ШШВВЯВЯКЛ А.Е-Степушин
ЛЫСЕНКОВЩИНА
ММ ГЛАЗАМИ
ОЧЕВИДЦА j

А.Е.Степушин
ЛЫСЕНКОВЩИНА
ПЛАЗАМИ
^ОЧЕВИДЦА
МОСКВА «КОЛОС* 1997
УДК 631.52
ББК 28г
С79
Книга публикуется в авторской редакции
Степушин А. Е.
С79 Лысенковщина глазами очевидца* — М.: Колос, 1997. —
232 с.: ил.
ISBN 5-10-003421-1.
В книге дана общая картина бедствия, постигшего отечественную
генетику — подлинную науку о жизни в мрачные годы лысенковщины,
которое отбросило ее развитие на 50 лет. В ней представлен также уни-
кальный материал, касающийся эксперимента по селекции крупного рога-
того скота, проводимого в подсобном хозяйстве «Горки Ленинские» под
руководством не зоотехника, а агронома Т. Д. Лысенко.
Для широкого круга читателей.
ББК 28г
ISBN 5-10-003421-1
© А. Е. Степушин, 1997
Повесть «Лысенковщина глазами очевидца»
написана А. Е. Степушиным, который в качестве
старшего зоотехника участвовал в селекционной
работе в «Горках Ленинских», проводимой под
непосредственным руководством Т. Д. Лысенко.
Это произведение отличается живым, ясным языком,
так что научные истины и переживания автора
хорошо доводятся до сознания широкого читателя.
В произведении А. Е. Степушина дана общая картина
бедствия, постигшего нашу генетику, да и всю
биологию от фанатика, «новатора» Лысенко, долгие
годы поддерживаемого И. В. Сталиным.
Особую ценность представляют главы о совместной
работе Степушина с Лысенко по животноводству,
в частности, по гибридизации зарубежных быков
жирномолочной породы, джерсеев, с коровами
отечественных высокопродуктивных,
но жидкомолочных пород. Вся фальшь методики
Лысенко, при помощи которой решалась эта «задача
особой государственной важности», ярко встает
перед глазами читателя. Научный уровень повести
А. Е. Степушина не оставляет сомнений.
Полагаю, что читатель этого произведения
представит и поймет, насколько была ужасна судьба
науки и участь многих генетиков в результате
деятельности Лысенко и его приближенных
при роковом участии в ней Сталина и как чуждо
псевдоучение Лысенко истинной науке. Повесть
А. Е. Степушина дает богатую пищу
для нравственных раздумий.
Герой Социалистического Труда,
лауреат Ленинской премии
академик
Н. П. Дубинин
3
Старшему сыну Александру,
безвременно трагически погибшему, посвящается
ОТ АВТОР
Выполняя настойчивую просьбу широкой общественности, я,
живой свидетель августовских событий 1948 г. — печально извест-
ной сессии ВАСХНИЛ, объявившей подлинную науку о жизни —
классическую генетику — лженаукой, создавшей беспрецедент-
ную монополию в науке теоретическим измышлениям тогдашнего
президента ВАСХНИЛ академика Т. Д. Лысенко, решил написать
о том бесславном периоде документальную повесть.
В большой степени мое решение было продиктовано тем, что
на протяжении почти двух лет я был невольным участником
эксперимента, проводимого под руководством Лысенко на ферме
хозяйства «Горки Ленинские», — вел селекционно-племенную
работу и мог воочию убедиться в антинаучной сущности лысен-
ковских изысканий.
Как могли победить и более 20 лет просуществовать мрако-
бесная теория и практика лысенкоизма?
Такое могло случиться только потому, что, во-первых,
выбив лучшие кадры генетиков, лысенковцы с помощью
И. В. Сталина и его ближайшего окружения провели пере-
группировку сил и дали возможность прийти в биологию слу-
чайным людям. Во-вторых, на сессию не были приглашены
представители формальной генетики, поэтому подавляющее
большинство выступающих были на стороне Лысенко. В-треть-
их, И. В. Сталин зорко следил за ходом сессии, и в последний
день газета «Правда» опубликовала покаянное письмо Юрия
Жданова — зятя И. В. Сталина, сына секретаря и члена
Политбюро ЦК ВКП(б) А. А. Жданова.
Над подлинной наукой опустилась черная, беспросветная
ночь: закрывались научно-исследовательские учреждения и лабо-
ратории, где трудились приверженцы формальной генетики, не-
покорных ученых ждала печальная участь, их изгоняли из храмов
науки, оставляли безработными, доводили до инфарктов, ин-
сультов, преждевременной смерти. Волна массовы\ увольнений
4
распространилась не только на научно-исследовательские учреж-
дения биологического и сельскохозяйственного профиля, но и
на учебные медицинские, педагогические, лесные, пищевые и
другие вузы.
Можно с уверенностью утверждать, что нет в мировой
науке трагичнее судьбы, чем у советской генетики. Вместе с
тем нет в мире такой науки, у которой были бы столь предан-
ные истине служители. «От своих убеждений не откажемся, на
костер пойдем, но не отречемся», — говорил наш знаменитый
соотечественник, один из величайших генетиков современнос-
ти Н. И. Вавилов. Так оно и было. Презрев смертельную опас-
ность, И. А. Рапопорт, Ю. И. Полянский, Н. П. Дубинин,
В. С. Кирпичников, В. Я. Александров, Е. Ф. Давыденкова,
Д. В. Лебедев, А. А. Малиновский, П. К. Шкварников и дру-
гие ученые в годы лысенковского мракобесия защитили гене-
тику от полного разгрома, отстояли свои принципы нередко
самой дорогой ценой — ценой своей жизни. Это воистину
гражданский подвиг!
Как я уже упоминал, в начале 70-х годов мне довелось рабо-
тать старшим зоотехником на экспериментальной научно-иссле-
довательской базе Института общей генетики Академии наук
СССР (ЭНИБ ИОГен АН СССР) «Горки Ленинские», где дли-
тельное время проводил бесплодные опыты в области растение-
водства академик Т. Д. Лысенко.
После августовской сессии ВАСХНИЛ Лысенко, агроном по
специальности, не имея должных познаний в животноводстве,
вторгся и в эту отрасль, поставив цель путем гибридизации
быков-производителей джерсейской породы с помесями коров
европейских высокопродуктивных жидкомолочных пород до-
биться повышения жирности молока у их потомков.
- Фактическим исполнителем этой работы был я, но, не соглас-
ный с методами Лысенко, вел втайне от него, по согласованию с
директором ЭНИБ ИОГен АН СССР В. П. Постниковым и сек-
ретарем партийного комитета И. И. Михайловым, параллельный
эксперимент, которым была доказана порочность методики веде-
ния селекционно-племенной работы на ферме хозяйства «Горки
Ленинские».
Особая ценность данной книги, на мой взгляд, состоит в
том, что в ней обнародованы документы, касающиеся физио-
логического состояния полученных помесей джерсеев, которые
долгие годы тщательно скрывались от научной общественнос-
ти. Из-за игнорирования академиком Т. Д. Лысенко класси-
ческих методов разведения скота выведенные в «Горках Ле-
нинских» помеси джерсеев поголовно страдали нарушением
5
обменных процессов, особенно минерального обмена веществ, а
это обусловливало повышенный отход новорожденного молодня-
ка, низкую воспроизводительную способность и большую яло-
вость маточного поголовья, повышенную восприимчивость жи-
вотных к различным болезням вследствие низкой естественной
резистентности, неэффективность использования кормов и сла-
бую выживаемость, что угрожало медленным вымиранием уже
выведенных помесей, их исчезновением в наших широтах как
биологического вида. Это, однако, не мешало Лысенко создать
грандиозную рекламу обещанных, но не осуществленных посу-
лов, за что он получал незаслуженные премии и высокие прави-
тельственные награды. К сожалению, в результате таких комби-
наций страдали люди, страдало дело, подрывались интересы го-
сударства.
 Глава I
ПЕЧАЛЬНО ИЗВЕСТНАЯ
АВГУСТОВСКАЯ 1948 ГОЛА
СЕССИЯ ВАСХНИЛ
С отличием закончив в 1948 г. 2-й курс Витебского ветери-
нарного института имени Н. Э. Баумана, я облегченно вздох-
нул — наступила пора летних каникул. Студенты первых двух
курсов обычно проходили практику в учебно-опытном хозяйстве
своего института «Подберезье», расположенном в 25—30 км от
Витебска. Здесь выращивали картофель, овощи, получали моло-
ко и мясо, идущие к столу студентов. Кроме того, учхоз являлся
дополнительным источником финансирования жалкого бюджета
студентов, да и питание на сельскохозяйственных работах было
бесплатным. Понятно, что студенты работали в учхозе с полной
отдачей сил.
Для меня это была первая долгожданная учебная практика,
поэтому радостные чувства переполняли мое сердце. До учхоза
ехали автобусами, пели студенческие песни, шутили, балагури-
ли — наблюдалось всеобщее радостное возбуждение: осталась
позади трудная экзаменационная сессия.
Приехав на место, с приятным удивлением обнаружили, в
каком живописном уголке природы обосновался учхоз. Размести-
лись в клубе, конторе, некоторые — в палатках. Первый день
отвели на обустройство быта и знакомство с местностью, рабочи-
ми, администрацией. В тот же день сколотили бригаду косцов в
количестве 35 человек, которых перевели на усиленное бесплат-
ное питание. Включили в нее и меня. Бригаду возглавил самый
старший на курсе, рослый, сильный и опытный в косьбе студент,
приехавший на учебу в ветинститут из Западной Белоруссии,
Владимир Лепешкин. Легли спать поздно, так как гремели само-
дельные радиоприемники. Но едва засерел рассвет, Лепешкин
скомандовал «Подъем!», и вся бригада мгновенно была на ногах.
Разобрали отбитые накануне косы-литовки и строем двинулись на
пойменные луга, где стояли густые духмяные травы.
Благодаря моему отцу Ефиму Трофимовичу, потомственному
крестьянину, я с раннего детства научился выполнять все сель-
скохозяйственные работы. Особенно удавалась косьба, поэтому
неудивительно, что в первый рабочий день практики на меня
сразу же обратили внимание. Менее ловкие косцы смотрели на
мою работу с завистью, говоря: «Твоя коса, наверное, более
острая, чем у других». Я брал другую косу и косил еще лучше.
Отец учил, что в первые три дня будет особенно тяжело, по
7
ночам будет болеть все тело, но потом втянешься, мускулы при-
выкнут к тяжелой работе, пропадет ощущение усталости. Реко-
мендации отца помогли мне правильно расходовать силы — в
первые дни я косил не особенно усердно, часто делал передыш-
ки, но уже к концу третьего дня почувствовал прилив сил, а на
четвертый — стал косить первым. Это, в свою очередь, позволяло
еще больше экономить силы, так как, выкося полоску первым, я
получал возможность отдыхать. К концу косовицы равных мне
среди 35 косцов не было. Это заметили не только студенты,
работавшие вместе со мной, но и штатные рабочие учхоза, кото-
рые, в свою очередь, доложили обо всем директору — выпускни-
ку нашего института. А к концу учебной практики добрая ин-
формация обо мне просочилась в институт, и профком институ-
та выделил мне, в порядке поощрения, бесплатную путевку в
дом отдыха г. Орша Витебской области, который только что
начал функционировать после войны. За две недели отдыха мне
удалось поправиться на 4 кг, а это в те голодные послевоенные
годы что-то да значило!
После отдыха я поехал к родителям в колхоз «Искра» Комарич-
ского района Брянской области — очень надеялся, что после от-
мены карточной системы и проведения денежной реформы жизнь
в деревне наладилась. Но мои надежды не оправдались: приехав
домой, увидел, что народ там голодает. Перебивались с хлеба на
воду и мои престарелые родители, оставшись вдвоем. Усугубля-
лась их голодовка тем, что отец взял 15 декабря 1947 г. ссуду в
сумме 15 тыс. рублей в Комаричском отделении Госбанка, а в 6
часов 16 декабря 1947 г. по радио объявили об отмене карточной
системы и проведении денежной реформы на всей территории
Советского Союза. Указанная ссуда предназначалась для капи-
тального строительства, но воспользоваться ею не пришлось — на
следующий день ее обменяли на 1500 рублей, хозяйство родителей
было разорено. Других источников финансирования у родителей
не было, так как колхозники работали за трудодни, за которые и
при обильном-то урожае в конце года выдавали крохи. А так как
урожаи обычно не превышали 5—7 ц/га, то колхозникам не пла-
тили ничего. В народе это называлось «работать за палочку».
Таким образом, с коллективизацией сельского хозяйства в дерев-
ню возвратилось крепостное право, причем с такими жестокими
формами эксплуатации крестьянина со стороны государства, ко-
торым трудно было найти аналоги в современном мире.
Мои двое братьев и сестра жили и работали в разных районах
страны. Средний брат Николай после тяжелого ранения, полу-
ченного под Кенигсбергом, лечился в одном из военных госпи-
талей Москвы, после выздоровления остался в ней, работал е
сапожной мастерской.
8
Проголодав с родителями двое суток, я 28 июля 1948 г. вы-
нужден был поехать в Москву на иждивенце брата. Приехав на
Киевский вокзал 29 июля утром, сойдя с поезда, купил в при-
вокзальном киоске свою любимую газету «Социалистическое
земледелие» (№ 177/5050, среда, 28 июля 1948 г.). В трамвае, по
пути к брату, живущему в холостяцком общежитии в Черемуш-
ках, несмотря на давку, сумел просмотреть передовую статью «К
новым победам советской сельскохозяйственной науки». В статье
сообщалось, что постановлением Совета Министров СССР ут-
верждены действительными членами-академиками ВАСХНИЛ 35
советских ученых; что этот документ является еще одним ярким
проявлением отеческой заботы ВКП(б), Советского правительст-
ва и лично И. В. Сталина...; что нигде нет столь разветвленной
сети научных сельскохозяйственных учреждений: более 100 НИИ
сельскохозяйственного профиля, свыше 400 опытных селекцион-
ных станций и почти 5000 контрольных лабораторий и учебных
вузов... Затем шли хвалебные оды мичуринской агробиологичес-
кой науке и президенту ВАСХНИЛ Т. Д. Лысенко...
На второй странице, в самом верху, было напечатано сообще-
ние:
«Во Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук
им. В. И. Ленина.
В соответствии с Уставом ВАСХНИЛ и постановлением СНК
СССР от 4 июня 1935 г., установившим первый состав действи-
тельных членов ВАСХНИЛ в количестве 51 человека, Совет Ми-
нистров СССР постановлением от 15/VII с. г. утвердил действи-
тельными членами-академиками ВАСХНИЛ: Авакяна А. А., Ва-
рунцяна И. С., Долгушина Д. А., Жданова Л. А., Канаша С. С.,
Кварацхелиа Т. К., Кришчунаса И. В., Лукьяненко П. П., Колес-
ника И. Д., Ольшанского М. А., Презента И. И., Ушакову Е. И.,
Яковлева П. Н. (растениеводство); Беленького Н. Г., Гре-
бень Л. К., Дьякова М. И., Мелихова Ф. А., Муромцева С. Н.,
Юдина В. И. (животноводство); Василенко И. Ф., Евреино-
ва М. Р., Желиговского В. А., Свищерского Б. С., Селезне-
ва В. П. (механизация и электрификация); Барава П. А., Бушин-
ского В. П., Димо Н. А., Самойлова И. И., Власюка П. А. (поч-
воведение и агротехника); Замарина Е. А., Шарова И. А.
(гидротехника и мелиорация); Лаптева И. Д., Лобанова П. П., Де-
мидова С. Ф., Немчинова В. С. (экономика сельского хозяйства).
Совет Министров СССР признал необходимым в связи с
расширением деятельности Академии сельскохозяйственных
наук довести число действительных членов-академиков до 75 че-
ловек и членов-корреспондентов Академии до 75 человек.
Сессия, посвященная довыборам действительных членов Ака-
демии и выборам членов-корреспондентов Академии из числа
9
кандидатов, выставленных научными учреждениями, обществен-
ными организациями и отдельными научными работниками,
списки которых опубликованы в печати, состоится в сентябре
месяце 1948 г.
Очередная июльская сессия, посвященная обсуждению докла-
да академика Т. Д. Лысенко на тему «О положении в советской
биологической науке», состоится в конце июля — начале августа
с. г. в г. Москве».
Из литературы мне было известно, что в биологии существует
два антагонистических направления: формальных генетиков, воз-
главляемое Н. И. Вавиловым, и мичуринское, лидером которого
с двадцатых годов был Т. Д. Лысенко. «Значит, на сессии будут
обсуждаться эти два вопроса, — подумал я, — видимо, без боль-
шой драки не обойтись, хорошо бы попасть туда».
И в общеобразовательной школе, и в институте мне приходи-
лось учиться по учебникам, составленным приверженцами гене-
тики, в институте на экзамене даже попался билет по хромосом-
ной теории наследственности, поэтому я обладал достаточно
прочными знаниями в этой области и в душе поддерживал вави-
ловское направление.
Николай встретил меня по-братски: накормил, напоил, сво-
дил в ванну, переодел в чистое солдатское белье, уступил свою
мягкую кровать, сверкавшую белоснежным бельем, чтобы я мог
отдохнуть после дороги.
Вечером, когда брат вернулся с работы, я попросил его помочь
мне с трудоустройством — не хотелось быть обузой. Николай от-
ветил: «В Москве всегда не хватает рабочих рук, но ты не спе-
ши — отдохни маленько, успеешь за свою жизнь наработаться...»
Я был бесконечно ему благодарен: двое суток он ухаживал за
мной, словно за ребенком: поил, кормил, водил в кино. А
31 июля я отправился в центр города, горя желанием попасть на
заседание сессии ВАСХНИЛ. Так как в газетном сообщении
место проведения сессии не указывалось, я подъехал к зданию
Министерства сельского хозяйства СССР, но там толком ничего
не знали. Пришлось идти в Харитоньевский переулок, где разме-
щалась ВАСХНИЛ. Во дворе академии было оживленно. Тут и
там стояли группы солидного вида мужчин, которые что-то ак-
тивно обсуждали. Осмотревшись, я присоединился к группе
людей, которые, как мне показалось, были попроще, некоторые
из них держали ту же газету, что была мною куплена в привок-
зальном киоске. Вынув газету, я поинтересовался, где будет про-
ходить сессия, и, получив ответ, стал расспрашивать о будущих
академиках. Оказалось, что подавляющее большинство новых
академиков ВАСХНИЛ были ставленниками Лысенко — либо
непосредственные его сотрудники: Авакян, Варунцян, Долгушин,
10
Колесник, Ольшанский, Презент, либо безгранично преданные
ему люди: Лукьяненко, Беленький, Бушинский, Лаптев, Муром-
цев, Гребень, Власюк, Лобанов, Демидов, Ушакова и др. По
всему чувствовалось, что список дополнительного состава членов
ВАСХНИЛ составлял лично Лысенко.
Во второй половине дня народ стал продвигаться к зданию
Министерства сельского хозяйства СССР, где и должна была
проходить сессия. Используя студенческий билет, я смог про-
никнуть в здание МСХ СССР, но в дверях большого зала засе-
даний стояли люди с красными повязками на рукавах и тщатель-
но «просеивали» проходивших. Посторонних, в том числе и
меня, в зал не пропустили, но я устроился у боковой двери и
\ имел возможность не только слышать, но и видеть то, что про-
исходило в зале.
На трибуну поднялся президент ВАСХНИЛ академик
Т. Д. Лысенко. Открыв сессию, он предложил избрать председа-
теля, выдвинув кандидатуру академика П. П. Лобанова. Возра-
жений не последовало. Лобанов занял председательское кресло.
Академик П. П. Лобанов.
«Товарищи! Предлагаю обсудить на сессии один вопрос — о
положении в биологической науке. Какие предложения будут по
повестке дня? Есть предложения утвердить повестку. Думаю,
против нет?»
Голоса с мест. Нет.
Академик П. П. Лобанов.
«Предложение принимается. Слово для доклада «О положе-
нии в биологической науке» имеет президент ВАСХНИЛ акаде-
мик Т. Д. Лысенко». (Бурные аплодисменты.)
На трибуну поднялся Лысенко и зачитал доклад, в котором
основной упор сделал на несовместимости выводов генетики и
коммунистического мировоззрения о классовости биологии. До-
кладчик произнес: «Два мира — две идеологии в биологии. Воз-
никшие на грани веков — прошлого и настоящего — вейсма-
низм, а вслед за ним менделизм-морганизм своим острием были
направлены против материалистической основы теории разви-
тия... Ныне, в эпоху борьбы двух миров, особенно резко опреде-
лились два противоположных, противоречащих друг другу на-
правления, пронизывающие основы почти всех биологических
дисциплин... Не будет преувеличением утверждать, что немощ-
ная метафизическая моргановская «наука» о природе живых тел,
реакционно-идеалистическая и буржуазная по своей природе, ни
в какое сравнение не может идти с нашей действительной мичу-
ринской агробиологической наукой». Главы этого доклада были
направлены на полный разгром формальной генетики, а именно:
1.	Биологическая наука — основа агрономии.
11
П. П. Лобанов
2.	История биологии — арена идеологической борьбы.
3.	Два мира — две идеологии в биологии.
4.	Схоластика менделизма-морганизма.
5.	Идея непознаваемости учения о «наследственном веществе».
6.	Бесплодность менделизма-морганизма.
7.	Мичуринское ученйе — основа научной биологии.
8.	Мичуринское учение — кадрам молодых советских биологов.
9.	За творческую биологию.
Заканчивая доклад, Лысенко произнес:
«Я заканчиваю доклад. Итак, товарищи, что касается теорети-
ческих установок в биологии, то советские биологи считают, что
мичуринские установки являются единственными научными ус-
тановками. Вейсманисты и их последователи, отрицающие на-
следственность приобретенных свойств, не заслуживают того,
чтобы долго распространяться о них. Будущее принадлежит Ми-
чурину. (Аплодисменты.)
В. И. Ленин и И. В. Сталин открыли И. В. Мичурина и сде-
лали его учение достоянием советского народа. Всем своим
12
большим отеческим вниманием к его работе они спасли для
биологии замечательное мичуринское учение. Партия и Прави-
тельство и лично И. В. Сталин постоянно заботятся о дальней-
шем развитии мичуринского учения. Для нас, советских биоло-
гов, нет более почетной задачи, чем творческое развитие учения
Мичурина и внедрение во всю нашу деятельность мичуринского
стиля исследований природы развития живого.
О развитии мичуринского учения наша академия должна
заботиться так, как тому учит личный пример заботливого
отношения к деятельности И. В. Мичурина со стороны
великих учителей — В. И. Ленина и И. В. Сталина». {Бур-
ные аплодисменты.)
Академик П. П. Лобанов:
«1 августа заседание сессии не состоится. Приглашаем участ-
ников сессии завтра посетить экспериментальную базу академии
«Горки Ленинские» и познакомиться с ведущимися там исследо-
ваниями».
Слово для объявления было предоставлено академику
В. П. Масолову, который сказал: «Участники экскурсии в
«Горки Ленинские» должны собраться завтра в 11 часов утра в
здании ВАСХНИЛ, откуда они поедут на автобусах в «Горки
Ленинские». (Заседание закрывается.)
Воскресный день выдался солнечным, ясным, редкие перистые
облака чуть заметно двигались среди чистого голубого неба, все
располагало к путешествию. Подошло 10 автобусов в сопровожде-
нии двух легковых автомобилей ГАИ. Веселые академики и все
участники сессии неторопливо расселись по местам, и вереница
машин двинулась по Каширскому шоссе к месту назначения.
Трубадуры и лысенковские борзописцы в те дни расхваливали
на все лады картину изобилия и благоденствия, которую лице-
зрели участники исторической августовской сессии. Так, напри-
мер, В. Сафонов в своей книге «Земля в цвету» (через год он за
нее получит Сталинскую премию) писал: «И они увидели стеной
стоящую пщеницу, пшеницу, не знакомую земледельцам, с гроз-
дьями ветвистых колосьев на каждом стебле. Пять граммов зерна
было в каждом колосе, кулек семян дал урожай шесть мешков,
это сто, может быть, даже сто пятьдесят центнеров с гектара, —
а рядом текла простая подмосковная речка Пахра, а невдалеке
белел дом, где 24 года тому назад умер Ленин. Над этой пшени-
цей, по сталинскому заданию, работает сейчас Лысенко со свои-
ми сотрудниками А. А. Авакяном и Д. А. Долгушиным. И когда
заколосится она не на опытных, а на колхозных полях, не будет
такой области... на широте Москвы, которая не сможет прожить
своим хлебом...
Да, всем было видно, с чем пришли мичуринцы на сессию».
13
На следующий день (понедельник) бдительность лысенковских
стражников резко упала, и мне без труда удалось проникнуть в зал
заседания. Развернулись прения по докладу Лысенко. С критикой
генетики выступили 48 человек. Особенно изощрялись в оратор-
ском искусстве новоиспеченные академики ВАСХНИЛ Ольшан-
ский, Беленький, Презент, Яковлев, Ушакова и др.
Наиболее характерной была захлебывающаяся демагогическая
речь А. В. Михалевича, заместителя главного редактора газеты
«Правда Украины», который с пафосом восклицал: «...Генетика,
формальная генетика, менделизм-морганизм, бесплодие которого
можно считать доказанным, действительно, никакого отношения
к факту досрочного выполнения плана хлебозаготовок не имеет.
{Бурные аплодисменты).
Но есть наука — мичуринская, передовая, с охотой и добро-
вольно несущая свои знания народу, наука, развивающаяся под
светлым, ободряющим взором товарища Сталина, наука, связан-
ная с именем Мичурина, Вильямса, Лысенко. {Аплодисменты.)
Эта наука, несомненно, внесла и вносит свой все увеличиваю-
щийся вклад в борьбу за хлеб, за досрочное выполнение плана
хлебозаготовок...
Более десяти лет назад в Кремле собрались ударники колхозов
обменяться опытом и поделиться планами дальнейшей борьбы за
колхозное изобилие. На этом знаменательном собрании Т. Д. Лы-
сенко доложил нашему вождю и лучшим людям колхозов о пер-
вых успехах в смелых планах развития принципиально новой
советской агробиологии. Тысячи колхозников запомнили реплику
И. В. Сталина во время этой речи: «Браво, товарищ Лысенко,
браво!»; и с тех пор стахановская практика многочисленных кол-
хозных мастеров урожая еще теснее переплелась с научным твор-
чеством, открытиями ученых мичуринского направления, с их
работой по улучшению и переделке природы растения.
«Бывает и так, что новые пути науки и техники прокладывают
иногда не общеизвестные в науке люди, а совершенно не извест-
ные в научном мире люди, простые люди, практики, новаторы
дела», — говорил товарищ Сталин 17 мая 1938 г. в своей речи на
приеме работников высшей школы в Кремле. Эта речь осталась
«книгой за семью печатями» для наших менделистов-морганис-
тов и для тех, кто, подобно академику Завадовскому, желает в
развернувшейся дискуссии сидеть между двух стульев.
Товарищ Сталин привел тогда в пример стахановцев, опроки-
дывающих существующие нормы, установленные известными
людьми науки и техники. «Вот такие еще бывают «чудеса» в
«науке», — говорил товарищ Сталин, приведя эти примеры...
Правда заключается в том, что не отдельные неугодные фор-
мальным генетикам мичуринцы, а наш народ, наша совершенно
14
новая интеллигенция, наш совершенно новый рабочий класс,
совершенно новое советское крестьянство решительно отбрасы-
вают от своей науки все обветшалое, все антинародное, все, в
чем заключены пережитки идеализма, все, что сковывает твор-
ческие силы народа, мешает движению вперед.
Правда заключается в том, что не только в стенах ВАСХНИЛ,
в институтах, но и в самой жизни, в практике миллионов прове-
рено, оценено, подтверждено и любимо массами мичуринское
направление в биологии. {Продолжительные аплодисменты.)
Правда заключается в том, что наиболее выдающийся, глубо-
кий и страстный представитель мичуринского направления
Т. Д. Лысенко также проверен и указан народом, проверен и
оценен на деле — до войны, когда он своей работой, своими
открытиями помогал государству готовиться к активной борьбе, в
дни войны, когда мичуринская наука помогала увеличивать про-
изводственные ресурсы страны, и после войны, когда Т. Д. Лы-
сенко организует силы сельскохозяйственной науки для наиболее
активного участия в борьбе за коммунистическое изобилие».
Д. А. Кисловский, профессор генетики и разведения живот-
ных сельскохозяйственной академии имени Тимирязева, с возму-
щением говорил: «Более 10 лет тому назад, если не ошибаюсь, в
1936 г., на IV сессии ВАСХНИЛ мне пришлось выступать с
развернутой критикой установок формальной генетики, указы-
вать на тот вред, который она принесла и приносит практике.
Тогда мы шли смертным боем на, казалось, жизнеспособного и
сильного противника. В числе наших противников, с длинным
докладом, а не в порядке прений, выступал один из столпов
американской генетики профессор Меллер. В то время многим
слушателям казалось, что мы взялись чуть ли не за безнадежное
дело. Тем не менее мы тогда победили, но формальная генетика
еще не сдала своих многих позиций. Формальная генетика была
выбита из седла, но она окопалась в ожидании лучших дней...
В чем сила Т. Д. Лысенко? Сила Т. Д. Лысенко в том, что он
сделался идейным руководителем работников социалистического
сельского хозяйства в его действительной борьбе против дейст-
вительных, настоящих врагов, стоящих на «действительном пути
данного общественно-экономического развития», кто бы эти
враги ни были и в какие бы они тоги «ортодоксальных дарви-
нистов» ни наряжались. Т. Д. Лысенко возглавил поход деятелей
социалистического хозяйства на борьбу со стихийными силами
нашей, подчас скупой на готовые дары, природы, за переделку
этой природы в нужном нам направлении.
Т. Д. Лысенко сумел вдохновить массы своими идеями о пре-
творении разводимых растений в нужные социалистическому хо-
зяйству новые, более продуктивные формы, путем создания
15
таких условий, которые ведут к подъему урожайности и передел-
ке наследственности растений.
Поэтому мы должны всемерно поддерживать и развивать уче-
ние Мичурина—Лысенко.
Противники старались убедить нас, что Т. Д. Лысенко нетер-
пим к критике. А я желаю его покритиковать, потому что глубо-
ко убежден, что к критике настоящей, деловой он терпим. Он не
терпит критики там, где идет борьба с метафизикой. Там дейст-
вительно не может быть компромисса, и его не должно быть».
Академик ВАСХНИЛ С. Ф. Демидов сказал: «Я думаю, что
никак нельзя согласиться с некоторыми выступавшими с этой
трибуны учеными, пытавшимися примирить два ясно определив-
шихся направления в биологической науке, противоположных по
своим идейным истокам...
В докладе академика Т. Д. Лысенко ясно поставлены вопросы
на сей счет, а именно, что сформировавшиеся в биологической
науке два направления в корне отличны, диаметрально противо-
положны. Одно направление подлинно научное, прогрессивное,
мичуринское, и другое, наоборот, антинаучное, реакционно-
идеалистическое, вейсманистское (менделевско-моргановское).
Первое направление, именно диалектико-материалистическое,
творческое, идет в ногу с требованиями жизни, целиком соответ-
ствует марксистско-ленинскому мировоззрению, развивается на
основе всепобеждающей теории Маркса—Энгельса—Ленина-
Сталина. Второе направление, наоборот, тянет нас к мистициз-
му, является прямой дорогой к поповщине, пытается дезориен-
тировать практику социалистического сельскохозяйственного
производства, вносит путаницу в идеологическое воспитание
наших кадров.
Академиком Т. Д. Лысенко лично и под его руководством
выполнены важные работы, имеющие крупнейшее значение в
борьбе за повышение урожайности и ставшие достоянием широ-
кой практики колхозов и совхозов. В ежегодно утверждаемых
правительством государственных планах развития сельского хо-
зяйства труды академика Лысенко занимают целый раздел, то же
можно сказать и о перспективных планах. Эти планы составля-
ются для областей и республик, доводятся до колхозов и совхо-
зов. Таким образом, с работами академика Т. Д. Лысенко и его
сотрудников знакомы миллионы колхозников и работников сов-
хозов. Масштабы внедрения в производство предложений акаде-
мика Лысенко весьма значительны...
В то же время со всей определенностью необходимо на сессии
академии заявить, что противники прогрессивного, подлинно
научного, мичуринского направления в биологии — представите-
ли реакционно-идеалистического направления, вейсманисты
16
(менделисты-морганисты) не дали ничего ценного для развития
социалистического сельского хозяйства.
Представители формальной генетики — профессор А. Р. Жеб-
рак, профессор М. С. Навашин, профессор Н. П. Дубинин, ака-
демик М. М. Завадовский, доцент С. И. Алиханян, доцент
С. Д. Юдинцев и др. — ограничиваются бесплодными кабинет-
ными опытами с плодовой мушкой и выращиванием тетраплои-
дов и полиплоидов. Что могли нам показать и о чем могли нам
рассказать с трибуны настоящей сессии вейсманисты (менделис-
ты-морганисты)? Решительно ничего! Разве только тетраплоид-
ные зернышки гречихи в пробирках да ту самую, изученную
профессором Н. П. Дубининым, муху из Воронежа, у которой в
результате войны трансформировался хромосомный аппарат.
(Смех в зале)
Здесь уже отмечалось, до какого политического ослепления
можно докатиться, находясь на ложных исходных теоретических
позициях. В книге академика Шмальгаузена «Факторы эволю-
ции», которую профессор Поляков и профессор Парамонов в
рецензиях превознесли как «новый этап в развитии дарвинизма»,
всячески рекламируется реакционно-идеалистическое учение
Менделя—Моргана, делаются хвалебные ссылки и рекомендуют-
ся труды таких реакционеров, как Добжанский, Тимофеев-Ре-
совский, но ни единым словом не упоминается имя Мичурина,
полностью игнорируется Тимирязев; Мичурин и Тимирязев от-
сутствуют в списке рекомендованной литературы...»
Профессор Н. И. Нуждин (Институт генетики Академии наук
СССР): «Около 20 лет длятся дискуссии в области биологичес-
кой науки, причем основное внимание сосредоточено на пробле-
мах наследственности, изменчивости, а также на проблемах эво-
люции.
В начале 30-х годов в области философии развернулась борьба
с меньшевиствующим идеализмом. Эта борьба не ограничивалась
только вопросами философии, она затронула и другие отрасли
науки, и в частности биологию. В последней борьба коснулась
главным образом генетики, так как здесь меныпевиствующий
идеализм нашел более яркое проявление.
Если вспомнить те вопросы, по которым шла борьба, то легко
заметить, что между борьбой с меньшевиствующим идеализмом
и дискуссией, развернувшейся в связи с работами академика
Т. Д. Лысенко, имеется прямая связь и последующая фаза явля-
ется логическим продолжением той борьбы, которая была начата
с меньшевиствующим идеализмом.
Следует подчеркнуть, что в этот период был отмечен ряд
основных ошибок в области генетики, среди них вейсманисты,
автогенез, недооценка роли условий среды. Генетики в тот про-
17
шедший период не отрицали правильности критики и обещали в
дальнейшей работе исправить свои ошибки.
В 1932 г. на конференции по планированию генетической
науки А. С. Серебровский, выступая с программным докладом,
отмечал: «Надо сказать, что до сих пор мы, советские генетики и
селекционеры, являемся в значительной еще мере носителями
науки буржуазной... Наша наука должна быть глубочайшим об-
разом реконструирована, чтобы заслуживать название науки со-
ветской, науки социалистического общества».
Из этого совершенно ясного, хотя и лестного признания не-
избежно должны были следовать и соответствующие выводы о
необходимости коренным образом перестроить всю генетичес-
кую работу, пересмотреть целый ряд теоретических положений
генетической науки.
К сожалению, выводы были сделаны, но никакой перестрой-
ки, никакого критического пересмотра той буржуазной науки, о
которой говорил профессор Серебровский, не произошло. Поэ-
тому естественно, что дискуссия в области генетики развернулась
с новой силой.
Наряду со старыми ошибками вскрыты новые, были выдвину-
ты новые проблемы и задачи, стоящие перед селекцией и гене-
тикой нашей страны; указаны новые пути, по которым должна
идти наша генетика.
Последние 15 лет показали весьма существенное обстоятель-
ство. Представители формальной генетики не сделали ни одной
серьезной попытки перестроить свою работу, дать критику оши-
бочных положений формальной генетики в области теории на-
следственности, на которые им указывали.
Встает вопрос, что они или не захотели, несмотря на целый
ряд предупреждений, сделать эту критическую перестройку, или
оказались неспособными это выполнить. Мне кажется, что при-
чиной является первое — нежелание перестроиться. Это можно
иллюстрировать целым рядом примеров. Достаточно указать на
статью профессора Жебрака, опубликованную в журнале «Sci-
ence», из которой видно, что они, формальные генетики, готовы
работать вместе единым фронтом с самой реакционной буржуаз-
ной генетической наукой.
Н. П. Дубинин в том же журнале, говоря об успехах совет-
ской генетики, не сказал ни единого слова о целом направлении
в нашей науке — о мичуринской генетике. Это было стремление
подчеркнуть перед всеми буржуазными генетиками, что у нас в
Советском Союзе имеется определенная группа, которая не счи-
тается с мичуринской генетикой как с научным направлением.
Возьмем для примера попытку организации в системе АН
СССР второго генетического института, который представлял бы
18
направление, противоположное тому, которое сейчас развивает
руководимый Т. Д. Лысенко Институт генетики АН СССР.
Все это показывает, что здесь дело заключается не в непони-
мании, а в нежелании перестроиться, здесь имеется надежда на
то, что все пройдет, как проходило раньше. Более того, есть
стремление к тому, чтобы выйти на передовые позиции биологи-
ческой науки.
Мы привыкли говорить, что в области генетики идет дискус-
сия. По существу, дискуссии нет, дискуссия закончилась после
совещания в редакции журнала «Под знаменем марксизма»...
Вот где кроются причины, почему вместо научной дискуссии
формальные генетики перешли на позиции групповщины, на по-
зиции открытой борьбы. Чем скорее будет с этим покончено, чем
скорее генетики поймут и перейдут на мичуринское учение, тем
успешнее будет развиваться подлинная научная генетика и тем
быстрее мы, ученые, выполним те задачи, которые поставлены
перед нами партией, правительством и лично товарищем Стали-
ным». {Аплодисменты.)
М. Б. Митин, который не позволил нанести смертельный
удар по формальной генетике в 1939 г. во время философской
дискуссии в редакции журнала «Под знаменем марксизма», встал
на позиции крайнего лысенкоизма и сказал:
«Представители менделевско-моргановского направления опе-
рируют на протяжении многих лет бесплодными кабинетными
опытами, оторванными от жизни, от потребностей народа и
социалистического строительства. Это — антинародное направле-
ние в науке.
К каким отвратительным уродствам приводит это направле-
ние, здесь проиллюстрировал в своем докладе Т. Д. Лысенко,
приводя в качестве примера исследования Дубинина относитель-
но влияния Великой Отечественной войны на хромосомный ап-
парат плодовых мушек.
Дубинин достоин того, чтобы стать нарицательным именем
для характеристики отрыва науки от жизни, для характеристики
антинаучных теоретических исследований, лженаучности менде-
левско-моргановской формальной генетики, которая толкает на
подобного рода «исследования».
На данной сессии необходимо отметить роль академика
Т. Д. Лысенко в борьбе передового направления в биологии про-
тив реакционного. Нет возможности сейчас касаться плодотвор-
нейших теоретических и практических результатов в деле разви-
тия мичуринского направления, которые связаны с именем ака-
демика Т. Д. Лысенко. Нет возможности говорить о его теории
стадийного развития растений, представляющей собой крупней-
шее завоевание биологии, о его взглядах по вопросам наследст-
19
М. Б. Митин
венности и по другим важнейшим проблемам биологии. Это
потребовало бы специального выступления; с присущей ему не-
поколебимостью и страстностью, смело и решительно Т. Д. Лы-
сенко разоблачал и разоблачает менделизм-морганизм. Ему при-
ходилось преодолевать огромные трудности, на него клеветали,
ему отказывали в «научности», ставили на его пути препятствия,
но он смело шел вперед, как подлинный новатор в науке, не
считался ни с чем и отстаивал по-боевому свои принципы, от-
стаивал знамя мичуринского направления. Академик Т. Д. Лы-
сенко — Мичурин нашего времени — внес огромный вклад в раз-
витие биологической науки, в практику социалистического сель-
ского хозяйства. Думаю, что выражу мнение подавляющего
большинства присутствующих, если скажу, что благодаря смелой
и бесстрашной борьбе академика Лысенко с консерваторами
науки достигнуто дальнейшее развитие мичуринского направле-
ния в биологии, достигнуты такие серьезные успехи в нашей
агробиологической науке. (Продолжительные аплодисменты.)
20
Под руководством большевистской партии у нас происходит
величественный процесс строительства коммунизма. Коммунизм' —
это радостное и недалекое будущее. На боевом пути строительства
коммунистического общества нашим ученым, новаторам в области
науки и практики, принадлежит почетнейшее место.
Под водительством величайшего гения современности, наше-
го любимого и дорогого учителя товарища Сталина советская
наука, наши ученые-новаторы добьются более великих результа-
тов и успехов!» {Бурные аплодисменты.)
Академик ВАСХНИЛ А. А. Авакян: «Товарищи! Одним из ос-
новных вопросов в биологии, как в прошлом, так и в настоящее
время, является вопрос о возможности направленного изменения
организма в соответствии с воздействием изменившихся матери-
альных условий внешней среды й наследованием приобретенных
таким образом свойств. Вопрос заключается в том, изменяется
ли наследственность живых организмов соответственно изменив-
шемуся телу организма или изменения тела не влияют на на-
следственные свойства.
Реакционное течение в биологической науке — менделизм-
морганизм — с самого своего зарождения (Вейсман, Бэтсон, Ио-
гансен, Морган и др.) было направлено против дарвинизма. Это
лженаучное направление и ныне продолжает выступать против
творческого дарвинизма — мичуринского учения.
Таковы, например, зарубежные морганисты Сакс и Дарлинг-
тон, наши ученые профессор Жебрак, профессор Дубинин и др....
Академик Т. Д. Лысенко на основе теории стадийного разви-
тия создал теорию направленного изменения природы организ-
мов, которая позволяет овладеть формообразовательным процес-
сом в природе.
Направленное изменение природы организмов и унаследова-
ние благоприобретенных свойств делаются возможными благода-
ря тому, что в процессе эволюции, как правило, раньше изме-
няются, соответственно изменившимся условиям, организм,
процесс, функция, структура, а затем измененный воспроизводит
соответственно измененную половую клетку или вегетативное
потомство».
В. Н. Столетов, заместитель директора Института генетики
АН СССР, ранее наивно утверждавший и сейчас вновь подтвер-
дивший высказывания Лысенко, будто лысенковцы не преследо-
вали генетиков и не собираются никого преследовать, что якобы
они голосуют за свободную научную дискуссию, сказал:
«Будучи не в силах возражать против мичуринской критики по
существу, защитники менделизма-морганизма в последние годы
часто говорят о том, что их зажимает Лысенко, что с Лысенко
нельзя дискутировать. В докладе президента по этому поводу дан
21
исчерпывающий ответ. Морганисты всеми силами старались за-
держать развитие мичуринского учения. Они не давали хода моло-
дым научным работникам, в прошлом стоявшим на позициях
хромосомной теории наследственности, но под давлением полу-
ченных в экспериментах фактов приходившим к согласию с тем
или иным принципом мичуринского учения. Особенно отличался
в этом отношении профессор Н. П. Дубинин.
Так, например, он не жалел сил для того, чтобы опорочить
докторскую диссертацию Н. И. Нуждина (1944 г.). Почему это
было ему нужно? Да потому, что некоторые опыты Н. И. Нуж-
дина, поставленные с дрозофилой (с излюбленным морганиста-
ми объектом), опровергали менделизм-морганизм и говорили в
пользу принципов мичуринского учения. С этим Дубинин никак
уже не мог примириться...
Живое дело — враг формализма. В свете живого мичуринского
дела, крепнувшего в нашей стране, особо стала очевидной схолас-
тика, метафизика, бесплодность морганизма. Это*и оказалось
зажимом для морганистов. Они не хотят заняться живым делом,
которое быстро бы излечило их от формализма. Исследования же
никчемных вопросов, вроде тех, что интересуют Дубинина и о чем
речь шла в докладе президента, только усугубляют формализм.
«Наука — живой организм, которым развивается истина», —
говорил в свое время Герцен. Советская наука — тем более живой
организм, потому что она — наука народа. И этот живой, здоро-
вый организм сумеет освободиться от мертвящего, реакционного
вейсманизма».
Академик И. И. Шмальгаузен, директор Института эволюци-
онной морфологии животных АН СССР, в своих замечательных
работах 1945 и 1956 rf: синтезировал генетику, учение об индиви-
дуальном развитии и законы морфологической эволюции.
Шмальгаузен — автор учения о стабилизирующем отборе, кото-
рый имеет чисто генетическую основу. Он широко включил в
свои построения достижения советских и зарубежных генетиков
и часто ссылался на них в своих книгах. Но на августовской
сессии ВАСХНИЛ 1948 г., используя ситуацию — очевидную по-
беду мичуринского направления, И. И. Шмальгаузен счел необ-
ходимым изменить свои взгляды, в своем выступлении открес-
титься от генетики:
«В действительности я все время пытался стоять на позициях
материалистического объяснения эволюции, и с идеализмом
каких бы то ни было вариаций я последовательно боролся. Меня
здесь пытались причислить к числу формальных генетиков. Для
тех, кто не в курсе дела, я должен сказать, что я вообще не
генетик, а морфолог, эмбрионист, филогенетик. Самое большее,
что у меня некоторое отношение может иметь к генетике, — это
22
И. И. Шмальгаузен
работа по феногенетике расовых признаков кур. Никакого иного
отношения мои работы к генетике не имели и не имеют, тем
более мои работы не имеют отношения к формальной генетике...
Презент приписал мне резервную адаптацию. Никогда и
нигде я не говорил и не мог говорить об этом, так как я
постоянно полемизировал с генетиками именно потому, что я
считаю все мутации вредными и, значит, не мог говорить об
адаптированных мутациях и их накоплении в резерве.
Я ввел понятие резерва наследственных изменений именно в
противовес представлению о генофонде».
И. М. Поляков, член-корреспондент АН УССР, сказал:
«В современной биологической науке идет напряженная борь-
ба прогрессивного и реакционного, старого и нового, материализ-
ма и идеализма. И в этой борьбе передовая научная идеология
Советского Союза противостоит гнилой идеологии капиталисти-
ческого мира. Та борьба, которая происходит в биологической
науке, является отражением острой, напряженной классовой
борьбы...
23
Неодарвинизм оказался не в состоянии разрешить такие основ-
ные вопросы эволюционной теории, как соотношение внешних и
внутренних факторов в изменчивости и эволюции, соотношение
части и целого в эволюции организмов и т. д. Вейсманизм-неодар-
винизм построил метафизическую теорию эволюции, отрицающую
творческую роль естественного отбора, неверно трактующую роль
наследственной изменчивости, значение мутаций в эволюции и
ряд других вопросов... Наследственная изменчивость организма
по природе своей физиологична. Это утверждение Тимирязева,
Мичурина, утверждение, на котором так настаивает сейчас
Т. Д. Лысенко, является совершенно правильным... Когда мы
говорим о неопределенной изменчивости, то под этой неопреде-
ленной изменчивостью понимается прежде всего вопрос о целе-
сообразности и приспособительном эффекте. Отсюда вытекает —
это чрезвычайно важно подчеркнуть, — что поскольку изменения
организмов разно направлены (я говорю о природной эволю-
ции), то отсюда вытекает биологическая неоднородность особей
в пределах вида и возникает мое расхождение с Вами, Трофим
Денисович...
Я хочу сказать, что в нашей науке имеется, несомненно,
целый ряд спорных вопросов и мы должны совместной, творчес-
кой, товарищеской критикой в этом разобраться. Мы должны в
этом отношении, невзирая на лица, строго подходить к ошиб-
кам, отклонениям от основной линии, и эта творческая дискус-
сия поможет сформулировать правильную точку зрения.
Я считаю неверным и не приносящим пользу делу, когда
подчас эту критику мы подменяем наклеиванием ярлыков. Чело-
век может бороться 15 лет с вейсманизмом, но если он не согла-
сился с академиком Лысенко по вопросу о борьбе за существова-
ние, он значится вейсманистом. Я не сторонник «вегетарианских
взаимоотношений» и не боюсь острых разговоров и критики, но
мне кажется, что задача нашей науки в том, чтобы вокруг основ-
ного, ведущего направления объединялось все здоровое, что есть
в науке, и думаю, что для этого полезнее спокойная товарищеская
критика, а не заушательство и наклеивание ярлыков.
Я уверен, что в результате этой дискуссии наша советская
наука, все наши ученые тщательно продумают все, что здесь
происходит, будут бороться за дальнейший прогресс нашей
науки, за ход ее вперед, за смелую критику и самокритику.
Несомненно, что наша наука, объединенная вокруг передовых
идей, которые в этой области знаменуются именем Т. Д. Лысен-
ко, сделает еще более крупные успехи...»
Эта предельно объективная речь, призывающая к дискуссии,
критике и самокритике по самым актуальным вопросам науки и
сельскохозяйственной практики, пришлась не по вкусу лысен-
24
ковцам, которые стали задавать оратору каверзные вопросы с
мест...
В конце второго заседания председатель сессии академик
ВАСХНИЛ П. П. Лобанов выступил с заявлением:
«В президиум поступил вопрос, который я считаю нужным
огласить: «Почему не выступают сторонники формальной гене-
тики?». Отвечаю. Среди записавшихся их нет, но нужно пола-
гать, что товарищи используют предоставленную им возмож-
ность выступить на сессии. Было бы непонятно и недостойно
положения ученого отмалчиваться, когда речь идет о принципи-
альных вопросах науки».
На самом деле Лобанов не мог не знать, будучи доверенным
лицом президента, о том, что формальных генетиков не пригла-
шали на сессию ВАСХНИЛ. Случайно узнавший из газет о сессии
находившийся в Москве в это время И. А. Рапопорт с великим
трудом прорвался на сессию и выступил на третьем заседании.
Таким образом, кроме И. М. Полякова, генетику защищали
И. А. Рапопорт, С. И. Алиханян, П. М. Жуковский, А. Р. Жеб-
рак, остальные 43 человека были на стороне Лысенко. Изложим
вкратце некоторые их выступления.
И. А. Рапопорт, доктор биологических наук (Институт цито-
логии, гистологии и эмбриологии АН СССР), фронтовик, имею-
щий 18 тяжелых и легких ранений, через высокий лоб орбиту
глаза закрывала черная лента... Выйдя на трибуну, он, волнуясь,
произнес убедительную речь:
«Происходящая сейчас сессия ВАСХНИЛ ставит перед совет-
скими учеными очень ответственные требования. Мы являемся
представителями науки советского государства. Мы несем тео-
рию в практику, построенную на новых, не виданных доселе
формах общественной жизни.
Естественно, что наша теория, идущая в советскую действи-
тельность, в деревню, должна стоять на большой высоте. Наша
наука и практика должны быть выше науки и практики капиталис-
тических государств. Мы должны отдавать со всей ясностью отчет
в правильности тех принципов, которые мы избираем для нашей
практической деятельности, и не бояться критики, не бояться
признания ошибок, не становиться на путь огульного прославле-
ния своих достижений или переоценки того, что имеется.
Президент академии здесь сделал доклад на очень широкую
тему, являющуюся программой для большого периода нашей
деятельности в будущем. Это доклад о положении советской
биологической науки и о тех перспективах, которые открывают-
ся на очень большой промежуток времени. Мы должны поэтому
очень внимательно отнестись к той критике, которой подверг
товарищ Лысенко отдельные отрасли советской биологической
25
науки, в частности общую теорию эволюции и теорию наследст-
венности, т. е. современную генетику...
Основой генетики, как показывает само название, является
ген, материальный носитель наследственности. В основном спор,
который в теории идет по этому вопросу, конечно, касается гена...
Ген — это единица еще более таинственная, еще более дале-
кая от возможности наглядного показа, но во всяком случае
это — единица материальная, в отношении которой имеется воз-
можность прийти к большим практическим успехам. И мне ка-
жется большой практической ошибкой стремление нацело и
огульно отказывать советской генетике в огромных успехах. Со-
ветскую генетику мы обязаны отличать от буржуазной генетики.
Советские генетики никогда не стояли на неправильных анти-
дарвинистских позициях. Они связали в единый величайший
принцип естественный отбор, который объяснил разумно и ра-
ционально явление развития органической жизни».
Это смелое выступление люди слушали, затаив дыхание, оно
было костью поперек горла лысенковцам. Поэтому следующий
оратор — директор Института генетики АН Армянской СССР
Г. А. Бабаджанян начал безжалостную травлю Рапопорта. На
справедливые возражения Рапопорта Бабаджанян воскликнул:
«Кому нужны по своей природе бесполезные дрозофилы!» Он
опустился до такой низости, что стал наносить оскорбления:
«Одноглазый Рапопорт не видит ничего вокруг». Но тот не сда-
вался, с места выкрикнул: «Но есть полезные мутации, и их
много. Почему Вы закрываете на них оба глаза?»
Глубоко обиженный отважный защитник Родины перестал
платить партийные взносы и вскоре механически выбыл из
КПСС, но исследования в области генетики продолжал словно
одержимый. А когда пришло время, Иосиф Абрамович Рапопорт
был удостоен Ленинской премии за совокупность исследований
в области генетики.
В своей мужественной и объективной речи доцент кафедры
генетики МГУ С. И. Алиханян сказал:
«Т. Д. Лысенко в своем обширном докладе поднял чрезвы-
чайно актуальные и важные вопросы современной биологичес-
кой науки.
Вместе с тем я должен отметить некоторые довольно ложные
«поучительные положения», ошибочные концепции Серебров-
ского, Филипченко, Кольцова и др. Возьмем положение Сере-
бровского, что ген является основой жизни. Это утверждение он
противопоставил механическому утверждению, что жизнь — это
сумма физико-химических элементов. Такие крайние мысли,
ничем не доказанные, вызвали справедливую критику. Я считаю
такое представление о гене крайним и неверным. С таким и
26
подобным положением нельзя согласиться, они неверны, мето-
дически неправильны.
Как же методически можно подойти к проблеме гена с пози-
ций экспериментальной генетики?
Ген — объективно существующая материальная частица
живой клетки. Поэтому наша задача правильно определить место
и роль гена в жизнедеятельности клетки, правильно материалис-
тически объяснить все добытые наукой факты. Нельзя, исходя из
реакционных высказываний отдельных ученых, отвергать здоро-
вое, полезное ядро генетики, выбросить все факты, добытые
наукой... Вот почему, исходя из этих фактов, я не могу согла-
ситься с концепциями Кольцова о неизменности гена, которую
вполне справедливо критиковал Трофим Денисович. Я спраши-
ваю, прав ли Кольцов? Нет, не прав! Генетики, которые доказали
картину химического построения ядерного материала, его хромо-
сомы, стоят ли на позициях Кольцова? Нет, не стоят и не
разделяют его взглядов...
Очистив нашу науку от идеалистической шелухи, от неверных
идеалистических концепций буржуазных генетиков и некоторых
наших собственных генетиков, мы, советские ученые, должны в
здоровой атмосфере творческих споров и содружества смелее
двигать развитие советской науки и использовать все творческие
работы в нашей науке на благо нашей Родины».
Академик ВАСХНИЛ П. М. Жуковский сказал:
«Наши расхождения заключаются в основном в двух вопросах:
это, во-первых, хромосомная теория наследственности, во-вто-
рых, влияние внешних условий. Трофим Денисович настаивает
именно на прямом ответе на данные вопросы.
Относительно хромосомной теории наследственности. Было
бы печально, если бы вся группа генетиков, которую зачислили
в менделисты-морганисты, стала бы тут на трибуне отрекаться от
хромосомной теории наследственности. Я этого делать не соби-
раюсь...
Несколько слов относительно Менделя. Почему так часто
склоняют фамилию этого выдающегося биолога, перед могилой
которого следует преклоняться? Известно, что наш великий фи-
зиолог И. П. Павлов в Колтушах перед своим Институтом по-
ставил памятник Менделю...
Трофим Денисович! Вы никогда не употребляете термин «му-
тация», вы его не признаете. А мы это признаем. И природа
снабжает мутациями органический мир почти безгранично. Что
вызывает мутации? Тут я полностью на ваших позициях, акаде-
мик Лысенко: среда, внешние условия вызывают мутации.
Вы это называете воспитанием. Но ведь дело не в этом. Вы не
хотите признать, что эти мутации вызваны изменением хромо-
27
A. P. Жебрак
сом. В этом наше расхождение. Дело дошло до того, что как
только произносят слово «мутация» или «хромосома», то это
пугает очень многих. Не помню, у кого была изображена девица,
которая краснела при виде жареного каплуна. (Смех.)
Как скажут слово «хромосомы», то также некоторые красне-
ют. (Смех, оживление в зале.)
Голос с места. Мужчины!
П. М. Жуковский. Никогда не употребляются нашими оппо-
нентами такие понятия, как витамины, гормоны, вирусы. Я мог
бы посоветовать не вам, Трофим Денисович, ваш авторитет до-
статочно высок, а вашим последователям учиться, ибо учение
свет, а неучение — тьма». (Смех, аплодисменты.)
А. Р. Жебрак, генетик, профессор сельскохозяйственной Ака-
демии имени К. А. Тимирязева в своем выступлении разъяснил
свои работы по аллополиплоидам пшениц, исходя из хромосом-
ной теории наследственности. В достоверности выводов Жебрака
никто не сомневался, лысенковцы слушали, словно проглотив
аршин, не возражая с мест.
28
Неизгладимое впечатление оставила у всех присутствующих
на сессии мужественная речь академика В. С. Немчинова, кото-
рый выступил в то время, когда практически уже была обеспече-
на победа лысенковцев, когда ведущие биологи своим молчани-
ем, по существу, поддержали Лысенко. Немчинов — не генетик,
статистик по специальности, встал на защиту генетики, демон-
стрируя подлинный пример гражданского мужества. Выйдя на
трибуну, он твердо и уверенно произнес: «Хромосомная теория
наследственности вошла в золотой фонд науки, и я продолжаю
держаться такой точки зрения». Далее он сказал, что не согласен
с Лысенко в его оценке законов Менделя, которые, конечно же,
не являются какой-то реакционной, идеалистической теорией,
что он поддерживал и теперь поддерживает замечательные рабо-
ты своего сотрудника профессора А. Р. Жебрака.
Голоса с места. Вам нужно уйти ё отставку!
В. С. Немчинов. Возможно, что действительно мне следует
уйти в отставку, я за свой пост не держусь, только нападки на
работы А. Р. Жебрака, направленные на их запрещение, я считаю
неправильными, и в отношении хромосомной теории наследст-
венности Т. Д. Лысенко не прав, хотя и прав в том, чтобы исполь-
зовать агробиологическую науку на нужды колхозного производ-
ства и методы его научной работы перенести на колхозные поля.
В заключение он произнес: «Я несу моральную и политичес-
кую ответственность за линию Тимирязевской академии, так как
считаю ее правильной, и буду вести ее до конца».
Выступление Немчинова тоже было по существу подвигом,
ибо он твердо знал, что ему грозит, но честь, совесть, истина
были для него дороже регалий и постов, и это рождало личную
отвагу, вселяло мужество в борьбе с идейными противниками.
Следует отметить, что даже в самые мрачные годы сталинизма
позиция крупнейших советских генетиков, таких как Н. К. Коль-
цов, С. С. Четвериков, П. Н. Константинов, агрохимика
Д. Н. Прянишникова не была сломлена безудержным прессом
диктата. К этой блестящей когорте ученых относился и В. С. Не-
мчинов. (Сегодня в центре Москвы на доме № 9 по Тверской
улице, где Немчинов проживал с 1950 г. до своей кончины,
последовавшей в 1964 г., установлена мемориальная доска с баре-
льефом.)
И. Е. Глущенко, доктор биологических наук (Институт гене-
тики АН СССР), сказал:
«Морганист Рапопорт пытался доказать, что, во-первых, мор-
ганизм — материалистическая наука и, во-вторых, отечественные
морганисты в своих взглядах далеки от зарубежных морганистов.
На этих двух вопросах я и хочу остановиться. Так ли это на
самом деле? Правду ли говорил здесь Рапопорт?
29
Как хорошо показал в своем докладе президент академии
академик Т. Д. Лысенко, биологическая наука развивалась в
борьбе двух различных направлений, двух противоположных сис-
тем взглядов на сущность жизненных явлений. Это расхождение
во взглядах отображает противоположность философских систем:
идеализма и материализма.
Обоснование расизма, евгеника — вот что приковывает вни-
мание современной моргановской генетики.
Это стремление, чаяние не отдельных буржуазных биологов.
Этими идеями пронизана вся так называемая «международная
ассоциация генетиков»... -
Таков характер логического развития и сегодняшнего состоя-
ния «мировой генетики», перед которой преклоняются наши
отечественные морганисты. А ведь не дальше как два года тому
назад наш морганист профессор Жебрак в журнале «Science»,
обращаясь к реакционеру Саксу и ему подобным, писал: «Вместе
с американскими учеными мы, работающие в этой же научной
области в России, строим общую биологию мирового масштаба».
Только в прошлом году член-корреспондент АН СССР Дуби-
нин в том же журнале «Science» осветил нам, кто эти генетики,
в частности работы наших заклятых врагов (Добжанского, Тимо-
феева-Ресовского, а также морганистов Стертеванта, Гордона и
др.), Дубинин считает, что наши отечественные морганисты не
отстают от зарубежных, а во многом идут впереди.
Мичуринцы гордятся тем, что им не по пути с Дубининым,
Жебраком, Шмальгаузеном. Но мичуринцы ставят вопрос: «До-
коле же вы, исповедующие лженауку, вы, популяризаторы и
оруженосцы ее, не поймете, что пути советского ученого и зару-
бежных проповедников идеализма в биологии совершенно про-
тивоположны и никогда не примиримы?»
Подвел итоги «дискуссии» идейный вдохновитель и научный
консультант так называемой «мичуринской агробиологии» акаде-
мик ВАСХНИЛ И. И. Презент, заявивший: «На настоящей сес-
сии подводятся итоги тому, к чему пришла, куда идет и по
каким путям пойдет дальше биологическая наука. Подводимые
на сессии итоги путей биологической науки отнюдь не исчерпы-
ваются лишь небольшими отрезками времени. По существу,
здесь поставлен и, я смею быть уверен, нашел свое разрешение
вопрос о больших путях биологической науки на протяжении
многих и многих десятилетий...
В настоящее время окончательно определился водораздел
между менделевско-моргановским (вейсманистским) направле-
нием и противоположным ему мичуринским направлением. В
этой связи чрезвычайно важно рассмотреть имевшие место здесь
30
на сессии и за ее пределами попытки найти русло примирения
этих двух направлений. Возможно ли это?
Нужно сказать, что «линия примирения», пожалуй, возмож-
на... Для того чтобы морганисты могли быть «примирены» с
мичуринским учением, морганистам надо отказаться от всех до
одного теоретических положений этого ложного учения. Ни в
какое русло примирения мичуринская наука, мичуринская био-
логия не даст себя вовлечь. Это не удастся тем, кто пытается
фальсифицировать самое мичуринское учение, чтобы перекра-
сить, подтасовать это прогрессивное учение под реакционный
морганизм и затем провозглашать себя принадлежащими к мичу-
ринскому направлению.
Сейчас у нас в стране открытых, откровенных морганистов
остается уже немного. Для этого действительно, может быть,
надо быть Дубининым {аплодисменты), и если меня спросят, кто
представляет в настоящее время наибольшую опасность для рас-
цвета мичуринского учения — Дубинин, Жебрак и иже с
ними, — я отвечу — нет, наиболее вредоносными для мичурин-
ского дела в данное время являются протаскивающие антимичу-
ринские, вейсманистско-моргановские взгляды под видом сим-
патий к Мичурину люди типа Завадовского и Алиханяна.
Голоса. Правильно!..
И. И. Презент. Менделизм-морганизм уже полностью обна-
ружил свою зияющую пустоту, он гниет также изнутри, и ничто
его спасти уже не может.
К сожалению, тлетворное влияние морганизма проникло и в
среду необиологов. Морганизм проявляет свое вредное влияние
и на некоторых философов, которые обязаны иметь правильную
точку зрения на имеющие идеологическое значение вопросы
биологии {аплодисменты), если даже академик Немчинов, не ге-
нетик, а статистик, если даже он имеет свою точку зрения по
вопросам морганизма. {Смех, аплодисменты.)
В. С. Немчинов. А почему я не должен ее иметь?
И. И. Презент. Я говорю не в упрек, а в похвалу тому, что вы
имеете свою точку зрения, хотя в упрек тому, что вы имеете
именно такую точку зрения». {Смех.)
Свою назидательную речь Презент закончил словами: «Воору-
женные мичуринским учением, советские биологи разгромили
морганизм-менделизм-вейсманизм как вредную, антинародную,
буржуазную, антинаучную идеалистическую теорию в биологии и
получили полное право на празднование победы».
Но эта победа была пирровой. Царь Пирр, живший в 319—273 гг.
до нашей эры, при всех своих колоссальных достоинствах полко-
водца был безнадежным авантюристом в политике. В 279 г. он
одержал победу над римлянами, потеряв почти все свое войско. За
31
эту победу он заплатил затем потерей своей страны — Эниреи, а
спустя семь лет сам был убит.
Ведущих представителей формальной генетики на августов-
скую сессию ВАСХНИЛ 1948 г. ее организаторы не пригласили,
присутствовавшие же генетики не смогли противопоставить до-
кладу Лысенко систему аргументированных возражений, не пока-
зали, что именно лысенковщина противостоит подлинной науке.
Вместо решительного отпора ученые-генетики на сессии заняли,
к сожалению, оборонительную позицию, что было равносильно
поражению. Кроме того, мощный напор воинствующего лысенко-
изма, который опирался на колхозно-совхозную практику, угне-
тал формальных генетиков. Но самое главное — лысенковцы ощу-
щали поддержку со стороны ВКП(б) и лично И. В. Сталина,
авторитет которых был в то время непогрешимым. Все это обес-
печило победу лженауки над наукой подлинной.
Прения по докладу Лысенко закончились вечером 6 августа
1948 г. Оказалось, что, несмотря на правку доклада перед сессией
лично Сталиным, перед заключительным словом Лысенко снова
был приглашен к нему. Сталин одобрил ход сессии ВАСХНИЛ.
Утром 7 августа, в последний день сессии, ее участники про-
читали опубликованное в газете «Правда» открытое письмо
Ю. Жданова И. В. Сталину.
Жданов писал: «Выступив на семинаре лекторов с докладом
«О спорных вопросах современного дарвинизма», я, безусловно,
совершил целый ряд серьезных ошибок.
1. Ошибочной была сама постановка этого доклада. Я явно
недооценивал свое новое положение работника аппарата ЦК,
недооценил свою ответственность, не сообразил, что мое выступ-
ление будет расценено как официальная точка зрения ЦК. Здесь
сказалась «университетская привычка», когда я в том или ином
споре, не задумываясь, высказывал свою точку зрения. Поэтому,
когда мне предложили сделать доклад на семинаре лекторов, я тут
решил высказать свои соображения, оговорив при этом, что это
«лично моя точка зрения», для того чтобы мое выступление нико-
го ни к чему не обязывало. Несомненно, что это «профессорская»,
в дурном смысле, а не партийная позиция»... И далее: «Считаю
своим долгом заверить Вас, товарищ Сталин, и в Вашем лице ЦК
ВКП(б), что я был и остаюсь страстным мичуринцем. Ошибки
мои проистекают из того, что я недостаточно разобрался в исто-
рии вопроса, неправильно построил фронт борьбы за мичурин-
ское учение. Все это из-за неопытности и незрелости. Делом
исправлю ошибки». Юрий Жданов.
Все генетики поняли, что если зятя Сталина Юрия Жданова
заставили публично каяться, то чего ожидать простым смертным...
Покаянное письмо крупного работника аппарата ЦК ВКП(б)
32
Ю. Жданова, по существу, один из самых ярких примеров пуб-
личного самоубиения человеческой души. Это событие заставило
содрогнуться даже самых стойких адептов подлинной науки.
Если еще вчера Жуковский, Алиханян и Поляков выступали в
защиту формальной генетики, то сегодня, прочитав покаянное
письмо Юрия Жданова, они заявили о своем раскаянии.
7 августа 1948 г. Т. Д. Лысенко в начале своей заключитель-
ной речи произнес: «Меня в одной из записок спрашивают,
каково отношение партии к моему докладу. Я отвечаю. ЦК
партии рассмотрел мой доклад и одобрил его». {Бурные аплоди-
сменты, переходящие в овацию. Все встают.)
Заканчивая свою речь, Лысенко с пафосом произнес:
«Сила мичуринского учения заключается в его тесной связи с
колхозами и совхозами, в разработке глубоких теоретических
вопросов путем решения практических важных задач социалис-
тического сельского хозяйства.
