Автор: Боровой Л.Я.  

Теги: русская литература   художественная литература   иностранная литература   издательство советский писатель  

Год: 1963

Похожие

О некоторых приёмах и методах борьбы контрреволюции против Советской власти (Материалы к истории ВЧК-ОГПУ-НКВД)

О методах борьбы с шпионско-вредительской диверсионной и террористической деятельностью разведок капиталистических стран и их троцкистско-бухаринской агентуры

Язык мой - Wrack мой. Хроника от Ромула до Ленинопада

История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. Часть 2

Текст
                    В
Л
З ЫКЕ
Р УССК ОЙ
СОВЕТСКОЙ
советский
пнс/зтель
ЛЛОСКЬЛ
»1963


8Р2
Б
83
Кн ига
Л.
Борового
рассказывает
о
смысловых
пре ­
вращениях
слов-понятий
в
пер иод
г ра ндио зных
сдви гов
и
перемен,
выз ванных
социалистической
революцией.
Жизнь
яз ыка
предстает
перед
читателем
во
в сей
сложности
и
диалектической
взаимосвязанности
ее
явле­
ний .
Здесь
и
р ождени е
новых
слов,
и
н еобы чай но
быст­
рый
про цес с
обрусения
иноязычных
терм инов ,
и
шлифов­
ка,
уточнение
стар ых
поня т ий.
Вся
книга
со стои т
из
ряда
неб ольши х
новелл
или
эт юдо в,
раскрывающих
жизнь
с ло­
ва
—
его
рождение,
ра з витие,
неп рерывн ую
борьбу
раз­
личных
соц иаль н ых
сил.
вокруг
тех
или
ин ых
понятий.
Яркий,
л аконич ны й
язык,
лингвистическая
чуткость
ав­
тора,
его
те мпера мен т
рассказчика,
увлеченность
своей
темой
—
все
это
принадлежит
к
н есо мненн ым
достоин­
ст вам
книги.
Первое
ее
издание
было
с
интересом
встре­
чено
читателями
и
вызвало
пол ож ите льны е
отк ли ки
в
печати.


К
ЧИТАТЕЛЮ
1
В
пе рвые
го ды
п осле
Октября
многие
ученые
и
п иса­
тели
старшего
поколения
горячо
убеждали
себя
и
других,
что
происходит
даже
не
«коренная ломка», а полное
крушение
великого
русского
языка.
Самые
злые
архаисты
особенно
охотно
р ассу ж дали
тогда
о
«советском»
язы ке.
Это ,
мол,
уже
совсем
другой
язык,
и ли,
точ не е,
жаргон,
а
не
рус ск ий
яз ык
советской
эпохи.
Во
имя
высшей
«научной объективности»
они
го­
т овы
б ыли
изучать
со
всем
усердием
и
эт от
жаргон.
Из у­
чались
ведь
о фенск ие
языки,
всевозможные
«закрытые»
говоры
и
даже
«блатная музыка»
уголовных
на
страни­
цах
официального
«Журнала министерства народного
просвещения»!
Уже
скоро
стали
по явл ятьс я
в
печати
очень
ехидные
коллекции
«новых слов»; уже скоро появились и,
так
сказать,
об об щающ ие
работы
этого
рода.
Вся
«филосо­
фия»
эти х
книжек
сводилась
к
том у,
что
при шл и,
мол,
люди
сни зу
и,
естественно,
с низ или,
у низили
в есь
язык
по
своему
подобию.
А
задаю т
тон
в
языке,
гов ор или
такие
«философы», недавние эмигранты .
Они
давно
оторва л ись
от
русской
почвы
и
уже
попросту
не
умеют
говорить
и
писат ь
по- ру сс ки.
Так
«объясняли»
причин
ы
крушения
языка
эти
ис­
следователи;
сам ый
факт
крушения
не
п одле жал
для
них
никако м у
сомнению.
1*
3


А
белоэмигранты
совершенно
серьезно
считали,
что
вместе
с
ними
уе хал
в
изгнание
весь
настоящий
русс кий
язык.
Они
пристально
наблюдали
из-за
границы
новые
движения
в
рус с ком
языке
и
находили,
что
состояние
его
теперь
«сумасшественное», а начертание « ума л ише нное»
(К.
Бальмонт
в
парижских
«Современных записках»
в
1924 году и др.).
Кто- то
из
эмигрантских
писат елей
пред­
ложил
даже
записать
на
пленку,
пок а
не
поз дно,
самый
обыкновенный
разг ов ор
которого-нибудь
из
последних
образцовых
держателей
русского
языка,
—
например,
князя
С.
М.
Волконского,
признанного
в
св ое
время
уч и­
те ля
золотой
рус ск ой
речи.
Это
предложение
поддержали
«все»
в
эмигрантском
мирке,
и
княз ь
подчинился,
испол­
нил
сво й
до лг
п еред
историей
и
родиной.
Белые
эмигранты
искал и
и
нах о дили
в
этой
м ысли
о
гибели
русского
яз ыка
утешение
и
забвение;
некоторые
вну тре нние
эмигранты
впол не
сознательно
инсинуирова­
ли
и
лга ли
да же
самим
с еб е...
Но
г ора здо
ч аще
все
эти
рассуждения
бы ли
непроиз­
в ольн ым
выражением
полной
растерянности
и
оч ень
ис к­
р енней
в
своем
роде
па ник и.
Профессор
И.
М.
Греве
писал
в
1927 году,
через
де­
сять
лет
пос ле
Ок тяб ря:
—
Один
«рецензент»
выра з ил
сожаление,
что
я
пи шу
на
старый
ла д.
Трудно
с тар ому
помолодеть,
особенно
когда
в
своей
стар ине
он
находил
превосходные
образцы,
на
которых
долго
учился...
Но
нын че
русский
язык
пре­
бы вает
в
состоянии
еще
хаотического
брожения
к
неиз­
вестному
но вом у;
пер еу чив ать ся
пок а
не
у
кого,
а
под­
раж ать
еще
бесформенному
вышло
бы
неестественно
и
бесцельно.
Пусть
же
мне
будет
позволено
писа ть
как
умею...
(Предисловие к « Ис то рии
одной
любв и », Турге­
нев
—
Виа рдо )
И
он
писа л
на
старый
лад.
Естественно,
что
эта
паника
в
лагере
архаистов
чре з­
выча йно
р азвесели ла
самых
лихих
«новаторов».
Они
по­
спешили
пр иня ть
вызов:
сейчас
же
согласились,
что
рож­
дается
нов ый , «советский язык», но призывали идти даль­
ше
—
к
всеобщему
и
окончательному
«вырыву корней» .
Вслед
за
ними,
чтобы
«не отстать от века», устремля­
лис ь
иногда
и
весьма
авторитетные
лица.
Так,
в
пр еди­
4


словии
к
нашумевшим
в
свое
время
«Комсомольским рас ­
сказам»
Мар ка
Колосова
президент
ГАХН
П.
С.
Коган
писал,
что
книга
эта ,
конечно,
свидетельствует
о
полн ом
распаде
литературного
языка,
но
именно
поэ т ому
ее
на до
всячески
приветствовать.
И
другие
передовые
ста р ики
иногда
бурно
приветст­
вовали
новое
«славное варварство»
молод ы х.
Архаисты
в
ответ
обзывали
их
«тушинцами», «перелётами», а то
и
поп рос ту
«изменниками».
Ита к,
еще
одна
столь
знакомая
из
ис тори и
нашего
и
других
языков
«война архаистов с новаторами»?
Но
все
эти
«проклятые», как казалось современни­
кам,
вопросы
б ыли
уже
давно
поставлены
и
в
общей
фор ме
решены
в
трудах
классиков
марксизма.
Больше­
в ики
вст рет или
эти
споры,
вс пых нувшие
с
новой
си лой
п осле
Октября,
во
всеоружии
ве лик ой
т ео рии.
Еще
до
Революции
партия
упорно
и
страстно
о тст аи­
вала
с тр огую
нормативность
в
языке.
Большевики,
самые
смелые
новаторы
во
всех
областях
жизни,
выступали
за
самое
смелое
ра звитие
языка
—
на
его
старой
основе.
В
первые
же
год ы
Революции
были
опубликованы
ва ж­
нейшие
партийные
документы
по
вопросам
языка,
осо­
бен но
языка
печати.
Ленин
пристально
и
строго
рас смат­
рив ал
каждое
из
нов ых
с лов,
мн огие
из
них
приз нава л
«уродливыми»
и
по эт ому
отметал.
Ленин
не
поз во лил
уза­
конить
нап иса ние
«большевицкий»
вместо
«большеви­
с тск ий», хотя именно так народ произносил это важней­
шее
слово
и
многим
из
ближайших
товарищей
Ленина
очень
хотелось
утвердить
эту
народную
и
гор аз до
более
русс кую
форму.
Неустанно
боролись
за
вы с окую
нормативность
в
яз ыке
и
М.
Калинин,
и
А.
Луначарский,
и
М.
Горький
(знаменитая полемика о языке 1934 года) .
Советская
литература
под
мог учим
вл ияние м
Горького
не пре р ывно
п оэ тичес ки
уто чн яла
и
по-иовому
развивала
все
тот
же
старый,
в е ликий
язык.
Прошло
немного
лет,
и
многие
сер ь езные
ученые
уже
впали
в
другую
крайность.
С
чувством
большого
душев­
ног о
о б лег чения
они
стали
теперь
доказывать,
что
в
язы­
ке
в ообще
ничего
серьезного
не
случилось
после
Ре во­
люции,
—
во
всяком
случае,
ничего
непоправимого.
Не­
5


к оторое
общее
засорение
языка,
совершенно
неизбеж ное
в
первые
бурные
го ды
Революции,
зн ам ени тые
«сокра ­
щения»
и
еще
кое-какие
уродливые
новые
слова.
«Все
это»
уже
не
раз
бывало
и
всегда
проходило
бесследно,
пройдет
с
божьей
помощью
и
на
этот
раз!..
И
вот
уже,
видите,
п роходи т!
Теперь
мы
уже
все
зна ем,
что
и
это
совершенно
не
соответствует
действительности.
Скл а дыва лис ь,
вх од или
в
силу,
закреплялись
нов ые
словообразования,
неологизмы;
возвращались
из
да леко ­
го
прошлого,
начинали
новую
(вторую,
третью
или
че т­
вертую)
жизнь
архаизмы,
а
многие
неологизмы
стано­
вились,
уже
на
нашей
п амяти,
безнадежными
архаизма­
ми;
выдвигались
в
общенародный
литературный
яз ык
многие
областные,
профессиональные
или
вре ме нные
жаргонные
слова
и
словечки.
Но
сам ые
важные
перемены
совершались
в
«тех же»
старых
словах,
ко то рые
широко
применялись
и
до
Ре­
волюции.
Теп ерь
это
хорошо
увидели
и
самые
мудрые
из
тех
русских
людей,
которые
не
жи ли
с
нам и
«в нашей буче,
бое во й,
к ипуч ей », а пристально
и
ре вниво
наблюдали
новое
разв ити е
русского
языка
из-за
границы.
Поразит ел ь н ый
диало г
А л ексей
Ремизов
—
И ван
Бу­
нин.
Ремизов
писа л
Бунину
о
«безнадежной порче рус­
ск ого
языка
при
Советах».
А
Бу нин
отвечал
Ремизову:
—
Это
не
порча ,
а
упорядочение,
очищение,
око нча­
тел ьн ое
установление.
(В книге Н.
Кодрянской
«А.
Р ем изо в», Париж, 1960)
Так
оно
и
есть.
Но
только
не
окончательное,
ник ог да
не
окончательное.
Наш
язык
в
его
историческом
р азв итии
до
наших
пней
обнаруживает
несравненную
устойчивость
сво ей
осн овы.
«Те же»
ст ары е,
а
то
и
др евн ие
слова-понятия,
заново
«обтесанные и обломанные», оказываются способ­
ными
«обнять мир» (Ленин), уже совершенно преобра­
зи вшийся .
Обработка
старых
слов-понятий
происходит
в
язы ке
непрерывно.
В
эпоху
Революции
эт от
п роц есс
получает
новый
смысл
и
новые,
н еви дан ные
размеры
и
формы.
6


<?Фиск («казна») и превращение этого понятия в со­
циалистической
р е волю ции»
—
так
определил
для
се­
бя,
в
конспекте,
Лени н
в
январе
1918 года одну из самых
назревших
«тем для разработки» (36—423).
Это
—
крутые,
полные
смысла
и,
можно
с казать ,
исторического
юмора
превращения!
Совершенно
очевидно,
что
только
пристальное
изуче­
ние
эт их
превращений
мож ет
открыть
пер ед
на ми
ус той­
ч ивос ть
нашего
языка
во
всем
ее
реальном
великолепии.
Чег о
бы
стоила
всякая
другая
«устойчивость»!
2
Смысловые
пре вра щен ия
с лов -понят ий
изучает
се­
ма нти ка
(или семасиология).
В
20- е
год ы
на
Западе
сложилась
так
называемая
«семантическая философия» .
Политический
смысл
этой
бу ржуа зн ой
философии
д авно
разъяснен
до
ко нца
в
на­
шей
общей
и
специ аль но й
печати.
Сейчас
уже
можно
к
этому
не
возвращаться.
Но,
как
всегда
в
так их
с лучая х,
в
пы лу
борьбы
с
этой
реакционной
и
б ес чест ной
«философией»
уже
и
самое
слово
«семантика», как бы аннексированное противни ­
ко м,
начинало
ка зать ся
нам
подозрительным
и
о пасным.
Од нако
сам а
по
се бе
семантика,
конеч но,
оче нь
пл о­
дотворное
поня тие ,
кот орое ,
как
и
все
другие
«хорошие
с л ова », никак нельзя отдать противнику.
Ма ло
того :
оче нь
сто ит
присмотреться
к
тем
ма тери а­
лам,
которые
накопили
«семантики»
и
за пад ные
п иса­
тели,
выступавшие
по
вопросам
язы ка.
Они
рассказывают
много
интересного
о
судьбе
важ­
н ейших
сло в-п онят ий
в
больших
языках
мира,
о
«повстан­
ческом
движении»
в
словоупотреблении
прос ты х
людей.
Они
же
давно
усердно
изуч а ют
новые
движения
в
русском
язы ке,
совершенно
справедливо
полагая,
что
эти
движения
представляют
б ольш ой
интерес
для
всех,
для
всего
мира.
Из
года
в
год
во
всех
бо ль ших
ка пи тал истиче ских
странах
выходят
кни ги
и
стать и
на
старую,
хоро шо
зна­
ком ую
тему:
куда
идет
наш
язы к?
И
ответ
неизменно
гл асит :
яз ык
опускается,
падает,
он
разъеден
всевозмож­
ным и
болезнями,
он
стал
шизофреником
(даже букваль­
но!).
7


—
Поскольку
че ло в еческая
природа
есть
именно
то,
что
она
есть ,
—
писал
а нгли йск ий
ученый,
профессор
Эрнест
Уикли,
—
мы
уже
не
удивляемся,
что
хоро шие
или
х отя
бы
только
нейтральные
слова
неизбежно
пре вра ­
щаются
в
слова
непр ият ны е
и
не прис то йные .
Вот,
напри­
ме р,
слово
«суггестивный».
Еще
недавно
оно
означало:
что- то
внушающий,
что-т о
подсказывающий,
наводящий
на
какие -т о
размышления.
«Что- то»,
но
нео бязател ь но
плохое
и
н е при личн ое ; «какие - т о», но необязательно не­
прият ные
размышления.
Это
было
дразнящее
и
даже
творческое
слово!
Но
пос мот ри те,
что
от мечае т
теперь
против
эт ого
слова
любой
современный
американский
то лко вый
рло ва рь: «то,
что
вызывает
нечистые
м ысл и»,
«то,
что
оск орбл яет
скромность
и
пристойность». Вот что
подсказывает
теперь
это
х ороше е
с лов о...
(«Слова ста­
рые
и
нов ые», 1948)
—
Вполне
естественно,
—
писал
н едав но
Айвор
Бро­
ун,
известный
английский
драматург
и
р ежи ссер
и
автор
целон
се рии
книг
по
вопросам
языка,
—
что
слова,
как
девушки,
до во льно
часто
сби в аются
с
пути.
—
Как
пора здума ешь ,
—
писал
Р.
Гамил т он,
—
пр и­
ходи т
в
голову
мысль,
что
очен ь
стоило
бы
воздвигнуть
памятни к
павшим
словам,
так им,
как
це нзу ра,
цин ик
(киник), метресс,
джентельмен,
и
напомнить
мо лодом у
поколению,
что
означали
некогда
эти
слова,
прежде
чем
наступили
для
них
дурные
врем ена
и
прежде
чем
они
по­
пали
в
гр яз ные
уста.
(«Теория театра»)
Не
случайно,
конечно,
что
ос обый
интерес
к
др аме
с
л
о
в
а
проявляют
люд и
театра.
Известный
английский
театральный
критик
Ашли
Дюк с
уже
мно го
лет
собирает
материалы
по
теме:
как
в
самом
дел е
говорят
люди?
В
са мом
деле,
а
не
в
п рил изан ных
и
причесанных
пье са х!
В
рез ульта те
многолетних
исследований
А.
Дюкс
при­
шел
к
в ыв оду,
что
разговорный
язык
в
США
ст анов ит ся
все
более
софистикейтед.
Это
в
сегодняшнем
а нглийс ко м
язы ке
з нач ит: «хоро­
шо
испорченный»
и
циничный,
ничего
всерьез
не
прини­
мающий.
—
В елик ий
друг
Шекс пир а
Бен
Джонсон,
—
писал
А.
Дюк с,
—
де лил
людей
на
«понимающих»
и
«непони­
мающих». Это
было
тогда
смело
и
н ово.
Но
с
н екоторы х
8


пор
все
стал и
«понимающими»,
то
есть
все
уже
знают,
что
нет
на
земл е
ни
пр авды ,
ни
чести.
Черты
такого
бессовестного
«понимания»
видит
А.
Дюкс
во
вс ем
современном
словоупотреблении:
в
не­
об ык нове нном
цинизме
разговорной
ле ксики ,
в
устан о­
вив шихс я
новых
«законах»
полнейшего
разгильдяйства
в
язык е;
наконец,
как
он
гов ори т,
в
новом
символизме
языка.
Это
мр а чный, «блатной», по красочному описанию
самого
Дюкса,
сим во лиз м.
Все
очен ь
легко
оказывается
«роковым»
только
пото­
му,
что
люд и
оче нь
несчастны
и
не
вер ят
в
будущее.
Эт от
язык
дышит
тайным
злорадством:
ни
одн о
слово
не
см е­
ет
быть
высоким
и
недосягаемым!
Аш ли
Дюкс
го вори т
о
ра зговор ном
яз ыке
как
он
есть.
А
о дин
из
основоположников
«интеллектуального рома ­
на », высоколобый Олдос Хаксли,
философ
и
публицист,
писал
совсем
не дав но
о
современном
вы сок ом
и
особенно
политическом
языке:
—
Только
тем
откры в ае тся
нас то ящая
мудрость,
кто
нау ч ился
принимать
язык
не
бо лее
всерьез,
чем
он
того
заслуживает.
Язык,
как
единственный
творец
цивилиза­
ции
и
да же
чел овеч ест ва
в
нашем
понимании,
впо лне
за­
служивает
того,
чтобы
его
принимали
очен ь
всерьез.
О чень
всерьез
его
надо
п ринима ть
и
тогда,
когда
он
сл у­
жит
инструментом
(если применять этот инструмент с
до лжно й
осторожностью)
для
размышления
о
вз аимо св я­
зях
меж ду
явл ени ями.
Но
яз ык
нико гд а
не
сл еду ет
п ри­
нимать
всерьез,
если
он
выступает,
как
в
древних
те ис ти­
ческих
религиях
и
в
их
современных
политических
тра нс­
формациях,
в
ка чес тве
эквивалента
непосредственного
опыта
или
как
средство
по знан ия
пр ирод ы
вещей.
(«Адо­
нис
и
аз бу ка », 1956, стр.
187—188)
Итак,
грязный
и
злорадный
разговорный
язы к
—
и
вы с окий
религиозно-политический
яз ык,
который
не
с то­
ит
и
опасно
принимать
всерьез.
Есть
и
так ая
книг а
по
языку,
Д.
Огдена
и
Д.
Ричард­
са,
которая
называется
«Значение значения» («The mea­
ning of meaning»).
Это
«философская»
книга:
в
ней
разбирается
именно
то
«гносеологически очищенное сло­
во упо тр е б ле ние », о котором не раз упоминал,
очень
п ре­
зр ит ель но,
Ле нин
в
св оих
«Философских тетрадях» .
Нет
необходимости
говорить
об
эт ой
к ниге
п одроб но;
отме­
9


тим
только,
что
уже
стала
возможной
и
до хо дчивой
са­
мая
эта
игр а
словами
в
заглавии
—
«значение значе­
ния», —
п отому
что
совершенно
расшатано
и
вел ико е
с лово
«значение»!
Э.
Уикли,
А.
Дюкс,
Олдос
Хаксли
и
другие
совершают
только
одн у
ош и бку.
В
мещанском
или
люмпен-пролетарском
обиходном
словоупотреблении
все
хор ошие
слова
в
само м
деле
б ез­
надежно
пал и
и
да же
«провоняли», как очень точно
пр едсказ ал
еще
в
с вое
время
наш
Щедрин;
в
это й
р ечи
у ст анавл ивается
в
сам ом
деле
то
позорное
взаимопони­
мание
на
основе
всеобщего
нигилизма,
которое
так
ярко
описал
А.
Дюкс.
В
«общепринятой»
политической
речи
буржуазии,
в
язы ке
ее
прессы
многие
важнейшие
слова
уже
да вно
и
в
с амом
д еле
мошенники,
которые
имеют
единственным
своим
назначением
искажение
приро д ы
вещей
и
н епо­
сред ст венног о
опыта.
В
«высокой»
философской
речи
это
«метафизические кокотки», как называл их еще Поль
Лафарг.
Но
в
языке
чес тны х
искателей
истины
происходят
совсем
другие
процессы...
Иоганнес
Бехер
незадолго
до
смерти
всп ом инал
о
своем
«донкихотстве 1915 года», когда он
—
предпринимал
сумасбродную
попытку
произволь­
но
изменить
гра мма ти ку
и
взорвать
строй
языка,
со­
здать
гротесковый
ст рой
фр аз
с
ка ки ми-то
шизофрениче­
скими
иеро гл ифами .
Эта
отвага
б ыла
основана
на
лож­
ном
предположении,
будто
нов ое
нельзя
выразить
язы­
ком,
ко то рый
обслуживал
старый
мир
и
которым
э тот
старый
мир
так
бесстыдно
злоупотреблял.
(«Мое вре­
мя»)
В
наши
дни
общий
смысл
этого
процесса
оче нь
хо­
р ошо
определил
фр анц у зский
пу бли цист
Жан
Канала.
—
В
настоящее
время,
—
п исал
он,
—
только
проле­
тариат
со
своими
союзниками
употре бл яют
слова
в
их
под лин ном
см ы сле.
—
Первый
долг
п исател я
в
на ши
дн и,
—
пис ал
Джон
Говард
Ло усо н,
передовой
американский
к ино др ама­
тург,
—
э то:
ве рнос ть
с ловам
(и слову). . . («Верность ело-
ву »)
Мы
нико гд а
не
поймем
все й
трагедии
прос тых
людей
ю


в
ст р анах
капитализма,
если
не
научимся
видеть
ясно
главный
смысл
великой
борьбы
за
те
же
слова.
Изо
дня
в
де нь
об
этом
го во рит
вся
прогрессивная,
б ольш ая
и
ра­
стущая
литература
Зап а да.
В
разговорной
речи
простых
людей,
как
не
раз
отме­
чали
те
же
семантики
и
некоторые
писат ел и
(например,
Дж.
Б.
Пр ист л и), уже редкая фраза обходится без умо­
ляющего
«I mean»: я хочу сказать,
я
им ею
в
виду
имен­
но
то,
что
должно
означать,
а
не
то,
что
значит,
чаще
все­
го,
это
слово.
Уикли,
Дюкс
и
другие
без
всякого
основания
«обоб­
щают».
И
в
ст ра нах
капит али зма
главным
хозяином
языка
всегда
был
и
остае тся
народ,
про с тые
люди,
кото­
рые
уп отре бл яют
слова
в
их
подлинном
смысле.
Эти
же
исследователи
оче нь
р ано
—
гор азд о
раньше,
чем
мы,
—
начали
из учать
русский
язык
советской
э по­
хи.
Они
обнаружили
в
нем
раньше
всего
новую
и
огром­
ную
с тра сть
к
обобщениям.
—
Все
го ре
современного
иск усств а,
—
писа л
хорошо
известный
уже
и
у
нас
экономист
и
философ-семантик
Стюарт
Чейз,
—
в
то м,
что
оно
слишком
обобщает
яв­
ления,
по
примеру
русских,
и
создает
призраки
общих
понятий...
Есл и
мы
отбросим
эти
об щие
призраки
и
ве р­
немся
к
частным
случаям,
то
вернем
жизнь
и
всем у
со­
временному
искусству
на
Западе,
которое
стано в ится
все
более
бесплодным.
А
все
пот ом у,
что
и
оно,
западное
искусство,
по
при ­
м еру
русских,
увлекается
абстрактными
и
неживыми
обобщениями,
тогда
как
частные
слу чаи
—
это
«сама
жи зн ь », «теплая жизнь».
Не
надо
обобщать,
надо
брать
фа кты
тепл ыми
из
жизни.
(«Тирания слов»
и
др .)
Ре чь
идет,
таки м
образом,
уже
не
только
о
языке,
но
и
о
художественном
мировоззрении,
об
определенной
поэт ике ,
и
вот
мы
уже
о каз ались
в
н ек отором
смысл е
ро­
доначальниками
аб стра кци они зма. ..
Но
обратимся
к
«примеру русских».
: Ст.
Чей з
приво д ил
кое-какие
образ цы
весьма
гл упо го
обобщательства
из
нового
русского
словоупотребления.
А;
мы
.м огли
бы
к
этому
добавить
еще
более
курьезные
«обобщения»
и
«самообобщения», давно осмеянные на­
шей
сатирой.
11


Стёпа
—
кирпич
какого-то
зд ания.
(Маяковский)
И
стакан
социального
зла
выпил
с
ед ино го
ма ху.
(Исаковский)
—
Управдомы
нашли,
что...
автору
не
мешает
еще
более
углубить
свое
мировоззрение.
Авт ор
обещ ал
слету
управдомов
мировоззрение
под винти ть
в
декадный
срок.
(Ильф —П ет ров )
«На кукурузе», «на картошке»
—
как
говорят
еще
в
стр ан е...
(Твардовский)
Но
мы
могли
бы
также
показать,
какими
точными,
реальными
и
«теплыми»
стали
уже
многие
наши,
и
при­
том
самые
высокие,
решающие,
о бо бщения ;
как
вошел
в
ж ивую
речь
д опо д линный
«мировой масштаб»
—
и
даже
масштаб
космический;
как
в
нашем
языке
«общая мысль
воедино
со зве нь ена » (Маяковский); какие новые формы
по лу чает
в
нашем
яз ыке
вечная
б орьба
за
п оэти чес кую
т очнос ть.
3
—
Р азве
это
жизнь?
Старые
книги
сделали
свое
дело,
л юди
рвутся
вперед,
и щут
улучшить
себя,
очистить
поня­
тия,
прогнать
туман,
условиться
поопределительнее
в
общественных
вопросах,
в
правах,
наконец,
привести
в
порядок
и
общественное
хо зя йс тво.
Так
гов ори л
Р айский
в
«Обрыве»
Гончарова.
В
его
тираде
особенно
замечательны
слова:
—
условиться
поопределительнее.
У словит ься
—
стало
быть,
не
от
бога,
и
не
от
века,
и
не
навсегда
установились
те
или
ины е
представления
и
понятия.
Люди
уславливаются
между
соб ой
о
з на чении
слов,
и
вот
уже
необходимо
условиться
на ново.
А
определительность
бы ла
тогда
еще
более
боевым
словом.
—
Борьба
(страстная)
за
определительность
пред­
12


