Автор: Лозовский А.
Теги: политика политические науки история коммунизм марксизм
ISBN: 978-5-397-01140-2
Год: 2010
Текст
А. Лозовский
АНАРХО-СИНДИКАЛИЗМ
И КОММУНИЗМ
Политэкономические императивы советского марксизма.
1917-1941
А. Лозовский
АНАРХО-СИНДИКАЛИЗМ
И КОММУНИЗМ
Издание третье
URSS
МОСКВА
Лозовский А. (Дридзо Соломон Абрамович)
Анархо-синдикализм и коммунизм. Изд. 3-е. — М.: Книжный дом
«ЛИБРОКОМ», 2010.— 264 с. (Политэкономические императивы со-
ветского марксизма. 1917-1941.)
Вниманию читателя предлагается книга видного советского государст-
венного деятеля А. Лозовского (1878-1952), в который собраны его статьи,
посвященные международному рабочему движению и, в частности, одному
из его идейных течений — анархо-синдикализму. Автор, бывший в 1921—
1937 гг. генеральным секретарем Красного интернационала профсоюзов
(Профинтерна), описывает идеологию, программу и тактику анархо-синди-
калистов, излагает суть разногласий между анархо-синдикалистами и ком-
мунистами, дает выдержки из резолюций Коминтерна и Профинтерна, сжато
формулирующие роль и значение анархизма и анархо-синдикализма в миро-
вом профессиональном движении.
Книга рекомендуется историкам, специалистам в области социальных
наук, активистам профсоюзного движения, широкому кругу заинтересован-
ных читателей.
Издательство «Книжный дом "ЛИБРОКОМ"».
117312, Москва, пр-т Шестидесятилетия Октября, 9.
Формат 60x90/16. Печ. л. 16,5. Зак. № 2898.
Отпечатано в ООО «ЛЕНАНД».
117312, Москва, пр-т Шестидесятилетия Октября, 11А, стр. 11.
ISBN 978-5-397-01140-2
© А. Лозовский, 1923,2009
© Книжный дом «ЛИБРОКОМ»,
оформление, 2009
Предисловие ко второму изданию.
Настоящее второе издание дополнено рядом статей, до-
кладов и документов которые выясняют программные и так-
тические разногласия между анархо-синдикалистами и ком-
мунистами. Надо заметить, что последняя пара лет была очень
неблагоприятна для развития анархо-синдикалистских идей.
На своей родине во Франции анархо-синдикализм потер-
пел полное банкротство. Анархо-синдикалистская идеоло-
гия вновь с особой наглядностью проявилась на кон-
грессе в Бурже (ноябрь 1923 года), когда меньшинство
попыталось противопоставить свою программу и тактику ны-
нешнему большинству Унитарной Конфедераций Труда. Анар-
хо-синдикалисты за последние месяцы сделали во Франции
поворот на 180 градусов. Они, способствовавшие расколу про-
фессионального движения, стали в настоящее время чемпи-
онами единства, при чем тактика их заключается в том, чтобы
отколоть от Унитарной Конфедерации Труда и примыкающих
к ней организаций отдельные союзы и группы и включить их
в реформистскую Конфедерацию Труда. Никогда еще родство
между анархизмом и реформизмом не выступало с такой
ясностью, как за последние месяцы. Эта тактика раскола Уни-
тарной Конфедерации Труда во имя единства с реформистами
дала ничтожные результаты. Анархо-синдикалистам удалось
отколоть несколько группок, но громадная масса—99% членов
Унитарной Конфедерации Труда — высказалась против этой
тактики, будучи одновременно, конечно, за восстановление
единства французского профессионального движения.
Основой анархо-синдикализма во Франции является фе-
дерация строительных рабочих, но и здесь попытки отколоть
эту федерацию от всего революционного движения потерпели
неудачу. Рабочие высказались против такого рода политикан-
ства, и смертельные противники Профинтерна и коммунизма,
вынуждены остаться в Унитарной Конфедерации Труда, под-
рывая изнутри ее единство. Уже после конгресса в Бурже и
_ 4 —
пользуясь провокацией анархистов на одном из митингов в Па-
риже, где было убито два коммуниста и два анархиста, анар-
хо-синдикалисты созвали свою конференцию в целях раскола
профессионального движения. Но эта конференция еще с боль-
шей наглядностью показала внутреннюю пустоту и бессодер-
жательность Анехо-синдикалистской позиции. На ней вы-
явились следующие течения: 1) за немедленный выход из
Унитарной Конфедерации Труда и вступление в реформист-
скую Конфедерацию Труда; 2) немедленный выход из Уни-
тарной Конфедерации Труда и дальнейшее автономное суще-
ствование; 3) выход из Унитарной Конфедерации Труда и
присоединение к Берлинскому Интернационалу; 4) оставаться
внутри Унитарной Конфедерации Труда и вести свою линию.
Эта конференция выявила неоднородность анархо-синди-
калистских элементов и лишний раз доказала, что у каждого
из анархо-синдикалистских лидеров имеется в голове, по
крайней мере, несколько течений и что для них весь вопрос
сводится к тому, чтобы в той или другой форме продолжать
борьбу против Коминтерна, Профинтерна и русской револю-
ции. Вместе с оживлением экономической борьбы во Фран-
ции, эти—якобы «левые» оказались, как и следовало ожи-
дать, в хвосте движения. Они до сих пор еще живут по ста-
ринке, не привыкли к серьезным боям, думают испугать пред-
принимателей грозными фразами и манифестами, не отдавая
себе отчета в том, что организованному капиталу нужно про-
тивопоставить строго централизованный, крепко сплоченный,
дисциплинированный пролетариат. Каждый раз, когда Про-
финтерн и Унитарная Конфедерация Труда выдвигали кон-
кретные и практические лозунги, они встречали главное про-
тиводействие со стороны этих элементов. Достаточно указать,
что лозунг создания фабрично-заводских комитетов не встре-
тил сочувствия у этих «революционеров», и не встретил он
сочувствия потому, что этот лозунг исходит из Москвы. А
для некоторых синдикалистов, все то, что исходит из Москвы
заведомо неприемлемо.
Не менее характерно и развитие испанского анархо-син-
дикализма за последний год. Там, непосредственно после фа-
шистского переворота анархисты постановили распустить про-
фессиональные союзы и только под давлением коммунистов
и синдикалистов, сторонников Профинтерна, отказались от
— 5 —
этой бессмысленной контр-революционной идеи. Испанский
анархизм идейно еще беднее французского, если вообще может
быть нечто более идейно бедное. Там фразы о революции, об
анархическом строе, фразы против диктатуры пролетариата
и против рабочего государства идут параллельно с мелко-бур-
жуазной проповедью малых дел и обычного буржуазного
культур-трегерства. Анархисты против об'единения мелких
союзов, они не хотят создания крепко сплоченных производ-
ственных об'единений, они против союзов в национальном
масштабе, они пробавляются мелкими союзиками и взаимной
грызней, которая доказывает, что они ничему не научились и
очевидно ничему не научатся. Это касается, главным образом,
руководящих элементов анархо-синдикалистского движения.
Среди рядовых рабочих и наиболее чутких элементов анархо-
синдикалистского движения, понимание бесплодности анар-
хистской теории и практики, и правильности коммунистиче-
ской линии пробивает себе дорогу. Это мы видим из того, что
и во Франции, и в Испании эти средневековые мелко-бур-
жуазные идеи встречают все меньше и меньше сочувствия.
Громадное количество рабочих переходит на сторону Комин-
терна и Профинтерна.
Анархо-синдикалисты имеют еще некоторое влияние в
Аргентине и в Мексике. Здесь, анархо-синдикалистская иде-
ология представляет собой сколок франко-испанского анар-
хизма, при чем он также бесплоден, как этот последний. Поми-
мо анархо-синдикализма романских стран, имеется еще не-
сколько анархо-синдикалистских групп в Германии, в Шве-
ции, Голландии и если верить Берлинскому Интернационалу,
анархо-синдикалисты имеются даже на Шпицбергене. Но все
эти группировки имеют ничтожное значение. Все эти груп-
пировки вместо революционной борьбы с капиталом занима-
ются распространением бешеной клеветы против коммуни-
стов, неомальтузианством, самоусовершенствованием и про-
чими, не имеющими никакого отношения к революции, вопро-
сами.
Все эти небольшие, болтающие о социальной революции,
группировки соединяются Берлинским Интернационалом
анархо-синдикалистов, у инициаторов которого хватило сме-
лости назваться именем 1-го Интернационала (Международ-
ная Ассоциация Работников). Берлинский Интернационал
— 6 —
об'единяет все эти группировки и осколки, при чем ни одной
живой идеи, ни одной живой мысли, ни одного живого слова
эти люди до сих пор не выдвинули. В момент наиболее серь-
езный для германского рабочего движения этот Интернацио-
нал отсутствовал, так же как и немецкие синдикалисты. В то
самое время, когда перед немецким пролетариатом стоял во-
прос о низвержении своей буржуазии, немецкие синдикали-
сты не нашли ничего лучшего, как выступить с бешеной ата-
кой против коммунистической партии, за то, что она после
революции хочет создавать советское государство. Ни прави-
тельство, ни предприниматели не обращают внимания на эту
чудаковатую группу. В то время, как коммунистическая пар-
тия Германии была нелегальна и много тысяч немецких рево-
люционных пролетариев наполняли тюрьмы, эти странные,
чтобы не сказать больше «революционеры» продолжали изда-
вать легально свой орган и пережевывать анти-коммунисти-
ческую анархо-синдикалистскую жвачку.
Анархо-синдикалисты хотели рядом с Амстердамским
Интернационалом и Красным Интернационалом Профсоюзов
создать и свой Интернационал. Каждый Интернационал ха-
рактеризуется тем, рабочее движение какой страны играет в
этом Интернационале руководящую роль. В Амстердамском
Интернационале руководящую роль играют английские проф-
союзы. В Красном Интернационале Профсоюзов—российское
профессиональное движение, а в анархо - синдикалистском
Интернационале руководящую роль играют немецкие толстов-
цы, носящие название синдикалистов. Это дает представление
об анархо-синдикалистском Интернационале и его перспекти-
вах.
В этом втором издании даны новые материалы, выясняю-
щие, главным образом, идеологию, программу и тактику анар-
хо-синдикалистов. Вместе с новыми статьями, мы даем также
письма Профинтерна к Унитарной Конфедерации Труда (на-
писанные автором), так как в этих письмах изложена суть
разногласий между коммунистами и анархо-синдикалистски-
ми путаниками. В приложении мы даем выдержки из резолю-
ций Коминтерна и Профинтерна, которые сжато формулируют
роль и значение анархизма и анархо-синдикализма в мировом
профессиональном движении.
Москва, 1 июня 1924 г. Авmop.
Предисловие к первому изданию.
Предлагаемая вниманию читателей брошюра составилась
из ряда статей, написанных между 1 и 2 Международными
Конгрессами Революционных Профсоюзов. Статьи эти носят
полемический характер. Приходилось вести борьбу с теми
предрассудками, которые укоренились в известной части меж-
дународного рабочего движения. Недоверие к политике и ком-
мунистическим партиям, отвлеченное понимание государства,
борьба1 против всякой диктатуры, теория абсолютной незави-
симости профдвижения,—вот основные понятия анархо-син-
дикализма. Все эти вопросы подвергнуты в этих статьях рас-
смотрению. Статьи писались в разное время, но, в общем и
целом они охватывают период наиболее острой борьбы с анар-
хо-синдикализмом и несомненно дают представление о наших
с ними разногласиях. Было бы, конечно, лучше, если бы все
эти статьи были сведены вместе и все спорные вопросы раз-
группированы, но для этого пришлось бы, если не писать за-
ново, то во всяком случае, переработать все написанные ста-
тьи. А это просто невозможно. Между тем в России имеется
очень мало литературы, посвященной разбору анархо-синди-
калистской теории. То, что было написано, относилось к до-
военному периоду. Нынешний синдикализм разбился на не-
сколько течений. Старых чисто до-военного типа синдикали-
стов осталось очень мало. Последние могикане этого синдика-
лизма отживают свой век даже в такой классической стране
синдикализма, как Франция. Носителями чистого синдикализ-
ма являются в настоящее время немецкие локалисты, кото-
рым несомненно принадлежит пальма первенства в области
идейной путаницы. Они фактически руководят Международ-
ным Бюро Синдикалистов, которое было создано недавно в
Берлине и которое пытается в противовес Профинтерну соз-
дать свой Интернационал. Идея нового Интернационала
— 8 —
является продуктом анархо - синдикалистского творчества
последнего времени. Еще в 1920 г. подавляющее большинство
анархо-синдикалистов не заикалось о создании нового Интер-
национала; выдвигалась идея независимости и абсолютной
автономии, но каждому было ясно, что означают эти формулы.
Синдикалисты боялись членов своих собственных организа-
ций и поэтому скрывали свой новый Интернационал под этой
неопределенной терминологией. Но в конце-концов мы заста-
вили их сказать то, чего они хотят. Они вынуждены были из
своей независимости и автономии сделать вывод и этот вывод
предстал в виде Международного анархо-синдикалистского
Бюро, об'единяющего несколько обломков синдикалистских
организаций.
Для того, чтобы дать русскому читателю полное представ-
ление о тех вопросах, которые стоят в центре спора с анархо-
синдикалистами, привожу также и доклад, сделанный мною
на Сент-Этьенском Конгрессе. Все эти статьи, об'единенные
не только общим названием, но и общей идеей, мы предла-
гаем вниманию читателя, как материал для изучения одного
из идейных течений внутри мирового рабочего движения.
Автop.
Москва, 20 октября 1922 г.
О взаимоотношениях между Коминтерном и Профинтерном1).
Товарищи! Вопрос о взаимоотношениях между двумя
Интернационалами, который сейчас стоит в порядке дня, не-
сомненно является основным и центральным вопросом на-
шего Конгресса, ибо многие товарищи, когда они ехали на
этот Конгресс, ехали с заранее обдуманным намерением соз-
дать такие взаимоотношения, при которых эти два Интерна-
ционала никогда бы не встретились между собой, в своей ра-
боте. Что такое намерение было, это мы видим из той литера-
туры, которая расплодилась накануне Конгресса, при чем
некоторые товарищи специализировались на независимости
и самостоятельности. Чем больше они писали, тем меньше со-
держания имеется в самой теории независимости и самостоя-
тельности и тем меньше можно понять, чего хотят эти
товарищи.
Товарищи, я хочу обратить ваше внимание на коллек-
тивное мнение синдикалистов нескольких стран, которое было
вынесено в конце декабря 1920 года. В Берлине с 16 по
21 декабря 1920 года состоялась конференция синдикали-
стов и на этой конференции боролись два течения, одно
из которых представлено было немецкими и шведскими
синдикалистами. Синдикалисты эти хотели быть настолько
независимыми, что предложили не ехать в Москву на Между-
народный Конгресс, ибо независимость они понимали
так, что с коммунистами можно встречаться лишь
тогда, когда наносишь им удар в спину. Но большин-
ство присутствующих синдикалистов на эту точку зре-
ния встать не могло, и в результате предложение не-
мецких синдикалистов было отвергнуто. Но это настрое-
ние,—быть подальше от коммунистов и от такого исчадия
1) Речь на 1-ом Конгрессе Профинтерна (3—19 июля 1921 г. в Москве).
— 10 —
ада, как политика, нашло свое отражение в 6-ти пунктах, ко-
торые были приняты на этом Конгрессе. Характерно, что вы-
ступивший здесь представитель «Индустриальных Рабочих
Мира» (I. W. W.) заявил мне при первой нашей встрече, что
последний с'езд «I. W. W.» высказался о взаимоотношениях с
Коминтерном в том смысле, что нужно придерживаться этих
6-ти пунктов. Таким образом, эти 6 пунктов как бы являются
6-ю заповедями синдикалистского Завета. Чтобы дать вам
представление об этом Завете, я вам эти 6 пунктов прочту:
1. «Революционный Интернационал Профсоюзов стано-
вится без всяких оговорок на точку зрения революционной
классовой борьбы и власти пролетариата»,—так гласит нача-
ло этой декларации.
Власть, в устах синдикалистов, это что-то новое. Они
раньше об этом никогда не говорили, а самое слово «Власть»
писали с большой буквы и считали, что власть всегда от дья-
вола и что пролетариат не должен ею интересоваться. Я огла-
шу следующие пункты:
2. «Революционный Интернационал Профсоюзов стремится
к уничтожению и устранению экономического, политического
и духовного господства капиталистического строя и государ-
ства. Он стремится к созданию свободного коммунистического
общества.
3. Конференция констатирует, что рабочий класс в состо-
янии уничтожить политический и духовный гнет капитализма
только путем максимального использования имеющихся в его
распоряжении экономических средств борьбы, находящих
свое применение в революционных выступлениях рабочего
класса для достижения этой цели.
4. Революционный Интернационал Профсоюзов становит-
ся на ту точку зрения, что восстановление и регулирование
производства и распределения является задачей экономиче-
ских организаций каждой страны.
5. Революционный Интернационал Профсоюзов совершен-
но самостоятелен и не зависит ни от какой политической пар-
тии. В случае, если Революционный Интернационал Проф-
союзов решится на какое-нибудь выступление, с которыми
согласны и политические партии, или другие организации,
или же наоборот, то это выступление можно провести совмест-
но с этими партиями или организациями.
— 11 —
6. Конференция настоятельно приглашает все революци-
онные синдикалистские организации прибыть на Конгресс
Красных Профсоюзов в Москве (1 мая 1921 года), созываемый
Временным Советом Красных Профсоюзов, с целью создать
сплоченный революционный Интернационал Профсоюзов».
В этой резолюции как в капле воды, отразился тот идей-
ный сдвиг, который произошел среди синдикалистов—сдвиг,
несомненно, в лучшую сторону, но с другой стороны, старые
мертвецы все еще крепко держат живых синдикалистов в сво-
их об'ятиях. В самом деле, заметьте: когда в первом пункте
говорится о власти трудящихся, о власти пролетариата,—то
нужно же вкладывать определенное содержание в эту власть.
Здесь это—пустая фраза. Если в это слово вкладывается оп-
ределенный смысл, оно принимает то значение, что дело идет
о социальной революции, о захвате власти и пр., а это есть то,
о чем мы в течение долгих лет спорили с синдикалистами.
Отражение синдикалистских воззрений мы видим в пункте
3-м, где говорится о том, что дело разрушения капитализма
может произойти только посредством экономической борьбы.
Вообще синдикалисты страдают пороком непонимания, что
такое политика и что такое экономика. Это есть основная беда
синдикалистов всех стран. Политикой они считают парламент-
скую борьбу, парламентские переговоры—и только, а
выступления масс — это есть экономика». Но почему вы-
ступление масс, которое идет, например, в связи с мо-
билизацией в какой-нибудь стране, является только эко-
номикой,—этого ни один живой синдикалист не сумеет об'яс-
нить, ибо каждый прекрасно понимает, что выступление пу-
тем воззвания, выступления в связи, скажем, с оккупацией
Рурского бассейна и т. д. являются политическими действия-
ми. Все это затрагивает рабочий класс в целом и противопо-
ставляет пролетариат, как класс, государству и капитализму.
А политика есть действенное противопоставление одного клас-
са другому. И всякое движение рабочих, которое охватывает
массу и противопоставляет ее в борьбе другому классу, есть по-
литическое движение. Если бы разница была только в терми-
нологии, мы бы с товарищами совершенно не спорили, но, к
сожалению, здесь не только разница в терминологии. Здесь
разница в понимании задач рабочего класса, в методах подхо-
да, в непризнании способов и методов борьбы, которые ведут
— 12 —
нас к одной и той же цели. И, наконец, в пункте 4-м мы видим
опять, что и регулирование хозяйства предполагается пере-
дать в руки экономической организации каждой страны, т.-е.
профсоюзов. Но наиболее «ударным» (это уже чисто русское
выражение, которое я затрудняюсь перевести), наиболее удар-
ным явился 5-й, где торжественно провозглашается абсолют-
ная независимость и самостоятельность от какой бы то ни бы-
ло политической партии. Дальше идет прямо-таки комиче-
ский пункт, смысл которого следующий: «Если,—говорит
он,—мы хотим выступить, а рядом с нами имеется сосед, ко-
торый носит название «политической партии», и оный сосед
имеет такие же хорошие намерения как и мы, то совместные
выступления вполне возможны». А я спрошу: «Известны ли
вам до самого выступления хорошие желания этого политиче-
ского соседа? Если известны, почему не сделать так, чтобы
происходило соглашение не только в самый момент выступле-
ния, но и накануне и в самом процессе подготовки борьбы?»
Самая формулировка свидетельствует об абсолютном непони-
маний самых элементарных истин классовой борьбы. Возь-
мите Францию, классическую страну «демократии», где сей-
час эта «демократия» свирепствует довольно основательно.
Там мы имеем следующий ряд социальных факторов и явле-
ний. Прежде всего мы имеем там такую реакцию, подобную
которой Франция переживала лишь непосредственно после
Коммуны. После подавления революционного движения,
Франция переживала период расцвета «морального порядка»
(L'ordre morale). Она переживает сейчас такое же состояние: вно-
сятся законопроекты сверхразбойничьи, сверхбандитские, ко-
торые приговаривают к 5-ти годам тюрьмы или каторги за ма-
лейшее выступление против милитаризма, проекты, касаю-
щиеся союзов и партии, касающиеся того, как нужно органи-
зовать борьбу с пролетариатом во всех отраслях. Если бы мы,
действительно, проводили до конца мысль, которую выража-
ют синдикалисты, то каким образом можно было бы организо-
вать борьбу рабочих? Она была бы совершенно невозможной,
в лучшем случае она распылила бы мощь пролетариата па-
раллельными, несогласованными выступлениями, а не яви-
лась бы концентрированным ударом по одному месту. Та
мысль, что когда мы начинаем выступать и кто-либо другой
тоже желает выступать, то разрешается согласовать свои дей-
— 13 —
ствия,—детски наивна. Такая политика от случая к случаю,
в корне неверна. Она отдаляет нас от нашей цели, она затруд-
няет классовую борьбу, она свидетельствует о том, что в голо-
вах многих синдикалистов имеется очень много предрассуд-
ков, которых даже революция и мировая война не смогли вы-
бить. Какие же вам еще нужны встряски, если даже мировая
война и революция вас не излечила? Какие же еще нужны
события, чтобы вы встали на правильную точку зрения?
Я думаю, товарищи, что жизнь в дальнейшем и уже в
ближайшие годы борьбы излечит товарищей от этих послед-
них предрассудков и в практике каждодневной борьбы, в
столкновениях с буржуазией, они увидят, что буржуазия в
тысячу раз умнее их теоретиков. Спросите любого буржуа,
ведут ли они такого рода дискуссии, занимаются ли они та-
кого рода вопросами?—и он на вас посмотрит как на сумас-
шедшего и будет тысячу раз прав, ибо буржуазия прекрасно
сознает свои классовые интересы.
Каждая буржуазная организация, которая своими мето-
дами и способами поддерживает буржуазный порядок, яв-
ляется для буржуазной системы находкой, и никаких метафи-
зических отвлеченностей и безжизненых теорий—буржуазия
в области борьбы с пролетариатом не признает, потому что не
отделяет политики от экономики.
Теперь еще два примера того, как неправильно товарищи
подходят к вопросам о взаимоотношениях между Коммунисти-
ческим Интернационалом и Интернационалом Профсоюзов. Я
имею перед собой декларацию Комитета Революционных Син-
дикалистов, которая напечатана в «Юманите» от 21 мая. В этой
декларации есть пункт, который начинается следующими сло-
вами:
«Комитет Революционных Синдикалистов провозглашает
безоговорочно полную независимость и автономию революци-
онного французского синдикализма». А дальше, когда декла-
рация подходит к определению того, как же все-таки устано-
вить взаимоотношения с Коммунистической партией, гово-
рится так: «Комитет Революционных Синдикалистов не пре-
небрегает той возможной поддержкой, которую в данный мо-
мент могут ему оказать революционные политические партии,
удельный вес и сила которых сейчас довольно значительны,
и равным образом тем значительным влиянием, которым рас-
— 14 —
полагают различные философские группы, стремящиеся
привести человечество к более совершенной идеологии!..»
Что это такое? Это те же самые синдикалистские предрас-
судки, которые все время противопоставляют политику эконо-
мике и тем самым расщепляют, раздробляют рабочие органи-
зации на две части, отдавая их под удары буржуазии и ос-
лабляя их.
В «Юманите» от 27 июня я нахожу любопытную статью
тов. Вердье, под заголовком: «Синдикализм должен быть сво-
бодным». В чем же заключается эта свобода синдикализма?
Раз говорят о свободе, то, очевидно, опасность исходит от ка-
ких-то захватнических, империалистических держав. Таковы-
ми империалистическими державами по смыслу теории неза-
висимости являются, с одной стороны: «Коммунистический
Интернационал», а с другой стороны «Коммунистическая пар-
тия». В чем состоят преступные империалистические стрем-
ления этих держав? Они сводятся к желанию, чтобы все рабо-
чие организации были проникнуты коммунистическим духом,
чтобы они были действительно организациями рабочего клас-
са. В этом весь захватнический, империалистический харак-
тер преступления этих организаций с точки зрения синди-
калистов.
Тов. Вердье пишет, что французской делегации был
дан императивный мандат следующего содержания:
§ 1. Поддерживать требование, чтобы ныне собирающийся
Конгресс Интернационала Профсоюзов был и продол-
жал оставаться независимым от Коммунистического Ин-
тернационала. § 2. Чтобы он признал независимость и
автономию рабочего и профессионального движения в
каждой стране, и в особенности, чтобы была признана
ненарушимой автономия французского синдикализма, формы
и принципы которого служат исходными точками гря-
дущей социальной революции. § 3. Чтобы из предло-
женного Устава был выброшен пункт о взаимном пред-
ставительстве обоих Интернационалов: Коммунистического и
Профессионального, осуществляемом их соответствующими
исполнительными органами. Последний пункт этого импе-
ративного мандата таков: «Каковы бы ни были решения
Конгресса, французская делегация не должна присоединять-
— 15 —
ся к ним; она должна принять к сведению эти решения и до-
ложить о них Центральному Комитету, который поставит во-
прос на дискуссию во всех организациях. Специальный Кон-
гресс в дальнейшем решит вопрос о том, присоединиться или
не присоединиться».
Если такой мандат был дан, а он, очевидно, был дан, раз
я о нем знаю, то более нелепого мандата я в своей жизни не
видел. Одно из двух: если вы посылаете полномочную делега-
цию, то нельзя ей сказать так: «вы, товарищи, что бы там ни
было принято, не смейте присоединяться!». Очевидно, данную
делегацию считают недостаточно зрелой и не доверяют ей в
оценке событий. Нельзя же ведь, в самом деле, делегации из
11 человек, которую посылают на Конгресс представителей
революционных союзов, нельзя же ей сказать: «не давай под-
писи, приезжай обратно, каковы бы ни были решения, кото-
рые будут там приняты!». Это не только недоверие к Конгрес-
су, но это также есть и недоверие к своим товарищам, которых,
очевидно, послали на Конгресс с задней мыслью и боязнью
того, что они здесь, встретившись с другими товарищами, оце-
нив все, что здесь происходит, может быть, присоединятся к
разумным решениям, не совпадающими с пресловутой фран-
цузской «независимостью».
Иду далее.—Синдикалисты часто пишут о необходимо-
сти соблюдения свободы синдикалистского движения каждой
страны. Я не понимаю этой точки зрения, как и самого подхо-
да к вопросу. Мы, конечно, понимаем психологию наших фран-
цузских товарищей; мы понимаем различную социальную об-
становку разных стран; мы понимаем исторические наслое-
ния этой психологии,—мы все это понимаем, как каждый
врач может понимать любую болезнь, но оттого, что мы пони-
маем эту болезнь, мы вовсе не желаем провозглашать эту бо-
лезнь нормальным явлением для рабочего движения. Мы счи-
таем, что это является болезненным пережитком старого, ибо
если вы возьмете рабочий класс в целом, то, вся его револю-
ционная энергия должна найти себе организационные формы
и выражения. Нашим идеалом будет создание единого Интер-
национала, который был бы общей организацией для всего
политического, профессионального, кооперативного движения
рабочего класса, для того, чтобы собрать в одном кулаке, в
одной организации всю революционную энергию рабочего
— 16 —
класса и бороться против об'единенной, крепко сплоченной;,
крепко спаянной и сознательной международной буржуазии.
Таков наш идеал. Конечно, имеется ряд переходных ступеней
и форм. В каждой стране это будет по своему происходить, но
в принципе это будет общим для всех стран. Принципиальная
ошибка наших товарищей в следующем: они не видят отчет-
ливо того, что Коммунистический Интернационал является
самым худшим врагом капиталистического строя. Это непо-
нимание доказывает, что эти товарищи ничему не научились
за последние 10 лет. А между тем достаточно посмотреть на.
всю социальную обстановку для того, чтобы понять, какое ко-
лоссальное значение имеет Коммунистический Интернацио-
нал. Надо, наконец, товарищи, бросить нелепую теорию неза-
висимости от коммунизма. Заметьте, что по поводу этой тео-
рии буржуазная пресса пишет, что она очень хороша и вся
буржуазная пресса отстаивает эту точку зрения. Те товари-
щи, которые не понимают этого вопроса, являются тормозом
для социальной революции, а не фактором ее прогресса.
Два Интернационала.
(Дружеское об'яснение с французскими син-
дикалистами).
Работы 1-го Конгресса Революционных Профессиональ-
ных Союзов встретили во всей Европе очень бурный и шум-
ный отклик. Нет ни одной газеты, которая не отозвалась бы
на наши решения. Не успел еще Конгресс закончить своих
работ,—он принял еще только первую резолюцию,—как уже
завязалась острая полемика вокруг вопроса о Профинтерне
и Коминтерне. При чем надо отметить, что наши друзья—
французские революционные синдикалисты, которые обычно
более серьезно относились к вопросам, на этот раз поддались
общей шумихе, и вместо того, чтобы подождать окончательных
результатов работ Конгресса, ознакомиться с ходом прений,
с настроениями Конгресса, с различными боровшимися на нем
тенденциями и с усилиями, которые делали различные напра-
вления, чтобы найти общую линию—вместо всего этого—они,
не посмотрев хорошенько в святцы, сразу бухнули в коло-
кола.
Не успела появиться за границей резолюция о взаимоот-
ношениях двух Интернационалов, как французские синдика-
листы, или точнее Ц. К. революционных синдикалистов, вы-
нес длиннейшую резолюцию, в которой он пламенно защи-
щает независимость союзов от злостных покушений, не при-
знает решений Международного Конгресса Профессиональ-
ных Союзов и требует немедленного созыва нового Конгресса—
одним словом, Ц. К. революционных синдикалистов выступил
в роли профессионального защитника синдикализма, считая,
повидимому, что интересы синдикализма и интересы револю-
ции в опасности.
Революционные синдикалисты забили тревогу, упустив
из виду, что «покушение» было произведено при самом актив-
— 18 —
ном участии синдикалистов других стран, что докладчиками
по этому вопросу были Росмер и Том Манн, что резолюцию
подписали синдикалисты Испании и т. д. Несмотря на это,
они, считая себя единственными носителями и защитниками
истинного синдикализма, подняли шум на весь мир, чем край-
не обрадовали реформистов, с одной стороны, и буржуазную
прессу—с другой. Этот печальный инцидент и та поспешность,
с какой такие товарищи, как Монмуссо и Монатт, схватились
за перо, чтобы отстоять «жизнь и существование» профессио-
нальных союзов, производит такое впечатление, что товарищи
эти просто воспользовались случаем, чтобы отмежеваться от
Красного Интернационала Профсоюзов и остаться в блестя-
щем одиночестве. Надо сказать, что вообще вся аргументация,
о которой речь будет ниже, производит крайне странное впе-
чатление, как-будто бы во всем мире в мировом революцион-
ном профдвижении существуют одни только синдикалисты,
да еще только французские. Эта своеобразная, чтобы не ска-
зать больше, точка зрения прямо удивляет, когда она прояв-
ляется у таких серьезных людей, как т. Монатт. Вообще у на-
ших товарищей довольно неожиданное представление о зада-
чах Конгресса. Они очевидно, представляют себе, что Конгресс
созывается для того, чтобы после совместного пения Интерна-
ционала разойтись по домам, приняв резолюции, никого ни
к чему не обязывающие, ибо во всех их постановлениях, про-
глядывает одна и та же мысль: мы, французские синдикали-
сты, не позволим, чтобы вмешивались в н а ш и дела.
Если стать на точку зрения наших французских товари-
щей, тогда Конгресс никаких обязательных решений вообще
принять не может, ибо каждая страна может сказать: «Мы са-
ми по себе». Конгресс принимает решения, но эти решения для
данной страны не обязательны и каждая страна решает во-
прос в соответствии с ее национальными особенностями и с
интересами своих организаций. Если бы мы стали на такую
национально-ограниченную точку зрения, мы не были бы, во-
первых, интернационалистами, во-вторых, мы не были бы ре-
волюционерами. В самом деле, зачем мы созываем Конгрессы?
Затем, очевидно, чтобы на основании опыта всех стран, опыта
положительного и отрицательного, изучив обстановку борьбы
и ознакомившись с тем, что делается во всем мире, сделать вы-
воды, обязательные для всех участников. Когда приходит ка-
- 19 —
кая-нибудь группа и заявляет, что решения Конгресса для нее
не обязательны, мы можем только пожать плечами и сказать:—
Зачем же вы участвуете в Конгрессе? Предоставить каждой
стране делать то, что она делала раньше?—но тогда незачем
было съезжаться, отнимать друг у друга время, тратить деньги
на поездку.
Возьмем несколько примеров из постановлений Конгрес-
са. На Конгрессе дебатировался вопрос о старых реформист-
ских профессиональных союзах, нужно ли уходить из них,
или их надо завоевывать, нужно ли разрушать союзы или надо
привлекать на свою сторону организованные в них массы?
Громадное большинство Конгресса, в том числе и французы,
высказались против лозунга разрушения союзов за лозунг
завоевания союзов. Было два-три человека — представители
немецких унионов, которые резко категорически выступали
против решений Конгресса и тоже требовали для себя свободы
действий. «Вы, дескать, делайте для других стран, что хотите,
а мы будем у себя, в Германии, продолжать проповедывать
разрушение союзов».
Если бы Конгресс стал на точку зрения французских син-
дикалистов, он сказал бы: «Ну, ладно, делайте, что хотите».
Вряд ли французские товарищи, если бы даже сами Монатт
и Монмуссо были на Конгрессе, заняли бы такую странную
позицию. Они сказали бы, что на основании французского
опыта нужно проводить не лозунг разрушения, а лозунг за-
воевания союзов.
Второй пример. Конгресс выдвинул лозунг организации
союзов по производствам. Мы ни на минуту не сомневаемся,
что найдутся такие товарищи, которые скажут, что этот ло-
зунг не везде применим, что и чисто корпоративные профес-
сиональные союзы тоже имеют свои хорошие стороны и т. д.
Особенно часто можно встретить сторонников таких взглядов
в англо-санксонских странах и в некоторых отсталых произ-
водствах Франции. Что же, мы должны предоставить также
свободу действия в этом отношении и сказать: «Прекрасно,
если вы считаете, что организации по производствам для вас
неприемлемы, тогда стройте свои организации, как хотите,
Конгресс не будет вмешиваться и предоставит каждой стране
делать, что она хочет?».
— 20 —
Третий пример. Конгресс принял определенную програм-
му действия. В этой программе действий он выдвинул, как
одну из крайне важных задач, вопрос о рабочем контроле.
Приемлют ли все рабочий контроль в такой форме? Может
быть, по этому вопросу имеются свои особые предложения?
Если они имеются, надо внести их на Конгресс. Но если какая-
нибудь национальная организация или группа рабочих ска-
жет, что она вообще считает, что в этом вопросе нужно пре-
доставить свободу действия, что сам по себе лозунг о рабочем
контроле неприемлем? Что на это мог бы ответить Конгресс?
Неужели только то, что у нас добровольное, а не принудитель-
ное об'единение и добровольное подчинение дисциплине, и
что Конгресс не располагает никакими принудительными
способами для того, чтобы проводить свои решения в жизнь
по отношению к рабочим организациям, и поэтому пусть каж-
дый делает, что хочет?
Четвертый пример. Конгресс принял решение о том, что
нужно бороться против организации союзов по национально-
му признаку. В Чехо-Словакии существуют, как известно, и
чешские и немецкие союзы, в Польше—союзы еврейские и
польские, в Америке—расовые союзы, союзы белых и черных.
Нужно, сказал Конгресс, везде вести борьбу против наци-
ональных профессиональных об'единений за единые классо-
вые союзы. Я знаю, что французские товарищи скажут: «Ну,
конечно, это само собой разумеется, какие могут быть еще.
национальные союзы?». Но если это «само собой разумеется»
для французских товарищей, то для некоторых польских или
чехо-словацких рабочих это еще далеко не «само собой
разумеется», и, вероятно, некоторые из них могут усмотреть
в наших решениях «навязывание своей точки зрения» и мо-
гут требовать для себя «автономии» для того, чтобы и в даль-
нейшем существовать в качестве национальных организаций.
Вряд ли хотя бы один из французских товарищей выскажет-
ся за такую автономию. Всякий из них счел бы самую поста-
новку вопроса оскорбительной для Конгресса революционных
союзов и сказал бы, что те рабочие, которые не понимают
необходимости об'единения союзов по принципу классовому,
а не по принципу национальному или расовому, что такие
рабочие еще не доросли до Красного Интернационала Проф-
союзов. Но если бы Конгресс стал на эту точку зрения, было
— 21 —
ли бы это вмешательством во внутренние дела товарищей
чехо-словаков, польских и еврейских рабочих и пр.? Навер-
ное, было бы.
Я не хочу приводить еще ряда примеров, когда приходит-
ся принимать обязательные для всех решения. Пусть това-
рищи французские синдикалисты внимательно прочитают все
резолюции I-го Конгресса Революционных Профессиональных
Союзов, и не только прочитают, а внимательно изучат, и они
увидят, сколько там вмешательства в дела профсоюзов разных
стран. Да если бы такового вмешательства не было, то не-
зачем было и Конгресс созывать и вообще создавать Интер-
национал. «Но,—скажут нам,—позвольте, ведь это все не то.
Одно дело—вмешиваться по вопросу о национальных союзах,
по вопросу о разрушении или завоевании союзов и т. д., к
т. д., а другое дело—по вопросу о том, должны ли революци-
онные профессиональные союзы координировать свои дей-
ствия с коммунистическими партиями внутри любой страны.
Здесь,—скажут нам,—глубоко принципиальная разница, и,
если можно допустить вмешательство в первом случае, то ни
в каком случае нельзя допустить его во втором». Такие рас-
суждения тоже не верны. Если вмешательство Конгресса до-
пускается в десяти случаях, то оно должно быть допущено и
в одиннадцатом, независимо от того, что представляет собой
этот одиннадцатый вопрос. Было бы смешно, если бы Кон-
гресс по всем вопросам мог бы высказать свою точку зрения,
мог бы рекомендовать ту или другую обязательную линию,
но вот по вопросу о взаимоотношениях с коммунистической
партией—нет. Почему? Потому, видите ли, что у революцион-
ных синдикалистов на этот предмет существует своя, особая
точка зрения. Но ведь Интернационал состоит не только из
революционных синдикалистов—там имеются и коммунисты,
и анархисты, и просто революционные рабочие, т.-е. все левые
элементы профдвижения, и поэтому глубоко неправильна и
неверна такая точка зрения на вмешательство, которая пре-
тендует на особую неприкосновенность революционного син-
дикализма. Говорите, дескать, о чем хотите, принимайте ре-
шения по всяким вопросам, но вот по вопросу о том, должны
ли революционные профессиональные союзы координировать
свои действия с коммунистической партией, нужно ли уста-
навливать взаимоотношения с Коммунистическим Интерна-
— 22 —
ционалом—по этому вопросу никаких обязательных решений
и предложений. Таким образом, мы видим, что в основе своей
все эти рассуждения глубоко неверны, они принципиально
невыдержаны и ни в коем случае не могут заставить нас со-
гласиться с нашими братьями по борьбе, которые в этом во-
просе заняли совершенно ложную позицию.
Теперь—по существу самого вопроса об Интернационале
Коммунистическом и Красном Интернационале Профсоюзов.
Когда читаешь всю литературу, написанную по этому поводу,
и написанную, к сожалению, нашими товарищами-синдикали-
стами, хватаешься за голову и спрашиваешь себя: неужели
последние годы войны и революции прошли даром для этих
товарищей? Неужели на свете ничего не изменилось за по-
следние 10—15 лет? Весь мир потрясен. Пали вековые троны.
На 1/6 части земного шара произошла социальная революция.
Разгромлен вдребезги старый Интернационал, разлагается
Амстердамский Интернационал. Возник III Коммунистиче-
ский Интернационал, возникает Революционный Интернаци-
онал Профессиональных Союзов. Как-будто бы много элемен-
тов нового возникло за это время, а между тем, если послу-
шать наших товарищей-синдикалистов, все эти изменения ни
в какой мере не нарушают стройной теории, которую они
создали в 1906 году в Амьене по вопросу о независимости
профессиональных союзов в отношении к социалистической
партии. Все изменилось, кроме Амьенской Хартии, при чем
наиболее любопытная сторона во всей этой истории—это то,
что за один конец Хартии держится коммунист-синдикалист
Вердье, а за другой цепляется также и Жуо и вся враждебная
коммунизму и революционному синдикализму пресса. Один
тот факт, что Жуо может цепляться за эту Хартию, более того,
тот факт, что вся французская пресса явно сочувственно от-
носится к независимости французского синдикализма, дол-
жен был бы заставить наших французских товарищей заду-
маться. Ибо нюх-то у буржуазии очень хороший, классовый
инстинкт буржуазных журналистов им всегда подсказывает,
за какое наиболее слабое место уцепиться, и если вся буржу-
азная пресса, ругая Коммунистический Интернационал и при-
нятую Конгрессом Красного Интернационала Профсоюзов ре-
— 23 —
золюцию, явно сочувственно относится к теории независимо-
сти французского синдикализма, то это является достаточным
основанием для очень и очень серьезного рассмотрения как
самой теории независимости, так и тех выступлений, которые
налги друзья сгоряча сделали непосредственно после опубли-
кования во французской прессе принятой резолюции.
О какой независимости и о какой автономии идет речь?
Почему Монатт, Монмуссо и другие товарищи с такой страст-
ностью доказывали, что нет никаких гарантий, что коммуни-
стическая партия будет революционна? Гарантию будущей
революционности довольно трудно дать. Когда Всеобщая Кон-
федерация Труда принимала Хартию в Амьене в 1906 году,
революционные резолюции против войны на своих конгрес-
сах в Марселе, Гавре и в Париже, что же—имели вы гаран-
тию, что она не станет на сторону буржуазии? И разве, не-
смотря на эти резолюции, Всеобщая Конфедерация Труда не
перешла 2-го августа 1914 года «с оружием и багажем» на сто-
рону правительства? В этом отношении революционные син-
дикалисты проделали то же самое, что и социалисты. Не нуж-
но, следовательно, гадать о будущем. Нужно революционной
работой и поднятием сознания масс в настоящем создать та-
кие условия, при которых предательство будет невозможно.
Нужно смотреть на настоящее и подойти к вопросу прак-
тически, следующим образом: ставят ли перед собой револю-
ционные синдикалисты, как цель—коммунизм, к которому
они идут через социальную революцию и диктатуру пролета-
риата? Если они такую цель пред собою ставят, если они счи-
тают, что эта цель должна быть осуществлена в ближайшее
время, что эпоха, нами переживаемая,—революционная, тогда
нужно поставить другой вопрос: есть ли на территории данной
страны еще какие-нибудь организации, которые ставят пред
собой те же самые цели, которые в своей повседневной работе,
в своей деятельности, в своей практике приближают нас к этой
революции. Если есть, то было бы преступлением не коорди-
нировать и не согласовывать свои действия, не создавать бло-
ка для совместных выступлений. Было бы преступным расхи-
щением наших сил и революционной энергии рабочего класса,
если бы мы этого не делали. Я спрашиваю синдикалистов
Франции: что, предпринимательские организации Франции,
металлозаводчики, текстильные фабриканты, фабриканты хи-
— 24 —
мических изделий, автомобилей и т. д., что, они отделяют по-
литику от экономики? Противопоставляют ли они свои эконо-
мические организации политическим? Никогда! Буржуазия
предоставляет это делать рабочим. Она знает, что политиче-
ские и экономические об'единения являются организацион-
ным выражением энергии определенного класса, что любой
класс в борьбе должен создавать оба типа организаций, и чем
крепче связь между его политическими и экономическими
организациями, чем эта связь устойчивей и постоянней, тем
более шансов на то, чтобы победить своих классовых врагов.
Синдикалисты Франции обычно говорят: «Наша коммунисти-
ческая партия не является еще революционной». Допустим,
что французская коммунистическая партия не является иде-
алом революционности. А что же—революционные синдика-
листы, являются ли они уже идеалом в смысле выдержан-
ности своей линии, в смысле тактики, в смысле практической
своей деятельности? Революционные синдикалисты безгреш-
ны, без дефектов, что ли? Наверное, и у них найдется не мало
дефектов. Если партия недостаточно революционна, надо ее
революционизировать. Ведь соглашение-то с партией должно
происходить не на почве пассивности, не на почве бездеятель-
ности, а на почве активных революционных действий и вы-
ступлений. Какие соображения могут быть против того, чтобы
входить в такие соглашения? О чем говорит резолюция I-го
Международного Конгресса Революционных Профессиональ-
ных Союзов? О том, что нужно вступать в соглашения для
революционной борьбы и координировать оборонительные и
наступательные действия революционных союзов и коммуни-
стической партии. Ведь Конгресс не говорил о слиянии партии
с союзами. Конгресс не говорил о механическом подчинении
союзов партии. Конгресс сказал, что, в виду крайне острого и
критического международного положения, в виду высокой
организованности буржуазии, высокой ее сплоченности и со-
знательности, необходимо координировать действия, органи-
чески слить борьбу, собрать всю революционную энергию,
чтобы она не была распылена в бесплотных и бесплодных
разговорах. Что против этого, по существу, могут возразить
революционные синдикалисты? Они могут только сослаться
на Амьенскую Хартию, которая предусмотрела все на вечные
времена.
— 25 —
Если цель пред вами и пред партией одна, если
вы вместе с партией считаете, что мы переживаем ре-
волюционное время, что только крайнее напряжение ре-
волюционных сил может принести нам победу, то за-
чем тогда тревожные крики о независимости? Эта тре-
вога была бы понятна, если бы вы считали линию
коммунизма неправильной, если бы вы выдвинули про-
тив Коммунистического Интернационала и коммунистиче-
ской партии свою собственную практику. Если вы это выдви-
гаете, тогда скажите,—в чем же дело? Тогда изложите прак-
тически, что отделяет союзы в вашей борьбе за социальную
революцию и диктатуру пролетариата от партии? Конечно,
союзы имеют свои особенности, свои формы, свои методы
борьбы, свои способы воздействия на массы. Они охваты-
вают людей различных убеждений, партийных и беспартий-
ных, тогда как партия охватывает единомышленников. Но
ведь это же азбучная истина. Мы не можем в течение 20 лет
повторять общеизвестные вещи. Это все знают, всем это из-
вестно, и для этого не нужно сейчас ссылаться на резолюции
Амьенского Конгресса, провозглашать, как новое открытие,
что Всеобщая Конфедерация Труда об'единяет всех рабочих,
независимо от политических убеждений. Это открытие, во
всяком случае, незачем приводить сейчас по поводу решений
I-го Международного Конгресса Профессиональных Союзов.
Если это старое открытие выдвигается теперь, как аргумент,
то, очевидно, здесь имеется другой смысл, другая подоплека,
другое содержание. В чем же тут суть? Какими методами вы
думаете бороться? Что имеют возразить революционные син-
дикалисты Франции против принятой Первым Конгрессом
Революционных Профессиональных Союзов программы дей-
ствия? Что вы можете сказать против принятой нами резо-
люции по организационному вопросу? Что вы имеете возра-
зить, по существу, против принятой нами резолюции по рабо-
чему контролю и, вообще, какие у вас принципиальные и
практические возражения по поводу всех принятых нами по-
становлений? Вы и не думали об этом. Вы считали совершен-
но достаточным, на основании того, что одна резолюция не
совпадает с точкой зрения революционных синдикалистов,
вы считали достаточным заявить, что вы не примыкаете
к Красному Интернационалу Профсоюзов.
— 26 —
Когда я читаю длинные статьи о независимости и о пре-
лестях французского синдикализма, я припоминаю всю пе-
чальную историю французского синдикализма, начиная с во-
енного времени. Я спрашиваю, не находите ли вы нужным,
вместо общей, ничего не говорящей теории о независимости,
выдвинуть практическое предложение и сказать: «Мы соглас-
ны по данному вопросу совместно работать, мы согласны по
данному вопросу координировать наши действия и т. д., и т. д.,
по другим же—нет, потому что мы расходимся по существу».
Попробовали ли вы это сделать? Разве I-й Конгресс Револю-
ционных Профессиональных Союзов принял постановление,
принуждающее вас заняться парламентской борьбой, если
вы, скажем, против парламентаризма? Нет, Конгресс не стоял
на точке зрения антипарламентаризма, но Конгресс вообще
этим вопросом не занимался. Он полагал, что есть более важ-
ные вопросы. Сейчас положение настолько сложное и серьез-
ное, что пред лицом переживаемых нами событий этот вопрос
является во всяком случае второстепенным.
Я читал все статьи, которые писались по вопросу о неза-
висимости, пламенные возражения против принятой нами ре-
золюции, но, к сожалению, не нашел ни одного серьезного
аргумента. Много горячности, много сердца и пламени, но
очень мало логики. Может ли существовать Интернационал
Профессиональных Союзов, не сотрудничая с Интернациона-
лом Коммунистическим? Я скажу иначе: должен ли суще-
ствовать такой Интернационал? Такой Интернационал суще-
ствовать не может и не должен, ибо Интернационал Профес-
сиональных Союзов не есть Интернационал, который будет
заниматься исключительно вопросами заработной платы,
улучшения условий труда и проч. Если бы мы создали такой
Интернационал, тогда он мог бы, может-быть, стоять вне вся-
кого сотрудничества с Коммунистическим Интернационалом.
Но я не думаю, чтобы синдикалисты считали возможным
примкнуть к корпоративному Интернационалу. Но если ваш
Интернационал ставит пред собой задачи низвержения капи-
тализма, задачи социальной революции, установления дикта-
туры пролетариата, вообще активную борьбу в международ-
ном и национальном масштабе, то как может такой Интерна-
ционал не переплести своей работы с Интернационалом Ком-
мунистическим? Вряд ли товарищи-синдикалисты будут от-
— 27 —
рицать, что Коммунистический Интернационал ставит пред
собой такие; же задачи. Вряд ли они откажут Коммунисти-
ческому Интернационалу в революционности. По крайней
мере, ненависть мировой буржуазии к III Интернационалу
свидетельствует о том, что он эту ненависть заслужил и что
он является опаснейшим врагом современного строя. Если это
так, то как можно вообще, с точки зрения интересов рабочего
класса, подойти к такому раздельному существованию? Это
все происходит потому, что синдикалисты всегда раздваи-
вают борьбу рабочего класса, что они отделяют экономику от
политики, что для них политика есть только лишь парла-
ментская борьба и парламентские выступления.
Между тем, политика заключается в противопоставлении
одного класса другому. Определить линию, условия борьбы
одного класса против другого, противопоставить один класс
другому в повседневной деятельности и в борьбе уловить сла-
бые и сильные стороны угнетенного класса для того, чтобы
сорганизовать его и двинуть его против класса эксплуатато-
ров, все это есть политика. Таким образом, политика охваты-
вает собой все способы борьбы. Всякая крупная экономиче-
ская забастовка, всякий крупный экономический конфликт
всегда выходит из рамок узко-экономических, ибо, сталкивая
рабочих с отдельным или коллективным предпринимателем,
он его в конце-концов сталкивает с государством, т.-е. с поли-
тическим выражением интересов господствующих классов.
Поэтому постоянное противопоставление политики экономике,
отодвигание политической партии и Коммунистического Ин-
тернационала на задний план, смешение политики с полити-
канством — все это свидетельствует о глубоком непонимании
сущности политической борьбы, более того, о непонимании
революционной роли Коммунистического Интернационала,
коммунистической партии. Нельзя из-за сложившегося недо-
верия к старым социалистическим партиям, из-за предатель-
ства разного рода социалистов в прошлом, — предательства
было очень много и со стороны лиц, называющих себя рево-
люционными синдикалистами, — нельзя из этого исходить
при определении стоящих пред нами задач, ибо в противном
случае мертвые воспоминания помешали бы нашей живой
деятельности. А в некоторых теоретических формулах това-
рищей - синдикалистов мертвые хватают живых.
— 28 —
Коммунистический Интернационал есть не только об'еди-
нение политических партий и политических группировок, ко-
торые занимаются исключительно парламентской борьбой,—
Интернационал Коммунистический, по существу, есть органи-
зация, которая воплощает в себе все формы и виды борьбы.
Если на данной стадии развития рабочего движения в некото-
рых странах профессиональные союзы враждебны коммуни-
стическим партиям или чужды им, одни по реформистским,
другие по анархистским мотивам, если политическая и эконо-
мическая борьба разорвана на две части, то это только на-руку
нашим классовым врагам и это, во всяком случае, не является
идеалом. Нельзя исходить в этом вопросе только с точки зре-
ния Франции, с точки зрения романских стран. Возьмите це-
лый ряд стран и вы увидите, что там политическая и эконо-
мическая борьба, политические и экономические организации
тесно переплетаются между собой, при чем переплетаются и
в странах с организациями реформистскими, и в странах с
организациями революционными. Всем известно, например,
что рабочая партия Англии непосредственно составляется из
профсоюзов. Где тут кончается политика и где начинается
экономика, трудно сказать. Сама рабочая партия, реформист-
ская по своему существу, совершенно точно отражает рефор-
мистское состояние тред-юнионов. Возьмите профессиональ-
ные союзы и социалистическую партию в Бельгии, професси-
ональные союзы и коммунистическую партию в Чехо-Слова-
кии, социалистическую партию в Италии и Всеобщую Конфе-
дерацию Труда, партию и профессиональные союзы в Норве-
гии и таковые в целом ряде других стран и вы увидите, что
мы имеем все виды взаимоотношений от органической связи,
где вообще теряется всякое представление о том, где начи-
нается партия и где кончается союз, до враждующих группи-
ровок. Является ли состояние раздельного существования
между коммунистическими партиями и профсоюзами идеалом
рабочего движения? Неужели рабочее движение, которое
органически создает рабочие союзы и партии, неужели оно
так и должно увековечить это двойственное состояние? Если
послушать революционных синдикалистов, то для них только
союз является основой, сутью рабочей организации, квинт-эс-
сенцией рабочего класса, орудием революции и орудием даль-
нейшего строительства, а партия—лишь какое-то недоразуме-
— 29 —
ние. Возникают партии по злой воле интеллигентов, являются
они вместилищем всякого рода деклассированных элементов
и служат только лишь для обмана рабочего класса.
Это вульгарное и наивное представление о партии и о
партии рабочего класса поистине смехотворно. Что такое по-
литическая партия? Это — орган классовой борьбы. Различ-
ные слои рабочего класса, различные слои буржуазии, ее про-
слойки находят свое выражение в политических группиров-
ках. Думать, что партии являются наслоением, придатком или
вообще, так сказать, элементом случайным в социальной борь-
бе, значит, иметь крайне примитивное представление о ходе
классовой борьбы, о ходе революционного движения и о тех
орудиях, которые рабочий класс создает для победы над своим
классовым врагом.
Коммунистическая партия есть продукт органического
развития рабочего класса, она есть воплощение энергии рабо-
чих масс в лице его передовых элементов. Если в коммунисти-
ческой партии есть известное количество выходцев из других
классов, то это не значит, что партия является буржуазной.
Ведь пролетарская девственность Всеобщей Конфедерации
Труда Франции не помешала ей делать буржуазную политику
и жить в незаконном браке со всеми буржуазными министер-
ствами Франции. Либкнехт, Роза Люксембург и Ленин — не
рабочие, но вряд ли самый ортодоксальный анархо-синдика-
лист Франции не предпочтет этих нерабочих таким рабочим,
как Жуо, Гомперс, Мерргейм, Фиммен и прочим Эппльтонам.
В классовой борьбе отдельные элементы, наиболее чуткие,
отрываются от класса угнетателей и переходят на сторону
класса угнетенных. Особенно это замечается в предреволю-
ционную и революционную эпоху. Они приходят из недр дру-
гого класса, но они часто являются лучшими носителями идей
рабочего класса. Так было во время французской революции,
когда многие выходцы из дворянской среды стояли во главе
буржуазной революции, так было на всем протяжении XIX
века, когда многие выдающиеся руководители рабочего класса
пришли к рабочему движению извне. С другой стороны, мы
видим, как отдельные рабочие отрываются от своего класса и
наполняют собой желтые союзы, христианские союзы, и очень
часто служат орудием угнетения своих братьев по классу. Не
нужно вообще смешивать тенденцию развития рабочего
- 30 —
класса с современным состоянием его организа-
ций; не всякая рабочая организация является носителем рабо-
чих идеалов. Рабочий класс создал много организаций, но
только часть этих организаций стоит на высоте современных
задач рабочего класса.
Когда революционные синдикалисты говорят, что только
профсоюзы являются носителями идей социального перево-
рота, что только они ставят пред собой коммунистические за-
дачи и что поэтому сотрудничество с коммунистической пар-
тией является излишним, то они совершенно неправильно
подходят к делу. В самом деле. Что представлял и представ-
ляет собой сейчас французский синдикализм? Можно ли
сказать, что все французские рабочие, входившие во Всеоб-
щую Конфедерацию Труда, стояли даже до войны на точке зре-
ния Монатта и Монмуссо? Конечно, нет. Внутри было актив-
ное меньшинство, которое, благодаря своей сознательности и
самоотверженности, выдвигалось на передовые посты рабо-
чим классом Франции. Ну, а что такое партия? Партия—это
есть об'единение единомышленников, связанных единством
понимания задач, единством тактики. Таким образом, по су-
ществу, революционные синдикалисты составляли своеобраз-
ную политическую партию. Правда, это была беспартий-
ная партия:—синдикалисты противопоставляли себя всем
партиям, они вообще даже создали теорию антипартийности,
но надо судить о синдикалистах не по их. словам, а по их
делам. Если мы возьмем их деятельность в целом, то придется
признать, что это была своеобразная партия, поле деятель-
ности которой было внутри профсоюзов, тогда как вне проф-
союзов была реформистская, социалистическая партия. В рев-
нивом отношении к своей независимости и в шуме, поднятом
по этому вопросу, чувствуется некоторая боязнь конкурен-
ции. Товарищам синдикалистам кажется, что коммунистичес-
кая партия врежется в их сферу компетенции, что таким об-
разом одна коммунистическая партия вытеснит другую—
синдикалистскую, или скорее, анархистскую партию. Иначе
нельзя понять поднятого шума.
**
*
В чем французские синдикалисты усмотрели покушение
на свои священные права? В чем усмотрели они вмешатель-
_ 31 —
ство в их работу и стеснение их революционной инициативы?
В том, что Конгресс дал совет координировать вместе с ком-
мунистической партией все свои оборонительные и насту-
пательные действия? Если бы наши товарищи синдикалисты
внимательнее относились к принятым резолюциям, изучили
бы не одну резолюцию, а все резолюции, они увидели бы, что
наш с'езд не стоял на точке зрения случайного смешения или
механического подавления и подчинения отдельных тече-
ний, что Конгресс крайне чутко и осторожно отнесся ко всем
особенностям рабочего движения, внимательно учел их и взял
наиболее существенное, что нужно было взять при определе-
нии общей линии.
Возьмем ту же самую Францию и борьбу, которую прихо-
дится вести там. Мы имели недавно мобилизацию для занятия
Рурского бассейна. Что, борьба против этого преступления
является прерогативой революционных синдикалистов или
партия должна также против этого бороться? Сверх-разбой-
ничьи законы о прессе, вводимые в настоящее время, вся
экономическая политика Фракции, белогвардейские заго-
воры, продолжающееся бесстыдное расхищение националь-
ного достояния, колониальные авантюры, помощь контр-ре-
волюции, одним словом, вся международная и внутренняя
политика французской буржуазии, должна ли она встретить
отпор только со стороны синдикалистов, или также со сто-
роны коммунистов? Нужно ли для того, чтобы силы не распы-
лялись, постоянное соглашение, или каждая организация это
будет делать отдельно, встречаясь только в моменты выступ-
лений на улице? Очевидно, интересы борьбы с буржуазией
требуют упорной подготовки каждого выступления и систе-
матического воздействия на господствующие классы путем
концентрации всех наличных революционных сил. Из завя-
завшейся вокруг этого вопроса во Франции полемики как-
будто явствует, что многие товарищи понимают абсолютную
необходимость совместных действий против буржуазии. Но
если совместные действия нужны, то надо найти какую-ни-
будь организационную форму. Как же должны быть органи-
зованы эти совместные действия? Какие практические органи-
зационные формы нужно для этого создать? Это определяется
сообразно с местными условиями и соотношением сил в каж-
— 32 —
дой стране. Если бы наши французские товарищи не были бы
импрессионистами, они не дали бы себя запугать невообрази-
мым криком, который подняла по поводу наших решений вся
французская пресса, начиная от «Temps» и кончая
«Iibertaire». Надо отдать справедливость путанникам из
«Iibertaire». Они в этой какофонии все время брали самую
визгливую ноту. Получилось трогательное единение—путан-
ники и демагоги из «Iibertaire» об-руку с ренегатами из
«L'information Onyriere et Sociale» выступают под одобрительные
возгласы французской желтой прессы в защиту французского»
синдикализма от империалистических вожделений Москвы!
Но оставим в стороне это отвратительное зрелище — этот блок
анархиствующих с ренегатствующими. Пройдем мимо этой
злобной и нечестной критики, ибо эти господа выступают про-
тив Москвы и решений Конгресса,—одни потому, что они не-
навидят революцию, другие потому, что они умеют только
болтать о революции, но не делать ее, и перейдем к той части
французского синдикализма, которая за последние годы, ка-
залось, уже излечилась от детских болезней анархизма. Что
видим мы здесь? Что представляет С. S. R.? И здесь ясности,
к сожалению, слишком мало. Пред нами проходят, как на ки-
нематографической ленте, различные течения внутри мень-
шинства Французской Конфедерации Труда, которые все
в один голос продолжают настаивать на абсолютной незави-
симости французского синдикализма. Коммунист Вердье, чис-
тый синдикалист Монмуссо и анархисты - путанники из
«Iibertaire», все они вот уже два месяца, как продолжают твер-
дить одно и то же, при чем, когда синдикалисты других стран
обращаются к французским синдикалистам, приглашая их
оставаться в рядах Красного Интернационала, французские
синдикалисты вновь выносят решение все на ту же тему, что
они душой и телом привязаны к независимости и автономии.
В этом отношении очень характерна резолюция, принятая
16 августа Центральным Комитетом революционных синдика-
листов. В ответ на воззвание испанских, английских, италь-
янских синдикалистов, в котором они призывают синдика-
листов всего мира не разрывать единого революционного
фронта, а оставаться внутри Красного Интернационала Проф-
союзов, Исполнительное Бюро Центрального Комитета фран-
— 33 —
цузских революционных синдикалистов приняло следующую
декларацию:
«Отмечал воззвание, адрессованное к французским синдикалистам
известным количеством делегатов, находящихся в настоящее время в Рос-
сии, и также нашим товарищем Сиролем, воззвание, появившееся в «Ин-
тернационале» в четверг 11-го августа, Исполнительное Бюро Центрально-
го Комитeтa революционных синдикалистов подтверждает свое желание
изыскать возможность соглашения о нашими товарищами из
Красного Интернационала Профсоюзов.
Исполнительное Бюро отмечает, однако, что революционно-синди-
калистское профессиональное движение Франции, оставаясь верным своим
принципам, своей учредительной хартии и решению Конгресса меньшин-
ства в Лилле, сможет присоединиться к Красному Интернационалу Проф-
союзов в той мере, в какой Интернационал признает без ограничений пол-
ную независимость и абсолютную автономию французского синдикализма
и профессионального Интернационала, который должен быть полным гос-
подином своих действий.
Исполнительное Бюро остается, однако, убежденным, что это поло-
жение, поддерживаемое значительными группами европейских и амери-
канских рабочих, в конце-концов будет принято II Международным Кон-
грессом Профсоюзов, созыва которого французские синдикалисты потребу-
ют после возвращения и заслушания своей делегации, находящейся сей-
час в Pоссии.
Для того, чтобы разрешить возможно скорее этот важнейший вопрос,
Исполнительное Бюро Центрального Комитета революционных синдика-
листов приглашают всех делегатов вернуться во Францию возможно
скорее.
В тех особенно тяжелых обстоятельствах, которые переживает сей-
час русская революция, Исполнитесльное Бюро считает необходимым
заверить наших русских товарищей в той симпатии, которую питает к
ним французский революционный пролетариат, который сделает вое от
него зависящее, чтобы прийти на помощь русскому пролетариату и кото-
рый сумеет оказать противодействие всем реакционным и преступным по-
кушениям кaпитaлистическиx правительств.
Исполнительное Бюро считает необходимым также отметить и под-
твердить свое желание оставаться в тесных отношениях со вновь
созданным Красным Интернационалом Профсоюзов. Однако, оно считает
также необходимым отметить, что оно не может при настоящем положе-
нии дел назначить какого-нибудь официального делегата в Исполнитель-
ное Бюро. Вследствие этого, оно может только лишь поручить своему
Исполнительному Бюро установить связь до тех пор, пока вопрос о при-
соединении французских синдикалистов к Красному Интернационалу смо-
жет быть рассмотренным».
Эта декларация свидетельствует о том, что путаница,
источником которой является «Libertaire», основательно владеет
умами наших товарищей. Мы видим в сто первый раз торже-
ственное требование полной независимости и абсолютной
автономии, при чем в сто первый раз наши товарищи-синди-
калисты не потрудились нам рассказать, что это означает,
а между тем пора, в конце-концов, нам сообщить, и не в отвле-
ченных формулах, а в совершенно конкретных предложениях,
что значит эта абсолютная независимость. Вы хотите сами
вделать во Франции социальную революцию? Пожалуйста,—
— 34 —
разве вам кто-нибудь мешает? Вы хотите вести единоборство
с буржуазией? В добрый час! Что же, Красный Интернационал
Профсоюзов становится вам поперек дороги? Он связывает
вашу борьбу против предпринимателей? Он задерживает
в чем-либо ваши наступления на капитал? он не дает
вам установить диктатуру пролетариата через посредство
профессиональных союзов? Ведь достаточно поставить все эти
вопросы, чтобы увидеть, как неправильно подходят француз-
ские синдикалисты к задачам, стоящим в настоящее время.
Красный Интернационал Профсоюзов имеет право получить
от вас ответ, в чем он ограничивает вашу борьбу против пред-
принимателей. Есть ли хоть одно решение, было ли хоть одно
предложение с нашей стороны, которое могло бы быть истол-
ковано в смысле задержки или остановки вашей борьбы про-
тив капитализма? Вы утверждаете, что социальную револю-
цию сделают во Франции профсоюзы, что диктатура будет ими
осуществлена? Пожалуйста, мы бы очень хотели это видеть, и
чем скорее, тем лучше. Мы люди дела и проверяем всякую
теорию жизнью, и вы не найдете ни одного революционера,
который с энтузиазмом не поддержал бы борьбы по установ-
лению власти трудящихся во Франции через революционные
союзы. Но, товарищи, надо же все-таки отличать слово от дела.
Вы нам в отвлеченных формулах все время излагаете свой
символ веры, но мы скептически относимся к старым форму-
лам и вере предпочитаем знание на основании историче-
ского опыта, опыта всех стран. А опыт этот нам говорит, что
без самого тесного боевого союза между коммунистической
партией и революционными союзами победа над буржуазией
невозможна.
В этой декларации нашла свое отражение старая анар-
хистская концепция, и поэтому наши товарищи, вместо того,
чтобы оставаться внутри Красного Интернационала Профсою-
зов и там отстаивать свою точку зрения, считают необходи-
мым быть с Красным Интернационалом в «контакте», в «тес-
ных отношениях» (очевидно, посылать друг другу любезные,
ничего не значущие письма) и требовать созыва другого Кон-
гресса. Здесь только не хватает еще очень любимой немецкими
синдикалистами и господами из «Либертера» идеи о необхо-
димости устроить этот Конгресс вне России. Такое же предло-
жение, как известно, нам сделали и руководители Всеобщей
— 35 —
Конфедерации Труда Италии. Удивительно, как так называ-
емые левые находят общий язык с реформистами! Что ка-
сается II Конгресса, то мы должны разочаровать наших това-
рищей из Центрального Комитета французских синдикали-
стов. Раньше, чем через год, его нельзя будет, по уставу, созвать,
но мы абсолютно ничего не имеем против того, чтобы следую-
щий Конгресс, который должен быть созван, по уставу,
в июле 1922 года, произошел в Париже. Мы ни на минуту
не сомневаемся, что крикуны из «Либертера», которые спе-
циализировались на дискредитировании Советской России и
русского пролетариата, что они сумеют обеспечить револю-
ционным рабочим всех стран, и в том числе русским рабочим,
возможность собраться в Париже. Мы будем очень рады, если
вы за предстоящий год сумеете настолько выдрессировать
свое правительство, чтобы оно не препятствовало организации
с/езда революционных союзов на территории «свободной демо-
кратической» Франции. До сих пор пока, как вам известно,
пи один представитель русских союзов не может проникнуть
на территорию страны четырех революций, правительство ко-
торой ныне превратилось в международную цепную собаку
собственности и центр мировой реакции.
