Текст
                    КЕМБРИДЖСКАЯ ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО МИРА
ТОМ X



THE CAMBRIDGE ANCIENT HISTORY SECOND EDITION VOLUME X THE AUGUSTAN EMPIRE 43 B.C. - A.D. 69 Edited by ALAN K. BOWMAN Student of Christ Church, Oxford EDWARD CHAMPLIN Professor of Classics у Princeton University ANDREW LINTOTT Fellow and Tutor in Ancient History, Worcester College, Oxford ИЯ Cambridge UNIVERSITY PRESS
КЕМБРИДЖСКАЯ ИСТОРИЯ ДРЕВНЕГО МИРА ТОМХ Второй полутом ИМПЕРИЯ АВГУСТА 43 Г. ДО И. Э. - 69 Г. Н. Э. Под редакцией А.-К. БОУМЭНА, Э. ЧЭМПЛИНА, Э. ЛИНТОТТА ЛАДОМИр Научно-издательский центр «Ладомир» Москва
Перевод 03. Любимовой (гл. 14b, 14d, 15, 16, 17, 18, 20, 21, генеалогические схемы, хронологическая таблица) С.Э. Таривердиевой (гл. 14а, 14с, 19), © Cambridge University Press, 1996. © Любимова О.В. Перевод, 2017 ISBN 978-5-86218-551-5 © Таривердиева С.Э. Перевод, 2017. ISBN 978-5-86218-554-6 (пД. 2) © НИЦ «Ладомир», 2017. Репродуцирование [воспроизведение) данного издания любым способом без договора с издательством запрещается
восток Глава 14а Б.М. Левик ГРЕЦИЯ (ВКЛЮЧАЯ КРИТ И КИПР) И МАЛАЯ АЗИЯ С 43 Г. ДО Н. Э. ПО 69 Г. Н. Э. I. География и развитие Область, о которой здесь пойдет речь, в некоторых отношениях едина, а в других, менее важных, — разнородна и распадается на три региона: материковую Грецию и острова, запад Малой Азии и Анатолийское плоскогорье1. Их объединяла географическая близость друг к другу, общая зависимость от геологических и климатических условий и периодических засух, непосредственно влиявших на ведение сельского хозяйства в Средиземноморье, язык — преимущественно греческий, история — поскольку весь этот регион сперва попал под власть Александра Македонского, а затем был завоеван Римом, и, наконец, приверженность общим политическим идеалам, а именно идеалам города-государства или полиса 1 Важнейшие литературные источники: кн. VIII—X (332—489С) (Греция) и ХП—XIV (490—685С) (Малая Азия) «Географии» Страбона, Деяния апостолов, «Описание Эллады» Павсания и «Естественная история» Плиния, прежде всего ich. Ш—IV; исторический материал дополняется также сведениями из кн. XIЛУТТ—IХТП «Римской истории» Диона Кассия, кн. V «Гражданских войн» Аппиана и «Анналов» Тацита. Значительный вклад внесли археологические данные (см., напр.: Forschungen in Ephesos veröffentlicht vom Osten, archäolog. Inst, in Wien (Vienna, 1906-1981) 9; Altertümer von Pergamon (Berlin, 1911—1986) 1—15.i; Co¬ rinth’ Results of Excavations of the American School of Classical Studies at Athens (Cambridge, MA, 1932—1985) 1—17; новейшие работы см. в сборниках «Archaeological Reports», публикуемых Обществом продвижения исследований эллинизма и Британской школой в Афинах) и надписи, основные собрания которых см. в изд.: CIL Ш; IG; IGRR; SEG; SKP; ТАМ; Inschriftengriech. Städte aus Kleinasien [Kommission f. d. arch. Erforschung Kleinasiens bei d. Osten. Akad. d. Wiss., Inst. F. Altertumsk. d. Univ. Köln), 1— (Бонн, 1972—); незаменима работа: Robert J., Robert L. Bulletin epigraphique Ц REG (1937—1984) 51—97. Монеты, пожалуй, не менее важны; самый сжатый справочник по ним: Head B.V. Historia Numorum; основные публикации по теме: Waddington W.H., Babeion Е., Reinach Th. Recueil general des monnaies grecques TAsie Mineure (Paris, 1904—1912, Vol. I, edn. 2. 1925); BMC; SNG (прежде всего: SNG von Aulock) , а также: RPC; Bumett et al. 1992 (В 312). Приношу сердечную благодарность доктору С. Эдкок (Рединг) за множество ценных комментариев и предложений, в особенности за привлечение моего внимания к ряду полезных книг и статей.
Карта 15. Греция и Эгейское море
744 Часть Ш. Италия и провинции. Восток (polis). Но, помимо общих черт, наблюдалось и разнообразие. В Малой Азии узкая полоса пахотной земли, обращенная к известняковым горам материковой Греции, «голому остову» Аттики, как называет их Платон2, удобрялась и расширялась благодаря речным наносам; поэтому такие города, как Приена, построенные, подобно большинству греческих городов, для удобства морского сообщения, оказались далеко от берега; в конце концов эта судьба постигла даже Милет с Эфесом. Во внутренних землях, к востоку, где горы переходят в Анатолийское плоскогорье, а затем вздымаются цепью Тавра, доходящей на юге до Ликии и Киликии Трахеи, преобладает более континентальный климат, с долгими холодными зимами и более засушливыми летними сезонами, чем в Греции и на островах. Здесь можно было выращивать зерно и вино, но не оливу; основным продуктом являлся скот, главным образом овцы, а потенциальным источником богатства служили полезные ископаемые; для всего Анатолийского полуострова важнейшее значение имело производство всевозможных видов тканей. В X в. до н. э., а затем в УП и VI вв. до н. э. на западное, северное и южное побережья Малой Азии прибывали волны поселенцев с материка и островов, приносившие сюда греческий язык; завоевания Александра тоже содействовали эллинизации. Жители Анатолийского плоскогорья усваивали греческий язык медленно; в отдаленных селениях и племенах сохранялись лидийский, мизий- ский, кельтский и прежде всего фригийский и ликийский языки, причем два последних встречаются даже на эпиграфических памятниках; но цари из династии Атталидов продвигали и поддерживали греческое искусство и культуру на западе, в той области, которая затем, в 133 г. до н. э., стала римской провинцией Азия, и превратили свою столицу Пергам в великолепный образчик эллинистического города. Даже в центральной Малой Азии наследники Александра создавали полисы, о чем свидетельствуют города с такими названиями, как Апамея и Антиохия. В материковой Греции полисы появились естественным образом, ибо местная география способствовала разобщению населения; они обеспечивали самоуправление и военную безопасность, служили торговыми и религиозными центрами, оплотами образования и культуры. Жители полисов были богаты, могущественны и уверены в себе, поэтому население Малой Азии стремилось подражать им. В то же время не следует недооценивать прочность традиционного образа жизни и институтов, которые уступали место урбанизации. Племенная или сельская организация, укрепленная общим культом, хорошо подходила для малонаселенной местности, где народы, изолированные в горной области или разбросанные по однообразному и негостеприимному плоскогорью, лишь изредка сходились вместе (чтобы обменяться продукцией) в таких религиозных центрах, как Иераполь во Фригии и Комана в Понте, или на других рынках, расположенных на основных маршрутах полуострова. Различия между тремя регионами — материковой Грецией с островами, западом 2 Платон. Критий. 11 lb.
Глава 14а. Греция (<включая Крит и Кипр) и Малая Азия... 74 5 Малой Азии и Анатолийским плоскогорьем — по-прежнему были очевидны и лишь слегка маскировались греческими терминами и именами, которые насаждались через литературу и общественную жизнь. Еще одно важное различие состояло в том, когда и каким образом эти области были присоединены Римом: в 146 г. до н. э. первой пала материковая Греция: ранее на протяжении полувека римляне твердили, что их войска пересекли Адриатику ради обеспечения свободы греков, однако в результате ожесточенной борьбы многие города утратили свободу. Первым римским приобретением в Малой Азии стало царство Аттали- дов, завещанное Риму в 133 г. до н. э.; Вифинию и Понт римляне присоединили через семьдесят лет: первую — по завещанию, вторую — по итогам войн с Митридатом Великим. Ввиду своего географического положения Центральная Анатолия в I в. до н. э. представляла для Рима военную проблему, обозначавшуюся названием «провинция Киликия»: здесь римляне вели борьбу против пиратских крепостей в горах и стремились обеспечить безопасность пути из западной Малой Азии в Сирию. Островам Криту и Кипру было позволено оставаться вне прямого контроля Рима несколько дольше: Кипру — до 58 г. до н. э., когда Публий Клодий Пульхр принял закон о его аннексии, Криту (по меньшей мере частично) — до падения Республики. Римляне пришли на смену Александру и его преемникам и извлекли выгоду из урбанизации этого региона, достигнутой усилиями последних. В самой Греции в этом направлении мало что оставалось делать: скорее, следовало оказывать поддержку существовавшим полисам, без помощи которых Римская империя не способна была сохранять контроль над провинциями, ибо ее ресурсы были предельно растянуты в пространстве, а никакой альтернативной административной организации не существовало. По сравнению с Малой Азией, гораздо более богатой плодородными почвами и ресурсами, Греция находилась в экономическом упадке. Жребий римских наместников Азии был легким и искушал недобросовестных политиков. Но даже вопреки их жадности урбанизация и благосостояние этой области могли бы возрастать, воцарись в ней и в Вифинии- Понте мир. Однако Греция и западная часть Малой Азии были вовлечены в столкновения иных держав: между 88 и 84 гг. до н. э. — напрямую, а с 74 по 63 г. до н. э. — косвенно; с 49 по 31 г. до н. э. эти земли катастрофически пострадали от гражданских войн в Риме. II. Эпоха триумвирата3 Ущерб, причиненный греческому Востоку во время стремительных операций Цезаря, которые в итоге обеспечили ему господство, был несопоставим с тем уроном, что принесли гражданские войны, постоянно воз¬ 3 См. об этих событиях: Аппиан. Гражданские войны. 1.57 сл.; Дион Кассий. XLVTH. 26-34; XLVn.24-41; ХЫХ.19-33.
746 Часть Ш. Италия и провинции. Восток обновлявшиеся после смерти Цезаря на протяжении тридцати лет. В Малой Азии римляне три раза кряду разоряли селения, уничтожали города и их жителей, налагали штрафы и проводили чрезвычайные наборы. Первыми были республиканцы: в конце 43 г. до н. э. Брут заставил Ли- кию уплатить контрибуцию в свою военную казну, взял штурмом Ксанф и на пару с Кассием ограбил Родос (несмотря на мольбы Архелая, старого учителя Кассия), Таре и другие города. Пострадали и зависимые царства. Был казнен Ариобарзан П Эвсеб Филоромей, царь Каппадокии; Дейотару, правителю Галатии, пришлось присоединиться к Освободителям (Бруту, Кассию и прочим убийцам Цезаря. — С.Т.) и отправить в Филиппы конницу под командованием своего секретаря Аминты. Даже после побед триумвиров при Филиппах и Навлохе в 35 г. до н. э. область вокруг Пропонтиды была разорена набегами Секста Помпея. Вторым этапом стало вторжение парфян под командованием Квинта Лабиена в 40—38 гг. до н. э.: они прошли по главной дороге из Сирии в Азию и, несмотря на сопротивление Клеона, главаря разбойников из Гордиукомы, разорили города Карии, прежде всего Миласу и Афродизиаду, где грабили святилища и отбирали частное имущество. И, наконец, последним стал Марк Антоний, по прибытии в Малую Азии в 40 г. до н. э. первым делом потребовавший уплатить налог за десять лет, который эта область ранее уже выплатила Бруту и Кассию. После Филипп триумвирам требовались деньги, чтобы распустить тридцать легионов, а в 39—38 и 36—34 гг. до н. э. необходимо было финансировать кампании против парфян. Дошло до того, что, проводя на Востоке мобилизацию против Октавиана, Антоний, чтобы добыть корабельный лес, вырубил даже священную рощу Асклепия на Косе. Конечно, войска не доводили эти территории до полного разорения, и деловая жизнь здесь продолжалась; но население опасалось предоставлять и брать наличные займы и начинать долгосрочные предприятия — всё это обернулось негативными последствиями, которые следует учитывать. Согласно условиям Брундизийского мира (40 г. до н. э.), Греция к югу от Скодры, как и вся Анатолия, перешла под власть Антония (хотя в 39 г. до н. э. Пелопоннес ненадолго был передан Сексту Помпею). Антоний выступал как патрон на всей этой территории, но так же вел себя и Октавиан, даруя гражданство отдельным людям (например, Селевку из Розоса4), которые становились его протеже, и раздавая привилегии городам. С помощью влиятельного посредника, ставшего любимцем города, — Гая Юлия Зоила, вольноотпущенника Октавиана, — «цезарианская» Афродизиада добилась постановления сената и закона, принятого в народном собрании, о предоставлении ей свободы и налогового иммунитета и о расширении прав убежища; впоследствии она предприняла также попытку вернуть себе изъятое имущество5. Рассматриваемая зона делилась на три области. Правители, стремившиеся контролировать каждую из них, руководствовались политически¬ 4 Ер 301. 5 Reynolds 1982 (В 270): 7-12.
Глава 14а. Греция [включая Крит и Кипр) и Малая Азия... 747 ми, военными и экономическими соображениями. Материковая Греция, Крит и Киклады были вполне способны к политическому самоуправлению, при этом, по крайней мере, материковая часть находилась в экономическом упадке и испытывала нехватку населения, поэтому вряд ли могла возместить управленческие расходы и уж тем более не представляла никакой угрозы для безопасности. Далее лежали запад Малой Азии и прилегавшие острова: провинции Азия и Вифиния издавна привыкли к повиновению — с тех самых времен, когда находились под властью лидийских, персидских и эллинистических монархов; при этом они (как и более отдаленное южное побережье, Памфилия и Киликия Педиада) обладали огромным экономическим потенциалом: две трети городов, чеканивших монеты в Малой Азии при Августе и Тиберии, находились в провинции Азия. Наконец, третий регион, Анатолийское плоскогорье, был слабо развит в политическом и экономическом плане, хотя Помпей и основал в Понте города; данная область представляла угрозу и пока не приносила прибыли. Соответственно, Антоний и пришедшие ему на смену императоры управляли этими тремя регионами по-разному. Таким образом, существовали веские политические, экономические и военные соображения, в силу которых с 42 по 31 г. до н. э. лишь Азия, Вифиния и Киликия Педиада являлись римскими провинциями. Остальной частью Малой Азии правили тщательно выбранные зависимые правители6 (Ликия была автономным союзом двадцати трех городов7). Именно этим монархам, а не Риму, приходилось защищать свои страны и управлять ими; они обязаны были поддерживать своих римских патронов, которые могли по собственному желанию даровать, отбирать или уменьшать их царства. После смерти Дейотара в 40 г. до н. э. его сын Кастор получил Галатию и внутреннюю Пафлагонию; принадлежавшее Дейота- ру побережье Понта отошло Дарию, сыну Фарнака (врага Цезаря) и внуку Митридата Великого; Аминта получил северную Писидию, а Поле- мон I, сын Зенона из Лаодикеи, оказавший сопротивление Лабиену, — Ли- каонию, Иконий и прилегавшие части Киликии Трахеи; Киликия Педиада и Кипр попали в руки Клеопатры; Ольбой, находившейся к западу от Педиады, управлял жреческий род Тевкридов, а царство Аман на востоке осталось под властью своего потомственного властителя Тарконди- мота. Антоний вознаграждал вассальных правителей за успехи. После смерти Кастора в 37 г. до н. э. Галатия, Ликаония и побережье Памфилии были присоединены к владениям Аминты; Дейотар Филадельф, сын Кастора, получил Пафлагонию. Полемон, которому пришлось отдать Ликао- 6 О превратностях судеб зависимых правителей см.: Magie 1950 (Е 853): 427—515; Во- wersock 1965 (С 39): 42-61; Jones 1971 (D 96): 110-214; Sullivan 1978 (E 878): 732-798; Sullivan 1980 (E 879): 913-930; Sullivan 1980 (E 880); об их генеалогии см.: Sullivan 1980 (Е 879): 928; Sullivan 1980 (Е 880): 1136; об отдельных персоналиях см.: Braund 1984 (С 254). Мнение Страбона о важности зависимых царств и о том, что их правители, в отличие от римских наместников, всегда находятся на месте и имеют войско, см.: География. XEV.5.5— 9 (671C). 7 Страбон. XIV.3.3—9 (665С сл.).
748 Часть Ш. Италия и провинции. Восток нию Аминте, а свои владения в Киликии Трахее — Клеопатре, взамен получил часть Понта за рекой Ирис вместе с Фаземонитидой, Малой Арменией и Колхидой; а Архелай, сын потомственного жреца-правителя Команы, — Каппадокию после отъезда или смерти ее царя Ариарата X, брата Ариобарзана. Клеопатре отошла также часть Крита, хотя Антоний заявлял, что обнаружил постановление Цезаря о предоставлении этому острову свободы8. Остальным городам было позволено самостоятельно управлять своими делами и территориями. III. Реставрация Августа9 Оценивая восточные регионы, попавшие под его власть после битвы при Акции, и принимая решения о том, как следует управлять ими в будущем, Октавиан основывался отчасти на личных наблюдениях: в 30 г. до н. э. он проехал через Малую Азию, а затем прервал в Коринфе свое путешествие в Италию и зазимовал на Самосе. Разработанный им порядок был установлен в 27 г. до н. э. и предусматривал лишь незначительные изменения в системе, созданной Антонием: теперь под прямой контроль Рима попали два острова: Крит, где свободу сохранили только Лаппа и Кидония, и Кипр, города которого не имели привилегий. Вскоре появились и другие нововведения: в одних областях наместником стал сам Август, направлявший туда своих легатов, другие же были предоставлены прочим сенаторам, назначаемым по старшинству и по жребию. Наместниками некоторых из провинций второго типа — «провинций римского народа» — становились консуляры. Решения об этом принимались с учетом сложившихся традиций, непосредственных нужд (особенно военных) и соображений безопасности самого принцепса. Все рассматриваемые в данной главе территории, за исключением Кипра, были поручены наместникам, назначавшимся по старшинству и жребию. Существовала опасность, что наместнику этого острова придется вести военные действия, так как после повторного присоединения Кипра к Риму на острове, вероятно, было неспокойно; но крупных неприятностей так и не случилось; в 23 или 22 г. до н. э. наместник Кипра стал назначаться по жребию (впрочем, для проконсулов это была незавидная должность); медные рудники на острове были сданы в аренду зависимому царю — Ироду из Иудеи10. Даже Македония, как правило, оставалась провинцией римского народа, хотя порой там командовали и легаты Августа (legati Augusti)11. В 27 г. до н. э. Греция была отделена от Македонии и стала 8 Дион Кассий. ХЫХ.32.4 сл.; Цицерон. Филиппики. П.97, с комментариями: Sanders 1982 (Е 871): 5. 9 См. прежде всего: Страбон. УТП—ХУП (332—840С); Дион Кассий. LI—LVL 10 Дион Кассий. ЦУ.4.1; Иосиф Флавий. Иудейская война. XVI. 128. 11 Тарий Руф, консул 16 г. до н. э., см.: EJ2 268; Луций Пизон, консул 15 г. до н. э., см.: EJ2 199, с комментариями: Syme К Ц Akten des VI. Intern. Kong, für gr. und lat. Epigr. München 1972, Vestigia ХУП (München, 1973): 595 сл. Cp.: гл. 10, примеч. 9, гл. 13h, с. 650 наст. изд.
Глава 14а. Греция [включая Крит и Кипр) и Малая Азия... 749 особой сенаторской провинцией под названием Ахайя; она включала в себя Этолию, Акарнанию, часть Эпира и Киклады, а главная резиденция наместника, вероятно, располагалась в Коринфе. Несмотря на свои культурные и экономические связи с Афинами, островами и Малой Азией, Крит был объединен в одну провинцию с Киреной и находился под властью проконсулов преторского ранга. Его административным центром стал не Кносс, который в компенсацию за территорию, отданную ветеранам в 36 г. до н. э., сперва вынужден был уступить Капуе земли, приносившие годовой доход в 12 тыс. сестерциев, и теперь сам сделался колонией12, а проримская Гортина, расположенная на юге острова и более удобная для наместников, перемещавшихся между Критом и Киреной. Во втором регионе, на западе Малой Азии, Вифиния и те части Понта, которые еще включались в эту провинцию, тоже были вверены проконсулу преторского ранга, но богатую Азию объявили консульской провинцией и назначение туда в 27 г. до н. э. стало одним из двух «хлебных мест», которые сенат мог предоставить консулярам; второй была Африка — не столь приятное место, где, однако, стоял легион. Ликийский союз, разумной администрацией которого восхищался Страбон13, получил и сохранил номинальную автономию. Этот союз имел сложную систему пропорционального представительства в административных органах, выборное собрание и совет. Не вполне ясно, что понималось под свободой, предоставленной таким объединениям, как Ликийский союз, или Союз свободных лаконцев (элевтеролаконов), целым островам, как Коркира, отдельным городам, как Дельфы, Афины и Никополь (некоторые города, в частности, Миги- лены14, имели также и договоры с Римом). Формально анклавы, выведенные из-под юрисдикции наместника, всё же были обязаны считаться с императором. Август вмешивался в дела Афин, в Спарте до 2 г. до н. э. он полагался на своего сторонника Гая Юлия Эврикла (сына капера), управлявшего этой областью в интересах принцепса и Рима, а Фессалию и Кизик полностью лишил свободы. Кизик потерял свободу на пять лет за то, что в нем были казнены римляне, хотя на Хиосе проконсул Азии объявил, что римляне должны подчиняться местным законам. Другие свободные города усвоили урок: в 6 г. до н. э. Книд признал юрисдикцию принцепса в деле о совершенном здесь убийстве15. Наместники провинций, где не стояли войска, тратили массу времени на судопроизводство, разъезжая по судебным округам (хотя на Крите объезд не засвидетельствован); в Азии их задача облегчалась тем, что судебные центры (conventus) располагались на побережье или на главной дороге, которая вела из Эфеса через плоскогорье в Киликию. 12 Дион Кассий. XLIX.14.5; датировку и истолкование см.: Rigsby 1976 (Е 867): 322— 13 Страбон. XIV.3.2 (664Q. 14 EJ2 307. 15 Дион Кассий. UV.7.6, 23.7 (Кизик); EJ2 317 (Хиос), 312 (Книд).
750 Часть Ш. Италия и провинции. Восток Третий регион Октавиан, как и Антоний, счел не готовым к прямому римскому правлению. Уже во время поездки 30—29 гг. до н. э. Октавиан ясно показал, что не видит необходимости менять распоряжения Антония, отданные в 36 г. до н. э., хотя кое в чём их дополнил, и для достижения стабильности в этой области потребовалось десятилетие. Август вознаграждал вассальных правителей за лояльность Риму и себе лично, но не рассматривал их верность Антонию как непростительное преступление; она даже могла сыграть в их пользу, если прежний ставленник Антония выражал готовность хранить такую же верность новому господину. Аминта Галатский, подобно Дейотару Филадельфу Пафлагонскому и Клеону из Гордиукомы, получившему жреческий сан в Комане Понтий- ской, перешел на сторону Октавиана до битвы при Акции и тем самым обеспечил подтверждение своих прав на престол и получил часть Киликии Трахеи. Но Архелай Каппадокийский тоже не был смещен и, несмотря на попытки подданных свергнуть его, правил своим слаборазвитым, но доходным и стратегически важным царством до 17 г. н. э., получив Киликию Трахею после смерти Амиты. Полемон I Понтийский потерял Малую Армению, которая перешла к Артавазду, изгнанному претенденту на парфянский трон, но оставался главным соратником Рима на севере Малой Азии. Он сохранил за собой южный берег Черного моря (дополнительную защиту этой области обеспечили официальные и неофициальные поселения в Гераклее Понтийской — недолговечное начинание Цезаря — и Синопе, которая в 47 г. н. э. стала колонией Юлия Феликс), Колхиду и рудники за Фарнакией. Однако, когда Полемон попытался сохранить под римской властью Боспорское царство на северном побережье Черного моря, его постигла неудача, и в 8 г. до н. э. он погиб в тех краях. Анатолийские владения Полемона унаследовала его вдова — Пи- фодорида из Тралл, умершая в 7/8 г. н. э. Антония Трифена, дочь Пифо- дориды, была выдана за Котиса, царя Фракии, а его сыновья потом стали правителями в Малой Азии; сама Пифодорида вышла замуж за Архелая Каппадокийского; посредством подобных браков Август связывал династии в единую сеть и обеспечивал себе следующее поколение зависимых царей, рожденных для правления, имевших римское гражданство и воспитанных в Риме. По праву завоевателя Октавиан притязал только на маленькие царства. В Гераклее Понтийской, где Адиаториг, ставленник Антония, перерезал колонистов Цезаря, Октавиану пришлось изменить форму правления, однако Дитевт, старший сын тирана, получил в компенсацию жреческую должность, которая после безвременной смерти Клеона оставалась вакантной. Никию, тирану Коса, пришлось заплатить за преступления своего патрона (т. е. Антония. — С.Г.); в «свободном» Тарсе ставленника Антония, поэта и династа Боэта, заменил Афинодор, старый учитель Августа; царство Иераполь Кастабала Август передал законному наследнику, сыну умершего Таркондимота Филантония, только в 20 г. до н. э. В том же году Августу удалось стабилизировать обстановку в Коммагене, вероятно, с третьей попытки. Режим нового правителя и его сына Ангио-
Глава 14а. Греция [включая Крит и Кипр) и Малая Азия... 751 ха Ш продержался до 17 г. н. э., как и режимы Архелая и Таркондимота Филопатора. В 20 г. до н. э. к царству Архелая была присоединена Малая Армения после смерти ее правителя, а Тевкриды в Ольбе, киликийском городе, посвященном Зевсу, вновь получили жреческую и светскую власть, которую утратил их предшественник Аба, ставленник Антония. Ядром этой системы служило Галатское царство — благодаря своим размерам и расположению, ибо через него проходил главный путь из Азии в Сирию. Немного южнее этой дороги располагалась дикая горная область Писидия, отделявшая плоскогорье от Памфилии. Аминта, царь Галатии, погиб при исполнении своего долга: гомонады, обитавшие в Пи- сидии, схватили его и убили. К концу 25 г. до н. э. Август учредил на Анатолийском полуострове третью провинцию — Галатию, лишь частично населенную галльскими племенами тектосагов и толисгобогиев (к западу от Галиса) и трокмов (к востоку от этой реки). Огромное Галатское царство было присоединено к Риму полностью, за исключением лишь центральной Трахеи. Как и все вновь завоеванные территории, Галатия оказалась под властью Августа, который отправил туда легата для исполнения новых обязанностей. Им стал Марк Лоллий, прежде не занимавший консульства, но некоторые из последующих наместников при Августе, видимо, имели ранг консуляра, и до 6 г. н. э. в провинции, вероятно, стоял гарнизоном один легион (УП Македонский) или даже два16. В 25 г. до н. э. Рим взял под контроль Писидию, особенно опасную область, для чего в ней было основано шесть ветеранских колоний, главной из которых стала Антиохия Писидийская. В 6 г. до н. э. их связала между собой Себасгейская дорога (Via Sebaste), и, вероятно, за последующие два или три года (вряд ли раньше) выдающийся наместник Галатии Публий Сульпиций Квириний захватил сорок четыре крепости (castella) гомона- дов, в результате чего племя распалось. Юг Малой Азии еще не был окончательно замирен: в 6 г. н. э. римлянам пришлось подавлять здесь восстание, но главную работу выполнил Квириний, и, насколько известно, императоры больше не поручали эту провинцию наместникам в ранге консуляра до тех пор, пока при Нероне командование не принял Гней Домиций Корбулон17. Когда в 6 г. до н. э. умер Дейотар Филадельф или его наследник, в провинцию Галатия была включена Пафлагония, а также Фаземонитида. Через три годагода в состав Галатии вошел еще один регион, ранее находившийся под властью динасга —область к югу от Фаземонитиды и к востоку от Галатии (включая город Севастополь), — так что провинция разрослась до размеров провинции Азия, а Вифинию превзошла вдвое. В следующем году в состав провинции Понт вошла Амасия, где ранее правил динасг, но восточная часть Понта осталась под властью вдовы Полемона I. 16 Дион Кассий (LDI.26.3), вероятно, полагает, что Памфилия получила собственного наместника; но см. об этом: Syme 1937 (Е 882): 227—231. О гарнизоне см.: Mitchell 1976 (Е 854). 17 О Квиринии см.: Levick 1967 (Е 851): 24—41, 203—214; о восстании б г. н. э. см.: Дион Кассий. LV.28.3.
752 Часть Ш. Италия и провинции. Восток Таковы были дальновидные административные решения Октавиана Августа: одни из них были приняты в первые месяцы после его победы при Акции, другие стали ответом на внезапные кризисы, третьи оказались итогом долгих размышлений. Поскольку ответственность за все эти решения нес один человек и его советники, указанные мероприятия можно считать частью их политики по постепенному внедрению прямого римского управления в тех областях, где это было безопасно и выгодно. Но сами по себе эти меры не устраняли политических, социальных и экономических трудностей, унаследованных Октавианом из революционной эпохи. В целом можно сказать, что римская власть не пользовалась популярностью в грекоязычных провинциях, и многие общины (Афины — лишь один, но самый яркий пример) в гражданских войнах трижды выбирали проигравшую сторону. Экономические проблемы отчасти были вызваны этими войнами, а в Греции — прежде всего Актий- ской кампанией (прадед рассказывал Плутарху, что все граждане Херо- неи мужского пола несли зерно к морю под плетьми агентов Антония, когда прибыли вести о сражении, которые «спасли город»)18, а отчасти более давними причинами. Облегчив экономические тяготы, можно было сгладить и политические трудности, но римские представления об империи, определявшиеся соотношением реальных сил, находились в непреодолимом противоречии с воззрениями греческих полисов на их положение в мире. В работе, написанной примерно через век после смерти Августа, Плутарху приходилось напоминать своим греческим читателям, что им пора было забыть о победах некогда независимых предков в персидских войнах V в. до н. э.19. Режиму Августа не удалось положить конец антиримским настроениям среди греков и пророчествам, предвещавшим конец римского правления; Август поощрял греков за лояльность (так, за организацию сопротивления Лабиену Гибрей, ритор из Миласы, получил от Августа гражданство и высокий жреческий пост; потомки Зенона из Лаодикеи тоже были вознаграждены за его мужество), но при этом вновь сделал всё возможное для примирения, и первые его мероприятия включали в себя раздачу зерна городам и прощение их долгов20. Принцепс и его семья продолжали уделять личное внимание Греции и Малой Азии. В 23 г. до н. э. Агриппа находился на Востоке и имел право принимать там официальные решения, а в 21 г. до н. э. туда вернулся сам Август: он провел инспекцию в Малой Азии и зимовал в 21—20 гг. до н. э. на Эгане, а в 20—19 гг. до н. э. — на Самосе. В 18—13 гг. до н. э. Восток вновь был поручен Агриппе, который на сей раз побывал не только на острове Лесбос20а. В 6—1 гг. до н. э. Август отправил бы на Восток Тиберия, если бы в последний момент тот не отказался (впрочем, Тиберий 18 Плутарх. Антоний. 68.4. 19 Плутарх. Наставления по управлению государством. 17 [Моралии. 814С); о датировке см.: Jones С.Р. // JRS (1966) 56: 72. 20 Дион Хризостом. XXXI.66. 20а В 23 г. Марк Агриппа остановился в г. Митилены на о. Лесбос и больше никуда не выезжал. — С.Т
Глава 14а. Греция [включая Крит и Кипр) и Малая Азия... 753 уже познакомился с Малой Азией во время своей поездки в Армению в 20 г. до н. э.). Гай Цезарь находился на Востоке с 1 г. до н. э. до своей смерти в 4 г. н. э. Через тринадцать лет туда прибыл другой Цезарь с высшим империем (imperium maius) — Германию Где бы ни находились Август и его преемники — на Востоке, в Риме или в западных провинциях, — они всегда готовы были принять как посольства, привозившие письма и устные запросы (в городах такая коммуникация считалась дипломатической деятельностью), так и частных лиц. Страбон рассказывает, как в 29 г. до н. э. небольшая рыбацкая община Гиара обратилась к новому правителю с просьбой о снижении налогового бремени21. Прошло лишь несколько месяцев после утверждения Августа в роли принцепса, а к нему в Испанию уже прибывали посольства из всех трех рассматриваемых в данной главе регионов: Фессалийская лига, Архелай и азиатский город Траллы были вовлечены в различные тяжбы, а последний, кроме того, пострадал от землетрясения вместе с Тиати- рой, Хиосом и Лаодикеей. Наблюдать за восстановлением городов Азии был направлен личный друг Августа, всадник Ведий Поллион22. Часто посольства не только просили принцепса о помощи и снижении налогов, но и поднимали вопросы, связанные со статусом и привилегиями; такие делегации в данный период, а также позднее присылала Афро- дизиада — в подобных обращениях речь шла о свободе города, его налоговом иммунитете, заключении договора между ним и Римом, правах убежища, а иногда, если дело касалось малозначительных общин, даже о праве считаться полисом и иметь городские институты, прежде всего городской совет. К просьбам последнего рода в Риме, видимо, относились с сочувствием: подобно эллинистическим монархам, императоры желали запомниться как основатели и восстановители городов. В правление самого Августа многие города стали называться Кесария, как Траллы, или «-кесария», как Иерокесария в Лидии, прежде — Иера Кома («священная деревня»), «Севастополь», «Себастей» или «-себаста». Не все такие города располагались в областях, напрямую подчиненных Риму: иногда их основывали или переименовывали зависимые правители, как произошло с Кесарией Мазакой, столицей Каппадокии (совр. Кайсери), или с Кесарией Аназарбом, которую, вероятно, повторно основал в 9 г. до н. э. Т аркондимот Филопатор. Греция особенно нуждалась в помощи. В гражданских войнах она пострадала не столь сильно, как некоторые части Малой Азии, но ее природные ресурсы были скудны, а того богатства, которое идет рука об руку с могуществом, Афины и Спарта лишились три столетия назад. Греции предстояло вступить в экономическую конкуренцию с такими регионами, как Италия и Испания, которые были лучше приспособлены для аналогичных сельскохозяйственных культур и ремесел. Описывая Арка¬ 21 Ограбон. Х.5.1 (485С). 22 Светоний. Тиберий. 8; Страбон. ХП. (579С); Агафий. П.17; Sutherland, Кгаау 1975 (В 359): 1363.
754 Часть Ш. Италия и провинции. Восток дию, Мессению и Лаконию, Страбон вновь рассказывает о сокращении населения, которое в общих словах уже упоминали предыдущие авторы; он сообщает, что, за исключением Танагры и Феспий, города в Беотии (которая, впрочем, сильно пострадала от действий Суллы и разлива озера Копаида, поэтому следует помнить, что в пределах одной провинции условия могли разниться) сжались почти до размеров деревень или вовсе лежали в руинах (как, например, Ороп и еще пара городов). Аркадия, Этолия и Акарнания, как и Фессалия, служили пастбищами, медные залежи Эвбеи и серебряные рудники Лавриона истощились. Примерно через полтора века Павсаний, оглядываясь в прошлое, писал, что самый глубокий упадок в Греции приходился на эпоху от падения Коринфа до конца правления Нерона23. Итак, неудивительно, что римляне вмешивались в дела Греции довольно навязчиво. Цезарь целенаправленно попытался восстановить Коринф под названием Лаус Юлия Коринфская: гражданские поселенцы, прибывшие из Рима, должны были основать колонию на руинах города, разрушенного в 146 г. до н. э. Колонисты, в число которых входили и вольноотпущенники, пользовались не слишком хорошей репутацией, но к 7—3 гг. до н. э. Коринф снова начал раз в два года проводить Истмий- ские игры, а раз в четыре года праздновать Кесарии; позднее колонисты полностью ассимилировались24. Примерно тогда же еще одна колония была выведена в Димы в Коринфском заливе; она пополнила поселение бывших пиратов, которое ранее основал там Помпей. Но примерно через тридцать лет новая колония в Патрах получила контроль над землями, расположенными по ту сторону залива, и включила в свой состав близлежащие деревни, так что Димы пришли в полный упадок. Позднее Патры стали центром производства и экспорта льна25. Сам Август лично основал в Греции, возле места битвы при Акции, совершенно новый город Никополь, слив вместе несколько соседних общин: зависимыми от Никополя стали Амбракия, Аргос Амфилохийский и Ализия. Это искусственное образование располагалось в слаборазвитом регионе, и, вероятно, часть сельского населения потребовалось выселить, но проводившиеся здесь празднества привлекали в оба городских порта гостей, предпринимателей и доходы; город стал быстро раз¬ 23 Страбон. VIIL7.5—8.3 (388С); IX.2.16-18 (406С); X.I.8-10 (447С); ср.: Полибий XXXVI. 17.5. Данные выводы подтверждены в исследовании: Wallace 1979 (Е 886): 173— 178; д-р С. Элкок обратила мое внимание также на работу: Bindiff, Snodgrass 1985 (E 816); см. также: Baladie 1980 (E 812): 313 сл. Но д-р Элкок совершенно права, когда предупреждает, что не следует слишком полагаться на сведения источников, которые могут быть окрашены литературным топосом, морализаторством или пренебрежением к современным грекам; она, например, обращает внимание на следующие исследования: Petrochi- los N.K Roman Attitudes to the Greeks (Athens, 1974): 63—67; Павсаний. VII. 17.1, с комментариями: Baladie 1980 (E 812): 323. 24 Страбон. Vm.6.20 (378C); Vm.6.23 (381C); об эллинизации см.: [Дион Хризостом]. ΧΧΧνΠ.26. 25 Страбон. Vin.7.5 (387С).
Глава 14а. Греция [включая Крит и Кипр) и Малая Азия... 755 виваться и оказался ранним предвестником греко-римской культуры П в. н. э.26. Ни новые, ни перестроенные города не могли оспаривать у Афин художественное и интеллектуальное первенство. Оно определялось прошлым этого города, как свидетельствуют многочисленные архаизмы в тогдашнем искусстве, архитектуре и эпиграфике. Афины служили Меккой для учащихся, туристов и религиозных паломников, а также экспортировали предметы искусства и печально прославились прибылями, полученными от торговли гражданством (тем более ценными, что афинские серебряные рудники истощились). «Только угля десять мер принеси, и получишь гражданство, | А приведешь и свинью — будешь ты сам Трип- толем», — писал Автомедонт [Пер. Л. Блуменау)27. Правители областей, находившихся в сфере римского влияния, и просто образованные люди стремились завязать контакты как с Афинами, так и с другими греческими городами. Антоний выказывал уважение к Афинам, невзирая на то, что ранее этот город поддерживал Помпея и Освободителей. Антония и Октавию приветствовали здесь как богов-бла- годетелей (Theoi Euergetae), и афинские аристократы были благодарны Антонию за то, что в 38 г. до н. э. он вручил им власть, а также за возвращение Афинам Эгины и других островов вместе с доходами, которые те приносили. В отношении Афин Август проводил патерналистскую политику. Он выказал городу свое недовольство, проведя часть зимы (22—21 гг. до н. э.) на Эгане и освободив этот остров и Эретрию от уплаты подати Афинам. Также он запретил продавать афинское гражданство. Афиняне восполнили утрату этого источника дохода тем, что разрешили чужеземцам возводить в городе свои статуи, хотя новая статуя изготавливалась не для всякого человека, удостоенного этой чести27а. Для выдающихся благодетелей предусматривались более высокие почести: поэт Гай Юлий Никанор из Иераполя Сирийского, купивший остров Саламин и возвративший его Афинам, получил титулы Нового Гомера и Нового Фемисгокла. Однако позднее они были стерты из надписи, видимо, потому, что вызывали неловкость или враждебные чувства28. Несмотря на периодическое охлаждение отношений, Афины получали выгоды от щедрости Августа. Тессеры, найденные в городе29, свидетельствуют, что Афины получили зерно, раздававшееся в 31 г. до н. э.; кроме того, в правление Августа Афины снова направили посольство в 26 Страбон. Vn.7.6—7 (325С); Purcell N. The Nicopolitan synoecism and Roman urban policy //Proceedings of the First international Symposium on Nicopolis (1984). 27 Дион Кассий. LIV.7.2 сл., с комментариями: Bowersock G.W. Ц CQ. NS (1964) 14: 124 сл.; Палатинская антология. XI.319. 27а По-видимому, имеется в виду, что почесть нередко сводилась к замене надписи под статуей другого человека. — С. Г 28 Дион Хризостом. XXXI. 106; IG П2 3786-3789 и др. с комментариями, подтверждающими датировку этой надписи эпохой Августа: Jones 1978 (Е 1020): 226—228. 29 См.: Rostovtzeff 1903 (Е 870).
756 Часть Ш. Италия и провинции. Восток Дельфы, хотя и более скромное, чем прежние: в нем участвовало двенадцать человек (Dodecas). В предместьях Афин велось активное строительство, в Аттике и, вероятно, в Пирее восстанавливались святилища. В самом городе Афины Август — по просьбе посольства во главе с Эвклом из Марафона — не позднее 20 г. до н. э. взял на себя завершение строительства римского рынка; на старой агоре Агриппа возвел свой Одеон, причем в непосредственном соседстве с новым строением теперь находился храм Ареса, ранее расположенный за пределами города, а рядом со старой агорой был построен новый банный комплекс. Вся концепция этого комплекса и его архитектурные детали свидетельствуют о влиянии римских идей, в частности, он являлся отражением форума Августа и храма Марса Мстителя; новые строения в Афинах оставили мало места для энергичной общественной жизни, кипевшей здесь в прошлом30. Август не остался глух к чувствам афинян. В 31 г. до н. э. он был посвящен в Элевсинские мистерии, а примерно через четыре года город начал выпускать монеты, аверс которых не содержал изображения прин- цепса. Эта «независимая» чеканка продолжалась до правления Галлиена; такой привилегией пользовались также Коркира, Дельфы, Спарта и Коринф. В благодарность Афины не скупились на почести Августу и членам его семьи. Круглый ионический храм на Акрополе (который, возможно, испытал влияние храма Весты в Риме, хотя его ордер смоделирован по классическому образцу Эрехтейона) датируется первым десятилетием единоличного правления Августа; в посвящении, совершенном в Дельфах в 27—26 гг. до н. э., Август назван Богом (Theos). Совет Шестисот постановил ежегодно праздновать день рождения принцепса (этот день уже ассоциировался с восстановлением свободы), а эфебы проводили так называемые Августовы состязания. Перемещение храма Ареса тоже можно связать с императорским культом, ибо во 2 г. н. э. под именем Ареса почитали Гая Цезаря, который находился тогда на Востоке31. Эвкл был представителем олигархии, возникшей в Афинах в эпоху Августа. Он стал преемником своего отца на посту начальника строительства римского рынка, занимал должность архонта и стратега и пять раз исполнял обязанности жреца Аполлона в составе посольства Двенадцати. Прочность олигархии подтверждается тем фактом, что всякий раз, как это посольство отправлялось в Дельфы — а при Августе это произошло пять раз, — ведущие позиции в нем занимала одна и та же троица людей. Недовольство римской властью по-прежнему сохранялось в Греции. Согласно Диону Кассию, в 6 г. н. э. такие настроения преобладали в разных городах римского мира. Неизвестно, когда именно в Фессалии был сожжен заживо (Кассий) Петрей, сын верного цезарианца, вследствие 30 Shear 1981 (Е 873): 361; Thompson 1987 (F 593): 4—9; о том, что реконструкция храма Ареса имела имперский политический смысл, см.: Bowersock 1984 (С 40): 173. 31 О Дельфах см.: BousquetJ. // ВСН (1961) 85: 88—90; о дне рождения Августа см.: IG ТТ/ПТ2 1071; об эфебах см.: IG ПДП2 1069; CIA Ш 444.
Глава 14а. Греция [включая Крит и Кипр) и Малая Азия... 757 чего эта область лишилась свободы32. Во 2 г. н. э. на Пелопоннесе пришлось уйти в изгнание самому Эвриклу: он несомненно ввязался в политику Восточного Средиземноморья, посетив и Архелая Каппадокийского, и Ирода Иудейского, а также, вероятно, вмешался в интриги императорского двора, и утверждалось, будто он причинял беспокойство городам Ахайи33. В Афинах незадолго до приезда Августа (вероятно, в 21 г. до н. э.) статуя Афины сама собой обратилась к западу и с нее закапала кровь, что не предвещало ничего хорошего; а в 13 г. н. э. в городе случились беспорядки, устроенные, вероятно, самыми неблагополучными слоями общества и закончившиеся фатально для их предводителей. В эпоху Империи Афины не пользовались доброй славой. Когда через два года после беспорядков вся провинция Ахайя присоединилась к жалобам Македонии — не только на налоги, но и на большие расходы на содержание проконсулов, — инициатива обращения, видимо, принадлежала высшим классам. Эти два эпизода, завершившиеся передачей Ахайи и Македонии под управление наместника Мёзии, были связаны друг с другом, хотя, вероятно, не волнения в Афинах побудили сенат и императора принять это решение34. Видимо, после установления мира в Римской империи в 30 г. до н. э. экономические проблемы, обременявшие все сословия, лишь смягчились. Эти проблемы хорошо иллюстрирует надпись 1—2 гг. н. э., из которой очевидно, что в год Олимпийских игр Ликосура, расположенная в Аркадии, была не способна привлечь участников на свои состязания, а также имела долг перед провинциальным фиском из-за неурожая35. Римские войска постепенно продвигались на север и восток Балканского полуострова, что потребовало учреждения новой провинции Мёзия; рынок, создаваемый легионами и вспомогательными войсками, всё больше отдалялся от Греции, способствуя углублению ее упадка. Один из главных предметов ее экспорта — мрамор, добывавшийся на Эвбее, в Аттике, Лаконии и на Паросе, находился под контролем государства; императорские клейма на мраморе появляются в 17 г. н. э. В правление Августа благосостояние Афин повысилось, но даже у себя на родине афинская керамика уступала аррецинским изделиям, а дешевые афинские лампы могли выдержать конкуренцию только на внутреннем рынке. 32 Дион Кассий. LV.28.2; см.: Bowersock 1965 (Е 818): 280-282. 33 Страбон. УШ.5.5—б (ЗббС), с комментариями: Bowersock 1961 (Е 817); Bowersock 1984 (С 40). 34 О крови на статуе Афины см.: Дион Кассий. LIV.7.3, с комментариями: Bowersock 1964 (С 38): 120 сл. О недовольстве в конце правления Августа см.: Евсевий—Иероним. Хроника. 170 Helm (146 сл. Schoene), с комментариями: Graindor 1927 (Е 832): 41—43. О необходимости передачи Ахайи и Македонии под власть наместника Мёзии см.: Тацит. Анналы. 1.76.4; а также надпись, свидетельствующую о непопулярности предыдущих проконсулов: IG V (2) 268. Мнение о том, что именно беспорядки стали причиной такого решения, см.: Bowersock G.W. // Entretiens Hardt (Geneva, 1987) 33: 292. О дурной славе Афин см.: Дион Хризостом. ХЕУШЛЗ. 35 Smallwood 1967 (В 284): 404, вместе с работой: Gossage AJ. // ABSA (1954) 49: 51—56 (благодарю за эти ссылки д-ра Линтотта).
758 Часть Ш. Италия и провинции. Восток Если Македония и Ахайя могли подать совместное прошение, это означает, что здесь по-прежнему функционировали союзы, которые были созданы в классический и эллинистический периоды для решения проблем и отправления полномочий, слишком обширных для одного города; однако, в отличие от Азии и Вифинии, общепровинциальных союзов (koi- non) не существовало. Ахейский союз был гораздо меньше своего предшественника, распущенного после разгрома в 146 г. до н. э., и представлял лишь двенадцать городов юго-востока Фессалии и северного побережья Пелопоннеса, в том числе Элиду и Сикион, но, вероятно, действовал совместно с общегреческим Союзом свободных лаконцев (элевтеро- лаконов), состоявшим из двадцати четырех городов, которым Август даровал или, вероятнее, подтвердил независимость от Спарты. В Фессалии сохранился другой союз — с центром в Лариссе: города были представлены в его совете пропорционально своим размерам, и он имел значительное влияние в местных делах; устав Дельфийской амфиктионии предусматривал при Августе участие в каждом собрании представителей от Афин, Дельф и императорского Никополя (один, два и десять человек соответственно), а остальные делегаты определялись путем ротации (по два от Македонии и Фессалии)36. Никополь не удержал за собой первенства: ко временам Павсания он имел шесть голосов — столько же, сколько Македония и Фессалия. В других областях сохранились более мелкие союзы фокийцев, беотийцев, магнетов и аркадийцев. А на Крите, который в эпоху Гомера звался землей ста городов37, общины сливались и поглощали друг друга, так что общекритский союз (koinon) состоял всего из двадцати городов. Но первым дипломатическим достижением новой эпохи, имевшим мировоззренческое значение, стало установление прочных отношений между союзом, представлявшим целую провинцию на западе Малой Азии, и правителем, прибывшим туда в 29 г. до н. э.38. На Самос к Окта- виану явились посольства из Азии и Вифинии, причем первое из них направил уже давно существовавший союз народов и племен Азии, а также лиц, признанных друзьями римского народа; словом, это было объединение (koinon) греков. Уже в 90-х годах до н. э. данная организация оказала почести проконсулу Муцию Сцеволе; в 48 г. до н. э. она имела полноценный совет, а Антоний направил ей письмо, в котором разрешал ассоциации атлетов-победителей увековечить на бронзовой табличке полученные ею привилегии39. Посольства просили у Октавиана дозволения построить храмы в его честь, и тот дал согласие при условии, что одновременно будет учрежден и культ Рима. Римские граждане в провинциях должны были воздавать почести Риму и Божественному Юлию в Эфесе и Никее; для храмов, посвященных Октавиану, были избраны более прогрессивные Пергам и Ни- 36 Павсаний. Х.8.3, с комментариями: Daux 1975 (Е 823): 352. 37 Гомер. Илиада. П.649. 38 Дион Кассий. 0.20.6—8. 39 Reynolds 1982 (В 270): 5; EJ2 300.
Глава 14а. Греция [включая Крит и Кипр) и Малая Азия... 759 комедия. Приняв почести лишь частично, Октавиан продемонстрировал городам Малой Азии, что хорошо расположен к ним, однако не на всё готов согласиться. Выгоды из этого культа извлекали его жрецы — выдающиеся граждане, получившие возможность для самопрославления, а также население Пергама, Никомедии и других крупных городов, ибо там проводились праздники, на которые стекались массы народа. Сходные провинциальные союзы (koina) возникали и в других местах, когда там осознавались преимущества данной организации или же когда учреждались новые провинции, например Галатия. Жители Азии недолго воздавали почести проконсулам: последний известный их получатель — Гай Марций Цензорин, умерший в должности во 2 г. н. э. Наместникам не предоставлялись даже почетные титулы Спасителя и Основателя, которые тоже стали прерогативой принцепса; последним их обладателем тоже являлся Цензорин. Прекратилось учреждение культов в честь видных местных сановников; последним такой культ получил Артемидор из Книда. Божественные почести, предоставленные Теофану из Митилен, секретарю и биографу Помпея, явились одной из причин гибели его потомков в 33 г. н. э.40. Что касается Октавиана, то в первые годы после победы он поначалу должен был позаботиться о восстановлении благосостояния Азии, чтобы она могла платить налоги. Восстановлению способствовало возобновление чеканки монет — кисгофоров (cistophori) — в Эфесе и Пергаме между 28 и 18 гг. до н. э.; тетрадрахмы в последний раз чеканились при Антонии в 39 г. до н. э. В эти годы выпускалось столько монет, что в следующий раз такие объемы чеканки были достигнуты только в эпоху Адриана. Кроме того, Октавиан внимательно отнесся к жалобам городов, разоренных вследствие вторжения парфян; он охотно оказал Азии помощь после землетрясения в 27 г. до н. э.; в 15 г. до н. э. Кипр пострадал от новых подземных толчков и опять получил поддержку (после чего Пафос принял имя принцепса и новый календарь); позднее то же самое повторилось на Косе41. Однако не все обретали просимое: в ходе своего визита на Восток в 21—20 гг. до н. э. Август одним общинам Азии и Вифинии сделал денежные подарки, но на другие наложил новое бремя42. Общине легче было привлечь внимание императора, если она имела защитника при дворе, например, такого, как Херемон, добившийся для Тралл помощи после землетрясения 27 г. до н. э.;43 вероятно, он был свойственником Полемона I и, несомненно, отпрыском знаменитой прорим- ской семьи, члены которой, впрочем, поддерживали ранее Помпея и Антония. Привилегированным лицам и семьям по-прежнему предосгавлял- 40 Апс. Greek Inscr. in British Mus. 787, с комментариями: Price 1984 (F 199): 48 (об Арте- мидоре); Тацит. Анналы. VI. 18.3—5 (о потомках Теофана). 41 EJ2 303 — о событиях 31 г. до н. э.; Дион Кассий. LTV.23.7 (о Кипре); Евсевий—Иероним. Хроника. 168 Helm (144 сл. Schoene) (землетрясение на Косе в 5 г. до н. э.), с комментариями: Sherwin-White S.M. Ancient Cos (Hypomnemata, 51) (Gottingen, 1978): 148. 42 Дион Кассий. LIV.7.5. 43 Агафий. П.17.
760 Часть Ш. Италия и провинции. Восток ся особый доступ к правителю, что было выгодно для обеих сторон. Более того, Илион добился восстановления храма Афины именно благодаря наследственным связям с императором44. Неудивительно, что для привлечения внимания принцепса города использовали любую возможность — и посольства, и знакомых ему патронов; с прежними государственными деятелями и правителями они вели себя точно так же. К 9 г. до н. э. Август оказал Азии столь великие благодеяния, что проконсул Фабий Максим, обращаясь к провинциальному союзу (koinon), утверждал, будто их никогда не удастся превзойти, а совет решил сделать день рождения принцепса началом нового года в Азии45. Города предоставляли императору почести, а тот в благодарность за это оказывал городам благодеяния и тем самым давал им основания для новых почетных постановлений. Некоторые города выражали свое почтение к императору через строительные проекты: Эфес видоизменил верхнюю площадь, включив в нее императорские храмы и стою-базили- ку (stoa basilike)46. Другие города, прежде всего лидийские, приняли год битвы при Акции за начало нового летосчисления. Через двадцать лет после учреждения в провинциях культа императора собственные храмы имелись в десяти римских судебных центрах; а в общей сложности культ Августа отправлялся в тридцати четырех городах Малой Азии, даже в таких отдаленных местах, как Гангра. В одиннадцати из этих городов, включая Миласу, он служил дополнением к культу Рима. Культ принцепса тоже приносил выгоды выдающимся гражданам, например, на Хиосе потомки основателя этого религиозного института принимали участие в ритуалах последнего47. Императорский культ учреждали организованные общины, особенно полисы, и его единообразие, возможно, обеспечивалось за счет указаний наместников; однако он отправлялся не только в провинциях, и создание провинции не было обязательным условием для его появления. В ликий- ском городе Ксанфе имелся храм Цезаря, города Мира и Тлос именовали Августа Благодетелем и Спасителем (или Основателем) вселенной48. Иногда проведение празднеств в честь принцепса даже способствовало поддержанию связей и дипломатических контактов между городами. Мити- лены объявили об учреждении игр в честь Августа, и копии этого постановления были размещены в Пергаме, Акции, Брундизии, Тарраконе, Массилии, Антиохии и других местах49. В Малой Азии, как и в Греции, Август содействовал развитию городской жизни, причем здесь это была скорее инновация, нежели реставрация; даже в провинции Азия ощущалась нехватка городов в отдаленных внутренних областях. Фригийская Себасга была образована путем синой- 44 IGRR IV 202. 45 EJ2 98. 46 См.: Price 1984 (F 199): 140. 47 IGGR IV 947, с комментариями: Price 1984 (F 199): 62. 48 IGGR Ш 482 (Ксанф), 546 (Тлос), 719 (Мира). 49 IGGR IV 39.
Глава 14а. Греция [включая Крит и Кипр) и Малая Азия... 761 кизма (т. е. слияния нескольких общин. — С.Т.), что засвидетельствовано в стихотворной надписи; возможно, так же обстояло дело и в лидийской Кесарии Трокетте50. Этот синойкизм отличался от того, который существовал в Никополе. В Малой Азии принцепс просто пошел навстречу влиятельным жителям округа, желавшим получить организацию и статус полиса. Более постепенное развитие наблюдалось в тех случаях, когда действующая столица союза (koinon) нескольких селений становилась городом, наделенным собственной территорией; в Мизии у аббеитов возникли города Юлия Анкира, Синай и Тибериополь. Община, которая в правление Нерона именовала себя на монетах «килбианы из окрестностей Никеи», только при Септимии Севере стала называться «никейцами- килбианами», или «никейцами из Килбианской области»51. Изменить название было просто, но это не всегда влекло за собой реальные перемены — физические или организационные: их не наблюдается в Кесарии Аназарбе, расположенной в Киликии Педиаде, а также в вифинской Кесарии, позднее — Германике, населенной бывшими невольниками из племени мигдонян; Юлиополь, бывшая Гордиукома, никогда не имел особого значения. Неясно, какое влияние на судьбу этих городов оказал принцепс; быть может, важнее рассмотреть, к чему он побуждал другие общины. В Вифинии и Азии Август не проводил обширных расселений и колонизации; исключением стала колония Александрия Троада. Но здесь жили и независимые иммигранты из Италии. После Суллы их численность снова возросла51"1 и спустя поколение, ко времени наместничества Цицерона в Киликии, уже позволяла проводить среди них набор в войско. Многие римляне переселялись и в Грецию, особенно на Пелопоннес, где приобретали в собственность обширные участей земли и составляли постоянное ядро своих общин. Римляне образовывали относительно богатый слой в тех городах, где селились, но, видимо, не сторонились своих соседей: римские граждане сотрудничали с местными уроженцами в ходе реставрации Мессены; Луций В акций Лабеон из Ким, построивший при Августе гимнасий52, — лишь один из многих подобных римских благодетелей. Дети от браков римлян с местной знатью вскоре стали претендовать на членство в сенате; если же говорить о средних слоях, то, например, в Эзанах как потомки италийских иммигрантов, так и обладатели греческих, македонских и фригийских имен покоились вместе в сложных и своеобразных гробницах53. За убийство римских граждан Кизик попла- 50 IGGR IV 682. 51 См.: Jones 1971 (D 96): 78. 51а По-видимому, имеется в виду, что ранее, в 88 г. до н. э., множество римлян и италийцев, перебравшихся в Азию, было истреблено по приказу Митридата. — С.Т. 52 Об иммиграции см.: Wilson 1966 (А 106): 127—151; о ее влиянии на Страбона см.: Baladie 1980 (Е 812): 195; о Мессене см.: Вий. ер. 1966: 200; о Лабеоне см.: IGRR IV 1302; о землевладении см.: IG V.I. 1432. 53 МАМА IX (Journal of Roman Studies Monograph. 4) (London, 1988): IX сл.