ставлений
и
ощущений
против
мистиков
и
э с тет ов...
(Щедрино «Ролла»
Мюссе)
Мистики
и
эстеты
утверждали
очень
патетически,
и но­
гда
вдохновенно,
что
некоторые
о бла сти
человеческой
жизни
как
раз
и
не
те рпят
опр ед елит ель ност и,
должны
навсегда
оставаться
н еизъ ясним ыми,
неназванными,
раньше
всего
—
ду ша
с
ее
«молниями и отблесками»
А
не
то
вы
убьете
п оэ зию!
Чер ны шевс кий
во рва лся
с
определительным
терми­
ном
и
в
эту
зап овед ную
и
как
бы
неприкасаемую
область
(душа!):
—
Психический
процесс,
его
формы,
его
зак оны ,
ди а­
ле кт ика
души,
чтобы
вы разит ьс я
определительным
тер ­
ми ном...
(Знаменитая статья о молодом Льве Толстом)
Вор вал ся
—
и
сам
подчеркнул
это
важнейшее
обстоя­
т ел ьс т во : «чтобы выразиться определительным терми­
ном».
—
П о лит ич еские,
социаль ны е
убеждения
Белинско­
го,
—
писал
Тургенев,
—
бы ли
очен ь
сильны
и
опре-
делительно
резки.
И
т.
д.
и
т.
д.
Райский
совсем
не
по
адресу
и
как
бы
небрежно
бро ­
сает
эти
нов ые,
боевые
сл о в а: «условиться поопредели-
тельнее».
Он,
как
известно,
считал
се бя
человеком
новым,
хотя
и
не
новейшим
(как,
напр им ер,
Волохов), не вполне раз­
делял
взгляд ы
эт их
людей,
но
считал,
что
владеет
не
хуже
других
новой,
революционной
манерой
выра­
жаться.
Новые
лю ди
—
это
поня тие
возникало
в
исто р ии
ру с­
ского
общественного
движения
много
ра з;
оно
имеет
свою
большую
и
оч ень
др ама тиче ску ю
историю.
Все
бесконечно
различные
«новые люди»
пытались
раньше
всего
«условиться поопределительнее в общест­
венных
вопросах».
Они
критиковали
«общепринятое»
словоупотребление,
д аже
произношение
и
написание,
со­
з давал и
св ои
нов ые
слова-программы.
Эти
сл ова
озна­
чал и
важные
усп ехи
мы шле ния,
но
вош ли
они
толь ко
в
различные
«истории общественной мысли», а не в жи­
во й,
общенародный
язы к,
потому
что
не
находили
сколь­
ко-нибудь
серьезного
в опло ще ния
в
действительности.
Можно
б ыло
бы
привести
очень
длинный
мар ти ролог
таки х
трагических
слов.
13


После
побе ды
Революции
н ачи на ется
всеобщая
к ри­
тик а
языка
и
его
и спра вле ние.
Это
пер вое
де ло,
потому
что
язык
—
основное
«орудие борьбы и развития»
и
это
орудие
должно
быть
раньше
всего
приведено
в
со сто я­
ние
полной
готов нос ти.
Теперь
надо
б ыло
окончательно
прогнать
туман
и
«условиться поопределительнее»
с
мил ли онами
людей,
со
вс ем
народом.
Начинается
неумолимое
уточнение
вс ех
важн ейших
слов-понятий.
Процессы,
учреждения,
н овые
общественные
инсти­
туты
получают
на звани я- пр огр ам мы.
Они
еще
не
впо лне
соответствуют
сегодняшней
действительности
(«забега ­
ние
впе ред »), но непременно оправдаются,
стан ут
совер­
шенно
точн ы ми;
они
соответствуют
«действительности
б уд у ще го », по выражению Горького.
Твердо
ставятся
на
место
побочные
с мыс лы,
чтобы
они
не
заслоняли
центральный
—
тот,
к оторый
должен
стать
отныне
цент рал ьным .
Ленин
неустанно
разоблачает
«изысканный обман
яз ык а» (выражение Фейербаха), разглядывает слова,
их
св язи
и
тяг о тения,
их
вну т ре нние
противоречия,
дво йны е
зн аче ния
ос обе нно,
и
применяет
по- нов ом у,
очень
поле­
мически,
старые
слова.
—
«Путаница», разруха,
по
прекрасному
русскому
выражению,
вызвана
войной...
—
писал
Ленин
в
статье
1918года «Пророческие
сл о в а» (27—458).
Разруха,
по
прекрасному
русскому
вы раже ни ю...
Противник
предпочитал
наз ыват ь
«все это»
путани­
цей
или
еще
хаосом
—
и
зна л,
что
делал.
Это
были
«сло­
в а -м ош е нн ики», они должны были обессмыслить все,
что
происходило.
Слова
про тивник а
Ленин
заключает
в
кавычки.
Это
—
чужая
и
неве р ная
р еч ь . «Путаница»
очень
важное
с лово,
но
зд есь
оно
незаконно.
Ленин
вспомнил
и
привел
в
дейст вие
другое
слово
—
«разруха».
Ленин
рассматривает
это
сло во,
узнаёт
его
наново
и
хвалит
за
ясность
и
точ нос ть.
И
оче нь
важно,
что
оно
старое,
что
у
нег о
совсем
другие
бы ли
в
про шл ом
с вязи
и
прикрепления
(«разрухой»
назы вал ся ,
как
из вест но,
и
определенный
период
в
нашей
ис тории
XVII века) .
14


У
Ленина
оно
выпросталось
из
этого
прикрепления,
по­
лучило
на
той
же
основе
огромное
новое
применение.
Оно
тяжелое,
страшное;
но
поня тно е
до
кон ца;
оно
сним ает
всякую
загадочность
с
«мнимого хаоса»
Револю­
ци и.
Разруха
вы зв ана
во йно й.
Здесь
нет
того,
что
мы
называем
резким
семантиче­
ским
сдвигом!
«Расправа»
—
это
было
в
XVIII веке «с уд е бное
ме­
с то », в котором,
по
мысли
законодателя,
утверждалась
зак о нно сть
и
пресекался
произвол;
сейчас
значение
этого
слова
пр ямо
пр о т иво по л о жно е. «Опасная грамота»
была
некогда
грамота,
ог ражд аю щая
от
опасностей
(ср .
«опас»
в
народных
заклинаниях), — «охранная
грамо­
та », как сказали бы мы теперь.
Ср.
еще
умная
м олит ва
(то есть в уме,
без
слов,
про
се бя); «Наказание богатым»
(XI век)
—
не
наказание,
а
только
советы
и
поучение;
отгонять
страхования,
которые
находят
ин огда
и
на
по­
движников
(Нил Сорский); калумнии и поносы (т о
е сть
до но с ы); «Тебе Россия должна всю толь дивную и слав­
ную
измену
с вою...» (Феофан Прокопович, «Слово по ­
хвальное
Пет р у»); «Самый мелкий подвиг ( т о
есть
по­
бу ждени е)
ведет
его
во
всякое
преступление» (Фонвизин,
«Недоросль»); телятинка
—
пергамент;
руда
—
кровь;
балованье
—
лекарство;
спорный
—
согласный;
месячни­
ки
—
лунатики;
помешательство
—
препятствие;
художе­
ство
—
убож еств о,
нищета
и
т.
д.
и
т.
д.
Это
—
резкие
сдвиги,
перевороты.
Но
«разруха»
означала
и
в
1918 году в общем то же
самое,
что
она
означала
и
ко гда-т о
оче нь
давн о.
4
В
таких
словах,
как
«расправа», «балованье»
и
д р.,
от бора
знач ений
уже
нет.
Старый
смысл
мертв
и
заб ыт;
нов ый
смысл
стал
ед инс тве нным.
И
только
сл а­
бые
писатели,
главным
образом
посредственные
истори­
ческие
романисты,
играют
на
таких
превращениях
слова,
пытаются
таким
пр ие мом
поразить
воображение
ч ита­
тел я.
У
большого
поэ та
в
ис по л нении
языка
(по чу­
десному
выражению
Гончарова)
хорош о
слышен
не
15


только
но вый,
открытый
им
смысл,
но
и
см ысл
оттес­
нен ный,
побе ж де нный.
Сила
поэтического
п ере носа
имен­
но
в
том ,
что
нов ое
зна чени е
у
нас
на
глазах
п обороло
все
другие,
еще
живые
и
да же
весьма
важные
в
св оем
роде
значения.
Поэт
обычно
да же
не
может
скрыть
своей
радости
по
поводу
такого
события;
это
в
само м
деле
каждый
раз
событие!
В
«бушующем жизнью слове»
идет
непрерывный
спо р
значений.
В
каждую
эпоху,
в
опр ед еленно й
общественной
среде
то
или
иное
знач ен ие
слова
выдвигается,
ст анов ит ся
гла в­
ным
и
центральным,
но
не
единственным.
Возникают
не пре р ывные
пое дин ки
из- за
слова,
и з-за
того
его
з на­
чения,
которое
должно
стать
центральным
(аристократы
и
чернь;
п одлый
народ;
порядок
и
беспорядки;
благо­
р о дный;
патриотизм;
пе да нт ы ; «новые люди»; нигилизм;
безбожник
и
т.
д.
и
т.
д .).
Эти
поединки
разворачиваются
перед
на ми
очень
на­
глядно
и
в
словарях:
в
определениях,
толкованиях,
в
той
или
иной
очередности
знач ен ий
мног озна ч но го
с ло­
ва,
ко тору ю
предлагает
составитель.
Что
раньше
всего
означает
или
должн о
означать
слово?
Эти
же
поединки
получают
свою
высшу ю,
самую
др ама тиче ску ю
и
всегд а
своеобразную
форму
в
языке
писателя:
он
утверждает
свое
зн ачен ие
сл ова
в
с поре
с
обычным,
общепринятым
и
не
в
последнюю
очередь
—
с
д ру гими
писателями,
с
теми,
кт о , «туда же», приходят
с
этим
же
сло вом,
даже
в
этом
же
зн ач ении.
В
лу чших
произведениях
советской
литературы
(у
Горького
и
у
ЛАаяковского
в
особенности)
прои сход ит
почти
не пре рывное
рассматривание
слова,
его
истории,
его
строения
и
тех
приемов
мастерства,
которы е
приме­
нил
народ,
когда
создавал
или
составлял,
складывал
это
с лово.
В
своих
вечных
поисках
точн ого
слова
п исат ель
как
бы
вторично
проходит
весь
я зык.
—
Национальное
искусство
именно
в
этом,
в
запах ах
родной
земли,
в
родном
язы ке,
в
к от ором
слова
имею т
дв ойн ой
художественный
смысл
—
и
сегодняшний
и
тот,
впитанный
с
детских
лет
эмоциональный,
в
словах,
к оторые
на
вкус,
на
вз гляд
и
на
запах
р одн ые.
Они-то
и
рож да ют
под лин ное
искусство,
—
писал
Ал.
Тол с той.
16


Это
бесконечно
плодотворное
новое
узнавание
быва­
лого
слова
мо гло
стать,
и
становилось
не
ра з,
ф орма ль­
ным ,
техническим
приемом.
Простое
сопоставление
первоначального,
потом
испор­
ченного
и
затем
вн овь
восстановленного
«первоначаль­
ного
смысла»
открывало
п еред
писателем
огромные,
дух
захватывающие
возможности.
Мн огие
писатели
первых
лет
Революции
очен ь
широко
пользовались,
как
мы
еще
увидим,
этим
почти
готовым
и
необычайно
др ама ти че­
ск им
по
само й
своей
природе
материалом.
Иногда
возобновлялась
даже
старинная
словесная
«игра в мячик», по выражению
известного
писателя-
водевилиста
начала
XIX века Н.
Хмельницкого.
Эта
иг ра
имела
очень
важно е
значение
в
то
время,
к огда
еще
только
разминался,
укл адыв ал ся
и
обживал­
ся
новый
русский
литературный
язык.
Через
сто
лет
ф ормал ис ты
под х ват или
ло зунг
Хмель­
ницко го
и
об ъяви ли
«игру в мячик»
основным
и
вечным
законом
искусства.
Это,
конеч но,
совсем
несерьезно.
Ва жно
отметить,
од нако ,
что
эта
и гра
и
в
н аше
время,
независимо
от
намерений
игроков,
приносила
иногда
драгоценные
результаты:
писатели
подбрасывали,
как
мячик,
много
пережившие,
очен ь
содержательные
народ­
ные
слова,
и
они,
эти
слова,
прекрасно
иногда
поворачи­
валис ь
и
раскрывались,
обнаруживали
новые
грани
смы­
сла.
Это
работали
са ми
слов а,
почти
без
затр ат
со
сторо­
ны
п исате ля.
Но
в
э той
и гре
легко
б ыло
сделать
и
следующий,
уже
роковой,
шаг.
Тогда
оказывалось,
что
с лово,
оче нь
ги б­
кое
по
самой
своей
природ е ,
позволяет
будто
бы
повора­
чивать
се бя
как
у годн о,
что
оно
ид ет
на
любое
дело,
что
оно
совершенно
безответно
и
да же
бессловесно,
как
очень
парадоксально
выражались
уже
давн о
некоторые
запад ные
«философы языка»
и
«металингвисты» .
Утверждалась
относительность
и
неокончательность
ст аро го
и
нов ого,
восстановленного
смысла
в
равной
мере.
Эта
иг ра
продолжается
иногд а
и
сейчас.
Но
слова
упрямая
вещь,
и
все
более
ярко
проступает
основная
и
решающая
тенденция:
центральным
с мыс лом
слова
ста­
но вит ся
«первоначальный», самый " чес тный
и
п ло до твор­
ный.
Это
утверждение
первоначального
и
нового
значения
2Л.
Б оров ой
17


проходит
по
всему
фронту
языка,
оно
совершается
в
са­
мых
различных
формах.
Но
непременно
в
споре,
в
по ле­
мике.
Е сть
с пор
в
народ ны х
этимологиях.
Нар о дная
этимология
—
э то,
как
известно,
пере­
осмысление
или
как
бы
присмысление
еще
незнакомого
и
трудного
слова
путем
сближения
его
с
хорошо
зн ако­
мыми
понятиями
и
словами.
Народные
этимологии
обыч­
но
весьма
с оде ржат ельн ы,
а
часто
т ал ант ливы.
Естес т­
венно,
что
они
всегда
чр езвы чайн о
привлекали
пи­
сателей.
Еще
в
«Матери»
Горького,
первом
большом
п роизв е­
дении
соци алист ическ ог о
реализма,
замечательно
ярко
переосмыслена
по-русски
в ажней шая
социальная
кат е­
гория
—
б уржу а: «Французы удачно называют их бур­
жуа.
З ап омн ите,
мамаша,
—
бу ржуа .
Жуют
они
нас,
жуют
и
в ысасы в ают » (1—23). Ср.
копитал,
крестол,
ост-
рология,
хилософия,
скудент,
озарт,
окуратный,
ма ро дер
и
т.
д.
Исходное
слово
еще
не
понято
полностью,
но
смысл
его
более
или
м енее
верно
угадан,
и
в
народной
этимо­
ло гии
даны
уже
и
оценка
слова
и
утверждение
самого
важного
его
смысла.
О ценк а,
к онеч но,
в
п ротив опол ож ­
ных
л агер ях
противоположна.
Страстные
политические
и
философские
по един ки
разворачивались
в
народных
этимологиях!
Но
эти
народные
эт имо логи и
ух од или
по
ме ре
того,
как
народ
все
успешнее
овладевал
большим
язык ом
и
самыми
трудными
словами.
Тогда
в
ре чи
людей
из
бывших
«низов»
совершается
уже
другая,
сознательная
обработка
хорошо
пон ятог о
слова.
Это
уже
другие
народные
этимологии,
другое
освоение
трудного
слова.
Т ак,
некогда
рабочие-метал­
лурги
называли
мартены
«мартынами», и это была на­
родная
эт имо лог ия.
Уже
давно
рабочие,
и
старые
и
мо­
лодые,
на зы вают
мар тен ы
мар тена ми.
Но
иногда
назы­
ва ют
их
и
«мартынами», и это уже не народная этимоло­
гия ,
а
каламбур
или
лукавое
нап ом ин ание
о
том,
как
мы,
вишь
ты,
говорили
еще
не да вно.
Ср.
«лавулировать», «маятонно», «въядрять», «разо -
б ла тч ат ь», «чурбанизм» (урбанизм в архитектуре), «тор-
че р» (вм.
торшер)
и
т.
д.
Ср.
еще
«окурат»
—
эта
фо р ма, «окурат», нравилась
18


и
Пушкину.
«Окурат»
с
круглым
и
округляющим,
акку­
ратным
«о»
в
начале,
ко неч но,
гораздо
интереснее
и
то ч­
не е,
чем
«аккуратный» .
Есть
утверждение
сло ва
при
помощи
кавыче к.
Формалисты
писали
в
св ое
время,
что
кавы ч ки
берут
слово
под
подозрение.
Это
пря мо
противоположно
ис­
тине!
Кавычки
берут
слов о
под
св ою
защиту,
они
лишают
про т ивник а
права
на
это
слово,
они
утверждают
слово-
понятие,
которое
пытается
у низ ить
или
обессмыслить
противник.
Революция
отб и вала
у
пр от ивни ка
при
помощи
кавы­
чек
все
ва жные
и
плодотворные
слова.
Не
«путаница»,
как
они
говорят,
а
ра зруха .
Сам а
по
себе
путаница
без
кавычек
—
оч ень
важное
и
верное
слово,
но
в
других
с луч аях
и
в
других
уст ах!
Есть
утверждение
сло ва
в
поэтической
тавто­
лог ии.
Уже
п лохо
слышный
или
испорченный
первоначаль­
ный
смысл
вос ст а навлива ет ся
и
усиливается
при
помощи
эпи тет а
от
того
же
корня
или
«перевода»
этого
сло ва,
тут
же,
другим
сл овом
того
же
значен ия
или
при
помо:
щи
так
называемых
модальных
с лов:
впр ямь ,
поистине,
п рос то,
так-таки,
им енно,
не
иначе
как
и
т.
д.
и
т.
д.,
а
ос обе нно
столь
ва жн ого
в
язык е
нашей
эпохи
—
в
самом
деле.
Ср.: «Называй мечту мечтой» (Жуковский); «чув­
ства,
вечные,
как
ве чн ос ть » (Лермонтов); «согласованное
с оглас ие
всех
ч аст ей» (в драме) ( Го го ль); «для меня
де ло
—
в
д ел е» (Белинский); «самая сущная его суть ...»
(Тургенев); «судить судьбу.. .» (песня раскольников)
ит.
д.
В
советской
литературе
полемичность
такого
утверж­
д ения
слова
особенно
на гля дна
и
стр астн а.
Наряду
с
поэт иче ск ой
тавтологией
очень
важную
роль
в
утверждении
слова
приобретает
в
н аше
время
троп,
как
будто
прямо
про тивоп ол ожн ый
по
своему
основному
приему:
эпите т ы
и
метафоры,
пр от ивор е чивые
в
самом
прямом
смысле,
«невозможные»
логически,
ок сюм о­
2*
19


роны.
Ср.: «Нас,
безрадостно-блаженных,
Парки
Стро­
гие
ща дя т» (Жуковский, «Жалоба Цереры»); «В них
горьк ое
находит
на с лаж д е нье » (Пушкин, «Желанье»);
город
Тьфуславль
(Гоголь, «Мертвые души», т.
II, вар.):
«С того блаженно-рокового
д ня » (Тютчев); «новый вет­
хий
че лове к » (Щедрин); «чистая грязь народной жизни»
(Чернышевский); «несомненная вера в возможность не­
возможного
счастья» (Л.
Толс той ); «Германский миро ­
вой
в оп ро с » (Достоевский); «трезвый пафос фактов»
(Г.
Успенский)
и
т.
д.
Такие
слова,
встретившись,
нач ина ют
рычать
друг
на
друга,
по
замечательному
французскому
выражению,
которое
оче нь
любил
Ле нин.
Но
важнее
всего
то,
что
происходит,
когда
они
уже
столкнулись
и
порычали
друг
на
друга.
У
б оль ших
поэ­
тов ,
как
м ожно
видеть
х отя
бы
из
приведенных
примеров,
это
столкновение
раскрывает
с
новой
силой
ва жное
и
не прис т упное
знач ени е
ка жд ого
из
эт их
слов.
Советская
литература,
как
и
вся
наша
речь,
чувству­
ет
особое
пристрастие
к
этому
самому
трудному,
опас­
ному,
но
и
окончательному
утверждению
драгоценных
слов
в
их
прямом
столкновении
лицом
к
л ицу
—
в
ок­
сюмороне.
Торжественно-траурное
собрание
в
день
смер­
ти
Л е ни н а; «Россия заразила уже своим здоровьем чело­
ве че ст в о» (Блок); великий маленький человек; «обыкно­
венное
необыкновенное»; фантазия-факт; «Мама!!
Ваш
сын
прекрасно
б олен » (Маяковский); «Святой и греш ­
ный
русский
ч уд о- ч е ло век » (Твардовский)
и
т.
д.
Есть
постоянный
спо р
и
борьба
за
утверждение
пер­
воначального
смысла
во
в сем
н ашем
нов ом
мет а­
фо
риз
ме,
новом
поэтическом
переносе
см ысл а.
Новое
утверждение
«первоначального»
смысла
слова
сов ер шаетс я
в
сам ых
различных
формах,
но
непременно
в
споре,
в
полемике.
5
Р у сская
советская
литература
получила
в
наследство
чудесный,
много
и
бурно
живший
язык .
Она
пр и няла
и
встретила
слова,
которые
прошли
уже
огромн ы й
исторический
путь:
сл ова
возвышались
и
с ни­
ж алис ь,
унижались,
да же
растаптывались;
переходили
20


из
своей
узкой
сферы
в
общенародный
литературный
язык
или
становились
опять
очень
узкими
и
специаль­
ными;
смелые
в
свое
время
метафоры
превращались
в
обиходные
ре ч евые
формулы
и
клише
и
уже
никого
не
заде ржи ва ли,
а
за тем
ра зн ыми
ср едств ам и
воскрешались
или
оп ять
становились
привычными
оборотами
речи;
простодушные
некогда
слова
потом
совсем
«отлукави -
л ис ь», испортились,
пали,
а
за тем
опять
возвышались,
обнаруживали
новые,
иногда
немы сли мы е,.
претензии
и
т.
д.
и
т.
д.
В
э той
книге
сделана
по пытк а
пр о следит ь
поэтиче­
ские
превращения
некоторых
слов
в
нашу
эпоху.
Слово
или
ре чев ой
оборот,
стилистическое
сращение
показано
в
той
или
ино й
образной
системе,
а
не
в
его
совер ш енно
нереальном
словарном
одиночестве.
Так,
по
ходу
дел а,
читатель
дол жен
увидеть,
как
мастерили
свой
индивидуальный
язык
по
внутренним
законам
язы­
ка
общенародного
большие
писатели.
По ка
речь
шла
о
том ,
в
каком
состоянии
и
вид е
пр и­
ня ла
и
встретила
Революция
то
или
ино е
слово,
я
мог
широко
пользоваться
многими
прекрасными
работами
ста рых
и
современных
исследователей,
в
первую
оч е­
р едь
И.
Срезневского,
В.
Даля,
Ф.
Бу слае ва,
А.
О рлов а,
С.
Обнорского,
В.
Виноградова,
С.
Бу лахов ск ого,
Н.
Гуд­
зи я,
Б.
Лар и на,
И.
Будовница,
незабвен но го
Г.
Винокура.
Но
изучение
и стор ии
с л ов-поня тий
в
работах
совре­
менных
иссл едо в ател ей
об рыва ет ся
ч аще
всего
на
пред­
революционной
эпохе,
то
ес ть
там,
где
только
и
начинает­
ся
самое
интересное:
превращение
понятия
в
социа­
листической
революции.
В
этой
второй
части
уже
приходилось
полагаться
главным
о бр азом
на
собствен­
ные
на блю дени я.
Новейшая
литературная
исто р ия
с лов
нашего
языка
еще
оче нь
мал о
изучена.
Сло ва
сгруппированы
з десь
по
циклам.
Это
очень
условное
деление!
Трудно
б ыло
разграничить
д аже
архаизмы
и
неоло­
гизмы.
Почти
все
новые
словообразования,
как
увид им,
уже
ко г да-то
существовали;
они
по
тем
или
ины м
при­
ч инам
не
у кр епил ись
—
и
вот
снова
сложились,
по
вст ре­
тившейся
новой
надобности,
по
тем
же
вну тр е нним
за­
кона м
языка.
Но
самые
важн ые
н овые
слова
—
не
новые
сл овоо б­
раз о ван ия,
а
оче нь
старые
слова,
которые
«только»
со­
21


вершенно
преобразились.
Достаточно
напомнить
одно
та­
кое
слово:
Совет!
Так
и
во
всем
н овом
назывании,
в
новой
направлен­
но сти
глаголов,
в
новом
ве лик ом
недосказывании
и
спрямлении
вс его
строя
речи,
во
всем
метафоризме
—
«всё вместе», все переплетается. Hard and fast lines (же­
сткие
разграничительные
ли н и и ), писал Энгельс,
несо­
вместимы
с
теорией
развития.
И
все
же
слова
в
э той
книге
сгруппированы
по
не­
скольким,
очен ь
у сл овным
циклам.
Слова
каждого
из
этих
цик лов
могли,
как
мне
казалось,
б ыть
х ороши ми
представителями
о пр ед еленно го
ход а
в
поэтическом
переносе
см ысл а,
опр ед еленно го
т ипа
превращений.
Эта
книга
не
ученое
исследование;
она
не
может
сл у­
жи ть
и
с пр аво чным
пособием.
Читатель
най дет
здесь
би о­
графии
бывалых
слов
—
тех
сло в,
которые
имели
уже
к
началу
Рево лю ции
свою
большую
и
значительную
и ст орию,
а
в
нашу
эп оху
пе реж или
особенно
важны е
и
поучительные
поэт иче с кие
превращения.
Примеры
р аз­
лич ного
исполнения
слова
отделены
о дин
от
д ру гого
зн а­
ком
тире,
как
прямая
ре чь
в
разговоре;
ссылки
на
источ­
ник
даются
в
круглых
скоб ках;
сокращения
допускаются
толь ко
в
тех
случаях,
когда
они,
сокращения,
легко
чи­
та ю тся:
Л.
Т о лсто й, «ВиМ»; Герцен, «БиД»
и
т.
д.,
по­
этому
нет
необходимости
ос обо
их
оговаривать.
Хоч у
надеяться,
что
эт от
опыт
поможет
хот ь
в
какой-
то
мере
пон ять
и
оценить
по
достоинству
успехи
народно­
го
мы шл ения,
новые
внут ре нние
движения
в
на шем
поэ­
тическом
я зыке , «рост русского языка» (Горький)
и
его
преображение
в
эпоху
в елич айш ей
Рево л юции .
Моя
к нига
в
первом
ее
издании
вызвала
мн ого
откли­
ков
в
печати
и
в
письмах
читателей.
В
эти х
оче нь
благо­
желательных
отз ыв ах
я
находил
чрезвычайно
ценные
для
меня
замечания,
сов еты
и
по жела ни я,
особенно
в
о тзыв ах
академика
М.
П.
Ал ек сеев а,
В.
С.
Алексеева-Попова,
И.
Андроникова,
Н.
С.
и
М.
Г.
Ашукиных,
академика
А.
И.
Белецкого,
профессора
С.
М.
Бонди,
академика
Н.
К-
Гу дзия ,
Вл аса
М.
Кожевникова,
Н.
Кожевниковой,
С.
А.
Колдунова,
Г.
Ленобля,
Я.
С.
Лу рье,
В.
Перцова,
Л.
Славина ,
академика
Л.
И.
Тимофеева,
Л.
М.
Фридке-
са,
Эр.
Ха нпира ,
А.
Храбровицкого,
Корнея
Чуковского.
22


Г.
к.
Попов а
(София), Андре Мазона (П ар иж). Всем чи­
тателям
и
к рити кам,
которые
сообщили
издательству
или
личн о
мне
с вои
соображения
по
поводу
моей
книг и,
при­
но шу
здесь
глубокую
и
искреннюю
благодарность.
Во
втором
и зда нии
впервые
п еча таю тся
оче рки : «Бог»
(цикл «Вторая
жизнь
сло ва»); «Лёт,
ле тчик ,
летун»
(цикл «Новые
с ло ва- поня тия»); «Большая буква» (цикл
«Возвышение слова»); «Гутарить», «Елань» (цикл «О б­
л аст ны е»); «Ширять
—
пл ават ь
—
па р ит ь», «Настрое­
ние» (цикл «Кипение
вп е ре д»); «Тоска», «Лирика» (цикл
«Истинная жизнь слова»).
В
тек сте
кн иги
сдел аны
многочисленные
уточнения,
дополнения.