Товарищи, работа нашей сессии заканчивается. Эта сессия —
яркое свидетельство силы и мощи мичуринского учения. В рабо-
те сессии принимали участие многие сотни представителей био-
логической и сельскохозяйственной наук.
Прибыв сюда со всех концов нашей необъятной Родины, они
приняли активное участие в рассмотрении вопроса о положении
в биологической науке и, убежденные своей многолетней прак-
тикой в правильности мичуринского учения, горячо поддержива-
ют это направление биологической науки.
Данная сессия поистине является исторической вехой разви-
тия биологической науки. (Аплодисменты.)
Я думаю, что не ошибусь, сказав, что эта сессия является
праздником для всех работников биологической и сельскохозяй-
ственной наук. (Аплодисменты.)
Отеческая забота проявляется партией и правительством об
укреплении и развитии мичуринского направления в нашей
науке, об устранении всех помех на пути к его дальнейшему
расцвету. Это обязывает нас еще шире и глубже развернуть рабо-
ту по выполнению заказа советского народа о вооружении совхо-
зов и колхозов передовой научной теорией.
Мы должны по-настоящему поставить науку, теорию на служ-
бу народу для того, чтобы еще более быстрыми темпами повы-
шать урожайность полей и продуктивность животноводства, по-
вышать производительность труда в совхозах и колхозах».
После заключительного слова президента ВАСХНИЛ Т. Д. Лы-
сенко председательствующий П. П. Лобанов предоставил слово
для заявлений.
Заявление П. М. Жуковского:
«Товарищи, вчера поздно вечером я решил выступить с насто-
33
ящим заявлением. Говорю «вчера поздно вечером» намеренно,
потому что я не знал о том, что сегодня в «Правде» появится
письмо товарища Жданова и никакой связи поэтому между на-
стоящим моим заявлением и письмом товарища Жданова нет.
Думаю, что заместитель министра сельского хозяйства Лобанов
может это подтвердить, так как вечером я по телефону просил
его разрешить мне сегодня на сессии сделать это заявление.
В жизни человека, особенно в наши исторические дни, бывают
моменты огромного морального, принципиального и политичес-
кого значения. Такие моменты я пережил вчера и сегодня. Мое
выступление два дня тому назад было неудачным, было послед-
ним выступлением, как здесь говорят, против Мичурина, хотя я
никогда прежде лично против учения Мичурина не выступал.
Вместе с тем оно было последним выступлением с неправильных
биологических и идеологических позиций. (Аплодисменты.)
Злосчастная история с моей статьей «Дарвинизм в кривом
зеркале», ответ нашего президента на эту статью перенесли меня
в последующем из области идейной борьбы в область личной
обиды. Правда, я по-прежнему стою на позиции наличия внут-
ривидовой конкуренции. Но я хочу сказать, что именно в этот
период мои отношения к президенту в значительной степени
обострились.
Мое выступление два дня тому назад, когда ЦК партии наме-
чал водораздел, который разделяет два течения в биологической
науке, было недостойно члена Коммунистической партии и со-
ветского ученого.
Я признаю, что занимал неправильную позицию. Вчерашняя
замечательная речь академика Лобанова, его фраза прямо адре-
сована мне: «Нам с вами не по пути», — а я считаю П. П. Лоба-
нова крупным государственным деятелем, — эти слова сильно
взволновали меня. Его речь повергла меня в смятение. Бессон-
ная ночь помогла мне обдумать мое поведение.
Выступление академика Василенко произвело на меня также
большое впечатление, потому что он показал, как тесно связаны
мичуринцы с народом, как важно в этот период оберегать авто-
ритет президента.
Исключительное единство членов и гостей на этой сессии,
демонстрация силы этого единства и связи с народом и, наобо-
рот, демонстрация слабости противника для меня столь очевид-
ны, что я заявляю: я буду бороться — а иногда я это умею — за
мичуринское учение, за мичуринскую биологическую науку.
(Продолжительные аплодисменты.)
Я человек ответственный, ибо работаю в Комитете по Ста-
линским премиям при Совете Министров, в экспертной комис-
сии по присуждению высоких ученых степеней. Поэтому я пола-
34
гаю, что на мне лежит моральный долг — быть честным мичу-
ринцем, быть честным советским биологом.
Товарищи мичуринцы! Если я заявил, что перехожу в ряды
мичуринцев и буду их защищать, то делаю я это честно. Я
обращаюсь ко всем мичуринцам, в числе которых есть и мои
друзья и мои враги, и заявляю, что я буду честно выполнять те
обещания, которые здесь дал сегодня. (Аплодисменты.)
Уверен в том, что, зная меня, мне в данном случае поверят и
в том, что свое заявление я сделал не из трусости. Важной
чертой моего характера в жизни всегда была огромная впечатли-
тельность. Все знают, что я очень нервно воспринимаю все.
Поэтому вы поверьте мне, что данная сессия действительно про-
извела на меня огромнейшее впечатление.
Здесь говорят о том (это справедливый упрек), что мы на
страницах печати не ведем борьбы с зарубежными реакционера-
ми в области биологической науки. Заявляю здесь, что я буду
вести эту борьбу и придаю ей политическое значение. Я считаю,
что должен, наконец, раздаться голос советских биологов на
страницах нашей научной печати о том, что нас разделяет огром-
ная идейная пропасть. И только тот зарубежный ученый, кото-
рый поймет, что мост должен быть переброшен к нам, а не к
ним, может рассчитывать на наше к нему внимание.
Пусть прошлое, которое разделяло нас с Т. Д. Лысенко (прав-
да, не всегда), уйдет в забвение. Поверьте тому, что я сегодня
делаю партийный шаг и выступаю как истинный член партии,
т. е. честно. (Аплодисменты.)
Вместе с тем я заявляю, что призыв академика Василенко
охранять престиж президента будет мною выполнен». (Аплоди-
сменты.)
Заявление С. И. Алиханяна:
«Товарищи, я попросил слово у председателя не потому, что
сегодня прочел в «Правде» заявление Ю. А. Жданова. Я решил
сделать это заявление еще вчера, и заместитель министра сель-
ского хозяйства П. П. Лобанов может подтвердить, что об этом
у меня был с ним разговор еще вчера, 6 августа.
Я очень внимательно следил за этой сессией и много пережил
за эти дни. Мне, как молодому советскому ученому, следует из
всего того, что происходило здесь, на этой сессии, из всего того,
что мною, как ученым, продумано, сделать основной вывод.
Речь идет, товарищи, я обращаюсь здесь ко всем своим едино-
мышленникам. ..
Н. Г. Беленький. Бывшим или настоящим?
С. И. Алиханян. И к бывшим и к настоящим. Речь идет о
борьбе двух миров, борьбе двух мировоззрений, и нам нечего
35
цепляться за старые положения, которые преподносились нам
нашими учителями.
Мы сильно поддались политическим страстям, которые раз-
жигались в этой дискуссии нашими учителями. Из-за этой поле-
мики мы не могли увидеть новое, растущее направление в гене-
тической науке. Это новое — учение Мичурина. И, как я уже
говорил, нам важно понять, что мы должны быть по эту сторону
научных баррикад, с нашей партией, с нашей советской наукой.
Было бы наивно думать, что от нас требуется отказ от всего
того положительного, полезного, что накоплено всем ходом раз-
вития науки. От нас требуется отказ от всего реакционного,
неверного, бесполезного. И мы должны сделать это искренно и
честно, как подобает настоящим ученым.
Я призываю своих товарищей сделать очень серьезные выво-
ды из этих моих слов. Я, как коммунист, не могу и не должен
противопоставлять упрямо, в пылу полемики, свои личные
взгляды и понятия всему поступательному ходу развития биоло-
гической науки.
Уходя с этой сессии, первое, что я должен сделать, — пере-
смотреть не только свое отношение к новой, мичуринской
науке, но и всю свою предыдущую научную деятельность. Я
призываю то же самое сделать своих товарищей.
Я не мыслю своего существования без активной и полезной
деятельности на благо советского общества, советской науки. Я
верил нашей партии, нашей идеологии, когда шел в бой со
своими солдатами. И сегодня я искренне верю, что ученый
должен поступать честно и правдиво, и я иду с партией, со своей
страной, и если вы, товарищи, того же не сделаете, то окажетесь
в хвосте, отстанете от прогрессивного развития науки. Наука не
терпит нерешительности и беспринципности.
С завтрашнего дня я не только сам стану всю свою научную
деятельность освобождать от старых реакционных вейсманист-
ско-морганистских взглядов, но и всех своих учеников и товари-
щей стану предельно серьезно переделывать, перемалывать.
Нельзя скрывать, что это будет чрезвычайно трудным и мучи-
тельным процессом. Может быть, многие этого не поймут; ну
что ж, ничего не поделаешь, тогда они не с нами. Они, значит,
не сумеют правильно оценить ту помощь, которую оказала нам
партия в коренном переломе, который произошел в науке, и не
сумеют понять, что дело не в разногласиях по отдельным, не
принципиальным вопросам.
Я буду добиваться, чтобы мои товарищи весь свой опыт и
знания не расходовали вхолостую и не оставляли их в лаборато-
риях, а выносили бы широко в народное хозяйство. Это сделать
нетрудно, если освободиться от груза ненужных, метафизических
36
концепций и пойти честно и до конца в тесном содружестве со
всеми учеными нашей страны.
И только в нашей стране, стране самого передового прогрес-
сивного мировоззрения, могут развиваться ростки нового науч-
ного направления, и наше место с этим новым, передовым. И я
со всей категоричностью заявляю, что впредь буду бороться с
теми своими вчерашними единомышленниками, которые этого
не поймут и не пойдут за мичуринским направлением. Я буду не
только критиковать то порочное, вейсманистско-моргановское,
что было в моих работах, но и принимать активное участие в
этом поступательном ходе вперед мичуринской науки.
Я уверен, что коллектив МГУ правильно поймет меня и мы
превратим передовой университет нашей страны — Московский
государственный университет — в центр пропаганды мичурин-
ского учения, в центр мичуринской биологии». {Аплодисменты.)
Заявление И. М. Полякова:
«Товарищи! Вчера вечером в разговоре с друзьями, присутст-
вующими сегодня на сессии, я сказал, что эта сессия в моей
жизни была очень большим и взволновавшим меня событием,
заставившим многое переоценить.
Товарищи знают мои выступления на многочисленных науч-
ных съездах и конференциях, мои научные статьи и учебники. Я
всегда старался честно разобраться в ряде больших и важных
вопросов эволюционной теории, дарвинизма, генетики. Старался
с марксистско-ленинских позиций продумывать основные теоре-
тические положения в нашей науке, остро критиковать реакци-
онные взгляды зарубежных и некоторых наших ученых. Товари-
щи знают, что я много лет выступал таким образом.
Но когда меня с этой трибуны упрекнули, что мое выступле-
ние здесь было нечетким, то меня в этом упрекнули правильно.
Идти не до конца, занимать промежуточные позиции для учено-
го-большевика — дело негодное. Нужно четко и ясно сформули-
ровать свою позицию. Нужно прямо сказать, что мичуринское
направление — это генеральное направление развития нашей
биологической науки и надо идти по этому пути. Это единствен-
но возможный путь для партийных и непартийных большевиков,
которые хотят работать в области нашей биологической науки,
принося пользу нашему советскому народу, нашей Родине.
Хочу отметить, что на протяжении последних 8—9 лет я и
мои ближайшие сотрудники работали по проблеме избиратель-
ного оплодотворения — одной из важнейших проблем мичурин-
ской генетики. Мы пришли к ряду интересных выводов; эти
выводы полностью подтверждают мичуринское учение и его
точку зрения. Об этом я писал в работах, которые сейчас печата-
ются. Но останавливаться на этом нельзя; надо сделать и даль-
37
нейшие выводы. Но надо быть логичным и не стараться сочетать
вещи несочетаемые.
Перестраиваться в «экстренном порядке» — это дело несерьез-
ное для ученого, который серьезно занимается своей наукой,
любит свою науку. По многим вопросам мне надо еще много и
серьезно подумать. По многим вопросам нашей науки мы можем
и должны плодотворно, творчески спорить. Если мы, например,
спорим о борьбе за существование и отборе, то в этом ничего
нехорошего нет, так как товарищеские споры в среде советских
ученых по тем или иным конкретным вопросам науки могут
быть только полезными. Но нужно понять главное и основное —
что наша партия помогла нам произвести глубокий, коренной
перелом в области нашей науки, показала нам, что мичуринское
учение определяет основную линию развития советской биологи-
ческой науки, и отсюда необходимо сделать вывод и работать,
развивая мичуринское направление. И надо это своей работой
доказать, а не просто декларировать. Это должно быть програм-
мой моей работы как ученого-коммуниста. И если на этот путь
не стать, то хочешь или не хочешь, не будешь притягивать к себе
людей, склонных к беспринципной групповщине, людей, кото-
рые за частными научными спорами не видят основного боль-
шого, что делается в нашей стране. Я призываю всех советских
биологов решительно прийти к тем же выводам, к которым
пришел я. Многим это будет сделать не просто и не легко,
нужно все очень глубоко продумать, но, повторяю, надо реши-
тельно до конца разорвать с неверными взглядами, решительно
критиковать метафизические, идеалистические, вейсманистские
взгляды зарубежных реакционеров от науки и отголоски этих
взглядов в трудах некоторых советских ученых. Мы должны по-
мочь нашей партии разоблачать ту реакционную лженауку, ту
гниль, которая распространяется за рубежом нашими врагами.
Мы должны понять, что эта гниль повлияла на некоторых совет-
ских ученых и ее нужно выкорчевывать до конца. Мичуринское
направление в науке, возглавляемое Т. Д. Лысенко, — это широ-
кое, глубоко научное народное движение, которое способствует
быстрее идти по великому пути победоносного строительства
коммунистического общества. В этом направлении должны рабо-
тать деятели советской биологической и сельскохозяйственной
науки. В этом направлении буду работать и я, прилагая все силы
для разработки великого мичуринского учения».
По докладу президента ВАСХНИЛ Т. Д. Лысенко «О положе-
нии в биологической науке» августовская сессия ВАСХНИЛ
приняла краткую резолюцию, отвергающую менделизм-морга-
низм-вейсманизм и признающую единственно правильным на-
правлением как в области теории, так и в области практики —
38
мичуринское. В постановлении сессии говорилось: «...собрание
считает необходимым коренную перестройку научно-исследова-
тельской работы в области биологии и пересмотр программ учеб-
ных заведений по разделам биологических наук.
Эта перестройка должна способствовать вооружению научных
работников и учащихся мичуринским учением. Это — необходи-
мое условие успеха работы специалистов в производстве и иссле-
довании актуальных проблем биологической науки. Одновремен-
но с пересмотром программ должна быть организована работа по
созданию новых высококачественных учебников, по выпуску
книг, брошюр, посвященных популяризации мичуринского уче-
ния.
ВАСХНИЛ должна стать подлинно научным центром всесто-
ронней и углубленной разработки мичуринского учения.
Сессия ВАСХНИЛ считает необходимым подчинить исследо-
вания, ведущиеся в институтах академии, задачам помощи кол-
хозам, машинно-тракторным станциям и совхозам, ведущим
борьбу за дальнейшее повышение урожайности сельскохозяйст-
венных культур и продуктивности животноводства».
Хотя никаких административных решений августовская сес-
сия ВАСХНИЛ не приняла, наступление мичуринской биологии
на мировую «буржуазную» биологию и формальную генетику
началось.
Одержав «затянувшуюся» победу, мичуринцы, особенно Лы-
сенко и Презент, считали, что следующим этапом будет распро-
странение мичуринского учения на весь мир.
Первыми откликнулись на итоги августовской сессии
ВАСХНИЛ советские философы. 13 августа 1948 г. в Институте
философии АН СССР состоялось совещание, в котором кроме
философов участвовали представители мичуринской биологии.
15 августа 1948 г. газета «Правда» в сообщении об этом сове-
щании под заголовком «За дальнейшую теоретическую разработ-
ку и пропаганду мичуринского направления в биологии» писала:
«Выступления академиков Г. Ф. Александрова, М. Б. Митина,
И. И. Презента, заместителя директора Института философии
профессора Ф. В. Константинова, тт. П. Е. Вышинского,
Н. И. Новинского, С. М. Симкина, преподавателя тов. Карпова
и др. подчеркивали огромное идейное, теоретическое и практи-
ческое значение одобренного ЦК ВКП(б) доклада академика
Т. Д. Лысенко «О положении в биологической науке» и развер-
нувшегося на сессии обсуждения этого доклада.
Участники совещания отмечали недостатки работы Института
философии и редакции журнала «Вопросы философии» в области
теоретического обобщения успехов советского естествознания.
Совещание наметило меры по теоретическому обобщению до-
39
стижений мичуринского направления в биологии. «Решено со-
здать монографии о мировоззрении выдающихся ученых нашей
страны: Тимирязева, Павлова, Вильямса, Мичурина, Лысенко;
разработать проблемы марксистско-ленинской диалектики, свя-
занные с достижениями советского естествознания; еще шире
развернуть острую большевистскую критику и разоблачения со-
временных буржуазных идеалистических направлений в области
естествознания; укрепить сектор философии естествознания Ин-
ститута философии биологами-мичуринцами; организовать под-
готовку кадров по философии естествознания через аспирантуру
и докторантуру института; провести цикл лекций по философ-
ским вопросам биологии и т. п.».
24—26 августа 1948 г. состоялось расширенное заседание Пре-
зидиума АН СССР с повесткой дня «О состоянии и задачах
биологической науки в учреждениях Академии наук СССР», в
работе которого приняли участие министр высшего образования
СССР С. В. Кафтанов, министр сельского хозяйства СССР
И. А. Бенедиктов, министр совхозов СССР Н. А. Скворцов. Они
и выступающие академики и члены-корреспонденты АН СССР
«выявили» порочную атмосферу беспринципности, много лет ца-
рившую в Отделении биологических наук АН СССР, способст-
вовавшую «деятельности» таких носителей реакционных морга-
новско-менделевских теорий, как Шмальгаузен, Дубинин, Нава-
шин, Жебрак и др.
По словам выступавших, лаборатория Н. П. Дубинина сдела-
лась центром притяжения воинствующих реакционеров в биоло-
гии, которые стремились превратить ее в самостоятельный ин-
ститут генетики и цитологии в противовес существующему Ин-
ституту генетики, руководимому Т. Д. Лысенко.
Острой, уничтожающей критике формальную генетику подверг-
ли: В. Н. Сукачев, И. Н. Глущенко, X. С. Коштоянц, X. Ф. Куш-
нер, Г. К. Хрущев, Н. И. Гращенков, Н. М. Сикасян. Кроме того,
за мичуринскую биологию высказывались академики: Н. А. Мак-
симов (физиология растений), Е. П. Павловский (зоология),
Б. Б. Полынов (почвоведение), Г. Ф. Александров (философия),
Н. Г. Буревич (механика), Л. Д. Шевяков (горное дело), Б. Л. Иса-
ченко (микробиология), С. И. Вавилов (физика); члены-коррес-
понденты АН СССР А. А. Авакян (генетика), В. П. Бушинский
(почвоведение); академик ВАСХНИЛ И. И. Презент (философ);
доктора наук Н. И. Нуждин, А. А. Ничипорович, А. Н. Студит-
ский, Р. Л. Дозорцева, И. М. Васильев.
Расширенное заседание президиума АН СССР приняло гроз-
ное постановление, которое спровоцировало развязывание пси-
хологического террора во всех уголках нашей страны.
Вводная часть этого постановления гласила:
40
«Сессия Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук
имени В. И. Ленина (ВАСХНИЛ) поставила перед советской
биологической наукой ряд важнейших задач, которые должны
содействовать великому делу социализма. Сессия ВАСХНИЛ
раскрыла реакционную сущность вейсманистско-моргановско-
менделевского направления в биологической науке, разоблачила
его конкретных носителей. Разгром антимичуринского направле-
ния открыл новые возможности для творческого развития всех
отраслей биологической науки».
Это репрессивное постановление состояло из конкретных
12 пунктов, направленных на удушение формальной генетики в
СССР:
1.	Освободить академика Л. А. Орбели от обязанностей акаде-
мика-секретаря Отделения биологических наук. Временно (до
избрания Общим собранием) обязанности академика-секретаря
возложить на академика Т. Д. Лысенко.
2.	Освободить академика И. И. Шмальгаузена от обязаннос-
тей директора Института эволюционной морфологии имени
А. Н. Северцова.
3.	Упразднить в Институте цитологии, гистологии и эмбрио-
логии лабораторию цитогенетики, возглавляемую членом-кор-
респондентом АН СССР Н. П. Дубининым, как стоящую на
антинаучных позициях и доказавшую в течение ряда лет свою
бесплодность. Закрыть в том же институте лабораторию цитоло-
гии как имеющую такое же неправильное антинаучное направле-
ние. Ликвидировать в Институте эволюционной морфологии
имени А. Н. Северцова лабораторию филогенеза.
4.	Обязать бюро Отделения биологических наук пересмотреть
планы научно-исследовательских работ на 1948—1950 гг., имея в
виду разработку и развитие мичуринского учения и подчинение
‘научно-исследовательской работы учреждений Отделения нуж-
дам народного хозяйства страны.
5.	Обязать Редакционно-издательский Совет и Отделение био-
логических наук в течение 1948—1949 гг. подготовить издание
научной биографии Мичурина в серии «Классики науки».
6.	Пересмотреть составы ученых Советов биологических ин-
ститутов, редколлегий биологических журналов, вывести из них
сторонников вейсманистско-моргановской генетики и пополнить
их представителями передовой мичуринской биологической
науки.
7.	Поручить Отделению истории и философии предусмотреть
в плане работ Отделения работы по теоретическому обобщению
достижений мичуринского направления в биологии и критике
лженаучного вейсманизма-морганизма.
8.	Поручить Бюро Отделения биологических наук пересмотреть
41
структуру, направления работ и состав кадров научных учрежде-
ний Отделения. Предоставить в месячный срок проект реоргани-
зации Института эволюционной морфологии имени А. Н. Север-
цова и Института цитологии, гистологии и эмбриологии.
9.	Редакционно-издательскому Совету в месячный срок пере-
смотреть издательские планы с целью обеспечения издания науч-
ных трудов в области мичуринской биологии.
10.	Отделению биологических наук провести в октябре
1948 г. широкую сессию, посвященную проблемам развития
мичуринской биологической науки. Сессию провести с учас-
тием ВАСХНИЛ, биологических учреждений республиканских
Академий, филиалов и баз АН СССР.
11.	Поручить Бюро Отделения биологических наук пересмот-
реть план подготовки аспирантов при институтах Отделения,
руководствуясь в деле подготовки научных кадров интересами
мичуринской биологической науки.
12.	Опубликовать материалы расширенного заседания прези-
диума АН СССР в очередном номере «Вестника Академии наук
СССР».
Так после августовской 1948 г. сессии ВАСХНИЛ и расши-
ренного заседания президиума АН СССР утвердилась полная
монополия лысенкоизма в советской биологической науке.
Своего часа разгрома «буржуазной генетики» ожидала медицина.
Основным агентом лысенкоизма, представляющим «новую» на-
учную платформу для исследований в области медицины, стала
О. Б. Лепешинская. Еще в 1934 г. она пришла к заключению о
наличии в природе бесструктурного живого вещества, которое
постоянно переходит в живое, образуя клетки с их протоплаз-
мой, оболочкой и ядрами, т. е. в отдельный живой организм, в
котором осуществляется обмен веществ (ассимиляция и дисси-
миляция). Но эти взгляды опровергались экспериментальными
доказательствами. Так, например, еще в середине XIX в. фран-
цузский врач Луи Пастер доказал, что самозарождения живого
вещества в наше время не происходит. Основным мнением в
биологии и медицине XX в. было признание, что живые клетки
в природе возникают только от родительских живых клеток.
Однако, несмотря на эту аксиому, существующую с XIX в.,
О. Б. Лепешинская, представив невежественные аргументы и
грязно выполненные опыты, настаивала на самозарождении
живых клеток из живого вещества. В 1945 г. выходит в свет ее
порочная книга «Происхождение клеток из живого вещества и
роль живого вещества». Хвалебное предисловие к этой книге
написал Т. Д. Лысенко.
О. Б. Лепешинская, так же как и Лысенко, пользовалась до-
верием И. В. Сталина. В свое время она писала: «Весной 1943 г.,
42
в самый разгар войны, поглощенный решением важнейших госу-
дарственных вопросов Иосиф Виссарионович Сталин нашел
время ознакомиться с моими работами еще в рукописи и пого-
ворить со мной о них. Внимание товарища Сталина к моей
научной деятельности и его положительный отзыв о ней вселили
в меня неиссякаемую энергию и бесстрашие в борьбе с труднос-
тями и препятствиями, которые ставились учеными-идеалистами
на пути моей научной деятельности».
Взгляды Лепешинской пришлись по душе Лысенко еще и
потому, что они согласовывались с его идеями о самозарождении
клеток другого, чуждого вида в теле исходного. На этой основе,
по Лысенко, существующие живые организмы скачком превра-
щаются друг в друга, например, подсолнечник дает паразита —
заразиху, пеночка превращается в кукушку, пшеница — в рожь,
овес — в овсюг. В подтверждение своих выводов Лысенко ссы-
лался на диалектику в изложении Сталина, а именно о переходе
количественных изменений в качественные. О. Б. Лепешинская
писала: «Лысенко подходит к вопросу видообразования как мате-
риалист-диалектик в полном согласии с И. В. Сталиным». Она
на всевозможных встречах, на работе постоянно подчеркивала
свои контакты со Сталиным. Однако 7 июля 1947 г. в газете
«Медицинский работник» внезапно появилась статья «Об одной
научной концепции», подписанная академиком Н. Хлопиным,
членом-корреспондентом АН СССР Д. Насоновым, докторами
наук Ю. Полянским, П. Светловым, П. Макаровым, Н. Гер-
бильским, 3. Канцелесоном, А. Кноре, В. Михайловым и В. До-
гелем, опрокидывающая теорию о самозарождении. В заключи-
тельной части статьи было написано: «Выдавая совершенно из-
житые и поэтому в научном отношении реакционные взгляды за
передовые, революционные, Лепешинская вводит в заблуждение
широкий круг читателей и дезориентирует учащуюся молодежь...
Книга ее объективно могла бы дискредитировать советскую
науку, если бы авторитет последней не стоял так высоко. Нена-
учная книга Лепешинской — досадное пятно в советской биоло-
гической литературе».
9—10 сентября 1948 г. прошло заседание президиума Акаде-
мии медицинских наук СССР под председательством ее прези-
дента Н. Н. Аничкова на тему: «Проблемы медицины в свете
решений сессии ВАСХНИЛ».
Несмотря на несуразность и антинаучность взглядов Лепешин-
ской, на заседании Президиума АМН СССР и других совещаниях
ее поддержали ряд биологов и медиков: А. И. Опарин, А. Д. Спе-
ранский, М. А. Барон, Н. И. Нуждин, Г. К. Хрущев, Н. М. Сар-
кисян, Н. Н. Аничков, И. В. Давыдовский, М. М. Невядомский,
А. А. Имшецкий, А. Н. Студитский, В. Д. Тимаков, Л. М. Шабад,
43
А. И. Опарин
V
Н. Н. Жуков-Вережников, Е. Н. Павловский, С. Е. Северин,
П. В. Макаров, А. С. Кривиский, Ж. А. Медведев, Л. А. Зильбер,
С. Н. Муромцев, Ю. П. Полянский, А. Л. Курсанов, М. С. Нава-
шин.
Эти и подавляющее большинство других ученых — биологов,
медиков, селекционеров — приспосабливались, отмалчивались,
выступали в роли соглашателей, вместе q лысенковцами помога-
ли разгрому научных основ биологии, медицины и селекции.
Отдельные ученые, напрочь отрекшиеся от основ формальной
генетики, перекочевавшие в лагерь мичуринцев, продолжали за-
нимать руководящие посты.
Самое тяжелое бремя несли на своих плечах наиболее грамот-
ные представители формальной генетики. Наклеив на этих стой-
ких, мужественных ученых ярлык менделистов-морганистов-
вейсманистов, их стали вызывать в партбюро, парткомы, где
требовали покаяться в ошибках и отказаться от прежних взгля-
дов. Тех, кто не соглашался с этим, «отправляли» из научных
44
учреждений безапелляционно. Тех, кто каялся и отказывался от
своих прежних взглядов, вызывали на общее собрание, выставля-
ли напоказ, называли врагами науки и под улюлюканье лысен-
ковцев вынуждали отрекаться прилюдно. Но и после публичной
экзекуции с работы все равно выгоняли. Счеты сводились по-
черному, открыто, жаловаться было некому. Чудовищное наси-
лие, беспредельный произвол и вопиющее беззаконие царили в
науке страны.
Труднее всего было партийным руководителям научных уч-
реждений, от которых требовали раскаяния по партийной линии,
которых выгоняли бесцеремонно; не щадили ни больных, ни
стариков, ни героев Великой Отечественной войны.
Масштаб изощренных моральных пыток был тем крупнее,
чем дальше было от центра. Так, например, в Киеве 30 августа
1948 г. провели республиканское совещание биологов и селекци-
онеров, на котором заставили каяться ученика С. С. Четверико-
ва С. М. Гершензона, который не только раскаялся, но и пуб-
лично отказался от классической генетики и перешел на пози-
ции мичуринской биологии. Общеизвестно, что лежачего не
бьют, однако и после этого его принялся «добивать» М. А. Оль-
шанский.
...В письме, опубликованном в печати 9 августа 1948 г., про-
фессор Тимирязевской сельскохозяйственной академии
А. Р. Жебрак признал свои прежние взгляды ошибочными,
вместе с тем он и не осуждал своих учителей, которые завели его
в «заблуждение», не бичевал себя, ни на кого не сваливал вину
за свои «ошибки», а прямо, по-большевистски заявил: «...я, член
ВКП(б) и ученый из народа, не хочу, чтобы меня считали отще-
пенцем, не хочу стоять в стороне от выполнения благородных
задач своей Родины. Я хочу работать в рамках того направления,
которое признается передовым в нашей стране, и теми метода-
ми, которые предложили Тимирязев и Мичурин».
Такое публичное заявление не удовлетворило лысенковцев,
поэтому ниже его была помещена приписка редакции (по разме-
ру, равная покаянному письму Жебрака): «Принять к сведению».
Кончалась же приписка словами: «...последующая работа про-
фессора Жебрака покажет, насколько это заявление является
искренним». Чего-то хорошего после этого ожидать не приходи-
лось...
Для безграмотных ученых, особенно дилетантов в области
хромосомной теории, Лысенко оказался великолепным защитни-
ком от критики со стороны маститых генетиков, ибо мичурин-
скую простую демагогию они понимали значительно лучше, чем
«недоступную» генетику.
Были и такие, которые шли на любые сделки со своей совес-
45
тью, писали восторженные отзывы и рецензии на «эпохальные»
труды Лысенко и его приверженцев.
В те мрачные годы шел искусственный отбор ученых: в науку
проникали мошенники, авантюристы, проныры, откровенные
жулики — всякая бездарная карьеристская сволочь. Непокорных,
настоящих ученых-генетиков, как уже говорилось, ждала печаль-
ная участь — их выгоняли из храмов науки, доводили до безу-
мия, инсультов, инфарктов, были и случаи самоубийства.
Так, например, выдающийся физиолог растений Д. А. Саби-
нин не сломался под прессом лысенковского диктата, за что был
изгнан из Московского университета им. Ломоносова. Безработ-
ный, он вынужден был перебраться в Крым, но и там на него
обрушились с травлей лысенковцы. Не выдержав унижений, ос-
корблений, Сабинин застрелился 22 апреля 1951 г.
Однажды ректор Горьковского университета А. Н. Мельни-
ченко вызвал заведующего кафедрой генетики С. С. Четверикова
и предложил ему покаяться. С. С. Четвериков — убежденный ге-
нетик, основоположник эволюционной генетики — возмутился
таким предложением, отклонил его и в результате вынужден был
расстаться с любимой работой...
В целом по стране было уволено свыше 3000 ученых биологи-
ческого профиля — специалистов высшей квалификации. Такие
действия рассматривались научной общественностью как прояв-
ление варварства и средневекового вандализма, но жаловаться
было некому, так как уволенные по идеологическим причинам в
обществе считались «законными уволенными».
По нескольку лет маялись без работы С. Н. Ардашников,
В. В. Сахаров, В. Я. Александров, которых не брали даже учите-
лями биологии в среднюю школу.
От безудержного диктата со стороны лысенковской своры
вынуждены были разъехаться по самым глухим уголкам страны
многие замечательные ученые, так и не ставшие на колени.
Я. Л. Глембоцкий, Н. Н. Соколов, Б. Н. Сидоров перебрались в
вечномерзлотную Якутию; М. И. Камшилов — на затерянный в
Белом море остров Дальние Зеленцы; Е. Н. и Б. Н. Васины ока-
зались на Сахалине; Н. П. Дубинин — в Южном Зауралье;
Ю. Я. Керкис стал директором овцеводческого совхоза в Сред-
ней Азии. Р. В. Хесин, помаявшись без работы, оставил генети-
ку, устроился на работу в Каунасе не по специальности. Доктор
биологических наук И. А. Рапопорт несколько лет работал в гео-
логическом институте простым лаборантом.
Из-за лысенковщины в стране пышным цветом расцвели
ложь, беззаконие, вседозволенность, несправедливость, насилие.
Был снят с поста ректор Тимирязевской академии академик
В. С. Немчинов (приказ министра высшего образования
46
С. В. Кафтанова № 1213 от 23 августа 1948 г.) и на его место
назначен пролысенковец В. Н. Столетов; несмотря на публичное
«раскаяние», отстранен от работы профессор А. Р. Жебрак, а его
лаборатория закрыта, чтобы даже духа генетического не было в
Тимирязевке!
Известно, что 20 февраля 1948 г. умер заведующий кафедрой
селекции полевых культур Тимирязевской сельскохозяйственной
академии известный ученый-генетик П. И. Лисицын, его место
было доверено профессору П. Константинову, который одновре-
менно оставался на кафедре методики опытного дела.
После августовской сессии кафедру селекции самочинно
занял Лысенко. Факт самоуправства Лысенко на чужой кафедре
в чуждой ему по духу Тимирязевке расценивался в ученом мире
как безудержное вероломство и проявление нечестности, мораль-
ной нечистоплотности.
Разгром подлинной науки в СССР происходил в то время,
когда на Западе посевы гибридной кукурузы достигли такого
широкого масштаба, что собранный урожай по стоимости пре-
высил расходы на первую атомную бомбу, когда английский
ученый Флеминг с помощью мутагенеза получил в 100 раз боль-
ше пенициллина, чем от обычных плесневых грибков, когда
была создана вакцина против полиомиелита, калечившего мил-
лионы людей...
Замена формальной генетики лженаукой, так называемой ми-
чуринской биологией, была чревата для нашей отечественной
науки опасностью остаться на обочине дороги, по которой шло
развитие мировой науки. А это было тем более несправедливо,
что именно наша страна подарила миру плеяду выдающихся
ученых-генетиков.
Советский биолог Н. К. Кольцов еще в конце 20-х годов
высказал предположение, что наследственные молекулы при раз-
множении должны самоудваиваться. Через пять лет после сессии
ВАСХНИЛ в США и Англии была экспериментально подтверж-
дена эта гипотеза — открыта двойная спираль ДНК, с которой
началась эра молекулярной генетики.
Отечественной формальной генетике принадлежат такие науч-
ные открытия, как радиационный мутагенез (Г. А. Надсон и
Г. С. Филиппов) и химический мутагенез (М. Н. Майсель). К
сожалению, в родном отечестве судьба их была плачевной, госу-
дарство не только не воспользовалось ими, но даже предписало
изъять из публичных библиотек и частично уничтожить результа-
ты исследований.
Тлетворная плесень лысенковщины, порожденная сталиниз-
мом, с гигантской скоростью пускала все новые и новые порос-
47
ли, находила в СССР благоприятные условия для своего разви-
тия и процветания.
В то черное время никто не мог предсказать, как долго Про-
длится этот кошмар, хватит ли жизни, чтобы дождаться возрож-
дения подлинной науки.
И вот теперь, по прошествии нескольких десятилетий, возни-
кает вопрос: как же могло случиться, что в самом, казалось бы,
справедливом обществе, народ которого только что вырвал труд-
нейшую победу у кровавого фашизма, подлинная наука — гене-
тика потерпела поражение и была заменена антинародной лже-
наукой?
Чтобы понять, почему «мичуринское» направление в биоло-
гии не только остановило на полвека развитие генетики в СССР,
но и нанесло колоссальный ущерб селекции растений и живот-
ных, лечению наследственных болезней, промышленной биотех-
нологии, необходимо обратиться к истории этого вопроса, преж-
де всего к достоверным фактам, взятым из подлинных докумен-
тов, ибо мы глубоко осознаем, что вскрытие и обнародование
истинных причин восполнят в какой-то мере пробел в истории
развития отечественной биологии.
 Глава II
НЕКОТОРЫЕ СТРАНИЦЫ
ИСТОРИИ РАЗВИТИЯ
СОВЕТСКОЙ ГЕНЕТИКИ
В книге «Генетика — страницы истории» (Кишинев: Штиин-
ца, 1988, с. 249) Герой Социалистического Труда, лауреат Ленин-
ской премии академик Н. П. Дубинин пишет: «Основные вехи
советской генетики:
Украинская генетическая конференция в Одессе в 1932 г.
Выездная сессия ВАСХНИЛ в Одессе в 1935 г.
Дискуссия на сессии ВАСХНИЛ в 1936 г. (доклад Лысенко «О
двух направлениях в генетике»).
Дискуссия в журнале «Под знаменем марксизма», 1939 г.
Несмотря на то что до конца 1936 г. руководство ВАСХНИЛ
принадлежало антимичуринцам, в ходе дискуссий, оперируя не-
опровержимыми фактами, мичуринцы под руководством акаде-
мика Т. Д. Лысенко завоевывали позицию за позицией»1.
С 1920 по 1940 г. в СССР наблюдалось триумфальное шест-
вие биологической науки — классической генетики, лидером
которой был великий советский ученый-растениевод Николай
Иванович Вавилов. Он руководил огромной сетью НИ учреж-
дений ВАСХНИЛ и Всесоюзного НИИ растениеводства (ВИР,
Ленинград). Множество молодых ученых по цитологии, гене-
тике, растениеводству, ботанике, зоологии, протозоологии и
другим специальностям привлекали его незаурядный талант,
общительный, доброжелательный характер.
В 1935 г. вышел в свет фундаментальный трехтомный труд
«Теоретические основы селекции растений», обобщающий миро-
вой опыт, опыт работы сотрудников ВИРа и личные исследова-
ния Н. И. Вавилова в области селекции.
Лысенко Трофим Денисович родился 30 ноября 1898 г. в семье
зажиточного крестьянина села Карловка Кардовского уезда Харь-
ковской губернии (ныне город Карловка Полтавской области).
Его отец Денис Никанорович по тому времени был довольно
грамотным крестьянином — имел три класса образования цер-
ковно-приходской школы, отличался жестким характером; мать
безграмотная. В деревне семья Лысенко числилась благополуч-
ной, трудолюбивой и была на хорошем счету.
1 Верченко Б. Э., Созинов А. А. Страницы из истории института//Науч. тр. Все-
союз. селекц.-ген. ин-та им. Т. Д. Лысенко. — Выл. III — 1958. — С. 352—371.
49
Т. Д. Лысенко
Трофим рос здоровым, не в меру подвижным, озорным ре-
бенком. В 1906 г. он поступил в Кардовскую церковно-приход-
скую школу, где на первых-порах проявлял неплохие способнос-
ти, но из-за своей неусидчивости, неприлежности успехами не
отличался, учился посредственно.
Ко времени окончания Лысенко школы тамбовский садовод-
самоучка И. В. Мичурин опубликовал свой первый труд «Мате-
риалы по выращиванию новых сортов плодовых деревьев», кото-
рый приобрел Денис Никанорович — тоже садовод-любитель. С
тех пор книга стала настольной для его семьи. По настойчивому
совету отца Трофим поступил в Полтавское училище садоводов,
которое успешно закончил к началу первой мировой войны.
Почувствовав вкус к своей специальности, юный Трофим посту-
пил в Киеве на двухгодичные курсы селекционеров, которые
закончил в 1916 г., но на работу не устроился.
Получив жесткое воспитание в зажиточной крестьянской
семье, девятнадцатилетний Трофим Октябрьский переворот
встретил более чем равнодушно, так как у него сложился эгоис-
50
тичный, резко выраженный собственнический склад характера,
работать на революционную Россию он считал зазорным и по-
могал Денису Никаноровичу в становлении индивидуального хо-
зяйства на научную основу. Во время гражданской войны рато-
вал за самостийную Украину, на работу устроился только в
1922 г. (в возрасте 23 лет) старшим специалистом Белоцерков-
ской селекционной станции Главсахара. Проработав более трех
лет, Трофим Денисович почувствовал острый дефицит агрономи-
ческих знаний, поэтому поступил на заочное отделение Киевско-
го сельскохозяйственного института по специальности «Агроно-
мия», которое закончил в 1925 г.
Со слов ученого секретаря экспериментальной НИ базы Ин-
ститута общей генетики Академии наук СССР «Горки Ленинские»
кандидата сельскохозяйственных наук Ивана Порфирьевича
Шинкарева, к которому Трофим Денисович питал особое распо-
ложение, в последние годы своей жизни Денис Никанорович —
отец Трофима — работал бригадиром полеводческой бригады в
подсобном хозяйстве «Горки Ленинские». Обладая добродушным,
общительным характером, Шинкарев узнал лично от Дениса Ни-
каноровича о том, что тот, имея полный достаток, во время
изъятия у крестьян села Карловка излишков хлеба городскими
продовольственными комитетами в спешке прикопал в снег не-
сколько мешков озимой пшеницы на тропинке, ведущей в дом, да
так до весны и не сумел ею воспользоваться, поскольку за домами
зажиточных крестьян был установлен особый, более тщательный
контроль. Пролежав под снегом целую зиму, пшеница утратила не
только товарный вид, но и вкусовые качества: употреблять ее в
пищу стало небезопасно, поэтому Денис Никанорович решил
пустить пшеницу на фуражные цели. Оказалось, что и скот отка-
зывался ее поедать. Крестьянину было до слез жаль добытую
потом пшеницу, но вскоре пришла весенняя посевная кампания.
Когда Д. Н. Лысенко не хватило семян для засева всего надела
земли, он решил засеять испорченным зерном самый плохой
участок с тем расчетом, что если взойдет, зеленую массу исполь-
зовать на подкормку скоту. Оказалось, что под влиянием низких
колебаний температуры во время зимы, влаги и света озимая
пшеница прошла стадию яровизации, при посеве, попав в благо-
приятные условия, зерно проросло, дало дружные всходы, зазеле-
нело, вышло в трубку, заколосилось, зацвело. Вскоре колосья
стали наливаться зерном, и осенью созрел урожай. Это необычное
явление превращения озимой пшеницы в яровую заметил и удив-
ленный хлебороб Денис Никанорович, и его не менее удивленные
односельчане.
Об удивительном превращении пшеницы отец безотлагатель-
но сообщил сыну — ревностному агроному. Радостно возбужден-
51
ный необычным сообщением, агроном понял, что может дать
голодающей стране яровизация, поехал в деревню, чтобы лично
убедиться в этом чудо-явлении.
Более чем пристрастно расспросив отца и с нескрываемой
заинтересованностью —- односельчан, молодой агроном изложил
все на бумаге и только после этого полностью осознал, что
яровизация способна вдвое сократить сроки обеспечения госу-
дарства хлебом, что это явление можно считать мировым откры-
тием и что оно могло бы лечь в основу его дальнейшей деятель-
ности уже не рядовым агрономом, а на поприще науки.
«Теперь на Белоцерковской селекционной станции, где про-
водят опыты по сахарной свекле, мне делать нечего, нужно
подаваться на ту станцию, где занимаются селекцией зерновых
злаков», — думал необычно счастливый Трофим Денисович...
Вскоре он переехал из Белой Церкви в Ганджу, на Кировабад-
скую селекционную станцию Азербайджана, где в полевых усло-
виях начал проверку достоверности полученных сведений. Они
подтвердились, и Т. Д. Лысенко выступил с серией статей по
яровизации зерновых злаков в средствах массовой информации,
которые смелостью утверждений и категоричностью выводов
привлекли внимание молодого профессора, директора Всесоюз-
ного института прикладной ботаники и новых растений при
Совнаркоме СССР Н. И. Вавилова.
В 1926 г. Вавилов послал своего сотрудника, талантливого
растениевода Н. Р. Иванова (ныне профессор ВИРа) в Ганджу
для ознакомления с работами агронома-новатора Т. Д. Лысенко.
Вернувшись из командировки, Иванов сообщил, что хотя Лы-
сенко и не без определенных способностей, но малообразован,
бескультурен, крайне нетерпелив, хвастлив, заносчив и необы-
чайно самолюбив, считает себя новым мессией в биологической
науке. Сообщение Иванова вынудило Вавилова — лидера фор-
мальной генетики — отнестись к опытам Лысенко более внима-
тельно, поэтому он призвал организовать тщательную их провер-
ку. А в 1928 г. сам поехал в Ганджу, где не только состоялось его
личное знакомство с Лысенко, но и был проведен глубокий
анализ опытов по яровизации зерновых злаковых культур. И хотя
Лысенко произвел на Вавилова довольно неприятное впечатле-
ние, результатами опытов он остался доволен. Проявляя замеча-
тельную черту своего характера — поддерживать все новое, пере-
довое, Н. И. Вавилов стал относиться к Лысенко как к агроно-
му-новатору. Он искренне считал, что работа Лысенко была
направлена на сравнительно быстрое обеспечение хлебом много-
миллионного рабочего класса и являлась сугубо практической,
современной и крайне необходимой государству, экономика ко-
торого была в полной разрухе после гражданской войны.
52
В последующие годы в ряде выступлений Н. И. Вавилов
очень высоко отзывался о теоретических и практических дости-
жениях агронома-новатора Лысенко. Став уже довольно извест-
ным агрономом-селекционером, в 1929 г. Лысенко перешел на
работу в Украинский институт селекции и генетики (город Одес-
са), которым в то время руководил А. А. Сапегин. Через пять лет
Лысенко сменил Сапегина на посту директора института, а вско-
ре (в 1935 г.) институт был преобразован во Всесоюзный селек-
ционно-генетический институт.
Необычайно энергичная деятельность Лысенко, проявленная
на посту директора института (1934—1938 гг.), привлекла к нему
внимание широкой общественности. Предложенный Лысенко
агрономический прием — яровизация — прогремел на всю стра-
ну. В статье «Влияние термического фактора на продолжитель-
ность фаз развития растений» (Труды Азерб. центр, оп.-сел.
станции. 1928. № 3. С. 168) Лысенко попытался сформулировать
основы теории стадийного развития растений. Уже в 1932 г.
предложенный им прием яровизации зерновых культур приме-
нялся на 40 000 га.
Узнав об этом, молодой пройдоха юрист Исаак Израилевич
Презент после отказа ему в приеме на работу в ВИР живо
заинтересовался работами перспективного ученого и в 1932 г.,
переехав из Ленинграда в Одессу, стал главным методологичес-
ким консультантом старшего научного сотрудника Лысенко, ко-
торый остро нуждался в философской обработке и юридическом
обосновании своих статей.
Если до переезда Презента в Одессу статьи Лысенко содержа-
ли сугубо фактический материал, добытый в эксперименте, то
теперь стали появляться публикации, обработанные философски
его консультантом. Уже в 1934 г. Презент приобретает извест-
ность своими лжефилософскими обработками материалов Лы-
сенко, посвященных мичуринской агробиологии.
Таким образом, центром противоположного генетике направ-
ления в биологии в начале 30-х годов становится Одесса, руко-
водителем нового направления — молодой, но уже известный
ученый-агроном Т. Д. Лысенко.
В 1932 г. по инициативе А. А. Сапегина в Одессе состоялась
украинская конференция по проблемам генетики, противоречия
на которой явились прологом к жарким дискуссиям и горячим
столкновениям на грядущих научных собраниях, всевозможных
форумах.
На этой конференции были заслушаны доклады А. А. Сапеги-
на, Н. П. Дубинина, В. Л. Рыжкова, И. М. Полякова и других
ученых.
Выступивший в прениях Т. Д. Лысенко поразил всех участни-
53
ков конференции категорическим утверждением, что якобы ос-
новные принципы формальной генетики неверны, что хромо-
сомная теория наследственности — вздор, а теория гена —
фальшь, выдумка представителей классической генетики Морга-
на, Менделя, Вейсмана, так как никто даже под микроскопом не
видел ни одного гена...
Своей сумбурной речью Лысенко произвел на присутствую-
щих удручающее впечатление, участники конференции недоуме-
вали, почему безграмотного агронома Лысенко славили газеты и
журналы. Одни объясняли его теоретическую беспомощность не-
вежеством в области формальной генетики, другие — неумением
ясно излагать свои мысли и взгляды. Но, как показал опыт, это
было только начало пути, в дальнейшем Лысенко научился ис-
кусно использовать принципы большой и наглой лжи. Благодаря
этим «качествам» в 1934 г. он сменил Сапегина на посту дирек-
тора института.
После вспыхнувшего в результате сплошной коллективизации
тотального голода 1932—1933 гг., унесшего десятки миллионов
человеческих жизней, молодая республика остро нуждалась в
хлебе, но только что созданные общественные хозяйства были
настолько экономически слабы, что, по самым скромным под-
счетам, даже наполовину не могли удовлетворить потребности
страны в хлебных изделиях. Частный сектор, производивший
ранее основную массу хлеба, был ликвидирован — зажиточных
крестьян объявляли кулаками, высылали в необжитые края Си-
бири, Дальнего Востока, Средней Азии, где они умирали, неред-
ко не доезжая до места, от болезней, голода и холода. Тех, кто
оказывал сопротивление сплошной коллективизации, ссылали в
тюрьмы и лагеря ГУЛАГа.
Наука, оказывая помощь сельскому хозяйству, делала отчаян-
ные попытки кое-как накормить изголодавшийся народ, уцелев-
ший от гибели.
В 1933 г. Н. И. Вавилов представил Т. Д. Лысенко на соиска-
ние Государственной премии, 16 марта, обращаясь в Комиссию
содействия ученым при СНК СССР, он писал: «Настоящим
представляю в качестве кандидата на премию в 1933 г. агронома
Т. Д. Лысенко. Его работа по так называемой яровизации расте-
ний, несомненно, является за последнее десятилетие крупней-
шим достижением в области физиологии растений и связанных
с ней дисциплин... Его открытие дает возможность широкого
использования мировых ассортиментов растений для гибридиза-
ции, для продвижения их в более северные районы.
И теоретически, и практически открытие Лысенко уже в на-
стоящее время представляет исключительный интерес...»
Несколько позже, но в том же 1933 г., в письме президенту АН
54
УССР академику А. А. Богомольцу Вавилов просит поддержать
кандидатуру Лысенко на выборах в Академию наук Украинской
ССР, а через год выставляет его кандидатуру в члены-корреспон-
денты АН СССР, аргументируя и обосновывая это выдвижение:
«Исследования Лысенко в области яровизации представляют
собой одно из крупнейших открытий в мировом растениеводст-
ве... В применении к картофелю метод яровизации дал возмож-
ность найти практическое решение для культуры этого растения
на юге, где она представляла до сих пор значительные трудности».
В 1935 г. Н. И. Вавилов в своем знаменитом труде по селек-
ции и генетике растений снова высоко оценил мировое открытие
Лысенко.
Передовая общественность страны, особенно аграрники, дела-
ла все, чтобы яровизация шире применялась в колхозах и совхо-
зах, чтобы сельское хозяйство перешло на научные рельсы мичу-
ринского направления, благо что в промышленности началось
стахановское движение. После почина А. Стаханова, П. Криво-
носа, ткачих Виноградовых стахановское движение охватило и
сельское хозяйство. Появились имена М. Демченко, П. Ангели-
ной, К. Борина, Ф. Колесова и др. Стали периодически прово-
диться Всесоюзные совещания передовиков сельского хозяйства.
Вопреки фактам Лысенко отвергал основные принципы фор-
мальной генетики, которые защищали Вавилов, Кольцов и мно-
гие другие ученые, что создавало в глазах непосвященных иллю-
зию, будто Лысенко выше Вавилова, выше современной буржу-
азной науки. Лысенко, не стесняясь, разглагольствовал о
крупном вкладе мичуринского учения в развитие сельского хо-
зяйства.
В 1935 г. Т. Д. Лысенко избрали членом ВАСХНИЛ и пригла-
сили на съезд колхозников-ударников. Выступая, он настолько
увлекся «блестящей» перспективой яровизации хлебных злаков,
что вызвал восхищение самого Сталина, который восторженно
произнес: «Браво, Лысенко!»
Согласно теории Лысенко растения в своем развитии должны
проходить два этапа, две стадии — яровизации и световую.
Метод яровизации состоит в обработке увлажненных семян зер-
новых злаков низкой температурой, После чего их подвергают
яркому освещению (лучше солнцем). Регулируя эти условия,
можно ускорять развитие и созревание растений, что и является
общебиологической основой всей агрономической теории и
практики. Создавая растениям оптимальные условия низких тем-
ператур и света, можно даже изменять наследственность. Так
звучала теория, сформулированная Т. Д. Лысенко. Теория повсе-
местно пропагандировалась и широко внедрялась в сельскохо-
зяйственное производство страны.
55
И. В. Сталин взял Лысенко под свою защиту, в этом мало-
культурном, угрюмом, замкнутом, но хвастливом человеке с
параноическим мышлением и деформированными морально-
нравственными устоями он увидел родственную душу, поверил
ему, поверил больше, чем Вавилову и самым крупным ученым.
Старую интеллигенцию Сталин вообще недолюбливал.
Лысенко и Презент постепенно выдвигали на первый план
свое понимание идей и методов И. В. Мичурина. Им импониро-
вало утверждение великого экспериментатора в области садовод-
ства: «Мы не можем ждать милостей от природы, взять их у
нее — наша задача». Поэтому они назвали свое учение мичурин-
ской агробиологией, предполагая, что оно должно быть связано
с крестьянским полем, с решением жгучих, насущных проблем
сельского хозяйства в самое короткое время.
Таким образом, наряду с классической генетикой стало суще-
ствовать возникшее из недр лысенковского понимания так назы-
ваемое мичуринское агробиологическое направление, противоре-
чащее генетике. Выражение «биология развития» стало основ-
ным в терминологии Лысенко.
Ведущие селекционеры страны — В. Я. Юрьев, Г. К. Мейс-
тер, А. П. Шехурдин, П. Н. Константинов, П. Н. Лисицын и
многие другие, а также Н. И. Вавилов выступили против идеи
Лысенко, доказывая абсурдность его взглядов. Научный автори-
тет Лысенко пошатнулся.
Спустя некоторое время Лысенко и Презент настолько обнаг-
лели, что стали открыто заявлять: мичуринская агробиология
наносит смертельный удар формальной генетике. Вокруг Лысен-
ко снова стали собираться ученые и практики, стремившиеся
поставить научные исследования на службу сельскохозяйствен-
ному производству, но со временем их ждало разочарование.
Негативное отношение Лысенко к классической генетике
объяснялось тем, что он усматривал в ней классово чуждую
социализму науку, считал, что она академична, схоластична и
совершенно оторвана от первейших проблем сельского хозяйст-
ва. Лысенко обещал за 3—5 лет вывести чудо-сорт пшеницы, по
урожайности в 5—10 раз превышающий рядовые сорта.
На XVII съезде ВКП(б) И. В. Сталин заявил, что семенное
дело по зерну и хлопку в СССР безнадежно запутано. В ответ на
этот упрек Лысенко в журнале «Яровизация» (№ 1, 1935), кото-
рый он редактировал совместно с Презентом, писал: «...виновата
в этом... сельскохозяйственная наука. Генетика и селекция...
стоят в стороне от практики семеноводства».
Это был прямой удар по ученым-генетикам, и прежде всего
по Н. И. Вавилову, которому Лысенко был обязан своей стреми-
тельной карьерой в науке.
56
В дальнейшем Лысенко, подогреваемый своим консультантом
И. И. Презентом, а также в отместку за отказ ему в приеме на
работу в ВИР, не упускал случая, чтобы прямо или косвенно не
ужалить классическую генетику и главного носителя ее идеи —
Н. И. Вавилова. Однако Вавилов довольно долго терпел неспра-
ведливые нападки, не принимал их всерьез, полагал, что пройдет
какой-то период времени и лысенковцы опомнятся, поймут, что
были неправы, и все образуется. Он даже не помышлял, чтобы
кто-нибудь мог нанести формальной генетике заметный вред,
так как она опиралась на мировой опыт. А в это время Лысенко
с Презентом серьезно готовились к новым решительным атакам
на классическую генетику.
Используя книгу «Философия биологии» Ж. Ламарка, издан-
ную в 1809 г., в которой сказано о единстве организма и внеш-
ней среды, отвергнув принцип эколого-географической отдален-
ной гибридизации, извратив таким образом научное содержание
работ И. В. Мичурина, лысенковцы решили использовать эти
крупные имена в борьбе против генетики и ее представителей.
Несмотря на то что Т. Д. Лысенко был наделен с помощью
Н. И. Вавилова самыми высокими регалиями, без защиты дис-
сертаций признан академиком трех академий, по уровню интел-
лекта и специальным знаниям он так и остался агрономом-заоч-
ником. Тем не менее он постоянно обещал чудо в сельском
хозяйстве, и все это чудо ждали. Не получилось — неважно, он
уже выдвигает новую идею, перед которой прежняя просто блек-
нет, и крестьяне ждут нового чуда, забыв о том, что старое так и
не произошло. Все эти посулы подкупали руководителей сель-
скохозяйственных предприятий, агрономов, зоотехников, дирек-
тивные органы, жаждавших быстрых успехов в отсталом сель-
ском хозяйстве. А щелкоперы — писатели, журналисты — восхва-
ляли Лысенко, обращая взоры народа к новым обещанным
чудесам.
Ореол славы, возникший вокруг Лысенко, мог бы довольно
быстро померкнуть, если бы не одно существенное обстоятельст-
во: Лысенко был фаворитом Сталина, и это обеспечивало ему
почти беспрепятственное продвижение к цели.
С 19 по 27 декабря 1936 г. проходила IV сессия ВАСХНИЛ
под председательством президента ВАСХНИЛ А. И. Муралова,
на которой с докладом «Пути советской селекции» выступил
Н. И. Вавилов. В докладе он подчеркнул: «...развитие селекции
сельскохозяйственных растений и животных на научной основе в
основном падает на советский период, что создает благоприят-
ные условия и открывает перед отечественной биологией беспре-
дельный простор для практических достижений» (Бюл. IV сес.
ВАСХНИЛ. 1936. № 5. С. 1-5).
57
Т. Д. Лысенко обрушился на формальных генетиков, обвиняя
их в отрыве от колхозно-совхозной практики, в схоластичности
генетики и т. п. Н. И. Вавилов не ответил на эти обвинения,
уклонился от полемики. Затем развернулась жаркая дискуссия.
Подавляющее большинство ораторов были на стороне формаль-
ной генетики, однако ратовали за действенную связь науки с
колхозно-совхозным производством. Выступивший Н. П. Дуби-
нин предостерег от покушения лысенковцев на классическую
генетику, подтвердил, что генетика свободна от формализма и
глубоко материалистична. Представители классической генети-
ки — Вавилов, Меллер и Серебровский — в дискуссии заняли
чисто оборонительную позицию, и это сыграло на руку лысен-
ковцам. Формально Н. И. Вавилов сохранил лидерство, но его
положение в результате дискуссии заметно пошатнулось.
В заключительном слове он сказал: «Необходимо побольше
внимания к работе друг друга, побольше уважения к работе друг
друга... Мы будем работать, вероятно, разными методами в бли-
жайшие годы, будем заимствовать все лучшее друг у друга, но
основной цели во что бы то ни стало мы добьемся». Какую
громадную выдержку имел этот замечательный, великодушный
человек! Он сумел стать выше всех нападок и унижений, кото-
рым подвергался на сессии. Уклонившись от дискуссии, он, по
существу, протянул дружескую руку своим противникам. Это
была благородная позиция большого ученого, который интересы
дела, интересы своего государства ставил выше личных интере-
сов.
К сожалению, надежды Н. И. Вавилова на то, что придет
время и все образуется, не оправдались, противоречия между
лысенковцами и вавиловцами обострялись с каждым годом.
Этому во многом способствовал провал неудачно разработанного
пятилетнего (на 1932—1937 гг.) плана развития классической ге-
нетики. А притягательная сила выступлений Лысенко исходила
из реального применения мичуринской селекции и агротехники
в колхозно-совхозном производстве.
В приветственном послании мичуринцев Сталину еще не под-
черкивалось особой роли Лысенко и его направления. В нем
говорилось о больших успехах селекции растений и животных.
Признанными в науке оставались работы Вавилова, Кольцова,
Четверикова. В 1938 г. продолжали действовать силы, углубляю-
щие и расширяющие трещину раскола, который произошел на
IV сессии ВАСХНИЛ.
После расстрела по ложному обвинению двух президентов
ВАСХНИЛ — Муралова и Мейстера (которых реабилитировали
значительно позже) — выбор очередного президента пал на энер-
гичного, деятельного Т. Д. Лысенко. Вместе со своей свитой он
58
И. В. Мичурин
перебрался в Москву, чему способствовал лично Сталин. Акции
Лысенко резко возросли, он все больше наглел. В журнале «Яро-
визация» № 1—2 за 1938 г. Лысенко писал: «Если я резко высту-
паю против твердыни и основы генетической науки, против
«закона» Менделя... так это прежде всего потому, что «закон»
довольно сильно мешает мне в работе, в данном случае мешает
улучшению семян хлебных злаков». Этой фразой он снова обви-
нил генетику в отрыве от семеноводства. Критика генетики пере-
шла на новый уровень. Если раньше генетика критиковалась за
отрыв от практики, то теперь выдвигался новый, более серьез-
ный тезис — генетика якобы мешает практике.
Развивая свои идеи, в 1938 г. Лысенко заложил первые камни
в здание мифа о том, что он создал совершенно новую, особую
генетику — мичуринскую, и широко использовал авторитет
И. В. Мичурина для достижения своих амбициозных целей.
Классическую генетику теперь он объявил лженаукой.
Являясь президентом ВАСХНИЛ, свои теоретические положе-
ния Лысенко называл мичуринскими и заявлял, что необходимо
59
перестроить все обучение в вузах на «основе мичуринского уче-
ния, решительно выкорчевывая все лженаучное, всевозможные
«антинаучные теории», глубоко проникшие в агрономические
науки, в особенности в разделе учения о наследственности».
Свои идеи он подкреплял новыми обещаниями в течение
3—5 лет вывести зимостойкие сорта зерновых злаков для Сиби-
ри, так как гигантская ее территория засевалась только яровыми
зерновыми культурами. Но теперь уже ни один серьезный уче-
ный не верил его обещаниям. Эти обещания и по сей день не
выполнены.
Не прошло и трех лет, как лысенковцы снова навязали дис-
куссию по генетике. Она проходила с 7 по 14 октября 1939 г. под
руководством редколлегии журнала «Под знаменем марксизма-
ленинизма». Председательствовал на этой дискуссии философ
М. Б. Митин. В отличие от предыдущей дискуссии здесь широко
обсуждались философские вопросы генетики. На дискуссию
были приглашены видные специалисты общественных наук, за-
ведующие кафедрами основ марксизма-ленинизма, дарвинизма,
представители классической генетики и лысенковцы.
Академик М. Б. Митин пользовался в стране непререкаемым
авторитетом прежде всего потому, что его группа разгромила
меньшевистскую идеологию в философии, он участвовал в со-
здании настольной книги того времени — «Краткого курса
ВКП(б)», работа над которой велась под идейным руководством
И. В. Сталина. Митину принадлежит текст четвертой философ-
ской главы книги. Впоследствии он был одним из официальных
авторов биографии И. В. Сталина.
В ноябре 1939 г. в журнале «Под знаменем марксизма» вышла
статья философа В. Колбановского, в которой резкой критике
подверглись взгляды Менделя и хромосомная теория наследст-
венности. С другой стороны, были взяты под сомнение достиже-
ния мичуринцев в области вегетативной гибридизации растений,
а также выявлены недоразумения, возникшие в школьных про-
граммах. Все это спровоцировало необходимость проведения
дискуссии, целью которой должно было быть выявление истины,
имеющей первостепенное значение не только для биологии, но
и особенно для сельскохозяйственного производства, а также для
материалистической философии.
Марк Борисович Митин был членом ЦК ВКП(б), знал, что за
ходом дискуссии зорко следит сам Сталин... Он открыл совеща-
ние кратким вступительным словом о том, что создавшееся по-
ложение в области генетики и селекции указывает на необходи-
мость разрешить спорные вопросы в интересах дальнейшего про-
грессивного развития этих наук, а также правильного научного
руководства сельскохозяйственным производством.
60
Митин, как и все руководящие деятели тоталитарного госу-
дарства, славославил вождя, напомнил участникам дискуссии
слова И. В. Сталина «... о передовой науке, о той науке, которая
не отгораживается от народа, не держит себя вдали от народа, а
готова служить народу, готова передать народу все завоевания
науки, которая обслуживает народ не по принуждению, а добро-
вольно, с охотой».
Он подчеркнул также, что в социалистическом сельском хо-
зяйстве имеется немало достижений, связанных с именами под-
линных новаторов науки, в частности сказав: «Практические
достижения и теоретические работы нашего великого преобразо-
вателя природы — И. В. Мичурина, которого до сих пор еще
многие и многие закоснелые люди не желают признавать, явля-
ются в этом отношении блестящим примером».
В заключение М. Б. Митин призвал участников совещания к
спокойному, деловому обсуждению основных принципиальных
вопросов, от правильного решения которых зависит дальнейшее
развитие генетики и селекции. Чтобы взвесить и реально оце-
нить обстановку дискуссии 1939 г., необходимо ознакомиться
хотя бы с тремя основными выступлениями.
Но, пожалуй, прежде всего необходимо осветить обстановку,
предшествующую этой дискуссии. 1937 и 1938 гг. были омрачены
кровавыми репрессиями, в которых погибли миллионы невин-
ных, преданных социализму людей. Погибли бывшие партийные
работники, пришедшие в генетику, — И. И. Агол, С. Г. Левит;
бывший помощник Н. И. Бухарина — В. Н. Слепков-младший.
Всех расстреляли за «измену» Родине (позже они были реабилити-
рованы).
Положение Н. И. Вавилова было чрезвычайно сложным. В
1937 г. в Москве должен был состояться Международный кон-
гресс по генетике, на который он возлагал большие надежды в
смысле оздоровления обстановки, сложившейся в связи с непре-
рывными атаками Лысенко и Презента.
К великому сожалению, этому не суждено было сбыться,
конгресс состоялся в Шотландии, в Эдинбурге...
Уехали на родину ученые Г. Г. Меллер, Д. Раффел, К. Оф-
ферман, которых Н. И. Вавилов приглашал для форсирования
работы по плодовой мушке дрозофиле; покинул Россию Дончо
Костов — специалист по генетике растений. Сотрудничество Ва-
вилова с ними дало повод лысенковцам упрекать его в ориента-
ции на буржуазных ученых.
Росла и расширялась оппозиция в своем институте со сторо-
ны бывших аспирантов, а теперь молодых ученых, во главе кото-
рых были интеллектуальные импотенты С. Н. Шунденко и
Г. Н. Шлыков. Они утверждали, что в ВИРе имеет место пол-
61
ный зажим критики, исходящий в основном от Вавилова. Ко-
нечно, никакого зажима критики не было, просто некоторым
сотрудникам порой доставалось за их безграмотность в вопросах
классической генетики.
Чтобы укрепить позиции мичуринцев, Лысенко, пользуясь
должностью президента ВАСХНИЛ, в ведении которой был
ВИР, назначил Шунденко заместителем директора института, а
Шлыкова — заведующим отделом вопреки категорическому воз-
ражению Вавилова.
А тем временем события продолжали развиваться по нарабо-
танной схеме. 29 января 1939 г. были «избраны» действительными
членами Академии наук СССР Т. Д. Лысенко и Н. В. Цицин,
которых стали называть «народными академиками».
На одном из профсоюзных собраний ВИРа агроном Куприя-
нов кричал: «Теория Вавилова — вредная теория, она должна
быть каленым железом выжжена. Сталин сказал, что нужно не
так работать, как работает Вавилов, а так, как работает Лысен-
ко». Крепла оппозиция и в Институте генетики, которую воз-
главляли Н. И. Нуждин, Р. Л. Дозорцева и др. Они утверждали,
что теория Вавилова перекликается с расовой теорией фашизма.
На великого ученого писали анонимные и открытые доносы в
НКВД, ему устраивали обструкцию. Травля Н. И. Вавилова до-
стигла чудовищного размаха.
 Глава III
J
КАЛЕМИК H.И.ВАВИЛОВ -
ЛИДЕР КЛАССИЧЕСКОЙ ГЕНЕТИКИ.
