Сибирское крестьянство на рубеже двух веков (конец XIX - начало XX) - Горюшкин Л.М.

Автор: Горюшкин Л.М.

Теги: всеобщая история география географические исследования земли и отдельных стран путешествия региональная география экономические науки в целом политическая экономия история монография крестьянство история сибири история крестьянства

Год: 1967

Похожие

Социально-экономический строй помещичьего хозяйства Европейской России в эпоху капитализма

Великорусское крестьянство и Столыпинская аграрная реформа

Социальная история России периода империи (XVIII-начало XX в) Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. В двух томах. Том 2

История Сибири. Том 3

Текст

I If X t У
АКАДЕМИЯ НАУК СССР
Ибирское отделение
ИНСТИТУТ ИСТОРИИ, ФИЛОЛОГИИ И ФИЛОСОФИИ
л. А\. ГОРЮШКИН
бУиБИРСКОЕ
КРЕСТЬЯНСТВО
НА РУБЕЖЕ
ДВУХ ВЕКОВ
коней, Х/Х-мсгшло Хл
Ответственный редактор
доктор исторических наук, профессор
И. М. РАЗГОН
ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»
СИБИРСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ
НОВОСИБИРСК • 1967
УДК 947033; 321.925+
+947.033.53+330.012 21
; «
* *
ОГЛАВЛЕНИ Е
Введение..................................................... 5”
Значение темы (5). Обзор литературы (7). Основные вопросы ис-
следования (47). Источники (54)
Глава первая. Экономические отношения в деревне накануне стро-
ительства Сибирской железной дороги..................... 67
Глава вторая. Разложение сибирского крестьянства в конце XIX—
начале XX в............................................. 94
1. Две стадии капиталистического разложения крестьянства 94
2. Группировка крестьянских хозяйств................... 98
3. Применение машин и наемной рабочей силы............ 112
4. Продажа и аренда земли............................... 126
Глава третья. Торговое земледелие и скотоводство............ 128
1. Товарное производство зерна.......................... 138
2. Специализация Западной Сибири на производстве масла . 155
3. Системы полеводства и животноводства................170
Глава четвертая. Сельская торговля и кредит................. 187
1. Сельская торговля и внутренний рынок Сибири .... 187
2. Кредит. Денежные источники развития сельскохозяйст-
венного капитализма..................... . ... 197
3. Незрелые формы капиталистических отношений .... 203
Глава пятая. Феодальные пережитки и аграрный вопрос в Запад-
ной Сибири...........................................212
1. Общая постановка вопроса.......................212
2. Землевладение..................................216
3. Землепользование...............................235
4. Система повинностей............................244
5. Пережитки феодализма в области надстройки......264
6. Аграрный вопрос в Западной Сибири.............. 277
Г лава шестая. Социальные группы и классовая борьба в деревне . 285
1. Социальные группы крестьянства и их удельный вес в по-
севных площадях..................................... 285
2. Крестьянское движение в Западной Сибири............ 305
Глава седьмая. О путях развития капитализма в сельском хозяй-
стве Сибири................................................ 337
Заключение...................................................363
Приложения.................................................. 370
Именной указатель..............:....................... .... 403
Географический указатель............................... .... 406
1-6-4
6-67 (II пол.)
Монография Л. М. Горюшкина — одна из первых
работ, в которой сельское хозяйство Сибири и поло-
жение крестьянства исследуются с точки зрения уров-
ня развития капитализма и создания предпосылок
буржуазно-демократической и социалистической ре-
волюции в деревне. На основе большого архивного и
статистического материала автор раскрывает весь
комплекс экономических отношений крестьян, прояв-
лявшихся в процессе классового разложения и тор-
говой специализации, в землевладении, землепользо-
вании, в системе ведения хозяйства, повинностях и
крестьянском управлении, в различных формах эк-
сплуатации и классовой борьбы в деревне.
Автор разрешает и ставит на обсуждение целый
ряд вопросов, оказавшихся вне поля зрения предше-
ствующих исследователей. В книге рассматривается
соотношение укладов и форм сельскохозяйственного
производства, при этом особое внимание уделяется
мелкотоварному хозяйству, подробно характеризу-
ются различные социальные группы крестьян и их
удельный вес в экономике деревни, взаимосвязь раз-
личных форм капитала и источники их накопления.
В развернувшейся дискуссии о характере аграрной
эволюции в Сибири автор занимает свою позицию.
Он подробно обосновывает методику исследования
вопроса и на основе конкретного материала Сибири
приходит к выводу о преобладании здесь эволюции
фермерского типа, что не меняло общей картины раз-
вития сельского хозяйства России в целом по «прус-
скому» пути. Автор разграничивает понятие «пре-
обладание» и «победа» фермерского пути, считая, что
победить и стать господствующим он мог лишь пос-
ле торжества буржуазно-демократической революции
в России. Эти положения нам представляются более
близкими к истине.
Социально-экономические процессы и крестьян-
ское движение в Сибири рассматриваются в дина-
мике и в сравнении с Европейской Россией. Это поз-
волило раскрыть как особенности Сибири, так и ее
экономико-политическую общность со всей страной,
являющуюся глубокой подосновой единства трудя-
щихся России в борьбе за победу Октябрьской рево-
люции и в гражданской войне.
Книга Л. М. Горюшкина «Сибирское крестьянст-
во на рубеже двух веков (конец XIX — начало XX)»
может быть широко использована в учебных заняти-
ях со студентами, в лекторской и пропагандистской
работе. Можно надеяться, что она будет с удовлетво-
рением встречена исторической общественностью и
читателями.
26 апреля 1966 г. И. М. РАЗГОН
ВВЕДЕНИЕ
пачепие темы. Актуальность исследования вопросов
развития капитализма в сельском хозяйство России
ЬяЛИ и ее крупнейшего окраинного региона — Сибири —
обусловлена общими задачами науки истории на современном
этапе. Центральной задачей исторической науки является все-
стороннее исследование закономерностей процесса движения че-
ловечества к коммунизму. Познание этих закономерностей не-
возможно без изучения всех периодов в истории нашей Родипы
и особенно периода конца XIX — начала XX столетия, когда
Россия вступила в полосу империализма. Исследование аграр-
ного капитализма даст возможность выявить общие со всей стра-
ной черты и особенности развития сибирской деревни в эпоху
империализма, соотношение развитых, в том числе монополи-
стических, и незрелых форм капитализма, степень распростра-
нения мелкотоварного производства и его удельный вес, место
феодально-крепостнических пережитков в сельском хозяйстве
Сибири. Это позволит составить определенное мнение о путях и
уровне развития сельскохозяйственного капитализма, глу-
бине классового расслоения крестьянства, особенностях аг-
рарного вопроса и переплетении двух социальных войн в сибир-
ской деревне. Классовая борьба сибирского крестьянства и пред-
посылки его союза с рабочим классом могут быть глубоко
поняты как закономерные явления лишь в свете объективных
тенденций социально-экономического развития сибирской дерев-
ни в конце XIX — начале XX в. На рубеже веков в народной ко-
лонизации Сибири открылась новая страница, связанная с мас-
совым переселенческим движением, в течение двух-трех деся-
тилетий удвоившим население края. В этот период особенно
ярко проявилась роль народных масс, трудящегося крестьяства
как главной созидательной силы в хозяйственном освоений
Сибири. Всесторонний показ этой созидательной деятельно-
сти — важная задача историков-сибиреведов.
Весь ход исторического развития России в эпоху капитализ-
ма подготовил Великую Октябрьскую социалистическую рево-
люцию. В период империализма окончательно сложились объек-
тивные исторические предпосылки, обусловившие победу со-
5
циалистической революции в городе и деревне. Исследование
вопросов развития капитализма в сельском хозяйстве Сибири
имеет важное значение для понимания социально-экономиче-
ских условий победы Октябрьской революции в сибирской де-
ревне. Уровнем капиталистических отношений и глубиной фео-
дальных остатков в конечном счете определялись содержание
и пути аграрных преобразований Советской власти в деревне,
соотношение общедемократических и социалистических меро-
приятий в аграрной революции. Характеристика естественно-
исторических и социально-экономических условий, сложивших-
ся в сибирской деревне еще до революции, в известной мере по-
может правильному пониманию объективной обстановки, в
которой возникли первые колхозы и развивалась коллективи-
зация сельского хозяйства Сибири.
Изучение прошлого имеет большое значение для правиль-
ного и глубокого понимания сегодняшних дней. На фоне доре-
волюционной Сибири, представлявшей собой экономическую
колонию с однобоким развитием хозяйства, место ссылки за-
ключенных и водворения разорившихся переселенцев, особенно
понятны те разительные перемены, которые произошли здесь
за годы Советской власти. В настоящее время Сибирь по уров-
ню развития промышленности, науки и техники стоит впереди
многих капиталистических стран.
Важность исследования экономических отношений в сель-
ском хозяйстве Сибири усиливается необходимостью критики
антимарксистских теорий буржуазных историков, фальсифици-
рующих историю дореволюционной сибирской деревни. Так,
Георг Клейнов вопреки очевидным фактам отрицает разложе-
ние крестьянства и классовую борьбу в сибирской деревене
начала XX в., пытаясь доказать, будто социалистическая рево-
люция «привносилась» в деревню «искусственно и насильствен-
но», при помощи государственных мероприятий ’. Американский
историк Дональд Тредголд1 2 утвержадает, что в Сибири «никог-
да не было капиталистического сельского хозяйства», а пересе-
ления в Сибирь и столыпинская реформа, которую он называл
«социальной революцией», разрешили аграрный вопрос в стра-
не и обеспечили процветание «трудового» сибирского крестьян-
ства. Отсюда Д. Тредголд заключает, что в Сибири не было не-
обходимости и объективных предпосылок для победы социали-
1 С. С 1 е i и о V. Neue Sibirien. Eine Studie zum Aufmarsch der Sowiel-
macht in Asien. Berlin, 1928, S. 241.
2 См. В. А. Федоров. История заселения Сибири в интерпретации
реакционного американского историка. «История СССР», 1959, № 4.
6
стической революции и аграрных преобразований Советской
власти 3. Опровержение подобных измышлений и освещение с
марксистско-ленинских позиций развития аграрного капитализ-
ма в Сибири имеют не только научное, но и политическое
значение.
Интерес к этому вопросу среди советских историков осо-
бенно возрос в связи с развернувшимися в 1960—1963 гг. дис-
куссиями о мелкотоварном производстве, уровне и путях разви-
тия капитализма в сельском хозяйстве России и ее окраин. На-
чалось обсуждение этих вопросов и среди сибирских историков.
Без преувеличения можно сказать, что в настоящее время дан-
ные вопросы являются наиболее злободневными и в то же вре-
мя дискуссионными среди историков-аграрников периода ка-
питализма. Дискуссии и обсуждения, показавшие недостаточ-
ную изученность этих вопросов в истории Сибири, убеждают в
необходимости их специального исследования.
Обзор литературы4. О сибирской деревне периода импе-
риализма имеется большая и довольно разнообразная литера-
тура. Примерно с 90-х годов XIX столетия интерес к Сибири
заметно повышается, и это имеет свои причины. Сооружение
Транссибирской магистрали внесло живительную струю в эко-
номическую жизнь края. Открыв Сибирь для российских капи-
талов и массового переселения, железная дорога дала выход си-
бирской продукции на широкий рынок Центральной России и
Западной Европы. В Сибирь потянулись десятки тысяч пересе-
ленцев, хлынули торговцы и предприниматели. Наряду с капи-
талистической усиливается и полуфеодальная эксплуатация
крестьян земельными собственниками — казной и Кабинетом,
приступившими в конце XIX в. к землеустроительной и подат-
ной реформе в Сибири. На рубеже веков в Сибири, как и во всей
стране, активизируется революционное движение, усиливается
идейно-политическая борьба социал-демократов с буржуазными
и мелкобуржуазными партийными группами. В условиях на-
двигавшейся буржуазно-демократической революции вопрос о
позициях сибирского крестьянства как возможного союзника
российского пролетариата приобретает большое значение. Все
3 Donald W. Treadgold. The great Siberian migration. Princeton,
1957. p. 185, 201, 235.
4 Более подробный анализ литературы дается в нашей статье «Исто-
риография проблемы аграрного капитализма в Сибири в конце XIX — на-
чале XX вв.» (см. «Сибирь периода капитализма». Вып. 2. «Экономическое
и общественно-политическое развитие Сибири в 1861—1917 гг.». Новоси-
бирск, 1965).
7
это обусловило повышенный интерес к истории сибирской де-
ревни, а развернувшаяся классовая борьба определила различ-
ные направления в ее освещении. К тому же источниковедче-
ская база для исследования деревни расширилась благодаря
опубликованию в 80—90-х годах XIX в. материалов экономи-
ческого обследования государственных крестьян и коренных жи-
телей Сибири, предпринятого в связи с землеустройством.
Дореволюционная литература представлена работами офи-
циально-консервативного, буржуазного и мелкобуржуазного на-
правлений и отличного от них марксистско-ленинского направ-
ления в исторической науке. К числу официальных публикаций,
восхваляющих политику самодержавия в Сибири, опосятся кни-
ги «Сибирь и великая Сибирская железпая дорога» (СПб., 1894),
изданная Министерством финансов, «Великая Сибирская желез-
ная дорога» (Издание канцелярии Комитета Министров, СПб.,
1901), «Сибирь под влиянием рельсового пути» (СПб., 1902),
исторический очерк С. В. Саблера и И. В. Сосновского «Сибир-
ская железная дорога в ее прошлом и настоящем» (СПб., 1903)
и некоторые другие. Подспудная цель этих работ заключалась
в том, чтобы привлечь переселенцев в Сибирь и доказать, что
здесь нет и не может быть почвы для революционной борьбы.
Концепция авторов довольно проста: движущим началом всех
процессов объявляется царское правительство. Ему приписыва-
ется заслуга в оживлении хозяйственной жизни края, утвержда-
ется, что правительство «изменило и самый взгляд... па Сибирь»,
перестав смотреть на нее как на заброшенную окраину и место
ссылки 5. С этих позиций оценивается деятельность правительст-
венных складов в Сибири, якобы продававших машины «по за-
водским ценам, с незначительной надбавкой» 6, хотя известно,
что продажа машин использовалась для эксплуатации крестьян.
И в то время, когда авторы писали об этом (1902 г.), средне-
месячная чистая прибыль складов составляла около 19 тыс. руб.
Приукрашивая положение крестьян, авторы пишут о полной
«свободе» для крестьян в Сибири, о переделах земли, проводи-
мых «по справедливости», и т. и. Но так как наличие бедноты в
сибирской деревне — непреложный и очевидный факт, офици-
альные историки объясняют его по-своему, сваливая вину за бед-
ность на... самих неимущих крестьян и в то же время развивая
идею о «равных возможностях». «Бедняк не может иметь пре-
тензии к богачу, потому что и ему, бедняку, никто не мешает
захватить из свободной земли хоть 100 десятин»,— разглагольст-
5 См. «Сибирь пед влиянием рельсового пути», стр. 78.
’ См. С. В. С а б л е р и И. В. С о с н о в с к и й. Указ, соч., стр. 338.
8
вуют авторы книжки «Сибирь и великая Сибирская железная
дорога» (стр. 105). В этих работах нет научного объяснения яв-
лений и связи их с капиталистическим развитием или феодаль-
ными пережитками, а тем более — с отрицательным влиянием
господства самодержавия в стране. В качестве причины измене
ния форм землепользования и применения машин в сибирской
деревне называется рост народонаселения, а сам рост населения
за счет переселений рассматривается как следствие «благодея-
ний» правительства (установление льготного проезда, выдача
пособий и т. д.). Не имеющие научного значения, данные работы
содержат фактический и цифровой материал о перевозке грузов
к состоянии рынка, применении сельскохозяйственных машин в
Сибири, зарождении маслоделия и кооперации, начале деятельно-
сти торгово-капиталистических фирм. При строгом критиче-
ском отборе эти материалы могут быть использованы для ха-
рактеристики отдельных проявлений капитализма в сибир-
ской деревне.
Если в конце XIX и первые годы XX в. тематика официальных
изданий часто увязывалась с сооружением Сибирской железной
дороги, то в последующее время и особенно после 1906—1907 гг.
она вращалась главным образом вокруг переселений, а сами из-
дания выпускались органами Переселенческого управления. Та-
ков трехтомный труд «Азиатская Россия», подготовленный в
связи с 300-летием дома Романовых, журнал «Вопросы колони-
зации», справочные книжки для переселенцев и др. Оценка, дан-
ная книгам о Сибирской железной дороге, может быть отнесена
и к этим изданиям. Они также представляют интерес в основном
фактическим материалом. В этом отношении выделяются статьи
И. Введенского, содержащие сведения о продаже и аренде земли
в Сибири 7, и статья Г. А. Вацуро о развитии кредитных отноше-
ний в деревне8. Ярко выраженная тенденциозность и научное
бесплодие официальной исторической литературы о Сибири
были отражением глубокого кризиса реакционной идеологии
дворянства и самодержавия в конце XIX — начале XX в.
Большую часть дореволюционной литературы о сельском хо-
зяйстве и крестьянстве Сибири периода империализма составля-
ют работы буржуазного направления. Наиболее видным его
представителем был А. А. Кауфман, «истый либерал», непомерно
7 И. Введенский. Частное землевладение в Западной Сибири.
«Вопросы колонизации», 1912, № 10; Он же. Оценка земли в Сибири
«Вопросы колонизации», 1914, № 14.
8 См. Г. А. Вацуро. Учреждения мелкого кредита. «Азиатская
Россия», т. 2. СПб., 1914.
9'
почтительный к бюрократии крепостников, как писал о нем
В. И. Ленин9. Исторические взгляды А. А. Кауфмана выражены
в монографии «Переселение и колонизация» (СПб., 1905) и мно-
гочисленных более мелких работах: «Очерк крестьянского хозяй-
ства в Сибири» (Томск, 1894), «Общпна и успехи сельского хо-
зяйства в Сибири» (СПб., 1894) 10 11, «Общинные порядки» и, «Зе-
мельный вопрос и переселение» 12, «Сибирские вопросы в сель-
скохозяйственных комитетах 1902 г.», «Колонизация Сибири в
настоящем и будущем» 13 и др.
В работах А. А. Кауфмана затрагивается широкий круг во-
просов: переселение и землеустройство в Сибири, землепользова-
ние и особенности сибирской общины, системы полеводства и
скотоводства, орудия в крестьянском хозяйстве и применение
машин, торговля и промыслы в Сибири и др. А. А. Кауфман зна-
чительно расширил источниковедческую базу исследований, он
широко использовал материалы различных статистико-экономи-
ческих обследований крестьянских хозяйств Сибири. В. И. Ле-
нин неоднократно ссылался на исследования Кауфмана и назы-
вал его «осторожным статистиком» 14 15. Со стороны фактического
материала и использованных источников работы А. А. Кауфмана
являются шагом вперед по сравнению с предшествующими. Од-
нако историческая концепция его антинаучна. Кауфман, как и
другие буржуазные исследователи Сибири, не понимал объектив-
ных закономерностей развития общества и смены формаций и
не признавал борьбы классов как движущей силы истории.
Причины переселений он видел не в социально-экономиче-
ских и общественных отношениях России, а в области агротехни-
ки и, в частности, так называемом относительном малоземелье
крестьян Европейской России, обусловленном экстенсивной
системой хозяйства. Из этого вытекал его глубоко ошибочный
вывод о том, что выход состоит не в уничтожении помещичьего
землевладения, а в повышении интенсивности полеводства, спо-
собной обеспечить значительное производство сельскохозяйст-
венных продуктов на небольших участках земли ’А
9 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 16, стр. 405, приме-
чани е.
10 См. «Сборник статей о Сибири и прилежащих к ней странах», т. 183.
11 См. «Алтайский сборник», вып. 1. Томск, 1894.
12 См. сб. «Сибирь, ее современное состояние и ее нужды». СПб.,
1908.
13 См. «Сибирские вопросы», 1905, № 1.
14 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 16, стр. 197.
15 См. А. А. Кауфман. Переселение и колонизация. СПб., 1908,
стр. 180—186.
10
Игнорируя отрицательное влияние помещичьих хозяйств
центра страны на экономическое и политическое развитие окра-
ин, А. А. Кауфман не признавал зависимости переселенческого
вопроса от аграрного. Вопреки очевидным фактам он считал, что
переселения в Сибирь способствуют решению аграрного вопроса
в России 16. А. А. Кауфман отрицал общий для всей страны
шрарный вопрос и его проявления в Сибири. «...В Сибири,—
писал он,—мы имеем дело не столько с земельным, сколько с
экономическим и агрономическим..., с культурным, в самом ши-
роком смысле этого слова, вопросом» 17. Подменяя и в Сибири
аграрный вопрос агротехническим, А. А. Кауфман выступал про-
тив ликвидации казенного и кабинетского землевладения. Он
писал, что леса в Сибири не могут быть переданы крестьянству,
ибо оно их истребит, а распоряжение всем земельным делом дол-
жно остаться в ведении государства 18. Признавая нарушение
земельных интересов старожилов Сибири в процессе землеуст-
ройства и неравномерность в обеспечении землей сибирских
крестьян 1<9, А. А. Кауфман замалчивает связь этих явлений
с реакционной аграрной политикой самодержавия. Тот же объек-
тивистский подход наблюдается и при характеристике торговой
кабалы у народов Севера Сибири, хищнического характера зем-
леделия20. Кауфман не раскрывает классовой природы этих яв-
лений, их связь с капиталистическим развитием деревни и ко-
лониальным положением Сибири.
В основу его взглядов положена теория решающего влияния
на экономическое развитие сибирской деревни факторов народо-
населения и природных условий. Развитие сельского хозяйства
он рассматривал вне всякой зависимости от способа производст-
ва как эволюцию систем земледелия, определяемую ростом на-
родонаселения 21. «Формы землевладения и приемы земледель-
ческой культуры,— писал Кауфман,— определяются одною и
тою же основною причиною: населенностью каждой местности
в сравнении с количеством в ней удобных для сельскохозяйст-
венной культуры земель» 22. Низкие урожаи и частые недороды
в крестьянском хозяйстве, по мнению автора, определяются при-
16 А. А. Кауфман. Земельный вопрос и переселение. «Сибирь, ее
современное состояние и ее нужды», стр. 122.
17 Там же, стр. 118.
18 Там же, стр. 122—123, 134.
19 Там же, стр. 99, 106.
20 Там же, стр. 87, 108.
21 См. А. А. Кауфман. Очерк крестьянского хозяйства в Сибири,
стр. 7—8, 38.
22 А. А. Кауфман. Община и успехи сельского хозяйства в Сиби-
ри. стр. 38.
11
родными условиями — богатством сибирской земли органически-
ми веществами (отсюда сорняки), туманами, заморозками и
осенними инеями, обилием вредителей 23. Кризис залежной си-
стемы полеводства в Сибири он объяснял все тем же ростом на-
родонаселения 24.
Разумеется, народонаселение как один из основных факторов
производительных сил играло большую роль. Важное значение
имели п природные условия. В Сибири с ее непрерывным прито-
ком переселенцев и огромными слабо освоенными просторами,
большой лесистостью и суровым климатом указанные факторы
влияли на экономическое развитие может быть даже больше, чем
в других районах страны. Но решающая роль принадлежала спо-
собу производства. Его развитием определялся и самый рост на-
родонаселения в Сибири главным образом за счет притока пере-
селенцев и степень зависимости от капризов природы.
Классовая направленность взглядов Кауфмана состояла в
том, чтобы, взвалив всю вину на рост народонаселения и при-
родные условия, затушевать то отрицательное влияние, которое
оказывали на сельское хозяйство Сибири вся система самодержа-
вия и экономическое господство кулачества в деревне. Выступая
с критикой отдельных злоупотреблений администрации в Сибири
пли отмечая тяжесть повинностей, раскорчевки таежных участ-
ков и т. д., Кауфман как «истый либерал» не допускал мысли об
уничтожении самодержавия и в лучшем случае говорил о воз-
можности земств в Сибири или проведении «мер мелиоративного
и попечительного характера» 25. Работы А. А. Кауфмана ценны
своим фактическим и статистическим материалом, использова-
ние которого, однако, требует критического подхода, ибо он об-
работан по методу средних цифр.
Из сибирских представителей буржуазно-либерального на-
правления следует назвать П. М. Головачева. Наиболее значи-
тельными работами его являются книги «Сибирь. Природа, люди,
жизнь» (М., 1902) и «Экономическая география Сибири» (М.,
1914), а также ряд статей. Как и в работах А. А. Кауфмана, в
них затрагиваются самые различные стороны жизни сибирской
дерёЕпи конца XIX — начала XX в., используется большой фак-
тический материал. Особенность исследований П. М. Головачева
состоит в том, что характеристика экономики сибирской деревни
в них дополняется описанием быта и культуры народов всего
23 А. А. Кауфман. Очерк крестьянского хозяйства в Сибири,
стр. 41, 46—47.
24 А. А. Кауфман. Земельный вопрос и переселение, стр. 108г
110, 119.
25 См. «Сибирские вопросы», 1905, № 1, стр. 20—32, 188 и др.
12
края, а приводимые статистические данные носят по преимуще-
ству обобщающий характер (особенно в работе «Экономическая
география Сибири»).
В его книгах содержатся интересные наблюдения о влиянии
Сибирской железной дороги на различные стороны экономики
Сибири, о формах торгово-ростовщической кабалы среди корен-
ных народов Сибири и формах найма крестьян приобского рай-
она на рыбные промыслы, о совершившемся переходе от нату-
рального сельского хозяйства к денежному и изменениях в ха-
рактере торговли, об эксплуатации наемного труда ссыльных
поселенцев и некоторые другие26. Однако П. М. Головачев но
дал правильного научного объяснения социально-экономическим
явлениям сибирской действительности. Ошибочность и научная
ограниченность методологии П. М. Головачева ясно видны из вы-
сказанных им положений в предисловии к «Экономической гео-
графии Сибири». Хозяйственную жизнь Сибири он рассматри-
вал «в связи, во-первых, с физико-географическими и естествен-
но-историческими условиями данных местностей п, во-вторых, с
культурным состоянием их населения, так как этим определяет-
ся, ступень, на которой находится его хозяйство» 27.
Эта ошибочная мысль о решающем влиянии на характер эко-
номических отношений в деревне природных факторов и «куль-
турного состояния» населения проходит через все работы
П. М. Головачева. Так, медленное развитие экономики сибирской
деревни до строительства Транссибирской магистрали, опреде-
ляемое как «состояние экономического небытия», он объяснял
только неблагоприятным географическим положением Сибири,
ее большими пространствами и незначительной плотностью на-
селения 28. Причину недостаточно высокого уровня сельского хо-
зяйства в начале XX в. он видел в низкой грамотности и агро-
технической культуре населения, пе позволявших крестьянству
взять от природы все возможное 29. Автор скрывает тот факт, что
низкий уровень грамотности определялся общественным строем
России и политикой царской власти, державшей народ в темноте.
«Местные причины, тормозящие благосостояние новоселов», за-
ключаются, по мнению П. М. Головачева, в тех же природных
условиях — в безводье и засухе степных районов и обилии влаги,
28 См. П. М. Головачев. Сибирь. Природа, люди, жизнь, стр. 166—
167, 197—198, 209, 244, 247—248, 255, 259—265, 287.
27 П. М. Головачев. Экономическая география Сибири, стр. 1
(курсив наш.— Л. Г.).
28 Там же, стр. 7.
29 Там же, стр. 21.
13
леса в таежных местах30. Антинародная политика самодержа-
вия, его мероприятия по усилению эксплуатации сибирского кре-
стьянства замалчиваются. Наоборот, оп хвалит правительство,
которое «старается упорядочить и облегчить» переселение31.
Социально-экономические явления П. М. Головачев рассмат-
ривал вне связи со способом производства и развитием капита-
лизма в деревне. Он считал, например, что формы торговли в
Сибири определялись географическим положением края, этно-
графическим составом населения и степенью его культурности 32-
Головачев затушевывал классовое расслоение и классовую борь-
бу в сибирской деревне, выделяя в крестьянстве лишь группы
старожилов, казаков и новоселов33, а «преднамеренные поджоги
лесов» крестьянами квалифицировал как «привычное небрежное
отношение к лесу и нерасчетливое пользование им», которое
«осложнилось теперь неуважением к нему как к чужой казенной
собственности» 34.
Типичный представитель областничества II. М. Головачев от-
рицал общие закономерности в развитии Европейской России и
Сибири, чрезмерно преувеличивал «особенное и исключительное
место» Сибири35. Оп развивал антинаучный взгляд об особых
качествах «в нравственном и умственном складе» сибиряков,
якобы обусловленном уединенной жизнью в условиях суровой
природы (отсюда, по мнению автора, расчетливость, своекоры-
стие), возможностью легкого обогащения («страсть к наживе»),
произволом местных властей (скрытность, недоверчивость) и
т. д.36 Не приходится отрицать известное своеобразие в облике
сибиряков и влияние на них природных и других условий. Но
это влияние было не определяющим, а своеобразие не настолько
сильным, чтобы говорить об «особых качествах». Эта мысль
П. М. Головачева перекликается с мнением Г. Н. Потанина,
рассуждавшего об особой «сибирской нации», которая сложилась
из крестьян-переселенцев 37.
Политические взгляды П. М. Головачева характеризовались
робким пожеланием мероприятий буржуазного порядка в усло-
30 П. М. Головачев. Сибирь. Природа, люди, жизнь, стр. 165.
31 Там же, стр. 153.
32 П. М. Головачев. Экономическая география Сибири, стр. 117.
33 П. М. Головачев. Природа, люди, жизнь, стр. 158—159,
162—164.
34 Там же, стр. 287.
35 П. М. Головачев. Экономическая география Сибири, стр. 5—6.
36 П. М. Головачев. Сибирь. Природа, люди, жизнь, стр.
145—146.
37 Г. Н. Потанин. Областническая тенденция в Сибири. Томск,.
1907, стр. 7.
14
виях самодержавия — введения земств и института присяжных
в судах Сибири, окончательной отмены ссылки, улучшения обра-
зования и здравоохранения38. В годы революции 1905—1907 гг.
областники выставили надуманный лозунг «Областного самоуп-
равления в форме Сибирской областной думы» и, по существу,
стали на позиции контрреволюционной кадетской идеологии,,
поддержав иллюзию о возможности получения буржуазной кон-
ституции из рук царского правительства 39. В различных вари-
антах взгляды о «самобытности» Сибири развиваются в работах
В. Ю. Григорьева 40, Д. М. Головачева41 и других представителей
областничества.
Отдельные стороны жизни сибирской деревни и положения
крестьянства рассматриваются в статьях М. Н. Соболева и
М. И. Боголепова. М. Н. Соболев42 отмечает постепенный пере-
ход в пореформенный период от натурального хозяйства к де-
нежному и как следствие этого развитие кустарных промыслов,
маслоделия и промышленности по обработке сельскохозяйствен-
ного сырья. Распространение товарно-денежных отношений в
Сибири зависело от состояния путей сообщения и прежде всего
от сооружения Сибирской железной дороги. Автор правильно
подметил, что «крестьянское земледельческое хозяйство имеет
общие экономические черты по сю и по ту сторону Урала» и
указал такие особенности Сибири, как государственная собствен-
ность на землю, более высокая землеобеспеченность крестьян и
«отсутствие влияния крепостного права». Оброчную подать, уп-
лачиваемую крестьянами, он рассматривал как арендную плату,
а отношение сибирских крестьян к земле — как «вид наследст-
венной аренды» 43. Натуральная дорожная повинность справед-
ливо оценивается как «одно из крупнейших зол в Сибири» 44.
Статьи М. Н. Соболева интересны отдельными оценками и фак-
38 П. М. Головачев. Сибирь. Природа, люди, жизнь, стр. 228.
39 «Большевики Западной Сибири в период первой русской револю-
ции 1905—1907 гг.». Документы и материалы. Новосибирск, 1958, стр. 180,
182.
40 В. Ю. Григорьев. Перемены в условиях жизни населения Си-
бири (Енисейский край). Красноярск, 1904; Он же. Земство в Сибири
и его местные особенности. «Сибирские вопросы», 1905, № 1, стр. 33—65;
О и ж с. К вопросу об организации земского представительства в Сиби-
ри. Там же, стр. 66—85.
41 Д. М. Головачев. Частное землевладение в Сибпри. «Сибир-
ские вопросы», 1905, № 1, стр. 122—170.
42 М. Н. Соболев. Добывающая и обрабатывающая промышлен-
ность. «Сибирь, ее современное состояние и ее нужды»; Он же. Пути
сообщения в Сибири. Там же; Он же. К вопросу о реформе крестьян-
ского управления в Сибири. «Сибирские вопросы», 1905, № 1.
43 «Сибирские вопросы», 1905, № 1, стр. 86—88.
44 «Сибирь, ее современное состояние и ее нужды», стр. 36.
15
тическим материалом, особенно о кабальной зависимости кресть-
ян от владельцев маслозаводов и торговых лавок, о системе уп-
равления в Сибири. Тем сильнее чувствуется ограниченность и
сковывающее влияние буржуазной методологии. Автор избегает
последовательно научных выводов, раскрывающих классовую
сущность явлений, хотя эти выводы подсказываются самим фак-
тическим материалом. Он приводит примеры о числе поставщи-
ков молока на заводы среди бедняков (с 1—2 коровами) и «за-
житочных» (с 10—19 коровами) и не говорит о классовом рас-
слоении крестьян и засилип кулачества в деревне, пишет об
административно-полицейском гнете, по рассматривает его как
явление местного порядка, устранимое в условиях самодержа-
вия. М. Н. Соболев преувеличивает роль транспорта, считая, что
«несовершенными и дорогими путями сообщения определяется
весь хозяйственный строй Сибири XIX века» 45. По его мнению,
Сибирская железная дорога произвела «настоящую экономиче-
скую революцию». В действительности же хозяйственный строй
Сибири определялся господствующим способом производства, а
сооружение Транссибирской магистрали, тесно связанное с рас-
пространением капитализма вширь и военно-стратегическими
целями царского правительства, не создало, а лишь ускорило
развитие уже имевшихся в Сибири капиталистических форм хо-
зяйства.
М. И. Боголепов 46 дал характеристику торговли до проведе-
ния Сибирской магистрали и отметил влияние железной дороги,
выразившееся в подрыве монополии крупных купцов, в сокра-
щении больших ярмарок и увеличении числа мелких посредни-
ков, в расширении рынка сбыта и увеличении е-го емкости, в по-
явлении торгово-капиталистических фирм, непосредственно
связанных с владельцами сибирских магазинов. Он пришел к
выводу, что «железная дорога изменила только организацию
сибирской торговли, но почти не затронула ее сущности» — со-
хранился колониальный характер, резкое преобладание торгово-
го капитала над промышленным, слабое развитие промышленно-
сти в Сибири47. М. И. Боголепов отметил большую роль в
сельской торговле разного рода скупщиков и перекупщиков, от-
рицательное влияние на сельское хозяйство Сибири «челябин-
ского тарифного перелома» 48. По отношению к сибирскому хле-
бу «казна — мачеха злая»,— образно писал Боголепов. По его
45 Там же, стр. 25.
46 М. И. Боголепов. Торговля в Сибири. «Сибирь, ее современ-
ное состояние и ее нужды», стр. 176, 181.
47 Там же, стр. 182.
48 Там же, стр. 188—191.
16
мнению, низкие цены на хлеб вынуждали крестьян сокращать
издержки производства за счет введения машин. Поэтому быст-
рое распространение машин он рассматривал как «показатель
тенденции сельского хозяйства Сибири к самосохранению», к за-
щите против низких цен49. На фактическом материале он пока-
зал, как хищничество облекалось в форму торговли и, наоборот,
торговля облекалась в форму хищничества и разграбления есте-
ственных богатств Сибири50. Отдельные выводы автора не поте-
ряли своего научного значения и до настоящего времени. Но
М. И. Боголепов, хотя и отмечал зависимость торговли «от об-
щей экономической эволюции», был далек от марксистского по-
нимания торгового капитала и классового характера торговли.
Заслуживают внимания отдельные положения в работе
Н. Н. Козьмина «Очерки прошлого и настоящего Сибири» (СПб.,
1910). Автор правильно возражал против переоценки роли Си-
бирской железной дороги как переломного момента в переходе
от натурального хозяйства к денежному, рассматривая ее как
один из факторов, обостривших значение и действие других. Он
отмечал малоземелье в отдельных районах Сибири, понимая его
не как отсутствие свободных земель вообще, а в смысле недо-
статка «культурной площади», обусловленного трудностью рас-
чистки и распашки51. Работа Н. Н. Козьмина является одной из
немногих, если не единственной, среди буржуазных авторов, в
которой отмечаются сохранившиеся в Сибири начала XX в. пере-
житки «государева хозяйства» в виде кабинетского землевладе-
ния, власти крестьянских начальников и системы повинностей.
«Но идеологически,— пишет Н. Н. Козьмин,— строй государева
хозяйства еще витает над всеми сторонами местной жизни» 52.
Н. Н. Козьмин подчеркивал эксплуатацию сибирского крестьян-
ства со стороны государства («казны»). «Народная крестьянская
масса,— писал он,— является работником этой казны, то подне-
вольным, кабальным, пли почти что крепостным, то полусвобод-
ным, как теперь» 53.
Наиболее заметным представителем мелкобуржуазного на-
правления в исследовании сибирской деревни был Н. II. Оганов-
ский54. В поле его зрения находились такие вопросы, как системы
49 Там же, стр. 193—194.
50 Там же, стр. 170.
51 Н. Н. К о з ь м и н. Указ, соч., стр. 230, 236.
52 Там же, стр. 235.
53 'Гам же, стр. 238.
54 Н. П. Огайо в ск ий. Индивидуализация землевладения в Рос-
сии и ее последствия. М., 1914; О н ж е. Обновление земледельческой
России и аграрная политика. Вып. 1. Население. Переселенческий во-
прос, т. III. М., 1914; Он же. Народное хозяйство Сибири. Омск, 1921.
2 Л. М. Горюшкин
17
землепользования и полеводства в Сибири, урожайность, пе-
реселенческое движение и хозяйство переселенцев, применение
машин, различные формы кооперации, купля-продажа земли и
аренда, товарность крестьянского хозяйства и вывоз сельскохо-
зяйственной продукции из Сибири. В работах Огановского ис-
пользованы материалы массовых переписей 1897 и 1917 гг., дан-
ные статистических обследовании 1903, 1911—1912 гг. Отдель-
ные наблюдения его заслуживают внимания. Он отмечает частое
сокращение землеустроительными органами 15-десятпиной нор-
мы наделения крестьян землей до 8—10 дес. и недостаток земли
в некоторых районах Западной Сибири.
По мнению Н. П. Огановского, от половины до 2/з посевов в
Сибири подвергалось машинной обработке. Преобладающей в
Сибири была аренда, «близкая к капиталистическому типу», и в
то же время широко развита продовольственная аренда. В Сиби-
ри имелись значительные излишки хлеба, причем большую часть
товарной продукции сельского хозяйства давала Западная Си-
бирь. При сравнительно развитых товарно-денежных отношени-
ях в целом по Сибири в малообжитых районах большое место в
хозяйстве переселенцев занимали натуральные доходы.
Н. П. Огановскпй констатирует отсталость системы полеводства
в Сибири, большую колеблемость урожаев и общее постепенное
их падение. В его работах приводятся факты о тяжелом положе-
нии неприппсанных переселенцев, о долговой зависимости кре-
стьян от торговцев и расчете товарами за молоко, о сократившем-
ся потреблении молока в малокоровных хозяйствах в связи со
сдачей его на заводы 55.
В своих работах, особенно в изданных до революции,
Н. П. Огановский развивает эсеровскую антинаучную концеп-
цию развития сельского хозяйства. Ее основу составляет оши-
бочное положение об устойчивости «трудового» крестьянского
хозяйства и превосходстве его над более крупным производ-
ством. Огановский считает, что «трудовое» хозяйство произво-
дительнее крупного, капиталистического, оно лучше «приспособ-
лено к развитию производительности земли». Он даже говорит
о вытеснении капиталистического хозяйства в России «трудо-
вым» и призывает способствовать «конечному торжеству трудо-
вого хозяйства над капиталистическим» 56. Огановский считает
капиталистическими только частновладельческие хозяйства
55 Н. П. Огановский. Народное хозяйство Сибири, стр. 23, 31-
33, 50—53, 56, 100—101, 105, 122—123; Он же. Обновление земледельче-
ской России и аграрная политика, стр. 124. 129—130, 261.
56 Н. П. Огановский. Индивидуализация земледелия в России и
се последствия, стр. 94.
18
крупных предпринимателей 57 п, по существу, отрицает факти-
ческое развитие сельского хозяйства дореволюционной Сибири
по капиталистическому пути. Рассматривая сибирское крестьян-
ство как «единое трудовое» и выделяя в нем только старожилов
и переселенцев, он замазывает разложение крестьянства как
класса и острые классовые противоречия в деревне. Торговую
специализацию отдельных районов Сибири на производстве
сельскохозяйственных продуктов он объясняет различием при-
родных зон. Причину более низких темпов прироста поголовья
скота в Западной Сибири по сравнению с населением он видит в
том, что «земледелие начинает съедать там сенокосы, а иногда и
пастбища» 58. Эта же причина указывается для объяснения низ-
кой обеспеченности переселенческих хозяйств Сибири скотом 59.
Н. П. Огановский замалчивает пагубное влияние на сельское хо-
зяйство Сибири помещичьего хозяйства центра страны и реакци-
онной политики самодержавия, выступая главным образом как
защитник интересов кулачества, маскируя кулацкую эксплуата-
цию в деревне.
Таким образом, в работах буржуазных п мелкобуржуазных
исследователей сибирской деревни встречаются отдельные на-
блюдения, введен в научный оборот фактический материал, ис-
пользованы новые источники. Но в целом дворянско-буржуазное
направление находилось в упадке. Идейный кризис официально-
консервативного направления, углубившийся после революции
1905—1907 гг., охватил и буржуазное. Кризисные явления
наблюдались и в мелкобуржуазной историографии. Кризис
выразился в отказе буржуазных историков от элементов демо-
кратизма в оценке исторических явлений, в замалчивании или
извращении процессов и фактов, невыгодных самодержавию и
буржуазии, в неспособности теоретически обобщить накоплен-
ный фактический материал и дать научное объяснение социаль-
но-экономических и политических процессов в сибирской деревне
с ее антагонистическими противоречиями. Эта неспособность
отражала реакционность буржуазии, вступившей в соглашение
с самодержавием, и ее боязнь назревшей социалистической ре-
волюции.
Экономические и политические процессы в Сибири, связан-
ные с сооружением Транссибирской магистрали и увеличением
переселений, обострением классовой борьбы и событиями на-
57 Н. П. Огановский. Обновление земледельческой России и аг-
рарная политика, стр. 290—291, 294.
58 Н. П. Огановский. Народное хозяйство Сибири, стр. 58.
59 Н. П. Огановский. Обновление земледельческой России и аг-
рарная политика, стр. 120.
2*
19
зревшей буржуазно-демократической революции, требовали пра-
вильного научного осмысливания. Сама жизнь выдвинула перед
исторической наукой проблемы о месте Сибири в общеисториче-
ском процессе и путях ее развития, соотношении аграрного и пе-
реселенческого вопросов, классовых интересах сибирского кресть-
янства п др. Научное решение этих проблем было дано в трудах
В. И. Ленина, положивших начало новому этапу в марксистской
историографии.
Еще в конце 80-х годов XIX в. появляется одна из первых
марксистских работ по истории сибирской деревни пореформен-
ного периода — книга И. А. Гурвича «Переселения крестьян в
Сибирь» (М., 1888). И. А. Гурвич первый в исторической лите-
ратуре поставил вопрос о влиянии переселений на разложение
крестьянства и применение наемного труда, развитие ростовщи-
ческого капитала и состояние земельных отношений. Установив,
что центральной фигурой переселенческого движения в Сибирь
был крестьянин-середняк, он пришел к выводу, что переселения
усиливали разложение крестьянства на местах выхода и вселе-
ния. В. И. Ленин, одобривший этот вывод60, считал его наиболее
важным в книге И. А. Гурвича. Он отметил, что «связь пересе-
лений с разложением крестьянства вполне доказана И. Гурвичем
в его превосходном исследовании: «Переселения крестьян в Си-
бирь» (М. 1888). Мы усиленно рекомендуем читателю эту
книгу, которую усердно старалась замолчать наша народниче-
ская пресса» 6I.
И. А. Гурвич указывал, что широко распространенным явле-
нием в сибирской деревне являются займы переселенцами хлеба
у богатых старожилов «под отработку» 62. Он отметил батрачест-
во новоселов и более высокую оплату батракам по сравнению с
Европейской Россией, подчеркнув, что с ростом переселенческо-
го потока цены на рабочие руки в Сибири понижаются63.
И. А. Гурвич рассмотрел особенности аграрного вопроса в
Сибири, связанного с острым недостатком леса в хозяйстве кре-
стьян, большим процентом неудобных земель в наделах, прави-
тельственной регламентацией и чрезвычайной экстенсивностью
сельского хозяйства. Показывая характерное для Сибири второй
половины XIX в. захватное землепользование, он отметил недо-
статок земли у крестьян Тобольской губернии и начавшийся пе-
реход к общинно-уравнительному землепользованию 64.
60 См. В. И. Лепи п. Полное собрание сочинений, т. 3, стр. 629.
61 Там же, стр. 175.
62 И. А. Гурвич. Переселения крестьян в Сибирь, стр. 82.
63 Там же, стр. 80.
64 Там же, стр. 53—57.
^0
Под влиянием переселенческого движения и связанных с ним
процессов усиливается имущественное неравенство среди крес-
тьян Сибири и начинается борьба за землю внутри общины, хотя
«все это далеко не так еще обострилось, как в Европейской Рос-
сии, и имеет скорее спорадический характер» 65. В. И. Ленин вы-
соко оценивал выводы И. А. Гурвича как «писателя,— который
известей в марксистской литературе...» 66.
С 90-х годов XIX столетия начинается качественно новый, ле-
нинский этап в исследовании проблемы аграрного развития Си-
бири. Характерные черты данного этапа состояли в том. что
В. И. Ленин исследовал указанную проблему на основе марк-
систской методологии, развитой применительно к условиям им-
периализма. Он охватил всю совокупность вопросов аграрной
истории Сибири, осветив их в тесной взаимосвязи с общероссий-
скими проблемами и злободневными задачами революционного
движения в России и Сибири 67.
С первых шагов своего развития ленинская концепция по-
лучила убедительное подтверждение в конкретных исследовани-
ях по истории Сибири. Как известно, в 1893 г. В. И. Ленин
выступил с рефератом на тему «По поводу так называемого воп-
роса о рынках», который в рукописи был распространен в социал-
демократических кружках различных городов страны. Появи-
лись и другие работы В. И. Ленина. Они получили живейший
отклик средн ссыльных социал-демократов, находившихся в
Сибири. Непосредственным отражением той острой идейно-тео-
ретической борьбы, которую вели социал-демократы во главе с
В. И. Лениным против либеральных народников, была статья
сосланного в Сибирь Л. Б. Красина «Судьбы капитализма в Си-
бири», напечатанная в иркутской газете «Восточное обозрение»
(№ 121 — 123, 1896 г.). Поводом для ее написания послужило на-
печатанное в той же газете (№ 105, 1896 г.) извлечение из лек-
ции ссыльного народника И. И. Попова на тему «Восточная Си-
бирь на Всероссийской выставке 1896 г.» В этой лекции содер-
жалось утверждение, будто поземельное устройство в Сибири по
закону 1895 г. открывает дорогу «народным формам жизни», ко-
торые «при дружной работе правительства и общества» спасут
Сибирь «от стремительного потока развития капиталистических
форм».
65 Там же, стр. 57—58.
66 В. И. Лен и н. Полное собрание сочинении, т. 3, стр. G29, приме-
чание.
67 Ленинская концепция аграрного развития Сибири в конце XIX —
начале XX в. подробно охарактеризована в указанной нашей статье
(см. сноску 4 на стр. 7), а некоторые ее аспекты освещены ниже.
21
В своей статье Л. Б. Красин вскрыл вздорность подобных
рассуждений и показал, что пореформенная Сибирь, как и стра-
на в целом, уже развивалась по капиталистическому пути. Отме-
тив слабое по сравнению с богатейшими возможностями Сибири
развитие промышленности, Л. Б. Красин показал ее капиталис-
тический характер. Он показал довольно широкое распростране-
ние в Сибири конца XIX в. кустарной промышленности, связан-
ной с рынком и представлявшей собой капиталистическое
домашнее производство, зависимое от торговцев-скупщиков и ка-
питалистических фирм. Автор пришел к выводу, что капитализм
стал «атмосферой», в которой идет развитие кустарной промыш-
ленности в городе и деревне. Он развит в форме использования
наемного труда, но еще больше в форме капиталистического до-
машнего производства.
Л. Б. Красин опроверг надуманное положение об «устойчиво-
сти» натурального крестьянского хозяйства в Сибири как показа-
теле «народной формы производства». Он раскрыл причины раз-
ложения натурального хозяйства, привел данные о норме товар-
ности хлеба и отметил рост «уже и теперь несомненно товарного
характера сибирского земледелия». Следствием этого было клас-
совое расслоение крестьянства, рост долговой зависимости крес-
тьян от скупщиков и кулаков, распространение наемного труда в
деревне и «отработок» под ссуду. Земледельческий капитализм,
делает вывод Л. Б. Красин, «уже тяготеет над сибирским кресть-
янством». Позже появились п другие марксистские исследова-
ния, в частности В. А. Ватина-Быстрянского, подчеркнувшего в
противовес областникам единство закономерностей в историче-
ском развитии Европейской России и Сибири и поставившего во-
прос о Сибири как колонии в экономическом смысле68. Лишь на
базе марксизма были поставлены кардинальные вопросы о
характере колониальной зависимости Сибири, развитии капита-
лизма в сельском хозяйстве и влиянии на его процесс переселен-
ческого движения и др. Разрыв между накоплением фактическо-
го материала и его теоретическим осмысливанием был преодо-
лен. Однако до Октябрьской революции все силы большевист-
ской партии отвлекались революционной борьбой и конкретных
исследований по истории сибирского крестьянства, основанных
на принципах марксистско-ленинской методологии, подготовле-
но немного. Широкое изучение этой темы началось уже в годы
Советской власти.
68 В. А. Ватин-Быстрянский. К юбилею областничества. «Си-
бирский архив», 1915, № 12.
:22
После победы Великой Октябрьской социалистической рево-
люции начинается принципиально новый период в изучении всей
истории Сибири и сибирской деревни эпохи империализма. В ре-
зультате коренных преобразований в экономической и полити-
ческой жизни страны исчезла классовая база для развития дво-
рянско-буржуазных и мелкобуржуазных концеппий истории
Сибири. Марксистско-ленинское направление, ставшее единст-
венным и безраздельно господствующим в советской историогра-
фии, получает всестороннее развитие.
Исследование вопросов сельского хозяйства и крестьянства
Сибири периода империализма также непрерывно углубляется и
совершенствуется. В различные годы оно имеет свои особенно-
сти. В тематике работ 20 — середины 30-х годов преобладают во-
просы социально-экономической истории сибирской деревни
(классовое расслоение крестьянства, проникновение иностран-
ного капитала в экономику Сибири и др.). Наряду с использова-
нием архивных материалов советские исследователи начинают
критическую переоценку опубликованных данных дореволюци-
онных статистико-экономических обследований крестьянских хо-
зяйств. В журнале «Жизнь Сибири» (орган Сибревкома) уже в
первые годы после гражданской войны публикуется серия ста-
тей, написанных в связи с практическими задачами по восста-
новлению народного хозяйства и цепным фактическим материа-
лом о дореволюционной деревне 69.
Средп работ того времени выделяется книга А. Шиша «Роль
иностранного капитала в экономической жизни Сибири» (Но-
вониколаевск, 1922). В соответствии с порядком проникновения
до революции иностранного капитала в Сибирь автор вначале
характеризует торговый капитал и его роль в развитии масло-
делия, сбыте машин и вывозе сельскохозяйственных продуктов,
затем рассматривает участие банковского капитала в экономи-
ческой жизни Сибири п, наконец, показывает деятельность
иностранных капиталистов в промышленности Сибири. Все это
подтверждается статистическими данными о вывозе масла и
ввозе машин, цепах в Сибири и на международном рынке, о за-
долженности сибирских крестьян иностранным фирмам и коли-
честве судебных исков, предъявленных крестьянам. А. Шиша
определил норму прибыли, получаемую иностранными капи-
талистами в Сибири, общую сумму вложенного капитала и его
процент в общероссийской сумме заграничных капиталов. Он
89 В. Бельма н. Финансовое положение Сибири и наши задачи.
«Жизнь Сибири», 1922, № 4; Сол. Н - л ь. Маслоделие в Сибири. «Жизнь
Сибири», 1922, №1; Назаров. Сибирская торговля до войны и теперь.
«Жизнь Сибири», 1924, № 5—6 и др.
23
делает правильный вывод о том, что рассуждения об экономи-
ческом захвате Сибири иностранными капиталистами явно
преувеличены. Развитие сельского хозяйства Сибири в конце
XIX — начале XX в. автор оценивает как капиталистическое.
Однако рассматривая иностранный капитал в отрыве от ленин-
ского учения об империализме и развитии капитализма вширь
па территории окраин, автор непомерно преувеличивает его
положительное влияние, когда утверждает, что он «дал толчок
развитию маслоделия в Сибири», оживил экономическую жизнь
края, внес изменения в систему животноводства и т. и. В дей-
ствительности экономическое оживление было подготовлено
всем ходом развития Сибири в системе российского капитализ-
ма, влиянием Сибирской железной дороги, колонизации и не^
реселений. И заслуга в этом принадлежит трудящимся массам
Сибири и переселенцам, колонизовавшим край. Не учитывая
классового разложения деревни, А. Шиша пишет о положитель-
ном влиянии иностранного капитала на благосостояние кресть-
янства. Но крестьянство не было единым, , и если кулачество
наживалось, помогая капиталистам эксплуатировать бедноту
и середняков, то трудящимся массам иностранный и отечест-
венный капитал принес усиление эксплуатации, разорение их
хозяйств и обнищание.
В работе А. Шиша, как нам представляется, неверно рас-
ставлены акценты: «положительное» влияние иностранного ка-
питала преувеличивается и выдвигается на первый план как
главное в его деятельности, а об отрицательном говорится ми-
моходом, как о чем-то побочном и несущественном. Фактиче-
ский материал не согласуется с таким подходом.
Ниже мы вернемся к оценке роли иностранного капитала
в экономической жизни сибирской деревни. Работа А. Шиша
интересна постановкой данного вопроса и ценным фактическим
материалом.
Большой интерес представляет книга С. М. Дубровского
«Столыпинская реформа. Капитализация сельского хозяйства
в XX в.» (Л., 1925). Аграрный капитализм в Сибири автор рас-
сматривает на общероссийском фоне капитализации сельского
хозяйства. Основное внимание он уделяет анализу таких про-
явлений развития капитализма в России, как общий подъем и
интенсификация сельского хозяйства, улучшение сельскохозяй-
ственной техники, углубление товарно-денежных отношений
в деревне и классовой дифференциации крестьянства. Некото-
рые из них исследуются применительно к Сибири. Так,
С. М. Дубровский отмечает более быстрый темп роста посевных
площадей в Сибири по сравнению с Европейской Россией, ис-
24
следует вопросы о крестьянской общине, о переселениях в Си-
бирь п их влиянии на экономические отношения в деревне.
Причины, тормозившие развитие аграрного капитализма в
Сибири, он видит в полукрепостнической собственности на зем-
лю, выкачивании средств из сельского хозяйства путем взима-
ния арендных платежей и налогов, низких цен на сельскохо-
зяйственную продукцию и высоких процентов, устанавливае-
мых торговцами и ростовщиками. В итоге большая часть
прибавочной стоимости, создаваемой в сельском хозяйстве Си-
бири, уходила на непроизводительное потребление господствую-
щих классов Европейской Росспп, заграницу или капитализиро-
валась в русской промышленности. Недостаток средств тормозил
переход к интенсивному земледелию, и при увеличении пашни
урожайность в Сибири находилась на одном уровне или даже
падала. Развитие капитализма в сельском хозяйстве тормозила
также неблагоприятная рыночная конъюнктура. При низких
ценах на сибирский хлеб происходил перелив капиталов из
земледелия в другие отрасли — маслоделие и ростовщичество.
Эти противоречия были экономической основой буржуазно-де-
мократической революции в сибирской деревне. Постановка
этих вопросов — несомненная заслуга С. М. Дубровского. На
наш взгляд, выкачивание средств из сельского хозяйства Сиби-
ри и экстенсивный характер земледелия были тесно связаны
также с положением Сибири как колонии в экономическом
смысле.
Впоследствии материалы этой книги С. М. Дубровский ис-
пользовал при создании новой монографии «Столыпинская зе-
мельная реформа» (М., 1963). В ней значительно больше места
уделено Сибири. Автор приводит фактические данные о моби-
лизации надельных земель в Азиатской России, в том числе
Тобольской губернии, об использовании земель® Сибири, обеспе-
ченности скотом крестьян, о числе сберкасс и общей сумме вкла-
дов и т. д. А главное, С. М. Дубровский ставит вопрос об уров-
не капитализма в сельском хозяйстве России, отмечая при этом
«большое распространение капиталистических производствен-
ных отношений в деревне в связи с развитием кулацких хо-
зяйств, особенно на юге страны, в Поволжье и Сибири» 70. Он
относит Сибирь к числу районов, где не было барщинного хо-
зяйства и полукрепостнических отношений между крестьянами
и помещиками, имелись «избытки» товарного хлеба и крестья-
не были зажиточнее. Однако и в Сибири сложились предпосыл-
ки буружуазно-демократической революции, связанные с эксп-
70 С. М. Дубровский. Указ, соч., стр. 495.
25
луатацией крестьянства со стороны управлений казенными и
кабинетскими землями 71.
Работа В. Каврайского и И. Нусинова «Классовое расслоение
сибирской деревни. Опыт анализа социально-экономических от-
ношений в современной советской деревне» (Сибкрайиздат,
1927) интересна попыткой проследить процесс классового рас-
слоения крестьянства на примере Барнаульской волости Алтая
за 1897 и 1905 гг., а на примере с. Чистюнька и прилегающих
к нему поселков Барнаульского уезда — за 1917 и 1920 гг. Авто-
ры не обосновывают принимаемую ими группировку крестьян-
ских хозяйств. Сведениям о распределении между различными
группами крестьян посевов, скота и машин не предшествует
глубокая характеристика капиталистических отношений в За-
падной Сибири (товарность хозяйства, аренда, долговая зави-
симость трудящихся крестьян от кулаков и т. д.). Но сам по
себе этот один из первых опытов исследования разложения си-
бирского крестьянства ценен. Авторы отмечают рост крайних
групп в крестьянстве к 1905 г. по сравнению с 1897 г. и прихо-
дят к выводу, что уже к 1905 г. южносибирская деревня пере-
живала глубокий процесс капиталистического расслоепия кре-
стьянства.
Вопросам капиталистического развития сибирской деревни
посвящена большая статья Ф. Сластухина и Г. Чешихина «За-
селение и процесс капитализации сельского хозяйства Сибири
до революции» («Северная Азия», 1930, № 1—2; «Советская
Азия», 1930, № 3—4) 72. Авторы обработали карточки обследо-
вания 1911 —1912 гг. 341 хозяйства переселенцев и старожилов
степной зоны Славгородского уезда Алтая и дали свою груп-
пировку крестьянских хозяйств. К бедняцким относятся хозяй-
ства со средним посевом на один двор в 4 дес. (43,4%), к серед-
няцким — 8 дес. (48,7%), к кулацким — 15,9 дес. (5,3%) и
к крупнокулацким — 33,4 дес. (2,6%) 73.
Они подробно рассматривают отпуск и наем рабочей силы,
сдачу в аренду сложных машин хозяйствами этих групп среди
как переселенцев, так и старожилов. В своих выводах авторы
признают высокий уровень применения наемного труда в сель-
ском хозяйстве Сибири и показывают, что хозяйство пересе-
ленцев со времени прибытия в Сибирь развивалось по-капита-
листически — одни шли батрачить, а богатые переселенцы, уже
в первые годы имеющие по 15—17 дес. посева, сами выступали
71 Там же, стр. 30, 49, 446, 494.
72 В 1930 г. ж. «Северная Азия» был переименован. Статья печата-
лась с перерывом в двух номерах.
73 «Северная Азия», 1930, № 1—2, стр. 62—63.
26
и роли эксплуататоров — сдавали инвентарь в аренду. Поэтому
переселение выглядпт как процесс воспроизводства, прерван-
ный до вселения на места выхода. Ф. Сластухин и Г. Чешихин
подчеркивают, что увеличение посевных площадей объясняется
не просто приростом населения и его плотности, а развитием
капиталистических отношений. Впервые в литературе они
высказали мысль о том, что «для процесса развития капита-
листических отношений в Сибири характерно скорее мелкое и
среднее капиталистическое фермерского типа хозяйство, чем
крупнокапиталистическое»74. Опыт обработки хотя и ограни-
ченного числа карточек, проведенный авторами, весьма инте-
ресен, а полученные материалы важны. Ф. Сластухин и Г. Че-
шихин резко критикуют тезис С. С. Базыкина об «активной» и
«пассивной», или «потенциальной», товарности, т. е. скрытых
возможностях для производства и сбыта хлеба, не реализуемо-
го из-за «челябинского тарифного перелома» 74а. Ошибочность те-
зиса С. С. Базыкина о «потенциальной товарности» вполне оче-
видна, ибо вне рынка (в потенции) продукт, не прошедший
стадию купли-продажи или обмена, не товар. Но это не проти-
воречит мнению об отрицательном влиянии «тарифа» на капита-
листическое развитие сельского хозяйства Сибири.
Отдельные вопросы развития капитализма в сельском хо-
зяйстве Сибири рассматривает А. А. Ансоп в статьях «Клас-
совое расслоение и классовая борьба в сибирской деревне до
революции 1917 года» («На ленинском пути», 1931, № 3—4)
и «Аграрное движение» («Сибирская советская энциклопедия»,
т. I). По мнению А. А. Ансона, более быстрому развитию сель-
скохозяйственного капитализма в Сибири по сравнению с Евро-
пейской Россией способствовало отсутствие помещиков и земств,
своеобразие форм землепользования и преобладание среди
крестьян категории государственных. Поэтому в Сибири, как
и па других окраинах России, «быстрее и интенсивнее шел
распад крестьянства на сельскохозяйственных предпринима-
телей и рабочих, резче выделялся «коммерческий», торговый
характер зажиточного крестьянства, рельефнее выпячивались
два противоположных полюса — кулак и бедняк» 75. Особен-
ностью сибирской деревни А. А. Ансон также считал грабеж и
закабаление кулаками и торговцами коренного населения Сиби-
ри. Он преувеличивает уровень развития капитализма в Сиби-
ри, ибо упускает из виду большой удельный вес мелкотоварного
74 «Советская Азия», 1930, № 3—4. стр. 160.
74а С. С. Б а зыкин. Сельское хозяйство Сибири и заселение. «Се-
верная Азия», 1923, № 3.
75 «На ленинском пути», 1931, № 3—4, стр. 43.
27
производства крестьян и почти совершенно не учитывает
феодально-крепостнические пережитки в Сибири па том осно-
вании, что здесь не было помещичьих хозяйств. Отсюда оши-
бочный вывод автора о неактуальности аграрного вопроса в Си-
бири и его положение о том, что «дореволюционная Сибирь не
знала ярких форм проявлений классовой борьбы внутри де-
ревни»76. Статьи А. А. Ансона не отличаются большим фак-
тическим материалом, однако они интересны постановкой не-
которых вопросов и первоначальной попыткой разобраться в
особенностях капиталистического развития сибирской деревни.
В начале 50-х годов появляются первые обобщающие очер-
ки и диссертации по истории сибирской деревни, публикуются
монографии, основанные на новых архивных документах.
Большое место в исследованиях начинает занимать тема рево-
люционного движения в Сибири, в том числе в деревне. На
историографии этого периода отрицательно сказалась обстанов-
ка культа личности. Внимание исследователей к социально-эко-
номической тематике было ослаблено, творческих дискуссий и
обсуждений кардинальных проблем истории Сибири почти не
проводилось, а в отдельных работах преобладало цитатничество
в ущерб анализу исторических явлений. Все это тормозило,
хотя и не могло остановить исследование проблемы, которое
в целом продвинулось вперед.
Специальную главу об экономике Сибири периода капита-
лизма, написанную на основе опубликованных материалов, мы
находим в книге П. И. Лященко «История народного хозяйства
СССР». Т. II. «Капитализм» (М., 1952). Экономические отноше-
ния в сибирской деревне автор характеризует в свете развития
капитализма вширь на территории России, рассматривая Си-
бирь как земледельческую колонию со слаборазвитой промыш-
ленностью. Он подчеркивает большое значение Сибирской же-
лезной дороги в экономическом освоении края, но преувеличи-
вает ее роль, утверждая, что «после постройки железных
дорог, естественно, должны были отпасть ограничения переселе-
ния в Сибирь» 77. П. И. Лященко приходит к выводу, что кре-
стьянское хозяйство Сибири было «в основной своей части ти-
пично мелкотоварным» и в то же время подчеркивает господ-
ствующее положение кулаков в земледелии, применении машин,
более высоком, чем в Европейской России, маслодельческом
хозяйстве и кооперации 78. П. И. Лященко поставил вопрос об
76 «Сибирская советская энциклопедия», т. I, стр. 14;, «На ленинском
пути», 1931, № 3—4, стр. 46.
77 П. И. Лященко. Указ, соч., стр. 520.
78 Там же, стр. 522—523, 525—527.
28
источниках накопления капиталов в Сибири за счет развития
кулацких хозяйств и торговой буржуазии. Несмотря на неко-
торую односторонность (П. И. Лященко совершенно не пока-
зал пережитков феодализма и патриархальщины в сельском
хозяйстве русского населения Сибири), его исследование, впер-
вые обобщающее данные об экономике всей Сибири в целом,
имеет большую научную ценность.
В 1952 г. А. К. Захарова защитила диссертацию «Развитие
капитализма в сельском хозяйстве Западной Сибири. Порефор-
менный период» (М., 1952). Она приходит к правильному, па
наш взгляд, выводу, что отсутствие помещичьих хозяйств, пре-
обладание среди крестьян категории государственных п наличие
большого колонизационного фонда в Сибири, создавали более
благоприятные по сравнению с Европейской Россией условия
для роста сельской буржуазии, применявшей машины и наем-
ный труд. Характеристика капиталистических отношений в
деревне, данная на основе опубликованных и архивных материа-
лов, составляет положительную сторону работы А. К. Захаровой.
Но проявления капиталистической аграрной эволюции автор не
соразмеряет с остатками феодализма, патриархальщины и ши-
рокоразвитым мелкотоварным производством, преувеличивает
особенности сельскохозяйственного капитализма в Сибири. Та-
кой подход, не учитывающий пережитки феодализма и другие
докапиталистические формы хозяйства, привел автора к отри-
цанию аграрного вопроса в буржуазно-демократической рево-
люции в Сибири и невольному преувеличению степени зрелости
капитализма в сибирской деревне. В статье Н. Е. Рогозина пред-
принята попытка показать влияние Сибирской железной дороги
на экономику Западной Сибири79. Автор преувеличивает зна-
чение дороги, разделяя высказанное еще в дореволюционной
литературе мнение о том, что она произвела в Сибири «эконо-
мическую революцию». Правильно подчеркивая влияние желез-
ной дороги на специализацию сельского хозяйства, повышение
его товарности и разложение сибирского крестьянства, автор не
подкрепляет эти и многие другие положения достаточным фак-
тическим материалом. Работа написана на ограниченном круге
опубликованных источников —ив этом ее основной недостаток.
Из вопросов сельского хозяйства подробнее других здесь
рассмотрено проникновение английского капитала в коопера-
тивное маслоделие Сибири и землепользование, в частности,
дана характеристика впутриобщинпых переделов. Кризис экстен-
79 Н. Е. Рогозин. Влияние Сибирской железной дороги на эконо-
мическое развитие Западной Сибири в начале XX века. «Уч. зап. Бело-
русского гос. ун-та нм. В. И. Ленина», вып. 16, серия истор. Минск, 1953.
29
сивного земледелия в Сибири рассматривается как своеобразный
«кризис перепроизводства зерновых хлебов», не находивших сбы-
та. По мнению автора, выход из кризисного состояния был най-
ден путем развития маслоделия, сибирский крестьянин «начал
превращать хлеб в масло» (скармливать его скоту). Результатом
действий «челябинского тарифа» стало развитие маслоделия80.
Вывод о «кризисе перепроизводства» является следствием пере-
оценки «челябинского тарифа» и неверного представления об
уровне цен на хлеб в Сибири. Названные Н. Е. Рогозиным цены
на пшеницу (16—20 коп. за пуд) действительно встречались,
но были скорее исключением, чем правилом. По Томской губер-
нии, которая главным образом и рассматривается в статье, сред-
ние местные цены на пшеницу равнялись в 1901—1905 гг; вес-
ной — 82 коп., осенью — 66 коп., в 1906—1910 гг. соответственно
77 и 67 коп. и в 1911—1915 гг.— 90 п 73 коп.81 Значительная
часть товарного хлеба сбывалась в самой Сибири. Да и отрица-
тельное влияние «челябинского тарифного перелома» не следует
абсолютизировать. Он затруднял вывоз, а через пего и товарное
производство хлеба, но не мог остановить их рост. И хотя в Си-
бири почти всегда имелись запасы хлеба, которые зажиточные
крестьяне держали на случай частых неурожаев, а кулаки —
в ожидании высоких цеп, делать вывод о «кризисе перепроиз-
водства» нет оснований. Скармливание хлеба скоту тоже не
было таким широко распространенным п массовым явлением,
чтобы говорить о «превращении хлеба в масло». Причины раз-
вития маслоделия, связанные с развитием капитализма вширь
и торговой специализацией Сибири, отнюдь не определялись
действием «челябинского тарифа». При наличии высококачест-
венных пастбищ и трудностях расчистки полей для посевов,
отдаленности Сибири и больших транспортных расходах произ-
водство масла было экономически более выгодным, чем хлеба.
«Тариф» лишь повышал стоимость транспортировки хлеба.
Общую характеристику социально-экономических отношений
в сибирской деревне конца XIX — начала XX в. дал М. К. Ве-
тошкин в ряде своих работ, посвященных исследованию револю-
ционного движения в Сибири в годы революции 1905—1907 гг.82
Он считал, что ввиду отсутствия в Сибири помещичьего земле-
80 Там же, стр. 180—182.
81 «Сборник статистико-экономических сведений по сельскому хозяй-
ству России и иностранных государств». Год шестой. СПб., 1913, стр. 455;
Год десятый. Пг., 1917, стр. 481.
82 М. К. Ветошкин. Очерки по истории большевистских органи-
заций и революционного движения в Сибири. М., 1953. (Первое изд. этой
книги «Сибирские большевики в период первой русской революции». М.,.
30
владения, за исключением кабинетского, «крестьянское хозяй-
ство не знало сопряженных с крепостничеством экономических
и политических тягот». Показатели отрицательного влияния по-
мещичьих хозяйств центра страны па экономику сибирской де-
ревни М. К. Ветошкин ограничивал «челябинским тарифом» и
строительством Котласской железной дороги, предпринятым
с целью отвести от южных портов вывоз сибирского хлеба. Он
подчеркивал другую особенность — «крайне неблагоприятные
условия колониального положения» Сибири для развития сель-
ского хозяйства и засилье торгово-ростовщического капитала в
деревне, который имел «грабительский, паразитический харак-
тер» и задерживал разложение крестьянства.
К числу особенностей Сибири М. К. Ветошкин относил так-
же наличие свободных земель при нехватке у крестьян средств
для их обработки, ссылку как один из источников комплектова-
ния рабочей силы для сельского хозяйства, отдаленность Сиби-
ри, большие пространства при отсутствии хороших дорог и как
следствие этого захолустье. После строительства Сибирской же-
лезной дороги начинается быстрый рост маслоделия, более бы-
строе по сравнению с Европейской Россией разложение кресть-
янства и развитие сельскохозяйственного производства с воз-
растающим усилением кулацких хозяйств. Социально-экономи-
ческое положение Сибири М. К. Ветошкин характеризовал лишь
как фон для исследования революционного, в том числе и кре-
стьянского, движения в Сибири, а потому не подкреплял выдви-
гаемые положения об особенностях сибирской деревни факти-
ческим материалом. Но постановка некоторых из них. например
о влиянии ссылки, интересна и важна. Работы М. К. Ветошкина
ценны главным образом исследованием революционного движе-
ния в городах и деревнях Сибири.
Против одностороннего подхода, при котором феодально-
крепостнические пережитки в Сибири фактически игнорирова-
лись, выступил А. А. Храмков. В его диссертации83 и статьях84
1939; второе изд. «Из истории большевистских организаций и революци-
онного движения в Сибири в период подготовки и проведения первой
русской революции». М., 1947); Он же. Революционное движение в Си-
бири и на Дальнем Востоке в 1905—1907 гг. Чита, 1955; Он же. Рево-
люция 1905—1907 гг. в Сибири и на Дальнем Востоке. «Революция 1905-
1907 гг. в национальных районах России». М., 1955.
83 А. А. Храмков. Крестьянство Западной Сибири накануне фе-
враля 1917 года (по материалам Томской губернии). Канд, дисс., Томск
1955.
84 А. А. Храмков. Крестьянское движение в Томской губернии
в дни всеобщей мобилизации в июле 1914 года. «Сб. науч.-исслед. работ
кафедр обществ, наук». Томск, 1958; Оп же. Крестьянское движение в
31
дана обстоятельная характеристика отрицательного влияния
этих пережитков на капиталистическое развитие сельского хо-
зяйства Томской губернии и положение крестьянства. По мне-
нию А. А. Храмкова, реформа 1861 г., затянувшаяся в Сибири
до 1917 г., ограничила землепользование крестьян и оставила
их на положении временнообязанных.
Землевладение носило полукрепостнический характер, и
крестьяне, особенно на Алтае, испытывали острый недостаток
земли и леса, прибегали к аренде, носившей кабальный харак-
тер. Следствием этого был аграрный кризис в Сибири.
А. А. Храмков отмечает также отрицательное влияние поме-
щичьих хозяйств центра страны, политическое бесправие сибир-
ских крестьян и переобремененность их повинностями, носив-
шими феодальный характер. Однако пережитки крепостничест-
ва в Сибири были слабее по сравнению с Европейской Россией.
Из всех проявлений капиталистического развития автор наи-
более подробно характеризует разложение крестьянства, относя
к бедняцким хозяйствам 59,9 % дворов, середняцким 21,2 и ку-
лацким— 18,9%. Но в целом разложение крестьянства Сибири
было слабее, а уровень развития капиталистических отношений
в деревне — ниже, чем в Европейской России п особенно таких
районах, как Северный Кавказ и Поволжье.
Выступая против преувеличения особенностей Сибири,
А. А. Храмков, как он сам признает, заостряет «внимание па
вопросе о феодально-крепостнических пережитках» 85. И дейст-
вительно, трудно согласиться с его мнением о том, что пережит-
ки крепостничества в экономике сибирской деревни были силь-
нее, чем в надстройке, а крестьянство Сибири накануне 1917 г.
страдало «в первую голову» от крепостнической эксплуатации.
Сомнительно, можно ли квалифицировать пережитки феодализ-
ма в Сибири 1917 г. как отношения временнообязанных кре-
стьян, тем более что эти пережитки слабее, чем в Европейском
России, где временнообязанных уже не было.
А. А. Храмков не ставил задачей исследовать вопрос об
уровне развития капитализма в Западной Сибири. Он не рас-
'Гомской гуОернии в 1910—1914 годах. «Революционное движение в Сиби-
ри и на Дальнем Востоке», вып. 1. Томск, 1960. Он же. О некотооых
вопросах развития капитализма в сельском хозяйстве Сибири в конце
XIX — начале XX вв. «Особенности аграрного строя России в период им-
периализма». М., 1962; О н ж е. К вопросу о классовом разложении кре-
стьянства Томской губернии в начале XX в. «Сибирь периода капитализ-
ма», вып. 2. «Экономическое и общественно-политическое развитие Си-
бири в 1861—1917 гг.». Новосибирск, 1965.
85 А. А. Храмков. О некоторых вопросах развития капитализма
в сельском хозяйстве Сибири в конце XIX — начале XX вв., стр. 155.
сматривает мелкотоварное производство, незрелые и развитые
формы аграрного капитализма, уровень капиталистических от-
ношении в отдельных районах Западной Сибири и т. д. Поэтому
автор не решает вопросы о соотношении различных форм хозяй-
ства и удельном весе феодально-крепостнических пережитков.
При всем этом интересные работы А. А. Храмкова содержат не-
мало оригинальных наблюдений и выводов, расширивших
научное представление об экономическом развитии сибирской
деревни и положении крестьянства.
Большое внимание исследованию капиталистического разви-
тия сибирской деревни уделено в работах В. И. Дулова: в моно-
графии «Крестьянство Восточной Сибири в годы первой русской
революции» (Иркутск, 1956), статьях «Крестьянство Восточной
Сибири в 1905 — 1906 гг.» («Ученые записки Иркутского пед.
пн-та», вып. V, 1940), «В. И. Ленин о Сибири в эпоху капита-
лизма» (последняя написана в соавторстве с Ф. А. Кудрявце-
вым) и др.86 Исследуя главным образом деревню Восточной Си-
бири, В. И. Дулов рассматривает общие закономерности, прису-
щие всей Сибири. В его работах дано глубокое обоснование
социально-экономических и политических предпосылок двух
социальных войн в деревне, раскрыты пережитки феодализма
в Сибири, связанные с политическим господством помещиков.
Вместе с тем В. И. Дулов подчеркнул специфику социально-
экономического строя сибирской деревни, обусловившую отсут-
ствие острых аграрных противоречий в Сибири и более узкий
круг задач буржуазно-демократической революции. Автор отме-
тил резко выраженное разложение крестьянства Восточной Си-
бири, развитие арендных отношений и впервые обстоятельно
показал эксплуатацию наемного труда ссыльных и ее особенно-
сти. Он выдвинул тезис о связи земельного потеснения кресть-
ян Сибири, наметившегося в конце XIX в., с ростом капитали-
стических отношений в деревне и охарактеризовал различные
формы захвата кулаками крестьянских земель.
В работах В. И. Дулова раскрываются основные черты и осо-
бенности сибирского кулачества: их всесилие в деревне, заин-
тересованность в сохранении ссылки, тесная связь с царской
администрацией и более реакционный характер по сравнению
с кулачеством Европейской России. По мнению автора, незре-
лость сельскохозяйственного капитализма, проявлявшаяся в от-
сутствии крупного капиталистического производства (отсюда
распыленность батрачества), была причиной слабости второй
86 «Сибирь периода капитализма», вып. 1. «Предпосылки Октябрьской
революции в Сибири». Новосибирск, 1964.
3 Л. M. Горюшкин
33
социальной войны в сибирской деревне. Исследования В. И. Ду-
лова, выдвинувшего целый ряд новых положений, вносят боль-
шой вклад в историю сибирской деревни. Соглашаясь с его
мнением о более узком круге задач буржуазно-демократической
революции в сибирской деревне, заметим, что пережитки феода-
лизма здесь были связаны не только с политическим господ-
ством самодержавия, ио и встречались в экономике сельского хо-
зяйства Сибири, в аграрных отношениях.
После XX съезда Коммунистической партии Советского
Союза работа по исследованию истории Сибири, в частности
проблемы аграрного капитализма, значительно активизирова-
лась. Повышению интереса к этой проблеме способствовало об-
суждение вопросов аграрного строя России в период империа-
лизма, состоявшееся в Москве в мае 1960 г. па сессии Научного
совета по проблеме «Исторические предпосылки Великой Ок-
тябрьской социалистической революции», дискуссия о природе
и характере мелкотоварного производства в пореформенной Рос-
сии, развернувшаяся на страницах журнала «История СССР»,
и работа по созданию пятитомной «Истории Сибири».
В докладах С. М. Дубровского и А. М. Анфимова на майской
сессии 1960 г. был поставлен вопрос об уровне развития капита-
лизма в сельском хозяйстве России периода империализма87.
С. М. Дубровский показал большое научное значение этого во-
проса и возможные исторические источники для его изучения, дал
анализ характера аграрного строя России в начале XX в.,
раскрыл экономические и политические предпосылки двух соци-
альных войн в деревне и конкретный ход развития этих вопи.
В своих выводах автор подчеркнул большой удельный вес разви-
вавшихся в деревне капиталистических производственных отно-
шений при значительных остатках крепостничества. По мнению
А. М. Анфимова, «преобладающую роль в сельскохозяйственном
производстве продолжали играть так называемые потребитель-
ские хозяйства и простые товаропроизводители (за исключением
87 С. М. Дубровский. К вопросу об уровне развития капита-
лизма в сельском хозяйстве России и характере классовой борьбы в де-
ревне в период империализма (две социальные войны). «Особенности аг-
рарного строя России в период империализма». М., 1962; А. М. А н ф и-
м о в. В. И. Ленин о характере аграрных отношений в России в начале
XX в. Там же; С. М. Дубровский. К вопросу об уровне развития ка-
питализма в России и характере классовой борьбы в деревне в пеппод
империализма. М., 1960; А. М. Анфимов. К вопросу о степени разви-
тия капитализма в крестьянском земледелии Европейской России (конец
XIX, начало XX вв.). «Четвертая сессия симпозиума по аграрной истории
Восточной Европы в г. Риге». Тезисы докл. и сообщ. Рига, 1961.
34
окраинных районов, где господствовало капиталистическое ку-
лацкое хозяйство)» 88.
Сессия уделила большое внимание «сибирским» вопросам,
заслушав по Сибири и Дальнему Востоку 3 из 12 докладов. Это
доклады Л. Б. Белявской — «Социально-экономические послед-
ствия переселенческой политики Столыпина на Дальнем Восто-
ке», В. Ф. Борзунова — «Влияние Транссибирской магистрали
па развитие сельского хозяйства Сибири и Дальнего Востока
в начале XX в. (1900—1914 гг.)» и упомянутый доклад
А. А. Храмкова.
Сессия впервые широко обсудила вопрос об уровне развития
капитализма в сельском хозяйстве России и наметила методику
его исследования. Она показала недостаточную изученность
вопросов капиталистического развития сибирской деревни и
явилась стимулом к их дальнейшей разработке.
Весной 1962 г. П. Г. Рындзюнский начал дискуссию о роли
и месте мелкотоварного производства в экономике России
XIX в.89, вызвавшую большой отклик среди историков90. Стать-
ей А. М. Анфимова хронологические рамки дискутируемых во-
просов расширены до начала XX в. Дискуссия обусловила даль-
нейшее совершенствование методологии и методики исследова-
ния социально-экономических явлений и постановку вопросов,
имеющих принципиально важное значение: о незрелых и разви-
тых формах капитализма, об этапах классового расслоения кре-
стьянства, соотношении и взаимодействии различных форм хо-
зяйства в России и др. Оригинальную методику определения
удельного веса хозяйств различных типов в сельскохозяйствен-
ном производстве разработал А. М. Анфимов. Главное значение
дискуссии заключается в привлечении внимания исследовате-
лей к вопросу о широко развитом в России, в том числе в Сиби-
ри, мелкотоварном производстве, изучение которого нередко за-
бывалось. Несомненно, материалы дискуссии сыграют большую
88 А. М. Анфимов. В. И. Ленин о характере аграрных отношений
в России в начале XX в., стр. 78.
89 П. Г. Рындзюнский. О мелкотоварном укладе в России
XX века. «История СССР», 1961, № 2.
90 Н. Л. Рубинштейн. О разложении крестьянства и так назы-
ваемом первоначальном накоплении в России. «Вопросы истории», 1961,
№ 8; О и ж е. О мелкотоварном производстве и развитии капитализма
в России XIX в. «История СССР», 1962, № 4; П. Г. Рындзюн с к и й.
По поводу статьи Н. Л. Рубинштейна «О разложении крестьянства и так
называемом первоначальном накоплении в России». «Вопросы истории»,
1962, № 3; И. Д. Ковальченко. Некоторые вопросы генезиса капи-
тализма в крестьянском хозяйстве России. «История СССР», 1962, № 6;
А. М. Анфимов. О мелкотоварном производстве в сельском хозяйстве
пореформенной России. «История СССР», 1963, № 2.
3*
35
роль в постановке исследования общих закономерностей и осо-
бенностей капиталистического развития отдельных районов и,
в частности, Сибири.
Одна из особенностей исследований 1957—1966 гг. состоит
в том, что они проводятся в тесной связи с подготовкой пяти-
томной «Истории Сибири». Работа по созданию этого труда
способствует дальнейшему развитию исторических знаний в Си-
бири п, в частности, исследованию проблемы аграрного капита-
лизма в Сибири. Эта проблема рассматривалась на конференции
историков Сибири и Дальнего Востока в марте 1960 г.91 и на
расширенном заседании Научного совета по комплексной проб-
леме «История Сибири», обсуждавшем в мае 1961 г. проспект
пятитомника 92. Она находилась в центре внимания участников
Иркутской конференции (1962 г.) 93 и совещания авторского
коллектива III тома готовящейся «Истории Сибири» (1963 г.) 94.
На этих совещаниях в ходе острой дискуссии о путях разви-
тия капитализма в сельском хозяйстве Сибири обсуждались
вопросы об общих закономерностях и особенностях социально-
экономических процессов в сибирской деревне, проникновении
иностранного капитала в экономику деревни, существе феодаль-
но-крепостнических пережитков п так называемой «системе го-
сударственного феодализма» в Сибири. Обсуждения показали
состояние изученности проблемы, сложившиеся точки зрения,
выявили нерешенные вопросы, необходимость дальнейшего на-
копления фактического материала и разработки вопросов мето-
дологии и методики исследования.
В 1957—1966 гг. тематика исследований значительно расши-
рилась. Капиталистические отношения в сельском хозяйстве Си-
бири теперь изучаются в плане колонизации края, влияния
Сибирской железной дороги, переселений и столыпинской ре-
формы. Появляются специальные работы об уровне развития
аграрного капитализма Сибири, феодально-крепостнических пе-
режитках в деревне.
91 См. «Вопросы истории Сибири и Дальнего Востока». Тр. конферен-
ции по истории Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1961
92 См. М. М. Громыко. Задачи и характер обобщающего труда по
истории Сибири. «История СССР», 1961, № 6; А. Н. Копылов. Обсуж-
дение проспекта многотомной «истории Сибири». «Вопросы истории»,
1962, № 1.
93 См. В. Ф. Б о р з у н о в. Научная конференция по проблемам исто-
рии капитализма в Сибири (1861—1917). «Изв. Сиб. отд. АН СССР», 1962,
№ 6.
94 В. Ф. Борзунов. Еще раз о некоторых проблемах «Истории Си-
бири» (по материалам ноябрьского совещания авторского коллектива).
«История СССР», 1964, № 2.
36
В монографии95 и статьях96 Л. Ф, Склярова, насыщенных
большим фактическим и статистическим материалом, исследу-
ются вопросы переселений и землеустройства в Сибири в годы
столыпинской реформы. В оценке феодально-крепостнических
пережитков автор исходит из представления о сохранении
вплоть до 1917 г. «системы государственного феодализма».
«В Сибири,— пишет он,— правительство сохранило устаревшую
систему государственного феодализма, не ввело частной собст-
венности па землю» 97. К числу наиболее существенных феодаль-
но-крепостнических пережитков Л. Ф. Скляров относит каби-
нетское и государственное землевладение, которое, по его
мнению, не отличалось от помещичьего; общинное землепользо-
вание и землеустроительную политику самодержавия, осущест-
вляемую крепостническими методами; отрицательное влияние
помещичьих хозяйств центра страны; административный и по-
лицейский гнет местных властей.
В то же время Л. Ф. Скляров показывает значительное раз-
витие капиталистических отношений в деревне, рассматривая
их в плане влияния переселений. Заслуга автора состоит в том,
что он показал процесс колонизации Сибири в 1907—1914 гг.,
раскрыл сущность землеустроительной и переселенческой поли-
тики самодержавия, охарактеризовал положение переселенцев
п старожилов, отрицательное влияние казенно-кабинетского
землевладения и общинного землепользования на хозяйствен-
ную жизнь деревни. В этом большая ценность работ Л. Ф. Скля-
рова.
Но отождествляя государственное и помещичье землевладе-
ние, Л. Ф. Скляров невольно затушевывает своеобразие Сибири
и преувеличивает роль феодальных пережитков. Он, например,
считает, что «социальная база крестьянских волнений в круп-
ных сибирских селах была значительно шире, чем в деревнях
центральных губерний. Она обусловила длительность, массо-
вость и упорство крестьянского движения в Сибири» 98. В дейст-
вительности социальная база, в частности острота антифеодаль-
ных противоречий, в Сибири, где отсутствовало помещичье зем-
95 Л. Ф. С к л я р о в. Переселение и землеустройство в Сибири в го-
ды столыпинской аграрной реформы. Л., 1962.
96 Л. Ф. Скляров. Столыпинское землеустройство в Сибири.
«Науч. докл. высшей школы», истор. науки, 1958, №4; Он же. Создание
колонизационного фонда на свободных государственных и кабинетских
землях Сибири в 1907—1914 гг. Уч. зап. Ленинградского пед. ин-та им.
Л. И. Герцена, т. 222.— «Вопросы истории Сибири». Л., 1961 и др.
97 Л. Ф. С к л я р о в. «Переселение п землеустройство...», стр. 557.
98 Там же, стр. 532.
37
левладенпе, не была шире и больше, чем в центре страны, а кре-
стьянские волнения — упорнее и длительнее.
Л. Ф. Скляров преувеличивает роль частной земельной соб-
ственности, рассматривая ее как условие «ускоренного» разви-
тия капиталистической экономики Сибири и возможную причи-
ну обострения аграрного вопроса в центре страны. «Царское
правительство не передало государственные земли в частную
собственность крестьян и не ввело земства в Сибири, потому что
этого не хотели помещики, которые боялись ускоренного капи-
талистического развития сибирской экономики на базе частной
собственности... Но главное,— продолжает Л. Ф. Скляров,— что
вызвало их особые опасения,— передача государственных зе-
мель за Уралом в частную собственность крестьян неизбежно
обострила бы аграрный вопрос в центре страны и вызвала бы
новый мощный натиск крестьянства против помещичьего земле-
владения... В итоге,— делает вывод Л. Ф. Скляров,— колониза-
ция Сибири по американскому образцу вместо уравнения кре-
стьянских наделов и дополнения реформы 1861 г. могла приве-
сти к революционному потрясению не только аграрного, но и
политического строя царской России» ".
Но, во-первых, установление частной собственности па землю
без свержения самодержавия и ликвидации помещичьих хозяй-
ств не могло обеспечить действительно быстрое развитие сибир-
ской экономики, ибо помещичьи латифундии и самодержавие
являлись главным препятствием освоения окраин. Именно их
ликвидации больше всего боялись помещики, вполне сознавая,
что, пока сохраняются царская власть и помещичьи латифун-
дии, можно не бояться передачи земли в собственность сибир-
ским крестьянам. Во-вторых, если даже допустить возможность
передачи земель крестьянам в условиях самодержавия и поме-
щиков, то не сам по себе этот факт обострил бы аграрный вопрос
в центре страны, а сохранение помещичьего землевладения и
царской власти, еще более нетерпимых на этом фоне. Передача
же земли крестьянам Сибири при революционном уничтожении
самодержавия и помещиков нс обострила бы аграрный вопрос,
а, наоборот, разрешила его. В-третьих, не аграрная эволюция
американского типа могла привести «к революционному потря-
сению... политического строя царской России», а напротив, рево-
люционное уничтожение самодержавия могло обеспечить тор-
жество фермерской эволюции. В любом случае положения авто-
ра не представляются убедительными. *
99 Там же, стр. 18.
38
Л. Ф. Скляров считает, что природные условия и отдален-
ность «почти не влияли на рыночные связи» внутри Сибири 10°.
Природные условия — да, слабо влияли. Мало влияла и отдален-
ность как природный фактор. Связь с рынком определялась сте-
пенью развития капиталистических отношений. Влияла не сама
по себе отдаленность как географическое явление, а отсутствие
хороших дорог, о строительстве которых правительство не забо-
тилось, примитивность крестьянского транспорта, низкая уро-
жайность крестьянских полей п мелкотоварный характер произ-
водства. В итоге крестьянству районов, отдаленных от рынков
сбыта, было экономически невыгодно, а из-за состояния дорог
часто невозможно везти продукты на большие расстояния. При-
ходилось ограничиваться продажей в своей деревне. В этом слу-
чае отдаленность приобретала оттенок общественного фактора и
как таковая серьезно влияла на рыночные связи. Да и сам
Л. Ф. Скляров, характеризуя оживление торговли и сельскохо-
зяйственного производства, указывает, что «чаще это просходи-
ло вблизи железной дороги и на берегах судоходных рек» 100 101.
Видное место в исторической литературе о сибирской дерев-
не занимают работы В. А. Степынина 102 и прежде всего его мо-
нография «Колонизация Енисейской губернии в эпоху капита-
лизма» (Красноярск, 1962). Колонизация и переселения, разви-
тие капитализма вширь на территории окраин рассматриваются
на примере Енисейской губернии, но выводы автора имеют силу
для всей Сибири в целом. В. А. Степынин обосновывает периоди-
зацию истории колонизации Енисейской губернии, выделяя
два периода, разделенных революцией 1905—1907 гг. Он иссле-
дует ход переселенческого движения, организацию и развитие
хозяйства переселенцев в Сибири, их быт и культуру, раскры-
вает влияние переселений и колонизации на развитие произво-
дительных сил, состояние рынка рабочей силы и товарно-денеж-
ных отношений, разложение крестьянства и уровень капитали-
100 Там же, стр. 420.
101 Там же, стр. 510.
102 В. А. С т е п ы н и н. Из истории попыток насаждения в Сибири
дворянского землевладения. «Уч. зап. Красноярского гос. пед. ин-та»,
т. IV, вып. 1. Красноярск, 1955; Он же. Влияние переселений на фор-
мирование и состояние рынка рабочей силы в Енисейской губернии в
конце XIX в. Там же; Он же. Об экономических предпосылках кре-
стьянского движения в Енисейской губернии в период борьбы за Ок-
тябрьскую социалистическую революцию. «К сорокалетию Великой Ок-
тябрьской социалистической революции». Красноярск, 1957; Он же.
Переселения и развитие производительных сил деревни Енисейской гу-
бернии в эпоху капитализма. «К изучению экономики Енисейской губер-
нии конца XIX — начала XX вв.». Красноярск, 1962.
39
стических отношений. Все эти вопросы рассматриваются приме-
нительно к двум указанным периодам, что позволяет автору
показать исторический процесс в динамике и выявить измене-
ния, происшедшие в эпоху капитализма. По мнению автора, раз-
ложение крестьянства в Енисейской губернии было выражено
более наглядно, чем в губерниях Черноземного центра, что под-
тверждается высоким процентом зажиточных хозяйств.
Соответственно этому и уровень капитализма в деревне Ени-
сейской губернии накануне первой мировой войны был выше
уровня центральных районов и ниже, чем на юге и юго-востоке
страны. Последнее обстоятельство автор объясняет тем, что Си-
бирь в отличие от южных окраин была удалена от рынков сбы-
та п промышленных центров, имела свои естественно-географи-
ческие особенности, обусловившие трудности колонизации и, в
частности, большие затраты капитала. Рассматривая разнооб-
разные формы найма, в том числе и кабального, автор подчер-
кивает, что все они носили капиталистический характер. Быст-
рое развитие капиталистических отношений в сибирской
деревне было обусловлено также сравнительной слабостью фео-
дально-крепостнических пережитков. В. А. Столыпин приходпт
к выводу, что в Сибири переселенцы заводили более состоятель-
ное хозяйство, чем на родине. В. А. Столыпин впервые так пол-
но раскрыл особенности сельскохозяйственного капитализма в
Сибири, связанные с переселениями. Он широко использовал
данные статистических обследований переселенцев и ввел в на-
учный оборот много повых материалов, наиболее глубоко и пол-
но изученных им в Красноярском государственном архиве.
Несмотря на недостатки и спорные положения 103, выводы
В. А. Столыпина обогащают научное представление о характе-
ре социально-экономических отношений в сибирской деревне.
Вопросы сельского хозяйства и положения крестьянства
Томской губернии конца XIX— начала XX в. рассматриваются
Л. Г. Сухотиной 104. В ее статьях также встречается мысль о том,
что в Сибири после реформы 1861 г. сохранилась «система госу-
103 См. В. И. Дулов, В. Г. Тюк авкпн. Новое исследование по
истории колонизации края. «Изв. Сиб. отд. АН СССР», серия обществ, на-
ук, 1963, вып. 3, № 9, стр. 76—77.
104 Л. Г. Сухотина. К вопросу о феодальных пережитках в сибир-
ской деревне накануне первой русской революции. «Вопросы истории
Сибири и Дальнего Востока». Новосибирск, 1961. Она же. К вопросу
о характере и формах крестьянского землепользования в Томской губер-
нии в конце XIX — начале XX вв. «Ежегод. по аграрной истории Восточ-
ной Европы 1961 г.». Рига, 1963; Опа же. Землеустроительная полити-
ка правительства в Западной Сибири в конце XIX — начале XX вв. (по
материалам Томской губернии). «Вопросы истории Сибири», вып. 2.
Томск, 1965.
40
дарственого феодализма». Л. Г. Сухотина считает, что государ-
ственная и кабинетская собственность на землю, землевладение
п землепользование носили феодальный характер. Как феодаль-
ные оцениваются землеустройство в Сибири и система повинно-
стей.
Развитие капитализма в Сибири протекало медленнее, чем в
Европейской России, ибо более свободные условия «нейтрализо-
вались рядом других факторов, из которых на первое место
следует поставить узость внутреннего рынка и реакционную по-
литику правительства». В выводах автор подчеркивает более низ-
кий уровень капитализма в сельском хозяйстве Сибири по срав-
нению с Европейской Россией п «ведущую роль прусского
пути» при более отчетливой, чем в центре страны, тенденции
к эволюции фермерского типа.
Прежде всего нельзя согласиться с выводом Л. Г. Сухоти-
ной и других исследователей «о системе государственного фео-
дализма» в Сибири, якобы сохранившейся и в начале XX в.
Этот вывод, по существу отрицающий капиталистический пе-
риод в истории Сибири, в корне противоречит фактическому
положению вещей в сибирской деревне. После реформы 1861 г.
Сибирь вступила в капиталистический период своей истории
и здесь, так же как и во всей стране, происходит процесс
оформления капиталистической формации. Можно спорить о
путях развития капитализма в Сибири, преобладании простого
товарного или капиталистического производства, но уже и па
данной стадии исследования вполне очевидно, что натураль-
ное хозяйство, составлявшее основу феодального производства
в Сибири в дореформенный период, не являлось преобладаю-
щим в конце XIX — начале XX в. Накануне 1917 г. в сибир-
ской деревне господствовали капиталистические отношения,
выраставшие па базе широко развитого мелкотоварного произ-
водства. Можно говорить об отдельных пережитках «государ-
ственного» феодализма в виде собственности казны на землю,
в землевладении государственных крестьян п т. д. Но в начале
XX в. они уже не могли образовать систему общественных
отношений. На территории Сибири развивался вширь капитали-
стический способ производства, который п определял собой си-
стему отношений. Тесная связь надельного землевладения и об-
щинного землепользования в Сибири с политикой самодержа-
вия и его фискальными интересами не оставляют сомнений в
том, что в них сохранились пережитки феодализма. Но кроме
пережиточных, в этих категориях в конце XIX — начале XX в.
были и новые существенные черты, связанные с растущим ка-
питалистическим способом производства (предпринимательская
41
аренда, экономическое господство кулаков в общине, постепен-
ная концентрация в их руках земель п т. д.). Поэтому нет ос-
нований видеть в землевладении и землепользовании Сибири
только феодальные черты и абсолютизировать их.
Л. Г. Сухотина пишет о том, что маслодельные заводы в
Сибири базировались «не па капиталистической организации
производства, а на кабальной эксплуатации мелких произво-
дителей». Действительно, владельцы заводов довольно широко
использовали долговую систему и расчеты товарами за молоко,
но это совсем не отрицает капиталистическую организацию
маслоделия, ибо кабала владельцев маслозаводов в условиях
Западной Сибири начала XX в. была не чем иным, как незре-
лой формой капиталистической эксплуатации. К тому же зна-
чительную часть молока (па кооперативных заводах — около
2/з) поставляли кулацкие хозяйства, имевшие 5 и более коров и
основанные на эксплуатации наемного труда.
Автор не разграничивает зачаточные и развитые формы ка-
питализма в сельском хозяйстве, отождествляя незрелые фор-
мы капиталистической эксплуатации с остатками крепостниче-
ства. Многие маслозаводы представляли собой мелкие капи-
талистические предприятия с 2—3 наемными рабочими и не-
большим объемом производства, основанном на переработке
крестьянского молока. Но, как писал В. И. Ленин, «важны тут
совсем не абсолютные цифры, а отношения, вскрываемые ими,
отношения, по сущности своей буржуазные и не перестающие
быть таковыми ни при сильно выраженной буржуазности, ни
при выражаемой слабо» 105. Характеризуя капиталистическое
маслоделие, В. И. Ленин отмечал, что торговцы и зажиточные
крестьяне осуществляют у себя в хозяйстве лишь техническую
переработку животноводческих продуктов, «самое же содер-
жание скота капитал находит пока более выгодным оставить
па попечении мелкого производителя» 106. При этом торговцы
кабалили крестьян, рассчитываясь за молоко товарами 107. Эта
ленинская характеристика может быть полностью отнесена и
к сибирскому маслоделию. Неверное соизмерение пережитков
крепостничества с другими формами хозяйства и укладами
привело Л. Г. Сухотину к преувеличению феодальных черт в
аграрном строе сибирской деревни.
Проблема развития капитализма в сельском хозяйстве Си-
бири обстоятельно исследуется в работах В. Г. Тюкавкина.
105 В. И. Ле н и и. Полное собрание сочинений, т. 1, стр. 219.
106 Там же, т. 3, стр. 263.
107 Там же, стр. 277.
42
Внимание автора сосредоточено на таких крупных вопросах,
как переселения в Сибирь, развитие капитализма в сельском
хозяйстве края, кооперация в сибирской деревне и др. Группи-
руя переселенческие хозяйства Восточной Сибири в зависимо-
сти от величины посева, количества скота, степени развития
аренды земли и применения наемного труда, он приходит к
выводу, что в 1912 г. бедняцкие дворы составляли примерно по-
ловину от общего числа, середняцкие — 41 % и кулацкие 8—
9% 108. Сравнивая экономическое положение переселенцев на
родине и в Сибири, В. Г. Тюкавкин отмечает усилившееся
классовое расслоение крестьянства и возросшую поляризацию
в экономическом положении различных групп. Он составил
весьма интересную таблицу об общих размерах рынка наемной
рабочей силы из числа переселенцев Восточной Сибири 109 110.
Неразрывное единство Сибири как экономической колонии
со всей страной обусловило действие общих закономерностей
в их развитии, причем общественные отношения в центре
страны имели решающее значение и для Сибири, а помещичьи
латифундии являлись главным тормозом хозяйственного ос-
воения края. Вместе с тем капиталистические отношения в
сельском хозяйстве Сибири развивались в специфической фор-
ме, что находило выражение в господстве американского типа
аграрной эволюции.
С фермерской эволюцией В. Г. Тюкавкин связывает тезис о
«резервах роста крестьянских хозяйств» Сибири, которые были
приведены в действие отменой «челябинского тарифного пере-
лома» и увеличением рынка сбыта в годы первой мировой вой-
ны. когда в Сибири резко возросли посевные площади и сборы
хлебов. В процессе капиталистического развития в сибирской
деревне создаются социально-экономические предпосылки со-
циалистической революции: определенный уровень производи-
тельных сил, обобществление сельскохозяйственного производ-
ства, формирование в деревне буржуазии и пролетариата, рост
классовой борьбы крестьянства и особенно второй социальной
войны ио. Исследуя развитие потребительской кооперации в
108 В. Г. Тюкавкин. Проведение «нового курса» переселенческой
политики в Восточной Сибири (1911—1914 гг.). «Науч. докл. высшей шко-
лы», истор. науки, 1958, № 4, стр. 48—53.
109 В. Г. Т ю к а в к и п. Влияние переселения крестьян на развитие
капиталистических отношений в Восточной Сибири (1906—1917 гг.). «Во-
просы истории Сибири и Дальнего Востока». Новосибирск, 1961, стр. 151,
156-161.
110 В. Г. Тюкавкин. Социально-экономические предпосылки со-
циалистической революции в сибирской деревне. «Программа и краткое
•содержание докладов Объединенной научной сессии по вопросу «Пред-
43
сибирской деревне, автор рассматривает кооперативы как
крупные капиталистические предприятия, отличающиеся от
частных своим коллективным характером. Он дает периодиза-
цию создания кооперации, прослеживает возникновение пер-
вых кооперативов, их рост и образование губернских союзов,,
характеризует деятельность потребительских обществ и осо-
бенности кооперативного движения в Сибири ш.
Работы В. Г. Тюкавкина вносят большой вклад в исследо-
вание проблемы аграрного капитализма в Сибири. В них ста-
вятся на обсуждение новые вопросы и положения — о сельском
хозяйстве Сибири в годы мировой войны, резервах роста кре-
стьянского хозяйства, развитии кооперации как одной из важ-
нейших предпосылок социалистической революции и др. Все
эти положения представляют несомненный интерес п могут
стать предметом широкого обсуждения.
Особенностью развития сельского хозяйства Сибири в годы
первой мировой войны по сравнению с другими районами стра-
ны В. Г. Тюкавкин считает резкий рост посевных площадей и
валовых сборов хлебов обусловленный тем, что «отмена тарифа
(«челябинского тарифного перелома.» — Л. Г.)... в совокупно-
сти с увеличением рынка сбыта (поставки в армию, увеличение
вывоза) привели в действие имевшиеся резервы роста кресть-
янских хозяйств» 111 112. Нам этот вопрос представляется гораздо
более сложным. И пе только потому, что рост посевных площадей
был далеко не повсеместным и наблюдался нс во все годы войны.
Некоторое увеличение посевных площадей в отдельные годы
представляло собой нездоровое явление, вызванное стремлением
сельской буржуазии нажиться на нуждах военного времени и
нехватке сельскохозяйственных продуктов па вольном рынке.
Оно протекало в условиях недостатка рабочей силы, машин и
оборудования и сопровождалось снижением качественных пока-
зателей. Обработка полей ухудшилась, и сорность их возросла,
началось падение основной товарной отрасли сельского хозяй-
ства — маслоделия. К тому же наиболее заметное увеличение
посевных площадей в 1917 г., произошло уже после свержения
самодержавия и во многом было связано с деятельностью боль-
шевистских Советов по посылке солдат на полевые работы.
посылки социалистической революции и устаповление Советской власти
в Сибири». Томск, 1964.
111 В. Г. Тюкавкин. Потребительские кооперативы в сельском
хозяйстве Сибири в начале XX в. Материалы по истории Сибири. «Си-
бирь периода капитализма», вып. 2. «Экономическое и общественно-поли-
тическое развитие Сибири в 1861—1917 гг.». Новосибирск, 1965.
112 В. Г. Тюкавкин. Социально-экономические предпосылки со-
циалистической революции в сибирской деревне, стр. 7.
44
Вопрос о так называемых «резервах роста крестьянских хо-
зяйств», видимо, может быть решен лишь при условии строго
научного определения самого понятия «резервов» и путем все-
стороннего, глубокого анализа социально-экономических процес-
сов, протекавших в сибирской деревне в годы войны. Количест-
венных показателей о росте посевных площадей или сбора хлеба
(не всегда полных, а иногда и противоречивых) для этого далеко
не достаточно. Все это требует специального исследования. Из-
лишнее подчеркивание крупнокапиталистического характера по-
требительской кооперации в деревне заслоняет ее вторую глав-
ную сторону — мелкобуржуазный характер этой кооперации,
объединявшей раздробленные крестьянские хозяйства. Невольно
создается впечатление, что крупнейшие кооперативные союзы
могли бы быть отнесены к числу капиталистических монополий,
а это, конечно, неверно.
В связи со строительством Сибирской железной дороги сель-
ское хозяйство п крестьянство исследует В. Ф. Борзунов113.
Он рассматривает состояние рынка рабочей силы в Сибири
90-х годов XIX в., дает сведения об отходничестве крестьян из
отдельных губерний Европейской России и районов Сибири, по-
казывает удельный вес различных социальных групп сибирских
крестьян, участвовавших в сооружении дороги. Автор отмечает
сложность и трудность развития капитализма в сельском хозяй-
стве Сибири, преодолевавшего сильные пережитки патриархаль-
щины, а местами и феодально-крепостнического хозяйства. По
мнению В. Ф. Борзунова, экономика сибирской деревни накану-
не 1917 г. переживала переходный период, который выражался
в быстрой ломке натурального хозяйства и патриархальных от-
ношений. В плане нашего исследования работы В. Ф. Борзунова
интересны тем, что в них всесторонне раскрываются основные
направления и результаты влияния Сибирской магистрали на
развитие экономики деревни. Влияние Сибирской железной до-
роги на социально-экономическое развитие Восточной Сибири
исследуется в статье А. А. Мухина114. Автор отмечает такие
113 В. Ф. Борзунов. Пролетариат Сибири и Дальнего Востока на-
кануне первой русской революции. М., 1965; Он же. К вопросу об эко-
номическом значении Сибирской железной дороги в конце XIX — начале
XX вв. «Вопросы истории Сибири и Дальнего Востока». Новосибирск,
1961; О п же. Влияние Транссибирской магистрали па развитие сель-
ского хозяйства Сибири и Дальнего Востока в начале XX в. (1900—
1914 гг.). «Особенности аграрного строя России в период империализ-
ма», М., 1962.
114 А. Л. Мухин. Влияние Сибирской железной дороги па социаль-
но-экономическое развитие Восточной Сибири (1897—1917 гг.). «Вопросы
истории Сибири и Дальнего Востока». Новосибирск, 1961, стр. 112—ИЗ.
45
последствия этого влияния, как общий упадок зернового хозяй-
ства, связанный с конкуренцией дешевого западносибирского
хлеба, сравнительно быстрый рост продуктивности животновод-
ства, разложение крестьянства и широкое распространение арен-
ды и наемной рабочей силы.
Характеристика отдельных сторон экономики сибирской де-
ревни дана в работах В. М. Самосудова 115, который приходит к
выводу, что сельское хозяйство Западной Сибири нс достигло
зрелых форм и уровня, соответствующего условиям империализма
начала XX в. По мнению автора, в годы первой мировой войны
сельское хозяйство Сибири, как и всей страны, переживало упа-
док (сокращение посевных площадей, поголовья крупного рога-
того скота и производства масла, недостаток рабочих рук и
машин). Статья А. П. Бородавкина, Г. X. Рабиновича и Л. Г. Сухо-
тиной 116 интересна попыткой, одной из первых в нашей истори-
ческой литературе, определить характер капиталистического
развития Сибири в пореформенный период, исследуя в совокуп-
ности промышленность, сельское хозяйство, торговлю и политику
царизма. Большой фактический материал и оригинальные на-
блюдения содержатся в статье А. П. Бородавкина и А. А. Говор-
кова 117, посвященной слабоизученному вопросу о торговле и тор-
гово-ростовщическом капитале в Сибири. Вопросам развития
капитализма в сельском хозяйство Сибири уделяется внимание
в исследованиях, посвященных революционной борьбе сибирско-
го крестьянства и победе Великой Октябрьской социалистиче-
ской революции 118. В этих работах имеются интересные положе-
ния о классовом расслоении крестьянства, характере и особен-
ностях классовой борьбы в сибирской деревне.
115 В. М. Самосудов. Техническая оснащенность сельского хозяй-
ства дореволюционной Сибири. «Сельское хозяйство Сибири», 1957, № 10;
Он же. Иноземные «любители» сибирского масла. «Сельское хозяйство
Сибири», 1957, № 7; Он же. Паразитизм иностранного капитала в сель-
ском хозяйстве Западной Сибири. Уч. зап. Омского гос. под. ин-та пм.
А. М. Горького, вып. 20. «Из истории Западной Сибири и Омской обла-
сти». Омск, 1963; Он же. Положение крестьянства и крестьянское дви-
жение в Западной Сибири между двумя буржуазно-демократическими ре-
волюциями в России. Канд. дисс. Томск, 1964.
116 А. П. Бородавкин, Г. X. Рабинович, Л. Г. С у х о т и и а.
Об особенностях капитализма в Сибири (1861 г.— середина 90-х годов
XIX в.). «Вопросы истории Сибири», вып. 2. Томск, 1965.
117 А. П. Бородавкин, А. А. Говорков. К истории торговли
и торгово-ростовщического капитала в Сибири (1861—1891). Там же.
118 М. С. Алферов. Крестьянство Сибири в 1917 году. Новосибирск,
1958; В. П. Сафронов. Октябрь в Сибири. Красноярск, 1962; М. М. Ш о р-
н и к о в. Большевики Сибири в борьбе за победу Октябрьской револю-
ции. Новосибирск, 1963; и др.
46
Основные вопросы исследования. За годы Советской власти
советские историки провели огромную работу по исследованию
экономических отношений в сибирской деревне и добились в этом
несомненных успехов, создав основу для дальнейшего изучения
указанной проблемы. Вместе с тем краткий обзор литературы
показывает слабую изученность вопросов об уровне развития аг-
рарного капитализма в Западной Сибири, соотношении различ-
ных форм и элементов производства в сельском хозяйстве, со-
циально-экономических предпосылках Октябрьской революции
в сибирской деревне. Под этим углом зрения автор и пытается
исследовать сельское хозяйство и положение крестьянства За-
падной Сибири в конце XIX — начале XX в.
Социально-экономические предпосылки социалистической
революции в сибирской деревне неотделимы от общих историче-
ских предпосылок Великой Октябрьской социалистической рево-
люции, созревших в системе российского и всего мирового капи-
тализма. Это тем более верно, что Сибирь в начале XX в. была
тесно связана с общероссийским и мировым капиталистическими
рынками. Автор не ставит своей целью исследовать эту сторону
проблемы и ограничивается более узкой задачей выяснения эко-
номических условий для победы социалистической революции в
сибирской деревне.
Хронологические рамки работы (середине 90-х годов XIX в. —
1917 г.) приняты с учетом того обстоятельства, что именно в этот
период происходит сравнительно быстрый и широкий процесс
перерастания незрелых форм капитализма в развитые. После
строительства Сибирской железной дороги под напором усилив-
шегося развития капитализма вширь и вглубь уменьшается зона
патриархальщины и натурального хозяйства, повышается роль
производительного капитала. Сельское хозяйство Сибири тесно
связывается с мировым рынком, возрастает власть торгово-капи-
талистических фирм и монополий. В различные периоды (1895—
1907, 1907—1913, 1914—1917 гг.) все эти процессы имели свои
особенности, обусловленные конкретно-исторической обстанов-
кой. В данной работе рассматриваются основные и наиболее об-
щие для всех периодов проявления аграрной эволюции.
Территориальные рамки работы ограничены тремя районами
Западной Сибири — Акмолинской областью119, Тобольской и
Томской губерниями. Эта огромная территория, равная в 1911 г.
2421 тыс. кв. верст, в 5 с лишним раз превосходила площадь
119 С 1882 г. Акмолинская область, входившая в Западно-Сибирское
генерал-губернаторство, была включена в состав Степного края и по ад-
министративному делению к Сибири может быть отнесена условно.
47
таких государств, как Франция или Германия, и почти в 10 раз —
площадь Италии (в границах того времени). Но более 7з ука-
занной территории, составлявшей Нарымский край, Березовский
и Сургутский уезды, представляло собой дикие и незаселенные
места, где один житель приходился на 45 кв. верст.
К 1911 г. в Акмолинской области, Томской и Тобольской гу-
берниях насчитывалось 7092,7 тыс. жителей, что составляло бо-
лее 73% населения Сибири 120. На долю западных губерний при-
ходилось 4/5 посевных площадей, около 2/з поголовья скота
Сибири, большая часть валовой и товарной продукции. Исследо-
вание этих губерний позволит выявить основные закономерно-
сз п, присущие капиталистическому развитию всей сибирской де-
ревни. Вместе с тем для выяснения некоторых особенностей све-
дения о Западной Сибири даются в сочетании с общесибирскими
данными и в сравнении с Европейской Россией или ее отдельны-
ми регионами.
Методологическую основу исследования вопросов капитали-
стического развития сибирской деревни составляют произведе-
ния классиков марксизма-ленинизма и прежде всего В. И. Лени-
на. В работах «По поводу так называемого вопроса о рынках»,
«Новые хозяйственные движения в крестьянской жизни», «Что
такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демокра-
тов?», «Экономическое содержание народничества и критика его
в книге г. Струве» и особенно в произведении «Развитие капита-
лизма в России» В. И. Ленин исследовал зарождение и развитие
капиталистических отношений в России и впервые в русской
литературе показал разложение крестьянства как глубокую ос-
нову этого процесса.
В. И. Ленин создал теоретические основы изучения капита-
лизма в России и, подвергнув критике порочный метод «средних»
показателей, разработал методику статистического изучения
экономики деревни. На большом материале он показал процесс
складывания внутреннего рынка в России п особенности превра-
щения земледелия в товарное, установил взаимную связь этих
явлений и основные пути, по которым рост торгового земледелия
создавал внутренний рынок для капитализма. В. И. Ленин рас-
крыл отрицательное влияние пережитков крепостничества на
капиталистическое развитие деревни и положение крестьянства
и на фоне общих закономерностей капиталистической эволюции
в России показал своеобразие ее окраинных районов.
В произведениях «Аграрный вопрос и критики Маркса»,
120 Имеются в виду Тобольская, Томская, Енисейская и Иркутская
губернии, Акмолинская и Забайкальская области («Азиатская Россия»,
т. 1. СПб., 1914, стр. 42-43, 86—87).
48
«Аграрная программа социал-демократии в первой русской ре-
волюции 1905—1907 годов», «Марксистские взгляды на аграр-
ный вопрос в Европе и России», «Капиталистический строй со-
временного земледелия», «Новые данные о законах развития
капитализма в земледелии» и других В. И. Ленин развил аграр-
ную теорию Маркса применительно к условиям империализма.
В этих работах показаны общие закономерности и разнообразие
форм развития капитализма в сельском хозяйстве, разработана
проблема двух типов аграрной эволюции, дана критика «тео-
рии» устойчивости мелкого производства, раскрыт буржуазный
характер кооперации в сельском хозяйстве капиталистических
стран, обоснованы пути возникновения буржуазной собственно-
сти на землю. В. И. Ленин всесторонне исследовал аграрный во-
прос в России и подчиненный ему переселенческий, что имело
прямое отношение к Сибири.
В трудах В. И. Ленина разработан вопрос уровня развития
капитализма и предпосылок двух социальных войн в деревне.
Ленин вел борьбу как против отрицания или недооценки капи-
талистических отношений в деревне, так и против их переоценки
и недоучета роли остатков крепостничества. Оп решительно вы-
ступил против деятелей II Интернационала, утверждавших, что
Россия якобы не достигла того уровня капиталистического раз-
вития, при котором возможна победа социализма. «Без известной
высоты капи[тали]зма,— подчеркивал Ленин,— у нас бы ниче-
го не вышло» с победой пролетарской революции ,21. При опре-
делении уровня капитализма В. И. Ленин на первое место ставил
промышленный и финансовый капитализм, сложившийся в про-
мышленности Европейской России начала XX в. Это обусловило
ведущую роль рабочего класса промышленных центров в социа-
листической революции.
Одновременно он подчеркивал важность процесса развития
капитализма в земледелии и отмечал: «В России, несомненно,
уже упрочилось и неуклонно развивается столь же капиталисти-
ческое устройство земледелия» 121 122. В. И. Ленин не считал, что
капитализм в земледелии России уже победил123 и хотя па
некоторых окраинах он господствовал, Ленин считал его «зна-
чительно развитым» 124. Следствием этого была кровная заинте-
ресованность крестьянской бедноты в победе социалистической
революции. Вместе с тем Ленин подчеркивал, что «чисто капи-
талистические отношения придавлены еще у нас в громадных
121 Ленинский сборник, XI, стр. 397.
122 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 21, стр. 307.
123 См. там же, т. 17, стр. 32—33.
124 Там же, т. 21, стр. 309.
4 Л. м. Горюшкин
49
размерах отношениями крепостническими 125. В ликвидации пе-
режитков крепостничества было заинтересовано все крестьянст-
во. Это и обусловило развитие двух социальных войн в дерев-
не — всего крестьянства за ликвидацию феодально-крепостниче-
ских пережитков (первая социальная война) и крестьянской
бедноты против капиталистического гнета (вторая социальная
война). Эти ленинские выводы отражали положение и в сибир-
ской деревне, которая отличалась также большим своеобразием
колонизуемой окраины.
Еще К. Маркс дал научное определение экономической коло-
нии, подчеркнув, что «речь идет о действительных колониях, о
девственной земле, колонизуемой свободными иммигрантами» 126.
Как видно из этого определения, наличие свободных, незаселен-
ных земель было неотъемлемым и всеобщим признаком всякой
колонии в экономическом смысле независимо от конкретно-исто-
рических условий. В то же время К. Маркс отметил специфиче-
скую черту экономических колоний эпохи капитализма — их
одностороннюю специализацию на производстве сельскохозяй-
ственной продукции, возможную благодаря сложившемуся миро-
вому рынку и обмену этой продукции на промышленные товары
капиталистически развитых стран 127.
Исходя из этих положений Маркса, В. И. Ленин создал уче-
ние о колонизации окраин России в капиталистический период
и пришел к выводу о том, что «южные и восточные окраины
Европейской России, заселявшиеся в пореформенную эпоху, от-
личаются именно указанными чертами и представляют из себя,
в экономическом смысле, колонии центральной Евр. Рос-
сии...» 128. На примере Кавказа В. И. Лепин подробно пока-
зал процесс и результаты экономической колонизации окраин.
Колонизация здесь сопровождалась быстрым развитием капита-
листических отношении, что выражалось в притоке масс сель-
ских наемных рабочих из центра страны, в широкой распашке
земель и сельскохозяйственной специализации края на произ-
водстве пшеницы, табака и пр., в вытеснении под влиянием кон-
куренции привозных товаров вековых «кустарных» промыслов.
В процессе колонизации Кавказ превращается в широкий рынок
для сбыта промышленной продукции предприятий центра и во-
влекается в мировое товарное обращение, его местные особенно-
сти нивелируются, остатки патриархальщины вытесняются.
«Нам нет надобности добавлять,— писал В. И. Ленин,— что это
125 Там же, стр. 307.
126 К. Марк с. Капитал, т. I. М., 1955, стр. 768, примечание.
127 Там же, т. III. М., 1955, стр. 684.
128 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 3, стр. 593.
50
же самое происходило и происходит и в Средней Азии и в Сиби-
ри и т. д.» 129. В связи с этим В. И. Ленин рекомендовал разли-
чать «следующие стороны в процессе развития капитализма:
1) образование и развитие капиталистических отношений в
пределах данной вполне заселенной и занятой территории;
2) расширение капитализма на другие территории (отчасти со-
вершенно но занятые и заселяемые выходцами из старой страны,
отчасти занятые племенами, стоящими в стороне от мирового
рынка и мирового капитализма). Первую сторону процесса мож-
но бы назвать развитием капитализма вглубь, вторую — разви-
тием капитализма вширь» 13°.
К числу окраин, обеспечивавших развитие русского капита-
лизма не только вглубь, но и вширь, В. И. Ленни относил и Си-
бирь131. Марксистско-ленинское учение о колонизации и разви-
тии капитализма вглубь и вширь имеет исключительно важное
методологическое значение для исследования вопросов об уровне
капитализма в сельском хозяйстве окраин. В свете данного уче-
ния могут быть объяснены причины неодинаковой степени зре-
лости капиталистических отношений в различных районах Сиби-
ри, влияние переселений на развитие капитализма в деревне и
некоторые другие.
При исследовании степени зрелости капиталистических отно-
шений и путей развития сельскохозяйственного капитализма в
Сибири ни в коем случае нельзя сбрасывать со счета влияния
феодально-крепостнических пережитков. Отмечая обусловлен-
ность форм капиталистической эксплуатации степенью зрелости
капитализма и влиянием остатков крепостничества, В. И. Ленин
различал «зачаточный», или «деревенский», и «городской», или
«новейший», т. е. вполне развитый капитализм 132. Неправомерно
отрывать «деревенский» и «городской» капитализм друг от
друга, а тем более противопоставлять их. И тот и другой выража-
ли капиталистические производственные отношения, являя собой
«яркую картину буржуазного разложения» 133. Однако степень
зрелости их различна. В условиях «зачаточного» капитализма
большое место занимает мелкотоварное производство, эксплуа-
тируемые крестьяне имеют небольшое хозяйство, а сельские
пролетарии еще сохраняют связь с землей. Этому соответствует
раздробленная и мелкая эксплуатация 134. «...Эксплуатация эта,—
129 Там же, стр. 595.
130 Там же, т. 4, стр. 85.
131 См. там же, т. 3, стр. 595—596.
132 См. там же, т. 1, стр. 334—338, 505—511, 517, 522 и др.
133 Там же, стр. 310.
134 См. там же, стр. 311.
57
4*
Писал Ленин, — еще опутана средневековыми формами, разными
политическими, юридическими и бытовыми привесками, уловка-
ми и ухищрениями» 135. По словам В. И. Лепина, остатки дока-
питалистических отношении «обусловливают азиатски-варвар-
скпе формы эксплуатации», «варваризуют» весь процесс капи-
талистического развития 136.
Масса мелких разоряющихся крестьянских хозяйств нахо-
дится" в полной зависимости от капитала, выступавшего в фор-
ме торгово-ростовщического. Подчеркивая эту сторону явления,
В. И. Ленин писал, что зачаточный капитализм — «тот же капи-
тализм, который не развит и потому уснащен ростовщичеством...
В деревне» 137. Торговцы и зажиточные крестьяне, владельцы де-
нежных средств эксплуатируют сельских тружеников, покупая
продукты их труда. Эту зависимость крестьян, мелких товаро-
производителей от владельцев денег В. И. Ленин называл каба-
лой п характеризовал ее как «первоначальное проявление капи-
тализма в земледелии» 138. Кабала носила не только экономиче-
ский, но и личный характер. Что бы ни служило поводом для
вынужденной сделки (старые долги, желание сохранить хозяй-
ство и т. д.), она всегда имела черты личной зависимости139 140.
Нередко крестьянин за взятые в долг деньги, орудия, семена,
хлеб и прочее вынужден отрабатывать в хозяйстве кулака-миро-
еда. В таком случае обработка своего клочка земли и зависи-
мость от владельца денег и средств производства сочеталась
с наемной работой в его хозяйстве.
Кабала и зрелые формы земледельческого капитализма су-
ществовали одновременно, составляя неразрывное единство, и
из первичных форм неизбежно вырастал вполне сложившийся
капитализм в развитых формах. Последний отличался полным
разорением широких масс самостоятельных крестьян-товаропро-
изводителей и вытеснением мелкого производства крупным, глу-
боким разложением крестьянства и концентрацией основных
средств производства в руках сельской буржуазии, широким
применением машин и наемной рабочей силы сельских пролета-
риев и полупролетариев 14°. В условиях развитого капитализма
приемы капиталистической эксплуатации совершенствуются, по-
степенно теряя полукрепостнические формы, при этом степень
эксплуатации возрастает.
135 Там же, стр. 310.