Не
вовсе
себя
порабощай
однако
ж
уп от реб­
лению,
е сли
в
народе
слов о
испорчено,
но
с т арай­
ся
оное
исправить...
Ломоносов
П и сьменн ый
язык
оживляется
поминутно
вы­
р аж ен иями,
рождающимися
в
разговоре,
но
не
до лжен
о тре кат ься
от
приобретенного
им
в
т ече­
ние
веков.
Пис ать
ед инств енно
языком
разговор­
ным
значит
не
знать
язык а.
Пушкин
Свободен,
вновь
ищу
союза
Волшебных
звуков,
чу вств
и
дум .
Пу шкин
Шишков
не
понимал,
чт о,
кром е
духа
и
по­
стоянных
правил,
у
яз ыка
есть
еще
и
прихоти,
которым
смешно
противиться...
Большую
ро ль
иг рает
упрямство,
каприз
употребления.
Бел инс кий
Язык,
лиш ь
только
он
обос обляе т с я,
конеч но,
тотчас
же
становится
фраз о й.
Маркс
С лово
по-болгарски
—
«дума».
Творись,
просветленных
страданием
слов
н ечелов ечья
магия!
М ая ков ский
Чтобы
непреложнее
б ыли
слова,
возвеличи­
вающие
челов ек а.
Мая к овски й


ВТОРАЯ
ЖИЗНЬ
СЛ ОВА
Еще
в
1919—1920 годах в РСФСР выходили «Ли те ра­
турный
му з е ум», «Куранты», «Бирючи», «Временники»,
«Изборники»
и
т.
д.
—
журналы
с
демонстративно
архаи­
ческими,
уже
очень
давно
не
действовавшими
словами
в
заглавии.
Изд ав али
эти
жур нал ы
воинст ву ющие
ар хаи сты,
и
был
в
эт ом
утверждении
старых
с лов
вызов
всему
ново­
му.
А
в
бе лой
эмиграции,
за
рубежом,
как
сообщают
не­
которые
мем у арист ы,
прямо-таки
дрались
из- за
ка жд ого
хорошего,
еще
не
з ахва та нного
архаизма,
который
мож­
но
было
сделать
н азва ни ем-д ев изом
ж урн ала
или
альма­
наха.
Так,
напри мер ,
существовало
несколько
белых
журналов
под
ос обо
многозначительным
названием
«Град Китеж»: грядущий град,
кот орый ,
мол,
кому
ви­
ден,
а
кому
не
виден.
Но
«град Китеж»
и
«биричи» («бирючи») и др.
очень
прив ле к али
и
нов ат ор ов.
Возвращение
таких
слов
из
прошлого
означало,
что
воплотилась
древняя
мечта
на­
рода,
что
внуки
подают
р уку
дедам
через
головы
отцов
(Ю.
Тынянов).
Казалось,
что
только
так ие,
уже
торжест­
венные,
слова
и
сп особн ы
выразить
величие
нового
вр е­
мени
и
запечатлеть
его
неразрывную
связь
со
вс ей
на­
циональной
исторической
и
поэтической
тр ади цией .
Нар од ный
ко м иссар
по
просвещению
А.
В.
Луначар­
ский
утверждал
тогда
в
статье
«О Горьком и его статье
«Какяучился писать» «романтический
извод
ре али зм а».
Бирич ,
глашатай,
герольд
Новогородского
веча,
и
был
од ним
из
таких
из вод ов
(тоже демонстративно утверж -
25


даемый
архаизм!).
И
град
К итеж
тож е
вполн е
соот ве т­
с твова л
художественно-политической
п рог рамме
Лу на­
чарск ог о
в
то
время.
Архаизмы
торжественно
утверждались
и
архаистами
и
новаторами
—
по
прямо
противоположным,
конечно,
побуждениям.
Архаизмы
старославянские,
языческие
вместе
с
цер­
ко вными,
играли
важную
рол ь
в
поэ тик е
«крестьянских»,
мужиковствующих
п исат е ле й: «ярило»
и
«осиянная
дне с ь».
Архаизмы
мистические,
божественные
вступали
в
уд и­
вительные
соч ет ания
с
новыми
железными
сло вам и
у
«кузнецов»: «отроки из железного храма», «бог труда»,
алтари,
стяги
и
р уги
(в «Словах
слав»
Ивана
Филипчен-
ко,
где
нет о чно
пояснилось,
что
руги,
слово
совершен­
но
за быт ое,
означало
некогда
оде жду
бедняка). У
Веле-
м ира
(а «в
миру»
Вла д имир а)
Хлебникова,
пламенного
архаиста
в
самом
дерзком
своем
новаторстве,
др евн ие
с лав янизм ы
должны
бы ли
р ас кр ыться
и
яв ить
единствен­
но
достойную
современности
правду: «и нам сказало
небо:
в зы!»; «объять простор в твои кова!»; «посолонь на
немь»
и
т.
д.
Очень
в аж ную,
но
совершенно
особу ю
роль
играли
архаизмы
в
поэт ик е
Маяковского.
Он
выводил
на
ар ену
самые
лучшие
из
архаизмов
и
ст алк ивал
их
с
новыми
словами-понятиями.
Дн есь
небывалой
сбывается
былью
социал ист ов
великая
е ре сь...
Новые
несе м
зе мле
скрижали
с
нашего
серого
Синая .. .
Сами
со
святыми
своих
уп окои м ...
(«Революция»)
И
тогда
оказывалось,
что
даже
они,
лучшие,
велико­
лепно
и
торжественно
не пригрдны
для
ры ра жения
26


нового.
Но
прекрасно
ра бот али
у
нег о
архаизмы
в
сати­
рической
речи.
По
же нск ой
лини и
тож е
вам
не
ра йск ие
скинии. . .
(«Любовь»)
Это
были
очень
различные
по
вну тр енни м
мотивам
и
по
результатам
п опы тки
подняться
на
плечах
старых
сл ов
до
вел ик ой
современности.
Уже
д авно
отшумели
бои
архаистов
с
новаторами
из-
за
архаизмов
самого
различного
назначения.
Но
и
сей­
час
еще
делаются
иногда
попытки
утвердить
заведомо
о тжив шие
слова
в
но вой
литературной
ре чи
—
для
того,
мол,
чт обы
уберечь
ее
от
о ску дения
и
отрыва
от
корней,
поскольку
«океан народного языка един на протяжении
веков
и
п е ри о дов». На этом основании предлагалось вве­
сти
в
современный
язык
такие
пр екр ас ные
сами
по
себе,
но
уже
впо лне
мертвые
обороты,
как
«я не враг тебе иду,
я
не
змея
тебе
плыву»
или
«бьючися с коровой не моло­
к о». На этом же основании предлагалось сочетать в исто­
рической
прозе
реалии
др евн ейших
времен
со
сло вам и
новейшими,
а
иногда
и
полужаргонными.
Все
эти
п опы тки
ввести
в
новую
реч ь
давно
ко нче ные
слова
или
«встретить»
их
с
новыми
словами
выз ыва ли
дружный
отп ор.
Сопротивлялись
раньше
всего
сам и
эти
слова.
Но
точн о
так
же
сами
и
очень
властно
возвраща­
лис ь
в
язы к,
по
особой
необходимости,
многие
д авно
уже
не
действовавшие
слова.
В
годы
Великой
Отечественной
во йны
только
эти
слова
и
оказались
достойными
ратных
подвигов
вои н ов,
жер тв
народа
на
алтарь
роди ны ,
булатной
крепости
на­
р од ного
духа.
Тогда
в озвра тила сь
ко
многим
словам
и
большая
бу к­
ва
(об этом ниже), потребовалась во многих случаях и
старинная
инверсия.
После
освобождения
Но вг ор о д а, «областного центра
на
с е вер о- за па де », как сказано было в сводке,
Кукрыник-
сы
н апис али
картину,
кот ора я
н аз ывал ась : «Великий
Новгород
в
1944 году».
Это
было
очень
верно
сказано.
27


Мы
встретим
ни же
и
старые
хо ро шие
слова,
которые
бы ли
уже
архаизмами,
но
«сами»
воз вра т ились
в
язы к,
начали
нов ую
жизнь,
и
новые
слова,
которые
уже
в
н ашу
эпо ху
стали
архаизмами,
и
сознательно
подброшенные
противником
в
яз ык
мертвые
и
злы е
слова,
—
увидим
уход ы
и
возвращения
с лов
и
бурные
поединки
и з-за
ар­
хаизмов.
ЛУКОМОРЬЕ
Это
очень
древнее
с лов о: «а поганого Кобяка из луку
моря,
от
желе зн ых
ве л иких
пълков
половецкыих
яро
вих рь
в ыт о рж е» («Слово о полку Игореве»); «в лоукомо -
рии
горы,
и
высота
их
до
небес .. . » (Переяславская лето­
пи с ь); «в луце моря.. .» (Ипатьевская летопись); «идем по
них
и
лук у
моря,
где
же
не
ходи ли
ни
деди
на ши»
(Лаврентьевская летопись)
и
т.
д.
и
т.
д.
Но
запомнилось
оно
вс ем
и
каждому
«из Пушкина»
и
уже
неразрывно
срослось
со
знаменитой
пушкинской
ст рочкой .
Дал ь
в
своем
с лова ре
живого
великорусского
язы­
ка
(первое издание
—
1863—1866) спрятал это слово в
гнезде
«Лука»
с
толкованием:
—
ср.
мор ск ой
бе рег,
морская
лука;
по м инает ся
в
с ка зк е: «У лукоморья дуб зеленый» (Пушкин) .
И
все.
Нет
об ычн ых
у
Даля
и
важнейших
для
нег о
указаний,
где
оно
еще
бытует
в
жи вом
я зыке.
Это
слово,
по
Далю,
уже
ни где
не
бытовало,
только
«поминалось в
сказках».
Поч ти
одновременно
с
Далем
(1863) вышел «На­
стольный
с ловар ь
для
сп рав ок
по
в сем
отраслям
знания»,
под
редакцией
петрашевца
Ф.
То лл я, «при деятельном
сотрудничестве
В.
Волленса».
«Толль»
пропагандирует
точное
зн ание ,
научное
ми­
ровоззрение,
борется
со
всякой
м ифол огие й.
Он
нашел,
однако,
ме сто
и
для
«лукоморья»
в
своем
«Настольном
словаре», но только для того,
чтоб ы
целик о м
передать
его
в
об ла сть
баснословия
вместе
с
другими
глупыми
сказ ками
о
п лохо
еще
изуче нн ом
тогда
Севере
Ро с сии:
—
Лукоморье,
древ нер ус ск.
н азв.
морского
излучи­
с того
берега,
име ющег о
вид
дуг и.
Ве сь
Север
России
был
для
Москвы
даже
до
XV века предметом баснословия,
и
потому
о
Л., т.
е.
о
севернорусск.
п ри бре жье,
долго
ходи­
28


ло
мн ого
баснословных
рассказов,
как
о
стране,
сод ер жа­
щей
вся ких
чу до вищ,
на пр.
людей
с
звериной
шерстью,
человекоподобных
рыб
и
т.
п.
Серь езны м
людям,
как
бы
гово ри л
«Толль», нечего
делат ь
с
э тим
арх аи змо м.
По здн ее
в
очень
популярном
и
тож е
передовом
для
своего
времени
с ло варе
Флорентия
Пав ленко ва:
—
Лукоморье
—
баснословная
ст ран а,
населен­
ная
людьми
необыкновенной
честности
и
разн ыми
чудо­
вищ а ми.
Необыкновенная
честность
—
в
баснословной
с тр ане,
вместе
с
разными
чудовищами.
И
Павленков
умудрился
сказ ать
не что
для
нег о
очень
важно е
в
двух
строчках
словарной
сп рав ки.
Так
«лукоморье»
как
будто
жило
толь ко
в
басносло­
вии,
в
ск азк е,
в
политической
притче
и
в
золотой
пушкин­
ско й
с троч ке.
Эта
строчка
по лучал а
все
новые
и
замечательные
ли­
рические
применения.
—
Маш а.
У
л уко морья
дуб
зел ены й,
златая
цепь
на
дубе
том...
Златая
ц епь
на
дубе
том ...
{Плаксиво . )
Ну,
зачем
я
это
гов орю?
Привязалась
ко
мне
эта
фр аза
с
са­
мого
утра...
Кулыгин.
Тринадцать
за
ст о ло м? (Чехов, «Три
сестры», 1)
Привязалось
полное
для
М аши
огромного
смысла
«лукоморье».
Москва
стала
для
Маши
«лукоморьем» .
Эта
«фраза»
—
Машина
«тарарабумбия».
Надолго
привязалось
это
с лово
и
к
Бунину.
И
снилось
мне,
что
мы,
как
в
сказке,
Шли
вдоль
пустынных
берегов,
Над
диким
си ним
лукоморьем,
В
гл ухом
бо ру,
среди
песков.
(«Сказка»)
Бунин
ув ид ел,
узн ал
«лукоморье»
—
в
Итал и и.
—
Чтобы
п ред став ить
себе
Капри,
надо
прежде
всего
в ообра зить
себя
в
Неаполе,
посреди
лук ом орь я,
п олук ру­
га
о громн ого
Неаполитанского
з ал ива.
(«Остров сирен»)
Другие
поэты
«вскрывали»
это
слово
по-символистски,
29


сбл иж али
его
с
многими
далекими
словами
того
же
зам е­
ча тел ьн ого
корня,
к оторый
означает
не
только
гн уть,
вы­
гибать,
но
и
счаст ливо
гнуть,
п оп адать
в
це ль
(лу-
кать,
лучить,
улучить
и
т.
д.).
Очень
часто,
и
всегда
м ног оз на чите л ь но, «лукоморье»
выступало
в
кач ест ве
эпиграфа.
Оно
уже
становилось
как
бы
сл.овом-эпиграфом
(ср.
у
Бл ока
и
др. ).
В
начале
в ека
А.
Р.
Кугель
писал
в
«Листьях с де ­
рева»:
—
Мейерхольдовский
теа тр
был
пы шно
назван
«Лу ­
к о мо рь е», которое,
собственно,
неизвестно
что
должно
означать.
Это
бы ло,
конечно,
зл ое
притворство
у
Кугеля,
убеж­
денного
противника
Мейерхольда,
как
и
МХАТа,
как
и
чеховской
драматургии,
как
и
вообще
нового
теа тра.
Хо­
рошо
извес тн о
был о,
что
это
должно
означать:
мейер­
хольдовский
театр
—
условный,
а
не
натуралистический.
И
все
желавшие
понимать
прекрасно
это
по нимал и.
В
Ака деми ч еск ом
словаре,
выпуск
1906—1907 года,
под
«Лукоморьем»
был
такой,
и
единственный,
пример
применения
это го
слова
в
современной
жи вой
речи:
У
лукоморья
дуб
зеленый,
и
вензель
е сть
на
ду бе
том
(его чертил кадет влюбленный). ..
И
ссылка
на
фельетон
Бо рея
в
газете
«Слово» (1900).
Замечательный
в
своем
ро де
пример
вторжения
совре­
менности
в
Академический
словарь!
В
те
же
годы
и
впло ть
до
Революции
вых од ил
ново-
временский
«богато иллюстрированный»
журнал
под
на­
званием
«Лукоморье» .
В
передовой
публицистике
непре­
рывно
ругали
это
грязное
«Лукоморье»
на
Эртелевом
п ер еу лке» (там помещалось суворинское издательство) .
И
не
раз
отмечали,
что
название
э того
журнала
не
выра­
жа ет
ничего,
кроме
огромного
же лания
не
иметь
ничего
общего
с
действительностью.
Печататься
в
э том
«Луко ­
морье»
—
знач ил о
изменить
идеалам
передовой
русской
общественности,
пасть
до
суворинского
«Лукоморья» .
После
победы
Революции
совсем
ост ерв енев ш ее
«Лу­
коморье»
еще
некоторое
время
издавалось
тем и
же
«Су ­
во риным и
детьми»
где-то
за
границей.
Саша
Чер ный
в
эмиграции,
когда
он
подводил
св ои
30


грустные
итоги,
обращался
к
тому
же
пушкинскому
лук о­
морью:
Никогда
у
лукоморья
Не
кружись,
толстяк,
вкруг
дуба,
—
Эти
сказки
и
балл ады
До
добра
не
доведут...
(«Ночные ламентации», 1931)
В
советской
литературе,
это
сло во
до
самого
послед­
н его
времени
почти
не
встречалось,
даже
в
тех
про изве­
ден ия х,
в
к оторы х
демонстративно
воскрешался
«искон­
ный,
мног онапе в ный,
от
самой
пов олы цины
не
тронутый
гов ор» (А.
Мал ышк ин)
или
старый
к нижн ый
я зык
с
л ун­
ной
навью,
стогнами,
веждами,
осиянностью,
згой
и
мгой
и
пр.
Надолго
уходит
«лукоморье».
Но
вот
в
1944 году
(27/1Х)
в
«Правде»
был
напечатан
очерк
об
«Азовста-
ли»
—
«Строители»
покойного
А.
Колосова,
большого
ма­
стера
языка.
В
эт ом
о черке :
—
У
лукоморья
—
кос те р...
Здесь
интереснее
всег о
и нто нация .
Слово
сказан о
среди
п рочег о,
бу дто
нич его
не
произошло,
будто
оно
никуда
и
не
уход ило.
«Лукоморье»
поставлено
в
строго
деловую
связь,
—
красивое,
но
прозрачное
и
точн ое,
оно
не
должно
останавливать...
Но
оно,
конечно,
ос т ана влива ло
и
придавало
всему
отрывку
и
всему
очерку
оттенок
о соб ой,
очень
трезв ой
сказочности.
Речь
шла
о
том ,
что
возрождение
«Азовста-
ли»
совершилось,
еще
в
ход е
войны,
сказочными
тем­
п ами.
На
праздновании
90-летия
О.
Л.
К ниппе р,
первой
Маши
в
«Трех сестрах»
Художественного
театра,
арти ­
сты
в
костюмах
офицеров
из
это й
пьесы
обратились
к
Ольге
Леонардовне
с
юмористическим
приветствием.
—
Она
поблагодарила
и
вдруг,
—
рас сказ ы вает
Б.
Ливанов,
—
прочитала
одну
ли шь
фразу
из
рол и
М а ш и: «У лукоморья дуб зеленый,
златая
цепь
на
дубе
том...»
Эти
слова
прозвучали
так
про ник нове нно,
так
красиво,
что
после
молчания
зал
ра зрази лся
бурной
о ва­
цией
в
честь
Ольги
Леонардовны.
Что-то
очень
важное
и,
к ажется ,
итоговое
на шла
для
себя
О.
Л.
Кни пп ер
в
э том
«лукоморье».
А
у
Ле они да
Мартынова
«лукоморье»
создает
основ-
31


ной
мот ив
одн ой
из
его
лучших
по э м: «Замечали
—
по
городу
ходит
пр ох ожий? ..»
Она
пом еч ен а: «1935—
1945», —
мотив
этот
привяза лс я,
стало
бы ть,
к
поэт у
на
целое
дес ятил ети е.
П ро хожий
разучил
на
своей
волшебной
флейте
только
одн у
пе сн ю: «В Лукоморье далеком чертог есть чудесен!»
Он
зв ал
людей
туда,
•
...
где
горят
изумруды,
Где
лежат
под
землей
драгоценные
руды ,
Где
шары
ян таря
тяжелеют
у
моря!
Собирайтесь
со
мною
туда ,
в
Лукоморье!
Простые,
душевные
лю ди
верили
Про хоже му
без
да л ьних
расспросов,
потому
что
и
сами
всегда
меч т али
о
каком-нибудь
лукоморье.
Но
др уг ие , «слишком созна­
т е ль ные », допрашивали его с пристрастьем.
«Некий строитель»
д оп раш и в ал: «Где чертог?
Каковы
очертанья
ч ер т о га ?» «Истории некий учитель»
все
пыт ал:
«Лукоморья кто был покоритель?» Плановик утверждал,
«что не так велики уж ресурсы Луккрая,
чтобы
пе ть
о
них
песни,
на
флейте
иг ра я ». «Старец хохлатый,
непо ­
средственно
связанный
с
К ниж ной
п ал ато й», говорил:
«Лукоморье?
Извол и те
зват ь
в
Лукоморье!
Лукоморье
отыщете
только
в
ф ол ьк л ор е !» «Бездельник в своей по­
лосатой
п и жамк е»: «Вы воздушные строите замки!»
Дети
с
о гро мным
увлечением
слу ша ли
Прохожего
и
«делали луки».
Но
мамаши
отбирали
у
них
луки
и
го­
вор или:
—
Ваши
сказки,
а
дети-то
все-таки
наш и!
Вот
с нач ала
своих
воспитать
вы
сумейте,
А
потом
в
Лукоморь е
зовите
на
флейте!
Только
эти
мамаши
и
ещ е,
пожалуй,
плановик
в
са­
мом
деле
сбили
Прохожего
и
оставили
его
ни
с
чем;
остальные,
по
логике
поэмы,
ничего
не
понимают,
е сли
они
не
понимают,
что
такое
для
ду ши
на ро дной
«луко-
м
о
р
ь
е».
А
кончается
поэма
вопросом:
Где
о но,
Лукоморье,
твое
Лукоморье?
(У А.
Колосова,
как
мы
видели,
был
и
на
это
свой
оче нь
трезвый
и
поэтический
отв е т.)
32


Сергей
С мирно в,
пародируя
эту
поэму
Л.
Мартынова,
писал:
Я
маститых
собратьев
зову
в
Лук ом орь е,
а
они
п розяба ют
сре ди
Мухоморья
и
терзают
ме ня
возмутительной
речью:
—
Нам
н е плохо
живется
и
в
За мо скв ор ечье!
—
Я
послал
их
к
чертям
и
расстроился
да же,
а
волше б ную
флейту
назначил
к
продаже,
но
усл ышал
коварный
ответ
ан т икв ара:
—
Дорогой,
нам
не
нужно
такого
товара...
—
На
лирическом
складе
покоится
флейта,
Все
пу ти
к
Лукоморью
за тер яны
где й- то.
Я
на
это
уже
н а ложил
сво е
в ето
и
лечу
в
бесконечность
со
скоростью
св ета.
(«Лукоморье — М ухом орье »)
Так
«Лукоморье»
стало
и
в
наши
дни
большим
идей ­
ным
комплексом,
ареной
н ешут очны х
боё в.
Но
вот
что
гово ри т
Л.
Мартынов
о
судьбе
самого
сло­
ва
«лукоморье»:
Исчезло,
ушл о
лукоморье.
Хр анит ь
вы
его
не
умели!
Местные
обыватели
(но только они!) уже не знают и
не
понимают
э того
слова,
искажают
его
на
разные
лады:
—
Лукоморье?
—
Мукомолье?
—
Какое
еще
Мухоморье?
—
Дао
чем
вы
толкуете?
Что
за
исторья?
—
Рукомойня?
В
исправности.
Са ми
по
се бе
народные
э тим оло гии,
даже
о бы вател ь­
ские,
пошлые
и
криводушные,
обычно
не
о тме няют
исх од­
ного
слова,
а
только
его
утверждают,
как
мы
не
раз
еще
ув идим.
А
«лукоморье»
исчезло,
уш ло
из
живой
ре чи
—
и,
3Л.
Боровой
33


по-видимому,
совсем
н едавн о
(Даль был неправ!).
Л.
Ма ртын ов
обр ащ ался
к
живым
людям,
которые
не
су­
ме ли
сохранить
«лукоморье»!
Известно,
что
на
Севере
и
сегодня
еще
хорошо
живу т
мног ие
старые
слова
и
обороты
речи,
которые
уже
давно
ушли
из
общенародного
живого
языка.
Еще
совсем
не*
давно
у
поморов
действовало
в
живой
речи
и
это
старое
слово
«лукоморье».
У
Л.
Ма ртын ова
ес ть
особ ое
и
глубокое
пристрастие
не
к
а рх аи змам,
а
к
возвратившимся
словам,
даже
к
са­
мо му
слову
«возвращение». Он за ме чат ель но я рко и сп ол­
няет
т акие
слова;
лучшие
его
стихотворения
—
эт о,
с об­
ственно,
р ассказ ы
«золотых от зрелости слов».
И
очень
строго
звучит
у
него
это
его
обращение
к
людям,
кото­
рые
не
сумели
сохранить
«лукоморье»
в
самую
лучшую
его
пор у,
когда
пришла
уже
полная
зрелость.
«Луко­
морье»
на
сегодняшнем,
советском
Севере
России!
Даж е
суровый
«Толль»
говорил
бы
уже
о
нем
п о- дру гому!
Прекрасный
поэт
Л.
Мартынов
иногда
защищает
уже
безвозвратно
отжившие
слова;
в
э том
случае
он
бор олс я
за
слово,
которое
еще
может
и
должно
ж ить
—
не
только
в
ск азке
и
не
только
как
эпиграф.
БЛИЖ НИЙ
Снижение,
даж е
оскорбление
э того
высокого
слова
иде т
по
всем у
фронту
обличительной
литературы
с
да в­
них
времен.
Оно
как
бы
особенно
не на вис тно
пер ед овым
людям,
потому
что
п ризва но
бы ло,
об ещал о
быть
свящ ен­
ным ,
но
вот
по зо рно
пало,
обмануло,
получило
мел кие
и
корыстные
пр име не ния.
В
ду хо вной
литературе
бы ла
твердо
установленная
лествица
степеней
ближн ег о:
снач ала
—
все
человечест­
во,
потом
теснее,
конкретнее
и
по
этапам
—
отечество,
общество,
родные,
добрые
люди
и,
наконец,
уже
не
«доб­
р ые » (то есть зажиточные), а все прочие.
Так
и
в
мирской
и ерар хии
«ближний»
им ел
свои
мно ­
гие,
но
всегда
строгие
терминологические
значения
(ближний боярин
—
«комнатный», что ныне «к ам ер», как
толковал
впоследствии
Даль,
и
т.
д.
и
т.
д.).
И
уже
очень
р ано
это
выс ок ое
слов о
получает
оче нь
зем н ые,
иногда
боевые
применения.
В
«Истории Тверского княжества», в начале XV века:
34


—
Мы
не
только
не
полагаем
ду ша
св оя
за
ближнего,
но
из
ближнего
извлачим
ю
[её], хотяще взяти ю оружи­
ем
за к оле ния.
В
«Пчеле» XVII века,
сборнике
полезных
при тч
и
со­
ве тов
на
все
случаи
жизни,
вот
какое
саркастическое
на­
ст авл ени е:
—
Испытай
себя
больма,
нежели
ближьних,
тем
бо
себе
пользуеши,
а
о нем
ближьним...
(Проверяй больше
себя,
чем
ближних,
ибо
этим
ты
себе
пользу
принесешь,
а
тем
—
ближним...)
«Польза»
здес ь
—
моральное
совершенствование.
Вот
и
нач ин ай
моральное
совершенствование
с
себя ,
а
не
с
ближнего!
Со ста вител ь
«Пчелы», по всем признакам,
не
вер ит
те м,
кто
буд то
бы
очень
стар ает ся
добыть
блажен­
ство
ближним,
а
не
се бе
в
первую
очередь.
А
Феофан
Про к опо вич
уже
совсем
по-писательски
сталкивает
далеко
разошедшиеся
к
тому
времени
зн аче­
ния
это го
слова,
замечательно
его
исполняет:
—
Однакож
гордыня
не
родит
зависти
к
дальним,
но
к
ближним:
к
б лижним,
глаголю,
или
по
ч ину,
или
по
делу
воинскому,
купеческому,
худ ожес ко му
или
по
крови
и
племени,
или
по
дер жа ве
верховной
и
прочая.
(«Слово
пох вал ьн ое...
Петр у
Ве лик ом у»)
Он
подчеркивает
и
повторяет
это
сл ово
(«к ближним,
гла голю »), которому он дал в этой тираде новое,
пол еми ­
че ское
и
даже
ко щу нс тв енное
прим ен ение .
Зависть
не
к
дальним
(если бы так!), а к ближним по чину,
по
дел у
и
к
тем,
кто
ближе
к
тро ну,
то
есть
источнику
совсем
не
духовного
блаженства.
Потом
всё
новые
и
«рычащие»
сопоставления
исход­
ного,
высокого,
и
сов р емен н ого,
реального
смы сла
слова.
—
Добрый
поляк
умеет
сострадать
ясновельможному
ближнему...
(Грибоедов и Вяземский, «Где брат,
где
сест­
ра », оперетта-в о де вил ь )
Знает,
как ому
ближнему
стоит
сострадать.
У
Пушкина:
За
Клима
духовник
наш
адом,
Девице
б едн ой,
мне
грозит;
Но
б ли жних
он
любить
велит,
А
К лим
—
живет
со
мно ю
рядом.
(«Вяземскому»)
Оче нь
бл ижн ий
Кли м!
3*
35


