чёрная борозда...
На другом конце поля Роман по крутой дуге, чтобы не
опрокинуть плуг, с ходу врезался в поле с саженцами.
Молодые деревца гнулись, ломались под колёсами, плуг
выдирал их вместе с тонкими разветвлёнными корнями.
Теперь Роман знал, что нужно делать: перепахать поле
с саженцами до самого бора. Огонь дойдёт до этого места
и споткнётся. Не перепрыгнуть ему на бор через распахан¬
ную землю!
Трактор с надсадным рёвом — Роман выжимал из него
всё — ползал перед огненной завесой. С каждым заездом
вспаханная полоса ширилась. Влажная развороченная зем¬
ля блестела. Здесь огню не пройти. Ребята, не разгибаясь
и не глядя на огонь, рыли сразу за полем с саженцами ров.
Это — последний бастион перед сосновым бором. Если
огонь и доберётся сюда, то уже не такой яростный, как в пе¬
релеске. Он ослабнет, потеряет свою силу, и его можно за¬
ливать водой из Уклейки. Из кабины Роман видел, как к
речке с вёдрами в руках бежали люди. Иногда от ближай¬
шего кустарника отскакивал сноп огня и жгучих искр и об¬
давал жаром его пылающее лицо. От горячих раскалён¬
ных баллонов несло горелой резиной. Этот отвратитель¬
ный запах дурманил голову, вызывал тошноту. Мелькну¬
ла мысль: не взорвались бы баллоны! Тогда всё пропало!
134

И Роман стал уговаривать трактор продержаться ещё не¬
много. .. Одна борозда, вторая, третья... А потом он поза¬
был про баллоны и переключил машину на вторую ско¬
рость. Вспаханная полоса становилась всё шире и подо¬
бравшийся к первой борозде огонь остановился. Правда,
загорелись маленькие саженцы, вывернутые с корнями, но
ребята тут же забросали их землёй. И всё равно огонь ещё
был живуч. Ярко загорелась высоченная сосна. Сначала
запылали нижние ветви, потом сразу вспыхнуло всё дере¬
во. Будто сало затрещало на гигантской сковородке. Те¬
перь огонь поверху мог перекинуться и на другие сосны.
Достаточно было лёгкого порыва ветра.
Высунувшись из кабины, Роман закричал ребятам, что¬
бы они следили за летящими от сосны в сторону бора огнен¬
ными клубками. Их можно лопатами тушить. Ветер, к
счастью, был слабым, искры и раскалённые сучки не доле¬
тали до опушки бора, падали на вспаханную землю и с ши¬
пением гасли. Роман слышал, как ударилась горящая ветка
в брезентовый верх кабины. Скатившись вниз, она угодила
под острый лемех плуга.
По полю, размахивая руками и что-то крича, бежал
Анисимов. В руке лопата, волосы на голове развевались,
рот тракториста открывался и закрывался. «Вот чудак! —
подумал Роман.— Как будто что-то можно услышать...»
Анисимов на ходу вскочил в кабину и, отодвинув маль¬
чишку, уселся за руль. Лицо его было напряжённым, глаза
сузились. Он тяжело дышал. Однако, взглянув на Романа,
улыбнулся и прокричал прямо в ухо:
— Не зря, выходит, парень, я тебя учил на тракторе?
Роман тоже улыбнулся спёкшимися губами. На щеке са¬
жа, рубаха на плече тлела. Только сейчас он почувствовал
жгучую боль. Выскочив на ходу из кабины, он не удер¬
жался и зарылся носом в землю. И, сидя в глубокой бо¬
розде, принялся землёй растирать плечо. Рубашка рас¬
ползлась до самого ворота. «Рубаха-то совсем новая...» —
как-то отрешённо подумал он и тут же забыл про рубашку
и ожог: женщины с полными вёдрами толпились у горяще¬
го перелеска. Подкатил газик — и оттуда выскочил Пётр
Васильевич Поздняков. Из ремонтных мастерских бежали
мужчины с топорами, лопатами, баграми. Две лошади с
бочками на телегах вскачь неслись по целине. Роман обра¬
тил внимание, что у гнедой кобылы грива заплетена в ко-
136

сички. Директор леспромхоза показывал рукой на огонь,
потом на бор. Слов было не слышно: тарахтел трактор,
удаляясь к другому краю поля, трещал огонь. На губах
мальчишки появилась улыбка. Стена огня остановилась.
Отдельные языки пламени норовили перебраться через раз¬
вороченное поле с саженцами, но ребята тут же засыпали
огонь землёй. Женщины, встав цепочкой, принялись лить
воду на тлеющие саженцы. Поздняков лопатой рубил горя¬
щие кусты. Во все стороны летели искры. Шофёр подал га¬
зик назад, в безопасное место, и выскочил из кабины с то¬
пором.
Роман с трудом поднялся — от нечеловеческого напря¬
жения свело мышцы шеи и ломило поясницу — и поплёлся
к ребятам. Видя, что огонь остановился перед вспаханным
полем, они перестали рыть канаву и, подойдя к краю горя¬
щего перелеска, стали забрасывать землёй всё ещё бушую¬
щий здесь огонь. Виталька Гладильников подошёл совсем
близко к огню, и в него выстрелило веткой. Отшатнувшись,
Виталька стряхнул с рубашки искры и снова полез в огонь.
Никита Поздняков плашмя лопатой шлёпал по земле.
В клубах дыма спряталось солнце. Всё так же равно¬
мерно били и били в рельс. Роман взглянул на вышку, где
виднелась маленькая фигурка Гриши, и подумал, что тот
мог бы уже и перестать трезвонить. Все и так уже давно
на пожаре...
Наверное, и аист понял, что опасность миновала. Совер¬
шив последний большой круг, он круто снизился, выпустил
длинные полусогнутые ноги и плавно опустился на замше¬
лую крышу.
22.	ГНЕЗДО СТАРОГО ЯСТРЕБА
В Погарино прошли дожди, и всё вокруг ожило, ещё
яростнее зазеленело. В лесу проклюнулись белые грибы, на
болотах — сыроежки. Прибавилось воды в Уклейке.
В этот день ребята жгли сучья на самой дальней делян¬
ке. Вместе с ними был Святослав Иванович. Проследив за
прогоревшими кострами, он с сачком и сумкой отправился
в соседнюю рощу за жуками и бабочками, а также пона¬
блюдать за птицами. Солнце клонилось к закату, и ребята
ждали леспромхозовский грузовик, который отвезёт их
137

в посёлок. Гришка Абрамов от нечего делать забрался на
высокую сосну — искать гнездо ястреба. Он сам видел, как
матёрый рыжий хищник нырнул с добычей в когтях в гу¬
щу ветвей.
Майя стояла под сосной и уговаривала его не трогать
гнездо.
—	Ты же сам видел, что он грызуна принёс, — говорила
она. — Оставь гнездо в покое, слышишь?
—	Я его вижу! — сообщил Гришка. — В развилке на са¬
мой верхотуре. Там четыре птенца... Вот смех: глядят на
меня и клювы разевают! Думают, я им жратву принёс...
Стоявшая рядом Тоня Яшина заметила:
—	Ну и отчаянный! Ничего не боится! — Ив голосе
её — скрытая гордость.
—	Позови его вниз — может, тебя послушается, — по¬
просила Майя.
—	Гриша, слазь! — сурово прикрикнула Тоня.
—	Ещё один командир нашёлся... — насмешливо про¬
звучало сверху.
—	Как же, он послушается! — усмехнулась Тоня.
—	Ты что собираешься делать? — выглядывая Гришку
среди шевелящихся ветвей, обеспокоенно спросила Майя.
—	Возьму одного ястребёнка и воспитаю, — ответил
Гришка. — Научу его рябчиков ловить... Раньше рыцари
охотились с соколами?
—	То с соколами... — усмехнулся Роман. — А ястреб
тебе будет полевых мышей ловить.
—	А может, он тетеревятник? — не сдавался Гришка.—
Ой, они щиплются!
Птенцы запищали, и в то же мгновение над сосной про¬
мелькнула одна большая тень, вторая... Сверху послышал¬
ся отчаянный вопль. Посыпались сучки, заколыхались вет¬
ви, и Гришка Абрамов, по-обезьяньи цепляясь за ствол,
стремительно спустился вниз. Лицо растерянное, одно ухо
окровавлено.
—	Ну и змей! — возмущался он. — Откуда-то сверху
свалился прямо на голову. Долбанул по черепу — я думал,
палкой ударили... Пощупай, какая шишка!—нагнул он
голову к Роману.
Тот пощупал и усмехнулся:
—	Это не ястреб. Ты со страху сам стукнулся о сук сво¬
ей башкой!
138

—	Так тебе и надо, — сказала Майя.
—	Букашек разных жалеешь, а человека тебе не жал¬
ко! — упрекнула Тоня Яшина.
—	Чем это он меня по уху задел? — сказал Гришка. —
Наверное, когтями.
—	О ветку оцарапал, — подал голос Виталька Гладиль-
ников. — Мы же видели: ястреб над самой вершиной про¬
летел.
—	И вечно тебя несёт куда не надо... — ворчливо выго¬
варивала Тоня. — Это надо додуматься — на такую верхо¬
туру забраться! А если бы свалился?
—	Испугался небось? — спросил Виталька. — Душа
в пятки?
—	Ястреба? — усмехнулся Гришка..— Да я бы ему все
перья из хвоста выдрал, если бы он до меня дотронулся...
—	Если бы да кабы... — поддел Виталька.
—	Хочешь, опять залезу и птенца достану? — загорелся
Гришка, польщённый вниманием Тони.
—	А ты не подначивай! — сверкнула глазами на Ви¬
тальку девочка. — Ты бы не полез.
—	Что я, дурак, — усмехнулся Виталька.
На узкой лесной дороге показалась крытая брезентом
машина. Еловые лапы хлестали в борта, на капоте дрожали
сухие сосновые иголки. Ребята гурьбой потянулись к грузо¬
вику. Из рощи пришёл Святослав Иванович. Под мышкой—
охапка нарезанных веток.
Мальчишки подкатили к грузовику две пустые желез¬
ные бочки и стали их грузить. Шофёр вышел из кабины и
помог. Заметив на краю делянки опалённый берёзовый чур¬
бак с большим пупырчатым капом, шофёр заинтересованно
осмотрел его и, подозвав Семёна Горшкова — тот ближе
всех оказался, — попросил помочь дотащить до машины.
Шофёр увлекался резьбой по дереву, а из этого капа можно
выдолбить прекрасную деревянную вазу...
Забираясь последним в кузов, Роман обратил внимание,
что среди ребят не видно Майи, но, подумав, что она вме¬
сте С дедом уселась в кабину, тут же забыл об этом.
Большой грузовик, раскачиваясь и громыхая на неров¬
ной дороге, покатил по лесу. На брезент посыпались сучки,
иголки, толстая ветка с размаху шлёпнула по борту.
Девочки негромко затянули: «Пусть всегда будет солн-
це-е...»
140