136 Там же, т. 6, стр. 211, 217.
137 Там же, т. 1, стр. 396.
138 Там же, стр. 509.
139 См. там же, стр. 509—510.
140 См. там же, т. 6, стр. 216.
Ленинское положение о зачаточных и зрелых формах капи-
тализма — это методологическая основа для исследования вопро-
са об уровне развития и степени зрелости капиталистических
отношений в деревне, их взаимной связи с мелкотоварным про-
изводством, остатками крепостничества и патриархальщины.
В различных регионах России, отличавшихся большим экономи-
ческим своеобразием, незрелые и развитые формы капитализма
проявлялись по-разному и соотношение их было неодинаковым.
Применительно к Сибири они могут быть поняты лишь с учетом
особеностей этого края — отсутствия помещиков, влияния коло-
низации и переселений, слабости промышленности, значитель-
ных остатков патриархальщины и некоторых других. При изу-
чении вопросов аграрного капитализма в сибирской деревне
крайне важно учитывать условия монополистического капита-
лизма в России. Это выдвигает перед исследователем необходи-
мость изучения таких вопросов, как формы и степень проникно-
вения монополистического капитала в сельское хозяйство Сиби-
ри, его влияние на крестьянское хозяйство и уровень капитали-
стических отношений в деревне.
Исследуя поставленные вопросы, автор руководствовался та-
кими наиболее общими принципами марксистско-ленинской ме-
тодологии, как: а) исторический подход, рассмотрение явлений
в развитии, ибо уровень развития аграрного капитализма в За-
падной Сибири в конце XIX в. п накануне 1917 г. был далеко
но одинаков; б) учет не отдельных показателей, а всей совокуп-
ности процессов и данных о сельском хозяйстве в их взаимовли-
янии и связи. В. И. Ленин подчеркивал, что при изучении эко-
номики сельского хозяйства «требуется в первую голову и
больше, чем где бы то ни было, изображение процесса в целом,
учет всех тенденций и определение их равнодействующей или их
суммы, их результата» 141. Лишь с учетом всех форм: развитого
капитализма и степени проникновения монополистического ка-
питала в экономику деревни, мелкотоварного производства, каба-
лы и распространения торгово-ростовщического капитала, пере-
житков феодализма и остатков патриархальщины, взятых во
взаимосвязи как единое целое, можно понять вопрос об уровне
развития капиталистических отношений в сибирской деревне;
в) типичность или нетипичность отдельных процессов и явлений,
выявление, где это возможно, широты их распространения и
удельного веса; г) единство и противоречивость формы и содер-
жания при определяющей роли последнего. Этот принцип тем
более важен, что в условиях складывания капиталистической
141 Там же, т. 27, стр. 195—196.
53
формации мелкотоварные и буржуазные по своему содержанию
процессы развивались при сохранении старой феодальной формы
(сословность, надел, община и т. и.).
Источники. Используемые в работе источники можно разде-
лить на четыре основные категории:
1) произведения классиков марксизма-ленинизма;
2) архивные и опубликованные источники делопроизвод-
ственного характера, связанные с деятельностью государствен-
ных учреждений, организаций, органов крестьянского управле-
ния и т. д.;
3) социально-экономическая статистика;
4) периодическая печать и публицистика.
Произведения В. И. Ленина являются не только методологи-
ческой основой, но и важнейшим источником для изучения сель-
ского хозяйства и положения крестьянства Сибири. В. И. Ленин
прекрасно знал сибирскую деревню и сибирское крестьянство,
в непосредственном общении с которым он провел три года во
время ссылки. Он был глубоко знаком и с литературой о Сибири.
В его произведениях мы находим ответы на вопросы об особен-
ностях аграрного строя Сибири и о положении крестьянства,
о переселенческом движении и классовом разложении сибирской
деревни, о полукрепостнической политике самодержавия и вли-
янии помещичьего хозяйства на окраины страны. В трудах
В. И. Лепина приводятся статистические данные о земельных
площадях Сибири142, найме сельскохозяйственных рабочих и
аренде земли 143, количестве прямых и обратных переселенцев 144
и др. Ценнейшим источником для изучения капиталистических
отношений является работа «Развитие капитализма в России»,
в которой имеются сведения и о Сибири. Важные выводы содер-
жатся в позднейших работах В. И. Ленина. В них дапа оценка
капиталистических отношений в сибирской деревне с учетом
опыта Октябрьской революции и гражданской войны 145.
Среди источников делопроизводственного характера главное
место занимают архивные материалы. В работе использованы
документы более 40 фондов, главным образом Томского, Омского
и Тобольского филиала Тюменского государственных архивов.
Остановимся прежде всего на характеристике документов учреж-
дений, близких или однотипных для нескольких районов.
В делах Томского (ф. 3) и Тобольского (ф. 152) губернских
управлений содержатся годовые отчеты агрономов и ветинспек-
142 См. там же, т. 16, стр. 225.
t43 См. там же, т. 3, стр. 115—116.
144 См. там же, т. 23. стр. 104.
145 См. там же, т. 39, стр. 320, 403.
54
торов co сведениями о системах земледелия и животноводства,
урожайности, нехватке ветеринарных работников и т. п. Здесь
же находятся жалобы крестьян-бедняков на тяжесть повинно-
стей и недостаток земли, ходатайства сельских обществ об от-
крытии ярмарок, базаров, зажиточных крестьян — об открытии
мельниц, маслозаводов, создании кооперативов. Эти материалы
интересны тем, что позволяют проследить рост товарно-денеж-
ных отношений и предпринимательства сельской буржуазии,
с одной стороны, и разорение основной массы крестьянства —
с другой. В этих фондах имеются доклады уездных исправников
о настроении крестьянства и их революционных выступлениях,
о недоимках по налогам. Чаще всего эти доклады тенденциозны,
выступления крестьян в них изображаются как случайные «бес-
порядки». Но и в нпх проскальзывают вынужденные признания
о тяжелом положении бедноты и ее низкой платежеспособности.
Материалы Томского (ф. 240) и Тобольского (ф. 152) управ-
лений земледелия и государственных имуществ интересны для
характеристики арендных отношений. Кроме общих сведений
о площади п составе арендных угодий, категориях арендаторов
и порядке сдачи земель, уровне арендной платы и доходах госу-
дарства, мы находим здесь данные о быстро растущем предпри-
нимательстве сельской буржуазии и продовольственной аренде
сельской бедноты. Материалы позволяют судить о широком рас-
пространении предпринимательской аренды и господстве кула-
ков в деревне, их тесной связи с царской администрацией и
о выступлениях бедноты против крупных арендаторов. Часто
встречаются жалобы на нехватку леса и неравномерное распре-
деление земель между сельскими обществами, просьбы крестьян
передать им казенные земли. Отчеты лесничих изобилуют све-
дениями о самовольных порубках леса и сенокошении, захвате
арендных статей, отказах от внесения арендных платежей. Цен-
ны редкие документы об условиях («кондициях») аренды, позво-
ляющие раскрыть фискальные интересы и полукрепостническую
политику самодержавия.
В материалах фондов заведующего поземельно-устроитель-
ным и переселенческим делом в Тобольской губернии (580),
Переселенческого отделения при Тобольском губернском управ-
лении (3) и Томского переселенческого района (239) представ-
лены документы, отражающие положение переселенцев в Сиби-
ри — многочисленные ходатайства бедняков о дополнительных
ссудах, отводные записи на получение наделов переселенцами,
отчеты о ходе корчевальных работ. Особо следует отметить отче-
ты инструкторов по переписи 1917 г. в Томской губернии, в ко-
торых приводятся данные о плохом состоянии сельского здраво-
55
охранения и народного образования, засилии кулаков и скупщи-
ков в деревне, настроениях крестьян и борьбе бедняков
с кулачеством. В этих отчетах содержатся более правдивые и
полные данные. В Тобольском архиве весьма интересны доку-
менты со сведениями о ссыльных поселенцах в деревне и описа-
нием частновладельческих хозяйств.
В фонде Томского губернского статистического комитета
(234) имеются статистические данные, позволяющие установить
размер податей, приходившихся на один крестьянский двор
в Верхотомской и Косьмпнской волостях Кузнецкого уезда.
А в материалах Тобольского губернского статистического коми-
тета (ф. 417) наиболее интересны для исследуемой темы: 1) кар-
точки «Программы для собирания сведений о маслоделии за
1909 г.» и ведомости волостных правлений о состоянии маслоза-
водов за 1910 г., позволяющие судить о способах расчета за мо-
локо и формах эксплуатации крестьян, о технической оснащен-
ности заводов; 2) статистические данные о размере крестьянских
долгов, сокращении поголовья скота и сдаче молока на заводы
в 1911 —1912 гг., наглядно раскрывающие влияние неурожаев п
«голодных» лет на крестьянское хозяйство; 3) цифровые сведе-
ния о состоянии учреждений мелкого кредита в деревне, показы-
вающие проникновение развитых капиталистических отношений
в сферу денежного обращения в деревне.
Среди документов Томской губернской казенной палаты
(ф. 196) обращают на себя внимание различные отчеты и докла-
ды податных инспекторов. Пытаясь вскрыть возможные источ-
ники поступлений денежных средств в крестьянские хозяйства,
инспекторы довольно подробно описывают, какие продукты
крестьяне продают, характеризуют районы сбыта и состояние
дорог, называют основной контингент покупателей крестьянской
продукции. Эти данные важны для характеристики товарно-де-
нежных отношений в деревне, однако следует учитывать, что
положение трудящихся крестьян в них приукрашивается. В июле
1900 г. Томская казенная палата обязала всех податных инспек-
торов участвовать в работе землеустроительных комиссий и сле-
дить, чтобы наделение землей обеспечивало «платежеспособ-
ность» крестьян 146. В связи с этим в докладах инспекторов встре-
чаются сведения о недостатке земли и леса у крестьян,,
характеризуется практика землеустроительных работ. Среди до-
кументов Тобольской казенной палаты (ф. 152) мы находим све-
дения об описании и продаже имущества крестьяп-недоимщиков.
146 Государственный архив Томской области (ГА ТО), ф. 196, оп. 13,
д 236, л. 15.
56
В числе документов Томского отделения госбанка (ф. 149)
для нашей темы важны материалы, характеризующие деятель-
ность учреждений мелкого кредита и кредитной кооперации,
в частности доклады на Западно-Сибирском съезде представи-
телей учреждений мелкого кредита (1911 г.), о связи кредитных
учреждений с капиталистическими монополиями и торговыми
фирмами, об их посреднических операциях в сбыте машин, хле-
ба и других товаров. В справках кредитных товариществ и про-
токолах их собраний имеются сведения о характере деятельности
и роли капиталистической кредитной кооперации, о ростовщи-
честве в деревне. Интересен фактический материал о формах
продажи крестьянам сельскохозяйственных машин и уровне цен
на них. В делах Омского отделения Волжско-Камского коммер-
ческого банка (ф. 29) имеются отчеты за отдельные годы, но
операции, связанные с сельским хозяйством, в них не всегда вы-
делены.
В фондах крестьянских начальников 5 и 8-го участков Тю-
калинского уезда, 2-го участка Тобольского уезда, 4-го участка
Барнаульского уезда и Каинского уездного съезда крестьянских
начальников представлены материалы о типичных при капита-
лизме процессах в деревне — росте кулацких хозяйств (открытие
сельских банков, захват земли кулаками, выделение хуторов) и
разорении основной массы крестьянства в неурожайные годы,
сдаче наделов в аренду кулакам и т. д. Эти материалы содер-
жатся в приговорах сельских обществ, жалобах и просьбах
крестьян. Сведения о недостатках общинного землепользования,
неравномерности распределения оброчной подати между сель-
скими обществами и волостями, данные о площади государствен-
ного и крестьянского землевладения и земельной тесноте в неко-
торых районах собраны в материалах Томского и Тобольского
губернских земельных комитетов, Омского уездного и некоторых
волостных комитетов, учрежденных после февраля 1917 г.
Большим количеством разнообразных документов отличается
фонд отделения по крестьянским делам Тобольского губернского
управления (335). Материалы этого фонда, используемые в на-
шей работе, можно разделить на четыре основные группы. Са-
мую большую группу составляют различного рода жалобы и хо-
датайства крестьян о прирезке земли до 15-десятинной нормы,
отсрочке или снятии податей и недоимок, предоставлении ссуд.
Анализ этих документов помогает глубже уяснить существо фео-
дальных остатков и предпосылки первой социальной войны в де-
ревне, понять характер форм борьбы крестьянства против само-
державного гнета. Масса документов отражает характер и
размеры крестьянских повинностей старожилов и переселенцев.
5Z
Особенно ценны данные о величине окладов, сборов и недоимок
по оброчной подати и земским сборам за 1899—1908 гг. в То-
больской, Томской, Енисейской и Иркутской губерниях. Имеется
немало свидетельств об исполнении натуральных повинностей
путем найма. Третью группу составляют массовые материалы
о развитии кредитно-капиталистических отношений в деревне —
отчеты об операциях сельских банков, приговоры крестьянских
обществ об открытии сельских и волостпых банков и кредит-
ных товариществ. Наконец, различного рода сведения о деятель-
ности казенных зернохранилищ по выдаче и приему хлебных
ссуд, комиссионному посредничеству при продаже крестьянско-
го хлеба раскрывают эксплуататорскую сущность буржуазпо-
помещичьего государства, выступавшего в роли крупнейшего
ростовщика, помогают понять условия и формы хлебной тор-
говли в Западной Сибири.
Оригинальные данные о сельском хозяйстве Сибири и поло-
жении крестьян в конце XIX — начале XX в. собраны в фонде
Н. Л. Скалозубова 147 (Тобольский государственный архив).
В записке Н. Л. Скалозубова Куломзину от 24 июня 1896 г.
характеризуются первые шаги в развитии сибирского маслоде-
лия и применении машин, отмечается приток капиталов в Си-
бирь после строительства железной дороги. Среди материалов
того же фонда имеется записка чиновника департамента желез-
нодорожных дел В. Э. Мальмгрена за 1910 г. об отмене «челя-
бинского тарифа» в Сибири. В ней подробно раскрывается вся
механика действия этого тарифа. Письма, приговоры и наказы
крестьян, присланные Н. Л. Скалозубову как депутату Думы,
являются одним из источников для анализа крестьянских тре-
бований по аграрному вопросу в годы революции 1905—1907 гг.
В фонде Тобольского полицейского уездного управления
(2) хранятся материалы об описи и конфискации крестьянско-
го имущества в счет недоимов, о революционных выступлениях
крестьян. Вопросы классовой борьбы в деревне и развития
арендного хозяйства на кабинетских землях отражены в доку-
ментах фонда управления Томским имением Алтайского окру-
га (Томский государственный архив, ф. 144). О развитии капи-
147 Н. Л. Скалозубов (1861—1915 гг.) известен как один из первых
агрономов в Сибири и автор работ об урожайности хлебов, крестьянских
промыслах, о маслоделии и развитии свиноводства в Тобольской губер-
нии и др. Занимался разведением новых сортов пшеницы. Н. Л. Сколозу-
бов избирался членом II и III Государственных дум. Он был хорошо
знаком с нуждами крестьян, вел с ними обширную переписку и часто
встречался с ними (Тобольский филиал Государственного архива Тюмен-
ской области (ТФ Г АТ О), ф. 147, on. 1, д. 2. лл. 4—5).
5S
талистических отношении среди казаков мы узнаем из докумен-
тов фонда Войскового хозяйственного правления Сибирского ка-
зачьего войска (67), хранящегося в Омском государственном
архиве. В записках генерала Катанаева (январь 1900 г.) и Ом-
ского биржевого комитета наказному атаману (апрель 1907 г.),
в отчетах войскового правления царю, в материалах съезда де-
ятелей по молочному хозяйству в г. Омске (1913 г.) и других
документах собраны подробные сведения об арендных отноше-
ниях на территории войска, применении машин и наемной ра-
бочей силы в сельском хозяйстве, развитии маслоделия, росте
посевных площадей и поголовья скота. Есть данные о землевла-
дении и повинностях казаков, классовой борьбе в станицах.
Наиболее полно представлены документы об арендных отноше-
ниях; в них дана характеристика предпринимательских хо-
зяйств арендаторов, размеры арендуемых участков и т. д.
Фонд Уполномоченного Главного управления земледелия
и землеустройства по заготовке продуктов для армии в г. Омске
(81) интересен разнообразными данными о развитии маслоде-
лия в Сибири и проникновении в эту отрасль иностранных моно-
полин. В материалах фонда имеются сведения о капиталисти-
ческой кооперации в маслоделии, товарности животноводческой
продукции. О применении машин в кулацких хозяйствах, дея-
тельности сельскохозяйственных складов и их зависимости оз
монополистического капитала рассказывают материалы фонда
Главной конторы сельскохозяйственных складов Переселенче-
ского управления в г. Омске (78). Из других материалов Омского
государственного архива укажем фонд Омского отдела Москов-
ского общества сельского хозяйства (119). В нем имеются
данные о товарности хлеба в Сибири и пережитках патриархаль-
щины (справка отдела «Хлебная торговля Сибири вообще и Ом-
ского района в частности за 1897—1902 годы»), о связи сельско-
хозяйственных- складов переселенческого управления с банками.
Отдельные сведения о дореволюционной сибирской деревне
мы находим в документах фондов советских учреждений —
Народного комиссариата земледелия РСФСР и ЦСУ РСФСР
(Центральный архив народного хозяйства). Наиболее ценны из
них материалы подворных карточек переписи 1917 г. по одному
из районов Алтая, глубоко раскрывающие картину классового
разложения крестьянства. Кроме того, в работе частично исполь-
зованы материалы Новосибирского и Алтайского государствен-
ных архивов, Томского и Новосибирского областных партийных
архивов и архива Томского областного музея.
При всем многообразии архивных материалов в них недо-
статочно полно представлены сведения о наемном труде в
59
кулацких хозяйствах Западной Сибири. Во многом это объясня-
ется тем, что отношения наемных рабочих и кулаков в офици-
альных документах вообще не фиксировались (каких-либо
договоров о найме не заключалось). Кулаки действовали, при-
крываясь мнением общины и сельского схода, приговоры и ре-
шения которых имеются в архивах. Они реже, чем крестьяне
других социальных групп, обращались в государственные и дру-
гие учреждения с различного рода ходатайствами и жалоба-
ми. Поэтому подробные сведения о хозяйстве кулаков в доку-
ментах архивов встречаются нечасто. К тому же архивные
данные по некоторым вопросам весьма противоречивы.
Кроме архивных, имеется большое количество опубликован-
ных материалов делопроизводственного характера. К их числу
отпосятся документы, собранные в «Сборнике о земство в Сиби-
ри. Материалы по разработке вопроса на местах и в законода-
тельных учреждениях» (СПб., 1912). Это стенографические от-
четы и протоколы заседаний III Государственной думы, различ-
ных комиссий Думы п Государственного совета, обсуждавших
вопрос о земствах в сибирских губерниях, тексты законодатель-
ных предположений, местных проектов положений о земском
самоуправлении в Сибири, письма депутата Думы Н. Л. Скало-
зубова. Эти документы помогают раскрыть реакционную поли-
тику самодержавия в Сибири, контрреволюционность и трусли-
вость сибирской буржуазии, вступившей в сделку с самодержа-
вием. В сборнике имеются данные о повинностях в Сибири,
состоянии здравоохранения и народного образования, полные
списки волостей по всем губерниям Сибири и другие сведения.
Среди опубликованных материалов встречаются многочис-
ленные отчеты чиновников различных рангов — от царских ми-
нистров Столыпина и Кривошеина, посетивших Сибирь, до гу-
бернских агрономов. В них содержится фактический материал
о переселенческом движении, состоянии земледелия и скотовод-
ства, развитии маслоделия и товарности сельского хозяйства,
аграрной и колониальной политике царского правительства.
В этом отношении выделяются периодические отчеты Пересе-
ленческого управления, сельскохозяйственных складов и казен-
ных зернохранилищ, в которых имеются разнообразные сведе-
ния об аренде земли, продаже машин, деятельности торго-
вокапиталистических фирм и монополий в Сибири, вывозе
сибирского хлеба. Все эти отчеты отличаются тенденциозностью
и восхвалением деятельности царской администрации, а потому
требуется тщательный критический отбор приводимых в них
фактов. Большую группу документов составляют доклады и про-
токолы различных съездов — маслоделов и экспортеров Запад-
00
ной Сибири в г. Омске (1909 г.), податных инспекторов Тоболь-
ской губернии (1911 г.), других сельскохозяйственных, а также
губернских агрономических совещаний. Цифровые и фактиче-
ские данные о различных сторонах экономики западносибирской
деревни и положении крестьянства мы находим в опубликован-
ных трудах и отчетах уездных и губернских отделов Москов-
ского общества сельского хозяйства (Курганского, Ялуторовско-
го, Тобольского).
В работе использованы материалы различных статистиче-
ских сборников, в том числе данные четырех переписей и более
десяти выборочных обследований, проводившихся в различные
годы. Оценивая значение переписей для социально-экономиче-
ского анализа, В. И. Ленин писал: «Целый ряд вопросов и при-
том самых коренных вопросов, касающихся экономического
строя современных государств и его развития, которые решались
прежде на основании общих соображений и примерных данных,
не может быть разрабатываем сколько-нибудь серьезно в насто-
ящее время без учета массовых данных, собранных относительно
всей территории известной страны по одной определенной про-
грамме и сведенных вместе специалистами-статистиками. В осо-
бенности вопросы экономики земледелия, вызывающие особенно
много споров, требуют ответа на основании точных и массовых
данных...» 148 И действительно, очень трудно исследовать разви-
тие капитализма в сельском хозяйстве, не используя сведений
массовых переписей. Данные переписи 1897 г. о посевных пло-
щадях и поголовье скота, количестве городского и сельского на-
селения, числе наемных рабочих в сельском хозяйстве Сибири
дают представление об уровне развития сельского хозяйства и
капиталистических отношений в деревне конца XIX в. Они
могут быть использованы при попытке определить норму товар-
ности хлеба и мяса.
Военно-конская перепись 1912 г., содержащая группировки
крестьянских хозяйств по числу лошадей,— важный источник
для определения степени классового разложения сибирского
крестьянства. Особенность сельскохозяйственной переписи
1916 г. по Томской губернии состоит в том, что сведения о по-
севных площадях, количестве скота, инвентаря, маслозаводов и
мельниц даны не только в целом по губернии или уездам, но и
по природным зонам. А все это важно для исследования специа-
лизации отдельных районов на производстве тех или иных
продуктов.
Но особенно ценны материалы переписи 1917 г., позволяю-
щие составить определенное мнение об уровне применения ма-
148 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 19, стр. 323.
61
пгип и наемного труда в сельском хозяйстве, о хозяйственной
обеспеченности сибирских крестьян и числе разорившихся
дворов, о системе полеводства и других вопросах. Даипые пере-
писи позволяют сравнить Сибирь с другими районами страны,
что поможет яснее представить уровень развития капиталистиче-
ских отношений. По отдельным показателям они сопоставимы с
материалами переписи 1897 г., а это дает возможность вскрыть
изменения в сельском хозяйстве за период после строительства
железной дороги. Кроме того, мы используем предварительные
итоги переписи 1917 г. по Тобольской губернии, в которых, в
отличие от общероссийских, есть сведения об аренде инвентаря,
формах землепользования и количестве купчей земли у кре-
стьян. Пр1гчем хозяйства старожилов отделены от переселенче-
ских. Следует иметь в виду, что сведения переписи 1917 г., ви-
димо, не совсем точны. Об этом говорит замечание инструктора
по переписи в одном из районов Каинского уезда Томской гу-
бернии. В своем отчете он отмечал, что крестьяне старались,
скрыть сведения, говоря переписчикам: «Если не будешь запи-
сывать то, что мы говорим, мы уйдем совсем со сходки» 149.
Отклонения возможны, скорее всего, в сторону некоторого пре-
уменьшения. В целом же материалы переписи 1917 г., прово-
дившейся уже после свержения самодержавия, меньше, чем дру-
гие, пострадали от порочных методов официальной статистики.
Наиболее полно статистические данные по сельскому хозяй-
ству Сибири представлены в десяти выпусках «Сборника ста-
тистико-экономических сведений по сельскому хозяйству Рос-
сии и некоторых иностранных государств. Год первый — год
десятый» (СПб., 1907—1917). Эти сборники выпускались отде-
лом сельской экономики и сельскохозяйственной статистики
Главного управления земледелия и землеустройства. На 90—
95% в них включены материалы официальной статистики. Здесь
мы находим ежегодные данные за 1901 —1915 гг. о посевных
площадях, валовых сборах и урожайности, о ценах на основные
сельскохозяйственные продукты и рабочие руки, о кредитных
учреждениях и ежегодном движении вкладов, о банковских
ссудах на приобретение машин и строительство маслозаводов и
многие другие. За отдельные годы имеются порайонные сведе-
ния о количестве машин в деревне, поголовье скота и ежегодном
убое, о пчеловодстве. Большинство статистических данных при-
водится за 15 лет и по всем губерниям России, что позволяет не
только выявить тенденцию развития, но и сравнить Сибирь с
другими районами страны.
149 ГАТ О, ф. 239, оп. 13, д. 5, л. 22.
62
Сведения о валовом и чистом сборе хлебов по всем районам
страны, о хлебных излишках за 1917 г., приведенные в сбор-
нике «Урожай хлебов в России в 1917 году» под ред. А. Е. Ло-
сицкого (М., 1918), раскрывают место Сибири в зерновом про-
изводстве страны. Материалы «Статистического обзора вывоза
хлебных грузов из Сибири, Урала и Западного Предуралья за
время с 1896 по 1913 г.» (М., 1916) интересны сведениями об
экспорте сибирского хлеба. Статистические данные о размерах
крестьянского землевладения на 1917 г., прямом и обратном
движении переселенцев в 1896—1921 гг., об урожайности кре-
стьянских и частновладельческих полей находим в сборнике
«Сельское хозяйство России в XX веке» (М., 1923).
Одним из основных источников для исследования сельского
хозяйства и капиталистических отношений в деревне порефор-
менного периода являются «Материалы для изучения экономи-
ческого быта государственных крестьян и инородцев Западной
Сибири». Они подготовлены на основе данных обследова-
ния 1886—1887 гг., проведенного Министерством государствен-
ных имуществ. В нашей работе использованы сведения по девя-
ти округам Западной Сибири. В них содержатся общие данные
о земледелии, скотоводстве и ремесле, а также подробные све-
дения о землевладении, землепользовании, системах полевод-
ства, повинностях, найме рабочей силы, аренде, торговле и
рынках сбыта. В материалах имеются группировки крестьян-
ских хозяйств в зависимости от размеров посева и количества
скота, позволяющие судить о степени классового расслоения
крестьянства.
Довольно подробные сведения о развитии капиталистиче-
ских отношений в деревне и, в частности, о применении машин
и наемной рабочей силы, аренде земли и продаже продуктов
сельского хозяйства, предпринимательстве буржуазии и рассло-
ении крестьянства содержатся в материалах обследования пе-
реселенцев за 1903—1904 и 1911 —1912 гг., изданных отдель-
ными выпусками. В них встречаются сведения единственного
в дореволюционной статистике бюджетного обследования пере-
селенческих хозяйств, правда, очень немногих. Материалы этих
обследований приводятся в работах Л. Ф. Склярова, В. А. Сте-
пынина, В. Г. Тюкавкина, но до сих пор они использованы да-
леко не полностью.
Большой интерес представляют данные экономического об-
следования районов, близких к Сибирской железной дороге 150,
150 «Материалы по экономическому обследованию районов Сибирской
железной дороги. Животноводство», вып. II. Томск, 1905.
63
статистического обследования кустарных промыслов Томской
губернии в 1907 г.151 152 и особенно обследования переселенцев
Томской губернии, водворившихся в старожильческих се-
лах 1о2. Во всех этих материалах представлены сведения о про-
явлениях капиталистической эволюции в хозяйствах не только
переселенцев, но и старожилов. Наибольшую ценность как ис-
точник представляют данные обследования переселенцев и ста-
рожилов Томской губернии. Отдельные статистические сведения
d площади лесов п ежегодном отпуске казенного леса, количе-
стве торговых лавок в деревнях и ценах на хлеб собраны в сбор-
нике «Район железной дороги Томск — Енисейск в экономиче-
ском отношении» (под общей редакцией П. П. Червинского.
СПб., б. г.) 153. Здесь же приводятся материалы обследования
крестьянских хозяйств Зырянской и Ново-Кусковской воло-
стей Томского уезда за 1912 г., содержащие цифровые данные
о формах землепользования, покупках и займах хлеба у кула-
ков. Разнообразные статистические сведения о сельском хозяй-
стве Сибири собраны в «Трудах бюро военно-технической помо-
щи при обществе сибирских инженеров», вып. 1 (Томск, 1917).
Кроме упомянутых, статистические сведения о классовом
расслоении крестьянства имеются главным образом по Барна-
ульскому уезду Алтая. Материалы подворного обследования 25
селений Барнаульской волости, проведенного в 1897 и 1905 гг.
с целью изучения сибирского маслоделия, напечатаны в сбор-
нике «Экономические исследования маслоделия в Сибири»
(Харьков, 1906). Результаты выборочного обследования 945
крестьянских дворов Барнаульского уезда опубликованы в «Ма-
териалах по экономическому исследованию водных путей» (От-
дел II. Волго-Сибирский путь. Т. II. Сельское хозяйство в Ал-
тайском округе. СПб., 1913). Итоги обследования 1914—1915 гг.
2494 хозяйств старожилов и переселенцев Каинского и Барна-
ульского уездов Томской губернии напечатаны в сборнике
«Современное крестьянское сельское хозяйство в районе осу-
шительных работ Томской гидротехнической партии» (Томск,
1916). В этих сборниках приводятся группировки крестьянских
хозяйств по величине посева и сведения о распределении между
различными группами посевов и скота. В материалах первых
151 «Кустарные промыслы Томской губернии». Сост. членами стати-
стического семинария под ред. проф. М. Н. Соболева. СПб., 1909.
152 «Переселенцы, приселившиеся к старожилам, и старожилы Ал-
тайско-Томской части Сибири». Материалы статистико-экономического
обследования. Томск, 1927.
153 Год издания не указан, но судя по тому, что в нем есть сведения
об обследовании крестьянских дворов за 1912 г., он издан не ранее 1913 г.
Этот год мы и даем при ссылках на сборник.
64
двух сборников есть ценные сведения об отпуске и найме рабо-
чих крестьянами различных социальных групп. На данных офи-
циальной статистики построены ежегодные обзоры Тобольской
и Томской губерний, Акмолинской области и Алтайского окру-
га, имеющие большой цифровой материал о всех отраслях хо-
зяйства п отдельных проявлениях капиталистической аграрной
эволюции.
Статистические обследования в Сибири, не имевшей земств,
были менее полны и качественны по сравнению с Европейской
Россией. Основную массу материалов давала правительствен-
ная статистика, более тенденциозная, чем земская. Обычно об-
следования в Сибири проводились в фискальных интересах са-
модержавия или в целях привлечения переселенцев в Сибирь.
Поэтому жизнь деревни приукрашивалась, тяжелое положение
бедноты и се разорение затушевывалось «средними» цифрами.
Методы обработки и группировки материалов были антинаучны-
ми, часто нарушался один из главных принципов статистики —
сравнимость величин. Все это надо иметь в виду, критически
используя сведения дореволюционной статистики по Сибири.
В мае 1913 г. в Сибири организовалась переселенческая те-
кущая статистика, построенная на сведениях добровольных
сельских корреспондентов. Их насчитывалось 1890 чел., в том
числе по западным губерниям — 1344 чел.154 В обзорах сельско-
хозяйственной жизни представлены сведения сельских коррес-
пондентов о способах расплаты за молоко на маслозаводах, де-
нежной и издольной аренде, соотношении различных форм най-
ма, спроса и предложения на рабочие руки, о составе наемных
рабочих в деревне. Сами по себе показатели сельских коррес-
пондентов отличались большей объективностью, чем, например,
данные правительственной статистики. Но использование неко-
торых из них затруднено тем же антинаучным методом «сред-
них» цифр.
Кроме того, в работе использованы некоторые цифровые ма-
териалы о сельском хозяйстве Сибири, опубликованные совет-
скими статистическими органами.
Отдельные сведения о развитии капиталистических отноше-
ний, крестьянском движении и требованиях крестьян встреча-
ются в дореволюционной периодической печати — в журналах
<Сибирский агроном», «Сибирская деревня», в газетах «Голос
Сибири», «Омский телеграф», «Сибирский вестник» и др. В га-
154 «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Азиат-
ской России за 1913 г. по данным переселенческой текущей статистики».
СПб., 1914, стр. 7.
5 Л. М. Горюшкин
65
зете «Сибирский листок» за декабрь 1905 г. печатались матери-
алы так называемого Первого вольного крестьянского съезда в
г. Тобольске, созванного представителями либеральной буржу-
азии в связи с Манифестом 17 октября. Этот «съезд», рассчи-
танный на наивную веру крестьян в царя, не мог дать и ничего
не дал крестьянству, вылившись в разговоры о «пуждах дерев-
ни». Он представлял собой бесплодную попытку либеральной
буржуазии отвлечь крестьян от революционной борьбы под ру-
ководством рабочего класса в условиях наивысшего подъема ре-
волюции 1905—1907 гг. Но как исторический источник выступ-
ления крестьян на «съезде» интересны для характеристики фе-
одально-крепостнических пережитков и понимания причин двух
социальных войн в сибирской деревне. Из фактического мате-
риала газет it журналов первых лет Советской власти для нашей
темы важны сведения о характере землевладения в Западной
Сибири накануне 1917 г., собранные в связи с декретом о земле
в деревне.
Несколько особую группу источников составляют материа-
лы о крестьянском движении, опубликованные в сборниках, по-
священных революции 1905—1907 гг. и борьбе за установление
Советской власти как в целом по Западной Сибири, так и в
отдельных районах — на Алтае, в Томской и Тобольской губерни-
ях, в Омске, на территории современных Кемеровской и Кур-
ганской областей. Недостаток некоторых областных сборни-
ков в том, что они изданы с нарушением административно-тер-
риториальных границ того времени, о которых рассказывают
документы. Наиболее полно в них представлена такая форма
крестьянской борьбы, как массовые порубки кабинетского и ка-
зенного леса.
Заключая обзор источников, следует заметить, что отдель-
ные стороны жизни дореволюционной сибирской деревни отра-
жены в них с неодинаковой полнотой. Мало документов о поло-
жении сельскохозяйственных рабочих 155, об источниках финан-
сирования сельскохозяйственного капитализма. Сведения о
разложении крестьянства представлены по отдельным районам,
ио в совокупности источники различных категорий дают доста-
точное представление о капиталистическом развитии сельского
хозяйства Западной Сибири и положении крестьянства.
155 О положении наемных рабочих в деревне рассказывается в книге
С. Г. Туманова «В борьбе за Советы». (Воспоминания участника событий
в Тюкалпнском уезде). Омск, 1950.
НК
Глава первая
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В ДЕРЕВНЕ
НАКАНУНЕ СТРОИТЕЛЬСТВА СИБИРСКОЙ
ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГИ
пореформенный период в сельском хозяйстве Сиби-
ри наблюдаются два неразрывно связанных процесса:
натуральное хозяйство крестьян вовлекается в то-
варно-денежные отношения и становится товарным, а на базе
товарного хозяйства неизбежно развивается капиталистиче-
ское производство. Эти явления, представлявшие собой два
момента единого процесса развития капиталистических отно-
шений в деревне, находились в тесной взаимосвязи и взаимоза-
висимости. Чем быстрее натуральное хозяйство сибирских
крестьян превращалось в товарное, тем шире была база для
роста капиталистических элементов в деревне. И наоборот, чем
сильнее становились капиталистические отношения в деревне,
тем активнее протекал подчиненный ему процесс превращения
патриархального производства в товарное. В конечном итоге
оба эти момента единого процесса определялись ростом произ-
водительных сил в процессе колонизации Сибири.
За годы второй половины XJX в. русское население в Си-
бири возросло более чем в два раза и в 1897 г. составляло около
5700 тыс. чел. По данным регистрации переселенцев, прошед-
ших через Тобольскую губернию, их количество возросло
с 11 832 чел. в 1885 г. (год, когда началась регистрация) до
47 378 чел. в 1890 и 202 302 чел. в 1896 г. С 1885 по 1895 г.
в Сибирь прошло около 470 тыс. душ обоего пола семейных пере-
селенцев. Основная часть их оседала в Западной Сибири и в
первую очередь на Алтае. В 1885—1890 гг. на Алтае обоснова-
лась почти половина всех переселенцев (48%) Ч Под влиянием
колонизации заметно возрастает распашка земли, увеличивают-
ся посевные площади и количество скота. С 1860 по 1899 г.
1 И. Я м з пн. Переселенческое движение в России с момента осво-
бождения крестьян. Киев, 1912, стр. 12; С. В. С а б л е р и И. В. С о с н о fl-
ски й. Сибирская железная дорога в ее прошлом и настоящем. СПб.,
1903, стр. 299, 358.
5*
67
крестьянское население Алтайского округа увеличилось со 145
лыс. душ мужского пола до 617 тыс., т. е. более чем в 4 раза. За
эти же годы посевная площадь возросла с 345 865 до 1 103 656
дес., или в 3 с лишним раза. С 1882 по 1899 г. количество лоша-
дей здесь выросло на 42,4% и достигло почти 1 млн. голов,
л количество крупного рогатого скота на 53% и составляло
более 837 тыс. голов 2.
Под влиянием колонизации и развития капиталистических
отношений происходит рост сельскохозяйственного производ-
ства на территории Сибирского казачьего войска. Об этом гово-
рят следующие данные 3:
1848 г. 1898 г.
Население, чел............................... 62 970 121 863
Сбор хлебов, четв.
озимых .................................. 14 552 24 420
яровых .................................. 12 847 75 600
.Приходится на душу населения, четв................. 0,43 0,82
Тот факт, что увеличение сбора хлебов в казачьих районах
почти в два раза обгоняло прирост населения, а в посевах глав-
ное место заняли яровые культуры, создавал благоприятные
условия для превращения земледелия в товарное.
С ростом посевных площадей и поголовья скота увеличива-
ется количество излишков сельскохозяйственной продукции,
производимой в хозяйствах зажиточных крестьян и казаков.
В результате переселений в деревне увеличивается и прослой-
ка крестьян, покупающая хлеб. Правда, большую часть пере-
селенцев в эти годы составляли середняки. По материалам
опроса 93 312 семей, проследовавших в Сибирь в 1889—1898 гг.,
81—83% имели на местах своего прежнего жительства лошадей,
рогатый скот и вели самостоятельно хозяйство 4. Однако в пер-
вые годы пребывания в Сибири, до заведения собственной за-
пашки, они покупали хлеб.
В этот период бедняки среди новоселов составляли уже зна-
чительный процент. Многие из них оказывались в Сибири на
положении безземельных. Только на Алтае в 1896 г. скопилось
до 100 тыс. переселенцев, не приписанных к сельским общест-
вам п в большинстве своем не имевших собственного посева.
Жили они за счет продажи рабочей силы. Все это повышало
2 «Крестьянские волнения в Алтайском округе 1905—1907 гг.».
Вступ. статья П. А. Бородкина. Барнаул, 1951, стр. 8.
3 Государственный архив Омской области (Г А О О), ф. 67, on. 1, д. 65,
л л. 13, 54.
4 «Колонизация Сибири в связи с общим переселенческим вопросом».
СПб., 1900, стр. 354.
68
товарность сельского хозяйства. Благоприятствующим этому
моментом было и то, что свыше половины всех переселенцев
составляли бывшие государственные крестьяне, еще на родине
вовлеченные в капиталистические отношения глубже, чем быв-
шие помещичьи крестьяне. По Томской губернии в 1894 г. их
процент составлял 51,2 от общего числа переселенцев, в том
числе по Алтайскому округу — 67,45.
Значительный рынок для сельскохозяйственной продукции
создавало дальнейшее развитие золотой промышленности и
горного дела, появление мукомольных, кожевенных, винокурен-
ных и других кустарных и полукустарных предприятий, заня-
тых обработкой сельскохозяйственного сырья. В 1894 г. в золо-
тодобывающей, угольной и обрабатывающей промышленности
Сибири было занято около 75 тыс. рабочих, из них около поло-
вины приходилось на Западную Сибирь. Почти 90% предприя-
тий и 2/з всех рабочих обрабатывающей промышленности Си-
бири сосредоточились в Тобольской и Томской губерниях п
Акмолинской области 6. Довольно емким рынком для сельского
хозяйства Тобольской губернии был соседний Урал с его мно-
гочисленным рабочим населением.
С 50—60-х годов XIX в. на базе домашней промышленности
крестьянских хозяйств возникают кустарные промыслы. В 80-е
годы в различных районах Западной Сибири ими занималось
от 10 до 27% сельского населения7. В Кузнецком уезде Том-
ской губернии, например, были развиты бондарный, столярный
и кожевенный промыслы. С 1845 г. в Тарсминской волости
развивалось кустарное производство веялок. В Томском уезде
«исстари» существовали бондарный, столярный, кожевенный,
ткацкий, маслобойный промыслы и вязанье сетей. На Алтае,
кроме некоторых промыслов, указанных выше, заметную роль
играло пимокатное производство8. В притрактовых селениях
большое место занимали промыслы, связанные с извозом (по-
делка экипажей, упряжи и пр.), а в пригородных и приречных
районах лесных мест — заготовка дровяного леса. Только для
Обского пароходства ежегодно доставлялось более полумиллио-
на саженей дров 9.
5 А. А. Кауфман. Переселение и колонизация. СПб., 1905. стр. 183.
6 М. Н. Соболев. Добывающая и обрабатывающая промышлен-
ность Сибири. «Сибирь, ее современное состояние и ее нужды». СПб.,
1908, стр. 147, 149, 156.
7 Там же, стр. 167.
8 См. «Кустарные промыслы Томской губернии». СПб., 1909, стр. 3,
22—24, 32—35.
9 «Сборник статей о Сибири и прилежащих к ней странах», т. 183.
Томск, 1894, стр. 81, 83.
69
С разрушением натурального хозяйства различные виды
обработки сырья один за другим превращались в особые отрас-
ли кустарной промышленности. Медленно, но неуклонно товар-
но-денежные отношения проникали в крестьянское хозяйство
самых отдаленных уголков Сибири. Этому способствовало не-
которое улучшение путей сообщения. В 1838 г. тюменский
купец Н. Тюрин построил первый в Сибири пароход «Основа».
Свой первый рейс с грузом в г. Тобольск он совершил в
1843 г.10 11 В 40-х годах устанавливается пароходное сообщение
на Общ с 1863 г.— на Енисее. Ко времени открытия Сибирской
магистрали парк перевозочных средств на Оби насчитывал свы-
ше сотни пароходов и 250 баржп. Оживился и Сибирский
тракт, проходивший через многие города от Тюмени до Иркут-
ска п Нижнеудинска. Перевозками грузов по этому тракту
занимались многие купеческие компании в России и в самой
Сибири — Кухтерина в Томске, бр. Каменских в Перми и др.
Особенно активным было движение на участке Томск—Ир-
кутск. Здесь ежегодно перевозилось до 4 млн. пудов различных
грузов. В перевозках участвовало до 100 тыс. подвод, обслужи-
ваемых не менее чем 20 тыс. ямщиков 12.
Извозный промысел — явление, широко распространенное
в колонизуемой Сибири с ее плохими путями сообщения и
большими расстояниями. Как связующее звено между сельско-
хозяйственным и промышленным производством и тесно свя-
занный с торговлей извозный промысел наиболее ярко отра-
жал процесс вовлечения крестьянского хозяйства в товарно-де-
нежные и капиталистические отношения. В земледельческом
Ишимском уезде, например, с извозным промыслом были связа-
ны перевозка на перекладных чая, товарное и пассажирское
движение, дворничество. На перекладных, или «бесконницей»,
обычно возили чай на Ирбитскую ярмарку. Зимой 1886/87 г.
по Сибирскому тракту прошло около 110 тыс. одноконных во-
зов с чаем, из них пе менее 100 тыс. перекладных. Давая лоша-
дей на провоз товара до следующей станции, крестьяне получа-
ли по 25—40 коп. с лошади. В возке «безконных» подвод могли
участвовать .крестьяне, имеющие 2—3 лошадей. В некоторых
деревнях это делали поочередно: не имеющие лошадей усту-
пали свою очередь по 5 коп. с лошади.
В наиболее дальнем товарном извозе — перевозке товаров
торговых фирм и купцов, леса и зерна на крупчатные фабрики
10 М. Е. Бударин. Прошлое и настоящее народов северо-западной
Сибири. Омск, 1952, стр. 51.
11 С. В. Саб л ер, И. В. Сосновский. Указ, соч., стр. 391.
12 «Сибирь под влиянием рельсового пути». СПб., 1902, стр. 26—27.
70
Фыгпных и Папулова, расположенных в Ражевской волости
Ишимского уезда, участвовали в основном кулаки, ибо ехать
менее чем с 4—5 лошадьми было просто невыгодно. По подвор-
ным описям 87 селений Ишимского округа видно, что из 8260
крестьянских хозяйств товарным извозом занималось всего
211 дворов, извлекая из этого большой доход. Кроме того, за-
житочные крестьяне и кулаки занимались дворничеством (со-
держание постоялых дворов). «Дворники» получали доход от
продажи сена и овса для обозных лошадей по ценам выше ба-
зарных, плату за питание возчиков и приказчиков (по 30 коп.
в сутки с человека), за хранение товаров и пр.
Вольный пассажирский извоз также находился в руках
немногих богачей-кулаков, объединенных в единое общество
(«стачку») богатых ямщиков на всех станциях от Тюмени до
Томска. Плата за провоз пассажиров чаще всего равнялась
5—6 коп. с версты. С извозом были связаны побочные заработ-
ки крестьян — замена уставших лошадей в обозах, перевозка
приказчиков, погрузка товаров и пр. Все эти промыслы, широ-
ко развитые в Ишимском округе ио Сибирскому тракту, встре-
чались и на местных трактах — Ишимско-Курганском, Петро-
павловско-Курганском 13. В материалах обследования по Ишим-
скому округу констатировалось, что извозный промысел «спо-
собствует сосредоточению всего богатства в руках немногих лиц
и возникновению деревенского пролетариата: нигде почти нет
таких богатых мужиков, нигде нет таких роскошных домов,
как в трактовых селениях, но зато нигде нет и такой массы
«бедноты», как здесь: так, например, в с. Тушнолобовом 40 дво-
ров (28% всего населения) совсем оставили хлебопашество, 24
двора (17%) —безлошадные, а 74 (55%) — не имеют ни одной
коровы» 14. Это признание буржуазного исследователя говорит
само за себя и в комментариях не нуждается.
Не менее развит был извозный промысел и в таком не-
земледельческом районе Сибири, как Тобольский округ.
Здесь он сосредоточивался главным образом на Тобольско-Бе-
резовском, Московском и Омском трактах. От Ишимского То-
больский округ в этом отношении отличался разве составом пе-
ревозимых товаров (здесь большую роль играли перевозки
рыбы). И в Тобольском округе извоз был сосредоточен в руках
зажиточных крестьян и кулаков, имевших не менее 4—5 ло-
13 «Материалы для изучения экономического быта государственных
крестьян и инородцев Западной Сибири», вып. III, ч. I. СПб., 1889,
стр. 469—476.
14 Там же, стр. 473.
71
шадей и получавших высокие прибыли. Также распространен-
ное здесь дворничество, кроме самых северных районов, не со-
ставляло, однако, особого занятия. «Дворники», особенно по
Омскому тракту,— это крупные кулаки, имеющие большие по-
севы овса и арендующие для сенокосов луга 15. В Пелымском
крае Туринского округа был развит извоз «от хозяина», когда
крупные скупщики и кулаки нанимали крестьян для перевозки
рыбы па уральские заводы и в другие районы 16.
Кустарные промыслы Сибири в этот период находились на
различных стадиях экономического развития. В некоторых пз
них уже использовался наемный труд рабочих или учеников-
подмастерьев. В захолустных районах встречались промыслы,
еще слабо связанные с товарным производством. В большин-
стве случаев это были простейшие виды ремесла, продукция ко-
торых не находила большого сбыта. Гораздо шире распростра-
нилась домашняя капиталистическая промышленность, зави-
симая от торговцев-скупщиков и капиталистов. Раздача работы
па дом практиковалась и в более совершенных промыслах, проч-
но связанных с рынком. К ним относилось ковровое, овчинное,
кожевенное и скорняжное производство 17. В Сибири, как и в
Европейской России, капиталистическая работа на дому носи-
ла кабальный характер.
Мелкотоварное производство в обрабатывающей промыш-
ленности соединялось с торговым земледелием и скотоводством
крестьян, подчиненных торгово-ростовщическому капиталу.
Обследование крестьянских хозяйств в 1886—1887 гг. показы-
вает типичное для «деревенского» капитализма подчинение
мелкотоварного производства крестьян торгово-ростовщиче-
скому капиталу. В деревне господствовали «капиталистые»
крестьяне-скупщики, мелкие торговцы и кулаки-мироеды, дер-
жавшие в своих руках весь сбыт сельскохозяйственной продук-
ции. «Крестьян, занимающихся торговлею мясом и скотом, мож-
но встретить почти в каждом крупном селении»,— читаем мы
в материалах обследования крестьянских хозяйств Тюменского
округа. Обычно в каждом крупном селении имелось 2—3 таких
скупщика. Они скупали у крестьян скот и продавали его в го-
роде на бойни или крупным скотопромышленникам. Эти же
«торгующие крестьяне», как они именуются в материалах об-
следования, скупали у крестьян кустарные изделия, хлеб и фу-
раж, сырые кожи, шерсть и пр. Скупщики покупали у кресть-
15 Там же, вып. XIX, ч. III. СПб., 1893, стр. 259—288.
16 Там же, вып. XI, ч. I, отд. II. СПб., 1891, стр. 445—446.
17 «Восточное обозрение» (Иркутск), 1896, № 121.
яп товары в периоды низких цеп, а продавали в период их по-
вышения и таким образом получали 100% и более торговой
прибыли. Торговлю хлебом и овсом вели также содержатели
постоялых дворов, имевшие специальные амбары. Как прави-
ло, скупщик крестьянской продукции был одновременно вла-
дельцем мелкой сельской лавки с промышленными товарами.
В Червишевской волости Тюменского округа таких лавок на-
считывалось 26, в том числе в волостном селении 7, в Богапдип-
ской волости 19, в Яровской 12 и т. д. Реже, чем другие продук-
ты, продавалось молоко. За исключением пригородных селений,
«молоко почти нигде не служит предметом сбыта» отмечается
в материалах обследования 18.
В Ишимском и Ялуторовском округах ведущее место зани-
мало товарное производство хлеба. Здесь насчитывалось более
десятка крупных пунктов торговли хлебом — сельские базары
в дер. Мокроусово Ялуторовского округа и селениях Армизон,
Частозерном, Абатском, Омутном, Усть-Ламенском, Голыш-
мановском, Арамашевском Ишимского округа, хлебные рынки
в городах Ишиме, Петропавловске, а за пределами этих окру-
гов — в Тобольске, винокуренные заводы в Ялуторовском окру-
ге и т. д. На сельских базарах крестьянский хлеб покупали
скупщики, которые затем перепродавали его крупчатым завод-
чикам Смолину, Колмакову и др. В городах хлеб покупали
также владельцы мельниц, военные ведомства и казна. На ви-
нокуренные заводы хлеб продавали только зажиточные крестья-
не и кулаки, так как здесь партии хлеба менее 100 пудов не за-
купались 19. Кроме этих основных пунктов сбыта крестьянско-
го хлеба существовали десятки мелких торжков и базаров, на
обороты которых также влияли прасолы и скупщики. Во мно-
гих селениях хлеб скупали местные кулаки-мироеды; некото-
рые из них в ожидании высоких цен запасали до 20 тыс. пу-
дов пшеницы. Прасолы и приказчики крупных хлеботорговцев,
объезжая деревни, закупали хлеб на месте. Наконец, часть
хлеба кулаки продавали, а чаще давали в ссуду своим односель-
чанам-беднякам.
Обсчеты и обвесы крестьян при торговле хлебом были на-
столько большими, что часто крестьяне, привезшие на базар
75 пудов, получали расчет за 50—60 пудов. Ввиду изменчивости
урожаев и частых недородов рыночные цены на хлеб сильно
18 «Материалы для изучения экономического быта...», вып. I. СПб.,
1888, стр. 173—174, 280—281.
19 В 1883—1884 гг. в целом по Сибири на винокурение расходовалось
более 3 млн. пудов хлеба. («Статистический временник Российской им-
перии», серия 3, вып. 15. СПб., 1886, стр. 176).
73
колебались: от 20—25 коп. до рубля и выше за пуд пшеницы.
Отсутствие достаточных средств и кредитов, которые бы поз-
волили крестьянину воздержаться от продажи хлеба в невыгод-
ное для него время, приводило к массовому разорению хо-
зяйств и обогащению сельской верхушки20.
Товарный характер начинает приобретать и скотоводство.
Масло, производимое домашним способом, и скот крестьяне от-
давали местным скупщикам, нередко забирая у них деньги впе-
ред. Торговцы и скупщики вывозили продукты на ярмарки и
перепродавали их торговым фирмам. В более развитом Ишим-
ском округе торговые операции кулаков-мироедов и скупщиков
сочетались с их предпринимательской деятельностью. Закупая
ко низким ценам крестьянский скот весной, во время бескор-
мицы, кулаки откармливали его в течение лета на арендован-
ных землях, а осенью или продавали на месте крупным гуртов-
щикам, или гнали в Тюмень и Екатеринбург21. В данном слу-
чае «торгующий крестьянин» уже не просто скупщик, но и
предприниматель-скотопромышленник.
В Тарском округе значительная часть крестьянских хо-
зяйств, особенно скотоводческой полосы, также была связана
с товарным производством. Главными предметами крестьян-
ского сбыта являлись мясо, молоко, сало, кожи, овчины и дру-
гие продукты скотоводства. По данным подворной переписи
1887 г., из 102 дворов дор. Дурово 65 продавали продукты ско-
товодства. По другим селениям этот процент равен: в Сафоно-
ве — 50, в Моховом Озере — 26, в Куреневе — 72, в Грязновском
выселке — 66. В деревнях Шориной и Уках количество дво-
ров, производивших на продажу топленое масло, составляло со-
ответственно 80 и 50 % 22.
Те же отношения «деревенского» капитализма в виде под-
чинения мелкотоварного хозяйства крестьян торгово-ростовщи-
ческому капиталу мы видим в наиболее освоенных притракто-
вых и пригородных районах Туринского округа. Как и в дру-
гих районах Тобольской губернии, здесь «почти каждый вид
крестьянских промыслов создал посредников, скупающих про-
дукт у производителей и доставляющих его потребителям на
более или менее отдаленные рынки». Больше всего хлеба на
продажу производил северо-западный район Туринского округа.
Скупив крестьянский урожай мелкими партиями, торговцы
отправляли собранный в большие обозы и караваны хлеб (его
20 «Материалы для изучения экономического быта...», вып. III, ч. I.
•СПб., 1889, стр. 234—240, 247—250.
21 Там же, стр. 347—351.
22 Там же, вып. VI, ч. II, стр. 18—19.
74
называли «наборным») на уральские заводы и в Верхотурье.
Торговля мясом была развита лишь в нескольких пригородных
селениях; больше продавали живой скот 23.
Слабее других районов товарное сельскохозяйственное про-
изводство было развито в Тобольском округе, особенно в се-
верной его части. И может быть поэтому здесь бытовали наибо-
лее варварские формы торгово-ростовщической эксплуатации.
Крестьяне Тобольского округа находились в зависимости от
скупщиков, которые занимались перепродажей продукции
(рыбы, дичи и ягод) в Ишимский округ, а оттуда привозили
хлеб и баранину. Скупщикам из зажиточных крестьян принад-
лежали торговые лавки и другие небольшие заведения. Мелкие
скупщики зависели от крупных купцов, которым и перепрода-
вали продукцию с некоторой скидкой в цене.
В беспросветной долговой кабале находились коренные
жители северо-западной Сибири — ханты и манси. «Торгую-
щие крестьяне» и купцы раздавали в долг коренным жителям
хлеб и промышленные товары по высоким ценам, а те сдавали
им рыбу со скидкой против средней цены на 5—10 коп. с пуда.
Неграмотным хантам и манси приписывали несуществующие
долги, их обманывали и обсчитывали. Взяв долг, они не могли
перейти к другому кредитору и обязаны были поставлять рыбу
только своему «кормильцу», как иронически называли ростов-
щиков и скупщиков местные жители. Ростовщичество здесь
процветало, уровень процента был ничем не ограничен, долги
переходили от отца к сыну. Годовые обороты торговцев и ро-
стовщиков составляли 15—30 тыс. руб. Некоторые из них, на-
пример кулак-мироед А. Попов, вывозили в Тобольск до
110 тыс. пудов рыбы, до 3 тыс. пудов ягоды и т. д.24
Ко времени пуска в эксплуатацию Сибирской железной до-
роги сельское хозяйство Сибири в немалой степени носило то-
варный характер. В Европейскую Россию и за границу (в Тур-
цию, Германию) из западной части Сибири ежегодно вывози-
лось 300—350 тыс. пудов топленого масла25. Развитие
пароходства и строительство Екатеринбургско-Тюменской же-
лезной дороги открыли возможности для вывоза хлеба на
Урал и даже в Петербург. По данным департамента торговли
п мануфактур, сибирские крестьяне в начале 90-х годов около
40% сбора хлебов производили на продажу. Для Западной Си-
23 Там же, вып. XI, ч. I, отд. II, СПб., 1891, стр. 451—454.
24 Там же, вып. XIX, ч. III. СПб., 1893, стр. 288—289, 293, 299,
306—310.
25 Т Ф Г А Т О, ф. 147, он. Г, д. 12а, л. 9.
75
бири, в частности Алтайского округа и юго-запада Тобольской
губернии, норма товарности хлеба исчислялась в 50%.
Правда, эти данные о товарности крестьянского хлеба, ви-
димо, несколько преувеличены. Скорее всего, они основаны на
примере высокоурожайных лет и не учитывают резких коле-
баний урожаев и трудностей вывоза хлеба из Сибири. В 1888 г.
вывоз сибирского хлеба на Урал составил 5 млн. пудов и на
Каму — 196 тыс. пудов. В 1889 г. в район Камы было отправ-
лено 400 тыс. пудов, а в 1890 г. на Урал — 3,25 млн. пудов.
В этом же году большая партия алтайского хлеба впервые вы-
возится далеко за пределы своего края и достигает Тюмени.
В 1891 г. через г. Туру в Европейскую Россию отправлено
около 4 млн. пудов сибирского хлеба, или 80% всех грузов.
Годом позже, в период большого неурожая в Европейской Рос-
сии, из районов верхней Оби и Иртыша в Тюмень доставлено
10 млн. пудов пшеницы. Часть этих грузов через Пермь вод-
ным путем впервые попала в Петербург и за границу. Таким
же значительным был вывоз хлеба из Сибири, например,
в 1896 г. (более 13 млн. пудов). Однако в 1895 г. вывезено
всего 603 тыс. пудов хлеба, а в неурожайные для Сибири
1901 —1902 гг. около 17 млп. пудов было ввезено из Европей-
ской России26. Поэтому выведенная за более продолжитель-
ный период товарность хлеба будет ниже нормы, указанной
департаментом. Да и сами официальные органы в другом слу-
чае исчисляли норму товарности хлеба в Сибири за высоко-
урожайный 1899 г.27 в 30% от чистого сбора хлебов28. Но как
бы то ни было, факт массового превращения натурального
производства в товарное и развития на этой почве незрелых
капиталистических форм в сельском хозяйстве Сибири уже
во второй половине XIX в. бесспорен.
26 «Сибирь и Великая Сибирская железная дорога». СПб., 1893.
стр. 109, 262; С. В. Саблер и И. В. Сосновский. Указ, соч.,
стр. 402; «Очерки Алтайского края». Барнаул, 1925, стр. 38; «Статистиче-
ский обзор вывоза хлебных грузов из Сибири, Урала и Западного Пред-
уралья за время с 1896 по 1913 г.». М., 1916, стр. 6; «Сибирь под влиянием
рельсового пути», стр. 21; «Очерк развития и деятельности Сибирской же-
лезной дороги за время с 1900 по 1910 год по данным, изготовленным
для Омской выставки 1911 г.». Томск, 1912, стр. 76; ГАОО, ф. 119, on. 1,
д. 9, л. И.
27 В 1899 г. средний урожай по Сибири составлял 67,6 пуда.
28 «Сибирь под влиянием рельсового пути», стр. 118. Преувеличенная
норма товарности, фигурирующая в источниках и работах XIX в., могла
объясняться и неправильностью подсчетов. Так, авторы проекта строи-
тельства полярной железной дороги (от устья Оби до Карского моря),
определяя товарность хлеба в Западной Сибири за 1899 г. в 40—50%, ис-
ходили из заниженной нормы потребления (5 пудов на человека) (см.
там же, стр. 75).
76
С выходом хлеба за пределы местных рынков мелкий ха-
рактер раздробленного крестьянского производства вступает
в противоречие с необходимостью крупного сбыта. В 90-х го-
дах крестьяне Алтая 80—85% товарного хлеба продавали да-
леко на стороне, за 100—150 верст и более от своих деревень29.
Для большинства крестьян такие поездки были недоступны и
разорительны. Появляется острая необходимость в посредниче-
стве скупщика. В Сибири эта необходимость усиливалась без-
дорожьем и дальностью расстояний. Но даже в сравнительно
обжитых и близких волостях, какими были, например, Бердская
и Ординская волости Барнаульского уезда, сбыт крестьянско-
го хлеба находился в руках скупщиков. На пристанях Оби они
имели хлебные склады, куда свозили крестьянское зерно; за-
тем его продавали на мельницы крупных купцов Горохова,
Богомолова и Жернакова, которые, в свою очередь, отправляли
муку на пароходах в низовья Оби, в Тюмень, Красноярск и
другие пункты30. В отдаленных и глухих районах Сибири, где
крестьяне испытывали особенно большую потребность в день-
гах для уплаты податей, деятельность скупщиков носила бук-
вально грабительский характер, прикрытый торговой сделкой.
И чем больше к трудящимся крестьянам присасывалось скуп-
щиков, «этих мелких пиявок» 31, как их называл В. И. Лепин,
тем больше соков они выжимали из крестьянского хозяйства.
Кабала охватывала не только область торгового обращения
в деревне. Она была широко распространена и в земледельче-
ском производстве. «Трудно было бы найти место, где бы это
явление не существовало»,—отмечал Н. М. Ядринцев 32. О ши-
роком распространении «отработок» в Сибири в пореформен-
ный период писал И. А. Гурвич33. Кабала в сельскохозяй-
ственном производстве соединяла в себе ростовщический
кредит кулаков-мироедов и наемный труд в их хозяйствах. Она
отражала процесс превращения мелкотоварного производства
в капиталистическое в условиях сохранения пережитков фео-
дализма. Это превращение шло путем разорения мелких хо-
зяйств и разложения крестьянства как класса. Разорившийся
крестьянин еще имел надел (царская администрация с помо-
щью общины ревниво следила за сохранением «надельпых»
129 «Сельскохозяйственный обзор Алтайского округа за 1898 г.». Бар-
наул, 1899, стр. 114
30 ГАТО, ф. 196, on. 1, д. 321, л. 13.
31 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 3, стр. 383.
32 Н. М. Ядринцев. Сибирь как колония в географическом, этно-
графическом и историческом отношении. Изд. 2. СПб., 1892, стр. 402.
33 И. А. Гурвич. Переселения крестьян в Сибирь. М., 1888, стр. 82.
77
душ, плательщиков податей), сохранял остатки хозяйства, но
он уже не мог существовать без кабальных займов и прира-
ботков у кулаков. Вместе с тем «капиталистые», «торгующие
крестьяне» уже не ограничивают свою деятельность скупкой
крестьянской продукции. Они постепенно начинают разви-
вать предпринимательство: разводят скот для продажи, рас-
ширяют посевные площади, заводят сельскохозяйственные
предприятия, используя наемный труд разорившейся старо-
жильческой бедноты, ссыльных и прибывших из Европейской
России новоселов.
Кабала в сельскохозяйственном производстве была тесно
связана с процессом колонизации, проводимой полукрепостни-
ческими методами. В кабалу попадали не только разорившиеся
местные крестьяне, но главным образом пришлые переселен-
цы, вынужденные для обзаведения собственным хозяйством
работать на кулаков. На кабинетских землях Томской губернии
число хозяйств, отпускавших рабочую силу в первые годы
вселения, составляло у причисленных переселенцев 61%,
у непричисленных — 64%. По мере обзаведения собственной
запашкой в последующие 5 лет процент несколько понижался:
у причисленных до 56—39, непричисленных до 52—47 34. Сре-
ди переселенцев, водворявшихся па казенных землях, к про-
даже рабочей силы в первые два года пребывания в Сибири
прибегало свыше 81% всех семей. И даже среди проживших
в Сибири более 8 лет рабочую силу отпускало 53% семей35.
Своеобразие Сибири состояло в том, что здесь особо важную
роль в процессе превращения мелкотоварного производства
в капиталистическое и перерастания первичных форм в разви-
тые играло переселенческое движение. Оно ускоряло процесс
капиталистического развития сибирской деревни и усиливало
разложение крестьянства. В конце XIX в. В. И. Ленин отме-
тил, что «переселения... переносят элементы разложения па
места вселения (батрачество новоселов в Сибири в первый
период их новой жизни)» 36.
В конце XIX в. в сибирской деревне использовались раз-
личные формы найма. Круглый год батраков обычно держа-
ли крупные кулацкие хозяйства (годовой наем). При срочном
найме бедняк работал чаще всего какой-то сезон: весенний,
34 Подсчитано па основе «Материалов по исследованию мест водворе-
ния переселенцев в Алтайском округе», вып. II. Барнаул, 1899, стр. 2,
4—5, 20—21.
35 А. А. Кауфман. Хозяйственное положение переселенцев, во-
дворенных на казенных землях Томской губернии, т. II, ч. 1. СПб., 1896,.
стр. 238, 334.
36 В. И. Лени п. Полное собрание сочинений, т. 3, стр. 175.
летний, реже осенний или зимний, а иногда и два-три. Поме-
сячный найм исчислялся не календарным месяцем, а 30 ра-
бочими днями, которые могли быть растянуты и на несколько
месяцев. Работник должен был являться на работу по первому
зову нанимателя в нужный ему день. При этой форме найма
крестьянин не мог свободно распоряжаться своим временем.
Понедельный паем (время от понедельника до субботы) прак-
тиковался во все времена года. Поденный наем использо-
вался в наиболее горячие дни сенокоса, жатвы или молотьбы.
И, наконец, «задельно» (сдельно) работали на очистке зерна—
с числа овинов, на уборке трав — с сотни копен, на жатве —
с десятины и молотьбе — с количества снопов. Причем поне-
дельный, а особенно поденный и задельный наймы проводи-
лись как «наручье», т. е. с выплатой денег или натурой на
руки по исполнении работы, так и в кредит под будущую работу
(«задашный найм»).
Известное представление о степени распространения наем-
ного труда и соотношении его различных форм дают материа-
лы подворной переписи 1886 — 1887 гг. 2477 крестьянских хо
зяйств 60 селений Туринского округа. На каждые 100 хо
зяйств здесь приходилось дворов 37:
Нанимающих годовых работников............4,8
на более короткие сроки.................3, 7
Нанимающих работниц......................3,7
Нанимающих поденно и задельно:
на жатву...............................21,6
на сенокос............................25,7
на молотьбу............................26,1
Задающих деньги вперед под работу.......13,2
Отпускающих работников годовых . ... 4,4
на более короткие сроки................8,3
Нанимающихся поденно и заделыто 18,7
Работающих за долги.......................23,5
Посылающих работников за пределы своей во- 5, 4
лости ................................
Так как одни и те же наниматели могли одновременно илп
поочередно использовать различные формы найма, то опреде-
лить точно общий процент хозяйств с наемным трудом
не представляется возможным. Но довольно широкое распро-
странение наемного труда бесспорно. Только годовых и сроко-
вых рабочих мужчин нанимало 8—9 процентов хозяйств.
Каждый четвертый-пятый двор имел в разное время года по-
денных и сдельных рабочих. В различной степени наемным
37 «Материалы для изучения экономического быта...», вып. XI.
стр. 285, 290.
79
трудом пользовалась примерно треть крестьянских хозяйств
Туринского округа. Наемный труд использовали не только
кулаки, по и часть середняков, преимущественно зажиточ-
ных 38.
Между тем масса бедняцких семей, примерно 36—37%
дворов, существовала главным образом за счет работы по най-
му. Причем примерно 2/з нанимавшихся (23,5 из 36,8%, или
каждый пятый двор в деревне) работали на кулаков за долги.
Должников было почти в 2 раза больше, чем кредиторов, на
каждого заимодавца в среднем приходилось две задолжавшие
семьи. В Тюкалинском округе из 1358 обследованных хозяйств
438, или около 32%, в той или другой мере использовали на-
емный труд; 30% всех нанимателей давали деньги в долг под
будущую работу. К ним нанимались крестьяне 448 дворов
(33% от общего числа), в том числе 43% всех нанимавшихся
отрабатывали за долги39. В пригородных (или притрактовых)
п отдаленных районах степень распространения долгового
найма была неодинаковой. Например, в пригородном районе
Томского округа за долг работало 5% семей от общего числа
занятых по найму, а в захолустном Чулымском районе —
27—28% 40. Все это дает основание считать, что в 80—90-х
годах XIX в. наем рабочей силы в сельском хозяйстве Запад-
ной Сибири в большой степени носил кабальный характер.
Примерно от трети до 2/з всех наемных рабочих — это мелкие
крестьяне, кабально зависимые от кулаков-мироедов.
Сделки ца отработки за ссуду обычно заключались ранней
весной, когда у бедняков кончался хлеб и надвигалась угроза
голода, требовались семена на посев и деньги для уплаты по-
датей за первое полугодие. Крестьяне брали их у кулаков
с обязательством отработать. Существовало несколько видов
отработок. В Ишимском округе практиковалась «задача в де-
сятины», когда заемщик обязывался сжать несколько десятип,
«в дни», т. е. отработать несколько дней; «в дрова», когда кре-
стьянин в счет долга рубил дрова, и «в копны», когда давал
обязательство накосить определенное число копен сена. Ино-
гда должник это делал на своем участке. В этом случае кре-
38 Иногда к сдельному найму на работу по приготовлению земли к
посеву прибегали безлошадные бедняки. За высокую плату опи просили
зажиточных крестьян вспахать и заборонить им участок. В этом случае
в положении эксплуатируемого оказывается не нанимавшийся, а нани-
матель (см. «Материалы для изучения экономического быта...», вып. III,
ч. I. СПб., 1889, стр. 444).
39 Подсчитано на основе «Материалов для изучения экономического
быта...», вып. VI. СПб., 1889, табл. 8.
40 Там же, вып. XVIII, ч. I. СПб., 1892, стр. 68—69.
80
дит сливался с арендой сенокоса у бедняка41. В Туринском
округе «задача в копны» не встречалась. Но кроме трех выше-
названных форм отработок, были распространены отработки
на пахоте земли, вывозке навоза, зимней молотьбе и различ-
ного рода кустарных промыслах42. В Тюкалинском округе
бедняки чаще всего брали деньги под уборку хлеба, по 2 руб.
за десятину. В лесных неземледельческих районах, напри-
мер в Пелымском крае, деньги давались в долг «под белку»,
«под орехи» и пр.43 Обязательным условием всякого займа
было право кредитора вызывать должника на работу в любое
время страды.
Что касается форм кредита или платы за отработки, то они
были следующие: 1) заем денег под будущую работу. В этом
случае рабочая сила, например, в Ишимском округе оценива-
лась в 1,5—2 раза дешевле, чем при найме за личные деньги.
В Алтайском округе бедняки, нанимаясь зимой или весной на
предстоящую уборку сена и хлеба с оплатой денег вперед, по-
лучали на треть меньше, чем за ту же работу при найме во
время страды44. Займы денег под будущую работу широко
практиковались по всей Сибири. Давая деньги, кулаки часто
не устанавливали размер отработок, обещая платить «почем
люди работать будут». Такое условие открывало возможности
для кулацкого произвола; 2) отработки за хлеб, семена и
одежду, которые оценивались в таких случаях намного выше
базарной цены; 3) в Ишимском округе бедняк, не имевший
семян и инвентаря, часто отрабатывал за то, что кулак вспа-
хивал и засевал ему клочок земли своими семенами. Это —
разновидность отработок за орудия и семена. При длительном
найме батрак нередко выговаривал себе право обработать хо-
зяйскими орудиями часть пашни в свою пользу и засевал ее
своими или хозяйскими семенами45. Видимо, в этом случае
есть элемент издольщины, но связанной не с земельной тесно-
той, а с отсутствием у бедняка семян и орудий. Отработки за
землю в Сибири почти не встречались; 4) как исключение
практиковалась оплата исполу или из трети. На таком усло-
вии,' например, косили траву для помещика крестьяне дер.
Чернореченской, расположенной на помещичьей земле46.
41 Там же, вып. III, ч. I. СПб., 1889, стр. 451—452.
42 Там же, вып. XI, ч. I, отд. II, стр. 316.
43 Там же, вып. XI, ч. I, отд. II, стр. 317.
44 «Сельскохозяйственный обзор Алтайского округа за 1896 г.». Бар-
наул, 1897, стр. 221—222.
45 «Материалы для изучения экономического быта...», вып. III, ч. I.
СПб., 1889, стр. 443.
46 Там же, вып. I. СПб., 1888, стр. 166.
6 Л. М. Горюшкин
81
Одним из конкретных проявлении процесса превращения
мелкотоварного производства в капиталистическое, а мелкого
земледельца — в разорившегося пролетария было отходниче-
ство. Материалы по Туринскому округу, приведенные памп
выше, показывают, что 5—6% дворов посылали наемных ра-
бочих за пределы своей волости. Особо важное значение для
крестьян Туринского округа имело отходничество на горные
заводы Урала, расположенные за 200—300 верст. Это дальние
отхожие заработки. Чаще всего крестьяне уходили ранней
весной, до начала страды, и поздней осенью, после окончания
уборки, по до снега. На заводах они рубили дрова и готовили
древесный уголь. Нанимались поденно, а чаще помесячно у
местных кулаков-подрядчиков, в свою очередь, бравших под-
ряды у заводоуправлений. В неурожайные годы на уральские
заводы из Туринского округа уходило до 750 крестьян-муж-
чин. В урожайные годы это число падало до 150—180 чел.
В неменьшей степени было распространено отходничество в
соседние, более земледельческие районы. В смысле дальности
это «средний» отход. Крестьяне шли в Тюменский округ пли
Ирбитский уезд поздним летом, когда в Туринском округе
страда уже заканчивалась, а в Ирбитском уезде ввиду обшир-
ности посевов еще продолжалась. Зимой крестьяне нанимались
па молотьбу, а осенью — па жатву хлеба. Во время ярмарок в
г. Ирбите крестьяне грузили пароходы, работали чернорабо-
чими. Третий вид отходничества — передвижение крестьян в
пределах одной и той же местности и административного окру-
га из менее развитых районов в более развитые. Например,
в пределах Туринского округа крестьяне деревень Пелымско-
гс края шли на заработки в г. Туринск и пригородный
волости47.
Примерно такая же картина наблюдалась и в Ишимском
округе. Из северо-восточных волостей, менее развитых в хо-
зяйственном отношении, крестьяне шли на заработки в трак-
товые селения. В южных земледельческих волостях крестья-
не нанимались к кулакам соседних селений, в частновладель-
ческие хозяйства или в крупные купеческие заимки, распо-
ложенные вокруг г. Петропавловска. По данным подворных
переписей 1886—1887 гг., в 11 селениях этих волостей 142
семьи посылали работников на отхожую срочную работу, т. е.
на продолжительное время, и 112 — на поденную и сдельную.
В среднем на одно селение южной части Ишимского округа
приходилось 120—150 дворов. Значит, каждый пятый двор в
47 Там же, вып. XI, ч. I, отд. II,стр.295—302.
82
деревне направлял своих работников на отхожие заработки.
Наиболее массовым отходничество становилось в периоды
неурожая. Так, в «зяблые годы» (1883—1885) из некоторых
волостей Ишимского округа на заработки уходило более трети
всего сельского населения. В пределах своей местности рабо-
ты не хватало, и крестьяне шли в Челябинский уезд на золо-
тые прииски, «на Ошу» — в районы Тарского и Тюка липе кого-
округов, расположенные по р. Оше, и даже в Томскую гу-
бернию 48.
Отходничество было повсеместным явлением. В Алтайском
округе крестьяне уходили на заработки иногда за 250 и более
верст. Как и в других районах Западной Сибири, на Алтае
было развито передвижение крестьян в пределах одной местно-
сти из переселенческих поселков в ближние старожильческие
селения49. Крестьяне удаленных приобских волостей, в кото-
рых широко распространены кабальные формы найма, уходи-
ли на заработки в более капиталистически развитые южные
волости Томского округа и в г. Томск50.
«Земледельческий отход» в Европейской России конца
XIX в. и его социально-экономическая природа объяснены
В. И. Лениным51. Отходничество на заработки крестьянской
бедноты Западной Сибири по существу своему не отличалось
от отходничества Европейской России. И здесь оно свидетель-
ствовало о растущем спросе земледельческого капитализма
па наемный труд. И в Западной Сибири наемные рабочие пе-
редвигались из мест с наибольшим развитием кабалы и низ-
кой оплатой в местности более слабого развития кабалы, ухо-
дили от «полусвободного» труда к свободному. И в Западной
Сибири отлив рабочих из одних мест восполнялся их прихо-
дом из других.
Однако отходничество в Сибири имело существенные осо-
бенности. В Европейской России движение рабочих направля-
лось из наиболее заселенных в менее заселенные районы.
А Сибирь сама представляла собой колонизуемую окраину,
куда вливался поток переселенцев из центра страны, обеспе-
чивающих кулацкие хозяйства рабочей силой. Уже это сужи-
вало возможности отхожих заработков и во многом сводило
его к передвижению внутри данного района от переселенче-
48 Там же, вып. III, ч. 1. СПб., 1889, стр. 38, 436—438, 440.
49 См. «Материалы по исследованию мест водворения переселенцев
в Алтайское крае», вып. II. Барнаул, 1899, стр. 26.
50 «Материалы для изучения экономического быта...», вып. XV. СПб.,
1892, стр. 214.
51 В. И. Лепи и. Полное собрание сочинений, т. 3, стр 232—237,
243-246.
6*
83
скпх поселков в старожильческие деревни. Слабость промы-
шленности в Западной Сибири ограничивала отход разоряв-
шихся крестьян в города и рабочие поселки. Поэтому здесь
отходничество было развито слабее, чем в Европейской Рос-
сии. Земельная теснота и пережитки барщины острее ставили
перед крестьянской беднотой Европейской России вопрос о
необходимости отхожих заработков в колонизуемых местно-
стях. В Сибири этого усиливающего фактора не было.
Особенностью было и то, что большой процент среди от-
ходников составляли ссыльные поселенцы. С 1823 по 1887 г.
в Сибирь прибыло 772 979 ссыльных52. С 1887 по 1898 г.—
100 582 чел., в том числе 48 тыс. по судебным приговорам.
К 1900—1901 гг. ссыльные составляли 5% населения Сибири.
К этому времени их насчитывалось 300 тыс. чел. Из них
100 тыс.— «бродяги» и нищие; 100 тыс. бездомных жили
случайными заработками; 70 тыс. безземельных рабочих жили
аа счет наемной работы; 30 тыс. занимались земледелием, из
которых 25,5 тыс. чел. влачили полуголодное существование 53.
По данным 25 волостей Ишимского округа, на 175 семей
крестьян-старожилов приходилось 100 причисленных ссыль-
ных. Из них половина, а в некоторых волостях до 84% со-
стояла в «безвестной отлучке», или отлучке по паспортам.
Причины этой отлучки легко понять, если иметь в виду край-
нюю бедность поселенцев. Даже среди ссыльных, оказавшихся
налицо, менее 2/з имели скот, в том числе 9/ю только по од-
ной лошади или корове. Менее половины всех наличных по-
селенцев сеяли хлеб, из них 9/ю засевали десятину и мень-
ше, в основном на кулацкой земле, обрабатываемой наемным
трудом. Крайняя бедность вынуждала поселенцев обращаться
к наемной работе и отхожим заработкам как к основному
источнику существования. За одинаковую работу при найме
ссыльным платили в 2 раза меньше, чем крестьянам. Поэтому
ни наемная работа на месте жительства, ни заработки на сто-
роне не могли обеспечить им существование. Примерно пятая
часть всех поселенцев дополняла наемную работу нищен-
ством 54. Отходничество сельского населения Сибири — про-
грессивное явление. Будучи проявлением роста элементов
развитого капитализма, оно разрушало кабальные формы
найма и отработки. В сравнительно широком применении
52 Дж. Кенай. Сибирь. СПб., 1906, стр. 42.
53 П. М. Головачев. Сибирь. Природа, люди, жизнь. М., 1902,
стр. 166.
54 «Материалы для изучения экономического быта...», вып. III, ч. I.
СПб.. 1889, стр. 28-34.
84
наемного труда и отходничества находили свое выражение
классовое разложение деревни и начавшийся отрыв бедноты
от своего хозяйства и надела.
Процесс превращения незрелых форм капитала в развитые
происходит и на другом, зажиточном полюсе деревни. Торго-
во-ростовщический капитал начинает постепенно вытесняться
производительным, растет предпринимательство сельской бур-
жуазии. Уже в этот период торговцы и скупщики используют
капиталы для строительства мельниц и аренды земли. Наряду
с широко распространенными в Сибири ручными и конными
мельницами, увеличивается количество ветряных, появляются
водяные и паровые мельницы. На сооружение ветряной мель-
ницы с одним поставом в Тюкалинском округе требовалось до
200 руб. Такие мельницы обычно принадлежали кулакам. Еще
дороже обходилось строительство водяной мельницы (только
пара жерновов стоила 100—110 руб. да плюс стоимость зда-
ния, сооружение плотины и пр.). Водяные мельницы находи-
лись в руках крупных кулаков и купцов. Паровые мельницы,
принадлежавшие наиболее крупным купцам-предпринимателям,
были единичными.
В Западной Сибири преобладали ветряные и водяные мель-
ницы. В Тюкалинском округе из крупных мельниц чаще всего
встречались ветряные однопоставные, в Тобольском — водяные
двухпоставные. В материалах обследования крестьянских хо-
зяйств Тобольского округа отмечалось, что «мельники принад-
лежат к числу наиболее зажиточных крестьян в округе, а
некоторые из них живут наподобие мелких помещиков». Так,
мельник на р. Пелиной, кроме мельницы, имел несколько де-
сятков голов скота, множество лошадей, несколько крупных
домов. Сверх надельной земли оп расчистил и распахал более
10 дес. лесной пустоши55. Среди сельской буржуазии встреча-
лись крупные кулаки, имевшие 40—50 лошадей и до 100 голов
рогатого скота 56.
Аренда земли в Сибири в этот период еще не была широ-
кой, но отдельные случаи весьма показательны для растущего
торгового земледелия. В Тюменском округе к середине 80-х го-
дов насчитывалось 17 земельных оброчных статей площадью
в 19 тыс. дес. и 9 рыболовных угодий на 1000 дес. Они сдава-
лись кулакам из русского и коренного местного населения, а те
использовали их сами или передавали сельским обществам.
Доход казны от сдачи земель в аренду в то время еще неве-
55 Там же, вып. I. СПб., 1888, стр. 141—142; вып. VI. СПб., 1889,
стр. 35—36; вып. XIX, ч. III. СПб., 1893, стр. 252, 255.
56 «Сибирь и Великая Сибирская железная дорога», стр. 134.
85
лик — в среднем 7 коп. с десятины. Однако арендная плата
постепенно возрастала. В Тюменском округе с 1872 по 1884 г.
она удвоилась. Продажа сена с арендуемых участков приноси-
ла арендаторам до 80% и более чистой прибыли57. В Тюкалин-
«ском округе аренда отмечена лишь в 5 деревнях. Землю в арен-
ду кулакам своей деревни сдавали разорившиеся бедняки58.
Гораздо активнее развивались арендные отношения на тер-
ритории Сибирского казачьего войска. Количественная сторо-
на явления может быть показана цифрами табл. 1 59.
Таблица 1
Аренда земли на территории Сибирского
казачьего войска
Год Аренда, дес. Годовой доход войска от арен- ды, руб. Отношение арендных дохо- дов к общей сумме войскового дохода, %
1865 2 400 000 17 675 5
1875 1 000 000 27 037 13
1885 1 512516 48 473 20
1895 1 311 734 22 324 9
При сокращении арендного земельного фонда войска почти
в 2 раза интенсивность использования арендных земель зна-
чительно возросла, о чем говорит увеличение их доходности в
1,5—2 раза. С 40—50-х годов XIX в. начинают сдаваться в арен-
ду кабинетские земли в Алтайском округе главным образом под
строительство различных кустарных предприятий и выпас ско-
та 60. Пока еще слабые арендные отношения свидетельствовали
о зарождавшихся элементах предпринимательства в деятельно-
сти сельской буржуазии.
Процесс распространения капитализма вширь и превраще-
ния простого товарного производства в капиталистическое со-
провождался разложением старого патриархального крестьян-
ства и созданием новых типов сельского населения, Глубина
разложения, отмеченная В. И. Лениным для Енисейской губер-
нии, в основном подтверждается данными по Западной Сибири.
57 Материалы для изучения экономического быта...», вып. I. СПб.,
4888, стр. 120—125.
58 Там же, вып. VI. СПб., 1889, стр. 33— 34.
59 Г А О О, ф. 67, оп. 2, д. 49, л. 29—30.
60 «Обзор деятельности Округа за пятилетие (1911—1915)». Барнаул,
1916, стр. 55—56.
36
В некоторых районах этот процесс выступал даже несколько
ярче. Известное представление о процессе разложения могут
дать материалы подворного обследования крестьянских хо-
зяйств за 1887 г. по 87 селениям Ишимского округа (табл. 2).
Таблица 2*
Распределение скота между различными по посеву группами крестьян
Ишимского округа
Группы хозяйств
Без посева и с досевом
До 1 дес............
•С посевом 1—2 дсс. . .
2-5 » . . .
5—11» . . .
11 — 18» . . .
18—30» . . .
более 30» . . .
Число
хозяйств
1171
1'768
2273
2206
599
14,0
21,4
27,6
26,7
7,3
219 2,7
24 0,3
Итого . . 8260 100
Коровы
Овцы
0,6
1 ,4
2,6
4,3
6,0
9,8
14, 8
2,7
9,6
23, 1
38,0
16,7
8,5
1,4
100
0,6
0,9
1,6
2,7
4,6
6,8
9,9
3,9
10,0
21,9
35,9
16,9
9,0
1,4
’100
0,8
2,3
6,3
13,5
22,6
32,8
45,9
8,6
1,3
5,7
20,3
41,9
19,1
10,1
1,6
100
3
2
• Таблица составлена по «Материалам для изучения экономического быта ...»,
вып.Ш, ч.1. СПб., 1889, стр. 377—378.
Беспосевные хозяйства или имеющие только огороды — это
дворы сельских пролетариев. В Ишимском округе уже в это
время они составляли значительную величину — примерно
’/у часть всех дворов. Хозяйства с посевом в 1—2 дес. могли
принадлежать сельским полупролетариям, существовавшим
главным образом за счет наемной работы и отработок у кулаков.
Не имея возможности вести собственное хозяйство, многие
бедняки нанимались пасти скот пли нищенствовали. В 87 селе-
ниях пастьбой скота занимались беднейшие крестьяне 281 дво-
ра, из них около половины ссыльные поселенцы. Материалы
обследования отмечают, что «нищих по деревням всегда ходит
очень много, особенно в ближайших к главному Сибирскому
тракту волостях и в местностях, наиболее известных своею за-
житочностью». В год подворного обследования из 8260 кресть-
янских дворов члены 336 семей ходили с «кошелем», из них
87
58% ссыльные. В неурожайные годы «в кусочки» уходила поло-
вина всех женщин и детей, а также часть взрослых мужчин.
Большая часть дворов с посевом от 2 до 5 дес. также может
быть отнесена к числу бедняцких. Это мелкие крестьяне, нахо-
дившиеся в кабале у разного рода скупщиков и мироедов. Та-
кова пролетарско-бедняцкая группа деревни. Составляя поло-
вину или даже более дворов, бедняки имели не более !/з лошадей
и коров и примерно ’Д поголовья овец.
Беднякам противостояла сельская буржуазия, к числу ко-
торой можно причислить большую часть хозяйств с посевом
свыше 11 дес. Имея по десятку лошадей на двор, 5—10 коров
и несколько десятков овец, зажиточные крестьяне и кулаки
вели торгово-капиталистическое хозяйство; 295 домохозяев-ку-
лаков занимались торговыми операциями. В большинстве своем
это крупные скотопромышленники, которые скупали у кресть-
ян скот и после откорма перепродавали его приезжим прасолам
пли гнали в Тюмень и Екатеринбург. Некоторые из них наби-
рали до 500 и более голов скота. В число 295 дворов не входят
более многочисленные мелкие торговцы с капиталом в 20—
30 руб., которые во время ярмарок в Ишиме занимались скуп-
кой и перепродажей продуктов. Все эти «торгующие крестьяне»
принадлежали к самой зажиточной части населения61.
Н. Л. Скалозубов в записке от 24 июня 1896 г., поданной на
имя статс-секретаря Куломзина, отметил большой процент «бес-
хозяйственных дворов» и «неравномерность в распределении
богатств». Он писал: «Многие богатые селения и волости, соз-
дающие Сибири славу золотого дна, при ближайшем знакомстве
с ними оказываются состоящими наполовину из хозяев, нахо-
дящихся на низшей ступени экономического развития, без ра-
бочего скота, без посевов. Слава же о богатстве создается не-
многочисленными богачами, владеющими табунами скота,
делающими сотни десятин посева и фактически пользующимися
всеми выгодами большеземелья» 62.
Значительная степень классового расслоения крестьянства
подтверждается и группировкой хозяйств в зависимости от ко-
личества рабочих лошадей. Эта группировка тем более необхо-
дима, что в Тобольской губернии немаловажную роль играл
извозный промысел. Такие данные есть по 17 селениям Ишим-
ского, Тюкалинского и Туринского округов. Отнесем к числу
бедняцких безлошадных и дворы с 1—2 лошадьми, к середняц-
ким — с 3—5 лошадьми и к кулацким — хозяйства с числом ло-
61 «Материалы для изучения экономического быта...», вып. ПТ, ч. Т.
СПб.. 1889, стр. 479—482.
62 ТФ ГАТ О, ф. 417, on. 1, д. 12а, л. 2.
88
шадей более 5. Для Туринского округа эта группировка будо
несколько иной, ибо здесь, как показали данные обследования,
среди пахотных крестьянских орудий господствовала одноконная
соха63. Поэтому бедняцкими здесь могут считаться дворы без-
лошадные и с одной рабочей лошадью, середняцкими с 2—4
лошадьми и зажиточно-кулацкими с 4 и более лошадьми. С уче-
том указанных обстоятельств проведена группировка крестьян-
ских дворов (табл. 3)..
Таблица 3 *
Группировка крестьянских хозяйств по числу рабочих лошадей
Группы хозяйств Ишимский округ Тюкалинский округ Туринский округ По трем округам
абс. % абс. % абс. % абс. %
Безлошадные 963 Н,7 99 5,5 278 11,2 1340 10,7
С 1 —2 лошадьми 3265 39,5 504 27,8 619 25,0 4388 34,9
С 2-5 » . . . 2830 34,3 691 38,2 1142 46,1 4663 37,2
05 » и более 1202 14,5 516 28,5 438 17,7 2156 17,2
Итого . . . 8260 100,0 1810 100,0 2477 100,0 12547 100,0
* Таблица составлена по «Материалам для изучения экономического быта...»,
вып. III, ч.1. СПб., 1889, стр. 369; вып. XI, отд. II. СПб., 1889, стр. 117—118; вып.
VI, табл. 6: б) распределение дворов по числу скота.
В целом по трем округам бедняцкие и середняцкие группы
были довольно близкими по числу дворов величинами (45 и
37%). Кулацкие дворы составляли примерно % часть. В Ишим-
ском округе, капиталистически более развитом, степень разло-
жения крестьянства выше по сравнению с другими районами
Тобольской губернии.
Разложение сибирского крестьянства как класса знамено-
вало собой переход от простого товарного производства к капи-
талистическому и составляло основу формирования внутреннего
капиталистического рынка. С одной стороны, товаром ста-
новится не только сельскохозяйственная продукция, но и рабо-
чая сила разоряющихся крестьян-старожилов и бедняков-пере-
селенцев. С другой стороны, деньги и средства производства —
рабочий скот, орудия труда, сельскохозяйственные предприятия,
сконцентрированные в руках кулаков и зажиточных крестьян,
63 «Материалы для изучения экономического быта...», вып. XI, ч. Т,
отд. II. СГх'б., 1891, стр. 116.
89
все шире используются для капиталистической эксплуатации
трудящихся слоев деревни. Все это создавало внутренний рынок
для развития капитализма в сельском хозяйстве Сибири.
В условиях начавшейся торговой специализации сельского
хозяйстве! обменивались не только продукты земледелия па ку-
старные и полукустарные промышленные изделия, но и сель-
скохозяйственные продукты различных районов. К 90-м годам
по Сибири насчитывалось 185 крупных торговых ярмарок, длив-
шихся по менее трех дней, в том числе в Тобольской губернии —
95, Акмолинской области — 30, Томской губернии — 19, Енисей-
ской губернии — 8, Иркутской — 9 и Забайкальской области —
11. В Акмолинской области, например, главным предметом тор-
говли на ярмарках был скот и продукты животноводства.
В 1889 г. только на 30 местных ярмарках области торговый обо-
рот составил 8 млн. руб.64 65, т. е. 266 тыс. руб. в среднем па одну
ярмарку. Такой оборот допустим для всех ярмарок Сибири.
Б этом случае можно предположить, что торговый оборот только
па крупных ярмарках Сибири был равен 49 млп. руб., в том
числе по западным губерниям 38 млн. руб.
Рассмотрение экономических отношений в западносибирской
деревне накануне строительства железной дороги убеждает в
переплетении мелкотоварного производства, незрелых и разви-
тых форм капитала при значительном преобладании первых.
Большинство крестьян превращается в мелких товаропроизво-
дителей, зависимых от торгово-ростовщического капитала. Мно-
гие из них ведение собственного хозяйства дополняли наемной
работой п отхожими заработками. Это хорошо подметил
Л. Б. Красин, который писал, что, наряду с кабалой у ростов-
щиков и торговцев разного калибра, в сибирской деревне «в ка-
честве постоянных добавочных (выделено нами.— Л. Г.) ресур-
сов крестьянина» фигурируют батрачество, уход на сторонние
заработки и «отработки» f5. Преобладание незрелых черт харак-
терно и для сельской буржуазии этого периода.
Во второй половине XIX в. мы почти еще нс видим в сель-
ском хозяйстве Сибири таких проявлений развитого капитализ-
ма, как массовое применение машин, широкая торговля землей
и ее аренда, высокая концентрация земледельческого производ-
ства в руках крупных предпринимателей. Власть капитала про-
являлась прежде всего во всесилии торговцев и ростовщиков,
кулаков-мироедов и в кабальной зависимости от них основной
массы крестьян.
64 «Сибпрь и Великая Сибирская железная дорога», стр. 240.
65 «Восточное обозрение» (Иркутск), 1896, J\?2 123.
90
Сельскохозяйственное производство оставалось технически
отсталым и раздробленным. Как показывают материалы обсле-
дования крестьянских хозяйств Тюменского, Ишимского, Тюка-
линского, Туринского и Каинского округов, основными орудия-
ми в деревне примерно до середины 90-х годов XIX в. остава-
лись соха, имевшая несколько разновидностей, и борона с
деревянной рамой и железными зубьями, плуги встречались
редко, главным образом у тех переселенцев, которым удавалось
привезти их из Европейской России. Для жатвы хлеба пользо-
вались серпами и редко косами-«литовками» (в тех случаях,
когда хлеб низок). Молотили обычно цепами, или, как их назы-
вали в Сибири, «молотилами» 66. Капитал подчинял мелкотовар-
ное хозяйство крестьян, на первых порах не меняя существен-
ным образом его примитивную ручную технику67. Продажа
машин, торговля землей и ее аренда в этот период еще не яв-
лялись сколько-нибудь заметными факторами роста внутриси-
бирского рынка.
Мелкотоварные и капиталистические отношения в сельском
хозяйстве Западной Сибири накануне строительства железной
дороги существовали наряду с патриархальщиной и натураль-
ным крестьянским хозяйством. Малонаселенность Сибири, труд-
ности сообщения и удаленность от рынков сбыта задерживали
капиталистическое развитие крестьянского хозяйства, особенно
в таежных районах. Буквально до конца XIX в. проселочные
дороги, например от Томска в глубину края, проходили лишь
на 50 верст и редко больше68. Поэтому почти вся торговля
сосредоточивалась в близлежащих к Сибирскому тракту райо-
нах. Так, из 650 сельских ярмарок и торжков Тобольской губер-
нии конца XIX в. 318 находились в двух из восьми уездов —
Курганском и Ишимском 69.
66 «Материалы для изучения экономического быта...», вып. Т. СПб.,
1888, стр. 127—128; вып. ПТ, ч. I. СПб., 1889, стр. 161—165, 177—179;
вып. VI. СПб., 1889, стр. 8—9; вып. XI, ч. I, отд. II. СПб., 1891, стр. 307;
вып. XVII. СПб., 1892, стр. 170, 180—181, 183.
67 Разумеется, это не означало полного застоя в развитии сельско-
хозяйственной техники. В Западной Сибири на смену одноконной сохе
«рогалюхе», «вилачухе» (к корпусу сохи прикреплялась раздвоенная
лесина — «рогаль», пли «вила») приходит двуконная «колесника», «пер-
мянка», деревянная борона вытесняется бороной с железными зубьями.
Иногда использовались молотилки и несколько чаще веялки кустарного
производства.
08 «Район железпой дороги Томск — Енисейск в экономическом отно-
шении». СПб., 1913. стр. 69.
69 «Сельскохозяйственный обзор Тобольской губернии за 1899 г.».
Тобольск, 1900, стр. 16.
91
Размеры товарного производства в сельском хозяйстве огра-
ничивались потребностями внутриспбирского рынка. Особен-
ность Сибири как колонизуемой окрашты состояла в том, что
рост внутреннего рынка здесь находился в прямой зависимости
от степени развития капитализма в Европейской России, проч-
ности и широты экономических связей с промышленностью
центральной части страны. Слабость промышленности в Сиби-
ри суживала потребности сибирского рынка, а экономические
связи с промышленностью центра и мировым рынком затрудня-
лись отсутствием устроенных путей сообщения. Грузооборот
товаров был незначительным. По официальным данным, в
1888—1890 гг. в Европейскую Россию из Сибири ежегодно вы-
возилось в среднем лишь 4421 тыс. пудов различных грузов,
преимущественно сельскохозяйственных продуктов, а в Сибирь
ввозилось 2385 тыс. пудов предметов обрабатывающей промыш-
ленности (мануфактура, галантерея, бакалея и т. п. ) 70.
До строительства железной дороги и массовых переселений
процесс развития капиталистического рынка протекал медлен-
но. Вывоз хлеба из Сибири был ограниченным по сравнению
с большими возможностями края и почти не шел на запад
дальше Урала. Официальный орган Министерства финансов от-
мечал, что «до проведения дороги сибирские хлебопашцы не
старались особенно заполнять рынок хлебом, так как все равно
сбыта его вне пределов Сибири и Урала вовсе не было»71. Ом-
ский отдел Московского общества сельского хозяйства, критикуя
Министерство финансов за завышенное исчисление товарности
сибирского хлеба лишь на основе одного высокоурожайного
года, в справке «Хлебная торговля Сибири вообще и Омского
района за 1897—1902 годы» писал: «Обско-Иртышские земле-
дельцы вели и до последнего времени, за самыми незначитель-
ными исключениями, продолжают вести преимущественно на-
туральное хозяйство». Зерновые продукты они производили
в размере, необходимом для удовлетворения своих потребностей
и потребностей населения близлежащих городов, да коренных
жителей, занимавшихся скотоводством. В отдельные годы, когда
образовывались излишки хлеба, зажиточные крестьяне, выжи-
дая повышения цен, хранили их «про запас в скирдах» и
«внешних за Уралом рынков сбыта отыскивать не стреми-
лись» 72.
Существование натурального и полунатурального хозяйства
во многих районах Сибири единодушно отмечается и в других
70 «Сибирь и Великая Сибирская железная дорога», стр. 237.
71 «Сибирь под влиянием рельсового пути», стр. 20—21.
72 ГЛ О О, ф. 119. on. 1, д. 9, лл. 11—19.
92
истрчниках 73. В. И. Ленин в работе «Развитие капитализма в
России» относил Сибирь к числу «наиболее захолустных» райо-
нов, где «до самого последнего времени» (т. е. до конца XIX в.)
в крестьянском хозяйстве была распространена домашняя про-
мышленность как неотъемлемый признак натурального хозяй-
ства 74. Реакционная политика царского правительства и тяже-
лые цепи административной опеки консервировали в Сибири
патриархальщину и пережитки феодализма, задерживали рост
капиталистических отношений в деревне, особенно во второй
половине XIX в. Таким образом, мелкотоварные и первичные
капиталистические отношения в виде различных форм кабалы,
существенные остатки патриархальщины в сельском хозяйстве
Западной Сибири тесно переплетались с элементами развитого
капитализма. При этом растущие и главенствующие развитые
формы капитализма еще далеко не совпадали с количественно
и территориально преобладавшими отношениями капиталисти-
ческой кабалы, мелкотоварного производства и патриархаль-
щины.
73 «Сибирская железная дорога в ее прошлом и настоящем». СПб.,
1903, стр. 402; «Район железной дороги Томск — Енисейск в экономиче-
ском отношении», стр. 70.
74 См. В. И. Лени н. Полное собрание сочинений, т. 3, стр. 328.
Глава вторая
РАЗЛОЖЕНИЕ СИБИРСКОГО КРЕСТЬЯНСТВА
В КОНЦЕ XIX — НАЧАЛЕ XX В.
1. Две стадии капиталистического
разложения крестьянства
ачало массового перерастания зачаточных форм ка-
питализма в развитые было обусловлено подъемом
производительных сил в конце XIX — первые годы
XX в. (строительство Сибирской железной дороги, рост народо-
населения, сравнительно широкое применение машин, появле-
ние сепаратора и т. д.). Непосредственным толчком стало
сооружение железной дороги \ Именно с этого времени усили-
вается выделение районов торгового земледелия и животно-
водства, начинается неуклонный рост вывоза сельскохозяй-
ственной продукции, бурное развитие маслоделия. Уже само>
строительство Великой Сибирской магистрали в значительной
мере оживило экономическую жизнь захолустного края. Резко
повысился спрос на рабочие руки. Число одновременно заня-
тых на сооружении дороги рабочих доходило до 89 тыс. чел.
На строительстве западносибирского участка железной дороги
число рабочих составляло в среднем 22 тыс. чел. в год. Соору-
жение Томской ветки в 1895—1896 гг. потребовало 3,8—4,4 тыс.
рабочих, а количество строительных рабочих на среднесибир-
ском участке дороги (1893—1898 гг.) в отдельные периоды до-
стигало 37 тыс. чел.
Сооружение дороги способствовало развитию отходничества
сельского населения как из Европейской России, так и внутри
самой Сибири. На строительство Западно-Сибирской дороги при-
ходили рабочие из приволжских, южночерноземпых и промыш-
ленных губерний и даже из западных районов страны. 20—30%
всех строителей магистрали — это местные крестьяне и рабочие.
Многие деревни, расположенные в полусотне верст от линии
1 Постоянное движение на западносибирском участке железной до-
роги (Челябинск — Омск) открыто в октябре 1896 г., на первом средне-
сибирском участке (Обь — Красноярск) — в январе 1898 г., па втором
участке (Красноярск — Иркутск) — в январе 1899 г. и на Забайкальской
и Иркутско-Байкальском ветках — в июне 1900 г. См. «Сибирь, под влия-
нием рельсового пути». СПб., 1902, стр. 17.
94
строительных работ, посылали своих представителей на зара-
ботки. Только в 1893—1894 гг. число отходников на строитель-
ные работы по пяти волостям Томской губернии — Кайлинской,
Кривощековской, Ояппшской, Тутальской и Чаусской — состав-
ляло около 13 тыс. чел.2 В большинстве своем отходники —
это крестьяне-бедняки и прежде всего переселенцы, нанимав-
шиеся на извозные, лесорубные и лесосплавные работы. Вместе
с тем сооружение дороги привлекло массу подрядчиков из рос-
сийских и сибирских торговцев и кулаков, наживавших крупные
барыши па подрядах и торговле. Все это повысило потребность
в товарной продукции сельского хозяйства п ускорило процесс
разложения натурального хозяйства. Железная дорога резко
сузила масштабы извоза и связанных с ним полунатуральных
промыслов по производству шорных изделий, экипажей и т.п.3
11 наоборот, она вызвала к жпзни новые промыслы (например,
заготовка и обработка леса), продукция которых целиком ста-
новилась товарной.
На развитие капитализма в деревне оказало влияние не толь-
ко само сооружение дороги. Болос существенными были послед-
ствия этого строительства. Дорога открыла большие возможности
для развития российского капитализма вширь. В. И. Лепин отме-
чал, что сибирская магистраль открывала Сибирь для россий-
ских капиталов 4. Эти капиталы теперь шли не только в торгов-
лю, по и на развитие маслоделия, овцеводства, в промышлен-
ность по обработке сельскохозяйственной продукции. В степных
районах Западной Сибири крупные предприниматели, прибыв-
шие из Европейской России, организовали несколько десятков
скотоводческих хозяйств, конных заводов и ферм по разведению
овец и крупного рогатого скота. Наряду с крупными скотопро-
мышленниками, вдоль железной дороги, главным образом в Ом-
2 В. Ф. Борзунов. Рабочая сила на строительстве Сибирской же-
лезнодорожной магистрали (1891—1895 гг.). «Исторические записки»,
1961, № 70, стр. 149—152, 154.
3 А. Кауфман и С. Патканов, участвовавшие в обследовании кре-
стьянских хозяйств 1886—1887 гг., уже в то время отметили начало упад-
ка извозного промысла под влиянием развития пароходства. Это прояви-
лось в том, что перевозки на лошадях оживлялись главным образом зи-
мой и резко сокращались летом. По мнению самих крестьян, зафиксиро-
ванному А. Кауфманом, движение по Сибирскому тракту к середине
80-х годов уменьшилось по сравнению с прежним на 2/з («Материалы
для изучения экономического быта...». Исследование А. Кауфмана.
Вып. III, ч. I. СПб., 1889, стр. 472—473; «Материалы для изучения эконо-
мического быта..». Исследование С. Патканова. Вып. XIX, ч. III. СБ’б.,
1893, стр. 279—280). Сооружение Сибирской железной дороги, оказавшее
решающее влияние на извозный промысел, еще больше сократило его
размеры.
4 См. В. И. Л е п п и. Полное собрание сочинений, т. 5, стр. 82—83.
95
ском уезде, стали оседать мелкие предприниматели преимущест-
венно из немцев-колонистов и русских крестьян, так называе-
мых «молокан» 5.
Со строительством железной дороги усиливается переселен-
ческое движение в Сибирь п освоение необжитых мест края.
В 1896 г. при Министерстве внутренних дел организуется Пере-
селенческое управление. Для освоения новых земель и строи-
тельства вспомогательных предприятий вдоль железной дороги
царское правительство выделило особый фонд в 22 млн. руб.6
Дорога открыла доступ сибирскому хлебу на Запад. Со строи-
тельством дороги стоимость перевозок грузов сократилась в 5—
6 раз и стало экономически выгодно вывозить за границу ие
только ценности (меха, драгоценные камн ии металлы), но и
сибирское масло. Экспорт сливочного масла, этого скоропортя-
щегося продукта, на большие расстояния стал возможен только
с сооружением железной дороги. Сибирская магистраль расши-
рила возможности сбыта сибирской продукции и способствовала
увеличению емкости внутрисибирского рынка благодаря ввозу
машин и промышленных изделий. Все это существенно дополня-
ло внутренний процесс расширения сибирского рынка, протекав-
шего под воздействием роста капиталистических отношений и
классового расслоения крестьянства.
Будучи проявлением развития капитализма вширь и оруди-
ем формировавшегося военно-феодального империализма Рос-
сии, сибирская магистраль, в свою очередь, способствовала даль-
нейшему распространению капитализма вглубь и вширь на тер-
ритории Сибири, открывала возможности для проникновения
монополистического капитала в экономику этого края. Но было
бы неверно объяснять процесс более быстрого развития капита-
лизма, развернувшегося в сельском хозяйстве Сибири с конца
XIX в., только влиянием железной дороги. Влиянию железной
дороги на судьбы капитализма в Сибири не следует придавать
абсолютное и решающее значение, ибо сама сибирская магист-
раль была результатом определенного уровня капитализма в
Европейской России. Ее сооружение было вызвано уже назре-
вшими потребностями капиталистического развития в стране
в целом и в Сибири в частности. В ходе развития капитализма в
порофс ’'Меппый период вполне сложились предпосылки для свя-
зи экономики Сибири с мировым рынком. Со строительством
железной дороги, открывшей выход сибирскому сырью на загра-
ничные рынки, эти предпосылки вылились в постоянные и ши-
рокие связи. Процесс становления развитого капитализма в
5 Г А О О, ф. 67, он. 2, д. 27, л. 8.
fi «Сибирь под влиянием рельсового пути», стр. 80.
96
сельском хозяйстве получил размах с 1907—1908 гг., когда рез-
ко увеличивается переселенческое движение в Сибирь, возрас-
тает купля-продажа земли и ее аренда, усиливается проникнове-
ние иностранного капитала в экономику края, возникает и быст-
ро растет капиталистический кредит. Через производство сель-
скохозяйственных машин, торговлю и банки монополистический
капитал стал оказывать огромное влияние на сельское хозяйство
Западной Сибири.
Соответственно «зачаточному» и «новейшему» капитализму
в сельском хозяйстве следует различать две стадии и в капитали-
стическом разложении крестьянства — первую, начальную, и
вторую, развитую. Первая характеризуется образованием на
противоположных полюсах деревни разорившейся, кабально за-
висимой, но еще не потерявшей связи с наделом бедноты и тор-
гово-ростовщической буржуазии, вторая — появлением сельских
пролетариев и капиталистов-предпринимателей. Общие законо-
мерности в развитии и соотношении зачаточных и развитых
форм капитализма присущи и двум стадиям в разложении кре-
стьянства. Соотношение этих стадий в различные периоды и в
разных районах также было неодинаковым. Глубочайшую осно-
ву перехода от первой стадии ко второй составлял процесс вы-
теснения кабалы «вольным» наймом и торгово-ростовщического
капитала — производительным.
На второй стадии капиталистическое расслоение приобретает
новые черты. Совокупность экономических противоречий в де-
ревне, составлявших разложение крестьянства, значительно рас-
ширяется. Наряду с неравномерным распределением посевов п
скота среди крестьян, их кабальной зависимостью от скупщиков
и кулаков-мироедов, появляются такие показателей разложения,
как массовое применение машин и наемной рабочей силы сель-
ских пролетариев, не имеющих собственного хозяйства, продажа
и аренда земли, предпринимательство сельской буржуазии. Раз-
ложение поднимается на новую ступень, становится более глу-
боким и зрелым. Заметно увеличивается число крестьянских
семей, лишенных средств производства. Формы эксплуатации
сельских пролетариев п полупролетариев совершенствуются,
степень ее возрастает. Под влиянием растущих переселений тем-
пы классового разложения повышаются, а количество крестьян-
ских хозяйств, вовлеченных в этот процесс, увеличивается. С се-
редины 90-х годов и особенно после 1907 г., когда в Сибирь устре-
мляется большой поток новоселов, специфичность процесса раз-
ложения сибирского крестьянства по сравнению с российским,
связанная с переселениями, начинает обнаруживаться гораздо
ярче, чем прежде.
7 Л. М. Горюшкин
97
В связи с отмеченными изменениями нельзя признать пра-
вильной практику некоторых исследователей, механически рас-
пространяющих выводы В. И. Ленина о степени разложения
крестьянства Енисейской губернии в 80-х годах XIX в. на |всю
Сибирь предреволюционного периода (1916—1917 гг.). Такое
механическое перенесение, не требующее особых исследователь-
ских усилий, не дает решения вопроса, ибо оно игнорирует то
изменения в сельском хозяйстве Сибири, которые произошли с
80-х годов XIX в. до 1917 г. В. И. Ленин никогда и нигде не по-
давал мысли о том, что степень разложения крестьянства Енисей-
ской губернии 80-х годов XIX столетия сохранилась до 1917 г.
Наоборот, ленинское учение об империализме, его высказывания
о Сибири начала XX в. подтверждают необходимость конкретно
показать изменения в капиталистическом развитии сельского
хозяйства и разложение крестьянства как класса.
2. Группировка крестьянских хозяйств
При исследовании разложения сибирского крестьянства пре-
жде всего возникает вопрос о том, какие признаки должны быть
положены в основу определения группировки крестьянских хо-
зяйств. Установление признаков группировки — обязательное
методологическое требование, исходный и вместе с тем решаю-
щий момент в определении степени разложения крестьянства, и,
отрицая это требование, невозможно поставить вопрос о глубине
разложения деревни, не говоря уже о том пли ином его решении.
Чаще всего за основу группировки принимается обеспечен-
ность крестьянских хозяйств посевом и основными средствами
производства. Как показывает практика исторических исследо-
ваний, данный прием в основном позволяет выявить закономер-
ности и степень классового разложения крестьянства. В. И. Ле-
нин при изучении вопроса о расслоении крестьянства рекомен-
довал пользоваться исключительно группировкой по хозяйствен-
ной состоятельности7. При этом он предпочитал, где это возмож-
но, использовать группировку хозяйств, близкую к подоходной.
Именно такой принцип был использован при исследовании фер-
мерских хозяйств Америки в работе «Новые данные о законах
развития капитализма в земледелии» 8. Но там, где состояние
статистики не позволяло этого делать, В. И. Лепин считал воз-
7 См. В. И. Л е н и н. Полное собрание сочинений, т. 3, стр. 95—96,
112—113.
8 См. там же, т. 27, стр. 187—190.
98
можной группировку крестьянских дворов по размерам и типам
хозяйства. В частности, |в условиях преобладания зерновой сис-
темы при экстенсивном земледелии наиболее удачным приемом
является группировка дворов по величине посева 9. При этом
группы хозяйств, выделенные по размерам посева, В. И. Ленин,
как правило, дополнял данными о распределении среди крестьян
рабочего и продуктивного скота, машин, наемных рабочих, арен-
дуемой земли и т. д.
Сочетание различных признаков особенно необходимо при
изучении сибирской деревни. Разложение крестьянства в усло-
виях капитализма создало самые разнообразные комбинации хо-
зяйственной обеспеченности крестьянских хозяйств. В Сибири
нередко встречались зажиточные крестьяне, которые могли не
иметь посева и рабочего скота, но занимались торговлей и рос-
товщической деятельностью или имели какие-либо предприятия.
Из 62 хозяйств лавочников, торговцев скотом и владельцев мель-
ниц, обследованных по Омскому и Туринскому уездам в 1911 —
1912 гг., 35 имели незначительные посевы (до 3 дес.), в том чис-
ле 18 хозяйств совсем не имели 10 11. Встречались и такие случаи,
когда богатые крестьяне не имели большого посева, не держали
много лошадей и занимались извозом; не имели посева и лоша-
дей, но разводили коров и занимались маслоделием; имели не-
большой посев, но владели машинами, которые сдавали кресть-
янам в пользование за плату. В таком случае большой посев
трудящегося крестьянина, который не имел усовершенствован-
ного инвентаря и достаточного количества скота, мог принестй
дохода не больше, чем меньший по размеру посев зажиточного
крестьянина, имеющего и машины и скот. Поэтому лишь комп-
лексная группировка дворов с учетом ряда признаков, отражаю-
щих различные операции данного хозяйства, позволит полнее
представить социальный облик той или иной категории кресть-
янских хозяйств.
Методика комбинационной группировки крестьянских хо-
зяйств по различным хозяйственным признакам не единственная
в нашей историко-экономической литературе. Еще в 1928 г.
С. Г. Струмилпн выдвинул оригинальный метод подоходной
группировки хозяйств, в основу которого положено марксист-
ско-ленинское учение о необходимом и прибавочном продукте п.
9 См. там же, т. 3, стр. 61.
10 Подсчитано по данным «Сборников статистических сведений об
экономическом положении переселенцев в Сибири», вып. III. СПб., 1912,
табл. IV, стр. 3, 5; вып. IV. СПб., 1912, табл. IV, стр. 119.
11 С. Г. С т р у м и л и н. Очерки экономической истории России. М.,
1960, стр. 203—223.
7*
99
В качестве критерия для выделения социальных групп
С. Г. Струмилин предложил расчленение дохода крестьянина на
необходимый и прибавочный продукт. Крестьянские хозяйства
с доходом не выше нормы «необходимого продукта», включаю-
щего сумму средств существования при данных условиях, отне-
сены к группе бедняцких. В середняцкую входят хозяйства, по-
лучающие кроме «необходимого продукта» и прибавочный, но не
выше стоимости полного продукта трудовой семьи. Наконец,
кулацкую группу составляют хозяйства, в доход которых вхо-
дит не только полная оплата семьи, но и результат неоплаченно-
го труда наемных рабочих и кабально зависимых крестьян. Ме-
тод, предложенный С. Г. Струмилиным, весьма интересен. Следу-
ет заметить, что метод подоходной группировки не противоречит
методу группировки по хозяйственным признакам. Как более
совершенный, он является его дальнейшим развитием, ибо в
конечном итоге доходность крестьянского хозяйства во многом
зависела от обеспеченности средствами производства. При опре-
делении группировок мы будем пользоваться и тем и другим
методом. Используя методику С. Г. Струмилина, попытаемся хо-
тя бы приблизительно установить доходность различных типов
хозяйств Западной Сибири.
По данным переселенческой текущей статистики за 1913 г.,
среднегодовой заработок батрака-мужчины без хозяйских хар-
чей составлял в Сибири 180 руб., батрачки-женщины — 135 и
подростка — 124, а в среднем примерно 146 руб.12 Как показало
обследование 1911 —1912 гг., крестьянская семья, пе имеющая
посева и с посевом до 3 дес., состояла в среднем из 5 чел.13 Этот
состав может быть принят и для батрацкой семьи. По тем же
данным, а также по данным переписей 1916 и 1917 гг., в семье
сибирского крестьянина на одного работника приходилось 2,3
едока. Значит, в семье батрака из 5 чел. работало 1,6 чел. В та-
ком случае годовой заработок батрацкой семьи будет равен при-
мерно 233 руб. (146X1,6). К этой сумме следует прибавить до-
ход от домашнего производства (огорода, заготовок топлива и
пр.). Для батрацкой семьи Европейской России С. Г. Струмилин
определял величину натуральных приработков в 20% 14. Мы не
располагаем подобными сведениями по Сибири, но, вероятно, и
12 С учетом хозяйских харчей (7,5 руб. в месяц па человека, или
90 руб. в год) плата мужчины равна 90 руб., женщины — 45—46 руб. и
подростка — 33,7 руб. («Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых
районов Азиатской России за 1913 г.». СПб., 1912. стр. 55, 60—61).
13 «Сборник статистических сведений об экономическом положении
переселенцев в Сибири», вып. I. СПб., 1912, стр. 142.
14 С. Г. Струмилин. Указ, соч., стр. 221.
100
здесь они были не меньше. В результате весь годовой доход бат-
рацкой семьи не превышал 280 руб. (233 + 47). Норма эксплуа-
тации наемного труда в сельском хозяйстве Западной Сибири,
как об этом будет сказано ниже, исчислялась примерно в 170%.
Поэтому полный доход батрацкой семьи при отсутствии эксплу-
атации составил бы 756 руб. (280 + 170% от 280). Уточним эту
норму в соответствии с составом середняцкой семьи. Семья с
посевом до 9 дес. состояла в среднем из 6,9 душ и 2,1 работника 15.
Учитывая, что 1,6 работающих могли получить доход в 280 руб.,
т. е. 175 руб. на одного работника, на долю 0,5 работника (2,1 —
1,6) приходилось 87 руб. Полный годовой доход середняцкого
хозяйства, уточненный в соответствии с составом семьи, можно
определить в 843 руб. (756 + 87).
Используя найденные нормы как основу для подоходной
группировки крестьянских дворо|в, к бедняцким можно было бы
отнести все хозяйства с годовым доходом до 280 руб., к серед-
няцким — с доходом от 280 до 840 руб. и к кулацким — с дохо-
дом свыше 840 руб. Разумеется, данный расчет можно принять
только как приблизительный. По Европейской России к бедняц-
ким хозяйствам С. Г. Струмилин относил все хозяйства с дохо-
дом до 220 руб., к середняцким — с доходом от 220 до 550 руб.
и к кулацким — с доходом свыше 550 руб.16 Сравнение сибир-
ских норм с российскими показывает несколько большую зажи-
точность крестьян Сибири, что соответствовало действитель-
ности. Даже при отсутствии массовых данных о бюджете кресть-
янских хозяйств Сибири выведенные нормы не бесполезны. Они
могут помочь более правильно использовать имеющиеся по Си-
бири материалы об обеспеченности крестьянских хозяйств посе-
вом, рабочим скотом, машинами и т. д.
В 1903/04 г. Переселенческое управление обследовало
13 712 дворов, в том числе бюджеты 51 крестьянского хозяйства
переселенцев Сибири 17. Столь малое число исследованных бюд-
жетов не позволяет делать каких-либо подсчетов и серьезных
выводов, но в одном может нам помочь, а именно: установить
размер посева, количество рабочего скота и коров в хозяйствах
с доходом до 280 руб. Сумму дохода, близкую к указанной, име-
15 «Сборник статистических сведений об экономическом положении
переселенцев в Сибири», вып. I, стр. 142.
16 С. Г. Струмилин. Указ, соч., стр. 21.
17 «Материалы по обследованию переселенческого хозяйства в Степ-
ном крае, Тобольской, Томской, Енисейской и Иркутской губерниях.
Опыт исследования бюджетов переселенцев», вып. XXIV. СПб., 1906,
стр. 2.
101
ли крестьяне-переселенцы, прожившие в Сибири не более 6 лет.
По данным массового подворного обследования, крестьяне этой
группы имели па один двор 3,9 дес. посева, 2,3 головы рабочего
скота, 1,6 коровы и при семье в 5 чел.— до 285 руб. годового до-
хода 18. Следовательно, к бедняцким можно отнести беспосевные
п хозяйства с 1—4 дес. посева, не имеющие лошадей или с 1—2
и, как исключение, 3 головами рабочего скота, без коров и с
1—2 коровами.
Учитывая, что при попытке определить степень разложения
крестьянства мы будем оперировать данными по Барнаульскому
уезду Томской губернии, возьмем необходимые для подтвержде-
ния группировок сведения именно по этому уезду или губернии
в целом. Средняя урожайность по Барнаульскому уезду за
1905—1917 гг. равна 51 пуду 19. Примем в наших расчетах сред-
ний урожай в 50 пудов. Урожайность в предпринимательских
хозяйствах за 1901 —1910 гг. была примерно на 7% выше, чем
в среднем у крестьян20. Допустим, что в кулацких хозяйствах
Барнаульского уезда урожайность была на 10% выше общекре-
стьянской, т. е. 55 пудов с десятины, а в бедняцких хозяйствах
на 10% ниже средней, или 45 пудов. В этом случае с 4 дес. бед-
няк мог собрать 180 пудов. Исходя из того, что различные куль-
туры ценились по-разному, определим их соотношение в вало-
вом сборе всех хлебов крестьян. В 1911 —1915 гг. доля пшени-
цы в валовом сборе крестьян Томской губернии составляла
51%, овса — 33, ржи (яровой и озимой) — 9, ячменя — 4 и про-
чих—3%21. Будем считать, что валовой сбор отдельного кре-
стьянина как бы в миниатюре имел то же соотношение культур.
Осенью 1911 —1915 гг. средняя цена одного пуда ржи в Том-
ской губернии равнялась 61 коп., яровой пшеницы — 73, овса —
46 и ячменя — 50 коп.22 При этих условиях за 92 пуда пшеницы
(51% от 180 пудов) крестьянин мог получить доход в 67 руб.
(92X74 коп.), за 59 пудов овса — 27, за 16 пудов ржи — около
10 руб. и за 13 пудс|в прочего хлеба (ячменя, гречихи, проса) в
среднем по 50 коп. — 6,5 руб. В итоге общая стоимость урожая
исчислялась в 110 руб. При среднегодовом удое коровы в южных
*8 «Материалы по обследованию переселенческого хозяйства...»,
вып. XX] V, стр. 2—3, 46.
19 Центральный государственный архив народного хозяйства
(ЦГАНХ), ф. 5557, on. 1, д. 150, л. 1.
20 «Сельское хозяйство России в XX веке». Стат. сб. под ред. проф.
Н. П. Огановского. М., 1923, стр. 146—147; «Сборник статистико-экономи-
ческих сведений...». Год десятый. ГА., 1917, стр. 79.
21 «Сельское хозяйство России в XX веке», стр. 170—171.
22 «Сборник статистико-экономических сведений...». Год десятый,
стр. 480—481.
102
районах Западной Сибири в 60 пудов и стоимости молока 50 коп.
за пуд23 от двух коров крестьянин мог получить 60 руб. валово-
го дохода. Общая же сумма дохода от посева и молочного ско-
та равнялась 170 руб. Вместе с доходом от других домашних жи-
вотных (овец, свиней, птицы) эта сумма несколько выше. Как
свидетельствуют материалы бюджетного обследования, приход
«от земли и скота» в хозяйствах данной категории составлял
63% от общего дохода; 37% дохода давали различные прира-
ботки и прочие поступления 24. Общий доход хозяйства равен
270-280 руб.
Расход на одну душу у крестьян рассматриваемой группы ис-
числялся в 53—54 руб.25, а на семью 265—270 руб. Следователь-
но, крестьяне с 4 дес. посева в лучшем случае сводили концы с
концами, не получая какого-либо дохода. В самом деле, только
на уплату податей и приобретение одежды для 5 чел. требова-
лось не менее 70 руб.26. На это уходили все деньги, вырученные
от продажи продуктов. Используя 90—100 пудов хлеба на по-
требление и 35—40 пудов на семена, крестьянин в ущерб кормо-
вой потребности мог продать примерно 50 пудов и выручить
25 руб. Ущемив собственное потребление, он мог также продать,
допустим, 2/3 получаемого молока, или 80 пудов, за 40 руб. Нуж-
ных средств на расширение хозяйства крестьянин уже не имел.
Таким образом, хозяйственную обеспеченность в 4 дес. посева
с 2 лошадьми и 2 коровами в условиях Западной Сибири можно
принять как грань, отделяющую бедняцкие дворы от середняц-
ких.
Труднее установить грань для середняцкой группы. Из
обследованных переселенческих хозяйств самый высокий годо-
вой доход (420—425 руб.) получали крестьяне с семьей в 6 чел.,
которые имели 5,5 дес. посева, 3,6 (по массовым данным — 2,7)
головы рабочего скота и 2,3 коровы в среднем на двор27. Если
исходить из факта прямой зависимости дохода от размера посе-
ва, количества скота и прочего, то следовало бы думать, что
хозяйства с доходом до 840 руб. должны иметь и вдвое больше
посева и средств производства, т. е. И дес. посева, 6—7 лоша-
дей, 5 коров. Но дело в том, что десятина посева и голова скота
23 ГА ОО, ф. 81, on. 1, д. 44, л. 35.