Торгаш
отважный,
Не
унывая,
открывал
Невой
ограбленный
по двал ,
Сбираясь
свой
убыток
важный
На
бл ижн ем
выместить.
(«Медный всадник», 3)
Отл ичн ая
политическая
эк он оми я...
И
тесно
с
этим
связанное:
Мы
ро жд ены,
сказал
С ен ека,
Для
пользы
ближних
и
своей
(Нельзя быть проще и ясней). . .
(Варианты к главе восьмой «Ев ге ни я
Онег ина »)
Свободное
и
непочтительное
обращение
с
э тим
свя­
щенным
словом
как
в
живой
речи,
как
в
народном
разго­
во ре
(ср .
старинную
п огов орк у: «Ближняя родня
—
на
од ном
солнце
онучи
су шил и»).
А
«польза»
зв учит
здес ь
уже
почти
как
интерес,
выг од а,
рост,
то
ес ть
проценты.
Опять
выместить
на
ближнем.
Пушкин
не
вк люч ил
этот
грандиозный
сар каз м
в
окончательный
текст
«Евгения Онегина»
—
вероятно,
пот ому,
что
это
был
пря мой
вызов
це рк ви.
«Ближний»
все
ниже
пад ает .
А.
Никитенко
записывает
в
стиле,
можно
сказать,
Шо­
пенгауэра:
—
Кажется,
следующее
определение
человека
будет
не ду рно:
человек
есть
существо
физическое,
разумное
и
гад яще е
своему
ближнему.
(«Дневник»)
У
М.
И.
Михайлова:
—
Вот
дама,
очен ь
хорошая
и
б ывал ая
дама,
мадам
Дергачова...
сестр а
и спр авн ика.
Е дин ствен ная
слабость
ее
—
любовь
к
ближнему.
Нет
ни
одн ого
столь
незначи­
тельного
происшествия
в
городе ,
которое
не
возбудило
бы
ее
участия...
и
т.
д.
(«Адам Адамович», 8)
Дамская
любовь
к
ближнему.
У
Щедрина:
—
Здесь
дело
ид ет
совсем
не
об
том ,
чтоб
ока зать
36


услугу
ближнему,
а
о
том ,
что б
испоместить
св ою
собст­
ве нную
чувствительность...
Еще :
—
Сходить
в
карман
своего
ближнего...
(«Признаки
времени»)
Ге рцен :
—
Они
напоминали
монахов,
которые
из
любви
к
б лижн ему
доходили
до
ненависти
ко
всему
человеческо­
му...
(«Лишние люди и желчевики»).
Афоризм
Козьмы
Пруткова:
—
Люби
ближнего,
но
не
давайся
в
об ма н...
—
Кулиги
н.
А
те
[приказные]
им,
за
малую
благо-
ст ыню,
зл ост ные
кляузы
строчат
на
бл ижни х ...
(Остров ­
ский, «Гроза», 1—3)
Но
это
еще
сравнительно
«наивные»
п рик азны е,
ко­
торые
довольствуются
малой
благостыней!
У
Сухово-Кобылина:
—
Муромский.
Это,
стало,
по
правилу:
воз лю би
ближнего,
как
самого
себ я?
Тар елки
н.
Именно
—
всё
на пол овину.
(«Смерть
Тарелкина»)
Это
уже,
кажется,
самое
«последнее»
и
окончатель­
ное
оскорбление
обманутого
слова-понятия
во
всей
рус­
с кой
дооктябрьской
литературе.
«Возлюби ближнего,
как
самого
себя»
—
осн овн ой
догмат
христианского
вероучения.
В
этом
ка честве
он
по­
лучает
самые
содержательные
«применения».
Бестужев
гов ори л
о
Рылееве
на
сл едст венно й
комис­
сии
по
дел у
декабристов:
—
Он
веровал,
что
если
человек
действует
не
для
себя,
а
на
пользу
бл ижн их
и
убежден
в
правоте
своего
дела,
то
зн ачит
само
Провидение
им
руководит.
(«Вос­
стание
дека бр исто в », сборник материалов, I)
Бестужев
воз вр аща ет
противнику
его
же
слова:
вы -то
ведь
только
и
гов орит е,
что
о
любви
к
ближнему.
Осо ­
бого
рода,
и
б л агор од н ейш ий, «шантаж»
словом
«ближ­
ний».
В
казенной,
церковной
и
светской,
терминологии
это
сло во
уже
так
обе сче ще но,
что
ес ть
особая
радость
в
том,
чтобы
его
поднять
и
во звыс ит ь.
У
Некрасова:
37


Когда
мой
ближний
утопал
В
волнах
существенного
горя,
То
гром
небес,
то
ярость
мо ря
Я
добродушно
восп евал .
(«Поэт
и
гражданин»)
И
наряду
с
эти м
у
Некрасова
же:
Но
ты
знаешь,
кто
ближнего
лю бит
Больше
собственной
сл авы
своей,
Тот
и
сл аву
сознательно
губи т.
(«На смерть Писарева»)
Писарев
любил
ближнего...
Писарев
—
«нигилист»,
«ругатель», «поджигатель»
—
в
самом
де ле
любил
ближ­
него.
Только
он
и
лю бил,
а
не
вы!
Это
—
поднятая
пер­
чат ка!
С лужи
не
славе,
не
искусству
—
Для
блага
ближнего
живи.
(«Русскому
писателю»)
З десь
«перчатка»
не
только
«ближний», но и вообще
почти
каждое
слово:
служить,
сл ава,
искусство.
Через
много
лет
Мая ков с кий
так
же
горячо
утверждал
слово
«служить»: да,
да,
служить,
есл и
ре чь
иде т
о
Револю­
ции.
И звес тно,
что
Тургенев-редактор
даже
не
по вер ил,
что
так
могло
быть
написано: «не славе,
не
искусству»;
он
и спр ав ил : «но искусству» (замечательные подроб­
ности
см.
у
К-
Ч у ко вск о го , «Мастерство Некрасова»).
А
«благо ближнего»
Тургенев
ост авил .
У
«Толля»
под
э тим
словом
только
уже
известные
нам
терминологические
з начен ия,
но
с
од ним
характерным
добавлением:
—
Ближняя
ка нце ля рия,
прежде
то
же,
что
ныне
со бст вен ная
к анц.
его
[с малой буквы]
В ел.
[по не­
обходимости
с
большой].
Занятия
ее
состояли
в
тех
де­
лах ,
какие
царь
на
нее
возлагал.
Попутное,
но
очень
сер ьез ное
разъяснение:
н ичто ж­
ная
в
общем,
по
св оей
лакейской
роли , «ближняя кан­
целярия
его
Вел .».
38


А
других
значений
слова
«ближний» «Толль»
не
хо­
чет
знать.
В
«Войне и мире»
княз ь
Андрей
го во рит
Пьеру:
—
А
другие,
б лижние, le prochain, как вы с княжной
Марьей
называете,
это
главный
источник
заблуждения
и
зла. Leprochain—
это
те
твои
киевс ки е
му жик и,
кото­
рым
ты
хочешь
сделать
добро.
И
он
посмотрел
на
Пьера
насмешливо-вызывающим
взглядом.
Он,
видимо,
вызывал
Пьера.
(Л.
Толстой,
«ВиМ», 2, 2—11)
Вызывал
—
словом
«ближний» .
А
в
эпилоге
«Войны и мира»
этот
спор
получил
ха­
рактернейшее
зав ер ше ние.
Та
же
княжна
Ма рья
гово­
р ила
му жу
с в оему,
Николаю
Ростову,
исходя
по- пре ж­
нему
из
указаний
само го
бога:
—
Пье р
гов орит ,
что
наш
д олг
—
помочь
ближним.
Разумеется,
он
пра в ...
но
он
забывает,
что
у
нас
есть
другие
обяз анн ости
ближе,
которые
сам
бог
указал
на м,
и
что
мы
м ожем
рисковать
собой,
но
не
детьми.
(Эпилог,
1-15)
Ближе
ближнего.
Сарказмы
Достоевского:
—
[Опискин]
особенно
хорошо
умел
толковать
сны
и
мастерски
ос ужда л
ближнего.
(«Село Степанчиково»)
В
исповеди
Ива на
Кар ам азо ва:
—
Я
т ебе
должен
сделать
одно
пр изнани е:
я
никогда
не
мог
понять,
как
мо жно
любить
своих
б лижних.
Имен­
но
ближних-то,
по-моему,
и
невозможно
любить,
а
разве
лишь
дальних.
(Гл.
«Бунт»)
И
дальше
в до хнове нное
разъяснение,
почему
любовь
к
ближнему
есть
в сегда
ложь,
надрыв
лжи,
д аже
у
таких
святых,
как
Иоанн
М ило с тивый.
В
литературе
к онца
век а
иногда
мелькает
«любовь
к
дал ь нем у ». Это ницшеанство противопоставляло «рабь­
ей
христианской
морали»
с
ее
любовью
к
бл иж нему
«лю­
бовь
к
дальнему», которая,
однако,
у
Ницш е
ничего
сер ь­
ез ного
не
означала.
В
1895 году Владимир Соловьев,
единственный
в
с во­
ем
роде
философ-мистик,
который
был
одновременно
39


очен ь
остроумным
человеком
и
пародистом
по
натуре,
писал
своему
другу,
раввину
Ф.
Гец у,
то
е сть
духовному
лицу
и
тоже
философу:
—
Я
на
бога
не
роп щу,
—
за
исключением,
впрочем,
тех
случаев,
к огда
приходится
путаться
в
чужи е
личные
дела.
Тут
я
поступаю
не
столько
по-евангельски,
сколько
по-кантовски
(согласно толкованию Шиллера): помогаю
ближним
с
отвращением...
Затем,
в
последнее
десятилетие
перед
Октябрем,
еще
новые,
очен ь
х ар актер ные
для
тог о
времени
сн ижения
и
возвышения
«ближнего»:
Ты
сам
с вой
бог,
ты
сам
св ой
б лижний,
о,
будь
же
собственным
творцом,
—
б удь
безд ной
ве рхне й,
бездной
нижней,
своим
н ач алом
и
концом.
(«Двойная
бе здн а»)
Это
—
М ере жков ск ий.
Ближний,
будь
бездной.
Сам о
по
себе
это
было
тогд а
не
оче нь
оригинально,
но
Мереж­
ковский
уше л
от
шаблона
при
помощи
«двойной»
—
верхней
и
нижне й
—
бездны.
У
Саши
Черного
«искатель»
решил
наконец
выя с нить
у
специалистов,
почему
его
одолевает
все
время
безысход­
ная
меланхолия.
Врач-невропатолог
оказался
бессилен
что- ли бо
объяснить
и
направил
его
к
философу.
Философ
встретил
его
в
х алате
и
сказ ал
искателю:
«Здесь бессилен сам Сократ!
Вы
—
профан.
Ищите
ближних».
—
«Очень рад» .
В
переулке
я
поймал
Человека
с
яс ным
взглядом.
Я
пошел
тихонько
рядом:
«Здравствуй,
б лиж ний. ..»
—
«Вы нахал!»
—
«Извините...»
(«Искатель.
Из
дневника
современника»)
Человек
с
ясным
в згляд ом
обиделся,
когд а
его
об о­
звал и
«ближним».
М.
Шаг и нян
в
1912 году:
Он
дан
творцом,
чтоб
мы
понять
могли,
Неизгладимей,
пламенней,
постижней,
—
40


как
должен
быть
бе змерн о
дорог
ближ ни й,
как
может
быт ь
любима
персть
зем ли.
Это,
как
мы
еще
увидим,
оче нь
важный
мотив
в
твор­
честве
М.
Шаг ин ян
тог о
периода.
Судьба
это го
слова
по сле
Октября
весьма
замеча­
тельна.
Революция
восстановила
почти
все
ста рые
«хорошие
сл о ва»,
но
это
слово
с ыграл о
поистине
грандиозную
роль
—
от
обратного
—
при
новом
уточнении
всех
в аж­
нейших
п оняти й.
Ле нин
писал
в
«Великом почине»
по
поводу
нового
коммунистического
су ббо тн ика:
—
Коммунизм
начинается
там ,
где
появляется
с амо­
отверженная,
преодолевающая
т яжел ый
труд,
забота
ря­
довых
р аб очих
об
уве лич е нии
производительности
труда,
об
охране
каждого
п уда
хлеба,
уг ля,
железа
и
других
про­
дуктов,
достающихся
не
р а бо тающим
лично
и
не
их
«ближним», а « д ал ьн им», т.
е.
всему
обществу
в
це лом,
десяткам
и
сотням
миллионов
люде й,
о б ъед иненных
сн а­
ча ла
в
одн о
социалистическое
государство,
потом
в
Сою з
Советских
республик.
(29—394)
Это
—
прог рамм а
Революции,
основа
всей
н овой
эти­
ки.
Од но
из
самых
замечательных
«превращений понятия
в
социалистической
революции».
Л енинск ие
ближние
и
дальние
стали
гл авн ым
моти­
вом
поэмы
Ма яков ск ого
«Владимир Ильич Ленин»:
Переходило
от
бл изки х
к
ближним,
От
бли жних
дальним
взрыва ло
сер дца .
Архаизм
«ближний»
—
и
«близкий»
в
сам ом
громк ом
тогда
политическом
знач ен ии
эт ого
слова
(«близкий»
нам
или
дале кий ,
ч ужд ый).
И
еще
—
самый
близкий
то­
варищ
в
строю,
в
ря ду
бой цов .
Яростные
сх в атки
слов!
В
1926 году Горький пишет писателю И .
Касаткину:
—
Основной
же
неисчерпаемой
темой
нам,
нав еки,
дан
человек
в
его
противопоставлении
вне шне му
миру
—
41


п риро д е, «ближнему»
—
человек
в
борьбе,
в
несогласии,
в
жажде
роста
и
т.
д.
В
«Климе Самгине»
Елена
го во рила
о
Харламове:
—
Талантливый!
Вчера
читал
мне
что-то
вроде
опе­
рет ки
—очень
смешно!
Там
хор
благочестивых
банкиров
уморительно
поет:
О,
какая
благодать
кости
ближнего
глодать!
—
В
эти
дни
едва
ли
уместно
балаганить,
—
сказ ал
Самгин...
...Речь
Диомидова
обильно
у кр ашал ась
сл ов ами
мо­
литв,
стихами
псалмов,
цитатами
из
церковной
литерату­
ры,
но
не
редко
и
чуж до
в
ней
зв уч али
фразы
светских
проповедников
церковной
фило с офии: «Разум,
убийца
любви
к
ближнему». (IV)
«Эти дни»
—
начало
пёрвой
мировой
войны,
а
п исал
Го рь кий
четвертый
том
«Клима Самгина»
уже
в
начале
30-х
год ов,
когда
эти
слова
имели
сво ю
но вую
историю.
—
Любовь
Адриановна...
остановилась,
гляд я
по­
темневшими
гл азам и
на
мертвого
му ж а...
Кто
он
б ыл?
А
это
был
все
тот
же
—
единственный
и
самый
нужн ый,
живущий
в
каждом
человеке
и
в сегда
упускаемый,
ра з­
мениваемый,
предаваемый,
невозвратно
теряемый
—
бл ижний .
(М.
Шаг ин ян, «Единственный», 1919)
Мы
уже
встретили
этот
мотив
в
д ор ево люционном
творчестве
М.
Шагинян.
Когда
в
1958 году М.
Шаг иня н
подготовляла
к
печати
нов ое
собрание
сво их
с очине ний ,
она
многое,
как
с казано
в
предисловии,
отвергла
как
отжившее
или
изменила.
Но
этот
«ближний»
в
финале
р ассказ а
1919 года был
оставлен
в
неприкосновенности.
В
самом
деле
—
это
оче нь
содержательный
эпизод
из
истор ии
советского
об­
щес т ва.
Осторожно,
застен ч иво ,
не пре м енно
опираясь
на
чт о-
нибудь,
поэты
вно вь
пр о изн осят
вслух
эти
слова.
Хоч у
ко нцы
земли
измерить,
Доверясь
призрачной
звезд е,
И
в
счастье
ближнего
поверить
В
звенящей
рожью
борозде.
(Есенин, «Пойду в скуфье...»)
42


После
«в счастье ближнего поверить»
сразу
же
«зве­
нящая
рожью
б о р о зда », то есть нечто очень земное,
страшно
близкое
поэту.
Только
так
и
не
стыдно
ск аза ть
это
«наивное»
сл ов о: «счастье ближнего» .
Через
много
лет
в
поэме
Ярос лав а
Сме ля кова
«Мама»:
Долго
сидит
она
над
тетра дкой ,
отодвигая
седую
прядку
(дельная
—
рано
ей
на
покой),
глаз
утомленных
не
за крыва я,
б лиж них
и
дальн их
оберегая
своей
лучистою
добротой.
«Слов хороших,
не жны х,
искренних,
любовных
те­
перь
стесняются,
чураются.
Для
«смягчения»
прекрасной
их
человечности
их
п рои зн осят
л ишь
с
улыбкой
извине­
ния», —
п исал
Л.
Леонов
в
1926 году,
пос ле
самоубий­
с тва
Е с енина,
в
заметке,
которую
мы
еще
не
раз
вспо­
мним.
А
теперь
уже
можно
было
сказ а ть
впрямую,
без
улыбки
извинения,
одн о
из
таких
сло в:
ближний.
И
одновременно
оно
становится
веселым
и
лу к авым
словом
разговорной
речи.
—
Понимаю,
—
ск азал
Пронякин.
—
Третья
заповедь.
«Не пей сам,
пои
ближнего». (Г.
Владимов, «Большая
руда»)
О дин
из
«прогрессивных,
проникнутых
высокой
гу­
манностью
л оз у нго в», выдвинутых «У ч еным
советом
Ли­
тературного
м уз е я » (из юмористического отдела « Лит е­
ратурной
газеты»):
—
Переведи
ближнего,
как
самого
себя.
«Ближний»
остается
и
очень
полемическим
словом
у
нас
и
за
границей.
В
новой
тр аге дии
Ильи
Сельвинского
«Человек выше
своей
судьбы»
ес ть
тако й
диалог,
спо р
не
на
жизнь,
а
на
с ме рть,
меж ду
Ле ниным
и
некоей
Крыловой:
—
Лен ин.
...А коммунизм
—
любовь
к
челов ек у!
Кр ыл ова.
Ах,
любовь
к
ближнему?
Я
не
Христос.
К
дальнему
—
вот
что
во
мне
родилось!
Ленин.
Пр ивет
вам
от
Ницше.
Крылова.
К
тридцатому
веку!
43


К
то му
б лаго род ном у,
чис том у
духом,
лишенному
гнусных
и
мелких
ст раст ей,
где
ясность
души
в
общеньи
друг
с
д ругом
не
сменится
дракой
из- за
кос тей.
Л
е
н
и
н.
А
вы
полагаете,
будто
вы
уже
и
сегодня
вот
этот
дальний?
Крылова.
Ну,
что
вы...
Ле нин
(резко) .
Все
мы
не
таковы!
Все
мы,
все
мы
в
огромной
мере
де ти
общества
и
среды.
И
надо
отнюдь
не
м ечта ть
о
химере,
а
так
построить
свои
ряды,
что б
из менит ь
это
общество
в
корне!
Тогда
и
правнук
пор оды
горней
в
реальной
действительности
заживет.
Д а льний
растет
из
ближнего!
Во т!
(Картина I)
Кр ы ло в а, «седая женщина с волевым подбородком и
сужающимся
кверху
лбом
ф анат ик а», не может этого по ­
нят ь
и
ник о гда
не
по йме т.
Это
и
ес ть
главный
и
пр ек расный
мотив
трагедии
И.
Сельвинского,
начатой,
как
гласит
авторская
ремар­
ка,
в
1949- м ,
а
законченной
и
д опи са нной
в
1961 году .
А
два
год а
назад
наши
газеты
приводили
речь
д-р а
Герстенмейера,
видного
деятеля
так
называемого
Хр и­
стианско-демократического
союза,
партии
Аденауэра,
то
есть
современного
светского
проповедника
той
же
при­
близительно
церковной
фило со фии,
которая
звучала
в
словах
горьковского
Диомидова.
Д-р
Герстенмейер
ск азал,
что
всяки е
материальные
требования
раб о чих
и
служащих
сл еду ет
расс матрив а ть
как
«покушение на собственность ближнего».
А
после
таки х
покушений,
го вор ил
он,
д-р
Герстенмейер, «уже на­
чинается
непременно
коммунизм
и
вообще
бог
знает
чт о.. .»
Он
был
в
своем
роде
оче нь
прав.
«Ближний»
—
сегодня
не
только
нежное
и
в есе лое,
но
и
очень
боевое
слово.
44


АНГЕЛ
Огромный
пут ь
этого
слова
остроумно
и
почти
точно
оценил
М.
Светлов:
Мы,
признаться,
хит рые
немного
—
Умудряемся
в
последний
ча с,
Абсолютно
отрицая
бога,
А нгело в
оставить
про
запас...
(«Возвращение»)
Это
в
самом
де ле
весел о е
и
торжественное
во звра ­
ще ние
в
язык
слова,
которое
свя тош и,
торгаши,
глуп цы
и
мещане
так
и
не
смогли
опошлить
и
погубить
непопра­
вимо.
Нет
никакой
возможности
проследить
здесь
сколько-
нибудь
подробно
все
превращения
этого
необычайно
важного
в
поэтическом
язык е
слова.
Отметим
только
те
повороты
смы с ла,
которые
получили
как
бы
прямое
раз­
витие
и
преображение
в
современном
литературном
я зы­
ке
и
в
язы ке
советской
ли те рат уры.
Не
выразил
бы
чувств
моих
в
сей
миг
Ни
ангельский,
ни
демонский
яз ык !..
(Лермонтов, «Джюлио»)
И
эти
же
слова
—
«ангельский и демонский язык»
—
повторяются
в
«Измаил-бе е ».
Они,
в и димо,
чрезвычайно
важны
для
Лермонтова.
Как
и
Пу шк ин,
Ле рмонтов
неустанно
издевается
над
каноническим
церковным,
сентиментальным
и
тривиаль­
ным
«французским»
применением
это го
слова
в
ре чи
дво ­
рянской
верхушки
(«ангел -х р ан и тел ь », «ангел во пло­
т и », «ангел нравом и душою», «мон анж»; ср.: «Снова
пленялся
каким-нибудь
ангело м,
ибо
вс якая
томная
пре ­
лестница,
которая
бр ала
на
се бя
труд
уверить
его
в
люб­
ви
своей,
обыкновенно
к азал ась
ему
существом
небес­
н ы м » (Карамзин, «Чувствительный и холодный») и т.
д.) .
Но
это
же
очень
опустившееся
и
надоевшее,
почти
глупое
слово
стоит
в
центре
самых
высоких
и
см елых
лирических
стихов
Лермонтова.
И
«ангельский язык»
побеждает,
в
кон еч ном
сче те , «демонский язык», как он
ни
собл а зни тел ен
для
Лермонтова.
45


Че рез
всю
нашу
литературу
проходит
в
б ес кон ечно
различных
формах
поединок
эт их
двух
условных
яз ы­
ков
—
«ангельского»
и
«демонского».
«Ангел»
шествует
со
своей
об яза тел ьной ,
канониче­
ско й
свитой
уже
при выч ных
и
стершихся
ре чев ых
фо р­
м ул . «Ангел»
становится
словом-комплиментом
или
д ело­
вым
термином,
обозначением
определенного
товара.
Литература
то
и
дело
о ст анавл ивает
эти
готов ы е
ф ор­
мы,
ра зглядыв ае т
их
заново,
и
тогда
открывается
гра нд и­
оз ное
н есоот вет ств ие
слова
его
первоначальному
см ыслу .
Самое
р е зко е, «невозможное»
уже
сегодня,
противо­
поставление
этого
слова
той
«вещи», которая им обозна­
чае тся,
восходит
к
XIV веку:
—
Ангельский
имея
на
себ е
образ,
а
бл яд ней
нрав,
св ятител ь ски й
име я
на
себе
сан,
а
обычаем
поха б ен. ..
(«Слово Даниила Заточника»)
Потом
уже
без
э того,
ставшего
непечатным
слова,
но
тоже
очень
круто
в
самых
различных
применениях:
—
По
их
понятиям:
самый
лу чший
ангел-хранитель
бурсацкого
спас ени я
—
это
фиск ал ,
наушник,
доносчик,
сикофанта
и
предатель...
(Помяловский,
«Очерки бур­
сы», 4)
—
Несчастливцев
(Буланову) .
Ты
выме н яй
образ
мое го
ангела
и
молись
утром
и
вечером,
чтоб
нам
не
встретиться.
(Островский^ «Ле с»)
«Выменяй»
вместо
«купи»
—
ха р актер не йший
эвфе­
мизм.
Нельзя
же
покупать
святого!
Но
слов о
«ангел»
имеет
здесь
и
свой
особый
смысл,
в
этом
разговоре
с
оче нь
гре шны м
мальчишкой
Б ула н овым.
—
Так
как
об
детях
по н има ешь?
Ангельские
это
душ­
ки
или
н е т ? (Островский, «Пучина», 2—1)
«Ангелочек»
—
детская,
еще
не
грешившая
душа.
Но
вот
уже
раз гово р
ме жду
вполн е
взрослыми
греш­
ник ами:
—
Вы
зв али
меня
«ангельской душкой»... ( О стр ов­
ский, «Бедные невесты», 1—8)
Здесь
продаются
и
покупаются
невинные
«ангельские
душки»
—
невесты.
«В людях ангел,
не
жена,
дома
с
мужем
сатану»
—
название
водевиля
Д.
Ленского,
по
ходячему
в
то
время
46


афоризму.
У
Щедрина
в
«Невинных рассказах»
это
же
двустишие
уже
без
кавычек,
как
все гда
у
не го
в
самых
серьезных
сл уча ях.
По зд нее
у
Ще дрин а:
—
Итак,
с
о дной
стороны,
социально-демократиче­
ск ая
пропаганда,
а
с
другой
—
поздравления
с
ангелом...
(«За рубежом»)
Щедринское
резюме
всего
новейшего
политического
ра звития
в
Европе.
Апо лло н
Майков
далек
от
все й
этой
литературно-по­
литической
«суеты». Но
ем у,
эллин у,
не
импо нир уе т
«ан­
гел »
—
символ
христианского
смирения.
Он
предпочита­
ет
демона:
Господень
ангел
тих
и
ясен,
Его
живит
смиренья
луч.
Но
горды й
демон
так
прекрасен,
Так
лучезарен
и
могуч.
(«Ангел и демон»)
У
Лескова
«ангел»
сохраняет
св ои
д р евние,
церков­
ные
и
даже
канонические
смыслы
и
ассоциации,
и
на
это й
основе
«ангел»
становится
у
нег о
огромным
философ­
ским
обобщением:
мотив
«Запечатленного ангела»
про­
ходит
через
все
его
творчество.
И
он
же
не
раз
играет
на
лукавом
созвучии:
ангель­
ский
и
английский,
то
ес ть,
раньше
всего,
то рг овый,
пр о­
свещенный
и
купеческий
(«просвещенные мореплавате­
л и»).
Сло во
о пу ск ается
в
мещанскую
речь,
особенно
ангелы
«падшие».
Только
о
таких
ангелах
и
по ет
с
надрывом
«жестокий романс».
И
страстно
играет
этим
словом
Достоевский:
он
бес­
предельно
возвышает
именно
это
«жестокое»
его
приме­
нение,
—
А
знаете
что,
ангел-барышня,
—
вдруг
протяну­
ла
Грушенька
сам ым
уже
не жным
и
слащавейшим
го­
лоском,
—
знаете
чт о,
возьму
я
да
в ашу
ручку
и
не
по­
целую.
(«Братья Карамазовы», 3—9)
—
И
выбит ь ,
наконец,
из
ве рт епа
на
св ет
душу
вы­
сокую,
страдальческое
создание,
возродить
ан гел а,
в ос­
кр есит ь
героя.
(Там же)
47


Даль
во
вт орой
трети
XIX века,
подводя
итоги
раз­
витию
э того
слова,
регистрирует
сравнительно
н ем ногие
его
значен ия.
Но,
как
всегд а ,
чрезвычайно
выразительны
некоторые
из
о то бр анных
им
применений.
—
Нельзя
быть
анге ло м,
опра вда ни е;
ответ:
да
не
надо
быть
и
д иав олом.
...П о
злоупотреблению
ан­
гело м
во
плоти
называют
не
только
человека
кроткого,
б лаго го
жития,
но
и
вообще
ко го
любят...
кому
ль с тят.
Маленькая
проповедь,
п р едика
в
толковании
сло ва
«ангел»!
У
его
пр от ивн ика
«Толля»:
—
Ангелы
(греч.,
зн ач.
Вестник)
разумные
дух.
существа,
созданные
бо гом
при
нач але
мира;
разделяют­
ся
на
добрых
и
злых.
Ангел-хранитель,
по
учению
христ.
веры
(Мф., 18, 10), дается каждому челов.
на
время
все й
его
ж изни
для
сохранения
от
гре хов
и
просвещения
ис­
тинным
светом.
«Толль»
сумел
и
зд есь
ск азать
хо ть
что- н и будь
о
р
а-
зуме.
А
св оего
«ангела - хр аните ля»
он
разъяснил
так,
что
получается:
для
сохран ен и я
от
грехов
и
от
просвеще­
ния
истинным
светом,
светом
разума.
У
Мих ел ьсо на
в
его
«крылатых словах»
только
обыч­
ные
речевые
формулы.
Но
весьма
интересен
при мер
—
к он ечно,
из
Пь ера
Бобб[рыкина]:
—
Вы
«ангел во плоти».
Так
и
выра зи лс я.
(«Ранние
в ывод ки»)
Так
и
в ыр азил ся!
Это
уже
старомодно
и
на ивн о.
Так
уже
не
го вор ят
«люди»
—
люди
его
круг а!
В
словаре
Академии
1891 года главный пример из
литературной
ис тории
этого
слова:
Утоли
печаль
мо ю,
ангел-утешитель.
(Жуковский)
Бо лее
новых
нет .
Символисты
пр ид ают
этому
сло ву
новое,
современ­
ное ,
ин огда
б оев ое,
но
неп ре ме нно
мистическое
зн аче­
ни е:
Ос ени
ме ня,
а нгел
в ечер а,
Светом
внутреннейшим,
неземным
к рылом .
(Ал-д р
Добр олю бов, «Вы деньки мои...»)
48