23. ТРЕВОГА В ПОСЕЛКЕ
На вырубке стало тихо. Медленно выпрямилась согну¬
тая машиной молодая ёлка. С негромким клёкотом сплани¬
ровал в гнездо на сосне золотой в солнечном луче ястреб.
Птенцы встретили его радостным писком. Родители никог¬
да не прилетают без угощения. Угомонились в гнезде птен¬
цы. Ястреб снова взмыл в закатное небо. Сделав круг над
вырубкой, не спеша полетел на вечернюю охоту. Лишь уле¬
тел ястреб, появился дятел. Он прилепился к другой сосне
чуть пониже дупла и тоже стал кормить своих прожорли¬
вых птенцов. Птенцы по очереди высовывали из чёрной ды¬
ры широко раскрытые клювы и громко пищали. Так и жи¬
ли по соседству два семейства: дятел и ястреб. Дружбы
они не водили, но и жить друг другу не мешали.
На толстой берёзе пощёлкивала отодравшаяся белая бе¬
рёста. Сонный, недовольный ёж выкатился из-за куста ве¬
реска и, пофыркивая, потрусил к влажному пепелищу.
У края остановился, понюхал гарь, раздражённо хрюкнул
и побежал по усыпанному иголками и сучками мху даль¬
ше. Неподалёку громко застрекотали сороки. Они заметили
лисицу и сообщали об этой новости всему лесу.
Тихо на вырубке. Замолчали птицы. Дятел улетел за
очередной порцией корма. А хлеб у дятла трудный: чтобы
достать вкусного древесного червячка, ему нужно продол¬
бить в дереве дырку, но дерево от этого не страдает, наобо¬
рот, вылечивается. Ведь желтоватый на вид безобидный
червячок способен погубить всё дерево.
О том, что здесь были ребята, напоминали пепелища от
костров и обрывки газет, в них были завёрнуты бутерброды.
И ещё одно: на опушке под толстой сосной сиротливо
лежала красная шерстяная кофточка.
Эта кофточка принадлежала Майе.
Вечером обеспокоенный профессор пришёл к Басмано¬
вым. Уже давно бы пора быть внучке дома, а её всё нет.
Мать Романа месила на кухне в квашне сдобное тесто для
пирогов. Полные руки до локтей в белом клейком тесте. Вы¬
слушав профессора, она тотчас разбудила Романа, — на¬
маявшись за день, он прилёг на диване с журналом и за¬
снул. Ничего не понимая спросонья, он смотрел на старика
141

моргающими глазами и двигал бровями, прогоняя сон.
А когда понял, в чём дело, заволновался и спросил:
—	А разве она не с вами была в кабине?
—	Бедная девочка! — ахнул профессор. — Она осталась
в лесу!
Не слушая, что ему говорит мальчик, Храмовников,
хватаясь рукой за грудь, побежал к дому директора лес¬
промхоза. От одной мысли, что, на ночь глядя, заблудилась
в лесу внучка, ему стало страшно.
Проводив взглядом почтенного профессора, который, не¬
лепо взмахивая руками, боком трусил по улице, Роман мет¬
нулся в дом, натянул брюки, куртку, кеды — шнурки он так
и не успел завязать — и бросился за калитку.
—	Куда ты? — крикнула вдогонку мать, но он не от¬
ветил.
Через несколько минут он был уже у дома Пестрецовых.
Перемахнув через забор и прячась в тени от яблонь, про¬
брался к крыльцу. Так и есть, мопед стоял на своём месте,
прислонённый к ограде. Крадучись, Роман вывел его по тро¬
пинке к калитке, тихонько отодвинул щеколду и вышел на
улицу. Покосившись на задёрнутые белыми занавесками
окна, бегом припустил с машиной вдоль улицы. Уже за око¬
лицей завёл мопед, включил и снова выключил пока ещё не
нужную фару. Когда он проезжал мимо дома бабки Пиво¬
варовой, где жили профессор и Майя, на дорогу выкатился
белый пушистый комок и с лаем припустил за ним. И тут
Романа осенило: он резко затормозил и спрыгнул с мопеда.
Положив его прямо на дорогу, подхватил на руки подбе¬
жавшего Гектора и, пробормотав: «Свои, свои, Гектор!» —
пристроил его за пазуху, благо пёс был чуть побольше
кошки.
Гектор возмутился подобной бесцеремонностью, зары¬
чал и оцарапал живот, однако, когда мопед затрещал и по¬
мчался по лесной тропинке в глубь соснового бора, перестал
ворчать и притих.
24. В ПОГОНЕ ЗА ЖАР-ПТИЦЕЙ
Майя сидела в глухом сосновом бору на трухлявом пне
и безучастно наблюдала за рыжими муравьями, копоша¬
щимися на вершине своего многоэтажного дома. Заходящее
142

солнце облило багрянцем вершины деревьев, а муравьи по-
прежнему таскали сухие иголки, палочки, мёртвых бука¬
шек. По узким муравьиным дорожкам — их ещё можно бы¬
ло различить во мху — к муравейнику двигались одиноч¬
ные насекомые.
Майя давно поняла, что она заблудилась. Пока солнце
пронизывало бор, она бродила по нему, разыскивая знако¬
мую вырубку. Иногда, приложив ладони ко рту, кричала,
но лишь эхо раскатисто отвечало ей. А во всём виновата
была странная пёстрая птица с разноцветным хохлом на
голове. Майя наткнулась на неё, когда собирала землянику
на краю вырубки. Девочка решила до прихода машины по¬
лакомиться сладкими переспелыми ягодами. Самая круп¬
ная оказалась на ближайшей полянке, совсем неподалёку
от вырубки. Вот тут-то, нагибаясь за тающими во рту яго¬
дами, она и увидела эту удивительную птицу. Майя не
встречала такой ни в одном дедушкином справочнике.
И вела себя птица как-то странно: она не взлетела при по¬
явлении девочки, а, испуганно вскрикнув, раскрыла клюв,
распахнула крылья и, быстро-быстро перебирая тонкими
ногами, побежала по мху в глубь леса. Майя подумала,
что птица ранена, и пошла за ней. И потом, девочке хоте¬
лось обрадовать дедушку. Возможно, и он такой красивой
птицы не видал. А в том, что она поймает беспомощную
птицу, Майя не сомневалась. Птица вскрикивала и, огля¬
дываясь на неё, всё бежала и бежала вперёд, вовсе и не
думая взлетать.
Несколько раз девочка уже почти касалась кончиками
пальцев птицы, но той всякий раз удавалось в самый по¬
следний момент выскользнуть. Уже изменилась местность:
не пушистый зелёный мох под ногами, а седой хрустящий.
И не облитые заходящим солнцем красноствольные сосны
попадаются на пути, а мрачноватые, шатром опустившие
ветви до самой земли ели. А хохлатая птица всё ковыляет
впереди, и не поймёшь: крыло у неё сломано или нога?
На крошечной полянке с редкими кустиками бруснични¬
ка и костяники птица неожиданно остановилась и, нагнув
точёную головку с высоким разноцветным хохлом, уста¬
вилась на девочку. Майя даже рассмотрела, какого цве¬
та у неё глаза: круглые, светло-карие, с блестящими кра¬
пинками. Девочка присела на корточки и, предвкушая,
как сейчас прикоснётся к нежному пёстрому оперению
143

незнакомой птицы, протянула обе руки. И тут «раненая»
птица, звонко вскрикнув, легко взмыла вверх. Последний
раз мелькнул её смешной качающийся хохол — и таинст¬
венная птица исчезла. И ещё с секунду из глубины леса до¬
носился её звонкий насмешливый голос.
Майя сообразила, что красивая птица просто-напросто
её обманула. Девочка наткнулась на гнездо, и обеспокоен¬
ная мамаша прикинулась раненой и увлекла её подальше.
Майя стала оглядываться: лес совсем незнакомый. Она
негромко крикнула. Тишина. Ещё не веря, что заблудилась,
пошла в ту сторону, где должна быть, по её мнению, вы¬
рубка, но лес был чужой, незнакомый, и никакой вырубки
не оказалось впереди. Тогда Майя стала громко кричать.
Ответом было разноголосое эхо. Не могли без неё уехать.
И потом, она не слышала гула мотора. И вообще, сколько
продолжалась погоня за птицей? Ей казалось — всего не¬
сколько минут. Солнце ещё пробивалось сквозь ветви де¬
ревьев, жёлтые пятна мельтешили на стволах, поднимаясь
всё выше к вершинам, пели птицы, и в лесу было совсем
не страшно. В любом случае не могла она далеко отойти
от вырубки.
Майя была не трусиха и понимала, что без неё не уедут.
Главное, не нужно далеко уходить отсюда. Пусть даже не
сразу её хватятся, но искать всё равно будут. И потом, она
просто не знает, куда идти. В какую сторону ни пойди, вез¬
де лес. И деревья похожи одно на другое. Правда, можно
определить, где север и юг по коре деревьев: северная сто¬
рона всегда густо обрастает мхом. Она внимательно обсле¬
довала ближайшие большие деревья. Действительно, мно¬
гие из них были замшелыми. Только не с одной какой-ни¬
будь стороны, а каждое дерево по-разному. Впрочем, найти
стороны света можно и по солнцу, только это ничего бы не
дало. Майя не знала, в какой стороне делянка, а в какой по¬
сёлок. Оставалось одно — ждать.
Тревога стала закрадываться в душу девочки, когда не
стало из-за деревьев видно солнца и лес нахмурился, по¬
мрачнел. Как по команде, умолкли птицы. Небо, ещё сов¬
сем недавно такое синее и глубокое, изменило свой цвет:
стало пепельно-серым. Лёгкие перистые облака проплыва¬
ли где-то высоко. Майя видела со своей полянки лишь не¬
большой кусок неба, окружённый со всех сторон высочен¬
ными соснами и елями. Наверное, точно так же видно небо
144