Итак, следующий с'езд Красного Интернационала Проф-
союзов состоится приблизительно через год, и весь этот год
наши товарищи французские синдикалисты будут стоять вне
Красного Интернационала, по той, видите ли, причине, что он
им не обеспечит достаточной независимости и автономии, при-
чем весь этот год французские синдикалисты, вместо разбора
всех резолюций и серьезных возражений, скажем, против про-
граммы действий, статутов, резолюции о тактике и т. д., будут
нам все время подносить эту метафизическую независимость
и автономию, на которую никто не покушается. А что на эту
автономию никто не покушается, видно из следующего радио,
посланного Исполнительным Бюро Красного Интернационала
Профсоюзов Лилльскому Конгрессу:
«Конгрессу Всеобщей Конфедерации Труда Франции, собравшемуся
в Лилию, свой братский привет шлют Центральный Совет Красного Интер-
национала Профсоюзов. Совет надеется, что из этого Конгресса француз-
ское профессиональное движение выйдет возродившимся и способным к
согласованной деятельности с революционными opгaнизациями всex стран,
направленной на осуществление в коммунистическом строе освобожде-
ния пролетариата, что, решительно порвав с Амстердамским Интерна-
ционалом классового сотрудничества, оно присоединится к Московскому
— 36 —
Красному Интернационалу Профсоюзов, где сольется с движением комму-
нистов и синдикалистов 42 стран: Испании, Италии, Англии, Америк»
и т. д
Учрадительный Конгресс Красного Интернационала Профсоюзов
значительным большинством голосов признал необходимость взаимного
представительства Исполнительных Комитетов Коммунистического Интер-
национала и Красного Интернационала Профсоюзов с целью достигнуть
на почве революционного действия продуктивного и действительного со-
трудничества обоих Интернационалов. Устанавливая эту связь, Конгресс,
однако, был чужд всякой мысли о посягательстве на автономию профес-
сиональных организаций разных стран. Равным образом, ни Конгресс
Коминтерна, ни Конгресс Красного Интернационала Профсоюзов никогда
не имели в виду подчинить один Интернационал другому. Стойкие и со-
знательные борцы рабочего класса должны разоблачить и расстроить коз-
ни буржуазных правительств и реформистов из рабочего лагеря, направ-
ленные к тому, чтобы внушить французским революционным рабочим,
что Московский Конгресс постановил мировое профдвижение механиче-
ски подчинить Коминтерну.
Мы еще раз выражаем надежду, что французские революционные
рабочие не попадут в ловушку, которую им ставят буржуазные правите-
ли и верные слуги их—реформисты,—пугая их опасностью, якобы, угро-
жающей автономии профсоюзов».
Так как демагогия вокруг принятой резолюции не прекра-
щалась, то была сделана попытка выработать общую форму-
лу с той частью французских синдикалистов, которые были
против принятой I Конгрессом резолюции. Общий язык
был быстро найден, о чем свидетельствует нижеследующий
документ:
«Нижеподписавшиеся, рассмотрев вопрос о полемике, возникшей во
Франции в связи с резолюцией о взаимоотношениях между Коминтерном
и Красным Профинтерном, считают, что толкование этой резолюции, при-
нятой Комитетом Революционных Синдикалистов, способно повредить
единству революционного фронта, которым руководствовались делегаты
всех направлений на Учредительном Конгрессе Красного Профинтерна.
Основная мысль резолюции заключается в согласовании всех рево-
люционных выступлений внутри каждой страны. Конгресс не предписал
одинаковых форм согласования всем странам. Для делегатов было важнее
всего осуществить единство действия, формы которого должны были быть
определенно выработаны, точно очерчены, в зависимости от особенностей
профессионального и коммунистического движения каждой страны. Ни в
одной из пронятых резолюций нельзя найти мысли о подчинении профес-
сионального движения коммунистической партии, но везде проводится
мысль о завоевании профессионального движения коммунизмом. В каж-
дой стране предоставляется определять формы практической связи для
революционной борьбы, при том условии, конечно, что в основе всех со-
глашений между профсоюзами и партиями должны лежать соображения
международного характера. Учредительный Конгресс счел нужным уста-
новить формы связи между обоими Интернационалами в виде взаимного
представительства, но ни коммунистический, ни профессиональный Кон-
гресс не считали, рассматривая этот вопрос, что взаимное представитель-
ство является подчинением одного Интернационала другому. Если, во
Фракции синдикалисты и коммунисты создадут для всех наступательных
и оборонительных действий смешанную Комиссию или Комитет Действий,
имеющие целью концентрироватъ всю революционную энергию, использо-
ватъ всю силу пропаганды и агитации для осуществления общей цели,
этим самым синдикалисты будут действовать в согласии с резолюциями
Учредительного С'езда Красного Интернационала Профсоюзов.
— 3? —
Если в какой-либо стране будет осуществлена иная форма согласо-
вания сил, ни Коминтерн, ни Профинтерн не будут против этого возра-
жать, лишь было бы обеспечено единство действия. Вот точный смысл
резолюции, вызвавшей во Франции оппозицию и даже постановление,
которое ныне использовывается всей буржуазной и соглашательской пе-
чатью. Но ведь существуют и одиннадцать других резолюций, принятых
Конгрессом, а именно: по тактике, по рабочему контролю, по организацион-
ному вопросу, о «программе действия» и т. д., в них разбираются все
вопросы, касающиеся мирового профессионального движения. В них рас-
сматриваются методы завоевания рабочих масс, вопрос о фабрично-за-
водских комитетах, практические формы рабочего контроля, организацион-
ные задачи применительно ко всем странам, борьба против цехового прин-
ципа и за организацию союзов по производствам, вопрос о безработице,
о роли женщин в производстве и профсоюзах, о рабочем движении в ко-
лониях и все другие задачи, стоящие в порядке дня во всех странах.
Из всех споров, имевших место на Конгрессе, выяснилось одно: то-
варищи всех направлений сходятся на том, чтобы признать, что 90% рас-
смотренных вопросов, вызвавших столь страстные прения, тем не менее
были приняты единогласно.
Оставшиеся неизжитыми расхождения об'ясняются разнообразием
международного движения, они не могут и не должны быть препятствием
для внутреннего единства Красного Профинтерна. Те товарищи, которые
поднимают не только споры, но и становятся в непримиримую оппозицию,
не ознакомившись и не проанализировав внимательно решения Конгрес-
са, мешают свободному развитию Красного Профинтерна и его борьбе про-
тив Амстердама и реформистского оппортунизма во всем профдвижении.
Необходимо положить колец братоубийственной борьбе. Комитеты
Революционных Синдикалистов должны прислать делегацию, чтобы най-
ти соглашение с Профинтерном относительно форм осуществления поста-
новлений Учредительного Конгресса, избрав немедленно двух представи-
телей в Центральный Совет, из которых один войдет в Исполнительное
Бюро Красного Профинтерна.
В заключение мы советуем внимательно перечитать Устав, при-
нятый Учредительным Конгрессом, и напечатать его в «Рабочей Жизни»
(La Vie Ouvriere), дабы все активные работники профессионального дви-
жения могли убедиться, что автономия профсоюзов не подвергается
опасности.
Франция. Анри Сироль, Анри Годо, Гай, Виктор
Лабонь, A. Pocмеp, Б. Сувартан.
Россия. Г. Зиновьев, А. Лозовский.
Испания. Андрес Нин, А р л а н д и с.
Германия. Антон Майер.
Оба эти документа свидетельствуют о том, что никто не
покушается на автономию французского синдикализма. Но
это совершенно не значит, что независимость французского
синдикализма вообще существует, особенно та абсолютная не-
зависимость, о которой со слезами на глазах говорят и пишут
рыцари этой неизвестной нам дамы. Прежде всего, существо-
вала ли она раньше? Нет. Всеобщая Конфедерация Труда, по
существу, приблизительно до 1912 года, была сильно проник-
нута анархическими идеями. Во главе многих крупных орга-
низаций стояли анархисты, и она была далеко не независима
от анархической идеологии. Правда, французские анархисты
— 38 —
имеют особое свойство быстро менять свою кожу и с чисто ки-
нематографической внезапностью превращаться в реформи-
стов, но это не меняет сути дела. Был период, когда анархисты
и анархиствующие руководили журналами Всеобщей Конфе-
дерации Труда, писали там руководящие статьи и прочее.
Или, быть-может, Всеобщая Конфедерация Труда была
независима во время войны, когда руководители ее, вчераш-
ние анархисты, произносили речи на банкетах промышленни-
ков, заседали вместе с Барессом, архиепископом и раввином,
получали деньги на издание газеты от Мальви и поддержива-
ли буржуазию вместе с Реноделем? Нужно быть безнадежным
идиотом или маэстро ренегатства, вроде Бриана или его мо-
лочного брата Эрве, чтобы иметь смелость утверждать, что
Всеобщая Конфедерация Труда была независима. Она была
служебным аппаратом буржуазного государства. Что касается
нынешней Конфедерации Труда, то ни для кого не секрет,
что это самая зависимая организация во Франции; когда гос-
пода Жуо, Мергейм, Дюмулен и др. проливают крокодиловы
слезы о независимости, то они рассчитывают на человеческую
глупость, но глупость все же не безгранична, и каждый видит,
как они оптом и в розницу продают французской буржуазии
интересы рабочего класса. Революционные синдикалисты
Франции прекрасно знают нынешнюю независимость Конфе-
дерации Труда и ее руководителей. Люди, которые на деньги
правительства едут в Вашингтон, люди, которые принимали
участие в выработке Версальского договора, люди, которые не
вылезают из министерской передней, которые сотрудничают
в буржуазных газетах, которые получают деньги из органи-
зованной предпринимателями газетки «L'Information Ouvriere et
Sociale», так же, независимы, как независимы французские ад-
вокаты, находящиеся на службе в финансовых и промышлен-
ных акционерных компаниях. Об этих господах нечего гово-
рить, и если приходится о них упоминать, то только потому,
что революционные синдикалисты обращают внимание на
вопли этих господ о независимости, невольно поддаются под-
нимаемому этими господами шуму, стараются оправдаться
пред ними, вместо того, чтобы с презрением отвернуться от
этих наемников буржуазии.
Но, может-быть, нам скажут, что меньшинство француз-
ских синдикалистов независимо, — рассмотрим и это утвер-
- 39 -
ждение. Меньшинство французских синдикалистов состоит,
как известно, из трех течений: коммунистов, чистых синдика-
листов и анархистов. Было бы очень интересно знать, какую
линию проводят в союзах сторонники «Либертера», какую-то
особенную, независимую от этого органа или ту же самую, ка-
кую они развивают на страницах этого органа. Если бы они
в союзах вели другую политику, чем на страницах «Либерте-
ра», и развивали бы другую точку зрения, то как надо было бы
назвать таких людей? Не иначе, как людьми двуличными,
имеющими две совести: одну—для внутреннего, а другую —
для внешнего употребления. Насколько мне известно, либер-
теры в союзах отстаивают всю сумму своих идей, и это совер-
шенно естественно. В этом отношении они более последователь-
ны, чем многие из их противников. Я спрашиваю вас, что, они
независимы от анархистской идеологии? Возьмем теперь вто-
рую группу внутри этого меньшинства — коммунистов. Здесь
надо признать, что во Франции не все обстоит благополучно,
ибо самыми пылкими рыцарями независимости являются ком-
мунисты, при чем никак не поймешь, о чем идет речь—гово-
рит ли они о независимости от коммунизма или о независимо-
сти от коммунистической организации. По статьям Вердье и
других видно, что их страшит зависимость профсоюзов от
коммунизма, ибо если бы не было этого страха, то не было
бы и того панического крика, какой они издают в последнее
время по поводу решения Учредительного Конгресса Красного
Интернационала Профсоюзов. По существу, за всем этим шу-
мом скрывается лишь та мысль, что профсоюз должен быть
нейтральным по отношению ко всем политическим пар-
тиям. Иначе говоря, эти товарищи проповедуют антикоммуни-
стическую, чисто буржуазную теорию нейтрализма. Но, остав-
ляя сейчас все эти противоречия, наиболее блестящим носите-
лем которых является тов. Вердье, я спрашиваю вас:—Что, ком-
мунисты внутри профессионального движения имеют право
защищать свою коммунистическую точку зрения или они, при-
ходя в союз, должны за пределами его, как это советует триж-
ды священная Амьенская Хартия, оставлять свои принципы,
как благоверный мусульманин снимает обувь, входя в храм?
Очевидно, таксе требование, несмотря на то, что оно про-
возглашено священной Амьенской Хартией, нелепо. Комму-
нистический Интернационал и коммунистическая партия тре-
— 40 -
буют от каждого своего члена распространения повсюду тех
идей, которые охватываются понятием коммунизм. Что такое
коммунизм? Есть ли это отвлеченная и безжизненная фило-
софская система или это живая и боевая теория и практика,
распространение которой приближает нас к победе рабочего
класса? Каждый коммунист скажет,—иначе он не был бы
коммунистом,—что коммунизм есть теория и практика борь-
бы, что принципы коммунизма нужно нести повсюду, где
имеются рабочие массы, и что задача каждого коммуниста и
всех их вместе, поскольку они организованы в политическое
целое—коммунистическую партию, пропитать идеями комму-
низма максимальное количество рабочих и рабочих организа-
ций. Значит ли это, что коммунисты проповедуют превраще-
ние профессиональных союзов в придаток партии? Что, они
хотят расколоть союзы на коммунистические, анархистские,
меньшевистские и всякие другие? Это абсолютнейший вздор.
Если бы коммунисты хотели создавать партийные союзы, то
они бы это сказали открыто, ибо можно обвинять коммунистом
в чем угодно, но их нельзя обвинить в том, что они недоста-
точно откровенно высказывают свои мысли и свои тактиче-
ские соображения. Коммунисты не хотят создавать партийных
союзов. Они хотят, чтобы союзы были пропитаны духом борь-
бы, чтобы они не стояли в стороне в момент переживаемой
буржуазным обществом катастрофы, и чтобы они не занима-
ли, как это продолжают делать реформистские союзы, враж-
дебной позиции по отношению к революции. Но если такое
желание коммунистов вполне законно,—а никто не станет от-
рицать права каждой группы членов союза, поскольку они
являются членами партии, проповедывать свои идеи—что же
произошло бы, если бы большинство членов союзов или руко-
водящее ядро их состояло бы только из коммунистов? Произо-
шло бы не организационное слияние партии и союзов, а идей-
ное единство, единство в тактической линии, единство в борь-
бе. Вопрос о независимости отпал бы, ибо по отношению
к чему и к кому пришлось бы отстаивать независимость? По
отношению к буржуазии? Да. По отношению к реформизму?
Несомненно. По отношению ко всем тем, кто хотел бы превра-
тить союзы в орудие борьбы с революцией? Само собой разу-
меется. Но можно ли говорить о том, что союзы должны быть
независимы по отношению к той партии, которая является
_ 41 —
плотью от плоти рабочего класса, идеями которой пропитано
все профессиональное движение данной страны, тактическая
линия которой большинством разделяется? Можно ли было
бы тогда говорить об этой независимости? Очевидно, нет. Та-
ким образом, сама независимость возникает там, где есть идей-
ные политические разногласия между партией и союзами, где
имеются разные теории, где имеются разные политические
группировки и разные пути, ведущие нас к поставленной
цели. Я еще раз подчеркиваю, что нет ни одного коммуниста,
который хочет организовать партийные, чисто коммунистиче-
ские профессиональные союзы. Только глубоким невежеством
и еще более глубокой бесчестностью людишек из «L'lnformation
Ouvriere et Sociale» об'ясняется их постоянное утверждение, что
Коммунистический Интернационал и коммунистические пар-
тии хотят превратить союзы в чисто партийные организации.
Достаточно указать, что во всех уставах русских союзов,—а
ведь русские профессиональные союзы служат страшилищем
и пугалом для мелких буржуа из Амстердамского Интерна-
ционала,—имеется пункт, который гласит следующее: «членом
союза может быть всякий рабочий, независимо от его полити-
ческих и религиозных убеждений». Таким образом, каждый
рабочий, благодаря своему положению, может быть членом
любого российского союза. С'езды, определяя линию поведе-
ния российского профессионального движения, способствова-
ли его ориентировке в сторону коммунизма, как с'езды Лион-
ский, Орлеанский и Лилльский способствовали ориентировке
французского профессионального движения в сторону рефор-
мизма. Любопытно, что господа Жуо и Мергеймы, написав ре-
золюцию, в которой они подтверждают свою привязанность
к Международному Бюро Труда при Лиге Наций, тем же са-
мым пером и теми же самыми чернилами обвиняют нас—рус-
ские союзы и Красный Интернационал—в том, что мы подчи-
няем профессиональное движение ненасытному чудовищу, ка-
ким является Коммунистический Интернационал. Заседайте
вместе с патентованными представителями буржуазии, рабо-
тайте в создаваемых Лигой Наций комиссиях, но не заседайте
с Коммунистическим Интернационалом, ибо это нарушает ва-
шу независимость!..
Остается третья группа синдикалистов, которые не явля-
ются ни либертерами, ни коммунистами, а представителями
__ 42 —
идей чистого синдикализма. Но эти синдикалисты устами
т. Монатта сами признают, что Амьенская Хартия не дает
ответа на все случаи жизни и что за последние 15 лет кое-что
переменилось под луной. В чем заключается их теория неза-
висимости? В том, что революционный синдикализм сам себе
довлеет, что он способен сам совершить социальную револю-
цию и что союзы не нуждаются ни в какой помощи со сторо-
ны. Для них основным орудием переворота являются союзы,
и, исходя из этой своей концепции, они относятся недруже-
любно к мысли о координации действий с коммунистической
партией. Но вся эта теория не что иное, как программа синди-
калистской партии, которая усматривает в коммунистической
партии конкурента и поэтому считает необходимым вести
свою работу абсолютно самостоятельно и независимо от поли-
тической партии. Есть ли здесь независимость от политики и
политической борьбы? Нет. Это есть своеобразная теория по-
литической борьбы, своеобразная политика, иногда скрещи-
вающаяся с политикой коммунистической партии, иногда
сталкивающаяся с ней. Если мы будем на вещи смотреть от-
крытыми глазами и не будем делать из теории синдикализма
фетиш, мы скажем, что руководящие группы испанского, как
и французского синдикализма, являются по существу синди-
калистскими партиями, которые развивались в недрах рабо-
чего класса, в его профессиональных организациях в противо-
вес господствующему реформистскому социализму. А если это
так,—а это не подлежит ни малейшему сомнению,—то для
синдикалистской французской партии вопрос о блоке с ком-
мунистической партией не может не стать, ибо интересы рабо-
чего класса, интересы борьбы выше отвлеченных программ и
отвлеченных теорий. В чем отличие революционного синдика-
лизма от коммунизма? В том, что революционный синдикализм
думает добиться коммунистических результатов исключитель-
но через профессиональные союзы, тогда как коммунистиче-
ская партия считает, что осуществление социализма и комму-
низма возможно только в том случае, если рабочий класс имеет
мощную коммунистическую партию, которая во всей своей
борьбе опирается на непартийные профессиональные союзы.
Логика борьбы заставит наших товарищей исправить неко-
торые свои теоретические формулы, как она заставляет их
вносить коррективы и в непогрешимую Амьенскую Хартию.
— 43 —
Но каковы бы ни были практические и теоретические раз-
ногласия, которые существуют между синдикалистами и ком-
мунистами, нужно потерять всякое представление о живой
жизни и интересах пролетариата, чтобы в такой момент отой-
ти от международной организации революционных союзов на
том основании, что некоторые решения Конгресса не совпа-
дают с теорией французских синдикалистов. Получается пре-
любопытная картина — французские синдикалисты вместе
с нами основали Красный Интернационал Профсоюзов, и когда
после одиннадцати месяцев собрался Конгресс, на котором
было представлено 17 миллионов организованных рабочих,
когда заложен крепкий фундамент Красного Интернационала,
тогда приходят французские синдикалисты и говорят: «Мы не
желаем входить потому, что есть опасение, что наша автономия
не будет соблюдена». И все это говорится без малейшего осно-
вания, без малейшего доказательства и без малейшей ссылки
на факты. Французские синдикалисты могли бы, оставаясь
внутри Красного Интернационала Профсоюзов, поднять шум
тогда, когда их автономия была бы действительно нарушена.
Но нет, нарушение независимости, видите ли, заключается в
том, что три представителя Исполнительного Комитета Комму-
нистического Интернационала входят в Центральный Совет
Красного Интернационала Профсоюзов, а три представителя
последнего входят в Исполнительный Комитет Коммунисти-
ческого Интернационала. Оказывается, что совместное заседа-
ние по вопросам практической борьбы, что участие трех пред-
ставителей Коммунистического Интернационала умаляют не-
зависимость международного профессионального движения и
в особенности независимость французского синдикализма!
Французские синдикалисты считают удобным, на потеху всем
нашим врагам, стоять в стороне и требовать каких-то особых
гарантий, при чем они думают, что это служит доказатель-
ством особой независимости французского синдикализма.
К сожалению, я должен констатировать, что как раз эта оппо-
зиция по отношению к Красному Интернационалу Профсою-
зов, это пребывание между Москвой и Амстердамом свидетель-
ствует о чем угодно, только не о независимости меньшинства
Всеобщей Конфедерации Труда. Оно, очевидно, было продик-
товано, с одной стороны, боязнью путанников из «Либертера»,
а, с другой — страхом пред предателями из «L'Information Ouvriere
— 44 —
et Sociale» и «Peuple». Только этим можно об'яснить то поистине
печальное положение, в которое поставили себя французские
революционные синдикалисты, оторвавшись от созданного ими
вместе с нами Красного Интернационала Профсоюзов.
Тем, кто так много говорит о независимости, мы можем от
всей души, со всей той горячей симпатией, которую мы чув-
ствуем к ним, дружески сказать: «Вы в плену у старых фор-
мул, вы проходите мимо жизни и жестоких уроков ее. На ваш
мозг давит прошлое. Мертвые формулы хватают ваше живое
революционное сознание. Будьте же действительно независи-
мы по отношению к путанникам из «Либертера» и господам,
стоящим во главе Всеобщей Конфедерации Труда, и тогда вы
будете не между Москвой и Амстердамом, а в Москве
для борьбы с Амстердамом».
(«Международное Рабочее Движение», N» 7. Октябрь, 1921 года).
Be с того конца.
(Ответ шведским синдикалистам).
В ответ на официальное письмо, посланное им Профинтер-
ном, шведские синдикалисты откликнулись постановлением,
в котором мы находим вещи не только неверные, но и не вы-
держивающие ни малейшей критики с принципиальной точки
зрения.
В их ответе мы читаем следующее: «Международная ор-
ганизация в наше время международной реакции имеет свое
огромное значение, хотя мы и не могли еще убедиться, что она
является жизненной необходимостью». Поистине, лучше ни-
чего нельзя и придумать! Неужели наши шведские товарищи
думают, что существующая реакция может быть окончательна
побеждена в национальных рамках? Заметьте самую поста-
новку вопроса: они еще не могли убедиться, что международ-
ная организация является «жизненной необходимостью». Что
же нужно нашим шведским товарищам, чтобы убедиться
в этом? Разве переживаемые нами события недостаточно ярки?
Разве грандиозная классовая борьба, развертывающаяся во
всем мире, и совершенно очевидное единство капиталистиче-
ского фронта мало убедительны? Наши шведские синдикали-
сты, видимо, еще не убеждены происходящими событиями,
ибо они пишут: «Крепкая национальная организация имеет
много возможностей отразить реакцию в границах своей соб-
ственной сферы деятельности». Мы меньше всего недооцени-
ваем крепкие национальные организации, мы прекрасно учи-
тываем их значение и их роль, но мы знаем также, что хотя
крепкие национальные организации могут отразить реакцию
и даже временно могут ее победить, окончательная победа ра-
бочего класса зависит исключительно от крепких международ-
ных организаций. Здесь чувствуется некоторая ограничен-
ность, недостаток размаха, недостаточно глубокое понимание
причинной связи событий, зависимости одной страны от дру-
гой и тесной связи между рабочим движением всех стран.
— 46 —
Наши шведские товарищи дальше сообщают, что Крас-
ный Профинтерн навязал профдвижению «партийный символ
веры», против которого принципиально восстают все синди-
калисты.
Нам неизвестно о каком «партийном символе веры» гово-
рят наши товарищи. Наш символ веры—коммунизм. Если на-
ши шведские товарищи имеют другой символ веры,—пусть они
его нам сообщат. Наши шведские товарищи прекрасно знают,
что принятые Учредительным Конгрессом резолюции являют-
ся результатом соглашения между коммунистами и синдика-
листами. Мы хотели бы, что бы наши противники не ограни-
чивались бы голым отрицанием резолюции и ссылками на
«партийный» символ веры. Мы хотели бы, чтобы наши швед-
ские товарищи разобрали одну резолюцию за другой и указа-
ли, в чем неправильность, чтобы они аналитически проверили
бы, годна ли наши программа действий, может ли она слу-
жить путеводной звездою и путеводной нитью для нашей ра-
боты, имеют ли они другую тактику, чем мы. Вот если бы они
так разобрали принятые нами решения, тогда можно было бы
спорить, а когда вместо доказательств пугают партийным
символом веры, это может дело лишь запутать.
Наши шведские товарищи восстают против утверждения
тов. Лозовского, что большинство С'езда и в том числе
большинство синдикалистов стоят на точке зрения дикта-
туры пролетариата. Синдикалисты, по мнению наших
шведских товарищей, иначе представляют себе диктатуру про-
летариата. Что же такое,, по мнению шведских синдикалистов,
диктатура пролетариата? «Это представление,—пишут наши
шведские товарищи,—сводится к тому, что профессиональ-
ные организации в революционный период должны почитаться
имеющими право и обязанность принимать все военные и
политические оборонительные меры, которые могут оказаться
необходимыми для удержания средств производства в руках
профессиональных организаций». Таким образом, шведские
товарищи стоят за применение военных и поли-
тических, оборонительных и наступатель-
ных действий. В чем же, в их представлении, заключается
разница? В предположении, что эти меры будут применены
профессиональными организациями для того,
чтобы они могли удержать в своих руках производство.
— 47 —
Кем будут применены средства пролетарской дикта-
туры—это сейчас не представляет собой существенного во-
проса. Это зависит от страны, от обстоятельств, от условий
места и времени. Если наши шведские товарищи победят
свою буржуазию и если синдикалистская организация возь-
мет в свои руки власть, то мы не только не будем против
этого, но мы окажем всяческое содействие нашим синди-
калистским товарищам. Но допустим, что профсоюзы должны
взять в свои руки всю власть. Разве вопрос в том, кто сделает
революцию, кто возьмет власть в свои руки, разве этот вопрос
может помешать коммунистам и синдикалистам быть в одном
Интернационале? Разве 1-й С'езд Революционных Профсою-
зов заявил, что он против того, чтобы профсоюзы низвергли
свою буржуазию и взяли в свои руки власть? С'езд ничего
подобного не заявлял, и если «крепкая национальная орга-
низация» это сделает еще до 2-го С'езда Революционных
Профсоюзов, то коммунисты будут первыми, чтобы приветство-
вать те профсоюзы, которые низвергли свою буржуазию. Не
надо поэтому искать разногласий там, где их нет, и приписы-
вать противникам всякой пролетарской диктатуры, каковыми
являются многие синдикалисты и анархисты, то своеобразное
толкование, которое угодно дать нашим шведским товарищам.
Возразив Профинтерну не по существу вопроса, наши
шведские товарищи, тем не менее, должны признать, что
они «вполне убедились, что вопрос о каком-нибудь формаль-
ном подчинении Красного Интернационала III-му Интерна-
ционалу не поднимался». Но, говорят они, «организационная
связь между партийными организациями и профессиональ-
ными организациями вообще противоречит одному из основ-
ных принципов синдикализма». Таким образом, с одной сто-
роны, признаться, что о подчинении даже вопрос не ставился,
но, с другой стороны, во взаимном представительстве усмат-
ривается все-таки это подчинение. Можно было бы говорить о
подчинении, если бы Профинтерн не имел права посылать сво-
их делегатов в Коминтерн, но если это представительство вза-
имное, то получается взаимоподчинение, а не подчинение од-
ной организации другой. И затем, что здесь принципиально
неприемлемо для синдикалистов?
Допустим, что создается сильный анархистский Интер-
национал, опирающийся на большие, имеющие сильное влия-
— 48 —
ние организации. Если товарищи предложат обмен делега-
тами для взаимной информации, мы не станем возражать про-
тив этого. Почему? Потому, что задача заключается в том,
чтобы собрать все революционные силы, всю революционную
энергию, сконцентрировать ее и направить против наших
классовых врагов. В этом отношении всякие шаги, собираю-
щие революционную энергию, должны приветствоваться, как
положительные достижения, каждым революционным рабо-
чим, каждым деятелем революционного профдвижения. Мы,
таким образом, видим, что наши шведские товарищи, вместо
ответа по существу, вместо того, чтобы подойти вплотную к
задачам международного об'единения, прошлись по по-
верхности некоторых вопросов. Мы спрашиваем наших швед-
ских товарищей: нужен ли Интернационал революционных
профсоюзов? Если такой Интернационал нужен, должен ли
он состоять исключительно из коммунистов, синдикалистов
или анархистов, или он должен охватывать все революцион-
ные течения внутри революционного профдвижения? Нужен
ли блок всех революционных профсоюзов против реформист-
ского Амстердамского Интернационала,, или нужно и жела-
тельно им разбить революционное профессиональное движе-
ние на отдельные части и на отдельные организации?
Наконец, что нового в области тактики предлагают нам
шведские синдикалисты? Принимают они или не принимают
нашу «Программу действий»? Принимают они или не прини-
мают задачи профсоюзов, выработанные 1-м Съездом? Имеют
ли они что-нибудь новое внести в область организационного
построения? Высказываются ли они за или против рабочего
контроля в том виде, как он был определен Учредительным
С'ездом? Вот вопросы, на которые желательно было бы полу-
чить ответ, и только тогда, когда наши шведские товарищи
возьмут на себя труд ответить на все эти вопросы по сущест-
ву, когда они до конца продумают задачи рабочего движения
в переживаемую нами эпоху—только тогда можно будет дейст-
вительно столковаться. Мы убеждены, что стоит им вплотную
этим заняться, как они скоро убедятся, что их место в Проф-
интерне, а не вне его.
(«Красный Интернационал Профсоюзов», № 14, март 1922 г.).
Анархизм и марксизм в массовом движении.
Анархизм всегда теоретически и практически противопо-
ставлял себя марксизму. Он исходил из той предпосылки, что
массовое движение по самому своему существу является дви-
жением анархическим и что задача заключается в том, чтобы
это массовое движение развертывать, обострять, не оформляя
его и не давая ему законченных организационных рамок.
Личность и активное меньшинство играют роль возбудителя со-
бытий, фермента массового движения, но движение само опре-
деляет свои цели, независимо от теоретиков и руководителей.
Противопоставление рабочего интеллигенту особенно резко в
учении анархистов, при чем делалось оно всегда как раз со
стороны наиболее квалифицированных и наиболее оторван-
ных от рабочей массы интеллигентов. «Мы верим в массовое
движение, мы верим в разум трудящихся, они сами все сде-
лают»—вот в общем и целом философия анархизма. И может
показаться, что при такой вере в массы, при таком преклоне-
нии перед разумом стихии анархисты должны были бы быть
наилучшими выразителями идей этих масс, и массовое дви-
жение должно было бы оправдать теорию и практику анар-
хизма. На самом деле получилось как раз наоборот: чем шире
развертывалось массовое движение, чем больше рабочий класс
вовлекался в борьбу, тем влияние анархистов становилось
все меньше и меньше. В этом отношении крайне характерна
роль анархистов в сравнении с марксистами-коммунистами в
революционных событиях последних лет вообще и в профдви-
жении в особенности.
Война внесла в ряды анархистов еще большее опустоше-
ние, чем в ряды социалистов. Принципиальные противники
парламентаризма оказались во многих странах трубадурами
«справедливой войны» и форейторами при своих правитель-
ствах. Первыми в этом водовороте событий начинают опра-
— 50 —
вляться революционные марксисты. Среди них рождается
протест, они создают первые интернационалистические ячей-
ки, они создают конференции в Циммервальде и Кинтале, да-
вая теоретическое выражение тому глубокому кризису, в ко-
торый рабочее движение вступило, начиная с августа 1914 го-
да. Революционный марксизм сразу определил причины кри-
зиса, корни массового перехода социалистических партий на
сторону буржуазии, и наметил методы борьбы против войны
и против реформизма.
Война лишний раз доказала правильность марксистского
анализа классовых сил и марксизм вышел из этого колос-
сального кризиса в значительной степени очищенным от того
шлака, который накопился на нем на протяжении предыду-
щих лет органического развития буржуазного общества. Он
вышел обогащенным из войны и особенно много почерпнул
он в российской революции и в тех грандиозных событиях,
которые развернулись на фоне этой революции.
Марксизм всегда исходил из положения, установленного
Гегелем, что истина конкретна, и поэтому он нашел твердый
базис в этом вихре событий. Он нащупал больные места со-
временного общества и определил, в каком направлении нужно
действовать для того, чтобы увеличить классовые трещины
в капиталистическом строе. Революционный марксизм офор-
мился в период войны и революции, как коммунизм, нашед-
ший свое международное выражение в лице Коммунистиче-
ского Интернационала.
Отличительная черта марксизма заключается в том, что
он всегда изучает реальное положение дела, что он основы-
вает свою тактику и свою линию поведения на непосредствен-
ных явлениях жизни, что он тщательно изучает наличные
силы, и только после этого изучения намечает для себя линию
поведения. Поэтому он завоевал такое влияние, поэтому он
стал основным фактором в борьбе классов в настоящее время.
Поэтому Коммунистический Интернационал и коммунистиче-
ские партии являются главнейшими врагами современного
строя, ибо современные руководящие слои буржуазии пре-
красно умеют определять, где находится самый опасный их
краг.
Не то с анархизмом. Отличительная черта анархической
идеологии—это ее отвлеченность. Анархическая тактика оди-
— 51 —
накова для всех времен и для всех народов. Она не строится
на конкретном изучении действительности, а на отвлеченных,
раз навсегда установленных нормах. И несмотря на постоян-
ные ссылки на массу, на преклонение перед массой, на тор-
жественные заявления о том, что разум стихии выведет тру-
дящихся на правильный путь,—несмотря на все эти торжест-
венные декларации, анархизм витает вне гущи самой жизни.
В период войны он ничего не сумел создать. После войны,
вместе с началом революции, он не овладел ни массовым дви-
жением, ни создал определенной теории. Высшей ступенью
развития анархизма в период революции была махновщина,
но махновщина выродилась, как известно, в бандитизм, да оно
иначе и не могло быть, ибо идеология анархизма с ее отвле-
ченным теоретическим культивированием массы и фактиче-
ским преклонением перед личностью, перед инициативным
меньшинством, является апологией индивидуализма. В пе-
риод гигантских событий анархисты все время оставались в
виде кружка рационалистов, и всегда, когда они пытались
смешиваться в гущу жизненного движения, они выплывали
во главе мелко-буржуазной стихии, которая подчиняла их
себе и несла их на гребне чисто кулацкой волны. Так, анар-
хизм при прикосновении к революционной массе не офор-
млял этого движения, не руководил им, не давал ему опреде-
ленных лозунгов и направления, а носился без руля и без
ветрил теряя остатки своей теории и программы.
Революция—прекрасное испытание для теории. На чем
лучше, чем на революции, можно было испытать крепость
марксизма и анархизма. Если до революции шел теоретиче-
ский спор о будущих формах и методах борьбы за низверже-
ние капитализма, то революция потребовала практического
проведения в жизнь своей теории, она заставила каждую
группу, каждую партию не только провозглашать лозунги,
по их осуществить, не только говорить о будущем, но дейст-
вовать в настоящем. Революция—это стихия, охватывающая
десятки миллионов людей. Она имеет свои законы, и та поли-
тическая группа, которая законов этих не понимает, которая
хочет создать свои законы развития для революционных со-
бытий, беспощадно отметается в сторону и революция шагает
через ее голову. Мы это видели на судьбе анархизма в русской
революции.
— 52 —
Еще более разительна беспочвенность и полная оторван-
ность анархизма, когда мы переходим к профдвижению. Рань-
ше мы имели дело с неорганизованной массой, которая дви-
гается согласно особым, трудно поддающимся учету законам.
Но профдвижение—это есть уже организованная масса. Перед
нами часть трудящихся, собранных вместе на основе элемен-
тарного чувства солидарности, элементарных потребностей
самообороны. Профсоюзы есть органы самозащиты для рабо-
чего класса, и только после долгих лет борьбы они из органов
самозащиты становятся органами нападения на весь капита-
листический строй.
Анархизм пустил корни в профдвижение некоторых стран,
при чем с самого начала необходимо отметить, что количество
этих стран довольно ограничено. Дело идет преимущественно
о латинских странах: Франции, Италии, Португалии, Арген-
тины и т. д. Чем об'яснить тот факт, что анархизм расцветает
преимущественно в латинских странах и что он представляет
собою ничтожную величину в англо-саксонских и германских
странах? Об'яснение можно найти в структуре этих стран, с
преобладанием крестьянского мелкого хозяйства и ремесла
над крупной промышленностью. Влияние анархизма в проф-
движении—это есть отражение своеобразной экономической
структуры этих стран. Но анархизм, коснувшись профсоюзов,
преобразовался: он не остался в том чистом виде, в каком он
раньше пребывал, ибо рабочая организация, какова бы она ни
была, самым фактом своего существования нарушает ряд свя-
щенных принципов анархической идеологии. Там, где есть
организация, есть меньшинство и большинство, есть дисципли-
на, есть подчинение и т. д. Свободная анархическая личность
со всем этим не считается. В латинских странах из синтеза
отвлеченного анархизма и профдвижения получилась теория,
известная под именем революционного синдикализма, имею-
щего в себе, несомненно, черты революционного, массового дви-
жения и отвлеченного анархического рационализма. Револю-
ционный синдикализм создал своеобразную теорию освобожде-
ния рабочего класса. За основу он берет известную формулу
Карла Маркса: «Освобождение рабочих должно быть делом
самих рабочих», при чем он это толкует таким образом, что
профсоюзы подготовят социальную революцию, проведут ее
и используют результаты социального переворота. Никакие
— 53 —
другие организации не могут и не должны заниматься вопро-
сом рабочего движения. Если есть коммунисты, которые хо-
тят бороться против буржуазии, то пусть они организовывают
интеллигентов и крестьян, но рабочий класс есть монополия
революционного синдикализма. Отсюда теория абсолютной
независимости профдвижения и противопоставление профсо-
юзов коммунистическим партиям и Коммунистическому Ин-
тернационалу.
Здесь мы видим те же черты, которые свойственны
анархизму. На профдвижении сказалась вся слабость анар-
хической идеологии. Выдвигая совершенно правильную
мысль о том, что основная задача профсоюзов есть низверже-
ниe буржуазии, они отсюда делают вывод, что борьба за по-
вседневные интересы рабочих является вопросом второстепен-
ным, неважным, они хотят интегрального социализма, т.-е.
немедленной революции. Они не хотят борьбы за повседнев-
ные интересы рабочих масс, считая это второстепенным делом.
И чем больше они проводили и проводят эту точку зрения,
тем больше массы от них уходят, ибо широкие массы мало
знают прекрасные анархические теории: они борются потому,
что не могут не бороться, и задача руководителей заключается
не в том, чтобы кричать об интегральном социализме, а в том,
чтобы на почве непосредственных нужд рабочего класса его
организовать, ввести рабочую массу в повседневную борьбу
и на почве этой борьбы укреплять и сплачивать армию для
штурма капитализма.
Если взять мировое профдвижение в целом, то в левом
крыле профдвижения анархизм представляет собою ничтож-
ную величину. Революционный синдикализм имеет опору в
некоторых странах, но он не однороден. В нем борются не-
сколько течений, из которых одно ближе всего к коммунизму,
ибо оно исходит из реального соотношения сил и стремится
сделать выводы из опыта войны и революции.
Анализ революционного движения в целом, анализ мас-
совых движений последних лет и борьбы передовых рабочих
за завоевание союзов показывает соотношение сил между
анархизмом и революционным марксизмом. С одной сторо-
ны—отвлеченные, рационалистические построения, преклоне-
ние перед стихией при бессилии направить эту стихию к до-
стижению определенных целей, а с другой стороны—диалек-
— 54 —
тическое понимание событий, конкретное и тщательное изу-
чение действительности, учет всех борющихся сил, приспосо-
бление своей тактики к реальному положению вещей и не-
уклонное, упорное и постоянное движение к раз поставлен-
ной цели—к коммунизму.
Последние месяцы идейной борьбы внутри левого крыла
международного профдвижения с особой наглядностью вы-
явили удельный вес революционного марксизма и анархизма
в профдвижении. Коммунист при оценке событий всегда исхо-
дит из класса. Он маневрирует революционными массовыми
величинами, он определяет линию поведения, оперируя исто-
рическими категориями. Анархисты исходят при построении
тактики с точки зрения личности и, в лучшем случае,—с точ-
ки зрения активного меньшинства. Поэтому каждый раз,
когда надо оценить новое положение, определить линию пове-
дения в этом бурном потоке событий, анархисты обращаются
к своему арсеналу постоянных и вечных истин и там черпают
материал для выработки своей тактики. Коммунист выраба-
тывает свою тактику, исходя не из вечных формул, а из ре-
альной жизни, из классового столкновения сил, он изучает
массовое движение и намечает ту линию, по которой рабочая
масса не может не итти. Это столкновение двух мировоззре-
ний, двух методов подхода к массам и событиям, мы видели
на столкновениях по вопросу о едином фронте, на отношении
к революции вообще и к русской революции в особенности.
Если события нарушают построения анархических теоре-
тиков или идут вразрез с той программой, которую выставля-
ют, скажем, революционные синдикалисты, они заявляют:
«тем хуже». Они считают настолько непоколебимыми свои по-
строения, что не считают нужным обращать внимание на прозу
жизни. Поэтому они играют второстепенную роль в мировом
рабочем движении, и поэтому там, где начинается революция,
где массы приходят в движение, анархизм сходит на десятое
место, и если проявляет себя, то в виде индивидуальных
экспроприаций, набегов и проч.
Марксисты тем сильны, что они постоянно учатся. Они ни-
когда не скажут: «тем хуже для фактов», если их построения
опровергаются жизнью. Они готовы всегда выработать новую
тактику и новую линию, если их построения оказываются
неприменимыми на практике. Этим об'ясняется растущее вли-
— 55 —
яние революционного марксизма в мировом рабочем движении
и этим можно об'яснитъ, что мировая буржуазия видит в Ком-
мунистическом Интернационале и в коммунистических пар-
тиях своего самого серьезного врага.
Русская революция и развертывающаяся борьба за миро-
вое профдвижение показали, что анархизм является отраже-
нием мелко-буржуазной собственнической стихии, направлен-
ной против пролетариата, безжизненной и мертвой теорией,
которая тащит назад рабочий класс от стоящих перед ним
революционных задач.
Москва. 15/III 1922 г.
(«Под Знаменем Марксизма», № 3, 1922 г.).
Анархо-синдикалисты и Профинтерн.
В революционно-синдикалистском мире происходит сей-
час большое брожение. За или против Профинтерна—вот как
ставится вопрос; и во всех странах, где имеются значитель-
ные группы рабочих, находящихся под влиянием революцион-
но-синдикалистских идей, идет ожесточенная борьба сторон-
ников и противников Профинтерна.
За 8 месяцев, прошедших со времени Первого Конгресса
Профинтерна, в анархо-синдикалистском профдвижении на-
метились три течения: безоговорочные сторонники Профин-
терна, сторонники Профинтерна с оговорками и решительные
противники его. Все эти группировки исходят в своей поле-
мике из одних и тех же принципов, и если они дают разные
ответы на поставленный вопрос, то только потому, что они
различно понимают программу и тактику Профинтерна и не-
одинаково учитывают опыт войны и революции. Рассмотрим
же подробно всю борьбу течений внутри синдикализма по по-
воду вопроса о Профинтерне.
Еще во время Первого Конгресса Революционных Проф-
союзов (июль 1921 года), как только была принята первая
резолюция о взаимоотношениях между Коминтерном и Проф-
интерном, французские синдикалисты выступили с самым
решительным протестом против всякой связи между этими
двумя Интернационалами. Протест основывался на Амьен-
ской Хартии и на принципе независимости и автономии проф-
движения. Этот принцип независимости и автономии прохо-
дит красной нитью через все рассуждения анархо-синдика-
листов и является основой всех принятых по этому поводу
резолюций, как в Европе, так и в Америке.
Что же представляют собой автономия и независимость,
•заставляющие революционных синдикалистов Франции, Ита-
— 37 —
лии, Америки и других стран выступать против принятых
решений? В чем суть этой независимости? Синдикалисты ис-
ходят из той точки зрения, что единственными организациями
рабочего класса, которые подготовят социальную революцию
и реализуют ее результаты, являются профсоюзы, что ника-
кие другие организации не могут и не должны брать на себя
эту задачу и что всякая организация не синдикального харак-
тера по самому существу своему является оппортунистиче-
ской и нерабочей. Исходя из этого основного принципа, синди-
калисты требуют признания за профсоюзами исключительных
прав и полной монополии на рабочий класс, предоставляя по-
литическим партиям заниматься организацией других элемен-
тов, стоящих вне рабочего класса. Таким образом, теория неза-
висимости имеет в своей основе теорию исключительности про-
фессионального движения или супрематию профессиональ-
ного движения над всеми другими формами рабочего движе-
ния, а также ту мысль, что экономическое движение пролета-
риата является универсальным, исчерпывающим, и что поли-
тика—скорее выдумка буржуазии, чем естественный вывод
из классовой борьбы. Итак, теория независимости в ее чистом
виде покоится на разделении политики и экономики.
Однако, синдикалисты не удерживаются на этой пози-
ции, ибо в основу их учения положена неизбежность низвер-
жения капитализма рабочим классом. А там, где рабочий класс
противопоставляет себя другому классу, во всех тех дей-
ствиях, где мы имеем противопоставление класса эксплуати-
руемых классу эксплуататоров и его органу—государству, мы
имеем дело с политикой. Таким образом, самое отделение эко-
номики от политики не только теоретически неправильно, но
и на деле оно никогда не соблюдалось революционными син-
дикалистами, ибо они хотели вести классовую борьбу, а клас-
совая борьба есть борьба политическая. Противопоставляя
экономику политике, революционные синдикалисты по пре-
имуществу хотели противопоставить непосредственное дейст-
вие масс чисто парламентской борьбе, так что по существу
революционно-синдикалистское движение в латинских стра-
нах имело здоровую классовую подоплеку. Это было в свое
время протестом против парламентского кретинизма, против
крайнего реформизма, против надежды на мирный переход
— 58 —
к социализму и против теории притупления классовых инте-
ресов. Но этот законный и прогрессивный протест рабочих
против искажения классовой борьбы нашел свое идеологиче-
ское выражение в теории, которая выбрасывает за борт всякую»
политику, советуя сосредоточиться исключительно на эконо-
мике. Однако, еще до революции синдикалисты для того,
чтобы охарактеризовать размах своей борьбы, называли ее
часто не экономической борьбой, а социальной,
имея в виду борьбу против всей капиталистической системы.
Но будем ли мы говорить о социальной борьбе или о борьбе
политической—суть дела от этого не меняется, а важно то,
что синдикализм ставит пред собой задачу низвержения ка-
питализма и создания какого-то другого общества, основан-
ного на антикапиталистических принципах. Это же как-раз
и есть политика, ибо ничего другого понятие «политика» в
себе не заключает. Политической борьбой мы называем такую
борьбу, которая противопоставляет один класс другому, ко-
торая об'единяет, сплачивает эксплуатируемых для того,
чтобы низвергнуть эксплуататоров и их государство и затем
на месте капиталистического общества установить общество
социалистическое. Пусть синдикалисты называют свою
борьбу, как они хотят. Суть вопроса сводится к тому, какая
форма рабочих организаций наиболее приспособлена к осу-
ществлению этих задач: нужна ли для социального переворота
политическая партия пролетариата, или это может сделать и
профессиональная организация.
Что такое партия? Партия есть об'единение единомыш-
ленников, стоящих на определенной платформе, одинаково
понимающих задачи рабочего класса и действующих по еди-
ному плану. Партия не есть нечто стоящее вне класса, она есть
эманация определенного класса даже в том случае, если в ее
составе имеются выходцы и из других классов. А что предста-
вляет собою синдикализм? Возьмем революционный синдика-
лизм Франции на протяжении последнего десятилетия. Гово-
рить о том, что вся Всеобщая Конфедерация Труда до войны
была революционно-синдикалистской, не приходится. Она не
только имела в своем составе половину реформистских проф-
союзов, но и в самих профсоюзах революционные синдика-
листы были в меньшинстве. По существу революционный син-
— 59 —
дикализм Франции был своеобразной внепартийной партией.
Революционные синдикалисты представляли собой внутри
профессиональной организации активное меньшинство, кото-
рое имело свою программу, свою тактику, проводя эту свою
программу и тактику в рамках широкой профессиональной
беспартийной организации. Революционные синдикалисты
имели и имеют все признаки политической партии. Разница
заключается в том, что эта партия выросла из профсоюзов,
тогда как коммунистические партии складывались не внутри
профдвижения, а вне его, вырастая из того же корня рабо-
чего движения данной страны. Таким образом, в латинских
странах, благодаря своеобразному общественному развитию,
особенностям парламентского строя, своеобразной социальной
структуре и реформистскому социализму, революционная пар-
тия начала формироваться внутри профсоюзов, принимая
антипартийную форму, принимая антипартийные лозунги и
антипартийную платформу. Но это ни в какой мере не мешало
революционным синдикалистам быть своеобразной полити-
ческой группировкой, ведущей определенную политическую
борьбу.
Если так подойти к вопросу, то для нас станет понятной
и сама теория независимости. Как понимать утверждение, что
только союзы подготовят революцию, проведут ее и реализуют
ее результаты? Его надо понимать так, что профсоюзы заклю-
чают в недрах своих все элементы, необходимые для низвер-
жения капитализма и прежде всего организованный, спло-
ченный авангард, опирающийся на сочувствие широких масс,
т.-е., что внутри профсоюзов имеется партия, которая эту ре-
волюцию осуществит. И чем сильнее в профдвижении это ре-
волюционное синдикалистское ядро, чем большее давление
оно оказывает на окружающий мир, тем резче подчеркивается
теория независимости. Правда, эта теория принимает форму
независимости профсоюзов, как таковых, от других партий,
но в основе своей дело идет о независимости революционно-
синдикалистской партии от всех других, в данных условиях
от коммунистической партии, т.-е. иначе говоря, о соперни-
честве двух политических группировок и направлений, из ко-
торых каждая претендует на руководство рабочим классом
и на подготовку и осуществление социального переворота.
— 60 —
Итак, мы стоим перед своеобразной партией, и совер-
шенно естественно, что эта партия так много говорит о неза-
висимости и автономии. Но оставим на одну минуту эту пар-
тию и посмотрим, в чем выражается эта независимость и авто-
номия. Независимость от кого, и автономия по отношению к
кому? Независимость по отношению к капитализму?—Да. По
отношению к реформизму?—Несомненно. Здесь мы согласны
с синдикалистами, но когда речь идет о независимости по
отношению к коммунизму, — начинаются наши разногласия,
ибо одновременно с постановкой этого вопроса не ставится
вопрос о независимости по отношению к анархизму, а между
тем, центр тяжести именно в этом. Революционный синдика-
лизм представляет собой политическую партию, ставящую себе
задачей низвержение буржуазии и установление нового об-
щества, и эта партия должна совершенно ясно и отчетливо
поставить пред собою вопрос: как она проведет в жизнь эту
задачу? К счастью для рабочего класса всех стран, этот во-
прос может быть сейчас поставлен практически. Русская ре-
волюция дает положительный и отрицательный опыт в этом
отношении, позволяя нам поставить вопрос во всей его проза-
ической конкретности. И здесь мы подходим ко второму во-
просу, на который всегда наталкиваются революционные син-
дикалисты и который мешает их вступлению в Красный Ин-
тернационал Профсоюзов, а именно на вопрос о диктатуре
пролетариата.
Диктатура пролетариата представляется синдикалистам
чем-то в роде апокалипсического зверя. Самый распространен-
ный лозунг анархо-синдикалистов, это—долой всякую
диктатуру. Но так как они не могут отрицать того простого
факта, что весь капиталистический мир живет в условиях
диктатуры буржуазии, то их отрицание всякой диктатуры
направлено против права рабочих — насильственно низвер-
гнуть власть буржуазии, т.-е. права рабочего класса на социаль-
ную революцию. Этот отвлеченный, на первый взгляд, прин-
цип начинает играть довольно видную роль в конкретной,
практической борьбе. Рассмотрим, какое содержание вклады-
вают революционные синдикалисты в понятие диктатуры
пролетариата, и что такое диктатура пролетариата вообще.
Постараемся подойти к этому вопросу чисто практически.
— 61 —
Допустим на одну минуту, что противники диктатуры и
пламенные сторонники независимости, каковыми и являются
французские синдикалисты, добились своего и низвергли бур-
жуазию. Пусть все произошло так, как предполагали анархо-
синдикалистские руководители Унитарной Конфедерации
Труда. Зловредной коммунистической партии не было, синди-
калисты были совершенно независимы, рабочий класс вос-
стал, произошли кровавые столкновения; организованные
буржуазией полицейские банды и специальные бригады были
выбиты не только из рабочих кварталов Парижа, но и из ра-
бочих кварталов других городов; Союз Синдикатов Сенского
Департамента стал центром революционных событий. Какие
задачи встанут теперь пред профсоюзами, победившими в пер-
вой схватке свою буржуазию? Пред ними станут три задачи:
1) борьба с контр-революцией внутри страны; 2) военная обо-
рона французской профессиональной республики от
английских, испанских, итальянских и других войск, кото-
рые хотели бы восстановить старый порядок, и 3) организация
производства и распределения продуктов.
Что же означает борьба с контр-революцией? Эта борьба
требует создания таких органов, которые бы вели беспощад-
ную борьбу со всеми явными и тайными организациями, ко-
торые вздумали бы реставрировать старый порядок. Победив-
шая революция захватит банки, заводы, фабрики, коммерче-
ские учреждения. Она переселит в богатые дома бедняков из
рабочих кварталов, и поэтому вызовет жестокое противодей-
ствие со стороны всех тех, кто пострадал от этого. Буржуазия
обучалась военному делу, среди ее молодежи много спортсме-
нов, среди чиновников она насчитывает множество сторонни-
ков ее образа мыслей. Начнется саботаж во всех учрежде-
ниях, начнут формироваться явные и тайные банды реставра-
торов, которые «во имя цивилизации, культуры, демократии
и вечных принципов Великой Французской Революции» и т. д.
и т. п., захотят во что бы то ни стало получить обратно поте-
ряннные дома, капиталы, фабрики и заводы. Если бы Союз
Синдикатов Сенского Департамента не обратил внимания на
борьбу с контр-революцией, он был бы в одну-две недели сме-
тен. Ему придется создать какой-нибудь специальный орган,
который будет этим делом заниматься. Ему придется создать
_- 62 —
особую рабочую гвардию, вооружить рабочих ружьями, пуш-
ками, танками, аэропланами для того, чтобы охранять то, что
отобрано у буржуазии, и в случае необходимости обруши-
ваться на противника.
Конечно, вооружение рабочих, создание особой рабочей
милиции или рабочей гвардии, борьба с оружием в руках про-
тив контр-революционеров—все это вызовет бешеную нена-
висть и бешеную атаку всей контр-революционной прессы.
Союз Синдикатов Сенского Департамента будет обвинен в ти-
рании, в диктатуре, и если это обвинение окажет на него влия-
ние, если в результате этой травли у него хоть на минуту
опустятся руки—рабочие будут разбиты, и будет восстанов-
лена тирания и диктатура буржуазии. Таким образом, само-
сохранение восставшего пролетариата диктует ему установле-
ние твердого и беспощадного режима по отношению ко всем,
кто попытается вернуть старые порядки, кто захочет отобрать
обратно свои потерянные привилегии. И здесь придется по-
куситься на свободу прессы, придется, пожалуй, занять вели-
колепные редакционные помещения газет «Матен», «Тан»,
«Журналь», «Пти Паризьен», «Эко де Пари» и вместо всей
этой прессы начать издавать революционную литературу. Ко-
нечно, если бы руководители Союза Синдикатов Сенского Де-
партамента это сделали, они были бы об'явлены злостными
большевиками, диктаторами, предателями свободы и т. д., но
они не могли бы этого не сделать, ибо иначе эти рассадники
лжи взорвали бы революцию—борьба началась, и нужно итти
до конца. Le vin est tire, il faut le boire.
Таким образом, борьба против контр-революции заставила
бы любую рабочую организацию, взявшую власть в свои
руки, применять беспощадные меры против своих классовых
врагов. Но если интернационализм пролетариата еще недоста-
точно силен, то интернационализм буржуазии представляет
собою серьезный фактор. Революция во Франции вызвала бы
взрыв бешеной ненависти в других буржуазных странах. Де-
мократическая Америка, потеряв окончательно надежду на
получение не только своего капитала, вложенного во француз-
ские займы, но и процентов, начала бы посылать к берегам
Франции броненосцы и другие продукты демократического
творчества. Испанская буржуазия попыталась бы перейти гра-
— 63 —
ницу, ибо каждая из этих стран считала бы для себя вопросом
жизни в смерти скорейшее удушение восставшего пролета-
риата. Не даром ведь в свое время Бисмарк и Тьер столкова-
лись пред лицом Коммуны.
Что нужно было бы сделать при таких условиях? Хорошо
обучить рабочую милицию, рабочую гвардию превратить в ра-
бочую армию, об'явить поголовную мобилизацию пролета-
риата, поставить под ружье всех трудящихся и эксплуатируе-
мых, ввести строгую дисциплину и начать централизованную
борьбу против наступающих врагов. И как бы федералистично
ни были настроены анархо-синдикалисты, как бы дороги им
ни были федералистические принципы, простой здравый
смысл заставил бы каждого революционера централизовать
всю самооборону для того, чтобы в нужный момент ударить
в самое больное место наших классовых врагов. Итак, при-
шлось бы создать революционную армию рабочих, для того,
чтобы отстоять завоевания революции.
Во время этой борьбы на внутреннем и внешнем фронтах
пришлось бы иметь дело с мелкой буржуазией, с мелкими
собственниками, пришлось бы столкнуться со всем наследием
прошлого, со всеми предрассудками, со всем тем, что накопи-
лось в продолжение многих веков. Рабочий класс во Франции
представляет собой меньшинство, против него была бы часть
крестьянства, ибо богатым никакой пользы от социализма
не будет. Стало-быть, пришлось бы держать крепко в своих
руках все, что отобрано у буржуазии, и отбивать всякие по-
пытки вернуть конфискованное имущество прежним владель-
цам. Здесь пришлось бы прибегать к насилию. Злостных
контр-революционеров пришлось бы расстреливать, потому
что буржуазия никогда не останавливается ни пред чем, ког-
да нужно восстановить свою власть и доказать пролетариату
святость частной собственности. Но не всех же расстреливать:
часть пришлось бы изолировать, запереть, пришлось бы для
этих господ использовать построенные буржуазией тюрьмы.
Конечно, нашлись бы такие чудаки, которые бы начали кри-
чать: как, после социальной революции,—насилия и тюрь-
мы?—Да, отвечаем мы, насилие и тюрьмы—до тех пор, пока
не будет окончательно сломлено сопротивление эксплуатато-
ров. Если вы их не посадите в тюрьму, то они вас посадят.
— 64 —
A la guerre comme a la guerre. Но здесь имеются еще и другие
трудности, такие, о каких синдикалистам даже не снилось.
Представим себе, что в той же самой Франции после того, как
путем торжественного постановления Всеобщей Унитарной
Конфедерации Труда или ее исполнительного органа все
фабрики, заводы, все орудия и средства производства стали
общественным достоянием, начинаются индивидуальные ак-
ты со стороны анархистов, индивидуалистов и т. д. Эти госпо-
да заявляют, что им дела нет до постановлений союза, они
берут то, что считают нужным, и поэтому присваивают себе
общественные деньги из банков, забирают в общественных
магазинах продукты, не желая подчиняться той дисциплине,
которая установлена рабочими. Как бы ни были прекрасны
теории анархистов, вряд ли кто-нибудь согласится предоста-
вить им возможность присваивать себе общественное достоя-
ние. Если эти анархисты возьмутся за оружие, то их с оружи-
ем в руках придется призывать к порядку. Мы видим, таким
образом, что профсоюзы, низвергшие буржуазию, вынуждены
будут об'ективным ходом вещей создать органы репрессии
против контр-революции, органы защиты от внешних врагов
и органы насилия, направленного против тех, кто по анархи-
ческим или по каким бы то ни было другим соображениям
нарушает пролетарскую дисциплину и интересы всего проле-
тариата в целом.
Этим, однако, далеко не исчерпываются революционные
задачи рабочего класса. На другой же день после социальной
революции во весь рост встанет величайшая проблема произ-
водства и распределения продуктов. Что такое производство?
Каковы его элементы? Производство слагается из живой ра-
бочей силы, фабрик и заводов и административно-техниче-
ского аппарата, и нужно прежде всего организовать живую
рабочую силу, для чего, конечно, будут использованы рабо-
чие комитеты на фабриках. Но можно ли производство орга-
низовать таким образом, чтобы каждая фабрика делала, что
она хочет? Ведь сырье должно доставляться на фабрику из
какого-нибудь единого центра. Франция ведь не имеет всего
того сырья, какое ей нужно. Допустим, Франция должна вво-
зить хлопок из-за границы,—не будет ведь каждая фабрика
отдельно выписывать себе хлопок, хлопок будет ввозиться
— 65 —
согласно заранее учтенным нуждам всех фабрик. Нужно его
распределить, необходим централизованный аппарат распре-
деления; мало того, необходим также и централизованный ап-
парат производства, ибо бывают такие моменты, когда инте-
ресы страны требуют, например, закрытия тех или других за-
водов: если бы, допустим, положение во Франции в момент
заостренной борьбы оказалось очень тяжелым: не хватало бы
продуктов и топлива, вследствие того, что демократические
броненосцы президента Гардинга упорно блокировали бы бе-
рега Франции,—то пришлось бы ряд заводов закрыть, ряд
фабрик приостановить. Пришлось бы решать вопрос, какие
именно фабрики приостановить, а этот вопрос может быть ре-
шен только центральным органом, знакомым с положе-
нием всего производства и представляющим общие интересы
всей страны, а не нужды отдельной группы рабочего класса
или одной какой-нибудь Федерации.
Какой же орган будет решать все такого рода вопросы?
Все та же Конфедерация Труда? Она будет заниматься и про-
изводством, и распределением, и охраной внутренней и внеш-
ней безопасности республики, и борьбой с контр-революци-
ей. Она же организует народное образование, устанавливает
внешние сношения с другими аналогичными республиками
и т. д. К чему же мы приходим? К тому, что если бы во Фран-
ции профсоюзы низвергли буржуазию, то они вынуждены
были создать аппарат управления, аппарат производства, они
вынуждены были бы создать рабочее государство, т.-е. как раз
ту диктатуру, которая так пугает многих анархо-синдикали-
стов. Но тут другие синдикалисты говорят нам: против дик-
татуры рабочих организаций мы не возражаем, мы возража-
ем против диктатуры партии. Что же это значит? При каких
условиях можно было бы более или менее успешно вести
борьбу на всех фронтах? При условии максимального един-
ства действий и единства воли в управлении всей страной;
при том условии, если бы во главе этого вновь созданного
аппарата стояла группа единомышленников, об'единенных
одной программой, единым пониманием задач рабочего клас-
са и единой тактикой, т.-е. если бы во главе стояла бы поли-
тическая партия. Пусть она называется партией революци-
онных синдикалистов,—мы думаем, что она будет называться
— 66 —
коммунистической партией,—но как бы она ни называлась,
во главе будет стоять партия, и она будет носительницей дик-
татуры рабочего класса, ибо рабочий класс должен свою дик-
татуру проявлять. Буржуазия проявляла и проявляет свою
диктатуру через свои политические партии, стоящие во главе
государства, через аппарат управления, через университет,
через свою прессу. Рабочий класс тоже будет проявлять свою
диктатуру всесторонне воздействуя на внешний мир. Если бы
профсоюзы низвергли буржуазию, они должны были бы соз-
дать специальные органы для управления, для решения об-
щих вопросов, специальные органы для производства, рас-
пределения и т. д. Таким образом, в конечном счете пришлось
бы произвести такое распределение труда, при котором рево-
люционно-синдикалистская партия управляла бы страной,
давала бы общие директивы в области производства и распре-
деления, а соответствующие профсоюзы и специально для
этого созданные органы проводили бы эти директивы в
жизнь.
Таким образом, при внимательном рассмотрении вопроса
мы благополучно приходим к тому выводу, что революцион-
ные синдикалисты, отрицавшие диктатуру и рабочее государ-
ство, отрицают этим самую революцию. Это признак полного
непонимания механики социальной борьбы и результат чисто
отвлеченного, метафизического представления о классовой борь-
бе. Классовая борьба не бесформенная стихия, она имеет оп-
ределенную форму и должна привести к определенным кон-
кретным результатам, и когда рабочий класс побеждает, он
должен зафиксировать свою победу в определенных органи-
зационных формах. Эти организационные формы как раз и
представляют собою то, что мы называем рабочим государ-
ством, или государством переходного времени. Когда классы
будут уничтожены и сопротивление эксплуататоров исчезнет,
тогда органы репрессии и подавления отомрут, останутся
только органы производства и распределения,—и мы вступим
в развернутое коммунистическое общество.
Так обстоит дело с диктатурой пролетариата, если будет
низвергнута буржуазия. Мы предположили, что синдика-
листские организации это сделают, но поскольку они ничему
не научились на примере русской революции и до сих пор
— 67 —
продолжают вести борьбу против всякой диктатуры, по-
стольку эти организации совершенно не страшны для буржу-
азии. Анархическая метафизика не опасна для господствую-
щих классов и я боюсь, что мое предположение о том, что анар-
хо-синдикалисты низвергнут буржуазию и вынуждены бу-
дут построить рабочее государство, так и останется предпо-
ложением, ибо их тактика может привести не к победе проле-
тариата, а к его поражению.
**
*
Итак, мы видим, что в основе отрицательного отношения
революционных синдикалистов к Профинтерну лежит совер-
шено неправильное понимание взаимоотношений между эко-
номикой и политикой, между политическими партиями и
профсоюзами. Отсюда—и упорное сопротивление всех синди-
калистов установлению какой бы то ни было связи между
Профинтерном и Коминтерном.
После французских синдикалистов с их декларацией об
абсолютной независимости и автономии на нашем Конгрессе
выступили немецкие синдикалисты, которым Профинтерн не
нравится, главным образом, потому, что он занимается рево-
люцией. Немецкие синдикалисты, это—своеобразная разно-
видность толстовских пацифистов. Синдикалистами они себя
называют потому, что все время говорят о синдикализме, на
самом же деле, это чистейшей воды толстовцы, которые имеют
такое же ничтожное значение в рабочем движении Германии,
какое толстовцы имели в рабочем движении России. Для не-
мецких синдикалистов Профинтерн неприемлем уже потому,
что он был организован в России, что к нему имеют отноше-
ние коммунисты. Толстовцам трудно понять и принять про-
грамму Коммунистического Интернационала, ибо они по пре-
имуществу занимаются культуртрегерством, ставя во глашу
угла вопросы воспитания и индивидуального совершенство-
вания, а не вопросы массовой борьбы рабочего класса против
буржуазии. И эти-то синдикалистские пустынники хотят со-
здать новый Интернационал! Профинтерн, видите ли, им не
нравится, потому что он установил организационную связь
с Коминтерном и принял революционную программу действий.
Им нужен такой Интернационал, который бы провозгласил
вечные и неизменные принципы, не угрожающие их мелко-
— 68 —
буржуазному существованию. И на своем с'езде в Дюссельдор-
фе в октябре 1921 года они попытались создать свой Интер-
национал, по образу и подобию своему. Для этого они при-
гласили представителя из Голландии, одного синдикалиста
из Чехо-Словакии—других синдикалистов в Чехо-Словакии
кроме этого «передвижника» нет—и воспользовались пребы-
ванием в Германии ехавшего из России делегата I. W. W.,
Вильямса, для того, чтобы создать новый революционный,
синдикалистский, абсолютно независимый, основанный на
вечных принципах—одним словом, потусторонний Интерна-
ционал. Но это оказалось не так-то просто. Два-три толстовца,
вкупе с единственным в своем роде представителем чехо-сло-
вацкого синдикализма и проезжим американцем—Интерна-
ционала все-таки создать не могли, и поэтому дело пришлось
отложить.