Народу
Русскому:
Я
—
скорбный
ангел
мщенья!
Я
в
ра ны
черн ые ,
в
распаханную
новь,
Кидаю
семена.
Прошли
в ека
терпенья...
(Макс Волошин, «Ангел мщенья», 1906, Париж)
Так
же,
как
в
«Пепле»
Белого
и
у
ра ннег о
Брюсова,
эти
«вестники»
предвещают
Мщение
или
даже
Р е волю­
цию,
но
—
мистическую.
Это
грозные
ангелы.
Эпиграф
ч аще
всего
из
Пушкина,
из
«Подражания корану» (III):
Но
дважды
ангел
вострубит,
На
зем лю
гром
небесный
грянет;
И
брат
от
брата
поб еж ит,
И
сын
от
матери
отпрянет...
В
советской
литературе
идет
замечательное
но вое
уз нава ние
и
преображение
этого
слова.
Лариса
Ре йсн ер
р ассказ ыв ает
о
Беренсе,
который
ко ма нд овал
всеми
морскими
силами
(«наморси») рес­
публики
в
1918 году:
—
Он
прин ял
ее
[новую власть]
взволнованный,
со
всей
вежливостью
куртуазного
XVIII века,
старе ющ его
дворянина
и
в ольт ерьян ц а,
сильно
пожившего,
утомленно­
го
жизнью,
а
на
склоне
лет
еще
раз
побежденного
стра­
сть ю:
последней,
не жней шей
любовью
к
жизни,
м олодо ­
сти
и
творчеству,
к
жестокому
и
прекрасному
ангелу,
обрызганному
к ровью
и
слезами
целого
н арода
и
при­
ше дшем у
нак он ец
судить
мир.
(«Астрахань», V)
Революция
—
ангел.
Это
уже
бы ло,
как
мы
видели
(Белый,
В ол ошин ), но теперь это впервые очень серьез­
но.
И,
помимо
всего
проче го,
это
ответ
Л.
Рей сн ер
поэ­
там-символистам,
которых
она
так
хорошо
знала.
В
воспоминаниях
Ю.
Либединского:
—
Коммунисты
п осле
собрания
поют
«Интернацио­
нал». Об этом в «Неделе»
б ыло
ск аз а но : «Эта песня крас­
ным
карающим
ангелом
л етит
над
городом ».
Худ о жник у,
оформлявшему
первое
и здан ие
«Недели»,
так
понравился
этот
ангел,
что
он
поместил
его,
багрово­
красного,
с
ф аке лом
в
рук е,
на
об ложке
кни ги,
после
чего
я
совсем
убрал
его
из
текста...
(«Современники»)
«Ангел»
играет
выд ающ у юся
роль
во
в сей
по эт ике
Г орьк ого.
4Л.
Боровой
49


—
По
образу
их
[птиц
—
чистейших
су щест в
на
зем­
ле]
человек,
отец
красоты
з е мной,
создал
в
утешение
с ебе
эльфов,
херувимов,
серафимов
и
весь
ангельский
чин...
(«В людях», 7)
Это
как
бы
историческая
справка:
как
и
почему
во з­
никли
ангелы.
Весьма
замечательно
здес ь
и
р аз гля ды вание
слова
«чин» .
Это
б ыло
неко гда
большое
слово-понятие,
оно
озна ча ло
порядок,
строение,
—
к он ечно,
божественное,
но
мировое;
чин
—
так
пе ре вод или
в
старину
и
греческое
слово
косм ос...
Оно
страшно
сузилось
затем,
пр име ни­
лос ь
сначала
в
церковной
сфере
(чин ангельский,
то
есть
третья
степень
мо на шес т ва ), потом в гражданской
бюрократической
ие рарх ии
(ранг,
звание).
Гор ьки й
зас тав ляе т
эти
слова
рас ск азать
о
сво ем
прошлом,
чтобы
с
новым,
огр ом ным
о сно ванием
утвер­
ди ть
человека,
к оторы й
некогда
должен
был
утешаться
ангелами
и
п р.,
но
вс егда
был
отцо м
вс ей
красоты
земной.
—
Она
был а
похожа
на
ангела
с
ца рски х
дверей
[в
цер к ви]... (Там же)
И
вот
самое
выразительное,
тесно
с вяза нное
с
основ­
ной
темой
всего
горьковского
творч еств а :
—
Ав
углу
рычал
мра ч ный
октавист:
—
Что
понимаете
в
пении
сег о
безобразного
ангела
[Клещова]
вы,
черви,
вы,
п лесе нь...
(Там же)
Шор ник
Клещов
был
«человек мятый,
жев аны й,
в
клочьях
ры жих
вол ос;
н оси шко
у
нег о
бл ест ел,
точно
у
покойника...»
Но
он
был
ангел,
потому
что
был
очень
та лант лив: «он не проповедует,
а
действительно
вс ей
ду шой
честно
молится
за
весь
род
лю д ск ой». А талантли­
вая
«дума о жизни»
—
это
и
ес ть
искусство.
И
это
чув­
ствует
мр а чный
октавист,
профессионал
искусства,
у
которого
только
и
есть
что
его
октава;
в
эту
минуту
и
он
талантлив.
«Безобразный ангел»
развернулся
в
огромное,
ис­
тинно
вел ик ое
обобщение.
В
«Климе Самгине»:
—
Гос пода !
Мы
все
—
падшие
ангелы,
сосл анн ые
на
поселение
во
вселенную.
—
П лохо!
Долой!(Т.
IV)
Плохо,
над о ели,
не
играют
уже
эти
бесчисленные
«падшие ангелы», чаще всего политические ренегаты.
50


По сле
Революции
у
Горького
д иалог
Ме лан ия
—
Ря­
бинин
в
«Достигаев и другие»:
—
Рябинин.
Вам
приказано
защищать
власт ь
тор­
гашей,
ростовщиков,
да
вы
и
сама
из
э той
шайки.
Мелания.
На
мне
—
чин
ангельский,
дура-ак.
Шайка!
Ре ма рка
Горького,
когда
он
в пе рвые
вы во дит
на
сце ­
ну
большевика
Рябинина,
гл асит : «говорит с юмором»;
это
для
Горького
решающая
характеристика
н ов ого,
на­
стоящего
человека.
Ме лан ия
пытается
напомнить
эт ому
человеку
о
ч ине
ангельском.
Происходит
пои с тине
историческое
круше­
ние:
но вый
юмор
уничтожил
и
Меланию,
и
ее
ангельский
чин,
и
весь
мир ов ой
«чин»
бесчестия
и
неправды.
И
ра­
зыгралось
это
ог ро мное
пр едста вл ени е
на
чи не
ан­
гельском.
В
интересующей
нас
здесь
св язи
важно
отметить,
что
е сли
бы
«ангельский чин»
был
совершенно
мерт­
вым
архаизмом,
самые
эти
слова
не
с охра няли
еще
остатков
своей
былой
силы,
то
все
это
чр езвы чай но
сер ь­
езн ое
столкновение
превратилось
бы
в
довольно
обыч­
ную
и гру
на
сл овах
высоких
и
тут
же,
рядом,
оче нь
ни з­
ких
(«шайка», «дурак»).
Так
оно
и
бывает
иногда
в
наше м
т еатре .
Но
у
Горького
«ангельский чин», как мы
уже
виде ли,
очень
драматическое
само
по
себе
понятие.
Горький
п исал
во
вступительной
статье
к
со бран ию
сочинений
Ми ха ила
Пришвина:
—
Раз у меет ся,
я
очень
х орошо
вижу,
что
он
[рус ­
ск ий
человек]
и
после
Революции
все
еще
не
ангел,
но
мне
и
не
хочется,
чтоб ы
он
был
ангелом,
я
хот ел
бы
толь­
ко
видеть
его
работником,
влю бл е нным
в
свою
работу
и
пон има ю щим
ее
огр ом ное
значение.
Но
человек
этот,
по
Горькому,
пожалуй,
ангел...
Отец
земной
красоты,
чудотворец,
кот орый
уже
не
ищет
уте­
шений,
а
влю блен
в
св ою
ра боту
и
понима е т
ее
огромное
зн ачение.
Это
—
продолжение
т ого
же
главного
разгово­
ра,
который
проходит
через
все
творчество
Г орьк ого.
Это
очен ь
серьезное
выяс не ние
отношений
—
и
с
са­
мим
Пр ишв иным .
Не когд а
Пр и швин
го вор ил
о
«свободном оволении
материала», и «свободное»
означало
у
нег о
—
стихийное,
бессознательное.
По том
Пришвин
чуде сн о
рас сказ ы вал
о
новой
работе,
совершенно
преобразившей
природу,
4*
51


но
это
бы ло,
по
П ри швину,
только
«возвращение к дет ­
скому
богатству
народной
души»
—
детскому,
то
ес ть
то же
бессознательному,
хотя
всегда
и
непременно,
по
Пришвину,
лукавому.
Так
или
иначе,
человек
у
н его
как
раз
и
не
поним ал
огромного
значения
своей
работы,
и
в
эт ом
была
для
Пр ишв ина
вся
прелесть
его
работы.
А
Горький
не
без
лукавства
и
при
помощи
«ангелов»
разъяснил
Пришвину
это
недоразумение.
В
поэ зии
Блока,
как
у
Лермонтова,
не пр еры вно
пе­
реп л ета ются
и
борются
«демонский и ангельский язык» .
«Ангел»
—
постоянный
спутник
его
поэзии.
«Ангел»
Блока
пер ежи л,
конечно,
от
первых
его
стихов
до
«Воз ­
мездия»
огромные,
можно
ск аза ть
—
исторические,
пре­
вращения;
но
дело
обстояло
вовс е
не
та к,
что
мистиче­
ск ий
и
символистский
внача ле
«ангел»
постепенно
тр ез­
в ел,
обмирщался
и
стал,
наконец,
как
ему
полагается,
только
языковой
метафорой.
И
в
самых
ок онча те ль ных
блоковских
приме не ниях
«Ангел»
поистине
дву язы чен,
он
го во рит
и
как
ангел
и
как
демон.
В
ранних
стихах:
Я
буду
ве ри ть:
не
растает
До
утра
нежный
облик
твой.
То
некий
Ангел
расстилает
Ночные
п ерлы
предо
мной.
(«Звезда полночная скатилась...», 1900)
Мечта
тае т.. .
Этот
мотив
повторяется
затем
много
раз;
но
есть
з десь
и
другое
—
замечательное
вну тр еннее
движение
и
решение.
На
разукрашенную
елку
И
на
играющих
детей
Су сал ьный
ан гел
смотрит
в
щелку
За к рытых
наглухо
дверей.
А
ня ня
топит
печку
в
детской,
Огонь
трещит,
гор ит
светло...
Но
ангел
тае т.
Он
—
немецкий.
Ему
не
больно
и
тепло.
Но
и
эта
немецкая
игрушка
фабричного,
штамповоч­
ного
производства
для
русской
елки
—
подлинная
и
52


высокая
мечта
для
девочки-души;
мечта,
которая,
од на­
ко,
непременно
растает,
оставив
после
себя
только
л ужи­
цу.
И
раз
так,
ничего
не
стоит
эта
мечта!
Ломайтесь,
тайте
и
умрите,
Созданья
хрупкие
мечты,
Под
ярким
пламенем
с обы тий,
Под
гул
житейской
суеты!
Так!
Погибайте!
Что
в
вас
толку?
Пускай
л ишь
раз,
б ылым
дыша,
О
вас
поплачет
втихомолку
Ша лун ья
д ев очка
—
душа...
(«Сусальный ангел», 1909)
«Тающий сусальный ангел»
был
в
те
го ды
ход о вым
поэтическим
образом.
Вот
и
другие
стихи
о
тающ ем
су­
сальном
ангеле,
напи санны е
почти
одновременно
с
блоковскими:
Ангел
св е тлый,
милый,
мне
напомнил
ты
В се,
что
в
дет ст ве
было,
а
т еперь
—
мечты...
Я
сто ю
печальный.
Ты
—
другой
в
окне,
Ты
теперь
сусальный,
—
таешь
на
огне...
(Ашукин, «Ангел»)
П охоже ;
нет
только
блоковского
«ломайтесь»,
«тайте».
В
те
же
годы
у
Блока:
Так
вонзай
же,
мой
анг ел
вчерашний,
В
сердце
—
острый
фр а нцу зский
к аблу к!
(«Унижение», 1911)
Необычайная
прелесть
эти х
ст ихов
возникала
в
по­
ед инке
с
прот ивник о м,
со
всей
его
пошлостью
таинствен­
ной,
в
бесстрашном
утверждении
таких
с лов,
в
которых
пошляки
непре м е нно
должны
бы ли
узнать
свое,
знакомое
и
понятное,
даже
«слишком понятное».
Наперекор
всем
и
всему,
Б лок
отстоял
и
«острый французский каблук»
и
«ангела» .
Вчерашний
его
ангел
был
самый
настоящий
ангел.
В
1906 году диалог Блока с Ангелом:
53


Любл ю
Т ебя,
Ангел-хранитель
во
мгле.
Во
мг ле,
что
со
мно ю
всегда
на
земле...
За
то,
что
не
можем
согласно
мы
жить,
За
то,
что
хо чу
и
не
смею
убить
—
Отмстить
малодушным,
кто
жил
без
огн я,
Кто
так
унижал
мой
на род
и
меня!
(«Ангел -х ра ните ль»)
Это
ду ма
о
Ро ди не,
о
Ру си
—
в
форме
свободной
и
естественной
для
поэта:
в
форме
диалога
с
его
личным
Ангелом-хранителем.
Блок
раньше
вс ех
других
больших
людей
своего
круга
полюбил
Рево лю цию ,
и
именно
Революцию
большевиков,
а
не
какую-нибудь
и ную,
п отому
что
это
бы ло
для
н его
осу щ ествл ение
его
всег дашней
меч ты
—
мечты
не
хруп­
кой,
не
су саль но й,
тако й,
которая
не
растает.
Он
писал
в
«Возмездии»
о
недавнем
про шлом :
Там,
в
с ером
и
гн илом
т уман е,
Увяла
п лоть,
и
дух
погас,
И
Ангел
сам
священной
брани,
Казалось,
отлетел
от
на с.
Это
в
той
первой
гла ве
поэмы
Блок а,
где
са ма
жизнь
бы ла
взята
в
кавычки.
Теперь
мечта
шла
впереди
с вя­
щенной
брани
за
братство,
как
ее
Ангел-хранитель.
Сбы­
лась
его
мечта,
торжествовал
его
ангел.
По ис тине
засияло
заново
у
Бл ока
это
слово,
к оторое
бы ло
необходимо
ему
вс е гда.
У
Есенина:
Тих ий
су мр ак,
ан гел
т е плый,
Напое н
нездешним
с в етом.
(«Даль подернулась туманом...»)
Неж но
под
трепетом
ангельских
крыл
Звонят
кресты
безым я нн ых
могил.
(«Синее небо...»)
Это
не
метафоры;
это
в
самом
деле.
Попробуйте
от­
нять
у
эт ой
прир од ы
«ангелов», и мало что от нее.
о ста­
нется.
Есенин
воюет
с
теми,
кто
не
видит
этого
света
и
не
54


слышит
этого
звон а,
и
только
с
ними
он
и
воюет.
Когда
он
писал,
уже
пря мо
по ле мич е ск и: «Отдам всю душу
Ок тябр ю
и
Маю,
но
только
лиры
милой
не
о тда м».
—
он
защищ ал
именно
этих,
совершенно
необходимых
ему
«ангелов» .
И
когда
он
п исал
стихи,
которые
считались
имажинистскими,
весь
«имажинизм»
был
только
прикры­
тием,
только
«пропуском», который позволял ему выйти к
эт ой
главной
своей
лирической
теме.
А
самая
серьезная
эпитафия
Есенина
са мому
се бе
зв учала
так:
Но
ко ль
че рти
в
душе
г нез дил ись
—
Значит
ангелы
жи ли
в
ней.
(«Мне осталась одна забава...»)
«Ангелы»
оказывались
совершенно
необходимы
Есе­
ни ну
при
эт ом
окончательном
подведении
всех
итогов.
У
Ма як овс кого
«ангел»
—
арена
страстной
ли те ра­
турно-политической
полемики.
В
р анних ,
дореволюционных
стихах: ’
Перья
линяющих
ангелов
брос им
лю бим ым
на
ш ляпы ...
Все
ста рые
и
самые
высшие
ду хо вные
«ценности»,
все
ангелы
прошлого
выл иня ли, -
но
выбрасывать
их
нет
смысла.
Они
найдут
с ебе
в
новом,
умном
мире
хорошее
и
серьезное
применение
—
лю б имым
на
шляпы;
А
слово
«любимые»
нисколько
не
полиняло!
Я
то же
ангел,
я
был
им
—
сахарным
барашком
в ыгляд ыва л
в
глаз...
*/
(«Облако в штанах»)
Т оже
—
бесконечно
важное
в
по эти ке
«тоже»! Сколь ­
ко
их
было,
сусальных,
ангелов
и
сахарных
, барашков,
в
по эз ии,
у
«бездельников -ли рик ов»! «Ангел», уже совеем
залитературенный
«ангел», был совершенно необходим
Маяковскому
при
генеральном
размежевании
со
старой
по эзие й.
И
вот
чистосердечное
признание: «Я был им...»
В
«Человеке»:
55


Заг ляды ваю
—
ангелы
поют.
Важно
жи вут
ангелы.
Важно.
Чу д есное
«важно»! Это слово имеет свою особую,
чрезвычайно
содержательную
ис тори ю;
у
Маяковского
все
его
зна чения
т есн ятся
в
э том
веселом,
ироническом
применении.
—
Ангелицы,
попросту
ответ
п оэту
дайте...
(«Шесть
м онахи нь»)
Новое
словообразование
—
ангелицы,
—
которое
ка­
жется,
од нако ,
естественным
и
стародавним.
И
после
этого:
попросту...
Маяковский
почти
не пр е рывно
снижает
это
с лово
(ср.
«орангутангел», «это вам не Врангель- ангел »), но
таким
образом,
что
только
проясняется
и
умнеет
его
пер­
воначальный
смысл.
Сл ово
не
вылиняло.
—
Не
из
шайки
ли
А нгела? (Ал .
То лс т ой , «Ибикус»)
Это
была
подлинная
фамилия
одного
из
б андит ских
атаманов
на
Украине.
Но
чащ е
«Ангелы»
были
прозва­
н ием
и
девизом.
В
го ды
гражданской
войны
среди
бан­
дит ских
ба тек
много
б ыло
«Ангелов», и многие офицер­
ские
белогвардейские
отряды
на зыва лис ь
«Ангелами
смерти». Это
бы ла
п опыт ка
создать
белую
«романтику»,
это
отвечало
чьим-то
демоническим
вкусам.
ЧОНы,
отря­
ды
кра сн оармей це в
и
комсомольцев,
без
каки х- либо
пышных
названий
в ели
жестокие
и
у порные
бои
с
э тими
«ангелами» .
«Ангел»
жи вет
и
сегодня
новой,
очень
мног ог ранной
жизнью.
—
Беси-то
везде
кишат...
из
од ного
ада- то ...
а
ангели
и
везде
плачут...
Так
говорила
неко гд а,
очень
давно,
ба буш ка
А нна
(в «Вольнице»
Ф.
Г лад ков а), и теперь уже необычайно
56


привлекательна
для
писателя
наивная,
но
несмешная
торж ес тве нно сть
этих
слов .
Старый
большевик
тов.
Зилинский
вспоминал
к
41- й
годовщине
Октября:
—
Фа рфоров ы й
завод
Корнилова
на
Выборгской
сто ­
роне
называли
в
народе
«фабрикой ангелов»: юные фар-
форщики
ум ирал и
здесь
десятками.
(«Звезда», 1958,
No
11)
Ср.:
ангельские,
то
ес ть
еще
не
гре ш ившие ,
души,
ко­
торые
отз ывае т
к
себе
бог .
Вот
еще
а нге лы,
фабриканты
ангелов:
Впрочем,
и
ны не
в
горо де,
к
слову,
Ан гелы
водились...
И
пошли
далеко,
Ан гелы
кожевенные
—
Ивановы,
Ангелы
ск об яные
—
Зо лот ар евы,
Ангелы
мукомольные
—
Синицын
и
К °...
(П.
Васильев, «Синицын и К°>')
А
так
как
у
ней
собственный
ангел
в
се рдце
(Тата звала его просто «Ан жел ло»),
она
и
пр о с ил а: «Анжелик,
не
сердься», —
и
анг ел
кое-что
делал.
Вот
и
сейчас
сквозь
все
это
ли хо
в
сл ез ках
ее
появился
хранитель.
—
Ан жел ик,
сдел ай,
что б
все
б ыло
ти хо
.
или
чт об
я
жила
за
границей.
(Сельвинский, «Улялаевщина»)
«Ангел»
—
ре чев ая
метафора,
к отор ая
во
всех
уда ч­
ных
применениях
обязательно
открывает
и
св ой
перво­
начальный
смысл,
в есь
п учок
своих
старых
и
но вых
зна­
чений.
Что
суетные
мысли
и
слова,
Как
сердцу
тосковать
и
ненавидеть,
Когда
прозрачность
неба
такова,
Что
можно
ангела
увидеть!
(В.
Инб е р, «Горькая услада», 1912)
—
Опрокинуть
небо
—
громадное
пространство,
осто­
рожно
тронутое
анг ельск о й
рябью
облаков.
(В.
К атаев,
«На полях романа»)
57


—Тысячи
вл юб ле нных
крылий
трепещут
в
си нем
и
золотом...
и
небо
ими
полно,
как
ангелами...
(Л.
Рейснер,
«Афганистан», I)
—
Было
так
тих о,
что
сту к
весла
о
борт
разносился
по
м орю
дал еко
и
гулко,
как
в
комнате.
Такие
ра ссв еты
рыбаки
называют
«ангельскими». (Паустовский, «Беспо­
койная
юн ос ть»)
Не
метафоры,
не
гипе рб о лы;
просто
—
лучше
не
ска­
жешь.
И
особенно
радостно,
ко гда
это
же
слово
уже
пол уч ило
и
специальное,
терминологическое
значение
(такие рассветы рыбаки называют « ан ге ль ск им и»);
остается
только
еще
раз
поэтически
открыть
и
утвердить
эт от
перенос.
В
современном
фантастическом,
но
по-особому
досто­
ве рном
р ом ане:
—
Ве да
очнулась
от
мыслей
на
ст а нции,
но
сно ва
вернулась
к
ним
в
вагоне
Д ороги .
Вестники
неба,
космоса,
так
можно
на зват ь
и
Эр га
Ноора,
и
М вена
Маса,
и
Дар
Ветра.
Особенно
Дар
Вет­
ра,
ко гда
он
будет
в
ближнем,
земном
небе,
на
стройке
спутника...
—
Веда
улыбнулась
шаловливо.
—
Но
то гда
д ухи
пучин
—
это
мы,
историки...
Да,
та к,
ангел ы
неба
и
ду хи
пучин! (И.
Еф р ем о в , «Туманность Андромеды»,
XIII — «Ангелы
неба»)
—
Мне
кажется,
—
читали
мы
в
«Литературных днев­
никах»
Юр ия
Олеши ,
—
что
«Ангел Рафаэля так созер­
цает
Божество»
—
это
об
ангелах,
которые,
подперев
подбородки,
со зер цают
Сикстинскую.
П уш кин,
не
бывав­
ший
за
границей,
знал,
разумеется,
эту
картину
по
ко­
пиям.
Там
опт и чес кое
чудо.
Ан ге лы,
облокотившись
о
что-то
з емн ое,
смо тр ят
вперед
и,
хотя
она
идет
по зади
них,
убеждены,
что
они
ее
видят.
(1955)
Пушкинская
строчка
—
в
придаточном
предложении,
а
затем
бесконечно
тр ез вое
ра з ъяс нение
«оптического
чуда».
Но
все
это
сказано,
собственно,
только
для
того,
чтобы
еще
раз
о бос новать
пушкинскую
строчку
и
пол учит ь
право
заново
восхититься
ее
неср ав ненной
кра­
сотой.
У
Л.
Мартынова:
На
миг
Все
успокоилось
в
природе,
&8


Как
будто
ти хий
ангел
на
п орог,
Как
гов ор или
некогда
в
на ро де,
Вс туп и л...
(«Ночные звуки»)
Некогда?
И
сейчас,
конечно,
хоро шо
живет
в
нашей
речи
эта
речевая
метафора.
Л.
Мартынов
«только»
раз­
глядел
и
при мен ил
ее
заново.
В ера
Па н ова,
ко тора я
на с т ойчиво
и
подчас
оче нь
удачно
реабилитирует
и
поднимает
«падшие»
сл ова
и
отыгранные
метафоры,
вл ож ила,
в
уста
своего
героя
Да­
нилова,
комиссара
санитарного
по езда
во
время
войны,
та кие
слова:
—
Мы
должны
быть
ангелы,
херувимы
и
серафимы,
да.
Мы
—
братья
и
сестры
милосердия.
(«Спутники»)
Это
бы ло
очень
естественное
для
этого
героя,
но
и
вообще
уже
довольно
естественное
п риме не ние
«ангела»,
как
и
слова
«святой»
и
д р.,
когда
ре чь
и дет
о
высшей
самоотверженности
и
преданности
очен ь
реальному
и
трезвому
общественному
делу.
Это
большое
слово,
с
которым,
собственно,
опасно
шутить;
именно
поэ то му
оно
совершенно
необходимо
са тирика м .
В
1932 году Ильф и Петров писали почти пророчески:
—
Эта
картина,
по
в сей
вероятности,
уже
готова,
и
мы
скоро
увидим
на
экране
сверхположительного
героя,
которому
не
хватает
только
крыльев,
чтоб ы
стать
заправ­
ск им
ангелом...
(«Рождение ангела»)
И
уже
вскоре
«ангелы»
это го
рода
снова
очень
по­
надобились
в
литературной
полемике.
В
прозе
и
в
стихах
и
даж е
в
драме
(как это ни чудовищно)
исчезали
иногда
как ие
бы
то
ни
было
реальные
конфликты
между
людь­
ми.
Оставалась
только
«борьба»
хоро ших
с
еще
лучши­
ми,
и
это
называлось
конфликтом
«ангелов с арханге­
лами».
В
театральном
жа рг оне
оба
эти
слова
—
«ангелы»
и
«архангелы»
—
ста ли
почти
терминами;
было
уже
нечто
вроде
амплуа
ангелов
и
архангелов...
Оче нь
ак т ивно
живет
в
нашу
эп оху
этот
архаизм;
он
даж е
не
в
за па се,
как
уверял
М.
Свет ло в,
а
в
действую­
щей
армии
слов...
59


БОГ
—
Хорошая
у
нас
в
России
революция,
ей-богу! (Ле­
ни н , 1905, 34—311)
—
Торопите
с
этим
все
техники,
р ади
б ога! ! (Ленин,
34—271).
—
Ну
как
дела,
т ова рищ
Буденный?
Я
смутился
и,
сам
того
не
же лая,
выпалил:
—
С лава
богу,
Владимир
Ильич!
—
Это
выходит
по-русски
—
хо рошо.
Это
очень
хоро­
шо,
—
проговорил
Ильич.
—
Значит,
слава
богу,
—
по­
вторил
он
и
рассмеялся,
звонко
и
заразительно
(«Лите­
ра турна я
га зет а», I1/IV 1957 г .)
Очень
л юбил
Ленин
эти
прис ло вия
и
с
особым
уд о­
вольствием
прим енял
их,
как
видим
—
даж е
в
самых
серьезных
случаях,
в
устн ой
ре чи
и
в
стать ях .
С
особым
удовольствием
потому,
что
одновременно
Лен ин
неумолимо
преследовал
и
травил
«бога»
и
«бо ­
женьку»
во
всех
его
перелицовках,
во
всех
его
«перево­
дах»
на
н аучн ый
язык,
во
вс ех
его
поэтических
преобра­
жениях.
Известно,
что
некоторые
из
этих
преображений
порой
очень
с об ла зняли
да же
ближайших
его
соратников,
тов а­
рищей
по
па рт ии.
«Богосозерцающие», «богопотакаю­
щи е», «богостроители»
и
т.
д.
—
ленинские
ответные,
уничтожающие
слова.
—
[В Америке,
Швейцарии
и
др .]
народ
и
рабочих
отупляют
ос обе нно
усердно
им енно
иде ей
чистенького,
ду­
ховного,
построяемого
боженьки
(35—89).
—
Старый
проклятый
завет,
что
всякий
за
себ я,
од ин
бог
за
вс ех
(30—216).
—
Богоискательство
отличается
от
богостроительства
или
богосозидательства
или
боготворчества
и
т.
п.
ничуть
не
больше,
чем
желтый
ч орт
отличается
от
чорта
синег о .
(Ленин
—
Г ор ьк ому , 35—89; 1913)
В
поле м ике
о
б оге
Л енин
особенно
охотно
применял
тот
мет од,
кот оры й
он
сам
определял
французской
посло­
вице й: à corsaire corsaire et demi, то есть бил противника
его
же
оружием,
но
с
большей,
п олуто рно й
с илой.
—
Б ог...
бог
у
нас
совсем
на
вт ором
месте.
Зат о
вот
на чал ьс тво
—
это
другое
дело.
(1—244)
Если
на
то
пошло,
—
где
у
вас
бо г,
лицемеры?
На
втором
месте,
после
начальства.
60