из колодца. Разве что лишь ещё меньше. Несколько раз не¬
ровный квадрат блёклого неба перечёркивали птицы: про¬
летела сорока, плавно ныряя вверх-вниз, потом стайка си¬
ниц — и наконец величаво проплыл, лениво взмахивая
чёрными крыльями с золотистым отливом, большой и
мрачный ворон. Он повернул в сторону девочки голову
с горбатым клювом и глухо каркнул, то ли попривет¬
ствовал, то ли обругал.
Вот тогда-то Майя и нашла широкий пень напротив му¬
равейника. Муравьёв она не боялась, могла даже в руку
взять. Впрочем, муравьи не обращали на неё внимания.
У них своих дел по горло.
Где-то далеко негромко хлопнуло. Немного погодя эхо
принесло звук выстрела. В лесу охотник! Майя снова при¬
нялась кричать, но, кроме эха, никто не откликался. Кри¬
чать в лесу, стоя на пне, показалось девочке нелепым, и
она замолчала. Непривычно было слышать свой испуган¬
ный голос, возвращённый эхом.
В лесу сумерки наступают быстро: не успеет солнце
зайти, как птицы прячутся в гнёзда, а из чащобы ползёт
колыхающаяся тьма. Молчаливые деревья, будто сами по
себе, начинают шуметь, напоминая морской прибой. Мо¬
жет, они так разговаривают друг с другом?.. И ещё одно
заметила девочка: как-то сразу, без перехода стало про¬
хладно, из глухомани потянуло сырым гниловатым запа¬
хом. Так пахнут прошлогодние прелые листья.
Когда муравьёв не стало видно на узких дорожках, а на
пепельном небе прямо над головой остановилось овальное
розовое облако, притихший было лес ожил: гулко крикну¬
ла ночная птица, ей тут же ответила другая, совсем близ¬
ко пролетела летучая мышь. Майя даже уши разглядела
на её зубастой мордочке. Зашуршал, заскрипел мох, и не
поймёшь, кто это двигается по нему: змея или ёж? Меж
стволов мелькнул и пропал зеленоватый огонёк. Большая
ночная бабочка прилепилась к сосне, мгновенно слившись
с корой.
Девочке захотелось, чтобы пень стал высоким и припод¬
нял её над непонятной шуршащей и потрескивающей зем¬
лёй. Она зябко передёрнула плечами, вспомнив про шер¬
стяную кофточку, оставленную на вырубке, — как бы она
сейчас пригодилась! И тут прилетел первый комар. Она не
видела его, а услышала. Тоненькое противное зудение ни
10 Гость из леса
145

с чем не спутаешь. Немного погодя, она волчком вертелась
на пне, награждая себя звучными шлепками. А полчища
комаров всё прибывали и прибывали...
Светлая полянка превратилась в крошечный пятачок,
со всех сторон окружённый близко придвинувшимися де¬
ревьями. А там дальше, за толстыми стволами, где сгуща¬
лась тьма, — мрачный и таинственный мир, в котором всё
время что-то происходит. Вот колыхнулась тяжёлая еловая
ветвь — и на мох просыпались сухие иголки; жалобно за¬
скрипел сук, будто ему больно; послышался шуршащий
звук, будто кто-то огромный потёрся мохнатым боком о
ствол дерева. В неровном густо-синем квадрате над голо¬
вой уже не видно розового облака. Уплыло. Наверно, ско¬
ро замигают звёзды. Пока ещё светло, макушки самых вы¬
соких сосен облиты нежно-розовым светом. Значит, солнце
не совсем исчезло за горизонтом. Где-то прячется за де¬
ревьями.
Девочка напряжённо вглядывается в чащу, ей всё ещё
не верится, что она проведёт здесь всю ночь. Она ждёт, что
вот-вот послышатся человеческие голоса и сюда придут де¬
душка, ребята и... Роман. Почему-то вспомнилась другая
полянка, где они наблюдали за лисятами, а потом Роман
стал звать Тришку. Как же он свистел?..
Майя гонит подкрадывающийся страх, заставляет себя
думать о чём-нибудь другом, например, о Ленинграде. Там
сейчас белые ночи.
Небо над Петропавловской крепостью жёлто-розовое,
а по набережной Невы гуляют люди. В белую ночь не
страшно — всё видно, как днём.
Почему здесь не бывает белых ночей?..
Слышен треск сучьев под чьими-то тяжёлыми шагами.
Глаза у девочки расширяются, ноги сами по себе скользят
по гладкому пню, стараясь подтянуться повыше, пальцы
рук впиваются в трухлявое дерево, сердце гулко, на весь
лес, бухает. Раньше она никогда своё сердце не слышала.
Треск всё ближе. Слышится пофыркиванье, и меж стволов
смутно вырисовывается высокая фигура какого-то чудови¬
ща. .. Девочка уже различает его огромные горящие глаза.
Они смотрят прямо на неё.
Зверь останавливается в каких-то десяти шагах. Из-за
него уже не видно деревьев. Она слышит, как он шумно
втягивает ноздрями воздух и утробно храпит...
146

И девочка неожиданно для себя засовывает два пальца
в рот и громко свистит на весь лес, точь-в-точь, как тогда
Роман. Она свистит раз, другой, третий, но зверь не ухо¬
дит — наоборот, он делает несколько шагов к ней и неожи¬
данно превращается в человека. На плече ружьё, во рту па¬
пироса. Это её мерцающий огонёк Майя приняла за блеск
глаз, а ствол ружья — за рога...
—	Ты что здесь делаешь? — спрашивает человек. —
И где так свистеть научилась? В городе?
Майя узнаёт Егора Пестрецова. Того самого парня, кото¬
рый отобрал у Романа мопед. И хотя страх прошёл, ей бы¬
ло неприятно, что именно этот человек нашёл её в лесу.
—	Я заблудилась, — сказала она. — Пошла за птицей
и... потерялась.
—	Свирепые наши комарики? — улыбнулся Егор. —
Их здесь тьма. В сухом бору не так буйствуют, а тут со¬
жрать могут.
—	Я вся в волдырях, — поёжилась Майя.
Егор с усмешкой смотрел на неё. Вернее, не совсем на
неё, чуть в сторону. Роман говорил, что он косой.
—	Ну чего прилепилась к пню, как берёзовый гриб, —
сказал Егор. — Пошли в посёлок. Наверное, твой дедуш¬
ка всех на ноги поднял... — Он снял с плеча ружьё, по¬
ложил на землю, затем стащил с себя брезентовую курт¬
ку и бросил девочке. — Озябла небось? Да и от комаров
укроешься.
Майя соскользнула с пня и набросила на себя жёсткую
куртку. Взглянула на Егора и заметила в сумке чьи-то чёр¬
ные корявые ноги с когтями. Ноги какой-то большой птицы.
—	Кто это у вас в сумке? — спросила она.
—	Чёрт с рогами... — рассмеялся Егор. — Показать?
Девочка промолчала. Ей не нравилось, как этот человек
смеётся. Как будто у него в горле вишня застряла. Сам сме¬
ётся, а глаза с косинкой серьёзные. В них и намёка нет на
смех.
Не отошли они от полянки и пяти шагов, как прямо пе¬
ред ними от ствола огромной сосны отделилась большая
лохматая фигура и, взмахивая толстыми лапами, подня¬
лась на дыбы. Егор чертыхнулся и, отскочив в сторону,
сорвал ружьё с плеча. Майя широко раскрытыми глаза¬
ми смотрела на молчаливую неподвижную фигуру, стоя¬
щую перед ней, и слышала ровное дыхание. Вот животное
147

повернуло в сторону Егора лобастую голову — и блеснул
металлический ошейник. И тогда Майя закричала:
— Это Тришка. Не стреляйте, это Тришка!
Егор мельком взглянул на неё, ухмыльнулся и вскинул
ружьё к плечу. Полыхнула яркая вспышка, и над самым
ухом оглушительно грохнуло.
25. СХВАТКА В ЕЛОВОМ БОРУ
Дальше произошло вот что: годовалый медвежонок,
вместо того чтобы замертво рухнуть наземь, с рёвом и не¬
обычным проворством бросился на охотника. Тот лишь ус¬
пел щёлкнуть вторым курком, но выстрела не получилось.
Егор с ужасом вспомнил, что после того, как убил глухар¬
ку, не перезарядил ружьё. Больше он ничего не успел поду¬
мать. Могучая сила вырвала из рук ружьё и отшвырнула
в сторону. Горячее дыхание зверя обожгло лицо. Жёсткая
шерсть залепила рот, дышать стало нечем. Егор почувст¬
вовал на себе тяжесть, будто он попал под пресс, замель¬
тешили перед глазами огни, и он потерял сознание.
Прижавшись спиной к стволу, девочка с ужасом смо¬
трела, как разъярённый медведь ломает человека. Она хо¬
тела крикнуть, но даже не услышала своего голоса.
Когда Роман добрался до вырубки, солнце освещало
лишь вершины деревьев, а ниже всё окутали сиреневые су¬
мерки. Белели срезы пней, явственно выделялись два чёр¬
ных пятна — следы потухших костров. Прислонив мопед
к сосне, Роман вытащил из-за пазухи Гектора, который,
как только они остановились, стал проявлять беспокойство
и подталкивать головой в подбородок, стараясь выкараб¬
каться; при этом он нещадно царапал когтями голый жи¬
вот. Очутившись на свободе, Гектор вихрем заносился по
вырубке. Вот он притормозил у одного пня и поднял ногу.
Таким образом он пометил с десяток пней.
— Ищи, Гектор! — возбуждённо говорил Роман, сле¬
дуя за ним. — Ищи Майю! Слышишь, ищи Майю!
Наверное, фокстерьер понял — рассказывала же Майя,
что это очень умные собаки, — потому что движения его
стали осмысленнее: уткнув нос в землю, Гектор потрусил
148

по краю вырубки. Через несколько минут радостным лаем
возвестил о находке: притащил в зубах красную шерстя¬
ную кофточку, в которой Майя приехала сюда. Но почему
она оказалась здесь? И тут Роман вспомнил, что девочка
таскала сучья в костёр без кофточки. Было солнечно, веяло
жаром от костров, и она сняла её.
Гектор носился по вырубке, волоча по земле кофточку,
а Роман гонялся за ним. Наконец ему удалось отобрать на¬
ходку у разыгравшегося пса. Он несколько раз сунул её
Гектору в нос, повторяя: «Ищи, Гектор, ищи! Майю! Ищи
Майю!»
Пёс старался вырвать кофточку из рук, по-видимому ду¬
мая, что с ним играют. Тогда Роман стал громко кричать:
«Майя-я, ау-у!» Гектор остановился и, задрав бородатую
мордочку, уставился на него. Роман кричал, пока не охрип.
В ответ ни звука. В отчаянии он последний раз сунул псу
в нос кофточку и сказал:
— Кому говорю: ищи! Чертёнок! Ищи Майю!
На этот раз пёсик понял: деловито опустив нос к земле,
потрусил вдоль вырубки. Несколько раз обошли они её кру¬
гом, прежде чем Гектор нашёл след. Оглянувшись на Рома¬
на, он уверенно направился в глубь бора. Роман старался
не отставать. Стало совсем темно, и маленькая ищейка то и
дело исчезала из глаз. Тогда Роман негромко окликал пса,
и тот останавливался, нетерпеливо поджидая его. Нос он
не отрывал от земли. Ещё хорошо, что Гектор светлой ма¬
сти, а то совсем потерялся бы в чащобе.
Один раз из-под куста выскочил какой-то маленький
зверёк и ударился бежать. Гектор с лаем припустил за ним.
Наверное, минут пять Роман громко звал его, проклиная
себя, что не догадался привязать к ошейнику брючный ре¬
мень. Гектор вернулся с высунутым языком и долго не мог
отдышаться. Роман привязал его к тонкому короткому ре¬
мешку, но пёс не мог понять, что от него нужно. Он дёргал
шеей, стараясь выскользнуть из ошейника, обиженно лаял,
а по следу идти отказывался. Тогда Роман снова дал ему
понюхать кофточку, приговаривая: «Ищи Майю!» Гектор
(он, очевидно, преследуя зверька, забыл про свою любимую
хозяйку) снова взял след, но идти по нему отказывался.
Роман не понимал, в чём дело. И лишь когда псу удалось
освободиться от ошейника вместе с самодельным поводком,
он потрусил дальше.
149