Карта 7 6. Малая Азия
764 Часть Ш. Италия и провинции. Восток тился утратой свободы, но вполне возможно, что жертвы были не иммигрантами, а местными жителями, получившими римское гражданство. В восточной части Анатолийского полуострова тоже встречались римские землевладельцы — как иммигранты, так и предприниматели, — и позднее многие из их обширных поместий перешли в собственность императора; но здесь Август проводил более активную политику урбанизации, особенно в провинции Галатия и в той области, где встретил свою смерть Аминта, а также на важных путях сообщения. Шесть колоний ветеранов было основано в 25 г. до н. э.; имеются также нумизматические свидетельства существования других колоний в провинции Галатия, учрежденных уже в правление Августа: Герма — в самой Галатии, Иконий — на границе Фригии и Ликаонии, Ниника — в Киликии Трахее, на дороге из Икония на юг, проходившей мимо Лисгры и Ларанды через Тавр в Селевкию на Каликадне; население Ниники и Икония делилось, видимо, на две части: в каждом городе существовала колония и туземная община, причем позднее статус последних был повышен, и они стали называться Клавдиконием и Клавдиополем54. Укреплению римского присутствия в смешанных общинах содействовали и те поселенцы, которых, как предполагается, Август без формального вывода колоний разместил на государственной земле (ager publicus) в Атталии, где чтили Рому Архегету, Основательницу (если только данное поселение не возникло спонтанно на государственной земле, проданной этим людям), и в Исавре55. Но некоторые перемены не были навязаны сверху. Плиний пишет, что в Галатии насчитывалось сто девяносто пять «племен и тетрархий»;56 действительно, городов, чеканивших монеты, там было сравнительно немного — менее шестидесяти. Но даже галаты, некогда бывшие бичом Малой Азии, продвигались в том же направлении, что и ее остальное население. В знак верности императору они стали именовать себя себасгенами [грен. «Σεβαστός» эквивалентно лат. «Augustus». — С.Г.), но первоначально в их надписях не упоминались названия населенных пунктов, служивших их административными центрами. Позднее галаты стали обозначать себя как «себасгены трокмы тавий- цы» (или «толистобогии пессинунтцы»): здесь имя племени уже включало название города. Город тектосагов Себасга Анкира развивался быстрее других: Анкира была столицей новой провинции и центром провинциального культа Рима и Августа, здесь стоял храм эпохи Августа или начала правления Тиберия, проводились гладиаторские игры и звериные травли. Ко временам Гальбы она сама чеканила монеты. В конце концов галаты исключили из надписей название племени; впервые это наблюдается в древнем храмовом городе Пессинунте. Даже в Пафлагонии урбанизация 54 О Герме см.: von Aulock Н. Die römische Kolonie Germa in Galatien und ihre Münzprägung H MD AI (I) 18 (1968): 221—237. Об Иконии и Нинике см.: Mitchell 1979 (E 857), где выводы сделаны на основании нумизматических свидетельств, приведенных в изд.: von Aulock 1976 (В 306). 55 Mitchell 1978 (E 855). 56 Плиний Старший. Естественная история. V.146.
Глава 14а. Греция [включая Крит и Кипр) и Малая Азия... 765 началась довольно рано, о чем свидетельствует название Кесарии Просей- лемменитов57. IV. Консолидация при Юлиях—Клавдиях В рассматриваемых провинциях Август обеспечил стабильность, но его преемники должны были ее поддерживать, усовершенствовать его систему управления и избегать резких перемен; Тиберий, непосредственный наследник Августа, твердо следовал его политике. Однако приход к власти нового императора неизбежно вызывал переполох, и Тиберий не стал исключением, хотя он был хорошо известен на Востоке (не позднее 1 г. до н. э. он получил божественные почести в Нисе) и в течение тех десяти лет, когда он являлся избранным наследником Августа, его расположения искали даже относительно малозначимые города, вроде Эзан. У нового императора могли быть новые друзья и фавориты; провинциалам приходилось либо развивать отношения с ними, либо устанавливать заново. Так, на Пелопоннесе, где род Клавдиев обладал наследственным влиянием, союз свободных лаконцев принял в 15 г. н. э. священный закон об учреждении церемоний в честь Августа, Тиберия, Ливии, Германика и Друза, а также в честь Тита Квинкция Фламинина и двух местных ди- настов: Эврикла, посмертно реабилитированного, и его сына Лакона, — возможно, преданных сторонников Тиберия; после этого Лакон оставался в милости еще девятнадцать лет. Жители Пафоса на Кипре быстро принесли клятву верности Тиберию и его кровным родичам. Сохранилась еще одна клятва, принесенная городом Асе в Троаде в начале правления императора Гая: в ней упоминается, что тот посещал Асе еще ребенком, примерно двадцатью годами ранее. В Кизике Гай принял местную магистратуру — гиппархию — и был провозглашен «Новым Солнцем». Это было разумное решение: представления Гая о его положении в империи весьма отличались от мнения Тиберия58. По иронии судьбы, именно Тиберий, публично заявлявший о верности замыслам Августа, в начале своего правления многое изменил в двух из рассматриваемых регионов. Тиберий и сенат удовлетворили прошение Македонии и Ахайи о переходе под императорскую власть; с политической точки зрения, это было нелестное для провинций решение, но экономике оно пошло на пользу: эти две области остались без собственных наместников и были присоединены к провинции Мёзия. (Еще в 6 г. н. э., когда проконсул Ахайи умер, его провинцию поделили между собой квестор и легат59.) Но эта реформа ясно свидетельствовала, что Македония и 57 Jones 1971 (D 96): 119; о Кесарии см.: Там же: 168. 58 EJ2 316 (Ниса); EJ2 319 (Эзаны); EJ2 102, с комментариями: Bowersock 1961 (Е 817) (Гитей); EJ2 105*, с комментариями: Mitford 1960 (Е 858): 75—79 (Палеопафос); GCN 33 (Асе); GCN 401 (Кизик). Дион Кассий. LV.27.6 (6 г. н. э.); Тацит. Анналы. 1.80.1.
766 Часть Ш. Италия и провинции. Восток Ахайя стали захолустьем, удаленным от главных событий, которые происходили на Дунае. За унификацией последовало слияние двух главных союзов. Объединенный совет [koinon], который называли Панахейским, Греческим или Общегреческим, возник в правление Тиберия и состоял из представителей Ахайи в узком смысле59а (которая при Августе или Тиберии сама поглотила koinon Арголиды), Беотии, Локриды, Фокиды, Дориды и Эвбеи;60 множество городов и более мелких сообществ, таких как союзы свободных лаконцев или фессалийцев, в него не вошли. В вопросах культа греческие союзы (koina) были не столь расторопны, как аналогичные организации Азии и Вифинии — областей, которые со времен Персидской империи находились под непосредственной властью монархов, — но в конце концов греческие союзы его тоже учредили, избрав верховного жреца, а равно и политического лидера; самые ранние свидетельства о последнем относятся к правлению Нерона, когда эту должность занимал Гай Юлий Спартиагик, потомок Эврикла и, как и все верховные жрецы, римский гражданин61. Новый порядок сохранялся до 44 г. н. э., когда Клавдий вернул Ахайю под власть преториев, назначавшихся по жребию62. Этой провинцией они руководили до правления Нерона, который называл себя единственным императором-филэллином и 28 ноября 67 г. н. э. (эта датировка вероятнее, чем 66 г. н. э.), во время своих гастролей в этой провинции, предоставил Греции свободу63. Таким образом, он повторил (и уже не впервые) заявление, сделанное Фламинином четверть тысячелетия назад, но греки оценили этот жест, символизировавший признание их независимости, и последовавшую за ним отмену налогов. Даже Плутарх, интеллектуал из высшего класса, вполне разделявший оценки сенаторов, считал, что за освобождение «лучшего и благочестивейшего» народа Нерон заслуживает перевоплощения в поющую лягушку, а не в змею64. В культурном отношении Нерон действительно был искренним и убежденным филэллином. И это греки тоже оценили. Когда он отправился в Грецию, главные игры — Пифийские, Олимпийские, Исгмийские и Немейские — были перенесены, чтобы император смог принять участие во всех состязаниях; данная поездка стала первым визитом члена императорской семьи в Ахайю после приезда сюда Германика (с Агриппиной), выполнявшего на Востоке ту же миссию, что ранее — Агриппа, Тиберий (неудачно) и Гай Цезарь. В 18 г. н. э. Германик выказал уважение Афи¬ 59а Ахайя в узком смысле — это область на севере Пелопоннеса. — С.Т. 60 GCN 361, с комментариями: Kahrstedt 1950 (Е 846): 70 сл. 61 GCN 264. 62 Светоний. Божественный Клавдий. 25; Дион Кассий. LX.24.1. 63 GCN 64. О датировке 67 г. н. э. см.: Griffin 1984 (С 352): 280, примеч. 127. 64 [Плутарх]. Мор алии. 567 сл. (Плутарх описывает загробное царство, привидевшееся Феспесию, где душе Нерона был уготован облик ехидны, прогрызающейся на свет из утробы матери (намек на убийство Агриппины), но в последний момент решено было превратить его в лягушку, поющую на озерах и болотах (намек на его увлечение музыкой), в благодарность за освобождение греков. — С.Т.)
Глава 14а. Греция [включая Крит и Кипр) и Малая Азия... 767 нам, посетив их после Никополя, но всё впечатление испортил его помощник Гней Пизон, грубо подчеркнувший римское господство65. Сам Тиберий был образованным филэллином и еще до своего усыновления Августом оказывал Афинам благодеяния, хотя Ливия, судя по всему, пользовалась в этом городе большим вниманием, чем сам император. Как ни странно, но посвящений Клавдию в Афинах сохранилось больше, чем надписей в честь Нерона и любого другого императора между Августом и Адрианом. Во всех этих текстах Клавдий именуется Спасителем и Благодетелем: вероятно, он оплатил строительство лестницы к Пропилеям, не только украсив Акрополь, но и обеспечив работой ремесленников и рабочих в каменоломнях66. Нерон даровал новую скену (skene) театру Диониса, посвященному Дионису Элевтерию и императору; и жрецы этих божеств получили право восседать во время зрелищ в первом ряду67. Но Нерон не мог предоставить Афинам свободу наравне с остальной Грецией, ведь эта привилегия у них уже имелась. В правление Тиберия, как и в последнее десятилетие принципата Августа, Италии и, вероятно, другим областям пришлось соблюдать экономию. Самодостаточные и экспортноориентированные территории пострадали меньше других. К данной категории относились Азия и Вифиния, как и Крит, о чем свидетельствует их строительная активность в этот период. Но в тех областях Ахайи, которые уже находились в упадке, дела шли гораздо хуже: Беотия, в конце концов, заявила, что не имеет возможности отправить посольство, чтобы поздравить Гая с приходом к власти68. Некоторое представление о ходе сбора налогов и о трудностях, с которыми сталкивались отдельные города при выполнении налоговых обязательств, дают надписи из Мессены и Ликосуры69. Столица Ахайи, прекрасный и богатый Коринф, тоже понесла убытки, когда агенты Нерона начали систематически обшаривать провинции в поисках предметов искусства — что было куда хуже бессистемного стяжательства Берреса или Антония. Известно, что пострадали такие города Греции и Азии, как Афины, Дельфы, Олимпия, Феспии и Пергам. В Афинах Гая Каррината Секунда, агента императора, сделали архонтом-эпонимом, лишь бы умерить его жадность70. Когда Нерон, предоставляя свободу Греции, посетовал, что не мог этого сделать раньше, в пору ее расцвета, в его словах содержалась горькая ирония, хотя великодушие император проявил по собственной инициативе, а не просто под воздействием жалости. Нередко нехватка зерна превращалась в рассматриваемых провинциях в хроническую проблему, а с этим следовало бороться любой ценой. Даже в Малой Азии, где зерно было основным продуктом производства, суровая зима иногда вызывала его дефицит, особенно в далеких от моря 65 Тацит. Анналы. П.55.1. 66 IG П2 3269, 3271 ел., 3274. См.: Shear 1981 (Е 873): 367, примеч. 52. 67 IG П2 5034. 68 GCN 361. 09 /GV 1.1432;/GV 2.516. 70 IG Ц/Ш2 4188, с комментариями: Graindor 1931 (Е 833): 14 сл.
768 Часть Ш. Италия и провинции. Восток городах, где привозное зерно стоило особенно дорого. Аспенд в Памфи- лии находился недалеко от моря, но сообщается, что однажды в правление Тиберия там вместо зерна продавали вику. Один из титулов, полученных в Митиленах Агриппиной, путешествовавшей с Германиком, звучал как Божественная Подательница урожая, Эолида, а ее одноименная дочь заняла место в императорском пантеоне на Косе как Деметра Подательница урожая и стала изображаться на городских монетах с колосьями и маками — как и на панели из Себастейона в Афродизиаде. Такие божества не могли допустить, чтобы их почитатели голодали71. Греция была более доступна с моря, чем внутренняя часть Анатолии, но закупка и распределение зерна вызывали определенные трудности и дорого обходились. Афины импортировали зерно со времен Писисграта; к эпохе Принципата они уже лишились имперских доходов, позволявших его оплачивать. В правление Августа в Афинах была создана особая казна для закупки зерна, и примечательно, что ее заведующий должен был иметь ранг не ниже командира гоплитов. При Клавдии куратор продовольствия (curator annonae) появляется в Коринфе, и однажды, когда в Греции царил голод, модий зерна закупали за шесть дидрахм, что примерно в восемь раз дороже обычной цены в Риме72. В Греции и Малой Азии нередко случались и другие природные бедствия — землетрясения. В таких случаях римская власть оказывала пострадавшим всю возможную помощь. Однажды ночью в 17 г. н. э. подземные толчки разрушили двенадцать крупных городов в бассейне Герма в Азии. Сарды пострадали сильнее всех и получили освобождение от всех налогов на пять лет, а также дар в 10 млн сестерциев от императора; Магнезию у Сипила римские власти поставили на второе место по масштабам разрушений и выплатили ей соответствующую компенсацию, а остальные общины освободили от уплаты трибута на пять лет; кроме того, в эту область был направлен представитель Рима, чтобы оценить ущерб и помочь его устранить. Через шесть лет от землетрясений пострадал Эгий, центр Ахейской лиги, и Кибира, судебный центр Азии; император освободил разрушенные города от трибута на три года73. Такая щедрость, а также безжалостное отношение к чиновникам, обогащавшимся за счет провинциалов (а это явление народы Азии, видимо, считали столь же неизбежным, как и природные катастрофы), принесли Тиберию популярность; и в том, и в другом отношении он следовал примеру Августа. С установлением Принципата наследственные связи с Вос- 71 Об Аспенде см.: Филосграт. Жизнь Аполлония Тианского. 1.15; о Митиленах см.: ILS 8788; IG ХП 2.258, с комментариями: Robert L. // REG (1960) 72: 286 сл. О Косе см.: Maiu- II A. Nuova silloge epigr. (Florence, 1952): 468; о монетах см.: Head B.V. Catalogue of Greek Coins in the British Museum, Lydia. (London, 1901): 146, Nq 53—55 (Магнезия у Сипила); об Афродизиаде см.: JRS (1987) 77: вкл. УШ. 72 О казне см.: IG Ц/Ш2 3504; в целом см.: Филострат. Жизнеописания софистов. 526; о Коринфе см.: West А.В. // Corinth: Results (Cambridge (ΜΑ), 1931) УШ, 2 (Corinth — Latin Inscriptions. 1896—1920): 83 примеч., 86 примем, (упоминания о голоде); о ценах на зерно во время голода см.: Евсевий—Иероним. Хроника. 181 Helm. (49 г. н. э.). 73 Тацит. Анналы. П.47 (17 г. н. э.); IV. 13.1 (23).
Глава 14а. Греция [включая Крит и Кипр) и Малая Азия... 769 током таких семей, как Мессалы, Гальбы и Пизоны, не прервались, и вполне естественно, что их представители стремились служить в этих регионах, а некоторые сенаторы рассчитывали во время промагистратуры возместить себе расходы на достижение должности и даже получить прибыль. Особенно сильным искушением для италийских сенаторов служило богатство Азии, тем более в эпоху, когда их состояния истощились. В 20—30-е годы н. э. засвидетельствовано яростное соперничество за эту провинцию, которое еще сильнее обострилось ввиду склонности Тиберия продлевать полномочия даже тех наместников, которые назначались ровно на год: так, Публий Петроний был наместником Азии примерно шесть лет, с около 29 по 35 г. н. э., а в 36 г. н. э. Гай Гальба, не допущенный к жеребьевке, покончил с собой74. Даже посольства из небогатой Ахайи жаловались на ее наместников уже в правление Августа, но серия знаменитых судов по обвинению в злоупотреблениях в Азии началась с особенно вопиющего случая — дела Валерия Мессалы Волеза, который за время своего наместничества примерно в 10—11 гг. н. э. не только обогатился, но и проявил неприкрытую жестокость: он расхаживал среди тел 300 казненных и восхвалял себя за истинно царское деяние. Дело Гранин Марцелла, проконсула Вифинии, осужденного в 15 г. н. э., не вызвало скандала, но в 23 г. н. э. решение Тиберия предать Луцилия Капитона, своего прокуратора в Азии, суду сената, вошло в историю и принесло императору популярность в Азии, как и безжалостный приговор, годом ранее вынесенный Гаю Силану на основании прецедента Волеза75. Таковы первые известные нам обвинения, инициированные по ходатайству провинциального союза (koinon) Азии, который, не теряя времени, добился разрешения построить храм Тиберию, его матери Ливии и, по настоянию Тиберия, сенату. Одиннадцать городов изъявили желание его разместить, и только через три года сенат выбрал Смирну, где культ Рима отправлялся с 195 г. до н. э. Когда потребовалось построить храм Гая, в борьбе городов победил Милет;76 но столь высокая почесть предоставлялась далеко не каждому императору: и Клавдий и, что более удивительно, Нерон, ее не удостоились. Но такой выдающийся город, как Эфес, стал «смотрителем» (neocorus) целых трех императорских храмов, а также храма, посвященного его собственному божеству-покровителю. Еще по меньшей мере в одиннадцати городах Тиберию воздавался культ, а в Кизике он стал «величайшим из богов»77. Имена последующих прин- цепсов, как правило, просто включались в состав общего императорского культа, отправлявшегося провинциальным союзом (koinon), но тем не менее города делали всё возможное, чтобы продемонстрировать верность ба). Vogel-Weidemann 1982 (Е 885): 274—280 (Петроний); Тацит. Анналы. VL40.3 (Галь- Сенека Младший. О гневе. П.5.5 (Волез); Тацит. Анналы. 1.74 (Марцелл); IV. 15 (Капитон); Ш.66—68 (Силан). 76 Тацит. Анналы. IV.55; о храме Гая см.: Дион Кассий. ОХ.28.1. 77 SEG IV 707.
770 Часть Ш. Италия и провинции. Восток правителю и привлечь его благосклонное внимание78. Подчас их попытки были не слишком продуманны: например, зачем одной лидийской общине понадобился священный участок, посвященный германской кампании Гая, и почему понтийский Амис на одном и том же памятнике решил воздать хвалу Нерону, Поппее и Тиберию Клавдию Британнику?79 Совсем иначе выглядели императорские почести в Афродизиаде — многоопытном полисе, имевшем давние связи с Римом: здесь был построен Себастейон, процессии поднимались к храму по дороге, окруженной портиками, и весь комплекс был украшен прекрасными скульптурами80. Многие города и землевладельцы имели могущественного соседа — самого принцепса, который покупал, получал по наследству или конфисковывал поместья, рудники и каменоломни, контролировал их в силу своих властных полномочий. Владения императора в Малой Азии, поначалу разрозненные (особенно это относится к изолированным каменоломням), во П в н. э. превратились в обширные пространства. Посягательства прокуратора Луцилия Капитона на прерогативы наместника свидетельствуют о том, что в провинциях возрастало значение чиновников, управлявших императорской собственностью, и признавалось их влияние. Если наместник имел не самый высокий ранг (как, например, проконсул Вифинии), то прокуратор по своим полномочиям и престижу мог даже превосходить этого промагистрата. Вследствие активизации сообщения между Востоком и Западом, а также увеличения богатства Вифинии ее значение при Юлиях—Клавдиях возросло по сравнению с эпохой Августа: принцепсы не желали целиком отдавать эту провинцию в руки проконсула. Юний Цилон, прокуратор Вифинии в конце правления Клавдия, управлял там императорским имуществом, а в 49 г. сопровождал в Рим свергнутого монарха80"1, за что получил консульские отличия. Подданные обвинили Цилона в вымогательствах, но он был оправдан, а срок его должности, очевидно, продлен. Когда в 54 г. н. э. Клавдия сменил Нерон, то Публий Целер, прокуратор Азии, оказал новому императору политическую услугу — убил его потенциального соперника; именно это деяние послужило для Целера защитой от обвинений, выдвинутых против него провинциалами (по крайней мере, служило достаточно долго, чтобы он умер естественной смертью). С другой стороны, некий решительный гражданин Кибиры, которая при Клавдии временно была отделена от Азии и приписана к Ликии, сумел добиться отстранения жестокого прокуратора от обязанностей по сбору зерна с города81. Политические соображения влияли и на исход судов над сенаторами, обвиненными в злоупотреблениях. Чтобы добиться осуждения в 57 г. н. э. 78 См.: Price 1984 (F 199): 58. 79 GCN 34 (Куда); GCN 112 (Нерон, Поппея — если не читать «Агриппина», — Британ- ник). 80 См.: Smith 1987 (F 580). 80а Подразумевается Мигридат, правитель Боспора. — С.Т. 81 Тацит. Анналы. ХП.21; Дион Кассий. LXI.33.6 (Цилон); Тацит. Анналы. ХШ.1.3; 33.1 сл. (Целер); GCN 408 (Кибира).
Глава 14а. Греция [включая Крит и Кипр) и Малая Азия... 771 Коссуциана Капитона, преданного сторонника Нерона, за злоупотребления в Киликии, потребовались очень энергичные усилия; в том же году за вымогательства (repetundae) был привлечен к суду Эприй Марцелл, представлявший для принцепса ценность как обвинитель: он был оправдан, добился изгнания некоторых своих судебных противников, выступавших от имени Ликийского союза (koinon)82, а впоследствии, при Веспа- сиане, даже вернулся в Анатолию и три года занимал там должность наместника Азии. Объезжая побережье Греции и Малой Азии в 18 г. н. э., Германик старался помочь областям, истощенным внутренними раздорами и дурным управлением местных магистратов83. В городах представители правящего класса сперва несли расходы, чтобы сохранить за собой властные позиции, а затем стремились возместить свои затраты. Именно эту слабость отмечал Аристотель в тимократиях, которые так одобряли римляне; продажность греков стала общим местом уже у Полибия и Цицерона84. Павел Фабий Персик, проконсул Азии при Клавдии, издал длинный и тщательно составленный эдикт, который, как он надеялся, должен был положить конец некомпетентности, расточительству и бесчестности смотрителей храмовых фондов, учрежденных Be днем Поллионом для культа Артемиды в Эфесе85. В частности, эти смотрители сдавали юных рабов внаем в храм, который должен был оплачивать их содержание, а также досрочно получали храмовые доходы и спекулировали на них85а. Павел был другом Клавдия и знал, чего ждал император от наместника. Другие же проконсулы порой завязывали отношения с местными злоумышленниками, оказывали им покровительство и позволяли себя шантажировать. Если наместник не желал сотрудничать с такими фигурами, то рисковал оказаться не упомянутым в благодарственных постановлениях858. Уже в 12 г. н. э. Август запретил проводить голосования о таких постановлениях ранее, чем через шесть месяцев после отъезда наместника (возможно, из-за случая с Волезом Мессалой). Подобные злоупотребления особенно ярко засвидетельствованы в правление Нерона на Крите, где глава союза (koinon) Клавдий Тимарх хвалился, что именно от него зависит, получат ли наместники благодарственное постановление. В кон¬ 82 Тацит. Анналы. ХШ.33.3 сл. 83 Тацит. Анналы. П.54.2. 84 Аристотель. Политика. П.1273Ь; Полибий. Всеобщая история. VI.56.13; Цицерон. Письма к Аттику. VL2.5. 85 GCN 380. 85а Жрецы Артемиды и ежегодные магистраты брали взаймы деньги от имени общины в счет поступлений следующих лет и, видимо, пускали их в оборот с выгодой для себя. Проконсул Фабий Персик запретил такие операции, а нарушителей обязал отвечать по обязательствам собственным имуществом. — С.Т. 858 После отъезда наместника из провинции общины принимали благодарственные постановления в его честь и направляли их в Рим через посольства. Такие постановления увеличивали политический вес бывшего наместника и содействовали его дальнейшей карьере. — С.Т.
772 Часть Ш. Италия и провинции. Восток це концов отправка посольств из провинций для выражения благодарности наместнику перед сенатом была и вовсе запрещена — на время86. На Крите общий союз (koinon) приобрел, видимо, особую власть над отдельными городами: при Гае они прекратили чеканку собственных монет, и ее заменила чеканка koinon (на Кипре валюта тоже стала общесоюзной). Несмотря на неизбежные и всё усугублявшиеся пороки городских магистратов и чиновников союза (koinon) (историю Крита при Юлиях- Клавдиях однажды назвали рассказом о землетрясениях и судах за вымогательство; еще одну очевидную проблему здесь создавало обогащение магнатов за счет городской земли87), у римлян не было выбора. Союзы (koina) служили их основным инструментом, позволявшим транслировать указания наиболее влиятельным жителям провинции, гарантировать их лояльность и удовлетворять их амбиции. Частные клубы были запрещены со времен Цезаря и Августа, поскольку притягивали к себе низшие городские слои и нередко превращались в радикальные политические группы; исключение было сделано только для строго религиозных и социальных коллегий, и им всё же требовалось получить разрешение. Союзы мальчиков (эфебов), юношей (neoi) и стариков (gerousiae), являвшиеся неотъемлемыми составляющими города, а также профессиональные сообщества уважаемых людей находились в ином положении. В 41 г. н. э. гильдия гимнодов Азии (хоров, выступавших на праздниках в честь императорского культа) оказала почести Клавдию, а сценическим актерам (Всемирная гильдия победителей священных состязаний в честь Диониса и их соперников) привилегии предоставил еще Август, Клавдий же подтвердил их в 43 и 48-49 гг. н. э. Как свидетельствует письмо Антония к Союзу атлетов, интересы этой группы тоже считались правомерными уже давно, и в 47 г. н. э. Ассоциация странствующих атлетов уведомила Клавдия о том, что цари Коммагены и Понта успешно провели праздник в его честь88. Что же касается развития провинций на западе Малой Азии в целом, то римляне вполне могли ничего не опасаться. Они по-прежнему поощряли общины, добивавшиеся статуса полиса. Тиберий не только восстановил разрушенные города, но и позволил двум из них взять свое имя: один Тибериополь находился Эпиктетской Фригии, второй (Паппа) — в провинции Галатия, на границе Фригии и Писидии; в более крупных городах, Афродизиаде и Антиохии Писидийской, именем Тиберия назвали площади. Но именно на востоке Малой Азии, в третьем из рассматриваемых регионов, Тиберий наиболее сильно изменил политическую карту Августа. Миссия Германика на Востоке в 17—19 гг. н. э. имела две главные цели: решить парфянскую проблему и посадить на престол Великой 86 Тацит. Анналы. XV.20—22; об Августе см.: Дион Кассий. LVL25.6. 87 См.: Sanders 1982 (Е 871): 132; об обогащении см: GCN: 385, 388. 88 GCN 372 (гимноды); GCN 373 (а) и (Ь) (дионисийские артисты); EJ2 300 (письмо Антония); GCN 374 (праздник в честь Клавдия).
Глава 14а. Греция [включая Крит и Кипр) и Малая Азия... 773 Армении нового римского ставленника. Но его визит совпал с большими переменами в старых зависимых царствах: в Коммагене скончался царь Антиох Ш, в Амане — царь Филопатор, а в Риме — престарелый Архелай Каппадокийский, которого принцепс вызвал на суд сената (ранее обвинение ему предъявляли подданные)89. Тиберий радикально перетряхнул зависимые царства. Так, Каппадокия, площадью 85 тыс. кв. км, со своими одиннадцатью «сатрапиями» восточного типа [греч. strategiae) и малочисленными городами, сконцентрированными на крайнем западе, требовала прямого управления. После предварительных приготовлений, которые произвел Квинт Вераний, легат Германика, император поручил новую провинцию префекту всаднического ранга. Чтобы сделать римское управление более приемлемым для подданных, размер податей в Каппадокии снизили, помимо этого, Тиберий сумел вдвое уменьшить однопроцентный налог на наследство римских граждан8951. Власть в Коммагене принял другой легат — Квинт Сервей, и ее включили в провинцию Сирия, как и царство Аман. На прежних местах остались царица Пифодорида (до своей смерти)90 и сын Архелая — в одной из областей Киликии Трахеи и Тевкриды в Ольбе, хотя Ольбу со временем затмила Диокесария, дата основания которой неизвестна. Решение, принятое относительно Киликии, оказалось мудрым: киеты, подданные молодого Архелая, доставляли ему проблемы и в 36 г. н. э., когда отказались терпеть ценз и все его последствия, и в 52 г. н. э.91. Некоторые решения Тиберия отменил Гай, истинный правнук Антония, воспитанный при дворе вместе с восточными царевичами. В 38 г. н. э. император вернул Коммагенское царство Антиоху (IV), добавив к нему восточную Киликию, а Понт — Полемону (П), который получил к тому же царство Тевкридов, когда в 41 г. н. э. их династия пресеклась. Антиох оставался в своем царстве до 72 г. н. э., с одним перерывом, а Полемон в своем — до 64 г. н. э., когда оно было аннексировано под названием Полемонов Понт. Малую Армению Гай отдал Котису — еще одному своему другу и внуку Пифодориды. Какими бы мотивами принцепс ни руководствовался, большинство исследователей признаёт, что территории, которые он отдал клиентам, были хорошо приспособлены к такой форме управления; о силе воздействия его решений на обстановку на греческом Востоке свидетельствует постановление Кизика: Поскольку новый Гелиос, Гай Цезарь Август Германик, пожелал также озарить своими лучами царства, что стоят на страже империи <...> (даже несмотря на то, что цари, как бы сильно они ни старались, не могут найти верные пути отплатить за полученные благодеяния, чтобы выказать свою благодарность такому великому богу), он восстановил сыновей Котиса (VTH Фракийского) — Реметалка (Ш Фракийского), Полемона и Котиса, которые воспитывались вместе с ним и были его товарищами, в 89 См. Тацит. Анналы. П.42; 56. 89а Средства, недополученные казной от налога на наследство, были компенсированы Доходами с Каппадокии. — С.Т. 90 Sullivan 1980 (Е 879): 921. 91 Тацит. Анналы. VT.41; ХП.55.
774 Часть Ш. Италия и провинции. Восток царствах, принадлежавших им от их отцов и предков. Пожиная изобилие его бессмертной милости, они превосходят величием своих предшественников, ибо те были наследниками своих отцов, а они благодаря милости Гая Цезаря стали царями, чтобы делить власть с этими великими богами. Не слишком удивительно обнаружить в данном документе упоминание о том, что Трифена, мать указанных царей, отправляет культ Дру- зиллы Новой Афродиты, а Полемон проводит игры вместе с Антиохом IV92. Меж тем дары Гая шли вразрез с основной тенденцией. В 43 г. н. э. прямое римское управление было установлено в юго-западной части Малой Азии после аннексии горной Ликии, в которой насчитывалось тридцать шесть городов (в сравнении с данными Страбона их оказалось гораздо больше), а в следующем году свободу утратил и Родос. В качестве предлога для аннексии последнего Клавдий использовал беспорядки в городах и убийство римских граждан, но в 53 г. н. э. он удовлетворил апелляцию Родоса, которую поддержал юный Нерон93. Что же касается независимости Ликии во внешнеполитической сфере, то перемены были лишь номинальными; с 188 г. н. э. здесь отправлялся культ богини Ромы Эпифаны и могущественных римлян, таких как Агриппа; культ Тиберия просуществовал в Ликии до Ш в. н. э., как и общесоюзный культ Августов94. Но объединенные в союз города теперь должны были платить три- бут, и первый преторианский легат Квинт Вераний, выполняя для Клавдия такое же поручение, какое его отец выполнял для Германика в Каппадокии, видимо, натолкнулся на сопротивление ликийцев95. Вераний наградил гражданством тех подданных, которые сохранили верность, и учредил новую провинцию, объединенную с Памфилией; ее высший класс превратился в нобилитет «ликиархов» и — по меньшей мере с правления Веспасиана — верховных жрецов, часто служивших секретарями Союза, имевшего также архифилака (archiphylax) и иерофилака (hierophylax), которые обеспечивали порядок и собирали налоги с населения. Если верить Светонию, то к моменту реорганизации при Веспасиане восточных провинций Ликия вновь получила свободу либо от Нерона, после освобождения Ахайи, либо при Гальбе; но эпиграфические данные указывают, что в Ликии появился наместник, который оставался там от правления Нерона до правления Веспасиана96. 92 Дион Кассий. LIX.8.2; LX.8.1 (Антиох); LX.8.2 (Полемон), с комментариями к последнему: Braund (С 254): 42; Светоний. Нерон. 18, с комментариями: Magie 1950 (Е 853): 1417, примеч. 62 (аннексия Полемонова Понта); GCN 401, с комментариями: Price 1984 (F 199): 244 сл. (реставрация трех монархов). 93 Дион Кассий. LX.17.3, 24.4; Тацит. Анналы. ХП.58.2. Плиний Старший. Естественная история. V.101 (число ликийских городов). 94 О Роме см.: SEG Х\ТП 570; об Агриппе см.: IGRR Ш 719; о Тиберии см.: IGRR Ш 474; о верховных жрецах см.: IGRR Ш 487. 95 GCN 231 (с). 96 Светоний. Божественный Веспасиан. 8.4; но см.: Eck W. Senatoren von Vespasian bis Hadrian (Vestigia 13) (Munich, 1970): 4.
Глава 14а. Греция (включая Крит и Кипр) и Малая Азия... 775 Основные структурные изменения на востоке Малой Азии произошли при Нероне, в 54 г. н. э. Эти реформы были обусловлены военными соображениями; благодаря им Гней Домиций Корбулон получил свободу действий в кампании против парфян и возможность проводить более обширные наборы среди воинственных галатов; но позднее данные нововведения легли в основу постоянной системы управления, созданной Веспасиа- ном. Каппадокия и Галатия были объединены под властью консулярного легата Корбулона, а оперативное управление отдаленными областями осуществляли особые легаты97. Римляне постепенно осознавали стратегическую важность восточной Малой Азии; ее благосостояние возрастало, а при Флавиях этот процесс даже ускорился. Традиционная деятельность зависимых царей — основание городов — постепенно готовила почву для их смещения. Марк Антоний Полемон, правитель Ольбы, возможно, заложил Клавдиополь на Каликадне; Антиох IV основал Германикополь, Антиохию у Крага, Иотапу и Нерониаду, а позднее — город на главной дороге в Кесарию с запада, который Архе- лай превратил из типичной «деревни-города» или «форта» Гарсауры в административный центр сатрапии (strategia), названный по ее имени (т. е. Архелаидой. — С.Т.); при Клавдии этот город стал колонией. Развитие урбанизации можно предположить и в других районах на юго-востоке Малой Азии, ибо здесь встречаются названия городов, соединенные с именами императоров, что наблюдалось и ранее; но неясно, насколько существенными изменениями сопровождались эти переименования. Конечно, в правление Клавдия и Нерона в Анатолии строились и ремонтировались дороги: в Азии (в 51 г. н. э. — дорога из Смирны в Эфес и Траллы), Пам- филии (в 50 г. н. э. — при императорском прокураторе), Вифинии (в 57— 58 гг. н. э. — маршрут «Апамея — Никея») и Пафлагонии (около 45 г. н. э. — возле Амасгриды)98. V. Заключение: первые плоды Для рассматриваемых здесь областей столетие, прошедшее между установлением единовластия Октавиана и смертью Нерона, стало эпохой почти нерушимого мира, что обеспечило идеальные условия для политического и экономического развития тех районов, которые были на это способны. Запад Малой Азии вырвался вперед — отчасти из-за своей близости к новым дунайским провинциям, Мёзии и Паннонии, а отчасти потому, что здесь проходили дороги из Эфеса и Византия через Киликийские Ворота в Сирию, а также северные маршруты к Евфрату с переправой в Томнее. Этот последний фактор — близость к основным путям коммуникации — способствовал также развитию центральной и восточной Малой 97 GCN 244. 98 Об Азии см.: CIL Ш 476, 720; о Памфилии см.: GCN 347; о Вифинии см.: CIL Ш 346; о Пафлагонии см.: ILS 5883.
776 Часть Ш. Италия и провинции. Восток Азии, особенно общин, располагавшихся вдоль больших дорог, таких как Анкира, Иконий и Кесария Мазака. С точки зрения римлян, возрастание богатства региона означало увеличение суммы выплачиваемых им налогов и, что почти столь же важно, прирост его человеческих ресурсов во всех общественных слоях. Примечательно, что в I в. н. э. жители Востока, несмотря на препятствия на своем пути (языковые сложности, предубеждение против новых людей), начали поступать на императорскую службу; эта тенденция достигла пика при Нероне, когда множество уроженцев Востока вошло в сенат. Непременным условием развития региона было предоставление провинциалам римского гражданства, и в разных городах и провинциях наблюдался неодинаковый прогресс. Легионеров набирали из граждан или, в крайнем случае, потенциальных граждан, но поставлять воинов для вспомогательных войск могли и территории, не имевшие гражданства. В этом случае большое значение имело место происхождения новобранцев: если судить по названиям, то нам не известно ни одной части, набранной в Ахайе, Вифинии или Азии. Призывая на службу конников или солдат вспомогательной пехоты из области, недавно превращенной в провинцию, римляне изымали потенциально опасных людей из их родных мест, и по меньшей мере некоторые отряды (особенно numeri98a и части, имевшие особое вооружение) даже после передислокации по- прежнему пополнялись из тех же самых районов, где были укомплектованы изначально; но в двух западных районах — Греции и проконсульских провинциях Малой Азии — это соображение было неактуально. Гористый Крит поставлял в римское войско одну когорту, Галатия, очевидно, УП Фригийскую алу (ala УП Phrygum), а Кипр — четыре когорты". В этот период не известно также ни одного легионера родом из Ахайи, что свидетельствует об ее обнищании: офицеры, проводившие наборы, видимо, считали, что посещать эту провинцию бессмысленно. Мы знаем семь легионеров из Азии и Вифинии, в восемь раз больше — из Восточной Азии (более половины этих солдат происходит из трех галатских столиц) и в семь раз больше — из римских колоний, таких как Троада, Антиохия в Писидии и Ниника. При наборе предпочтение отдавалось потенциально боеспособным рекрутам, владевшим землей; этим условиям более всего удовлетворяли жители военных колоний и, очевидно, галлы99 100. На более высоком социальном уровне наблюдается другая картина. Прокураторы-всадники должны были соответствовать цензовым требованиям (иметь состояние в 400 тыс. сестерциев) и обладать высокими мо¬ 98а Numeri — нерегулярные вспомогательные части, не имевшие определенного численного состава. — С.Т. 99 О вспомогательных войсках см.: Cheesman 1914 (D 174); о том, что лишь в исключительных случаях части пополнялись в тех же провинциях или племенах, в честь которых были названы, см. также, напр.: Mocsy 1974 (Е 677): 154. 100 О наборах в легионы см.: Fomi 1953 (D 188); Fomi 1974 (D 189); о Галатии см.: MitcheU 1976 (Е 854).
Глава 14а. Греция (<включая Крит и Кипр) и Малая Азия... 777 ральными качествами101. По сути, эти требования аналогичны тем, что предъявлялись к легионерам, но для получения всаднических должностей важную роль играл патронат и рекомендации, и у людей из отдаленных районов почти не было шансов занять эти позиции. Помпей Макр из Митилен, уже в правление Августа занимавший пост прокуратора Азии и библиотекаря в Риме, происходил из семьи, завязавшей контакты с римскими динасгами в середине I в. до н. э. Юлий Спартиатик, сын скомпрометированного Лакона и внук Эврикла, стал прокуратором Клавдия и Агриппины; неудивительно, что он называл себя «первым из ахейцев». Из Азии происходили и префекты Египта эпохи Юлиев—Клавдиев — Гней Вергилий Капитон и Тиберий Клавдий Бальбилл, а также Гай Стертиний Ксенофонт — военный трибун и чиновник, ведавший греческой перепиской (ad responsa graeca); из Ликии — Марк Аррунций Аквила, прокуратор, чье имя было вырезано на мильных камнях в Памфилии в 50 г. н. э. Бальбилл родился в семье, близкой к Тиберию. Стертиний был сыном учителя в императорском доме и знаменитым лекарем Клавдия Цезаря; он происходил с Коса и в 53 г. добился освобождения своего родного острова от трибута на постоянной основе. Другой прокуратор, Гай Юлий Аквила, происходил из Амастриады; он командовал в Боспорском царстве военными частями, находившимися при Котисе в 49 г. н. э., и совершил там выдающиеся деяния, заслужив знаки преторского отличия; возможно, его отцом был одноименный префект Египта при Августе. О том, что в Антиохии Писидийской набирались легионеры, уже упоминалось выше. Если же говорить о всадниках, то из этого города происходил Юлий Прокул, чиновник с судебными полномочиями (iuridicus) в Египте в эпоху Нерона и прокуратор Каппадокии и Киликии, через брак связанный с семьей из другого римского поселения — Атталии в Памфилии102. К сенаторам применялись те же критерии, что и к всадникам, лишь финансовые требования и барьеры предубеждения были выше и отсеивали кандидатов более эффективно103. Неудивительно, что первый известный сенатор с Востока — сын прокуратора, Квинт Помпей Макр; он занял претуру в 15 г. н. э. Но важное значение имело наличие у провинциала предков-италийцев (ветеранов или гражданских переселенцев), и именно поэтому следующим известным сенатором с Востока стал Марк Кальпур- ний Руф из Атталии, мать которого была жрицей Ливии и Рима; он вошел в сенат в правление Тиберия и служил легатом в Ликии-Памфилии, своей родной провинции. Первым выходцем с Востока, достигшим должности консула-суффекта, стал в 81 г. н. э. Тит Юний Монтан; он представлял военную колонию — Александрию Троаду. За Руфом вскоре последовал Марк Планций Вар из соседней Перге, вошедший в сенат при Нероне. 101 О принятии всадников на службу см. прежде всего: Pflaum 1960—1961 (D 59). 102 Светоний. Божественный Юлий. 56.7 (Макр); GCN 264 (Лакон); GCN127 (Капитон); GCN 261 (Бальбилл); GCN 262 и Тацит. Анналы. ХП.61.2 (Ксенофонт); GCN 347 (Аррунций Аквила); Тацит. Анналы. ХП.21 и GCN 349 (Юлий Аквила); GCN 267 (Прокул). 103 О сенаторах с Востока см.: Halimaim 1979 (D 44); Halfmann 1982 (E 836).
778 Часть Ш. Италия и провинции. Восток Луций Сервений Корнут происходил из Акмонии, но имел там предков- италийцев, хотя его мать вела род от зависимых динасгов и, таким образом, входила в группу, которая сильно возвысилась при Флавиях. Корнут был квестором на Кипре при Нероне, а в начале правления Веспасиана служил в родной провинции легатом проконсула. Еще один уроженец Востока, видимо, вошедший в сенат при Нероне, — это неизвестный гражданин Милета, который гордо заявил в надписи, что является первым сенатором из своего города и пятым — из Азии104. За перечисленными здесь сенаторами вскоре последовал настоящий поток людей, искушенных в управлении городами и жаждавших принять участие в столичной политической жизни105, знакомых с греческим языком и обычаями, верных Риму и принцепсу. Отсутствие представителей Ахайи объясняется тем, что жителям этой провинции не хватало богатства и влияния, если не считать семью Эврикла (которая, возможно, оставалась под подозрением); потомки его соперника Брасида получили гражданство только в правление Клавдия106. Землям к востоку от провинции Азии недоставало политических связей и культуры, а в некоторых областях было слишком мало городов, которые обеспечивали бы всё перечисленное. Но благодаря долгому миру восточные регионы всё глубже вовлекались в лоно эллинизма, а западные города достигли беспримерного процветания и великолепия. 104Halfmann 1982 (Е 836): No 1 (Макр), 2 (Руф), 6 (Монтан), 8 (Планций Вар), 5 (Сервений), 12 (неизвестный из Милета). 105Плутарх. О безмятежности души. 10 {Моралии. 470 С). 106 Плутарх. Изречения царей и полководцев. Август. 14 [Моралии. 207 F), вместе с: PIK1 С 818.
Глава 14b А.-К. Баумэн ЕГИПЕТ1 1. Римское завоевание «Египет я подчинил власти народа римского» («Aegyptum imperio populi Romani adieci»)2. Суровое и правдивое утверждение Августа, опубликованное спустя почти полвека после названного события, освещает последний акт драмы, в ходе которой Рим поглотил эллинистические царства. В августе 30 г. до н. э., примерно через десять месяцев после битвы при Акции, Октавиан настиг Клеопатру и Марка Антония в Египте, и те покончили с собой в городе, основанном Александром Великим. Победитель, возможно, обдумывал идею формально начать свое владычество (kratesis) со дня взятия Александрии, но в конце концов остановился на первом дне египетского нового года (1 тота = 29 августа), заполнив промежуток номинальным восемнадцатидневным «правлением» детей Антония и Клеопатры. Октавиан приехал в Египет в первый и последний раз. Он взглянул на тело Александра Великого и прикоснулся к нему, из-за чего у того отвалилась часть носа, но отказался смотреть на останки Птолемеев, заметив, что желал видеть царя, а не трупы, а о чтимом быке Аписе заявил, что привык поклоняться богам, а не скоту, продемонстри¬ 1 Новые обобщенные обзоры материала, относящегося к раннеримскому периоду, см. в изд.: Bowman 1976 (В 367); Bowman 1990 (Е 901); Geraci 1983 (Е 924); Lewis 1983 (Е 946); Montevecchi 1988 (Е 952). По-прежнему исключительно важны работы: Mitteis, Wilcken 1911—1912 (В 379); прежде всего по вопросам налогообложения: Wilcken 1899 (В 388). Хорошую подборку частных и общественных документов см. в изд.: Select Раруп I—П / ed. A.S. Hunt, С.С. Edgar (1932—1934) (серия «Loeb»). Свидетельства о римском Египте неравномерно распределены во времени: I в. н. э. задокументирован гораздо хуже, чем последующие два столетия. Поэтому автор данной главы вынужден опираться на свидетельства П в. н. э., хотя и постарался не создавать впечатления, что любые сведения, верные для этого периода, непременно верны и для более раннего времени. Кроме того, эта глава призвана отчасти компенсировать отсутствие особого рассмотрения Египта в КИДМ IX. Цитируемые чаще других публикации папирусов включены в список сокращений (с. 1133 наст, изд); остальные можно найти в изд.: Turner E.G. Greek Papyri, an Introduction (2nd edn, Oxford, 1980): 154-179; Oates J.F., Bagnall R.S., Willis W.H., Worp K.A. Checklist of Editions of Greek Papyri and Ostraka (4th edn, Atlanta, 1992). 2 Деяния Божественного Августа. 27. {Пepee. АЛ. Смышляева.)
780 Часть Ш. Италия и провинции. Восток ровав тем самым безразличие к религиозным чувствам местных жителей3. Теперь Египет находился под властью монарха, который не проживал в этой стране; став римской провинцией, данная территория была практически деполитизирована, а значительная доля ее ресурсов с тех пор предназначалась для потребляющего центра империи — города Рима. Система управления, основы которой заложил Август, в основных своих чертах сохранялась на протяжении более трех столетий. За это время детали, конечно, существенно видоизменялись, но коренные подвижки случились в Египте только на исходе Ш в. н. э. Фактический раздел империи на Восток и Запад и основание Константинополя привели к тому, что Египет стал более интегрированной частью Восточной империи и снова стал играть важную политическую роль, что было, пожалуй, куда более естественно. Поэтому правомерно предположить, что политика Августа и Юлиев—Клавдиев в отношении Египта продолжалась и в эпоху расцвета Империи, конечно, с учетом перемен и развития в период между приходом к власти Веспасиана и смертью Коммода. История Египта в тяжелые годы Шв. н. э. может служить хорошим вступлением к рассмотрению важных реформ при Диоклетиане и Константине, определивших роль этого региона в Византийской империи. Превращение формально независимого царства в римскую провинцию произошло одномоментно, но еще до этого Египет долго готовился к приходу Рима. Его история на протяжении двенадцати лет перед битвой при Акции показывает, как могущественная и умная зависимая царица пыталась использовать возможности римского военного динасга для возвеличивания друга и союзника римского сената и народа (то есть себя самой. — О.Л.). История политической борьбы в этот период рассказана в другом месте4. Что касается внутреннего состояния Египта в период триумвирата, то свидетельства об этом очень скудны. Последний из сохранившихся царских указов Птолемеев, изданный от имени Клеопатры и Це- зариона в 42/41 г. до н. э., предоставлял александрийцам, владевшим землей в Дельте, защиту от грабежей царских чиновников, которые, вероятно, усугубились из-за необходимости покупать римскую благосклонность5. Баснословные богатства Птолемеев (ежегодный доход Авлета, по словам Цицерона6, еще составлял 12,5 тыс. талантов) были за последние несколько лет весьма успешно расхищены. Трудно с уверенностью утверждать, что правление Клеопатры в целом сопровождалось падением благосостояния страны. Некоторые авторы полагают, что после отъезда Цезаря и возвращения Кипра имел место подъем7. Так или иначе, Клеопатра была популярна у своих египетских подданных. Она говорила на египетском языке, лично посетила церемонию вступления священного быка Бухиса в храм в Гермонтисе, продолжи- 3 Дион Кассий. LI.16.5. 4 См. выше, гл. 1 наст. изд. 5 COrdPtol 75-76. 6 Их цишрует Страбон (XVTL1.13 (798С)). 7 МаеЫег 1983 (Е 948).
Карта 7 7. Египет
782 Часть Ш. Италия и провинции. Восток ла (хотя, быть может, и скупо) традицию возведения и украшения храмов (строительство засвидетельствовано в Атрибисе, Коптосе, Гермонтисе и Тентире)8. К 36/35 г. до н. э. она добавила к царскому титулу новый элемент — «Филопатрис» («любящая отечество». — О.В.). Ее римский супруг (Антоний. — О.Л.), возможно, получил вотивное посвящение на греческом языке, где он назван «богом» (theos), но на египетских храмовых рельефах супругом Клеопатры предстает ее сын Птолемей XVI Цезарион9. Пожалуй, за пределами Александрии Антоний не произвел в Египте особого впечатления. Клеопатра явно вносила огромный вклад в военную экономику Антония; армия и флот Птолемеев были еще велики; а флот — точнее, то, что осталось от него после битвы при Акции, — впоследствии стал ядром Александрийской эскадры римского императорского флота. Признаки римского военного присутствия можно заметить в 55 г. до н. э., после вторжения солдат Габиния (Gabiniani), а затем после Александрийской войны, когда Цезарь разместил в Египте войска10. Греческий перевод слова «когорта» («cohors») встречается в папирусе этого времени из Гераклео- поля; римский префект по имени Гай Юлий Палий совершает посвящение в храме Исиды в Филах в двадцатый год правления Клеопатры11. После битвы при Акции на высшем уровне были приняты более серьезные меры. Сенаторам и известным всадникам запрещено было посещать Египет без разрешения принцепса. Одним из немногих казненных после самоубийства царицы стал римский сенатор Квинт Овиний, который опозорил свою сенаторскую полосу на тунике тем, что взял на себя надзор за ткацкими мастерскими царицы; пожалуй, его судьба служила предостережением для тех, кто пожелал бы использовать экономическую мощь Египта в борьбе за власть12. II. Бюрократия и администрация С самого начала Август принял меры для определения статуса Египта и учреждения администрации этой провинции, которая приносила почти такой же доход, как и галльские провинции, прибавленные к империи его приемным отцом, — они в двенадцать раз превышали доход, который позднее стала давать провинция Иудея13. Императоры сразу же стали выступать в роли фараона и фигурировали в традиционных картушах на храмовых рельефах вплоть до правления Деция (249—251 гг. н. э.); в 30/29 г. до н. э. фонарщики Оксиринха, как было заведено, принесли свою должностную присягу, сопроводив ее клятвой именем Цезаря — «бога, 8 САН ГХ2: гл. 8с; Porter, Moss 1937, 1939 (E 958) V: 31, 33, 128, 133, 151-157; VI: 79. 9 BGU 2376; OGIS 195; Porter, Moss 1972 (E 958) Π2: 714; Moss 1939 (E 958) VI: 79. 10 О солдатах Габиния см.: САН IX2: гл. 8с. 11 BGU 1763, 1806; IPhä I 63; WChr 462 (= FIRA I: 56). 12 Тацит. Анналы. П.59; Орозий. VI. 19.20. 13 Веллей Патеркул. П.39; Иосиф Флавий. Иудейская война. П.386.
Глава 14b. Египет 783 сына бога» («theon ек theou»)14. Но Египет отличался от прочих провинций, поскольку им управлял префект из сословия всадников, назначаемый принцепсом и ответственный напрямую перед ним (хотя эту должность мог занимать и вольноотпущенник, например, некий Ибер, который в 32 г. н. э. ненадолго сменил умершего Витрасия Поллиона)15. Первым префектом Египта был назначен поэт Корнелий Галл, который во время войны с Антонием и Клеопатрой привел армию Октавиана в Египет с запада. Свою первую задачу — обеспечение внутренней безопасности — Галл успешно решил, быстро подавив восстание городов в области Когггоса в фиваиде; однако он, пожалуй, чересчур тщеславно похвалялся как этим достижением, так и тем, что под его командованием римская армия продвинулась дальше на юг, чем когда-либо ранее16. Через пару лет принцепс снял Галла с должности и запретил ему посещать свои провинции; в конце концов опальный всадник был доведен до самоубийства. В начале римского правления меры по обеспечению военной безопасности засвидетельствованы лучше, чем развитие гражданской администрации. История Египта в первые десять лет после битвы при Акции хорошо иллюстрирует основные особенности пограничной стратегии Августа. Злосчастная экспедиция Корнелия Галла на юг от Первого порога явилась, вероятно, первой попыткой оценить целесообразность дальнейшей аннексии территории. Для аравийской экспедиции его преемника Элия Галла важное значение, конечно, имело обеспечение безопасности торговых путей в Индию, но вполне возможно, что эта потребность не была главным мотивом для экспансии. В конечном счете, расположенное к востоку от Египта Набатейское царство оставалось независимым до 106 г. н. э., торговля с Индией велась через порты на Красном море, а развивавшаяся система дорог через восточную пустыню функционировала вполне удовлетворительно17. В результате экспедиций следующего префекта, Публия Петрония18, на юг между 25/24 и 22 гг. до н. э. Рим ненадолго оккупировал область за Додекасхеном и оставил гарнизон в Примисе (Каср Ибрим), где археологи обнаружили самую раннюю рукопись с литературным текстом на латинском языке — фрагменты элегий, написанных, скорее всего, Корнелием Галлом19. Однако Август вскоре решил отменить подати с этой области, сочтя, возможно, затраты на оккупацию чрезмерными; через несколько лет формальная граница провинции была проведена через Гиерасикаминос, примерно на 80 км южнее Первого порога. Вместе с тем римское присутствие продолжало оказывать довольно значительное влияние на более южные области, доступные как для Рима, так и для Мероэ, и служило напоминанием о скрытых интересах и могуществе Империи. В самой южной части провинции о римском господстве 14 Porter, Moss 1939 (E 958) VI: 114; РОху 1453. 15 Дион Кассий. LVTII.19.6; Филон Александрийский. Против Флажка. 1.2. 16 IPhil П 128; см. выше, гл. 4 наст. изд. 17 См. далее, с. 839—843 наст. изд. 18 О его преномене см.: Bagnall 1985 (Е 889). 19 Anderson, Parsons, Nisbet 1979 (В 4).
784 Часть Ш. Италия и провинции. Восток лучше всего свидетельствуют огромные храмы, построенные в основном в правление Августа, в Дендуре и Калабше (Талмис), где на участке, содержащем следы зданий конца эпохи Птолемеев, соседствовало, видимо, два отдельных храма эпохи Августа20. Военная уязвимость Египта и важность поставок египетского зерна служат причинами того, что префект назначался лично императором, и, возможно, эти соображения вполне объясняют настойчивые утверждения Тацита об особенно жестких методах управления Египтом, которые практиковал принцепс21. Таким образом, сенат был фактически отстранен от всякой прямой ответственности за эту провинцию, хотя постановления сената еще могли изменять административные инструкции по ведению особой казны императора (Idios Logos) или влиять на них22. Очень важное значение имел тот фактор, что в результате завоевания весьма обширные земли стали собственностью императора (patrimonium). В правление Августа засвидетельствованы поместья, которые купили или получили в дар родственники и друзья императора (Ливия, Антония Младшая, Германии, Меценат), хотя владения, принадлежавшие в Египте лично и непосредственно Августу, неизвестны. Однако последующие императоры и сами владели поместьями в этой провинции, и продолжали предоставлять их друзьям и фаворитам, таким как Сенека, Нарцисс, Паллант, Дорифор; после смерти облагодетельствованных таким образом лиц дарованное им имущество, конечно, возвращалось (юридически или просто фактически) в патримоний23. Во всяком случае, существование императорской собственности в Египте доказывает, что очень неверно было бы охарактеризовать всю провинцию как в некотором смысле «личную собственность» императора. Тем не менее Египет как провинция имел важные особенности. Нетрудно было предвидеть, что префект Египта постепенно приобретет огромную скрытую власть — и в 69 г. н. э. это продемонстрировал Тиберий Юлий Александр, поддержавший притязания Веспасиана на императорский трон; Авидий Кассий, сын бывшего префекта, обратился за поддержкой в Египет и к его префекту, когда безуспешно пытался узурпировать власть в 175 г. н. э.24. Полномочия префекта разъяснялись в законе, который был принят, вероятно, в 30 г. до н. э. или вскоре после этого и придавал решениям и указам префекта такую же силу, как и решениям и указам любого римского магистрата25. В списке префектов, назначенных Августом и императорами из династии Юлиев—Клавдиев, зна¬ 20 Страбон. XVII.1.54 (820-821 С); Porter, Moss 1951 (E 958) VII: 10-20, 27-33; de Meulenaere Ц CE (1961) 36: 98—105; об исследовательской экспедиции в Восточную Африку в правление Нерона см.: Плиний Старший. Естественная история. VI. 184. 21 Тацит. Анналы. П.59; Тацит. История. 1.11. 22 BGU 1210, предисл. 23 Parässoglou 1978 (Е 956): Прил. П, 69-83. 24 Иосиф Флавий. Иудейская война. IV.616 сл.; SB 10295; ср.: Bowman 1970 (Е 899); Sijpesteijn // ZPE (1971) 8: 186—192. 25 Тацит. Анналы. ХП.60; Дигесты. 1.17.
Глава 14b. Египет 785 чится несколько прославленных (и печально известных) имен: Гай Турра- ний, Сей Страбон (отец Сеяна), Авиллий Флакк, Суторий Макрон. Префекты занимали должность в среднем три года, не имея никаких познаний о египетской специфике, и, дабы справиться с разнообразными и запутанными бюрократическими требованиями к работе, полагались на свои общие представления о принципах военного и гражданского управления и законах, а также на легкодоступные суждения местных экспертов26. Для периода с 70 по 235 г. н. э. имеется много свидетельств о префектах Египта, повышенных до должности префекта претория. Тиберий Юлий Александр, племянник Филона и представитель известной иудейской семьи из Александрии, может служить самым ранним примером чиновника, который занимал в Египте всаднический пост (эписгратег) и продвинулся до префектуры, а затем, по всей вероятности, стал префектом претория; Цецина Туск и Клавдий Бальбилл занимали всаднические посты немного позже Александра и достигли префектуры раньше него. До Александра известно три человека, сменивших должность префекта претория на пост префекта Египта, а именно Сей Страбон, Суторий Макрон и Лузий Гета; во всех трех случаях, вероятно, сыграли роль деликатные политические обстоятельства27. Как и любой наместник римской провинции, префект подчинялся только верховной власти императора и контролировал все сферы управления провинцией. Новые правовые нормы устанавливались либо решениями императора или постановлениями сената, либо эдиктами префекта. Степень независимости префекта, вероятно, определялась его способностью тонко подстраиваться к своему императору и чувствовать пределы его терпимости, безразличия или неведения. Проступки Корнелия Галла имели не административный, а военный и политический характер. Однако Тиберий порицал префекта за то, что он не стрижет провинциалов, а сдирает с них кожу. Напротив, Тиберий Юлий Александр оказался достаточно восприимчив, чтобы приветствовать новое правление (императора Гальбы. — О Л) обобщенным выражением радости28. В основе администрации лежала сложная бюрократическая структура, которая, конечно, многое позаимствовала из птолемеевских прецедентов, хотя следует подчеркнуть, что изменения, внесенные римлянами в эту систему, были не менее важны, чем преемственность. Префекту напрямую подчинялись различные чиновники всаднического ранга: заведующий особой императорской казной; iuridicus, контролирующий отправление правосудия; различные прокураторы с особыми обязанностями; офицеры высокого ранга. Неизвестно, насколько четко в первое время были очерчены роли гражданских чиновников. Многие свидетельства относятся ко П в. н. э., и это предполагает, что со временем их статус и функции уточнялись. В правление Флавиев для контроля за имуществом 26 Филон Александрийский. Против Флакка. 3; ср.: Brunt 1975 (Е 906). 27 Об этом см.: Hanson 1982 (Е 930). 28 Дион Кассий. LVn.10.5; Chalon 1964 (E 909): сгк. 3-10.