Бог
для
Ленина
—
классическое
«слово - мош е нник ».
Но
хор ош ая
у
нас
революция,
ей-богу!
И
все
сл ава
богу.
После
Октября,
впервые
в
ис тори и,
пропаганда
науч­
ного
атеизма
становится
одн ой
из
открыто
провозгла­
шенных
зад ач
государственной
вл асти .
В
э той
раб оте
антирелигиозники
м огли
ссылаться
на
са мый
язык,
на
р ечь
и
словесные
жесты
народа.
Еще
Герцен
писал
о
«глубокой атеистичности русско­
го
н ар од а», которая получила ярчайшее выражение в его
самых
интимных
раздумьях,
песнях
и
бесчисленных
афо­
риз ма х.
Но
на
яз ык
и
на
народное
творчество
могли
ссылаться
и
противники.
Сохранились,
кон ечно ,
в
народном
язык е
и
в
на ро дном
тво р честв е
и
следы
самой
искренней
и
жар­
кой
ре ли гиоз нос ти.
В
пе рвые
годы
Революции
на
многочисленных
дис пу­
тах
о
б оге
пр от ивник и
перебрасывались,
гла вным
обра­
зом,
теми
или
иным и,
а
иногд а
одними
и
теми
же
народ­
ными
афоризмами
о
боге.
Почт и
каждый
из
них
можно
б ыло
толковать
н ад вое.
В
самых
как
бу дто
истовых
и
н аб ожных
можно
расслышать
и
разочарование,
и
г оре чь,
и
иро нию,
и
юм ор.
Пушкин
выписывал
из
сборника
Киреевского
наибо ­
лее
понравившиеся
ему
старинные
пословицы
и
поговор­
ки.
Среди
них
была
такая
притча:
—
Бог
да ст
день,
бог
даст
и
пищи.
Этой
пос ло вице й
бедняк
утешал
однажды
голодную
жену.
Да,
—
отвечала
он а,
—
пищи,
пищ и,
да
с
голоду
и
умри.
Народ
имел
уже
свои
ответы
на
все
р е лигио зные
обольщения.
Когда
вышло
з намен ит ое
собрание
пословиц
Даля,
рецензент,
ак ад емик- протои ере й
И.
К оче тов,
писал
в
сво­
ем
зак лю ч ении:
—
«Жив,
жив
курилка,
не
умер:
жив
бог,
жива
душа
и х».
Ка кое
кощунственное
соединение
побасёнки
народ­
ной
со
священной
клятвой!
С
огорче н и ем
благочестивый
христианин
будет
читать
в
кн иге
г.
Даля
и
следующие
с л ова : «Бога зови,
и
черта
не
гневи;
Богу
угождай,
а
чер­
ту
не
п ере чь;
Бог
дал
путь,
а
черт
кр юк;
Бог
сво е,
а
че рт
свое...»
61


И
так
почти
всюду
в
эт ом
бо г атейше м
собрании:
бог,
а
рядом
чер т,
который
ча ще
вс его
сильнее
бога.
Поч ти
всюду
главный
мотив:
мы
всё
это
уже
сл ышал и,
вы
уже
больше
не
обманете
нас
словами.
В
конце
концов
И.
Кочетов
только
и
мог
прийти
к
совершенно
безнадежному
выводу,
который
и
п ояв ляе тся
во
в сем
своем
бле ске
в
финале
его
рецензии:
—
Народ
глуп
и
болтает
в сякий
вздор.
Он
в
своем
род е
подтверждал
вывод
Герцена
и
Бе­
линского:
—
Приглядитесь
пристальнее,
и
вы
увидите,
что
это
по
натуре
своей
глубоко
атеистический
народ.
В
нем
еще
много
суеверия,
но
нет
и
следа
религиозности.
(Письмо
Гоголю, X —214)
Так
и
Ф.
Бу сл аев
в
своей
«Исторической грамматике
русс к ого
языка»
отмечал:
—
От
слова
бог
(в смысле языческого божества)
про­
ис ход ят:
божье
—
род
пад у чей
бо л езни
(тульск.);
божья
—
вообще
страшная
болезнь,
эпидемия
(ка-
з ан ск. )\ божья милость
—
буря,
гроза
(новг., арханг., во-
л о го дск.); божье
—
радуга
(арх.) .
Оговорка
«в смысле языческого божества», если она
даж е
не
вынужденная,
ничего
не
меняет.
Достаточно
и
того,
что
одн о
и
то
же
слово
означает
и
языческое
бо­
жес тво
и
христианское,
имя
которого,
собственно,
даже
не
полагается
произносить
вслух.
Это
—
кощунство
или
беспредметное
б ого хульст в о,
в
ко торо м
человек
только
отводит
душу.
Но
сколько
ес ть
очень
сод ержа те льн ых,
а
иногда
пои ст ине
революцион­
ных
применений
этого
понятия
в
нар од ных
поговорках
и
пословицах!
—
Ис тинник
[то есть чистоган)
не
б ог,
а
тоже
чудо­
тв оре ц.
—
Ру бль
не
бог,
а
тож е
милу е т.
Тоже!
—
Денежка
не
бо г,
а
полбога
есть
(пословица).
—
У
нас
бог
без
добра
[то есть без буквы Д—д о бр о].
—
Все
Боги
те ща
прошла...
(«У Спаса к обедне зво­
ня т»
—
в
«Сборнике древнерусских стих -ий»
Ки рши
Данилова).
«Боги»
с
большой
буквы,
но
в
совершенно
безбо жно м
м ноже ст ве нном
числе.
Ср.
ещ е : «Всем богам по сапогам,
а
матери
божьей
полусапожки».
62


А
вот
разоблачение
всей
божьей
политической
та к­
тики:
—
Ра здружи ,
боже,
народ,
накорми
воевод...
В
р ифму
ск аз аны
самые
непоправимые
для
б ога
слова!
Это
целая
программа,
и
притом
р ево люц ионная .
Но
есть
б ольш ая
разрушительная
сил а
и
в
сравнительно
не­
винных
с
вид у
народных
присловиях
—
таких,
к ак,
на­
пр име р, «бог с ним».
—
Девицу
из
числа
те х,
о
ко то рых
говорят,
что
они
«бог с ними». (Тургенев, «Дневник лишнего человека»)
Такую
никто
и
не
возьмет
замуж.
Ср.;«Натебе,
боже,
что
нам
негоже». Здесь «боже»
вместо
«небоже» (то есть
убогий
бе дня к); но как выразительна самая эта подмена
по ня тий!
Особенно
интересны
пр имен ения
этого
слова
к
ум­
ным,
с
одной
с торон ы,
и
к
про ст ым,
или
попросту
дура­
ка м,
—
с
др уг ой:
—
Простым
бог
простит.
—
Бог
д урака
повал я
кормит.
И,
наконец,
гениальное:
—
В
дур аке
и
бог
не
волен.
В
э том
последнем
случае
«применение»
мо жно
толко­
вать
и
в
лест но м
для
бога
смысле.
Но
самое
соседство
этих
понятий,
коне чн о,
говорит
о
многом.
Безбожные
пог овор к и,
присловия,
афоризмы
даж е
количественно
преобладают.
Но
главное:
они
—
сам ые
яркие,
самые
талантливые,
они
по б ивали
все
дру г ие.
Это
прекрасные
ре пл ики
в
непрерывном
народном
диалоге
о
боге.
Поэтому
антирелигиозники
с
боль шим
успехом,
чем
их
прот ив ник и,
могли
ссылаться
на
самый
язы к,
—
а
«язык есть исповедь народа», по старому,
очен ь
вер но му
изречению.
Народ
—
богоискатель
и
правдоискатель.
Эти
старые
слова-понятия
писат ели
и
публ ицис ты
правого
лагеря
всегда
и
с
огр омн ым
усердием
сливали,
об ъявля ли
с инонима ми.
.
В
нашу
эпоху
они
дал еко
разошлись, «размежева­
лис ь»
и
восстали
о дно
против
другого.
Блестящий
размен
реплик
по
этому
вопросу
в
«Любо­
ви
Яровой»
Тренева:
63


—
З ака тов.
Народ-богоискатель
жадно
ищет
прав­
ду
божью.. .
Елисатов.
У
меня
семь
раз
иск али.
По лы
ломали.
Все
вз яли
на
богостроительство.
(IV)
Зака тов
—
протоиерей,
вероятно,
академик,
но
он
раньше
всего
профессионал.
За ка тов
оскорблен
в
луч­
ших
своих
чув ства х
и
иронизирует,
как
умее т,
насчет
на­
р одн ого
богоискательства
и
самого
себя.
А
инте лл иге нт
Елисатов
—
«деятель тыла», попросту
го во ря,
дипломированный
сп еку л янт.
Но
после
всего,
что
произошло,
уже
елисатовы
ударились
в
богоискатель­
ство .
Возникает
новое,
уже
оче нь
полемическое
«богоиска­
тельство».
Заперлись
дома
интеллигентчики,
достали
свечки,
л адан
курят
—
богоискатели...
(Маяковский, «Владимир Ильич Ленин»)
Теперь
прис во или
себе
это
сло во
«интеллигентчи ­
ки»
—
богоискатели
поневоле.
Это,
раньше
вс его, «ответ комсомольцам».
В
комсомольском
жаргоне
тех
лет
—
сп лошное
и
са­
мое
лихое
богохульство.
—
«Крой,
Ванька,
бога
нет». (Ив.
Катаев.
«Ленин ­
градский
про сп е кт»)
Уж
потом,
в
комсомоле,
в
рабфаках,
в
вузах,
они
в зя­
л ись
за
науку.
Да
и
все
ли
в зяли сь?
У
многих
так
и
оста­
ло сь: «Крой,
бога
нет!»(Б.
Г о р бато в , «Мое поколение»)
Но
это т
лозунг
мог
только
очен ь
обрадовать
б ого-
искателей-интеллигентчиков
и
чрезвычайно
возвысить
их
в
собственном
м нени и: «А мы что говорили!
Совершенно
по
Достоевскому:
если
нет
бога,
все
п озв оле но!»
Вот
поче му
очен ь
интересно
заявление
Демьяна
Бед­
ного:
Настроенный,
так
ск аз ат ь, «богохульно».
(«Новый завет...»
Демьяна
Бедного.
14)
«Богохульно»
в
кавычках;
так
сказат ь , «богохульно».
Противник
мог
считать,
что
это
еще
одн о
богохул ь-
64


стьо,
как их
мног о- мног о
б ыло
б
истории,
он
мог
ответить,
как
отвечал
народ
на
всевозможные
ре лиг иоз ные
оболь­
ще н ия: «Все это мы уже слышали,
и
п ритом
в
гор азд о
более
интересной
ф орме ».
Но
вот
Демьян
Бедный
сам
называет
это
слово,
которого
он,
по
мысли
своих
против­
ников,
должен
больше
всего
бояться,
и
заключает
его
в
кавычки.
Ничего
вы
не
по ним аете,
ес ли
ду м аете,
что
это
всег о
только
еще
одно
богохульство!
Надо,
впр о чем,
отметить,
что
х оть
Демьян
Бедный
и
с мело
поднимал
перчатку,
его
«Новый завет», грубый и
неубедительный,
чаще
всего
бил
мимо
цели.
В
эти
же
год ы
совершается
столь
же
полемическое
и
сто ль
же
неубедительное
обоготворение
самых
важн ых
новы х
слов-понятий.
«Бог»
получает
неслыханные
нов ые
«применения».
Ми р иады
кружатся
на
празднике
бо га
Труда.
(И.
Фи лип чен ко , «Слова слав»)
Бог
—
с
малой,
Труд
—
с
большой
буквы.
Но
и
эта
большая
буква
над
новыми
важнейшими
словами-понятиями,
и
э тот
бог
в
нов ых
«применениях»
—
все
это
было
такое
же
упрощение
серьезных
вещей,
как
богохульство
и
как
«Крой,
Ваньк а ,
бога
нет».
Другой
ра зго вор
о
б оге
идет
в
народе
и
получает
яркое
отражение
в
язык е
и
литературе.
—
Ско ль ко
тут
бы ло
частей
—
радостно
все
открыли
«огонь по богу». (Фурманов, «Чапаев», 3)
Но
там
же,
в
«Чапаеве»:
—
[Чапаев]
неоднократно
подводил
разговор
к
т еме
о
рели ги и,
о
так
на зыв аем ом
бог е.
Это
была,
по-видимому,
очен ь
з анима вш ая
его,
во
время
самых
ж есто ких
б оев
с
противником,
тем а,
хотя
«бог»
и
«так называемый» .
Тема
эта
не
исчерпана,
и
вся
эта
группа
с лов
—
бо г,
б оги , «божеское и человеческое», «твое—мо е— бого в о»
и
т.
д.
—
очень
акт ивн о
живет
в
я зыке.
И
не
только
как
присловие
или
форма
речевого
ус и­
ления!
5Л.
Боровой
65


—
Мать.
Воевать
придется
—
все
о
боге
вс по м ните!
(Афиногенов, «Малиновое варенье», 1)
Она
п ы тается
запугать
эти м
словом.
Она
ве рит
в
силу
эт ого
слова.
Но
это
еще
сравнительно
простой
случ ай .
Л.
С е йфул-
л ина
о тметил а
более
значительный
и
интересный
п ов орот
темы:
—
Сектанты
пе ли
на
песенный
г олос
державинскую
оду
«Бог»:
«Я царь
—
я
раб,
я
червь
—
я
бо г».
(<Перегной>)
Вот
ка кое
применение
получила
эта
великолепная
ода
в
первые
годы
рев олюци и !
В
свое
время
слова
Державина
б ыли
очень
де рзким и.
С
сердечной
простотой
он
о бъя влял
и
себя
самого
богом
(хотя и с малой буквы), то есть применял к себе слово,
которое
верующий
не
смеет
произносить
вслух
и
пол­
ност ь ю.
Пушкин
сделал
эти
державинские
строчки
эп игр а­
фом
к
главе
второй
своей,
то же
оче нь
дерзкой
поэмы
«Египетские ночи», причем характернейшим образом из ­
менил,
упростил
пу нкт уа цию:
Я
царь,
я
ра б,
я
червь,
я
бог.
Без
смелых,
подчеркивающих
дерзос ть
перехода
и
применения
тире,
которые
го во рили
по
крайней
ме ре
о
том,
что
поэ т
решается
на
нечто
очень
серьезное.
Просто:
«я бог» .
Пушкин
при вод ил
эти
же
державинские
слова
в
сво­
ей
ранней
«вольтеровской»
поэм е
«Тень Фонвизина».
И
ты
судьбой
Невтону
равен,
ты
бог
—
ты
червь,
ты
свет
—
ты
ночь.
И
з десь
пунктуация
весьма
выразительна.
А
ве р­
ши на
в сей
э той
пирамиды
понят ий
—
Невтон,
наука.
Державинская
ода
имеет,
вообще
гов оря ,
св ою
боль­
шую
историю...
Но
вот
теперь
се кта нты
пели
эти
дерзкие
слова
как
мол итв у,
на
песенный
л ад.
Они
верили
в
силу
эти х
слов,
ни
для
кого
не
безразличных,
и
во
внутрен­
нюю
п есню
эт ой
оды.
66


Сп ор
продолжается,
принимает
всё
нов ые
формы.
Уходит
на ивно е
богохульство
и
такое
же
на ив ное
обоготворение
новых
боевых
слов-понятий,
которые
до л­
жны
занять
место
«бога».
Начинается,
как
всегда,
нов ое
вы ясн ение
отношений
с
э тим
сло вом.
У
Горького:
—
Зем ски й
начальник
вернулся
к
своей
теме:
бо­
гат
—
значи т,
богатырь,
человек,
награжденный
богом
особой
с илой
ума,
духа ,
тела.
(«Орел»)
Он
ссылается
на
доказа те ль ств а,
которые
дает
сам
я зы к. «Богат», «богатство»
—
от
«бога». Об этом говорит
само
слово.
Он,
как
почти
все
самые
интересные
герои
Горького,
разглядывает
слова,
этимологизирует
и
извле­
кает
из
самого
слова
в се,
что
ему
нужно.
Так
р ассу ждает
земский
нача ль ни к,
пор е фор ме нный
защитник
законного
порядка.
Это
его
те ма;
он
к
ней
«вернулся»
уже
в
ко то рый
р аз.
Богатство
—
от
бога;
бо г атый
все
же
раб
божий
и,
ст ало
быть,
не
виноват
в
т ом,
что
он
богат,
и
т.
д.
Этот
оче нь
др е вний
моти в
звучит
и
сегодня
во
всех
самых
«научных»
оправданиях
со циаль ног о
неравенства.
А
вот
другой
бог .
—
Бог
с
ними!
Ни
оте ц,
ни
мать
не
пр оиз нос или
так
ч асто
и
родственно
имя
божье,
как
бабушка.
(«Дет ­
ств о»)
—
Она
стояла
на
коленях,
сердечно
беседу я
с
богом .
(Там же)
Ср
: «с сердечной простотой беседовал о боге»
—
у
Державина.
Бог
—
со бесе дни к
и
утешитёль
темной
чес т­
ной
же нщ ины.
Есть
свой
«бог»
у
всех
удачливых
ге роев
Горь ког о.
Они
избраны
богом
за
свой
хотя
бы
деловой
талант,
за
ум
и
умен ие .
Иногда
за
свое
ок аян ство ;
они
большие
грешники,
но
большие,
и
поэ то му
они
не пре ме нно
еще
придут
к
богу.
У
каждого
из
них
свой
особый
разг ов ор
и
договор
с
богом .
Это
бог
преступников,
то
есть
людей,
которые
как-никак
нашли
в
с ебе
с илу
преступить
за кон,
незаурядные
люди,
которые
всегда
и
по- ос об ому
и нте ре­
совали
Горького.
После
ре в олюции
у
этих
удачливых
еще
не дав но
лю­
дей,
у
этих
достигаевых,
уже
главная
надежда
только
на
«бога», то есть раньше всего
на
си лу
это го
слова.
—
Пропот ей
(Достигаеву).
Люди,
гов орит,
глуп ы,
5*
67


к
ним
на
боге
по дъез жат ь
надобно,
да
понепонятнее,
по­
стр ашн ей
(2 д.).
Он
с
Достигаевым
говорит
не
о
бог е,
а
о
людях.
Ве р­
но
ли,
чт о,
как
говорят,
люди
глупы,
мо жно
ли
еще
подъ­
еха ть
к
ним
на
боге ?
Пропотей,
профессионал,
уже
в
э том
не
ув ере н.
—
Поп
шлепает
губой,
п ыхт ит:
бог,
а
уже
не
токмо
не
слыхать,
да же
и
нет
интереса
слушать.
(«Рассказ о
героях»)
Слово
с лабо
и
неинт ересно
з вуч ит.
Напомним
ещ е,
что,
когда
Горький
создавал
«Биб­
ли о теку
поэт а » (1933), очень серьезные споры возникли
из-за
той
же
державинской
оды
«Бог», о которой речь
была
выше.
Некоторые
идеологи
то го
времени
не
позво­
л яли
включить
это
гениальное
произведение
в
ан то ло­
гию
к лассич еск ой
рус ск ой
поэзии,
сч ит али
недопустимым
«тратить на нее советскую бумагу» .
Горький
с
бо льши м
трудом
одолел
все
препятствия
и
вк лю чил
«Бога»
в
ан­
тол оги ю.
У
Блока:
В
стр ану ,
неведомую
ныне,
Введешь
ме ня
—
я
вдаль
взгля н у
И
вскрикну:
—
Бог!
Конец
пустыне!
(«Неведомому богу», 1899)
С
не ра зга д анным
именем
бога
На
хол од ных
и
сжатых
губах...
(«Заклятие огнем и цраком»)
В
ранних
стихах
Б лока
есть
и
очень
романтическое,
«грешное»
и
впо лне
пиетическое
влечение
к
богу,
да же
церк о вно му
православному
богу.
Есть
в
этих
ранних
и
более
поз дни х
стихах
такое
же
горячее
влечение
к
богу,
языческому,
к
старорусским
языческим
богам.
—
В
рус ск ом
народе,
особенно
по
захолустьям...
за­
ботливо
берегутся
обломки
верований
в
веселых
старо­
русских
богов
(Мельников- Пе черс к ий ).
И звест но,
что
сим во листы
усердно
возрождали
эти
верования,
которые
уже
утр ач ива ли
свою
власть
над
сердцами
людей
да же
по
захолустьям.
Бл ок
отдал
дань
и
68


этому
увлечению
своих
товарищей-символистов.
Он
пи­
сал
замечательные
стихи
о
В есня нке,
Перуне
и
других
ве се лых
ст арорусс ки х
богах.
В
в ышине
чью-то
ду шу
пронес
Молодой
народившийся
бо г.
(«Дышит утро»)
А
это
уже
эллинский
и
вообще
общечеловеческий
«молодой бог», который уже много раз выступал в высо­
ких
о бра зцах
наш ей
лирики
и
прозы.
—
Громады
дворцов,
це р квей
стоят,
легки
и
чуд ес­
ны,
как
стройный
сон
молодого
бога.
(Тургенев, «Нака ­
нуне», 33)
Но
к
тому
времени,
к огда
пи сал
эти
сти хи
Блок, «мо­
лод ой
бог»
уже
звучал
по
преимуществу
несерьезно,
и гри во,
а
иногда
и
не прис т ойно.
Тем
более
он
привлекал
Блока
(ср. «ангел вчерашний»).
После
Революции
Бл ок
создает
«Двенадцать».
В
фи­
нале
—
образ
Х рист а,
бога
или
по
кр айней
ме ре
богоче­
ло в ека.
Сколько
бы ло
сделано
поп ы ток
«оправдать»
это,
а
то
и
пр и дать
точный
социальный
смысл
и
«адрес»
Хр и­
сту
в
финале
«Двенадцати»!
Точно
так
же
церковники
некогда
впо лне
б лаго по­
лучно
находили
выс окий
и
благочестивый
смысл
в
т аких
с вя ще нных,
входящих
в
священное
писание,
но
совер­
ш енно
«невозможных»
па м ятник ах
д ре вней
поэзии,
как
чрезвычайно
эротическая
«Песнь песней»
или
безысход­
но
скептический
Е ккл ези аст!
В.
Л.
Юренева
ра ссказы вала :
—
Я
как-то
прочла
ему
[товарищу Могилевскому,
работнику
ВЧК,
в
характере
которого
было
что- то
«на­
ивное
и
ребяческое»] «Двенадцать»
Блока.
Он
слушал
с
интересом,
затем
с ка за л: «Хорошо,
но
при
чем
тут
Х ри­
стос?
А
вы
замените :
впер еди
сам
Маркс
иде т». («Запис­
ки
актрисы»)
Вр емена
таких
замен,
подстановок
и
«применений»
давно
п рошли ;
остал и сь
«Двенадцать»
—
одна
из
ве р­
шин
рус с кой
послереволюционной
поэзии.
Эта
поэма
не­
сомненно
славит
большевистскую
рев олю ци ю.
Но
бог
оказался
необходим
Бло ку
и
в
это м
самом
важном
для
н его
случае.
69


—
Б ога
не льзя
обходить
молчанием,
—
писал
Мая­
ковский.
Это
слово
играет
очень
большую
роль
в
его
поэз ии
и
в
его
поэт ике .
Я
думал
—
ты
всесиль ный
божище,
а
ты
недоучка,
крохотный
божик.
(«Облако в штанах», 4)
Бог
отвергается,
раньше
всего,
по
п ри чине
разите ль­
но го
несоответствия
масштабов.
Он
до
см е шного
мал
по
ср авнен ию
с
человеческими
делами
и
стра да ниям и.
Два
суффикса
еще
больше
раздвигают
это
расхождение.
Сд ела ли
картинку,
назв али
«бог»
и
ждут,
что б
этот
бог
помог.
(«Гуляем»)
Все
вы,
люди,
лишь
бубенцы
на
колпаке
у
бога.
(Трагедия «Ма як ов ск ий»)
Ре чь
ид ет
уже
не
о
боге ,
а
о
людях.
Слово,
п олучив
наконец
настоящее
применение,
оче нь
хорошо
работает
в
сравнении
и
сниж ении
—
ив
гиперболе.
Б олее
смелой
гиперболы
в
языке
нет.
Люди
родятся,
н асто ящие
люди,
бога
самого
милосердней
и
лучше .
(«Война и мир»)
Нам
до
бога
дело
какое?!
Сами
со
святыми
своих
уп окои м
(«Революция»)
«Со святыми»
—
отбито
у
пр от ивника
б ольш ое
слово,
и
таким
же
большим
словом
должен
бы ть
здес ь
«бог».
70


А
то
какая
бы ла
бы
честь
в
разрыве
с
каким-нибудь
бо-
жиком!
Мария!
Имя
твое
я
боюсь
заб ыть ,
как
поэт
боится
забы ть
как ое-то
в
муках
ноче й
рожденное
с лово,
ве личие м
равное
богу.
(«Облако в штанах»)
Слово
божественно
даже
по
канонической
традиции:
«в начале бе слово,
слово
бе
к
бо гу
и
бог
бе
слово»
И
сколько
уже
б ыло
в
русской
поэзии
прекрасных
стихов
о
божественном
слове!
И
сколько
раз
уже
применялись
эти
с лова
как
г отов ое
клише,
которое
только
кое-как
ос вежа лос ь
и
обыгрывалось!
Уже
после
Революции
Андрей
Белый
пис ал:
Ты
в
слове
Слова
—
бо гос лов.
(«Первое
свидание»)
А
Маяковский
после
всего
у т вер ждает
«слово,
вели­
чи ем
равное
богу»
—
по-пушкински
и
по-тютчевски.
Равное
богу,
—
а
«бог»
с
малой
бу квы,
как
тог о
тре ­
буе т
общеобязательный
орфографический
кодекс.
Но
в
эти х
чудесных
строчках
«бог»
треб ует
прописной
буквы,
и
он,
можно
сказать,
на
глазах
у
нас
побеждает
с вою
стр очную .
Это
очень
увлекательное
зр елищ е.
Есенин
писал:
Но
д аже
с
тайной
б ога
Веду
я
тайно
с пор.
(«О Русь!.»
До
и
после
признания
об
это й
своей
тайне
он
не исто ­
во
богохульствовал
в
разных
ст иля х.
В
имажинистском:
По -ином у
над
н ашей
выгибью
Вс пух
незримой
ко ро вой
бог.
(«Иной ия»)
71


В
«народном», мужицком:
Я
помню
только
то,
Что
мужики
роптали,
Бранились
в
черта,
В
бога
и
царя.
(«Мой путь»)
Бранились
в
бога,
—
но
растоптать
в
брани
стоит
только
большое
и
ст рашн ое
слово.
Таким
оно
и
оставалось
в сег­
да
у
Есенина.
У
Сел ьвинск ог о :
Ужели
материя
так
убога,
что
я
да
ты
только
раз
удались?
Да же
помимо
понятия
«бога»
здесь
очевидный
идеализм.
(«Алиса». 1951)
Ка выч ки
и
ма лая
буква
весело
напоминают
о
той
«очень большой»
букве,
которая
венч ала
это
слово
«в
иде ал изм е».
Снова
самое
напи сан ие
с лова
«бог»
дает
целое
представление.
В
современной
разговорной
реч и
«бог»
выступает
оче нь
активно
в
таких
со четан иях
и
сл ож ен иях,
в
кото­
рых
це рко вное
или
философское
значение
эт ого
слова
или
осмеяно,
или
расплылось.
—
Неизвестно,
как
перешли
мы
по
лисьему
мос ти ку:
бог
перенес.
(М.
Пр ишв ин, «Аромат фиалок»)
«Чур,
ме ня
не
подводить!
—
Молвил,
глядя
на
г не дого.
—
Вам
за
конюха
такого
Б ога
надобно
мо лит ь».
(А.
Я шин)
—
Атаджанов,
поэт
та л антли вый
и
оригинальный,
так
сказать,
поэт
«божьей милостью».
Но
где-то
на
пути
к
«богу»
он
остановился.
А
над о
не
боят ь ся.. .
(М.
Свет­
лов)
72