Бор становился гуще, сумрачное небо над головой зате¬
няли шумящие вершины сосен и елей. Роман натыкался на
маленькие ёлки, они больно хлестали колючими ветвями
по ногам, лицу, но мальчишка не обращал на это внима¬
ния, стараясь не потерять из виду светлый, торчащий квер¬
ху обрубок хвоста.
Совсем близко грохнул выстрел и раздался звериный
рёв. Роман остановился. Потом, не обращая внимания на
собаку, бросился на шум.
Гектор заволновался, шерсть поднялась дыбом, с рыча¬
нием он устремился за Романом.
Выскочив на полянку, мальчишка увидел Тришку и
Егора Пестрецова. Увидел и Майю, сидевшую под сосной.
Лицо у девочки бледное, глаза широко раскрыты.
Роман метнулся к медведю и вцепился ему в шерсть. Он
дёргал его, тормошил, потом в отчаянии замолотил по ши¬
рокой спине кулаками.
—	Тришка! — чуть не плача, кричал мальчишка. —
Пусти! Отпусти, говорю!
Под ногами мелькнуло белое пятно, и маленький отча¬
янный фокстерьер отважно вцепился зверю в заднюю лапу.
Тришка обернулся, и на миг глаза мальчика и разъярён¬
ного медведя встретились. Не отпуская Егора, Тришка на¬
отмашь взмахнул свободной лапой, и Роман кубарем отле¬
тел в сторону. На Гектора медведь и внимания не обратил.
Наверное, не заметил. Вскочив с земли, Роман снова бро¬
сился к медведю и стал отдирать его от Пестрецова. И сно¬
ва, получив увесистый удар когтистой лапой, закувыркался
по мху. Медведь не узнавал его. Сейчас это был не умный,
добродушный медвежонок Тришка, а дикий разъярённый
зверь. Причём зверь раненый. И всё-таки куда-то в глубину
Тришкиного сознания проник очень спокойный ласковый
голос его друга, Романа Басманова.
—	Не надо, Тришка! — просил он. — Отпусти! Слы¬
шишь? Эх, Тришка, Тришка! Что ты наделал?
Движения медведя стали не такими резкими. Несколько
раз он поднимал голову и взглядывал на лежащего на зем¬
ле Романа. Наконец подняв вверх острую морду, он глухо
рыкнул и всем туловищем повернулся к Роману. Взгляд
его свирепых глаз стал осмысленным, рвавшийся из горла
рокочущий рык постепенно затихал. Нет, не мог Тришка
забыть своего друга, с которым провёл целый год, из рук
150

которого получал вкусное угощение. И только сейчас Ро¬
ман увидел на плече медведя большую рану. Яркая кровь
стекала по груди и-засыхала на животе.
—	Тришка! — гладил его Роман по здоровому плечу. —
Тебе больно?
Он полез в карман, но там ничего не было. Между тем
фокстерьер, рыча, трепал Тришку за лапу. Роман пытался
ногой оттолкнуть пса, но тот ни за что не хотел отпускать
медведя. Наконец и Тришка заметил Гектора. Зарычал и,
будто какую-нибудь назойливую козявку, с отвращением
стряхнул его с ноги. Пёс вверх тормашками описал боль¬
шую дугу и с визгом шлёпнулся в мох. Больше он не ре¬
шился и близко подойти к медведю. Осторожно, кося гла¬
зом на Тришку, пробрался к своей хозяйке и принялся ли¬
зать ей лицо.
Майя смотрела на Романа с Тришкой. Мальчишка и
зверь стояли друг против друга. Глаза зверя слабо мерца¬
ли. Когда Роман хотел снова погладить его, Тришка отвёл
лапой его руку. Что-то изменилось в облике зверя. То ли
ещё злость не прошла, то ли он не рад был этой встрече.
Не положил, как обычно, лапы на плечи и отводил глаза от
своего друга. Нагнув голову, несколько раз лизнул кровото¬
чащую рану и негромко, но грозно заворчал, бросив злоб¬
ный взгляд на лежавшего во мху Егора.
Роман придвинулся, пытаясь осмотреть рану на плече,
но Тришка довольно сильно оттолкнул его, давая понять,
что дотрагиваться до него не следует.
Усевшись на мох, он, ворча и пофыркивая, принялся
обстоятельно зализывать плечо. Оторвавшись на миг от
этого занятия, прислушался, уши его прижались к голове,
из пасти вырвалось рычание. Вот он поднялся и поковылял
в чащу. Роман шёл сзади и говорил ласковые слова, но
Тришка не обращал на него внимания. Неожиданно оста¬
новился, потянул носом и протяжно на весь лес зарычал,
будто предупреждая всех, что сейчас лучше ему не попа¬
даться на дороге. Круто повернулся и, не взглянув на Ро¬
мана, бесшумно исчез в чаще.
—	Роман, иди сюда! — позвала Майя. — Он совсем как
мёртвый.
Она наклонилась над Егором, не рещаясь до него дотро¬
нуться. Гектор осторожно обнюхивал лицо. Роман присел
на корточки и приложился ухом к груди раненого.
152

—	Дышит, — сказал он. — У него, по-моему, рука сло¬
мана.
—	Это всё было так страшно.
—	Я сейчас сделаю волокушу, и мы его потащим в по¬
сёлок.
—	Что я должна делать?
Роман сбросил куртку, потом стащил с себя рубашку и
протянул девочке:
—	Рви на узкие полоски.
Надев на голое тело куртку, достал из кармана нож и
пошёл в березняк. С трудом срезал две небольшие берёз¬
ки — нож слишком был мал для этой работы — нарезал ве¬
ток и притащил всё это к тому месту, где лежал Егор.
Вдвоём они быстро связали матерчатыми полосками во¬
локушу и стали осторожно укладывать туда Егора. Роман
подхватил его под мышки, а Майя взяла за ноги.
—	Это ты, Роман? — слабым голосом спросил Егор.
—	Мы тебя потащим в посёлок, — сказал Роман. — Ты
уж потерпи.
Они впряглись в волокушу и с трудом сдвинули её
с места.
—	Ничего не получится, — прошептала Майя. — Он
такой тяжёлый.
Роман сверкнул на неё глазами и пробурчал:
—	Я один потащу.
—	Ладно, — сказала Майя. — Не злись.
Егор лежал на спине и смотрел на небо. Кое-где уже вы¬
сыпали первые звёзды. Лицо его осунулось, скулы обостри¬
лись. Он пошевелил одной рукой и скосил глаза на пальцы.
Пальцы шевелились. Левая рука была — как мёртвая. Он
с усилием дотронулся до неё правой, и левая ничего не по¬
чувствовала.
Пошевелил ногами. Ноги вроде целы. Попробовал глу¬
боко вздохнуть — ив глазах замельтешили искры. Сквозь
стиснутые зубы вырвался стон.
—	Больно? — спросила Майя.
—	Руку, паразит, сломал и ребро, — помолчав, сооб¬
щил Егор. И надолго замолчал, глядя на мерцающие
звёзды.
Когда сделали первую остановку, оба были мокрые и
тяжело дышали. Майя сняла брезентовую куртку и укрыла
Егору ноги.
153

Вторую остановку сделали на той самой вырубке, где
нынче жгли костры. Здесь у сосны стоял мопед. Егор заме¬
тил его, но ничего не сказал, а когда они снова впряглись
в волокушу, негромко проговорил:
—	Оставь себе мопед. Он твой.
—	Я взял его на вечер, — сказал Роман. — Утром забе¬
ру отсюда и верну.
—	Я сказал: он твой, — почти шёпотом произнёс Егор.
—	Не надо — помолчав, ответил Роман. — Езди сам.
—	Как знаешь...
Они услышали шум мотора; сумрак прорезали два яр¬
ких луча света, пошарив по соснам, ударили в лицо. Майя
рукой прикрыла глаза. От деревьев вытянулись длинные
колеблющиеся тени, засверкала роса на папоротнике. Ро¬
зовым огнём вспыхнули глаза Гектора.
Газик подъехал совсем близко и остановился. Распахну¬
лись дверцы, и на лесную дорогу выскочили Пётр Василь¬
евич Поздняков и Святослав Иванович Храмовников.
Майя и Роман опустили волокушу и, стоя рядом, смот¬
рели на них. Гектор с радостным лаем вертелся у ног про¬
фессора.
—	Боже мой, как я устала, — сказала Майя, моргая:
яркий свет бил в глаза.
—	Что случилось? — встревоженно спросил Поздняков,
подходя к ним и заглядывая в волокушу.
—	Медведь его малость помял, — ответил Роман, оти¬
рая ладонью пот с лица.
—	Тришка? — взглянул на него Пётр Васильевич.
Роман молча нагнул голову. Чёрная растрёпанная
прядь свесилась на глаза, но он и не подумал её отбро¬
сить. Ему хотелось упасть лицом в мох и крепко зажму¬
рить глаза — так, чтобы не видеть этот ослепительный свет
автомобильных фар. При таком ярком свете можно не толь¬
ко заметить слёзы на глазах, но и выражение этих самых
глаз... А Роману не хотелось, чтобы сейчас видели его лицо.
26. ПРАЗДНИК
Почти все старые делянки были расчищены, сучья сож¬
жены, земля подготовлена для посадки саженцев. Осенью
на этих площадках будут высажены тысячи крошечных со-
154

сен и елей самых лучших сортов. Если раньше леспромхо-
зовские грузовики делали один рейс, то теперь два: вторым
рейсом отвозили ребят в лес, а вечером забирали обратно
в посёлок.
В субботу днём членов школьного лесничества собрали
в клубе. Все пришли принаряженные, в красных галстуках.
Роман попытался у отца выяснить, зачем их собрали, но
Тимофей Георгиевич, как всегда, немногословно ответил:
— Узнаете.
Тревожно последние дни было на душе Романа Басма¬
нова. После этой истории в лесу Егора Пестрецова в ту же
ночь увезли в районную больницу. Тихий и безучастный
лежал он на носилках, когда его отнесли к санитарной ма¬
шине, и упорно смотрел своими косыми глазами на звёзд¬
ное небо. О чём думал Егор? О том, что, как только по¬
правится, купит новое ружьё, взамен сломанного в схватке,
и отправится разыскивать Тришку? ..
На днях ездила в больницу мать Егора. Рассказывала,
что у него рука в гипсе и на ребре две трещины. Лежит
Пестрецов на белой кровати и смотрит в белый потолок...
Врач сказал, что он месяц проваляется в больнице.
Народ в посёлке толковал по-разному: одни говори¬
ли, что Егор сам виноват, нечего было стрелять в ручного
медведя, тем более на том заметный издалека ошейник, и
вообще Егор наказан за злостное браконьерство; другие,
наоборот, высказывались, что до каких же пор терпеть
взрослого медведя по соседству? До чего дошло: человека
искалечил.
Роман попробовал на эту тему с отцом заговорить, но
тот отмалчивался. По совести говоря, старший Басманов и
сам не знал, как всё ещё повернётся. На днях приходил
к нему егерь Лапин, и они долго о чём-то беседовали. Роман
слышал громкие сердитые голоса, но слов не разобрал,
а подслушивать за дверью он посчитал ниже своего досто¬
инства.
Когда Лапин ушёл, Роман с надеждой посмотрел на от¬
ца, дожидаясь, что он что-нибудь да скажет. В том, что речь
шла о Тришке, у Романа сомнений не было, но отец так ни¬
чего и не сказал, хотя и видно было, что разговор с егерем
его расстроил.
День был погожий, ярко светило солнце, и ребята толпи¬
лись у крыльца: никому не хотелось заходить в здание.
155