24 «Материалы по обследованию переселенческого хозяйства...»,
вып. XXIV, стр. 29.
25 Там же, стр. 46.
26 Годовой расход на одежду одного человека составлял около 10 руб.
27 «Материалы по обследованию переселенческого хозяйства...»,
вып. XXIV, стр. 2, 3, 46.
103
в бедняцком, середняцком, а тем более кулацком хозяйствах
приносили разный доход. По данным того же бюджетного обсле-
дования, чистый доход с 1 дес. в хозяйствах с 4—5 дес. посева
был на 27% больше, чем в хозяйствах с 1—2 дес.28 Значит с уве-
личением дохода в 2 раза, с 420 до 840 руб., посевная площадь,
а соответственно и средства производства должны быть увели-
чены не в два, а примерно в 1,7—1,8 раза. Следовательно, годо-
вой доход, близкий к 840 руб., приносило хозяйство, имеющее
примерно 9—10 дес. посева, 5—6 лошадей29 и 4 коровы. Эту нор-
му можно принять как примерную грань между середняцкими и
кулацкими хозяйствами.
В хозяйствах с 10 дес. посева сбор хлебов мог составить 550
пудов (10 X 55). При соотношении культур и ценах на хлеб, ука-
занных выше, общая стоимость 550 пудов хлеба выразилась бы в
340 руб. Годовой валовой доход от 4 коров равнялся 120 руб. Как
показало обследование крестьянских дворов Барнаульского и
Каинского уездов за 1914—1915 гг., на одно хозяйство с посевом
свыше 9 дес. приходилось в среднем 18 голов мелкого скота 30.
Мелкий скот в Томской губернии, как об этом можно судить по
данным переписи 1917 г., на 2/3 состоял из овец, на 1/4 — из ро-
гатого скота (телят, бычков, телок) и на 1/10—из свиней3I.
Имея 12 овец, 4 головы крупного рогатого скота и 2 свиньи, за-
житочный крестьянин вполне мог продать двух телок или быч-
ков, двух овец и свинью. При средних ценах |в 1911 — 1914 гг. по
Томской губернии за 2—3-летнего бычка — 15 руб., овцу —
3—4 руб. и свинью—8—9 руб.32 он выручил бы около 50 руб.
С имеющегося огорода крестьянин мог получить 100—150 пудов
картофеля, что при средней цене 22 коп. за пуд 33 давало около
30 руб. в год. Если считать, что в этих хозяйствах заготавлива-
лось как минимум 800 пудов сена, это увеличит приход еще на
120—130 руб. Все поступления хозяйства от занятий земледе-
28 Там же, стр. 34.
29 Большое количество рабочего скота в хозяйствах зажиточных кре-
стьян объяснялось специфическими условиями Сибири — трудностью
вспашки целинно-залежных земель, дальностью перевозок продуктов и др.
В Барнаульской волости целину пахали на 6, а залежь — на 4 лошадях
(см. «Экономические исследования маслоделия в Сибири». Харьков, 1906,
стр. 9).
30 «Современное крестьянское сельское хозяйство в районе осуши-
тельных работ Томской гидротехнической партии». Томск, 1916, стр. 6,
46, 42.
31 «Погубернские итоги...», стр. 66—67.
32 «Сборник статистико-экономических сведений...». Год десятый,
стр. 500—501.
33 Там же, стр. 486—487.
104
лиом и скотоводством, равные примерно 660—670 руб., составля-
ли 80% от общего прихода; 20% всех доходов в хозяйствах этой
категории поступало от «промыслов»— занятий извозом, ремес-
лом, пчеловодством и пр.34 В итоге общий приход хозяйства при-
ближался к 840 руб.
Крестьяне могли продать половину и более производимой
продукции—300—320 пудов хлеба, 120—130 пудов молока, часть
мелкого скота или мяса. Вместе с поступлениями от различных
«промыслов» это могло принести 440—450 руб. чистого дохода.
Следовательно, количество излишков производимой продукции
начинает превосходить собственное потребление крестьянской
семьи в хозяйствах, имеющих более 10 дес. посева, свыше 5 го-
лов рабочего скота и 4 коров. Часть этих излишков использова-
лась для расширения хозяйства и закабаления бедноты путем
предоставления хлебных и денежных ссуд за отработки. Для
разных районов доходность крестьянских хозяйств различных
социальных групп была, конечно, неодинаковой. Это зависело от
конкретных особенностей и условий того или иного района, зре-
лости капиталистических отношений и влияния феодально-кре-
постнических пережитков, уровня наемного труда и степени его
эксплуатации, среднего состава семьи, природных условий и т. д.
Но в целом указанная группировка нам представляется приемле-
мой для определения социальных групп в крестьянстве Западной
Сибири. И совсем не случайно, а с некоторым равнением на до-
ходность хозяйства. Центральное статистическое управление
первых лет Советской власти относило к низшей группе в Сиби-
ри хозяйства с посевом до 4 дес., к средней — от 4 до 10 дес. и к
высшей — с посевом более 10 дес.35
Вопрос о разложении крестьянства дореволюционной Сибири
очень труден потому, что в Сибири не проводилось массовых
бюджетных обследований крестьянского хозяйства, и потому,
что имеющиеся данные о хозяйственной обеспеченности кресть-
янских хозяйств охватывают незначительное число дворов (2—
2,5 тыс. или еще меньше). Таковы материалы обследования
крестьянских хозяйств 1914—1915 гг. в районах осушительных
работ Барнаульского и Каинского уездов, сведения о группиров-
ке хозяйств Чистюньской волости Барнаульского уездгх за
1917 г. и др. Материалы обследования 1911 —1912 гг. более мас-
сового характера, но содержат сведения лишь о классовом рас-
34 «Материалы по обследованию переселенческого хозяйства...»,
вып. XXIV, стр. 29.
35 А. И. Хрящ ев а. Группы и классы в крестьянстве. М., 1921,
стр. 60
10$
слоении переселенцев. В этом отношении выгодно отличаются
массовые сведения военно-конской перевиси 1912 г., охватыва-
ющие все крестьянские хозяйства страны и Сибири в целом.
И хотя эти материалы не отражают всего многообразия условий
сельского хозяйства Западной Сибири, они содержат один из
главных признаков хозяйственной состоятельности крестьян —
обеспеченность лошадьми.
Ценным источником для изучения классового расслоения
сибирского крестьянства служат материалы подворных карточек
переписи 1917 г. Их преимущество состоит в том. что хозяйст-
венная обеспеченность каждого двора раскрывается совокуп-
ностью многих признаков, и, кроме того, в них содержатся дан-
ные о хозяйствах как переселенцев, так и старожилов Мы вос-
пользуемся материалами переписи 1917 г. 6319 хозяйств
Барнаульского уезда. Дореволюционный Алтай — это район
экстенсивного земледелия и молочного скотоводства. В 1917 г.
из общей стоимости всей продукции сельского хозяйства Алтая в
118,2 млн. руб. почти 40% (46,4 млн. руб.) составляла продук-
ция полеводства; стоимость продуктов животноводства исчисля-
лась в 26,2 млн. руб., обрабатывающей промышленности —
25 млн. и прочих отраслей — в 20 млн. руб. с лишним Зб. Живот-
новодство Алтая было преимущественно молочпым. Поэтому
при группировке крестьянских хозяйств следует прежде
всего учитывать величину посева и обеспеченность крестьян
коровами.
Рассмотрим материалы переписи в сравнении с данными
обследования крестьянских дворов Барнаульской волости за
1897 и 1905 гг. Принадлежность к одному району дает основа-
ние рассматривать процесс разложения как единый и сопостав-
лять группировки различных лет. Материалы табл. 4 отражают
свойственное капиталистическому хозяйству вымывание средних
слоев крестьянства. За 20 лет капиталистического развития
число бедняцких хозяйств на Алтае увеличилось па 8%, а груп-
па середняцких хозяйств, наоборот, уменьшилась примерно
на 5 %. Кулацкие хозяйства за эти годы усилились, о чем можно
судить по возросшему среднему размеру запашки на одно хо-
зяйство. По сравнению с 1905 г. заметно возросла доля посевов,
приходившихся на зажиточные и кулацкие дворы. Согласно
проведенным расчетам, в 1917 г. к бедняцким можно бы отнести
примерно 47—48% всех хозяйств Алтая, к середняцким — 33—
34 и к кулацким — 19—20%.
36 «Очерки Алтайского края». Барпаул, 1925, стр. 46.
.106
Таблица 4*
Группировка крестьянских хозяйств по величине посева за 1897,
1905 и 1917 гг.
Число хозяйств Средний размер посева на одно хозяйст- во, дес. Прихо- дится по- сева, %

Группы хозяйств абс. %

1 8 9 7 г.
Без посева и с посевом до 4 дес. . . . 1571 39,3 1,7 10,4
С посевом от 4 до 10 дес 1523 38,2 6,4 36,1
свыше 10 дес 898 22,5 16 53,5
Итого 3992 100 — 100
1 9 0 & г.
Без посева и с посевом до 4 дес. . . . 2894 47 1,8 14,6
С посевом от 4 до 10 дес 2215 36.7 6,2 39,8
свыше 10 дес 984 16,3 15,8 45,6
Итого 6093 100 — 100
19 17г.
Без посева и с посевом до 4 дес. . . . 2991 47,3 1,8 13,1
С посевом от 4 до 10 дес 2090 33,3 6,.5 33,5
свыше 10 дес 1238 19,4 17,4 53,4
Итого 6319 100 100
* А. А н с о н. Классовое расслоение и классовая борьба в сибирской деревне
до революции 1917 г., стр. 45; ЦГАНХ, ф. 15G2, оп. 57, д. 61, л. 23.
Данные о социальном составе крестьянства Алтая, построен-
ные по признаку величины посева, в основном подтверждаются
группировкой хозяйств по числу коров. Выше уже указывалось,
что к бедняцким относились хозяйства с 1, а иногда с 2 корова-
ми, к высшей группе — с 5 и более коровами (табл. 5).
Учитывая, что некоторая часть хозяйства с 2 коровами долж-
на быть отнесена к средней группе, можно говорить о том, что
группировка крестьянских хозяйств в зависимости от числа ко-
ров также подтверждает правильность выводов о социальном
составе крестьян дореволюционного Алтая. Анализируя данные
таблиц 4 и 5, нужно прежде всего отметить широту процесса
классового расслоения, охватившего громадное большинство
хозяйств. По меньшей мере 2/з всех крестьянских дворов стояли
на той или иной стадии разорения или капиталистического на-
107
Таблица 5
Группировка крестьянских хозяйств по числу коров (1917 г.)
Группы хозяйств Число хозяйств Количество коров в них
абс. % к об- щему числу абс. % к об- щему числу прихо- дится на одно хозяйство.
Без коров и с 1—2 коровами 3409 53,7 4397 29,2 1,4
3-4 » ... 1630 25,8 5538 23,1 3,4
5 и более коро- вами .... 1280 20,5 9097 47,7 7,1
Итого 6319 100 19032 100 3
копления. Обращает на себя внимание большая полярность в
обеспечении различных социальных групп посевом и продуктив-
ным скотом. Почти половина всех крестьянских хозяйств имела
ничтожно малую долю посевной площади — около 13 % • В то
же время зажиточные и кулацкие хозяйства, составлявшие лишь
пятую часть всех дворов, держали в своих руках более полови-
ны посевной площади деревни. На долю бедняцких хозяйств при-
ходилось немногим более четверти всех коров. Что же касается
кулаков и зажиточных крестьян, то они владели почти полови-
ной всего поголовья коров. Сельскохозяйственное производство
постепенно концентрировалось в руках сельской буржуазии.
Противоположность классовых интересов бедноты и кула-
Таблица 6*
Распределение средств производства п наемной рабочей силы между
различными группами крестьян
Приходится на группу, % к итогу
3*" rt , к 6 и
Группы хозяйств по я S а оз m К Е О И £ Я д м eg S я о® о ® к S о Е
размерам посева О о 5 о р « «он К nnfiSp. о® йод Sf b. к £
W ПЭ О 0J =gg “S o Ss ЙюЯ g я о И Я 2 о а к о И S з
ио Ию Ио й и eh Д Q. К tr я И* д
Без посева и с посевом
ДО 4 дес 97.2 87,3 68,7 83,3 5,4 15
С посевом от 4 до 10 дес. 2,8 10,7 27,5 12,0 34,6 29
свыше 10 дес. . . . — 2,0 3,8 4,7 60,0 56
Таблица составлена по
данным Ц Г А Н X, ф. 1562, оп. 57, д. 61. л. 23.
108
чества еще ярче видна при анализе распределения средств про-
изводства и наемной рабочей силы (табл. 6). Если на кулацком
полюсе деревни мы видим концентрацию машин и наемной ра-
бочей силы, а значит и доходов, то на другом полюсе, бедняц-
ком, наблюдается рост нищеты и найма в хозяйствах кулаков.
Подавляющее большинство крестьянских дворов (от 70 до 97%),
лишенных скота и орудий труда, приходилось на группу бедня-
ков. Вместе с тем 3/s сложных машин и наемных рабочих, заня-
тых в сельском хозяйстве, были сконцентрированы у кулаков.
Известное представление о процессе разложения крастьян-
ства в других районах Сибири дают материалы обследования
1911—1912 гг. переселенческих хозяйств Акмолинской области,
Тобольской, Енисейской и Иркутской губерний, сведенные в
табл. 7. Налицо та же полярность крайних социальных групп,
резко отличных по своему экономическому положению. У пере-
селенцев степень разложения была выше, чем у всех крестьян,
а тем более старожилов. Это подтверждается теми же матери-
алами обследования 1911—1912 гг. крестьянских хозяйств та-
Таблица 7 *
Площадь посева и сенокосов, количество скота и сельскохозяйственных
машин в хозяйствах различных групп переселенцев
Группы хозяйств по размерам посева Число хо- зяйств Количество населения (обоего [по- ла) Площадь, дсс. Количество скота Число сеялок и уборочных машин
посева J сенокоса
лошадей коров
Без посева и с посевом до 3 дес 14408 75206 25156 50487 18380 16172 811
В среднем на одно хо- зяйство 5,2 1J 3,5 1,2 1,1 0,05
В % к общему числу 49,4 42,1 16,7 29,4 27 30 7,2
С посевом от 3 до 9 дес. 10569 68852 58981 67987 27445 22506 3429
В среднем на одно хо- зяйство 6,5 5,5 6,4 2,6 2,1 о.з
В % к общему числу 36,2 38,6 39,2 39,7 40,3 41,7 30,6
С посевом свыше 9 дес. 4187 34446 66043 52948 22218 15221 6941
В среднем на одно хо- зяйство 8,2 15,7 12,5 5,3 3,6 1,6
В % к общему числу 14, 4 19,3 44,1 30,9 32,7 28,3 62,2
Всего 29164 178504 150180 171422 68043 53899 11181
В среднем па одно хо- зяйство 6,1 5,1 5,8 2,3 1,8 0,4
В % к общему числу 100 1'00 100 100 100 100 100
* Таблица составлена по материалам «Сборника статистических свечений об
экономическом положении переселенцев», вып. I. СПб., 1912, стр. 194—197.
109
ежной и лесостепной полос Томского и Мариинского уездов
(табл. 8) 37. Неодинакова степень разложения крестьянства и в
различных регионах Сибири. В Западной Сибири, принимавшей
основной поток переселенцев и имевшей более развитые капи-
талистические отношения в сельском хозяйстве, степень разло-
жения была выше, чем в Восточной Сибири38.
Таблица 8
Группировка крестьянских хозяйств старожилов и переселенцев
Мариинского и Томского уездов (1911 — 1912 гг.), % к итогу
Группы хозяйств по размерам посева Все крестьяне Старожи- лы Пересе- ленцы
Без посева и с посевом до 3 дес. . . 43,0 25,7 53,0
С посевом от 3 до 9 дес. . . . . 33,7 20,3 47,0 34,0
свыше 9 дес 27,3 13,0
В общий процесс капиталистического развития и классового
разложения были широко вовлечены хозяйства казаков и посте-
пенно втягивались коренные народы Сибири. Факт значитель-
ного разложения казачества подтверждается материалами воен-
но-конской переписи 1912 г. По этой переписи примерно 60%
всех казачьих хозяйств Акмолинской области были безлошад-
ными или имели 1—2 лошади рабочего возраста. Около 27% —
это хозяйства с 3—4 лошадьми. Дворы, имеющие 5 и более ло-
шадей, составляли 13%. Среди казаков Бийского и Змеиногор-
ского уездов Томской губернии эти цифры соответственно рав-
нялись 35,1, 31,2 и 33,7%. Классовое расслоение казачества
в Горном Алтае, капиталистически менее развитом, было слабее,
чем в Акмолинской области. Однако процент безлошадных дво-
ров примерно одинаков в обоих районах (6—7) 39. По данным
выборочного обследования, проведенного Переселенческим уп-
равлением, в 1908 г. на долю крупных хозяйств горноалтайцев,
составлявших лишь 7э—*/ю общего числа, приходилось 55—56%
всего поголовья скота (по 138 лошадей и 195 голов мелкого
скота на одно хозяйство). В то же время более трети хозяйств
горноалтайцев совершенно не имело мелкого скота. Здесь, как
37 Л. М. Горюшкин. Социально-экономические предпосылки со-
циалистической революции в сибирской деревне. Новосибирск, 1962,
стр. 20.
38 См. В. А. С т е п ы н и н. Колонизация Енисейской губернии в эпо-
ху капитализма. Красноярск, 1962, стр. 431, 438.
39 «Статистика Российской империи», XXXIII. Военно-конская пе-
репись 1912 г. Пг., 1914, стр. 336—337.
ПО
нигде, была широко распространена кабала и испольщина
(«тен улеш»), при которой бедняки за пользование землей
или лошадью бая отдавали ему половину и более продукции40.
Наряду с этим, в хозяйствах баев и торговой буржуазии исполь-
зовался наемный труд разорившейся бедноты.
О значительном распространении капитализма вширь на тер-
ритории Западной Сибири можно судить по Нарымскому краю.
И здесь явственно видны растущие группы буржуазии и кресть-
янской бедноты. В 1911 г. из 4096 хозяйств Нарыма дворы
купцов и кулаков-мироедов составляли небольшую величину —
7—8%, но им принадлежали почти все торговые лавки, мельни-
цы, маслозаводы и сепараторы (всего 269 предприятий), луч-
ший скот и рыболовецкое снаряжение. Они держали в кабале
все население края, на них работало около 4300 крестьян-бед-
няков и наемных рабочих, главным образом сроковых и поден-
ных, что составляло 4% трудоспособного населения41. Своеоб-
разие национальных районов Нарыма и некоторых других за-
холустных мест Западной Сибири заключалось в том, что здесь
и в начале XX в. разложение крестьянства оставалось по преи-
муществу на первой, начальной стадии с господством торгово-
ростовщического капитала, незначительной прослойкой сель-
ских пролетариев и кабальной зависимостью бедняцко-серед-
няцких слоев деревни.
В годы первой мировой войны процесс разложения кресть-
янства усилился, полярность крайних социальных групп дерев-
ни углубилась. Пользуясь обстановкой военного времени, кула-
чество значительно увеличило накопление капитала. Вклады
сельских жителей в кредитные товарищества и сберегательные
кассы Сибири (их вносили зажиточные крестьяне и кулаки)
возросли с 20 млн. руб. в 1913 г. до 44 млн. руб. в 1916 .г.42
В 1912—1917 гг. процент безлошадных хозяйств крестьянского
типа возрос в Акмолинской области с 14,4 до 17,5, в Тоболь-
ской губернии с 9,7 до 10,7 и Томской (вместе с Алтаем) с 7,2
до 11,5.43 По Сибири бедняцкие хозяйства составляли 45—50%,
середняцкие 35—40 и кулацкие — 15—20%. Процесс разложе-
ния охватил самые широкие массы крестьян.
40 «Сибирь в прошлом и настоящем». Новосибирск, 1937, стр. 9.
41 Для подсчетов использованы материалы «Сборника статистических
сведений об экономическом положении инородцев и прочего населения
Нарымского края Томской губернии», вып. 1. Томск, 1913, стр. 530, 532,
534.
42 На 1 января каждого года. («Сборник статистико-экономических
сведений по сельскому хозяйству России и иностранных государств». Год
десятый. Пг., 1917, стр. 538—539, 568—569.)
43 «Статистика Российской империи», ХХХШ. Воеппо-копская пере-
пись 1912 года, стр. 12, 16, 336—337; «Погубернские итоги Всероссийской
111
3; Применение машин и наемной рабочей силы
Разложение крестьянства как центральный процесс капита-
листического развития деревни определило социально-экономи-
ческую сущность всех других явлений — применения машин и
наемной рабочей силы, арендных отношений и др. Сибирь была
одним из тех районов, где машины получили довольно широкое
распространение. Объяснение этому следует искать в тех кон-
кретных условиях Сибири, в которых развивался капитализм
в сельском хозяйстве. Закон капиталистического применения
машин открыл К. Маркс. Он писал, что капиталисты вводят
какую-либо машину в тех случаях, когда ее цепа меньше зара-
ботной платы рабочих, вытесняемых машиной44.
Быстрый рост капиталистического сельскохозяйственного
производства требовал большого количества наемных рабочих
рук, недостаток которых в Сибири был значительным. Этот факт
неоднократно отмечался в литературе 45. Подтверждается он и
официальной статистикой. По данным Переселенческого управ-
ления за 1913 г., из 2522 случаев, обследованных в 7 областях и
губерниях Сибири, избыток рабочих рук составлял только 6%
случаев, достаток — 60 и недостаток рабочих рук 34%. В губер-
ниях Тобольской, Томской и Енисейской этот недостаток был
больше, чем в среднем по Сибири, и достигал 40—50% всех
показаний 46.
В этих условиях использование машин обходилось дешевле
и прибыльнее, чем ручной труд наемных рабочих. Так, в 1916 г.
батраку в Томской губернии за ручную жатву и вязку одной де-
сятины хлеба платили в среднем 13 руб., а за то, чтобы скосить
жнейкой и связать 1 дес. хлеба при живом и мертвом инвента-
ре хозяина,— 8 руб. 24 коп. Подобная разница наблюдалась и
сельскохозяйственной и поземельной переписи 1917 г. по 52 губерниям и
областям». Тр. ЦСУ, т. 5, вып. 1. М., 1921, стр. 72. В 1912 г. учитывались
безлошадные дворы, а в 1917 г.— хозяйства без рабочего скота вообще.
Но так как в Сибири волы составляли ничтожно малый процент в соста-
ве рабочего скота (0,1—0,3%), это почти не меняет общей картины.
44 К. Маркс. Капитал, т. I. 1950, стр. 398.
45 П. М. Головачев. Экономическая география Сибири. М., 1914,
стр. 36; С. В. Саб л ер и И. В. С ооновский. Сибирская железная
дорога в ее прошлом и настоящем. СПб., 1903, стр. 416; Ф. Сластухитт
и Г. Чешихин. Заселение и процесс капитализации сельского хозяй-
ства Сибири до революции. «Северная Азия» («Советская Азия»), 1930,
№ 3—4, стр. 161; «Очерк развития и деятельности Сибирской железной
дороги за время с 1900 по 1910 год по данным, изготовленным для
Омской выставки». Томск, 1912, стр. 71.
46 «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Азиат-
ской России за 1913 г. по данным переселенческой текущей статистики».
СПб., 1914, стр. 53.
112
по другим работам 47. В конечном итоге применение машинной
техники определялось погоней сельской буржуазии и капита-
листических фирм и монополий, поставщиков машин за при-
былью. Не случайно их ввоз в Сибирь начинается с конца XIX в.,
когда установившаяся связь сельского хозяйств Сибири с миро-
вым рынком открыла более широкие возможности для реализа-
ции этой прибыли.
В специфических условиях Сибири необходимость машин
усиливалась и некоторыми другими факторами. При высоких
дополнительных, особенно транспортных, расходах на сельско-
хозяйственную продукцию Сибири использование машин ста-
новилось одним из средств снижения издержек производства,
одним из условий сравнительно быстрого развития капиталисти-
ческих отношений в сельском хозяйстве и его прочных эконо-
мических связей с европейским рынком. На применении сель-
скохозяйственных машин сказывались природные условия Си-
бири и, в частности, короткий вегетационный период летнего
времени. Этот фактор не играл большой, а тем более решающей
роли, хотя и обострял потребность в земледельческих машинах.
Отсталая промышленность царской России пе могла обеспе-
чить сельское хозяйство отечественной техникой. Примерно
половина используемых в стране сельскохозяйственных машин
(в 1914 г.— на 63,5 млн. руб. из 127,3) ввозилась из-за грани-
цы 48. Еще хуже обстояло дело с производством машин в Сибири
и на Дальнем Востоке. На их долю приходилось лишь около 1%
(точнее 0,95%) машин и орудий, выпускамых в стране, в то
время как посевная площадь Сибири и Дальнего Востока
в 1913 г. составляла около 8% от общероссийской49. Но и на
действовавших 15 заводах (из 981 по всей России) 2/з стоимости
всех выпускаемых машин приходилось на плуги, производство
которых сосредоточивалось в Западной Сибири50. Слабость
сельскохозяйственного машиностроения иностранные капитали-
сты использовали для проникновения в экономику сибирской
деревни.
В начале 90-х годов в Сибири появляются первые склады
сельскохозяйственных машин. К началу 1900 г. их было 19, не
47 «Обзор Томской губернии за 1916 г. в сельскохозяйственном отно-
шении». Томск, 1921, стр. 154—155.
48 Ц Г А Н X, ф. 478, он. 46, д. 861, л. 1.
49 «Сборник статистико-экономических сведений по сельскому хозяй-
ству России и иностранных государств». Год девятый. Пг., 1916, стр. 632,
634—635.
60 Вычислено по материалам «Сборника статистико-экономических
сведений». Год десятый. Пг., 1917, стр. 49, 51, 53, 55, 61.
8 Л. М. Горюшкин
113
считая отделений и складов, организованных Петербургским
обществом помощи переселенцам. С 1893 по 1902 г. со складов
продано около 59 тыс. различных машин и орудий51. Состави-
тели «Алтайского ежегодника за 1921 —1922 хозяйственный год»
считали началом массового распространения заводского плуга
па Алтае 1890 г., когда усилилось переселенческое движение в
Сибирь52. В с. Чистюнька Барнаульского уезда первая конная
молотилка появилась в 1890 г., жатка — в 1898 г., сенокосилка —
в 1901 г., сноповязалка — в 1902 г.
Уже в 1898 г. сельскохозяйственные склады продали машин
на 21 871 руб., в 1899 г.— на 525 164, в 1900 г. — на 718 179, в
1901 г. — на 760462 руб.53 В последующие годы сбыт сельско-
хозяйственных машин почти непрерывно возрастал. В 1902 —
1905 гг. в Сибири продано машин на 13 млн. руб., в 1906 г.— на
7 млн., в 1907 г.— на 13 млп., в 1908 г.— на 15 млп. и в 1909 г.—
на 44 млн., в 1910 г.— на 15 млн., в 1911 г.— на 20 млн, и в
1912 г.— на 21 млн. руб.54 55 56 По сведениям, опубликованным в от-
чете Переселенческого управления за 1914 г., в 1911 г. в Сибирь
ввезено машин на 18 042 тыс. руб., 1912 г.— па 19 419 тыс.,
1913 г.— на 24 685 тыс. и в 1914 г.— на 14 659 тыс. руб.05' Сог-
ласно официальным сведениям, за 15 предвоенных лет в Сибири
продано сельскохозяйственных машин более чем на 150 млн.
руб.5,6 Из них около 80% приходилось на Западную Сибирь57.
Накануне первой мировой войны на востоке страны от Че-
лябинска до Владивостока сбытом сельскохозяйственных машин
занимались отечественные и заграничные монополистические
объединения и фирмы, имевшие около 600 торговых пунктов,
зависимых от монополий, 83 сельскохозяйственных склада Пере-
селенческого управления со 120 отделениями и 330 кредитными
товариществами, организованными кулачеством 58. На долю Си-
бири приходилась четверть всех сельскохозяйственных машин,
продаваемых в России. В эти годы в Европейской России еже-
годно покупалось машин и орудий примерно на 65 млн руб., а в
51 С. В. Саблер и И. В. Сосновский. Указ, соч., стр. 338.
52 «Алтайский ежегодник за 1921—1922 хозяйственный год». Барнаул,
1923, стр. 263.
53 Г А О О, ф. 78, оп. 2, д. 35, л. 23.
54 «Алтайский крестьянин» (Барнаул), 9 февраля 1913 г.
55 Г А О О, ф. 78, on. 1, д. 178, л. 99.
56 «Азиатская Россия», т. 2. СБ'б., 1914, стр. 407.
57 «Экономические очерки Томской губернии». Томск, 1921, стр. 132.
58 «Сельскохозяйственные машины и орудия в Европейской и Ази-
атской России в 1910 г.». СПб., 1913, стр. 9; ГАО О, ф. 78, on. 1, ц. 187,
л. 103.
114
Сибири — на 20 млн. руб.58 59 Машинная техника довольно широка
использовалась в хозяйствах казаков; В 1899—1911 гг. в Сибир-
ском казачьем войске ежегодно покупалось машин и орудий в
среднем на 300 тыс. руб.60 Об уровне применения машин в Си-
бири можно судить по данным всеобщей регистрации машин и
орудий в 1910 г. и массовой переписи 1917 г. (табл. 9).
Таблица 9*
Число хозяйств, приходившихся на одну машину (1910 г.)
Машины Европейская Россия (50 губерний} и областей) Сибирь в целом Тобольская губерния 1 Томская губерния Енисейская губерния Иркутская губерния Забайкаль- ская область
Сеялки 67 362 721 589 202 839 7868
Жатвенные машины . . 25 19 15 24 5 70 51
Молотилки 32 24 20 26 5 25 103
Веялки 8 12 9 20 2 10 21
Сенокосилки 183 24 14 32 7 58 32
* П. И. Малахинов. О двух типах аграрной эволюции в России. Улан-
Удэ, 1962, стр. 433.
Из всех губерний и областей наиболее высокий уровень при-
менения машин был в Енисейской губернии. По всем показа-
телям она опережала Европейскую Россию. Наименьшее коли-
чество машин имелось в Забайкальской области, которая лишь
по обеспеченности сенокосилками стояла впереди центральной
части страны. В целом сельское хзояйство Сибири было лучше
обеспечено по сравнению с Европейской Россией жатками, мо-
лотилками и сенокосилками, но хуже — сеялками и веялками.
Этот вывод в основном подтверждается материалами переписи
1917 г. В табл. 10 приводятся сравнительные данные Сибири с
Европейской Россией и отдельными губерниями. Сохраняя пре-
восходство над Европейской Россией по обеспеченности ко-
силками, жнейками и молотилками, Сибирь в 1917 г. имела
примерно равное количество плугов и веялок в расчете на
58 «Сибирское сельское хозяйство», 1917, № 7—8, стр. 5. Земельный
отдел Сибревкома в 1921 г. приводил другие цифры: в 1914 г. из общей
стоимости потребляемых в стране машин (127 300 тыс. руб.) 42 518 тыс.,
или 33%, приходилось на долю Сибири (ЦГАНХ, ф. 478, оп. 46, д. 861,
л. 1; см. также «Изв. Новониколаевского губернского комитета РКП (б)»,
1922, № 6-7, стр. 117).
60 Г А О О, ф. 67, on. 1, д. 65, л. 54.
8*
115
Таблица 10*
Количество машин и орудий в Европейской России и Сибири в 1917 г.
в расчете на одно крестьянское хозяйство и 100 дес. посева
(для косилок — сепокоса)
Машины и орудия Приходилось хо- зяйств на одно ору- дие (машину) Приходилось машин на 100 дес. посева
Европей- ская Россия Владимир- ская губер ния Орловская губерния Донская область
г. Европой ской Рос- 1 СИИ 1 в Западной Сибири
Плуги . . . . 2 2 10,58 19, 52 8,74 8,98
Сеялки . . . 27,5 28 0,65 0,07 0,04 1 ,44
Косилки . . . 79 22 0,77 0, 05 1,87 3,94
Жнейки . . . 19 13 0,01 0,05 0,16 3,84
Молотилки . . 27,6 13 0,73 0,72 1,13 0,30
Веялки . . . 7,7 5,7 2,71 0,81 1,83 3,49
Приходилось машин на 100 дес. посева
Машины и орудия Екатери- нославская губерния Сибирь Алтайская губерния Тобольская губерния Томская губерния Акмолин- ская об- ласть
Плуги . . . . 11,72 10,81 8, 87 11,20 14,35 6,76
Сеялки . . . 2,63 0, 47 0,55 0,56 0,35 1.21
Косилки . . . 4,14 1,77 3,67 0,05 1 ,57 3,20
Жнейки . . . 4,02 1,59 2,34 Нет св. 2 Нет св.
Молотилки . . 0,85 1,29 1,05 1,68 1 ,83 0,60
Веялки . . . 5,41 2,97 3,05 2,59 4,16 1,73
• Таблица составлена на основе «Погубернских итогов...», стр. 42, 57, 59, 62—
64, 74-76, 86-87.
100 дес. посева и по-прежнему уступала по числу веялок. Уро-
вень применения машин в Западной Сибири, а также Енисей-
ской губернии был выше, чем в среднем по Европейской России
и особенно по центральным губерниям, и ниже по сравнению с
южными, капиталистически развитыми районами страны.
Однако о широком использовании машин в Сибири можно
говорить лишь в относительном смысле, только в сравнении с
Европейской Россией. Действительная же потребность деревни
в сельскохозяйственной технике удовлетворялась далеко не пол-
ностью. Как видно из табл. 10, большинство крестьянских хо-
зяйств Западной Сибири не располагало машинами. Даже плуг
имела только половина дворов. Среди пахотных орудий велик
процент примитивных и уже давно устаревших. Согласно мате-
116
риалам переписи 1910 г., сохи, косули и сабаны составляли в
Сибири 68,6% общего числа орудий вспашки. Это несколько
меньше, чем в среднем по Европейской России в целом (82,3%)
или Центрально-земледельческому и Центрально-промышлен-
ному районам (соответственно 81,6 и 92,5%) 61, ио не оставляет
сомнений в преобладании среди пахотных орудий Сибири при-
митивных изделий кустарного производства. Что же касается
других машин и прежде всего сеялок и косилок, то они были еди-
ницами на целые деревни и встречались далеко не в каждом да-
же зажиточном и кулацком хозяйстве. В годы первой мировой
войны машинный парк основательно износился. Цо подсчетам
Народного комиссариата земледелия РСФСР, проведенным уже
в годы Советской власти, в 1917 г. вполне исправные машины и
орудия в сельском хозяйстве Сибири составляли лишь 63 % налич-
ных и 49% общего числа потребных62. Иными словами, потреб-
ность деревни в машинах удовлетворялась только наполовину.
Уровень применения машин гораздо ниже в удаленных от
железной дороги захолустных районах Западной Сибири. Приоб-
ретение машин было не всегда экономически выгодно и доступно
крестьянам этих районов. Тамаровское сельское общество рас-
полагалось в 95 верстах от уездного города Мариинска и в 150
верстах от губернского города Томска. «Купишь в городе соху
за 4—5 рублей,— писали крестьяне этого общества в 1908 г.,—
и столько же тратишь на дорогу, не считая 3—4 потерянных
дней» 63. Крестьяне Федоровского сельского общества Кокчетав-
ского уезда Акмолинской области жаловались, что ближайший
склад сельскохозяйственных машин расположен от них в 90 вер-
стах, а это очень затрудняет приобретение машин и особенно
запасных частей. Крестьяне теряют дни на поездки, и во время
поломок машины подолгу простаивают64. Такое же положение
наблюдалось в некоторых селениях Барнаульского, Петропав-
ловского и других уездов 65. Приобретению машин в отдаленных
районах мешали трудности сбыта сельскохозяйственной продук-
ции. Служащие Барнаульского отделения фирмы «Рандруп» в
апреле 1904 г. жаловались, что крестьяне отдаленных районов не
берут плуги — не позволяет «полное безденежье», ибо цена од-
ного пуда сырой пшеницы доходила в этом году до 6 коп.66
61 «Сельское хозяйство России в XX веке». Сб. статистико-экономиче-
ских сведений за 1901—1922 гг. Состав, под ред. и руководством проф.
Н. П. Огановского. М., 1923, стр. 130.
62 Ц Г А Н X, ф. 478, оп. 46, д. 862. л. 1.
63 Г А О О, ф. 78. on. 1, д. 26, л. 57.
64 Там же, л. 44.
65 Там же, д. 15, лл. 5—6, 47—48.
66 Г А О О, ф. 87, on. 1, д. 8, л. И.
I
117
Слабо связанные с рынком, крестьяне этих районов в лучшем
случае вели простое воспроизводство и не имели экономических
стимулов к приобретению машин.
Распределение машин и орудий между крестьянами различ-
ных социальных групп отражает табл. 11. Большая часть машин
Таблица 11 *
Количество машин в хозяйствах различных социальных групп
крестьянства Барнаульской волости (1905 г.)
Число
хозяйств
Группы хозяйств
Плугов
Косилок
и жаток
Молотилок
13 3,7
74 21,0
266 75,3
35з| 100
0,4
3,3
27
5,8
Без посева и с
посевом до 2894
4 дес.
С посевом от 2215
4 до 10 дес. 984
свыше 10 дес.
Итого . . |6093
47 509
36,7 1058
16,3 1082
100 2649
15,6
17,6 18
51,0 47,7 60
33,4 110 446
3,2
И,4
85,4
0,6
2,7
44,3
100 43,4 524] 10.J
* А. А н с о н. Классовое расслоение и классовая борьба в сибирской деревне
до революции 1917 г. «На ленинском пути», 1931, ИЗ—4, стр. 45.
находилась в руках зажиточных крестьян и кулаков. В бедняц-
кой группе один плуг приходился на 5—6 дворов, косилка или
жатка па 1G0 дворов, молотилка — па 223, а среди зажиточных
п кулацких каждый второй двор имел косилку-жатку, каждый
третнй-четвертый — молотилку. Что касается плугов, то некото-
рые хозяйства имели их по нескольку на один двор. Различные
социальные группы имели орудия, неодинаковые по качеству.
Материалы обследования 1912—1913 гг. 6023 дворов Томской
губернии показывают, что в низшей группе хозяйств с посевом
до 3 дес. процент примитивных пахотных орудий равен 40, среди
крестьян средней группы с посевом от 3 до 9 дес.—27 и высшей
группы —2067.
Сравнительно широкое применение машин в Западной Сиби-
ри свидетельствовало о капиталистическом прогрессе, плоды ко-
67 Подсчитано по материалам сборника «Переселенцы, приселившие-
ся к старожилам, и старожилы Алтайско-Томской части Сибири». Томск.
1927, стр. 196.
118
торого целиком использовали кулаки и предприниматели, а через
арендную плату и прочие платежи — владельцы земли, Кабинет
и буржуазно-помещичье государство. Крестьянской бедноте
применение машин принесло усиление эксплуатации, а сред-
нему крестьянству — разорение их хозяйств. Машины продава-
лись по высоким ценам, недоступным большинству трудящихся
крестьян. В 1912 г. дисковая сеялка стоила 230 руб., сенокосил-
ка — 152, конные грабли — 70, лобогрейка — 170, жатка-само-
сброска — 200 руб. и более, сноповязалка — 409—419 руб. 68
В годы мировой войны цены на машины и особенно запасные
части к ним резко возросли. В июне 1915 г. агроном Сибирского
казачьего войска отметил повышение цен более чем на 50 %69.
По сведениям Главной конторы сельскохозяйственных складов
Сибири, в 1917 г. запасные части к сельхозмашинам продава-
лись с надбавкой в 120% к ценам 1914 г.70
Сама покупка машины ставила среднего крестьянина в за-
висимое положение от капиталистических фирм, а нередко при-
водила и к разорению. Сбыт сельскохозяйственных машин в
Сибири держали в своих руках торгово-капиталистические фир-
мы, главным образом иностранные71. На долю монополистиче-
ских объединений крупных капиталистов приходилось 67,5%
всех машин, продаваемых в Сибири. Ежегодный оборот иност-
ранных торговых фирм за 1908—1913 гг. составлял более 12 млн.
руб., а переселенческих складов — более 6 млн. руб.72 В целях
увеличения прибылей иностранные фирмы и Переселенческое
управление широко практиковали продажу машин в кредит.
Так, акционерное общество «Джон Гриевз и К°» при продаже в
кредит 1/3 стоимости машин взимало с покупателей наличными,
а уплата остальной части растягивалась на 2 года при 6% го-
довых. При несвоевременной уплате очередного взноса сверх
6% покупатель вносил еще 8% с просроченной суммы73. В кре-
дит покупалась почти половина всех машин в Сибири74.
68 ГАТ О. ф. 149, он. 1, д. 358, л. 73.
69 Г А О О, ф. 67, оп. 2, д. 14, лл. 316, 338.
70 Там же, ф. 78, оп. 2, д. 20, л. И.
71 «Международная компания жатвенных машин». «Сибирская ком-
пания», акционерные общества — «Адриане Плат и К°», «Р. Эльварти»,
«Джон Гриевз и К°», «Аксай», товарищества— «В. Г. Столль и К°», «Гель-
ферих Саде», «Эмиль Лингарт и К°», «Работник», «Русско-шведское про-
мышленное товарищество», торговые дома — «Бр. Винокуровы», «Вдов;
Матиас», фирмы—«Лунд и Петерсен», «Рандруп» и «Эверт».
72 «Переселение и землеустройство крестьян за Уралом в 1913 г.».
Пг., 1914, стр. 87—88.
73 Г А Т О, ф. 149, on. 1, д. 358, л. 73.
74 «Переселение и землеустройство за Уралом в 1906—1910 гг. и от-
чет по переселению». СПб., 1911, стр. 496.
119
Ежегодная задолженность сибирских крестьян фирмам сос-
тавляла 10—12 млн. руб. и сельскохозяйственным складом —3—
4 млн. руб.75 Зависевший от кулака-скупщика, стихии капитали-
стического рынка и изменчивого урожая крестьянин часто не
мог вовремя выплатить долг и лишался имущества — оно прода-
валось с молотка. Среднегодовое количество дел, переданных в
суд сельскохозяйственными складами за 1911 —1913 гг., равня-
лось (округленно) 7720.. В итоге от долговой зависимости, свя-
занной с попыткой купить машину, ежегодно разорялись тысячи
крестьянских хозяйств. Только по исполнительным листам,
предъявленным складами Переселенческого управления, в
1911 —1914 гг. конфисковано имущество в 23450 хозяйствах76.
Еще больше страдали трудящиеся крестьяне от капиталисти-
ческого применения машин. Широко применявшие машины ку-
лаки имели меньшие издержки производства на обработку 1 дес.
посева, а значит и больший доход, чем крестьяне, которые в сво-
ей массе применяли ручной труд. Например, издержки производ-
ства на обработку 1 дес. старой пашни при машинной жатве в
среднем по Западной Сибири исчислялись в 14 руб. 6 коп., а при
ручной жатве серпом — 16 руб. 78 коп.77 Обусловленная приме-
нением машин разница в издержках производства делала кулац-
кие хозяйства более конкурентоспособными, ставила в худшие
условия хозяйства середняков и бедняков. В условиях товарного
производства и стихийного действия закона стоимости это неиз-
бежно приводило к разорению трудящихся крестьян. Являясь
одним из показателей разложения крестьянства, применение
машин, в свою очередь, усиливало это разложение.
С ростом применения машин растет эксплуатация наемных
рабочих. В 1913 г. Переселенческое управление отмечало, что
наем сельскохозяйственных рабочих в Сибири — «явление по-
стоянное и довольно распространенное» 78. Особенности разви-
тия капитализма в колонизуемой Сибири, пожалуй, ярче всего
проявлялись в области применения наемного труда в деревне и
прежде всего в источниках формирования наемной рабочей
силы. Рынок наемной силы в сибирской деревне создавался за
75 Р. А. Гридасов. К характеристике колониального прошлого
Сибири. «Уч. зап. Саратовского планового ин-та», вып. VI. «Вопросы
экономики и планирования». Саратов, 1940, стр. 175; Г А О О, ф. 78, сп. 2,
д. 35, л. 54.
78 А. Шиша. Роль иностранного капитала в экономической жизни
Сибири. Новониколаевск, 1922, стр. 16—19; ГА 00, ф. 78, on. 1, д. 178,
л. 54.
77 «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Азиат-
ской России за 1913 г...», стр. 63.
78 Там же, стр. 53.
120
счет широкого притока переселенцев, экспроприированных еще
в Европейской России и долгое время лишенных возможности
наладить свое хозяйство на новом месте, а также за счет мест-
ных крестьян-старожилов, разорившихся в процессе классового'
разложения деревни.
Безусловно, и в период империализма сохранила силу отме-
ченная В. И. Лениным закономерность, согласно которой многие'
переселенцы в первые годы их пребывания в Сибири вынуждены
батрачить у богатых старожилов. Для большинства самовольно
переселявшихся в Сибирь и попадавших здесь в число крестьян,
не приписанных к сельским обществам, это был единственный
выход. На Алтае переселенцу приходилось работать у кулаков не
менее 8 лет, чтобы скопить деньги на обзаведение хозяйством 79.
Переселенческая беднота была одним из основных резервов на-
емной рабочей силы в сибирской деревне. Велик ее процент сре-
ди нанимавшихся в Акмолинской и Томской губерниях, но не
больше, чем среди старожилов. В Тобольской, Енисейской и
Иркутской губерниях старожильческая беднота составляла более'
половины работающих по найму80.
Крестьяне-старожилы, разорившиеся в результате долговой
зависимости от продавцов машин и скупщиков сельскохозяйст-
венной продукции, налогов и высоких недоимок, пополняли со-
бой армию наемных рабочих в деревне. Как и во второй полови-
не XIX в., одним из источников пополнения наемной рабочей
силы в деревне, составлявшим своеобразие Сибири, являлась
административная ссылка крестьян. Из 46 457 семей крестьян,
сосланных в Тобольскую губернию, в 1903 г. только 3872 семьи
вели самостоятельное хозяйство, остальные уходили на зара-
ботки, нанимались к кулакам и нищенствовали81. Значительный
процент среди наемных рабочих, наиболее высокий в Акмолин-
ской области и Иркутской губернии, составляли коренные жи-
тели Сибири82. Основными нанимателями выступали зажиточ-
ные старожилы. Согласно данным обследования 1912—1913 гг.
79 «Алтайский сборник», т. VII. Барнаул, 1907, стр. 37.
80 «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Азиат-
ской России за 1913 г...», стр. 53.
81ТФ Г АТ О, ф. 3, д. 279, л. 14-15.
82 В годы первой мировой войны источники пополнения наемной
рабочей силы изменились. Переселенческое движение, по существу, пре-
кратилось. Возможности найма бедняков-старожилов и переселенцев
прежних лет уменьшились, ибо половина всех работников-мужчин была
взята в армию. В сельском хозяйстве Сибири довольно широко стал ис-
пользоваться труд военнопленных, беженцев из прифронтовых районов
и женщин. Осенью 1917 г. в сибирской деревне работало 95,7 тыс. плен-
ных (ЦГАОР, ф. 4100, on. 1, д. 89, лл. 23—24).
121
крестьянских хозяйств Томской губернии, 68—69% нанимав-
шихся было занято в хозяйствах старожилов 83.
Среди форм найма преобладала сроковая; 45% рабочих на-
нималось на различные сроки — от месяца до года, на год и бо-
лее нанималось 13—15% рабочих, поденно работала примерно
треть нанимавшихся. Сдельный паем был развит слабо, оп охва-
тывал около 7% рабочих. Рабочие, занятые отхожими промыс-
лами, составляли 4—5% 84. На рыбных промыслах Обского Севе-
ра ежегодно собиралось 2—3 тыс. пришлых рабочих из центра
Европейской России, из засушливых приволжских губерний и
с юга Сибири 85. Неустроенные переселенцы Зачулымского pair-
она уходили на заработки в Томск и даже в Амурскую область,
на строительство железной дороги 8б. На заработки в Амурскую
область уходили крестьяне из Акмолинской области 87.
По данным Иркутской регистрации, в 1913 г. в области
Дальнего Востока прошло на заработки из Европейской России,
Западной Сибири и других районов 34,5 тыс чел. (кроме пере-
селенцев и ходоков) 88. Но по сравнению с центральными райо-
нами страны отходничество в Сибири и в начале XX в., ввиду
отдаленности ее от промышленных центров и слабости здесь
промышленности, было развито мало. Оно больше ограничива-
лось мелкими неземледельческими «промыслами» внутри своей
волости или даже деревни. Последние были развиты довольно
широко и, как свидетельствуют материалы обследования пе-
реселенческих хозяйств Сибири 1911 —1912 гг., в лесостепной
части Западной Сибири на 42% состояли из работы ио найму,
в том числе на 20% по найму в сельском хозяйстве. В степной
полосе эти цифры соответственно равны 50 и 17% 89.
В. И. Ленин подчеркивал, что в вопросе о развитии капита-
лизма степень распространения наемного труда имеет «едва ли
не наибольшее значение» 90. Об уровне применения наемного
83 «Переселенцы, приселившиеся к старожилам...», стр. 198—199
(подсчитано автором).
84 «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Азиат-
ской России за 1913 г...», стр. 53.
85 М. Е. Б у д а р и п. Прошлое и настоящее народов северо-запада
Сибири. Омск, 1952, стр. 88.
86 «Район железной дороги Томск — Енисейск в экономическом отно-
шении». СПб., 1913, стр. 87.
87 «Омский телеграф», № 270, 20 декабря 1911 г.
88 «Переселение и землеустройство за Уралом в 1913 г.». Пг., 1914,
стр. IX.
89 «Сборник статистических сведений об экономическом положении
переселенцев в Сибири», вып. I. СПб., 1912, стр. 36.
90 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 3, стр. 581.
.122
Таблица 12*
Наемный труд в крестьянских хозяйствах Славгородского уезда
(1911—1912 гг.)
Число хозяйств Отпускают рабо- чую силу Нанимают рабо- чую силу
Группы хозяйств по величине посева ю О хо- яйств йоо к « я О Н Rd О о о я вс SBttC о ХО- яйств - f я о о И и я о о ис ЕС ВИКК
° о" И с ti о я o'- СО В ИО п
Бедняцкие хозяйства с по- севом 4 дес- 147 43,4 75, 7 231 7, 7 12
Середняцкие хозяйства с посевом 8 дес 166 48’, 7 30,1 78 31,3 108
Кулацкие хозяйства с посе- вом 15,9 дес 18 5,3 — — 78,8 379
Крупнокулацкие хозяйства с посевом 33,4 дес. . . 10 2,6 — — 88,9 344
* Ф. Сластухин п Г. Чсшпхин. Указ соч., № 1—2, стр. 66.
труда в западносибирской деревне можно судить по материалам
подворных карточек крестьянских хозяйств степной зоны Слав-
городского района за 1911 —1912 гг. (табл. 12).
Если считать, что крестьянская семья бедняцкой группы
имела в среднем 1,6 чел. работающих, то каждый из них ра-
ботал по найму 4,5 месяца, или все страдное время года. Коли-
чество середняцких хозяйств, отпускающих рабочую силу, в
абсолютном исчислении было в 2 с лишним раза меньше бед-
няцких, и в среднем на одного человека приходилось 37 дней
работы по найму. В целом на середняцкую группу падало в 4
раза меньше человеко-дней работы по найму, чем на бедняц-
кую. Сельскохозяйственных рабочих нанимали главным обра-
зом кулаки, 80—90% кулацких хозяйств имели в течение всего
года как минимум по одному постоянному работнику. Наем в
бедняцких дворах встречался в виде исключения и не был
предпринимательским. Бедняки-новоселы пользовались крат-
косрочным, чаще всего поденным наймом во время устройства
на новом месте (например, при строительстве дома); старожи-
лы прибегали к найму во время отсутствия своих работников.
Следует учитывать также, что среди малопосевных имелись
крестьяне и с торгово-промышленными заведениями, нанимав-
шие рабочих. В среднепосевных дворах наемная рабочая сила
использовалась довольно широко и в наиболее зажиточных яв-
лялась основой всего производства.
123
В докладе о значении машин в сельском хозяйстве России,,
сохранившемся в материалах Наркомзема, приведены данные
переписи 1917 г., которые показывают, что в различных райо-
нах Западной Сибири наемным трудом пользовалось от 18,6
до 31,3% всех крестьянских хозяйств91. К сожалению, дорево-
люционная статистика не дает исчерпывающих сведений, по-
зволяющих сравнить степень применения наемного труда в Си-
бири и других районах страны. По данным переписи 1917 г.,
на каждую сотню наличных крестьянских дворов приходилось
сроковых рабочих: в Западной Сибири — 7 чел., в целом по
Европейской России — 4 чел., в том числе в губерниях нечер-
ноземного центра — 3,2, черноземного центра— 1—2 чел. и в
Донской области и Екатеринославской губернии — 10 чел.92
В этих расчетах учтены только сроковые рабочие. Возможно,
в Сибири их процент был несколько выше, чем в Европейской
России, ибо новоселы стремились завести собственное хозяйство
и потому предпочитали поденный и сроковый найм. Но если
говорить только о крестьянских хозяйствах, то и с учетом это-
го обстоятельства вероятнее всего, что степень применения
наемного труда в Западной Сибири была выше по сравнению
с районами, обремененными крепостническими пережитками,
и ниже, чем на южной, капиталистически развитой, окраине.
В заключение приведем сравнительные данные о ценах на
рабочие руки в Западной Сибири и других районах страны
(табл. 13). Цифры отражают наблюдавшееся во всех без
исключения районах повышение поденной платы к концу года,
когда основная масса наемных рабочих уже устраивалась и
предложение свободных рук сокращалось. Причем, в Западной
Сибири разница между поденной платой весной и осенью была
меньше, чем на Северном Кавказе или в Центрально-земле-
дельческом районе, и большей по сравнению с промышленным
центром. Возможно, такая сравнительная устойчивость цен на
рабочие руки в Западной Сибири в течение всего года объясня-
лась почти непрекращавшимся притоком переселенцев и не-
значительным отходом рабочих в другие районы. В 1911 —
1915 гг. цены на рабочие руки повысились во всех указанных
районах по сравнению с предшествующим периодом, но в За-
падной Сибири и па Северном Кавказе это повышение шло
медленнее, чем в центре страны. Не исключено, что одна из
причин состояла в более широком применении здесь машин.
91 Ц Г АНХ, ф. 478, оп. 44, д. 24, л. 41.
92 Подсчитано по данным «Погубернских итогов...», стр. 2—3, 10—П,
18-19, 26-27, 34—35, 42—43, 64—65, 76-77.
124
Таблица 13 *
Порайонные средние цены на рабочие руки в 190i—1915 гг. (поденная плата в коп.)
Районы страны Конный рабочий на своих харчах Пеший рабочий на своих харчах Пеший рабочий на хозяйских харчах Работница на своих харчах Работница на хозяйских харчах
1901—1910 1 1911-1915 1901—1910 1911-1915 1901-1910 1911—1915 1901—1910 1911-1915 1901-1910 1911—1915
Западная Сибирь (Акмолин- ская область, Тобольская и Томская губернии) . . . . Центрально-земледельческий район Центрально-промышленный район Северный Кавказ а)145 6)145 в)152,з а) 115 6)126 в)143 а)145 6)158 в) 152 а) 160 6)214 в)239 179 195 200 156 177 190 197 222 211 223 282 298 67 75 84 49 67 73 71 94 79 73 111 159 86 101 105,3 67 96 106 98 132 ИЗ 90 140 143 48,3 63 67,6 38 54 59 55 74 63 61 91 117 61 ,3 78 85 51 77 87 75 96 F7 73 111 136 44 56 61,3 28 35 47 43 52 54 54 73 93 54,3 68,3 79,3 37 48 66 59 74 77 68 90 100 32,3 41 48,3 22 28 37 32 40 43 41 55 76 37,1 50,3 62 28 37 53 43 56 59 51 70 81
* а) в период весенних посевов, б) во время сенокосов, в) при уобрке хлебов. «Сборник статистико-экономических све-
дений...», год десятый, стр. 530—533.
125
В целом же уровень цен па рабочие руки в сельском хозяйстве
Западной Сибири выше в сравнении с Центрально-земледель-
ческим районом, примерно такой же, как в районах промыш-
ленного центра, и ниже, чем на Северном Кавказе.
4. Продажа и аренда земли
С ростом переселенческого движения и предприниматель-
ства сельской буржуазии увеличивается количество торговых
сделок и площадь земли, поступающей в торговый оборот..
Наиболее заметно это становится после 1907—1908 гг. и глав-
ным образом в Западной Сибири. По Акмолинской области
сумма торговых сделок на землю возросла с 4,9 млн. руб. в
1901 г. до 27 млн. руб. в 1909 г. За три года (1908—1910)
здесь совершено 393 сделки на 167 524 дес.93 К 1911 г. из 268
участков, принадлежавших офицерам Сибирского казачьего вой-
ска, 105 уже было продано капиталистам-предпринимателям94..
Распродавались земли и в Тобольской губернии. К 1911 г. из
407 помещичьих и частновладельческих имений 296 перешло1
в руки кулаков и предпринимателей из мещан и купцов, 104
приобрели чиновники и офицеры и только 7 осталось у потом-
ственных дворян. За 1908—1910 гг. здесь продано 170 имений 9%
С сентрября 1911 г. значительная часть сделок по продаже
земли в Западной Сибири осуществляется через Сибирское отде-
ление крестьянского банка, открытое в Омске. Деятельность его
распространялась главным образом на Акмолинскую и Семи-
палатинскую области, Тобольскую и Томскую губернии. Отделе-
ние банка предоставляло владельцам частных земель ипотеч-
ный кредит. В год открытия отделения ему предложены к по-
купке 230 тыс. дес. земли. В 1913 г. к продаже принято свыше
100 тыс. дес. и в первой половине 1914 г. — более 15 тыс.
дес.96 Широкую деятельность развернули частные банки, при-
нимавшие землю в залог. На 1 января 1916 г. из 300 тыс. дес.
частновладельческих земель Сибири, принятых в залог и оце-
ненных в 19,6 млн. руб., 97—98% находилось в частных
банках97.
93 И. Введенский. Частное землевладение в Западной Сибири.
«Вопросы колонизации», 1912, № 10, стр. 59.
94 Г А О О, ф. 67, оп. 2, д. 49, лл. 22, 34.
95 Н. П. О г а н о в с к и й. Обновление земледельческой России. М.,
1914, стр. 289.
96 В. Ф. Романов. Земельные порядки за Уралом. «Азиатская Рос
сия», т. 1. СПб., 1914, стр. 574; И. Введенский. Оценка земли в Си-
бири. «Вопросы колонизации», 1914, № 14, стр. 39.
97 «Сборник статистико-экономических сведений...». Год десятый,,
стр. 617 (подсчитано автором).
126
В отдельные годы спрос на землю превышал ее предложе-
ние. В условиях многоземельной Сибири это объяснялось тем,
что официально разрешенная торговля землей не была сколь-
ко-нибудь широкой 98 99. Открыто продавали землю частные вла-
дельцы, офицеры казачьего войска и казна. Но государство
предлагало чаще всего необжитые или неудобные земли, ко-
торые никто не хотел покупать, ибо в Сибири ценилась прежде
всего обработанная земля. А частновладельческих и офицер-
ских земель было не так уж много ".
К тому же царское правительство не поощряло распрода-
жу офицерских земель. В ноябре 1911 г. начальник Главного
управления земледелия и землеустройства писал военному ми-
нистру о том, что необходимо в законодательном порядке за-
претить продажу офицерских участков предпринимателям и
другим лицам неказачьего сословия, ибо это влечет за собой
«внедрение посторонних элементов» и «вносит разлад, в ка-
зачье население», а в конечном итоге «может оказать вредное
влияние на военный дух казаков». В конце концов продажа
офицерских земель без ведома войскового правления Сибир-
ского казачьего войска была запрещена 10°. Все эти причины,
вместе взятые, и породили такие явления в Западной Сибири,
как спекуляция землей и замаскированная продажа ее.
В 1907—1908 гг. отмечена скупка земли большими площадя-
ми по 10—20 руб. за десятину для перепродажи ее по 100 руб.
и выше 101. При этом одни и те же участки много раз перепро-
давались более мелкими частями.
В 1901 г. В. И. Ленин писал, что строительство Сибирской
железной дороги и рост переселений неминуемо должны по
вести «к повышению земельных цен» 102. Предположение
В. И. Ленина подтвердилось историческим процессом разви-
тия капитализма в сибирской деревне. О росте цен на землю
в Западной Сибири и их уровне в сравнении с Европейской
Россией можно судить по данным табл. 14.
По отдельным районам Западной Сибири земельные цены
за 1908—1912 гг. возросли в 2 и даже в 3 раза, но в целом они
были намного ниже, чем в Европейской России. Большую часть
98 Согласно закону от 23 мая 1896 г., крестьянам запрещалось прода-
вать. закладывать надельные земли и пр. (см. ПСЗ, Собрание 3, XVI,
№ 12998).
99 Из 183 млн. дес. земельной площади Западной Сибири частновла-
дельческие земли составляли около 670 тыс. дес., офицерские — 546 тыс.
дес.
100 Г А О О, ф. 67, оп. 2, д. 49, л. 22.
101 «Вопросы колонизации, 1914, № 14, стр. 30.
102 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 3, стр. 90.
127
Таблица 14*
Средняя цена за десятину земли в Европейской России и отдельных
уездах Западной Сибири в 1908—1912 гг., руб.
Административные единицы 1908 г. 1909 г. 1910 г. 1.911 г. 1912 г.
Европейская Россия . . . . Акмолинская область 131,5 140,2 132,3 128,9 135
Омский уезд 23 32 47 Нет св. 75
Петропавловский » . . . Тобольская губерния 30 34 49 42 77
Тюкалинскпй уезд 39 40 Нет св. 60 81
Тарский » 15 16 Нет св. Нет св. 35
Ишимский » Нет св. 25 25 25 62
Курганский » Томская губерния 50 60 60 75 109
Каинский уезд Нет св. 40 Нет св. Пет св. 71
* Таблица составлена на основе данных «Статистического справочника по аг-
рарному вопросу», вып. I. Землевладение и землепользование. Изд. 3. Под общей
,ред. С. Артюхова и А. В. Чаянова. М., 1918, стр. 20; «Вопросы колонизации»,
11914, Ка 14, стр. 30—31.
земли покупали предприниматели. Крестьяне как пользовате-
ли земли не могли ее продавать открыто. Из предварительных
.данных сельскохозяйственной переписи 1917 г. по Тобольской
губернии видно, что среди старожилов купчую землю имело
только 0,8% крестьянских дворов, а среди переселенцев —
0,5% дворов. Купчие земли у старожилов составляли 0,5% от
всей площади, а у переселенцев — 0,2% 103.
Более распространенной среди крестьян была продажа зем-
ли в пользование, замаскированная формой приемного приго-
вора. Накануне империалистической войны плата за прием-
ный приговор в Западной Сибири достигала 200 руб. Своеобраз-
ное вознаграждение за приписку к сельским обществам
фактически означало покупку земли переселенцами в поль-
зование. Указанная форма замаскированной продажи земли
встречалась довольно часто, ибо в Томской губернии, напри-
мер, 35% семей переселенцев водворялось в общества старо-
103 Вычислено на основе «Предварительных итогов сельскохозяйст-
венной переписи 1917 г. по Тобольской губернии», вып. 6. Тобольск, 1918,
•стр. 26, 36, 40, 50.
128
жилов по приемным приговорам. Возможно, с учетом этого
обстоятельства и приводятся данные о количестве купчих зе-
мель у переселенцев Томской губернии, обследованных
в 1912—1913 гг. (в материалах обследования об этом не ска-
зано). Купчие земли в хозяйствах переселенцев с посевом до
3 дес. составляли 15%, с посевом от 3 до 9 дес.— 19 и с посе-
вом свыше 9 дес.— 28,6% 104. Видимо, большую часть купчих
земель переселенцев составляли участки, приобретенные не в
частную собственность, а в пользование путем платной припи-
ски к сельским обществам.
Гораздо шире, чем продажа земли, была развита ее аренда.
В конце XIX в. В. И. Ленин отмечал как особенность Сибири,
как «исключение из правила» слабость арендных отношений.
Этот факт В. И. Ленин объяснял сибирским многоземельем,
господством захватной системы землепользования и отсутст-
вием сложившейся частной собственности на землю. Аренда су-
ществовала в зачаточном виде и носила скорее «характер со-
седних обменов». При этом В. И. Лепин писал: «Так было, по
крайней мере, до сих пор» 105 п совсем не отрицал возможно-
сти другой обстановки. И действительно, в последующие годы
аренда земли в Сибири получила более широкое распростра-
нение. Стремясь не допустить бесплатного пользования
землей и увеличить доходы государства и Кабинета, царское
правительство выделило лучшие казенные и кабинетские уча-
стки и угодья в особые оброчные статьи. Они находились в ве-
дении департамента государственных имуществ Министерства
земледелия и управления кабинетским хозяйством. Для контро-
ля за использованием оброчных статей, сбора арендной платы и
недоимок Государственный совет учредил па местах должность
надзирателей. В район заведования каждого надзирателя обыч-
но входило от 30 до 50 тыс. дес. земли и других угодий.
Оброчные статьи в Западной Сибири занимали огромную
площадь. Для определения ее используем данные за 1914 г.
управлений земледелия и государственных имуществ, управ-
ления кабинетским хозяйством и хозяйственного управления
Сибирского казачьего войска (табл. 15). Подсчеты показывают,
что общая площадь оброчных статей превышала 4,4 млн. дес.,
из них немногим менее половины принадлежало казне и около
четверти — Кабинету. Примерно 2/б площади оброчных статей
находилось в Томской губернии.
Широта арендных отношений в сибирской деревне под-
104 «Переселенцы, приселившиеся к старожилам...», стр. II—III, 215.
105 В. И. Лени н. Полное собрание сочинений, т. 3, стр. 116.
9 Л. М. Горюшкин
129
' < '' Таблица 15*
Общая площадь оброчных статей в Западной Сибири к 1917 г.
Площадь земли
Оброчные статья дез. , %
Акмолинская область
Казенные 344 310
Сибирского казачьего войска 1 320 114
Всего 1 664 424 37,4
Тобольская губерния
Казенные 1 044 705 23,5
Томская губерния
Казеппые 678 286 **
Кабинетские 1 059 772
Всего 1 738 058 39,1
Итого 4 447 187 100
В том числе казенные 2 067 301 46,5
кабинетские 1 059 772 23,8
Сибирского казачьего войска 1 320 114 29,7
• Таблица составлена по материалам: «Обзор Акмолинской области аа 1914 г.»
Омск, 1915, стр. 49; «Обзор деятельности округа за пятилетие (1911—1915 гг.)>. Бар-
наул, 1916, стр. 102; Г А О О, ф. 67, on. 1, ц. 69а, л. 11; Т Ф Г А Т О, ф. 185/ он. 1,
д. 4, л. 94; ГАТ О, ф. 240, оп. 2, д. 186, л. 16S.
** Данные за 1916 г.
тверждается многочисленными данными. Обследование пере-
селенческих хозяйств 1911 —1912 гг. показывает, что почти
треть удобной земли, обрабатываемой переселенцами Запад-
ной Сибири, была арендной. Из арендуемых переселенцами
участков около 4/s составляла вненадельная земля, государ-
ственная и кабинетская106. Арендные земли крестьян на 2/з
состоял# из сенокосов. Среди старожилов Томской губернии
46% дворов в той или иной мере прибегали к аренде земли,
106 «Сборник статистических сведений об экономическом положении
переселенцев в Сибири», вып. 1. СГГб., 1912, стр. 94, 125 (подсчитано ав-
тором) .
130
около'6% сдавали землю, и 13% всей площади засевалось на
арендных землях. Среди переселенцев эти цифры соответст-
венно равны 42, 16 и 16% 107. В 1913 г. существование аренды
в Акмолинской области отметили 75% корреспондентов теку-
щей переселенческой статистики, в Томской и Енисейской гу-
берниях— половина корреспондентов, в Иркутской — 40% 1 °8.
В Западной Сибири преобладала предпринимательская
аренда. Из материалов обследования 1911 — 1912 гг. переселен-
ческих хозяйств Акмолинской области и Тобольской губернии
видно, что крестьяне с посевом более 9 дес. снимали 50% арен-
дуемой площади109. Этот процент несколько повысится, если
учесть, что в некоторых хозяйствах с посевом до 9 дес., глав-
ным образом в наиболее зажиточных, сенокосные угодья арен-
довались и в предпринимательских целях. Кроме того, процент
предпринимательской аренды возрастает, если учесть хозяй-
ства не только переселенцев, по и старожилов. Такие сведения
имеются только по Томской губернии. На долю всех крестьян-
ских хозяйств с посевом более 9 дес., в том числе и старожи-
лов, приходилось 62% арендуемой земли110. Следовательно,
предпринимательская аренда составляла примерно 2/з всей
арендной земельной площади.
Можно выделить несколько типов хозяйств, использовав-
ших арендуемую землю в предпринимательских целях. Это,
прежде всего, мелкокапиталистические хозяйства зажиточных
крестьяп и кулаков, которые вели хозяйства главным образом
на надельной земле, а сверх того арендовали участки. Мате-
риалы обследования показывают, что в хозяйствах Томской
губернии с посевом свыше 9 дес., арендовавших 62% всей
площади, в среднем на один двор приходилось 15,3 дес. посе-
ва, в том чпсле 2—3 дес. на арендованной земле, 5—6 лошадей
и 5—6 коров. Имея в своих руках большую часть машин
(около 80%), эти хозяйства широко использовали труд поден-
ных и сдельных наемных рабочих. Кроме того, каждое второе
хозяйство имело годового или срокового работника111, на 2/з —
107 Вычислено по материалам сборника «Переселенцы, приселив:
шиеся к старожилам...», стр. 193, 204—206.
108 «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Азиат-
ской России за 1913 г...», стр. 66.
109 Подсчитано по данным «Сборников статистических сведений об
экономическом положении переселенцев в Сибири», вып. II. СПб., 1912,
табл. III, стр. 122, 126, 128, 131; вып. III. СПб., 1912, табл. III, стр. 152,
156; вып, IV. СПб., 1912, табл. III, стр. 108, 112.
,w «Переселенцы, приселившиеся к старожилам...», стр. 193, 203.
1,1 Вычислено по данным сб. «Переселенцы, приселившиеся к старо-
жилам...», стр. 196—199, 206.
131
9*
это хозяйства старожилов. Из 172 арендаторов казенной об-
рочной статьи «Калтайская дача» в Томском уезде 107 имели
большие участки, использовали наемный труд в своих хозяй-
ствах и даже практиковали плодосменный севооборот с удобре-
нием полей112. Аренда земли в подобных хозяйствах была
подчинена интересам мелкокапиталистического производства
продукции на рынок.
Наряду с этим в сельскохозяйственном производстве от-
дельных районов Западной Сибири видную роль играли круп-
ные арендаторы-предприниматели. Накануне революции среди
арендаторов казачьих земель в Омском уезде 93 арендатора
снимали до 300 дес. земли каждый, 121 — от 301 до 1000 дес.,
70 — от 1001 до 3000 дес. и 16 — свыше 3000 дес.113 114 Общая пло-
щадь арендуемой земли в этих 16 имениях равнялась 123 тыс.
дес., или 7687 дес. на одно хозяйство. В 13 имениях крупных
арендаторов с земельной площадью в 86 тыс. дес. насчитыва-
лось 267 сложных сельскохозяйственных машин, 286 плугов.
Ежегодно летом в эти имения нанималось 2382 работника111.
В целом на территории казачьего войска имелось 220 крупных
арендаторских и частновладельческих хозяйств, 712 хуторов и
заимок 115. В 1906 г. арендаторы только казачьих земель дали
более половины всего хлеба, вывезенного из Степного края 116.
На Алтае крупные предприниматели арендовали земли для
разведения топкорунных овец, породистых лошадей и коров,
для сооружения различных заводов (маслодельческих, круп-
чатых, винокуренных и мыловаренных), под фруктовые сады и
т. д. После сооружения железной дороги в Сибирь устремляют-
ся скотопромышленники из Европейской России и даже пере-
возят сюда овец-мериносов. В числе арендаторов сибирских
земель появляются предприниматели с Северного Кавказа,
немцы-колонисты из Самарской и Оренбургской губерний.
В степях Западной Сибири они арендовали до 500 тыс. дес.
земель. Хозяйства крупных арендаторов казенных земель
встречались в Ишимском, Курганском, Тарском, Тюкалин-
ском и других уездах 117. Казенные земли крупным арендато-
рам сдавались до 36 лет и па льготных условиях 118.
112 Г АТ О, ф. 244, on. 1, д. 18, лл. 6, 23.
113 А. К. Касьян. Колхозное строительство в омской деревне в
1919—1927 гг. (Рук. канд. дисс.). М., 1954, стр. 14.
114 Н. П. Огановский. Указ, соч., стр. 290—291.
115 Г АО О, ф. 67, он. 1, д. 69а, л. 2.
116 Там же, он. 2, д. 16, л. 27.
117 «Азиатская Россия», т. I. СПб., 1914, стр. 421, 573; Н. П. Оганов-
ский. Указ, соч., стр. 214.
118 ТФ ГАТ О, ф. 580, д. 141, л. 10.
132
К числу крупных арендаторов земель относились и ското-
промышленники. Пригоняя скот на бойни, они ежегодно арен-
довали для выпаса скота перед забоем крупные участки вокруг
Томска, Новониколаевска, Колывани и других торговых цент-
ров. В этих случаях арендная плата за пастьбу одной голов?и
скота обычно равнялась 3 коп. за сутки. В районе Омска ско-
топромышленники на арендованных городских и крестьянских
землях откармливали скот с весны до осени, уплачивая за это
по 1,5 руб. с головы крупного рогатого скота и по 25 коп. с
овцы. Иногда часть этих земель использовалась в качестве
пахотных и сенокосных угодий 119.
Казенные и кабинетские земли арендовались как в целом
крестьянскими обществами или кооперативами, так и отдель-
ными зажиточными крестьянами или предпринимателями.
В 1911 г. в Тобольской губернии сдавалось в аренду
1 432 190 дес. казенных земель, из них 31,9% арендовали сель-
ские общества, 7,4 — крестьянские кооперативы и товарище-
ства, 58,4 — отдельные крестьяне и около 3% —предпринима-
тели из других сословий 'i20. Индивидуальная аренда зажи-
точных крестьян (бедняки чаще всего арендовали в составе
сельских обществ) и предпринимателей охватывала более 60%
всей площади. Вместе с кооперативами, куда входили зажи-
точные крестьяне, она занимала примерно 2/з площади. Кате-
гории арендаторов кабинетской земли на Алтае распределялись
следующим образом. В 1912 г. из 911714 дес. 19% площади
арендовали крестьянские общества без права возведения по-
строек, 20 — арендные поселки, населенные неприписанными
крестьянами, И — коренные жители Алтая, 26 — отдельные
крестьяне, 13 — крупные предприниматели, владельцы «куль-
турных» имений, 6 — заимочники, 2 — владельцы предприятий
(мельниц, заводов) и 3% находилось в аренде съемщиков, ка-
тегория которых неизвестна 121. В индивидуальной, равно как
и коллективной, форме съемки на Алтае находилось около
половины всей арендуемой площади.
Земля арендовалась как в своей деревне, так и за ее пре-
делами. Обследование 1903 г. 171 переселенческого поселка
Акмолинской области, Томской и Тобольской губерний пока-
зывает, что 54% арендаторов арендовали землю в своей деров-
119 «Материалы по экономическому обследованию районов Сибирской
железной дороги. Животноводство», вып. II. Томск, 1905. стр. 106, 110, 113,
117.
120 ТФ ГАТ О, ф. 185, on. 1, д. 1, л. 92.
121 «Обзор деятельности Округа за пятилетие (1911—1915 гг.)». Бар-
наул, 1916, стр. 82. В данном случае не учтены рыболовные оброчные
статьи и водные пространства в 74 тыс. Дес., сдаваемые Кабинетом
в аренду.
133
не й 46% на стороне, при аренде покосов эти цифры'соответ-
ственно’равны 21 и 79% 122. Тот факт, что большинство дворов
арендовало покосы на стороне, а пашню в пределах своей де-
ревни, видимо, объясняется недостатком у крестьян сенокосных
угодий, которые приходилось пополнять на стороне за счет арен-
ды казенных или кабинетских оброчных статей. Пашню же пе-
реселенцы предпочитали арендовать у своих односельчан' уже
освоенную и распаханную. Две трети аренды совершалось вес-
ной, накануне посевных работ 123
1 Большая часть земли арендовалась для сельскохозяйственно-
го пользования — под сенокос и пашню — и меньшая — для тор-
Таблица 16*
Аренда кабинетских земель на Алтае и доход от них за 1910—1915 гг.
Год Сдавалось в аренду, дес. Доход Кабинета от аренды земли, руб.
всего для сель- скохоэ. пользова- ния для торгово- промышлен. целей всего от сельско- хозяйствен- ной аренды от торгово- промышлен. аренды
1910 488 290 447 759 40 531 383 580 251 259 132 321
1911 511 268 481 125 30 143 490 270 412 857 77 413
1912 808 396 719 595 88 801 508 455 398 946 109 509
1913 963 167 870 028 93 139 590 297 497 753 92 544
1914 1058 772 962 284 97 488 647 460 510 361 137 099
1915 1117 992 1012 671 105 321 726 050 558 317 167 733
•Обзор деятельности Округа за пятилетие (1911—1915 гг.). Барнаул, 1916,
стр. 102—103.
говснпромышленных целей. Соотношение этих частей на Алтае
показывает табл. 16. Аренда земли сельскохозяйственного поль-
зования охватывала 90—91% всей площади и давала около 80%
дохода. Арендная стоимость десятины равнялась в среднем
70 коп. Десятина земли, арендуемой для торгово-промышленных
целей, обходилась дороже примерно в 2 раза. В Тобольской гу-
бернии (1911 г.) из общей площади арендных казенных земель
для этих целей (под строительство ярмарок и предприятий; рыб-
ную ловлю) сдавалось немногим более 1%; 11% земель состав-
ляли леса, остальные — сенокосные и пахотные угодья 124.
122 Вычислено на основе «Материалов по обследованию переселенче-
ского хозяйства в Степном крае, Тобольской, Томской, Енисейской и Ир-
кутской губерниях», вып. XIX, ч. I, СПб., 1905, 174, 176—177.
123 «Обзор Томской губернии за 1914 г. в сельскохозяйственном отно-
шении». Томск, 1915, стр. 89.
!24 ТФ ГАТ О, ф. 185, on. 1, д. 1, лл. 56—58.
134
Для кулаков и предщшнцмателей, производивших продук-
цию на рынок, аренда земли была выгодна благодаря е.е деше-
визне. По данным обследования переселенческих хозяйств,
в 1911 — 1912 гг. арендная плата за десятину целины не пре-
вышала 1,5 руб.125, мягкой пашни — 4 руб. и сецокоса —
1,7 руб. 126 Гораздо выше, ценилась десятина сенокоса па лу-
гах и ниже — на залежной земле. Частновладельческие земли,
ближе расположенные к населенным пунктам и .более, освоен-
ные, ценились дороже. Так, по Туринскому лесничеству
(1911 г.) плата за казенные земли, арендуемые под пашню,
была ниже в 4—5 раз, а при аренде покосов в 2 с лишним ра-
за, чем за частновладельческие 127. Если к тому же учесть, что
процент частновладельческих земель был невелик, то станет
понятно, почему основными арендодателями в Сибири явля-
лись казна и Кабинет. Наряду с казачьим войском, они держа-
ли монополию на сдачу земли в аренду. В целом арендные
ставки в Западной Сибири были в 5—10 раз ниже, чем в; Евро-
пейской России.
Следует учитывать, что кулаки и предприниматели, с од-
ной стороны, и бедняки, с другой, вносили далеко не равную
плану за десятину земли. На Алтае бедняки-арендаторы, сни-
мавшие до 2 дес., платили за каждую из них 2—3 руб., а арен-
дующие более 100 дес.— 10—25 коп. 128 Еще большая разница
в Акмолинской области. Это обстоятельство кулаки и предпри-
ниматели использовали для эксплуатации трудящихся кресть-
ян. В Акмолинской области они арендовали крупные участки
войсковых казачьих земель по 70 коп.— 1 р. 82 к. за десятину
и передавали их в аренду бедноте мелкими клочками по 25—
30 руб. Пользуясь недостатком земли у крестьян дер. Лежанки
Тюкалинского уезда, кулаки пересдавали им втридорога пять
крупных участков, арендуемых у казны. Приводя этот пример,
газета «Омский телеграф» писала: «Такое явление не исклю-
чительное: оно имеет место, как рассказывают мужики, и в дру-
гих селениях Тюкалинского уезда» 129. При субаренде между
125 Сельские корреспонденты называют более высокую плату за де-
сятину целины в Акмолинской области и Тобольской губернии —
3—4 руб. (см. «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов
Азиатской России за 1913 г...», стр. 68). Трудно сказать, чем объясняется
столь значительное расхождение в показателях цен. Возможно, коррес-
понденты включали в арендную плату стоимость подъема целины.
128 «Сборник статистических сведений об экономическом положении
переселенцев в Сибири», вып. I. СПб., 1912, стр. 130.
127 Т Ф Г А Т О, ф. 185, on. 1, д. 1, л. 3.
128 «Обзор деятельности Округа...», стр. 95.
129 «Омский телеграф», 1 октября 1910 г.
135
собственниками земли и трудящимся крестьянством вклини-
вался кулак-мироед, превращавший землю в объект спекуля-
ции и ростовщичества. Субаренда свидетельствовала о тесном
переплетении интересов земельных собственников и кулачест-
ва Сибири.
Сам способ передачи земли в аренду был выгоден кулачест-
ву. Казенные и кабинетские земли сдавались в аренду путем
торгов и хозяйственным способом. О торгах на землю кресть-
яне широко оповещались через волостные правления, но при-
нять в них участие могли только те, кто вносил наличными в
виде задатка половину объявленной суммы, т. е. кулаки и за-
житочные крестьяне 13°. А так как большая часть земель сда-
валась в аренду с торгов (хозяйственным способом отдавались
лишь земли, которые не пользовались спросом) 130 131, то, естест-
венно, кулаки, имевшие деньги, получали в аренду лучшие и
наиболее выгодные участки. Сельские общества, чтобы удер-
жать за собой крайне необходимые им угодья, вынуждены бы-
ли платить крупным арендаторам, участникам торгов, «отступ-
ные» 132. В этом случае плату за землю как бы делили между
собой казна и крупные кулаки.
Торговля землей и ее аренда способствовали постепенной
концентрации землепользования. По результатам обследования
переселенческих хозяйств Акмолинского, Омского, Тюкалпн-
ского, Тарского и Туринского уездов видно, что зажиточные и
кулацкие дворы с посевом свыше 9 дес., составляя 16,6% хо-
зяйств, держали в своих руках 35% надельной и 50% арендной
земли. В то же время бедняцкие хозяйства с посевом до 3 дес.,
составлявшие 48,8% хозяйств, имели надельной земли только
27% и арендованной — 24% 133. С учетом хозяйств старожилов
эти проценты будут еще выше для кулаков и ниже для дере-
венской бедноты. Но аренда и купля земли не играли решаю-
щей ролп в сельском хозяйстве Западной Сибири. Основу
крестьянского землепользования составлял государственный
надел. По подсчетам, проведенным на основе материалов об-
следования хозяйств переселенцев и старожилов Томской гу-
бернии, арендованные и купчие земли составляли 35% общего
количества земель, используемых крестьянами 134.
130 ГАО О, ф. 67, оп. 2, д. 16, л. 62а.
131 ТФ Г АТ О, ф. 185, on. 1, д. 1, лл. 74-75. 123.
132 Там же, ф. 512, on. 1, д. 45, л. 59.
133 Вычислено по «Сборникам статистических сведений об экономи-
ческом положении переселенцев в Сибири», вып. II. СПб., 1912, табл. ITT,
стр. 122, 124—126, 128, 130—132; вып. III. СПб., 1912, табл. III, стр. 52, 54,
56; вып. IV. СПб., 1912, табл. III, стр. 108, 110, 112.
184 «Переселенцы, приселившиеся к старожилам...», стр. 215.
136
В условиях колонизации арендные отношения, как и другие
экономические процессы в сибирской деревне, носили на себе
отпечаток экстенсивности и развития капитализма вширь.
Арендные отношения развивались главным образом в направ-
лении количественного роста вовлекаемых в них хозяйств. Они
складывались под влиянием переселенческого движения и свя-
занной с ним подвижности населения. Не случайно 9/10 аренд-
ной площади Сибири находилось в одногодичной аренде135.
Краткосрочность сжимала рамки предпринимательства, лиша-
ла арендные отношения глубины и устойчивости. Их неустой-
чивость усиливалась произволом лесничих, надзирателей за
оброчными статьями и других чинов управлений государствен-
ных имуществ. Преобладающей оставалась аренда участков,
распыленных между многими тысячами мелких предпринима-
телей. Это вполне соответствовало мелкотоварному и мелкока-
питалистическому характеру сельскохозяйственного производ-
ства Западной Сибири в конце XIX— начале XX в.
135 «Вопросы колонизации». 1914. Ns 14, стр. 70.
Глава третья
ТОРГОВОЕ ЗЕМЛЕДЕЛИЕ
И СКОТОВОДСТВО
1. Товарное производство зерна
бщими показателями распространения сельскохозяй-
ственного капитализма вширь в процессе колониза-
ции Сибири был рост посевных площадей и пого-
ловья скота. О росте посевных площадей и валовых сборах куль-
тур можно судить по данным табл. 17. . • •.
С 1901—1905 по 1911 —1915 гг. посевные площади и валовые
сборы культур увеличились примерно в 2 раза. Причем наиболь-
ший прирост дали Акмолинская область и Томская губерния —
основные районы притока переселенцев в эти годы. Почти весь
прирост посевных площадей приходится на десятилетие после
1907 г. Если в 1897 г. посевные площади Тобольской, Томской
губерний и Акмолинской области составляли 3429 тыс. дес.,
в 1908 г.— 3607 тыс., то уже в 1917 г. — 7169 тыс. дес. За двад-
цать лет капиталистического развития посевные площади вырос-
ли в два с лишним раза. Еще значительнее был рост в Акмолин-
ской области: с 1897 по 1917 г. посевная площадь здесь увеличи-
лась в 5,5 раза На территории Сибирского казачьего войска
—зевные площади в 1898—1911 гг. увеличились в 2,7 раза1 2.
Со времени проведения Сибирской магистрали темпы роста
посевных площадей всей Сибири были в 5 с лишним, а в Запад-
ной Сибири — в 8 раз выше, чем в Европейской России. Посев-
ная площадь всей Сибири, исчисленная в среднем по пятилет-
кам, увеличилась с 1901—1905 по 1911 —1915 гг. на 75,3%, За-
падной Сибири — на НО, а в Европейской России только на
14% 3. В результате к 1917 г. па 100 душ сельского населения
в Западной Сибири приходилось 96 дес. посева, а в Европейской
1 Подсчитано по данным Всероссийских переписей 1897 и 1917 гг.,
опубликованным в книге Н. П. Огановского «Народное хозяйство Сиби-
ри». Омск, 1921, стр. 42; «Сборник статистико-экономических сведений
по сельскому хозяйству России и некоторых иностранных государств».
Год шестой. СПб., 1913, стр. 49, 53.
2 Г А О О, ф. 67, on. 1, д. 65, л. 54.
3С. Дубровский. Столыпинская реформа. Л., 1925, стр. 75.
138
Таблица? 12*
Посевные площади и валовые сборы всех зерновых, бобОйыХ и
масличных культур за 1901—1915 гг., в среднем за год । :
..Административная единица 1901—1905 1906—1910 19.11^-1915
Акмолинская область . . Тобольская губерния . . . Томская., » .. . . Енисейская » ... Иркутская. ...» . . . 266.8 336.5 945,3
10 650,1 1165,9 10917.7 1248,8 37 183,6 1481,3 58 020,7 3344,4 147 220,6 556,9
54 399,7 1455,0 63 141,8 411,3 51 493,2 2095 108 986,3 455,4
18 595,6 360,5 20 630.4 364 18 709,4 421,8
14021,7 15 538,9 15.877,7
Итого по Западной Сибири . . . но Сибири в целом .... 2867,7 128091,6 3639,5 3680,3 171 397.2 4499,7 5771,0 242 424,9 6749,7 277012,0
160 708,9 207 566,5
• Таблица сосгавлспа по материалам сб. «Сельское хозяйство России в XX ве-
ке*. М., 1923, стр. 89, 91, 170—173. В числителе — посе <ные площади, тыс. дес.; в
знаменателе — валовые сборы, тыс. пудов.
России — 70 дес., в том числе в южных губерниях — Донской и
Екатеринославской — 129 дес^ в губерниях Черноземного цент-
ра — 65 дес. и в губерниях Нечерноземного центра — 34 дес.4
Увеличение посевных площадей и поголовья скота было ре-
зультатом роста производительных сил и прежде всего людской
рабочей силы как главного элемента производительных сил. За
1897—1917 гг. сельское население Сибири возросло также более
чем в 1,5 раза. Если за 40 лет, предшествующих проведению до-
роги, в Сибирь переселилось до полумиллиона человек, то за
последующие 20 лет около 4 млн. Из них половина осела в Том-
ской губернии, а в Западной Сибири в целом — более 75% всех
переселенцев. Переселенчество способствовало -освоению новых
земель, росту посевных площадей и животноводства. В 1906—
4 Подсчитано по материалам «Погубернских итогов...», стр. 2, 6, 10,
16. 18, 24, 26, 32, 34, 40, 42, 48, 64, 70, 76, 82.
139
1915 гг. за Уралом было отведено под заселение 36 млн. дес., л
ежегодный прирост посевной площади составлял около 1 млн.
дес.5 При исследовании влияния переселенческого движения на
рост посевных площадей и животноводства в Сибири необходи-
мо исходить из положения о том, что переселения вносили в си-
бирскую деревню элементы разложения. Вместе с переселенцами
в Сибирь переносились не только рабочие руки, денежные сред-
ства и орудия производства, но и капиталистические производ-
ственные отношения. В этом смысле переселенческое движе-
ние было одним из проявлений развития капитализма вширь
на окраинах России. А так как в самой Сибири основа для раз-
вития капитализма была достаточно прочной и сельское хозяй-
ство уже развивалось по капиталистическому пути, то переселе-
ние лишь усиливало и ускоряло это развитие.
Разложение крестьянства и его основные показатели — при-
менение машин и наемной рабочей силы, аренда земли и пред-
принимательство сельской буржуазии — определяли торгово-ка-
питалистический характер земледелия и скотоводства. Еще до
проведения Сибирской железной дороги начинают определяться
районы торгового земледелия, специализирующиеся па произ-
водстве продуктов для продажи и в первую очередь зерна, мас-
ла и мяса. К 1899 г. Томская губерния занимала по посевным
площадям пшеницы 1-е место в Сибири и 12-е среди 72 губер-
ний и областей Европейской России, уступая лишь Донской и
Кубанской областям, Самарской, Екатеринославской, Тавриче-
ской, Оренбургской, Саратовской и Полтавской губерниям, а
также Бессарабии и Ставрополью. Тобольская губерния зани-
мала в Сибири 2-е место и в Европейской России — 15-е 6. Тор-
говая направленность роста посевных площадей Сибири выра-
жалась в изменении структуры посевов и увеличении наиболее
товарных в Сибири культур — пшеницы и овса. В табл. 18 дано
соотношение культур в различные годы.
В 1917 г. пшеница составляла в посевах Европейской России
(по 38 губерниям и областям) 19,4%, в том числе в губерниях
Нечерноземного центра — 0,9, Черноземного центра — 1,3%,
на юге, в Донской и Екатеринославской губерниях,— 40,8, а в
Сибири и на Дальнем Востоке — 47,2%, в том числе в Запад-
ной Сибири — 55,3% 7. К 1917 г. Сибирь прочно вошла в число
5 ЦГАНХ, ф. 478, оп. И, д. 5, лл. 3—4.
6 «Труды 1-го Тобольского отдела Императорского Московского об-
щества сельского хозяйства (в г. Кургапе)», кн. 4, 1900 год. Тобольск,
1901, стр. 89.
7 Подсчитано по данным «Погубернских итогов...», стр. 51. 53, 55,
73. 85.
140
основных зерновых районов страны. О том, как возрос ее удель-
ный вес в общем объеме зернового производства России, можно
судить по сравнительным данным о валовом сборе хлебов в Ев-
ропейской России и на окраинах страны (табл. 19).
Таблица 18*
Соотношение культур в Сибири, %
Культура 1901 — 1905 гг. 1911— 1915 гг. 1917 г.
Яровая пшеница 36,5 45,3 48,1
Овес 26,3 29,5 30,0
Рожь 26,1 15,8 12,5
Ячмень .... 3,2 3,6 3,3
Гречиха .... 1,4 0,6 0,6
Прочие 6,5 5,2 5,5
• «Сельское хозяйство России в XX векео.М., 1923,
стр. 16.
В 1917 г. удельный вес Сибири в общем валовом сборе хле-
бов по стране был в два с лишним раза выше в сравнении с до-
военным временем. По производству хлеба Сибирь заняла пер-
вое место среди колонизуемых окраин страны. Большую часть
сбора хлебов Сибири давали ее западные районы. В 1917 г. по
производству хлеба Западная Сибирь стояла впереди всех ок-
раин России — Северного Кавказа, Средней Азии, Закавказья,
Восточной Сибири и Дальнего Востока: опа давала 40% сбора
Таблица 19*
Валовой сбор хлебов в 1909—1913 гг.
Районы страны В среднем за 1 1909—1913 гг. 1917 г.
млн. пуд. % к валовому сбору по стране млн. пуд. % к валовому сбору по стране
Европейская Россия . . . 3406,3 80,8 2646,2 73,2
Северный Кавказ .... 339,9 8,1 257,5 7,1
Закавказье 64,7 1,5 54,4 1,5
Туркестан 106,1 2,5 56,2 1,6
Сибирь 298,3 7,1 599,1 16,6
По всей России 4215, 3 100,0 3613,4 100, 0
* «Урожай хлебов в России в 1917 году». Сост. А. Е. Лосицкий. М., 1918 г
стр. 12, 16, 18—19.
141
хлебов в стране, в том числе 13% —пшеницы и 20% —овса.
Основная^ часть зерна производилась в степном и лесостепном
районах. Как свидетельствуют данные переписи 1916 г. по Том-
ской губернии (включая Алтай), именно эти районы имели наи-
большую плотность посевов. На них приходилось более 82%
посевной площади губернии и столько же мельниц8.
Таблица 20*
Изменение чистого остатка хлебных продуктов на душу
сельского населения, пуды
Год Тобольская губерния Томская губерния Европейская Россия (по 72 губерниям и областям)
1896 34, 79 8, 75 26, 74
1897 33,79 2,53 21,67
1898 30, 90 3, 06 25, 65
1899 45,38 7,83 29,23
19Э0 12,21 2,58 23,21
1931 8,57 6,54 19,21
1932 21,58 23, 40 27,44
19)3 38,28 32,85 25,47
19)4 19,29 12,32 22,36
19)5 20,45 20,06 18,46
1906 13,68 25,52 15,70
1907 12, 47 26, 54 17, 58
В среднем за один год .... 24,40 25,75 22,72
• В. Ф. Борзунов. Влияние Транссибирской магистрали на
развитие сельского хозяйства Сибири и Дальнего Востоке в начале
XX в. (1,900—1914 гг.). «Особенности аграрного строя России в пе-
риод империализма»!. М., 1962.
Но за абсолютными цифрами прироста посевных площадей
и валовых сборов скрывались резкие колебания величин чистых
остатков хлеба в различные годы и явная тенденция их к сок-
ращению. Безотносительно к населению абсолютная величина
чистого сбора хлебов, особенно в Акмолинской области и Том-
ской губернии, несомненно, возрастала. Поэтому абсолютная
масса товарного хлеба в результате развития капитализма, на-
пример к 1913 г., была намного большей, чем в конце XIX в.
Однако абсолютное увеличение чистых сборов отставало от тем-
пов роста населения и посевов, что выражалось в неизменном
8 Подсчитано по материалам статистического сборника «Алтайско-
Томская часть Сибири по данным сельскохозяйственной переписи
1916 г.». Томск, 1927. стр. 197, 202, 205.
142
уровне или даже сокращении чистых остатков хлеба в расчете
на душу населения. В целом уровень чистого сбора хлебов в
Западной Сибири и прежде всего в Томской губернии был не-
сколько выше, чем в Европейской России, и это создавало одну
из потенциальных возможностей для сравнительно высокой (при
тех условиях) товарности. Как свидетельствуют данные табл. 20,
в течение 5 лет из 12 чистый остаток хлеба в Западной Сибири
превышал самые высокие показатели Европейской России. В то
же время в отдельные годы, например 1900—1901, он ниже са-
мых наихудших показателей.. Поэтому колебания величин чи-
стых сборов в Западной Сибири намного шире. За 1896—1907 гг.
наименьшая величина чистого остатка хлеба по Томской и То-
больской губерниям ниже, чем наибольшая, в 6—7 раз, а в Ев-
ропейской России — только в IV2—2 раза. Резкие колебания
урожайности и чистых сборов хлеба в различные годы лишний
раз убеждают в необходимости пользоваться при определении
товарности данными за несколько лет.
По вопросу о порме товарности сибирского хлеба в начале
XX в. в имеющейся литературе высказаны различные мнения.
Главное переселенческое управление определяло товарность си-
бирского хлеба за 1913 г. в 26%, допуская, что в более урожай-
ные годы, когда излишек хлеба достигал 100 млн. пудов, она
поднималась до 30% 9. С. С. Базыкин исчислял товарность пше-
ницы по Западной Сибири за 1909—1913 гг. в 15,2%, ржи —
21,1, овса и ячменя — 3,9% 10 *. По данным А. М. Мелких, товар-
ность хлеба в Сибири накануне войны равнялась 35—37% и.
По подсчетам В. Ф. Борзунова, товарные излишки хлеба, по-
требляемые населением городов и неземледельческих районов,
закупаемые интендантством и вывозимые за пределы края, со-
ставляли в 1913 г. примерно 35 млн. пудов, или 34% валового
сбора 12.
Эти расхождения, видимо, объясняются как неудовлетвори-
тельным состоянием дореволюционной статистики и противоре-
чивостью цифр, с которыми исследователям приходится иметь
® «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Азиат-
ской России за 1913 г. ...». стр. 51.
‘ 10 С. Ci Базыкин. Сельское хозяйство Сибири и заселение. «Север-
ная Азия», 1929, № 3, стр. 42.
’’ А. М. Мелких. Из экономической жизни Западной Сибири». М.,
1912, стр. 3„
12. В. Ф>: Борзунов. Влияние Транссибирской магистрали на раз-
витие сельского хозяйства Сибири и Дальнего Востока в начале XX в.
(1900—1914 гг.). «Особенности аграрного строя России в период импери-
ализма». М., 1962, стр. 176. 1
143
дело 13, так и различием методики определения товарности. Ча-
ще всего пользуются двумя приемами: или учитывают продо-
вольственную п кормовую потребность деревни, рассматривая
излишки как товарный хлеб, или кладут в основу подсчетов вы-
воз хлеба. Однако оба эти приема не позволяют учесть внутри-
деревенский оборот хлеба, довольно развитый в условиях нача-
ла XX в. Лучше всего товарный хлеб, т. е. хлеб, поступивший
в потребление через куплю-продажу, можно учесть по сведе-
ниям о собственном потреблении крестьян и продаже хлеба как
внутри деревни, так и за ее пределами, в том числе на внешнем
рынке. Но в дореволюционной статистике полных сведений об
этом нет. Поэтому мы также воспользуемся указанными прие-
мами, комбинируя их и как бы подтверждая сведения о товар-
ных излишках хлеба данными об его вывозе. Кроме того, допол-
нительно подсчитаем хлеб, который потребляли крестьяне,
не имевшие посева или с посевом в 1—2 дес., т. е. хотя бы приб-
лизительно определим количество товарного хлеба внутри
деревни.
Материалы переписи 1917 г. 6319 крестьянских хозяйств
Алтая показывают, что беспосевные дворы, составлявшие здесь
7.5%, охватывали около 5% крестьянского населения 14 15. По мас-
совым сведениям переписи 1917 г. всех хозяйств Сибири видно,
что беспосевные дворы по Акмолинской области, Тобольской и
Томской губерниям составляли 12% от общего числа ,5. По дан-
ным о количестве населения в этой группе хозяйств в материа-
лах переписи пет. Если допустить, что и во всей Западной Сиби-
ри отношение между числом беспосевных дворов и количеством
в них населения было таким же, как на Алтае, то при 12% бес-
иосевных дворов население в них составит 8% от общего числа
крестьянских душ. Отнесем население беспосевных дворов пол-
ностью к числу потребителей товарного хлеба в деревне. Кроме
того, в деревне было немало дворов сельских полупролетариев с
посевом в 1—2 дес. По материалам переписи Алтая, таких дво-
ров насчитывалось примерно 19% от общего числа и их населе-
ние исчислялось в 15% от всего количества. В массовых сведе-
ниях переписи 1917 г. такие хозяйства выделить невозможно.
Поэтому приходится допустить, что эти величины были пример-
но такими же и в целом по Западной Сибири. Покупной хлеб у
крестьян данной группы составлял половину общего потребле-
13 На это обстоятельство справедливо указал А. А. Лукин в диссерта-
ции «Проникновение американского и английского капитала в Западную
Сибирь накануне и в годы первой мировой войны» (Томск, 1959, стр 65).
14 Ц Г А Н X, ф. 1562, оп. 57, д. 61, л. 23.
15 «Погубернские итоги...», стр. 73, 85.
144
пия. В материалах обследования 1903—1904 гг. отмечалось, что
денежные расходы на пищу в хозяйствах этой категории равны
57-58% 16-
Хлеб покупали или брали в долг и крестьяне с посевом 3—
4 дес. Чаще всего бедняки, урезая свои потребности, продавали
хлеб осенью, перед уплатой податей, и покупали его весной, ког-
да надвигался голод и приближалась пора сева. Но в этом слу-
чае продажа хлеба компенсировалась его покупкой и чистая
товарность была либо незначительной, либо совсем отсутствова-
ла. Лишь в хозяйствах с посевом примерно 4 дес. и выше из-
лишки хлеба становились заметными. Это подтвержается мате-
риалами выборочного обследования 945 хозяйств Барнаульского
уезда в 1911 г., согласно которым годовой расход пшеницы в
хозяйствах с 3—5 дес. посева исчислялся в 138—139 пудов и
излишки равнялись 42—43 пудам 17 * * 20. Большую часть крестьян-
ских дворов — потребителей товарного хлеба в деревне — состав-
ляли недавно прибывшие переселенцы. Поэтому наряду с про-
дажей хлеба интендантству, для винокурения, на другие нужды
и на внешний вывоз, в числе потребителей товарного хлеба, кро-
ме городского населения и жителей неземледельческих районов,
следует учитывать и беднейшее крестьянство.
Следующий вопрос о нормах потребления хлеба в Запад-
ной Сибири. Массовые сведения об этом за несколько лет дает
переселенческая текущая статистика. Обычно нормы потреб-
ления исчислялись в зерне, причем фуражная потребность, как
и продовольственная, определялась в расчете на душу сельско-
го населения. По данным текущей статистики за 1914—1916 гг.,
продовольственная норма сельского населения Тобольской гу-
бернии составляла 20 пудов на человека и городского — 15 пу-
дов (подсчеты Н. В. Шера). В. Я. Нагнибеда, основываясь на
материалах обследования 1911 г., определял норму потребления
для переселенцев Томской губернии в 20 пудов и старожилов —
24 пуда. По Акмолинской области текущая статистика за
1G «Материалы по обследованию переселенческого хозяйства»,
вып. XXIV. СПб., 1906, стр. 14.
17 Косвенным свидетельством могут быть расчеты, приведенные
И. В. Яровым. На основе данных весеннего опроса 1924 г. сибирских
крестьян он установил, что на потребление крестьянской семьи, исклю-
чая расходы ла семена, в среднем уходило: в беспосевных хозяйствах —
67 пудов, в хозяйствах с посевом до 1 дес.— 70 пудов, из которых лишь
20 пудов своих, с посевом в 1—2 дес. 83 пуда, из них 30 пудов от своего
посева, в хозяйствах с 2—3 дес. соответственно 95 и 82 пуда. Дворы с
посевом от 3 до 4 дес. потребляли 105 пудов, давая уже небольшой из-
лишек в 9 пудов (И. В. Яровой. Экономическое расслоение деревни
и характеристика основных групп крестьянства Сибири. Новониколаевск,
1924, стр. 4).
10 Л. М. Горюшкин
145
1913—1916 гг. (подсчеты Н. Зефирова) исходила в своих рас-
четах из продовольственной и фуражной потребности крестьян
в 25 пудов и казаков — 34 пуда. Судя по тому, что фуражная
потребность крестьян определялась в 5 пудов, а казаков — 10
пудов, продовольственные нормы равнялись соответственно 20
if 24 пудам. Коренные жители Акмолинской области потребля-
ли по 9 пудов в год на человека (точнее 8,75 пуда). Кормовую,
или фуражную, потребность переселенческая статистика исчис-
ляла в 10, иногда в 8 пудов на сельскую душу, а в неземледель-
ческих районах — 5 пудов18. Таким образом, для большинства
сельских жителей Западной Сибири текущая статистика уста-
новила продовольственную норму в 20 пудов, а вместе с фураж-
ной потребностью — 28—30 пудов.
А. Е. Лосицкпй при подсчете хлебных излишков в России
определял продовольственную потребность сельских жителей
Западной Сибири в 17 пудов, фуражную — 17,7 пуда в расчете
на душу сельского населения и норму городского населения —
10 пудов на человека19. Норма А. Е. Лосицкого (17 пудов на
человека) определена не без учета обстановки 1917—1918 гг.,
когда продовольственное положение в стране обострилось. Исхо-
дя из нормы, исчисленной текущей статистикой (20 пудов),
Сибирское статистическое управление при подготовке развер-
стки в тяжелые в продовольственном отношении 1920—1921 гг.
также определяло годовое потребление сельских жителей За-
падной Сибири в 17 пудов (16,6 пуда). Поэтому для 1913—
1914 гг. средняя 20-пудовая норма более соответствовала дей-
ствительности 20, что, разумеется, не исключало отклонений в ту
или другую сторону в непроизводящих и производящих райо-
нах Западной Сибири или среди различных групп населения
деревин. В расчетах А. Е. Лосицкого норма городского населе-
ния Сибири (10 пудов) оказалась несколько заниженной. Даже
в условиях 1920—1921 гг. Сибирское статистическое управле-
ние определяло эту норму для Омской губернии в 14,5 пуда,
Алтая— 14,7 и Томской губернии—12,8 пуда18 19 20 21. И наоборот,
фуражное потребление в сибирской деревне, рассчитанное
А. Е. Лосицким, завышено. Норма 17,7 пуда не подтверждается
сведениями об использовании концентрированных кормов в За-
18 «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Азиат-
ской России 1913 г...», стр. 44, 45, 47; «Труды Сибирского статистиче-
ского управления», вып. 4, сб. 1. Новосибирск, 1921, сур. 10, 19.
19 «Урожай хлебов в России в 1917 году». М., 1918, стр. 22, 29, 75.
20 По мнению Л. Морреса и С. Клепикова, продовольственная норма
крестьянства Европейской России составляла 19—20 пудов.
21 «Труды Сибирского статистического управления», вып. 4, сб. 1,
стр. 17.
146
падлой Сибири, о чем будет сказано ниже. Советские статисти-
ческие органы в своих расчетах принимали норму в 8—10 пу-
дов, понижая ее для 1920—1921 гг. до 7 пудов22.
В наших расчетах мы будем исходить из следующих норм:
сельское население — 20 пудов, городское — 15, коренные жите-
ли — 9 и фуражная потребность — 8 пудов. Причем фураж пая
норма не распространяется нами на пролетарское и полупроле-
тарское население деревни, которое полностью или отчасти
питалось покупным хлебом и часто не имело скота. Руководст-
вуясь высказанными соображениями, попытаемся определить
товарность зерна по Западной Сибири (Томской и Тобольской
губерниям) за три года: среднеурожайный 1913, высокоурожай-
ный 1914 и неурожайный 1915.
По данным Переселенческого управления среднегодовой ва-
ловой сбор зерна за указанный период по двум губерниям со-
ставлял 242 млн. пудов 23. Из среднего количества сельского на-
селения за этот период в 5 700 тыс. чел. примерно 455 тыс. со-
ставляли беспосевные крестьяне и 855 тыс. (или 15%) —мало-
посевные, потреблявшие 8 550 тыс. пудов собственного хлеба
(855 тыс. чел. X 10 пудов). На потребление остального населе-
ния (4 390 тыс. чел.), считая по 20 пудов на душу, уходило
87 800 млн. пудов. На семена оставлялось 48 400 тыс. пудов
(20% валового сбора при среднем урожае сам-четыре) и на
корм скоту 35 120 тыс. пудов (4390 тыс.Х8 пудов). Таким обра-
зом, на потребление, фураж и семена уходило 180 млн. пудов,;
Товарные излишки могли составить более 62 млн. пудов, или
примерно 26%. В высокоурожайные годы эта норма повыша-
лась до 30—35%, а в неурожайные, наоборот, несколько по-
нижалась.
Из этого количества хлеба городское население (примерно
560 тыс. чел.) потребляло 8,4 млн. пудов, беднейшее крестьян-
ство, покупавшее хлеб,— 17,65 млн. пудов (455 тыс. чел X20 пу-
дов и 855 тыс. чел. X 10 пудов) и коренное население — пример-
но 3 млн. пудов. В 1913 г. из Томской и Тобольской губерний
вывезено 24,4 млн. пудов хлеба24. Это составляло примерно 41 %
всего экспорта хлеба за этот год25. Если принять данное соот-
22 Там же, стр. 19, 21.
23 «Труды бюро военно-технической помощи при обществе сибирских
инженеров», вып. 1. Томск, 1917, стр. 151. Цифры даются округленно.
24 А. Соболев. Задачи сибирской кооперации в связи с экономи-
ческим положением и нуждами Западной Сибири. «Сибирская коопера-
ция», 1918, № 1—2, стр. 19.
25 В 1913 г. из Сибири вывезено 59 721 тыс. пудов («Труды бюро во-
енно-технической помощи...», стр. 44).
10*
147
ношение и для последующих лет, то можно считать, что в 1914 г.
из этих губерний отправлено примерно 18,7 млн. пудов из
45,7 26, а в 1915 — 32,8 млн. пудов из 81,427. Следовательно,
среднегодовой вывоз за 1913—1915 гг. из Томской и Тоболь-
ской губерний мог составить 25,3 млн. пудов.
Часть товарного хлеба закупало интендантство 28. В 1913—
1915 гг. в Тобольской и Томской губерниях в среднем за год на
изготовление спирта расходовалось 1375 тыс. пудов и на про-
изводство пива ежегодно за 1913—1914 гг. — около 68 тыс. пу-
дов 29. Остальной хлеб использовался на дрожжеварение, само-
гоноварение и другие нужды. По подсчетам Сибирского ста-
тистического управления, в 1915—1918 гг. во всей Сибири
на самогоноварение ежегодно тратилось 5,3 млн. пудов30.
Сибирская железная дорога, расширившая экономические
связи Сибири с общероссийским и мировым рынками, дала тол-
чок вывозу сибирского хлеба на эти рынки. Динамика экспорта
хлеба из Сибири по железной дороге в западном направлении
может быть представлена следующими цифрами (млн. пудов
округленно) 31:
1897 .г. - 13,7 1905 г. — 24,8 1912 г. — 55,8
1898 г. — 16,3 1906 г. — 39,1 1913 г. — 59,7
1899 т. - 13,7 1907 г. - 57,9 1914 г - 45,7
1900 г. - 10,8 1908 г. - 55,1 1915 г. — 81,3
1902 г. - 2,8 1909 г. -51,4 1916 г. — 53,6
1903 г. — 17,2 1910 г. — 29,7 1917 г. — 35,5
1904 г. — 23,8 1911 г. — 38,4
В целом вывоз хлеба из Сибири постепенно возрастал, сок-
ращаясь в неурожайное время или в связи с загруженностью
железной дороги, особенно в годы войны. В различные годы
от !/3 до половины всего вывозимого хлеба шло на заграничные
рынки. В 1913 г. за границей сбывался 31% экспортируемого
из Сибири хлеба, на Урале — 30, в Европейской России — 10
и в самой Сибири — 29 % 32.
26 Там же.
27 «Труды Сибирского статистического управления», вып. 4, сб. 1,
стр. 2.
28 В 1913 г. интендантство закупило в Сибири 5 млн. пудов (см.
В. Ф. Борзунов. Указ, соч., стр. 176).
29 «Сборник статистико-экономических сведений по сельскому хозяй-
ству России и иностранных государств». Год. десятый. Пг., 1917, стр. 191,
209.
30 «Труды Сибирского статистического управления», вып. 4, сб., 1,
стр. 2.
31 «Сибирская железная дорога в ее прошлом и настоящем». СГГб.,
1903, стр. 403; «Труды бюро военпо-технической помощи...», стр. 44; «Тру-
ды Сибирского статистического управления», вып. 4, сб. 1, стр. 2.
32 «Сибирская железпая дорога в ее прошлом и настоящем». СПб.,
1903, стр. 403; В. Ф. Борзунов. Указ, соч., стр. 177. В результате кон-
J48
В процессе капиталистического развития в Западной Сибири
сложились крупные центры торговли хлебом. Самым крупным
из них был Новониколаевск, откуда в 1906—1910 гг. ежегодно
вывозилось в среднем 6349,8 тыс. пудов 33. Из Барнаула в пред-
военные годы ежегодно отправлялось до 4 млн. пудов. К Бар-
наульской группе районов тяготело около 480 тыс. чел. сель-
ского населения с 500 тыс. дес. посева и 670 тыс. голов скота в
переводе на крупный. До 2 млн. пудов в год давал Бийск. Под
непосредственным экономическим воздействием этого района
находилось около 670 тыс. душ населения с 670 тыс. дес. посева
и полутора миллионами голов скота34. Видными центрами от-
правки хлеба были Омск, со складов которого ежегодно вывози-
лось 1105 тыс. пудов, Петропавловск (1675 тыс. пудов), ст. Ко-
ченево (1247,4 тыс. пудов) 35.
В процессе специализации Западной Сибири на производ-
стве хлеба мукомольное дело отпочковывается в самостоятель-
ную отрасль и наряду с маслоделием становится ведущим в
перерабатывающей промышленности. Накануне войны на долю
мукомольной промышленности приходилось 55—60% фабрич-
но-заводского производства Западной Сибири. Этот район еже-
годно давал до 30 млн. пудов муки. Центром сибирского муко-
молья был Новониколаевск, производивший до 11 млн. пудов
муки ежегодно36. Мукомольная промышленность — одна из
наиболее высококонцентрированных отраслей промышленности
Западной Сибири. В 1914 г. три крупных мукомольных пред-
приятия — Алтайская фабричная мукомольная компания, Юж-
ноалтайская мукомольная компания и Новониколаевское муко-
мольное товарищество — объединились в синдикат с центром в
Новониколаевске 37. До 2 млн. пудов муки ежегодно производи-
лось на пяти паровых мельницах Омска. Между этими двумя
крупнейшими центрами мукомолья наметилось своеобразное
распределение рынков сбыта: из Омска мука шла не только в
близлежащие районы Западной Сибири и Урала, но и на рынки
куренции дешевого западносибирского хлеба Восточная Сибирь, исклю-
чая Енисейскую губернию, после проведения железной дороги преврати-
лась в потребляющий район. Накануне первой мировой войны в Иркут-
скую губернию и Забайкальскую область ежегодно ввозилось до 10 млн.
пудов хлеба.
33 «Азиатская Россия», т. 2. СПб., 1914, стр. 421.
34 Н. П. Огановский. Указ, соч., стр. 10.
35 «Азиатская Россия», т. 2, стр. 421.
36 П. М. Головачев. Экономическая география Сибири. М., 1914,
стр. 103.
37 А. А. Луки н. Проникновение американского и английского ка-
питала в Западную Сибирь накануне п в годы первой мировой войны.
Канд. дисс. Томск, 1959, стр. 170.
149
Москвы, Петербурга. Из Новониколаевска мука вывозилась
главным образом на восток страны. Мукомольное дело прони-
кает и на село: появляются предпринимательские мельницы, на
которых перерабатывалось как потребительское, так и товарное
зерно. К 1917 г. такие мельницы уже преобладали в деревне.
Однако размеры вывоза сибирского хлеба, особенно за гра-
ницу, и организацию его сбыта в самой Западной Сибири не
приходится переоценивать. В первые годы после строительства
железной дороги (1897—1899 гг.) сибирский хлеб составлял
совсем небольшую величину в общероссийском экспорте хлеба—
1—2% 38. В последующие годы этот процент несколько вырос,
но в общем-то оставался невысоким. Сибирский хлеб вывозился
за границу через порты Балтийского моря, а также Котлас и
Архангельск 39. Эти основные направления вывоза хлеба были
наиболее дальними и дорогими. Особенно неудобен путь через
порты замерзающего Белого моря, откуда отправка грузов за-
держивалась на целый год. И без того высокие накладные рас-
ходы увеличивались за счет средств на хранение. Значительная
часть сибирского хлеба, вывозившегося за границу, оказыва-
лась как бы на положении резервного.
Накануне войны провоз пуда пшеницы с Алтая до Лондона
через Ригу и Петербург стоил 71 коп. Причем стоимость провоза
до Петербурга равнялась 59 коп., или 83% от общей суммы. Сто-
имость перевозки алтайского хлеба в Лондон через Архангельск
составляла 59,7 коп. с пуда, из них до Архангельска — 51 коп.,
или 85 % всей стоимости40. При средней стоимости пуда пшени-
цы на Лондонском рынке в 1 р. 05 к.— 1 р. 15 к. (1909—1913 гг.)
основной массе крестьян выгодно было производить пшеницу
для продажи при ценах па местном рынке выше 34—44 коп.
в первом случае и выше 55—56 коп.— во втором. В 1913 г.
цена пуда пшеницы в Барнаульском уезде колебалась от 45 до
80 коп., в Бийском — от 40 коп. до 1 р. 05 коп.41
Кулак имел возможность выжидать повышения цен и про-
дать хлеб с прибылью. Трудящиеся крестьяне, остро нуждав-
шиеся в деньгах для уплаты податей и приобретения крайне
необходимых товаров, вынуждены были продавать хлеб по низ-
ким ценам, не всегда окупавшим даже затраты труда. А это
имело важные социально-экономические последствия — успли-
38 ГАО О, ф. 119, on. 1, д. 9, л. 13.
39 «Труды Амурской экспедиции». Материалы по вопросу о снабже-
нии Дальнего Востока сибирским хлебом и мясом. СПб., 1912, стр. 64—65.
40 «Очерки Алтайского края». Барнаул, 1925, стр. 47; «Памятная
книжка Томской губернии». Томск, 1915, стр. 7.
41 Там же.
150
вал о разорение крестьян и способствовало развитию отработок
и займов под хлеб, заставляло крестьян избегать затрат труда
и капитала на обработку земли и в конечном счете закрепляло
экстенсивный характер земледелия. Малоблагоприятными были
условия сбыта и на востоке страны. Накладные расходы при пе-
ревозке хлеба от Томска до Хабаровска достигали 80 коп. на
пуд. Поэтому на Дальнем Востоке малоконкурентный западно-
сибирский хлеб вытеснялся маньчжурским. В отдельные годы
его ввозилось из Маньчжурии до 12 млн. пудов 42.
Причины плохой организации хлебной торговли крылись
отчасти в тарифной политике самодержавия, но главным об-
разом в общей технической отсталости России и Сибири в осо-
бенности. В частности, серьезной помехой была слабость путей
сообщения. В 1910 г. на каждую сотню квадратных километров
приходилось железнодорожных путей: в Азиатской России 0,06
верст, в Европейской России—1, в США — 4,1, в Италии —
5,9, во Франции — 9,1, Германии—11,2, Англии — 11,9 вер-
сты 43. В США провоз одного пуда хлеба на расстояние в
1150 км обходился в 13,3 коп., а в царской России — 22,62 коп.,
или на 70% выше44. Собственно Сибирская магистраль была
единственной артерией, обеспечивающей выход хлебу за преде-
лы Западной Сибири. Неслучайно почти все уезды, имевшие
наибольшие посевы на душу населения, а значит и наибольшее
количество товарных излишков хлеба, располагались вблизи
железных дорог (Омский, Петропавловский, Барнаульский, Но-
вониколаевский и др.). И это вполне понятно, так как в усло-
виях сибирского бездорожья вывоз хлеба на пункты сбыта был
выгоден не более как на 100—150 верст.
Как уже отмечалось, 83—85% транспортных расходов при-
ходилось на перевозки сибирского хлеба внутри страны. Даль-
ность расстояний и неустроенность путей сообщения ложились
высокими накладными расходами на каждый пуд сибирского
хлеба. Если фермер США накануне первой мировой войны тра-
тил на доставку пуда хлеба до ближайшей станции 4—8 коп.,
то крестьяне Томской губернии —12,6 коп., Тобольской —
11 коп., Акмолинской области—10,6 коп. В отдаленных райо-
нах эти расходы еще выше. В Тобольском уезде среднее рассто-
яние до места сбыта хлеба равнялось 98 верстам, а стоимости
42 «Поездка в Сибирь и Поволжье». Записка П. А. Столыпина и
А. В. Кривошеина. СПб., 1911, стр. 99.
43 «Сборник статистико-экономических сведений по сельскому хозяй-
ству России и некоторых иностранных государств». Год шестой. СПб.,
1913, стр. 588, 589.
44 «Сибирская кооперация», 1918, № 1—2, стр. 25.
151
доставки одного пуда — 25,3 коп., в Змеииогорском уезде соот-
ветственно 135 верст — 20,3 коп. и т. д.45 В первые годы после
строительства железной дороги, когда ее пропускная способ-
ность была еще слабой, особенно на Самаро-Златоустовском
участке, на многих станциях от Оби до Челябинска создавались
буквально хлебные залежи, дотигавшие в 1898—1900 гг. 5 млн.
пудов 46.
Трудности хлебной торговли усугублялись отсутствием эле-
ваторного хозяйства, необорудованностыо речных портов и при-
станей. По-прежнему хлеб у крестьян скупали мелкие скуп-
щики, перепродававшие его крупным купцам и торговым фир-
мам. С проведением дороги, кроме скупщиков из зажиточных
крестьян, в деревне появилась масса агентов экспортных фирм,
которые посылали своих представителей (субагентов) в разъ-
езды по деревням, скупали хлеб на станциях и пристанях, пе-
рехватывали крестьянские обозы при подвозе на хлебные ба-
зары и т. д. В начале XX в. скупкой хлеба у мелких торговцев
в Томской губернии занимались торговые дома купцов Е. Кух-
терина, В. Вытнова, Д. Зверева, А. Королевой; в Тобольской
губернии хлеб скупали торговые фирмы Лобачева, Жернакова,
«Г. Ф. Шмурло и т-во» п др. Многие пз этих торговых фирм
ежегодно отправляли до 400—450 тыс. пудов хлеба47.
Государство почти не занималось организацией сбыта. В
первые годы после открытия железной дороги сибирский хлеб,
закупленный у мелких скупщиков, вывозился через Архан-
гельск за границу транспортной конторой Московско-Ярсслав-
ско-Архангельской дороги, расположенной в Архангельске. Но
с переходом дороги в ведение Министерства путей сообщения,
транспортная контора с 1 апреля 1902 г. прекратила своп тор-
говые операции48. В последующие годы государство не прила-
гало заметных усилий для организации сбыта крестьянского
хлеба. К 1913 г. в Западной Сибири имелось всего 22 казенных
зернохранилища вместимостью в 1 млн. пудов. Зернохранилища
скупали крестьянский хлеб и выдавали продовольственные ссу-
ды49. Дальность перевозок и неудовлетворительная организа-
45 «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Азиат-
ской России за 1913 год...». СПб., 1914, стр. 83.
46 Г А О О, ф. 119, on. 1, д. 9, л. 12.
47 «Район железной дороги Томск — Енисейск в экономическом отно-
шении». СПб., 1913, стр. 102; «Отчет о деятельности зернохранилищ зем-
ского отдела МВД, находящихся в ведении Переселенческого управления
за 1912 год». Омск, 1913, стр. 7.
48 «Сибирь под влиянием рельсового пути». СПб., 1902, стр. 126.
49 «Отчет о деятельности зернохранилищ...», стр. 102.
152
цпя сбыта приводили к тому, что значительная часть излишков
хлеба оседала в кулацких и зажиточных хозяйствах в виде мно-
голетнего запаса, особенно в Томской губернии. По подсчетам
А. Е. Лосицкого, запасы прежних лет в Томской губернии со-
ставляли к концу 1916 г. 88,5 млн. пудов, а к урожаю 1917 г. —
10 млн. пудов50. Отчасти это объясняется загруженностью Си-
бирской магистрали перевозками военного характера. Но и в
довоенные годы запасы хлеба в Сибири всегда были значитель-
ными.
Общие экономические условия и организация сбыта отра-
жались на уровне хлебных цен в Западной Сибири (табл. 21).
Сравнительно близкий уровень цен в различных районах стра-
ны свидетельствовал об едином хлебном рынке, составной
частью которого являлась и Сибирь. В то же время цены на
хлеб в Западной Сибири в течение пятнадцатилетнего пери-
ода XX в. были ниже, чем в Европейской России и особенно
в Центрально-промышленном районе. Это вызывалось не толь-
ко более низкой себестоимостью сибирского хлеба, но и некото-
рыми неблагоприятными условиями сбыта. Интересно заме-
тить, что по уровню хлебных цен Западная Сибирь ближе
других стояла к Северному Кавказу, что, видимо, отражало из-
вестное родство экономических условий этих двух окраин.
Однако под влиянием притока переселенцев и роста товар-
но-капиталистических отношений цены в Западной Сибири
постепенно повышались. За указанный период они выросли:
на рожь — на 18%, пшеницу—22, овес—45, ячмень—46%.
Особенность хлебных цен в Западной Сибири заключалась в их
большой колеблемости, обусловленной неустойчивостью подво-
за и сбыта хлеба и другими причинами, присущими стихийно-
капиталистическому рынку. Даже в одних и тех же районах
уровень цен неодинаков в смежные годы. Так, в Тобольской
губернии средняя цена одного пуда пшеницы в 1912 г. (после
большего неурожая) равнялась 90 коп., а уже в 1913 г.— 68 коп.,
овса — соответственно 65 и 40 коп., ржи — 80 и 50 коп. и ячме-
ня— 70 и 45 коп.51 Уровень цен был неодинаков в различное
время одного и того же года, в различных районах Западной Си-
бири (в отдаленных и близких к железной дороге, земледель-
ческих и неземледельческих и т. д.). Наряду с отсутствием орга-
низованной хлебной торговли, благоприятную почву для спеку-
лятивной деятельности мелких скупщиков создавала и неустой-
чивость хлебных цен.
50 «Урожай хлебов в России в 1917 г.», стр. 38.
51 Т Ф Г А Т О, ф. 417, on. 1, д. 514, л. 523.