—
Сказал
—
и
готов о,
как
у
бога.
(Разг .)
—
Че рти
не
нашего
бога.
(Разг .)
Как
эвфемизм
—
вместо
гру б ого
слова:
—
Чего
ж
ты,
бог
теб я
люби .
(В.
Шишков)
Или
как
грубое
слово:
—
Он
теп ерь
его
будет
крыть
от
души
до
бога
и
от
бога
обратно.
(Н.
П ого дин, «Мой друг»)
—
Бы ва ло,
заглядишься,
когда
он
вылез а ет
из
башни
танка,
—
бог
войны.
(А.
Н.
То лс т ой, «Русский харак ­
те р»)
—
И ди,
бог
войны,
думай
о
ми ре! (П.
Павленко,
«Счастье»)
—
Раза
три
начинали
стрелять
немецкие
пулеметы,
но
это
бы ла ...
обычная
стрельба
«на бога». (Э.
Казакевич,
«Звезда»).
И
т.
д.
Но
вот
у
Фадеева:
—
Д очь
моя!
Да
благословит
теб я
бог!
—
сказала
Марья
Андр еев на,
всю
жизнь
и
в
школе
и
вне
школы
за­
нимавшаяся
антирелигиозным
просвещением.
—
Да
бла­
гословит
теб я
бог!
—
сказала
она
и
з апл ак ала.
Это
не
только
привычный
реч ев ой
об орот.
И
это
не
минутная
слабость,
не
капитуляция
Марии
Анд ре е вны.
Есть
очен ь
большая
с ила
в
утверждении
заведомо
«не
т ех », но некогда важных для людей слов.
Только
с
бо ль­
шой
высоты
можно
было
опять
с ка зать
эти
слова.
В
письме
др угу
само го
Саши
(Фадеева):
—
Но
зато
—
это
бывает
в
наг раду
от
бо га
—
на­
всегда
о ст алась
в
сердце
эта
нежность
к
ва м.
(1949)
Из
новой
про зы:
—
А
вы,
батюшка,
сам и
верите
в
бога?
О.
Де ментий
опр ок инул
стопку
и
отечески
добросер­
деч но
сказал
своей
спасительнице
[врачу]:
—
Ефимовна!
Давайте
о
работе
гов ор ить
не
будем!
(В.
Бо ко в , «Над рекой Истермой»)
В
со ветск ую
эпоху
слово
«бог», как видим,
живет
ин­
тереснейшей
новой
жизнь ю.
Оно
сохранилось
не
только
как
служебная
речевая
формула.
Несравненная
по
своему
др амат изму
история
73


этого
слова
и
огромная
его
внутренняя
панорама,
самая
радость
победы
над
понятием,
которое
так
долго
власт­
вовало
даже
над
си льным и
умами.
—
все
это
с озд ает
замечательные
но вые
применения,
испо лнения ,
преобра­
жения.
Это
слово
незаменимо.
БОГИН Я
В
русской
тр адиц ии
это
бы ло
высокое,
но
не
с вяще н­
но е,
не
особ о
оберегаемое
слово.
Для
церкви
оно
как
бы
не
с ущ е с тво ва ло* «языческое или баснословное божество,
бож ок
женского
пола », по Далю.
Но
и
это
поэтическое
сл ово
было
ареной
страстных
схваток.
Придворные
поэты
называли
императриц
Елисавету
и
особенно
Екатерину
богинями
(ср.: «Страны полноч ­
ной
г е ро иня...
Надеж да,
радость
и
богиня»
—
Ломоно­
сов
и
др.)
Н.
И.
Новиков
в
своих
ж урна лах
не
раз
оче нь
иро­
ни чес ки
вы сказы вался
о
такой
манере
выражаться.
И
в
ответ
ему
пригрозили
«богиней полицией».
Богиня
—
му за
поэта,
богиня
—
высший
о бр азец
женской
красоты
и
грации
—
это
почти
непременный
ак­
се ссу ар
классицистской
и
романтической
поэзии,
почти
штамп.
Но
эта
же
«богиня»
создавала
и
непреходящие
поэ­
тические
образцы.
И
над
внимавшими
лежала,
Богинь
присутствием
полна,
Как
над
могилой,
тиш ина.
( Жуковский, «Ивиковы журавли>)
Не
спорю
с
питомцами
Разборчивой
мудрости,.
Учеными,
строгими;
Но
свежей
гирляндою
Ве нчаю
веселую,
Крылатую,
милую,
Всег да
разновидную,
Всегда
животворную,
-


Люби ми цу
Зе всову
Бо г иню -Ф антазию .
(Жуковский, «Моя богиня»)
Уже
са мое
утверждение
языческой
и
пантеистической
«богини»
в
качестве
высшего
нр авст вен но го
и
эс тети че­
ского
идеала
и
высшей
истины
нос ило
отчетливо
п оле­
мический
и
антицерковный
смысл.
Ср.
в
«Правилах соединенйых славян», то есть уста­
ва
одного
из
ра нних
преддекабристских
обществ:
—
Богиня
пр о свещен ия
пусть
будет
пе на том
т воим,
и
удовольствия
с
любовью
водворятся
в
доме
твоем.
(Седьмое правило. )
Пушкин
применяет
это
слово
и
оче нь
нежно,
и
очень
трезво,
и
богохульственно,. и
по
мелким
полемическим
поводам,
и
в
самом
«важном»
смысле.
И
скрылась
от
меня
навек
Богиня
ти хих
пе сн оп ен ий...
(«Руслан и Людмила»)
Богини
мира,
вно вь
Явилис ь
муз ы
мне...
(«Послание Чаадаеву»)
Мои
богини!
Что
вы?
где
вы!
(«Евгений Онегин»)
Неприступною
бо гине й
Роскошной
царственной
Невы.
(Там же)
И
наряду
с
эти ми
прекрасными
«богинями»:
И,
же ртвуя
богине
скуки,
С
вок с ала
в
маскер ад
лететь.
(«К Маше»)
Вралих
Пе тропол я
боги ня...
(«Тень Фонвизина»)


Но
при
таком
п от ряса ющем
возвышении
вралихи
(речь идет о поэтессе А .
Буниной)
с амо
слово
«богиня»
с тано в ится
еще
более
высоким
и
недосягаемым.
А
вот
«богиня»
в
самом
важном
смысле:
Но
ты,
священная
свобода,
Богиня
чистая...
е
(«Андрей Шенье»)
«Богиня»
имеет
и
предметное,
даже
номенклатурное
з начени е.
—
На
ши рок ой
соб орн ой
площади
Владимир
поста­
вил
выве з е нные
из
Херсонеса
бронзовую
квадригу
и
статуи
античных
богинь;
может
бы ть,
по
ним
площадь
стали
называть
«бабиным Торжком». ( И.
Ворон ин ,
«Древнерусские города»)
Торж ок
и
его
«вывеска»
—
бог и ни.
Надгробное
изваяние
«богини»
—
обычная
принад­
лежн ос ть
христианского
кладбища.
—
Так
и
ст оит
мифологическая
бо гиня ,
грациозно
приподняв
од ну
ножку,
над
мо гил ой
Тих она
Ивано­
ви ч а...
(Тургенев, «Конец Чертопханова»)
Как
в сег да,
сопоставление
эт ого
мал ен ько го
делового
смысла
с
большим
исходным,
эта
полемика
знач ени й
да­
ет
сло ву
новое
вну тр еннее
движение,
нов ую
трогатель­
ность.
Аполлон
Майков
о
том
же
в
самом
широком
обобще­
нии:
Во звы ше нная
мысль
достойной
хоч ет
бр они;
Богиня
с трог ая
—
ей
нужен
пьедестал,
И
храм,
и
жертвенник,
и
лира,
и
кимвал,
И
песни
сладкие,
и
волны
благовоний...
(«Возвышенная мысль»)
Это,
конечно,
целая
программа
поэтики,
выра же нная
в
оче нь
поэтических
стихах.
И
вот
отв ет
Писарева,
то
есть
одного
из
т ех,
кого
раньше
в сего
имел
в
ви ду
Аполлон
Майков
в
эти х
очень
поэтических,
но
и
явственно
полемических
стихах...
В
1859 году был открыт памятник Николаю I
работы
барона
Н.
Клодта.
В
подножии
статуи
Ни кол ая
по
углам
76


стояли
четыре
богини:
Вера,
Мудрость,
Правосудие
й
Сила.
Это
был
хороший
пам ятни к,
но
—
памятник
Николаю
и
его
мудрости
и
правосудию.
Писарев
откликнулся
«Одой», которая ходила,
ко­
нечно,
только
в
списках:
...а
в
угл ах
четыре
девы
—
из
всего
потомства
Евы
р усск их
набрано
княг и нь
—
посадили
за
богинь ...
(Опубликовано впзрвыэ в жури. «Ру сс кая ли те рату ра»,
1960, VI)
Не
смеют
к няг ини,
с
ко то рых
лепил
св оих
дев
Клодт,
сидеть
на
памятнике
как
богин и
(хотя эти слова и пре ­
красно
р и фмую тся )! Писарев, «нигилист»
и
не нав ис тник
всяких
«эстетик», защищает богинь и самое это слово.
Даль,
как
мы
уже
виде л и,
отмахивается
от
этого
слова.
«Толль»
дает,
очень
снисходительно,
подробную
справку
только
о
к лассич еск и х,
мифо ло гиче с ких
значе­
ниях
«богини».
М.
Михельсон
приводит
только
о дно
иносказательное
з нач ение : «обожаемый,
страстно
люби­
мый
человек»
и
ссылку
на
Пушкина
(«Евгений Оне­
г ин »): «Я богиня! (?) Что вы,
где
вы?»(ср.
выше).
Сло во
утратило
сво ю
былую
спокойную
поэтическую
силу.
Оно
выступает,
главным
образом,
в
неожиданных,
во пиющи х
и
рычащих
сопоставлениях
и
сочетаниях.
У
Бу нин а:
—
На
площади,
у
городского
колодца,
богиней
стоя­
ла
рослая
хохлушка
в
подкованных
башм ак ах
на
босу
ногу...
(«Лика»)
И
у
'Бунина же как бы эпилог всему развитию этого
сл ова
до
Революции:
—
Всякие
там
богини
никогда
не
м огли
по-нашему
стр адать
и
сердечность
иметь,
а
ведь
она
[блудница и
му че ница
Анн а]
сама
за
свою
любовь
к
кресту
пошла
ско р беть
и
т.
д.
(«Святые»)
«Богиня», прекрасно сложенное слово
уже
как
бы
потеряло
свою
осанку.
В.
Хлебников
выпрямляет
и
вы­
гибает
это
слово:
77


Я
н еги ня,
я
богийя
В
з вонк ой
радости
п ол ей...
(«Любавец»)
То
богиня,
то
бе ги ня...
(«Грезирой из камня немой...»)
Подъемля
медовые
хоботы,
Ж дут
ножку
б огин ины
ч оботы ...
(«Словарь цветов*)
«Так и называется в народе этот цветок!» —
от ме­
ча ет
в
сноске
Хлебников.
От крылас ь
чудесная
скульптурность,
лепкость
этого
слова,
которое
народ
давно
оц енил
по
достоинству.
Без
точн ой
п рос тоты
нет
Истины
Великой,
боги ни
радостной,
победной,
светлоликой.
(Демьян Бедный, «О соловье»)
«Богиня»
с
малой
буквы,
тогд а
как
«Истина»
—
с
бо льшо й.
Но
Истина
—
бо ги ня!
Демьян
Б ед ный,
конечно,
очен ь
полемически
утв ерж­
да ет
красоту
Истины
(с большой буквы), объявляет
действительность
бо гиней
—
в
споре
с
теми,
кто
иск ал
прекрасное
над
действительностью
или
«за»
нею .
Эти
сти хи,
как
видим,
целая
п рог рамм а:
богиня
—
да,
да,
бог иня!
—
участвует
в
очень
важной
д ек ларац ии
о
смысле
и
назначении
политической
л ирик и.
В
р ассказ е
И вана
Новикова
1926 года:
—
И
когда
Маланья
н ако нец
р асп рави ла
стан
и
вы­
прямилась,
округляя
вокруг
бронзовой
шеи
загорелые
полные
р уки
свои,
воистину
была
он а,
среди
скудости
и
убожества
повседневного
бытия
этих
людей,
как
боги­
ня,
пусть
не
из
пены
м орской ,
а
из
грязи
Смоленского
ры нка
возникшая,
но
она
бы ла
идеал
и
средоточие
и
устремление
апофеоза...
(«Жертва»)
Это
бы ло
необычное
и
даже
сомнительное
слово
в
ли­
тер ат уре
тех
лет.
Была
своя
полемичность
и
в
это м
но-
виковском
утверждении
«богини»
—
рус с кой
же нщ ины,
когда
«среди скуки и убожества повседневного бытия»
р асправ ляет
она
св ой
стан
и
выпрямляется.
Пот ом
уже
не
приходится
«утверждать»
бог иню .
В
но­
вом ,
центральном
своем
з нач ении
предела
совершенства,
78


ид еала
«богиня»
широко
входит
в
наш
современный
поэ­
тический
яз ык
без
каких-либо
специальных
оправданий
и
обоснований.
Вот
новейшее
политическое
приме не ние
этого
слова
по
чрезвычайно
серьезному
поводу:
—
Ес ть
сказ ка
о
человеке,
кот орый
мечтал
овладеть
богиней
с илы.
Как
только
он
ее
обнял,
в
его
рука х
ока­
залась
всего
ли шь
ку чка
пыли...
Так
писала
о дна
наша
газета,
ко гда
стало
известно,
что
боннская
армия
получает
атомное
вооружение.
Вот
веселая
и
нежная
полемика
со
старым
значением
слова
и
его
классическими
ассоциациями
у
С.
Я-
Мар­
ш ака
в
переводе
шекспировского
сонета:
Не
зн аю
я,
как
шествуют
богини,
Но
мил ая
сту па ет
по
земле.
(Сонет 99)
Ср.
знаменитое
кл асси ч еско е: «ТпсеББи раШк с!е а»,
то
есть:
видна
бо гиня
по
поход ке .
Вот
умная
и
светлая
шутка
А лек сея
Толстого
—
о
Галине
Улановой:
—
Ничего
ос обе н ного:
обыкновенная
б оги ня!
Вот
из
новой
нашей
лир ики :
И
деву ш ки
с
черешнями
И
виш нями
в
охапке
—
Как
греческие,
гре шны е
Бо гини
и
вакханки.
(А.
Во з несенск ий , «В горах»)
И
вот
еще
од на,
совсем
недавняя,
схватка
из-за
«бо­
г ини».
Ива н
Франко
в
сонете
о
Сикстинской
мадонне
писал :
Кто
с мел
сказать,
что
не
богиня
ты?
Максим
Рыльский
о тв ечает
Ивану
Фр ан ку,
ил и,
как
он
думает,
раз ъя сн яет
мысль
самого
Франка:
—
О,
хто
сказав ,
що
не
людина
ти!
И
далее:
—
Мне
кажется,
что
Фр анко ,
пользуясь
условным
т ер­
79


мином
«богиня», имел в виду именно человеческой ве­
лич ие
мат ери ,
к ото рая
держ ит
на
руках
с ына
и
пред­
чувствует
его
ст ра д ания.
(М.
Р ыл ь ский , «Классики и
с ов ре м е ннос т ь», русский перевод)
Позволительно
д ума ть,
что
Франко
ни как
не
согла­
сил ся
бы
с
зам еной
«богини»
—
«людиною».
Человече­
ское
в е личие
матери
оче нь
хорошо
передается
условным
терми н ом
«богиня».
В
мемуарах
Вс.
Рождественского:
—
...о дин окий
про хо жий,
в
мягкой
шляпе,
в
пальто
с
поднятым
в оро тн ико м...
о стан авл ивает ся
у
статуи
без ­
носой,
когда-то
прек р асн ой
богин и
и
сн имает
шл япу. ..
Это
Иннок е нт ий
Анненский,
последний
поэт
русского
ро­
мантизма...
(«Страницы жизни»)
Отношение
к
этому
архаизму
стано в ится
все
более
бережным
и
любовным.
Все
чаще
и
н аши
поэты
сним аю т
шл япу
перед
«^богиней».
КИКИМОРА
У
Державина:
В
те
дни
л юдског о
просвещенья,
Как
нет
кикиморов
явленья,
Как
ты
л ишь
в сем
чудотворишь:
Девиц
и
дам
д оаг низиру ешь ,
Из
камн’ей
золото
вари шь. ..
(<На счастье»)
Державин
смеется
над
«кикиморами». ..
Дикое
слово,
смешное
по
самому
своему
звучанию,
поставлено
в
о дин
ряд
со
словами
тогда
новейшими
и
важными: «явле­
ние»
—
новое
слово
Тр еди ако вско г о ; «магнизировать»
—
недавнее,
еще
свеж ее
и
модное
в
высшем
кругу
заим­
ств о в ание ; «из камней золото варишь»
—
ка к-ни как
ал­
х имия,
сверхнаучное
чудо.
К
тому
же
«кикимора»
—
в
мужском
роде ,
ирон и чес ки
возвышена
до
мужского
рода.
Державин
с
высоты
своего
просвещенного
века
вз и­
рает
вниз
на
дикого
урод ца
из
сказок
и
народных
по­
80


верий.
Теперь
другие
«явления», а кикиморе место толь­
ко
в
сказке.
Вот
леш ий
—
скоморох
мох на тый,
Киким о р
пляска
и
игра ...
Здесь
все
в
глубоком
сне,
И
сам
Кикимора
в
дремоте...
(Вяземский, «Зимняя прогулка»)
«Сам», хозяин сказочного царства,
не
только
в
муж ­
ско м
роде,
но
и
с
боль шой
буквы,
в
от лич ие
от
рядовых
кикимор
(с малой) .
У
Лермонтова:
—
Наро д
дал
ей
прозвище
Чор тов а
логовища,
и
суе­
верные
предания
насели ли
ее
страшными
кикиморами
и
рогатыми
леш ими ...
(«Вадим»)
Пугачевцы
загнали
в
это
Чортово
логовище,
к
ки ки­
морам,
барина-крепостника.
Народ
.верит
этим
преда­
ниям,
но
действует
вполне
трезво.
В
народных
поговорках
и
присловиях
отношение
к
этому
сло ву
большей
частью
ироническое;
уже
самое
его
звучание
говорит
о
то м,
что
оно
все- так и
не
страшное.
—
Кикимора,
общего
рода,
—
за пис ывал
Даль,
—
род
домового,
который
по
ночам
пр ядет;
он
д нем
си­
дит
не вид имк ою
за
печью,
а
проказит
по
ночам,
с
ве­
ретеном,
прялкой,
воробами
и
вьюшкою.
Далее
—
примеры;
все
они
иронические:
—
Спи,
девушка,
ки ким ора
за
тебя
спрядет,
а
м ать
вытчет.
—
От
кикиморы
не
дождешься
рубахи,
хотя
он
и
прядет,
И
особое
наставление:
—
Чтобы
кикимора
кур
не
воровал,
в ешают
над
на­
се стью ,
на
лыке,
отшибенное
г орло
кувшина
либо
камень
с
природною
сквозною
ды рою ...
Нет
ссылки
на
ту
или
иную
губе рни ю,
где
оно
бытует
по
преимуществу;
слово
общенародное.
И
одн о
только
переносное
значение:
домосед,
нелюдим.
Нет
даже
в
по­
следующих
изданиях
уже
обы чны х
в
разговорной
речи
и
литературе
применений:
урод,
особенно
—
некр аси­
вая
и
дурно
одевающаяся
ж енщ ина.
Это
—
в
словаре.
А
в
«Новых картинах русского бы­
та»
у
Да ля
есть
важное
уточнение:
—
Не
родительская
ре чь
это...
и
недобром
она
зв у­
6Л.
Боровой
81


чит;
знать,
злой
кикимора
раздора
вытеснил
твоего
исконного
сдружливого
домового
и
по сели лся
за
израз­
ц овой
печью.
Кикимора
раз до ра
и
сд ружлив ы й
дом ово й.
У
«Толля»
в
э том
случае
нет
столь
характерного
для
нег о
разоблачения
устаревшего
и
вредного
понятия:
—
Кикимора,
род
домового,
который
по
ночам
пря­
дет;
он
днем
сидит
невидимкою
за
печью,
а
проказит
по
ночам
с
веретеном,
прялкою,
воробами
и
в ь юшкою.
В
Си б.
есть
и
лесная
К.
лешачиха,
лоп ас та.
А
затем
то
же
н астав лен ие,
что
и
у
Даля,
и
теми
же
словами
(«Чтобы К.
кур
не
воровал»
и
т.
д .), но препо­
данное
с
особой
и
ко мич ес кой
серьезностью.
Ин огда
«кикимора»
сближается,
а
то
и
совсем
с ли­
вается
с
«шишиморой»
—
другим,
но
близким
по
смы с­
лу
и
звучанию,
очень
др е вним
русским
словом:
—
К
самому
хану
Крымскому
—
деревенской
ши ши-
море.
(«Под Конотопом под городом». «Д р .
русск.
ст их- я», сб.
Кирши’Данилова)
Ср.
у
Лескова
в
«Юдоли»:
—
Люди
гов ори ли
о
нем,
что
он
«шишимора» .
В
кавычках.
Это
словечко,
в
котором
объединились
и
спорят
многие
знач ен ия
об оих
слов,
в
том
числе
и
древ­
нее
значение:
заедатель,
кровосос.
(Ср.
еще
карамора,
караморок...)
В
живой
речи
это
уже,
однако,
стершаяся
метафора,
нестрашная
и
без
особ ого
значен ия.
«Со значением»
пр имен яет ся
это
слово
только
в
с ти­
лизованных
«народных сказах», в лубочной литературе,
а
затем
—
в
де ка дентс ких
обработках
фольклора
и
лубка.
В
произведениях
символистов
и
декадентов
в
конце
прошлого
и
начале
нового
ве ка
«кикимора»
зани мает
важное
место
в
иерархии
нечистиков,
особенно
у
А.
Ре­
мизова,
ко торы й
очень
подробно
изучил
и
р азра бота л
эту
иерархию.
И
всегда
это
—
открытый
вызов
науке,
которая,
мол,
еще
меньше
мож ет
объяснить
что-либо
в
жиз ни,
чем
«кикимора», наивная и поэтическая .
Впоследствии,
уже
в
эмиграции,
Р ем изов
сам
пр и­
з навал ,
что
в
нем
всегд а
жи ли
си лы
«кикиморные», что
от
н их,
к ик имор , «идет моя путаница и неразбериха,
от
них
же
мои
шутк и
и
б езоб ра зи я». (По книге
Н.
Кодрян-
ско й
«Алексей Ремизов», Париж .
1960)
82


Естественно,
что
«кикимора»
и
стано в ится
для
пере­
до вых
людей
эмблемой,
опознавательным
знаком
симво­
лизма.
Горький
вс помина л:
—
Д-р
Полканов,
хватаясь
за
голову
и
вытаращив
дет­
ски
умные
глаза
св ои,
с
эдакой
янтарной
иско рк ой
в
зрачке,
кричал
тогда:
—
Д-да
ведь
это
же
си-имволич-ческая
кикимора,
п-по-слушай!(ПисьмоС.
Сергееву-Ценскому)
Речь
шла
о
рассказе
Горького
«Проводник», который
давал
не
много
ос нова ний
для
такого
отзыва.
Но
все,
что
напоминало
символистскую
поэт ику ,
было
уже
для
таких
людей,
как
эт от
передовой
доктор,
с плош ной
ки­
киморой.
Февраль
1917 года .
Царских
министров
заточили
в
како й- то
па виль он.
Толп ы
журналистов
оса ждаю т
эт от
павильон,
но
караульные
неу мо лимы:
—
Отходите,
отх о дите!
Тут
вам
не
к ик имат ограф.
(У М.
Коз а кова , «Крушение»)
Отл ичн ая
народная
этимология.
Кинема-кикима...
Первая
книжка
Всеволода
Иванова,
которую
он
сам
набрал
и
напечатал
в
Сибири
в
1919 году,
н азыв алас ь
«Рогульки» .
Молодому
И ван ову
нравилось
такое
назва­
ние,
нравился
так ой
ход
мыслей
и
чувств:
от
чрезвычай­
но
реальных
и
трагических
фактов
—
к
«рогулькам»,
п очти
той
же
си-имволич-ческой
кикиморе.
Гор ьк ий
горячо
поддержал
безвестного
еще
то гда
Ивано ва,
но
название
книжки
р езко
осудил
в
почти
пол -
кановских
выражениях.
В
начале
30-х
годов
вы шла
замечательная
книга
Всеволода
Лебедева
«Вятские записки» .
Он
рассказы­
вал
о
преданиях
эт ого
еще
недавно
темного
и
как
бы
«игрушечного»
кра я.
В
э той
книге
Вс.
Лебе дев а
«кикимо­
ры»
всякого
рода
играют
чрезвычайно
важную
роль.
Зат ем
Вс.
Ле бед ев
очен ь
ст рого
заявляет:
нужно
объ­
яснить,
что
тако е
кикимора.
—
Печник,
ес ли
ему
поднесли
в
до ме
не
довольно
вин а
и
пи рогом
обидели,
заклад ыва л
в
печ ь
аптекарскую
склянку,
ку да
наливал
ртуть
и
за сыпа л
и голок .
Ког да
в
избе
протопилась
печь,
ртуть
в
склянке
начинала
ел о зить
и
иго лки
—
царапать
стенки.
Эт от
в изг
и
шум
хозяйка
приписывает
кикиморе.
(«Вятские записки»)
На
этом
же
техническом
принципе
раб отаю т,
как
из-
6*
83


вестно,
многие
технические
и грушки .
Невидимка
за
печ­
кой
окончательно
разоблачен.
От
слова
осталось,
собст­
венно,
од но
зву ча ние ...
Но,
как
в сег да,
особую
выразительность
этому
весе­
лому
сл ову
придает
то
обстоятельство,
что
некогда
оно
в
самом
деле
пугало
людей
или,
еще
недавно,
казалось
многозначительным
и
высоколитературным.
Это т
в нут­
ренний
юмо р
делает
древнюю
«кикимору»
словом
в
своем
ро де
незаменимым,
и
он о,
вероятно,
нико г да
не
уйдет
из
нашего
поэтического
языка.
НАД ОЛБ,
НАДОЛБА
—
Стави л и
п оторчи ны
дубовые,
колотили
надолбы
железные...
(Былина «Ца рь
Саул
Ле ван идо ви ч», сборник
Кирши
Данилова).
—
За
надолбами
отбился...
(Псковская летопись, I,
1562).
Зна ч ение
надолба,
или
надолбы,
в
обороне
от
против­
ника
на
протяжении
многих
веков
б ыло
огромно.
Но
са­
ма
по
себе
надолба,
без
человека,
ничего
не
стоит.
В
на­
родных
поговорках
изд авна
очень
яр ко
и
живописно
по д­
черкивалось
это
обстоятельство.
—
Стои т,
как
приворотная
надолба,
как
болван;
на­
д олбу
объезжают,
а
человек
сам
сторонится;
он
глупее
надолбы
приворотной
и
т.
д.
(Даль)
Но
в
э том
же
р яду
е сть
и
другой,
поразительный
на­
родный
афоризм.
—
И
надолба
добрый
человек.
Уже
не
оправдались
н адеж ды
на
«добрых людей»;
только
глупая
и
бессловесная
надолба
никогда
не
по д­
водила,
всегда
де лала
свое
дело.
Иногда
она
стоит
боль­
ше,
чем
так
на зы ва емый
добрый
человек.
Все
же
в
большинстве
пог овор ок
остае тся
в
силе
ос­
новной
тезис:
главное
—
ч ел ове к ; «надолбу не поста­
виш ь
и
в
п овы тчи ки»:
—
Св ой
круг
дан
всякому:
где
государь
ука зал
бы ть
мес ту,
там
нужен
и
человек:
надолбу
не
поставишь
и
в
повытчики.
(Даль, «Мичман Поцелуев»)
В
да ль не йшем
надолба
утрачивает
свое
военное
зн а­
чение;
при
но вой
во ен ной
технике
это
уже
архаизм.
Забыта
и
«надолба», которая была повытчиком.
84