Ждали Позднякова. Девочки о чём-то весело болтали возле
высокой берёзы, ветви которой царапали шиферную крышу
поселкового клуба. Майя стояла, прислонившись к белому
стволу. Роман впервые увидел её в нарядном коротеньком
платье и красных босоножках. Тоненькая, стройная, она
слушала Тоню Яшину и, прищурившись, улыбалась. Уви¬
дев Романа, приветливо кивнула, однако тот сделал вид,
что не заметил. Не понравилось ему, что девочка улыба¬
лась. Над Тришкой нависла беда, и Майя не хуже его зна¬
ет, чем всё это может кончиться...
Наверное, девочка поняла, что творится у него на душе,
потому что улыбка спорхнула с её губ. Майя подошла к не¬
му и сказала:
—	Я с тобой поздоровалась, а ты не ответил. Это не¬
вежливо.
—	Здравствуй, — буркнул Роман.
—	Ты чем-то расстроен?
—	Сдаётся мне, что на Тришку хотят устроить обла¬
ву, — сказал он и тяжело вздохнул.
—	Тришка не виноват! — заявила Майя.
—	Это ты им скажи, — неопределённо кивнул он голо¬
вой в сторону посёлка.
—	Егор ранил Тришку!
—	Какое это имеет значение?
Майя вздохнула и виновато посмотрела Роману в гла¬
за. На загорелом лбу её появилась поперечная морщинка.
Глаза потемнели, от недавнего весёлого оживления не оста¬
лось и следа. «Ну вот, — подумал Роман, — взял и испортил
человеку настроение...»
—	Это я во всём виновата, — призналась Майя.
—	При чём тут ты? — усмехнулся он. — Егор давно гро¬
зился разделаться с медведем... Тришка весной его гончую
задрал, когда та вцепилась в него.
—	Когда мне стало одной в лесу страшно, я стала звать
людей, а Егор был совсем рядом, но почему-то не ответил.
И тогда я несколько раз свистнула, как ты... И Тришка
услышал и пришёл.
—	Эх, ты!.. — вырвалось у Романа.
—	Извини, что я тебе сразу не сказала...
У девочки дрогнули губы, ему показалось, что она сей¬
час заплачет. И тогда Роман сказал:
—	На Тришке был ошейник. Зачем он выстрелил?
156

—	Ты сделал замечательный ошейник, — сказала де¬
вочка. — Он издалека виден.
Подошёл Гришка Абрамов. С ухмылкой посмотрел на
них и спросил:
—	Зачем нас собрали, командир?
—	Лектор из района приехал, — серьёзно ответил Ро¬
ман. — Будет лекцию читать о вреде мух и кишечных забо¬
леваниях.
—	Ну, тогда привет! — поверил Гришка и повернул бы¬
ло прочь, но Роман ухватил его за рукав рубашки.
—	Говорят, очень полезная лекция. Ты ведь не моешь
руки перед едой?
—	Мою, мою, — сказал Гришка, пытаясь освободиться.
Однако улизнуть ему так и не удалось: пришли Поздняков
и Храмовников.
Директор леспромхоза сразу верно оценил обстановку
и решил поговорить с юными лесничими на свежем возду¬
хе, под раскидистой берёзой. Не так будет официально, да
и действительно, кому охота сидеть на жёстких стульях
в сумрачном помещении клуба, когда на улице теплынь и
солнце светит, а вместо стульев — роскошная зелёная лу¬
жайка! Хочешь сиди, а хочешь ложись.
Первым сказал несколько слов Святослав Иванович. Он
сообщил, что с главными очагами вредителей покончено и
погаринскому лесу отныне ничего не угрожает, но это не
значит, что можно уже успокоиться.
Необходимо сразу сжигать древесные отходы, остаю¬
щиеся на вырубках, подкармливать зимой и ранней весной
лесных птиц. Для этого нужно сделать кормушки и разве¬
сить их на деревьях. Чертёж простейшей кормушки он пе¬
редаст Роману Басманову. Пережившие зиму птицы стори¬
цей отблагодарят за это людей. Они не позволят личинкам
и гусеницам погубить лес. Не нужно разорять птичьи гнёз¬
да, стрелять ястребов и сов и вообще обижать братьев на¬
ших меньших...
Святослав Иванович сказал, что школьное лесничест¬
во—это не детская забава, не игра в братьев-разбойников,
а настоящая серьёзная организация ребят, доказавшая на
деле, на что она способна.
Поздняков высказался ещё короче. Назвал членов
школьного лесничества своими первыми помощниками, по¬
благодарил за всё сделанное. Особенно за мужество, прояв-
157

ленное при тушении пожара. Вытащив из кармана список,
он зачитал фамилии членов школьного лесничества и ска¬
зал, что все награждаются Почётными грамотами Минис¬
терства лесного хозяйства и ценными подарками. Подарки
можно сейчас получить в конторе леспромхоза.
Гордые и обрадованные ребята гурьбой отправились в
контору.
Там ребятам директор лично вручил грамоты и подар¬
ки: фотоаппараты «смена», слесарные наборы в больших
коробках, крошечные транзисторные приёмники, снасти
для рыболова-спортсмена. Не просто удочка, а спиннинг
с коробкой красивых блёсен.
Никто не ожидал таких подарков, и надо было видеть
счастливые лица ребят: каждому вручённый подарок при¬
шёлся по душе. Председатель месткома и выбирал в мага¬
зинах подарки с учётом склонностей каждого. А погарин-
ских ребят он знал неплохо.
Гришка Абрамов щёлкал своим фотоаппаратом напра¬
во и налево, приговаривая при этом: «Шпокойно, шнимаю!»
Каково же было его удивление, когда «смена» оказалась
заряженной! Пожалев, что попусту истратил столько кад¬
ров (он ведь думал, что аппарат пустой), спрятал аппарат
в карман, а Роману сказал, улыбаясь:
—	На такие лекции я согласен каждый день ходить...
Напоследок Пётр Васильевич вывел из своего кабинета
новенький, сверкающий мопед и лично вручил Роману Бас¬
манову.
—	Какая же вы организация без транспорта, — сказал
он. — Катайтесь на здоровье!
Сегодняшний день был для погаринских ребят настоя¬
щим праздником. И даже Роман на время позабыл о своих
тревогах и вместе со всеми радовался чудесным подаркам.
Иногда он ловил на себе задумчивый взгляд Майи. Поздня¬
ков вручил ей маленькие блестящие часы, и она уже наде¬
ла их на руку. Однако девочка не радовалась вместе со все¬
ми. Из головы не выходил разговор с Романом. Если бы она
тогда не свистнула, Тришка не пришёл бы и ничего бы не
случилось... И зачем только она погналась за этой жар-
птицей с зелёным хохолком? ..
Выбрав удобный момент, Майя шепнула Роману:
—	Я взяла из аптечки мазь Вишневского, хорошо помо¬
гает от всяких ран... Пойдём к Тришке?
158

Оживлённое лицо Романа помрачнело. Под мышкой
у него желтела коробка со слесарным инструментом. Во¬
ротник рубашки расстёгнут, и видна загорелая шея.
—	Я рано утром был в лесу. Далеко-далеко забрался
в чащу. Звал Тришку. Не пришёл он. Обиделся. А может
быть, совсем ушёл из нашего леса. Медведи не живут на
одном месте. Это я приучил приходить Тришку в глухую
рощу. Подкармливал... А теперь он ушёл... Обиделся на
людей.
—	Что же ты меня не взял? — с укором взглянула на не¬
го девочка.
—	Завтра, — сказал Роман. — Я тебе утром стукну в
окно.
—	Он придёт, — убеждённо сказала Майя. — Вот уви¬
дишь, обязательно придёт.
27. ОТЕЦ И СЫН
—	Ты не должен этого делать, отец!
—	Лучше я, чем кто-нибудь другой.
—	Это будет предательство! Тришка выйдет тебе на¬
встречу, и они его убьют.
—	Стрелять буду я.
—	Нет, отец! Нет!
В комнате повисла тяжёлая тишина. Старший Басма¬
нов протирал ветошью ружьё. На низкой скамейке — пла¬
стмассовая баночка с двумя рожками, начинённые патроны
двенадцатого калибра, шомпол. Протёртые воронёные ство¬
лы масляно заблестели. Отец разломил ружьё пополам и
долго смотрел попеременно на свет в каждый ствол. Густая
бровь изогнулась, нос сморщился.
—	Но Тришка не виноват! Егор сам...
—	Тришка серьёзно покалечил человека, — перебил
отец. — Мало того, он обозлён и может напасть на кого
угодно. Таких животных убивают.
—	Он не тронул меня, Майю! Даже маленькую собачон¬
ку пощадил... Тришка умный, благородный зверь. И ты это
знаешь.
—	Он уже не тот, каким был раньше.
—	В него стреляют, а он должен подставлять себя под
пули? Как же, стреляет человек, царь природы!
159

—	Егор известный браконьер, но в данном случае он
защищался. Так поступил бы любой охотник, если бы мед¬
ведь пошёл на него.
—	Он пришёл потому, что его позвала Майя. Ты же
знаешь, он часто приходит в глухую рощу. Тришка не хо¬
тел никого трогать. А Егор давно грозился его убить. За
свою собаку.
—	Как девочка могла Тришку позвать? — усомнился
отец.
—	Я научил её, — опустил голову сын. — Она посвисте¬
ла ему. Два коротких и один длинный. Как мы с тобой
свистим.
—	Это ты зря.
—	И ты тоже будешь ему сегодня свистеть?
—	Нет. Это будет охота по всем правилам. И у Тришки
есть шанс спастись, если он уйдёт из нашего леса.
—	У охоты нет правил... Охота — это убийство!
—	Пока ещё охота не запрещена.
—	Профессор говорит, что скоро все люди поймут: уби¬
вать животных — это безнравственно.
—	Пока ещё не поняли.
—	Получается, как в басне: у сильного всегда бессиль¬
ный виноват!
—	Это Тришка-то бессильный? Он покалечил Егора.
—	Я не об этом...
—	Ты знаешь, как мне дорог Тришка. Я бы собственной
руки не пожалел, чтобы его спасти, но не объяснишь же не
понимающему человеческого языка медведю, что ему нуж¬
но изо всех сил улепётывать отсюда? И как можно дальше.
Это единственное его спасение!
—	Отец, он ведь не уходит из-за нас. Ты бы видел, как
он радуется, когда я прихожу!
—	Бесполезный разговор! — Отец встал, и с колен его
скатилась свинцовая картечина, запрыгала по деревянному
полу. — Из охотничьего хозяйства прислали лицензию на
отстрел одного медведя. Меня в конторе ждёт Лапин.
—	Кто ещё с вами?
—	Поздняков.
—	И он?! —вскочил с дивана Роман.
—	Пётр Васильевич старый охотник. За свою жизнь он
не одного медведя уложил.
—	Я не знал, что он охотник, — сказал Роман.
160