153
Таблица 21 *
Средние местные цены на хлеб в Западной Сибири в сравнении с другими районами страны, коп. за пуд
Экономический район страны Время года Рожь Пшеница яровая Овес Ячмень
1901-1905 1906-1910 1911 — 1915 1901 — 1905 1906-1910 1911—1915 1901-1905 1906-1910 1911—1915 1901-1905 1906-1910 1911-1915
Западная Сибирь Весна 64 64 76 84 86 103 46 51 68 41 57 69
Осень 56 60 66 76 85 92 47 48 67 50 53 63
Центрально-земледсльче- 78 105 111 57
ский район Европей- Весна 59 88 89 72 83 61 80 88
ской России Осень 61 83 88 65 100 101 54 59 78 58 71 84
Цснтралыю-промышлен- Весна 76 107 111 101 139 147 68 86 109 75 98 114
ный район Европой- Осень 74 98 НО 95 120 141 5В 73 102 68 83 109
ской России
Северный Кавказ Весна 60 82 82 79 104 101 53 66 77 50 64 72
Осень 56 78 73 71 101 94 41 60 70 47 58 62
♦Таблица составлена по данным «Сборников статистико-экономических сведений...». Год шестой. СПб., 1913, стр.
456—457; Год десятый. Пг, 1917, стр. 482—483.
Из других отраслей полеводства следует отметить торговое
льноводство, наиболее развитое в Тобольской, Томской и Ени-
сейской губерниях. Льняное волокно у крестьян скупали пред-
ставители Переселенческого управления и отправляли его на
текстильные фабрики в центр страны. Этим прибыльным делом
занялись и торгово-промышленные компании — Алтайская
фабричная компания в Томской губернии, Сибирское акционер-
ное общество пароходства, промышленности и торговли в Ени-
сейской и Иркутской губерниях 52.
Таким образом, в Западной Сибири и прежде всего в Том-
ской губернии сложился довольно крупный зерновой район
с производством более '/д валового сбора хлебов для продажи.
2. Специализация Западной Сибири
на производстве масла
Западная Сибирь была районом не только зернового произ-
водства, но и товарного скотоводства, развивавшегося после
строительства железной дороги довольно быстрыми темпами.
В этом отношении она обгоняла большинство районов Европей-
ской России, а по некоторым показателям и Северный Кавказ.
Чтобы показать динамику роста поголовья скота в Западной
Сибири в сравнении с Европейской Россией, воспользуемся
цифровыми данными, которые приводятся в книге П. И. Мала-
хинова 53 (табл. 22).
По темпам прироста поголовья скота Западная Сибирь зна-
чительно опережала Европейскую Россию и Северный Кавказ,
уступая последнему лишь в приросте числа лошадей. Важно
подчеркнуть, что до 1901 —1913 гг. в Западной Сибири увели-
чилось поголовье всех видов скота, тогда как на Северном Кав-
казе — крупного рогатого скота и овец, а в Европейской России
число овец и свиней даже уменьшилось. Быстрее других воз-
растало количество крупного рогатого скота и свиней, что от-
ражало специализацию Западной Сибири на производстве
масла и мяса. Как и в посевных площадях, основной прирост
поголовья скота приходился на период после 1907—1908 гг.
В 1897 г. в Акмолинской области, Тобольской и Томской гу-
берниях насчитывалось 8305,6 тыс. голов скота в переводе на
52 Л. Ф. Скляров. Переселение и землеустройство в Сибири в го-
ды столыпинской аграрной реформы. Л., 1962, стр. 499—500.
53 ГА И. М а л а х и н о в. О двух типах аграрной эволюции в России.
Улан-Удэ, 1962, стр. 389.
155
Т а б л и ц a 22
Динамика роста поголовья скота, тыс. голов
Показатели Год Лошади Крупный рогатый скот Овцы Свиньи
Западная Си- 1901 1913 2317,6 2917,5 2407,5 3615,5 2911,3 3159,4 430,2 686,4
бирь 1913 в % к 1901 г. 125,9 150,2 103,5 159,6
Северный
Кавказ (Кубан- 1901 1112,6 3557,6 8540,8 716,7
ская и Ставро- 1913 1652,3 2851,0 5604,8 826,5
польская обла- сти, Тавриче- 1913 в % к 1901 г. 148,5 80,5 66,0 115,3
ская губерния)
Европейская 1901 19681,0 30 339,5 46 161,1 11 680,9
Россия (50 гу- 1913 21 605,9 32 027,1 36 375,9 11 099,4
берний) 1913 в % к 1901 г. 110,3 105,6 79,0 95,0
Таблица 23*
Количество скота в расчете на 100 чел. населения в 1914 г.
(для Англии и Германии — 1915 г., для США — 1916 г.)
Показатели Лоша- ди Крупный рогатый скот Овцы Свиньи
Вся Сибирь 53,1 66,9 60,3 17,0
Тобольская губерния . . 42,9 62, 1 47,3 12,8
Томская » . . 67,9 71,7 73,8 21 ,9
Европейская Россия . . 16,5 23,6 30,2 10,1
Англия 17,3 58,5 Нет св. Нет св.
Германия 4,9 30,0 7,5 25,5
Дания 20,5 88,8 18,6 90,0
США . 21,4 62,2 49,8 4,6
* Таблица составлена по данным «Сборника статистико-экономических сведе-
ний по сельскому хозяйству России и иностранных государств». Год десятый.
Пг., 1917 стр. 237, 259-260.
крупный, в 1908 г.—8532 тыс. и в 1917 г.— 13 873,4 тыс.54
Чтобы получить представление об объеме животноводческого'
производства Сибири, приведем данные о количестве скота
54 Подсчитано по материалам «Статистического ежегодника России
1914 г.». Под ред. В. Н. Шараго. СПб., 1914, стр. 93—94; Н. П. Оганов-
ский. Указ, соч., стр. 172—173.
156
в расчете на 100 душ населения и в сравнении с некоторыми
капиталистическими странами (табл. 23).
По всем видам скота Сибирь и ее западные губернии пре-
восходили Европейскую Россию. По количеству лошадей,
крупного рогатого скота и овец, рассчитанному на душу насе-
ления, Сибирь в целом и Томская губерния стояли впереди
США п Германии. Скотоводство Западной Сибири имело ярко
выраженное молочное направление. В 1917 г. на 100 душ насе-
ления приходилось коров: в Европейской России—17,5, в том
числе по губерниям Черноземного центра — 12,6, Нечернозем-
ного центра — 16,4 и Донской области — 24,2; по всей Сиби-
ри— 42 и по Томской, Тобольской губерниям и Акмолинской
области — 40,9 55. Материалы переписи 1916 г. показывают, что
шире всего молочное скотоводство было распространено в лесо-
степном и горнотаежном районах. Именно на эти районы при-
ходилось 68% поголовья коров и около 3Д маслозаводов56.
Торгово-капиталистический характер скотоводства Сибири
проявлялся в различных формах, но самым ярким его свиде-
тельством была быстрорастущая маслодельная промышлен-
ность. Домашнее производство масла известно в Сибири еще
с давних времен. Его взбивали ручным способом из отстойной
сметаны, а затем перетапливали. В начале XIX столетия си-
бирское масло (топленое) появляется на рынках Европейской
России 57. Позже оно начинает вывозиться за границу, в част-
ности в Турцию. В 1858—1868 гг. среднегодовой вывоз его
составлял 88 тыс. пудов. В пореформенный период произ-
водство масла увеличивается: в 1895 г. в Турцию было
отправлено 126,5 тыс. пудов, или примерно 2/б всего вывоза
из Сибири 58.
В конце XIX в. в Курганском, Ялуторовском и других окру-
гах Тобольской губернии домашним способом производилось
до 500 тыс. пудов в год топленого масла. Перекупщики, скупая
у крестьян масло, отправляли его на Нижегородскую ярмарку,
откуда оно расходилось по городам Европейской России и за
границу 59. Производство топленого масла велось самым прими-
55 «Погубернские итоги...», стр. 51, 53, 55, 73, 85.
56 «Алтайско-Томская часть Сибири по данным сельскохозяйственной
переписи 1916 г.». Томск, 1927, стр. 202, 205.
57 Г А О О, ф. 81, on. 1, д. 44, л. 32.
53 «Вестник финансов, промышленности и торговли», т. IV. СПб.,
1904, стр. 6—7.
59 «Сибирь под влиянием рельсового пути», стр. 142; Н. Л. Скалозубов
определял количество топленого масла, производимого в южных уездах
Тобольской губернии в конце XIX в., в 300—350 тыс. пудов (Т Ф ГАТ О,
ф. 147, on. 1, д. 12а, л. 9).
157
тивиым образом; в записке Куломзину Н. Л. Скалозубов отме-
чал «крайне несовершенную его постановку». Выход продук-
ции был мал, а сорт ее низок. Из пуда молока едва получали
фунт масла. Из-за отсутствия сепаратора недополучали за про-
изводимое масло примерно 400 тыс. руб.60
Строительство дороги явилось главным экономическим фак-
тором роста заводского маслоделия. Важнейшую роль в пере-
ходе от мелкотоварного маслоделия к капиталистическому
сыграло появление сепараторов, что в корне изменило технику
маслоделия. В. И. Ленин писал, что применение сепаратора
увеличило выход масла из молока на 10%, повысило качество
продукта и удешевило производство 61. В 1886 г. в Тюменском
округе открылся первый в Сибири завод сливочного масла по-
мещиков Памфиловых, не сыгравший, однако, сколько-нибудь
заметной роли. В 1891 г. появился маслозавод в с. Краснояр-
ском Ишимского округа 62.
Решительный поворот в развитии маслоделия совершается
в 1894 г. с открытием купцом Вальковым в Курганском округе
первых двух заводов для производства экспортного сливочного
масла. С появлением сепаратора производство масла отпочко-
вывается от крестьянского хозяйства в самостоятельную
отрасль промышленности. В 1895 г. на Первом сельскохозяй-
ственном съезде в г. Кургане учреждается должность инструк-
тора по маслоделию. В январе 1896 г. 6 крестьянских дворов
дер. Морево Ялуторовского округа организовали первую в Си-
бири артельную маслодельню63. В этом же году артельные
маслозаводы были созданы в дер. Скородум Ялуторовского
округа, в селениях Митино и Малые Дубравы Курганского
округа. На Алтае первый маслозавод открыт летом 1896 г.
в с. Чистюнька Барнаульского округа64. В 1898—1899 гг. не
менее трех десятков маслоделен, оборудованных сепараторами,,
появились на территории Сибирского казачьего войска 65.
На первых порах строительство заводов сдерживалось недо-
статком средств для их оборудования и расчетов за молоко.
Министерство земледелия и местные отделения банков, не уве-
бо т ф Г АТ О, ф. 147, on. 1, д. 12а, л. 9.
61 См. В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 3, стр. 262.
62 Г А О О, ф. 81, on. 1, д. 44, л. 32.
63 «Сибирский агроном», 1919, № 2, стр. 3; ГАО О, ф. 81, on. 1, д. 44,.
л. 33.
64 См. Н. М. Трегубов. Экономические исследования сибирского»
маслоделия. Харьков, 1906, стр. 35.
65 Г А О О, ф. 67, on. 1, д. 65, л. 14.
158
репные в успехе зарождавшегося маслоделия, отказывали в.
деньгах. А на каждый завод требовался кредит примерно
в 1600 руб63. И лишь когда успешное развитие маслоделия
стало несомненным фактом, правительство, оценив его выгод-
ность, предприняло некоторые шаги. В мае 1900 г. были утвер-
ждены правила выдачи ссуд владельцам частных и кооператив-
ных заводов 66 67. В Западной Сибири открылись курсы по под-
готовке мастеров-маслоделов и молочные лаборатории, органи-
зован вывоз масла 68. Сведения о количестве заводов в Сибири
различны. Близкий к официальным кругам «Вестник мелкого
кредита» приводит следующие цифры69:
Год Всего заводов В том числе артельных Год Всего заводов В том числе артельных
1694 1 — 1903 728 157
1895 15 — 1904 937 242
1896 30 4 1905 1181 359
1897 52 10 1906 1478 526
1898 101 13 1907 1887 761
1899 242 16 1908 2347 987
1900 277 35 1909 2889 1200
19Э1 380 51 1910 3109 1337
19J2 564 101
В 1913 г. в Сибири имелось 4092 маслозавода, в том числе
около половинЬт кооперативных. К 1914 г. маслоделие было ши-
роко развито в Курганском, Ишимском, Тюкалинском и южных
районах Тарского и Ялуторовского уездов, Петропавловском
уезде Акмолинской области и во всех без исключения уездах
Томской губернии. Даже на севере, в Нарымском крае, откры-
лось 13 маслозаводов 70. Маслодельные предприятия появились
в Минусинском уезде Енисейской губернии, а в 1910 г. — в
Забайкалье и даже в Уссурийском крае и Якутии. Маслодель-
ни строились в железнодорожной полосе и невдалеке от боль-
ших судоходных рек. В течение десятка — полутора лет в Си-
бири сложился один из наиболее крупных в России районов
маслоделия. Быстроту, с которой Сибирь покрылась сетью
маслодельческих заводов, современники сравнивали с распро-
странением степного пожара от брошенной искры. Строили
66 ТФ Г АТ О, ф. 147, on. 1, д. 12а, л. 12.
67 Г А Т О, ф. 240, оп. 2, д. 39, лл. 2, 12, 20, 29, 37, 44, 53 и др.
68 Г А О О, ф. 81, on. 1, д. 44, л. 33.
69 «Вестник мелкого кредита», 1912, № 30, стр. 936.
70 «Сборник статистических сведений об экономическом положении
инородцев и прочего населения Нарымского края Томской губернии»,
вып. 1. Томск, 1913, стр. 534.
159
маслодельни купцы и крестьяне-кулаки; к прибыльному делу
потянулись чиновники и священники, волостные писари, ста-
новые приставы и крестьянские начальники. По выражению
Н. Л. Скалозубова, в маслоделие «повалили» предприниматели
из Европейской России71. Газета «Голос Сибири» писала:
«Маслодельная лихорадка многим не давала покоя: все спе-
шили воспользоваться моментом и урвать, что можно» 72.
Разумеется, это было доступно только зажиточным слоям де-
ревни, имеющим средства для организации заводов.
Становление развитого капитализма в Сибири сопровожда-
лось не только быстрым ростом маслоделия, но и изменением
форм производства в этой отрасли сельской промышленности.
Широко распространяется в маслоделии кооперация. Глубин-
ные причины возникновения кооперативного маслоделия опре-
делялись быстрым ростом развитых капиталистических отно-
шений в конце XIX в. Объединяя капиталы и усилия мелких
капиталистов и товаропроизводителей, кооперативные формы
позволяли использовать преимущества крупного производства
и сбыта. Их успешное развитие было тесно связано с возник-
новением «Организации содействия кооперативным формам
развития маслоделия в Сибири».
Предложение курганского купца А. Н. Балакшина о созда-
нии такой организации одобрил Первый съезд маслоделов
в г. Кургане (1901 г.). В январе 1902 г. при Министерстве фи-
нансов обсуждался вопрос «О мерах содействия производству
и сбыту сибирского масла». Министерство финансов разрешило
создание «Организации» и приняло решение выделить для раз-
вития сибирского маслоделия ежегодный кредит в 7 тыс. руб.
На Западную Сибирь распространялось действие мелиоратив-
ного кредита на устройство и оборудование маслозаводов.
Председателем «Организации» (союза маслоартелей) был
утвержден А. Н. Балакшин 73. Изучив состояние дел на суще-
ствующих заводах, их ресурсы и технику, «Организация» со-
ставила проекты и сметы затрат на строительство типовых за-
водов. Из-за границы были выписаны и испытаны сепараторы
различных марок и маслозаготовитель. Через «Организацию»
шло снабжение артелей необходимым инвентарем, она помога-
ла строить заводы, сбывать продукцию и т. п. За время сущест-
вования «Организации» открылось более 270 артелей, объеди-
нивших 52,5 тыс. крестьянских хозяйств. По сравнению
с частными в кооперативных маслозаводах была лучше техпи-
71 Т Ф Г А Т О, ф. 147. on. 1. д. 12а, л. 12.
72 «Голос Сибири» (Омск), 1 мая 1910 г.
73 ГАО О, ф. 119, on. 1, д. 14, л. 3.
160
ка, совершеннее технология производства, выше качество мас-
ла. На Курганской выставке шесть маслодельческих артелей
получили серебряные медали74- В конце 1907 г. «Организация»
прекратила свое существование, уступив место «Союзу сибир-
ских маслодельческих артелей».
Уже первые маслозаводы вовлекли в сферу своего влияния
массу крестьянских хозяйств. По сведениям Первого То-
больского отдела Московского общества сельского хозяйства,
обследовавшего маслоделие в 1897 г., в селениях, где масло-
дельни действовали два года, молоко поставляло 75% кресть-
янских дворов 75. В последующее время этот процент сохранял-
ся. Среди различных слоев деревни число сдатчиков молока
было неодинаковым. Обследование маслоделия, проведенное
в 1906—1907 гг. Томским юридическим обществом, показало,
что из хозяйств с 1 коровой сдавало молоко 30%, с 2 корова-
ми — 69, а с 10 и более коровами — 96% 76. Основными постав-
щиками товарного молока были зажиточные слои деревни.
Накануне мировой войны в Западной Сибири производилось
6357 тыс. пудов масла, из них половина в Томской губернии 77;
80—85% производимого масла шло за границу, остальное — на
рынки Европейской России, Дальнего Востока и Сибири78.
Производство масла почти целиком носило товарный характер.
Норма товарности составляла 93—95%, на потребление мест-
ного населения и технические нужды использовалось 5—7%
производимого масла79. Растущий вывоз сибирского масла за
границу можно иллюстрировать данными табл. 24 80.
74 «Сибирь под влиянием рельсового пути», стр. 153—154.
75 Т Ф Г А Т О, ф. 417, on. 1, д. 645, л. 77.
7е М. Н. Соболев. Указ, соч., «Сибирь», ее современное состояние и
ее нужды». СПб., 1908, стр. 163; Н. П. Огановский. Указ, соч., стр. 123.
77 Г А О О, ф. 81, on. 1 д. 44, л. 49.
78 В различные годы это соотношение было неодинаково. В 1909—
1911 гг. за пределами Сибири сбывалось 90,9% сибирского масла, в том
числе на рынках Западной Европы —80%, Европейской России — 8,3 и
Дальнего Востока — 2,6% (В. Ф. Борзунов. Указ, соч., стр. 176). По
другим сведениям, за 1909—1913 гг. на рынки Западной Европы вывози-
лось 85% масла, Европейской России — 9,5, Дальнего Востока — 2 п са-
мой Сибири — 3,5% (Сибирская советская энциклопедия, т. III, стб. 327).
Наконец, по сведениям только за 1913 г., вывоз в Западную Европу со-
ставлял 95,3% («Сибирская кооперация», 1918, № 1—2, стр. 20).
79 Г А О О, ф. 81, on. 1, д. 80, л. 8.
80 «Азиатская Россия», т. 2, стр. 332; Н. И. Березин. Материалы
по вопросу о вывозе из Западной Сибири пищевых продуктов (хлеб,
мясные товары и скот, масло) и животного сырья (кожевенные товары
и шерсть) и положение Западно-Сибирского района по отношению к об-
щерусскому и мировому рынку этих продуктов. М., 1921, стр. 63.
11 ,Т1. М. Горюшкин
161
Стоимость вывозимого из Сибири масла была выше стои-
мости всей продукции горной промышленности дореволюци-
онной Сибири (кроме золота), выше стоимости всей продук-
ции железоделательной промышленности Урала в пересчете на
чугун и стоимости среднегодовой добычи золота всей Рос-
сии81. В 1909—1913 гг. Сибирь поставляла более 16% мирово-
го экспорта масла и 61,3% российского82. Примерно половину
Таблица 24
Вывоз масла пз Сибири
Год Масло, тыс. пудов Стоимость вывезенного масла, тыс. руб. Средняя цена за пуд, руб.
1894 0,4 4 10,0
1895 5,0 50 10,0
1896 27,0 279 10,3
1897 48,0 490 10,2
1898 160,0 1 589 9,9
1899 310,0 3 475 11,2
1900 1050,0 11 886 11,3
1901 1201,7 16 139 13,4
1902 1610,0 21 536 13,4
1903 1746,4 22 232 12,7
1904 2003,3 23 621 11,8
1905 2039,1 26 723 13,1
1906 2973,7 41 545 13,9
1907 3413,6 44 513 13,0
1908 3110,2 48 429 14,6
1909 3354, 3 47 094 14,0
1910 3917,4 58 369 14,9
1911 4363,4 65 538 15,0
1912 4459,9 68 000 15,0
1913 5670, 0 Нет св. Нет св.
вывозимого масла давала Томская губерния, 1/4 часть — Тоболь-
ская губерния, 1/5 — Акмолинская область и остальное — Се-
мипалатинская область и Енисейская губерния83. В ходе раз
вития капитализма в Западной Сибири выдвинулись крупные
центры закупки масла — Барнаул, Омск, Курган, Каинск, Петро-
павловск. В 1913 г. Барнаульский район дал на вывоз 2 075 660
пудов масла. Омский — 1 233 470, Курганский — 627 270, Каин-
ский — 278 050 и Петропавловский — 233 110 пудов 84. Из этих
81 «Жизнь Сибири», 1922, № 1, стр. 61.
82 В. Ф. Борзунов. Указ, соч., стр. 172.
83 П. М. Головачев. Указ, соч., стр. 172.
84 Г А О О, ф. 67, оп. 2, Д. 13, л. 16.
162
центров было отправлено за границу 78—79% всего экспортно-
го масла. Кроме того, местными рынками сбыта масла и от-
правки его за границу являлись г. Бийск, станции Чаны и
Татарок, с. Камень. Всего в Сибири насчитывалось 12 крупных
пунктов, с каждого из которых отправлялось за границу от
100—150 тыс. до 1—2 млп. пудов масла в год85.
С началом массового производства сливочного масла и вы-
ходом его па мировой рынок цены на молоко в Западной Сиби-
ри повышаются с 18—19 до 45—50 коп. за пуд86. Постепенно
растут цены на масло: с 1894 по 1912 г. они увеличились в 1,5
раза. Низкие летние цены с приближением зимы, а тем более
весны повышались. Но в целом масляный рынок, более
устойчивый, чем хлебный, отличался менее резкими колебания'
ми цен 87. Растущему вывозу масла благоприятствовали следу-
ющие обстоятельства. Масло как более ценный продукт было
в 7—8 раз транспортабельное пшеницы. Провоз пуда экспорт-
ного масла от Новониколаевска до Риги обходился немногим
более 1 руб., а провоз равных ему по ценности 15 с лишним пу-
дов пшеницы — 8 руб 88. Кроме того, за перевозку масла цар-
ское правительство взимало невысокий тариф (1/24 коп.
с пуда), а на продукцию, идущую за границу, и на этот тариф
была установлена десятипроцентная скидка 89. Вывоз масла не
грозил конкуренцией помещичьему хозяйству, и царское пра-
вительство поощряло его. Еженедельно, а с 1902 г. ежедневно,
специальные «масляные» поезда увозили сибирскую продук-
цию в центр страны. В 1899 г. на Сибирской железной дороге
появляется первая полусотня вагонов-ледников. Число их по-
степенно возрастало: в 1900 г.—100 вагонов, в 1901—370,
в 1902-800, в 1903-920, в 1904-1000, в 1906-1050, в 1907 —
1292, в 1913—1339 и к 1915 г. достигло 1489 вагонов90. Соотно-
шение вывоза хлеба и масла из различных губерний Западной
Сибири представлено данными табл. 25 91.
В стоимостном выражении вывоз масла из Западной Сибири
почти в 2 раза превосходил вывоз хлеба. Сливочное масло было
85 П. М. Головачев. Указ. соч.. стр. 111.
88 «Сибирь под влиянием рельсового пути», стр. 145—146.
87 Г А О О, ф. 81, on. 1, д. 9а, л. 75.
88 А. Соболев. Указ. соч.. стр. 18—20. Железнодорожный тариф зв
перевозку одного пуда масла до г. Ревеля составлял: от г. Кургана —
89.29 коп., от Омска — 95,80 коп., от Каинска — 99,39 коп. п от ст. Обь
(Новониколаевск) —102,96 коп. («Справочная книжка по маслоделию».
Томск, 1901, стр. 28).
89 «Сибирь под влиянием рельсового пути», стр. 159.
90 Н. Макаров. Рыночное молочное хозяйство. М., 1926, стр. 56.
81 «Сибирская кооперация», 1918, № 1—2, стр. 19.
11*
163
главным продуктом вывоза сельского хозяйства Западной Си-
бири. Для развития маслоделия здесь имелись богатейшие воз-
можности. Благодаря хорошему составу трав молоко сибирских
коров отличалось высокой жирностью: в среднем она равня-
лась 4,5%, достигая 6—7% 92« Поэтому выход сибирского мас-
ла был довольно высоким: для производства пуда масла в За-
падной Сибири требовался 21 пуд молока, а на датских заво-
дах — 27 пудов молока от коровы ютландской породы 93.
Однако на развитие в Сибири молочного хозяйства и масло-
делия отрицательно влияли примитивное содержание скота,
отсутствие ветеринарии и частые эпизоотии. Для иллюстрации
пагубного влияния массовых болезней скота небезынтересно
привести следующие данные. В 1903 г. на маслозаводы Томско-
го и Кузнецкого уездов поступило около 52 тыс. пудов молока,
а в 1906 г. после повальной болезни скота воспалением легких
только 22 тыс. пудов. Не отличались высоким капиталистиче-
ским уровнем и маслодельные предприятия. Большинство заво-
дов — это мелкие заведения полукустарного типа с 2—3 рабо-
чими 94. Условия труда рабочих (нередко это ссыльные, не
имеющие своего хозяйства) были очень тяжелыми. Нанима-
лись они для вращения ручных сепараторов чаще всего поден-
но. В горячее летнее время работали по 18 ч, получая 6—
8 руб. в месяц на хозяйских харчах. Спали в помещениях заво-
дов, на полу95. На более крупных заводах работали мастера,
прошедшие подготовку на курсах в Тобольске и Томске. Но
таких было немного; 68% мастеров — это самоучки без специ-
ального образования. Большинство предприятий ютилось в
зданиях с 1—2 комнатами, а 35% их располагалось в наспех
приспособленных крестьянских постройках — жилых избах,
сараях и банях96 * 98. В 1911 г. маслозаводы с цементными полами
составляли всего 3% общего числа заводов Западной Сибири.
Как следствие этого — очень низкая санитарная культура
большинства заводов. Один из современников следующим обра-
зом описывал «средний тип» завода: «Самое здание из нового
сруба построено отдельно и далеко от избы, но рядом со скот-
92 «Сибирь под влиянием рельсового пути», стр. 146.
93 «Сибирская кооперация», 1918, № 1—2, стр. 20.
94 «Обзор Томской губернии за 1910 год». Томск, 1912, стр. 14.
95 «Отчет правительственного агронома по Томской губернии за
1899 г. департаменту земледелия». Томск, 1900, стр. 15; «Сибирь под вли-
янием рельсового пути», стр. 147; «Сибирская жизнь», 1902, № 174.
98 «Сибирь под влиянием рельсового пути», стр. 151; «Сибирская со-
ветская энциклопедия», т. III, стб. 312; В. Ф. Борзунов. Указ, соч.,
стр. 174.
164
Таблица 25
Экспорт хлеба и масла из Западной Сибири в 1913 г.
Административная единица Хлеб Масло
ТЫС. пудов тыс. руб. по средне- рыночным пенам тыс. пудов тыс. руб. по средне- рыночным ценам
Тобольская губерния . . . Акмолинская область . . . Томская губерния .... 9 162,1 14 996,9 15 199,6 7 066,4 8 072,8 8 394,8 594,3 1 261,6 2 582,9 6 180,7 11 677,1 25 829,9
Итого. . . 39 358,6 23 534,0 4 438,8 43 687,7
ным двором. В открытых сенях, вроде дачного балкона, на
грязном полу стояли жбаны с какими-то остатками молока,
издававшими неприятный кислый запах. Отворяем дверь вов-
нутрь маслодельни. Все помещение разделено на две комнаты.
В первой комнате (приемной и сепараторной), кроме сепара-
тора, печки, нескольких довольно грязных сосудов из-под
молока, красовалась постель рабочего наряду с сапогами и
онучами, издававшими своеобразный, резкий запах. На дверях
держалась такая плесень, что можно было чертить пальцами.
Вторая комната, несколько чище, предназначалась для обра-
ботки масла». Владельцы заводов мало заботились об улучше-
нии технологии производства, ибо экспортные фирмы «берут
масло». Это могучее «берут», напоминающее знаменитое
«потребитель выпьет», заключает автор, сковывало все попыт-
ки улучшить технологию маслоделия 97. Фирмы также об этом
не заботились, ибо благодаря дешевизне молока в Западной
Сибири даже низкие цены на международном рынке приносили
экспортерам прибыль 98.
Вопрос об улучшении санитарного состояния заводов неод-
нократно поднимался на всех агрономических и сельскохозяй-
97 «Сибирь под влиянием рельсового пути», стр. 151.
98 17 ноября 1900 и 1901 гг. центнер масла па Лондонском рынке про-
давался по следующим ценам (в шиллингах):
1900 г. 1901 г.
Датское и шведское . 122-126 116—118
Голландское . . . . 116—120 110—114
Русское . 82—86 72—96
Искусственное . . . 62—80 62-78
Маргарин . 40—66 36—58
(там же, стр. 160).
165
ственных совещаниях и съездах маслоделов Западной Сиби-
ри ". Однако дальше разговоров и пожеланий дело не шло.
В 1913 г. Первый сельскохозяйственный съезд в г. Тобольске
утвердил «Проект обязательного постановления для открытия
и содержания маслодельных заводов». По этому постановлению
разрешалось сооружать маслодельни не менее чем из трех ком-
нат общей площадью в 100 кв. аршин, вдали от скотных дворов
и строений, отдельно от жилых помещений. В них предусма-
тривалась вентиляция, устройство цементных или плиточных
полов, сооружение специальных хранилищ для продукции и
т. д. К производству масла могли допускаться только квалифи-
цированные мастера со специальной подготовкой 10°. Правила
должны были получить обязательную силу через 6 месяцев
после их опубликования, но началась война, и в жизнь они фак-
тически не проводились.
Появление сепаратора, молоковеса, прибора для определе-
ния жирности молока и других приспособлений во многом из-
менило технику маслоделия, но по-прежнему большинство
предприятий применяло ручную двигательную силу. В 1910 г.
из 1063 маслоделен Тобольской губернии на 841 (79,1% об-
следованных) использовалась ручная двигательная сила, на
150 (14,1%) —кончая, на 68 (6,4%) —смешанная, ручная
и конная и только 4 завода имели паровые двигатели 99 100 101.
Характерная особенность сибирского маслодения состояла в
том, что оно росло не столько в результате повышения про-
изводительности труда и увеличения объема производства на
существующих предприятиях (хотя и это, разумеется, име-
ло место), сколько благодаря увеличению числа мелких заво-
дов. По данным за 1913 г., из 1839 маслозаводов Томской губер-
нии (65% от общего числа) 1229 частных предприятий давало
в среднем на один завод по 648 пудов масла, на 4 заводах, при-
надлежащих сельским обществам, производилось по 775 пудов
и на 606 кооперативных заводах — по 1548 пудов102. Масло-
дельческое производство Сибири было распылено по мелким
99 «Труды Седьмого Тобольского губернского агрономического сове-
щания с 18 по 22 июня 1913 года». Тобольск, 1914, стр. 14—15.
100 1-й сельскохозяйственный съезд в г. Тобольске 31 мая — 12 июня
1913 г., ч. 1. Курган. 1914, стр. 121—125.
101 Подсчитано по материалам Т Ф Г А Т О, ф. 417, он. 1, д. 108. Со-
гласно более массовым сведениям о 2792 заводах Томской и Тобольской
губерний за 1910 г., 84% предприятий применяло ручную силу, 15,3% —
конную, 6 заводов имело паровые двигатели и 4 — водяные. («Сибирская
советская энциклопедия т. III, стб. 312).
102 «Труды бюро военно-технической помощи...», табл. 49.
166
предприятиям, многие из которых действовали не круглый год,
а 8—9 месяцев, так как не хватало молока 103.
Крупные недостатки имела и организация вывоза сибирско-
го масла. На железнодорожных станциях и пунктах сбыта поч-
ти не было складов-холодильников и помещений для сбора,
браковки и торговли маслом, не хватало лабораторий. Подвоз
масла был распылен и не организован, не налажена торговая
информация. Неорганизованность сбыта создавала простор для
деятельности мелких торговцев и перекупщиков, сбывавших
продукцию крупным торговым фирмам. Масло продавалось на
базарах, постоялых дворах, пристанях и даже пакгаузах желез-
ных дорог прямо на воздухе. В пыли, на жаре или холоде оно
теряло вкус и вид, приобретало посторонние запахи и часто
портилось 104. Лишь в декабре 1913 г. съезд маслоделов Запад-
ной Сибири, проходивший в Омске, наметил некоторые меро-
приятия по улучшению складского и холодильного хозяйства,
увеличению числа лабораторий и пр.105 Но эти планы в основ-
ном так и остались на бумаге. Широкие возможности сбыта, а
в конечном итоге капиталистического производства масла в За-
падной Сибири, наряду с другими трудностями и помехами, ог-
раничивались недостатком вагонов-ледников и рефрижерато-
ров. И неслучайно, как только увеличивался парк вагонов-лед-
ников, так сразу же возрастал и экспорт масла. В целом
маслоделие больше росло вширь, чем вглубь, и в этом отноше-
нии оно было вполне подстать экстенсивному сельскому хозяй-
ству Западной Сибири.
В районах молочной промышленности отходы молока ис-
пользовались населением для откорма свиней. Поэтому вместе
с ростом маслодельческой промышленности развивается массо-
вое производство свинины для продажи. С появлением в 1908 г.
в г. Кургане первой свинобойни, построенной датской фирмой
«Брюль и Тегерин», предпринимаются попытки вывоза за гра-
ницу сала, не получившие, однако, широкого распространения
ввиду дальности расстояния и трудностей вывоза. Вокруг
ст. Мариановка (между Омском и Петропавловском) насчитьь
валось 27 крупных ферм с 50 тыс. голов тонкорунных овец, в
Коростелевской степи Змеиногорского уезда — до 17 тыс.
овец106. Однако преобладающим в степных местах Западной
103 А. Мурапткинцев. О производстве и сбыте экспортного мас-
ла в Западной Сибири. СПб., 1902, стр. 24.
104 «Доклады Шестому Тобольскому губернскому агрономическому
совещанию». Тобольск, 1913, стр. 20—21, 23, 26; «Омский телеграф»,
13 декабря 1913 г.
105 ГАО О, ф. 67, оп. 2, д. 13, лл. 17, 18.
106 П. М. Головачев. Указ, соч., стр. 47—48.
167
Сибири было мясное скотоводство. Широко используя захват
земель и аренду сенокосных угодий, зажиточные и кулацкие
хозяйства держали для торговых целей большое количество
крупного рогатого скота и овец. После строительства железной
дороги увеличивается число крупных капиталистов-скотопро-
мышленников. Скупая весной отощавший крестьянский скот
по дешевым ценам, после летнего откорма на арендуемых уча-
стках они продавали его в живом виде пли забивали на мясо.
Ежегодно на осенние ярмарки сгонялись тысячи голов скота.
Выделяются крупные центры торговли скотом и его забоя —
Омск, Петропавловск, Курган, станица Алтайская на Алтае и
др. В целом же по Западной Сибири ежегодный забой достигал
300 тыс. голов крупного скота и 300 тыс. овец 107. Данные о вы-
возе продуктов скотоводства из Западной Сибири представлены
в табл. 26 108.
Таблица 26
Вывоз продуктов животноводства из Западной Сибири за 1907—1911 гг.
Продукты вывоза 1907 1008 1909 1910 1911
Мясо, тыс. пудов .... 2 695 2 467 2 690 3 047 2 967
Крупный рогатый скот, го-
ЛОВЫ 43 717 54 344 56 362 105 923 90 609
Жиры и сало, тыс. пудов 191 317 346 385 342
Накануне войны среднегодовой вывоз мяса из Западной Си-
бири составлял 2773 тыс. пудов, жиров и сала — 316 тыс. пудов,
крупного рогатого скота — 70 190 голов. Главными пунктами
вывоза мясных продуктов были Петропавловск, Омск и Ново-
николаевск 109. Сибирское мясо вывозилось в рабочие районы
Урала, Поволжья и на столичные рынки110. Около 70% мяса,
вывозимого в Европейскую Россию, потребляли Петербург и
Москва 111. Кроме того, Сибирь давала огромное количество кож,
шерсти и другой продукции. С 1900 по 1909 г. вывоз кож и
шкур из Сибири возрос с 251358 до 496 392 пудов, шерстп с
107 А. Дорофеев. Количество производимых Сибирью сырых жи-
вотных продуктов и возможный сбыт их через восточную границу. «Си-
бирский агроном», 1919, № 1, стр. 23—24, 26.
108 «Труды Второго Западно-Сибирского съезда представителей уч-
реждений мелкого кредита в г. Томске», СПб., 1913, стр. 118.
109 ГД М. Головачев. Указ, соч., стр. 12.
110 «Труды Четвертого Тобольского губернского агрономического,со-
вещания 25 января — 9 февраля 1912 г.», ч. II. Тобольск, 1913, стр. 45.
111 «Азиатская Россия», т. 1, стр. 575.
168
231 799 до 539 884 пудов, битой дичи и домашней птицы
с 21 тыс. пудов до 105 тыс 112.
В отличие от производства сливочного масла, торгово-мяс
ное скотоводство развивалось более медленными темпами. До
строительства Сибирской железной дороги из Сибири вывози-
лось около 100 тыс. пудов мяса, главным образом на Урал113.
С открытием дороги вывоз мяса увеличивается в 1900 г. до
2,5 млн. пудов 114. Но в дальнейшем он остается почти на том
же уровне. Причины этого, видимо, следует искать в том, что
сибирское мясо не имело такого широкого доступа на загранич-
ные рынки, как масло, а также в экстенсивном характере доре-
волюционного животноводства и той неприспособленности же-
лезнодорожного транспорта, о которой уже говорилось выше.
Перевозка скота в живом виде обходилась очень дорого и
потому была невыгодна. Провоз пуда мяса в живом виде от Но-
вониколаевска до Москвы стоил 2 р. 32 к., не считая потерь
в весе и других расходов 115. А для экспорта мороженого мяса
железная дорога могла предоставить только обыкновенные то-
варные вагоны, в которых мясо вывозилось в короткий срок
нескольких зимних месяцев. Ограниченность вывоза не могла
не сдерживать рост капиталистического животноводства в За-
падной Сибири. Однако по сравнению с экспортом хлеба усло-
вия сбыта мяса можно считать более благоприятными, и это
было одной из причин его высокой товарности.
Попытаемся хотя бы приблизительно определить норму то-
варности мяса. В 1917 г. в Акмолинской области, Тобольской
и Томской губерниях насчитывалось 6421 тыс. голов крупного
рогатого скота, 9107,9 тыс. овец и 2148 тыс. свиней116.
В 1917 г. Томский губернский продовольственный комитет оп-
ределял забой крупного рогатого скота («нормальную ликви-
дацию скота») в 10% от общего поголовья, овец — в 25 и сви-
ней— в 50%. Средний чистый вес мясной туши рогатого скота
обычно исчислялся в 4,5 пуда, свиней — 4 пуда и овцы — в 1
пуд. При этом условии Западная Сибирь могла иметь в 1917 г.
не менее 9,5 млн. пудов мяса. Тот же продовольственный коми-
тет определял норму потребления мяса в 26 фунтов (10—11 кг)
в среднем на одну душу сельского населения и 52 фунта (21 —
1,2 П. М. Головачев. Указ, соч., стр. 423.
1,3 «Сибирская железная дорога в се прошлом и настоящем»,,
стр. 410.
114 «Сибирь под влиянием рельсового пути», стр. 138.
115 «Сибирская кооперация», 1918, № 1—2, стр. 21.
116 Подсчитано по материалам «Погубернских итогов...», стр. 66—67,
77.
169
22 кг) — на городского жителя117. Нам не удалось пока обна-
ружить других данных, подтверждающих или опровергающих
эти цифры. Видимо, эти нормы в условиях военного 1917 г.
несколько занижены, особенно для сельского населения. Кроме
того, это «средние» цифры. Ясно, что потребление мяса в за-
житочных и бедняцких семьях было далеко не равным. Но если
судить по вывозу мяса и сала из Западной Сибири, указанные
средние нормы не очень далеки от действительных.
Сельское население в Акмолинской области, Тобольской и
Томской губерниях, составлявшее в 1917 г. 7463,1 тыс. душ,
могло потребить около 5 млн. пудов мяса. Товарные излишки
составляли 4,5 млн. пудов, или примерно 45—50%. Учитывая,
что на потребление 669тыс. чел. городского населения шло850—
900 тыс. пудов, за пределы Западной Сибири могло быть вы-
везено не менее 3,5 млн. пудов мяса. И действительно, средне-
годовой вывоз мяса и сала из Западной Сибири составлял более
3 млн. пудов.
Широкое распространение в Сибири получила такая под-
собная отрасль сельского хозяйства, как пчеловодство. В 1910 г.
здесь насчитывалось более 606 тыс. ульев. Пчеловодством за-
нимались во всех без исключения губерниях и областях, но бо-
лее всего оно было развито в Томской и Енисейской губерниях.
По количеству ульев Томская губерния занимала первое место
в России (более 524 тыс.). Самым крупным районом пчеловод-
ства был Алтай, особенно предгодный. Как и другие отрасли,
пчеловодство носило торговый характер. Из Томской губернии
мед вывозился в Акмолинскую область, Тобольскую и Перм-
скую губернии, а воск, по качеству лучший в России, шел на
Томский епархиальный завод, в Иркутск, Омск и Европейскую
Россию. Однако техника пчеловодства в Сибири была невысо-
кой, рамочные ульи составляли около 7%, что ниже, чем в Ев-
ропейской России118.
3. Системы полеводства и животноводства
Под влиянием переселенческого движения, разложения кре-
стьянства и торгово-капиталистической специализации проис-
ходят изменения в системах полеводства и животноводства. Си-
стему полеводства образует совокупность всех приемов и
средств (механических, химических, агрономических), при по-
117 «Бюллетень Томского губернского продовольственного комитета»,
1917, № 1. стр. 16—17.
118 «Сборник статистико-экономических сведений». Год седьмой. СПб.,
1914, стр. 161; «Азиатская Россия», т. 2, стр. 389, 391.
170
мощи которых люди обрабатывают почву. Однако она опреде-
ляется не только уровнем сельскохозяйственной техники и аг-
рономической науки. Система полеводства — понятие технико-
экономическое. Она складывается под влиянием производитель-
ных сил и производственных отношений, тесно связана с соци-
ально-экономическими условиями и меняется с изменением
способа производства. В свою очередь, система полеводства ока-
зывает обратное воздействие на экономическую обстановку в
деревне, непосредственно влияет на уровень урожайности и
сказывается на положении крестьян. Многие стороны экономи-
ки сибирской деревни не могут быть поняты без выяснения ха-
рактера системы полеводства.
До революции земледелие в Сибири было распространено на
незначительной территории, составлявшей около 10% всего
пространства. А если иметь в виду только посевную площадь,
то в 1914 г. она равнялась в Акмолинской области 3% общей
площади, в Тобольской губернии — 3,9 и в Томской — 5,2, а
по Западной Сибири — около 4% 119. В Тобольской губернии
граница земледелия простиралась не далее 60° с. ш., в Том-
ской — не дальше 58° с. ш. Основными очагами земледелия
были Ишимская и Барабинская степи, лесостепь и степная Ку-
лунда в Алтайском округе, лесостепные районы Томского, Куз-
нецкого п Мариинского уездов. Далее на восток земледельче-
ские районы тянулись узкой полосой вдоль железной дороги,
расширявшейся в Минусинском уезде, в верховьях Енисея и
вокруг наиболее крупных городов. На Алтае и особенно в
Ишимской и Барабинской степях черноземные почвы переме-
жались с солончаковыми. Лучшие черноземы были в Минусин-
ской впадине. На севере Томской и Тобольской губерний, а так-
же в Иркутской преобладали серые лесные почвы. Обработка
всех этих достаточно плодородных почв, особенно лесных полос
и степной целины, была очень тяжелой для крестьян и при су-
ществовавших системах полеводства не приносила высоких
урожаев.
Расчистка лесных полос под пашню проводилась несколь-
кими способами. Самый примитивный из них заключался в
том, что ранней весной крестьяне сжигали лес на корню. В ис-
следуемый нами период этот способ расчистки («палы») приме-
нялся редко. Гораздо чаще деревья «чертили» и «подсачивали»,
т. е. снимали с дерева поясок коры и оно постепенно засыхало.
Неудобство этого приема заключалось в том, что крестьянину
приходилось ждать 20 и более лет, пока деревья засохнут и
119 «Труды бюро военно-технической помощи...», стр. 42.
171
участок освободится из-под леса. Поэтому самой распростра-
ненной в Западной Сибири была «сырцовая» расчистка, при
которой лес без всякого предварительного «подсачивания» вы-
рубался в сыром виде, мелкие пни выкорчевывались, а крупные
оставляли догнивать. Иногда использовался смешанный спо-
соб — березовый лес вырубали сразу же, а хвойный корчевали
после «подперчивания» 12°.
В архиве г. Тобольска сохранились «Отчеты по корчеваль-
ным работам за 1913 г.» с подробным описанием крестьянского
способа раскорчевки леса в Тарском и Туринском уездах. Кор-
чевание проводилось вручную. Крестьяне подрезали лопатой
или мотыгой дерн с корней дерева, подрубали корни и с по-
мощью веревок валили его. Иногда корчевание проводилось с
помощью предварительной подсечки деревьев. Эта изнуритель-
ная работа обходилась очень дорого. Стоимость раскорчевки
одной десятины в Тобольской губернии колебалась от 72 до
160 руб., а чаще всего составляла 110—130 руб. 120 121 Проводи-
мые в Сибири опыты по обугливанию пней с помощью различ-
ных составов (калийной селитры, азотной и серной кислоты),
до революции так и не были закопчены и применения на прак-
тике не получили. Помощь государства в организации корче-
вальных работ была очень незначительной. Лишь с 1912 г. на
всю Сибирь и Дальний Восток был выделен ежегодный кредит
в 160 тыс. руб.122
Приемы обработки почвы на лесных участках были грубы-
ми, а орудия примитивными. Обычно это соха, сабан, реже —
плуг. Иногда сеяли по пару сразу, без предварительного рых-
ления почвы, запахивая семена. Вначале сеялась озимая рожь,
затем овес; через несколько лет истощенная пашня бросалась
и вновь зарастала. Дореволюционные исследователи называли
эту систему «подсечной» 123. Однако следует различать подсеч-
но-огневую систему, известную в древней Руси, от систем поле-
водства, используемых крестьянами Сибири па лесных участ-
ках. При подсечно-огневой системе землепашцы не пользова-
лись орудиями вспашки, а готовили поле с помощью железного
топора и огня, сеяли по поджоге без предварительного рыхле-
120 «Материалы для изучения экономического быта государственных
крестьян и инородцев Западной Сибири», вып. XVII. СПб., 1892, стр. 148—
154; И. И. Соколов. Исторический ход развития системы земледелия
в Западной Сибири. СПб., 1891, стр. 3—5.
121 Т Ф Г А Т О, ф. 580, д. 7, лл. 97—98, 100, 132.
122 «Материалы по земельному вопросу в Азиатской России. Колони-
зация тайги», вып. VII. Пг., 1918, стр. 15—16.
123 См. П. М. Головачев. Указ, соч., стр. 32; Н. П. Огайо fl-
ски й. Народное хозяйство Сибири. Омск, 1921, стр. 48—49.
172
нпя почвы, заделывая зерна бороной-суковаткой. В конце
XIX — начале XX в. сибирские крестьяне после расчистки леса
часто применяли переложную систему, двух- или трехпольные
севообороты, которые сочетались с отдельными элементами
подсеки.
В малоосвоенных и многоземельных местах степных райо-
нов Западной Сибири, богатых целиной и «залогом», в конце
XIX в. использовалась переложная система 124. Целинные уча-
стки засевали 5—6 лет сряду, пока не истощались, затем их
бросали и распахивали новую площадь. Посев хлебов чаще все-
го чередовался в следующем порядке: первый год — пшеница,
второй — ярица, третий — пшеница, четвертый — овес, пя-
тый — ярица или пшеница. В зависимости от времени исполь-
зования участка, качества почвы и других обстоятельств изме-
нялось чередование этих культур. С ростом запашки и по мере
земельного ограничения истощенные участки уже нс забрасы-
вались, а оставлялись в залежь и через некоторое время распа-
хивались заново. Переложная система начинает превращаться
в залежно-переложную, использование целинных участков соче-
тается с распахиванием залежных земель.
Постепенно переложная система вытесняется залежной. В
начале XX в. она была довольно широко распространена в За-
падной Сибири, особенно в степных районах и других местах,
сохранивших большие пережитки захватного землепользова-
ния. После 5—6 хлебов подряд (первые 3—4 года обычно сея-
лась пшеница, потом год-два овес) крестьяне оставляли исто-
щенную землю и начинали обрабатывать уже не целинные, а
«отдохнувшие» залежные участки. При переложной и залеж-
ной системах главная трудность заключалась в первичной рас-
пашке новых земель. Омский биржевой комитет в 1907 г. отме-
чал острый недостаток средств у переселенцев и некоторой
части старожилов для подъема целины. В поисках выхода
сельские общества отдавали кулакам и сельским предпринима-
телям землю с просьбой «поднять пласты». Арендаторы, рас-
пахавшие целинную землю, пользовались ею бесплатно в тече-
ние двух лет, да еще взимали с крестьян плату по рублю за
десятину 125.
Раскорчевать новый участок или распахать степную залежь,
т. е. воспользоваться правом захватного землепользования, мог-
ли только зажиточные крестьяне и кулаки. Для этого, как уже
отмечалось выше, требовались большие средства. По подсче-
124 «Материалы для изучения экономического быта государственных
крестьян и инородцев Западной Сибири», вып. VI. СПб., 1889, стр. 5.
125 ГАО О, ф. 67, оп. 2, д. 16. л. 25.
173
там чиновников Переселенческого управления, для первона-
чального хозяйственного обзаведения переселенцу требовалось
645—745 руб.126 У многих переселенцев таких средств не было.
Треть переселенческих семей (33,2%), приехавших в Сибирь
накануне первой мировой войны, вообще не имела денег127.
Большинство остальных переселенцев располагало мизерными
суммами, которые давало государство в виде пособия, далеко
не достаточного для прочного обоснования па новом месте. По-
этому, имея один клочок, переселенцы часто были лишены воз-
можности освоить новые земли и распахивали свои участки до-
полного истощения.
Преобладающей в основных земледельческих районах За-
падной Сибири уже в конце XIX в. стала залежно-паровая си-
стема 128. Сущность ее состояла в том, что хлеб сеялся по хле-
бу, а для восстановления плодородия почвы посев чередовался
с паром и в конце концов участок оставлялся в залежь. Эта
система имела много разновидностей. В зависимости от мест-
ных условий устанавливались севообороты и чередования куль-
тур. Однако чаще всего встречалось двуполье (хлеб — черный
пар, хлеб — черный пар, и так несколько лет, после чего земля
бросалась в залежь). При залежно-паровой системе поля не
удобрялись. Агрономическая комиссия Первого сельскохозяй-
ственного съезда, состоявшегося в июне 1913 г. в Тобольске,
причины «малоуспешного и недостаточно широкого примене-
ния» естественных удобрений видела в том, что, во-первых,
крестьяне не имели опыта и уменья в этом деле, многие не
осознавали важности удобрения полей, а сколько-нибудь широ-
кой пропаганды не велось. Во-вторых, навоз, получаемый при
зимнем содержании скота па холоде, мало пригоден для удоб-
рения. Поэтому проблема удобрения полей тесно переплета-
лась с другой — устройством теплых скотных дворов. В-треть-
их, вывоз навоза был выгоден не далее как на 3—4 версты, а
поля сибирских крестьян были отдалены и раздроблены129. В
конечном итоге причины того, что крестьяне не могли удобрять
свои поля, крылись в системе крестьянского землепользования
и существовании мелкого раздробленного сельскохозяйственного
производства. При дальноземелье крестьянам было трудно, да
126 «Наставления ходокам и переселенцам». Полтава, 1912, стр. 4—5.
127 «Сборник статистических сведений об экономическом положении
переселенцев в Сибири», вып. 1. СПб., 1912, стр. 46.
128 «Сибирь и Великая Сибирская железная дорога». СПб., 1893,
стр. 121.
129 «1-й сельскохозяйственный съезд в г. Тобольске 31 мая — 12 июня
1913 года», стр. 96—97.
174
и невыгодно вывозить единственно доступный им вид удобре-
ния— навоз за 10—15 верст, тем более что его требовалось до
сотни возов на десятину.
В лесостепных и северных лесных районах, особенно на то-
щих подзолистых почвах, удобрялись главным образом ближние
поля и приусадебные участки. Накануне 1917 г. в Туринском
уезде удобрения вывозились на ближние пашни, а 2/з земель,,
составлявших дальние участки, никогда не удобрялись, были
очень пстощены, и крестьяне использовали их только потому,
что не было лучших130. Подобная картина наблюдалась и в
Ялуторовском уезде 131. В степных местностях Западной Сиби-
ри, кроме прочих причин, удобрению полей мешал острый не-
достаток леса в крестьянских хозяйствах — навоз использовал-
ся на топливо и строительство хлевов.
Для залежно-паровой системы полеводства характерна эк-
стенсивность земледелия и далеко не полное использование зе-
мельных богатств. Крупные участки, поочередно оставляемые
под залежь, постоянно пустовали. Если в целом по Европей-
ской России в 1917 г. под посевом занято примерно 68% зем-
ли, под паром — 23—24%, под залежью, в том числе покосными
и пустующими землями,— 8%, в губерниях Черноземного цен-
тра 132 соответственно 68,6, 31 и 0,4%, в западных губерни-
ях133— 70,5, 27,3 и 2,2%, то в Западной Сибири посевные пло-
щади составляли менее половины всей используемой пашнп
(47—48%), пар —12—13% и залежные земли — 39—40% 134.
Доля таких трудоемких культур, как лен и конопля, бобовые,,
подсолнечник, свекла, бахчевые, а также кормовые травы, по
Сибири и Дальнему Востоку в 1917 г. равнялась 3,8%, в том
числе в Тобольской губернии — 2,2, Томской (без Алтая) —
3,4, на Алтае — 4,6 и в Акмолинской области — 8,4%. В общем
это меньше, чем в Европейской России (5,8%). На юге, в Дон-
ской и Екатеринославской губерниях, эти культуры занимали
6—7%, в центрально-нечерноземных Московской и Ярослав-
ской губерниях — более 21%, в западных губерниях: Витеб-
ской — 17%, Лифляндской — 31—32%. В центрально-чернозем-
ных губерниях — Рязанской и Тамбовской — процент этих
культур был примерно такой же, как и в среднем по Си-
бири 13 5.
по т Ф Г А Т О, ф. 512, on. 1, д. 48, л. 59.
131 Там же, ф. 417, on. 1, д. 514, л. 161.
132 Курская, Орловская, Рязанская, Тамбовская и Тульская губер-
нии.
133 Витебская, Волынская, Лифляндская, Могилевская губернии.
134 Подсчитано на основе «Погубернских итогов...», стр. 8—9, 16—17,
24—25, 32—33, 40-41, 48—49, 70—71, 82—83.
135 «Погубернские итоги...», стр. 51, 53, 55, 73, 85.
175
Указанные явления, свидетельствующие об экстенсивном
характере сибирского земледелия, объяснялись экономическим
положением Сибири как колонизуемой окраины и особенностя-
ми ее капиталистического развития. Свободный земельный
фонд открывал возможность для экстенсивного земледелия и
до известного времени позволял обходиться без дополнитель-
ных капиталовложений в одни и те же участки. Сельское хо-
зяйство строилось на захвате новых земель и хищническом их
использовании. Производство продукции увеличивалось глав-
ным образом путем расширения посевных площадей в резуль-
тате притока переселенцев. Многое зависело и от степени раз-
вития капиталистических отношений. Не случайно интенсив-
ность полеводства и, в частности, использования земли в одних
и тех же районах выше в более зажиточных и капиталистически
развитых хозяйствах казаков и предпринимателей. В 1917 г.
в крестьянских хозяйствах Сибири залежь занимала 31—32%
пашни, у казаков — 12—13 и у частных владальцев-предприпп-
мателей — 19—20%.136 Экстенсивность земледелия неодинакова
и в различных местах Западной Сибири. В наиболее заселенных
и капиталистически развитых районах Омского, Петропавлов-
ского, Каинского, Томского и других уездов интенсивность была
выше. Здесь довольно широко внедрялось трехполье, практико-
вались и четырехпольные севообороты.
В условиях колонизуемой Западной Сибири основной куль-
турой была пшеница. Такая односторонняя специализация от-
тесняла трудоемкие технические культуры, тем более что при
слаборазвитой промышленности обработка их не могла быть
организована в самой Сибири. Корнеплоды и травосеяние также
не заняли сколько-нибудь видного места в посевах Западной
Сибири, ибо животноводство, носившее не менее экстенсивный
характер, строилось главным образом на использовании естест-
венных пастбищ. «Пшеничная» специализация и природное
своеобразие Сибири сказывались на структуре севооборотов.
В отличие от Европейской России озимый клин в них не играл
сколько-нибудь существенной роли 137.
После строительства Сибирской железной дороги в 1894—
1896 гг. появляются первые агрономы, по одному па Тобольскую,
136 Вычислено по материалам «Погубернских итогов...», стр. 70, 71.
82-83.
137 В условиях Сибири в районах трехполья на месте озимого клина
первый год чаще всего сеяли пшеницу, второй год — овес и на третий
год земля оставлялась под пар. При четырехполье первые два года обыч-
но высевалась пшеница, на третий год — овес и на четвертый участок
шел под пар.
176
Томскую, Иркутскую губернии и Акмолинскую область 138. Пер-
вые агрономы, Н. Л. Скалозубов в Тобольской и И. К. Окулич
в Томской губерниях, начинали деятельность на пустом месте.
Большой энтузиаст своего дела Н. Л. Скалозубов поднял вопрос
о борьбе с вредителями в Сибири, выступил одним из организа-
торов первой в Сибири сельскохозяйственной выставки в г. Кур-
гане в 1895 г., занимался улучшением местной породы рогатого
скота и т. д.139 Но в условиях самодержавия практическая дея-
тельность агрономов в Сибири сковывалась отсутствием средств,
не говоря уже о малочисленности самих агрономов. Поэтому
сколько-нибудь широкой реальной помощи крестьянскому хо-
зяйству они не могли оказать. В докладе Омскому обществу
сельского хозяйства в 1901 г. Н. Л. Скалозубов отмечал, что
«агрономам представляется только говорить о сельскохозяй-
ственных нуждах населения, средств же на удовлетворение
этих нужд нет никаких» 14°.
Некоторое оживление начинается в 1908 г., когда в Сибири
возникает переселенческая агрономическая организация, за-
рождается кооперативная агрономия и появляются сельскохо-
зяйственные общества ’г41. С 1912 г. учреждается агрономическая
организация Сибирского казачьего войска. Но и в этот период
агрономическая помощь крестьянскому хозяйству не была мас-
совой и сколько-нибудь ощутимой. Не хватало работников; весь
агроперсонал, например. Акмолинской области в 1913 г. состоял
из 32 чел.142 Агрономическая деятельность выражалась в орга-
низации зерноочистительных пунктов (на территории Тоболь-
ской и Томской губерний их насчитывалось накануне войны
около 30) 143, в устройстве показательных участков 144 и показа-
тельного кормления скота, в пропаганде машин и организации
кооперативов. Накануне войны на территории Западной Сибири
действовали два опытных поля: Омское, организованное в 1904 г.,
и Купинское (1913 г.), а также Омская машиноиспытательная
станция (1910 г.) и Западносибирская сельскохозяйственная
138 «Отчет правительственного агронома по Томской губернии за
1899 г.», стр. 2. В Томской губернии первый агроном, назначенный в июне
1894 г., уже в сентябре 1896 г. уехал, и до февраля 1897 г. агронома в гу-
бернии не было.
139 тф Г АТ О, ф. 147, on. 1, д. 2, лл. 4—5.
140 «Сибирская советская энциклопедия», т. 1, стб. 16.
141 ГАО О, ф. 67, оп. 2, д. 311, лл. 32, 67, 81, 109, 132 п др.
142 «Обзор Акмолинской области за 1914 г.». Омск, 1915, стр. 17.
143 «Краткий обзор деятельности правительственной агрономической
организации в Сибири в 1911 г.». СП'б., 1912, стр. 22, 53.
144 В 1911 г. показательные участки имелись в 97 селениях Западной
Сибири.
12 Л. М. Горюшкин
177
станция (1913 г.) 145. За исключением, пожалуй, пропаганды и
устройства кооперативов, деятельность агрономической органи-
зации не выходила за рамки отдельных мероприятий.
Более полному использованию и без того скудных возможно-
стей агрономии мешала ее сословная организация (агрономы
Переселенческого управления, казачьего войска, частных вла-
дельцев). Гораздо шире агротехнические мероприятия прово-
дились в хозяйствах зажиточных казаков, частных владельцев
и крупных кулаков, что способствовало их капиталистическому
развитию. Подавляющая же масса крестьянских хозяйств Сиби-
ри, по существу, не знала какой-либо агрономической помощи.
«Население ведет хозяйство так же примитивно, как и ра-
нее»,— отмечал томский губернский агроном в одной из своих
докладных записок 146. К 1913 г. в агрономическом деле сделано
совсем немного, говорил тобольский агроном Н. Н. Кулисич,—
«пробуждены интересы и доверие к улучшенным сельскохо-
зяйственным приемам», и только 147.
Существующие экономические условия сибирской деревни,
слабость агрономии и косность местной администрации сдер-
живали развитие агротехники, мешали наладить борьбу с вре-
дителями и сорняками, тормозили мелиорацию и введение
улучшенных приемов обработки почвы. Большой убыток кре-
стьянским посевам наносили вредители — головня хлебных зла-
ков, суслики, кобылка. Ежегодные потери только от головни
составляли в среднем 10%, достигая в отдельных хозяйствах
40%. Первый опыт борьбы с головней на крестьянских посевах
проведен лишь в 1912 г. в Акмолинской области, а уже в годы
войны агрономическая деятельность заглохла. Систематическая
борьба с грызунами при помощи химических средств началась
только в годы Советской власти. Больше всего посевы сибир-
ских крестьян страдали от кобылки. В отдельные годы, как
отметило Пятое агрономическое совещание Тобольской губер-
нии в июне 1912 г., вред, приносимый кобылкой, принимал
«характер народного стихийного бедствия» 148. Что же предло-
жило агрономическое совещание, собравшееся для обсуждения
этого вопроса? Оно постановило «привлечь население в порядке
натуральной повинности» на борьбу с вредителями и рекомен-
145 Ц Г АНХ, ф. 478, оп. 51, д. 23, лл. 9—10, 40-41.
146 Г А Т О, ф. 3, оп. 19, д. 1402, л. 19.
147 «1-й сельскохозяйственный съезд в г. Тобольске 31 мая — 12 июня
1913 г.», ч. I. «Журналы общих собраний и комиссий». Тр. Тобольской
губернской агрономической организации, вып. 17. Курган, 1914, стр. 87.
148 «Труды Пятого губернского агрономического совещания в г. То-
больске 23 июня — 1 июля 1912 г.». «Журналы общих собраний», ч. I. То-
больск, 1912, стр. 18.
178
довало на каждую волость избрать «кобылочных старост», ко-
торые бы следили за добросовестным исполнением повиннос-
ти *49. Даже здесь администрация не могла отрешиться от по-
лицейских и полукрепостнических методов. Нечего и говорить,
что натуральная повинность, которой крестьяне боялись не
меньше кобылки и ввиду этого даже скрывали появление вре-
дителей, не принесла желаемого результата. А денежных
средств на борьбу с вредителями на всю Тобольскую губернию
было отпущено только 800 руб.149 150
В условиях дореволюционной Сибири с ее низкой агротех-
никой крестьяне оказывались безоружными перед лицом сти-
хийных бедствий и капризов природы. Еще в конце XIX в.
Н. Л. Скалозубов в записке на имя Куломзина указывал на
«периодические засухи», поднятие и высыхание озер и, наобо-
рот, заболачивание сухих мест, появление солончаков. Нередко
участки, отводимые переселенцам, быстро превращались в не-
удобные, и новоселы покидали их151. Тревожный сигнал, по-
данный Н. Л. Скалозубовым, не был принят во внимание.
Прошло полтора десятка лет, и все осталась по-прежнему.
Обсуждая меры по борьбе с засухой в южностеппых уездах
Тобольской губернии, участники Пятого агрономического со-
вещания высказали много пожеланий и благих намерений
(искусственное орошение, отбор особых сортов семян, рядовые
и ленточные посевы, культивация полей и др.), а в итоге при-
знали невозможность их осуществления, ибо «существующее
крестьянское землепользование является крупным препятстви-
ем к правильной и своевременной обработке почвы, необходи-
мому средству борьбы с засухой» 152. Мелиорации земель в до-
революционной Сибири, по существу, не было. С 1895 по 1917 г.
в Барабинской степи, почти единственном районе, где она про-
водилась, осушено всего 283 тыс. дес.153, хотя только в Тоболь-
ской и Томской губерниях насчитывалось около 7 млн. дес.,
нуждавшихся в мелиорации 154.
При чересполосице неизбежна была потеря земли под ме-
жами. Но главное состояло в том, что межники, зараставшие
сорняками и травами, засоряли крестьянские поля и снижали
149 Там же, стр. 20.
150 «Труды Четвертого Тобольского губернского агрономического со-
вещания 25 января — 9 февраля 1912 г.», ч. II. Журналы комиссии. То-
больск, 1913, стр. 22.
151 Т Ф ГАТ О, ф. 147, on. 1, д. 12а, л. 5.
152 «Труды Пятого губернского агрономического совещания в г. То-
больске...», стр. 26.
153 Г А ТО, ф. 1, on. 1. д. 55, л. 118.
154 Л. Ф. Скляров. Указ, соч., стр. 241.
12* т
Йх урожайность. Корреспонденты сельских обществ Томской
губернии в 1916 г. отмечали, что из 344 обследованных случаев
засоренность полей установлена в 278 (80%). Примерно поло-
вина всех корреспондентов, давших ответы, подчеркнула высо-
кую степень засоренности и большой вред, приносимый ею
крестьянскому хозяйству 155.
Одним из главных показателей прогрессивных изменений
в системе полеводства, происходивших по мере развития капи-
тализма, было применение машин. Однако при оценке этих из-
менений необходимо учитывать следующие моменты: 1) коли-
чество имевшихся машин далеко не удовлетворяло всех пот-
ребностей сельского хозяйства; 2) изменения, связанные с
внедрением машин, коснулись главным образом зажиточной п
кулацкой части деревни; 3) распространение машин не соп-
ровождалось преобразованием всей системы полеводства, что
намного понижало эффективность их применения.
Влияние машин на характер земледелия проявлялось в со-
четании с другими факторами системы землепользования и по-
леводства. Машины применялись в условиях раздробленного
крестьянского производства и господства залежной и салежпо-
паровой систем, почти не знавших удобрения полей, правильно-
го чередования культур и усовершенствованных приемов об-
работки почвы. Поэтому сравнительно широкое их применение,
повышая культуру полеводства и темпы роста посевов, в об-
щем-то не меняло экстенсивного характера земледелия в За-
падной Сибири. При наличии целинно-залежных земель и пус-
тошей использование машин позволяло кулакам увеличивать
размеры запашки, широко практикуя залежную и залежно-па-
ровую системы полеводства, и являлось одним из факторов
экстенсивного земледелия.
Располагая большим, чем в Европейской России, количест-
вом земли, сельский бедняк и в Сибири не имел возможности
сполна приложить к ней руки. Не хватало денежных средств
и необходимого числа рабочих лошадей, ощущалась нехватка
машин и орудий, отрицательно влияли феодально-крепостни-
ческие пережитки. По мере роста капиталистической эксплуа-
тации и увеличения размера податей крестьяне, лишенные воз-
можности освоить новые, более плодородные земли, все чаще
распахивали одни и те же участки, еще не успевшие отдохнуть.
Срок пребывания участков в залежи сократился с 10—15
до 3—4 лет. За такой срок плодородие почвы не успевало
155 «Обзор Томской губернии за 1916 г. в сельскохозяйственном отно-
шении». Томск, 1921, стр. 17, 19.
180
восстановиться, и она постепенно истощалась. Как к спаситель-
ному средству прибегали крестьяне к паровой обработке. За-
лежно-паровая система начинала вытесняться чисто паровой
с ежегодным чередованием посева и пара 156. Но проводимая
на мелких клочках земли примитивными орудиями и без ре-
гулирования паровой площади, она не могла сколько-нибудь
заметно повысить плодородие почвы и поднять урожайность.
А если учесть, что большинство крестьянских хозяйств не зна-
ло действенной агрономической помощи, то станет вполне по-
нятным, почему в таком богатом своими возможностями крае,
каким являлась Сибирь, урожайность полей оставалась низкой.
В юго-западной части Сибири урожайность с десятины равня-
лась 157:
Годы Пуды Годы Пуды
1896—1899 —50,2 1908—1911 —41,1
1900—1903 —34,1 1912—1915 —43,9
1904—1907 —48.5 1916-1919 —46,2
Средняя урожайность полей в Сибири составляла примерно
сам-четыре, редко поднимаясь выше. В сравнении с развитыми
капиталистическими странами она выглядела очень низкой. По
уровню урожайности основных зерновых культур Сибирь усту-
пала США и особенно сильно Германии. В сравнении с Евро-
пейской Россией урожайность была примерно такой же. Боль-
шими возможностями для постановки системы полеводства рас-
полагали зажиточные и капиталистические элементы сибирской
деревни. Для захвата и освоения новых земель они имели де-
нежные средства, необходимые машины и рабочий скот. Ка-
чество семян у них было выше, а возможностей для введения
агротехнических новшеств больше. Поэтому и урожайность в’
зажиточных крестьянских хозяйствах была выше. К сожале-
нию, дореволюционная статистика с ее средними цифрами не
дает нам об этом сведений. Однако некоторым подтверждением
могут служить данные об урожайности в крестьянских и пред-
принимательских хозяйствах Западной Сибири п двух уездов
Акмолинской области (табл. 27).
За немногими исключениями, главным образом по Томской
губернии (1901—1905 гг.), урожайность крестьянских полей
была ниже, чем частновладельческих. А если иметь в виду, что
156 В Сибири практиковался «черный» пар, при котором землепашцы
стремились не допустить зарастания участка травой.
157 «Статистический бюллетень Сибкрайстатотдела», 1927, № 9—10,
стр. 69.
181
Таблица 27*
Урожайность с одной десятины за 1901 — 1910 гг., пуды
Административ- ная единица Пшеница яровая Овес Ячмень Гречиха Просо
ГОДЫ 1 2 1 2 1 2 1 2 1 2
Тобольская губерния 1991 — 1906— 1905 1910 47 46 59 60 47 44 54 45 49 52 56 52 23 24 28 24 35 31 36 22
Томская » 1901 — 1906— 1905 1910 41 57 39 59 48 61 43 62 58 59 48 65 34 35 37 56 35 45 48 62
Акмолинская область 1901— 1906— 1905 1910 38 37 42 42 41 39 48 34 41 35 42 38 27 19 21 я/с 34 19 39 21
•«Сборник статистико-экономических сведений». Год десятый. Пг., 1917, стр.
79; «Сельское хозяйство России в XX в». М., 1923, стр. 146—147. 1 — на крестьян-
ских надельных землях; 2 — на частновладельческих землях.
об урожайности крестьянских полей даны средние цифры, скры-
вающие более низкий урожай в хозяйствах бедноты, то разни-
ца будет еще большей. Эти выводы подтверждаются данными
за 1913 г. о сборе пшеницы в хозяйствах различных категорий
Акмолинской области, пуды |о8:
Уезды Крестьяне Казаки Частные владельцы
и арендаторы
Омский................. 41,6 68 69,1
Петропавловский ... 38 48,3 93,3
Цифры урожайности, как в зеркале, отражают более высо-
кий уровень культуры полеводства в хозяйствах казаков и сель-
ских предпринимателей. Урожайность пшеницы в хозяйствах
казаков примерно в 1,5 раза, а в хозяйствах частных владель-
цев и арендаторов — в 2 раза выше, чем у основной массы кре-
стьянских дворов.
Таким образом, в условиях капитализма в сибирской де-
ревне не было единой системы полеводства, одинаковой для
всех районов и социальных групп деревни. В районах, менее
освоенных и капиталистически развитых, в начале XX в. со-
хранилась переложная система земледелия. В районах с более
зрелыми капиталистическими отношениями преобладала за-
лежно-паровая система, применялось трехполье с удобрением
полей. В целом система земледелия Западной Сибири начала
158 «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Азиат-
ской России за 1913 г...», стр. 28.
182
XX в. несколько продвинулась в своем развитии, что вырази-
лось прежде всего в распространении сельскохозяйственных
машин и появлении зачатков агрономии. Однако эти изменения
были незначительными. Во всех районах земледелие по преиму-
ществу носило экстенсивный характер, ибо преобладающим
оставался процесс развития капитализма вширь; в системе по-
леводства сохранились крупные пережитки патриархальщины.
При одной и той же системе, преобладающей в том или
ином районе Западной Сибири, различные слои деревин имели
неодинаковые возможности для ее использования. Бедняцкая
часть деревни испытывала всю тяжесть отрицательного влия-
ния и неудобств патриархальных систем полеводства. Чтобы
избежать истощения почвы старых, уже занятых участков или
освоить новые, необходимы были средства. Их крестьянин мог
получить лишь с повышением урожайности на старых участках
или с освоением новых, а для этого опять-таки нужны сред-
ства, скот и орудия. Создавался заколдованный круг. Переход
к скотоводству и маслоделию не открывал широкого выхода из
этого положения, ибо для их развития также требовались ма-
шины и средства, особенно для маслоделия. К тому же у кре-
стьян не хватало покосов, которые нужно было арендовать у
земельных собственников — казны и Кабинета. Наконец, все
крестьяне просто не могли заняться маслоделием, да и не во
всяком районе это было возможно. Данное противоречие при-
водило к тому, что в результате истощения участков, падения
урожайности и общего упадка хозяйства бедняки попадали
в кулацкую кабалу или, бросив собственное хозяйство, шли ра-
ботать по найму.
Надвинувшийся кризис системы полеводства был сдиим из
конкретных проявлений неизбежного упадка и разорения тру-
дящихся крестьян в условиях развития капитализма, да еще
при сохранении феодальных пережитков. Глубокий упадок пе-
реживала вся система общественных отношений в российской
и сибирской деревне, а кризис залежной системы был лишь
частным его отражением. Касался этот кризис п кулацкого
хозяйства, но лишь в той мере, в какой феодальные пережитки,
не столь значительные в Сибири по сравнению с Европейской
Россией, мешали развитию капнталистпечского производства в
тех районах, где возможности для захватного землепользования
были уже исчерпаны. Расширяя запашку п «снимая сливки»
с повых земель, сельская буржуазия если не добивалась повы-
шения урожайности своих хозяйств путем капиталовложений и
более широкого применения машин, то поддерживала ее на
определенном уровне.
183
Развитие сельскохозяйственного капитализма в Западной
Сибири неизбежно вело к истощению почвы. Но как причины
этого истощения, так и его влияние на хозяйства трудящихся
крестьян и кулаков различны. Истощение почвы на участках
трудящихся крестьян объяснялось тем, что они не имели
средств и машин для обработки земли. Поэтому истощение поч-
вы и кризисные явления в системе полеводства ухудшали поло-
жение сельской бедноты. Кулаки истощали почву потому, что
держали в своих руках все средства производства и стропли
хозяйство на эксплуатации наемного труда и кабале в интере-
сах увеличения прибыли. При отсталой агрономии, отсутствии
удобрений и примитивных севооборотах применение машин в
кулацких хозяйствах не спасало почву от истощения. Кулацкая
система земледелия носила не только экстенсивный, но и хищ-
нический характер.
Не менее отсталой была система животноводства в Западной
Сибири. В отдельных местах и прежде всего у народов Севера,
а также в южных районах Акмолинской области и Алтая ис-
пользовалась пастбищная система с ее постоянными переко-
чевками, отсутствием земледелия, сенокошения и оседлых жи-
лищ. В остальных районах Западной Сибири крестьяне заго-
тавливали сено, но содержали скот в холодных помещениях
или даже под открытым небом в огороженных дворах. В доре-
волюционной литературе и официальных отчетах единодушно
отмечается низкая культура животноводства и примитивность
содержания скота. Агроном Томский губернии в 1906 г. писал,
что «весь уход за скотом сводится к тому минимуму, который
лишь обеспечивает животному сохранение жизни» 159 160 161. Пример-
но так же характеризует содержание скота в Тобольской гу-
бернии ветеринарный инспектор губернии: «Содержат скот
чуть не под открытым небом, а кормят его соломой или очень
плохим соном; все заботы хозяев ограничиваются тем, чтобы
скот кое-как дотянул до весны, а пришла весна, появилась тра-
ва, скот выпускается в поле или в лес до осени и только изредка
проверяется его количество» 16°. Подобную оценку можно встре-
тить и в других сообщениях и отчетах 16L Материалы обсле-
дования переселенческих хозяйств Сибири, проведенного в пер-
159 Г АТ О, ф. 3, оп. 19, д. 1402, л. 20.
160 «Журнал заседания съезда податных инспекторов и их помощни-
ков Тобольской губернии». Тобольск, 1912, стр. 117.
161 «Труды Ялуторовского отдела Императорского Московского об-
щества сельского хозяйства», вып. 3, кн. 1, 1903. Ялуторовск. 1904,
стр. 21: вып. 3, декабрь 1912. Ялуторовск, 1913, стр. 66—67; «Обзор То-
больской губернии за 1907 г.». Тобольск, 1908, стр. 10 и др.
184
вые годы XX в., свидетельствуют о том, что концентрированные
корма составляли не более 4—5% 162-
С развитием маслоделия в деревне увеличивается использо-
вание концентрированных кормов в хозяйствах кулаков и за-
житочных крестьян, начинают проводиться выставки, конкур-
сы и показательные кормления молочного скота, устраиваются
беседы по животноводству, предпринимаются попытки улуч-
шить породы скота. На территории Западной Сибири в 1902—
1903 гг. были организованы шесть опытных лабораторий мо-
лочного хозяйства — Курганская, Омская, Каинская, Томская,
Барнаульская и Змеиногорская 163. Несколько увеличивается
травосеяние. С 1913 г., как отмечается в отчетах Курганско-
го и Тарского ветеринарных пунктов, наметилось некоторое
улучшение в зимнем содержании скота: усилилось строитель-
ство теплых скотных дворов, возросло использование улучшен-
ных кормов 164. Однако эти отдельные мероприятия и улуч-
шения не могли серьезно изменить в целом отсталую систему
животноводства. В 1913 г. Ялуторовский отдел общества сель-
ского хозяйства собрал сведения о кормлении скота по 32 во-
лостям уезда. Из 196 корреспондентов 117 (60%) сообщали,
что крестьяне кормили скот только сеном, 61 (31%) —сеном
и соломой, и в 18 случаях (9%) отмечено кормление скота кон-
центрированными кормами 165. И как следствие этого — низкая
продуктивность сибирского скота. Среднегодовой удой коровы
в Тобольской губернии и Акмолинской области составлял 900—
950 л 166. Не выше была удойность коров и в Томской губер-
нии 167. Поэтому не удивительно, что крестьянин, имевший да-
же две коровы, в Сибири считался бедняком. В кулацких и
особенно в частновладельческих хозяйствах предпринимателей
удойность коров гораздо выше. Так, в Александровском имении
Каинского уезда годовой удой коров местной породы равнялся
1700-1800 л168.
Страшным бедствием для крестьянства были массовые па-
дежи скота от различных болезней и эпизоотий. «На обширной
162 «Материалы по обследованию переселенческого хозяйства. Опыт
обследования бюджетов переселенцев», вып. XXIV. СПб., стр. 26.
163 Ц Г А Н X, ф. 478, оп. 51, д. 23, лл. 9—10.
164 т Ф Г А Т О, ф. 342, д. 45, лл. 78, 82.
165 «Труды Ялуторовского отдела Московского общества сельского
хозяйства», вып. III. Ялуторовск, 1913, стр. 9.
166 «Материалы по экономическому обследованию районов Сибирской
железной дороги. Животноводство», вып. II. Скотоводство в районе За-
падного участка Сибирской железной дороги. Томск, 1905, стр. 14.
167 Г АТ О. ф. 3. оп. 19, д. 1402, л. 20.
168 «Материалы по экономическому обследованию районов Сибирской
железной дороги», стр. 14.
185
территории Томской губернии,— писал в своем отчете за 1913 г.
тубернский ветеринарный инспектор,— существуют почти все
известные науке эпизоотические заболевания, и только не-
достаток ветеринарных сил препятствует точной их регистра-
ции» 169. Ветеринарного обслуживания в Сибири почти не было.
До 1912 г. лишь изредка приезжали командируемые Министер-
ством внутренних дел ветеринарные работники, которые об-
служивали незначительную часть хозяйств старожилого на-
селения. Переселенцы не знали и такой помощи. Для них вете-
ринарная организация была учреждена в 1912 г., однако прак-
тическое значение ее ничтожно. В огромном Акмолинском пе-
реселенческом районе, включавшем пять уездов, имелось по
одному ветеринарно-фельдшерскому пункту на уезд 17°. В
1913 г. на одного ветврача в Западной Сибири приходилось до
125 тыс. голов скота всех видов 171. Капитализм внес некоторые
изменения в систему животноводства Западной Сибири, но в
основном подчинял его, не меняя существенным образом при-
емов содержания скота. Животноводство Сибири, как и поле-
водство, велось довольно патриархальными методами и отлича-
лось большой экстенсивностью и невысокой продуктивностью.
169 ГАТ О, ф. 3, оп. 43, д. 865, л. 103.
170 «Переселение и землеустройство за Уралом в 1913 г.». П'г., 1914,
стр. 43—44.
171 ГАТ О, ф. 3, оп. 43, д. 865, л. 102; Т Ф Г А Т О, ф. 417, on. 1,
д 514.
Глава четвертая
СЕЛЬСКАЯ ТОРГОВЛЯ И КРЕДИТ
1. Сельская торговля
и внутренний рынок Сибири
У ш Л роцссс становления развитых форм капитализма ох-
ватил как сферу сельскохозяйственного производст-
ВН) так и область товарно-денежного обращения. До
проведения железной дороги всю торговлю Сибири держали в
своих руках крупные купцы-монополисты. Они закупали на Ни-
жегородской и Ирбитской ярмарках огромные партии товаров и
раз в году, в период навигации, вывозили их в Сибирь. Здесь
товары перепродавались мелким скупщикам, которые затем
доставляли их потребителям. Через тех же скупщиков шел сбыт
крестьянской продукции. Крупный купец и подчиненный ему
скупщик блыи основными фигурами в торговле. Для торговли
этого периода характерны медленные обороты капитала, кон-
центрация ее в руках немногих лиц, непомерно высокие цены
на привозные товары и низкие на крестьянские продукты, пол-
нейшая зависимость мелкотоварного хозяйства крестьянина от
скупщика. Почти вся торговля была сконцентрирована в круп-
ных городах и в немногих наиболее развитых сельскохозяйст-
венных районах.
В условиях капиталистического производства торговый ка-
питал постепенно теряет свою самостоятельность, превращаясь
в агс'пта производительного капитала. .Подобный процесс под-
чинения купеческого капитала интересам капиталистического
производства в Западной Сибири стал наиболее отчетливо ви-
ден после сооружения железной дороги. На первое место вы-
двигается производительный капитал, что выражалось в раз-
витии маслоделия, кулацком производстве хлеба и мяса, пред-
принимательской аренде, растущем применении машин и
наемной рабочей силы в деревне. В процессе развития капита-
листического производства и в зависимости от него видоизме-
няются формы и организация торговли.
С проведением железнодорожной магистрали монопольное
посредничество крупных купцов и скупщиков было подорвано.
Круг торговцев расширился, отпала необходимость в крупных
187
капиталах, так как теперь появилась возможность закупать-
товары мелкими партиями. Начался постепенный процесс пре-
образования, сокращения и ликвидации торгового посредниче-
ства купцов-оптовиков. Освободившиеся капиталы направля-
лись в обрабатывающую промышленность и на операции по
вывозу продукции из Сибири. Крупные сибирские ярмарки по-
теряли свое прежнее значение. Многие русские и заграничные
фирмы учредили в городах Сибири постоянные торговые кон-
торы, которые за определенную плату брали у различных си-
бирских торговцев заказы для производства в Европе и посы-
лали в районы Сибири своих агентов для сбыта товаров по
образцам и для закупки сырья. По образному выражению од-
ного из исследователей Сибири, Сибирская железная дорога
«рассосала тот торговый капитал, который прежде был в руках
немногих монополистов»
Капиталистическое совершенствование форм торговли и кре-
дита в сибирской деревне было тесно связано с деятельностью
русского и иностранного монополистического капитала. Торгов-
ля машинами и сбыт масла, составлявшие основу товарного-
обращения в западно-сибирской деревне, осуществлялись ка-
питалистическим путем, с использованием приемов, присущих
монополистическому капиталу. Господствующее положение
в торговле сельскохозяйственными машинами занимала амери-
канская «Международная компания жатвенных машин», имев-
шая в Сибири около 200 отделений и пунктов продажи1 2. Нака-
нуне войны более 80% косилок, около 70% сноповязалок и
80% жаток-самосбросок, продаваемых в Западной Сибири, при-
надлежали заводам этой компании3. Их сбытом занимались,
также склады Переселенческого управления. В 1909—1910 гг.
они продали машинной техники на 4—5 млн. руб., из них почти
половину (на 2 млн. руб.) составляли машины американской
компании 4.
Ежегодно Переселенческое управление согласовывало с тор-
говыми фирмами условия сбыта машин (цены, сроки кредито-
вания и т. п.). На 1 января 1909 г. долг сельскохозяйственных
складов Сибири фирмам составлял 2 070 796 руб., а на 1 января
1 М. И. А л ь т ш у л л е р. Земство в Сибири. Томск, 1916, стр. 70.
2 «Сельскохозяйственные машины и орудия в Европейской и Азиат-
ской России в 1910 г.». СПб., 1913, стр. 9.
3 А. А. Лукин. Проникновение американского и английского капи-
тала в Западную Сибирь накануне и в годы первой мировой войны.
Канд. дисс. Томск, 1959.
4 «Поездка в Сибирь и Поволжье». Записка П. А. Столыпина и
А. В. Кривошеина. СПб., 1911, стр. 46; Г А О О, ф. 78. оп. 2, д. 35, л. 23.
188
1914 г.— 6 616 081 руб. и Омскому отделению банка —
2 077 631 руб.5 В целях увеличения прибылей капиталистиче-
ские фирмы и монополии с успехом использовали аппарат сель-
скохозяйственных складов Переселенческого управления.
Изменяются и приемы торговли. Капиталистические фирмы
широко используют рекламу, организуют демонстрацию машин,
переносят торговлю из города в деревню. Так, до 1908 г. в рай-
оне деятельности Новониколаевского склада машины продава-
лись только в городе. Затем появляются агенты торгово-капи-
талистических фирм. Уже в сентябре 1909 г. во всех крупных
селениях Новониколаевского района имелось до 20 пунктов
продажи фирмы «Работник», 10 пунктов «Международной ком-
пании», 8 — фирмы «Рандруп» и 5 — товарищества «В. Г. Столль
и К°». Крупные пункты продажи (отделения) имели массу
мелких агентов. Они искали покупателей в деревне и даже раз-
возили машины по дворам 6.
В руках монополий находилось снабжение машинами важ-
нейшей в Западной Сибири отрасли экономики — маслоделия.
От машин и сепараторов до буковой клепки для производства
бочек — все ввозилось в Сибирь из-за границы п продавалось
в кредит владельцам заводов. Небезынтересна история с импор-
том буковой клепки. Для упаковки масла, вывозимого из Сиби-
ри, ежегодно требовалось около 1200 тыс. буковых бочонков
легкого типа. Буковые леса в избытке росли на Кавказе, но
царское правительство долго не могло организовать их исполь-
зование и решить столь несложное дело, как производство тары
для вывоза масла. Заготовка же березовой клепки в казенных
и кабинетских лесах Сибири запрещалась. До 1915 г. вся буко-
вая клепка ввозилась из Германии, Англии и Дании. Постав-
щики клепки—датские фирмы «Сибирская компания», «Лунд
и Петерсен» — перепродавали ее другим маслоэкспортным
фирмам, и сибирские маслоделы получали упаковочный мате-
риал из третьих и четвертых рук. Один комплект клепки, до-
ставленный в Омск, стоил 57—62 коп., а продавался за 85 коп.—
1 р. 10 к. и даже 1,5 руб.
Чтобы избежать конкуренции и сохранить высокие прибыли,
иностранные экспортеры пытались расстроить производство
клепки из отечественного материала, запугивая сложностью
производства, браком масла и т. п. Когда уже в годы войны
было организовано производство буковых боченков на Кавказе
5 «Отчет о деятельности сельскохозяйственных складов Переселенче-
ского управления в Сибири и Степпом крае в 1909 г.». Омск, 1910,
стр. 8—9; Г А О О, ф. 78, on. 1, д. 187, л. 39.
6 Г АО О, ф. 78, on. 1, д. 26, л. 117.
189
и березовой клепки в Омске, Татарске, Ишиме и на ст. Назы-
ваевской, «Сибирская компания» через частные банки стала
скупать клепку на Кавказе и даже купила один из заводов 7.
Иностранные фирмы упорно стремились сохранить монополию
на ввоз клепки как один из источников высоких прибылей8.
Нечего и говорить, что в импорте машин и сложного оборудо-
вания для маслодельческой промышленности они чувствовали
себя хозяевами.
Первой в Сибири открыла кредит маслоделам на приобрете-
ние машин и оборудования в 1896 г. фирма «Паллизена». В сле-
дующем году появился второй экспортер сибирского масла —
датская фирма Земана, а уже к 1902 г. в одном только Курган-
ском уезде орудовало 12 контор, преимущественно иностранных
фирм. Фирмы имели многочисленные отделения и экспортные
конторы в различных городах Западной Сибири и некоторых
крупных деревнях. В Омске вывозом масла занимались пред-
ставители 14 торгово-капиталистических фирм 9, в Новоникола-
евске «чрезвычайно бойко» масло скупали до 20 различных
посреднических контор 10 11.
Иностранные капиталисты раздавали машины в кредит
с твердым обязательством маслоделов продавать масло только
фирме, давшей машины, а в виде процентов впредь до уплаты
всей суммы долга взимали по 1 руб. с каждого пуда масла. Раз
в педелю владельцы заводов и скупщики доставляли по однаж-
ды установленной цене масло в экспортные конторы и ни в коем
случае не могли продавать его на сторону и. Монополистиче-
ский капитал играл большую роль в торговле маслом. Только
«Сибирская компания» скупала и вывозила на заграничные
рынки четверть сибирского масла — более 1 млн. пудов на
15—18 млн. руб. «Сибирская компания» была полновластным
хозяином на всех главных рынках Западной Сибири. Она имела
38 отделений и экспортных контор во всех крупных центрах
маслоделия и даже издавала в Берлине торговую «Берлинскую
масляную газету».
Видную роль в вывозе масла и других сельскохозяйственных
продуктов из Западной Сибири играл банковский капитал.
7 Г А О О, ф. 81, on. 1, д. 80, лл. 20—21.
8 Ввоз клепки в Сибирь приносил иностранным фирмам ежегодную
прибыль в 500 тыс. руб. (Г А О О, ф. 81, on. 1, д. 80, л. 20).
9 П. И. Малахинов. О двух типах аграрной эволюции в России.
Улан-Удэ, 1962, стр. 393.
10 «Голос Сибири» (Омск), 18 февраля 1910 г.
11 «Сибирь под влиянием рельсового пути». СП'б., 1902, стр. 134—144,
149.
190
К 1912 г. в Сибири насчитывалось 73 отделения, комиссионер-
ства и агентуры государственного и частных банков. Отделения
банков по поручению фирм закупали продукцию, выступали их
комиссионерами при покупке хлеба, давали ссуды на вывоз
масла и т. д. «Сибирская компания» широко пользовалась ак-
кредитивами Сибирского торгового банка, имевшего почти во
всех городах Сибири свои отделения 12.
Скупая масло, представители экспортных фирм беззастенчи-
во грабили крестьян, сбивая цены до минимума. В одной из
корреспонденций — «Маслоделы и экспортеры. Картина с нату-
ры» — газета «Омский телеграф» писала о деятельности экс-
портных контор в районе ст. Исиль-Куль Петропавловского
уезда: «Доверенный крестьянской артели привез масло. Еще
за 10 шагов до конторы оп снимает шапку, осторожно откры-
вает дверь, робко переступает порог и, точно виноватый, оста-
навливается у двери... Г. экспортер, слегка кашлянув, строго
спрашивает: «Ну, что скажешь?» — «Да вот, барин, к вашей
милости маслица привез».— «Где масло?» — «Да близенько,
через улицу».— «Сюда вези!» Масло подвозится, осматривается.
Экспортер пн слова ни говоря, уходит в контору. За ним пле-
тется крестьянин. «Десь с полтиной. Больше не дам, масло
плохое»,— решает барпн. И дверь захлопывается у крестьянина
перед носом». Но крестьянин не может везти масло обратно, он
должен его обязательно продать. И начинает упрашивать при-
емщика взять масло. А тот роется и выискивает несуществую-
щие дефекты масла — то не доквашено, то переквашено, то
пересолено, то недосолено. Дефектов нет, и приемщик начинает
лгать: «Если бы привез пораньше, дали бы дороже, а сейчас
получили телеграмму — цены пали». Крестьянин знает, что
везти масло в другую контору — дело безнадежное, ибо между
экспортными конторами, действовавшими в районе, заключено
соглашение об одинаково низком уровне цен. И он продает
масло со скидкой в 2 руб. на каждый пуд. Скупая в среднем за
год 8 тыс. пудов, маслоэкспортеры недоплачивали крестьянам
160 тыс. руб.
Масло принималось с обязательным условием покупать соль,
укупорочный материал и другие товары у экспортеров. А если
крестьяне не желали их брать, то даже принятое масло возвра-
щалось назад как недоброкачественное. Поэтому артели вынуж-
дены были переплачивать за каждый пуд пергамента 29 руб.,
пли 233%, за вагон клепки— 1000 руб., за вагон соли —
12 «Сибирская деревня», 1913, № 1, стр. 19; А. Ш и ш а. Роль иностран -
ного капитала в экономической жизни Сибири. Новониколаевск, 1963,
стр. 10—И, 57; Г АО О, ф. 81, on. 1, д. 80, л. 18.
191
225 руб., за рогожу — в 2 раза и т. д. В итоге крестьяне теряли
еще около 20 тыс. руб. А если учесть продовольственные това-
ры (чай, сахар и т. и.), которые они обязаны были брать в лавке
конторы по завышенным ценам, то в среднем только пять эк-
спортных контор Петропавловского района недоплачивали ар-
телям 200 тыс. руб. в год 13.
Контролируя производство и сбывая сибирское масло, ино-
странные фирмы захватывали львиную долю барыша. За 20 лет,
с 1894 по 1913 г. включительно, они вывезли около 41,5 млн.
пудов сливочного масла примерно на 587 млн. руб.14 По сведе-
ниям, которые приводятся в Сибирской советской энциклопедии,
экспортеры получали с каждого пуда вывозимого масла 2—
2,5 руб. прибыли 15. Уполномоченный правительства по заго-
товке сибирского масла в годы первой мировой войны П. Ко-
чергин определял прибыль капиталистов с одного пуда масла
в 2—3 руб. 16 Если мы даже примем более низкую цифру при-
были (2—2,5 руб.), то и в этом случае общая сумма прибылей
иностранных фирм за 20 указанных лет составит примерно
80—100 млн. руб.
Большую роль в организации капиталистического сбыта
сельскохозяйственной продукции и вытеснении из этой сферы
скупщика сыграла маслодельческая кооперация. В середине
1907 г. начал свою деятельность «Союз сибирских маслодель-
ных артелей», организованный А. Н. Балакшиным. Число мас-
лодельных артелей, входивших в «Союз», выросло с 12 в 1907 г.
до 563 в 1913 г. и до 1410 в 1917 г. Это был один из крупнейших
в России кооперативных союзов. Кроме маслодельческих арте-
лей, в 1917 г. в него входило 1167 потребительских кооперати-
вов, артельных лавок и других объединений. Кооперативы,
объединяемые «Союзом», охватывали более 300 тыс. крестьян-
ских хозяйств и давали !/з производимого в Сибири масла 17 18.
«Союз сибирских маслодельческих артелей» концентрировал
в своих руках значительную часть сбыта масла, организуя его
на чисто капиталистических началах. К 1917 г. в Кургане, Тю-
мени, Петропавловске, Омске, Новониколаевске, Барнауле,
Бийске, Каинске, Черепанове, Камне и других пунктах подвоза
масла «Союз» имел 22 конторы и отделения для закупа масла ,я
13 «Омский телеграф», 1 августа 1909 г.
14 См. табл. 24. Цена одного пуда масла за 1913 г. принята равной це-
не 1912 г.
15 См. «Сибирская советская энциклопедия», т. III, стб, 313.
18 Г А О О, ф. 81, on. 1, д. 44, л. 33.
17 Там же, д. 80, л. 18; IIА Н О, ф. 1, on. 1, д. 392, л. 22.
18 «Сибирская кооперация», 1918, № 1—2, стр. 131; ГАО О, ф. 31,
on. 1, д. 80, л. 8.
192
Через «Союз» сбывали свою продукцию до 40 маслодельческих
кооперативов, организованных казаками Сибирского войска 19.
Машины и оборудование, различные продовольственные и про-
мышленные товары «Союз» покупал через свои закупочные
пункты в Москве, Петербурге, Екатеринбурге, Владивостоке,
Харбине, Лондоне, Нью-Йорке и других крупных русских и
заграничных городах. В 1910—1913 гг. среднегодовой прием и
сбыт масла «Союзом» составлял более 40 тыс. пудов, а в 1914—
1917 гг. около 1861 тыс. пудов. В 1917 г. торговый оборот
«Союза» превысил 160 млн. руб.20
Это было крупнейшее капиталистическое объединение,
имевшее в своем распоряжении заводы, мельницы, мастерские,
склады машин, магазины и транспортные средства. С 1912 г.
«Союз сибирских маслодельных артелей» вошел в акционерное
общество «Юнион», организованное в Лондоне на паевых на-
чалах вместе с английским торговцем масла Т. Лонсдейлем.
Создание акционерного общества закрепило зависимость «Сою-
за» от иностранного капитала. Фирма Лонсдейля, имевшая в
своих руках около миллиона рублей паевого капитала, предо-
ставляла «Союзу» кредиты и осуществляла сбыт масла21.
Наглядным показателем капиталистически развитых форм
сельской торговли было распространение в Сибири потребитель-
ской кооперации. В 1916 г. здесь насчитывалось 6950 потреби-
тельских кооперативов, в том числе 6757 сельских. Особенно
быстрый рост потребительской кооперации наблюдается после
неурожая 1909—1912 гг. С 1911 по 1916 г, включительно число
пайщиков в потребительских кооперативах увеличилось с 9300
до 326 942 чел., или в 35 с лишним раз22. Всякое стихийное
бедствие в крестьянском хозяйстве капитал использовал для
своего «совершенствования» и еще большего проникновения
в сельское хозяйство. Через потребительскую кооперацию осу-
ществлялся сбыт крестьянам промышленных товаров широкого
потребления. Потребительские кооперативы занимались пере-
работкой сельскохозяйственной продукции, открывали мельни-
цы, маслодельческие, кожевенные и другие заводы. Крестьяне-
19 «Омское слово», 14 февраля 1909 г.
20 П А Н О, ф. 1, on. 1, д. 392, л. 22.
21 См. Н. Е. Рогозин. Влияние Сибирской железной дороги на
экономическое развитие Западной Сибири в начале XX века. «Уч. зап.
Белорусского ун-та им. В. И. Ленина», вып. 16, серия истор. Минск, 1953;
стр. 185; И. 3 о б а ч е в. Провал планов закабаления Сибири иностран-
ными капиталистами. «Сибирские огни», 1951, № 6, стр. 115.
22 В. М а х о в. Потребительская кооперация Сибири в прошлом и
настоящем. «Сибирские огни», 1933. № 4, стр. 145--147.
13 Л. М. Горюшкин
193
предприниматели продавали сельскохозяйственные продукты
далеко за пределами своих деревень в городах, рабочих посел-
ках и на сельских ярмарках. Эта форма сбыта без посредников
и перекупщиков, доступная кулакам, широко использовалась
в Западной Сибири. Так, кулаки с. Баткат Томского уезда сна-
ряжали большие обозы по 12—15 подвод п отправляли хлеб
в Томск. Зерно и мука сбывались также в крупных селах этого
района — Богородском, Монастырском п Никольском, имевших
базары23. Из селений, расположенных вблизи судоходных рек,
хлеб доставлялся в города на баржах, снаряжаемых группами
кулаков.
В развитии торговли выразился рост внутреннего рынка.
В. И. Ленин писал, что «,.внутренний рынок,, для капитализма
создается самом развивающимся капитализмом...». Он выделил
основные экономические процессы, которые выражали образо-
вание внутреннего рынка: дробность общественного разделе-
ния труда и развитие товарного хозяйства, рост промышленного
населения за счет земледельческого и мелких товаропроизводи-
телей. В Сибири, как и во всей стране, действовали те же фак-
торы образования внутреннего рынка. Однако здесь этот про-
цесс имел специфические особенности. В процессе сложивше-
гося разделения труда Сибирь как колонизуемая окраина
специализировалась на производстве сельскохозяйственных
продуктов, получая в обмен на них промышленные товары из
центра страны. Ее внутренний рынок развивался не столько
благодаря росту сибирской промышленности, сколько в резуль-
тате роста промышленности в Европейской России. «Развитие
промышленности в центральной России,— писал В. И. Ленин,—
и развитие торгового земледелия на окраинах стоят в нераз-
рывной связи, создают взаимно рынок одно для другого» 24. Эту
особенность упускают из виду исследователи, мотивирующие
узость внутреннего рынка Сибири слабостью сибирской про-
мышленности. В 1913 г. стоимость вывозимых из Сибири про-
дуктов исчислялась в 148 млн. руб., из них 62—63% составляли
масло, хлеб, мясо. Вместе с тем 99% ввозимых в Сибирь това-
ров составляли промышленные изделия 25.
Кроме того, со строительством Сибирской железной дороги
установилась тесная экономическая связь сельского хозяйства
Сибири с мировым рынком. Сибирское масло, наряду с датским,
23 Центральный государственный исторический музей (Москва),
ф. 475, д. 1, стр. 7, 10, 17—19.
24 В. И. Лени н. Полное собрание сочинений, т. 3, стр. G0, 253.
25 «Материалы к генеральному плану развития народного хозяйства
Сибирского края». Сибкрайиздат, 1930, стр. 32.
194
фактически завоевало общеевропейский рынок. А значительная
часть машин, ввозимых в Сибирь, шла не только из капитали-
стических стран Европы, но и из США. Поэтому было бы невер-
но искать только в самой Сибири все признаки высокоразвитого
капиталистического рынка, и, нс находя их, утрированно су-
дить на этой основе об узости рынка или даже говорить об от-
сутствии его. Экономика Сибири была неразрывной частью еди-
ного хозяйственного организма, и отдельные факторы, влиявшие
на образование здесь внутреннего рынка, надо искать за преде-
лами Сибири. Так, при слабости промышленности и отходниче-
ства в Сибири возможности для сбыта се сельскохозяйственных
продуктов были достаточно широкими, ибо одним из рынков
служила промышленность Европейской России, а рынок наем-
ной рабочей силы складывался нс столько благодаря внутрен-
нему передвижению разорившихся крестьян и отходничеству,
сколько в результате притока переселенцев из Европейской
России.
Вторая специфическая особенность Сибири состояла в том,
что здесь рынок складывался под влиянием переселений и коло-
низации. Подавляющее большинство переселенческих хозяйств
в Сибири было вовлечено в товарно-денежные отношения. Как
показывают материалы обследования 1903—1904 гг. 13712 хо-
зяйств 233 переселенческих поселков Степного края, Тоболь-
ской, Томской, Енисейской и Иркутской губерний, лишь 19,4%
дворов не продавали и не покупали сельскохозяйственные про-
дукты, 43,4 — только покупали продукты, 30,9 — н покупали
и продавали, 5,3 — только продавали и в небольшой группе
дворов, равной 1%, продажа пли покупка не выяснена26. Едва
ли будет преувеличением сказать, что быстрота образования
внутреннего рынка в Сибири и его глубина были прямо пропор-
циональны темпам и массовости притока переселенцев. Разло-
жение сибирского крестьянства, усиливаемое непрерывным
переселенческим движением, создавало прочную основу для
развития внутреннего рынка.
При том быстром росте сельского населения, который был
характерен для Сибири, городское население росло еще быстрее.
С 1897 по 1916 г. городское население Сибири увеличилось
с 351 тыс. чел. до 819, или на 133%, а сельское— с 4466 тыс.
до 7685, т. е. на 72%. В этом отношении Сибирь обгоняла Евро-
пейскую Россию, где городское население в указанные годы
26 «Материалы по обследованию переселенческого хозяйства в Степ-
ном крае, Тобольской, Толгской, Енисейской и Иркутской губерниях»,
ч. III, вып. XXXIII. СПб., 1906, стр. 172. Проценты вычислены автором.
13* 195
увеличилось на 88—89% 27- С 1897 по 1911 г. население семи
основных городов Сибири (Омск, Новониколаевск, Барнаул,
Томск, Красноярск, Иркутск п Чита) увеличилось в 3,1 раза,
Москвы и Петербурга — в 1,5, Самары и Саратова — в 1,6, Вят-
ки и Екатеринослава — в 1,8, Царицына — в 1,9 раза и т. д.28
В целом по удельному весу городского населения Сибирь усту-
пала Европейской России (И и 13%) и особенно ее промышлен-
ным губерниям, но стояла на одинаковом уровне или даже
несколько впереди земледельческих губерний (Курская — 10%,
Воронежская — 8, Новгородская — 6 %) 29. Некоторую, правда
весьма незначительную, роль в увеличении емкости рынка сы-
грала местная промышленность Сибири. С 1908 по 1918 г. удель-
ный вес промышленных предприятий Спбири возрос с 2,5 до
4,9% от общего числа по стране, а удельный вес рабочих — с 1
до 2,4% 30.
О растущей емкости внутреннего рынка Сибири можно су-
дить по следующим цифрам. Ежегодный ввоз промышленных
товаров в Сибирь увеличился с 37,1 млн. руб. в 1901 —1905 гг.
до 104,2 в 1905—1910 гг.31 Внутренний рынок расширялся
в результате роста не только предметов потребления, но и
средств производства. Стоимость ввозимых в Сибирь сельскохо-
зяйственных машин и орудий возрастала быстрее, чем стои-
мость мануфактурных товаров. Если принять стоимость ввози-
мых товаров за 100%, то изменение структуры ввоза будет
выглядеть следующим образом 32, %:
Год Мануфактурные Земледельческие
товары машины и орудия
1901 8,3 2,0
1910 14.3 18,8
Накануне первой мировой войны в Сибири насчитывалось
около 34 тыс. различных торговых заведений, в том числе
в сельской местности Акмолинской области и Томской губер-
нии— 12 283. Если учесть, что в 1912 г. в Томской губернии и
27 «Сельское хозяйство России в XX веке». Стат. сб. под ред.
Н. П. Огановского. М., 1923, стр. 29.
28 «Азиатская Россия», т. 1. СПб., 1914, стр. 293.
29 «Труды бюро военно-технической помощи...», стр. 17.
30 В. П. Сафронов. Октябрь в Сибири. Красноярск., 1962, стр. 39.
Имеются в виду предприятия с числом рабочих не менее 15 чел. и ме-
ханической силой пли с числом рабочих не менее 30, но без механиче-
ской силы.
31 Н. П. О г а н о в с к и й. Народное хозяйство Сибири. Омск, 1921,
стр. 89.
32 П. П. Румянцев. Торговля, промышленность, кредит. «Азиат-
ская Россия», т. 2. СПб., 1914, стр. 424.
196
Акмолинской области имелось 5319 сельских обществ, то на
каждое общество в среднем приходилось 3,3 торговых заведе-
ния 33. Перед войной торговый оборот на территории Сибири со-
ставлял 337,5 млн. руб., что превосходило стоимость валовой
продукции сельского хозяйства, равную примерно 300 млн.
руб.34 К 1917 г. внутренний рынок Сибири достиг значитель-
ной глубины.
2. Кредит. Денежные источники
развития сельскохозяйственного капитализма
В первые десятилетия пореформенного периода капитал
в сибирской деревне был представлен главным образом в форме
торгово-ростовщического. Ростовщики п скупщики, концентрит
руя в своих руках денежные капиталы, мешали их производи-
тельному использованию в сельском хозяйстве, задерживали
разложение крестьянства и в то же время подвергали его без-
застенчивой и безграничной эксплуатации. Эксплуататорами
«худшего вида» называл их В. И. Ленин35 п в известном смысле
приравнивал формы «зачаточного» капитализма к остаткам
крепостничества. Всем ходом экономического развития сибир-
ской деревни выдвигался процесс постепенного преобразования
ростовщического капитала и подчинения его производительному
капиталу.
Конкретным выражением этого процесса было возникнове-
ние мелкого кредита в сибирской деревне, появление там сель-
ских «банков», ссудо-сберегательных касс и кредитных товари-
ществ. К 1876 г. в Тобольской и Томской губерниях насчиты-
валось 85 ссудо-сберегательных товариществ, представлявших
собой «всесословные учреждения» 36. Сельских банков и касс,
33 Назаров. Сибирская торговля до войны и теперь. «Жизнь Сиби-
ри», 1924, № 5—6, стр. 86—87; Л. Ф. Скляров. Переселение и земле-
устройство в Сибири в годы столыпинской аграрной реформы. Л., 1962,
стр. 471.
34 В. Ф. Борзунов. Влияние Транссибирской магистрали на раз-
витие сельского хозяйства Сибири и Дальнего Востока в начале XX в.
(1900—1914 гг.). «Особенности аграрного строя России в период импе-
риализма». М., 1962, стр. 175—176; Назаров. Указ, соч., стр. 86—87.
На территории Сибирского казачьего войска обороты торговли в среднем
за 1911—1913 гг. исчислялись в 4,6 млн. руб. (Г А О О, ф. 67, on. 1, д. 69а,
л. 63).
35 В. И. Ле п и н. Полное собрание сочинений, т. 4, стр. 56.
36 «Краткий обзор состояния Западпой Сибири с 1874 по 1878 год».
Б. м. и г., стр. 27.
197
которые бы специально обслуживали крестьянство, в это время
еще не было. Лишь в 90-е годы, когда процесс становления раз-
витых форм капитализма обретает широкий размах, появляются
крестьянские учреждения кредита. 31 октября 1890 г. кресть-
яне с. Безрукова Тобольской губернии возбудили ходатайство
об открытии сельского «банка», которое состоялось два года
спустя, в сентябре 1892 г. «Банк» представлял собой мелкую
организацию тина товарищества с основным капиталом (на
1 января 1895 г.) в 1266 руб. п годовой суммой вкладов и ссуд
примерно в 2 тыс. руб. По вкладам «банк» платил 7 % годовых,
а за выдаваемые ссуды взимал 12 % 37> В 1894 г. в губернии по-
явились еще два сельских «банка», в 1895 г. учреждено еще
пять и т. д. Постепенно процесс создания крестьянских учреж-
дений кредита расширяется и с ходатайствами об их открытии
начинают выступать целые волости.
В декабре 1896 г. 13 сельских обществ Могилевской волости
Курганского округа приняли решение открыть волостной банк.
Решение крестьяне мотивировали тем, что вынуждены «прода-
вать свой хлеб несвоевременно», а это отзывалось на их хозяй-
стве «очень чувствительно» 38. В апреле 1897 г. открытия сель-
ских банков потребовали крестьяне шести волостей Тобольского
уезда. В связи с развитием маслоделия и другими нуждами не-
обходимость в кредитных учреждениях настолько возросла, что
волостные правления, не ожидая официального разрешения на
открытие банков, стали выдавать ссуды пз свободных сумм
мирского капитала за установленные сходами 10—12% годо-
вых39. На 1 января 1900 г. в Тобольской губернии насчитыва-
лось 37 «банков» с основным капиталом в 80,5 тыс. руб. и сум-
мой вкладов в 144 тыс. руб.40 Однако это было каплей в море
и не удовлетворяло сотой части потребностей в кредите.
Крестьянские банки нс получили широкого распространения
в сибирской деревне41. Они создавались без притока денежных
средств, за счет свободных денег из мирских капиталов, а эти
капиталы, как известно, были невелики. Государство какой-
либо денежной помощи в организации сельских «банков» не
оказывало. Губернские власти не особенно поощряли их созда-
37 ТФ ГАТ О, ф. 335, оп. 587. д. 20, лл. 10—12.
38 Там же. оп. 588, д. 23, л. 35.
39 Там же. оп. 587, д. 30, л. 4.
40 Подсчитано по материалам ТФ Г А Т О, ф. 335, оп. 592, д. 110,
лл. 6-7, 20-21, 30—31, 39—40, 52-53, 86-87, 97, 98, 102—103.
41 К 1914 г. па территории Западной Сибири насчитывалось 76 сель-
ских «банков» с оборотным капиталом немногим более 1 млн. руб. Боль-
шая их часть сосредоточена в Тобольской губернии («Сборник статисти-
ко-экономических сведений...». Год десятый. Пг., 1917, стр. 579—581).
198
нпе, считая, что они «обременительны» для крестьянских на-
чальников — требуют больших хлопот. Государство видело
в сельских «банках», организуемых на общественные средства,
своеобразного конкурента и ограничивало сферу их деятельно-
сти. Так. в Тобольской губернии «байкам» запрещалось выда-
вать ссуды под залог недвижимого имущества, сельскохозяйст-
венных продуктов и кустарных изделий, ибо такие ссуды давали
отделения государственного банка в Тобольске, Тюмени и Ом-
ске42. Но пользоваться ими мог узкий круг наиболее крупных
сельских предпринимателей.
Выросшие на базе ростовщичества первые кредитные учреж-
дения получили в наследство такие его «родимые пятна», как
высокий процент за ссуды, широкое распространение «разных
подвохов», приводивших к личной зависимости крестьян от
распорядителей кредита, взятки «на чай», «на полбутылки» и
т. п.43 Общее присутствие Тобольского губернского управления
по крестьянским делам в ноябре 1898 г., анализируя деятель-
ность сельских кредитных учреждений, отметило «существенные
отступления от устава: выдача ссуд часто носит явный признак
кумовства, наблюдались случаи неправильных годовых отчетов
с умышленно раздутой цифрой прибыли п т. и.» Обычно делами
сельских банков заправляли волостные старшины и писари,
считавшие «свою волю за устав» 44. Все эти «прелести», знако-
мые крестьянству по действиям ростовщиков, не могли его не
насторожить, что, естественно, сдерживало рост кредитных
учреждений.
До 1909 г. переход к капиталистической форме кредита в де-
ревне проходил медленно. К этому времени во всей Сибири было
только 226 учреждений мелкого кредита. Господствующее по-
ложение занимал ростовщический капитал. Лишь после 1909 г.,
в связи с промышленным подъемом в центре страны и усилени-
ем роста капиталистических отношений в сибирской деревне,
начинается быстрый рост капиталистического кредита. Сель-
ские учреждения кредита делились на кредитные товарищества
с основным капиталом, взятым в долг в Государственном банке
илп в Управлении делами мелкого кредита, ссудо-сберегатель-
ные товарищества, основной капитал которых складывался из
паевых взносов участников, п общественные банки или кассы,
создаваемые из отчислений мирских сумм. На 1 января 1914 г.
в трех губерниях Западной Сибири насчитывалось 760 кредпт-
42 Т Ф Г А Т О, ф. 335, оп. 588, д. 20, л. 89.
43 Г АТ О, ф. 149. on. 1, д. 358, л. 205.
44 Г А Т О. ф. 335. оп. 588, д. 20, л. 88.
199
пых п ссудо-сберегательных товариществ с оборотным капита-
лом в 16 млн. руб. н годовым оборотом по ссудам в 13 млн. руб.
Они объединяли 470,5 тыс. крестьянских хозяйств. Кроме того,
в Западной Сибири действовало 148 сельских банков и общест-
венных касс с оборотным и ссудным капиталом в 3 млп. руб.4г>
Особенность кредитных учреждений, обслуживавших дерев-
ню, состояла в том, что деньги местных вкладчиков в них со-
ставляли только 23%. Главными были средства государства.
Кулаки и сельские торговцы неохотно вкладывали деньги в бан-
ки п кредитные товарищества, предпочитая использовать их
для ростовщичества. Кредитные учреждения давали ссуды за-
житочным крестьянам и кулакам главным образом на произ-
водственные нужды — приобретение скота и машин, наем ра-
бочей силы, ускоряя тем самым капиталистическое развитие
деревни. Ссуды под залог хлеба (чаще всего их брали менее
зажиточные крестьяне) составляли только 6%. Осенью 1912 г.
хлебозалоговые операции вели около 200 учреждений мелкого
кредита, принявшие в залог более 2 млн. пудов 45 46. Кредитные
кооперативы сбывали часть излишков крестьянского хлеба и
таким образом подрывали монополию скупщика в деревне. Кро-
ме того, они выполняли посреднические операции при сбыте
сельскохозяйственных машин. Так, один из ведущих складов —
Омский, зависевший от крупных монополий, держал в сфере
своего влияния до полутора десятков кредитных товариществ,
занятых посредническими операциями по продаже машин.
Склад и кооперативы обслуживали 129 селений и поселков
Омского уезда 47.
Нередко монополии сами устанавливали связи с кредитными
товариществами. Одним из первых еще в 1905 г. вступило в тор-
говые отношения с учреждениями мелкого кредита в Сибири
акционерное общество «Джон Гриевз и К0», имевшее контору
и центральный склад в Омске. К середине 1912 г. с акционер-
ным обществом было связано 50 кредитных товариществ. Фирма
продавала машины кооперативам с доставкой орудий к месту
назначения на комиссионных началах и в кредит, с задатком
в 7з стоимости машины и рассрочкой уплаты основной суммы
на два года. Перепродавая машины капиталистических фирм
крестьянам, кредитные товарищества получали при комисспон-
45 Подсчитано по материалам «Сборника статистико-экономических
сведений...». Год десятый, стр. 562—563, 568—569, 579—581.
46 г А Т О, ф. 149, on. 1, д. 358, л. 19. См. также И. Введенский.
Организация сельского хозяйства и кооперация. «Вопросы колонизации»,
1914, № 16, стр. 52.
47 Г АО О, ф. 78, on. 1, д. 119, лл. 5, 7.
200
ной продаже 10% прибыли, а при продаже по твердому счету,
не с рассрочкой платежа,— 22% 48.
Краткое рассмотрение тех изменений, которые происходили
в сфере товарно-денежного обращения в деревне после строи-
тельства железной дороги, подводят нас к вопросу об источни-
ках финансирования капиталистического сельского хозяйства
Сибири. К пх числу относятся государственное казначейство,
капиталистические фирмы и монополии, в том числе иностран-
ные, и прибыли, накапливаемые кулаками и сельскими пред-
принимателями Сибири в процессе расширенного воспроизвод-
ства. Выше уже отмечалось, что в 1896 г. на нужды освоения
Сибири был выделен особый государственный фонд в 22 млн.
руб. Эти денежные средства использовались для строительства
сельскохозяйственных складов Переселенческого управления и
сооружения различных подсобных предприятий на линии же-
лезной дороги. Мизерные для одной переселенческой семьи
средства, предоставляемые государством в виде ссуд и пособий,
по мерс быстрого притока переселенцев в сумме своей склады-
вались в довольно крупную величпну, вливавшуюся в общий
поток денежного обращения Сибири. По некоторым сведениям,
примерно за 20 предреволюционных лет переселенцы принесли
в Сибирь не менее 150 млн. руб.49 По подсчетам переселенче-
ской текущей статистики, водворение 37 620 семей увеличило в
1913 г. торгово-денежный оборот в Сибири на 5—6 млн. руб.50
Казенные средства входили в основной капитал отделений
Государственного банка в Сибири. Накануне войны в городах
Сибири — Тобольске, Томске, Омске, Барнауле, Красноярске,
Иркутске, Чите и других — действовало 19 отделений Государ-
ственного банка. Только оборот Омского отделения банка был
равен в 1913 г. 32 млн. руб.51 Постоянная сумма, выделенная им
для предоставления в ссуду под залог долговых обязательств,
исчислялась в 2,5 млн. руб.52 В течение 1906—1915 гг. Тоболь-
ское, Омское, Петропавловское, Томское и Барнаульское отделе-
ния Государственного банка выдали на покупку сельскохозяй-
ственных машин и орудий около 36 млн. руб. ссуд53. Денежные
48 Г А Т О, ф. 149, on. 1, д. 358, лл. 71, 74.
49 М. И. А л ь т ш у л л е р. Указ, соч., стр. 68.
50 См. «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Ази-
атской России за 1913 г...». СПб., 1914, стр. 19.
51 ГАО О, ф. 29, on. 1, д. 3, л. 3.
52 Там же, ф. 72, оп. 2, Д. 35, л. 13.
53 Подсчитано по материалам «Сборников статистико-экономических
сведений по сельскому хозяйству России и иностранных государств».
Год четвертый. СПб., 1910. стр. 423; Год седьмой. СП'б., 1913, стр. 521; Год
десятый. Пг., 1917, стр. 547.
261
ссуды Государственного банка широко использовались при ор-
ганизации кредитных товариществ в сибирской деревне. За
счет государственных кредитов в значительной море развива-
лась и маслодельческая кооперация Сибири. На 25 июня 1916 г.
Главное управление земледелия выдало владельцам маслоза-
водов кредит в сумме 49 140 тыс. руб., в том числе «Союзу си-
бирских маслодельческих артелей»—46 574 тыс. руб. и «Союзу
алтайских кооперативов» — 1490 тыс. руб. Вместе со ссудами
на развитие сыроварения, производство мяса и сала общая сум-
ма кредитов составила 52 395 тыс. руб.54
Вторым крупным источником финансирования капитали-
стических форм сельского хозяйства были денежные средства
иностранных и русских торгово-капиталистических фирм.
В значительной степени на этих средствах основывали свою
деятельность многочисленные отделения коммерческих банков
в Сибири. Сибирский торговый банк, имевший 25 отделений во
всех крупных городах Сибири, зависел от немецкого капитала.
Русско-Азиатский банк с 21 отделением в Омске, Татарске, Бар-
науле, Бийске, Ачинске и других городах Сибири широко ис-
пользовал французские капиталы. В зависимости от немецкого
капитала находился Русский для внешней торговли банк, от-
деления которого действовали в Тюмени, Павлодаре, Новонико-
лаевске, Томске и Барнауле. Только в импорт сельскохозяйст-
венных машин иностранные капиталисты вложили 30 млн.
руб.55
Характерная черта деятельности капиталистических фирм
состояла в том, что они вкладывали капиталы но в сферу сель-
скохозяйственного производства, а в организацию вывоза сель-
скохозяйственных продуктов. Лишь немногие из русских и
иностранных капиталистов, вывозпвших сибирское масло, име-
ли свои маслодельческие заводы (бр. Бландовы, конторы Зема-
на и Гольбека и др.). Вся деятельность капиталистических мо-
нополий и фирм определялась стремлением получить макси-
мально высокую прибыль. При оценке роли монополистического
капитала, в том числе иностранного, следует учитывать маркси-
стское положение о том, что всякий прогресс в классовом анто-
гонистическом обществе представляет собой искусство выжи-
мать пот из трудящихся масс. Усиливая эксплуатацию
крестьянства, иностранный капитал в то же время ускорял раз-
54 Г А О О, ф. 81. on. 1, д. 30, л. 25—26.
55 «История Кузбасса», т. 1. С древнейших времен до 1917 года (на
правах рукописи). Кемерово, 1962. стр. 413—414.
202
вптие капиталистических отношений в сибирской деревне и
повышал степень их зрелости.
Наряду с иностранным капиталом в маслоделии, мукомоль-
ной промышленности, в торговле хлебом, скотом и мясом, ис-
пользовались капиталы купцов и предпринимателей из Евро-
пейской России и Сибири. В капиталистическое производство
вкладывались денежные накопления кулаков и зажиточных
крестьян. На 1 января 1914 г. кулачество Западной Сибири вло-
жило в сельские кредитные учреждения всех типов около 8 млн.
руб. 56
Вклады кулаков и зажиточных крестьян в государственные
сберегательные кассы по Акмолинской области, Томской и То-
больской губерниям увеличились с 786 700 руб. в 1901 г. до
2 728 тыс. руб. в 1912 г.57 По числу сберегательных касс, вклад-
чиков, приходившихся на тысячу жителей, и сумме вкладов в
расчете на одного человека Сибирь уступала Европейской Рос-
сии, но стояла впереди других окраин—Кавказа и Средней
Азии58. Следует также учитывать, что суммы вкладов в кас-
сы или кооперативы далеко не отражали реальные накопления
в кулацких хозяйствах, ибо большая часть их находилась на ру-
ках у кулаков и широко использовалась в предприниматель-
ских целях. В конечном же итоге различные каналы, по кото-
рым денежные средства притекали в капиталистическое сель-
скохозяйственное производство и торговлю Западной Сибири,
имели общий источник — эксплуатацию трудящихся масс Рос-
сии и Сибири и колониальный грабеж коренных народов этой
окраины.
3. Незрелые формы капиталистических отношений
Процесс становления развитых форм капитализма в Сибири
имел не только хронологические, но и территориальные рамки.
Постепенное распространение капитализма вширь неизбежно
обусловливало неодинаковую степень освоенности и развития
капитализма в различных районах. Районы Западной Сибири,
имевшие плотность населения выше средней (более 4 чел. на
56 «Сборник статистико-экономических сведений...». Год десятый,
стр. 562—563, 568—569, 579—581. Подсчитано автором.
57 «Сборник статистико-экономических сведений...». Год первый. СПб.,
1917. стр. 4—5. Год шестой. СП'б., 1912, стр. 512.
58 С. М. Дубровский. Столыпинская земельная реформа. Из ис-
тории сельского хозяйства и крестьянства России в начале XX века. М.,
1963, стр. 446.
203
1 кв. версту), тянулись непрерывной полосой вдоль Сибирской
железной дороги, делая большое отклонение на Алтай и по бе-
регам крупных судоходных рек. Учитывая, что широкое про-
изводство продуктов на продажу в крестьянском хозяйстве бы-
ло выгодно при отдаленности от пунктов сбыта не более чем"
на 100—200 верст, можно думать, что сельское хозяйство с раз-
витыми капиталистическими отношениями охватывало по обе-
им сторонам железной дороги обширную полосу Сибири в 1,5—
2 млн. кв. верст, составлявшую шестую-седьмую часть ее тер-
ритории. На большей же части Сибири, в том числе и Западной,
господствовали патриархальщина и полудпкость. В. И. Ленин
писал, что везде, где десятки верст бездорожья отделяют де-
ревню от железных дорог и материальной связи с капитализ-
мом, преобладают патриархальщина и полудпкость, и относил к
числу этих районов места «к югу от Оренбурга и от Омска, к
северу от Томска» 59.