Джордж Вильямс, этот типичный образчик американ-
ского обывателя, написал очень длинный доклад о своей по-
ездке в Россию. В этом отчете он с поразительной прозорли-
востью повествует о том, что в России коммунизм еще не уста-
новлен, а так как этот обыватель уверен, что коммунизм мож-
но установить в несколько месяцев, то он был обижен и разо-
чарован. Из его доклада явствует, что он ничего не понял из
того, что ему пришлось увидеть в России и услышать на Пер-
вом Конгрессе Революционных Профсоюзов. Для характери-
стики кругозора этого господина достаточно указать на сле-
дующее. Когда пишущий эти строки спросил его: «Почему
1. W. W. отказывается ясно и точно высказаться за диктатуру
пролетариата?», он ответил: «Видите ли, если мы выскажемся
за эту формулу, то правительство Соединенных Штатов кон-
фискует нашу типографию и закроет наше издательство».
Этот разочарованный обыватель обрисовал в таких мрач-
ных красках Конгресс Профинтерна, что Исполнительный
Комитет I. W. W. принял 10-го декабря следующее постановле-
ние:
«Исполнительный Комитет считает вступление I. W. W.
в этот, так называемый, Интернационал не только
нежелательным, но абсолютно невозможным.
Мотивы следующие:
1) Конгресс определенно осудил тактику и политику
I. W. W.
— 69 —
2) Красный Профинтерн носит политический харак-
тер и руководится политиканами. В действительности,
это коммунистическая партия, но под другой вывеской.
3) Все стремления клики, создавшей и контролирую-
щей Профинтерн, сводятся к ликвидации всех рабочих
организаций, отказывающихся подчиниться их дисцип-
лине.
4) Красный Профинтерн имеет в виду также ликви-
дацию I. W. W.
б) Московский Конгресс не был действительным вы-
ражением международного революционного рабочего дви-
жения.
6) Даже, если бы мы и могли позволить себе совмест-
но работать с какой-либо политической организацией, то
во всяком случае I. W. W. не могут работать вместе с аме-
риканской коммунистической партией».
Вот сколько преступлений числится за Профинтерном!
Самое главное и тяжкое преступление это то, что Профинтерн
не принял тактики и политики Индустриальных Рабочих Ми-
ра. Но разве Международный Конгресс может принять тактику
и политику всех решительно организаций? Ведь если I. W. W.
не согласятся вступить в Профинтерн потому, что Конгресс не
принял их политику, а итальянские синдикалисты будут уль-
тимативно требовать принятия их программы, если по этому
пути пойдут представители всех стран, то никакой Интерна-
ционал не будет возможен. Мещанские элементы из I. W. W.
представляют себе Интернационал в виде прекраснодушного
благотворителя, который удовлетворяет решительно всех, при-
нимает все программы, которые привозятся изо всех стран, и
в результате устанавливается «на земле мир и в человецех
благоволение». Все довольны, ибо все программы приняты.
Это наивное представление об Интернационале очень харак-
терно для анархической идеологии. Однако, в этой наивности
есть политический привкус. Борьба I. W. W. направлена про-
тив коммунистической партии Америки. Индустриальные Ра-
бочие Мира об'единились в Америке на почве протеста против
реформистского рабочего движения. Революционной комму-
нистической партии в Америке тогда не было, а сейчас там
существует коммунистическая партия, которая имеет все шан-
— 70 —
сы на то, чтобы завоевать симпатии рабочих масс. И поэтому
для того, чтобы выделить свою организацию, подчеркнуть свои
особенности и противопоставить себя всему революционному
рабочему движению, I. W. W. высасывает из пальца целые
шесть пунктов, которые мешают, видите ли, этой революцион-
ной организации войти в Профинтерн.
Недурно также утверждение о том, что Московский Кон-
гресс не был действительным выражением революционного
рабочего движения. Мы не знаем, что I. W. W. называет «рево-
люционным рабочим движением», но мы не сомневаемся, что
когда они соберутся вместе с немецкими толстовцами и выра-
ботают общую резолюцию, они будут считать себя «действи-
тельными выразителями революционного рабочего движения».
Мы же позволим себе сказать, что если немецких толстовцев
помножить на I. W. W., то получится не «действительное рево-
люционное рабочее движение», а путаница в квадрате.
Французские синдикалисты, хотя и не так угловаты, но
приблизительно также формулируют свою оппозицию Проф-
интерну. Уже 8 месяцев наши французские товарищи пыта-
ются сформулировать, какой Профинтерн им желателен, и
приходится признать, чем больше они формулируют, тем мень-
ше ясности получается в их формулировке. До сих пор можно
установить один только пункт: французские синдикалисты
находятся в оппозиции против Профинтерна потому, что он
связан с Коминтерном взаимным представительством: с этого
началась оппозиция. Может-бытъ, читатель подумает, что
французские синдикалисты попытались сформулировать ка-
кую-нибудь программу, разобрать принятые резолюции, вы-
сказать свое мнение относительно программы действий и про-
тивопоставить ей свою программу? Ничего подобного — они
считают эти вопросы второстепенными. Самый главный во-
прос—это, будет ли в Исполкомах Коминтерна и Профинтерна
взаимное представительство, а программа действий, вырабо-
танная Первым Конгрессом Революционных Профсоюзов и
являющаяся концентрированным опытом революционного
движения всех стран, их не интересует. Я внимательно следил
за всем, что писали французские синдикалисты в своих орга-
нах: «Ла Ви Увриер», «Синдикалист-Революционер» и «Ли-
бертер», и должен сказать, что ясную позицию нашел только
у анархистов: господа из «Либертер» отлично знают, чего они
— 71 —
хотят. Они хотят создать новый Интернационал, состоящий
исключительно из анархистов, при чем допускают туда и син-
дикалистов, если они будут подчиняться анархическому влия-
нию. Это хотя и нелепо, но ясно. Но как только мы переходим
к нашим товарищам из «Ла Ви Увриер» и «Синдикалист-Ре-
волюционер», начинается скачка с препятствиями. Товарищ
Бенар пытался сформулировать свои желания: он предлагает
созвать Международную Конференцию Синдикалистов, выра-
ботать ряд требований и пред'явить их коммунистам. Товарищ
Кентон думает, что «с тех пор, как мы хотим построить насто-
ящий автономный, антигосударственный Интернационал, нас
уже не так настойчиво приглашают в Москву». Далее, он на-
мекает на какую-то Конференцию в Милане, которая должна
состояться после Генуи, при чем утверждает, что «Конферен-
ция является попыткой почетной ликвидации Профинтерна
в пользу Амстердамского Интернационала. Амстердамский
Интернационал кажется в глазах Москвы менее опасным, чем
тот, который мы хотим создать. Возможно, что это иллюзия,
но иллюзия это или нет, мы сделаем с нашей стороны все воз-
можное, чтобы Федералистический Интернационал образовал-
ся и чтобы он имел свое место в Москве. Будет очень пикантно,
если нам откажут в этом». Оказывается, что Москва хочет
ликвидировать Профинтерн, а товарищ Кентон, вопреки Мо-
скве, не только не хочет ликвидировать, а даже против нашей
воли—хочет установить местопребывание Профинтерна у нас,
в Советской России. Это очень большая жертва со стороны то-
варища Кентона, который преподносит нам свой антигосудар-
ственный Федералистический Интернационал, но все же это
настроение не должно бы давать товарищу Кентону основания
писать заведомый вздор, ибо товарищ Кентон, по всей вероят-
ности, читал резолюцию последнего пленума Коминтерна, в
которой осуждаются всяческого рода проекты, исходившие от
Пауля Леви и Фрисланда, о ликвидации Профинтерна. Если
он этой резолюции не читал, то мы советуем ему прочесть ее
и впредь внимательнее следить за коммунистической прессой,
иначе он рискует попасть впросак.
Итак, наши французские товарищи хотят иметь федера-
листический и антигосударственный Интернационал, т.-е. та-
кой Интернационал, в котором каждая организация делала
бы, что ей нравится, а раз в год они все собирались бы для
_ 72 —
совместного исполнения революционных песен. Строго говоря,
это должно быть международное общество для пения револю-
ционных песен, а не Интернационал действия и борьбы. Феде-
ралистический Интернационал, о котором мечтают эти това-
рищи, не должен руководить действиями отдельных органи-
заций, он может лишь регистрировать все то, что им взду-
мается сделать. Эта мечта зовет нас назад: мы видели такие
Интернационалы, в частности мы видели их за работой, когда
началась война. Социальная революция ни на шаг не прибли-
зится к победе, если мы поставим еще один почтовый ящик
и на нем сделаем надпись: «Федералистический Интернаци-
онал». Революция может победить только тогда, когда Интер-
национал станет действительно активной силой, когда он бу-
дет об'единятъ все растущее движение масс и координировать
их действия, когда он будет устраивать международные вы-
ступления, когда рабочие одной и той же профессии во всем
мире или рабочие всех профессий смогут выступить в один и
ют же день во имя одного и того же лозунга. Тот, кто противо-
поставляет такому действительному Интернационалу—Интер-
национал «федералистический», тот на деле отказывается от
всякого Интернационала и отбрасывает рабочее движение на
десятки лет назад, тот закрывает глаза на цели и задачи ра-
бочего движения. Далее они заявляют, что они хотят анти-
государственного Интернационала. Пока Кентон не об'яснил
нам, что следует понимать под этим термином, мы можем вы-
сказывать только наши догадки. По всей вероятности, это та-
кой Интернационал, который, вместо того, чтобы учиться на
опыте живой жизни, должен построить свою программу и так-
тику на брошюрах Бакунина и Кропоткина. Если член фран-
цузской коммунистической партии Кентон думает создать ка-
кой-нибудь другой антигосударственный Интернационал, то
пусть так и скажет,—мы будем очень рады узнать, наконец,
что это такое. А, может-быть, это такой Интернационал, кото-
рый должен бороться против всякого государства? Анархисты,
как известно, всегда боролись против всякой диктатуры,
против всякого государства, они не желают считаться ни
со временем, ни с пространством. Мы должны сказать, что эти
вневременные и внепространственные, потусторонние теории не
для нас. Наш Интернационал будет тоже антигосударствен-
ным, ибо он будет вести борьбу против буржуазного государ-
— 73 —
ства, он будет бороться за то, чтобы рабочий класс каждой
страны сверг свою буржуазию и создал свое рабочее государ-
ство, и когда рабочие каждой страны создадут свои государ-
ства, то Профинтерн будет делать все, от него зависящее, что-
бы защитить эти государства, ибо это будут государства
трудящихся и эксплуатируемых.
Другой из авторов идеи о потустороннем Интернационале,
ов. Бенар, пред'являет к Интернационалу еще одно требова-
ние: по его мнению, синдикализм непременно должен зани-
мать в Интернационале почетное место. Мы вообще не против
почетных мест, но Интернационал, это не департамент героль-
дии, он не выдает крестов Почетного Легиона тем или другим
направлениям или организациям. Почетное место в между-
народном рабочем движении синдикалисты обеспечат себе
постольку, поскольку они сумеют справиться с буржуазией,
заставят замолчать реакцию и, наконец, низвергнут господ-
ствующий класс. Мы смеем думать, что русский пролетариат
имеет, во всяком случае, не меньше прав на почетное место,
чем французские синдикалисты, но я не помню, чтобы мы до
сих пор требовали от кого бы то ни было формального призна-
ния наших заслуг, наград и почетных мест. Почетные места
в Интернационале приобретаются в борьбе с буржуазией. Вы
хотите добиться почетного места, тов. Бенар? Пожалуйста,
добивайтесь, мы будем очень рады!
**
*
Крайне любопытно также отношение итальянских синди-
калистов к Профинтерну. Представитель «Унионэ Синдикалэ
Итальяна», Борги, в 1920 г. сделал официальное заявление о
том, что его организация присоединяется к Коммунистиче-
скому Интернационалу. Но это было чисто словесное присо-
единение. Когда выяснились те колоссальные трудности, с ко-
торыми приходится бороться русской революции и русскому
пролетариату, среди итальянских синдикалистов все чаще
стали раздаваться голоса, упрекающие русскую революцию
в том, что она не следует анархическим заповедям.
Представители того же Союза Итальянских Синдикали-
стов приехали, хотя и с опозданием, на Первый Конгресс Ре-
волюционных Союзов и присоединились к принятым Конгрес-
сом решениям, но немедленно же по их возвращении в «Уни-
— 74 —
онэ Синдикалэ Итальяна» началась упорная борьба против
Профинтерна. Во главе противников Профинтерна выступает
Борги, тот самый Амандо Борги, который приезжал в Москву
и делал устные и письменные заявления о своем присоедине-
нии к Коммунистическому Интернационалу. Почему же Борги
теперь против Профинтерна? Он выдвигает те же доводы про-
тив Профинтерна, что и немецкие толстовцы и французские
анархо-синдикалисты. Ему, видите ли, хотелось бы создать
такой Профинтерн, который, как две капли воды, походил бы
на «Унионэ Синдикалэ Итальяна»: он хочет федерализма, хо-
чет абсолютной независимости от политической партии,—и,
помимо всего прочего, он требует почетного места для синди-
калистов в Интернационале Профсоюзов, при чем это почетное
место он принимает в виде исключительного и пре-
обладающего влияния синдикалистов в Профинтерне. По-
следний с'езд «Унионэ Синдикалэ Итальяна» показал, до ка-
кой ступеньки докатились теперь итальянские синдикалисты.
Речь Борги была обвинительным актом против русской рево-
люции, Борги стал защитником Махно и махновщины. Борги
не нравится то, что Советская власть борется против анархи-
стов. У Борги имеется своя собственная теория революции, и
он очень недоволен тем, что Россия делает свою революцию,
совершенно не считаясь с приватными теориями Борги. Все
это понятно, непонятно только, почему Борги не применяет
своей прекрасной теории в Италии? Казалось бы, проще всего
было бы по своему рецепту устроить революцию в своей соб-
ственной стране, показать не на словах, а на деле русским ра-
бочим, как следует избегать ошибок. Однако, анархисты и
синдикалисты от этого простого метода уклоняются, предпо-
читая поучать русских рабочих душеспасительными разгово-
рами и обличительными речами. Длиннейшая резолюция
Джиованетти, принятая по вопросу о Профинтерне, пережевы-
вает на разные лады все ту же анархистскую жвачку, провоз-
глашает свою пламенную любовь к независимости и требует
создания федералистического Интернационала, при чем за-
являет об абсолютной необходимости созыва с'езда вне Рос-
сии. Это требование устроить с'езд вне России является про-
дуктом итальянского творчества. Правда, немецкие толстовцы
тоже приложили к этому свою руку, но честь обработки этих
идей принадлежит итальянцам вообще и Борги—в особенно-
— 75 —
сти. В свое время один из немецких синдикалистов, Роккер,
писал, что он отказывается ехать на Первый С'езд Револю-
ционных Профсоюзов, потому что делегаты живут в отеле
«Люкс» за счет государства, а это противоречит его убежде-
ниям. Казалось бы, чего проще: приехать в Москву и вместо
того, чтобы бесплатно жить в отеле «Люкс»,—платить за со-
держание. Но нет! У Роккера голова иначе устроена: так как
он не хочет жить бесплатно в отеле «Люкс», то он не может
ехать на Международный С'езд Профсоюзов. Эта элементар-
ная мысль Роккера была переложена на итальянскую музыку
Борги. Теперь Борги идет дальше и в интересах «независи-
мости» профдвижения требует созыва с'езда вне России. Если
Борги обеспечит нам возможность собраться в Милане, рас-
правившись предварительно со своей буржуазией по примеру
русского пролетариата, то мы с удовольствием приедем в Ми-
лан. А если бы Борги, вместо деклараций и резолюций, просто
сказал, что «Унионэ Синдикалэ Италъяна» предлагает созыв
с'езда в Милане и что он берет на себя задачу обеспечить не-
прикосновенность с'езда, то и тогда мы нашли бы возможным
об этом разговаривать. Но ведь Борги прекрасно знает, что
в Италии созыв с'езда невозможен, что этот с'езд невозможно
созвать ни во Франции, ни в Италии, ни даже в Германии, а
раз он это знает, то зачем же начинает эти разговоры, в свое
время начатые Д'Арагоной? Реформист Д'Арагона требовал
перенесения с'езда за границу, а «революционер» Борги повто-
ряет теперь это требование, забывая, что с'езд революци-
онных союзов может быть созван только в стране револю-
ции. Русские профсоюзы не на словах, а на деле показали,
как надо бороться с буржуазией, и анархо-синдикалистам есть
чему поучиться в Советской России. Если бы Борги и его
друзья хоть немного задумались над этим вопросом, они по-
няли бы, что в их невинном на первый взгляд предложении
таится антиреволюционная мысль.
«Унионэ Синдикалэ Итальяна» пошел еще дальше. Тор-
жественно выразив в своей резолюции недоверие к Советскому
правительству и доверие ко всем буржуазным правительствам
Европы и Америки, эти необыкновенные революционеры,
между прочим, постановили:
«Исключить из профессионального Интернационала
те профсоюзы и профессиональные меньшинства, которые
— 76 —
примыкают к Желтому Амстердамскому Интернационалу,
хотя бы даже при посредстве профессиональной феде-
рации.
Ограничить деятельность и руководство професси-
онального Интернационала задачами и работой между-
народного характера».
Попробуем разобраться в том, что означают эти два пунк-
та. Первый из них требует исключения примыкающих к Проф-
интерну меньшинств. Таким образом, три миллиона револю-
ционных рабочих, входящих в союзы Германии, должны быть
исключены из Профинтерна потому, что центры, к которым
они формально примыкают, входят в Амстердамский Интер-
национал. До этого итальянские товарищи додумались только
сейчас. Если бы они это предложили 3 месяца тому назад, то
из Профинтерна должно было бы быть исключено меньшин-
ство Всеобщей Конфедерации Труда Франции, ибо революци-
онные синдикалисты Франции только несколько месяцев тому
назад образовали отдельную организацию. Если бы то, что
итальянские синдикалисты провозглашают сейчас, было дей-
ствительно их принципом, они требовали бы этого и раньше,
но мы что-то не встречали в прессе итальянских синдикали-
стов требования об исключении из Профинтерна Комитета Ре-
волюционных Синдикалистов Франции. Почему же они сейчас
выставили это требование? Им хочется остаться в своей ком-
пании. Теперь, когда создана Унитарная Конфедерация Труда
и революционные синдикалисты от такого принципа не по-
страдают, они с пафосом выдвигают этот новый принцип и
готовы обвинить Профинтерн в оппортунизме и всех других
смертных грехах за то, что он иронически относится к такого
рода принципам.
Если этот пункт в значительной степени об'ясняется дема-
гогическими соображениями, то совершенно непонятным
является следующий пункт. Что значит «ограничить деятель-
ность и руководство профессионального Интернационала за-
дачами и работами международного характера»? Если эти
слова имеют какой-нибудь смысл, то это значит следующее:
профессиональный Интернационал должен предоставить
каждой организации, к нему примыкающей, делать все, что
она хочет и как она хочет, на своей территории. Интернаци-
онал должен ограничиваться работой международного харак-
— 77 —
тера. А что это значит—заниматься работой международного
характера? Возьмем происходящий в настоящее время локаут
английских металлистов. Должен ли Профинтерн реагировать
на него лишь посылкой радио и призывом к денежной помо-
щи, или он может и должен столковаться со сторонниками
Профинтерна в Англии относительно методов противодействия
наступающему капиталу? Работы международного характера,
внетерриториальной, не существует, вся международная дея-
тельность имеет в своей основе национальную организацию, и
то ограничение, которое вносит «Унионэ Оиндикалэ Италья-
на», превращает Интернационал не в орган действия, а в ма-
шину для выработки никого ни к чему не обязывающих де-
клараций. Этим пунктом «Уиионэ Оиндикалэ Итальяна» вы-
говаривает себе право делать на территории Италии все, что
ему взбредет в голову, и нападать на Интернационал, при-
надлежа к нему; провозглашать о своей пламенной любви к
русской революции, обливая грязью русский пролетариат;
заявлять о своем принципиальном присоединении к Комин-
терну, и вместе с тем называть Коминтерн шайкой политика-
нов; провозглашать революционные лозунги и вести оппорту-
нистическую политику; много говорить и мало делать,—вот
какие права хотят обеспечить себе анархистские политики из
«Унионэ Оиндикалэ Итальяна» по отношению к Интернаци-
оналу.
Но нужен ли вообще Интернационал при таких условиях?
Очевидно, нет. Кто хочет Интернационала действия, а не Ин-
тернационала слов, тот не может согласиться с такой, выра-
жаясь мягко, нелепой формулировкой, чтобы Интернационал
занимался исключительно разговорами международного ха-
рактера. Когда спрашиваешь у анархо-синдикалистов, какого
Интернационала они хотят, они отвечают, что они требуют
Интернационала действия, но когда пытаешься узнать у них,
что же означает этот Интернационал действия, они выдви-
гают свой федералистический принцип, который можно при-
близительно формулировать так: каждая данная организация
может делать то, что она хочет, а Интернационал не имеет при
этом права вмешиваться. Ясно, что анархо-синдикалисты сами
не совсем ясно понимают то, о чем они говорят, ибо Интерна-
ционал действия, революционный Интернационал, исключает
абсолютную независимость каждой национальной организации
— 78 —
от Интернационала. Интернационал создается на основе доб-
ровольной дисциплины, никаких внешних методов принуж-
дения Интернационал в своем распоряжении не имеет, и если
рабочие пришли к мысли о необходимости создать Интерна-
ционал, то только потому, что классовая борьба стала между-
народной и что только в международном масштабе можно по-
бедить капитализм. Наши итальянские синдикалисты еще не
дошли до понимания этой простой истины и поэтому они пы-
таются замкнуться в своих национальных рамках, окопаться
г. своей национальной траншее, думая, что разговорами о фе-
дерализме можно заменить борьбу против национальной и
международной буржуазии.
К сожалению, эта национальная ограниченность свой-
ственна не только итальянским синдикалистам, она прогля-
дывает также и у шведских синдикалистов, которые в своем
ответе на письмо Профинтерна пишут следующее: «Между-
народная организация в наше время международной реакции
имеет огромное значение, хотя мы и не могли еще убедиться
в том, что она является жизненной необходимостью». Это по-
истине великолепно! Они сомневаются, является ли между-
народная организация «жизненной необходимостью»! Здесь,
в этой формуле квинт-эсенция анархического «федерализма»
и непонимания исторических задач рабочего класса. Больше
того: здесь проявляется абсолютная оторванность этих групп
рабочих от общей классовой борьбы, мелко-буржуазная на-
циональная ограниченность торжествует свою победу над ре-
волюционно-пролетарской идеологией.
**
*
Мы видим, таким образом, что каждый раз, как револю-
ционные синдикалисты начинают выступать против Профин-
терна, против его программы и тактики, они быстро скаты-
ваются к антиреволюционной теории и практике. Эта анти-
революционная идеология является следствием их анархиче-
ского мировоззрения. Ибо в чем суть анархизма? В том, что он
в своих построениях исходит не из понятия класса, а из поня-
тия индивидуума, не из движения масс, а из выступлений
инициативного меньшинства. Анархисты стремятся подогнать
жизнь под свои формулы; они считают, что метафизическое
построение обязательно для истории. Вместо изучения кон-
— 79 —
кретных условий борьбы, вместо детального ознакомления с
обстановкой, в которой борется рабочий класс, анархист при-
ходит, чертит свои формулы и говорит: «я хочу, чтобы история
двигалась по этому пути». Но история никогда не считается
с формулами, абстрактные построения не обязательны дня
исторических событий, и мы видим, как анархизм остается
в стороне от движения масс, ковыляет вслед за быстро катя-
щейся колесницей истории и, не поспевая за ходом событий,
начинает жаловаться на революцию и обливать грязью ее ру-
ководителей. В последние годы мы видели анархизм за рабо-
той. Где, в какой стране анархизм сыграл серьезную роль в ра-
бочем движении? Даже в Испании, этой родине анархизма, он
ничего не дал рабочему классу: он ничему не научился ни от
войны, ни от русской революции. Более того, русская револю-
ция показала истинную природу анархизма. Там, где анархизм
хотел творить, где он хотел вести свою собственную линию,
там эта линия была антирабочая и антиреволюционная. Анар-
хисты оказались щепкой на волнах кулацкой стихии и ору-
дием в руках контр-революции. Вот почему вся эта анархист-
ская болтовня, которая начинает кружить головы некоторым
из руководителей Унитарной Конфедерации Труда Франции.
«Унионэ Синдикалэ Итальяна» и некоторых других органи-
заций, может принести величайший вред. Она представляет
собой опасность потому, что анархисты раскалывают единый
фронт революционного рабочего движения. Анархизм был
всегда бесплоден, как библейская смоковница, и ничего реаль-
ного, ничего практического, ничего конкретного он не дал и не
может дать рабочему классу.
Вот уже в течение 8 месяцев анархо-синдикалисты напа-
дают на Профинтерн и обвиняют его руководителей в полити-
канстве, но попытались ли они разобрать по существу приня-
тые резолюции, попытались ли они выработать другую про-
грамму действия, предложить что-нибудь дельное рабочим,
которые находятся в их организациях? Анархисты и анархо-
синдикалисты обычно говорят, что они хотят интегрального
социализма, т.-е. немедленной революции. Но что толку в этом
их хотении? В какой стране анархисты хоть на шаг подвинули
вперед дело рабочего класса и борьбы с буржуазией? Харак-
терно ведь, что буржуазная реакция не перестает свирепство-
вать, не обращая никакого внимания на революционные за-
— 80 —
явления поклонников немедленного социализма. Французская
буржуазия продолжает, как ни в чем не бывало, играть первую
скрипку в международном реакционном концерте, а руково-
дители Унитарной Конфедерации Труда вместо того, чтобы
направить свое внимание на борьбу против своей буржу-
азии и своей реакции, занимаются нападками на русскую
революцию и на большевистское правительство. Здесь они
идут вместе со всей не только реформистской, но и национали-
стической прессой, при чем у них не хватает революционного
чутья даже на то, чтобы понять эту странную связь и это
странное совпадение.
Если внимательно рассмотреть все то, что синдикалисты
писали против Профинтерна за последние 7—8 месяцев, если
перебрать все их аргументы, то в общем и целом все их утвер-
ждения сводятся к тому, что синдикалисты, мол, хотят сами,
без чьей бы то ни было помощи, сделать революцию, а Проф-
интерн и Коминтерн хотят помешать им в этом. Мы смеем уве-
рить синдикалистов, что им никто революцию сделать не по-
мешает. Мы никогда не станем мешать действиям революцион-
ных синдикалистов против буржуазии, но мы всегда будем
разоблачать тех, кто слова выдает за дела. Судя по сообще-
ниям анархо-синдикалистской прессы, анархисты хотят соз-
дать свой Интернационал. В этом смысле высказалась и де-
кабрьская международная конференция анархистов в Берли-
не. Создав революционно - синдикалистский Интернационал
иод покровительством анархистов, революционные синдика-
листы об'явят его, само собою разумеется, самой независимой
и самой автономной организацией в мире. Но мы так много
слышали уже о независимости и автономии, что не можем до-
верять этого рода заявлениям. Ведь Амстердамский Интерна-
ционал тоже на всех перекрестках кричит о своей независи-
мости и автономии. Реформистская Конфедерация Труда
Франции не пропускает ни одного удобного и неудобного слу-
чая, чтобы торжественно не провозгласить свою пламенную
преданность Амьенской Хартии, и все реформистские органи-
зации, которые идут на поводу не только у социал-демокра-
тии, но и у буржуазии своей страны,—все они являются ры-
царями автономии и независимости, при чем, как это всегда
бывает, чем больше они зависимы от буржуазии, тем больше
они кричат о своей независимости от коммунизма.
— 81 —
Наши товарищи, революционные синдикалисты, проде-
лывают то же самое: чем больше они кричат о независимости,
тем теснее они связывают себя с анархизмом, т.-е. с мелко-
буржуазной идеологией, а так как мы уже много раз видели,
как чемпионы независимости внезапно переходят с оружием и
обозом в лагерь наших классовых врагов, то мы совершенно
спокойно проходим мимо всего этого шума, заявляя анархо-
синдикалистам всех стран: коммунисты предлагают вам блок;
они искренно хотят создать вместе с вами единый фронт для
борьбы против реформизма и против буржуазии. Вы не хоти-
те этого блока? Вы хотите создать отдельный Интернационал?
Ваш Интернационал заранее осужден на бесплодие. Мы
пойдем к рядовым членам ваших организаций и открыто ска-
жем им: «Те, кто натравливает вас на коммунистов, кто за-
ставляет вас видеть в коммунистах ваших врагов, кто призы-
вает вас протестовать и бороться против Советской России,
Коминтерна и Профинтерна,—те делают дело буржуазии, а не
пролетариата, те выполняют антиреволюционную и антирабо-
чую роль». Вот что мы скажем совершенно открыто рабочим
ваших организаций. Мы вам предлагали и предлагаем союз.
Мы создали организацию, в которой коммунисты, анархисты,
синдикалисты и все левые профессионалисты могли бы со-
вместно работать, но вы вместо товарищеской работы пред'яв-
ляете нам ультиматумы и требуете, чтобы большинство органи-
зованных революционных рабочих подчинялось анархо-син-
дикалистскому меньшинству. Мы много месяцев ждали, на-
деясь, что вы сами поймете, что вы делаете, но вы с каждым
днем идете все дальше и дальше назад по пути борьбы против
русской революции, Коммунистического Интернационала и
Красного Интернационала Профсоюзов. Ну, что же, вы хотите
борьбы? Вы ее будете иметь.
{«Коммунистический Интернационал», № 21, апрель 1922 г.).
Детские болезни французского синдикализма.
В борьбе против реформизма сложилась и выросла Уни-
тарная Конфедерация Труда, которая с первых дней своего
возникновения положила в основу старые принципы револю-
ционного синдикализма. Всеобщая Конфедерация Труда,
антимилитаристская, антипарламентская, антиполитическая,
стала, как известно, во время войны милитаристской, поли-
тиканствующей организацией, руководители которой не выле-
зали из министерских передних. Неслыханное падение рево-
люционных синдикалистов, наглая измена делу рабочего клас-
са в первое время породили глубокое разочарование и демо-
рализацию в рабочих массах. Затем внутри начала склады-
ваться оппозиция. Эта оппозиция росла с каждым годом и ко-
гда она стала очень опасной, реформистские руководители
Всеобщей Конфедерации Труда приступили к исключениям
революционных профсоюзов. В ответ на исключение были
предприняты меры к собиранию всех революционных союзов.
Таким путем сложилась Унитарная Конфедерация Труда.
Пред вновь родившейся организацией стояли крайне труд-
ные задачи. Всеобщая Конфедерация Труда оставила ей отри-
цательное наследство. У реформистов остались дома, остался
аппарат, благоволение правительства, революционеры же
пришли с пустыми карманами и должны были начать созда-
вать все сызнова. Идейное наследие было еще в худшем со-
стоянии. Количество членов к концу 1921 года в результате
реформистского хозяйничания упало с 2 миллионов до 500 ты-
сяч, и таким образом, пред революционной частью пролета-
риата встал вопрос о возрождении рабочего движения, которое
было деморализовано, дезорганизовано и распылено, благодаря
хитроумной тактике великих стратегов а 1а Жуо и Дюму-
лен. В такой обстановке от руководителей Унитарной Конфе-
дерации Труда требовалась не только приверженность к ста-
— 83 —
рым словам, но реальный анализ соотношения сил, учет поло-
жения дел и умелое проведение в жизнь революционной так-
тики.
Но, к сожалению, наши французские товарищи с первых
же шагов начали не с того конца. Еще не успела сложиться
Унитарная Конфедерация Труда, как анархическое крыло
поставило важнейшим пунктом порядка дня вопрос о незави-
симости профдвижения и провозгласило незыблемой и непри-
косновенной священную Хартию, принятую в 1906 году.
Мы меньше всего возражаем, конечно, против дискуссии,
против принципиальных споров и против теории, но здесь это
-была не теория, поставленная практикой жизни; не теория,
движущая вперед практическую работу каждого дня, а тео-
рия, которая заменяла собой практику, которая должна была
своей универсальностью разрешить все вопросы, поставлен-
ные за последнее десятилетие. Амьенская Хартия, таким обра-
зом, была положена в основу деятельности, и всякое указа-
ние, что Хартия была принята 16 лет тому назад, и что она
не могла предусмотреть ни мировой войны, ни русской рево-
люции, что сейчас пред рабочим классом стоят новые задачи,
которых ни одна Хартия не могла предусмотреть, об'являлось
святотатственным нарушением независимости рабочего дви-
жения и торжественно предавалось анафеме во имя великих
принципов анархо-синдикализма.
Но что же представляет собою эта знаменитая Амьенская
Хартия? В виду того, что она об'является вечной и незыбле-
мой, не подлежащей изменению и предусматривающей все
случаи жизни и смерти, мы приведем ее здесь целиком и попы-
таемся разобрать, в какой мере эта Хартия может служить
основой для революционного рабочего движения эпохи начав-
шейся социальной революции.
Вот полный текст этой хартии:
«Амьенский Конгресс Конфедерации подтверждает § 2
конституции В. К. Т.
В. К. Т. об'единяет, вне зависимости от какого-либо поли-
тического направления, всех трудящихся, являющихся созна-
тельными сторонниками борьбы за уничтожение наемного
труда.
Конгресс считает, что эта декларация является призна-
нием классовой борьбы, которая в экономической области
_ 84 —
противопоставляет восставших рабочих всем формам эксплу-
атации и притеснения, как морального, так и материального,
к которым прибегает класс капиталистов в своей борьбе про-
тив пролетариата.
Конгресс раскрывает в следующих пунктах конкретное
значение этого теоретического положения.
В своих повседневных требованиях синдикализм пресле-
дует задачу координирования всех сил пролетариата, увели-
чения благосостояния трудящихся путем осуществления непо-
средственного улучшения его положения, выражающегося в
сокращении рабочих часов, в увеличении заработной платы
и т. д...
Но эта деятельность является только одной стороной син-
дикализма; синдикализм подготовляет вместе с тем полное
освобождение, которое может быть достигнуто только путем
экспроприации капиталистов; он отстаивает всеобщую заба-
стовку, как средство борьбы, и считает, что синдикату, явля-
ющемуся в настоящей момент об'единением для самозащиты,
в будущем суждена роль об'единения рабочих для производ-
ства и распределения и основной ячейки социального пере-
устройства.
Конгресс заявляет, что эта двойственная работа,—работа
повседневная и работа во имя будущего, вытекает из систе-
мы наемного труда, которая давит на рабочий класс и побу-
ждает всех трудящихся, каковы бы ни были их философские
и политические стремления, входить в основной орган рабо-
чего класса, каким является синдикат.
Следствием из этих положений является то, что по отно-
шению к отдельным лицам Конгресс подтверждает полную
свободу для каждого члена синдиката участвовать вне своей
профессиональной организации в тех органах борьбы, кото-
рые отвечают его философскому и политическому мировоз-
зрению, ограничиваясь вместе с тем только требованием не
вносить в синдикат тех теорий, которые он исповедует вне сво-
ей профессиональной организации.
По отношению же к организациям Конгресс постановляет,
что для того, чтобы синдикализм достиг максимальных ре-
зультатов, необходимо, чтобы экономическая деятельность
синдикатов была непосредственно направлена против буржу-
азного строя, и что конфедеральные организации, в качестве
профессиональных об'единений, должны выступать вне вся-
кой связи с различными партиями и сектами, которым откры-
— 85 —
та свободная возможность бороться за перерождение общест-
ва вне Конфедерации и наряду с таковой».
В Амьенской Хартии имеется, таким образом, торжест-
венное провозглашение принципов классовой борьбы и ука-
зание на то, что повседневная борьба рабочего класса против
капитала является только лишь одной стороной деятельности,
но что основная задача рабочего класса—это низвержение ка-
питализма. В этой части декларации, следовательно, провоз-
глашены те принципы революционного рабочего движения,
которые являются общими как для синдикализма, так и для
революционного социализма, т.-е. коммунизма.
Но не это является наиболее характерной стороной Амьен-
ской Хартии, ибо, если бы центр тяжести этого документа
лежал в провозглашении принципа революционной классовой
борьбы, то каким образом могло бы случиться, что реформист-
ская Конфедерация Труда тоже цепляется за Амьенскую
Хартию? Достаточно взглянуть на всю литературу реформист-
ской Конфедерации Труда, на все выступления ее руководи-
телей, чтобы убедиться, что классовая борьба исчезла с гори-
зонта этих политиков. Они являются совершенно открытыми
сторонниками классового мира, классового сотрудничества и
Амьенская Хартия для них дорога не тем, что она провозгла-
шает необходимость классовой борьбы. Если же и реформист-
ская Конфедерация Труда при всяком удобном и неудобном
случае заявляет торжественно, что она тоже за Амьенскую
Хартию, то это потому, что Амьенская Хартия устанавливает
независимость профсоюзов от каких бы то ни было полити-
ческих организаций.
Последний пункт этой Хартии говорит о том, что конфе-
деральные организации, как таковые, не должны интересо-
ваться партиями, сектами, которые вне и рядом с ними могут
совершенно свободно преследовать преобразование общества.
Ударение ставится на «рядом и вне», при чем профсоюзы со-
вершенно не должны этим делом интересоваться.
В чем смысл этой, хотя и туманной, но все же понятной
aразы? Смысл заключается в том, что профсоюз есть един-
ственная организация борьбы за освобождение рабочего клас-
са и что всякие политические группировки, независимо от их
сущности, стоят вне рамок рабочего класса и идут рядом
с ним.
— 86 —
Таким образом, эта часть Амьенской Хартии есть отрица-
ние необходимости самостоятельной партии рабочего класса.
деятельность которой должна выполняться самими союзами.
Это значит, иначе говоря, что союзы в процессе борьбы за
улучшение условий труда придут в столкновение с государ-
ством, низвергнут буржуазию и установят новое общество,
то-есть, что союзы воплощают в себе одновременно и массо-
вую организацию, охватывающую рабочих без различия ка-
ких бы то ни было политических, философских, религиозных
убеждений, и, с другой стороны, такую организацию, которая
имеет совершенно определенную и политическую, и философ-
скую программу, т.-е. партию.
Историческое возникновение Хартии понятно. Француз-
ский социализм всегда отличался особым местным реформиз-
мом, и в Хартии проявился классовый здоровый протест про-
тив министериализма и политики соглашений, компромиссов,
которая лежала в основе практики французской социалисти-
ческой партии.
Но может ли служить программой действий вот это голое
отрицание политической партии? Ведь политическая партия
все же существует. Если послушать некоторых анархистов,
то политическая рабочая партия возникает по злой воле не-
которых интеллигентов: имеются безработные интеллигенты,
литераторы и всякие другие, которые ищут себе занятий и по-
этому придумывают создание политических партий. Только
примитивное мышление, только люди с примитивным круго-
зором могут так вульгарно и так по-детски представлять себе
механику социальной борьбы. Что представляет собою пар-
тия?—Каждая партия есть сознательное отражение определен-
ного социального слоя в современном классовом обществе.
Партия есть об'единение единомышленников, одинаково по-
нимающих основные линии развития современного общества
и задачи, стоящие пред тем классом, интересы которого дан-
ная партия выражает. Рабочий класс, как сила, растущая
в процессе борьбы, выделяет все время политические группи-
ровки, которые в той или другой форме отражают его инте-
ресы.
Но как же получается, что имеется несколько рабочих
партий в одной и той же стране, с разной тактикой и с разны-
ми программами? Происходит это потому, что рабочий класс
— 87 —
неоднороден, что его различные слои находятся на разных
стадиях развития. Имеются рабочие партии, которые отра-
жают настроения наиболее отсталых слоев рабочего класса,—
те слои, которые связывают рабочий класс с другими класса-
ми. И, с другой стороны, имеются политические группировки,
которые являются носителями и выразителями того об'ектив-
ного революционного процесса, который ведет к уничтожению
классового общества. Это—коммунистические партии.
Таким образом, возникновение партий не есть случай-
ность, не есть нечто искусственно придуманное, а есть
отражение глубокой классовой потребности собрать, сгруппи-
ровать воедино наиболее сознательные элементы рабочего
класса вместе с теми элементами, которые стали на точку зре-
ния рабочего класса, хотя они сами являются выходцами из
других классов, для осуществления исторической миссии про-
летариата.
Уже по одному этому профсоюзы не могут не интересо-
ваться партиями и партийными группировками. Может ли
профсоюз отнестись одинаково к буржуазным партиям, к со-
циалистическим и к коммунистическим? Могут ли профсоюзы
совершенно одинаково рассматривать политические группи-
ровки, когда для каждого рабочего ясно, что одни партии
стремятся укрепить буржуазное господство, а другие стремят-
ся это буржуазное господство разрушить? Если реформистская
Конфедерация Труда ссылается на эту часть Хартии, то это
для того, чтобы вне всяких политических группировок продол-
жать свое политиканство и свое предательство интересов ра-
бочего класса. Почему же, однако, анархо-синдикалисты так
привязаны к этим формулам? Что они связывают с Амьенской
Хартией? Рассудку вопреки и наперекор стихиям, они
хотят провозгласить, что единственной всеоб'емлющей и
универсальней организацией рабочего класса является
его профессиональная организация. Революционные син-
дикалисты даже создали целую теорию об об'ективной
революционности профсоюзов, о том, что профсоюзы по
самому своему существу революционны. Но ведь это
же сплошное недоразумение. Ведь история профдвиже-
ния за целое столетие свидетельствует о том, что в
профсоюзах масса консерватизма, масса буржуазных пред-
рассудков. Не нужно даже итти так далеко. Достаточно обра-
— 88 —
титься к современному состоянию мирового рабочего движе-
ния, чтобы увидеть, что гигантские союзы, английские, немец-
кие, американские и т. д., являются воплощением консерва-
тизма рабочего класса, а не его революционных чувств и на-
строений. Следовательно, говорить о том, что союзы по самому
существу своему являются революционной организацией, это
значит вступить в противоречие с исторической правдой, не
обращать внимания на факты, отворачиваться от жизни и
придумывать для себя утешительные формулы, которые опро-
вергаются состоянием рабочего класса во всех странах.
Вот эта иллюзия о революционной природе союзов, о том,
что союз «сам себе достаточен», что профсоюзы являются ор-
ганизациями универсальными,—вот это лежит в основе Уни-
тарной Конфедерации Труда, и эта мысль, эта идея является
самым слабым и самым опасным местом для революционного
профдвижения Франции.
В самом деле. Из этой универсальности надо делать соот-
ветствующие выводы, и наши французские товарищи начали
их делать. Об'явив себя единственными революционерами и
единственными противниками буржуазного общества, не при-
знавая никакой другой силы, ведущей борьбу с капитализ-
мом, французские товарищи должны были притти прежде
всего к тому, чтобы нарушить единство внутри своей собствен-
ной организации. Организация У. К. Т. ведь основана на прин-
ципе об'единения всех революционных рабочих, независимо
от их политических взглядов и убеждений. А здесь требуется
уже не только признание принципа революционной классовой
борьбы, но нечто гораздо большее: здесь требуется от каждого
признать, что союз является единственной универсальной ор-
ганизацией, могущей освободить рабочий класс.
Но руководители Конфедерации Труда пошли дальше.
Им показалось мало ограничиться этой формулой. Они нача-
ли углублять свою точку зрения, при чем, чем дальше они ее
углубляли, тем они все больше и больше впадали в анархизм
чистейшей воды, который не мог не загнать их в тупик. Сек-
тантский дух Унитарной Конфедерации Труда особенно на-
глядно проявился в двух вопросах: о присоединении к Проф-
интерну и об отношении к русской революции. Революционное
крыло французского рабочего движения принимало участие
— 89 —
в создании Профинтерна. Революционные меньшинства союзов
вместе с русскими союзами создали Временный Международ-
ный Совет, а затем и Красный Интернационал Профсоюзов.
Казалось бы, что они должны были бы быть важнейшей частью
Профинтерна, но уже при возникновении Профинтерна фран-
цузские синдикалисты выступили решительно против, при чем
всю свою оппозицию построили единственно на известной ре-
золюции об установлении связи Профинтерна с Коминтерном.
Таким образом, отношение к Коминтерну явилось боевым во-
просом для анархо-синдикалистов, и это послужило достаточ-
ным основанием для того, чтобы воздержаться от вступления
в Профинтерн.
Читая внимательно все, что было написано по этому пово-
ду, можно констатировать, что синдикалисты не потому про-
тив Коминтерна, что тактика Коминтерна их не удовлетворяет,
что Коминтерн ведет оппортунистическую тактику, а потому,
что Коминтерн—организация политическая. Стало-быть, они
возражают не по существу, они ничего не имеют сказать про-
тив революционной линии Коминтерна, но все свои доказа-
тельства и всю свою борьбу сосредоточивают на том, что Ком-
интерн—организация политическая. А так как в Амьенской
Хартии сказано, что политические партии должны вести свою
работу «вне и рядом», то они не могут согласиться на взаимное
представительство и совместные выступления.
Чего же требуют руководители Унитарной Конфедерации
Труда? В № 14 «Синдикалиста-Революционера»
от 23/29/III—1922 г. мы находим формулировку этих требо-
ваний. Они сводятся к следующему: 1) в национальном мас-
штабе: полная автономия, абсолютная независимость в упра-
влении, в пропаганде, в подготовке действий, в изучении
средств организации и будущих битв и, наконец, в самом дей-
ствии; 2) в интернациональном масштабе: автономия и неза-
висимость обоих Интернационалов,—так же, как и в наци-
ональном масштабе, отказ от взаимного представительства
между обоими исполнительными органами, выступление обоих
Интернационалов в их собственных пределах, не мешая друг
другу, предварительное разграничение сферы деятельности.
Разберем, что значат эти формулы? Что означают полная
автономия и абсолютная независимость? От кого независи-
— 90 —
мость и в чем независимость? Допустим, что во Франции на-
жим буржуазии настолько усилился, а гнев в рабочих массах
так вырос, что можно организовать ряд серьезных выступле-
ний. Что должно при таких предпосылках быть сделано? По
теории синдикалистов, Унитарная Конфедерация Труда будет
подготовлять эти выступления сама по себе, а партия сама по
себе. Но если они доведут такую независимость до конца, то
ведь буржуазия, несмотря на их независимость, проглотит и
тех, и других. Имеет ли смысл устраивать отдельно и незави-
симо эти выступления, если и партия, и профсоюзы согласны
не только насчет цели выступления, но и относительно мето-
дов? Не лучше ли создать совместный комитет действия для
этих выступлений? Ведь это дает и экономию средств и сил, и
рациональное распределение наличных ресурсов, использова-
ние всей революционной энергии, усиление и увеличение уда-
ра по враждебному классу. Так во имя чего же нужно довести
до абсурда эту самую полную независимость? Во имя Амьен-
ской Хартии? Во имя теории, что союзы и партии не должны
знаться между собой? Совершенно очевидно, что такого рода
теория может привести к крайне тяжким практическим послед-
ствиям, что она не выдерживает ни малейшей критики, ибо
в последние годы борьба показала, что необходима концентра-
ция всех сил и всей энергии рабочего класса, что там, где мы
имеем коммунистическую партию, которая может вести борьбу,
которая организует рабочие массы для этой борьбы, там была
бы преступление, если бы союзы во имя отвлеченной, мертвой
и трижды умершей Амьенской Хартии дезорганизовали борь-
бу, отказываясь от совместных действий.
Интересам рабочего класса противоречит также и второй
пункт. «Синдикалист-Революционер» предлагает
разграничить сферу деятельности Коминтерна и Профинтерна.
Что значит разграничить сферу деятельности? Ведь не под-
разумевает же он под этим, что профсоюзы должны занимать-
ся исключительно вопросами чистого профдвижения, вопроса-
ми корпоративного характера! За подобное разграничение бла-
годарим покорно: хороши революционные союзы, которые кон-
центрируют свое внимание исключительно на вопросах корпо-
ративных. Но ведь они этого не хотят, они хотят, чтобы про-
фессиональный Интернационал был бы боевой организацией,
хотят бороться против буржуазии, выдвигать против буржу-
- 91 —
азного государства весь свой революционный арсенал и нано-
сить ему удары в его наиболее слабые места.
Пред нами Генуэзская Конференция. Нужно ли высту-
пление по этому вопросу Профинтерна? Вряд ли один рево-
люционный синдикалист скажет, что нет. Но как же разгра-
ничить сферу деятельности в этом вопросе с Коминтерном.
Сказать ли Коминтерну, чтобы он не выступал по этому вопро-
су? Или наше выступление имеет иную цель или иное содер-
жание? Нет, мы не имеем ничего другого сказать: и мы, и Ком-
интерн одинаково расцениваем как причины, приведшие к
Генуэзской Конференции, так и результаты ее.
Или возьмем Вашингтонскую Конференцию, или уничто-
жение профсоюзов в Испании и Юго-Славии, борьбу с мили-
таризмом и с реакцией.—Как разграничить здесь сферу дея-
тельности? А если бы даже разграничить, то в чем состояло бы
такое разграничение? Почему же не выступать вместе, раз нет
существенных разногласий при оценке и в практических пред-
ложениях и в методах борьбы? Что могут предложить фран-
цузские синдикалисты по вопросу о Генуэзской Конферен-
ции? Что-нибудь другое, чем предлагает Коммунистический
Интернационал? Это было бы очень интересно. Если бы они
предложили какое-нибудь новое средство борьбы, то Комин-
терн первый бы принял это. Так почему же, если Коминтерн
и Профинтерн вместе предлагают одни и те же средства борь-
бы, обращаясь к разным аудиториям, им вместе не выступить?
Разве это нарушает интересы рабочего класса? Поступать ина-
че, опять-таки, значит принести в жертву практическую пользу
от выступления мертвой, давно изжитой, формуле, и во имя
мертвой Амьенской Хартии нанести вред живому рабочему
движению.
Если разобрать все возражения, которые писались во
Франции против совместных действий с Коминтерном, то, пра-
во же, нет ничего серьезного во всем этом. Есть схоластика и
метафизика, но нет революционной мысли и революционного
действия.
Еще хуже дело обстоит, когда руководители Унитарной
Конфедерации Труда подходят к международным проблемам.
Выступая все время против политики партийности, всяких
сект и школ, они норовят протащить под этим флагом чисто-
анархическое, «либертерское» мировоззрение и поэтому они
— 92 —
начинают выступать против диктатуры пролетариата. Вооб-
ще, для анархистов диктатура пролетариата представляет со-
бою нечто вроде апокалипсического зверя. Они обычно имеют
привычку писать против всякой диктатуры, но как-то полу-
чается, что от их писаний буржуазная диктатура ни в малей-
шей степени не страдает, а все их стрелы направлены един-
ственно против пролетарской диктатуры —диктатуры россий-
ского пролетариата.
Во имя выступления против всякой диктатуры вообще,
Унитарная Конфедерация Труда, во главе которой стоят анар-
хисты, приняла следующую резолюцию:
«В полном соответствии с резолюцией, принятой Наци-
ональным Комитетом Конфедерации 5—6 марта, Администра-
тивная Комиссия Унитарной Конфедерации Труда считает не-
обходимым заявить, что она не готовится занять определен-
ной позиции в столкновениях, могущих противопоставить
Друг другу политические партии, борющиеся в каждой стране
за главенство и власть.
Революционный синдикализм Франции, являющийся
анти-государственным по своему существу и по своим целям
и решительно отвергающий какую бы то ни было форму пра-
вительства, считает сугубо необходимым оставаться в стороне
от столкновений политических партий, являющихся сторонни-
ками существования государственной власти --власти, кото-
рая осуществляется то теми, то другими и основана исклю-
чительно на насилии и произволе.
Административная Комиссия, конкретизируя свою точку
зрения, считает необходимым вновь выразить свой горячий и
неизменный протест против всякого правительства, которое
для упрочения своей власти не останавливается перед нару-
шением свободы трудящихся, борющихся за свое освобожде-
ние.
Административная Комиссия У. К. Т., являющаяся реши-
тельным противником всякого ненужного насилия, не пресле-
дующего своей целью защиту революционных завоеваний про-
летариата, который она не отождествляет ни с каким прави-
тельством или партией, протестует против всякой иной попыт-
ки нарушить неот'емлемое право выражения человеческой
мысли и право защиты отдельных лиц, жертв полицейских ма-
хинаций, обосновываемых государственными соображениями».
— 93 —
Прочитайте внимательно эту резолюцию, и вы увидите,
что здесь имеется весь символ веры анархизма. Оказывается,
что Унитарная Конфедерация Труда антигосударственна по
самому существу своему, что она против всякого правитель-
ства, против всякой диктатуры, что ей нет никакого дела до
борьбы партий,—одним словом, что она витает над всем и над
всеми и только раздает сертификаты в революционности, про-
возглашая попутно свою ненависть к насилию и т. д. Если бы
руководители Унитарной Конфедерации Труда ничего больше
не написали, то одной этой резолюции было бы достаточно для
того, чтобы констатировать острую болезнь, и притом, что уже
совсем печально, отнюдь не болезнь роста, ибо если бы Уни-
тарная Конфедерация Труда росла вместе с событиями, если
бы она обращала свои взоры не назад к Амьенской Хартии, а
вперед, если бы она не третировала свысока русскую револю-
цию, а изучала бы все, что сделано русским пролетариатом,
то она никогда не вынесла бы такой резолюции.
В самом деле, что означает это постановление? Если по-
слушать руководителей Унитарной Конфедерации Труда, для:
них ясно, что русская революция делает очень много ошибок,
при чем, как они пишут в другом месте, они отказываются
отождествлять революцию пролетариата какой бы то ни было
страны с правительством или партией, временно стоящей у
власти. Так могут писать лишь лица, совершенно беззаботные
насчет фактов. Почему У. К. Т. не учла истории 4 лет борьбы
русского пролетариата? Почему она не посмотрела, как и по-
чему сложилась Советская власть и почему эта власть сложи-
лась именно в такой форме, а не в другой? Неужели же руко-
водители Унитарной Конфедерации Труда думают, что Совет-
ская власть есть явление случайное, что она появилась, бла-
годаря злой воле той или другой партии? Неужели же взрос-
лые люди могут так подходит к историческим событиям? Ведь
Россия—страна, которая имеет 150 миллионов населения и
занимает одну шестую часть земного шара, — неужели же
можно так по-детски легкомысленно рассматривать события,
подходя к ним все время с точки зрения Амьенской Хартии,
которая уже одним, очевидно, хороша, что освобождает всех
ее последователей от серьезного изучения жизни? Грустное
впечатление производят эти резолюции, грустное своей само-
уверенностью и нежеланием учиться у русской революции!
А учиться есть чему, особенно французским синдикалистам.
— 94 —
Если бы я был синдикалистом, я бы сказал себе: священ-
ная Амьенская Хартия как-будто не оправдывается русской
революцией, а потому надо изучить ход русской революции,
внутреннее положение, формы социальной борьбы, условия,
в которых жил и развивался рабочий класс в период этой
гигантской борьбы, а затем уже с точки зрения опыта
опять взглянуть на Амьенскую Хартию. Синдикалисты
же поступают наоборот: они берут Хартию и хотят
подогнать под нее все то, что произошло за послед-
ние 16 лет. А если события не укладываются в Про-
крустово ложе Амьенской Хартии, то они отметают собы-
тия, об'являя их недоразумением или злостной выдумкой
той или другой политической группировки. Насколько писа-
ние наших товарищей проникнуто—как бы сказать помягче—
незнанием положения дела и излишней самоуверенностью,
показывает целый ряд других статей в том же самом «Син-
дикалисте-Революционере». Для того, чтобы опо-
рочить работу Учредительного Конгресса революционных
профсоюзов, некий Макс Стефен помещает в этой газете
статью под заглавием «Присоединение к Профинтерну невоз-
можно без отречения от своих принципов». В этой статейке
с пренебрежением говорится о том, что были представители
Грузии, были представители Азербейджана и другие пред-
ставители Кавказа. Для этого мещанина Азербейджан, Гру-
зия или Дальне-Восточная Республика представляют собою
пустые места. Он не знает, что в Азербейджане имеется 100
тысяч организованных рабочих, что он имеет за собою слав-
ную историю и долгие десятилетия борьбы. Когда какой-
нибудь маленький союз пришлет своего делегата из Люксем-
бурга, тогда наш автор скажет: да, Люксембург—это Европа,
но ведь Азербейджан в Азии! Разве можно приравнять рабо-
чих Азии к высоко-культурной европейской расе? И эти люди
называют себя синдикалистами-революционерами. Они не ви-
дят, сколько предрассудков, сколько старого хлама осталось
в их головах.
В этом пренебрежении к проснувшемуся Востоку проса-
чивается психология белых европейцев, которые считали всех
цветных созданными господом богом исключительно для
эксплуатации. Какое дело этому гражданину, что в Дальне-
Восточной Республике имеется 130 тысяч рабочих, т.-е. боль-
— 95 —
шe, чем в Португалии, в три раза больше, чем насчитывается
синдикалистов в той самой Голландии, на которую он ссы-
лается? Он знает, что в Голландии имеется 30 тысяч синди-
калистов, что в Швеции приблизительно столько же, и эти
30 тысяч рабочих он считает настоящей организацией, а 100
тысяч рабочих Дальне-Восточной Республики он не считает
настоящими рабочими. Почему? Потому, видите ли, что они
не прониклись теми идеями, которые имеются в голове этого
анархического путанника.
Дальше Макс Стефен говорит о «русских союзах-
фантомах» и требует, чтобы русских рабочих, прежде всего,
освободили, чтобы они создали настоящие союзы. Чем отли-
чается писание этого, с позволения сказать, «революционера»
от фабриканта лжи Мерргейма? Абсолютно ничем. Анар-
хисты лишний раз доказали, что они друзья и союзники рефор-
мистов каждый раз, когда нужно выступить против комму-
нистов, т.-е. против революционного пролетариата.
Какие напрашиваются выводы из приведенных фактов?
Выводы следующие: Унитарная Конфедерация Труда еще
далеко не нашла своей настоящей ориентации. Она ищет пу-
тей, при чем путь революции лежит не там, где указывает
«Либертер» и многие путанники, пишущие в «Синди-
калисте-Революционере». Правда, здесь составился
блок из синдикалистов и коммунистов, но от этого путаница
не уменьшилась, а только увеличилась. Эта путаница видна
также и в проекте новых статутов Унитарной Конфедерации.
В нем федерализм доведен до крайности. Он принял
явно карикатурные формы и угрожает французскому
профдвижению серьезным поражением. Стремление руко-
водителей Унитарной Конфедерации Труда заключается
сейчас в том, чтобы побольше походить на синдика-
листов 1906 года. Они воскресили всю фразеологию и
вытащили старые платья, при чем уверены, что шляпа
1906 года обязательно должна прийтись к рабочим голо-
вам в 1922 году. Нет попытки конкретно и практически
поставить вопросы рабочего движения, нет попытки подойти
к массе, заинтересовать ее на почве конкретных, глубоко вол-
нующих ее вопросов. Когда был поставлен вопрос об едином
фронте, руководители Унитарной Конфедерации Труда отмах-
— 96 —
нулись от него: с кем, дескать, единый фронт заключать? Мы
не желаем разговаривать с реформистами и т. д.
А между тем, товарищи, если ваша организация назы-
вается Унитарной,—то это должно же к чему-нибудь обязы-
вать! Ведь это значит, очевидно, что вы хотите единства, что
вы считаетесь с стремлением рабочих к классовой активности,
что нужно использовать это стремление к революционизиро-
ванию масс. Как его использовать? Не станет же кто-либо
утверждать, что сейчас во Франции можно провести серьезную
стачечную борьбу без соглашения с соответствующими рефор-
мистскими союзами. Значит, соглашение это будет необходи-
мо, а соглашение для борьбы и есть единый фронт. Руково-
дители отказываются,—сделайте так, чтобы вина легла на
них. Руководители плохи,—это мы знаем, это доказывать не
нужно, но есть рабочие, которые этого не знают. Ведите ра-
боту так, чтобы они это тоже узнали, но не превращайте Уни-
тарную Конфедерацию Труда в дискуссионный клуб. Рево-
люционный союз не есть дискуссионная школа, а есть школа-
действия, мастерская коммунизма. Как же вы создаете комму-
низм? Каким образом вы его куете? Что получает француз-
ский рабочий от всей этой литературы? Мало, очень мало.
Ведь, если в самый горячий момент подготовки к Генуе, когда
весь буржуазный мир напрягает все силы для того, чтобы
дискредитировать Советскую Россию, вы выступаете с обви-
нением Советского правительства,—разве это не вносит дезор-
ганизацию в борьбу рабочего класса всех стран?
Вместо того, чтобы направить вашу энергию и все внима-
ние рабочих на реакционную политику своего правительства,
вы начинаете заниматься философскими и антигосударствен-
ными теориями, которые вашей буржуазии никакого вреда
не принесут, а пока-что приносят вред Советскому государ-
ству. Вам кажется, что это революционная политика? Нет,
это анархическое политиканство под флагом независимости,
под флагом автономии.
Французское рабочее движение переживает кризис. Син-
дикаты потеряли огромное количество членов. В рабочих мас-
сах чувствуется острое недовольство руководителями. Завое-
вать массы нельзя фразами, как бы революционны они ни
были,—их завоевать можно практическими действиями, прак-
тической борьбой. Подготовки этой борьбы не видно в рабо-
— 97 —
тах Унитарной Конфедерации Труда. Она слишком медленно
идет по этому пути, она устремляет свои взоры туда, куда
указует ей «Либертер». Но там, товарищи, вас ожидает
не победа, а жестокое поражение. И мы считаем не только на-
шим правом, но и нашей обязанностью предупредить фран-
цузское революционное движение о грозящих ему опасностях.
Мы переживаем крайне ответственную эпоху. История возло-
жила на рабочий класс великие задачи. Каждая рабочая орга-
низация должна ясно отдать себе отчет, что поставлено на
карту. Пора слов, революционных фраз, пустых формул про-
шла. Нужна конкретная, глубоко революционная, но и глу-
боко реалистическая тактика, которая связала бы революци-
онные профсоюзы с массами, которая бы поставила пред каж-
дым рабочим вопросы революции, которая связала бы со-
циальную революцию с его повседневными нуждами, которая
бы вырвала эти массы из отупляющего влияния буржуазного
общества и двинула бы их на борьбу против капитализма.
Унитарная Конфедерация Труда колеблется, она неустой-
чива, она раздирается внутри разными течениями. Нет еще
достаточной ясности, определенности, а это ближайшая опас-
ность для рабочего движения. Правда, Унитарная Конфеде-
рация Труда от этого не погибнет, она переживет этот период
колебаний, она переживает период увлечений, анархических
фраз,—мы в этом глубоко уверены. Но необходимо принять
все меры к тому, чтобы анархистская фраза не обошлась
слишком дорого, чтобы наши товарищи, которые несомненно
излечатся от своих детских болезней, не заплатили слишком
дорогую цену. А для этого нужно не только бить поклоны
Амьенской Хартии, и не только смотреть в прошлое, но нуж-
но, во-первых, изучать уже осуществляющуюся революцию,
а, во-вторых, смотреть всегда вперед и помнить, что жизнь
нельзя приспособить к Хартии, а Хартию не только можно,
по и должно приспособить к реальным условиям классовой
борьбы.
(«Красный Интернационал Профсоюзов», № 16 — 17, май — нюнь
1922 г.).
Французское рабочее движение на распутьи1).
Тот, кто мало-мальски знаком с французским рабочим
движением, не может не испытывать глубокого беспокойства
при виде той путаницы, которая господствует в настоящее
время как в центре, так и на местах. Это беспокойство об уча-
сти французского рабочего движения заставляет нас изучить
причины этого явления и рассмотреть возможный исход из
этого кризиса, что должно явиться важнейшей задачей пред-
стоящего конгресса в Сент-Этьене.
Найдутся во Франции чудаки, которые увидят в нашей
попытке об'ективно рассмотреть вопрос—вмешательство в чу-
жие дела, нарушение автономии и независимости и т. д., и т. д.
Благодаря усердию не по разуму некоторых товарищей, кото-
рые очень много говорят и пишут, но очень мало думают, сло-
ва «автономия и независимость» захватаны, как старая, истер-
тая монета. Трудно понять вообще, что означает эта словес-
ность, ибо каждый из них на свой лад имеет два или три об'-
яснения этого слова. Вот почему, рискуя быть обвиненным
к нарушении автономии Унитарной Конфедерации Труда и
совершении других смертных грехов, я выскажу целиком то,
что я думаю по поводу предстоящего конгресса.
Причины кризиса французского рабочего движения.
Путаница была вызвана, прежде всего, отливом рабочего
движения во всех странах, который начался в середине
1920 года. Приблизительно с этого времени буржуазия перешла
от защиты в наступление. Что представляет собой самую глав-
ную силу буржуазии? Это—моральное ее влияние, которое она
оказывает на пролетариат. Она развращает своей прессой,
своими бегами и всеми другими благодеяниями буржуазной
цивилизации. Господа Жуо,Мерргейм и Дюмулен имеют сомни-
1) Перевод с французского.
— 99 -
тельную честь и печальное мужество защищать интересы их,
буржуазных доверителей, и они это делали и делают, несо-
мненно, с большим талантом. Иметь рабочих лидеров, игра-
ющих роль цепных собак,—это величайшая моральная победа
буржуазии. Неудивительно, что под влиянием растущего на-
ступления капитала и потери реформистами своей независи-
мости—апатия, пассивность и разочарование влились в ра-
бочие массы. Все это совершенно естественно, как естественно,
что г.г. Жуо и К0 изобрели в настоящее время систему пети-
ций, как средство давления на буржуазию, не подозревая,
вероятно, что они заимствовали это «могущественное» сред-
ство у русских меньшевиков, которые в 1905 году предпри-
няли эту комедию в России. Мы уже тогда были против этого,
тем больше мы против этого теперь. Эти петиции могут так
же защищать 8-часовой рабочий день, как посылка почто-
вых пацифистских карточек г-ну Пуанкаре может помешать
французской буржуазии впутаться в новую военную аван-
тюру. Эта деморализация рабочего движения развязывает
руки буржуазии, которая продолжает вести жестокую атаку
против революции вне и внутри страны. Нет достаточного
противодействия, потому что революционные силы рассеяны,
и потому что в передовых группировках рабочего класса гос-
подствует путаница, которая мешает им осуществлять ту так-
тику, которая требуется часто меняющимися условиями
борьбы.
Мертвый хватает живого.
Характерная особенность французского профдвижения—
это господство абстрактных формул, преклонение перед тра-
дициями и уверенность руководителей, что французское проф-
движение является наиболее передовым и наиболее револю-
ционным во всем мире. Господство абстрактных формул видно
по тому, как синдикалисты привязаны к Амьенской Хартии
Если послушать рыцарей этой дамы довольно солидного воз-
раста, Хартия дала и дает еще в настоящее время ответ на
все вопросы, поставленные пред рабочим движением. Правда,
что Хартия эта была написана до войны и революции, но это
не имеет никакого значения; она написана для всех времен
и для всех народов. Правда, в то время, как синдикалисты-
революционеры преклоняются пред этой Хартией, Жуо и Мер-
— 100 —
ргейм также не могут сесть за стол без этого удобного во всех
отношениях документа. Таким образом, реформисты, синди-
калисты, чистые и не чистые анархисты—все цепляются за
эту Хартию, делая из нее общий щит против растущего ком-
мунизма.
Амьенская Хартия для того периода, в какой она была
принята, имела ограниченное значение. Но только те могут
делать из этой временной резолюции базу для будущей дея-
тельности в условиях распада капитализма, для которых лю-
бовь к прошлому затемняет настоящее и ближайшее будущее.
Это преклонение пред Хартией является постоянным само-
любованием. С колыбели французская буржуазия впитывает
каждому французу мысль о превосходстве его страны. Фран-
ция является самой лучшей, самой работящей, самой спра-
ведливой, самой гуманной, самой свободной, самой демокра-
тической, самой веселой, самой прекрасной, самой богатой
и т. д. во всем мире, и даже среди революционных элементов
создается впечатление, что французское профессиональное дви-
жение является самым передовым, создается теория, что
Франция является центром всего мира, а профдвижение
является центром этого центра. Отсюда притязания и особые
требования, пред'являемые синдикалистами к Интернацио-
налу. Французские синдикалисты думают, что французское
профдвижение идет во главе рабочего движения всех стран. Но
это ошибка, это было во время Коммуны. Предки сделали ре-
волюцию, но это не дает права потомкам жить процентами с
революционного капитала. Наши французские товарищи слиш-
ком живут прошлым. Нельзя удовлетвориться изучением исто-
рии, надо немножко изучать и географию, и если бы француз-
ские синдикалисты взяли на себя труд поинтересоваться тем,
что происходит вокруг них, они бы убедились, что центр ре-
волюционного движения не в их стране, и им есть чему по-
учиться у их братьев по классу в других странах. Но фран-
цузские синдикалисты настолько уверены в их превосходстве,
что им даже не приходит в голову изучить серьезно рабочее
движение других стран и воспользоваться опытом других в
своей борьбе.
Независимость и автономия.
Чем больше пишут об этих великолепных вещах, тем
менее можно понять, что под этим подразумевают пламенные
— 101 —
сторонники независимости и автономии. Насколько можно
уловить мысль, которая воодушевляет многочисленные резо-
люции сторонников независимости, вот что разумеется под
этими терминами:
1) Французские профсоюзы сделают сами революцию и
обеспечат ее реализацию.
2) После победы над буржуазией союзы возьмут в свои
руки управление производством и упразднят государство.
3) Диктатура вещь очень плохая. Поэтому на другой день
после победы синдикалисты предоставят каждому делать все,
что он хочет.
4) Синдикализм должен занимать первое место в Интер-
национале, не считаясь с удельным весом, который он зани-
мает в мировой борьбе против буржуазии.
5) Интернационал является организацией, где каждый
делает, что хочет и как хочет, и чем меньше имеется единства
между рабочими разных стран, тем больше автономии.