786 Часть Ш. Италия и провинции. Восток патримония было создано ведомство по учету поместий (ousiakos logos); в правление Адриана появилось по меньшей мере два новых должностных лица — диойкет (dioiketes), финансовый чиновник, руководивший земельным хозяйством, и верховный жрец (архиерей, archiereus) Александрии и всего Египта, отвечавший за религиозные учреждения. Эпистратеги (epistrategoi) несколько отличались от указанных чиновников по характеру своих обязанностей, но тоже имели статус прокураторов-всадников: их было трое или четверо, и они назначались в территориальные округа, состоявшие из нескольких районов — номов (один эписгратег — в Фиваиде, один — в Арсиноитском номе и Геггганомии, один или два — в Дельте)29. Источники свидетельствуют, что эписгратеги не выступали в своих округах как префекты в миниатюре, а имели определенные и ограниченные полномочия (связанные прежде всего с системой литургий и отправления правосудия); и вновь многие свидетельства относятся ко П в. н. э., а к этому времени полномочия данной должности могли расшириться по сравнению с более ранним периодом. Все эти инновации имели важную общую особенность: они вводили в систему управления чиновников высокого ранга на жалованье, причем почти все они, по крайней мере в ранний период, прибывали извне и от них можно было ожидать большей беспристрастности при исполнении обязанностей, чем от местных жителей. В этом состояло фундаментальное различие между чиновниками высшего ранга и местными администраторами, занимавшими должности на уровне номов или ниже. Дать точное описание высших уровней административной структуры, созданной римским правительством для управления египетскими делами, трудно во многом, несомненно, потому, что даже в более поздний период для чиновников уровня прокураторов специализация была менее характерна, чем для членов современных правительств. Без всякого сомнения, высшим авторитетом во всех сферах обладал префект провинции. Административная деятельность заведующего особой казной требовала от него исполнения судебных функций в вопросах, связанных с ведением учета; ответ на вопрос о том, насколько самостоятелен он был при отправлении правосудия, зависит от того, какой вес мы придаем полномочиям, делегированным ему префектом. Офицеры всаднического ранга иногда выполняли невоенные функции — выступали в роли судей и осуществляли процедуру эпикризиса29* для римских граждан (многие из которых, вероятно, были ветеранами)30. Хорошее представление о том, как развивалась эта система и с какими проблемами сталкивалась, можно получить, если более подробно рассмотреть управление особой казной императора: характер этого пережит¬ 29 Thomas 1982 (Е 973) П: гл. 3. 29а Э п и к р и з и с [лат. epikrisis) — пересмотр списков провинциалов и отбор привилегированных лиц. — О.А. 30 BGU 258; FIRA Ш: 171; MChr 84—85; перечень документов об epikrisis (все они относятся к периоду после 103 г. н. э.) см.: Nelson 1979 (Е 953): 40—42.
Глава 14b. Египет 787 ка эпохи Птолемеев радикально изменился под властью римлян. При Птолемеях данное ведомство управляло землями, оказавшимися в собственности царского дома, но при римлянах оно, видимо, занималось только бесхозной землей (adespota) и «удержанной землей» (ge en hypolo- goi), которая должна была распродаваться, а надзор за императорской землей и поместьями, принадлежавшими фиску (ousiai tamiakai), осуществлялся отдельно, по крайней мере, в более позднее время. Однако эта особая казна получила новые обязанности — такие как надзор за продажей храмовых должностей и допуск к египетским жреческим должностям (eiskritikon). Лучшее и единичное свидетельство о сфере ведения и порядке работы этого ведомства — это копия свода его правил («Gnomon»); данный свод дает нам представление о том, в какой форме особая казна существовала в правление Антонинов, при этом не вызывает сомнения, что он передавался из поколения в поколение и восходит к правлению Августа31. «Гномон» свидетельствует о том, что особая казна имела обширные полномочия в отношении выморочного и бесхозного имущества («bona caduca» и «bona vacantia»), в делах статуса лиц, завещательных распоряжений, освобождения рабов, деятельности жрецов, прав солдат на землю и так далее; таким образом, ее административные функции были тесно связаны с юридическими полномочиями. Трудно сказать, обладала ли она последними с самого начала или наращивала их постепенно; но фрагмент «Гномона», который датируют серединой I в. н. э., указывает на то, что, несмотря на расхождения в деталях, его текст мало изменялся32. Возможно, это обусловлено тем, что в ранний период «Гномон» затрагивал те интересы фиска, которые касались государства, и вполне вероятно, что особая казна послужила образцом для утверждения и возрастания государственной роли фиска в других провинциях. Уровнем ниже этой административной надстройки основными административно-территориальными единицами оставались традиционные номы, которых в римский период насчитывалось от сорока до пятидесяти. Во П в. н. э. на оплачиваемые должности в номах назначались местные жители из числа греко-египетского населения. Обычно они не служили по месту жительства, и в тех номах, где они служили, им не разрешалось приобретать землю, не приносившую дохода или продаваемую с торгов. Но свидетельства I в. н. э. указывают на то, что этих чиновников назначали из числа александрийцев, имевших римское гражданство, и из числа магистратов, служивших в столицах номов (metropoleis)33. Самыми влиятельными из этих чиновников в номах были стратеги и царские писцы (basilikoi grammateis); в частности, первые играли ключевую роль (гораздо более важную, чем одноименные чиновники в правление Птолемеев) в системе сбора налогов и напрямую подчинялись префекту; анализ 31 BGU 1210, предисл. 32 РОху 3014. 33 BGU 1210, секция 70.
788 Часть Ш. Италия и провинции. Восток их деятельности позволяет понять, каким образом римское правительство добивалось сотрудничества или уступок местных властей в городках и деревнях. В хвалебной надписи времен Тиберия описаны доблести стратега, который отправлял правосудие, не поддаваясь коррупции, и, согласно воле префекта, поддерживал в рабочем состоянии дамбы и ирригационную систему, а также сдавал на откуп общественные должности34. Хотя в территориальных подразделениях номов (топархиях) тоже существовали должностные лица, но основу администрации на самом базовом уровне составляли чиновники городков и деревень. При Птолемеях метрополии всегда играли роль административных центров своих номов, но, судя по источникам, при римлянах их значение существенно повысилось. Деревни, входившие в ном, обычно образовывали собственную иерархию, однако ориентировались вовне — на метрополии, которые являлись главными административными центрами деятельности, прямо обслуживавшей интересы центрального правительства, прежде всего ведения учета, взимания налогов и отправления правосудия. Здесь можно провести некую аналогию с развитием полисов или civitates с зависимыми от них территориями в других провинциях. Кроме того, очень важно отметить, что римляне внедряли в Египте нововведения: учреждали в метрополиях магистратские должности (archai) (гимнасиархи, экзегеты, косметы), которые до некоторой степени обеспечивали самоуправление во внутренних делах, надзор за общественными зданиями, играми, рынками и т. д.35. Эти должности не имеют никаких аналогов в птолемеевский период, и в какой-то мере их можно сопоставить с местной администрацией в других римских провинциях. Правда, в первые два века римского правления египетскими метрополиями бросается в глаза отсутствие института, характерного для автономного полиса или civitas в других местах, а именно — совета (boule). Отсутствие корпоративного органа управления означало отсутствие субъекта общей ответственности, так что чиновники номов фактически должны были контролировать и организовывать местных должностных лиц в ходе исполнения их обязательств перед правительством. Что касается деревень, то власть их советов старейшин (presbyteroi) в эпоху римского правления была расширена, но они обладали меньшей независимостью, чем аналогичные должностные лица в метрополиях, а назначал их и проверял при приеме на службу, вероят¬ 34 SEG УШ 527 (22/23 г. н. э.). 35 Тацит характеризует египетскую провинцию [История. 1.11) выражением «ignaram magistratuum» («незнакомая с магистратурами». — О.Л.), но эти слова следует расценивать как обобщенный комментарий относительно нехватки муниципальных учреждений в Египте. О лицах, занимавших archai в правление Юлиев—Клавдиев, см., напр.: РОху 246; WChr 176 (косметы); PMert 62; SB 9109; PLond 1166 (гимнасиархи); следует отметить, что обязанности корпорации магистратов (koinon ton archonton) не засвидетельствованы до конца П в. н. э. (данный термин встречается в папирусе WChr 34, датированном 201 г. н. э., и из его текста можно сделать вывод, что в папирусе PRyl 77, который относится к 192 г. н. э., сообщается о деятельности именно этого органа). См. свежую работу: Bowman, Rathbone 1992 (E 903).
Глава 14b. Египет 789 но, деревенский писец (komogrammateus)36. Главные функции этих советов были связаны с надзором за сдачей общинной земли в аренду, сбором налогов и обеспечением охраны (phylakes). Контроль правительства над этими местными властями особенно чувствовался в сфере назначения литургических повинностей, характер и размеры которых настолько изменились по сравнению с эпохой Птолемеев, что фактически это стало еще одним важнейшим нововведением римлян. Нет сомнений в том, что во П в. н. э. масштаб и сложность системы литургий существенно увеличились, но возникла эта система, несомненно, в правление Юлиев—Клавдиев37. Постепенно стали очевидны различия между типами литургий в зависимости от имущественного ценза (poros) индивида: административные обязанности осуществлялись жителями метрополии гимнасического класса, другими жителями метрополии и сравнительно зажиточными сельчанами, а на самом низшем уровне более бедные люди несли обязанности, требовавшие личной службы (leitourgiai somatikai). Эти литургисгы исполняли самые разные повинности, как обеспечивавшие внутреннее функционирование города или деревни, так и входившие в сферу более непосредственных интересов центрального правительства, например, сбор налогов или работа на дамбах. Вполне естественно, что в отсутствие местных советов важную роль играли чиновники номов, особенно стратеги: они проверяли наличие необходимой квалификации у выдвинутых кандидатов и контролировали работу литургистов, которые исполняли повинности, представлявшие прямой интерес для правительства. Для первых двух веков нашей эры важно разграничивать эту обязательную службу и добровольные магистратуры в метрополиях (archai), доступные исключительно «грекам» гимнасического класса. Позднее это разграничение потеряло смысл, ибо магистратуры стали настолько обременительны, что уже воспринимались как литургии, а назначение на эти должности носило принудительный характер, хотя в теории они по-прежнему считались престижными и исключительными. Вне этой системы стояло лишь несколько общин — так называемые «греческие города»; в правление Птолемеев их было три: Александрия, Навкратис и Птолемаида, а в правление Адриана добавился четвертый — Антиноополь. Внутреннее управление в этих городах отличалось большей автономией и независимостью от правительственных чиновников. Только эти общины имели советы (хотя Александрия, как известно, составляла исключение), а их магистратуры и городские институты (например, трибы, демы и некоторые местные суды и охраняемые законы) были гораздо ближе к традиционным институтам греческого полиса, чем в дру¬ 36 PPhil 1.11.37 ел. (103—107 гг. н. э.); следует отметить раннее свидетельство о чиновнике, должность которого называлась «hegoumenos tes komes» («деревенский голова»), см.: РТеЪ 401, 484. 37 PMich 582; SB 9224; Hübner //ZPE (1977) 24: 43-53; cp.: Thomas 1983 (E 974); с данной точкой зрения не согласен: Lewis Ц ZPE (1978) 31: 141—142.
790 Часть Ш. Италия и провинции. Восток гих египетских городах38. Но тем не менее, когда римляне в начале своего правления учредили в метрополиях archai, то, видимо, предприняли важную и осознанную попытку обеспечить развитие (пусть и постепенное) в этом же направлении, то есть создать египетский вариант того же типа городского или муниципального управления, который римляне поддерживали или устанавливали в других провинциях; и, как и в иных местах, это оказывало важное влияние на материальное развитие административных центров. Подробно описывая задачи этих бюрократических структур, удобно использовать традиционное деление на военную, финансовую и судебную администрации, но следует подчеркнуть, что на практике строгих границ почти не существовало; воплощение в жизнь законов и отправление правосудия пронизывает все сферы бюрократической деятельности, хотя современные представления об администрации и судопроизводстве иногда мешают это увидеть. 1. Военная организация Разместив в Египте постоянную армию, римляне резко порвали с обычаями Птолемеев. Цари полагались на солдат-клерухов (первоначально греческие иммигранты, позднее — и коренные египтяне), усиленных наемниками39. В правление Августа гарнизон Египта составлял три римских легиона, девять вспомогательных когорт и три конных отряда (alae); существовал также александрийский флот (classis Alexandrina), численность которого оценить невозможно; отдельно было организовано патрулирование реки. Сперва легионы размещались в Александрии, Вавилоне и Фивах; к 23 г. н. э. безопасность Египта достаточно укрепилась, поэтому число легионов сократилось до двух, и они были размещены в римском лагере в Никополе близ Александрии; при необходимости вверх по реке направлялись отряды. Три вспомогательные когорты (и, возможно, одна ала) базировались в этом пункте с самого начала, а еще три — в Сиене, возле южной границы. Остальные части невозможно надежно локализовать, но, скорее всего, они были распределены по Среднему и Нижнему Египту и направляли маленькие отряды для службы вдали от постоянных баз, в города долины или в ключевые стратегические пункты в пустыне. С течением времени общая численность египетского гарнизона претерпевала небольшие изменения. До правления Адриана легионов было два, затем остался один; в 105 г. н. э. всё еще имелось три алы, но только семь когорт, а в середине П в. н. э. — четыре алы и двенадцать когорт. 38 WChr 27; SB 9016, 7603; см.: Bowman, Rathbone 1992 (E 903); об Александрии см. далее, с. 804—805 наст. изд. 39 Воинские звания, присваивавшиеся при Птолемеях, исчезали постепенно, на что указывает существование тридцатисемилетнего военного поселенца (katoikos), описанного в документе 12/13 г. н. э. как «της γ ίππαρχίας των έκατονταρούρων» («из третьей гиппархии обладателей ста арур»; арур а — мера земельной площади в Египте, около 0,2 га. — О.Л.), см.: PKÖln 227.4-6.
Глава 14b. Египет 791 Структура командования египетскими частями имела лишь одно важное отличие от обычной. Поскольку наличие легионных легатов сенаторского ранга здесь не предусматривалось, легионами командовал префект лагеря (praefectus castrorum). Один из таких префектов занимал эту должность в 60-х годах I в. н. э. и затем сделал выдающуюся карьеру; это был Минуций Юст, старый друг Плиния Младшего, поднявшийся до должности примипила (старшего центуриона) и в конце концов женившийся на представительнице консульского семейства; другой префект лагеря, Этерний Фронтон, в начале правления Флавиев был повышен до префекта Египта40. В ранний период офицеры происходили преимущественно из Италии и с Запада. Рядовые из Галлии и других западных провинций тоже засвидетельствованы, но в основном их набирали в восточных провинциях за пределами Египта. Это выделяло солдат из окружавшего их гражданского населения, но всё же имеются ранние свидетельства о нескольких коренных египтянах во вспомогательных частях, и со временем их, несомненно, стало больше. Для раннего периода единственный легионер-египгянин засвидетельствован в середине I в. н. э.: это житель Оксиринха по имени Луций Помпей Нигер, ветеран ХХП Дейота- рова легиона; отца этого человека звали Сир, сын Апиона41. Когда истекли первые десять лет римского правления и Рим отказался от попыток расширить провинцию, роль армии в обеспечении внешней безопасности фактически свелась к наблюдению за Додекасхеном и границами с Мероэ, что в этот период (и тем более в последующее время) не было синекурой; в папирусе конца I в. н. э. описано, видимо, столкновение римских войск с объединенными силами эфиопов и троглодитов, населявших побережье Красного моря к югу от Береники42. Судя по источникам, внутренняя безопасность представляла более серьезные проблемы. Александрия всегда была потенциально неспокойным городом, и конфликт греков и иудеев в 66 г. н. э. потребовал вмешательства двух легионов и дополнительного призыва солдат из Африки43. Гораздо более серьезное восстание иудеев в 115—117 гг. н. э. не ограничивалось Александрией — на хоре тоже происходили очень жестокие столкновения, и вновь пришлось вызывать войска (и выдающегося полководца Марция Турбона) из-за границы; кроме того, имеются любопытные свидетельства об участии городского чиновника Аполлония, стратега Аполлонополя Гептакомиады, в военных действиях возле Мемфиса44. Подобные потрясения лишь изредка прерывали рутинное дежурство армии. Но существуют исключительно важные свидетельства о ее центральной роли в экономическом и социальном развитии провинции. Особенно большое значение имел надзор за эксплуатацией рудников и 40 О Юсге см.: RMR 51; Davies 1973 (Е 913); об Этернии Фронтоне см.: PIR (2) L287 («с!). 41 Gilliam 1986 (D 192): 335-340; Whitehome 1988 (E 982). 42 Turner // JRS (1950) 40: 57-59. 43 Иосиф Флавий. Иудейская война. П.487^193. 44 CPJ 439.
792 Часть Ш. Италия и провинции. Восток каменоломен в восточной пустыне, а также строительство и охрана дорог, по которым товары из портов Красного моря перевозились в Коптос; в хорошо известной надписи времен Тиберия засвидетельствована деятельность рабочего отряда, набранного из египетских легионов, когорт и ал, который построил пункты водоснабжения (hydreumata) в восточной пустыне и лагерь в Коптосе; осграконы последующего времени дают более живые и личные свидетельства об обязанностях отдельных солдат из частей, приписанных к таким постам45. В папирусах I в. н. э. засвидетельствовано более активное участие солдат в гражданской жизни провинции: эти документы показывают, что солдаты обеспечивали фактически единственную форму эффективного полицейского надзора, сторожили тюрьмы, охраняли речной транспорт, контролировали работу монетного двора, занимались производством папируса и надзором за весами на рынке46. Всё это предполагает значительную интеграцию провинциальной жизни; подобные связи между гражданскими лицами и военными должны были постепенно укрепляться, поскольку в армию всё чаще набирали местных жителей, сыновья нередко сменяли на службе отцов, и, вообще, ветераны занимали более заметное и значительное положение в обществе, которое хорошо иллюстрирует инцидент в правление Нерона, когда ветераны легионов, вспомогательных когорт и ал и флота подали префекту жалобу на то, что чиновники игнорируют их привилегии47. Напротив, цену, которую провинциалы платили за присутствие армии, могут проиллюстрировать свидетельства о постоях и реквизициях, которыми обременялось гражданское население. Германик во время своего визита в Египет в 19 г. н. э. попытался облегчить это бремя, а в эдикте Вергилия Капитона, префекта в правление Клавдия, осуждаются мошеннические реквизиции, при этом местным чиновникам предписано направлять отчеты о подобных расходах императорскому вольноотпущеннику48. 2. Финансы и налогообложение Для оценки финансовой администрации в Египте чрезвычайно важен характер денежной системы и организация сбора налогов. Провинция, унаследованная римлянами от Птолемеев, уже имела обширное денежное обращение и подвергалась эксплуатации посредством множества разных налогов и арендных платежей, как денежных, так и натуральных, однако при Августе и Юлиях—Клавдиях здесь были проведены фундаментальные реформы, определившие общие черты финансовой администрации на последующие три столетия. 45 ILS 2483; OFlorida, OWadiFawakhir ( = CPL 303-309; SB 9017). 46 RMR 10, 51. 47 FIRA Ш: 171. 48 EJ2 320; Evelyn White H., Oliver J.H. The Temple of Hibis in El-Khargeh Oasis (New York, 1938) П: 1-19.
Глава 14b. Египет 793 В течение полувека после битвы при Акции александрийский монетный двор чеканил только бронзовые монеты, причем номинальная стоимость старой тетрадрахмы была искусственно повышена, чтобы приравнять ее к новому универсальному стандарту денария. В 19/20 г. н. э. Тиберий возобновил выпуск серебряной тетрадрахмы, хотя содержание серебра в ней было ниже, чем в птолемеевской тетрадрахме, и она оставалась базовой единицей до 296 г. н. э., когда александрийский монетный двор перестал функционировать изолированно от остальной империи. Эквивалентность тетрадрахмы денарию была, видимо, зафиксирована в правление Юлиев—Клавдиев, скорее всего при Клавдии, но тетрадрахма была переоценена сильнее денария, что имело два важных последствия: во- первых, правительство Империи напрямую получало прибыль от этой завышенной оценки; во-вторых, египетская валюта если не формально, то фактически стала «закрытой», так как покупательная способность тетрадрахмы за пределами Египта неизбежно была ниже, чем у денария. Эта изоляция не означала, что Египет был защищен от экономических последствий порчи монеты, но на протяжении века с лишним после реформы Нерона (см. с. 294 наст, изд.) положение было стабильным, и вредное воздействие этого явления стало очевидно лишь в конце П в. н. э. Сегодня нет оснований принимать некогда распространенное мнение о том, что деньги не имели широкого обращения в деревнях и городах дельты и долины Нила, или о том, что правительство совершенно не осознавало необходимости поддерживать и регулировать объем доступной наличности. Однако невозможно ни документально подтвердить эти феномены во всех подробностях, ни реконструировать процессы, в ходе которых кредит, полученный от заморской торговли, переводился во внутренний и использовался для уплаты подати Риму. Имеются более поздние свидетельства, указывающие на то, что такие операции осуществлялись александрийскими финансистами, работавшими по правительственным контрактам49. Папирусы дают необычайно обильные и подробные сведения о системе налогообложения, так что в этом отношении Египет пока изучен лучше, чем остальные провинции, хотя о многих важных деталях у нас нет данных. Подати, взимаемые римским правительством с Египта, имели форму земельного налога (tributum soli) и множества личных налогов (tributum capitis), а также сборов с объявленной цены товара. Часть этих податей, видимо, покидала провинцию в форме наличных денег и продовольствия (annona), кормившего город Рим, но немалые суммы оставались в провинции и шли на уплату жалованья войску и другие правительственные расходы (например, на оплату труда чиновников). Налоговое бремя разделялось между столицами номов и деревнями, входившими в состав этих номов, но на более низком уровне; судя по всему, должна была существовать сложная система механизмов, с помощью которых общины распределяли свои обязательства между отдельными лицами и 49 PBad 37.
794 Часть Ш. Италия и провинции. Восток собирали доходы. Одной из коренных реформ, проведенных римлянами, стал провинциальный ценз, учрежденный в правление Августа; впервые его проведение твердо засвидетельствовано в 19/20 г. н. э., но представляется очень маловероятным, что это был первый ценз50. Четырнадцатилетний цикл проведения цензов с обновлением сведений в интервалах между ними требовал, чтобы каждый глава семейства подавал декларацию от имени своего домохозяйства (kat’oikian apographai), и на этом основании определялся размер подушных податей и налогов на домашнее имущество. Земельные налоги устанавливались в соответствии с данными землемерных съемок, которые пересматривались ежегодно. Второй важной особенностью являлась система прямого сбора налогов. Местных жителей принудительно назначали, например, сборщиками налогов (prakto- res или sitologoi), а чиновники контролировали их работу. Крупномасштабный откуп налогов (по крайней мере, земельных), вероятно, никогда не был широко распространен в Египте, поэтому в данном отношении вряд ли наблюдались большие перемены. Тем не менее в течение всего рассматриваемого в настоящем томе периода хорошо засвидетельствован откуп (иногда принудительный) различных денежных налогов в отдельных городах или небольших областях. Здесь можно лишь кратко перечислить множество всяких налогов, упомянутых в папирусах. Основные доходы с земли собирались в виде зерна: частная собственность облагалась налогами, императорская и государственная земля — арендной платой; виноградники и сады подлежали налогообложению в денежной форме. Основным личным налогом был прямой подушный налог, ставка которого различалась в зависимости от статуса лица, а иногда определялась и местом его жительства; от подушного налога полностью освобождались римские граждане, александрийцы и женщины. Существовало много мелких податей (merismoi), которые порой вводились для компенсации неуплаты: например, налоги на торговлю, бани, дамбы; налоги на домашнее имущество, на скот, на продажу и уступку имущества, на определенные товары (соль и масло); налоги, уплачиваемые римскими гражданами (на освобождение рабов, на наследство); таможенные сборы и пошлины; военные реквизиции; налоги на храмы. Наконец, особую форму налогообложения представляло собой и тяжелое бремя принудительных общественных повинностей, которые несли все слои населения. Таковы общие характеристики системы налогообложения в провинции в целом, но в разных местах детали сильно разнились. Изменения ставок и методов сбора налогов в зависимости от места и времени могут привести исследователя в замешательство, но наличие таких изменений не вызывает сомнений. В силу этого невозможно оценить величину налогового бремени для отдельного человека и остается лишь констатировать, что в эпоху Принципата базовые ставки налога на землю, находившуюся в частной собственности, были, видимо, довольно низкими (возможно, 50 РОху 254; cp.: PMich 578; Montevecchi 1988 (E 952): 177-178.
Глава 14b. Египет 795 чуть более десяти процентов от дохода). Конечно, налогообложение могло изменяться от года к году с учетом уровня разлива Нила, который определял размер урожая, или особых местных условий. Имеется немало свидетельств о трудностях при сборе налогов. В правление Клавдия и Нерона многие налогоплательщики из Филадельфии в Фаюме уклонялись от своих обязательств. В эдикте Тиберия Юлия Александра от 68 г. н. э. наглядно отражена картина широко распространенных злоупотреблений в системе налогообложения: принудительное привлечение людей к сбору налогов, самовольное установление новых сборов и проч. Некоторые исследователи рассматривают этот эдикт как попытку справиться с экономическим кризисом, охватившим Египет в правление Нерона, но свидетельства о трудностях общего характера очень скудны. Злоупотребления и жалобы, описанные в эдикте Александра, характерны отнюдь не только для этой эпохи. Проблемы со сбором налогов, засвидетельствованные в Филадельфии, скорее всего, были хроническими, а в 40-е годы I в. н. э. трудности могли обостриться из-за плохих урожаев вследствие череды необычайно низких разливов Нила51. 3. Правосудие В пределах провинции префект обладал высшей судебной компетенцией, но его решения можно было обжаловать, обратившись к императору. Для осуществления персональной юрисдикции префекта был учрежден судебный округ (conventus), состоявший из трех районов с центрами в Александрии (западная дельта Нила), Пелузии (восточная дельта) и Мемфисе (Средний и Верхний Египет). Однако при выборе места судопроизводства допускалась определенная гибкость и свобода, и известно, что судебные сессии проводились и в других городах этих районов, таких как Арсиноя или Когггос, а после 130 г. н. э. — Антиноополь52. Во время этих сессий префект рассматривал представленные ему судебные дела, заявления и прошения; ему помогали советники (consiliarii), в число которых мог входить iuridicus, глава особой казны (Idios Logos), офицеры, местные чиновники и юристы (nomikoi), знакомые с египетскими учреждениями и законами53. Термин «юрисдикция», возможно, является обманчиво узким, ибо официальным и полным названием этой деятельности было «dialogis- mos kai dikaiodosia» («ревизия отчетов и отправление правосудия»)54. Сомнительно, что в своих решениях префект Египта когда-либо был ограничен провинциальным эдиктом (edictum provinciale) или руководствовался им, и точно известно, что он имел право выбирать, какие именно категории уголовных дел, подпадавших под действие римских законов, он будет рассматривать лично, — об этом свидетельствует папирус 51 Chalon 1964 (Е 909); cp.: SB 8900; Hanson 1988 (E 932). 52 PRyl 74; POxyHels 19; SB 4416.27; PRyl 434. 53 FIRA Ш: 171; POxy 2757, 3015. 54 SB 4416.28—29; cp.: Филон Александрийский. Против Флакка. 133.
796 Часть Ш. Италия и провинции. Восток П в. н. э.55. Таким образом, основные очертания этой надстройки соответствуют нашим ожиданиям того, как наместник римской провинции должен отправлять правосудие. Однако гораздо сложнее четко определить и описать главные особенности этой системы на низших уровнях, поскольку для этого требуется проанализировать взаимоотношения между «римскими» чиновниками (до эписгратегов включительно) и местными чиновниками (от стратегов и ниже), их сферы компетенции и полномочия, а также соотношение, с одной стороны, римского уголовного и частного права в узком смысле, а с другой — египетских законов и учреждений. Современные исследователи часто описывают отправление правосудия чиновниками, стоявшими на низших уровнях иерархии, как «делегирование» им полномочий префектом. Так, определенные вопросы должен был решать прокуратор, эпистратег, стратег или даже центурион в пределах (а иногда и за пределами) определенной области их административных функций. Либо префект мог назначать судей (iudices) для разбора определенных дел. И в принципе любое судебное дело могло быть переадресовано в суд префекта, если того требовала важность проблемы, некомпетентность нижестоящего чиновника или статус тяжущихся. Чиновники на уровне нома или на местном уровне неизбежно должны были справляться с делами в пределах своих административных полномочий, а для этого требовалось принимать решения, имевшие юридическую силу. Так, однажды префект заявил, что ему нет необходимости лично приезжать в Фиваиду, поскольку местные стратеги уже уладили дело;56 archidikastes (главный судья), руководивший гражданскими судами в Александрии, решал вопросы, связанные со статусом граждан Александрии или их земельными владениями, а если требовалось дополнительное расследование на хоре, то он мог потребовать этого от местных чиновников57. Пожалуй, не следует представлять себе эту систему как иерархию «делегированной юрисдикции», где компетенция чиновников каждого уровня была строго подчинена чиновникам следующего уровня. Скорее, в рамках этой системы существовал ряд чиновников и учреждений, которые принимали административные, а по необходимости нередко и судебные решения в соответствии с правилами и законами, соответствовавшими каждому конкретному делу и статусу его участников; но в принципе тяжущиеся всегда имели возможность искать справедливости у вышестоящих чиновников. Жесткое разграничение «администрации» и «судопроизводства» крайне обманчиво, и, несомненно, именно поэтому стратеги выполняли так называемые «судебные» функции, египетские законы (nomoi) имели юридическую силу, в греческих городах существовали независимые местные суды, а иудейская политев- ма обладала правовыми преференциями. 55 Lewis N. Un nouveau texte sur la juridiction du prefet d’Egypte // RHDFE 1972: 5—12; cp.: Ibid. 1973: 5-7. 56 PRyl 74. 57 BGUI 36; PMilVogl 229.
Глава 14b. Египет 797 Остается разрешить трудную проблему: как вся эта разнородная совокупность институтов соотносилась с римским правом? Точно ответить на этот вопрос невозможно, особенно в отношении начала римского правления. Но представляется вероятным, что на практике римское право обычно применялось — как естественная и надлежащая привилегия — в отношении лиц, занимавших наиболее высокое положение в провинции; лица, стоявшие ниже в социальной иерархии, могли получить это преимущество по усмотрению чиновников, применявших данное право. Иноземные законы и институты существовали непрерывно и сохраняли юридическую силу, что было естественно и удобно; римское право и правовые институты были наложены на них и со временем постепенно проникали всё глубже. Они не уничтожали и не аннулировали местные законы автоматически; последние могли по-прежнему применяться как «законы египтян», если только не были отменены или изменены по какой-то конкретной причине; исследователи, считающие, будто местные законы имели статус лишь «обычаев», а не «закона» в строгом смысле слова, пожалуй, слишком узко толкуют понятие закона58. Таким образом, на практике мы имеем дело с непрерывным рядом институтов, юридические или судебные функции которых примерно соответствуют административной структуре страны и диапазону социальных статусов и правовых привилегий разных групп населения. III. Экономика и общество Предпринимая попытку кратко описать экономические и социальные институты и обычаи Египта, приходится основываться на довольно шатком фундаменте. К началу правления Флавиев население провинции могло достигать 7,5 млн человек, а Александрия насчитывала, пожалуй, еще полмиллиона, хотя недавно было высказано мнение, что такая оценка слишком завышена59. Способность сельскохозяйственной базы прокормить это население можно оценить лишь приблизительно. Так, если правдоподобна цифра в 9 млн арур (около 2,5 млн гектаров) обрабатываемой земли; если плодородность почвы обеспечивала обычный десятикратный урожай; если прожиточный минимум для населения в зерновом эквиваленте составлял около 60 млн артабов, то есть около 3,3 млрд литров (пренебрежение второстепенными источниками продовольствия и другой деятельностью, приносящей доход, компенсируется тем фактом, что не вся земля приносила такую калорийную продукцию, как пшеница), то мы всё же получим значительный избыток зерна60. Он окажется еще больше, если наша оценка численности населения занижена или если 58 Иные мнения см.: Brunt 1975 (Е 906): 132—136; Modrzejewski 1970 (Е 951): прежде всего 331-334. 59 Иосиф Флавий. Иудейская война. П.385—386; Диодор. ХУП.52.6; более высокую оценку населения Александрии см.: Fraser 1972 (Е 921): 90—91; Rathbone 1990 (Е 961). 60 Bowman 1990 (Е 901): Прил. П.
798 Часть Ш. Италия и провинции. Восток считать преувеличением утверждение источника IV в. н. э. о том, что Египет отправлял в Рим 20 млн модиев зерна в год — этого, несомненно, было достаточно для оплаты правительственных расходов в провинции, даже если не строить догадки о размерах наличных налоговых поступлений от другой экономической деятельности61. Данные оценки можно отстаивать или отвергать, но бесспорным остается тот факт, что Египет был очень богатой провинцией. В основе его богатства лежало управление сельскохозяйственной базой. Очень важной особенностью римского периода стал значительный рост частной собственности на землю, доходивший на некоторых территориях, возможно, до 50%, хотя, конечно, в разных местах пропорции сильно различались62. Частная земля, управляемая напрямую или сдаваемая внаем или аренду, соседствовала с государственной землей, которая сдавалась общественным арендаторам (demosioi georgoi), и с императорской землей, которая обрабатывалась арендаторами, а иногда сдавалась крупными участками главным съемщикам (misthotai); один земледелец мог обрабатывать землю нескольких разных категорий; обрабатываемые земельные участки были, вероятно, скорее мелкими, чем крупными: даже имения крупных землевладельцев нередко делились на части63. Для простого поддержания существования средней семьи требовался участок земли площадью 5—6 арур64. Урожайность зависела от ежегодных разливов Нила, поэтому важнейшее значение имело управление ирригационной системой. Частные владельцы на своей собственной земле сами несли за нее ответственность; для поддержания в порядке общественных дамб и каналов были учреждены регулярные работы на дамбах, обязательные для крестьян. Кроме основных зерновых культур, в Египте выращивались различные кормовые и бобовые культуры, виноград, оливки и другие овощи и фрукты. Землю обрабатывали арендаторы и их семьи, но имеется и немало свидетельств о наемных работниках, причем некоторые из них, несомненно, одновременно были и арендаторами; лишь небольшую долю необходимой рабочей силы составляли немногочисленные рабы, занятые на земле65. Такое положение дел существенно отличается от традиционного представления исследователей о крестьянском обществе, которое обеспечивает себя при помощи натурального хозяйства; свидетельства папирусов ясно показывают, что даже мелкие землевладельцы, за год в целом не производившие или почти не производившие избыточного продукта, вынуждены были продавать избытки одних зерновых (или иных) продук- 61 [Аврелий Виктор.] Извлечения о жизни рижских императоров. 1.6; cp.: Gamsey et al. 1983 (D 130): 119; Rathbone 1990 (E 961). 62 WChr 341 (63% частной земли в Набу, расположенном в области Аполлонополя Гегпакомиады, в начале П в. н. э.); PBouriant 42 (29% частной земли на Священном острове в Фаюме в 167 г. н. э.). 63 РОху 2873 (Сенека); РОху 3047 (Кальпурния Гераклия). 64 Bowman 1990 (Е 901): Прил. П. 65 PLond 131, оборотная сторона (Johnson 1936 (Е 940): N° 105) (78/79 г. н. э.).
Глава 14b. Египет 799 tob, чтобы возместить недостаток других. Поэтому обмен товарами и сельскохозяйственной продукцией имел всеобщий характер, и следует отказаться от применения чрезмерно упрощенной экономической модели, которая отводит торговле и коммерции однозначно «второстепенную» роль по сравнению с «основной» сельскохозяйственной деятельностью. Для перевозки товаров из села в город или из села в село требовалось оказание транспортных и коммерческих услуг, а широкое хождение денег — даже в деревнях — указывает на то, что бартер вовсе не преобладал в экономических сделках66. Действительно, в Египте существовала очень тесная взаимосвязь между городом и селом, и любое разграничение между сельскохозяйственной экономикой, с одной стороны, и торговлей, промышленностью и коммерцией — с другой, будет очень обманчивым. Как повсеместные налоги на торговлю, так и доступность самых разных товаров и услуг не только в метрополиях, но и в крупных селах Фаюма — например, в Тебтюнисе, Ка- ранисе и Филадельфии, — свидетельствуют о существовании разнообразного мелкого предпринимательства в сфере торговли и ремесленного производства, а также сопутствовавших им услуг — транспортных, банковских и коммерческих. Это облегчало и перемещение товаров к рыночным центрам, доступным для людей, кормившихся с земли, и уплату и перевозку налогов. Но в то же время существовали и предприятия, гораздо более тесно связанные с сельскохозяйственной экономикой, например, ткацкие мастерские по производству льна и гончарни — они часто встречаются в деревнях или даже крупных частных поместьях. Следует подчеркнуть, что без такого производства сельскохозяйственная экономика вышеописанного типа вообще не способна была бы существовать. Возможно, на свидетельства, относящиеся к римскому периоду, нельзя полностью полагаться, но они всё же указывают на рост такого рода экономической активности, а также торговли на большие расстояния, особенно торговли предметами роскоши, которые поступали в Египет через порты на побережье Красного моря, а оттуда перевозились через пустыню в Коп- тос и далее вниз по Нилу в Александрию67. Когда ослабел строгий государственный контроль, установленный Птолемеями в форме так называемых монополий, в Египте, несомненно, появилось куда больше простора для частного предпринимательства. С другой стороны, есть серьезные основания полагать, что в римский период социальный контроль усилился. Как свидетельствует «Гномон идиолога», в Египте возросло значение классификации населения в зависимости от статуса, привилегий и обязанностей68. Это оказывало важное 66 PMichTeb 121—128, 237—242 (правление Клавдия). 67 В целом это иллюстрирует «Перилл Эритрейского моря» [Periplous maris Erythraei / ed. W.H. Schoff (New York, 1912); Casson L. Periplous maris Erythraei (Baltimore, 1988)); Плиний Старший [Естественная история. VI. 101) свидетельствует, что ежегодный объем торговли с Индией и Аравией составлял 50 млн сестерциев; исчерпывающую документацию см.: Raschke 1978 (С 298), Sidebotham 1986 (С 310). 68 BGU 1210.
800 Часть Ш. Италия и провинции. Восток воздействие на структуру управления, поскольку описанная тенденция была тесно связана с распространением римского права и учреждением таких институтов, как провинциальный ценз, магистратуры метрополии и система литургий. Если большинство греко-египетского населения обозначалось просто как «египтяне» («Aigyptioi») — что не исключало для них возможность повысить статус, — то более высокое социальное положение жителей метрополий отражалось, например, в более низких ставках подушного налога. В метрополиях римские граждане учредили высшее сословие — гимнасический класс (при этом гимнасии стали государственными, а не частыми учреждениями) и магистратские должности (archai). Это сословие возникло на основе списка привилегированных жителей метрополий, составленного в 4/5 г. н. э., а затем поддерживалось благодаря определенным процедурам (epikrisis), в соответствии с которыми для вступления в высшее сословие требовалось предъявить документы о происхождении (хотя «чистота» этого греческого класса была довольно условной, поскольку в правление Птолемеев получили распространение смешанные браки греков и египтян). Граждане «греческих городов», все без исключения, обладали таким привилегированным статусом в силу самой природы своих общин. Другие египтяне могли получить гражданство Александрии, которое имело дополнительную и уникальную особенность: для египтян (Aigyptioi) оно являлось необходимым условием получения римского гражданства (за исключением солдат-ветеранов); это, видимо, должно было обеспечивать достаточную степень их «эллинизации»69. Таким образом, жители Египта, очевидно, обладали возможностью изменить место жительства и статус, и для низших ступеней социальной лестницы имеется много свидетельств о перемещениях населения между селами и городами, а значит, люди вовсе не были прочно привязаны к месту своего рождения (origo). Тем не менее в ранний период римское гражданство, вероятно, получили лишь немногие, преимущественно — ветераны, по крайней мере, на хоре, где благодаря своему высокому статусу и относительному богатству они стали важными персонами городской и сельской жизни (то же происходило и во многих других провинциях). Конечно, кроме этих социальных категорий существовали и другие. Группы иудеев в городах хоры обладали религиозными привилегиями, а крупная и влиятельная иудейская община в Александрии была организована как особая политевма с кв азиго суд ар ств енными учреждениями. Существовали вольноотпущенники, как местные, так и, возможно, иммигранты, поселившиеся в Египте после трудов на службе императора; человек, получавший статус римского вольноотпущенника (недоступный для рабов, освобожденных греко-египтянами), поднимался на более высокую 69 Плиний Младший. Письма. Х.6; о сложных проблемах, связанных с александрийским статусом, см. комментарии к этому месту: Shervin-White A.N. The Letters of Pliny: A Historical and Social Commentary (Oxford, 1966); а также: el-Abbadi 1962 (E 888) (мнение, не вызывающее всеобщего согласия); Fraser 1972 (E 921) 91, 796.
Глава 14b. Египет 801 социальную ступень. Класс рабов, из которого выходили вольноотпущенники, никогда не был в Египте особенно многочисленным, и в этом отношении при римлянах мало что изменилось в сравнении с правлением Птолемеев. Хотя полной уверенности здесь нет, но, судя по источникам, присутствие рабов в Египте было заметнее в домашнем, чем в сельском хозяйстве. Женщины тоже составляли крупную группу населения с ограниченными правами. Привилегии, которые им предоставляло римское право, сперва распространялись лишь на очень немногих и не слишком отличались от тех, которыми обладали женщины в других провинциях. Важную роль играл такой местный и доримский фактор, как египетские или греко-египетские обычаи наследования, благодаря которым в руках здешних женщин было сосредоточено больше имущества, чем в других регионах (возможно, около 30%), но последствия бытования этих обычаев не следует переоценивать; женщины, имевшие братьев, пожалуй, наследовали в основном предметы домашнего обихода и движимое имущество, и их участие в хозяйственных сделках обычно свидетельствует об экономических трудностях, испытываемых семьей или общиной70. В данном контексте более важными представляются плотность семейной структуры и феномен близкородственных браков: этот обычай имел важное значение для сохранения единства семейной собственности, что, видимо, перевешивало естественное отвращение к нему. Римское присутствие сравнительно мало повлияло на культурные и религиозные обычаи хоры. Латинский язык явно употреблялся в военных документах и немного использовался ветеранами. Некоторые юридические документы требовалось составлять на латинском языке; сохранилось также несколько частных писем и даже странный литературный текст на латыни71. Но главной особенностью Египта по-прежнему оставалось взаимодействие местных египетских и греческих культурных традиций. Греческая грамотность была, пожалуй, довольно широко распространена (хотя в целом читать и писать по-гречески умела лишь небольшая часть населения); в папирологическом наследии преобладают греческие литературные тексты, которые, по-видимому, довольно мало повлияли на египетские и почти не подверглись обратному воздействию. Но в ранний период еще нередко встречалось иероглифическое и демотическое письмо. Взаимодействие между греческим и демотическим письмом можно наблюдать в греческих переводах демотической литературы, выполненных в римский период, а двуязычные деловые тексты (которых, впрочем, стало меньше, чем в правление Птолемеев) свидетельствуют о том, что существовала обширная область пересечения, внутри которой могли функционировать обе языковые группы72. 70 См.: Hobson 1983 (Е 934); Hobson 1984 (Е 935). 71 PMich 467-472; РОху 3208; PRyl 608; Rea // СЕ (1968) 43: 373-374; FIRA Ш: 8; корпус латинских нелитературных папирусов см.: CPL; литературные тексты см.: Pack 1965 (Е 955): 2917—2952; важные цитаты см.: Anderson, Parsons, Nisbet 1979 (В 4): No 43. 72 Напр.: PLugd-bat 19.26—28; OLeidDem, passim; OR от 8 (cp. с примеч. к стк. 7), 16, 25, 46—47; West // JEA (1969) 55: 161-183.
802 Часть Ш. Италия и провинции. Восток Что касается религии, то разграничение между греческим и египетским культами всегда имело важнейшее значение, и римляне его сохранили. Усилился государственный контроль над местными храмами, а их экономическое могущество ослабло, но бесчисленные египетские культы и традиционный кастовый характер жреческих и других храмовых должностей оставались неизменными еще долгое время, даже в христианский период73. Греческие культы, распространившиеся при Птолемеях, сохраняли свое влияние, особенно в деревнях Фаюма, но для них была характерна гораздо более тесная связь с городскими учреждениями, чем для египетских культов; греческие жрецы больше походили на местных магистратов и набирались из верхушки греко-египетского населения. Наглядной иллюстрацией этого различия служит тот факт, что представители гражданской администрации имели возможность участвовать в ритуальных возлияниях в гимнасии или храме Цезаря либо совершать жертвоприношения греко-египетскому речному богу Нилу, но за египетскими ритуалами или процессиями могли лишь пассивно наблюдать74. Римские культы и храмы римских богов, прежде всего Юпитера Капитолийского, в конечном счете оставили в Египте довольно заметный след, но вряд ли они пользовались особым почтением ранее Ш в. н. э.; впрочем, около 100 г. н. э. некий ветеран праздновал здесь Сатурналии75, но подобные новшества, конечно, не могли разрушить существующие традиции. Римским обычаям требовалась некоторая адаптация более общего характера. Римский префект, подобно фараонам, совершал жертвоприношения Нилу и воздерживался от путешествий по реке во время разлива. Представление об императоре как о фараоне пришлось согласовывать с традиционными институтами, что можно наблюдать как на храмовом рельефе, так и на стеле с изображением вступления священного быка в храм (император Тит (79—81 гг н. э.) и в самом деле лично посетил эту церемонию)76. Самое важное значение имел культ римского императора, что проявилось в строительстве великого храма Цезаря (Caesa- reum) в Александрии (возводить который начала Клеопатра для Антония), учреждение группы вольноотпущенников — служителей императорского культа (Caesariani) и провозглашение Германика и Веспасиана богами (последний назван сыном Амона и воплощенным Сераписом)77. Храмы Цезаря были основаны также в городах дельты и долины Нила, император стал богом, а его имя — составной частью клятвы. Если же оставить в стороне эти институты, характерные для императорского культа, то прочие римские традиции проникали в Египет постепенно, а мест¬ 73 Херемон. Фр. 10 (ed. РЖ Van der Horst //EPRO 101 (Leiden, 1984)); BGU 1210, раз- делы 71—96. 74 WChr 41; POxy 1211. 75 BGU 362; PMilVogl 233; SB 4282; ChLA 10, 11; PFay 119. 76 Сенека Младший. О природе. 4а.2.7; Плиний Старший. Естественная история. V.57; Светоний. Божественный Тит. 5.3. 77 WChrWl- CPJ 418а.
Глава 14b. Египет 803 ные греческие и (в гораздо меньшей степени) египетские культы реагировали на них и таким образом приспосабливались к новому порядку. IV. Александрия В официальной терминологии великий город Александрия был отделен от египетской хоры, а поэтому на него следует обратить особое внимание. В римский период этот город, несомненно, достиг своего апогея. Страбон, посетивший его в начале правления Августа в свите префекта Элия Галла, громко прославляет его великолепие, особо упоминает пригород Никополь, возникший при римлянах, и отмечает огромные объемы товаров, перевозимых водным путем, особенно вверх по реке в города дельты и долины Нила. В «Александрийской речи», произнесенной в начале правления Флавиев, Дион из Прусы подчеркивает экономическое значение Александрии, но уделяет далеко не лестное внимание разгулу общественных увеселений и непостоянству толпы78. Поскольку при римлянах Александрия оставалась административной столицей, это непостоянство могло иметь серьезные последствия. Префекта Петрония толпа чуть не забила камнями; Германик в 19 г. н. э. был встречен беспредельными славословиями, но постарался умерить публично воздаваемые ему божественные почести; Галерий, префект при Тиберии, взял с собой в Египет жену, но она и шагу не сделала за пределы официальной резиденции и не впустила туда ни одного провинциала79. После Августа, который заявил, что после битвы при Акции пощадил Александрию только ради ее уроженца Арея, своего друга, императоры (или претенденты на власть) старались выглядеть благодетелями и миротворцами80. Без сомнения, поступки императоров диктовались прежде всего политическими мотивами, но императоры не могли не осознавать огромную экономическую важность Александрии в эпоху Ранней империи. Она играла определяющую роль в снабжении Рима зерном, но к этому дело не сводилось. Хотя огромное значение Александрии для производства папируса, стеклянной посуды, мозаики и произведений искусства, для транспортировки зерна засвидетельствовано плохо, оно не вызывает сомнений; город участвовал в прибыльной эксплуатации местных египетских ресурсов. Товары александрийского производства поступали во все области римского мира, а также вывозились на юг, за границы Египта. Исследование производства благовоний и украшений и торговли пряностями показывает, что Александрия служила главным перевалочным пунктом на побережье Средиземного моря для огромного потока предметов роскоши, импортируемых с Востока. 78 Страбон. ХУП. 1.8—10 (793—795С); Дион Хризостом. ХХХП.36, 55, 59, 62. 79 Страбон. ХУП.1.53 (819 С); РОху 2435.1-28; EJ2 320; Сенека Младший. Диалоги. ХП.19.6. 80 Плутарх. Антоний. 80; РОху 3022; SB 10295.
804 Часть Ш. Италия и провинции. Восток По сравнению с правлением Птолемеев культурный климат, конечно, несколько изменился, ибо эпоха щедрого покровительства царей давно миновала. Но Мусейон сохранял свое значение, несмотря на приток туда людей, прославившихся скорее административными, нежели интеллектуальными занятиями. Сохранились и царская библиотека, и «дочерняя» по отношению к ней библиотека в храме Сер аписа, а книги, утраченные во время Александрийской войны, отчасти возместил Антоний, подаривший Клеопатре царскую библиотеку Пергама. Литераторы римского периода не снискали такой славы, как их предшественники в эпоху Птолемеев. Сочинительству пришлось уступить свое высокое положение философским изысканиям, ибо александрийскую философию основательно обогатил приток иммигрантов после того, как Сулла взял Афины. В правление Юлиев—Клавдиев самым выдающимся философом был Филон, представитель известной иудейской семьи и дядя Тиберия Юлия Александра; его работы, как и сочинения других средних платоников, предвещали тенденции П в. н. э., когда благодаря взаимодействию христианской доктрины с платоновской традицией, гностицизмом и наследием иудейской мысли были заложены основы христианской теологии и философии. В то же время Александрия сохраняла за собой признанное господство в традиционных областях научных исследований, особое место среди которых занимала теория и практика медицины. Во П в. н. э. здесь учился Гален из Пергама, и даже в эпоху Аммиана Марцеллина слава Александрии в области врачевания оставалась непревзойденной. То же относится и к прикладным научным дисциплинам, особенно к инженерному делу. Крупной фигурой середины П в. н. э. был Клавдий Птолемей, в трудах которого обнаруживаются поразительно обширные познания в математике, астрономии, музыке, оптике, географии и картографии. На его «Альмагест», самое всеобъемлющее античное сочинение по астрономии, сильно повлияли аристотелевские учения; в нем предпринята попытка объяснить движение Луны и планет в рамках геоцентрической системы. В сочинении об оптике Птолемей описывает многочисленные эксперименты с явлениями отражения и преломления света. В географическом сочинении он собрал множество бесценных физических и топографических сведений, а также рассмотрел принципы картографии и проекции. Однако в эпоху Ранней империи мирные науки были отодвинуты в тень из-за весьма неприятных событий. Основной причиной беспорядков послужили проблемы, связанные с александрийскими городскими учреждениями, привилегиями и устремлениями крупной и влиятельной иудейской общины и взаимоотношениями между греками и иудеями. При первых Птолемеях в Александрии почти наверняка существовал совет (bou- 1е); вопрос о том, когда эта привилегия была отменена, является спорным (самые правдоподобные версии — правление Птолемея УШ Эвергета Фискона и эпоха Августа), но это, вероятно, потребовалось для того, чтобы нейтрализовать политическую силу гражданского населения. В эпоху Ранней империи в Александрии определенно не существовало совета (boule), и в папирусе, который, вероятно, датируется правлением Августа
Глава 14b. Египет 805 («Папирус Буле»), сообщается, что александрийские послы обратились с прошением о восстановлении городского совета на том основании, что он гарантирует имперские доходы и поможет местным магистратам обеспечить чистоту александрийского гражданского населения, защитив его от проникновения «некультурных и необразованных людей», что могло являться скрытым намеком на иудеев или ту часть иудейской общины, которая склонна была к эллинизации. Повторное обращение к Клавдию, ответом на которое стало знаменитое «Письмо к александрийцам», свидетельствует о том, что Август не уступил просьбам; не уступил и Клавдий; совет в Александрии был восстановлен только в правление Септимия Севера, когда эта привилегия сильно обесценилась ввиду того, что метрополии номов также получили свои советы81. Тем временем в конце 30-х — начале 40-х годов н. э. в Александрии происходили серьезные конфликты между иудеями и греками, живо, хотя, конечно, и небеспристрастно, описанные Филоном. Греки объединялись в гильдии и религиозные ассоциации; они пытались устанавливать статуи императора в синагогах, захватывали и грабили дома иудеев, а людей вытаскивали наружу и сжигали, разрывали на части на рынке, бичевали и казнили в театре. Две делегации от враждующих сторон отправились в Рим, и каждая защищала свою правду. Филон, лично входивший в состав иудейского посольства, описывает, как его делегация последовала за безумным Гаем из Рима на побережье Неаполитанского залива и ожидала аудиенции, пока император развлекался в своих приморских поместьях82. Сообщения о противниках иудеев выглядят гораздо более необычно, чем сочинение «О посольстве к Гаю», — это так называемые «Деяния александрийских мучеников», наполовину вымышленные рассказы, основанные (по крайней мере, внешне) на подлинных протоколах посольских приемов, в которых будто бы содержались дословные отчеты об аудиенции у императора знатных александрийских греков, поносивших александрийских иудеев. Имена действующих лиц свидетельствуют о том, что эти деяния мучеников определенно основаны на каких-то фактах, но, пожалуй, не менее важно то, что в данных документах описываются события вплоть до правления Коммода и что в последующих рассказах антииудейские элементы отсутствуют или второстепенны на фоне акцентированных антиримских чувств. Этот факт, наряду с тем, что все сохранившиеся копии этих деяний написаны в конце П или в начале Ш в. н. э., говорит, пожалуй, больше о националистических установках александрийцев данной эпохи, чем о реальных исторических событиях83. Но не вызывает сомнений, что волнения в иудейской общине были весьма серьезны; возобновились они спустя четверть века после письма Клавдия, когда иудеи взбунтовались, желая поддержать восстание, начавшееся в Иудее, и в еще более крупных масштабах повторились через полвека, во 81 CPJ 150, 153; ср. та. 14d наст. изд. 82 Филон Александрийский. О посольстве к Гаю. 120—131, 184—185. 83 Musurillo 1954 (В 381).
806 Часть Ш. Италия и провинции. Восток время великого восстания 116—117 гг. н. э., когда иудеи Александрии и хоры были практически уничтожены84. V. Заключение Римская аннексия Египта, состоявшаяся в 30 г. до н. э., имела огромное историческое значение: она означала окончание борьбы за верховную власть между Октавианом и Антонием и уничтожение последнего из могущественных эллинистических царств. В качестве провинции Римской империи Египет играл важнейшую роль в основном благодаря своему огромному богатству. Ввиду всех этих обстоятельств, а также необычайного обилия свидетельств о римском Египте современные исследователи заходят слишком далеко, приписывая ему особый статус; при этом они обычно подчеркивают, что административные и экономические особенности Египта эпохи Птолемеев сохранялись, поскольку для римского правительства была характерна политика невмешательства. Подробное исследование процесса создания рассматриваемой нами здесь римской провинции позволяет скорректировать данную точку зрения. Во многих сферах сохранилась терминология птолемеевского периода, но произошли настолько важные и глубокие перемены, что постулировать некую общую преемственность между птолемеевским и римским Египтом было бы серьезным заблуждением. Институты и структуры центральной и местной администрации радикально изменились. В столицах номов был создан «греческий» магистратский класс и вследствие этого возник неизвестный ранее тип местного городского управления. Вместе с ним была учреждена и новая обширная система литургий. Эти явления, в свою очередь, стали следствием того, что в Египте сформировалась новая по сравнению с птолемеевской эпохой разновидность имущих классов. Дело в том, что римляне ввели полноправную частную собственность на землю (ge idiotike), которая получила широкое распространение. С этим можно связать коренные реформы системы налогообложения, а необходимым дополнением к ним стало проведение римского ценза. Подчеркивая важность ценза, имущественного и социального статуса, следует обратить внимание на ту особенность романизации, которая воплотила в себе все аспекты римской социальной и экономической системы, — распространение римского права. Все эти перемены, несомненно, восходят к правлению Августа. Осознавая их важность, мы не должны закрывать глаза на преемственность в сельскохозяйственной экономике, религии, египетской культуре. Излагая события взвешенно, следует отдавать должное как преемственности, так и переменам. В правление Августа было предопределено место Египта в империи на три века вперед. Это место радикально изменили только совершенно иные политические и экономические условия конца Ш в. н. э. вкупе с распространением христианства. 84 Barnes 1989 (Е 1087).
Глава 14с Дэвид Кеннеди СИРИЯ I. Введение 1. Пролог Когда в 64 г. до н. э. Помпей аннексировал Сирию — вернее, то, что осталось от государства Селевкидов после братоубийственных войн предшествующего столетия, — он впервые установил на семитском Ближнем Востоке римское господство, сохранявшееся на протяжении семи веков. Более того, если рассматривать это господство как продолжение и развитие долгого эллинистического правления, то на него приходится большая часть почти тысячелетнего периода, на протяжении которого греки и римляне обладали здесь политической властью и оказывали культурное влияние. Однако в течение столь длительного времени под грекоримской маской всё еще сохранялись местный аборигенный язык и культура, и в УП в. н. э., когда власть снова обрел семитский народ, они вышли на поверхность. Хорошей иллюстрацией этой мысли может послужить возрождение в исламскую эпоху многих географических названий, которые веками были погребены под официальными греческими или римскими именами, но явно использовались в устной речи местного населения1. И всё же римское правление оказало немалое влияние, определившее особенности этой части Ближнего Востока на несколько столетий вперед. Установление мира и политической стабильности, объединение региона, примирение местного населения с римской властью, а затем и участие многих сирийцев (особенно примечательна императорская династия из Эмесы, см. далее с. 838—839 наст, изд.) в управлении Римской империей и их влияние на развитие ее цивилизации — всё это плоды первых трех столетий. 1 Бероя, некогда звавшаяся Харабу, вновь стала Халабом; Эпифания, некогда Ха- мат, — Хамой; а Филадельфия, некогда Раббатамана, — Амманом; ср.: Jones 1971 (D 96): 231. Ср.: Иосиф Флавий. Иудейские древности. 1.121, 138.