По протяженности железнодорожных линий, рассчитанных
на 100 кв. верст пространства, Сибирь в целом и ее западные
губернии — Тобольская и Томская — уступали всем губерниям
Европейской России за исключением Архангельской. Правда,
в Сибири имелось больше сотни тысяч верст грунтовых дорог,
но почти половина их сосредоточивалась в Томской губернии 60.
Хозяйственная освоенность и, в частности, состояние дорог и
транспорта в различных районах сказывались на развитии то-
варно-капиталистических отношений. В 1903—1904 гг. среди
переселенческих хозяйств Сибири 1/5 часть, как это видно из
обследования, не продавала и не покупала продуктов сельского
хозяйства61. Из материалов более позднего обследования пе-
реселенцев (1911 —1912 гг.) можно видеть, что 2/з всех доходов
и расходов крестьянских хозяйств Сибири, удаленных от же-
лезной дороги и рынков сбыта, продолжали оставаться натура-
льными 62. Естественно, в этих районах были сильны остатки
патриархальщины. Западно-Сибирский отдел Русского геогра-
фического общества в своем докладе «О проекте новых желез-
ных дорог в Западной Спбири» (октябрь 1916 г.) отмечал, что
развитие сельского хозяйства в далеких от железной дороги
районах «атрофируется замыканием в узком кругу местного
59 В. И. Лен и н. Полное собрание сочинений, т. 32, стр. 328 -329.
60 «Сборник статистико-экономических сведений...». Год шестой. СПб.,
1913, стр. 586—587, 590—591.
61 «Материалы по обследованию переселенческого хозяйства в Степ-
пом крае, Тобольской, Томской. Енисейской и Иркутской губерниях»,
V Ш, вып. XXXIII. СПб, 1906. стр. 172.
62 «Сборник статистических сведений...», вып. 1. СПб., 1912, стр. 169.
204
рынка» ез. Патриархальный уклад вплоть до победы Советской
власти был заметным остаточным явлением в хозяйстве Сибири.
Но постепенно рыночные отношения проникали в самые
•отдаленные углы Сибири, превращая полунатуральное хозяй-
ство в мелкотоварное, которое было основано главным образом
па личном труде крестьян и производило продукты для продажи.
На базе его неизбежно развивались капиталистические формы
хозяйства. В то время как в районах, примыкающих к железной
дороге, утверждались развитые капиталистические отношения
с применением машин, наемной рабочей силы и концентрацией
сельскохозяйственного производства в руках кулачества, в уда-
ленных и захолустных районах происходил медленный переход
от натурального хозяйства к мелкотоварному и зачаткам капи-
тализма. В этих районах и после строительства железной доро-
ги незрелый капитализм был не только остаточным явлением,
но и рос, прогрессировал, создавая основу для распространения
развитого капитализма вширь. Неслучайно вывоз топленого
масла, производимого в крестьянских хозяйствах домашним спо-
собом, после возникновения заводского маслоделия не сокра-
щался, а наоборот, возрастал: в 1896 г. он составлял 370 тыс.
пудов, в 1899 г.— 6 J 5 тыс. и т. д.63 64 Производство топленого мас-
ла развивалось и в последующие годы: в 1910—1911 гг. только
из Томской губернии его ежегодно вывозилось 160—170 тыс. пу-
дов 65. Одним из свидетельств роста мелкотоварного производ-
ства в сельском хозяйстве Западной Сибири накануне первой
мировой войны было возникновение в отдельных деревнях мел-
ких торжков и базаров. В Томской губернии их особенно много
открыто в 1911 —1912 гг.66
В освоенных районах Западной Сибири также сохранилось
количественно преобладавшее мелкое производство, зависимое
через посредство многочисленных скупщиков и торговцев от
крупного капитала. Наличие пережитков феодализма и патриар-
хальщины в сибирской деревне создавало благоприятную почву
для торгово-ростовщического капитала и после строительства
железной дороги. Во многих сферах и отраслях экономики си-
бирской деревни — в производстве и сбыте продукции, примене-
нии машин н наемной рабочей силы, в продаже и аренде зем-
ли — встречались элементы кабальной зависимости крестьян от
скупщиков и кулаков-мироедов. Строительство железной доро-
ги, ускорившее процесс вызревания капиталистических форм
63 Г А О О. ф. 67, оп. 2. д. 34, л. 16.
64 «Сибирь под влиянием рельсового пути», стр. 150.
65 Г Л Т О. ф. 196. оп. 13, д. 3656, л. 292.
66 Г А Т О. ф. 3, оп. 43, д. 799, лл. 10, 23, 42, 57—62, 84, 87 и др.
205
хозяйства, подорвало влияние торгово-ростовщического капи-
тала, ограничило сферу его деятельности, оттеснив в более глу-
хие районы Сибири. Ослабление и уменьшение ростовщичества
в западносибирской деревне, тесно связанное с деятельностью
кредитной кооперации, отмстил второй съезд учреждений мел-
кого кредита (1913 г.) 67.
Однако торгово-ростовщический капитал не исчез. В полосе
сравнительно развитых капиталистических отношений он вы-
ступал как подчиненный производительному капиталу (торго-
вые лавки при маслозаводах, ростовщическая деятельность
сельских предпринимателей — владельцев больших посевов,
скота, машин и наемной рабочей силы), а в местностях, где
крестьянские хозяйства были слабо связаны с рынком и ощу-
щался острый недостаток денег, он сохранил свои господствую-
щие позиции и выступал самостоятельно. К их числу относились
районы с коренным населением Сибири (север Тобольской гу-
бернии, Горный Алтай, степи Акмолинской области) и глубоко
таежные, малоосвоенные места. Капитализм в этих районах не
вышел за рамки незрелых грубопримитивных форм.
Самостоятельное развитие торгово-ростовщического капита-
ла находилось в обратном отношении к степени развития капи-
талистического производства. Главными сферами его действия
были сбыт крестьянской продукции и кредит. Еще в 1913 г.
примерно треть крестьянских хозяйств Западной Сибири сбы-
вала свою продукцию заезжим скупщикам68. Старую форму
торговли в виде скупки сельскохозяйственных продуктов и
пушнины широко использовали многочисленные агенты и ком_-
мивояжёры капиталистических фирм. В захолустных районах
их действия мало отличались от операций скупщиков. У мелких
скупщиков хлеб принимали более крупные, и чем гуще был рой
посредников, тем большую часть крестьянского дохода они
захватывали в свои руки. Скупщики действовали и в маслоде-
лии, перепродавая продукцию мелких маслоделов экспортным
фирмам69.
Капиталистическая кооперация в сибирской деревне была
сравнительно прогрессивным явлением, она совершенствовала
формы сельскохозяйственного производства и сбыта, вносила
67 «Труды Второго Западно-Сибирского съезда представителей учреж-
дений мелкого кредита в г. Томске. 22—24 июня 1913 года». СЕ'б., 1913,
стр. 170.
68 «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Азиат-
ской России за 1913 г...», стр. 81.
69 «Справочная книжка по маслоделию для Западной Сибири». Томск,
1901, стр. 75.
206
отдельные элементы культуры в деревню и ограничивала сферу
деятельности купеческо-ростовщического капитала. Однако для
бедняков денежные средства кулаков-мироедов и скупщиков
оставались основным источником займов. Это отмечается в ма-
териалах Курганского и Ялуторовского отделов Московского
общества сельского хозяйства в 1912—1913 гг., в которых до-
статочно полно отражены условия, ставившие бедняков в зави-
симость от скупщика. Кредитные товарищества давали ссуды
под заложенный хлеб только в размере 60% его рыночной стои-
мости. Л крестьянину, обремененному массой долгов и недои-
мок, деньги нужны немедленно. Для уплаты долгов и недои-
мок оп вынужден продавать хлеб скупщику, чтобы взять пол-
ную, хотя и более низкую, цену. Отдав хлеб под залог кредит-
ному товариществу, крестьянин не мог его продать, пока не
возвращал ссуду. А так как заложенный хлеб чаще всего яв-
лялся единственным источником средств для бедняка, то он
опять шел за ссудой к скупщику, или кооператив продавал
не выкупленный бедняком хлеб тому же скупщику70. Коопе-
рация была выгодна «более состоятельным» крестьянам. Това-
рищества выдавали ссуды лишь под продажный хлеб. Излишки
для продажи имели кулаки и зажиточные крестьяне. Заложив
хлеб в кредитном товариществе, они могли не спешить с его
сбытом и выждать более высоких цен 71. Иными словами, коопе-
рация не приносила облегчения бедняку.
Пользуясь безвыходным положением бедняков, кулаки —
«благодетели», как они называли себя, брали с них до 25% го-
довых, не считая разного рода «мелких услуг», которые обходи-
лись не меньше суммы процентов72. Денежные займы, как
правило, сочетались с натуральной оплатой и «отработками».
Не имея денег для выплаты долга, крестьяне возвращали его
продуктами, которые оценивались в 2 раза ниже, чем на рынке.
«Заем па таких тягостных условиях запутывает крестьян, отда-
вая их всецело в руки кредиторов» 73,— писал в своем отчете
представитель Министерства финансов А. А Мурашкинцев.
Продовольственные ссуды у кулаков — повсеместное явление
70 «Курганский отдел Московского общества сельского хозяйства».
Отчет за 1912 г. Курган. 1914, стр. 27.
71 «Труд Ялуторовского отдела Московского общества сельского хозяй-
ства», вып. III, 1913 г. Ялуторовск, 1913, стр. 38—39.
72 «Труды Второго Западно-Сибирского съезда представителей учреж-
дений мелкого кредита в г. Томске». СПб., 1913, стр. 170; Г АТ О, ф. 311,
оп. 1, д. 2, л. 4.
73 А. Л. Мураш к и и ц е в. О производстве и сбыте экспортного
масла в Западной Спбпрп. СПб., 1902, стр. 39—40.
207
в Западной Сибири. Газета «Голос Сибири» в 1910 г. писала:
«Наши алчные деревенские кулаки-мироеды отлично пользуют-
ся общей мужицкой нуждой и как хищные пауки искусно опу-
тывают его своими хитросплетенными сетями». Газета приводи-
ла пример, когда бедняки, у которых своего хлеба хватало толь-
ко до рождества, брали у кулаков муку по высоким цепам под
расписку или заклад имущества 74.
Попытки государства организовать выдачу ссуд нуждаю-
щимся крестьянам почти не меняли положения, ибо число ка-
зенных зернохранилищ Западной Сибири было далеко не доста-
точно (в Акмолинской области—18, Тобольской и Томской
губерниях по 2) с общей емкостью в 1 млн. пудов. С 1905 по
1910 г. хранилища выдали в ссуду всего около 2,5 млн. пудов
хлеба 75. Зернохранилища давали ссуды лишь тем крестьянам,
за которыми не числились недоимки или долги сельскохозяй-
ственным складам и другим кредиторам76. А так как почти
все трудящиеся крестьяне имели долги и недоимки, то ссудами
казенных зернохранилищ, как и кредитных товариществ, могли
пользоваться только кулаки и зажиточные середняки. К тому
же государство само было непрочь выступить в роли ростов-
щика: у крестьян оно принимало хлеб в среднем по 65 коп. за
пуд, а продавало со складов по 82—83 коп77. В 1913 г. надбав-
ка, с которой крестьяне возвращали государству натуральные
ссуды, увеличена с 5 до 10 фунтов на пуд 78. За храпение каж-
дого пуда хлеба, принятого от крестьян в залог под ссуду, го-
сударство взыскивало плату, а предоставляя ссуду размером
в 50% цены заложенного хлеба, вычитало из нее комиссионное
вознаграждение, расходы по сбыту и страховые сборы. Если
крестьянин не мог выкупить заложенный хлеб в указанный
срок, хлеб продавался с торгов 79. В итоге денежные и натураль-
ные ссуды государства мало чем отличались от кулацких.
В Томской губернии продовольственными ссудами, главным
образом кулаков, пользовалось 24% переселенческих хозяйств,
обследованных в 1912—1913 гг., а среди старожилов— 17% 80.
Нередко на уплату долгов кулакам уходила большая часть
нового урожая крестьянина. По данным обследования 2802
74 «Голос Сибири», 25 февраля 1910 г.
75 ТФ Г Л Т О. ф. 335, оп. 611, д. 129, лл. 140—141.
76 Г А О О, ф. 67, оп. 2, д. 57, л. 12.
77 ТФ ГА ТО, ф. 335, оп. 611, д. 129, л. 141.
78 Там же, л. 184.
79 ГА ОО, ф. 67. оп. 2, д. 57, лл. 9—И.
80 Подсчитано по материалам сб. стат, сведений «Переселенцы, при-
селившиеся к старожилам, и старожилы Алтайско-Томской части Сиби-
ри...», стр. 210.
208
крестьянских хозяйств Зырянской и Ново-Кусковской волостей
Томского уезда (1912 г.), купленный или взятый в долг хлеб
составлял 53,5% от собственного сбора крестьян81.
И в период развитого капитализма наемный труд в деревне
сохранял элементы долговой кабалы. Кулаки давали ссуды
с обязательным условием «поработать в страду денек, дру-
гой» 82. По всей Западной Сибири и особенно в ее лесостепной
части встречалась полунатуральная оплата наемного труда.
К денежной плате батрака добавлялся посев в 1—2 дес. на земле
хозяина с его семенами и обработкой или посев в 3 дес., по
с семенами батрака 83. В Причулымье неприписанные крестьяне
получали плату за наемную работу натурой или выговаривали
себе право обработать хозяйскими орудиями и лошадьми свой
собственный участок 84.
Сильной была долговая зависимость крестьян в маслоделии.
Почти все владельцы маслозаводов имели своп торговые лавки
или кабаки и рассчитывались за молоко не только деньгами, но
и товарами. При этом кулаки и предприниматели сбывали
крестьянам некачественные товары по завышенным ценам. По
сведениям переселенческой статистики за 1916 г., владельцы
маслозаводов Томской губернии при расчете товарами набав-
ляли в среднем на 1 р. по 20 к. против базарной цены. Нередко
наценка достигала 50 коп. Три четверти всех владельцев сепара-
торов и маслобоен губернии выдавали товары и деньги в долг
под молоко 85. Из 99 маслозаводов Тобольской губернии, кар-
точки которых со сведениями о способе расплаты за молоко
просмотрены нами в Тобольском архиве, 36 давали крестьянам
деньги вперед, в долг86.
При такой системе, писали авторы «Справочной книжки по
маслоделию», крестьяне «из долгу не выходят» 87. В районах
маслоделия, как отмечал А. А. Мурашкинцев в своем отчете,
«молоко сделалось уже как бы местной ходячей монетой» —
под молоко брались займы у маслоделов, за него получали про-
дукты из лавочек. Подобная система расчетов приносила вла-
81 «Район железной дороги Томск — Енисейск в экономическом отно-
шении». СПб., 1913, стр. 85.
82 Г А Т О, ф. 149, on. 1, д. 358, л. 205.
83 «Сборник статистических сведений об экономическом положении
переселенцев в Сибири», вып. 1, стр. 111.
84 «Район железной дороги Томск — Енисейск в экономическом отно-
шении», стр. 77.
85 «Обзор Томской губернии за 1916 г. в сельскохозяйственном отно-
шении». Томск, 1921. стр. 97.
86 ТФ Г АТ О, ф. 417, on. 1, д. 163.
87 «Справочная книжка по маслоделию для Западной Сибири», стр. 75.
14 Л. М. Горюшкин
209
дельцам маслозаводов колоссальные барыши и повышала их
конкурентную способность. При той дешевизне молока, которая
существовала в Западной Сибири (45—50 коп. за пуд), завод-
чики, чтобы сбить своих конкурентов, намеренно повышали це-
ны на молоко и наверстывали эту потерю высокими ценами па
товары низкого качества 88.
Кабала в маслоделии и торговле сельскохозяйственными
машинами переплеталась с монополистическим капиталом рус-
ских и иностранных фирм. С одной стороны, кабальная зави-
симость крестьян — поставщиков молока — от владельцев за-
водов и сепараторов, с другой — сами владельцы маслозаводов
находились в полной капиталистической зависимости от моно-
полистических фирм. В маслоделии сложилась своеобразная
лестница зависимости (поставщики молока — владельцы масло-
заводов — иностранные фирмы), которая всей своей тяжестью
давила на плечи трудящихся крестьян. О переплетении элемен-
тов кабалы с империалистическими методами эксплуатации
убедительно говорит тот факт, что и иностранные капиталисты
практиковали расчет товарами за молоко, давали товарные кре-
диты в счет будущей сдачи молока и в то же время нередко
вступали в картельные соглашения между собой о разделе сфер-
влияния, об уровне цен на молоко и т. д.89
Не менее тесную связь кабалы с монополистическим капи-
талом можно видеть в области торговли и использования сель-
скохозяйственных машин. Машины могли попасть в руки хле-
боробов, только пройдя ряд торговых посредников от иностран-
ных фирм через склады Переселенческого управления и кредит-
ные товарищества до кулаков-мироедов. Последние использо-
вали машины не только в своем хозяйстве, но и превращали их
в объект эксплуатации, сдавая в пользование трудящимся за
высокую плату. Данные об аренде сельскохозяйственных машин
мы находим в материалах обследования крестьянских хозяйств
Томской губернии. Сельскохозяйственные машины (сенокосил-
ки, жнейки и молотилки) брал в пользование у кулаков за день-
ги и хлеб или в долг, под будущую работу, каждый четвертый-
пятый крестьянский двор 90. Предварительные данные переписи
1917 г. свидетельствуют о том, что 59—60% сеялок, сепокосп-
лок, конных граблей и различного рода жаток, используемых
88 «Сибирь под влиянием рельсового пути», стр. 145—146; «Справоч-
ная книжка по маслоделию для Западной Сибири, стр. 75.
89 «Вестник русско-английской торговой палаты», 1915, № 5—6,,
стр. 92.
90 «Переселенцы, приселившиеся к старожилам...», стр. 200—201.
210
крестьянами Тобольской губернии, сдавалось в наем 91. В мате-
риалах переписи нет сведений о числе машин, взятых в аренду
у кулаков под будущую работу или уплату денег с процентами
после реализации урожая, но, видимо, такие факты не единичны.
Следует заметить, что торгово-ростовщический капитал не
уступал своего места развитым формам капитализма без ост-
рой борьбы. В некоторых деревнях скупщики топленого масла
убеждали крестьян не сдавать молоко на заводы, так как, дес-
кать, машинная обработка молока приносит вред скоту, и даже
поощряли разгром крестьянами сепараторов и маслоделен92.
Ростовщики и скупщики нередко при поддержке сельских вла-
стей п духовенства выступали против организации кредитных,
маслодельческих и других форм кооперации93. Однако это была
не антагонистическая борьба враждебных классов, а внутренняя
драчка различных групп сельской буржуазии за право эксплуа-
тировать трудящихся крестьян. Незрелые формы капитализма
и прежде всего элементы кабальной зависимости от скупщиков
п кулаков-мироедов сохранились до 1917 г. Но в отличие от
первых трех-четырех десятилетий пореформенного периода,
они сочетаются с широкоразвитыми формами капитализма, в том
числе и монополистического. Проникновение монополистическо-
го капитала в область сбыта сельскохозяйственных продуктов,
возникновение капиталистического кредита и развитие потреби-
тельской кооперации существенным образом понизило удельный
вес купеческо-ростовщического капитала в сфере товарно-де-
нежного обращения. В области экономики на первый план вы-
двигается кулацкое и мелкотоварное производство продуктов на
широкий рынок, зависимое через торговлю машинами и вывоз
масла от крупных капиталистических фирм и монополий. Про-
исходит процесс постепенного подчинения торгово-ростовщиче-
ского капитала производительному. Все эти явления выражали
дальнейшее созревание капиталистических отношений в запад-
носибирской деревне. В слаборазвитых районах торгово-ростов-
щический капитал сохранил неограниченную самостоятельность
и в начале XX в.
91 Подсчитано по данным «Предварительных итогов сельскохозяйст-
венной переписки 1917 г. по Тобольской губернии», вып. 6. Тобольск,
1918, стр. 32—33, 46—47.
92 «Сибирь под влиянием рельсового пути», стр. 150.
93 А. А. Мурашкинцев. Указ, соч., стр. 36; «Омское слово»,
14 января 1909 г.; «Голос Сибири», 1 мая 1910 г.
14* 211
Глава пятая
В ФЕОДАЛЬНЫЕ ПЕРЕЖИТКИ И АГРАРНЫЙ
ВОПРОС В ЗАПАДНОЙ СИБИРИ
1. Общая постановка вопроса
апитализм в сельском хозяйстве развивался в усло-
виях сохранения феодальных пережитков, которые в
известной мере определяли пути и темпы роста капи-
тализма, степень его зрелости.
Четкое уяснение того места, которое занимали остатки фео-
дализма в аграрном строе Сибири, позволит правильно судить
о соотношении феодальных и капиталистических форм эксплуа-
тации сибирского крестьянства.
Изучение пережитков феодализма поможет вскрыть эконо-
мическую основу революционной борьбы сибирского крестьян-
ства, понять его характер и предпосылки буржуазно-демокра-
тического этапа революции в деревне.
Наконец, с вопросом о феодальных пережитках тесно связа-
но правильное понимание процесса перехода от буржуазно-де-
мократического этапа революции к социалистическому и по-
следующим социалистическим преобразованиям в деревне.
Докапиталистические отношения в Сибири конца XIX — на-
чала XX вв. не следует ограничивать только пережитками кре-
постного права в его классической форме. Такой подход неред-
ко порождает крайности: или все сводится только к незначи-
тельным в Сибири остаткам помещичьего хозяйства, или, наобо-
рот, любые докапиталистические отношения рассматриваются
как пережитки крепостного права без учета их специфики.
Встречается и другая ошибка, когда не учитывается отрицатель-
ное влияние на сельское хозяйство и положение крестьянства
Сибири помещичьих хозяйств и пережитков крепостного права
в центре страны.
Феодально-крепостнические пережитки следует оценивать
с учетом влияния самодержавия и помещичьих хозяйств цент-
ральных районов страны, особенностей феодальных отношений,
существовавших до 1861 г. на кабинетских и государственных
землях Сибири, и ее специфики как колонизуемой окраины. В
отличие от помещичьего центра страны, этой цитадели крепост-
212
ничества, в Сибири, почти не знавшей помещичьих хозяйств *, но
было и сколько-нибудь значительных пережитков крепостного
права в его классической форме. В статье «Следы крепостного
права в Сибири» газета «Сибирская жизнь» писала, что крепост-
ное право «прошло над Сибирью как болезненный нарост, оста-
вивший послед себя едва заметный шрам, течением времени со-
вершенно почти сглаженный и излеченный». К 1908 г. от кре-
постного права «сохранились только следы» в виде отдельных
помещичьих имений, которые «очень немногочисленны п малы
по размерам»1 2.
Таким «шрамом» была испольщина, которая встречалась в
некоторых имениях, перешедших в руки предпринимателей. Так,
в хозяйстве Хаймовичей Саргатской волости Тюкалинского уе-
зда из 230 дес. пахотной земли 150 обрабатывали испольщики.
«Испольщики эти,— писал в 1913 г. один из агрономов Тоболь-
ской губернии,— пользуясь отчасти живым и мертвым инвента-
рем, а также семенным материалом владельцев, должны дать
рабочие руки для посева, ухода, уборки, молотьбы и очистки
урожая, которого половина достается в их пользу». Кроме того,
они получали какую-то долю сена. В этом же имении применял-
ся и другой способ оплаты наемного труда: некоторые рабочие,
нанявшиеся на год или больше, кроме денежной платы (20 руб.
в месяц), выговаривали себе право содержать в имении одну
две коровы и лошадь, летом — бесплатно, а зимой — по 1 р. 25 к.
с головы 3.
Ричард Шпехт, частновладелец из Кулачихинской волости
Тюкалинского уезда, имевший 350 дес. земли, 400 коров, масло-
завод, 50 овец и пр., сам хозяйство не вел, а сдавал землю кре-
стьянам, за что те отдавали ему половину урожая в зерне. Кро-
ме зерна, испольщикам предоставлялись рабочая лошадь и ору-
дия, которые после пяти лет работы переходили в их собствен-
ность. Частновладелец Генрих Браун из того же Тюкалинского
уезда сдавал испольщикам около 200 дес. земли. Они обрабаты-
вали ее на свои средства, своими семенами и орудиями, отдавая
хозяину за пользование землей десятую часть урожая зерновых
1 Накануне реформы 1861 г. в Сибири насчитывалось 36 мелких по-
мещичьих хозяйств (в Тобольской губернии — 28, Томской — би Енисей-
ской — 2) и до 3700, а точнее — 3701 чел., крепостных обоего пола, в том
числе 900 чел. дворовых. Большинство мелких помещиков имело не бо-
лее 20 душ крепостных. Помещикам принадлежало 60 тыс. дес. земли
(см. Д. М. Головачев. Частное землевладение в Сибири. «Сибирские
вопросы», 1905, № 1, стр. 133—134).
2 «Сибирская жизнь», 1 июня 1908 г.
3 ТФ Г АТ О, ф. 580, д. 809, лл. 236—237.
213
и пятую часть сена4. Испольщина в частновладельческих хозяй-
ствах мало чем отличалась от таковой в помещичьих имениях
Европейской России. Но частновладельческих имений было не-
много, да и не во всех имениях она встречалась (в Тюкалинском
уезде из 10 в 3). Поэтому испольщина как форма эксплуатации
крестьян была нетипичным явлением в Сибири.
Но это совсем не значит, что сибирские крестьяне были со-
вершенно свободны от гнета феодально-крепостнических пере-
житков. По силе отрицательного влияния на капиталистическое
развитие сельского хозяйства и положение крестьянства в стра-
не на первом месте стояли помещичьи латифундии, которые, по
мысли В. И. Ленина, являлись самым выдающимся воплощением
и самой крепкой опорой остатков крепостничества в России5.
При незначительной роли помещиков в Сибири сибирские кре-
стьяне ощущали на себе отрицательное влияние помещичьих хо-
зяйств центральных районов страны, что наиболее четко выра-
зилось в переселенческой политике самодержавия. В. И. Ленин
неоднократно подчеркивал губительное влияние самодержавия
и помещичьих латифундий на колонизацию и развитие окраин.
Крепостнические латифундии и помещичье землевладение в
центре страны были «главным препятствием» для использования
в России сотен миллионов десятин свободной земли. И неслучай-
но переселенческий вопрос рассматривался как подчиненный
аграрному6. В самой Западной Сибири феодальные остатки ярче
всего проявлялись на Алтае. Сохранение кабинетского земле-
владения царя не оставляет сомнений в том, что пережитки
феодализма здесь были сильнее, чем в любом другом районе
Западной Сибири.
Менее разработан в исторической науке вопрос о феодальных
пережитках в экономике государственных крестьян на террито-
рии Сибири. Его методологическое решение дано В. И. Лениным,
различавшим феодализм помещичий и «государственный»7.
Имея общую экономическую основу, помещичий и государствен-
ный феодализм отличались как по форме, так и по степени экс-
плуатации. Общим и необходимым условием феодальной экс-
плуатации является внеэкономическое принуждение. Но формы
и степени этого принуждения могли быть различные — от кре-
постного состояния до сословной неполноправности крестьян.
Отличительная особенность помещичьего феодализма состояла
4 Там же, лл. 239—240.
5 См. В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 16, стр. 215.
6 Там же, т. 5, стр. 90—91; т. 16, стр. 227—229, 405—406; т. 17, стр. 68,
70, 151; и др.
7 Там же, т. 16, стр. 310.
214
в зависимости крестьян от помещиков и их закрепощении. Ос-
новные черты барщинного хозяйства В. И. Ленин охарактеризо-
вал в работе «Развитие капитализма в России»8.
Под государственным феодализмом понимается система фео-
дальной эксплуатации крестьян со стороны казенного ведомства.
Система феодальных отношений на казенных землях Сибири
исследована в трудах Н. М. Дружинина, В. И. Шункова и других
советских историков 9. Государственные крестьяне были менее
зависимы лично, чем помещичьи. Они не являлись вещной при-
надлежностью феодала, и внеэкономическое давление на них
осуществлялось в более ослабленной и смягченной форме. В се-
редине XIX в. государственные крестьяне выступают как основ-
ная категория населения Западной Сибири. В Томской губернии
•они составляли 61, а в Тобольской 80% населения10.
Основу пережитков в землевладении, землепользовании, по-
датной системе и других сферах хозяйственной и общественной
жизни сибирской деревни составляло господство самодержавия
в стране, использовавшего для эксплуатации крестьян право
собственности буржуазно-помещичьего государства на земли
Сибири. Поэтому остатки государственного феодализма, тесно
связанные с пережитками крепостного права в центре страны
и политикой самодержавия, также тормозили развитие капита-
листических отношений. Однако их тормозящее влияние на раз-
витие экономики сельского хозяйства Сибири было слабее, чем
в районах помещичьего землевладения. Сибирские крестьяне в
массе своей не знали кабалы у помещиков и отработок в их хо-
зяйствах. При наличии большого колонизационного фонда 11
они не испытывали такого острого недостатка земли, как быв-
шие помещичьи. В этом заключалось своеобразие и особенностт
сибирской деревни.
8 Там же, т. 3, стр. 183—185.
9 Н. М. Д р у ж и н и н. Государственные крестьяне и реформа
К'. Д. Киселева. Т. I. Предпосылки и сущность реформы. М,— Л., 1946;
В. И. Шунков. Очерки по истории колонизации Сибири в XVIII—
начало XIX века. М.— Л., 1946; Он же. Очерки по истории земледелия
Сибири (XVII в.). М., 1956; 3. Я. Бояршинова. О формировании со-
словия государственных крестьян в Сибири (XVIII — первая четверть
XIX в.). «Вопросы истории Сибири», вып. 1. Томск, 1964; и др.
10 В. И. Бочарникова. Реформы П. Д. Киселева и волнения го-
сударственных крестьян Тобольской губернии в 1843 г. «Исторические
записки», 1961, № 70, стр. 285.
11 По приблизительным расчетам к 1917 г. и позже на территории
Сибири в пределах до 60° с. ш. насчитывалось не менее 16 млн. дес. удоб-
ных свободных земель (Г. В. Че тихи и. К перспективному плану ко-
лонизации Сибирского края). «Жизнь Сибири», 1926, № 7—8, стр. 18.
215
Феодальные пережитки на государственных и кабинетских
землях сохранили немало общих черт в характере собственности
на землю, землевладении и землепользовании. Собственность
государства и Кабинета имела одинаковую экономическую сущ-
ность, представляя собой видоизмененную капиталистическим
производством форму феодальной собственности. Земли, принад-
лежавшие царю, были не просто собственностью крупного по-
мещика, а государя, самодержца государственной власти. Царь
как глава буржуазно-помещичьего государства пользовался до-
ходами не только от эксплуатации бывших кабинетских, но и
государственных крестьян Сибпрп. Государство и Кабинет в кон-
це XIX — начале XX в. не организовывали на своих землях
земледельческое хозяйство на основе отработочной системы, а
передавали эти земли во владение или аренду крестьянам. Ос-
новными и фактическими пользователями земли и представите-
лями сельскохозяйственного производства выступали крестьяне.
А характер и экономический строй крестьянских хозяйств на
кабинетских и государственных землях принципиально не раз-
личались.
В то же время нельзя не видеть и некоторые различия и пол-
ностью отождествлять пережитки феодализма на кабинетских
и государственных землях. Кабипетская собственность зижде-
лась не на «государственно-правовых основаниях», как считал
А. Кауфман *2. Такой взгляд затушевывает фигуру царя как
жестокого эксплуататора крестьян, использовавших кабинетские
земли, и скрывает более отрицательное влияние кабинетской
собственности на положение крестьянства. Собственность царя
была не государственной, а частной и как таковая создавала
больше преград для развития капиталистических отношений в
сельском хозяйстве. Хозяйственные права крестьян, живущих
па кабинетских землях, оказались более стесненными, чем госу-
дарственных крестьян. Заметно отличались по своему составу и
уровню платежи крестьян за пользование кабинетскими и госу-
дарственными землями. Неслучайно крестьянское движение на
кабинетских землях было наиболее активным. Все эти различия
нельзя не учитывать при характеристике феодальных пережит-
ков в сельском хозяйстве Западной Сибири. Рассмотрим их бо-
лее подробно.
2. Землевладение
Земельные отношения между людьми в эксплуататорском
обществе могут быть двоякого рода, что вытекает из различий *
12 А. Кауфман. Земельный вопрос и переселение. «Сибирь, се со-
временное состояние и ее нужды». СПб., 1907, стр. 82.
216
земли как объекта собственности и объекта хозяйства. Взаимо-
отношения в связи с землей как объектом собственности озна-
чают ту или другую форму земельной собственности. Отношения
людей к земле как к объекту хозяйства проявляются в опреде-
ленной форме землевладения. В конце XIX — начале XX в. соб-
ственниками земель Сибири выступали буржуазно-помещичье
государство, царь и Сибирское казачье войско. Огромная тер-
ритория в 65,5 млн. дес. земли па правах частной собственности
принадлежала царю. Эти земли, расположенные в Нерчинском
заводском и Алтайском горном округах, находились в управле-
нии Кабинета его величества. На территории Западной Сибири
кабинетские земли в конце XIX в. занимали четыре из шести
округов Томской губернии: Каинский, Барнаульский, Бийский
и Кузнецкий, а также самые южные части Томского округа.
Площадь кабинетских земель в Западной Сибири составляла
около 42 млн. дес.; 17 млн. дес. земли находилось в собственно-
сти Сибирского и Забайкальского казачьих войск 13. Остальные
земли, составлявшие большую часть территории Сибири, были
государственными.
Собственность государства и Кабинета на земли Сибири сло-
жилась еще в период феодализма. Разумеется, нельзя ставить
знак равенства между феодальной земельной собственностью
в Сибири XVIII или первой половины XIX в. и государствен-
ной, а также кабинетской собственностью в период капиталисти-
ческого развития и, таким образом, за формой не видеть разли-
чий в содержании. Под влиянием капиталистических отношений
экономическая природа этой собственности существенным обра-
зом изменилась. К. Маркс, отмечая несоответствие феодальной
земельной собственности капиталистическому способу производ-
ства, писал, что «соответствующая ему форма впервые создает-
ся им самим посредством подчинения земледелия капиталу; та-
ким образом и феодальная земельная собственность, и клановая
собственность, и мелкая крестьянская собственность с земельной
общиной (Markgemeinschafz) превращаются в экономическую
форму, соответствующую этому способу производства, как бы
ни были различны их юридические формы» 14. Юридическая
природа государственной или кабинетской собственности по из-
менилась и в начале XX в. Но сама по себе юридическая форма
собственности еще не раскрывает содержания отношений зе-
мельных собственников и крестьянства. Для этого следует учи-
тывать характер и способ производства, па основе которого пс-
13 «Атлас Азиатской России». М., 1914, карты 37, 38, 39.
14 К. М арке. Капитал, т. III. М., 1955, стр. 630.
21Т
пользуется монополия собственников на землю. Использование
права собственности зависело прежде всего от экономических
условий в тот или иной период.
Медленный процесс видоизменения экономической природы
государственной и кабинетской собственности начинается еще
в недрах феодализма и получает широкое развитие в порефор-
менный период, особенно после сооружения Сибирской желез-
ной дороги. Суть этого видоизменения состояла в постепенном
подчинении земли власти капитала и выражалась в появлении
и росте предпринимательской аренды 15, распространении купли-
продажи земли, развитии капиталистического производства сель-
ской буржуазии. Это обусловливало влияние на способы исполь-
зования земельной собственности в Сибири. Приспосабливаясь к
капиталистическому развитию, казна и Кабинет используют зем-
лю путем не только предоставления мелкому крестьянству на-
делов, но и сдачи части земли в аренду, главным образом кула-
кам-предпринимателям.
Процесс видоизменения феодальной собственности зашел
довольно далеко, но к 1917 г. он не завершился в экономической
области и, по существу, не затронул юридическую форму соб-
ственности. Поэтому невозможно говорить о буржуазном харак-
тере государственной, а тем более кабинетской собственности
на землю. Однако есть достаточные основания рассматривать
эту собственность как переходную к капиталистической, или
полуфеодальную, полукапиталистическую. Она сохранялась в
Сибири вплоть до 1917 г. Наряду с наследуемой феодальной соб-
ственностью на землю, с развитием капитализма возникает бур-
жуазная. Это частновладельческие земли сельских предпринима-
телей, не связанные с государством или Кабинетом. Что же ка-
сается основного населения Сибири — крестьян (старожилов и
переселенцев), коренных жителей и казаков, то они, не явля-
ясь юридическими собственниками земли, использовали ее па
правах постоянного пользования или давности владения.
Господство помещичьих хозяйств в центре страны и казен-
но-кабинетской собственности в Сибири, полукрепостническая
политика самодержавия наложили определенный отпечаток на
характер землевладения. Для составления сводной таблицы зем-
левладения Западной Сибири в нашем распоряжении имеются
15 О появлении отдельных зачатков предпринимательской аренды,
иногда связанной с действием ростовщического капитала в западноси-
бирской деревне 30—80-х годов XVIII в., рассказывается в статье
М. М. Громыко «О характере поземельных отношений на государствен-
ных землях Западной Сибири в 30—80-х годах XVIII в.» («Изв. Спб. отд.
АН СССР», серия обществ, паук, 1963, вып. 1, № 1, стр. 90—101).
:218
различные по своей полноте сведения. Таковы данные за 1913 г.,
которые опубликованы в «Атласе Азиатской России», изданном
Переселенческим управлением16, и в который оказались не
включенными сведения о землевладении коренного населения,
духовенства, городов и различных учреждений. В несколько
меньшей степени тем же недостатком страдают сведения о зем-
левладении в Тобольской губернии за 1907 г., приводимые
М. И. Альтшуллером 17, и данные по Томской губернии, исполь-
зуемые И. Введенским 18. Неполнота всех этих сведений и раз-
личие их по годам не позволяют воссоздать сколько-нибудь вер-
ную картину землевладения в западных губерниях Сибири.
В этом отношении выгодно отличаются материалы переписи
1917 г. Их преимущество в однородности методов подсчета и
одновременности. Они дают хотя и не исчерпывающие, по срав-
нительно полные сведения, что можно видеть из данных табл. 28.
Более половины земельной площади Западной Сибири —
это дачи «единственного владения» казны и Кабинета 19, в состав
которых входили оброчные статьи, запасные участки, лесные
массивы и т. д. Крестьянству принадлежало около трети всей
площади. Примерно такое же соотношение и в Томской губер-
нии, основном земледельческом районе Западной Сибири. В То-
больской губернии государственное землевладение охватывало
более 4/б площади. Отчасти это объясняется тем, что в его со-
став включена часть земель, находившихся во владении кре-
стьян, но не отмежеванных от казенных, а главным образом тем,
что казна держала в своих руках леса, составлявшие значитель-
ную часть территории губернии, и не уступала их крестьянству.
В Акмолинской области процент казенного землевладения
сравнительно невысок. Владея лучшими землями и всем лесом,
особенно дефицитным и дорогим в Акмолинской области, казна
не столь настойчиво претендовала на безводные, неудобные для
земледелия, степные пространства, которыми на правах давности
владело коренное население области. К сожалению, мы не рас-
полагаем данными о величине земельных владений коренные
жителей Тобольской губернии. Но как бы ни были опи велики,
это едга ли изменит представление о землевладении Западной
Сибири как полуфеодальном по своему характеру.
16 «Атлас Азиатской России». М., 1914.
17 М. И. Альт шуллер. Земство в Сибири. Томск, 1916, стр. 181.
18 И. Введенский. Частное землевладение в Западной Сибири.
«Вопросы колонизации», 1912. № 10, стр. 61.
19 По другим сведениям, в 1917 г. Кабинет держал в своем непосред-
ственном владении около 17 млн. дес. («Обзор деятельности Округа за
пятилетие^ стр. 69).
219
Землевладение Западной Сибири в 1917 г.
Землевладельцы и землепользователи Акмолинская область Тобольская губерния Томская губерния По Западной Сибири
дес. % дес. % дес. % дес. %
Казна 8389672 19,4 50569481 83 31999344 40,3 90958497 49,5
Кабинет — — — — 10453516 13,1 10453516 5,7
Крестьяне 13962566 32,3 9969268 16,3 31381071 39, 4 55312905 30,2
Коренное население . . . . 17642372 40,8 — — 4952456 6,2 22594828 12,3
Сибирское казачье войско . . 2554859 5,9 — — 445830 0, 5 3000689 1,6
Частновладельцы 395864 1 236142 0,4 37095 669101 0,4
Церковь и монастыри . . . . 165348 39202 90156 ► 0,4 295706
Города 54381 . 0,6 28364 0,3 97308 180053 0,3
Школы и учреждения .... 14180. 85116 36510, 135806
Итого. . . 43179249 100 60927573 | 100 | 79493286 100 | 183601101 100
* Таблица составлена по материалам: «Народное хозяйство Томской губернии». Томск. 1923, стр. 53; «Голос труда»
(Барнаул), 31 марта 1918 г.; ГАНО, ф. 13, он. 1, on. 1, д 117, л. 24; д. 145, лл. 70, 101, д. 114, лл 28-29; ТФ ГЛТО, ф. 578.
д. 2, лл. 5—6, 20—33.
Большая часть крестьянских надельных земель была не от-
.граничена от государственных и кабинетских владений. За пе-
риод 1898—1914 гг. по всей Сибири землеустроено и окончатель-
но отграничено только 14,7 млн дес.20, что составляло примерно
четверть земельной площади, используемой крестьянами. На
Алтае из 3125 крестьянских общин и селений землеустроено
было только 1008, или около 32%. Из них лишь в 436 размеже-
вание земель закончилось полностью. В остальных эта работа в
годы первой мировой войны была прервана на той или иной
стадии и уже не возобновлялась до победы Советской власти21.
Крестьяне многих деревень и целых районов имели земли
значительно меньше официальной 15-десятпнной нормы. Нака-
нуне Октября 1917 г. до 3% сторожильческих селений Алтая
располагало 3—6 дес. па мужскую душу, более 4% — 6—8 дес.,
около 22 % —10—13 дес. и 60% населенных пунктов насчиты-
вало на одну мужскую душу более 13 дес22. В Тобольской гу-
бернии были нередки случаи, когда в наделах крестьян одних
сельских обществ не хватало каких-либо угодий (сенокосов,
пастбищ) или вообще было недостаточно земли, а по соседст-
ву — у казны, землевладельцев или других обществ — имелась
излишняя, иногда пе используемая земля23. Из фискальных со-
ображений земельные собственники отказывали в прирезке зем-
ли крестьянам до полной нормы24.
В составе крестьянских наделов было очень много неудобных
земель, составлявших до четверти всей площади25. Следует так-
же учитывать и резко экстенсивный характер земледелия в Си-
бири. При больших абсолютных размерах крестьянских наделов
значительная часть их совершенно не использовалась или нахо-
дилась в залежи. В условиях экстенсивного земледелия норму
в 15 дес. даже Томская казенная палата признавала едва дос-
таточной для потребностей крестьянской семьи26. В 1917 г. более
122 тыс. крестьянских дворов Сибири (или 9%) с населением
в 600—700 тыс. чел. совершенно не имело земли. На Алтае без-
земельные составляли более 11% крестьянских дворов27. Здесь
20 Г А Н О, ф. 13, on. 1, д. 260, л. 2.
21 ГААК, ф. 24, on. 1, д. 763, л. 8.
22 «Западная Сибпрь», 1918, № 5, стр. 34—35.
23 ТФ Г АТ О, ф. 682, оп. 1304, д. 1, л. 52.
24 Г А Т О, ф. 240, оп. 2, д. 156, лл. 71—73, 76; 93; ф. 196, оп. 13, д. 236,
л. 35; Г АО О, ф. 1111, on. 1, д. 6, лл. 17, 30—33; ТФ Г А Т О, ф. 580,
д. 88, л. 4.
25 А. К. Берниковский. Положение поземельного устройства в
Сибири. Томск. Б. г., стр. 14; ГАНО, ф. 13, on. 1, д. 260, л. 2.
2С ГАТО, ф. 196, оп. 13 д. 236, л. 16.
27 Подсчитано по материалам «Погубернских итогов...», стр. 64, 73.
76, 85.
221
свыше 200 тыс. безземельных душ мужского пола были извест-
ны под названием «шестого номера», т. е. того номера списка,,
в котором они регистрировались как не получившие надела28.
В. И. Ленин в статье «Крепостники за работой», написанной в
1901 г., называл наделы сибирских крестьян «скудными» и отме-
чал, что лучшие из них «уже заняты» 29.
При обилии леса в Западной Сибири крестьянские хозяйства
испытывали острый недостаток его. Вся площадь казенных ле-
сов, как и пахотных земель, в зависимости от формы владения
долилась на несколько разрядов. На 1 января 1914 г. из общей
площади лесов Тобольской губернии в 17 млн. дес. более 2 млн.
дес. составляли дачи «единственного владения казны», около
2 млн. дес. принадлежали тоже казне, но находились во владе-
нии крестьян и потому относились к дачам 2-го разряда. Осталь-
ные включены в разряд лесов, не размежеванных между казной
и крестьянством, а фактически находившихся в распоряжении
государства 30 31.
Землеустройство, проводившиееся в Сибири с конца XIX в.,
буржузно-помещичье государство с успехом использовало для
ограбления крестьян. На Первом вольном крестьянском съезде
в г. Тобольске (декабрь 1905 г.) крестьяне жаловались на мало-
земелье и возмущались тем, что казна забрала у них лес, кото-
рым они «из века пользовались» 3|. Член Тобольского губерн-
ского агрономического совещания Г. Маляревскпй в 1913 г. от-
мечал, что ввиду острого недостатка леса у крестьян южных
уездов Тобольской губернии наблюдается «крайняя дороговизна
строительных материалов», а крестьянские постройки «поража-
ют своим убожеством» (лачуги из тонкого кривого березового
леса с насквозь промерзшими стенами и жалкие плетневые или
камышовые пригоны для скота, не охраняющие его от стужи32.
По государственным нормам крестьянам полагались три десяти-
ны леса на одну мужскую душу, но 40% всех крестьянских
дворов, расположенных на казенных землях Сибири, в ходе зем-
леустройства совершенно не получили лесных наделов33. На
кабинетских землях нехватка леса у крестьян । чувствовалась
еще острее. Недостаток леса в крестьянском хозяйстве был не-
28 «Очерки Алтайского края». Барнаул, 1925, стр. 24.
29 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 5, стр. 89.
30 Т Ф Г А Т О, ф. 578, оп. 1054, д. 2, лл. 5—6.
31 «Сибирский листок», 18 декабря 1905 г.
32 «Доклады Шестому Тобольскому губернскому агрономическому со-
вещанию». Тобольск, 1913, стр. 12—13.
33 «Район железной дороги Томск — Енисейск в экономическом отно-
шении». СПб., 1913, стр. 126—127; «Сибирская советская энциклопедия»,
т. TI, сто. 134.
222
посредственной причиной самовольных порубок и «лесных бун-
тов», широко распространенных в Западной Сибири и особенно
на Алтае.
Остатки феодализма в землевладении Сибири проявлялись
и в том, что различные категории сельского населения имели да-
леко не одинаковое количество земли. В привелегпрованном по-
ложении находилось казачество: в 1917 г. в целом по Сибири на
одну мужскую душу приходилось у казаков — около 18 дес.34,
старожилов — около 11 и переселенцев — 6,7 дес.3° Остатки сос-
ловного землевладения (крестьянские земли, казачьи, земли
городских сословий, церковно-монастырские и др. ), сохранив-
шиеся в Сибири до 1917 г., были прямым пережитком феода-
лизма36. До революции на территории Сибири проживало около
560 тыс. казаков, в том числе в Западной Сибири — 170 тыс.
чел.37 Неудобные и среднеудобные участки составляли у них
только 17%. Немногочисленной верхушке казачества, офице-
рам и генералитету принадлежало 40% всей земельной пло-
щади 38.
Среди казаков также наблюдалась большая неравномерность
в обеспечении землей хозяйств различных поселков и станиц,
у бедняков не хватало пахотных угодий и леса39. На юртовых
землях существовала чересполосица, в наделы казаков вкли-
нивались офицерские и войсковые участки. Рядовые казаки, как
и крестьяне, не были собственниками своих наделов и не имели
права распоряжаться землей. Особенно сурово пресекалась про-
дажа юртовых наделов лицами неказачьего сословия. В прика-
зе от 14 марта 1908 г., запрещавшем продажу, Военный Совет
Главного казачьего управления официально разъяснил всем вой-
сковым правлениям, что «станицы имеют на землю, а следова-
тельно и лес, лишь право пользования, право же собственности...
34 П’риняты во внимание только юртовые земли без учета офицер-
ских и земель войскового запаса.
35 Г АН О, ф. 13, on. 1, д. 145, л. 101.
36 В отчетах, ежегодно подаваемых волостными старшинами Тоболь-
ской губернии, фигурировали следующие сословия: дворяне (потомствен-
ные и личные), духовенство (белое и монашествующее), почетные граж-
дане (потомственные и личные), городские сословия (купцы, мещане,
колонисты), военное сословие (служилые, отставные нижние чины),
крестьяне (старожилы и переселенцы), инородцы (оседлые, кочевые и
бродячие), ссыльные, разночинцы и иностранные подданные
(Т Ф ГАТ О, ф. 2, on. 1, д. 400, лл. 498-527).
37 «Земельный вопрос в Сибири». М., 1919, стр. 4, 19.
38 «Материалы по земельному вопросу в Азиатской России», вып. 1.
Степной край. Пг., 1917, стр. 87—88.
39 «Известия Западно-Сибирского и Омского областного исполнитель-
ного комитета Советов рабочих и солдатских депутатов и Омского Совета
рабочих, солдатских и крестьянских депутатов», 29 марта 1918 г.
223’
всегда принадлежит на всю землю только войску» 40. Таким
образом, отдельные черты, присущие полуфеодальному земле-
владению царской России,— наличие огромных земельных бо-
гатств в руках помещиков (в Сибири — буржуазно-помещичье-
го государства и Кабинета), недостаток леса у крестьян, остат-
ки сословного землевладения,— проявлялись и в Западной
Сибири.
В официальной правительственной литературе встречаются
утверждения, будто государство и Кабинет не пользовались сво-
ими правами собственников, а землевладение сибирских кре-
стьян являлось вполне свободным и устойчивым. Наиболее пол-
но эту точку зрения выразили Столыпин и Кривошеин в упо-
мянутой нами «Записке». Они писали, что заселенные земли
«ив Сибири также крепки их владельцам, будь то казак, ста-
рожил, переселенец или оставивший кочевание отдельный ино-
родец, как если бы они были их юридическими собственника-
ми» 41. Цель этих утверждений вполне очевидна: замаскировать
эксплуататорскую сущность буржуазно-помещичьего государст-
ва и реакционную аграрную политику самодержавия в Сибири.
Однако многочисленные документы и материалы дореволю-
ционного периода со всей очевидностью раскрывают отрицатель-
ное влияние полуфеодального землевладения на положение
крестьянства и капиталистическое развитие сибирской деревни.
Передавая крестьянам участки, казна и Кабинет как верховные
собственники сохраняли за собой право распоряжаться недрами
сибирских земель и наблюдать за использованием лесов. Это
право закреплялось в отводных записях на наделы, получаемые
крестьянами42. В записях крестьяне давали подписку о том, что
указанные наделы они «не имеют право ни отчуждать, ни об-
ременять долгами» 43. Даже в своем наделе крестьяне не всегда
могли свободно пользоваться лесом. Представитель Загваздин-
ской волости Тобольского уезда жаловался на съезде в Тоболь-
ске на то, что «лесная стража донимает штрафами за каждое
дерево...» «Я в своей даче рублю лес,— рассказывал крестья-
нин,— а меня судят: «билет есть?» и сейчас штраф, опись, под
арест» 44.
Государство и Кабинет регулировали земельные отношения
г своих интересах и в случае их нарушения могли отчуждать
40 Г А О О, ф. 67, оп. 2, Д. 75, л. 183.
41 «Поездка в Сибирь и Поволжье». Записка П. А. Столыпина и
А. В. Кривошеина. СПб?, 1911, стр. 655.
42 Т Ф Г А Т О, ф. 580, д. 59, л. 4.
43 Там же, л. 5.
44 «Сибирский листок», 18 декабря 1905 г.
224
любую территорию, даже уже освоенную крестьянами. G разви-
тием капиталистических отношений в деревне крестьянские
общества Алтая, все больше нуждавшиеся в переработке про-
дуктов своего хозяйства, отдавали часть надельной земли в
аренду промышленникам под строительство маслодельных, му-
комольных, кожевенных и других предприятий. Но так как
крестьянские общества не были собственниками земли, то
арендную плату и землю у них в таких случаях изымал Каби-
нет, а с крестьян в виде штрафа взыскивались сборы 45. Госу-
дарство и Кабинет могли в любое время отобрать у съемщиков
сданные им в аренду земли и передать их более выгодным
арендаторам или оставить в запасе для промышленных целей46.
Кабинетское землевладение тормозило рост городов. Жители
Новониколаевска, основанного на кабинетских землях, вынуж-
дены были платить за участок под строительство дома или какого-
либо заведения до 200 и даже 960 руб. Это мешало расширению
уже существующих предприятий и открытию новых. Доверен-
ный фабриканта Саввы Морозова, выбиравший в Новониколаев-
ске участок под строительство фабрики, и одна из иркутских
торгово-промышленных фирм, которая хотела построить в горо-
де крупчатную фабрику, так и не могли договориться с кабинет-
ским ведомством об условиях аренды земли. Лишь через 10 лет
после многочисленных ходатайств в адрес начальника Алтайско-
го округа, томского губернатора, министра финансов Витте и
царя город добился выкупа земли в свою собственность 47. По
заявлениям местного населения, собственность казны и Кабине-
та сильно задерживала развитие таких торгово-промышленных
поселений, как Камень, Тайга и Боготол48.
Неотграниченность крестьянских угодий от государствен-
ных и кабинетских и незавершенность землеустройства вплоть
до 1917 г. казна и Кабинет использовали для ограничения кре-
стьянского землевладения. На годичном собрании Первого То-
больского отдела Московского общества сельского хозяйства в
декабре 1900 г. Н. Л. Скалозубов подробно рассказал о том, как
землеустроительные комиссии ставят «значительные препятст-
вия» попыткам крестьян проводить мелиорацию земель. Если
45 П. А. Бородкин. Революционные события на Алтае в 1905—
1907 гг. Барнаул, 1958, стр. 16.
46 Л. Ф. Скляров. Создание колонизационного фонда на свобод-
ных государственных и кабинетских землях Сибири в 1907—1914 гг. Уч.
зап. Ленинградского пед. ин-та им. А. И. Герцена, т. 222. «Вопросы исто-
рии Сибири». Л., 1961, стр. 10—14, 19, 20 и др.
47 П А Н О, ф. 5, оп. 2, д. 23, лл. И, 12; оп. 4., д. 1649, лл. 12, 15, 16, 18.
48 «Поездка в Сибирь и Поволжье», стр. 118.
15 Л. M. Горюшкин
225
крестьянин присоединил к своему наделу часть осушенной им
земли, то комиссия отбирала у него такой же по размеру участок
прежнего пользования. Это делалось и в том случае, когда надел
крестьянина не достигал положенной 15-десятипной нормы. При
таком порядке мелиорация теряла для крестьян смысл. Поэтому,
говорил Н. Л. Скалозубов, крестьяне не проводят мелиорацию,
ожидая окончания землеустроительных работ49.
В 1907 г. Г. Я. Маляревский отмечал относительное малозе-
мелье в средней части Тобольской губернии, где «крестьяне со-
вершенно беспомощны и беззащитны против болот» 50. Особенно
большую площадь занимали болота в Ашлыкской волости То-
больского уезда. «На вопрос, почему крестьяне при большом в
той местности скотоводстве, нуждаясь в сене, пе проводят канал
специально для осушки болот и получения хороших покосов,
мне говорили, что опасаются, как бы осушенное таким образом
место не отобрали в казну, не обложили арендной платой, и та-
ким образом, затраченный труд не пропал бы даром.» Крестьян-
ский участок, неразмежеванный с казенными землями, мог быть
объявлен оброчной статьей, «раз у казны явится к тому инте-
рес» 51,— писал Маляревский. И уж совершенно полновластны-
ми хозяевами выступали казна и Кабинет на землях пх «един-
ственного владения». Любое посягательство крестьян на эти
земли каралось штрафами и различными взысканиями. Сведе-
ния о составе и размере штрафов с крестьян за самовольное
пользование угодьями в казенных дачах мы находили в прави-
лах, утвержденных Тобольским губернским управлением 15 но-
ября 1913 г. (табл. 29).
Еще более высокими были штрафы за порубки казенного
леса. Для примера приведем таксу штрафов за поделочный,
строевой лес и дрова на 1914—1917 гг. в сравнении с 1912—
1914 гг. (табл. 30). Цифры показывают, что в военные годы
(1914—1917) размер штрафов за кубический фут поделочного
и строевого леса на дачах единственного владения казны (I раз-
ряд) возрос примерно на 50% по сравнению с предшествующим
трехлетием. На землях казны, общих с крестьянскими (V раз-
ряд), штрафы возросли на треть. С помощью высоких штрафов
царская администрация стремилась создать один из источников
удовлетворения фискальных интересов казны и пыталась заглу-
49 «Труды 1-го Тобольского отдела Императорского Московского об-
щества сельского хозяйства (в г. Кургане)», кп. 4, 1900 год. Тобольск,
1901, стр. 27.
50 Г. Я. Маляревский. Экономические нужды средней части То-
больской губернии. Тобольск, 1907, стр. 13.
51 Там же, стр. 15.
226
Т а б л и ц a 29 *
Такса для определения денежных штрафов за потравы
угодий в казенных; лесных дачах Тобольской губернии
на 1913-1915 гг.
Виды угодий Штраф с головы скота, руб.
лошади 1 крупный рогатый скот мелкий скот 1 козы и свиньи
Лесные сенокосы . . . 0,5 1 0,4 0,25 0,6
Лесосеки, лесные поля- ны и прогалины, мо- лодые лесонасажде- ния 0,8 0,5 1,2
Вырубленные лесосеки, леспые прогалины и поляны, искусствен- но засаженные лесом или засеянные дре- весными семепами . 1,5 1,2 0,75 2
Прочие лесонасаждения 0,5 0,4 0,25 2, 5
* Таблица составлена по материалам Т Ф Г А Т О, ф. 335,
оп. 604, д. 28, л. 5.
шить самовольные порубки леса. Неслучайно более всего увели-
чены штрафы в казенных дачах на топливный, а в общих дачах
на мелкий лес, поскольку и тот и другой подвергались порубкам.
И можно себе представить, как велика была нужда крестьян в
лесе, если даже столь высокие штрафы не могли остановить рост
самовольных порубок.
Крестьяне Сибири не имели права пользоваться плодами
и побочными продуктами в казенных лесах. «Око государево»
и здесь увидело статью дохода. Штрафы взыскивались за метлы
и веники, за липовую, осокоревую и ивовую кору, за хвойные
пни и даже бересту с валежного леса. Вот неполный перечень
штрафов и их размер за лесные плоды и побочные продукты
лесного хозяйства в той же Тобольской губернии, руб., коп 52:
Сотня метел и веников . . . О—60
Пуд кедровых орехов .... 0—30
Пуд шишек...................0—30
Кубический аршин угля (бере-
зового и соснового) .... 6
Пуд смолы...................0—45
Пуд дегтя...................1—05
Кубическая сажень черемухо-
вого хвороста для плетения 9
Вицы (еловые, пихтовые, бере-
зовые и таловые).........1—50
Сотня черемуховых прутьев па
обручи.....................1—50
Лиловая кора (с куб. сажени
сырого леса)..............18
Пуд бересты с сырого леса . . 24
Пуд бересты с валежного леса 12
52 Т Ф Г А Т О, ф. 335, оп. 608, д. 39, лл. 4—5.
15* 227
Еще беспощадней действовала царская администрация, ох-
ранявшая кабинетские леса. К 1901 г. на кабинетских землях
Сибири имелось 119 лесничеств53. Лесничие управления каби-
нетскими землями штрафовали крестьян с. Томский Завод
Уксупайской волости Кузнецкого уезда даже в тех случаях, ког-
да задерживали их с готовыми лесными поделками — кадками,
столамп и т. п.54 В ноябре 1912 г. в село были посланы объезд-
чики, но крестьяне пригрозили их избить, и те, ничего не добив-
шись, вернулись55. Начальник Алтайского округа в письме к том-
скому губернатору просил строго наказать крестьян с. Томский
Завод и внушить им, что «никакого нарушения прав собствен-
ности Кабинета его Величества впредь допускаемо пе будет»56.
Таблица 30*
Такса денежных штрафов за самовольные порубки леса
в казенных и не размежеванных с крестьянами дачах Тобольской
губернии на 1912—1914 и 1914—1917 гг.
Леса Штраф за 1 куб. фут. леса на участках, РУб.
I разряд V разряд
1912-1914 1914-1917 1912-1914 1914-1917
Крупный Средний Мелкий Дрова (в куб. саженях) .... 10,2 10,2 10,2 2,4 16,8 15,3 13,5 12 4,2 4,2 4,2 4 5,5 5,5 7,5 6,9
* Таблица составлена по материалам ТФ Г А Т О, ф. 335, оп. 608, д. 39, лл. 3—4.
Захватив в свои руки лучшие плодородные земли и лес,
Кабинет и буржуазно-помещичье государство использовали это
обстоятельство для высасывания денежных средств из кресть-
янского хозяйства. Крестьяне Сибири платили только Кабине-
ту не менее 5 млн. руб. в год (не считая 1200 тыс. руб. оброчной
подати за земли, используемые крестьянами, которые Кабинет
получал из казначейства) за аренду земли и ее выкуп57, за по-
бочное пользование лесом (сбор ягод, грибов и хмеля, кедровый,
зверовой промыслы и т д.) 58. Ежегодный доход казны по То-
53 В. И. Дулов. Крестьянство Восточной Сибири в годы первой
русской революции. Иркутск, 1956, стр. 43.
54 ГАТО, ф. 3, оп. 76, д. 1, л. 107.
55 Там же, л. 109.
53 Там же, л. 112.
57 В 1906 г. часть кабинетских земель передана в пользование кре-
стьян за выкуп в течение 49 лет. Сумма ежегодных выкупных платежей
составляла 857 тыс. руб.
58 «Сибирь в прошлом и настоящем». Новосибирск, 1927, стр. 6.
228
больской губернии от побочного пользования лесом и его прода-
жи исчислялся в 695 тыс. руб.59 Отобрав у сибирских крестьян
большую часть леса, царское правительство продавало его кре-
стьянам и переселенцам из Европейской России за высокую
плату. Для продажи леса в Западной Сибири было создано 30
складов и других торговых пунктов60. Общий доход казны от про-
дажи и аренды леса крестьянам Западной Сибири ежегодно
составлял около 2 млн. руб.61
Кроме того, казна получала большие доходы от аренды
оброчных статей. По официальным данным, их сумма составля-
ла около 1,5 млн. руб.; в Акмолинской области на 1916 г.— 400
тыс. руб.62, в Тобольской губернии на 1914 г.— 200 тыс.63 и в
Томской губернии на 1916 г. 800 тыс.64 Доходы эти неуклонно
возрастали65. Как земельные собственники царь и буржуазно-
помещичье государство через различные каналы выкачивали
огромные средства, которых и без того не хватало в сельском
хозяйстве Западной Сибири. А это отрицательно влияло на по-
ложение крестьянства и развитие капитализма в сибирской де-
ревне. От финансирования хозяйства отвлекались и непроизво-
дительно использовались большие суммы.
Арендная практика самодержавия в Сибири имела немало
докапиталистических черт, преследовала фискальные цели и от-
личалась большим произволом местных властей. На Алтае Ка-
бинет упорно внедрял принудительную аренду. Чтобы не до-
пустить бесплатного пользования кабинетскими землями, насе-
ление, с давних пор их использовавшее, с января 1911 г. было
насильственно переведено на аренду. Эта аренда, носившая, по
признанию Управления округа, «подневольный характер», была
широко распространена. Только крупных «арендных посел-
ков» насчитывалось около 60066. Принудительная аренда встре-
чалась и на казенных землях (например, Калтайской лесной
даче Томского участка) 67.
Произвол местных властей в арендной практике — явление
постоянное и фактически узаконенное. Согласно «Кондициям
59 Т Ф Г А Т О, ф. 185, on. 1, д. 225, лл. 61—62.
60 «Переселение и землеустройство за Уралом в 1913 г.». (Отчет о ра-
ботах Переселенческого управления за 1913 г.). Пг., 1914, стр. 116, 117,
119.
61 «Труды бюро военно-технической помощи»..., табл. 55.
62 «Обзор Акмолинской области за 1914 г.» .Омск, 1915, стр. 49.
63 Т Ф Г А Т О, ф. 185, on. 1, д. 3, л. 80; д. 4, л. 62.
. 64 Г А Т О, ф. 240, оп. 2, д. 186, л. 168.
65 Т Ф Г АТ О, ф. 185, on. 1, д. 1, л. 75; д. 3, л. 80; д. 4, л. 62.
66 «Обзор деятельности Округа за пятилетие (1911—1915 гг.)». Бар-
наул, 1916, стр. 84. 91, 94.
67 ГАТ О, ф. 244, on. 1, д. 43, л. 22.
229
па отдачу в аренду казенно-оброчных статей Тобольской гу-
бернии», у арендаторов, не внесших очередной взнос через 15
дней после установленного срока68, описывалось имущество,
недоимка взыскивалась административным путем, а земля не-
медленно передавалась другому. Нередко казна отбирала в счет
недоимки часть урожая арендатора, дополнительно взыскивая
с него штраф и пеню 69, за недовыручку, вызванную разрывом
контракта и передачей земли другому лицу. Если арендатор не
успевал в течение шести месяцев после окончания срока снести
постройки, они безоговорочно передавались в казну70. В отли-
чие от прочих арендодателей, государство и Кабинет имели в
своих руках не только власть земельных собственников, но и
верховную политическую власть, что открывало перед ними
неограниченные возможности для самоуправства и произвола
в области арендных отношений. Больше всего от этого произво-
ла страдала малоземельная крестьянская беднота. Лишенные
средств для участия в торгах и аренды хороших участков, бед-
няки обычно арендовали мелкие лесные поляны для сенокоса и
худшие по качеству пахотные участки.
В некоторых лесничествах Тобольской губернии насчитыва-
лось до 300—400 карликовых лесных полян. Годовая арендная
плата за каждую из них (за «дозволительный билет») обычно
равнялась от 50 коп. до 2 руб. 71 Съемщики этих полян попадали
в тяжелое положение: они не могли оставлять на участке сено
позже 1 марта будущего года, так как после этого срока его за-
бирала казна. Вывозить сено разрешалось только по существу-
ющим дорогам, а пролагать новые или расчищать старые можно
было лишь по особому разрешению лесничего. Без разрешения
лесничего арендатор не имел права расчищать, а тем более рас-
пахивать арендуемый клочок и пасти скот. На арендаторе лежа-
ла ответственность «за повреждение леса огнем и топором» как
на самой арендуемой поляне, так и за границами на 25 сажен
во все стороны. За сгоревший лес арендатор платил по продаж-
ной таксе, за вырубленный, но неувезенный плата взималась
в двойном размере, за увезенный — в тройном. Арендатор осво-
бождался от уплаты в том случае, если он задерживал виновни-
ка. За невыкошенный участок деньги арендатору не возвраща-
лись. II как бы венцом этих условий, принятых Лесным советом
68 В течение первого года вся арендная плата вносилась единовре-
менно, а в последующее время дважды в год: 1 апреля (’/з платы и
1 ноября 2/з взноса).
69 Размер штрафа был равен 6% годовых от просроченной суммы,
пени— ‘/2% в месяц от суммы недоимки.
70 ТФ ГАТО, ф. 185, on. 1, д. И, л. 98.
71 Там же, лл. 113—114.
230
Тобольской губернии 4 мая 1915 г., было условие, согласно кото-
рому съемщики не могли жаловаться на неудобства и недостаток
сенокосов, так как при отдаче они вычислялись примерно. Все
взыскания на арендаторов лесничие налагали в административ-
ном порядке, без какого-либо суда и следствия 72. Едва ли нуж-
но доказывать, что условия этой аренды носили полукрепостни-
ческпп характер. Это подтверждается как неограниченным про-
изволом лесной администрации и бесправием арендаторов,
так и сочетанием арендной платы с выполнением караульной
повинности.
Интересные данные о продовольственной, или «голодной»,
аренде мы находим в материалах обследования 1911 — 1912 гг.
переселенческих хозяйств степной, лесостепной и таежной зон
Акмолинского, Омского и Туринского уездов. Крестьяне-бедня-
ки с посевом до 3 дес. имели в среднем на один двор 12 дес.
надельной и 1,2 дес. арендуемой земли. Чаще всего такая арен-
да носила потребительский характер. Крестьяне с посевной пло-
щадью от 3 до 9 дес. имели наделы по 21 дес. в среднем на одно
хозяйство и в дополнительной аренде земли нуждались меньше.
Арендуемая сверх надела площадь у них составляла 0,6 дес. на
одно хозяйство73. Продовольственная аренда была распростра-
нена главным образом среди крестьян-бедняков и свидетель-
ствовала о недостатке у них земли. Именно бедняки-арендаторы
были основными недоимщиками по арендной плате. Недоимки
прежних лет за аренду казенных оброчных статей Тобольской
губернии составляли в 1916 г. 16% годовой суммы арендной
платы, в 1913 г.— 25 и в 1914 г.— 30% 74.
Более распространенной предпринимательской аренде со-
ответствовала денежная плата за землю, преобладавшая в Си-
бири. Но в отдельных случаях при продовольственной аренде
встречались издольщина и отработки. Факт их существования
отмечался еще в дореволюционной литературе75. Особенность
издольной и отработочной аренды в Сибири заключалась в том,
что здесь она была связана не с помещичьим, а кулацким хо-
зяйством. Издольщина и отработки в пользу кулаков охватыва-
ли 11 —12% земельной площади, арендуемой переселенцами
'2 Там же, лл. 98--99.
73 Подсчитано по данным «Сборников статистических сведений об
экономическом положении переселенцев в Сибири», вып. II. СПб., 1912,
-стр. 122, 124, 126; вып. III. СПб., 1912, стр. 152, 154, 156; вып. IV. СПб.,
1912, стр. 108, НО, 112.
74 Подсчитано на основе материалов Т Ф Г А Т О, ф. 185, on. 1, д. 1,
л. 75; д. 2, л. 104; д. 3, лл. 80, 104; д. 4, лл. 62, 94.
75 См. И. Введенский. Указ, соч., стр. 70.
231
Сибири76. О степени распространения натуральных форм арен-
ды в отдельных губерниях можно судить по материалам обсле-
дования крестьянских хозяйств, проведенного Переселенческим
управлением в 1913 г. (табл. 31). Натуральные формы более
распространены в губерниях Восточной Сибири, где они под-
тверждаются примерно пятой частью всех показаний. В За-
падной Сибири и в основном ее районе — Томской губернии —
натуральная аренда подтверждается лишь */25 частью всех пока-
заний. Несколько иное положение в Акмолинской области, где
нередко встречалась смешанная оплата за аренду земли — дснь-
Таблица31*
Формы арендной платы в Сибири (количество показаний в %)
Губерния Аренда пашни Аренда сенокоса
за день- ги из доли прочие формы за день- ги из доли прочие формы
Акмолинская . . . 63 4 33 63 4 33
Томская 96 4 — 94 6 —
Енисейская . . . . 70 30 — 78 22 —.
Иркутская . . . . 83 17 — 80 20 —
• «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Ази-
атской России за 1913 год.,..», стр. 67.
гами и зерном, о чем свидетельствует примерно треть всех по-
казаний. О размерах издольной платы мы располагаем сведе-
ниями только по Акмолинской области. В 1913 г. 25% сельских
корреспондентов отметили, что крестьяне отдавали за аренду
пахотной земли половину урожая, 46% — Уз урожая и 29% —
’/4. Издольная плата за аренду покосов несколько выше, ибо по-
косы ценились дороже. Показания корреспондентов здесь рас-
пределились следующим образом: 27—53—20% 77В целом от-
работки и издольщина как пережиток феодализма во внутри-
надельной аренде представляли скорее исключение, чем правило.
Не допуская и мысли о бесплатной передаче земель крестья-
нам, казна и Кабинет старались навязать пм продажу земли за
высокую плату. В марте 1913 г. царское правительство утверди-
76 «Сборник статистических сведений об экономическом положении
переселенцев в Сибири», вып. I. СПб., 1912, стр. 128.
77 «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Азиат-
ской России за 1913 год...», стр. 69—70.
232
ло правила, согласно которым переселенцам давались участки
в аренду па 12 лет с правом дальнейшего их выкупа в собствен-
ность. Но и на этих правилах, носивших по своему объективно-
му содержанию буржуазный характер, лежал отпечаток полу-
феодальной ограниченности. Они были проникнуты фискальст-
вом и произволом. При невозможности или несогласии аренда-
тора купить землю казна прерывала аренду до истечения ее
срока и отбирала участок. О готовности подчиниться этому пра-
вилу с арендаторов бралась подписка 78. И хотя арендная плата
за участки была невысока (в Тобольской губернии от 29 до
85 коп. за дес.) 79, проведение этих правил в жизнь фактически
провалилось. В 1913 г. во всей Сибири водворено более 37 тыс.
крестьянских семей переселенцев, однако только 371 семья
выкупила землю в собственность80. Крестьяне Сибири реши-
тельно отвергали покупку земли, весьма похожую на выкуп,
прикрытый оболочкой долгосрочной аренды, и не теряли на-
дежду получить ее в бесплатное пользование. Характеризуя
настроения крестьян-переселенцев, Управление Алтайского
округа в 1916 г. отмечало, что «надежда на наделение землею
твердо держится почти во всех поселках» 8l.
В тех случаях, когда казне и Кабинету не удавалось обес-
печить доходное использование земель, они предпочитали дер-
жать их незанятыми, чем отдавать в бесплатное пользование
крестьянам. Значительная часть кабинетских земель (10 из
17 млн. дес.) пустовала, не использовалась. На территории То-
больской губернии фактически не использовалась богатая за-
ливными и суходольными лугами с высококачественными трава-
ми Обская долина площадью в 40 тыс. кв. верст. Это больше
территории таких государств, как Дания и Швейцария. Даже
минимальная площадь сенокосов и пастбищ здесь могла бы со-
ставить более 2 млн. дес.82 Конечно, при этом нельзя отрицать
роль природного фактора и населенности края. Но в той же
Тобольской губернии и даже в районах, близких к указанному,
было немало переселенцев, готовых бесплатно и при соответ-
ствующем кредите использовать эти казенные дачи. Однако
крепостнические методы в освоении колонизационного фонда,
78 т Ф Г А Т О, ф. 580, д. 141, л. 9.
79 Там же, д. 7, лл. 1, 6.
80 «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Азиат-
ской России за 1913 год...», стр. 95—96.
81 «Обзор деятельности Округа за пятилетие (1911—1915 гг.). Барнаул,
1916, стр. 98.
82 «Доклады Шестому Тобольскому губернскому агрономическому
совещанию», стр. 14—15.
233
фискальная политика самодержавия и бедность переселенцев
мри галл рациональному использованию богатств края.
В некоторых районах Акмолинской области полному исполь-
зованию земельных богатств и устройству переселенцев меша-
ла сословная неприкосновенность казачьего землевладения.
Столыпин и Кривошеин отмечали слабое использование плодо-
родных казачьих земель, хотя рядом близкие к железной дороге
районы Петропавловского и Омского уездов были переполнены
переселенцами, «где столько жаждущих какого-либо земель-
ного устройства русских людей». Но земельные богатства Си-
бирского казачьего войска оставались недоступными для пере-
селенцев. Это обстоятельство, писали министры, «часто служит
поводом горького чувства переселенцев, выливающегося в рас-
сказах, что земли в Сибири девать некуда, да хорошей-то не
дают» 83. Под напором переселенческого движения генерал-гу-
бернатор Степного края в 1896 г. предложил отдать под заселе-
ние новоселов часть земель «десятиверстной полосы» 84. Напро-
тив этого места в отчете генерал-губернатора царь написал: «Не
могу с этим согласиться; земли войсковые должны остаться
навсегда войсковыми» —и слово «навсегда» подчеркнул85.
В 1898 г. вопрос о передаче части казачьих земель под пе-
реселенческие участки поднят вторично и также не получил
положительного решения. Но необходимость в этом была весьма
настоятельной и вопрос всплыл в третий раз. В мае 1912 г. Пе-
реселенческое управление предложило войсковому хозяйствен-
ному правлению оставить в войсковом запасе около 1 млн. арен-
дуемых земель, а 400 тыс. дес., пустующих, неиспользуемых
земель постепенно передать в аренду переселенцам 86. Предпола-
галось на каждый двор переселенца выделить по 30 дес. удоб-
ной арендуемой земли87. За это Переселенческое управление
гарантировало арендную плату по 25 тыс. руб. в год с десяти-
процентной надбавкой через каждые 5 лет88. Но хозяйственное
правление Сибирского войска отказало «категорически и реши-
тельно» 89. Не скрывая причин отказа, правление писало: «С те-
чением времени срочная аренда войсковых земель переселен-
83 «Поездка в Сибирь и Поволжье», стр. 23.
84 Десятиверстная полоса земель тянулась от траниц Оренбургской
губернии по северу Акмолинской области до Иртыша и далее вдоль Ир-
тыша на юг по Омскому уезду и Семипалатинской области. Полоса фак-
тически принадлежала казачьему войску, а законом от 31 мая 1904 г
была закреплена за ним и юридически.
85 Г А О О, ф. 67, оп. 2, д. 49, л. 82.
85 Там же, л. 59.
87 Там же, л. 60.
88 Там же, л. 83.
89 Там же, л. 82.
234
цами обратится в постоянную и даже, может быть, государ-
ство будет поставлено в необходимость предоставить эти земли
крестьянам в надел» 90. Хозяйственное правление не допускало
п частичного ущемления сословных прав казачества и передачи
земли переселенцам. Ради этого оно шло даже на то, чтобы
земли пустовали.
3. Землепользование
Отдельные пережитки докапиталистических отношений со-
хранились и в землепользовании сибирских крестьян. Первой
формой землепользования, известной в Сибири, была заимоч-
ная. Сущность ее заключалась в неограниченном праве посе-
ленца захватить в свое пользование заимку. Заимочная форма
еще пе имела общинного характера. Так как свободной земли
было много, а процент ее использования ничтожен, то обяза-
тельное и уравнительное наделение участками не проводилось.
Эта форма, соответствовавшая низкому уровню производитель-
ных сил и малой освоенности Сибири, к 80—90-м годам XIX в.
сохранилась только в глухих и редко заселенных местах Восточ-
ной Сибири и Дальнего Востока. В Западной Сибири во второй
половине XIX в. господствовало вольнозахватное пользование
землями. Отличие этой формы от заимочной состояло в том, что
здесь уже не было права на образование заимок. Каждый кре-
стьянин захватывал по своему усмотрению участок и владел им
до тех пор, пока обрабатывал его, а если бросал, то земля ста-
новилась «вольной» и ее мог занять любой желающий91.. Воль-
ное пользование существовало в двух формах: не ограниченное
местом и размером и ограниченное обществом, которое устанав-
ливало определенные границы наделов. Последняя форма, пре-
обладавшая в Западной Сибири в конце XIX в., представляла
собой уже начало общинного землепользования. Но в отличие
от общины, пользование землей при этой форме еще носило
подворно-наследственный характер.
Главной причиной, обусловившей переход к общинному зем-
лепользованию, являлся рост производительных сил в процессе
земледельческого освоения Сибири, выразившийся в увеличении
населения, посевных площадей и поголовья скота, повышении
товарности сельского хозяйства и т. д. Все это привело к огра-
ничению свободных земель и более интенсивному их использо-
ванию. Уже в 80-е годы пахотные земли Сибири были впервые
90 Там же, л. 83.
91 А. А. Кауфман. Очерк крестьянского хозяйства в Сибири.
Томск, 1894; «Сборник статей о Сибири и прилежащих к ней странах»,
т. 183, стр. 6.
235
«легонько помечены», т. е» подсчитаны92. Царское правитель-
ство было заинтересовано в насаждении общины в Сибири, ибо
общинное землепользование не затрагивало государственной
монополии на землю.
Сформировавшаяся вначале как адмипистративно-податная
единица, община эволюционировала от захватного землеполь-
зования к уравнительно-передельному. Это наглядно подтверж-
дается материалами обследования 1911—1912 гг. Из 447 пере-
селенческих поселков таежных и притаежных районов Сибири
в 65 крестьяне начали уравнительный раздел пашни с первого
года заселения участков, проводя в последующем главным об-
разом дополнительные разделы и реже — коренные всеобщие
переделы. В 143 селениях переделы начались спустя несколько
лет после господства захватного способа и остатки его еще сох-
ранились к моменту обследования. В 40 общинах лишь в по-
следние перед обследованием годы начались частичные переде-
лы некоторых угодий, а в 165 селениях землепользование было
еще исключительно захватным. В 8 селениях сложилось под-
ворное и в 26 — хуторское землепользование. Таким образом^
из 413 селений с общим землепользованием 205 еще сохранило
преимущественно захватную форму и 208 уже имело уравни-
тельно-передельную 93.
При исследовании форм землепользования необходимо учи-
тывать следующие обстоятельства» Процент общинно-передель-
ного землепользования был выше в освоенных, более населен-
ных местностях и ниже в отдаленных, малообжитых районах,
где формирование общинного пользования землей далеко не за-
вершилось. Неслучайно в Западной Сибири в 1911 —1912 гг.
исключительно захватную форму землепользования имело толь-
ко 10% обследованных поселков, а в Восточной Сибири — около-
55%. В восточных губерниях преобладающим оставалось за-
хватное землепользование. Соотношение общинного и подворно-
хуторского землепользования неодинаково у старожилов и пе-
реселенцев. Материалы переписи 1917 г. по Тобольской губер-
нии показывают, что у старожилов 96,9% площади находилось,
в общинном землепользовании и 3,1% — в подворном и хутор-
ском. Для переселенцев эти цифры соответственно равны 76,7
и 23,3% 94. Не связанная с общинными порядками, испытавшая
их недостатки в Европейской России, зажиточная часть пере-
92 «Азиатская Россия», т. 1. СПб., 1914, стр. 558.
93 «Сборник статистических сведений об экономическом положении
переселенцев в Сибири», вып. 1. СПб., 1912, стр. 79.
94 «Предварительные итоги сельскохозяйственной переписи 1917 г-
по Тобольской губернии», вып. 6. Тобольск, 1918, стр. 34—35, 48—49.
236
селенцев в условиях Сибири легче, нежели старожилы, шла
на создание хуторов и отрубов. К тому же переселенческие
поселки чаще всего создавались в малоосвоенных районах с
редким населением, где захватный способ землепользования
еще далеко не изжил себя, а общинные порядки находились в
стадии складывания.
Накануне 1917 г. в Западной Сибири встречалась общинная,
подворно-наследственная и хуторская формы землепользова-
ния. Эти формы редко существовали в чистом виде. Чаще все-
го в одних и тех же селениях по отношению к различным
угодьям использовалась одна из них. Если учитывать не только
переселенческие, но и старожильческие деревни давнего засе-
ления, где община успела пустить более глубокие корни, то
можно считать, что в Западной Сибири накануне 1917 г. пре-
обладало общинное землепользование с частичными и полными
переделами угодий. В 1917 г. оно охватывало 94,1% земельной
площади, подворно-наследственная, а также отруба и хутора —
5,9% 95. Как хозяйственная и административно-податная еди-
ница община господствовала почти повсеместно.
Зародившись в условиях феодализма, община сохранилась
при капитализме и окончательно исчезла уже в годы Советской
власти в период массовой коллективизации сельского хозяй-
ства, На разных этапах ее формы круг деятельности и классо-
вая сущность были различными. Поэтому влияние общины мо-
жет быть понято лишь в связи с конкретно-исторической обста-
новкой и производственными отношениями, господствовавшими
в деревне в тот или иной период. На первых порах своего су-
ществования общинное землепользование способствовало более
интенсивному использованию земельных угодий. По мере раз-
вития капитализма отдельные черты общины, определяемые
господством самодержавия, становятся его тормозом, использу-
ются царским правительством для закрепления пережитков
феодализма. Отмечая отрицательное влияние отдельных атри-
бутов общины на капиталистическое развитие деревни, В. И. Ле-
нин писал: «Остатки средневековых учреждений, тяготеющие
над нашей деревней (сословная замкнутость крестьянской об-
щины, прикрепление крестьян к наделу, круговая порука, со-
словная неравномерность податей) создают громадные препят-
ствия для помещения мелких капиталов в производство, для
обращения их на сельское хозяйство и промышленность» 96.
95 Подсчитано по материалам: «Предварительные итоги сельскохо-
зяйственной переписи 1917 г. по Тобольской губернии», вып. 6, Тобольск,
1918, стр. 34—35, 48—49; Г АТ О, ф. 173, on. 1, д. 1175, л. 259; ГАЛК,
ф. 24, on. 1, д. 763, л. 8.
96 В. И. Лени н. Полное собрание сочинений, т. 4, стр. 55—56.
237
Пережитки крепостничества, отмеченные В. И. Лениным,
в некоторой мере присущи п сибирской общине, хотя они в си-
лу специфических условий не создавали здесь столь больших
препятствий для проникновения капитала в земледелие, как
это было в районах помещичьего хозяйства. Но и в Западной.
Сибири наблюдалась известная замкнутость общины, о чем
свидетельствует большое количество неприписанных крестьян
из переселенцев. Крестьяне-старожилы неохотно выделяли зем-
лю новым членам сельских обществ и устанавливали чрезвы-
чайно высокую плату за приемный договор. В конце XIX— на-
чале XX в. сибирские крестьяне уже не прикреплялись в земле.
Но несомненным пережитком этого был запрет продавать и от-
чуждать надельные земли, установленный по закону 1896 г.
И хотя ввиду сравнительной обеспеченности землей, необходи-
мость широко развитой купли-продажи земли в Сибири не была
такой настоятельной, как в Европейской России, все же офи-
циальный запрет продавать наделы ограничивал возможности
концентрации земли в руках сельской буржуазии и таким об-
разом сдерживал процесс разложения крестьянства.
Пережитки сословной замкнутости общины придавали про-
цессу разложения сибирского крестьянства более мучительный
характер. В январе 1914 г. один из крестьян-бедняков с. Ку-
ликова Тюкалинского уезда Тобольской губернии жаловался,,
что общество ему не дает землю, так как он имеет надел в дер.
Глухово, откуда и переехал «по роду занятий». Но Глуховское
общество по-прежнему включает его в число плательщиков
податей, а продать надел или отдать в аренду не разрешает,
ибо владелец его беден. Крестьянин просил разрешения у кре-
стьянского начальника сдать надел в аренду или продать его 97.
Видимо, здесь мы встречаемся с одним из примеров того, как
остатки сословной замкнутости общины мешали разорившемуся
крестьянину порвать с наделом. Мешали, но не спасали от
разорения и лишь усугубляли без того тяжелое положение бед-
няка, заставляя его платить за надел, которым он уже факти-
чески не пользовался. Судя по всему, разорившимся крестьянам
после долгих мучений все же удавалось продать или отдать в
аренду свой надел, ибо тот же крестьянин писал, что «во всех
обществах уже очень много попродали наделов и даже в самом
Глуховском обществе продано много» 98.
Характерный для общины принцип круговой поруки способ-
ствовал развитию кабалы в деревне. Крестьянин-бедняк, не
имевший возможности сам уплатить подати, неизбежно попа-
97 ГАО О, ф. 187, on. 1, д. 1, лл. 123—124.
98 Там же, л. 125.
238
дал в кабалу к кулаку-«благодетелю». Правительство ловко
использовало принцип круговой поруки для выколачивания па-
логов и повинностей. Через общину царская администрация
управляла жизнью деревни. В. И. Ленин определял общину
как объединение крестьян, «связанных единством землевладе-
ния, выгона и т. п. (а главное единством помещичьей и чинов-
ничьей власти)» ". Особенность сибирской общины состояла в
том, что она не знала прямой власти помещиков, по опека цар-
ских чиновников над общиной была сильной.
Под влиянием переселений и крепостнической политики са-
модержавия крестьянская община некоторых районов Западной
Сибири начинает утрачивать такие свои особенности, как отсут-
ствие переделов земли и чересполосицы. Общинное землеполь-
зование вначале осуществлялось в форме урезки излишков зем-
ли. Постепенно в практику входят переделы с учетом количе-
ства и качества земли и прежде всего тех угодий, которых не
хватало в данной местности. Уже в конце 80-х годов XIX в.
переделы земель в Тюменском округе проводились через 10—
12 лет, а лугов через 3—5—10 лет. В Тюкалинском округе пе-
ределы пахотной земли проходили через год-два но мере прито-
ка переселенцев, а сенокосы пускались в передел ежегодно 10°.
С ростом переселений в Сибирь и классового расслоения тре-
бования переделов учащались. К 1911 г. «во многих местах
вполне назрела потребность внутринадельной разверстки. Чис-
ло приговоров о разделе общественной земли растет ежеднев-
но» 99 100 101,—писали о Западной Сибири Столыпин и Кривошеин.
Согласно сведениям 99 корреспондентов, собранным Первым
Тобольским отделением Московского общества сельского хо-
зяйства, к 1900 г. в губернии существовало несколько способов
пользования сенокосными угодьями. Все еще встречался захват-
ный способ, когда каждый стремился захватить («закосить»)
лучшее место. Но основной формой были ежегодные разделы
но числу душ в крестьянской семье, распространенные в Кур-
ганском, Ишимском и особенно Тарском и Тюкалинском уездах
В Туринском, Тюменском и Тобольском уездах переделы поко-
сов, преимущественно дубровных, проводились через 2 года и
более 102. Непрерывное пополнение сельских обществ переселен-
99 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 2, стр. 236, примеч.
100 «Материалы для изучения экономического быта государственных
крестьян и инородцев Западной Сибири», вып. I. СПб., 1888, стр. 83—84,
127; вып. VI. СГГб., 1889, стр. 30.
101 «Поездка в Сибирь и Поволжье», стр. 56.
102 «Труды 1-го Тобольского отдела Императорского Московского об-
щества сельского хозяйства (в г. Кургане)», кп. 4, 1900 год. Тобольск,
1901, стр. 34—36.
239
нами увеличивало число переделов, сокращало между ними сро-
ки. Так, крестьяне с. Омутинского Ялуторовского уезда Тоболь-
ской губернии в 1905 г. постановили разделить землю па 12 лет.
Но уже весной 1909 г. они вынуждены были опять проводить
передел в связи с увеличением членов общества 103 104 105.
С ростом переселений увеличивается дробность крестьянских
наделов и чересполосица. Сама система расселения в Сибири
неизбежно порождала чересполосицу. Первые переселенцы, за-
хватывая тот или другой участок, разбивали его на полосы,
обычно выбрасывая неудобные земли. В последующие годы
подселялись новые семьи и вклинивались на оставленные пу-
стыми промежутки, собирая их в разных местах по кусочкам.
Неодновременное оседание новоселов на участках, различие
культурно-хозяйственных навыков крайне запутывали земель-
ные отношения. Большая чересполосица пахотных земель при-
городных районов, когда участки одного селения вклинивались
в другие, отмечается в 80-х годах в Тюменском округе *04. Еще
больше усилило пестроту земельных отношений в Западной
Сибири землеустройство, проводившееся по закону от 23 мая
1896 г. Согласно этому закону, население имело право сохра-
нить свое землепользование в угодьях так называемого по-
стоянного пользования. В результате чересполосица, дальнозе-
мелье и другие недостатки становились узаконенными.
Стольшин и Кривошеин писали, что на казенных землях
Сибири вперемежку с оброчными статьями, лесными дачами
п переселенческими участками «вкраплены в самой невообра-
зимой взаимной чересполосице различных угодий, владения
крестьян разных обществ и волостей» *05. В Томской губернии
примерно 25% землеустроенных наделов имели чересполосицу,
дальноземелье и другие недостатки 106. А на территории, кото-
рая позже вошла в Томский округ, 3Д всей земельной площади
крестьян характеризовалось дальноземельем и почти половина
площади — чересполосьем 107. Крестьянские наделы селений,
расположенных по обоим берегам Оби, имели форму узких и
длинных полос. Концы этих полос, отдаленные на 25—40 верст,
крестьяне плохо обрабатывали, а чаще всего совершенно забра-
103 «Курганский вестник», 19 июня 1910 г.
104 «Материалы для изучения экономического быта государственных
крестьян и инородцев Западной Сибири», вып. 5. СПб., 1888, стр. 78.
105 «Поездка в Сибирь и Поволжье», стр. 61—62.
106 Г АТ О, ф. 173, on. 1, д. 1175, л. 272.
,oz Архив Томского областного краеведческого музея, оп. 3, д. 83,
л. 54.
240
сывали 108. В Туринском уезде «дубровные» и «отъезжие» зем-
ли нескольких обществ обычно находились в одном клину;
в пределах землепользования одного сельского общества встре-
чались наделы крестьян других обществ или участки частных
владельцев даже из других волостей 109.
Практика переделов уже на первых порах своего существо-
вания мешала развитию арендных отношений. В 80-х годах
XIX в. крестьяне Тюменского округа сдавали земельные уча-
стки в аренду преимущественно на короткий срок, ибо при пе-
ределах земля могла достаться другому, который имел право
нарушить контракт. Чтобы ire ломать привычный ход взимания
повинностей с пользователей землей, некоторые сельские об-
щества разрешали только одногодичную аренду110. Судя по
всему, такое положение сохранилось и в последующие десяти-
летия. В 1910 г. казаки пос. Мельничного Омского уезда жа-
ловались на неудовлетворительность общинного землепользова-
ния, при котором отдельные лица не могли сдавать землю в
аренду 11 *.
Тобольский отдел Московского общества сельского хо-
зяйства на заседании 12 декабря 1900 г^ обсудило интересный
вопрос: «Удобен ли распространенный в Тобольской губернии
способ пользования сенокосными угодьями». Предварительно
сельским обществам была разослана анкета. Из 33 полученных
анкет в 28 сельские общества отрицательно отзывались об еже-
годных переделах покосов. Переделы, писали крестьяне, иногда
идут по нескольку дней и даже по неделе и приводят к потере
времени в самую горячую пору. Они мешают улучшению поко-
сов, ибо каждый, рассчитывая, что в следующем году этот уча-
сток перейдет к другому, не очищает покосы, а еще больше за-
соряет их (мечет стога на новом месте, оставляет валежник и
т. п.). В расчете на то, что тот пли другой участок им не доста-
нется, крестьяне выпускали на них скот, который травил и вы-
таптывал покосы. Сами крестьяне называли такой порядок
пользования покосами «безобразным» 112.
108 И. Осипов. Роль землеустройства в деле восстановления сель-
ского хозяйства в Западной Сибири. «Жизнь Сибири», 1924, № 7—9,
(23—25), стр. 34.
109 ТФ Г АТ О, ф. 512, on. 1, д. 48, л. 59.
110 «Материалы для изучения экономического быта государственных
крестьян и инородцев Западной Сибири», вып. I. СПб., 1888, стр. 91—92.
111 «Омский вестник», 2 ноября 1910 г.
112 «Труды 1-го Тобольского отдела императорского Московскогв
общества сельского хозяйства (в г. Кургане)», кн. 4, 1900 год. Тобольск,
1901, стр. 36, 38, 39.
16 Л. М. Горюшкин
241
Бедняки отмечали в анкетах, что при разделах покосов, обыч-
но проводившихся путем аукциона или торга, лучшие угодья
захватывали сельские богачи из.
Переделы начинали тормозить расчистку и подготовку уча-
стков под пашню, ибо улучшенные таким образом земли посту-
пали в общий передел наравне с другими. В 1913 г. Г. Я. Ма-
ляревский писал: «Самым сильным тормозом всяких вообще
мелиораций в крестьянском хозяйстве Тобольской губернии,
как-то: осушка болот, корчевка лесов, очистка покосов, ограж-
дение затопляемых земель валами и т. п.— является обычай
общины отбирать подвергнутые мелиорации земли в общество
и делить их на души даже до того срока, какой нужен для
покрытия понесенных при мелиорации расходов» 113 114. Правда,
еще нередки были случаи (например, на юге Туринского уезда)
согласованности интересов общины с хозяйственной предпри-
имчивостью ее отдельных членов, когда расчистивший землю
имел право использовать ее в течение 18 лет, и только после
этого она поступала в общий передел115. Да и общие переделы
проводились не так часто, как в Европейской России. Но в це-
лом тенденция развития западносибирской общины, особенно
в районах давнего заселения, состояла в увеличении переделов.
Дальноземелье порождало ненужные переезды и требовало
от крестьян лишних расходов. Тобольский губернский земель-
ный комитет в одном из своих обращений к населению в авгу-
сте 1917 г. отмечал, что при старом землепользовании с его че-
респолосицей и дальноземельем ведение сельского хозяйства
\<или затруднено, или сопряжено с бесполезной тратой рабочей
силы». Комитет привел несколько примеров, «очень нередких на
практике», когда у одних селений расположена земля других
обществ, а их намного удалена и тоже примыкает к соседним
деревням. Поэтому крестьяне волей-неволей арендуют примы-
кающие к ним земли других обществ или тратят в 2 раза боль-
ше времени на проезд к своим участкам 116. С ростом населения
113 Там же, стр. 40. Разделы проводились следующим образом. На
глаз определялся возможный сбор сена на одну душу в целом со всей
площади покосов и с каждого отдельного «косяка» и вызывались же-
лающие «сесть» на него с необходимым количеством душ. Если участок
велик, то объединялось несколько семей, а если на тот или другой участок
претендовало несколько крестьян, то его обычно получали наиболее за-
житочные.
114 «Доклады Шестому Тобольскому губернскому агрономическому
совещанию». Тобольск, 1913, стр. 18.
115 Г. Я. Маляревский. Указ, соч., стр. 21.
116 Т Ф Г А Т О, ф. 682, оп. 1304, д. 1, л. 52. Между прочим, в этом
документе приводится интересный пример того, как дальноземелье вли-
242
и равитием капиталистических отношений в сельском хозяйст-
ве, когда появилась необходимость в интенсификации путем
введения трудоемких культур и улучшения техники земледе-
лия, примитивная система землепользования все более вступа-
ла в противоречия с требованиями хозяйственного развития.
Если подходить только с количественной стороны, то прихо-
дится отметить в Сибири даже более широкое распространение
общинного землепользования, чем в Европейской Росспп. J3 по-
следней к 1 января 1916 г. в личной собственности крестьян,
вышедших из общины, уже находилось 14% земельной площа-
ди 117, а в Западной Сибири, как отмечалось выше, только 6%,
Однако это не значит, что землепользование в Сибири в большей
степени было опутано феодальными пережитками, чем в Евро-
пейской России. Наоборот, сибирская община давала больше
свободы хозяйственной инициативе крестьян, что проявлялось
в отсутствии принудительного севооборота, в более редких пере-
делах земли, которые к тому же не сопровождались перемеще-
нием хозяйств с обработанных пашен. При отсутствии поме-
щичьих хозяйств и принудительного севооборота в общине че-
респолосица в Сибири была далеко не таким пагубным явлени-
ем, как в Европейской России.
Особенность заключалась и в том, что при наличии большое
колонизационного фонда общишю-передельное землепользова-
ние в Западной Сибири сочеталось с захватным. Это создавало
благоприятные условия для формирования сельской буржуазии
и расширения ее посевных площадей. Как отмечал в 1903 г.
один из корреспондентов Ялуторовского отдела императорского
Московского общества сельского хозяйства, при захватном спо-
собе «более состоятельные из крестьян» «безданно-беспошлин-
но» делали слишком большие запашки» 118. Этого не могли де-
лать крестьяне, лишенные необходимых денежных средств и
орудий труда. Поэтому захватное землепользование превраща-
лось в одно из условий, способствовавших классовому разложе-
нию сибирской деревни. В записке, поданной Куломзину,
И. Л. Скалозубов называл захватный способ пользования уго-
яло на молочное скотоводство. Прогон коровы на две версты к пастбищу
понижал суточный удой на один фунт. При 160 пастбищных днях, сов-
падавших в условиях Тобольской губернии с удойными днями, это при-
водило к потере 4 пудов молока, или 8 фунтов масла, в год от одной
коровы.
11? С. М. Дубровский. К вопросу об общине в Россип в начале
XX в. «Ежсгод. по аграрной истории Восточной Европы». Киев, 1962,
стр. 530.
118 «Труды Ялуторовского отдела Императорского Московского об-
щества сельского хозяйства», вып. 2, кн. 1, 1903. Ялуторовск, 1904, стр. 22.
16* 243
дьями «главной причиной пеуравнительности распределения
зажитка» 119.
Кулаки использовали общину для прикрытия своего эконо-
мического господства и эксплуатации бедноты, особенно пере-
селенческой. Переселенцы, не причисленные к общине, представ-
ляли наиболее дешевую наемную рабочую силу. Аренду оброч-
ных статей целыми сельскими обществами (а таковая в Запад-
ной Сибири встречалась часто) кулаки использовали для того,
чтобы переложить часть арендных платежей на бедняков, хотя
последние мепее всего пользовались арендуемой землей. Кула-
ки захватывали землю бедняков, уходивших на заработки за
пределы своей деревни, а при очередных переделах окончатель-
но закрепляли за собой эти наделы 12°. Общинное пользование
угодьями при фактическом хозяйственном и классовом неравен-
стве различных социальных групп в крестьянстве означало та-
кое же неравномерное распределение угодий, как и других
средств производства. В марте 1912 г. крестьяне-переселенцы
дер. Ермолаевой в жалобе крестьянскому начальнику писали,
что под общественный выгон в их деревне выделено 327 дес. Но
зажиточные старожилы провели на сходе постановление, по ко-
торому старожил мог пасти 5 голов крупного и 3 головы мелкого
скота в расчете на надельную душу, а переселенцы соответ-
ственно только 4 и 3 121.
Благодаря некоторым особенностям, развитие капиталисти-
ческих отношений в сибирской общине в начале XX в. протека-
ло быстрее, чем в Европейской России.
4. Система повинностей
С полуфеодальными землевладением, системой землеполь-
зования и ведения хозяйства было тесно связано податное об-
ложение крестьян. По своему составу подати сибирских кре-
стьян делились па казенные и местные платежи (земские, воло-
стные, сельские или мирские и церковные сборы). Местные
повинности могли выполняться как в денежной, так и нату-
ральной форме. До конца XIX в. казенные платежи состояли
Из подушной подати со всего тяглового населения и поземель-
ной оброчной подати с государственных крестьян. Феодальные
по своей социальной природе, они не учитывали различий в
П9 тф рдт о, ф. 147, оп. 1, д. 12а, л. 2.
120 ГАО О, ф. 187, on. 1, д. 1, лл. 90, 144, 228.
121 Там же, л. 6.
244
имущественном положении крестьян. В процессе капиталисти-
ческого развития эти различия все более углублялись, перера-
стая в социальное расслоение и разложение крестьяства как
класса. А казенные сборы по-прежнему взимались с ревизской
души мужского пола независимо от доходности крестьянского
хозяйства.
Резкое несоответствие платежей доходам крестьянского хо-
зяйства, тяжесть и неравномерность податного обложения сдер-
живали рост производительных сил в сельском хозяйстве и
были одной из глубоких причин крестьянских волнений. Скла-
дывавшиеся буржуазные производственные отношения требо-
вали и соответствующей им надстройки в области налогово-
финансовой политики. Проявлением кризиса феодальной нало-
говой системы была хроническая недоимочность крестьянства.
В Тобольской губернии поступления подушной подати за
1892—1899 гг. составляли в среднем лишь 65% общей сум-
мы 122. В сентябре 1899 г. тобольский вице-губернатор Про-
тасьев в циркуляре на имя уездных исправников и крестьян-
ских начальников писал, что никогда еще недоимки не были
так велики, как в 1898 г. («касса дошла до полного изсякнове-
ния») и предлагал принять «энергичные меры взыскания», а
о ходе сбора регулярно его информировать 123. В условиях раз-
вивавшегося капитализма подушный принцип обложения уже
не исчерпывал фискальных интересов казны и Кабинета, ибо
не позволял им поставить уровень податей в зависимость от
растущей доходности сельского хозяйства и максимально вы-
качивать из пего средства. Абсолютные же размеры платежей
с одной души нельзя было повышать до бесконечности.
Стремясь заглушить недовольство крестьян, а главное —
увеличить свои доходы, царское правительство в январе 1898 г.
объявило о введении на казенных землях Сибири единой го-
сударственной оброчной подати вместо подушной и оброчной.
На землях Кабинета государственная оброчная подать вводи-
лась год спустя. Объективно эти мероприятия выглядели как
вынужденная попытка приспособить крепостническую налого-
вую систему к требованиям и возможностям капиталистиче-
ского развития, не проводя ее коренной ломки. Однако полный
переход от подушного обложения к подоходному в условиях са-
модержавия так и не был осуществлен.
122 «Сельскохозяйственный обзор Тобольской губернии за 1899 г.ь
Тобольск, 1900, стр. 20.
123 Т Ф Г А Т О, ф. 2, д. 83, л. 4.
245
В первые годы после введения государственной оброчной
подати подушное обложение проявлялось в различных формах
и в отдельных случаях сочеталось с попытками учесть самыми
примитивными способами доходы крестьянского хозяйства.
В Мариинском уезде в одних сельских обществах за основу об-
ложения принималось число душ, занятых неземледельчески-
ми заработками, и величина этих заработков, в других — просто
число трудоспособных, в третьих — общее число наличных
душ, в том числе детей 124. В Тобольской губернии встречались
случаи распределения подати по числу косцов, по лесным паям,
по количеству «труб» т. е. сельскохозяйственных предприя-
тий 125. Лишь в 1906 г. предприняты первые в Тобольской гу-
бернии попытки собрать сведения о валовой доходности сель-
ского хозяйства 126. Но и позже, когда царское правительство
уже располагало некоторыми сведениями о количестве крестьян-
ских земель и их доходности, податная система во многом со-
хранила пережитки феодализма. Доходность десятипы земли в
Сибири определялась в среднем но губернии, и в зависимости от
этого в законодательном порядке устанавливалась общая сумма
оброчной подати. Затем губернскими управлениями она распре-
делялась между уездами, потом волостями (разверстку прово-
дили съезды крестьянских начальников и доверенных лиц) и,
наконец, между сельскими обществами.
Устанавливаемая в среднем по губернии, уезду, волости и
т. д. оброчная подать не соответствовала реальной доходности
отдельных облагаемых хозяйств. Внутри сельских обществ
она по-прежнему взималась с души, правда уже не ревизской,
а надельной. Съезд податных инспекторов Тобольской губер-
нии в марте 1911 г. утвердил «Инструкцию к производству рас-
кладочных работ по разверстке контингентов государственной
оброчной подати между обществами и селениями уездов То-
больской губернии». Согласно инструкции, в районах, где по-
земельное устройство уже завершилось, оброчная подать рас-
кладывалась по числу десятин отведенной земли. А там, где
не имелось точных сведений о количестве надельной земли,
подать раскладывалась из расчета пятнадцатидесятинной нор-
мы на наличную мужскую душу 127. Но так как во многих рай-
124 «Сибирский вестник», 16 января 1905 г.
125 «Труды 1-го Тобольского отдела Императорского Московского об-
щества сельского хозяйства (в г. Кургане)», кн. 4, 1900 год. Тобольск,
1901, стр. 49.
f2e «Журнал заседания съезда податных инспекторов и их помощни-
ков Тобольской губернии». Тобольск, 1912, стр. 8—9.
127 «Журнал заседания съезда...», стр. 2—5.
246
онах Тобольской губернии, да и всей Западной Сибири позе-
мельное устройство не завершилось, а распределение надель-
ной земли между крестьянами было далеко не равномерным, то
этот принцип лишь усиливал неравномерность раскладки об-
рочной подати, взваливая ее тяжесть на трудящуюся часть
крестьянства.
Сохранение подушного принципа обложения в Сибири бы-
ло выгодно царскому правительству, ибо в итоге постоянного
притока переселенцев непрерывно увеличивалось количество
надельных душ, облагаемых податью. Этот принцип позволял
царской администрации на местах использовать в качестве ору-
дия выколачивания налогов сельскую общину с ее круговой
порукой. В пеменьшей степени этот принцип выгоден и кула-
честву, ибо с уменьшением посевной площади хозяйства уве-
личивалось обложение каждой десятины. Как об этом свиде-
тельствуют материалы выборочного обследования 1911 — 1912 гг.
8033 крестьянских хозяйств таежной и лесостепной полос Том-
ского и Мариинского уездов, единственная десятина посева
в бедняцких хозяйствах старожилов с посевом в 3 дес. облага-
лась в 16 раз выше, чем в хозяйствах с посевом в 9 дес. и бо-
лее, а в хозяйствах переселенцев — в 8 раз 128.
Неравномерность обложения была повсеместной и наблюда-
лась не только между отдельными крестьянами, но и целыми
селениями. Участники съезда податных инспекторов Тоболь-
ской губернии (1911 г.) признавали, что в одних волостях ок-
лад с десятины земли равен 25 коп., а в других, имеющих точ-
но такие же почвы,— 12 коп. В Тюкалинском уезде, наоборот,
различные по качеству земли облагались в одинаковом разме-
ре 129 130. О сословной неравномерности податей говорит тот факт,
что па лучшие по качеству, с более высокой доходностью част-
новладельческие земли и неосвоенные участки переселенцев
устанавливалась такая же величина оброчной подати, как и на
близлежащие земли крестьян-старожилов. На съезде в г. То-
больске (1905 г.) крестьяне жаловались на неравномерное
взимание оброчной подати «с рубля дохода», требовали урав-
нять обложение крестьянских наделов и земель частных вла-
дельцев-предпринимателей 13°.
В первые годы после податной реформы общая сумма оброч-
ной подати была установлена в размере прежних подушной и
оброчной податей. Позже, особенно после подавления револю-
ции 1905—1907 гг., ее уровень повышается. Так, оклад оброчной
128 ПАНО, ф. 1, оп. 2, д. 359, л. 61.
129 «Журнал заседания съезда...», стр. 2, 68, 70.
130 «Сибирский листок», 22 декабря 1905 г.
247
подати, установленной правительством для Тобольской губер-
нии па 1910—1912 гг., был уже на 3% выше оклада 1899—
1901 гг. 131 А главное, правительство узаконило произвол мест-
ных властей во взимание подати. Законами 1898—1899 гг.
местным органам власти предоставлялось право уменьшать или
увеличивать суммы оброчной подати по сравнению с прежними
сборами па 25, а в сельских обществах на 50%. В итоге плате-
жи, взысканные с крестьян сверх государственного оклада, со-
ставляли в 1909—1910 гг. в среднем 3,5% 132. Следовательно,
уже к 1911 г. фактические платежи государственной оброчной
подати превышали размеры подушной и оброчной податей па
6—7%. В годы первой войны оброчная подать с крестьян Си-
бири повысилась еще па 16%, а поземельная подать с кре-
стьян — собственников земель — на 100% 133.
Общая сумма оброчной подати по Сибири составляла при-
мерно 10 млн. руб. 134, в том числе по Тобольской и Томской
губерниям па 1911 —1913 гг. 4,6 млп. руб.135 В 1907—1909 гг.
в крестьянских хозяйствах Тобольской губернии, облагаемых
оброчной податью, на одного годного работника мужского пола
приходилось около 6 руб. 136 Оброчная подать по охвату платель-
щиков была самым крупным платежом. Ее вносили все крестья-
не и оседлые коренные жители Сибири. Однако в тех районах
Сибири, где представлялось выгодным сохранить подушную по-
дать в ее первозданном виде (например, малоосвоенные незе-
мледельческие Березовский и Сургутский уезды Тобольской гу-
бернии) , оброчная подать так и не была введена 137.
Как известно, в Сибири не было земств. В счет земских сбо-
ров здесь выделялась часть мирских платежей крестьян. Кро-
ме расходов на содержание губернских и уездных властей, ве-
давших крестьянскими делами, на крестьянские плечи ложи-
лись расходы на содержание больниц, фельдшерских пунктов,
приютов и богаделен, строительство школ всех ведомств и по-
собие им, содержание общественных библиотек, сборы на со-
131 ТФ ГАТО, ф. 335, оп. 603, д. 14, л. 24; д. 53, л. 58.
132 Там же, д. 53, л. 73.
133 А. М. Анфимов. Российская деревня в годы первой мировой
войны. М., 1962, стр. 260.
134 А. И. Б у к о в е ц к и й. Политика царизма на колониальных ок-
раинах России. «История СССР», 1962, № 1, стр. 148.
135 Т Ф ГАТО, ф. 335, оп. 603, д. 53, л. 58.
130 Подсчитано по материалам «Журнала заседаний съезда...», при-
ложение 1 («Сводная ведомость Тобольской губернии с данными о доход-
ности земель, подлежащих обложению государственною оброчною пода-
тью») ; Т Ф ГАТО. ф. 335, оп. 603, д. 53, л. 73.
ТФ ГАТО, ф. 335, оп. 599, д. 9, лл. 70—71.
248
держание земских станций и исправление дорог138. Общая
сумма земских сборов быстро возрастала. По Тобольской губер-
нии (за 1900—1910 гг.) сборы увеличились в 2,4 раза, по Том-
ской губернии (1899—1908 гг.) —в 4,5 раза. По двум губерни-
ям в 1907 г. они составляли более 1,2 млн. руб. Рост земских
сборов продолжался и в последующие годы139. По официаль-
ным данным, в 1907 г. земские платежи в Тобольской губернии
достигли полутора рублей с каждого работоспособного мужчи-
ны-крестьянина 14°.
Не менее тяжелым для крестьян были волостные и сельские
сборы на содержание правлений, канцелярий, писарей и их по-
мощников, волостных старшин и других должностных лиц
крестьянского самоуправления141. За счет волостных и сель-
ских сборов покрывались расходы на оспопрививание, выпол-
нение приговоров волостных судов и сельских сходов, строи-
тельство и содержание хлобозапасных магазинов, помещений
для арестантов и сельской сборни, ремонт мостов, дорог и дру-
гих сооружений. Кроме того, крестьяне вносили страховые
сборы. За страхование церкви и дома священника обычно пла-
тили согласно раскладке все прихожане, а на страховку мага-
зинов, школ и других общественных зданий деньги выделяли
то сельские общества, которые ими пользовались. Особен-
ность мирских сборов состояла в том, что их состав и суммы не
были постоянными, однажды установленными, а чаще всего за-
висели от самоуправства местных властей. Как можно видеть
по годовым отчетам за 1903 г. волостей Тобольской губернии,
состав платежей в различных районах был неодинаков, но
суммы везде высокие 142. В 1908—1912 гг. средний оклад во-
лостных сборов на один крестьянский двор старожила Тоболь-
ской губернии равнялся 4,2 руб., а сельских — 2,2 руб 143.
Особый вид сельских платежей составляли сборы на содер-
жание церкви и церковнослужителей, на ремонт, страховку,
отопление и освещение церковных строений (церквей, часо-
вен, жилищ), на уплату жалования сторожам, трапезниках
138 Там же, оп. 589, д. 14, л. 24.
139 Там же, оп. 603, д. 53, лл. 63, 73.
140 Исчислено по материалам «Журнала заседаний съезда...», прило-
жение 1; Т Ф Г А Т О, ф. 335, оп. 603, д. 53, л. 63.
141 В Томской губернии число должностных лиц только «волостного
масштаба» колебалось от И до 20 чел. и более (Л. Г. Сухотина.
К вопросу о феодальных пережитках в сибирской деревне накануне пер-
вой русской революции. «Вопросы истории Сибири и Дальнего Востока».
Новосибирск, 1961, стр. 132).
U2 -рф р А ТО, ф. 2, on. 1, д. 137; лл. 18, 106, 227, 305 и др.
143 «Журнал заседания съезда...», приложение 1; ТФ Г А ТО.
ф. 335. оп. 603, д. 53, л. 74.
249
просвирне, писцу при церковном старосте и др. Основную часть
доходов священников составляло не государственное жало-
ванье, а поборы с прихожан. Крестьяне обязаны были выделять
им из общинных земель крупные участки (до 50 и более деся-
тин от каждого прихода) или компенсировать это уплатой де-
нежных сумм. Основу побочных доходов попов составляла так
называемая руга, особая плата прихожан за совершение цер-
ковных обрядов и таинств: крещение детей, венчание, отпева-
ние, служение молебнов, исповедь и т. п.144 Сюда же относи-
лись проводимые 3—4 раза в год сборы с крестьян продуктов:
зерна, масла, овощей, яиц и т. д. Суммы церковных сборов бы-
ли весьма значительными, и это вызывало постоянное недо-
вольство крестьян. Поп «без денег ни крестить, ни хоронить
но хочет»,— возмущались крестьяне и требовали ограничить
церковные платежи 145.
Натуральные повинности официально не выделялись в
особую категорию и состояли из местных повинностей, как
земских, так и мирских. Главные из них — дорожная (ремонт
и поддержание почтовых, проселочных и колесных дорог, мо-
стов, переправ и перевозов), гоньбовая, «исполнение должно-
стей по выборам» (сельский, церковный, пожарный старосты,
заседатели в судах, сборщики податей, рассыльные и пр.), ка-
раульная (караул лесной, половой, при церквах, по охране
арестантов). К числу натуральных повинностей также отно-
сится заготовка леса для строительства общественных зданий,
отопление и содержание их, тушение пожаров в казенных и ка-
бинетских лесах. Натурой вносились хлебные сборы 146. Специ-
фическую повинность сибирских крестьян составляло сопро-
вождение этапных ссыльных.
Из всех повинностей натуральные были наиболее неприят-
ными и изнурительными для крестьян. В распоряжении по гу-
бернским казенным палатам Сибири департамент окладных
сборов в январе 1913 г. признавал, что натуральные повинно-
сти падают «тяжелым бременем на население» 147. По офици-
144 Священники брали за венчание от 6 до 25 руб., погребение — от
1 до 25 руб., крещение — от 30 коп. до 1 руб., соборование — от 5 до
25 руб. и т. д. (В. И. Дулов. Указ, соч., стр. 73).
145 «Сибирский листок», 18 декабря 1905 г.
146 Крестьяне в зависимости от числа наличных душ выделяли зерно
в хлебозапасные магазины (волостные и сельские). Для наблюдения за
ними из среды крестьян избирались особый смотритель и сторож. В хле-
бозапасных магазинах только одной Тобольской губернии было: на 1 ян-
варя 1891 г.— 1716 150 пудов, 1901 г.— 4 386 680 пудов, 1911 г.—
2543000 пудов (Т Ф Г А Т О, ф. 335, оп. 611, д. 129, л. 7).
147 ГАТ О, ф. 196, оп. 13, д. 3656, л. 34.
250
альпым данным, в среднем на один крестьянский двор в То-
больской губернии приходилось около 4 руб. натуральных по-
винностей, выраженных в деньгах 148. Фактический же уро-
вень натуральных повинностей гораздо выше. В условиях боль-
шой протяженности дорог и малонаселенности края особенно
изнурительной для крестьян была дорожная повинность. И де-
ло не только в большом, произвольно устанавливаемом объеме
работ, но и в системе их организации. Крестьян заставляли
выполнять эту повинность далеко за пределами своей местно-
сти и нередко в самый разгар полевых работ 149 150. Выполнение
натуральных, как и всех других, повинностей в сибирской де-
ревне носило классовый характер. Кулаки, верховодившие в
сельских обществах, захватывали выгодные должности воло-
стных старшин, сельских старост, сборщиков податей, членов
судов, перекладывая на бедняцкую и середняцкую часть де-
ревни исполнение мелких выборных должностей, сопряженных
с большой потерей рабочего времени, с различного рода уни-
жениями и оскорблениями (сторожа, рассыльные, пожарные
и т. д.).
После характеристики отдельных повинностей попытаемся
выяснить их соотношение и хотя бы приблизительно опреде-
лить общую сумму повинностей, падавшую на один крестьян-
ский двор. В табл. 32 сведены данные о денежных платежах,
внесенных старожилами и переселенцами Тобольской и Том-
ской губерний в 1908 г.
Подавляющую часть денежных платежей (94—95% об-
щей суммы) вносили крестьяне-старожилы. Переселенцы, при-
селяемые к старожилам, в течение первых 5 лет освобождались
от уплаты оброчной подати и земских сборов, а в последую-
щие 5 лет вносили их в половинном размере. Но, как отмечалось
на съезде податных инспекторов Тобольской губернии в 1911 г.,
фактически этими льготами пользовались не трудящиеся пере-
селенцы, а кулаки из старожилов. Являясь хозяевами общины,
они облагали переселенцев наравне со всеми и даже большими
суммами. И переселенцы вынуждены были соглашаться, иначе
кулаки могли отвести им худшие покосы и земли или «доса-
дить» другим способом |5°. Благодаря этому часть кулацких
платежей перекладывалась на переселенцев. Неслучайно по-
ступления мирских платежей от старожилов Тобольской губер-
148 «Обзор Тобольской губернии за 1912 год». Тобольск, 1913, стр. 10,
14, 16.
149 ГАТО, ф. 3, оп. 19, д. 1504, лл. 2, 4; оп. 43, д 1448, л. 134.
150 «Журнал заседания съезда...», стр. 83.
251
Таблица 32 *
Платежи крестьян Тобольской и Томской губерний за 1908 г.
Категория крестьян Сумма по видам платежей, руб.
казенные земские мирские всего
Тобольская губерния
Старожилы 1 1 603 870 I 502 522 11 416 206 13 822 598
Переселенцы | 35 814 | 9 290 ! 124 254 1 169 358-
Томская губерния
Старожилы
на казенных землях . . . 410 786 103 099 469 569 983 454
на кабинетских землях . . 1597 174 412 927 1 494 667 3 504 768
Переселенцы
на казенных землях . . . 70 084 11 104 167 203 248 391
на кабинетских землях . . 19 344 10 652 35 740 65 736
Подати всех крестьян
на казенных землях . . . 480 870 114 203 636 772 1 231 845
на кабинетских землях . . 1616 518 423 579 1 503 377 3 543 474
Итого по двум губерниям . . 4 037 082 1 049 614 3 707 839 8 794 335
В том числе:
старожилы 3 911 840 1 018 558 3 380 632 8 311 030
переселенцы 125 242 31 056 327 197 483 495
* Таблица составлена по материалам Т Ф Г А Т О,
ф. 335, оп. 603, д. 53, л. 64.
нии составляли в 1908 г. 106% к окладу, а с переселенцев —
155% 151.
Данные табл. 32 свидетельствуют также, что по Западной
Сибири казенные денежные платежи крестьян составляли
45% общей суммы, а земские и мирские соответственно 12 и
43%. В платежах переселенцев это соотношение было иным:
казенные — 26%, земские — би мирские — 68 % • Это объясня-
ется некоторым льготным положением переселенцев, но глав-
ным образом тем, что кулаки могли увеличить обложение пере-
селенцев именно мирскими сборами, от которых новоселы не
освобождались и распределение которых во многом зависело
от кулачества. Особенность Томской губернии состояла в том^
что здесь почти половину всех податей составляли платежи
крестьян царю за пользование кабинетскими землями.
151 Т Ф Г А Т О, ф. 335, оп. 603, д. 53, л. 64.
252
Чтобы выявить соотношение всех, а не только денежных по-
датей и определить размер платежей крестьянского двора, не-
обходимо взять сведения за несколько лет, в том числе и о
натуральных повинностях. В пашем распоряжении такие сведе-
ния имеются только по Тобольской губернии: это приводи-
мые отделением по крестьянским делам Тобольского губерн-
ского управления цифры оброчной подати за 3 года (1910—
1912), земского сбора за 4 года (1909—1912), волостных, сель-
ских сборов за 5 лет (1908—1912) и натуральных повинностей
за 3 года (1911 —1913). Во всех четырех случаях вполне сопо-
ставимы данные, по крайней мере, за 2 года (1911 —1912). В
наших расчетах примем средние данные. В[о цифры губерн-
ского земского сбора (в среднем 757 616 руб.) и натуральных
повинностей, выраженных в деньгах (921676 руб.) 152, вклю-
чают подати только со старожилов. На примере 1908 г. мы ви-
дим, что земские сборы с переселенцев составляли около 2%
суммы сборов, взимаемых со старожилов. Примем это соотно-
шение и для 1909—1912 гг. Тогда общая сумма земских сбо-
ров по губернии составит 772 768 руб.
Данные за 1908 г. не содержат сведений о натуральных по-
винностях. Поэтому для определения приблизительной стои-
мости натуральных повинностей переселенцев примем соотно-
шение мирских (сельских) податей со старожилов и пересе-
ленцев, ибо натуральные составляли неразрывную, подчас пре-
обладающую, часть всех мирских повинностей. В итоге общую
стоимость натуральных повинностей по Тобольской губернии
за 1911 —1913 гг. можно считать равной примерно 1 044 885 руб.
С учетом этих оговорок приведем соотношение различных плате-
жей крестьян и их общую сумму по Тобольской губернии 153.
Руб. %
Оброчная подать .... 1 900 000 35,8
Губернский земский сбор . 772 768 14,5
Волостные сборы .... 1 055 661 20.0
Сельские сборы 537 806 10,1
Натуральные повинности . , 1 044 885 19,6
Итого . . . , 5 311 120 100,0j
Местные повинности составляли около 2/з всех платежей
крестьян, а государственная оброчная подать — немногим бо-
лее трети. Центр тяжести всей податной системы приходился
152 Т Ф Г А Т О, ф. 335, оп. 603 д. 53, лл. 73, 75.
153 Подсчитано по материалам Т Ф Г А Т О, ф. 335, оп. 603, д 53
лл. 58, 73, 74, 75.
253
иа местные сборы, особенно волостные и натуральные повинно-
сти. Как следствие этого характерной и неотъемлемой чертой
податной системы была полная, по существу, не ограждаемая
никакими законами зависимость ее от произвола и злоупо-
треблений местных властей и кулачества. В иных случаях этот
произвол выливался в обыкновенный грабеж. Вот один из при-
меров. Крестьяне Слободского поселка Усть-Ламенской воло-
сти Ишимского уезда переселились в Сибирь в 1903 г. В 1904 г.
они внесли наложенные на них подати, но местная админист-
рация приписала им и настойчиво выколачивала 772 руб. не-
доимки, которая якобы тянется... с 1900 г. 154
По данным податных инспекторов, в Тобольской губернии
на 1908 г. насчитывалось 241 095 крестьянских хозяйств, об-
лагаемых оброчной податью155. Следовательно, на один кре-
стьянский двор приходилось 22 руб. различных платежей. А ес-
ли принять во внимание различного рода поборы священников, то
следует увеличить эту сумму до 23—24 руб. Общая сумма кре-
стьянских податей по Тобольской губернии в 1908 г. (пример-
но 5,1 млп. руб.) составляла 9—10% валового дохода кресть-
янских хозяйств за этот год (около 55,4 млн. руб.) 156.
Чтобы выяснить тяжесть налогового обложения, необходи-
мо сравнить его с суммой годового дефицита в бюджете кресть-
янской семьи. Как видно из материалов обследования 1911 —
1912 гг., годовой доход крестьянской семьи Томской губернии
без посева и с посевом до 3 дес. составлял примерно 216—
220 руб.157 На долю налогов приходилось около '/э части дохо-
да. Материалы бюджетного обследования 1903/04 хозяйствен-
ного года переселенческих хозяйств свидетельствуют о том, что-
расход па душу в хозяйствах этой категории равен 53—54 руб. 158
Более поздние данные за 1911 —1912 гг. в основном подтвер-
дили этот расход. В этом случае годовой расход бед-
няцкой семьи в 5 чел. мог составить 265—270 руб.,
т. е. на 45—55 руб. больше суммы годового дохода. Бед-
няцкая семья могла выплатить подать, лишь урезав свои
154 ТФ ГАТО, ф. 147, on. 1, д. 33, л. 25.