6) Один раз в год рабочие всех стран собираются на кон-
гресс для пения «Интернационала» и принимают резолюции.
После этого Интернационалу нечего делать до следующего
конгресса, ибо малейшая активность с его стороны является
не чем иным, как вмешательством в чужие дела, нарушением
независимости и автономии профессиональных организаций.
7) Обет молчания обязателен только для Интернационала,
а не для синдикалистов. Для синдикалистов, занимающих
первое место, обязательно обратное. Они принимают резолю-
ции против всякой диктатуры, протестуют против внешней
и внутренней политики Советов, резко критикуют 3-й Интер-
национал и Профинтерн, и так как это делают синдикалисты,
это ни в какой мере не нарушает ни автономии, ни независи-
мости вышеуказанных организаций.
8) Но в виду того, что Интернационал не является орде-
ном молчания, а органом действия, его резолюции, предло-
жения, методы борьбы—одним словом, все то, что исходит от
него и что не нравится анархо-синдикалистам, об'является
«указом», а так как автономия дороже жизни, то поэтому—
«долой вмешательство»...
9) Для того, чтобы ободрить примыкающие к Интерна-
ционалу организации, необходимо от времени до времени рас-
сылать им письма и восхвалять их, независимо от того, что
— 102 —
они делают. Нельзя ни в коем случае гладить их против шер-
сти даже в том случае, если организация делает контр-рево-
люционную работу, как это имело место в Германии, когда
локалисты выступили во время мартовского восстания вместе
с буржуазией и социал-демократией против расстреливаемых
революционных рабочих.
10) В случае, если Интернационал вынужден принять
какие бы то ни было решения, они должны быть формулиро-
ваны таким образом, чтобы они удовлетворили всех. Нужно
особенно заботиться о том, чтобы все синдикалисты были
довольны, ибо если найдется один синдикалист, который бу-
дет недоволен, то это будет уже нарушением его автономии и
независимости.
11) В латинских странах, где рабочее движение имеет
особенный характер, никакая органическая связь между поли-
тическими партиями и профсоюзами невозможна и неосу-
ществима. От случая к случаю возможны совместные
действия.
12) В этих странах политические партии должны следо-
вать лозунгам профсоюзов, ибо авангард пролетариата—это
синдикалисты, а не коммунисты.
13) Взаимное представительство Коминтерна и Проф-
интерна должно быть уничтожено, ибо присутствие предста-
вителей Коминтерна на заседаниях Профинтерна является
подчинением профдвижения коммунистическим партиям.
Вот что можно выудить из многочисленных статей и ре-
золюций, с которыми нам удалось познакомиться. Всякий
беспристрастный читатель поймет, что нельзя принять всерьез
обещания анархо-синдикалистов сделать революцию без ком-
мунистических партий. Мы не обязаны им верить на слово.
Мы никого никогда не обязывали делать революцию «по-
русски». Ради бога, делайте, как хотите, но делайте и не сме-
шивайте революцию с резолюцией!
Что касается протеста против всякой диктатуры, то не
кажется ли вам странным, что эти протестанты чувствуют
себя лучше при диктатуре буржуазии, чем при диктатуре про-
летариата, и что они хотят под покровом независимости про-
тащить анархическую теорию? Из всех этих пунктов только
11-й и 13-й содержат более или менее определенные конкрет-
ные, практические идеи. Я заявляю, что ни первый Между-
— 103 —
народный Конгресс Профсоюзов, ни Исполнительное Бюро
Профинтерна не думали принудить французские союзы уста-
новить органическую связь с коммунистической партией. Мы
хотим координации действий в оборонительной и наступа-
тельной борьбе против капитала, и если бы этой координации
действий не существовало во Франции, что же, Профинтерн
исключил бы французские организации? Очевидно, нет. Если
бы руководители Унитарной Конфедерации Труда имели ма-
лейшее желание найти почву для соглашения, если бы неко-
торые члены Административной Комиссии не стремились во
что бы то ни стало срывать соглашения с Профинтерном в це-
лях создания своего анархо-синдикалистского Интернациона-
ла, то можно было бы столковаться в полчаса. Можно было бы
в полчаса установить, что Профинтерн не требует от У. К. Т.
отречения от своих принципов и отказа от автономии и неза-
висимости. Четыре раза Профинтерн заявлял это, и каждый
раз те, кто хотел во что бы то ни стало разрыва, поворачивали
вопрос в другом направлении, делая все от них зависящее,
чтобы замутить воду, в надежде поймать в этой мутной воде
свой маленький складной Интернационал. Что касается вопро-
са о взаимном представительстве Профинтерна и Коминтерна,
то французские товарищи могут его поставить пред Конгрес-
сом, который рассмотрит этот вопрос. Но, что нужно иметь
особенно в виду, это то, что для коммунистов центр тяжести
вопроса не во взаимном представительстве, а в совместных
революционных действиях. Но если синдикалисты окажутся
в меньшинстве по этому вопросу, то неужели это будет доста-
точным основанием для того, чтобы уйти? Странное предста-
вление имеют наши товарищи об Интернационале: если каж-
дая организация входит туда со своими резолюциями и уль-
тимативно требует их принятия, то такой Интернационал
невозможен. Всегда есть меньшинство и большинство. Если
бы итти по этому пути, то У. К. Т. должна будет распасться
на отдельные части, как только одно из ее решений не понра-
вится той или другой федерации. Но, ведь, это чудовищный
абсурд. Самое худшее, что могло бы быть, это, если бы Сент-
Этьенский Конгресс принял по вопросу об Интернационале
какую-нибудь путаную резолюцию. В той путанице идей,
при которой мы присутствуем, обычно рождается белый негр.
После этого никто не знает, что нужно делать с принятой резо-
__ 104 —
люцией, ибо она написана с целью, как говорит французская
пословица, удовлетворить весь мир и также своего отца, что,
как известно, крайне трудно.
Об едином фронте.
Что такое единый фронт? Попытка об'единить рабочих всех
направлений в борьбе против наступающего капитала. Почему
же во Франции превратили этот единый фронт в чудовище?
Почему говорили здесь о единстве с диссидентами, о левом
блоке, о желании смягчить борьбу с буржуазией? Одним сло-
вом, почему единый фронт превратили в «чудовищный»
фронт? Потому, что коммунистическая партия не чувствует
себя рабочей партией и она сама не уверена еще в своих си-
лах. В партии имеются, с одной стороны, оппортунистические
элементы, которые мечтают о счастливых временах до-Тур-
ского Конгресса, а с другой стороны, элементы анархистству-
ющие, которые скрывают их пассивность за пышными фра-
зами. Совершенно очевидно, что левый блок, участие в бур-
жуазном министерстве, имеет такое же отношение к единому
фронту, как реформистская Конфедерация Труда к револю-
ции. Все это изобретено для того, чтобы запугать самих себя.
Но оставим в стороне партию и перейдем к синдикатам. Во
главе Унитарной Конфедерации Труда находятся, как извест-
но, революционеры, и вот почему они постановили: «Унитар-
ной Конфедерации Труда, которая является организацией
пролетарской, незачем заниматься вопросом о едином фрон-
те». Все гениальные решения просты. А дальше что? Почему
же эта организация носит название «Унитарной»? Неужели
это название является исключительно демагогическим манев-
ром, и хотят под флагом единства провести не более и не менее,
как раскольнический товар? Что означает такая резолюция?
Она означает, что наши товарищи, стоящие во главе француз-
ских революционных профсоюзов, сами не знают, почему их
организация носит название «Унитарной», что они относятся
очень легко к единству профдвижения, и если так дело будет
тянуться, то реформистская Конфедерация Труда публично
похвалит их за умелую дезорганизацию революционных ря-
дов. Французское профдвижение ослаблено расколом. Задача
— 105 —
революционных союзов—приложить все усилия для того, что-
бы создать единство, чтобы слить параллельные организации
так, чтобы каждый рабочий, независимо от его политических
убеждений, мог принять участие в профсоюзе, чтобы каждый
член реформистского союза знал, что революционные союзы
всегда готовы создать единый фронт с другими союзами про-
тив капитала, и если это единство в борьбе не существует, то
вина ложится целиком на реформистских руководителей. Это
может быть осуществлено только лишь при условии, если не
только будет вывеска: «Унитарная», но если ежедневная ра-
бота каждого союза в частности и всех союзов вместе будет
проникнута следующей идеей: единство профсоюзов прежде
всего. Как реализовать это единство? Путем единства дейст-
вий в защите элементарных экономических интересов рабо-
чего класса. Положение во Франции таково, что ни один ре-
волюционный союз не может вести с успехом не только насту-
пательную борьбу, но даже и оборонительную против капитала
без и особенно против параллельных реформистских союзов.
Или Унитарная Конфедерация Труда чувствует себя доста-
точно сильной, чтобы сохранить оставшиеся завоевания фран-
цузского пролетариата без реформистских союзов? Если это
так, то пусть она это скажет. Однако, каждый знает, что еди-
ный фронт необходим. Зачем же тогда принимать так легко
резолюции, которые не говорят ничего? Зачем эта фразеоло-
гия, которая может только лишь затруднить дальнейшее при-
влечение новых членов? Неужели руководители У. К. Т. хотят
создать профсоюзы только лишь из лиц одного и того же
образа мыслей? Ведь, тогда это не будет профсоюз, это будет
политическая группировка. Если У. К. Т. будет итти по пути,
на который ее тянут ее теперешние руководители, рабочие
уйдут из профсоюзов, которые превратятся в скелетиче-
ски-тощие организации. Для того, чтобы можно было соз-
дать единый фронт с реформистскими союзами, нужно, прежде
всего, создать единый фронт внутри революционных союзов.
Единый фронт внутри революционных союзов не значит, что
нужно замалчивать и не обсуждать важнейших вопросов. Из
боязни борьбы мнений рождается философия страха. «Замол-
чим», говорят некоторые товарищи. Но, почему нужно молчать?
Нет, не молчать и не обходить молчанием. Нужно сказать то,
что должно быть сказано. Максимум ясности в наших соб-
— 106 —
ственных рядах является предварительным условием тактики
единого фронта, отказ от которой привел бы французское
профдвижение к развалу и разгрому.
Важнейшие задачи движения.
Когда наступит решительная и окончательная борьба,
никто не знает. Поэтому необходимо активно подготовить
наши силы и держать наготове нашу пролетарскую армию.
На классовом фронте борьба не прекращается ни на один мо-
мент. Отдельные стычки имеют место на всем классовом поле
брани. Важнейшая задача—это знать свои собственные силы
и систематически и планомерно увеличивать их. Мы не можем
об'явить принудительную классовую мобилизацию, а между
тем, для победы нам нужно иметь профессиональную высоко-
сознательную армию. Таким образом, на первый план выдви-
гается вопрос о вербовке новых членов. Все наше внимание
должно быть направлено на увеличение нашей армии и на
усиление ее классового состава. Надо изыскать новые методы
вербовки, чтобы улучшить наш кадр и структуру профсоюзов.
Пора покончить с карликовыми синдикатами, надо перейти
к концентрации наших сил по производствам. Не надо ни на
одну минуту оставлять мысль о создании фабрично-завод-
ских комитетов. Рабочий контроль должен стать практиче-
ской задачей сегодняшнего дня. Но так как фабрично-завод-
ские комитеты являются еще вопросом завтрашнего дня для
Франции, то ясно, что они не могут стать центром для кон-
кретной и практической тактики сегодняшнего дня. В центре
борьбы должен быть вопрос о 8-часовом рабочем дне, о до-
роговизне жилищ, условия труда, рабочее законодательство,
и т. д. В этой области, мне кажется, У. К. Т. не развила всех
своих возможностей. Рабочие не знают еще, что У. К. Т.
является важнейшей силой, противодействующей продол-
жению рабочего дня. Ни одной серьезной битвы не было
еще проведено для сохранения 8-часового рабочего дня,
которая бы охватила сотни, тысячи и миллионы рабочих. До
настоящего времени были только лишь маленькие аванпост-
ные стычки, которые не дают еще возможности широким мас-
сам сделать заключение, что центром является У. К. Т. Я не
хочу этим сказать, что нужно искусственно создавать массо-
вые конфликты. Прежде всего, невозможно искусственно
— 107 —
втянуть миллионы рабочих в борьбу. Я хочу подчеркнуть, что
У. К. Т. в том виде, в каком она сейчас находится, не подго-
товлена еще для руководства массовой борьбой, если таковая
вспыхнет. У нее не хватает еще опыта и достаточных сил.
Есть ли это упрек? Ни в коем случае. Это лишь анализ. Что
хуже всего, это нарочитое ослепление. Но демагоги и жалкие
политиканы, презирающие рабочий класс и его организации,
льстят ему всегда, и кто же не знает, что это является лучшим
способом для того, чтобы обделать свои маленькие делишки?
Да, Унитарная Конфедерация Труда еще слаба в настоящее
время, и чем яснее ее руководители отдадут себе в этом отчет,
тем скорее они усилят свою организацию. Только в борьбе
можно усилить и закалить ее. Но так как история хочет того,
чтобы крушение капитализма шло гораздо медленнее, чем мы
этого хотели бы, необходимо, чтобы тактика революционных
организаций соответствовала замедленному развитию собы-
тий. Революцию не делают, она делается сама, она сама при-
ходит. Каждый революционер обязан систематически подго-
товлять революцию, и каждая революционная организация
обязана не быть захваченной врасплох событиями. Смотрите
на буржуазию: с какой ловкостью и с каким знанием она про-
делывает свои дела. Учитесь классовой солидарности у наших
классовых врагов. Изучайте практику борьбы у рабочих дру-
гих стран и только тогда вы найдете лучший и наиболее корот-
кий путь к широким массам французского пролетариата.
Заключение.
Положение Унитарной Конфедерации Труда трудное. В
мелко-буржуазной стране, где господствует банковский капи-
тал, где опьянение победой кружит еще много и много проле-
тарских голов, где десятки и сотни синдикалистов и анархи-
стов—трубадуры революции, перешли в лагерь наших клас-
совых врагов, где буржуазия под знаменем Великой Фран-
цузской Революции идет во главе мировой реакции,—в этой
стране очень трудно применять революционную тактику. В
борьбе идей некоторые индивидуальности выходят в тираж,
другие вольно или невольно уходят, но, так как рабочий класс
остается со всей его нищетой, борьба эта остается, и, вместе
с тем, остается главная цель Унитарной Конфедерации Тру-
да—коммунизм.
— 108 —
Как готовиться к окончательной и решительной борьбе—
вот вопрос, который занимал меня здесь? Я сказал здесь много
неприятных вещей. Некоторые найдут такое вмешательство
абсолютно недопустимым. Сторонники вежливости отметят
наверное совершенно невозможный тон и слишком резкие
выражения.
Может быть, может быть. Я хотел бы, чтобы вопрос был
рассмотрен по существу и каждый рабочий знал, что если я
формулирую мои мысли немножко резко, то не из желания
обидеть кого бы то ни было, но высказать—как это советовал
Лассаль—то, что есть. Я слишком люблю рабочее движение
Франции, чтобы обойти молчанием его слабые стороны. Все,
что происходит в каждом синдикате, в каждой федерации и
в У. К. Т., меня непосредственно касается и я не могу не вы-
сказать то, что меня волнует и беспокоит. Первая заповедь
революционера—это самокритика.
Французское рабочее движение на распутьи. От Сент-
Этьенского Конгресса зависит облегчить и увеличить собира-
ние революционных сил, выковать крепкую, единую и ком-
пактную организацию, или увеличить внутренние разногла-
сия, путаницу и неуверенность в революционном движении
Франции. Я уверен, что Сент-Этьенский Конгресс выберет
первый путь и что он с удесятеренной силой поведет борьбу
за освобождение рабочего класса, за коммунизм.
(La Lutte de classes № 4. Париж, 15 июня 1922 г.)
Послание Профинтерна Конгрессу У. В. К. Т.
Дорогие товарищи!
Режим буржуазной диктатуры, господствующей в вашей
стране, не дает возможности Красному Интернационалу Проф-
союзов послать на ваш Конгресс делегата, для того, чтобы раз-
вить перед представителями французского пролетариата ту
совокупность проблем, которая стоит перед международным
профессиональным движением. Присутствие нашего делегата
было бы тем более необходимо, что резолюции и устав Проф-
интерна ни в одной стране не искажались и извращались в
такой степени, как во Франции. Ни в одной стране не возни-
кло и не вошло в обращение больше недоразумений в связи
с этими резолюциями.
Власть во Франции попрежнему находится в руках наци-
онального блока. Ваши правители отнюдь не являются про-
тивниками принципа власти. Поэтому мы вынуждены отка-
заться от устного выступления и послать вам настоящее
письмо, в котором мы постараемся об'ективно и беспристра-
стно рассмотреть все вопросы, которые относятся к револю-
ционному профессиональному движению во всем мире.
1. Нужен ли Революционный Интернационал?
Мы вынуждены этот вопрос поставить в первую очередь,
так как 10 месяцев, которые прошли после 1-го Международ-
ного Конгресса Революционных Профсоюзов, доказали, что
в этой области господствует наибольшая путаница. Сущест-
вует мнение, что в Интернационале каждая составляющая его
организация поступает так, как ей хочется, и так, как она счи-
тает необходимым поступить. Это называют «абсолютной авто-
номией и полной независимостью». Если мы согласимся с этим
определением терминов «автономии и независимости», то нам
придется Интернационал признать ненужным. Организация,
составные элементы которой не желают признавать никаких
— 110 —
обязательств и действуют каждый по-своему, вразрез с при-
нятыми решениями, такая организация является фикцией.
В лучшем случае этот «Интернационал» — общество, члены
которого в такой же степени независимы и автономны, как
туристы агентства Кука: они путешествуют вместе и больше
ничего не имеют между собой общего. Мы доходим до такой
карикатуры Интернационала, когда день-изо-дня занимаемся
повторением слов «независимость» и «автономия», ни разу
не давая точного определения этих терминов.
Однако, мы создаем Интернационал действия, а не Интер-
национал слов. Поэтому нам необходим минимум единства
взглядов, взаимные уступки должны быть сделаны нацио-
нальными организациями для того, чтобы облегчить общую
деятельность и обеспечить минимум пролетарской дисципли-
ны, без которой организация невозможна.
Понятно, что наша дисциплина должна быть принята доб-
ровольно. Это—добровольное подчинение части целому. Если
бы в У. В. К. Т. не обнаруживалось желания принять на себя
международные обязательства, если бы У. В. К. Т. твердо
решила ставить постоянно интересы национальных союзов
выше интересов международного профессионального движе-
ния,—вы не имели бы никакого основания присоединиться
к какому бы то ни было Интернационалу; такое присоедине-
ние не принесло бы никакой пользы ни вашей организации,
ни Интернационалу. Но мы убеждены, что даже те, которые
только и мечтают об автономии, прекрасно понимают, что пол-
ная независимость отдельных частей делает невозможным
правильное функционирование здоровой и сильной органи-
зации.
В преувеличенном стремлении к независимости про-
является, невидимому, опасение того, что Интернационал бу-
дет требовать путем «указов» и «распоряжений» вашего уча-
стия в невыполнимых для У. В. К. Т. выступлениях. Нацио-
нальные организации, и в данном случае У. В. К. Т., боятся,
что их втянут в политические авантюры. Во Франции зло-
употребляют словом «указ».
Что знаменует собой эта боязнь?
Она свидетельствует только о том, что У. В. К. Т. с пер-
вого момента относится с недоверием к Исполнительному Бю-
— 111 —
pо, которое стоит во главе Профинтерна. Эта боязнь указы-
вает также на то, что наши французские товарищи не рассчи-
тывают пользоваться в Красном Интернационале достаточ-
ным влиянием, для того, чтобы охранить рабочее движение
всех стран от возможной политической авантюры. Мы не мо-
жем понять этих опасений, этого недоверия. Всякая органи-
зация всегда имеет тот руководящий орган, который она заслу-
живает иметь. Одна стоит другого. Наши французские това-
рищи могут быть уверены, что всякий совет, который они да-
дут в области международной тактики, всякое полезное, обос-
нованное указание в области стратегии классовой борьбы бу-
дут приняты во внимание как Профинтерном, так и всеми
организациями, которые в него входят. Мы являемся интер-
националистами, мы создали Интернационал с той целью,
чтобы опыт всех стал достоянием каждого.
Если мы встанем на эту точку зрения, то будет ясно, что
Интернационал Профсоюзов необходим. Но в Интернацио-
нале—помните же об этом—не может быть прав без обязан-
ностей.
2. Автономия и независимость.
Как только во Франции узнали о резолюции Учредитель-
ного Международного Конгресса Революционных Союзов от-
носительно взаимоотношений между Профинтерном и Ком-
интерном, французские синдикалисты, которые тогда соста-
вляли еще меньшинство В. К. Т., хлопнув дверью, вышли из
Интернационала. Профинтерн был создан при участии Коми-
тетов Революционных Синдикалистов. И вдруг это шумное
выступление, прежде чем стали известны все решения Кон-
гресса! Когда вы так внезапно покинули ваш Интернацио-
нал, мы могли вывести из этого только то заключение, что
вы, повидимому, согласны были участвовать в Интернацио-
нале лишь постольку, поскольку этот Интернационал разде-
ляет вашу точку зрения. Десять месяцев, которые прошли
после Конгресса, только подтвердили наше предположение.
В самом деле! В нашем обращении к Лилльскому Конгрессу
мы подчеркнули, что Профинтерн не собирается подчинять
французские синдикаты коммунистической партии. Мы ука-
зали, что автономии профсоюзов ничто не угрожает. После
— 112 —
этого мы подписали вместе с частью ваших делегатов декла-
рацию, в которой мы установили самым определенным обра-
зом, что, согласно подлинного смысла инкриминируемой нам
резолюции, дело идет только о том, чтобы предложить вам
участвовать в совместной борьбе против нашего клас-
сового врага, не нарушая ни в какой степени независимости
синдикатов. Еще позже, в феврале 1922 г., Центральный Со-
вет принял резолюцию, в которой отчетливо подчеркнул, что
никто не покушается на вашу автономию. Аналогичная декла-
рация была нами послана Союзу Синдикалистов Италии и
синдикатам Португалии и Аргентины. Но известно, что неиз-
лечимо глух тот, кто не хочет слышать.
В синдикалистской прессе кампания против Профинтерна
продолжалась. Люди, которые не потрудились даже прочесть
устав Профинтерна, писали, что Интернационал Профсоюзов
заставит французские синдикаты установить органическую
связь с партией, что Профинтерн стремился обманом вовлечь
французский синдикализм в Третий Интернационал и т. д.
Но достаточно внимательно прочесть относящиеся сюда резо-
люции, чтобы убедиться, в какой степени глупы и намеренно
запутаны нападки против Профинтерна. В постановлении
Конгресса говорится о том, что было бы желательно устано-
вить связь между революционными синдикатами и коммуни-
стическими партиями для того, чтобы согласовать выступле-
ния. Почему же мы писали: желательно, а не обяза-
тельно? Потому, что Конгресс учитывал состояние револю-
ционного профессионального движения в тех странах, в кото-
рых отношения между синдикатами и политическими пар-
тиями натянуты и далеко не дружеские. Если Конгресс пи-
шет в своей резолюции: «желательно», то этим самым он
обнаруживает, что он предоставляет каждой организации воз-
можность свободно определить свои отношения с коммуни-
стической партией, собразно с обстоятельствами и местными
особенностями. Полагают ли революционные синдикалисты,
что Профинтерн исключил бы их, если бы они после 1-го Кон-
гресса заявили: мы остаемся в Красном Интернационале Проф-
союзов, но мы не можем выполнить пожелание, выраженное
Конгрессом по вопросу об органической связи с коммунисти-
ческой партией; мы не можем этого сделать из-за существу-
ющих во Франции особых условий.
— 113 —
Ответ, который можно дать на этот вопрос, настолько оче-
виден, что нет надобности на нем останавливаться. Если бы
руководители У. В. К. Т. имели желание договориться, если
бы там не находились люди, которые стремятся создать во что
бы то ни стало пропасть между вами и Профинтерном,—согла-
шение давно было бы достигнуто. Для Профинтерна эта зада-
ча тем более легка, что мы никогда не думали навязывать
вам органическую связь с французской коммунистической
партией и что мы не видели ни пользы ни необходимости
в том, чтобы нарушить вашу независимость. Профинтерн все-
гда стремился добиться единства наступательного и оборо-
нительного действия против буржуазии всех участников
революционной борьбы и пропаганды. Но эта совместная
деятельность приобретает различные формы, в зависимости
от характера профессионального движения в разных странах.
Если бы мы не считались с особенностями международного
профессионального движения, если бы мы хотели создать
однородную коммунистическую организацию, нам не зачем
было бы создавать Интернационал Профсоюзов. Коммунисты
об'единены в Коммунистическом Интернационале; параллель-
ная организация не принесла бы им никакой пользы. Если
коммунисты взяли на себя инициативу создания Интерна-
ционала Профсоюзов, это было сделано для того, чтобы раз-
личные организации революционного рабочего движения могли
об'единиться и, не отказываясь от своих особенностей, могли
совместно выступать и подготовлять уничтожение капитализ-
ма. Возможно ли, чтобы такая точка зрения оказалась непри-
емлемой для У. В. К. Т.?
3. Коминтерн и Профинтерн.
Буржуазия представляет собой могущественный между-
народный фактор, против которого можно бороться только
в международном масштабе. Из этого факта вытекает необхо-
димость совместно действовать и совместно развертывать все
революционные пролетарские силы, организованные в между-
народном масштабе. Вот почему Учредительный Конгресс
Профинтерна установил взаимное представительство между
Коминтерном и Профинтерном для координирования их борь-
бы против буржуазии. Это взаимное представительство во
Франции вызвало возражение. Одни рассматривали его, как
— 114 —
доказательство порабощения профдвижения; другие возра-
жали против принятой резолюции потому, что Профинтерн
связывал свою судьбу с организацией, революционный дух
которой подвергался сомнению в виду ее политического ха-
рактера. Между тем, если взаимное представительство вле-
чет за собой подчинение, то это в одинаковой степени отно-
сится к обеим сторонам. Придерживаясь этой терминологии,
можно было бы здесь говорить о взаимном подчинении.
Вместо того, чтобы задуматься над проблемой концентрации
всех революционных сил, прибегают к словам: «подчинение,
порабощение» и считают, что оказывают этим большую услу-
гу рабочему классу. Но фактически они только запутали по-
ложение. Если можно выражать хотя бы плохо обоснованные
сомнения по поводу революционного духа Коминтерна в бу-
дущем, то никто не может отрицать, что в настоящий момент
Коминтерн представляет собой могучую активную силу рево-
люции. Можно ли действовать в международном масштабе—
мы говорим о действии, а не о резолюциях—без Коминтерна?
Целью стремлений Коминтерна является уничтожение
буржуазного строя и установление диктатуры пролетариата.
Как же успешно осуществить эту задачу без координирования
общих усилий, установить абсолютную независимость, когда
логика требует в интересах пролетариата и революции со-
вместной деятельности, совместных выступлений?
Если до войны было возможно считать, что Амьенская
Хартия могла защитить рабочие организации от коварства
и предательства, то после войны дальнейшее жонглирование
словом «политика» является недопустимым. Все знают, что
В. К. Т. неожиданно завязла в болоте в компании с социали-
стической партией. В предательстве рабочего класса осущест-
вилось их об'единение. Сомнительно, чтобы среди вас нашелся
человек, который бы предпочел «рабочих» Жуо и Мерргей-
ма интеллигентам Либкнехту и Розе Люксембург,
членам компартии. Война в такой степени преобразила рабо-
чее движение, что те, кто не желает еще расстаться со ста-
рыми формулами, рискует отодвинуть рабочее движение на-
сад на десятки лет. Война и революция провели глубокую бо-
розду в рабочем движении. Образовались два лагеря: лагерь
сторонников социальной революции и диктатуры пролетариата
и лагерь, об'единяющий все враждебные революции элементы.
— 115 -
Горе тем, кто отказывается занять определенную позицию
и чисто формальной постановкой вопросов извращает пер-
спективу борьбы!
Основной осью вопроса является для нас совместная
деятельность Профинтерна и Коминтерна, вопрос же
о взаимном представительстве имеет только вто-
ростепенное значение. Второй Конгресс рассмотрит предложе-
ние профессиональных организаций об упразднении вза-
имного представительства, т.-е. об аннулировании параграфа
11-го Устава. Не желая и не имея возможности предрешить
вопрос, который зависит исключительно от Конгресса, мы
спрашиваем вас, является ли сохранение 11-го параграфа
Устава достаточным основанием для того, чтобы вы изолиро-
вали себя от международного рабочего движения? В Интер-
национале Профсоюзов всегда может быть некоторое число
организаций, которым не нравится тот или иной параграф,
та или иная резолюция. Если эти организации будут итти пу-
тем, проложенным У. В. К. Т., и, в свою очередь, будут пред'-
являть ультиматум за ультиматумом, что из этого получится—
революционный Интернационал действия или международное
общество любителей независимости?
4. О новом анархистском Интернационале Профсоюзов,
Конечно, возможен еще один выход: в случае, если ульти-
матум не будет принят, можно создать новый анархо-синди-
калистский Интернационал, который будет состоять из людей,
совершенно совпадающих во взглядах. Но этот исход предста-
вляет собой самую большую опасность для рабочего движе-
ния. Ведь, синдикализм, как доктрина, не образует однород-
ного целого. Он не высечен целиком из камня. В синдика-
лизме можно различить три течения и, следовательно, пер-
вейшим последствием создания нового Интернационала был
бы раскол в синдикалистских организациях, которые и без
того, как все это знают, не отличаются значительным числом
членов.
Новый Интернационал, который в латинских странах бу-
дет опираться на организации, ослабленные расколом, явится
только тенью Интернационала. Правда, в этом Интернационале
все смогут гордиться своей независимостью, но это будет
— 116 —
независимость бездействия и автономия сла-
бости. А будет ли этот новый Интернационал самым неза-
висимым из всех Интернационалов в мире, по крайней мере,
свободным от «политики», которая так пугает французских
товарищей? Нет! Новый Интернационал будет всецело под-
чинен анархистам, которые поведут там свою «политику» и
осуществят все свои идеи под флагом независимости. Можно
заранее утверждать, что этот Интернационал никакой угрозы
не будет представлять для буржуазии, ибо она не боится
фраз. В самом деле, международному, прекрасно организован-
ному капитализму новый Интернационал сможет противопо-
ставить только свои резолюции. Нужно к тому же заметить,
товарищи, что Интернационалы не растут, как грибы после
дождя. В международном рабочем движении нет места для
двух революционных Интернационалов. Если вы собираетесь
создать Интернационал раскольников, вы скоро убедитесь,
что наша точка зрения была правильной. Вы будете нахо-
диться между Амстердамом и Москвой, вы займете среднюю
позицию между революцией и реакцией. И так как в латин-
ских странах нет еще, к сожалению, революции, то вам не
удастся создать жизнеспособный революционный Интерна-
ционал, черпающий свою силу в революционном опыте и
являющийся прочным орудием для наступления против клас-
сового врага.
5. Об едином революционном фронте.
Что же необходимо делать? В первую очередь нужно со-
здать единый фронт революционного профессионального дви-
жения. Единый фронт был сорван не по нашей вине. Мы
много раз обращались к революционным профсоюзам Фран-
ции, предлагая им братское соглашение, но каждый раз мы
наталкивались на подозрение и недоверие. Создать единый
революционный фронт—эта значит образовать блок комму-
нистов и революционных синдикалистов. Профинтерн олицет-
воряет этот блок, союз двух революционных потоков между-
народного рабочего движения. Разногласия в целом ряде во-
просов не должны, не могут помешать единству действия.
Только на кладбище царствует полное спокойствие и «едино-
мыслие». В жизнеспособном и полном сил рабочем организме,
каким является Профинтерн, будет продолжаться борьба
идей, будет сообща учитываться опыт разных стран, будут
— 117 —
возникать новые спорные вопросы, волнующие рабочие мас-
сы. Этого требует жизнь, требуют условия борьбы. Профинтеры
выйдет невредимым из этих столкновений мнений и тенден-
ций, если найдется минимум единомыслия в вопросе об основ-
ных принципах и путях, которые могут непосредственно по-
вести к социальной революции и к установлению на время
переходного периода диктатуры рабочего класса. Существует
ли этот минимум единства? Нам кажется, что да. Этим для
лас определяется необходимость бороться совместно с рево-
люционными рабочими других стран. С вашей стороны будет
преступлением против французского пролетариата и против
Интернационала, если вы останетесь в стороне от мирового
центра революционного профессионального движения—Крас-
ного Интернационала Профсоюзов.
6. Единство профессионального движения.
Синдикаты были об'единены во время войны. После же
войны начался раскол. Какова причина этого раскола?
Причина заключается в том, что руководители профес-
сионального движения продолжают вести политику «священ-
ного союза» и сотрудничества классов. Чувствуя, что растет
сопротивление со стороны рабочих, реформисты решили при-
бегнуть к расколу с единственной целью сохранить официаль-
ную организацию рабочего класса, подчиненную идейному и
политическому влиянию буржуазии. Амстердамский Интер-
национал, оперируя в контакте с Лигой Наций, осуществляет
в каждой стране свою политику при помощи людей, принад-
лежащих к буржуазным правительствам. Вице-председатель
Амстердамского Интернационала Жуо претворил в жизнь
давнишнюю мечту французской буржуазии, вызвав раскол
в В. К. Т. Вы боролись против раскола, но вам не удалось
избегнуть его. Вы назвали созданную вами организацию «Уни-
тарной». Поэтому мы были поражены, когда узнали, что среди
вас есть много противников единого фронта. Наше удивление
было тем более сильно, что резолюция Центрального Совета
Профинтерна о едином пролетарском фронте не вызвала ни-
каких возражений. Никто и не пытался критиковать решение,
которое мы приняли, в такой степени это решение соответ-
ствует основной мысли революционного профессионального
— 118 —
движения, его задачам, его целям. Бесспорно, что в тот момент,
когда профсоюзам приходится преодолевать трудности рас-
кола, не легко говорить о едином фронте, но все же никакие
трудности не должны останавливать революционера в осу-
ществлении того, что он считает важным и необходимым. Не-
обходимо уяснить себе создавшееся положение. Ясно, что ни-
какая серьезная экономическая борьба во Франции невозмож-
на до тех пор, пока параллельно существующие синдикаты
не придут к соглашению. Даже там, где вы располагаете боль-
шинством организованных рабочих, вы будете побеждены,
если реформистские синдикаты не окажут вам поддержки..
Это произойдет потому, что неорганизованные массы, а во
Франции большинство рабочих находится вне профессиональ-
ных организаций, присоединятся в настоящих условиях ско-
рее к реформистам. Так как исход борьбы зависит от этой не-
организованной массы, революционные синдикаты будут по-
беждены, если они не прибегнуть к тактике единого фронта.
Единый фронт представляет собой борьбу за влияние в массах
для общего действия. Единый фронт не создан для сотрудни-
чества классов (что касается реформистов, то они за единый
aронт с буржуазией), но для противопоставления одного клас-
са другому. Все рабочие стремятся сохранить 8-часовой рабо-
чий день, ни один из них не согласен на понижение заработной
платы. Почему же вам не взять на себя инициативу предло-
жить параллельным синдикатам общую борьбу в целях защи-
ты завоеванных позиций? Вас смущает, что вам придется раз-
говаривать с реформистами? Но вы же говорили с ними, когда
составляли часть В.К.Т.? Эти разговоры будут касаться, не
забывайте этого, классового действия! Из каждой попытки
совместного выступления рабочих, к какому бы течению они
пи принадлежали, профсоюзы только выиграют.
Необходимо, чтобы каждый рабочий знал, что вы
являетесь сторонниками единства профессионального движе-
ния, что если единство В.К.Т. было насильно уничтожено, то
вина за это падает не на вас, и что ответственность за создав-
шееся положение всецело должны нести реформистские поли-
тики, которые предпочитают соглашение с буржуазией согла-
шению с революционными рабочими. Таково значение единого
фронта. Мы никак не можем понять, почему У.В.К.Т. может
быть враждебна идее единого фронта.
— 119 —
7. Французская буржуазия и Профинтерн.
На рынке международной реакции Профинтерн котирует-
ся одинаково с Москвой. Это значит, что он отождествляется
с социальной революцией. Вот почему французская буржу-
азия так боится вашего присоединения к этому Интернаци-
оналу. Она рассматривает это присоединение, как акт соли-
дарности с русской революцией, с революцией разбойников,
которые лишили «честных людей» Франции миллионов.
Послушайте только этих ростовщиков. Вся французская
буржуазная пресса ведет неустанную кампанию против «ука-
зов» Москвы; она требует независимости французских рабо-
чих организаций. За ними плетутся и могильщики с улицы
Лафайэт. Они также в своих речах и статьях провозглашают
независимость французского рабочего движения и необходи-
мость оказать твердое сопротивление «московским диктато-
рам». Думаете ли вы, что они так действуют случайно? Нет!
Естественно и нормально, что они именно так выступают.
Французская буржуазия прекрасно понимает опасность, кото-
рую представляет для нее Интернационал, опирающийся на
опыт революции. Буржуазия боится международного союза,
в ряды которого входит испытанный пролетариат, привык-
ший к борьбе против буржуазного мира. Если французская
буржуазия усиливает свои нападки против диктаторов и раз-
бойников из Москвы, то это потому, что эти так называемые
разбойники направили острие своей диктатуры против бур-
жуазии, лишив ее земель, фабрик, заводов и банков. Ожесто-
ченная ненависть, проявляемая по отношению к нам, доказы-
вает, что мы представляем собой опасную силу, угрожающую
капиталу. Революционные рабочие не должны радовать бур-
жуазию, выступая против Москвы.
Профинтерн нисколько не сомневается, что из наших дру-
жеских дискуссий, наших товарищеских бесед наши враги
в будущем не извлекут никакой пользы для себя, как это было
тогда, когда руководители У.В.К.Т. считали своим долгом уча-
ствовать в враждебных манифестациях против Советского
правительства и русской революции. Профинтерн убежден,
что рабочий класс Франции сумеет защитить себя от уродли-
вого единого фронта, который образован против Советской
России всей буржуазией совместно с некоей сектой, которая
называет себя революционной.
— 120 —
Заключение.
В заключение мы обращаем ваше внимание на то обстоя-
тельство, что до настоящего момента мы не знаем отношения
У.В.К.Т. к «Программе действий», которая была выработана
Учредительным Конгрессом Профинтерна и является резуль-
татом коллективного революционного опыта всех стран.
Как об'яснить, что революционные профсоюзы Франции
придают так мало значения работам 1-го Международного
Конгресса? Потому ли это, что эти профсоюзы еще не примкну-
ли к Профинтерну? Но разве этот факт может помешать им
использовать опыт рабочих других стран?
Огромное большинство ваших революционных профсою-
зов не знает даже о существовании этой программы. Между
тем, именно неприсоединение к Профинтерну должно было бы,
казалось, побудить руководителей У.В.К.Т. распространить
текст всех решений, принятых 1-ым Конгрессом, для того, что-
бы сделать возможным беспристрастное изучение его работ.
Мы ожидали много месяцев, чтобы вы, пославшие делегацию
на Конгресс, опубликовали решения этого Конгресса.
Вы могли, в крайнем случае, опубликовать эти решения
с комментарием, в котором вы заявили бы, что вы не приемле-
те двух параграфов из резолюций, но долгом вашим было осве-
домить ваших товарищей.
Нас также удивляет, что все дискуссии ведутся в течение
десяти месяцев только относительно двух параграфов одной
резолюции. Вне сферы суждений оставлена вся огромная и
тактическая работа, которая была произведена Учредитель-
ным Конгрессом революционных синдикатов.
Но оставим это. Ваш Конгресс должен будет выяснить
свое отношение к действительной революционной борьбе как
в национальном, так и в международном масштабе. Каковы
бы ни были решения, которые вы примете, мы уверены, что
вы будете исходить из интересов мировой революции. Прими-
те же наш горячий братский привет. Знайте, что позиция, ко-
— 121 —
торую вы займете по отношению к Профинтерну, не помешает
нам встретить вас с радостью в рядах единого фронта соци-
альной революции в борьбе за коммунизм.
Привет революционному пролетариату Франции!
Да здравствует мировая пролетарская революция!
Да здравствует Красный Интернационал Профсоюзов!
Исполнительное Бюро Профинтерна.
Москва, 10 июня 1922 г.
Синдикализм, русская революция и Профинтерн.
(Доклад на Конгрессе в Сент-Этьене)1).
Товарищи, мы в России любим песни, и я очень счастлив,
что вы начали «Интернационалом» и «Революцией». Это до-
казывает, что обе фракции настоящего конгресса за социаль-
ную революцию (возгласы), но не обе за диктатуру пролетари-
ата. (Шум). Во всяком случае, я думаю, что вы захотите вы-
слушать того, кто приехал нелегально, кто рискует каждый
момент быть арестованным, тогда как некоторые присутству-
ют здесь совершенно открыто и имена их красуются на стра-
ницах буржуазных журналов. Да, товарищи, слушайте, что я
скажу вам, ибо в первый раз здесь говорит большевик. Я не
особенно хорошо знаю ваш язык, но вы будете снисходитель-
ны ко мне, приехавшему к вам из страны, которая борется в
настоящее время против всего мира.
С великим волнением беру я здесь слово, и поверьте, то-
варищи, что это волнение вызвано не враждебной манифеста-
цией, устроенной одной частью этого собрания, и тем более
не возможностью моего ареста. Я 9 лет прожил в Париже. Я
один из тех, кто вместе с Монаттом и Росмером еще в октябре
1914 г. начал бороться против шовинистического угара во Фран-
ции. Вы поймете поэтому, что я имею кое-что сказать в той
стране, где я во время войны и во время осадного положения
боролся против империалистической войны (аплодисменты).
Позвольте мне прежде всего приветствовать в вашем ли-
це французский революционный пролетариат, который пред-
ставлен здесь присутствующими делегатами, позвольте пере-
дать вам привет от пролетариата России (аплодисменты).
Я тем более счастлив приветствовать французский пролета-
риат здесь, в Сент-Этьене, департамента Луары, который бо-
!) При появлении представителя Профинтерна на трибуне, боль-
шинство с'езда поднялось и запело «Интернационал». Анархист Лекуэн
крикнул: «Долой московских диктаторов!», и затем анархо-синдикали-
сты запели «Революцию».
— 123 —
гат не только углем и железом, но также и революционной
энергией. Я приношу вам приветствие от того самого русского
пролетариата, который борется, страдает и несет на себе тя-
жесть всего мира. Товарищи, много вещей писали о России,
много болтали о России, и те, которые болтают больше всего,
меньше всего знают то, что там происходит. Вы позвольте то-
му, кто имеет опыт, тому, кто в течение 5 лет революции бо-
ролся в самой гуще ее, тому, который в свое время прошел и
тюрьмы, и Сибирь, изложить вам с полной свободой и полной
добросовестностью то, что он думает о проблемах международ-
ного рабочего движения. Если случайно в моем изложении
отдельные слова и фразы будут резкими, поверьте, товарищи,
что это будет не в результате моего желания сделать кому-
либо неприятность, а просто потому, что мне будет очень труд-
но найти точное слово для изложения моей мысли, лучшую
форму, к которой французы так чувствительны.
Революционное международное положение.
Первый вопрос, который стоит пред нами, следующий:
революционно ли международное положение, или высшая точ-
ка уже перейдена? Вопрос этот имеет чрезвычайно важное
значение. Мы все согласны в том, что капитализм разлагается
и распадается. Этот факт проявляется во всей современной
политике великих держав. В этой области происходит в насто-
ящее время много интересных явлений, страны с высокой ва-
лютой—Америка, Англия, Норвегия, Швеция, Швейцария—
имеют очень высокую безработицу; наоборот, в странах с низ-
кой валютой безработицы почти не существует. Как только
валюта поднимается, поднимается и безработица, по мере по-
нижения валюты уменьшается также безработица. Что это
означает? Это противоречие рождено войной, это то противо-
речие, которое было создано Версальским миром,—это резуль-
тат всеобщего столкновения империализмов, которое обруши-
лось на современное человечество. В самом деле—для того,
чтобы Франция вышла из тяжкого финансового положения,
в котором она находится, нужно, чтобы Германия платила; но
для того, чтобы Германия могла платить, нужно, чтобы ее про-
мышленность развивалась полным темпом. В тот самый мо-
мент, когда Германия станет сильна экономически, она станет
ведь сильна также и политически. Все это спутывается в
—- 124 —
один клубок: для того, чтобы Франция получила деньги, нуж-
но, чтобы Германия была сильна; но если Германия станет
сильной, более чем вероятно, что она не захочет платить денег.
Вы понимаете, товарищи, что вот эта совокупность причин и
явлений заставляет задумываться и колебаться победителей
в мировой войне. Вот почему Франция постоянно беспо-
койна и подозрительна, вот почему Ллойд-Джордж желает
играть роль пацифистского папаши, вот почему демократиче-
ская Америка, забравшая все золото от этой войны и держу-
щая в настоящее время международный мешок, фрондирует
и выражает свое неудовольствие. Вот почему все недовольны,
все обвиняют друг друга, каждая из стран выступает одна
против другой. В настоящее время не франк определяет судь-
бы мира,—в настоящее время доллары являются настоящим
хозяином мира. Вот это господство доллара давит все больше и
больше Европу, падающую все ниже и ниже.
Что же сделала революционная борющаяся Россия
в этих условиях? Она нанесла смертельный удар ка-
питализму. Россия проделала в несколько лет все те рево-
люции, которые вы проделали в 130 лет. В самом деле, за этот
короткий срок мы проделали вашу революцию 1789 года,
1793 г., 1830, революцию 1848 года, а также и Коммуну. Этот
грандиозный переворот произвел опустошающее действие в
капиталистической системе. Этот переворот и вне России поро-
дил целый ряд серьезных политических последствий, ибо он
явился фронтовой атакой на собственность, на банки и бан-
ковских королей. Да, против банков. Вы прекрасно понимае-
те, что это значит: ведь это наиболее чувствительное место в
буржуазном мире. Банки, земли, дома, дворцы и т. д.—все это
было забрано, все это было экспроприировано. Эти «разбой-
ники-большевики» задали русской буржуазии такую взбучку,
которую очень болезненно почувствовали и ее мировые
друзья. Да товарищи, если бы международный пролетариат
был так же сознателен, как международная буржуазия, мы
бы уже давно покончили с этой бандой.
Как только русская буржуазия пострадала от этих «раз-
бойников», от этих «убийц», от этих «диктаторов» и т. д. и т. д.,
поднялись Америка, Франция, Румыния, Польша, Англия—
весь мир напал на нас. Почему? По той простой причине, что
они хотели взять обратно то, что мы забрали, хотели восста-
— 125 —
новить частную собственность, иначе говоря, хотели получить
обратно свои денежки, а так как мы—диктаторы, то мы не хо-
тели платить тех 37 миллиардов золотых рублей, которые от
нас требовали. Нет, мы не дураки и платить не собираемся.
Наше отношение к священному принципу собственности
подняло, как я уже сказал, весь мир. Представители 19 дер-
жав явились в декабре 1917 года к тов. Ленину, и самый стар-
ший из них, посол Соединенных Штатов сэр Френсис, заявил
приблизительно следующее: «Милостивый государь, г. предсе-
датель Совета Народных Комиссаров, от имени 19 держав,
представленных здесь, мы заявляем вам, что мы не позволим,
чтобы интересы наших граждан в какой бы то ни было сте-
пени пострадали». Что собственно означало это заявление?
Мы конфисковали и экспроприировали фабрики французские,
английские и т. д. Эта декларация 19 держав была нам сдела-
на во имя гуманности, цивилизации, культуры и т. п. Смысл
этой декларации было об'явление войны со стороны всего ка-
питалистического мира Советской России. 4 года весь мир
воевал против нас. Империализм союзных и центральных им-
перий соединился против Советской России. Германия, с од-
ной стороны, союзники, с другой стороны—все шли против
нас. У нас отняли бакинскую нефть, забрали украинский
хлеб, отрезали Сибирь, отрезали Архангельск, и мы, русские
пролетарии, вынуждены были стоять лицом к лицу с величай-
шими трудностями. Тем не менее мы преодолели враждебные
нам силы. Мы сумели разбить об'единенные ненавистью к
нам империалистические державы. Да, мы это сделали, но ка-
ковы же были экономические силы, которые двигали русскую
революцию? Крестьяне взяли землю и не собирались ее отда-
вать обратно. То же было с рабочими, которые забрали в свои
руки заводы и фабрики. Кроме того, пред Октябрьской револю-
цией мы имели на фронте много солдат, располагавших ору-
жием и пулеметами. После революции каждый солдат забрал
с собою ружье или пулемет, оружие, которое было, вероятно,
сделано на фабриках в Сент-Этьене, в Крезо и т. д., и т. д.
(аплодисменты).
Реформисты и революция.
Буржуазия действует гораздо умнее многих рабочих. Как
только революция началась, немедленно все породы рефор-
— 126 —
мистов восстали против нас. Жуо и Ренодель, Гендерсон и ре-
формисты Франции, Англии, Германии, Америки, социали-
стические партии, старая французская Конфедерация Труда,
тред-юнионы и центральные союзы Германии—все поднялось
против российской революции (шум на трибунах). Я не знаю,
почему на этом конгрессе производят шум, когда я констати-
рую факт, что все реформисты выступили против российской
революции. Реформисты всех стран были против российской
революции, потому что она оскорбила их демократическое
чувство, отнесясь очень легко к учредительному собранию и
к другим фетишам, созданным во время войны, и от которых,
к несчастью, пролетариат еще не освободился. И когда, това-
рищи, вы имеете против себя всю буржуазию, все крупней-
шие реформистские организации всего мира, как французскую
Конфедерацию Труда, германское об'единение профсоюзов,
английские тред-юнионы, не подлежит ни малейшему сомне-
нию, что положение очень трудное. В 1917 году вы были в
меньшинстве в нашей организации и вы сделали со своей сто-
роны все, чтобы поддержать русскую революцию. Сложилась
коалиция против русской революции, коалиция, состоящая из
меньшевиков и всякого рода социалистов, которые нам гово-
рили, что революция не должна итти слишком далеко. Что
должно было это означать? Не более, не менее, как следующее:
«Не берите фабрик, не трогайте банков, потому что вы не смо-
жете организовать производство; не трогайте банков, ибо вы
будете иметь против вас весь мир; не трогайте предпринима-
тельских организаций, ибо в вашей отсталой стране вам эти
-организации еще нужны, ибо без них вы не в состоянии будете
организовать новую демократическую Россию».
Под этим флагом выступали против нас меньшевики и
эсеры. Что же мы должны были сделать? Когда вы имеете
против вас две пушки, на которых написано: «денежки на
стол и долой диктаторов», «демократический социализм и до-
лой диктаторов», когда против вас направлены такие пушки,
то вы против них выставляете четыре своих, продолжаете
делать свое дело, что бы против вас ни говорили, в чем бы вас
ни обвинили. «Собака лает—ветер носит» (аплодисменты).
Октябрьская революция вызвала великую радость в ду-
шах трудящихся всех стран. Те, кто мечтал о социализме и
— 127 —
коммунизме, как о далеком идеале, поднялись. Да, вся миро-
вая пресса изображала нас, как разбойников, но ведь эти
«разбойники» забрали фабрики, они взяли банки, и каждый,
даже наиболее отсталый рабочий говорил себе: «Может-быть,
они действительно разбойники, но все-таки им можно про-
стить их разбой, потому что от него страдают одни лишь бо-
гатые!».
Анархизм и русская революция.
С начала 1918 года до половины 1920 года все револю-
ционные организации, синдикалистические, анархические, все
приветствовали российскую революцию и все выражали свою
великую радость и свои братские чувства российскому проле-
тариату. В 1919 г. Национальная Конфедерация Испании,
организация революционно - синдикалистская, примкнула к
III Интернационалу. Борги от имени итальянского Союза Син-
дикалистов заявил о своем присоединении к III Интернаци-
оналу, меньшинство французской Конфедерации Труда также
примкнуло к III Интернационалу. Это было до середины 20-го
года. Вы видите, т.т., что были такие присоединения, которые
кажутся в настоящее время немного странными, ибо тогда
Профинтерн еще не существовал, существовал лишь Комму-
нистический Интернационал. Как же случилось, что револю-
ционно-синдикалистская организация, организация анархиче-
ская, примкнула к III Интернационалу, являющемуся, конеч-
но, организацией политической? Каковы причины? Причиной
была революция, ее социальный и глубоко рабочий характер,
убедивший товарищей, что—независимо от ее названия—раз
революция забирает фабрики, заводы, банки, революционные
пролетарии мира должны сказать: да, мы с теми, кто эту рево-
люцию делает! Именно так рассуждали многие товарищи, Я
их приветствую, я выражаю свою радость по этому поводу,
ибо правильный классовый инстинкт руководил ими!
Начиная с конца 1920 года, разногласия начинают про-
являться все более и более. Я скажу вам, т.т., до конца все, что
я думаю. Враждебность против Москвы начинает проявляться
после поражения рабочих во многих странах. Она совпадает
с отливом рабочего движения и с началом наступления капи-
тала. Она особенно проявилась после неудачного захвата пред-
приятий в Италии, она повсеместно совпадает—т.т., это не
случайность—с новым приливом капиталистической волны.
— 128 —
К концу 1920 года международный капитализм оправился,
В свое время его представители отправлялись в Вашингтон,
где с Жуо, Легином и Фимменом и другими реформистами мно-
го разговаривали о социальных реформах. Капитализм непо-
средственно после войны делал уступки. Во Франции даже
провели 8-часовой рабочий день. Когда Сенат на острове Пин-
гвинов проводит 8-часовой рабочий день, это значит, что почва
накаляется, и такая накаленная атмосфера была во всем мире,
и если провели 8-часовой рабочий день во Франции, то я не
скажу, что мы являемся причиной, но, во всяком случае, рус-
ская революция, несомненно, оказала свое воздействие на
проведение этой социальной реформы (аплодисменты).
Наши противники смешали все в одну кучу: Москва, по-
литика,—ох, эта проклятая политика!—Коминтерн и Профин-
терн—все смешали в одно и начали выступать резко против
всей той суммы идей, которая была выдвинута российской
революцией. Оппозиция начинается с 1920 года, в 1921 году
сна увеличивается, все более и более затрудняя несомненное
наступательное движение российского пролетариата. Возмож-
но, что когда товарищи здесь пели «Революцию», они думали,
что они оскорбляют мое чувство, но я хотел бы, т.т., чтобы вы
не только пели «Революцию», но и сделали ее.
Вторая причина оппозиции международного анархизма,
к Коммунистическому Интернационалу — это поражение
анархистов в русской революции. Начиная с февраля 1917 г.
по октябрь, анархисты и коммунисты боролись совместно про-
тив капитализма. Что представляет собою революция в дей-
ствии? В октябре рабочие Петрограда, Москвы и других рос-
сийских городов поднялись с пулеметами и пушками против
своих классовых врагов. Рабочие овладели фабриками. Каж-
дая фабрика есть крепость капитализма, и тот, кто может
разбить эту крепость, должен это сделать.
После революции русский анархизм формулировал свою
точку зрения, которую он считал необходимой провести в
жизнь. Во время революции нельзя отделываться только пес-
нями. Когда принимают революцию, ее нужно немедленно про-
водить в жизнь. Каковы же основные идеи, которые анархи-
сты хотели провести в жизнь? Во-первых, фабрично-заводские
комитеты являются хозяевами каждой фабрики и каждого
завода. Это не коллективная экспроприация, а экспроприация
— 129 —
индивидуализированная. Во-вторых, абсолютная независи-
мость всех местных коммун от центра, т.-е. от того центра, ко-
торый обеспечивает победу революции. В-третьих, категори-
ческая борьба против всех учреждений, созданных правитель-
ством, как и против самого правительства. В-четвертых, абсо-
лютная свобода делать все, что угодно. Пятое—борьба против
Красной армии и против Советского государства. Т.т., я ду-
маю, что я точно излагаю точку зрения анархистов. Тов. Бор-
ги, находящийся здесь, наверное, подтвердит это. (Борги:
«Нет, и я это докажу»).
Итак, т.т., когда в революции имеются различные борю-
щиеся точки зрения, как разрешается вопрос? Что делать,
когда борьба идет не только по тому или другому практиче-
скому вопросу, но и по самому основному, самому существен-
ному вопросу революции? Один умный француз сказал: «Ре-
волюция—это идея, нашедшая свои штыки». Штыки в конце-
концов решили, какая точка зрения наиболее правильная, и
анархисты были побеждены. Почему? Потому ли, что мы
диктаторы? Потому ли, что мы дьяволы, как это расписывают
в буржуазных газетах? Нет, большевики победили анархи-
стов, потому что в анархической идее есть много прекрасных
вещей, но они будут применимы только после того, как бур-
жуазия будет окончательно раздавлена. Но когда нужно бо-
роться, нужно нечто другое. Мы имели против нас француз-
скую, английскую, польскую, немецкую армии, прекрасно ор-
ганизованные, имеющие в распоряжении своем не только
ружья, но также пушки, танки, аэропланы и проч. О, за это
время революции мы много нашли в пределах России оружия,
принадлежащего союзникам и немцам! Мы все это использова-
ли против них. Этим оружием мы отбили нападения наших
внутренних и внешних врагов. Нельзя победить величайшие
затруднения, если предоставить каждому делать, что он хочет.
и предоставить каждой коммуне жить, как она пожелает.
Что касается меня, то с момента моего возвращения в Рос-
сию, в июне 1917 года, я ни на минуту не покидал ряды проф-
союзов и все время принимал активное участие в их работе.
Мы очутились пред величайшими трудностями после револю-
ции, лишь только мы изгнали собственников, и трудность эта
заключалась не в отсутствии собственников, а в том, что тех-
ники и инженеры также уходили вместе с ними. Я видел
— 130 —
и одной из резолюций, которые предлагаются этому с'езду,
что вы хотите также включить техников и инженеров в свои
ряды. В будущем вы к этому придете, но сейчас они не годны
даже для того, чтобы вступить в реформистскую Конфедера-
цию Труда, а не только в вашу. Я себе не представляю, каким
образом вы их можете включить в вашу организацию. Моими
устами говорит опыт. В России после Октябрьской революции,
как я припоминаю, союз инженеров принял резолюцию, в ко-
торой было буквально сказано следующее: «как только рабо-
чие займут фабрики и введут рабочий контроль, все техники
и инженеры должны бросить работу». Таков, т.т., опыт. Но мы
имели затруднения не только с техниками, мы пережили боль-
шие затруднения также и с рабочими. Т.т., русские рабочие
были еще менее образованы с точки зрения технической, чем
французские рабочие. Когда вы имеете завод с 20 тыс. рабочих
и технический персонал уходит, вы прекрасно понимаете, ка-
кие трудности это вызывает в смысле дальнейшего ведения
производства. Кто же в таких случаях обеспечит дальнейший
ход предприятий? Фабрично-заводский комитет? Но здесь
опять начиналась новая трудность: некоторые фабрично-
заводские комитеты начинали рассматривать фабрику, как
собственность рабочих, занятых в этом предприятии. Я вам
приведу характерный пример. Есть в России громадная фаб-
рика резиновых изделий «Треугольник», на которой работали
13 тысяч человек. Этой фабрике удалось заготовить большое
количество нефти. В январе 1918 г. оказалось, что приоста-
навливаются трамваи в Петрограде. Тогда мы отправились
к рабочим фабрики и сказали: «вы имеете два миллиона пудов
нефти, дайте для трамвая часть этой нефти». Фабрично-завод-
ской комитет ответил: «Но эта нефть наша, она нужна для на-
шей фабрики и мы ее не дадим». Что скажете вы на это, т.т.?
Это несомненный эгоизм. Но думаете ли вы, что этот эгоизм
можно преодолеть быстро? Мы все, т.т., синдикалисты, анар-
хисты и коммунисты, далеко не святые, о, нет, мы находимся
еще на довольно большом расстоянии от идеала. Много, много
предрассудков еще в каждом из нас, и это потому, что мы
вышли из прогнившего насквозь общества, потому что мы
с малых лет были окружены буржуазной культурой, буржу-
азными навыками и развращающей буржуазной обстанов-
кой. Наши мозги изуродовали так же, как изуродовали и на-
- 131 —
ши сердца. Итак, т.т., эгоизм существует, и его нужно в рево-
люции преодолеть. Фабрично-заводской комитет вышеназван-
ной фабрики считал себя автономным и независимым, но мы
не могли согласиться с этим. Что делать в таких случаях?
Конечно, мы не двинули против этих рабочих пушки. Мы
устроили 4 собрания, где мы им говорили: «Поймите, что ре-
волюция не была сделана для того, чтобы вы имели 2 мил-
лиона пудов нефти. Если вы производите калоши, то это для
того, чтобы обменять их на другие продукты. Если вы будете
так эгоистически подходить ко всему, то ведь вы не получите
никаких предметов продовольствия и вы умрете с голоду,
несмотря на довольно большое количество продуктов вашего
производства. Вы не являетесь собственниками этого пред-
приятия, нефть не вам принадлежит, она принадлежит кол-
лективу». В конце-концов, мы преодолели сопротивление ра-
бочих, и они добровольно отдали часть своей нефти для пет-
роградского трамвая.
Но, т.т., мы имели другие трудности. Россия в 45 раз
больше Франции. Непосредственно после Октябрьской рево-
люции во всех почти уездах возникли свои советы народных
комиссаров. Это был полный, абсолютный федерализм. Для
того, чтобы вы имели представление об этом федерализме,
прибавьте к нему все прилагательные, которые могут усилить
это понятие.
Конечно, нам скажут: необходимо, чтобы федерализм был
сознательный, умный и проч. Да, федерализм, действительно,
должен быть сознательным и умным. Мы это сделали, уничто-
живши абсолютную и полную автономию, превратив все ком-
муны в единое целое, ограничив их компетенцию разумными
пределами.
Затем, т.т., встает вопрос о Красной армии. Что предста-
вляет собою Красная армия? Это рабочие. Нам нужно было
бороться против немецкой армии с ее офицерами, и мы были
разбиты. Когда мы подписали Брест-Литовский мир, нам го-
ворили: «Ах, эти большевики, они подписали мир с Вильгель-
мом. Вот они какие революционеры: люди, которые сели за
один стол с Гинденбургом, Людендорфом и Гофманом, тогда
как мы, революционеры, остаемся во Франции, в Италии, не
садясь за этот стол». (Аплодисменты). Т.т., что означают эти
упреки? Когда вы вступаете в стачку, т.т., что вы делаете?
— 132 —
Представьте себе, что забастовка длится 4—5—6 недель. Все
знают, что—вы рабочие, что вы стараетесь выиграть стачку,
вы стараетесь оказать воздействие на штрейкбрехеров, вы раз-
говариваете с ними и т. д., вы ведете переговоры с предпри-
нимателями. Можем ли мы сказать, что революция потерпела
поражение, потому что руководители революции были выну-
ждены разговаривать со своими классовыми врагами? Нет.
Если мы подписали Брест-Литовский мир, то это потому, что
у нас не было другого выхода. Мы подписали мир, мы сохра-
нили благодаря этому известную территорию и начали орга-
низовывать армию. Мы были вынуждены ходом событий вести
долгую войну. Но разве солдаты, простые рабочие, знают воен-
ную науку? Конечно, нет. Между тем, нужно было обяза-
тельно использовать военную науку против наших врагов.
Нужно было взять все, что можно было, чтобы успешно бо-
роться против опасного врага. Верхи старой армии были про-
тив нас: императорская гвардия, все особые полки и брига-
ды—все это было против революции. Они организовывали
специальные офицерские батальоны и вели против нас беше-
ную борьбу не на жизнь, а на смерть. Но был известный про-
цент офицеров, которые говорили себе: «в конце-концов, нам
наплевать, быть нам с большевиками или с другими». Дру-
гие говорили: «большевики все-таки борются против инозем-
ных врагов, мы будем с ними». Или рассуждали так: «я
средний офицер, военный специалист, и работаю там, где могу
приложить свои специальные познания. Я имею ремесло».
На это мы отвечали: «что же, если ты имеешь ремесло и хо-
чешь заработать на жизнь, работай, прилагай свои техниче-
ские познания, но если ты пикнешь, тогда крышка». (Апло-
дисменты). Это не теория, а жизнь. В каждом отряде, в каж-
дом батальоне, в каждом полку мы установили специальных
комиссаров. Кто эти комиссары? Комиссарами были комму-
нисты. Среди них встречалось много синдикалистов и анар-
хистов. Комиссар не знает военного дела, он не специалист,
он не знает военной науки, но он имел широкие полномочия
расстреливать, в случае измены, любого военного руководи-
теля, какой бы пост он ни занимал. Т.т., это право, которого
никакой закон не может обеспечить, это право, которое было
взято силою революции.
— 133 —
Мы имели против нас офицерские батальоны. Эти люди,
прекрасно организованные в военном отношении, боролись
против нас потому, что многие из них думали, что большеви-
ки—разбойники, которые разложили Россию. Другие—пото-
му, что они отстаивали свои конфискованные поместья и соб-
ственность. Как боролись мы против этих офицерских баталь-
онов?
Мы организовывали с этой целью свои батальоны, баталь-
оны коммунистов и синдикалистов, и все рабочие, сторонни-
ки революции, как дьяволы боролись против офицерских банд.
Этим нашим батальонам принадлежит честь отражения мно-
гих смелых и наиболее безумных контр-революционных атак.
Можно болтать все, что угодно, относительно Красной армии.
Факт тем не менее остается фактом, и если бы Красная армия
не существовала, Россия заплатила бы сейчас за свою рево-
люцию сотнями тысяч пролетариев. Я не преувеличиваю, то-
варищи; сделайте вы сами маленькое арифметическое вычи-
сление. Два месяца существования Коммуны во Франции
обошлись одному только Парижу в 30 тысяч рабочих жиз-
ней,—сколько же нужно было бы заплатить русскому проле-
тариату за 4 года своего господства? Сделайте соответствую-
щее увеличение и подумайте, что во Франции дело шло об
одном только Париже, а у нас дело идет обо всей России,
в которой имеется 150 миллионов человек, и вы тогда поймете,
что если бы мы не организовали Красную армию, то сотни ты-
сяч рабочих были бы убиты международной и российской
контр-революцией.
О государстве.
Теперь я перехожу к вопросу о государстве. «Государство*
обыкновенно пишут с большой буквы. Эта большая буква
имеет какое-то мистическое значение для некоторых товари-
щей. Рассмотрим поближе этот вопрос, для того, чтобы понять,
что разумеют под словом «государство». Для того,чтобы сделать
более ясной мою мысль, я хочу взять несколько примеров; но
я не хочу говорить о французском государстве, я буду гово-
рить о государстве X или Z. Государство есть концентриро-
ванная сила господствующего класса. Все учреждения, соз-
данные современным обществом—юстиция, полиция, прави-
тельство, трибунал,—все это является той или другой сторо-
ной государственного аппарата. Вы охвачены, как щупаль-
— 134 —
цами, тем гигантским организмом, который носит название
государства. Для того, чтобы бороться против этого концен-
трированного насилия, можно ли предпринять действия ма-
ленькими группами и изолированно в разных частях России?
Конечно, нет. Надо было разрушить все старое до основания,
надо было создать новый государственный аппарат, который
бы совершенно не походил на старый, который бы отличался
от него коренным образом. И вот то, что нами было создано,
вся сумма учреждений, имеющих своей задачей защиту и
отстаивание интересов рабочего класса, и представляет собою
советское государство. На другой день после революции надо
было бороться против контр-революции, и я не думаю, чтобы
нашелся здесь хотя бы один анархист, который бы утверждал,
что не нужно было этим делом заниматься. Можно быть пла-
менным сторонником абсолютной свободы, но это ни в коей
мере не мешает нам бороться против контр-революции. Надо
было конфисковать фабрики и заводы, надо было организо-
вать производство, внешнюю и внутреннюю защиту рабочего
класса. В процессе нашей борьбы мы создали фабрично-
заводские комитеты, советы, профсоюзы, и вот совокупность
всех этих институтов и представляет собою пролетарское го-
сударство. Все эти учреждения для распределения, органи-
зации производства, органы самоуправления—все это части
государства. Сколько времени мы будем сохранять этот орга-
низм? Как долго будет существовать государство? До того
момента, пока капитализм исчезнет не только в одной стране,
а во всех странах. В России произошла социальная револю-
ция, а не дворцовый переворот. Когда мы взяли в свои руки
фабрики и заводы, в Париже почувствовали этот удар. Рус-
скую революцию можно сравнить с электричеством: револю-
ционные волны вышли далеко за пределы России. Каждое
наше движение чувствовали и в Бельгии, и в Англии, и во
Франции, и в других странах. Почему? Потому что накануне
Октябрьской революции иностранных капиталов было вло-
жено в русские предприятия больше, чем на полтора мил-
лиарда рублей золотом, было очень много русских ценностей,
было все то, чем располагают международные биржи и банки,
для того, чтобы эксплоатировать рабочий класс. И вот, экспро-
приация всего этого оказала магическое действие на весь
международный капиталистический организм. Для того, что-
— 135 —
бы свергнуть капиталистическую систему, организованную
в международном масштабе, нужно, чтобы и в других стра-
нах произошли аналогичные революции, и только тогда, когда
в важнейших странах революция победит,—государство ис-
чезнет. Длительность переходного периода, исчезновение
остатков старого зависит не от нас, а зависит от вас. (Апло-
дисменты). Та страна, которая последней вступит в борьбу,
будет иметь наиболее короткий переходный период, но это не
будет признаком победы анархической идеи, а это произой-
дет потому, что революция будет там самой последней.