808 Часть Ш. Италия и провинции. Восток В истории Сирии первых двух с половиной столетий после урегулирования Помпея можно выделить три основные проблемы. Во-первых, это учреждение и развитие римской провинции — крупнейшей военной провинции на Востоке, а также значение и последствия такого положения дел. Во-вторых, это характер и роль зависимых царств, их эволюция, а затем исчезновение. В-третьих, это постепенное зарождение и расцвет под влиянием римского мира (pax romana) богатой, более однородной культуры, главным образом семитской, но подвергшейся греко-римскому влиянию, довольно хорошо заметному во всех ее гранях. Однако всё вышеперечисленное возникло не в вакууме. Свою роль сыграли и география, и предшествующее историческое развитие региона. Более того, наши сведения о каждой из этих проблем определяются не только их сравнительной важностью в эпоху Юлиев—Клавдиев или Флавиев-Антонинов, но и характером источников и их распределением во времени2. 2 Основной литературный источник о периоде, который описывается в этом томе, — Иосиф Флавий («Иудейская война» и «Иудейские древности» (с кн. XIV и далее)), хотя он сосредотачивается прежде всего на Иудее и проблемах, связанных с иудейскими общинами в Сирии. У Тацита и Диона Кассия содержится несколько длинных рассказов, хотя касаются они преимущественно военных дел. Страбон [География. XVI (737—785 С)) приводит подробное описание Сирии; ценная, хотя порой анахроничная, информация имеется у Плиния Старшего [Естественная история. V.13—22). Краткие, но полезные сведения можно найти также во множестве других источников, особенно у Аппиана, Цезаря, Цицерона, Малалы (см. новый английский перевод: Jeffreys et al. 1986 (В 92)), Николая Дамасского, Филона, Плутарха («Жизнеописания...»), Светония и Веллея Патеркула. Основные латинские (несколько сотен) и греческие (несколько тысяч) надписи содержатся в соответствующих частях CIL Ш и IGGR Ш. Однако некоторые из них, как и обнаруженные позднее тексты, можно найти в томах IGLS и IJord. Многие другие надписи опубликованы в АЕ. Ср. обзор: Rengen 1978 (В 268). Надписи на семитских языках можно найти в томах CIS; кроме того, тексты из Пальмиры (около тысячи) собраны в «Inventaire des Inscriptions de Palmyre», а набатейский (несколько тысяч) и са- фаитский (опубликовано около 15 тыс. из примерно 100 тыс.) корпус сейчас находится в процессе публикации. Что касается монет, то полезной до сих пор остается работа: Wruck 1931 (В 363), а также тома ВМС «Arabia» [Hill G.F. Catalogue of the Greek Coins of Arabia, Mesopotamia and Persia in the British Museum (London, 1922)], «Syria» [Wroth W. Catalogue of the Greek Coins of Galatia, Cappadocia and Syria in the British Museum (London, 1899)], «Palestine» [Hill G.F. Catalogue of the Greek Coins of Palestine in the British Museum (London, 1914)] и «Phoenicia» [Hill G.F. Catalogue of the Greek Coins of Phoenicia in the British Museum (London, 1910)], к которым теперь можно присовокупить тома серии SNG [Sylloge Nummorum Graecorum]. Новые ценные собрания монет см. также в работах: Kindler 1983 (В 331); Meshorer 1975 (В 343); Spijkerman 1978 (В 353). Следует также отметить публикации Американской [AAES] и Принстонской [PAES) экспедиций в Сирию и работы: Brünnow R.E., Domaszewski А., von. Die Provincia Arabia (Strassburg, 1904—1909). Результаты некоторых крупных раскопок собраны и проанализированы в работе: Ward-Perkins 1981 (F 615). Возрастает важность полевых исследований, не в последнюю очередь в Саудовской Аравии, о которых сообщается в журнале «Atlal».
Карта 18. Физическая география Ближнего Востока
810 Часть Ш. Италия и провинции. Восток 2. Физическая и социально-экономическая география Географическая область, известная в античности как Сирия, с двух сторон ограничена Средиземным морем и горами Тавра; на юге и востоке находятся Синаи, Северная Аравийская и Сирийская пустыни, окраины которых являлись частью Сирии; и наконец, на северо-востоке в ее состав следует включить северо-западную Месопотамию вплоть до реки Хабур, хотя политическую границу часто проводили по излучине Евфрата. Площадь этой огромной территории составляет примерно полмиллиона квадратных километров (см. карту 18). Каких-либо существенных изменений ландшафта или климата со времени классической античности обнаружить не удается. Однако всё же стоит отметить некоторые перемены. Так, продолжилась вырубка лесов, которая уже в доклассический период зашла достаточно далеко, и эрозия уничтожила некогда пахотные террасы холмов; во влажную эпоху Поздней античности осадками были смыты грунты и в низовьях рек образовались так называемые «новые отложения», которые покрывают античные руины или препятствуют их локализации3. Типичный средиземноморский климат прибрежной полосы (жаркое и сухое лето, мягкая и влажная зима), на востоке и юге Сирии сменяется более резкими крайностями — сильной жарой и редкими дождями в пустынях. Почва здесь была разнообразной: плодородная равнина восточной Киликии, узкая прибрежная полоса Леванта, горные цепи Аман, Барги- люс и Ливан, параллельные побережью, широкая полоса предпустыни, затем пустыня, которая простиралась за границы провинции. На западе и севере осадков, дополняемых реками и таянием снегов, было достаточно для сухого земледелия. В этом регионе некоторые речки текут с прибрежных горных цепей, но истоки главных рек находятся за горами. Река Оронт несет свои воды через просторную плодородную долину, где расположены крупнейшие города, а затем, оставив справа Аман, а слева Бар- гилюс, изливается на побережье; река Леонт, куда менее привлекательная для развития городов, в своей нижней части также бежит на запад и впадает в Средиземное море. Однако Иордан течет на юг через Галилейское море, опускаясь ниже уровня моря, а затем впадает в Мертвое море, а его рифтовая долина продолжается как обширная безводная котловина Вади Араба, а затем переходит в Акабский залив. Весь расширяющийся сектор от Синая на северо-восток к горам Армении — это пустыня, по большей части лишенная постоянных источников воды. Важным исключением является долина Евфрата, который вместе со своими северными притоками, Балихом и Хабуром, питал полосу хорошо орошаемой земли по обоим берегам. Большая проблема состояла в том, что река сперва текла на юг параллельно побережью, противолежа¬ 3 Vita-Finzi 1969 (Е 1068); Brintliff 1982 (Е 989); Raikes 1985 (Е 1053).
Глава 14с. Сирия 811 щему Антиохии, а затем сворачивала сначала на восток, потом на юго- восток, прочь от Средиземного моря, и в конце концов впадала в Персидский залив, так что с обеих сторон без воды оставались огромные территории — преимущественно расположенные на юге. В этой области малочисленные источники могли обеспечить водой только скромные поселения, и единственное исключение составляла Пальмира. На севере Сирии имеются богатые сельскохозяйственные земли, в Ав- ране, в Галилее и к востоку от Иордана. Можно возделывать даже пред- пустыню и часть пустыни, хотя главным определяющим фактором там является доступность воды. На практике это требует необходимого минимума в 200 мм осадков в год ; если проследить эту изогиету по карте, то она хорошо объясняет форму и развитие римской провинции, находившейся под прямым управлением, а также расположение зависимых царств4. Конечно, эта граница никогда не была статичной, и в некоторых районах земледелие на ней не прекращалось, а в некоторых даже не доходило до нее; земля в этой «пограничной» области обрабатывалась или не обрабатывалась в зависимости от колебаний климата, политической стабильности и демографического давления, а на хорошей почве урожаи можно было — и удавалось — получать даже при осадках менее 200 мм5. Склоны холмов и плохо орошаемые степи и пустыни представляли ценность как пастбища для скота, но животноводством занимались менее оседлые и не столь многочисленные народы. На характер поселений влияло наличие не только хорошей почвы и свежей воды, но и иных природных ресурсов, таких как рыба на побережье Средиземного моря и в Галилейском море, древесина Ливана, а также соль и асфальт Мертвого моря6. Так же обстояло дело и с торговлей: Сирия располагалась между двумя крупными центрами древних цивилизаций — между Египтом и Анатолией-Месопотамией; и ее собственная география была такова, что побережье Леванта и маршруты через Северную Месопотамию, вдоль Евфрата, через пустыню и оазисы Пальмира и Джауф, и вверх по восточному берегу Красного моря оставались наиболее очевидными путями коммуникации между Ираном и Средиземноморьем, Египтом и Анатолией7. Население Сирии было преимущественно семитским. Внутри этой группы можно выделить четыре основных элемента по языковому и, в одном случае, религиозному критерию. На юго-западе в Иудее жили ев¬ 4 Ученые в целом согласны в том, что со времен классической античности климат в этом регионе существенно не менялся, однако некоторые изменения всё же имели место и в пограничных областях могли оказать непропорционально большое влияние. 5 О последующих, лучше засвидетельствованных, эпохах см.: Hütteroth, Abdulfattah 1977 (E 1013); Lewis 1987 (E 1034). 6 Heichelheim 1938 (E 1012); cp. справочники «Syria» (1943) и «Palestine and Tranjordan» (1943) из серии «Naval Intelligence Division Geographical Handbook Series», издававшейся в 1941—1946 гг. Разведуправлением ВМС Британской империи. 7 Teixidor 1984 (Е 1066): 19-45.
812 Часть Ш. Италия и провинции. Восток реи, а в Идумее и Итурее — частично обращенные в иудаизм арабы;8 кроме того, иудейские общины, порой весьма крупные, имелись в каждом городе Сирии (см. далее, с. 812, 831 наст. изд.). К северу от Иудеи проживали финикийцы, прежде всего в крупных прибрежных торговых городах от Арада до Тира. Арабы обитали на восточных окраинах провинции — на протяжении двух с липшим тысяч лет они мигрировали с Аравийского полуострова не только в Сирию, но и через Месопотамию вплоть до гор Тавр и Загрос. Среди них, слившись до некоторой степени с остальными племенами, жили более древние арамейские народы. Греческое население представляло собой крупный пришлый элемент (хотя теперь оно включало много лиц смешанного происхождения) и в основном проживало в городах, особенно на севере Сирии. Лингвистически доминировал арамейский — «сирийский» язык, на котором говорили даже в Иудее, где иврит использовался только для богослужения. Жители Эдессы, Пальмиры и Аравии Петреи имели письменные варианты своих устных языков — арамейских диалектов, которые, видимо, являлись протоарабскими. Саф аптские и самудские надписи кочевых племен центральной и северной Сирии, вероятно, тоже написаны на примитивном арабском языке. Как и везде на Востоке, общеупотребительным среди городского населения, хотя и вовсе не универсальным, был греческий язык. Данных о численности населения Сирии нет ни для одного периода. Сохранилось изолированное сообщение о том, что во время ценза Эмилия Секунда в 6 г. н. э. в Апамее (и на ее территории) было 117 тыс. «граждан» (вероятно, имеются в виду только мужчины и женщины, подлежавшие налогообложению);9 а Страбон сообщает, что Антиохия была немногим меньше Александрии или Селевкии на Тигре, и, вероятно, численность населения в этом городе и прилегавших сельских районах составляла несколько сотен тысяч человек10. Примерную оценку численности жителей некоторых городов можно получить из упоминаний Иосифа Флавия о размерах иудейских меньшинств, напр., 10,5 тыс. человек, убитых в Дамаске в 66 г. н. э.11. Имеются точные сведения о военной помощи, оказанной различными царями (ср. далее, с. 837—838, 840 наст, изд.), напр., 5 тыс. коммагенцев, отправленных в качестве подкрепления Цес- тию Галлу в 66 г. н. э.12. Таким же методом можно достаточно уверенно 8 Вероятно, обе группы смешались с уже существовавшим ранее арамейским населением, см.: Schürer 1973 (Е 1207) I: 562; Dussaud 1955 (Е 1007): 163 сл.; в целом см.: Millar 1987 (Е 1039). 9 ILS 2683. Значение термина «homin. civium» рассматривается в работе: Cumont 1934 (Е 996). 10 Страбон. XVL2.5 (750 С); упоминания о населении Антиохии проанализированы в работе: Downey 1958 (Е 1005). 11 О числе убитых в других городах см.: Иосиф Флавий. Иудейская война. П.559—561; ср.: 461^65, 477^80. 12 Иосиф Флавий. Иудейская война. П.500 сл. Приблизительную оценку численности населения можно получить, исходя из той доли населения, которую доиндустриальное
Глава 14с. Сирия 813 оценить общую численность римской армии (40—50 тыс. в эпоху Юлиев- Клавдиев). На этом основании можно сделать предположительный вывод о том, что население Сирии, включая союзные царства, составляло в I в. н. э., вероятно, не менее 2—3 млн человек13. II. Учреждение и развитие провинции 1. Введение На Востоке по итогам административного урегулирования, проведенного Помпеем, была создана провинция Сирия; в обязанности ее наместника на практике входило как управление небольшой территорией провинции, так и надзор за поведением многочисленных союзных правителей в этом регионе (см. карту 19). Провинция составляла малую часть географической Сирии: в нее входили в основном те города региона, которым можно было передать широкий спектр управленческих полномочий в рамках римского провинциального управления. Это были «греческие» города сирийского Четырехградья на севере14 и Десятиградья на юге15, а также города-государства финикийского побережья16. Некоторые из них были удалены от побережья более чем на 100 км. Союзные правители занимали обширную территорию, простиравшуюся по дуге от Набатейского царства на Красном море до Коммагенского у подножия Центрального Тавра. Но, поскольку Риму не удавалось обеспечить надлежащую безопасность восточной Анатолии, сирийскому наместнику приходилось также осуществлять надзор за такими отдаленными государствами, как Иберия и Албания на Кавказе. Помпей установил новый режим управления, но его урегулирование не обеспечило в последующих поколениях длительного мира или стабильности. Через десять лет катастрофическая кампания Красса (55— 53 гг. до н. э.) спровоцировала нападение Парфии на провинцию. В 49 г. до н. э. возобновились гражданские войны и началась долгая эпоха нестабильности, на протяжении которой провинция подвергалась жестокой общество способно было содержать в качестве профессионального войска. Эта доля оценивается исследователями не более чем в 5%, хотя германская конституция 1871 г. предписывала 1%. Это означает, что общая численность населения Коммагены составляла от 100 до 500 тыс. человек. 13 Перепись населения на французских подмандатных территориях Сирии и Ливана, проведенная в 1930-х годах, дала цифру почт 4 млн включая кочевников, см. справочник Разведуправления Британской империи: Syria :191. 14 Антиохия, Апамея, Селевкия и Лаодикея: Страбон. XVI.2.4 (749 С); cp.: XVI.2.8—10 (752-753 С). 15 Каната, Дамаск, Дион, Гадара, Гераса, Гиппос, Пелла, Филадельфия, Рафанея и Скифополь перечислены Плинием Старшим [Естественная история. V.16); Птолемей, видимо, называет дополнительные к этим города [География. V. 15.22—23). 16 Прежде всего Арад, Триполь, Библ, Берит, Сидон и Тир: Страбон. XVI.2.13—24 (754-758 С).
814 Часть Ш. Италия и провинции. Восток эксплуатации и переживала всякого рода потрясения. Крупные сражения гражданских войн отгремели далеко на западе, но их отзвуки слышны были и здесь. В Сирии вспыхнуло восстание помпеянца Цецилия Басса (47—44 г. до н. э.)17, в которое оказались вовлечены оппортунисты из числа арабских филархов и парфянских наемников;18 затем Кассий вступил в борьбу с Долабеллой за контроль над провинцией (44—42 г. до н. э.);19 потом из провинции были выведены войска, а один из ставленников Кассия ввязался в военную авантюру;20 за этим последовала парфянская оккупация и кампании по изгнанию завоевателей (40—39 гг. до н. э.);21 далее пришлось заниматься операциями по замирению — против иудеев, Коммагены и Арада22. Что важнее всего, в эти годы римские полководцы, один за другим, систематически и бессовестно взыскивали с провинции огромные объемы движимого имущества в качестве дополнительных налогов, «подарков», контрибуций и неприкрытых грабежей. Так, Лаодикея, опустошенная осадой и разграблением, которые учинил Кассий (44—42 гг. до н. э.), должна была внести громадные суммы в его военную казну;23 в Араде агенты Антония были убиты, после чего город на два года был осажден (40—38 гг. до н. э.);24 набатейцев же Рим оштрафовал за сочувствие вторгшимся парфянам25. В эту картину Антоний внес окончательный хаос своими дарами Клеопатре: ей досталась вся Финикия, исключая Тир и Сидон, царство Халки- да и части царств Ирода и набатейцев. Позднее в рамках «Александрийских дарений» эти регионы, как и верховная власть над всеми зависимыми царями Сирии, были переданы сыну Антония и Клеопатры — Птолемею Филадельфу26. Победа Октавиана открыла путь к восстановлению стабильности и по меньшей мере создала условия для того, чтобы этот богато одаренный природой регион вновь обрел благосостояние. 17 Аппиан. Гражданские войны. Ш.77; IV.58 сл.; Цицерон. Письма к близким. ХП.11 сл., 17 сл.; Цицерон. Письма к Аттику. XTV.9.3; Дион Кассий. XLVII.26.3—27.5; Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIV.268—272; Иосиф Флавий. Иудейская война. 1.216 сл.; Страбон. XVL2.10 (752 С). 18 Дион Кассий. XLVÜ.27.3; Страбон. XVL2.10 (753 С). 19 Аппиан. Гражданские войны. IV.60 сл., 64; V.4; Дион Кассий. XLVII.29.1—30.5; Страбон. XVL2.9 (752 С). 20 Аппиан. Гражданские войны. IV.63; Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIV.297 сл. 21 Дион Кассий. XLVIII.26.1 сл.; ХЫХ. 19.1—20.3; Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIV.330-364; Иосиф Флавий. Иудейская война. 1.248—270. 22 Об иудеях см.: Дион Кассий. ХЫХ.22.3 сл.; Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIV394-412; XIV.447, 468—486; Иосиф Флавий. Иудейская война. 1.290—302, 345—357. Об Араде см.: Дион Кассий. XLVIII.41.6; XLIX.22.3. О Коммагене см.: Дион Кассий. XLIX.20.4—22.2. 23 Дион Кассий. XLVII.30.2—7; Аппиан. Гражданские войны. IV.61 сл.; Цицерон. Письма к близким. ХП. 13.2-4. 24 Евсевий. Хроника. И. 139.i (изд. Schoene); Дион Кассий. XLVIII.24.3, 41.4—6, ХЫХ.22.3. 25 Дион Кассий. XLVni.41.5. 26 Дион Кассий. ХЫХ.41; L.1.5; Плутарх. Антоний. ЫУ.З—6.
Карта 19. Сирия и Аравия
816 ЧастьШ. Италия и провинции. Восток Дарения Антония, конечно, были аннулированы, но в целом порядок, установленный в предыдущем поколении, не изменился: по-прежнему существовала небольшая провинция под прямым управлением наместника и сеть союзных царств с вассальными правителями в остальной части Сирии. Однако в рамках этой базовой системы потребовались важные реформы и преобразования; произвел их в основном Август. По сравнению с предыдущим столетием, правление Юлиев—Клавдиев стало эпохой всеобщего мира. После смерти Ирода, вероятно, в 4 г. до н. э.27, была учреждена новая провинция — Иудея, что избавило администрацию Сирии от необходимости осуществлять постоянный надзор за этой обширной областью; однако вскоре под прямым управлением сирийского наместника оказались восточная Киликия, Коммагена, а время от времени в его компетенцию попадали и некоторые части Итуреи и Аврана. По меньшей мере для державы Ирода (также и после его смерти) были характерны разбои, однако постоянное присутствие усиленной армии позволило заметно упрочить безопасность и порядок (см. далее, с. 820—821 наст. изд.). Если исключить военные действия на территории Иудеи с целью успокоения страстей или подавления восстаний, наместников не очень заботили внутренние мятежи. Даже операции Вителлин в 37 г. н. э. для наказания набатейцев за их краткую «войну» против Ирода Антипы и карательная экспедиция Петрония против иудеев были оборваны смертями Тиберия и Гая соответственно. Большая численность сирийской армии свидетельствовала также о том, что в этом регионе римляне усматривали внешние угрозы — или возможности. Экспедиции Элия Галла в глубину Аравийского полуострова в 26/25 г. до н. э.28 и плохо известный арабский поход (expeditio Arabica) Гая Цезаря в 1 г. н. э.29 позволили римлянам непосредственно познакомиться с новыми отдаленными регионами на юге и подчеркнули включение последних в сферу интересов Рима. Нельзя недооценивать роль наместников Сирии в международной дипломатии весьма высокого уровня и в непосредственном взаимодействии с Парфянской империей. Поражение Красса и последующие вторжения парфян в Сирию нанесли ущерб римскому престижу и уверенности в собственных силах, который так и не изгладился из памяти. Однако политика запугивания и дипломатические успехи значительно укрепили реноме восстановленной римской власти в Сирии. Живописная и торжественная встреча Гая Цезаря с Фраатом V на Евфрате в 1 г. н. э., описанная Веллеем Патеркулом, стала лишь пер¬ 27 О предположительной датировке смерти Ирода см.: Schürer 1973 (Е 1207) I: 326 сл., примеч. 165. 28 В основном см.: Страбон. XVI.4.22 сл. (780 С сл.); ср.: Август. Деяния Божественного Августа. V.26; Плиний Старший. Естественная история. VI.32.160 сл.; Иосиф Флавий. Иудейские древности. XV.317; Дион Кассий. ЫП.29.8—8. 29 Плиний Старший. Естественная история. П.168; VI. 141, 160; ХП.55 сл.; ХХХП.10; Фрагменты греческих историков. Ш. А. 275, Фр. 1—3. Высказывалось предположение, что итогом этой экспедиции стала временная аннексия Набатейского царства, см.: Bowersock 1983 (F 990): 54 сл. (ср. далее, с. 839 сл. наст. изд.).
Глава 14с. Сирия 817 вой из серии встреч на столь высоком уровне в этот период30. Вероятно, не меньшее впечатление на провинцию производили путешествия через нее парфянских заложников и беглецов из царской семьи, а также периодическое появление римских ставленников, претендовавших на трон Аршакидов. Несмотря на вторжения парфян в Армению, парфянская угроза находилась под контролем; прямых столкновений с парфянскими войсками не происходило до правления Нерона, а границам Сирии ничто не угрожало вплоть до эпохи Марка Аврелия. Повседневные взаимоотношения с большинством кочевых племен регулировались различными союзными правителями (см. далее, с. 820 наст. изд.). 2. Власть, управление и безопасность В 27 г. до н. э. статус Сирии был повышен и зафиксирован. В этой наиболее важной и уязвимой из провинций, переданных Августу на Востоке, была размещена самая многочисленная армия. С указанного времени должность легата Сирии неизменно занимали консуляры, и это была самая могущественная и престижная позиция в азиатских провинциях Рима. Поскольку Сирия имела столь важное значение, принцепсам требовалось тщательно выбирать туда наместников из числа политически надежных фигур. Новые люди («novi homines») вроде Гая Сенция Сатурнина и Публия Сулышция Квириния (которого Сайм характеризует как одного из «надежных людей и приспособленцев»), и знатные аристократы вроде Публия Квинтилия Вара и, вероятно, Луция Кальпурния Пизона, видимо, были избраны из-за своего родства с правящей династией — пусть даже дальнего. Более того, власть любого наместника ослаблялась ввиду присутствия в провинции императорского прокуратора. В эпоху Раннего Принципата известно лишь два прокуратора, но оба были могущественными и влиятельными фигурами, охотно демонстрировавшими независимость от вышестоящего наместника. Действительно, Иосиф Флавий несколько раз называет легата Сенция Сатурнина и прокуратора Волумния «наместниками» Сирии31. В этом регионе присутствовали и другие императорские ставленники. Квинту Сервею была поручена Коммагена после ее аннексии в 18 г. н. э.;32 возможно, такова была общая практика для многих недавно присоединенных территорий. Управление некоторыми изолированными районами провинции, удаленными от Антиохии, тоже могло делегироваться. Так, префектура Десятиградья, засвидетельствованная в правление Домициа¬ 30 Веллей Патеркул. П. 101.1—2; Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVTU.lOl—103; Светоний. Вителлий. 2 (о встрече Вителлин с Артабаном в 37 г. н. э.); Иосиф Флавий. Иудейская война. VE. 105 (о встрече Тита с послами Вологеза в 70 г. н. э.); ср.: Тацит. Анналы. 1.60 (Германии в 18 г. н. э.). 31 Напр.: Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVI.344: «tous tes Surias hegemonas». Syme 1974 (C 229) = (A 94): 915. 32 Тацит. Анналы. П.56.5.
818 Часть Ш. Италия и провинции. Восток на, могла возникнуть уже в эпоху Раннего Принципата33, и выдвигалось предположение, что совет (boule) и магистраты Пальмиры во многих своих решениях подчинялись римскому резиденту34. Наконец, здесь находились и управляющие императорскими поместьями: Геренний Капитон, прокуратор Ямнии35, наверняка имел коллег, которые следили за императорской собственностью в этом регионе. Из-за географической отдаленности решения относительно Сирии, принимаемые в Риме, могли запаздывать на целые месяцы, при этом принцепсы не желали предоставлять слишком широкую свободу действий ее наместникам, поэтому весьма важную роль на Востоке играли члены императорского дома и их приближенные. На заре Принципата Агриппа (а также и сам Август) пересматривал прежние решения относительно зависимых царей (см. с. 835—836 сл. наст. изд.). Позднее Август направил в Сирию Вара, а затем Гая Цезаря, когда после смерти Ирода и Ободы Набатейского там стало нарастать напряжение и начались внутренние беспорядки; Германик, в свою очередь, проконтролировал присоединение Каппадокии и Коммагены, урегулировал разногласия с Аравией Петрейской, наладил более тесные связи с Пальмирой или даже аннексировал ее36 и обменялся дипломатическими нотами с Парфией. Также он завязал дипломатические контакты с Месеной, расположенной в глубине Персидского залива, чтобы поддержать торговлю с Дальним Востоком; первые пальмирские караваны засвидетельствованы в 19 и 24 гг. н. э., и это не может быть совпадением37. Конечно, большинство наместников, за исключением лишь Корбулона (60—63 гг. н. э.), получили свои должности не благодаря реальным административным и военным способностям и навыкам. Некоторые из них, — вероятно, большинство, — были бесчестными и продажными людьми: это прямо сообщается о Сенции Сатурнине и Варе, хотя ни они, ни другие наместники не попали под суд за злоупотребления38. Невозможно сказать, насколько опытнее и способнее наместников были прокураторы. Те детальные сведения о префектах и прокураторах, управлявших Иудеей, которыми мы располагаем, не внушают оптимизма39. Иосиф Флавий довольно подробно описывает этих людей за работой. Главной задачей всех наместников было отправление правосудия и сохра¬ 33 ВСН 4 (1880): 506 сл.; данное мнение было высказано в работе: Isaac 1981 (F 1016). 34 Teixidor 1984 (E 1066): 63 сл. 35 Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХУШ.158 (ср.: Филон. О посольстве к Гаю. 199—202; АЕ 1941, 105). Его карьера проанализирована в работе: Pflaum 1960 (D 59): N° 9. В надписи он назван прокуратором сменявших друг друга собственников имущества — Ливии, Тиберия и Гая; в правление последнего, согласно Филону, Геренний был в то же время еще и сборщиком налогов в Иудее. 36 Статус Пальмиры по отношению к Римской империи весьма спорен. См. далее, с. 825—826 наст. изд. 37 Teixidor 1984 (Е 1066): 49. 38 Brunt 1961 (D 86); Гней Пизон был обвинен в измене после того, как попытался завладеть провинцией при помощи военной силы (Тацит. Анналы. Ш.10 сл.). 39 Schürer 1973 (Е 1207) I: 381-398, 455-^70.
Глава 14с. Сирия 819 нение мира. Имеются сведения о существовании по меньшей мере некоторых судебных округов за пределами Антиохии: в Берите, Тире, Дамаске, Лидде и Иерусалиме; и можно предположить, что эти функции выполняли также Апамея, Лаодикея, Триполь и Сидон. В ведении наместника находились такие дела, как жалобы иудеев на прокуратора Кумана40, заступничество Ирода Агриппы I за иудеев города Доры, которые испытывали притеснения со стороны их соседей-язычников41, спор о границах между Дамаском и Сидоном42. Однако работа по поддержанию мира не сводилась к арбитражу в подобных спорах. Такие беспокойные города, как Антиохия, требовали полицейской охраны43, на религиозные праздники собирались многочисленные толпы в плохо контролируемой обстановке44, к тому же следовало бороться с разбоем. В литературных источниках плохо отражена такая составляющая деятельности наместников, как взаимодействие с городами. Поучительным случаем является вмешательство в дела Доры (см. выше), когда ее первым гражданам было приказано выдать офицеру преступников; в налоговом законе Пальмиры содержатся более информативные упоминания о вмешательстве во внутреннюю экономическую жизнь этого города не только Германика, но и наместников Корбулона и Муциана45. Резиденция наместника и императорского прокуратора находилась в Антиохии. Этот город больше не являлся царской столицей, но теперь благодаря статусу и широкой юрисдикции наместника стал фактической столицей азиатского Востока; на всём греческом Востоке Антиохия уступала своими размерами лишь Александрии. Соответственно, Тиберию пришлось подчеркнуть высокий статус города и пожертвовать ему главный символ римской власти — статую волчицы и близнецов над новыми Восточными воротами46. В городе размещалась провинциальная канцелярия, а из войск — по меньшей мере охрана наместника. Однако значительную часть года наместник пребывал в поездках, и некоторые атрибуты его власти размещались и в ряде других провинциальных городов. 40 Иосиф Флавий. Иудейская война. 11.239; Иосиф Флавий. Иудейские древности. XX. 125—133. 41 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIX.300 сл. 42 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVHL153. 43 Антиохия и Апамея блистают своим отсутствием в списке городов, в которых в 66 г. н. э. убивали иудеев (см. выше, с. 812 наст. изд. и сноску И наст, гл.), и это может означать, что они уже давно находились под контролем армии. Следует отметить, что толпа в Эфесе немедленно успокоилась, когда магистрат напомнил им, к каким последствиям приведет вмешательство проконсула, спровоцированное их мятежным поведением (Деяния Апостолов. 19: 35-41). 44 Насколько нам известно, единственные собрания такого рода, которыми интересовались сами наместники, — это собрания иудеев, но, конечно, не случайно из раза в раз наместники приезжали в Иерусалим в праздник Песах, когда, согласно Иосифу Флавию, здесь сходились огромные толпы (он пишет о 3 млн человек) (Иосиф Флавий. Иудейская война. 11.280; ср.: П.10; Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVII.213, 254; ХХ.106). 45 Teixidor 1984 (Е 1066): 102-103. 46 Малала. 235.3-6; Strong 1937 (Е 1063).
820 Часть Ш. Италия и провинции. Восток Важной задачей сирийских легатов, в большей мере, чем наместников других провинций, было наблюдение за действиями царей и правителей. В переписке и встречах Ирода с наместниками Сирии не было ничего необычного, кроме, возможно, их частоты. Для наместника такие отношения складывались не всегда легко — как и для царя. Марк Тиций не ладил с Архелаем Каппадокийским, пока их не помирил Ирод47, а Вибий Марс вызывал неприязнь Ирода Агриппы I тем, что вмешивался в смелые предприятия царя48. Суть проблемы, как заметил по другому поводу Тацит49, заключалась в том, что царям не нравилось, когда с ними обращались как с простыми людьми, и порой восточные правители забывали об истинной природе своей власти; наместник же, чей срок пребывания в должности не превышал нескольких лет, напротив, должен был проявлять определенный такт по отношению к людям, занимавшим «постоянные» позиции, тем более что некоторые из них имели достаточно близкие отношения с императором. В распоряжении наместника находилась крупная армия. Во времена Поздней республики в провинции стояло два легиона, в эпоху гражданских войн их число не раз менялось, но Август разместил в Сирии четыре легиона. Численность вспомогательных войск (auxilia) в правление Юлиев—Клавдиев можно оценить примерно в 20 тыс. человек; ко временам Нерона она возросла примерно до 30 тыс. Армии зависимых царей могли достигать 15—20 тыс. человек (см. далее, с. 837—838, 840 наст. изд.). Римские силы выполняли две главные задачи: поддержание внутренней безопасности и противодействие потенциальной внешней угрозе. Само присутствие могущественной армии в Сирии имело сдерживающий эффект: парфяне никогда не повторяли вторжения в Сирию, предпринятые в 51/50 г. до н. э. и в 40—38 гг. до н. э. Сирийские войска участвовали как в крупных войнах, которые далеко в Армении вели полководцы Августа (в 20 г. до н. э. — Тиберий и во 2 г. н. э. — Гай Цезарь, см. выше, гл. 4 наст, изд.) и Нерона, так и во внутренней войне против гомонадов примерно в 5/3 г. до н. э. и в подавлении киетов в западной Киликии в 36 и 52 гг. н. э.50. Для борьбы с разбоем, контроля над кочевниками и обеспечения внутренней безопасности в городах с потенциально мятежным населением требовалось размещать полицейские силы. Кочевники, видимо, не представляли для императорских наместников проблем со времен вмешательства арабского шейха Алхадония в гражданские войны Поздней республики (см. сноску 18 наст, гл.); большинство кочевых племен теперь входило в сферу прямой ответственности зависимых царей и наследных правителей; позднее, видимо, данное обязательство распросгра- 47 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVL270. 48 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIX.326 сл., 338—343; Иосиф Флавий. Иудейская война. П.218 сл.; V.152. 49 Тацит. Анналы. П.42. 50 Тацит. Анналы. VL41; ХП.55.
Глава 14с. Сирия 821 нилось и на иудейских правителей Аврана51. Борьба с разбойниками также, видимо, входила в обязанности местных правителей; правда, дошедшие до нас сведения касаются в основном Иудеи. Тем не менее, императорские войска, конечно, участвовали в подобных операциях, которые, вероятно, велись во всех провинциях. Примерно в 23 г. до н. э., после того как Дамаск пожаловался на набеги, наместник Варрон лично покончил с широко распространенным разбоем в Трахонитиде52, а позднее, примерно в 6 г. н. э., императорские войска вели операции против итуреев на горе Ливан53. Наибольшая опасность вспышки городских беспорядков существовала в Антиохии с ее многочисленным населением, однако на деле вмешательство римских войск почти всегда требовалось в Иерусалиме, и вообще римская армия нередко вступала в Иудею для восстановления порядка54. В союзных царствах императорским войскам приходилось действовать нечасто. Ироду в начале его правления, чтобы получить власть над царством (см. сноску 21 наст, гл.), потребовалась помощь, и, конечно, войска принимали участие в аннексии зависимых царств. Однако известен лишь один случай, когда войска понадобились для смещения союзного правителя55. Все легионы стояли на севере провинции; только однажды вмешательство в дела Иудеи потребовало перевести один из них на южный берег реки Элевтер и разместить его в Иерусалиме. В различные периоды легионы были расквартированы в Кирре и Рафанее; можно предполагать или догадываться, что в течение какого-то времени, долгого или короткого, базами служили также Антиохия, Апамея, Халкида, Самосата и Зевгма56. Для рассматриваемого здесь периода свидетельства о расположении легионов малочисленны, но если судить по данным конца I и П в. н э., то складывается впечатление, что уже в эпоху Юлиев—Клавдиев легионы постепенно перемещались на восток — к Евфрату. Вспомогательные силы (auxilia) были разбросаны шире. Видимо, многие из этих частей, как и легионы, располагались в городах и городках или рядом с ними; другие занимали стратегически важные позиции от излучины Евфрата (Тель- эль-Хадж) до Иудеи (Масада)57. Царские силы могли действовать за гра¬ 51 Свидетельства, преимущественно эпиграфические, собраны и проанализированы в работе: Sartre 1982 (Е 1056): 121—132, прежде всего: с. 122 сл., с текстами, в которых упоминаются предводители кочевников («strategoi Nomadon»). 52 Иосиф Флавий. Иудейская война. 1.399. 53 ILS 2683. 54 Напр., Вар — в 6 г. н. э. (Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVH25 сл.; Иудейская война. П.1), Петроний — в 39/40 г. н. э. (Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХУШ.274); Квадрат — в 52 г. н. э. (Тацит. Анналы. ХП.54). 55 В 37 г. н. э. Вителлий получил приказ от Тиберия вторгнуться в Набатейское царство и прислать в Рим голову тамошнего царя. Смерть Тиберия дала его наместнику возможность остановить наступление, не заходя слишком далеко за Иордан (Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХУШ.113 сл.). 56 Свидетельства собраны и проанализированы в работе: Keppie 1986 (D 203). 57 Gracey 1981 (E 1010): гл. 1, 4. По меньшей мере в некоторых случаях точное местонахождение частей сильно зависело от возможности сбора и доставки провианта и снаряжения для множества солдат.
822 Часть Ш. Италия и провинции. Восток ницами своих государств только с предварительного дозволения императора. Во вспомогательных частях важную роль играли конница и лучники, но только во П в. н. э. появились верблюжьи корпусы. Еще одним, косвенным, средством обеспечения внутренней безопасности служили три ветеранские колонии — в Берите, Гелиополе и Птолемаиде (ср. далее, с. 823 наст. изд.). Уже в эпоху Поздней республики Рим начал набирать местных жителей в легионы, а не только во вспомогательные части итурейских лучников, которые использовали Цезарь и Антоний. На Востоке было не так много римских граждан, а потому эта практика неизбежно продолжилась и при Принципате, когда набор проводился в основном среди эллинизированного населения городов. Вскоре, хотя и не так быстро, как в других местах, началось формирование и местных ал (alae) и когорт (cohortes): появились части из Кира, Апамеи, Дамаска, Антиохии и Итуреи; некоторые из них были набраны из местного семитского населения. Аннексия союзных царств привела к тому, что царские войска Коммагены и Иудеи были включены в римскую армию. Хотя царские войска создавались в подражание римским — по меньшей мере воспроизводили их звания и структуру (см. далее, с. 832, 839—840 наст, изд.), — столь длительное их существование препятствовало прямой романизации значительной части боеспособного населения Сирии, что повлияло на степень романизации отдельных областей этого региона. Некоторые из этих военных частей несли службу в иных провинциях, другие оставались в Сирии. Вероятно, самым распространенным способом заполнения большинства вакансий во всех частях сирийского гарнизона был местный набор58. 3. Урбанизация и городское развитие Число и расположение городов эллинистической Сирии хорошо известно (см. выше, с. 813 наст. изд.). Гораздо меньше мы знаем о том, в каком состоянии они находились в начале римского правления. Столица, Антиохия, конечно, уже была крупным городом по любым современным стандартам; цари, сменявшие друг друга на протяжении двух с половиной веков, украшали ее постройками, а при последнем монархе здесь появились даже дворец и цирк, средства на строительство которых в 67 г. до н. э. предоставил римский магистрат Квинт Марций Рекс59. Апамея служила военной базой Селевкидов и тоже извлекала из этого выгоды. В противоположность финикийским и иудейским городам с их асимметричной планировкой, Антиохия и Апамея, как и другие эллинистические города, были построены согласно симметричному проекту, который лежал в 58 Конкретные свидетельства, проливающие свет на происхождение легионеров (Forni 1953 (D 188); Forni 1974 (D 189)) и воинов вспомогательных частей (Holder 1980 (D 195): 109—139, особ. 121), служивших в Сирии, малочисленны. Высказанное выше предположение выводится из известных нам сведений о римском отношении к местному набору в этом регионе. 59 Малала. 225.7—11; ср.: Humphrey 1986 (F 427): 456 сл.
Глава 14с. Сирия 823 основе планирования и развития городов в последующие века. С большой вероятностью можно предположить, что в последние беспокойные годы правления Селевкидов и в период армянской оккупации (83—64 гг. до н. э.) эллинистические города переживали упадок. Римские гражданские войны и парфянские вторжения тоже сыграли отрицательную роль: в разное время осаде подверглись Апамея, Лаодикея, Арад, Тир, Самосата и Иерусалим, и все города пострадали от взысканий римских правителей, сменявших друг друга и старавшихся пополнить свою военную казну. Победа Октавиана принесла городам Сирии, как и других провинций, желанное облегчение. В эпоху Раннего Принципата, особенно в правление Августа, в Сирии быстрым ходом шла урбанизация, хотя большей частью — за пределами самой провинции. В ее пределах было основано только три «новых» поселения: все три — ветеранские колонии и все — на месте уже существовавших городов. Возможно, Антоний вывел колонию в Верит60, но если так, то в 15/14 г. до н. э. Август с помощью Агриппы основал ее заново и расширил61. Тогда же или немного позднее62 колонисты были расселены в Гелиополе-Баальбеке в долине Бекаа. Здесь проходил важный путь на восток через горы, и монолитный блок из ветеранов легионов V Македонского и VTH Августова оказывал умиротворяющее влияние на сердце неспокойной области итуреев. Кроме того, удобно и стратегически выгодно расположенный Верит, как крупный «римский» город, быстро стал пунктом сбора войск, а также судебным центром и излюбленным местом отдыха туристов и зависимых правителей. Птолемаида, в прошлом Акка, основанная, вероятно, между 51 и 54 гг. н. э., но развившаяся при Нероне, тоже была ветеранским поселением63 и располагалась так, чтобы стабили- 60 Вывод о том, что ее основал Антоний, можно сделать, опираясь на свидетельство недатированных монет Берита, выпущенных при Коммоде (BMCPhoenicia: 68 сл., Nq 113— 118) с легендой «sec<undo> Saec<ulo> col<oniae> Ber<ytensis>» («во второй век Беритской колонии»). Если подразумевается Августов век (saeculum) продолжительностью в 110 лет, то легенда указывает на основание колонии между 41 и 29 гг. до н. э. Однако Антонин Пий, «дед» Коммода, праздновал римские Вековые игры (ludi saecularis) по традиционному счету, согласно которому век составлял 100 лет, и если Коммод использовал этот же счет, то колония была основана в 29—21 гг. до н. э., т. е., вероятно, выведена она была по решению Агриппы. Лоффре отмечает, что ее изначальным основателем мог быть даже Цезарь, см.: Lauflray 1978 (Е 1033): 147. 61 Страбон. XVI.2.19 (756 С). 62 Дата основания Гелиополя остается спорной. Согласно крайним точкам зрения, эта колония либо была выведена Августом одновременно с Беритом, либо зависела от последнего, пока не получила независимый статус от Септимия Севера (из новых работ этой версии придерживается Миллар, см.: МШаг 1990 (Е 1040): 18 сл.). Недавно предложенная гипотеза (Rey-Coquais 1978 (Е 1054): 52 сл.) о том, что независимость Гелиополю предоставил Клавдий, представляется более вероятной. 63 О том, что ее основал Клавдий, ясно свидетельствует Плиний Старший [Естественная история. V. 17.75); это сообщение античного автора и вероятную датировку между 52/53 и 54 гг. н. э., предложенную в работе Сейрига (Seyrig 1962 (В 350): 44 сл.) и теперь модифицированную Милларом (МШаг 1990 (Е 1040): 24, примеч. 76), следует предпочесть аргументам, изложенным в книге Кэдмана (Kadman 1961 (В 329): 23), в пользу основания
824 Часть Ш. Италия и провинции. Восток зировать северную Иудею, где на исходе правления Юлиев—Клавдиев нарастало беспокойство. Восстановлению городов способствовал не только длительный мир, но и деятельная заинтересованность императора в их развитии. Немалое внимание с самого начала уделялось Антиохии. Через двадцать лет после строительства дворца и цирка, которое осуществил Квинт Марций Рекс в 67 г. до н. э. (см. выше, с. 822 наст, изд.), Цезарь подарил городу Цезареум и амфитеатр, построил или перестроил Пантеон и театр и провел акведук. Август, Агриппа, Ирод и Тиберий тоже оказали Антиохии множество благодеяний, построив в городе новый квартал, термы, храмы, театр и величественную улицу с колоннами, а Гай и Клавдий активно помогали восстанавливать город после землетрясений. В промежутках между этими мероприятиями императоры в значительной степени перестроили город, превратив его в достойную столицу провинции. Эта политика указанных принцепсов соответствовала давней традиции, которая предписывала аристократам оказывать городам благодеяния; однако в Антиохии возводились особенно великолепные постройки: от столицы азиатского Востока ожидалась демонстрация необыкновенной роскоши, римские же императоры располагали огромными ресурсами, чтобы делать подобные подарки64. У нас нет ясных свидетельств о городских зданиях, возведенных императорами за пределами Антиохии, хотя можно предполагать, что они строились по меньшей мере в новых колониях. Однако из литературных источников мы знаем, что масштабное общественное строительство велось повсюду в Сирии. В Берите были возведены экседры, портики, храмы, площадь (agora), театр, амфитеатр и бани, и всё это сделали Ирод и его потомки — Агриппа I и Агриппа П. Те же иудейские правители украсили несколько сирийских городов: Лаодикею, Триполь, Библ, Тир, Сидон, Птолемаиду, Аскалон, Дамаск и, конечно, Антиохию (см. далее, с. 832 наст. изд.)65. О внешнем виде этих строений почти ничего не известно, руины сохранились только в Антиохии и Берите66, но некоторое представление о них дают новые постройки Ирода уже в его собственном царстве, которые были исследованы археологами. Для сооружений Ирода характерна весьма любопытная черта — быстрое освоение римских методов и материалов; в этом отношении Иудея опережала Грецию и Малую Азию. Птолемаиды в правление Нерона, но от имени умершего Клавдия. Вероятно, это была настоящая ветеранская колония, см.: Mann 1983 (D 215): 41; иного мнения придерживается: Rey-Coquais 1978 (Е 1054): 52 сл. (cp.: PECS, под словом «Ptolemais»), который на основании свидетельства Дигест (50.15.1.3) рассматривает ее как номинальную колонию. 64 См. важную дискуссию об итогах императорского строительства в Греции и Малой Азии: Mitchell 1987 (F 503). 65 Иосиф Флавий. Иудейская война. 1.422—425; Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVI. 148; XLX.335 сл. 66 Об Антиохии см.: Lassus 1972 (Е 1032): 72; о Берите см.: Lauflray 1978 (Е 1033): 148, 157.
Глава 14с. Сирия 825 Так, здесь обнаруживается широкое использование бетона и сводов, что позволяло проводить сложные инженерные и ландшафтные работы67. Наиболее масштабная урбанизация в эпоху Раннего Принципата происходила вовсе не в провинции Сирия. Все монархи династии Ирода стали великими основателями городов, часть которых превратилась в крупные центры. Постепенно все они вошли в состав провинций Сирия, Иудея или Аравия. Для своих основателей, а также и для римлян эти города были важны потому, что в них возникали крупные эллинизированные общины, влиявшие на культурные, административные и военные процессы в регионе. Так, Кесария, в высшей степени эллинизированный город Ирода, не только твердо держала сторону Рима во время иудейских восстаний (за что получила от Веспасиана статус колонии), но и стала столицей провинции Иудея, что (наряду с постоянно размещенными там военными силами) еще более укрепило ее греко-римский характер. Города Ирода начали заменять прежние топархии, на которые в административных целях были разделены четыре крупных региона его царства68. Урбанизацию области итуреев обеспечили различные мероприятия. На севере большая часть этой территории была приписана к ветеранским колониям Бериту и Гелиополю, а остальная часть — к Арке (Кесарии у Ливана). Южные итурейские земли были переданы Ироду и его потомкам, которые основали военные колонии и города на западе этой области69, а на остальной ее территории, вероятно, тоже содействовали процессу урбанизации, который позднее, во П в. н. э., привел к появлению здесь крупных селений с широкими административными правами. Одна из самых интересных тенденций этой эпохи наблюдается в Пальмире и явно связана с визитом Германика в Сирию, а возможно, даже в сам этот отдаленный город. В литературных и эпиграфических источниках царит полное молчание о Пальмире между несостоявшимся походом Антония в 41 г. до н. э. и началом правления Тиберия, когда на нас внезапно обрушивается масса сведений70. Изначально город, вероятно, 67 Так, эти методы применялись при строительстве огромной искусственной гавани и храма Ромы и Августа на близлежащей возвышенности в Кесарии, дворца в Иродионе и, конечно, громадной «ландшафтной виллы в италийском вкусе» в Иерихоне (Ward-Perkins 1981 (F 615): 312). Другие зависимые государства, вероятно, тоже активно содействовали развитию городов в провинции; не будь у нас свидетельств Иосифа Флавия, мы имели бы совершенно иное представление о строительных работах Ирода Великого. Недавние раскопки в Самосате показали, что цари Коммагены широко использовали сетчатую кладку (opus reticulatum) как в зданиях цитадели (дворец?), так и в облицовке длинных городских стен (Tirpan 1989 (Е 1067)). 68 Jones 1931 (Е 1018): 81-85. 69 Непревзойденным остается анализ, проведенный в работе: Jones 1931 (Е 1019). 70 Известно, что около 11—17 гг. н. э. наместник Силан установил западную границу территории Пальмиры либо с Апамеей, либо с Эмесой (Schlumberger 1939 (Е 1058)); самые ранние латинские надписи — посвящения статуй Тиберия, Друза и Германика, установленных командиром одного из сирийских легионов, — появляются в 17 г. н. э. {АЕ 1933, 204), а первый двуязычный текст на пальмирском и латинском языках — вскоре после этого; бронзовые монеты Тиберия были надчеканены пальмирской «Т» и греческой «П» (Howgego 1985 (В 325): № 683, 694); в налоговом законе Пальмиры упоминается, что
826 Часть Ш. Италия и провинции. Восток располагался в основном к югу и лишь частично к северу от вади71, но теперь северный берег тоже начал застраиваться. Храм Аллат, видимо, принял известную нам форму в конце I в. до н. э., а храм Баал-Шамина был посвящен в 11—23 гг. н. э. Однако самым крупным новшеством явилось посвящение в 32 г. н. э. колоссального храма Бела, который вознесся над городом. В его отделке очень заметно классическое влияние, а сам храм был возведен необычайно быстро, поэтому напрашивается предположение, что эти работы финансировал римский император, а осуществляло их множество ремесленников, прибывших из западных городов72. Быть может, как и в случае с храмами Аллат и Баал-Шамина, значительная часть средств для финансирования строительных работ поступала из местных источников; точно известно, что возведение храма Зевса в Герасе оплачивалось за счет частных взносов73. Во все времена самыми распространенными городскими строениями были дома жителей города. О сирийских жилых домах любой эпохи известно очень мало, а для рассматриваемого периода нет почти никаких сведений, хотя свидетельства из Хамы предполагают, что старые формы жилищ использовались и в последующие годы74. Один пассаж Иосифа Флавия проливает свет на внешний облик городов и городков южной Сирии. Когда Цестий Галл вторгся в Галилею в 66 г. н. э., он уничтожил большую деревню Хабулон, однако сделал это неохотно из-за красоты ее домов, «наподобие тех, какие находились в Тире, Сидоне и Берите»75. Ранее Страбон отмечал, что дома Тира (многие из которых располагались на «острове») имели много этажей и высотой превосходили даже римские. С другой стороны, красильные работы в Тире и некоторых его пригородах распространяли сильный и неприятный запах76. Администрация городов имела преимущественно эллинистический характер: ее осуществляли советы (boule), архонты, агораномы (agoranomoi), аргиротамии (argyrotamiai), декапроты (dekaprotoi) и гимнасиархи. Колонии, конечно, перенимали римские обычаи, и в них имеются упоминания о декурионах и дуовирах (duoviri), эдилах и квесторах. В Пальмире многие магистраты сохраняли традиционные наименования, но выше (см. с. 818 наст, изд.) уже упоминалось предположение исследователей о том, что функции этих чиновников изменились и что за Пальмирой очень внимательно следил Рим, а сирийский наместник во многом контролировал деятельность ее магистратов77. Германии установил внутренние налоговые тарифы; он же, как сообщается в надписи, содействовал направлению Александра из Пальмиры послом в Месену, расположенную на дальнем краю Персидского залива (Cantineau 1931 (Е 993): 139—141). 71 Van Berchem 1976 (E 987): 170. 72 Lyttleton 1974 (E 476): 93-96, 183-185; Colledge 1976 (E 994). 73 Welles //Kraeling 1938 (E 1031): 373-378, Nq 2-7. 74 Ploug 1985 (E 1051). 75 Иосиф Флавий. Иудейская война. П.504. 76 Страбон. XVI.2.23 (757 С). 77 Teixidor 1984 (Е 1066): 63.
Глава 14с. Сирия 827 За столетие римского мира, последовавшего за битвой при Акции, произошла если и не широкая урбанизация Сирии, то, во всяком случае, имело место значительное развитие городов. Новые колонии и крупные поселения, основанные Иродиадами, оказали серьезное влияние на регион по меньшей мере в местном масштабе; Верит, Птолемаида и Кесария быстро превратились в крупные города. К концу правления Юлиев- Клавдиев во всех больших городах провинции наблюдаются материальные следы римских благодеяний, полученных напрямую от императора или от его представителей. 4. Экономическое развитие Основой сирийской экономики служило сельское хозяйство: не только производство основной культуры — зерна, но и выращивание оливок, винограда, фиников и фиг, а также животноводство с целью получения мяса, шерсти и кожи (а также костяных инструментов и украшений). Осадки и почвы накладывали неизменные в целом ограничения на сельское хозяйство (см. выше, с. 810—813 наст, изд.), однако новые условия позволили расширить сельскохозяйственную деятельность в пограничных областях и изменить соотношение культур, а также земледелия и скотоводства. Лишь некоторые из этих изменений удается проследить, хотя о многих можно строить предположения. Безопасность и стабильность способствовали развитию сельского хозяйства. Более того, благодаря появлению «новых» городов и росту уже существовавших поселений открывались новые и расширялись прежние рынки для сельскохозяйственных излишков, и к этому стоит прибавить еще десятки тысяч ничего не производивших солдат, которых требовалось кормить. Вероятно, это обусловило рост сельского хозяйства, а он, в свою очередь, содействовал заселению потенциально плодоносных земель и тем самым опять-таки стимулировал и стабилизировал экономику78. Конечно, существовали и традиционно сельскохозяйственные районы, которые по-прежнему производили излишки. Например, Галилея обеспечивала продовольствием жителей Сидона и Тира, и, возможно, именно из нее экспортировалась значительная часть «негреческого» масла, необходимого иудейским общинам Сирии79. Перевозка зерна по суше во все времена стоила дорого, за исключением лишь очень мелкой местной тор¬ 78 Этот процесс можно проследить для XIX и начала XX в. Размещение хорошо вооруженных солдат в городах, вдоль дорог и в отдельных пунктах в предпустыне и пустыне содействовало заселению заброшенных земель, превращению кочевников в земледельцев, росту капиталовложений городских купцов и султана, а также обеспечивало не только новые рынки продовольствия и кожевенного сырья в городах и гарнизонах, но и обширный экспорт сирийского зерна в Европу во время Крымской войны и сворачивание балканских поставок (Lewis 1987 (Е 1034)). 79 Иосиф Флавий. О своей жизни. LXX; Иосиф Флавий. Иудейская война. П.591 сл.; Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХП.120. Ср. выше, с. 825 наст. изд.
828 Часть Ш. Италия и провинции. Восток говли. Однако в пору голода в 20-х годах до н. э. Ирод ввез огромное количество зерна из Египта и частично обеспечил им также соседнюю Сирию80. Для земледелия открылись и новые земли. Так, Ирод заставил разбойников Трахонитиды заняться сельским хозяйством81, а рост числа набатейских городов в пустыне Негев следует связывать с развитием оросительной системы и «ферм», следы которых всё еще наблюдаются в этом районе82. Во времена Поздней республики из-за грабежей арабских филархов почти прекратилась крупная караванная торговля вверх по Евфрату. Благодаря установлению мира, а также, вероятно, расселению полукочевых племен региона вдоль реки и возле Берои эти пути вновь открылись83, и торговля расширилась не только вследствие роста численности населения самой Сирии, но и потому, что купцы получили доступ к крупному рынку Средиземноморья. Экспедиция Элия Галла в Южную Аравию в 26/25 г. до н. э., конечно, была обусловлена алчностью. Внезапная забота римлян о Пальмире (см. выше, с. 819 наст, изд.) тоже, вероятно, объяснялась именно заинтересованностью империи в развитии торговли. С другой стороны, южные маршруты через Аравию Петрейскую, и так уже находившиеся в упадке (см. далее, с. 841—842 насг. изд.), пострадали еще сильнее, когда в этом регионе произошла поляризация торговых путей и перевозки стали осуществляться либо напрямую в Египет, либо из устья Персидского залива. Для эпохи Юлиев—Клавдиев имеются свидетельства о существовании сети торговых связей внутри провинции и за ее пределами; можно предположить, что их было еще больше. Так, ливанский лес поставлялся в Иерусалимский храм84, металлы — для нужд ремесленных мастерских и монетных дворов85, италийская керамика появляется в Сирии, следуя, вероятно, тем же путем, что и италийские вино и масло; сирийское стекло находят даже в южной России86, южной Аравии и Индии; сирийское вино тоже экспортировалось в Индию87. Торговлю внутри провинции и с другими провинциями, несомненно, стимулировали и потребности армии: ей необходимы были металлы, кожа, одежда, строительные материалы и, 80 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XV.299—302. 81 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVL271—292; ср. свидетельство об орошении Архелаем новых земель возле Иерихона: Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVTL340; cp.: XVTH.31; Плиний Старший. Естественная история. ХШ.44. 82 Evenari et al. 1982 (E 1008): гл. УП—IX; ср. далее, с. 840—841 сл. наст. изд. 83 Страбон. XVI. 1.27 сл. (748 С сл.); 2.10 (752-753 С); ср.: Lewis 1987 (Е 1034). 84 Иосиф Флавий. Иудейская война. V.36. Эти огромные балки, предназначенные для особых целей, — лишь один из множества товаров, которые импортировались для реализации масштабных строительных программ союзных царей и городов. 85 Медь из рудников Кипра и, вероятно, Вади Арабы; ср. в общем: Muhly 1973 (Е 1044). 86 Rostovtzeff 1957 (А 83): 69 сл. 87 Raschke 1978 (С 298): 903 сл., примеч. 999; Sidebotham 1986 (С 310): 13—47. По меньшей мере некоторые шелковые ткани, появившиеся в это время в Риме, могли перевозиться через Сирию (но ср.: Miller 1969 (Е 1042): 119 сл., 133—136).
Глава 14с. Сирия 829 конечно, огромное количество провианта. Дополнительный спрос, видимо, создавался за счет новых рынков: один из них образовали чиновники в Антиохии, другие складывались в поселениях вокруг военных лагерей, ибо размещавшиеся в них солдаты регулярно получали жалованье, а третьи определялись потребностями рабочих, трудившихся на строительстве новых объектов. В этот период самая крупная экономическая деятельность (если судить конечно же по доступным нам сведениям) велась в сфере общественного строительства. Вне зависимости от источника финансирования, оно обеспечивало долгосрочные рабочие места: крупные стройки, вроде храма Юпитера в Дамаске, были весьма трудоемкими; когда строительство храма в Иерусалиме закончилось, потеря работы грозила 18 тыс. человек88. Но не стоит преувеличивать. Вряд ли можно усомниться в том, что объемы торговли продовольствием и другими товарами возросли, а потому усилилась взаимозависимость общин в Сирии и за ее пределами. Однако за этим скрывалась и иная реальность: экономическая активность оставалась в значительной мере на местном уровне и обеспечивала лишь выживание трудящихся, причем подавляющая часть населения продолжала жить и работать на земле89. Не вызывает сомнений и то, что большинство мелких земледельцев по-прежнему постоянно сталкивались с «предурожайным голодом», и с установлением римского правления это положение дел не изменилось — и не могло измениться90. Важной основой этой возрожденной и развивавшейся экономической жизни после 30 г. до н. э. стали мероприятия Августа по стабилизации императорской чеканки и упорядочению выпуска монет в Антиохии. Однако порой возникали проблемы и случались неудачи. В этом регионе применялась непрогрессивная система налогообложения, и нагрузка на население явно была неравномерной. Действительно, Тацит сообщает, что в 17 г. н. э.91 в провинции наступило финансовое истощение, вызванное слишком высокими налогами; это стало одной из причин для направления Германика в Сирию в том же году. Но в источниках ничего не сообщается о том, кто именно подал жалобу и как разрешилась ситуация. Свою негативную роль играли и природные катаклизмы, хотя в чрезвычайных случаях провинция могла ожидать помощи от императора. В середине 20-х годов до н. э. в Иудее разбушевались голод и чума, отразившиеся и на соседних районах. В 47/48 г. н. э. снова разразился сильнейший голод, который Лука описывает как всеобщий92. В 30 г. до н. э. в 88 Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХХ.219. 89 Единственный город, на внутреннюю экономику которого в этот период мы можем хотя бы бросить взгляд, — это Пальмира, где сохранился налоговый закон Адриана, некоторые условия которого повторяют условия «старого закона» эпохи Юлиев—Клавдиев. В нем можно найти упоминания о ввозе разнообразной продукции из принадлежавшей Пальмире сельской местности и о всевозможных услугах, оказывавшихся в городе, от торговли одеждой до проституции (Teixidor 1984 (Е 1066): 69—90; Mattthews 1984 (Е 1037)). 90 Clark, Haswell 1970 (А 17): 19. 91 Тацит. Анналы. П.42. 92 Gapp 1935 (С 349); cp.: Gapp 1934 (А 32): гл. П, Ш; Gamsey 1988 (А 33).