ЕГО ЗВЕЗДНЫЙ ЧАС
И БЕЗВРЕМЕННАЯ ТРАГИЧЕСКАЯ
ГИБЕЛЬ В ЗАСТЕНКАХ ГУЛАГА
Николай Иванович Вавилов родился 25 ноября 1887 г. в Моск-
ве в богатой купеческой семье. Рос здоровым жизнерадостным
ребенком. С раннего детства обучался французскому языку, ко-
торым владел потом в совершенстве. Окончив в 1906 г. с отли-
чием гимназию, поступил в Московский сельскохозяйственный
институт. С началом изучения специальных предметов стал увле-
каться научно-исследовательской работой, обнаружив незауряд-
ные способности естествоиспытателя. Благодаря своей феноме-
нальной памяти и особой наблюдательности блестяще поставил
эксперимент и затем успешно защитил подготовленную на его
основе дипломную работу «Голые слизни (улитки), повреждаю-
щие поля и огороды Московской губернии». В 1910 г. она была
опубликована как работа, имеющая практическое применение.
Ее также удостоили премии Московского политехнического
музея.
Уже тогда молодого специалиста привлекали растениеводство,
почвоведение и сельское хозяйство в целом. Учителя Вавилова
прочили ему большой успех на научной стезе.
По окончании института Николай Вавилов был оставлен на
кафедре частного земледелия, возглавляемой знаменитым агро-
химиком-почвоведом Д. Н. Прянишниковым, для подготовки к
профессорскому званию и откомандирован на селекционную
станцию института под начало замечательных селекционеров
профессоров С. И. Жегалова и Д. Л. Рудзинского. Вскоре ему
поручили преподавание практикума на Высших голицынских
женских сельскохозяйственных курсах.
В 1911—1912 гг. Н. И. Вавилов прошел производственную
практику по фитопатологии в Петербургском университете при
отделе прикладной ботаники под руководством известных про-
фессоров Р. Э. Регеля и А. А. Ячевского.
После ряда работ, опубликованных в 1910—1911 гг., Н. И. Ва-
вилов в 1912 г. выступил со статьей «Генетика и ее отношение к
агрономии», в которой предвосхитил значение генетики в деле
улучшения сортов растений, полезных человеку.
Он работал по 18 часов в сутки, обладал удивительной спо-
63
H. И. Вавилов
I
собностью концентрировать свою волю, творить с азартной не-
истовостью. Такой бешеный ритм работы невольно заражал, ув-
лекал за собой все его окружение. Если кто-нибудь ненароком
отвлекался, Николай Иванович говорил: «Человеческая жизнь
удивительно коротка, надо спешить», — словно предчувствуя
свою безвременную гибель...
64
Неоценимой для роста и становления Н. И. Вавилова как
ученого стала его командировка в Англию (Мертон), где в лабо-
ратории генетики Садоводческого института, которую в то время
возглавлял один из крупнейших генетиков начала XX века —
Вильям Бэтсон, Вавилов продолжил свои исследования по имму-
нитету растений.
Вильям Бэтсон был непревзойденным специалистом в облас-
ти общей и частной биологии, генетики, отличался энциклопе-
дичностью знаний. Позже Вавилов напишет: «Основные камни
огромного здания, размеры которого мы еще не в состоянии
охватить, заложены Бэтсоном».
На родине Николая Ивановича Вавилова друзья тоже называ-
ли ученым-энциклопедистом, стремившимся к познанию при-
кладных вопросов сельскохозяйственной науки и проблем эво-
люционной биологии. По существу, Бэтсон и Вавилов были
родственными душами, их объединяли необъятная широта инте-
ресов, терпимое отношение к критике со стороны оппонентов.
Оба они были апостолами свободы науки и свято верили в это,
а также в то, что только наука способна привести мир к лучше-
му, только наука в состоянии сделать каждого человека свобод-
ным, богатым и по-настоящему счастливым.
Несколько месяцев Н. И. Вавилов проработал в Кембридж-
ском университете под чутким руководством знаменитых генети-
ков Р. Пеннета и Р. Биффена, он продолжал изучение вопросов
генетики и наследственности. Во Франции Н. И. Вавилов посе-
тил всемирно известную семеноводческую фирму Вильморена,
где ознакомился с достижениями в области селекции и семено-
водства сельскохозяйственных культур.
Жажда энциклопедических знаний вынудила Н. И. Вавилова
посетить лабораторию всемирно известного биолога Э. Геккеля,
где он углубил свои знания по теоретической биологии.
Октябрьскую социалистическую революцию 1917 г. Н. И. Ва-
вилов — 30-летний профессор — воспринял без особого энтузи-
азма, но, несмотря на уговоры родителей, не покинул революци-
онную родину, по зову В. И. Ленина продолжал работать на ее
благо. Вскоре получил приглашение возглавить кафедру генети-
ки, селекции и семеноводства на Высших сельскохозяйственных
курсах в Саратове.
Крупнейшим событием в личной жизни Н. И. Вавилова и
историческим событием в развитии отечественной биологичес-
кой науки был III Всероссийский съезд селекционеров, состояв-
шийся 4 июня 1920 г. в Саратове. На этом съезде Н. И. Вавилов
выступил с докладом «Закон гомологических рядов в наследст-
венной изменчивости». В этом докладе были сфокусированы
мировые достижения биологической науки и практики, спрессо-
65
Н. М. Тулайков
ванные в полтора десятка страниц. Воистину это был один из
звездных часов молодого ученого, которому еще не исполнилось
33 лет. Доклад произвел потрясающее впечатление на аудиторию
селекционеров. Известный агроном-почвовед Н. М. Тулайков с
восхищением произнес: «Могу сказать одно: не погибнет Россия,
если у нее есть такие сыны, как Николай Иванович!» А физиолог
растений профессор В. Р. Зеленский восторженно приветствовал
докладчика словами: «Съезд стал историческим, это биологи
приветствуют своего Менделеева!»
В резолюции съезда говорилось: «Ныне профессору Н. И. Ва-
вилову удалось уловить в процессах изменчивость, которая от-
крывает перед нами в данной области новую эпоху. Н. И. Вави-
лов заметил удивительную повторяемость или периодичность
признаков в различных группах и радах растительного мира,
которая дает возможность предсказать существование неизвест-
ных еще форм наподобие того, как Периодическая система Мен-
делеева давала возможность предсказывать существование неиз-
вестных элементов. Мы становимся, таким образом, на путь
66
планомерного изучения законов изменчивости, причем, что
чрезвычайно существенно для науки, данные описательных раз-
делов ботаники, морфологии, анатомии и систематики здесь
тесно переплетаются с экспериментами, исследованиями генети-
ков, осуществляется возможность соединения синтеза, которые
должны привести к пониманию способов эволюции. Для практи-
ки исследования Н. И. Вавилова также представляют чрезвычай-
ную важность, так как дают возможность планомерно выиски-
вать и создавать путем скрещивания новые культурные породы и
сразу сильно облегчают ориентировку среди огромного многооб-
разия культурных растительных форм. Н. И. Вавиловым даже в
одном этом его докладе выявлены такие черты исследователя,
которые должны сделать его особенно ценным и дорогим для
науки и государства. Он соединяет в себе качества крупного
ученого-ботаника и выдающегося агронома-практика... Совет-
ская Россия предоставляет широкую возможность выдвигать вы-
дающихся людей и обеспечивать им возможность осуществлять
свои начинания в интересах государства. Это должно быть сде-
лано в отношении к Н. И. Вавилову, тем более, что в данном
случае Советская Россия действовала бы не только в своих инте-
ресах, но и в интересах мировой науки и культуры». Съезд
рукоплескал талантливому ученому. Восхищенные делегаты съез-
да послали в Москву телеграмму: «Москва, Совнарком, Луначар-
скому.
Копия — Совнарком, Середе.
На Всероссийском селекционном съезде заслушан доклад
профессора Н. И. Вавилова исключительного научного и прак-
тического значения в изложении новых основ теории изменчи-
вости, основанный главным образом на изучении материала по
культурным растениям. Теория эта представляет крупнейшее со-
бытие в мировой биологической науке, соответствуя открытиям
Менделеева в химии, открывает самые широкие перспективы для
практики».
Съезд, по существу, стал самым торжественным и светлым
праздником биологической науки и селекционной практики.
Хотя съезд проходил в исключительно тяжелых условиях,
когда Советская Россия продолжала вести гражданскую войну,
имела разрушенные экономику, промышленность, сельское хо-
зяйство, настроение его участников было оптимистичным, они
были полны веры в светлое будущее великой Родины. Среди
участников съезда царили добродушное возбуждение, радость,
откровенность. Н. И. Вавилов был окружен ореолом славы, по-
чета. «Если ты стал на путь ученого, — говорил Николай Ивано-
вич, — то помни, что обрек себя на вечные искания нового, на
67
беспокойную жизнь до гробовой доски. У каждого ученого дол-
жен быть мощный ген беспокойства. Он должен быть одержим».
С этого времени Н. И. Вавилов получил всеобщее признание
как выдающийся генетик. В начале 1921 г. его избирают заведу-
ющим Отделом прикладной ботаники и селекции, он переезжает
в Петроград. В том же году его командируют в США на Между-
народный конгресс по болезням хлебных злаков, где благодаря
знанию основных европейских языков Николай Иванович нала-
дил личные контакты со многими ведущими зарубежными уче-
ными.
По возвращении из США он написал Е. И. Барулиной, став-
шей впоследствии его женой, слова, полные горечи: «Я доказы-
вал этим всемогущим ничтожествам необходимость принять
участие в работе конгресса. Если бы я знал раньше, каких хлопот
будет стоить Америка, может быть, я воздержался бы от этого
предприятия... Но я решил со своей стороны сделать все. Поезд-
ка наша с профессором А. А. Ячевским во всем дает так много,
что надо попытаться». И попытка удалась на славу. В США
Вавилов интересуется исследованиями в области селекции куль-
турных растений, знакомится с всемирно известным ученым-ге-
нетиком Томасом Хантом Морганом, за работами которого сле-
дил, затаив дыхание, весь мир науки.
Школа Моргана имела огромный успех в научном мире не
только благодаря талантливости исследований в области хромо-
сомной теории наследственности, но и исключительно удачному
выбору объекта для исследования — крошечной, грациозной
плодовой мушки-дрозофилы. У этой мушки очень короткий био-
логический цикл развития — от яйца до взрослой особи в сред-
нем не более 10 суток. Такой выбор оказался удачным еще и
потому, что в половых клетках дрозофилы насчитывается всего
лишь четыре пары хромосом. Все это дало возможность школе
Моргана хорошо обосновать и блестяще развить выдвинутую
ранее другими учеными мира хромосомно-генную теорию на-
следственности, согласно которой хромосомы — структурные
элементы клеточного ядра содержат дезоксирибонуклеиновую
кислоту (ДНК), в которой заключена наследственная информа-
ция организма. В настоящее время элементарные сведения о
хромосомной теории наследственности можно найти в любом
школьном учебнике по общей биологии, в те же далекие годы
эта теория была трудно понимаемой, почти недоступной для
рядового ученого. Но и у такого крупного таланта, как молодой
ученый Н. И. Вавилов, были определенные сомнения в досто-
верности ее выводов. Этим как раз и понравился русский гость
Моргану. Он оставил Вавилова в своей лаборатории, чтобы тот
68
лично поучаствовал с учениками в постановке опытов и убедил-
ся в абсолютной достоверности теории.
Возможность поработать в лаборатории Моргана хотя бы
самое короткое время привела Вавилова в неописуемый вос-
торг — он даже не мог мечтать об этом. Тщательная проверка
хромосомной теории наследственности в эксперименте оконча-
тельно убедила русского ученого в достоверности ее выводов.
После этого Н. И. Вавилов посетил Канаду, Бельгию, Анг-
лию, Францию, Голландию, Швецию.
Каждый раз, возвращаясь на Родину, Н. И. Вавилов тщатель-
но анализировал, переосмысливал и переоценивал сложные яв-
ления, происходящие в природе, с точки зрения хромосомной
теории наследственности, что помогало объяснять их и плодо-
творно решать сельскохозяйственные проблемы.
В 1922 г. доклад, сделанный Вавиловым на III Всероссийском
съезде селекционеров, был напечатан в английском журнале «Ге-
нетика» — имя молодого ученого прозвучало на весь мир.
В том же году Отдел прикладной ботаники и селекции и
другие отделы, имеющие отношение к сельскому хозяйству,
были объединены в Государственный институт опытной агроно-
мии. Эта реорганизация была направлена на создание в стране
единого научного центра для оказания эффективной и скорой
помощи разрушенному сельскому хозяйству. Директором инсти-
тута назначили Н. И. Вавилова, который в свои неполные 35 лет
стал фактически во главе всей сельскохозяйственной науки мо-
лодой республики Советов. А через год, в 1923 г., он избирается
в состав Академии наук СССР членом-корреспондентом.
Теперь Н. И. Вавилов получил не только моральное, но и
юридическое право на лидерство в биологической науке. Он
активно участвует в организации Всесоюзной сельскохозяйствен-
ной и кустарно-промышленной выставки в Москве.
В 1924 г. на базе бывшего Отдела прикладной ботаники и
селекции организуется Всесоюзный институт прикладной бота-
ники и новых культур при Совнаркоме СССР. Возглавить его
снова поручено Н. И. Вавилову. Теперь перед ученым открылись
новые, более широкие возможности реализовать свою давниш-
нюю мечту — организовать экспедиции в места происхождения
культурных, полезных человеку растений.
В 1930 г. Всесоюзный институт прикладной ботаники и новых
культур при Совнаркоме СССР реорганизуется во Всесоюзный
институт растениеводства при Совнаркоме СССР (ВИР).
Под руководством Н. И. Вавилова ВИР превратился в круп-
нейшее научно-исследовательское учреждение по изучению
культурных растений. Вавилов словно магнит притягивал к себе
наиболее талантливых ученых. Отделы института возглавили
69
такие крупные ученые-генетики, как Г. Д. Карпеченко, Г. А. Ле-
витский и др.
С позиций эволюциониста и генетика Н. И. Вавилов посте-
пенно подошел к разработке теории центров происхождения
культурных растений, созданию знаменитой коллекции семян
различных видовых и внутривидовых генотипов, которые он на-
ходил, путешествуя по пяти континентам.
В начале 20-х годов Н. И. Вавилов изучает вопрос формооб-
разования пшеницы, овса, проса, льна, конопли, намечает ос-
новные географические центры их происхождения. Его отличи-
тельной чертой было вдумчивое, аналитическое отношение к
началу эксперимента, поэтому он постоянно подчеркивал, что,
только владея систематико-географическими знаниями, генетик
может сознательно подойти к подбору исходных форм скрещива-
ния, к решению задач экспериментальной филогении.
Молодой Вавилов был душой любого общества, никогда не
покидавшая его жизнерадостность передавалась каждому, с кем
он общался, от него исходило очарование, покорявшее реши-
тельно всех. Он был блестяще образован, с тонкой аристократи-
ческой манерой поведения, умен, обладал великолепным даром
речи. В нем благоприятно сочетались цветущее здоровье, недю-
жинная сила, одухотворенность и игра живого ума. Никакие
препятствия не могли сломить его или помешать его стремлению
к цели. А во взоре, в походке, во всем облике Вавилова чувство-
валась прирожденная величавость, смягченная благородной
скромностью, что наделяло его неодолимой привлекательностью.
В целях изучения изменчивости вегетационного периода у
хлебных злаков и бобовых растений, содержания в них количе-
ства и качества жиров, белков и крахмала, устойчивости к вреди-
телям и болезням, интенсивности клубнеобразования у картофе-
ля и корнеобразования у свеклы с 1923 г. Вавилов проводит
опытные посевы, с тем чтобы получить окончательные выводы,
имеющие решающее значение для районирования этих культур.
Работал он исступленно, самозабвенно, настолько увлеченно,
что, кроме своих опытов, ничего не замечал вокруг, отводя по
нескольку часов для сна. Тяжкий, кропотливый труд приносил
ему не только удовлетворение, но и истинное наслаждение ко-
нечными результатами. К 1926 г. ему удалось создать стройную,
научно безупречную теорию географических центров культурных
растений, за что он был удостоен золотой медали имени
Н. М. Пржевальского.
Богатейший семенной материал самых различных растений,
классические гербарии, привезенные им из многих регионов
СССР, США, Канады, стран Западной и Восточной Европы,
Ближнего Востока и других, где были очаги культурных расте-
70
нии, энциклопедическое знание мировой литературы, потрясаю-
щая работоспособность, редкая логика и богатейшая стилистика,
помноженные на эйфорическое вдохновение, — все это позволи-
ло Вавилову создать уникальную монографию «Центры проис-
хождения культурных растений», опубликованную в 1929 г. и
удостоенную Ленинской премии. В том же году Н. И. Вавилов
был избран действительным членом Академии наук СССР и
академиком Академии наук УССР; ему поручили организовать
Всесоюзную академию сельскохозяйственных наук (ВАСХНИЛ),
а в 1930 г. он стал первым ее президентом.
Н. И. Вавилову принадлежит также ведущая роль в создании
первой полярной сельскохозяйственной опытной станции, сель-
скохозяйственных опытных станций в Западном Казахстане, в
Карпатах и высокогорье Памира, которые до сих пор приносят
сельскому хозяйству этих регионов колоссальную пользу.
Закон гомологических рядов в наследственной изменчивости,
открытие центров происхождения различных видов культурных
растений, географические посевы — все это рассматривалось как
основа для создания генетических методов селекции и мобилиза-
ции генотипического разнообразия культурных растений на всей
планете для использования их в сельскохозяйственной практике.
Заслуга открытия закономерности географического распреде-
ления генов в клетках культурных растений принадлежит именно
Н. И. Вавилову. Кроме того, Н. И. Вавилов высказал предполо-
жение о том, что доминантные гены любого вида культурных
растений сосредоточены в центре его происхождения, а рецес-
сивные гены проявляются в основном на периферии. В настоя-
щее время это доказано многочисленными научными экспери-
ментами, а также сельскохозяйственной практикой.
До конца своих дней Н. И. Вавилов неотступно трудился над
теорией географических центров культурных растений, которую
осмысливал, интерпретировал с позиций хромосомной теории
наследственности.
Н. И. Вавилов был и остается одной из наиболее ярких, об-
щепризнанных фигур — ученый мирового масштаба, глава сель-
скохозяйственной науки и практики, лидер классической генети-
ки, равных ему в СССР не было.
В 1933 г. Н. И. Вавилов создает на базе лаборатории генетики
Институт генетики АН СССР и становится его директором, в
том же году избирается президентом Всесоюзного географичес-
кого общества.
За выдающуюся научную и организаторскую деятельность с
1926 по 1935 г. Н. И. Вавилов избирался членом ЦИК СССР.
Его величие стало очевидным, к нему пришло всемирное науч-
ное признание. Но он не «почил на лаврах» — был занят гранди-
71
озной научно-организационной, общественно-политической дея-
тельностью и личной научной работой, его рабочий день длился
1 по 18—19 часов.
Центральным направлением в разработке генетических основ
селекции растений у Н. И. Вавилова было учение об исходном
материале. Оно изменило основы генетических подходов к се-
лекции растений. В результате в 1935 г. появилась обобщающая
работа «Ботанико-географические основы селекции» объемом 60
страниц, в которой было не только развито учение об исходном
материале, но и разработаны эколого-географические принципы
селекции. В их основу было положено использование всего эко-
лого-географического мирового потенциала как из очагов фор-
мообразования, так и из всего ареала видов культурных расте-
ний. Генетическая теория скрещивания получила новые пер-
спективы.
При громадном диапазоне интересов и достижений в изуче-
нии проблемы генетических основ селекции растений Н. И. Ва-
вилова постоянно интересовали два сравнительно узких вопроса:
генетика пшеницы и генетика иммунитета растений. В 1935 г.
издается его замечательная монография «Научные основы селек-
ции пшениц» объемом 246 страниц, в которой открыто несколь-
ко генов и сформулированы основные задачи и приемы селек-
ции пшениц, отстаивается идея широкого внедрения методов
генетического гетерозиса. В течение всей своей жизни Н. И. Ва-
вилов много сил и внимания уделял генетике иммунитета расте-
ний к инфекционным заболеваниям и вредителям. Его работы
широко используются и в наше время.
Путешествуя по 5 континентам планеты, Н. И. Вавилов за
180 экспедиций не только открыл центры происхождения куль-
турных растений, но и собрал уникальную мировую коллекцию
семян, насчитывавшую к 1940 г. 250 000 образцов. Известно, что
во время блокады Ленинграда, когда умирали голодной смертью
сотни тысяч его жителей, эта коллекция была сохранена сотруд-
никами ВИРа для грядущих поколений...
В своих многочисленных научных работах и капитальных мо-
нографиях (более 300) Н. И. Вавилов выступает как блестящий
генетик. Его исследования были разносторонними: теория гене-
тики, экология и география, селекционная теория и сельскохо-
зяйственная практика, учение об эволюции и биосфере и многое
другое.
Блестящие научно-практические разработки Н. И. Вавилова в
области селекции пшениц явились основой для будущих науч-
ных открытий.
Н. И. Вавилов придавал решающее значение эколого-геогра-
фическому скрещиванию, использование которого позволило
72
С. С. Четвериков
П. П. Лукьяненко уже в наше время вывести замечательные
новые сорта пшениц, за что он был удостоен Ленинской премии
и высоких правительственных наград.
Широкое внедрение Н. И. Вавиловым в селекционную прак-
тику методов генетического гетерозиса также дало свои плоды.
Благодаря им в наши дни были выведены устойчивые к инфек-
ционным заболеваниям зерновые злаки, отличающиеся неполе-
гаемостью, высоким качеством и количеством белка в зерне.
Таким образом, период с 1920 по 1940 г. был периодом блес-
тящего развития классической генетики в нашей стране, связан-
ным с именами академиков Н. И. Вавилова, Н. К. Кольцова,
С. С. Четверикова, А. С. Серебровского, Н. А. Пабояна,
М. А. Филиппова, Г. Д. Карпеченко, Г. А. Левитского,
Н. П. Дубинина, С. П. Жеталова, С. С. Левита и многих других
выдающихся генетиков.
Трагедию Н. И. Вавилова нельзя считать его личной, она
была трагедией всей биологической науки — эпохальной траге-
дией.
73
И. П. Дубинин
В стране уже к концу 20-х годов начинаются диктат, подавле-
ние гласности, демократии и переход к командно-администра-
тивной системе управления народным хозяйством. Демонтирует-
ся ленинская нэп, прекращается строительство «хозрасчетного
социализма» на кооперативной основе. В государстве все ярче
обозначаются признаки тоталитарного режима и связанные с
ним насилие, беззаконие и произвол.
В сельском хозяйстве это нашло выражение в насильственной
сплошной коллективизации со всеми отвратительными последст-
виями — отчуждением крестьян от частной собственности, рас-
кулачиванием и ликвидацией кулака как класса, уничтожением
скота, снижением производства сельскохозяйственной продук-
ции, расстрелами, самоубийствами, арестами, гибелью миллио-
нов самых лучших крестьян в тюрьмах и лагерях ГУЛАГа, что
привело к неизбежному голоду в 1932—1933 гг., унесшему мил-
лионы человеческих жизней. В сельское хозяйство, по существу,
возвратилось крепостное право, отмененное в 1861 г. царским
правительством. Колхозные крестьяне подвергались нещадной
74
Н. К. Кольцов
эксплуатации со стороны государства, а за свой тяжелый труд
получали трудодни, на которые в конце года им начислялось
мизерное количество зерна.
Подвергаются необоснованным репрессиям советские ученые,
и одним из первых Николай Константинович Кольцов — основа-
тель экспериментальной биологии, один из основоположников
современной генетики в стране. Он вошел в историю отечест-
венной и мировой науки как великий биолог, его идеи положили
начало молекулярной генетике и молекулярной биологии, хими-
ческому и радиационному мутагенезу, матричному воспроизвод-
ству генетического материала, легшему в основу теории об ауто-
репродукции молекул ДНК.
Однако, как всякому человеку, ему были свойственны ошибки —
его евгенические взгляды в чем-то смыкались с теорией расизма,
чем и воспользовались противники генетики Т. Д. Лысенко,
И. И. Презент и их единомышленники, злонамеренно отождест-
влявшие генетику с евгеникой. В этой связи Н. К. Кольцов систе-
75
матически подвергался нападкам, жестокой травле, что подорвало
его здоровье и привело к гибели в молодом возрасте.
Систематическим нападкам и организованной травле подвер-
гался также основоположник эволюционной генетики, один из
самых выдающихся биологов мира Сергей Сергеевич Четвериков.
Чтобы составить представление об эволюционной генетике,
достаточно сказать, что ее задача — раскрыть генетические осно-
вы процессов эволюции, а затем научить человека управлять их
течением, т. е. сделать его подлинным властелином жизни.
За «измену» Родине, «вредительство» и отсутствие помощи
сельскому хозяйству со стороны сельскохозяйственной науки
были расстреляны два президента ВАСХНИЛ — А. И. Муралов и
Г. К. Мейстер (реабилитированные посмертно).
Черные тучи сгущались и над Н. И. Вавиловым. Возможно,
его судьба не была бы столь трагичной, если бы не появление
зловещей фигуры Лысенко. Как ни парадоксально, возвышению
этого авантюриста, своего будущего палача, способствовал сам
Н. И. Вавилов благодаря своей исключительной доброте, довер-
чивости, порядочности, терпимости.
Можно предположить, что Лысенко, попав в нормальную го-
сударственную атмосферу, мог бы стать хорошим специалистом.
Но этому не суждено было сбыться, авторитарное общество пре-
вратило способного агронома в злобного, беспощадного челове-
ка, не сумевшего реализовать свои положительные профессио-
нальные качества. Лысенковщина — социальное явление, порож-
денное сталинизмом, является одним из самых мрачных периодов
в истории развития советской биологической науки и сельскохо-
зяйственной практики.
Взгляды Лысенко на эволюцию живой природы во многом
совпадали с концепцией ламаркизма, объяснявшей постоянную
изменяемость видов животных и растений влиянием внешней
среды. Это соответствовало и взглядам Сталина на природу
вещей, поэтому стремительная карьера Лысенко в эпоху стали-
низма была обеспечена.
Н. И. Вавилов, хорошо изучив сильные и слабые стороны
Лысенко в процессе многочисленных дискуссий, чтобы оградить
от жестоких нападок генетику, вынужден был идти на компро-
миссы, не хотел конфликтов с «боярским домом»...
Молодому читателю, живущему в условиях перестройки, глас-
ности и начинающей пробиваться сквозь полувековую историю
тоталитаризма демократии, это понять нелегко, но нам, старше-
му поколению, жившему в условиях кровавого сталинского тер-
рора, понять поведение Н. И. Вавилова значительно легче. В те
тяжелые времена люди говорили и делали далеко не то, о чем
думали. Тем не менее в своих уступках Н. И. Вавилов пошел
76
Г. Н. Шлыков
значительно дальше, чем требовали тактические соображения
того смутного времени. Делая одну уступку за другой, он в конце
концов совершил самую большую и непоправимую ошибку —
способствовал быстрой карьере своего идейного противника.
Излишняя уступчивость Н. И. Вавилова во взаимоотношени-
ях с Лысенко самым бессовестным образом была использована в
1935 г. — тогда запретили празднование 15-летнего юбилея ВИРа
и 25-летия научной деятельности Вавилова.
Но открытая, жестокая травля лысенковцами Н. И. Вавилова
началась гораздо раньше — с 1930 г., когда из ВАСХНИЛ была
передана аспирантура в подчинение ВИРа. Аспиранты, набран-
ные академией, были случайными людьми, поверхностно знав-
шими сельское хозяйство, не владевшими ни одним иностран-
ным языком, и полными дилетантами в генетике. Разобраться в
хромосомной теории наследственности с такой слабой подготов-
кой было безнадежно, но зато с «мичуринской» демагогией они
справлялись легко.
С. Н. Шунденко
Эта группа аспирантов объединилась с такой же слабо подго-
товленной группой научных сотрудников ВИРа во главе с аспи-
рантами Г. Н. Шлыковым и С. Н. Шунденко — сформировался
блок лысенковцев-антигенетиков.
Под идейным руководством Т. Д. Лысенко члены блока анти-
генетиков стали обвинять Н. И. Вавилова в отрыве генетики от
сельскохозяйственной практики, в антидарвинизме, в реакцион-
ности и идеалистичности генетики.
Эти умственные импотенты даже умудрились обвинить Вави-
лова в том, что якобы классическая генетика противоречит
взглядам И. В. Мичурина. Они не знали, да и не могли знать
вследствие своей убогой информированности о том, что именно
Н. И. Вавилов, а не кто-то другой открыл Мичурина — садово-
да-самоучку для молодой Советской республики. Бескорыстная
мужская дружба между ними началась еще в 1920 г. с переписки.
А после посещения И. В. Мичурина, проживавшего в неболь-
шом провинциальном городке Козлове, что на Тамбовщине,
Н. И. Вавилов рассказал управляющему делами Совнаркома
78
Н. П. Горбунову о тяжелейших условиях, в которых на протяже-
нии полувека работает талантливый садовод, просил передать это
В. И. Ленину. Владимир Ильич тотчас заинтересовался работами
И. В. Мичурина и, убедившись в полезности его работ для рес-
публики, стал оказывать ему материальную помощь, а его рабо-
там — всевозможную поддержку.
В 1929 г. Н. И. Вавилов обратился с письменной просьбой к
И. В. Мичурину представить ему список трудов, чтобы иметь его
работы в библиотеке своего института.
Еще в 1924 г. Н. И. Вавилов организовал широкую публика-
цию мичуринских работ. Так, в издательстве «Новая деревня»
вышла в свет огромная книга «Мичурин И. В. Итоги деятель-
ности в области гибридизации по плодоводству». Предисловие к
ней было написано Н. И. Вавиловым.
Период триумфального шествия классической генетики со-
впал с расцветом деятельности И. В. Мичурина. Если его первые
дореволюционные публикации отличались самобытной позицией
при выведении новых сортов плодовых деревьев, так как он
ничего не слышал о генетике и гене, то с 20-х годов Мичурин
приступил к объяснению своих работ с позиций осмысливания
значения теории гена, роли генетики в селекции.
Н. И. Вавилов всячески помогал И. В. Мичурину, в частнос-
ти он помог ему в издании монографии «Итоги полувековых
работ по выведению новых сортов плодовых и ягодных расте-
ний», которая с дарственной надписью великого садовода береж-
но хранится в семье Вавилова.
Во время одного из приездов Н. И. Вавилова в Козлов, в
котором целых 57 лет трудился великий садовод, они сфотогра-
фировались, после чего И. В. Мичурин сделал на фотокарточке
дарственную надпись. Эту фотокарточку также по сей день хра-
нит семья Вавилова.
В 1934 г., выступая на юбилее в честь шестидесятилетней
научно-практической деятельности Мичурина, Н. И. Вавилов
восторженно произнес: «Среди творческих личностей... выделя-
ется крупная фигура замечательного оригинатора, творца новых
растительных форм И. В. Мичурина, 60-летний юбилей которого
в нынешнем году справляет Советская страна... Неизвестный,
глухой уездный городок Козлов, переименованный Советским
правительством в город Мичуринск, стал Меккой для советских
плодоводов, его хорошо знают и плодоводы всего мира».
Но и Мичурин не оставался в долгу перед Вавиловым: как-то
в беседе с Ф. X. Бахтеевым доверительно поведал о том, что
профессора Н. И. Вавилов и Н. И. Кичунов были первыми из
ученых, обративших внимание на его работы. «Вавилов — выда-
ющийся деятель науки, светлая голова, — говорил И. В. Мичу-
79
И. В. Мичурин и Н. И. Вавилов
рин, — ведь он мою работу так выдвигает, так выдвигает, так
помогает в распространении наших работ!» А если заходил дове-
рительный разговор по душам, Мичурин восторженно воскли-
цал: «Н. И. Вавилов умница, большой ученый, прекрасной души
человек! Как он поддерживает нас, как любит все новое!»
В своем известном труде «Принципы и методы работы»
И. В. Мичурин писал: «Конечно, было бы не бесполезным в
этом деле принятие в расчет законов Менделя и даже учет хро-
мосом...»* 1. В разговорной речи Мичурин широко использовал
слова и понятия — ген, мутации . Своему ученику И. С. Горш-
кову он советовал выявлять искусственные мутации3.
Таким образом, окончательно сделаем вывод об отношении
И. В. Мичурина к генетике: в 20-х годах он просто не пони-
мал ее, поэтому соответственно и относился, но когда по-
нял — стал относиться иначе, объяснял свои опыты с генети-
ческих позиций.
Основатель экспериментальной биологии Н. К. Кольцов тоже
высоко ценил творческий труд и колоссальные достижения садо-
вода-самоучки И. В. Мичурина. Достаточно сказать, что в 1938 г.
он послал двух своих аспирантов Н. Н. Соколова и И. Е. Трофи-
мова для проведения цитогенетических работ на материале
И. В. Мичурина.
В 1935 г., когда И. В. Мичурину исполнилось 80 лет, по
представлению Н. И. Вавилова ВАК присудила ему ученую сте-
пень доктора биологических наук, ВАСХНИЛ избрала его своим
членом, а АН СССР — академиком.
Травля Н. И. Вавилова достигала своего апогея в периоды его
выездов за границу. Так, во время его очередной экспедиции в
Центральную Америку и Мексику в созданном его руками ВИРе
печатались листовки, стенные газеты, рефераты, даже брошюры
клеветнического антигенетического содержания. Одни писали из
страха за свое дилетантство в биологии, другие по принуждению,
третьи по корыстным соображениям, четвертые из агрессивной
зависти — на Руси во все времена в подонках недостатка не
было.
Но, пожалуй, самым гнусным, потрясающе омерзительным
актом был политический донос в НКВД старшего научного со-
трудника ВИРа Г. Н. Шлыкова, датированный мартом 1938 г.,
который он сочинял вместе с С. Н. Шунденко: «Просто трудно
представить, чтобы реставраторы капитализма прошли мимо
! Мичурин И. В. Соч. — М.: ОГИЗ — Сельхозгиз, 1940. Т. I. С. 340.
1 Мичурин И. В. Там же. С. 283.
3 Мичурин И. В. Соч. — М.: ОГИЗ — Сельхозгиз, 1941. Т. IV. С. 315.
81
такой фигуры, как Вавилов, авторитетной в широких кругах
агрономии, в особенности старой. Не допускаю мысли, чтобы
он, как человек широко известных правых убеждений, выходец
из среды миллионеров, не был приобщен к их общей организа-
ции. Он хорошо известен, как сужу по произведениям Бухарина,
правым... В частности, кому в Президиуме ВАСХНИЛ потребо-
валось... изъять из стенограммы моего доклада на IV сессии
академии то место, где я докладывал о фашистском содержании
концепции Вавилова... Поэтому я обращаюсь через Вас ко всей
Вашей системе принять меры к вскрытию обстоятельств, изло-
женных выше. А узнать досконально о вредительстве в деле
организации сельскохозяйственной науки означает то же, что
ускоренно освободиться от последствий вредительства...»
Учитывался поток политических доносов, а также показания
свидетелей — известных ученых-аграрников А. В. Чаянова,
Д. Н. Кондратьева и других, которые якобы состояли в антисо-
ветской шпионской, контрреволюционной организации «Трудо-
вая крестьянская партия», руководителем которой якобы был
Вавилов.
Самым опасным, решающим в судьбе Н. И. Вавилова был
разговор Лысенко со Сталиным в марте 1939 г. о том, что дея-
тельность Вавилова идет не на пользу сельскохозяйственной
науке и практике. Этот разговор был именно той каплей, кото-
рая переполнила чашу гнева вождя. В разговоре, как обычно,
участвовал Л. П. Берия, который, увидев реакцию Сталина, сде-
лал соответствующие организационные выводы. Но, несмотря на
то что судьба Н. И. Вавилова была предрешена, арестовывать его
пока опасались — слишком заметной была его фигура в мировом
сообществе ученых.
В 1939 г. Берия пытался разговаривать об этом со Сталиным,
но тот, как всегда, отмолчался, невозмутимо перевел разговор на
другую тему, что означало его несогласие на арест.
Тогда Берия стал усердно искать удобный случай, чтобы тихо,
не привлекая внимания общественности, особенно зарубежных
ученых, упрятать Вавилова за решетку.
Летом 1937 г. из Эдинбурга Вавилову пришло официальное
приглашение на конгресс, но, несмотря на неоднократные обра-
щения его в президиум Академии наук СССР и Советское пра-
вительство, был получен немотивированный отказ. Нетрудно
было догадаться, что предательский удар в спину готовится на
Родине, которая вскормила и сделала его ученым с мировым
именем. Кто знает, если бы Вавилова отпустили на конгресс,
вернулся бы он на Родину? Судя по всему, без Родины, без
своего народа этот великий человек жить не смог бы.
Президентом конгресса пришлось избрать другого ученого —
82
выбор пал на английского генетика профессора Ф. Крю. И вот
настал день открытия конгресса. Обращаясь к его участникам,
профессор Крю с горечью произнес: «Вы пригласили меня иг-
рать роль, которую так украсил бы Вавилов. Вы надеваете его
мантию на мои нежелающие плечи. И если я буду выглядеть
неуклюже, то Вы не должны забывать: эта мантия сшита для
более крупного человека».
Комментарии излишни. Действительно, что может быть боль-
шим свидетельством признания международного авторитета
Н. И. Вавилова, чем эта оценка?! Поэтому неудивительно, что
Берия, этот садист и кровожадный палач, так и не решился
арестовать Вавилова в год проведения конгресса.
Интуитивно, всеми фибрами души чувствовал Николай Ива-
нович приближение своего рокового часа. Многие видели его на
докладах в Ленинграде, вид у него был усталый, цвет лица
серо-пепельный, появились преждевременные морщины, седина,
но держался он бодро, уверенно, с жаром говорил о науке, резко
отвечал оппонентам — сказывались мужество и самообладание.
«В последний раз я его видел в 1940 г., — пишет академик
Н. П. Дубинин, — на заседании Президиума АН СССР. ...Втро-
ем, Н. И. Вавилов, я и А. Р. Жебрак, вышли из зала заседаний.
Николай Иванович был вне себя, он метался по дороге. Полы
его легкого серого пальто развевались, как крылья. Словно ране-
ный большой, добрый и безумный слон, он почти кричал.
А. Р. Жебрак и я всячески успокаивали его. Он с глубоким
чувством прощался с нами. Думали ли мы, что это была наша
последняя встреча, что больше мы никогда не увидим незабывае-
мое, чудное, уже утомленное лицо Н. И. Вавилова!»
Летом 1940 г. по поручению Наркомзема СССР Н. И. Вавилов
со своим лучшим учеником Ф. X. Бахтеевым возглавил агробио-
логическую научную экспедицию в недавно присоединившиеся к
СССР западные области Украины и Белоруссии. 27 июля экспе-
диция выехала во Львов, 1 августа она была в провинциальном
городке Черновцы, а 6 августа 1940 г. Н. И. Вавилов был аресто-
ван...
Со слов ныне здравствующего профессора Ф. X. Бахтеева, на
вопрос Вавилова: «За что?» — двое чекистов, показав московский
ордер на арест, ответить не смогли. А для формальности произ-
несли: «В Москве разберутся, если не виновен — отпустят».
Прощание Николая Ивановича с членами экспедиции было
трогательно-драматичным: он пожимал всем руки и отдавал пос-
ледние распоряжения, а с любимым учеником Ф. X. Бахтеевым
они обнялись и горько расплакались. Распрощавшись, Вавилов
медленно пошел прочь в сопровождении конвоиров. Отойдя на
83
почтительное расстояние, повернулся и долго махал рукой, слов-
но предчувствуя, что уже не вернется.
На другой день его доставили скорым поездом на Киевский
вокзал Москвы, где уже стояла специальная автомашина, пред-
назначенная для перевозки заключенных, которую народ назвал
«воронком».
Через полчаса Н. И. Вавилова бросили в одиночную камеру
•внутренней тюрьмы НКВД Москвы.
По свидетельству профессора ВИРа Ф. X. Бахтеева и следова-
теля А. Г. Хвата, она представляла собой темное квадратное по-
мещение без окон — источником света служила маленькая элект-
рическая лампочка, подвешенная к самому потолку. На полу
стоял грубо сколоченный деревянный топчан, щели которого
были забиты тучными клопами. В правом углу, рядом с входной
дверью, находилась «параша», источавшая зловоние. Рядом с
топчаном одиноко стояла деревянная табуретка, окрашенная в
темно-красный цвет, чтобы не были заметны следы крови.
Осмотревшись, Николай Иванович тяжело опустился на
голые, наспех оструганные доски топчана. Затем лег навзничь,
заложив руки за голову, и погрузился в раздумья. Мысли его
унеслись в далекое детство, в котором не было никаких забот и
тревог. Коля рос с братом Сережей, который был на 4 года
младше его, но это не мешало их крепкой дружбе и взаимной
любви. Сережа обладал математическим складом ума, среди уче-
ников гимназии был одним из лучших по математике. Коля
математику недолюбливал, хотя ц успевал по этому предмету,
любил естественные прикладные науки, вероятно, поэтому и
стал аграрником.
Николай Иванович анализировал свое поведение год за годом.
Отношение к сельскому хозяйству? Возможно, где-то допускал
ошибки, были промахи, упущения, но не вредительство, не
антисоветское... Как ни напрягал Вавилов мысли, как ни мучил
память, припомнить за собой что-то плохое не смог. Он не
только не знал, но даже не предполагал, что вслед за ним были
арестованы другие выдающиеся ученые: генетик Г. Д. Карпечен-
ко, цитогенетик Г. А. Левитский, селекционер Л. И. Говоров.
Все они были расстреляны в 1942 г. как «враги народа» (много
позже реабилитированы).
Проснулся Николай Иванович от резкого стука чем-то метал-
лическим в железную дверь, вскочил на ноги, оглянулся вокруг
и только теперь заметил, что в наблюдательный «волчок» смот-
рел надзиратель, оповещавший о начале обеда. Через несколько
минут «кормушка» (квадратное окно в железной двери для пода-
чи в камеру пищи) отворилась, и двое заключенных в грязно-
белых куртках и колпаках передали в камеру алюминиевые
84
миску и кружку, доверху наполненные каким-то варевом, ложку
и пайку (400—500 г) черного хлеба.
После безаппетитной трапезы Вавилов хотел поговорить с
надзирателем через «кормушку», но тот громко произнес: «Разго-
вор с заключенными строго запрещен тюремными правила-
ми!» — пришлось успокоиться.
...И только через 5 дней — 12 августа 1940 г. старший лейте-
нант НКВД Александр Григорьевич Хват начал допрос словами:
«Вы арестованы как активный участник антисоветской вреди-
тельской организации и шпион иностранных разведок. Признае-
те ли вы себя виновным?» Вавилов ответил: «Нет, не признаю.
Шпионом и участником антисоветской организации я никогда
не был. Я всегда честно работал на Советское государство». Но
следователь явно соответствовал своей фамилии, ответ Вавилова
его не устроил, поэтому начался активный допрос. К Н. И. Ва-
вилову были применены недозволенные методы ведения следст-
вия, чудовищное насилие, беспредельный произвол, вопиющее
беззаконие: шантаж, провокация, откровенные угрозы, демаго-
гия, «выкручивание рук», унижение человеческого достоинства,
оскорбления, моральное истязание и т. п. Семь томов «уголовно-
го дела», сфабрикованные органами НКВД на основе наглой
клеветы бывших сотрудников Н. И. Вавилова, — образец того,
как бериевские палачи умели оперировать ложными фактами и
уликами для доказательства вины подследственного.
В ответ на твердое, мужественное и вместе с тем предельно
откровенное поведение Н. И. Вавилова Хват часто пускал в дело
недозволенные методы следствия, «доказывая» вину и «разобла-
чая крупного и опасного вредителя». После каждого допроса
Хват читал Вавилову протокол, но тот на слух подписывать не
соглашался, брал его в руки, внимательно прочитывал и по-свое-
му формулировал целые фразы.
С присущей Вавилову честностью и добропорядочностью он
ни на кого не клеветал, не обливал грязью даже своих идейных
противников и суровых врагов-клеветников, обвинял только быв-
шего наркома земледелия СССР Я. А. Яковлева в даче «вреди-
тельских» директив по руководству сельскохозяйственной наукой
в его бытность первым президентом ВАСХНИЛ (1930—1935 гг.).
За прошедшие до суда 11 месяцев Хват умудрился допросить
подследственного 400 раз, ведя следствие с потрясающим обви-
нительным уклоном.
Из 7 томов «уголовного дела» следователь бериевской выучки
выбирал наиболее «обличительные» факты, которые истолковы-
вал в свою пользу, напрочь отбрасывая презумпцию невиновнос-
ти, которая существовала со времен Римского права. Этим он
доводил несоглашающегося Вавилова до умопомрачения, до бес-
85
памятства, каждый раз назойливо внушая ему, что он действи-
тельно вредитель сельскохозяйственного производства. И хотя
Хват был полный дилетант в сельскохозяйственном производст-
ве, все-таки ему удавалось «доказывать» вредительские действия
подследственного. Но чтобы окончательно «расколоть крупного
уголовного преступника», необходимо было измотать, обессилить
его, сломить его волю к сопротивлению. Поэтому в иные дни
Хват вызывал Вавилова на допрос по 5—6 раз в сутки: в завтрак,
обед, ужин, оставляя без еды, глубокой ночью, на рассвете.
Эти экзекуции не проходили даром — могучий организм под-
следственного постепенно слабел, уходили силы, снижалась воля
к сопротивлению, теперь все чаще ему казалось, что он действи-
тельно своими недостаточно продуманными действиями сдержи-
вал развитие сельского хозяйства.
Если в первое время Н. И. Вавилов на допросах держался
мужественно, твердо, решительно отрицал все выдвинутые про-
тив него абсурдные обвинения, то теперь уже ему самому каза-
лось, что он преступник. А Хват был отличным инквизитором.
НКВД тех тяжелых времен имел в своем следственном арсенале
только античеловеческие методы дознания, с обвинительным ук-
лоном, направленные на уничтожение личности, изматывание,
истязание, моральное и физическое разложение человека и, в
конце концов, самооговор.
Хвату наконец удалось сломить волю этого мужественного и
стойкого человека — 24 августа 1940 г. он добивается от Вавило-
ва самооговора. Обвиняемый пишет заявление на имя НКВД на
12 страницах, озаглавленное «Вредительство в системе Института
растениеводства, мною руководимого с 1920 г. и до ареста —
6 августа 1940 г.».
Оклеветать себя, наговорить на себя напраслину, написать в
заявлении о том, чего не было, изобразить себя уголовным пре-
ступником вынудили Вавилова не только постоянные недоедания,
бессонница, физические страдания, но и сознание безысходнос-
ти, тупиковости ситуации, понимание, что его участь предрешена.
Жизнь утратила для него всякий смысл, смерть казалась желан-
ной, так как избавляла от постоянных чудовищных мучений.
Н. И. Вавилов в то кровавое время не помышлял о том, что
своим мужеством он защищал устои подлинной науки о жизни.
Но чтобы потомки не проклинали его за измену Родине, в
шпионаже на иностранные разведки он так и не «сознался» до
конца своих дней, ибо отлично понимал, что нет на земле боль-
шего греха, чем предательство. Да и сами палачи не верили в
работу Н. И. Вавилова на иностранные разведки.
После «признания» во вредительстве в сельском хозяйстве
Вавилова перестали мучать до марта 1941 г.
86
Оставшись наедине с собой, несмотря на невыносимые усло-
вия содержания: одиночная камера, отсутствие прогулок, более
чем скудное, однообразное питание, мириады бытовых насеко-
мых — Н. И. Вавилов начал писать давно задуманную книгу об
истории мирового земледелия. Обладая безграничными знания-
ми и неистребимой жаждой трудиться, он работал до самозабве-
ния. Через несколько месяцев титанического труда ему удалось в
тюремных условиях создать уникальный фундаментальный труд
«История развития мирового земледелия (мировые ресурсы зем-
леделия и их использование)».
Рукопись последнего творения гения Н. И. Вавилова исчезла
в недрах ГУЛАГа, вероятно, безвозвратно. Это был самый яркий
подвиг великого ученого и гражданина во имя своей многостра-
дальной Родины, которую он нежно, трепетно любил...
Зная, что имеет дело с ученым мирового масштаба, следова-
тель Хват решил продемонстрировать всему миру «законность»
советского «правосудия» и в первых числах июля 1941 г. учинил
экспертизу научной деятельности академика Н. И. Вавилова. В
состав экспертной комиссии были включены наиболее оголтелые
противники генетики: И. В. Якушкин — главный лжесвидетель
по делу Вавилова; С. Н. Шунденко — основной сочинитель об-
винительного заключения; Г. Н. Шлыков — мерзкий политичес-
кий доносчик, «уличающий» Н. И. Вавилова в реставрации ка-
питализма в СССР и предательстве Родины, и, наконец,
М. И. Хаджинов — второй лжесвидетель, включенный в состав
комиссии под нажимом своего благодетеля Шунденко, о кото-
ром Евгения Николаевна Синская — одна из старейших и наибо-
лее добросовестных научных сотрудников ВИРа писала в своих
воспоминаниях: «Что-то опасное чувствовалось в нем, в его
щуплой вертлявой фигуре, черных пронзительных, беспокойно
шарящих глазах. Он быстро сошелся с другим таким же типом —
аспирантом Григорием Шлыковым, и они вдвоем принялись
дезорганизовывать жизнь института».
В свое время Шунденко по указанию Лысенко написал кан-
дидатскую диссертацию Хаджинову. Несмотря на это, Хаджинов
позже отзывался о нем неважно: «Этот поразительно невежест-
венный человек в 1939 г., несмотря на резкий протест со сторо-
ны директора ВИРа Н. И. Вавилова, под наглым напором прези-
дента ВАСХНИЛ Т. Д. Лысенко был назначен заместителем ди-
ректора по научной части, т. е. заместителем Вавилова».
Президент ВАСХНИЛ Т. Д. Лысенко сознательно насаждал
бездарных и скандальных людей, чтобы они не только проводи-
ли в жизнь его идеологию, но и одновременно шпионили за
Вавиловым, дезорганизовывали работу института.
87
Эта компания лжеученых, морально разложившихся, экспан-
сивных людей оказалась для следователя Хвата более чем ценной
находкой. Для строгого соблюдения юридической формальности
Хват составил список членов экспертной комиссии и повез пре-
зиденту ВАСХНИЛ Т. Д. Лысенко на подпись. Ознакомившись,
увидев «своих» людей, Лысенко молча написал на полях «Согла-
сен» и поставил свою подпись.
На этом предварительное следствие было закончено — фор-
мально соблюдены все правовые нормы, а по существу, проведе-
на самая омерзительная подтасовка. В поте лица трудился Хват
над составлением обвинительного заключения, а когда закончил,
передал в Военную коллегию Верховного суда СССР, который 9
июля 1941 г. в течение не более 10 минут рассмотрел дело «круп-
ного вредителя» на закрытом заседании и вынес Николаю Ива-
новичу Вавилову суровый приговор: высшая мера социальной
защиты — расстрел.
Теперь его поместили в камеру, предназначенную для смерт-
ников. Невозможно передать словами состояние человека, живу-
щего в ожидании неминуемой казни. Единственное, что могло
притупить душевную боль, это воспоминания о прошлом, о до-
рогих и близких людях.
Перед мысленным взором Николая Ивановича стала прохо-
дить та жизнь, которую он уготовил себе своим кредо — «...если
ты стал на путь ученого, то помни, что обрек себя на вечные
искания нового, на беспокойную жизнь до гробовой доски...
должен быть одержим».
На память пришел III Всероссийский съезд селекционеров в
Саратове, где доклад Н. И. Вавилова получил наивысшую оцен-
ку. Не затихал гром аплодисментов, в перерывах подходили вос-
торженные участники съезда, выражали искреннюю благодар-
ность, всячески поддерживали, сочиняли благодарственные теле-
граммы правительству — это был звездный час ученого. Затем
триумфальное шествие по восходящей лестнице в области
науки — от рядового профессора до академика — лидера класси-
ческой генетики, целых десять лет, пока не появился агроном-
заочник Лысенко. А потом — период изнурительной борьбы с
лысенковцами за идею, не просто борьбы, смертельной схватки...
Сердце разрывала щемящая жалость к детям, особенно к
Олегу, который только в последние годы понял и разделил взгля-
ды отца, а раньше не мог этого постичь по малолетству, считал
корифеем биологической науки пресловутого Лысенко. Да и
Юре многое предстоит понять.
Николай Иванович знал, что обречен, но где-то в подсозна-
нии теплилась маленькая надежда на жизнь, ибо человек устроен
так, что, пока жив, на что-то надеется. Он написал на имя
88
Президиума Верховного Совета СССР прошение о помиловании.
Ответ ожидать долго не пришлось — на второй день после пере-
вода в Бутырскую тюрьму, где обычно приговор приводили в
исполнение, он получил неутешительную весть — в помиловании
было отказано.
Прошли дни, недели, месяцы в мучительном ожидании ис-
полнения приговора — кому-то было угодно отсрочить казнь на
1,5 года...
Скорее всего такое решение исходило от Берии. К этому
выводу приводит сопоставление некоторых дат. 8 августа 1941 г.,
ровно через 29 дней после вынесения приговора, Н. И. Вавилов
обратился к Берии с просьбой предоставить ему возможность
закончить в течение полугода разработку «Практического руко-
водства для выведения сортов культурных растений, устойчивых
к главнейшим заболеваниям», а в течение 6—8 месяцев завер-
шить «Практическое руководство по селекции хлебных злаков»
применительно к различным климатическим условиям СССР. И
хотя ответа Н. И. Вавилов не получил, расстрел отложили имен-
но на срок, который был указан в просьбе. Спустя более полуве-
ка трудно судить, чем руководствовался Берия, предоставим чи-
тателю архивные документы для окончательного вывода.
Во втором обращении к Берии, датированном 26 августа
1942 г., Н. И. Вавилов писал:
«Зампредсовнаркома СССР тов. Л. П. Берия
от бывшего члена Академии наук СССР, вице-
президента сельскохозяйственной Академии
им. В. И. Ленина, директора Всесоюзного ин-
ститута растениеводства и Института гене-
тики Николая Ивановича Вавилова
Заявление
Глубокоуважаемый Лаврентий Павлович!
6 августа 1940 г. я был арестован и направлен во внутреннюю
тюрьму НКВД в Москву. 9 июля 1941 г. решением Военной
коллегии Верховного суда СССР я приговорен к высшей мере
наказания.
Как при подписании протокола следствия за день до суда,
когда мне были представлены первые материалы показаний по
обвинению меня в измене Родине и шпионаже (показания
Н. М. Тулайкова, М. П. Авдулова, Л. П. Бордакова), так и на
суде, продолжавшемся несколько минут, в условиях военной
обстановки, мною было заявлено категорически о том, что это
обвинение построено на небылицах, лживых фактах и клевете,
ни в коей мере не подтвержденных следствием.
89
На самом следствии, продолжавшемся 11 месяцев (около 400
допросов в течение 1700 часов: следователь А. Г. Хват), я смог
принять на себя вину как руководящего научного работника в
отрыве моей работы от прямых задач социалистического произ-
водства и в выполнении мною в бытность мною президентом
сельскохозяйственной Академии (1930—1935 гг.) вредительских
директив по руководству сельскохозяйственной наукой бывшего
наркома земледелия СССР А. Я. Яковлева, кому непосредствен-
но была подчинена сельскохозяйственная Академия.
Перед’ лицом смерти, как гражданин СССР и как научный
работник, считаю своим долгом перед Родиной заявить, как уже
писал Вам в августе 1940 г., вскоре после ареста, что я никогда
не изменял своей Родине, ни в помыслах, ни делом не причастен
к каким-либо формам шпионской работы в пользу других госу-
дарств. Я никогда не занимался контрреволюционной деятель-
ностью, посвятив себя всецело научной работе.
1 августа 1941 г., т. е. через три недели после приговора, мне
было объявлено в Бутырской тюрьме Вашим уполномоченным
от Вашего имени, что Вами возбуждено ходатайство перед Пре-
зидиумом Верховного Совета СССР об отмене приговора по
моему делу и что мне будет дарована жизнь.
2 октября 1941 г. по Вашему распоряжению я был переведен
из Бутырской тюрьмы во внутреннюю тюрьму НКВД и 5 и
15 октября имел беседу с Вашим уполномоченным о моем отно-
шении к войне, к фашизму, об использовании меня как научно-
го работника, имеющего большой опыт работы. Мне было заяв-
лено 15 октября, что мне будет предоставлена полная возмож-
ность научной работы как академику, что будет выяснено в
течение 2—3 дней.
В тот же день 15 октября 1941 г. через три часа после беседы,
в связи с эвакуацией, я был этапом направлен в Саратов, в
тюрьму № 1, где за отсутствием в сопроводительных бумагах
документов об отмене приговора и о возбуждении Вами ходатай-
ства об отмене, я снова был заключен в камеру смертников, где
и нахожусь по сей день. Тяжелые условия заключения смертни-
ков (отсутствие прогулки, ларька, передач, мыла, большую часть
времени лишение чтения книг и т. д.), несмотря на большую
выносливость, привели уже к заболеванию цингой. Как мне
заявлено начальником Саратовской тюрьмы, моя судьба и поло-
жение зависят в целом от Центра.
Все мои помыслы — продолжить и завершить достойным со-
ветского ученого образом большие недоконченные работы на
пользу советскому народу, моей Родине. Во время пребывания
во внутренней тюрьме НКВД во время следствия, когда я имел
возможность получать бумагу и карандаш, написана большая
90
книга «История развития мирового земледелия (мировые ресур-
сы земледелия и их использование)», где главное внимание уде-
лено СССР. Перед арестом я закончил большой многолетний
труд «Борьба с болезнями растений путем выведения устойчивых
сортов» (на Сталинскую премию), незаконченными остались
«Полевые культуры СССР», «Мировые ресурсы сортов зерновых
культур и их использование в советской селекции», «Растение-
водство Кавказа (его прошлое, настоящее и будущее)», большая
книга «Очаги земледелия 5-ти континентов» (результаты моих
путешествий по Азии, Европе, Африке, Северной и Южной Аме-
рике за 25 лет).
Мне 54 года, имея большой опыт и знания, в особенности в
области растениеводства, владея свободно главнейшими евро-
пейскими языками, я был счастлив отдать себя полностью моей
Родине, умереть за полезной работой для моей страны. Будучи
физически и морально довольно крепким, я был бы рад в труд-
ную для моей Родины годину быть использованным для обороны
страны по моей специальности, как растениевод, в деле увеличе-
ния растительного продовольственного и технического сырья.
Прошу и умоляю Вас о смягчении моей участи, о выяснении
моей дальнейшей судьбы, о предоставлении работы по моей
специальности, хотя бы в самом скромном виде (как научного
работника и педагога), и о разрешении общения в той или иной
форме с моей семьей (жена, два сына —• один комсомолец, веро-
ятно, на военной службе, и брат академик-физик), о которых я
не имею сведений более полутора лет.
Убедительно прошу ускорить решение по моему делу.
Н. Вавилов».
Из письма отчетливо видно, что доносы Шлыкова и других
сотрудников ВИРа были подкреплены показаниями маститых
ученых, о которых Вавилов был самого высокого мнения, с
которыми много лет шел по жизни рука об руку.
Сломленные безжалостной следственной машиной, в 1937 г.
Н. М. Тулайков - академик АН СССР (1932) и ВАСХНИЛ
(1935), член ВКП(б) с 1930 г., более 20 лет тесно сотрудничавший
с Вавиловым; М. П. Авдулов — сотрудник ВИРа, высококвали-
фицированный специалист по кариологии злаков; Л. П. Борда-
ков — заведующий отделом прядильных растений ВИРа при об-
винении их во вредительстве, под угрозами расстрела, стремясь
сохранить себе жизни, оговорили себя и дали ложные показания
о том, что Вавилов был резидентом иностранных разведок.
В то далекое время, когда в стране процветал культ личности
Сталина, все сотрудники учреждений ГУЛАГа на всех уровнях
стремились добиваться ложных доносов, самооговоров, даже
91
самые порядочные люди, попавшие в лапы советского «правосу-
дия», видели в этом конец своих мучений. В обществе царил
беспредельный произвол.
Ярким примером этого может служить такой факт. Через
67 дней после ареста Н. И. Вавилова — 12.10.1940 г. — научный
совет ВИРа, института, который снискал себе мировую славу
благодаря теоретическим разработкам Н. И. Вавилова и его еди-
номышленников, выдвинул Лысенко кандидатом на соискание
Сталинской премии за так называемое «мичуринское» учение.
Махровый бюрократизм, рутина, косность, волокита, бумаго-
творчество, славословие — всеми этими негативными явлениями
насквозь был пронизан перевернутый социализм, морально и
нравственно разлагая народные массы. Честных, порядочных,
милосердных людей становилось все меньше. Достаточно ска-
зать, что из десятков высокопоставленных чиновников, лично
знавших Н. И. Вавилова, никто не мог как-то ему помочь и
только несколько человек повели себя достойно. Академик
Д. Н. Прянишников, узнав об аресте Н. И. Вавилова, восклик-
нул: «Что они сделали! Они посадили за решетку гражданина
мира!» Эти фразы были записаны общественными осведомителя-
ми, переданы по соответствующим инстанциям, занесены в
досье № 300669 под «кодовым» названием «Генетика»...
Д. Н. Прянишников был и на приеме у Берии, доказывая
невиновность Вавилова и утверждая, что тот работал самозабвен-
но во имя советской Родины.
Все годы, в течение которых Н. И. Вавилов был в заключе-
нии, Н. А. Базилевская пробивалась к разного ранга начальни-
кам, понимая, что рискует жизнью, писала письма, доказывала
невиновность своего гениального учителя.
Не боясь за свое благополучие, брат Николая Ивановича —
Сергей Иванович, будучи президентом Академии наук СССР,
кое-как пробился на прием к В. М. Молотову и Л. П. Берии,
ходатайствуя о своем брате, но его ходатайство было безжалост-
но отклонено.
Только активная жизненная позиция, вера в торжество спра-
ведливости в те кровавые годы спасали людей от инфарктов и
инсультов. Многие не выдержали этого лихолетья. Так, профес-
сор, заведующий отделением ВИРа Иванов скончался через час
после того, как лысенковцы провели разгромный ученый совет.
Вернулся домой, сказал: «Так больше жить нельзя», — лег и умер.
Обманутый средствами массовой информации советский
народ слепо верил ВКП(б), Сталину и его окружению. Поэтому
после каждого «раскрытого» дела люди собирались на общие
собрания, митинги, на которых клеймили позором «врагов наро-
да», требовали от правительства усилить террор и репрессии. В
92
стране шли массовые казни — кровь лилась рекой. Истреблялись
партийные, советские работники, военные, хозяйственные руко-
водители, ученые. Дело дошло и до самих палачей — работников
различных учреждений системы НКВД.
Кровь холодеет в жилах, когда узнаешь, что за советский
период страна потеряла 110 млн человек, в основном трудоспо-
собного населения, что по всей стране до сих пор раскапывают
неизвестные захоронения — останки жертв незаконных сталин-
ских репрессий...
Однако вернемся ко 2 октября 1941 г., когда Н. И. Вавилов
был снова переведен из Бутырской тюрьмы во внутреннюю тюрь-
му НКВД, где ему предоставили кое-какую возможность работать
над рукописями и особенно не травмировали. Он с головой погру-
зился в долгожданную работу, не замечая ни времени, ни про-
странства и не щадя своих сил и здоровья. Наблюдавшие за ним
через смотровой «волчок» надзиратели периодически докладыва-
ли о его трудоспособности по инстанции, возможно самому
Берии. Поэтому 15 октября 1941 г., когда враг стоял у ворот
Москвы, Н. И. Вавилову сообщили о том, что ему будет предо-
ставлена возможность продолжить научно-исследовательскую ра-
боту в ранге академика в одном из институтов ГУЛАГа, так
называемых «шарашек».
Однако этому не суждено было сбыться, под жесточайшим
натиском немецко-фашистских войск была прорвана Можайская
линия обороны, немцы подступили к Москве. В столице нача-
лась паника. Многие правительственные учреждения, научно-ис-
следовательские и учебные заведения, а также академии эвакуи-
ровались на Восток.
29 октября 1941 г. Н. И. Вавилов вместе с другими полити-
ческими заключенными в специальном металлическом вагоне
(их называли «столыпинскими») был вывезен в Саратов. В сара-
товской тюрьме Николая Ивановича посадили в общую камеру,
где отбывали незаслуженное наказание крупные политические,
общественные деятели и специалисты: главный редактор газеты
«Известия» Ю. М. Стеклов, директор Института мировой лите-
ратуры академик И. К. Лупол, крупный инженер И. Ф. Филатов
и многие другие, осужденные по статье 58 (измена Родине).
Почувствовав радость общения с людьми своего уровня,
Н. И. Вавилов, несмотря на еще слабое здоровье, заметно взбод-
рился. Он подбадривал товарищей по несчастью, поддерживал
дисциплину и порядок. Вместе с товарищами Вавилов разработал
обязанности дежурного по камере, составил график дежурств по
поддержанию чистоты и санитарного порядка.
Из рассказа инженера Филатова стало известно, что камера
размещалась в подвальном помещении кирпичного здания, спе-
93
циально построенного в царское время для тюрьмы. Это было
длинное, узкое без окон помещение, внутри которого по одну
сторону размещались железные койки, прикованные наглухо к
стене. Никаких постельных принадлежностей не было — заклю-
ченные спали на деревянных досках. В камере не было вентиля-
ции, стояла такая духота, что люди задыхались, некоторые не
выдерживали и падали в обморок, обливаясь потом.
Одежда состояла из крапивного мешка с прорезями для голо-
вы и рук. На ногах у каждого были лапти, специально сплетен-
ные из липовой коры. Академик Лупол сравнивал советских
заключенных с рабами Древнего Рима, которые носили анало-
гичную одежду.
Чтобы отвлечь товарищей от тяжелых мучений, Н. И. Вави-
лов предложил каждому ежедневно поочередно читать лекции по
своей специальности. Все заключенные согласились. С этого дня
читали лекции по истории, биологии, лесотехнике, строительству
и др. Из всех лекторов самые незаурядные лекторские способ-
ности проявил упорный, настойчивый и необычайно трудолюби-
вый Н. И. Вавилов. В общей сложности им прочитан 101 час
лекций по общей биологии, генетике и растениеводству. Кроме
того, он завораживал слушателей увлекательными рассказами о
научных экспедициях по Советскому Союзу, США, Канаде, Анг-
лии, по странам Западной Европы, Ближнего Востока, Северной
Африки и т. д.
Виновником своих страданий Н. И. Вавилов всегда считал
зловещего Лысенко и его сообщников. В душевном разговоре он
постоянно твердил: «Вырастил я его своим повышенным внима-
нием, отеческой заботой, способствовал росту его научной ка-
рьеры, а он оказался гнусным предателем, нет греха на земле
страшнее предательства!»
Все заключенные этой камеры были приговорены к высшей
мере наказания, их ни разу не выводили на прогулку, не пускали
в баню, им запрещали переписываться, получать посылки, пере-
дачи, даже не выдавали мыла для мытья — подготавливали к
неизбежной смертной казни. В таких античеловеческих условиях
Н. И. Вавилов просидел в общей сложности 19 месяцев, но не
было случая, чтобы он пожаловался на что-то, все переносил
мужественно.
Летом 1942 г. состояние здоровья Николая Ивановича ухудши-
лось — он заболел, цингой в тяжелой форме. Харкая кровью, в
состоянии нервного перевозбуждения 26 августа 1942 г. он напи-
сал душераздирающее заявление своему палачу Берии с просьбой-
мольбой о его возвращении к спасительному труду, его исполин-
ский талант жаждал работы, работы и еще раз работы. Только
титанический труд в состоянии был погасить эту жажду, ибо за
94
всю сознательную жизнь Николай Иванович привык заниматься
тяжелым, кропотливым, упорным до самозабвения трудом.
На ослабленный цингой организм навалилось еще одно не-
счастье — вспышка дизентерии. Надо было иметь отличное здо-
ровье, могучий организм и плюс к этому — витаминное, кало-
рийное питание, чего, к сожалению, не было.
Но эти испытания оказались не последними: к двум академи-
кам — Вавилову и Луполу — специально подсадили какого-то
умалишенного заключенного, который, пуская в ход кулаки и
зубы, отнимал у них пайки хлеба...
О семье никаких сведений не поступало. Позже стало извест-
но, что при подходе к Москве немцев жена Николая Иванови-
ча — Елена Ивановна Барулина, доктор биологических наук, эва-
куировалась из Москвы, попала в Саратов и поселилась у своей
сестры — учительницы, чтобы как-то пережить военное лихоле-
тье. О том, что Николай Иванович находится в саратовской
тюрьме, она, конечно, не знала да и знать не могла. Поэтому
продовольственные посылки, приобретенные на более чем скром-
ные средства, Барулина посылала в Москву, где они исчезали в
недрах НКВД. Вавилов тоже ничего не знал о жене, как не знал и
о том, что в мае 1942 г. он был избран членом Лондонского
королевского общества. После его избрания из Лондона пришел
запрос: «Куда исчез Н. И. Вавилов?» В то время Англия всячески
старалась помочь Советскому Союзу в войне против фашистской
Германии, поэтому сообщить радостную весть о присуждении
Вавилову столь высокого звания английское посольство считало
своей святой обязанностью. Уверен, что Советскому правительст-
ву было известно об этом неординарном явлении, но виновник
торжества остался непосвященным...