Вопрос, стало-быть, можно поставить следующим образом:
государство сразу уничтожить нельзя, и, следовательно, нель-
зя ограничиваться заявлением, что «мы против государства!».
Если бы мы, заняли такую позицию, чтобы нам осталось де-
лать? Знаете ли вы, находящиеся здесь представители проф-
союзов, что русские союзы организовали Красную гвардию,
они захватили фабрики, они организовали милицию, которая
охраняла большие фабрики для того, чтобы контр-революция
не взорвала их. Но что эти меры означают? Это есть отдель-
ные моменты организованного насилия русского пролетариата
против враждебного ему класса.
Вообще, очень многие во Франции любят писать о том,
что профсоюзы автономны, но,—что значит эта автономия?
Если под ней понимать тот факт, что вы ни от кого не зави-
сите и ни с кем не считаетесь, то это нелепо, потому что в этом
смысле вы не автономны по отношению к союзникам, вы не
автономны по отношению к Франции, ибо когда против вас
выступают с оружием, вы вынуждены выступить контр-
оружием. Наши русские союзы участвовали в этой борьбе.
В 1918 году мы были совершенно окружены. Деникин был
почти в Туле, в 160 километрах от Москвы, Юденич был на
севере, Сибирь была отрезана,—что же тогда делали русские
профсоюзы? Они мобилизовали свои правления, своих секре-
тарей, до 50% состава, и эти лучшие элементы профдвижения
пошли на фронт. Они стали комиссарами, теми, кто вооду-
шевлял массы, кто вдохновлял слабых и толкал вперед от-
ставших.
Рассмотрим борьбу с государством с точки зрения эконо-
мической. Наши итальянские товарищи вели чисто-экономи-
ческую борьбу. Они захватили заводы, они там оставались
— 136 —
в течение двух недель, и потом вынуждены были их оставить
и уйти. Вместо того, чтобы дезорганизовать весь буржуазный
аппарат, они ограничились захватом заводов. Захватив заво-
ды, они, затем, вели переговоры с властями, и в конце-концов
вынуждены были отдать обратно то, что они взяли. Вы мо-
жете быть какого угодно мнения о нас, но мы не простаки:
когда мы берем что-нибудь, мы его не отдаем, мы его удержи-
ваем и будем крепко держать! (Аплодисменты).
На какие же трудности натолкнулись мы в нашей борь-
бе? Я обращаюсь в данном случае, в частности к моим това-
рищам—строительным рабочим, борьбу которых я знал еще
до и во время войны.
Представьте себе на одну минуту, что вы в течение мно-
гих недель находитесь в стачке. Среди стачечников начина-
ются колебания, колебания, конечно, понятные: дети голодны
и смотрят своими голодными глазами на своих родителей;
жены, хотя еще, может-быть, ничего и не говорят, но видно,
что голодные дети их крайне угнетают. Мужчины приходят
на собрание, начинают ворчать: «долго ли -это еще будет про-
должаться; мы бастуем уже несколько недель, неужели мы
будем еще бесконечное количество недель продолжать заба-
стовку? О чем думают профсоюзы?». Что делаете вы в таких
случаях? Вы пытаетесь бороться против течения, вы им гово-
рите: «Не надо колебаний, долой недоверие к нашим силам,
держитесь крепко друг друга, мы идем к победе и мы побе-
дим!». Но, если в толпе недовольных есть люди, которые на-
чинают говорить: «Мы знаем, почему вы, руководители
стачки, за продолжение борьбы: вы пользуетесь деньгами, ко-
торые собираются для стачечников, знаем мы, как стачечные
комитеты живут», и т. д.—Товарищи, вы что делали в таких
случаях? Вы применяли по отношению к этим подозритель-
ным элементам меры насилия, известные среди строительных
рабочих под именем machine a bosseler и chaussette a clouz. (Апло-
дисменты). Товарищи, такие же обвинения мы слышали во
время нашей великой борьбы. Среди тех, кто колебался, было
много меньшевиков и анархистов. Но, какое нам дело до всех
этих названий? Как только начинались колебания и прово-
кационные обвинения, мы тоже применяли меры насилия.
Паш «шоссет а клю» действовал, и действовал хорошо. Не
нужно забывать, что русская революция не является револю-
— 137 —
цией национальной, она вышла из национальных рамок, она
колебнула и потрясла весь мир. Нет ни одной страны в мире,
вплоть до Японии, Америки, Австралии, где бы это потрясе-
ние не чувствовалось. Все, что происходит в России, имеет
международное значение: наши поражения—ваши пораже-
ния, ваши поражения—также и наши.
О новой экономической политике.
Когда в 1920 году вы были преданы «черепахами» ста-
рой Конфедерации Труда, вы потерпели поражение. В Ита-
лии, в Германии рабочие также потерпели поражение. Это
поражение мы так же болезненно и остро воспринимали,
как и вы. Но с этого момента начинаются уступки и новая
экономическая политика. В общем, товарищи, нет ничего но-
вого в этой «новой экономической политике», она нова для
вас и для нас, по в ней нет ничего нового для буржуазии. Мы
заняли громадную позицию, мы заняли широкое простран-
ство. Но, товарищи, мы имеем весь мир на своей спине. Между-
народный пролетариат двигается и идет вперед, но недоста-
точно быстро. Для вас, может быть, достаточен и такой темп
движения, но для нас этого не достаточно. Теперь некоторые
говорят: «Большевики идут в Геную, они там разговаривают,
одевши фраки и цилиндры, с капиталистами. Знаем мы этих
политиканов!». Товарищи, если мы вынуждены были делать
некоторые уступки, если мы пошли в Геную, то это потому, что
мы не могли поехать в Париж столковаться с вами. Если бы мы
могли говорить не с господином Барту, а с тов. Бекаром
от имени Франции, с тов. Борги — от имени Италии, мы
бы быстро устроили дело. К несчастью Италии, ее ресурсы,
ее банки, ее фабрики, ее заводы находятся еще не в руках
Борги, а производительные силы и все богатства Франции
находятся еще не в руках Лекуэна. Да, товарищи, правда, мы
в очень тяжком положении. Мы переживаем голод, мы вы-
нуждены были отступить, но, если мы, товарищи, отступаем,
то для того, чтобы лучше прыгнуть. Если бы мы не отступили
и не сделали этого движения назад, мы были бы раздавлены.
Анархисты, чистьте, как дамасская сталь, выиграли ли бы
они что-нибудь, если бы мы были раздавлены? Нет, они, как
и все пролетарии, проиграли бы. Товарищи, не забывайте,
что единственно большевистская Россия, проклинаемая всеми
Россия, которая, по мнению буржуазии, захвачена разбойни-
— 138 —
ками-большевиками, она единственная держалась и держится
против международного капитализма. Если мы сейчас делаем
уступки, то это ваша вина, а не наша, и когда нас упрекают
в этом, мы можем ответить тем же, чем вы ответили бы на
упреки после того, как стачка ваша была бы раздавлена. Мы
говорим открыто, что новая экономическая политика—это
уступка. Но, товарищи, разве тогда, когда мы находимся в
тяжком положении, вместо того, чтобы оказать нам помощь,
удобнее заниматься придирками и увеличивать еще более
паши затруднения? Да, у нас голод, вызванный, прежде всего,
засухой и, конечно, блокадой, от которой мы в течение многих
лет очень и очень страдали. Когда рабочие мрут с голоду, они
вынуждены делать уступки. Делая уступки, мы слышим
из-за границы, скажем, из Италии или из другой страны, го-
лоса: «Как, уступки? Революция делает уступки? Тогда это не
революция, ибо революционеры уступок не делают!». Вы,
стало-бытъ, не видите, что мы вынуждены были делать эти
уступки, что мы всячески стремились ограничить их разме-
ры; вместо того, чтобы это понять и помочь нам, на нас напа-
дают, и нападают за то, что мы не осуществили интегрального
коммунизма. Но, товарищи, интегральный коммунизм не мо-
жет быть реализован в течение нескольких лет. Для того,
чтобы его реализовать, нужно, чтобы вы сделали вашу рево-
люцию, нужно перевернуть весь мир, а вы, вместо того, чтобы
оказать помощь тем, кто начал эту великую работу, вы бро-
саете в нас камнями и говорите: «Как, вы еще в течение четы-
рех лет не реализовали коммунизм?>. И это говорится в виде
упрека нам. Товарищи, мы предоставим вам гораздо больший
срок, для того, чтобы вы могли реализовать коммунизм. Но,
а если вы его не осуществите в течение нескольких лет? По-
жалуйста, начните, покажите ваше умение, но не бросайте
упреков, которые ничего не означают, ибо делающие их, оче-
видно, вольно или невольно, но как-то забывают о рево-
люции, о ее трудностях, о ее страданиях, о том колос-
сальном количестве крови, которая вытекла из вен и артерий
рабочего класса России. (Аплодисменты).
Словом, товарищи, вы должны понять то положение,
в котором мы находимся. Мы помним прекрасно, что только
международная революция может нам помочь. Но, товарищи,
для осуществления международной революции необходима
— 139 —
международная организация, нужен действительно револю-
ционный Интернационал. И Интернационал не является ка-
раван-сараем, это не аллея для прогулок, где каждый прогу-
ливается, делает, что хочет и потом уходит: боевая междуна-
родная организация должна быть иной.
Разрешите привести мне один пример. В марте 1921 года,
во время восстания немецких рабочих, немецкие синдикали-
сты заняли в их центральном органе позицию, враждебную
этому выступлению. Они опубликовали редакционную статью,
в которой они высказались категорически против этого вы-
ступления, и даже утверждали, что оно делается по приказу
из Москвы. Стало-быть, во время восстания синдикалисты
ничего лучшего не могли сделать, как бросить камень в спину
мужественных революционных рабочих. Я вас спрашиваю:
если организация сделала нечто подобное, если они совер-
шили то, что абсолютно противоречит всем нашим принципам,
и если бы такая организация была бы членом Профинтерна,
то имеет ли право Интернационал, в который входят фран-
цузы, немцы, итальянцы, сказать: «вы совершили контр-
революционный акт»? Я спрашиваю вас всех, товарищи, не
имели бы мы права вмешаться, неужели это вмешательство
рассматривалось бы вами, как нарушение автономии данной
организации? Товарищи, это было бы очень странное пони-
мание автономии, если бы мы встали на эту точку зрения.
Когда я приехал в Берлин, я знал, что подготовляется
международная конференция синдикалистов. Я получил
письма, в которых мне говорили об этой конференции, но я
ничего не читал об этой конференции в прессе. Между тем,
я читал внимательно и «Ватай-Оиндикалист» и «Ла-Ви-
Увриер», а также и «Либертер». Тогда я поставил вопрос об
этой конференции в «Юманитэ». Многие полагают, что это
было довольно неожиданное вмешательство: Что ответила на
это Административная Комиссия? Она заявила: «Мы посы-
лаем делегатов на эту конференцию исключительно с инфор-
мационной целью, и мы бы хотели, чтобы Лозовский иначе
понимал автономию профессиональных организаций». Но
позвольте, товарищи, здесь пред вами злоупотребление сло-
вом «автономия». Всего лишь пару месяцев тому назад Адми-
нистративная Комиссия приняла резолюцию против Совет-
ского правительства. Советская Россия, товарищи, держава.
— 140 —
во всяком случае, не меньшая, чем Унитарная Конфедерация
Труда. Итак, Советское правительство не подняло вопроса
о своей автономии после этой резолюции. Почему? Да по той
простой причине, что мы совсем иначе понимаем автономию.
Мы сказали себе: это революционные рабочие, они имеют
полное право принять резолюцию, которая им нравится. Не-
ужели вы думаете, что нам бы пришло на ум сказать Адми-
нистративной Комиссии: «Вы не имеете нрава принимать ре-
золюций, подобных той, которую вы приняли, ибо эта резо-
люция нарушает автономию Советского правительства»? Ни-
чего подобного, товарищи; это было бы совершенное сума-
сшествие. Я поставил несколько вопросов относительно пред-
стоящей конференции. Поднялся шум: «Вот они, москвичи,
они занимаются тем, что пускают в нас камнями и вмешива-
ются в дела, которые их совершенно не касаются». Но, това-
рищи, разве то, что происходит в международном рабочем
движении, нас не касается, нас, которые заплатили за это
нашей кровью? (Аплодисменты). Вы сказали, что делегаты
посланы с информационной целью. Очень хорошо, товарищи,
но почему же вы тогда не опубликовали это за пару недель
до самой конференции? Если бы это было опубликовано, все
знали бы, и я не сделал бы запроса в газетах. Скажите вы,
здесь присутствующие, вы-то знали о том, что 16-го июня в
Берлине должна была состояться конференция? Знали вы,
какие вопросы стоят на этой конференции? (Многочисленные
голоса: «нет, нет!»).
Товарищи, я также, как и вы, не знал этого. Итак, това-
рищи, если вы понимаете независимость и автономию в том
смысле, что никто не имеет права даже поставить вопрос или
критиковать ваши действия, тогда вы можете оставаться изо-
лированными, вам нечего делать в Интернационале. В этих
условиях вы не могли бы быть членами ни одного Интерна-
ционала. Мы понимаем эти вещи совершенно иначе. Само-
собою разумеется, что если вы имеете такое понимание авто-
номии, то вам ничего другого не остается, как создать новый
Интернационал. Впрочем, вы к этому приступили. Знаете ли
вы, товарищи, что в начале 1913 года такие попытки уже
делались? Знаете ли вы, что в то время было организовано
анархо-синдикалистское бюро? Слышали ли вы, однако, что-
нибудь во время войны об этом бюро? Я ничего не слыхал.
— 141 —
Это анархо-синдикалистское бюро во время войны опустилось
так же низко, как и социалистический и профессиональный
Интернационалы. В октябре 1921 года, на конгрессе немецких
синдикалистов в Дюссельдорфе, была принята специальная
резолюция о том, что нужно создать новый Интернационал.
На этом конгрессе присутствовал даже какой-то делегат от
чехо-словацких синдикалистов. Я просил наших чехо-словац-
ких товарищей найти, где находится эта организация, но они
до сих пор ищут и еще не нашли, и не мудрено: никаких син-
дикалистов в Чехо-Словакии нет.
Как бы то ни было, товарищи, новая конференция была
созвана. О какой целью? Нам сказали, что эта конференция
созывается для того, чтобы найти почву соглашения с Проф-
интерном. Думаете ли вы, что русские товарищи были пригла-
шены туда для того, чтобы изложить свою точку зрения? Ни-
чего подобного. Там проделали следующее: там дали решаю-
щий голос мифическому анархо-синдикалистскому меньшин-
ству, которое состоит из десяти эмигрантов, жен и детей, а что
касается ВЦСПС, то ему предоставляли голос совещательный.
Русские союзы туда пригласили для того, чтобы их распечь.
Кроме того, туда не допустили немецкие унионы, которые
имеют 120 тысяч революционных горнорабочих, не были до-
пущены революционные моряки Германии и меньшинство
синдикалистских союзов Италии. Кто же, таким образом, пред-
ставлял революционную Германию? Немецкие локалисты? Для
того, чтобы вы имели представление о том, что такое немец-
кие локалисты, разрешите несколько цитат из протокола их
последнего конгресса. Вот один из делегатов, Денч, говорит:
«Мы не можем наших членов заставит порвать с церковью.
Мы имеем организации, руководители которых ходят с же-
нами и детьми в церковь. Однако, кассы их в лучшем состоя-
нии, чем кассы известных атеистов, которые исчезают очень
часто совместно с кассами». Делегат Сеннер из Эссена: «Мы
порицаем поведение «Синдикалиста». Мы не являемся сто-
ронниками ползания на брюхе пред немецким правитель-
ством». И другой делегат, Шумахер (Висдорф): «Современные
синдикалисты не имеют вдохновения. Синдикализм меня
более не удовлетворяет. Почти вся группа плывет по течению
желтых». Меллер (Келль): «Благодаря агитации коммунистов,
количество членов нашей группы с 3 тысяч уменьшилось до
— 142 —
500. Многие из групп имеют всего лишь 5 или 6 членов. Наши
верховные вожди занимаются только тем, что борются друг
с другом, желая нас вести, как баранов». Прогонский (Бер-
лин): «Нельзя прочесть ни одного слова о классовой борьбе в
«Синдикалисте». Также ни одного слова о «всеобщей стачке».
Послушайте теперь дальше. Остеррих (Берлин): «Главнейший
вопрос, вызывающий среди нас очень много комментариев,
это вопрос о непротивлении злу насилием, которое в послед-
нее время пропагандируется. Однако, насколько нас учит
опыт, насилие необходимо. Как смеем мы назвать преступ-
ными товарищей, которые не идут, как мы?». Наконец, анар-
хист Кан из Берлина говорит следующее: «Ц. К. большей ча-
стью виновен в разложении организаций. В «Синдикалисте»
свобода мнений совершенно задушена. Там излагаются только
мнения Катера и Виклера. Немецкий синдикализм исчерпан.
Его превратили в бледный отблеск французского синдика-
лизма, не хотят понять, что нужно итти к массам. В «Синди-
калисте» слышны только лишь нежные песни о мире и друж-
бе. Мы должны обратить внимание на могучие звуки дейст-
вительной пролетарской жизни. Синдикализм должен вести
ежедневную борьбу». И, наконец, в заключение я приведу
вам еще следующую интересную цитату. Фрейтаг (Гамбург):
«Абсолютно пацифистское поведение синдикалистских орга-
низаций нас повлекло в пацифистско-независимый блок. Мы
не можем назвать капиталистов братьями, не нужно никакой
сентиментальности. Если дела будут итти таким образом, дело
пойдет к расколу». Главный редактор органа, Винклер, защи-
щает статью, озаглавленную: «Виновники реакции», в кото-
рой он требовал саботажа мартовского выступления. Он жа-
луется, что довольно большое количество синдикалистских
групп рвут членские карты и не хотят платить взносы. Кестер
(Дюссельдорф): «Знаменитой статьей: «Виновники реакции»
«Синдикалист» ударил в спину рабочим, находящимся в
борьбе, которые попали в лапы буржуазии и заполнили
тюрьмы».
Товарищи, вы видите, как делегаты синдикалистского
конгресса охарактеризовали собственную свою организацию.
И неудивительно. Некоторые немцы меня спрашивают: «Что
представляет собою У. К. Т.? Неужели она то же самое, что
наши локалисты?» Я на это отвечал: «Нет, У. К. Т.—настоящая
— 143 —
революционная организация и она очень мало общего имеет
с локалистами Германии». Не будет преувеличением сказать,
что немецкие синдикалисты имеют такое же влияние в гер-
манском рабочем движении, как эсперантистские группы во
Франции. И с этими вегетарианцами вы хотите создать Интер-
национал? Хороший будет Интернационал, нечего сказать!
Если мы теперь перейдем к работам Берлинской конфе-
ренции, мы увидим крайне своеобразное понимание ею стоя-
щих пред рабочим классом задач. В основном вопросе о рево-
люции Берлинская конференция заявила, что она враг вся-
кого организованного насилия со стороны какого бы то
ни было революционного правительства. Но она, конеч-
но, не забывает, что решительные битвы между капи-
тализмом сегодняшнего дня и свободным коммунизмом зав-
трашнего дня не ведутся без серьезных столкновений. Таким
образом, здесь признается, что то самое насилие, которое рань-
ше осуждали, будет необходимым, ибо, если будет столкно-
вение, то ведь нужно будет ответить действием и применить
классовое насилие. Характерность самого этого решения со-
стоит в том, что насилие признается, как мера защиты. Но
разве рабочий класс может упустить случай, который будет
для него благоприятен, под тем предлогом что он не должен
переходить от обороны к наступлению? Наконец, для того,
чтобы определить свою позицию по отношению к Интерна-
ционалу, Берлинская конференция заявляет, что Профинтерн
не представляет собою ни с точки зрения принципов, ни с
точки зрения статутов—международной организации, способ-
ной спаять международный революционный пролетариат
в единый боевой организм, и постановляет поэтому назначить
временное революционное синдикалистское бюро, которое бу-
дет иметь своей задачей созвать на 12-е ноября 1922 года
международный конгресс революционных профсоюзов. Кроме
того, эта самая конференция постановила, что это бюро сооб-
щит экзекутиве Профинтерна о своих решениях в надежде,
что организации, примыкающие к Профинтерну, примут уча-
стие в вышеуказанном конгрессе, для того, чтобы подыскать
базис сосуществования в едином организме всех революцион-
ных синдикалистских мировых сил. Таковы, товарищи, эти
постановления. С одной стороны, Профинтерна не существует,
а с другой—примыкающим к нему организациям предла-
— 144 —
гается принять участие в Берлинской конференции. Все син-
дикалисты взяли себе за правило ставить нам заведомо не-
приемлемые условия, при чем они это называют платформой
для соглашения. Товарищи из итальянского союза синдика-
листов требуют, чтобы конгресс был вне России. На это тре-
бование мы ответили: «Мы готовы его устроить в Милане;
можете ли вы там обеспечить делегатов против фашистов?».
(Возгласы: «очень хорошо!»). Мы можем его устроить также в
Сент-Этьене, но, если вы не можете организовать конгресс у
вас, зачем же вы занимаетесь демагогией? (Аплодисменты).
Я не коснулся еще многих вопросов за недостатком вре-
мени. Разрешите мне еще остановиться на двух моментах, кото-
рые мне представляются особенно интересными. Вы мне про-
стите, если я задержу еще ваше внимание; вы примите в рас-
чет, что я проехал более 2 тысяч километров, чтобы высказать
все, что мне хотелось вам сообщить. Заметили ли вы, товари-
щи, что вся французская желтая пресса против Профинтерна?
Я это очень хорошо заметил. Я очень люблю читать «Тан»,
потому что эта газета знает, что она хочет. Когда железнодо-
рожники приняли резолюцию о присоединении к Москве, то
эта газета, в статье, озаглавленной «Синдикалисты и Москва»,
совершенно ясно высказалась против присоединения фран-
цузских профсоюзов к Профинтерну. «Тан» в этой статье пи-
шет: «Конгресс железнодорожников, примыкающих к Унитар-
ной Конфедерации Труда—под этим нужно разуметь экстре-
мистов, желающих подчинить синдикализм коммунизму—вы-
сказался в пользу присоединения к Коммунистическому Мо-
сковскому Интернационалу. Большевики не разоружаются по
отношению к синдикалистам. Они говорят, будто бы они де-
лают уступки, на самом же деле они продолжают свои бессо-
вестные и злостные методы борьбы против них». И, наконец:
«Эту банду разбойников, преследующих систематически свое
дело грабительской работы, приглашают поддерживать путем
присоединения к III Интернационалу, который представляет
собой не что иное, как орудие, путем которого большевики же-
лают использовать единственно в их пользу мировую рево-
люцию».
Товарищи, я из этой банды разбойников, и в этой банде
остаюсь. Революция не игрушка, она берет вас целиком, она
берет ваш мозг, она берет ваши силы, она берет все, что вы
— 145 —
имеете в вашей душе и в вашем сердце. И когда ведешь борь-
бу против всего мира, находятся революционеры, которые го-
ворят: «Мы требуем свободы, мы хотим, чтобы у нас были со-
веты, но без коммунистов». Если бы кто-нибудь сказал: «мы
хотим синдикаты без революционных синдикалистов», вы бы
на это ответили: «убирайтесь к чорту!» (движение), потому
что в каждой стране рабочее движение имеет свои особенно-
сти, которые нужно знать. Мы серьезно боролись против этого
рода агитации и пропаганды и будем дальше бороться.
Товарищи, в каждой стране рабочее движение имеет свои
особенности, мы это прекрасно знаем, мы это учитываем при
изучении международного рабочего движения. Вот почему мы
относимся спокойно к той полемике, которая ведется в этой
стране вокруг вопроса о том, кто представляет собою душу
рабочего движения — анархисты или коммунисты. Для нас
факт господствует над формой. В то время, когда мы нахо-
димся в величайших затруднениях, изолированные, окружен-
ные врагами, мы от вас ничего не требуем, и мы от вас ничего
не хотим. Разве русская революция, которая отдала сотни ты-
сяч своих лучших сынов, разве она требовала что-нибудь от
вас? Нет! Вы хотите нас критиковать, но помните, что есть
критика и критика. Одно дело—критика внутри одной семьи,
другое дело—злостное, вражеское нападение. Бывают споры,
дискуссии между братьями и сестрами; но когда эти споры пре-
вращаются в кулачный бой, это уже совсем другое. Мы во
время революции получили очень много ударов, но мы умеем
их получать. Чтобы сделать революцию, нужно уметь не толь-
ко давать удары, но и принимать их. За ряд лет русской ре-
волюции мы видели очень много тяжких ударов. Я должен
предупредить вас; если в такой трудной обстановке, в кото-
рой мы находимся, имеются товарищи, которые думают, что
для блага международного пролетариата необходимо, чтобы
мы, русские союзы, не солидаризировались с Советским пра-
вительством, то на это мы твердо отвечаем: «нет, мы соли-
дарны с правительством Советов» (аплодисменты), мы соли-
дарны с ним по опыту революции. Если вы думаете, что в ва-
шей стране политики не стоят многого, делайте революцию без
них, делайте ее сами, мы вам не помешаем. Мы не требуем от
вас, чтобы вы делали революцию по-нашему. Единственное,
что мы требуем от вас, это то, чтобы вы не пред'являли нам
— 146 —
таких требований. Что мы от вас хотим теперь, это то, чтобы
вы сделали революцию. Мы сделали ее, и ясно, что если бы
мы, русские союзы, выступили бы против русского правитель-
ства, оно было бы свергнуто. Это было бы тяжким ударом для
рабочего движения всех стран. Стоит ли принести такую жер-
тву только лишь для того, чтобы доставить удовольствие то-
варищам Лэкуэну и Борги? Неужели вы думаете, что во имя
их отвлеченных теорий мы можем принести в жертву тысячи
и сотни тысяч пролетарских трупов? Нет, товарищи, игра не
стоит свеч. Формы революции—это вопрос факта, а не вопрос
отвлеченной теории. Я знаю, что у вас очень много споров
о том, кто должен руководить профессиональным движением.
Товарищ Коломер в последнем номере «Либертера» писал:
«Нас выбрали членами Административной Комиссии, так как
мы не прятали нашей точки зрения, нашей федералистиче-
ской, антиполитической и анархической точки зрения. Во вре-
мя сеанса этого конгресса мы себя считали уполномоченными
делегатами (которых выбрали для управления У. К. Т.) от-
крыто направлять новые конфедеральные организации всеми
нашими силами, чтобы об этом ни говорили, к бодрящему
солнцу анархии». Товарищи, это его право так писать.
Я не лицемер. Я говорю совершенно открыто на этом кон-
грессе. Ваше право ориентировать новую конфедерацию труда
к солнцу анархии, но когда тот же самый «Либертер» говорит,
что мы, коммунисты, не имеем права говорить о бодрящем
солнце коммунизма, мы отвечаем: это лицемерие, и мы резко
и категорически против того, чтобы такими методами велась
борьба внутри рабочего класса.
Когда я думаю о положении русского пролетариата в ми-
ровом рабочем движении, о тех великих трудностях, которые
выпали на его долю, о том непонимании, которым его встре-
чают со стороны многих и многих, о нападках, которые ему
приходится выдерживать, я понимаю известную легенду Мак-
сима Горького. Один отсталый народ жил в глубоком темном
лесу, он был невежествен, окружен со всех сторон высокими
деревьями, он не видал солнца. Однажды один из молодых
сынов этого народа, по имени Банко, обратился к толпе своих
граждан и сказал: «Идемте вперед, мы выйдем из этого темно-
го леса!». И они пошли, они последовали за ним. Сучья рвали
их одежды, кровь лилась, путь становился все труднее и труд-
нее. Начался ропот: «Куда ведешь ты нас? Ты обещал нам
— 147 -
свет, ты обещал нам светящееся и пламенное солнце; когда
увидим мы его? Путь так труден, мы не сможем выйти из этого
темного и бесконечного леса». Тогда Банко разорвал свое
сердце, зажег его и, взяв этот светящийся факел в свои руки,
пошел вперед, и при свете этого огня Он вывел народ из темно-
го леса к великому, светлому и блестящему солнцу.
(Продолжительные аплодисменты; члены конгресса вста-
ют и поют «Интернационал»).
(«Humanite», 2 июля 1922 г.).
Рабочее движение во Франции и конгресс в Сент-Этьене
I
Франция — страна преобладающей мелкой крестьянской
собственности, утвержденной еще во время великой француз-
ской революции и развивавшейся на протяжении более чем
100 лет. На почве этой мелкой собственности, благодаря
крестьянскому трудолюбию, вырос громадный банковский
капитал, разветвленный ростовщический аппарат, и соответ-
ствующее этому банковскому капиталу международное влия-
ние. Таким образом, с одной стороны, мелкое крестьянское
хозяйство, мелкое ремесло, и с другой—банковский капитал
определяют экономическую структуру Франции, при чем круп-
ная промышленность: железоделательная, горная и т. д.
занимала до последнего времени если не подчиненное, то, во
всяком случае, не главное место. В погоне за рудниками,
углем, нефтью и колониями, руководители крупной промы-
шленности, тесно связанные с руководителями банков, влияли
на всю политику Франции, и целый ряд ее дипломатических
выступлений в последние десятилетия имел целью помочь
французской крупной промышленности и банковскому капи-
талу распространить свое влияние как на прилегающие стра-
ны, так и на страны заокеанские.
Несколько слов о политической структуре современной
Франции. Франция, как известно,—республика демократиче-
ская, либеральная и т. д. Но эта демократическая, либераль-
ная республика представляет собой, по своей структуре, по
своему внутреннему содержанию, республику монархическую,
монархическую потому, что во Франции ярче, чем в какой
бы то ни было другой стране, видна власть и господство очень
небольшой группы, очень небольшого слоя наиболее бога-
тых и наиболее обеспеченных лиц.
— 149 —
Дворянство Франции было уничтожено во время вели-
кой французской революции. Теперь во Франции сословных
перегородок нет, но есть перегородки другие—созданные эко-
номическим развитием страны. Количество получаемой ренты
является мерилом для того социального положения, которое
занимает то или другое лицо. Эта граница—количество ренты—
является, пожалуй, еще более крепкой и более отделяющей
одну группу от другой, чем старое дворянство. То лицо, ко-
торое получает 100 франков ренты в месяц, ни в коей мере
не может быть приравнено к тому лицу, которое получает
500 франков. В психологии, в самой крови французского
обывателя имеется это преклонение перед высокой рентой,
которая является богом, определяющим политическую и об-
щественную деятельность современной демократической, ли-
беральной Французской республики.
Французская палата депутатов, избранная якобы всеоб-
щим голосованием, имеет в своем составе приблизительно
половину адвокатов, из которых большинство состоят на
службе у финансовых и акционерных компаний; членами
этой же палаты являются 124 миллионера. Этот золотой ме-
шок представляет собой основу, определяющую внутреннюю
и внешнюю политику страны, ее деление на партии, и дает
нам ключ к пониманию современных партийных группиро-
вок и политической борьбы во Франции.
П.
Партийные группировки во Франции весьма много-
численны. Если войти в палату депутатов и посмотреть на
скамьи этих 500 с чем-то депутатов, справа налево, то можно
увидеть: монархистов, либералов, прогрессистов, депутатов
левых, депутатов правых, радикал-социалистов, независимых
социалистов и т. д. Но за всеми этими названиями кроется
одна и та же буржуазная, реакционная сущность.
Францией управляет национальный блок. Национальный
блок—это блок из либералов, прогрессистов, монархистов,
радикалов, радикал-социалистов и независимых социалистов.
По существу, это—блок крупной финансовой, промышленной
буржуазии, богатых крестьян и значительно окрепшей за
время войны городской буржуазии. Сложился этот блок в
— 150 —
1919 году под двумя лозунгами: «Долой большевизм» и «Дави
немца». И так как в течение этих трех лет большевизм никак
нельзя было раздавить, и он, несмотря ни на что, растет,
благополучно развивается и нагуливает красные щеки, а
немца, хотя и давят, но все же раздавить не могут, то про-
изошла трещина в национальном блоке, и сейчас начинает
формироваться и складываться левый блок, который отме-
тает правое крыло и притягивает к себе левые, социалисти-
ческие элементы Франции.
Рабочее движение Франции имеет некоторые особенно-
сти. Прежде всего французское рабочее движение характери-
зуется слабой организованностью. Эта старая болезнь фран-
цузского рабочего движения: процент организованности в со-
юзах и в партии всегда был очень низок. До войны во Всеоб-
щей Конфедерации Труда было 500 тысяч человек, социали-
стическая партия имела 120—130 тысяч членов. Непосред-
ственно после войны, в 1920 году, под влиянием войны, ве-
ликих надежд на послевоенную реализацию победы над нем-
цами и целого ряда либеральных обещаний правительства,
которому верили, в Конфедерацию Труда набралось более 2
миллионов рабочих; в 1921—1922 году это количество упало
до 600 тысяч человек на два имеющихся во Франции профес-
сиональных центра.
Также слаба и политическая организованность француз-
ского пролетариата. В коммунистической партии Франции
насчитывается сейчас 90 тысяч членов, в реформистской—
15—20 тысяч, тогда как в Германии коммунистическая пар-
тия имеет 350 тысяч, реформистская социал-демократиче-
ская—1.200.000 членов, а независимая, которая сейчас присо-
единяется к социал-демократам, имеет около 200 тысяч чле-
нов.
И все же напряженность классовой борьбы была всегда
очень велика во Франции. Достаточно высокий индивидуаль-
ный уровень французского рабочего, ряд традиций рабочего
движения толкают и неорганизованного рабочего к борьбе.
Бывали моменты в истории Франции, когда совершенно не-
ожиданно для руководителей французского пролетариата воз-
никало грандиозное массовое движение неорганизованных
— 151 —
рабочих, и организованное ядро терялось в этом огромном,
стихийном море, не имея возможности руководить им, давать
ему директивы и направлять его в желательном духе. Вот
эта напряженность в борьбе также является характерной чер-
той французского рабочего движения, которое, несмотря на
свою низкую организованность, имеет революционные тради-
ции и до известной степени революционные навыки, меняю-
щиеся из поколения в поколение, и которые, прорываясь,
дают иногда результаты, кажущиеся неожиданными для тех,
кто незнаком с характером и особенностями французского
рабочего движения.
Но французское рабочее движение имеет еще ряд отри-
цательных сторон. Французский рабочий в массе своей на-
сквозь проникнут и пропитан буржуазной моралью и буржу-
азными предрассудками. Нет, пожалуй, ни одной страны в
мире, где бы влияние буржуазии на пролетариат было силь-
нее, чем во Франции. Французская пресса, школа, вся поли-
тическая, социальная и общественная жизнь Франции по-
строены таким образом, чтобы деморализовать классовое со-
знание французского пролетариата, пропитать его буржуаз-
ной моралью, воспитать во французских детях совершенно не
рабочее представление о своих задачах, воспитать в них
бережливость с точки зрения французского буржуа, поста-
вить перед ними идеал—скопить возможно больше франков,
добиться возможности открыть какую - нибудь «бутик»
(лавку), сделаться коммивояжером — одним словом выйти
из своего социального положения, подняться на некоторую
ступень выше, для того, чтобы заработать на два-три франка
в день больше.
Это нужно иметь в виду для того, чтобы понять француз-
ское рабочее движение, его характер, его особенности, его
слабые и сильные стороны. Я не буду подробно останавли-
ваться на формах и методах развращения сознания рабочих
масс. Это завело бы меня слишком далеко. Этому нужно бы
посвятить специальную статью и изложить там, как построена
французская школа, как издаются французские газеты для
французских рабочих, каким образом действуют французские
кинематографы, как целый ряд специальных институтов.
— 152 —
учреждений и мероприятий современного буржуазного об-
щества держат в своих руках мозги громадной массы фран-
цузского пролетариата.
Каковым был характер французского рабочего движения
до войны? До войны мы имели единую социалистическую об'-
единенную партию и единую Конфедерацию Труда: рефор-
мистскую партию и революционно-синдикалистскую Конфе-
дерацию Труда. Партию, идеалом которой была развернутая
демократия и во главе которой стоял великий трибун и народ-
ный оратор Жорес, он же великий реформист. С другой сто-
роны, в противовес партии создалась, окрепла, оформилась,
выработала свою теорию и своеобразную практику револю-
ционная французская Конфедерация Труда, которая вошла
в историю рабочего движения, как новая струя, создав осо-
бый тип рабочего движения, особое направление в между-
народном профдвижении. До войны мы имели борьбу рево-
люционной Конфедерации Труда против реформистской пар-
тии, которая началась как борьба революционных рабочих
против реформистских. Но по мере развития этой борьбы, по
мере оформления революционной идеологии выявилась свое-
образная, антиполитическая и антипарламентская, анархо-
синдикалистская идеология Конфедерации Труда, которая
гласила, что все политические партии должны быть согла-
шательскими по существу, и что только лишь союз, как орган,
об'единяющий рабочих, состоящий только из рабочих, может
представлять собой орудие социальной революции и борьбы
рабочего класса за свое будущее. Партия по своему существу
должна всегда вести соглашательскую политику. И взаимо-
отношения между партией и союзами стали враждебные. В
союзах был свой собственный авангард, который ставил пе-
ред пролетариатом идею низвержения буржуазии и создание
нового общества путем уничтожения всякого государства,
партия не ставила перед собой задач свержения буржуазии,
а ставила перед собой задачу развития демократии в ее раз-
вернутой форме, которая, чем дальше будет развиваться, тем
ближе будет подходить к определенному социальному и поли-
тическому идеалу. Это был идеал реформистского социализма,
гениальным представителем которого был Жан Жорес.
— 153 —
Но это взаимное недоверие друг к другу и, более того,
агрессивная политика Конфедерации Труда по отношению к
партии, все это было оборвано вместе с началом войны. Рево-
люционная Конфедерация Труда и реформистская социали-
стическая партия обрели один язык, ибо не только социали-
стические реформисты были за национальную оборону, но и
вчерашние анархисты вдруг нашли во французском прави-
тельстве представителей наиболее прогрессивной части чело-
вечества и делали все возможное для того, чтобы бороться
против немецкого империализма, и поддерживать свой соб-
ственный. Получилось единство в предательстве, единое отре-
чение от всех принципов, и синдикалистских и социалисти-
ческих.
Это единство, с одной стороны, вызвало единство и на
другом фронте: и внутри партии и внутри союзов создалась
оппозиция, которая уже во время войны заключила блок, и
таким образом, французское рабочее движение вышло из
войны не тем, каким оно вошло в нее. Оно вышло разбитым
на два совершенно резких лагеря: с одной стороны, рефор-
мистская Конфедерация Труда и внутри нее революционное
меньшинство, с другой—социалистическая партия, в которой
тоже было революционное меньшинство.
Первый раскол произошел в политическом рабочем дви-
жении. На конгрессе в Туре, в 1920 году, французская со-
циалистическая партия большинством своим высказалась за
присоединение к Коминтерну. Меньшинство Конгресса со-
хранило старое название социалистической партии. Таким
образом, во Франции сложились две политические группи-
ровки, две партии, борющиеся друг против друга, партия ком-
мунистическая и партия реформистская, стоящая на точке
зрения заветов довоенного социализма и, главным образом,
социализма времени войны.
В Конфедерации Труда раскол произошел значительно
позже. Там только в декабре 1921 года выявились первые
попытки раскола, при чем инициативу его взяли на себя ре-
формисты, так как они почувствовали угрозу со стороны
растущей оппозиции, и, для того, чтобы не очутиться в мень-
шинстве на ближайшем конгрессе, они занялись исключением
отдельных союзов, что автоматически привело к созданию
— 154 —
новой, Унитарной Конфедерации Труда, которая зародилась
в декабре 1921 года, оформилась в марте 1922 года и оконча-
тельно сложилась, выработала свою программу и определила
свою тактику на конгрессе в Сент-Этьене в конце июня теку-
щего года.
Что представляют собой реформистская Конфедерация
Труда и реформистская партия? Реформистская Конфедера-
ция Труда имеет 250 тыс. членов. Во главе ее стоят виднейшие
анархо-синдикалисты довоенного времени: Жуо, Мерргейм,
Дюмулен—люди, которые на протяжении десятилетий соз-
дали анархо-синдикалистскую теорию, обвиняли социалисти-
ческую партию в ее реформизме, насильственной борьбе и т. д.,
люди, которые вели борьбу в международном масштабе про-
тив немецкого реформизма и английского тред-юнионизма.
Теперь они являются наиболее талантливыми выразителями
реформистского социализма и реформистского профессиональ-
ного движения во Франции. Они имеют свою теорию—теорию
общего интереса. Они ставят интересы общие—промышленно-
сти, государства, буржуазного общества—выше интересов
класса.
Что это дает в результате, не трудно догадаться: сотруд-
ничество реформистской Конфедерации Труда с правитель-
ством и буржуазией, привлечение Конфедерацией всей про-
граммы буржуазии к участию в борьбе против революцион-
ного рабочего движения. Оглядываясь на рабочее движение
Франции за последние три года, на ту роль, которую сыграли
в нем реформистские лидеры современной Конфедерации
Труда, мы увидим, что вся их деятельность свелась по пре-
имуществу к борьбе против революционного крыла, для того,
чтобы разрушить, деморализовать все рабочее движение, со-
рвать крупнейшие стачки и, таким образом, осуществлять те
директивы, которые они получают от господствующих клас-
сов.
Реформистская Конфедерация Труда, несмотря на ее чрез-
вычайно синдикалистскую терминологию, является родным,
кровным братом английского тред-юнионизма и немецкого
социал-демократического реформизма. Они, вчерашние про-
тивники, стали теперь и в национальном и в международном
масштабе союзниками. И не случайно такой националист,
— 155 —
как Жуо, теперь вместе с Легиным, Лейпартом, Грассманом и о
другими представителями немецкого реформизма вырабаты-
вает мероприятия против революционного движения вообще
и против российского профдвижения в особенности. Рефор-
мистская Конфедерация Труда сейчас поговаривает о вступле-
нии в левый блок. Я указал уже, что на почве неудач нацио-
нального блока сейчас возрождается идея левого блока. Он
имеет своим руководителем сенатора Эрио, этого болтливого
журналиста, еще более болтливого государственного деятеля,
который теперь собирается к нам в Россию и даже обещает
вступить в сношения с Советским правительством.
И вот, Конфедерация Труда уже поговаривает о том,
чтобы вступить в левый блок и создать единый фронт от се-
натора Эрио через Лигу Прав Человека и всякого рода мас-
сонские ложи до Дюмулена и Мерргейма. Хороший конец для
вчерашних синдикалистов и анархистов.
Французская социалистическая партия, очень небольшая
организация, унаследовала зато большое парламентское пред-
ставительство: она унаследовала приблизительно 55 парла-
ментских деятелей, тогда как коммунистическая партия полу-
чила в наследство всего лишь 15 человек. Вообще, давно за-
мечено, что парламентские представители всегда правее, чем
вся партия в целом, и во всех расколах, которые происходили
за последние годы, большинство парламентских фракций
всегда были с реформистами. Если вы на минуту перебросите
в памяти последние расколы, то вы увидете, что это так, на-
пример: в Италии парламентская социалистическая фрак-
ция высказалась за коалицию, в то время как центральный
комитет и большинство партии были против нее.
Французские политические партии живут от выборов до
выборов, и в этом отношении социалистическая партия яв-
ляется в истинном смысле слова французским детищем. Она
имеет большой парламентский аппарат, много адвокатов и
журналистов, но очень мало рабочих, что, как известно, для
социалистической и реформистской партии не особенно обя-
зательно. Эта партия тоже собирается вступить в левый блок,
и мы в этом блоке увидим: с одной стороны, радикалов, ра-
дикал-социалистов, выходцев из национального блока и, с
— 156 —
другой—Конфедерацию Труда, вместе с социалистической
партией, которая сейчас принадлежит к 21/2 Интернационалу,
но по своему составу наполовину принадлежит ко 2-му и
только наполовину к 21/2 Интернационалу, ибо она вобрала
в себя и крайние правые элементы, как Ренодель, и умерен-
ные элементы типа Лонгэ, Фора, Прессмана и т. д. Она в на-
стоящее время представляет собою то, чем немецкая социал-
демократия будет, когда она об'единится с независимыми.
Несколько слов о коммунистической партии Франции.
Коммунистическая партия имеет 90 тысяч членов, 11 орга-
нов, из которых одна ежедневная газета, «Юманитэ», расхо-
дится в количестве 200 тысяч номеров в день. Надо сказать,
что по своему тиражу это самая крупная коммунистическая
газета в мире, и в этом сила коммунистической партии Фран-
ции.
Но коммунистическая партия Франции, вышедшая из
старой социалистической партии, имеет целый ряд своеобраз-
ных особенностей, которые ослабляют ее с коммунистической
точки зрения. Она имеет некоторый навык, очень много
старых социалистических традиций и очень мало традиций
революционных, ибо она сложилась из разных элементов:
гедистов, жоресистов, бывших сторонников Эрве. Это есть
партия амальгамированная, вобравшая в себя разные эле-
менты, при чем часть этих элементов вошла в партию потому,
что она была в большинстве на С'езде—по формальным при-
чинам, а не по существу. И этот состав компартии об'ясняет
целый ряд ее слабых сторон, которые затрудняют ее работу,
ослабляют действие и напор на буржуазию.
Старого революционного опыта коммунистическая партия
Франции не имеет, и это сказывается на всей структуре пар-
тии, на ее работе, организационной, парламентской, литера-
турной, и во всех ее выступлениях. Наиболее характерное и
яркое наследство, которое коммунистическая партия полу-
чила от старой социалистической партии, это—своеобразное
отношение к профдвижению. Внутри коммунистической пар-
ши Франции существует мнение о том, что профдвижении,
должно быть независимо от политического движения.
— 157 —
III.
Я уже указал, что Унитарная Конфедерация Труда на-
чала складываться в декабре прошлого года, сложилась,
выбрав соответствующий центр, в марте, и только оконча-
тельно оформилась на своем последнем конгрессе. Но уже с
первых ее шагов внутри УКТ наметились 4 основных тече-
ния, которые боролись все время между собой и проявились
наиболее ярко на Сент-Этьенском Конгрессе, на котором мне
пришлось присутствовать. Течения эти следующие: анар-
хисты, анархо-синдикалисты, синдикалисты-коммунисты и
чистые коммунисты. В чем основное отличие этих четырех
течений? Какова программа этих четырех борющихся во
французском рабочем движении групп? Какие лозунги вы-
ставляют они, и каковы центральные пункты расхождения
внутри Унитарной Конфедерации Труда?
Борьба между этими четырьмя течениями особенно обост-
рилась накануне конгресса в Сент-Этьене, когда нужно было
выявить свои принципы, оформить их в виде резолюций и в
той или другой форме добиться санкции Конгресса.
Начнем с крайнего фланга, с анархистов. Прежде всего,
что они собой представляют? Они имеют около 2 тысяч чле-
нов во всей Франции, еженедельный орган «Либертер», рас-
ходящийся в 12—15 тысячах экземпляров. Такова их органи-
зационная сила. Но их идейное влияние далеко выходит за
пределы этих организационных рамок. Чего они хотят? Они хо-
тят провести внутри Конфедерации Труда в чистом виде свою
анархическую идеологию, суть которой сводится к следую-
щему:
П. 1. Все политические партии, в том числе коммуни-
стическая, представляют собой не более, как отщепление от
господствующих классов. Политическая партия по существу
своему не может быть партией революционной, и эта теория
распространяется также и на партию коммунистическую.
П. 2. Государство во всех его видах и проявлениях являет-
ся орудием угнетения масс. Называется ли это государство
пролетарским или каким-нибудь другим, оно по существу
своему есть орган эксплоатации трудящихся. Поэтому анар-
— 158 —
хисты против государства вообще и против диктатуры про-
летариата и советской формы власти в частности.
П. 3. Так как коммунистическая партия есть организа-
ция, стремящаяся подчинить себе рабочий класс в личных
интересах членов этой партии и в интересах буржуазии, то
совершенно естественно, что никакой связи не должно быть
между профсоюзами и ею. Абсолютная автономия, абсолют-
ная независимость профсоюзов и борьба против всех вредных
тенденций и попыток партии оказать свое влияние на проф-
движение. Профсоюзы сделают революцию без партии и про-
тив партии. И поэтому малейшая попытка со стороны партии
войти в соглашение с союзами, оказать воздействие на них,
внести коммунистическое сознание в союзы—все это должно
встретить резкий и решительный отпор. И дальше: поскольку
коммунистическая партия внутри страны представляет собой
опасность для рабочего движения вообще и для профдвиже-
ния в частности, постольку и коммунистический Интерна-
ционал представляет собой ту же опасность. Никакой связи
между Профинтерном, как международной организацией
профсоюзов, и Коминтерном не должно быть.
Вот в общем и целом суть того анархического течения,
которое имеется внутри Конфедерации Труда. Сюда припле-
тается еще ряд других вопросов: борьба против Советского
правительства, потому, что оно приняло и принимает репрес-
сивные меры против анархистов и анархо-синдикалистов.
Есть еще один момент, который является, пожалуй, наи-
более характерным для анархизма,. Анархизм относится не-
доверчиво к массовым организациям: где есть массовые орга-
низации, там личность теряется, так как массовые организа-
ции решают вопросы путем большинства голосов. Массовые
организации есть, по мнению анархистов, тормоз к развитию
революции, и, как орган их писал накануне с'езда, они счи-
тают, что достаточно двух тысяч людей, чтобы сделать пере-
ворот. Для этого совершенно не нужно громадных батальонов
рабочих, о которых так много любят говорить коммунисты
и иже с ними.
Далее идут анархо-синдикалисты. Анархо-синдика-
листы—это плоть от плоти анархистов, но окунутые в массо-
вое движение. Это не чистый анархизм, в той форме, в какой
— 159 —
я сейчас излагаю: они прикоснулись к массовому движению,
они делают исходным пунктом своей борьбы только лишь
профсоюзы. В то время, когда анархисты приходят в союз
извне, как определенное политическое течение, анархо-синди-
калисты отрицают всякую политическую борьбу. Они гово-
рят: только на почве союза можно действовать, союз является
оружием революции, ее основой и фундаментом. Союз сделает
революцию, доведет ее до конца и организует будущее произ-
водство. Нет других сил вне профсоюзов, которые могли бы
сыграть эту роль в борьбе с буржуазией. Поскольку они при-
дают профсоюзам решающую и центральную роль в борьбе,
постольку они относятся враждебно и недоверчиво к партии,
считая ее организацией, пришедшей и воздействующей на
профсоюзы извне. Всю их теорию анархо-синдикализма мож-
но свести к следующему выражению: «синдикализм достато-
чен для всего», т.-е. он осуществляет непосредственно свои
экономические задачи, он осуществит свои задачи во время
революции, он осуществит также задачу рабочего класса и
после революции. Нет ничего другого, вне синдикализма сто-
ящего, что могло бы сыграть эту роль, заменить синдикализм
в той или другой форме, помочь ему в этом деле.
Анархо-синдикалисты высказываются также против го-
сударства, ибо государство, как они говорят, создано только
лишь политической партией для того, чтобы она могла про-
явить свое господство и подчинить себе движение масс в соб-
ственных целях. Таким образом, для них партия не есть ре-
зультат роста рабочего движения,—партия есть нечто вне
стоящее, эксплоатирующее рабочее движение неизвестно в чью
пользу, но не в пользу рабочего класса. Они против диктату-
ры, они за абсолютную независимость профдвижения внутри
страны и также за абсолютную независимость по отношению
к Коминтерну.
Далее идет третье течение—синдикалисты - коммунисты.
Отличительная черта синдикалистов - коммунистов—это та,
что они в свою синдикалистскую теорию внесли ряд моментов,
почерпнутых из опыта великой войны и великой Российской
революции. Они говорят: «теория синдикалистская—вещь, ко-
нечно, очень большая, но и Российская революция вещь не
маленькая. Если присмотреться к Российской революции, то
мы увидим, что там выросло государство и выросло не как
— 160 —
продукт теоретических взглядов той или другой партии, а как
результат непосредственной борьбы, как необходимый орган
в борьбе рабочего класса за утверждение своего господства».
Они за русскую революцию, за диктатуру пролетариата, вооб-
ще за Советскую Россию. Но они расходятся с коммунистами
тоже в очень важном вопросе. Диктатура рабочего класса,—
говорят они,—только через профсоюзы.
Накануне конгресса в Сент-Этьене разгорелся любопыт-
ный спор на тему: является ли коммунистическая партия
авангардом рабочего класса? И вот группа «Рабочей Жизни»,
во главе которой стоит Монмуссо, резко высказалась против
идеи, что партия является авангардом рабочего класса. «Как,—
говорили они,—партия, стоящая вне массовой организации,
будет играть роль авангарда? Мы, союзы, сами авангард, и
мы сами будем осуществлять задачи авангарда. Конечно, мы
не будем враждебно относиться к партии, мы будем вместе
с ней вести борьбу против буржуазии, но на равноправных
началах. Никакого подчинения партии, полная независимость
от нее». И, исходя из этой точки зрения, они подходят также
к Профинтерну, ибо центральным вопросом, который стоял
в Сент-Этьене, был вопрос о Профинтерне.
Профинтерн, говорили они, должен быть независим от
Коминтерна. Не нужно взаимного представительства двух
Исполкомов. Каждая международная организация должна
действовать в своей области. Если нужно, обе организации
совместно выступают, но не следует превращать эту споради-
ческую связь в органическую. Более всего французских син-
дикалистов пугает слово «органическая связь», и вокруг этих
двух слов разыгрывались довольно большие сражения между
сторонниками и противниками Профинтерна.
Четвертое течение—это коммунисты, стоящие за безогово-
рочное присоединение к Профинтерну, при чем и они выска-
зываются за автономию и независимость профессионального
движения внутри своей страны. Самое характерное для Фран-
ции заключается в том, что члены коммунистических партий
имеются среди последних двух течений, и на конгрессе в Сент-
Этьене коммунисты выступали и за безоговорочное присоеди-
нение к точке зрения синдикалистов-коммунистов, и за точку
зрения анархо-синдикалистов. В этом заключается особен-
ность французского рабочего движения и слабая сторона
— 161 —
французской коммунистической партии, которая не сумела
создать внутри себя такую дисциплину и идейную сплочен-
ность, при которой на Конгрессе коммунисты выступали бы
как единое целое, с одной программой и одной идеологией.
Вы видите, таким образом, какие идейные течения боро-
лись накануне Сент-Этьенского Конгресса. Сейчас я перейду
к самому конгрессу и к тому, как эти течения проявились
в семидневных дебатах.
IV.
Для того, чтобы было более понятно, вокруг чего происхо-
дил спор в Сент-Этьене, я приведу еще два момента, разыграв-
шиеся накануне Конгресса. Приблизительно за 10 дней до
Конгресса был опубликован любопытный документ, подпи-
санный группой анархистов, анархо-синдикалистов и комму-
нистов. Этот документ, носящий название договора, был выра-
ботан в феврале 1921 года. Он начинается словами: «никому
не сообщать о существовании настоящего комитета». Далее
идет целый ряд других пунктов, из которых пункт 6-ой гла-
сит: «Представляя индивидуальный и коллективный револю-
ционный синдикализм, мы обязуемся по нашей совести и в
нашей душе защищать федерализм и автономию профдвиже-
ния». И следующий пункт: «Мы обязуемся взаимно проводить
на ответственные посты сторонников революционного синди-
кализма, автономизма и федерализма». Так как одним пунк-
том выше они сами себя об'явили индивидуально и коллек-
тивно носителями этого наиболее чистого синдикализма, то
следующий пункт надо понимать в том смысле, что они согла-
сились между собой самих себя проводить на ответственные
посты, что им и удалось, потому что авторы, подписавшие
этот масонский договор, почти все оказались избранными
в Административную Комиссию, т.-е. в исполнительный орган
У. К. Т. Эта автономия профдвижения, которую авторы дого-
вора обязались защищать, заключалась в том, что Они повели
решительную борьбу против Профинтерна и даже начали при-
нимать резолюции против Советской России, в которых они
выступали против всякой диктатуры и против всякого прави-
тельства, каково бы оно ни было. Самое любопытное в этом
договоре—это то, что он был заключен тайно.
— 162 —
Когда договор был опубликован, он произвел громадное
впечатление, ибо лица, подписавшие его, в течение целого года
вели борьбу против попытки Коминтерна организовать ячей-
ки в профсоюзах. Они отрицали самую идею ячеек, заявляя,
что ни Коминтерн, ни коммунистическая партия не имеют
права организовывать их в профсоюзах, что это является на-
рушением автономии и независимости последних. И вдруг они
сами организовали не явную, а тайную ячейку, для того, что-
бы завоевать места в профдвижении.
Опубликование договора облегчило мою задачу на с'езде,
так как он открыл глаза многим искренним синдикалистам,
которые думали, что линия Административной Комиссии,
т.-е. Исполнительного Бюро У. К. Т., против Профинтерна
основана на принципиальной борьбе против ячеек и против
всяких форм завоевания партией и отдельными группами
профсоюзов.
Был и другой факт, случившийся накануне Конгресса и
весьма существенно отразившийся на его исходе. Это анархо-
синдикалистская конференция, созванная в Берлине и со-
стоявшаяся 16—18-го июня этого года. Когда я приехал в Па-
риж, то убедился, что эта самая конференция созывается
также под сурдинку. Широкие массы не знали, зачем и на
что эта конференция созывается. Административная Комис-
сия, состоящая из анархистов и анархо-синдикалистов, ни
в синдикалистской, ни в анархической прессе об этом не пи-
сала и старалась созвать эту конференцию накануне Конгрес-
са в С.-Этьене, чтобы принять там решение и оказать этим
воздействие на Конгресс в С.-Этьене. Я вмешался во всю эту
историю и напечатал в «Юманитэ» 8 вопросов, смысл которых
сводится к следующему: почему вы созываете конференцию
накануне Конгресса в С.-Этьене? Хотели ли вы поставить
Конгресс перед совершившимся фактом или нет? Почему вы
отказались с нами разговаривать? Одним словом, поставил
несколько, хотя и важных, но крайне нескромных вопросов.
Этот мой запрос вызвал бурю негодования в исполнительном
органе УКТ. Они собрались и приняли резолюцию, заявляю-
шую в своем первом пункте, что, прежде всего, они считают
мое выступление актом недружелюбным, которое они усмотре-
ли в том, что я прямо поместил в «Юманитэ» свои вопросы,
закончив их следующим: «Члены УКТ должны знать, какую
— 163 —
международную политику ведет их организация. Скрывать
нечего. Ясности, товарищи, побольше ясности». Вот в этих
словах в моем обращении непосредственно, минуя Админи-
стративную Комиссию, к членам УКТ был усмотрен недруже-
любный акт, и в целых 8-ми пунктах они отвечают на него,
заканчивая следующим характерным абзацем: «Администра-
тивная Комиссия желала бы со стороны тов. Лозовского боль-
ше умеренности и больше выдержки в его определениях. Та-
кого рода вмешательство слишком нарушает автономию фран-
цузского рабочего движения, от которой мы не собираемся
отступать». По этому ответу видно, что я своим запросом насту-
пил на любимую мозоль. Спросил я—почему они так таинствен-
но собирают конференцию на следующем основании: когда я
читал протокол постановления УКТ, я там увидел следующий
пункт: «согласиться с предложением итальянского союза син-
дикалистов созвать международную конференцию», а когда
читал постановление итальянского союза синдикалистов, то
там нашел: «согласиться с предложением УКТ созвать между-
народную конференцию». И так, виновника как-будто бы и
не было, а где нет никакого виновника, то нужно просто по-
С1авить открыто вопрос, тогда этот виновник найдется. И он
нашелся.
Один коммунист, тов. Семар, генеральный секретарь сою-
за железнодорожников, которого я потом видел, мне сказал:
«Знаете, ведь я узнал о задачах этой конференции, когда я
был в Португалии на с'езде железнодорожников». Я ему отве-
тил: «Как же вы, член Административной Комиссии, ездите
за этими сведениями в Португалию? Я в Португалии не был и
знал, что созывается конференция против Профинтерна, а вы,
сидя в Административной Комиссии, не знали».
Характерно, что мой запрос оскорбил не только анархо-
синдикалистов, но и коммунистов. Они говорят: «как, это вме-
шательство в наши дела». «В чем тут вмешательство»?—спро-
сил я. И мне пришлось потратить несколько часов, чтобы раз'-
яснить коммунистам, что если это вмешательство, то наша
обязанность так вмешиваться, ибо члены УКТ и французские
массы должны знать, куда ведут их анархо-синдикалистские
руководители. В конце-концов, после длительных обсужде-
ний, один из них сказал: «Да, это нужно было сказать, это
нужно было напечатать, но это не вам нужно было сказать».
— 164 —
«Прекрасно, если бы вы это сказали, то я, конечно, этого не по-
вторил бы». И в статье, которая была напечатана секретарем,
одного департаментского союза Сент-Уаза, он пишет: «Гово-
рят, что Лозовский не особенно корректно поступил. Ах, гос-
поди, это, конечно, очень жаль, очень жаль. Административ-
ная Комиссия ему ответила довольно длинным посланием, но,
я думаю, что мы должны быть благодарны Лозовскому за его
выступление, которое дало нам возможность осветить этот во-
прос перед Сент-Этьенским Конгрессом».
Что мое вмешательство было абсолютно необходимо, хотя
оно встретило довольно сильный отпор, показывает то, что
в ответе мне было сказано: «Мы посылаем на эту конферен-
цию делегатов исключительно с информационной целью». Это
и требовалось доказать.
Конференция в Берлине была довольно своеобразна: она
формально созывалась для того, чтобы выработать общую
платформу для соглашения с Профинтерном; на самом же
деле она созывалась для выработки платформы, на основе
которой нельзя было бы согласиться с Профинтерном. Мно-
гие наши товарищи во Франции этого не видели и не особенно
хорошо понимали всю эту махинацию, но на конференции она
выяснилась быстро. Для того, чтобы доказать свою лойяль-
ность и свое беспристрастие, организаторы конференции при-
гласили ВЦСПС. ВЦСПС послал своего делегата в Германию, но
оказывается, что ВЦСПС не один представлял русское проф-
движение, там было еще анархо-синдикалистское меньшинство.
Правда, мы, по нашему невежеству, здесь, в России, не знали,
что в русских профсоюзах имеется анархо-синдикалистское
меньшинство. Но таковое существует, при чем оно было со-
ставлено из тех анархо-синдикалистов, которые были высла-
ны за границу; они и с женами и детьми, в количестве 10 че-
ловек, составили анархо-синдикалистское меньшинство рус-
ского профдвижения, которое на этой конференции получило
решающий голос, тогда как ВЦСПС получил только совеща-
тельный. И это, конечно, логично. Собственно говоря, ВЦСПС
был приглашен в качестве подсудимого, а подсудимому совер-
шенно достаточно иметь совещательный голос. От представи-
теля ВЦСПС требовали, чтобы ВЦСПС в порядке внезапности
перешел на анархо-синдикалистскую платформу.
— 165 —
Представитель ВЦСПС произнес соответствующую речь,
хлопнул дверьми и ушел вместе с частью делегатов. Там оста-
лось 5 человек, которые выработали не особенно длинную, но
достаточно энергичную резолюцию, в которой говорится,
что они против организованного насилия, против всякой фор-
мы государства, даже в форме пролетарской диктатуры.
В заключение там сказано, что в виду того, что Профинтерн
ни по своим организационным принципам, ни по своей про-
грамме, ни по своей деятельности не представляет организа-
ции, способной об'единить международные революционные
профсоюзы, эти 5 представителей анархо - синдикалистской
группы создают международное бюро синдикалистов и созы-
вают международный с'езд для того, чтобы создать настоя-
щий, революционный, истинный Интернационал.
На этой конференции были: с совещательным голосом —
представитель УКТ Франции, с решающим голосом—синдика-
листы Италии, Швеции и Германии.
У меня нет возможности остановиться на этих синдика-
листах в Германии. Это синдикалисты-пацифисты, толстов-
цы, имеющие в Германии влияние приблизительно такое же,
какое у нас, в России, имеет общество «Эсперанто». Так вот, эти
вегетерьянцы-то хотят создать новый революционный Интер-
национал, при чем для усиления впечатления делегат от Шве-
ции заявил, что представляет собой также революционные
союзы Норвегии и Шпицбергена, хотя этого ему никто не по-
ручил. Я не знаю, сколько на Шпицбергене имеется револю-
ционных профсоюзов, но, во всяком случае, это достаточная
база для революционного Интернационала.
Когда выяснились результаты этой международной кон-
ференции и были приняты резолюции, задачи наших сторон-
ников и моя лично на С.-Этьенском конгрессе были значи-
тельно облегчены.
Y.
Сент-Этьенский конгресс начался уже с первого часа
стычкой между сторонниками и противниками Профинтерна,
при чем первое голосование дало в нашу пользу разницу в 40
мандатов. Для того, чтобы были понятны дальнейшие голосо-
вания, я должен на них остановиться. Там голосуют не деле-
гаты, а мандаты, при чем делегат может иметь в каждом кар-
— 166 —
мане по мандату, а так как цивилизованный человек имеет,
как вы знаете, 13 карманов, то он может иметь столько же ман-
датов. Это об'ясняется тем, что каждый союз имеет один голос,
независимо от количества членов, так что 5 тысяч горнорабо-
чих имеют один голос, а 20 или 50 рабочих другого производ-
ства тоже имеют один голос. Это ненормальное представитель-
ство, которое имеет своей основой анархо-синдикалистские
принципы строения союза, заставляет мелкие союзы посы-
лать на с'езды мандаты, потому что оплата почтового мандата
гораздо дешевле, чем делегата.
Прения сконцентрировались вокруг вопросов о государ-
стве, о том, кто сделает революцию, и вопроса относительно
Профинтерна и Коминтерна, а это значит—вопроса о роли по-
литической партии. Надо сказать, что шесть дней из семи
прения шли, главным образом, вокруг того, кто же в конце-
концов сделает революцию во Франции—партия или профсо-
юзы. Я по своему варварству предпочел бы, как я уже гово-
рил, чтобы они больше говорили не о том, кто сделает револю-
цию, а о том, как ее скорее сделать.
В центре внимания была русская революция. Анархисты
и анархо-синдикалисты доказывали, что русская революция
не осуществила тех идеалов, какие имеют они, представляю-
щие себе революцию, как нечто в роде самодвижущейся ма-
шины, которая осуществляет все в течение очень короткого
времени. Для анархистов исторические события разрешаются
не об'ективными причинами, а личным желанием того или
другого лица. Для них не существует движения массового,
для них существуют отдельные лица, и поскольку свою про-
грамму они строят не из жизненного опыта, не на основе
классовых столкновений, массового движения и учета всех
сил в мировом масштабе, а на основе написанных много лет
тому назад Бакуниным и Кропоткиным книг, постольку они
все вопросы решают очень быстро: если была социальная
революция, то должно быть всеобщее счастье и всеобщее
довольство, а всякое правительство—это совершенно лишняя
обуза. Наши товарищи напрасно доказывали, что дикта-
тура пролетариата в России была вызвана не злокозненными
идеями большевиков. Так как эти доказательства не соответ-
ствовали анархическому идеалу и анархическим книжкам.
— 167 —
то это совершенно разбивалось о непонимание и нежелание
понимать. В своей критике русской революции, государства,
коммунистов, Коминтерна, Интернационала они не останавли-
вались ни перед чем, и один из анархистов говорил: «Да,
нам говорят относительно русских профсоюзов,—знаем мы
русские профсоюзы. Нам говорят о миллионах членов рус-
ских профсоюзов, а это всего-на-всего лишь 7 миллионов
рабов».
Я сказал: «Да, 7 миллионов рабов, но освобожденных с
оружием в руках,—в этом заключается разница между вами
и нами».
Все четыре течения устами своих ораторов изложили те
точки зрения, которые я приводил. От анархистов говорил
Лекуэн и Каломер, от анархистов-синдикалистов—Бенар и
Кентон, от коммунистов—Томази и от коммунистов-синдика-
листов—Монмуссо и Семар. Характерно, что центральная
группа «Рабочей Жизни», во главе которой стоит коммунист—
не член партии, а 3/4 состоит из членов коммунистической
партии, стоящей не за безоговорочное присоединение к Проф-
интерну, а за присоединение с оговорками, о которых я вам
уже говорил.
Когда мне на четвертый день сообщили (я был на до-
вольно большом расстоянии от С.-Этьена), что прения про-
должаются, при чем в центре стоит русская революция, и
что по этому вопросу происходит деление, естественно было
мне, представителю русских союзов и Профинтерна, вме-
шаться для того, чтобы сказать по этому поводу несколько
кое-кому кислых, а кое-кому теплых слов. Надо сказать, что
мое появление на с'езде было встречено довольно радостно
одной частью. 2/3 с'езда поднялись с криком: «Да здравствует
русская революция!», и запели «Интернационал». Приблизи-
тельно одна треть тоже поднялась, один анархист крикнул:
«Да здравствует Кронштадт, долой московских агитаторов»,
и они запели анархическую песню «Революция». Так как со
стороны анархистов была тенденция слишком продлить это
песнопение, то один из наших сторонников им заявил, что
если они будут слишком много петь, то никто из них не ус-
пеет за время Конгресса вымолвить ни одного слова. Это их
до известной степени успокоило. Они еще больше успокои-
— 168 —
лясь, когда я им сказал, что мы, русские, любим песни, при
чем мы предпочли бы, чтобы они не только пели «Револю-
цию», но и сделали ее.