830 Часть Ш. Италия и провинции. Восток Иудее случилось землетрясение, в 37 г. н. э. оно повторилось, а на севере и юге землетрясения произошли, соответственно, между 41 и 54 гг. н. э. и в 48 г. н. э. 5. Общество и культура Когда крупные города северной Сирии и Леванта вошли в состав Римской империи, охватывавшей все Средиземноморье, их население стало более многонациональным по расовому составу и внешнему облику, чем в эпоху Селевкидов. Хотя имеется много свидетельств об активном участии сирийцев в заморской торговле, нет почти никаких сведений о заинтересованности аристократии в поступлении на службу к императору. Мы не знаем по имени ни одного сенатора из Сирии до правления Флавиев, что резко контрастирует с Малой Азией93, а двое или, возможно, трое «сирийцев», служившие чиновниками всаднического ранга при Юлиях—Клавдиях, почти наверняка происходили из ветеранских колоний Берита и Гелиополя94. Лишь малая часть городской аристократии Сирии занимала видное место в империи. Малала сообщает о Сосибии — богатом члене совета Антиохии, который сопровождал Августа в Рим либо в 30, либо в 20 г. до н. э. и завещал свое состояние городу для устройства развлечений;95 а недавно была найдена надпись с упоминанием о бывшем тетрархе Дек- сандре, который остался в Апамее, основал там знатную семью и служил верховным жрецом императорского культа в провинции (см. далее, с. 833—834 наст. изд.). Конечно, ассимиляции сирийской аристократии за пределами ветеранских колоний, как и везде на греческом Востоке, препятствовало медленное распространение римского гражданства в провинции. Аристократия древних и крупных городов, таких как Антиохия, Апамея и Дамаск, вряд ли считала гражданские права особенно полезным приобретением. Примечательно, что первые римские сенаторы из Сирии нередко вели свой род от потомков смещенных союзных царей, многие из которых имели римское гражданство и более прямые контакты с Римом и римлянами. И тем не менее римское гражданство всё же распространялось. Многие легионеры, отслужившие свой срок, как и ветераны вспомогательных частей, получившие гражданские права, оставались в Сирии в качестве поселенцев, некоторые — в новых колониях. Можно предполагать, что в городах, тесно связанных с армией, особенно с легионами, было больше римских граждан. Это особенно верно для Антиохии, которая служила не только военной крепостью, но и столицей провинциальной бюрократии. Вероятно также, что апостол Павел был не единственным римским 93 Bowersock 1982 (D 25): 652 сл. 94 Самый известный из них, Квинт Эмилий Секунд, который командовал военными частями в Сирии, воевал с итуреями и в 6 г. н. э. по поручению Квириния провел знаменитый ценз в Апамее, вероятно, хотя и не точно, происходил из Берита (Devijver 1986 (D 179): 183-189). 95 Малала. Хроника. IX.20 (224).
Глава 14с. Сирия 831 гражданином среди мелких чиновников Сирии. Ценным свидетельством о распространении гражданства в сирийских городах служит надпись 60 г. н. э. из Тира, которая была поставлена в честь Гая Юлия Юкунда — агоранома (agoranomos), ответственного за включение в список кандидатов на получение римского гражданства; можно сделать вывод, что по меньшей мере в Тире такая должность была необходима. Этническое происхождение Юкунда нам неизвестно, но его коллегой был агораном Николай, сын Баледона, явно коренной финикиец, принявший греческое имя;96 этот человек может служить иллюстрацией процесса эллинизации коренного населения, который начался уже давно, был, вероятно, более распространен и с разной интенсивностью протекал по всей провинции. Любопытным исключением является Дександр (см. выше, с. 830, и ниже, с. 833—834 наст, изд.), редкое греческое имя которого, вероятно, отражает его истинно греческое происхождение97. Коренные семиты встречаются среди городской аристократии, и представляется несомненным, что значительная часть остального населения также имела семитское или смешанное происхождение, какие бы имена эти люди ни носили. Особенно заметны иудейские общины в городах, порой многочисленные; в Антиохии такая община имела государственное устройство (politeuma) и собственного архонта98. Напротив, Иродиады в своих новых городах в Иудее поселили множество «сирийцев»-язычников. Иммиграция в Сирию шла в основном через армию. Ее потенциальная численность была велика, и на практике солдаты — даже легионеры — нередко набирались из местных жителей (см. выше, с. 822 наст, изд.). Когда легионы пополнялись за пределами Сирии, наборы в них проводились, πσ-видимому, в соседних провинциях, а не на Западе, и чужаки быстро ассимилировались с местными общинами через контакты и браки. Неожиданным этническим элементом в провинции были парфяне — осевшие в Сирии беженцы, происходившие из рода Арсакидов, и их слуги; вавилонский еврей Замарис, прибывший с семьей и полутысячей лучников в Сирию в 9—6 гг. до н. э. и сперва поселившийся в Дафне, вряд ли был уникальным явлением, если судить по свидетельствам о «парфянских» частях и наемниках в римской армии99. В отличие от данных о более масштабной эллинизации свидетельства о романизации немногочисленны и часто поверхностны: это италийские имена (не в последнюю очередь Агриппа), небольшое число граждан (чаще всего сконцентрированных в определенных районах), культурное влияние трех ветеранских колоний в местных масштабах, а также влияние императорского культа в городах и вокруг лагерей. Армия действительно была главным источником романизации, поскольку являлась могу¬ 96 Mouterde 1944—1946 (Е 1043). Ср. с Арисгомахом, сыном Забдиона в Герасе: Krael- ing 1938 (E 1031): 373 ел., No 2. 97 Rey-Coquais 1973 (В 269): 51. 98 Kraeling 1932 (E 1030); Meeks, Wilken 1978 (F 185): 2—13; Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVTL23—27. 99 Applebaum 1989 (E 1075): гл. 4; Kennedy 1977 (E 1021).
832 Часть Ш. Италия и провинции. Восток щественным римским институтом, в котором глубоко и в полной мере укоренились римские обычаи управления, латинский язык и римская религия. Но 40—50 тыс. солдат были рассеяны по провинции и даже в эпоху Юлиев—Клавдиев всё чаще набирались из местных. Части, стоявшие в городах, такие как фракийцы из I Августовой Фракийской алы (ala I Augusta Thracum) в Герасе в I в. н. э.100, скорее сами испытывали сирийское влияние, нежели влияли на сирийцев. С другой стороны, римские военные обычаи оказали воздействие на армии союзных правителей. Неудивительно, что последние пытались подражать наиболее обученной и самой эффективной армии своего времени (см. далее, с. 839—840 наст. изд.)101. Возможности для изысканных развлечений и отдыха имелись теперь не только в нескольких городах на севере, где театры существовали уже в эллинистическую эпоху. Театров в Сирии по-прежнему было меньше, чем в Малой Азии, но Ирод и его семья возводили эти строения, а также бани и гимнасии в нескольких городах в собственных владениях и в провинции Сирия. Представление о том, что на греческом Востоке не пользовались популярностью варварские звериные травли и гладиаторские бои, распространенные в Риме, теперь следует отвергнуть. Хотя позитивных свидетельств об этом немного, а амфитеатров обнаружено мало, в литературе засвидетельствованы оба типа представлений — они состоялись, когда Ирод посвятил свой новый город Кесарию в 10 г. до н. э. и когда Тит разрушил Иерусалим восемью десятилетиями позже. Ясно, что эти зрелища проводились в театрах, а не в построенных специально для этой цели амфитеатрах102. В городах возобновлялись или учреждались атлетические и театральные состязания, часто связанные с религиозными празднествами, что привлекало приезжих и обеспечивало развлечения: член городского совета Сосибий (см. выше, с. 830 наст, изд.) учредил в Антиохии пятилетние игры, длившиеся больше тридцати дней;103 Ирод тоже проводил их в своем царстве, в том числе и в Иерусалиме104. Важную роль в политике и повседневной жизни играла религия. Самые подробные свидетельства относятся к более поздней эпохе, но основные черты, характерные для рассматриваемой эпохи, известны. Семитские религии имели много общего друг с другом, как и с религией соседней Месопотамии, культурное и политическое единство с которой восхо- 100 Kraeling 1938 (Е 1031): 446 сл., № 199-201. 101 Cp.: Braund 1984 (С 254); Gracey 1981 (Е 1010). Когда в 67 г. н. э. Иосиф Флавий взялся за организацию иудейской армии, он заимствовал римские обычаи и звания [Иудейская война. П.577—582). 102 Robert 1940 (F 57): 239—266. В Антиохии гладиаторские игры первым стал проводить Антиох IV Эпифан, пристрастившийся к ним во время своего пребывания в Риме (Ливий. XLI.20). Амфитеатру, обнаруженному при аэрорекогносцировке в Кесарии, исследователи уделяют мало внимания, но он, вероятно, был построен Иродом (Holum et al. 1989 (E 1140): 85-86). 103 Малала. Хроника. IX.224; Х.248; ХП.284. 104 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVI. 137; Иосиф Флавий. Иудейская война. 1.415 (Кесария); Иосиф Флавий. Иудейские древности. XV.268 (Иерусалим).
Глава 14с. Сирия 833 дило к персидскому периоду. Общей характеристикой всех этих верований являлся верховный бог. К тому времени множество мелких богов, затмевавших величие верховного божества, перешло на подчиненные роли. «Собрания богов», характерные для этого раннего этапа, уступили место ангелам — посланникам верховного бога, которые могли иметь собственных поклонников. Эти процессы обусловили тенденцию к монотеизму, которая способствовала распространению иудаизма и открыла путь христианству. Характер и имя верховного бога сильно разнились у оседлых народов и кочевников, городских жителей и земледельцев. Заботы граждан финикийского Тира были слишком далеки от забот пальмирских торговцев или набатейских кочевников. Естественно, для большинства важнейшее значение имели плодородие почвы и потребности сельского хозяйства; производство, торговля, коммерция и кочевая жизнь обладали иными приоритетами. Так, Баал-Шамин, идентифицированный как земледельческое божество, был популярен в районе пальмирского оазиса, а бог Ду- шара — набатейский верховный бог, вероятно приравненный кочевыми набатеями юга к Меркурию, отождествлялся земледельцами Аврана с Дионисом. Также следует различать государственную религию городов и народную религию масс. Последняя, вероятно, была очень несложной, а отношения простых людей с их богом — близкими: в надписях традиционные языческие боги часто характеризуются как «epekoos» («Тот, кто слушает»), а значит, верующие ожидали, что их услышат и о них позаботятся. Более искушенные городские жители в эллинистическую эпоху начали отождествлять культы таких семитских божеств, как Азиз, Хадад, Мель- карт, Атаргатис и Баал-Шамин, с греческими богами. Эта же тенденция продолжилась и в римское время, когда в городах множились храмы и посвящения всем богам от Аполлона и Афины до Пана и Зевса, либо этим богам как таковым, либо им на пару с местным верховным богом. Однако римские эквиваленты данных божеств не пользовались особым влиянием за пределами военных лагерей и колоний. Самым примечательным примером, характерным для колоний, является культ Юпитера Наилучшего Величайшего Гелиополитанского в Гелиополе-Баальбеке. Что же касается лагерей, то, как свидетельствует «Feriale Duranum» — военный календарь из Дура-Европос, в начале III в. н. э. в них по- прежнему отправлялись официальные римские культы, связанные с некоторыми формальными военными праздниками и молебствиями105. Самым важным римским нововведением стало учреждение императорского культа в правление Августа (см. выше, с. 830 наст. изд.). При жизни первого принцепса в Сирии возводились храмы и учреждались культы Августа или же Рима и Августа, а позднее — храмы и культы его преемников и божественных членов династии (divi). Примечательно, что первым верховным жрецом императорского культа всей провинции стал 105 PDura 54.
834 Часть Ш. Италия и провинции. Восток апамейский тетрарх Дександр, лучше всех понимавший важность культа и создавший замечательный образец, которому прочие должны были подражать. И вновь Ирод оказался в авангарде нововведений: он построил знаменитые храмы в Самарии и Паниаде и, особенно, в Кесарии Приморской106. Исследователи даже высказывали правдоподобное предположение о том, что, хотя храмы императорского культа возводились в разных местах, однако они всегда имелись в городах, названных в честь Цезаря или Авгусга/Себасга или посвященных им. С политической точки зрения, интерес представляет также основание под императорским патронатом великого храма Юпитера в Баальбеке, ставшего центром политической лояльности по меньшей мере для центральной Сирии; а для набатейского населения Аврана эту роль мог играть такой же храм в Сиие. О важности религии в повседневной жизни достаточно ясно свидетельствует множество храмов и святилищ, алтарей и бетилов (baetyl — прямоугольная каменная колонна), теофорных элементов в личных именах, надписей, в которых простые люди воздают богам благодарность за защиту и помощь. Многим верующим религия давала необходимое утешение107. Ее влияние оценить сложнее. С одной стороны, вполне очевидно важное политическое значение императорского культа, самого молодого в регионе. С другой стороны, иудаизм, одна из старейших религий, оказывал через иудейскую диаспору в Сирии и неофитов гуманное влияние на своих соседей, поскольку только в иудаизме имелась традиция сострадания беднякам108. Лишь немногие сирийцы прославились учеными занятиями. Из их среды вышло мало философов, риторов и ораторов — по сравнению, например, с александрийцами. Николай Дамасский, придворный и историк Ирода Великого, входит в число выдающихся писателей эпохи Августа, наряду со Страбоном, Тимагеном и Дионисием. Другими заметными фигурами были ритор Теодор из Гадары, учитель Тиберия, и его земляк — философ-эпикуреец Филодем, учитель Кальпурния Пизона и Вергилия; Нестор и Афиней, учителя Марцелла, происходили, соответственно, из Тарса и Селевкии Киликийской109. Однако, хотя эти сирийцы и появлялись при дворе императора, ни один антиохиец, — если не считать Со- сибия, роль которого неизвестна (см. выше, с. 830 наст, изд.), — не занимал там такого выдающегося места, как александрийцы, и ни сирийские города, ни вся провинция в целом не привлекали такого внимания известных римских филэллинов, какого удостоились Греция, Малая Азия и Египет110. 106 Holum et. al. 1989 (E 1140): 88 сл.; cp.: ПО сл. — здесь речь идет о надписи Понтия Пилата, в которой упоминается Тиберий. 107 Sourdel 1952 (Е 1061); Teixidor 1977 (F 227); Teixidor 1979 (E 1065А). 108 Hands 1968 (F 39): 77—88. См., напр.: Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХХ.219; Деяния Апостолов. П.27—30. 109 Bowersock 1965 (С 39): гл. Ш. Можно упомянуть также и Юлия Никанора, видимо, уроженца Иераполя Сирийского, оказавшего крупные благодеяния Афинам, где его славили как нового Фемисгокла и нового Гомера (Jones 1978 (Е 1020)). 110 Bowersock 1965 (С 39): 73-84.
Глава 14с. Сирия 835 III. Зависимые царства 1. Характер, роль и развитие Когда Помпей устанавливал в Сирии новый порядок, он признал некоторых лиц правителями значительной части этого региона. В трех раундах римской гражданской войны, разразившейся в последующие годы, эти правители раз за разом вставали на сторону побежденных, однако к 30 г. до н. э. местных властителей, тем не менее, оставалось довольно много. Возможно, их число даже возросло: Антоний сместил многих тиранов, поставленных Кассием111 во главе вновь созданных государств, но затем и сам основал подобные государства112. Однако свидетельство о числе таких стран сохранилось только для 20-х годов до н. э. Наряду с царями, правившими в Коммагене, Иудее и Аравии Петрейской, имелось множество более мелких динасгов и тетрархов: в Келесирии их было больше двух десятков и еще несколько — на юге113. Римляне не сомневались в том, что существование сети союзных правителей в самой провинции и на периферии приносит Империи пользу114. Но новый принцепс должен был заново оценить, насколько сбалансированы между собой провинция, находившаяся под прямым управлением, и область, контролируемая союзными правителями, и определить, требуются ли какие-либо изменения. Было принято решение сократить число царств, но укрупнить их. Три самых обширных царства были сохранены, а два восстановлены: цари восточной Киликии и Эмесы пали жертвами Актийской кампании, но в 20 г. до н. э. их семьям были возвращены троны. В том же году Август посетил Сирию, и представляется вероятным, что остальные крупные преобразования в этом регионе в его правление были проведены либо во время данного визита, либо в 23/21 или 16—13 гг. до н. э., когда в Сирию приезжал Агриппа, облеченный полномочиями на Востоке с 23 по 13 г. до н. э. Подробных сведений об этих преобразованиях нет, но известно, что число тетрархов сократилось. Судьба Зенодора показывает, что Рим мог просто перераспределять земли, принадлежавшие таким правителям: в 24/23 г. до н. э. Ирод Великий получил часть итурейской тетрархии Зенодора, а затем, после смерти последнего в 20 г. н. э., — и оставшуюся территорию115. С другой стороны, апамейскую тетрархию116, судя по всему, Август упразднил чисто административными 111 Иосиф Флавий. Иудейская война. 1.239; Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIV. 297. 112 Аппиан. Гражданские войны. V.10; Дион Кассий. XUX.32.4 сл. 113 Плиний Старший. Естественная история. V.81 сл., 74. 114 Цезарь признал вассальных правителей на условии, что они будут защищать провинцию (Александрийская война. 65.4). 115 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XV.344—349, 359—363; XVI.271; Иосиф Флавий. Иудейская война. 1.398—400. 116 АЕ 1976, 677-678; Rey-Coquais 1973 (В 269). Проведение римского ценза в Апамее в 6 г. н. э. свидетельствует о том, что к этому времени тетрархии уже не существовало
836 Часть Ш. Италия и провинции. Восток методами: ее территория была присоединена к провинции, а семья Дек- сандра по меньшей мере еще на век сохранила за собой «царские почести» и первенство среди местной аристократии. Другие тетрархии, возможно, были включены в состав восстановленных царств — Киликии и Эмесы (от которых они, вероятно, ранее отделились). Крупный пробел зияет в истории кочевых племен и Пальмиры: в частности, с этого времени ничего не известно об арабских филархах, правивших на севере в период Поздней республики, а Пальмира не упоминается в источниках после похода Антония в 41 г. до н. э. и примерно до 11—17 гг. н. э. (см. выше, с. 825—826 наст. изд. и сноску 70 наст. гл.). Условия римской дружбы, союза и признания царей и правителей, озвученные официально или подразумеваемые, значительно различались. Свобода действий таких правителей всегда была ограничена, но одним из достижений правления Августа стало установление для них конкретных условий. Пределы свободы действий и решений такого правителя зависели от его личности, расположения и размеров его царства. Конечно, большая часть сведений о правителях Сирии известна из рассказа Иосифа Флавия об Ироде и его потомках, но и у этого историка, и у других авторов содержатся крупицы информации, свидетельствующие, что Рим предписывал всем зависимым правителям права, обязанности и поведение, руководствуясь одними и теми же принципами. Конечно, некоторые правители отказывались признавать эти принципы и пытались их нарушить. Географическое положение царств имело, разумеется, немалое значение. Столица Коммагены отстояла от Антиохии на 260 км по прямой, и коммагенский правитель пользовался преимуществами отдаленности, пока в 17 г. н. э. Рим не аннексировал Каппадокию, образовав на севере новую провинцию. Римские войска оказались всего в четырех днях пути от Коммагены. Династия этой страны тяготела к Парфии, а на противоположном берегу Евфрата можно было видеть опасный пример: там находилась Осроена — могущественный вассал Парфии, цари которой пошатнули римское господство после битвы при Каррах. Рим часто сомневался в надежности Коммагены. Во время вторжения в нее парфян в 40—38 гг. до н. э. Коммагена тайно сговорилась с ними; это побудило Антония предпринять осаду ее столицы, окончившуюся неудачей; в 17 г. н. э. Рим взял под прямое управление крупные переправы в верхнем течении Евфрата, аннексировав Каппадокию и Коммагену, и это решение почти наверняка определялось стратегическими соображениями; наконец, в 72 г. н. э. Коммагена окончательно прекратила свое существование, поскольку ее правитель был обвинен в сговоре с Парфией117. (ILS 2673) — вероятно, именно тогда она и была упразднена. Единственная вспомогательная часть, получившая название в честь Апамеи — I Апамейская когорта (I cohors Apame- norum), — не имела императорского титула; это может указывать на то, что она была сформирована до правления Клавдия и тоже, вероятно, путем включения армии тетрархии в римское войско. 117 Иосиф Флавий. Иудейская война. ΥΠ.219-222; cp.: Kennedy 1983 (Е 1023).
Глава 14с. Сирия 837 Киликийское царство Таркондимота, отделенное от остальной Сирии горами Аман, было зажато между Тавром и провинцией Киликия и поэтому легко доступно для римского влияния и вторжения. Эмеса находилась близко к центру провинции118. Когда при Клавдии наместник Вибий Марс явился в Тибериаду и приказал гостям Ирода Агриппы I, в том числе царям Коммагены и Эмесы, разъехаться, оба быстро подчинились, сознавая характер своего положения, хотя принимавший их хозяин считал, что благодаря дружбе и признательности Клавдия обладает большей властью. В Аравии Петрейской дело обстояло иначе. В отличие от Коммагены, она не имела опасных соседей; однако отдаленное расположение Петры, примерно в 700 км от Антиохии через горы и пустыню, затрудняло римлянам как контроль над ней, так и перевод региона под прямое управление, что в определенной степени защищало его от постоянного вмешательства Рима. Но некоторые ограничения всё же существовали, и порой звучали предостережения. В 9 г. до н. э. Арета IV унаследовал власть без предварительного согласия Рима, а в 37 г. н. э. начал войну со своим соседом Иродом Антипой. Август подумывал о низложении петрейской династии, но был слишком занят, чтобы реализовать это радикальное решение; Тиберий даже отправил войско в область набатеев, но Вителлий под предлогом смерти Тиберия отвел войска из Набатеи. В обоих случаях Арете помогла удача, но уроки не прошли даром: в 4 г. до н. э. он отправил набатейские войска в помощь Вару во время его иудейской экспедиции119, а в 18 г. н. э. чествовал Германика120. Более того, по мере расширения набатейских владений в Авране царство становилось более уязвимым. О задачах этих зависимых царей можно лишь догадываться, исходя из общей совокупности сведений о зависимых правителях по всей империи и, в частности, опираясь на хорошо известные события в Иудее. Вполне очевидно, какие преимущества получал Рим, оставляя наименее урбанизированные, беднейшие области Сирии под властью их традиционных правителей. Не считая Ирода и набатейцев (см. далее, с. 839—840 наст, изд.), мы почти ничего не знаем о характере отдельных царских армий. И Коммагена, и Эмеса направляли крупные подкрепления в римские экспедиционные войска: в бб г. н. э. они предоставили, соответственно, 5 тыс. и 4 тыс. воинов;121 в 67 г. н. э. — по 3 тыс. от каждого царства, причем особой ценностью обладали их лучники и конница122. Более того, вследствие присоединения Коммагены между 17 и 38 гг. н. э. к Римской империи какая-то часть бывшей царской армии вошла в состав римских вспомога¬ 118 Во всяком случае, к концу правления Нерона в Рафанее, всего в 45 км от Эмесы, стоял целый легион (Иосиф Флавий. Иудейская война. VH. 18). 119 Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХУП.287; Иосиф Флавий. Иудейская война. П.68; ср. далее, сноска 135. 120 Тацит. Анналы. П.57. 121 Иосиф Флавий. Иудейская война. П.500 сл. 122 Иосиф Флавий. Иудейская война. Ш.68; Тацит. История. V.I.2.
838 Часть Ш. Италия и провинции. Восток тельных войск (auxilia)123. В этих царствах, как и во владениях Иродиадов, и в Аравии Петрейской, значительные военные силы, вероятно, использовались не только для личной охраны монарха, но и для поддержания порядка в городах и выполнения полицейских функций в деревнях, а также для охраны границ римской провинции, управляемой напрямую (см. выше, сноска 114 наст. гл.). Из перечня царей можно сделать некоторые выводы о политике и управлении в регионе. С 17 по 38 г. н. э., а затем и при Гае в Коммагене не было правителя, однако царская семья продолжала активно участвовать в римской политике. Одним из «тиранов-наставников» Гая был Антиох IV; в 39 г. н. э. он сопровождал его в поездке по Галлии. В следующем поколении сын Антиоха IV Антиох Эпифан сражался за Отона в первой битве при Бедриаке, а затем присоединился к Титу под Иерусалимом. Интересно, что в 17 г. н. э., когда умер Антиох Ш и царство было аннексировано, массы, видимо, ратовали за сохранение монархии, а о присоединении к Риму просила аристократия124. Вероятно, аристократы рассчитывали, что, выйдя из тени монарха, они приобретут политические выгоды; впрочем, после окончательного присоединения Коммагены царская семья немедленно включилась в сенатскую политику. «Массы» состояли в основном из семитов, и довольно примечательно, что они поддерживали царскую семью, которая, судя по именам и стилю изображений, сохранившихся на самом известном памятнике — великой гробнице в Немруд Дат, имела иранское происхождение и испытала греческое влияние. Коммаге- на считалась богатой страной — богаче всех остальных царств: Страбон упоминает ее плодородные долины и горные пастбища; Антиох I предлагал Вентидию Бассу взятку в тысячу талантов (24 млн сестерциев); а позднее Гай возместил Антиоху IV 100 млн сестерциев — так он оценил доход, полученный Римом с Коммагены, начиная с 20-х годов н. э.125. Об Эмесе мы знаем меньше. После реставрации династии в 20 г. до н. э. и до присоединения этой области к Риму (вероятно, вскоре после 72 г. н. э.) там известно только четыре монарха. Представители царской семьи оставались наследными жрецами местного сирийского божества (Баала). Эмеса, как и другие союзные царства, была включена в сеть семейных союзов, созданную путем заключения браков между представителями династий126. Однако ни один из этих браков не оказался таким удачным, как брак Юлии Домны и будущего императора Септимия Севера, совершенный через век после упразднения царства. В конце концов, Риму довелось 123 В качестве алы (ala) и, вероятно, пяти коммагенских когорт («cohortes Commagenorum») — примерно 3 тыс. человек, см.: Kennedy 1980 (Е 1022): 91—97. 124 Иосиф Флавий. Иудейские древности. Х\ТП.53; иную картину см.: Тацит. Анналы. П.42.5. Ср. с аналогичным положением дел в Иудее после смерти Ирода в 4 г. до н. э.: Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХУП.299, 304—314; Иосиф Флавий. Иудейская война. П.80, 84-91. 125 Тацит. История. П.81; Светоний. Гай Калигула. 14.3. 126 Sullivan 1977 (Е 1065); Sullivan 1978 (Е 1224); Sullivan 1977 (Е 878); Sullivan 1978 (Е 1064).
Глава 14с. Сирия 839 узнать трех императриц, происходивших из Эмесы; их сыновья правили Империей. 2. Набатейское царство В отличие от Коммагены и Эмесы, об администрации, характере и развитии Набатейского царства известно очень много. Его центр, Аравия Пет- рейская, — район весьма малообещающий. Здесь преобладают скалы и пустыня, отсутствует постоянный водоток и наблюдается сильная зависимость от сезонных дождей. Поэтому неудивительно, что в конце IV в. до н. э.127 арабское население этого региона вело кочевой образ жизни, хотя уже участвовало в выгодной торговле. Через три века, по свидетельству Страбона, это был уже оседлый народ, обитавший в домах. К тому времени набатейские владения включали уже Хиджаз, пустыню Негев и плодородный Авран. В I в. до н. э. — I в. н. э. в Набатейском царстве возникли могущественная политическая структура, динамичная культура и открытое к новациям общество. Набатейские монархи правили подолгу: в период примерно с 58/57 г. до н. э. до 106 г. н. э. их было лишь пятеро. Впрочем, из рассказа Страбона складывается впечатление, что исполнительная власть находилась в руках назначаемого царем сановника (epitropos)128. Единственный такой сановник, известный по имени, — Силлей, явно обладал значительной властью и влиянием; он посватался к дочери Ирода и, видимо, добивался царской власти в Петре. Именно Силлей дважды посещал Рим;129 при этом не известно ни одного набатейского царя, который бы побывал в Риме или хотя бы получил римское гражданство или почести, даровавшиеся его соседям: расшитую тогу (toga picta), преторские или консульские знаки отличия130. Аравия Петрейская, как и царство Ирода, вероятно, была разделена на топархии; известно, что областное управление находилось в руках стратегов (strategoi (strg)), которые, судя по всему, являлись местными племенными вождями, признанными в качестве царских наместников131. Безопасность страны обеспечивала постоянная армия, созданная отчасти по римскому образцу. Так, наряду с эллинистическими хилиархом и гиппархом в ней обнаруживается и центурион (qntryn’)132. Несмотря на прямые утверждения античных авторов о невоинственном характере на- 127 Диодор. П.48.1 сл.; XIX.94.2-5. 128 Страбон. XVI.4.21 (779 С). 129 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVL224, 322; Иосиф Флавии. Иудейская война. 1.487 (о сватовстве); Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVI.295 сл. (о стремлении к царской власти); Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVI.250, 335—352 (о визитах в Рим в 9 и 6 гг. до н. э.); ср.: Страбон. XVI.4.25 (782—783 С) (о посольствах). 130 Ср.: Braund 1984 (С 254): 39-53. 131 Ср.: Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХЛ/Ш.112. 132 Jaussen, Savignac 1909 (E 1017) I: 189 сл, № 29; 154 сл, № 7; 120 сл. No 20; 202 сл, N° 38; 192 сл, М> 44; Перипл Эритрейского моря. 19.
840 Часть Ш. Италия и провинции. Восток батейцев133, местные солдаты одерживали победы на протяжении двух с липшим столетий134. Более того, римляне по меньшей мере четырежды призывали их на помощь во время войн135, и в конце концов царская армия вошла в состав римских вспомогательных войск (auxilia) и была преобразована в шесть Петрейских когорт (cohortes Petraeaorum) численностью примерно 4,5 тыс. человек. Внезапное появление набатеев в Хегре — глубоко в Хиджазе, в 500 км к юго-востоку от Петры, могло быть инспирировано Римом136. Возможно, именно этой новой территорией управлял родственник набатейского царя во время кампании Элия Галла. Здесь, в области лихьянитских и поздне- самудских поселений, обнаруживается семьдесят девять монументальных скальных гробниц, по конструкции и качеству схожих с гробницами Петры. В отличие от последней, тут на многих памятниках имеются датированные надписи, в которых нередко названы по именам чиновники и офицеры, а иногда — их далекая родина; эти гробницы относятся к периоду 1—75 гг. н. э. Все эти свидетельства указывают на крупное поселение, вероятно, на военную колонию, но пока в этом городе не удалось раскопать больше ничего, кроме (очевидно) «жилого квартала»137. Сегодня имеются сведения и о расселении набатеев в другой области этого же региона: десять похожих гробниц обнаружено в аль-Баде (Птолемей называл его Мадианом), а также в аль-Дисе138. Но еще больший интерес представляет множество мелких набатейских поселений в Хиджазе, которые обнаруживаются прежде всего в прибрежной области вокруг Айнуны (вероятно, Левке Коме; см. далее, с. 841—842 наст. изд.)139. Такие же свидетельства обнаруживаются и в двух других крупных областях, присоединенных набатейцами. В эпоху Раннего Принципата начал развиваться район Негев. Здесь наблюдается рост числа поселений в Мам- псисе и вдоль дороги «Петра — Газа», использовавшейся и в римский период. В 30 г. до н. э. Зенодор продал набатейцам Авранитиду, расположенную к северу от них, всего за 50 талантов. Скудные пока материальные свидетельства указывают на возрастание плотности населения этой территории примерно в середине I в. н. э. В Бостре обнаруживаются всё новые следы крупного поселения набатейцев. Датировка «Набатейской» 133 Напр.: Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIV.31; Диодор. П.54.3; Страбон. XVI.4.23 (780-781 С). 134 См.: Graf D. The Nabataean army and the Cohortes Ulpiae Petraeorum Ц Dabrowa E. (ed.). The Roman and Byzantine Army in the East (Krakow, 1994): 265—311. 135 Цезарь в Александрии (47 г. до н. э.), Элий Галл (26/25 г. до н. э.); Вар (6 г. до н. э.) и во время Иудейского восстания (68—70 гг. н. э.). 136 Монета, выпущенная, видимо, в честь основания Хегры, датируется между 9 г. до н. э. и 18 г. н. э. (Meshorer 1975 (В 343): 53 сл.), а самая ранняя датированная надпись сделана там в 1 г. н. э., в том же году, когда арабская экспедиция («expeditio Arabica») Гая Цезаря привела его вглубь залива Акаба. Winnett, Reed 1970 (E 1070): 178 слл. 138 Parr et al. 1971 (E 1048): 30—35 (аль-Бад); Ingraham et al. 1981 (E 1014): 76 (аль-Диса). 139 Ingraham et. al. 1981 (E 1014); cp.: Dayton 1972 (E 997): 46; Bawden 1978 (E 986): 11; Pair et al. 1968/1969 (E 1048); Pair et al. 1971 (E 1048).
Глава 14с. Сирия 841 арки теперь подтверждена — I в. н. э., вероятно, вторая его половина; а большая дорога к ней — это, видимо, построенная тогда же священная дорога (via sacra), на западном конце которой находилось поселение, а на восточном — участок для религиозных обрядов140. Что касается более старых поселений, то Петра тоже развивалась: к рассматриваемому периоду относятся некоторые гробницы, театр был построен в начале I в. н. э, а священный участок (temenos) храма Каср эль- Бинт появился в правление Ареты IV (9 г. до н. э. — 40 г. н. э.). Многие из поразительных монументальных гробниц Петры тоже можно отнести к началу Принципата, опираясь на их сопоставление с прекрасно датированными погребениями Хегры; имеются основания полагать, что к этому же времени восходит «сокровищница» Хазне141. Все эти изменения указывают на то, что экономическая активность расширялась, а мировоззрение становилось более космополитичным. Конечно, масштабное строительство в Петре — более полутысячи монументальных гробниц — и в других центрах не только давало работу архитекторам, каменотесам, скульпторам и другим ремесленникам, упоминающимся в надписях, но и стимулировало урбанизацию. Строительные методы и конструкции испытали на себе александрийское влияние, и по меньшей мере некоторые из множества иноземцев в Петре142 могли быть приезжими ремесленниками и художниками. Меж тем готовые произведения их труда не только производят огромное впечатление, но и уникальны именно для набатейцев. Некоторые из чужеземцев, возможно, были торговцами — как импортерами, так и экспортерами. Уже в эпоху Поздней республики набатейцы начали производить собственную, очень характерную и прекрасно расписанную, керамику, но в некоторых поселениях обнаружились и импортные товары. Например, набатейская гончарная мастерская в Авдате (первая половина I в. н. э.) продавала, видимо, наряду с собственной продукцией «иродовы» лампы, восточную и италийскую керамику terra sigillata143. Финансирование строительных мероприятий теперь не столь сильно зависело от торговых прибылей. К началу христианской эры значительные объемы товаров из Южной Аравии уже давно поставлялись напрямую морем, через Египет144, что плохо отразилось на набатейской торговле. Впрочем, караваны продолжали ходить через Аравию Петрейскую. Страбон145 упоминает о том, что торговцы с грузами южноарабских благо¬ 140 Peters 1983 (Е 1050): 273-277; ср.: Miller 1983 (Е 1041); Dentzer 1984 (Е 998); Dentzer 1986 (Е 999) 1.2: 406; Sartre 1985 (Е 1057): 57—62. См. свидетельства об Умм эль-Джемаль: De Vries 1986 (E 1003): 229 слл. 141 Schmidt-Colinet 1980 (E 1059): 217-233; cp.: Wright 1962 (E 1071); McKenzie 1990 (E 1038). 142 Страбон. XVI.4.21 (779 С). 143 Negev 1974 (E 1045): 23-42. Примерно в 30 г. до н. э. набатейские купцы приезжали в Путеолы [CIS П 1.2: 158). 144 Страбон. XVI.4.24 (781-782 С). Мнение о том, что смещение торговых путей началось в конце эллинистической эпохи, см. в изд.: Dihle 1965 (Е 1004): 25. 145 Страбон. XVI.4.23 (780-781 С).
842 Часть Ш. Италия и провинции. Восток воний ехали из Левке Коме в Петру, а оттуда в Риноколуру «с таким количеством людей и верблюдов, что эти караваны ничем не отличаются от войска» [Перев. Г. А. Стратановского); кроме того, имеется сообщение146 о том, что в правление Малиха П (40—70 гг. н. э.) множество небольших судов с грузом из Аравии прибывало в Левке Коме, где центурион взимал с них 25% налог; отсюда уже по дороге товары везли в Петру. Левке Коме теперь идентифицирована с Айнуной147. Рядом с ней находится обширная якорная стоянка в Хурайбе, а вокруг источников и садов в самой Айнуне — несколько набатейских и римских археологических участков: здесь обнаружено более сотни скальных гробниц и крупное здание, имевшее свыше ста тридцати комнат, коридоры, башни и внутренние дворы148. Место, где велась столь масштабная деятельность, необходимо было защищать, и, видимо, не случайно большинство известных нам набатейских гарнизонов и лагерей было расположено в Хиджазе, Хисме и Негеве. Присутствие набатейского этнарха в Дамаске в последние годы правления Тиберия149 свидетельствует, что Набатейское царство имело торговые связи на севере, установившиеся, вероятно, благодаря развитию торгового пути по Вади Сиран из Джауфа, что позволило компенсировать упадок арабской торговли и извлекать выгоду из установившейся монополии Пальмиры на товарные потоки из Персидского залива. К этому можно добавить важные археологические свидетельства из городов Деся- тиградья, особенно из Филадельфии и Герасы, о наличии там набатейских общин150. В Набатейском царстве производилась не только керамика, но и другие товары. На рудниках в Вади Арабе, на Синае151 и на юге Петры, а вокруг Мертвого моря еще с IV в. до н. э. добывали асфальт. Хотя месторождения серебра в Аравии Петрейской неизвестны, на протяжении двух веков до аннексии там чеканились бронзовые и серебряные монеты152, и, по крайней мере, один римлянин во времена Поздней республики взыскал с набатейцев контрибуцию серебром153. Как и в начале IV в. до н. э., основой набатейской экономики по- прежнему оставалось разведение овец и верблюдов154. Однако теперь на- батейцы гораздо активнее занимались пахотным земледелием. В некото¬ 146 Перипл Эритрейского моря. 19. 147 Kirwan 1981 (Е 1028); Kirwan 1984 (Е 1029). 148 Ingraham et al 1981 (E 1014): 63 слл. 149 Второе послание к Коринфянам. 11.32 — в этом отрывке упоминается, по-видимому, сановник, возглавлявший набатейскую общину; это более правдоподобное объяснение, чем невероятное предположение о том, что Дамаск находился под властью набатейцев. 150 Graf 1986 (Е 1011): 788—793; готовится к печати: Gatter (Е 1009). 151 В синайских набатейских именах распространен элемент со значением «кузнец», см.: Negev 1986 (Е 1047): 10 сл. 152 Meshorer 1975 (В 343): 00. 153 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XTV.81 сл.; Иосиф Флавий. Иудейская война. 1.159 (Скавр); ср.: Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIV. 103; Иосиф Флавий. Иудейская война. 1.178 (Габиний). 154 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIX.94.4.
Глава 14с. Сирия 843 рых районах их страны имелась хорошая пахотная земля, особенно в недавно приобретенных областях Аврана; а в Негеве и Хиджазе, где выпадало мало осадков, набатейцы выходили из положения с помощью сложных гидравлических сооружений. Они уже не ограничивались накапливанием и хранением в цистернах воды для скота, но начали использовать сбор поверхностных вод для орошения155. Долгое правление Ареты IV выглядит как «золотой век», эпоха стабильности и развития Аравии Петрейской. Восемьдесят процентов известных набатейских монет датируются его правлением156. И они чеканились не ради чрезвычайных выплат войскам. Совсем напротив, после того, как в 4 г. до н. э. Набатейское царство оказало помощь Вару, здесь еще сорок лет не велось военных действий отчасти благодаря устранению соседа — царя Иудеи — и браку дочери Ареты с Иродом Антипой, но в основном из-за того, что Рим требовал мира между соседями и прекращения набегов, которые до эпохи Раннего Принципата были в обычае у набатейцев157. Согласно Страбону, население Петры жило в согласии: формальные судебные тяжбы велись либо только между чужеземцами, либо между чужеземцами и набатейцами158. Последние изображаются как люди весьма практичные, хотя рабов у них было немного. Излюбленным времяпровождением набатейцев были застолья, где подавалось вино, однако пьянство ограничивалось; на общих пирах девушки пели песни. Эти последние, вероятно, носили религиозный характер. В храмах имелись обеденные залы (triclinia), а церемония погребения в знаменитых скальных гробницах включала тризну, которая засвидетельствована также на кладбище в Мампсисе159. Набатейская религия предполагала богослужения — как на священных участках, расположенных на возвышенности, так и в храмах (см. выше, с. 833 сл. наст. изд.). В источниках часто упоминается набатейский верховный бог Душара («Тот, кто из Шары», то есть с нагорья к югу от Петры)160. Однако один из самых ранних и величественных «набатейских» храмов — это храм Баал-Шамина в Сиие в области Авран161. Это огромное отдельно стоящее святилище было посвящено — возможно, Иродом Великим — между 33/32 и 2/1 гг. до н. э. 155 Evenari et al 1982 (E 1008): 95—178; Ingraham et al 1981 (E 1014). 156 Meshorer 1975 (B 343): 41. 157 Страбон. XVI.4.21 (779 C). 158 Страбон. XVI.4.21 (779 C). 159 На стол ставили оливки, финики, домашнюю птицу и баранину (Negev 1986 (Е 1047): 92). /б° Wenning 1987 (Е 1069). 161 Dentzer, Dentzer 1981 (E 1002).
844 Часть Ш. Италия и провинции. Восток IV. Заключение В июле 69 г. н. э. в Антиохии произошло событие, которое поразило бы ее жителей, случись оно веком ранее. Наместник провинции Муциан в театре обратился к народу с речью, в которой обосновывал провозглашение Веспасиана императором и просил у антиохийцев поддержки в гражданской войне. Столь же примечательно, что завоевать симпатии народа ему помогло утверждение, будто Вителлий собирается перевести местные гарнизоны в Германию, так что сирийцы могут лишиться тех солдат, к которым уже привыкли и с которыми связаны множеством браков162. Отношение населения Сирии к римскому правлению изменилось, и причины этого отыскать несложно. Установилось более эффективное и стабильное правление, и Рим не оказывал слишком сильного давления на местную культуру. Мир и безопасность были твердо обеспечены. Даже недавние войны Корбулона почти не отразились на провинции, и ее жители не испытывали симпатии к иудейским мятежникам. В Сирии было основано несколько городов, и урбанизация получила мощный импульс. Торговля была восстановлена, и предприимчивые сирийские купцы, получив безопасный доступ к рынкам Средиземноморья, извлекали из них все возможные выгоды. По сравнению с правлением последних Селевки- дов и эпохой Поздней республики контраст был слишком явным. Границы провинции еще не до конца установились — последние из мелких правителей были смещены при Флавиях и Траяне. Но если в 40-х годах до н. э. Сирия была озлобленной, недовольной и опустошенной областью, а во П в. н. э. здесь царила стабильность и происходила быстрая интеграция, то переход этот совершился в основном именно в правление Юлиев—Клавдиев163. 162 Тацит. История. П.80. 163 Текст этой главы был закончен в 1987 г., поэтому автору не удалось учесть некоторые важные новейшие исследования, в частности: Millar F. The Roman Near East (Cambridge (MA), 1993); Sartre M. Lorient romain (Paris, 1991).
Глава 14d М. Гудмэн ИУДЕЯ I. Иродиады Политическая история Иудеи в период, рассматриваемый в настоящем томе, особенно хорошо засвидетельствована благодаря тому, что до нас дошло сочинение иудейского историка Иосифа Флавия, который после 70 г. н. э. написал сперва подробный рассказ об иудейском восстании против Рима в 66—73 или 74 г. н. э., а затем — апологетическую версию иудейской истории до начала этой войны, предназначенную для неевреев1. Иосиф — иерусалимский священник и командир иудейских войск в Галилее во время войны — был проницательным наблюдателем, погруженным в традиции своего народа, но его свидетельства подпорчены травматическими эпизодами его собственной биографии. В 67 г. н. э. он был захвачен в плен римскими войсками и искренне поддержал дело противника, что принесло ему благосклонность будущего императора Веспасиана и позволило с комфортом прожить остальную жизнь, в том числе и годы активного творчества, — вероятно, в Риме. Предвзятость повествования Иосифа Флавия, особенно о событиях I в. н. э., когда Иудея перешла под прямое римское управление, можно частично скорректировать с помощью других источников. Сведения из надписей представляют здесь меньшую ценность в сравнении с другими областями римского Востока, ибо правящий класс Иудеи так и не воспринял эпиграфический обычай, если не считать легенды на монетах, но археологические свидетельства многочисленны и продолжают пополняться. Дополнительные сведения дают Евангелия и Деяния Апостолов, хотя это теологические документы, точность которых нельзя принимать 1 Основными источниками о правлении Ирода служат параллельные повествования в «Иудейской войне» (1.211—ПЛ 66) и «Иудейских древностях» (XIV.271 — конец кн. XVIII) Иосифа Флавия. В обоих сочинениях их автор использует сочинения Николая Дамасского, но исправляет их. В «Иудейских древностях» Иосиф, возможно, заимствовал дополнительный материал из «Истории» Ограбона и, вероятно, из биографии Ирода, сочиненной неким Птолемеем. Ср. прежде всего: Schalit 1969 (Е 1206). Вводные сведения о раввинисш- ческих источниках, использованных в данной главе, и форму их цитирования см.: Stem- berger 1992 (E 1215 А).
Карта 20. Иудея
Глава 14d. Иудея 847 на веру. Меж тем лучший метод корректировки повествования Иосифа Флавия — это выявление его внутренних противоречий: когда он погружается в детали событий, то раскрывает ценную информацию, которую непросто заметить из-за его далекоидущих обобщений и в целом предвзятого подхода2. Ирод преподносил себя в какой-то мере как иудейского царя, и некоторые римляне рассматривали его семью как представителей иудейского народа3. Но его правление в Иудее (с 40 г. до н. э. и до примерно 4 г. до н. э.) началось почти исключительно по велению Рима. Рассказ об Ироде следует начать с биографии его отца Антипатра, который еще с 60-х годов до н. э. использовал для собственного возвышения внутренние раздоры в роду Хасмонеев, прикрываясь при этом своим темным идумейским происхождением, ввиду чего покровитель Антипатра (Гиркан П из рода Хасмонеев) считал его неопасным; идумеи были насильственно обращены в иудаизм лишь в 120-х годах до н. э., и некоторые иудеи оскорбительно называли их полуевреями4. В то же время Ан- типатр искал благосклонности римских должностных лиц на Востоке, ибо после 63 г. до н. э. они оказывали решающее влияние на баланс сил между различными группировками Хасмонеев. Таким образом, в 44 г. до н. э. позиции Антипатра зиждились на его дружбе с Цезарем, но к 43 г. до н. э. он быстро завоевал доверие Кассия и убедил Гиркана поддержать «освободителей Рима». Господство Антипатра оборвалось лишь с его насильственной смертью вследствие дворцовой интриги. Положение Антипатра унаследовал Ирод, а не его старший брат Фа- заель, поскольку при жизни отца именно Ирод демонстрировал энергию и способности. На протяжении недолгого времени в 48 г. до н. э., в возрасте двадцати пяти лет, он уже управлял Галилеей в интересах Цезаря. Когда в 43 г. до н. э. Ирод, с одобрения Кассия, уничтожил убийцу своего отца и его сторонников, ни у кого не оставалось сомнений, что ему уготовано стать главным советником Гиркана. До и после битвы при Филиппах в Восточном Средиземноморье царил непрекращавшийся хаос, который весьма способствовал дальнейшему продвижению Ирода к трону. «Освободителям» срочно требовались средства, и Ирод послушно собрал для них много денег: сперва — в Галилее, затем — в Иудее и Сирии. Когда некоторые города в Иудее отказались платить, он безжалостно обратил их население в рабство. Тем временем Гиркан стал еще выше ценить Ирода, когда тот одержал победу над Антигоном, племянником царя. Поражение Кассия при Филиппах не стало препятствием для возвышения Ирода: Антоний не желал потерять влиятельного друга Рима, поэто¬ 2 О подходах к Иосифу Флавию см.: Rajak 1983 (В 147) и ссылки в изд.: Feldman 1986 (В 50). О монетах Ирода и его преемников см.: Meshorer 1982 (В 344). О недавних раскопках см.: Avi-Yonah, Stem 1975—1978 (E 1078); Avigad 1984 (E 1080). 3 Так, в середине I в. н. э. Персии (V.180) называет шаббат «днем Ирода» («Herodis dies»). 4 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIV.403.
848 Часть Ш. Италия и провинции. Восток му принял выдумку, будто Гиркан и его сторонники поддержали «освободителей» вынужденно, и возвысил Ирода и Фазаеля до положения тетрархов; правда, как именно были построены взаимоотношения между братьями и Гирканом, который получил титул этнарха, остается неясным. Иудеи отреагировали на такое возвышение сыновей Антипатра мятежами, которые были жестоко подавлены; но в 41/40 г. до н. э. положение братьев стало чисто номинальным вследствие вторжения в Палестину парфян, которые возвели на трон Антигона; ему предстояло стать царем нееврейского населения и первосвященником иудеев, радовавшихся его приходу к власти и его легитимности, которую он подчеркивал в своей чеканке. Фазаель был убит или принужден к самоубийству. Гиркана отослали в Парфию и отрезали ему уши, вследствие чего он потерял право быть первосвященником. Ирод бежал в Рим в начале 40 г. до н. э. Это бегство, означавшее, что лишь на Рим Ирод возлагал надежды на будущее, оказалось удачным ходом. Триумвиры, особенно Антоний, получивший по распределению восточные провинции, сочли, что Ирод дает им самую верную возможность вернуть Иудею под контроль Рима. У них не было под рукой ни одного представителя рода Хасмонеев, которого можно было бы сделать марионеточным правителем. Возведение новой семьи на трон зависимого государства стало новшеством в римской внешней политике; но Ирода хорошо знали в римском обществе: он был талантливым военным, его отец был другом Цезаря, и предполагалось, что, будучи приближенным Гиркана, он понимал иудейское общество. Менее осязаема, но не менее важна была его удача: он оказался в Риме сразу после Брундизийского мира — в нужном месте в нужное время. Осенью 40 г. до н. э. триумвиры с согласия сената даровали Ироду трон Иудеи и Самарии. Это событие он отметил — весьма неуместно — жертвоприношением Юпитеру Капитолийскому, и отплыл в Сирию, чтобы вступить во владение своим царством. На протяжении трех лет ему это не удавалось, поскольку он не располагал достаточными силами. Лишь в 38 г. до н. э. Антоний отправил два легиона под командованием Сосия против Иерусалима. Ирод попытался завоевать народную поддержку, женившись на Мариамне из рода Хасмонеев, но, несмотря на это, столкнулся с непримиримым сопротивлением своих предполагаемых подданных. Покорение Иерусалима, вероятно в июле 37 г. до н. э., после более чем семимесячной осады, стало победой Сосия, за которую тот вскоре потребовал славы и триумфа; Ирод с большим трудом предотвратил разграбление только что обретенной столицы. Антоний, вновь нарушив традиции, приказал казнить Антигона, молившего о пощаде. Ирод проявлял столь же нерушимую верность Антонию, сколь горячий энтузиазм испытывал некогда по отношению к Кассию, и доказал патрону свою полезность в ходе парфянской кампании5. Антоний, в свою д Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIV.439-^46.
Глава 14d. Иудея 849 очередь, защитил Ирода даже от Клеопатры, которая потребовала Иудею для себя или своих детей; в 36 г. до н. э. триумвир позволил ей забрать лишь территорию Иерихона и ценные бальзамовые рощи в Эйн-Геди возле Мертвого моря, но Ирод сделал тогда умный ход и арендовал их, сохранив тем самым политический контроль над своими землями, невзирая на финансовый убыток. Этот убыток еще больше возрос из-за того, что Ирод вынужден был стать поручителем по арендной плате с территории, которую Клеопатра отобрала у набатейского царя Малха. Вследствие дружбы с Антонием позиции Ирода пошатнулись после битвы при Акции, но из-за военных действий в Набатее в 32—31 гг. до н. э., предпринятых по настоянию Клеопатры, Ирод не смог принять участие в самой битве на стороне Антония, и весной 30 г. до н. э. Октавиан не только подтвердил власть Ирода, но и расширил его царство, подарив ему как земли, ранее отобранные Клеопатрой, так и плодородную прибрежную равнину Иудеи. После этого господство Ирода не подвергалось никаким серьезным угрозам до самой его смерти около 4 г. до н. э., и он так близко подружился с Августом, что территория царя Иудеи была расширена: сперва, в 24/23 г. до н. э., к ней прибавили Трахонитиду, Батанею и Авранитиду, а затем, в 20 г. до н. э., — Улату и Паниаду на севере. Кажущаяся стабильность в этот период обеспечивалась за счет того, что Ирод постоянно подавлял сопротивление подданных. В 26 г. до н. э. был казнен Костобар, наместник Идумеи, которого Ирод обоснованно заподозрил в измене. Недовольство в Трахонитиде порождало разбой, свойственный этим приграничным землям, но не представляло политической угрозы. В 8 г. до н. э. отказ более 6 тыс. фарисеев принести присягу на верность Ироду вызвал у царя раздражение, но не представлял опасности. Когда Ирод уже находился при смерти, в Иерусалиме разгорелся мятеж, толчком для которого послужило водружение золотого орла над Храмом; и всё же лишь после смерти царя разразилось масштабное восстание. Более серьезную опасность для Ирода представляло недовольство внутри его семьи, с самого начала характерное для его правления. В 37 г. до н. э. он, дабы увеличить собственный авторитет, женился на Мариамне, но, будучи представительницей рода Хасмонеев, она воплощала в себе надежды всех иудеев, возмущенных идумейским захватчиком. Ироду требовалось либо искоренить, либо обуздать ту силу, которую представляла Мариамна. Судя по тому, как Ирод поступил с ее братом Арисгобу- лом Ш, он не знал, на что решиться: около 35 г. до н. э. он назначил шестнадцатилетнего Аристобула первосвященником, но испугался, когда толпа паломников в Иерусалиме стала слишком восторженно того приветствовать. Тогда Ирод подстроил Арисгобулу «несчастный случай» — молодой человек утонул в плавательном бассейне в своем дворце в Иерихоне. Столь же двойственное отношение испытал Гиркан, прежний патрон Ирода: в 36 г. до н. э. последний добился освобождения Гиркана из парфянского плена, а в 30-м казнил его, обвинив в тайном сговоре с набатейским царем.
850 Часть Ш. Италия и провинции. Восток Такое обращение с отцом5а и братом Мариамны не могло внушить ей любовь к Ироду. Он подозревал ее — вероятно, не без оснований — в мятежных замыслах, особенно во время своего отсутствия в стране; тревогу Ирода по поводу политической угрозы со стороны жены усиливала его страстная ревность и подозрения в измене с теми, кому на время отсутствия Ирода был доверен надзор за Мариамной. В 29 г. до н. э. она предстала перед судом и была казнена. Вероятно, в своем личном горе Ирод мог утешиться тем, что открытая оппозиция его власти на следующие двадцать лет была устранена, но нельзя исключать, что в данном случае в тонкие расчеты властолюбца вмешалась жестокая страсть влюбленного. Казнь Мариамны посеяла горькие семена, которые взошли в 28 г. до н. э., когда ее мать Александра попыталась организовать восстание и была убита; когда же подросли два старших сына Мариамны, Арисгобул и Александр, их отношения с Иродом тоже оказались отравлены. В 24/ 23 г. до н. э. Ирод отправил юных царевичей в Рим для получения образования в доме Поллиона;* 6 по их возвращении в Иерусалим около 16 г. до н. э. он дал им ясно понять, что хочет видеть их престолонаследниками. Но этим планам не суждено было сбыться. Саломея, родная сестра Ирода, и его брат Ферор, который с 20 г. до н. э. занимал пост тетрарха Иереи, не пожелали, чтобы их идумейскую семью затмевали хасмоней- ские племянники. Они убедили Ирода призвать к себе старшего сына Антипатра, матерью которого была идумейка Дорида; в 13 г. до н. э. Ан- типатр тоже был отправлен в Рим, что послужило признаком его намечающегося возвышения. Если Ирод рассчитывал таким образом умерить честолюбие сыновей Мариамны и поубавить зависть других своих родственников, то он был разочарован. Антипатр начал сложную интригу, доказывая, что юные царевичи изменили своему отцу. Возможно, эти обвинения даже были небезосновательными, ибо сыновья Мариамны имели мало причин любить Ирода и в силу своего хасмонейского происхождения могли рассчитывать на некоторую поддержку в народе. Но истинная подоплека вряд ли имела здесь значение. Около 13 г. до н. э. Ирод обвинил своих сыновей перед Августом. На этот раз их оправдали, и решено было, что впоследствии они разделят царство с Антипатром; но, по крайней мере, Александр и позднее подозревался в заговорах, составленных, возможно, вместе с Ферором, братом Ирода. В 7 г. до н. э. молодые люди снова были обвинены, предстали в Берите перед судом, частично состоявшим из римлян, и были осуждены. Ирод приказал немедленно их казнить, пока в народе не распространилось недовольство. В 5 г. до н. э. их главный обвинитель Антипатр изведал в Риме недолгую славу престолонаследника, но в свою очередь был обвинен в сговоре с Ферором против Ирода; Ферор умер естественной смертью, не дожив казни, но Антипатр был казнен за 5а Гиркан приходился Мариамне не отцом, а дедом по линии матери. — О. Л. 6 Вероятно, Азиния Поллиона, но, возможно, и Ведия Поллиона, cp.: Syme 1961 (D 69).
Глава 14d. Иудея 851 несколько дней до смерти своего отца — около 4 г. до н. э., как за интриги, повлекшие падение его братьев, так и за собственное честолюбие. Такая неразбериха в династических делах привела к тому, что на момент смерти Ирода было совершенно не очевидно, кто его наследник. В последнем завещании Ирод оставлял царство Архелаю, своему сыну от жены-самаритянки Малтаки. Антипе, родному младшему брату Архелая, были оставлены Галилея и Перея, а Филипп, сын Ирода от Клеопатры из Иерусалима, должен был править северо-восточными дикими областями — Гавланитидой, Трахонитидой, Батанеей и Паниадой. Эти распоряжения отменяли предыдущее завещание Ирода, в котором по неизвестным ныне причинам всё царство было оставлено Антипе; и тот, разочарованный, отправился в Рим, чтобы убедить Августа поддержать прежние намерения своего отца. Братья вступили в борьбу не в Иудее, а перед советом [consilium) Августа в Риме. Выбор между ними мог сделать только принцепс, единолично. Ни одного из троих претендентов не готовили в преемники Ироду, поскольку предпочтение отдавалось трем уже покойным на тот момент сыновьям, хотя все царевичи в течение какого-то времени учились в Риме. В Иудее немедленно возобновились волнения, ранее спровоцированные религиозными фанатиками, которые к этому времени уже были казнены за то, что сняли орла с Храма (см. выше, с. 849 наст, изд.), однако Архелаю удалось прекратить беспорядки: сперва он пообещал уступить требованиям недовольных и снизить налоги, а также сместил с высоких должностей фаворитов Ирода, а затем устроил кровопролитие; но более серьезный мятеж разразился, когда Архелай отправился в Рим в сопровождении своих соперников и делегации иудеев, которая по совету легата Сирии намеревалась просить принцепса о включении Иудеи в эту провинцию и низложении беспокойных сыновей Ирода. Эти более ожесточенные столкновения в отсутствие царевичей из династии Ирода, вероятно, были вызваны разнообразными причинами7. В Галилее добивался власти некий Иуда, сын разбойника по имени Езе- кия, боровшегося с Иродом в 40-х годах до н. э. (см. выше, с. 847—848 наст, изд.); возможно, Иуда был отпрыском влиятельной хасмонейской семьи, и в этом случае он, видимо, желал получить независимость как от Ирода, так и от римской власти8. В Иерее некий Симон, в прошлом раб Ирода, провозгласил себя царем. В Иудее, в сельской местности, царской власти добивался вместе с четырьмя своими братьями и бывший пастух по имени Афронт. Вряд ли два последних восстания представляли собой серьезные политические атаки на династию Ирода. Оценивая мотивацию вождей повстанцев, важно учитывать их низкое происхождение. Возможно, Афронт 7 О событиях после смерти Ирода см.: Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХУП.206— 323; Иосиф Флавий. Иудейская война. П. 1—100; Николай Дамасский. FGrH 90 F 136 (8)— (11). 8 Рассмотрение роли этого Иуды см.: Freyne 1980 (Е 1115): 214—217.