—	Последние два года я и не видел его в лесу, — согла¬
сился отец.
—	Значит, ты пойдёшь?
—	Пойду, — сказал отец.
Убрав охотничьи принадлежности, он надел выгорев¬
шую куртку, подпоясался патронташем, повесил на плечо
двустволку. На пороге остановился, внимательно посмотрел
сыну в глаза.
—	Иду, как на казнь...
—	Это и есть казнь, — глядя на носки крепких отцов¬
ских сапог, сказал Роман. — Казнь Тришки.
—	Понимаешь ты: я не могу что-либо изменить! —
с сердцем сказал старший Басманов.
Редко отец признавался в своей слабости, тем более пе¬
ред единственным сыном, но разговор у них был мужской,
и он честно, как мужчина мужчине, ответил сыну. Тимо¬
фей Георгиевич был справедливым, сильным человеком, не
умел лукавить. Немногословный по натуре, он мог любому
сказать правду в глаза, какая бы она горькая ни была. За
это и уважали его в леспромхозе. Роман не знает, а он ез¬
дил в охотохозяйство и доказывал, что медведь не вино¬
ват в случившемся, но там были неумолимы: зверь изуве¬
чил человека, он опасен!
Егор не выслеживал медведя — его ружьё было заряже¬
но дробью, тот сам пошёл на него. Охотник выстрелил, за¬
щищаясь. А раненый зверь в сто крат опаснее здорового.
Его необходимо выследить и уничтожить. Если не справят¬
ся своими силами, пришлют охотников из района... Вот что
сказали Басманову в охотохозяйстве.
—	Зачем убивать? Можно в зоопарк отправить.
—	Я тоже так думал, но Тришка ранен. Он сейчас не
подпустит к себе человека. И мы не знаем, что у него за
рана.
—	Он поправится. И скоро.
—	Он сейчас опасен. Может напасть на любого. Не за¬
бывай — это дикий зверь. И зверь обиженный.
—	Ещё как, — вздохнул Роман.
—	Это единственный выход...
—	Отец, произойдёт большая несправедливость, — ска¬
зал сын.
—	Знаю, — признался тот.
—	И всё равно идёшь?
162

—	Думаешь, лучше будет, если я останусь дома?
—	Ты прав, отец, иди...
Старший Басманов вздохнул и переступил через порог.
Роман слышал, как застучали его шаги по коридору, потом
хлопнула дверь. Высокий, чуть сутуловатый отец прошёл
мимо окон и исчез. Ушёл отец. Убивать Тришку. Того само¬
го медвежонка, которого принесли крошечным и выкармли¬
вали молоком из соски. Который почти год был верным то¬
варищем Роману и другим ребятам, главным участником
во всех играх и забавах. Это они научили Тришку брать
в лапы разные вещи, разворачивать конфеты, ходить на
двух ногах, как человек, бороться... Разве дикий медведь
так сумеет? Даже разъярённый, раненый Тришка послу¬
шался его, Романа, и всё-таки отпустил Пестрецова...
А какие у него осмысленные глаза! В них радость и по¬
нимание. И как Тришка тяжело переживал, когда его от¬
вергли люди! Ведь он всё понял, правда, не сразу, и послед¬
нее время стал приходить в посёлок крадучись, когда там
было мало народа. Шёл прямо к дому Басмановых и ни на
кого не смотрел — дескать, я по делу и никому худа не же¬
лаю, не трогайте только меня. Даже на собак старался не
обращать внимания, вот они и обнаглели! Кто же стерпит,
если на тебе повисла целая свора?..
Нет, Тришка не должен умереть! Он необыкновенный
медведь и будет жить!
Роман пулей метнулся в сени, оттуда — в сарай. Схва¬
тил за руль новенький, ещё как следует не обкатанный мо¬
пед и поволок его к конторе. На крыльце дымил папиросой
егерь Лапин. На земле, у последней ступеньки крыльца ле¬
жала, уткнув длинную острую морду в лапы, пятнистая
гончая егеря. Говорили, что нет ей равной охотничьей соба¬
ки в округе. Любого зверя в лесу выследит и поднимет.
И эта гончая по кличке Буян пойдёт по следу Тришки...
Отец удивлённо поднял брови, увидев сына, но ничего
не сказал. Роман стоял рядом с мопедом и смотрел на дверь.
Оттуда должен выйти Поздняков. Это его дожидались отец
и егерь.
Лапин бросил на Романа понимающий взгляд и выпу¬
стил вверх густую струю дыма, как бы говоря, что, мол,
ничего не поделаешь, брат, такая у нас служба...
Так в молчании они прождали минут пять. У Романа
зачесалась нога, но он даже не пошевелился. Этот безобид-
163

ный жест — почесать ногу — казался ему сейчас совсем не¬
уместным.
Поздняков вышел на крыльцо в полном охотничьем
снаряжении: брезентовой куртке, резиновых сапогах, при
патронташе и ружье с затейливой резьбой на ложе. И ство¬
лы были украшены чеканкой. Глаза у Позднякова усталые,
лицо хмурое. Видно, только что в конторе у него был не¬
приятный разговор. Однако, увидев Романа, улыбнулся и
кивнул:
—	Ну, как мопед? Бегает?
—	Забирайте, — ответил тот. — Не нужен он мне.
—	А другим? — посерьёзнел директор. — Мопед отдан
вам в общее пользование.
Роман смутился: как же он не подумал об этом? Вряд
ли его правильно поймут ребята, когда узнают об этом по¬
ступке. Имеет ли он право от имени всех распоряжаться
подаренной школьному лесничеству вещью? Захотел—взял,
захотел — отдал...
—	Пусть другие и ездят, — сказал он. — Я на него боль¬
ше не сяду.
Пётр Васильевич внимательно посмотрел на Романа и
присел на ступеньку, поставив резиновый сапог как раз на¬
против морды Буяна. Пёс приоткрыл глаза, втянул в себя
воздух и снова задремал.
—	Рассказывай, что случилось? — потребовал Позд¬
няков.
Роман, волнуясь, поведал директору леспромхоза всю
историю Тришки. Он даже не заметил, как свернули с тро¬
пинки к конторе Майя и Никита Поздняков. Они останови¬
лись за его спиной и стали молча слушать. Папироса у Ла¬
пина прогорела до мундштука, и, когда он сунул её в рот,
пепел просыпался на брюки. Скомкав и выбросив окурок,
он полез в карман за новой папиросой, но, помяв её в паль¬
цах, так и не закурил. Старший Басманов поглаживал
крепкой огрубелой рукой ложе ружья. Папироса, приле¬
пившаяся к нижней губе, тоже погасла, но он забыл про
неё. Немного удивлённо поглядывая на сына — одно дело
самому с ним разговаривать, другое — слушать его в при¬
сутствии посторонних, — Тимофей Георгиевич и сам зара¬
жался сыновьей убеждённостью в несправедливости заду¬
манного дела. Он вдруг сейчас отчётливо осознал, что если
они убьют медведя, то тем самым нанесут мальчику непо-
164

правимую душевную травму. Роман открытый, честный
парень. Таким его Басманов и воспитывал. В отличие от
многих мальчишек Роман никогда не врал отцу. Ни в боль¬
шом, ни в малом. И раз он пришёл сюда — значит, он, отец,
не сумел убедить сына... А не сумел потому, что и сам
сомневался в справедливости задуманного. Понял старший
Басманов и ещё одно: если бы он застрелил Тришку, сын
никогда бы ему не простил. Между ними всегда бы стоял
медведь. От этой мысли он даже немного растерялся. Пере¬
стал гладить ложе и отодвинул от себя ружьё. Нет, он из
него не выстрелит! Машинально снял патронташ и поло¬
жил рядом.
И никто этого не заметил, кроме Майи. Девочка, каза¬
лось, всё поняла и улыбнулась. Тимофей Георгиевич не¬
уверенно улыбнулся в ответ.
Когда Роман умолк, директор тоже полез в карман за
папиросами — и что это у взрослых за привычка, в труд¬
ные минуты хвататься за спасительное курево? — достал,
размял в пальцах, сунул в рот и щёлкнул зажигалкой. Вид¬
но было, что всё это он проделал машинально, по привыч¬
ке, а мысли далеко...
—	По этой, значит, причине ты и притащил мне обрат¬
но мопед? — наконец нарушил молчание Пётр Васильевич.
—	Я был неправ, — сказал Роман. — Мопед здесь ни
при чём. И он не мой, а общий.
—	Хорошо, что ты хоть это понял, — уронил директор,
задумчиво глядя на дремавшую у его ног собаку. Неожи¬
данно он перевёл взгляд на Майю и спросил: —Зачем ты
свистела? Ты знала, что Тришка придёт?
—	У сосны что-то шевелилось, мигало, и мне стало
страшно, — ответила она.
—	И ты позвала на помощь медведя?
—	Он добрый и умный.
—	Чудеса! — усмехнулся Поздняков. — Девочка заблу¬
дилась в лесу, ей стало страшно, и она вместо людей зовёт
на помощь — кого бы вы думали? — медведя! Расскажи ко¬
му, не поверят!
—	Вы ведь верите? — взглянула на него Майя.
—	Егор матку глухариную завалил, — подал голос Ла¬
пин. — А у нас охота на эту птицу на три года запрещена.
Сами знаете, глухариные выводки завозили сюда аж из-
под Белоруссии.
165

—	Сколько он рыбы и зверя погубил — не счесть,—про¬
говорил Тимофей Георгиевич. — А помните, в позапрошлом
году зимой двух лосей ухлопали? Как пить дать, это Его¬
рова работа. Правда, выкрутился он тогда, иначе бы не ми¬
новать крупного штрафа.
—	Тришка — ручной медведь, — сказал Роман. — Его
ничего не стоит убить. Он привык жить с людьми, вот и
тянется к ним. Поэтому и не уходит из нашего леса.
—	А сколько собак в посёлке задрал? — возразил Позд¬
няков. — Женщины стали опасаться ходить за ягодами-
грибами.
—	Я ему ошейник надел, — сказал Роман. — С блестя¬
щими железками. Каждому понятно, что это Тришка.
—	Если так любишь, что же ты его не воспитал? —
взглянул на него директор. — Разве это дело — на людей
бросаться?
—	Это неправда, — тихо сказал Роман. — Такого не
было.
—	А Егор?
—	Он ведь стрелял в него! — воскликнула Майя. —
И видел, что это стоит у сосны Тришка. Ещё было светло —
и ошейник издалека был виден. И потом, я кричала ему,
чтобы не стрелял. А он всё равно выпалил. Раненый Триш¬
ка и бросился на него...
—	Егору вперёд наука — не браконьерствуй, — сказал
егерь. — А то последнее время совсем распоясался... То
косулю подшибёт, то капканы на куницу расставит. Каба¬
ниху ухлопал. Никакого сладу с ним не было... И мать та¬
кая же: на базаре задержали со свежей рыбой, так на весь
райцентр раскричалась...
—	Егор сам виноват, — поддержал Басманов. — И по¬
лучил по заслугам.
—	Я гляжу, вы готовы всю свою работу переложить на
медведя, — улыбнулся директор. — Выходит, он один стоит
пяти егерей?
—	Мы пока нянчимся с браконьерами, — заметил Ла¬
пин.
Пётр Васильевич задумчиво посмотрел на кромку леса.
Над зубчатыми вершинами густо засинело. Чего доброго,
снова дождь с грозой натянет. Облака плывут с той сторо¬
ны кучевые. То и дело загораживают солнце. Сразу за реч¬
кой непривычно чернеет выгоревший перелесок. Стволы
166