Мне пришлось в своей речи, главным образом, остано-
виться на вопросе об отношении международного анархизма
к русской революции, о том, что такое государство, какова
роль союзов в революции, что представляет из себя этот но-
вый Интернационал, что представляют собой немецкие ло-
калисты, о которых я уже упоминал,—одним словом, в центре
моей речи была русская революция, ее опыт и выводы, ко-
торые нужно сделать из русской революции для междуна-
родного рабочего движения.
Я не буду излагать доклада, который я сделал там, так
же, как не стану подробно приводить речей наших противни-
ков. Можно сказать, что здесь, на конгрессе, в наиболее пол-
ной, ясной и резкой форме проявились те основные течения,
характеристику которых я дал раньше. Анархисты выдви-
нули идею абсолютной невозможности присоединиться к
Профинтерну и в этом отношении встретили поддержку со
стороны анархо-синдикалистов. С самого начала конгресса
создалось два блока: анархисты и анархо-синдикалисты—
один блок, коммунисты и синдикалисты-коммунисты—вто-
рой; между ними расположились независимые, т.-е. те деле-
гаты, которые не имели императивного мандата от своих орга-
низаций.
Большим событием на этом конгрессе было собрание
коммунистов. Надо сказать, что впервые за 20 лет профессио-
нального движения Франции коммунисты на конгресс собра-
лись для того, чтобы между собой поговорить. Это было на-
столько большим событием, что на завтра, после этого собра-
ния коммунистов, выступал Фроссар, генеральный секретарь
партии, этот вопрос был поставлен на Конгрессе. Анархисты
выступили против попытки партии насиловать этот с'езд и
развили на этой почве довольно большую демагогию. Какое
преступление совершили собравшиеся 129 коммунистов, ка-
кой заговор они замыслили против автономии и независимо-
сти французского профдвижения и против жизни француз-
ского пролетариата? Они обменялись мнениями насчет того,
высказаться ли за безоговорочное присоединение к Проф-
— 169 —
интерну или за присоединение с оговорками. Таково было
величайшее преступление французских коммунистов, которое
настолько потрясло некоторых слабоголовых членов этой пар-
тии, что они поспешили выскочить на всех парах из нее,
заявив на Конгрессе, что они считают, что партия не имеет
права собираться на с'езде профсоюзов.
Вторым событием было выступление живого большевика,
вопреки полицейским мерам, принятым французским пра-
вительством. Французское правительство знало, что должна
приключиться некая беда, должен появиться какой-то боль-
шевик, поэтому там поставили полицейского комиссара и 8
агентов для того, чтобы они охраняли независимость француз-
ского профдвижения от большевиков. Но так как большевики
совершенно не обязаны спрашивать разрешения на вход на
с'езд, то комиссар благополучно там стоял,—не знаю, стоит
ли он там и до сих пор, но, во всяком случае, французское
правительство от этого своего комиссара и агентов не полу-
чило никакой пользы. Надо отметить, что выступление рус-
ского представителя Профинтерна расценивалось, как боль-
шое политическое событие, всей прессой: с одной стороны, как
великая наглость со стороны большевиков, которые, по вы-
ражению одной французской газеты, лучше организованы,
чем французская полиция, а с другой,—как наглое вмеша-
тельство большевиков во внутреннюю жизнь французского
рабочего движения. Политически это расценивалось буржуа-
зией, как победа Москвы, и самому Конгрессу вмешательство
Профинтерна, непосредственное выступление от имени рус-
ских союзов придало гораздо большее значение, чем он
имел бы, не будь этого выступления, ибо здесь связь между
русской революцией и французскими союзами, между Проф-
интерном и революционными союзами мира получала свое
наглядное выражение.
VI.
Каков же результат с'езда? Надо сказать, что в резуль-
тате шестидневных прений была принята резолюция, кото-
рая буквально гласит следующее: «С'езд отвергает попытку
создать новый Интернационал, сделанную в Берлине, заяв-
— 170 —
ляет о своем присоединении к Профинтерну при условии при-
знания с его стороны полной независимости и автономии
французского профдвижения, и поручает своим делегатам на
ближайшем Конгрессе поднять вопрос об отмене взаимного
представительства между Профинтерном и Коминтерном».
Вы видите, товарищи, резолюция с оговоркой двоякого
рода—национального и международного характера. Комму-
нисты, сторонники безоговорочного присоединения, голосо-
вали за эту резолюцию, так как борьба там достигла такой
напряженности, что анархисты и анархо-синдикалисты го-
товы были взорвать с'езд, т.-е. расколоть его, если бы было
принято безоговорочное присоединение. Вот эта резолюция,
которая в достаточной степени ясна и в достаточной степени
эластична, вызвала бурю негодования на с'езде и вне с'езда.
Как только выяснились результаты голосования этой резолю-
ции, которая получила 749 голосов, тогда как противополож-
ная получила меньше 400, анархо-синдикалисты и анархисты
наспех создали комитет синдикалистской защиты и от его
имени заявили, что они будут стоять на почве синдикализма,
будут бороться против политики, при чем один из них заме-
тил, что синдикализм в опасности, и они положат животы
свои для того, чтобы его спасти. Таким образом, результа-
том этого Конгресса является создание Комитета Синдика-
листской Защиты, организованного анархо-синдикалистским
меньшинством, которое перешло к наступлению на большин-
ство. Меньшинство отказалось дать своих делегатов в испол-
нительный орган. Они отозвали своих членов из союзов синди-
катов Сенского департамента. Более того, они, принципиаль-
ные противники ячеек, начали организовывать свои ячейки
для того, чтобы вести дальнейшую борьбу против «политики».
И здесь нужно отметить крайне характерный момент. Комитет
Синдикалистской Защиты—это чистые синдикалисты, наи-
более выдержанные, самые автономные из автономных. Феде-
ралистские элементы сделали своим центральным органом
журнал «Дю Пепль», орган Фавра, того самого Фавра, кото-
рого исключили из Коммунистического Интернационала за
оппортунизм. Таким образом, мы имеем любопытный блок
анархистов, анархо-синдикалистов и реформистов, заключен-
ный против коммунистическо-синдикалистского блока.
— 171 —
Надо иметь в виду, что блок анархистов и реформистов
против коммунистов—явление не только французское, это
явление международное, например: в Италии мы видим, как в
союзе железнодорожников анархисты и анархо-синдикалисты
исключают коммунистов из союза.
Вне синдикалистского течения эта победа была расце-
нена, как победа Москвы. Так, буржуазная пресса, не обра-
щая внимания на оговорку, говорила: «Вы послушались мос-
ковских диктаторов», расценивая резолюцию, как победу
Москвы, в том смысле, что теперь УКТ подчинена Москве, бу-
дет выполнять ее директивы, а известно, в чем заключаются
директивы Москвы: «Сделай революцию как можно скорее».
Одна газета писала: «Лозовский на этом с'езде говорил в
авторитарном тоне. Он забыл, что он говорит с французскими
рабочими». Это заявила архи-буржуазная газета «Тан», ор-
ган финансовой буржуазии и всех промышленных акул
третьей Республики.
При чем этот же самый орган «Тан» писал: «Экстреми-
сты» — это, значит, мы, — «стремятся превратить союзы в
машину для того, чтобы сделать революцию». Что же? Винов-
ны, грешны в этом деле: действительно, таковы наши претен-
зии, и это совершенно открыто было сказано нами. Харак-
терно то, что, буржуазная пресса поддерживала теорию
независимости французского профдвижения по отношению к
Москве. Таким образом, получился не только блок реформи-
стов и анархистов за независимость, но получился еще более
пикантный блок, где французская газета «Тан» выступает в
защиту независимости французского профдвижения от мос-
ковских большевиков.
Несколько слов еще о результатах Сент-Этьенского Кон-
гресса. Я указал на его значение внутри профдвижения и на
его политическое значение в стране. В международном мас-
штабе Сент-Этьенский Конгресс привел к совершенно неожи-
данным результатам для анархо-синдикалистов. Была сорва-
на организация ими своего Интернационала, который они ста-
раются создать в течение довольно продолжительного пери-
ода—9 лет.
В этом Интернационале имеются две крупные организа-
ции—французская и испанская. Испания дала анархистов, к
— 172 —
они накануне Сент-Этьенского Конгресса выступили с декла-
рацией против Профинтерна. Но основа их Интернациона-
ла—это Франция, потому что в Италии 60 тыс. организован-
ных рабочих, в Голландии—29 тыс., в Швеции—35 тыс., в
Германии—30 тыс., это все мелкие организации, из этого ма-
териала довольно трудно создать Интернационал. Единствен-
ная организация, имеющая международный вес,—это УКТ, и
вдруг она под самым носом выходит из этого Интернационала
и заявляет о своем вхождении в Профинтерн. Таким обра-
зом, попытки создать новый Интернационал, которая уда-
лась бы, если бы вошла и УКТ, сейчас совершенно ликвиди-
ровала, несмотря на то, что в Берлине существует Бюро, ко-
торое пишет нам письма, приглашая нас на свой с'езд.
Международное значение победы Москвы в Сент-Этьене
превышает значение чисто национальное. Оно ликвидирует
этап в борьбе против Профинтерна, оно вырывает из-под ног
анархо-синдикалистского Интернационала основу, и таким
образом, весь этот анархо-синдикалистский Интернационал,
который был раньше осужден на прозябание, далее прозябать
не будет, потому что он не будет жить.
Я в общем и целом изложил работу Конгресса, борьбу
течений, а теперь несколько слов о перспективах во Франции.
VII.
Каковы перспективы революции во Франции? Когда она
будет? Этого не знает ни одна живая душа. Во Франции ре-
волюция будет последней, она будет после германской. Это
не случайно, это видно тому, кто знал Францию раньше и
кто прикоснулся сейчас непосредственно к французской жиз-
ни. Во Франции революция будет последней потому, что ра-
бочее движение недостаточно организовано, тогда как бур-
жуазия- имеет колоссальной силы организацию. Она имеет не
только государственный, прекрасно организованный аппа-
рат, но и частные лиги, которые уже готовятся для будущей
борьбы. Она имеет белую гвардию, еще до того, как создана
красная.
Революция во Франции не стоит сейчас в порядке дня.
Она стоит в порядке дня Германии, в порядке дня Италии, но
во Франции она произойдет после того, как революция прои-
— 173 —
зойдет в одной из этих стран. И так как первым кандидатом
на революцию является Германия, то во Франции последуют
события после немецкой революции, и не только потому, что
революционное движение тогда будет настолько сильно, что
оно сможет свергнуть буржуазию, а потому, что германская
буржуазия заставит начать военные действия против герман-
ского пролетариата, что вызовет громадный протест в рабо-
чем классе, и так как революция в Германии, это значит рус-
ская Красная армия плюс немецкая Красная армия, а такое
соединение представляет собою довольно солидную силу, ни-
какие французские войска не смогут противостоять ей. Это
знает каждый француз, и даже Пуанкарэ. Вот почему он не
хочет революции в Германии, вот почему он боится самой
мысли о революционном союзе между русским и немецким
пролетариатом.
Во всей Европе чувствуется полевение, но полевение
медленное. Впечатление такое, что партия и профсоюзы не-
достаточно сильны, чтобы овладеть этим движением. Они ор-
ганизационно отстают на фоне политического полевения
масс. Это чувствуется не только во Франции, но и организа-
ционная отсталость является наиболее слабой стороной фран-
цузского рабочего движения.
Перспективы революционные. Перед нами революция
развивается исторически быстро, но с точки зрения наших
переживаний, конечно, медленно, потому что для нас 4 года,
которые мы ждем, кажутся очень долгими, и если бы приш-
лось еще столько ждать, нам казалось бы это в три раза боль-
ше. Но с точки зрения исторического развития, если вы
сравните то, что было несколько лет тому назад и сейчас, вы
увидите, какой колоссальный сдвиг пережила вся Европа,
как исторически быстро рабочее движение идет налево. Ког-
да находишься там, чувствуешь это полевение в каждом во-
просе о налоге на заработную плату, о стачках и т. д. Гигант-
ское наступление капитала прочищает наиболее затемненные
мозги, оно ставит и перед наиболее отсталыми рабочими за-
дачу свержения буржуазии, которая выступает единым фрон-
том против пролетариата. Это наступление буржуазии в ми-
ровом масштабе освобождает многие пролетарские головы от
многих предрассудков, оно создает почву для дальнейшего
— 174 —
полевения, оно сплачивает, страмбовывает, уплотняет проле-
тариат, уменьшает споры в нем и, таким образом, создает
предпосылку для борьбы рабочего класса во всех странах.
Слабость рабочего класса, причина медленного развития
революции в Западной Европе вообще, и во Франции в осо-
бенности, заключается в том, что он имеет организации—
тормозы, задерживающие его, являющиеся гирями на его но-
гах. Если вы возьмете Германию с 9-миллионным профдви-
жением, с ее демократией, то вы увидите, что это есть вели-
чайший тормоз Вестингауза, задерживающий движение про-
летариата влево и находящийся внутри рабочего движения.
Вот эта расщепленность рабочего класса, его внутренняя
неоднородность является главнейшей причиной медленного
темпа развития революции в Западной Европе. Тем не менее
она движется, тем не менее мы можем сказать словами Гали-
лея: «А все-таки она вертится», и она довертится до благо-
получного для нас конца.
(«Коммунистическая Революция»
№ 11—12. Октябрь 1922 г.).
Борьба коммунизма и анархо-реформизма во Франции.
Кризис, переживаемый рабочим движением всех стран,
принял во Франции крайне своеобразные формы. В течение
десятилетий политическое и профессиональное движение
здесь шли разными, часто враждебно сталкивающимися пу-
тями. Но пришла война, и эти пути совпали: партия и синди-
каты составили блок для спасения буржуазии и буржуазного
государства. Это единство между реформистами и вчерашними
анархо-синдикалистами, между парламентскими политиками и
сторонниками «прямого действия» не только свидетельствова-
ло о глубине падения обеих сторон, но и о том, что по существу
анархизм и реформизм гораздо ближе друг другу, чем это
кажется на первый взгляд. В то же время восставшие против
служения буржуазии и подчинения общепролетарских инте-
ресов интересам национальным или, что то же, империалисти-
ческим, оппозиционные элементы профсоюзов и партии в свою
очередь составили блок, который во время войны носил до-
вольно неуклюжее название: «Комитет по восстановлению
международных связей». Анархизм, казавшийся далеким от
войны и правительства, проделывал тот же патриотический
канкан, что и реформизм, при чем анархистская пляска смер-
ти была еще отвратительнее пляски реформистской. Анар-
хизм, бросающий в лицо социализму постоянные упреки в
оппортунизме и соглашательстве, совершенно стушевался:
оппозиция началась, оформилась и окрепла именно в рядах
политиков, которые, по учению анархистов, являются врагами
рабочего класса.
Опираясь на профсоюзы, движение протеста против по-
литики гражданского мира создало к окончанию войны внут-
ри союзов большую, но крайне пеструю и разнообразную оппо-
зицию. Оппозиция росла от конгресса к конгрессу, но физио-
номия ее оставалась недостаточно ясной и определенной. Она
по преимуществу являлась оппозицией чувства. Общий ло-
зунг был: «Долой реформистских руководителей Конфедера-
— 176 —
ции Труда!». Но т. к. есть 99 способов борьбы с реформизмом,
то в тот самый день, когда по воле и по провокации рефор-
мистов произошел раскол французского профессионального
движения,—началась обостренная борьба внутри левого кры-
ла за влияние на массы. В новой, ослабленной расколом Кон-
федерации Труда выявились все старые особенности француз-
ского профдвижения, при чем идейный разброд был настолько
велик, что нашлось целое течение (чистые синдикалисты), ко-
торые выставили лозунг: «назад к 1906 году!». Эти товарищи
не отдавали себе отчета в том, что самый призыв: «назад к
Амьенской Хартии» означал, что золотой век чистого синди-
кализма остался позади. Эти люди не видели, что ни внут-
ренняя, ни внешняя обстановка не похожи на 1906 год. Они
жили прошлым и своими историческими воспоминаниями.
Так сложилось это противоречие между давно отжившей тео-
рией и бьющей живым ключом практикой. Старая идеология
и рассчитанная на все времена и народы тактика столкнулись
с непредусмотренными при их построении фактами: 1) нали-
чием в стране реформистской Конфедерации Труда и парал-
лельных союзов; 2) наличием во Франции коммунистической
партии; 3) войной и порожденным ею финансово-экономиче-
ским кризисом; 4) политической революцией в Средней Европе
и социальной в России, и 5) неустойчивостью и распадом ка-
питалистического общества. Кто пытался давать старые отве-
ты на эти новые проблемы, тот отвлекался от реальной клас-
совой борьбы и переходил в область метафизических построе-
ний. Особенность французского рабочего движения заклю-
чается в том, что метафизика облекалась в революционные
одежды и что защитниками метафизических построений вы-
ступали руководители некоторых рабочих союзов. Последний
год обостренной идейной борьбы и полемики показал, что эта
отвлеченная революционность и метафизика являются сурро-
гатом действия, ибо легче строить революционные перспекти-
вы и выдумывать взрывчатые формулы, чем вести системати-
ческую и неослабную, практическую революционную работу.
Реформистская Конфедерация Труда.
Наличие двух Конфедераций Труда и параллельных сою-
зов осложняет положение дел. Признаком хорошего тона среди
революционных синдикалистов считается рассматривать ре-
— 177 —
формистскую Конфедерацию Труда, как «quantite negligeable»,
но дело обстоит не так просто. Старая Конфедерация Труда
имеет за собою имя, старые обученные кадры и 250.000 орга-
низованных рабочих. Для Франции с ее тощими организация-
ми это цифра не маленькая. Но дело здесь не столько в при-
мыкающих к ней рабочих, сколько в идущих за ней, а это
куда серьезнее. Не нужно забывать, что даже в золотой век
французского синдикализма около половины рабочих входило
в реформистские союзы (железнодорожники, горнорабочие,
текстильщики, печатники и т. д.) и шло за реформистскими
лозунгами. Реформизм есть старая болезнь французского рабо-
чего движения, с которой нужно очень серьезно считаться. Дело
идет не только о руководителях, но и о массе. Тем не менее,
мы видим, что отвлеченные формулы до сих пор имели верх
над реальным учетом сил.
Конечно, реформистская Конфедерация Труда не имеет
теперь и десятой доли влияния, которое она имела непосред-
ственно по окончании войны. Тогда в Конфедерацию Труда
бурным потоком вливались широкие массы рабочих. Руково-
дители Конфедерации были желанными гостями во всех ми-
нистерских передних и совещаниях; за ними ухаживали; их
уму, такту и патриотизму пели дифирамбы. Слабые головы
Жуо и К0 закружились. Они не видели, что их влияние
прямо пропорционально революционному настроению масс.
Они думали, наоборот, что их влияние есть следствие их хит-
роумной политики. Эти господа сделали все, чтобы сорвать,
дезорганизовать и деморализовать массы. В этом они успели.
Как Стиннес назвал один из своих пароходов «Карл
Легин», так и французская буржуазия, вероятно, их воз-
наградит за оказанные ими услуги, и после смерти М е р р г е й-
ма, Жуо и Дюмулена поставит им коллективный памят-
ник: «Спасителям порядка и собственности—благодарное оте-
чество». Но за всем тем реформистская Конфедерация Труда
существует, имеет влияние на массы, и Унитарная Конфеде-
рация Труда не может и не должна упускать из виду этого
обстоятельства. В минуты революционного затишья неоргани-
зованные рабочие пойдут за реформистскими союзами, ибо
реформизм есть идеология рабочей отсталости.
Считался ли Сент-Этьенский Конгресс с этим? Рассмат-
ривал ли он методы отвоевания масс у реформистских союзов?
— 178 -
Приходится констатировать, что проблемы конкретной борьбы
не волновали делегатов Конгресса. Наиболее реалистическая
часть их и та не обращала внимания на этот вопрос, ибо боль-
шинство коммунистов и коммунистов-синдикалистов относи-
лось враждебно к тактике единого фронта, усматривая в этой
тактике компромисс и отказ от своих революционных принци-
пов. Характерно, что никто толком не об'яснил, в чем заклю-
чается компромисс и отступление от принципов (нельзя же
принять всерьез, что тактика единого рабочего фронта приве-
дет к левому блоку, что это означает слияние с диссидентами
и пр.), но громадное большинство считало все мосты между
революционными и реформистскими союзами сожженными. Та-
ково было настроение несомненного большинства делегатов
Конгресса. Но ведь это только настроение, ведь, никакой резо-
люции не было принято,—скажет читатель. Однако, настрое-
ния, особенно во Франции, играют большую роль,—скажем
мы. Ясно одно: роль реформистской Конфедерации Труда не-
дооценена (она, кстати, по словам некоторых французских га-
зет, вступает в левый блок) и это грозит нашим французским
товарищам рядом серьезных сюрпризов и разочарований в их
тяжелой борьбе.
Коммунистическая партия и профсоюзы.
Взаимоотношения между партией и профсоюзами—старый
вопрос для французского рабочего движения. Он неоднократ-
но обсуждался на Конгрессах. Недоверие, подозрительность и
враждебность к политической партии пролетариата тради-
ционны во французском синдикализме. В конце XIX столетия
во Франции боролось несколько политических группировок
(гедисты, жоресисты, аллеманисты, бруссисты), которые имели
на своей стороне разные профсоюзы. Расщепление профсою-
зов по политическим группировкам мешало экономической
борьбе пролетариата, и об'единение профсоюзов шло под ло-
зунгом: «долой политику!». Крайне реформистский характер
французского социализма и сектантский характер его левого
крыла (гедисты, аллеманисты) превратили профсоюзы в центр
противодействия буржуазии и парламентскому кретинизму.
Начав с борьбы против расщепления профсоюзов по партиям,
пришли к борьбе против партий вообще и к самому отрицанию
революционной роли политической партии, именно потому,
— 179 -
что она политическая. Под политикой понималось простое пар-
ламентское гешефтмахерство и этому реформистскому крети-
низму противопоставилась экономика,.
Исторически, таким образом, антиполитический характер
профдвижения понятен. Но горе французского синдикализма
заключается в том, что он живет прошлым. Отсюда формула:
или политика или синдикализм, которая была написана на
знамени анархистов и чистых синдикалистов, в Сент-Этьене.
Или революция будет экономической, или она не будет проле-
тарской,—несколько раз повторял Бенар, желая этим под-
черкнуть, что коммунисты за политическую революцию, тогда
как анархо-синдикалисты являются носителями заветов эко-
номической революции. Б е н а р и его сторонники не подозре-
вали, насколько эта формула бессодержательна. Она бессодер-
жательна потому, что не существует в природе ни одного жи-
вого коммуниста, который ныне, в период развала капитали-
стического общества, думал бы о чисто политической револю-
ции, и, во-вторых, потому, что и великая французская рево-
люция имела экономический характер. Спорить о характере
ближайшей революции в западно-европейских странах беспо-
лезно. Период буржуазных революций, очевидно, прошел, но
в порядке дня стоит революция социалистическая. Кто будет
руководить революцией: коммунизм, синдикализм, или анар-
хизм—вот к чему в последнем счете свелась дискуссия.
В сжатом виде вся антипартийная философия револю-
ционного синдикализма укладывается в несколько строк. Пар-
тия есть нарост на теле рабочего класса. Партия не может и не
должна руководить рабочим движением. Какой это авангард
рабочего класса, где в изобилии имеются журналисты, литера-
торы и другие выходцы из буржуазных классов! Авангард ра-
бочего класса находится не вне профсоюзов, а внутри их. Пусть
поэтому партия организует интеллигенцию, мелкую городскую
буржуазию и крестьянство, но не трогает рабочего класса. Он
имеет профсоюзы, которые достаточно зрелы, чтобы вести его
к победе над буржуазией и к организации социалистического
общества. Однако, от заявления, что авангард находится внут-
ри профсоюзов, дело ни на шаг не подвинулось вперед. По-
скольку профсоюзы об'единяют массы, то ясно, что авангард
внутри, а не вне этих масс. Но, ведь, нельзя слишком по-воен-
ному понимать слово авангард. Авангардом класса называется
— 180 —
та группа, которая лучше, отчетливее и яснее формулирует
об'ективные интересы этого класса, т.-е. является сознатель-
ной выразительницей бессознательного исторического про-
цесса.
Правильно поставил, но неправильно разрешил вопрос
анархист Л е к у э н. Он сказал, что анархизм является душой
рабочего движения. Душа, как известно, вещь анатомически
крайне неопределенная. Само понятие «душа» относится к
области чувства, а чувства неопределенны, хаотичны и пере-
менчивы, одним словом, анархичны. Неудивительно поэтому,
что анархизм претендует на звание: «души рабочего движе-
ния». Мы предоставляем анархистам прибегать к таким терми-
нам. Мы любим определенность, четкость и ясность и поэтому
мы говорим: коммунизм есть коллективный опыт, коллектив-
ная воля, коллективное сознание рабочего класса, комму-
низм—его мозг.
Основная ошибка чистых синдикалистов и анархистов за-
ключается в том,—это с особой наглядностью выявилось на
конгрессе в Сент-Этьене,—что они рассматривают синдикат,
как группу единомышленников, приписывая ему в то же время
монополию революционности. Революционные синдикалисты
не потому выступают против партии, что принципы ее непра-
вильны, а потому, что они сами претендуют играть роль этой
партии. Борьбу в Сент-Этьене нельзя рассматривать, как столк-
новение партии и профсоюзов. Это совершенно очевидное столк-
новение разных партий, из которых некоторые (анархисты и
чистые синдикалисты) построили свою партию на отрицании
всякой партии. Фразеология дела не меняет. На Конгрессе
боролись две идеологии, две тактики: коммунистическая и
анархистская. Чистый анархизм здесь слился с чистым син-
дикализмом. Это было тем легче, что так называемый чистый
синдикализм есть чистая абстракция, ибо между ним и анар-
хизмом нет никакой существенной разницы. Видно это хотя
бы из следующего места резолюции Б е н а р а: «Все револю-
ционные вспышки народов, использованные партиями, дают
только политический эффект, без значительной перемены эко-
номического и социального порядка».
Вы думаете, что ораторы этого течения старались на при-
мерах русской и венгерской революций доказать правоту
своей точки зрения? Ничего подобного. Они не сделали ни
— 181 -
малейшей попытки изучить реальные революции, оплаченные
драгоценной пролетарской кровью, а оперировали лишь той
идеальной революцией, которая должна быть когда-нибудь
сделана по схеме и планам этих великих мастеров фразы.
Правда, реальная жизнь идет по другому руслу, и в реальных
революциях коммунистические партии играют решающую роль,
но для метафизиков это не важно. Кроме того, во Франции су-
ществует коммунистическая партия, которую вся буржуазия
ненавидит черной ненавистью, партия, ведущая борьбу против
буржуазии и буржуазного государства, но для них это не
важно. Правда, коммунистическая партия Франции имеет еще-
много недостатков, в ее рядах имеются оппортунистические
элементы. Но вряд ли Унитарная Конфедерация Труда являет-
ся вместилищем всех революционных добродетелей! Она на-
ходится, думается нам. на одинаковом расстоянии от идеала,
как и коммунистическая партия Франции.
Дальше, для каждого, у кого есть голова на плечах, ясно,
что революционное движение, начатое без и помимо партии,
будет разгромлено так же, как оно потерпело бы поражение,
если бы было начато без и помимо союзов. Но тот, кто думает,
что из этих фактов будут сделаны логические выводы, плохо
знает анархо-синдикалистскую природу. Вывод сделан был
как раз противоположный. Для того, чтобы обосновать резолю-
цию, утверждающую, что «синдикализм представляет собою
главную силу», один из ораторов сказал: «Унитарная Конфеде-
рация Труда имеет 360.000 членов, а партия всего 60.000. Все
они, за немногими исключениями, являются членами союзов.
Не ясно ли, что партия (часть) должна подчиниться целому
(синдикализму)». Здесь, что ни слово, то путаница. Члены
Унитарной Конфедерации в громадном своем большинстве
просто беспартийные, революционно чувствующие рабочие,
имеющие довольно смутное представление о разных течениях
внутри их организации.—Сознательное меньшинство делится
на коммунистов, синдикалистов-коммунистов, чистых синди-
калистов и анархистов. Синдикализм и синдикаты совершен-
но различные вещи. Революционный синдикализм—это кон-
курирующая с коммунизмом, не парламентская, а полити-
ческая группировка, и революционных синдикалистов гораздо
меньше в профсоюзах, чем коммунистов. С другой стороны,
мы имеем 60.000 людей, об'единенных единой программой, еди-
— 182 —
ной тактикой, стоящих по своему сознанию гораздо выше ря-
довых членов профсоюза. Количественные сравнения могут
запутать положение дел. Впрочем, поскольку мы находимся в
мире путаницы, такого рода рассуждения вполне естественны.
Диктатура пролетариата.
Анархо-синдикалисты против диктатуры пролетариата,
против организационного насилия и против государства—вот
что вытекает из 6-дневных прений на Конгрессе в Сент-Этьене.
Напрасно вы будете искать в речах Л е к у э н а, К о л о м е р а,
Ренара, Кентона исторического анализа государства.
Государство есть организованное насилие, насилие—зло, по-
этому—долой государство. Что государство есть организован-
ное насилие—это верно. Но кого над кем? Может быть наси-
лие предпринимателя над рабочими, и, наоборот, рабочего над
предпринимателями. Являются ли оба вида насилия одинако-
вым злом? С точки зрения абсолютной и вневременной спра-
ведливости они равноценны, но с точки зрения борьбы клас-
сов— организованное насилие трудящихся над классом
эксплуататоров является добром. Мы сейчас не претендуем на
внеклассовую мораль. Она будет создана человечеством только
после того, как будут уничтожены классы и организовано ком-
мунистическое общество. До тех же пор мы все явления рас-
сматриваем с точки зрения интересов нашего класса. И вот,
если с этой точки зрения подойти к вопросу, мы увидим, что
дело совсем не так просто. Анархо-синдикалисты не возража-
ют против насилия, но они обставляют это следующими ого-
ворками: 1) насилие можно применять только обороняясь (см.
резолюцию последней Берлинской конференции); 2) насилие
должно быть неорганизованным; 3) диктатура одних людей
над другими абсолютно недопустима. Хитроумные состави-
тели берлинской резолюции должны нам прежде раз'яснить
разницу между обороной и нападением. Если мы хотим не па
словах, а на деле охранять, защищать и всегда выдвигать впе-
ред интересы нашего класса, мы должны быть готовы не толь-
ко к обороне, но и к нападению. Наилучшая защита—это на-
падение,—гласит основное правило военной стратегии,—кото-
рое применимо также и к стратегии классовой. Хороши руко-
— 183 —
водители рабочих организации, которые занимались бы ви-
зантийскими спорами о том, может ли, имеет ли право рабочий
класс напасть на своего классового врага.
Не менее замечательна также и теория неорганизованного
насилия. Если эти слова имеют какой-нибудь смысл, то это
значит следующее: «чем меньше сплоченности, единства дейст-
вий, согласованности в борьбе пролетариата — тем лучше».
Стачки, ка,к известно, бывают оборонительные и наступатель-
ные. Стачка является несомненным насилием. Так ее рассмат-
ривает буржуазное государство. Иногда она—акт самообороны,
иногда—акт нападения, но и в том и в другом случае этот род
насилия даст тем больший результат, чем он организованнее.
Если бы мы проповедовали неорганизованные стачки, нас
надо было бы посадить в сумасшедший дом.
Но теория берлинских умников приводит к еще более су-
масшедшим выводам, если мы рассмотрим другую форму борь-
бы, а именно: восстание. Массы никогда не восстают из любви
к искусству. Восстания имеют определенную цель, которой
восставшие стремятся добиться. Если исходить из той точки
зрения, что важно восстание само по себе, тогда, конечно, фор-
ма и результаты восстания не представляют для нас никакого
интереса. Но если ставить восстанием определенную цель,
тогда встает во весь рост проблема удержания завоеванных
позиций. Предположим, что восстание парижского пролета-
риата привело к захвату фабрик и заводов. Захватить фабрики
гораздо легче, чем их удержать. Захватывая фабрики, не сле-
дует забывать, что существуют парламент, суд, полиция, армия
и проч. органы буржуазного господства, которые необходимо
смести с лица земли. Наш классовый враг имеет за собой веко-
вой опыт организованного угнетения, и для победы над ним
1гужна величайшая организованность во время и после пере-
ворота. А какой характер усваивает себе организованная сила
одного класса в революции? Ясно, что она выступает в виде
организованного насилия над другим классом. Таков опыт,
такова жизнь. Но анархистов опытом не удивить, и поэтому
они восклицают: «Надо спасти рабочее движение от опеки
пролетарского государства, которая так же пагубна и опасна,
как и опека буржуазного государства!».
Но так как в 1922 году нельзя отделаться голой фразой,
нужно ясно сказать, какими способами сторонники неоргани-
- 184 _
зеванного насилия и противники всякого государства думают
бороться против контр-революции, то один из них, Кадо, вы-
палил следующее: «Мы точно не знаем, как мы сорганизуемся,
чтобы раздавить контр-революцию, но мы знаем, что это не про-
изойдет посредством государственной власти». Мы точно не
знаем... но все же знаем. В этой фразе весь анархо-синдика-
лизм. Почему же анархо-синдикалисты «не зная точно», все
же пошли в бой против «всякой диктатуры» и всякого госу-
дарства? Потому, что они рассматривают все с абсолютной
точки зрения. Когда анархо-синдикалист из своих заоблачных
высот удосуживается спуститься на грешную землю и дать
определение диктатуры, то мы от него узнаем, что он отожест-
вляет диктатуру с Ч. К., иначе говоря, что он принимает один
из органов диктатуры за самую диктатуру. Но ведь это совер-
шенно детское представление о диктатуре класса. Диктатура
есть организованная защита занятых пролетариатом позиций
и завоевание новых. Когда рабочие выгоняют хозяев, забира-
ют фабрики, заводы и банки—это диктатура. Когда они заста-
вляют работать паразитические элементы общества—это дик-
татура. Когда врачи и инженеры в знак протеста против рабо-
чей революции бастуют, и их сажают в тюрьму—это диктату-
ра. Когда крестьянин не хочет добровольно давать хлеб рабо-
чему и этот последний берет этот хлеб силой, чтобы не умереть
с голоду,—это диктатура. Когда профессора высших учебных
заведений не хотят допускать туда рабочих, и их заставляют
это сделать—это диктатура. Когда профсоюз банковских слу-
жащих в ответ на национализацию банков об'являет забастов-
ку и в связи с этим руководителей союза сажают в тюрьму—
это диктатура. Когда забирают дома и дачи у богачей и устра-
ивают там детские сады и детские колонии—это диктатура.
Когда профсоюзы сами устанавливают заработную плату, вы-
бирают инспекцию труда и регулируют работу внутри пред-
приятий—это диктатура. Когда помещики, фабриканты и куп-
цы организуют восстания против рабочей революции, а рабо-
чие эти восстания подавляют, при чем расстреливают руково-
дителей этих контр-революционных банд—это диктатура. Ко-
гда люди, называющие себя социалистами, на деньги Антанты
и при помощи ее стараются выбить пролетариат из занятых
им позиций, и их арестовывают—это диктатура. Когда люди,
— 185 —
именующие себя анархистами, во время бешеной борьбы про-
тив внутренней и внешней контр-революции выступают с ло-
зунгами: «Долой Красную армию!», «Долой организованное
насилие!», и их обезвреживают—это диктатура. Когда анну-
лируют все внутренние и внешние долги и защищают с ору-
жием в руках право не платить долгов, при помощи которых
укрепляли порабощение трудящихся,—это диктатура. Когда,
не считаясь со свободой печати, закрываются все буржуазные
и реформистские фабрики лжи—это диктатура. Когда неко-
торые группы отсталых рабочих начинают пятиться назад
(это бывает и во время стачек), а передовые рабочие уговором,
а иногда и силой приостанавливают это попятное движение—
это диктатура.
Как же Осуществляет рабочий класс свою диктатуру? Че-
рез созданные им организации: партию, советы, профсоюзы.
Везде ли формы диктатуры будут одинаковы? Ни в коем слу-
чае. Возможно, что в некоторых странах во главе движения
будут профсоюзы, но это не меняет сути дела. Какая бы орга-
низация ни руководила борьбой пролетариата во время и после
переворота,—я думаю, что без сильной коммунистической пар-
тии победа социальной революции невозможна,—она выну-
ждена будет создать органы для утверждения победы нового
класса. Государственный аппарат, таким образом, создается
не потому, что этого требует отвлеченная теория, а потому, что
это вытекает из суровой практики. Новое государство, госу-
дарство победивших рабочих—образование временное. Оно не
может исчезнуть, пока классы существуют, пока старые, вы-
битые из прежних своих позиций классы организуют проти-
водействие, пока победа пролетариата не стала международ-
ной. Период от создания рабочего государства до его исчезно-
вения будет всего длиннее в той стране, откуда началась со-
циальная революция. И если пролетарии Франции последними
осуществят свою революцию, тогда переходный период для
Франции будет очень коротким. Французскому пролетариату
не придется, быть-может, применять организованного насилия,
но это потому, что насилие применит социалистическая Евро-
па. Мы приходим, таким образом, к возможности осуществле-
ния анархо-синдикалистского идеала, при том условии, что
французский пролетариат будет итти в хвосте мирового рабо-
чего движения, а не во главе его. Иначе говоря, анархо-синди-
— 186 —
кализм есть теория отсталости, пассивности и бессилия. Вот
почему Сент-Этьенский Конгресс выкинул за борт всю эту фи-
лософию бездействия. Суровая логика классовой борьбы взяла
верх над пустыми и бессодержательными формулами.
Анархо-синдикалистский Интернационал.
Вот уже много лет, как анархо-синдикалисты пытаются
создать свой маленький Интернационал, но ничего из этих по-
пыток не выходит. Как-то получается так, что они каждый
раз начинают все сначала. Церемония создания Интернаци-
онала заключается в следующем: собираются 5—6 испытан-
ных революционеров, составляют декларацию о своей беспре-
дельной любви к автономии и федерализму и о кипучей нена-
висти ко всякому государству, а затем автономно и федера-
тивно спят каждый в своем углу неопределенно долгое время.
Через известный промежуток они внезапно просыпаются и
начинают... все сначала. Так это тянется с 1913 года. Это не-
винное занятие не причиняло никому никакого огорчения, до-
тому что ни буржуазия ни пролетариат не принимали всерьез
этих лунатиков. Можно было бы и дальше проходить мимо
этих невинных попыток, если бы старая Административная
Комиссия не втянула в это дело Унитарную Конфедерацию
Труда, и если бы на конгрессе в Сент-Этьене не выяснилось,
что меньшинство стоит на почве решений недавно состоявше-
гося совещания в Берлине десятка анархо-синдикалистов, где
было произведено очередное покушение па создание нового
Интернационала.
Формально в Берлине собирались, чтобы «сговориться»
с Профинтерном. Очевидно, для того, чтобы легче сговориться
с Профинтерном, была принята резолюция, в которой значит-
ся: «Революционный синдикализм полагает, что с монополией
собственности должна исчезнуть и монополия господства и
что всякая форма государства, включая и диктатуру пролета-
риата, никогда не может быть освобождением, но всегда
является создателем новых монополий и привилегий». Даль-
ше об'является торжественно, что синдикализм—все, а поли-
тические партии—ничто, и что собравшиеся в Берлине носи-
тели революционной истины — против «организованного на-
силия». Для того, чтобы облегчить соглашение, анонимное
общество по периодическому созданию Интернационалов
- 187 _
Лорги, Суши и К0 постановило далее: «Профинтерн ни
с точки зрения принципов, ни с точки зрения устава не пред-
ставляет собой международной организации, способной спаять
международный пролетариат в единый боевой организм». На-
конец, чтобы соглашение с Профинтерном закрепить, было ре-
шено созвать в ноябре международный анархо-синдикалист-
ский с'езд при участии и организаций, примыкающих к Проф-
интерну.
Когда эти резолюции были опубликованы, все во Франции
уяснили себе, что дело идет о создании нового Интернационала,
и между тем, многие сторонники Профинтерна приложили свою
руку к созыву этой конференции. Идея создания нового Ин-
тернационала была неожиданна только для наших француз-
ских друзей. Мы-то знали инициаторов и понимали игру, ко-
торую вели противники Профинтерна. Если новый Интерна-
ционал упал во Франции, как снег на голову, то это потому,
что там в течение 10 месяцев намеренно создавалась путаница
вокруг понятий об автономии и независимости профдвижения.
Формально конференция созывалась для того, чтобы защи-
тить независимость и спасти автономию. Потом оказалось, что
и то и другое надо понимать очень распространительно, вплоть
до отрицания диктатуры пролетариата, государства и русской
революции. Когда мы говорили, что весь шум вокруг автономии
и независимости—одна из форм борьбы с коммунизмом, нам не
верили. Теперь дело очевидно. Две конференции: анархистов
(декабрь 1920 г.) и анархо-синдикалистов (июнь 1922 г.) об'-
явили войну Коминтерну и Профинтерну. Июньская конфе-
ренция в Берлине отчетливо обнаружила, что анархо-синдика-
листы—политическая группировка, ибо они хотят создать та-
кой Интернационал, в который могли бы войти только люди
анархического образа мыслей. Эта своеобразная партия, спе-
кулирующая на свою непартийность.
Что новая затея так же не жизненна, как и предыдущие
их попытки, ясно и для самих участников. Чего же они хотят?
Они хотят расколоть революционный фронт. Во Франции дело
сорвалось: Сент-Этьенский Конгресс двумя третями голосов
высказывался за Профинтерн. Зато дезорганизаторы единого
революционного фронта получили подкрепление со стороны
Национального Совета Испанской Конфедерации Труда. Там
победили бурнопламенные сторонники независимости, кото-
- 188 —
рые поспешили разорвать все нити, связывавшие их с рос-
сийской революцией. Собственно говоря, в этом ведь весь
смысл этого нового Интернационала, организаторы которого
открыли в лице нескольких русских анархо-синдикалистских
эмигрантов испытанных носителей священного революцион-
ного огня.
Если мы выступаем против нового Интернационала, то не
потому, что Профинтерн боится конкуренции, а потому, что
для двух революционных Интернационалов в международном
рабочем движении нет места. Анархо-синдикалистский Интер-
национал осужден на прозябание, ибо слишком малы и незна-
чительны составляющие его организации. Для того, чтобы
оправдать свою поездку на анархо-синдикалистскую конфе-
ренцию, Б е н а р заявил, что он хочет установить «органиче-
скую связь» между Москвой и Берлином. Напрасный труд!
Мы стремимся создать боевой центр, Интернационал борьбы
и победы, а анархо-синдикалисты создают Интернационал от-
сталости и бессилия, Интернационал поражения. Платформа,
высказывающаяся против опыта революции, рассчитанная на
привлечение только лишь групп и сект, для нас неприемлема.
Мы ни на минуту не сомневаемся, что большинство организа-
ций, участвовавших в Берлинской конференции, убедившись
в бесплодности всей этой затеи, придет в Профинтерн, где их
братски встретят, несмотря на разногласия. Если же вне Проф-
интерна останутся одна - две пацифистско - синдикалистских
организации, вроде германских локалистов, то от этого он
только выиграет.
Два блока.
На Конгрессе в Сент-Этьене боролись два блока: анархо-
синдикалистский (анархисты и чистые синдикалисты) и син-
дикалистско - коммунистический (коммунисты и группа «Vie
Ouvriere»), при чем борьба шла по всем пунктам порядка дня.
Анархо-синдикалистский блок, стоявший во главе Унитарной
Конфедерации Труда, твердо рассчитывал на победу. Тем боль-
ше было его разочарование, когда он потерпел жестокое пора-
жение. Между тем, поражение было неизбежно, ибо чистые
синдикалисты уже накануне Конгресса настолько приблизи-
лись к анархистам, что трудно их было отличить между собою.
— 189 —
Конгресс еще более сблизил эти два течения. Внимательно пе-
речитывая речи ораторов, необходимо признать, что грань
между анархистами и чистыми синдикалистами стушевалась.
Анархисты договаривают до конца то, что чистые синдика-
листы считают необходимым умалчивать. Так, чистые синди-
калисты, цепляясь за автономию и независимость, требуя
уничтожения параграфа 11 Устава Профинтерна, намекали на
свое возможное присоединение, а анархисты открыто заявля-
ли, что дело не в параграфе 11, а в диктатуре пролетариата,
федерализме, борьбе между марксизмом и бакунизмом и т. д.
Несмотря на это. ораторы чистых синдикалистов ни разу не
отмежевались от анархистов, и, поскольку борьба шла за или
против Москвы, т.-е. за или против русской революции,
чистые синдикалисты дали себя использовать (если бы они
этого не хотели, этого нельзя было бы сделать) анархистам
и их ожесточенной борьбе против русской революции. Обра-
зование в конце Конгресса «Комитета Синдикалистской Защи-
ты» свидетельствует о том, что чистые синдикалисты стали
чистыми анархистами, специализировавшимися на разложе-
нии и деморализации французского рабочего движения.
В противоположном блоке было меньше единства, не-
смотря на совместное голосование. В синдикалистско-комму-
нистическом блоке были коммунисты и синдикалисты, при-
писывающие партии второстепенную роль в рабочем движе-
нии. Тов. М о н м у с с о на Конгрессе, как и до него, утвер-
ждал, что коммунистическая партия не есть авангард рабочего
класса, а одна из колонн, штурмующих капитализм. На пер-
вый взгляд может показаться, что разногласия незначитель-
ны, на самом же деле они очень серьезны. Но, несмотря на эти
разногласия, коммунисты и группа «Vie Ouvriere» заключили
солидный блок. Каков же базис этого блока? Что об'единяет
эти два течения? Прежде всего, опыт русской революции. Груп-
па «Vie Ouvriere» об'единяет наиболее здоровую часть француз-
ских синдикалистов. Здесь собрались не метафизики, а рево-
люционеры-практики, для которых жизнь выше отвлеченных
формул. Они думают, что диктатура пролетариата не есть
злостное измышление «политиков», а суровая необходимость
классовой борьбы. Для них неприемлем анархистский верба-
лизм с его пышными фразами и малыми делами; они не хотят
под видом федерализма разрушить свою боевую организацию;
— 190 —
они хотят планомерной систематической работы по завоева-
нию масс, крепкой организации и революционных действий,
вместо революционных слов. Группа «Vie Ouvriere» потому игра-
ла руководящую роль на Конгрессе, что прислушалась к голо-
су жизни. Я не во всем согласен с руководителями ее, но уве-
рен, что это не помешает нашей совместной работе, нашей
совместной борьбе, ибо коммунисты и группа «Vie Ouvriere»
стоит на той точке зрения, что «в начале было дело», тогда
как противоположный блок думает, что «в начале было слово».
Анархо-реформистский блок.
Потерпев поражение, анархо - синдикалисты немедленно
создали «Комитет Синдикалистской Защиты» и начали орга-
низовывать свои группы и ячейки внутри Унитарной Конфе-
дерации Труда. Надо вообще отметить, что анархо-синдика-
листы против ячеек лишь тогда, когда их устраивают комму-
нисты, ибо считают это своей монополией. Так, накануне Сент-
Этьенского Конгресса выяснилось, что десяток анархо-синди-
калистов и парочка коммунистов-путанников подписали еще
в феврале 1921 г. тайный договор. В этом «договоре» прежде
всего устанавливается, что авторы его «коллективно и инди-
видуально» представляют собою революционный синдикализм,
затем члены этой масонской ложи никому не должны откры-
вать о существовании «комитета», «должны материально и
морально поддерживать друг друга» и т. д. Все это должно
делаться для того, «чтобы добиться выбора на ответственные
посты чистых синдикалистов, автономистов и федералистов».
Дольше года эта тайная масонская ложа работала. Она доби-
лась того, что стала во главе Унитарной Конфедерации Труда,
т.-е. достигла границ своих желаний и стремлений. Но чем ре-
шительнее действовали члены этой тайной организации, что-
бы протаскивать своих людишек на ответственные посты, тем
больший шум они поднимали, когда французская коммуни-
стическая партия открыто пред лицом рабочего класса всей
страны пыталась занять принципиальную линию в профдви-
жении. Сколько чернил пролили эти синдикалистские заго-
ворщики по поводу резолюции Марсельского Конгресса! Вме-
шательство, нарушение автономии и независимости,—кричали
они на всех перекрестках, обделывая свои делишки. Как не
вспомнить тут анекдот о готтентоте, который в ответ на вопрос
— 191 —
что такое добро и зло, ответил: «Добро—когда я возьму жену
моего соседа, зло—когда сосед возьмет мою жену». По анало-
гии, с их точки зрения, зло, когда коммунисты организовы-
вают ячейки, добро—когда их организовывают анархисты.
Несмотря на пламенную революционность анархо-синди-
калистского блока, симпатии «общества» и реформистов были
на его стороне. Так, еще накануне Конгресса Д ю м у л е н по-
желал этому течению победы над его коммунистическими вра-
гами. Во время Конгресса вся буржуазная и реформистская
пресса желала победы «анти-московскому течению». Группа
«Vie Ouvriere» и коммунисты находились под бешеным обстре-
лом врагов рабочего класса. В то же время речи ораторов
анархо - синдикалистского блока сочувственно цитировались
враждебной пролетариату прессой. Борьба в Сент-Этьене вы-
звала большой интерес и в правом крыле коммунистической
партии Франции. Не случайно же испытанный оппортунист
Л а ф о н выступил со статьей в защиту анархо-синдикали-
стов, при чем счел необходимым эту отвергнутую «Юманитэ»
статью раздать всем делегатам: «Смотрите, мол, делегаты Кон-
гресса, какие чувства я, оппортунист Л а ф о н, питаю к анар-
хо-синдикалистам». Наконец, в последнем манифесте Комитет
Синдикалистской Защиты сообщает о том, что официальным
органом анархо - синдикалистского блока будет достойный
«Журнал де Пенль» прославленного Анри Фабра. Таким
образом, на одной странице будет вестись пропаганда за «ле-
вый блок», за воссоединение коммунистов с диссидентами и
против диктатуры Москвы, а на другой будут излагаться анар-
хо - синдикалистские истины, сдобренные анти-московским
соусом. Как случилось, что с анархо-синдикалистами дружно
уживаются реформисты всех мастей? Почему Фабр им госте-
приимно предоставляет страницы своего журнала? Потому,
что они делают общее дело. Этот блок против Коминтерна,
против Профинтерна и против русской революции. Этот анар-
хо-реформистский блок — факт, которого никто не посмеет
отрицать. Блок этот стал возможен не только потому, что у
реформистов и анархо-синдикалистов одна общая цель—борь-
ба с «диктатурой Москвы», а потому, что реформизм и анар-
хизм всегда были гораздо родственнее друг другу, чем многие
думали. Обе эти идеологии отражают интересы мелкой бур-
жуазии, которая, с одной стороны, стремится к социальному
_ 192 —
прогрессу, но без потрясений (реформизма), а с другой сторо-
ны, протестует против давления крупного капитала и его
государства (анархизм). Но ведь анархо-синдикализм возник
внутри профсоюзов. При чем тут мелкая буржуазия? Это
только доказывает, что в рабочем классе Франции еще очень
сильны мелко - буржуазные влияния. Ведь не случайно же
аграрные страны (Италия, Франция, Испания) являются наи-
более охваченными анархистскими настроениями, не случай-
но также крупные теоретики анархизма вышли из земледель-
ческой отсталой России. Анархо-реформистский блок — факт.
Иаковы будут его последствия? Можно заранее сказать, что
«Комитет Синдикалистской Защиты» встретит полное сочув-
ствие в реформистской Конфедерации Труда, ибо вновь соз-
данный Комитет, который должен якобы спасти синдика-
лизм, является на практике орудием разложения революци-
онного движения Франции. Это скверная болезнь, от которой
необходимо во что бы то ни стало и возможно скорее излечить-
ся, а излечиться можно лишь путем усиления работы по во-
влечению в Унитарную Конфедерацию Труда масс и система-
тической организации революционного действия.
В опасности ли французский синдикализм?
Какой синдикализм? Синдикализм Б е н а р а и Коло-
мера, тот синдикализм, который культивировался в тайной
масонской ложе, синдикализм пустых угроз, бессодержатель-
ных формул, пышных жестов и бесцветных дел—этот синди-
кализм, действительно, в опасности. Организаторы «Комитета
Синдикалистской Защиты» думают, что рабочее движение
Франции погибнет, если во главе его не будут карбонарии «за-
говора». Но эти товарищи слишком хорошего мнения о себе и
слишком плохого мнения о французском пролетариате. Нель-
зя руководить массовым движением путем мелких интриг,
даже если эти интрижки сопровождаются большим шумом.
Профессиональное движение Франции сделало громадный
шаг вперед, освободившись от героев франк-масонского «дого-
вора», но ему предстоит еще длинный и трудный путь по
организации и завоеванию доверия широких масс. Благодаря
метафизике из анархо-синдикалистского блока, Сент-Этьен-
ский Конгресс посвятил 6 дней общей дискуссии, при чем три
четверти времени было потрачено на вопрос, что нужно делать
— 193 —
на другой день после социальной революции. Я менее всего
возражаю против обсуждения этого вопроса, но я думаю, что
не меньший интерес представляет и вопрос, как приблизить
социальную революцию. Очень важно знать, что и как мы
будем делать через неопределенное время, но трижды важно
знать, что и как нужно делать сегодня и завтра, чтобы создать
и сплотить необходимую силу, способную приблизить нас
к революционным проблемам после социального переворота.
Французское профдвижение проходит через трудный
этап. Оно окружено со всех сторон врагами. Буржуазия и ее
государство следят за каждым шагом Унитарной Конфедера-
ции Труда, чтобы спустить на нее всех цепных собак порядка
и собственности. Реформистская Конфедерация Труда и дис-
сиденты продолжают свою работу по моральному разложению
масс, а тут еще «Комитет Синдикалистской Защиты», который
никого, кроме людей из франко - масонского «договора», не
защищает. Конечно, в этом Комитете имеется очень много
искренних пролетариев, которые думают, что они спасают
синдикализм, разлагая и ослабляя Унитарную Конфедерацию
Труда, но от их искренности громадный вред для французско-
го рабочего движения от «Комитета Синдикалистской Защиты»
не уменьшается. Если синдикализм в опасности, то это не
из-за победы синдикалистско - коммунистического блока в
Сент-Этьене, а из-за сложившегося анархо - реформистского
блока.
Опасность действительно есть, но не там, где указывают
анархо-синдикалисты: она заложена в их методах действии
против молодой Унитарной Конфедерации Труда. Положение
хотя и серьезное, но тем не менее не должно быть места песси-
мизму. Французское профдвижение уже пережило кризис: оно
излечилось от некоторых детских болезней. Есть еще болезнен-
ные явления, но организм уже настолько окреп, что скоро пре-
одолеет последние остатки болезни. Французский синдикализм
на пути к созданию мощной боевой организации для оборони-
тельных и наступательных действий против буржуазии.
(«Красный Интернационал Профсоюзов», № 19, август 1922 г.).
Борьба против реформистского и анархистского пацифизма.
Какая разница между буржуазным и реформистским па-
цифизмом? По существу разницы нет никакой, есть разница
в фразеологии. Наглядно это единство буржуазного и рефор-
мистского пацифизма проявилось на Международном Кон-
грессе Мира в Гааге. По существу это было братание между
левым крылом буржуазии и правым крылом рабочего класса.
Обе стороны—и в этом характерная особенность пацифизма
вообще—сошлись на борьбе против войны, но не только не
затронули основ капиталистического общества, но даже не
выдвинули хоть сколько-нибудь серьезных методов борьбы
против опасности новой международной войны. Поскольку
пацифизм представляет собою теорию безболезненного превра-
щения капиталистического общества в высшую социалистиче-
скую систему, он является орудием порабощения пролетариата
в буржуазном обществе. Внимательно перечитывая речи и пи-
сания реформистских и буржуазных пацифистов, нужно при-
знать, что это—враждебная рабочему классу идеология, про-
тив которой нужно вести самую беспощадную борьбу. Рефор-
мистский пацифизм вреднее буржуазного, ибо он имеет опору
в рабочих организациях. Он создает иллюзию борьбы, будучи
по существу лишь отражением пассивности и порабоще-
ния рабочих масс. Особенно осторожно нужно отнестись
к попыткам реформистов прикрыть свой пацифизм револю-
ционной фразеологией и революционными лозунгами. На
Международном Конгрессе Мира в Гааге была выдвинута
идея международной стачки для борьбы против войны. По-
чему люди, которые заведомо стачки не хотят, которые боятся
выступления, люди, связанные со своей буржуазией, почему
они выбрали такой лозунг? Для того, чтобы массы думали,
что их руководители действительно хотят борьбы. Это была
политическая диверсия, и сторонникам Профинтерна нужно
— 195 —
разоблачить легкомысленное обращение с лозунгом всеобщей
стачки. Всеобщая стачка особенно трудна в момент возник-
новения военных действий. Она была бы возможна при гро-
мадной предварительной работе и при условии, если бы мас-
са сама была крепко спаяна единой программой, единой
тактикой, если бы все рабочие организации стояли на точке
зрения революционной классовой борьбы, а у руководителей
была бы воля и желание этой борьбы. Нужен целый ряд
предварительных условий, делающих возможной эту стачку,
и поэтому нужно самым решительным образом бороться про-
тив революционной фразеологии, исходящей из реформист-
ских уст.
С не меньшей силой надо вести борьбу и против анар-
хистского пацифизма. Если нет никакой разницы между бур-
жуазным и реформистским пацифизмом, то по существу нет
никакой разницы также между реформистским и анархист-
ским пацифизмом. В своем отчете я уже указал на выступле-
ние французских анархистов в связи с англо-советским кон-
фликтом. Перед нами лежит еще один документ—это письмо
к Унитарной Конфедерации Труда от имени инициативного
комитета союза анархистов и анархистской федерации Па-
рижского района. В этом письме эти две организации пишут
следующее: «Вопреки вам, мы ни в какой степени не думаем,
что Россия является стержнем международного рабочего дви-
жения, вследствие этого нам не представляется возможности
работать вместе с вами в этих условиях. Более того, если вы
будете настаивать на защите русского правительства в его
коммерческом (!) споре с английским правительством, мы бу-
дем принуждены вас разоблачать и бороться против вас. Мы
рассматриваем, что вы, играя на-руку московским заправи-
лам, восстановите русский народ против английских рабочих.
Враги всех войн и всех правительств, которые увековечивают
эти войны, анархисты восстают против всех правительств,
единственно ответственных за все конфликты». Получается
как-будто бы очень революционное, а на самом деле это са-
мый пошлый пацифизм. Не говоря уже о рационалистиче-
ском, чисто отвлеченном понимании анархистами государства
и правительства, их тактика отдает рабочий класс, связан-
ный по рукам и ногам, во власть буржуазии. Ведь эти же
— 196 —
французские анархисты заявили, что они будут поддержи-
вать немецкую революцию только до тех нор, пока там бу-
дет образовано рабочее правительство.
Иначе говоря, они будут поддерживать эту революцию
до тех пор, пока она не победит, когда же она победит, сорга-
низуется и сможет централизованно дальше бороться за свою
жизнь, анархисты отвернутся от нее, так же, как они отвер-
нулись от русской революции. Так как, вопреки анархист-
ским теориям, против пушек, танков, подводных лодок, ави-
ации нельзя бороться резолюциями и пацифистскими фра-
зами, а требуется концентрация всей воли рабочего класса и
создание революционной рабочей армии, то анархизм прихо-
дит в противоречие с революцией еще до ее возникновения,
поскольку они ведут бешеную пропаганду против организо-
ванной борьбы рабочего класса. Их тактика рассчитана на
поражение, а не победу рабочих масс. В основе своей это
не более и не менее как толстовская теория непротивления
злу. Ясно, что каждый революционный рабочий должен ве-
сти самую решительную, самую энергичную борьбу против
развращения сознания и ослабления воли масс всеми вида-
ми пацифизма и в том числе анархистского.
(Из доклада «Ближайшие задачи Красного Интернационала Проф-
союзов», сделанного 3-й сессии Центрального Совета Профинтерна (25
июня—3 июля 1923 г. в Москве).
Как они с нами борются.
(3аметки).
I.
Итальянский союз синдикалистов принял против Проф-
интерна очень длинную резолюцию, которая больше смахи-
вает на военный манифест. Анархо-синдикалисты Италии
окончательно решили уйти из Профинтерна. Они в своем ма-
нифесте утверждают, что единственный, настоящий Интерна-
ционал—это тот, который они, неизвестно когда, создадут в
Берлине. Во имя этого будущего, идеального Интернационала,
они, пока-что, хотят разрушить существующий Профинтерн,
при чем в своем постановлении опять выдвигают против нас
давно уже всем надоевшие обвинения. Они нас обвиняют в
том, что мы не хотим созвать конгресс в западной Европе, что
мы проникнуты коммунистическим духом, что не желаем
встать на анархо-синдикалистскую точку зрения и т. д. Но
тем не менее они все-таки обещают «об'единить восточное
профдвижение с западно-европейским», допустив российские
союзы в свой Интернационал. Манифест заканчивается заяв-
лением, что они не приедут в Москву на Второй Конгресс, и
что те синдикалисты, которые приедут, ничего общего не бу-
дут иметь с их организациями. Смысл этой длинной резолю-
ции таков, что их в Москву и калачем не заманишь. Но откуда
они взяли, что мы их хотим заманить в Москву? Мы абсолют-
но ничего не имеем против того, чтобы они болтались вне
Профинтерна, ибо в Профинтерне революционные фразы ко-
тируются очень низко. Попытайтесь же, господа, создать свой
анархо-синдикалистский Интернационал, и мы с вами погово-
рим тогда, когда вам удастся ваша затея.
— 198 —
II.
В Чехо-Словакии амстердамцы также пламенно настрое-
ны против Москвы, как анархо-синдикалисты в Италии. Для
того, чтобы выкорчевать из голов рядовых рабочих самую идею
о Профинтерне, союз чехо-словацких текстильщиков вырабо-
тал текст заявления, которое каждый член союза должен под-
писать. В этом заявлении говорится о том, что члены союза
обязуются работать над проведением в жизнь линии Амстер-
дамского Интернационала, отказаться от какой бы то ни было
пропаганды идей Профинтерна, вести себя хорошо и не при-
чинять никаких огорчений реформистским руководителям.
Это заявление напоминает нам документы, которые предпри-
ниматели заставляют иногда подписывать рабочих, о том, что
они выходят из союза и больше в него вступать не будут. Из
опыта нам известно, что такого рода подписки никогда не га-
рантировали предпринимателей от «вредных» идей в головах
рабочих. Будут ли чехо-словацкие реформисты более счаст-
ливы—это сомнительно. Нас же такими бумажками не запу-
гаешь.
III.
В конце августа в Швеции заседали одновременно два
конгресса—конгресс реформистских союзов (300 тысяч членов)
и конгресс синдикалистских союзов (35 тысяч членов). Во главе
реформистской организации стоят густопсовые амстердамцы,
во главе синдикалистских организаций—идеальные анархо-
синдикалисты типа Борги и К-о. Оба конгресса начали с того,
что приняли довольно значительным большинством протест
против «преследования социалистов в России». Таким образом,
создался единый фронт реформистов и анархо-синдикалистов
против Москвы, т.-е. против русской революции, и в том числе
и против Профинтерна. После этого голосования очевидно, что
место таких анархо-синдикалистов в том «идеальном» бесплот-
ном Интернационале, который возводится сейчас в Берлине
силами нескольких международных путанников. Создастся ли
новый идеальный Интернационал, это неизвестно, но что
анархо-синдикалисты уже сейчас идут рука-об-руку с Амстер-
дамским Интернационалом—это не подлежит ни малейшему
сомнению. Так, не желая создать единый фронт с коммуни-
— 199 —
стами, они его создали с реформистами. Продолжайте в том же
духе, и мы посмотрим через год, сколько рабочих останется
в ваших организациях.
IV.
В то время, когда в Европе создался анархо-реформист-
ский фронт против Профинтерна, в Америке фронт против
Профинтерна еще более расширился. Несколько недель
тому назад арестован товарищ Вильям Фостер, руководи-
тель Лиги Профессионального Воспитания, который вел
внутри гомперсовских союзов широкую агитацию за идеи
Профинтерна. Работа Лиги встретила такое сочувствие,
что встревожила вечного председателя Американской Фе-
дерации Труда, Гомперса, который повел бешеную кампа-
нию против Лиги. Недавно товарищ Фостер, был похи-
щен частными сыщиками, от которых ему удалось ускольз-
нуть только через три дня; после того, как он вырвался из
лап частных шпиков, его арестовали шпики официальные.
Газеты сообщают, что он арестован на основании выдвину-
того против него Гомперсом обвинения, что он агент Советско-
го правительства, от которого он получает деньги для того,
чтобы разрушить рабочее движение Америки и американскую
демократию. Таким образом, Гомперс обвиняет, приватные
шпики похищают, а официальные представители власти окон-
чательно припечатывают.
А в это самое время анархо-синдикалистские руководи-
тели Индустриальных Рабочих Мира высказываются против
помощи голодающим в Советской России и резко нападают
на Профинтерн.
V.
Можно было бы на этом поставить точку, если бы мы не
имели в других странах такого же рода явлений. В Герма-
нии, в Италии, во Франции—везде создается анти-коммуни-
стический, анархо-реформистский фронт, поддерживаемый
правительствами и буржуазией. Буржуазия, приручив рефор-
мистских руководителей, знает, что они сейчас не за страх,
а за совесть будут тормозить развитие революционных собы-
— 200 —
тий. Что же касается анархистов, то хотя анархические иде-
алы ничего хорошего для буржуазии не сулят, но так как
анархисты никакой опасности для буржуазного порядка не
представляют, а коммунизм является той реальной опасно-
стью, которая грозит уже сейчас господству эксплоататоров,—
анти-московская, анархическая пропаганда встречает сочув-
ствие «носителей культуры и цивилизации». Анархизм сей-
час—анти-московский товар, а все анти-московское котируется
высоко на бирже международной реакции.
Профинтерн неоднократно предлагал всем анархо-синди-
калистским организациям войти в его состав и бороться за
свои идеи в рамках единой организации. Некоторые группи-
ровки предпочли остаться вне и повести открытую борьбу
против Коминтерна, Профинтерна и российской революции.
Этим самым они стали по одну сторону баррикад с буржуа-
зией и реформистами. Ни международная буржуазия, ни ре-
формизм до сих пор ничего не могли поделать с российской
революцией, и мы ни на минуту не сомневаемся, что высту-
пивший им на подмогу анархизм мало подвинет их дело впе-
ред.
Декабрь, 1922 г.
Новорожденный Интернационал.
25 декабря в величайшей конспирации в Берлине родил-
ся новый Интернационал. Этот Интернационал уже давно под-
готовлялся, при чем по мысли его организаторов он должен был
об'единить все истинно революционные элементы, которые,
как известно, имеют местожительство исключительно в анар-
хических и анархо-синдикалистских организациях. За созда-
ние этого Интернационала уже давно взялись немецкие лока-
листы и итальянский союз синдикалистов. Немецкие локали-
листы — это особая разновидность анархического толстовства,
которое 3/4 своего времени посвящает отвлеченной пропаганде
усовершенствования личности и борьбе против Советской Рос-
сии и русской революции. Они имеют такое же влияние среди
рабочих Германии, как, приблизительно, «живая церковь» сре-
ди рабочих России. Имеющиеся у них в организациях пара де-
сятков тысяч человек занимаются по преимуществу пропо-
ведью революции, но, как только наступает время революцион-
ного действия, они стушевываются, ибо активность не является
главной добродетелью немецких анархо-синдикалистов. Имея
такую программу и такую тактику, естественно, что немецкие
локалисты должны были выступить против Коминтерна и
Профинтерна для того, чтобы спасти международную револю-
цию от подчинения ее интересам Советского правительства.
Они сделали попытку создать свой Интернационал еще в
1920 году, но из этого тогда ничего не вышло. В июне 1922 го-
да они созвали конференцию, где выбрали Международное
Бюро революционных синдикалистов, и, наконец, в конце де-
кабря 1922 года состоялся с'езд, который и постановил соз-
дать «Международную ассоциацию работников» для того,
чтобы «возродить» главные традиции первого Интернацио-
нала.
- 202 -
Кто же присутствовал на этом конгрессе? Помимо немец-
ких синдикалистов, присутствовали итальянские синдикали-
сты, представители датских, шведских и норвежских синди-
калистов. Кроме того, были здесь представители Москвы,
Унитарной Конфедерации Труда Франции, анархо-синдика-
листской Конфедерации Труда Испании и Португалии.
Для того, чтобы придать самому «Конгрессу» вес, иници-
аторы опубликовали цифровые данные о составе конгресса.
Из этих цифровых данных мы неожиданно узнаем, что союз
синдикалистов Италии имеет 500.000 членов. Итальянские
синдикалисты преувеличили свои силы ровно в 20 раз, ибо
всего их насчитывается в Италии 20—25.000. Локалисты Гер-
мании тут же фигурируют со 120.000 членов, тогда, как 10
дней тому назад на С'езде германских локалистов офици-
альный докладчик Ц. К. сообщил, что их всего 62.000—цифра
тоже преувеличенная. Аргентина фигурирует с 200.000 чле-
нов. Аргентина так далеко, что не трудно увеличить анархо-
синдикалистскую организацию ее в 7—8 раз. В этом же духе
вся остальная статистика.