852 Часть Ш. Италия и провинции. Восток со своими четырьмя братьями осознанно вызывал в народной памяти образ Маккавеев. И он, и Симон могли утверждать, что национальное восстание освящено верой. Но в кратких сообщениях Иосифа Флавия сведений об этом нет9. Тем временем в самом Иерусалиме вспыхнули мятежи, вызванные действиями прокуратора Сабина, которого Август направил из Сирии в Иудею для контроля страны, пока решалась судьба завещания Ирода; во время праздника Пятидесятницы толпа паломников по неясным причинам напала на Сабина, а тот в ответ изъял из Храма 400 талантов, тем самым лишь усугубив ненависть к себе. Совершенно иные цели и политическое значение имело восстание ветеранов Ирода в Идумее, ибо этот мятеж возглавляли некоторые из его родственников; их имена неизвестны, но такое недовольство в самом сердце области, традиционно поддерживавшей семью Архелая, подчеркивало слабость его позиции10. Все эти беспорядки с расчетливой безжалостностью подавил Вар, легат Сирии, с двумя легионами. Август оставил в силе последнее завещание Ирода: Архелай был утвержден в качестве правителя Иудеи, хотя и с титулом этнарха, а не царя, а города Газа, Гадара и Гиппос были исключены из его территории; Антипа получил Галилею, а Филипп — область к востоку от Галилейского озера. Двое последних получили всего лишь титулы тетрархов, но правили независимо от своего брата. Вернувшись из Рима, Архелай обнаружил, что Иудея замирена, но его подданные настроены крайне враждебно; Вар оставил в Иерусалиме легион для предотвращения новых взрывов насилия. Рассказ Иосифа Флавия о правлении Архелая очень скуден; кажется, на этом подошла к концу история, написанная Николаем Дамасским, придворным историком Ирода, на которую Иосиф Флавий опирался, рассказывая о правлении самого Ирода. Так или иначе, но в 6 г. н. э. Август низложил Архелая и сослал его в Виенну на юге Галлии, а Иудея перешла под прямое управление Рима11. Братья Архелая добились несколько больших успехов. Филипп на протяжении почти всего своего правления спокойно сидел в довольно отдаленной области, управлял ею, согласно Иосифу Флавию, честно и умеренно, и сохранял за собой титул тетрарха, пока около 33 г. н. э. не умер естественной смертью. Антипа на протяжении нескольких лет с большим блеском правил в Галилее, но около 34 г. н. э. женитьба Ангины на Иро- диаде, жене его старшего брата, навлекла на него вражду сопредельного арабского царя — Ареты IV из Набатеи, дочь которого, первая жена Антилы, была оскорблена этой кровосмесительной связью. В 36 г. н. э. вражда Антилы и Ареты привела к войне, и Тиберий выразил неодобрение обоим царям. Когда в 39 г. н. э. по настоянию Иродиады Антипа обратил¬ 9 О связи с Маккавеями см.: Farmer 1958 (Е 1113). 10 Иосиф Флавий. Иудейская война. П.55—78. 11 Источники о правлении Архелая: Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVTL339— 355; Иосиф Флавий. Иудейская война. П.111—117.
Глава 14d. Иудея 853 ся к Гаю с просьбой о царском титуле, он был низложен и отправлен в изгнание в Лугдун; Иродиада сопровождала его. Несчастье Антилы пошло на пользу его племяннику и брату Иродиа- ды, Ироду Агриппе I12. Судьба Агриппы бросала его из крайних несчастий на вершины власти, и он почти достиг пика, когда, вероятно в 40 г. н. э., прибавил этнархию Антипы в Галилее к той территории, которую унаследовал от Филиппа в 37 г. н. э. Успех Агриппы может послужить хорошим примером тактики Иродиадов в борьбе за политическую власть. Будучи сыном Аристобула, казненного Иродом около 7 г. до н. э., он вырос при императорском дворе в Риме, но, не имея ни официальной позиции, ни частных доходов, увяз в огромных долгах и где-то после 23 г. н. э. в отчаянии вернулся в Палестину. Получив помощь от Антипы, мужа своей сестры, он в конце концов отправился в Италию весной 36 г. и там благодаря своему обаянию присоединился к императору Тиберию на Капри, где и подружился с Гаем. Тиберий заключил Ирода Агриппу в тюрьму за то, что он слишком открыто выражал желание видеть Гая наследником власти, но весной 37 г. н. э., когда так и случилось, новый император с почестями освободил Агриппу и даровал ему область, которой ранее правил Филипп, — тетрархию Абила в Ливане, и титул царя. Таким образом, Агриппа возвысился благодаря искусству придворных интриг и дружбе с римским принцепсом, и этим же факторам он был обязан своим дальнейшим возвышением. При жизни Гая Агриппа предпочитал править подданными через помощников и часто возвращался в Рим, где находился центр реальной власти. Это было мудрым решением: в 41 г. н. э. после убийства Гая, во время драматических событий, подробно описанных Иосифом Флавием (см. выше, с. 272 наст, изд.), Агриппа сыграл центральную роль в восхождении Клавдия к Принципату, и Клавдий отблагодарил его, пожаловав ему всё царство, которым некогда правил Ирод. Агриппа отправился в Иерусалим, чтобы насладиться плодами своих интриг. Он был популярен в народе, отчасти благодаря своему родству с Хасмонеями через бабку, и правил в таком великолепном стиле, что у Марса, легата Сирии, зародилось подозрение, не готовит ли Агриппа восстание и не для того ли созывает в Тибериаде съезд пяти других малозначительных царей, союзных Риму. Такое обвинение было неправдоподобным, поскольку, обретя независимость, Агриппа ничего бы не выиграл, но многое бы потерял; его мучительная смерть («он был пожран червями») положила конец догадкам13. Больше никому из династии Ирода не удалось достичь такой власти в Иудее. Некоторым из менее выдающихся потомков Ирода были пожалованы территории, но они располагались в отдаленных восточных обла¬ 12 О карьере Агриппы I см.: Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVTII.143—239; XIX.274—359; Иосиф Флавий. Иудейская война. П. 178—182, 206—222; Деяния Апостолов. 12; Бикурим. 3: 4; Comma. 7: 8. См.: Schwartz 1987 (Е 1209). 13 Описания смерти Агриппы см.: Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIX.343—352; Деяния Апостолов. 12: 19—23.
854 Часть Ш. Италия и провинции. Восток стях империи и были мало связаны с Иудеей;14 дети самого Агриппы на момент его смерти в 44 г. н. э. были еще малы15. Позднее их значительное влияние на иудейское общество определялось скорее унаследованным от отца авторитетом среди иудеев, нежели властью, пожалованной Римом. Так, Агриппа П, находившийся в 44 г. н. э. в Риме, в 49-м получил царство Халкида в Ливане, которым с 41 по 48 г. н. э. правил его дядя Ирод, а затем, в 53 г. н. э., в обмен на Халкиду ему была предоставлена более обширная территория, включавшая тетрархию, которой некогда управлял Филипп, и другие земли к востоку от Галилейского моря. Кроме того, после 54 г. н. э. Нерон прибавил к его царству часть самой Галилеи, примыкающую к озеру, и небольшую область на севере Иереи. Но политическое влияние Агриппы П базировалось не столько на этих территориях, которые просто приносили ему доход, сколько на той роли, какую он играл в Иерусалиме, где ему было предоставлено право контролировать администрацию Храма, принадлежавшее ранее его отцу и дяде. Но даже этот контроль был не вполне надежен, ибо в конце 50-х годов н. э., несмотря на все энергичные усилия, Агриппе П не удалось помешать священникам построить стену, чтобы загородить вид из его дворца на внутренние помещения Храма16. Сестры Агриппы П, вообще не имевшие формальных полномочий, обладали, пожалуй, не меньшим влиянием. Друзилла вышла замуж за римского наместника Иудеи Антония (или Клавдия) Феликса. Береника скандально прославилась как любовница будущего императора Тита. На протяжении всей этой долгой и сложной истории, тянувшейся более ста лет, римляне оказывали на удивление постоянное и открытое покровительство Ироду и его потомкам. Господство этой династии зависело от поддержки Рима, что гарантировало ее верность; при этом в целом Иродиады проявляли хорошие способности к управлению землями, которые не имели большого значения непосредственно для обороны Империи, но сами по себе с трудом поддавались контролю. О каждом правителе из династии Иродиадов римляне судили по эффективности его правления; во всяком случае, когда этим правителям совершенно не удавалось поддерживать мир, Рим без особого труда низлагал их, как произошло с Ар- хелаем и Антипой. По сравнению с римлянами иудеи испытывали куда меньше энтузиазма в отношении династии Ирода, что и неудивительно, — особенно потому, что сравнивали правление Иродиадов с их предшественниками Хас- монеями, не в пользу правящей династии. Миф о Хасмонеях как национальных освободителях сохранял влияние на умы даже в I в. н. э.17. Чтобы выжить, Ироду и его наследникам необходимо было окончательно по¬ 14 См.: Jones 1938 (Е 1152): 259-261. 15 О жизни детей Агриппы см.: Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVIII—XX; Иосиф Флавий. Иудейская война. Π—VIII; Светоний. Тит. 7; Тацит. История. П.81; Дион Кассий. LXVI. 15.3-5, 18.1. 16 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XX. 189—194. 17 Ср.: Farmer 1956 (Е 1112).
Глава 14d. Иудея 855 рвать с прошлым. К 30 г. до н. э. все мужчины из рода Хасмонеев были мертвы, а женщины состояли в браке с близкими родственниками Ирода. Сторонников и друзей, входивших в окружение последних Хасмонеев, Ирод, видимо, безжалостно устранил: было убито сорок пять приближенных Антигона. Ни одна семья, занимавшая видное положение до правления Ирода, не обнаруживается в подробной просопографии Иудеи I в. н. э., и вряд ли это случайность18. На их место Ирод выдвинул собственных людей. Его двор в значительной мере составляли неевреи, которые могли обрести влияние лишь благодаря покровительству Ирода, поэтому большинство его ближайших советников, полководцев и наставников его детей не принадлежало к числу иудеев. Это правило не распространялось лишь на две категории иудеев. Во-первых, Ирод питал удивительное доверие к собственной семье, так что в 20 г. до н. э. назначил своего брата Ферора тетрархом Переи; в данном случае его доверие не оправдалось (см. выше, с. 850 наст. изд.). Во вторую категорию входили лица, занимавшие в иудейском обществе такие позиции, которые по природе своей были доступны только иудеям. Наиболее важной такой позицией было первосвященство: с эпохи персидского господства обладатель этой должности являлся не только религиозным, но и светским лидером. Когда провалилась попытка Ирода поставить на эту должность Аристобула Ш (см. выше, с. 849 наст, изд.), Ирод стал назначать на нее иудеев из Вавилонии и Александрии: их незапятнанное происхождение из рода священников было неоспоримо, но их влияние в Иудее — незначительно. Лишь семье александрийца Боэта, занимавшего должность первосвященника примерно с 25 по 4 г. до н. э., было позволено возвыситься и в нерелигиозной сфере. Одеяние первосвященника, которое, как считалось, некогда обладало пророческими свойствами и вплоть до рассматриваемого времени приносило, видимо, огромный престиж тому, кто его надевал, хранилось у Ирода, что еще больше ослабляло власть священников. Самой радикальной мерой Ирода стало сокращение срока пребывания первосвященника в должности, по образцу языческих культов. Таким образом, Ирод успешно принудил оппозицию к молчанию. Довольно опасными оказались мужья его сестры Саломеи: и Иосиф, казненный в 34 г. до н. э., и Костобар, казненный в 26 г. до н. э., были на ней женаты и в силу близости к царскому дому подозревались в чрезмерном честолюбии. Помимо названных, немногим друзьям династии из числа идумеев позволено было войти во властные круги; насколько известно, из них лишь Алекса, третий муж Саломеи, сохранил унаследованное от своей семьи влияние. Власть древней теократии была сломлена. Пожалуй, все реформы правительственных учреждений имели меньшее значение, чем указанное устранение ключевых персон и их замена сторонниками самого Ирода19. 18 Ср. рассмотрение этого вопроса: Stem 1976 (Е 1218) П: 561—630. 19 Об управлении при Ироде см.: Schallt 1969 (Е 1206): 183—223.
856 Часть Ш. Италия и провинции. Восток Подобные меры не способствовали смягчению неизменной ненависти, какую питали к Ироду широкие слои населения Иудеи. Множество иудеев было убито или обращено в рабство в 37 г. до н. э., когда Сосий взял Иерусалим, действуя в интересах Ирода. Последнему припоминали его происхождение — он был не просто идумеем, но сыном нееврейки, которая, очевидно, не приняла иудаизм, тем более что некоторые иудеи как в этот период, так и позднее считали, что иудейское гражданство должно передаваться по женской линии20. Подданные негодовали из-за того, что Ирод умалил престиж первосвященства, а также потребовал от них в 17 г. до н. э. присяги и, вероятно, еще раз около 8 г. до н. э., вынуждая их против воли лжесвидетельствовать. Возможно, хотя точно и неизвестно, что для оплаты своих грандиозных расходов и накопления огромных резервов Ирод обременил население тяжкими налогами21 22. По-видимому, он получал значительный доход от своих наследственных владений в Идумее, от конфискованной земли в Иудее, как царской, так и частной, и от сдачи пастбищ в аренду наба- тейцам. Его доходы существенно возросли, когда он получил право собирать налоги в пользу Рима и откупать половину дохода с кипрских медных рудников. Возможно, его расходы снизились, если — что вероятно, но полной уверенности в этом нет — после битвы при Акции он не платил Риму трибут. Поэтому налоговое бремя в Иудее, пожалуй, не было чрезмерным: в условиях голода в 25, 20 и 14 гг. до н. э. были приняты чрезвычайные меры, но они не коснулись обычных налоговых взысканий. Возможно, однако, что иудейские подданные Ирода протестовали против уплаты любых налогов царю, легитимность которого они оспаривали. Более поздняя иудейская литература времен античности изображала Ирода 99 чудовищем . Ирод располагал весьма ограниченными средствами для борьбы с подобной враждебностью. На ранней стадии он пытался задушить недовольство с помощью тайной полиции, но наиболее очевидной мерой предосторожности стало возведение по всей стране крепостей. Массивные конструкции, сохранившиеся от дворцов Ирода в Иерусалиме, Масаде и Иродионе, свидетельствуют о важности подобных сооружений23. Вероятно, эти крепости, как и военные колонии, размещенные в основном на восточных рубежах Иудеи, предназначались как для отражения внешних врагов, так и для контроля над подвластным населением. В Иерусалиме порядок поддерживали хорошо обученные наемные войска, состоявшие в основном из неевреев и набиравшиеся в греческих городах Палестины и 20 Вопрос о том, когда именно среди большинства иудеев установилось наследование гражданства по женской, а не мужской линии, является очень спорным; см.: Cohen 1985 (Е 1101). 21 О размерах налогов при Ироде и о несмолкающих спорах по поводу установления рижских налогов для зависимых царств см.: Schalit 1969 (Е 1206): 262—298; Gabba 1990 (Е 1117). 22 Бава-Батра. ЗЬ-^а; Таанит. 23а; Ваикра-Раба. 35:8; Бажидбар-Раба. 14: 20. 23 См. прежде всего: Yadin 1966 (Е 1235): 40—156.
Глава 14d. Иудея 8 57 близлежащих областей; зачисленные в них евреи были в основном идумеями и вавилонянами; вместе с тем мы не знаем, чем на самом деле объясняется отсутствие иудеев — их нежеланием служить или решением Ирода не принимать их на службу24. Расположения своих иудейских подданных Ирод всё же пытался добиться. По крайней мере, в Иерусалиме он соблюдал главные догматы иудаизма. Он решил не чеканить свой портрет на монетах, проявляя уважение к библейскому запрету идолов. Его отказ от употребления свинины породил шутку, приписываемую Августу: «Лучше быть свиньей Ирода, чем его сыном»25. Весьма важно, что Ирод не скупился на украшение Иерусалима и его Храма, создавая памятник победы своего народа, а не только своего собственного успеха. Строительство он тактично предоставил священникам — за исключением одного лишь орла, установка которого над дверью Храма по приказу Ирода вызвала сильнейшее негодование (см. выше, с. 849 наст. изд.). Не следует преувеличивать масштабы, в которых Ирод вел такую «двойную бухгалтерию», представляя себя евреям как еврея, а неевре- ям — как грека; подобная политика на самом деле была более характерна для его внука Агриппы I, чем для самого Ирода26. Ирод не стеснялся чеканить эллинистические титулы на монетах или привечать при своем иудейском дворе множество неевреев, имевших греческое образование. Тем не менее он, несомненно, изо всех сил старался подчеркнуть свою принадлежность к иудаизму, вплоть до смехотворных заявлений, будто в действительности он происходит из рода вавилонских евреев27. Когда на- батеец Силлей отказался перейти в иудаизм, царь не позволил ему жениться на своей сестре Саломее; кроме того, Ирод изображал себя покровителем всех иудеев, подвластных римлянам, где бы те ни проживали. Несмотря на все эти попытки добиться популярности, Ироду, видимо, так и не удалось изменить свой имидж, по крайней мере в Иудее. Добрая слава, которую принесла Ироду реконструкция Храма, была в значительной мере им утрачена вследствие беспорядков, вызванных установкой орла над входом. Иосиф Флавий пишет, что, когда Ирод умирал, «наиболее влиятельные» иудеи царства были заперты на ипподроме в Иерихоне и им грозила казнь; сообщается, что Ирод хотел, чтобы их смерть совпала с его собственной, дабы его кончина не сопровождалась неподобающей радостью подданных. Ни Архелаю, ни Антипе не удалось превзойти отца в популярности. Среди подданных Филиппа было не слишком много иудеев, и, в отличие от братьев, он не использовал имя Ирод в качестве династического, а потому не вызывал подобного недовольства; но первым представителем династии Ирода, которого, по крайней мере, часть иудейского населения 24 О наборе евреев в армию Ирода см.: Schalit 1969 (Е 1206): 167—183. 25 Макробий. Сатурналии. П.4.11 — шутка основана на греческой игре слов «υίός» («сын») и «υς» («свинья»). 26 Анализ правления Ирода с этой точки зрения см.: Baumann 1983 (Е 1091): 264. 27 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIV.9 (=Jacoby. FGrH 90 A F 96).
858 Часть Ш. Италия и провинции. Восток признала более или менее истинным иудейским царем, стал Агриппа I. Важно, что Агриппа добился этого в немалой степени благодаря тому, что в Иудее избегал всяких публичных ассоциаций со своим дедом и предпочитал зваться Агриппой, а не Иродом; аргументом в его пользу было и происхождение его бабки Мариамны из рода Хасмонеев. Как Агриппа, так и его сын несколько расширили число своих сторонников, отстаивая дело иудеев в Риме, когда в Александрии и Иудее, подвластной римским наместникам, разразились беспорядки;28 меж тем ни один из них не вызывал у населения Иерусалима по-настоящему горячего энтузиазма. Чтобы компенсировать столь непростые взаимоотношения со своими иудейскими подданными, Иродиады искали поддержки в других местах. Они состояли в прекрасных отношениях с нееврейским населением греческих полисов Палестины и соседних областей и основывали подобные города, главным из которых стал крупный порт Кесария. Ирод и его потомки щедро одаривали сирийские города отчасти для того, чтобы подчеркнуть знакомство иудейской династии с эллинистической культурой. Кроме того, Ирод совершал большие пожертвования полисам и храмам материковой Греции и Малой Азии. Но в самой Иудее греки находились под жестким контролем как подданные державы Ирода. Еще более важным для Иродиадов было поддержание имиджа самой славной из небольших династий, правивших на Ближнем Востоке в эпоху Ранней империи в дружественном союзе с Римом и под его бдительным оком. На этом уровне их влияние укреплялось за счет браков родственников Ирода с членами семей других зависимых царей из таких отдаленных областей, как Набатея, Эмеса, Киликия, Каппадокия и Африка29. Отношения с этими династиями омрачались лишь тогда, когда территориальное соседство подпитывало мечты Иродиадов об экспансии; этим и объясняется эпизодическая вражда с набатейцами, особенно войны с ними 9 г. до н. э. и 36 г. н. э.30. Для всех Иродиадов важнейшее значение имели хорошие отношения с императором. В честь принцепса они называли города; Ирод в официальных надписях именовал себя «друг императора» и «друг римлян»; около 8 г. до н. э. он включил имя Августа в текст присяги на верность; вскоре после битвы при Акции он с большим энтузиазмом основал в нееврейских городах императорский культ, а в Иерусалиме учредил ежедневные жертвоприношения в Храме за благополучие принцепса и (что хуже соответствовало иудейским обычаям) игры в его честь, проводившиеся раз в четыре года. Как Ирод, так и его преемники часто бывали при императорском дворе в Риме. 28 Об Агриппе I и Агриппе П в Риме ср.: Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХУШ. 289—301; XIX.279, 288; XX. 135. О покровительстве, которое Агриппа П оказал Иосифу Флавию, см.: Иосиф Флавий. Моя жизнь. 362, 364—367; Против Апиона. 1.51. Раввинистиче- скую точку зрения см.: Бикурим. 3: 4; Comma. 7: 8. 29 Об этих родственных связях см.: Sullivan 1978 (Е 1064). 30 О нелегком сосуществовании Иудеи и Набатеи см.: Bowersock 1983 (Е 990): прежде всего 50—53, 65—67.
Глава 14d. Иудея 859 Таким образом, Иродиады выступали на международной сцене не реже, чем на чисто иудейской, и ради укрепления своей власти плели интриги не только в Иерусалиме, но и в Риме. Но ни в том, ни в другом городе они не стали полностью своими. Иудеи считали иудаизм Иродиадов весьма поверхностным; принадлежность последних к этому вероисповеданию отдаляла их от римских сенаторов и императора, в обществе которых они вращались; перспектива женитьбы будущего императора Тита на Беренике вызвала негодование у его окружения31. Римское общество признало потомков Ирода своими лить во П в. н. э., когда окончательно исчезли все их территориальные права, как и все следы их иудаизма32. II. Римская администрация33 Прямое правление Рима в Иудее началось в б г. н. э., после низложения Архелая. Возможно, для этого не имелось никаких более серьезных причин, чем та, что была озвучена официально: личное неудовольствие Августа в связи с произволом и жестокостью этнарха по отношению к подданным34. Однако предлагались и другие объяснения, которые могут быть верны: Рим получил финансовую выгоду от перехода царского имущества (например, бальзамовых рощ Эйн-Геди) в императорский фиск; несмотря на враждебность провинции, Рим собирал в ней немалый трибут; с 40 по 37 г. до н. э. холмистую область Иудеи удерживали парфяне, и она имела некоторое, пусть и небольшое, значение для обороны восточной границы Рима; в целом Август, видимо, считал желательным замену зависимых царей на прямое римское правление там, где это было возможно. В чем бы ни состояла истинная причина аннексии Иудеи, прямое римское правление в ней оказалось более или менее неизменным решением, которое позволило Риму прекратить ссоры наследников Ирода из-за этой страны. Не считая краткого периода (41—44 гг. н. э.) правления Агриппы I (см. выше, с. 853 наст, изд.), такое устройство римской администрации оставалось в силе до 66 г. н. э., когда великое восстание привело сперва к созданию независимого Иудейского государства, а затем к падению последнего и разгулу насилия. 31 Светоний. Тит. 7; Дион Кассий. LXVL15.3—4; 18.1. См.: Crook 1951 (Е 1106). 32 О Гае Клавдии Севере и других консулярах, происходивших от зависимых восточных царей, см.: Sullivan 1978 (Е 1064): 935—938; о Гае Юлии Севере см.: Smallwood 1976 (Е 1212): 551. 33 Историю Иудеи с 6 по 70 г. н. э. см. у Иосифа Флавия [Иудейская война. П.117 — УП (до конца); Иудейские древности. ХУШ—XX; Моя жизнь) и Филона [О посольстве к Гаю). Акценты в трех повествованиях Иосифа Флавия расставлены по-разному в зависимости от целей последних, но обычно эти рассказы можно согласовать. 34 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVÜ.342—343; Иосиф Флавий. Иудейская война. П.111—113; Дион Кассий. LV.27.6; ср.: Smallwood 1976 (Е 1212): 117.
860 Часть Ш. Италия и провинции. Восток Сползание к катастрофе происходило постепенно и, вероятно, с неравномерной скоростью, но его признаки были очевидны с самого начала. Несмотря на непопулярность низложенного Архелая, в Иудее уже в первые месяцы правления римского наместника произошли крупные беспорядки. Непосредственной причиной недовольства стало проведение в провинции ценза под руководством наместника Сирии — Публия Сулытация Квириния. Неясно, были ли эти протесты вызваны повышением налогов, либо самой идеей цензовой регистрации, либо отвращением населения к столь явному признаку чужеземного владычества. В тот раз беспорядки были быстро пресечены. Таким образом, сразу стало ясно, сколь нелегко будет управлять Иудеей, однако ни Август, ни его преемники, видимо, не слишком заботились о выборе подходящих наместников. Все назначенные в Иудею лица происходили из сословия всадников или имели еще более низкий статус; провинция была слишком мала, чтобы оскорблять назначением туда сенатора, тем более что в ней не размещались легионы. Титул «praefectus» в надписи, установленной Пилатом, наместником около 26—36 гг. н. э., свидетельствует о том, что первые наместники обладали военными полномочиями;35 термин «procurator», который используется после Клавдия, а у Иосифа Флавия — и в рассказе о более ранних наместниках, отражает изменение терминологии, а не функций. Все наместники напрямую назначались императором и отчитывались перед ним. Все они сохраняли за собой военное ius gladii (букв, «право меча», то есть право приговаривать к смерти. — О. Л.). Ничего не известно о происхождении наместников, управлявших Иудеей до 41 г. н. э., нет сведений и об их дальнейшем карьерном продвижении; это служит полезным напоминанием о малой значимости Иудеи в масштабах Римской империи, а также, возможно, о неосведомленности Иосифа Флавия о событиях, не известных ему по собственной памяти. Что касается последующих прокураторов, то историк сообщает подробности лишь о троих из них — о тех, чье назначение он явно считал необычным. Около 46 г. н. э. император Клавдий сделал прокуратором иудея-вероотсгупника Тиберия Юлия Александра, выходца из влиятельной иудейской семьи из Александрии; Клавдий, видимо, надеялся смягчить недовольство иудеев, утративших автономию в 44 г. н. э., после смерти Агриппы I. Об успехе этой политики теперь невозможно судить, поскольку в то время, когда Иосиф Флавий писал свое сочинение, Юлий Александр, по-видимому, оставался влиятельной фигурой в Риме, и всё же иудеи вряд ли были в восторге от наместника, который публично отрекся от их веры36. Около 52 г. н. э. назначение в Иудею вольноотпущенника Феликса, брата влиятельного Палланта, было продиктовано не столь благими намерениями и, вероятно, оказалось более губительным; и 35 Frova 1961 (В 232); cp.: Weber 1971 (В 296). 36 Вшт 1955 (С 336).
Глава 14d. Иудея 861 Тацит, и Иосиф Флавий с отвращением отзываются о его возвышении37. Хуже всех проявил себя последний прокуратор, Гессий Флор (64—66 гг. н. э.), который происходил из Клазомен и поэтому симпатизировал грекам своей провинции в их противостоянии с иудеями, что имело пагубные последствия; своим назначением он был обязан Поппее, с которой дружила его жена. Об остальных десяти или одиннадцати прокураторах не известно почти ничего, кроме имен. Вопрос о том, насколько масштабное продолжение имели беспорядки, спровоцированные цензом 6 г. н. э., в последующие годы, вызвал у исследователей много споров. Тацит сообщает о поданной в 17 г. н. э. жалобе Иудеи на тяжкое бремя римских налогов — однако не на принцип их взимания, — в остальном же, как он пишет, «при Тиберии царило спокойствие»38. Таким образом, римский сенатор оставляет без упоминания беспорядки, вызванные распятием Иисуса. Прочим беспорядкам при Пилате римские источники тоже придают меньше значения, чем они заслуживали в ретроспективе: Иосиф Флавий рассказывает, как Пилат спровоцировал массовые выступления, распорядившись внести в Иерусалим легион- ные знамена, а позднее вызвал бурю протеста, усмиренную лишь при помощи кровопролития, когда деньги, святотатственно взятые из Храма, направил на строительство акведука для города;39 еще один инцидент, упомянутый только Филоном, — когда Пилату пришлось удалить из Иерусалима щиты с именем императора, возможно, потому, что упоминание о божественном Августе воспринималось как идолопоклонство, — может быть идентичен эпизоду со знаменами40. Тиберий, укрывшийся на Капри, не обращал внимания на такие мелочи. Пилат лишился должности лишь после еще более ужасного преступления, когда была перебита толпа самаритян, отчаянно разыскивавших сокровища, будто бы спрятанные на их священной горе Гризим40*. Для последующих историков эти тревожные симптомы затмил внезапный и неожиданный кризис 40 г. н. э.41. В конце 39 г. н. э. нееврейское население Ямнии через прокуратора города направило императору Гаю жалобу на то, что их соседи-иудеи не позволяют им ставить алтари для поклонения принцепсу; в ответ Гай распорядился поставить статую императора в Иерусалимском храме. Это решение породило страшное смятение: из двух дошедших до нас подробных сообщений предпочтение перед сведениями Иосифа Флавия следует отдать рассказу современника Фило¬ 37 Тацигг. Анналы. ХП.54; Тацит. История. V.9.3; ср.: Иосиф Флавий. Иудейские древности. XX. 182. 38 Тацит. Анналы. П.42.7; История. V. 9.2. 39 Иосиф Флавий. Иудейская война. П. 169—177; Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХУШ.55-62. 40 Филон Александрийский. О посольстве к Гаю. 38 (299—306). 40а Самаритяне разыскивали священные сосуды Моисея. — О. А 41 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVHI.261—309; Филон Александрийский. О посольстве к Гаю. 188, 207—333; Тацит. История. V.9.
862 Часть Ш. Италия и провинции. Восток на, но весьма многозначителен тот факт, что иудеи, которые, подобно Иосифу, были тогда детьми, впоследствии воспринимали эти события почти как драматический миф. В Риме Агриппа I пытался переубедить своего старого друга (то есть императора Гая. — О.А); население Иудеи отказалось собирать урожай (или, быть может, сеять, в зависимости от точной хронологии событий); наместник Сирии Публий Петроний, которому было поручено установить статую, не решился нанести столь тяжкое оскорбление иудейскому культу и уклонился от этой обязанности. Иосиф Флавий и Филон утверждают, что иудеи готовы были умереть, лишь бы не допустить святотатства Гая, а Тацит прибавляет, что они были близки к восстанию. Согласно Иосифу Флавию, после вмешательства Агриппы Гай раскаялся в своем решении, по крайней мере на какое- то время, но более правдоподобно сообщение Филона о том, что лишь смерть императора в 41 г. н. э. предотвратила бедствие — и поразительным образом переменила судьбу Иудеи, где к власти пришел обаятельный царь Агриппа I, однако с кончиной последнего возрождение страны резко оборвалось (см. выше, с. 853 наст. изд.). Рассматривая печальные события 44—66 гг. н. э., следует помнить об этом произвольном объявлении гонений и их отмене, о возрождении и крахе надежд. В 44 г. н. э. был без труда подавлен пограничный конфликт между иудеями, проживавшими в Перее, и гражданами Филадельфии, а агитация против нового прокуратора, Куспия Фада (44 — около 46 гг. н. э.), который не возвращал иудеям одеяния первосвященника, велась в основном среди высших классов. Но когда Февда, пророк-мессия, убедил группу иудеев удалиться в пустыню, это движение римляне сочли, видимо, более опасным и подавили, а самого Февду казнили. За периодом сравнительного мира при Тиберии Юлии Александре (около 46—48 гг. н. э.) последовали мятежи в Иерусалиме в правление Вентидия Кумана (48 — около 52 гг. н. э.), когда один солдат непристойно повел себя вблизи Храма, а другой сжег копию иудейского Закона во время карательной акции против иудейской деревни, власти которой не задержали каких-то разбойников, ограбивших императорского раба. Более серьезные раздоры между общинами закончились изгнанием Кумана: когда самаритяне напали на паломника из Галилеи, направлявшегося в Иерусалим, толпа, собравшаяся на праздник, ринулась на север и учинила большое кровопролитие, которое прокуратор не смог остановить. Поэтому легат Сирии отправил всех участников, в том числе Кумана, в Рим, где они были по заслугам наказаны. Столь же неудачным наместником оказался Феликс (около 52 г. н. э. — около 60 г. н. э.), который, вероятно, ранее был направлен в Самарию для усмирения населения и оказания помощи во время суда над Куманом. Разбой в сельской местности сопровождался городским терроризмом в Иерусалиме. Представители правящего класса начали выводить на улицы города вооруженные отряды. Некий египетский еврей явился из Иордании в Иерусалим в сопровождении множества людей,
Глава 14d. Иудея 863 воспламененных эсхатологическими надеждами, и их рассеяла лишь атака римских когорт. При Порции Фесте (около 60 г. н. э. — 62 г. н. э.) та же судьба постигла последователей других прорицателей, а из-за некомпетентности Альбина, преемника Феста (62—64 гг. н. э.), разбой на холмах Иудеи и насилие в Иерусалиме еще более активизировались. Но «иудеи терпеливо сносили всё, пока прокуратором не стал Гессий Флор (64-66 гг. н. э.)»42, и туг уже сама их готовность терпеть римское правление оказалась под вопросом — не из-за смут, подобных предшествовавшим беспорядкам, а из-за совершенно особого вопроса о правах иудеев Кесарии. Иудеи утверждали, что Кесария принадлежит им, поскольку ее основал Ирод; греки считали ее своим городом — более обоснованно, учитывая, что с самого начала в ней важное значение имели языческие храмы. Около 60 г. н. э. Нерон разрешил этот периодически возобновлявшийся спор в пользу греков, но иудеи не отступили, и весной 66 г. н. э. между общинами начались самые серьезные столкновения за всё время существования города. Иудеи подкупили Флора, дабы он вмешался; тот взял деньги, но ничего не предпринял, хотя иудеи Кесарии всё сильнее и сильнее страдали от этих беспорядков. Продажность Флора вызвала у них возмущение, и он только усугубил враждебность иудеев, когда взял 17 талантов из казны Храма; в данном случае его поступок, вероятно, имел более серьезные основания, так как провинция запаздывала с уплатой трибута; но отвращение иудеев к его святотатству от этого не уменьшилось. Такое неприятие прокуратора в провинции довольно быстро вылилось в восстание, разразившееся в начале лета 66 г. н. э. Несколько юношей высмеяли в памфлетах низость Флора; наместник двинулся на Иерусалим, чтобы потребовать их выдачи, но власти отказались передать ему виновных; в наказание Флор обрушил на город свои войска, вызвал к себе на суд самых богатых жителей Иерусалима (Иосиф Флавий утверждает, что среди них были и всадники) и некоторых из них распял43. Несмотря на старания части иерусалимской элиты, восстановить порядок под эгидой прокуратора не удалось. Флор попытался организовать публичную демонстрацию покорности иудеев и приказал им приветствовать две когорты, прибывшие в Иерусалим в качестве подкреплений, но заносчивость солдат так оскорбила иудеев, что всё закончилось лишь мятежами и новым кровопролитием. Отъезд наместника в Кесарию несколько снизил напряжение, а Агриппа П и Береника попытались предотвратить дальнейший рост недовольства, но тщетно: в мае — июне 66 г. н. э. несколько молодых священников под предводительством начальника Храма — Элеазара, сына Анании, — объявили о неповиновении Риму и 42 Тацит. История. V.10.1. 43 Иосиф Флавий. Иудейская война. П.301—308; анализ этого эпизода см.: Goodman 1985 (Е 1129).
864 Часть Ш. Италия и провинции. Восток прекратили жертвоприношения, регулярно совершавшиеся за благополучие римского императора. Теологическое обоснование их действий сводилось к тому, что нечестиво принимать подношения от нееврея, но было совершенно неубедительным, поскольку такая традиция существовала уже много веков, и этот вопрос вызвал раскол в иерусалимской элите, причем осторожные выступали за возобновление жертвоприношений, руководствуясь, пожалуй, скорее благоразумием, нежели благочестием. Борьба между различными группировками усилилась настолько, что превзошла все столкновения вооруженных отрядов за последние годы, а спустя несколько дней озлобление возросло еще больше, когда к группировке Элеазара примкнули разбойники под предводительством Менахема, сына Иуды; отец и дядя Элеазара, руководители партии, пытавшейся избежать войны с Римом, были убиты, а войска, посланные Агриппой на помощь для прекращения беспорядков, либо перевили на сторону мятежников, либо были вытеснены из города; небольшой контингент римских вспомогательных войск надеялся спастись таким же путем, но сторонники Элеазара предательски перебили их44. Теперь, когда восстание стало необратимым, во многих городах вокруг Иерусалима иудеи поднялись против своих соседей-неевреев, которые, в свою очередь, воспользовались благословением Рима и начали грабить и убивать иудеев. Снова, как в 4 г. до н. э., 6 и 40 гг. н. э., задача восстановления римской власти была возложена на легата Сирии; Цестий Галл постепенно собирал в Антиохии крупную армию, состоявшую из ХП легиона (Молниеносного), частей других легионов и войск, предоставленных союзными царями, в том числе Агриппой. К сентябрю войска Цестия достигли Птолемаиды. Он занял Галилею (вероятно, чтобы обезопасить свой тыл), не встретив особого сопротивления, и опустошил несколько деревень и городков на побережье Иудеи — возможно, в надежде на то, что показательные казни устрашат иерусалимских мятежников и заставят их покориться. Иосиф Флавий не сообщает никаких подробностей о событиях этого лета в Иерусалиме — возможно, его смущало участие в восстании его собственного класса, с которого он желал снять ответственность за мятеж, — но к октябрю иудеи явно успели подготовиться: они встретили войско Цестия на выходе с перевала Бейг-Хорон и, прежде чем он достиг Иерусалима, отбили у него значительную часть обоза. Цестий был поражен и устрашен силой сопротивления восставших. Он быстро захватил северные пригороды Иерусалима, но через несколько дней решил, что в текущем году взять город не удастся; вероятно, его главной проблемой была нехватка продовольствия и трудности доставки подкреплений через враждебную холмистую область. Так или иначе, в 44 Иосиф Флавий. Иудейская война. П.437, 449-456. О переходе части войска Агриппы на сторону повстанцев см.: Иудейская война. П.430, 520.
Глава 14d. Иудея 865 полном беспорядке он отступил на побережье, потеряв много солдат и снаряжения в проходе Бейт-Хорон. Неизвестно, существовала ли в среде иудейских повстанцев какая-либо организация до нападения Цесгия, но теперь они установили четкий порядок. Сам Иосиф был избран командиром войска восставших в Галилее, а Анан, сын Анана, побывавший в 62 г. н. э. непродолжительное время первосвященником, был назначен главнокомандующим объединенных сил. Что касается римлян, то в феврале 67 г. н. э. Нерон поручил ведение войны Титу Флавию Веспасиану в ранге легата, подчинив ему три легиона (два — из сирийской Антиохии, один — из Египта), вспомогательные когорты, конницу и контингенты из зависимых царств. К июню 67 г. н. э. Веспасиан прибыл в Галилею, где Иосиф, испытывавший нехватку войск и снаряжения, вынужден был ограничиться обороной крепостей на холмах. Судя по подробному рассказу Иосифа Флавия, галилеяне не оправдали свою репутацию самого воинственного народа, поскольку восстание, судя по всему, не вызвало у них особого воодушевления45. Своим безжалостным обращением с повстанцами Веспасиан, возможно, пытался не столько обеспечить безопасность своего фланга, сколько внушить Иерусалиму ужас; если это так, то стойкая оборона Га- малы после массовых казней в Тарихее показала, что такого рода тактика может дать обратный эффект46. Сам Иосиф Флавий еще до падения Галилеи был взят в плен в Иота- пате после ее сорокасемидневной осады и (во всяком случае, как он рассказывал позднее) быстро снискал внимание и милость Веспасиана, предсказав ему восхождение к высшей власти47. Командный пост, который в Галилее занимал наш историк, перешел к его заклятому Bpaiy Иоанну, сыну Леви из Гискалы; но тот тоже не сумел воспрепятствовать осаде и на исходе лета 67 г. н. э. бежал в Иерусалим, где присоединился к Анану и его сторонникам. Тем временем в столице Иудеи население было недовольно некомпетентным командованием, допустившим потерю Галилеи; возмущение еще более усилилось, когда весной 68 г. н. э. Веспасиан начал планомерно окружать город осадными сооружениями. Сопротивление Анану особенно подогревали крестьяне, которые лишились своих домов и хлынули в город; их возглавила группа знатных священников, называвших себя зелотами, — данное именование, видимо, должно было указывать на их особо ревностное отношение к храмовому культу48. Эти священники заяви¬ 45 Иосиф Флавий. Иудейская война. Ш.41—42. 46 Осада Гамалы описана у Иосифа Флавия [Иудейская война. IV. 11—53, 62—83). О жестоком обращении с пленными в Тарихее см.: Иосиф Флавий. Иудейская война. Ш.536-541. 47 Светоний. Веспасиан. 5; Дион Кассий. LXVL1.4; Иосиф Флавий. Иудейская война. Ш.399—407. 48 Ср.: Иосиф Флавий. Иудейская война. IV. 160—161 — здесь сообщается, что эти повстанцы утверждали, будто «ревностно преследуют хорошие цели».
866 Часть Ш. Италия и провинции. Восток ли, что группировка Анана относится к войне с недостаточным рвением. Их утверждение об измене Анана, вероятно, не имело под собой оснований, поскольку неудача Цестия доказала, что сила повстанцев заключается в прочных стенах Иерусалима; вместе с тем оно выглядело правдоподобным, так как многие сторонники Анана, в том числе теперь и Иосиф, перешли на сторону римлян. Так или иначе, зелоты встали в оппозицию к режиму Анана и забаррикадировались в Храме. Весной 68 г. н. э. к ним присоединились сперва оппортунист Иоанн из Гискалы, а затем войско идумеев, и зелоты оказались достаточно сильны, чтобы отобрать контроль над всем городом у Анана, который вскоре был казнен. Иосиф Флавий утверждает, что с момента этого конфликта Иудейское государство начало быстро скатываться к жестокой гражданской войне49. Многие исследователи верят его словам — и, быть может, напрасно, ибо сам он уже перешел на сторону римлян, а ко времени написания своего сочинения стремился дистанцировать себя и своих друзей от защитников Иерусалима, непримиримость которых обернулась разрушением Храма. Противовесом этой картине социального и политического распада служат свидетельства самого же Иосифа Флавия о том, что в Иерусалиме оставались некоторые представители правящего класса, работали государственные суды, а бедняков хоронили за счет города;50 более того, даже на четвертый год войны, то есть в самые последние месяцы осады в 70 г. н. э., иерусалимские власти отчеканили один выпуск довольно чистых серебряных монет, а также несколько бронзовых, что указывает на относительную стабильность в государстве51. Расцвету этого независимого Иудейского государства с весны 68 по 70 г. н. э. очень способствовали внешние для Иудеи факторы. В июне 68 г. н. э. Веспасиан внезапно прекратил усмирение сельской местности, поскольку его мандат императорского легата на этой войне утратил силу со смертью Нерона. После возобновления военных действий в мае — июне 69 г. н. э. Веспасиан повторно взял под контроль территорию, покоренную в предыдущие годы, и завершил осадные работы вокруг Иерусалима, но в июле его провозгласили императором, и римские операции против иудеев снова прекратились. Пока противника отвлекали другие проблемы, предводители иудеев вели междоусобную борьбу за власть в государстве. В 68 г. н. э. кое-кто из деятелей, отстраненных от власти Иоанном и зелотами, покинул Иерусалим и присоединился к Симону, сыну Гиоры, влияние которого в сельской местности неуклонно возрастало. Ранее этот Симон командовал войском, напавшим осенью 66 г. н. э. на арьергард Цестия Галла, но вследствие жестокой вражды с Ананом, сыном Анана, лишился всякого влияния; лишь после смерти Анана в начале 68 г. н. э. Симон вновь принял участие в войне. К весне 69 г. н. э. он занял Хеврон и оказался достаточно 49 Иосиф Флавий. Иудейская война. IV.318, 355—356, 365. 50 Иосиф Флавий. Иудейская война. IV.334—344; V.568; VI. 113. Более подробную аргументацию в пользу этой точки зрения см.: Goodman 1987 (Е ИЗО): 176—197. 51 Kadman 1960 (В 328): 78.
Глава 14d. Иудея 867 силен, чтобы взять Иерусалим силами идумейского войска, разочаровавшегося в Иоанне и зелотах. Режим Симона контролировал весь город, кроме Храма, и продолжалось это, пока к стенам Иерусалима не подступили римские войска. Веспасиан, уже ставший принцепсом, поручил своему сыну Титу продолжать войну, и с опорой на дополнительный легион новый полководец достиг Иерусалима в марте 70 г. н. э. Расклад сил в городе был на тот момент следующим: зелоты удерживали внутреннюю часть Храма, Иоанн из Гискалы — его внешние территории, а Симон — остальные районы Иерусалима, но через несколько дней после прибытия Тита они объединились против него. За несколько недель Тит завершил строительство осадных сооружений, отрезавших защитников от снабжения, но город был взят не голодом, а штурмом, в ходе которого Тит проявил необычайное безразличие к потерям среди собственных солдат. Рвение Тита при ведении осады также объяснялось внешними для Иудеи причинами: ему и его отцу требовалась быстрая победа, дабы выстроить на ней пропаганду в пользу новой династии Флавиев. К маю римляне контролировали уже внешнюю (третью) стену Иерусалима. В июне пала крепость Антония и началась осада Храма; ежедневные жертвоприношения прекратились, наступил голод. 10 ава (августа) 70 г. н. э. Храм был разрушен, вероятно, по прямому приказу Тига, хотя Иосиф Флавий это и отрицает52. В сентябре были подавлены, один за другим, очаги сопротивления в Верхнем городе. Крепости Ирода продержались дольше: Масада, последний оплот восставших, пала лишь в 73 или 74 г. н. э., а ее защитники покончили с собой: сохранившаяся в этом городе осадная насыпь подтверждает рассказ Иосифа Флавия о том, что римляне стремились обеспечить полное замирение провинции53. Иудею вверили легату преторского ранга, который командовал легионом, расквартированным на постоянной основе в Иерусалиме. В Эммаусе была основана колония ветеранов. Римляне решили не восстанавливать Храм, а его сокровища Тит пронес по Риму в триумфе, как свидетельствуют рельефы его арки. Что касается предводителей повстанцев, то Симон был казнен на Капитолии, а остальные либо заключены в тюрьму, либо обращены в рабство. Рим не предпринимал никаких попыток реанимировать иудейское общество: флавианская пропаганда намеренно подчеркивала опустошение провинции, особенно на императорских монетах54. Сохранилась лишь религия иудеев, но и она претерпела глубокие изменения по мере того, как в конце I — П в. н. э. евреи постепенно давали истолкование разрушению Храма и вырабатывали новое понимание взаимоотношений Бога и его народа (см.: САНХР). 52 Иосиф Флавий. Иудейская война. VL254—266; с Иосифом Флавием не согласен: Сулышций Север. Хроника. П.30.6—7; аргументы в поддержку версии Иосифа Флавия, оправдывающей Тита: Rajak 1983 (В 147): 206—211. 53 Иосиф Флавий. Иудейская война. УП.252, 275, 304—406; Yadin 1966 (Е 1235). 54 BMCRE П:№ 115-118.
868 Часть Ш. Италия и провинции. Восток Столь великие бедствия и столь страшное кровопролитие следует расценивать как доказательства несостоятельности римской провинциальной администрации. Ее несостоятельность, несомненно, имела комплексные причины; и в вопросе о чьей-либо виновности нельзя полагаться на Иосифа Флавия — главного свидетеля, сообщающего факты, ибо в их подаче очевидны его предубеждения. Тем не менее, следует указать несколько причин катастрофы, характерных именно для Иудеи. Как Иосиф Флавий, так и Тацит обвиняют прокураторов Иудеи в некомпетентности и злонамеренности55, и трудно не согласиться с тем, что в отношении религиозных чувств иудеев наместники проявляли по меньшей мере бестактность. С другой стороны, неспособность последних понять сложные установления иудаизма вполне простительна, если принять во внимание, что в тогдашней Иудее бытовало множество религиозных установок и авторитетов (см. далее, с. 872 наст. изд.). Что касается иудеев, то Иосиф Флавий пытался возложить всю вину на повстанцев из беднейших классов, описывая богатых евреев как верных подданных Рима, хотя многие из них участвовали в войне. Если верить его рассказу, народ взбаламутили разбойники из сельской местности и городские террористы в Иерусалиме, а война явилась непосредственным результатом их злодеяний56. Эти террористы, которых называли сикариями (sicarii), то есть кинжальщиками, поскольку удары жертве они наносили короткими кинжалами, выхваченными из-под одежды, а затем скрывались в толпе паломников, впервые появились в Иерусалиме в начале 50-х годов н. э., когда они убили бывшего первосвященника Ионатана, сына Анана. Иосифу не вполне ясно, кто их подстрекал, и в двух своих рассказах об этом убийстве он высказывает два разных предположения;57 такая неуверенность историка — вполне естественное следствие их тайных методов. Часто высказывается мысль, что террористическая деятельность сикариев преследовала целью свержение римской власти и власти богачей, могущество которых опиралось на Рим; и дело не только в том, что Иосиф Флавий в одном из пассажей прямо обвиняет сикариев в развязывании войны58, но и в том, что в 66 и 73 гг. н. э. ими руководили двое потомков основоположника анархистской Четвертой философии, Иуды Галилеянина (см. далее, с. 870 наст. изд.). Однако против этой точки зрения свидетельствует утверждение Иосифа Флавия, согласно которому сикарии защищали и интересы римских наместников, когда те хорошо им платили59. Вероятно, эти убийцы могли подряжаться за плату к кому угодно; так, в 62 г. н. э. ими был похищен секретарь будущего вдохновителя восстания, Элеазара, 55 Ср.: Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХХ.253—258; Тацит. История. V.10.1. 56 Cp.: BÜde 1979 (Е 1094). 57 Иосиф Флавий. Иудейская война. П.254^-257; Иосиф Флавий. Иудейские древности. XX. 162-166. 58 Иосиф Флавий. Иудейская война. VII.253—258, 262. 59 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XX. 163, 255.
Глава 14d. Иудея 869 сына Анании, чтобы шантажировать отца Элеазара60. Но во время войны сикарии вели себя на удивление тихо: в самом начале Менахем, сын Иуды, отбил Масаду у римского гарнизона, но когда Манаим прибыл в Иерусалим (вероятно, лишь после того, как восстание уже вспыхнуло)61, через несколько дней он был убит, а его сторонники рассеяны; после этого до самого окончания войны сикарии жили, по-видимому, изолированно в Масаде и пользовались беспорядками в сельской местности для разбоя; они даже отказались помочь Симону, сыну Гиоры, когда тот добивался верховной власти в столице. Другие факторы, обусловившие восстание, Иосиф Флавий столь сильно не подчеркивает. Мятежи и убийства, которые в 66 г. н. э. произошли в городах вблизи Палестины со смешанным еврейско-нееврейским населением, были характерным проявлением периодически вспыхивавшей ненависти, восходившей, вероятно, к периоду Хасмонеев. Большую часть вспомогательных войск, брошенных против иудеев, составляли добровольцы из этих городов. Антагонизм данных групп подпитывался и усиливался ввиду культурного барьера, который препятствовал смешанным бракам и любым социальным контактам, кроме самых поверхностных. Хорошо засвидетельствованное углубление классовых противоречий внутри Иудеи (см. далее, с. 878—879 наст, изд.) озлобляло бедных, тем более что библейский закон, учреждавший юбилейные годы, теперь забытые, запрещал накопление земельных владений на протяжении нескольких поколений62. В мирное время богатые поддерживали Рим, и, таким образом, классовая вражда могла выразиться в восстании, однако в 66—70 гг. н. э. многие зажиточные люди тоже присоединились к революции. Эта смена лояльности правящего класса сама по себе стала не только следствием, но и причиной разразившейся войны. В Риме ожидали, что иудеи высшего класса помогут наместнику подавить беспорядки в провинции, а когда те оказались на это неспособны, прокураторы стали обращаться с ними как с соучастниками беспорядков: около 52 г. н. э. Куман возложил на первосвященника и некоторых его предшественников ответственность за нападение иудейской толпы на самаритян, хотя, по словам Иосифа Флавия, обвиненные тщетно пытались помешать этому нападению (см. выше, с. 862 наст. изд.)63. В 66 г. н. э. подозрения, павшие на про¬ 60 Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХХ.208—210. 61 Некоторые исследователи считают, что выражение Иосифа Флавия [Иудейская война. П.434) «έπάνεισιν» указывает на то, что Манаим присутствовал в Иерусалиме и ранее, во время восстания (дело в том, что этот глагол может иметь значение и «подниматься, восходить», и «возвращаться». — О.Л). В данном пассаже содержится повтор другого отрывка из «Иудейской войны» (11.408) о захвате Масады, и это указывает, что Иосиф, прятавшийся в Храме в эти тревожные времена [Моя жизнь. 21), перепутал их хронологию. 62 Левит. 25: 9—10. (В юбилейный год, наступавший раз в полвека, проданные и заложенные земли должны были возвращаться к прежним владельцам. — О. Л.) 63 Иосиф Флавий. Иудейская война. 11.245; Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХХ.131.
870 Часть Ш. Италия и провинции. Восток винциальную элиту, увенчались тем, что Флор приказал распять иудеев из высшего класса в Иерусалиме64. Подозрения подпитывались тем, что в борьбе за власть некоторые представители правящей верхушки прибегали к насилию в собственных интересах: в 63—64 гг. н. э. на улицах Иерусалима постоянно происходили стычки между враждующими отрядами, осыпавшими друг друга бранью и камнями, а предводителями этих отрядов были действующие и предыдущие первосвященники и другие члены правящего класса, в том числе родственники Ирода по имени Саул и Косгобар65. Их вражда, доходившая порой до похищения людей, не была направлена непосредственно против Рима, но неминуемо ослабляла способность иудейских лидеров противостоять жестоким прокураторам. Борьба внутри иудейского общества продолжалась и в независимом Иудейском государстве в 66—70 гг. н. э. Когда ставки повысились, группировки перешли к методам, походившим на открытую войну; их столкновения поражали даже Тацита, стороннего наблюдателя66. Возможно, эти группировки представляли различные идеологии, секты, классы или области, но, поскольку и Иоанн из Гискалы, и Симон, сын Гиоры, принимали в свои ряды иудеев любого класса и происхождения, а оскорбительным заявлениям Иосифа Флавия о неродовитости его противников вряд ли можно доверять, любые современные реконструкции подобных партий неизбежно будут спекулятивными. Следует отметить, что лозунги на монетах, которые были выпущены группировками, контролировавшими Иерусалим, в сущности, не отличались друг от друга. Возможно, лидеры этих группировок боролись исключительно за власть, а их сторонники являлись наемниками, а нередко и разбойниками, набранными из обездоленных крестьян; в борьбе против Рима все группировки в равной мере обращались к националистическим чувствам всего населения. Распространенное мнение о том, что главными причинами как восстания, так и этой гражданской борьбы были искренние религиозные верования, плохо подкреплено свидетельствами. Согласно Иосифу Флавию, Тациту и Светонию, многие верили оракулу о том, что из Иудеи придет властитель мира. Иосиф Флавий утверждает, что войну вызвала новая («Четвертая») философия, основоположником которой стал в 6 г. н. э. предводитель повстанцев Иуда Галилеянин, — она гласила, что иудей не должен повиноваться никому, кроме Бога;67 но Иосиф мог иметь в виду и то, что недозволенное религиозное нововведение прогневало Бога, но не то, что эта анархистская доктрина пробудила антиримские чувства; взаимосвязь, которую Иосиф Флавий усматривает между Четвертой философией и сикариями, может определяться просто происхождением их предводителей от Иуды68. Большинство иудеев, вероятно, не видели рели¬ 64 Иосиф Флавий. Иудейская война. П.308. 65 Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХХ.213—214. 66 Тацит. История. V. 12.3—4. 67 Иосиф Флавий. Иудейская война. П.118—119; Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХУШ.23—24. 68 Иосиф Флавий. Иудейская война. ΥΠ.253—259.
Глава 14d. Иудея 871 гиозных препятствий к тому, чтобы мирно жить под властью римлян, как они жили под властью персов и греков: несмотря на осквернение Храма Помпеем, а затем, в 4 г. до н. э., прокуратором Сабином, несмотря на безумные планы Гая в 40 г. н. э., в 66 г. н. э. у иудеев не было оснований считать, что их религии угрожает господствовавшая держава, уже долгое время терпевшая их культ. Тем не менее, бросается в глаза тот факт, что большинство беспорядков, потребовавших силового подавления, было вызвано религиозными проблемами, и многие из них случились на празднествах паломников, когда религиозная атмосфера была крайне накалена. Одной из причин этого явления может быть отсутствие четкой и всеобъемлющей ортодоксии в иудаизме I в. н. э. (см. далее, с. 872 наст, изд.): поведение, которое одним иудеям (в том числе, возможно, и советникам наместника) казалось допустимым, другие считали заслуживающим проклятия. Более распространена была общая враждебность к римлянам просто как к неевреям: общество, где святость достигалась путем отделения от нечистоты и считалось, что неевреи в каком-то смысле являются источником скверны (см. далее, с. 875—876 наст, изд.), вполне могло стремиться к освобождению родной земли от иноземного правления. Но следует подчеркнуть, что легенды на монетах, посредством которых повстанцы доносили до общества свои идеи, не имели столь очевидного религиозного смысла, хотя изображенные на них объекты явно выдвигали на первый план культ в Храме; эти легенды провозглашают свободу Иерусалима и Израиля69. III. Иудейская религия и общество 1. Иудея70 Основные сведения об иудейском обществе происходят из источников, достоверность которых сомнительна, ибо они преследовали теологические, а не исторические цели и были сочинены либо гораздо позже I в. 69 Kadman 1960 (В 328). 70 Помимо Евангелий, Деяний Апостолов и раввинистических текстов, главными источниками для нас являются: сочинение Иосифа Флавия «Против Аниона», свитки Мертвого моря, написанные и сохраненные сектантской общиной в Кумране (перевод см.: Vermes 1987 (Е 1231)), апокрифы и псевдоэпиграфы, сохраненные Христианской церковью наряду с каноническими книгами Ветхого Завета, хотя и отдельно от них (перевод см.: Charles 1913 (В 25); гораздо более полное, но не вполне надежное собрание апокрифов, см.: Charlesworth 1983—1985 (В 26); а также небольшая подборка: Sparks 1984 (Е 1214)). Что касается раввинистических текстов, то Мишина и Тосефта, отредактированные в первой половине Ш в. н. э., заслуживают большего доверия как источники об иудаизме в I в. н. э., чем Палестинский Талмуд (составленный около 400 г. н. э.) или Вавилонский Талмуд (составленный около 500 г. н. э.). Компиляцию комментариев к Библии (мидрапш) трудно датировать, но часть материала, по крайней мере, в Мехилта, Сифра и Сифрей, скорее всего, восходит ко П в. н. э. или более раннему времени. О раввинистических источниках см.: Stemberger 1992 (Е 1215 А); более кратко см.: Schürer 1973 (Е 1207) I: 68—118.