155 «Журнал заседания съезда..», приложение 1. В это число не вхо-
дят хозяйства той части переселенцев, которые освобождались от уплаты
подати.
150 Подсчитано автором по материалам «Журнал заседания...» прило-
жение 1; ТФ ГАТО, ф. 335, оп. 603, д. 53, лл. 64, 75.
157 Вычислено по сб. «Переселенцы, приселившиеся к старожилам. и
старожилы Алтайско-Томской части губернии». Томск, 1927, стр. 193, 225,
226.
158 «Материалы по обследованию переселенческого хозяйства. Опыт
обследования бюджетов переселенцев», вып. XXIV. СП'б., 1906, стр. 46.
254
и без того ограниченные потребности. Неудивительно что
трудящиеся крестьяне ежегодно имели недоимки по нало-
гам. Авторы законодательного предположения «О введении
в сибирских губерниях и областях земского самоуправ-
ления», внесенного в ноябре 1908 г. в Государственную думу,
отмечали: «Несмотря на сравнительный земельный простор,
которым в общем еще пользуются сибирские крестьяне, эти по-
дати и повинности уже и теперь, несомненно, превышают их
платежеспособность, что знаменуется постоянным возрастани-
ем недоимок» 159. На «слабую платежеспособность населения»
как причину постоянных и больших недоимок указывают в
своих рапортах губернатору крестьянские начальники Тоболь-
ской губернии 16°. В течение 1899 —1908 гг. хроническая недо-
имочность по оброчной подати в Томской губернии не падала
ниже 21%, а в 1903 г. опа даже превысила сумму годового
оклада. В Тобольской губернии средний процент недоимочности
ниже по сравнению с Томской, но держался постоянно и до-
вольно устойчиво. Поступления земских сборов также сопро-
вождались постоянными недоимками. И хотя в отдельные го-
ды царская администрация сбивала их уровень путем жестких
административных мер, в последующем они снова росли. Уже
в 1911 г. недоимки по земскому сбору в Тобольской губернии
составляли 55,7% 161, а в Томской губернии на 1913 г.— 16,1 %,
в том числе по Мариинскому уезду 40,9 и Змеиногорскому —
30,9% оклада 162. В Акмолинской области недоимки, накопив-
шиеся за прежние годы, достигали в 1914 г. 1734 тыс. руб. и
были на 25% выше общей суммы податей на этот год 163. В этом
случае ежегодная сумма повинностей на один крестьянский
двор возрастала до 50 и больше рублей.
При взыскании недоимок царская администрация не оста-
навливалась ни перед какими мерами. Широко практикова-
лась конфискация крестьянского имущества и продажа его с
торгов. В декабре 1906 г. Тобольский уездный исправник ра-
портовал губернатору: «К более успешному взысканию недои-
мок мною приняты все меры: производится опись и продажа
имуществ неисправных плательщиков...» 164 Циркуляры губер-
наторов и исправников на местах пестрят призывами к «более
энергичным мерам взыскания». В октябре 1906 г. становой при-
159 «Сборник о земстве в Сибири», вып. V, СПб., 1912, стр. 103.
160 ТФ ГАТО, ф. 152, оп. 45, д. 351, л. 71.
161 Т Ф ГАТО, ф. 335, оп. 603, д. 53, л. 73.
162 ГАТ О, ф. 196, on. 1, д. 651, лл. 28—29.
163 «Обзор Акмолинской области за 1914 год», стр. 46.
164 Т Ф ГАТО, ф. 2, on. 1, д. 176, л. 79.
255
Таблица 33*
Недоимки крестьян Тобольской и Томской
губерний по оброчной подати и земским сборам
за 1899—1908 гг., % к окладу
Год Оброчная подать Земские сборы
Тоболь- ская губерния Томская губерния Тоболь- ская губерния Томская губерния
1899 8,3 70,4 Нет св. 33,0
1900 15, 7 38, 9 138,0 56, 3
1901 32,6 79,0 123,4 69,5
1902 43,2 96,9 113,0 70,0
1903 44,7 105,7 100,8 74,5
1904 15, 3 39,7 96,6 55,4
1905 23,9 57,8 55,9 58, 8
1906 25,4 58,7 87,1 46,5
1907 22,9 30,2 69,5 18,2
1908 19,5 21,9 31,5 12, 2
Итого 25,1 59,9 90,6 49,2
* Таблица составлена по материалам Т Ф ГАТО,
ф. 335, оп. 603, д. 53, лл. 62—63.
став описал имущество крестьян Верх-Филатовского сельско-
го общества Тобольской губернии. Все имущество крестьянина
G. Н. Анисимова (изба, лошадь, корова, самовар) оценивалось
в 77 руб. Пристав ханжески сокрушался, что без убытка может
быть продан только самовар, оцененный в 2 руб. Но этой сум-
мы было мало (недоимка превышала 7 руб.) и у крестьянина
увели со двора единственную лошадь 165. В это же время опи-
сано имущество недоимщиков Ивановского сельского общества
Абалакской волости и др. 166 В отдельные годы взимание по-
винностей вело к разорению тысяч крестьянских хозяйств.
В табл. 34 приведены итоги насильственного взыскания недои-
мок с крестьян только четырех уездов Тобольской губернии
в 1911 г.
Если принять стоимость имущества бедняцкого двора в
80 руб., то можно считать, что в 1911 г. только в 210 селениях
Тобольской губернии насильственному взысканию недоимок
подвергнуто более 4 тыс. крестьянских дворов. Многие из них
были фактически разорены. В тех случаях, когда у крестьян
165 Там же, л. 161.
166 Там же, лл. 32—36, 66-67, 74—78, 80—83 и др.
.256
Та блица 34 *
Опись имущества крестьян Тобольской губернии
при взыскании недоимок
Участки и уезды губернии
«
° в
Н я
3 ®
S S
Описано иму-
щества на
сумму
руб. коп.
Тобольский уезд ........
Курганский »
f участок . . . .
II участок . . . .
Ишимский уезд
I участок ............
II участок ...........
Тарский уезд ...........
2042 56
19550
54767
50
50578 40
107832 45
119875 50
Итого.
210 1354646 41
* Таблица составлена по материалам Т Ф Г А Т О,
ф. 154, оп. 1312, д. 62, лл. 9-10, 85—86, 104-105, 143—
144, 169-170, 185-186.
нечего было взять из имущества, у них отбиралась земля и пе-
редавалась в арендное пользование. Так, администрация То-
больской губернии в 1902 г. отобрала у коренных жителей
(«инородцев») Карагайской волости рыболовные и сенокосные
угодья и отдала их с торгов в счет числившейся за ними недо-
имки 167. Произвол царской администрации, возведенный в сте-
пень государственной политики, сами крестьяне Сибири выра-
жали поговоркой: «Казна свое возьмет» 168. Высокие подати й
их насильственное взыскание были подлинной трагедией бед-
нейшего крестьянства.
Некоторые специфические черты имела податная система
сибирского казачества. Находившееся в привилегированном
положении казачество меньше страдало от налогового бреме-
ни, чем крестьянство Сибири, а тем более Европейской России.
Но «меньше» по значит, что казачество, и особенно его трудо-
вая часть, совсем не чувствовало бремени повинностей. Осо-
бенность податной системы казачества заключалась в том, что
центр ее тяжести падал на воинскую повинность. В предрефор-
167 Там же, д. 83, л. 119.
163 В. Ивановский. Пословицы и поговорки, записанные в То-
больской губернии. «Ежегод. Тобольского губернского музея. Год 20-й.
1912», вып. XXII. Тобольск, 1914, стр. 14.
17 Л. М. Горюшкин
257
менный и первые два десятилетия пореформенного периода
срок службы казаков исчислялся в 35 лет. Служили «доколе
в силах»: 20 лет в строевом разряде и 15 на внутренней служ-
бе. «За все это время казак мало принадлежал себе и своему
хозяйству»,— писал генерал Катанаев в своей записке и отме-
чал «непосильную зависимость» казаков от государства 169.
В 60-х годах XIX в. на «бессрочную» и «поголовную» службу
от 8500 семей западносибирского казачества призывалось
10 тыс. чел., или более 40% всего мужского населения170.
Кроме воинской, казаки выполняли подводную повинность
на собственных лошадях и гоньбовую, заготавливали и пере-
возили лес, работали на суконной фабрике и кирпичных заво-
дах, ремонтировали дороги, мосты и переправы (дорожная по-
винность), вносили земские сборы171. «Следствием всего это-
го,— признавал в своем докладе царю генерал-адыотант Ан-
ненков, ревизовавший в 50-х годах XIX в. Западную Сибирь,—
есть отягощение их (казаков.— Л. Г.) сверх всякой меры и
совершенный упадок их домашнего устройства» 172. («Беско-
нечное разорение» казачества от повинностей отмечал еще в
60-х годах XVIII в. в своем донесении военной коллегии главный
начальник Сибирских линий Шпрингер) 173.
В 1880 г., согласно новому положению, срок службы был
сокращен до 15 лет. 4 года казак служил действительную,
а остальное время участвовал в лагерных сборах. Но и в конце
XIX — начале XX в. служба оставалась для рядовых каза-
ков тяжелым делом, правда, уже не столько в смысле срока
службы, сколько подготовки к ней. Вооружить и экипировать
казака на свой счет, писал Катанаев в 1899 г., казачьей семье
удается лишь «после многократных настояний и привлечения
к ответственности его (казака.— Л. Г.) и его родителей»174.
Платежи, связанные с воинской повинностью, составляли в
среднем 10 руб. в год на каждую казачью семью. 175.
Известное представление о составе и объеме податей это-
го периода может дать характеристика повинностей и плате-
жей казаков Верх-Алтайской станицы за 1897 г. Наряду с во-
инской казаки выполняли дорожную, конвойную, посыльную
и караульную повинности, вносили земские сборы на содержа-
169 ГАО О, ф. 67, on. 1, д. 65, л. 13.
170 Там же, л. 11. ,
171 Там же, л. 12.
172 Там же.
173 Там же, л. 11.
174 Там же, оп. 2, д. НО, л. 1.
175 Там же, on. 1, д. 65, л. 15.
258
ние местной администрации: поселковых атаманов, казначеев,
сборщиков, лесников, выборных лиц станичного сбора и попе-
чителей по обмундированию молодых казаков 176. В итоге на
каждую казачью семью приходилось в среднем по 17 р. 13 к.
денежных платежей, а также по 99,5 дня людской и 69,5 дня
конской работы. Цифры эти, писал Катанаев, «напоминают тя-
желое время крепостного права с непомерною подушною по-
датью и барщиной» 177.
Видимо, и в последующие годы подати и повинности каза-
чества были сравнительно высокими. Войсковое хозяйственное
правление, обсуждая 9 апреля 1913 г. вопрос «О выяснении
причин упадка благосостояния казачьих войск и принятия мер
к поднятию их», отметило, что государственные и земские пла-
тежи казаков по-прежнему остаются тяжелыми 178:
Платежи на содержание Руб. %
Главный штаб 9995 29,7
Контрольные палаты и казна- чейства 5316 15,9
Мировые судьи 5000 14,9
Арестантские дома .... 1425 4,2
Военное училище 5388 16,0
Медицинские и ветеринарные управы 2021 6,1
Школы п учителя 4137 13,2
Итого . . 33582 100
Общая сумма государственных и земских платежей состав-
ляла 3—4 руб. на один двор. Большая часть всех сборов рас-
ходовалась на содержание военного (45—46%), судебного
(19%) и финансового (16%) аппарата. Наименьшая, мизер-
ная, часть шла на организацию просвещения (13%), медицин-
ского и ветеринарного обслуживания (6%). Таким образом, в.
системе повинностей казаков большое место занимала воен-
ная служба. В остальном состав платежей мало чем отличался
от крестьянских. Но в расчете на один двор сумма платежей
была нпже крестьянских, хотя и обременительной для рядовых
казаков. Среди казачества мы не видим такого высокого про-
цента недоимок, как у крестьян.
Система взимания налогов с коренного населения Сибири
оставалась патриархальной. Здесь не проводились даже те по-
лумеры, на которые царское правительство вынуждено было
176 Там же, оп. 2, д. 110, лл. 2—3.
177 Там же, л. 4.
178 Там же, on. 1, д. 65, л. 53.
17* 259
пойти в области податного обложения сибирских крестьян.
Буквально до 1917 г. в нетронутом виде действовало законо-
дательство, по которому с «бродячих и кочевых инородцев»
взимался ясак. Система ясака — яркое выражение колониаль-
ного гнета царского правительства по отношению к малым на-
родам Сибири. В ней наиболее отчетливо проявлялся граби-
тельский характер податного режима царской России. Сбор
ясака, территориально самого распространенного налога в Си-
бири, находился в руках Кабинета. Департамент окладных сбо-
ров Министерства финансов исчислял общую сумму ясака по
Сибири и Дальнему Востоку на конец 1909 г. в 138 тыс. руб.
Но действительная сумма была намного выше, ибо сбор ясака
сопровождался обманом и грабежом коренных жителей, неред-
ко плативших за людей, уже давно умерших 179 180.
В исторической литературе оброчная подать рассматривает-
ся как феодальная рента 18С. На наш взгляд, оброчная подать
в Сибири имела полуфеодальный-полукапиталистический харак-
тер. К. Маркс определял земельную ренту как форму, в кото-
рой экономически реализуется земельная собственность, до-
ставляя ее владельцам стоимость 181. Рента выражает отноше-
ния классов в связи с их отношением к земле как объекту соб-
ственности. Но как таковая юридическая форма собственности
не определяет природу ренты. Более важно учитывать систему
хозяйства, характер и способ производства, на основе которого
используется монополия собственников па землю. Экономичес-
кие условия сибирской деревни в исследуемый период характе-
ризовались сравнительно быстрым развитием капиталистичес-
ких отношений. Капиталистический процесс определял собой си-
стему хозяйства и влиял на способы использования земельной
собственности в Сибири. Выше уже отмечалось, что казна и
Кабинет использовали землю не только путем предоставления
мелкому крестьянству наделов за оброчную подать, по и сдавая
часть земли в аренду главным образом кулакам-предпринима-
телям.
В Томской и Тобольской губерниях земельные собственни-
ки получали в виде арендной платы более двух миллионов
рублей, а вместе с доходом от продажи леса и аренды лесных
участков примерно четыре миллиона. Сумма оброчной подати
за пользование казенными и кабинетскими землями в этих гу-
179 ГАТ О, ф. 196, оп. 13, д. 345, л. 1.
180 А. А. Храмков. О некоторых вопросах развития капитализма
в сельском хозяйстве Сибири в конце XIX в. «Особенности аграрного строя
России в период империализма». М., 1962, стр. 148; Л. Г. Сухотина.
Указ, соч., стр. 169.
181 См. К. Маркс. Капитал, т. III. М., 1954, стр. 631.
260
. берниях составляла 4,6 млн. руб., т. е. земельные собственники
получали в форме арендной платы почти столько же, сколько
в виде оброчной подати. Судя по тому, что около 2/з арендуе-
мой площади использовалось в предпринимательских целях,
большая часть арендных платежей представляла собой долю
прибавочной стоимости, созданной в хозяйствах кулаков. Сле-
довательно, казна и Кабинет взимали не только феодальную, по
и капиталистическую ренту. Вместе с тем в качестве пользова-
теля земли им противостояло не патриархальное крестьянство, а
новые социальные группы капиталистически разложившейся де-
ревни — крестьянская беднота, кулачество и середняки.
Как правило, при феодализме рента и прибавочная стоимость
тождественны, что, конечно, не исключает известного избытка
в крестьянской семье. Но лишь в условиях капитализма земель-
ная рента становится избытком над средней нормой прибыли.
В форме оброчной подати собственники земли присваивали
часть прибавочного продукта крестьян. Другую, не менее зна-
чительную, часть захватывали в форме средней прибыли кула-
ки — эксплуататоры наемной рабочей силы — и в форме торго-
вой прибыли — торговцы, ростовщики и капиталистические фир-
мы, державшие в своих руках сбыт сельскохозяйственных ма-
шин и экспорт масла. В начале XX в. феодальная рента уже не
являлась господствующей формой прибавочного продукта в
сельском хозяйстве Сибири. Все большую роль играет капита-
листическая прибыль, извлечению которой кулачество и капи-
талистические фирмы подчиняли сельскохозяйственное произ-
водство.
Оброчная подать выражала сложное переплетение отноше-
ний одряхлевшего класса феодалов в лице царя и помещиков,
сельской буржуазии, мелких крестьян и наемных рабочих. Ка-
питалистическая эксплуатация в ней тесно переплеталась с фе-
одальной. Переплетение капиталистических и феодальных от-
ношений отражалось и в местных повинностях. Их источник —
мелкотоварное и капиталистическое хозяйство сибирских
крестьян, использовались они в интересах самодержавной власти
и кулачества. Оброчная подать, как и другие повинности сибир-
ских крестьян, была связана с такими категориями феодального
общества, как земельная собственность царя, надел крестьян,
община с круговой порукой, система подушного обложения и
т. п. Представляя собой феодальные остатки, они влияли на ка-
питалистическое развитие деревни и тяжело сказывались на по-
ложении крестьян. Но за их старой формой вырастало новое со-
держание — капиталистические и подчиненные им мелкотовар-
ные отношения в сибирской деревне. Следовательно, оброчная
261
подать представляла собой феодальную ренту, существенным
образом видоизмененную и преобразованную капиталистичес-
ким производством. Это видоизменение лежало не столько в об-
ласти формы обложения (попытки учитывать доходность кресть-
янских земель), сколько в глубокой сфере сельскохозяйственно-
го производства.
В Тобольской губернии, как уже отмечалось, стоимость на-
туральных повинностей составляла около 20% всех платежей
крестьян, в Томской губернии, по данным А. А. Храмкова, —
примерно 25%. В довольно высоком проценте натуральных по-
винностей А. А. Храмков усматривает «силу влияния крепостни-
ческих пережитков в сибирской деревне» 182. При обсуждении
этого тезиса на сессии Научного совета по проблеме «Историче-
ские предпосылки Великой Октябрьской социалистической рево-
люции» в мае 1960 г. А. В. Фадеев заметил, что «дело тут не в
крепостнических пережитках, а в удаленности, отсутствии путей
сообщения, разобщенности отдельных районов края». Причиной
широкого распространения натуральных повинностей являют-
ся «естественно-географические особенности Сибири» 183.
Следует заметить, что сам по себе способ отбывания повин-
ностей натурой или деньгами еще не выражает их классового со-
держания. За натуральной или денежной оболочкой может скры-
ваться либо феодальный, либо капиталистический или даже
смешанный характер эксплуатации. Поэтому далеко не доста-
точно считать дорожную, гоньбовую и другие повинности фео-
дальными только по признаку их натуральности. Да и само по-
нятие натуральности нуждается в уточнении. Отделение по
крестьянским делам Тобольского губернского управления в
1913 г. отмечало, что в «благополучные годы» натуральные по-
винности отбываются населением губернии наймом на деньги,
собранные путем волостных раскладок. И только в неурожай-
ные годы «более значительная часть повинностей действитель-
но отбываются натурой» 184.
В 1909 г. волостные и сельские общества Тобольской губер-
нии внесли на содержание земских станций и исправление дорог
509 833 руб. Кроме того, повинности по содержанию земских
станций в 23 волостях из 229 и дорожная в 62 волостях отбы-
вались натурой. Стоимость натуральных работ составляла
247 661 руб. из 757 494, или около 33% 185. На 2/з указанные
182 А. А. Храмков. Указ, соч., стр. 148.
183 «Особенности аграрного строя России в период империализма».
М., 1962, стр. 278—279.
184 ТФ ГАТО, ф. 335, оп. 603, д. 53, л. 21.
185 Там же, оп. 599, д. 9, лл. 70—71.
262
повинности выполнялись в денежной форме путем найма. В ка-
честве нанимателей выступали как отдельные крестьяне, так
и группы крестьян, или даже целые общества. В последнем
случае наем осуществлялся при посредничестве кулаков-подряд-
чиков. За натуральной формой повинностей скрывались
капиталистические отношения, преимущественно в их
незрелом виде.
В податной системе и особенно в натуральных повинностях,
пожалуй, больше, чем в некоторых других областях, имелись пе-
режитки феодализма. Царская администрация рьяно выступала
против отмены натуральной формы повинностей, ибо она пред-
ставляла собой наиболее удобную ширму для всякого рода зло-
употреблений п завышения размера податей. В 1913 г. на Ялуто-
ровском уездном съезде доверенных лиц по распределению нату-
ральных повинностей был поднят вопрос о полной замене их
наймом. Но общее губернское присутствие решительно откло-
нило это предложение 186. Феодальные пережитки выражались
в сословном характере натуральных повинностей, в их зависи-
мости от сельской общины и произвола местных властей, в по-
литике самодержавия, не проявлявшего заботы о проведении
дорог, строительстве и содержании мостов, сооружений, админи-
стративных здапий и т. д. Все это вынуждены были делать
сами крестьяне теми методами, которые обусловливались
экономическими отношениями, существовавшими в сибирской
деревне.
Естественно-географические факторы (удаленность Сибири
от центра, протяженность дорог и т. п.) влияли на размер нату-
ральных повинностей 187, как правильно заметил А. В. Фадеев,
но, разумеется, не определяли их социальную природу. Послед-
няя определялась характером экономического строя сибирской
деревни (мелкотоварным и капиталистическим производством,
сохранением остатков патриархальщины), а также влиянием
политики самодержавия и его местных властей. Сохраняя ста-
рую феодальную форму, натуральные повинности в значитель-
ной мере были наполнены капиталистическим содержанием.
Капиталистические отношения в них тесно переплетались с ос-
татками феодализма и патриархальщины.
186 Там же, ф. 417, on. 1, д. 514, л. 114.
187 Видимо, это обстоятельство является одной из причин того, что
в менее освоенной и отдаленной Иркутской губернии стоимость только
подводной и дорожной повинностей, по приблизительным подсчетам
5-го отделения департамента окладных сборов Министерства финансов,
за 1913 г. выражалась в большой сумме — 1560 тыс. руб. (ГАТО, ф. 3,
оп. 19, д. 1448, л. 146).
263
5. Пережитки феодализма в области надстройки
Наиболее ярко влияние феодально-крепостнических пере-
житков выражалось в надстроечных явлениях — в системе адми-
нистративного управления сибирской деревней, в общественно-
правовом положении сибирских крестьян и полном игнорирова-
нии их культурно-бытовых потребностей, в реакционной политике
самодержавия. Не только политическая власть, но и об-
ласть финансово-экономического и культурного «попечения о
крестьянах» находилась в ведении административных органов,
представлявших собой бюрократическую лестницу властей, сту-
пеньками которой являлись волостные правления и суды на
местах, низшие полицейские органы (полицейские урядники,
становые приставы и исправники), крестьянские начальники
ио участкам уездов, съезды крестьянских начальников, губерн-
ские присутствия по крестьянским делам и казенные палаты и,
наконец, губернаторы как высшие представители царской вла-
сти на местах. Вся эта система, в основе своей враждебная тру-
дящемуся крестьянству, была проникнута полицейско-бюро-
кратическим духом, жесткой административной опекой и само-
управством должностных лиц.
Волостные правления во главе со старшинами занимались
не столько разрешением хозяйственных и общественных дел.
сколько выполняли полицейские функции. В их задачу входило
объявлять по предписаниям полиции законы и распоряжения
правительства, пресекать распространение подложных указов,
«вредных» слухов и выступления крестьян, направленные про-
тив власти. Они должны были следить за порядком, задержи-
вать беглых, бродяг и военных дезертиров и представлять их
в полицию, доносить полицейским чинам о самовольно отлучив-
шихся из волостей, о нарушениях правил приписки и переходе
крестьян в другие общества. Волостные правления обязывались
беспрекословно выполнять все требования многочисленных вы-
шестоящих полицейских, судебных, финансовых и прочих ор-
ганов по выполнению повинностей, взысканию недоимок, сбо-
ру сведений и составлению отчетов. И неудивительно, что во-
лостные правления имели до трех десятков различных книг, а
в некоторых правлениях Тобольской губернии число их дости-
гало 49. Они вели обширную, чаще всего бесполезную для кре-
стьян, переписку. Число исходящих документов в среднем в
год превышало 10 тыс. Иногда сведения подавались по 83 фор-
мам да еще в 3 экземплярах 188.
188 В. Ю. Григорьев. Земство в Сибири и его местные особенно-
сти. «Сибирские вопросы», 1905, № 1, стр. 53; М. Соболев. К вопросу
о реформе крестьянского правления в Сибири. Там ?ке, стр. 96.
264
Иными словами, волостные правления представляли собой
низшие универсальные полицейско-бюрократические организа-
ции, которые состояли в распоряжении всех вышестоящих уч-
реждений и правительственных лиц и обслуживали их. Они яв-
лялись низшим органом полицейской и общесудебной власти,
нотариальным, податным и акцизным органом, всесторонним
статистическим бюро, выполняли некоторые обязанности по эк-
сплуатации государственного имущества. И чем гуще был рой
чиновников наверху, тем сложнее и шире были обязанности во-
тюстных правлений. Они служили преимущественно для на-
добностей царских властей в Сибири. Хозяйственно-обществен-
ная деятельность в интересах крестьян и развития сельского
хозяйства отодвигалась далеко иа задний план. Существовали же
волостные правления исключительно на средства крестьян, с
которых в виде волостных сборов взыскивались огромные
суммы.
Волостные сходы и правления находились под пятой кресть-
янских начальников, державших в своих руках всю полноту
административной власти на местах. В Западной Спбири они
назначались непосредственно министром внутренних дел и на-
делялись фактически неограниченными правами. Все крестьян-
ское управление находилось под их надзором. Они имели право
ревизовать волостные правления и суды, по своему усмотрению
ставить вопросы на обсуждение сходов и отменять их реше-
ния. В их ведении фактически находились мирские капиталы
и кредитные учреждения. Без их ведома не решалось поземель-
ное устройство, не водворялись переселенцы, они вершили про-
довольственные, школьные, податные и другие дела в деревне.
На Курганском уездном совещании, обсуждавшем вопрос «О
нуждах сельскохозяйственной промышленности» (1902 г.), от-
мечалось, что «на сходах крестьяне не имеют возможности вы-
сказываться свободно и самостоятельно: какие вопросы можно-
обсуждать на этих сходах — решается крестьянскими началь-
никами, которые оказывают давление на участников сходов
и не позволяют им свободно излагать свои мнения, а самим
сходам делать постановления по своему крайнему разумению.
Приговоры сходов поступают на усмотрение крестьянских на-
чальников... Таким образом, сходы не признаются компетент-
ными в решении даже своих чисто хозяйственных дел» 189.
Тобольский губернский комитет о нуждах сельскохозяйст-
венной промышленности писал: «Возможны такие случаи: об-
189 А. А. Кауфман. Сибирские вопросы в сельскохозяйственных
комитетах 1902 г. Там же, стр. 23—24
265
щество желает употребить свои мирские капиталы на устрой-
ство общественного маслодельного завода — крестьянский
начальник, отменяет приговор... Крестьяне желают выделить
свои хлебные припасы из волостного магазина и ассигнуют
деньги на постройку сельских магазинов — крестьянский началь-
ник не утверждает приговор; крестьяне-переселенцы поста-
новляют приговор о переделе земли на подворные участки —
крестьянский начальник не допускает этого и т. д.» Иначе го-
воря, «общество не в состоянии никому помочь чем-нибудь, по-
тому что не имеет никакой власти: из хлебозапасного магазина
общество не может выдать ни одного пуда, как бы ни находило
это полезным, из общественных денег не может выдать ни ко-
пейки, как бы ни нужно было это сделать» 190. Особую катего-
рию наиболее бесправных и обездоленных крестьян представ-
ляли поселенцы, высланные из Европейской России по приго-
ворам сельских обществ или решению правительственных вла-
стей. Они были лишены даже того, что имели крестьяне Сиби-
ри,— права голоса на сходе, земли — и занимались главным
образом нищенством. В 1903 г. в одной только Тобольской гу-
бернии насчитывалось 46 457 семей ссыльных поселенцев, т. е.
200—250 тыс. чел. 191
Известно немало случаев, когда прибыль кооперативных
маслозаводов не выдавалась на руки крестьянам-пайщикам, а
под видом расходов на «общественные нужды» (уплату недои-
мок, призрение сирот) попадала в карманы должностных лиц
местной администрации192. За неисполнение распоряжений и
прочие «проступки» крестьянские начальники без всякого суда
и следствия могли арестовывать крестьян па срок до 3 дней п
штрафовать до 15 руб. Под их влиянием и давлением находились
волостные суды, представлявшие собой источник дополнитель-
ного произвола над массой крестьян. Даже должностные лица
крестьянского управления от сельского старосты до волостного
старшины не были гарантированы от произвола крестьянских
начальников — они могли их арестовывать до 7 дней или штра-
фовать до 5 руб. и временно отстранять от должности 193.
Тяжелая административная опека «над личностью и имуще-
ством крестьян, постоянная угроза быть подвергнутыми нака-
занию без суда по усмотрению крестьянского начальника, нако-
нец, глубоко унизительная возможность быть подвергнутыми те-
190 Там же, стр. 24.
191 ТФ ГАТО, ф. 3, д. 279, лл. 14-15.
192 А. Му р ашкин цев. О производстве и сбыте экспортного мас-
ла в Западной Сибири. СПб., 1902, стр. 38—40.
193 М. С о б о л е в. Указ, соч., стр. 89, 90, 97.
266
лесному наказанию — все это особенно угнетает...»,194 —
отмечало Курганское уездное совещание. Тобольский вице-гу-
бернатор в 1902 г. «с глубоким прискорбием» признавал, что
«некоторые крестьянские начальники Тобольской губернии при-
обрели грустную славу своими беззакониями и даже хищения-
ми» 195. Следует только заметить, что произвол и самоуправ-
ство были характерной чертой в деятельности не отдельных
«некоторых» начальников, а всей системы управления в Сиби-
ри. Не приходится доверять и «глубокому прискорбию» вице-
губернатора, ибо губернские власти сами поощряли беззаконие
крестьянских начальников и их вмешательство в хозяйственную
жизнь крестьян 196.
Деятельность губернских административных органов отли-
чалась тем же пренебрежением к интересам крестьян, бюрокра-
тизмом и мелочной опекой. В Тобольской губернии крестьянин
не мог переселиться и причислиться в другое сельское общест-
во без санкции не только волостного правления, крестьянского
начальника и прочих чинов, но и губернского управления, гу-
бернатора. Крестьянину удавалось добиться разрешения лишь
после бесконечных хождений по всем инстанциям и длительной
переписки 197. Неудивительно, что губернские учреждения ока-
зывались заваленными грудой мелких дел, которые с успехом
могли бы решаться на месте самими крестьянами, п не занима-
лись сложными хозяйственными вопросами. Число всевозмож-
ных дел в губернских учреждениях Сибири было столь велико,
писал Иркутский генерал-губернатор А. Д. Горемыкин, что их
«обсуждение нередко становится невозможным и члены губерн-
ских управлений едва успевают прочитывать и подписывать
журналы, составленные в канцеляриях этих учреждений. Не-
избежным следствием такого порядка были «формализм и мед-
ленность» 198. Так, местные власти Западной Сибири долго не
могли решить вопрос, к какого рода промышленным заведениям
следует отнести возникавшие маслозаводы и как документаль-
но оформлять их открытие. Несколько лет тянулась переписка,
я в это время только в Томской губернии к 1902 г. насчитыва-
лось до 200 маслодельческих предприятий, так и не разрешен-
194 А. А. Кауфман. Указ, соч., стр. 22.
195 М. Соболев. Указ, соч., стр. 93.
196 А. А. Кауфман. Указ, соч., стр. 25—26.
197 Т Ф Г А Т О, ф. 3, д. 187, л. 1.
198 А. А. Корнилов. Вопрос о введении земства в Сибири до Вы-
сочайшего раскрипта 3 апреля 1905 года. «Сборник о земстве в Сибири».
Материалы по разработке вопроса на местах и в законодательных уч-
реждениях. СПб., 1912, стр. 13.
267
ных официально, что делало их существование неустойчи-
вым 199.
Подобная неоперативность и равнодушие к потребностям
экономического развития сибирской деревни были присущи тг
центральным органам управления. В этом отношении небезын-
тересен следующий пример. Накануне первой мировой войны
частные капиталисты-предприниматели Курганского уезда Смо-
лин, Дунаев и Соколов обратились в Министерство земледелия
v просьбой помочь выписать племенных быков-шортгорнов для
проведения опытов по метизации местного скота. Время шло, и
дело затянулось настолько, что предприниматели вынуждены
были отказаться от своей просьбы 200. Отмеченные нами черты
административно-управленческого аппарата Сибири сохрани-
лись до 1917 г., ибо каких-либо преобразований в системе уп-
равления не проводилось.
В конце XIX — начале XX в. основная масса крестьян оста-
валась безграмотной. В 1897 г. по всей Западной Сибири насчи-
тывалось лишь 10,8% грамотных от общего количества населе-
ния201. И это легко объяснить. Взимая с крестьян в виде
различных платежей п податей миллионные суммы, царское пра-
вительство оставляло на нужды просвещения в Сибири бук
вально гроши. В 1902 г. расходы на народное образование ш
Тобольской губернии равнялись 12 коп. на одного жителя, а по
Томской губернии — 8 коп. Даже по сравнению с Европейской
Россией эти мизерные суммы были в 2—3 раза меньше 202. Не
увеличились они и в последующее время. Накануне первой ми-
ровой войны расходы из земских средств на просвещение также
едва превышали 10 коп. на душу населения. В эти годы во всей
необъятной Сибири насчитывалось примерно 4 тыс. школ,
большая часть которых — церковно-приходские и школы гра-
моты — находилась в самом жалком состоянии. Многие из них
не работали и числились только на бумаге. Одна школа в Сиби-
ри приходилась на 1,5—2 тыс. душ населения и 5—6 поселе-
ний, разбросанных на большом пространстве.
Грамотность среди русского населения не превышала 15, а
среди коренных жителей Сибири едва достигала 6—7% 203. Не1-
199 А. А. Му рашкинцев. Указ, соч., стр. 20.
200 «1-й сельскохозяйствеппьтй съезд в г. Тобольске 31 мая — 12 июня
1913 г. Журналы общих собраний и комиссий». Тр. Тобольской агрономи-
ческой организации, вып. 17. Курган, 1914, стр. 6.
201 li’ATO, ф. 1, on. 1, д. 1242, л. 108.
202 «Сборник о земстве в Сибири», стр. 101.
203 Там же, стр. 312. Стенографический отчет заседания Государст-
венной думы 30 января 1912 г.
268
«сколько выше грамотность среди населения районов Сибирско-
го казачьего войска, где в 1914 г. она равнялась 22—23%. На
16—17 чел. населения здесь приходился один ученик. Из об-
щего числа грамотных в казачьих районах около 67% состав-
ляли мужчины 204. Для большинства трудящихся крестьян Си-
оири недосягаемой была мечта хотя бы знать буквы алфавита.
Крестьяне Викуловского сельского общества Тобольской губер-
нии в 1916 г. писали: «Мы мечтаем о том, чтобы дать молодому
поколению возможность не то, чтобы быть грамотными, но что-
бы... как-нибудь прочитать вывеску да расписаться» 205. Один из
инструкторов по проведению Всероссийской переписи 1917 г.
-в Томской губернии отмечал, что «многие крестьяне хотели бы
отдать своих детей в училище, но за неимением школ или за
дальностью расстояний до школ оставляют своих детей без об-
разования» 206.
Еще в более худшем положении, чем народное образование,
находилось медицинское обслуживание сельского населения
Сибири. К 1912 г. на всю Сибирь и Дальний Восток, включая
Якутскую и Камчатскую области, насчитывалось 200 сельских
врачей, т. е. один врач на 35 тыс. чел. населения и 54 тыс. кв.
верст пространства 207. А если учесть, что из 200 врачебных
вакансий какая-то часть постоянно оставалась свободной и име-
вшиеся врачи к тому же исполняли судебно-медицинские фун-
кции и врачебно-полицейские обязанности, то можно предста-
вить ничтожность медицинского обслуживания в Сибири. Фак-
тически его не было. В Тобольской губернии накануне
революции 1917 г. одна больница приходилась на 10—12 воло-
стей или на 150 селений, каждое с числом дворов от 50 до 200.
Да и в этих больницах были только фельдшера и не хватало
медикаментов. «Если захочешь хворать, так раньше закажи
гроб, да исповедуйся в грехах»,— горько шутили крестьяне
Тобольской губернии 208.
Во всех областях хозяйственной и культурной жизни Сиби-
ри царское правительство проявляло преступное равнодушие к
нуждам крестьянских масс. «В самом деле,— говорил в своем
выступлении депутат III Государственной думы от Забайкаль-
ской области Волков,— какой бы стороны местной жизни
мы ни коснулись,— будь это народное образование или агро-
номическая помощь населению, продовольственное дело или ме-
204 Г А О О, ф. 67, on. 1, д. 69а, лл. 6, 28, 34.
205 Там же, ф. 119, on. 1, д. 52, л. 3.
206 ГАТО, ф. 239, оп. 13, д. 5, л. 16.
207 «Сборник о земстве в Сибири», стр. 312.
208 ГАО О, ф. 119, on. 1, д. 52, л. 4.
269
дицина и ветеринария, улучшение путей сообщения или урав-
нение и облегчение лежащих на населении налогов и повин-
ностей, насаждение кустарных промыслов или борьба с пожа-
рами и страхование, развитие коопераций и мелкого кредита
или сбыт хлеба и т. д.— везде и всюду мы наталкиваемся или
на крайне слабое удовлетворение этих нужд и потребностей
населения, или на полное их игнорирование» 209 210.
Требования хозяйственного и культурного развития Сибири
все больше приходили в противоречие с системой политической
власти в стране. И даже члены сибирской группы в III Госу-
дарственной думе признавали, что их не может выполнить цар-
ская администрация, «доказавшая многолетним опытом... свою
полную неприспособленность к сколько-нибудь сносному удов-
летворению хозяйственных и культурных нужд потребностей
населения» 21°. Выход из этого противоречия сибирская буржу-
азия и либерально настроенная интеллигенция видели в со-
здании земского самоуправления в Сибири при сохранении са-
модержавия. Не приходится доказывать иллюзорность и вред-
ность пожеланий этих мелких уступок со стороны самодержа-
вия в условиях, когда рабочий класс, руководимый большеви-
стской партией, выдвинул в революции 1905—1907 гг. лозунг
свержения самодержавия, а в огне революционных боев, в том
числе и в Сибири, родился прообраз формы новой власти рабо-
чих и трудящихся крестьян — Советы.
Противоречия военно-феодального империализма в России
уже достигли такой глубины, когда всем ходом экономического'
и политического развития страны на повестку дня революции
был поставлен вопрос о свержении не только самодержавия, но
и власти буржуазии. Сладенькие мечты либерального буржуа
о земстве, да еще облеченные в идею областничества, могли
лишь отвлечь трудящиеся массы Сибири от революционного
лозунга свержения самодержавия. Земства не только не реша-
ли, но даже не затрагивали коренных проблем революции, и
вопрос о них интересен не с этой вполне очевидной точки зре-
ния, а как показатель крайней реакционности и твердолобости
самодержавия, не допускавшего и мысли о малейшем ущемле-
нии своих полуфеодальных прав в Сибири.
Как известно, земская реформа 60-х годов, проведенная на
территории 34 губерний Европейской России,. Сибирь не затро-
нула. С распространением капиталистических отношений
вширь на окраины России, с усилением переселенческого дви-
209 «Сборник о земстве в Сибири», стр. 31R
210 Там же, стр. 316.
270
жения, развитием торговли и золотопромышленности в конце
70-х и особенно в начале 80-х годов со стороны сибирской бур-
жуазии послышались голоса о необходимости введения земств
в Сибири. В 1881 г. енисейский городской голова Н. В. Скорня-
ков внес в городскую думу записку, в которой писал: «Наши
первые и настоятельные нужды — это введение земства, глас-
ного суда, свободы печати и слова, свободы личности и имуще-
ственной неприкосновенности и прекращения ссылки в Си-
бирь»211. Но дальше пожеланий, высказанных в записке, дело
не пошло, а в годы реакции официальные разговоры о земстве
в Сибири затихли, ибо даже идея земств стала крамольной.
С конца XIX в., когда резко усилилось развитие капитали-
стических отношений, пагубное влияние полукрепостнической
системы управления и бесправия крестьянства стало особенно
очевидным. О желательности земств в Сибири писал в своем от-
чете за 1899 г. даже иркутский генерал-губернатор А. Д. Горе-
мыкин. Однако представленные им на этот счет в Министерство
внутренних дел соображения остались нереализованными.
В начале 900-х годов вопрос о земствах подняли представители
комитетов от сибирских губерний в «Особом совещании о нуж-
дах сельскохозяйственной промышленности в России», органи-
зованном в январе 1902 г. под председательством С. Ю. Витте.
Большинство крестьянских совещаний Тобольской губернии,
созванных в связи с образованием «комитетов», высказалось за
предоставление «населению большей свободы в его хозяйствен-
ных делах».
Испуганный размахом революционного движения в центре
страны и оживлением его в далекой Сибири царь 3 апреля
1905 г. подписал рескрипт на имя иркутского военного генерал-
губернатора Кутайсова, в котором фарисейски объявлял себя
сторонником «общественной самодеятельности» в Сибири и по-
ручал приступить к разработке вопроса о введении земств
в четырех сибирских губерниях. Сторонники земств, слегка
ободренные рескриптом царя, не замедлили откликнуться. На
гребне революционной волны всплыла масса различных зем-
ских проектов и пожеланий (не менее полутора десятков),
составленных представителями сибирской буржуазии и интел-
лигенции преимущественно в 1905 г. Более десятка статей на
эту тему напечатано в «Сибирских вопросах» за 1905—1907 гг.
Кроме того, печатались наказы крестьян, выступления и пись-
ма членов Государственной думы и другие материалы. Авторы
2,1 А. А. Корнилов. Указ, соч., стр. 7—8.
271
всех проектов высказывались против «Положения 1890 г.»
о земствах, действовавшего в Европейской России, ибо оно да-
вало «мало самодеятельности населению» и не учитывало спе-
цифики Сибири.
Если отвлечься от идеи областничества (во всех проектах
высказывалась мысль о создании областной думы), то следует
отметить, что их пункты были направлены на частичное огра-
ничение всевластия местной администрации и отражали робкие
притязания сибирской буржуазии на руководящую роль в мест-
ном управлении. Так, согласно томскому проекту, составлен-
ному комиссией Томского юридического общества, в ведение
земских учреждений предполагалось передать сбор земских
податей, заведование продовольственным делом, школами, ме-
дициной, ветеринарией и агрономией, местными путями сооб-
щения, переселенческим делом и землеустройством, обществен-
ным страхованием и призрением. Земства должны были взять
на себя организацию мелкого и мелиоративного кредита, юри-
дической помощи населению и судоустройства (выборы волост-
ных, участковых и мировых судей, присяжных заседателей).
Земствам намечалось дать право ходатайствовать об издании
новых законов и предварительно обсуждать законопроекты.
С введением земств увязывалась необходимость реформы кре-
стьянских учреждений и суда главным образом в сторону лик-
видации их сословной замкнутости. Все постановления земских
собраний должны были утверждаться губернаторами, которые
контролировали бы деятельность земств. Указанные проекты
совсем не предполагали реорганизацию местного управления.
По меткому выражению Н. Л. Скалозубова, земства должны
стать «лишь пристройкой к существующим органам управле-
ния» 212. Сибирская буржуазия просила «кусочек конституции»,
как называл земства В. И. Ленин213, и совсем не затрагивала
основ самодержавной власти в Сибири.
В отличие от проектов, в наказах и постановлениях кресть-
ян резко звучали требования передать казенные земли и до-
ходы от них в ведение органов земского самоуправления214.
В наказе за 117 подписями, принятом И марта 1907 г., кресть-
яне Усть-Лотовского и Кротовского сельских обществ Ишим-
ского уезда жаловались па полное отсутствие леса и недостаток
земли и требовали «внести вопрос в Государственную думу
о передаче казенно-оброчных и других земель без выкупа
212 «Сборник о земстве в Сибири», стр. 123. Письма депутата.
213 В. И. Лени н. Полное собрание сочинений, т. 5, стр. 65.
214 «Сибирские вопросы», 1907, № 5, стр. 32; № 12, стр. 34—35.
272
в число душевого надела крестьян...». Введение земств в Си-
бири они представляли себе лишь «на началах самого широко-
го народного участия». Крестьяне высказывались за всеобщее
начальное образование в Сибири и увеличение числа средних
учебных заведений за счет государства, за уменьшение пода-
тей и введение подоходного налога, отмену особого положения
в стране 215. Но все эти пожелания и требования, выраженные
в проектах и наказах, не были осуществлены. Тем более не
оставалось надежд на их удовлетворение в годы реакции.
В мае 1908 г. выработанное группой сибирских депутатов
законодательное предложение «О введении в сибирских губер-
ниях и областях земского самоуправления» за подписью 101
члена III Думы было внесено в общеземскую комиссию Думы.
В этом робком предложении уже не шла речь о самостоятель-
ном проекте для Сибири, а высказывалась просьба хотя бы
распространить на Сибирь и даже далеко не на все ее районы
«Положение 1890 г.» о земствах 216. В Западной Сибири совсем
не намечалось введения земств в Березовском и Сургутском
уездах Тобольской губернии среди коренных жителей Сибири
(кроме оседлых), на казачьих землях, чтобы не обременять их
земскими налогами и, таким образом, не нарушать казачьи
привилегии. По той же причине освобождались от земского
обложения кабинетские земли217 218. Выбирать в земство могли
лишь те из крестьян, которые имели 15 и более десятин земли
и владели не менее года имуществом на 750 руб. и выше 213,
т. е. к участию в земствах в деревне допускалось только кула-
чество.
Но даже это жалкое подобие земств, до предела урезанных
и куцых, после долгих мытарств по различным комиссиям и
подкомиссиям решением Государственного совета от 5 мая
1912 г. было категорически отвергнуто. Член Государственно-
го совета С. С. Манухин мотивировал отказ царского прави-
тельства неготовностью Сибири к земствам, имея в виду ее
«неустройство административное», большой процент пересе-
ленцев, которых «нельзя пока признать элементом, пригодным
для участия в земской жизни, большие пространства и редкость
населения», отсутствие в Сибири частной земельной собствен-
215 ТФ Г А Т О, ф. 147, on. 1, д. 33, л. 27.
21(5 «Сборник о земстве в Сибири», стр. 92—107.
217 «Сборник о земстве в Сибири», стр. 179—182. Протоколы подко-
миссии, избранной комиссией Государственной думы по местному само-
управлению... 6 заседание 15 апреля 1911 года.
218 Там же, стр. 267. Доклад комиссии Государственной думы по
местному самоуправлению.
18 Л. М. Горюшкин
273
ности, прежде всего помещичьей219. Действительные же при-
чины крылись в том, что правительство, верное своему реакци-
онному курсу, не допускало и мысли хотя бы частично огра-
ничить всевластие царизма в Сибири. При отсутствии здесь
своей верной опоры — помещиков — самодержавная власть
боялась дать развивавшемуся капитализму даже такую мелкую
уступку, как земства, усматривая в них возможность ограни-
чения питательной среды самодержавия — крепостнических
пережитков.
В своем выступлении в Государственной думе депутат от
Воронежской губернии А. Шингарев оценил отношение цар-
ского правительства к вопросу о введении земств в Спбирп как
сознательный и злостный бойкот 22°. Правительство зло посме-
ялось над земскпмп иллюзиями сибирской буржуазии и наив-
ной верой крестьян в Государственную думу. В декларации,
оглашенной на заседании Думы 4 июня 1912 г., члены сибир-
ской группы признавали: «Мы с глубоким сожалением должны
были убедиться в полной тщетности своих надежд на способность
современного правительства к сколько-нибудь разумной государ-
ственной политике в отношении Сибири» 221.
С центральным правительством смыкалась позиция мест-
ных царских властей. 25 сентября 1908 г. тобольский губерна-
тор в объяснительной записке по поводу запроса членов Думы
о земствах в Сибири с нескрываемой злобой писал о членах
сибирской группы в Думе, поднявших этот вопрос, обвиняя их
в невежестве и незнании Сибири. Земства в Сибири не нужны,
ибо в них и участвовать-то некому, рассуждал губернатор. На-
емные рабочие деревни нс допускаются к участию в земствах
по «Положению 1890 г.», а «крестьяне вообще в Сибири правом
собственности на землю не пользуются, а следовательно, п не
обладают имущественным цензом». Участие же интеллигенции
и «пришлых элементов» тем более нежелательно, пбо внесет
«смуту» 222, писал губернатор.
Своей реакционной политикой самодержавпе консервирова-
ло патриархальщину и феодальные пережитки в Спбпрп. Для
царизма Сибирь — это «отмороженная окраина», место катор-
ги, ссылки п источник колониального грабежа. Царское прави-
219 «Сборник о земстве в Сибири», стр. 339—340. Стенографический
отчет заседания Государственного совета 5 мая 1912 г.
220 Там же, стр. 320. Стенографический отчет заседания Государст-
венной думы 30 января 1912 г.
221 «Сборник о земстве в Сибири», стр. 348. Стенографический отчет
заседания Государственного совета 5 мая 1912 г.
222 Т Ф ГАТО, ф. 335, оп. 599, д. 9, лл. 4—6.
274
тельство задерживало здесь развитие промышленности и смот-
рело на Сибирь как на экономическую колонию промышленно-
го центра страны, используя этот край для сбыта продукции
капиталистических предприятий центра. Свежей страной сырья
и вывоза называли Сибирь Столыпин и Кривошеин 223. Около
90% валового дохода Сибири давали земледелие и животновод-
ство 224. Одностороннее развитие экономики Сибири, как и не-
которых других районов страны, было выгодно господствую-
щим классам России. Оно позволяло им сохранять пережитки
крепостничества в центре страны. Слабость сибирской промы-
шленности закрепляла эти пережитки и в самой Сибири.
Самодержавие старалось подчинить развитие капитализма
в сельском хозяйстве Сибири интересам буржуазно-помещичьей
верхушки центра страны. Это хорошо подтверждается историей
с «челябинским тарифным переломом». Некоторые исследова-
тели рассматривают «челябинский тариф» лишь как проявле-
ние колониальной политики царизма и склонны не замечать
его тесной связи с феодальными пережитками в центре страны..
Действительно, «челябинский перелом» был одним из ярких
проявлений экономической политики самодержавия в колони-
зуемой Сибири. Но сама колониальная политика проводилась
в интересах помещиков и буржуазии центра страны. В частно-
сти, «челябинский тариф» был установлен в угоду прежде всего
помещикам. Стараясь уберечь помещичьи хозяйства от конкут
ренции более дешевого сибирского хлеба, правительство вместо
обычного тарифа, по которому плата за перевозку груза отно-
сительно удешевлялась по мере увеличения расстояния, ввело
«ломаный» тариф за провоз хлеба только до Челябинска, а от
Челябинска тариф взимался как за вновь поступивший груз.
В результате стоимость провоза сибирского хлеба возросла на
9—9,5 коп. с пуда 225. Соотношение общих тарифных ставок и
ставок с «переломом» па вывоз хлеба из различных городов
Западной Сибири можно иллюстрировать данными табл. 35 226.
При высоких тарифных ставках сибирский хлеб стал мало-
конкурентным, что сдерживало вывоз, а в конечном итоге
рост его капиталистического производства. Омский биржевой
комитет 19 апреля 1907 г. отмечал, что «существующие узако-
нения, имеющие якобы целью оградить от вредной сибирской
223 «Поездка в Сибирь и Поволжье», стр. 115.
2,24 И. К. Б е л я е в. Социалистическая индустриализация Западной
Сибири. Новосибирск, 1958, стр. 35—36.
225 А. М. М е л к и х. Из экономической жизни Западной Сибири. М..
1912, стр. 13.
226 у ф ГАТО, ф. 147, on. 1, д. 9, лл. 10—11.
18*
275
Таблица 35
Тарифные ставки на провоз хлеба из Западной Сибири,
коп. с пуда-версты
Станция отправления — назначения Общая ставка без «пере- лома» Действующая ставка с «пе- реломом» Разница
Курган — Киев .... 34,71 39,31 4,60
Омск — Киев 41,01 48, 32 7, 31
Омск — Ревель .... 42,60 49,43 6,83
Омск — Рига 44,51 50,90 6,39
Омск — Новый порт . . 38, 84 47, 04 8, 20
Новониколаевск — Елец 40, 29 49, 17 8, 88
Новониколаевск — Моск-
ва 40,86 49,57 8,71
конкуренции сельскохозяйственную промышленность Европей-
ской России, ставит всю Сибирь в такое положение, которое
в обыкновенное время исключает возможность вывоза избыт-
ков хлеба на рынки Европейской России и за границу вслед-
ствие существования так называемого перелома — тарифа в
Челябинске» 227. В целях защиты интересов одряхлевшего
класса помещиков царское правительство доходило до абсурда.
В отдельные годы в Европейской России не хватало своего хле-
ба и цены на него были высокими. Невыгодность «челябинско-
го тарифа» для нечерноземной полосы Европейской России,
где ощущалась нехватка хлеба, отмечалась еще в первые годы
после его введения 228. Но самодержавие долго и упорно не со-
глашалось на отмену «челябинского тарифа», ибо он не только
ограждал помещичье хозяйство от конкуренции сибирской пше-
ницы, но и позволял грабить сибирских крестьян.
Установив «челябинский перелом», царская казна с каждых
12 млн. пудов хлеба, вывезенного из Сибири, получала доход в
1 млн. руб. с лишним 229. Царское правительство способствовало
процессам капиталистического развития Сибири, которые совпа-
дали с интересами помещиков и крупной буржуазии центра
страны (аренда и продажа земли, развитие маслоделия). Однако
эта противоречивость не меняла реакционной направленности
политики царизма, а скорее подчеркивала ее.
227 ГАО О, ф. 67, оп. 2, Д. 16, л. 28.
228 «Труды 1-го Тобольского отдела Императорского Московского об-
щества сельского хозяйства (в г. Кургане)», кн. 4, 1900 год. Тобольск,
1901, стр. 6.
' 229 М. И. Боголепов. Торговля в Сибири. «Сибирь, ее современ-
ное состояние и ее народы». СПб., 1908, стр 190—191.
276
6. Аграрный вопрос в Западной Сибири
В Сибири не было и не могло быть особого, оторванного от
всей страны аграрного вопроса. Он был связан с помещичьим
землевладением в центре страны и землевладением Кабинета и
государства в самой Сибири. Их воздействие проявлялось как в
форме прямого земельного ущемления крестьян, так и косвенно,
через тарифно-налоговую политику царского правительства.
Земельное ущемление крестьянства создавалось путем выделе-
ния оброчных статей и дач «единственного владения» казны и
Кабинета, а также переселенческой политикой самодержавия,
проводимой крепостническими методами. Опасаясь оставить
помещичьи хозяйства без рабочих рук, правительство вплоть
до революции 1905—1907 гг. ограничивало переселения в Си-
бирь. В. И. Ленин в работе «К деревенской бедноте» оценивал
ограничение свободы передвижения крестьян как пережиток
феодализма 230. Однако позже, исходя из основной цели столы-
пинской аграрной реформы, царское правительство изменило
курс переселенческой политики. Нарастала волна революцион-
ного движения крестьян, которая угрожала не только помещичь-
ему землевладению, но и всей системе самодержавия. В этих ус-
ловиях правительство форсировало переселения, стремясь очис-
тить районы помещичьего землевладения от революционно
настроенных крестьян и создать себе еще одну опору в деревне
в лице кулачества. В руки кулаков попадала значительная часть
земель крестьян-бедняков, которые в период столыпинской аг-
рарной реформы составляли большинство переселенцев. Оба
курса в переселенческой политике самодержавия, различные по
форме, преследовали одну и ту же цель — во что бы то ни стало
уберечь помещичье хозяйство от ликвидации, а пережитки кре-
постничества — от вытеснения.
Крепостнические пережитки в центре страны влияли на пе-
реселенцев уж на первых шагах подготовки их к отъезду в Си-
бирь и во многом предопределяли формы переселения. Сослов-
ная замкнутость общины и многочисленные административные
препятствия, стеснения и проволочки, связанные с выездом из
Европейской России, вынуждали многих крестьян па самоволь-
ное переселение. Из 300 тыс. чел., переселившихся в Сибирь
с 1861 по 1895 г., самовольцы составляли не менее 3Д 231 и боль-
230 См. В. И. Лени н. Полное собрание сочинений, т. 7, стр. 133, 169.
231 Р. А. Гридасов. К характеристике колониального прошлого
Сибири. Вопросы экономики и планирования. «Уч. зап. Саратовского пла-
нового ин-та», вып. VI. Саратов, 1940, стр. 159.
277
Таблица 35
Тарифные ставки на провоз хлеба из Западной Сибири,
коп. с пуда-версты
Станция отправления — назначения Общая ставка без «пере- лома» Действующая ставка с «пе- реломом» Разница
Курган — Киев .... 34,71 39,31 4,60
Омск — Киев 41,01 48, 32 7,31
Омск — Ревель .... 42,60 49,43 6,83
Омск — Рига 44,51 50,90 6,39
Омск — Новый порт . . 38, 84 47, 04 8, 20
Новониколаевск — Елец 40, 29 49, 17 8, 88
Новониколаевск — Моск-
ва 40,86 49,57 8,71
конкуренции сельскохозяйственную промышленность Европей-
ской России, ставит всю Сибирь в такое положение, которое
в обыкновенное время исключает возможность вывоза избыт-
ков хлеба на рынки Европейской России и за границу вслед-
ствие существования так называемого перелома — тарифа в
Челябинске» 227. В целях защиты интересов одряхлевшего
класса помещиков царское правительство доходило до абсурда.
В отдельные годы в Европейской России не хватало своего хле-
ба и цены на пего были высокими. Невыгодность «челябинско-
го тарифа» для нечерноземной полосы Европейской России,
где ощущалась нехватка хлеба, отмечалась еще в первые годы
после его введения 228. Но самодержавие долго и упорно не со-
глашалось на отмену «челябинского тарифа», ибо он не только
ограждал помещичье хозяйство от конкуренции сибирской пше-
ницы, но и позволял грабить сибирских крестьян.
Установив «челябинский перелом», царская казна с каждых
12 млн. пудов хлеба, вывезенного из Сибири, получала доход в
1 млн. руб. с лишним 229. Царское правительство способствовало
процессам капиталистического развития Сибири, которые совпа-
дали с интересами помещиков и крупной буржуазии центра
страны (аренда и продажа земли, развитие маслоделия). Однако
эта противоречивость не меняла реакционной направленности
политики царизма, а скорее подчеркивала ее.
227 ГАО О, ф. 67, оп. 2, д. 16, л. 28.
228 «Труды 1-го Тобольского отдела Императорского Московского об-
щества сельского хозяйства (в г. Кургане)», кн. 4, 1900 год. Тобольск,
1901, стр. G.
' 229 М. И. Боголепов. Торговля в Сибири. «Сибирь, ее современ-
ное состояние и ее народы». СПб., 1908, стр 190—191.
276
6. Аграрный вопрос в Западной Сибири
В Сибири не было и не могло быть особого, оторванного от
всей страны аграрного вопроса. Он был связан с помещичьим
землевладением в центре страны и землевладением Кабинета и
государства в самой Сибири. Их воздействие проявлялось как в
форме прямого земельного ущемления крестьян, так и косвенно,
через тарифно-налоговую политику царского правительства.
Земельное ущемление крестьянства создавалось путем выделе-
ния оброчных статей и дач «единственного владения» казны и
Кабинета, а также переселенческой политикой самодержавия,
проводимой крепостническими методами. Опасаясь оставить
помещичьи хозяйства без рабочих рук, правительство вплоть
до революции 1905—1907 гг. ограничивало переселения в Си-
бирь. В. И. Ленин в работе «К деревенской бедноте» оценивал
ограничение свободы передвижения крестьян как пережиток
феодализма 230. Однако позже, исходя из основной цели столы-
пинской аграрной реформы, царское правительство изменило
курс переселенческой политики. Нарастала волна революцион-
ного движения крестьян, которая угрожала не только помещичь-
ему землевладению, но и всей системе самодержавия. В этих ус-
ловиях правительство форсировало переселения, стремясь очис-
тить районы помещичьего землевладения от революционно
настроенных крестьян и создать себе еще одну опору в деревне
в лице кулачества. В руки кулаков попадала значительная часть
земель крестьян-бедняков, которые в период столыпинской аг-
рарной реформы составляли большинство переселенцев. Оба
курса в переселенческой политике самодержавия, различные по
форме, преследовали одну и ту же цель — во что бы то ни стало
уберечь помещичье хозяйство от ликвидации, а пережитки кре-
постничества — от вытеснения.
Крепостнические пережитки в центре страны влияли на пе-
реселенцев уж на первых шагах подготовки их к отъезду в Си-
бирь и во многом предопределяли формы переселения. Сослов-
ная замкнутость общины и многочисленные административные
препятствия, стеснения и проволочки, связанные с выездом из
Европейской России, вынуждали многих крестьян на самоволь-
ное переселение. Из 300 тыс. чел., переселившихся в Сибирь
с 1861 по 1895 г., самовольцы составляли не менее 3Д 231 и боль-
230 См. В. И. Лени н. Полное собрание сочинений, т. 7, стр. 133, 169.
231 Р. А. Гридасов. К характеристике колониального прошлого
Сибири. Вопросы экономики и планирования. «Уч. зап. Саратовского пла-
нового ин-та», вып. VI. Саратов, 1940, стр. 159.
277
Шинство из них оказалось па положении безземельных. Процент
самовольных переселенцев оставался высоким и в последующие
годы. В 1912 г.—45,3% и в 1913 г.—35% переселенцев прибыли
в Сибирь самовольно 232. В итоге накануне первой мировой войны
на территории Западной Сибири насчитывалось около 600 тыс.
«самовольцев», или 289 тыс. душ мужского пола, в том числе
в Томской губернии — 222,5 тыс. душ, в Акмолинской области —
53 тыс. п в Тобольской губернии — 8,5 тыс.233 В Томской губер-
нии в 1912—1913 гг. неприписанные составляли 10,3% общего
числа переселенческих дворов 234. Чаще всего неприписанные
крестьяне не имели своей земли, Следовательно, переселенче-
ское движение сопровождалось ростом числа безземельных в
Сибири.
С точки зрения крестьян, переселения были своеобразной
формой борьбы за землю против остатков крепостничества в
центре страны. Но феодально-крепостнические пережитки про-
должали их преследовать и в Сибири, ибо «вся переселенческая
политика самодержавия насквозь проникнута азиатским вме-
шательством заскорузлого чиновничества, мешавшего свободно
устроиться переселенцам, вносившего страшную путаницу в
новые земельные отношения, заражавшего ядом крепостниче-
ского бюрократизма центральной России окраинную Россию» 235.
Больших трудов п мучений стоило самовольным переселенцам
приписаться к сельским обществам. Мало того, им приходи-
лось платить старожилам большие суммы за приемный приговор.
Их мучили взятками чиновники и крестьянские начальники.
Л. Чермак, ссыльный народник, проехавший в 1896 г. по степ-
ным поселкам Омского уезда, рассказывал о лихоимстве кре-
стьянского начальника некоего Шевченко: «Этот деятель взи-
мал с переселенцев за приписку по 3—5 и более рублей, глядя
по состоянию. Он же, говорят, измучив переселенца, приходяще-
го за ссудой, «завтраками», вымогал расписки на большую сум-
му, чем выдавал. Он же взимал дань натурой и т. д. Да и он ли
один?» 236 Прошло 15 лет, и газета «Омский телеграф», подчер-
кивая неискоренимость лихоимства, приводила новые примеры
взяточничества чиновников за обещание самовольным пересе-
ленцам приписать их к обществам 237. Трудности приписки
232 «Переселение и землеустройство за Уралом в 1913 г.». Пг., 1914,
стр. 9.
233 «Поездка в Сибирь в Поволжье», стр. 28.
234 «Переселенцы, приселившиеся к старожилам...», стр. 193.
235 В. И. Л е п и н. Полное собрание сочинений, т. 16, стр. 405.
236 Л. Чермак. По поселкам Степного края. «Сибирские вопросы».
1905, № 1, стр. 375.
237 «Омский телеграф», 12 октября 1911 г.
278
к сельским обществам, недостаток заготовленных участков, от-
сутствие средств у переселенцев — все это вынуждало пересе-
ленцев возвращаться обратно в Европейскую Россию.
Большое количество неприписанных и безземельных кре-
стьян в Сибири вполне устраивало царское правительство.
«С экономической точки зрения это явление понятное и неиз-
бежное»,— писал Столыпин, ибо обеспечивает зажиточных кре-
стьян рабочими рукамп и вынуждает неприписанных обращать-
ся к аренде государственных земель 238. Курс на увеличение
числа самовольных переселенцев и неприписанных крестьян в
Сибири Столыпин, по существу, признает официальной линией
правительства. Маскируя истинные причины большого числа
неприписанных крестьян в Западной Сибири, Столыпин и Кри-
вошеин объясняли их тем, что здесь «чрезмерно велики размеры
отводимых наделов» и существует «повсеместная даровая раз-
дача земель» 239 240. Для «упорядочения» переселенческого дела они
предложили не что иное, как дальнейшее ограбление крестьян.
«Переход от даровой раздачи переселенческих участков к на-
значению денежной платы за землю в лучших, переполняемых
теперь переселенцами районах Западной Сибири, верное, иных
мер по упорядочению ходатайства и переселения ограничит на-
плыв сюда ходоков п семейных переселенцев» 24°,— писали ми-
нистры. Фискальные интересы самодержавия и полное прене-
брежение к нуждам переселенцев составляли одну из основ пра-
вительственной политики в Сибири.
Широкое переселенческое движение в начале XX в. импони-
ровало интересам царского правительства, ибо не только тешило
его пустой надеждой разрядить земельную тесноту в центре
страны, но и позволяло увеличить число плательщиков оброчной
подати в Сибири п таким образом поднять доходы' казны
и Кабинета. Заинтересованное в политических, фискальных и
других целях в освоении земельных богатств, царское прави-
тельство в то же время не хотело выпустить эти земли пз своих
рук. Всемерно укрепляя свои землевладельческие права в Сиби-
ри, оно ущемляло земельные интересы трудящейся части сга-
рожилого населения, отводило переселенцам худшие участки,
нимало не заботясь ни об отправке, ни об устройстве новоселов.
Казна п Кабинет старались отдавать под заселение в первую
очередь не свободные плодородные земли и тем более оброчные
статьи или дачи «единственного владения» (они и так никуда
238 «Поездка в Сибирь и Поволжье», стр. 70.
239 Там же, стр. 71.
240 Там же, стр. 18.
279
не уйдут и всегда принесут доход, рассуждали фискалы), а «из-
лишки» земель старожилов (отрезки). По признанию Столы-
пина и Кривошеина, в Иркутской и на юге Тобольской губерний
более половины переселенческих участков создавалось из отрез-
ков земель старожилов, а в целом старожилы Сибири теряли при
землеустройстве около четверти своей земельной площади 241.
По словам А. А. Кауфмана, землеустроительные органы «мало
церемонились» со старожилами, изымая земли и таким образом
стесняя их земельный простор 242. Нередко, отобрав у старожи-
лов лучшие земли, казна и Кабинет зачисляли их в оброчные
статьи. Так в ходе землеустройства на Алтае Кабинет в 1909 г.
отобрал у старожилов 316 тыс. дес. лучшей по качеству земли,
однако под переселенческие участки отдал лишь 123 тыс. дес.,
а остальные включил в арендный фонд. И это сделано в то вре-
мя, когда на Алтае скопилось до 500 тыс, неустроенных пере-
селенцев 243.
Антинародный характер переселенческой политики само-
державия был столь очевиден, что даже II Госудаственная дума
г, апреле 1907 г. признала «мероприятия Главного управления
по организации переселенческого дела не обеспечивающими ин-
тересы переселенцев и нарушающими интересы коренного си-
бирского населения» 244. «Истинно трагическое положение» пе-
реселенцев таежных поселков констатировала в 1917 г. Тарская
уездная земельная управа. Царское правительство, преследо-
вавшее «лишь фискальные цели», поселило их «буквально для
статистики» на участки, «совершенно непригодные для сельско-
го хозяйства» 245. Подобных признаний различных официальных
органов встречается немало. В. И. Ленин, рассматривавший
переселенческий вопрос как подчиненную и производную часть
аграрного, отмечал, что борьба с аграрным кризисом в России
путем переселений не ликвидировала его, а лишь отодвинула и
расширила арену кризиса. Рост числа обратных переселенцев
в 1911 г. до 60%, указывал В. И. Ленин, свидетельствовал об
обострении кризиса «ив России и в Сибири» 246.
241 «Поездка в Сибирь» и Поволжье», стр. 28, 84.
242 А. А. Кауфман. Земельный вопрос и переселение. «Сибирь, ее
современное состояние и ее нужды». СПб., 1908, стр. 99.
243 Л. Ф. Скляров. Создание колонизационного земельного фонда
на свободных государственных и кабинетских землях Сибири в 1907—
1914 гг., стр. 19.
244 Т Ф ГАТО, ф. 147, on. 1, д. 34, л. 4.
245 Там же, ф. 512, on. 1, д. 48, л. 29.
246 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 23, стр. 104.
280
Царь и буржуазно-помещичье государство влияли на состоя-
ние земельного вопроса в Сибири и косвенным путем — с по-
мощью обременительных налогов и высоких пошлин на провоз
хлеба. Выше уже отмечалось, что в среднем на один крестьян-
ский двор Западной Сибири приходилось примерно 23—24 руб.
прямых налогов и податей. Если учесть, что в 1917 г. в Акмо-
линской области, Тобольской и Томской губерниях насчитыва-
лось более 1 млн. наличных приписанных хозяйств, то общая
сумма платежей составляла около 25 млн. руб. Правда, земские
и мирские сборы расходовались преимущественно на местах. Но'
основной массе крестьянства от этого было не легче. Местные
средства уходили на содержание громадного административно-
полицейского аппарата, строительство и содержание церквей,,
попадали в руки сельских богатеев и т. п. К этому следует до-
бавить не менее 9 млн. руб., уплачиваемых крестьянами Акмо-
линской области, Томской и Тобольской губерний за аренду
казенных и кабинетских земель, покупку леса и побочное поль-
зование им, выкуп земли на Алтае и т. д. В 1911—1914 гг. по
Сибирской железной дороге ежегодно вывозилось в среднем око-
ло 50 млн. пудов хлеба, за что казна получала в виде тарифов
более 4 млн. руб. в год. Мы не считаем различные косвенные
налоги и питейные сборы, которые подчас были выше прямых
налогов, не учитываем также суммы торговых прибылей ино-
странных фирм и скупщиков. Но и в этом случае только казна
и Кабинет в виде прямых налогов, арендных и тарифных пла-
тежей ежегодно выкачивали из сельского хозяйства Западной
Сибири примерно 38 млн. руб и таким образом закрепляли его
экстенсивный характер.
Тормозящее влияние помещичьих хозяйств центра страны
проявлялось не только в переселенческой и тарифно-налоговой
политике самодержавия, но и прежде всего в том, что господство
помещиков обусловило нищету и забитость основной массы
крестьян, отправлявшихся на переселение и в силу этого не имев-
ших возможности разработать большие участки земли. Лишен-
ные достаточных средств, крестьяне не могли интенсифициро-
вать полеводство и повышать урожайность своих участков.
Оставался один выход — вовлекать в хозяйственный оборот но-
вые неистощенные земли. Но все удобные пахотные участки
были уже заняты или принадлежали казне и Кабинету, которые
не уступали их бесплатно. Для раскорчевки лесных участков и
освоения пустошей также требовались средства и уверенность,
что земли останутся у тех, кто их освоил. Создавалось своеоб-
разное положение, составлявшее особенность Сибири, когда
в условиях больших земельных просторов крестьянство, скован-
281
ное феодально-капиталистическим гнетом и реакционной поли-
тикой самодержавия, не могло в полной мере использовать
земельные и лесные богатства края и даже испытывало их не-
достаток. Этот, по существу, искусственный недостаток земель-
ных и лесных угодий исследователи Сибири обычно называют
относительным малоземельем.
В итоге землеустроительной и переселенческой политики са-
модержавия количество удобной земли в расчете на одного едо-
ка в Томской губернии сократилось с 16,8 дес. в 1896 г. до 8,1
дес. в 1913 г.247 Исчезновение былого земельного простора в За-
падной Сибири единодушно отмечается во многих работах и
источниках начала XX в. В. Ю. Григорьев в 1905 г. указывал,
что «прежний простор почти совершенно перешел во многих
местах в область истории» 248. Примерно в том же духе писал
другой буржуазный исследователь Д. М. Головачев 249. При-
знание растущего земельного потеснения встречается в записке
Столыпина и Кривошеина: «Прежний земельный простор для
сибиряков сокращается: они, по их собственному выражению,
видят «край земли» 25°. Наконец, приведем слова из объясни-
тельной записки к смете Омского отдела Московского общества
сельского хозяйства на 1915 г.: «Прежний облик натурального
хозяйства, покоившегося на свободе и земельном просторе, исче-
зает окончательно; встают на очередь вопросы «земельного утес-
нения» и уже громко заявляют о себе, особенно в районах ста-
рожильческого населения» 251.
К 1917 г. трудящиеся крестьяне основных земледельческих
районов Западной Сибири ощущали значительный недостаток
земли. В июле 1917 г. земельная управа Омского уезда провела
опрос о количестве земли у крестьян. Опрос показал, что из 19
волостей 8 не испытывало острого недостатка, а в 9 волостях
чувствовалась большая нехватка земли и имелось много нужда-
ющихся крестьян. В Розовской волости пахотной земли хотя и
оказалось достаточно, но наделы были настолько «выработаны»,
что крестьяне вынуждены арендовать частновладельческие уча-
стки. Немало нуждающихся насчитывалось в Бобринской воло-
сти, но здесь были и свободные земли 252. Недостаток земельных
и лесных угодий у трудящегося крестьянства был вызван не
247 «Экономические очерки Томской губернии». Томск, 1925, стр. 122.
248 В. Ю. Григорьев. Земство в Сибири и его местные особенно-
сти. «Сибирские вопросы», 1905, № 1, стр. 36.
249 Д. М. Головачев. Частное землевладение в Сибири. Там же,
стр. 155.
250 «Поездка в Сибирь и Поволжье», стр. 84.
251 Г АО О, ф. 119, on. 1, д. 36, л. 35.
252 Подсчитано по материалам Г А О О, ф. 1111, on. 1, д. 6.
282
ростом переселений и увеличением населения, как это считали
буржуазные историки. Сибирь, в том числе и западная ее часть,
при других условиях могла вместить и гораздо больше пересе-
ленцев, ибо плотность населения здесь оставалась низкой.
Таким образом, аграрный вопрос в Западной Сибири объяс-
нился сохранением помещичьего землевладения в центре страны
и казенно-кабинетского в Сибири, существованием самодержа-
вия с его полукрспостнпческой землеустроительной, переселен-
ческой и тарифно-налоговой политикой. Очень сильно сказы-
валось и обезземеливание беднейшей части крестьянства в про-
цессе развития капитализма.
Конкретными проявлениями аграрного кризиса являлись:
1) наличие безземельных крестьянских хозяйств, большое число
неприписанных переселенцев и их массовое возвращение в Ев-
ропейскую Россию; 2) неравномерность в обеспечении землей
крестьян различных селений и волостей, разных сословий и
разрядов. Классовое разложение крестьянства в процессе разви-
тия капитализма все больше углубляло неравномерность земле-
обеспеченности крестьянской бедноты и кулачества; 3) неудов-
летворительный состав крестьянских наделов — недостаток леса
и сенокосов, большой процент неудобных земель; 4) постепенное
уменьшение наделов трудящихся крестьян, распространение
продовольственной аренды; 5) недостатки землепользования
(неустойчивость и запутанность земельных отношений, череспо-
лосица, дальноземелье) и кризисные явления в системе полевод-
ства — истощение почв и тенденция к падению урожаев; 6) не-
равномерность податного обложения крестьянских земель и вы-
качивание средств из деревни, тормозившее интенсификацию
сельского хозяйства; 7) неспособность казны и Кабинета обес-
печить полное и рациональное использование земельных бо-
гатств Сибири и прежде всего дач их «единственного владения»;
8) нараставшее крестьянское движение в Сибири.
Основу разрешения аграрного вопроса составляла необходи-
мость революционного уничтожения помещичьего землевладе-
ния в центре страны и казенно-кабинетского в Сибири и на базе
этого — ликвидации недостатка у трудящихся крестьян угодий,
прежде всего лесных, неравномерности и тяжести повинностей.
Как и в целом по стране, аграрный вопрос в Сибири имел анти-
феодальную направленность. В то же время особенности аграр-
ного строя сибирской деревни, связанные с массовым притоком
переселенцев, наличием колонизационного фонда, отсутствием
помещичьих хозяйств и острой земельной тесноты, характерной
для центральной части Европейской России, обусловили своеоб-
разие здесь аграрного вопроса. Это своеобразие заключалось в
283
особых формах его проявления, в зависимости от решения
аграрного вопроса в центре страны и в меньшей остроте по срав-
нению с Европейской Россией. Цели и степень заинтересованно-
сти в разрешении аграрного вопроса различных социальных
групп сибирского крестьянства, их участие в революционной
борьбе определялись прежде всего экономическим положением
этих групп в системе сельскохозяйственного производства.
Глава шестая
ПП СОЦИАЛЬНЫЕ ГРУППЫ
ВМК И КЛАССОВАЯ БОРЬБА В ДЕРЕВНЕ
1. Социальные группы крестьянства
и их удельный вес в посевных площадях
имеющейся литературе обычно отмечается количест-
венная сторона процессов разложения, называются
те или иные проценты бедноты и кулачества в сибир-
ском крестьянстве и совсем не раскрывается содержание этих
процентов — степень разложения крестьянства в целом и осо-
бенности каждой из его групп. А это нередко приводит к невер-
ной оценке уровня капитализма в сельском хозяйстве Западной
Сибири. Поэтому важно установить глубину и степень разложе-
ния крестьянства на новые, сложившиеся классы — сельский
пролетариат и буржуазию, выяснить, что собой представляла
каждая из социальных групп. Для этого расчленим их на более
мелкие и затем приведем те же показатели классового расслое-
ния крестьян, но взятые по отношению к числу хозяйств каж-
дой группы (табл. 36).
В развитии кулацкого производства тесно переплетались чер-
ты, присущие как зачаточным, так и развитым формам капита-
лизма. Имея лишние машины (110 сенокосилок и жнеек на
100 хозяйств), крупнокулацкие хозяйства использовали их не
только для эксплуатации труда наемных рабочих, но и для каба-
лы бедняков и середняков путем сдачи этих машин в аренду.
Кулаки соединяли торговое земледелие и скотоводство с торгово-
промышленными предприятиями по переработке продуктов и их
сбыту. Даже среди переселенческих хозяйств Западной Сибири
па каждую сотню дворов приходилось 6 торгово-промышленных
заведений (мельниц, сепараторов, торговых лавок и пр.), а в
Томской губернии, наиболее капиталистически развитой,— 7—8
заведений Иначе говоря, каждое второе-третье кулацкое
хозяйство имело сельскохозяйственное или торгово-промышлен-
1 Подсчитано по материалам «Сборников статистических сведений об
экономическом положении переселенцев в Сибири», вып. II. СПб., 1912,
1и<»л. I, стр. 20; вып. III, СПб., 1912, табл. I, стр. 2; вып. IV, СПб., 1912,
табл. I, стр. 8; вып. I. Томск, 1913, стр. IX (вступление) и 27 (приложе-
ние).
285
Таблица 36
Отдельные показатели классового расслоения крестьянства
Барнаульского уезда
Группы хозяйств по размерам посева Число хозяйств в группе Приходится на 100 хозяйств
абс. % от общего числа
безлошад- ных бескоров- ных без всякого скота без усовер- шествован- ного инвен- таря с промысла- ми косилок и жнеек сроковых рабочих
Без посева . 472 48, 6 34, 1 20,7 98,7 43,4 0,1 0,1
С посевом до 2 дес. 1215 20, 2 12,1 4,4 96,1 20, 4 1 ,6 0,9
2—4 » 1304 5,4 5 0,4 83,2 10,4 7 2, 5
4—10 » 2390 0,6 2,2 0,1 52 7 35 4, 1
10-16 » 710 — 1 — 17 8 85 11,2
свыше 16 » 528 — — — 6 7 НО 20
Итого. . 6319 9,2 6,6 2,8 52 13,6 34 4,2
ное предприятие. Это придавало сибирскому кулачеству особую
силу и власть в деревне, так как позволяло ему держать в своих
руках как производство, так и сбыт сельскохозяйственной про-
дукции. Мощь сибирских кулаков усиливалась их господством
в кооперации, особенно маслодельческой. Кулаки использовали
маслодельческую кооперацию для увеличения капиталов путем
привлечения средств середняков. О социальном составе сибир-
ских маслодельческих артелей можно судить по данным «Орга-
низации» А. Н. Балакшина (табл. 37) 2.
Маслодельческая кооперация отражала общественно-эконо-
мические отношения сибирской деревни: в ней большинство
участников составляли трудовые крестьянские хозяйства, но
господствовали и концентрировали прибыли в своих руках ку-
лаки. Продавая масло непосредственно заграничным экспорте-
рам без каких-либо посредников, они выигрывали на этом по
1 —1,5 руб. с пуда и таким образом использовали все преиму-
щества кооперации3. Составляя большинство членов коопера-
ции, трудящиеся крестьяне, однако, ничего не значили в управ-
лении ее делами, ибо сдавали не более Уз молока. Кулаки ис-
пользовали свое господствующее положение в кооперации для
2 Н. Макаров. Крестьянское кооперативное движение в Западной
Сибири. М., 1910, стр. 165—166.
3 «Омский телеграф», 26 сентября 1911 г.
286
Таблица 37
Обеспеченность коровами членов
маслодельческих артелей Западной Сибири
(1907 г.), % к итогу
Группы хозяйств
по числу коров
Количество
хозяйств
Число
коров в них
1—2 коровы
3—4 »
5—7 »
8-10 »
11-15 »
16-20 »
20—100 и более
25,5
31,2
25,0\
Ю.З ।
5,3 }
1,4 I
1,3)
43,3
8,5
20, 9
28,3)
17,3 ।
1 з, з } 70 g
5,8 ZU’
5,9)
закабаления крестьян, их беззастенчивой эксплуатации и уве-
личения прибылей. Как учредители артелей они принимали но-
вых членов лишь при условии различных дополнительных взно-
сов. В зависимости от стажа устанавливались ставки на моло-
ко: учредители получали за пуд 45 коп., пробывшие в артели
2 года — 42, а вновь поступившие — 40 коп. Иногда новых чле-
нов принимали с условием, что они не будут получать добавоч-
ных выдач из прибылей или согласятся первые 2—3 года полу-
чать за пуд молока на 2 коп. меньше против обычной цены.
Члены артели не могли продавать молоко на стороне, а выйти
из кооператива имели право лишь в том случае, если за ними
не числилось долгов4. Все это открывало широкие возможности
для кулацкой эксплуатации.
Особенно активно купцы и кулаки пробивались на должность
доверенных маслоартелей. Ради этого они отказывались даже
от жалованья, прекрасно понимая, что на должности доверен-
ного втройне его компенсируют. Так оно и случалось. Например,
лавочник, захвативший должность доверенного Омутипской ар-
тели Ялуторовского уезда, сбывал товары с наценкой в 50% и
таким образом получал большие барыши5. Кооперация нс со-
здала классовой гармонии в деревне, как об этом писали буржуаз-
ные и мелкобуржуазные исследователи Сибири, и даже торгово-
ростовщическую кабалу ограничивала только в известной мере.
Несколько видоизменив форму эксплуатации и прикрыв ее обо-
лочкой формального равенства членов артели, кооперация лишь
усилила степень эксплуатации. Поэтому борьба трудящихся кре-
стьян с кулачеством, протекавшая за пределами кооперации, те-
перь переносится внутрь артели.
4 А. Мурашкинцсв. О производстве и сбыте экспортного масла
в З'ападпой Сибири. СПб., 1902, стр. 15.
5 «Омский телеграф», 18 ноября 1910 г.
287
Крестьянская беднота состояла из сельскохозяйственного
пролетариата или наемных рабочих, полупролетариев, или пар-
целльных крестьян, и мелких малоимущих крестьян-земледель-
цев. Все эти группы В. И. Ленин объединял общим понятием
«трудящиеся и эксплуатируемые крестьяне» 6. Наемные рабочие
(поденные, «сроковые», годовые) добывали себе жизненные
средства работой по найму в хозяйствах кулаков и предприни-
мателей. Выше указывалось, что «сроковых» рабочих в Алтай-
ской, Томской, Тобольской губерниях и Акмолинской области
в 1917 г. насчитывалось 81 тыс. чел. Учитывая, что они соста-
вляли около половины всех нанимавшихся на сельскохозяйст-
венные работы, общее число рабочих было равно примерно 160—
165 тыс. чел. К этому надо прибавить сельских пролетариев, за-
нятых на строительных, лесных и прочих работах. По данным
обследования крестьянских хозяйств в 1913 г., указанная кате-
гория рабочих составляла по Томской губернии и Акмолинской
области в среднем 15% 7. С учетом этого общее число рабочих
составит примерно 185—190 тыс. чел. В 1917 г. в Акмолинской
области, Томской и Тобольской губерниях насчитывалось
130 967 беспосевных крестьянских дворов и 134 663—безлошад-
ных. Близость этих цифр неслучайна; безлошадные крестьяне,
как правило, не имели и посева, т. е. были лишены собственного
хозяйства. В массе своей это — сельские пролетарии. Причем
большинство из них уже не связано с наделом: из общего числа
беспосевных дворов 67,5% не имели своей земли8.
К сельскому пролетариату относилась значительная часть не-
приписанных крестьян. К 1911 г. в Томской губернии прожива-
ло 48832 семьи неприписаиных переселенцев, из них:
Число % к обще-
хозяйств му числу
хозяйств
Обеспечены собственным жильем, пашней и рабочим
скотом........................................ 21255 43,5
Имели жилище и рабочий скот ...................... 8489 17,5
Имели жилище и пашню............................. 1546 3,2
Имели пашню и рабочий скот........................ 2509 5,1
Обеспечены только рабочим скотом.................. 2722 5,5
» » пашней......................... 1347 2,7
» » жилищем.........................4119 8,4
Не имели ни собственного жилья, ни пашни, ни рабо-
чего скота....................................... 6827 14,1
6 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 41, стр. 170—173.
7 «Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Азиат-
ской России за 1913 г. по данным переселенческой текущей статистики».
СПб., 1914, стр. 42.
8 Подсчитано по данным «Погубернских итогов...», стр. 65, 68, 77, 80.
.288
Примерно половина переселенцев, не приписанных к сель-
ским обществам не могла вести хозяйство по той или иной при-
чине. Около 4,5 тыс. семей постоянно батрачили, около 6 тыс.—
нищенствовали, а остальные сочетали обработку арендованного
клочка земли с работой по найму 9. С неприписанных переселен-
цев старожилы взыскивали «полеточные платежи», или «полет-
ки», за право проживания и проезда по дорогам, пользование
водопоями, выпасами и другими угодьями. За право жить в де-
ревне семья переселенца платила от 20 до 60 руб., за пользование
пастбищами — 3—6 руб. Размеры «полеточных платежей» все-
цело зависели от произвола кулачества и местных властей.
Они взыскивались по приговорам сельских сходов и утвержда-
лись крестьянским начальником. В случае неуплаты «полеток»,
возведенных в степень неписаного закона, у переселенцев кон-
фисковывалось имущество 10 11. В «полеточных сборах», представ-
лявших своеобразную форму эксплуатации, как в фокусе, отра-
жалось всесилие старожплого кулачества и бесправие переселен-
ческой бедноты.
Трудно представить более тяжелое положение, чем то, в ко-
тором находились батраки в Сибири. Кулаки использовали ма-
шины для интенсификации труда батраков, снижения их зара-
ботной платы и широкого применения женского и детского тру-
да. В 1917 г. женщины составляли четверть наемных рабочих,
а подростки — 37%. Использование женского и детского труда
было очень прибыльным делом для кулаков, ибо труд женщин
оплачивался в 1,5, а подростков — в 2 с лишним раза дешевле,
чем мужской. Для беззастенчивой эксплуатации батраков кула-
ки использовали широко распространенную в Сибири повремен-
ную форму заработной платы. Среднеподенная оплата в наибо-
лее страдные месяцы (апрель — сентябрь) по Западной Сибири
составляла для мужчин — 71 коп., женщин — 48 коп., подрост-
ков — 32 коп. Если исходить из этой расценки, то при 30 рабо-
чих днях мужчины должны были получать в месяц 21 р. 30 к.,
а фактически получали 13 р. 03 к., женщины соответственно
14 р. 40 к. и 7 р. 36 к. и подростки — 9 р. 60 к. и 5 р. 32 к. Это
значит, что из 30 дней мужчины работали на кулаков бесплат-
но примерно 12 дней, а женщины — 15 и подростки — 13 дней и.
9 В. Я. Н а г п и б е д а. Неприписанные переселенцы Томской губер-
нии в 1910 г. «Вопросы колонизации», 1912, № И, стр. 287, 296.
10 Г А Т О, ф. 3, оп. 45, д. 885, лл. 21—22, 41, 42, 43, 44 и др.
11 Подсчеты проведены на основе «Обзора сельскохозяйственной жиз-
ни заселяемых районов Азиатской России за 1913 г., по данным пересе-
ленческой статистики», СПб., 1912, стр. 56—59.
19 Л. М. Горюшкин
289
Кулаки, как правило, производили расчет только один раз
с уходом батрака независимо от продолжительности работы.
Б результате процент неоплаченного труда возрастал по мере
увеличения срока найма. К этому следует добавить большие вы-
четы из заработной платы батраков за харчи хозяина и пользо-
вание одеждой. Уходя после года работы на кулака, наемный
рабочий получал на руки лишь 30—40% положенной ему пла-
ты 12. Батраки работали от зари до зари, не зная выходных дней
и праздников, не имея возможности побывать в семье в течение
3—4 месяцев. Изуверство и жадность кулаков доходили до пря-
мого грабежа и даже убийства батраков. Известны случаи, когда
кулаки убивали батраков, чтобы избавиться от уплаты им за-
работанных денег 13.
Дореволюционная статистика по понятным причинам не да-
ет сведений о стоимости продукции кулацких хозяйств, затра-
тах в них постоянного капитала и общей сумме заработной пла-
ты, выплачиваемой батракам. Но для определения нормы экс-
плуатации можно использовать данные обследования крестьян-
ских хозяйств степной и лесостепной полос Западной Сибири в
1911—1912 гг. Согласно этим данным, валовая стоимость урожая
с 1 дес. исчислялась в 39 р. 50 к., в том числе расходы на семена —
5 р. 75 к. и оплату всех работ —15 руб. Арендная плата и чистый
доход составляли 18 р. 75 к. 14 Недостаток этих подсчетов пере-
селенческой статистики состоит в том, что в них общие наклад-
ные расходы (амортизация живого и мертвого инвентаря и ма-
шин, расходы по сбыту продукции и др.) включены в стоимость
работ, в результате чего оплата наемного труда явно завышена,
а это затушевывает действительную степень эксплуатации.
К сожалению, данных о накладных расходах по Западной Сиби-
ри нет. Приблизительное представление о них может дать вели-
чина накладных расходов в производстве хлеба в Европейской
России, вычисленная С. Г. Струмилиным для 1912—1914 гг. Она
равна 9,1% 15. Учитывая отдаленность, трудности сбыта и дру-
гие особенности Западной Сибири, определим накладные расхо-
ды здесь в 10%. При этом условии структура общей стоимости
12 Там же, стр. 60—61.
13 С. Г. Туманов. В борьбе за Советы. Омск, 1950, стр. 13.
14 «Сборник статистических сведений об экономическом положении
переселенцев в Сибири», вып. I. СПб., 1912, стр. 178.
15 С. Г. Струмилин. Очерки экономической истории России. М.„
1960, стр. 176.
290
урожая с одной десятины будет иметь следующий вид (руб.,
коп.):
Стоимость материалов и накладных расходов .... 9—70
Оплата наемного труда (от вспашки до уборки и ссып-
ки зерна)....................................... 11—05
Арендная плата (рента) ......................... 3—25
Чистый доход (прибыль).......................... 15—50
/ 18 75 \
В этом случае норма эксплуатации составит 169 % (^-^Х 100 г6.
Вторую группу крестьянской бедноты составляли полупро-
летарии, которые сочетали обработку надельного или арендуемо-
го клочка земли с наемной работой на кулаков и предпринима-
телей. Эти разорившиеся крестьяне или недавно прибывшие пе-
реселенцы-бедняки имели крошечный посев в 1—2 дес., а чаще
всего только приусадебные участки. Многие из них сохранили
кое-какой скот и мелкий инвентарь, ибо со своей лошадью и
инвентарем они легче могли устроиться на работу по найму,
отработать за взятые у кулаков семена, хлеб и пр. На Алтае
полупролетарии составляли не менее четверти всех крестьян-
ских дворов. Если предположить, что и в других районах эта
величина была не меньшей, то это значит, в Западной Сибири
насчитывалось примерно 330—335 тыс. дворов парцелльных
крестьян.
Доходов от собственного хозяйства им хватало лишь наполо-
вину. По сведениям бюджетного обследования 1903—1904 гг.,
доход от занятий земледелием и скотоводством в своем собствен-
ном хозяйстве составлял у крестьян этой категории только
53,4% 16 17. Остальные поступления шли от неземледельческих про-
мыслов и главным образом наемной работы у кулаков. Сельские
полупролетарии, наделенные землей, но не имеющие главного
для самостоятельного ведения хозяйства — живого и мертвого
инвентаря, сдавали свои наделы в аренду кулакам и занимались
16 На уровень нормы эксплуатации влияли многие факторы, в том
числе такие, как урожайность, состояние цен на рынке, которые в Сиби-
ри в различные годы были далеко не одинаковыми. Данный же расчет
построен па материале 1—2 лет. Поэтому вышеназванная норма эк-
сплуатации может быть принята только как приблизительная. В сель-
ском хозяйстве Европейской России норма эксплуатации, по подсчетам
акад. С. Г. Струмилина, в 1912—1914 гг. составляла 163%. В Западной Си-
бири, где широко применялись машины, повышающие интенсивность
труда, где не хватало рабочих рук, а использование не только средств
производства, но и рабочей силы было хищническим, норма эксплуата-
ции не могла быть ниже.
17 «Материалы по обследованию переселенческого хозяйства в Степ-
пом крас, Тобольской, Томской, Енисейской и Иркутской губерниях»,
вып. XXIV. СПб., 1906, стр. 29.
19*
291
батрачеством. Бедняки из переселенцев, обычно получавшие
земли худшего качества, а неприписанные — и вовсе их не по-
лучавшие, прибегали к аренде земли. В 1911—1912 гг. 16,7%
бедняцких хозяйств Западной Сибири арендовали землю, а
12,3% дворов сдавали ее 18. Эти два внешне противоречивых яв-
ления по существу своему родственны; они определяются одной
причиной — концентрацией средств производства в руках кула-
чества и недостатком их у бедняков.
Третью группу деревенской бедноты составляли мелкие кре-
стьяне, которые имели 2—4 дес. посева, 1—2 лошади, продуктив-
ный скот и удовлетворяли потребности семьи и хозяйства соб-
ственным трудом, не прибегая к найму рабочей силы. Они почти
не располагали излишками сельскохозяйственной продукции и
еле сводили концы с концами. Если судить по примеру Алтая,
то следует полагать, что по трем губерниям Западной Сибири
таких хозяйств насчитывалось не менее 265 тыс., т. е. они состав-
ляли примерно пятую часть всех крестьянских дворов. Кресть-
яне-бедняки Сибири жили в беспросветной нужде. Большинству
семей малоимущих далеко не хватало продуктов своего произ-
водства, и они шли на поклон к кулаку. По данным обследова-
ния переселенческих дворов Сибири, в 1903—1904 гг. в хозяй-
ствах этой категории денежные расходы на пищу составляли
57—58% 19. Собрав скудный урожай, бедняки вынуждены были
продавать хлеб осенью, в период низких цен, чтобы выплатить
повинности. Своего хлеба у них хватало не дольше, чем до сере-
дины зимы. Затем они покупали его по завышенным ценам, пе-
реплачивая кулакам от 20 до 80% 20. О размерах разницы меж-
ду продажными и покупными ценами на крестьянскую продук-
цию можно судить по материалам бюджетного обследования пе-
реселенческих хозяйств Сибири (табл. 38) 21.
В результате бедняки проигрывали и как продавцы, и как
покупатели. Поэтому неудивительно, что в условиях системати-
ческой купли-продажи многие из них окончательно разорялись.
18 Подсчитано по материалам «Сборников статистических сведений
об экономическом положении переселенцев Сибири», вып. II. СПб., 1912,
табл. III, стр. 126, 131—132; вып. III, табл. III, стр. 156; вып. IV, табл. III,
стр. 112; вып. I. Томск, 1913, стр. 91, 95—96.
19 «Материалы по обследованию переселенческого хозяйства...»,
вып. XXIV. СПб., 1906, стр. 14.
20«Труды Второго Западно-Сибирского съезда представителей учреж-
дений мелкого кредита в г. Томске 22—24 июня 1913 года», СПб., 1913,
стр. 171.
21 «Материалы по обследованию переселенческого хозяйства...»,
вып. XXIV, стр. 46.
292
Таблица 88
Продажные и покупные цены на продукты
в 1903—1904 гг-, коп/пуд
Продукт Продаж- ные Покупные Разница, %
Пшеница .... 58,0 68,0 17,0
Рожь 39,0 56,0 43,0
Овес .... 31,0 33,0 6,4
Ячмень .... 37,0 39,5 6,6
Картофель . . . 11,5 14,0 22,0
Льняное семя . . 63,0 127,0 101,0
Конопляное семя 77,0 97,0 26,0
Чтобы сводить концы с концами, бедняки сдавали почти все
молоко на сепаратор, ограничивая свое потребление. В целом
на собственное потребление крестьянской семьи оставлялось от
Vs до трети молока, получаемого в хозяйстве. В «постные» дни
эта норма понижалась. С появлением маслоделия питание мало-
имущих крестьян и особенно детей резко ухудшилось. Этот
факт был столь очевидным, что его признавал в своем отчете
правительственный чиновник А. Мурашкинцев22. Сами кресть-
яне с горечью иронизировали: «Как появились молоканки, есть
стало нечего: все молоко несем на завод. Легко стало и хозяй-
кам — не возиться с кринками и горшками, легко и животам —
одну воду хлебаем» 23.
Неравенство бедноты и сельской буржуазии проявлялось во
всем, от имущественного обеспечения до уровня грамотности.
Как ни низка была грамотность крестьянства в целом, в бедняц-
ких семьях крестьян Томской губернии она в 2, а среди жен-
щин в 3 раза ниже, чем в кулацких24. От пережитков кре-
постничества страдала прежде всего и больше всего беднейшая
часть крестьянства. В формах эксплуатации сибирской бедноты
сочетались работа по найму в хозяйствах кулаков и торгово-
ростовщическая кабала. Особенно мучительной для крестьян Си-
бири была кабала, ибо она, как писал В. И. Ленин, «вдесятеро
ухудшает положение трудящегося, опутывая его сетью особых,
добавочных прижимок» 25.
22 А. Мурашкинцев. Указ, соч., стр. 30, 32.
23 Н. Н. О г а н о в с к и й. Народное хозяйство Сибири. Омск, 1921,
стр. 123.
24 «Сборник статистических сведений об экономическом положении
переселенцев Сибири. Томская губерния», вып. 1. Томск, 1919, стр. 76.
25 В. И. Л е н и н. Полное соорани|е сочинений, т. 1, стр. 510.
293
Довольно большой удельный вес в сибирском крестьянстве
имели середняки. На их долю приходилось более трети посев-
ной площади крестьян и примерно такая же часть поголовья
скота, машин и наемных рабочих. Середняк Сибири — это нс
середняк, например, Центрального черноземного района. По сво-
ему хозяйственному обеспечению, уровню применения машин оп
скорее близок к кулаку центральной части страны. Но середня-
ки, как и беднота, эксплуатировались торговцами, кулаками и
иностранными фирмами. Тяжелым камнем на них давили много-
численные подати и повинности. Лишь в наиболее урожайные
годы самостоятельный труд семьи середняка приносил ему ка-
кой-то доход. Но неурожаи в Сибири случались часто, они были
в 1870, 1874, 1878—1879, 1888, 1900-1902, 1909-1912, 1913 и в
1916 гг. Тяжелые последствия периодических неурожаев в Рос-
сии и Сибири — неизбежное явление, объективно присущее кре-
стьянскому хозяйству в условиях капиталистического развития
и господства самодержавия. Они порождались всем социально-
экономическим и политическим строем царской России. В не-
урожайные годы наиболее отчетливо проявлялась неустойчи-
вость мелкокрестьянского хозяйства, тяжесть капиталистическо-
го гнета и самодержавной власти. И чем ярче проступали гни-
лость самодержавного строя и язвы капитализма в деревне, тем
тяжелее становились для трудящихся крестьян последствия
неурожайных лет.
Тобольский губернатор А. А. Станкевич признавал, что ни-
когда еще не было в губернии столь сильного неурожая, как
в 1911 —1912 гг. В неурожайные 1891 —1892 гг. в губернии соб-
рано 26 млн. пудов зерна и картофеля. Средний сбор за 1894—
1910 гг. составлял 54,9 млн. пудов. А в 1911 г. в губернии соб-
рано лишь 12 млн. пудов и накошено сена 46% среднего еже-
годного сбора за последние 5 лет 26. Даже с учетом запасов преж-
них лет недостаток хлеба превышал 13,5 млн. пудов 27. Большая
часть имевшегося хлеба сосредоточилась в «крепких руках» бо-
гатых крестьян и торгово-капиталистических фирм 28. Вынуждае-
мые голодом и бескормицей, крестьяне Тобольского уезда пере-
гоняли скот для прокорма в Томскую губернию 29. В голодный
1907 г. крестьяне пос. Станкевичского Болыпепесчанской волос-
ти Тюкалинского уезда вынуждены были вместе со скотом уйти
в Акмолинскую область, а в 1911 г., еще не оправившись от
2в Тф ГАТ О, ф. 417, on. 1, д. 443, л. 167.
27 Там же, ф. 335, оп. 611, Д. 129, лл. 8—9.
28 Там же, ф. 417, on. 1, д. 443, л. 168.
29 «Омский телеграф», 3 ноября 1911 г.
294
прежней голодовки, погнали скот за 500 верст в Томскую губер-
нию. Многие из крестьян окончательно разорились 30. К осени
1911 г. цены на хлеб в Тобольской губернии достигали 2 руб. за
пуд31. На почве голода в Ишимском уезде начались эпидемии
цинги и тифа32. Резко сократилось количество крестьянского
скота, многие хозяйства пришли в упадок. Тяжелые последствия
неурожая и голода зафиксированы в материалах обследования
1912 г. Тобольской губернии (табл. 39).
Таблица 39*
Сокращение поголовья лошадей и коров в 1912 г.
по сравнению с 1909 г.
Уезд Коли- чество обследо- ванных волостей % от об- щего числа волостей % сокращения
лошадей коров
Курганский . . 23 47,9 28,0 27,7
Ялуторовский 21 63,6 41,1 55,9
Ишимский . . 33 73,3 26,6 26,6
Тюкалинский 18 56.2 38,7** 51,5
* Таблица составлена по материалам ТФ Г АТ О, ф. 417,
оп. 1, д. 109, лл. 165—172.
** В сравнении с 1911 г.
В течение 1911 г. и особенно в 1912 г. крестьяне южных уез-
дов Тобольской губернии потеряли от четверти до половины по-
головья лошадей и коров. В результате падежа, продажи и убоя
дойных коров начался массовый выход разорившихся бедняков
и середняков из маслодельческих артелей. Это подтверждается
данными о 376 артельных маслозаводах, составлявших полови-
ну всех заводов южных уездов Тобольской губернии (табл. 40)»
В 1911 г. разорилось и вышло из артелей более 5 тыс. кресть-
янских хозяйств, потерявших коров. Их место в артелях заняла
в 2 раза меньшая по числу хозяйств группа зажиточных кресть-
ян, сумевшая укрепить свое положение в результате разорения
основной бедняцко-середняцкой массы. Правительство не приня-
ло действенных мер помощи голодавшему крестьянству. Хода-
тайства крестьян Тобольской губернии об установлении льготно-
го проезда рабочих-отходников на заработки в губернии Евро-
пейской России так и не были удовлетворены, а с заготовкой
семян и выдачей ссуд на прокорм скота правительство безнадеж-
30 Т Ф ГАТО, ф. 580, д. 88, л. 1.
31 «Омский телеграф», 12 октября 1911 г.
32 Там же, 1 ноября 1911 г.
295
Таблица 40*
Движение членов маслодельческих артелей южных уездов Тобольской
губернии в 1911 г.
Уезд Число членов артелей к 1911 г. Вступило в течение года Вышло из артелей в течение года
абс. % абс. %
Курганский 22 434 559 2,5 1713 8
Ялуторовский . . . . 22 318 748 3,3 2338 10,4
Ишимский 6 679 517 7,7 643 9,6
Тюкалинский 11 066 571 5,1 351 3,1
Всего | 62 497 2 395 3,8 5045 8
* Таблица составлена по данным Т Ф Г А Т О, ф. 417, on. 1, д. 109, лл. 24—25.
но запоздало33. Государство предоставляло ссуды, ничтожные
по размерам. К середине 1912 г. из государственных хранилищ
и хлебозапасных магазинов выдано на продовольствие 4272 тыс.
пудов или около 15 пудов на одну семью. Примерно в таком же
размере (10—15 пудов на хозяйство) выдавались семенные ссу-
ды34. Эта мизерная помощь не могла облегчить положение кре-
стьян. Да царское правительство меньше всего и заботилось об
этом. Оно преследовало прежде всего фискальные цели.
Как всесильный ростовщик государство давало ссуды пз рас-
чета 50—100% годовых. Крестьяне были обязаны возвращать
за пуд ржи, взятый в долг, 2 пуда и за пуд пшеницы — 1,5 пу-
да 35. Ссуда превращалась в средство грабежа, рассчитанное на
то, чтобы выколотить из крестьян максимум средств, пользуясь
их безвыходным положением. Меры правительства по оказанию
помощи голодающим газета «Омский телеграф» мягко называла
«непригодными» 36. В это тяжелейшее для крестьян Тобольской
губернии время царское правительство сохранило высокую сум-
му налогов и платежей, которую Курганский отдел сельскохо-
зяйственного общества признавал «непосильной и разоряющей
крестьянские хозяйства» 37. В итоге трудящиеся крестьяне То-
33 «Курганский отдел Московского общества сельского хозяйства».
Отчет за 1912 г. Курган, 1914, стр. 15; «Омский телеграф», 26 октября
1911 г.
34 ТФ ГАТО, ф. 417, on. 1, д. 109, лл. 10—11.
35 Там же, ф. 152, оп. 45, д. 273, л. 5.
36 «Омский телеграф», 1 ноября 1911 г.
37 «Курганский отдел Московского общества сельского хозяйства».
Отчет за 1912 г., стр. 32.
296
Таблица 41
Сведения об общей задолженности населения Тобольской губернии
на 1 сентября 1912 г.
Виды долгов Общая сумма долгов
руб. % к итогу
Недоимки прежних лет: по казенным платежам по земским платежам . Оклад на 1912 г.: по казенным платежам по земским платежам Долги по продовольственным ссудам за прежние годы: в общеимперский капитал в губернский капитал . . . . • в общественный капитал Долги по ссудам неурожайного 1911 г.: по продовольственным и семенным ссудам по кормовым ссудам . . в учреждения мелкого кредита Долги в общественные хлебозапасные магазины за прежние годы и неурожайный 1911 г . . . 1 013 866 351 542 1 834 774 678 622 50 054 55 965 36 446 8 693 382 452 587 8 809 426 7 312 048 3,5 1,2 6,2 2,3 0,2 0,2 0, 1 29,0 1,5 29,6 26,2
Всего Число дворов должников Сумма долгов в среднем на один двор .... 29 788 712 262 931 113 100
* Таблица составлена по материалам Т Ф
Г А Т О, ф. 335, оп. 603, д. 53, л. 99.
больской губернии оказались обремененными большими долга-
ми по ссудам и податям (табл. 41).
Примерно 82—85% крестьянских дворов, т. е. все бедняц-
кие и середняцкие хозяйства Тобольской губернии, попали в чис-
ло должников. Подавляющее большинство крестьян при всем
желании не могло выплатить такую крупную сумму долгов.
В 1914 г. губернские власти рассчитывали получить с крестьян
треть всей хлебной задолженности. Но уже 17 марта 1914 г.
тобольский губернатор признавал, что едва ли удастся собрать
по Тюменскому и Туринскому уездам хотя бы долга, по Кур-
ганскому, Ялуторовскому, Тюкалинскому, Ишимскому и Тоболь-
скому— Vs часть и по Тарскому уезду — Ую38. В голодные
годы разорилась масса крестьянских хозяйств; тысячам других
38 ТФ ГАТ О, ф. 335, оп. 611, Д. 129, л. 378.
297
грозила конфискация имущества, и лишь Великая Октябрьская
социалистическая революция избавила их от непосильного дол-
гового бремени.
Неурожайные годы — это подлинное бедствие для крестьян
не только Тобольской губернии. Трудовое казачество Сибир-
ского войска так и не могло выплатить долг в 728 тыс. руб.,
взятый у государства в неурожайные 1900—1902 гг. К январю
1905 г. эта сумма уменьшилась лишь на 25 тыс. руб., и царское
правительство, потерявшее надежду на получение всего долга
и вынужденное в связи с нарастанием революционного движе-
жепия в Сибири заигрывать с казачеством, списало остальные
703 тыс.39 От периодических неурожаев и их тяжелых послед-
ствий страдали крестьяне Томской губернии, в том числе и на-
иболее хлебородных районов. В связи с неурожаем 1909 г. кре-
стьяне Прокудинской, Кайлинской, Чаусской, Горевской и
других волостей Томского уезда вынуждены были продать
скот вплоть до последней коровы. «Нет семян, нечего есть»,—
такими сообщениями пестрят сельские приговоры, составлен-
ные весной — летом 1910 г., с просьбами дать ссуду из хлебоза-
пасных магазинов 40.
В 1910—1911 гг. неурожай охватил 11 волостей Барнауль-
ского уезда (Завьяловскую, Сидоровскую, Покровскую и др.).
Начался массовый падеж скота и распродажа его за бесценок;
посевные площади резко сократились. Хлебозапасные магази-
ны быстро опустели. И это происходило в житнице Барнауль-
ского уезда и Алтая. «Население этого района, — писал подат-
ной инспектор в августе 1911 г. в Томскую казенную палату,—
экономически ослаблено настолько, что необходима будет рас-
срочка податных платежей и даже отсрочка». В условиях, ког-
да крестьяне данного района подверглись мору в букваль-
ном смысле этого слова, губернские власти ничего не
придумали лучше, как... повысить оклад оброчной подати
на 75% 41.
Каждый неурожай разорял массу середняков, не говоря
уже о бедняках. Как свидетельствуют материалы анкетного об-
следования крестьянских хозяйств Томской губернии, в неуро-
жайный 1916 г. у 82% крестьянских дворов не хватило хлеба.
Это значило, что губительные последствия неурожая испытали
на себе все бедняцко-середняцкие хозяйства. Большинство
крестьян (63% обследованных), не имея каких-либо запасов,
39 Г А О О, ф. 67, оп. 2, д. 5, лл. 2, 5.
40 ГАТО, ф. 306, on. 1, д. 7, лл. 5, 18, 26, 35, 41, 59, 72, 91, 104, 110.
41 ГАТО, ф. 196, оп. 13, д. 370, лл. 9, 14, 19.
.298
продавали свое имущество и покупали хлеб42. Кулаки, поль-
зуясь голодом, взвинчивали цены. Многие из малоимущих кре-
стьян и середняков разорились, увеличив ряды сельского про-
летариата. Даже буржуазные и мелкобуржуазные исследова-
тели, обычно прячущиеся в вопросах материального положе-
ния крестьянства за средние цифры, были вынуждены признать
его тяжесть. Один из исследователей Сибири А. Хохряков пи-
сал: «Выяснилось, что деревня за Уралом живет так же необес-
печенно, так же день за днем перебивается, как и деревня
центра. Едва случится неурожай в одной из самых богатых
губерний Сибири, и население уже голодает». Ему вторил
Н. П. Огановский: «Многие исследователи сильно сомневаются
в устойчивости «домашнего благополучия» сибирских поселен-
цев и даже старожилов» 43.
Над середняками тяготела постоянная угроза разорения и
вымывания в ряды бедняков. И действительно, середнячество
не было единым. Приведенные нами данные о расслоении кре-
стьянства Алтайской губернии, даже взятые в статике, гово-
рят о двойственном положении среднего крестьянства. С одной
стороны, часть середняков (более 7%) уже не может обойтись
без «промыслов» и продажи своей рабочей силы. Это — хозяй-
ства, клонящиеся к разорению. С другой стороны, небольшая
труппа хозяйств середняков (3—4%) сама использует труд
наемных рабочих и стремится выбиться в кулаки. Всем ходом
капиталистического развития середнячество расслаивалось, по-
полняя главным образом ряды бедняков.
Социальные группы крестьянства занимали различное ме-
сто в системе сельскохозяйственного производства. Попытаем--
ся уточнить долю кулачества, середняков и бедноты в посевных
площадях, используя данные о наемной рабочей силе и торго-
во-промышленных предприятиях. Сделаем это на основе тех
же материалов переписи 1917 г. 6319 крестьянских хозяйств
Алтая. Так как в них собраны сведения не о всех наемных ра-
бочих, а только сроковых, воспользуемся данными и по Слав-
городскому району. До революции этот район входил в Барна-
ульский уезд, имея с ним много общего в занятиях населения
и степени развития капиталистических отношений.
Важнейший признак кулацкого хозяйства — применение
наемного труда. Однако в известной мере наемная рабочая си-
ла использовалась в хозяйствах и других групп. Все зависело
42 «Обзор Томской губернии за 1916 г. в сельскохозяйственном отно-
шении». Томск, 1921, стр. 78—80.
43 Н. П. Огановский. Обновление земледельческой России и аг-
рарная политика, т. III, вып. 1, М., 1914, стр. ИЗ.
299
от характера и степени применения наемного труда, размером
хозяйства. Поэтому отнесем к числу капиталистических лишь
те хозяйства, которые регулярно пользовались наймом и име-
ли достаточно большие размеры, чтобы вести прибыльное хо-
зяйство. В Западной Сибири это хозяйства по преимуществу с
посевом свыше 10 дес. Начиная с этой группы, и выделим ка-
питалистический посев, равный доле хозяйств с наймом рабо-
чих. Выше мы уже говорили о разнообразных комбинациях,
хозяйственной обеспеченности крестьян Западной Сибири. Дво-
ры с торгово-промышленными заведениями встречались почти
во всех группах, в том числе и среди малопосевных хозяйств.
Такие хозяйства основывались на наемной рабочей силе, а ча-
ще — на торгово-ростовщической кабале крестьян. Поэтому во
всех группах выделим процент посева, равный доле хозяйств
с торгово-промышленными заведениями, и причислим его
к капиталистическому. К середняцким отнесем все хозяйства с
посевом свыше 4 дес., которые производили ту или иную часть
продукции для продажи, но строились главным образом на лич-
ном труде крестьян и не имели торгово-промышленных заведе-
ний44. Некоторые из этих хозяйств, например большесемей-
ные, имели свыше 10 дес. посева.
По материалам переписи 6319 обследованных хозяйств Ал-
тая имели 40 477 дес. посева. В полупролетарских дворах с
посевом 1—2 дес. вся посевная площадь исчислялась в
1387 дес. В этой посевной группе на долю капиталистических
хозяйств с торгово-промышленными заведениями приходилась
21 дес. посева. Следовательно, полупролетарская группа име-
ла 1366 дес. В мелкокрестьянской группе (2—4 дес. посева на
двор) насчитывалось 3937 дес. посева. Если из этого числа ис-
ключить 59 дес. посева, приходившихся на долю хозяйств с
торгово-промышленными заведениями (1,5%), то в эту группу
можно отнести 3837 дес. Хозяйства с посевом 4—10 дес. имели
13 583 дес. посева, из них 2% (272 дес. посева) хозяйств с тор-
гово-промышленными предприятиями можно отнести к капи-
талистической группе, а 98% (13 311 дес.) — к простым то-
варным хозяйствам.
В группе с посевом 10—25 дес., или в среднем 15 дес. на
одно хозяйство,, посевная площадь равна 15 958 дес., хозяйства
с круглогодовым наймом (в среднем на одно хозяйство прихо-
дилось 379 человеко-дней в году) составляли 78,8%, а вместе
с дворами, имеющими предприятия,— 80,5%- В этом случае к
44 Подобную методику подсчетов впервые применил А. М. Анфимов.
(О мелком товарном производстве в сельском хозяйстве пореформенной
России. См. «История СССР», 1963, № 2).
300
капиталистическим хозяйствам следует отнести 12 846 дес. по-
сева, а к простым товарным 3112 дес. Наконец, в высшей груп-
пе с посевом более 25 дес. (или в среднем 33 дес. на одно хо-
зяйство) площадь посева равнялась 5612 дес., 88,9% всех дво-
ров нанимали рабочих (в среднем 344 человеко-дня в год), а
остальные имели торгово-промышленные заведения. Поэтому
все хозяйства данной группы можно считать капиталистиче-
скими. Сведем воедино итоги наших подсчетов (табл. 42).
Таблица 42
Соотношение посевных площадей социаль-
ных групп крестьянства Алтая (1917 г.)
Твпы хозяйств Площадь посева, дес. % от об- щей пло- щади
Бедняцкие 5 244 12,9
Середняцкие 16 423 40,6
Кулацкие 18 810 46,5
Итого 40 477 100
В группе с 10—25 дес. доля капиталистического посева воз-
можно несколько преувеличена, ибо некоторые хозяйства с най-
мом рабочей силы для земледелия могли одновременно иметь
и торгово-промышленные заведения. Но, во-первых, таких
дворов было немного — менее 2%. Во-вторых, это преувеличе-
нно с лихвой компенсируется тем, что в средпепосевной груп-
пе к числу капиталистических мы отнесли минимум хозяйств,
а именно только дворы с торговыми и промышленными пред-
приятиями. Между тем в Славгородском районе среди хо-
зяйств с посевом 6—10 дес. рабочую силу нанимали 31,3%
дворов и притом довольно регулярно — 100 дней в году в сред-
нем на одно хозяйство, т. е., по существу, весь страдный пе-
риод. Поэтому доля капиталистического посева, соответствовав-
шая 2% хозяйств лишь с торгово-промышленными предприя-
тиями, значительно преуменьшена. Так что в целом капитали-
стический посев был равен примерно половине всей посевной
площади.
Можно считать вполне доказанным, что в занятиях сибир-
ского кулачества большое место занимала торговля и ростов-
щичество. Но было бы неверно рассматривать сибирских кула-
ков преимущественно как скупщиков и ростовщиков. Главным
для кулацких хозяйств было капиталистическое производство
301
и переработка сельскохозяйственной продукции. Из 66 кула-
ков (исключая купцов), упомянутых в материалах экспедиции
Центрального исторического музея, торговой деятельностью —
скупкой продуктов и продажей городских товаров — занима-
лись 23; 24 кулака вели предпринимательскую деятельность
по производству продуктов (из них один имел кузнечную ма-
стерскую, один — лесозавод и двое — мельницы); 17 владель-
цев маслозаводов занимались переработкой крестьянского мо-
лока и два сочетали производство продуктов со скупкой хлеба
у крестьян45. Концентрируя в своих руках большую часть по-
сева, скота, машин, маслозаводов и наемной рабочей силы, кула-
ки руками наемных рабочих и кабально зависимых крестьян
производили около половины валовой хлебной и животновод-
ческой продукции и основную часть товарной. Сибирское кула-
чество не делило своей власти над деревней с помещиками,,
как это было в Европейской России. Сильные экономические
позиции сибирского кулачества обусловили его особо контрре-
волюционную роль в гражданской войне и социалистических
преобразованиях сибирской деревни.
Большой удельный вес в экономике западносибирской де-
ревни занимало простое товарное хозяйство, имевшее двойст-
венный и подчиненный характер. Оно однотипно с капитали-
стическим, ибо также основывалось на общественном разделе-
нии труда, частной собственности на средства производства и
производило продукты для продажи. В то же время мелкотовар-
ное производство отличалось от капиталистического, так как
базировалось на личном труде. Хозяйство простых товаропро-
изводителей непрерывно разлагалось, теряя свою однород-
ность, и установить его строгие границы довольно трудно. На
нижней ступени основная масса мелких товаропроизводителей
незаметно' сливалась с полупролетариями, продававшими не
столько продукты своего труда, сколько рабочую силу. И на-
оборот, на верхней ступени немногие товаропроизводители-кре-
стьяне постепенно расширяли свое хозяйство, наряду с личным
трудом все больше используя наемную рабочую силу. Поэтому
мелкое производство рождало капитализм постоянно, стихий-
но и в массовом масштабе.
Но основной фигурой простого товарного хозяйства был
средний крестьянин, двойственную природу которого как соб-
ственника и как труженика В. И. Ленин неоднократно подчер-
кивал. Количественное преобладание в Западной Сибири остава-
45 Архив Центрального государственного исторического музея ^Мо-
сква), ф. 475, дд. 1, 3; ф. 476, д. 12.
302
лось за простым товарным в совокупности с полунатуральным
хозяйством средних и мелких крестьян, основанным главным
образом на личном труде. Оно охватывало большую часть кре-
стьянских дворов и примерно половину посевных площадей.
Собственно самостоятельного производства мелких товаропро-
изводителей и не существовало. В условиях Западной Сибири
XX в. простое производство являлось базой для эксплуатации
со стороны буржуазно-помещичьего государства и царя, взи-
мавших с крестьян различные денежные подати. Но главным
образом оно зависело от кулаков, владельцев сельских пред-
приятий, на которых перерабатывалась крестьянская продук-
ция, а также скупщиков и торгово-капиталистических фирм„
сбывавших эту продукцию. Большую часть продукции простых
товаропроизводителей захватывали капиталисты в виде торго-
вой прибыли, и многие мелкие крестьяне мало чем отличались
от наемных рабочих на дому. Мелкотоварное хозяйство пред-
ставляло собой как бы резерв, обслуживающий капиталисти-
ческое производство, базу его эксплуатации и роста. Поэтому
действительное влияние капиталистического хозяйства было
намного шире его количественной доли в посевных площадях и
накануне 1917 г. играло решающую роль в экономике западно-
сибирской деревни. Это тем более верно, что в руках зажиточ-
ных крестьян и кулаков находилось производство основного
товарного продукта — масла — и почти все маслозаводы.
Новые группы в крестьянстве, как и капиталистические от-
ношения в сибирской деревне, еще имели черты незрелости,
присущие сельскохозяйственному капитализму всей России.
Это проявлялось не только в распространении кабалы и дока-
питалистических форм производства, но и в том, что основная
масса раздробленных крестьянских хозяйств имела небольшие
размеры, а беднота в большинстве своем была связана с наде-
лом. Слабость промышленности в Сибири, феодально-крепост-
нические пережитки и распространение здесь различных форм
кабальной зависимости влияли на классовое разложение си-
бирского крестьянства, придавая ему мучительный характер.
В этом же направлении влияла налоговая политика царского
правительства, заинтересованного в прикреплении крестьян
к наделу, облагаемому оброчной и другими податями. Пересе-
ленческое движение непрерывно пополняло ряды бедняков,
которые имели какие-то средства производства и землю, счи-
тались «самостоятельными хозяевами», а фактически находи-
лись в беспросветной кабале у кулаков-мироедов.
Наличие в сибирской деревне большого количества мелких
хозяйств, разумеется, никоим образом не свидетельствовало об
303
«устойчивости» мелкокрестьянского хозяйства. Классики
марксизма-ленинизма вскрыли причины, способствующие со-
хранению и мучительному прозябанию мелкого производства
в земледелии. Ф. Энгельс в письме к Н. Ф. Даниельсону, го-
воря о кулачестве в России, еще в 1891 г. писал, что кулаки
«предпочитают лучше держать крестьянина в своих когтях как
предмет эксплуатации, чем разорить его раз и навсегда и приоб-
рести себе принадлежащую ему землю». Ф. Энгельс отмечал
наличие мелкого хозяйства русского крестьянина прежде всего
там, «где он не требуется в качестве рабочего на соседнюю фаб-
рику или в город...» 46. Именно таким районом со слаборазвитой
промышленностью и была дореволюционная Сибирь.
В. И. Ленин в рецензии на книгу К. Каутского «Аграрный
вопрос» указывал, что «крупному землевладению и невыгодно
было бы полное вытеснение мелкого: последнее доставляет ему
рабочие руки» 47. В Сибири, где в сельском хозяйстве требова-
лась масса рабочих рук, действие этой закономерности, подме-
ченной В. И. Лениным, было также заметно. Те многочислен-
ные мелкие крестьяне, которых буржуазные исследователи Си-
бири причисляют к «самостоятельным хозяевам» и на этой осно-
ве отрицают разложение сибирского крестьянства как класса,
были в подавляющей массе наемными рабочими с наделом или
зависимыми от капитала товаропроизводителями. В условиях
капиталистического развития деревни крупное и мелкое земле-
делие неизбежно «обусловливают друг друга как капиталисты
и пролетарии»,— отметил В. И. Ленин, конспектируя ту же
книгу К. Каутского «Аграрный вопрос» 48. Разложение кресть-
янства, протекавшее в условиях распространения торгово-ро-
стовщической кабалы и связи сельских пролетариев с наделом,
В. И. Ленин определял как «низшую и худшую форму разложе-
ния крестьянства» 49. Эта ленинская оценка в значительной мере
может быть отнесена к Сибири. Таким и был процесс разложе-
ния крестьянства Западной Сибири в конце XIX — начале XX в.
в совокупности с особенностями, определяемыми переселенче-
ским движением и отсутствием помещичьего землевладения.
Широкое распространение кабалы в Западной Сибири меша-
ло формированию политического самосознания деревенской
бедноты. Эксплуатируемый крестьянин, имевший крошечное
хозяйство, был тем самым привязан к буржуазной системе, про-
тив которой он должен вести борьбу. В. И. Ленин писал, что
46 К. Маркс иФ. Энгельс. Избранные письма. 1953, стр. 440.
47 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 4, стр. 91.
48 «Ленинский сборник», т. XII. М., 1932, стр. 47.
49 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 4, стр. 56.
304
кабала отнимает у крестьянина «возможность понять классовый
характер совершаемых по отношению к нему «неприятностей»
и сообразовать свою деятельность с таковым их характером» 50.
Более высокая зажиточность сибирской деревни по сравнению
с российской и мелкобуржуазная стихия при сильном кулачест-
во создавали благоприятную почву для демагогии эсеров и оп-
ределяли Сибирь как один из районов, где колебания мелкобур-
жуазного населения, по словам В. И. Ленина, с началом
гражданской войны проявлялись «с особенной яркостью» 5I.