Для характеристики этого конгресса достаточно сказать,
что анархо-синдикалисты неоднократно ссылаются на то, что
к ним примыкает весь мир, и подчеркивают принадлежность
к ним профессионального движения всех скандинавских стран
и Шпицбергена. Мы заинтересовались Шпицбергеном и за-
просили наших норвежских товарищей о том, какая там анар-
хо - синдикалистская организация. Из письма норвежского
об'единения профсоюзов мы узнали, что на Шпицбергене
имеется 608 жителей и что там имеются сезонные работы. Точ-
ное количество членов профсоюзов из этих 608 жителей нам
неизвестно, но шпицбергенская анархо - синдикалистская
организация является несомненно очень важным звеном в
новом Интернационале.
Но дело не в количестве об'единяемых рабочих, а в том,
во имя чего и для чего об'единяются эти рабочие. Конгресс
собрался обсудить, приемлемы ли решения второго конгресса
Профинтерна для анархо-синдикалистов, при чем прения от-
крылись по довольно странному вопросу—что делать, если Ло-
зовский явится на этот конгресс: допустить ли его и дать ли
ему равное с другими докладчиками количество времени для
— 203 —
доклада о Профинтерне или нет? Завязались очень горячие
прения по этому вопросу, несмотря на то, что я не обязан по-
являться неожиданно на всех конгрессах, и что я менее всего
думал о том, чтобы дискуссировать с германо-итальянскими
путанниками по вопросу, разрешенному уже нашим с'ездом,
но прения, тем не менее, были горячие и конгресс большин-
ством голосов решил не допускать Лозовского, если он явится.
Трудность этого конгресса заключалась в том, что там
сразу наметились 3 течения: 1) за немедленное создание анар-
хо-синдикалистского самостоятельного Интернационала, 2) за
вступление в переговоры от имени всех собравшихся органи-
заций с Профинтерном, 3) за немедленное присоединение к
Профинтерну. Большинство получили сторонники создания
нового Интернационала и таким образом в год от рождества
христова 1922 родился анархо-синдикалистский Интерна-
ционал под названием «Международная ассоциация работни-
ков», который имеет своей задачей возродить славные тради-
ции первого Интернационала. Но дело с Интернационалом
прошло не совсем гладко. Голландские синдикалисты выска-
зались большинством за присоединение к Профинтерну. Ин-
дустриальные Работники Мира Америки высказались против
присоединения и к Москве и к Берлину. Среди испанских
анархо-синдикалистов по этому поводу раскол. Единственно
стойко держатся за необходимость создания нового Интерна-
ционала немецкие, шведские и итальянские анархо-синдикали-
сты и, очевидно, также анархо-синдикалисты Шпицбергена,—
по крайней мере, отчет повествует об этом.
Надежды анархо-синдикалистов на Францию не оправ-
дались. Унитарная Конфедерация Труда Франции вступила
в Профинтерн, и анархо-синдикалистскому «Конгрессу» при-
шлось довольствоваться представителями «Комитета Синди-
калистской Защиты», единственной заслугой которого является
повторение до бесчувствия старых, затасканных слов об авто-
номии и независимости. Да еще в высшей степени солидная
организация, которая украшает этот Интернационал — это
анархо-синдикалистское меньшинство русских профсоюзов.
«Как, спросит русский читатель, разве такое организованное
меньшинство имеется?». Не важно, что оно не имеется в Рос-
сии, важно то, что оно было на этом конгрессе, во главе этого
— 204 —
меньшинства стоял Шапиро, но разве Шапиро принимал уча-
стие в русском профдвижении? Разве он, начиная с 1917 года,
работал, хотя бы один месяц, по выбору в какой-нибудь про-
фессиональной организации? Насколько нам известно, Ша-
пиро служил в Комиссариате Труда. Он был служащим союза
железнодорожников, но ни разу не был делегатом ни на од-
ном с'езде, ни разу не был выбран ни в одном союзе за все 6
дет Российской революции. Как же он представляет не су-
ществующее анархо - синдикалистское меньшинство? Та-
кого рода вопрос менее всего уместен, когда дело идет об этом
Интернационале. Если мы, русские профессионалисты и рус-
ские рабочие, не знаем о таком анархо-синдикалистском мень-
шинстве, то тем хуже для нас. В Берлине это меньшинство су-
ществует и оно признано «единственно законным» представи-
телем Российского профдвижения. И, таким образом, этот но-
вый Интернационал, который «будет продолжать» славу пер-
вого Интернационала, будет иметь в своем составе также л
Российскую анархо-синдикалистскую «жемчужину».
Почему все же был организован этот Интернационал?
Потому что Профинтерн, мол, «подчинен» русскому правитель-
ству и потому, как об этом рассказывает итальянский анар-
хо-синдикалист Борги, что Профинтерн не хочет бороться
против фашизма. Таким образом, грехи Профинтерна явно
установлены, при чем они двоякого рода: с одной стороны—
подчинение русскому правительству, а с другой стороны—
сообщничество с фашистами против итальянских революцио-
неров. Этого факта достаточно, чтобы представить себе тот
уровень, на котором держались дебаты этого своеобразного
конгресса.
Само собой разумеется, что была принята куча резолю-
ций о независимости профдвижения, резолюций, направлен-
ных против Коминтерна и Профинтерна, в которых заключает-
ся очень «серьезная» угроза по адресу капиталистического об-
щества. Этот конгресс, конечно, не чета конгрессу Профинтер-
на и Коминтерна. В Москве все подчинены, все занимаются
национальной политикой, здесь независимых идей нет. Там, в
Берлине, в ночь под рождество собрались самые независи-
мые люди со всех концов мира. Они независимы от революции,
от коммунизма и от здравого смысла и поэтому они создали
— 205 —
независимый Интернационал, который должен продолжать
славные традиции первого Интернационала, хотя первый Ин-
тернационал, даже после раскола, состоял из политических
партий и профсоюзов. Поэтому они выдвинули обвинение
против Профинтерна, что он не хочет бороться против фашиз-
ма и поэтому ни один живой человек во всем мире не обратил
внимания на рождение этого нового Интернационала. Да это
и неудивительно. Что представляет собою этот Интернаци-
онал? Это об'единение осколков, обанкротившихся анархо-
синдикалистских организаций, тех анархо-синдикалистских
зубров, которые ничему не научились во время войны и ве-
ликой революции, которые, как дятел, долбят старые, набив-
шие всем оскомину фразы, потерявшие даже и тот небольшой
смысл, который в них несколько лет тому назад.
Этот Интернационал имеет своей задачей по преимуще-
ству борьбу против Профинтерна. Таким образом, помимо Ам-
стердамского Интернационала, Профинтерн имеет еще против-
ников «слева», так, по крайней мере, они думают, что они на-
ходятся слева. На самом деле они находятся там же, где и
Амстердамский Интернационал, ибо на протяжении двух лет
все выступления анархо-синдикалистов—противников Проф-
интерна и Коминтерна, ничем абсолютно не отличались от
выступлений амстердамцев. Анархо-реформистский фронт
существовал и до настоящего времени, и создание нового Ин-
тернационала есть только закрепление этого фронта. Формы и
способы его создания не обманут никого. Под каким бы соу-
сом эти господа ни боролись против Коминтерна, Профин-
терна и русской революции, суть одна и та же: все они—про-
тивники диктатуры пролетариата и этим самым и социальной
революции.
Январь 1923 р.
Послание Красного Профинтерна Бурятскому Конгрессу1)
Дорогие товарищи!
Ваш Конгресс собрался в один из критических моментов
европейского рабочего движения, в момент, когда социальные
конфликты в Германии достигли своего высшего напряже-
ния и когда социальная революция в Западной Европе сто-
ит в порядке дня.
Из этого именно простого, но бесспорного факта надле-
жит нам исходить при определении задач профессионального
движения и при выработке программы действия, предназна-
чаемой для каждого из национальных отрядов великой про-
летарской армии. Все другие вопросы, как бы важны они ни
были, отступают на второй план, так как истинные револю-
ционеры, истинные интернационалисты ставят общие инте-
ресы международного пролетариата выше частных интересов
национальных фракций того же пролетариата.
Особый характер германской революции.
Что революция в Германии есть проблема сегодняшнего
дня—это признают все—как друзья, так и враги нашего дела.
Противники революции из буржуазного и реформистского
лагеря прилагают в Германии все усилия для того, чтобы
подготовить революции поражение, чтобы саботировать ее,
для того, чтобы пробудить вполне законное нетерпение рабо-
чего авангарда и утопить ее в крови изголодавшихся проле-
тарских масс. Последние события показали, что социал-демо-
кратия, которая на всех перекрестках громко протестовала
против диктатуры пролетариата, установила «законную» дик-
татуру буржуазной реакции и кучки милитаристов. Вот уже
пять лет, как социал-демократия и профсоюзы саботируют
всякое движение пролетариата, как политическое, так и эко-
*) Печатающееся здесь послание представляет собою перевод с фран-
цузского текста.
- 207 -
номическое. Для саботирования революции трудно предста-
вить себе орудие, более подходящее, чем реформистские проф-
союзы. Германская буржуазия до последнего времени с при-
знательностью вспоминала о роли, которую сыграли проф-
союзы для поддержки буржуазного «порядка» и при мирной
эксплоатации рабочих... Роль германских профсоюзов в эти
последние пять лет может, между прочим, быть использова-
на для опровержения распространенной в некоторых кругах
теории, утверждающей, что профсоюзы являются, во всяком
случае, организациями по самому своему существу револю-
ционными. Все это, оказывается, в конце-концов зависит от
многих обстоятельств.
Если революция в Германии до сих пор не победила, то
«заслуга» в этом должна быть целиком приписана социал-
демократической и профсоюзной бюрократии, которая всегда
предпринимала всевозможные усилия, чтобы вызвать нака-
нуне выступления рабочих раскол в рядах пролетариата,
а во время самой борьбы во что бы то ни стало
дезорганизовать его силы. Революция в Германии именно
потому так и трудна, что саботаж ее, заранее искусно под-
готовленный, ведется в самых недрах организованного про-
летариата. Однако, несмотря на эти трудности, революция
шествует вперед, сметая на своем пути все и внешние и внут-
ренние препятствия. Профсоюзная бюрократия с каждым
днем теряет свое влияние—раздоры, неуверенность, недо-
вольство господствуют в рядах социал-демократии.
Революция приближается с каждым днем. Но кто идет во
главе этого великого движения? Кто управляет им? Кто вдох-
новляет рабочие массы?—Германская Коммунистическая
Партия, та самая партия, для дискредитирования которой
социал-реформисты и даже некоторые французские анархи-
сты сочинили сказку о блоке, заключенном, будто бы, между
коммунистами и националистами. Теперь самые слепые могут
убедиться, сколько бесстыдной лжи было в этих россказнях.
Германская Коммунистическая Партия занимает самую от-
ветственную боевую позицию. Во Франции есть товарищи,
которым этот факт неприятен. Они хотели бы видеть во главе
революции локалистов.
— 208 —
Конечно, каждый может фантазировать как ему угодно.
Но каждый обязан считаться с фактами: в Германии лока-
листы гораздо менее известны, чем во Франции. Там они
играют роль еще менее заметную, чем та, какую во Франции
играла Марсельская Конфедерация Рабочих Мира.
Революция делается не по книгам и брошюрам, револю-
ция есть результат великого коллективного творчества масс, и
тот, кто желает мерить пролетарскую революцию своей малень-
кой сектантской меркой, тот обречен вечно оставаться резони-
рующим созерцателем, чуждым какого бы то ни: было актив-
ного участия в движениях, потрясающих мир.
Интернационал профсоюзов и германская революция.
Что является наиболее характерным для революционного
Интернационала? То, что в борьбе за освобождение он, в зара-
нее избранный им момент, бросает все свои силы на помощь
тому или иному из своих национальных отрядов. Революцион-
ный Интернационал рассматривает рабочий класс, как единую
сплоченную армию, рассматривает национальные професси-
ональные организации, как составные части единого организ-
ма, а борьбу, которую ведут эти различные части, не как ряд
разрозненных и отдельных стычек, а как бои, завязанные на
известных секторах единого социального фронта. Оценивая
таким образом роль и задачи, выпавшие на его долю, Интер-
национал, естественно, в критические моменты социальной
борьбы бросает все свои силы именно на тот сектор, где про-
исходят самые решительные битвы. Организация заслужи-
вает названия интернациональной только в том случае, когда
она готова на все, чтобы действительно помочь пролетариату
разбить буржуазию.
Метод Амстердама, метод, состоящий в том, чтобы после
совершившегося уже события вынести резолюцию сочув-
ствия—в случае победы и резолюцию соболезнования—в слу-
чае поражения, этот метод ничего хорошего пролетариату дать
не может. Этот метод об'ясняется равнодушием Интернациона-
ла к борющемуся пролетариату, абсолютной автономией и не-
зависимостью национальных групп по отношению к между-
народному организму и независимостью этого последнего по
отношению к своим собственным организациям. Это не Интер-
национал, а аппарат для регистрирования событий. Красный
— 209 —
Интернационал Профсоюзов никогда не был и никогда не бу-
дет пассивным созерцателем событий. Он считает для себя
необходимым самое энергичное активное вмешательство в борь-
бу, он считает необходимым бросить на чашку весов этой борь-
бы все свои силы, все свои ресурсы. Вмешательство и помощь
Интернационала всегда должны входить составными элемен-
тами в актив борющегося пролетариата каждый страны, по-
добно тому, как вмешательство и распоряжения главного шта-
ба являются органическими элементами боевых операций на
всех секторах единого нераздельного фронта. Чем шире боевой
участок, чем многочисленнее массы, участвующие в боевых
операциях этого участка, чем важнее для всей армии исход
данного сражения или целой серии боев—тем значительнее
должна быть роль Интернационала, так как он несет ответ-
ственность за судьбы всего рабочего движения.
Так именно и оценил Красный Интернационал Профсою-
зов революцию, развертывающуюся в Германии; так именно
был поставлен вопрос, когда Коммунистический Интернаци-
онал и Красный Интернационал Профсоюзов совместно иссле-
довали и вырабатывали формы и методы помощи германскому
пролетариату. Такая линия поведения возможна только пото-
му, что Красный Интернационал Профсоюзов есть боевой ор-
ганизм, представляющий единое целое, а не совокупность на-
циональных группировок, слабо друг с другом связанных и
друг от друга независимых. Пример Германии выявляет нам,
с одной стороны, роль революционного Интернационала, а
с другой—реформистский характер теории независимости на-
циональных организаций по отношению к интернационально-
му боевому центру, созданному ими.
Германская революция и рабочее движение во Франции.
Сказанное выше о задаче Интернационала по отношению
к германской революции в общем может быть применено и
к профсоюзам и особенно к революционным профсоюзам
Франции.
Революционный пролетариат Франции и его организации
должны сделать для германского пролетариата больше, чем
другие организации, ибо вооруженный до зубов французский
милитаризм готов броситься во всякую минуту на германский
— 210 —
пролетариат и задушить революцию в самом ее зародыше. То,
что в настоящий момент делает французская буржуазия в Гер-
мании, по своей преступности и гнусности превосходит все,
что может придумать самое чудовищное воображение. Всегда
со словами мира, истины и справедливости на устах Пуанкаре,
этот оптовый торговец речами, энергично поддерживаемый
всей буржуазией и реформистами, разоряет, дезорганизует
Германию, ведет ее к расчленению, порабощает ее трудящееся
население, стремясь марокконизировать всю цен-
тральную Европу в интересах наживы акул и бандитов фи-
нансового и промышленного мира. Вот уже несколько лет, как
часть Германии оккупирована французской армией, и окку-
пация эта целиком направлена против рабочего класса, против
рабочей революции. Французский милитаризм, эта цепная со-
бака у ворот биржи, берет на себя роль погибшего царизма —
роль международного жандарма контр-революции. Франция
является центром и вдохновительницей европейской реакции
и международного бандитизма.
Кто же может положить конец такому порядку вещей?
Кто может помешать французской солдатчине наложить свою
грязную лапу на германскую революцию? Только француз-
ские рабочие и их революционные организации. Можно ли ска-
зать, что в этом отношении все благополучно? Можно ли ска-
зать, что в этом направлении все было сделано? Можно ли
утверждать, что все группировки сделали все от них завися-
щее, чтобы обуздать торгашей и спекулянтов?
Нет. Дело обстоит далеко не так. Не все было сделано.
Революционные группы не все с одинаковой ясностью осозна-
ли свой пролетарский долг и не исполнили его по отношению
к германской революции. Бесстыдство французской буржу-
азии прямо пропорционально пассивности французского про-
летариата. УВКТ с своей стороны сделала все, что могла, для
того, чтобы обуздать французскую буржуазию и тем самым
помочь германскому пролетариату. Но, при выполнении этой
задачи, она натолкнулась на явное и скрытое сопротивление
не только со стороны реформистов, но даже со стороны неко-
торых своих собственных членов. Вместо того, чтобы бороться
крепко сплоченным фронтом против великолепно организо-
ванной буржуазии, вместо того, чтобы действительно помочь
германскому пролетариату, французских рабочих обескуражи-
— 211 -
вали и деморализировали бесконечной и казуистической дис-
куссией по поводу Амьенской Хартии, по поводу § 11 устава
Красного Интернационала Профсоюзов, а также статьями и
речами об опасности синдикальных комиссий коммунистиче-
ской партии и бесконечным повторением слов: «автономия и
независимость».
Красный Интернационал Профсоюзов и секции, его со-
ставляющие, считают эти бесплодные дискуссии политическим
маневром, имеющим целью отвлечь внимание рабочих от тех
коренных вопросов, от которых зависит их жизнь. Вопрос об
автономии и независимости был разрешен на II Конгрессе
Профинтерна. Решение это было принято по соглашению с де-
легацией УВКТ. Настойчивое стремление исказить факты и
решения II Конгресса Профинтерна отныне свидетельствует
только об одном, а именно: о желании потопить в море слов
освободительное движение французского и германского про-
летариата.
Красный Профинтерн предостерегает французских рево-
люционных рабочих против подобного рода диверсий и счи-
тает своим долгом открыто провозгласить следующее. В столь
трудное для германского пролетариата время каждый, кто от-
казывает ему в своей безграничной помощи, каждый, кто пред-
писывает германской революции развиваться по рецептам и
приказам, изложенным в брошюрах, каждый, кто, впадая в
скептицизм, старается устраниться от трудностей германской
революции, прикрываясь неопределенными формулами и об-
щими местами,—тот мелкий буржуа, реформист чистейшей
воды, в какой бы революционный костюм он ни рядился.
Только тот, кто в порыве полного самоотречения, со всем пы-
лом революционной страсти, без всяких оговорок, без всяких
колебаний идет в бой за германскую революцию, только тот
достоин имени революционера и действительного члена наше-
го Интернационала, созданного для борьбы.
Французское профессиональное движение и Интернационал.
О самого основания Красного Профинтерна во Франции
существовала группа лиц, требовавших для французского
профдвижения каких-то особых прав и привилегий. Однако,
II Конгресс Профинтерна, принимая резолюцию, представлен-
— 212 —
ную УВКТ, считался не с этой тенденцией. Он вообще согла-
сился с доводами, изложенными на Конгрессе в Сент-Этъене.
а именно, что нужно предоставить всем тенденциям, всем ре-
волюционным группировкам возможность бороться за свои
идеи внутри единого Интернационала. Поскольку Интерна-
ционал пытается, прежде всего, осуществить единый фронт
внутри революционной армии, Конгресс согласился с предло-
жениями французской делегации, которые давали француз-
скому профдвижению формальные гарантии, вписанные
в устав.
Но некоторым элементам УВКТ этого казалось еще недо-
статочным. Эти товарищи требовали от Интернационала, что-
бы он принял целиком и без всяких ограничений анархо-син-
дикалистскую программу, об'явив тем самым войну Коммуни-
стическому Интернационалу и российской революции, и чтобы
он предоставил каждой организации свободу действовать па
своему усмотрению. С какой целью пред'являлось это требо-
вание? Во имя «независимости» профдвижения. И так как
Красный Интернационал Профсоюзов не мог положить в осно-
ву своей деятельности эту антипролетарскую и антиреволю-
ционную теорию, то он и стал мишенью постоянных нападок
и чисто-фантастических обвинений. Как же представляют себе
эти товарищи Интернационал? Судя по всему тому, что мы
уже видели и слышали, величайшей добродетелью Интерна-
ционала в их глазах было бы его бездействие, ибо как только
он начинает действовать, он ограничивает чью-то автономию'
или независимость. В этом отношении берлинская ассоциация
была бы идеалом.
Имеет ли право Интернационал вмешиваться во внутрен-
ние дела национальных организаций?—Без всякого сомне-
ния,—ответим мы.—Ни в каком случае,—отвечают анархо-син-
дикалисты. Возьмем пример: профсоюзы Эльзас - Лотарингии,
вопреки решениям II Конгресса Профинтерна, установили
органическую связь между партией и профсоюзами. Могла ли
УВКТ своими собственными средствами урегулировать это
дело?—Сомнительно. Должен ли был Красный Профинтерн
вмешаться и ликвидировать инцидент?—Очевидно. Он так и
поступил, и мы не слышали, чтобы какая-либо оппозиционная
критика осудила это вмешательство. Но если подобное вмеша-
тельство разумно и справедливо в отношении к Эльзас-Ло-
_ 213 —
тарингии, то почему не допустить его и по отношению к ка-
кому-нибудь департаментскому союзу или федерации? Следует
ли делать в данном случае различия между союзами и феде-
рациями? И, наконец, каким образом меньшинство рассчиты-
вает добиваться своих целей? Посредством ультиматумов. Это
очень простая система: посредством ультиматумов и угроз
расколом навязывать свою волю конфедеральному боль-
шинству, которое, с своей стороны, теми же способами будет
навязывать свою волю всему Интернационалу.
Оппозиция желает, чтобы французские синдикаты играли
в Интернационале ту же роль, какую французский импери-
ализм играет в европейском концерте.
Надо ли говорить, что Красный Профинтерн, построенный
на началах свободно-принятой революционной дис-
циплины, отвергает самым решительным образом всю эту
теорию и практику подчинения большинства меньшинству.
Кто хочет принадлежать к Интернационалу не на словах толь-
ко, а, на деле, должен прежде всего отказаться от всяких на-
циональных претензий и подчинить частные интересы наци-
ональных фракций общим интересам Интернационала, как
целого.
Французское профдвижение в национальных границах.
Зная особенности французского рабочего движения, со-
перничество, существующее между профсоюзами и политиче-
скими партиями, Коммунистический Интернационал и Крас-
ный Профинтерн решили предоставить названным француз-
ским организациям возможность решить на месте этот вопрос
путем установления взаимных, одинаково для обеих сторон
приемлемых отношений. Однако, прошло всего несколько ме-
сяцев и на первый план был выдвинут вопрос о синдикальных
комиссиях, который приобрел столь важное значение, что вы-
шел за узкие границы специально групповых обсуждений.
Если сосчитать число статей, посвященных этому вопросу,—
а некоторые товарищи вот уже несколько месяцев только по
этому вопросу и пишут,—то можно подумать, что синдикаль-
ные комиссии имеют гораздо большее значение, чем оккупа-
ция Рура, чем германская революция и т. п. Между тем, если
исследовать вопрос о синдикальных комиссиях не с точки
— 214 —
зрения выработки новой платформы, но с более практической
точки зрения, то каждый должен будет признать, что это,
прежде всего, вопрос второстепенный, а затем, что он непра-
вильно поставлен противниками партии.
Имеют ли право люди, одинаково мыслящие, организован-
ным способом защищать свое мнение внутри профсоюзов? До
сих пор это было бесспорным и неот'емлемым правом всякого
члена профсоюза. Так это и было во время и после войны, как
в старой, так и в новой Всеобщей Конфедерации Труда. «Это
право, признанное за всеми, исключая коммунистов»,—таков
был ответ ярых защитников независимости профсоюзов. Эту
чудовищную теорию пытались даже провести в жизнь, уста-
новив исключительные законы против коммунистов (Федера-
ция рабочих строителей). Надо ли говорить, что люди, которые
были авторами договора и имеют свои фракции, свои органы,
свои собрания, всегда подвергают все вопросы предваритель-
ному исследованию и действуют, как организованное мень-
шинство,—что эти люди не имеют никакого права запрещать
и другим то, что позволяют себе самим. Нужно же быть логич-
ным. С того момента, как профсоюзы и партия оказываются
независимыми друг от друга, по какому, спрашивается, праву
профсоюзы могут предписывать партии методы и формы ее
организации? Партия создает комиссии по своему усмотрению
и не обязана отчитываться в этом перед кем бы то ни было.
Требовать от партии, чтобы она уничтожила свои синдикаль-
ные комиссии, или чтобы она изменила характер их работы
равносильно вмешательству во внутренние дела партии и по-
пытке помешать праву ее на известные организационные
формы. Подобного рода предложения были бы еще понятны,
если бы между партией и профсоюзами существовала органи-
ческая связь. Но если принять во внимание те взаимоотноше-
ния, которые существуют в настоящее время между ними, то
нет никакого основания даже для одной только постановки
этого вопроса, ибо он при таких условиях не имеет никакого
ни политического, ни практического смысла. А если и партия
хочет, — а она показала, что именно хочет, — работать среди
членов Всеобщей Конфедерации Труда с улицы Лафайэт?
Должна ли она и для этого просить разрешения? Во всем этом
все еще сказывается старая идеология: полные неограничен-
ные права для анархо-синдикалистов и лишение всех прав
— 215 —
коммунистов. Эта своеобразная двойная бухгалтерия не долж-
на больше иметь места в рабочем движении, и мы надеемся,
что Конгресс положит этому конец.
Вопрос о синдикальных комиссиях заслонил от членов
УВКТ все другие вопросы. А между тем, миллионы рабочих
остаются неорганизованными, дух самой узкой цеховщины
все еще чувствуется в наших рядах; во многих местах страны
можно найти крошечные профсоюзы в три, пять или десять
членов, весь смысл существования которых сводится к тому,
чтобы от времени до времени снабжать мандатом одного из
своих членов. Организация заводских комитетов подвигается
с убийственной медленностью; ничего не сделано среди солдат;
реакция продолжает свирепствовать с неслыханной жесто-
костью и наглым цинизмом. И такой-то момент выбирают для
того, чтобы терять время в бесконечных спорах и ораторских
турнирах по вопросу о синдикальных комиссиях партии. Это
чудовищное извращение задач и перспектив рабочего движе-
ния не может продолжаться безнаказанно, так как оно грозит
превратить УВКТ в клуб говорунов, что повлечет за собою ги-
бель всей организации.
Единство прежде всего.
Красный Профинтерн отнюдь не стремится задушить борь-
бу тенденций. Нет, борьба мнений внутри организации необ-
ходима и даже полезна; но эта борьба не должна переходить
известные границы, и различие мнений не должно
мешать единству действия. Но во Франции дискус-
сия вышла из этих границ, и борьба тенденций достигла таких
размеров, что понизила боеспособность УВКТ на 50%. Больше
того, находятся люди, которые с легким сердцем толкают пря-
мо к расколу и даже принимают меры к тому, чтобы осуще-
ствить его. Истасканные политиканы, сторонники националь-
ного блока, неудавшиеся лидеры—ищут себе поле для приме-
нения своих способностей и готовы, по чисто личным мотивам,
вызвать раскол в и без того уже разрозненном французском
профсоюзном движении. Красный Профинтерн считает раскол
УВКТ преступлением, величайшей изменой интересам между-
народного пролетариата. Только враги рабочего класса, только
безответственные карьеристы, люди растяжимой совести, мо-
— 216 —
гут покушаться на единство организации. Раскол УВКТ озна-
чал бы победу национального блока, ибо французский мили-
таризм, который уже достаточно распоясался, почувствовал
бы себя окончательно свободным и совершенно «независи-
мым». Это означало бы политику авантюр во вне, а внутри—
возвращение к 10 или 12-часовому рабочему дню и к усилению
реакции по всей линии. Трудно было бы доставить француз-
ской буржуазии и международному капитализму большее удо-
вольствие, чем раскол УВКТ. Французские рабочие с негодо-
ванием и презрением отвернулись бы от тех, кто вздумал бы,
таким образом, так легкомысленно играть их судьбами. Так
пусть же те, которые желают работать для международной и
внутренней реакции, для фашизма,—пусть они голосуют за
раскол. Но те, у кого сохраняется хотя бы капля пролетарско-
го здравого смысла, у кого живет сознание долга перед фран-
цузским и международным пролетариатом, те будут голосовать
вместе с Красным Профинтерном за единство, прежде
всего, УВКТ и за единство французского профессиональ-
ного движения.
Долой раскол и раскольников! Да здрав-
ствует единство французского професси-
онального движения!
Да здравствует война до победного конца
против французского и мирового капита-
лизма!
Да здравствует германская и мировая
пролетарская революция!
Исполнительное Бюро Красного
Интернационала Профсоюзов.
Москва, 5 ноября 1923 года.
Письмо Исполнительной Комиссии Унитарной Конфедерации
Труда.
Дорогие товарищи!
Исполнительное Бюро Профинтерна с большим беспокой-
ством следило за той разлагающей работой, какую вела за
последний год позиция внутри Унитарной Конфедерации
Труда. Мы никогда не были особенно высокого мнения о руко-
водителях этой оппозиции, но тем не менее мы никогда не ду-
мали, чтобы они дошли до такого падения, какое имело место
на Буржском Конгрессе. Вас, вероятно, не удивит, если мы
скажем, что Буржский Конгресс и многие выступления на нем
производят поистине удручающее впечатление. Иначе, как
контр-революционными, мы не можем назвать речи многих
оппозиционных лидеров, ибо цель их речей сводилась только
к одному—заранее дискредитировать надвигающуюся герман-
скую революцию и затруднить этим борьбу германского про-
летариата. Но вместе с отвратительной картиной политикан-
ства проявились на с'езде в Бурже выдержка, хладнокровие,
сдержанность, сознание своей силы и ответственности. Конфе-
деральное большинство показало себя способным руководить
организацией и собрать под свое знамя все большие и большие
массы, и мы испытываем глубокое удовлетворение от этого
результата. Бурж был необходимым этапом на пути развития
французского рабочего движения. Вы этот этап прошли, вы
вышли из Буржа сильнее, чем пришли туда. Бурж—это побе-
да рабочего класса над своими собственными слабостями.
В этом историческое значение этого Конгресса. Но эта победа
обязывает к консолидации революционных сил, налагает опре-
деленные обязанности, и об этом мы хотели бы с вами пого-
ворить.
— 218 —
I. Централизация или децентрализация экономической
борьбы.
Во Франции в ближайшее время предстоит волна стачек
в связи с надвигающейся дороговизной. Отдельные экономи-
ческие конфликты уже происходят. Характерной чертой всех
этих конфликтов является их стихийность и недостаточная
организованность. Это естественно, поскольку дело идет о мало
организованных отраслях труда, но беда заключается в том.
что даже в тех отраслях труда, где имеются организации, стач-
ки очень часто носят децентрализованный характер. В чем
слабость французского рабочего движения? Не только в том,
что громадная часть рабочих находится вне профессиональ-
ных союзов, но также и в том, что между отдельными частями
профессиональных союзов не существует достаточной спайки
и организационной связи. Традиции французского професси-
онального движения сводятся к тому, что каждый местный
союз может об'являть стачку, независимо от своей федерации,
а каждая федерация может призвать к забастовке, независимо
от того, какого мнения на этот счет Унитарная Конфедерация
Труда. Нужно ли говорить, что такой децентрализованный
характер борьбы обходится очень дорого рабочему классу? Вы-
ло бы еще с полбеды, если бы такая децентрализованная борь-
ба происходила в мелких отраслях труда, в тех отраслях труда,
которые не играют решающей роли во всей экономической и со-
циальной жизни страны. Но дело принимает совсем другой
оборот, когда крупнейшие отрасли народного труда (горно-
рабочие, железнодорожники, металлисты, местный транспорт)
становятся на этот путь. Здесь борьба отдельных федераций
всегда втягивает, хотят они этого или нет, все революционное
профдвижение. Поражение той или другой федерации есть
поражение всей Унитарной Конфедерации Труда. И поэтому
более тесная связь между федерациями и Унитарной Конфе-
дерацией Труда, совместные предварительные обсуждения об-
становки борьбы, методов и способов ее проведения являются
предварительным условием победы. Мы с большим волнением
следили отсюда за последней стачкой горнорабочих. Нам ка-
залось, что она недостаточно подготовлена, что было бы луч-
ше не об'являть ее в Па-де-Кале и на севере, а только в южных
департаментах, что следовало бы подвергнуть тщательному
— 219 —
предварительному обсуждению весь стратегический план, вы-
работанный Федерацией Горнорабочих Унитарной Конфедера-
ции Труда. Есть ли здесь нарушение автономии и свободы
маневрирования отдельных федераций? Ни в каком случае.
Если при помощи более тесной связи федераций и Унитарной
Конфедерации Труда мы ограничим свободу поражений, то
от этого рабочее движение в целом только выиграет.
Исполнительное Бюро не собирается излагать ни формы
более тесной связи, ни методов совместного обсуждения и
совместных решений, а обращает ваше внимание только на
необходимость сделать в этой области крутой поворот. Рабочее
движение никогда не победит, если отдельные части его будут
независимо от целого вести свою борьбу. Этот закон установлен
всем предыдущим развитием рабочего движения, и вряд ли
кто бы то ни было может его оспорить.
II. Борьба за единство.
Важнейшей задачей Унитарной Конфедерации Труда
является дальнейшая борьба за единство французского про-
фессионального движения. Эта борьба осложнилась тем, что
отдельные анархо-синдикалисты стремятся отколоть отдель-
ные группы и перевести их в реформистскую Конфедерацию
Труда.
Анархисты всегда предпочитали реформистов синдика-
листам и коммунистам. Они лишний раз доказывают своим
поведением, что анархисты и реформисты заключили между
собою блок и что мы имеем полное основание говорить об
анархо-реформизме. Но эти отколы или уколы ни в какой
мере не могут остановить борьбу Унитарной Конфедерации
Труда за единство. В этой области работа должна итти все
усиливающимся темпом. Задача заключается в том, чтобы
создать внутри реформистской Конфедерации Труда группы,
сочувствующие единству и течению за созыв чрезвычайного
Об'единительного С'езда Профессиональных Союзов. Такие
группы можно создавать прямо или косвенно, открыто или
конспиративно. Но группы эти должны быть созданы. Един-
ство профдвижения Франции никогда не будет достигнуто,
если нам не удастся создать соответствующее течение внутри
реформистской Конфедерации Труда, руководящее ядро кото-
рого никогда не согласится на единство.
— 220 —
III. Борьба за единство снизу.
Создавая и оформляя революционное течение внутри ре-
формистской Конфедерации Труда, систематически предлагая
в важнейшие моменты совместные действия реформистским
верхам, необходимо развить большую работу по отдельным
союзам, департаментским об'единениям и федерациям для
создания единого фронта снизу. Лучшим способом для этого
была бы организация совместных совещаний членов обоих
союзов на каждом заводе. Возьмем какой-нибудь пример.
Допустим, что на заводе Дион-Бутона имеется 100 членов Уни-
тарного союза металлистов и столько же принадлежащих к
реформистскому союзу металлистов. Наши товарищи должны
неустанно на предприятиях предлагать членам другого союза
устройство совместных совещаний и совместный созыв сове-
щаний рабочих всего завода, при чем это предложение о сов-
местных совещаниях должно делаться таким образом, чтобы
о нем знали не только представители данного союза, находя-
щиеся на заводе, не только все члены реформистских союзов,
но и вся рабочая масса данного предприятия. Порядок дня
этого совещания должен быть максимально простой и затро-
гивающий интересы данного предприятия. В отдельных слу-
чаях можно расширить порядок дня. Во всяком случае, необ-
ходимо начать с таких вопросов, против которых не мог бы
протестовать ни один рабочий, примыкает ли он к реформист-
скому союзу или нет. Такого рода совместные совещания, если
они будут созываться по инициативе нашего союза, могут дать
прекрасные результаты в смысле спайки рабочих в данном
предприятии и воздействия членов реформистских союзов на
свою организацию.
Желательно создание на заводах комитетов действия,
паритетных комиссий и других органов, которые связывали
бы рабочих обеих конфедераций. Для того, чтобы члены наших
союзов, находящиеся в этих комитетах и в комиссиях, пра-
вильно проводили нашу линию, необходимо устраивать систе-
матические совещания всех членов союзов, находящихся в та-
кого рода смешанных с реформистскими комиссиях для выра-
ботки общей линии. За этим должен следить союз и не только
союз, и не только федерации, но также и Унитарная Конфеде-
рация Труда. Смешанные комиссии могут принести нам пользу
- 221 —
только в том случае, если наши представители там будут до-
статочно выдержанными и стойкими в проведении своей ли-
нии, а для того, чтобы они не сбились с позиции, необходимо
систематическое их инструктирование, что входит, конечно,
в задачи высших органов профдвижения.
Если развить такую работу в предприятиях, то уже в бли-
жайшие месяцы наше влияние скажется внутри реформист-
ской Конфедерации Труда. Чем инициативнее наши предста-
вители будут в этих смешанных комиссиях, тем скорее они
сумеют завоевать симпатии и реформистов и не организован-
ной части пролетариата. Вот почему наша задача в ближай-
ший период в области единого фронта нами мыслится в виде
борьбы непосредственно в предприятиях и на заводах. Это тем
более легко будет осуществить, что надвигающееся оживление
экономической борьбы расшевелит массу, которая пойдет, ко-
нечно, за наиболее активной частью рабочего класса, т.-е. за
нами.
IV. Старые и новые организационные формы профсоюзов.
Ближайший период Унитарной Конфедерации Труда не-
сомненно также будет наполнен внутренней реорганизацией
профсоюзов. Ни для кого не тайна, что во Франции сущест-
вует слишком много маленьких союзов. Это изобилие союзи-
ков является наиболее уязвимым местом Унитарной Конфе-
дерации Труда.
В самом деле, союзы в 5—10—15 или 20 членов, имеющие
такие же права, как и союзы в 5 или 10 тысяч членов, не
играют никакой роли в борьбе рабочего класса. Да они ника-
кой роли и не могут играть. Благодаря традициям француз-
ского профдвижения, такие союзики продолжают существо-
вать, при чем каждый понимает их бесполезность. Это терпят,
как неизбежное зло. Но нужно ли это терпеть? Неужели нель-
зя установить определенный минимум для союза и неужели
группа организованных рабочих, не имеющая этого минимума,
не может существовать в виде секции, т.-е. с меньшим коли-
чество прав, чем синдикат? На представляется, что это воз-
можно. Такая реорганизация уничтожила бы нездоровую
обстановку, которая замечается перед всеми конгрессами Кон-
федерации Труда, когда поддерживаются союзики лишь для
того, чтобы иметь мандаты на с'езд. С другой стороны, несо-
— 222 —
мненно также, что слабым пунктом французского профдвиже-
ния является излишнее количество федераций. Здесь можно
было бы начать с создания картелей смежных групп и посте-
пенно переходить к созданию союзов по производствам. Во
всяком случае, эта область вопросов должна быть предметом
постоянных забот Унитарной Конфедерации Труда и отдель-
ных федераций. Усиление французского профдвижения мыс-
лимо только лишь на базисе создания производственных сою-
зов и увеличения спайки между отдельными частями Унитар-
ной Конфедерации Труда.
V. Фабрично-заводские комитеты.
Мы знаем трудности, связанные с созданием фабрично-
заводских комитетов. Эти органы не могут быть созданы
искусственно, и было бы величайшей ошибкой думать, что их
можно создать любым постановлением Конгресса. Нет,—фаб-
завкомы являются органами борьбы по преимуществу. Они
возникают и растут вместе с обострением борьбы, они падают
вместе с падением волны. Именно, эта особенность фабзовко-
мов до настоящего времени была недостаточно ясна некото-
рым товарищам и поэтому был пропущен целый ряд в выс-
шей степени удобных моментов, когда эти фабзавкомы могли
быть созданы. Наиболее благоприятным моментом этих фаб-
завкомов являются стачки, особенно во Франции, где имеются
две параллельных организации и громадное большинство ра-
бочих стоит вне всякой организации, такие фабзавкомы могут
сыграть решающую роль. Как только начинается стачечное
движение, союз должен взять на себя инициативу произве-
сти выборы на основании всеобщего голосования фабзавкома
бастующего предприятия. В этот фабзавком союз должен про-
водить своих кандидатов, представителей от неорганизован-
ных и т. д. Такой фабзавком может под руководством союза
руководить борьбой, расширить рамки борьбы, он может сох-
раниться, как орган представительства, после борьбы, и уста-
новление тесной связи с ним может всегда усилить союз. По-
скольку фабзавкомы вели борьбу, доверие к ним имеется в
массе. Это доверие может быть использовано в послестачечной
период для, втягивания рабочих в профсоюзы. Если забасто-
вочная волна разрастается, охватывает много предприятий
— 223 —
и много районов, тогда, в момент разгара стачки, можно соз-
вать собрание всех фабзавкомов данного производства или
данного района. Это будут мелкие рабочие с'езды, настоящее
представительство рабочего класса в данных отраслях труда
или данного района, и рабочая масса целиком пойдет за такого
рода учреждениями. Если отнестись к этому вопросу с необ-
ходимым вниманием, то можно в очень короткий срок удвоить
и утроить наши профсоюзы, и удесятерить их влияние на
массы.
VI. Иностранные рабочие во Франции.
Из всех европейских стран Франция имеет на своей тер-
ритории наибольшее количество иностранных рабочих. Уже
сейчас количество итальянских рабочих во Франции перешло
за миллион. Сотни тысяч рабочих поляков, испанцев, чехов
и громадное количество цветных рабочих работают бок-о-бок
с французскими пролетариями. Создав бюро иностранных ра-
бочих, Унитарная Конфедерация Труда этим отметила важ-
ность этого вопроса, но этого недостаточно. По самому своему
существу такое бюро не может, пока мы не войдем в самую
гущу рабочих, дать больших результатов. Задача в этой обла-
сти заключается в том, что к организации иностранных рабо-
чих необходимо привлечь товарищей соответствующих на-
циональностей, создать необходимую литературу на соответ-
ствующих языках, обратить внимание на условия жизни и
труда иностранных рабочих, при чем взять на себя защиту их
интересов в более широком смысле, чем это делается по отно-
шению к французским рабочим. Иностранные рабочие экспло-
атируются вдвойне: как рабочие и как иностранцы. По отно-
шению к ним существуют отдельные правила и отдельные за-
коны, по отношению к ним предприниматели чувствуют себя
более свободными в смысле эксплоатации. Жилищные усло-
вия иностранных рабочих в высшей степени тяжелые. При-
влечь их на сторону революционного профдвижения возможно
будет только в том случае, если Унитарная Конфедерация Тру-
да и примыкающие к ней федерации сумеют сделать для ино-
странного рабочего революционный профсоюз родным домом,
где он мог бы найти защиту своих правовых, экономических и
политических интересов. Это можно будет сделать, если мы
втянем в профдвижение лучшие элементы иностранных рабо-
— 224 —
чих, которые уже позаботятся по расширению влияния Уни-
тарной Конфедерации Труда среди этих миллионов экспло-
атируемых.
VII. Колониальный вопрос.
Господство французской буржуазии зиждится на экспло-
атации не только французского пролетариата, но и трудящихся
колоний. Будучи неуверенными, что французские солдаты и
в дальнейшем будут защищать денежные мешки французской
буржуазии, они привлекают сейчас сотни тысяч колониаль-
ных солдат для защиты интересов отечества. Эти сотни тысяч
цветных войск имеют своей задачей держать в повиновении
рабочий класс Франции.
Что создано в области агитации и пропаганды среди ко-
лониальных рабов? Очень мало. Больше того, даже в прессе
не был до сих пор выдвинут и достаточно ярко защищен наш
лозунг независимости колоний или право колоний на восста-
ние. Каково отношение к колониальному владычеству? Мы
должны в пропаганде и агитации и во всей вашей работе под-
черкивать право колоний на восстание, на отделение от метро-
полии. Мы должны заявить открыто, что мы сочувствуем и
будем поддерживать восстания. Само собою разумеется, что
это вызовет резкий протест со стороны всей буржуазной и
реформистской прессы, но само наше существование вызывает
резкий протест всей буржуазии. Одним протестом больше,
одним меньше, не все ли равно, важно внедрить в голову рабо-
чих масс Франции ту простую и элементарную мысль, что ко-
лонии имеют право на восстания, а мы обязаны поддержать
их борьбу за независимость.
Исходя из этого же принципа, нужно установить наше
взаимоотношение с теми союзами, которые возникают в коло-
ниях. Мы должны дать понять нашим колониальным товари-
щам, что наша связь с их союзами имеет своей задачей помочь
их борьбе и что мы будем одинаково связаны с ними и помощь
будет продолжаться и в том случае, если они организационно
с нами не будут связаны. Рабочие колониальных стран долж-
ны знать, что мы за независимость колоний, за их отделение
от метрополии и что в борьбе колоний за их освобождение,
к борьбе, в которой рабочие будут принимать участие, револю-
ционные рабочие Франции будут на стороне восставших. Это-
— 225 —
должно быть внедрено в голову каждого французского и каж-
дого колониального рабочего. На такой основе могут устано-
виться нормальные и братские взаимоотношения между рабо-
чими метрополии и трудящимися колоний.
VIII. Заключение.
Мы поставили перед вами все те вопросы, которые мы
считаем важными для французского рабочего движения вооб-
ще и для Унитарной Конфедерации—в особенности. Исполни-
тельное Бюро полагает, что Унитарная Конфедерация Труда
настолько консолидирована и настолько укрепилась, что она
может итти по намеченному выше пути; это тем более легко,
что во многих вопросах Унитарная Конфедерация Труда уже
пошла по намеченной линии. Надо только довести ее до конца.
Не нужно забывать, что Унитарная Конфедерация Труда об'-
единяет всего лишь 4% французских рабочих. Вся работа ее
должна быть направлена к систематическому повышению это-
го процента, к тому, чтобы завоевать большинство рабочего
класса. Большинство рабочего класса нельзя завоевать одной
лишь агитацией, его можно лишь завоевать систематической
и упорной борьбой, ясностью стратегического плана и умением
использовать все стихийные, порожденные капитализмом си-
лы, которые толкают рабочие массы на борьбу и ведут их по
направлению к нам.
Исполнительное Бюро уверено в том, что Унитарная Кон-
федерация Труда, вышедшая окрепшей из Буржа, сумеет осу-
ществить намеченные Профинтерном задачи.
С товарищеским приветом
Исполнительное Бюро Профинтерна.
Москва, 1в-го декабря 1923 г.
Приложения.
Из резолюции по вопросу о тактике, принятой на Первом
Учредительном Конгрессе Красного Профинтерна (3—
19 июля 1921 г. Москва),
V. Нейтрализм, независимость и социализм.
29. Социализм вышел из рамок отвлеченных рассуждений
и встал перед рабочим классом, как практическая задача дня,
и поэтому каждая рабочая организация должна занять опре-
деленную позицию по этому вопросу. Попытка не дать ответа
на повелительные классовые требования превращает рабочую
организацию в лучшем случае в пассивного зрителя происхо-
дящей борьбы, т.-е. в пособника враждебного нам класса. Каж-
дый союз должен определить, с кем он должен итти: с рефор-
мистским социализмом или с революционным социализмом,
т.-е. коммунизмом. Отсюда вытекает вся ложность идеи ней-
трализма и независимости.
30. Цель революционных союзов — низвержение капита-
лизма и установление социалистического строя. Эта же цель
стоит и перед революционной партией пролетариата, перед
партией коммунистической, так как цель и основные методы
борьбы одни и те же, политические и экономические организа-
ции пролетариата не могут существовать, как параллельные,
не встречающиеся в своей борьбе организации. Их повседнев-
ная борьба переплетается. Без взаимной, постоянно возрастаю-
щей связи и поддержки невозможно провести ни одну кампа-
нию. Изолированные выступления заранее осуждены на не-
удачу и поражение.
31. Революционные профессиональные союзы поэтому
всегда относились враждебно к идее нейтрализма и независи-
мости профсоюзов от революционной партии пролетариата,
зная, что под флагом нейтрализма и независимости по отноше-
нию к революционному социализму скрывалась чисто буржу-
— 230 —
азная, реформистская идея разрыва экономической и полити-
ческой борьбы пролетариата в целях ослабления и развраще-
ния рабочих масс. Нейтрализм и независимость профсоюзов
от революционного социализма были и по настоящее время
остаются лозунгами отсталой части профдвижения всех стран.
Во всех странах руководители профсоюзов на протяжении по-
следних лет с тем большей резкостью выступают за независи-
мость профсоюзов от Коммунистического Интернационала, чем
теснее эти руководители связаны с Лигой Наций и чем больше
они зависят от буржуазии своих стран. Идея независимости
профдвижения от коммунизма должна быть потому резко и
категорически отвергнута.
32. Задача союзов заключается в том, чтобы вести борьбу
против идеологии нейтрализма, которая вносит разлад и раз-
ложение в рабочие ряды и рабочие организации. В той мере,
в какой союз вмешивается в ход социальной борьбы, борется
против капитализма и его господства, в этой мере он теряет
свои нейтралистские и независимые по отношению к комму-
низму предрассудки. Единство действий революционных сою-
зов и коммунистической партии на почве борьбы за социаль-
ную революцию и диктатуру пролетариата является повели-
тельной задачей переживаемого времени, а единство действий
является лучшим практическим опровержением всей старой,
никогда фактически не проводившейся в жизнь чистой теории
нейтрализма и независимости.
33. Всякая экономическая борьба неизбежно превращает-
ся в политическую. Самая борьба при таких условиях, какие
бы небольшие слои рабочих она в данной стране ни охваты-
вала, может быть действительно революционной и приводить
к максимальной пользе для рабочего класса в целом только
в том случае, когда революционные профсоюзы будут итти
рука-об-руку и находиться в самом тесном сотрудничестве и
единении с коммунистической партией данной страны. Теория
и практика разделения борьбы рабочего класса на две само-
стоятельные половины крайне вредна, особенно в настоящий
революционный момент. Каждое выступление требует макси-
мальной концентрации сил, что мыслимо только лишь при
условии величайшего напряжения всей революционной энер-
гии рабочего класса, т.-е. всех его коммунистических и рево-
люционных элементов. Раздельные выступления коммуниста-
- 231 —
ческой партии и революционно - классовых красных союзов
осуждены заранее на неудачу и разгром. Вот почему единство
действий, органическая связь коммунистических партий с
профсоюзами является предварительным условием успеха
в борьбе против капитализма.
Профинтерн и анархо-синдикалисты.
Непосредственно по окончании первого с'езда Профинтер-
на, французские синдикалисты выступили с протестом против
принятых резолюций, заявляя, что первый Конгресс подчинил
Профинтерн Коминтерну и профсоюзы — коммунистическим
партиям. Для того, чтобы рассеять недоразумение и устано-
вить точный взгляд Профинтерна на этот вопрос, Исполнитель-
ное Бюро обратилось в июле 1921 года с письмом к Лильскому
Конгрессу французской Конфедерации Труда, в котором оно
писало:
«Учредительный Конгресс Красного Интернационала Профсоюзов
значительным большинством голосов признал необходимость взаимного
представителства Исполнительных Комитетов Коммунистического Интер-
национала и Красного Интернационала Профсоюзов с целью достигнуть
на почве революционного действия продуктивного и действительного со-
трудничества обоих Интернационалов. Устанавливая эту связь, Конгресс,
однако, был чужд всякой мысли о посягательстве на автономию професси-
ональных организаций разных стран. Равным образом, ни Конгресс Ко-
минтерна, ни Конгресс Красного Интернационала Профсоюзов никогда не
имели в виду подчинить один Интернационал другому. Стойкие и созна-
тельные борцы рабочего класса должны разоблачать и расстроить козни
буржуазных правительств и реформистов из рабочего лагеря, направлен-
ные к тому, чтобы внушить французским революционным рабочим, что
Московский Конгресс постановил мировое профдвижение механически под-
чинить Коминтерну.
Мы еще раз выражаем надежду, что французские революционные ра-
бочие не попадут в ловушку, которую им ставят буржуазные правители и
верные слуги—реформисты, пугая их опасностью, якобы, угрожающей ав-
тономии профсоюзов».
Желая дальше покончить с демагогическими обвинениями
Профинтерна, представители Исполнительного Бюро Профин-
терна, Президиум Коминтерна и три делегата французских
синдикалистов подписали соглашение, в котором был точно
раз'яснен смысл принятого решения. В этом документе мы чи-
таем по данному вопросу следующее:
«Основная мысль резолюции Конгресса заключается в согласовании
всех революционных выступлений внутри каждой страны. Конгресс не
предписал одинаковых форм согласования всем странам. Для делегатов
было важнее всего осуществить единство действия, формы которого долж-
ны были быть определенно выработаны, точно очерчены, в зависимости
от особенностей профессионального и коммунистического движения каж-
дой страны. Ни в одной из принятых резолюций нельзя найти мысль о
— 233 —
подчинении профессионального движения коммунистической партии, но
везде проводится мысль о завоевании профессионального движения ком-
мунизмом. В каждой стране предоставляется определять формы практи-
ческой связи для революционной борьбы, при том условии, конечно, что
в основе всех соглашений между профсоюзами и партиями должны лежать
соображения международного характера. Учредительный Конгресс счел
нyжным установить формы связи между обоими интернационалами в виде
взаимного представительства, но ни Коммунистический, ни Професси-
ональный Конгресс не считали, рассматривая этот вопрос, что взаимное
представительство являетсоя подчинением одного интернационала другому.
Eсли во Франции синдикалисты и коммунисты создадут для всех насту-
пательных и оборонительных действий смешанную Комиссию или Коми-
тет Действий, имеющие целью концентрировать всю революционную энер-
гию, использовать всю силу пропаганды и агитации для осуществления
общей цели, этим самым синдикалисты будут действовать в согласии с
резолюциями Учредительного С'езда Красного Интернационала Профсоюзов.
Ecли в какой-либо стране будет осуществлена иная форма согласо-
вания сил, не будут против этого возражать ни Коминтерн, ни Профин-
терн, лишь было бы обеспечено единство действия».
Но это раз'яснение не удовлетворило те элементы, которые
искали повода для разрыва. Уже в октябре 1921 года немец-
кие синдикалисты взяли на себя инициативу создания нового
Интернационала, для чего пригласили даже представителей
кругах организаций. На этом с'езде был поставлен вопрос о
создании нового Интернационала, о чем ясно говорит ниже-
следующая резолюция:
«Принимая во внимание, что состоявшийся в Москве Конгресс Крас-
ного Профинтерна не привел ни к какому результату—не создав действи-
тельного синдикалистского Интернационала,—собравшиеся постановляют
созвать автономный международный конгресс синдикалистов».
Присутствовавшие на этом с'езде представители голланд-
ских синдикалистов и представители Индустриальных Работ-
ников Мира согласились с этим постановлением, и, таким об-
разом, был заложен фундамент организации для взрыва Проф-
интерна.
За немецкими синдикалистами последовали синдикали-
сты Италии. На своем Национальном Совете, который состоял-
ся в ноябре 1921 г., они приняли резолюцию, враждебную
Профинтерну, заявляя, тем не менее, что они имеют своей зада-
чей столковаться и что принятая ими резолюция составлена
в интересах революционного профдвижения других стран.
В этой резолюции, подтверждая присоединение к Профин-
терну, Совет Unione Syndicate заявляет, что
«он присоединяется к меньшинству французских синдикалистов в
требовании созыва экстренного Конгресса революционных профсоюзов, ко-
торый должен происходить в какой-либо из стран Западной Европы, вне
влияния партии и лиц, несущих ответственность зa действия правитель-
ства, для того, чтобы добиваться уничтожения условий, создающих обмен
представителями между Интернационалом политических коммунистиче-
ских партий и Интернационалом Профсоюзов.
— 234 —
В ожидании этого, Совет откладывает до Конгресса Красного Интер-
национала Профсоюзов вопрос об участии или неучастии в Исполнитель-
ном. Бюро».
Происходивший весной 1922 года Конгресс Unione Sindicale
Haliane окончился победой анархо-синдикалистов. Резолюции
Бенини и Векки, предлагавшие присоединиться к Профинтер-
ну, собрали только 19 голосов, в то время, как 71 голос полу-
чила анархистская резолюция Джованиетти, в которой гово-
рится:
«IV Конгресс Унионэ Синдикалэ Итальяно считает, что Унионэ Син-
дикалэ Итальяно уже в течение долгих лет непрестанно развивает свою
деятельность в направлении международной реорганизации всех рабочих
организаций, воодушевляясь принципами Интернационала;
констатируя, что международная реорганизация, представляющая
все революционные профессиональные организации, не могла быть достиг-
нута вследствие исключительно партийного характера III-го Коммунисти-
ческого Интернационала, а также и Интернационала Профсоюзов;
постановляет, ссылаясь на принципы и методы революционного син-
дикализма—течения антицентрального и стоящего за абсолютную автоно-
мию профессиональных союзов по отношению к политическим группи-
ровкам;
постановляет в согласии с Всеобщей Конфедерацией Труда Франции
присоединиться к возвещенной международной конференции революци-
онных синдикалистских организаций всего мира, для того, чтобы защи-
щать там следующие основные постулаты Унионэ Сикдикалэ Итальяно, с
полной ясностью содержащиеся в его уставе с момента се возникновения;
1) прямое революционное действие класса для уничтожения пред-
принимательства и наемного труда;
2) абсолютное исключение какой бы то ни было связи с Коммунисти-
ческим Интернационалом и с какой-нибудь другой партией или полити-
ческой группой и полную автономию независимости профессиональных со-
юзов по отношению к этим партийным организациям;
3) исключение из профессионального Интернационала, тех професси-
ональных союзов и профессиональных групп, которые примыкают к жел-
той Амстердамской организации, хотя бы даже через посредство профес-
сиональных федераций;
4) ограничение деятельности и руководства профессионального Интер-
национала задачами и работой международного характера;
5) временное соглашение с другими профессиональными и полити-
ческими пролетарскими организациями могут быть заключены, каждый
раз особо, лишь для определенных международных выступлений в инте-
ресах рабочего класса.
Эти постулаты составляют существенные условия присоединения к
Красному Интернационалу Профсоюзов тех сил, которые соберутся на Па-
рижской Конференции».
К этой резолюции была принята следующая поправка:
«Unione Sindicale» требует, чтобы ближайший Конгресс Красного Ин-
тернационала Профсоюзов, на котором должны будут обсуждаться усло-
вия, изложенные в резолюции Джованетти, имел бы место в Западной Ев-
ропе и чтобы местопребывание будущего Исполнительного Комитета Ин-
тернационала Красных Профсоюзов было бы вне России, принимал в то
же время предложения Всеобщей Конфедерации Труда Франции созвать
Международную Конференцию революционных синдикалистов для того,
чтобы притти к согласию относительно вышеуказанных предложений».
Приблизительно одновременно с выступлениями синди-
калистов Италии исполнительный орган Индустриальных Ра-
— 235 —
ботников Мира принял постановление, в котором было заяв-
лено, что Индустриальные Работники Мира не хотят присоеди-
ниться к Профинтерну в виду его политического характера.
Важнейшая часть постановления I. W. W. гласит следующее:
«Исполнительное Бюро Индустриальных Рабочих Мира предлагает
этой организации ни в ноем случае не присоединяться к Красному Интер-
националу Профсоюзов. Бюро считает такое присоединение не только не-
желательным, но и абсолютно невозможным по следующим причинам:
1. Так как конгресс решительно осудил политику и тактику I. W. W.
2. Красный Интернационал Профсоюзов является но своему характе-
ру политическим и руководится политиками. Это фактически Коммуни-
стическая партия, лишь тонко замаскированная. Пока наша резолюция,
отказывающаяся от какой бы то ни было связи с политической партией,
сохраняется в силе, нельзя и думать о связи такой организации с I. W. W.
3. Явным намерением клики, создавшей и контролирующей Красный
Интернационал Профсоюзов, является повсеместная ликвидация всех ра-
бочих организаций, отказывающихся подчиниться их автократической
дисциплине.
4. Стремлением Красного Интернационала Профсоюзов является ли-
квидировать, т.-е. разрушитъ I. W. W.
5. Московский Конгресс не был действительным представительством
международного революционного рабочего движения.
6. Даже если было бы возможно связать нашу деятельность с какой-
либо политической группой I. W. W. считает невозможной совместить ра-
боту с коммунистической партией Америки».
Исполнительное Бюро ответило на эту резолюцию обшир-
ным письмом ко всем членам I. W. W., в котором, между про-
чим, говорилось:
«Исполнительное Бюро Красного Интернационала Профсоюзов с глу-
боким вниманием и неменьшим сожалением наблюдало официальные вы-
ступления «И. Р. М.». Ваши официальные вожди не только не проявили
никаких усилий, чтобы удержать прежнее место в рабочем движении, но
совершенно наоборот, своей нынешней деятельностью дискредитировали
репутацию и ни время! сделали бесплодными всю работу, все страдания ва-
ших лучших членов, томящихся ныне в тюрьмах. Между тем, среди по-
следних имеются люди, которые в свое время участвовали в основании ва-
шей организации, а ныне примкнули к Красному Профинтерну.
Мы старались найти хотя бы одно правдивое утверждение в отче-
те вашего представителя Джо Вильямса о Конгрессе Красного Профинтер-
на. Оно содержит в себе такую массу лжи, что полностью отвечать на не-
го совершенно бесполезно.
Вильяме утверждает, что мы стремимся навязать наши теории и ме-
тоды борьбы широким мaccaм американских рабочих. Ничего подобного!
Мы вовсе не стремимся к созданию всеобщего единообразия в профдвиже-
нии. Мы отлично учитываем, что методы и способы борьбы определяются
социально-экономическими условиями в той или другой стране, соотноше-
нием классовых сил, степенью и формами организации рабочего класса.
Делайте революцию всеми способами, какие вы находите для себя прием-
лемыми! Профинтерн добивается только того, чтобы рабочим не подсовы-
вали вместо революции лишь резолюции.
В своем докладе Вильямс много толкует о засильи коммунистов, о
руководстве Коминтерна. Здесь, как и во всех выступлениях Вильямса,
неразрешимая путаница. В уставе Профинтерна говорится лишь о взаим-
ном обмене делегатами—по 3 члена от каждого исполнительного органа.
Контакт с 3-м Интернационалом нe есть подчинение; это только вза-
имное сотрудничество.
— 236 —
Действия ваших официальных вождей, за редкими исключениями,
мало чем отличаются от действия вождей Амстердамского Интернациона-
ла и Самуэля Гомперса. Последний заявляет о своей полной политиче-
ской нейтральности к в то же самое время состоит активным членом де-
мократической партии. Ваши вожди отрицают всякое значение политиче-
ской деятельности, а между тем ваша организация все время ведет тако-
вую, пытаясь оказать воздействие на капиталистические суды, президен-
та федерального правительства, на правительства отдельных штатов и т. д.
В этом стремлении использовать аппарат государства в своих собственных
интересах вы, конечно, поступаете совершенно правильно. Необходимо
только, чтобы вы отдавали себе отчет в значении подобной деятельности.
Вот почему мы также стремимся к единому политическому и экономиче-
скому фронту, к контакту со всеми политическими организациями рабо-
чих, с рабочей партией Америки для того, чтобы нажать на президента
Гардинга и заставить его прислушаться к требованиям об освобождении
пленников гражданской войны и т. д. Да, мы утверждаем, разница ме-
жду вашими вождями к амстердамцами не велика. Ваши вожди, руково-
димые, правда, другими мотивами, оказывают то же разлагающее влия-
ние на вашу организацию. Революционно-классовое сознание членов «И.
P. M.» должно вернуть вашу организацию на правильный путь».
Подробно обрисовав попытки создания отдельного синди-
калистского Интернационала и вопрос о диктатуре пролета-
риата, воззвание продолжает:
«Мы следим за вашей прессой с таким же пристальным вниманием,
как и за капиталистической. И мы должны признать, что ваши офици-
альные органы ведут себя куда хуже капиталистических. Особенно это
ярко выразилось в нью-йоркских и чикагских изданиях, которые беспре-
станно нападают на Красный Профинтерн, на Коминтерн, на коммунисти-
ческую партию, на Советскую Россию и на все то, что имеет какое-нибудь
близкое отношение к русскому пpoлeтapcкомy государству. Вое это де-
лается без малейшего знакомства с Россией и международным рабочим
движением.
Все ваши газеты, изобилующие анархической фразеологией, гнусно
злобствуют и клевещут на первое пролетарское государство в мире. Ваш
октан «Солидарите» злорадствует по поводу того, что Генуэзская Конфе-
ренция не дала никаких результатов, утверждая, будто бы Советская
Россия собирается, в угоду капиталистам Европы и Америки, отмазаться
от всех завоеваний революции. Все это бесстыдная ложь.
В Америке, более чем в других странах, рабочие должны проник-
нуться сознанием серьезности и необходимости единого рабочего фронта.
Красный Интернационал Профсоюзов решил обратиться к вам с
приглашением участвовать на нашем втором Конгрессе, несмотря на пози-
цию, занимаемую вашими вождями. Мы предлагаем вам внимательно обсу-
дить и изучить программу Красного Профинтерна и требовать от своих
представителей, чтобы они уделили этим вопросам побольше внимания
па столбцах наших газет и журналов. Исполнительный Комитет Профин-
терна убежден, что если вы будете хорошо информированы о происхо-
дящем, вы никогда не позволите этим людям продолжать свое (вредное
дело. Поэтому мы обращаемся с настоящим воззванием ко всем сознатель-
ным членам союза «Индустриальных Рабочих Мира». Мы убеждены, что
когда вы узнаете, каковы наши подлинные цели, вы убедитесь, что
основная наша задача—уничтожение капиталистического строя, как путь
к освобождению рабочего класса.
Члены «Индустриальных Рабочих Мира», возьмите свою судьбу
в свои собственные руки, вступайте организованно в ряды Красного Ин-
тернационала Профессиональных Союзов!»
— 237 —
Голландские синдикалисты занимали до последнего с'ез-
да колеблющуюся позицию. Резолюция, принятая с'ездом
в Арнгейме, была компромиссом между противниками и сто-
ронниками Профинтерна. Эта резолюция гласит:
«Чрезвычайный Конгресс N. A.S. от 25/III—22 г. в Арнгейме конста-
тирует, что
«для независимого профессионального движения необходим» связь
с другими профессиональными центрами. Затем констатирует, что при
этом может итти речь только о Красном Интернационале Профсоюзов
в Москве. Но Конгресс считает, что для присоединения к нему имеются
препятствия в уставе, в особенности обмен делегатами с Коммунистиче-
ским Интернационалом и допущение ячеек. Члены N. A. S. в Голландии
лишь тогда смогут подать свой голос за присоединение к Красному Ин-
тернационалу Профсоюзов, когда оба вышеуказанные положения будут
исключены из устава».
Последовавший затем референдум должен был оконча-
тельно решить вопрос: за или против Профинтерна. Первое го-
лосование разбило голоса—из 30.000 голосовало всего лишь
6.000, из которых 1/3 за Профинтерн; остальные голоса были
отданы, как противникам Профинтерна, так и сторонникам его,
с оговорками. После этого была перебаллотировка, и здесь ре-
золюция противников Профинтерна была принята 6.000 голо-
сами против 4.000.
Аналогичная борьба между сторонниками и противниками
Профинтерна происходила все время в Испании. Так как де-
легаты па первый Конгресс революционных профсоюзов от
Испании не могли вернуться и дать публичный отчет о Кон-
грессе, этим воспользовались противники Профинтерна и в
буквальном смысле слова саботировали как резолюции, так и
доклады делегации. На первом заседании Национального Со-
вета, который состоялся через несколько месяцев после с'езда,
была принята резолюция перенести вопрос на решение мест-
ных организаций, оставляя в Профинтерне своего представи-
теля.
Во Франции борьба между сторонниками и противниками
Профинтерна приняла особенно обостренный характер, при
чем во главе Унитарной Конфедерации Труда от ее основания
(декабрь 1921 года) до Сент-Этьенского Конгресса стояли про-
тивники Профинтерна, которые не хотели даже вступить с ним.
в какие-либо соглашения. Сент-Этьенский Конгресс высказал-
ся против этой политики и принял резолюцию об условном
присоединении к Профинтерну.
— 238 —
Аналогичное течение происходило в Португалии и в Ар-
гентине, где имеются также синдикалистские организации.
Профинтерн со своей стороны несколько раз высказался по
тем вопросам, которые затрагивали в своей борьбе против него
и анархо-синдикалисты.
Так, помимо вышеупомянутых обращений к французским
синдикалистам, Профинтерн в своем письме к Итальянскому
Союзу синдикалистов писал следующее:
«Профинтерн стремится об'единить все передовые элементы профес-
сионального движения и согласовать их деятельность со всеми силами,
искренне борющимися за социальную революцию. Борьба против Профин-
терна во имя независимости профессионального движения основана на
аргументе, который не имеет под собой никакой почвы: Красный Интер-
национал Профсоюзов никогда не покушался на независимость профес-
сионального движения. Его Конгресс, его руководящие органы никогда не
принимали резолюций, которые нарушали эту зависимость. И, конечно,
факт обмена представителями между исполкомами Коминтерна и Про-
финтерна ни в коем случае не представляет собой покушения на эту
независимость. «Программа Действий», принятая нашим 1-м Конгрессом,
предлагает peволюциoнным пpoфeccиoнальным организациям прекрасную
платформу для их деятельности. Тот дух, который вдохновляет Профин-
терн, всегда, вдохновлял революционных рабочих: это дух классовой
борьбы, ожесточенной борьбы против буржуазии, категорического отказа
от сотрудничества классов. Наша программа действий может быть при-
нята всеми революционными синдикалистами. Ни один делегат в тече-
ние всех работ нашего Учредительного Конгресса, не высказался отрица-
тельно по отношению к этой программе. Если же мы единодушны в основ-
ных вопросах, должны ли мы разойтись из-за причин второстепенных?