872 Часть Ш. Италия и провинции. Восток н. э. (раввинистические тексты, например, Мишна, Тосефта, Талмуды и мидраши), либо за пределами Палестины (большая часть Нового Завета, если не весь он). Апокрифы и псевдоэпиграфы, сохранившиеся исключительно в христианской традиции и написанные в основном по-гречески или переведенные с греческого, редко можно с уверенностью счесть иудейскими или происходящими из Иудеи текстами. Поэтому очень важны сочинения современника, Иосифа Флавия, особенно трактат «Против Апиона», но даже в них автор вполне мог исказить картину, чтобы понравиться своей предполагаемой греческой аудитории. Яркий свет на этот период проливают раскопки поселений в Кумране и аналогичного участка в Аин-эль-Гувер, а также свитки Мертвого моря, найденные в пещерах над первым из названных поселений; не следует преувеличивать сектантский и, следовательно, нетипичный характер этих современных свидетельств, поскольку последние открытия в Верхнем городе Иерусалима, рядом с территорией Храма, и в других местах в Иудее подтверждают, что, по крайней мере, некоторые религиозные и культурные пристрастия жителей Кумрана были широко распространены71. (а) Религия В Иудее I в. н. э. не было единого всеобъемлющего набора систематизированных религиозных догматов, пользовавшихся всеобщим признанием, как не было его нигде в тогдашнем римском мире. Внутри признанных границ иудаизма допускалось великое множество верований и обычаев. Вероотступничество мыслилось лишь как осознанное отречение от всех обычаев предков. Многообразие допустимых доктрин лучше всего проявляется в развитии в эллинистический период различных сект: и фарисеи, и саддукеи, и ессеи (происхождение и догматы которых см.: САН IX2: 299—309) были полноправными членами более обширного религиозного сообщества иудеев. Большинство иудеев не принадлежали ни к каким сектам или (если использовать терминологию Иосифа Флавия) философиям, ибо культ определялся не верованиями, а практикой. Тем не менее, можно очертить центральное ядро догматов, большинство из которых являлось общим для всех иудеев. Первым из них была приверженность монотеизму и иудейскому закону, хранимому в Пятикнижии — Торе. Точный смысл требований Торы вызывал много споров, вплоть до того, что толкование текста само по себе стало важной частью культа, а расхождения по поводу правильного метода толкования служили определяющими характеристиками различных сект. Все взрослые мужчины общины обязаны были по меньшей мере раз в неделю собираться в синагогах, чтобы слушать чтение Торы и изучать ее; это было главной и, пожалуй, единственной функцией синагог в Палестине в данный период: археологи идентифици¬ 71 О раскопках в Кумране см.: de Vaux 1973 (E 1229); об Аин-эль-Гувере см.: Bar-Adon 1977 (Е 1085); об открытиях в Иерусалиме см.: Avigad 1984 (Е 1080).
Глава 14d. Иудея 873 ровали здесь очень немного таких зданий, относящихся к I в. н. э. или ранее, а это предполагает, что в Иудее, в отличие от диаспоры (см. далее, с. 889 наст, изд.), синагоги не считались священными местами72. Понимание Торы облегчалось тем, что существовал ее перевод на народный язык и подробное толкование ее подтекстов, да и прямой смысл текста был вполне ясен. Большинство иудеев признавало также первостепенное значение Иерусалимского храма, где в высшей степени профессиональная наследственная каста священников совершала тщательно организованные жертвоприношения, которые сопровождались детально разработанными церемониями. Двадцать четыре группы священников по очереди несли службу. Частые и общественные жертвоприношения совершались в условиях исключительной чистоты: те, кто не относился к корпорации жрецов, оставались тем временем снаружи — во дворе, а левиты, четко очерченная каста менее чтимых храмовых служителей, пели псалмы. Архитектура святилища подчеркивала, что оно является средоточием чистоты: величественная колоннада, построенная Иродом, окружала огромный двор, войти в который имел право любой человек; этот двор включал в себя меньший двор (Двор Женщин), через который надо было пройти, чтобы попасть во Двор Израильтян; внутри этого последнего лежал Двор Священников, которые только и имели право входить в само святилище; вход в Святая Святых, наиболее чистое место,фыл запретен для всех, кроме первосвященника в День искупления (Иом Киппур). Пока в Храме совершались жертвоприношения, божественное покровительство обеспечивало иудеям дожди, урожаи и процветание; прекращение жертвоприношений в 70 г. н. э. воспринималось в то время как бедствие73 и обусловило развитие в последующие века нескольких новых и отличных друг от друга иудейских богословских систем (см.: САН XI2). Лишь немногие иудеи были не согласны со своими соплеменниками относительно чрезвычайной важности богослужения в Иерусалимском храме, и среди них выделялись приверженцы секты Мертвого моря. По каким бы причинам они ни считали иерусалимских священников грешниками, жертвоприношения которых не имеют силы (см.: САН IX2: 301— 304), эта установка лишь укрепилась, когда сектанты приняли лунно-солнечный календарь, отличный от лунного календаря, используемого большинством иудеев; в результате сектанты стали утверждать, что священники отмечают праздники не в те дни. Все иудеи очень серьезно относились к любым посягательствам на календарь: язычники считали, что иудеи фанатично преданы своему субботнему отдыху, из-за чего иногда предпочитали погибнуть, но не вступать в сражение в священный день (хотя, вероятно, это никогда не было нормой); лишь немногим менее строго иудеи относились к праздникам, в которые нельзя было путешествовать и рабо¬ 72 В Масаде, Иродионе и Гамале здания, датируемые до 70 г. н. э., идентифицированы как синагоги, хотя все эти идентификации небесспорны, ср.: Levine 1981 (Е 1168). 73 Иосиф Флавий. Иудейская война. VL94.
874 Часть Ш. Италия и провинции. Восток тать. Соблюдение одного из праздников — Дня искупления, когда иудеи постились в качестве покаяния за грехи, — считалось даже более важным, чем суббота. Большое значение Торы и Храма и строгое соблюдение личных ограничений в субботу и праздники — это особенности иудаизма, унаследованные с персидских и раннеэллинистических времен, когда последние книги еврейской Библии еще только составлялись. Менее распространены были новые элементы, появившиеся в последние столетия до н. э. и в римский период, но, возможно, как раз из-за своей новизны, они хорошо засвидетельствованы в источниках. Одним из таких новых явлений стало развитие богословских систем в трех основных сектах: фарисеи, саддукеи и ессеи; обо всех трех подробно рассказано в т. IX2 КИДМ. Насколько известно, за период, рассматриваемый в данном томе, идеология, система членства и политическое значение двух последних групп не претерпели больших изменений; возможно, ессеи идентичны сектантам, составившим свитки Мертвого моря, а последние — жителям Кумранского поселения, но точно это не установлено. Гораздо больше свидетельств сохранилось о фарисеях I в. н. э. Авторы Евангелий, особенно Евангелия от Матфея, описывают фарисеев как противников Иисуса и жестко полемизируют с ними. Иосиф Флавий проявлял к ним особый интерес и утверждал, что принадлежит к их числу; фарисеем был и апостол Павел74. Раввины П в. н. э. считали некоторых фарисеев своими духовными отцами: так, семья Гиллеля — вавилонского еврея, приехавшего в Иерусалим при Ироде и основавшего династию учителей, в которую входил Гамалиэль, наставник Павла, — описана у Иосифа Флавия и в Новом Завете как фарисеи, но у Иуды Патриарха, отдаленного потомка Гиллеля, который около 200 г. н. э. составил Миш- ну, — как раввины-мудрецы. Противоречивые изображения фарисеев в этих источниках невозможно удовлетворительно согласовать друг с другом. Позднейшие раввины особенно настойчиво приписывают известным авторитетам, учившим до 70 г. н. э., доктрины, где особое место уделялось сложным законам, регулирующим физическую чистоту и продовольственную десятину; исследователи высказывали мнение, что именно эти вопросы представляли главный интерес для фарисеев I в. н. э.; но, возможно, названными проблемами занималась лишь небольшая группа внутри движения фарисеев — позднейшие раввины описывают тех, кто проявлял в этом особое рвение, как «хаверим» («товарищи»). Надо полагать, что существовали и другие учения, характерные для фарисеев, но невозможно установить, какие именно этические или религиозные идеи, основополагающие для раввинов после 70 г. н. э., следует приписать фарисеям, учившим до этого времени. В этот период к числу фарисеев принадлежало, вероятно, большинство выдающихся исследователей Торы, упомянутых в позднейших рав- 74 Иосиф Флавий. Моя жизнь. 12; Послание к Филиппийцам. 3: 5.
Глава 14d. Иудея 8 75 винисгических сочинениях. По словам раввинов, в I в. н. э. возникло две особые школы («Дома»), и одну из них составляли последователи Гиллеля, а другую — последователи Шаммая; оба этих учителя жили во времена Ирода. Последующая традиция сообщает об острых противоречиях между Домами, но известные нам спорные вопросы в основном весьма тривиальны и вполне допускают существование обширных областей согласия. Неясно также, каким влиянием фарисеи I в. н. э. обладали в более широких кругах. Раввины считали само собой разумеющимся, что их предшественники, подобно им самим, были лидерами нации, и Иосиф Флавий, описывая фарисеев периода Хасмонеев, приписывает им огромный авторитет в массах. Но в подробном рассказе Иосифа Флавия о политической борьбе в Иудее I в. н. э. фарисеи как сообщество не играют особой роли: если в период Хасмонеев они и действовали как политическая группировка, то в правление Ирода или вскоре после него, видимо, утратили эту роль. Так или иначе, но число фарисеев, вероятно, никогда не было велико: единственная цифра, упомянутая в античном источнике, это «больше шести тысяч человек», отказавшихся, согласно Иосифу Флавию, принять присягу на верность Ироду. В религиозных вопросах фарисеи обладали влиянием и за пределами своего непосредственного окружения, в том числе и потому, что в своих толкованиях Торы часто принимали в расчет народные обычаи75. Но более важным новшеством, чем возникновение особых философских учений, стала забота иудеев о физической чистоте в общем смысле слова. И чистота как метафора святости, и осквернение как метафора греха часто встречаются в языке еврейской Библии; в постбиблейский период такое словоупотребление приобрело еще более важное значение и стало символизировать отделение евреев от неевреев. Эта тенденция обусловила повышенный интерес иудеев к пище, поступающей в организм, и к выделениям организма; в регулировании этих вопросов они вышли далеко за пределы Библии, где установлено несколько источников нечистоты, соприкосновение с которыми закрывало для священников вход в Храм. Иудеи не только прославились среди других народов тщательным соблюдением пищевых запретов, перечисленных в Книге Левит76, но, вероятно, в позднеэллинистический период приняли и новые запреты, не имевшие, по-видимому, никакого обоснования в Библии, в том числе отказ от молока, хлеба, вина и оливкового масла, произведенных нееврея- ми. Более поздняя раввинистическая традиция, осознававшая, что эти обычаи были направлены против неевреев, возводила их — вероятно, 75 Иосиф Флавий. Иудейская война. П.162—163; Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХШ.171—173, 288, 294, 297-298; ХУП.41; ХУШ.12-17; Иосиф Флавий. Моя жизнь. 191. О раввинисгических текстах см.: Neusner 1971 (Е 1184). О масштабах влияния фарисеев см.: Neusner //Politics to Piety (Leiden, 1971) и сводку аргументов в изд.: Goodblatt 1989 (Е 1123). 76 Особенно славился отказ иудеев от свинины, ср.: Иосиф Флавий. Против Аниона. П.137; Плутарх. Застольные беседы. TV.4—6.2.
876 Часть Ш. Италия и провинции. Восток ошибочно — к восемнадцати антиримским постановлениям, якобы совместно разработанным Домами Гиллеля и Шаммая в начале Великого восстания77. Ритуальные ванны, найденные в ряде палестинских поселений раннеримского периода, свидетельствуют о том, сколь широко было распространено очищение путем полного погружения в воду, по крайней мере, для лиц, считавшихся наиболее подверженными загрязнению, например для женщин в период менструации. Символизм чистоты был тщательно разработан в уникальных вероучениях секты Мертвого моря (главным ритуалом которой было поглощение пищи в чистоте) и «товарищей» («хаверим»). Иоанн Креститель провозгласил отпущение грехов через омовение водами Иордана. Возможно, стремление поддерживать телесную чистоту подкреплялось (психологически, если не теологически) представлением о том, что болезнь часто возникает вследствие внешнего воздействия — осквернения тела демонами, изгнание которых из тела приводит к исцелению (судя по Евангелиям, это мнение глубоко укоренилось в иудейском обществе). Стремление избежать осквернения часто приводило иудеев к аскетизму, образцом для которого служило поведение некоторых библейских пророков. Суровые условия жизни кумранской секты считались, вероятно, близкими к желательным. Люди восхищались аскетом Банном за то, что он избегал всех жизненных благ, кроме самых необходимых, — Иосиф рассказывает, как присоединился к нему в Иудейской пустыне78. Иоанн Креститель прославился тем, что не употреблял приготовленную пищу и не носил шитую одежду; неясно, что считалось более достойным похвалы: отказ от удобств или достигнутая таким образом чистота. Тем не менее, аскетизм в иудаизме не был так широко распространен, как в раннехристианской Церкви. Большинство иудеев постились лишь в таких исключительных случаях, как засуха79. В I в. н. э. религия иудейских евреев содержала еще по меньшей мере три важных теологических новшества, но ни масштаб, ни глубину их влияния невозможно точно установить. Некоторые иудеи начали верить в жизнь после смерти; некоторые уверенно ожидали прихода Мессии; а некоторые пытались усвоить греческие философские объяснения мира, сохраняя при этом верность Торе. Вера в жизнь после смерти определенно возникла в эллинистический период, ибо ни в одном иудейском тексте до Книги Даниила (12: 2), окончательный вариант которой был отредактирован во П в. до н. э., нет недвусмысленных упоминаний о подобных представлениях. Впрочем, в I в. н. э. этот вопрос по-прежнему вызывал горячие споры фарисеев и саддукеев, а из сохранившихся текстов непонятно, когда люди ожидали загробной жизни и как они себе ее представляли, поэтому напрашивается вывод, что надежда на посмертное существование, вероятно, не являлась 77 Авода Зара. 2: 3, 6; о запрете употребления масла, произведенного неевреями, ср.: Иосиф Флавий. Иудейская война. П.591—592; Иудейские древности. ХП.120. 78 Иосиф Флавий. Моя жизнь. 11. 79 Ср. трактат «Таанит» («Посты») в Мишне.
Глава 14d. Иудея 877 важной составной частью религиозного сознания. В ритуалах оплакивания по-прежнему изображалось безусловное горе родных покойного. Появление обычая вторичного погребения тел в каменных склепах после разложения плоти скорее отражает стремление к чистоте, чем к жизни после смерти; эта практика наблюдается только вокруг Иерусалима и в некоторых сельских районах Иудеи до конца I в. до н. э. и в I в. н. э.80. Распространенность мессианских верований в Иудее I в. н. э., возможно, преувеличена христианской традицией, которая и сохранила большинство дошедших до нас литературных текстов этого периода, но, по крайней мере, некоторые иудеи ожидали, что Мессия (как бы они ни определяли его) в конце концов явится и его приход будет сопровождаться коренным переустройством мира и Страшным судом81. Вопрос о природе нового мира вызывал разногласия: мессианская эпоха, описанная в свитках Мертвого моря, разительно отличается от мессианской эпохи в других текстах, и ни одна из групп не разработала четкого учения по этому вопросу. Невозможно установить, сколько иудеев полностью принимало всю составную картину мессианства, порожденную, несомненно, смешением нескольких текстов, но представляется вероятным, что многие иудеи разделяли хотя бы некоторые из следующих представлений: вслед за последними испытаниями и беспорядками придет Илия, который станет предтечей Мессии; этот последний подвергнется гонениям нееврейских властей, но, одержав победу, возродит Иерусалим и соберет рассеянный народ, чтобы он наслаждался жизнью в славном царстве на святой земле; в новых небесах и на новой земле мертвые воскреснут, предстанут перед Последним судом и будут приговорены либо к вечному блаженству, либо к вечному проклятию. В этой картине Израилю всегда приписывалось центральное место, но часто утверждалось, что новая эпоха настанет во всем мире. Различные догадки высказывались и о природе самого Мессии. Согласно еврейской Библии, им должен стать царь из рода Давида; но в Кумране ожидали второго Мессию из священнического рода; в этот период представление о страдающем Мессии было мало распространено, а за пределами раннехристианской общины, пожалуй, и неизвестно. Практическим следствием таких мессианских верований часто становилась политическая пассивность, поскольку многие считали нечестивым насильственно ускорять исполнение божественного плана; вопрос о том, какой вклад внесли мессианские учения в беспорядки, предшествовавшие восстанию 66 г. н. э., является спорным. Исследователям не удается точно установить, в какой мере дальнейшая эволюция теологии евреев Иудеи определялась усвоением ими эллинистических религиозных идей, поскольку имеется много среднезаветных текстов, сохранившихся только на греческом языке, о которых не¬ 80 О погребении в склепах см.: Hachlili, Killebrew 1983 (E 1132); Rahmani 1986 (E 1192). О дебатах по поводу жизни после смерти см.: Деяния Апостолов. 23: 6—8. 81 Дискуссию о мессианстве см.: Klausner 1956 (Е 1158); Schürer 1979 (Е 1207) П: 488— 554; Neusner, Green, Frerichs 1987 (E 1185).
878 Часть Ш. Италия и провинции. Восток возможно с уверенностью сказать, созданы ли они в Иудее или в диаспоре (см. выше, с. 871—872 наст. изд.). Возможно, народная память о событиях, предшествовавших восстанию Маккавеев (см.: САН УШ2: 346—350), препятствовала прямым заимствованиям эллинистических верований, но такие греческие представления, как бессмертие души, отделенной от тела, разделяли даже ессеи82. (Ь) Общество Трудно провести четкую грань между иудейской религией и иудейским обществом, ибо религия пронизывала все сферы жизни. Так, самым важным фактором возникновения и роста напряженности в иудейском обществе в I в. до н. э. — I в. н. э. явилась экономическая роль Иерусалимского храма. Холмы Иудеи, а также Самарии и Галилеи были не слишком плодородной местностью: виноград и оливы здесь процветали, но хлебом, который выращивался в долинах, можно было прокормить лишь небольшое население. Гораздо более плодородную прибрежную равнину возделывали жители приморских городов, в большинстве своем неиудеи; а богатые урожаи фруктов, собиравшиеся в рифтовой долине Иордана, особенно возле озера Тибериада, редко доставались евреям Иудеи. Бальзамовые рощи Эйн-Геди, самый ценный природный ресурс, составляли сперва царскую, затем императорскую монополию. Таким образом, аграрная экономика Иудеи сама по себе не способна была прокормить столь огромный и великолепный город, как Иерусалим, который Плиний Старший описывал как «явно самый знаменитый из городов Востока»83. И одни только доходы от сельского хозяйства не позволили бы состоятельным жителям Иерусалима, чьи дома были недавно обнаружены в ходе раскопок, покупать разнообразные импортные товары и нести впечатляющие расходы. Экономику Иудеи подпитывал постоянный приток богатств в Храм: их присылали со всего Средиземноморья и Ближнего Востока иудеи, и не только они. Это богатство просачивалось в общество: священники имели право его расходовать, работы по украшению святилища обеспечивали занятость, а для предоставления удобств многочисленным паломникам требовалась индустрия услуг. Таким путем достигалось великолепие Иерусалима, резко контрастировавшее с бедностью сельских жителей во внутренних областях страны. Имеется множество свидетельств этой бедности. О тяжести долгового бремени, угнетавшего бедняков, можно судить по тому, что в 66 г. н. э. повстанцы сожгли долговые архивы в Иерусалиме, чтобы убедить должников присоединиться к своему движению;84 долговую проблему, вероят¬ 82 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVIIL18; Иосиф Флавий. Иудейская война. П.154. Сильную эллинизацию религиозных идей подчеркивает Хенгель, см.: Hengel 1974 (Е 1135); Hengel 1989 (Е 1137); противоположное мнение см.: Millar 1978 (Е 1177). 83 Плиний Старший. Естественная история. V.14. О раскопках см.: Avigad 1984 (Е 1080). Анализ см.: Goodman 1987 (Е ИЗО): 51—75. 84 Иосиф Флавий. Иудейская война. П.427.
Глава 14d. Иудея 879 но, обусловили не только плохие урожаи, разорявшие мелких земледельцев, но и дефицит земли, предлагаемой к продаже, побуждавший богатых вкладывать излишки в кредитование: правовое новшество под названием «просбуль» позволило бедным, желавшим взять в долг, отказаться от права на отмену долгов каждые семь лет, закрепленного во Второзаконии85, а использование земли в качестве залога делало такие займы выгодными для зажиточных людей. Проблемы еще более усугублялись из- за перенаселения, главной причиной которого, видимо, было общее нежелание иудеев прибегать к контрацепции, абортам и убийству новорожденных, обусловленное религиозными причинами. В иудейском обществе лишние дети имели больше шансов выжить, чем в других аграрных экономиках, поскольку иудейские представления о благотворительности требовали, чтобы богатые обеспечивали пищу и кров в каком-то минимальном (очень малом) размере всем, кто имел в них явную нужду. В городе и в деревне конфликты между богатыми и бедными принимали разные формы; до 66 г. н. э. богатых часто идентифицировали с римской властью, а потому в этой борьбе иногда смешивались классовые и политические мотивы. По словам Иосифа Флавия, в конце 50-х годов н. э. в сельской местности повсюду распространился разбой86. Бандиты находили укрытие на вершинах холмов и в искусственных пещерах; археологи обнаружили много таких пещер, хотя некоторые из них, возможно, были проделаны в известняковой породе только во время восстания Бар-Кохбы в 132—135 гг. н. э.87. Такие убежища позволяли разбойникам укрыться от небольших отрядов римского наместника; осведомленность местных крестьян о местопребывании бандитов меньше беспокоила последних, так как некоторые земледельцы, видимо, относились к ним дружелюбно или, по крайней мере, не враждебно88. В Иерусалиме бедняки образовывали столь многочисленный городской пролетариат, что в этот период с ним мог сравниться только пролетариат города Рима. Их привлекала надежда на благотворительность или на рабочие места — либо на таких общественных работах, как строительство Храма, либо в частных проектах богатых городских семей. Огромная численность и непостоянство пролетариата очевидны из рассказа Иосифа Флавия о том, какой ужас охватил руководителей города, когда по завершении строительства Храма около 64 г. н. э. 18 тыс. человек остались без работы и без постоянных средств к существованию89. Недовольство экономическим неравенством, видимо, не выливалось в непосредственную классовую борьбу отчасти по той причине, что социаль- 85 Второзаконие 15: 1—2. О просбуле см.: Шебиит. 10: 6, 9. О долговой проблеме в целом см.: Goodman 1982 (Е 1127). 86 Иосиф Флавий. Иудейская война. 11.246; Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХХ.172. 87 Иопег 1983 (Е 1159); Иопег, Террег 1987 (Е 1160). 88 О соучастии местных жителей в разбоях см.: Иосиф Флавий. Иудейская война. П.253; Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХХ.121; ср.: Horsley 1979 (Е 1141). 89 Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХХ.219.
880 Часть Ш. Италия и провинции. Восток нал идентификация индивидов в зависимости от их имущества, естественная в греческом и римском обществе, у иудеев была менее выражена: хотя лишь немногие маргинальные религиозные группы (например, ес- сеи) определенно полагали, что владеть богатством нежелательно, но всё же имущество само по себе редко считалось критерием статуса; в Иудее богатые люди (за исключением Иродиадов) не практиковали эверге- тизм90. В иудейском обществе вообще не существовало четкой социальной иерархии, характерной для тогдашнего Рима; религиозные секты, вероятно, не следует рассматривать как значимые социальные группы или отождествлять их интересы с интересами тех или иных экономических классов. Судя по всему, имелся общий консенсус по поводу низкого социального статуса неевреев и рабов. Среди мужчин существовало согласие относительно положения женщин, которые, как правило, не допускались на влиятельные позиции в обществе, хотя это правило не распространялось на представительниц царского рода, а появление кетубы (брачного контракта), которая гарантировала женам права и имущество в случае развода или вдовства, позволило состоятельным женщинам более свободно распоряжаться своим имуществом. Крупные финансовые сделки богатой вдовы по имени Бабата стали известны историкам благодаря тому, что ее личные документы случайно сохранились в пещере в Иудейской пустыне, где она погибла во время восстания 132—135 гг. н. э.91. Но взрослые мужчины-иудеи могли занимать множество разнообразных социальных статусов, которые перекрывались и конкурировали друг с другом, при том что высшего авторитета, способного выполнять функции посредника, не существовало, и всё это вносило немалый вклад в разрушение социального порядка. Иудеи придавали важное значение генеалогии, хотя большинство из них, не считая священников, вероятно, не могли проследить свое происхождение глубже, чем на пять поколений. Мужчины указывали патронимы после собственных имен. Династии, в которых выдающееся общественное положение передавалось по наследству, встречаются у фарисеев и сикариев, равно как и в царских домах. Идумеям нередко припоминали отсутствие давних иудейских корней (см. выше, с. 847 наст, изд.), хотя религия предписывала обращаться с прозелитами как с полноправными членами сообщества и ограничивала лишь их браки с представителями священнических семей. Иосиф Флавий гордился предками из рода Хас- 90 Классовая борьба подчеркивается в работе: Kreissig 1970 (Е 1166). Об отличии критериев статуса в иудейском обществе от греческого и римского см.: Goodman 1987 (Е 1130): 109—133. (Эвергетизм — благотворительность городских элит в отношении сограждан: дары и пожертвования, строительство общественных сооружений, организация зрелищ и раздача пищи, и всё это — с целью демонстрации своего богатства и статуса, укрепления собственного авторитета и влияния. — О. Л.) 91 Lewis, Yadin, Greenfield 1989 (В 375); в целом см. трактат «Кетубот» в Мишне; ср.: Epstein 1942 (Е 1111); Archer 1983 (Е 1076); Archer 1990 (Е 1077).
Глава 14d. Иудея 881 монеев92, Саул и Костобар — родством с Иродом (см. выше, с. 870 наст, изд.). Семейное происхождение подчеркивалось исключительно ради престижа и не предполагало притязаний на какие-то социальные связи. Расширенные семьи, восходящие к общим предкам, видимо, не играли важной социальной роли в тогдашней Иудее. В I в. н. э. за пределами семьи Иродиадов почти не встречается эндогамия, которая очень восхвалялась еще в Книге Товита, написанной, вероятно, в Ш в. до н. э. Гробницы богатых людей того времени, состоявшие обычно из центральной камеры, окруженной нишами для отдельных саркофагов или урн, предназначались для нуклеарных, а не расширенных семей93. Наиболее престижным считалось происхождение из рода священников. Лишь сыновья священников имели право служить в Храме и получать десятину от остальных иудеев. Им были запрещены браки с прозелитами или разведенными, чтобы происхождение их детей не вызывало сомнений. Стремясь защитить чистоту своего рода, священники хранили собственные архивы, восходившие к периоду Хасмонеев, а возможно, и к более давним временам. Исключительно высокий статус имели потомки тех первосвященников, которые играли роль религиозных и (исключая правление Иродиадов) политических лидеров нации; в I в. н. э. эти семьи носили коллективное название «Первосвященники»94. Но даже этот статус, полученный при рождении, мог обесцениться или утратить значение, поскольку повысить свое общественное положение можно было и другим способом — через ученые занятия. Центральное место в иудаизме занимала Тора, и вследствие этого толковавшие ее ученые приобретали авторитет и влияние в народе. Такие ученые — «книжники», упомянутые в Евангелиях, — могли иметь самое различное социальное происхождение и, в отличие от священников, никогда не являлись наследственной кастой. Не были они и единой профессиональной группой, ибо у разных ученых методы толкования разительно отличались: например, ученые фарисейской традиции принимали в расчет народные обычаи, а ученые-саддукеи — нет (см.: САН IX2: 304—308). Толкователи Торы могли приобретать более высокий авторитет благодаря случайности рождения, ибо, по крайней мере, некоторые из них являлись священниками, хотя и не все священники были учеными; другие толкователи, вероятно, наращивали свое влияние, нарочито демонстрируя свое благочестие в синагоге или на улицах95. Реже встречались хариз- 92 Иосиф Флавий. Моя жизнь. 2. 93 Книга Товига. 6: 12; Hachlili, Killebrew 1983 (E 1132). 94 Такая интерпретация ставилась под сомнение, см.: Jeremias 1969 (Е 1151): 175—181, но она остается наиболее правдоподобным объяснением источников, cp.: Schürer 1979 (Е 1207) П: 232-236. 95 Ср.: Евангелие от Матфея. 6: 2, 5, 16; 23: 5—7. Утверждение о том, что священники, как группа, регулировали религиозное поведение, см.: Иосиф Флавий. Против Аниона. П.187, 194.
882 Часть Ш. Италия и провинции. Восток матичные учителя, не стремившиеся толковать Тору. Именно ввиду их малочисленности особенно большое влияние приобрели такие фигуры, как Хони Ха-Меагель («Начертивший Круг»), способный молитвой прекратить засуху, и Ханина — сын Досы, прославившийся исцелениями. В позднейших раввинистических текстах сохранились весьма приукрашенные рассказы об этих людях; описание Хони подтверждается сообщением Иосифа Флавия об этом человеке, которого он называет Хоний96. Деятельность Ханины, сына Досы, видимо, ограничивалась Галилеей, и, поскольку религиозные лидеры ориентировались на отдельные регионы, а население было лояльно прежде всего своим областям, одному человеку или группе сложно было добиться признания всего народа. С конституционной точки зрения (как для иудеев, так и для римлян), национальный лидер должен был являться действующим первосвященником, но авторитет последнего в этот период ослаб — сперва из-за политики Ирода, который не позволял первосвященникам подолгу оставаться на этой должности (см. выше, с. 855 наст, изд), а затем из-за того, что после 6 г. н. э. прокураторы, видимо, избрали совершенно новую священническую семью: Анан и пять его сыновей, получившие сан первосвященника, контролировали его до бб г. н. э.97. Первосвященник не вызывал в обществе особого доверия, а отсюда возникало предубеждение и против совета, которым он руководил, — Синедриона. Раввинисгические рассказы более позднего времени о том, что Синедрион был апелляционным судом, в состав которого входили лишь толкователи Торы, вероятно, недостоверны: в них нововведения конца П в. н. э. и более позднего времени спроецированы в прошлое, на период до 70 г. н. э.; в этом вопросе следует предпочесть свидетельства Иосифа Флавия и Нового Завета, хотя они тоже небезупречны98. Состав этого совета точно не известен, за исключением того, что в него могли входить некоторые представители первосвященнических родов, а также как фарисеи, так и саддукеи. Вероятно, Синедрион иногда исполнял функции буле при сборе трибута — дело в том, что в источниках встречается несколько упоминаний о булевтах;99 в таких случаях Рим настаивал, чтобы все члены буле были богатыми. Возможно, первосвященник имел право созывать любых советников, каких сочтет подходящими для конкретного дела, чтобы они исполняли функции его совета (consilium). Иосиф 96 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XEV.22—25. О раввинистической традиции см.: Vermes 1973 (F 231). 97 О семье Анана ср.: Stem 1976 (Е 1218). Стерн предложил идентифицировать «Σεθί» (Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVIII.26) с «Σεέ» (Иосиф Флавий. Иудейские древности. XVH.341), что связало бы Анана с первосвященником, которого на краткий период назначил Архелай. 98 Консервативный подход к раввинистическим свидетельствам, предполагающий существование двух Синедрионов, см.: Mantel 1961 (Е 1175); более скептические замечания см.: Sanders 1985 (F 212): 312-317. 99 Иосиф Флавий. Иудейская война. П.405.
Глава 14d. Иудея 883 Флавий приводит слова некоторых противников Ирода, утверждавших, что никого нельзя казнить, если приговор не вынесен неким Синедрионом100. Отсутствие в Палестине I в. н. э. общепризнанного авторитета и вызванное этим общественное смятение осложнялись нежеланием римлян руководствоваться хотя бы какими-то из местных критериев социального статуса, конкурировавших между собой. Римляне настаивали на том, что главным требованием к правящему классу должно быть богатство, и вследствие этого к власти иногда приходили люди, не вызывавшие у местных жителей уважения, а потому не способные сдерживать народное недовольство. (^) Культура Исключая религиозную сферу в период Маккавеев, для евреев Иудеи не характерно было ни осознанное отторжение эллинистической культуры, господствовавшей на Ближнем Востоке, ни неосознанная ассимиляция с окружающими народами. Иудеи обычно ставили греческие и римские обычаи на службу иудейским целям. Этот процесс хорошо наблюдается в искусстве и архитектуре Иудеи I в. н. э. В отделке домов, раскопанных в Иерусалиме, греческие мотивы используются чрезвычайно широко — найдены даже раскрашенные гипсовые имитации мраморных колонн, — но ни на мозаиках, ни на настенных росписях, за редкими исключениями, люди не изображаются. Многие надгробия вблизи города оформлены в виде греко-римских фасадов, но могилы устроены по ближневосточному обычаю. Портик, возведенный Иродом вокруг Храма, не повлиял на семитскую планировку внутреннего святилища. Иродиады построили театры, амфитеатры и ипподромы в Иерусалиме и Иерихоне; в Сепфорисе, вероятно, имелся только театр; в Тибериаде существовало ристалище, а в Тарихее — ипподром; но проводившиеся там представления приносили династии популярность лишь за пределами Иудеи, ибо, по словам Иосифа Флавия, подобные занятия были чужды иудейским обычаям101. Вопрос о том, насколько широко евреи Иудеи использовали греческий язык, менее ясен; во всяком случае, на этом языке обычно говорили неевреи из высшего класса, проживавшие в городах вблизи Палестины. В Кумране было найдено несколько греческих религиозных текстов, хотя подавляющее большинство свитков написано на семитских языках. Письма и юридические документы начала П в. н. э., обнаруженные в Иудейской пустыне, были, видимо, написаны на трех языках — греческом, 100 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIV. 167; ср.: Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХХ.200, 202. Об использовании термина «συνέδριον» в значении «consilium» см.: Иосиф Флавий. Иудейская война. П.25. 101 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XV.268. О строениях в Иерусалиме см.: Avi- gad 1984 (E 1080).
884 Часть Ш. Италия и провинции. Восток еврейском и арамейском102. Сельская беднота, вероятно, хуже, чем богатые горожане, знала греческий, и никто из иудеев не говорил по-гречески свободно — поэтому, возможно, римский трибун так удивился, узнав, что апостол Павел говорит по-гречески («Ελληνιστί»)103. Главным препятствием для более глубокой эллинизации Иудеи была иудейская программа обучения, в которой, как похваляется Иосиф Флавий, место греческой литературы занимала Тора, а ораторские способности не слишком ценились104. Сама иудейская литература, вероятно, не испытала особого влияния греческих литературных жанров, но нельзя утверждать это с уверенностью, поскольку существовали исторические сочинения, написанные по-гречески Иосифом Флавием и Юсгом из Тибе- риады, а о происхождении многих сохранившихся иудейских сочинений на греческом языке нет никаких сведений; с другой стороны, распространенное допущение исследователей, что тексты, изначально написанные на семитском языке, были сочинены в Палестине, тоже не вполне обоснованно, ведь существовала многочисленная иудейская диаспора в Месопотамии. Так или иначе, бросается в глаза, что все сохранившиеся еврейские и арамейские тексты являются религиозными документами, свидетельствуют о горячем интересе к обычаям предков и толкованию Библии и выдают лишь поверхностное влияние греческой культуры, которое сказывается, например, в лексике. После падения династии Хасмонеев семитское национальное летописание больше не велось, но популярность сохраняла религиозная поэзия (такая как «Псалмы Соломона» и Кумранские гимны) и поучительная литература, соответствовавшие библейским образцам. Для I в. н. э. были характерны псевдоэпиграфические апокалиптические пророчества, например «Успение Моисея» и «Четвертая книга Эзры»: когда общество находилось в смятении, псевдоним автора придавал тексту необходимый авторитет, а пророчество служило утешением в нынешних горестях и побуждало к искреннему раскаянию, подчеркивая неизбежность Страшного суда. Столь же характерным элементом иудейской литературы с эллинистического до позднеримского периода был ми- драш — пересказ знакомых библейских историй ради усиления их воздействия посредством введения реалий современного мира; в этих переделках особое внимание часто уделялось жизнеописаниям отдельных библейских персонажей, и текст приобретал порой вид их завещаний; примерами таких сочинений могут служить «Книга Юбилеев» и «Апокриф Книги Бытия» из Кумрана. Для секты Мертвого моря особенно характерным жанром был пешер — рассказ, в котором библейский текст рассматривается как пророческий, а его значение определяется историческим событием или личностью, будто бы предсказанными автором. В Кумране 102 Benoit, Milik, De Vaux 1960 (E 1093); Avigad et al. 1962 (E 1081); Lewis, Yadin, Greenfield 1989 (B 375). 103 Деяния Апостолов. 21: 37. 104 Иосиф Флавий. Против Апиона. 11.204; Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХХ.264.
Глава 14d. Иудея 885 наблюдался интерес к разработке кодексов поведения, подобных тем, что встречаются также в позднейшем раввинистическом иудаизме, но не ясно, разделяли ли эти пристрастия остальные иудеи I в. н. э.105. Возможно, наиболее фундаментальное влияние греческая культура оказала на иудейское право, в котором фарисеи, видимо, порой придавали народному обычаю священный статус. Раввинистические тексты начала Ш в. н. э. свидетельствуют о включении многих эллинистических правовых обычаев в иудейский закон, и документы из Иудейской пустыни, относящиеся к началу П в. н. э. (см. выше, сноска 102), подтверждают, что этот закон применялся на практике при продаже имущества, сдаче его в аренду, заключении и расторжении браков. Наиболее важное социальное и экономическое значение имели законы, регулировавшие аренду земли и расширенные права женщин, защищенные брачными контрактами. 2. Диаспора106 Распространение иудейской диаспоры на обширные территории характерно в основном для позднеэллинистического и римского периодов. По умолчанию имеются серьезные основания предполагать, что иудеи, проживавшие за пределами Палестины, во многих отношениях развивались иначе, нежели их соплеменники в Иудее. Исключительно важное значение для воссоздания истории иудейской диаспоры, несомненно, имеют пространные сочинения Филона Александрийского. Благочестивый иудей из высокопоставленной семьи, писавший в I в. н. э., Филон хорошо знал греческую литературу и философию Платона. В своих теологических сочинениях он пытался дать систематическое истолкование Библии как эзотерической аллегории греческой моральной философии; он утверждал, что это занятие является необходимым следствием буквального толкования Писания, а не заменой ему. Высокий социальный статус и особые политические проблемы александрийских иудеев побудили его также написать исторические сочинения о превратностях, которые иудеи испытывали в его дни. Однако экстраполировать свидетельства Филона на остальную иудейскую диаспору необходимо с осторожностью. Известно, что существовали и другие иудейские авторы, писавшие по-гречески, но из всех нехрис¬ 105 Об этих текстах см.: Schürer 1986 (Е 1207) Ш.1: 177—469; Schürer 1987 (Е 1207) Ш.2: 746—808, с библиографиями изданий и последующих дискуссий. Переводы кумранских материалов см.: Vermes 1987 (Е 1231); переводы других материалов см.: Charlesworth 1983-1985 (В 26). 106 Главными свидетельствами об иудейской диаспоре в эллинистический и римский периоды служат сочинения Филона Александрийского. Важное значение имеют также «Иудейские древности» Иосифа Флавия (особенно кн. XIV), Деяния Апостолов, сообщения греческих и латинских авторов (ср. всеобъемлющее собрание: Stem 1974—1984 (В 168)), немалое число надписей, поставленных иудеями (cp.: Frey 1952—1975 (В 230)), папирусы, написанные иудеями или об иудеях в Египте (cp.: CPJ), раскопки синагог в Дура-Европос, Сардах и Остии и катакомб в городе Риме. Материалы о диаспоре в целом см.: Schürer 1986 (Е 1207) Ш.1: 1—176, с библиографиями.
Часть Ш. Италия и провинции. Восток тианских еврейских писателей только Филон предложил теологию, в достаточной мере родственную ранней Церкви, чтобы от нее сохранились крупные фрагменты; к Ш в. н. э. почти все остальные греческие сочинения иудейских авторов были известны Клементу Александрийскому и позднейшим Отцам Церкви лишь в очень фрагментарных и избирательных цитатах из ранних, часто неиудейских компиляций, прежде всего из Александра Полигистора107. Поэтому можно предположить, что теология Филона была нетипична для грекоязычных иудеев, а политическая борьба в Александрии, несомненно, является специфической особенностью этого города. Столь же нетипичным представителем грекоязычных иудеев был еще один плодовитый еврейский автор — апостол Павел. Поэтому любые обобщающие утверждения о диаспоре будут лишь предположительными. [а] Религия Одним из таких рискованных обобщений является склонность историков обозначать религию евреев средиземноморской диаспоры как эллинистический иудаизм; однако популярность идей, сохранившихся в дошедших до нас текстах, за пределами непосредственного окружения их авторов, оценить невозможно. В пользу того, что теология Филона имела широкое распространение, говорит лишь тот факт, что многое из нее заимствовал апостол Павел, осуществляя свой собственный синтез иудейской и греческой мысли. Но многие из тех, кого привлекало учение Павла, вообще не были евреями, и следует учитывать, что и сам Павел имел собственные оригинальные идеи (см. далее, с. 967—980 наст. изд.). Судя по свидетельствам нееврейских античных авторов — нередко пренебрежительным, — в диаспоре евреи соблюдали те же религиозные традиции, что и в Иудее: все эти авторы считают обрезание, шаббат и пищевые запреты обычаями то ли забавными, то ли неприличными, но характерными именно для иудеев. Эпизод, когда Луций Валерий Флакк, проконсул Азии в 62—61 гг. до н. э., украл крупную сумму, собранную иудеями Малой Азии для Иерусалимского храма108, свидетельствует о почитании Храма теми, кто вносил эти деньги. Многие иудеи диаспоры совершали паломничество в святой город (по крайней мере, изредка), хотя если в Иудее Храм имел огромное религиозное значение, то с возрастанием расстояния оно несколько снижалось. В самом деле, в Леонто- поле, недалеко от Мемфиса, действовал храм, основанный Ониадами в середине П в. до н. э. (см.: САНТК2: 299) и окончательно закрытый только в 73 г. н. э., хотя он, видимо, привлекал адептов только из непосредственных окрестностей. Большая часть новых религиозных веяний, обнаруживающихся в этот период среди палестинских иудеев, засвидетельствована и в диаспо¬ 107 Рассмотрение таких текстов см.: Schürer 1986 (Е 1207) Ш.1: 509—566, 617—700. 108 Цицерон. В защиту Флакка. 28.66—69.
Глава 14d. Иудея 887 ре. Иудеям сирийской Антиохии запрещалось употреблять в пищу оливковое масло, произведенное неевреями; мессианские ожидания неявно присутствуют и у Филона; довольно часто выражаются надежды на загробную жизнь — хотя бы бестелесной души; в Египте секта терапевтов, подобно ессеям, возвела аскетизм в добродетель. Но, помимо этого, отличительной чертой иудеев диаспоры, по крайней мере на Средиземно- морском побережье, стала более выраженная эллинизация религиозных проявлений, чем это было принято в Палестине; такие иудеи, как апостол Павел, свободно говорили и читали по-гречески. Поэтому многие эллинистические иудейские авторы обращались к греческим литературным жанрам. Книга Премудрости Соломона является протрептиком или энкомием108а. Четвертая книга Маккавейская — это диатриба108Ь. В философии Арисгобула много эклектических заимствований из стоических и иных греческих учений109. Необычная трагедия об Исходе, написанная неким Иезекиилем, служит ценным свидетельством об иудейской драматургии в эллинистический период. Примечательно, что ныне неизвестный фальсификатор пытался выдать благочестивые иудейские стихи за сочинения таких архаических и классических поэтов, как Орфей и Фокилид, видимо, для того, чтобы произвести впечатление как на неевреев, так и на своих соплеменников-иудеев. Вероятно, для большинства иудеев эллинистической диаспоры основным текстом Библии была Септуагинта. В сохранившихся иудейских сочинениях на греческом языке этот перевод, выполненный в Ш—П вв. до н. э. в Александрии, почти всегда используется вместо оригинального еврейского. Для Филона Септуагинта имеет божественный авторитет. Лишь во П в. н. э. Аквила и Феодотион попытались пересмотреть ее и привести в соответствие с еврейским текстом, хотя, судя по тому, что принятые Феодотионом чтения содержатся в Новом Завете и, вероятно, в греческом свитке «Малых пророков», найденном в Кумране, он имел в своем распоряжении более ранний текст, датируемый до 70 г. н. э., который представлял собой либо попытку какого-то его предшественника пересмотреть Сепгуагинту, либо греческую версию Библии, совершенно отличную от главной традиции Септуагинты. Доверие к этому греческому переводу священной Торы само по себе оказывало некоторое воздействие на развитие теологии, ибо греческий термин, соответствовавший лишь одному значению еврейского слова, приравнивался ко всему спектру его значений, и таким образом создавался целый ряд «септуагинтализмов», которые сделали религиозный греческий язык иудеев почти непостижимым для людей со стороны и одно¬ 108а Протрептик — увещевание, т. е. сочинение, побуждающее заняться изучением чего-либо; энкомий — хвалебная песнь. — О.Л. 108Ь диатрИба — философская проповедь, обращенная к простому народу. — О.Л. 109 Фрагменты Арисгобула сохранились у Клемента Александрийского и у Евсевия в «Церковной истории», а наиболее крупные — в «Приготовлении к Евангелию» Евсевия (VH.22.16—18; УШЛО; ХШ.12).
Часть Ш. Италия и провинции. Восток временно привнесли в новые контексты чуждые оттенки греческих слов (например, «δόξα», «ειρήνη», «δικαιοσύνη»109а). Развитие новых понятий из особенностей греческого языка хорошо иллюстрирует терминология, связанная с мистериями, которая присутствует в некоторых эллинистических иудейских сочинениях, в том числе (хотя и не в первую очередь) в Сепгуагинте: ссылаясь главным образом на мистериальную терминологию в сочинениях Филона и апостола Павла, а также на иконографию некоторых позднеримских иудейских артефактов (истолкованную с изрядной фантазией), исследователи высказывали мнение, что в эллинистической диаспоре существовал иудейский мисте- риальный культ110. Но эта гипотеза не подкреплена прямыми свидетельствами, и примечательно, что, истолковывая еврейский текст Библии в свете обычаев своего времени (по классическому образцу мидрашей), переводчики Септуагинты отдавали предпочтение тем учениям, которые встречались лишь в более поздних семитских компиляциях мидрашей, а не тем, которые содержали именно эллинистические версии текста. (Ь) Общество КI в. н. э. иудеи проживали не только в Египте и ближайших к Палестине областях Сирии (где находились самые крупные диаспоры), но и в Малой Азии, Греции, Кирене, на Кипре и в Риме. Иудеи встречались на побережье Черного моря и в некоторых областях южной Италии; но в Западном Средиземноморье они не известны до позднеримского периода. Масштабная эмиграция из Иудеи в диаспору началась в эллинистический период; рассмотрение ее причин см.: САН IX2: 275, 297. После подавления восстаний в 70 и 135 гг. н. э. наблюдались новые волны — и многие из эмигрантов были вывезены в качестве рабов, — но к тому времени, которое рассматривается в настоящем томе, главные очертания общин диаспоры уже обрисовались. В Сирии и Египте иудейские общины встречались в сельской местности, но в целом это был городской феномен. В чужеземных городах они являлись самоуправляемыми — либо де-факто благодаря добровольной социальной изоляции, либо в соответствии с особым разрешением городских властей, как в Александрии в правление Августа. Их магистраты, носившие разнообразные титулы — от этнарха (в Александрии) до архисинагога или пресвитеров, — устанавливали законы общины, и высшим наказанием было изгнание из нее: лица, чье поведение отклонялось от нормы (такие как апостол Павел)111, предпочитали суд своего народа, даже если он грозил телесным наказанием, подобным социальной смерти. Эти законы, устанавливаемые магистратами, вероятно, базировались на 109а «δόξα» — мнение, представление, ожидание, видение, слава, блеск, намерение; «ειρήνη» — мир; «δικαιοσύνη» — справедливость; праведность; правосудие; благодеяние. — О.Л. 110 Goodenough 1953-1968 (Е 1126). 111 Второе послание к христианам в Коринфе. 11: 24.
Глава 14d. Иудея Торе, но принципы ее толкования неизвестны: гипотеза о том, что теоретическая разработка правовых деталей у Филона отражает закон, действовавший среди иудеев в Египте, необоснованна112. Физическими центрами этих сообществ служили синагоги: в каждом поселении имелась хотя бы одна, а в крупных общинах — несколько синагог, разбросанных по разным районам. Поскольку за пределами Иудеи влияние Иерусалимского храма было меньше, эти синагоги стали не просто помещениями для собраний, но священными местами, и одну из них Иосиф Флавий даже описывает как храм («Ιερόν»)113. Так, синагога I в. до н. э. на Делосе, идентифицированная по надписи «высочайшему богу», была внушительным строением; о самых ранних иудейских зданиях, лежащих под прекрасно сохранившимися синагогами Ш и IV вв. в Дура- Европос, Остии и Сардах, ничего не известно, но в литературных источниках довольно часто встречаются упоминания о великолепии синагог диаспоры в других городах114. Главным назначением этих зданий, как и в Иудее, было обязательное чтение Торы, но оно обросло регулярным богослужением, включавшим публичное произнесение молитв об освящении трапезы и иных молитв115 и, по крайней мере к IV в. н. э., пение псалмов116. Необходимость жить рядом с синагогой стала одной из причин, побуждавших иудеев селиться рядом друг с другом, в определенных кварталах каждого города; но данный обычай отражает также общую установку, согласно которой отделение от неиудейского мира само по себе считалось желательным и благочестивым; эту установку, но не ее мотивы, подтверждает и язычник Тацит, который полагает, что иудеи «ни с кем не делят ни пищу, ни ложе», потому что «ко всем прочим людям относятся враждебно и с ненавистью»117. Иудеи воздерживались от трапез, способных породить социальные связи, и вызывали к себе особую вражду тем, что не участвовали в общественных пиршествах, которые являлись важной составной частью городского язычества (см. далее, с. 962 наст. изд.). Прямые свидетельства о смешанных браках малочисленны, но это может объясняться не редкостью подобных связей, а нежеланием их обнародовать. Такие союзы заключались с согласия иудеев только после перехода супруга-нееврея в иудаизм, и, возможно, для некоторых прозелитов это и послужило причиной для принятия иудаизма (см. далее, с. 967 наст, изд.). Случалось, что супруг-иудей мог отречься от иудаизма, но невозможно определить, насколько распространено было подобное вероотступничество. 112 Goodenough 1929 (Е 1124). 113 Иосиф Флавий. Иудейская война. VH44—45. 114 Филон Александрийский. О посольстве к Гаю. 20 (132); Иосиф Флавий. Иудейская война. VII.44—45; Сукка. 4: 6. О зданиях синагог см.: Shanks 1979 (Е 1210). 115 Hengel 1971 (Е 1134); Юстин Мученик. Диалог с иудеем Трифоном. 16, 117. 116 Fasola 1976 (Е 1114). 117 Тацит. История. V.5.1—2.
890 Часть Ш. Италия и провинции. Восток Вражда между иудеями и их соседями вовсе не была постоянным явлением, но массовые убийства, которые обе стороны совершили или угрожали совершить в сирийских городах в 66 г. н. э., видимо, свидетельствуют о том, что взаимная ненависть возникла еще до того, как события этого года в Иудее подстегнули насилие. Возможно, вспышку вражды спровоцировали местные трудности, конкретизировать которые уже невозможно. Так, в Александрии Египетской многие из проблем, обусловивших кровопролитие, являлись специфичными для этого города — единственного, для которого сохранилась подробная история отношений иудеев с неевреями. Александрийские иудеи процветали в правление последних Птолемеев, которые оказывали им открытое покровительство, но Август низвел их до положения туземцев-егигггян, ибо во всей восточной части своей державы принцепс последовательно вверял власть грекам. Глубоко эллинизированной иудейской элите такое отношение казалось особенно досадным. Сочинения философа Филона свидетельствуют, что некоторые из этих иудеев ощущали себя полноценной частью общей культуры своего времени, сохраняя при этом особую иудейскую идентичность. Борьба иудеев за отмену унизительного подушного налога (laographia) и предоставление исополитии (под которой может пониматься как право участвовать в городском управлении, так и признание за их политевмой равных прав с городской администрацией и независимости от нее118) подробно засвидетельствована не только Филоном, одним из руководителей иудеев, но и Иосифом Флавием, а также в папирусных фрагментах сочинений любопытного жанра, известного современным ученым как «Деяния языческих мучеников»119. Конфликт в Александрии достиг своего пика при Гае, отчасти из-за того, что в конце правления Тиберия префект Египта Авл Авиллий Флакк слишком явно оказывал покровительство грекам в ущерб интересам иудеев. Такие местные споры лишь в исключительных случаях приводили к конфликту иудеев диаспоры с римскими властями, которые обычно защищали интересы иудеев, руководствуясь крайне благожелательными для последних заявлениями Юлия Цезаря, Антония и Августа, сделанными, вероятно, ради непосредственной политической выгоды120. Однако из самого города Рима Тиберий иудеев изгнал, а Клавдий либо выселил, либо запретил им собираться; в первом случае это было наказанием за обман римской матроны, во втором — следствием беспорядков, которые, очевидно, ограничивались только иудейской общиной121. Иудеев в Риме 118 Подробное обоснование последней интерпретации см.: Kasher 1985 (Е 1154). 119 Musurillo 1954 (В 381). Имеются в виду сочинения Филона «Против Флакка» и «О посольстве к Гаю». 120 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIV. 185—267, 301—323; XVI. 160—178; cp.: Rajak 1984 (Е 1194). 121 Об изгнании при Тиберии см.: Тацит. Анналы. П.85; Светоний. Тиберий. 36; Иосиф Флавий. Иудейские древности. ХШ.84; о мероприятиях Клавдия против иудеев см.: Дион Кассий. LX.6; Деяния Апостолов. 18:2; Светоний. Клавдий. 25.
Глава 14d. Иудея 891 было много; в основном они являлись потомками обращенных в рабство пленников, которых в 63 г. до н. э. привез в столицу Помпей и в 37 г. до н. э. — Сосий. При Августе многие из этих иммигрантов получили свободу, и их численность возросла; известно, что они называли синагоги в честь Августа и Агриппы 122. Но римские иудеи по-прежнему принадлежали к низшему слою плебса и печально прославились как нищие. Изгоняя их, Тиберий стремился, подобно Августу, пропагандировать восстановление древних римских культов (изгнаны были и почитатели Исиды), тогда как Клавдий, возможно, просто желал обеспечить порядок в перенаселенной столице. Во всяком случае, после каждого изгнания иудеи быстро возвращались и, вероятно, большинство из них и не уходило дальше пригородов. Ко временам Поздней античности, судя по свидетельствам катакомб, в Риме проживало множество иудеев. Общины диаспоры, видимо, не принимали участия в антиримском восстании 66—70 гг. н. э., исключая беспорядки в непосредственной близости от Палестины и в Александрии (здесь они продолжались недолго); но их верность Риму подверглась тяжелому испытанию, когда Тит разрушил Храм, и в 70 г. н. э. все евреи Империи были обложены иудейским налогом (fiscus Iudaicus): отныне все иудеи, и мужчины, и женщины, должны были ежегодно жертвовать в храм Юпитера Капитолийского те регулярные подношения, которые ранее отправляли в Иерусалим только взрослые иудеи мужского пола. В 116 г. н. э. иудеи Кипра, а также Египта и Кирены, подняли кровопролитное восстание как против своих соседей- греков, так и против римских властей. Через два года иудейские общины Египта и Кирены были окончательно уничтожены и на века исчезли из исторических хроник, а каждому иудею, ступившему ногой на землю Кипра, была уготована смертная казнь123. Но мир не всегда был так враждебен к иудейской диаспоре. Сама обособленность иудеев оказалась привлекательной для некоторых язычников, ибо в диаспоре неевреи гораздо чаще становились прозелитами, чем в Иудее, хотя у нас мало свидетельств о том, что иудеи сознательно вели миссионерскую деятельность. Обращение в иудаизм имело драматические последствия для прозелита, отрезая его от семьи и друзей, поскольку он добровольно отказывался от их трапез и культа. Количество людей, предпринявших этот шаг, оценивается по-разному, от огромных цифр до минимальных; эпиграфические свидетельства о прозелитах I в. н. э. малочисленны, а Иосиф Флавий сообщает только о знаменитом обращении в иудаизм царской семьи Адиабены124. О дружественных отношениях между евреями и неевреями в некоторых городах лучше свидетельствует поведение неевреев, которые различными способами прикреплялись к синагогам, не присоединяясь к иудей¬ 122 CIJ Р: № 284, 365. 123 Дион Кассий. LXVin.32.1-3; ср.: Pucci 1981 (Е 1190); Bames 1989 (Е 1087). См.: САН XI2. 124 Иосиф Флавий. Иудейские древности. XX. 17—96. О богобоязненных и прозелитах см.: Schürer 1986 (В 1207) Ш.1: 150-176; McKnight 1991 (Е 1174).
892 Часть Ш. Италия и провинции. Восток ским общинам. Возможно, этих людей привлекала теология иудаизма, а может быть, они желали умиротворить иудейского Бога наряду с другими могущественными богами; этим последним мотивом может объясняться множество подношений неевреев в Иерусалимский храм. Эти «богобоязненные» («theon phoboumenoi» или «seboumenoi») упоминаются в Деяниях Апостолов и у Иосифа Флавия; позднеримская надпись из города Афродизиада с перечнем «богобоязненных» («theosebeis»), которые обособлены в тексте от иудеев и полных прозелитов, свидетельствует о том, что тогда это название обозначало формальную группу, связанную с иудейской общиной, но иудеи более раннего времени вряд ли столь четко определяли статус сочувствующих неевреев125. IV. Заключение Многие из дошедших до нас источников об иудеях в рассматриваемый период имеют религиозную направленность, а потому создается впечатление, вероятно преувеличенное, будто их история качественно отличается от истории других провинциалов; но поскольку такое же впечатление складывалось тогда и у неевреев, и, что немаловажно, у римской администрации, его следует рассматривать как важный фактор, определивший особую и нередко печальную судьбу иудеев в Римской империи. Когда в эпоху Поздней республики и Ранней империи римская элита пыталась отвести религии надлежащее место в государстве, иудаизм был исключен из перечня культов, заслуживающих почитания, и рассматривался как «суеверие» («superstitio»). Но иудеи почти всегда выражали свои социальные и политические отношения в религиозных терминах, а потому все иудеи, не отрекшиеся от своей религии, считались в римском мире чужаками. Столь упорная враждебность к культуре подвластного народа (а не просто неосведомленность о ней) была нехарактерна для римской провинциальной администрации. Она привела к двум великим иудейским восстаниям 66—70 и 132—135 гг. н. э. и к столь же кровопролитному конфликту в диаспоре в 116—117 гг. н. э. 125 Деяния Апостолов. 10: 2, 22; 13: 16, 26, 43, 50; 16: 14; 17: 4, 17; 18: 7; Иосиф Флавий. Иудейские древности. XIV. 110. О надписи из Афродизиады см.: Reynolds, Tannenbaum 1987 (E 1198). Об изменении отношения к «богобоязненным» см.: Cohen 1989 (Е 1103); Goodman 1989 (D 132).
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ РИМСКОЕ ОБЩЕСТВО И КУЛЬТУРА ПРИ ЮЛИЯХ-КЛАВДИЯХ Глава 15 Н. Пёрселл РИМ И ЕГО РАЗВИТИЕ ПРИ АВГУСТЕ И ЕГО ПРЕЕМНИКАХ1 Сам Август подытожил воздействие своего правления на город Рим гордым высказыванием, которое часто цитируется и практически вошло в поговорку: «urbem <...> marmoream se relinquere, quam latericiam accepisset» («Принял Рим кирпичным, а оставляет мраморным» (Светоний. Божественный Август. 28.3 (Перев. М.А Гаспарова); ср.: Дион Кассий. LVI. 30). Философски настроенный Дион Кассий увидел в этом противопоставлении метафорическую характеристику могущества римской власти (LVI.30.4); цель настоящего обзора тоже состоит в том, чтобы от описания внешнего облика города и тех идей, которые он выражал, перейти к анализу перемен в поведении его простых жителей, обусловленных становлением и развитием Принципата. Переносное толкование замечания первого принцепса действительно предполагает, что, в конечном счете, такие перемены воспринимались как некое единое достижение, которому придавали большое значение. В данном изложении я надеюсь продемонстрировать, почему это достижение считалось важным и почему невозможно отделить архитектурную и топографическую историю города от социальной и экономической истории его населения2. В центре современного Рима высятся огромные руины кирпичных строений, возведенных наследниками Августа, и на их фоне слова первого принцепса звучат для современного туриста парадоксально; они требуют какого-то объяснения и интерпретации. 1 Наша искренняя благодарность — редакторам, высказавшим свое мнение об этой главе. В ней принят за основу рассказ о демографии, составе и экономической деятельности городского плебса, представленный в: СЯТ/ГХ2: та. 17, и она задумана как введение к описанию гораздо более сложного городского мира Средней империи, который рассматривается в: САН XI2. Я конечно же не ставил задачу осветить каждую грань архитектурной и социальной истории Рима между 44 г. до н. э. и 70 г. н. э. 2 Среди исследований этой проблемы сейчас выдающееся место занимает книга: Zänker 1988 (F 633), но требуется проделать ещё немало работы.