Могучий организм Н. И. Вавилова победил цингу и дизенте-
рию даже в тех отвратительных условиях благодаря удивительной
жажде жизни и неистребимому оптимизму.
Оказывается, еще 13 июня 1942 г. заместитель наркома внут-
ренних дел В. Н. Меркулов послал председателю Военной колле-
гии Верховного суда СССР В. К. Ульриху ходатайство на Вави-
лова и Лупола: «Ввиду того, что указанные осужденные могут
быть использованы на работах, имеющих оборонное значение,
НКВД СССР ходатайствует о замене высшей меры наказания
заключением в ИТЛ НКВД сроком на 20 лет каждому». Осудив-
шая Вавилова судебная инстанция не имела права пересматри-
вать его дело, это было прерогативой высших инстанций. Поэто-
му ходатайство было переадресовано в Президиум Верховного
Совета СССР, который быстро его рассмотрел и удовлетворил
просьбу. Даже современному человеку нетрудно понять, с какой
неописуемой радостью встретили это постановление узники,
95
ожидавшие с часу на час исполнения приговора. Н. И. Вавилов
на радостях написал: «Настоящее постановление мне было объ-
явлено 4 июля 1942 г.».
Н. И. Вавилова и И. К. Лупола тотчас перевели из камеры
смертников в общую камеру — на первый этаж. Жизнь бывших
смертников сразу обрела реальный смысл. Вскоре Лупола отпра-
вили в один из лагерей ГУЛАГа, но выздоровевшего Вавилова
почему-то оставили в тюрьме. В томительном ожидании прошло
больше полугода, и снова коварная судьба надругалась над не-
счастным — он повторно заболел дизентерией в более тяжелой
форме. 24 августа 1943 г. тяжелобольного Н. И. Вавилова вы-
нуждены были положить на лечение в тюремную больницу, а
через двое суток его не стало...
На этот раз могучий, жаждущий жизни и деятельности орга-
низм, ослабленный предыдущими экзекуциями, слабым питани-
ем, цингой и тяжелой формой дизентерии, оказался не способ-
ным к сопротивлению. Николай Иванович Вавилов погиб в рас-
цвете творческих способностей. Перестало биться сердце одного
из величайших сынов России. Прах его погребен в общей могиле
для заключенных на Воскресенском кладбище города Саратова,
расположенном на живописном крутом берегу великой русской
реки Волги.
Н. И. Вавилов стал жертвой откровенной травли со стороны
Т. Д. Лысенко, И. И. Презента и их единомышленников. Но
они так и не сумели сломить его дух, он погиб в борьбе* за свои
научные идеалы, за истину и торжество справедливости в науке,
его светлое имя достойно канонизации.
Ну как тут не вспомнить откровенные, справедливые слова
А. Толстого: «Почему в СССР слишком много подлецов? От
безнаказанности. Когда подлость будет рассматриваться как пре-
ступление против общества, перед человечеством, тогда подлецы
начнут вымирать и жизнь очистится!»
* *
*
После XX съезда КПСС, на котором был развенчан культ
личности Сталина, была создана правительственная Комиссия
по реабилитации незаконных жертв сталинских репрессий. В
1967 г. с помощью очевидцев удалось определить приблизитель-
ное место захоронения заключенных тюрьмы № 1, в том числе
Н. И. Вавилова. А в 1970 г. на этом месте был воздвигнут памят-
ник Н. И. Вавилову на средства, собранные научной обществен-
ностью Советского Союза.
Через 17 лет советская общественность снова вспомнила свет-
96
лое имя Н. И. Вавилова — Е. Альбац1 сделала запись интервью
следователя по уголовному делу Н. И. Вавилова — старшего лей-
тенанта НКВД Александра Григорьевича Хвата, ныне полковни-
ка в отставке, исключенного из членов КПСС «за нарушение
социалистической законности» по отношению к Вавилову...
«Александр Григорьевич, Вы верили в то, что Вавилов вино-
вен?
— В шпионаж я, конечно, не верил — данных не было. А что
касается вредительства — что-то в науке он вел не в том направ-
лении, — то я создал экспертную комиссию под руководством
академика ВАСХНИЛ... И у Лысенко был... Как себя вел? На-
стороженно, хитро вел... Вообще, если говорить по симпатии, то
Вавилов и Лысенко — небо от земли различны...
— Как держался Вавилов на допросах, не пытался ли кого-то
очернить?
— Нет. Он не из такой категории людей, по-моему... А держал-
ся спокойно. Отвечал на вопросы, потом делал в протоколе вста-
вочки... Когда делать было нечего, просил у меня бумагу и каран-
даш: писал что-то по своей специальности... Порядочно написал.
Я включил в опись и подшил к делу. Названия вот не помню.
— «История развития мирового земледелия». Эта рукопись
утеряна... Вам было жаль Вавилова? Ведь ему грозил расстрел.
— А... сколько таких было! Я написал обвинительное заключе-
ние и в конце: «В прокуратуру СССР: решить вопрос о подсуд-
ности». Ну и объявил ему.
— Как отреагировал Вавилов?
— Ознакомился. Говорит: «Ну что ж, Александр Григорьевич,
столько времени мы с Вами вместе провели...» Я говорю: «Да, за
это время можно было уже институт закончить...» Ну, так пошу-
тили и — все».
Через полгода после этой публикации на страницах журнала
«Наука и жизнь» (1988. № 5. С. 78) появилась статья генерал-лей-
тенанта юстиции в отставке Б. Викторова «Возвращение имени»,
в которой он писал о фактах, связанных с арестом и реабилита-
цией (в 1955 г.) Вавилова: «7 августа 1940 г. (арест был произведен
6 августа 1940 г.) заместитель Генерального прокурора СССР
Г. Н. Сафонов санкционировал арест Н. И. Вавилова. Основани-
ем для санкции послужило: первое — Вавилов — сын бывшего
крупного купца, владельца фирмы «Удалов и Вавилов»; второе —
с первых дней установления Советской власти он якобы враждеб-
но относился к существующему строю, высказывался против ру-
ководителей Советского государства; третье — был одним из ру-
1 Альбац Е. Гений и злодейство. Московские новости. 1987. 15 ноября.
97
ководителей антисоветской, шпионской, контрреволюционной
организации «Крестьянская трудовая партия»; вел активную
контрреволюционную работу с 1927 г., когда стал директором
Всесоюзного института растениеводства. Поэтому с 1931 г. за
деятельностью Вавилова было установлено наблюдение. Кроме
того, за 8 лет до ареста сотрудник ВИРа А. дал показание о том,
что Вавилов за плату просил через его мать, жившую в Польше,
переслать за границу 7 писем». (На мой взгляд, это злобная
клевета, ибо до 1934 г. Н. И. Вавилов беспрепятственно выезжал
за границу и мог лично вручить письма их адресатам или исполь-
зовать для этого почтовую связь. — А. С.)
И последнее: Б. Викторов в статье сообщает, что в деле Вави-
лова он обнаружил много доносов различных информаторов о
том, что Вавилов якобы передавал иностранным ученым секрет-
ные сведения. Эти с позволения сказать «факты» тоже должны
быть подвергнуты сомнению, так как в области генетики и се-
лекции для мировой науки в то время не было никаких секретов.
О причастности Лысенко к трагедии Н. И. Вавилова прямых
улик не оказалось, однако, утверждая список членов экспертной
комиссии, он подписывал Вавилову смертный приговор. Кроме
того, Лысенко был вхож к Сталину, стоило ему сказать о неви-
новности Вавилова, жизнь талантливого ученого была бы спасе-
на. Викторов в делах нашел записку Кабулова, адресованную
Берии, в которой говорилось о борьбе антимичуринцев с лысен-
ковцами. 16 июля 1940 г. Берия просил В. М. Молотова дать
согласие на арест Вавилова. Спустя полмесяца такое согласие
было получено, что, вероятно, и послужило для НКВД СССР
основанием без санкции прокурора арестовать Вавилова 6 авгус-
та 1940 г., т. е. на 1 день раньше получения санкции. Это было
актом вопиющего беззакония, но Вавилов об этом не знал.
У меня как автора книги есть свое суждение об описываемых
событиях. Полагаю, что все публикации тех лет, касающиеся
гибели Николая Ивановича Вавилова, грешат определенной тен-
денциозностью.
Характерно, что и в телефильме «Николай Вавилов», снятом,
казалось бы, в демократическое время, многие факты и эпизоды
также искажены или вымышлены. Особенно это касается осве-
щения хода следствия по делу Н. И. Вавилова, где краски сгуще-
ны настолько, что, на мой взгляд, утрачена объективная реаль-
ность. По-моему, авторами картины владело желание как можно
больнее «отхлестать» следователя НКВД старшего лейтенанта
А. Г. Хвата, изобразить его кровавым и бессердечным палачом.
Должен сказать, что на самом деле все было не так просто и
очевидно, как сейчас представляется многим из нас. Я ни в коей
степени не намерен обелять следователя НКВД, несколькими
98
страницами раньше ему было воздано должное, но объективнос-
ти ради следует сказать и другое.
Анализируя и сопоставляя материалы следствия, протоколы
допросов и другие документы, в которых обвинялся Н. И. Вави-
лов, я обратил внимание на объективность и даже гуманность со
стороны следователя Хвата. Зная, что по условиям режима под-
следственному категорически воспрещается давать письменные
принадлежности, Хват, рискуя своим благополучием, а возможно
даже и жизнью, в то кровавое лихолетье, выдает Н. И. Вавилову
карандаш и бумагу и уступает ему свой кабинет для работы над
монографией «История развития мирового земледелия».
Началась Великая Отечественная война, материалы крими-
нальной экспертизы Хватом еще не были получены, а враг рвал-
ся к Москве. Указанием заместителя наркома НКВД И. А. Серо-
ва предписывалось остановить следствие по делу Н. И. Вавилова
и направить незаконченное дело в судебные инстанции. Но сле-
дователь Хват не выполнил приказ, он отправил следственное
дело Н. И. Вавилова в Прокуратуру СССР с соответствующей
резолюцией: «Дело направить в Прокуратуру СССР для решения
вопроса о подсудности».
Как видим, поведение А. Г. Хвата не было таким однознач-
ным, каким оно видится Евгении Альбац и генералу Викторову.
Необъективную информацию, с моей точки зрения, дал из-
вестный академик А. Тахтаджян на страницах «Литературной га-
зеты» 25 ноября 1987 г. В статье «Континенты Вавилова» он
повествовал: «В марте 1941 г. снова начинаются допросы. К этому
времени он был переведен в двадцать седьмую камеру Бутырской
тюрьмы, в которой уже сидело около 200 человек. Один из сидев-
ших там арестантов (художник Г. Г. Филипповский) рассказывал,
что, когда его втолкнули в камеру, он сразу заметил пожилого
человека, который, лежа на нарах, задирал кверху опухшие ноги с
огромными вздутыми синими ступнями. Это был Вавилов, лишь
недавно вернувшийся после ночного допроса, где следователь
заставил его простоять более десяти часов. Лицо его было отеч-
ным, с мешками под глазами. Каждую ночь Вавилова уводили на
допрос, а на рассвете, обессиленного, волокли назад и бросали
прямо у порога камеры. До своего места на нары Вавилов доби-
рался ползком (стоять, а тем более ходить он уже не мог), соседи
кое-как стаскивали с его ног ботинки. После новых допросов, во
время которых Хват всячески глумился, оскорблял и унижал
Вавилова, Николай Иванович сильно изменился, помрачнел,
почти не разговаривал, замкнулся в себе. Вскоре Вавилова переве-
ли во внутреннюю тюрьму НКВД, а девятого июля 1941 г. состо-
ялась комедия суда над «троцкистом и монархистом»...
До слез обидно, что подобную «информацию» без корреспон-
99
дентской проверки поместила очень уважаемая читателями газета.
На поверку оказалось, что весь период следствия (с 10 августа
1940 г. по июль 1941 г.) Н. И. Вавилов содержался в одиночной
камере внутренней тюрьмы НКВД СССР и ни одного дня не
сидел в Бутырской тюрьме, за исключением прохождения через
нее транзитом как через пересыльный пункт по пути в Саратов.
Более того, в своем заявлении из саратовской тюрьмы от 26
августа 1942 г. на имя заместителя Председателя Совнаркома
СССР Л. П. Берия Н. И. Вавилов писал: «...Мне 54 года... Будучи
физически и морально довольно крепким, я был бы рад в трудную
для моей Родины годину быть использованным для обороны
страны по моей специальности, как растениевод, в деле увеличе-
ния растительного продовольственного и технического сырья».
Чтобы быть предельно объективным, скажу откровенно, что
следователь по делу Н. И. Вавилова старший лейтенант НКВД —
ныне полковник в отставке — А. Г. Хват, которого в 1962 г. ис-
ключили из рядов КПСС, считает до сих пор, что это было
актом несправедливости.
Контрольная партийная комиссия при ЦК КПСС целых пять
лет (с 1957 по 1962 г.) проводила партийное расследование. Не
найдя служебных злоупотреблений со стороны следователя
Хвата, без достаточных к тому оснований все же вынесла реше-
ние исключить его из членов КПСС по трафаретной причине —
«за нарушение социалистической законности».
Мне довелось увидеться с А. Г. Хватом на склоне его жизни,
и я предоставляю читателю возможность сделать выводы из моих
личных наблюдений.
Перед моим взором предстал высокий сгорбленный старик,
жалующийся на систематические боли в ногах. Я задал ему не-
сколько вопросов, он охотно отвечал на них. Вот фрагмент
нашей беседы. Вопрос: Был ли вам знаком Н. И. Вавилов до
ареста? Ответ: Я его знал только по публикациям в советской
периодической печати. Вопрос: Как вы отнеслись к тому, что
вам поручили следствие по делу Н. И. Вавилова? Ответ: Будучи
еще неопытным следователем, я строго придерживался правил
ведения следствия, старался быть справедливым и объективным,
а письменные принадлежности и свой кабинет уступал как вид-
ному ученому, с которым иногда вступал в дискуссии, особенно
по генетике. Меня интересовало, почему дети рождаются похо-
жими на своих родителей, и т. п. Вопрос: Как вы относитесь к
публикациям в нашей периодической печати? Ответ: Подавляю-
щее большинство статей не соответствует действительности,
только отдельные факты справедливы...
100
 Глава IV	КРАХ МИЧУРИНСКОМ
ЛЖЕНАУКИ И ВОЗРОЖДЕНИЕ
КЛАССИЧЕСКОЙ ГЕНЕТИКИ
Только на почве полного подавления критики и мощного
пресса диктата смогли вырасти и 17 лет просуществовать три
основных положения так называемой «мичуринской» биологии,
возглавляемой народным академиком, а фактически авантюрис-
том Т. Д. Лысенко.
1.	Самопроизвольное порождение одного вида другим (напри-
мер, зерна ржи могут развиваться в колосе пшеницы, сорняки —
порождение культурных растений, из яйца курицы может вылу-
питься утенок, у пары сусликов возможно рождение лягушонка
и тому подобная ересь).
2.	Вегетативная гибридизация (достаточно, скажем, к березе
привить веточку ольхи — растения, развившиеся из семян на
этой веточке, будут якобы нести признаки и ольхи, и березы).
3.	Наследование потомством признаков и свойств родителей,
возникших в ходе их жизни под воздействием различных усло-
вий обитания.
Эта антинаучная, сумасбродная теория узаконивалась «мо-
ральным кодексом» самого академика Т. Д. Лысенко: «Для того
чтобы получить определенный результат, нужно хотеть получить
именно этот результат, если Вы хотите получить определенный
результат—Вы его получите... Мне нужны только такие люди,
которые получали бы то, что мне надо»1.
5 марта 1953 г. скончался покровитель Лысенко И. В. Сталин.
Началась новая эпоха в истории СССР. Испытывая ностальгию
по Сталину и порожденному им тоталитарному режиму в стране,
Лысенко писал: «Мне, как биологу, особенно хорошо известно,
что товарищ Сталин находил время и для детального рассмотре-
ния важнейших вопросов биологии. Он непосредственно редак-
тировал проект доклада «О положении в биологической науке»,
подробно объяснял мне свои исправления, дал указание, как
изложить отдельные места доклада. Товарищ Сталин вниматель-
но следил за результатами работы августовской сессии ВАСХ-
НИЛ...»
Таким образом, Лысенко, добиваясь достижения своих амби-
циозных целей, бессовестно и нагло обманывая безграмотного в
1 Под знаменем марксизма. 1939. № 11. С. 94.
101
вопросах биологии И. В. Сталина, умело использовал его лич-
ный авторитет.
Крах мичуринского лжеучения мог произойти еще на авгус-
товской сессии ВАСХНИЛ 1948 г., потому-то Лысенко, предвидя
это, опасался вступать в открытую дискуссию с антимичуринца-
ми, не пригласил на сессию представителей классической гене-
тики, проведение ее готовилось в глубокой тайне. Все это позво-
лило Лысенко и его приверженцам одержать верх и объявить
генетику лженаукой. Однако, несмотря не жестокий до дикости
диктат со стороны лысенковцев, классическая генетика давала
сильные ростки. Экспериментально было доказано, что не белок,
как считали раньше, а нуклеиновые кислоты несут на себе за-
пись генетической информации. Это было новым, гигантским
открытием классической генетики. Потрясающее открытие, дав-
шее старт развитию биотехнологии, было связано с разработкой
генетики бактерий и вирусов. На базе хромосомной теории на-
следственности зарождалась молекулярная генетика. Появились
совершенно новые, важнейшие в атомном веке отрасли науки:
радиационная биология и радиационная генетика.
В 1953 г. (после смерти вождя) в ЦК ВКП(б) и Совет Мини-
стров СССР, а также в Министерство сельского хозяйства СССР
пошло множество писем и жалоб от руководителей колхозов,
совхозов, партийных и советских органов, научных учреждений,
в которых лысенковщина клеймилась как диверсия не только
против советской науки, но и особенно против практики сель-
ского хозяйства. Антимичуринские, точнее анТилысенковские,
выступления стали появляться в средствах массовой информа-
ции. Так, например, газета «Правда» в номере от 16 июня 1953 г.
писала: «ВАСХНИЛ слабо руководит НИ институтами и опыт-
ными станциями». В номере от 28 ноября 1953 г. она сообщала:
«В долгу перед народным хозяйством продолжают находиться
многие крупнейшие учреждения АН СССР — институты биохи-
мии, физиологии, генетики». Институт генетики ВАСХНИЛ, ко-
торым руководил Лысенко, продолжал давать сельскохозяйствен-
ному производству старые, отжившие свой век инструкции и
непроверенные рекомендации, в результате чего ореол славы
вокруг народного академика стал постепенно рассеиваться. Но
особенно сильно пошатнулся авторитет Лысенко после защиты
докторских диссертаций Г. М. Бошьяном в 1949 г. «О природе
вирусов и бактерий» и В. С. Дмитриевым в 1954 г. «О первоис-
точниках происхождения некоторых видов сорных растений».
Обоим диссертантам ВАК присудила ученые степени докторов
биологических наук, что вызвало бурю возмущения в ученом
мире всей страны. Была организована тщательная проверка, в
результате которой оба проходимца были лишены ученых степе-
102
ней. Стала очевидна вся фальшь теории и практики «мичурин-
ской» биологии.
26 января 1955 г. секретарь партийного бюро Института леса
АН СССР А. А. Молчанов сообщил члену-корреспонденту АН
СССР Н. П. Дубинину о том, что создана комиссия ЦК ВКП(б)
по разбору писем и жалоб антилысенковского содержания —
назрела острая необходимость перемен в биологической науке.
Поэтому в том же году ушел в отставку ярый лысенковец акаде-
мик-секретарь Отделения общей биологии АН СССР А. И. Опа-
рин. За неудовлетворительное руководство сельскохозяйственной
наукой и практикой в 1956 г. был отстранен от руководства
ВАСХНИЛ академик Т. Д. Лысенко.
В 1957 г. вышли в свет работы В. В. Скрипчинского1 и
М. X. Чайлахяна* 2, в которых было экспериментально доказано,
что стадии яровизации и световая имеют обратимый характер,
что в агротехнике сельскохозяйственных культур они необяза-
тельны. Это перечеркивало теорию стадийного развития, которая
без апробации навязывалась сельскохозяйственной практике с
1932 г. Вместе с тем рядом отечественных и зарубежных ученых
были экспериментально опровергнуты утверждения Лысенко и
его приверженцев о вегетативной гибридизации, которая якобы
отвергала хромосомную теорию наследственности. Лживая тео-
рия вегетативной гибридизации опровергалась опытами совет-
ских исследователей еще в 1940—1948 гг. (Болотов, Хвостова,
Медведев, Краевский, Федорова и др.), но под прессом диктата
она кое-как жила... В 1956 г. появилась в «Ботаническом журна-
ле» статья А. Р. Жебрака, в которой были опрокинуты утвержде-
ния лысенковцев о вегетативной гибридизации.
Аналогичные результаты получили буквально все зарубежные
исследователи (К. Беркис в 1952 г.; Г. Беме в 1954 г.; Г. Штеббе
в 1954 г.; Б. Дьерхи в 1957 г. и многие другие).
В 1957 г. Л. Жегоцинская опубликовала сенсационные дан-
ные: она проделала 2126 прививок, но не получила ни одного
вегетативного гибрида. А биолог из Франции, член ЦК француз-
ской компартии Марсель Пренан в своей книге «Биология и
марксизм» назвал работы по вегетативной гибридизации, прово-
димые лысенковцами, «хламом, выданным за неоспоримое
целое».
Известно, что для увеличения производства зерна в стране
крайне нужно было широкое использование посевов гибридной
* Скрипчинский В. В. Эволюция онтогенеза растений — М.: Наука, 1957. С. 86.
2 Чайлахян М. X. Основные закономерности онтогенеза высших растений. — М.:
Наука, 1958. С. 79.
103
кукурузы, которая в США давала богатейшие урожаи. Но так как
в СССР она была выведена формальными генетиками, примене-
ние ее торпедировалось Лысенко, Нуждиным, Глущенко, Фей-
гинсоном и другими лысенковцами. Яростное сопротивление ее
внедрению можно найти в журналах «Яровизация» (1935. № 1.
С. 45; 1939. № 5 и № 6; 1940. № 2 целиком), «Селекция и
семеноводство» (1936. № 11. С. 7; 1939. № 2, № 3), «Агробиоло-
гия» (1949. № 4. С. 73; 1950. № 2. С. 35) и др.
С целью просвещения полеводов юга страны по инициативе и
под редакцией Н. П. Дубинина издательством «Иностранная ли-
тература» в 1955 г. была подготовлена к изданию книга амери-
канских селекционеров Уоллеса и Бресмана «О гибридной куку-
рузе». Лысенковцы приложили колоссальные усилия, чтобы от-
клонить ее, но благодаря настойчивости формальных генетиков
книга вышла, хотя с большой задержкой и без указания фамилии
научного редактора.
Озабоченный низкой урожайностью зерновых, Н. С. Хрущев,
зная, что в США только за счет высоких урожаев кукурузы
удовлетворяются все потребности в зерне, дал решительный
отпор лысенковцам, яростно сопротивлявшимся ее внедрению в
СССР. Январский Пленум ЦК КПСС 1956 г. наконец признал,
что посевы гибридной кукурузы будут мощным средством по-
вышения урожайности зерновых культур. Пленум вынес специ-
альное постановление, направленное на производство гибридных
семян кукурузы, с расчетом перехода в ближайшие 2—3 года на
посевы только гибридными семенами.
Во исполнение решений Пленума бюро Отделения биологи-
ческих наук АН СССР под руководством заместителя академика-
секретаря В. Н. Сукачева утвердило группу ученых во главе с
Н. П. Дубининым по обеспечению научной программы. Со-
вместно со специалистами Министерства сельского хозяйства
СССР такая программа в короткий срок была разработана и
опубликована в «Ботаническом журнале».
В осуществление намеченной программы включились все об-
щественные хозяйства страны. Гибридную кукурузу даже продви-
гали далеко на Север, где она не произрастала, чем скомпроме-
тировала себя. Тем не менее накопился богатый опыт регулиру-
емого генетического гетерозиса, который затем был перенесен на
овощные, технические и другие сельскохозяйственные культуры.
Получив блестящие результаты в растениеводстве, этот метод
стали использовать и в животноводстве. Его внедрение в птице-
водство и свиноводство совершило подлинную революцию в
этих отраслях: резко возросла эффективность производства, по-
высилась рентабельность, страна ощутила рывок в производстве
104
свинины и яиц. Это была заслуженная победа классической
генетики.
1949—1953 гг. известны как период широкого производствен-
ного испытания квадратно-гнездового способа посадки полеза-
щитных лесных полос, названный лысенковцами «Сталинским
планом преобразования природы».
Под руководством президента ВАСХНИЛ Т. Д. Лысенко в
хозяйстве «Горки Ленинские» на полосе длиной около 3 кило-
метров и шириной около 30 метров было посажено по 7—8
желудей в каждую лунку, на что ушло колоссальное количество
материальных и трудовых ресурсов. Подлинные специалисты по
лесоразведению возражали против этой методики посадки полос,
но Лысенко, пользуясь поддержкой Сталина, настоял на своем.
Однако практика показала, что эта методика оказалась вредной,
так как причиняла колоссальный экономический ущерб государ-
ству, дискредитировала идею полезащитного лесонасаждения, и
была отвергнута жизнью. По этому поводу академик Н. П. Дуби-
нин писал: «Известно, что эксперименты опровергли теорию
Лысенко об отсутствии внутривидовой борьбы, печальные плоды
принесла эта теория практике гнездовых посевов дуба, что авто-
ру лично пришлось наблюдать на юго-востоке нашей страны и в
других случаях».
Тем не менее научная печать пестрела восхвалениями «мичу-
ринской» биологии и ее «достижений», стоило же появиться
статье о достижениях генетики, как Лысенко и его сподвижники
разражались злобной бранью. Так, например, в 1958 г. «Ботани-
ческий журнал» иногда печатал материалы антилысенковского
содержания, за что подвергался жестокой, несправедливой кри-
тике со стороны лысенковцев. Но этого для них оказалось мало:
в декабре 1958 г. почти все члены редколлегии журнала во главе
с главным редактором В. Н. Сукачевым были уволены, а их
место заняли лысенковцы Авакян, Власюк, Генкель, Соболев-
ская во главе с новым главным редактором В. Ф. Купревичем.
Так было со всеми издательствами и редакциями, в той или
иной мере симпатизировавшими классической генетике. Но, не-
смотря на это, удерживать путем произвола и беззакония свои
позиции лысенковцам с каждым годом становилось все труднее.
Жизнь показывала, что буквально все инструкции, наставле-
ния, рекомендации сельскохозяйственному производству, исхо-
дящие от ВАСХНИЛ и лично от ее президента Лысенко, с
треском проваливались. Поэтому, чтобы как-то удержаться на
плаву, Лысенко, как всегда в подобных ситуациях, выступил с
очередными сенсационными обещаниями.
1.	Резко поднять урожайность сельскохозяйственных культур
путем внесения в почву органо-минеральных смесей. Лысенко
105
утверждал, что в подсобном хозяйстве АН СССР «Горки Ленин-
ские» на подзолистых суглинках при предпосевной культивации
под посев озимой пшеницы вносят на 1 га пашни 3 ц суперфос-
фата, смешанного с 1—2 т перегноя. Урожайность пшеницы в
этих случаях по пару составляет 36 ц/га. Таким образом, эта
смесь с малыми дозами суперфосфата якобы заменяет 30—40 т
навоза.
Лысенко утверждал: «Обязательность смеси с перегноем необ-
ходима для развития бактерий, ибо, согласно мичуринской био-
логии, жизнедеятельность почвенных микроорганизмов и их вза-
имодействие друг с другом, так и с корневой системой выполня-
ют в почвенном питании растений ту же функцию, что и
пищеварительная система животных организмов». В расчете на
всю страну такой способ удобрения, по утверждению Лысенко,
мог дать громадную экономию материальных ресурсов, денеж-
ных средств и трудовых затрат.
Эти рекомендации Лысенко от имени ВАСХНИЛ, как обыч-
но, без апробации стали широко внедряться в сельскохозяйст-
венное производство, но жизнь доказала их абсурдность.
2.	Резко поднять жирномолочность коров в стране. Пробле-
мой улучшения племенного дела в животноводстве в свете мичу-
ринской биологии1 Лысенко начал заниматься еще в 1949 г.
после обещания Сталину резко повысить эффективность сель-
скохозяйственного производства.
На основании сформулированного им бредового Закона
жизни видов якобы можно преобразить молочное животноводст-
во. В соответствии с теорией Лысенко весь органический мир —
микробы, растения и животные — живет по единому закону —
«закону жизни биологического вида», сущность которого состоит
в том, чтобы в данных конкретных условиях внешней среды
увеличивалась масса данного конкретного биологического вида1 2.
Согласно этому «закону» начиная с 1952 г. в «Горках Ленин-
ских» под руководством Т. Д. Лысенко стали проводить скрещи-
вание чистопородных быков джерсейской породы, имеющей
наивысший процент жира в молоке, но малопродуктивной, с
высокопродуктивными, но жидкомолочными европейскими по-
родами с целью повышения жирномолочности у потомков.
По теории Т. д. Лысенко потомство, полученное от скрещи-
вания джерсейских быков жирномолочной породы, но низкопро-
1 Лысенко Т. Д. И. В. Сталин и мичуринская агробиология//Агробиология. 1949.
№ 6. С. 15-22.
2 Лысенко Т. Д. Теоретические основы направленного изменения наследствен-
ности//- Агробиология^, 1963. № 1. С. 3—20.
106
дуктивных с европейскими высокопродуктивными, но жидкомо-
лочными коровами должно развиваться в сторону отцовских ка-
честв, т. е. устойчиво сохранять высокую жирномолочность в
сочетании с обильномолочностью.
Согласно хромосомной теории наследственности в потомстве
часть мутантов пойдет по отцовской линии, а часть обретет
материнские свойства.
Оказалось, что первое потомство первотелок действительно
расщепилось: одни унаследовали жирномолочность и низкоудой-
ность, другие — жидкомолочность и высокоудойность, последних
прямо на ферме забивали, даже не выпаивая телят. Таким обра-
зом, теория Лысенко на практике дала сбой. Боясь утечки ин-
формации, он попросил, чтобы ферму охраняли — ферму «Горки
Ленинские» объявили закрытой и дали охранников из частей
МГБ.
Несмотря на очевидность фактов, Лысенко тем не менее во
время своего выступления 12 марта 1963 г. на совещании секре-
тарей парткомов и начальников производственных управлений
сельского хозяйства областей, краев, республик без зазрения со-
вести утверждал: «Если в теории известно, в каких условиях
кормления и содержания коров теленок будет развиваться по
типу отцовской жирномолочной породы... то, следовательно,
найден способ получать от такого скрещивания жирномолочных
телок... Эти наследственные свойства должны передаваться и
дальнейшему потомству — бычкам и телкам, которые, в свою
очередь, будут передавать их своим потомкам»1.
Спустя 2 года, 17 июля 1957 г., было напечатано интервью
корреспондента газеты «Правда» М. К. Рубцова «Интересные ра-
боты по животноводству в «Горках Ленинских». Отвечая на во-
просы корреспондента, Лысенко заявил: «Я получил выдающие-
ся результаты, скрещивая быка Богатыря джерсейской породы с
коровами разных молочных пород. Молоко помесных животных
содержало 5,2 % жира». По его глубокому убеждению, дело не
только в гибридизации, но и в том, что «нужно обязательно
хорошее кормление коров до их осеменения и особенно во
время стельности, чтобы вынуждать развитие эмбриона в утробе
матери в сторону производителя, т. е. в сторону более... мелкой,
но жирномолочной породы».
И здесь Лысенко не хватило мужества рассказать правду о
бирюлевском конфузе. Ложь, фальшь, жажда славы пронизывали
все его существо. В 1959 и 1961 гг. Лысенко выступил с высоких
1 Лысенко Т. Д. О повышении жирномолочности крупного рогатого скота в кол-
хозных и совхозных стадах//Агробиология. 1963. № 3. С. 346—350.
107
трибун Пленумов ЦК КПСС, торжественно заверяя, что по стра-
не жирность молока возрастет на 5 %, в частности, в 1959 г. он
хвастливо заявлял: «Я считаю, что по свойству жирномолочности
наша теоретическая мичуринская биология уже открыла возмож-
ности направленного выращивания животных жирномолочных,
стойко передающих потомству свое свойство высокой жирности.
Ясно, что если иметь таких животных, то тогда легко можно
будет быстро и резко поднять жирность молока в колхозно-сов-
хозных стадах различных районов СССР»1.
После такого громкого, на всю страну, обещания летом
1962 г. Н. С. Хрущев с членами Политбюро ЦК КПСС посетил
ЭНИБ ИОГен АН СССР «Горки Ленинские», где в натуре уви-
дел «великолепное» стадо джерсейских помесей и стеной стоя-
щую пшеницу. Работам Т. Д. Лысенко была дана высокая оцен-
ка, после чего приказом министра сельского хозяйства СССР он
снова был назначен на должность президента ВАСХНИЛ.
В результате посещения главой Советского правительства
базы и подсобного хозяйства «Горки Ленинские» 16 августа
1962 г. Совет Министров СССР принял постановление «Об ис-
пользовании племенных животных с фермы крупного рогатого
скота экспериментальной научно-исследовательской базы АН
СССР «Горки Ленинские». В постановлении отмечалось, что «в
хозяйстве выведено стадо высокопродуктивного жирномолочного
скота, представляющего в племенном отношении большую цен-
ность для повышения жирномолочности крупного рогатого скота
в колхозах».
В соответствии с этим постановлением молодняк продавался
по самым высоким классам и ценам не только в колхозы, как
указывалось в постановлении, но и в совхозы и даже племенные
хозяйства страны.
Для рекламы в 1963 г. был издан массовым тиражом под
грифом Министерства сельского хозяйства СССР Каталог
быков-производителей, выращенных на ферме в «Горках Ленин-
ских», где они квалифицировались только по наивысшим клас-
сам. Фактически, как показала практика, вошедшие в Каталог
животные были селекционным, даже санитарным браком, не-
пригодным для племенных целей, так как имели различные по-
роки конституции, экстерьера и страдали всевозможными забо-
леваниями, связанными с нарушением минерального обмена ве-
ществ.
Первое потомство, полученное при скрещивании «племен-
1 Лысенко Т. Д. Еще раз о проблеме жирности молока//Агробиология. 1960.
№ 1. С. 10.
108
ных» животных из «Горок Ленинских» со скотом тех хозяйств,
куда отправляли так называемый племенной материал, сохранить
почти не удалось — погибло от желудочно-кишечных заболева-
ний, в основном от диспепсии, возникавшей уже от первой
порции материнского молозива.
В 1964 г. подавляющему большинству хозяйств, закупивших
молодняк из «Горок Ленинских», стало очевидно, что этот скот
непригоден для племенных целей.
Все сильнее обнажались темные пятна в селекционно-пле-
менной работе, проводимой под руководством Т. Д. Лысенко, и
это возмущало не только научную общественность страны, но и
прежде всего руководителей и специалистов тех хозяйств, куда
продавался молодняк и где почти не удавалось сохранить первое
потомство. Стали появляться обличительные материалы в сред-
ствах массовой информации, пошли сотни жалоб в ЦК КПСС,
Совет Министров СССР и Минсельхоз СССР. Народ со всех
концов страны требовал рассекретить так называемую селекци-
онно-племенную работу, проводимую под руководством Лысенко
на ферме в «Горках Ленинских».
Медленно назревал исполинский скандал между ВАСХНИЛ и
сельскохозяйственным производством. Мичуринская теория на-
следования благоприобретенных признаков под воздействием
различных условий внешней среды была отвергнута самой жиз-
нью.
Для того чтобы как-то смягчить назревающий скандал и по
возможности поддержать пошатнувшееся мичуринское учение, с
27 ноября по 3 декабря 1962 г. была проведена специальная
конференция ВАСХНИЛ, посвященная проблеме направленного
изменения наследственности сельскохозяйственных растений. С
докладом на ней выступил президент ВАСХНИЛ Т. Д. Лысенко
(ниже приводится сокращенный вариант этого доклада).
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ НАПРАВЛЕННОГО ИЗМЕНЕНИЯ
НАСЛЕДСТВЕННОСТИ СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫХ РАСТЕНИЙ
Сокращенный доклад
президента ВАСХНИЛ Т. Д. Лысенко
Наша конференция по вопросу управления наследственностью
растений представляет большой интерес для сельскохозяйствен-
ной практики и биологической теории. Здесь заслушано более 70
докладов. Во многих из них было показано, что в различных
районах под определенным действием осенних условий совер-
шенно незимостойкие яровые хлебные злаки в 2—3 года (поколе-
ния) превращаются в наследственно озимые, хорошо зимующие.
И наоборот, озимые сорта превращаются в яровые.
109
Такого рода эксперименты, в которых разрешаются глубокие
теоретические вопросы путем решения практических очень важ-
ных задач, имеют исключительное значение для построения дей-
ственной биологии. В таких экспериментах практика выступает
не только критерием правильности теоретических предположе-
ний, но главным средством познания, вскрытия биологических
законов жизни и развития органического мира.
Кто теперь, будучи знаком хотя бы с докладами, сделанными
на данной конференции, всерьез усомнится в возможности в
прямом смысле слова лепить, создавать из условий неживой
внешней среды при посредстве совершенно незимостойких рас-
тений, например яровой пшеницы или ячменя, хорошо зимую-
щие озимые растения? По желанию можно у незимостойкого
ярового сорта изменить только часть наследственных свойств,
привить ему только наследственную зимостойкость, а остальные
наследственные свойства почти не затрагивать. Можно изменять
и многие другие наследственные свойства, например мелкий
колос заменить более крупным или изменить в лучшую сторону
качество зерна. Можно, если нужно, изменять одни биологичес-
кие виды в другие, например твердую 28-хромосомную пшеницу
(тритикум дурум) в мягкую 42-хромосомную (тритикум вульгаре).
Теперь уже смело можно утверждать, что наша наука овладела
вопросом направленного изменения наследственности и, как бы ни
изменялись способы воздействия на растительные организмы, при-
оритет этого важного теоретического открытия в биологической
науке остается за Советским Союзом, за мичуринской биологией.
В решение вопросов, важных для биологической теории,,у нас
включались и включаются десятки, сотни и тысячи научных
работников, специалистов, передовиков колхозов и совхозов. В
этом заключается научная сила нашей советской, мичуринской
биологии. Ее творят массы людей, КПСС и ее ЦК создали все
материальные и моральные условия для приобщения широких
слоев трудящихся к науке. В наших условиях споры, дискуссии
по глубоко теоретическим вопросам биологии в конечном итоге
решаются работниками практики. Побеждает только та теория,
исходя из которой получаются способы, облегчающие труд, по-
вышающие его производительность.
Превалирующее большинство докладчиков на данной конфе-
ренции — селекционеры сельскохозяйственных растений. Для
них практикой является создание хороших сортов хлебных зла-
ков и других культур. Само собой понятно, что при создании
сортов нужно использовать в различных случаях разные, уже
известные способы, а также все врет разрабатывать новые.
Наши широко известные селекционеры В. С. Пустовойт,
П. П. Лукьяненко, Ф. Г. Кириченко, В. П. Кузьмин и
110
др. создавали и создают хорошие сорта потому, что, зная
запросы практики, они в теории уже давно познали роль
и значение условий жизни, условий внешней среды в
создании растительных форм.
На данной конференции были специально подготовлены до-
клады, в большинстве своем посвященные вопросу о превраще-
нии яровых незимостойких хлебных злаков в озимые зимостой-
кие. Так поступили для того, чтобы показать на важном практи-
ческом деле действенность основного материалистического
положения биологии, говорящего о том, что ведущими в разви-
тии органического мира являются условия внешней среды, вер-
нее, условия жизни.
Выступления на конференции показали, что, исходя из теоре-
тического положения, сотни людей, главным образом молодые
селекционеры, кто в большей, кто в меньшей степени, уже овла-
дели и овладевают способами превращения незимостойких хлеб-
ных злаков в хорошо зимующие.
Впервые в истории земледелия созданы для степных районов
Украины и Северного Кавказа относительно зимостойкие сорта
озимой твердой пшеницы. Начало этому положено Ф. Г. Кири-
ченко, создавшим озимую пшеницу Мичуринка. Теперь у него
есть много других, еще лучших озимых форм твердой пшеницы.
Формы озимой твердой пшеницы путем превращения незимо-
стойких яровых получены в этом же селекционно-генетическом
институте (Одесса) В. Ф. Хитринским, Д. А. Долгушиным. Ози-
мые твердые пшеницы получены также В. 3. Сергеевым в Росто-
ве и другими товарищами в различных местах Советского Союза.
Чем объяснить, что раньше ни практики, ни ученые-селекци-
онеры не могли создать твердых озимых пшениц для указанных
районов? А ведь такие попытки были неоднократно. Сошлюсь
хотя бы на давно уже проверенную, проведенную на Безенчук-
ской станции большую работу по скрещиванию яровых пшениц
с озимыми мягкими с целью вывести озимую твердую. В ряде
других мест тоже делались попытки создать озимые твердые
пшеницы, но положительных результатов не дали. Объясняется
это тем, что не было биологической теории, верно вскрывшей
роль и значение условий среды в создании и жизни органичес-
ких форм. Вот чем объясняются неудачи в решении этого и
многих других аналогичных вопросов в селекции растений.
В. Н. Ремесло, перейдя на работу на Мироновскую селекцион-
ную станцию, быстро и блестяще овладел способом получения
хорошо зимующих озимых сортов из яровых, незимующих пше-
ниц. Он получил из твердой яровой пшеницы Народная хорошую
озимую мягкую пшеницу Мироновская-264. О том, что это за сорт
и как работает В. Н. Ремесло, можно судить хотя бы по следую-
щему. Он передал этот сорт в государственное сортоиспытание
для оценки и проверки в 1957 г., а уже осенью 1962 г. под урожай
1963 г. новым сортом засеяно на полях колхозов и совхозов зна-
чительно больше миллиона гектаров. Тем же способом он полу-
чил из яровой пшеницы Артемовка еще лучший озимый сорт —
Мироновская 808, высокоурожайный и более морозостойкий, чем
все другие сорта озимой пшеницы, высеваемые в настоящее время
на полях Украины и Северного Кавказа. В 1960 г. В. Н. Ремесло
передал новый свой сорт в государственное сортоиспытание, а
уже в 1962 г. в колхозах и совхозах его высеяли под урожай 1963 г.
на площади примерно 20 000 га. Нет сомнения, что через 2—
3 года эта пшеница займет миллионы гектаров.
У В. Н. Ремесло в запасе есть и другие новые, хорошие сорта
озимой пшеницы, полученные из яровых. Думаю, что и другие
селекционеры, работающие в других районах с озимыми культу-
рами, в ближайшие годы добьются больших успехов в выведении
все лучших и лучших сортов.
Понятно, что селекционеры начали создавать для районов
Сибири хорошие сорта яровой пшеницы из крупноколосистых
озимых сортов с ценными качествами зерна. Об этом докладывал
С. Т. Богомяков — работник Алтайского института сельского хо-
зяйства (Барнаул), а также Г. П. Высокое — работник Сибирско-
го института сельского хозяйства (Омск). Они уже превратили
ряд озимых пшениц в хорошие яровые. Товарищ Высокое пре-
вратил высокоурожайную озимую пшеницу Безостая-1 в яровую.
Я уверен, что этим способом селекционеры Западной Сибири и
Целинного края Казахской ССР могут в ближайшие годы дать
ряд хороших раннеспелых сортов яровой пшеницы.
Об успешном выведении хороших сортов и гибридов кукуру-
зы докладывал на конференции А. С. Мусейко. Интересны и
важны для науки и сделанные многими другими докладчиками
сообщения об изменении природы различных растений в различ-
ных районах страны.
Несколько слов о хлопчатнике. Сообщения С. С. Садыкова,
И. К. Максимова и других о работе с ним были интересными и
важными. Но по этой культуре, как и по другим теплолюбивым
культурам, все еще не найдены верные и простые способы,
которые позволяли бы быстро и уверенно изменять их природу в
нужную для практики сторону. А ведь вскрытые нашей наукой
биологические законы являются общими для всех растений, жи-
вотных и микроорганизмов. Селекционерам необходимо знать
эти законы и научиться пользоваться ими при решении практи-
ческих вопросов. На основе уже вскрытых биологических зако-
нов нужно разрабатывать, исходя из специфики растительных
форм, в данном случае хлопчатника, способы изменять их при-
112
роду в желательную сторону, например понижать наследствен-
ную теплолюбивость хлопчатника. Поэтому я настойчиво сове-
тую селекционерам, особенно молодым, глубже постигать разви-
вающуюся мичуринскую биологическую и сельскохозяйственную
науки, постигать их теоретические положения на конкретных
примерах, хотя бы на примере превращения яровых пшениц в
озимые или озимых в яровые.
Следует также обмениваться научным опытом, той научной
работы, которая прямо или косвенно помогает практике. Было
бы очень хорошо, если бы МСХ СССР периодически организо-
вывало 5—10-дневные семинары для работников НИ учреждений
и сельскохозяйственных учебных заведений с целью обмена опы-
том, повышения теоретической квалификации, овладения новы-
ми действенными положениями биологической науки, дающей
выход в сельскохозяйственную практику.
О сущности наследственности
и изменчивости организмов
Условия внешней среды являются ведущими в развитии орга-
нического мира. Из условий внешней среды впервые возникло
живое тело, и дальнейшие живые тела строят себя из соответст-
вующих условий внешней среды. Поэтому живое тело представ-
ляет собой единство тела и соответствующих условий внешней
среды. Это единство заключается в ассимиляции, в уподоблении
условий внешней среды данному телу. Причем под внешним
нужно понимать то, что ассимилируется, а под внутренним, то
есть телом, то, что ассимилирует. В организме каждая частица
живого тела является внутренним для себя и внешним для дру-
гих частей организма. Поэтому ассимиляция всегда связана с
диссимиляцией. Обмен веществ в организме идет через ассими-
ляцию и диссимиляцию. Источником веществ, которые при по-
средстве жизнеспособного тела превращаются в живое, служит
внешняя среда. Жизнеспособному телу с необходимостью прису-
щи ассимиляция и диссимиляция. Проще говоря, живому прису-
ще питание. Без питания, без ассимиляции и диссимиляции
живое тело становится неживым. Но если у такого тела, пере-
ставшего быть живым, не нарушена структура, то оно сохраняет
жизнеспособность, оно способно стать живым при наличии усло-
вий внешней среды для процесса ассимиляции и диссимиляции.
Такое тело способно стать живым при возобновлении питания. В
общем, когда живое тело перестает быть живым, то оно может
быть в двух состояниях: неживым, но жизнеспособным, когда у
него не нарушена структура, и неживым—мертвым, когда у него
нарушена структура и оно не способно вступать в единство с
113
соответствующими условиями внешней среды, не способно их
ассимилировать.
Хотя ведущим в развитии органических форм и органического
мира вообще являются условия внешней среды, но активной
стороной развития является живое. Оно активно избирает из
внешней среды условия, нужные ему для ассимиляции, и оно же
активно противодействует включению в процесс ассимиляции
чуждых ему условий, веществ, чуждых ему по форме и состоя-
нию.
Какие же необходимы живому телу условия для жизни, для
ассимиляции, для роста и развития? Нужны те условия, из кото-
рых и в которых живое тело впервые возникло, те условия, из
которых и в которых возник данный физиологический процесс.
Они же требуются для повторения этого физиологического про-
цесса в последующих поколениях. В этом и заключается сущ-
ность наследственных свойств живого тела. Живому телу с необ-
ходимостью присуща потребность в ассимиляции тех условий и
в таких формах их превращения, из каких и через какие оно
впервые получилось.
Сколькими наследственными свойствами обладает организм?
Организм обладает столькими наследственными свойствами,
сколько у- него имеется различных физиологических процессов, а
также реакций на воздействие не требуемых ему условий. Каж-
дое живое тело, каждый организм обладает бесконечным числом
наследственных свойств.
Наследственность — это потребность живого тела в определен-
ных условиях жизни и определенные реакции на воздействие тех
условий, которые не требуются для жизни, но которые имеются в
среде и воздействуют на живое тело. В случае отсутствия во
внешней среде тех или иных условий, необходимых для возник-
новения и прохождения данного физиологического процесса,
этот процесс не возникает и не будет возникать. Если он важен
для жизни и развития организма, то прекратится жизнь организ-
ма или приостановится его'дальнейшее развитие. Организм будет
как бы выжидать появления нужных ему условий для прохожде-
ния данного физиологического процесса. Например, при весен-
нем посеве озимых в растениях из-за отсутствия пониженных
температур не происходит процесса яровизации. Растение как бы
выжидает наступления пониженных температур, и когда они на-
ступят, то возникает и происходит процесс яровизации.
В общем, если нет нужных условий, то данное наследственное
свойство не реализуется. Внутренняя возможность (вернее, необ-
ходимость) не превращается в материальную действительность, в
данном случае физиологическую. Если без прохождения данного
процесса организм может дальше развиваться, то развившийся
114
признак или свойство отсутствует, как принято говорить, остает-
ся в рецессиве. Но внутренняя возможность или необходимость
сохраняется и в следующем поколении; при наличии нужных
условий этот процесс может проходить, а стало быть, у организ-
ма будет и данный признак или свойство. Вот почему, как это
наблюдается у растительных и животных организмов, в каждом
данном поколении реализуются далеко не все наследственные
свойства или признаки. Между одинаковыми по наследственным
свойствам организмами имеются различия в признаках и свойст-
вах, наблюдается так называемая наследственная вариация,
флюктуация.
Каким же путем живое тело утрачивает те или иные старые
наследственные свойства и приобретает новые? Напомним, что
наследственность — это потребность в таких условиях для воз-
никновения и прохождения данного физиологического процесса,
из которого он возник в предшествующих поколениях. Далее.
Живое тело обладает активной способностью избирать из внеш-
ней среды нужные ему условия и активно противодействует в
процесс ассимиляции чуждых, т. е. новых условий. Это и назы-
вается консерватизмом наследственных свойств. Консерватизм
наследственности обеспечивает устойчивость органических
форм, препятствует их изменению под воздействием условий
внешней среды. Консерватизм наследственных свойств является
результатом физиологической слаженности процессов в организ-
ме, связанной с определенной физической и химической струк-
турой, со строением жизнеспособного тела. Это и обусловливает
относительное постоянство растительных и животных форм в
поколениях, чтобы сделать организм податливым к восприятию,
к ассимиляции новых, т. е. несвойственных ему условий при
прохождении данных физиологических процессов, необходимо
разладить, расшатать физиологическую слаженность, т. е. кон-
серватизм тех или иных наследственных свойств или признаков.
Еще И. В. Мичурин писал, что, для того, чтобы изменить
наследственность, нужно вынудить растительный организм вос-
принять для построения его тела новые условия. Легче и проще
всего, как установил И. В. Мичурин, это достигается скрещива-
нием растений разных, но близких биологических видов или
скрещиванием форм одного вида, но происходящих из резко
различных условий. Так как биологические виды физиологичес-
ки несовместимы, то межвидовые гибриды в поколениях распа-
даются, расщепляются на чистые родительские видовые формы.
Могут возникать и третьи виды, не участвовавшие в межвидовом
скрещивании. Хотя межвидовые гибриды в поколениях распада-
ются на исходные виды, но растительные формы этих видов
получаются иные, не те, которые были взяты до скрещивания.
115
Эти иные новые формы и есть результат ассимиляции гибридны-
ми формами новых условий, не свойственных взятым для скре-
щивания родительским формам. При межвидовом скрещивании
консерватизм наследственных свойств у полученных гибридов в
сильной степени нарушен. Поэтому такой организм способен
ассимилировать условия, не свойственные взятым для скрещива-
ния родительским формам. Вот почему родительские гибриды от
межвидового скрещивания необходимо выращивать в соответст-
вующих условиях для того, чтобы получать не вообще новые, а
нужные формы, нужные сорта. Легко наблюдать, что от одного и
того же межвидового скрещивания, если гибридные растения
выращивать в разных условиях, получаются по хозяйственной
ценности нужные сорта. Объясняется это тем, что хотя живое и
создается при посредстве жизнеспособного, но оно создается из
неживого, и в зависимости от того, из каких неживых веществ и
условий оно впервые создано, такая у него (живого) будет и
наследственность, т. е. потребность в тех же веществах и услови-
ях для повторения развития в последующих поколениях.
В многочисленных опытах по превращению яровых хлебных
злаков в озимые установлено, что тело пшеничного растения с
наследственным свойством озимости (вместо яровости) создается
в точке роста из продуктов ассимиляции осенних условий. Глав-
ным из внешних факторов, определяющим наследственное каче-
ство (свойство) озимости, является качество осеннего света, ас-
симилированного при соответствующей температуре, а также
температура, при которой из этих условий строится тело в точке
роста растения. Опыты показывают, что из одного и того же
ярового сорта при превращении его в озимые формы в разных
по климатическим условиям районах получаются разные озимые
растения с разными наследственными свойствами зимостойкос-
ти. Как правило, возникают наследственные свойства стойкости
против зимних невзгод, свойственных району, осенними усло-
виями которого создавались озимые формы из яровых.
Эксперименты по превращению яровых в озимые наглядно
показывают, что живое не только когда-то, где-то, в каких-то
сложившихся условиях впервые появилось (возникло) из нежи-
вого, но и потом живое всегда возникает из неживого при по-
средстве живого. Живое (организм) создает условия для превра-
щения неживого в живое. Но так как живое обладает консерва-
тивностью, т. е. избирательностью нужных ему условий из
окружающей внешней среды, то потомки, как правило, тождест-
венны, в большей степени схожи со своими предками. Если же
консерватизм наследственности нарушен, если избирательность
условий для возникновения и прохождения данного физиологи-
ческого процесса ослаблена или ликвидирована, то могут асси-
116
милироваться новые условия. В этом случае получается уже иное
живое тело с иными наследственными свойствами, т. е. с иной
избирательной способностью к условиям внешней среды.
Для повторения развития данного физиологического процесса
в следующих поколениях будут требоваться те условия, из кото-
рых этот процесс возник в предшествующем поколении. В этом
и заключается понятие адекватной изменчивости наследствен-
ности, адекватной тем условиям, из которых впервые возникло
данное измененное живое тело. Само собой понятно, что здесь
речь идет об изменении построения живого тела в процессе
развития, в процессе ассимиляции и диссимиляции, а не в ре-
зультате механических или химических повреждений.
При воздействии на живые растительные и животные тела
радиацией или сильно действующими химикатами происходит не
изменение наследственности, не построение живого тела, а нару-
шение его структуры. Если при таком воздействии его структура
не очень сильно нарушена и живое тело еще способно жить, т. е.
ассимилировать, то из ассимилируемых условий внешней среды
будут возникать новые, т. е. измененные участки живого тела.
Наследственные свойства этих измененных участков будут также
адекватны, соответственны, но не факторам воздействия, т. е. не
радиации или ядохимикатам, нарушившим структуру живого
тела, а тем условиям, из которых путем ассимиляции возникло
это измененное живое тело.
Вейсман и Морган утверждали, а их последователи, по суще-
ству, до сих пор в биологической науке продолжают утверждать,
что потомки получаются не из живого тела родителей, а из так
называемой зародышевой плазмы, из особого наследственного
вещества; из этой же наследственной плазмы получены и все
предыдущие поколения. Живое тело (сома) смертно, зародыше-
вая плазма бессмертна.
После Вейсмана зародышевую плазму начали называть на-
следственным веществом, состоящим из генов, т. е. крупинок
какого-то особого наследственного вещества, которое находится
в ядрах клетки. Теперь утверждают, что наследственным вещест-
вом является дезоксирибонуклеиновая кислота.
Из таких утверждений вытекает, что живое тело, именуемое
«сомой», свойством наследственности не обладает. Наследствен-
ностью, по их мнению, обладает особое, отдельное, находящееся
в живом теле (соме) вещество. На поиски такого вещества и
направлены усилия работников так называемой химической и
физической генетики. То, что зачатки новых поколений возни-
кают, получают свое начало не из сомы—родителей, в этом
Вейсман и его последователи правы. Верно и то, что первоисточ-
ник возникновения потомков — тот же, который был первоис-
117
точником для всех предшествующих поколений (об этом будет
сказано дальше). Но не верно утверждение о наличии мифичес-
кого наследственного вещества, особого, отдельного от живого
тела (сомы). Также сугубо неправильно отрицать наличие у жи-
вого тела (сомы) наследственных свойств, т. е. коренных свойств
живого. Ведь это значит отрицать именно те свойства, которыми
живое тело отличается от неживого, отрицать присущие живому
свойства ассимиляции и диссимиляции.
Нельзя также приписывать нежизнеспособному веществу, на-
пример дезоксирибонуклеиновой кислоте, свойство живого, т. е.
свойство наследственности. Этим самым мы не отрицаем воз-
никновения у живого тела новых наследственных свойств вслед-
ствие ассимиляции им ДНК, выделенной из других тел того же
биологического вида. При ассимиляции ДНК, как и любого
вещества, когда оно видоизменяется, превращается и становится
составной частью живого тела в результате закона адекватности,
для повторения в следующих поколениях тех же процессов тре-
буются те же условия, те же вещества, которые впервые были
ассимилированы данным живым телом.
Указанные заблуждения мешают многим биологам правильно
осмысливать, правильно представлять сущность живых тел, сущ-
ность развития органического мира.
Первоисточником, из которого возникло живое, из которого
и дальше возникает все живое, являются, как уже говорилось,
условия внешней среды, а не зародышевая плазма. Так как
живое тело обладает наследственностью, то из внешней среды
избираются только те условия и те вещества, из которых в
предыдущих поколениях было построено новое данное живое
тело.
Половые элементы, зачатки новых организмов возникают,
хотя и не прямо из живого тела родителей, но они возникают в
живом теле родителей из веществ, вырабатываемых различными
органами (железами) родительских организмов. Первоисточни-
ком же для жизни и развития организмов, как уже говорилось,
являются условия внешней среды. Из нее живое тело берет,
ассимилирует соответствующие вещества. Эти вещества в усло-
виях, создаваемых организмами, в конечном итоге превращаются
путем ассимиляции и диссимиляции в живое тело. Отсюда пер-
воисточником живого тела, в том числе и зачатков (половых
клеток) как предшествующих поколений, так и последующих,
является внешняя неживая среда, неживая природа. Значит,
новые, сызнова возникающие организмы по своим наследствен-
ным свойствам могут быть тождественны предыдущим поколе-
ниям, а могут по тем или иным наследственным признакам
отличаться от них. Если зачатки новых поколений возникают из
118
таких же веществ и в таких же условиях, как это было в предше-
ствующих поколениях, то у них будут такие же наследственные
свойства, как и у предшествующих поколений. Если же зачатки
нового поколения возникают из иных веществ и при иных усло-
виях, то отдельные наследственные свойства у них будут иными.
Этим единственным путем идет возникновение и неизменных, и
измененных в разной степени органических форм. Этим же путем
вдет и порождение одними видовыми формами форм других био-
логических видов. Само собой понятно, что порождаемые одни-
ми видами другие являются близкими видовыми формами, и в
этом случае Ч. Дарвин правильно утверждал, что чем ближе
виды, тем более они конкурентны. Но и Дарвин был неправ,
когда распространял данное положение и на внутривидовые вза-
имоотношения индивидуумов.
Несмотря на ряд твердо установленных фактов порождения в
соответствующих условиях одними биологическими видами дру-
гих (причем эти факты легко проверяемы и повторяемы), в
биологической науке часто задается недоуменный вопрос: как
это может происходить? Как это, например, твердая и мягкая
пшеница может порождать рожь? Как это твердая 28-хромосом-
ная пшеница (тритикум дурум) может порождать зачатки, т. е.
зерна мягкой 42-хромосомной пшеницы (тритикум вульгаре)?
Мы этого себе представить не можем... А раз этого они себе не
могут представить, то тем самым, на их взгляд, не заслуживают
внимания и факты порождения одними биологическими видами
других.
Такой ненаучный подход к фактам в биологической науке я
объясняю тем, что научные работники, задающие этот вопрос и
сами же дающие на него ответ, уверены, что они знают, каким
путем пшеничные растения, допустим твердая пшеница, порож-
дают зачатки (зерна) такой же твердой пшеницы, как и роди-
тельский организм. Этот процесс они себе якобы ясно представ-
ляют. Такие научные работники путают общенаблюдаемые
факты порождения растительными и животными формами себе
подобных потомков с сущностью этого явления, они не знают
сущности биологических процессов возникновения зачатков по-
томков в родительских организмах. Указанные научные работни-
ки не знают также, вернее, не задумываются над тем, что биохи-
мия еще не раскрыла химизм построения живого тела.
Порождение одними видовыми формами других видовых
форм идет по тем же законам, обусловлено теми же процессами,
по каким идет и какими обусловлено возникновение в теле
родительских форм зачатков (нового) и неизменного потомства.
И первые, и вторые возникают из неживого, но при посредстве
живого. Практика является не только критерием правильности
119
теоретических предположении и выводов, но и главным средст-
вом познания. Поэтому отрицать порождение, например, в соот-
ветствующих условиях пшеницей ржи — это значит противоре-
чить действительности, многовековой сельскохозяйственной
практике предгорных районов земного шара. В самом деле, в
предгорных районах столетиями высевают пшеницу; рожь в этих
районах не высевают. И тем не менее пшеница здесь, как прави-
ло, бывает в разной степени засоренная рожью. Рожь эту назы-
вают сорнополевой. Многие формы ее по своим хозяйственным
показателям, по своим хозяйственным свойствам ничем не отли-
чаются от культурной ржи. Сорнополевая рожь является тем же
биологическим видом, что и культурная рожь (секале цереале).
Отрицать, что пшеница в соответствующих условиях порожда-
ет отдельные зерна ржи, которые потом в этих условиях быстро
размножаются и вытесняют пшеницу, это значит отворачиваться
от жизни, от практики.
Так как порождение ржи пшеницей не беспричинно, то, сле-
довательно, разобрав эти причины, эти условия, можно агротех-
ническим путем устранить причины порождения пшеницей ржи
и тем самым дать практике средство избавиться от этого злост-
ного в предгорных районах сорняка. То же самое относится к
порождению мягкой 42-хромосомной, к порождению овса овсю-
гом и к ряду других случаев. Последние два примера имеют
большое значение для колхозно-совхозной практики. Особенно
это важно для районов Юго-Востока, Сибири и зерновых райо-
нов Казахстана в деле борьбы с биологическим первоисточником
злостного сорняка полей — овсюга.
Проверенный жизнью способ решения мичуринской биологией
глубоко теоретических вопросов путем решения практически важ-
ных задач является столбовой дорогой правильного и действенного
познания органического мира.
Мичуринская биология в тесном единстве с колхозно-совхоз-
ной практикой творчески развивает материалистические начала
дарвинизма, очистив его от неверных, мальтузианских наслое-
ний. Наша биологическая наука исходит из того, что живой
органический мир не только представляет собой единство орга-
нических форм и условий жизни, но что ведущим в развитии
органического мира являются условия внешней среды. В общем,
какова среда, таков и органический мир.
С. Т. Якушев («Агробиология», № 4, 1962) правильно пишет,
что живое является диалектической противоположностью тому
неживому, из которого оно возникло.
Уже говорилось, что живое бывает живым в единстве жизне-
способного тела с условиями его жизни, т. е. в единстве с тем
неживым, из которого оно возникло. Без такого противоречиво-
го
го единства нет жизненного процесса, нет ассимиляции и дисси-
миляции, нет превращения неживого в живое.
Многие биологи-мичуринцы устно и в печати употребляют
такие выражения: «единство живого организма и условий его
жизни» или «живое тело находится в единстве с условиями его
жизни». Эти выражения неточные, не отражают сущности явле-
ния. Ведь он, живой организм, сам и есть единство органической
формы, или органического тела, обладающего определенной
структурой, с условиями его жизни. Оторвите от живого орга-
низма, от этого единства, условия жизни, и вместо живого орга-
низма получится неживая органическая форма. Пока такая не-
живая органическая форма не потеряет своей структуры, она не
будет и мертвой, хотя она и неживая. Она неживая, но жизне-
способная. При воссоединении такого неживого, но жизнеспо-
собного тела с условиями его жизни возобновляются жизненные
процессы. Живое тело — это диалектическое единство неживого,
но жизнеспособного тела и условий его жизни.
О законе превращения неживого в живое
Если бы вещества неживой природы не обладали потенциаль-
ными свойствами в соответствующих комбинациях и условиях с
необходимостью превращаться в живые тела, то, во-первых,
живое не могло бы возникнуть и, во-вторых, живые тела не
могли бы развиваться, видоизменяться, разнообразиться.
Совокупность знаний материалистического естествознания с
безупречностью доказывает, что живое возникло в соответствую-
щих условиях из неживого. Знания, накопленные нашей мичу-
ринской биологией, привели нас к выводу, что после возникно-
вения первичного живого в соответствующих условиях из нежи-
вого живое и дальше по тем же законам стало возникать из
неживого, но уже при посредстве живого. Живое создает только
условия для превращения неживого в живое. Поэтому существу-
ет и действует наиболее общий закон, по„ которому неживая
природа связана с живой, согласно которому реализуется потен-
циальное свойство неживой материи превращаться в живое. Я не
могу причислить этот закон к биологическим. Думаю, что он
скорее относится к химии. Но это такой химический закон,
согласно которому химические элементы и их соединения путем
превращения становятся жизнеспособными телами, которые
живут, растут и развиваются уже по своим специфическим био-
логическим законам.
Известно, что биологические законы — это не химические и
не физические законы, как и законы развития человеческого
общества — не биологические, не химические или физические.
Все бесчисленные химические и физические процессы в живом
121
теле идут согласно уже вскрытым наукой и еще не вскрытым ею
химическим и физическим законам, но все эти физиологические
процессы подчинены живому, подчинены законам жизни, т. е.
биологическим законам.
Изучать химию и физику живого крайне важно не только для
целей медицинской и сельскохозяйственной практики, но и для
теоретической биологии. В теории это особенно важно для по-
знавания закона превращения неживого в живое при посредстве
живого. Это тот химический и физический закон, который выво-
дит химические процессы за химические пределы. Вот почему
очень важно более углубленно изучать химию и физику живого.
Но надо твердо знать, что никакое углубленное изучение химии
и физики живого не может заменить биологического изучения,
биологического познания. Никакое химическое и физическое
познание живого не дает представления о тех биологических
законах, по которым живет, развивается органический мир. Изу-
чение химии и физики живого является хотя и крайне важной,
но только одной из предпосылок материалистического познания
биологических законов. И наоборот, одной из крайне важных
предпосылок глубокого изучения химии и физики служит знание
законов, вскрытых нашей материалистической биологией.
Все разделы науки, как и все явления природы, изучение
которых служит целью науки, взаимосвязаны. Но нужно по-
мнить, что цель науки — не столько находить сходство между
явлениями природы, сколько находить отличия одного от друго-
го, вплоть до различий внутри тождества, раздвоение единого
явления на его объективные противоречивые стороны. Только
такое изучение ведет к вскрытию сущности явлений, вскрытию
объективных законов.
Любой организм, любая частица живого тела в биологическом
смысле слова обладает видовым качеством. Как в неорганичес-
ком вещественном мире все состоит из химических элементов и
их соединений, так и весь органический мир состоит из биоло-
гических видов. Подвиды, разновидность породы, сортами инди-
видуумы — все это различные формы существования биологичес-
ких видов. Биологический вид — это особое качественное состоя-
ние живого, это единица органического мира. Любой микробный,
растительный и животный организм принадлежит к тому или
иному в биологическом отношении отдельному виду. Исключе-
ние составляют межвидовые гибриды, но они временные в том
смысле, что или бесплодны, или распадаются потомстве на
чистые видовые формы. Поэтому весь органический мир — мик-
робы, растения и животные — живут по единому закону: закону
жизни биологического вида. Этот закон состоит в том, что вся
структура организма, все его органы, все многообразные физио-
122
логические процессы — вся жизнь организма и любой его части
тела так или иначе направлена на размножение, на увеличение
массы того биологического вида, одной из форм существования
которого является данный организм, данное живое тело.
Закон жизни биологического вида — общий закон всего жи-
вого. Ему подчинены все другие биологические законы, напри-
мер законы наследственности и ее изменчивости, подчинены все
физиологические процессы, происходящие в живом теле. В
общем, все направлено на то, чтобы в данных конкретных усло-
виях внешней среды увеличивалась масса данного конкретного
биологического вида. Без учета, без знания закона жизни биоло-
гического вида нельзя правильно понять как внутривидовую из-
менчивость растительных и животных форм по тем или другим
свойствам и признакам в несвойственных для них условиях, так
и устойчивую передачу этим формам своих наследственных
свойств при выращивании в свойственных условиях.