у высоких сосен до половины чёрные. А немного дальше
тарахтит голубой трактор. Распахивает поле под картошку.
Несколько широких борозд, которые вспахал на этом трак¬
торе Роман, преградили путь огню. Страшно подумать,
что бы произошло, если бы огонь перекинулся на сосновый
бор!.. Роман просто герой! Это он, Пётр Васильевич, насто¬
ял, чтобы мальчишке приобрели в спортмаге мопед. А ког¬
да главбух заявил, что не хватит на покупку денег, он до¬
бавил из собственного кармана... Он знал от Никиты, что
Пестрецов нахально отобрал у Романа мопед, который тот
с Гришкой Абрамовым ремонтировал целый месяц. И этот
самый Роман в минуту опасности, выбиваясь из последних
сил, тащил на волокуше раненого Пестрецова в посёлок.
Вместе с приезжей девочкой Майей. Когда они подъехали
на газике, ребятишки от усталости на ногах не могли сто-
ЯТЬ. • •
—	Вот что, Роман Тимофеевич, — негромко и очень
серьёзно сказал Поздняков. — Садись на подаренный тебе
леспромхозом мопед и спокойно поезжай домой... Никто
твоего Тришку не тронет. Пусть живёт, как жил, только,
если сможешь, сделай так, чтобы он не бродил возле по¬
сёлка. Лес у нас большой, пускай он в лесу и живёт. Хоть
он и умный, и добрый... — Пётр Васильевич с улыбкой
взглянул на Майю, — а всё ж медведь. И уже не маленький.
Вон, как Егора отделал! И не его дело — бороться с браконь¬
ерами. .. — смеющийся взгляд в сторону Лапина и Тимофея
Георгиевича.— У нас есть опытный егерь и общественные
инспектора.
—	Вы его не тронете? — спросила Майя. В глазах её
отразилось по кусочку синего неба.
—	А как же лицензия? — помахал зелёным листочком
Лапин.
—	Дай-ка мне её! — попросил Поздняков.
Никита, до сего времени молчавший и внимательно всех
слушавший, сорвался с места, подскочил к егерю и взял
у него из рук зелёную бумажку, как будто она, как птица,
могла вспорхнуть и улететь.
Пётр Васильевич внимательно прочитал лицензию, сло¬
жил надвое и разорвал на несколько кусочков. Ветер под¬
хватил зелёные лоскутки и рассыпал по тропинке.
—	Будем считать, что никакой лицензии не было.
Никита взял большую руку отца и прижался щекой.
167

—	Спасибо, отец, — сказал он и, застеснявшись своего
невольного порыва, снова отошёл в сторону.
—	Как говорят в армии, отбой! Боевая тревога отменя¬
ется, — весело сказал Пётр Васильевич и, сняв патронташ,
отдал вместе с ружьём сыну. — Отнеси домой, у меня тут
ещё есть дело с главбухом... Скажи матери, что к обеду
буду дома.
Улыбнулся ребятам и скрылся в коридоре конторы.
Старший Басманов подмигнул сыну — тот слишком был
всем ошарашен и даже не улыбнулся в ответ отцу — и на¬
правился вместе с егерем к своему дому. Ничего не понял
лишь Буян. Видя, что охотники расходятся в разные сторо¬
ны, он заметался от одного к другому, разочарованно за¬
лаял, поворачивая голову в сторону леса, как бы пригла¬
шая последовать за собой, но на него никто не обращал вни¬
мания. И тогда обманутый в своих ожиданиях охотничий
пёс с остервенелым лаем бросился преследовать чёрную
кошку, спрыгнувшую с высокого забора на тропинку. Но
Буяну и тут не повезло: когда он уже почти настиг кошку,
та взлетела на толстую берёзу и, усевшись на нижний сук,
с презрением уставилась жёлтыми глазами на сконфужен¬
ную собаку. Буян был опытный пёс и погнался за кошкой
лишь затем, чтобы дать выход накопившейся энергии.
28. ПРОЩАЙ, ТРИШКА!
Почему-то на востоке взошли сразу три небольших кра¬
сных солнца. Оранжевые, фиолетовые и голубые лучи рас¬
толкали утренний туман и пошли гулять по вершинам
деревьев, росистым лугам, полям. Высветили илистое дно
неглубокой Уклейки, пробудив к жизни стаи мальков. Ши¬
рокая багрово-огненная полоса ширилась на небосводе,
окрашивая редкие вытянутые облака в ярко-жёлтый цвет.
—	На небе три солнца, или мне это кажется? — остано¬
вилась Майя и, щуря глаза, стала смотреть на пылающий
небосвод.
—	Солнце играет, — сказал Роман, остановившись ря¬
дом с ней.
И действительно, все три солнца не стояли на месте:
невысоко прыгали над вершинами деревьев, расходились и
снова сходились вместе. Долго на эту игру солнца смотреть
168

было невозможно. У Майи выступили слёзы, а когда она
снова взглянула на восток, то увидела лишь одно большое
красноватое солнце, медленно поднимавшееся над бором.
—	А теперь снова одно, — заметила она.
—	Я раз видел сразу четыре солнца, — сказал Роман. —
Прошлой весной. Прыгали, прыгали, а потом снова сли¬
лись в одно. Это оптическое явление. Забыл, как оно на¬
зывается. ..
—	А бывает сразу несколько лун?
—	Не видел, — сказал Роман.
—	Я люблю на ночное небо смотреть, Млечный Путь,
созвездия с красивыми названиями... Там тоже населён¬
ные миры... Ты хотел бы полететь на другие планеты?
—	Может быть, и полечу, — сказал Роман.
Посёлок остался позади, и они вступили в сосновый бор.
В руках девочки продуктовая сумка, из которой торчала
небольшая птичья голова с кривым хищным клювом. Голо¬
ва вертелась, с интересом глядя по сторонам.
—	Я здесь её выпущу, — сказала Майя и, остановив¬
шись, распахнула сумку, но птица и не подумала улетать.
Она сидела в сумке и доверчиво смотрела круглыми глаза¬
ми на девочку, будто спрашивая: что всё это значит?
—	Лети, глупая, — встряхнула сумку Майя, но птица
даже не пошевелилась. Тогда девочка вытащила её из сум¬
ки и, потеревшись щекой о нежные разноцветные перья,
подбросила вверх. Птица распахнула пёстрые крылья,
взмыла над кустами и, описав большой круг, с жалобным
криком опустилась девочке на плечо.
Роман, наблюдавший за этой картиной, усмехнулся:
—	Не хочет на волю... Видно, понравились ей твои зе¬
лёные кузнечики.
Пустельга почистила когтистой лапой клюв, вытянула
шею и осторожно склюнула с головы девочки запутавшую¬
ся в волосах маленькую гусеницу. Майя скосила на неё
большой светлый глаз и улыбнулась:
—	Ну и пусть сидит на плече, пока не надоест.
Они пошли дальше. А вот и лисья поляна! Минут два¬
дцать, затаившись в кустах, ждали они лисят, но те так
и не вышли из норы. Может, они уже тут не жйвут? Вы¬
росли и нашли себе новые квартиры в лесу?
Миновали старую расчищенную вырубку. Осенью при¬
ведёт сюда свою команду Роман, и они посадят молодые
169

саженцы сибирской сосны и кедра. А сейчас здесь тихо.
Над пнями, окружёнными осыпавшейся корой, летают
стрекозы, в траве звенят кузнечики. Меж пней поднялась
высокая трава, покачиваются красно-ржавые стебли кон¬
ского щавеля. Пустельга на плече забеспокоилась, заверте¬
ла головой и, задев девочку жёстким крылом, взлетела. Со
свистом рассекая воздух, поднялась выше деревьев и про¬
пала, будто растворилась в солнечном луче.
Майя проводила её взглядом и вздохнула:
—	Я понимаю, что ей на свободе лучше, а всё равно
жалко расставаться. — Она потёрла плечо и улыбнулась. —
Ну вот, оставила мне на память синяк...
—	Мне тоже Тришка сделал отметину, — сказал Ро¬
ман. — Помнишь, как он лапой меня двинул?
—	И всё-таки ты его усмирил.
—	Честно говоря, я подумал, что Гектору капут,—вспо¬
мнил Роман.
—	Этот маленький чертёнок ничего не боится, а вот
к пустельге и близко не подходил. Один раз сунулся в клет¬
ку, так она его как клюнет в нос! Вот завизжал! С тех пор
обходил клетку стороной.
—	Всё равно храбрый пёс, — сказал Роман. — Ни одна
собака в одиночку не решится броситься на медведя. А Гек¬
тор кидается, как тигр!
—	Когда-нибудь он за это поплатится.
Майя шагала вслед за Романом и поглядывала вверх:
всё ещё не верилось, что пустельга улетела насовсем. Впро¬
чем, клетка не будет пустой: вчера дедушка принёс из леса
выпавшего из гнезда большеголового грязного сорочонка.
Майя никогда бы не подумала, что из этого уродца выра¬
стет чёрно-белая красавица сорока.
Роман шагал впереди. Чёрные волосы завивались на
шее в тугие колечки. Через плечо сумка с угощением для
Тришки. Спокойно и хорошо в лесу с Романом. Не то что
одной. С тех пор как она по-настоящему заблудилась в лесу,
Майя не решалась далеко уходить от посёлка. Лес может
быть солнечным и добрым, но бывает и пугающе мрачным,
тревожным, полным опасностей... Надо родиться в лесу,
как Роман, чтобы в любое время чувствовать себя здесь
как дома.
А пустельга улетела и больше никогда не вернётся. Что
за жизнь у птицы в клетке? Не птица, а какой-то кузне-
170