Имеют ли итальянские анархисты так мало доверия к самим себе, что они
бояться временного контакта с представителями III Интернационала—кон-
такта, преследующего конкретные революционный цели?»
В своем обращении к синдикалистам Швеции Профин-
терн опять возвращался к этому вопросу и так формулировал
основные задачи Профинтерна и его взаимоотношения с Ком-
интерном:
«Ни постановления Конгресса Красных Профсоюзов, ни вся дальней-
шая работа Профинтерна ни словом не говорят о подчинении революцион-
ного профдвижения коммунистическим партиям и их центра—Комин-
терну. Этого подчинения нет ни формально ни по существу. Резолюция
Конгресса, говорит лишь о «необходимости сильнейшего об'единения про-
летарских сил в их революционной борьбе, для чего необходимы тесный
контакт и органическая связь разных форм рабочего революционного
движения, в первую очередь коммунистическиx партий и Красных Проф-
союзов». В центре этот контакт устанавливается путам взаимного пред-
ставительства в исполнительных органах того и другого Интернационала.
В отдельных странах формы связи устанавливаются в зависимости от
местной обстановки. Может ли революционный синдикалист, понявший
необходимость сплоченной борьбы за диктатуру пролетариата что-либо
возразить против этой сняли? Коммунистические партии и революцион-
ное профдвижение различны по составу своих членов и организацион-
ным формам строения, но их цель—коммунистический строй—одинакова.
Их борьба идет теми же путями. И перед лицом сплоченного и единого
врага могут ли они итти вразброд, не координируя своих действий, давая
разбивать себя по одиночке? Каждый революционный рабочий, прошед-
— 239 —
ший опыт борьбы и поражений, скажет: нет. Это было бы преступным
растрачиванием революционной энергии рабочего класса*. И если при-
звание этой связи требует известной перестройки установившейся
практики синдикализма, то разве не дали для этого достаточных осно-
ваний весь опыт последних лет, уроки войны, русской и германской рево-
люции, наконец, последние поражения в борьбе с наступающим капи-
талом».
Однако, руководители шведских синдикалистов, кстати
все более теряющие всякое влияние среди масс шведского про-
летариата, ответили на это письмо еще более враждебными
выпадами против Профинтерна. На требование ряда местных
отделений поставить вопрос о присоединении к Профинтерну
на широкое обсуждение местных организаций и прессы, а за-
тем поставить на референдум, правление синдикалистского
объединения ответило следующей прокламацией:
Отношение Шведской Центральной рабочей организации
к Профинтерну.
«Некоторые местные отделения предложили устроить всеобщее го-
лосование по вопросу об отношении 1IL Ц. Р. О. к Профинтерну. Что
имеется в виду и чего ожидают от подобного голосования, исход которого
предопределен заранее, нельзя установить «га документов.
Покуда еще ни одно местное отделение не требовало, чтобы Централь-
ная Рабочая Организация присоединилась к Профинтерну. И так как не
о чем голосовать, то Исполнительный Комитет и не может ставить во-
проса о голосовании. Голосование по этому вопросу предполагает, что
Центральная Рабочая Организация сперва должна oтказаться от своих
нынешних принципиальных заявлений, как в отношении партийно-поли-
тической независимости, так и от одушевляющего деятельность Централь-
ной Рабочей Организации синдикалистского принципа, что экономические
организации должны заменить собою государства и капитал в управлении
производством и товарообменом. И прежде, чем может быть поставлен
на голосование вопрос о присоединении к Профинтерну, должен про-
изойти, путем голосования же, отказ от неутратившей еще своей силы
принципиальной декларации, единодушно принятой Конгрессом 1916 г.
и подтвержденной Конгрессом 1919 года. Вопрос о том, должна ли судьба
этого предложения решиться путем всеобщего голосования или созыва
Конгресса, может стать актуальным после того, как принципиальная
декларация Центральной Рабочей Организация, по предложению тре-
буемого уставом числа местных секций или Конгресса, будет путем
всеобщего голосования изменена: так, что станет возможным присоедине-
ние Центральной Рабочей Организации к Профинтерну или статуты
Профинтерна будут изменены таким образом, что это даст возможность
Центральной Рабочей Организации присоединиться к Профинтерну не
отказываясь от действующей принципиальной декларации.
Все сказанное выше об упомянутом голосовании, относится и к об-
суждению вопроса на Конгрессе. Если Конгресс подтвердит правиль-
ность существующей принципиальной декларации путем принятия того
ее толкования, которое Центральный Комитет выработал и предложил
Конгрессу, то этим вопрос решается впредь до изменения Профинтерном.
своего устава в согласии с основными принципами синдикализма. Если
же на Конгрессе не будет сделано предложения присоединиться к Профин-
терну, то у него не будет и поводов к обособливому обсуждению этого
вопроса.
— 240 —
Предложение, чтобы Центральная Рабочая Организация решила не
присоединяться к Профинтерну, не может послужить доводом к голо-
сованию, ибо оно только означало бы, что члены Центральной Рабочей
Организации подтверждают этим правильность нынешней позиции Цен-
тральной Рабочей Организации,—а это излишне, ибо она во прежнему
твердо стоит в этом вопросе.
Стокгольм, 1 мая 1922 (года.
Центральный Комитет Шведской Центральной Рабочей Организации.
Несмотря на эти заявления, перед самым Конгрессом, ко-
торый синдикалисты устроили в августе месяце этого года,
было предпринято голосование по вопросу о присоединении
к Профинтерну. Голосование это происходило в строгой тайне,
следовательно, без каких бы то ни было предупреждений,
если не считать полемики, происходившей в газете полгода
тому назад.
Результат голосования был таков: 4.110 голосов было по-
дано против присоединения к Профинтерну, а 176 голосов—за
присоединение. Так как организация насчитывает 35.000 чле-
нов, то это означает, что только 12% их числа принимало уча-
стие в голосовании.
На Конгрессе синдикалистов, происходившем 7 августа
по 2-е сентября, часть делегатов обрушилась с резкой крити-
кой на подобные приемы, но анархо-синдикалисты целиком
заполонили Конгресс, в виду чего меры правления были одоб-
рены. Благодаря анархо-синдикалистскому большинству, пер-
вым делом Конгресса было принятие протеста против приго-
вора над русскими с.-р., 66-ю голосами против 33, при 34 воз-
державшихся, из чего следует, что даже часть анархо-синди-
калистов находила резолюцию неудобною.
В своих письмах к голландским синдикалистам Профин-
терн, рассматривая вопрос о месте синдикалистов в револю-
ционном профдвижении, писал:
«Освободительная борьба пролетариата даже в форме борьбы за кy-
сон хлеба становится с каждым днем все труднее. Дли ее успеха
необходимо наибольшее сплочение и единство боевых целей и методов
борьбы как в национальном, тате и? в международном масштабе. Красный
Интернационал Профсоюзов ничего не имеет против того, чтобы синди-
калисты рабочие Голландии совершили революцию независим» от Москвы;
но он считает, что без теснейшей совместной работы мирового пролета-
риата борьба будет невозможна. Красный Интернационал! Профсоюзов тре-
бует духовной независимости от буржуазии, тало как она является первым
условием победы пролетариата».
Четко выявлена тактика Профинтерна по отношению
к синдикализму в переписке с Испанской Конфедерацией
Труда.
— 241 —
Еще в мае 1922 г. Исполнительное Бюро обратилось с об-
ширным воззванием к рабочим Испании, в котором особенно
подчеркивалась необходимость единства испанского профес-
сионального движения для борьбы с белым террором буржу-
азии, на основе решений Учредительного Конгресса Профин-
терна. Однако, конференция испанских синдикалистов в Са-
рагоссе прошла под знаком преобладания анархистов. В при-
нятой по вопросу о международном профдвижении резолюции
говорится:
«Присоединение Испанской Конфедерации Труда к III Интерна-
ционалу было вызвано не столько совпадением ее взглядов с теми прин-
ципами, которые доминируют в русской революции, сколько порывом
симпатий и солидарности к ней. Отсюда выводится необходимость вы-
сказаться в принципе за выход Н. К. Т. из Профинтерна, но принимая
во внимание, что конференция не имеет права пересмотреть реше-
ние Конгресса, вопрос об окончательном выходе НКТ из Профинтерна
и Коминтерна предлагается на рассмотрение всех синдикатов, равно,
как и вопрос об участии Н. К. Т. в попытках организовать независимый
от политических партий, какой бы то ни было окраски, революционный
Интернационал Профсоюзов».
После Сарагосской конференции Исполнительное Бюро
вновь обратилось с обращением к национальной Конфедера-
ции Труда Испании, в котором, подробно разобрав решения
Сарагосской конференции, писало:
«Красный Профинтерн не является тем, что о нем говорили ваши
анархистские вожди. Красный Профинтерн стремится об'единить в своих
рядах всех профессионально-организованных рабочих: коммунистов, син-
дикалистов, анархистов и беспартийных, с целью об'единить и координи-
ровать их действия, направленные к ниспровержению буржуазии и
капиталистического строя.
На нашем I Конгрессе мы нашли основы для общего соглашения.
Без сомнения, вокруг некоторых резолюций I Конгресса Профинтерна
возникли некоторые недоразумения. Но Исполнительное Бюро и Централь-
ный Совет сделали все возможное, чтобы достичь соглашения в интере-
сах дела революции. Но наша добрая воля разбилось о сопротивление
тех, кто преступно стремился во что бы то ни стало создать раскол
в рядах революционного рабочего движения».
«В течение прошлого года, по поводу нашего Интернационала воз-
никало много споров, и, что гораздо важнее, эти споры подвергали
опасности то необходимое для революционных элементов профдвижения
единство, которое нам удалось создать благодаря братским усилиям и
совместной работе коммунистов и синдикалистов на Учредительном
Конгрессе. Заботясь о сохранении революционного единства, Исполни-
тельное Бюро Профинтерна и его Центральный Совет прилагали всяческие
усилия к тому, чтобы рассеять и раз'яснить все недоразумения, воз-
никшие между нами и частью революционных синдикалистов. Напом-
ним вам, что когда в июле прошлого года Центральный Комитет револю-
ционных синдикалистов Франции выступил с публичным протестом про-
тив резолюции нашего Конгресса, определяющей отношения с Коммуни-
стическим Интернационалом, Исполнительное Бюро категорически заявило,
что упомянутая резолюция не имела в виду подчинение профессионального
движения политическому. Мы неоднократно повторяли это заявление.
В феврале этого года Центральный Совет, состоящий, как вы знаете, из
представителей рабочих всех стран, единогласно постановил обратиться
— 242 —
с воззванием ко всем революционно-синдикалистским организациям, не
исключая и тех, которые высказались против присоединения к Профин-
терну, с призывом принять участие в работе II Конгресса, в уверен-
ности, что на нем удастся найти основы для соглашения всех револю-
ционных элементов. Позднее Исполнительное Бюро предложило орга-
низациям, заявившим о своей оппозиции по отношению к Красному
Профинтерну, послать своих делегатов в Москву, чтобы войти в пере-
говоры с вами и ликвидировать существующие недоразумения».
К несчастью, эти попытки не привели ни к каким результатам.
В некоторых кругах с Москвой говорить не хотят. Но эта политика
явственно расходится с истинными настроениями большей части рабочей
массы. Сознательный революционный пролетариат знает, что вне Москвы
нет места другому революционному Интернационалу. Подобная органи-
зация, вследствие своей малочисленности и отсутствия связи с широкими
рабочими массами важнейших стран, не будет иметь никакого значения.
Мы стремились показать вам, что Исполнительное Бюро действовало
вполне честно по отношению к организации революционных синдикали-
стов. Мы приложили все усилия в тому, чтобы укрепить революционный
блок. Мы и в будущем не отказываемся продолжать эти усилия, и на
нашем 2-м Конгрессе сделаем все, чтобы рассеять все недоразумения
и создать крепкую революционную организацию.
Мы уверены, что революционные пролетарские массы последуют за
нами по этому пути и что те, кто противится их организационному
единству, будут осуждены на полное одиночество.
Лже-Интернационал, основы которого были заложены Берлинской
конференцией и который сейчас пытаются создать — мертво-рожденное
дитя. Синдикалисты достигнут лишь того, что создадут бессильную орга-
низацию, не Интернационал, а тень Интернационала. Что она будет собою
представлять, об'единяя несколько сот тысяч рабочих, рядом с Красным
Профинтерном, вокруг которого сгруппировались ныне почти все рево-
люционные силы мирового профдвижения? В какой роли она выступит
перед лицом буржуазии, яростно защищающей свои позиции, и Амстер-
дамского интернационала—этого драгоценнейшего помощника наших клас-
совых врагов, который, к несчастью, ведет еще за собой миллионы
рабочих?
Для нового международного об'единения нет места. Амстердам или
Москва—вот дилемма, стоящая сейчас, как и вчера, перед мировым про-
летариатом. Пролетариат хорошо это понял и отходит на ту или дру-
гую сторону. Мы уверены, что вы, товарищи, тоже это поняли, и что,
вопреки воле ваших вождей, стремящихся повести вашу организацию по
пути предпринятого в Берлине раскольнического эксперимента, равно-
сильного обессилению и полному изолированию вас, вы присоединитесь
к Красному Профинтерну, в рядах которого находятся все революционные
работники мирового профдвижения.
Революционное единство рабочего класса, как в национальном, так
и в международном масштабе, сейчас необходимо, как никогда, а ваши
вожди именно в этот критический момент толкают вас на раскол, на
распыление революционных сил—к великой радости и выгоде буржуазии,
удваивающей силу своего натиска. Восстаньте против этой преступной
попытки. Присоединяйтесь к Красному Профинтерну, стремящемуся
об'единить революционных рабочих всего мира в мощной организации.
Заставьте уважать решения, принятые вашим суверенным Национальным
Конгрессом. Требуйте, чтобы на наше предложение соглашения был дан
ответ в виде посылки делегатов Н. К. Т. в Москву на 2-й Конгресс Крас-
ного Профинтерна. А если нынешние вожди Конфедерации, как это
весьма вероятно, снова попрут ногами все принятые решения, сами на-
перекор раскольникам пошлите делегатов на наш Конгресс и докажите
революционному пролетариату всех стран, что в недрах Н. К. Т. есть еще
рабочие массы, которые ни за что не откажутся от революционной тактики,
проводимой Красным Профинтерном, вопреки проповедникам социального
мира, кто бы они ни были.
— 243 —
Наконец, Центральный Совет, состоявшийся в феврале
1922 года, принял специальную резолюцию, в которой ясно и
недвусмысленно изложена точка зрения Профинтерна на все
волнующие синдикалистов вопросы. Резолюция эта была при-
нята после длительного обсуждения этого вопроса и гласит
следующее:
«Констатируя, что Красный Профинтерн представляет собой объеди-
нение всех революционных сил мирового профдвижения и сплачивает в
твоих рядах под одним общим знаменем синдикалистких, коммунистиче-
ских и беспартийных рабочих, и принимая во внимание, что в некоторых
синдикалистских кругах резолюция Учредительного Конгресса Профин-
терна относительно взаимоотношений последнего с Коммунистическим Ин-
тернационалом возбудила ряд различных недоразумений и даже поро-
дила путаницу —Центральный Совет Красного Профинтерна заявляет, что
данная резолюция отнюдь не означает подчинения Профсоюзов коммуни-
стическим партиям или Красного Профинтерна. Коммунистическому Ин-
тернационалу, но «имеет в виду исключительно сотрудничество всех орга-
низованных сага рабочего класса, в борьбе за низвержение капиталисти-
ческого режима.
Исходя из того, что немецкие синдикалисты на своем Конгрессе
в Дюссельдорфе заявили о своем намерении создать чисто-синдикалист-
ский Интернационал, Центральный Совет Красного Профинтерна предо-
стерегает революционные организации от последствий подобной расколь-
нической работы и протестует против покушения на единство пролета-
риата, отмечая при этом, что подобный сектантский Интернационал за-
ранее обречен на полное бессилие.
В твердой уверенности, что в конце концов удастся найти прочную
основу для укрепления блока всех революционных сил мирового проф-
движения, Центральный Совет обращается ко всем революционным орга-
низациям, в том числе и к тем, которые уже высказались против вхожде-
ния в Красный Профинтерн, с настойчивым призывом принять участие
в работах II Конгресса».
В своем обращении к Сент-Этьенскому Конгрессу Испол-
нительное Бюро снова рассмотрело все аргументы синдикали-
стов, все то, что они писали об автономии и независимости, и
дало исчерпывающий ответ всем противникам Профинтерна.
В этом обширном послании Профинтерн подробно разбирает
все аргументы анархо-синдикалистов и показывает, что так
называемая теория независимости есть по существу антиком-
мунистическая и антиреволюционная теория. Это послание и
затем официальное выступление на Сент-Этьенском Конгрессе
генерального секретаря, а также принятое Сент - Этьенским
Конгрессом решение, нашло свою оценку в специальной резо-
люции Исполнительного Бюро, где снова подводится итог всем
спорным вопросам и дается ответ синдикалистам. Это поста-
новление гласит следующее:
«Заслушав отчет тов. Лозовского о положении дел во Франции и о
французском профессиональном движении и ознакомившись с резолю-
циями Сент-Этъенского конгресса, Исполнительное Бюро Профинтерна,
всецело одобряя позицию тов. Лозовского на Сент-Этьенском Конгрессе,
постановляет:
— 244 —
1. Послать свой горячий братский привет Унитарной Конфедерации
Труда и революционному пролетариату Франции, который на своем кон-
грессе в Сент-Этъене сумел предпочесть живую резолюцию мертвым схо-
ластическим формулам.
2. Предложить тов. Монмуссо или другому товарищу по выбору
Административной Комиссии УКТ взять на себя содоклад на Втором
Международном Конгрессе по вопросу о взаимоотношениях Коминтерна
и Профинтерна.
3. Просить Административную Комиссию УКТ прислать заблаговре-
менно свои предложения и проекты резолюций по воем интересующим
ее вопросам.
4. Исполнительное Бюро выражает уверенность, что Второй Конгресс
Революционных Профсоюзов подтвердит линию, занятую Исполнитель-
ным Бюро и Центральным Советом по отношению к синдикалистским
организациям. Линия эта состояла в том, что Исполнительное Бюро стре-
милось собрать вокруг Профинтерна все рабочие революционные органи-
зации, что в тех «гривах, где существует синдикалистское профдвижение,
взаимоотношения между ним и соответствующей коммунистической пар-
тией устанавливаются в национальном масштабе заинтересованными в
этом организациями.
Что касается той чести резолюции Сент-Этьенского Конгресса, которая
затрагивает вопрос о взаимном представительстве Коминтерна и Профин-
терна., то Исполнительное Бюро сделает со своей стороны все для того,
чтобы обеспечить разным течениям по этому вопросу возможность раз-
вить и обосновать свою точку зрения на Втором Конгрессе, который
один только и суверенен окончательно разрешить этот вопрос.
Исполнительное Бюро обращается с горячим призывом к тем фран-
цузским союзам, как, например, Федерации Строительных рабочих к т. д.,
которые до настоящего время с подозрением относились к Профинтерну
и которые создали сейчас Комитет Защиты Синдикализма, хранить как
зеницу ока единство Унитарной Конфедерация Труда, не поддаваться
демагогии, направленной к тому, чтобы в интересах буржуазии поссорить
революционных рабочих Франции с революционными рабочими Россов
к других стран и примкнуть с открытой душой к Профинтерну, где
они будут встречены с распростертыми об'ятиями. Мы уверены, что по
мере того, как наши синдикалистские друзья перейдут от теоретических
рассуждений о том, что они будут делать на другой день после социаль-
ной революции к практической революционной борьбе, и к практиче-
скому стремлению буржуазии и всей капиталистической системы, 'Все
кажущиеся противоречия исчезнут и французские синдикалисты убедятся
на опыте, что ни в резолюциях, ни в уставе Профинтерна нет ни одного
параграфа, ни одной строчки, которая бы в малейшей cтепени могла бы
помешать французскому Профдвижению сделать революцию так, как оно
хочет ее сделать, и обеспечить победу французскому пролетариату теми
методами и теми способами, какие французские профсоюзы считают бо-
лее выгодными и целесообразными».
Наконец, уже в сентябре с. г. Исполнительным Бюро было
получено следующее письмо с 31 подписью руководителей
меньшинства Унитарной Конфедерации Труда.
Товарищам членам Исполнительного бюро Профинтерна.
«Во имя единства революционного синдикализма, мы, нижеподпи-
савшиеся, представители различных тенденций французского профес-
сионального движения, сознающие опасность, которой трудящиеся этой
страны подвергаются в результате раскола своих сил в вопросе независи-
мости и автономности национального и международного профессиональ-
ного движения, опасности, вызванной сохранением § Х1-го устава своего
центрального органа, Московского Интернационала Профсоюзов.
— 245 —
Мы обращаемся с горячим призывом к Московскому Интернационалу
Профсоюзов и к его Исполнительному Комитету признать очевидность
создавшегося положения и прекратить ужасную угрозу, нависшую над
головой мирового пролетариата, организованного в профессиональных
союзах, и вместе с ними добиваться на ноябрьском конгрессе отмены
§ ХI-го.
Считая, что этот жест может углубить национальное международ-
ное единство профессионального движения и об'единить все центральные
организации профсоюзов в единую международную организацию, которой,
благодаря этому факту, может, естественно, быть только Московский Ин-
тернационал Профсоюзов, мы просим вас, товарищи, прислать следующей
почтой утвердительный или отрицательный ответ. Что касается методов
действия всех революционных сига, мы думаем, что схема, которая на-
ходится уже в вашем распоряжении и которую мы вновь вам посылаем,
вас вполне удовлетворит.
Исполнительное Бюро ответило на это обращение следую-
щим письмом:
«Исполнительное Бюро получило письмо за подписями многих ответ-
ственных работников Унитарной Конфедерации Труда. В этом письме то-
варищи предлагают Исполнительному Бюро сделать все от него зави-
сящее, чтобы сохранить единство международного революционного
профдвижения. Товарищи, подписавшие это обращение, уверены, что
единственным препятствием для единства мирового профдвижения,
является § XI устава Профинтерна. Исполнительное Бюро, обсудив это
письмо, считает прежде всего необходимым выразить подписавшим това-
рищам свою глубокую признательность за их доверие к Профинтерну
и зa их стремление воссоздать во что бы то на стало единый револю-
ционный фронт. Вы, товарищи, прекрасно знаете историю последних
месяцев и не откажетесь признать, что со стороны исполнительного Бюро
Профинтерна не было ни одного шага, который хотя бы в малейшей сте-
пени нарушал бы единство. Мы в течение почти целого года даже не отве-
чали на нападки, и только накануне Берлинской Конференции мы на-
чали полемику против тех, кто под флагом независимости на самом деле
отрицал самые основы, на которых построен Профинтерн. Исполнитель-
ное Бюро, как вы прекрасно знаете, не может отменить решения с'езда.
Какие бы то ни было обязательства с нашей стороны были бы не кор-
ректными по отношению суверенному Конгрессу. Вы прекрасно знаете,
какие существуют и должны существовать взаимоотношения между вер-
ховным органом профдвижения и его исполнительным органом. Мы—орган
исполнительный, и если бы мы в настоящее время приняли по этому по-
воду какое-нибудь решение, которое поставило бы Конгресс перед со-
вершившимся фактом, мы бы совершили преступление против элемен-
тарных правил профдвижения. Если Исполнительное Бюро не может при-
нять по этому поводу окончательных решений, то оно, тем не менее, в
целом ряде своих заявлений и официальных документов с максималь-
ной ясностью заявляло, что оно сделает со своей стороны все для того,
чтобы притти к соглашению с синдикалистами. Вы прекрасно знаете, что
мы не любим тратить слова на ветер. Раз мы заявляли, что с нашей сто-
роны не будет ни малейших препятствий для единства, то вы можете
быть уверены, что мы свое слово выполним! С этой целью мы посылали
особые приглашения и Федерации Строительных рабочих Франции. Мы
просили товарищей прислать делегата, чтобы здесь на с'езде столковаться
по всем интересующим нас вопросам. Мы не знаем, пошлет ли Федерация
Строительных рабочих делегата или нет. Но со своей стороны сделаем
все для того, чтобы это единство сохранить.
Передайте тов. Пиетри, всем подписавшим это заявление самый сер-
дечный привет Исполнительного Бюро и вашу абсолютную уверенность
в том, что Второй Международный Конгресс закрепит намечающиеся
— 246 —
сближения. Не надо только цепляться за формулы и рассматривать жизнь
с точки зрения того или другого параграфа. Для нас пролетарское рево-
люционное единство выше каких бы то ни было формул и параграфов. Вы
в этом убедитесь на предстоящем Международном Конгрессе».
Из этого краткого перечня документов видно, что с перво-
го момента возникновения Профинтерна он сделал с своей
стороны все возможное для того, чтобы привлечь в свой состав
синдикалистские организации. На все демагогические заявле-
ния о том, что принадлежность к Профинтерну связывает их
действия, Профинтерн отвечал указанием на то, что это отго-
ворки и что под флагом автономии и независимости кроется
желание создать свой Интернационал. То, что не было ясно
для многих синдикалистов, которые искренно думали, что
Профинтерн связывает инициативу синдикалистских органи-
заций, то стало совершенно ясным после Берлинской Конфе-
ренции анархо-синдикалистов.
Берлинская конференция анархо-синдикалистов.
16 июня в Берлине собрались представители нескольких
синдикалистских организаций и изложили основу нового Ин-
тернационала. Эта конференция формально собиралась для
соглашения с Профинтерном, но только наивные люди верили,
что для соглашения с Профинтерном нужно устраивать само-
стоятельную организацию. Конференция, на которой присут-
ствовали немецкие локалисты, итальянские синдикалисты,
мифические русские синдикалисты и представители шведских
и испанских синдикалистов,—приняла, помимо программы и
декларации, следующее постановление, касающееся Профин-
терна:
«Предварительная международная конференция революционных син-
дикалистов констатирует:
1) что ориентация революционно-синдикалистских организаций, за-
фиксированная в единогласно принятых настоящей конференцией тезисах,
является не только результатом дискуссии данной конференции, но, в
равной мере, выводом из докладов, адресованных ей теми революционно-
синдикалистскими и индустриалистскими организациями, которым Не уда-
люсь в ней участвовать в лице своих представителей;
2) что Красный Интернационал Профсоюзов не представляет собой
ни с точки зрения своих принципов, ни с точки зрения своего устава ме-
медународной организации, способной спаять революционный пролетариат
мира в единый организм борьбы.
Исходя из изложенного конференция постановляет:
избрать временное бюро революционных синдикалистов, которому
поручается созвать с 12 по 19 ноября 1922 года мировой конгресс объеди-
нений революционно-синдикалистских организаций;
поручить этому бюро довести до сведения Исполнительного Бюро
Красного Интернационала Профсоюзов постановления данной конферен-
ции, в надежде на то, что организации, примыкающе к этому Интернаци-
— 247 —
оналу, примут участие в вышеупомянутом конгрессе с целью наметить
основы возможного существования всех революционно-синдикалистских
сил мирового рабочего движения в рамках единой организации».
Профинтерн никак не реагировал на создание этого нового
об'единения. В своем письме к французским синдикалистам
Профинтерн предупреждал об опасности раскола международ-
ного революционного движения. Мы ждали событий, мы зна-
ли, что Международное Бюро синдикалистов является затеей
анархистов, и предоставили им продолжать свою игру в Ин-
тернационале. Но это Бюро синдикалистов приняло само себя,
очевидно, всерьез и поэтому стало обращаться с письмами
в Профинтерн, и между этим Бюро и Профинтерном произошла
следующая переписка. Нами было получено от этого Бюро
письмо, которое гласит:
«Согласно постановлению международной конференции революцион-
ных синдикалистов, состоявшейся в Берлине 6/19 июня 1922 года, из-
бранное этой конференцией временное международное бюро препровож-
дает вам при сем 4 резолюции, единогласно принятые конференцией, а
именно:
1. Принципы и тактика революционного синдикализма.
2. Революционные синдикалисты и Профинтерн.
3. Международное Бюро.
4. Деятельность революционных синдикалистских меньшинств.
Временное Бюро обращает ваше внимание на вторую резолюцию и
надеется, что Исполком Профинтерна не замедлит сообщить входящим в
него органам выраженное конференцией желание встретиться с этими ор-
ганизациями на ближайшем международном конгрессе революционных
синдикалистов и индустриалистов, назначенном на 18 ноября сего года в
Берлине, с целью обсуждения возможности всех революционных пролетар-
ских сил Европы и Америки для общей борьбы против двух бичей рабочего
класса—капитализма и государства».
На это письмо Исполнительное Бюро послало следующий
ответ:
«В ответ на ваше письмо от первого июля, сообщающее нам о между-
народном конгрессе революционных синдикалистов-индустриалистов, куда
вы приглашаете также к примыкающие к Профинтерну организации, со-
общаем следующее:
Профинтерн не видит никакой пользы от участия примыкающих к
нему организаций на вашем международном совещании. Тот печальный
опыт, который проделали русские союзы на конференции 16/17 июня,
нас только лишь убеждает в том, что вы взяли на себя крайне вредную
затею расколоть революционные профсоюзы всех стран на два лагеря. В
самом деле, пригласив русские союзы на конференцию, вы их прежде все-
го поставили по существующему анархо-синдикалистскому меньшинству,
а затем устроили над русскими союзами, или, скорее, над русской рево-
люцией, суд.
Нам время слишком дорого, чтобы тратить это на такие несерьезные
занятия, а что занятие это не серьезное, свидетельствуют принятые на
июньской конференции резолюции. Если вы заявляете, что Профинтерн
по своей тактике и по своей программе не представляет собою революци-
онного центра, то какой смысл, чтобы примыкающие к Профинтерну ор-
ганизации принимали участие на вашем совещании? Ведь вы хотите
устроить совещание единомышленников, вы организуете свое течение,
вы хотите сорганизовать в международном масштабе свою анархо-син-
— 248 —
дикалистскую партию,—зачем же вы приглашаете на это совещание дру-
гих? Для того, чтобы повторить то, что было сделано на июньской Кон-
ференции? Затем вам не безызвестно, что Второй Международный Кон-
гресс революционных профсоюзов состоится в Москве. На этот конгресс
приглашены все революционные профессиональные организации, незави-
симо от их течения, и приглашены не для того, чтобы устраивать над ни-
ми суд, а для того, чтобы столковаться, для того, чтобы найти общий
язык, общую платформу, общую почву для совместной работы и совмест-
ной борьбы. Вот почему мы отклоняем ваше предложение.
Мы нам по-товарищески советуем оставить попытку создать еще
один Интернационал. Вы их уже делали несколько раз, они не удались, и
вряд ли у вас имеется уверенность, что ваша последняя попытка даст дру-
гие результаты. Мы доведем до сведения ваших организаций ваше письмо
и надеемся, что вы доведете до сведения примыкающих к вам четырех ор-
ганизаций и ваш ответ».
Прошло некоторое время и мы получили длинное посла-
ние от этого Международного Бюро. В нем инициаторы раско-
ла утверждают, ни более ни менее, что раскол производится
Профинтерном. Вот выдержки из этого слишком длинного для
полного перепечатания письма:
«Внимательно рассмотрев ваш ответ, мы считают своим долгом отве-
тить, что точка зрения, на которую становится Исполнительное Бюро
Профинтерна в своем письме от 26 июля, неизбежно приведет к катастро-
фе, которой надлежит во что бы то ни стало избежать. Мы расходимся по
основным принципам революционного синдикализма и по вопросу о ролл
политических партий в революции. Учредительный Конгресс Профинтер-
на носил на себе все черты конгресса с «определенной тенденцией», что
именно он образовал в недрах рабочего движения профорганизацию с
ярко выраженным политическим характером, стоящую определенно на
почве государственного коммунизма. Мы являемся противниками сектант-
ских Интернационалов или Интернационалов партийных, каковым и яв-
ляется Профинтерн. Существеннейшей предпосылкой совместной деятель-
ности является абсолютное и нормальное соблюдение прав каждой наци-
ональной организации. Это значит, что каждая национальная организация
должна иметь право по своему свободному выбору: «подчиниться» поли-
тической партии, «установить связь» с таковой или остаться «независи-
мой». Таким образом, в каждой стране вопрос о согласовании выступлении
до момента революции можно было бы разрешить либо путем «соглаше-
ний от случая к случаю», либо путем постоянной и органической связи.
Это дало бы возможность осуществить в национальном масштабе един-
ство фронта для революционной борьбы. В связи с этим оказывается не-
обходимым, чтобы и Интернационал, цель которого состоит в согласовании
революционной борьбы национальных организаций, им стал формально и
чтобы его исполнительный орган был в своей деятельности ни от кого не
зависим.
Принимая во внимание, что Германия, Франция, Италия, Испания и
Швеция—а в течение этих последних дней к ним присоединилась и Гол-
ландия, если говорить только об одних европейских странах—встали на
эту почву, и что в этом заключается предпосылка, без которой создание
единого Интернационала оказывается невозможным, II Конгресс Профин-
терна не может не принять ее. Подобное решение, принятое в пользу
единства, несомненно, будет серьезнейшим образом учтено Берлинским
Конгрессом, который соберется во всяком случае, после Конгресса Про-
финтерна. Мы не сомневаемся в том, что при этих условиях, в особенно-
сти, если делегаты Московского Конгресса примут участие и в Берлинском
Конгрессе, легко будет найдена почва для согласования и возможно будет
немедленно создать единый Интернационал.
— 249 —
Но, с другой стороны, если II Конгресс Профинтерна откажется рас-
смотреть эту проблему под этим утлом зрения, если он упустит этот слу-
чай осуществить единство, то тем самым он доведет до конца раскол ме-
ждународного профдвижения, раскол, начатый Профинтерном с самого
первого дня его существования.
Разумеется, в случае отказа II Конгресса Профинтерна, заранее пред-
решающего раскол в противоречие идее единого революционного фронта,
Берлинский Конгресс окажется вынужденным прочно соединить между
собой профсоюзные организации, которые не могут дольше оставаться без
международной связи.
Числу рабочих, организованных ВЦСПС, мы противопоставляем ра-
бочих, об'единяемых синдикалистскими организациями Европы и Амери-
ки, без которых, как вы хорошо знаете, никакой подлинный Интернаци-
онал невозможен».
Исполнительное Бюро, не желая вести полемику с этим
Бюро, послало им коротенький ответ, в котором вскрывало их
демагогию и лицемерие. Вот что писало им Исполнительное
Бюро:
Товарищу Роккеру.
«Мы получили ваше длинное письмо, в котором вы пытаетесь сва-
лить на нас вину в расколе международного революционного профдвиже-
ния. Бумага все терпит, и никто не может вам помешать делать такого
рода утверждение. Предоставим революционным рабочим всех страда су-
дить о том, кто раскалывает единый революционный фронт: те ли, кто
стремится собрать всех рабочих воедино и создать единый Интернаци-
онал, или те, кто хочет во что бы то ни стало создать свой маленький пе-
редвижной карманный Интернационал. Исполнительное Бюро не считает
нужным входить с вами в полемику по этому вопросу, надеясь на то, что
рабочие, находящиеся в рядах ваших организаций, на опыте убедятся,
кто из нас прав. Менять свое постановление Исполнительное Бюро также
не собирается.
Конгресс Профинтерна состоится 20 ноября. Там мы будем иметь
возможность поговорить с теми синдикалистами, для которых междуна-
родные интересы пролетариата выше их групповых и национальных ин-
тересов. Мы ни минуты не сомневаемся, что нам удастся столковаться с
лучшей частью революционных синдикалистов, а если найдутся некото-
рые группы, которые во имя групповых, ничего общего с революцией не
имеющих, целей захотят оставаться вне Профинтерна, это их дело. Крас-
ный Интернационал Профсоюза—организация добровольная, а не прину-
дительная. Мы думаем даже, что отсутствие в Профинтерне некоторых
групп никакого вреда, ему не принесет, а наоборот».
С приветом Исполнительное Бюро Профинтерна.
Генеральный секретарь А. Лозовский.
Это письмо было напечатано в синдикалистских газетах
и вызвало негодование со стороны многих синдикалистов за
якобы раскольническую линию Профинтерна. Таким образом,
полтора года постоянных и непрерывных уговариваний син-
дикалистских организаций, неоднократные постановления,
— 250 —
призывающие присоединиться к Профинтерну, многочислен-
ные раз'яснения, что никто не угрожает их автономии—все
это оценивается, как раскольническая деятельность Профин-
терна, а создание Международного Бюро в целях организации
нового чисто-революционного Интернационала — это назы-
вается борьбой за единство мирового профдвижения.
(Из отчета Исполнительного Бюро Профинтерна II Конгрессу
(19 ноября—2 декабря 1922 г. в Москве).
Коминтерн и Профинтерн.
Вопрос о взаимоотношениях между Коминтерном и Проф-
интерном стоял, как известно, в центре разногласий не только
между синдикалистами и коммунистами, но и между самими
синдикалистами. Резолюция первого с'езда по этому поводу
гласит следующее:
«Принимая во внимание, что борьба между трудом и капиталом во
всех капиталистических странах приобрела в результате мировой войны и
мирового кризиса исключительно резкий, беспощадный и решительный
характер,—что в процессе этой борьбы перед широкими рабочими масса-
ми с каждым днем все отчетливее встает сознание необходимости устра-
нения буржуазии от управления производством, а стало быть и от поли-
тической власти,—что такой результат может быть достигнут только путем
установления пролетарской диктатуры и коммунистического строя,—что в
борьбе за сохранение буржуазной диктатуры все капиталистические слои
уже достигли значительной концентрации и об'единения своих националь-
ных и международных организаций, как политических, так и экономиче-
ских, противопоставляют натиску пролетариата сплоченную силу буржу-
азии, как при обороне, так и при наступлении,—что логика современной
классовой борьбы требует сильнейшего об'единения пролетарских сил в их
революционной борьбе, определяя тем самым необходимость тесного кон-
такта и органической связи различных форм рабочего революционного
движения и в первую очередь III Коминтерна и Красного Межсовпрофа и
коммунистических партий и красных профсоюзов, при чем является в
высшей мере желательным, чтобы было сделано все возможное к уста-
новлению в национальных рамках аналогичных связей между местными
коммунистическими партиями и красными профсоюзами,—принимая все
вышеизложенное во внимание, Конгресс постановляет:
1) принять все меры к самому тесному сплочению революционных
профсоюзов в единую боевую организацию, с единым руководящим ме-
ждународным центром—Красным Интернационалом Профсоюзов;
2) установить возможно более тесные связи с III Коммуниcтичеcким
Интернационалом, авангардом революционного рабочего движения во всем
мире, на основе 'Взаимного представительства в исполнительных органах
того и другого Интернационала, совместных совещаний и т. п.;
3) придать этой связи органический и деловой характер правления
ее в совместной подготовке и в проведении революционных действий как в
национальном, так и в международном масштабе,
4) Конгресс также настоятельно указывает на необходимость стре-
миться к установлению действительного и тесного революционного един-
ства революционных профорганизаций и установлению связей между
красными профсоюзами и коммунистической партией в осуществлении
директив обоих конгрессов».
Много было написано статей и резолюций против этого
постановления с'езда, при чем противники этой резолюции не
дали себе труда узнать, кат: практически сложились эти вза-
— 252 —
имоотношения. Практически дело обстояло следующим обра-
зом. Непосредственно после первого с'езда исполнительные
органы Коминтерна и Профинтерна имели ряд совместных за-
седаний, на которых разрешались как вопросы, касающиеся
всего рабочего движения в целом, так и те вопросы, где необ-
ходимо было установить точные взаимоотношения между пар-
тиями и профсоюзами в любой стране. Совместно с Коминтер-
ном было издано обращение к Кардиффскому Конгрессу тред-
юнионов, в котором излагалась наша точка зрения на задачи
рабочего движения в Англии. Совместно с Коминтерном было
подано обращение по поводу Вашингтонской комедии разору-
жения. Вместе с Коминтерном были написаны ряд других об-
ращений по вопросам, касающимся рабочего движения всех
стран. Кроме того, на специальных заседаниях совместно об-
суждались следующие вопросы: 1) о взаимоотношениях между
коммунистической партией Германии и Унионом Физического
и Умственного Труда; 2) о работе чехо-словацкой коммуни-
стической партии в профсоюзах; 3) о взаимоотношениях ком-
мунистической партии Америки и Культурно-просветительной
Лиги Профсоюзов; 4) о коммунистической и профессиональной
работе в колониальных и полуколониальных странах; 5) о
борьбе против амстердамцев, исключающих из профсоюзов
коммунистов; 6) о тезисах итальянской коммунистической пар-
тии в профдвижении; 7) о едином фронте рабочего класса про-
тив наступающего капитала, и т. д. Вот приблизительно пере-
чень вопросов, по которым Коминтерн и Профинтерн имели
совместные заседания.
Как эти вопросы решались? Обычно они решались согла-
шением. Сами по себе вопросы ставились или по инициативе
Коминтерна или Профинтерна. Для Профинтерна совершенно
немыслимо разрешить, скажем, вопрос о взаимоотношениях
коммунистической партии и профсоюзов в какой бы то ни
было стране без Коминтерна. Коммунистическая партия
является частью Коминтерна и для них решения Профинтерна
не обязательны.
Между тем, нет ни одной коммунистической партии, кото-
рая бы не работала в профдвижении и вокруг которой не груп-
пировалось бы определенное меньшинство профсоюзов, при-
мыкающих к Профинтерну.
— 253 —
Таким образом, коммунистические меньшинства примы-
кают к Профинтерну. Частью эти коммунистические меньшин-
ства являются членами коммунистической партии и этим са-
мым членами Коммунистического Интернационала. Если
Профинтерн может определять линию поведения своих членов,
то для того, чтобы изменить или уточнить тактику коммуни-
стической партии в вопросах, связанных с профдвижением,
для этого требуется формальное решение Коминтерна. Кроме
того, каким образом Профинтерн может предпринять какую
бы то ни было международную кампанию без Коминтерна,
если во многих странах фактическими руководителями револю-
ционных профсоюзов являются коммунисты? Коммунистиче-
ское движение настолько переплетено с революционным проф-
движением, что его разделить совершенно невозможно. Оно не
переплетено, только в некоторых странах, но Профинтерн не
может исходить в разрешении всех вопросов исключительно
с точки зрения тех стран, где имеются враждебные отношения
между коммунистической партией и революционными проф-
союзами. Таким образом, фактически работа Профинтерна все
время упиралась в необходимость систематических совещаний
с Коминтерном в организации совместных кампаний, совмест-
ных выступлений и в выработке единой линии практических
действий.
Так практически сложились взаимоотношения между
Коминтерном и Профинтерном, при чем по установившемуся
обычаю члены Президиума Коминтерна имели право совеща-
тельного голоса на заседаниях Исполнительного Бюро Проф-
интерна, а члены Исполнительного Бюро Профинтерна имели
право совещательного голоса на заседаниях Президиума Ком-
интерна. Если просмотреть протоколы заседаний Коминтерна
и Профинтерна, то мы увидим, что этим правом пользовались
только тогда, когда имелись какие-нибудь вопросы, интере-
сующие обе организации.
(Из отчета Исполнительного Бюро Профинтерна II Конгрессу (19 ноя-
бря—2 декабря 1922 г., в Москве).
Резолюция 11-го Конгресса Красного Профинтерна.
(19 ноября—2 декабря 1922 г., в Москве).
ПРОФИНТЕРН И КОМИНТЕРН.
Принимая во внимание:
1. Что задачей Профинтерна является об'единение всех
революционных рабочих в целях совместной борьбы против
капитала и установления диктатуры пролетариата.
2. Что эта цель может быть достигнута только в том слу-
чае, если все борцы за социальную революцию будут глубоко
проникнуты коммунистическим духом.
3. Что самая победа коммунизма возможна только лишь
в международном масштабе, для чего необходима самая тес-
ная связь и координация действий между Коминтерном и
Профинтерном.
4. Что существуют группы рабочих революционно-синди-
калистского направления, которые искренно стремятся к со-
зданию единого фронта с коммунистами и которые при этом
считают, что установленное Первым Конгрессом взаимное
представительство между Коминтерном и Профинтерном не
соответствует традициям рабочего движения их стран.
5. Что Унитарная Конфедерация Труда Франции, пред-
ставляющая эту точку зрения, самым решительным образом
высказывается за боевое сотрудничество Коминтерна и Проф-
интерна и за своевременное выступление во всех оборонитель-
ных и наступательных действиях против капитала.
Делегация профсоюзов России, Германии, Италии, Бол-
гарии, Польши и Испании, стоя на точке зрения безусловной
необходимости руководящей роли компартии в каждой стране
и Коминтерна в международном масштабе, предлагают, тем
не менее, пойти навстречу революционным рабочим Фран-
ции и принять предложение Унитарной Конфедерации Труда,
для того, чтобы закрепить на этом с'езде блок между всеми
искренними революционными элементами международного
профессионального движения, выступающими под флагом
низвержения капитализма и установления диктатуры проле-
тариата.
Из резолюции, принятой IV Конгрессом Коминтерна по
докладу: „Задачи коммунистов в профдвижении".
III. Анархисты и коммунисты.
а. Параллельно с нажимом амстердамцев на коммунисти-
ческое профдвижение происходило и «наступление» анархи-
стов на Коминтерн, коммунистические партии и коммунисти-
ческие ячейки в профсоюзах. Несколько анархо-синдикалист-
ских организаций выступили открыто горячими противниками
Коммунистического Интернационала и русской революции,
несмотря на то, что в 1920 г. эти организации торжественно
присоединились к Коминтерну и заявили тогда о своей пре-
данности российскому пролетариату и Октябрьской револю-
ции. Такие выступления имели место со стороны Итальянского
Союза Синдикалистов, немецких локалистов, испанских анар-
хо-синдикалистов и отдельных анархо-синдикалистских групп
во Франции, Голландии, Швеции и Америке.
9. Под лозунгом независимости профдвижения от комму-
нистических партий ряд синдикалистских организаций (Нац.
Раб. Секретариат Голландии, Индустриальные Рабочие Мира,
Итальянский Союз Синдикалистов и т. д.) приступает к исклю-
чению из своих организаций сторонником Профинтерна во-
обще и коммунистов в особенности. Так, лозунг независимости
профдвижения стал лозунгом антикоммунистическим, т.-е.
контр-революционным, при чем он совпал с лозунгом амстер-
дамцев, которые проводят ту же политику под флагом неза-
висимости, хотя каждый знает, что они зависимы от между-
народной и национальной буржуазии.
10. Выступление анархистов против Коминтерна, Проф-
интерна и русской революции внесло разложение и раскол
в их собственные ряды. Лучшие рабочие элементы выступили
против этой идеологии. Анархизм и анархо-синдикализм раз-
— 256 —
бился на несколько групп и течений, ведущих ожесточенную
борьбу за и против Профинтерна, за и против диктатуры про-
летариата, за и против русской революции.
IV. Нейтрализм и независимость.
11. Влияние буржуазии на пролетариат нашло свое вы-
ражение в теории нейтральности профсоюзов, смысл которой
сводится к тому, что профсоюзы должны преследовать задачи
лишь чисто корпоративные, узко-экономические, не ставя
перед собою задач общеклассовых. Нейтрализм всегда был
теорией чисто буржуазной, против которой революционный
марксизм вел решительную борьбу. Профсоюзы, не ставящие
перед собою обще-классовых задач, т.-е. задач свержения ка-
питалистической системы, являются, несмотря на свой проле-
тарский состав, лучшим оплотом буржуазного порядка и бур-
жуазного строя.
12. Эта теория нейтрализма всегда обосновывалась тем,
что рабочие профсоюзы должны заниматься исключительно
экономикой и ни в коем случае не вмешиваться в политику.
Буржуазия всегда стремилась отдалить политику от эконо-
мики, прекрасно понимая, что в той мере, в какой ей удастся
загнать рабочий класс в корпоративные рамки, никакая се-
рьезная опасность не будет угрожать ее господству.
13. Деление между экономикой и политикой проводят
также и работающие в профдвижении анархические элементы,
которые стремятся оторвать рабочее движение от его полити-
ческих задач под тем предлогом, что всякая политика напра-
влена против трудящихся. Эта, в основе своей чисто буржу-
азная теория преподносится под флагом независимости, кото-
рая принимается, как противопоставление профсоюзов проле-
тарским коммунистическим партиям и об'явление борьбы
коммунистическому рабочему движению во имя все той же
пресловутой независимости и автономии.
14. Эта борьба против «политики» и политических пар-
тий приводит к сужению размаха рабочего движения и рабо-
чих организаций и к борьбе против коммунизма, который
является концентрированной формой классового сознания
пролетариата. Независимость во всех ее формах, чисто анар-
хической и анархо-синдикалистской, является антикоммуни-
— 257 —
стической теорией и должна встретить самый решительный
отпор, ибо, в лучшем случае, она приводит к независимости от
коммунизма и к противопоставлению профсоюзов коммуни-
стическим партиям, а в худшем случе—к ожесточенной борь-
бе профорганизаций против коммунизма и социальной рево-
люции.
15. Теория независимости в том виде, в каком она изла-
гается французскими, итальянскими и испанскими анархо-
синдикалистами, является по существу боевым лозунгом анар-
хизма против коммунизма. Коммунисты в профдвижении дол-
жны повести решительную, идейную борьбу против этого стре-
мления под флагом независимости протащить анархический
товар и расколоть единое рабочее движение на враждебные
друг другу формы, что не может не отдалить и затормозить
победу рабочего класса.
V. Синдикализм и коммунизм.
16. Анархо-синдикалисты смешивают синдикаты с син-
дикализмом, выдавая свою анархо-синдикалистскую партию
за действительную и единственно-революционную организа-
цию, которая осуществит общеклассовые задачи пролетариата.
Профсоюз есть массовая беспартийная организация, соеди-
няющая рабочих всех направлений, а синдикализм есть одно
из политических течений внутри этой организации. Синдика-
лизм, представляя собою громадный шаг вперед по сравнению
о тред-юнионистским мировоззрением, имеет тем не менее ряд
крайне вредных сторон и тенденций, которые должны вызвать
самый решительный идейный отпор.
17. Коммунисты не могут и не должны во имя отвлечен-
ных анархо-синдикалистских принципов отказаться от своего
права организовывать свои ячейки и свои группы внутри всех
профорганизаций, каковы бы ни были их направления. Этого
права коммунистов никто у них не может отнять. Само собой
разумеется, что коммунисты, работающие внутри синдика-
листских организаций, должны координировать свои дейст-
вия с той частью синдикалистов, которая учла опыт войны
и революции.
18. Коммунисты должны брать на себя инициативу со-
здания в профсоюзах блока с революционными рабочими дру-
гих направлений Наиболее близкими к коммунистам в проф-
— 258 —
движении являются синдикалисты-коммунисты, которые стоят
на точке зрения необходимости диктатуры пролетариата и от-
стаивают против анархо-синдикалистов необходимость рабо-
чего государства. Но координация действий предполагает орга-
низацию коммунистов. Распыленные, действующие вразброд
коммунисты не имеют никакой возможности координировать
свои действия с кем бы то ни было, ибо они не представляют
собою никакой серьезной силы.
19. Проводя самым решительным и последовательным
образом свои коммунистические принципы, борясь с анти-
коммунистической теорией независимости и с отделением по-
литики от экономики, этой вредной для рабочего класса анар-
хической концепции, коммунисты должны внутри профсою-
зов всех направлений и течений стремиться координировать
свою работу в практической борьбе против реформизма и
анархо-синдикалистского вербализма со всеми революцион-
ными элементами, которые стоят за низвержение капитализма
и установление диктатуры пролетариата.
20. В странах, где имеются серьезные революционно-
синдикалистские профессиональные организации (Франция)
и где, под влиянием ряда исторических причин, недоверие к
политическим партиям продолжает владеть умами известных
слоев революционных рабочих,—коммунисты по соглашению
с синдикалистами вырабатывают на месте, в зависимости от
особенностей страны и рабочего движения, формы и методы
совместной борьбы и сотрудничества во всех оборонительных
и наступательных действиях против капитала.
Коминтерн и Профинтерн.
Каковы были взаимоотношения между этими двумя Ин-
тернационалами? Взаимоотношения делового сотрудничества.
Непосредственно но окончании 11-го Конгресса Профинтерна
был создан, по соглашению между двумя Интернационалами,
Паритетный Комитет Действия, который обсуждал все вопро-
сы, интересующие обе организации. Вместе с Коминтерном
мы выступали и против оккупации Рура, и против фашизма,
и против опасности войны. Оба Интернационала участвовали
на Эссенской и Франкфуртской конференциях и неоднократно
обсуждали целый ряд вопросов, связанных с тактикой комму-
нистов в профдвижении целого ряда стран. Нравится это или
пет анархо-синдикалистам? Коминтерн представляет собою
громадную революционную силу, которая играет руководящую
роль внутри профсоюзной оппозиции многих стран. Кто хочет
внести единство действий в оппозиционное профсоюзное дви-
жение, кто хочет сплотить все революционные элементы на
основе принятой нами резолюции, тот должен это делать вме-
сте с Коминтерном, ибо иначе основное ядро левого крыла
профсоюзов может оказаться вне сфер влияния Профинтерна.
Любители фраз о независимости—их много в реформистском
и анархическом лагерях—должны были все же поучиться на
примерах других Интернационалов. Существует ли связь ме-
жду II-м и Амстердамским Интернационалами? Формально
связи, как-будто, нет, но по существу есть самая тесная орга-
ническая связь между этими двумя реформистскими Интер-
националами. У них одна и та же идеология, одна и та же
программа, одна и та же тактика и они не могут не итти вме-
сте. Существует ли связь между анархистскими группами я
не создана ли при их помощи анархо-синдикалистским интер-
националом самая тесная, самая органическая связь? Доста-
точно только знать, что все эти путанники пишут про русскую
революцию и про Профинтерн, чтобы увидеть абсолютное тож-
— 260 —
дество их взглядов и полное единство в бездействии. Что же
удивительного, если между Коминтерном и Профинтерном,
которые ставят себе одни и те же цели—низвержение капита-
лизма и установление диктатуры пролетариата,—существует
деловое сотрудничество. Вот, например, вопросы, которые рас-
сматривал Комитет Действия Коминтерна и Профинтерна:
1. Об едином фронте.
2. Работа итальянской компартии в профсоюзах.
3. Программа действий шведской компартии.
4. О борьбе против фашизма.
5. Международный фронт борьбы против фашизма.
G. О профдвижении в Норвегии.
7. О профдвижении в Румынии.
8. Тактика коммунистической партии Мексики в проф-
движении.
9. О положении в Чехо-Словакии.
10. О международной конференции во Франкфурте.
11. Вопросы профдвижения в Испании.
12. Работа Комитетов Действия против войны и фашизма.
13. Ультиматум финских социал-демократов Общефин-
ляндскому Об'единению Профсоюзов.
14. О международной конференции транспортников.
15. Конфликт внутри голландской компартии по вопросу
о методах работы в профсоюзах.
16. Об опасности новой войны, и т. д.
Мы бы очень хотели знать, как бы мог Профинтерн раз-
решить в единственном числе перечисленные вопросы. Если
бы мы пошли по пути, который предлагают нам противники
Профинтерна во Франции, мы бы саботировали развитие ре-
волюционного рабочего движения. Мы предоставляем зани-
маться этим мало почтенным делом нашим противникам.
Профинтерн же должен итти той дорогой, которая была наме-
чена II Конгрессом.
(Из доклада Исполбюро Профинтерна III Сессии Центрального Совета
Профинтерна.) (25 июня—3 июля 1923 г. в Москве).
Профинтерн и анархо-синдикалисты.
Решения II-го Конгресса Профинтерна легли в основу по-
ведения Исполнительного Бюро в этом вопросе. Еще II Кон-
гресс Профинтерна обратился с призывом ко всем анархо-
синдикалистским группам не раскалывать революционного
профдвижения и войти в Красный Интернационал Профсою-
зов. Но в анархо-синдикалистских кругах враждебность к
Профинтерну и к русской революции все увеличивается. Все
анархистские группы продолжали свою кампанию лжи и по-
мышлений против Профинтерна, жалуясь одновременно на
нежелание Профинтерна создать с их Интернационалом еди-
ный фронт. Между тем, это неверно. Все рабочие организации
были приглашены принять участие на Международной Франк-
фуртской Конфеденции. Затем, анархо-синдикалистский Ин-
тернационал получил специальное приглашение послать сво-
его представителя в Международный Комитет Пропаганды и
Действия. Для того, чтобы показать совершенную невозмож-
ность, несмотря на наше горячее желание, совместных дейст-
вий с руководителями анархистских групп, приведу следу-
ющий пример. Союз анархистов Франции внес в Комитет Дей-
ствия против войны и империализма, членом которого он со-
стоит, проект декларации, которую мы приводим, в виду ее
исключительной путаницы и конрт-революционного характера,
целиком:
«Комитет Действия против империализма и войны,
основанный с целью сосредоточить все революционные
усилия против войны, каковы бы ни были источники
последней, заявляет, что он ни в коем случае не считает
возможным принимать сторону той или другой из воюю-
щих сторон, под предлогом, что она ведет оборонительную
войну, что она олицетворяет собою культуру, или циви-
лизацию, или свободу, или пролетариат».
— 262 —
Обращаясь к пролетариям всех стран, Комитет Дейст-
вия говорит им:
«В случае мобилизации, восставайте против ваших
правительств, чтобы уничтожить орудия войны, имену-
емые государством и армией. Противопоставьте вашу со-
лидарность производителей приказам подстрекателей и
убийствам. Посредством всеобщей забастовки и восстания
на экономической почве сделайте невозможным возник-
новение враждебных отношений в международном мас-
штабе».
При этих условиях Комитет Действия против импе-
риализма и войны не может допускать в свою среду орга-
низации и партии, приемлющие следующие принципы:
1. Сотрудничество классов.
2. Признание национальной обороны.
Что означает эта резолюция, предложенная Комитету Дей-
ствия в качестве платформы в связи с англо-русским кон-
фликтом? Анархистские путанники отрицают здесь, ни более
ни менее, как право за русским пролетариатом защищаться
от империалистических нападений и обязанность рабочих
всех стран поддержать русский пролетариат в его борьбе. Если
резолюция так иезуитски изложена, то это потому, что они
побоялись сказать открыто перед лицом французских рабочих:
«Мы не желаем защищать Советскую Россию». Поставить знак
равенства между империалистической войной и войной рабо-
чего класса за сохранение своих завоеваний, опутать нацио-
нальную оборону в империалистическом государстве и все это
во имя сохранения своей выеденной молью теории о равен-
стве всех государств и режимов. До этого могут додуматься
лишь витающие в абстракциях анархические путанники. Что
означают последние два условия, которые они ставят? О ка-
ком сотрудничестве классов они говорят? Анархисты называют
сотрудничество французских рабочих с революционным со-
ветским правительством, с Коминтерном и Профинтерном—
сотрудничеством классов, и эти жалкие путанники думают,
что можно на основе такой платформы вообще что-нибудь
сделать. Когда французский Комитет Действия против войны
и империализма высказался против их контр-революционной
декларации, они ушли из этого Комитета. Спрашивается, как
можно с этими людьми устроить единый фронт. Если анар-
— 263 —
хисты и анархо-синдикалисты думают выезжать на такого
рода платформе, то мы заявляем открыто, что мы будем с ни-
ми бороться, как против явных контр-революционеров. Прав-
да,—это точка зрения наиболее реакционного крыла анархо-
синдикализма. До таких чудовищных вещей анархо-синдика-
листские рабочие не доходили, и мы уверены, что никакая
истинно-пролетарская организация на такую точку зрения
стать не может. Мы, со своей стороны, делали все возможное,
чтобы войти в постоянную связь со всеми анархо-синдика-
листскими организациями всех стран, но наши деловые пред-
ложения даже о взаимной информации встречали враждебное
к себе отношение. Такую позицию заняли Индустриальные Ра-
ботники Мира Америки, анархо-синдикалисты... Аргентины,
Швеции, Голландии и Испании. Но, это были только лишь
враждебные выступления верхов. Среди рабочих этих орга-
низаций имеется большая тяга к Профинтерну, что прояви-
лось на последнем референдуме в синдикалистской организа-
ции в Голландии, где сторонники Профинтерна получили
большинство. Рабочие прекрасно понимают, что единый фронт
может быть создан только на основе революционной борьбы,
революционных действий, а не революционных фраз, и по-
этому все больше и больше сжимают анархо-синдикалистские
организации и все больший процент оставшихся в их руках
рабочих становится на платформу Профинтерна.
(Из доклада Исполбюро Профинтерна III Сессии Центрального Совета
Профинтерна) (26 июня—3 июля 1923 г., в Москве).
ОГЛАВЛЕНИЕ.
Стр.
Предисловие ко второму изданию 3
Предисловие к первому изданию 7
О взаимоотношениях между Коминтерном и Профинтерном. (Речь на
I Конгрессе Профинтерна) 9
Два Интернационала. (Дружеское объяснение с французскими синдика-
листами) • 17
Не с того конца. (Ответ шведским синдикалистам) . . • 45
Анархизм и марксизм в массовом движении 49
Анархо-синдикалисты и Профинтерн 56
Детские болезни французского синдикализма S2
Французское рабочее движение на распутьи 98
Послание Профинтерна Конгрессу У. В. К. Т 109
Синдикализм, русская революция и Профинтерн. (Доклад на Конгрессе
в Сент-Этьене) 122
Рабочее движение во Франции и Конгресс в Сент-Этьене 148
Борьба коммунизма и анархо-реформизма во Франции 175
Из доклада III Сессии Центрального Совета Профинтерна: „Ближайшие
задачи Красного Интернационала Профсоюзов". Глава IV—„Борьба против
реформистского и анархистского пацифизма" 194
Как они с нами борются 197
Новорожденный Интернационал 201
Послание Красного Профинтерна Буржскому Конгрессу УВКТ 206
Письмо Исполнительной Комиссии Унитарной Конфедерации Труда . . . 217
Приложения.
Из резолюции 1 Конгресса Профинтерна по вопросу о тактике .... 229
Из отчета Исполбюро Профинтерна II Конгрессу. Глава IV—„Проф-
интерн и анархо-синдикалисты" 232
Из отчета Исполбюро Профинтерна II Конгрессу. Глава V—„Коминтерн и
Профинтерн" 251
Резолюция II Конгресса Профинтерна по вопросу: „Профинтерн и Коминтерн". 254
Из резолюции, принятой IV Конгрессом Коминтерна по докладу:
„Задачи коммунистов в профдвижении" 256
Из доклада Исполбюро Профинтерна III Сессии Центрального Совета
Профинтерна. Глава IV—„Коминтерн и Профинтерн" . 260
Из доклада Исполбюро Профинтерна III Сессии Центрального Совета Проф-
интерна. Глава V—„Профинтерн и анархо-синдикалисты" . . 262
Другие книги нашего издательства:
Серия «Размышляя об анархизме»
Кропоткин П. А. Речи бунтовщика.
Боровой А. А. Анархизм.
Бученков Д. Е. Анархисты в России в конце XX века.
Реклю Э. Эволюция, революция и идеалы анархизма.
Грав Ж. Будущее общество.
Лурье С. Я. Антифонт — творец древнейшей анархической системы.
Маккей Дж. Г. Макс Штирнер: Его жизнь и творчество.
Дамье В. В. История анархо-синдикализма: Краткий очерк.
Серия «Из наследия мировой политологии»
Черчилль У. Мировой кризис. 1918—1925.
Ллойд-Джордж Д. Мир ли это? Европейский кризис 1922—1923 годов.
Фаге Э. Политические мыслители и моралисты первой трети ХIХ века.
Гофман В. А. Слово оратора: Риторика и политика.
Серия «Из наследия мировой философской мысли: социальная философия»
Курчинский М. А. Апостол эгоизма. Макс Штирнер и его философия анархии.
Берг Л. Сверхчеловек в современной литературе.
д'Эйхталь Е. Алексис Токвиль и либеральная демократия.
Фулье А. Современная наука об обществе.
Фогт А. Социальные утопии.
Николаи Г. Ф. Биология войны. Мысли естествоведа.
Мегрелидзе К. Р. Основные проблемы социологии мышления.
Ткачев П. Н. Анархия мысли.
Серия «Синергетика в гуманитарных науках»
Коротаев А. В., Маяков С. Ю. (ред.) История и синергетика. Кн. 1,2.
Назаретян А. П. Антропология насилия и культура самоорганизации.
Вагурин В. А. Синергетика эволюции современного общества.
Митюков Н. В. Имитационное моделирование в военной истории.
Буданов В. Г. Методология синергетики в постнеклассической науке и в образовании.
Ельчанинов М. С. Социальная синергетика и катастрофы России в эпоху модерна.
Старостенков Н. В., Шилова Г. Ф. Российская цивилизация в социальном измерении.
Колесникова Т. А. Антикризисное управление обществом риска.
Уважаемые читатели! Уважаемые авторы!
Наше издательство специализируется на выпуске научной и учебной
литературы, в том числе монографий, журналов, трудов ученых Россий-
ской академии наук, научно-исследовательских институтов и учебных
заведений. Мы предлагаем авторам свои услуги на выгодных экономи-
ческих условиях. При этом мы берем на себя всю работу по подготовке
издания — от набора, редактирования и верстки до тиражирования
и распространения.
Среди вышедших и готовящихся к изданию книг мы предлагаем Вам следующие:
Серия «Политэкономические императивы советского марксизма. 1917-1941»
Покровский М. Н. Империалистская война: Сборник статей 1915-1930.
Слуцкина С. Экономическое учение социал-фашизма: Гильфердинг.
Серия «Размышляя о марксизме»
Бузгалин А. В. (ред.) Марксизм: Альтернативы XXI века.
Каутский К. Путь к власти; Славяне и революция.
Каутский К. К критике теории и практики марксизма («Антибернштейн»).
Каутский К Экономическое учение Карла Маркса.
Каутский К. Очерки и этюды по политической экономии.
Каутский К. Американский и русский рабочий.
Каутский К. Этика и материалистическое понимание истории.
АксельродЛ. И. (Ортодокс). Идеалистическая диалектика Гегеля и материалистическая
диалектика Маркса.
Туган-Барановский М. И. Теоретические основы марксизма.
Туган-Барановский М. И. Социализм как положительное учение.
Богданов А. А. Краткий курс экономической науки.
Лафарг П. Экономический детерминизм Карла Маркса.
Покровский М. Н. Очерки по истории революционного движения в России XIX и XX вв.
Юшкевич П. С. Материализм и критический реализм.
Дискуссия об азиатском способе производства: По докладу М. С. Годеса.
Славин Б. Ф. О социальном идеале Маркса.
Хазанов В. Е. Основы социального оптимизма.
Здоров А. А. Государственный капитализм и модернизация Советского Союза.
Лозинский Е. И. Что же такое, наконец, интеллигенция?
Претель Д. От философии марксизма-ленинизма к философии Маркса.
Антонова И. К. Марксизм вне политики.
Завалько Г. А. Понятие «революция» в философии и общественных науках.
Клоцвог Ф. Н. Социализм: теория, опыт, перспективы.
Сапега В. М. Классовая борьба. Государство и капитал.
Паршаков Е. А. Экономическое развитие общества.
Корнфорт М. В защиту философии. Против позитивизма и прагматизма.
Кедров Б. М. Единство диалектики, логики и теории познания.
Об авторе
А. ЛОЗОВСКИЙ (настоящие имя и фамилия —
Соломон Абрамович ДРИДЗО; 1878-1952)
Видный советский государственный и партийный деятель, доктор
исторических наук (1939). Родился в селе Даннловка Александ-
ровского уезда Екатеринославской губернии, в семье учителя.
Окончил экстерном гимназию, работал журналистом. С 1901 г.
состоял в РСДРП. Вел партийную работу в Петербурге, Казани,
Харькове. Активный участник революции 1905 г. в Казани, деле-
гат 1-й конференции РСДРП в Таммерфорсе (1905). В 1906 г.
арестован, в 1908. г. по пути в ссылку бежал за границу.
В 1909-1917 гг. был в эмиграцни в Женеве и Париже. В нюне
1917 г. вернулся в Россию. Нa 3-й Всероссийской конференции
профсоюзов (июль 1917 г.) избран секретарем ВЦСПС.
В декабре 1917 г. А. Лозовский за выступления против политики партии был исключен из
РСДРП(б). В 1918-1919 гг. возглавлял группу социал-демократов интернационалистов,
в составе которой в декабре 1919 г. был вновь принят в РКП(б). В 1918-1921 гг. —
ответственный секретарь профсоюза текстильщиков, затем железнодорожников, председа-
тель МГСПС. В 1921-1937 гг. — генеральный секретарь Профинтерна. В 1937-1939 гг. —
директор Гослитиздата. В1939-1946 гг. — заместитель наркома, затем заместитель минис-
тра иностранных дел СССР, одновременно в 1941-1948 гг. заместитель начальника, затем
начальник Совинформбюро. В 1940-1949 гг. руководил кафедрой истории международных
отношений и внешней политики СССР Высшей партийной пошлы при ЦК ВКП(б). Делегат
8-18-го съездов партии, на 15-17-м съездах избирался кандидатом в члены ЦК, на 18-м
съезде член ЦК ВКП(б). Делегат 2-7-го конгрессов Коминтерна, член ИККИ. Депутат
Верховного Совета СССР 1-го и 2-го созывов. Автор ряда работ по международному
и советскому профсоюзному движению. Награжден орденом Ленина, орденом Отечест-
венной войны 1-й степени и медалями.