Закон жизни биологических видов обусловливает всю сово-
купность фактов, свидетельствующих о так называемой целесо-
образности устройства растительных, животных и микробных ор-
ганизмов. Я говорю «так называемая целесообразность» потому,
что в природе нет и не может быть никакой целесообразности.
Цель связана с сознанием, а в природе его нет. Каждому ясно,
что вода течет под уклон без всякой цели, без всякого проявле-
ния воли, а просто по закону тяготения. Так происходит все в
природе и неорганической, и органической. Все возникает и
исчезает согласно своим специфическим законам. Эти элемен-
тарные истины общеизвестны. И во всех разделах естествозна-
ния, относящихся к неживой природе, уже давно не встает во-
прос о так называемой целесообразности.
В разделе же естествознания, относящемся к живой природе,
т. е. в биологии, вопрос о целесообразном всегда был и остается.
При одностороннем рассмотрении жизни и развития микробных,
растительных и животных биологических видов бросается в глаза
целесообразность их устройства и поведения. Об этом говорят:
строение организмов, их различные физиологические процессы,
взаимосвязи организмов внутри вида, т. е. с себе подобными, а
также взаимосвязи со многими факторами неживой и живой
природы. Все это разнообразие говорит об одном, а именно о
том, что у любого существа (организма), у любой частицы живо-
го тела все направлено к одному и тому же, к одной «цели» —
увеличению живой массы, численности биологического вида, но
не всякого, а только того, которым является, к которому принад-
лежит данный организм или данная частица живого тела. Это и
есть та «целесообразность», которая бросается в глаза и которую
123
нельзя просто отвергать. Все это является результатом действия
естественного закона жизни биологического вида.
Этот закон красной нитью проходит через все труды Ч. Дар-
вина. Но Дарвин не сформулировал его из-за ошибочно приня-
того им реакционного закона Мальтуса о внутривидовой перена-
селенности и вытекающей отсюда внутривидовой конкуренции.
На самом же деле внутривидовой перенаселенности в природе
никогда не было и не может быть. А если в природе нет внутри-
видовой перенаселенности, то нет и внутривидовой борьбы и
конкуренции. Не нужно только смешивать внутривидовую пере-
населенность, которой, как уже сказано, в природе нет и не
может быть, и перенаселенность разных видов, которая всегда в
природе имеется. Перенаселенность индивидуумами разных
видов, особенно близких видов, действительно, как правило,
создает межвидовую борьбу и конкуренцию. Но взаимосвязи
индивидуумов разных видов бывают не только конкурентными,
антагонистическими, но и симбиотическими, а также относи-
тельно нейтральными (например, взаимосвязи растений и плото-
ядных животных).
Все прогрессивные ученые, в том числе и биологи, согласны
с отрицанием реакционного, измышленного Мальтусом закона
применительно к человеческому обществу. Но многим непонят-
но, почему отрицается мальтусовский закон о внутривидовой
перенаселенности в естественной природе. Им, как и мне, ка-
жется, даже ухо режет наше утверждение о том, что в природе
нет и не может быть внутривидовой перенаселенности, приводя-
щей к внутривидовой конкуренции за условия жизни.
Они утверждают, что в природе есть внутривидовая перенасе-
ленность, отсюда и ее следствие — внутривидовая борьба и кон-
куренция, что это не измышленный в реакционных целях закон
Мальтуса, а природное, якобы общенаблюдаемое явление. По их
мнению, Мальтус и мальтузианцы неправы только в том, что
этот биологический закон в реакционных целях распространяет-
ся на все общественные явления. То, что биологические законы
присущи лишь биологическим явлениям и не присущи социаль-
ным, — это, конечно, верно. Но закона Мальтуса не существует
ни в растительном, ни в животном мире. Это не закон, а реакци-
онное измышление.
Для доказательства перенаселенности обычно приводят при-
меры из жизни леса. Посмотрите, говорят, хотя бы на березовый
лес, в нем тысячи взрослых берез, на каждом дереве сотни тысяч
семян. Все эти миллионы жизнеспособных семян с присущей им
необходимостью должны жить, т. е. дать всходы и дальше разви-
ваться во взрослые деревья, а в данном лесу имеется только
несколько полян площадью в 1—2 га, не занятых березой. Кому
124
же неясно, что если эти поляны будут заняты березовым лесом,
то на их территории может разместиться только несколько сот
взрослых деревьев. Следовательно, для всех места (значит усло-
вий жизни) не хватит. А так как каждый зародыш березы стре-
мится жить, то отсюда якобы неизбежна борьба, конкуренция
между индивидуумами березы.
Такой ответ на вопрос напрашивается сам собой. Вот это,
говорят, и есть внутривидовая конкуренция, являющаяся следст-
вием внутривидовой перенаселенности. Индивидуумов рождается
так много, что условий жизни для всех не хватает и не может
хватить. Выживают в конкурентной борьбе сильнейшие, более
приспособленные; другие же, более слабые, гибнут в борьбе с
более сильными, более приспособленными собратьями того же
вида.
Вот такое рассуждение, скользящее по поверхности явления,
совершенно не вскрывающее его сущности, априори приводит
многих, в том числе и биологов, к указанным выводам, якобы
соответствующим действительности.
Но рассуждающему таким образом можно задать вопрос. Вот
вы говорите, что для всех зародышей березы на поляне места не
хватит; ну а если в этом лесу родятся не миллионы семян, а
только одно семя, один зародыш, тогда для него на поляне
найдется место (условия жизни) или не найдется? Не забывайте,
что поляна, свободная от березы, всегда в природе занята травя-
нистой растительностью, создающей задерненность почвы, кото-
рая является главным бичом для лесных деревьев. Значит, на
поляне нет свободного места (условий жизни) не только для
миллионов зародышей березы, но и для одного экземпляра. Вот
такой ответ придется дать на заданный вопрос. Попробуйте его
опровергнуть! Лишь потому, что семян березы бывают миллио-
ны, указанная поляна и будет занята березовым лесом, единич-
ные же всходы березы не осилят дерн и погибнут. А сотни
миллионов всходов осилят, вытеснят траву, и на поляне вырастет
березовый лес. Это и есть межвидовая борьба и конкуренция.
Межвидовая борьба ожесточается при развитии берез, когда де-
ревца подрастут, им становится тесно.
Биологические виды взаимосвязаны друг с другом. Каждый из
них в той или иной мере живет за счет других видов, в ущерб
им. Б природе и сельскохозяйственной практике все органические
формы созданы и создаются по закону естественного и искусст-
венного отбора, открытому Дарвином.
Мы, последователи мичуринского направления в биологии,
понимаем естественный и искусственный отбор как три нераз-
рывно связанных фактора: наследственность, изменчивость и
выживаемость.
125
Вскрытый и научно сформулированный биологический закон
жизни видов, нам кажется, хорошо разрешает противоречия
между диалектическим материализмом и целесообразностью ор-
ганического мира.
Запросы практики, жизни с необходимостью заставили нас,
работников сельскохозяйственной биологии мичуринского на-
правления, более правильно понимать развитие органического
мира, нежели это было до сих пор в биологии так называемого
классического, т. е. вейсманистского направления.
Закон жизни биологического вида вскрыт и сформулирован в
процессе решения важных для сельскохозяйственной практики
вопросов. И если это не закон природы, а природная целесооб-
разность, то тогда трудно понять, каким же путем в практике
созданы и создаются, например, породы кур, которые могут
нести неоплодотворенные яйца. Для кого эта целесообразность?
Биологической целесообразности здесь нет. Эти породы кур не
обладают наследственными свойствами материнского инстинкта,
не могут высиживать цыплят и выводить их.
Или взять, например, бессемянные сорта груши. Целесообраз-
ности и здесь никакой нет.
Культурные сорта растений и породы животных, созданные
сельскохозяйственной практикой, своими свойствами и качест-
вами отвечают целесообразному удовлетворению потребности
людей. Но она не является биологической целесообразностью,
скорее уродством, исключением из общих биологических зако-
нов. Но это неугомонное человечество себе на пользу создает
такие виды растений и породы скота.
Закону жизни вида подчинены проявления и наследственных
свойств организмов (многоплодность, скороспелость, жирномо-
лочность и т. д.).
Каждый растительный и животный организм является одной
из фдрм существования биологического вида. Биологический
вид и индивидуум нераздельны.
Приспособление (адаптация) органических форм
Ни у кого из биологов не вызывает сомнений приспособлен-
ность (пригнанность, соответствие) органических форм к усло-
виям их жизни, к условиям внешней среды, в которых и из
которых они возникли, сложились. Но как получается эта при-
способленность? Биологи ламаркистского направления считали и
считают, что органическим формам присуще свойство приспо-
собления, т. е. адаптации. Поэтому органические формы в ко-
нечном итоге и получаются относительно приспособленными.
Некоторые ученые, не знающие или неглубоко понимающие
современные теоретические положения мичуринской биологии,
126
относят и мичуринское направление в биологии к той же теории
адаптации, т. е. к ламаркизму.
На самом же деле, согласно современным теоретическим по-
ложениям биологии мичуринского направления у каждого био-
логического вида, а следовательно, у каждого живого тела со-
гласно закону жизни вида все направлено только на сохранение
и увеличение численности данного вида, а не на наследственную
изменчивость и тем более не на самоуничтожение, что бывает в
результате порождения одними биологическими видами других.
Разве можно назвать приспособительной изменчивостью явление
видообразования? Например, в условиях, мало подходящих для
жизни 28-хромосомной твердой пшеницы, в некоторых ее коло-
сьях возникают отдельные зерна 42-хромосомной мягкой пшени-
цы. В этих случаях мягкая пшеница порождается твердой. Она
действительно более пригнана к жизни в таких условиях. Но уже
не твердая пшеница, а мягкая, т. е. другой биологический вид.
Более того, этот вид является сильным конкурентом породивше-
му его биологическому виду. Значит, здесь произошло не при-
способление твердой пшеницы к жизни в данных условиях, а
совсем другое — произошло перерождение конкурента, причем
более приспособленного к жизни в тех условиях, в которых
породивший его вид был малоприспособленным.
То же самое можно сказать о фактах порождения в соответст-
вующих условиях ржи пшеницей и ряде других фактов. Такие
примеры свидетельствуют вовсе не о том, что живым телам
присуще свойство приспособительной изменчивости, а, наобо-
рот, о том, что, несмотря на общеизвестную, присущую живым
органическим формам устойчивость, консерватизм, все же не
подходящие для их жизни условия вынуждают их изменять свою
природу, наследственность. Уже эти примеры говорят о том, что
теория адаптации не соответствует действительности. Поэтому
она не могла и не может быть руководством для практики, для
управления развитием растительных и животных форм. Однако
биологи, непосредственно имеющие дело с зоотехнической и
растениеводческой практикой, все же, как правило, являются
сторонниками данной теории. Объясняется это тем, что в теории
адаптации наряду с неправильными положениями имеется нечто
правильное. Поэтому теорию адаптации нельзя целиком отри-
цать, начисто отбрасывать. Ошибка состоит в том, что без науч-
ного философского анализа живого тела, без нахождения его
главных противоречивых сторон биологи-ламаркисты, наблюдая
приспособленность (пригнанность) органических форм к услови-
ям жизни, неправильно считают эту приспособленность (при-
гнанность) следствием якобы присущего живым телам свойства
приспосабливаться к условиям жизни. На самом деле неживое
127
тело приспосабливается к новым условиям, а новые условия через
процессы ассимиляции и диссимиляции вынуждают тело в проти-
вовес его наследственности изменяться, строиться из этих новых
условий (адекватно себе). Из новых условий возникает, строится
и новое, отличающееся от старого живое тело. Это и есть един-
ственный путь изменения развития органических форм.
Биологи мичуринского направления не отрицают, что живые
тела могут изменяться и действительно изменяются, но указыва-
ют, что важно иметь в виду и другое, противоположное.
У живого тела, как правило, все направлено на сохранение
себя, на противодействие любому изменению его наследственнос-
ти. В этом и заключается консерватизм наследственных свойств
живого тела.
Биологи мичуринского направления не отрицают того, что
живые тела могут изменяться и действительно изменяются
вследствие попадания их в новые условия жизни, если в них
живое тело строит себя. Поэтому условия жизни были и всегда
будут ведущим фактором развития органического мира. В своих
статьях я неоднократно отмечал, что живое тело является диа-
лектическим, противоречивым единством неживого, но жизне-
способного тела (это одна сторона) и условий его жизни (другая
сторона) живого. Эти условия, вещества ассимилируются (упо-
добляются) жизнеспособным телом.
Но почему мы считаем, что условия внешней среды являются
главным, а живое тело второстепенным в развитии органическо-
го мира? Казалось, наоборот! Условия внешней среды, условия
жизни являются ведущим фактором в развитии (в изменении)
органических форм, потому что только из этих условий, из нежи-
вого строится живое.
Ошибка теории адаптации заключается в том, что она не учиты-
вает наследственность, консерватизм органических форм. Следова-
тельно, забыто главное в жизненных процессах — активное жизне-
способное тело. В этой теории условия жизни превращаются в
живое при посредстве жизнеспособного тела, взяты не как одна из
противоречивых сторон живого тела, как и само живое тело. В
этом и заключается односторонность теории адаптации, а поэтому
и несоответствие ее действительности. Живое тело с новыми на-
следственными свойствами возникает в старом взамен его старой
структуры. В общем, новое возникает в старом, а не из старого.
Новое, а это значит измененное, живое тело возникает в старом
живом из веществ, вырабатываемых этим же старым живым.
В свое время теория адаптации была прогрессивной. Но ввиду
ее односторонности с ней довольно легко расправились, хотя и
ненаучно, биологи-механисты, неодарвинисты, вейсманисты и
их последователи.
128
Дарвиновский естественный и искусственный отбор, как это
правильно подчеркивал К. А. Тимирязев, нужно понимать не в
прямом смысле слова, а как иносказательное выражение. На-
следственность, изменчивость и выживаемость есть взаимосвя-
занные биологические свойства всего живого, которые постоян-
но не только изучает, но и совершенствует дарвинизм для углуб-
ления познания законов развития органического мира. Но
человечеству нужно не только объяснять те или другие явления
природы, но и указывать пути их изменения на его пользу.
Настоящий доклад был напечатан в журнале «Агробиология»
(1963, № 1), в газете «Известия» (1963, 23 января) и др; № 2 и
№ 3 журнала «Агробиология» за 1963 г. были целиком посвяще-
ны выступлениям участников конференции. По существу, это
были последние судорожные попытки как-то отстоять основы
мичуринской биологии от неизбежного краха. Лысенко и его
сторонники, как ни старались, уже были не в состоянии сдер-
жать мощный поток жалоб тружеников села. Более чем десяти-
летнему терпению Политбюро ЦК КПСС пришел конец только
с приходом к руководству Л. И. Брежнева, посчитавшего, что
разбирательство писем, жалоб, рекламаций антилысенковского
содержания — прямое дело Академии наук СССР. Было дано
согласие на всестороннюю проверку деятельности ЭНИБ и под-
собного хозяйства АН СССР «Горки Ленинские». Ниже приво-
дится сокращенный текст о результатах проверки Эксперимен-
тальной научно-исследовательской базы и подсобного хозяйства
Института общей генетики Академии наук СССР «Горки Ленин-
ские».
«В соответствии с распоряжением Президиума Академии наук
СССР № 37—171 от 29 января 1965 г. и № 33—260 от 13 февра-
ля 1965 г. комиссия в составе:
А. И. Тулупникова — члена-корреспондента ВАСХНИЛ (пред-
седатель),
Э.	К. Гунеевой — старшего зоотехника Главного управления
племенного дела Министерства сельского хозяйства СССР,
Н. А. Кравченко — профессора Украинской сельскохозяйст-
венной академии,
Ю. М. Крынкина — старшего зоотехника Главного управления
племенного дела Министерства сельского хозяйства СССР,
Д. С. Лесика — заместителя начальника Главного управления
семеноводства Министерства сельского хозяйства СССР,
И. Л. Попока — заместителя главного бухгалтера центральной
бухгалтерии президиума Академии наук СССР,
129
С. И. Слесарева — заместителя начальника планово-финансо-
вого отдела президиума Академии наук СССР,
Р. С. Степанова — научного сотрудника, консультанта науч-
но-организационного отдела президиума Академии наук СССР,
кандидата сельскохозяйственных наук,
с 9 февраля по 22 марта проверяла работу экспериментальной
научно-исследовательской базы «Горки Ленинские» и подсобно-
го научно-производственного хозяйства этой базы, принадлежа-
щих Институту генетики Академии наук СССР. В своей работе
комиссия пользовалась данными бухгалтерского и статистичес-
кого учета, планами и отчетами, материалами оперативного учета
хозяйства, а также справками и другими документами, которые
предоставляли комиссии руководство и бухгалтерия хозяйства.
Комиссия изучила итоги хозяйственной деятельности базы за
длительный период, в основном за последние 15 лет, и стреми-
лась формулировать свои оценки и выводы на основе средних
показателей за 4—5 лет, исключающих влияние отдельных лет со
случайно сложившимися особенно неблагоприятными или, на-
против, особо благоприятными погодными условиями. Комиссия
считает, что 15-летний период достаточен для оценки деятель-
ности экспериментальной базы.
Поскольку бухгалтерские отчеты составляются по сокращен-
ной форме, в которой не предусматривается характеристика мно-
гих важных показателей, комиссия встретилась со значительны-
ми трудностями при сборе нужных для анализа сведений, что
потребовало много дополнительного времени от членов комис-
сии и от работников экспериментального хозяйства.
Экспериментальная научно-исследовательская база и подсоб-
ное научно-производственное хозяйство представляют собой
единый хозяйственный комплекс, хотя его экспериментальная
часть имеет отдельно выделенные земельные площади (96 га в
1960 г. и 22 га в 1964 г.), финансируется за счет госбюджета и
производит с хозяйством взаимные расчеты за выполнение раз-
личных работ, оказанные услуги и т. д. Молочная ферма служит
одновременно и экспериментальной частью лаборатории живот-
новодства. Поэтому научную и хозяйственную работу здесь нель-
зя разграничить, и оценка хозяйственной деятельности базы яв-
ляется в известной мере и экономической оценкой эффектив-
ности результатов исследований и научных рекомендаций.
I. Общая характеристика хозяйства
Экспериментальная научно-исследовательская база и подсоб-
ное хозяйство «Горки Ленинские» созданы в 1938 г. на основе
хозяйства Управления делами Совета Народных Комиссаров
СССР. С 1938 по 1955 г. они находились в ведении ВАСХНИЛ, а
130
в 1956 г. перешли в ведение Института генетики Академии наук
СССР.
В начальный период (1938 г.) земельный фонд составлял
1580 га, в том числе пашни — 735 га. В настоящее время хозяй-
ство располагает земельной площадью, равной 1045 га, из кото-
рых 509 га — пашни (из них 38 га — пойменные земли), 469 га —
леса. По сравнению с другими хозяйствами земли эксперимен-
тальной базы высокоокультуренные.
В 1938 г. хозяйство имело 436 голов крупного рогатого скота,
в том числе 206 коров; сейчас имеется 454 головы, в том числе
223 коровы.
По главным показателям — площади пашни и численности
коров — хозяйство «Горки Ленинские» в 5 раз меньше среднего
совхоза Московской области и в 2—2,5 раза меньше соседнего
колхоза им Владимира Ильича (земли колхоза окружают терри-
торию базы с трех сторон).
Хозяйство экспериментальной базы специализировано как
молочное и имеет соответствующую структуру посевных площа-
дей с высокой долей посевов на зеленые корма.
Хозяйство «Горки Ленинские» рентабельно. Здесь высокая
урожайность основных культур и продуктивность коров по срав-
нению с показателями массы совхозов Московской области.
Урожайность зерновых, овощей, сахарной свеклы, кормовых
корнеплодов, кукурузы на силос, трав на сено и на зеленый корм
здесь хорошая или высокая. Вместе с тем урожайность озимой
пшеницы практически остается неизменной, а урожайность ово-
щей, картофеля, кормовых корнеплодов и сахарной свеклы су-
щественно уменьшилась (см. об этом в разделе II).
Таким образом, сохраняя в основном сравнительно хороший
и по некоторым культурам высокий уровень урожайности по
сравнению с рядовыми совхозами, хозяйство «Горки Ленинские»
за последние 10 лет в этом отношении не прогрессирует.
Продуктивность коров в хозяйстве «Горки Ленинские» следует
оценить как высокую. В среднем за 1960—1964 гг. она составила
4448 кг молока в год на фуражную корову при 4,87 % жира.
Однако выход молочной продукции на корову (1964 г.) снизился
по сравнению с уровнем 1954 г.: по молоку — на 2,3 тыс. кг,
молочному жиру —на 13,7 кг, молочному белку —на 41 кг. На
140 кг снизился и средний живой вес коровы. Падение продук-
тивности и живого веса коров связано с созданием в хозяйстве
помесного стада по джерсейской породе (см< об этом в разде-
лах III и IV).
Себестоимость основных продуктов — зерна и молока — в хо-
зяйстве ниже среднего уровня, овощей — на среднем уровне,
привеса скота — выше среднего уровня совхозов Московской об-
131
ласти. Расход кормов на 1 кг молока немного ниже, а на 1 кг
привеса скота совпадает со средним уровнем совхозов области.
Значительно лучшая обеспеченность хозяйства фондами, кад-
рами и предоставленное ему право реализации продукции по
розничным ценам делают показатели базы «Горки Ленинские»
несопоставимыми с показателями рядовых совхозов.
Здесь на 509 га пашни имеется 10 физических (15,5 условных)
тракторов, 11 автомашин, 2 бульдозера, 2 экскаватора, 2 комбай-
на, что с избытком перекрывает потребности хозяйства и обеспе-
чивает необходимые резервы.
По расчету, на 100 га пашни здесь в 9 раз больше основных
фондов, в 3 раза больше производственных фондов, почти в 2,5
раза выше энергообеспеченность хозяйства, чем в среднем по
совхозам Московской области.
О важном значении для хозяйства права реализации продук-
ции по розничным ценам свидетельствуют следующие данные. В
1964 г., хозяйство «Горки Ленинские» выручило за продажу моло-
ка по розничным ценам 303,6 тыс. руб. Если бы молоко было
продано государству по заготовительной цене (по 12,5 руб. за
1 ц), как это происходило в 1964 г. в обычном совхозе, выручка
составила бы только 173 тыс. руб., а прибыль не 153 тыс. руб., а
22,5 тыс. руб., т. е. в 7 раз меньше. Если бы реализация и пле-
менного молодняка происходила по средним плановым ценам,
установленным для племенных совхозов, то хозяйство не только
не получило бы прибыли (186 тыс. руб.), а имело бы убыток
(см. об этом в разделе IV).
По этим же причинам здесь выше премии за перевыполнение
плана, поскольку размер премиальных сумм определяется стои-
мостью 20 % сверхплановой продукции, выраженной в ценах
фактической реализации. Так, правильно установленный преми-
альный фонд в 1964 г. за сверхплановую продукцию молока в
сумме 8,6 тыс. руб. был бы на 32 % меньше, чем в другом сов-
хозе при той же сверхплановой продукции. Поскольку премиро-
вание является одним из важнейших стимулов повышения про-
изводительности труда, необходимо и это принимать во внима-
ние при сравнении показателей хозяйства «Горки Ленинские» с
показателями других хозяйств.
Наконец, следует отметить, что хозяйство «Горки Ленинские»
практически освобождено от продажи зерна государству. За пя-
тилетие (1960—1964 гг.) было получено 11,4 тыс. ц пшеницы, из
которых сдано государству всего лишь 0,7 тыс. ц (6,1 %). Пше-
ница обменивается хозяйством через заготовительные органы на
концентрированные корма. Это означает, что почти вся продук-
ция растениеводства остается в хозяйстве и используется на соб-
ственные нужды, в основном как кормовой фонд. Кроме этого
132
хозяйство покупает зерно, комбикорма, которые составляют */з
всех потребляемых им концентратов. Это означает вместе с тем,
что хозяйство «Горки Ленинские» не обеспечено кормами собст-
венного производства...
III. Животноводство
1.	Численность поголовья и общая характеристика мо-
лочной фермы. В 1964 г. поголовье крупного рогатого скота
хозяйства составляло 454 головы (коров — 233), птицы — 1350
(1060 кур-несушек); свиноферма в 1963 г. была ликвидиро-
вана в связи с тем, что основная роль и в хозяйстве, и
в научно-исследовательской работе базы принадлежит молоч-
ному животноводству, а из-за роста поголовья крупного
рогатого скота появились затруднения с кормами. Численность
поголовья животных в хозяйстве «Горки Ленинские» видна
из следующих данных.
Год	Крупный рогатый скот		Свиньи		Птица	
	всего	в том числе коровы	всего	в том числе свиноматки	всего	в том числе куры-несушки
1938	436	206	—	—	—	—
1950	124	50	130	16	863	"—
1955	170	82	180	45	1477	1463
I960	347	141	295	24	1339	1120
1964	454	233	—				1350	1060
Все поголовье животных экспериментальной базы размещено
в хороших, но нетиповых помещениях. Коровы имеют хорошую
упитанность; молодняк во время проверки имел в основном
упитанность ниже средней.
Среднегодовая нагрузка на быка-производителя — 40—45 ко-
ров и телок; искусственное осеменение коров не применяется.
В животноводстве механизированы доение коров, уборка на-
воза, водоснабжение всего поголовного скота, выемка корне-
клубнеплодов из хранилища и их подготовка к скармливанию
(мойка, резка). Транспортировка кормов для раздачи коровам
производится самоходной тележкой (автокар) с выемкой кормов
вручную.
Учет удоя молока по каждой корове ведется ежедневно, опре
деление содержания жира в молоке — 3 раза в месяц (по сборно-
му молоку ежедневно). Акты на приплод животных и на перевод
в старшие группы составляются правильно и своевременно, взве-
шивание скота производится ежемесячно.
133
Планы помесячного и годового надоя молока по группам
и в целом по ферме, планы случек и отелов составляются
правильно.
Однако по многим вопросам в процессе проверки комиссия
почти не получила никаких аналитических данных, и, с другой
стороны, многие стороны деятельности фермы проанализирова-
ны комиссией за последние 10 лет впервые.
2.	Продуктивность. До 1952 г. в хозяйстве разводился скот
остфризской, холмогорской, черно-пестрой, костромской, яро-
славской и других пород (а также их помеси) с низкой молочной
продуктивностью до 1947 г. (1987 кг молока на корову в год) и
очень высокой — с 1948 по 1955 г. (4190—6785 кг молока на
корову в год) и содержанием жира в молоке 3,4 %.
В 1952 г. началась работа по скрещиванию бывшего в хозяй-
стве скота различных пород с быками джерсейской породы, а с
1955 г. на ферме стали лактировать коровы-помеси по джерсей-
ской породе, и с этого же времени началось увеличение помес-
ного поголовья коров (с 3,2 в 1955 г. до 202,9 среднегодовых
коров в 1964 г.) и уменьшение числа коров исходного стада (с 72
в 1955 г. до 14,3 в 1964 г.).
С 1956 г. удой на корову резко снизился, с 1957 по 1960 г. он
удерживался примерно на одном уровне, затем опять резко упал.
В то же время содержание жира в молоке коров с 1956 г. начало
увеличиваться.
Рост валового производства молока до 1955 г. шел в основном
за счет повышения продуктивности коров, а с 1957 г. — только
за счет роста численности их поголовья. Валовое производство
молока в 1964 г. по сравнению с 1954 г. увеличилось на 93 %, а
поголовье коров возросло в 3 раза.
В 1964 г. на фуражную корову в среднем надоено 4453 кг
молока с содержанием жира 4,87 %, в том числе по группе
основных пород коров (14 голов) — 5041 кг с 3,79 % жира, по
помесным (203) коровам — 4454 кг с 4,94 % жира.
Продуктивность коров фермы за 1964 г. хорошая, но
она все же значительно уступает наивысшей продуктивности,
полученной хозяйством в 1954 г., когда на ферме не было
коров-помесей по джерсейской породе и когда удой удер-
живался на уровне не свыше 6 тыс. кг на корову в
течение четырех лет (1952—1955).
За 10 лет (1954—1964 гг.) удой молока на корову снизился на
2332 кг, или более чем на 1 /з, выход молочного жира уменьшил-
ся на 13,7 кг, молочного белка — на 41 кг (на 19,5 %), средний
живой вес коровы упал на 140 кг, причем убойный выход мяса в
1964 г. составил 41—43 %.
134
Показатели	1954 г.	1964 г.	Изменения	
			абс. (±)	%
Удой на фуражную корову в год (в кг)	6785	4453	-2332	65,7
Содержание жира в молоке (в %)	3,4	4,87	+ 1,47	—
Содержание в годовом удое на корову (в кг):				
молочного жира	230,7	217,0	“13,7	94,1
молочного белка	210,3	169,3	-41,0	80,5
Средний живой вес коровы (в кг)	675	535	-140	79,3
Эти изменения подтверждаются также и средними показате-
лями за ряд лет. Так, если сравнить средние данные по продук-
тивности за последние 4 года (1961—1964 гг.), когда поголовье
помесного скота достигло 148—202 коров, с соответствующими
средними показателями за 4 года, предшествовавшие началу со-
здания жирномолочного стада (1952—1955 гг.), то получим в ос-
новном те же результаты.
Показатели	1952— 1955 гг.	1961- 1964 гг.	Изменения	
			абс. (±)	%
Удой на фуражную корову в год (в кг)	6546	4320	-2226	66
Содержание жира в молоке (в %) Содержание в годовом удое на корову (в кг):	3,47	4,90	+1,43	"—
молочного жира	227,1	211,6	“15,5	93,2
молочного белка	202,9	177,0	-25,9	87,2
Средний живой вес коровы (в кг)	669	540	-129	81
Примечание. Расчет выхода молочного жира на корову в год основан на
данных о проценте содержания жира в молоке, представленных лабораторией
животноводства научно-исследовательской базы. В связи с отсутствием в хозяйст-
ве и в научной лаборатории животноводства данных о содержании молочного
белка в молоке в этом расчете принят наименьший уровень содержания
белка в молоке для жидкомолочных коров за 1952—1955 гг. (3,1 %) и, наоборот,
максимальный для нынешнего стада фермы за 1961—1964 гг. (4,1 %). Сле-
довательно, приведенные данные о снижении продукции молочного белка на
корову в год в размере 25,9 кг следует считать преуменьшенными против дейст-
вительных.
Среднесуточные привесы молодняка крупного рогатого скота
в последние годы (за исключением 1962 г.) можно считать удов-
летворительными .
Выход молодняка на 100 коров и нетелей в хозяйстве хоро-
ший, забой его также занимает небольшой процент. Браковка
коров за исключением 1962 г. не превышает нормы, процент
забоя молодняка рождения прошлых лет также невысок (в ос-
135
новном зоотехнический брак), падеж молодняка снизился с 2,7
до 0,8 %.
Данные первичного зоотехнического учета свидетельствуют о
целенаправленной выбраковке коров в практике хозяйства
«Горки Ленинские», что отрицается академиком Т. Д. Лысенко.
На самом деле большая часть выбракованных коров приходится
на коров, имевших I, II, III лактации. Так, например, по данным
первичных документов за 1953—1962 гг., проверенных комис-
сией, из 96 коров, выбракованных за то время, 54 падает на
коров I, II и III отелов и 55 — на полукровок.
Комиссия отмечает, что, несмотря на неоднократные про-
сьбы, ей не были представлены журнал случек и отелов и справ-
ка о ветеринарном состоянии хозяйства, причинах выбытия жи-
вотных. Между тем по заявлению ветеринарного врача т. Кома-
рова такая справка для комиссии была им подготовлена и
передана руководству экспериментальной базы. Эти материалы
могли бы дать более обстоятельные сведения по данному вопро-
су. Лысенко опасался того, что будет разоблачена фальсифика-
ция научно-исследовательской работы (большой отход молодня-
ка и браковки жидкомолочных коров).
3.	Обеспеченность хозяйства кормами и их использование.
Экспериментальная база «Горки Ленинские» не обеспечивает
животноводство кормами собственного производства. Кроме
производимых в своем хозяйстве грубых, зеленых и концентри-
рованных кормов база закупила за последние 5 лет у государства
дополнительно 978 т концентрированных кормов (не считая об-
мена своей пшеницы на концентраты), в том числе 469 т жмы-
хов, 105 т шротов, 306 т комбикормов и 98 т овса и отрубей. Это
составляет 36,5 % фактического расхода концентрированных
кормов за указанное время. Кроме того, было закуплено 1228 т
сухого жома, который приравнивается по питательности к ком-
бикормам.
Контроль за расходованием кормов в экспериментальном хо-
зяйстве поставлен плохо: не составляются рационы кормления
животных, кормовые балансы и планы помесячного расхода кор-
мов.
Кормовые ведомости ведутся неправильно: в них не простав-
ляются утвержденные нормы расхода кормов на голову в сутки,
иногда в ведомостях корма списываются по итоговой строке за
месяц без разноски их по числам; вообще не выводится и не
учитывается расход кормовых единиц; ведомости не всегда под-
писываются ответственными лицами, нерегулярно утверждаются
директором хозяйства. В 1964 г. в январе, феврале, марте, апре-
ле, июле, августе и декабре, в 1963 г. в течение 6 месяцев кормо-
вые ведомости директором хозяйства не утверждались.
136
О ненормальностях в учете и списании кормов свидетельству-
ет следующий факт, вскрытый во время проверки.
Все корма, за исключением концентрированных, находятся
под отчетом у главного зоотехника, что также является непра-
вильным. Отсутствие рационов кормления различных групп и
видов скота, практика почти бесконтрольного списания кормов,
а также значительное удорожание фактически списанных кормов
за последние годы не позволяют выразить после этого полное
доверие имеющимся в хозяйстве данным учета расхода кормов
на корову и на единицу продукции.
На единицу привеса молодняка крупного рогатого скота рож-
дения текущего года затраты кормов ежегодно увеличиваются и
намного превышают принятые нормы, а по молодняку рождения
прошлых лет составили 10—13,5 ц кормовых единиц, тогда как в
среднем по совхозам Московской области за последние 4 года
они равны 7,8 ц.
Расход кормов на 1 кг молока в «Горках Ленинских» немного
ниже среднего уровня совхозов Московской области.
В годы наивысшего надоя молока на корову (свыше 6 тыс. кг
в год — 1952—1955 гг.) доля концентратов в рационе коров со-
ставила в среднем 29,6 %. Эта доля концентратов в рационе
осталась и теперь (30 %). На 1 кг молока в 1964 г. расходовалось
336 г концентратов против 258 г в 1954 г.
Большой процент в рационе коров занимают сочные и зеле-
ные корма (60 % и более), а также концентрированные корма
(33 %), из которых почти половина — жмыхи и шроты; грубые
корма занимают незначительную долю в рационе — 7 %. Все
годы в рационе коров имеется большое разнообразие набора
кормов: кормовая и сахарная свекла, турнепс, незначительная
часть картофеля и моркови, жом, горохоовсяные смеси, много-
летние травы, сено и солома, различные виды силоса, зерно и
зерноотходы, комбикорма, отруби пшеничные и овес, жмыхи и
шроты.
Следовательно, по разнообразию кормов и высокой доле кон-
центратов в их составе молочная ферма «Горки Ленинские» на-
ходилась на особо привилегированном положении.
4.	Продажа племенного молодняка. С 1956 по 1964 г. включи-
тельно хозяйство реализовало 863 головы молодняка, в том числе
478 бычков. Основной завоз племенных бычков осуществлялся в
хозяйства РСФСР — 308 голов, или 64 % от всего поголовья про-
данных бычков, и в хозяйства Украинской ССР — 81 голова, или
17 %. Бычки продавались различной кровности — как высоко-
кровные (*/2 «в себе» — 21 голова, 3/4 — ИЗ голов, 5Д —
69 голов), так и низкокровные по джерсейской породе (!/4 —
22 головы, 1/з — 4 головы, 3/16 — 14 голов, 3/з2 — 3 головы и
137
т. п.). В основном продавались бычки 3/4-кровные по джерсей-
ской породе — 113 голов, или 23,7 %, 3/8-кровные — 124 головы,
или 26 % от всех проданных бычков. За последние годы хозяйство
начало продавать бычков различной кровности по джерсейской
породе, в основном низкокровных, как, например, 5/1б-кров-
ных — 25 голов, 7/i6 — 30 голов и др.
Из всех проданных бычков в количестве 478 голов основная
часть их была реализована в 1963—1964 гг. — 213 голов, или
44,6 %.
Кроме бычков из хозяйства «Гдрки Ленинские» была продана
часть маточного поголовья, в основном телки и нетели. Так, за
период с 1958 по 1964 г. продано колхозам и совхозам страны
385 голов, из них Молдавской ССР — 249 голов, или 64,7 %,
РСФСР—115 голов, или 30 %, Украинской ССР — 18 голов,
или 4,7 %.
Согласно приказу по Министерству сельского хозяйства
СССР от 26 июня 1963 г. № 131, п. 6 денежную оценку племен-
ных животных производили по соглашению сторон. Следует от-
метить, что в 1961 г. средняя реализационная цена, взятая в
расчете на 1 ц живого веса, была равна: на племенных бычков —
228 руб., на телок — 258 руб. После опубликования приказа
средняя реализационная цена, также взятая на племенных быч-
ков, стала равной 400 руб., телок — 345 руб.
Анализируя данные о реализации помесного молодняка, ко-
миссия обратила внимание на тот факт, что хозяйство практико-
вало продажу животных моложе 6-месячного возраста, в то
время как молодняк в соответствии с инструкцией Министерства
сельского хозяйства СССР бонитируется только с 6-месячного
возраста (см. «Указания по племенной работе и бонитировке
крупного рогатого скота молочных и молочно-мясных пород». —
М.: Сельхозиздат, 1963. С. 42, § 42).
Продажа молодняка в основном проводилась через Москов-
скую облживконтору (из 121 бычка, проданного в 1964 г., 116 —
через эту организацию), которая сообщила комиссии, что «отне-
сение принимаемых животных к тому или иному классу по
признакам их племенной ценности производилось непосредст-
венно руководством экспериментальной базы «Горки Ленин-
ские» и в большинстве своем только с учетом их кровности,
происхождения и без учета их развития (живого веса) и даже без
учета экстерьерных качеств. Мнения специалистов Мособлжив-
конторы (об установлении класса животных и реализационных
цен) работниками экспериментальной базы «Горки Ленинские»
не принимались во внимание. Стоимость животных диктовалась
теми же работниками экспериментальной базы.
Это означает, что цена устанавливалась работниками «Горок
138
Ленинских» без учета требований инструкции по бонитировке,
которая предусматривает установление определенной стоимости
в соответствии с определенным классом, возрастом и живым
весом животных.
Упомянутая инструкция Министерства сельского хозяйства
СССР (с. 41, § 39) говорит, что «быки-помеси джерсейской по-
роды могут быть отнесены по комплексу признаков к классам
элита-рекорд, элита и первый независимо от породности и про-
исхождения, если они по живому весу и экстерьеру соответству-
ют требованиям, установленным для этих классов». Это требова-
ние не соблюдалось экспериментальной базой.
Так, например, в 1964 г. с фермы «Горки Ленинские» были
проданы следующие животные: бычок № 1579 в возрасте 3 мес
9 дней живым весом 66 кг был продан за 800 руб., ему был
установлен хозяйством класс элита-рекорд; бычок № 1481 в воз-
расте 6 мес 13 дней живым весом 150 кг был продан за 1050 руб.
(класс элита-рекорд); бычок № 1259 в возрасте 12 мес 17 дней
живым весом 246 кг был продан за 1000 руб. (класс элита).
Завышение классности молодняка привело к завышенным
ценам реализации. Об этом свидетельствуют следующие данные о
реализации бычков в 1964 г. через Московскую облживконтору.
Фактические цены реализации помесных бычков,
проданных хозяйством «Горки Ленинские» в 1964 г.
Возраст молодня- ка (мес)	Число проданных голов	Средний живой вес (кг)	Средняя реализационная цена (руб.)	
			за 1 голову	за 1 ц жив. веса
3	7	93	665	715
4	4	119	635	533
5	4	135	800	592
6	13	167	826	495
7	21	189	828	439
8	11	198	754	381
9	16	224	867	387
10	14	245	896	357
11	9	251	896	364
12	7	275	961	353
Старше года	6	405	1109	273
Итого	112	210	842	421
Таким образом, средний возраст проданных бычков 8,3 мес,
средний живой вес 210 кг, общая сумма выручки за 112
бычков 94 319 руб., общий живой вес проданных бычков
23 525 кг.
139
1
Как завышены цены реализации молодняка в хозяйстве «Горки
Ленинские», хорошо показывает также сравнение с одним из
лучших в стране племенным заводом-по черно-пестрой породе
«Петровское» Московской области. В 1964 г. это хозяйство прода-
ло 65 голов племенных бычков в возрасте 12 мес и старше со
средним весом одной головы 413 кг по цене 1053 руб. за голову. В
расчете на 1 ц живого веса эта цена составила 257 руб.
VI. Результаты анализа данных первичного
зоотехнического учета о скрещивании коров
с быками джерсейской породы
1.	Постановка зоотехнического учета и его использование.
Работа по повышению жирномолочности коров путем использо-
вания быков джерсейской породы была начата в хозяйстве
«Горки Ленинские» в 1952 г., когда был завезен из Дании чисто-
породный бык джерсейской породы Богатырь-60.
В настоящее время в стаде фермы «Горки Ленинские» имеет-
ся 14 коров исходного стада и 203 коровы, помесные по джер-
сейской породе.
Комиссия осмотрела животных в натуре, ознакомилась с зоо-
технической документацией и установила, что документация ве-
дется аккуратно, на ферме имеются журналы удоев, определения
процента жира, приплода и выращивания молодняка, выбытия
животных и др. Записи, сделанные в этих журналах, достоверны,
но все же имеется ряд существенных недостатков: помесячные
живые веса телят записываются в журнале не на основании
взвешивания теленка в день его рождения (как это принято во
всех научных учреждениях по животноводству), а вычисляются
на эти даты при помощи интерполяции; в книге приплода отме-
чаются факты выбытия молодняка (падеж, забой и продажа), но
в большинстве случаев не указываются причины этого выбытия.
Наконец, особенно крупным недостатком в ведении зоотехни-
ческого учета является полное отсутствие данных по индивиду-
альному кормлению коров.
Однако и при этих недостатках первичные данные зоотехни-
ческого учета могут служить удовлетворительной основой для
анализа и оценки результатов проводимых исследований. Между
тем эти данные биометрически не обрабатывались. Комиссия не
обнаружила методики и программы обработки и анализа данных
этого учета. То, что изложено в настоящем разделе доклада,
представляет собой сводку и анализ, проделанные (впервые за 10
лет) членами комиссии.
Для выявления хозяйственной эффективности и проверки до-
стоверности теоретических основ ведения селекционной работы
в стаде членами комиссии была сделана выборка показателей из
140
первичных документов по приплоду всех телок, родившихся с
1953 г. (т. е. с момента рождения первых помесных животных) и
до 1962 г. включительно.
Данные зоотехнического учета за этот период были сгруппи-
рованы по годам рождения животных, по их кровности, по про-
исхождению и жирномолочности матерей, вычислены средние
показатели по группам и сделан соответствующий анализ.
2.	Передача потомству свойств жирномолочности. Помесные
животные имеют повышенную жирность молока, но резко сни-
женный надой по сравнению с исходным материнским поголо-
вьем, принадлежащим к костромской, черно-пестрой (в том
числе тагило-остфризской) породам, помесям между ними, а
также симментальской, холмогорской и ярославской породам.
Помесные быки (3/4, 3/s) при скрещивании с коровами и
телками других пород передают свойства высокой жирности мо-
лока в прямой зависимости от кровности, т. е. у их потомства
эта жирность ниже, чем у полукровных и 3/4-кровных коров.
Исключение составляют дочери быка Рубина (кровность 3/s),
которые имеют высокую жирномолочность. Однако у Рубина
выдающееся происхождение: его отец Альбом инбридирован II—
I на чистопородного быка Богатыря и является сыном коровы
Аллеи, исключительной по своим качествам.
Свойства жирномолочности передают потомству не только
быки, но и помесные коровы. Однако и здесь жирномолочность
их потомства зависит от степени кровности.
По теории академика Т. Д. Лысенко, получение жирномолоч-
ных помесей джерсейской породы в стаде фермы «Горки Ленин-
ские» связано с высоким уровнем удоев коров исходного стада. В
результате этого, по его «закону жизни биологического вида»,
плод вынужден развиваться по пути мелкой джерсейской породы.
Это якобы приводит к образованию мелкоплодности и свя-
занной с ней устойчивой жирности молока. Изучение материа-
лов фермы «Горок Ленинских» этих положений не подтвердило.
Прямой зависимости между жирностью молока помесных коров
и их живым весом при рождении не обнаружено.
Таким образом, утверждение академика Т. Д. Лысенко о связи
жирномолочности с мелкоплодностью опровергается фактически-
ми данными лаборатории животноводства в «Горках Ленинских».
Группировка молочных коров по уровню удоев их матерей не
показывает прямой зависимости между уровнем удоев матерей и
жирностью молока у их помесных дочерей. По ряду групп обна-
ружена обратная зависимость. Не подтверждаются таким образом
заявления академика Т. Д. Лысенко о том, что при высоком удое
у матери будет высокая жирность молока у дочери.
Не подтверждается также данными экспериментальной фермы
141
«Горки Ленинские» предположение, высказанное академиком
Т. Д. Лысенко и С. Л. Иоаннисяном о том, что жирность моло-
ка дочерей независима от жирности молока их матерей.
При произведенной комиссией группировке матерей по жир-
ности их молока с интервалом 0,5 % оказалось, что от матерей
более жирномолочных групп получены в среднем более жирно-
молочные дочери. Сопоставление делалось по средним удоям за
первые три лактации дочерей и матерей, а там, где трех лактаций
не было, по двум и по одной. Поскольку это положение просле-
живается во многих повторностях, оно не вызывает сомнений.
Таким образом, анализ данных зоотехнического учета по по-
месному стаду в «Горках Ленинских», вопреки утверждениям
академика Т. Д. Лысенко, не опровергает, а подтверждает
тот давно известный науке факт, что жирно-
молочность у помесей имеет характер про-
межуточного наследования.
3.	Продуктивность помесных коров в сравнении с коровами
исходного стада. Помесные животные, несмотря на повышенное
содержание жира в молоке, отличаются от животных исходного
стада более низкими удоями и уменьшенным выходом молочно-
го жира.
Работники лаборатории животноводства базы объясняют это
ухудшением кормления скота по сравнению с периодом, пред-
шествовавшим началу скрещивания. Однако вопрос состоит в
следующем: упали ли удои потому, что уменьшилось количество
кормов, или количество кормов уменьшилось потому, что помес-
ные коровы оказались неспособными поедать такое количество
кормов, какое свободно поедали коровы исходного стада? Изуче-
ние в натуре помесных животных и анализ данных об огромном
выбытии коров из стада в молодом возрасте (по сравнению с тем
временем, когда кормление стояло на более высоком уровне)
показывают, что главной причиной является последнее, т. е. не-
способность помесных коров перерабатывать такое же количест-
во кормов, которое перерабатывало исходное стадо.
4.	Живой вес, тип и экстерьер помесных коров. Более высо-
кокровные помесные животные в сравнении с исходными и
низкокровными имеют значительно меньший живой вес, что
является серьезным недостатком, учитывая большие задачи, сто-
ящие перед сельским хозяйством нашей страны по увеличению
производства мяса. Это видно из данных о среднем живом весе
телок по кровности и годам рождения, а также из данных груп-
пировки коров по живому весу.
По типу и экстерьеру помеси весьма разнообразны. В хозяй-
стве не только нет единого типа, но даже нескольких достаточно
многочисленных более или менее однородных групп. Наиболее
142
правильным было бы, взяв от джерсеев повышенную жирность
молока и в ряде случаев лучшую форму вымени, по всем осталь-
ным признакам стараться сохранить сходство с той исходной
породой, на которой создавались помесные животные (костром-
ская или черно-пестрая). Этого, к сожалению, в хозяйстве не
проводится.
В стаде создано несколько животных весьма интересного
нового типа красной масти, приземистых, утробистых, с
хорошими формами вымени, высоким удоем, с высоким
содержанием жира в молоке (полукровные коровы Ладога,
Аллея и особенно 1/4-кровная корова Тишина). Однако
меры для сохранения и закрепления этого типа не прини-
маются, полученные от этих коров и джерсейских быков
помесные дочери оказываются намного хуже матерей.
Нужно отметить, что в «Горках Ленинских» не проводится
бонитировка скота. Поэтому продаваемые животные не оценива-
ются по типу и экстерьеру. Академиком Т. Д. Лысенко было
заявлено комиссии, что бонитировка скота в «Горках Ленин-
ских» не нужна. Это противоречит элементарным требованиям
ведения племенного дела.
5.	Отбор и подбор, применяемые в стаде хозяйства. Работни-
ки лаборатории отрицают проведение ими отбора в помесном
стаде и считают его популяцией. Академик Т. Д. Лысенко ут-
верждал с трибуны Пленума ЦК КПСС (февраль, 1964 г.), что за
десятилетний период ни одно животное не было выбраковано из
стада по причине жид комол очности. В действительности это не
так. Процент выбытия (падежа, забоя и продажи) в стаде очень
высок как среди телок, так и среди лакгирующих коров. Почти
во всех случаях на ремонт стада оставлялись телки от коров,
имеющих продукцию молочного жира значительно более высо-
кую по сравнению с матерями телок, продаваемых на сторону.
Продуктивность помесных коров (выраженная в килограммах
молочного жира), оставляемых в стаде после I, II и III лактаций,
выше, чем выбывающих коров. Об этом свидетельствует сравне-
ние продуктивности коров, оставляемых и выбывающих после
I лактации (по показателям I лактации), после II лактации (по
показателям II лактации) и после III лактации по средним пока-
зателям за I, II и III лактации.
О чем говорят эти данные? О естественном отборе, как опреде-
лил академик Т. Д. Лысенко при обсуждении выводов комиссии,
или о зоотехническом отборе, суть которого заключается в остав-
лении лучших и в выбраковке худших животных? Если это естест-
венный отбор, то отход чересчур велик, что свидетельствует о
слабости организма помесных коров и является веским доводом
143
против широкого использования быков из «Горок Ленинских» для
массового скрещивания с животными других пород.
Таким образом, утверждение академика Т. Д. Лысенко о том,
что целенаправленного отбора в помесном стаде не было, не
подтвердилось. Наоборот, на ферме такой отбор проводился.
6.	О недостатках ведения опыта по скрещиванию. Данные
проверки научно-исследовательской работы по повышению жир-
номолочности коров вскрыли ряд серьезных методических упу-
щений. Несмотря на неоднократные просьбы Министерства
сельского хозяйства СССР и ВАСХНИЛ, до сих пор не опубли-
кованы научная методика опытов и ее обоснование. На ферме
отсутствуют план племенной работы, а также методика проведе-
ния опыта. Не опубликована научная информация результатов
скрещивания.
В опубликованных же работах академика Т. Д. Лысенко и
С. Л. Иоаннисяна много говорилось о значении «закона жизни
биологического вида» и слишком мало о фактических экспери-
ментальных данных, полученных на ферме.
Комиссия отмечает также, что имеющаяся сейчас группа
коров исходных пород происходит от быков, которые по жир-
ности молока предков относятся не к хорошим представителям
этих пород по данному признаку, а к посредственным и даже
плохим. Это необоснованно преувеличивает достоинство поме-
сей по жирномолочности. По мере увеличения количества по-
месных коров в стаде животные исходного стада тех же годов
рождения выбывали, и поэтому практически контрольная группа
животных становилась все меньше и меньше.
Исходя из необоснованного утверждения академика Т. Д. Лы-
сенко, что жирность молока матери не влияет на формирование
этого признака у помесного потомства, специалисты хозяйства
не обращают внимания на жирномолочность материнских пред-
ков, помесных по джерсейской породе.
На вопрос о том, какой же тип скрещивания применяется на
ферме в «Горках Ленинских», ответить трудно. Вводным его
назвать нельзя, так как здесь нет возраста к исходной породе. На
воспроизводительный он тоже не похож, так как не ведет к
сохранению стада единого типа. Еще меньше это скрещивание
похоже на поглотительное, переменное или промышленное. Зоо-
технические методы скрещивания и, в частности, такое перспек-
тивное для повышения жирности молока, как переменное скре-
щивание, не изучаются и не применяются.
Генеалогический анализ в работе со стадом игнорируется. В
результате этого в хозяйстве не применяется даже методика ака-
демика М. Ф. Иванова по дифференцированию новой породной
группы на несколько неродственных друг другу линий. А этсЬв
144
дальнейшем может привести к массовым стихийным инбридин-
гам, которые опасны вообще, в стаде же джерсейских помесей,
отличающихся слабой конституцией, особенно. Все помесные
телки, полученные на ферме при тесном инбридинге, погибли.
Биометрическая обработка показателей стада в «Горках Ле-
нинских» не применяется.
Прибыли и убытки по отраслям хозяйства «Горки Ленинские»
за 1964 г. (в тыс. руб.)
Отрасли	Фактически		По расчету на государственные цены реализации	
	прибыль	убыток	прибыль	убыток
Растениеводство Животноводство:	11,0	—	11,0	—
молоко	153,0	—	22,5	—
племенной молодняк	91,0	—	24,0	—
мясо и прочие продукты	—	20,0	—	20,0
Итого по животноводству	244,0	20,0	46,5	20,0
Прочие отрасли и предприятия	—	49,0	—	49,0
Всего по хозяйству	255,0	69,0	57,5	69,0
Сальдо	186	—	—	11,5
В заключение следует отметить,		что за	последние	5 лет только
в I960 и 1964 гг. фактические производственные расходы хозяй-
ства были близкими к уровню, предусмотренному нормами (т. е.
к сумме, которая могла бы иметь место при плановых издержках
на фактический объем продукции). В остальные же годы они
значительно выходили за пределы этих норм. Это видно из сле-
дующего сопоставления производственных затрат хозяйства
«Горки Ленинские» с затратами по плановым нормам (на факти-
ческую продукцию).
Производственные затраты
(в тыс. руб.)
Год	По плановым нормам	Фактические	Изменения (±)
1960	326	358	+4
1961	333	353	-20
1962	376	388	-12
1963	353	363	-10
1964	384	382	+2
Эти данные свидетельствуют о том, что прибыль в хозяйстве
«Горки Ленинские» создается за счет особых реализационных цен.
145
VII. Научные лаборатории
В состав экспериментальной научно-исследовательской базы
входят две лаборатории: лаборатория животноводства и лабора-
тория генетики и селекции. В 1964 г. в лабораториях работало 98
человек. За период с 1950 по 1964 г. число научных сотрудников
увеличилось с 11 до 17, административно-управленческих работ-
ников уменьшилось с 17 (в 1953 г. — 39) до 14. Финансирование
экспериментальной базы за эти годы возросло со 139 тыс. до
187 тыс. руб., в том числе по заработной плате — с 77,6 тыс. до
97,4 тыс. руб. в год. Всего за 1950—1964 гг. (15 лет) на содержа-
ние лабораторий экспериментальной базы «Горки Ленинские»
было израсходовано 2,4 млн руб., в том числе на зарплату —
1,3 млн руб.
Лабораторией животноводства в настоящее время руководит
кандидат сельскохозяйственных наук С. Л. Иоаннисян, в составе
лаборатории числятся один старший научный сотрудник (со сте-
пенью кандидата наук) и четыре младших научных сотрудника
(один с высшим образованием, три — со средним, заочно обу-
чающиеся в институтах). Кроме того, в лаборатории работают
три старших техника, шесть техников и шесть лаборантов. Науч-
ные сотрудники лаборатории ведут работу по научной тематике,
технический персонал и лаборанты используются в основном на
работах, связанных с выполнением плана научных исследований
(ведение научной документации, ежедневный анализ молока,
учет удоев, дежурства на ферме и др.).
Выводы
1. По основным показателям хозяйство «Горки Ленинские»
находится на высоком уровне и рентабельно. Здесь сравнительно
высокая урожайность основных сельскохозяйственных культур и
продуктивность коров по сравнению со средними показателями
совхозов Московской области. За 10 лет валовое производство
молока в хозяйстве почти удвоилось (при средней жирности,
равной в 1964 г. 4,87 %) за счет роста численности коров; вало-
вые сборы зерна и средняя продуктивность гектара посева воз-
росли на 23 и 29 % соответственно.
Вместе с тем, несмотря на несравненно лучшую обеспечен-
ность фондами, кадрами, жилищно-бытовыми условиями и на
привилегированное положение (в отношении сдачи продукции
государству и реализации ее по розничным ценам), в хозяйстве
за это время урожайность (по большинству сельскохозяйствен-
ных культур) уменьшилась, снизилась и молочная продуктив-
ность коров. Прибыль хозяйства образуется в основном за счет
реализации продукции по розничным ценам. Если бы хозяйство
146
реализовало ее по государственным заготовительным ценам, как
это имело место в рядовых совхозах, то оно получило бы в
1964 г. не прибыль, а убыток.
2. За 10 лет увеличились сборы с 1 га посевов однолетних и
многолетних трав на зеленый корм, многолетних трав на сено,
яровых зерновых культур.
В то же время урожайность таких важных культур для хозяй-
ства, как кормовые корнеплоды, сахарная свекла, овощи, карто-
фель, уменьшилась, а урожайность пшеницы озимой осталась
без изменений. Невероятно, но факт, что такое широко реклами-
рованное в стране хозяйство в течение длительного времени
фактически топчется на одном месте или даже делает шаг назад
в отношении урожайности ряда важнейших культур.
Поэтому никакого «особо резкого» повышения урожайности
(тем более по всем культурам), о котором делались публичные
заявления руководством хозяйства, нет...
8.	Хозяйство «Горки Ленинские» специализировано на живот-
новодстве молочного направления и имеет высокие показатели
численности поголовья и продуктивности коров. За 10 лет пого-
ловье коров в хозяйстве возросло в 3 раза, продукция молока —
почти в 2 раза, жирность молока поднялась с 3,4 до 4,9 %, удой
на корову составляет 4,3—4,4 тыс. кг.
Вместе с тем скрещивание коров с быками джерсейской по-
роды хотя и привело к значительному повышению жирности
молока, но резко снизило молочную и мясную продуктивности
коров по сравнению с уровнем, имевшимся в этом хозяйстве до
начала скрещивания. За 10 лет (1953—1964) удой молока на
корову в расчете на жир снизился на 13,7 кг, молочного белка —
на 41 кг. Средний живой вес коровы уменьшился на 140 кг (с
675 до 535).
9.	Заявление руководства хозяйством, опубликованное в печа-
ти, о том, что хозяйство содержит животноводство на собствен-
ных кормах, не соответствует действительности, на самом деле
животноводство базы «Горки Ленинские» не обеспечивается кор-
мами собственного производства. За последние 5 лет (1960—
1964) хозяйство закупило у государства 973 т концентрированных
кормов (36,5 % от израсходованных) и, кроме того, 1228 т сухого
жома, по питательной ценности равного продающимся в настоя-
щее время комбикормам.
10.	Крупным недостатком постановки и ведения животновод-
ства в хозяйстве «Горки Ленинские» является высокий расход
кормов на единицу продукции. Расход кормов на 1 ц молока
держится в хозяйстве последние годы близким к среднему уров-
ню расхода в совхозах Московской области, а в 1964 г. был
несколько выше, чем в соседнем колхозе им. Владимира Ильича.
147
На 1 ц привеса молодняка расходуется больше кормов, чем в
совхозах Московской области (9,3 ц корм. ед. за последние
7 лет, по области — 7,8 ц корм, ед.), и больше также, чем в
колхозе им. Владимира Ильича. Затраты кормов на 10 шт. яиц в
несколько раз превышают норму.
Контроль за расходом кормов поставлен плохо. В хозяйстве
не составляются ежемесячно рационы кормления скота.
11.	Общая сумма затрат кормов на 1 ц молока многие годы
остается близкой к норме, а доля в рационе концентрированных
кормов — около 30 %. Когда удой упал почти на одну треть
(1962—1964 гг.) по сравнению с наивысшим его уровнем (1952—
1955 гг.), расход концентратов на 1 кг молока возрос с 279 до
306 г. Расход кормов на корову в год в хозяйстве «Горки Ленин-
ские» уменьшился пропорционально снижению годовых удоев.
12.	Выход молодняка крупного рогатого скота на 100 коров и
нетелей в хозяйстве хороший, среднесуточные привесы удовле-
творительные, выбраковка коров нормальная (как в других мо-
лочных хозяйствах).
Птицеводство ведется на исключительно низком уровне,
яйценоскость кур в 2—3 раза ниже, чем в соседнем колхозе им.
Владимира Ильича.
13.	Данные первичного зоотехнического учета о скрещивании
коров с быками джерсейской породы на ферме «Горки Ленин-
ские», сведенные и проанализированные комиссией, не под-
тверждают предположений и выводов академика Т. Д. Лысенко о
том, что такое скрещивание приводит к образованию мелкоплод-
ности и связанной с ней устойчивой жирности молока, что
жирность молока дочерей не зависит от жирности молока их
матерей, а также его заявления, что на ферме не проводится
отбора и подбора по продуктивности; показывают, что помесные
коровы имеют резко сниженную продуктивность по молоку, вы-
ходу жира и белка на корову, значительно сниженный живой
вес; свидетельствуют о том, что на ферме игнорируются прове-
ренные жизнью зоотехнические приемы и методы племенной
работы (отсутствует план селекционно-племенной работы, не
проводится бонитировка скота).
14.	Исходя из анализа первичного зоотехнического учета и
хозяйственной практики базы «Горки Ленинские», целесообраз-
но оставлять на выращивание для продажи и ремонта лишь тех
бычков, у которых в родословной и с отцовской и с материнской
сторон имеются высокие устойчивые показатели предков по
жирномолочности, и ограничить продажу бычков с фермы
«Горки Ленинские» впредь до их проверки по потомству.
15.	Опубликованные в «Литературной газете» (23 января
148
1965 г.) отдельные факты относительно хозяйства «Горки Ле-
нинские» в основном соответствуют действительности.
16.	Необходимо опубликовать фактические данные о каждом
помесном животном и его родителях, оставив сводку и группи-
ровку этих материалов по программе, позволяющей использовать
методы вариационной статистики для их обработки. Материалы
должны быть опубликованы в такой форме, которая позволила
бы ученым и специалистам, работающим в этой области, соста-
вить свое собственное суждение или проверить научную обосно-
ванность выводов работников лаборатории животноводства
«Горки Ленинские».
Постановление
Президиума Академии наук СССР,
Коллегии Министерства сельского хозяйства СССР
и Президиума ВАСХНИЛ
Президиум Академии наук СССР, Коллегия Министерства сель-
ского хозяйства СССР и Президиум Всесоюзной академии сельско-
хозяйственных наук им. В. И. Ленина отмечают, что хозяйство
«Горки Ленинские» имеет высокие показатели урожайности сель-
скохозяйственных культур, продуктивности и жирности молока
коров по сравнению со средними показателями колхозов и совхозов
Московской области.
Однако в деятельности научно-экспериментальной базы и подсо-
бного научно-производственного хозяйства «Горки Ленинские» име-
ются серьезные недостатки. За последние 10 лет средние удои
молока на корову уменьшились с 6785 до 4453 кг, или на 2332 кг.
Несмотря на то что средняя жирность молока по стаду возросла
до 4,87 %, годовой выход молочного жира на одну корову в связи с
падением продуктивности сократился на 13,7 кг. Сократился
также по этой причине выход молочного белка на 41 кг. Средний
живой вес коровы уменьшился на 140 кг. Рост валового производст-
ва молока на ферме достигнут за счет увеличения поголовья коров.
В хозяйстве снизилась также урожайность кормовых корнеплодов,
сахарной свеклы, овощей и картофеля. Урожайность озимой пшени-
цы практически осталась неизменной.
В научной работе не соблюдались необходимые методы поста-
новки исследований. Контрольная группа коров в опытах по по-
вышению жирномолочности не соответствовала предъявляемым к
ней требованиям. Зоотехнического учета кормов в хозяйстве нет.
Отсутствует план селекционно-племенной работы. Бонитировка
скота не проводилась. Выводы по характеристике скрещивания
делались без биометрической обработки и без применения генеало-
гического анализа. Утверждения академика Т. Д. Лысенко об от-
сутствии влияния жирности молока матерей на развитие этого
149
признака у их дочерей, о зависимости жирности молока дочерей от
уровня удоев их матерей, о связи жирности молока коров с их
мелкоплодием не получили обоснованного подтверждения.
Широкое использование помесных быков джерсейской породы с
фермы «Горки Ленинские» в совхозах и колхозах производилось без
проверки качества потомства. Эти непроверенные помесные быки
продавались по ценам, значительно превышающим цены на племен-
ных животных. Продавались в качестве производителей даже быки
кровностъю 1/4 (бык Рок-460) и 1/8 (бык Магнат-605).
Данные научных учреждений ряда республик не дают оснований
для подтверждения правильности предположений академика
Т. Д. Лысенко, согласно которым быки, происходящие из «Горок
Ленинских», имеют якобы особые задатки высокой жирномолочнос-
ти, отличные от других джерсейских помесей тех же поколений,
но выращенных в других хозяйствах. В действительности жирно-
молочность помесей в нисходящих поколениях уменьшается, наблю-
даются расщепление и значительные колебания по задаткам жир-
номолочности.
Анализ показывает, что утверждение академика Т. Д. Лысенко
о создании им в «Горках Ленинских» такого метода повышения
жирномолочности скота, при котором высокая жирность молока
передается по наследству независимо от кровности по джерсейской
породе, неверно. При повышении кровности вместе с увеличением
процента жира в молоке падают продуктивность и вес животно-
го...
3.	Считать целесообразным отменить приказы по Министерст-
ву сельского хозяйства СССР от 5 января 1961 г. № 3 «Об опыте
работы экспериментального хозяйства «Горки Ленинские» по по-
вышению жирномолочности коров» и от 26 июня 1963 г. № 131
«Об улучшении работы по созданию жирномолочного стада крупно-
го рогатого скота в колхозах и совхозах путем использования пле-
менных животных, происходящих с фермы «Горки Ленинские», и их
потомков».
Считать недопустимым использование помесных быков из
«Горок Ленинских» в племенных хозяйствах.
4.	Обязать академика Т. Д. Лысенко представить в 2-месячный
срок на утверждение в Президиум Академии наук СССР и Минис-
терство сельского хозяйства СССР методику проведения работ по
скрещиванию коров различных пород с быками с фермы «Горки
Ленинские» и их потомками и в полугодовой срок — селекционно-
племенной план по ферме. По представлении методики решить
вопрос о выделении совхоза для проверки по качеству потомства
быков, выращенных на ферме «Горки Ленинские».
5.	Обязать академика Т. Д. Лысенко представить в Отделение
общей биологии АН СССР годовой научный отчет за 1964 г. с
150
первичными данными о работе экспериментального хозяйства
«Горки Ленинские».
6.	Обязать академика Т. Д. Лысенко и директора подсобного
хозяйства Ф. В. Каллистратова устранить отмеченные комиссией
недостатки в работе хозяйства.
7.	Считать целесообразным рассмотреть вопрос об укреплении
руководства научно-экспериментальной базы и подсобного научно-
производственного хозяйства «Горки Ленинские».
В экспериментальном хозяйстве «Горки Ленинские» нет досто-
верных данных об эффективности применения органо-минеральных
смесей. Опыты по проверке их эффективности, которые были по-
ставлены в 1952—1954 гг., проводились без соблюдения элементар-
ных основ методики полевых опытов. Не было поставлено ни одного
опыта по сравнению эффективности применения органо-минераль-
ных смесей с эффективностью внесения их компонентов раздельно.
Нет никаких экспериментальных данных об эффективности навоз-
но-земляных компостов и экономической их оценки.
Заслушав и обсудив доклад комиссии Президиума Академии наук
СССР, проверявшей работу научно-экспериментальной базы и под-
собного хозяйства «Горки Ленинские», и письменное объяснение ака-
демика Т. Д. Лысенко, Президиум Академии наук СССР, Коллегия
Министерства сельского хозяйства СССР и Президиум Всесоюзной
академии сельскохозяйственных наук им. В. И. Ленина считают,
что комиссия дала вполне объективную оценку работы базы и
вскрыла ряд грубых нарушений методики научных исследований и
ведения экспериментального хозяйства.
Президиум Академии наук СССР, Коллегия Министерства сель-
ского хозяйства СССР и Президиум Всесоюзной академии сельско-
хозяйственных наук им. В. И. Ленина постановляют:
1. Утвердить доклад и выводы комиссии по проверке деятельнос-
ти научно-экспериментальной базы и подсобного хозяйства «Горки
Ленинские» Академии наук СССР.
2. Материалы комиссии опубликовать в журналах «Вестник
Академии наук СССР», «Вестник сельскохозяйственной науки»,
«Агробиология».
 Глава V
ЛЫСЕНКОВСКИИ ПОЛИГОН
«ГОРКИ ЛЕНИНСКИЕ.
После успешного окончания Витебского ветеринарного ин-
ститута я был послан в Западную Белоруссию, где занимался
положенные молодому специалисту три года лабораторной и пе-
дагогической работой. Сентябрьский Пленум ЦК ВКП(б) 1953 г.