чикопожиратель. Удивительно, что. она ещё летать не разу¬
чилась. ..
Роман остановился, и Майя узнала тот самый глухой
смешанный лес, куда первый раз привёл её Роман и позна¬
комил с Тришкой. Сюда с трудом сквозь деревья пробива¬
ются солнечные лучи. Даже не лучи, а маленькие жёлтые
зайчики разбежались по усыпанной прошлогодними ли¬
стьями земле. Да и земли здесь не видать, лишь коричнева¬
тый мох, с кустиками черники да высокий кудрявый па¬
поротник. И деревья здесь не прямые светлые, а толстые,
корявые с отломившимися нижними ветвями. С чёрных
сучьев свисали жидкие пряди мха. Рядом с толстыми бе¬
рёзами, осинами, редкими дубами росли высокие тонкие
деревца. Цепляясь ветвями друг за дружку, они тянулись
к свету, но огромные деревья загораживали всё небо.
И юные деревца чахли, стволы их искривлялись. У некото¬
рых почти все ветви отсохли, лишь у самой вершины со¬
хранился зелёный венчик.
Роман забрался на пень и стал озираться. Видно, что
он волнуется: зачем-то пригладил волосы на голове, снял
сумку и положил рядом на пень, поднёс руки к губам, но
не свистнул. Оглянулся на девочку, стоявшую у толстой
сосны, и сказал:
—	Помнишь, как он уходил? Даже не оглянулся, а
раньше всегда провожал до старой вырубки.
—	Должен прийти, — неуверенно произнесла Майя.
Роман свистел несколько минут. Умолкнув, долго при¬
слушивался, но ничто не нарушало обволакивающую ти¬
шину глухомани. Стрекотнула низко пролетевшая над вер¬
шинами берёз сорока, да где-то неподалёку постукивал дя¬
тел. Негромко так, с перерывами.
—	Посвисти ещё, — сказала Майя.
—	Не придёт он, — помолчав, ответил Роман. Подождал
немного и спрыгнул с пня.
Ноги по щиколотку увязли во мху.
—	Обиделся на людей Тришка, — сказал Роман.
—	Но ведь люди разные бывают. Одни убивают птиц
и животных — таких всё меньше — другие, наоборот, вся¬
чески помогают им.
—	Попробуй объясни это медведю, — невесело усмех¬
нулся Роман. Он ещё несколько раз свистнул, а потом, без¬
надёжно махнув рукой, уселся на пень. Плечи его опусти-
171

лись, чёрный хохол смешно топорщился на затылке. Гру¬
стный и расстроенный, сидел мальчик на пне и смотрел
прямо перед собой.
—	Не переживай, — сказала Майя. — Надо радоваться,
что он не пришёл. Теперь будет осторожным и больше не
попадётся на глаза охотнику.
—	Он перестал доверять людям.
—	И хорошо. Пока есть на земле люди, убивающие жи¬
вотных, звери не должны им доверять.
—	Он и мне теперь не доверяет, — с горечью произнёс
Роман.
—	Помнишь, что говорил Поздняков? Пусть Тришка не
появляется возле посёлка, так будет лучше.
—	Кому лучше?
—	Конечно, Тришке.
—	Последний раз бы пришёл, — сказал Роман. — По¬
прощаться.
—	И пустельга не вернулась, — вздохнула Майя.
Роман выгреб из сумки конфеты — их особенно любил
Тришка — кусок сала, пластмассовую коробочку с засаха¬
ренным мёдом (потихоньку от матери наскрёб в берестяном
туеске), несколько больших белых сухарей — и всё это раз¬
ложил на широком пне.
—	Прощай, Тришка! — сказал Роман и поплёлся по ед¬
ва заметной в густом папоротнике тропинке в обратную
сторону.
—	Подожди! — спохватилась Майя, шагавшая сзади.—
Я совсем забыла!
Достала из своей сумки пузырёк с мазью и, подбежав
к пню, поставила рядом с угощением. Сообразив, что мед¬
ведь не сумеет достать из узкого горлышка лекарство, пру¬
тиком наковыряла на краешек пня серой мази и прикрыла
берёзовой корой.
Подойдя к ожидавшему её Роману, сказала:
—	Это на всякий случай... А вообще-то звери сами себя
умеют лечить. Зализывают раны — у них на языке разные
лекарства — потом находят в лесу и едят лечебные травы.
—	Травы?—думая о своём, равнодушно спросил Роман.
Девочка взглянула на него и улыбнулась, отчего в боль¬
ших глазах замельтешили синие огоньки. Роман уже давно
заметил, что глаза у неё постоянно меняют свой цвет: то
светло-серые, то голубые, то, как сейчас небо, густо-синие.
172

—	Покатаемся на мопеде? — сказала она.
—	Если Гришка с Виталькой его не расколошматили...
—	Починишь! — засмеялась Майя. — У тебя теперь бо¬
гатый опыт...
Роман удивлённо посмотрел на неё.
—	Ты чего это развеселилась?
—	А ты и не заметил, что я всегда весёлая? Ах, да ты
ведь на девочек внимания не обращаешь...
Роман озадаченно смотрел на неё и хлопал глазами. Ве¬
терок шевелил чёрный хохол на макушке, лоб прорезала
неглубокая морщина.
Не зная, что ответить, он пробормотал:
—	Ну, чего стоим? Пошли...
—	Мне надоело смотреть на спину, — всё так же улы¬
баясь, сказала Майя. — Я пойду впереди, а ты — за мной.
—	Ты дороги не знаешь.
В глазах девчонки синие бесенята, на пухлых губах на¬
смешливая улыбка.
—	Хорошо, я пойду в посёлок своей дорогой, а ты —
своей, и посмотрим, кто быстрее придёт!
Повернулась и, тоненькая, с пышным пуком волос на
спине, в зелёных шортах быстро пошла меж сосновых ство¬
лов. Молодые бледно-зелёные ёлки хлестали её по длинным
ногам, цеплялись за розовую кофточку, но она, не обращая
внимания, шагала вперёд. И вся её стройная фигурка вы¬
ражала непреклонную решимость.
Роман смотрел ей вслед и. улыбался. Ему тоже почему-
то стало весело. Размахнувшись, шлёпнул пустой брезен¬
товой сумкой по гладкому сосновому стволу, затем подки¬
нул её вверх, поймал и, запихав в оттопырившийся кар¬
ман, звонко крикнул на весь лес:
—	Зачем нам идти разными дорогами? Пошли вместе!
Слышишь, Майя?
Её имя впервые сорвалось с его губ. Округлое такое,
солнечное имя.
—	Майя... — негромко повторил он, вслушиваясь в
звук собственного голоса. И ещё раз, чуть громче: —
Майя-я!
Отбросив спустившиеся на глаза волосы, вложил два
пальца в рот и пронзительно свистнул. Послушал, как от¬
ветило эхо, и припустил по хрустящему мху вслед за девоч¬
кой с весенним именем Майя.
173

Из чащобы бесшумно вышел небольшой бурый медведь
с блестящим ошейником и, поднявшись на дыбы, потянул
носом воздух. Увидев его, с пня стремительно взлетела со¬
рока. И хотя горло её распирал тревожный крик, она мол¬
чала. В чёрном клюве сорока держала белый сухарь. Мед¬
ведь опустился на все четыре лапы и подошёл к пню. Долго
обнюхивал разложенное угощение, потом уселся у пня, как
перед столом, и принялся за еду. Сначала он проглотил
вместе со шкуркой кусок сала, схрумкал белые сухари, за¬
тем принялся за конфеты. Ловко очищал их от бумажек и
одну за другой запихивал в пасть. В последнюю очередь
взял в лапу баночку и тщательно вылизал весь мёд. Когда
шершавый язык зацарапал по дну, с сожалением заглянул
в чистую баночку и отбросил прочь. Приподнявшись, поню¬
хал размазанную на пне мазь, осторожно лизнул и, смор¬
щив нос от отвращения, заплевался, зафыркал.
С нижней ветки большой ели за медведем наблюдали
две синицы. Тихонько щебеча, будто переговариваясь меж¬
ду собой, они в нетерпении взмахивали хвостами, приседа¬
ли, крутили головками.
Медведь медленно поднялся на задние лапы, обхватил
шершавую ель, но не полез на неё. Распрямив крепкие чёр¬
ные когти, несколько раз скребнул ими по жёсткой коре.
Вниз с шорохом посыпалась коричневая труха. Внезапно
что-то вспомнив, медведь насторожился, негромко зарычал
и, изогнув могучую шею, принялся зализывать чистую ро¬
зоватую рану на плече.
Ещё некоторое время неподвижно стоял под елью и, втя¬
гивая ноздрями воздух, смотрел в ту сторону, куда ушли
Роман и Майя. Тяжело вздохнул, совсем как человек, и по¬
шёл в глухую, с буреломами и завалами чащу. Туда, отку¬
да пришёл. И могучая поступь его была неторопливой, ис¬
полненной собственного достоинства. Так ходит лишь хозя¬
ин леса.
Две синицы разом спорхнули с ели на пень и, вертясь
и пританцовывая, стали склёвывать крошки, оставшиеся
после завтрака хозяина леса.

ОГЛАВЛЕНИЕ
1.	Тришкина беда	 3
2.	Майя, старичок профессор, Гектор и Тришка	 8
3.	Зелёное царство Романа Басманова	15
4.	Выстрелы в лесу	24
5.	Мальчишки — девчонки	28
6.	Егор Пестрецов	37
7.	Лёгкий заработок	46
8.	Урок вежливости	54
9.	Гришкина месть	60
10.	Когда умирают деревья	66
11.	Джинн в пробирке	69
12.	Эх, прокачу!	71
13.	Как спасти лес?	 75
14.	Хозяева леса	 82
15.	Дождь в лесу	91
16.	Разговор Никиты Позднякова с отцом	104
17.	Костры в лесу	108
18.	Лесные приключения 		115
19.	Происшествие на старой вырубке	124
20.	Человек идёт по лесу	129
21.	Пожар! Пожар! .	 132
22.	Гнездо старого ястреба .	.	.	.	.	 137
23.	Тревога в посёлке	141
24.	В погоне за жар-птицей	142
25.	Схватка в еловом бору	148
26.	Праздник	154
27.	Отец и сын			 .	.	159
28.	Прощай, Тришка!	168
ДЛЯ МЛАДШЕГО ШКОЛЬНОГО ВОЗРАСТА
Козлов Вильям Федорович
ГОСТЬ ИЗ ЛЕСА
Ответственный редактор Н. Л. С т р а ш к о в а.
Художественный редактор Г. П. Ф и л ь ч а к о в.
Технический редактор Т. С. Тихомирова.
Корректоры Л. А. Бочкарева и Т. Г. Шаховская.
ИБ 5078
Сдано в набор 18.08.80. Подписано к печати 11.12.80. Формат ТОхЮО1/16. Бумага офсетная № 1. Шрифт
школьный. Печать офсетная. Уел. печ. л. 14,3. Уч.-изд. л. 10,3. Тираж 150 000 экз. Заказ 89. Цена 55 коп.
Ленинградское отделение ордена Трудового Красного Знамени издательства «Детская литература». Ленин¬
град, 191187, наб. Кутузова, 6. Фабрика «Детская книга» № 2 Росглавполиграфпрома Государственного ко¬
митета РСФСР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. Ленинград, 193036, 2-я Советская,7.