Сравнительная незрелость капиталистических отношений
совсем не означала отсутствия условий для победы социалисти-
ческой революции в сибирской деревне. Три группы крестьян-
ской бедноты, взятые вместе, составляли более половины дере-
венского населения. В условиях активной поддержки со стороны
городского пролетариата Сибири и всей страны это было зало-
гом успеха социалистической революции не только в городе, но
и в деревне. Правильность этого положения подтверждена побе-
дой Великой Октябрьской социалистической революции в Си-
бири.
2. Крестьянское движение в Западной Сибири
Пережитки феодализма в аграрных отношениях и связанные
с ними полуфеодальные формы эксплуатации в условиях поли-
тического господства самодержавия были причиной революци-
онности сибирского крестьянства, основой для развития первой
социальной войны в деревне. В то же время сравнительно
сильное разложение являлось предпосылкой классовых противо-
речий в сибирском крестьянстве и развития второй социальной
войны в деревне. И как феодальные пережитки в экономике
Сибири тесно переплетались с капиталистическим развитием,
так и в классовой борьбе крестьянства выступления против
полуфеодального гнета неизбежно сочетались с борьбой бедно-
ты против кулачества.
Уже в конце 'XIX в. настойчиво раздаются требования
крестьян передать им бесплатно казенные земли; кое-где земли
захватываются самовольно52. Но действительно массовое кре-
50 Там же, т. 1, стр. 510.
Там же, т. 40, стр. 16.
52 Т. ГЛ Прудникова. Крестьянское движение в Томской губер-
нии во второй половине XIX века. «Изв. Новосибирского отд. Геогр. об-ва
СССР», вып. 4. Новосибирск, 1958, стр. 19—22.
20 Л. М. Горюшкин
305
стьяпскос движение в Западной Сибири впервые проявилось
в годы первой буржуазно-демократической революции 1905—
1907 гг. Как известно, движущими силами этой революции, раз-
вернувшейся уже в период монополистического капитализма,
были рабочий класс и крестьянство при руководящей роли пер-
вого. Только из рук рабочего класса, заинтересованного в реши-
тельном доведении буржуазно-демократической революции до-
победного конца, крестьянство могло получить землю. Револю-
ционный пролетариат России, руководимый большевистской
партией, имел четкую аграрную программу, разработанную
В. И. Лениным. Ее главное требование — конфискация поме-
щичьих, казенных, церковных, монастырских, удельных и каби-
нетских земельных угодий и национализация всей земли — боль-
шевистская партия тесно связывала с установлением демокра-
тической республики. Эти задачи выражали коренные интересы
крестьянских масс России и составной ее части — Западной
Сибири.
О характере требований крестьянства Западной Сибири
можно судить по материалам Первого вольного крестьянского
съезда в г. Тобольске (декабрь 1905 г.). Крестьяне высказыва-
лись за конфискацию всех казенных, церковных и частновла-
дельческих земель п установление общенародной собственности
на землю. «Земля должна быть вся общенародная, вся вообще,
и чтобы надел был всем 15 десятин, наделять все сословия, по
чтобы обрабатывать своим трудом»,— говорили крестьяне.
Справедливое распределение земли они наивно видели в уравни-
тельном всеобщем переделе («желаем все земли собрать в кучу,
все без исключения, и после все уравнять») и при этом наста-
ивали на том, «чтобы выкупа не было». Причем конфискация
казенных земель должна быть осуществлена «немедленно»,
а частновладельческих, церковных и монастырских земель —
по закону Государственной думы.
Особо обсуждался лесной вопрос. Мнение «отрезать от каз-
ны лесу» было единодушным. А до тех пор пока будет подготов-
лена и проведена прирезка леса из казенных дач, он должен
уже немедленно отпускаться бесплатно по приговорам сельских
обществ. Крестьяне стояли за то, чтобы передать в их полное
распоряжение прежде всего леса так называемого «II разряда»,
т. е. расположенные на надельных землях, и немедленно прек-
ратить казенные заготовки леса в дачах, близких к крестьян-
ским селениям. Все леса должны быть освобождены от надзора
царской администрации, а крестьянам необходимо предоставить
право самим выбирать лесничих для заведования государствен-
ными дачами. Высказывались мнения о том, чтобы ускорить
306
землеустройство, иначе оно «продлится до страшного суда, а с
нас подати, мы продаем последнюю скотину»,— возмущались
крестьяне.
Требования крестьян по вопросу о податях сводились к тому,
чтобы уменьшить их размер и ликвидировать неравномерность
обложения, упразднить сословный принцип в податной системе
и взимать только «с рубля дохода», перевести натуральные по-
винности в денежные и облагать ими все население. Трудящи-
еся крестьяне требовали уменьшить косвенные налоги на пред-
меты первой необходимости при одновременном увеличении
налога на предметы роскоши и установить минимальный доход,
не подлежащий податному обложению 53. Эти общекрестьянские
требования, направленные главным образом на ликвидацию фе-
одально-крепостнических пережитков в деревне, несмотря на
наивную веру крестьян в Государственную думу и уравнитель-
ные иллюзии, отражали революционное настроение деревни.
Такую же направленность имела борьба крестьянства Акмо-
линской области. Об этом можно судить по прокламации «К кре-
стьянам» Омского комитета РСДРП, выпущенной в ноябре
1906 г. Вопросы, поднятые в прокламации, интересны и важны
не только потому что они синтезируют мнение крестьян и пред-
ставляют их требования, но и потому, что отражают взгляд на
это одного из социал-демократических комитетов Западной Си-
бири. Решение земельного вопроса выдвигается в качестве од-
ной из основных задач буржуазно-демократической революции.
В числе земельных собственников называются не только поме-
щики, но и казна, царь и монастыри. «Даже в Сибири, где зем-
ли много, и тут казна старается урезать крестьянина: ни брев-
нышка нынче даром не возьмешь из тайги, находящейся во
владении казны»,— говорится в воззвании. Все эти земли долж-
ны быть конфискованы «без всякого выкупа» и переданы кре-
стьянству54. Сибирские социал-демократы рассматривали лик-
видацию казенного и кабинетского землевладения как одну из
революционных задач сибирского крестьянства, видели в этом
путь для устранения земельных и лесных трудностей в сибир-
ской деревне55.
53 «Сибирский листок», 18 и 22 декабря 1905 г.
54 «Революционное движение в Омске в годы первой русской рево-
люции (1905—1907 гг.)». Сб. документальных материалов. Омск, 1957;
стр. 245.
55 Наряду с помещичьим, казенное землевладение и его отрицатель-
ное влияние па крестьянское хозяйство отмечает и Тюменский комитет
РСДРП. См. «Революционное движение в Тобольской губернии (1905—
1914 гг.)». Сб. документальных материалов. Тюмень, 1961, стр. 243—244.
307
20*
В воззвании обращается внимание на тяжесть прямых и кос-
венных податей, высокие цены и бесконтрольность в расходова-
нии народных средств. Народ должен завоевать себе право
«издавать законы, отменять и изменять подати, налоги, повин-
ности, которые давят весь бедный люд, проверять, куда идут
взятые с народа деньги». Произвол крестьянских и других на-
чальников, затягивающих петлю царской кабалы па крестьян-
ской шее, должен быть упичтожен. Все чиновники должны вы-
бираться народом, а рекрутчину следует упразднить. Комитет
РСДРП разъяснял крестьянству, что эти требования могут быть
осуществлены лишь в том случае, если трудящиеся массы во
главе с рабочим классом вырвут власть из рук царского прави-
тельства и учредят демократическую республику 56. Таким обра-
зом, Омский комитет РСДРП видел конкретные задачи буржу-
азно-демократической революции в сибирской деревне в области
и политики и экономики.
Особо следует сказать о тех «пожеланиях», которые выдвига-
ло в буржуазно-демократической революции зажиточное каза-
чество Сибирского казачьего войска. Они изложены в наказе вы-
борщиков от войска депутату II Государственной думы. Наделе-
ние офицеров и генералов участками земли в наказе расценива-
ется как несправедливая мера, ибо «обездоливает все остальное
население войска»; поэтому офицерские участки должны быть
возвращены в войсковой запас. Несколько условий касается ос-
новного для казачества вопроса — воинской службы: управле-
ние войском должно быть выборным, срок отбывания воинской
повинности следует сократить, титулование офицеров и чинов-
ников отменить и нс использовать казаков на полицейской п ка-
рательной службе. В пункте о податях высказывалось «пожела-
ние» добиваться отмены только косвенных налогов на предметы
первой необходимости и замены его подоходным прогрессивным
налогом. Для широкого доступа детям казаков во все без исклю-
чения учебные заведения предлагалось уничтожить сословные
привилегии в системе образования. В наказе говорилось о том,
чтобы Государственную думу и местные учреждения избирать
на основе всеобщего равного права при тайпом голосовании, а
суд превратить в бессословный и независимый. Наконец, наказ
содержал «пожелание» освободить из тюрем и ссылок всех за-
ключенных, осужденных за политические, религиозные и аграр-
ные «преступления», отменить в стране военное положение и
провести в жизнь свободы, объявленные Манифестом 17 октяб-
56 «Революционное движение в Омске...», стр. 244—247.
308
ря 1905 г.57 Наказ, составленный в либерально-буржуазном
духе, был направлен против крайностей в политике самодержа-
вия и отдельных пережитков феодализма. Он почти не затраги-
вал непосредственных интересов беднейших слоев трудового
казачества. Бедняцкие слои казачества, как и крестьянская бед-
нота, боролись против не только остатков феодализма, ио и ка-
питалистического гнета казачьей верхушки.
Осуществления своих требований крестьяне добивались раз-
ными путями. Их стихийный протест выражался как в форме
различного рода жалоб и прошений, так п в виде активных дей-
ствий, в том числе вооруженных выступлений. Накануне и в
годы первой русской революции волна прошений и жалоб бук-
вально захлестнула крестьянские учреждения. Знакомство с со-
держанием прошений крестьян 42 различных селений Курган-
ского, Ишимского, Тарского и Тобольского уездов, поданных
в 1903—1907 гг. в общее присутствие Тобольского губернского
управления, показывает, что в большинстве из них (в 33 из 42)
содержались настойчивые просьбы крестьян об увеличении на-
делов за счет казенных земель и лесов, главным образом оброч-
ных статей, до 15 дес. па мужскую душу58. Крестьяне дер. Ост-
ровной и выселка Замарайского Введенской волости Курган-
ского уезда просили не только увеличить наделы, но и ввиду
большой чересполосицы заменить им участок59. В пяти жалобах
выражалось недовольство крестьян землеустройством и надела-
ми, неудовлетворительными по составу угодий и качеству зем-
ли60, в двух крестьяне просили не отбирать у них землю сверх
15 дес. на мужскую душу61, и в одной содержалась просьба
передать надел в полную частную собственность, а оброчную
подать заменить поземельной62. Все эти прошения удовлетво-
рены не были.
Убеждаясь в бесплодности обращений к губернским вла-
стям, часть крестьян писала членам Государственной думы и в
правительство, наивно предполагая найти там поддержку. Кре-
стьяне с. Медведевского Ишимского уезда, в своем приговоре
от 9 марта 1907 г., отметив, что «в наши времена трудно добить-
ся правды у чиновников», ибо, «кроме волокиты по судам и уп-
57 «Революционное движение в Омске...», стр. 265—267.
58 Т Ф Г А Т О, ф. 335, оп. 594, д. 27; оп. 595, дд. 43, 44, 46; оп. 596,
дд. 46, 64, 65, 69, 70; оп. 597, дд. 14, 15, 23, 33, 39, 40—44, 51—53, 55; 56,
58—60, 62, 64, 90, 91.
59 Там же, оп. 596, д. 47.
60 Там же, дд. 66, 68, 71, 72; оп. 597, д. 48.
61 Там же, оп. 595, дд. 22, 38.
62 Там же, оп. 596, д. 44.
309
равнениям, от них ничего не получишь», постановили требовать
у правительства через членов Думы обеспечения всех крестьян
землей, уменьшения податей и «уничтожения» института кресть-
янских начальников63 64. В марте 1907 г. крестьяне Носковского
общества Марайской волости Курганского уезда жаловались
Н. Л. Скалозубову как члену Государственной думы на острое
малоземелье: 155 дворов общества имели в среднем до 4 дес. на
мужскую душу. За время длительного пребывания в Сибири
крестьяне выплатили казне за арендуемую землю более 50 тыс.
руб., а вместе с податями не менее 105 тыс. руб., т. е. по 40 руб.
за десятину. Положение было настолько тяжелым, что «хоть
бросай хлебопашество»,— писали крестьяне и просили передать
< R4
им арендную землю в оесплатное пользование .
Являясь свидетельством недовольства деревни, прошения в
то же время отражали мелкобуржуазные иллюзии и классовую
ограниченность крестьянства, неспособного добиться удовлетво-
рения своих требований без помощи и руководства рабочего
класса. В. И. Ленин в «Проекте обращения к избирателям»,
опубликованном в газете «Пролетарий», писал: «Крестьяне толь-
ко тогда смогут добиться земли и воли, если они будут действо-
вать не ходатайствами, а борьбой, если они будут верить не
царю и не посулам либеральных буржуа, а верить в силу друж-
ной борьбы рука об руку с рабочим классом»65. Это ленинское
обращение, напечатанное Омским комитетом РСДРП в количе-
стве 8 тыс. экземпляров, широко распространялось в Западной
Сибири 66 и сыграло свою роль в подъеме революционной актив-
ности трудящегося крестьянства. К тому же сама жизнь убеж-
дала крестьян в бесплодности прошений и неизбежно ставила
на повестку дня необходимость революционных выступлений.
В конце XIX — начале XX в. крестьянское движение в России и
Западной Сибири поднимается на новую ступень. Теперь оно
развертывается под руководством рабочего класса страны и
воздействием идей пролетарской партии.
Правда, работа социал-демократических организаций среди
крестьян Западной Сибири накануне первой русской революции
еще «носила по преимуществу характер лишь случайного ис-
пользования тех или иных связей в целях литературной агита-
ции»,— как отметила Западно-Сибирская конференция социал-
демократических организаций, проходившая в сентябре 1906 г.
63 «Революционное движение в Тобольской губернии», стр. 106—107.
64 Т Ф ГАТО, ф. 147, on. 1, д. 33, л. 17.
65 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 14, стр. НО.
66 «Революционное движение в Омске...», стр. 191, примечание.
310
в Омске. Но уже и в это время «у некоторых организаций бы-
ли попытки придать этой работе систематический характер».
<0 распространении политической литературы в деревне доклады-
вали представители Курганской, Петропавловской, Барнауль-
ской, Тобольской организаций. Конференция обсудила вопрос
«О работе среди крестьян п среди казаков как сословия». Для
усиления политической агитации в деревне и обеспечения со-
циал-демократического руководства крестьянским движением
она рекомендовала создать при партийных организациях груп-
пы по работе в деревне, а на местах — беспартийные группы из
крестьян и Советы крестьянских депутатов67. ,
Активную работу среди крестьян Томской губернии проводи-
ли Барнаульская организация и Бийская партийная группа, ру-
ководимые Томским комитетом РСДРП. Они распространили в
деревне сотнп тысяч прокламаций, листовок и воззваний. К мар-
ту 1906 г. Бийская группа выпустила около 100 тыс. листо-
вок68. Уже сами названия листовок («Чего хотят социал-демок-
раты», «К крестьянам. Что теперь делать?», «Что дает народу
царская Дума?») говорят о том, что в них поднимались живо-
трепещущие вопросы революции69. В селениях Тобольской
губернии распространялись воззвания «Что требуют русские
крестьяне», «Чего хотят люди, которые ходят с красным: фла-
гом» и некоторые другие. Только Тобольская организация
РСДРП отпечатала в подпольной типографии 6 различных наз-
ваний листовок для крестьян и солдат70.
Почти во всех листовках п прокламациях, выпущенных Ом-
ским комитетом РСДРП, затрагивались актуальные вопросы,
касающиеся крестьянства и казаков Акмолинской области. Та-
ково обращение «К крестьянам», разоблачающее произвол ца-
ризма, письмо к сибирским казакам с призывом присоединиться
к народу, прокламация «Ко всем гражданам» с разоблачением
царского манифеста, листовки «Дума и революция», «Ко всем
гражданам», призывающие готовиться к вооруженному восста-
нию, прокламации, разъясняющие отношение социал-демокра-
тов к Государственной думе на различных этапах революцип
67 «Революционное движение в Омске...», стр. 140—144, 157,
es «Крестьянские волнения в Алтайском округе в 1905—1907 гг.».
Барнаул, 1951, стр. 95.
69 А. В. 3 а й ц е в с к и й. Большевики — организаторы революцион-
ной борьбы трудящихся масс в Томской губернии в 1905—1907 гг. Томск.
1955, стр. 47—48.
70 А. Б. Г а м б а р о в. Революционное движение на территории Тю-
менской области в 1905—1914 гг. «Революционное движение в Тобольске!!
губернии...», стр. 17.
311
и др.71 В 1906 г. отдельные листовки выпускались тиражом до
10 тыс. экземпляров 72. Они доставлялись в деревни и станицы
Акмолинской области и различными путями попадали даже в се-
ления Ишимского и Тюкалинского уездов Тобольской губер-
нии73. Характерная особенность большевистских прокламаций
состояла в том, что в них не только разъяснялись задачи кре-
стьянства в революции, но и указывались конкретные лозунги
и пути борьбы: «Ни одного рекрута преступному царскому пра-
вительству!», «Да здравствует вооруженное восстание!», «По-
сылайте в Думу кандидата Российской социал-демократической
рабочей партии!», «Ни одной копейки в казну, ни одного солдата
в армию!», «Долой права кабинета на пользование землей и ле-
сами!» и др.74
В годы первой русской революции комитеты РСДРП Запад-
ной Сибири начали работу по созданию партийных групп в де-
ревне. Барнаульский комитет в 1905—1906 гг. создал в селени-
ях Алтайского округа около 30 таких групп75. Первые социал-
демократические группы появились в Омском и Петропавлов-
ском уездах Акмолинской области76. Для разъяснения задач
крестьянства в революции посылались рабочие-агитаторы, уст-
ную агитационно-пропагандистскую работу в деревне вели рево-
люционно настроенные сельские учителя, бывшие фронтовики и
запасные солдаты, а также наиболее сознательные крестьяне,
особенно из недавних переселенцев — участников революцион-
ных выступлений в Европейской России. Агитаторы призывали
крестьян отказываться от внесения податей и арендной платы,
рубить казенный, кабинетский лес и захватывать землю, изго-
нять лесную стражу и местную администрацию и т. д. Чаще всего
они и были организаторами и руководителями вооруженных
выступлений крестьян77. Тюменский уездный исправник сле-
дующим образом описывал деятельность одного из таких агита-
71 «Революционное движение в Омске...», стр. 50—54, 89—93, 96—101,
111—114, 117—118, 166—169, 187—191, 244—247, 260—262 и др.
72 В. С. П о з и а н с к и й. Революционная работа Омского комитета
РСДРП в северо-восточных районах Казахстана в годы первой русской
революции (1905—1907 гг.). «Изв. АН КазССР», серия истории, экономи-
ки, философии, права, 1956, вып. 3, стр. 5—6, И—12, 14, 17.
73 «Революционное движение в Омске...», стр. 242, 248.
74 Там же, стр. 126, 247 и др.; А. В. Эайцевский. Указ, соч.,
стр. 48.
75 В. И. Дулов. Крестьянство Восточной Сибири в годы первой рус-
ской революции. Иркутск, 1956, стр. 29.
76 В. С. П'ознаиский. Указ, соч., стр. И.
77 «Революционное движение 1905—1907 гг. в Томской губернии».
Сб. документов. Томск, 1955, стр. 100—101, 103, 106—107; «Крестьянские
волнения в Алтайском крае в 1905—1907 гг.», стр. 21, 29—30, 32—33, 53.
312
торов, крестьянина дер. Карачино Еланской волости Л. Д. Сан-
никова: «Санников внушает крестьянам, что правительство все
делает неправильно, обременяет крестьян податями, министры
мошенничают и воруют, крестьяне напрасно платят сборы на
губернскую больницу, которой они не пользуются, все казенные
и частновладельческие земли надо отобрать и передать кресть-
янам, уничтожить лесную стражу, становых приставов и поли-
цейских урядников. Вообще Санников старался внушить кре-
стьянам революционные идеи...» 78.
Под влиянием политической агитации сложились революци-
онные требования крестьян Тобольской губернии, о которых го-
ворилось выше. Видимо, учитывая эту связь, тобольский губер-
натор дал специальное распоряжение всем уездным исправни-
кам и крестьянским начальникам «иметь самое тщательное наб-
людение за появлением в деревнях посторонних пропагандистов
и всеми мерами стараться не допускать никакой противоправи-
тельственной агитации среди крестьян» 79. Специальное поста-
новление о мерах наказания за агитацию против царизма в июне
1907 г. издал генерал-губернатор Степного края80. В беседе с
одним из сибиряков, членом Государственной думы, Столыпин
говорил, что сибирское крестьянство «чуждо коммунистических
начал, а наоборот, более склонно к личной собственности и не
заражено анархическими настроениями» 81. Жизнь опрокинула
надежды самодержавия на пассивность сибирского крестьянст-
ва. Под руководством большевистских организаций трудящиеся
массы деревни перешли от пассивных форм протеста (жалобы,
прошения, уход с переселенческих участков) к активным фор-
мам борьбы.
Центром крестьянского движения в Западной Сибири стали
районы кабинетского землевладения на Алтае и особенно Бар-
наульский, Бийский, Змепногорский и Кузнецкий уезды. С кон-
ца 1905 г. в этих районах усилились массовые порубки леса и
захваты кабинетских земель. Заместитель начальника Алтайско-
го округа признавал, что причиной массовых порубок был ост-
рый недостаток леса у крестьян. Несмотря на прирост населе-
ния и растущую потребность в лесных материалах, нормы бес-
платного отпуска все уменьшались, причем больше в степных
районах, где крестьяне особенно нуждались в лесе. Крестьяне
не могли пользоваться даже валежным лесом, ибо билеты на
него отпускались несвоевременно, когда валежник уже нахо-
78 «Революционное движение в Тобольской губернии...», стр. 91—92.
79 Там же, стр. 84.
80 «Революционное движение в Омске...», стр. 238.
81 «Омский телеграф», 9 января 1910 г.
313-
дился под снегом. Крестьянам не разрешали свободно пользо-
ваться надельным лесом; даже купля его из казенных дач за-
труднялась бумажной волокитой, различного рода формально-
стями и препятствиями. Пользуясь недостатком леса у кре-
стьян, кабинетская стража и администрация жульничали, взи-
мали поборы и взятки82. Годами копившееся недовольство кре-
стьян прорвалось наружу. Буквально целыми селениями на
сотнях и тысячах подвод они выезжали на порубки леса.
В январе 1906 г. под влиянием социал-демократических лис-
товок и агитации солдат, возвратившихся с фронта, поднялись
на борьбу крестьяне Бийского уезда, недовольные Манифестом
17 октября. Объединившись в большие партии, крестьяне разго-
няли лесную стражу, сельскую и волостную администрацию,
громили кордоны, лесничества и волостные правления, избивали
должностных лиц, рубили кабинетский лес. Сломив сопротивле-
ние вооруженной охраны Бийского лесничества, крестьяне близ-
ких к городу Смоленской, Алтайской, Сростинской, Шубинской
и других волостей на тысячах подвод в течение десяти дней
(9—18 января) возили лес из кабинетских дач. Они вырубили
около 2 тыс. куб. саженей дров и до 3 тыс. сосновых хлыстов.
Второй район массовых порубок в Бийском уезде — Верх-Об-
ский бор. В несколько дней февраля 1906 г. крестьяне Пристан-
ской, Нижне-Чарышской и Паутовской волостей на 2100 подво-
дах вывезли до 8 тыс. бревен. Массовые порубки проводились
также близ селений Алтайского п Улалы.
Но дело не ограничивалось только порубками леса. Исполня-
ющий обязанности начальника округа Розанов признавал, что
движение в Бийском уезде носит характер революционного вос-
стания «против властей вообще». Движение крестьян Бийского
уезда не утихало в течение всего 1906 г. Осенью порубки усили-
лись. За сотню и более верст из далеких степных мест приезжа-
ли вооруженные крестьяне и, объединившись в обозы, увозили
лес. «Ежедневно, почти беспрерывной вереницей, на протяже-
нии 7—10 верст тянутся обозы с похищенным лесом»,—писал
в декабре 1905 г. начальник Алтайского округа83.
В Барнаульском уезде крупные волнения крестьян прошли
в деревнях, примыкавших к Касмалинской, Барнаульской, Ку-
лундинской дачам, к Барнаульскому, Павловскому, Озерному,
'Сузунскому, Томскому и другим имениям Кабинета. Толчком
для революционного подъема в Змеиногорском уезде послужило
82 «Крестьянские волнения в Алтайском округе в 1905—1907 гг.»,
стр. 134—136.
53 Там же, стр. 87, 89, 93—94, 97, 98—102; «Революционное движение
1905—1907 гг. в Томской губернии», стр. 114—117, 122—123.
314
выступление крестьян 20 декабря 1905 г. в день ярмарки
в с. Змеиногорском. Восставшие разгромили квартиры исправ-
ника, крестьянского начальника и помощника управляющего
кабинетским имением, а также контору имения и лавки круп-
ных купцов. Во время вооруженного столкновения с полицией
двое крестьян были убиты и несколько ранены. В марте 1906 г.
начались волнения в Михайловской, Покровской, Локтевской,
Александровской, Алейской, Владимирской и других воло-
стях. Весь уезд оказался охваченным крестьянскими волнения-
ми84. Во многих деревнях Алтайского округа прошли массо-
вые выступления крестьян с отказом платить подати и выпол-
нять натуральные повинности85.
Царская администрация стремилась представить выступле-
ния крестьян Алтайского округа как местные беспорядки, по-
рожденные ошибками, перегибами местных властей или эконо-
мическими трудностями и якобы не имеющие политического
характера. Бийский воинский начальник Загоровский, усмо-
тревший в выступлениях крестьян «исключительно крамолу и
революцию», попал в опалу, и действия его расследовались. Ис-
полняющий обязанности начальника округа Розанов, прогово-
рившийся, что волнения крестьян — это выступления «против
властей вообще», и не сумевший быстро усмирить крестьян,
вскоре был заменен. Выступления крестьян, хотя п разрознен-
ные, стихийные, имели политическую направленность. Об этом
свидетельствует большой интерес крестьян к прокламациям,
листовкам и агитации социал-демократов, недовольство Манифе-
стом 17 октября и царем. «Он нас на войне заморил, да и теперь
морит..., ему давно надо голову оторвать»,— говорили крестьяне
о царе и поносили его ругательными словами8б. А главное,
крестьяне начали бороться с оружием в руках. Вооруженные
столкновения имели место в 22 населенных пунктах Алтайского
округа (селения Гилев-Лог, Камень, Белово, Ново-Покровка,
Улала и др.). Вооруженное восстание крестьян Бийского уезда,
охватившее в конце 1906 г. до десятка деревень (Завьялово,
Быстрый Исток, Паутово и др.), приняло столь угрожающий
характер, что руководство по его разгрому взял на себя Столы-
пин, тогда министр внутренних дел, порекомендовавший мест-
ным властям «действовать самым решительным образом и пода-
84 «Крестьянские волнения в Алтайском округе в 1905—1907 гг.»,
стр. 20-21, 31, 40—41, 61—63, 65—68, 70—75, 78—81.
85 Там же, стр. 32, 79—80, 82; «Революционное движение 1905—
1907 гг. в Томской губернии», стр. 98, 111—112.
85 «Крестьянские волнения в Алтайском округе в 1905—1907 гг.»,
стр. 19, 32, 133—134; «Революционное движение 1905—1907 гг. в Томской
губернии», стр. 97.
315
вить движение силою оружия». Царь специальным указом ввел
в Бийском уезде вместо усиленной охраны чрезвычайную. Отря-
ды казаков и солдат, вооруженные пулеметами и даже орудия-
ми, жестоко расправились с восставшими87.
Самовольные массовые порубки леса в казенных дачах и об-
рочных статьях в годы первой русской революции развернулись
и в Тобольской губернии. Наиболее сильными они были в Ишим-
ском, Тарском и Тюкалинском уездах. В феврале 1906 г. началь-
ник Тобольского губернского управления доносил, что «лесная
стража прекратить эти порубки не в силах». Порубки произво-
дились, сообщал начальник жандармского управления, «вероят-
но, под влиянием агитаторов». В них участвовали крестьяне1
десятков деревень. Оказывая яростное сопротивление лесничим
и полиции, крестьяне совершали «опустошительные порубки в
казенных дачах», писал лесничий Викуловского лесничества.
Как и на Алтае, массовые порубки леса в Тобольской губернии
сопровождались вооруженными столкновениями крестьян с
лесной стражей и полицией. Признавая «крайнюю серьезность
положения» с порубками леса «как в казенных дачах, так и на
оброчных статьях», управляющий государственными имущест-
вами Тобольской губернии просил генерал-губернатора активи-
зировать полицию в борьбе с крестьянством. Наряду с порубка-
ми леса, крестьяне указанных уездов в массовом порядке, в том
числе и «лица состоятельные», отказывались от уплаты податей
и недоимок, оказывали вооруженное сопротивление при описи
и распродаже имущества88. Волнения крестьян наблюдались
также в Тобольском, Тюменском и Курганском уездах.
Самовольное пользование казенным лесом и отказ от уплаты
повинностей представляли собой основные формы активного
протеста крестьян Тобольской губернии. В то же время нередки
случаи, когда крестьяне и коренные жители захватывали казен-
ные земельные участки и рыболовные угодья, отказываясь от
какой-либо платы за них. В июле 4904 г. крестьяне и корен-
ные жители юрт Байбахтинских Тарского уезда в присутствии
станового пристава захватили оз. Ныр и покосы на Байбахтин-
ской оброчной статье, мотивируя это тем, что «земля принадле-
жит им» и они не признают ее «за казенную дачу». Кроме того,
крестьяне захватили Артевскую оброчную статью и распахали
ее. Кулаку Петевину, арендовавшему этот участок, пригрозили
87 «Крестьянские волнения в Алтайском округе в 1905—1907 гг.»,
карта-схема, стр. 119—126; «Революционное движение 1905—1907 гг. в-
Томской губернии», стр. 117—120.
88 «Революционное движение в Тобольской губернии», стр. 50, 67—
68, 75—76, 78—79, 97, 99—102.
316
расправой, если он попытается отобрать землю. Данный пример
показателен тем, что борьба крестьянства с казной за землю
в Западной Сибири неизбежно переплеталась с выступлениями
против кулачества, ибо оно было основным арендатором казен-
ных земель. Два года крестьяне пользовались угодьями, не ус-
тупая их казне. Боясь открытого столкновения с крестьянами,
казенная администрация, вопреки своим обычным методам, не
решилась применить военную силу и в марте 1906 г. подала на
крестьян в суд 89.
Одной из форм протеста крестьян против мелочной и жест-
кой опеки местных властей было стремление распорядиться
по своему усмотрению ссудами из хлебозапасных магазинов.
Так, крестьяне Усть-Горского и Нижне-Омского сельских об-
ществ Еланской волости Тюкалинского уезда в январе 1903 г.
самовольно забрали в хлебозапасном магазине 355 четвертей
хлеба и поделили между собой. Никакие угрозы и требования
крестьянского начальника, волостных и сельских властей не
действовали. Хлеб наш, мы его засыпали мы и будем «распо-
лагать этим хлебом», отвечали крестьяне. Их не испугала те-
леграмма губернатора с угрозой впредь лишить права поль-
зоваться ссудами. В марте 1904 г. крестьяне снова заволнова-
лись, на этот раз отказавшись взять ссуды хлебом, ибо этим
пользовалась ворующая администрация, и настаивали на вы-
даче денег. Администрация исполнила свою угрозу — лишила
нуждающихся крестьян вообще всяких ссуд90. Испуганное
революционным движением правительство в декабре 1905 г.
объявило Тобольскую губернию на военном положении, а ис-
полняющий обязанности тобольского генерал-губернатора
А. Т. Тройнпцкпй издал специальное постановление о хранении
оружия и приказал исправникам «разоружить крестьянское
население». Специальными рапортами уездные исправники до-
кладывали губернатору о ходе конфискации оружия у рабочих
заводов и крестьян91.
Волнения крестьян и, в частности, отказы платить подати
наблюдались в Акмолинской области. Здесь также нередки
случаи самовольных порубок, в том числе казачьей беднотой
г. лесах войскового запаса. Стремясь пресечь порубки, вой-
сковое хозяйственное правление взыскивало за каждую порубку,
кроме тройной стоимости срубленного леса, штраф 3 руб. Часто
89 Т Ф ГАТО, ф. 165, on. 1, д. 42, лл. 1, 3, 4, 18.
90 Там же, ф. 152, оп. 45, д. 310, лл. 1, 4—6, 135.
91 «Революционное движение в Тобольской губернии», стр. 64,
(68—69, 73.
317
порубщики подвергались аресту92. Как к спасительному сред-
ству от революционного движения царское правительство при-
бегало к репрессиям и наказаниям. Специальным указом царя
от 23 декабря 1905 г. военное положение на Сибирской желез-
ной дороге, объявленное еще в 1904 г., распространялось на все
уезды, по которым проходила дорога 93.
Самодержавию удалось подавить революцию 1905—1907 гг.,
но политические и экономические задачи, выдвинутые всем хо-
дом исторического развития страны, остались нерешенными, и
это неизбежно таило угрозу новых революционных вспышек.
Требования крестьян Западной Сибири, как и всего крестьян-
ства, не были удовлетворены. Под давлением жестокой расправы
волнения крестьян теперь проявлялись глуше и менее активно,
чем в годы революции, однако не прекращались. Это, между
прочим, сознавали и представители царских властей в Западной
Сибири. В феврале 1908 г. крестьянский начальник 3-го уча-
стка Бийского уезда с опаской доносил томскому губернатору,
что «в русских волостях материал для всякого рода беспоряд-
ков, в удобное на то время, всегда найдется в виде раненых
солдат» 94.
В годы реакции и проведения столыпинской аграрной по-
литики в Сибири резче зазвучала такая форма крестьянского
протеста, как уход с переселенческих участков и обратное дви-
жение переселенцев. По четырем губерниям Сибири (Тоболь-
ской, Томской, Енисейской и Иркутской) число обратных пере-
селенцев в Россию, зарегистрированных на Челябинском п Сыз-
ранском пунктах, составляло в 1907 г. немногим более 4%,
в 1908-4,7, в 1909 г.-10,6, в 1910 г.-46 и в 1911 — 46,5%
числа переселенцев, проследовавших в Сибирь95 *. Обратное дви-
жение было стихийной формой борьбы крестьян против пересе-
ленческой политики самодержавия, в частности столыпинского
землеустройства, и свидетельствовало об его провале. Влияние
этого неосознанного протеста выходило далеко за пределы Си-
бири. Обратное движение повышало революционность россий-
ской деревни, ибо увеличивало там число безземельных, особо
озлобленных крестьян и подтверждало неразрешимость аграр-
ного вопроса в условиях самодержавия.
92 Г А О О, ф. 67, оп. 2, д. 25, лл. 2, 5, 7, 12; дд. 2, 31, 40 (1903 г.), д. 20
(1906 г.) и др.
93 «Революционное движение 1905—1907 гг. в Томской губернии»,
стр. 91—92.
94 Г А Т О, ф. 3, оп. 76, д. 1, л. 18.
95 В. А. С т е п ы н и н. Колонизация Енисейской губернии в эпоху
капитализма. Красноярск, 1962, стр. 334.
818
О подспудном недовольстве крестьян свидетельствовал ноток-
жалоб, увеличившийся в этот период. Проезжавшим через Си-
бирь Столыпину и Кривошеину было подано 755 различных
прошений 96. Из 282 жалоб крестьян, касавшихся только земель-
ных дел, поданных в 1907—1910 гг. в общее присутствие по
крестьянским делам при Тобольском губернском управлении,
в 241 крестьяне настаивали на увеличении наделов за счет ка-
зенной земли и возвращении отрезков97. Нечего и говорить,
что эти прошения крестьян не были удовлетворены. А если в
отдельных случаях местная администрация, чтобы заглушить
недовольство крестьян, и создавала видимость «заботы» и «вни-
мания», то делала это в интересах казны и Кабинета путем
ограбления тех же крестьян. В ответ на массовые требования
крестьян разрешить им использовать для пастьбы скота хоть
бы пустующие казенные лесные дачи98, Тобольское управление
государственными имуществами в июне 1911 г. согласилось на
это при условии уплаты за пастьбу одной лошади в течение
сезона 20 коп., коровы — 10 коп. и овцы — 5 коп.99 К прошени-
ям продолжала прибегать часть крестьянства, наиболее зара-
женная монархическими иллюзиями 10°.
Однако опыт первой русской революции не прошел бесслед-
но для трудящегося крестьянства Западной Сибири. Установив-
шаяся в годы революции связь социал-демократических орга-
низаций с деревней продолжала крепнуть, несмотря на отдель-
ные срывы и провалы. В феврале 1908 г. кузнецкий исправник
доносил томскому губернатору о том, что в деревне (в частно-
сти, в с. Ильинском) продолжает распространяться антиправи-
тельственная литература с призывом не платить податей 101.
В мае 1909 г. Томское охранное отделение сообщало в департа-
мент полиции об оживлении революционной пропаганды среди
населения. Стремясь придать крестьянскому движению поли-
тическую направленность, Барнаульский комитет РСДРП в
1909 г. организовал издание нелегального органа «Голос из
подполья». В первом номере комитет писал, что лишь путем
98 Е. И. Соловьева. Классовая борьба крестьянства Томской гу-
бернии в период проведения столыпинской аграрной реформы. «Изв. Но-
восибирского отд. Геогр. об-ва СССР», вып. 4. Новосибирск, 1958, стр. 44.
97 ТФ ГАТО. ф. 335, оп. 598-601.
98 Там же, оп. 602, д. 41, лл. 1, 4, 6—7, 23—24, 28, 32, 42, 59—63, 71-
72, 125—126, 159—160, 217—219 и др.
99 Там же, л. 19.
100 См. В. И. Лепил. Полное собрание сочинений, т. 15, стр. 212.
101 ГАТО, ф. 3, оп. 76. д. 1, л. 31.
ЗЮ
революционной борьбы крестьянство добьется решения земель-
ного вопроса. В селах Тобольской губернии ссыльные социал-де-
мократы распространяли листовки, проводили сходки крестьян
и празднования Первого мая. В с. Коркинском Туринского уез-
да сложился центр крестьянского социалистического союза 102.
В целом с 1905—1907 гг. в крестьянском движении развива-
лись активные формы борьбы. По официальным данным госу-
дарственной полиции, в 1906—1911 гг. на территории Азиат-
ской России зафиксировано около 300 революционных выступ-
лений крестьян 103 104.
По-прежнему массовый характер носили порубки кабинет-
ских лесов. Только в Бурлинской даче в 1907 —1909 гг. само-
вольно вырублено не менее 130 тыс. деревьев. Крестьяне захва-
тывали казенно-кабинетские земли и распахивали их. В 1907 г.
3 тыс. семей переселенцев самовольно заняли казенно-оброчпую
статью в Еланском лесничестве Тюкалинского уезда 1и4, в мае
1909 г. более 300 переселенцев Томского уезда захватили Ло-
мовскую кабинетскую оброчную статью и лишь под напором
роты солдат вернули ее 105. В 1909 г. крестьяне пяти деревень
Ялуторовского уезда, а в 1910 г.— 40 селений Барнаульского
уезда отказались принять не удовлетворяющие их наделы и
подписать землеотводные акты 106. Нередким явлением в этот
период были отказы крестьян от уплаты повинностей и сопро-
тивление при их взыскивании 107. Поэтому военное положение
в Западной Сибири сохранялось и в 1910 г. Лишь в Курганском,
Тюкалинском, Тобольском и Тюменском уездах оно было за-
менено положением «чрезвычайной охраны».
С 1910—1911 гг. под влиянием рабочего класса и больше-
вистских организаций в крестьянском движении все явственнее
проступает антиправительственная направленность — постепен-
но рассеиваются «царистские иллюзии», а выступления против
отдельных пережитков феодализма начинают сопровождаться
резким недовольством против царя. Со стороны крестьян все
102 В. М. Самосудов. Положение крестьянства и крестьянское
движение в Западной Сибири между двумя буржуазно-демократическими
революциями в России. (Автореферат). Томск, 1964, стр. 14—15.
103 М. С. Алферов. Крестьянство Сибири в 1917 году. Новоси-
бирск, 1958, стр. 18.
104 ТФ ГАТО, ф. 335, оп. 598, д. 7.
105 Е. И. Соловьева. Указ, соч., стр. 57—58.
106 Н. Кудрявцев. Как село Мармыши с царем воевало. Новоси-
бирск, 1938, стр. 40; ТФ ГАТО, ф. 335, оп. 600, дд. 109—113.
107 «Революционное движение в Тобольской губернии», стр. 157.
320
чаще звучат такие высказывания и призывы, как: «Нам не
надо государя...» (с. Курьинское Змеиногорского уезда),
«...царь делает много неправды» (с. Камышинское Курганско-
го уезда), «Долой Николая II» (с. Тогур Томского уезда) 108.
Типичными становятся выступления, сопровождаемые разгро-
мом правительственных учреждений и заканчивающиеся воору-
женными боями крестьян с полицией и регулярными войсками.
Появляется новая форма массовой борьбы — движение запас-
ных солдат. В 1910 г. число дел о порубках на Алтае достигло
100 тыс., а общая сумма начисленных по округу штрафов со-
ставила 800 тыс. руб.109 В ответ крестьяне принимали на схо-
дах специальные решения о невыплате этих штрафов. Острый
п массовый характер приобретает выступление против земле-
устройства и податной системы. От выполнения повинностей
начинают отказываться целые волости, а насильственное взы-
скание податей встречает вооруженное сопротивление кре-
стьян 11 °.
Оживилось крестьянское движение и в Тобольской губер-
нии. В 1910 г., как это видно из отчетов 30 лесничеств, где
проводились самовольные порубки, крестьяне вырубили казен-
ного леса на 51 тыс. руб. 111 Некоторые выступления имели ор-
ганизованный политический характер. Интересен такой факт.
Тобольский уездный исправник писал губернатору, что 16 ап-
реля 1910 г. в с. Уватском во время похорон политического
ссыльного Видявко состоялся митинг, в котором участвовало
до 40 чел. Участники митинга выставили флаги и пели рево-
люционные песни112. Встревоженный революционным движе-
нием министр внутренних дел 18 августа 1910 г. продлил со-
стояние усиленной охраны Курганского, Тюменского и других
уездов Тобольской губернии более чем на год113. Уездным ис-
правникам было строго предписано ежемесячно доносить
губернатору о настроениях населения, в том числе и крестьян-
ского, циркулируемых слухах и революционных выступлени-
108 В. М. Самосудов. Указ, соч., стр. 15.
109 «К вопросу о землеустройстве на Алтае и землеустроительной по-
литике Кабинета его величества». Барнаул, 1912, стр. 15.
110 Г. А. Титов. Из истории революционного и демократического
движения в Томской и Енисейской губерниях в 1910—1911 гг. «Изв.
Новосибирского отд. Геогр. об-ва СССР», вып. 4. Новосибирск, 1958, стр.
108—109.
111 Подсчитано по материалам ТФ ГАТ О, ф. 185, on. 1, д. 252.
112 Т Ф Г А Т О, ф. 152, оп. 45, д. 256, л. 7.
118 «Революционное движение в Тобольской губернии...», стр. 247.
21 Л. M. Горюшкин
321
ях114. Власть боялась быть застигнутой врасплох и всячески
активизировала деятельность полиции.
Ярким проявлением растущего политического недовольства
крестьян были события в с. Павловском Барнаульского уез-
да 115. Их причины и характер весьма показательны для кре-
стьянского движения Западной Сибири. В ходе землеустройства
Кабинет отобрал у крестьян с. Павловского лучшие земли, оста-
вив старожилам вместо 15 по 7 дес. на мужскую душу исто-
щенной земли. Переселенцы вообще не получили земли. На
отобранных угодьях запрещался выпас крестьянского скота.
Село было окружено канавой, чтобы жители нс могли выпу-
стить свой скот и провезти самовольно нарубленный в кабинет-
ских дачах лес. На выездах из села стояли кордопы лесообъезд-
чиков. Не могли крестьяне и арендовать крайне нужные им
земли, ибо Кабинет сдавал их более выгодным арендаторам —
кулакам. Крестьяне с. Павловского оказались в безвыходном
положении. Главной революционной силой в этом выступлении
стали непричисленные переселенцы, находившиеся под непо-
средственным влиянием барнаульских рабочих. К ним присое-
динились бедняки и середняки из старожилов.
1 мая 1911 г. восставшие разрушили лесные кордоны и дома
трех объездчиков, контору управления имением, а также квар-
тиры администраторов и некоторых кулаков. Они уничтожили
более 50 тыс. протоколов о лесных порубках, исполнительные
листы на взыскание штрафов в сумме более 200 тыс. руб. и дру-
гие документы. Движение обрело политический характер —
крестьяне в клочья разрывали портреты царя и членов царской
семьи, а переселенцы и бывшие горнозаводские рабочие не-
сколько раз запевали «Интернационал» и песню «Вставай, по-
дымайся, рабочий народ». На следующий день крестьяне, воору-
жившись кольями, ружьями и пистолетами, вступили в настоя-
щее сражение с конными городовыми, объездчиками и ротой
солдат, прибывших из Барнаула; 17 чел. было ранено и одни
убит. Лишь быстрое подавление восстания не позволило присое-
диниться к нему крестьянам 40 соседних селений, также крайне
недовольных. Павловские события, вызвавшие широкий отклик
общественности всей страны (о них писалось в газетах, а в
Государственной думе был сделан запрос), как бы подтолкнули
весь ход крестьянского движения.
114 ТФ ГАТО, ф. 152, оп. 45, д. 256, л. J9.
115 «Очерки истории города Томска (1904—1954)». Томск, 1954,
стр. 115; А. А. Храмков. Революционная борьба крестьянства Топ-
екой губернии в 1910—1914 годах. «Революционное движение в Сибири и
на Дальнем Востоке», вып, 1. Томск, I960.,, стр. 166—169.
322
В июле 1911 г. начались волнения запасных солдат в Том-
ском уезде. По Семплужной и ^Алексеевской волостям треть за-
пасных не явилась па сборы. В августе — сентябре 1912 г. волне-
ния запасных отмечены уже не только в Томском, но и Барна-
ульском уезде. В борьбу с -самодержавием вступили крестьяне
дер. Усть-Пустынки Змеиногорского уезда, селений Кургаиха,
Камень, Томский Завод и др. 116 Несмотря на то, что лесная
стража на Алтае к 1910—1911 гг. была увеличена почти вдвое
по сравнению с 1905 г. и насчитывала 1183 чел., а мировые
судьи в 1912 г. привели в исполнение дел о порубках
в 2 раза больше, чем в 1911 г., самовольное пользование ка-
бинетским лесом по-прежнему носило массовый характер.
В 1911 —1912 гг. составлено более 83,5 тыс. протоколов о по-
рубках кабинетского леса. На этой почве были нередки воору-
женные стычки между крестьянами и лесной стражей. В То-
больской губернии порубки казенного леса незначительны. По
33 лесничествам в 1912 г. они оценивались в 22 тыс. руб., что
в 2 с лишним раза меньше, чем в 1910 г. 117 Порубки леса
не прекращались в Акмолинской области118. Так как самоволь-
ные порубки строго наказывались, то крестьяне подпиливали
сырой лес, а осенью забирали его как валежник. В мае 1911 г.
атаман 1-го военного отдела Сибирского казачьего войска пи-
сал: «Хищническое истребление лесов в лесных станицах вве-
ренного мне отдела продолжается давно. Это больной вопрос» 119.
Широко распространилась такая форма крестьянской борь-
бы, как поджоги казенного и кабинетского леса. В 1911 —1912 гг.
зарегистрировано 1226 пожаров в кабинетском лесу на площади
почти в 120 тыс. дес.120 В поджогах находила выход ненависть
крестьян к кабинетскому хозяйству. Поставленные в трудное
положение крестьяне с помощью поджогов добивались бесплат-
ного леса хотя бы на топливо, ибо в горелом лесу стража вы-
нуждена была разрешать порубки. К сожалению, в нашем рас-
поряжении нет сведений о порубках и поджогах казенного леса,
но, суДя по отзывам местной администрации, они были не менее
массовыми. В 1910—1913 гг. активизируется борьба крестьян
против землеустройства, проводимого крепостническими мето-
116 Г. А. Титов. Подъем революционной борьбы трудящихся в
Томской и Енисейской губерниях в 1912—1914 гг. «Изв. Новосибирского
отд. Геогр. об-ва СССР», вып. 4. Новосибирск, 1954, стр. 137, 139.
1,7 ТФ ГАТО, ф. 185, on. 1, д. 253, л. 33.
118 ГАО О, ф. 67, оп. 2, дд. 24-48, 98—100 (1910 г.), д. 55 (1911 г.)
и др.
1,9 Там же, д. 75, лл. 246—247.
120 А. А. Храмков. Указ, соч., стр. 180—181.
21* 333
дами. В Томской губернии такие выступления только в 1913 г.
прошли в ИЗ селах и деревнях. Крестьяне-старожилы выступа-
ли против отрезков за увеличение их наделов до 15-десятинной
нормы; переселенцы добивались наделения их землей и закреп-
ления за ними в бесплатное пользование самовольно занятых
пли арендуемых участков. Чаще всего требования бедняцко-се-
редняцкой части старожилов и переселенцев сливались.
Наиболее ярким примером совместной борьбы старожилов и
переселенцев и самым сильным из всех выступлений против
землеустройства по праву считается волнение крестьян в с. Мар-
мыши Касмалинскбй волости Барнаульского уезда, длившееся
около двух лет. Оно проходило под руководством членов неле-
гального кружка, занимавшегося большевистской пропагандой.
Отобрав в процессе землеустройства 1911 г. у крестьян урочище
Маяки (6 тыс. дес. земли), которым они пользовались более 100
лет, а также лесные покосы и, таким образом, оставив село без
пашни и сенокосов, Кабинет предложил им эти угодья в аренду.
Однако от аренды крестьяне решительно отказались и весной
1912 г., ломая сопротивление полиции, заняли земли, распахали
и засеяли их. Дело приняло столь серьезный оборот, что в апре-
ле 1912 г. обсуждалось в Совете министров, который рекомендо-
вал послать в Барнаульский уезд три сотни казаков. Из Перм-
ской, Оренбургской и Вятской губерний были направлены до-
полнительные полицейские силы. Выступление жителей с. Мар-
мыши грозило вылиться в массовое восстание крестьян и сосед-
них деревень. В этих условиях царское правительство не реши-
лось на применение вооруженной силы. В марте 1913 г. Кабинет
вынужден был уступить треть урочища крестьянам. Однако уже
через год в Мармышах снова начались волнения.
С началом первой мировой войны крестьянское движение,
охватившее половину всех губерний и областей страны, наибо-
лее сильным за пределами Европейской России было в Томской
губернии121. Наряду с формами, которые стали уже как бы тра-
диционными,— порубки леса, захват кабинетских и казенных
земель, арендуемых кулаками, отказ от выполнения повинно-
стей и уплаты аренды, погромы административных учрежде-
ний и избиение представителей местной власти — на первый
план выдвигаются ранее малозаметные, появляются новые.
Движение запасных, наблюдавшееся еще в 1911—1912 гг..
в июле 1914 г. стало действительно массовым. Направленное
против самодержавия, оно отражало малоосознанное недоволь-
121 См. А. А. Храмков. Крестьянское движение в Томской губер-
нии в дни всеобщей мобилизации в июле 1914 г. «Сб. науч, исслсд. работ
кафедр обществ, наук». Томск, 1958, стр. 56—72.
324
ство крестьян военной политикой и начавшейся мировой вой-
ной. В июле 1914 г. выступления запасных прошли в Кытма-
новском, Павловском, Юдихе, Ребрихе, Тюменцеве, Мармы-
шах, Бутырках, Окуловском и других селениях Барнаульско-
го уезда. Ими были охвачены селения Кузнецкого уезда (Коль-
чугино, Бачатское, Тутальское), Змеиногорского (Колывань,
Солоновка), Томского (Карпысакское, Поломошное, Брагино,
Бугры, ст. Кривощеково, Чик и Коченево).
Запасные требовали выдачи кормовых и пособий, улуч-
шения транспортировки, вежливого обращения и т. п. Но дей-
ствительные причины крылись гораздо глубже — в резком
недовольстве самодержавием, феодально-крепостническими
пережитками и кулацкой эксплуатацией. Неслучайно запас-
ные не только отказывались ехать на сборные пункты, но и
громили лесничества, волостные правления, лавки, дома тор-
говцев и кулаков, уничтожали документы и портреты царя,
захватывали кабинетскую и казенную землю, рубили и жгли
лес. В 1914 г. число дел о порубках кабинетского леса увели-
чилось по сравнению с предыдущим годом с 39,4 до 43,8 тыс.
В большинстве случаев выступления носили характер воору-
женных столкновений. Волнения мобилизованных прошли в
Барнауле, Татарске, Кузнецке. Бппске, Змепиогорске, Ново-
николаевске, Каинске, Тайге, Боготоле и другпх городах. Они
охватили не менее 115 пунктов Томской и Тобольской губер-
ний 122. Наиболее сильным было Барнаульское волнение,
вспыхнувшее под влиянием большевистской агитации. 21 ию-
ля 1914 г. запасные (их собралось более 20 тыс. чел.) не под-
чинились приказам воинского начальника, а на следующий
день вместе с городскими рабочими и крестьянами-провожаю-
щими попытались разбить тюрьму и освободить заключенных.
Восставшие избивали появлявшихся па улицах полицейских.
Запасные из крестьян, состоявших неоплатными должниками
торговых фирм, громили и жгли конторы по скупке масла и
склады сельскохозяйственных машин, уничтожали долговые
обязательства и торговые книги. Наибольшему разгрому под-
верглись учреждения американской, английской и шести дат-
ских фирм. Датские фирмы, по их собственным подсчетам,
потерпели убыток более чем на 254 тыс. руб. Целые кварталы
города были объяты пожаром. Захватив оружейные магази-
ны, запасные стали громить купеческие магазины и пакгаузы
на пристанях, здания местного отделения «Русского для
внешней торговли банка», дома буржуазии. Общий убыток
122 В. М. Самосудов. Указ, соч., стр. 21.
325
власти исчисляли в 4 млн. руб. с лишним. Буржуазия, орга-
низованная местными властями, и несколько отрядов войск и
полиции при двух орудиях после жарких схваток к 25 июля
подавили восстание. Вооруженные выступления прошли также
в Ишиме и Каинске. О размахе и остроте июльских событий
в Томской губернии можно судить по тому, что здесь было
убито 136 участников волнений из 247 погибших в 28 губер-
ниях России. Несмотря на стихийность и политическую не-
оформленность, городские выступления запасных совместно
с рабочими имели большое прогрессивное значение в револю-
ционной борьбе Сибири как показатель крепнущего союза ра-
бочего класса и крестьянства против царизма. Волнения за-
пасных в июле 1914 г. были яркой вспышкой на общем фоне
нарастания революционного кризиса в сибирской деревне на-
кануне 1917 г.
К концу августа 1914 г. царскому правительству удалось
несколько заглушить крестьянское движение в Западной Си-
бири, наиболее сильное в Томской губернии. Однако волнения
крестьян не прекратились. Захваты кабинетских земель, поджо-
ги кабинетского и казенного леса продолжались в 1915 г.
В этом году кабинетского леса было повреждено в 6 раз
больше, чем в 1914 г. Ввиду мобилизации мужчин в армию и
упорно циркулирующих слухов, что после войны крестьяне
получат землю, жители арендных поселков на Алтае отказались
вносить арендную плату за землю 123. В 31 селении Алтайского
округа выступления крестьян подавлялись регулярными вой-
сками. По-прежнему неспокойно было в казачьих районах.
К 1 января 1915 г. по войску числилось около 100 тыс. руб. не-
доимки за нарушения лесного устава, совершенные до 1912 г.,
и около 46 тыс. руб. за порубки после 1912 г.124
С конца 1915 — начала 1916 г. крестьянское движение
вновь усиливается. В него вовлекаются женщины-солдатки,
и к прежним формам борьбы против самодержавия добавля-
ется новая—«продовольственные беспорядки». Первые вол-
нения с участием солдаток, прибывших за денежным пособи-
ем, прошли в Новониколаевске еще в июне 1915 г., а с 1916 г.
в связи с обострением продовольственного кризиса стали по-
стоянным явлением. В мае 1916 г. они вспыхнули в Боготоле,
Бийске, в ноябре — опять в Новониколаевске. 9 ноября 1916 г.
солдатки и солдаты из крестьян разгромили несколько мага-
123 «Обзор деятельности Округа за пятилетие (1911—1915 гг.)». Бар-
наул, 1916, стр. 106.
124 ГАО О, ф. 67, on. 1, д. 69а, лл. 18, 21.
326
.зилов и мясных лавок в Новониколаевске. Между участника-
ми волнений, вооруженных камнями, и карательным отрядом
произошло столкновение, в ходе которого несколько человек
было убито и много ранено. Волнения в городах и особенно
в Новониколаевске встретили живейший отклик в деревне.
Крестьяне отказывались сдавать хлеб, громили лавки сель-
ских торговцев и кулаков. Одновременно с этим резко увеличи-
ваются захваты казенной и кабинетской земли, отказы солда-
ток от уплаты податей, погромы лесничеств 125. В сибирской
деревне, как и во всей стране, чувствовалось назревание ре-
волюционных событий.
Наряду с общекрестьянской большой размах в сибирской
деревне получила внутрикрестьянская война. Она заметно уси-
ливается с 80—90-х годов XIX в., с началом массового пере-
селения в Сибирь, и нарастает по мере развития капитализма,
разложения крестьянства и обострения классовых противоре-
чий в деревне. Вторая социальная война развивалась главным
образом в тесном переплетении с первой как составная часть ее
и реже проявлялась в виде самостоятельных выступлений
сельских пролетариев и крестьянской бедноты. Почти в каждом
выступлении крестьянства отражалась антикапиталистическая
направленность борьбы сельских пролетариев и эксплуатируе-
мых слоев деревин. Да иначе и быть не могло. Тот факт, что
борьба крестьянства против самодержавного гнета и феодально-
крепостнических пережитков развертывалась в условиях срав-
нительно развитого сельскохозяйственного капитализма, не-
избежно обусловил тесное переплетение двух социальных войн
в деревне. Большая часть земель, сдаваемых в аренду казной
п Кабинетом, находилась в руках кулаков и сельских предпри-
нимателей. Поэтому, занимая казенные и кабинетские земли,
пролетарии и сельские бедняки наносили тем самым удар не
только по арендодателям, земельным собственникам, но и кула-
кам-арендаторам. Павловское выступление — яркий тому при-
мер. И неслучайно кулаки, или, как они именовались в офици-
альных документах, «благоразумные крестьяне», нередко спа-
сали от погромов лесничества и волостные правления, тушили
пожары и участвовали в подавлении крестьянских выступ-
лений.
В период революции 1905—1907 гг. сельские торговцы и
кулаки («степенные домохозяева») предательски предупреж-
дали царскую администрацию о готовящихся выступлениях
125 А. X р а м к о в. Революционная борьба крестьянства Томской гу-
бернии в 1910—1914 годах, стр. 180—186; Г АТ О, ф. 3, оп. 12, д. 4201,
лл. 268, 271.
327
крестьян, голосовали на сельских сходах против поруоок леса,
вступали в летучие отряды коннолесной стражи и черносотен-
ные дружины, организуемые полицией. Власти не оставались
в долгу, они представляли кулаков-заимщиков к денежным
наградам за участие в подавлении крестьянских выступлений,
всячески защищали их126. Во время июльских волнений в
Барнауле кулаки, «здравомыслящие запасные», объединив-
шись в отряды, с оружием в руках усмиряли восставших.
В свою очередь, торговцы и кулаки хотя бы того же с. Пав-
ловского, стремясь обезопасить себя, обращались за помощью
и содействием к представителям царской власти. Немало и
таких случаев, когда должностные лица из зажиточных кре-
стьян, боясь расправы крестьянской бедноты и нс желая пор-
тить отношения с царской администрацией, занимали по от-
ношению к последней позицию доброжелательного нейтрали-
тета. Однако при удобных обстоятельствах кулаки не отказы-
вались от своей части в порубках леса, захвате земли и т. п.
Нередко в крестьянских выступлениях при всем перепле-
тении задач на первый плап выдвигалась аптикапиталистиче-
ская направленность. Чаще всего это выступления против
крупных кулаков-арендаторов и торговцев. В начале 90-х годов
переселенцы Вознесенской волости Каинского уезда Томской
губернии упорно боролись за землю с кулаком Зверевым,
арендовавшим кабинетский участок в 1000 дес. Несмотря на
противодействие Зверева и защищавших его местных властей,
переселенцы заняли участок, и он в конце концов был обращен
под переселенческий. На борьбу против капиталистов-аренда-
торов поднималась сельская беднота таких селений Каинско-
го уезда, как Ново-Карапузово, Зизино, Ново-Щербаково и др.
В 90-х годах выступления против сельских торговцев и ро-
стовщиков прошли в с. Батурине Уртамской волости Томского
уезда, в поселках коренных жителей Алтая Усть-Кансксм и
Алтайском 127. Эксплуатируемые массы деревни выступали
против долговой кабалы владельцев маслозаводов. На первых
порах это выражалось в стихийном погроме машин и сепара-
торов и вынесении решений сельскими обществами о недопу-
щении развития маслоделия 128.
В 1905—1907 гг. против кулаков-арендаторов использова-
лись те же формы классовой борьбы: захват участков, порубки
126 «Крестьянские волнения в Алтайском округе в 1905—1907 гг.»,
стр. 30, 33—34, 39, 42.
127 Т. Б'. Прудников а. Указ, ст., стр. 37—39.
128 А. Мурашкинцев. Указ, соч., стр. 33.
<28
леса иа арендуемой земле. В начале 1906 г. крестьяне некото-
рых волостей Бийского уезда, угрожая разгромом хозяйств,
предложили кулакам-арендаторам немедленно убраться вместе
с имуществом с арендуемых участков. В с. Воеводском Енисей-
ской волости крестьяне составили приговор о выселении арен-
датора Бабушкина, назначив ему месячный срок для снесения
построек, а лес вокруг усадьбы вырубили 129. В с. Красный Яр
Бийского уезда крестьяне вырубили лес на арендованных у Ка-
бинета участках предпринимателей Тарасевича, Грида, Вьюко-
ва и Покровского и потребовали отказаться от аренды, грозя
в противном случае сжечь усадьбы, угнать скот, а с самими
владельцами расправиться 13°. Отказываясь от уплаты различ-
ных платежей, крестьяне обычно не делали какого-либо исклю-
чения и для арендной платы кулакам. Примером может служить
выступление крестьян с. Демьяневского Крутпнской волости
Тюкалинского уезда, когда они в декабре 1906 г. отказались от
выполнения гоньбовой повинности и арендной платы за рыбо-
ловные угодья в пользу зажиточных старожилов с. Самар-
ского 131.
Бедняки боролись против выделения кулакам лучших земель
(прогоняли землемеров, сносили межевые столбы и уничтожали
землеотводные документы), выступали против захватного спо-
соба землепользования, сгоняли кулаков и частных владельцев
с их земель. В Акмолинской области крестьяне и переселенцы
захватили в 1906 г. участок предпринимателя Штумпфа 132 133,
в Тобольской губернии заняли частновладельческую землю
генерала Сверчкова |33. Своеобразным выражением второй со-
циальной войны в деревне была борьба переселенческой бедно-
ты с зажиточными старожилами134. Газета «Омский вестник»
в 1910 г. отмечала увеличение числа столкновений переселенцев
со старожилами-кулаками. Безземельные переселенцы травили
кулацкие посевы и луга, кулаки ловили их скот и вымогали за
это платежи 135. Переселенческая беднота боролась с кулачест-
129 «Крестьянские волнения в Алтайском округе в 1905—1907 гг.»,
стр. 91.
130 «Революционное движение 1905—1907 гг. в Томской губернии»,
стр. 101.
131 Т Ф ГАТ О, ф. 2, д. 176, л. 10.
132 ГА О О, ф. 67, оп. 2, д. 16, лл. 1—2.
133 «Журнал заседания съезда податных инспекторов и их помощни-
ков Тобольской губернии», стр. 66.
134 Противоречия старожилов и переселенцев пе сводились только
ко второй социальной войне, но имелись в национальной, религиозной,
бытовой и других областях.
135 «Омский вестник», 14 ноября 1910 г.
329
вом га право приписки к сельским ооществам, отказывалась от
уплаты «полеточпых» платежей, распахивала кулацкие земли.
На этой почве происходили стычки и даже вооруженные столк-
новения. Нередко такие стычки провоцировались действиями
правительственных землеустроительных органов, стремившихся
устроить переселенцев не на казенной пли кабинетской земле,
а на участках, отрезанных у старожилов. В декабре 1911 г.
в Барнаульском окружном суде разбиралось дело «об аграрных
беспорядках» в дер. Решетовке и пос. Ермакове ком. Землеуст-
роительные органы отобрали у старожилов дер. Решетовки сено-
косы и стали сдавать их в аренду переселенцам. Решетовцы
трижды просили администрацию Кабинета добавить им земли,
но каждый раз получали отказ. В стесненном положении оказа-
лись и старожилы и переселенцы. Между зажиточными старо-
жилами и переселенческой беднотой возникли противоречия.
Спровоцированные местными властями и кулачеством, более
1000 чел. решетовцев напали на поселок переселенцев, разру-
шили их землянки и шалаши, разметали имущество. Суд оправ-
дал зажиточных старожилов п кулаков, оставив их действия
безнаказанными 136. Вооруженное столкновение из-за оброчной
статьи Каллистратовской произошло между иеприписанными
крестьянами переселенческого поселка при ст. Любино и за-
житочными старожилами с. Любппо-Малоросского Тобольской
губернии *37.
В годы империалистической войны в связи с продовольст-
венными трудностями, дороговизной п ростом цен на товары
массового потребления борьба против кулаков-мироедов и тор-
говцев обострилась. В январе 1916 г. в донесении Томскому гу-
бернатору отмечалось резкое возрастание недовольства крестьян
торговцами ввиду повышения цеп па 100% и более138 139. Антика-
питалистическая струя в крестьянском движении Западной Си-
бири ярко отразилась в выступлениях запасных против крупных
торговцев и иностранных капиталистов. Усиливается борьба
беднейшего крестьянства и против местных властей. В заявле-
ниях, поданных в годы войны в общее присутствие Тобольского
губернского управления, преобладают требования солдаток о
выдаче пособий и бедняков — о предоставлении продовольст-
венных ссуд *39. Но главными теперь становятся активные фор-
мы борьбы крестьянской бедноты.
136 «Омский телеграф», 29 ноября 1911 г.
137 ТФ ГАТ О, ф. 335, оп. 606, д. 9, лл. 2—17, 34—37.
139 Г АТ О, ф. 3, оп. 12, д. 4201, л. 279.
139 ТФ Г АТ О, ф. 335, оп. 605-608 (1914-1915 гг.).
330
Свержение самодержавия в феврале 1917 г. было встречено
всеобщим одобрением крестьянского населения Западной Си-
бири и особенно его бедняцко-середняцкой части. Об этом сви-
детельствуют приговоры волостных сходов Тобольской губер-
нии, на которых зачитывалось сообщение экстренного выпуска
«Тобольских губернских ведомостей» от 15 марта 1917 г. «О го-
сударственном перевороте и отречении Николая IT от престола».
Во всех приговорах высказывается надежда па удовлетворение
заветных желаний и требований крестьянства 14°. Как известно,
Временное буржуазное правительство, ставшее у власти, и не
думало удовлетворять эти требования. Поэтому борьба кресть-
янства Западной Сибири достигает своего наивысшего, небыва-
лого уровня в период между февралем и октябрем 1917 г. Те-
перь борьба выливается в открытые захваты и разделы кабинет-
ских, казенных, частновладельческих и церковных земель и ле-
сов, в массовые отказы от уплаты податей и арендной платы.
Крестьяне ликвидируют царский государственный аппарат
(упраздняют должности становых приставов, крестьянских на-
чальников и т. д.) и создают Советы крестьянских депутатов.
Неизмеримо активизировалась борьба крестьянской бедноты
против сельской буржуазии (разделы частновладельческих и
крупнокулацких имений, разгромы лавок торговцев и разделы
товаров, захваты участков у крупных арендаторов п т. д.). Как
отмстил в августе 1917 г. инструктор по проведению Всерос-
сийской переписи в Кузнецком уезде, среди крестьян наблюда-
ется «партийная вражда богатых и бедных, старожилов и пере-
селенцев» 140 141. Нам пе удалось обнаружить сведения о самостоя-
тельных требованиях сельских пролетариев Западной Сибири.
Возможно это объясняется тем, что пролетарская струя классо-
вой борьбы не выделялась в самостоятельную из общебедняц-
кой или общекрестьянской. Тем ценнее сведения о борьбе сель-
ских пролетариев, которые встречаются в документах 1917 г.
Они рассказывают о сельских рабочих Добринской волости То-
больской губернии, занятых на строительстве дороги от пос.
Добринского до ст. Саргулка. Рабочие находились в трудней-
ших условиях. Они работали по 12 часов, с 6 ч утра до 6 ч
вечера с полуторачасовым перерывом на обед, и получали ми-
зерную плату. Под влиянием борьбы городского пролетариата
и революционных событий в стране 11 апреля 1917 г. они отка-
зались от работы и потребовали установления 8-часового рабо-
чего дня с 2-часовым отдыхом и оплатой по 5 руб. в день 142. По
140 Там же, ф. 152, on. 1, д. 55, лл. 1, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9 и т. д.
141 ГАТО, ф. 239, оп. 13, д. 5, л. 74.
142 Т Ф Г А Т О, ф. 512, on. 1, д. 78, л. 160.
331
документам не представилось возможности проследить дальней-
ший ход этой борьбы, но сам по себе этот факт интересен как
показатель наметившегося выделения сельского пролетариата
из среды всего крестьянства и начала его самостоятельной ор-
ганизации.
Крестьянское движение в Западной Сибири развивалось в
условиях многоукладной экономики, когда в деревне, наряду
с развитыми капиталистическими отношениями, были очень
сильны мелкотоварное производство и кабала, сохранились ос-
татки феодализма и патриархальщины. Все это обусловило при-
чудливое переплетение причин, направлений, требований
и форм борьбы различных слоев сибирской деревни. Но если
отвлечься от смешанных и переходных направлений и форм
борьбы, то в Западной Сибири, как и во всей стране, отчетливо
выделяются две социальные войны в деревне — общекрестьян-
ская и пролетарско-бедняцкая. Причем как первая, так и вторая
социальная война в сибирской деревне не существовали только
в чистом виде, а имели различные оттенки. Крестьянство как
класс боролось за ликвидацию феодально-крепостнических пе-
режитков против буржуазно-помещичьего государства и господ-
ства царя как наиболее крупного земельного собственника. По
своему объективному содержанию это — борьба за более демо-
кратическое развитие капитализма в деревне, за победу фермер-
ского пути.
В общедемократической борьбе выделялись, по крайней ме-
рс, два оттенка. Все крестьянство Западной Сибири выступало
против феодальных пережитков в аграрных отношениях, систе-
ме повинностей и управления. По своей направленности это ан-
тифеодальная война, по характеру — общекрестьянская, буржу-
азно-демократическая. Требования крестьянства в этой борьбе
сводились к бесплатной передаче им всех земель, установлению
повинностей в зависимости от величины дохода и к ликвидации
гнета царской администрации. Кроме этого основного направле-
ния, в общекрестьянской борьбе существовало и второе, пере-
ходное от первой ко второй социальной войне. Крестьянство
выступало против казны и Кабинета как арендодателей, взи-
мавших, кроме феодальной ренты, капиталистическую. По ха-
рактеру своему это тоже общедемократическая борьба, однако
направлена она уже против не только феодальных пережитков,
но и фискально-предпринимательской деятельности казны и Ка-
бинета. Мелкие арендаторы (продовольственная аренда) требо-
вали уничтожения всякой арендной платы и бесплатного поль-
зования землей. Их борьба носила антагонистический характер.
Крупные арендаторы (предпринимательская аренда) выступали
332
лишь против крайностей и резкостей в арендной практике; их
борьба — это проявление внутренней драчки господствующих
классов, делящих прибавочную стоимость.
Вторая социальная война направлена против кулачества,
основного и наиболее многочисленного эксплуататорского клас-
са в деревне, против торгово-ростовщического капитала, гнета
торгово-капиталистических фирм и эксплуатации сельских
предпринимателей (частных владельцев, крупных арендаторов).
Причины этой борьбы крылись в капиталистической эксплуа-
тации крестьянства, ее характер — антикапиталистическпй.
Здесь тоже имелись свои оттенки и направления. Наемные рабо-
чие выступали против гнета капиталистов-нанимателей. Но
какой-либо самостоятельной организации и вполне четких тре-
бований в этот период еще не было. Кроме причин, связанных
с недостаточно высокой политической сознательностью, это,
видимо, объяснялось распыленностью и разбросанностью наем-
ных рабочих, наличием среди них большого числа полупроле-
тариев, кабально зависимых от кулаков, постоянным притоком
переселенцев, мелких хозяйчиков. Работая в первые годы по
найму, переселенцы стремились завести собственное хозяйство,
и их субъективные интересы во многом были направлены на
борьбу за хозяйственную самостоятельность. В частности, это
проявлялось в форме борьбы новоселов и старожилов.
Но за этой формой скрывалась объективная антикапитали-
стическая направленность. Дело не в противоречиях новоселов
п старожилов как таковых, а в классовых разногласиях, кото-
рые возникали между беднейшей и зажиточной частью тех и дру-
гих. Не все переселенцы боролись против старожилов, как и не
все старожилы являлись эксплуататорами новоселов. Борьбу
сельской бедноты против торговцев, скупщиков, капиталистиче-
ских фирм и крупных предпринимателей поддерживало среднее
крестьянство и даже часть сельской буржуазии (в выступлени-
ях против крупных арендаторов). По направленности это также
антикапиталистическая борьба, но в отличие от бедняцко-про-
летарской она в какой-то мере носит общекрестьянский ха-
рактер.
В общедемократическом потоке борьбы на позиции различ-
ных слоев деревни влияло классовое разложение крестьянства.
К-аждая из трех социальных групп имела свои требования, на-
правленность, приемы и формы борьбы. Чем ниже по социаль-
ной лесенке деревни, тем шире был круг революционных требо-
ваний, острее формы борьбы и выше революционная активность.
Основу всего крестьянского движения составляла революцион-
ность сельского пролетариата и крестьянской бедноты. Они
333
больше, чем середняки плп кулаки, были заинтересованы в
уничтожении феодально-крепостнических пережитков и само-
державия, ибо больше других страдали от них. 13 то же время
бедняки последовательнее всех боролись против капиталистиче-
ского гнета. Именно для этот! части сибирского крестьянства
характерны наиболее активные формы борьбы — захваты, во-
оруженные выступления и др. Сельский пролетариат и деревен-
ская беднота выступали проводниками идеи рабочего класса и
большевистской партии, являлись их основной опорой в деревне.
Средние слон крестьянства также боролись за ликвидацию
феодально-крепостнических пережитков, но менее последова-
тельно, чем бедняки, шлп против крупного иностранного и тор-
гово-ростовщического капитала, с которым были связаны дол-
говыми нитями. Еще роже поднимались на кулаков середняки:
многие из них. мечтая разбогатеть, сохраняли главным образом
нейтралитет. Для борющейся части среднего крестьянства были
характерны пассивные формы протеста, различного рода проше-
ния и ходатайства, соединяемые в периоды революционного
подъема с активными формами борьбы. Сибирские кулаки, тес-
но сросшиеся с системой самодержавия, не были и не могли
быть сторонниками его революционного уничтожения и против
полуфеодального землевладения выступали лишь постольку,
поскольку стремились увеличить свое землепользование в ин-
тересах эксплуатации бедноты. Развитие капитализма постави-
ло за спиной кулачества новую классовую силу в деревне —
пролетариев, полупролетариев и бедняков. Поэтому в борьбе
крестьянства против самодержавия и феодальных остатков ку-
лаки в лучшем случае сохраняли нейтралитет, а нередко под-
держивали контрреволюционные мероприятия местной админи-
страции. Для осуществления своих требований (отмена «челя-
бинского тарифа», учреждение земств и пр.) они ограничива-
лись разговорами и прошениями. Через кулаков проводили свои
идеи в деревне либерально-буржуазные партии и эсеры. Тесно
переплетаясь, две линии классовой борьбы в деревне не могли
не влиять друг на друга. Так, в положительном исходе первой
социальной войны было заинтересовано все крестьянство, она
носила превалирующий характер. В то же время вторая соци-
альная война увеличивала размах первой, приближала борьбу
крестьянства с самодержавием к насущным вопросам деревни.
В Годы революции 1905—1907 гг. начинает организационно
оформляться союз рабочего класса и сибирского крестьянства.
С этого времени, несмотря на отдельные спады, крестьянское
движение в Западной Сибири развивается в общем по нараста-
ющей линии, достигая своего апогея в период между февралем
334
и октябрем 1917 г. Увеличивалось число выступлений, и осуще-
ствлялся переход от пассивных форм борьбы к активным, четко
вырисовывалась антиправительственная направленность вы-
ступлений. С победой Великой Октябрьской социалистической
революции первая социальная война крестьянства завершается.
Возраставшая еще в предреволюционные годы вторая социаль-
ная война теперь становится единственной в деревне. При под-
держке и под руководством Советской власти и рабочего класса
страны она закончилась ликвидацией кулачества как класса
и осуществлением сплошной коллективизации в сибирской
деревне.
Крестьянское движение в Западной Сибири, кроме общих
для всей страны слабых сторон (стихийность, неорганизован-
ность, локальность, монархические иллюзии), имело свои осо-
бенности. При отсутствии помещичьего землевладения и в более
свободных для развития капитализма в сельском хозяйстве ус-
ловиях круг задач буржуазно-демократической аграрной рево-
люции и реальная экономическая основа для крестьянского
движения в западносибирской деревне были уже, чем в Евро-
пейской России. 13 Западной Сибири это движение было не столь
широким и активным, как в районах помещичьего хозяйства
и острого малоземелья. Неслучайно наивысшей активностью
характеризовалось крестьянство районов кабинетского земле-
владения, где в большей степени сохранились феодально-крепо-
стнические пережптки. Слабее были крестьянские волнения на
казенных землях. Даже в периоды наибольшего подъема
крестьянского движения (1905—1907 гг., июль 1914 г.) в пом
участвовало далеко не все крестьянство. Большая часть его
ограничивалась выражением словесного недовольства и пода-
чей различного рода ходатайств и жалоб.
К сибирскому крестьянству, пожалуй, в большей степени
могут быть отнесены слова В. И. Ленина: «В нашей революции
меньшая часть крестьянства действительно боролась, хоть сколь-
ко-нибудь организуясь для этой цели, и совсем небольшая часть
поднималась с оружием в руках на истребление своих врагов,
на уничтожение царских слуг и помещичьих защитников. Боль-
шая'часть крестьянства плакала и молилась, резонерствовала
и мечтала, писала прошения и посылала «ходателей»,— совсем
в духе Льва Николаевича Толстого!» В. И. Лепин видел в этом
«зеркало слабости, недостатков нашего крестьянского восста-
ния, отражение мягкотелости патриархальной деревни и заско-
рузлой трусливости «хозяйственного мужичка» 143. Как извест-
143 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 15, стр. 211.
335
но, в сибирскохМ крестьянстве, более сытом и зажиточном, чем
российское, удельный вес таких «хозяйственных мужичков» был
гораздо выше, да и остатки патриархальщины сильнее, чем
в центре страны. В . j же время имеющиеся факты позволяют
предположить, что царистские иллюзии среди крестьян Сибири
выражались несколько слабее, чем в Европейской России. Это
может быть объяснено большей самостоятельностью сибирских
крестьян, а также тем, что при отсутствии помещиков они
испытывали непосредственный гнет царя как земельного соб-
ственника, особенно на кабинетских землях.
Сравнительная незрелость капиталистических отношений
и, в частности, большой удельный вес мелкотоварного производ-
ства, широкое распространение различных форм кабалы и от-
сутствие высококонцентрированного сельскохозяйственного про-
изводства определили слабости второй социальной войны в си-
бирской деревне. В условиях редкой населенности края терри-
ториально и экономически разрозненной крестьянской бедноте,
кабально зависимой от сильного кулачества, очень трудно было
сплотиться для действительно широкой и массовой борьбы про-
тив сельской буржуазии. В известно)] степени сказывалась сла-
бость городского пролетарского влияния на крестьянскую бед-
ноту. Сравнительно немногочисленные большевистские органи-
зации Сибири, к тому же ослабленные объединенчеством с мень-
шевиками, не всегда могли выделить для работы среди бедняков
деревни достаточное количество сил. Этим пользовались эсеры
и другие мелкобуржуазные партии, которые нанесли немалый
вред развитию второй социальной войны в деревне, хотя и не
могли задержать ее неуклонное нарастание.
Некоторые из этих особенностей помогают понять причины
менее развитого, чем в Европейской России, крестьянского дви-
жения в Западной Сибири, но совсем не отрицают того огромно-
го значения, какое сыграло это движение в решении задач бур-
жуазно-демократической революции в сибирской деревне и
перерастании ее в революцию социалистическую. Борьба сибир-
ских крестьян вливалась заметной струей в общий поток рево-
люционного движения российского крестьянства за ликвидацию
самодержавия и помещичьего гнета, пережитков феодализма и
кулацкой эксплуатации.

Глава седьмая
О ПУТЯХ РАЗВИТИЯ КАПИТАЛИЗМА
В СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ СИБИРИ 1
ормы и методы капиталистического преобразования
сельского хозяйства Сибири, общие с Европейской
Россией черты и особенности развития капитализма
в сибирской деревне наиболее полно выражались в том пли
ином типе аграрной эволюции. Учение о типах аграрной эволю-
ции создано классиками марксизма-ленинизма. Анализируя про-
цесс так называемого первоначального накопления капитала,
К. Маркс всесторонне исследовал генезис промышленных и
сельскохозяйственных капиталистов (фермеров). Генезис фер-
меров, писал К. Маркс, «это — медленный процесс, прокатыва-
ющийся через многие столетия». На примере Англии XIV—
XVI вв. Маркс показал возникновение фермерства и постепен-
ную смену его форм от бурмистра господского имения, «который
сам оставался крепостным», до фермера «в собственном смысле
этого слова». По определению Маркса, фермер — это капита-
лист, «который вкладывает в дело собственный капитал, ведет
хозяйство при помощи наемных рабочих и отдает лендлорду
деньгами или натурой часть прибавочного продукта в качестве
земельной ренты»2. Победу фермерской эволюции в Англии
Маркс тесно увязывал с фактическим исчезновением крепост-
ной зависимости в конце XIV столетия, экспроприацией земли
у сельского населения, обогатившей фермеров (узурпация об-
щинных земель), торжеством буржуазной революции в середи-
не XVII в. и другими историческими событиями3.
Развивая взгляды Маркса, В. И. Ленин создал учение о двух
типах аграрной эволюции в России, тесно увязав его с практи-
кой революционной борьбы рабочих и крестьян, с задачами на-
зревавшей буржуазно-демократической революции. Возможны-
ми путями развития капитализма в сельском хозяйстве России
1 Ввиду дискуссионного характера вопроса он излагается преиму-
щественно в историографическом плане.
2 К. Маркс. Капитал, т. I. М., 1955, стр. 746.
3 См. там же, стр. 721—728, 747—748 и др.
22 Л. М. Горюшкин
337
В. И. Ленин считал прусский и американский. Их глубокая ха-
рактеристика дана в трудах «Развитие капитализма в России»,
«Аграрная программа социал-демократии в первой русской
революции 1905—1907 годов», «Аграрный вопрос в России
к концу XIX века», «Аграрная программа социал-демократии
б первой русской революции 1905—1907 годов», «О двух
путях» и др.4.
Главным условием эволюции прусского типа было сохране-
ние крепостнических латифундий и политического господства
помещиков. Ее содержание сводилось к медленному и мучитель-
ному перерастанию крепостничества в кабалу и капиталисти -
ческую эксплуатацию на землях помещиков-юнкеров. Острая
борьба крестьян за ликвидацию помещичьего землевладения и
пережитков крепостничества по своему объективному содержа-
нию — это борьба за победу эволюции фермерского типа. Основ-
ными чертами эволюции фермерского типа В. И. Ленин считал
революционное уничтожение помещичьего хозяйства или отсут-
ствие его, свободное перерастание патриархального крестьянина
в капиталистического фермера, наличие на окраинах страны
большого колонизационного фонда земель как «одной из эконо-
мических основ возможности «американской» эволюции»5.
Следствием эволюции фермерского типа могло быть быстрое
развитие капитализма в деревне и классовое расслоение кресть-
янства, его более высокий жизненный уровень. В качестве обя-
зательного условия победы эволюции фермерского типа
В. И. Ленин выдвигал задачу победоносного свершения демо-
кратической революции и ликвидации самодержавия.
В экономической истории России обнаруживались оба типа
аграрной эволюции. В. И. Ленин вполне определенно указал
«пространственное или географическое распределение местно-
стей, в которых преобладает аграрная эволюция того или дру-
гого типа» 6 7. Это «земледельческий центр, с обильными остат-
ками крепостничества, и окраины, с отсутствием или слабостью
этих остатков, с чертами свободно-крестьянской капиталистиче-
ской эволюции» 1. К подобным окраинам В. И. Ленин относил
и Сибирь, о чем свидетельствуют его высказывания о более сво-
бодных условиях для развития капитализма в Сибири, отнесе-
4 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 3, стр. 14—46. 628—
629; т. 16, стр. 215—219, 224—230, 245—246, 403—406; т. 17, стр. 70-71,
150—151; т. 20, стр.168—169; т. 25, стр. 163—166.
5 Там же, т. 16, стр. 231.
6 Там же, стр. 217—218.
7 Там же, стр. 223.
338
ние ее наряду с Северным Кавказом к числу колонизуемых
окраин, основное заселение которых протекало уже в порефор-
менный период в процессе развития капитализма вширь8. Марк-
систско-ленинское учение дает методологическую основу для
исследования путей развития капитализма в сельском хозяйст-
ве России и ее отдельных районов.
Вопроса о характере аграрной эволюции в Сибири касались
многие исследователи, высказывая подчас самые противопо-
ложные мнения. Еще в 1930 г. Ф. Сластухин и Г. Чсшихпн пи-
сали о том, что «для процесса развития капиталистических
отношений в Сибири характерно скорее мелкое и среднее капи-
талистическое фермерского типа хозяйство, чем крупнокапптали-
стическое» 9 10. Это положение, ценное своей постановочной ча-
стью, осталось необоснованным. В общей форме мысль о том,
что сельское хозяйство на окраинах России развивалось по аме-
риканскому пути и более быстрыми темпами, чем в центре стра-
ны, высказала Е. С. Карнаухова *°. Вполне определенно сформу-
лировали вывод о путях развития капитализма А. К. Захарова
и видный исследователь революции 1905—1907 гг. в Сибири
М. К. Ветошкин. А. К. Захарова писала об американском пути
развития сельскохозяйственного капитализма в Западной Сиби-
ри11. В основу ее доказательств положен факт отсутствия в Си-
бири помещичьего землевладения и частной собственностп на
землю. Капиталы, не отвлекаемые на покупку земли и уплату
абсолютной земельной ренты, использовались для развития
сельскохозяйственного производства. С этим связан быстрый
рост кулацких хозяйств, широко применявших машины п наем-
ный труд.
Вывод о развитии сельского хозяйства Сибири «по амери-
канскому образцу» М. К. Ветошкин обосновывал том, что здесь
нс было помещичьего землевладения за исключением кабинет-
ского и «крестьянское хозяйство не знало сопряженных с кре-
постничеством экономических и политических тягот», имелся
большой колонизационный фонд свободных земель, а ссылка
являлась одним из источников дешевой наемной рабочей силы
8 Там же, т. 3, стр. 595.
9Ф. Сластухин и Г. Чешихин. Заселение и процесс капита-
лизации сельского хозяйства Сибири до революции. «Советская Азия»,
1930, № 3—4, стр. 160.
10 Е. С. Карнаухова. Размещение сельского хозяйства России в
период капитализма. М., 1951, стр. 55.
11 А. К. Захарова. Развитие капитализма в сельском хозяйстве
Западной Сибири. Пореформенный период. (Канд. дисс.). М., 1952,
стр. 111.
22
339
в деревне12. Называя отдельные возможности для эволюции
фермерского типа в Сибири, А. К. Захарова и М. К. Ветошкин
не говорят о том, как влияли на характер аграрной эволюции
помещичьи хозяйства центра страны, аграрная политика само-
державия и феодально-крепостнические пережитки в самой
Сибири, не увязывают вопрос о характере аграрной эволюции
с задачами буржуазно-демократической революции в сибирской
деревне. А без этого невозможно составить полное представле-
ние о путях развития аграрного капитализма.
Последующие высказывания на этот счет, различные по
своему содержанию, имели одну общую черту: вопрос о путях
аграрной эволюции в Сибири рассматривался в них с учетом
феодально-крепостнических пережитков в стране, в том числе
в Сибири. А. В. Фадеев, исследуя распространение капитализма
вширь в пореформенной России, пришел к выводу о развитии
кулацких хозяйств Сибири «по образцу капиталистического
фермерского хозяйства», но подчеркнул, что «наличие сильных
крепостнических пережитков в царской России в целом, конеч-
но, мешало эволюции» 13. Отдельные черты эволюции фермер-
ского типа в Сибири отметил В. К. Яцунский. «Известные эле-
менты развития капитализма на окраинах по американскому
образцу все же имели место», — писал он 14. В этих оценках пет
безоговорочных утверждений о развитии сельского хозяйства
в Сибири по американскому пути, в них указывается на элемен-
ты фермерской эволюции (у А. В. Фадеева — на развитие по
американскому образцу кулацкого хозяйства) и отмечается
тормозящее влияние феодально-крепостнических пережитков.
С. М. Дубровский высказал мысль о том, что сельское хозяйство
Сибири, как и всей страны, развивалось по прусскому пути 15.
Мнения исследователей, опубликованные в последующее время,
представляли собой дальнейшее развитие этих точек зрения.
В сообщении на научной конференции по истории Сибири
и Дальнего Востока (1960 г.) А. А. Храмков впервые сформу-
лировал вывод о переплетении черт фермерской и прусской
эволюции в Сибири и преобладании первых. Признавая сущест-
12 М. К. Ветошкин. Революция 1905—1907 гг. в Сибири и на
Дальнем Востоке. «Революция 1905—1907 гг. в национальных районах
России». М., 1955, стр. 781; Он же. Очерки по истории большевистских
организаций и революционного движения в Сибири. 1898—1907 гг. М.,
1953, стр. 4, 6, 30—31, 34—45; Он же. Большевики Дальнего Востока в
первой русской революции. М., 1956, стр. 3, 6, 7.
13 «Докл. и сообщ. Ин-та истории АН СССР», вып. X. М., 1956,, стр. 24.
14 Там же, стр. 23.
15 Там же, стр. 22.
340
венные, правда, менее значительные, чем в Европейской России,
пережитки крепостничества в Сибири 16, А. А. Храмков писал,
что в целом «Сибирь должна быть отнесена к тем районам доре-
волюционной России, где, как указывал В. И. Ленин, черты
фермерского типа эволюции преобладали над прусскими. Но
это не означало окончательной победы фермерского пути в Си-
бири, что в условиях помещичьей России, где преобладал прус-
ский тип, было и невозможно» 17. К сожалению, А. А. Храмков
не развил в достаточной степени эти интересные положения и,
в частности, вопрос о том, что же является основой преобла-
дания эволюции фермерского типа в Сибири.
Начало более углубленного освещения вопроса о путях раз-
вития капитализма в сельском хозяйстве положила сессия На-
учного совета по проблеме «Исторические предпосылки Вели-
кой Октябрьской социалистической революции». В выступле-
ниях ее участников не только содержались взгляды на характер
аграрной эволюции в России и ее отдельных районах, по и да-
валось методологическое обоснование двух типов эволюции.
Впервые так глубоко был поставлен вопрос о том, что следует
понимать под американским или прусским типом эволюции и
преобладанием одного из них. И хотя этот вопрос решен оконча-
тельно не был, постановка его в методологическом плане — не-
сомненная заслуга участников сессии. В ходе довольно острой
дискуссии выявилось разнообразие мнений, которое можно све-
сти к двум основным точкам зрения.
Первая из них наиболее ярко представлена в выступлениях
С. М. Дубровского и М. С. Персова. В целом капитализм в Рос-
сии развивался по прусскому пути, который, однако, оконча-
тельно не победил. Это положение, высказанное С. М. Дубров-
ским 18, не вызвало возражений у участников дискуссии. Суть
прусского пути, пишет С. М. Дубровский, «заключалась в том,
что развитие капитализма в деревне шло при сохранении поли-
тического господства помещиков-крепостников в лице царского
самодержавия, при сохранении полукрепостнического помещи-
чьего землевладения и связанных с ним остатков крепостниче-
16 А. А. Храмков. К вопросу о путях развития капитализма в
сельском хозяйстве Сибири накануне Великой Октябрьской социалисти-
ческой революции. «Докл. и сообщ. науч, конференции по истории Сиби-
ри и Дальнего Востока». Томску 1960, стр. 129.
17 Там же, стр. 130.
18 С. М. Дубровский. К вопросу об уровне развития капитализ-
ма в сельском хозяйстве России и характере классовой борьбы в деревне
в период империализма (две социальные войны). «Особенности аграрного
строя России в период империализма». М., 1962, стр. 6.
341
ства» 19. Что касается американского пути, то за него шла толь-
ко борьба, для которой имелись все необходимые экономические
и политические предпосылки. В борьбе крестьянства как класса
против помещиков, по мнению С. М. Дубровского, и заключа-
лась реальность американского пути. Объективно это борьба за
американский путь. Лишь после победы буржуазно-демократи-
ческой революции крестьянин мог превратиться в фермера аме-
риканского типа 20.
Интересным представляется положение С. М. Дубровского о
том, что сельских предпринимателей различного типа — англий-
ского фермера-арендатора, немецкого гроссбауэра, американ-
ского фермера, ведущего хозяйство на земле, свободной от пе-
режитков крепостничества и т. д., следует различать не по ко-
личественному признаку тех или других элементов хозяйства
(числу лошадей, машин и пр.), а по качественной разнице, раз-
личию условий их развития, их «социального происхожде-
ния»21. В связи с этим он критикует исследователей, мотивирую-
щих существование фермерского хозяйства в Сибири и на Даль-
нем Востоке «удаленностью от царских властей, большим коли-
чеством земли, скота, инвентаря (например, молотилок) и т. д.»
С. М. Дубровский признает, что «в Сибири и особенно на Даль-
нем Востоке развитие хозяйств богачей шло неизмеримо более
свободно, чем, скажем, в земледельческом центре», и отмечает
внешнее сходство хозяйств сибирских кулаков и американских
фермеров. Но «воззрения на Сибирь как на какую-то русскую
Америку, где будто бы шло свободное развитие по американ-
скому пути», считает несостоятельными, ибо «в Сибири сказы-
вались общие условия полукрепостнического режима во всей
стране» 22. Сельское хозяйство Сибири, как и всей страны, раз-
вивалось по прусскому пути — таков вывод С. М. Дубровского.
Мнение о прусском пути развития сельскохозяйственного
капитализма решительно поддержал С. М. Персов 23. В своем
оригинальном выступлении он предложил рассматривать воп-
рос о путях развития капитализма с позиций ленинского поло-
жения о соотношении общественных сил и равнодействующей
классовой борьбы с точки зрения того, какой класс стоит во гла-
ве этого развития. В результате капиталистической эволюции
помещичьего и крестьянского хозяйства в России создавались
19 «Особенности аграрного строя России в период империализма»,
стр. 339.
20 Там же, стр. 6, 340, 342.
21 Там же, стр. 340—341.
22 Там же, стр. 341—342.
23 Там же, стр. 300—308.
342
ростки, зародыши как для прусского, так и для американского
пути развития. В этом смысле, по миопию С. М. Персова,
В. И. Ленин и говорил о двух струях аграрной эволюции. Реше-
ние вопроса зависело от борьбы крестьянства, стремившегося
к революционному уничтожению крепостничества, с помещика-
ми, выступавшими за путь медленных реформ. В этой борьбе
крестьянство потерпело временное поражение, и, «преодолевая
упорное сопротивление народных масс, царизм потащил страну
по прусскому пути развития капитализма». Решающими факто-
рами, определявшими прусский тип эволюции в России, было
сохранение власти и доходов в руках помещиков, сумевших на-
нести поражение рабочим и крестьянам.
Однако в результате победы демократической революции
элементы американского типа аграрной эволюции «могли раз-
вернуться и стать основой всей общественно-политической си-
стемы» в России. М. С. Персов не соглашается с мнением иссле-
дователей, рассматривающих всякий рост капитализма на базе
крестьянского хозяйства как американский тип, и утверждает,
что «тип аграрной эволюции определяется пе одним лишь нали-
чием и отсутствием в данном географическом районе помещи-
чьих латифундий, а всей общественно-политической системы».
Называя конкретные проявления этой системы в Сибири- губи-
тельное влияние помещичьих латифундий на колонизационный
процесс и переселенческое движение, гнет царской администра-
ции и бесправие крестьянства, налоговую систему и другие фео-
дально-крепостнические пережитки, М. С. Персов приходит к
выводу, что развитие Сибири и других окраин шло по прусско-
му пути при наличии отдельных элементов фермерского типа.
Иное понимание двух путей развития капитализма содержа-
лось в выступлении А. Л. Сидорова 24. Он подчеркнул своеобра-
зие аграрных отношений на окраинах страны и, в частности, в
Сибири, которое проявлялось в отсутствии помещичьих хозяйств
и слабых пережитках крепостничества, в более высокой обес-
печенности кулацких хозяйств землей и машинами и как след-
ствие в сравнительно высоких темпах развития аграрного капи-
тализма. Поэтому борьбу двух тенденций следует видеть не
только в политической области, но и в экономических возмож-
ностях крестьянского хозяйства. По мнению А. Л. Сидорова, в
России, в том числе в европейской ее части, реально существо-
вали оба типа эволюции, причем преобладающим оставался
прусский, а фермерский тип был развит слабо. Он мог победить
только после победы буржуазно-демократической революции.
24 Там же, стр. 343—347.
343
На окраинах американский тип эволюции выступал намного
ярче. В частности, крестьянские хозяйства 100-десятинников на
Дальнем Востоке А. Л. Сидоров рассматривает как фермерские.
К числу ярких проявлений капиталистической эволюции он от-
носит широко развитое маслоделие в Западной Сибири. Таковы
основные положения, выдвинутые участниками дискуссии.
Не вызывает сомнений правильность следующих выводов,
прозвучавших на сессии: характер аграрной эволюции не может
быть понят вне связи с вопросом о революции и революционной
борьбе крестьянства; в целом капитализм в России развивался
по прусскому пути, который, однако, не победил; победа аме-
риканского пути возможна лишь при условии победы буржуаз-
но-демократической революции. Интересны и, на наш взгляд,
правильны методологические принципы, согласно которым при
решении вопроса о путях развития капитализма необходимо
учитывать, какой класс стоит во главе аграрной эволюции, не
ограничивать борьбу двух путей только политической областью
и видеть ее в экономических возможностях крестьянского хо-
зяйства. Мы присоединяемся к мнению о том, что и в условиях
развития России по прусскому пути элементы фермерской эво-
люции существовали вполне реально. На окраинах страны они
выступали более явственно, чем в районах помещичьего земле-
владения, а в некоторых районах преобладали. Все эти положе-
ния, высказанные участниками дискуссии, следует учитывать
при попытке разобраться в характере аграрной эволюции
в Сибири.
В то же время при обсуждении вопроса о путях развития
капитализма встречался односторонний подход к явлениям, не-
избежно ведущий к преувеличениям. Так, некоторые участники
дискуссии не разграничивали влияние помещичьего землевла-
дения па характер аграрной эволюции крестьянских хозяйств
в центре страны и на окраинах, где помещиков не было, пере-
оценивали пережитки крепостничества п слабо учитывали свое-
образие окраин. Бесспорно, на аграрное развитие Сибири влия-
ли «общие условия полукрепостнического режима» или «соот-
ношение общественных сил». Однако указанные факторы не
могут считаться решающими при определении типа аграрной
эволюции, ибо их действие, в свою очередь, определялось бо-
лее глубокими экономическими причинами. Майская дискус-
сия 1960 г.— крупный шаг вперед в теоретической и методоло-
гической разработке вопроса о путях развития аграрного ка-
питализма. Участники дискуссии сформулировали свое пони-
мание сущности прусского и американского путей, назвали их
конкретные проявления и вынесли эти вопросы на обсуждение
344
широкого круга советских историков. Большое значение дис-
куссии в том и состоит, что она дает основу для дальнейшего
исследования этих вопросов применительно к отдельным рай-
онам страны.
Вопрос о характере аграрной эволюции в Сибири исследуется
в работах Л. Ф. Склярова. Он считает, что капиталистическое
земледелие Сибири, как п Европейской России, развивалось по
прусскому пути 25. Это подтверждается тем, что вплоть до 1917 г.
существовала «система государственного феодализма», сохра-
нялась государственная и кабинетская собственность на землю
и связанные с ней пережитки крепостничества26. Столыпинская
реформа как очередной шаг по прусскому пути сохранила об-
щинное землепользование, усилила чересполосицу и дальнозе-
мелье, не улучшила агротехнику и закрепила экстенсивный ха-
рактер крестьянского хозяйства. «Прусский путь развития капи-
тализма в сельском хозяйстве Сибири,— обобщает Л. Ф. Скля-
ров,— характеризуется тем, что столыпинское землеустройство
в сочетании с такими пережитками государственного феодализ-
ма, как оброчная подать за землю и государственное землевла-
дение, не привело к упорядочению земельных отношений в си-
бирской общине» 27.
Но вывод о «системе государственного феодализма», якобы
сохранившейся до 1917 г., остался недоказанным, да эта систе-
ма уже и не существовала в Сибири начала XX в. Речь может
идти об отдельных пережитках «государственного» феодализ-
ма, но они не могли образовать систему феодального хозяйства
или общественных отношений. Возникает вопрос, могли ли пе-
режитки феодализма и, в частности, право собственности каз-
ны или Кабинета на земли Сибири определять характер аграр-
ной эволюции? Л. Ф. Скляров переоценивает полуфеодальную
государственную собственность, рассматривая ее как основу
господства прусского пути в Сибири. Связывая эволюцию фер-
мерского типа лишь с частной собственностью на землю, он не
отмечает и отдельных черт американского тина в Сибири. Од-
нако сущность капиталистической аграрной эволюции в Сиби-
ри определяла не сама по себе форма собственности (государ-
ственная или частная), а пути вовлечения этих земель в капи-
талистическое производство. Иначе говоря, принципы, опреде-
ляющие природу эволюции, нужно искать не в юридической
25 Л. Ф. Скляров. Столыпинское землеустройство в Сибири.
«Науч. докл. высшей школы». Истор. науки, 1958, № 4, стр. 34.
20 Л. Ф. Скляров. Переселение и землеустройство в Сибири в го-
ды столыпинской реформы. Л., 1962, стр. 557.
27 Там же, стр. 348.
345
форме собственности, а в характере развития крестьянских хо-
зяйств на земле, составлявшей эту собственность. Не подтвер-
ждает развития сельского хозяйства Сибири по прусскому пу-
ти и довод Л. Ф. Склярова о столыпинской реформе, ибо, со-
гласно правильному выводу автора, «провал столыпинского пе-
реселения и землеустройства в Сибири означал крах последней
попытки самодержавия направить развитие капитализма в
сельском хозяйстве но только вглубь, но и вширь по прусско-
му пути» 28.
Оригинальную попытку решить вопрос о характере аграрной
эволюции в Сибири предпринял В. А. Степынин. Присоединя-
ясь к мнению о преобладании в Сибири фермерского типа эво-
люции, он высказал мысль о необходимости рассматривать во-
прос о преобладании «во времени, различать направление раз-
вития и уровень развития капитализма»29. Руководствуясь
этим принципом, автор приходит к выводу о том, что «с начала
90-х гг. XIX в. под влиянием таких феодально-крепостниче-
ских пережитков, как собственность казны на землю и земле-
устроительная политика самодержавия, степень преобладания
эволюции американского типа над прусской уменьшилась» и,
наоборот, «с течением времени все более усиливалось направ-
ление развития капитализма прусского типа» 30. Правильность
методологического принципа, требующего рассматривать соот-
ношение элементов того и другого типа аграрной эволюции в
зависимости от конкретно-исторической обстановки, и в част-
ности времени, направления и уровня развития капитализма,
не вызывает сомнений. Можно даже расширить понятие конк-
ретно-исторической обстановки, включив сюда зависимость ха-
рактера аграрной эволюции от соотношения классовых сил в
тот или иной период, от пространственного или географиче-
ского распределения местностей и т. д.
Действительно, было бы неправильным считать соотношение
черт двух типов эволюции в сельском хозяйстве Сибири раз на-
всегда данным и неизменным. В. И. Ленин писал: «Возможны,
конечно, бесконечно разнообразные сочетания элементов того
или иного типа капиталистической эволюции, и только безна-
дежные педанты могли бы решать возникающие при этом свое-
образные и сложные вопросы посредством одних только цита-
ток из того или иного отзыва Маркса про другую историческую
28 Там же, стр. 558.
29 В. А. С т е п ы и и н. Колонизация Енисейской губернии в эпоху
капитализма. Красноярск, 1962, стр. 511.
30 Там же, стр. 511, 540.
346
эпоху» 31. И в Сибири соотношение различных элементов аграр-
ной эволюции не всегда было одинаковым. Все дело в глубине
изменений этого соотношения. В. А. Степынип говорит об уси-
лении феодально-крепостнических остатков как глубоком про-
цессе, определявшем с конца XIX в. растущее направление аг-
рарной эволюции прусского типа. Возникает вопрос, что же про-
исходило с феодально-крепостническими пережитками в Сибири:
усиливались они по мере развития капитализма в деревне или
слабели? В вопросе о направлении развития пережитков следует
различать субъективную и объективную стороны. Под субъек-
тивной стороной мы имеем в виду упорное стремление самодер-
жавия не только сохранить феодально-крепостнические пере-
житки в Сибири, да и не только в Сибири, но и расширить сфе-
ру их влияния, усилить их воздействие на экономику деревни.
В этом стремлении отражались классовые интересы помещиков
и царя, в этом проявлялась активная тормозящая роль одрях-
левшей надстройки.
Но объективным результатом политики самодержавия явля-
лось не усиление позиций самодержавия и помещиков, а, наобо-
рот, ослабление и дальнейший рост капиталистических отноше-
ний. Настойчивые попытки царского правительства расширить
в сибирской деревне феодально-крепостнические пережитки в
конечном итоге провалились. Одни из них не удались с самого
начала, например упорное стремление самодержавия насадить
в Сибири помещичьи хозяйства, другие в процессе экономиче-
ского развития привели к результатам, противоположным тем,
на которые рассчитывало царское правительство (переселения,
землеустройство). После революции 1905—4907 гг. царское пра-
вительство возлагало надежды на переселения в Сибирь как на
одно из спасительных средств сохранения помещичьего земле-
владения в центре страны и упрочения своих позиций, а на са-
мом деле слепо ускоряло гибель самодержавного строя, ибо
объективно переселенческое движение усиливало капиталисти-
ческие отношения и классовые противоречия в деревне., В ко-
нечном итоге оно обострило аграрный вопрос не только в цент-
ре, но и на окраине России. Воздействие землеустройства, пред-
принятого в целях укрепления казенно-кабипетского землевла-
дения в Сибири, экономическая действительность также
направила в русло капиталистического развития. Полукрепост-
ническое по целям и методам осуществления землеустройство
вопреки расчетам правительства оказалось буржуазным меро-
1 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 3, стр. 16.
347
приятием по своим объективным результатам. Жизнь опроки-
нула надежды правительства упрочить полуфеодальное земле-
владение в Сибири.
Более того, под напором революционной борьбы крестьянст-
ва и капиталистического развития, вынуждавших правительство
идти па уступки и приспосабливаться, некоторые феодально-
крепостнические пережитки слабели и даже исчезали. Так, под
давлением борьбы рабочего класса и трудящегося крестьянства
в революции 1905—1907 гг. царское правительство вынуждено
было передать часть кабинетской земли на Алтае в пользование
крестьян за выкуп в течение 49 лет. Рост капиталистических от-
ношении в сибирской деревне вынудил царское правительство
с августа 1913 г. полностью отменить «челябинский тариф» 32.
Оценивая направление развития феодально-крепостнических пе-
режитков, В. И. Лепин писал, что «остатки крепостничества»
вымирают и сами собой и под влиянием политики правительст-
ва» 33. В конце XIX— начале XX в. царское правительство стало
активнее тормозить п ограничивать эволюцию фермерского ти-
па в Сибири. Однако оно не могло изменить направления аграр-
ной эволюции — насадить в Сибири помещичье хозяйство и под-
чинить ему экономический строй крестьянского хозяйства. В
экономике брала верх объективная тенденция постепенного пе-
рерастания патриархального хозяйства в капиталистическое с
чертами фермерского типа< Поэтому нет оснований говорить об
усилении феодально-крепостнических пережитков в сельском
хозяйстве Сибири как глубоком процессе развития, определяв-
шем направление эволюции прусского типа. Сохранение само-
державия и помещичьего землевладения в центре страны, ка-
бинетского и государственного землевладения в Сибири не га-
рантировало Сибирь от новых попыток насадить и укрепить
здесь феодально-крепостнические пережитки. Экономические и
политические противоречия, породившие революцию 1905 —
1907 гг., не только пе были разрешены, но к 1917 г. еще больнее
обострились. Однако это обострение порождалось пе том, что
росли и усиливались пережитки крепостничества, а ростом ка-
питалистических отношений, приводившим к углублению про-
тиворечий между демократическими силами страны, возглав-
ляемыми пролетариатом, и самодержавием, между пролетари-
атом и буржуазией.
32 А. Ф. Зайцев. Очерки по истории железнодорожных тарифов
в СССР, ч. 1. Хлебные тарифы. М., 1925, стр. 227.
33 В. И. Лепин. Полное собрание сочинений, т. 3. стр. 317, приме-
чание.
348
Вопрос о двух типах аграрной эволюции в России наиболее
детально исследуется в монографии П. И. Малахинова34. Ши-
роко используя произведения В. И. Ленина, привлекая факти-
ческий и статистический материал, автор дает концепцию о раз-
витии сельского хозяйства России и Сибири по прусскому пути.
Г1. И. Малахинов считает, что характер аграрной эволюции в
Сибири, ее тип определялся тем, как свободные земли осваива-
лись под сельскохозяйственное производство, какими путями,
средствами п методами 35. По его мнению, американский тип
аграрной эволюции предполагает следующие условия: 1) пол-
ную победу буржуазно-демократи ческой революции и установ-
ление строя, способного на деле осуществить завоевания аграр-
ной революции; 2) отсутствие частной собственности на зем-
лю или конфискацию помещичьих земель и передачу их кресть-
янству; 3) во главе аграрной эволюции — крестьянин как
исключительный представитель земледелия, свободный хозяин
на свободной земле, перерастающий в капиталистического фер-
мера; 4) выгодность аграрного переворота не только для кре-
стьян, но и для промышленного пролетариата, всех трудящихся
масс; 5) наличие буржуазно-демократических свобод на основе
уничтожения пережитков крепостничества как в области зем-
левладения и землепользования, так и социально-политического
строя страны; 6) быстрое развитие производительных сил в
сельском хозяйстве, которое создает рынок для быстрого разви-
тия промышленности; 7) более высокий жизненный уровень
сельского населения, в том числе и сельскохозяйственного про-
летариата, избавленного от феодальной эксплуатации; 8) лик-
видацию главных устоев старой надстройки и лучшие с точки
зрения капитализма условия для социально-политического п
культурного развития.
Прусский тип рассматривается как полнейший антипод аме-
риканского. Автор подчеркивает их «противоположность» и ре-
волюционность эволюции фермерского типа36. По мнению
П. И. Малахинова, эволюцию крестьянского хозяйства нельзя
считать фермерской, а прусский путь не следует ограничивать
только помещичьим хозяйством, ибо тогда В. И. Ленин не ста-
вил бы вопроса о возможности и необходимости американского
пути развития 37. II. И. Малахинов не признает реального су-
ществования отдельных элементов фермерской эволюции в цент-
34 П. И. Малахинов. О двух типах аграрной эволюции в России.
Улан-Удэ, 1962.
35 Там же, стр. 364.
36 Там же, стр. 69—70.
37 Там же, стр. 71, 91.
349
ре страны и их преобладания в каком-либо из районов. В Сиби-
ри имелись такие черты фермерского типа, как отсутствие поме-
щичьего землевладенпя (за исключением кабинетского) и ча-
стной собственности на землю, почти исключительно крестьян-
ский характер землевладения и землепользования, руководящая
роль крестьянина в аграрной эволюции. Но «эти отдельные чер-
ты или элементы не могли образовать здесь действительное аме-
риканское развитие». Конечный вывод таков: «...аграрную эво-
люцию Сибири следует рассматривать не иначе, как разновид-
ность прусского пути. Прусский путь развития являлся здесь
преобладающим» 38.
Прежде всего о факторах, определявших характер аграрной
эволюции в Сибири. Формулировка П. И. Малахинова учиты-
вает влияние лишь одного из факторов — пути освоения свобод-
ных земель Сибири — и упускает другие. По существу, это
определение характера колонизации, а не типа аграрной эво-
люции. Но «характер колонизации» и «характер аграрной эво-
люции» — понятия далеко не идентичные. Первое — уже второ-
го и является его составной частью. В самом деле, как быть со
старожильческими хозяйствами, которые осваивали свободные-
земли Сибири еще в период феодализма и существовали здесь
до начала капиталистического развития? Видимо, примени-
тельно к ним характер капиталистической аграрной эволюции
определялся не освоением свободных земель, а перерастанием
патриархального хозяйства в капиталистическое, теми метода-
ми, с помощью которых капитал проникал в земледелие и
постепенно подчинял его. Это относится и ко многим переселен-
ческим хозяйствам, имевшим патриархальный характер. Опре-
деление П. И. Малахинова является «чисто сибирским», отра-
жает одну из специфических черт развития аграрного капита-
лизма в Сибири и не учитывает принципов, общих с Европей-
ской Россией и всей страной.
В. И. Ленин, как известно, говоря о пространственном рас-
пределении местностей, где преобладала эволюция того или
иного типа, рассматривал центр России и колонизуемые окраи-
ны в единстве, подчеркивая тем самым специфику последних.
Исследуя вопрос о содержании аграрной эволюции в центре
Европейской России и на окраинах, В. И. Ленин в качестве
принципа единого подхода выделяет «основной фон», на кото-
ром протекало перерастание феодального хозяйства в капита-
листическое. «В первом случае,— пишет Владимир Ильич,—
основным содержанием эволюции является перерастание кре-
38 Там же, стр. 432, 434.
350
постничества в кабалу и в капиталистическую эксплуатацию на
землях феодалов — помещиков-юнкеров. Во втором случаи
основной фон — перерастание патриархального крестьянина в
буржуазного фермера. В первом случае крепостническое по-
мещичье хозяйство медленно перерастает в буржуазное. Во вто-
ром случае помещичьего хозяйства нет пли оно разбивается
революцией» 39. В этих ленинских положениях мы видим един-
ство подхода к явлениям и специфическое выражение этих яв-
лений в центре страны и на окраинах. Следовательно, при опре-
делении типа аграрной эволюции необходимо прежде всего учи-
тывать экономический строй сельского хозяйства, вопрос о том,,
что составляло основу капиталистической эволюции — крестьян-
ское хозяйство районов, в которых не было помещиков, или
помещичье и зависимое от пего через полукрепостнияеские
формы эксплуатации крестьянское хозяйство.
Возникает вопрос, поставленный П. И. Малахиновым: в ка-
ком случае преобладание эволюции прусского типа не исчерпы-
валось помещичьим хозяйством и охватывало крестьянское?
Но мнению И. Малахинова, в любом случае и во всех райо-
нах страны. Вначале следует уточнить, о каком хозяйстве
крестьян идет речь. Безусловно, в малоземельных районах по-
мещичьего землевладения по прусскому пути развивалось не
только помещичье хозяйство, но и эксплуатируемое помещика-
ми путем отработок, издольщины и испольщины крестьянское
хозяйство. Другое дело хозяйства сибирских крестьян, почти
не знавших крепостного права помещиков и связанных с ним
пережитков и крепостнических форм эксплуатации в виде отра-
боточной системы в помещичьих латифундиях. Разумеется, и
крестьянские хозяйства Сибири нельзя увязывать только с эво-
люцией фермерского типа. Влияние помещичьего хозяйства
центра страны, политика самодержавия и другие пережитки
обусловили и здесь отдельные существенные черты прусской
эволюции. Но не всякое наличие пережитков крепостничества
свидетельствует о преобладании прусского пути. Нужно учиты-
вать их глубину и степень отрицательного влияния. На наш.
взгляд, феодально-крепостнические пережитки лишь в том слу-
чае являются базой для преобладания прусского пути, когда
в их основе лежит помещичье хозяйство — стержень всех остат-
ков крепостничества. А этого-то «стержня» и не было в Сибири.
Поэтому и нет оснований говорить о преобладании здесь эво-
люции прусского типа.
39 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 16, стр. 216.
351
Решающую роль в определении характера аграрной эволю-
ции играли базисные явления. Однако немалое влияние ока-
зывала устаревшая надстройка и прежде всего политический
строй. Старая надстройка не в силах была задержать объектив-
ный процесс появления зачаточных элементов фермерства в
центре страны и преобладания их на отдельных окраинах, но
пока опа сохранялась, не могло быть речи о победе фермерской
эволюции как в целом по стране, так и в отдельных районах.
Наконец, тип аграрной эволюции зависел от соотношения клас-
совых сил и борьбы крестьянства. При некоторых общих чертах
с Европейской Россией расстановка классовых сил в сибирской
деревне имела одну особенность — здесь не было помещиков.
Классовые противоречия между бедняками и кулачеством не
затушевывались совместной борьбой против помещиков. Поэто-
му преобладание первой социальной войны над второй в сибир-
ской деревне было не столь значительным, как в районах поме-
щичьего землевладения. Обычно исследователи отмечают толь-
ко влияние революционной борьбы крестьянства на характер
аграрной эволюции. А между тем это влияние было взаимным.
В Сибири, где почти не имелось помещичьих хозяйств, а эле-
менты фермерской эволюции проступали более явственно, круг
задач буржуазно-демократической революции в деревне был го-
раздо уже, первая социальная война протекала слабее, а коле-
бания кулачества выражались сильное, чем в центре страны.
Неполнота определения типа аграрной эволюции, данная
II. И. Малахиновым, видна в сравнении с характеристикой ос-
новных условий двух путей, сформулированных им же.
П. И. Малахинов впервые так всесторонне обосновал главные
черты двух типов эволюции, охватив как базисные, так и над-
строечные явления. Можно было бы лишь уточнить некоторые
условия. Видимо, правильнее будет говорить не об отсутствии
частной земельной собственности пли конфискации помещи-
чьих земель, а по Ленину,— об отсутствии помещичьих хо-
зяйств или их революционном уничтожении. Несколько рас-
плывчато положение о «невыгодности» буржуазной аграрной
реформы в условиях эволюции прусского типа. Остается непо-
нятным, что имеется в виду под этим термином. По сравнению
с крепостничеством и реформа 1861 г. была шагом вперед в ка-
питалистическом развитии деревни, а потому выгодна кресть-
янству и пролетариату. Под углом зрения капиталистического
развития она не столько невыгодна, сколько недостаточна. Ука-
занные П. И. Малахиновым черты фермерской эволюции долж-
ны быть отнесены к победившему фермерскому пути, ибо пер-
вым и главным условием автор ставит необходимость полной
352
победы демократической революции. Отдельные же элементы
и преобладание их в некоторых окраинных районах были воз-
можны и в условиях царской России*
При изучении вопроса о характере аграрной эволюции необ-
ходимо различать отдельные элементы фермерства при бесспор-
ном преобладании эволюции прусского типа, что наблюдалось
и в помещичьих районах, преобладание элементов фермерского
типа при элементах прусской эволюции, например, в Сибири и
других окраинах, и торжество, победу фермерского пути разви-
тия, что было возможно лишь при условии победы демократи-
ческой революции и свержения самодержавия. В. И. Ленин
разграничивал эти понятия. Говоря об отдельных элементах фер-
мерства в стране («...Элементы фермерства созданы в крестьян-
стве предшествующей хозяйственной историей страны») 40 и
преобладании их в отдельных окраинных районах, В. И. Ле-
нин в то же время ставил вопрос о необходимости победы бур-
жуазно-демократической революции, объективным результатом
которой могло быть торжество развития сельского хозяйства по
американскому пути. Следовательно, под необходимостью аме-
риканского пути В. И. Ленин подразумевал его победу по всей
стране в результате свержения самодержавия и уничтожения
помещичьего землевладения в процессе успешной буржуазно-
демократической революции.
Крестьяне стихийно боролись нс за какой-то мифический
и воображаемый путь, а за победу фермерского пути развития
сельского хозяйства, реальные зачаточные элементы которого
имелись в центре страны и которые преобладали, но не могли
победить в условиях самодержавия на окраинах. Фермерский
путь развития сельского хозяйства, как и всякий путь вообще,
имел своп начальный и конечный этапы. В центре страны эле-
менты фермерства, наталкиваясь на помещичье хозяйство, не
вышли за рамки зачаточной стадии. В Сибири, где почти нс
было помещичьих хозяйств и перерастание патриархального
крестьянского хозяйства в капиталистическое, несмотря на фео-
дально-крепостнические пережитки, было основным процессом
в сельском хозяйстве, эти элементы проступали более явствен-
но, образуя здесь преобладающее направление экономического
развития. Ограничивать понимание фермерского пути только
конечным, победным этапом — значит рассматривать его в от-
рыве от реальных предпосылок, сложившихся в виде отдельных
элементов. Поэтому разграничение отдельных элементов эволю-
ции фермерского типа, их преобладания и возможной победы
40 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 16, стр. 405.
23 Л. М. Горюшкин
353
в результате демократической революции является, на наш
взгляд, важнейшим методологическим требованием для пра-
вильного понимания характера аграрной эволюции. П. И. Мала-
хинов, рассматривая черты победившего фермерского пути,
отрицает преобладание эволюции фермерского типа. Понятие
«преобладание» оказывается как бы подмененным понятием
«победа». При этом автор преувеличивает революционность
американского пути и его «противоположность» прусскому, не
всегда учитывает их общность как двух типов эволюции. В ре-
зультате фермерская эволюция невольно отождествляется с ре-
волюцией.
Для подтвержения вывода о преобладании в Сибири эволю-
ции прусского типа П. И. Малахинов приводит различные до-
воды и факты, и в этом несомненная заслуга автора. Но доказа-
тельная сила некоторых из них преувеличена. При исследова-
нии динамики роста посевных площадей, поголовья скота и т. д.
И. И. Малахинов использует сравнительно-исторический метод,
выявляя «сходство» или несходство аграрного развития Сибири
с американским и приходит к выводу, что «говорить о сходстве
экономического развития Сибири вообще и аграрного в частно-
сти с американским не приходится» 41. Этот довод выдвигается
как один из главных аргументов для доказательства того, что
в Сибири не было и не могло быть эволюции фермерского типа.
Но дело не в «сходстве». Черты фермерской эволюции в Сиби-
ри и не могли быть копией американских, ибо в каждой стране,
в том числе в Сибири, они неизбежно имели своеобразие, обу-
словленное конкретно-исторической обстановкой.
Попытка найти полное сходство таила бы в себе немало воз-
можных отклонений и просто несопоставимых явлений. В са-
мом деле, в США конца XIX — начала XX в. колонизация За-
пада уже закончилась и капитализм развивался вглубь, тогда
как в Сибири именно в этот период колонизация протекала наи-
более интенсивно и капитализм развивался преимущественно
вширь. В сельском хозяйстве США огромную роль играл труд
негров-рабов, хотя рабство формально было отменено, а в Си-
бири к XIX — началу XX в. рабства и в помине не было. Неоди-
наковой была и степень зрелости сельскохозяйственного капи-
тализма в Сибири и США.
Естественно, П. И. Малахинов приходит к выводу, что в
Сибири не было американского пути «в его чистом виде» 42. Но
его и не могло быть как потому, что полное сходство вообще
41 П. И. Малахинов. Указ, соч., стр. 409.
42 Там же, стр. 435.
354
невозможно, так и потому, что в США фермерский путь аграр-
ной эволюции был господствующим и собственно единственным,
а применительно к Сибири можно говорить лишь о некотором
преобладании элементов фермерского типа.
Полагать, что правильный вывод об отсутствии в Сибири
американского пути «в его чистом виде» отрицает другой — о
преобладании элементов фермерства в Сибири, значило бы
отождествлять два различных явления — преобладание и победу,
безраздельное господство американского пути. Видимо, речь
может идти не о «сходстве», а о некоторых общих по свому ти-
пу возможностях для фермерской эволюции в США и Сибири,
таких, как наличие большого колонизационного фонда, отсут-
ствие помещичье-юнкерского хозяйства, крестьянское произ-
водство как основа всей экономики деревни и др. Но эти
возможности использовалась по-разному — в США в итоге граж-
данской войны они вылились в полную победу и торжество фер-
мерского пути, а при сохранении самодержавной власти в Си-
бири не вышли за рамки преобладания элементов фермер-
ского типа.
Было бы неверно также преувеличивать влияние коло-
ниальной политики и, в частности, «челябинского тарифа» на
характер аграрной эволюции в Сибири. П. И. Малахинов рас-
сматривает Сибирь как колонию «в политико-экономическом
смысле» и, ссылаясь на работу В. И. Ленина «Развитие капи-
тализма в России», отмечает три характерных ее черты: 1) на-
личие свободных незанятых земель; 2) мировое разделение
труда, позволяющее колониям специализироваться на массо-
вом производстве сельскохозяйственных продуктов; 3) «полити-
ческая и экономическая зависимость их (колоний.— Л. Г.) от
метрополий» 43. Иначе говоря, II. И. Малахинов считает, что до-
революционная Сибирь была политической и экономической ко-
лонией России.
В. И. Ленин действительно употреблял термин «колония в
политико-экономическом смысле» 44, т. е. колония с точки зре-
ния политэкономии как науки. Но имел в виду не политиче-
скую п экономическую колониальную зависимость восточных
п южных окраин России, а только экономическую. Это под-
тверждается тем, что В. И. Ленин приводит положения
К. Маркса о колониях «в экономическом смысле», «собственно
земледельческих колониях» 45, а несколькими строчками ниже
43 Там же, стр. 327. 328.
44 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 3, стр. 593.
45 К. Маркс. Капитал, т. I, стр. 768, примечание. Капитал, т. III,
стр. 684, 769—770.
355
•23*
прямо пишет, что «южные и восточные окраины Евр. России,
заселявшиеся в пореформенную эпоху, отличаются именно
указанными чертами и представляют из себя, в экономиче-
ском смысле, колонии центральной Европейской России...»46;
он называет два признака — наличность незанятых земель и
сложившегося мирового рынка — и не говорит о политической
зависимости рассматриваемых колоний. Следовательно, восточ-
ные окраины, в том числе и Сибирь, В., И. Ленин считал коло-
ниями в экономическом смысле 47.
Преувеличивая колониальную зависимость Сибири и «челя-
бинский тарифный перелом», П. И. Малахинов пишет: «В ре-
зультате Западная Сибирь — житница всей Сибири — оказа-
лась закрытой со всех сторон-, с севера, запада, востока и юга.