многое перевернул с моем сознании, и я, движимый патриоти-
ческими чувствами, обратился в Министерство сельского хозяй-
ства СССР с просьбой послать меня в самый отстающий район
Брянской области. Просьба была удовлетворена, и мы вместе с
супругой и крошечным сыном переехали в Дятьковский район,
где я вначале работал старшим ветврачом Дятьковской машин-
но-тракторной станции, а затем главным ветврачом Дятьковско-
го райисполкома. За 17 лет моей работы в районе все помещения
ветеринарной службы были отстроены заново, укомплектованы
высококвалифицированными специалистами, что позволило
ликвидировать болезни, повысить продуктивность скота и птицы
и вывести район по основным показателям производства продук-
ции сельского хозяйства в число передовых.
Наряду с практической работой я занимался научными иссле-
дованиями и в 1970 г. успешно защитил кандидатскую диссерта-
цию в головном научно-исследовательском ветеринарном инсти-
туте страны — ВИЭВе, находящемся в Москве. После этого,
опять-таки в соответствии со своим желанием, был направлен на
работу на Крайний Север по договору сроком на 3 года.
Отработав на Ямальской сельскохозяйственной опытной стан-
ции ЗауралНИИСХОЗа положенное время в качестве старшего
научного сотрудника отдела бруцеллеза северных оленей, я полу-
чил моральное и юридическое право, имея за плечами 21-летний
стаж научно-практической работы, перейти только на научную
работу. Считал, что нахожусь в расцвете физических сил и твор-
ческих способностей, был уверен, что справлюсь с любой задачей,
какой бы сложной и тяжелой она ни была. Тогда-то по рекомен-
дации Министерства сельского хозяйства СССР мне и была пред-
ложена должность главного зоотехника в хозяйстве «Горки Ле-
нинские» — экспериментальной научно-исследовательской базе
Института общей генетики Академии науки СССР (ЭНИБ ИОГен
АН СССР). Академик Т. Д. Лысенко нуждался в широкопрофиль-
ном опытном специалисте, в котором сочетались бы знания вет-
врача, зоотехника и экономиста, которыми обладал я.
Из средств массовой информации мне было известно о том,
что так называемая «мичуринская» биология была признана лже-
152
наукой, что академика Т. Д. Лысенко сместили с должности пре-
зидента ВАСХНИЛ, передав ее П. П. Лобанову, но оставили на
работе в ЭНИБ ИОГен АН СССР «Горки Ленинские» для про-
ведения собственных научных исследований. Как всякий поря-
дочный человек, обладающий чувством сострадания, я чисто
по-человечески не только глубоко сочувствовал заблудшему ака-
демику Т. Д. Лысенко, но и искренне желал оказать ему посиль-
ную помощь в селекционной работе, проводимой на ферме, тем
более что имел богатый опыт организаторской и лечебно-профи-
лактической зооветеринарной работы в животноводстве...
Хозяйство «Горки Ленинские» расположено на землях бли-
жайшего Подмосковья, в 40 км к югу от Москвы по Каширско-
му шоссе в живописной усадьбе одного из бывшего градоначаль-
ников столицы генерала Рейнбота, здесь в последние годы своей
жизни (с 1918 по 1924 г.) жил, работал, лечился и умер основа-
тель первого в мире государства рабочих и крестьян Владимир
Ильич Ленин. Теперь в этом пленительно-благоухающем уголке
природы создан исторический мемориальный комплекс — музей-
заповедник «Горки Ленинские».
Через каждые 15—20 минут с Павелецкого вокзала Москвы
отправляются электропоезда в сторону Каширы. Сев в один из
утренних поездов, через 40 минут я был на железнодорожной
станции «Ленинская», а дальше автобус повез меня до конечной
остановки «Горки Ленинские».
Сразу после переезда реки Пахры справа начинаются земли
подсобного хозяйства «Горки Ленинские». Свернув направо,
проехав по тенистой липовой аллее около километра, я очутился
перед центральной усадьбой музея-заповедника «Горки Ленин-
ские», раскинувшейся на сотнях гектаров заботливо ухоженного
липового леса; справа — березовая роща, слева — хвойный лес с
раскидистыми тяжелыми зелеными ветвями. Огромный лесной
массив разрезан пешеходными дорожками, густо усыпанными
тертым кирпичом темно-красного цвета. Слева земли хозяйства
дугой охватывают поля знаменитого колхоза имени Владимира
Ильича с административно-хозяйственным центром — деревней
Горки, где В. И. Ленин провел первое в стране собрание (сход-
ку) крестьян по вопросу строительства местной электростанции.
После остановки «Музей» вторая остановка «Средняя школа
имени Н. К. Крупской», здание которой окружено густым сме-
шанным лесом. Последняя остановка — «Горки Ленинские». Там
в невзрачном кирпичном двухэтажном здании — бывшей псарне
градоначальника — разместился административно-управленчес-
кий аппарат подсобного хозяйства «Горки Ленинские». Двух-
этажный особняк окружен сплошными зарослями декоративных
кустарниковых растений: акации, сирени, боярышника, бузины,
153
калины и можжевельника. Над кустарниками возвышаются ряды
лиственных деревьев: березы, липы, дуба, ясеня, рябины. Напро-
тив административного здания, на противоположной стороне за-
асфальтированной площади, приютился одноэтажный деревян-
ный домик, обшитый тарной дощечкой, покрашенной в зеленый
цвет. До революции это была «зеленая дача», теперь в ней раз-
местилась агрохимическая лаборатория. Рядом выстроенное из
бетона, стекла и металла новое здание — продовольственный ма-
газин. Замыкает архитектурный ансамбль двухэтажное кирпич-
ное строение, где на первом этаже функционируют столовая с
залом на 40 посадочных мест и отдельный буфет, снабжающийся
из Москвы по академическим нормам, на втором этаже — клуб.
Директор базы В. П. Постников и секретарь партийного бюро
И. И. Михайлов были предупреждены о моем приезде и ждали
меня. Встретили меня очень доброжелательно. В. В. Постников,
агроном по специальности, выпускник сельскохозяйственной
академии имени К. А. Тимирязева, пригласил меня в свой каби-
нет и со всеми подробностями рассказал о состоянии и перспек-
тивах развития своего хозяйства. Ничего не тая и не стесняясь
нового человека, он сообщил, что в хозяйстве с давних пор идет
ожесточенная борьба между научной частью, возглавляемой Лы-
сенко, и сельскохозяйственным производством. Разжигает ее
старший научный сотрудник, заведующий лабораторией живот-
новодства кандидат сельскохозяйственных наук С. Л. Иоанни-
сян — доверенное лицо Т. Д. Лысенко.
После такой информации мы втроем поехали на прием к
Лысенко, который тоже был извещен о моем приезде и поджи-
дал нас.
Не проехали на директорской «Волге» и трех минут, как из-за
густых зарослей показалось трехэтажное здание лаборатории, вы-
строенное для президента ВАСХНИЛ академика Т. Д. Лысенко
и его сотрудников по индивидуальному проекту. Величественное
здание, окруженное розарием, опытными полями, ухоженными
заботливыми руками бесчисленных лаборантов и привлеченных
рабочих, производило внушительное впечатление. Рядом со зда-
нием размещалась теплица со стеклянной крышей, на фасадной
стороне — предметы метеорологической службы. Здания лабора-
торного комплекса размещались на поляне, окруженные естест-
венным смешанным лесом. Справа виднелась березовая роща,
слева — сосновый бор, впереди на всю округу простирался липо-
вый лес, разрезанный ровными дорожками, сужающимися к го-
ризонту. Все это создавало атмосферу какой-то таинственности,
погружало в размышления, особенно воздействовало на тех, кто
видел эту пленительную красоту впервые...
«Волга» притормозила у подъезда лабораторного корпуса, и
154
мы втроем отправились в кабинет Т. Д. Лысенко, расположен-
ный на первом этаже левого крыла здания. Увидев меня в сопро-
вождении директора и секретаря партбюро базы, Лысенко при-
нял недовольный вид, сухо, с оттенком недружелюбия ответил
на наше приветствие и тут же уткнулся в бумаги, хаотически
разбросанные по столу.
Впервые я увидел Лысенко на августовской сессии ВАСХНИЛ,
тогда ему было 50 лет, с тех пор прошло 24 года. Теперь передо
мной сидел сухой, сутулый с острыми чертами лица старик. Вид у
него был сердитый, говорил он суровым хриплым после операции
на горле голосом, не смотря в глаза собеседнику, и производил
крайне неприятное впечатление. Ничего хорошего из разговора с
ним я не извлек, хотя он и дал согласие на мое трудоустройство.
Лысенко даже не предложил нам сесть — так и стояли мы трое,
словно провинившиеся школьники перед строгим учителем. Мое
настроение после этой встречи было ужасным, хотелось развер-
нуться и уехать назад. Директор и парторг успокаивали меня —
такой прием им был не в диковинку. Лысенко угодничал перед
высоким начальством, рядовых же посетителей принимал как
распоясавшийся хам, доставалось и профессорам, и академикам.
Первая встреча с ученым с мировым именем, народным академи-
ком произвела на меня потрясающее впечатление: малообразо-
ванный, бестактный, бескультурный и грубый невежда, которого,
видимо, испортили своим незаслуженным вниманием И. В. Ста-
лин и Н. С. Хрущев...
В последующие два дня мы с В. П. Постниковым осматрива-
ли луга, пастбища, сенокосы, и только на третий день он привез
меня на ферму.
Ферма произвела на меня удручающее впечатление: во дворе,
на соломенной подстилке, лежали в ряд коровы-инвалиды — с
распухшими суставами, перерожденными изуродованными, неве-
роятно длинными копытами и глубокими, издающими зловоние
пролежнями. «Это бывшие наши рекордистки», — пояснил ди-
ректор. «Они у нас только корм пожирают, объедая продуктив-
ных, да дают навоз, и приходится их ежедневно переворачивать
с боку на бок», — заметил скотник.
Видя эту неприглядную картину, я невольно воскликнул: «Для
чего их держат, если они приносят хозяйству только убытки?»
Мне ответил техник по искусственному осеменению: «Трофим
Денисович постоянно твердит, что рекордистки заслуживают па-
мятника, поэтому и содержим их; кроме того, возможно, какая-
нибудь принесет приплод...».
Безграмотный в вопросах разведения скота, Лысенко любыми
средствами хотел получить от бывших рекордисток потомство.
Естественная случка была невозможна, поэтому специальному
155
работнику было поручено дважды в день осматривать лежачих
коров и при обнаружении у них охоты проводить искусственное
осеменение. Но интенсивная эксплуатация и без того слабых
здоровьем помесей джерсеев преждевременно выводила лакгиру-
ющих коров из строя: в их переродившихся яичниках уже не
могли формироваться и созревать яйцеклетки. Обильное кормле-
ние, особенно белками и жирами, вызывало у животных ложную
охоту и течку, но осеменение было бессмысленным — коровы не
оплодотворялись.
Зайдя в коровник, посетитель прежде всего обращал внима-
ние на белоснежные стены, облицованные кафельной плиткой, а
уже затем на коров.
Видя, что коровы часто переступают с ноги на ногу, я заподо-
зрил у них нарушение минерального обмена веществ, поэтому
стал прощупывать концы хвостов, но скелетов не находил. Удив-
ленный директор тоже начал прощупывать хвосты у коров и
только у первотелок обнаружил скелеты. Затем мы перешли в
рядом стоящие скотные дворы, где размещался молодняк разных
возрастов. Здесь пришлось показать неискушенному директору и
сопровождавшим нас животноводам пороки экстерьера и консти-
туции, объяснить, что они передаются животным по наследству,
так как их родители страдали теми же пороками и болезнями.
После беглого осмотра стада, состоявшего из 225 коров и 304
голов молодняка, я вынужден был подробно объяснить директо-
ру, окруженному животноводами, что все поголовье скота, выве-
денное на ферме, страдает нарушением минерального обмена
веществ. Молодняк — без ярко выраженных внешних проявле-
ний, взрослый скот, особенно высокопродуктивные дойные ко-
ровы, выходит из строя через 5—6 лет лактации. Предстояла
колоссальная работа по оздоровлению стада.
Целую неделю в моем распоряжении была колонна автосамо-
свалов, вывозившая на поля скопившийся за зиму и половину
лета навоз. По вечерам вместе с ветврачом хозяйства А. Г. Орло-
вым мы разрабатывали примерную схему оздоровления стада, а
днями приходилось работать на износ, дел было хоть отбавляй:
наведение общего санитарного порядка — уборка и мытье запу-
щенных помещений, дезинфекция, побелка; более четкое рас-
пределение рабочей силы, укомплектование фермы недостающи-
ми кадрами животноводов, особенно доярок, уплотнение нагруз-
ки на каждого животновода, частичный ремонт станков, полов,
яслей, кормушек и т. п. Два раза в неделю на ферму наведывался
Т. Д. Лысенко, издали наблюдал за нашей работой. По отзывам
приближенных к нему работников, мнение его обо мне как о
специалисте было неплохим. Но как только я занялся браковкой
животных, особенно коров — бывших рекордисток, отношение
156
ко мне Лысенко резко изменилось. Предвидя это, я предпринял
кое-какие шаги, чтобы не нарушать ветеринарное законодатель-
ство. Прежде чем приступить к браковке, связался с главным
ветврачом Ленинского района, который посоветовал мне наибо-
лее безопасный путь. Известно, что за сокращение маточного
поголовья персональную ответственность несут главные зоотех-
ники хозяйств. Поэтому пришлось пригласить в состав брако-
вочной комиссии ветврача из районной лечебницы, чтобы тот
воочию убедился в крайней необходимости принимаемых мною
мер.
После тщательного обследования животных мы составили акт
выбраковки, в котором указали все болезни, которыми страдала
каждая корова. В конце акта описали пороки конституции и
экстерьера молодняка и указали, что он является санитарным
браком, непригодным для воспроизводства стада. Акт скрепили
подписями членов комиссии. В левом углу вмонтировали «Ут-
верждаю»... главный ветврач района; в правом «Утверждаю»...
начальник райсельхозинспекции. После этого мне довелось под-
писать акт в районных инстанциях и скрепить все гербовой
печатью. Когда акт был готов, я показал его директору и партор-
гу базы. Мы выбрали день, когда Лысенко и Иоаннисяна не
было в хозяйстве, и отвезли выбракованный скот на московский
мясокомбинат имени А. И. Микояна, где его в тот же день и
забили.
Через двое суток на ферме появился Т. Д. Лысенко. Увидев,
что ферма освобождена от лежачих коров и санитарного брака —
молодняка, он закатил такой скандал, что стены задрожали.
Более дурной матерщины, чем та, которую изрыгал хриплый
голос известного академика, я за свою жизнь не слышал. Веро-
ятно, спохватившись, что взял не того специалиста (хотя все я
делал только в интересах хозяйства и науки), Лысенко опротес-
товал приказ о моем назначении, заявив, будто мое трудоустрой-
ство с ним не согласовано. Это было явной ложью, поскольку
при нашем собеседовании с ним присутствовали директор и
секретарь партбюро базы. Для 74-летнего ученого с мировым
именем такой поступок был по меньшей мере несолидным.
Сдержать натиск академика-громовержца было непросто, но я
устоял. При поддержке дирекции и общественных организаций
мне удалось (с огромным трудом) очистить ферму не только от
физической, но и биологической грязи, т. е. выбраковать не
только коров-инвалидов, но и весь молодняк, имевший пороки
конституции и экстерьера, а также животных с ярко выраженны-
ми признаками нарушения минерального обмена веществ, кото-
рые передаются потомству по наследству.
Сейчас даже трудно представить, сколько нравственных мук
157
пришлось перенести мне тогда, но я не сдавался. Желание до-
биться истины заставило меня обратиться в Московскую ветери-
нарную академию к профессору И. Г. Шарабрину, знавшему
меня не только по научным публикациям, но и лично; в ВИЭВ
к академику ВАСХНИЛ Я. Р. Коваленко (в этом институте 4
года назад я защищал кандидатскую диссертацию) и в ИОГен к
академику Н. П. Дубинину, с которым я был также лично зна-
ком. Основной причиной обращения была просьба — включить в
планы этих научно-исследовательских учреждений и учебного
заведения тему: «Ветеринарно-физиологические аспекты помесей
джерсейской породы крупного рогатого скота и их влияние на
продуктивность и выживаемость во внешней среде на ферме
«Горки Ленинские». Зная доброжелательное отношение к себе
директора и парторга базы, я поделился с ними своими планами,
и они согласились всячески мне содействовать.
Заручившись согласием институтов и академии, я решил под
видом исследования крови на бруцеллез провести биохимическое
исследование ее у всего поголовья, чтобы выявить состояние
обменных процессов в организме каждого животного. Для взятия
крови я пригласил из совхоза «Ямской» двух ветфельдшеров, и
мы в течение дня, не отрываясь на обед, благополучно продела-
ли всю работу, каждую полученную полную пробирку крови
делили на две равные части, и утром на директорской «Волге» я
отвез одну партию крови в Московскую облветбаклабораторию
для исследования на бруцеллез, а другую — в Московскую вете-
ринарную академию, где ее согласился исследовать профессор
К. И. Вертинский — мой бывший официальный оппонент по
кандидатской диссертации. Одновременно со взятием крови мы
проводили клинический осмотр стада, что позволило составить
четкое представление о состоянии здоровья каждого животного.
После получения официальных заключений был составлен
более обширный акт выбраковки животных. Вместе с директо-
ром базы мы утвердили его у главветврача района, в Ленинском
райисполкоме и завизировали в горкоме КПСС. Сухое и не-
обычно жаркое лето не позволило заготовить потребное количе-
ство кормов, поэтому хозяйство остро нуждалось в сбросе пого-
ловья, вступающего в зимовку. Мне же хотелось освободиться от
последнего селекционного и санитарного брака по эпизоотичес-
ким, экономическим и хозяйственным соображениям, а также с
целью полного оздоровления стада. В один из дней, когда Лы-
сенко не было в хозяйстве (опасались очередного скандала),
колонна самосвалов доставила бракованных животных на мясо-
комбинат. Годовой план по продаже государству мяса был пере-
выполнен. Мы же ждали очередной вспышки гнева со стороны
Лысенко. Она последовала очень скоро. Через несколько дней
158
этот факт стал предметом обсуждения на бюро Ленинского гор-
кома КПСС, к счастью, с благополучным для руководства базы
и для меня лично исходом — ограничилась обсуждением.
Несмотря на все перипетии, я испытывал полное моральное
удовлетворение: поставленный мной диагноз получил подтверж-
дение признанных специалистов отрасли. Все поголовье джерсе-
ев, выведенное на ферме «Горки Ленинские», страдало наруше-
нием общего, особенно минерального, обмена веществ. Причем
более обильномолочные коровы выходили из строя раньше своих
антиподов.
«Поставить диагноз — значит наполовину излечить недуг», —
говорит древняя медицинская пословица. Поэтому я изо всех сил
стремился докопаться до истинной причины массового заболева-
ния помесей, большого отхода молодняка, Яловости коров, чтобы
помочь в селекции академику Лысенко. Но мое доброе намерение
было расценено как попытка компрометации методики селекци-
онной работы, предложенной агрономом-селекционером
Т. Д. Лысенко с ветеринарно-физиологических позиций. Ведь не-
даром же Лысенко с Иоаннисяном уничтожили справку ветврача
Комарова о ветеринарно-физиологическом состоянии стада и вы-
бытии животных в период комиссионной проверки в 1965 г.
Чтобы продолжить свои исследования динамики обменных
процессов у животных, я должен был регулярно/брать у них
пробные партии крови. Делать это было непросто, Лысенко взял
мою работу под особый контроль и чинил мне всяческие препят-
ствия. Пришлось пустить в ход всю свою изобретательность.
Первое взятие крови у поголовья я связал с противоэпизоотичес-
ким планом, который необходимо выполнять дважды в год. Оче-
редное взятие крови было решено провести под видом определе-
ния в ней каротина, микроэлементов, минеральных веществ и
резервной щелочности с целью введения в рацион лактирующих
коров недостающих кормовых добавок. На это Лысенко дал свое
«любезное» согласие.
С ветврачом А. Г. Орловым мы почти сутки выполняли боль-
шую и трудоемкую работу. Получив неудовлетворительный ре-
зультат, стали проверять не только количество заготовленных
кормов, но и их качество. По количеству их оказалось не более
10 кормовых единиц на голову в сутки на стойловый период, по
качеству и того хуже. В тот год (1972) в Центральном Нечерно-
земье стояла иссушающая жара, горели леса, луга, торфяники.
Едва выросшие на сенокосах жалкие травы не накопили в себе
необходимых питательных веществ и витаминов. И хотя в зиму
было решено пустить не более 500 голов, создавалась реальная
угроза голодной зимовки, повышенного отхода и резкого сниже-
ния продуктивности всего поголовья. Перед нами остро встала
159
проблема дополнительной заготовки кормов. Решить ее можно
было только путем измельчения и силосования заскирдованной
соломы, а также заготовки силоса из свекольной и картофельной
ботвы. Этот вопрос обсудили на общем собрании рабочих базы,
единогласно проголосовали, хотя Лысенко, зная что выведенное
стадо джерсеев находится в привилегированном положении по
сравнению со стадами других хозяйств, надеялся на завозные
корма из других республик и был против общего решения.
В течение последующих двух недель прессованная солома,
уложенная в скирды на территории фермы, а также ботва были
измельчены на ДКУ, засилосованы в двух железобетонных тран-
шеях с добавлением ржаной муки и ацидофильной закваски.
Только одно это мероприятие дало хозяйству дополнительно
1000 тонн сочных кормов. Соломенный силос удался на славу,
его решили скармливать маточному поголовью. Силос, приготов-
ленный из свекольный и картофельной ботвы с примесью земли,
оказался невысокого качества, его скармливали молодняку. До-
полнительным источником кормления коров была молокогонная
пивная дробина, завозимая из Москвы с Бадаевского пивоварен-
ного завода.
Эти мероприятия в какой-то степени помогли решить кормо-
вую проблему базы, поэтому за 1972 г. ферма «Горки Ленин-
ские» заняла I место в соцсоревновании среди многочисленных
аналогичных ферм Ленинского района. Казалось, успеху живот-
новодов должны были радоваться и Лысенко, и его сателлиты,
но они по-прежнему чинили сельскохозяйственному производст-
ву козни, изживали инакомыслящих, изгоняли с рабочих мест
неугодных специалистов. Было очевидно, что они и не помыш-
ляли изменять свою методику селекции в животноводстве, про-
должали игнорировать классические методы разведения скота.
Поэтому с каждым проработанным месяцем мне становилось все
яснее, почему на ферме накапливался санитарный и селекцион-
ный брак. Оказалось, что здесь пускали в случку животных с
различными пороками конституции и экстерьера, глубоким на-
рушением обменных процессов, особенно минерального. Все эти
отрицательные признаки передавались по наследству от поколе-
ния к поколению и закреплялись. Бонитировку и жесткую бра-
ковку, отбор и подбор пар для скрещивания Лысенко не призна-
вал, что способствовало рождению слабых, нежизнеспособных
телят, высокому проценту отхода и накоплению санитарного
брака. Стержнем так называемого «мичуринского» учения были
условия внешней среды, регулируя которые можно якобы не
только вырабатывать у животного полезные человеку свойства,
но и изменять в лучшую сторону наследственность. Увы, в «Гор-
160
ках Ленинских» телочки выпаивались сливками, но наследствен-
ность оставалось прежней.
Что установил я в результате своих собственных исследова-
ний? Прежде всего то, что плод, находясь в утробе матери,
страдающей нарушением общего, особенно минерального, обме-
на веществ, не заканчивает своего развития, формирования к
моменту отела и погибает от диспепсии после скармливания
первой порции материнского молозива, в первые дни своей
жизни. Без высококвалифицированной ветеринарной помощи
новорожденному теленку спасти его почти не удается. А если и
удается, то в процессе своего развития он подвергается различ-
ным заболеваниям, отстает в росте, плохо использует корма,
слабо набирает вес.
Известно, что жировой обмен веществ в отличие от обмена
белкового не укрепляет, а ослабляет костяк, вследствие чего жи-
вотные не могут быть долговечными — в процессе интенсивной
эксплуатации наблюдаются повышенный процент заболеваемости
и отхода молодняка, слабая репродуктивная способность маточ-
ного поголовья, плохое использование и оплата кормов, что ведет
породу к неизбежному вырождению. А организм высокопродук-
тивных коров после 5—6 лактацией буквально разрушается.
Ярким подтверждением сказанного могут служить коровы
Тина, Бастилия и Диадема, утратившие нормальную цикличность
половых органов, а затем репродуктивную способность. Их дли-
тельное время содержали на ферме в ущерб другим коровам,
надеясь получить хороший приплод. Но какой приплод можно
было получить от таких развалин? Народная мудрость гласит: «От
плохого семени не жди хорошего племени». На ферме в «Горках
Ленинских» бытовали на этот счет свои правила и неписаные
законы, здесь слово Лысенко возводилось в закон, нарушить
который не осмеливался ни один человек. Поэтому ни о какой
классической методике разведения скота не могло быть и речи —
использовали бредовую методику, придуманную народным акаде-
миком. В соответствии с ней стремились использовать только
хозяйственно полезные признаки животных — обильномолоч-
ность, высокую жирность молока и т. п.; на здоровье, выносли-
вость, сопротивляемость болезням, репродуктивную способность
животных внимания не обращали. Поэтому помеси, выведенные
на ферме на основе джерсейской и европейских пород, поголовно
страдали нарушением обменных процессов, что резко снижало их
резистентность — они были подвержены различным заболевани-
ям при малейшем нарушении режима содержания, кормления и
ухода. Естественно, при таких ветеринарно-физиологических дан-
ных джерсейский скот улучшателем местных пород быть не мог,
наоборот, он был рассадником пороков конституции, экстерьера
161
г
и болезней. Убедительный пример — корова Бастилия, родона-
чальница своей линии, страдавшая глубоким нарушением общего,
особенно минерального, обмена веществ. Вначале у нее была
нарушена функция генитальных органов, после стимуляции поло-
выми гормонами она забеременела. Полученный приплод — те-
лочку Баету с момента рождения поместили в идеальные условия,
однако к 20-дневному возрасту она уже не имела скелета хвоста, а
в процессе роста и развития страдала самыми различными заболе-
ваниями. Покрыли ее поздно. Зная обильномолочность ее пред-
ков, оставили на племя. 7 ноября 1972 г. она принесла дочь
Бестию, у которой не закончилась внутриутробное формирование
организма, особенно желудочно-кишечного тракта. Первая полу-
литровая порция материнского молозива вызвала тяжелую дис-
пепсию, которая сопровождалась диареей (профузным поносом,
моментально изнуряющим организм). Для лечения были приме-
нены новейшие методы и средства современной ветеринарии,
поэтому она не погибла, как обычно, в первые несколько суток.
Но воспалительный процесс из кишечника перешел на брюшину,
вызвав ее воспаление. В недоразвитом, ослабленном болезнью
организме банальная сапрофитная (неболезнетворная) микрофло-
ра превратилась в патогенную (болезнетворную), проникла в лег-
кие и вызвала крупозную бронхоплевропневмонию.
В спасении телочки принимали участие даже профессора из
MBA, но увы, все закончилось плачевно — телочка погибла, не
дожив до двухмесячного возраста. Этот факт вызвал инсцениро-
ванный инфаркт у Лысенко и стал поводом для расследования
причин ее гибели специальной комиссией академиков из Отде-
ления общей биологии АН СССР (но не ветеринарной), а затем
предметом обсуждения на ее Президиуме. Воистину посмешище!
Подобная, с позволения сказать, «селекция» вносила нервоз-
ность в работу коллектива животноводов, необоснованные обви-
нения со стороны Лысенко и Иоаннисяна, а также других науч-
ных работников обрушивались не только на практических работ-
ников — зоотехников, ветработников, бригадиров животноводства,
но и на руководство и общественные организации базы. Их обви-
няли в плохой организации труда как в животноводстве, так и в
полеводстве. На базе процветали недоверие, подозрительность,
славословие, подхалимство и угодничество, ложь, подсиживание,
вседозволенность, вопиющее беззаконие, произвол. За короткое
время жертвами беззакония и произвола стали: директора базы
В. И. Лысогоров, Ф. В. Каллистратов, В. П. Постников,
М. И. Байбаков, А. И. Челищев; главные зоотехники Д. М. Мос-
каленко, М. В. Петров, Л. Н. Копалкина; старшие ветврачи
Г. П. Комаров, А. Г. Орлов, А. П. Монахов; инженер-электрик
М. С. Чижин, вирусолог А. И. Вовк и многие другие. Все они
162
были незаконно уволены с работы, оклеветаны, опозорены, а
некоторые, получив инфаркты и инсульты, ушли из жизни.
Известно, что чистопородный джерсейский скот мелковес-
ный, с малой вместимостью пищеварительных органов, что по-
зволяет разводить его в сухих жарких районах, где произрастает
скудная растительность. Не отличаясь обильномолочностью, этот
скот является одним из самых жирно- и белковомолочных в
мире. В условиях средних и выше широт он акклиматизируется
довольно трудно. Так, например, в США и Канаде он прижился
только благодаря использованию классических методов селек-
ции. Однако на ферме «Горки Ленинские» от 12 чистопородных
джерсейских нетелей в течение ряда лет сохранить приплод так и
не удалось — селекционная работа велась дедовскими методами.
Все еще не теряя надежды поправить положение дел, я по-
пробовал войти в тесный контакт с Лысенко, чтобы помочь ему
в исправлении допущенных ошибок. К сожалению, это не полу-
чилось из-за наших плохих взаимоотношений и чрезмерной экс-
пансивности его характера. Посоветовавшись с научными кон-
сультантами Н. П. Дубининым, Я. Л. Глембоцким, К. И. Вер-
тинским и Я. Р. Коваленко, я решил изменить наименование
моей научной работы. Теперь она звучала так: «Проблема резис-
тентности к заболеваниям и продуктивности помесей джерсеев
по сравнению с помесями европейских пород крупного рогатого
скота на ферме «Горки Ленинские» Института общей генетики
АН СССР». Исполнитель: кандидат ветеринарных наук, главный
зоотехник ЭНИБ ИОГен АН СССР «Горки Ленинские» Степу-
шин Анатолий Ефимович.
Научные консультанты:
1.	Доктор биологических наук, профессор ИОГен АН СССР
Глембоцкий Яков Лазаревич.
2.	Доктор ветеринарных наук, профессор Московской ветери-
нарной академии Шарабрин Иван Григорьевич.
3.	Доктор ветеринарных наук, профессор Московской ветери-
нарной академии, заслуженный деятель науки РСФСР Вертин-
ский Казимир Иосифович.
Направлять мою тему согласился директор ВИЭВ, академик
ВАСХНИЛ Я. Р. Коваленко, который относился ко мне с уваже-
нием после успешной защиты кандидатской диссертации.
Новую научную тему пришлось согласовать и с директором
базы В. П. Постниковым. Тем не менее я продолжал свои иссле-
дования конспиративно. В свое рабочее время добросовестно
исполнял обязанности главного зоотехника, а ночью вел научно-
исследовательскую работу. Ни доярки, ни скотники, ни ветери-
нарная служба хозяйства, ни даже бригадир молочного стада
Н. В. Дугина не догадывались об истинной сути происходящего.
163
Экспериментальную часть работы мне удалось выполнить
менее чем за полтора года. К 1 октября 1973 г. я обобщил
материалы исследования и написал уникальную работу, где были
вскрыты все пороки селекционно-племенной работы на ферме
«Горки Ленинские». 11 октября 1973 г. В. П. Постников отпра-
вил ее на отзыв в MBA и ИОГен. Две недели в ожидании ответа
показались мне вечностью, вдруг на ферме раздался телефонный
звонок — директор базы просил срочно зайти в его кабинет.
Отложив все дела, я побежал в контору — улыбающийся дирек-
тор держал в руках два положительных отзыва на фирменных
бланках. Там же мне был дан совет: результаты исследования
доложить на ближайшем собрании Всесоюзного общества гене-
тиков-селекционеров имени Н. И. Вавилова.
Примерно через две недели мой доклад включили в повестку
дня собрания общества, которое должно было проходить в Доме
ученых 6 ноября 1973 г. Но, к сожалению, этому не суждено
было сбыться — за сутки до начала собрания секретарь базы
подала мне распечатанный конверт, в котором лежало уведомле-
ние о том, что мой доклад переносится на другое время. «Значит,
Лысенко контролирует мои шаги», — с грустью подумал я.
Спустя месяц мои предположения подтвердились: увидев в
повестке дня собрания мой доклад, Т. Д. Лысенко тотчас обра-
тился к Президенту АН СССР М. В. Келдышу с просьбой отме-
нить его. В просьбе отказано не было...
Теперь, через более чем двадцать лет после отмены доклада, я
с горечью сознаю, что если бы мои исследования получили
своевременную огласку, селекционную работу в «Горках Ленин-
ских» еще можно было бы вывести на правильный путь. Но у
меня был слишком сильный противник, и мои усилия оказались
тщетными. Исправление селекционной работы началось только
после смерти Т. Д. Лысенко в 1977 г. А тогда непомерная гор-
дость и чрезмерное самолюбие этого человека не позволили ему
совершить истинно гражданский поступок. Впрочем, Т. Д. Лы-
сенко из любого, даже самого незначительного дела стремился
извлечь выгоду прежде всего для себя, а уже потом — для госу-
дарства, такова была его гнилая натура.
Неоднократные попытки опубликовать работу после смерти
«народного академика» тоже не увенчались успехом. В середине
80-х годов от безысходности я вынужден был обратиться к моим
научным консультантам с просьбой оказать посильную помощь в
публикации моих материалов. Но К. И. Вертинского и академи-
ка ВАСХНИЛ Я. Р. Коваленко уже не было в живых; от
И. Г. Шарабрина и Н. П. Дубинина ответа я не получил. Един-
ственным, кто откликнулся на мою просьбу, был профессор
164
ИОГен АН СССР Я. Л. Глембоцкий. Его письмо, полное разоча-
рования и надежд одновременно, я привожу дословно:
Глубокоуважаемый Анатолий Ефимович!
К сожалению, должен Вам сообщить, что запрет наложенный руководством
АН СССР на заслушивание Вашего доклада 6 ноября 1973 года, остается в силе.
Наверняка также ни один советский журнал или газета в настоящее время не
решится опубликовать этот материал или статью на эту тему. Причины этого Вам
должны быть ясны. Мы с Вами их в свое время детально обсуждали (слишком
большое засилье «лысенковцев» в верхних эшелонах власти).
Был бы рад как-то помочь Вам в публикации Ваших материалов — очень
интересных и, на мой взгляд, поучительных, так как работа по гибридизации
джерсеев ни в отечественной, ни в зарубежной печати не освещалась. Если имеете
лишний экземпляр Вашей работы (или доклада), то пришлите, пожалуйста, мне.
Авось пригодится кое-кому показать, кто сможет как-то помочь в публикации,
хотя бы в смягченном виде. Но, к сожалению, я бессилен что-нибудь сделать.
Советую Вам одно — никоим образом не уничтожать этот ценнейший эксперимен-
тальный материал, а сохранить его. Если не теперь, то когда-нибудь он пригодится
будущим историкам развития в нашей стране биологической науки и практики.
Желаю Вам доброго здоровья, дабы Вы дождались этой поры.
Искренне, с глубоким уважением	Подпись	/Я. Глембоцкий/
и преклонением перед Вашей сме-
лостью и целеустремленностью
18.09.1986 года
Ровно через год после ответа доклад в сокращенном виде был
послан в редакцию газеты «Правда», но и там оказались «лысен-
ковцы» — материал не напечатали. Привожу дословный ответ на
мою просьбу.
Редакция газеты «Правда»
1258676, ГСП, Москва, А-137,
ул. Правды, 26,
телефон 250-52-29
Уважаемый тов. Степушин!
Редакция не располагает возможностью опубликовать Ваш материал.
Агропромотдел	Подпись /Е. П. Григорьев/
21 декабря 1987 года	№ 280894/0 ка
После этого я неоднократно пытался опубликовать материал в
журнале «Вестник сельскохозяйственной науки», но в откровен-
ном, доверительном разговоре бывший тогда главным редакто-
ром журнала Анатолий Михайлович Ульянов мотивировал отка-
зы указанием «сверху».
В марте 1988 г., на четвертом году перестройки, я снова обра-
тился в ту же редакцию, но, к сожалению, даже в разгар широ-
кой гласности материал не был опубликован. Теперь А. М. Улья-
нов прямо сослался на заведующего сектором сельскохозяйст-
венной науки ЦК КПСС А. М. Ковальчука, давшего указание не
165
публиковать компрометирующие Лысенко материалы. Таким об-
разом, ценные для страны научно-экспериментальные данные,
добытые упорным, кропотливым трудом, обнародованы не были.
Казалось, что социальное явление «лысенковщина», порож-
денное сталинизмом, ассоциируется в сознании советского наро-
да с реакционным течением в биологической науке и практике,
нанесшим неисчислимый ущерб государству, особенно аграрному
сектору экономики. К сожалению, ядовитое дерево «лысенковщи-
ны» пустило такие глубокие корни в нашу действительность, что
выкорчевать его в течение короткого времени вряд ли удастся.
Да не взыщи, читатель, за горькое отступление — чудовищная
несправедливость разрывает сердце, делает человека недееспо-
собным, инертным, уводит его куда-то в сторону, однако необ-
ходимо вернуться в то время и на то место, о которых ведется
рассказ в данной главе.
В январе 1974 г., видя во мне непримиримого «врага», Лысен-
ко подтолкнул В. П. Постникова, в нарушение трудового законо-
дательства, уволить меня с работы. Профсоюзная конфликтная
комиссия, в которую я обратился, не разрешила наш спор, поэ-
тому я вынужден был подать заявление в районный народный
суд. Через две недели суд рассмотрел мое заявление и решил не
только восстановить меня на работе как незаконно уволенного,
но и выплатить мне зарплату за вынужденный прогул. Это еще
пуще обозлило Лысенко. Необходимо заметить, что при приеме
на работу база выделила мне квартиру как специалисту, но про-
писка была временная. При увольнении я должен был освобо-
дить квартиру и покинуть хозяйство. На это и рассчитывали мои
противники, что вынуждало меня искать социальной защиты у
вышестоящих органов: в январе 1974 г. я написал письмо прези-
денту АН СССР М. В. Келдышу. Привожу дословный текст.
Глубокоуважаемый Мстислав Всеволодович!
До каких пор на ЭНИБ «Горки Ленинские»подведомственной Вам Академии
будет царить беззаконие, насилие и произвол, а также уничтожение инакомысля-
щих, что систематически по традиции осуществляют академик Т. Д. Лысенко и
его ближайший соратник С. Л. Иоаннисян? Когда же, наконец, в науке будет
наведен порядок и восторжествует объективная правда?
Полтора года тому назад я был приглашен на ферму «Горки Ленинские» в
качестве главного зоотехника, хотя я ветврач, кандидат ветеринарных наук.
Встретили меня очень любезно, даже академик Т. Д. Лысенко был при приеме
озабочен малым размером моей зарплаты. Стоило только мне выразить свои
критические замечания в адрес негодного метода селекции, в результате чего
выведено больное стадо, как Лысенко опротестовал приказ о моем назначении,
ложно заявив, что мое трудоустройство с ним не согласовывалось, хотя этот
вопрос обсуждался в присутствии директора В. П. Постникова и секретаря пар-
тийного бюро ЭНИБ ИОГен АН СССР «Горки Ленинские». После этого заве-
дующий лабораторией животноводства Иоаннисян С. Л. организовал в отноше-
нии меня травлю, объявив врагом № 1. Так, в течение более 550 дней и ночей
мне приходилось с трудом выдерживать моральную экзекуцию. А теперь, под
166
остервенелым давлением академика Т. Д. Лысенко, в нарушение трудового зако-
нодательства, я уволен с работы.
Поэтому убедительно прошу Вас разобраться в существе дела, оказать мне
посильную помощь в получении постоянной прописки, в трудоустройстве и
сохранении за моей семьей жилья.
17 января 1974 г.
Кандидат
ветеринарных наук
Подпись
/А. Е. Степушин/
Через полтора месяца был получен ответ следующего содер-
жания:
Академия наук Союза Советских П/о Горки Ленинские, Ленинский район
Социалистических Республик Московской обл., ул. Новое шоссе, 89/15
Отделение общей биологии	Степушину А. Е.
№ 22-142/46
28 февраля 1974 года
Руководство Президиума АН СССР поручило Отделению общей биологии АН
СССР ознакомиться с Вашим письмом и ответить Вам.
Проверкой состояния дел на ферме базы «Горки Ленинские» в разное время
занимались различные комиссии и организовывать еще одну комиссию для раз-
бирательства Ваших обвинений в настоящее время нецелесообразно.
Работам академика Т. Д. Лысенко была дана соответствующая оценка на
совместном заседании Президиума АН СССР, Президиума ВАСХНИЛ и Колле-
гии Министерства сельского хозяйства СССР 2-го сентября 1965 года. Однако,
независимо от этой оценки, в соответствии с Уставом АН СССР (утвержден
общим собранием АН СССР), на основании соответствующего решения Прези-
диума Совета Министров СССР от 28 июля 1963 года, каждый академик имеет
право на проведение лично осуществляемых им научных работ.
Стадо, о котором Вы пишете, создано на базе «Горки Ленинские» под личным
руководством академика Т. Д. Лысенко и при его непосредственном участии.
Что касается общей обстановки на базе, то она в Отделении общей биологии
достаточно известна и оно в пределах своих возможностей принимает меры для
ее оздоровления.
Ваши обвинения в адрес академика Т. Д. Лысенко и заведующего лаборато-
рией животноводства кандидата сельскохозяйственных наук тов. С. Л. Иоаннися-
на (не вдаваясь в этическую сторону вопроса и тон Вашего письма) выходят за
рамки компетенции Отделения общей биологии.
Вопросами прописки, трудоустройства и жильем Отделение общей биологии
и Президиум Академии наук СССР не занимаются.
Зам. академика-секретаря	Подпись	/В. Е. Соколов/
Отделения общей биологии
АН СССР, член-корреспондент
Академии наук СССР
Такой кощунственный ответ, естественно, не мог удовлетво-
рить меня. Чем больше я перечитывал его, тем больше видел в
нем бюрократическую отписку, тем сильнее убеждался в своей
правоте. Отчаявшись, я обратился с вышеуказанным ответом не-
посредственно к министру сельского хозяйства СССР, члену
Политбюро ЦК КПСС Д. С. Полянскому, который, трижды про-
167
читав пресловутый ответ, направил меня к председателю народно-
го контроля Отдела науки при ЦК КПСС Н. Н. Кондукову.
Н. Н. Кондуков, к которому я попал через три дня, внима-
тельно прочитав отписку АН СССР, неожиданно разговорился и
в доверительной беседе один на один весьма популярно объяс-
нил мне, что правительство, возглавляемое И. В. Сталиным, в
свое время просмотрело негативные стороны работ академика
Т. Д. Лысенко и незаслуженно щедро наградило его высокими
правительственными наградами, премиями, в том числе золотой
медалью Героя Социалистического Труда. После разоблачения
Лысенко и признания его учения лженаукой Советскому Союзу
неудобно было перед мировой общественностью лишать его всех
наград, но от должности президента ВАСХНИЛ его освободили,
оставив рядовым академиком. Своих агрессивных привычек Лы-
сенко не бросает. Кондуков еще раз перечитал ответ из АН
СССР, тяжело вздохнул и предложил мне написать заявление на
его имя, пообещав принять необходимые меры.
Не рассчитывая на реальную помощь, зная, что и в ЦК
КПСС процветает махровый бюрократизм, я решил пойти на
прием к секретарю ЦК КПСС по сельскому хозяйству Федору
Давыдовичу Кулакову, но там была такая очередь, что я смог
попасть к нему только через несколько месяцев.
Однажды, когда я уже работал в ОПХ «Милет» Всесоюзного
НИИ ветеринарной санитарии, а проживал на прежней квартире
в поселке Горки Ленинские, вечером раздался телефонный зво-
нок, в трубке прозвучал вежливый женский голос, приглашаю-
щий меня в ЦК КПСС к Ф. Д. Кулакову. Было уже поздно,
около 21 часа, и я спросил: «Прямо сейчас?». Приятный голос
ответил: «Конечно, мы работаем до поздней ночи». Тотчас со-
бравшись, я вихрем помчался к автобусу и уже через час был на
приеме у Федора Давыдовича.
Встретил он меня настолько радушно, что и теперь, спустя
много лет, я не могу забыть этой задушевной встречи. Когда я
вошел в его кабинет, он встал из-за стола и пошел ко мне
навстречу, вытянув руки, словно хотел заключить меня в объятия,
крепко сжал мои руки и долго потряхивал их, тепло здороваясь,
приговаривая что-то доброе. Затем усадил на мягкий широкий
диван и сам присел рядышком. Беседа проходила в самой добро-
желательной атмосфере — Федор Давыдович расспрашивал, как
живут крестьяне на селе, в чем нуждаются животноводы фермы
« "орки Ленинские», кто председатель поселкового Совета, дирек-
тор хозяйства, какова боевитость партийной организации и ее
руководителя. Затем перешел к расспросам о научных проблемах,
о связи науки с производством, о силе влияния научных рекомен-
даций Лысенко на сельскохозяйственную практику и т. д.
168
Ф. Д. Кулаков оказался блестящим собеседником, он не толь-
ко внимательно слушал, но и дополнял, резюмировал, незаметно
вступал в полемику с собеседником, комментируя те или иные
проблемы. Разгорячившись, иногда вскакивал с дивана, быстро
шагал по кабинету взад и вперед, энергично жестикулируя.
Проникнувшись горячим чувством уважения к нему, я как-то
невольно рассказал обо всем порочном, что творилось на базе,
ничего не утаивая. О безответственности местных советских и
партийных органов, о поразительной пассивности партийного
бюро базы, Ленинского горкома КПСС и Московского обкома
КПСС, их невмешательстве в дела лысенковской лженауки и
сельскохозяйственной практики, а также о полной бесконтроль-
ности со стороны АН СССР, что особенно сильно возмутило
Федора Давыдовича. Он присел на диван, тяжело вздохнул и
задумался, глядя в одну точку'. Я незаметно взглянул на часы —
было около полуночи. Заметив на моем лице озабоченность,
Федор Давыдович произнес: «Не беспокойтесь, все образуется».
Рывком встал с дивана и снова стал ходить широкими, разма-
шистыми шагами по кабинету, тихо, вполголоса, словно про
себя, говоря: «У нас в сельском хозяйстве действительно творит-
ся что-то невообразимое, бросаем бюджетные средства миллиар-
дами, а отдачи не получаем; неоправданно медленно переходим
на хозяйственный расчет и самофинансирование».
Затем подошел к столу и что-то записал в настольном кален-
даре, только теперь я увидел свое заявление и ответ АН СССР на
мое письмо. Мой взгляд не ускользнул от зорких глаз Федора
Давыдовича, он твердым, уверенным тоном произнес: «Тб, что
от меня зависит, сделаю». Потом позвонил в приемную. Через
одну-две минуты вошел молодой человек, шофер, которому Ку-
лаков велел отвезти меня домой.
Находясь под огромным впечатлением от встречи в ЦК, я не
заметил, как «Чайка» доставила меня в Горки Ленинские, очнув-
шись, показал свою улицу и на прощание сказал: «Таким чело-
веком, как Федор Давыдович, разве что был покойный
С. М. Киров». Шофер со мной согласился.
Спустя несколько дней после нашего собеседования я с ог-
ромной душевной болью узнал, что Федор Давыдович скоропос-
тижно скончался от инфаркта миокарда.
О дальнейших своих мытарствах я мог был еще многое рас-
сказать, но суть данного повествования в другом. Я вспоминаю
слова моего научного консультанта Якова Лазаревича Глембоц-
кого: «...а ведь придет время полной свободы личности — широ-
кой гласности, и все неопубликованные материалы будут беспре-
пятственно освещаться в печати по мере их объективной ценнос-
ти для государства...» Такое время пришло, и я с полным
169
моральным и юридическим правом включаю неопубликованный
материал в настоящую документальную повесть.
Проблема резистентности к заболеваниям и продуктивности
помесей джерсеев по сравнению с помесями европейских пород
крупного рогатого скота на ферме «Горки Ленинские»
Института общей генетики Академии наук СССР
«Идея о существовании у человека врожденных
заболеваний, связанных с изменениями — мутациями
в работе определенного гена, — детище нашего века».
Н. П. Дубинин.
Работы по повышению жирности молока, проводимые на ферме «Горки
Ленинские», неоднократно привлекали внимание
дрокой общественнос-
in
ти, и им давалась соответствующая оценка в разное время различными
комиссиями Выводы последней комиссии были обсуждены 2 сентября
1965 г. на совместном заседании Президиума АН СССР, Президиума ВАСХ-
НИЛ и Коллегии МСХ СССР, где работа академика Т. Д. Лысенко по селек-
ции крупного рогатого скота была признана несостоятельной и вредной,
наносящей колоссальный ущерб отечественному животноводству. (См.
журнал «Вестник сельскохозяйственной науки», 1965, Nq 12; «Вестник Ака-
демии наук СССР», 1965, Nq 11; «Животноводство», 1966, Nq 1 и др.)
При изучении материалов этого заседания мне случайно попался на
глаза факт сокрытия от комиссии справки ветнадзора о состоянии здоро-
вья животных и причин их выбытия, что, естественно, вызвало подозре-
ние на слабое управление жизненностью создаваемых помесей. У меня —
опытного специалиста закралось сомнение в правильности методики, по
которой проводилась селекционная работа, что и послужило причиной
проведения широкого эксперимента и наблюдений всего поголовья скота
Целью настоящей работы было выяснить принципиально новый, весь-
ма важный вопрос — жизнеспособны ли в наших условиях создаваемые
помеси и их потомки, ибо этот раздел работы не выполнялся ни на ферме
в «Горках Ленинских», ни в других хозяйствах страны. Не было исследо-
ваний в этом направлении и за рубежом. Ибо академик Лысенко и его
ближайшие помощники, как известно, стали заниматься проблемой по-
ни
in
III
IIIII5I
шшш
вышения жирномолочности случайно, после того, как встретились с про-
блемой крупноплодности — тяжелых отелов коров.
Наряду с этим мы хотели сравнить продуктивность скота местных по-
месей европейских пород с продуктивностью создаваемых помесей джер-
сеев, ибо всякая племенная работа преследует в конечном счете одну
цель — увеличение продуктивности при резком снижении затрат, т. е. по-
вышение экономической эффективности животноводства.
Как известно, на ферме «Горки Ленинские» проводилось межпородное
скре
1НИ
зание, в котором участвовали отечественные — костромская, хол-
могорская, симментальская, ярославская и другие породы и их помеси;
170
европейские — остфризская, швицкая и другие породы и их помеси и
чистокровные быки джерсейской породы, с целью повышения процента
жира в молоке при сохранении обильномолочности исходных пород.
Нашими исследованиями и наблюдениями бесспорно доказано, что
все помеси джерсейской породы имеют низкие физиологические показа-
тели: страдают нарушением общего, особенно минерального, обмена ве-
ществ. При посещении фермы резко бросаются в глаза слабость конститу-
ции, пороки экстерьера и большой процент больных самыми различными
болезнями животных. Клинические признаки всевозможных болезней
подтверждены экспериментально, лабораторными анализами и на вскры-
тии трупов животных.
Анализ ветеринарного состояния стада помесей джерсеев, выведенных
на ферме «Горки Ленинские» с 1955 г., показал, что одним из наиболее
серьезных недостатков в работе с джерсейскими помесями является от-
сутствие исследований у них обмена веществ; состояния резистентности к
заболеваниям, связанным с изменением условий внешней среды, к зараз-
ным болезням — туберкулезу, бруцеллезу, лейкозу и т. п.; репродуктивных
способностей. Поэтому в отечественной литературе нет сообщений о вете-
ринарно-физиологическом состоянии этих помесей.
Установлено, что плод, развиваясь в утробе матери, страдающей нару-
шением обменных процессов, не полностью формируется к моменту
отела, поэтому первые порции материнского молозива вызывают у ново-
рожденных телят диспепсию. Многие из них гибнут в первые дни своей
жизни, а если кого-то и удается спасти, то он отстает в росте и развитии,
неэффективно использует корма, является санитарным браком, подлежа-
щим выбраковке.
Взрослое поголовье как коров, так и бычков нормально эксплуатирует-
ся в течение 5—6 лет, а затем, как правило, выходит из строя и отправля-
ется на убой. У помесей имеет место низкая репродуктивная способность,
что обусловливает большой процент яловости. У двенадцати чистопород-
ных нетелей, страдаю
ПНЕ
с нарушением цикличности генитальных органов
(следствие нарушения обмена веществ), беременность проходила ненор-
мально — не заканчивалось формирование плода ко времени отела, пер-
вая порция молозива вызывала у телят диспепсию, в течение целого ряда
лет сохранить приплод не удавалось. К сожалению, до на
ins»
с исследова-
ний и после информация о ветеринарно-физиологическом состоянии жи-
вотных держится под покровом секретности, что создает тяжелые усло-
вия для работы зооветеринарной службы базы. Ежегодно в хозяйстве
кроме основного стада создавалось другое, так называемое стадо больных
коров, насчитывающее 60—70 голов (общее поголовье — 225 голов).
Такой большой процент клинически тяжелобольных животных — это не
только общее неблагоприятное впечатление о ферме, это и дополнитель-
ные затраты на уход, кормление, содержание и лечение животных.
В зависимости от степени нарушения функций организма клиничес-
кие признаки болезни у животных проявляются по-разному: телки раз-
171
ных возрастов, нетели, первотелки и коровы второй лакта
тш
я, а также
бычки-ремонтники и молодые быки, только что пущенные в случку,
имеют такую форму нарушения обменных процессов, при которых кг
ческие признаки скрыты, внешне почти не просматриваются. Но при
клиническом осмотре ветеринарным специалистом замечаются признаки,
свойственные остеомаляции: вялость, скованность движений, быстрая
утомляемость, извращение аппетита, иногда утончение скелета и отсутст-
вие концов хвостовых позвонков даже при высоком и разнообразном по
набору кормов уровне кормления.
У лактирующих коров третьей и более лактаций, а также у быков-про-
изводителей более старших возрастов разрушение костяка прогрессирует
и внешние признаки болезни нарастают. Вследствие размягчения костей
тш
III
скелета и их болезненности движения становятся осторожными и напря-
женными. У животных появляется перемежающаяся хромота то на перед-
них, то на задних конечностях, а то и на двух противоположных без
видимых травматических причин Животное встает осторожно, напря-
женно, болезненность в конечностях сопровождается дрожанием муску-
латуры тела, особенно крупной мускулатуры, и жалобными стонами
У животных более старших возрастов клинические признаки болезни
становятся постоянными, ярко выраженными. Нередко при подъеме с
пола животное подставляет конечности под себя, боится переступать ими
или, наоборот, часто переступает с ноги на ногу от сильной боли. Вскоре
после этого опять ложится осторожно, с трудом и стоном, так как долго
стоять не в состоянии. Животное постепенно худеет, капризничает, пере-
бирает корма. Перкуссия и пальпация костей конечностей, суставов,
ребер вызывают боли. Появляется провислость спины, поясницы, крест-
ца, в молоке и крови наблюдается повышенный процент минеральных
солей, особенно кальция, что указывает на прогрессирование болезни. На
этой стадии возможна атония пищеварительных органов, которая неред-
ко трудно поддается лечению, заканчивается летальным исходом. Болезнь
штг
шп
прогрессирует, возникает воспаление венет
1ЯГ>,
запястных, скакательных
П1£|

суставов и сухожилий. Появляются полиартриты и гипертрофические
полиартрозы Животное не может самостоятельно встать — ползает по
помещению, залеживается, вследствие чего развиваются пролежни—
глубокое омертвение (некроз) тканей. В помещении стоит специфичес-
кий острый, неприятных запах.
Профилактические и тем более лечебные мероприятия (введение в
ах солей кальция, фосфорной кислоты, мела, костного
рацион недостающ
in
порошка, мясо-костной, рыбной муки, микроэлементов, рыбьего жира,
жмыхов, поливитаминов, ежедневные прогулки зимой, пастьба в летнее
время на сеяных травах или тучных пастбищах и специфическое медика-
ментозное лечение), как правило, неэффективны — животные гибнут или
их отправляют на убой. Больные животные полностью утрачивают про-
дуктивность, неэффективно используют корма. Тем не менее в хозяйстве
от них любой ценой старались получить приплод. Так, например, бывшие
172
рекордистки коровы Тина, Бастилия, Диадема и многие другие, имевшие
необратимые дегенеративные изменения скелета, суставов, внутренних
паренхиматозных органов, генитальной системы, вымени, полностью утра-
тившие функции двигательного аппарата, длительное время содержались
на ферме с целью получения приплода, хотя всем известно, что наряду с
хозяйственно полезными свойствами потомством наследуются пороки экс-
терьера, конституции и всевозможные болезни. Такие животные предрас-
положены к заболеваниям при малейшем изменении режима ухода, кор-
мления и содержания. Большой отход молодняка, яловость, преждевре-
менный выход из строя взрослых животных — все это ведет к полному
вырождению поголовья.
В хозяйстве «Горки Ленинские» ежегодно браковалось в среднем по
14—15 % коров. С моим приходом в 1972 г. при наличии в стаде большо-
го количества (1/4 стада) тяжелобольных коров мы вынуждены были
отправить на убой 70 коров (24,5 %). Мы рассчитывали путем жесткой
браковки и введения в эксплуатацию первотелок оздоровить стадо, но
тщетно — этим нам не удалось оздоровить маточное поголовье. Спустя
несколько месяцев на ферме снова накопилось 55 больных коров, кото-
рые тоже были отправлены на мясокомбинат. Наши попытки оздоровить
стадо коров не увенчались успехом. И так из года в год.
Еще большую тревогу вызывал большой процент заболевания и отхо-
да молодняка. Попытки улуч
ini
ять уход, кормление и содержание стель-
ных коров тоже не дали результатов. Ежегодно рождался слабый, нежиз-
неспособный молодняк, подвергающийся самым различным незаразным
болезням, особенно алиментарным диспепсиям. Такими болезнями страда-
ло буквально все поголовье молодняка в первые месяцы своей жизни.
Чтобы составить представление о размахе болезней молодняка, доста-
точно ознакомиться с данными
табт
щп
Таблица 1. Результаты ветеринарной отчетности за 1966—1973 гг.
Год	Кол-во телят, заболевших в тяжелой форме (из 200 ново- рожденных), гол.	Кол-во телят, которым оказы- валась квалифицированная ветпомощь	Кол-во павших телят
1966	199	199	14
1967	125	125	21
1968	142	142	13
1969	129	129	18
1970	125	125	—
1971	120	120	3
1972	104	104	3
1973	99	99	2
Примечание. Телят, переболевших в легкой форме, которым тоже
оказывалась ветеринарная помощь, в таблицу не вносили.
173
Глубокое нарушение общего, особенно минерального, обмена веществ
отрицательно сказывалось на воспроизводительной способности маточно-
го поголовья. Так, например, в 1968 г. яловость составила 33 %, а в
1973 г. она охватила более половины коров (на 100 коров и телок было
получено только по 45 телят).
Мною подмечена такая закономерность: с увеличением молочной про-
дуктивности коров возрастает яловость. Следовательно, помеси джерсей-
ской породы обладают низкой воспроизводительной способностью, что
ведет к неизбежному вырождению.
На фоне нарушения общего, особенно минерального, обмена веществ
просматривается ослабленная резистентность взрослого поголовья, в ре-
зультате чего этому скоту свойственны различные заболевания органов
пищеварения, дыхания, размножения, движения и т. п.
Из многообразия заболеваний наибольшее распространение получили:
1.	Артриты, полиартриты, полиартрозы и т. п.
2.	Атонии преджелудков, гастроэнтериты и т. п.
3.	Маститы.
4. Пневмонии.
5. Метриты, вагиниты, вестибулиты, кисты и цирроз явп
6. Аборты, мертворождаемость, рассасывание плода.
пит
7. Остеомаляция.
8.	Диспепсия.
9.	Послеродовой парез, эклампсия.
10.	Болезни сердечно-сосудистой системы.
Анализом ветеринарной отчетности за 9 лет (1965—1973 гг.) выявле-
но, что при содержании на ферме в среднем 525 голов в год практически
не было ни одного животного, которое не болело бы той или иной болез-
нью (табл. 2).
Таблица 2. Ветеринарные данные о болезнях скота
на ферме «Горки Ленинские», гол.
Группы заболеваний	Год								
	1965	1966	1967	1968	1969	1970	1971	1972	1973
Органов пищева-	511	300	224	203	227	195	160	165	120 рения Органов дыхания	—	3121299	20 Вымени	128	66	55	77	79	67	33	42	36 Травмы	60	31	47	65	73	69	36	18	46 Прочие незараз-	185	152	167	208	229	317	208	191	188 ные заболевания Итого заболело	884	522	494	565	609	650	446	425	410 В том числе мо-	260	211	125	130	129	125	120	104	99 лодняка									
174
iriTT
ШПЖ
пи
TrTTT
Отмечено, что ящурные эпизоотии 1952—1971 гг. у помесей джерсеев
протекали в злокачественной форме и чрезмерно долго. Кроме того, при-
вивки против некоторых заразных болезней вызывали тяжелые осложне-
ния у животных всех возрастов, особенно у молодняка.
Все это говорит о том, что жизнеспособность создаваемых помесей
джерсейской породы настолько низка, что в рядовых хозяйствах этот
скот обречен на неизбежную гибель. В промышленных же комплексах,
где интенсификация животноводства предусматривает огромную кон-
центрацию скота и повышенную его эксплуатацию, содержание помесей
джерсейской породы вообще невозможно. В условиях промышленных
комплексов, конечно, легче наладить постоянный контроль за состоянием
здоровья скота и качеством кормов, установить оптимальный санитарно-
гигиенический режим и надежную изоляцию ферм от заноса инфек
Но, к сожалению, в этих условиях животные большую часть суток нахо-
дятся в помещении, ибо промышленная технология не предусматривает
ежедневные прогулки, как это обеспечивается без труда на обыкновен-
ных фермах.
В условиях промышленного содержания у скота, особенно, если он
собран из разных колхозов и совхозов, при малейшем нарушении сани-
тарного и кормового режимов возможно ослабление сопротивляемости
болезням. И, наоборот, агрессивность и патогенность микробов и виру-
сов — потенциальных и явных возбудителей болезней — возрастает, что
создает благоприятные условия для вспышки болезни с непредсказуемы-
ми последствиями. Поэтому началом начал интенсификации живот-
новодства служит здоровое стадо. Отсюда, при разведении скота меры
профилактики незаразных болезней должны основываться, на мой
взгляд, прежде всего на сочетании естественной резистентности (устойчи-
вости) организма и системы санитарно-гигиенических мероприятий, обес-
печиваемых принятой технологией. Известно, что слабый приплод рожда-
ется и от коров других пород, но в незначительном количестве, а жесткая
браковка исключает возможность доведения его до взрослого состояния.
На ферме же «Горки Ленинские» слабый приплод рождается непрерывно,
постоянно, а отсутствие браковки создает благоприятные условия для
возникновения болезней не только молодняка, но и взрослого поголовья.
Поэтому этот скот не может нормально эксплуатироваться в условиях
промышленной технологии.
Выращивание здорового ремонтного молодняка, формирование маточ-
ного стада из заведомо здоровых и устойчивых ко всем невзгодам живот-
ных, высокая санитарная культура ферм — основа успешной профилак-
тики болезней и борьбы с ними.
К великой чести многих наших хозяйств эти требования стали твер-
дым правилом, даже законом. Сошлюсь на яркий пример колхоза имени
Владимира Ильича Ленинского района Московской области, где председа-
телем работает бывший наш агроном Иван Иванович Кухарь, недавно
получивший звание Героя Социалистического Труда, а главным зоотехни-
iiiji
in
TTTjT
1ЯИ1НЯ
175
Illi
зи-
III
ШЛЯ
ком — кавалер двух орденов И. М. Заксенберг. Колхозу, земли которого с
трех сторон окружают базу «Горки Ленинские», всячески навязывали по-
месей с фермы, но там благоразумно от них отказались. Закупив эйршир-
ских телок, колхоз стал специализироваться на разведении этого скота,
применяя классические методы. Прежде всего здесь отлично организова
но воспроизводство стада, ведутся отбор и подбор пар, бонитировка —
жесткая браковка. Для воспроизводства оставляют лу*
ниже класса элита и элита-рекорд. Слабый приплод отправляют на от
корм. В случку пускают только хорошо развитых, с прекрасными вне
ми данными и блестящей родословной телок. Первотелок с низкой про
дуктивностыо, жирномолочностью, незначительными расстройствами тех
или иных функций организма, пороками конституции и экстерьера мо-
ментально выбраковывают.
Продуктивность коров эйрширской породы в среднем за несколько лет
здесь составила 5000—5200 кг молока жирностью 4,25 %. Большая масса,
высокая продуктивность и жирномолочность коров обеспечивают высокий
выход молочного жира и белка от каждой коровы, а хорошее здоровье
обеспечивает длительную эксплуатацию и высокий экономический эффект.
Уместно напомнить, что не только колхоз имени Владимира Ильича,
попробовав, отказался от разведения джерсейских помесей из «Горок Ле-
нинских», отказались от этой работы и соседние хозяйства—совхоз «Ямс-
кой», колхоз имени М. Горького, подсобное хозяйство ЦОС ВИУА ВАСХ-
НИЛ и многие другие.
К сожалению, на ферме «Горки Ленинские» до сих пор игнорируются
общепризнанные классические методы селекционно-племенной работы —
бонитировка и связанная с нею браковка. Всем стало очевидно, что на
ферме увеличивается процент производственного брака, который неиз-
бежно превращается в санитарный брак, эти животные болеют, перезара-
жая других животных, но никто не заботится об их здоровье. Здесь по-
прежнему не принимаются во внимание ветеринарно-физиологическое
состояние животных, их конституция и экстерьер, в случку пускают
явный племенной брак. Все это привело к резкому снижению племенных
тных и тяжелому физиологическому состо-
янию стада. Так, например, в 1955 г. средний годовой удой молока от
коров материнского стада составлял 6730 кг, жирность молока была
3,6 %, выход молочного жира — 242 кг за лактацию. В 1972 г. получен
средний удой 4436 кг с жирностью молока 4,88 % и выходом молочного
жира 220 кг за лактацию. В 1973 г. средний удой по стаду составил
4524 кг, жирность молока — 4,79 %, выход молочного жира — 216,7 кг за
лактацию (благоприятный год).
Таким образом, с созданием стада джерсейских помесей возросло ко-
личество заболеваний и резко снизилась молочная продуктивность коров
по сравнению с исходными помесями европейских пород. В подтвержде-
ние такого печального вывода привожу отчетные данные за 1968 г.
(табл. 3).
ПИТ
ШЖ
176
Таблица 3. Молочная продуктивность джерсейских помесей
и коров материнского стада
Кровность помесей	Число коров	Удой, кг	Процент жира	Количество молочного жира, кг
12/16	74	4233	5,34	226
1/2	28	4542	4,99	226,6
6/16	46	4494	4,85	218
1/4	27	4317	4,62	199,4
3/16	20	4965	4,41	219
Помеси в среднем	185	4512	4,84	218,4
Маточное стадо	185	6730	3,6	242
Анализ показал, что за последние две пятилетки боль:
ins».
с колебаний
продуктивности помесей джерсейских коров не наблюдалось. Поэтому
проведенный анализ продуктивности трех разных лет по типичности
будет вполне достоверен.
Кроме того, по мере уменьшения в стаде коров, по кровности более
близких к джерсейской породе, снижается и процент жира в молоке.
Привожу отчетные данные за 1971—1973 гг. (табл. 4).
Таблица 4. Динамика снижения жирности молока
Год	Число коров	Удой, кг	Количество выбракованных в течение года коров	Процент жира
1971	225	4397	38	4,95
1972	227	4436	70	4,88
1973	226	4524	40	4,79
।: «fl ।
i.*i
ifliii
При введении в эксплуатацию первотелок на ферме имело место по-
вторение свойств исходных пород (3,6 % жира в молоке), что в биологи-
ческой науке имеет определенный термин — «расщепление» и что теоре-
тически отрицали Лысенко и его единомышленники. Именно поэтому
вполне закономерное для природы явление на ферме «Горки Ленинские»
тщательно скрывалось, а выявленные первотелки с подобным процентом
жира тотчас отправлялись на убой.
Изложенное выше позволяет сделать вывод: джерсейские помеси дают
молока на 2300 кг меньше, чем коровы материнского стада. И, несмотря
на то что у помесных коров содержание жира в молоке на 1,28 %
чем у исходных пород, выход молочного жира на голову за лакта
меньше на 22 кг. А если учесть, что и белка на 43 кг меньше получают от
каждой коровы за лактацию, то станет очевидным, что джерсейские поме-
си не только не увеличивают молочную продуктивность, но и резко сни-
жают выход молока и белка, который по питательной ценности и другим
качествам легко компенсирует мясо в рационе человека.