894 Часть IV. Римское общество и культура при Юлиях—Клавдиях Начнем с того, что «кирпич», о котором идет речь, — это не обожжённый в печи, почти неразрушимый материал, использовавшийся в более поздней римской архитектуре, нет, это обожженный на солнце глинобитный кирпич, издавна применявшийся в италийской народной архитектуре; кроме того, данное слово, вероятно, относится и к терракотовым украшениям, очень распространенным в италийской храмовой архитектуре с УП в. до н. э. Ведь Август прежде всего имел в виду общественные здания в городе и, главное, его религиозные сооружения. Именно в этой сфере он лично инициировал наибольшие перемены, и важно отметить, что он говорил не о всеобщем отказе от ненадежных и устаревших строительных материалов в архитектуре общего назначения, а о революции, которая изменила стиль, содержание и форму некоторых римских — традиционно римских — почтенных и значимых строений3. И упомянутая фраза Августа является важным свидетельством того, что он анализировал визуальный облик города Рима в целом и имел ясное представление о том, как следует его изменить. Сведения о внутреннем устройстве города Рима в последние полтора века Республики скудны; составляя картину из малого числа фрагментов, необходимо помнить о нашей неосведомленности. Не следует произвольно проецировать назад в прошлое лучше засвидетельствованные условия Средней империи. В правление Флавиев и в последующие периоды усовершенствование организационной структуры, революция в архитектурных технологиях, изменение социальных условий в сочетании с постоянной угрозой пожаров и потопов породили совершенно иную городскую атмосферу. Что мы можем сказать о городе более ранней эпохи? Рим расположен на территории, где имеются все необходимые строительные материалы для города. Восторженно отзываясь о «богатстве, превышающем всякие естественные преимущества», Страбон объясняет выживание города налаженными поставками кирпича, камня и леса наряду с продуктами местного сельского хозяйства (V.3.7 (234—235 С). Пе- рев. Г.А. Стратановского). На самом деле, за это следует благодарить Аль- банские вулканы. Всего в нескольких километрах от городских ворот по Аппиевой дороге находится самый удаленный от кратера лавовый поток, где получают нерушимо прочный кремень [лат silex; um. selce) для мощения римских дорог; еще важнее, что с противоположной стороны от Рима, на северо-западе, вдоль реки Аниен, находятся удобные для разработки и легкодоступные для водного транспорта залежи туфа Альбанских вулканов, они выходят на поверхность на всех откосах Семи холмов, которые в эпоху Республики были гораздо круче, чем мы сегодня можем себе представить. Сами эти откосы позволяли устроить внутри и пристроить снаружи множество трущоб, в страшном беспорядке нагроможденных друг на друга; их сооружали из вырубленной скальной породы и высушенного глинобитного кирпича, слепленного из аллювиальной глины Тибра, а огораживали и покрывали лесоматериалами из зарослей на дне 3 Zänker 1988 (F 633): прежде всего гл. 3-4; Gros 1976 (F 397): 15—52.
Глава 15. Рим и его развитие при Августе и его преемниках 895 долины: плетнями из гигантского тростника (harundo donax), ивовых прутьев, побегов, сучьев и даже прочной древесины. В раннюю эпоху Рима невозможно было строить жилые дома по формальному плану или разграничивать городскую территорию на участки, как это делалось в греческих городах, и в этом не было необходимости; город неуклонно разрастался, сплетенный и выстроенный из материала самой этой местности, подобно современному трущобному поселку. В отличие от трущобных поселков или перенаселенных районов в городах средневекового Леванта — а перенаселенность республиканского Рима в I в. до н. э. была общим местом (Цицерон. 06аграрном законе. П.96; ср.: Ливий. V.55.2—5), — жилые дома в Риме с самого начала строились по вертикали, чему способствовали склоны холмов и извилистые теснины долин под ними. По мере того как археология начинает исследовать менее парадные части города, в них раз за разом обнаруживаются хаотические скопления комнат, построенных из обнажившегося туфа (а во многих случаях — прямо в нем), которые стоят вдоль извилистых улиц на дне долин, ярус за ярусом поднимаясь вверх4. Конечно, самыми громоздкими и сложными были строения из императорского обожженного кирпича, подобные тем, что спускаются с Палатина на Форум и Велабр, но сам принцип такого строительства гораздо старше. Именно эти многоярусные скопления комнат, возвышающиеся на склонах холмов, римляне стали называть инсулами (insulae); это обозначение, без всякого сомнения, появилось не позднее эпохи Средней республики, однако не следует представлять их себе как отдельно стоящие многоквартирные дома на изолированных участках, которые мы наблюдаем в Остии той же эпохи. Тенденция упорядочивать случайные скопления жилых помещений на склонах холмов, придавать им архитектурную форму и правовое определение, строить отдельно стоящие многоквартирные дома на ровных участках на вершинах холмов или в долинах возникла в эпоху Республики — Витрувий (П.8.16—17) свидетельствует о существовании законодательства об общих стенах и т. д., — но неизвестно, насколько далеко она зашла ко временам Августа. Вместе с тем можно не сомневаться, что описание Плинием Рима как «висячего города» («urbs pensilis») справедливо уже для очень раннего времени5 Об. Рав¬ 4 О временном характере этих зданий и их частых перестройках см.: Phillips 1973 (F 524). Весьма выразительны термины для их обозначения: «maeniana», «tabulatio», «contignationes» («maeniana» — стены; «tabulatio» — деревянная обшивка или настил; «contignationes» — бревенчатые перекрытия, ярусы, этажи. — О.Л.); см.: Фест, под словом «adtibemi- um»; Плиний Старший. Естественная история. XVI.36 — об использовании кровельной Дранки, которое связывается с исчезновением лесоматериалов в окрестностях Рима; о хороших и дурных методах строительства инсул см.: Витрувий. 06архитектуре. П.8.18—20. Об обрушениях см.: Страбон. V.3.7 (234-235 С); XIV.5.4 (670 С); Дион Кассий. XXXIX.61 (растворение необожженного кирпича вследствие разлива реки). О нагромождении высоких зданий см.: Сенека Старший. Контроверсии. П.1.11—12; Сенека Младший. Письма. 90—97; Аммиан Марцеллин. 27.9.10. Об инсулах в целом см.: Boethius 1960 (F 290): 129—185. О стройматериалах см. также пассаж Овидия, процитированный на с. 916 наст. изд. Описание Плиния относится как к «висячим строениям» («opera pensilia») на фундаментах и платформах, так и к канализации, проходившей под городом и служившей лив-
896 Часть IV. Римское общество и культура при Юлиях—Клавдиях ным образом, вплоть до поздней античности часть населения жила как попало, например, в щелях между высокими домами, ночевала в тавернах или ютилась в арках под зрительскими местами в театрах, цирках и амфитеатрах (Аммиан Марцеллин. 14.6.25). К Ш в. до н. э. на западе центральной Италии возникла архитектура, соответствующая «висячему городу». Трудно сказать, где именно она развилась, — Рим был не единственным городом-государством, вынужденным приспосабливаться к сложному и разнообразному рельефу, и некоторые из ранних примеров нового типа строений обнаружены в Кампании. В этой архитектуре использовался прочный бетон и квадратные камни, арки и — сперва в ограниченных масштабах — цилиндрические своды, что позволяло расширять склоны холмов посредством платформ, террас, наклонных переходов и лестниц. В результате возникло монументальное градостроительство, подобное градостроительству эллинистического Востока, вершиной которого считался Пергамский акрополь; в Италии его прекраснейшим примером служит святилище Фортуны Перворожденной в Пренесте (Палестрина). В Риме такая архитектура была представлена великими проектами «цензоров-строителей» после Ганнибаловой войны, а в Поздней республике ее использовал Лутаций Катул для оформления склона Капитолия, выходящего на Форум, где был построен монументальный общественный комплекс (так называемый Табуля- рий), сохранившийся до сих пор; она применялась и в частных постройках — например, в пригородных поместьях на холмах к северу от города. Но здесь важно оговорить одно исключение: Клавдий и Нерон, Траян и Септимий Север продолжали использовать данный метод строительства, применяя доступные им усовершенствованные стройматериалы, и создавали холмы на ровном месте, однако Август и другие строители его времени на протяжении почти всего его правления практически не обращались к данному методу. Можно даже сказать, что, приняв законы о строительстве, которые ограничивали высоту инсул и регулировали пользование общими стенами и другие подобные вопросы, Август прямо воспрепятствовал тенденции к созданию «висячего города» («urbs pensilis»). Следует помнить, что в следующем веке стал широко применяться обожженный в печи кирпич, поэтому развитие традиционной высотной архитектуры стало гораздо более безопасным; именно благодаря этому прогрессу после Великого пожара стало возможным строительство «нового Рима» Нерона, с правильными блоками очень высоких инсул и правильными широкими улицами между ними; позднее эта архитектура получила развитие в таких комплексах, как рынки Траяна или строения на северном склоне Палатина. Трудно представить себе общественное здание, более чуждое Августову Рйму, чем эти рынки6. * 6невым водоотводом; ср.: Страбон. V.3.8 (235 С); Соран. П.ХХ (XL).44 (113). Эти сооружения часто упоминались в похвалах городу. 6 Об этой архитектурной традиции см.: Gros 1978 (F 398); о слабостях Августова дизайна см.: Gros 1976 (F 397): гл. 2.
Глава 15. Рим и его развитие при Августе и его преемниках 897 Чтобы понять архитектурные предпочтения Августова века, следует вернуться к идеологическому фону, на котором происходило взаимодействие Августа с городом Римом. С незапамятных времен строительство было важной составляющей самопрезентации римской элиты, а Август должен был первенствовать в любой сфере деятельности, способной укреплять его авторитет (auctoritas); поэтому он должен был демонстрировать таким способом свою власть, должен был возводить свои монументы рядом с сооружениями великих деятелей прошлого, увековечившими память о них в римской архитектуре. С его стороны абсурдно было бы упустить возможность незаметно транслировать политические и идеологические послания, которую давала архитектура. Цезарь запланировал и начал реализацию проектов, которые очень хорошо соответствовали рассмотренной нами тенденции: грандиозное и тщательное преобразование физического и структурного ландшафта города, изменение русла Тибра, огромный театр на склоне Капитолия, открытие Форума и Септы, окруженных внушительными колоннадами7. Архитектурный стиль Цезаря, как и его образ мыслей, был эллинистическим и царским; в центре внимания диктатора находились роскошь и власть, его непосредственной целевой аудиторией являлся народ, поскольку постройки предназначались для той народной деятельности, которую элита поощряла. Цезарь черпал вдохновение в Александрии и Пергаме. Огромный театр и комплекс портиков на Марсовом поле, построенные Помпеем, говорили на том же языке, и вполне возможно, что такой же характер имела значительная часть новой архитектуры за сто лет до Августа. Жители Италийского полуострова завоевывали и эксплуатировали Восток — и привозили в свои общины претенциозный дух архитектуры покоренных народов8. Это настроение хорошо выразил Страбон (V.3.8 (235— 236 С)): римляне прежних времен занимались более серьезными делами, но Помпей, Цезарь, Август, его сыновья, друзья, жена и сестра (перечень принадлежит Страбону) украсили город, наполнив его своими дарами. Здесь употреблено слово «anathemata», примечательное религиозным оттенком. Такого рода благодеяния партия Октавиана была вынуждена оказывать городу в годы тяжелой политической борьбы, между битвой при Филиппах и восстановлением res publica. Поскольку Антоний находился в Александрии, столице эллинистической культуры, его соперникам важно было как-то выразить их отношение к Востоку, и первоначально им 7 О планах Цезаря см. прежде всего: Светоний. Божественный Юлий. 44; Цицерон. Письма к Аттику. IV. 16.8; Деяния Божественного Августа. 20.3. Примечательно, что Август до некоторой степени рассматривал свою работу как исполнение планов Цезаря — расширение его форума и завершение строительства Юлиевой базилики; но, с точки зрения церемониала и самопрославления, его работы отличались большей сдержанностью. 8 Об эллинистической архитектуре Италии см.: Gros 1976 (F 397): 235—242; Zänker 1976 (E 141): везде; cp.: Gros 1978 (F 398); Zänker 1988 (F 633): 33-77.
Рис. ΊΟ. Карта-схема Рима
Глава 15. Рим и его развитие при Августе и его преемниках 899 было не очевидно, что следует выказывать неприятие, которое за несколько месяцев до битвы при Акции будет поддержано «всей Италией» («tota Italia»). В эти годы столичное население было чрезвычайно опасно; более многочисленное, чем когда-либо ранее, оно быстро разрасталось за счет прибытия всех, кто в эпоху потрясений оказался обездоленным, и никогда со времен Гракхов оно не обладало столь явной политической мощью, воплощенной в его грубой силе, и столь ясной программой, выработанной в ходе движения Каталины, борьбы Клодия и Милона и восхождения Цезаря. В силу этого городские дела были неотложной целью как для Октавиана и его партии, так и для их противников. Строительство имело религиозный характер. В своих архитектурных программах Сулла и Помпей уделили внимание римским храмам; в реконструкцию храма Земли внес вклад Цицерон. Но сочетание сложной религиозной политики Цезаря с хаосом эпохи триумвирата породило состязание некоторых выдающихся людей («principes viri»), не имевшее прецедентов в предшествующий период, хотя он и хорошо засвидетельствован: Мунаций Планк восстановил храм Сатурна (42 г. до н. э.), Квинт Педий построил массивную подпорную стену для святилища Юноны Луцины, Домиций Агенобарб возвел храм Нептуна (между 42 и 38 гг. до н. э.), Домиций Кальвин с большими затратами реставрировал Регию (36 г. до н. э.), Гай Сосий восстановил храм Аполлона возле Фламиниева цирка, а Марций Филипп — храм Геркулеса и Муз в 29 г. до н. э.; словом, перечень возведенных храмов внушителен и разнообразен. Именно на этом фоне следует рассматривать строительные обеты самого Октавиана: решение о строительстве храма Божественного Юлия было принято в 42 г. до н. э., в этом же году впервые был задуман и храм Марса Мстителя; храм Аполлона Палатинского Октавиан посвятил в 28 г. до н. э., а в 31 г. до н. э. начал более приземленную работу по реконструкции храма Юпитера Феретрия, продолжением которой стала великая и памятная реставрация храмов, продолжавшаяся на протяжении всего правления Августа. Почти все эти строения отличались восточным великолепием. Работа Педия, видимо, была выполнена в традициях великой субструктурной архитектуры Поздней республики. Храм Сосия — это великолепный образчик эллинизма, начиная с цветочного узора, вырезанного в мраморе специально для этого здания, и заканчивая повторно использованными греческими скульптурами на фронтоне — эти украшения его фасада были недавно обнаружены. Агенобарб великолепно представил в своем храме мастерство скульптора Скопаса (Плиний Старший. Естественная история. XXXVT.26); еще одной очень дорогой выставкой стала Регия, восстановленная Кальвином (Плиний Старший. Естественная история. XXXVL48; Дион Кассий. XLVTU.42), причем некоторые скульптуры Кальвин очень ловко ухитрился позаимствовать у Октавиана, в том числе две кариатиды из тех, что поддерживали шатер Александра Великого. Триумфальное настроение эпохи бросается в глаза, и недавно обнаруженный фрагмент элегии Галла с упоминанием о том, что римские
900 Часть IV. Римское общество и культура при Юлиях—Клавдиях храмы обогатились благодаря завоеваниям «Цезаря», хорошо соответствует духу времени независимо от того, идет ли речь о Юлии или, что, пожалуй, предпочтительнее, об Октавиане9. Религиозное рвение поистине удивительно; как мы увидим далее, оно наложило отпечаток на характер принципата Августа. Но не все памятники этого периода были священными зданиями; можно вспомнить о претенциозной реконструкции базилики Павла, посвященной в 34 г. до н. э., и о перестройке Общественной виллы Фонтеем Капитоном. Октавиан и Агриппа не отставали: первый реставрировал Октавиев портик и близлежащий комплекс зданий Помпея (проявив при этом немалую скромность). Ключевым моментом стал эдилитет Агриппы в 33 г. до н. э., весьма необычный для консуляра: в этот год он занялся работами, которые одновременно представляли собой и популярские (popularis) проекты (то есть могли рассматриваться как утилитарные благодеяния), и внушительную демонстрацию власти — власти над Природой, власти изменять ландшафт. Преобразование подземного мира под висячим городом сопровождалось блестящей демонстрацией: Агриппа перевернул с ног на голову природный порядок, проехав на повозке по каналу отреставрированной Большой Клоаки9а. Он отремонтировал систему водопроводов и прибавил к ней новый Юлиев акведук, а возможно, уже запланировал акведук Дева10. В отрывке, который, видимо, является цитатой из «Деяний» («Res gestae»), написанных самим Агриппой, слышится эхо великих триумфальных надписей династов, в которых перечислялись покоренные города: «он соорудил семьсот водохранилищ, кроме того, пятьсот водометов, сто тридцать водораспределительных башен, причем многие из них великолепные и по украшению, поставил на этих сооружениях триста статуй, медных или мраморных, четыреста колонн из мрамора, и всё это за один год. Сам он добавляет в упоминании о своем эдильсгве, что он и зрелища устроил, длившиеся пятьдесят девять дней, и предоставил в бесплатное пользование сто семьдесят бань» (Плиний Старший. Естественная история. XXXVL121. Перев. Г.А. Тароняна\ Peter HRR П: р. 64). Так что еще до битвы при Акции партия будущих победителей была на подъеме и обходила других триумфаторов в гонке, которая вполне серьезно разыгрывалась на поле городской архитектуры. После победы этот архитектурный стиль сохранялся; теперь не требовалось ни ограничивать расходы, ни проявлять скромность. Посвящение храмов Божественного Юлия (29 г. до н. э.) и Аполлона Палатинского символизировало триумфальное окон¬ 9 О храме Божественного Юлия как «своего рода архитектурном манифесте» («une sorte de manifeste architectural») см.: Gros 1976 (F 397): 207; о храме Аполлона Сосиана см.: La Rocca 1980—1981 (F 459); о храме Аполлона Палатинского см.: Lefevre 1989 (F 466). О коринфском ордере см.: Wilsonjones 1989 (F 622); Gros 1976 (F 397): 197—234. Анализ строительства см.: Zänker 1988 (F 633): 65—77. О фрагменте Галла см.: Anderson, Parsons, Nisbet 1979 (В 4). 9а В действительности Агриппа проплыл по подземной канализации (Дион Кассий. XUX. 43.1-2). - О.Л. 10 Shipley 1931 (F 571), вместе с: Boethius 1934 (Е 6); Roddaz 1984 (С 200): 145—157.
Глава 15. Рим и его развитие при Августе и его преемниках 901 чание эпохи гражданских войн; а на Марсовом поле вырос комплекс монументов, царское великолепие которых навсегда затмило Александрию и Антония. Первым из них стал трофей — обелиск, посвященный Солнцу, богу Александрии, увековечивший покорение этого города; он стоял в центре солнечных часов, созданных научным гением римского народа. Вторым монументом, расположенным в непосредственной близости от обелиска, был мавзолей — искусственный холм на берегу Тибра, посреди рукотворных садов, господствовавший над подступами к Риму по дороге и по реке; ему предстояло стать местом упокоения и мемориалом Августа. Третий монумент тоже имел явное династическое и монархическое значение: Пантеон Агриппы, где изображения Августа и Агриппы были помещены рядом со статуями богов в здании, местоположение и дизайн которого, видимо, должны были напоминать об обожествлении Ромула — первого Основателя города. Неподалеку находилось искусственное озеро, а к нему примыкали горячие бани; греческий характер этих сооружений бросался в глаза, а их роскошь почти превосходила египетскую11. Но эта тенденция долго не продлилась, иначе к 14 г. н. э. Рим превратился бы в самое замечательное в мире скопление грандиознейших строений в эллинистическом вкусе. Если в начале 20-х годов до н. э. царило жизнерадостное настроение, которое определялось восстановлением мира, установлением единоличной власти, достижением семейной гармонии, то позднее стиль планирования монументов города Рима, присущий Августу, стал меняться. Главной причиной этой перемены мог быть «кризис партии и государства», случившийся в 23—19 гг. до н. э. В этот момент начался очень осторожный симбиоз «нового положения» («novus status») со старыми конституционными формами, и тогда же строительство и архитектура становятся более «демократичными» и менее азиатскими, цветистыми и экстравагантными. Развиваются некоторые темы, наблюдавшиеся на более ранней стадии: популярный утилитаризм, религиозная атмосфера, украшение Рима пригородными общественными комплексами, которые будут рассмотрены далее. Но великолепие единовластного принцепса, высокомерная роскошь и помпезный стиль — всё это ушло. Достаточно сравнить стилизованный под старину многоцветный иноземный блеск комплекса Аполлона Палатинского с неяркой смесью афинского и староримского стиля в храме Марса Мстителя, который служил центром Форума Августа — величайшего проекта более позднего периода Августова правления12. Август по-прежнему получал всё лучшее из обоих миров. По меркам данного времени его собственный дом на Палатине вполне мог считаться скромным, и лишь в правление Нерона был построен огромный дворцо¬ 11 О солнечных часах см.: Buchner 1982 (F 306); о Пантеоне см.: СоагеШ 1983 (F 333). 12 Об этой перемене см.: Zänker 1988 (F 633): гл. 3; Он же. Forum Augustum n. d. [οκ. 1968] (F 625) (следует особо отметить анализ кариатид). Впрочем, над Пантеоном работали афинские мастера (Плиний Старший. Естественная история. XXXVI.38). О политическом развитии см.: Syme 1939 (А 93): гл. 23; там же см. выражение «кризис партии и государства».
902 Часть IV. Римское общество и культура при Юлиях—Клавдиях вый комплекс, занявший господствующее положение на этом холме (платформа, напоминающая платформу громадной виллы, подземные строения которой сохранились под садами Фарнезе, поддерживала павильоны и перистили комплекса, который сегодня ошибочно называется Тибериевым домом). Но дом первого принцепса был не совсем частным: когда в 12 г. до н. э. Август стал верховным понтификом, то во исполнение ритуальных требований он открыл свой дом для народа, и религиозный характер его дома породил неясность, ибо в нем не существовало четкой границы между жилыми и общественными помещениями. Скромный жилой дом Августа был неотделим от великолепного портика комплекса Аполлона Палатинского, и здесь же, в доме, находился очаг-святилшце Весты, тоже построенный в монументальном стиле. Если бы сенат собирался в жилище принцепса, это нарушало бы сложившиеся традиции, поэтому заседания проводились в храме Аполлона, но символически сенаторы всё равно находились в доме Августа. Вдоль Священной дороги, поднимавшейся с Форума по склону Палатина, стоял величественный ряд древних домов патрицианских магистратов (пока пожар 64 г. н. э. не стер навсегда с лица земли эту демонстрацию древности римской аристократии), и теперь могло казаться, что строй особняков ведет к парадной двери двойственного дома Августа13. Память об аристократах теперь увековечивали не новые здания в Риме, а изображения этих людей, размещенные внутри строений Августа. Когда в 56 г. н. э. умер выдающийся консуляр, предоставленные ему необычайные почести описывались так: «...три триумфальные статуи: одна — бронзовая на Форуме Августа, две — мраморные в новом храме Божественного Августа; три консульские статуи: одна — в храме Божественного Юлия, вторая — на Палатине, внутри Тройных ворот; третья — на священном участке Аполлона, с видом на место заседаний сената; одна статуя в облачении авгура — в Регии; одна конная статуя — на ораторском возвышении на Форуме; и одна статуя — в курульном кресле в театре Помпея, в колоннаде Лентулов» [АЕ 1972, 174). К этому времени режим полностью контролировал символическую топографию общественного пространства в пределах города; через восемь лет после этого постановления случился пожар, и та же судьба постигла и частное пространство. Но Золотой дом, насквозь прорезавший город, при всей своей вычурности и громадной, устрашающей массе, лишь сделал очевидным господство Цезарей над городом, которое было достигнуто уже к моменту смерти Августа. 13 О платформе под садами Фарнезе см.: Krause 1985 (F 458); о доме Августа см.: Wiseman 1987 (F 81). Недавно обнаруженные Карандини большие дома на Священной дороге служат удивительным подтверждением его концепции. Дома, расположенные слишком близко к Форуму, представляли политическую угрозу для своих владельцев уже в 20 г. н. э. (Тацит. Анналы. Ш.9 — свидетельство, полностью подтвержденное недавно найденным постановлением сената о вердикте по делу Пизона); один из этих домов, уцелевший после Великого пожара, возможно, послужил одной из причин гибели консула (Тацит. Анналы. XV.69).
Глава 15. Рим и его развитие при Августе и его преемниках 903 На периферии Рима происходили различные перемены, которые определялись колебаниями состава и численности населения и доступности богатства и продовольствия. Одна из самых заметных тенденций заключалась в том, что наиболее выдающиеся люди в государстве накапливали пригородную собственность и превращали ее в невероятно роскошные площадки для демонстрации своего богатства. Здесь следует говорить о тех же явлениях, которые уже упоминались при рассмотрении построек периода триумвирата: изменение лика природы, парадокс окультуривания. Самой приятной особенностью этих поместий было соседство бурлящего Рима с воссозданным здесь побережьем, или сельской местностью, или дикой природой, и, дабы подчеркнуть ее, эти поместья называли «огородами» — horti. Наиболее откровенная, барочная пышность появилась в этих причудливых дворцах наслаждений лишь в I в. н. э., но и ранее они были весьма великолепны; особенно шикарный образчик создал на Эсквилине Гай Меценат, человек из окружения Августа14. Подлинная исключительность Золотого дома Нерона состояла в том, что самое роскошное из подобных поместий простиралось вглубь Рима, в самое его сердце. К этому времени считалось, что обладание такими дворцами удовольствий приносит владельцу огромный престиж, не подобающий никому, кроме принцепса. В правление Клавдия пало два выдающихся сенатора, и полагали, что одной из причин их гибели стали их сады (horti); начиная с правления Калигулы, пригородные поместья, входившие в императорский патримоний, стали главными резиденциями правителя. Теперь, как мы видим, эта частная роскошь наводила на мысли о монархической надменности — подобной той, какую поначалу проявлял Август. Поэтому в руках других выдающихся лиц (primores) она представляла опасность — и в правление преемников Августа принесла несчастье многим из них. По указанным выше причинам она не подобала даже самому принцепсу. Август избрал иной путь — путь благодеяний — и поощрял расходование средств на более открытые общественные пространства для отдыха, которые эстетически не слишком отличались от этих дворцов, но не были недоступными и не вызывали политических подозрений. Подобная архитектура уже давно использовалась в предместьях (proastion) эллинистических городов, и Помпей и Цезарь уже обеспечили некоторые общественные места для прогулок, парки, портики и водоснабжение; Цезарь допустил народ в собственное пригородное поместье (suburbanum) за Тибром (Transtiberim), что предвещало деятельность Августа в этой сфере. Такие общественные предместья специально планировались для указанных целей, здесь проводились церемонии прибытия и отъезда, которые сложились в эпоху Республики и стали важной составляющей публичной жизни принцепсов (пример из эпохи Августа см.: Дион Кассий. LVI.1.1); эти пространства также давали принцепсу воз¬ 14 О садах (horti) см.: Purcell 1987 (F 52); Purcell 1987 (F 51); о садах Мецената см.: Häu- ber 1990 (E 58).
904 Часть IV. Римское общество и культура при Юлиях—Клавдиях можность выступить в роли второго основателя, построив новый город рядом со старым, как позднее Адриан сделал в Афинах. Страбон считал, что обширная строительная деятельность Августа и его окружения на Марсовом поле создала предместье более прекрасное, чем сам город (V.3.8 (235—236 С). В ходе этого процесса здания, построенные на частной земле по частному заказу, официально передавались народу (что вновь напоминает о мероприятиях Цезаря), о чем вполне ясно свидетельствует Дион Кассий, рассказывая о постройках Агриппы; это позволяло затушевать неприятные ассоциации, вызываемые роскошью (luxus), и превратить ее в благодеяние для всех римлян, символ их высокого положения в мире. Когда Август разрушил дом Ведая Поллиона, олицетворявший изобилие, а Ливия построила на его месте портик, моральный посыл их действий был совершенно ясен. Уже в 60-х годах до н. э. сын диктатора Сул- лы баловал плебс банями и бесплатным маслом, а также играми и угощениями (Дион Кассий. XXXVII.51.4). Нерон прибавил к баням Агриппы на Марсовом поле огромный гимнасий — комплекс, задавший тон для последующих императорских Терм, — и этот жест явно вызывал греческие ассоциации. Роскошь была желанной отчасти потому, что несла на себе печать греческой цивилизации. Но она становилась доступной не только правящему классу, но и всем жителям столицы империи. Мы видим также, что сады Мецената, во-первых, были открыты для публики и, во- вторых, предназначались для того, чтобы сделать безобразно загрязненный участок пригородной земли пригодным для общественно полезного использования15. Таким образом, в архитектуре Августова Рима преобладали не бетон и свод, не арка и терраса, исконно присущие Риму и Италии, а менее горделивые и более расслабляющие ряды площадей, дворов и колоннад, которые за сорок лет правления Августа распространились почти по всему Риму. Некоторые постройки, например рынок Ливии, а также благоустройство эсквилинской окраины города отчасти носили утилитарный характер. Старый продовольственный рынок Рима (Macellum) слишком сильно напоминал о коммерции, о богатых вольноотпущенниках в погоне за прибылью и слишком расточительных покупателях, и, когда часть его территории занял новый Форум Августа, это могло послужить поводом для строительства нового здания и оттеснения рынка на окраину города. Однако римский прагматичный утилитаризм воспринимается как нечто само собой разумеющееся и порой мы забываем отметить его значение для мероприятий первого принцепса. Но прагматизм не следует воспринимать как данность, вместо этого стоит поискать какое-то объяснение для установок и намерений Августа в утилитарной сфере. Для этого следует рассмотреть не только крупномасштабное общественное строительство. На протяжении своего правления Август не раз 15 О предместьях (proastion) Рима см.: Purcell 1987 (F 52); о работах Агриппы см.: Rod- daz 1984 (С 200): 231—305; о гимнасии Нерона см.: Tamm 1970 (F 591).
Глава 15. Рим и его развитие при Августе и его преемниках 90 5 осознанно уделял внимание городским делам в целом. Примерами могут служить и та роль, которую в период триумвирата играл Меценат во время отсутствия Октавиана в Риме, и «руководство» («diacheirisis») городом, которое было поручено Агриппе в 21 г. до н. э. (Дион Кассий. LIV.6.5); и, уже более определенно, эволюция должности префекта города. Во время Кантабрийской войны эту должность занял Мессала Корвин; весьма характерно, что она представляла собой адаптацию стародавнего обычая назначать заместителя консулов, когда те отправлялись на Альбанскую гору для проведения Латинских празднеств; тем не менее, Мессала почти сразу сложил с себя должность, и это предполагает, что его полномочия были беспрецедентными (Тацит. Анналы. VI. 11). В 13 г. до н. э. эксперимент был повторен, и префектом стал Статилий Тавр; на сей раз опыт оказался весьма успешным и имел продолжение. Как и все римские «администраторы», городские префекты большую часть своего рабочего времени занимались судопроизводством, уделяя особое внимание беспорядкам среди городского населения; вот как Тацит кратко описывает эту должность: консуляр, назначенный «для обуздания рабов и тех беспокойных граждан, чья дерзость не могла быть укрощена иначе как силой»16. В этих целях в подчинении городского префекта находились военные. Как выражается Ульпиан, написавший в Ш в. н. э. трактат об обязанностях городского префекта, «конечно, он должен иметь воинов, расставленных по постам для охраны общественного покоя и для донесения о том, что где произошло» (Дигесшы. 1.12.1.12. Перев. А.Л Смышляева). Если Август и совершил «революцию» в управлении городом, то заключалась она в том, что соответствующие магистраты получили в свое распоряжение более многочисленный и организованный личный состав, чем имели прежде. Это расширило исполнительно-распорядительные возможности государства в городе, хотя эффективность работы ответственных лиц не слишком повысилась. Традиционно исполнение распоряжений магистратов обеспечивали только их технические служащие (apparitores) и лично зависимые от них люди; имеются свидетельства о том, что Август внес изменения в систему декурий, на которые подразделялся этот персонал. Но настоящей революцией стало размещение в Риме военных частей: трех городских когорт (cohortes urbanae) общей численностью 1,5 тыс. человек, подчиненных городскому префекту, и преторианских когорт (cohortes praetoriae), подчиненных напрямую принцепсу и остававшихся распределенными по всему городу до тех пор, пока Сеян не построил для них большой лагерь на Виминале. В источниках по истории Ранней империи эти солдаты снова и снова выступают главными проводниками государственной власти. Важным побочным следствием учрежде¬ 16 О городском префекте см.: Vitucci 1956 (Е 136). О полицейских обязанностях см.: Nippel 1988 (А 71); Echols 1957—1958 (D 187). О насилии в городе в эпоху Принципата см.: Moeller 1970 (С 376).
906 Часть IV. Римское общество и культура при Юлиях—Клавдиях ния указанных когорт стало появление престижного канала вертикальной мобильности, позволявшего италийцам переселяться в Рим и подниматься по общественной лестнице; этот канал формализовал уже существующую и распространенную социальную модель. Благодаря данному механизму тысячи италийцев приезжали в столицу, чтобы вкусить римской жизни, и транслировали ее веяния в свои родные города17. Сходные последствия имело поэтапное учреждение ночной стражи (cohortes vigilum): оно началось с создания отряда из 600 рабов в 22 г. до н. э., когда Август озирал город своим цензорским оком (Дион Кассий. LIV.2.3), а к 55 г. до н. э. численность вигилов составляла уже 3920 человек. Их главной обязанностью было предотвращение пожаров — с помощью грубой силы, а не технологий: крюками и рычагами они разрушали шаткие римские постройки, стоявшие на пути огня. Следует отметить, что порядок они помогали поддерживать и в других случаях. Возрастала и роль их префекта в управлении городом; он тоже стал судьей с широкой компетенцией. Набор в когорты вигилов, куда первоначально зачисляли только вольноотпущенников (позднее их социальный престиж возрос), также играл важную роль в городском обществе18. Этот же принцип организации персонала ощущается и в превращении группы частных рабов (familia), которых Агриппа содержал для обслуживания акведуков, в государственный институт. Сюда же могут относиться и организационные изменения, которые можно проследить в ассоциации строителей (collegium fabrorum tignuariorum) в Риме. Они избрали себе довольно сложную квазиполитическую структуру и начали летосчисление с 7 г. до н. э., — как и городские районы, создание которых будет рассмотрено далеее19. Первым признаком того, что Август намерен заняться городским управлением, стало взятие им на себя в 22 г. до н. э. распределения зерна и заведования анноной (то есть продовольственным снабжением Рима. — О.А). Здесь он явно опирался на прецедент, созданный Помпеем20. Но главные перемены произошли в течение десяти лет после его возвращения из Галлии и завершились во 2 г. до н. э. триумфальным открытием Форума Августа и объявлением Августа Отцом Отечества. В этот период было принято постановление сената об акведуках (11 г. до н. э.), внедрен ряд нововведений в работах по фиксации и укреплению берегов Тибра; установлены другие общественные границы и приведены в порядок дороги; впервые созданы отряды вигилов; а в 7 г. до н. э. город был разделен на четырнадцать районов и тогда же проведена реформа перекрестков и кварталов (compita и vici), более мелких городских единиц. Кроме того, с этого времени принцепс начал уделять внимание границам города, что привело к перестройке и украшению городских ворот, хотя эти рабо¬ 17 Purcell 1983 (F 49); Purcell 1994 (E 102) об иммиграции в Рим; Durry 1938 (D 185). 18 Reynolds 1926 (E 108); Rainbird 1986 (E 104); Freis 1967 (D 190). 19 Pearse 1976-1977 (В 261); Royden 1988 (F 58). 20 Rickman 1980 (E 109): 60-66, 179-185.
Глава 15. Рим и его развитие при Августе и его преемниках 907 ты, вероятно, не повлекли за собой ритуального расширения его священной границы (pomerium)21. Описанные перемены не являлись резкими и коренными реформами, их не следует рассматривать как реализацию определенной политики. На протяжении многих лет все эти установления видоизменялись и развивались. Хорошим примером может послужить попечение о русле Тибра. В 8 г. до н. э. консулы, а в 7 г. до н. э. сам Август использовали для этого республиканскую процедуру, к которой не обращались с 54 г. до н. э.; в 15 г. н. э. Тиберий снова изменил систему и назначил коллегию постоянных кураторов русла Тибра, сформированную по образцу коллегии смотрителей акведуков22. Так что эти городские решения вырабатывались методом проб и ошибок, но явно имели между собой взаимосвязь, как с хронологической точки зрения, так и в том смысле, что все они поддерживали порядок в самом городе. Еще со времен триумвирата Август по собственному опыту знал, что пожелания жителей Рима не лишены политического значения: теперь это в полной мере подтвердилось. Пожалуй, он поступил неразумно, надолго покинув Рим в 27—24 гг. до н. э.; в этот период насилие в городе, несомненно, продолжалось и достигло пика в 22 г. до н. э., когда толпа забаррикадировала сенат в Курии, и это была не просто реакция народа на природные бедствия — голод, пожары, эпидемию и потоп (см. прежде всего: Дион Кассий. ЫП.33.4—5; Ливий. 1.1—2). Опираясь на привязанность и любовь народа, некий Эгнаций Руф незаконно попытался перейти от претуры к консульству в 19 г. до н. э. Его заслуги перед плебсом заключались в успешной организации борьбы с пожарами, и подавить возглавляемое им движение удалось лишь с трудом23. Аналогично деятельность в б г. н. э. Публия Плавция Руфа, который распространял революционные памфлеты, обыгрывая в них народные страдания от голода и пожаров, явно представляла для режима политическую угрозу (Дион Кассий. LV.27.1—3; Светоний. Божественный Август. 19). Неудивительно, что прослеживается отчетливая взаимосвязь между конкретными кризисами и решениями, разработанными Августом на каждом этапе его правления; в античности действия правительства часто побуждались внешними импульсами. Но выступать как наследник Цезаря, — а к концу своего правления даже как наследник Клодия, — Август начал довольно поздно по сравнению с тем, как энергично он монополизировал рынок военной славы (gloria), стабилизирующего законодательства и традиционного благочестия (pietas). Его внимание к городским делам было не свободно от расчетливой, откровенно политической мотивации, однако не следует думать, что эта установка полностью определяла реакцию императора на проблемы. 21 Boatwright 1986 (Е 5). О городских воротах см.: Plainer, Ashby 1929 (E 95): в статьях «Arcus Crispini et Lentuli», «Arcus Dolabellae et Silani»; Nash 1968 (E 87): в статьях «Arcus Dolabellae et Silani», «Arcus Gallieni». 22 Le Gall 1953 (E 75). 23 Lacey 1985 (С 150); о голоде см.: Gamsey 1988 (А 33): 218—222.
908 Часть ГУ. Римское общество и культура при Юлиях—Клавдиях Тональность основных источников о деятельности первого принцеп- са — «Деяний Божественного Августа», Светония и Диона Кассия — предполагает, что за мероприятиями Августа стояло некое представление о том, как в идеале должен выглядеть город и его жители, — общее «попечение о городе» («cura Urbis»), как эту деятельность стали называть в конце Республики. Гордые слова Августа о кирпиче и мраморе относятся скорее к общим итогам его реформ в Риме, нежели к строительству отдельных триумфальных монументов, сколь угодно замечательных. А если вспомнить о том, какими возможностями располагал Август, то ясно, что с середины 20-х годов до н. э. его строительные проекты больше не служили целям пышной царственной демонстрации личной роскоши. На смену этой демонстрации пришла забота о благопристойности, надлежащем порядке и хорошем правлении, о надежности, аккуратности и справедливости нового порядка, которая напоминает предписания Цицерона о том, как следует управлять городом, и действительно восходит к давней литературной традиции. Проявляя внимание к распределению обязанностей между компетентными администраторами, Август действовал в духе соответствующих разделов «Афинской политии» Аристотеля; сходные выражения, описывающие надлежащий общественный порядок и надлежащих должностных лиц для его поддержания, часто встречаются у Страбона, младшего современника Августа, в описании городов Империи. Рассматривая «административные реформы» первого принцепса на таком фоне, мы можем избежать неправдоподобных теорий и не приписывать Августу ни реформаторского рвения в проведении новой политики, которое в других сферах, пожалуй, не наблюдается ни у него, ни у его преемников, — ни намерения создать бюрократический аппарат для решения технических и организационных проблем, который, судя по опыту следующего столетия, оказался абсолютно неэффективен (если Август действительно в этом видел свою задачу) и почти не находит параллелей в античном мире. И вместо этого изолированного продукта бюрократического творчества, который трудно проглотить и переварить, мы можем бросить взгляд на последовательное, хотя и довольно оптимистичное, представление Августа о том, как должен выглядеть город, правящий миром, в той атмосфере, которую создал для него принцепс24. В рамках данной концепции очень важно не отделять «матчасть» — акведуки, укрепление речных берегов, противопожарные меры — от людей, которые перемещались внутри и вокруг сооружений. Более того, преобразование государства (res publica) должно было затрагивать и народ (populus), поэтому не могло не иметь социального измерения: законодательство Августа относительно города и его обитателей и регулирование манумиссии (то есть освобождения рабов. — О. А) и прав вольноотпущен¬ 24 Предположения об администрации в античности см.: Purcell 1986 (D 107); также: Nicolet 1988 (А 69) — здесь отстаивается куда более позитивное мнение о возможностях античной бюрократии. Отметим, что полученные выгоды могли облагаться налогами; в эпоху Империи с Рима взималась немалая сумма налога, см.: Le Gall 1979 (D 142).
Глава 15. Рим и его развитие при Августе и его преемниках 909 ников следует рассматривать в одном ряду не только с раздачами зерна, но и с ремонтом дорог, законами о высоте зданий и устройством публичных зрелищ. Цель Августа состояла в том, чтобы обеспечить благопристойность поведения римского гражданина и его окружения; Юлиев театральный закон (lex Iulia theatralis) определял надлежащее положение граждан в государстве, отводя им определенные зрительские места на театральных представлениях, а те, со своей стороны, должны были носить тогу и тем самым публично демонстрировать, что они наделены правом на удовольствия и удобства, а также являются полноправными гражданами25. Вот почему законодательство Августа легло особенно тяжким бременем на вольноотпущенников (чьи права были ограничены по сравнению с правами свободнорожденных граждан. — О.Л), присутствие и деятельность которых сделали Рим тем, чем он на тот момент являлся. Не следует считать, что Август оказывал милости беднякам, имевшим свободнорожденных предков, а вольноотпущенников (liberti) систематически притеснял. Свободнорожденный плебс (plebs ingenua) одного поколения происходил от вольноотпущенного плебса (plebs libertina) предыдущих поколений. Население Города во многих отношениях действительно являлось вольноотпущенным плебсом; римская элита одинаково неизменно и глубоко презирала как отпущенников, так и свободнорожденных бедняков; а раздачи, увеселения, полувоенный гарнизон, четкое разграничение общественной и частной земли, водоснабжение, регулирование деятельности квартальных магистров (magistri vicorum) и предоставление им привилегий являлись составными частями единого представления о том, как должен наилучшим образом функционировать Город и его народ. Памятником этой эпохи служит «Рельеф квартальных магистров», на котором четыре магистра, отвечающие за городской квартал, в коротких одеяниях (stolae), указывающих на их низкий статус, застенчиво жмутся к ларам своей улицы во время религиозной церемонии, на которой присутствует группа надменных сенаторов в длинных тогах26. Народ не всегда безмолвствовал. В критические дни эпохи потрясений возникла традиция его участия в делах элиты — и она сохранялась и даже оставалась весьма характерной для всего правления Юлиев—Клавдиев. Впрочем, некоторые исследователи настойчиво доказывают обратное. «Народ (populus), децимированный или пораженный ужасом, исчез в урагане гражданской войны. Остались лишь одержимые властью лидеры, с одной стороны, и грубая масса — с другой, меч центуриона и иррациональный культ героев среди городского плебса. Рим уже стал империей»27. Город — это народ, а не архитектура; действительно ли Рим в правление Августа переменился столь резко, как предполагает это звучное описа¬ 25 Rawson 1987 (F 56). По мере распространения гражданства произошла примечательная перемена: тога стала характерной одеждой римского гражданина в Риме, а в других местах вышла из употребления, см: Марциал. Х.47.5, 51.6. 26 О вольноотпущенниках в Риме эпохи Августа см.: Treggiari 1969 (F 68): 73—76, 244— 245. 27 Nicolet 1980 (А 68): 352.
910 Часть IV. Римское общество и культура при Юлиях—Клавдиях ние, или же преемственность была сильнее, чем обычно считают историки Республики, удрученные упадком свободных учреждений? Историки, которые рассматривают падение Республики в качестве поворотного пункта истории римского плебса (plebs Romana), обычно исходят из двух соображений. Первое — это концепция «золотого века», убеждение, что на каком-то этапе римский истории «никто не стоял за партию, но все — за государство; богатый помогал бедному, а бедный любил великого» («<...> none was for a party, | Then all were for the State, | Then the rich man helped the poor, | And the poor man loved the great» — цитата из баллады Т.-Б. Маколея (1800—1859) «Гораций» (1842). — О. А). Даже представление о «революции насилия», которую античная историографическая традиция связывала с эпохой Гракхов, — это по большей части порождение той же концепции; в любом случае эта революция стала следствием перемен в поведении элиты, а не населения в целом. Судя по очень скудным свидетельствам, городская жизнь Рима имела две яркие особенности. Во-первых, это нестабильность и небезопасность бурной и полной опасностей атмосферы городского центра, обусловленные постоянным перемещением населения: множество семей и отдельных лиц непрерывно приезжало в Рим и покидало его на долгие или короткие сроки. Во- вторых, это стародавнее противоречие между конституционной иерархией, гарантировавшей господство олигархии, и живой традицией свободы слова, политического участия и подлинного влияния народа на государственные дела. Формы личной власти, утвердившиеся в эпоху Принципата, тоже испытали на себе воздействие этого напряженного противоречия; если для молодого сенатора-патриция имело огромное значение, какое положение в государстве занимают величайшие люди — положение Августа и Веспасиана или Цицерона и Сципиона Эмилиана, то мужчины и женщины с римских улиц ощущали это различие куда слабее28. Вторая составляющая традиционного представления историков об окончательном исчезновении некой демократической традиции в Риме — это проведенная сразу после прихода Тиберия к власти в 14 г. н. э. конституционная реформа, в результате которой центуриатные комиции перестали осуществлять реальные выборы (Тацит. Анналы. 1.15; ср.: 81). Ее следует воспринимать как серьезное нововведение, а не просто как косметическую поправку, которая признавала уже давно сложившуюся реальность. Август счел необходимым принять закон против нарушений при соискании должностей (ambitus); Калигула решил, что отмена реформы, возвестившей единоличный принципат Тиберия, станет, по крайней мере, символическим красивым жестом (Дион Кассий. ЫХ.20.3). В 14 г. н. э. выборы не были отменены; формально они теперь проводились в здании сената, и соперничество оставалось острым29. Более того, центуриатные комиции по-прежнему собирались в Юлиевой Септе на Марсовом поле; в их деятельности еще ощущались отголоски конституционного политиче¬ 28 О «конце политики» см.: Finley 1983 (А 28): 51—53. 29 О выборах в эпоху Принципата см.: Talbert 1984 (D 77): 341—345.
Глава 15. Рим и его развитие при Августе и его преемниках 911 ского самосознания, судя по тому, что в некой речи, произнесенной перед трибами и вырезанной на камне, упоминается взаимодействие Сеяна с каким-то нелегитимным собранием [ILS 6044). Неясно, следует ли считать, что в эпоху Юлиев—Клавдиев сохранялся тот стиль публичного политического поведения, который можно связать с программами популяров Поздней республики. Несомненно, особенности поведения сторонников и противников Тиберия довольно часто определялись мышлением той эпохи30. Трудно не поставить реформу 14 г. н. э. в один ряд с другими попытками Тиберия укрепить положение сената и сенаторов в государстве и не расценить ее как признание выборов слишком важным делом, чтобы допускать к нему грубый плебс иноземного происхождения. В связи с этим действительно можно сказать, что настал момент, когда сенат наконец выиграл вековую «борьбу сословий». Вместе с тем, хотя центуриатные комиции представляли власть господствовавших в них малых групп и давали очень удобную возможность для выражения народного энтузиазма и недовольства посредством менее организованных проявлений, чем голосование, для плебса они редко служили средством эффективного политического участия. Более того, это неформальное участие не прекратилось, поскольку комиции продолжали собираться, чем и обусловлен один из эпизодов дела Сеяна. Неформальное участие не просто сохранилось, но и заметно расширилось. Например, тридцать пять триб одобрили постановления 5, 19 и 21 гг. н. э. (то есть принятые как до, так и после переноса выборов в сенат), предполагавшие их институциональную связь с респектабельными сословиями (ordines) всадников и сенаторов и символическую связь с судьбой дома Цезарей (domus Caesarum), что выражалось в создании центурий, названных в честь безвременно умерших членов семьи Августа31. В 69 г. н. э. император всё еще считал полезным заявить на формальной сходке (contio), что его единодушно поддерживают сенат и плебс (Тацит. История. 1.90.2). Возможно, этот механизм работал даже слишком хорошо: в 29 г. н. э. Тиберию пришлось отреагировать эдиктом на агитацию плебса в пользу родных Германика, которые из всех членов императорского дома пользовались наибольшей любовью народа. В Риме происходили незаконные сходки (contiones), подобные народным собраниям прошлого, и принцепс вынужден был заявить в сенате, что «императорское величие подверглось публичному оскорблению» («imperatoria maiestas elusa». — Тацит. Анналы. V.4—5). Это можно считать немалым достижением народа. 30 Levick 1976 (С 366): 37-42. Можно также отметить, что, если верить словам Диона Кассия (LV. 27.1—3), беспорядки среди плебеев в 6 г. до н. э. представляли собой чуть ли не народную революцию. Свидетельство Овидия (Фасты. П.527—532) предполагает, что некоторые поистине архаичные элементы римской конституции (курии) уже были никому не понятны. Сиарийская таблица [ILS 6049) свидетельствует, что в церемонии празднования первого вступления (adventus) Веспасиана в Рим было задействовано деление народа на трибы; см.: Nicolet 1980 (А 68): 313—315. 31 Levick 1976 (С 366); HoUaday 1978 (С 356); Brunt 1961(0 47).
912 Часть IV. Римское общество и культура при Юлиях—Клавдиях Благодаря установлению Принципата личные привязанности народа стали более стабильными и глубокими, а объектов народной любви стало больше. Так, например, важную роль во взаимоотношениях политической элиты с городским населением начали играть женщины дома Цезарей. Публичное положение Ливии, двух Юлий, Антонии или дочерей Клавдия — это феномен, который в эпоху Республики едва намечался32. Точно так же складывается впечатление, что горячее восхищение народа Гаем Цезарем, Германиком или Британником представляло собой более развитый культ личности, нежели аналогичное явление в последние годы Республики; в эпоху Принципата возвышение отдельных личностей давало городскому населению новые возможности для их поддержки и осуждения, которыми оно широко пользовалось. Бытовавшие в языке выражения, описывающие взаимодействие плебса с римскими правителями, дают хорошее представление о масштабах такого взаимодействия; с установлением принципата Августа богатство и гибкость этих выражений возрастают как никогда ранее33. Этот процесс был тесно связан с мероприятиями Августа по присвоению себе топографии города (посредством уже рассмотренной нами строительной деятельности) и хронологии государства (res publica) (посредством манипуляций с историческим сознанием и, что важнее всего, с чередой месяцев и лет). В римском календаре мерно и неспешно сменяли друг друга пиршества и ритуалы, проводившиеся сезон за сезоном то в одном, то в другом храме или священном месте города и предместий, и перечислялись достижения римской истории, триумфы, капитуляции и памятные даты; этот календарь давал прекрасную возможность для само- презентации принцепса и его семьи и для привлечения народа к участию в политической жизни. Цезарь провел некоторые изыскания в этой области, но полноценное использование календарей — это феномен эпохи Августа. Календари позволили включить великие моменты восхождения Октавиана к власти, даты его жизни и карьеры, важные события его правления и жизни его родственников сперва в историю Рима, затем — в религиозную жизнь города (и не стоит предполагать здесь цинизм Августа и его советников), затем — в городское пространство посредством возведения храмов, алтарей, арок и статуй и, наконец, что важнее всего для нашей темы, в повседневный опыт простого народа, закреплявшийся благодаря повторению из года в год. Первому принцепсу удалось добиться такого успеха, что еще в VHI в. величайший династический праздник, Августовы празднества (Feriae Augustae), отвлекал летом римлян от их христианских обязанностей; и, хотя позднее была предпринята попытка избавиться от этого торжества, передвинув его на две недели вперед и 32 Йогу 1984 (F 366); РигсеИ 1986 (F 50). 33 В целом см.: Yavetz 1969 (А 110); об идеологических посылах, определивших место Рима в мире, см.: Nicolet 1988 (А 69): прежде всего гл. 1, 2, 5, 9; а также: Nicolet 1980 (А 68): 383-398.
Глава 15. Рим и его развитие при Августе и его преемниках 913 связав с Успением Богородицы, до наших дней сохранилось, по крайней мере, его название — Феррагосго, летний праздник в современном Риме34. Далее мы рассмотрим, какие события обрели особое значение благодаря включению в Фасты, какую атмосферу они создавали для диалога между принцепсом и народом, каковы были природа и цель этого взаимодействия. Начнем с «чисто религиозных» событий. К сожалению, исследователи, изучающие первых принцепсов, нередко оставляют без внимания соблюдение ими религиозных ритуалов; возможно, это объясняется подозрениями историков насчет этой деятельности как некоего притворства, формального исполнения традиции. Здесь не место ставить вопрос о том, насколько плодотворным могло бы быть исследование религиозных ориентаций римской элиты; достаточно подчеркнуть, что первые лица (primores) Рима уделяли государственному культу значительное время и благодаря этому оказывались в центре внимания городского населения в целом. В основном эта деятельность была рутинной и упоминается в источниках лишь тогда, когда ее сопровождают некие необычные события или наблюдения. Август, не любивший рано вставать, имел привычку ночевать в гостях у друга как можно ближе к месту религиозной церемонии, начинавшейся на рассвете (Светоний. Божественный Август. 78); в день своей гибели Гай принес в жертву фламинго (Светоний. Гай Калигула. 57) и забрызгался его кровью; Клавдий совершал публичное молебствие (obsecratio) на Римском форуме для отвращения дурных знамений, причем прямо сообщается, что эта церемония предполагала присутствие народа (populus), хотя принцепс счел необходимым удалить «толпу ремесленников и рабов» (Светоний. Божественный Клавдий. 22); знамения, предвещавшие падение Гальбы (Светоний. Гальба. 18—19), явились в ходе проведения сразу нескольких публичных религиозных обрядов, каждый из которых явно тщательно исследовался на предмет значимых инцидентов, каковые и в самом деле произошли: например, в первый день 69 г. н. э., во время жертвоприношения, упал венок Гальбы, а когда последний совершал ауспиции, священные цыплята улетели. Все эти ршуалы не только неизбежно отнимали у императора много времени и внимания; но важнее то, что и сам принцепс, и аудитория непрерывно подвергали их диалектической интерпретации, причем обе стороны разъясняли и истолковывали разворачивающееся взаимодействие случайных обстоятельств и предписанных культовых действий в желательном для себя смысле. Необходимо еще раз подчеркнуть, что это взаимодействие действительно было обоюдным. Если бы до нас дошли только литературные свидетельства, то религиозные обряды элиты можно было бы счесть (по-видимому, ошибочно) бессмысленным театральным позерством и пустым традиционализмом. Но в эпиграфических и археологических свидетельствах очень заметна взаимность. Алтари, статуи, вотивные подношения, постройки, посвященные огромным множе¬ 34 Iiebeschuetz 1979 (F 174): 79-81; Price 1996 (F 201).
914 Часть IV. Римское общество и культура при Юлиях—Клавдиях ством римлян, — всё это ответный вклад аудитории, залог ее вовлеченности, соучастия и верности принцепсу — верности, которая выходила далеко за пределы простой политической покорности35. Диалог, происходивший в рамках государственной религии, служил матрицей, которая удерживала вместе весьма разнородные элементы римского общества; мы не сможем доказать, что это порождало в людях искреннюю веру, но сам диалог, без всякого сомнения, имел очень важное значение. Религия города была городской в буквальном смысле этого слова: определенные ритуалы были связаны с мостами, спусками, статуями, фонтанами и, особенно, перекрестками. В 7 г. до н. э. Август пересмотрел суровое законодательство, регулировавшее деятельность местных собраний, которые традиционно занимались организацией этих ритуалов и праздников — Цицерон называл их «бесчисленными союзами, слепленными из всех городских подонков и рабов» [Против Пизопа. 9). Теперь в каждом из двухсот или трехсот кварталов (vici) Рима руководители и служители (magistri и ministri) культов перекрестков назначались в соответствии с установленной процедурой; проводимые ими игры снова стали законными; а год проведения этой реформы вошел в историю, поскольку для кварталов было установлено летосчисление, начинавшееся с 7 г. до н. э.; из своей греческой добычи император щедро украсил святилища Аполлона Сандалария (то есть Сапожника) и Юпитера Трагеда (то есть Трагического актера — этот эпитет хорошо подходил для развлечений (voluptates) народа) (Светоний. Божественный Август. 57). Магистры весы ма вдохновились его мероприятиями. На протяжении следующих лет в каждом районе выросли изящные святилища ларов (sacella), украшенные по последней моде; посвятительные надписи на них отражали смесь старых и новых верований без какого-либо намека на лицемерие, сочетание истинной религиозности и гражданского чувства приличия: Меркурию, Вечному богу Юпитеру, Юноне Царице, Минерве, Солнцу, Луне, Аполлону и Диане, <Анно>не, Опс, Исиде и Пиетас, Божественным Паркам: чтобы всё было хорошо, благоприятно и благополучно для Императора Цезаря Августа, для его [власти, и власти] сената, и народа римского, и для народов, при благоприятном начале консульского года Гая Цезаря и Луция Павла (1 г. н. э. — Н.П.), Луций Лукреций Зет, вольноотпущенник Луций, посвятил Августов алтарь по указанию Юпитера. Победа народа! Здоровье посева!36 Религиозные реформы Августа — это не бесплодное возрождение ушедшего; для них характерны приспособляемость и творчество, неотъемлемо присущие римской религии37. Менее формальные надписи в Риме свиде- 35 Примеры см.: Zänker 1988 (F 633): гл. 6—8. 36 CIL VI 30705 = ILS 3090; Niebling 1956 (F 190); Воуапсе 1950 (Е 8). О богине Здоровья (Salus) см.: Макробий. Сатурналии. 1.16.8 — «Salutem Semoniam Seiam Segetiam Tutili- nam» (Салюс, Семония, Сея, Сегеция, Тутулина — древние богини посевов. — О.Л). О перекрестках (compita) см. также: Liebeschuetz 1979 (F 174): 70—71; о святилищах ларов эпохи Августа см.: Ladage 1980 (F 42). 37 North 1976 (F 194); North 1986 (F 195).
Глава 15. Рим и его развитие при Августе и его преемниках 915 тельсгвуют о том, как по мере расширения императорских благодеяний и ст