Если с первых трех сторон она была отгорожена преднамерен-
ной политикой царского правительства, то с юга — горами и
пустынями Центральной Азии, через которые выхода на внеш-
ние рынки не было» 48. А между тем вывоз сибирского хлеба
и масла в западном направлении, главным образом за границу,
возрастал. С 1897 по 1913 г. включительно вывоз хлеба из Си-
бири возрос с 13,7 до 59,7 млн. пудов, а масла — с 48 до 5670
тыс. пудов. «Челябинский тариф» тормозил, но не мог остано-
вить рост вывоза сельскохозяйственной продукции и развитие
капиталистических отношений в деревне, обусловленное дей-
ствием объективных экономических законов капитализма. По-
этому не приходится говорить о закрытии Западной Сибири «со
всех сторон».
Одним из аргументов, якобы подтвержающих развитие сель-
ского хозяйства Сибири ио прусскому пути, некоторые иссле-
дователи считают узость внутреннего рынка. П. И. Малахинов
подчеркивает даже «отсутствие рынков для сбыта сельскохо-
зяйственной продукции» Сибири 49. Следует заметить, что само
по себе состояние рынка пе определяет характер аграрной эво-
люции и больше свидетельствует о степени развития капита-
лизма, зрелости пли незрелости его. На первых шагах капита-
листического развития и в условиях еще слаборазвитого рынка
сельское хозяйство может эволюционировать по фермерскому
пути, так же как и при высокоразвитом рынке оно может раз-
46 В. И. Лени и. Полное собрание сочинений, т. 3, стр. 593.
Рассматривая Сибирь как экономическую колонию, мы не имеем
в виду коренные народы, составлявшие меньшинство населения Си-
бири, которые находились под экономическим и политическим колони-
альным гнетом самодержавия.
48 П. И. Малахинов. Указ, соч., стр. 330 (выделено нами.— Л. Г.).
49 Там же, стр. 333.
356
виваться по прусскому пути. Наглядный пример тому —
юнкерская Германия. Однако состояние рынка или степень раз-
вития капитализма во многом определяет обстановку, в которой
происходит развитие сельского хозяйства по тому или иному
пути. Не определяя характера аграрной эволюции, состояние
рынка взаимно влияло на темпы развития, от него в известной
мере зависела четкость проявления отдельных элементов аграр-
ной эволюции. Как уже отмечалось, внутренний рынок Сибири
в начале XX в. достиг значительной глубины. Во всяком слу-
чае он обеспечивал сравнительно высокие темпы развития сель-
скохозяйственного капитализма и довольно четко отражал
реальность эволюции фермерского типа.
П. И. Малахинов уделяет преувеличенное внимание пере-
житкам крепостничества. Чувствуется склонность показать их
не менее сильными, чем в Европейской России. Нельзя согла-
ситься с попыткой автора обнаружить здесь помещиков в лице
чиновников. «Если помещиков в Сибири не было,— пишет
П. И. Малахинов,— то их вполне заменяли чиновники, и не бу-
дет преувеличением сказать, что сибирское население (русское,
старожилое и «инородческое») находилось почти что в крешь
стной зависимости от этих чиновников»50. Неприемлемость
такого внеисторического сравнения совершенно различных по-
нятий — «крепостная зависимость» и «административный про-
извол чиновников» —вполне очевидна. Положение В. И. Ленина
о том, что русский народ до сих пор остается рабом чиновни-
ков51, автор понимает в буквальном смысле, делая отсюда не-
правильный вывод. Уделяя большое внимание пережиткам
крепостничества, П. И. Малахинов недооценивает развитие
арендных отношений в Сибири, степень товарности сельского
хозяйства, проникновение монополистического капитала в эко-
номику деревни.. Недостаточно раскрыты вопросы о внутреннем
рынке и разложении крестьянства как класса (разложение по-
казано главным образом на материалах 80-х годов XIX в.),
о перерастании зачаточных незрелых форм капитализма в раз-
витые. В работе не исследуется также предпринимательство
сельской буржуазии.
Сравнивая чистый сбор культур (без ячменя, овса,
и картофеля) в расчете на душу населения в различных райо-
нах страны, автор приходит к выводу, что «остаток хлеба на
душу населения за 1908—1912 гг. в Сибири в целом и в ее гу-
берниях и областях в отдельности был ниже, чем в среднем в
50 Там же, стр. 420.
51 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 7, стр. 134.
357
50 губерниях Европейской России и в земледельческом центре,
где в наибольшей степени сохранились пережитки крепостниче-
ства» 52. Сами по себе цифры, приведенные П. И. Малахино-
вым53, сомнений не вызывают. Дело в другом. В цифру чистого
сбора не включен овес, который в Сибири в 1905—1915 гг. за-
нимал около 30% посевной площади и был второй после пше-
ницы товарной культурой. В Европейской же России площадь
овса в указанные годы составляла 18—19% 54. Кроме того, на
1909—1912 гг. приходятся неурожаи в отдельных губерниях
Сибири, а запасы прежних лет, имевшиеся в зажиточных и ку-
лацких хозяйствах автор не учел. Поэтому количество товар-
ных излишков в деревне оказалось заниженным.
Эта неточность повлекла за собой другую. На основе указан-
ных данных о чистом остатке хлебов автор делает вывод: «Если
исходить из 15—16 пудов нормы потребления хлеба на душу, то
Сибирь за 1908—1912 гг. не давала товарного хлеба, и только
в 1913 г. она имела небольшой излишек. Лишь одна Томская
губерния производила товарный хлеб»55. Однако это не так.
В 1908 г. из Сибири вывезено в западном направлении 55,1 млн.
пудов хлеба, в 1909 г.— 51,5 млн., 1910 г.— 29,7 млн., 1911 г.—
38,4 млн., 1912 г.—55,8 млн. и в 1913 г.—59,7 млн. пудов56.
Значительную часть товарного хлеба давала Томская губерния
(в 1913 г. из губернии отправлено 15,2 млн. пудов) 57, но несом-
ненно, эти излишки имелись и в других губерниях Сибири.
Признавая, что Западная Сибирь по темпам прироста пого-
ловья всех видов скота обгоняла Европейскую Россию, по при-
росту крупного рогатого скота, овец и свиней — Северный Кав-
каз, а по темпам прироста крупного рогатого скота оставляла
позади и США, автор объясняет это тем, что Северный Кавказ
специализировался на производстве пшеницы, а в Западной Си-
бири подобной, резко выраженной специализации не было и по-
тому поголовье скота здесь росло быстрее58. Между тем про-
цент посевов пшеницы в общей посевной площади Западной
Сибири был таким же высоким, как и на Северном Кавказе
(около 50%), а в Степном крае даже выше (60—64%) 59. При-
52 П. И. Малахинов. Указ, соч., стр. 379.
53 Там же, стр. 378.
54 «Сельское хозяйство Россип в XX веке». Стат. сб. под ред. проф.
Н. П. Огановского. М., 1923, стр. 114, 116.
55 П1. И. Малахинов. Указ, соч., стр. 379.
59 «Труды бюро военно-технической помощи при обществе сибир-
ских инженеров», вып. 1. Томск, 1917, стр. 44.
57 «Сибирская кооперация», 1918, № 1—2, стр. 19.
58 П. И. Малахинов. Указ, соч., стр. 388.
59 «Сельское хозяйство России в XX веке», стр. 114.
358
чем «пшеничная» специализация Сибири все углублялась. По-
этому никакая оговорка о специализации Северного Кавказа на
производстве пшеницы не может снять вопрос о более высоких
темпах прироста поголовья скота в Западной Сибири, обуслов-
ленного широким переселенческим движением, бурным разви-
тием маслоделия и другими причинами. Подробный анализ эле-
ментов эволюции прусского типа является, несомненно, заслу-
гой П. И. Малахинова. Однако преувеличение роли этих эле-
ментов не позволило автору показать действительное место
эволюции фермерского типа в сельском хозяйстве Сибири.
Во многом этот пробел восполняет статья В. И. Дулова и
В. Г. Тюкавкина60. Авторы развивают тезис о господстве фер-
мерского пути на государственных землях Сибири, подкрепляя
•его теоретическими положениями и большим фактическим ма-
териалом. Они отрицают элементы прусского типа в аграрной
эволюции на государственных землях Сибири и считают, что
критерием определения типа аграрной эволюции является лишь
наличие или отсутствие помещичьего хозяйства. Исследуя
прежде всего вопросы о крупных предпринимательских хозяй-
ствах, землевладении и землепользовании, своеобразии факто-
ров, торомозивших развитие капитализма в Сибири, авторы
приходят к выводу, что «кулацкие хозяйства Сибири развива-
лись по фермерскому пути и имели для этого определенные
условия» 6l. Присоединяясь к этому выводу, мы не разделяем
мнения об отсутствии черт прусского образца в аграрной
эволюции на государственных землях Сибири. Безусловно, на-
личие или отсутствие помещичьих хозяйств было решающим
в характере аграрной эволюции, но отнюдь не единственным.
Помещичьи хозяйства как наиболее яркий пережиток крепост-
ного права нельзя отрывать от всей совокупности феодально-
крепостнических остатков. Такие остатки, как собственность
казны на сибирские земли, надельное землевладение крестьян,
община с ее атрибутами, не могли, конечно, образовать какого-
то особого пути, но представляли собой элементы прусского
типа, как бы вкрапленные в фермерское направление аграрной
эволюции. Если одни исследователи переоценивают роль госу-
дарственной земельной собственности при определении харак-
тера аграрной эволюции, то авторы статьи, как нам кажется,
придерживаются другой крайности, утверждая, что земельная
собственность в Сибирп не представляла границ для приложе-
60 В. И. Дулов, В. Г. Тюкавкин. О путях развития капитализ-
ма в сельском хозяйстве Сибири. «Вопросы истории», 1964, № 4.
Ь1 Там же, стр. 59.
359
ния труда и капитала 62. Но сотни тысяч неприписанных кре-
стьян, так и не получивших землю до революции, ограничение
крестьянского землепользования рамками надела и запрет про-
давать надельную землю, произвол властей в распоряжении зе-
мельными угодьями п крепостнические черты в арендных от-
ношениях, запрет крестьянам пользоваться казенным лесом и
его побочными продуктами — эти и другие явления, ограничи-
вавшие свободу приложения труда и капитала, самым теснейшим
образом были связаны с полуфеодальной собственностью каз-
ны на земли Сибири. Очевидна отрицательная роль и надельно-
го землевладения, степень распространения которого авторы
явно преуменьшают, считая преобладающим в Сибири начала
XX в. захватное землевладение63. В. И. Ленин рассматривал на-
дельное землевладение, это «гетто..., в котором задыхается и из
которого рвется крестьянство к свободной земле» 64, как один из
элементов эволюции прусского типа. Отдельные черты прус-
ского типа вносились в аграрную эволюцию Сибири влиянием
помещичьих хозяйств центра страны и политикой самодержа-
вия. Мнение об отсутствии прусских черт в развитии сельско-
го хозяйства на государственных землях Сибири никак не со-
гласуется с действительностью сибирской деревни конца XIX —
начала XX в.
* *
*
Формулируя наши выводы, разграничим возможности двух
типов аграрной эволюции, основное содержание процесса эво-
люции и результаты или проявления его в социально-экономи-
ческой и политической областях. В капиталистическом развитии
сибирской деревни имелись объективные возможности для эво-
люции как фермерского типа (отсутствие помещичьих хозяйств,
наличие огромного колонизационного фонда, крестьянский по
преимуществу характер землепользования и сельскохозяйствен-
ного производства, быстрый приток переселенцев), так и прус-
ского (сохранение самодержавия и его реакционная политика,
губительное влияние па окраины помещичьих латифундий
центра страны, феодальные пережитки в самой Сибири). При
общем для всей страны преобладании возможностей для прус-
ского пути в экономической и политической областях в эконо-
мике сибирской деревни преобладали возможности для аграр-
ной эволюции американского типа. В Сибири не было экономп-
62 Там же, стр. 51.
63 Там же, стр. 49.
64 В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 13, стр. 254.
360
ческой основы юнкерского пути — помещичьих хозяйств и мно-
гих из пережитков крепостничества, связанных с ним.
Эти экономические предпосылки и возможности предопре-
деляли основное содержание аграрной эволюции в Сибири. От
патриархального и натурального хозяйства через мелкотовар-
ное производство экономика деревни эволюционировала в сто-
рону хозяйства фермерского типа с более многочисленной по
сравнению с Европейской Россией прослойкой сельских пред-
принимателей, экономически сильным средним крестьянством
и широкой массой пролетариев, полупролетариев и мелких кре-
стьян. Полуфеодальные формы эксплуатации, полукрепостни-
ческая землеустроительная и переселенческая политика само-
державия, использовавшего право собственности царя и казны
на земли, административно-полицейский аппарат, сельскую
общину и другие пережитки, серьезным образом тормозили этот
процесс, привносили в него существенные элементы эволюции
прусского образца и ограничивали элементы фермерства, пе
позволяя им вылиться в победу. Поэтому сельское хозяйство
не было и не могло быть «чисто фермерским». Однако это не
меняло основного содержания аграрной эволюции.
Основу сельскохозяйственной эволюции составляло не по-
мещичье хозяйство и не кабинетское или государственное, а кре-
стьянское. В нем производились сельхозпродукты, оно было
связано с рынком и эволюционировало в сторону капитализма.
Фермерское направление составляло основное экономическое со-
держание аграрной эволюции в Сибири. Результатом этого яв-
лялся быстрый рост маслоделия в Западной Сибири, более вы-
сокий, чем в крестьянских хозяйствах помещичьих районов,
уровень применения машин и наемного труда в начале XX в.,
сравнительно высокая зажиточность середняцких и особенно
кулацких слоев деревни, высокая степень эксплуатации бедно-
ты и ее острые противоречия с сельской буржуазией.
Под влиянием более свободных условий для развития ка-
питализма и широкого притока переселенцев посевные площади
и поголовье скота в Сибири увеличивались быстрее, чем в Ев-
ропейской России. Все эти черты составляли особенность эко-
номического развития сибирской деревни в конце XIX— начале
XX в. Но аграрная эволюция, фермерская в своей основе, осу-
ществлялась в условиях самодержавия и потому неизбежно
переплеталась с элементами прусского образца, особенно в
надстройке. Поэтому в сельском хозяйстве Западной Сибири и
положении крестьянства мы видим и такие «результаты», как
ущемление и неустойчивость крестьянского землепользования,
мучительное разорение крестьян в процессе взимания высо-
361
ких податей, административно-полицейский произвол властей и
бесправие крестьянства.
Черты эволюции прусского типа могли исчезнуть только с
ликвидацией самодержавия и полной победой демократической
революции. Особенность демократической революции в России
заключалась в том, что она быстро переросла в социалистичес-
кую, которая, попутно уничтожив феодально-крепостнические
пережитки, положила начало социалистическому преобразова-
нию деревни и таким образом навсегда покончила как с прус-
ским, так и с фермерским путем развития. Деревня стала разви-
ваться по социалистическому пути, обеспечившему уничтоже-
ние кулачества как класса в процессе массовой коллективиза-
ции и полную победу социалистических производственных от-
ношений в деревне.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Ш Я Я осле реформы 1861 г. Сибирь вместе со всей страной
ш Я вступила в капиталистический период своей истории.
Уже к концу XIX столетия капиталистические отно-
шения, преимущественно в незрелой форме, и связанные с ними
отношения мелкотоварного производства преобладали в основ-
ных сельскохозяйственных районах Западной Сибири. Наряду
с этим большое место занимали остатки патриархальщины и
феодализма. Развитые формы капиталистического производства
и сбыта в то время еще не получили широкого распространения.
В конце XIX — начале XX в. происходит дальнейший процесс
развития капитализма. Он охватывает как производитель-
ные силы, так и сферу производственных отношений, включая
изменения в классовой структуре деревни.
Рост производительных сил в сельском хозяйстве выразился
в дальнейшем хозяйственном освоении края и вовлечении в
обработку больших массивов новых земель, в увеличении по-
севных площадей и поголовья скота, в распространении машин-
ной техники и некоторых изменениях в системе земледелия.
Оформилась общая сельскохозяйственная специализация За-
падной Сибири на производстве масла и отдельных ее райо-
нов — на производстве масла, хлеба, мяса, рыбы, пушнины. В
начале XX в. здесь сложился один из крупных не только в Рос-
сии, но и во всем мире центр маслоделия. К 1917 г. Западная
Сибирь выдвинулась в число основных хлебопроизводящих
районов страны. Вовлечение в обработку новых земель в Си-
бири. основном районе колонизации в начале XX в., и развитие
маслоделия было одним из главных проявлений роста произ-
водительных сил в сельском хозяйстве всей России. Развитию
производительных сил в сельском хозяйстве способствовало
улучшение путей сообщения и прежде всего сооружение Сибир-
ской железной дороги, связавшей Сибирь с мировым рынком.
Рост сельскохозяйственного производства происходил на то-
варно-капиталистической основе и неизбежно сопровождался
усилением капиталистических отношений в деревне.
Об этом свидетельствовало увеличение массы товарной про-
дукции и растущий вывоз ее за пределы Сибири, развитие арен-
363
дно-предпринимательских отношений в деревне, возросшее при-
менение наемного труда, фактическое подчинение вывоза масла
и ввоза машин монополистическому капиталу, возникновение
капиталистического кредита. Если товарность земледелия в
Западной Сибири была такой же низкой, как и в среднем по
Европейской России то животноводство этого края отличалось
большим выходом товарной продукции. Учитывая, что масло
являлось основным товарным продуктом, а в целом животно-
водство развито но менее земледелия, товарность всего сельско-
го хозяйства Западной Сибири была не ниже, чем в среднем
по Европейской России (30%), и выше по сравнению с кресть-
янскими хозяйствами помещичьего центра. В свою очередь, то-
варный характер производства оказывал воздействие на разви-
тие производительных сил, придавая ему соответствующее
направление: в земледелии Западной Сибири быстрее других
росли посевы наиболее товарной культуры — пшеницы, а в
скотоводстве — поголовье коров.
Капиталистические отношения в деревне развивались в сто-
рону усиления зрелых форм капитализма: увеличивается ку-
лацкое производство, основанное на широком применении ма-
шин и наемного труда батраков, возникает и быстро повыша-
ется роль производительного капитала и соответственно этому
понижается самостоятельное значение торгово-ростовщического
капитала. Постепенно сельскохозяйственное производство кон-
центрируется в руках кулачества. В сфере сбыта и обраще-
ния незрелые формы капитала также начинают уступать свое
место более развитым: в торговле — капиталу крупных фирм
и монополий, в области кредитных отношений — учреждениям
мелкого кредита и различного рода кооперативам. В экономике
сельского хозяйства происходит своеобразная подвижка укла-
дов и элементов производства. Значительно сокращается зона
патриархальщины. При абсолютном росте незрелых форм капи-
тализма удельный вес их понижается и, наоборот, удельный
вес развитых форм и подчиненных капитализму мелкотоварных
отношений повышается. Капитализм вырастал на базе мелко-
товарного производства, но, развиваясь вширь, он, в свою оче-
редь, порождал мелкотоварное производство в новых районах
Западной Сибири.
1 В 1909—1913 гг. товарная продукция земледелия в хозяйствах всех
категорий Европейской России равнялась 25% от валового сбора, а жи-
вотноводства— 37% («Сельское хозяйство СССР». Статистический сбор-
пик. М., 1960, стр. 24).
364
Основу всех этих изменений составляло разложение кресть-
янства как класса. До реформы деревня была представлена
патриахальпым крестьянством, феодально зависимым от казны
п Кабинета, и нарождавшейся торговой буржуазией. В поре-
форменный период, в процессе капиталистического развития п
под активным воздействием переселений, усиливается разложе-
ние с выделением новых типов крестьянства — сельской буржу-
азии, с одной стороны, пролетариев и сельских бедняков — с дру-
гой. К 1917 г. разложение крестьянства Западной Сибири дос-
тигло значительной глубины. Удельный вес бедноты в крестьян-
стве Западной Сибири был ниже, чем в Европейской России, а
удельный вес кулаков и особенно середняков — выше. Разло-
жение крестьянства, рост переселений и общественное разделе-
ние труда, сопровождавшееся вывозом сельскохозяйственной
продукции и ввозом промышленных изделий, создавали здесь
внутренний рынок. Слабость промышленности, неорганизован-
ность сбыта и политика самодержавия серьезно сдерживали его
развитие. Однако в результате непрерывного переселенческого
движения и разложения крестьянства внутренний рынок Си-
бири в начале XX в. неуклонно расширялся. Вместе с возрастав-
шим вывозом продуктов это обеспечивало быстрый рост капи-
талистического и мелкотоварного производства.
С развитием рынка и ростом вывоза происходит накопление
капиталов в торговле, часть которых помещается в сельскохо-
зяйственное производство, главным образом в маслоделие, арен-
ду земли и расширение кулацкой запашки. Внутреннему накоп-
лению капиталов сильно мешало выкачивание средств из сель-
ского хозяйства Сибири, проводимое царским правительством, и
самостоятельное развитие ростовщического капитала. Со стро-
ительством Сибирской железной дороги в Сибирь хлынули ка-
питалы русских и иностранных торгово-капиталистических фирм
и монополий. Они вкладывались преимущественно в торговлю,
где прибыль благодаря ее грабительскому характеру была вы-
ше. Значительные суммы па строительство подсобных предпри-
ятий вдоль железной дороги, на развитие маслоделия и приоб-
ретение машин отпускало крупным предпринимателям и кула-
кам царское правительство.
Развитие капитализма в сельском хозяйстве Западной Си-
бири, как и всей страны, тормозилось феодально-крепостничес-
кими пережитками. Наиболее яркие из них — помещичье зем-
левладение в центре страны и власть самодержавия. Феодаль-
ные остатки сохранились в землевладении Западной Сибири
(«дачи единственного владения», казны и Кабинета) и в зем-
лепользовании (община с ее атрибутами). Они встречались в
365
системе ведения хозяйства (продовольственная и принудитель-
ная аренда, элементы издольщины) и занимали видное место
в распределении доходов. Царь и класс помещиков присваивали
часть доходов сибирского крестьянства путем полуфеодальных
повинностей, арендной платы и тарифов на вывоз сельскохо-
зяйственной продукции. Полуфеодальная денежная рента тес-
но переплеталась с капиталистической. Гораздо больше пере-
житков феодализма сохранилось в правовом и общественном
положении крестьян. Феодальные пережитки в Западной Сиби-
ри, охватывавшие и базис и надстройку, представляли собой
старую форму, стеснявшую развитие капиталистических отно-
шений в деревне. Попытки царского правительства расширить
их сферу влияния в конечном итоге опрокидывались всем хо-
дом экономического развития и революционной борьбой тру-
дящегося крестьянства. В экономике сибирской деревни в пер-
вую очередь возрастал удельный вес капиталистических и мел-
котоварных форм хозяйства, а не феодально-крепостнические
пережитков. Однако последние могли исчезнуть лишь с ликвг
дацией помещичьего землевладения в центре страны и само-
державия.
Сельское хозяйство и крестьянство Западной Сибири нахо-
дилось в общих для всей страны условиях господства самодер-
жавия и сохранения остатков феодализма. И в сибирской дерев
не существовало противоречие между капитализмом, значитель-
но развитым в земледелии, и полуфеодальным землевладением,
переплетение самодержавного гнета с капиталистической экс-
плуатацией и как следствие этого развитие двух социальных
войн. И здесь сельскохозяйственное производство не отличалось
высокой зрелостью капиталистических форм или большой кон-
центрацией, имея по преимуществу мелкокапиталистиче-
ский характер. Основные закономерности развития аграрного
капитализма были едиными для всей страны. В то же время За-
падная Сибирь как колонизуемая окраина имела свои особен-
ности, связанные с отсутствием помещичьих хозяйств, наличи-
ем большого колонизационного фонда и широким переселенче-
ским движением. Эти особенности так или иначе сказывались
во всех основных сферах социально-экономического развития
сибирской деревни — разложении крестьянства и более благо-
приятных условиях роста сельской буржуазии, характере товар-
но-денежных и арендных отношений, состоянии рынка рабочей
силы и формах найма, в системах землепользования и полевод-
ства. Конечным выражением этих особенностей являлось пре-
обладание фермерства в аграрной эволюции Сибири.
Капитализм, зародившийся еще в недрах феодализма, не был
366
явлением, привнесенным извне. Переселения и колонизация
лишь расширили и углубили процессы, внутренне присущие
экономике сибирской деревни. Своеобразие Западной Сибири
состояло в том, что здесь капиталистические отношения разви-
вались не только вглубь, но главным образом вширь, скорее,
в сторону количественного роста, чем в направлении качествен-
ного совершенствования сложившихся форм. Проявлялось это
в резкой экстенсивности сельского хозяйства, более высоких
темпах роста посевных площадей и поголовья скота, во многом
также связанных с односторонней сельскохозяйственной спе-
циализацией. Отсюда и неодинаковость степени развития капи-
талистических отношений в различных районах, обусловленная
наличием исторически сложившихся очагов земледелия и ско-
товодства и постепенным распространением капитализма на
новые территории.
Если землевладение и землепользование Западной Сибири
оставались полуфеодальными, в системе полеводства большое
место занимали пережитки патриархальщины, то в распреде-
лении основных средств производства, прежде всего машин, в
системе ведения хозяйства и производства продукции, особенно
масла, в области сбыта преобладали капиталистические отно-
шения. При количественном преобладании мелкотоварных и
потребительских хозяйств господствующее положение в эко-
номике деревни занимал капитал, ибо степень его влияния да-
леко выходила за рамки территориального и количественного
распространения. Мелкотоварного производства, независимого
от кулаков, торгово-капиталистических фирм и различного рода
скупщиков, не существовало. Уровень развития капиталисти-
ческих отношений в деревне во многом зависел от соотношения
незрелых и высокоразвитых форм капитализма. Сельскохозяй-
ственное производство Западной Сибири определялось сочета-
нием тех и других при ведущей роли высокоразвитых форм.
Экономика сибирской деревни представляла своеобразную
мозаику отношений. Если в железнодорожной и особенно лесо-
степной полосе преобладали развитые формы капитализма при
массовом мелкотоварном производстве и небольших остатках
патриархальщины, то в районах, удаленных от железных дорог
и судоходных рек, преобладало мелкотоварное производство,
удовлетворявшее виутридеревенский спрос, при сильных остат-
ках патриархальщины и растущих элементах развитого капи-
тализма. В глубокотаежных и тундровых районах еще сохра-
нялось полунатуральное хозяйство с зачатками капитализма.
Капиталистические отношения в сибирской деревне, перепле-
таясь с докапиталистическими формами хозяйства, имели черты
367
незрелости. Не сложилась окончательно и соответствующая ка-
питализму надстройка. С этой точки зрения его нельзя считать
окончательно победившим. Но реставрация феодализма уже
была невозможной, и в этом смысле капитализм победил окон-
чательно п бесповоротно. Капиталистически развитый строй
в сельском хозяйстве Западной Сибири был главенствующим,
а капитал, взятый во всех его незрелых и развитых формах,
занимал господствующее положение в экономике деревни.
Слабая изученность степени зрелости капиталистических
отношений в сельском хозяйстве отдельных районов страны
затрудняет сравнение Западной Сибири с этими районами. Но
имеющийся фактический материал свидетельствует о том, что
норма товарности сельского хозяйства, уровень применения
машин и наемной рабочей силы в наиболее развитых сельско-
хозяйственных районах Западной Сибири были такими же или
даже выше, чем в среднем по Европейской России. Всего веро-
ятнее, что степень зрелости капиталистических отношений в
железнодорожной полосе Западной Сибири была выше, чем в
районах с наибольшими пережитками крепостничества, и ниже,
чем в южных и западных капиталистически развитых окраинах
страны. В захолустных и слаборазвитых районах Западной Си-
бири уровень развития аграрного капитализма был, наоборот,
ниже, чем в Европейской России. Экономика Западной Сибири
имела однобокий характер, ярко выраженную сельскохозяй-
ственную направленность при слабой промышленности. Вплоть
до Советской власти Западная Сибирь оставалась аграрно-сырь-
евым районом, зависимым от промышленности Европейской
России. Поэтому по общему уровню всего народного хозяй-
ства — промышленности, сельского хозяйства и транспорта —
Европейская Россия шла впереди этой колонизуемой окраины.
В конце XIX — начале XX в. возрастает полуфеодальная
эксплуатация крестьянских масс со стороны буржуазно-поме-
щичьего государства и Кабинета. Это выразилось в росте по-
винностей, увеличении площади оброчных статей, усилившемся
административно-полицейском гнете. Наиболее ярко это про-
являлось на Алтае, где царское правительство, видимо, стре-
мясь компенсировать потерю доходов от упадка металлургичес-
кой промышленности Кабинета, особенно активизировало дея-
тельность по использованию оброчных статей и лесов, насажде-
нию принудительной аренды и т. п. Резкое обострение в период
империализма аграрного вопроса в центре страны до крайности
ухудшило переселенческое дело в Сибири. Провалившаяся ре-
форма Столыпина лишь запутала клубок этих противоречий.
Развитие капитализма в деревне сопровождалось еще большим
368
усилением эксплуатации трудящихся крестьян. Гнет самодер-
жавия и грабеж крестьянства торговцами и ростовщиками те-
перь дополняется эксплуатацией со стороны сельских предпри-
нимателй и торгово-капиталистических фирм.
Результаты возросшей полуфеодальной и капиталистической
эксплуатации не замедлили сказаться на развитии сельского
хозяйства Западной Сибири и положении крестьян. В период
империализма сокращается производство хлеба и поголовья
скота в расчете на душу сельского населения, неуклонно рас-
тет число обратных переселенцев, учащаются голодовки кре-
стьян, усиливается разорение и обнищание бедноты и пересе-
ленцев. Поэтому В. И. Ленин называл трудящихся крестьян
Сибири «нищающими» 2. Все это сопровождалось ростом сель-
ской буржуазии и усилением кулацкого хозяйства. Наряду с
антифеодальными противоречиями, все больше обостряются
противоречия беднейшего крестьянства и кулачества. Неслучай-
но в период империализма в сибирской деревне активизируется
и первая и вторая социальная война. Неразрывное экономи-
ческое и политическое единство Сибири со всей страной было
глубочайшей причиной тесной связи двух социальных войн, в
сибирской деревне с революционным движением в России. Кре-
стьянское движение в Западной Сибири было одним из состав-
ных и неотделимых показателей назревания буржуазно-демо-
кратической и социалистической революции в стране.
Пережитки феодализма и полуфеодальные формы эксплуа-
тации в Западной Сибири являлись экономической предпосыл-
кой союза рабочего класса со всем крестьянством на буржуазно-
демократическом этапе революции. Развитие аграрного капи-
тализма создало экономическую базу для союза крестьянской
бедноты и рабочего класса в социалистической революции. Про-
летарии и крестьяне-бедняки сибирской деревни, как и всей
страны, были кровно заинтересованы в победе социалистической
революции и в последующих социалистических преобразовани-
ях. Постоянное разложение среднего крестьянства и неустойчи-
вость его хозяйственного положения в условиях частной соб-
ственности на средства производства были экономической осно-
вой последующего вовлечения в социалистическое строитель-
ство и середняков. В процессе капиталистического развития
сельского хозяйства Западной Сибири сложились экономичес-
кие условия для социалистического преобразования деревни —
определенный уровень производительных сил и объективная ос-
нова союза рабочего класса с крестьянской беднотой.
2 См. В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 5, стр. 91.
24 Л. М. Горюшкин
369
ПРИЛОЖЕНИЯ
1. Территория, административное деление и число поселений в 1906 г.*
Административная единица Площадь, кв. версты Количе- ство уездов Коли- чество волос- тей Число горо- дов и посел- ков город- ского типа Остальные поселения
Акмолинская область 512 221,8 5 46 5 485
Тобольская губерния 1 219229,7 10 242 10 3 808
Томская » 744 576,7 7 144 9 3 330
Енисейская » 2 233 929,5 7 73 6 1 450
Иркутская » 638 198,2 5 96 6 2 314
Итого ... 5 348 155,9 34 601 36 11 387
* «Сельское хозяйство России в XX веке». Стат. сб. под ред. проф. Н. II. Оганов-
ского. М., 1923, стр. 14.
2. Население Сибири*
Административная единица 1897 г. 1911 г.
Всего Русских Коренных жителей Прочих Всего Русских Коренных жителей Прочих
Акмолинская область . . . В том числе городское . сельское 682 608 74 752 607 856 225 641 428 467 28 500 1 443 721 192 702 1 251 019 835 441 550 905 57 375
Тобольская губерния . . . В том числе городское . сельское 1 433 595 86 574 1 347 021 1 311 706 84 925 36 964 I 975 239 131 012 1 844 227 1 827 992 102 798 44 449
Томская губерния В том числе городское . сельское 1 927 932 136 119 1 791 813 1 760 619 116 497 50 816 3 673 746 290 041 3 383 705 3 463 266 133 870 76 610
Енисейская губерния . . • В том числе городское . сельское . . 570 255 61 606 509 149 494 462 50 065 25 728 966 409 123 571 842 838 875 000 55 737 35 672
Иркутская губерния • . . В том числе городское . сельское . . 515 070 62 880 452 190 376 291 116361 22 418 750 000 147217 602 783 588 148 134 363 27 489
Итого . . В том числе городское . сельское . . 5 129 460 421 931 4 707 529 4 168 719 796 315 164 426 8 809 115 884 543 7 963 572 7 589 847 977 673 241 595
«Азиатская Россия», т. 1. СПб., 1914, стр. 86—87.

3. Плотность, населения, длина железнодорожных линий, шоссейных, замощенных и грунтовых дорог в Евро-
пейской России и Сибири в 1911 г. (по данным «Статистического ежегодника России 1911 года»)*
Административная единица Приходит- ся жителей на 1 кв. версту Всего же- л ешо до- рожных линий, версты Приходится линий Всего дорог, версты В том числе
на 100 кв. верст про странства аа 100 тыс. жителей грунтовых шоссей- ных замощен- ных
По 50 губерниям Европейской России • 28,4 48 199 Н,2 39,9 468 858,6 448 188,7 16 041,2 4 628.7
В том числе Воронежская . . 59,1 1 229 21,2 36,1 6 946,3 6 806,3 132,7 7.3
Московская . . 111,4 1 358 46,5 41,2 3 334,0 1 216,0 1 681,1 436,9
Ставропольская 26,7 192 4,0 16,0 3 338,6 3 279,4 46,8 12,4
Олонецкая . . 4,0 184 1,6 35,8 10406,0 10 406,0 — —-
Архангельская 0,6 219 0,3 54,8 2 763,0 2 763,0 — —
По Сибири и Дальнему Восто- ку В том числе Тобольская • . 0,8 1,5 5 317 444 0,5 0,4 61.1 24,7 108 931,5 4 620,0 4 620,0 — —
Томская. . . 4,3 1 091 1,5 34,1 44 740,0 44 740,0 — —...
Енисейская . 0,4 564 0,3 62,7 28 107,0 28 107,0 — —
Иркутская . . 1,1 870 1,4 124,3 4 282,0 4 282,0 — —
* «Сборник статистико-экономических сведений по сельскому хозяйству России и иностранных государств». Год шестой.
СПб., 1913, стр. 586-587, 590-591.
4. Динамика посевных площадей и валовых сборов культур по годам (данные ЦСК) Числитель — посевные
площади (дес.), знаменатель — валовые сборы (тыс. пудов)*
Томская Тобольская . Акмолинская I Губернии,
5 ь я © о Виды культур 1901 1902
Продовольствен- 183 829 204 282
ные 3 356,5 60 079,5
Продовольствен- 228 772 244 505
111 >1 tz 11 О и ё G 4 386,9 7 147,5
Все главные 242 032 263 044
культуры . . 5494,8 9 430,7
Продовольствен- 697 705 641 142
Н ЫС 15 866,9 30 583,5
Продовольствен- 1 100 628 964 461
ные и овес 24 162,7 43 061,1
Все главные 1 165 510 1 020 428
культуры . . 32 758.2 51 184,6
Продовольствен- 1 084 534 867 208
н ые 23 491 42 019,9
Продовольствен- 1 516 479 1 152 707
11ыи и инее 30 109,1 54 358.8
Все главные 1 602 216 1 211 689
культур ы . . 38 978 62 031,6
1903 1904 1905 1901-1905
256 683 197 721 222 648 213 004
17 147 296 478 5 085.5 232 494 11 882,1 263 182 8709,5 253 058
20 063,3 317 451 5 807,8 247 330 14 389,5 278 914 10358,4 269 726
23 051.2 7 133 17 176.5 12456,6
753 769 803 635 724 136 724 192
49 333,6 1 105 424 39 042,4 1 230 287 40 239,7 1 147 658 35019,1 1 109 806
71 665,5 1 166 500 59 552,3 1 285 611 69 186,1 1 195 140 53 531,4 1 165 952
81 893,6 68315,7 78 112 62 458,6
1 085 331 1 018711 1 035 778 1 018 298
62 281,5 1 428 469 37 325,5 1 394 878 55 744,9 1 404 659 44 172,2 1 379 424
86 299,9 1 505 803 54 084 1 475 012 80 121,2 1 480 734 60 994.2 1 455 076
100485,5 67 896 94 946,3 72 866,5
1903 1907 1908 1909
Пет св. 213 487 228 021 312 202
11 205,3 255 614 6 775.2 275 385 8 085,6 381 087
13578,6 268 317 8 529.2 291 769 9 666,7 401 650
15 560,9 10822.2 11 837.2
763 465 691 302 775 974 747 944 29 203.2 1 205 205
30 145,7 1 245 292 27 765 1 132 717 42 059,6 1 211 422
47 594., 1 1 292 437 40 776 1 175 456 70 641,1 1 254 233 46 230 1 245 961
54 005,6 45 605,2 78 470.8 52 704.3
1 138 196 1 333 264 1 355 414 1 572 338
70 455,8 1 584 139 77 232 1 859 951 72 003,2 1 969 720 63 238,2 2 297 241
103 569,8 1 664 688 112 335,7 1 940 366 112 029,9 2 061 816 94 659,3 2 402 914
119 133,1 126 426,1 132 654,2 112 424,1
374
' Губернии। и об.части|| Виды культур 1901 1902 1903
Продовольствен- 293 177 276415 318 473
К Сб пыи 6661,4 13534,5 17 246,1
X Продовольствен- ные и овес 384 962 337 366 395 860
S 8 362 16811,7 21 703,7
X м Все главные культуры . . 402 516 353 783 412 757
11 824,3 19 820 25 584,6
Продовольствен- 285 798 285 761 270 628
к Н. Ы 9915 7 702,1 10 631
Сб g Продовольствен- ные и овес 351 208 353 103 334 757
>» 12413 9 805 13301,5
а. Все главные культуры . . 357 438 361 638 342 600
14 776,1 11 646 15 892
Продовольствен- 2 545 043 2 274 808 2 684 884
НЫС 59 290,8 99919,5 156 639,2
с о Продовольствен- ные и овес 3 582 109 3 052 142 3 560988
5 79 433,7 131 184,1 213033,9
Все главные культуры . . 3 769 712 3 210 582 3 745 111
103 831,4 154 112,9 246 906,9
Продолжение прилож. 4
1904 1905 1901-1905 1906 1907 1908 1909
347 131 339 797 314915 353 639 335 775 331 975 328 260
16912,9 17 533,3 14 376,4 17 289 19650,5 16 874,2 9 082,3
414 883 437 584 394 047 450 440 444 245 436 516 441 095
21 373 23 502,2 18 349,3 23 924 26 523,6 23 873,4 12139,1
432 716 455 555 411 081 467 501 462 188 458 095 460 105
26 785 27 356,7 22 272,9 •27 846,9 30 652,3 28 856,7 14 966,8
296 750 281 154 283 960 266 947 261 884 271 911 304 664
15071,6 15 544,3 11 106,7 13277,9 12 980„6 10 039,7 11 598
368 582 355 800 352 644 341 080 338 604 356 094 399 120
18 677,6 18876,6 13948,6 18 005,6 17463,5 13 739,3 15 062
377 162 363 965 360 465 349 130 347 136 364 476 408 120
21 905,9 17 657 16 375,4 20 575,5 21 073,2 16 858,4 17913,4
2 663 948 2 603 516 2 554 369 2 522 247 2 835 712 2 963295 3 265 438
113437,9 140 944,3 113383,9 131 178,4 148 833,4 147 751,9 121 07,32
3 641 124 3 608 883 3 488 979 3 620 951 4 031 131 4 249 137 4 723 817
159 494,7 206 075,6 157 181,9 193 093,5 210677,4 228 812,9 177 757,1
3 817 831 3 774 308 3 662 300 3 773 756 4 193 463 4 430 389 4 918 760
192 035,6 235 248,5 186 430 221 561,1 239 317,7 267 662,3 209 845,8
Губернии! и области] Виды культур 1910 1906-1910 1911 1912
Акмолинская Продовольствен- ные П родов о л ьстве 11 - пые и овес Все главные культуры . . 308 971 295 672 533 381 629 344
9 266,7 360 876 8 833,4 318 242 7 932,4 626 308 27712,5 726 037
10769,9 384 716 10 636,3 336 616 8 769,1 667 307 31 415,4 761 720
12 897,5 12 779,6 13 188 35 058,1
375
Тобольская Продов ольстве ii- ные Продовольствен- ные и овес Все главные культуры . . 775 480 750 883 874 182 767 695
33 130,1 1 232 692 32 460,7 I 205 466 6 301,9 1 367 732 41 223,3 1 118 064
49 060,8 1 275 943 50 860,4 1 248 807 8 305,4 1 415 372 57 050,3 1 155 872
54 211,1 56 999,4 12 330,6 64 831,8
Томская Продовольствен- ные Продовольствен- ные и овес Все главные культуры . . 1 586 221 1 397 093 1 753 081 1 996 365
77 150,4 2 290 036 72017,9 2 000 218 76 540,7 2 542 537 85 050,4 2 893 989
113 122,4 2 405 333 107 143,4 2 095 024 113 888,3 2 660 513 129 077,1 3 026 285
130 635,8 124 254,7 135 105,8 154 221
1913 1914 1915 1911—1915 1916** 1917**
803 973 958 945 960 860 777 300 1055,9 1178,9
25 690,5 927 672 67 317,5 1 103 774 29 723 1 138 251 31 675,2 904 408 1301,7 1484,5
29 612,8 973 035 77 689 1 146 850 35 823,7 1 178 022 36 662,1 945 406 1324,1 1507,4
34 232,6 86 634,5 43619,8 42 546,6
1 036 934 1 072 190 1 067 758 963 752 1036,4 1036,2
44 526,6 1 481 358 67 382,9 1 577 248 33 640 1 622 433 38 604,9 1 433 367 1651,7 1671,7
65 780,7 1 532 652 100 805,5 1 631 523 54 969,6 1 669 916 57 382,3 1 481 067 1702,1 1716,5
73 206,9 112 120,9 64 702,3 65 438,5
2 328 507 2 488 232 2 362 703 2 185 778 2271,1 2545,9
108 429,8 3 403 854 141 304,2 3 670 215 67 270,6 3 499 354 95 719 3 201 990 3205,2 3683,2
167 790,2 3 544 087 212 852,4 3 861 046 10 1445,7 3 629 765 145 010,6 3 344 340 3307,3 3861,2
198 480,2 281 080,7 127 241 177 225,7
376
Окончание пр и лож. 4
I Губернии II и области Виды культур 1910 1906—1910 1911 1912 1913 19Г1 1915 1911-1915 1916** 1917**
К Продовольствен- ные Продовольствен- ные и овес 307 409 331 412 328 372 384 854 456 195 423 849 435 302 407 914 460,1 488,5
S о 11 203,1 402 706 14819,7 435 001 13 277 430 367 18 672 495 603 19 083,3 588 343 24 924,1 562 869 14 076 583 442 18 006,5 532 124 600,8 667,3
к И Все главные культуры . . 14 868,4 428 333 20 265,7 455 245 17 168 452 979 23 805 517 448 25 280,8 614 459 33 660,7 590 943 17 142,2 609 745 23411,5 557 115 625,9 697,9
19 171,7 24 298,9 21 368 29 348 32 502,4 41 748,3 21 641,1 29 321,6
Продовольствен- ные Продовольствен- ные и овес 265 158 274 113 277 629 281 483 294 107 281 418 241 434 275 214 345,4 313,i 5
к 5 11 656,3 340 380 11 910,5 355 070 12 390,5 357 039 10 862,4 364 662 12554,6 380 683 15042,3 362 065 10 526,8 314573 12 275,3 355 804 413,4 384,8
S Все главные культуры . . 15 345,8 350 111 15923,2 363 796 16 353,4 367 953 13810,4 376 395 16 729,8 392 510 19 379,5 372 738 12 549,2 324 936 15764,4 366 905 425 398,1
19 286 19 141,4 20 588,7 18013,4 21 003 24 454,2 15566,3 19 925,3
П р од ов о л ьстве н - 3 243 239 3 049 173 3 766 645 4 059 741 4 929 716 5 224 634 5 069 057 4 609 958 5169,9 5562,6
о р ные Продовольствен- IIЫО И OR АС 142 406,6 4 626 690 140 042,2 4 313997 116 442,5 5 323 983 183 520,6 5 598 355 210 284,8 6 781 910 315 971 7 276 171 155 236,4 7 158 053 196 280,9 6 427 693 7172,8 7891,5
Все главные культуры . . 203 167,3 4 844 436 204 829 4 499 488 164 484,2 5 564 124 255 158,2 5 837 720 305 194,3 7 056 743 444 387,1 7 603 100 221 930,4 7 412 384 278 230,9 6 694 833 7384,4 8181,1
236 202,1 237 474 202 581,1 301 472,3 359 425 546 038,6 272 770,5 334 457,7
* Продовольственные — озимая и яровая рожь и пшеница, гречиха, просо, ячмень, полба, кукуруза, горох, чечевица и бобы. Все
главные культуры — продовольственные плюс овес, картофель, лен и конопля.
** Кроме вышеуказанных культур, учтены посевы подсолнуха.
«Сборник статистико-экономических сведений по сельскому хозяйству России и некоторых иностранных государств». Год первый,
СПб., 1907, стр. 32—35; Год второй. СПб., 1908, стр. 34—39. «Сборник статистико-экономических сведений ио сельскому хозяйству России
и иностранных государств». Год седьмой. СПб., 1914, стр. 46—49, 52—53; Год девятый. Пг., 1916, стр. 46— 49, 52—53: Год десятый. Пг,,
1917, стр. 48—51, 54—56. «Сельское хозяйство России в XX веке», стр. 88—91.
5. Посевные площади по категориям населения за 1911 г. (по данным переселенческого управления) *
Административная единица Русские Коренное население Всего
казаки крестьяне старожилы крестьяне- переселенцы кочевое полукочевое оседлое
Акмолинская область . 201 299 668 416 79 500 949 215
Тобольская губерния . — 1 242 120 193 152 990 — 12 250 1 448 512
Томская » 5 680 1 946 288 982 800 1425 — 29 036 2 965 229
Енисейская » 7 875 400 155 219478 14 553 642 061
Иркутская » 5 609 296 712 50 508 — 124 800 — 477 629
Итого . . . 220 463 3 885 275 2 114 354 81 915 139 353 41 286 6 482 646
•Сведения Переселенческого управления, основанные на показаниях местных переселенческих чиновников и коррес-
пондентов, на 16% с липшим выше данных ЦСК о посевных площадях за 1911 г («Азиатская Россия», т. 2. СПб., 1914,
стр. 274 ).
6. Средняя урожайность зерновых культур в Сибири, пудов с дес. (по данным Департамента земледелия) *
1896 г.—55,0 1899 г,—67,7 1902 г,—50,8 1905 г.—64,0 1908 г.—59,1 1911 г,—30,1 1914 г.—55,5
1897 г,—59,3 1900 г.—35,5 1903 г.—64,9 1906 г,—56,5 1909 г.—41,9 1912 г.—45,1 1915 г.—37,5
1898 г,—52,9 1901 г,—30,7 1904 г.—49,8 1907 г.—58,8 1910 г,—46,9 1913 г,—43,9
Ц Г А Н X, ф. 478, оп. 51, д. 32, л. 14.
378
7. Урожайность культур в Сибири в сопоставлении с другими районами, пудов с дес. (Цифры в скобках
представляют неполные средние данные) *
Районы страны Годы Озимая рожь Озимая пшеница Яровая пшеница Овес Ячмень Гречиха Просо Карто- фель Лен Конопля
Сибирь 1901—1905 45 47 53 27 33 439
1906—1910 48 — 50 56 53 29 41 413 27 36
1911—1915 54 — 50 56 54 30 26 34
1916 61 — 72 66 65 42 31 29
1917 59 — 57 67 61 40 50 604 29 31
Централь- 1901—1903 56 (55) (52) 49 (47) 30 43 421 32 33
по-земле- 1906—1910 48 (52) (46) 49 (48) 30 47 463 32 35
дельческий 1911—1915 59 71 53 57 (58) 38 51 539 (35) 40
1916 71 (75) • (58) 60 (62) (58) 46 516 (46)
1917 53 62 19 38 19 35 47 464 31 37
Северный 1901—1905 58 64 50 59 62 -
Кавказ 1906—1910 51 55 50 63 63
1911 — 1915 59 61 56 63 67 —
1916 (55) (63) (51) (36) (42) — — —
1917 62 60 47 53 60 — — — — —
В целом по 1901—1905 53 (59) (45) 49 51 (28) (42) 399 27 30
Европей- 1906—1910 47 (55) (44) 51 51 (31) (44) 419 28 32
ской России 1911—1915 59 70 50 55 56 37 52 495 31 35
1916 63 (71) (44) 56 59 50 51 465 26 31
1917 43 50 34 38 45 43 44 346 21 24
«Сельское хозяйство России в XX веке», стр. 155, 157—258.
8. Урожайность в Сибири в сравнении с Европейской Россией, Германией и США, пудов С дес.
Культура Сибирь Европейская Россия США Германия
1901— , 1905 гг. 1906— 1910 гг. 1911— 1915 гг. 1901— 1905 гг. 1906— 1910 гг. 1911— 1915 гг. 1991 — 1905 гг. 1906- 1910 гг. 1911 — 1915 гг. 1901— 1905 гг. 1906— 1910 гг. 1911— 1914 гг.
Пшеница * ... 45 50 50 45 44 50 62 66 69,2 126 134 145,5
Рожь ** Нет св. 48 54 53 47 59 67 68 67,4 104 113 119,5
Овес 47 56 56 49 51 55 74 74 73,4 113 131 126,5
Ячмень 53 53 54 51 51 56 97 92 96,8 123 131 139,7
Гречиха 27 29 30 28 31 27 59 66 72 Нет сведений
* Для Германии и США — яровая и озимая, для Европейской России и Сибири — яровая.
* * Для Европейской России и Сибири — озимая, для США и Германии — яровая и озимая.
«Сборник статистических сведений по сельскому хозяйству России и иностранных государств». Год шестой. СПб., 1913, стр. 96,
106; Год десятый. Пг., 1917, стр. 100, 110, 111; «Сельской хозяйство России в XX веке», стр. 157, 158.
379
380
9. Пропорция культур в Сибири в сравнении с другими районами, %’
Районы страны Годы Озимая рожь Озимая пшеница к Я X So И а Яровая пшеница Овес Ячмень ьГречиха Просо Кукуруза Горох Чечевица и бобы Карто- фель Лен Конопля Подсол- нух
Сибирь 1901—1905 15.1 0,1 11.0 36,5 26,3 3,2 1,4 1,3 0,5 1,9 1,2 1.5
1906—1910 12,0 0,1 8.5 39,8 29,8 3,3 1,0 1,0 — 0.5 — 1,7 1,0 1,3 —
1911 — 1915 10,9 0,1 4,9 45,3 29,5 3,6 0,6 0,7 — 0,4 — 2,0 1,0 1,0 —
1913 11,3 0,2 5,3 45,5 28,4 3,7 0,6 0,7 — 0,4 — 1,8 1,1 1,0 —
1916 9,9 0.0 3,8 48,3 29,1 3,1 0,5 1,2 — 0,4 — 1,4 1,2 1,1 —
1917 8,3 0,2 4,2 48,1 30 з,з 0,6 1,1 — 0,2 — 1,4 1,1 1 ,о 0,5
Централь- 1901—1905 43,5 2,2 0,0 4,7 25,9 2,7 3,9 8,0 — 0,6 0,8 4,9 0.6 2,2 —
ио-земле- 1906—1910 43,4 1,6 0,0 5,1 26,1 2,9 3,4 8.4 — 0,5 0,9 5,2 0,4 2,1 —
дельческий 1911 — 1915 42.4 1,6 0,1 5,9 25,2 2,8 2,9 7,3 — 0,6 1.0 5,3 0,5 1,8 2,6
1913 42,4 1,5 0,1 6,0 25,3 2,8 3,1 7,2 — 0,6 1,0 5,4 0,4 1,7 2,6
1916 42.5 2,1 0,1 5,0 27,1 2,1 2,9 7,5 — 0.3 0,9 4,9 0,3 1,8 2,5
1917 49,4 2,3 0,1 4,2 26,9 2,0 3,4 8,1 — 0,2 1.1 4,7 0,3 1,7 —
Северный 1901—1905 5.3 39,4 0,0 16,7 6,3 16,7 0,3 6,3 4,5 — — 1.7 2,4 0,4 —
Кавказ 1906—1910 4.0 37,7 0,1 18.2 7,3 19,6 0,2 6,4 4.5 — — 1,3 0,4 0,3 —
1911 — 1915 2,3 35,1 0,1 18,3 6,1 22,5 0,1 5,2 4,4 — — 1,0 0,7 0,2 4.0
1913 2.4 35,4 0,2 17,9 5,7 22,5 0,1 5,4 4,5 — — 1.2 0.7 0,1 3,9
1916 0,8 36,9 0,3 15,3 4,5 24,2 0,2 5,2 9,5 — — 0,7 0,4 0,1 5,9
В целом по 1901—1905 33,8 4,0 0,3 18,3 19,2 9,3 2,9 3.8 0,7 1,0 0,6 3,4 1,7 1,0 —
Европейс- 1906—1910 32,7 3,9 0,2 19,8 18,9 10,2 2,8 3,8 0,6 0,9 0.5 3.5 1.5 0,9 —
кой России 1911 — 1915 31,9 4,2 0,2 20 18,2 11,0 2,4 3.2 0,8 0,9 0,6 3,7 1,5 0,7 0,7
1913 31,7 4.1 0,2 20,1 18,0 П,1 2,5 з,з 0,8 1.0 0,6 3,7 1,5 0,7 0,7
1916 31,6 6,1 0,4 15.6 18,9 11,5 2,9 3,4 1,0 1,0 0,5 3.5 1,9 0,7 1,0
1917 32,6 6,5 о,з 14,6 19,2 11,3 2,9 3,7 0,9 0,5 0.5 3,3 1,8 0.7 1.2
♦ «Сельское хозяйство России в XX веке», сгр. 114, 116-
381
10. Динамика поголовья рабочего и продуктивного скота (за 1905—1906 гг. по данным ЦСК, за 1907—1914 гг.
по данным Ветеринарного управления)
Губерния Год Всего скота На 100 душ сельского населения приходится
лошадей крупно- рогатого мелкого свиней лошадей крупно- рогатого скота мелкого свиней
Тоболь- 1905 847 872 1 248 898 1 292 035 236 888 55,0 81,0 84,0 15,0
ская 1906 854 874 1 211 763 1 303 176 271 ОН 55,0 77,0 83,0 17,0
1907 794 242 1 018 312 999 526 200 588 46.1 59,1 58,0 11,9
1908 771 824 979 458 865 880 198 557 43.6 55,3 48,9 11,2
1909 807 875 1 052 167 945 440 242 993 44,4 57,9 50,8 Нет св.
1910 847 390 1 154 570 1 003 364 269 713 47,1 64,2 54,3 »
1911 749 672 900 201 648 179 154 786 38,2 45.9 33 7,9
1912 719 249 * 933 564 677 433 117 267 35,9 46,6 33,8 5,9
1913 856 809 1 127 834 906 261 214 382 42,7 56,2 45,2 10,7
1914 881 721 1 275 905 994 041 262 548 42,9 62,1 48,3 12,8
Т омская 1905 1 503 312 1 790 608 1 798 096 266 877 69,0 82,0 82,0 12,0
1906 1 516 491 1 742 881 1 753 483 297 000 68,0 78,0 79,0 13,0
1907 1 825 571 2 105 992 2 528 444 379 741 71,9 82,9 134.4 14,9
1908 1 901 290 2 153 180 3 079 462 487 491 60,9 69.0 98,7 15,6
1909 2 029 070 2 304 621 3 125 769 552 171 64,0 72.7 92,1 Пет св.
1910 2 217 345 2 436 882 2 635 740 645 714 68,7 75,5 76,4 »
1911 2 173 733 2 469 049 2 491 010 508 253 56,4 64,0 63,6 13,2
1912 2 315 444* 2 477 164 2 494 010 511 602 61,6 63,4 63.6 13,0
1913 2 480 633 2 776 114 2 973 475 758 155 63,3 70,8 75,8 19,3
1914 2 714 206 2 866 323 3 058 894 876 548 67,9 71,7 76,5 21,9
382
Губерния Год Всего скота
лошадей крупно- рогатого мелкого
Енисей- 1905 446 217 500 706 799 555
скал 1906 439 981 501 243 813 149
1907 488 512 483 842 745 960
1908 489 118 490 946 741 883
1909 491 573 524 936 805 151
1910 468 939 488 523 740 253
1911 494 157 500 139 736 251
1912 526 485 * 527 167 703 133
1913 544 136 563 425 758 685
1914 541 183 562 154 802 976
Иркут- 1905 217 177 327 943 251 052
скал 1906 221 517 342 123 240 960
1907 234 509 335 558 251 014
1908 239 935 338 349 241 846
1909 247 258 368 754 243 969
1910 252 920 375 822 238 756
1911 287 518 354 622 232 986
1912 255 762 * 353771 221 606
1913 250 692 347 563 225 065
1914 227 795 294 547 207 987
перепись 1912
г оо,п й —- •-*------------ г* дает ДРУгие- более полные
•Уб- 22ч2,7 тыс., Енисейская губ. —514,3 тыс. и Иркутская губ,
СПб., 1
Пг., 1916, стр. 235; Год
* Военно-конская
’ ’ 4 j их t,u 1ши- <1 xipn j ILtAdFl I JU» ““ uUup ГЫи«
«(. оорник статистико-экономических сведений по сельскому хозяйству России и некоторых
5., 1907, табл. «Количество сельских домашних животных в империи в 1905 г.», " “
r ""“WV TrnilQrnrrTrv «▼»«>»« ...... -____ J ЛЛЛ _ __ r> _ S, ’
Окончание п пилоне 10
На 100 душ сельского населения приходится
;крупно-
свиней лошадей рогатого мелкого свиней
скота
116 177 77,0 86,0 137,0 20,0
130 997 74,0 85,0 137,0 22,0
130 291 70,8 70,1 108,0 18,8
141 218 69,3 69,6 105,1 20,0
139 250 57,2 61,,1 92,3 Нет св.
121 271 48,8 50,8 75,9 »
123 307 50,9 51,5 75,1 13,7
134 816 53,6 53,7 71,6 14,9
134 371 55,3 57,3 77,2 13,7
140 669 54,6 56,7 81,4 14,2
64 311 45,0 68,0 52,0 13,0
68 071 45,0 70,0 49,0 14,0
66 096 40,5 58,0 43,5 11,5
73 168 36,5 51,5 36,8 Н,1
66 653 36,6 54,6 35,3 Нет св.
68 922 36,3 54,0 34,1 »
79 452 40,2 49,6 32,6 11,1
79 444 34,9 48,2 30,2 10,6
76 908 34,3 47,4 30,7 10,5
83 154 30,4 39,4 27,7 Н,1
сведения о количестве лошадей: Тобольская губ. —905,8 тыс-. Томская
. — 269,4 тыс.
------—с иностранных государств». Год первый,
стр. 3; Год вторбй. СПб., 1908, табл. «Количество
---- ----- - ~ । луц л pui >1<д • \JUV- , 1 vvv * U1 р • 114- *\,UU I
по сельскому хозяйству России и иностранных государств»; Год четвертый. СПб., 1910, стр. 197; Год пятый
п?”iqi72’nTn‘9477; Год седьмой- СПб" 1914- СТР- ^39; Год восьмой, СПб,, 1915, сгр. 239; Год девятый.
ДСЪнШИ. 111. f СТр. 40 1.
11. Среднегодовые данные о площади сенокосов и сборах сена
Административная единица Площадь лугов, тыс. дес. Сбор сена, тыс. пудов
1901-1910 гг. 1911—1915 гг. 1901—1910 гг. 1911—1915 гг.
Акмолинская область 267 613 1 116 785 19 992,2 70 423,4
Тобольская губерния . 1 185 828 1 277 327 112 628,5 110 575,1
Томская » ... . 2 132 023 3 034 894 225 375,9 277 040,7
Енисейская » . . . . 437 693 450 829 39 585,7 32 553,4
Иркутская » . . . . 284 432 282 104 22513,0 18 145,3
Всего ... 4 307 589 6 161 939 420 095,3 508 737,9
* «Сельское хозяйство России в XX веке», стр. 276.
383
12. Пчеловодство в Сибири в 1911 г. (по данным ЦСК)
Административная Число Количество ульев Продано продукции (в пудах)
единица насек колодных рамочных всего меда па сумму (в руб.)
Акмолинская об- ласть 36 393 10- . 403 69 783
Тобольская гу- берния .... Томская. » 186 19 220 232 503 748 1 432 20 404 1 664 524 152 951 63 223 10 890 556 358
Енисейская » 2950 74 819 4 620 79 439 11 962 112 446
Иркутская » 4 24 68 92 38 457
Итого. . 22 396 579 216 26 534 605 750 76 243 680 934
Административная единица Продано продукции (в пудах) Средняя цена пуда (в руб.)
воска на сумму (в руб.) всего на сумму (в руб.) меда воска
Акмолинская об- ласть 7 166 949 11,35 23,10
Тобольская гу- берния .... 50 1 203 12 093 11,45 24,10
Томская » 8 000 169 204 725 562 8,80 21,15
Енисейская » 1 754 36 654 149 100 9,40 20,90
Иркутская » 4 127 584 12,00 31,00
Итого. . 9 815 207 354 888 288 8,93 21,12
* Сборник статистико-экономических сведений по сельскому хозяйству России и ино-
странных государств» Год седьмой. СПб., 1914, стр. 161.
384
25 Л. М. Горюшкин 381)
13. Группировка крестьянских хозяйств по числу рабочих лошаде й*
Губернии Годы Всего дворбв Число рабочих лошадей
безлошадные 1-2 3-4 5-10 11-20 21-50 51-1G0 Свыше 100 % дворов с 20 и бо- лее ло- шадьми
абс. % абс. % абс. % абс. % абс- % абс. %
Тобол ь- 1908 243 927 100 14 923 6.1 136 384 56 67 238 27,5 24 291 10 1 057 0.4 34
ская 1912 1917 279 358 316 848 100 100 27 129 33 282 9,7 10,7 168 758 60.3 60 081 21,6 13 861 Hf 5 >т све; 9 209 1,ений 3.3 315 5 — 0,1
Томские 1908 371 258 100 16 288 4,4 188 6491 50,8 102 955 106 223 27,8 57 267 15,4 5 5831 1,5 1 511 1 1 ' ~ 0,1
1912 1917 503 452 681 470 100 100 36 106 82 036 7,2 12 266 374 [52,9 21,1 49 778] 9,9 | 41 630| 8,3 Нет сведений | 3 251 | 80 1 10 0,6
Енисей- 1908 93 664 100 5 117 5,5 41 459[ 44,3 29 195 31,1 15 842 16,9 1 571 1.7 349 81 50 0,5
ская 1912 1917 118 750 159 273 100 100 12 390 17 072 10,4 10,8 56 227 [47,3 30 768| 26 11 460| 9,7 | 6 821 Нет сведений 5.7 806 155 123 0,9
Иркуте- 1908 69 588 100 9 315 13,4 37 964 154,6 [ 15 681 I 22.5 1 5 998 1 8,6 I 512 I 0,7 I 100 1 17 1 1 0,2
кая 1912 1917 78 103 78716 100 100 9 999 14 482 12,8 47 019 [ 60,2 1 15416 | 19,9 | 3331 | 4,2 | 2081 Нет сведений 1 2,6 1 229 | 23 1 5 0,3
II того 1908 778 437 100 45 643 5,9 404 456 152 1215 0691 27.6 1103 3981 13,3 I 8 7231 1,1 I 994 1 103 151 0,1
1912 1917 979 663 1236 307 100 100 85 624 146 872 8,7 Н,9 538 378[55 [212 48Е |21,7 | 78 4301 8 | 59 741 Нет сведений 16.1 | 4 601 I 263 |138 0,5
* «Статистика Российской империи». LXXII. Воепио-конская перепись 1908 года. СПО., Изд. ЦСК, 1910, сгр. 2—3, 28-29. «Статистика
Российской империи». LXXXIII. Военпо-коискал перепись 1912 года. Пг.. Изд. ЦСК, 1914, стр. 12, 17—18, 336—337. «Погубернские итоги
Всероссийской сельскохозяйственной и поземельной переписи 1917 г. но 52 губерниям и областям». Тр. ЦСУ, т. 5, вып. 1. М., 1921,
стр. 64—(5.
14. Среднегодовой вывоз из Сибири сельскохозяйственных продуктов
и сырья, тыс. пуд. *
Груз 1900—1904 гг. 1913-1914 гг. Прирост, %
Хлеб • 16 924 61 435 263
Мясные продукты (мясо, сало, птица, дичь) . . . 2 689 3 860 43
.Масло 2 061 5 265 155
Кожи и шкуры 395 1 085 175
Шерсть — 922 —
Всего 22 069 72 567 228
* ЦГАН X, ф. 478, оп. 51, д. 32, л. 8.
386
15. Средние местные цены по годам на главные хлеба, коп. за пуд (по данным отдела сельской экономии
и сельскохозяйственной статистики)*
Время года Рожь озимая Пшеница яровая Овес Ячмень
1901-1905 1906-1910 1909—1913 1911-1915 1901-1905 1906-1910 1909-1913 1911—1915 1901-1905 1906-1910 1909-1913 1911-1915 1901-1905 1906-1910 1909—1913 1911-1915
Акмолинская область
Весеннее Осеннее 64 50 66 60 86 68 78 Нет св. 81 62 90 73 Тоб 112 82 олъская 90 68 губер 71 48 1ия 64 53 93 68 84 62 61 49 62 52 87 66 78 57
Весеннее 58 63 84 81 76 1 81 1 109 1 105 I 47 1 53 75 77 42 57 80 8!
Осеннее 52 63 75 75 68 1 77 92 | 91 1 45 1 48 62 65 49 54 67 7о
Томская губерния
Весеннее 76 60 72 67 82 77 92 90 48 50 64 58 Нет 53 68 60
св.
Осеннее 55 54 61 61 66 67 74 73 45 41 45 45 50 47 51 50
Енисейская губерния
Весеннее 58 66 73 65 94 91 101 100 44 53 66 52 40 60
Осеннее 60 60 67 62 94 84 95 91 50 46 54 55 52 51 58 59
Иркутска. t губерния
Весеннее 73 92 91 100 112 90 64 82 80 67 80
Нет Нет Нет Нет
Осеннее св. 68 83 81 св. 100 82 68 св. 62 72 79 св. 60 69 74
* «Сборник статистико-экономических сведен !й по сельскому хозяйству Росс in и иностранных государе: в». Год шестой. СПб
•sz 1913, стр. 454—455; Год десяты” П”., 1917, стр. 480-481
388
16. Средние местные цены на живой скот по годам, руб. (по данным отдела сельской экономии и
сельскохозяйственной статистики)*
Время года Рабочая лошадь Вол на убой Корова дойная Овца Свинья неоткормленная
1901 — 1905 1906- 1910 1901— 1905 1906— 1910 1901- 1906 1906- 1910 1909— 1913 1911— 1915 1901- 1905 1906— 1910 1909— 1913 1911— 1915 1901— 1905 1906— 1910 1909- 1913 1911 — 1915
Акмолинская область
Весеннее 39 49 45 59 27 37 39 42 4,27 5,47 5,88 I 6,61 5,50 8,48 10,34 11.28
Осеннее 30 40 38 54 25 30 31 35 4 4,94 5,04 | 5,70 5,74 8,20 9,45 10,70
Тобольская губерния
Весеннее 35 49 34 39 24 30 34 37 3,20 3,68 4,11 4,63 5,34 7,73 8,51 9,63
Осеннее 33 45 27 33 21 27 57 30 3,51 3,35 4,12 4,59 5,27 7,78 8,09 9,14
Томская губерния
Весеннее 31 42 30 32 21 31 31 32 3,49 3,06 3,81 3,87 4,64 8,21 8.29 8,38
Осеннее 29 47 24 29 1 19 27 26 27 3,35 2.94 3,23 3,37 5,79 7,61 8,09 8,59
Енисейская губерния
Весеннее 29 43 26 36 25 34 32 34 3,87 3,40 3,73 3,93 6,82 8,76 8,73 9,21
Осеннее 28 38 25 30 24 29 29 32 3,51 3,31 3,54 3,84 7,62 8,32 8,09 8,43
Иркутская губерния
Весеннее 61 46 44 45 45 5,46 5,77 6,34 13 12,43 12,29
Осеннее — 57 — 46 — 42 44 46 — 5,40 5,42 5,94 — 12,56 11,61 12,23
* «Сборник статистико-экономических сведений по сельскому хозяйству России и иностранных госудгрст,». Год шестой. СПб., 1913,
стр. 471, 475; Год десятый. 1Гг., 1917, стр. 501, 503—509.
17. Средине местные цены на продукты скотоводства по годам, руб. за
пуд (по данным отдела сельской экономии и сельскохозяйственной
статистики)*
Административная единица Масло сливочное Мясо говяжье Мясо баранье
1901-1905 1906-1910 1901—1905 1906-1910 1901-1905 1906-1910-
Акмолинская об- ласть 11,85 12,86 2,21 2,78 2,08 2,72
Тобольская гу- берния .... 12,00 13,48 2,23 2,65 2,14 2,46
Томская » 11,74 12,63 1,98 2,58 1,91 2,31
Енисейская » • 15,72 13,85 — 2,96 — 2,58
Иркутская » — — — 3,91 — 4,04
Административная единица Мясо свиное Сало свиное
1901-1905 1906-1910 1901-1905 1906-1910
Акмолинская об- ласть 3,22 3,51 7,02 7,32
Тобольская гу- берния .... 3,04 3,31 5,35 6,15
Томская губер- ния 2,83 4,42 4,83 6,34
Енисейская гу- берния .... 3,36 6,43 6,42
Иркутская губер- ния — 5,15 7,60
♦ «Сборник статистико-экономических сведен1й по сельскому хозяйству Россини
иностранных государств». Год шестой, СПб., 1913, стр. 482—483, 486, 490—491.
389
18. Производство сельскохозяйственных машин и орудий в Европейской
России и губерниях Сибири и Дальнего Востока (1913 г.),
1 —число штук, 2 — на сумму, руб.*
Районы страны Число заво- дов Плуги однолемешные Плуги многолемешные Конпые молотилки
1 2 1 2 1 2
По всей России . 981 566 977 6 154 664 172 330 5 006 440 45 252 7 216 866
В том числе: Европейская Россия . . 770 525 146 5 661 867 8 874 560 428
Акмолинская 1 16 948 338 960 510 17 850 — —
Тобольская . 5 4 200 15 050 — — — —
Томская . . . 3 2716 20 405 — — 29 2970
Амурская . . 3 — — — — — —
Приморская . 3 — — — — 10 4000
В целом по Сиби- ри и Дальнему Востоку .... 15 23 857 374 415 510 17 850 39 6 970
Районы страны Число заво- дов Конные приводы Веялки и сортировки Соломорезки
1 2 ' 1 2 1 1 2
По всей России . 981 57 049 6 604 452 81 855 2 387 752 64 274 1 352 104
в том числе: Европейская Россия . . 770 18019 1 311 445 77 732 2 150 022 24 815 555 979
Акмолинская 1 — — — — — —
Тобольская . 5 — — — — 70 2 690
Томская . . . 3 31 3 220 6 176 — —
Амурская . . 3 — — 60 3 000 — —
Приморская . 3 20 3 500 455 20 220 — —
В целом по Сиби- ри и Дальнему Востоку 15 51 6 720 521 23 396 70 2 690
390
Районы страны Число заво- дов Двигатели внутрен- него сгорания Прочие сельскохо- зяйственные машины
1 1 2 1 2
По всей России 981 1 795 2 126 393 1 181 057 1 025 479
В том числе: Европейская Россия . . . 770 1 676 1 995 643
Акмолинская 1 — — 96 7 200
Тобольская 5 — — 270 31 000
Томская 3 — — 4 74
Амурская 3 — — — —
Приморская 3 6 3 250 — —
В целом по Сибири и Дальнему Востоку 15 6 3 250 370 38 274
Районы страны Число заво- дом Запасные части Всего
1 1 2 1 2
По всей России 981 4 630 902 10 319 187 60 508 235
В том числе: Европейская Россия . . . 770 3 897 955 9 154 044 54 885 065
Акмолинская 1 — — 17 554 354 010
Тобольская 5 — 88 113 4 540 136 853
Томская 3 — 125 2 786 26 970
Амурская 3 — 15 000 60 18 000
Приморская 3 — 490 491 31 460
В целом по Сибири и Дальнему Востоку 1 15 t— 98 728 25 431 577 293
* «Сборник статпстино-экопомичсских сведений по сельскому хозяйству России и ино-
странных государств». Год девятый. Пг., 1916, стр. 632, 634—635.
391
19. Количество сельскохозяйственных машин п усовершенствованных орудий
в крестьянских хозяйствах Сибири в 1917 г.*
Адмпнистрчтш пая единица Число крестьян- ских хозяйств Хозяйства без машин и усовер- шенство- ванных орудий Железные плуги Сеялки Косилки Конные граб- ли ПЯПиНЖ Сноповязалки Молотилки с; m
одно- лемешные много- лемешные
Акмолинская область . . 115 131 18 346 61 222 14 299 13 546 18 376 17 960 — 1 712 6 732 19 330
Тобольская губерния . . . 316 848 39 819 180 710 9 839 9 574 662 877 — 526 28 535 44 027
Алтайская » ... 393 321 109 361 216 860 23 952 14 835 60 011 53 837 63513 12 029 28 558 82 838
Томская » ... 288 149 77 655 167 701 1 648 4 118 25 999 29 049 23 597 — 21 543 49 075
Енисейская » ... 159 237 25 434 112 445 355 674 10 205 220 12281 — 10 350 24 900
Иркутская » ... 78716 18 857 23 090 1 853 382 1 179 807 1 450 3 463 9 476
Итого 1 351 402 289 472 762 028 51 955 43 130 116 433 102 750 102 841 14 267 99 181 229 647
• «Погубернские итоги Всероссийской сельскохозяйственной и поземельной переписи 1917 г. по 52 губерниям и областям», стр 26, 34
60-61, 74-75, 86-87.
20. Сведения о ссудах, выданных Госбанком на покупку
сельскохозяйственных машин и орудии, тыс. руб. *
Год Отделения Госбанка
Тоболь- ское Петро- павлов- ское Омское Варна- ульс- кое Томское Красно- ярское Читинское Влади- восток- ское
1902 1,4 14,5 38,9 2,4 5,4
1903 0,3 ' 39,6 47 3,3 3,7 —
1904 10,1 64,9 66,6 — 10,3 14,3
1905 7,5 103,7 77,6 11,6 15,1 —
1906 34,9 178,1 129,6 78,3 38,1 —
1907 8,6 93,5 458,6 — 51,4 25,7 —
1908 — — 543,7 — — — 0,4 —
1909 — — 806,4 — — —. 0,2
1910 — — — — i—
1911 — — 1473,0 — — — — 20
1912 — — 8747,0 — — 1— 20,0
1913 — — 7897,0 — — — 10,0 32
1914 — — 9031,0 — — 38,0 —
1915 — 30 6378,0 19 — — 17,0 —
* «Сборник статистико-экономических сведений . . Год первый, стр. 4; Год чет-
вертый, стр. 423; Год седьмой, стр. 521; Год десятый, стр. 547. За 1902—1995 гг. сведения
даны лишь о ссудах, не возвращенных к 1 января.
21. Стоимость товаров (машин, орудий, запасных частей,
материалов й пр.), проданных сельскохозяйственными складами
Переселенческого управления, руб. *
Год Продано товаров за наличные деньги Получено задатка при продаже в кредит Осталось в долгу за проданный в кредит товар Всего продано
1898 154 103 8 685 49 083 211 871
1899 340 510 39 944 144 710 525 164
1900 396 295 80 925 240 959 718 179
1901 479 220 81 440 199 802 760 462
1902 963 544 178 833 474 199 1 616 576
1903 568 834 363 247 760 084 1 691 418
1904 366 753 258 515 584 034 1 209 302
1905 560 834 574 672 1 457 080 2 592 586
1906 774 535 656 548 1 136 078 2 567 161
1907 1 394 532 I 201 703 1 989 947 4 586 182
1908 1 698 907 1 346 908 2 130 089 5 175 904
1909 1 282 917 1 139 168 2181 523 4 603 608
1910 1 037 653 1 126 062 2 808 684 4 972 399
1911 1 024 852 1 218 727 4 554 484 6 798 063
1912 1 792 120 1 892 129 4 753 720 8 437 969
1913 2 057 069 1 450 004 3 714 024 7 221 097
1914 2 289 321 1 428 465 4 601 147 8 318 933
1915 3211 111 643 906 2 133 604 5 988 621
1916 4 990 167 457 222 4 187 722 9 635 111
* Г А О О, ф. 78, оп. 2, д. 35, л. 23.
393
22. Сведения о долгах населения сельскохозяйственным складам
Переселенческого управления, руб. *
Год обра- зования долгов Принято долгов при передаче скл дов Пересе- ленческому управлению Долги за проданн >1й * товар Погашено долгов за все время Осталось долгов на 1 января 1917 г.
абсолютная сумма %
1897 39 489 .— 39 152 337 0,9
1898 — 49 083 48 939 144 0,3
1899 — 144 710 143 633 1 077 0.7
1900 — 240 959 236 468 4 491 1,9
1901 16 786 199 802 211 289 5 299 2,4
1902 1 457 474 199 465 407 10 249 2,2
1903 — 760 084 742 778 17 306 2,3
1904 — 584 034 571 861 12 123 2,1
1905 — 1 457 080 1 430 349 26 731 1,8
1906 23 282 1 136 078 1 138 592 20 768 1,8
1907 120 1 989 947 1 944 417 45 650 2,3
1908 — 2 130 089 2 089 338 40 751 1,9
1909 — 2 181 523 2 119 785 61 738 2,8
1910 33 321 2 808 684 2 712 796 129 209 4,5
1911 — 4 554 484 4 238 910 315 574 6,9
1912 — 4 753 720 4 456 408 297 312 6,3
1913 — 3 714 024 3 390 883 323 141 8.7
1914 — 4 601 147 4135 115 465 032 11,1
1915 — 2 133 604 2 031 778 101 826 4,8
1916 — 4 187 722 3 949 569 238 153 5,7
Итого. . 114 455 38 100 973 36 098 467 2 116 961 5,5
* Г А О О. ф. 78, он. 2, д. 35, л. 54.
394
23. Задолженность частного землевладения Крестьянскому поземельному
и частным банкам (по данным Комитета съездов представителей
земельного кредита), руб.*
(числитель — на 1 января 1912 г., знаменатель — на 1 января 1916 г.)
Административная единица Число задол- женных иму- ще зт в Количество земли, при- нятой в за- лог, дес. Оценка заложенной земли •г s и Одо Остаток долга Средняя оценка 1 дес. Средняя сум- ма ссуды за 1 дес.
Акмолинская область 158 127 642 5 321 170 2 942 500 2 901 552 41 22
237 168 697 11 972 292 6 775 900 6 598 944 71 40'
Тобольская губерния 43 74 464 2 276 971 1 315 000 1 282 854 31 18
30 90 801 5 464 353 2 809 860 2 733 944 60 31
Томская » 14 12 221 429 170 241 900 229 283 36 20
20 15 338 1 731 015 730 100 705 676 113 48
Енисейская » 5 12 663 197 400 118 400 118 104 15 9
9 24 224 433 600 260 100 255 327 18 И
Иркутская » 1 42 840 500 469 20 12
3 613 20 173 5 000 4 406 33 8
Итого ... 221 227 032 8 225 551 4 618 300 4 532 262 36 20
299 299 673 19 621 433 10 580 960 10 298 297 65 35
♦ «Сборник статистико-экономических сведений по сельскому хозяйству России;
и иностранных государств». Год шестой, стр. 583; Год десятый, стр. 617. ,
24. Доходность казенных оброчных статей по Тобольской губернии
за 1911 г., руб. *
Категория арендаторов общая площадь арендных статей, дес. Недо- имки по аренд- ной плате прош- лых лет Сумма аренд- ной платы за 1911 г. Уплачено в тече- ние года Нс уплаченб к 1 января 1912 г.
недои- мок арендной платы недои- мок аренд- ной платы
Сельские общества . . 447 232 8 445 65 861 9 988 58 764 4 457 7 097
Крестьянские коопера- тивы 105 957 3 284 22 986 2 005 19 458 1 279 3 528-
Отдельные крестьяне . 837 557 12 087 86 667 7 583 82 687 4 504 3 980
Лица прочих сословий 41 444 985 13 284 487 И 936 498 1 348
Итого 1 433 190 24 801 188798 14 063 172 845 10 738 15 953.
* т Ф Г А Т О, ф.' 185, оп. 1, д. 1, л. 92.
395 -
25. Состав арендаторов запасных земель Сибирского казачьего войска
(1911 г.) (по данным хозяйственного правления Сибирского казачьего
войска)
Категория арендаторов Находится в аренде
участков десятин
Казаки (общества и отдельные лица) .... 148 328 138
Крестьяне (общества и отдельные лица) . . 286 263 240
Казахи (общества и отдельные лица) .... 85 169 447
Мещане 88 144 143
Купцы 54 91 990
Немцы-колонисты из Херсонской, Тавриче- ской и Екатеринославской губерний . . 54 67 428
Привилегированные сословия (дворяне, офи- церы) 29 58 828
Прочие 79 148 160
Итого 823 * 1 271 374
* Кроме того, в аренду сдавалось 15 каменоломен и участков по добыче глины, глав-
ным образом мещанам и зажиточным казакам, а также 60 рыболовных участков, из них
45 — казакам (Г А О О, ф. 67, оп. 2, д. 49, л. 24).
26. Динамика арендных земельных площадей и доходов
Сибирского казачьего войска (по данным хозяйственного правления
Сибирского казачьего войска)*
Год Земли войскового запаса, дес. Общий доход войскового капитала,руб. В том числе доход от аренды земли
всего ил них сдает- ся в аренду абс. % от суммы дохода войско- вого капитала
1865 2 400 000 2 400 000 350 590 17 675 5
1875 2 407 592 1 000 000 206 315 27 037 13 ,7
1885 1 519 199 1 512516 241 843 48 473 20
1895 1 478 613 1 311 734 227 003 22 324 9
1905 1 404 699 1 274 020 331 368 87 921 27
1906 1 415 454 1 241 174 348 814 91 082 23
1907 1 436 071 1 232 267 397 195 126813 32
1908 1 422 203 1 113 380 459 554 197 052 42
1909 1 424 705 1 125 137 509 240 297 946 58
1910 1 444 625 1 189 921 648 369 368 175 56
* Г А О О, ф. 67, оп. 2, д. 49, лл. 29—31.
.396
27. Кредитные товарищества на 1 января 1901, 1905, 1910 и 1915 гг.
(по данным Управления по делам мелкого кредита)*
1901 1905
Административная единица Число това- риществ них членов Ссуды Вклады голо това- ществ них членов Ссуды Вклады
Ю РУб- л « У о. Ю РУб.
Акмолинская область 2 363 5 720 2 153 4 738 10 497 4214
Тобольская губерния — — — — 1 163 1 192 170
Томская » — — — — 2 487 3 264 630
Енисейская »
Иркутская » — — — — — — — —
1910 1915
Административная единица [ело това- ществ них членбв Ссуды Вклады голо това- ществ них членов Ссуды Вклады
S' а ю РУб. » S г а Ю руб.
Акмолинская область . . . 19 3 783 73 303 29 567 132 53612 1 996 724 622 879
Тобольская гу- берния .... 10 2 947 69 055 49 867 216 152 106 4 598 120 2 090 882
омская губерния 35 22 412 519 467 357 143 442 323 356 9 453 204 6 062 498
Енисейская гу- берния .... 9 1 790 36 040 13 986 109 63 079 1 583 136 1 056 826
Иркутская губер- ния — — — — 79 41 396 1 139 646 892 653
• «Сборник статистико-экономических сведений. • .»• Год первый, стр. 2, 3; Год шес-
той, стр. 539; Год десятый, стр. 568—569.
26 Л. М. Горюшкин
397
28. Ссудо-сберегательные товарищества на 1 января 1901, 1905, 1910
и 1915 гг.) (по данным Управления по делам мелкого кредита) *
1901 1905
Административная единица Число това- риществ них членов Ссуды Вклады Число това- риществ них членов Ссуды Вклады
да РУб. и РУб.
Акмолинская область 3 491 47 946 5 995 1 28 609 —
Тобольская губерния 5 429 17 994 4 678 4 473 15 335 9 622
Томская » 2 298 6 640 4 067 2 230 10 695 3 166
Енисейская » 3 587 18 523 633 3 522 16 503 1 203
Иркутская » — — — — — — —
1910 1915
А дминистративна я единица Число това- риществ них членов Ссуды Вклады шло това- ществ них членов Ссуды Вклады
И РУб. ГГ а и руб.
Акмолинская область . . . 6 977 63 324 3610 27 12 894 816610 165 276
Тобольская гу- берния .... 5 608 31 940 21 547 13 6 317 238 384 11 064
Томская губерния 5 640 31 140 5 126 18 7 386 264 999 131 287
Енисейская гу- берния .... 3 680 8 487 4 835 1 644 20 949 16 357
Иркутская губер- ния — — — — 8 4 505 184 131 129 651
♦ «Сборник статистико-экономических сведений . . .» Год первый, стр. 4—5; Год
шестой, стр. 535; Год десятый, стр. 562—563.
398
29. Вклады землевладельцев и земледельцев в государственные
сберегательные кассы на 1 января 1901, 1905, 1910 и 1916 гг.
по сравнению с общим движением вкладов (по данным Управления
гос. сберегательными кассами) *
Административ- ная единица Год ' Землевла- дельцы Земледельцы и промысловики Вкладчики всех разрядов
число кни- жек тыс. РУб. число книжек тыс. руб. число книжек тыо. руб.
Акмолинская 1901 3 0,60 1 391 392,6 10 931 278,3
область 1905 1 0,01 3 119 762,8 16 994 4271,1
1910 66 11,00 4 378 1224,0 20 906 5459,0
1915 32 19,40 5 856 1435,7 32 006 7964,9
Тобольская гу- 1901 4 1,00 3 534 858,9 19 765 4963,3
берния 1905 20 2,40 6 526 1439,4 31 227 6899,3
1910 16 19,00 9 403 2269,0 31 941 7527,0
1915 3 2,00 12 791 2880,4 41 642 9584,7
Томская гу- 1901 12 3,10 4 699 1108,8 34 454 8143,8
берния 1905 66 35,50 8 723 2065,2 52 811 12638,5
1910 6 1,00 18 539 3876,0 75 443 15639,0
1915 1 0,50 27 352 5478,7 106 452 22658,9
Енисейская гу- 1901 4 0,20 2 578 840,6 . .14 172 4253,4
берния 1905 2 1,20 4716 1222,7 20 537 5871,9
1910 1 — 7718 1806,0 28 489 6938,0
1915 — — 11 889 2755,1 37 694 9181,3
Иркутская гу- 1901 72 26,70 2 600 848,3 18711 5459,9
берния 1905 11 5,40 5 083 1286,7 32 798 9100,0
1910 — — 7 194 1614,0 43 832 9706,0
1915 — — 8618 1641,4 58716 14338,4
• «Сборник статистико-экономических сведений. •
вертый, стр. 414—415; Год десятый, стр. 539.
Год первый, стр. 4—5; Год чет-
26*
399
30. Государственная оброчная подать с крестьян Сибири
за 1899—1908 гг., руб. *
Губернии Год Оклад Поступления % поступ- лений к окладу о/ /0 недоимки к окладу
1899 1 850 000 1 695 818 91,7 8,3
1900 1 850 000 1 713 891 92,6 15,7
1901 1 850 103 1 549 352 83,7 32,6
1902 1 877 161 1 668 274 88,8 43,2
Тобольская 1903 1904 1 884 590 1 885 431 1 853 756 1 710 361 98,3 90,7 44,7 15,3
1905 1 887 705 1 725 669 91,4 23,9
1906 1 887 032 1 858 790 98,5 25,4
1907 1 879 246 1 920 181 102,2 22,9
1908 1 888 817 1 947 509 103,1 19,5
1899 1 623 453 479 350 29,5 70,4
1900 1 895 000 2 567 901 135,5 38,9
1901 1 895 000 1 140 261 60,1 79,0
1902 1 895 000 1 561 976 82,4 96,9
Томская 1903 1 895 000 1 721 081 90,8 105,7
1904 1 838 746 1 654 400 89,9 39,7
1905 1 783 639 1 464 034 80,1 57,8
1906 1 950 641 1 924 735 98,7 58,7
1907 1 960 641 2 491 748 127,1 30,2
1908 1 947 347 2 105 609 108,1 21,9
1899 353 839 299 467 84,6 15,9
1900 354 653 338 365 95,4 20,5
1901 354 683 311 824 87,9 32,6
1902 348 727 305 634 87,6 44,2
Еписейская 1903 1904 351 337 369 175 360 025 306 006 102,4 82,8 41,4 57,2
1905 372 025 259 120 69,6 68,1
1906 378 502 281 348 74,3 92,5
1907 382 098 499 524 130,7 60,6
1908 427 041 399 855 93,6 60,0
1899 319 849 292 015 91,3 8,7
1900 320 072 295 503 92,3 16,4
1901 321 533 302 318 94,0 22,8
1902 321 809 284 014 88,3 34,5
Иркутская 1903 1904 321 877 321 339 247 331 297 286 76,8 92,5 57,7 29,3
1905 321 965 249 016 77,6 52,0
1906 323 335 303 938 94,0 58,2
1907 324 631 337 187 103,9 54,1
1908 324 658 401 491 123,7 29,9
* Т Ф ГАТО, ф. 335, оп 603, цг 53, лл 62—63.
400
31. Земские сборы с крестьян Сибири за 1899—1908 гг., руб.
Губернии Год Оклад Поступления % поступ- ления к окладу 0/ /0 недоимки к окладу
1899
1900 481 542 319 063 66,3 138,0
1901 469 714 528 268 112,5 123.4
1902 483 441 506 933 104,9 113,0
Тобольская 1903 476 562 540 201 113,4 100,8
1904 478 500 495 949 103^6 9б;е
1905 488 848 483 198 98,8 55,9
1906 486 903 509 734 104,6 87,1
1907 487 876 571 903 117,2 69,5
1908 500 287 511 812 102,3 31,5
1899 132 552 121 306 91,5 33,0
1900 352 200 191 112 54,3 56,3
1901 351 695 317312 90,2 69,5
1902 351 888 338 354 96,2 70,0
Томская 1903 1904 351 202 514 348 335 256 499 009 95,5 97,0 74,5 55,4
1905 435 232 458 912 105,4 58,8
1906 503 234 516 867 102,7 46,5
1907 506 332 647 833 127,9 18,2
1908 508 790 540 165 106,2 12,2
1899 154 620 137 919 89,2 41,5
1900 312 171 260 243 83,4 36,9
1901 309 863 323 970 104,6 20,9
1902 325 620 304 892 93,6 26,6
Енисейская 1903 1904 356 375 349 782 339 071 323 378 95,1 92,5 23,5 28,8
1905 363 071 308 028 84,8 42,6
1906 414801 341 405 82,3 54,9
1907 417 686 495 816 118,7 35,8
1908 470 522 449 456 95,5 36,0
1899 165 054 146 524 88,8 44,5
1900 280 878 215 081 76,6 53,6
1901 280 878 315 853 112,4 41,1
1902 281 033 246 494 87,7 52,3
Иркутская 1903 339 194 278 998 82,3 60,5
1904 337 663 342 152 101,3 59,1
1905 338 934 306 011 90,3 68,5
1906 378 315 345 722 91,4 69,9
1907 379 507 404 247 106,5 63,1
1908 381 812 447 175 117,1 47,2
* ТФ ГАТО, ф. 335, оп. 603, д 53, л 62
32. Налоговое обложение различных групп крестьян Томской губернии
(по данным выборочного обследования 1911—1912 гг.) *
Группы хозяйств Число хозяйств Среднее число душ в хозяй- стве Приходится податей, пуды и фунты
на одно хозяйство на одну душу на одну десятину посева
Переселенцы
Без посева 140 4.3 6,25 1,21 —
С посевом до 1 дес .... 690 4,6 7,36 1,28 16,20
» 1,1—3 » . . . . 1 204 5,2 9,16 1,32 4,20
» 3,1—9 » . . . . 1 307 6,6 13,28 2,08 2,32
Свыше 9 » .... 496 9,7 28,16 2,36 2,12
В среднем 6 337 6,1 13,20 2,08 3,08
Старожилы
Без посева 46 3,1 15 4,36 —
С посевом до 1 дес .... 187 4,1 13,36 3,16 51,04
» 1,1—3 » .... 203 4,7 18,04 3,32 8,36
« 3,1 —9 » .... 797 5,9 26,04 4,16 4,28
Свыше 9 » .... 463 8,7 44,36 5,04 3,04
В среднем 1 696 6,3 29,04 4,24 4,08
ПА ТО, ф. 1, on. 1, д. 93, лл. 115—117.
ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ
Алферов М. С., историк 46, 320
Альтшуллер М. И., историк 188,
201, 219
Анисимов С. Н., крестьянин 256
Анненков, генерал-адъютант 258
Ансон А. А. (Абов), парт, и советский
работник, историк 27, 118
Анфимов А. М., историк 34, 35, 300
Артюхов С., экономист 128
Бабушнин, предприниматель 329
Базыкин С. С., историк 27, 143
Балакшин А. Н., кооп, деятель,
предприниматель 160, 192, 286
Белявская Л. Б., историк 35
Беляев И. К., экономист 275
Березин Н. И., чиновник 161
Бландовы, предприниматели 202
Боголепов М. И., экономист 15,
16, 276
Богомолов, купец 77
Борзунов В. Ф., историк 35, 36,
45, 95, 142, 143, 148, 161, 162,
164, 197
Бородавкин A. IL, историк 46, 225
Бородкин П. А., историк 68
Бочарникова В. И., историк 215
Бояршинова 3. Я., историк 215
Браун Г., предприниматель 213
Бударин М. Е., историк 70, 122
Буковецкий А. И., историк 248
Вальков, купец 158
Ватин В. А. (Быстрянский), историк
22
Вацуро Г. А., историк 9
Введенский И., историк 9, 126, 200,
219, 232
Вельман В., сов. работник 23
Берниковский А. К., историк 221
Ветошкин М. К., историк 30, 31,
339, 340
Видявко, полит, ссыльный 321
Витте С. Ю., гос. деятель 225, 271
Волков Н. К., член III Гос. Думы
269
Вытнов В., купец 152
Вьюков, предприниматель 329
Гамбаров А. Б., историк 311
Герцен А. И., 225
Говорков А. А., историк 46
Головачев Д. М., историк, экономист
15, 213, 282
Головачев П. М., историк, географ
12—15, 84, 112, 149, 162, 163,
168, 169, 172
Гольбек, предприниматель 202
Горохов, купец 77
Горемыкин А. Д., иркутский губер-
натор 267, 271
Горюшкин Л. М., историк 3, 4, НО
Григорьев В. Ю., экономист 15, 264,
282
Грид, предприниматель 329
Гридасов Р. А., историк 120, 277
Громыко М. М., историк 36, 218
Гурвич И. А., историк 20, 21, 77, 78
Даниельсон Н. Ф., экономист, пуб-
лицист 304
Дорофеев А. Ф., эпизоотолог 168
Дружинин Н. М., историк 215
Дубровский С. М., историк 24, 25,
34, 203, 243, 340, 341, 342
Дулов В. И., историк 33, 40, 138,
228, 250, 312, 359
Дунаев, предприниматель 268
403
Жернаков, купец 77, 152
Заговоровский, бийский воинский
нач-к 315
Зайцев А. Ф., историк 348
Зайцевский А. В., историк 311, 312
Захарова А. К., историк 29, 339, 340
Зверев Д., купец 152, 328
Зефиров Н., экономист 146
Зобачев И., историк 193
Ивановский В. А., краевед 257
Каврайский В. А., экономист 26
Каменские, купцы 70
Карнаухова Е. С., экономист 339
Касьян А. К., историк 132
Катанаев Г. Е., историк 59, 258,
259
Каутский К., 304
Кауфман А. А., экономист, стати-
стик 10—12, 69, 78, 95, 216, 235,
265, 267, 280
Кенан Дж., писатель, путешест-
венник 84
Клейнов Г., историк 6
Клепиков С., экономист 146
Ковальченко И. Д., историк 35
Козьмин Н. Н., историк, этнограф 17
Колмаков, предприниматель 73
Копылов А. Н., историк 36
Корнилов А. А., историк 267
Королева А., купчиха 152
Кочергин IL, чиновник 192
Красин Л. Б., сов. гос. деятель 21,
22
Кривошеин А. В., крупн. царский
чиновник 60, 151, 188, 224, 234,
239, 240, 275, 279, 280, 282, 319
Кудрявцев Н., историк 320
Кудрявцев Ф. А., историк 33
Кулисич Н. Н., агроном 178
Куломзин Н. А., крупн. царский
чиновник 58, 158, 179, 243
Кутайсов, иркутский ин.-губерна-
тор 271
Кухтерин, купец 70, 152
Ленин В. И. 10, 20, 21, 29, 42, 48—
54, 61, 77, 78, 83, 84, 86, 93, 95,
98, 99, 121, 122, 127, 129, 158,
193, 194, 197, 204, 214, 215,
222,237—239,272, 277, 278, 280,
288, 293, 302, 304—306, 310, 319,
335, 337, 338, 341, 343, 346—
348, 350—353, 355—357, 360, 369
Лобачев, купец 152
Лонсдейль Т., торговец 193
Лосицкий А.' Е., историк 63, 141,146,
153
Лукин А. А., историк 144, 149, 188
Лященко П. И., историк, экономист
28, 29
Макаров Н., историк 163, 286
Малахинов П. И., экономист 155,
157, 190, 349—352, 354—359
Маляревский Г. Я., агроном 222,
226, 243
Мальмгрен В. Э., чиновник депар-
тамента ж.-д. дел. 58
Манухин С. С., член Гос. Совета 273
Маркс К., 48—50, 112, 217, 260,
304, 337, 355
Махов В. Н., историк 193
Мелких А. М., историк 143, 275
Морозов С., фабрикант 225
Моррес Л., экономист 146
Мурашкинцев А., чиновник 167,
207, 209, 211, 268, 287, 293, 328
Мухин А. А., историк 45
Нагнибеда В. Я., экономист, стати-
стик, 145, 289
Назаров, сов. работник 23, 197
Николай II, царь 321, 331
Нусинов И. С., экономист 26
Огановский Н. П., историк 17—19,
102, 117, 126, 132, 133, 138,
149, 157, 161, 172, 196, 293,299,
358, 370
Окулич И. К., агроном 177
Паллизен, предприниматель 190
Памфиловы, помещики 158
Папулов, предприниматель 71
Патканов С. К., историк 95
Персов М. С., историк 341, 342,
343
Петевин, кулак 316
Познанскпй, В. С., историк 312
Покровский, предприниматель 329
Попов А., торговец 75
Попов И. И., народник 21
Потанин Г. Н., ученый и обществ,
деятель 14
Протасьев, тобольский вице-губер-
натор 245
404
Прудникова Т. П., историк 305,
328
Рабинович Г. X., историк 46
Рогозин Н. Е., историк 29, 30, 193
Розанов, исп. обяз. нач. Алтайского
окр. 315
Роммаов В. Ф., историк 126
Рубинштейн Н. Л., историк 35
Румянцев П. П., историк 196
Рындзюнский П. Г., историк 35
Саблер С. В., историк 8, 67, 70, 76,
112, 114
Самосудов В. М., историк 46, 320
321, 325
Санников Л. Д., крестьянин 313
Сафронов В. П., историк 46, 196
Сверчков, предприниматель 329
Сидоров А. Л., историк 343, 344
Скалозубов Н. Л., агроном 58, 60
88, 157, 160, 177, 179, 225, 243,
272, 310
Скляров Л. Ф., историк 37—39,
63, 155, 179, 225, 280, 345, 346
Скорняков Н. В., енисейский город-
ской голова 271
Сластухин Ф., историк 26, 112, 123,
339
Смолин, предприниматель 73, 268
Соболев А., кооп, деятель 147, 163
Соболев М. Н., историк 15, 16, 64,
69, 161, 264, 267
Соколов И. И., историк 172
Соколов, предприниматель 268
Соловьева Е. И., историк 319, 320
Сосновский И. В., историк 8, 67, 70,
76, 112, 114,
Станкевич А. А., тобольский губер-
натор 294
Степынин В. А., историк 39, 40, 63,
110, 346, 347
Столыпин П. А., гос. деятель 60,
151, 188, 224, 234, 239, 240, 275,
279, 280, 282,313, 315, 319, 368
Струмилин С. Г., экономист 99—101,
290, 291
Сухотина Л. Г., историк 40—42,
46, 249, 260, 275
Тарасевич, предприниматель 329
Титов Г. А., историк 321, 323
Толстой Л. Н., 335
Трегубов Н. М., экономист 158
Тредголд Д., историк 6, 7
Тройницкий А. Т., и. о. тобольского
ген.-губернатора, 317
Туманов С. Г., участник рев. собы-
тий 66, 290
Тюкавкин В. Г., историк 40, 42 —
44, 63, 359
Тюрин Н., купец 70
Фадеев А. В., историк 262, 263, 340
Фыгины, предприниматели 70
Хаймовичи, предприниматели 213
Хохряков А., исследователь 299
Храмков А. А., историк 31, 32, 35,
260, 262, 322—324, 327, 340, 341
Хрящева А. И., историк 105
Чаянов А. В., экономист 127
Червинский П. П., историк 64
Чермак Л., народник 278
Чешихин Г., историк 26, 112, 132,
215, 339
Щараго В. Н., экономист 157
Шевченко, крест, начальник 278
Шер Н. В., экономист 145
Шингарев А., член Гос. Думы 274
Шиша А., историк 23, 120/ 191
Шмурло Г. В., торговец 152
Шорников М. М., историк 46
Шпехт Р., предприниматель 213
Шпрингер, генерал 258
Штумпф, предприниматель 329
Шунков В. И., историк 215
Энгельс Ф., 304
Эсман, предприниматель 190, 202
Ядринцев Н. М., общ. деятель, пуб-
лицист, ученый 77
Ямзин И., историк 67
Яцунский В. К., историк 340
ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ*
Абалакская, вол. 256
Абатское, с. 73
Азиатская Россия, р-н 25, 48, 65,100,
112, 114, 120—122, 126, 131, 133,
135, 143, 146, 149, 151, 152,
161, 168, 170, 172, 182, 188,
196,201,206, 217—219, 223, 231—
233, 236, 288, 289, 320, 371, 373
Акмолинская, обл. 47, 48, 65, 69, 90,
109—111,116, 117,121,125, 126,
128, 130, 131, 133, 135, 138,
139, 142, 144, 145, 146, 151,
155, 157, 159, 162, 169—171, 175,
177, 178, 181, 182, 184, 185,
196, 197, 203, 206, 208, 219,
220, 229, 231, 232, 234, 255, 278,
281, 288, 294, 307, 311, 312,
317, 323, 329, 370, 371, 373,
374, 376, 383, 384, 387—392,
394, 397—399
Акмолинский, у. 136, 231
Акмолинский, переселенческий, р-н
185
Алейская, вол. 315
Александровская, вол. 315
Алексеевская, вол. 323
Алтай, р-н (Алтайская гор. о.) 26, 32,
58, 59, 64—69, 75—78, 81, 83,
86, 106, 107, 111, 114, 121, 132,
133, 134, 135, 142, 144, 146,
150, 158, 168, 170, 171, 175,
184, 204, 214, 217, 221, 222,
224, 225, 228, 229, 233, 280,
281, 291, 292, 298, 299, 300, 301,
311—316, 321, 323, 326, 328, 329,
348, 368
Алтайская, губ. 118, 288, 299
Алтайская, ст-ца 168
Алтайское, с. 314, 328
Амурская, обл. 122, 390, 391
Англия, гос-во 151, 156, 189, 337
Арамашевское, с. 73
Армизон, с. 73
Артевская, обр. ст. 316
Архангельск, г. 150, 152
Архангельская, губ. 204, 372
Ачинск, г. 202
Ашлыкская, вол. 226
Байбахтинская, обр. ст. 316
Байбахтинские, юрты 316
Балтийское, море 150
Барабинская, степь 171, 179
Барнаул, г. 68, 76, 78, 83, 86, 106,
114, 121, 130, 133, 134, 149,
150, 162, 192, 196, 201, 202,
220, 222, 225, 229, 233, 311,
321,322, 325, 326, 328
Барнаульская, вол. 26, 64, 104, 118
Барнаульская, лесная дача 314
Барнаульский, округ, р-н, у. 26,
57, 64, 77, 102, 104—106, 114,
117, 145, 150, 151, 158, 162, 217,
286, 298, 299, 313, 314, 320, 322—
325
Баткат, с. 194
* Список принятых сокращений: вол.— волость, гор. о.— горный ок-
руг, г,—город, г-во—государство, губ. — губерния, дер.— деревня, дол.—
долина, ж. дор. — железная дорога, обл.—область, обр. ст.— оброчная
статья, оз.— озеро, о,—округ, пос.— поселок, р-п—-район, р.— река, с.—
село, с. об-во—сельское общество, с.-х. ст.— сельскохозяйственная стапция,
ст-ца—станица, ст. — станция, тов-во—товарищество, у.— уезд, ур.—урочище.
406
Батурино, с. 328
Бачатское, с. 325
Безруково, с. 198
Белово, с. 315
Белое, море 150
Бердская, вол. 77
Березовский, у. 48, 248, 273
Берлин, г. 190
Бессарабия, р-н. 140
Бийск, г. 149, 163, 192, 202, 325,
326
Бийский, о., у. 110, 150, 217, 313,
314, 316, 318, 329
Бобринская, вол. 282
Богаидинская, вол. 73
Богородское, с. 194
Боготол, с. 225, 325, 326
Болыпепесчанская, вол. 294
Брагино, с. 325
Бугры, с. 325
Бурлинская, лесная дача 320
Бутырки, с. 325
Быстрый Исток, с. 315
Введенская, вол. 309
Верх-Алтайская, ст-ца 258
Верх-Обский, бор 314
Верхотомская, вол. 56
Верхотурье, р-н 74
Верх-Филатовское, с. об-во, 256
Викулово, с. 265
Витебская, губ. 175
Владивосток, г. 114, 193
Владимирская, вол. 315
Владимирская, губ. 116
Волынская, губ. 175
Воронежская, губ. 196, 274, 372
Восточная Европа, р-н 34, 40, 243
Восточная Сибирь, р-н 21, 33, 43,
45, 110, 141, 149, 228, 232, 235,
236, 312
Воеводское, с. 329
Вознесенская, вол. 328
Вятка, г. 196
Вятская, губ. 324
Германия, г-во 47, 75, 151, 156, 157,
181, 189, 379
Гилев-Лог, с. 315
Глухово, дер. 238
Голышмаковское, с. 73
Горевская, вол. 298
Горный Алтай, р-н НО, 206
Грязновский, выселок 74
Дальний Восток, р-н 31, 32, 35, 36,
40, 45, ИЗ, 122, 140, 141, 142,
143, 150, 151, 161, 172, 175,
197, 235, 249, 260, 269, 322, 340,
342, 344, 372, 390, 391
Добринская, вол. 331
Добринский, пос. 331
Дания, г-во 156, 189, 233
Демьяновское, с. 329
Донская,обл.116,124,139,140,157,
175
Дурово, дер. 74
Европа, часть света 49, 188, 195
Европейская Россия, р-н, 4,10, 14,
20—22, 24, 25,27, 29,32—34, 41,
45, 48—50, 65, 72, 76, 78, 83, 84,
91,92,94—96,100,101, 114, 115—
117, 121, 122, 124, 127, 128, 132,
135, 138—143, 146, 148, 151,
153—157, 160, 161, 168, 170, 175,
176, 180, 181, 183, 188, 194—196,
203, 204, 214, 229, 236, 238,
242—244, 257, 268, 270, 272,
276, 277, 279, 283, 284, 290, 295,
302, 312, 324, 335—337, 341, 345,
350, 352, 356—358, 361, 364, 365,
368, 372, 378, 379, 383, 390, 391
Екатеринбург, г. 74, 88, 193
Екатеринбургско-Тюменская, ж. дор.
75
Екатеринослав, г. 196
Екатеринославская, губ. 116, 124,
139, 140, 175, 396
Елец, г. 276
Еланская, вол., 313, 317
Енисей, р. 70, 171
Енисейск, г. 64, 91, 93, 122, 152,
209, 222
Енисейская, вол., губ. 39, 40, 48,
58, 86, 90, 98, 101, 109, 110, 112,
115, 116, 121, 131, 133, 139,
149, 155, 159, 162, 170,
195, 204, 213, 231, 291, 318, 321,
323, 346, 370—373, 375, 377,
381, 383—385, 387—389, 392,
394, 397—401.
Ермаковский, пос. 330
Ермолаево, дер. 244
Забайкальская, ж.-д. ветка 94
Забайкальская, обл. (Забайкалье)
48, 90, 115, 149, 159, 269
Завьялове, с. 315
Завьяловская, вол. 298
407
Загваздинская, вол. 224
Закавказье, р-н 141
Замарайский, выселок 309
Запад США, р-н 354
Западная Европа, р-н 161
Западное Предуралье, р-н 63, 76
Западная Сибирь, р-н 9, 15, 18, 19,
26, 29, 31—33, 40, 42, 46—48, 53,
58,59,60, 63, 66, 67, 69, 71, 75, 76,
80, 83—86, 91, 93, 95, 97,100-
ЮЗ, 105, 106, 110,111,113,114,
116—118, 120, 122, 124—132,
135—141, 143—147, 149—157,
159—165, 167—173, 175—177,
180—190, 194, 197 — 200, 203,
205—210, 212, 214—220, 222, 223,
229, 232,235—241, 243, 244,247,
252, 258, 265, 268,273, 275, 276,
278, 279, 281—283, 285—287,
289—292, 300, 303—306, 310,
313, 317—320, 322, 326, 330—
332, 334, 335, 339, 344, 356,
358, 359, 361,363—366, 367—369
Западно-Сибирский, западный уча-
сток Сиб. ж. д. 94, 185
Западносибирская, с.-х. ст. 177, 178,
Зизино, с. 328
Змеиного рек, г. 325
Змеиногорский, у. 110, 152, 167,
255, 313, 314, 321, 323, 325
Змеиногорское, с. 315
Зачулымский, р-н 122
Зырянская, вол. 64, 209
Ивановское, с. об-во 256
Ильинское, с. 319
Ирбит, г. 82
Ирбитская, ярмарка 70, 187
Ирбитский, у. 82
Иркутск, г. 33, 70, 72, 90, 94 170,
196, 201, 228, 312
Иркутская, губ. 48, 58, 90, 101, 109,
115, 121, 131, 133, 139, 149,
171, 177, 195, 204, 231, 263,
280, 291,318,370—373, 375, 377,
381, 383—385, 387—389, 392,
394, 397—401
Иркутско-Байкальский, участок
ж. д. 94
Иртыш, р. 76, 234
Исиль-Куль, ст. 191
Италия, г-во 48, 151
Ишим, г. 73, 88, 190,326,
Ишимский, о., у. 70, 71, 73—75,
81—84, 87—89, 91, 128, 132, 158,
159, 239, 254, 257, 272, 295,
296, 297, 309, 312, 316
Ишимско-Курганский, тракт 71
Ишимская, степь 171
Кавказ, р-и 50, 189, 190, 203
Казахстан, р-н 312
Каинск, г. 162, 163, 192, 325, 326
Каинский, о. 91, 217
Каинский р-н, у. 62, 64, 104, 105,
128, 162, 176, 185, 328
Кайлипская, вол. 95, 298
Каллистратовская, обр. ст. 330
Калтайская, дача, обр. ст. 131, 229
Кама, р., р-н 76
Камень, с. 163, 192, 225, 315, 323
Камчатская, обл. 269
Камышинское, с. 321
Карагайская, вол. 257
Карачино, дер. 313
Карпысакское, с. 325
Карское, море 76
Касмалинская, вол., лесная дача 314,
324
Кемерово, г. 202
Кемеровская, обл. 66
Киев, г. 67, 243, 276
Кокчетавский, у. 117
Колывань, с. 132, 325
Кольчугино, с. 325
Керкинское, с. 320
Коростелевская, степь 167
Косьминская, вол. 56
Котлас, г. 150
Котласская, ж. д. 31
Коченево, ст. 149, 325
Красноярск, г. 15, 39, 46, 77, 94,
110, 196, 201, 318, 346
Красноярское, с. 158
Красный Яр, с. 329
Кривощёково, ст. 325
Кривощёковская, вол. 95
Крутинская, вол. 329
Кубанская, обл. 140, 156
Кузбасс, р-н 202
Кузнецк, г. 325
Кузнецкий, о. у. 56, 69, 164, 171, 217,
228, 313, 325, 331
Кулачихинская, вол. 213
Куликово, с. 238
Кулундинская, лесная дача 314
Кулундинская, степь (Кулунда) 171
Курган, г. 140, 158, 160, 162, 163,
166 — 168, 178, 192, 207, 226, 239,
241, 246, 268, 276, 296
408
Курганская, обл. 66
Курганский, о., р-н, у. 91, 128, 132,
157—159, 162, 190, 198, 239,257,
268, 295—297, 309, 310, 316, 320,
321
Куреново, с. 74
Курская, губ. 175, 196
Курьинское, с. 321
Кытмановское, с. 325
Лежанка, дер. 135
Лифляндская, губ. 175
Локтевская, вол. 315
Лондон, г. 150, 193
Лондонский, рынок 150, 165
Ломовская, обр. ст. 320
Любино, ст. 330
Любино-Малоросское, с. 330
Малые Дубравы, с. 158
Марайская, вол. 310 /
Мариинск, г. 117
Мариинский, у. 110, 171, 246, 247,
255
Мариановка, ст. 167
Маньчжурия, р-н 151
Мармыши, с. 320, 324, 325
Маяки, ур. 324
Медведевское, с. 309
Мельничный, пос. 241
Минск, г. 29, 193
Минусинская, впадина 171
Минусинский, у. 159, 171
Митино, с. 158
Михайловская, вол. 315
Москва, г. 34, 150, 168, 193, 194,
196, 276, 302
Московско-Ярославско-Архангель-
ская, ж. д. 152
Московская, губ. 175, 372
Московский, тракт 71
Могилевская, губ. 175
Могилевская, вол. 198
Мокроусово, дер. 73
Монастырское, с. 194
Морево, дер. 158
Моховое Озеро, с. 74
Называевская, ст. 190
Нарымский край, Нарым 48, 111,
159
Нерчинский, гор. о. 217
Нечерноземный центр, р-н 139, 140,
157
Нижегородская, ярмарка 157, 187
Нижне-Омское, об-во 317
Нижнеудинск, г. 70
Нижне-Чарышская, вол. 314
Никольское, с. 194
Ново-Карапузово, с. 328
Ново-Кусковская, вол. 64, 209
Ново-Покровка, с. 315
Новосибирск (Новониколаевск), г.
7, 15, 32, 33, 40, 43—46, 110,
111, 120, 132, 145, 146, 149,
150, 163, 168, 169, 190—192,
196, 202, 225, 228, 249, 276, 305,
319, 320, 321, 323, 325—327
Новониколаевское, мукомольное тов-
во 149
Новониколаевский, у., р-н. 151, 189
Новгородская, губ. 196
Ново-Щербаково, с. 328
Новый порт, г. 276
Ныр, оз. 316
Нью-Йорк, г. 193
Обской Север, р-н 122
Обская, дол. 233
Обь, р. 70, 76, 77, 163, 240
Обь, ст. 94, 152
Окуловское, с. 325
Олонецкая, губ. 372
Омск, г. 17, 46, 59, 60, 66, 70, 94,
122, 126, 132, 138, 149, 152,
162, 163, 167, 168, 170, 172, 177,
189, 190, 192,196,199, 200—202,
204, 229, 276, 290, 293, 307—312,
319
Омская, губ., обл. 46, 146
Омский, у., р-н 59, 92, 96, 99, 128,
132, 136, 151, 162, 172, 182, 200,
231, 234, 241, 278, 282, 312
Омский, тракт 71, 72
Омутипское, с. 240
Омутное, с. 73
Ордынская, вол. 77
Оренбург, г. 204
Оренбургская, губ. 132,140,234. 324
Орловская, губ., 116, 175
Островная, дер. 309
Оша, р. 83
Ояшинская, вол. 95
Павловское, с. 322, 325
Павлодар, г. 202
Паутово, дер. 315
Паутовская, вол. 314
Пелина, р. 85
409
Пелымский, край 72, 81, 82
Пермь, г. 70, 76
Петропавловск, г. 73, 82, 149, 162,
167, 168, 192
Петропавловско-Курганский, тракт
71
Петербург, г. 75, 76, 150, 168, 193,
196
Петропавловский, у., р-н 117, 128,
151, 159, 162, 172, 182, 191, 192,
312
Пермская, губ. 170, 324
Поволжье, р-н 25, 32, 151, 168, 188,
224, 225, 234, 239, 240, 275, 278,
280, 282
Покровская, вол. 298, 315
Поломошнов, с. 325
Полтава, г. 174
Полтавская, губ. 140
Приморская, обл. 390, 391
Пристанская, вол. 314
Причулымье, р-н 209
Прокудинская, вол. 298
•Ражевская, вол. 71
Ребриха, с. 325
Ревель, г. 163, 276
Решетовка, дер. 330
Рига, г. 34, 40, 150, 163
Розовская, вол. 282
Россия, г-во 3—7, 10, 11, 13, 17—
19, 21, 24, 27, 28, 32, 34, 35, 38,
49, 53, 54, 62, 63, 99, 111, 113,
114, 117, 123, 126, 138—141,
143, 146, 151, 153, 157, 159,
170, 182, 190, 192, 196, 201,
203, 214, 215, 224, 243, 248,
260, 270, 271, 275, 278, 290,
294, 299, 300, 303, 304, 306,
310, 318, 320, 326, 338-344,
347, 349, 350, 353, 355, 358,
362, 363, 370, 372, 377—379,
381, 385, 387—391, 394
Российская, империя 73, НО, 111
РСФСР, 117
Русь, Древнерусское г-во, 172
Рязанская, губ. 175
Самара, г. 196,
Самаро-Златоустовский, участок ж.
Д. 152
Самарская, губ. 132, 140
Самарское, с. 329
Саратов, г. 120, 196, 277
Саратовская, губ 140
410
Саргатская, вол. 213
Саргулка, ст. 331
Сафоново, с. 74
Северный Кавказ, р-н, 32, 124—126,
132, 141, 153—155, 339, 358, 359,
378, 382
Семипалатинская, обл. 126, 234
Сидоровская, вол. 298
Сибирь (Сибирский край), р-н 3—49,
51, 53—55, 58—65, 67—73, 75 —
78,81,83—85, 88, 90—99, 101,
104—106, 109-122, 124, 126,
127, 129—132, 135—145, 147—
149, 151—153, 155—165, 168—
172, 174, 176—181, 183—191,
193—197, 199—206, 208, 209,
211—219, 221—225, 227, 228,
231—241, 243, 245—250, 254,
255,257,259—283,285, 289, 290,
292—294, 299, 303—307, 310, 318,
320,322, 326,327,336—344, 346—
361, 363—366, 368, 369, 371 —
373, 378, 379, 382, 384, 386,
390—392, 400, 401
Сибирская (Транссибирская), ж. д.
7—9, 13, 15, 16, 19, 24, 28, 29,
31, 35, 45, 47, 67, 75, 76, 85,
90—96, 112, 127, 133, 138, 140,
142, 143, 148, 157, 163, 174,
176,185,188,193,194,197, 204,
218, 281, 318, 363, 365
Сибирский, тракт 70, 71, 87
Скородум, дер. 158
Славгородский, р-н, у. 26, 123, 299,
301
Слободский, пос. 254
Смоленская, вол. 314
Солоновка, с. 325
Средняя Азия, р-н 51, 203
Сростинская, вол. 314
СССР, г-во 248, 300, 364
Ставропольская, губ. (Ставрополье)
140, 156, 372
Станкевичский, пос. 294
Степной, край 47, 101, 132, 133,
189, 195, 223, 234
Сургутский, у. 48, 248, 278
США, г-во, 98, 151, 156, 157, 181,
195, 354, 355, 358, 379
Таврическая, губ. 140, 156, 3S6
Тайга, ст. 225, 325
Тамаровское, с. 117
Тамбовская, губ. 175
Тарский, о. 74, 83, 230
Тарский, у. 128, 132, 136, 159, 172,
257, 297, 309, 316
Тарсминская, вол. 69
Татарск, ст. 163, 190, 202, 325
Тобольск, г. 65, 70, 73, 75, 91, 128,
140, 164, 166—168, 172, 174,
178, 179, 184, 199, 201, 211, 222,
224, 226, 236, 239, 241, 245—247,
251, 257, 268, 276, 306
Тобольский, о., у. 57, 71,75,85,151,
198, 224, 226, 239, 294, 297,
309, 316, 320
Тобольская, губ. 20, 25, 47, 48, 55,
58, 61, 62, 65—67, 69, 74, 76,
88—91, 101, 109, 111, 112, 115,
116, 121, 125—128, 130, 133,
134, 138—140, 142—145, 147,
148, 151—153,155—157,165,166,
169, 170—172, 175—179, 182,
184, 185, 195, 197—199, 203,
204, 206, 208, 211, 213, 215,
219, 220—223, 226—233,
236—238, 240—243, 245—257,
260, 262, 264, 268, 269, 271,
273, 278, 280, 281, 288, 291,
295—298, 307, 310—313, 316—
318, 320, 321, 323, 325, 329 —
331, 370—373, 376, 380, 381,
383—385, 387—392, 394, 395,
397—401
Тобольско-Березовский, тракт 71
Тогур, с. 321
Томск, г. 10, 31, 32, 40, 44, 46, 63,
64, 69-71, 76, 83, 91, 93, 104,
112—114, 117, 118, 122, 133,
134, 142, 144, 147, 149—151,
157, 159, 163, 164, 168, 185,
188, 196, 201, 202, 204, 206—
209, 219—222, 235, 254, 282,
285, 292, 293, 299, 311, 312, 320,
322, 324, 358, 370, 371, 377
Томская, губ. 30—32, 40, 47, 48, 55,
58, 61—66, 69, 78, 83, 90, 95,101,
102, 104, 110—113, 115, 116, 118,
121,122,125, 126, 128—131, 133,
134, 136, 138—140, 142—148,
150—153, 155—157, 159, 164—
166,169—171,175,177, 179,181,
182, 184—186, 195—197, 203 —
205, 208—210, 213, 215, 217,
219, 220, 224, 229, 231—233, 240,
248, 249, 251, 252, 254—256,
260, 262, 267—269, 278, 281,
282, 285, 288, 289, 291, 293—
295, 298, 299, 305, 311, 312, 314—
316, 318, 319, 321—327, 329,
358, 370—374, 376, 380, 381,
383—385, 387—392, 394, 397—
402
Томская, ветка ж. д. 94
Томская, обл. 56
Томский, у. 64, 69, 110, 131, 164,
171, 298, 320, 321, 323, 325
Томский, о. 80, 83, 217, 240
Томский Завод, с. 228, 323
Тульская, губ. 175
Тура, г. 76
Туринск, г. 82
Туринский,о. 72,74, 79—82,88, 89, 91
Туринский, у. 99,136, 172, 175, 231,
239, 241, 242,297, 320
Туринское, лесничество 135
Туркестан, р-н 141
Турция, г-во 75, 157
Тутальская, вол. 95
Тушнолобово, с. 71
Тюкалинский, о. 80, 81, 83, 85, 86
89, 91, 239
Тюкалинский, у. 57, 128, 132, 135,
136, 159, 213, 214, 247, 296,
297 312, 316, 317, 320, 329
Тюмень, г. 70, 71, 74, 76, 88, 192, 199,
202, 307
Тюменская, обл. 311
Тюменский, о. 72, 73, 82, 85, 86, 91,
158,239—241,297,316,320, 321
Тюменцево, с. 325
Укис, дер. 74
Уксунайская, вол. 228
Улала, с. 314, 315
Улан-Уде, г. 157, 190, 349
Урал, р-н 15,38,63, 69, 75, 76, 82, 92,
119, 122, 126, 140, 148, 149, 168,
169, 186, 229, 278, 299
Уртамская, вол. 328
Уссурийский, край 159
Усть-Горское, с. об-во 317
Усть-Канский, пос. 328
Усть-Ламенское, с. 73
Усть-Лобовское, с. об-во 272
Усть-Пустынка, дер. 323
Федоровское, с. 117
Франция, г-во 47, 151
Хабаровск, г. 151
Харбин, г. 193
Харьков, г. 64, 104, 158
Херсонская, губ. 396
411
Царицын, г. 196
Центральная Азия, р-н 356
Центрально-земледельческий, р-н
117, 124, 125, 154, 378, 383
Центрально-промышленный, р-н 117,
125, 154
Центральная Россия, р-н 7
Чаны, ст. 163
Частозерное, с. 73
Чаусская, вол. 95, 298
Челябинск, г. 94, 114, 152, 275
Червшпевская, вол. 73
Черноземный центр, р-н 40, 139,
140, 175, 294
Чернореченская, дер. 81
Черепаново, ст. 192
Чик, ст. 325
Чистюнька, с. 26, 114, 158
Чистюньская, вол. 105
Чита, г. 31, 196
Чулымский, р-н 80
Швейцария, г-во 233
Шорино, дер. 74
Шубинская, вол. 314
Юдиха, с. 325
Якутия, обл. 159, 269
Ялуторовск, г. 184, 185, 207, 243
Ялуторовский, о., у. 73, 157, 158
175, 240, 287, 295, 296, 320
Яровская, вол. 73
Ярославская, губ. 175
Леонид Михайлович Горюшкин
СИБИРСКОЕ КРЕСТЬЯНСТВО НА РУБЕЖЕ ДВУХ ВВКОВ
(конец XIX—начало XX)
♦ * *
Редактор М. М. Алдохина
Художественный редактор В. Г. Бурыкин
Художник Н. А. Савельева
Технический редактор Т. К. Овчинникова
Корректоры В. Г. Прохорова, М. А. Лапшина
♦ ♦ *
Сдано в набор 30 сентября 1966 г. Подписано в печать 2 июня 1967 г. МН 04630.
Бумага 60х901/ц. 25,75 печ. л. 25 уч.-изд. л. Тираж 1800
Издательство «Наука», Сибирское отделение. Новосибирск, Советская, 20.
Заказ № 1762.
2-я типография издательства «Наука». Москва, Г-99, Шубинский переулок, 10
Цена 1 р. 70 к.