Ь выше,

177
ТнлТ
Не ускользнула от нашего внимания и мясная продуктивность: сред-
няя живая масса коров материнского стада составляла 680 кг, а джерсей-
ских помесей — только 450 кг, т. е. на 230 кг меньше по сравнению с
массой исходных помесей европейских пород.
Значительно снизился убойный выход мяса: если материнское стадо
давало 60 % выхода мяса от живой массы, то помеси джерсеев стали
давать не более 40 %. Следовательно, на каждую голову от джерсейских
помесей хозяйство теряет свыше 20 % убойной массы, или 1—1,5 ц чисто-
го мяса.
А если учесть, что по своим вкусовым качествам и питательной цен-
ности мясо джерсейских помесей значительно уступает мясу исходных
пород, то станет очевидным, какой ущерб причиняет государству работа
ППШЛ
сейских помесей на Западе используется для изготовления консервов,
употребляемых дома]
Известно, что на совместном заседании 2 сентября 1965 г. Президиум
АН СССР, Президиум ВАСХНИЛ и Коллегия МСХ СССР селекционную
работу в области животноводства, проводимую академиком Т. Д Лысенко
и его приближенными, признали несостоятельной, а мичуринское направ-
ление в биологической науке — лженаукой. Совет Министров СССР отме-
нил свое постановление Nq 839 от 16 августа 1962 г. «О признании фермы
«Горки Ленинские» племенной». Вслед за этим были отменены приказы
Nq 3 от 5 января 1961 г. и Nq 131 от 26 июня 1963 г. по МСХ СССР,
разрешающие продажу животных из фермы «Горки Ленинские» для пле-
менных целей. Но и эти выводы комиссии, отмена Совмином СССР своих
постановлений, официальные запретные акты до сих пор игнорируются
Лысенко и его приближенными. С фермы «Горки Ленинские» по-прежне-
му продают бычков и телочек по высшему классу (фактически санитар-
ный брак), по самым высоким ценам с племенными свидетельствами как в
товарные, так и в племенные хозяйства страны (табл. 5).
Таблица 5. Сведения о продаже племенного молодняка
с фермы «Горки Ленинские» за 1966—1973 гг., гол.
1966 г.	1967 г.	1968 г.	1969 г.	1970 г.	1971 г.	1972 г.	1973 г.	Итого
91	83	77	29	81	70	89	56	576
Я располагаю также официальными сведениями о том, что в 1987 г. с
фермы «Кузенево», которая была признана племенной, продали 5 быков.
Следовательно, с 1974 по 1987 г. с фермы «Горки Ленинские» было про-
дано, по самым скромным подсчетам, более 1000 голов молодняка (сани-
тарный брак) в различные хозяйства страны. Эти животные наряду с
хозяйственно полезными свойствами (жирномолочность) передавали по-
томству болезни, пороки конституции и экстерьера, т. е. были не улучша-
телями, а рассадниками болезней и пороков. Не случайно те хозяйства, в
178
которые поступал «племенной» материал, после проверки его в деле писа-
ли реклама]
пи
Министров СССР.
Выводы:
а в различные влетав
IIIU
а, вплоть до ЦК КПСС и Совета
1. Помеси джерсейской породы, созданные на ферме «Горки Ленин-
ские», значительно уступают не только по молочной продуктивности, но и
по количеству молочного жира коровам материнского стада. Скрещива-
ние, как и следовало ожидать, сопровождается расщеплением. Со сниже-
нием кровности по джерсейской породе наблюдается снижение жира в
молоке.
2. Резко снижается мясная продуктивность выведенных помесей, ухуд-
шается качество мяса, что ле
hi
ает хозяйства возможности производить
высококачественную говядину.
3. В связи с болезнями взрослого поголовья и молодняка резко снижа-
ется эффективность использования кормов.
4. От джерсейского маточного поголовья рождается большой процент
слабого молодняка, подверженного разлш
i:im
и незаразным болезням, что
обусловливает повышенный отход и неспособность к воспроизводству
стада. А поскольку и материнское поголовье имеет низкую воспроизводи-
тельную способность, то это ведет к неизбежному вырождению и исчезно-
вению подобных помесей как биологического вида.
Все вышеизложенное исключает возможность использовать помесей
джерсейской породы и их потомков, созданных на ферме «Горки Ленин-
ские», как племенной материал.
Однако это не исключает возможности использовать чистопородных
быков-производителей джерсейской породы при воспроизводительном
скре
iiiji
залип для выведения новых и совершенствования существующих
пород скота с целью повышения жирности молока, поскольку джерсей-
ская порода—одна из наиболее жирномолочных в мире.
Но эта научно-исследовательская селекционная работа должна прово-
диться высококвалифицированными зоотехниками-селекционерами под
руководством научных учреждений по разведению скота, а не агронома-
ми.
Судя по ветеринарной отчетности, мне удалось в какой-то мере
восстановить справку старшего ветврача хозяйства Г. П. Комаро-
ва о ветеринарном состоянии фермы, правда, без выбытия перво-
телок, которые повторили признаки своих родителей и были
отправлены на убой.
С Георгием Павловичем я познакомился в период работы на
ферме «Горки Ленинские», которую он периодически посещал,
будучи на пенсии.
Как-то в задушевном разговоре он подробно рассказал о том,
что во время работы комиссии Президиума АН СССР по про-
верке базы и подсобного хозяйства «Горки Ленинские» она по-
требовала справку о ветеринарном состоянии фермы и причинах
179
выбытия животных. Такую справку Г. П. Комаров подготовил,
вручил лично директору базы Ф. В. Каллистратову, но когда
того спросили об этом, он сказал, что никто никаких справок
ему не давал. Спустя некоторое время после инцидента со справ-
кой Г. П. Комарова с «почестями» отправили на заслуженный
отдых...
Со слов бывшего директора базы В. И. Лысогорова мне стало
известно, что академик Т. Д. Лысенко совместно с С. Л. Иоан-
нисяном, тщательно изучив ветеринарную справку, рассудили,
что она может пролить свет на объективную ветеринарно-физио-
логическую обстановку на ферме и, естественно, навредить им, и
решили не показывать ее проверяющей комиссии.
Мог ли я подумать, что через несколько лет мне придется
исправлять ошибки, недоработки, а порою и откровенную
фальшь, подтасовки «народного» академика Т. Д. Лысенко,
громкая слава о котором проносилась над бескрайними просто-
рами Советского Союза?!
 Глава VI
J
О НАУЧНОМ
НЕДОБРОСОВЕСТНОСТИ
И АВАНТЮРИЗМЕ
КАДЕПИКА Т. Л. ЛЫСЕНКО
Работая на ферме «Горки Ленинские» в качестве главного
зоотехника, я нередко не соглашался с указаниями Т. Д. Лысен-
ко, он же, парируя мои доводы, часто заявлял: — «А вы, молодой
человек, еще не знали о том, что я обладаю авантюристическим
характером, постоянно сопутствующим моему успеху?» Эта, ка-
залось бы, безобидная шутка как нельзя точно характеризовала
ученого, который на весь мир прославился именно благодаря
своему авантюрному характеру. От его слов мне было как-то
неловко не только за него, но и за членов Политбюро ЦК
ВКП(б) во главе с И. В. Сталиным, а позже Н. С. Хрущевым,
слепо веривших в бесконечные лысенковские обещания, ни разу
не воплощенные в реальность. По существу, это была самая
классическая распутинщина. Мое неприятие лысенковщины
зиждилось на некой закономерности, которую я усвоил за свою
жизнь: на всем протяжении развития мировой науки научная
недобросовестность, ошибки, упущения, недоработки, непра-
вильные выводы и решения, а тем более искажения, подтасовки,
фальсификация научных фактов жестоко карались природой
словно в отместку за грубое вмешательство в ее вековые тайны.
И вот теперь спустя четверть века после ухода из жизни
академика Т. Д. Лысенко мне, живому свидетелю и невольному
исполнителю работы по выведению жирномолочного стада по
лысенковской методике, хочется совершенно беспристрастно,
объективно разобраться в самом процессе этой селекционно-
племенной работы.
Еще в период моей работы на ферме я часто задумывался над
вопросом: что такое авантюризм Т. Д. Лысенко — роковая
ошибка или небрежность, фанатическая вера в свою непогреши-
мость или обыкновенная недобросовестность?
Пытаясь осмыслить причины провала многообещающих иссле-
дований, я невольно приходил к выводу, что по своей квалифика-
ции академик Т. Д. Лысенко, испорченный бесконечными милос-
тями со стороны Советского государства и лично И. В. Сталина и
Н. С. Хрущева, так и остался на уровне агронома-заочника, кото-
рому не следовало вмешиваться в селекцию животноводства.
Я попытаюсь аргументировать свои умозаключения в процес-
181
се последовательного анализа узловых тем его многочисленных
обещаний и клятв перед советским народом.
Первые работы Т. Д. Лысенко по яровизации зерновых злако-
вых культур были наиболее удачными попытками связать теорию
с сельскохозяйственной практикой. Стержнем его теории была
внешняя среда, регулируя которую, как считал он, можно не
только повышать урожайность сельскохозяйственных культур, но
даже изменять их наследственность в нужную человеку сторону.
Но первые опыты по яровизации семян были описаны в США в
1848 г. и в 1858 г., ученый Климперт опубликовал результаты
опытов по обработке семян холодом.
Из предыдущих глав известно, что в 1938 г., получив высокий
пост президента ВАСХНИЛ и пользуясь благосклонностью
И. В. Сталина, Т. Д. Лысенко добился передачи подсобного хо-
зяйства Управления делами Совета Народных Комиссаров СССР
в ведение ВАСХНИЛ, организовал на его территории экспери-
ментальную научно-исследовательскую базу «Горки Ленинские»
(земельный фонд 1580 га, в том числе пашни 735 га; 436 голов
крупного рогатого скота, в том числе 206 коров) и развернул там
свои опыты по агрономии и растениеводству.
Т. Д. Лысенко и его приспешники использовали любую воз-
можность атаковать формальную генетику, с тем чтобы ликвиди-
ровать ее и обеспечить господство так называемого «мичурин-
ского» учения. Первая дискуссия, навязанная генетикам, состоя-
лась в 1932 г. — проба сил лысенковцев. Потом были дискуссия
1936 г. и философская дискуссия 1939 г. Крупный философ
М. Б. Митин впервые показал, как Лысенко и его сторонники
превратили подлинный диамат в лжедиалектику. Лысенковцы
без всякой проверки, совершенно необоснованно опровергли за-
коны великого Г. Менделя, за что получили справедливый
упрек. Вполне заслуженный и справедливый упрек получил
И. И. Презент, который философски обрабатывал идеи Лысен-
ко. Митин посоветовал лысенковцам организовать проверку за-
конов Менделя, а не отвергать их с порога.
Чтобы дать объективную оценку философской дискуссии,
следует сказать, что она преградила пути притязаниям Лысенко,
направленным на уничтожение классической генетики. По суще-
ству, Лысенко поднял руку на классическую генетику, но она
повисла в воздухе — удара не последовало. После этого он вы-
нужден был остановиться, подумать и начать накапливать новые
силы для последующих атак.
Международное положение Советского Союза складывалось
неблагоприятно — был спровоцирован военный конфликт с
Финляндией, в результате чего за ноябрь 1939 г. — март 1940 г.
погибли 67 тысяч солдат и командиров Красной Армии. Только
182
благодаря 2,5-кратному перевесу в силах Красная Армия прорва-
ла линию Маннергейма и вынудила Финляндию капитулировать.
Чувствовалась неизбежность войны с фашистской Германией.
К началу войны численность Вооруженных Сил СССР составила
5,4 млн человек, 7000 танков, 17 745 боевых самолетов, 29 637
орудий и 52 407 минометов, страна готовилась к отражению не-
минуемой агрессии. Тем не менее внезапность нападения гер-
манских войск предусмотреть не удалось.
С началом Великой Отечественной войны все стало измерять-
ся другими мерками. Кровь и боль, горечь потерь и поражений,
гибель родных и друзей рождали у советских людей только одно
желание — отомстить врагу. Чувствуя, что над Родиной нависла
смертельная опасность, многие рвались на фронт. Среди них
были и советские ученые. Но, увы. Их на фронт не пускали, они
должны были оставаться на своих местах и всячески помогать
тем, кто сражался на фронтах. ВАСХНИЛ была эвакуирована в
Омск, Академия наук СССР со многими своими институтами
перебазировалась в Казань. Подавляющее большинство НИИ и
учебных вузов Москвы покинули свой родной город и временно
обосновались в городах глубокого тыла. В условиях эвакуации
генетики продолжали свои опыты, временно наступило затишье
в лагере лысенковцев. Ученые стремились внести свою лепту в
дело победы над врагом. Так, например, президент АН СССР
В. Л. Комаров возглавил работы по мобилизации ресурсов
Урала, что создало благоприятные условия для развертывания в
широких масштабах оборонного производства. Над повышением
уровня боевого оснащения Красной Армии день и ночь работали
многие ученые и инженеры разных направлений, особенно
С. И. Вавилов, И. В. Курчатов, М. В. Келдыш, А. Н. Туполев,
А. С. Яковлев и др.
Лысенко и его единомышленников не покидала мысль снова
ринуться в атаку на генетиков, но пока шла война, это сделать
было невозможно. Кроме того, после освобождения Харьковской
области Денис Никанорович сообщил сыну Трофиму о том, что
его родной брат во время немецкой оккупации работал на не-
мцев, а с наступлением Красной Армии покинул родные края
вместе с оккупантами. Такое нерадостное известие неприятно
взволновало президента ВАСХНИЛ, заставило его затаиться на
время.
Сельское хозяйство европейской части страны после оккупа-
ции находилось в состоянии полного упадка: почти два года
земля стояла непаханной — не было тягловой силы, семян, рабо-
чих рук. Население голодало. Истосковавшись по мирному
труду, крестьяне копали землю лопатами, женщины впрягались в
плуг, чтобы поднять слежавшийся земельный пласт, за десятки
183
километров носили семена зернозлаков из пунктов «Заготзер-
но» — разоренному сельскому хозяйству государство оказывало
безвозмездную помощь.
Первый послевоенный весенний сев был проведен организо-
ванно. Отдохнувшая в течение двух лет земля восстановила свое
плодородие. Несмотря на то что «тягловой силой» были солдат-
ские вдовы, землю обработали нормально, урожай повсеместно
созрел хороший. Для его уборки кроме крестьян были привлече-
ны рабочие и служащие, в результате чего урожай убрали не
только в сжатые сроки, но и без потерь. Это позволило попол-
нить хлебом государственные закрома. А в 1947 г. И. В. Сталин
и его ближайшее окружение сочли возможным отменить карточ-
ную систему.
Ученые-аграрники мучительно искали пути повышения уро-
жайности зерновых: генетики предлагали свои методы, а лысен-
ковцы вспомнили, что еще до войны колхозница из Средней
Азии Муелилла Бетиева получала высокие урожаи ветвистой
пшеницы. Правда, после войны та же пшеница снизила урожай-
ность, но в Грузии обновленные семена ее, по сведению лысен-
ковцев, давали обильные урожаи.
Лысенко, подогреваемый Презентом, решил проверить, не ох-
ладел ли к мичуринцам после войны И. В. Сталин. В 1946 г. из
Кахетии в Москву лысенковцами был доставлен снопик ветви-
стой пшеницы без необходимой в таких случаях апробации, на-
званной сортом Кахетинская ветвистая. Причина столь поспеш-
ного определения сорта объяснялась просто — снопик везли в
Кремль, возможно, к самому Сталину — грузину по националь-
ности, который, несомненно, подумал бы: «Мои сородичи сдела-
ли дело огромной государственной важности — при внедрении
сорта в широкую практику можно голодный народ накормить за
несколько лет. Молодцы кахетинцы, значит там есть светлые
умы!»
Расчет Лысенко — Презента оправдался. Спустя несколько
дней И. В. Сталин действительно пригласил президента ВАСХ-
НИЛ, вручил ему в пакете 210 граммов семян Кахетинской
ветвистой, скупо высказал пожелание, чтобы он, Лысенко, изу-
чил урожайность этого сорта и, если будет высокая, внедрил в
колхозно-совхозное производство...
О свойствах ветвистой пшеницы Лысенко как агроному было
известно все: что она требует тучных черноземов, разреженных
посевов, подвержена грибковым заболеваниям — ржавчине, го-
ловне, неморозостойка. О ней писали еще в 1828 г. наши соотече-
ственники Н. Щеглов и М. В. Спарарьев, а в пятидесятые годы
XIX века описывали неудачи с посевами ветвистой пшеницы
более 20 русских ученых-земледельцев. Особенно ярко и красочно
184
ее описал большой знаток пшениц профессор А. М. Бажанов в
своей книге «О возделывании пшеницы с описанием пород, раз-
водимых в России» (издательство Московского императорского
университета, 1856), где дал ей убедительную отрицательную ха-
рактеристику.
Об этих публикациях Лысенко не знать не мог. Тем не менее
он сделал ставку именно на сорт пшеницы Кахетинская ветвис-
тая, и причины этого были очевидны.
Пакетик с семенами Лысенко вручил своему отцу. Денис
Никанорович еще в 30-е годы, работая заведующим хатой-лабо-
раторией своего колхоза «Большевистский путь», был сфотогра-
фирован с колосьями ветвистой в рекламных целях — показывал,
что в одном колосе ее содержится 100 зерен. Теперь он вместе с
самыми преданными сотрудниками Лысенко А. А. Авакяном, И.
Д. Колесником и Д. А. Долгушиным должен был «проверить» ее
свойства, как велел вождь, размножить и внедрить в сельскохо-
зяйственное производство.
Работа с Кахетинской ветвистой пшеницей четырех таких же
авантюристов, как сам Лысенко, закипела...
Один из трубадуров лысенковщины Геннадий Фиш в то время
писал: «...и только теперь, когда своим гениальным провидением
товарищ Сталин разглядел возможности этой пшеницы и пред-
ложил академику Лысенко заняться ею..., Трофиму Денисовичу
удалось во многом разглядеть тайны ветвистой пшеницы и во-
преки всему, что до сих пор говорилось и о чем писалось в
«мировой литературе», вывести ее с грядок, с мелких делянок, из
теплиц на поля совхозов. Уже на втором году работы ее удалось
сделать самой урожайной из всех знакомых человеку сортов».
В первый год А. А. Авакян и Денис Никанорович посеяли
семена на делянке тучных черноземов, заправленных конским
навозом, в колхозе «Большевистский путь» разреженно, как того
требовали старые рецепты — «колос от колоса — не слышно го-
лоса». Осенью собрали обильный урожай, обмолотили, не утеряв
ни одного зернышка. А несколько самых крупных колосьев оста-
вили необмолоченными. С ними Колесник поехал агитировать
колхозы Украины засевать этим сортом отдельные участки
земли. Уже с весны 1948 г. стали появляться в средствах массо-
вой информации хвалебные оды «новому сорту ветвистой пше-
ницы», в то время как на выведение нового сорта даже великие
селекционеры затрачивали не менее 12—15 лет. По словам от-
дельных корреспондентов — безнадежных подхалимов, были по-
лучены блестящие результаты в колхозе имени И. В. Сталина
Ростовской области. В то же время А. А. Долгушин начал пере-
делывать яровую ветвистую пшеницу в озимую по методу «брака
по любви».
185
Еще не было никаких успехов на больших производственных
площадях, а Сталину уже докладывали, что работа идет полным
ходом и получены фантастические результаты, что чудо-сорт вот-
вот выйдет на необозримые просторы колхозно-совхозных полей
и буквально завалит страну прекрасным по своим качествам
зерном. Серьезные ученые не верили в этот «чудо-сорт», но
дилетанты возлагали на него надежды.
Однако самым опасным для государства было то, что вокруг
еще не свершившегося факта началась бурная кампания восхва-
ления, которую всячески поощрял не в меру честолюбивый
Т. Д. Лысенко.
Он сам раздавал обещания направо и налево: «...ветвистая
пшеница даст...по 50—75, по 100 и даже больше центнеров с
гектара; урожай сам-сто должен быть в ближайшие годы для нас
средним!» А журналист Е. Мар, подыгрывая завравшимся лысен-
ковцам, пошел дальше академика, восторженно заявляя: «Стаха-
новцы полей уже получили по 150 и даже 200 центнеров с
гектара!»
Славословие, подхалимство, угодничество, лицемерие в то тя-
желое для страны время было возведено в культ, всемерно поощ-
рялось государством и лично И В. Сталиным. Не случайно по-
давляющее большинство журналистов, писателей, поэтов сорев-
новались на этом позорном поприще. Так, например, журналист
Г. Фиш, захлебываясь от восторга, восклицал: «А. А. Авакян в
1948 г. из стакана семян чудо-пшеницы вырастил шесть мешков
потрясающего по свойствам зерна, как будто я побывал на поле
уже при коммунизме!»
Однажды в беседе с И. В. Сталиным А. А. Жданов усом-
нился в посулах Т. Д. Лысенко поднять урожайность зерновых
по стране в 5—10 раз, но вождь взял академика под защиту,
сказав, что даже если Лысенко сможет поднять урожайность
пшеницы на 50 процентов, то и этого будет вполне достаточ-
но, чтобы накормить советский народ. Поэтому надо набрать-
ся терпения, подождать, что из этой затеи выйдет, не мешать
Лысенко в его дерзаниях.
С 1946 г. вместо журнала «Яровизация» стал издаваться
журнал «Агробиология», главным редактором которого стал
Т. Д. Лысенко. Хотя новый журнал и восхвалял «достиже-
ния» мичуринской агробиологии и лично Лысенко, содер-
жание статей заметно изменилось. Темы яровизации, внут-
рисортового скрещивания, выведения новых сортов растений
за 1 или 2—3 года, чеканки хлопчатника, летних посадок
картофеля, создания для Сибири зимостойких сортов пшениц
и т. п. уступили место темам скачкообразного превращения
одних видов растений в другие и т. п.
186
Исходя из теории отсутствия в природе внутривидовой борь-
бы, лысенковцы стали печатать заметки о гнездовой посадке
деревьев, о находке чудо-сорта ветвистой пшеницы. На страни-
цах журнала на все лады перепевались материалы, расхваливаю-
щие успехи вегетативной гибридизации, метод ментора. Но не-
смотря на лихорадочные попытки Лысенко и его единомышлен-
ников убедить в своей правоте научную общественность,
особенно представителей формальной генетики — селекционе-
ров, они терпели крах: теперь лысенковцам не верили не только
ученые, но даже специалисты сельского хозяйства — практики.
Положение лысенковцев резко пошатнулось, так как ни одно из
их обещаний выполнено не было.
В 1947 г. снова состоялась дискуссия по дарвинизму, на кото-
рой выступили И. И. Шмальгаузен, А. Н. Формозов, Д. А. Са-
бинин. Они подвергли взгляды Лысенко и его приспешников
уничтожающей критике, а Шмальгаузен выдвинул убедительные
аргументы того, что идеи мичуринской биологии по своей сути
являются антидарвиновскими.
8 февраля 1948 г. прошла новая конференция по дарвинизму,
на которой с яркими обличительными речами против лысенков-
цев выступили М. М. Поляков и М. М. Завадовский. Особенно
сильное впечатление на участников конференции произвела речь
М. М. Завадовского, заявившего, что взгляды Лысенко ревизуют
основные положения учения Ч. Дарвина, что они находятся в
коренном противоречии с принципами К. А. Тимирязева и
И. В. Мичурина.
Авторитет «мичуринцев» стремительно падал. Но самым опас-
ным для Лысенко и его приверженцев было выступление 10
апреля 1948 г. заведующего Отделом науки ЦК ВКП(б), сына
секретаря ЦК и члена Политбюро А. А. Жданова, зятя Сталина
Ю. А. Жданова.
Ю. А. Жданов предварительно провел встречу с представите-
лями формальной генетики, которые в резкой обличительной
форме высказались против взглядов Лысенко и его привержен-
цев. Спустя некоторое время Ю. А. Жданов выступил с докла-
дом «Спорные вопросы современного дарвинизма» в Москов-
ском политехническом музее на совещании ответственных ра-
ботников Отделов науки ЦК КП(б) союзных республик,
обкомов, крайкомов и представителей сельского хозяйства —
пропагандистов.
В своем докладе Жданов подверг резкой критике псевдонауч-
ные взгляды Лысенко и его абсурдные, не апробированные пред-
ложения сельскохозяйственному производству. Доклад Жданова
Лысенко не слышал, но попросил стенограмму доклада у мини-
стра сельского хозяйства СССР И. А. Бенедиктова. Внимательно
187
изучив ее совместно с Презентом, он понял, что мичуринское
направление в биологии находится в смертельной опасности.
Чтобы как-то спасти его, необходимо было нанести упреждаю-
щий удар по формальным генетикам, проповедующим теорию
гена и хромосомную теорию наследственности.
Зная негативное отношение Сталина к формальным генети-
кам, Лысенко вместе с Презентом долго сочиняли, несколько раз
переписывали письмо И. В. Сталину и А. А. Жданову, датиро-
ванное 17 апреля 1948 г.:
Председателю Совета Министров Союза ССР
товарищу Сталину Иосифу Виссарионовичу
Секретарю Центрального Комитета ВКП(б)
товарищу Жданову Андрею Александровичу
от академика Т. Д. Лысенко
Мне как президенту Всесоюзной академии сельскохозяйственных
наук имени В. И. Ленина и даже как научному работнику стало
очень тяжело работать. Поэтому я и решил обратиться к Вам за
помощью. Создалось крайне ненормальное положение в агробиологи-
ческой науке.
То, что в этой науке шла и идет борьба между старым мета-
физическим направлением и новым мичуринским, — это общеи-
звестно, и это я считаю нормальным.
В настоящее время по понятным причинам вейсманисты, нео-
дарвинисты применили новый маневр. Они, буквально ничего не
меняя в основах своей науки, объявили себя сторонниками Мичури-
на, а нам, разделяющим и развивающим мичуринское учение, припи-
сывают, что мы, якобы, сужаем и извращаем мичуринское учение.
Понятно также, почему весь натиск вейсманистов, неодарвинис-
тов в основном направлен персонально против меня.
В этих условиях мне как руководителю Академии работать
крайне трудно. Но все это было в известной мере нормальным и для
меня понятным. Критерием истинности направлений и методов
научной работы у нас является степень их помощи социалистичес-
кой сельскохозяйственной практике. Это была основа, из которой
я как руководитель черпал научные силы для развития мичуринского
учения и для все большей помощи практике. Это также являлось
наилучшим способом борьбы с метафизическими установками в
биологии.
Несмотря на отсутствие научной объективности и нередко пря-
мую клевету, к которой прибегали противники мичуринского на-
правления, мне хотя и было трудно, но, опираясь на колхозно-сов-
хозную практику, я находил в себе силы выдерживать натиск и
продолжать развивать работу в теории и в практике.
188
Теперь же случилось то, в результате чего у меня действитель-
но опустились руки. Десятого апреля с. г. начальник Отдела науки
Управления пропаганды ЦК ВКП(б) тов. Юрий Андреевич Жданов
сделал доклад на семинаре лекторов обкомов В КП (б) на тему
«Спорные вопросы современного дарвинизма».
В этом докладе докладчик лично от своего имени изложил наго-
воры на меня противников антимичуринцев.
Мне понятно, что эти наговоры антимичуринцев, исходя от
докладчика — начальника Отдела науки Управления пропаганды ЦК
ВКП(б), восприняты большой аудиторией лекторов обкомов ВКП(б)
как истина. Отсюда неправда, исходящая от антимичуринцев-нео-
дарвинистов, приобретает в областях значительно большую дейст-
венность как среди научных работников, так и среди агрономов и
руководителей сельскохозяйственной практики. Этим самым руко-
водимым мною научным работникам будет сильно затруднена доро-
га в практику. Это и является для меня большим ударом, выдер-
жать который трудно. Поэтому я и обращаюсь к Вам с большой
для меня просьбой: если найдете нужным, оказать помощь в этом,
как мне кажется, немалозначащем для нашей сельскохозяйственной
и биологической науки деле.
Неправильным является утверждение, что я не выношу крити-
ки. Это настолько неправдоподобно, что я не буду на этом вопросе
в данном случае подробно останавливаться. Любую свою работу в
теории и практике я всегда сам подставлял под критику, из нее я
научился извлекать пользу для дела, для науки. Вся моя научная
жизнь проходила под контролем критики, и это хорошо.
Докладчик меня ни разу не вызывал и лично со мной никогда не
разговаривал, хотя в своем докладе всю критику в основном напра-
вил против меня. Мне было отказано в билете на доклад, и я
внимательно его прослушал не в аудитории, а в другой комнате, у
репродуктора, в кабинете т. Митина, заместителя председателя
Всесоюзного общества по распространению политических и научных
знаний.
В чем сущность доклада в моем понимании, можно судить хотя
бы по моим, весьма отрывочным, записям из заключительной части
доклада. Часть записей отдельно прилагаю.
Меня неоднократно обвиняли в том, что я в интересах разделя-
емого мною мичуринского направления в науке административно
зажимаю другое, противоположное направление. На самом деле это
по не зависящим от меня причинам, к сожалению, далеко не так.
Зажатым оказывается то направление, которое я разделяю, т. е.
мичуринское.
Думаю, что не будет преувеличением, если скажу, что лично я,
как научный работник, но не как президент академии сельскохозяй-
189
ственных наук, своей научной и практической работой немало
способствовал росту и развитию мичуринского учения.
Основная беда и трудность работы как президента заключалась
в том, что мне предъявили, по моему глубокому убеждению, непра-
вильные требования — обеспечить развитие разных направлений в
науке (речь идет не о разных разделах, а именно о разных направ-
лениях).
Для меня это требование невыполнимо. Но и зажимать проти-
воположное направление я не мог, во-первых, потому, что админи-
стративными мерами эти вопросы в науке не решаются, и, во-вто-
рых, защита неодарвинизма настолько большая, что я не мог этого
сделать.
Фактически я был не президентом академии сельскохозяйствен-
ных наук, а защитником и руководителем только мичуринского
направления, которое в высших научных кругах пока что в полном
меньшинстве.
Трудность была и в том, что мне как президенту академии
приходилось научную и практическую работу представителей мичу-
ринского направления (явного меньшинства в академии) выдавать
за работу всей академии. Антимичуринцы же не столько занима-
лись творческой работой, сколько схоластической критикой и наго-
ворами.
Я могу способствовать развитию самых разнообразных разделов
сельскохозяйственной науки, но лишь мичуринского направления,
направления, которое признает наследование приобретенных при-
знаков.
Я давно понял, разделяю и развиваю учение Вильямса о земледе-
лии, о развитии почвы и учение Мичурина о развитии организмов.
Оба эти учения одного направления.
Я был бы рад, если бы Вы нашли возможность предоставить мне
возможность работать только на этом поприще. Здесь я чувствую
свою силу и смог бы принести пользу нашей советской науке,
Министерству сельского хозяйства, нашей колхозно-совхозной
практике в разных разделах ее деятельности.
Простите за нескладность письма. Это во многом объясняется
моим теперешним состоянием.
Приложение: упомянутое.
Президент Всесоюзной академии с. х. наук
имени В. И. Ленина — академик Т. Д. Лысенко.
17/IV. 1948 г.
К вышеуказанному письму была приложена часть отрывочных
записей доклада Ю. А. Жданова, перечень вопросов привожу
ниже.
190
1.	Лысенко ставит препоны для развития науки (отрицание
гормонов, витаминов, отрицает внутривидовую борьбу и т. д.).
2.	Лысенко отстаивает лишь некоторый круг работ из необхо-
димых, а именно — биологических, но вместе с тем отрицает
физику, химию в биологии.
3.	Безобразие, когда имеются люди, которые из узких интере-
сов работы опорочивают работы других.
4.	Лысенко задержал на 13 лет внедрение у нас гибридной
кукурузы.
5.	Нет критического отношения к Лысенко, а ошибки у него
есть. Пример — его обещание вывести морозостойкий сорт для
Сибири. Из этого ничего не вышло. А в статье в «Известиях» он
уже сдает свои позиции, но нигде не сказал, что ошибается.
6.	Лысенко пытается оклеветать, зажать много нового в науке.
Это уже чем-то отличается от новатора, которым Лысенко рань-
ше был, и то, что, например, говорил А. А. Жданов в своем
выступлении о лженоваторах (зачитал цитату), я от себя говорю,
это к ним относится Т. Д. Лысенко.
Несмотря на то что доклад Ю. А. Жданова в стране наделал
немало шума и вызвал переполох в стане лысенковцев, реальных
воздействий на них он не оказал. Это можно объяснить тем, что
Т. Д. Лысенко имел блестящий талант перевоплощения. Он,
словно хамелеон, был веселым и беззаботным с друзьями, беспо-
щадным и саркастическим с оппонентами, безнадежным опти-
мистом-бодрячком с вождями, а с врагами — жестоким и неумо-
лимым...
Но теперь наступило время, когда прежние рецепты поведе-
ния не годились, сама обстановка властно требовала отбросить
их и избрать единственно правильный тон — приниженный, из-
виняющийся, какой-то тусклый, но вместе с тем настойчивый,
твердый, даже жесткий, аргументированный и по своей сути
неотразимый. Понимая всю сложность, надвигающуюся неотвра-
тимо катастрофичность своего положения, Лысенко с Презентом
подбирали, заменяли и находили такие слова, чтобы очернить,
унизить, оболгать формальных генетиков и как-то разжалобить
твердого, словно сплав, великого Сталина.
Если при первой встрече со Сталиным в 1935 г. на съезде
колхозников-ударников Лысенко упиваясь говорил о радужной
перспективе яровизации, чем привлек внимание восхищенного
вождя, то теперь, когда не только ученым, но и рядовым специ-
алистам стали очевидными никчемные потуги, авантюристичес-
кие посулы академика и его подпевал, когда все их действия
стали встречать справедливое сопротивление со стороны не толь-
ко формальных генетиков, но и других многочисленных оппо-
нентов, Лысенко изо всех сил старался изобразить себя слабым,
191
несчастным ягненком, на которого точит клыки волчья стая
генетиков. Он оправдывал себя и сваливал на них вину за то, что
якобы ему трудно продвигать в колхозно-совхозное производство
мичуринскую агробиологию — передовую науку и практику. Он
прямо не нападал на Ю. А. Жданова, а объяснял критику в свой
адрес излишней доверчивостью своего оппонента к генетикам —
служителям буржуазии и недостаточным пониманием им мичу-
ринской биологии.
Но на это письмо Лысенко ни Сталин, ни Жданов сразу не
ответили. В томительном ожидании прошло необыкновенно дол-
гих 25 дней, и Лысенко, не выдержав, решился на последний,
тоже авантюрный шаг. Возвращая И. А. Бенедиктову стенограм-
му доклада К). А. Жданова, Лысенко написал ему просьбу-заяв-
ление об освобождении его от обязанностей президента ВАСХ-
НИЛ:
Министру сельского хозяйства СССР
товарищу Бенедиктову Ивану Александровичу
Возвращаю стенограмму «Спорные вопросы современного дарви-
низма». Считаю своим долгом заявить, что как в докладе, так и в
исправленной стенограмме (где ряд мест немного сглажен против
того, что, на слух мне казалось, было в докладе) докладчиком
излагаются от себя давнишние наговоры на меня антимичурин-
цев — морганистов-менделистов.
Такая критика делается в секрете от меня, с тем чтобы я не
смог ни устно, ни в печати возразить и опровергнуть. В исправлен-
ной стенограмме не указываются ни названия моих работ, ни
страницы, из которых берутся цитаты. Поэтому читатели не
имеют возможности сопоставить высказывания докладчика по
тому или иному вопросу с моими высказываниями. Для пользы
сельскохозяйственной науки и практики прошу поставить вопрос
об освобождении меня от должности президента и дать мне воз-
можность проводить научную работу. Этим самым я смог бы
принести значительно больше пользы как нашей сельскохозяйствен-
ной практике, так и развитию биологической науки мичуринского
направления в различных ее разделах, в том числе и для воспитания
кадров научных работников.
Академик Т. Д. Лысенко.
11/V.1948 г.
Это письмо отличалось не только своей категоричностью, но
и безапелляционностью, однако истинного намерения автора не
отражало. Скорее всего оно подстегивало события, так как на
первое письмо не было ответа ни от Сталина, ни от Жданова.
Лысенко понимал, что от должности президента ВАСХНИЛ его
192
не освободят, не найдут замены. Вместе с тем он знал о большом
количестве вакансий в академии, открывшихся после войны, в
результате расстрелов, гибели людей в тюрьмах и лагерях и есте-
ственной смерти, на место которых могли бы быть выдвинуты
новые кандидаты — противники Лысенко и его лженауки. В
своем письме Лысенко указывал Сталину на перевес в составе
ВАСХНИЛ формальных генетиков и их сторонников, поэтому с
нетерпением ждал от него положительной реакции.
В июле 1948 г. Т. Д. Лысенко был приглашен к И. В. Стали-
ну- Почувствовав доброжелательное, благосклонное отношение
вождя, Лысенко решил воспользоваться этим и идти напролом.
Сельское хозяйство страны по-прежнему находилось в состо-
янии упадка: урожайность зерновых не превышала 6—7 ц/га,
картофеля — 60—70 ц/га; надой молока от каждой фуражной ко-
ровы составлял 1000—1200 кг.
Чтобы как-то вывести сельское хозяйство из состояния разру-
хи, необходимо было резко повысить урожайность зерновых
культур и на этой основе поднять продуктивность животноводст-
ва. Поэтому Лысенко поставил вождю условие: «...чтобы ему
никто не мешал, не позорили, не травили всякие там критиканы,
умники, пекущиеся не о благе отечества, а лишь на Запад посто-
янно оглядывающиеся, но и помогали...». При этом он не только
назвал фамилии Вейсмана, Моргана, Менделя, но и несколько
раз повторил, что если не поддержать мичуринское направление
в аграрном секторе, а оставить урожайность полей в руках фор-
мальных генетиков, стране будет нанесен невосполнимый ущерб.
И наоборот, если отменить или запретить формальную генетику
как идеалистическую, консервативную, буржуазную науку, край-
не вредную для социализма, то мичуринцы воспрянут, воодуше-
вятся, развернут фронт борьбы за повышение продуктивности
колхозно-совхозных полей. В подтверждение своих посулов Лы-
сенко рассказал И. В. Сталину о «прекрасных результатах» рабо-
ты с ветвистой пшеницей и попросил разрешения назвать новый
чудо-сорт «Сталинская ветвистая», на что вождь ответил невоз-
мутимым молчанием. Лысенко расценил это как знак согласия,
и с тех пор все сорта ветвистых пшениц стали называться «Ста-
линская ветвистая».
Благодаря этому визиту скольжение лысенковцев по наклон-
ной плоскости вниз было остановлено, что, по существу, дало
им право не считаться с мнением и критикой со стороны фор-
мальных генетиков — их оппонентов. Кроме того, верный своему
слову И. В. Сталин отменил выборы в состав ВАСХНИЛ демо-
кратическим путем, а это позволило Лысенко составить список
кандидатов по своему усмотрению.
15 июля 1948 г. Совет Министров СССР решением № 2903
193
без соответствующих выборов утвердил 35 человек действитель-
ными членами (академиками) ВАСХНИЛ. Все они значились в
списке президента и являлись его сотрудниками и единомыш-
ленниками.
Вместе с тем Сталин поручил Лысенко подготовить доклад
для очередной дискуссии, чтобы обсудить сложившееся положе-
ние в биологической науке, и текст доклада представить ему для
прочтения, корректировки и одобрения.
Подготовка доклада проходила в глубокой тайне не только от
представителей формальной генетики, но и Академии наук
СССР.
Со слов академика ВАСХНИЛ И. Е. Глущенко, текст доклада
«О положении в биологической науке» готовили вновь назначен-
ные академики ВАСХНИЛ: В. Н. Столетов, И. И. Презент,
А. А. Авакян, И. С. Варуцинян, а также Т. Д. Лысенко.
Знакомясь с содержанием доклада, Сталин не только делал на
полях пометки красным карандашом, но и советовал Лысенко,
как лучше изложить отдельные места.
Своими диктаторскими действиями Сталин, не имея позна-
ний в области биологии, не только санкционировал комплекто-
вание ВАСХНИЛ приверженцами Лысенко, но, по существу,
создал благоприятные условия для диктата со стороны мичурин-
цев, точнее лысенковцев, в биологической науке.
Получив подкрепление в виде 35 академиков-единомышлен-
ников, Лысенко начал лихорадочную, строго засекреченную под-
готовку к сессии ВАСХНИЛ. При этом конспирация соблюда-
лась настолько строго, что о предстоящем событии не знали ни
президент АН СССР С. И. Вавилов, ни академик-секретарь био-
логического Отделения академии Л. А. Орбели.
Дорога к заветной цели Лысенко, Презента и их подпевал —
уничтожению классической генетики была расчищена безудерж-
ным диктатом И. В. Сталина. Были репрессированы или погиб-
ли в тюрьмах и лагерях ГУЛАГа лучшие сыны нашей Родины —
представители школы классической генетики: Вавилов, Карпе-
ченко, Левитский, Мейстер, Говоров, Агол, Слепков и многие
другие. Затравлены и преждевременно ушли из жизни Кольцов,
Серебровский, Филипченко, Шехурдин и многие рядовые гене-
тики и селекционеры.
На печально знаменитой августовской 1948 г. сессии ВАСХНИЛ
опасными врагами мичуринского учения были признаны
И. И. Шмальгаузен, Н. П. Дубинин и А. Р. Жебрак, после чего
Лысенко, чтобы выполнить обещание, данное Сталину, развернул
кипучую деятельность как в растениеводстве, так и в животновод-
стве. Если урожайность пшеницы в подсобном хозяйстве «Горки
Ленинские» была в 1947 г. 36 ц/га, то продуктивность коров —
194
только 1987 кг молока, что являлось позорным фактом для «мичу-
ринцев». Поэтому уже с сентября 1948 г. с целью резкого повыше-
ния продуктивности молочного стада Лысенко использовал все
свои связи: с Украины были завезены сухой свекловичный жом и
подсолнечный жмых, из Москвы — отходы шоколадного произ-
водства и пивная дробина, пшеницу обменивали на комбикорм
специально для крупного рогатого скота, первотелок поставили на
усиленный раздой. Все маточное поголовье стали кормить вволю.
Результаты обильного кормления не замедлили сказаться — за
1948 г. надой был увеличен более чем вдвое и составил по 4190 кг
на каждую корову. Лысенко постарался подвести под это научную
базу — связал обильное кормление с мичуринским учением, обо-
значая его как племенное дело («Агробиология», 1949, № 3).
Ему на память пришел удавшийся опыт с пшеницей: перед
посевом семена подвергали яровизации, затем замачивали в на-
сыщенном растворе сахара с целью инокуляции в зерна пита-
тельных веществ, после чего их высевали. Опытные плантации
развивались лучше контрольных и давали более высокий урожай,
что и послужило поводом для проведения серии «эксперимен-
тов» в животноводстве.
Из уст ветеринарного врача Г. П. Комарова и ветфельдшера
А. Г. Орлова, работавших в подсобном хозяйстве «Горки Ленин-
ские», мне довелось слышать про эти опыты. Так, например,
Лысенко однажды дал указание ветфельдшеру А. Г. Орлову пере-
ливать кровь от жирномолочных доноров жидкомолочным реци-
пиентам с целью повышения жирномолочности у последних.
Такая безграмотная процедура не могла повлиять на повышение
жира в молоке реципиентов, тем не менее академик пытался
утверждать, что факт повышения жирности молока имел место.
Действительно процент жира в молоке в какое-то время незна-
чительно возрос, но это было обусловлено введением в рацион
доноров большого количества подсолнечного жмыха, богатого
жиром и протеином.
Т. Д. Лысенко считал также, что, изменяя в лучшую сторону
условия внешней среды, можно также изменить наследствен-
ность живых организмов. Поэтому на ферме в «Горках Ленин-
ских» был заложен опыт: специальную группу телочек от жидко-
молочных низкопродуктивных коров выпаивали в потребном ко-
личестве свежими сливками. Телки развивались хорошо, имели
прекрасный внешний вид, лоснящуюся шерсть, рано пришли в
охоту, вовремя были покрыты, стали нетелями. Животные с
блестящим экстерьером, но с плохой родословной, с племенны-
ми свидетельствами «элита» по самым высоким ценам были
проданы подсобному хозяйству «Бирюлево». Новые хозяева, ра-
дуясь такому «замечательному» приобретению, создали нетелям
195
хороший уход, кормление и содержание. Все нетели благополуч-
но растелились. Каково же было возмущение новых владельцев,
когда от каждой первотелки они получили такое количество
жидкого молока, что едва хватило на выпойку телят!
Этот конфуз стал предметом обсуждения в Министерстве сель-
ского хозяйства СССР. Первотелки, несмотря на идеальные усло-
вия ухода, кормления и содержания, повторили хозяйственно
полезные признаки своих родителей, т. е. ничто не повлияло на
их наследственность. Но это не помешало академику распропа-
гандировать этот опыт как положительный. В 1952 г. в журнале
«Агробиология» (№ 4, с.94—97) появилась статья И. Ф. Стрель-
ченко «Влияние выпойки телят жирным молоком на жирность», в
которой был описан опыт работы академика Лысенко по измене-
нию наследственности животных путем воспитания молодняка.
Лысенко утверждал, что наряду с основными факторами разведе-
ния скота большую роль в повышении жирности молока играет
выпойка телят молоком повышенной жирности. В этой статье
просматривается невооруженным глазом фальсификация фактов,
так как опущен бирюлевский конфуз. Не случайно Лысенко сам
статью не писал, а поручил ее подготовку и публикацию своему
подчиненному.
В то время на ферме был самый разнообразный породный
состав крупного рогатого скота: остфризы, холмогоры, ярослав-
цы, костромичи, симменталы, черно-пестрые чистопородные и
их помеси. Направленная племенная работа с ними не проводи-
лась.
Чувствуя свою беспомощность в простом разведении скота,
не говоря уже о селекции, Лысенко пригласил в «Горки Ленин-
ские» из лучшего хозяйства страны «Аскания-Нова» Херсонской
области видного ученого-зоотехника, кандидата сельскохозяйст-
венных наук Василия Игнатьевича Лысогорова на пост директо-
ра ЗНИБ ВАСХНИЛ «Горки Ленинские». С этого времени ди-
ректор начал исполнять и функцию зоотехника одновременно,
т. е. взял в свои руки все, что касалось ухода, кормления и
содержания стада, а также осуществлял племенную работу, на-
правленную на выведение высокопродуктивного скота помесного
происхождения. Здесь стали попеременно скрещивать европей-
ские породы и их помеси с быками другой высокопродуктивной
породы. Полученных от этого скрещивания телок, в свою оче-
редь, скрещивали с чистопородными быками-производителями,
но уже не той породы, от которой получено помесное поколе-
ние. Таким образом, селекция проводилась по законам зоотехни-
ческой науки: жесткая бонитировка, отбор и подбор пар, тща-
тельная браковка.
Племенные быки чистопородных пород имели, как правило,
196
предельную для каждой породы живую массу. Покрытым ими
коровам создавали обильное кормление (рацион: сено — 8 кг;
кормовая свекла — 10 кг; силос — 10 кг; морковь — 2 кг; пивная
дробина — 12 кг; картофель — 5 кг; турнепс — 3 кг; концентра-
ты — 5 кг), в результате чего в их утробах развивались непомер-
но крупные плоды, что вызывало трудные роды. Каждый отел
проходил тяжело, нередко приходилось вынужденно забивать
ценных высокопродуктивных коров. Доставалось и обслуживаю-
щему персоналу, особенно главному зоотехнику Д. М. Моска-
ленко, главному ветврачу Г. П. Комарову и ветфельдшеру
А. Г. Орлову, которые попеременно сутками дежурили на ферме.
Напряженная обстановка на ферме накалялась с каждым небла-
гополучным отелом. Начали возникать конфликты между со-
трудниками отдела животноводства и специалистами подсобного
хозяйства, которые нередко переходили во вражду и открытую
травлю «неугодных» работников. Часто их просто выгоняли с
работы: не щадили ни больных, ни инвалидов, ни даже героев
Великой Отечественной войны. Этот тяжелый моральный кли-
мат в коллективе был прямым следствием неблаговидных дейст-
вий Т. Д. Лысенко.
Из бесед с опытным специалистом по разведению скота
В. И. Лысогоровым Лысенко выяснил, что если скрещивать
коров с быками-производителями мелкой породы, например
джерсейской, то развитие плода в утробе матери будет несколько
меньшим, т. е. пойдет по отцовской линии. Крупных коров
стали скрещивать с быком-производителем джерсейской породы,
телята рождались более мелкоплодные, отелы стали проходить
нормально, конфликт как будто был исчерпан, напряженность
среди коллектива животноводов разрядилась. Но возникла новая
проблема — новорожденные телята с первого приема порции мо-
лозива заболевали диспепсией, сопровождающейся профузным
поносом. Через 2—3 дня такого изнурительного поноса новорож-
денный теленок погибал. Стали поговаривать, что причиной
массового заболевания и отхода молодняка был бык-производи-
тель джерсейской породы, страдавший нарушением обмена ве-
ществ, имевший пороки экстерьера и слабую конституцию. Поэ-
тому в 1952 г. на рынке животных в Дании был закуплен чисто-
породный бык-производитель джерсейской породы по кличке
Богатырь-60, с которым начали скрещивать коров, содержащихся
на ферме в «Горках Ленинских».
Директор ЭНИБ ВАСХНИЛ «Горки Ленинские» В. И. Лысо-
горов в брошюре «Опыт повышения молочной продуктивности»
(Издательство МСХ СССР, М., 1954) писал: «В 1953 г. в стаде
было 68 % помесных коров европейских и отечественных пород;
в этом же году от коров помесного происхождения по 3-й лакга-
197
ции и выше получено молока по 7657 кг, а от чистопородных
костромских того же возраста за этот же период — по 6377 кг.
Межпородное скрещивание животных, хорошее кормление и со-
держание молодняка помогают выращивать высокопродуктивных
коров. Телок пускают в случку в возрасте 18—20 месяцев, к
этому времени живой вес их достигает 450—470 кг. В 1953 г.
средняя продуктивность костромских первотелок составила
5260 кг, а помесных — 6190 кг.
Для бесперебойного снабжения населения молоком, в особен-
ности в зимнее время, мы перевели коров на круглогодовые
отелы. Благодаря этому увеличился товарный выход молока
зимой. За прошлую зиму (с ноября по апрель) было получено
45 % годового надоя молока.
Большое значение наши животноводы придают уходу за
стельными коровами. Рационы сухостойных коров составляют с
учетом живого веса коров и количества полученного молока в
прошлую лактацию и возможного удоя в последующую лакта-
цию.
Так, например, в 1953 г. от помесной коровы Чубатки (живой
вес 700 кг) по первому отелу получено 7168 кг и предполагается
в 1954 г. получить 8000 кг молока.
За 10 дней до отела из рациона исключаются сочные корма и
сокращается количество концентратов. В это время рацион
коров состоит из клеверного сена, который дают вволю, и 1,5—
2 кг концентратов.
С момента установления стельности нетелей до ее половины
доярки делают массаж вымени, а за 2—3 месяца до отела, чтобы
не вызывать преждевременного выделения молока, массаж пре-
кращают. Таким образом, к началу лактации первотелки имеют
хорошо развитое вымя. Хорошо подготовленная корова после
отела легко раздаивается и дает высокие удои, от нее родится
крепкий, здоровый теленок.
На нашей ферме доярки работают в две смены. За каждыми
двумя доярками закреплено по 20 коров. Всего на ферме 4 такие
группы.
За высокие показатели по надоям молока наше хозяйство
представлено к участию на Всесоюзной сельскохозяйственной
выставке 1954 г.»
С 1955 г. начали лакгировать первотелки — помеси джерсей-
ской породы с высоким (пять процентов) содержанием жира в
молоке. Это приводит Лысенко и его подхалимов в эйфоричес-
кое состояние. Начинается новая волна восхваления его опытов.
Ферма крупного рогатого скота «Горки Ленинские» объявляется
закрытой — ее ставят под охрану военнослужащих из органов
МГБ. Теперь даже визуальное наблюдение опытов Лысенко со
198
стороны научных учреждении по селекции в животноводстве
официально запрещено.
«Великий» экспериментатор Лысенко получил полную свобо-
ду действий, так как через кордоны чекистов на ферму не мог
пройти никто, не могла через них просочиться и информация из
хозяйства. Но опытный специалист по селекции домашних жи-
вотных В. И. Лысогоров по-прежнему держал в своих руках узды
правления в отрасли, что, естественно, не нравилось академику.
На этой почве между ними все чаще стали происходить произ-
водственные конфликты. Вскоре они переросли в открытое про-
тивоборство, окончившееся отстранением В. И. Лысогорова от
исполнения обязанностей зоотехника. Селекционную работу Лы-
сенко поручил безграмотному в вопросах селекции крупного ро-
гатого скота С. Л. Иоаннисяну, незадолго до этого защитившему
кандидатскую диссертацию по откорму свиней на сахарной свек-
ле. Иоаннисян с присущим южанам темпераментом стал вести
селекционную работу методом проб и ошибок, так как не был
специалистом в этой области.
Без соответствующего плана селекционной работы быка Бога-
тыря-60 использовали для покрытия всех телок помесей швиц-
кой, симментальской, костромской, черно-пестрой, ярославской
и других европейских пород, кроме того, интенсивная случка
осуществлялась среди помесей первого поколения джерсейской
породы.
Надо сказать, что бык Богатырь-60, купленный для улучше-
ния породы, мало соответствовал своему назначению, у него
отмечались явные пороки конституции и экстерьера: провис-
лость спины, огромное отвислое брюхо, слабо развитый скелет,
он страдал нарушением минерального обмена веществ. Естест-
венно, он не мог быть улучшателем помесей, родившихся на
ферме «Горки Ленинские». Тем не менее его интенсивно исполь-
зовали для скрещивания, забыв о том, что пороки и болезни
родителей передаются потомству по наследству.
Согласно зоотехнической науке наследование таких призна-
ков, как пороки экстерьера, слабость конституции и хронические
болезни, имеет не промежуточный, а доминантный характер
вследствие расшатанной наследственности помесей исходных
пород и тяжелой акклиматизации быков-производителей джер-
сейской породы.
Общеизвестно, что процесс акклиматизации так болезнен, что
может привести не только к различным заболеваниям вследствие
низкой сопротивляемости, пониженной репродуктивной способ-
ности организма животного, но даже к постепенному вырожде-
нию, вымиранию породы.
Безграмотная селекционная работа, проводимая с крупным
199
рогатым скотом на ферме «Горки Ленинские», привела к массо-
вому отходу животных и резкому снижению продуктивности жи-
вотноводства. Из передовой по молочной продуктивности ферма
превратилась в отстающую. Такое обстоятельство встревожило об-
щественность и явилось причиной издания грозного приказа по
Министерству сельского хозяйства СССР, гласящего: «Заведующе-
го отделом животноводства экспериментальной базы ВАСХНИЛ
«Горки Ленинские» товарища Иоаннисяна С. Л., преступно от-
носящегося к своим служебным обязанностям и допустившего
большие потери племенного скота, от работы освободить». А ЦК
ВКП(б) объявил ему строгий выговор с занесением в личное
дело. С. Л. Иоаннисян вынужден был покинуть подсобное хо-
зяйство ЭНИБ ВАСХНИЛ «Горки Ленинские». Вскоре на это
место был назначен ветврач П. И. Рубенков, который приложил
огромные усилия, чтобы остановить падеж молодняка и поднять
продуктивность стада. Как высококвалифицированный специа-
лист Рубенков весь отход животных объяснял болезнями, связан-
ными с глубоким нарушением обменных процессов в их орга-
низме и организме их родителей.
Т. Д. Лысенко, игнорируя классические методы разведения
скота, пускал в случку всех животных, в том числе и явный
селекционный и даже санитарный брак. При такой постановке
«селекционной» работы все пороки и болезни, которыми страда-
ли родители, передавались от поколения к поколению. Стоило
Лысенко узнать, что Рубенков все болезни объясняет нарушени-
ем обменных процессов, как того освободили от занимаемой
должности, дабы не «мешал» академику заниматься «селекцией».
Теперь Лысенко все отчетливее стал осознавать, что ему недо-
стает послушного Иоаннисяна. В 1958 г., игнорируя приказ МСХ
СССР, без объявления конкурса он возвратил Иоаннисяна на
прежнее место, рассчитывая на ответную благодарность опально-
го коллеги. И он не ошибся. Теперь в обязанности Иоаннисяна
вменялось искусственно творить науку, зоотехнически обосновы-
вать те или иные явления, подтасовывать «факты», делать их
«объективными», подтверждать догмы, «законы» и вымыслы «на-
родного» академика, что Иоаннисян и проделывал с особым рве-
нием. Нередко эти вымыслы и «объективные законы» философ-
ски обосновывались безграмотным в вопросах биологии, но опыт-
ным интриганом Презентом. Вся эта стряпня выдавалась за
последние научные достижения мичуринской биологии.
Многие специалисты животноводства хозяйства уже тогда по-
нимали, что такая «селекционная работа» неизбежно приведет
ферму «Горки Ленинские» к упадку. Оппозиция академику росла
и среди ученых. Так, например, отстраненный от обязанностей
зоотехника крупный специалист по разведению скота В. И. Лы-
200
согоров при каждом удобном случае критиковал безграмотную
селекцию на ферме. Не обращая внимания на критику, помня
обещания вождю, Лысенко снова закупил в Дании двух быков-
производителей джерсейской породы под кличками Торжок и
Герой. На 200 голов маточного поголовья (при разумном исполь-
зовании) быка Богатыря было вполне достаточно для естествен-
ной случки, не говоря уже об искусственном осеменении, но
Лысенко, разбазаривая государственную валюту, приобрел
быков, в которых ферма не нуждалась.
Торжок и Герой оказались наделенными теми же пороками,
что и Богатырь. Молодняк, полученный от скрещивания их с
маточным поголовьем местных помесей, унаследовал все отрица-
тельные свойства своих родителей.
Все это обусловило медленное накопление селекционного и
санитарного брака на ферме, который скрывать от обществен-
ности становилось все сложнее. Но это не мешало Лысенко
выдавать желаемое за действительное: в 1959 г. с высокой трибу-
ны Пленума ЦК КПСС он заявил: «Потомки наших местных
жирномолочных коров, телки и быки, при скрещивании их с
жидкомолочными животными на любой колхозно-совхозной
ферме должны давать животных с высоким (примерно 5 %) со-
держанием жира в молоке».
Через два года, в 1961 г., с той же высокой трибуны он уже
говорил более сдержанно: «Мы считаем, а посему предлагаем
способ, позволяющий за 5—7 лет повысить процент жирности
хотя бы до 4,5».
Этим безответственным заявлением он готовил обществен-
ность страны к признанию фермы «Горки Ленинские» племен-
ной. И это ему удалось: летом 1962 г. ЭНИБ «Горки Ленинские»
посетил глава СССР Н. С. Хрущев с членами Правительства, а 16
августа 1962 г. было принято постановление Совета Министров
СССР «Об использовании племенных животных фермы крупного
рогатого скота экспериментальной базы института генетики АН
СССР «Горки Ленинские». В этом роковом постановлении отме-
чалось, что в хозяйстве выведено стадо высокопродуктивного
жирномолочного скота, представляющего в племенном отноше-
нии большую ценность для повышения жирномолочности круп-
ного рогатого скота в колхозах.
На основании этого постановления, как уже говорилось выше,
большую партию бычков и телочек с племенными свидетельства-
ми по наивысшим классам «элита» и «элита-рекорд», а фактичес-
ки селекционный брак, продали по баснословным ценам во мно-
гие хозяйства Подмосковья и другие области, где им были созда-
ны идеальные условия ухода, кормления и содержания согласно
инструкции отправителя. Полученный от скрещивания их с мест-
201
ными животными молодняк большей частью погибал в первые
дни жизни. Выжившие с помощью врачебного вмешательства
животные имели глубокие нарушения минерального обмена ве-
ществ, их резистентность была резко ослаблена, что обусловило
восприимчивость к самым разнообразным заболеваниям. Акаде-
мику Лысенко грозным потоком шли рекламации, но он все
болезни объяснял плохими условиями ухода, кормления и содер-
жания маточного поголовья в период стельности и после получе-
ния приплода, хотя причины скрывались более глубоко. Разрас-
тающийся скандал не насторожил зарвавшихся лжеученых — в
1963 г. под грифом Министерства сельского хозяйства СССР
был издан каталог быков-производителей, выращенных на ферме
«Горки Ленинские», квалифицирующий их только по высшим
классам.
Общеизвестно, что для определения классности любых видов
животных создается приказом вышестоящего сельскохозяйствен-
ного органа Государственная комиссия, на ферме же в «Горках
Ленинских» классность быкам-производителям присуждала мест-
ная комиссия, возглавляемая Иоаннисяном. Поэтому, как пока-
зала практика, вошедшие в каталог быки были производствен-
ным браком, непригодным для племенных целей.
Авторитет Лысенко продолжал падать. Этому способствовали
жалобы в ЦК КПСС, Совет Министров СССР, местные партий-
ные, советские, сельскохозяйственные органы и Президиум АН
СССР от хозяйств, куда поступал так называемый «племенной»
материал. Если раньше опыты на ферме «Горки Ленинские»
проводились под покровом строгой секретности, то теперь любое
хозяйство могло проверить племенные качества и поступающего
молодняка, и его потомства. Все ярче обнажались темные пятна
в селекционной работе, проводимой академиком Лысенко. Все
настойчивее назревала объективная необходимость проверки
племенной работы на ферме «Горки Ленинские». Чтобы как-то
отсрочить разоблачение, директор ЭНИБ ИОГен АН СССР
Ф. В. Каллистратов, выступая на февральском Пленуме ЦК
КПСС в 1964 г., сказал: «Работа по повышению жирномолоч-
ности ведется в 42 автономных республиках, краях и областях
РСФСР, в 18 областях Украины, в Белорусской, Молдавской,
Киргизской, Армянской, Литовской и Эстонской ССР... Наш
коллектив благодарен Н. С. Хрущеву за добрые советы, данные
им во время посещения нашего хозяйства».
К 1964 г. в десятках хозяйств страны уже было достаточно
свидетельств о негодности потомков, получаемых от помесных
быков, начало родословных которых идет от животных, выра-
щенных на ферме «Горки Ленинские». Несмотря на это, высту-
пая на февральском (1964 г.) Пленуме ЦК КПСС, Лысенко с
202
пафосом произнес: «...потомки племенных животных с «Горок
Ленинских» в разных районах при различном кормлении дают
молоко примерно с таким же процентом жира, как и в «Горках
Ленинских», т. е. около 5 %, ... в эту работу уже включились
тысячи зоотехнических работников на животноводческих фер-
мах...»
Такое публичное заявление можно объяснить не только побе-
дой мичуринского направления на августовской сессии ВАСХНИЛ
1948 г., но и продолжавшейся поддержкой лысенковцев ЦК
КПСС и Верховным Советом СССР. Так, в 1962 г. был опублико-
ван Указ Президиума Верховного Совета СССР за подписью
Л. И. Брежнева «О награждении Всесоюзного селекционно-гене-
тического института имени Т. Д. Лысенко орденом Ленина в
связи с 50-летием Лысенко и за большие заслуги перед Родиной
по развитию мичуринского направления в биологии».
Кроме того, на XXII съезде КПСС по докладу Н. С. Хрущева
была принята Программа КПСС, в разделе «Наука» которой
говорилось: «Шире и глубже развернуть мичуринское направле-
ние в биологической науке, которая исходит из того, что условия
жизни являются ведущими в развитии органического мира». Но,
несмотря на все это, удержать падение авторитета Лысенко так и
не удалось. В 1964 г. продолжало нарастать отрицательное отно-
шение к Лысенко и его кадрам среди членов Академии наук
СССР.
После октябрьского Пленума ЦК КПСС 1964 г. Н. С. Хрущев
покинул пост Первого секретаря ЦК КПСС. Политбюро во главе
с Л. И. Брежневым посчитало, что вопросы науки, рекоменда-
ции Т. Д. Лысенко и поступившие жалобы в партийные, совет-
ские и сельскохозяйственные органы должна разобрать Академия
наук СССР. А вскоре на страницах «Литературной газеты» по-
явилась статья, в которой был нанесен смертельный удар по
основным положениям мичуринского направления в биологии.
29 января 1965 г. Президиум Академии наук СССР распоря-
жением № 37-171 учредил состав комиссии для проверки дея-
тельности ЭНИБ ИОГен АН СССР и подсобного хозяйства
«Горки Ленинские».
Узнав об этом, Т. Д. Лысенко и его единомышленники пере-
полошились, стали прятать следы своей преступной деятельнос-
ти — с 30 января по 9 февраля 1965 г. (начало проверки) перед
зданием лабораторного корпуса день за днем полыхало жаркое
пламя — сжигали компрометирующие документы. За год до этого
и в течение 1965 г. Лысенко были предприняты попытки актив-
ной пропаганды опыта селекционной работы в «Горках Ленин-
ских» на страницах журнала «Агробиология» (см. статью
Т. Д. Лысенко «Теоретические предположения оправдываются»
203
за 1964 г.). Апологетами его идей выступил также ряд авторов —
ученых и производственников. (Каллистратов Ф. В. Опыт рабо-
ты нашего хозяйства. — «Агробиология», 1964, № 2, с. 168—170;
Петров Н. Создание жирномолочных стад — важнейшая народ-
нохозяйственная задача. — «Агробиология», 1964, № 2, с. 262—
273; Иванов К. М., Золотухин П. М. Предварительные результа-
ты использования помесных быков из «Горок Ленинских» в Ле-
нинградской области. — «Агробиология», 1965, № 3, с. 383—388;
Кувшинов Ю. А. Повышение жирномолочности крупного рога-
того скота красной степной породы. — «Агробиология», 1965,
№ 3, с. 389—396; Рочев П. А. Опыт повышения жирномолоч-
ности коров на Крайнем Севере. — «Агробиология», 1965, № 3,
с. 397—399; Вареница Е. Т., Каткова М. М. и Вильнер Р. А. По-
вышение жирномолочности черно-пестрого скота путем исполь-
зования помесных быков с фермы «Горки Ленинские». — «Агро-
биология», 1965, № 3, с. 400—410; Иоаннисян С. Л. О племен-
ной ценности животных, исходящих из фермы в «Горках
Ленинских». — «Агробиология», 1965, № 4, с. 483—495; Добыше-
ва С., Брюханова Л. Использование быков из хозяйства «Горки
Ленинские» и их потомков для повышения жирномолочности
коров. — «Агробиология», 1965, № 4, с. 496—500; Юльме-
тьев М. Г. Надежный путь повышения жирномолочности
коров. — «Агробиология», 1965, № 6, с. 879—893; Степаков Г. А.
О повышении жирномолочности коров-на товарных фермах кол-
хозов и совхозов Молдавской ССР. — «Агробиология», 1965,
№ 6, с. 869-878).
Этим массированным наступлением Лысенко судорожно пы-
тался доказать, что теория мичуринского учения, воплощенная в
практику животноводства, дает свои плоды, но это уже была
попытка обреченных — агония лжемичуринского учения. Безраз-
дельному господству лысенковщины приходил конец. Этот год
был последним и в существовании журнала «Агробиология».
Известно, что проверяющая представительная комиссия рабо-
тала в течение 42 дней и только через 5 с лишним месяцев
тщательного изучения материалов проверки 2 сентября 1965 г.
собралась на свое последнее заседание. От Академии наук СССР
был ее президент М. В. Келдыш, от Министерства сельского
хозяйства СССР — министр В. В. Мацкевич и от ВАСХНИЛ —
ее президент П. П. Лобанов. На совместном заседании рассмат-
ривался вопрос: «О результатах проверки деятельности экспери-
ментальной базы и подсобного хозяйства «Горки Ленинские»
Академии наук СССР», по которому было принято соответст-
вующее постановление (см. главу IV).
В выступлении профессора Украинской сельскохозяйственной
академии — одного из членов комиссии Н. А. Кравченко прозву-
204
чал суровый, но справедливый приговор академику Т. Д. Лысен-
ко и возглавляемой им мичуринской биологии: «Не могу напос-
ледок не остановиться на тех практических и организационных
выводах, которые академик Лысенко сделал в своей работе в
«Горках Ленинских». Все невыполненные им прежде авансы
блекнут по сравнению с тем, что он так уверенно обещал по
проблеме жирномолочности.
Напомню о его заявлении на Пленуме ЦК КПСС в январе
1961 г.: «Мы считаем возможным — а посему и предлагаем —
способ, позволяющий за 5—7 лет повысить средний процент
жира в молоке по стране хотя бы до 4,5 %, ...использование
помесных быков, происходящих от коров — помесей с джерсея-
ми, с таких ферм (т. е. при таком содержании, как в «Горках
Ленинских»), на мой взгляд, даст хорошие результаты на колхоз-
но-совхозных фермах. Причем эти хорошие результаты должны
быть во всех нисходящих поколениях». Осталось всего несколько
месяцев до окончания последнего, пятого года из тех пяти лет,
которые были намечены академиком Лысенко в качестве про-
граммы-максимум. А воз, как говорится, и ныне там. Жирность
молока у коров по стране не поднялась даже на одну десятую.
Данное им с трибуны пленума обещание не было научно обо-
сновано. Ни по срокам, ни по наличию джерсейских и помесных
быков оно не могло быть реализовано. Даже при широком ис-
пользовании искусственного осеменения, от которого в дальней-
шем академик Лысенко без всяких серьезных оснований отказал-
ся, выполнить намеченное им было физически невозможно.
Быков с кровностыо 3/4 по джерсейской породе (а именно они
по проекту академика Лысенко должны были стать тем рычагом,
которым он брался поднять жирность молока по стране) в 1961 г.
было ничтожно мало. Их дочери в поголовье коров по стране и
через пять лет были бы каплей в море. Следовательно, в самом
лучшем случае можно было ориентироваться на быков, зачатых в
1961 г. Но ведь элементарные арифметические расчеты показыва-
ют, что от зачатия коров, матерей быков, до окончания первой
лактации дочерей этих быков должно пройти, как минимум, 7 лет.
Следовательно, за пятилетний срок дочери этих быков еще даже
не становятся коровами, а за семилетний срок только начинают
становиться коровами-первотелками. Таким образом, намечен-
ные сроки были абсолютно нереальными.
Теперь о наличии материала. Если средняя жирность молока
по стране была 3,6 %, а по помесям 3/8 кровности в «Горках»,
т. е. в лучших условиях, составляла 4,66 %, то для того, чтобы в
среднем иметь 4,5 % по стране, надо было заменить почти 90 %
всего маточного поголовья коров плановых пород помесями
джерсеев. Таких помесей нужно было бы ввести в строй в тече-
205
ние ряда лет (после 7 намеченных академиком Лысенко) не-
сколько десятков миллионов. Примитивные расчеты показыва-
ют, что для этого нужно было бы (без искусственного осемене-
ния, от которого отказался академик Лысенко) 250 000 быков
помесно-джерсейской породы, происходящих от 500 000 полу-
кровных матерей, которые, в свою очередь, должны были быть
получены от 1 млн. плановых пород с удоем 5—6 тысяч кг, а
таких коров в стране примерно в 200 раз меньше.
Наконец, безобидна ли была бы замена в таких масштабах
скота плановых пород джерсейскими помесями? Прав ли акаде-
мик Лысенко, заявляя на пленуме, что помесные джерсейские
быки «могут испортить» породность товарных колхозно-совхоз-
ных стад только в направлении повышения жирномолочности?
Нет, он не прав и в этом. Даже в «Горках», при привилегирован-
ном положении этого хозяйства по сравнению с условиями кол-
хозов и совхозов, произошло резкое снижение живого веса,
уровня удоев, количества молочного белка и даже молочного
жира. А акклиматизация? Это ведь трудный, болезненный про-
цесс, грозящий заболеваниями, яловостью и даже падежом. И
если бы исполнилось задуманное академиком Лысенко, это было
бы для страны равносильно стихийному бедствию. Сколько бы
мы потеряли молока, мяса, кож и поголовья!
Так обстоит дело с проблемой внедрения в жизнь «научных
достижений» академика Лысенко. Таковы его обещания, давае-
мые партии и народу. Я не думаю, что эта ошибка академика
Лысенко была сознательной. По специальности он не зоотехник.
Зоотехнической науки и практики не знает. Зачем же он вторгся
в столь чуждую ему специальность? Ведь он сам писал, что беда
многих теоретиков-биологов в незнании или малоконкретном
знании биологических объектов. Зачем же ему было становиться
в положение тех, кого он сам обвинял?»
Ярким, обличительным было выступление академика-секрета-
ря Отделения общей биологии Академии наук СССР Б. Е. Бы-
ховского: «...предпринять какую-либо проверку или ознакомить-
ся с состоянием дела в «Горках Ленинских» мы практически не
имели возможности по той самой причине, о которой здесь
говорили: сведения о работе академика Лысенко мы могли полу-
чать только от него самого или его сотрудников. Уточнить
какие-нибудь сведения и проверить эксперименты, которые ве-
дутся в «Горках Ленинских», мы были не в состоянии, потому
что обращение академика Лысенко с руководством Отделения
было таким же, как с сегодняшним собранием, т. е. академик
Лысенко полагал для себя возможным не считаться с любым
научным коллективом. Создание комиссии Президиума Акаде-
206
мии наук СССР дает нам теперь возможность достаточно точно
понять, что там происходило...
Академик Лысенко многократно говорил, что ферма является
не племенной и что использование потомства стада «Горок Ле-
нинских» практически должно вестись не в племенных хозяйст-
вах. Возьмите № 4 «Агробиологии» за 1965 г. и прочтите статью
его ближайшего сотрудника Иоаннисяна, где как раз дается ана-
лиз результатов использования этого стада. Там вы можете уви-
деть, что основная масса потомства этого стада продана в пле-
менные хозяйства — не в колхозы и совхозы, а в племенные
хозяйства. Вот эта статья С. Л. Иоаннисяна «О племенной цен-
ности животных, исходящих из фермы в «Горках Ленинских»...
Иными словами, работа с этими бычками ведется на племенной
основе, т. е. практически происходит смешение местного чисто-
породного скота, который в течение долгого времени селекцио-
нировался, приспосабливался к определенным условиям и, несо-
мненно, обладает весьма ценными качествами. Согласно неофи-
циальным данным по Молдавии, там за прошлый год этим, так
сказать, «племенным» материалом от поголовья стада «Горки
Ленинские» было осеменено 90 % маточного поголовья. Если
это соответствует действительности (полагаю, что соответствует),
то для восстановления того, что было испорчено таким скрещи-
ванием, потребуется десяток, а может быть, и больше лет.
Таким образом, работа по усиленному использованию бычков
из «Горок Ленинских» выходит за пределы научного экспери-
мента, который якобы не может повредить никому, кроме автора
этого исследования. Многие из присутствующих здесь помнят,
как академик Лысенко говорил, что если его теоретические по-
ложения окажутся неправильными, то это повредит только ему
самому, а не народному хозяйству (см. «Правду» от 22 декабря
1959 г.). Эта работа может принести большой вред народному
хозяйству, а именно из-за неоправданного внедрения непрове-
ренного, по существу неплеменного материала. Не буду продол-
жать, думаю, и того, что здесь говорилось, вполне достаточно.
Мне кажется, что те предложения, которые даются в проекте
решения, совершенно справедливы. Наиболее важно предложе-
ние, предусматривающее немедленное прекращение порчи по-
родного скота, которая происходит еще и сейчас».
Президент ВАСХНИЛ П. П. Лобанов — убежденный сторон-
ник лысенкоизма и доверенное лицо Лысенко, который предсе-
дательствовал на печально знаменитой августовской 1948 г. сес-
сии ВАСХНИЛ, от выступления отказался, но против проекта
решения не возражал.
Академик АН СССР Н. М. Сисакян, один из наиболее при-
верженных сторонников Лысенко, с 1960 по 1964 г. работал в
207
качестве академика-секретаря биологического Отделения АН
СССР, по иронии судьбы в 1965 г., будучи главным редактором
журнала «Вестник Академии наук СССР», вынужден был помес-
тить в № 11 материалы «О результатах проверки деятельности
ЭНИБ и подсобного хозяйства «Горки Ленинские» АН СССР».
Выход в свет совместного постановления Президиума АН
СССР, Коллегии МСХ СССР и Президиума ВАСХНИЛ повлек
за собой ряд организационных мер, в частности, созданный
Н. И. Вавиловым Институт генетики АН СССР, в котором с
1940 по 1966 г. директорствовал Т. Д. Лысенко, решением Пре-
зидиума АН СССР от 8 ноября 1966 г. был ликвидирован, так
как направление и уровень работы в нем были признаны не
отвечающими современному этапу развития биологической
науки.
Но на основании решения Президиума Совета Министров
СССР от 23 июля 1963 г. академик Лысенко имел право на
проведение лично осуществляемых им научных работ. Отобрав
своих приближенных — И. И. Презента, В. К. Карапетяна и не-
которых других, Лысенко выехал в «Горки Ленинские».
Исаак Израилевич Презент — одна из самых мрачных фигур
лысенковского лагеря. Морально разложившийся человек, низ-
копробный интриган, он, выдавая себя за единомышленника
Лысенко, на самом деле не верил ни в какие его законы и
догмы. Будучи политическим конъюнктурщиком, он воспользо-
вался ситуацией для достижения личных целей. После Лысенко
Презент стал вторым лицом в мичуринской биологии. Юрист по
образованию, он, не имея никакого отношения к реальной био-
логии и сельскохозяйственной науке, без защиты диссертаций
получил высокое почетное звание академика ВАСХНИЛ. Какие
и чьи интересы двигали неуемную энергию этого авантюриста,
остается пока загадкой.
После разоблачения лжемичуринского учения И. И. Презент
проработал в «Горках Ленинских» всего четыре года, бесславно
скончался 15 сентября 1969 г.
Народный академик Т. Д. Лысенко не дожил до 78 лет 10
дней — умер 20 ноября 1976 г. Бесславно, даже позорно закон-
чился полувековой «научный путь» матерого авантюриста и лже-
ученого, пытавшегося создать новое — мичуринское — направле-
ние в биологии. В последний путь его провожали только близкие
родные да несколько человек из администрации «Горок Ленин-
ских» и представитель Президиума Академии наук СССР.
В своей книге «Генетика —страницы истории» (Кишинев, из-
дательство «Штиинца», 1988, с.307) Герой Социалистического
Труда, лауреат Ленинской премии Николай Петрович Дубинин —
патриарх генетики пишет: «Феномен Лысенко впечатан в историю
208
нашей науки. Кто же он — академик Лысенко? Его деятельность
обеспечила гигантскую диверсию против советской науки и сель-
ского хозяйства, на долгие годы были разгромлены научные осно-
вы селекции и племенного дела, биологии, биохимии, бактерио-
логии, вирусологии, физиологии, эволюционного учения. Исходя
из ошибочной теории наследственности и других псевдонаучных
построений, Лысенко предлагал внедрение в практику сельского
хозяйства неверных рекомендаций в виде яровизации, вегетатив-
ной гибридизации, внутрисортового скрещивания, чеканки хлоп-
чатника, создания сортов в 1,5—3 года, в частности озимых для
Сибири, скачкообразного видообразования существующих видов
из культурных растений, летних посадок картофеля и свеклы,
роста урожайности за счет использования ветвистой пшеницы,
органо-минеральных удобрений, использования в качестве пле-
менных помесных быков-производителей, происходящих по ро-
дословной от животных, выведенных в хозяйстве «Горки Ленин-
ские» путем гибридизации джерсеев с коровами европейских
пород.
Пренебрежение, проявленное Лысенко и его сторонниками к
научно-экспериментальной и агрономической методике, фальси-
фикация результатов опытов и наблюдений, преднамеренное ис-
правление материалов, получаемых при внедрении его рекомен-
даций в практику, административное и политическое давление
на инакомыслящих ученых — все это оказало губительное, раз-
вращающее влияние на мировоззрение молодежи и отрицательно
сказалось на поведении многих ученых, что проявляется еще и
сегодня».
Бывший президент ВАСХНИЛ А. А. Никонов вспоминал:
«Мне не раз приходилось быть свидетелем грубых, развязных и
оскорбительных выступлений Т. Д. Лысенко против научных оп-
понентов. Все это не проходит бесследно, не способствует росту
интеллектуального потенциала общества, повышению его нрав-
ственного уровня»1.
Вред, причиненный деятельностью Лысенко и его сторонни-
ками советской науке и ее мировому престижу, настолько велик,
что не поддается подсчету.
Действовал ли Лысенко сознательно или стал тараном сил,
которые жаждали нанести смертельный удар Советскому Союзу
как тоталитарному государству? Нам кажется, что при своей
всем известной непорядочности, грубости, нетерпимости к оппо-
нентам, экспансивности характера Т. Д. Лысенко был фанати-
ком, убежденным в своей правоте, неспособным и не желающим
1 Никонов А. Ответственность науки и за науку.«Коммунист», 1988, № 1, с.54—63.
209
видеть свои ошибки, промахи и даже преступления. Все это
позволяло ему желаемое выдавать за действительное — из опытов
добытые факты приходилось фальсифицировать, извращать и
подтасовывать — подгонять под нужный академику критерий или
«закон». Достаточно вспомнить его «моральный» кодекс, изло-
женный в журнале «Под знаменем марксизма» (1939, № 12,
с. 94). Особые черты личности Лысенко, авантюристический ха-
рактер помогли ему найти веские психологические, народнохо-
зяйственные, биологические, методологические и политические
аргументы, оказавшиеся на определенном этапе нашей истории
правильными и вроде бы полезными для резкого подъема сель-
ского хозяйства и развития биологической науки. Он пользовал-
ся поддержкой И. В. Сталина, а затем Н. С. Хрущева. Лысенко
получил добро от этих руководителей государства на внедрение
своих «открытий», которые, как он утверждал, поднимут сель-
ское хозяйство страны, подтвердят правильность мичуринского
учения. Преподносилось им все как «особые достижения» совет-
ской науки, обогнавшей Запад и достигшей «высот», недоступ-
ных зарубежной науке.
Непорядочность Лысенко проявлялась во многих дискуссиях,
а также в том, что он отказывался от совместных работ с генети-
ками. Хотя с самых высоких трибун Лысенко неоднократно при-
зывал последних к совместным проверкам, к «соревнованию»
между формальными генетиками и мичуринцами-стахановцами
(см. материалы 1936— 1937/т), когда дело доходило до конкрет-
ных решений, он с порога отвергал все предложения о совмест-
ных опытах по проверке законов Менделя и других закономер-
ностей, установленных генетикой. Для него проще и безопасней
было огульно отвергать все достижения генетики, а позднее и
других разделов биологии.
Нравственная нечистоплотность Лысенко проявилась и в том,
что он создал ту нездоровую моральную и политическую обста-
новку, при которой для Берия и Сталина были вполне оправдан-
ными арест и расправа над Вавиловым, Карпеченко, Левитским,
Говоровым и многими другими генетиками. Абсурдность обвине-
ний, предъявленных Н. И. Вавилову, была очевидной, и Лысен-
ко, несомненно, мог бы предотвратить его трагическую гибель,
если бы высказал свои сомнения лично самому Сталину, к кото-
рому был вхож.
Одной из загадок Лысенко было то, что он, фаворит Сталина
и Хрущева, участник съездов партии и пленумов ЦК КПСС, до
конца жизни оставался вне партии. На январском (1961 г.) Пле-
нуме ЦК КПСС Лысенко хвастливо произнес: «Меня как науч-
ного работника, агрономического биолога-мичуринца воспитала
Ленинская коммунистическая партия. Я за всю свою жизнь про-
210
шел лучшую из всех научных школ — научно-практическую
школу социалистического колхозно-совхозного строя. Мне ясно,
что только Компартия, ее руководители, колхозники и рабочие
совхозов сделали меня таким, как я есть. Каков же я — хорош
или плох — дело вкуса. Я бесконечно рад, что мой небольшой
труд высоко оценен партией и правительством, лично Н. С. Хру-
щевым...»
Через 5 лет после того, как Лысенко пел хвалебные оды
КПСС и Советскому правительству, окончилась эпоха лысенко-
изма. Лысенко, Презент и их сторонники утратили возможность
диктата, но, переместившись в «Горки Ленинские», они по-
прежнему чинили произвол над инакомыслящими. К сожале-
нию, кое-где и теперь брызги лысенковщины проявляются в
нашей науке и практике, словно брызги чернобыльской траге-
дии...
Несмотря на то что в последние годы жизни академика
Т. Д. Лысенко мне довелось работать под его непосредственным
руководством и лично убедиться в его авантюризме и шарлатанст-
ве, все же было бы несправедливо судить о нем по высказываниям
антимичуринцев, следует учесть и мнение сторонников Лысенко,
в том числе бывшего наркома и министра земледелия СССР
Ивана Александровича Бенедиктова, который дал интервью в
1980—1981 гг. члену Союза журналистов СССР кандидату эконо-
мических наук В. Литову («Молодая гвардия», 1989, с.39—46).
«Я хорошо знал Трофима Денисовича Лысенко, его сильные и
слабые стороны. Могу твердо сказать: это был крупный, талантли-
вый ученый, много сделавший для развития советской биологии,
в чем не сомневался и сам Вавилов, который, кстати, и двинул его
в большую науку, чрезвычайно высоко оценив первые шаги моло-
дого агронома...
Да, ряд лысенковских положений не нашел эксперименталь-
ного подтверждения, а кое-какие из них и просто оказались
ошибочными. Но назовите мне хотя бы одного ученого, который
бы не ошибался, не выдвигал ложных гипотез? Что же, «шарла-
таном» объявлять его за это? Борьба вавиловского и лысенков-
ского направлений шла с переменным успехом: бывали, и не раз,
моменты, когда Лысенко оказывался в меньшинстве. В решени-
ях, например, февральского Пленума ЦК 1947 г. говорилось об
ошибочности ряда направлений его деятельности... Что касается
репрессий, то их применяли отнюдь не за те или иные взгляды,
а за конкретные вредительские действия, хотя и здесь, видимо,
имели место случаи произвола и беззакония, кстати, и по отно-
шению к ученым, находившимся от генетиков по другую сторону
научных баррикад...
Сталин обычно не руководствовался личными симпатиями и
211
антипатиями, а исходил из интересов дела... Небезынтересно
отношение Сталина к невыполненным лысенковским обещани-
ям поднять урожайность пшеницы в 4—5 раз. «Товарищ Лысен-
ко, по-видимому, поставил малореальную задачу, — сказал как-
то он. — Но даже если удастся повысить урожайность в 1,5—
2 раза, это будет большой успех. Да и не стоит отбивать у ученых
охоту к постановке нереальных, с точки зрения практиков, задач.
То, что сегодня кажется нереальным, завтра может стать очевид-
ным фактом. К тому же в нашей науке немало ученых «песка-
рей», предпочитающих спокойную жизнь без нереальных задач.
Накажем Лысенко — таких «пескарей» станет еще больше».
Для выходцев из рабоче-крестьянской среды Лысенко был
своим, до мозга костей преданным идеалам революции, нагляд-
ным примером того, сколь многого может достигнуть простой
человек, одержимый жаждой истины, страстным желанием пре-
вратить науку в мощный рычаг улучшения жизни людей. Все
это, конечно же, сказывалось на отношении Сталина, стремив-
шегося активней вовлечь в науку рабоче-крестьянскую моло-
дежь, к Лысенко.
Полагаю, что не случайно к Трофиму Денисовичу так тяну-
лась научная молодежь, которой подчас не хватает опыта, но
которая весьма чутка к истинному и фальшивому. Мне доводи-
лось не раз бывать на встречах Лысенко со студентами, аспиран-
тами, молодыми учеными и могу сказать вполне определенно: он
умел «зажигать» аудиторию, вести ее за собой, внушать молоде-
жи страстное желание к творческому поиску, к достижению
неординарных результатов. А вот ученые старой, дореволюцион-
ной закваски, и я это хорошо помню по учебе в Сельскохозяй-
ственной академии в 20-х годах, симпатии у нас, рабочей моло-
дежи, рвавшейся осваивать большую науку, не вызывали. Мно-
гие из них приняли революцию с большим запозданием, да и то,
как говорится, «держа камень за пазухой», проявляли открытую
неприязнь к «кухаркиным детям», осмелившимся начать продви-
жение к научному Олимпу.
Когда арестовали Вавилова, его сторонники и «друзья», выго-
раживая себя, один за другим стали подтверждать «вредитель-
скую» версию следователя, что вынудило его оклеветать себя.
Лысенко же даже под угрозой четвертования не оговорил бы ни
себя, ни тем более других. У него была железная воля и стойкие
моральные принципы, сбить с которых этого человека представ-
лялось просто невозможным».
Многих фактов И. А. Бенедиктов не знал, сейчас на некото-
рые вопросы он ответил бы иначе.
212
 Глава VII	ВОЗВРАЩЕНИЕ
К КЛАССИЧЕСКИМ МЕТОДАМ
СЕЛЕКЦИИ КРУПНОГО РОГАТОГО СКОТА
С передачей ЭНИБ ИОГен АН СССР «Горки Ленинские» в
ведение Всесоюзного научно-исследовательского института при-
кладной молекулярной биологии и генетики ВАСХНИЛ селек-
ционная работа резко изменилась. Теперь стали скрещивать по-
месей джерсейской породы с чистокровными быками европей-
ских и отечественных пород (симментальской, костромской,
ярославской, остфризской, черно-пестрой), что в зоотехнической
науке получило условное название «метод разведения в себе».
Такой метод обычно применяется при выведении чистопородно-
го скота, но ее санкционировали академики-селекционеры жи-
вотноводства ВАСХНИЛ как исключение.
В процессе такой селекции была введена жесткая бонитировка,
которую отрицал Лысенко, производились тщательный отбор и под-
бор пар, а также браковка до 33 % животных стада, были организо-
ваны усиленное кормление поголовья, оставленного для воспроиз-
водства (особенно нетелей), и интенсивный раздой первотелок.
Для племенных нетелей оставляли самых лучших по родо-
словной, состоянию здоровья, экстерьеру, конституции и весо-
вым категориям животных, что соответствовало классическим
методам разведения скота. В результате с каждым новым поколе-
нием животных постепенно возрастали их хозяйственно полез-
ные свойства: обильномолочность, мясность, высокая жирномо-
лочность, хороший экстерьер, крепкая конституция при удовле-
творительном здоровье. Возросла репродуктивная способность
маточного поголовья — на 100 коров и нетелей стали получать
95 телят. Однако рождаемость слабого, нежизнеспособного мо-
лодняка была довольно высокой — сказывались последствия без-
грамотной селекции джерсейской породы скота.
Примечательно, что если при безграмотной селекции исполь-
зование с кормом для маточного поголовья пивной дробины
приводило к выщелачиванию минеральных веществ и разруше-
нию скелета, то теперь ее усиленное скармливание лактирующим
животным как молокогонное средство было сравнительно безбо-
лезненным. Надой молока возрос до 5000 кг, но процент жира в
молоке снизился до 4,5 %. Искусственное осеменение маточного
поголовья и трансплантация эмбрионов позволили в сравнитель-
но короткие сроки полностью обновить стадо. Для повышения
резистентности животных к различным заболеваниям и воздей-
213
ствию неблагоприятных условий внешней среды ввели вводное
скрещивание.
К сожалению, до сих пор так и остается под покровом секрет-
ности ветеринарно-физиологическое состояние животных уже
нового стада, по-прежнему его не удается проанализировать с
позиций устойчивости и выживаемости в условиях средних
широт страны.
Научно-исследовательские работы по созданию высокопро-
дуктивного жирномолочного стада путем скрещивания жидкомо-
лочных европейских пород с быками джерсейской породы, про-
веденные лабораторией генетики и селекции животных Институ-
та прикладной молекулярной биологии и генетики ВАСХНИЛ,
ЭНИБ «Горки Ленинские», в последнее время широко обсужда-
лись и получили одобрение научной общественности.
Так, например, на заседании Президиума ВАСХНИЛ, рас-
смотревшем вопрос «О расширении научных исследований по
проблеме повышения жирномолочности и белковомолочности
крупного рогатого скота на ЭНИБ ВНИИПМБиГ ВАСХНИЛ
«Горки Ленинские» и внедрении этих результатов в производст-
во», была одобрена работа этой лаборатории.
В протоколе заседания Президиума было указано, что глав-
ным научным итогом экспериментальных работ на ферме «Горки
Ленинские» является выведение племенных животных с новыми
биологическими качествами, сочетающих высокую жирномолоч-
ность и обильномолочность с приспособленностью к промыш-
ленным технологиям, высокой живой массой и хорошей мясной
продуктивностью.
Принято решение продолжить и расширить научные исследо-
вания лаборатории и организовать широкое внедрение результа-
тов работ в производство путем использования быков-производи-
телей с фермы «Горки Ленинские» и их потомков для повышения
жирномолочности и белковомолочности коров товарных и пле-
менных стад, их пригодности к промышленной технологии (про-
токол № 29 от 3 октября 1979 г.).
Итоги научно-исследовательских работ, проведенных на
ферме «Горки Ленинские», были обсуждены и одобрены ученым
советом Всесоюзного научно-производственного объединения по
племенному делу в животноводстве (1984 г.), ВНИИПМБиГ
(1985 г.), ВНИИРГЖ (1986 г.), ВИЖ (1986 г.) и др.
Научные и практические результаты проведенных исследова-
ний были опубликованы в журналах «Животноводство» (1977,
№ 8; 1983, № 9); «Молочное и мясное скотоводство» (1983,
№ 9); «Вестник сельскохозяйственной науки» (1985, № 5).
Экспертная комиссия ВДНХ СССР дала высокую оценку жи-
вотным, представленным для натурального показа в павильоне
214
«Крупный рогатый скот» фермой «Горки Ленинские» в 1983 г.
Всем шести коровам, экспонировавшимся на выставке, был при-
сужден аттестат I степени, а корова под кличкой Бокситка 4768
признана рекордисткой ВДНХ по жирномолочности.
По данным Статистического управления Ленинского района
Московской области, в 1986 г. от каждой коровы фермы «Горки
Ленинские» было получено в среднем по 5318 кг молока жир-
ностью по продаже государству 4,40 %. Средняя живая масса
полновозрастных коров по данным бонитировки составила
604 кг, скорость молокоотдачи — 2 кг/мин.
В связи с созданием исторического мемориального комплекса
«Горки Ленинские» стадо крупного рогатого скота фермы в
конце 1986 г. было передано опытно-производственному хозяй-
ству «Щапово» Всесоюзного института животноводства. Вначале
его разместили на молочном комплексе, а осенью 1987 г. переве-
ли на ферму «Кузенево» (бывшая ферма «Горки Ленинские»).
Хотя двукратное в течение одного года перемещение высокопро-
дуктивных коров, а также выделение из стада 28 коров со сред-
ней продуктивностью более 6700 кг молока жирностью 4,7 % в
группу доноров для трансплантации эмбрионов и привели к
снижению удоев, все же в 1987 г. средний удой по стаду составил
4742 кг молока жирностью по продаже государству 4,32 %. От
коров фермы «Кузенево» было продано государству 698 тонн
молока, а за счет высокой жирности зачтено 887 тонн. Рента-
бельность молочного производства составила 77 %, а чистая при-
быль в среднем от каждой коровы — 1036 руб.
Проведенная специалистами опытно-производственного хо-
зяйства в 1987 г. бонитировка показала, что продуктивность
коров, поступивших из «Горок Ленинских», составила в среднем
5226 кг молока жирностью 4,54 %, в том числе по первой лакта-
ции — соответственно 5017 кг и 4,47 %. Живая масса полновоз-
растных коров в среднем составила 594 кг.
Таким образом, в ОПХ «Щапово» в совершенно новых усло-
виях, при примерно равноценных условиях ухода, кормления и
содержания коровы имели приблизительно аналогичные показа-
тели по молочной и мясной продуктивности, что и на ферме в
«Горках Ленинских». Это стало возможным только благодаря
возвращению к классической методике селекции и строгому ее
соблюдению.
Ферма крупного рогатого скота ОПХ ВИЖА «Щапово» «Кузе-
нево» по достоинству признана базовой для воспроизводства вы-
сокоценных племенных быков-производителей. Поэтому в 1987 г.
племенным предприятиям Московской и Крымской областей от-
сюда было продано 5 быков класса элита-рекорд со средней
продуктивностью их матерей 7441 кг молока жирностью 5,16 %,
215
молочного жира — 384 кг, содержанием белка в молоке — 3,96 %;
матерей отцов — соответственно 8500 кг, 4,46 %, 379 кг. По этим
показателям они не уступают быкам, купленным в США и Кана-
де. Приказом по Госагропрому СССР ферма «Кузенево» была
признана племенной, что позволило в 1988 г. продать на племя
еще 10 племенных бычков с хорошей родословной. В последую-
щие годы с этой фермы регулярно продавали племенных бычков
в рядовые и племенные хозяйства с целью повышения жирномо-
лочности коров.
Таким образом, в итоге длительной зоотехнически правиль-
ной селекционной работы было, наконец, создано ценное пле-
менное стадо, сочетающее обильномолочность и большую живую
массу черно-пестрой и голштино-фризской пород, высокую жир-
номолочность и скорость молокоотдачи джерсейской породы.
Там, где зоотехнически грамотно велась племенная работа, где
использовались классические методы разведения скота, получали
желаемые результаты. Так, например, успешно в течение многих
лет велись работы по вводному скрещиванию во ВНИИГРЖе,
ВНИЖе Лесостепи и Полесья Украинской ССР, Киргизском
НИИЖиВе, ВИЖе и др. На основе джерсейских помесей из
«Горок Ленинских» выведены новая черно-пестрая молдавская
специализированная порода скота, годовые удои которой прибли-
жаются к 6000 кг молока в среднем от каждой коровы (этот скот
сосредоточен в племенном совхозе «Малаштинский» и на племен-
ной ферме колхоза «Пограничник» Молдавии), а также специали-
зированная бурая порода в учхозе Казанского сельскохозяйствен-
ного института.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
В процессе зарождения жизни на Земле и эволюции расти-
тельного и животного мира постоянно происходил естественный
отбор, в результате чего отмирали более слабые виды и выжива-
ли более сильные, которые давали начало развитию новых, более
совершенных форм. Таким образом, природа постоянно не толь-
ко обновлялась, видоизменялась, но и совершенствовалась. В
результате эволюции появился гомо сапиенс (разумный человек),
который стал отбирать в природе необходимые для жизни расте-
ния и приручать животных. По мере накопления опыта, знаний
формировались науки о растениях и животных. Человек посто-
янно заботился о том, чтобы накормить себя и семью, поэтому
он постепенно, веками накапливал знания, совершенствовал тех-
нологию возделывания сельскохозяйственных культур, улучшал
домашних животных. Кроме естественного отбора шел и искус-
ственный, человек отбирал все лучшее, что произрастало на
полях и содержалось в личных животноводческих подворьях.
Затем он стал создавать лучшие условия для возделывания полез-
ных ему культур и разведения домашних животных. Появились
примитивные отрасли — земледелие и животноводство, что дало
человеку больше продуктов питания. Искусственные подбор и
отбор со временем стали называть латинским словом «селектио»;
от него и произошел термин «селекция». Людей, занимающихся
селекцией, назвали селекционерами.
Селекция прошла через все общественно-экономические фор-
мации и шагнула в социализм, где на первых порах нашла бла-
гоприятную почву для своего развития. С 1917 по 1940 г. благо-
даря колоссальным усилиям отечественных ученых, в том числе
Николая Ивановича Вавилова, наблюдался наивысший расцвет
советской генетики, на базе которой зиждилась селекция.
С 1922 г. в стране медленно рождалось новое направление в
биологической науке, так называемое мичуринское, возглавляе-
мое агрономом Т. Д. Лысенко, оно отрицало хромосомную тео-
рию наследственности и теорию гена.
На отечественную генетику обрушились четыре так называе-
мые «идеологические» дискуссии, которые в конце концов ее
опустошили и обескровили. Они были проведены в 1932, 1936,
1939 и 1948 гг. Три первые еще походили на научный спор, в
котором хотя бы выслушивали оппонентов. Классических гене-
тиков называли в то время догматиками-консерваторами, мичу-
ринское направление незаслуженно считалось прогрессивно-ма-
териалистическим.
Подготовленная с разрешения Сталина печально знаменитая
217
августовская сессия ВАСХНИЛ 1948 г. была сознательно направ-
лена на разгром подлинной науки о жизни — классической гене-
тики. Ее объявили лженаукой, монополистами в области биоло-
гической и сельскохозяйственной наук стали Т. Д. Лысенко и
его единомышленники. Долгие 20 лет над формальной генетикой
висела черная, непроглядная ночь: ее представителей изгоняли
из научно-исследовательских учреждений, высших учебных заве-
дений; преследовались не только «чистые» генетики, но и фи-
зиологи растений, агрохимики, лесоводы, медицинские врачи,
владеющие основами генетики.
Мичуринская биология, отрицавшая материальную частицу в
хромосомах — ген как носитель наследственности, наделяла этой
функцией любую частичку живого организма. Эта механическая,
вульгарная концепция выдавалась за подлинную материалисти-
ческую, а классические генетики-материалисты стали называться
реакционерами—схоластами и идеалистами. Для своих «философ-
ских построений» Лысенко использовал доброе имя И. В. Мичу-
рина — великого опытника, самоучки и плодотворного селекцио-
нера. «Научным» консультантом и идеологическим вдохновите-
лем у Лысенко постоянно был юрист И. И. Презент, помог
разгрому генетиков философ академик М. Б. Митин.
, С 1956 по 1966 г. происходило медленное падение престижа
так называемого мичуринского направления в биологии.
Т. Д. Лысенко, И. И. Презент и их сторонники утратили воз-
можность диктата, была разоблачена теория яровизации, мичу-
ринскую биологию справедливо признали лженаукой. В то же
время стала медленно возрождаться классическая генетика.
Перед институтами, лабораториями, кафедрами, отдельными се-
лекционерами во весь рост встала проблема не просто возродить
классическую генетику, а обогатить ее новыми достижениями. В
1953 г. мировым открытием была признана молекулярная основа
наследственности и изменчивости, созданы совершенно новые
подходы к основным направлениям генетики и селекции. В 80-х гг.
словно вихрь пронеслось открытие генной инженерии, возникла
биотехнология, показавшая громадное значение возможностей
новой молекулярной и общей генетики. Успешно развивались
исследования по мутагенезу, радиационной и медицинской гене-
тике, эволюционной генетике, цитогенетике, генетике бактерий,
частной генетике некоторых сельскохозяйственных культур и до-
машних животных, по целому ряду направлений феногенетики и
биологии развития, генетике соматических клеток растений и
животных и многие другие.
21 мая 1974 г. в газете «Правда» было опубликовано Поста-
новление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «Об усилении
исследований по молекулярной биологии и молекулярной гене-
218
тике». Это постановление явилось мощным стимулом для иссле-
дования в области молекулярной генетики целого ряда научно-
исследовательских и учебных институтов страны. Методы моле-
кулярной генетики и генной инженерии прочно вошли в арсенал
советской науки и практики.
Советские селекционеры добились выдающихся успехов в со-
здании новых сортов растений и выведении новых пород домаш-
них животных. Новые сорта пшеницы были созданы П. П. Лукь-
яненко, В. Н. Ремесло, В. Н. Мамонтовой, В. Г. Кириченко,
Н. В. Цициным; ячменя — П. Ф. Гаркавым; подсолнечника —
В. С. Пустовойтом; гибридов кукурузы — М. И. Хаджиновым,
Б. Н. Соколовым, Г. С. Галеевым; табака — М. Ф. Терновским;
сахарной свеклы — А. В. Мазлумовым; чая — К. Е. Бахтаидзе и
т. д.
Вышеперечисленные замечательные сорта были выведены
только на базе методов генетической селекции.
Широко распространился метод трансплантации зародышей
от генетически ценных коров с самой лучшей родословной по
продуктивности. Центры по трансплантации зародышей были
созданы в ВИЖе (Н. И. Серегин), на ферме «Кузенево» совхоза
«Щапово» (Л. К. Эрнст), в Армении, Закавказье, Белоруссии.
Были разработаны основы племенного дела в пушном клеточном
звероводстве (Д. К. Беляев), охотничьем хозяйстве (Б. А. Кузне-
цов), рыбоводстве (В. К. Кирпичников) и основы ветеринарной
генетики (П. И. Притулин).
Состоялось присуждение Ленинских премий: за выдающиеся
достижения в развитии хромосомной теории и теории мутаций —
патриарху советской школы генетиков Николаю Петровичу Ду-
бинину; за цикл работ по химическому мутагенезу — Иосифу
Абрамовичу Рапопорту; за исследование генетики и биологии
развития вирусов — Р. Б. Хесину-Лурье. Многие генетики-селек-
ционеры были удостоены Государственных премий.
Журнал «Генетика» с 1965 по 1990 г. опубликовал более
6000 научных статей по генетике, появилось множество моногра-
фий отечественных и зарубежных авторов по проблемам разви-
тия классической генетики.
Всесоюзное общество генетиков-селекционеров имени
Н. И. Вавилова с 1964 по 1988 г. провело 4 съезда ВОГиС,
большое количество конференций и симпозиумов, в том
числе советско-американских и советско-индийских. В 1978 г.
в СССР был успешно проведен XIV Международный гене-
тический конгресс — мечта Н. И. Вавилова.
Важно подчеркнуть, что с 1964 по 1987 г. генетика в Совет-
ском Союзе развивалась как синтетическая наука. За это время
выросло новое поколение генетиков, использующих в своих ис-
219
следованиях не только генетические и цитогенетические, но и
молекулярные, физико-химические методы.
Огромным событием в жизни научной общественности стра-
ны было совместное торжественное заседание Академии наук
СССР и Всесоюзной сельскохозяйственной академии наук
имени В. И. Ленина (ВАСХНИЛ), посвященное 100-летию со
дня рождения великого сына России Н. И. Вавилова.
Яркой вступительной речью заседание открыл президент
Академии наук СССР академик Г. И. Марчук, с пафосом
произнесший: «...Величие Николая Ивановича Вавилова — не
только в тех научных и географических открытиях, которые
он совершил. Он велик как своим разумом, так и своим
духом.
Мы с горечью должны вспомнить и о том, что Николаю
Ивановичу пришлось в тяжелейшей обстановке проявить вели-
чие духа — принципиально отстаивать свое научное кредо и свою
линию использования науки в практике сельского хозяйства,
отстаивать перед невежеством, фанатизмом и догматизмом. Му-
жеством в своих убеждениях и кончиной после неправедного
осуждения Николай Иванович поставил себя в ряд героев науки»
(«Вестник АН СССР», 1988, № 3, с.34-35).
С потрясающим и справедливым докладом «Жизнь и деятель-
ность Н. И. Вавилова» выступил президент ВАСХНИЛ академик
А. А. Никонов (там же, с.36).
«В числе выдающихся созидателей новой России, — сказал
он, — откликнувшихся на призыв В. И. Ленина — развивать
производственные силы страны, ее экономику, ее сельское
хозяйство и науку, был Николай Иванович Вавилов... В
истории советской и мировой науки Николай Вавилов за-
нимает исключительное место. Крупнейший ботаник и рас-
тениевод, блестящий генетик и агроном, неутомимый географ
и этнограф, талантливый публицист и историк, выдающийся
организатор науки, государственный и общественный деятель,
он совершил немыслимое для одного человека, прожив
недолгую, но очень яркую жизнь, заполненную подвижни-
ческим трудом и великими открытиями...
В лице Вавилова проявились страстность и горение в науке,
всепоглощающая работоспособность и целеустремленность, эн-
циклопедические знания и высочайшая культура, терпимость и
уважение к оппоненту, личная скромность и обаяние, доброже-
лательность и всемерная поддержка молодежи.
На первых порах он оказывал поддержку молодому агроному
Лысенко, содействовал его росту, даже рекомендовал в академи-
ки АН УССР и члены-корреспонденты АН СССР, исходя из
самых лучших надежд. Лысенко не лишен даровитости, трудолю-
220
бив и напорист, но малокультурен, малообразован, груб, нетер-
пим к оппонентам, хитер и конъюнктурен, крайне честолюбив...
Надо нам ответить на вопрос: что такое лысенковщина и в чем
ее сущность?
Очевидно, лысенковщиной можно назвать уродливое и чуж-
дое социализму положение, возникшее в советской биологичес-
кой науке в период культа личности и выражавшееся в монопо-
лизме Лысенко, попытках уничтожения и шельмования всех дру-
гих школ и течений, в создании обстановки угодничества и
культа самого Лысенко, в пренебрежении к методологии и кор-
ректному эксперименту, широковещательной рекламе недоста-
точно проверенных рекомендаций для производства, не говоря о
его теоретических построениях, сводившихся к давно отвергну-
тому ламаркизму.
Может быть, сегодня об этом не стоило бы так много
говорить, если бы до сих пор отдельные люди не обращались
к нам с письмами и предложениями о «реабилитации»
Лысенко. Но сама постановка такого вопроса неправомерна,
поскольку Лысенко никогда и никем не был репрессирован
или оклеветан, тогда как он сам постоянно вешал различные
недопустимые ярлыки на крупных и заслуженных ученых
только по той причине, что они не разделяли его воззрений.
Дело не ограничивалось ярлыками. После печально известной
августовской сессии ВАСХНИЛ 1948 г., этого триумфа лы-
сенковщины с далеко идущими «оргвыводами», осуществля-
лось массовое гонение биологов, особенно генетиков, агро-
химиков, физиологов растений. Классическая генетика была
изгнана из высших учебных заведений и научных учреждений,
что нанесло серьезный урон развитию нашей науки, под-
готовке ее кадров.
К чести многих ученых следует сказать, что они не были
сломлены лысенковщиной. Это такие люди, как Н. П. Дубинин,
К. И. Скрябин, А. Р. Жебрак, И. А. Рапопорт, В. С. Немчинов,
П. И. Лисицын и другие. Не удалось лысенковцам ликвидиро-
вать целые направления и институты, они продолжали и в труд-
ных условиях свою творческую работу. Сохранены и живы луч-
шие традиции Н. И. Вавилова.
Я уполномочен заявить, что современный состав ВАСХНИЛ
глубоко сожалеет, что в ее многотрудной истории имел место
столь печальный факт, как августовская сессия 1948 г. Я уполно-
мочен заявить, что современный состав ВАСХНИЛ осудил и
отверг все, что связано с лысенковщиной...»
Россия не меняет своих традиций — только спустя 42 года
после лысенковского мракобесия награда нашла своих героев,
однако большинство из них уже ушли из жизни...
I
221
Указ
Президента Союза Советских Социалистических Республик
о присвоении звания Героя Социалистического Труда
ученым, внесшим особый вклад в сохранение
и развитие генетики и селекции
За особый вклад в сохранение и развитие генетики и селек-
ции, подготовку высококвалифицированных научных кадров
присвоить звание Героя Социалистического Труда с вручением
ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот»:
Гершензону Сергею Михайловичу — академику Академии
наук Украинской ССР.
Дубинину Николаю Петровичу — академику Академии наук
СССР.
Кирпичникову Валентину Сергеевичу — научному консуль-
танту Института цитологии Академии наук СССР.
Рапопорту Иосифу Абрамовичу — члену-корреспонденту Ака-
демии наук СССР.
Полянскому Юрию (Георгию) Ивановичу — члену-корреспон-
денту Академии наук СССР.
Струнникову Владимиру Александровичу — академику Акаде-
мии наук СССР.
Тахтаджяну Армену Леоновичу — академику Академии наук
СССР.
Президент	М. Горбачев
Союза Советских Социалистических Республик	16 октября 1990 года.
Москва, Кремль
Указ был опубликован в «Ведомостях Съезда народных депу-
татов СССР и Верховного Совета СССР».
Председатель Государственного комитета природы СССР про-
фессор Николай Иванович Воронцов в статье «...но не отречем-
ся» («Известия», 1990, 17 октября, с.З) прокомментировал Указ
Президента следующим образом. «В 1939 г., когда началась пос-
ледняя вавиловская дискуссия, ее трагический исход был предре-
шен. Но люди, которые сейчас получили звание Героев, — Гер-
шензон, Дубинин, Кирпичников, Полянский — кинулись в за-
щиту истины. Казалось бы, молодому можно помолчать,
особенно если он даже не генетик, как Юрий Иванович Полян-
ский (занимается простейшими животными — протозоолог). Нет,
не смолчал...»
Сергей Михайлович Гершензон еще в предвоенные годы сде-
лал мировое открытие, указав на возможную роль нуклеиновых
кислот — ДНК в наследственности. Его труды как одного из
основателей молекулярной генетики получили всемирное при-
222
знание. А его учебник по теории наследственности, созданный
уже в наше время, выдержал два издания.
Николай Петрович Дубинин горячо отстаивал интересы еще
на дискуссии 1939 г., в пятидесятые годы, после смерти Сталина,
буквально атаковал наше правительство докладными записками
о необходимости использования межлинейных гибридов кукуру-
зы высокой продуктивности, за которые ратовал еще до войны
Н. И. Вавилов. Его перу принадлежит множество популярных
научных монографий по генетике. За выдающиеся достижения в
развитии хромосомной теории и теории мутаций ему по праву
присуждена Ленинская премия.
Валентин Сергеевич Кирпичников — крупнейший генетик-се-
лекционер, автор многих пород прудовых рыб. Создал уникаль-
ную книгу «Генетика и селекция рыб», которая переведена на
японский, английский, французский и немецкий языки. В свое
время он совместно с Жоресом Медведевым опубликовал в жур-
нале «Нева» потрясающую статью против Лысенко.
Иосиф Абрамович Рапопорт был первым, кто в безнадежном
1948 г. выступил против Лысенко. Создал стройную научную
теорию химического мутагенеза, за что был удостоен Ленинской
премии. Благодаря его гениальным открытиям селекционеры уп-
равляют наследственностью с помощью химических веществ. В
последние годы создано много новых сортов.
Юрий Иванович Полянский — протозоолог, работающий на
стыке с генетикой. До войны работал в Ленинградском педагоги-
ческом институте имени Герцена. Прошел всю войну. После
возвращения стал проректором Ленинградского государственного
университета. После сессии ВАСХНИЛ 1948 г. был снят с рабо-
ты, лишен профессорского звания как ярый морганист-менде-
лист-вейсманист. Но даже этим его личность не была сломлена.
Поехал на Кольский полуостров, работал в Карелии, в пятидеся-
тые годы вернулся в Ленинград и принял участие в организации
Института цитологии АН СССР. Создал уникальный учебник
для средней школы «Общая биология», по которому и теперь
обучаются учащиеся старших классов.
Владимир Александрович Струнников — участник Великой
Отечественной войны, ныне является президентом Всесоюзного
общества генетиков и селекционеров имени Н. И. Вавилова. Его
исследования в области тутового шелкопряда только в Узбеки-
стане дают ежегодный экономический эффект более 20 млн руб-
лей. Его труды основаны на принципах генетики.
Армен Леонович Тахтаджян — по профессии ботаник, поддер-
живал формальную генетику с молодых лет, еще работая в Ере-
ване. Активно боролся с лысенковщиной, за что был отлучен от
научной деятельности. В декабре 1952 г., при жизни Сталина, он
223
на страницах «Ботанического журнала» и «Бюллетеня Москов-
ского общества испытателей природы», где главным редактором
был патриарх лесоведения и ботаники В. Н. Сукачев, развернул
острейшую дискуссию против Лысенко. Зная, чем это могло
кончиться, он мог бы, как говорится, отсидеться, сославшись на
то, что генетика — не его стихия.
Более 50 ветеранов отечественной биологической науки на-
граждены орденами СССР. Орденом Ленина награждены
В. Я. Александров, Е. Н. Демиденкова, Д. В. Лебедев, А. А. Ма-
линовский и П. К. Шкварников.
Среди награжденных значатся В. А. Лебедева, Е. Н. Богдано-
ва, Н. А. Базилевская и многие другие. Всех на перечислишь. Но
всех их объединяло общее стремление спасти подлинную науку
от полного разгрома, они отстаивали научную истину, не щадя
сил, здоровья и самой жизни. Все они имели право сказать, как
сказал их верный учитель: «От своих убеждений не откажемся,
на костер пойдем, но не отречемся!»
Все эти ученые — цвет и гордость биологической науки, люди
несгибаемой воли, которые не только отстояли генетику, но и
обеспечили ее возрождение после заката лысенковщины.
Объективности ради следует сказать, что они особого склада,
не добивались высших чинов, не жили меркантильными интере-
сами, не стремились к личному благу, потому что были одержи-
мы страстью к науке, нетерпимы ко всякой фальши, обладали
потрясающей преданностью истине. Многие из них были непри-
способленными к жизни, неустроенными в быту. Так, у Екатери-
ны Николаевны Богдановой кроме казенной жилой площади в
общежитии не было ничего. Вера Александровна Лебедева до сих
пор живет в тяжелых материальных условиях — в плохонькой
комнате. Но они живут только наукой, забыв о себе, на судьбу
не жалуются.
До сих пор у Даниила Владимировича Лебедева нет ученой
степени, хотя научных исследований более чем достаточно, а
Валентин Сергеевич Кирпичников не удостоен звания академи-
ка, хотя для этого все необходимые данные имеются, не хватает,
видимо, только одного — гражданской совести и порядочности у
многих ученых.
Среди награжденных помимо биологов есть и математик
Александр Данилович Александров, который, будучи ректором
Ленинградского университета, совершил ради сохранения и раз-
вития генетики подвиг в условиях лысенковского мракобесия.
Он приглашал к себе на работу ученых, изгнанных из других
городов за их антимичуринские убеждения. Поэтому курсы лек-
ций в ЛГУ по своему уровню резко отличались от лысенковского
224
бреда, что определяло соответствующую атмосферу и в других
вузах Ленинграда.
А. Д. Александров проявлял удивительную заботу о генетике,
прекрасно понимая, что уничтожение классической генетики
способно нанести непоправимый вред науке в целом. Не случай-
но из года в год физики и математики писали письма в ЦК
КПСС, пытаясь отстоять позиции генетиков. Под письмом фи-
зиков, которое вручал И. В. Курчатов лично Н. С. Хрущеву в
1955 г., стояли подписи известных советских ученых А. Д. Саха-
рова, П. Л. Капицы, Н. Н. Семенова, Е. С. Варги... Вслед за
ними в ЦК КПСС обратились известные математики А. Н. Кол-
могоров, С. Л. Соболев, А. Д. Александров, А. А. Ляпунов,
М. А. Лаврентьев. После этих писем стало особенно очевидно:
задушить классическое направление в биологии — генетику не-
возможно.
ЛИТЕРАТУР
Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 14.
Дарвин Г. Происхождение видов. — М.: Сельхозгиз, 1936.
А в от ин, Павлов К. Я. Порождение ели сосной. — «Агробиология», 1952,
№ 5.
А го л И. И. Ступенчатый аллеломорфизм. Экспериментальная биология.—
1929. Т. V. С. 54-104.
Александров В. Я. Трудные годы советской биологии. — «Знание—сила»,
1987, № 10.
Алиханян С. И. Успехи и перспективы генетики микроорганизмов. — «Ге-
нетика», 1965, № 1, с. 70.
Альбац Е. Гений и злодейство. — «Московские новости», 1987, 15 ноября.
Анучин Н. П. Советская наука не нуждается в оторванности от жизни — о
наукообразном учении и биогеоценозе. — «Агробиология», 1952, № 5.
Астуров Б. Л., Рокицкий П. Д. Н. К Кольцов. — М.: Наука, 1975.
Астуров Б. Л. Опыты по искусственному андрогенезу и гиногенезу тутово-
го шелкопряда. — «Биологический журнал», 1937, № 6, с. 3—50.
Баранов П. А., Дубинин Н. П., Хаджинов М. И. Проблема гибрид-
ной кукурузы. — «Ботанический журнал», 1955. Т. 40. № 4, с. 487—507.
Б е л я е в Д. К. Роль света в управлении биологическими ритмами млекопи-
тающих. — «Общая биология». 1950. T.XI. № 1, с. 39—51.
Беляев Д. К., Перельдин Н. И., Новиков В. К. Основы разведения,
кормления и профилактики болезней пушных зверей. — М., 1952, с. 55.
Беляев Д. К. Проблема биологии человека. — «Природа», 1976, № 6, с. 27.
Беляев Д. К. Послесловие. Творческое наследие Б. А. Астурова. — М.,
1979.
Берченко Б. Э., Созинов А. А. Страницы истории института /К 50-
летию со дня рождения и 25-летию научной деятельности академика Т. Д. Лы-
сенко/ Научные труды Всесоюзного селекционно-генетического института имени
Т. Д. Лысенко. — 1958. Вып. 3. С. 352—371.
Б л я х е р Л. Я. Проблема наследственности приобретенных признаков. — М.:
Наука, 1971, с. 274.
Бошьян Г. М. О природе вирусов и микробов. — М.: Медицина, 1949,
с. 159.
Вавилов Н. И. Генетика и ее отношение к агрономии. Отчет Голицинских
женских курсов за 1911—1912 гг. — 1912, с. 77—78.
Вавилов Н. И. Закон гомологических рядов в наследственности и измен-
чивости. Доклад на III Всероссийском селекционном съезде 4 июня 1920 г. —
Саратов, Губполиграфотдел, 1920, с. 16.
Вавилов Н. И. Географические закономерности в распределении генов
культурных растений. — «Природа», 1927, № 10, с. 763—774.
Вавилов Н. И. Современное состояние мирового земледелия и сельскохо-
зяйственной науки. — «Звезда», 1932, № 4, с. 119—132.
Вавилов Н. И. Селекция как наука. — М.—Л.: Сельхозгиз, 1934.
Вавилов Н. И. Ботанико-географические основы селекции. — М.—Л.:
Сельхозгиз, 1935.
Вавилов Н. И. Теоретические основы селекции растений. Т. I; II; III.—
М.: Сельхозгиз, 1935.
Вавилов Н. И. Речь на совещании передовиков. — «Правда», 1936, 2 янва-
ря.
Вавилов Н. И. Законы естественного иммунитета растений к инфекцион-
ным заболеваниям (ключи нахождения иммунных форм). — «Известия АН СССР.
Серия биологическая», 1961, № 1, с. 117—152.
226
Вавилов Н. И. Иммунитет растений к инфекционным заболеваниям. Под
редакцией Л. Н. Андреева. — М.: Наука, 1986.
Вавилов Н. И. Пять континентов. — М.: 1987.
Васильев И. М. Принцип стадийности в индивидуальном развитии расте-
ний. — «Советская агрономия», 1939, №№ 10—11, с. 63—72.
Викторов Б. Возвращение имени. — «Наука и жизнь», 1988, № 5, с. 78—
82.
Воронов А. П. Селекция на ферме «Горки Ленинские». — «Известия»,
1962, 12 декабря.
Гергиев Г. Что после шквала? — «Правда», 1987, 14 сентября.
Гиляров М. С. Особенности почвы как среды обитания и ее значение в
эволюции насекомых. — М.—Л.: Изд. АН СССР, 1949.
Глущенко И. С. Развитие работ по вегетативной гибридизации. — «Бота-
нический журнал», 1956, Т. 41. С. 358—370.
Дмитриев В. С. Об изменениях в смене растительных видов на чернозе-
мах. — «Агробиология», 1951, № 3, с. 3—18.
Дубинин Н. П. Получение мутаций рентген-лучами у мушки-дрозофи-
лы. — Экспериментальная биология. 1928, серия А, т. IV, выл. 3—4, с. 161—180.
Дубинин Н. П. Исследование ступенчатого аллеломорфизма. Эксперимен-
тальная биология. — 1929. Т. V. № 2, с. 53—85.
Дубинин Н. П. О некоторых основных проблемах генетики. — «Биологи-
ческий журнал», 1932, Т. 1. Вып. 1—2, с. 123—130.
Дубинин Н. П. Экспериментальное уменьшение числа пар хромосом у
дрозофилы. — «Биологический журнал». 1934. Т. III. Вып. IV, с. 719—736.
Дубинин Н. П. Теоретическая генетика за 20 лет. — «Фронт науки и тех-
ники», 1937, № 8—9, с. 76.
Дубинин Н. П. Об ошибках в вопросе происхождения видов. Бюллетень
Московского общества испытателей природы. — 1955. Т. 60, № 1, с. 97—107.
Дубинин Н. П., Коргиц И. И., Кудрявцев В. Н. Генетика, поведе-
ние, ответственность. — М., 1982.
Дубинин Н. П. Теоретические основы и методы работы И. В. Мичури-
на. — М.: Просвещение, 1966.
Дубинин Н. П. Генетика и сельское хозяйство. — М.: Знание, 1969.
Дубинин Н. П. Вечное движение. — М.: Политиздат, 1974.
Дубинин Н. П. Новое в современной генетике. — М.: Наука, 1986.
Дубинин Н. П. Что такое человек. — М.: Мысль, 1983.
Дубинин Н. П. Генетика — страницы истории. — Изд. «Штиинца», 1988.
Ермолаева Н. И. Еще раз о гороховых законах. Яровизация. Т. 23. С. 70.
Жадин В. И. Современное состояние и задачи гидробиологии в свете уче-
ния Вильямса—Мичурина—Лысенко. — «Зоологический журнал», 1949. Т. 28.
Вып. 3. С. 197-212.
Ж е б р а к А. Р. Получение амфиплоидов твердой пшеницы. — «Доклады АН
СССР», 1938, № 3, с. 597-626.
Жебрак А. Р. Природа прививок у высших растений. — «Ботанический
журнал», 1956, Т. 41. С. 358—370.
Иогансен Б. Г., Логачев Е. Д. И. В. Мичурин и современная биоло-
гия. — Труды Кемеровского медицинского института, 1985, с. 55.
Карапетян В. К. Некоторые новые факты превращения видов у злако-
вых. — «Агробиология», 1952, № 2, с. 29—44.
Карапетян С. К. Порождение лещины грабом. — «Агробиология», 1952,
№ 5, с. 23-29.
Кедров Б. М. О характеристике И. В. Сталиным марксистского диалекти-
ческого метода. — «Вестник АН СССР», 1948, № 11, с. 17—36.
Келлер Б. А. Генетика. — М.: Сельхозгиз, 1933.
Кирпичников В. С. Роль наследственной изменчивости в процессе есте-
ственного отбора. — Биология. 1935. Т. IV. Вып. V. С. 56—63.
227
Колбаловский В. Спорные вопросы генетики и селекции. — «Под зна-
менем марксизма», 1939, № 11, с. 86—126.
Колданов В. Я. Некоторые итоги и выводы по полезащитному лесоразве-
дению за истекшие 5 лет. — «Лесное хозяйство», 1954, № 3, с. 14—20.
Кольман Э. Извращение математики на службе менделизма. Яровизация,
1939. Вып. 3. С. 271-290.
Кольцов Н. К. Улучшение человеческой породы. Русская евгеника. 1922.
Т. I. Вып. 1. С. 62.
Кольцов Н. К. Новейшие попытки доказать наследственность благоприоб-
ретенных признаков. Русская евгеника. 1924. Т. II. Вып. 2—3, с. 159.
Кольцов Н. К. Биология. — БСЭ. 1927. Т. VI.
Кольцов Н. К. Экспериментальное получение мутаций. Эксперименталь-
ная биология. — 1930. Т. VI. Вып. IV.
Кольцов Н. К. Организация клетки. М.—Л.: Биомедгиз, 1936.
Котин В. Правда и истина. — «Наш современник», 1988, № 4, с. 160—175.
Кузьмин П. К. Происхождение щетинников и проса куриного посевным
просом. — «Агробиология», 1952, № 5, с. 40—41.
Лаптев И. Антипатриотические поступки под флагом «научной крити-
ки». — «Правда», 1987, 2 сентября.
Лобашов М. Е. Генетика. — Л., 1967.
Луис А. И. Теоретические основы селекции растений. Сборник статей под
редакцией Н. И. Вавилова. — 1935. Т. I.
Лукин Е. И. Записки Харьковского университета. — 1935, № 2—3.
Луначарский А. В. Прорыв идеализма. — М., 1924.
Лысенко Т. Д. Влияние термического фактора на продолжительность фаз
развития растений. — Труды Азербайджанской центральной опытной станции,
1928, № 3.
Лысенко Т. Д. Ментор — могучее средство селекции. — Яровизация. 1938.
Вып. 3.
Лысенко Т. Д. Выступление на философской дискуссии 1939 г. В книге
Н. П. Дубинина «Вечное движение». — М.: Политиздат, 1974.
Лысенко Т. Д. О положении в биологической науке. Доклад на августов-
ской сессии ВАСХНИЛ. — М., 1948.
Лысенко Т. Д. Трехлетний план развития животноводства и задачи
науки. — «Агробиология», 1949, № 3, с. 26—45.
Лысенко Т. Д. Новое в науке о биологическом виде. — «Агробиология»,
1950, № 6, с. 15-25.
Лысенко Т. Д.0 задачах ВАСХНИЛ по выполнению решений XIX съезда
партии. — «Агробиология», 1952, № 6, с. 17—56.
Лысенко Т. Д. О повышении урожайности путем заправки почв малыми
дозами извести, перемешанными с перегноем. — «Агробиология», 1953, № 3, с. 3.
Лысенко Т. Д. Результаты опытных и производственных посевов лесных
полос гнездовым способом. — «Агробиология», 1952, № 2, с. 3—7.
Лысенко Т. Д. Работы по вопросам генетики, селекции и семеноводст-
ва. — «Агробиология», 1952, № 3, с. 13—36.
Л ысенко Т. Д. За материализм в биологии. — «Агробиология», 1957, № 6,
с. 8.
Л ы с е н к о Т. Д. К вопросу о взаимоотношениях биологии с химией и физи-
кой. — «Агробиология», 1959, № 4, с. 484—488.
Л ы с е н к о Т. Д. Еще раз о проблеме жирномолочности молока. — «Агробио-
логия», 1960, № 1, с. 10—15.
Лысенко Т. Д. Всемерно усиливать помощь агробиологической науки
сельскохозяйственному производству. — «Агробиология», 1961, № 1, с. 4—9.
Лысенко Т. Д. Теоретические основы направленного изменения наследст-
венности сельскохозяйственных растений. Доклад на научной конференции
ВАСХНИЛ 3 декабря 1962 года.
228
Л ы с е н к о Т. Д. О повышении жирномолочности крупного рогатого скота в
колхозах и совхозах. — «Агробиология», 1963, № 3, с. 346—350.
Л ы с е н к о Т. Д. Теоретические предположения оправдываются. — «Агробио-
логия», 1964, № 2, с. 171—173.
Макаров П. В. О превращении вещества хромосом в ранней профазе и
поздней телефазе. — Общая биология. 1948, Т. 9, № 5, с. 363—384.
Материалы XXVII и XXVIII съездов КПСС.
Мечников И. И. Избранные биологические произведения. — М., 1950.
Митин М. Б. За передовую советскую генетическую науку. — «Под знаме-
нем марксизма», 1939, № 10, с. 147—176.
Михайлова А. В. Порождение рапса кочанной капустой. — «Агробиоло-
гия», 1952, № 5, с. 36-39.
Мичурин И. В. Принципы и методы работы. — М.: ОГИЗ, 1929.
Мичурин И. В. Собрание сочинений. Т. I. — М.: Сельхозгиз, 1929.
Мичурин И. В. Собрание сочинений. Т. II. — М.: Сельхозгиз, 1939.
Мичурин И. В. Итоги 60-летних работ. — М.: Сельхозгиз, 1949.
Мичурин И. В. Соч. Т. III и Т. IV. — М.: ОГИЗ—Сельхозгиз, 1941.
Муромцев С. Н. О превращении одних видов микробов в другие. — «Аг-
робиология», 1952, № 2, с. 88—107.
Наследство до востребования. — «Комсомольская правда», 1988, 30 апре-
ля.
Никонов А. А. Ответственность науки и за науку. — «Коммунист», 1988,
№ И, с. 54-63.
Нуждин Н. И. О некоторых методологических проблемах современной ге-
нетики. — «Агробиология», 1958, № 6, с. 23—43.
Нуждин Н. И. Ламарк, Дарвин и современная биология. — «Агробиоло-
гия», 1959, № 6, с. 803-831.
Огнев И. М. Применение органо-минеральных смесей под овощные куль-
туры и картофель. — «Агробиология», 1958, № 3, с. 3—18.
Ольшанский М. А. К 10-летию августовской сессии ВАСХНИЛ. — «Аг-
робиология», 1958, № 3, с. 3—18.
Ольшанский М. А. Задачи сельскохозяйственной науки. — «Агробиоло-
гия», 1961, № 5, с. 643-672.
Опарин А. И. Академик Т. Д. Лысенко — ученый-новатор. — «Природа»,
1949, № 12, с. 74—77.
Орбели Л. А. Выступление на юбилейной сессии академии. — «Агробиоло-
гия», 1950, № 1, с. 30.
О результатах проверки деятельности экспериментальной базы и под-
собного хозяйства «Горки Ленинские» АН СССР. — «Вестник АН СССР», 1965,
№ 11; «Вестник сельскохозяйственной науки», 1965, № 12; «Животноводство»,
1966, № 1.
Павлов Ц. П. Полное собрание сочинений. Т. III. — М., 1951.
П о л ы н и н В. Папа, мама и я. — М.: Советская Россия, 1967.
П о л ы н и н В. Возвращение академика Вавилова. — «Комсомольская прав-
да», 1987, 29 декабря.
Презент И. И. Проблема научных кадров в освещении буржуазной биоло-
гии. — «Под знаменем марксизма», 1931, № 6, с. 110—197.
Презент И. И. Классовая борьба'на естественнонаучном фронте. — Обще-
ство биологов-марксистов при Ленинградской комакадемии, 1932.
Презент И. И. За дарвинизм в генетике. — Яровизация. 1936. Вып. 5.
Презент И. И. О цитогенетике и самоновейшем курсе профессора Дело-
не. — Яровизация. 1939. Вып. 1. С.151—152.
Ремизов А. Каталог быков-производителей, выращенных на ферме «Горки
Ленинские». — М.: Изд. сельскохозяйственной лит., 1963.
Сахаров В. В. Специфичность действия мутационных факторов. — «Биоло-
гический журнал». 1938, Т. 7. Вып. 8. С. 595—618.
229
Серебровский А. С., Дубинин Н. П. Искусственное получение мутаций
и проблема гена. Успехи экспериментальной биологии. — 1929. Т. 8. Вып. 4.
Сойфер В. Горький плод. — «Огонек», 1988, № 1, с. 26—29.
Степушин А. Е. Сезонный календарь садовода. Монография. — М.:
Интер-Весы, 1996.
Степушин А. Е. Сезонный календарь огородника. Монография. — М.:
Интер-Весы, 1996.
Степушин А.Е. Приусадебное животноводство. Монография. — М.:
Интер-Весы, 1996.
Степушин А.Е. С любовью о животных. Монография. — М.: Колос, 1996.
Стрелюченко И. Ф. Влияние выпойки телок жирным молоком на жир-
ность. — «Агробиология», 1952, № 4, с. 94—97.
Тахтаджян А. Л. Контуры Вавилова. — «Литературная газета», 1987, 25
ноября.
Тимирязев К. А. Наследственность. — «Энциклопедический словарь Гра-
ната». Т. 29.
Топчиев А. В. Вейсманистская реакция на службе расизма. Бюлл. МОИП,
новая серия, отд. биология. 1948. Т. 53. Вып. 6. С.З — 11.
Туманян М. Г. Проблема перерождения сорной ржи. — «Известия АН
СССР». 1949. Т. 11. С, 3.
Файгинсон Н. И., Халифма И. А. Биология в кривом зеркале. — «Аг-
робиология», 1960, № 2, с.308—318.
Фролов И. Г. Генетика и диалектика. Монография. — М., 1968.
Хижняк В. А. Формирование у пшеничных пырейных гибридов. — «Извес-
тия АН СССР», 1938, № 3, с. 597-626.
Чайхонян М. К. Основные закономерности онтогенеза высших расте-
ний. — М.: Наука, 1958.
Шмальгаузен И. И. Организм — как целое в развитии. Монография. —
М., 1938, 417 с.
ОГЛАВЛЕНИЕ
От автора..............................................................4
Глава I. Печально известная августовская 1948 года сессия ВАСХНИЛ . . 7
Глава II. Некоторые страницы истории развития советской генетики . . 49
Глава III. Академик Н. И. Вавилов — лидер классической генетики.
Его звездный час и безвременная трагическая гибель в застен-
ках ГУЛАГа................................................63
Глава IV. Крах мичуринской лженауки и возрождение классической
генетики.............................................................101
Г л а в а V.	Лысенковский полигон	«Горки	Ленинские» ................152
Г л а в а VI.	О научной недобросовестности	и	авантюризме академика
Т. Д. Лысенко............................................181
Глава VII. Возвращение к классическим методам селекции крупного
рогатого скота............................................. 213
Послесловие..........................................................217
Литература...........................................................226
Научное издание
СТЕПУШИН АНАТОЛИЙ ЕФИМОВИЧ
ЛЫСЕНКОВЩИНА ГЛАЗАМИ ОЧЕВИДЦА
Лицензия № 010159 от 04.01.92 г.
Сдано в набор 07.04.97. Подписано в печать 19.05.97.
Формат 60x88716. Бумага офсетная. Гарнитура Таймс.
Печать офсетная. Усл. печ. л. 14,21. Тираж 1000 экз.
Заказ № 1867
Государственное предприятие
ордена Трудового Красного Знамени
издательство «Колос»,
107807, ГСП-6, Москва, Б-78, ул. Садовая-Спасская, 18.
Типография ОАО «Внешторгиздат»
127576, Москва, Илимская ул., 7

А.Е. Степушин
Анатолий Ефимович Степушин —
ветеринарный врач, кандидат био-
логических наук, автор 50 опуб-
ликованных научных работ и
монографий. Невольный участ-
ник эксперимента по селекции
крупного рогатого скота, прово-
дившегося в хозяйстве «Горки
Ленинские» под руководством
Т.Д.Лысенко, очевидец многих
негативных явлений, связанных с
деятельностью Т.Д.Лысенко-се-
лекционера. Выступает с данной
книгой как ученый-публицист во
имя служения истине в науке.