—
Уш ли
большие
слободы,
отделенные
от
Москвы
надолбами,
чтоб ы
не
допустить
привоза
в
Моск ву
н еяв­
ленных
товаров
и
корчемных
питий
и
вы езж ать
из
нее
мимо
застав.
Надолбы
имели
вид
редкого,
в
рос т
челове­
ка,
ча сто кола .
(И.
Кондратьев,
«Седая
ст ар ина
Москвы»)
Но
широко
бытует
и
р аз ви вается
второе,
переносное
значение
этого
слова,
преимущественно
в
женском
роде
и
преимущественно
в
применении
к
жен щи не:
—Надол ба,
пож ила я
деви ца,
за
которую
не
сватаются
жених и
(ср .
вековуха
и
др.). Не хотела смолоду идти за­
муж ,
а
т еперь
век
све куй
в
надолбах...
Надо лб а,
обоего
рода,
пустомеля.
Надолбень
(-бня)
—
бо лв ан,
дубина,
пень,
дурак.
(Даль)
Это
теперь
единственное
живое
зна чени е
слова.
Самое
его
зву чани е
вызывает
им енно
такие
ассо ци ац ии. ‘Загово­
рил
гром че ,
чем
прежде,
когда
«надолб»
был
по
преиму­
ществу
т е рмином
военного
дела,
необ ыч айно
вырази­
т е льный
корень
эт ого
слова.
В
годы
Рев ол юции
эт от
корень
начал
действовать
оч ень
активно.
Крутое,
резкое
и
пр озрач н ое
«долбать»
и
«раздолбить»
и
«раздолб»
заняли
вид ное
место
в
ра зго­
в орном
и
литературном
языке,
особенно
в
литературно­
политической
полемике.
Живе т
и
старая
надолба
—
болван,
дура.
—
Замолола,
ду ра
надолба,
дай-кось
кл юч
от
чула­
на...
(Артем Веселый, «Страна родная»)
И
др.
А
в
военном
своем
значении
надо лба
уже
как
будто
арх аиз м:
и
слово
и
сам ое
это
сооружение
безнадежно
устарели.
К ружит
дороги
накат,
Петл ями
режет
в ыс оты,
С нова
стоят,
снова
стоят
Н ад олбы,
башни,
дот ы.
...Во т поче му не
страшны
Эти
молчащие
доты ,
И
никому
не
ну жны
На долбы
старой
работы.
(Тихонов, «В Хайберском проходе»)
Это
английские
н адо лбы
на
знам ен ито м
Хайб ерс ко м
перевале
—
воротах
из
России
в
Индию,
на
Хай бер ско м
85


перевале,
который
был
«кошмаром»
для
анг лич ан,
когда
они
еще
вла де ли
Индие й
(ср .
у
Киплинг а
и
др.).
Надоели
(«снова стоят,
снова
ст о ят») и смешны эти
надолбы,
которые
должны
бы ли
«закрыть»
Индию...
Но
это
же
слово
и
в
военном
своем
значении
опять
во шло
в
с илу
именно
тогда,
когда
бронесилы,
панцири
(вот еще возродившиеся архаизмы!) стали основным
оружием
в
новой
во йне
мот оров .
В
1938 году военный специалист С.
Мих айло в
писал:
—
Артиллерия
д олжна
сделать
п роходы
для
танков
в
мин ных
полях
и
в
так
называемых
«надолбах» . («Прав­
д а», 6/П 1938 г.)
«Надолбы»
еще
так
назыв аем ые
и
в
кавы чках :
слово
еще
только
вхо дил о
в
язык.
Через
неско л ько
лет
оно
стало
по
необходимости
вс ем
известным
словом
и
отбросило
кавычки.
—
Они
под ошли
к
высоте,
окруженной
паутиной
ко­
люче й
проволоки,
рядами
надолб...
Надолбы
пох оди ли
на
гранитные
арктические
торос ы ...
Како й
танк
мог
осилить
этакую
брошенную
на
зем лю
челюсть
с
зу бь ями
надолб?
(Ю.
Ко р о ль ко в, «Тайны войны»
—
финская
ка м пания)
У
Л е онова:
—
В
Деевском
депо...
с варива лис ь
ос обо
за мы слов а­
т ые,
безотказного
действия
р ожны
против
танков.
(«Рус­
ский
лес», XI)
Эти
«рожны»
уже
назывались
тогда
«надолбами» .
Но
Леонову,
в идимо ,
нравилось
вспомнить
другое
старое
слов о,
которое
уже
давно
жи ло
только
в
прис ло вии
(«против рожна не попрешь»), а теперь получило снова
прямой
и
оче нь
серьезный
смысл.
В
год ы
Ве лико й
Отечественной
войны
вы шел
новый
перевод
«Слова о полку Игореве», исполненный А .
Юго ­
вым.
—
Надолбы
—
и
те
самые!
—
упоминаются
в
Псков­
ско й
I,—
писал
А.
Югов
в
своем
пре д ис ловии
от
п ере­
водчика.
В
«Слове» «н а дол бы»
не
упоминаются,
но
они
тогд а
уже
существовали,
и
если
вспомнить,
что
в
б ылине
назы­
вались
не
только
поторчины
дубовые,
но
и
надолбы
же­
лезные,
то
следует
признать,
что
они
в
самом
де ле
почти
те
самые.
86


А.
Югов
с
особым
чувством
отмечал
возвращение
в
язык
многих
д р евних
с лов,
и
в
частности
этого
—
«на­
долбы».
В
литературе
об
Отечественной
в ойне
«надолбы»
стали,
не
мо гли
не
ста ть
бо льш им
поэтическим
об раз ом.
У
Вадима
Шеф нер а
бой цы
в
по исках
материала
для
надолб
свезли
с
ближайшего
кладбища
могильные
плиты
и
каменные
колонны
памятников
с
именами
и
датами
рождений
и
сме рте й.
И
он и,
эти
надолбы,
теп ерь
Не
памятники
смерти,
А
памятники
стойкости
и
славы.
(«Надолбы»)
После
вой ны
вышел
исторический
роман
Степана
Зл об ина
«Остров Буян» .
Среди
п роче го
упоминаются
в
нем,
в
рассказе
о
событиях
XVI века:
—
надолбы
и
тараны
перед
стенами
города...
Это
об ычн ые
в
историческом
романе
реалии.
Так
на­
зывались
немудрые
защитные
сооружения
в
ту
эп оху.
Но
в
романе,
вышедшем
после
во йны,
у же,
кон ечно,
оче нь
патетически
звучали
эти
только
н едав но
опять
так
т яжко
выстраданные
слова.
Уже
открылась
новая
историческая
перспектива
тех
самых
«надолб».
ДОВ ЛЕ ТЬ
В
Евангелии
(от Матфея, 6) в древнеславянском
тексте
бы ло:
—
Не
пецытеся
убо
на
утрей,
утрений
бо
собой
пе­
чется:
до вл еет
дневи
зл оба
его.
По
указ у
А лекс ан дра
I Святейшему Синоду от 23 фев­
раля
1816 года было признано «с оо т ве т с тве нно
с
обстоя­
тельствами,
чтобы
и
для
российского
народа,
под
с мот ре­
н ием
д ух овных
лиц,
сделано
бы ло
преложен'ие
Нового
Завета
с
древнего
Славянского
на
н овое
ро ссийск о е
на­
речие ».
Было
сдел ан о
преложение
и
для
российского
народа
(как уже это было давно сделано в других христианских
с тран ах ), и в нем интересующие нас слова были пере:
д аны
так: «довольно каждому дню своей заботы».
Там
же
подстрочное
замечан и е: «злоба
—
забота».
87


Слово
в
начале
XIX века уже требовало перевода,
и
на
«новом российском наречии»
оно
озн ач ало:
довольно,
достаточно.
Но
из давна
это
же
слово
в
р усс ком
языке
имело
и
другое,
хот я
и
тесно
с
ним
связанное,
знач ение:
прис та ­
ло,
прилично,
должно.
Есть
старинная
заг а дка:
—
Жал
молодец
с
девицей;
навстречу
им
ба рин
на
т ро й ке: «Молодец!
Тебе
не
до вл еет
с
девицей
жать
позд­
но
ве ч ер ом ». (По сборнику Д.
Садовникова)
Барин
заботится,
конечно,
о
приличиях.
В
этом
значении
не
раз
применял
это
слово
Аввакум,
который,
как
известно,
писал
по- русс ки ,
а
не
по-древне-
славянски,
и
горячо
подчеркивал
это
обстоятельство.
А
когда
боярин
Ртищев
поз вол ил
се бе
неодобрительно
отозваться
об
Аввакуме,
то
ж есто ко
был
оборван
знаме­
нитою
боярыней
Феодосьей
Морозовой:
—
Ав ваку м
—
истинный
ученик
Христов...
и
его
ради
хотящим
богу
довлеет
учения
его
послушати.
Пристало,
должно.
И
совсем
уже
я вст венно
это
знач ен ие
слова
«довлеть»
по зднее ,
в
литературно-общественной
полемике
XVII—
XVIII веков.
—
Кривосудов.
Прошу
по жалов а ть.
А
т
у
е
в.
Нет,
вам
вперед
довлеет.
Вы
глава.
(Капнист, «Ябеда»,
5—2)
Или
подобиться
во
бранных
дей ств ах
нам
в
пустынях
ужасно
воющим
зверям,
которы
ника к ой
пощады
не
имеют?
Не
их
примеры
нам
во
брани
брать
довлеет.
(Сумароков, «Хорев»)
Это
—
в
высоком
штиле.
А
вот
у
мещанина,
комме рса нта
и
«реалиста»
Ф.
Эмина:
—
Ны не
милость
покровителей
и
люб овь
сограждан
поку пать
довлеет.
(В «Адской
почте»)
,
При н ято
и
считается
при стой ным
и
пр илич ным.
Не­
ко гда
высокое,
но
уже
очень
опустившееся
слово.
У
Ф онвиз ина
в
иронически
стилизованной
речи;
§5


—
Не
до вле ет
пренебрегать
такие
благознаменитые
с лучаи ...
(«Письмо надворного советника А .
В ятки на»)
У
Ра дищев а
в
«Вольности»:
Но
не
пристрастию
державну,
Опы тн ос тью
лишь
старцу
славну
Его
довлеет
подарить.
У
Ф.
Г линк и:
Ему
принесть
иные
д ани
Довлеет
нам,
довлее т
н ам...
Во
в сех
этих
примерах,
как
и
во
многих
других,
дов­
л еет
—
слово
рус ск ого
языка,
и
означает
оно
—
д олжно ,
подобает,
а
не
довольно,
достаточно.
Нео б ыч айно
выразительно
со по ставл е ние
и
объедине­
ние
обоих
эт их
значений
у
Щедрина:
—
Природа
сама
се бе
довлеет,
и
в
этом
ее
преиму­
щество.
(«Христова ночь»)
Ей
достаточно
самой
себя ,
она
не
зависит
от
в лас тей
и
це нзу ры,
и
в,этом
ее
преимущество,
гла вн ое
и
«личное»
достоинство.
И
еще
о дно
весьма
замечательное
приме не ние
этого
слова
у
Щедрина:
—
[Пенкосниматели]
кружились
и
играли,
как
мошк и
на
солнце,
и,
кружась
и
играя,
довлели
сам и
се бе,
как
выражалась
к ри тика
40- ых
годов...
(«Дневник провин ­
циала
в
Петербурге», 7)
Щедрин
раз бил ,
разложил
и
сатирически
в озвра тил
к
истокам
новое
важное
философское
п онят ие
самодов­
лею щий,
сбл изил
его
почти
с
од но зву чным
«самодоволь­
н ый»
—
в
применении
к
п ен косни мат ел ям,
которые,
ту да
же,
самодовлеют...
Но
само
по
се бе
это
нов ое
ру сск ое
слово
бы ло
точным
и
пл одо т ворн ым,
уд а чным
переводом
философского
тер­
м ина
«имманентный». В нем объединились оба
значения
рус с кого
слова
«довлеть»: предмет,
заключающий
в
себе
все
не обх од имое
и
присущее
ему,
положенное
и
пр или­
чествующее.
Ср.
в
церковной
пис ьм еннос т и: «Бог
—
су­
щество
вечное,
независимое...
сам одов оль н ое».
Так
и
Сухово-Кобылин,
в
своем
стиле,
объединяет
оба
значения
и
д аже
оба
зв учани я,
старое
и
нов ое.
—
Если
сцены
эти
доставят
ей
[Публике]
несколько
89


минут
простого,
веселого
смеха
и
тем
да дут
случаи
на
время
забыть
ту
Злобу,
кот ора я,
по
словам
Писан ия ,
к аж­
дому
дневи
довлеет,
то
я
сочту
себ я
в полне
удовлетворен­
ны м.
(К читателю
—
пер ед
«Смертью Тарелкина»).
Вот
почему
не льзя
было
согласиться
с
Ф.
Гладковым,
когда
он
писал:
—
Этого
слов а
нет
в
рус с ком
язы ке:
оно
употребля­
ло сь
только
в
церковнославянском...
И
далее:
—
Н.
Л еск ов,
превосходный
знаток
и
р усс кого
живо­
го
и
старославянского
мертвого
язы ков ,
глагол
«довлеть»
употребляет
правильно
в
сти ли заци и
поповской
речи,
—
например,
в
«Соборянах»: «Довлеет тебе,
как
вороне,
знать
с вое
«кра», а не в свои дела не мешаться», т.
е.
до­
вольно
тебе,
как
во роне ,
знать
св ое
«кра»
и
т.
д.
Там
же:
«Может быть,
довлело
бы
мне
(т.
е.
до вол ьно
б ыло
бы
мне )
взять
вервие
и
выгнать
им
вон
тор гующи х...»
(«Письмо в редакцию». «Л Г», 11/Х1 1951 г .)
Но
разве
не
очевидно,
что
и
в
первом,
и
во
втором
примере
«довлело бы»
у
Лескова
значит:
полагалось,
по­
доб а ло,
должно
б ыло,
а
не
«довольно было бы мне»?
Пе ре вод
Ф.
Гла дк ова
неубедителен.
И
разве
не
очевидно,
что
Лесков,
как
и
Сухово-Кобы-
ли н,
играет
на
д во йном
—
русс к ом
и
старославянском
—
значениях
и
звучаниях
э того
слова!
У
А.
К-
Толстого
в
«Иоанне Грозном»
было:
И
почести,
которые
его
Пре св е тлому
до вл еют
маестату...
По
этому
именно
случаю
Сло варь
ИАН
издания
1891 года указывал категорически: «Употребление гл.
дов ле ет
в
смысле
п одо бает
ошибочно».
Так
полагал
и
Треди ак овск ий ,
который
в
своей
полемике
с
Сумароко­
вым
писал: «довлеет значит только довольно есть,
а
не
должно
ес ть».
Но
эту
«ошибку»
совершали,
как
вид им,
и
Фонвизин,
и
Радищев,
и
Лесков,
и
А.
К.
Толстой,
и
Сухово-Кобылин.
По зд нее,
в
начале
века,
Вяче сл ав
Ива­
нов
прямо
стал ки вал
оба
значения
э того
русского
слова:
Ве нец
венцов
т ебе
довлеет
—
С част ия
легкий
вен ец : «Довольно» .
((«Довольно»)
90


Довлеет
—
подобает
по
заслугам
и
довлеет
—
до вол ь­
но,
достаточно.
«Довлеть»
имело
свою
историю
и
в
русском
языке.
«Довлеть»
полу чило
оче нь
характерное
развитие
в
русском
языке
советской
эпохи.
Снова,
но
уже
как
бы
др угой
Вячеслав
Иванов.
Он
писал
в
первые
годы
Ре во люц ии:
Охапку
дров
свалив
у
камелька,
Вар и
пшено,
—
и
час
т ебе
довлеет.
Потом
усни,
как
все
дремой
коснеет...
Ах,
в еч ности
могила
глубока...
(Зимние сонеты» —
в
«Художественном слове», органе литотдела НКПроса.
М.»
1920)
Теперь
Вяч.
Иванов
не
хоче т
зна ть
второго
знач ен ия
этого
слова.
Довлеет
—
довольно,
и
больше
нич ег о.
Дрова
и
п шено
—
и
достаточно,
д овле ет
в
эт от
горь­
кий
час
для
мудреца,
чтобы
ус ну ть,
чтобы
н ичего
не
ви­
де ть
и
не
слышать.
О чень
многозначительное
и
угрожаю­
щее
«довлеет»!
У
Горького
в
«Детстве», то есть в книге о далеком
п рошлом :
—
А
ты
сегодня
«довлеет»
п ропус ти л!
Надо: «но та
вера
моя
да
довлеет
вместо
всех», а ты не сказал «дов­
ле ет ». (Глава 7)
Это
—
эпитафия
мертвому,
давно
мертвому
слову.
Он
пропустил
«довлеет», и никто,
кроме
о дного ,
очень
пристрастного
наблюдателя,
этого
не
заметил.
Вп олне
достаточно
бы ло
(довлело!) общего темного,
но
торжест­
венного
звучания
других
таких
же
мертвых
и
неп оня тных
слов.
У
Б.
Шергина
в
«Архангельских новеллах»:
—
Любимое
чадо!
Грабисся
ты
за
науку.
А
в
сил ах
ли
побои
терпеть?
Без
плюх и
учение
не
довлеет.
(«Шиш
прихо д ит
учиться»)
Разговорное,
диалектное
«грабисся», такое же про­
сторечное
«плюха»
—
и
тут
же
вы сок ие
«чадо»
и
«дов­
леет».
9)


Замечательное
передразнивание
древней,
мертвой
формы!
Но
вот
у
Н,
Асеева
в
«Терцине другу»:
Стиху
дов ле ет
царское
убранство...
Очень
удачное,
мне
к ажет ся,
применение
«довлеет»
—
в
старой
тра ди ции
и
в
новом,
в ы соком
стиле.
Н.
Асеев
в
э том
прекрасном
афоризме
счастливо
пов тори л
«ошибку»
Фо нв изин а,
Р адищев а,
Лескова
и
А.
К.
Т олст ого.
Но
это
случай
едв а
ли
не
единственный
в
н ашей
ли­
тературе...
За то
очень
широко
и
сейчас
применяется,
даже
в
пе­
чати
и
в
художественной
прозе,
форма
«довлеть над
чем-нибудь»
в
смысле
«тяготеть», «преобладать», «одо ­
левать»
и
т.
д.
—
неграмотная
форма,
кон та мина ция
по
созвучию
двух
слов
различного
происхождения:
довлеть
и
д ави ть.
Ф.
Гладков
в
цитированном
выше
пись м е,
а
также
Н.
Е.
Прянишников
(«О слове « дов ле ть». «ЛГ», 1/Ш
1938 г.)
и
многие
другие
уже
приводили
очен ь
вы рази­
тельные
и
поистине
возмутительные
примеры
такого
сл о­
воупотребления.
Можно
привести
еще
несколько
совсем
свежих,
п отому
что
это
бе зоб ра зие
не
прекращается.
.
—
Казалось,
что
историческая
необходимость
не
дов ­
л ела
над
ним,
а
являлас ь
его
внутренней
п отр ебн ос тью.
(Коновалов, «Университет»)
—
Яковлев
го во рит
о
темных
суевериях,
которые
д ов­
лели
над
крестьянским
сознанием...
(Лидин,
предисло­
вие
к
А.
Яко вл еву , 1957)
—
Т акой
«эпос», где « э пи ческ ая»
форма
пер евеши ва ­
ет,
д овле ет
над
содержанием.
(К.
Зелинский, «На вели­
ком
р уб еже»)
И
т.
д.
и
т.
д.
Еще
более
поразительно
такое
применение
«довлеет»
в
переводах.
«Ветер с Востока продолжает довлеть над ветром с
За п ада ». (Телеграмма
из
Пекина )
Это
—
перевод;
переводчик
д обр ово льно
избрал
имен­
но
эту
форму
из
в сех
возможных
в
рус ском
язык е.
И
в
таком
вид е
перепечатали
эт от
документ
все
наши
газеты.
Такое
пр име не ние
слова
«довлеть»
уже
много
раз
вы­
зывало
самый
гне вны й
протест
в
печати.
Но,
в
от л ичие
92


от
оч ень
многих
отвратительных
неправильностей,
к ото­
рые
удалось
и згна ть
из
литературного
языка,
эта
форма
еще
довольно
ч асто
встречается
в
наших
газетах,
журна­
лах
и
книгах.
ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНИК
Английский
путешественник
Герберт
Барри
писал
в
1870 году:
—
Несколько
лет
н азад
тот
англичанин,
который
за­
ключил
концессию
на
севастопольскую
л инию
по
цене
с выше
100 тыс.
руб.
за
версту,
предпочел
пожертвовать
сво й
залог,
чем
продолжать
это
предприятие.
Но
сейчас
уже
многие
предприниматели
бы ли
бы
рады
получить
такие
концессии
хотя
бы
по
вдвое
меньшей
цене. . .
(«Рос ­
сия
в
1870 году»)
Сейчас,
то
ес ть
в
пор е форм е нной
Ро сс ии,
подряды
на
постройку
же лезно й
дороги
стали
средством
нео бы к­
новенно
б ыс трого
обогащения,
гора зд о
бо лее
«интерес­
ным»
и
современным
по
стилю,
чем
«постройка»
гнилых
сапо г
для
армии
или
от ку па.
Это
б ыло
то
же,
что
Го л-
ко нда,
Бразилия,
Трансвааль,
коп и
царя
Соломона...
Не­
сл ыханно
обогащались
и
те
высокопоставленные
взяточ­
н ики,
в
том
чи сле
великие
князья
и
министры,
от
которых
зависело
предоставление
эт их
подрядов.
Пр едп р инима тели
новейшего
типа,
строители
желез­
ных
дорог,
назывались
железнодорожниками.
«Отечественные»
железнодорожники
довольно
успеш­
но
оттесняли
ино ст р анных
концессионеров-европейцев
(см.
выше
у
Б ар ри).
Но
сам и
они
ст ар ались
быт ь
«евро­
пейцами»
по
вс.ей
форме.
Железнодорожники
стали
важной
общественной
фи­
гурой.
—
В
последнее
время,
—
писал
Щедрин,
—
русское
общество
выделяло
из
себя
нечто
на
манер
бу ржуа зии,
т.
е.
новый
культурный
строй,
состоящий
из
кабатчиков,
про цент щик ов ,
железнодорожников,
банковых
дел ь цов
и
прочих
казнокрадов
и
мироедов.
(«Убежище Монрепо»)
При
помощи
«и прочих казнокрадов и мироедов»
Щедрин
кончает
с
этими
современными
героями.
В
другом
месте
у
Щедр и на:
—
кроме
чиновников
и
адвокатов,
вс тр ечаю тся
в
это
время
на
Невском
еще
желе зно дор ожник и
и
кокотки.
93


Но
культурный
строй
—
эти
слова
Щедрин,
как
почти
всегда
в
таких
случаях
(в отличие,
напр им ер,
от
Глеба
Ус пенск ог о!), не заключает в кавычки.
Железнодорож­
ники
и
б ыли
в
своем
род е
культурны,
они
покровитель­
ствовали
и ску сств ам,
назывались
«джентльменами»!
Обл онс кий
рассказал
про
прелесть
охоты
у
Мальту­
са.
Ма льту с
был
известный
железнодорожный
бога ч.
—
Не
п онима ю
те бя,
—
сказа л
Ле вин.. .
—
Все
эти
люди,
как
прежде...
от ку пщ ики,
наживают
деньги
так,
что
при
наживе
заслуживают
презрение
людей,
прене­
брегают
эти м
презрением,
а
потом
бесчестно
нажитым
откупаются
от
прежнего
презрения.
(Л.
Т о лсто й, «Анна
Ка ре ни на», VI—11)
Такие
же
джентльмены,
как
и
отк уп щики .
Достоевский
пи сал
в
«Дневнике писателя»
по
этому
п ов оду:
—
Железнодорожник
и
богач
ст али
силою,
и
он
[та ­
кие
лю ди,
как
Стива]
немедленно
с
ним и
затеял
сноше­
ния
и
дру жб у.
(1877 г .)
Сти ва,
как
известно,
п олу чил
место
«члена от комис­
сии
соединенного
аг ентс тва
кредитно-взаимного
баланса
ю жн о-жел ез ных
дорог
и
банковских
учреждений».
Достое в ски й
в
«Братьях Карамазовых»:
—
Ка лга нов
даже
озлился.
—
Это
совсем
вчерашняя
песня,
—
заметил
он
вслух,
—
и
кто
это
им
сочиняет!
Недостает,
чтоб ы
же­
лезнодорожник
аль
жид
пр оех али
и
девушек
пыт а ли:
эти
всех
бы
победили...
(Достоевский, «Братья Карамазо­
в ы», VIII—8)
/
(«Вчерашняя песня»
г лас ил а: «Купчина девушек пы­
тал,
д евки
любят
аль
нет?»)
Даж е
ку пчин а
честнее
железнодорожника.
—
Она
зн ала
тр ех
из
этих
д ам,
могла
назв ат ь
и
по
фамилиям.
Вот
ж ена
железнодорожника
—
в
ры том
бар­
х ате,
с
толстой,
красной
шеей.
(П.
Боборыкин, «Китай-
г ород», IV—19)
«Она»
—
купчиха,
кот ора я
как-никак
сама
ведет
де­
ла
в
своем
«амбаре», работает,
знает
очень
сер ь езные
коммерческие
тревоги
и
во лне ния
и
не
лезет
в
«дамы»,
а
эта
—
жен а
железнодорожника,
паразитка.
У
Тургенева
в
«Корреспонденте»
два
приятеля
бе­
с ед уют.
За
ок ном
толпа.
Кого-то
избивают.
—
Не
вора?
Так
кассира,
железнодорожника,
во ен­
94


ного
поставщика,
российского
мецената,
адво ка та,
бла­
гонамеренного
редактора,
общественного
жертвователя?
(«Стихотворения в прозе»)
«Железнодорожники»
поставлены
в
тот
же
ряд,
что
и
у
Щедрина.
По
смыслу
этого
стихотворения
Тургенева,
даже
«же­
лезнодорожника»
и
ему
подобных
стоит
спаст и
от
са мо­
суда
толпы;
другое
дел о
—
корреспондент!
Есть
только
одна
категория
«общественных деятелей», которая для
Тургенева
стоит
н иже
этих
м ец ен ато в : «растленные кор ­
респонденты»
некоторых
газет
т ого
времени
(1878), ко­
торые,
по
многим
при чина м,
бы ли
особенно
не навис т­
ны
Тургеневу.
И
подлость
этих
«корреспондентов»
про являе тся
ярче
всего
в
т ом,
что
они,
пр ода жные
люди,
без
ст есне ния
воспевают
гражданские
добродетели
«железнодорожни­
ков
и
прочих»!
Чехов
пишет
в
1887 году писательнице М .
Ки сел ево й:
—
Что
бы
вы
ск азал и,
если
бы
корреспондент
из
чувства
брезгливости
описывал
бы
од них
только
честных
городских
г олов,
во звыше н ных
барынь
и
добродетель­
ных
железнодорожников?
Добродетельные
железнодорожники
—
сар каст ич е­
ско е, «невозможное»
сочетание
слов!
О кс юмор он!
В
1902 году появился газетный фельетон А.
Сераф и­
мо вича
о
только
что
появившихся
тогда
специальных
ва­
гонах
для
новобрачных.
За
купе
в
таки х
в агон ах
вз ималась
плата
по
особому
тарифу.
«Железнодорожники»
ф акти ч ески
со зд али
дома
св иданий
на
ко ле сах
и
оче нь
на
это м
наживались...
В
то
же
время
на
ж.-д .
станц иях
с ка плива лис ь,
как
писал
в
том
же
фельетоне
Серафимович,
огр ом ные
х леб ные
зале жи,
а
так же
«рабочие залежи»
—
тысячные
толпы
рабочих,
которые
не
мо гли
выехать
на
зар абот ки.
—
А
п убл ика
только
и
зн ает,
что
на
все
корки
ругает
железнодорожников...
(«Брачные вагоны»)
Ц ентр ал ьное
значение
этого
неологизма
«железнодо­
ро жник »
в
то
время
—
бесчестный
афе рис т,
скоробогач,
более
или
м енее
блестящий
казнокрад
и
заедател ь .
Очень
любопытно
толкование
эт ого
слова
у
Даля
в
первых
изданиях
его
«Словаря»:
—
Же л езнод ор ожник
—
строитель
железной
дороги,
служащий
на
железной
дороге.
Ср.
мироед.
95


Даль
идет
от
эт им оло гии
слова
и
о тмечает
как
воз­
можное,
п отен циа л ьное
его
знач ен ие : «служащий
на
железной
до ро ге »; но тут же уверенно называет си ­
ноним:
ми рое д.
Он
опустил
бы,
в ер о ятно , «служащего»,
ес ли
бы
дожил
до
эп охи
Витте
и
капиталистического
«зиждительства», грюндерства в конце века .
В
Слова ре
ИАН
издания
1867 г.
«железнодорожни­
ка»
еще
нет
(естьтолько «железная
до р о г а»: «дорога,
устроенная
для
ез ды
в
п ар ово зах »). В издании
1891 года
он
уже
появился,
а
последовательность
значений
такая:
«лицо,
принадлежащее
к
обществу,
содержащему
какую-
ниб удь
же лезн ую
дорогу;
концессионер
по
проведению
и
устройству
же лезн ых
дорог;
вообще
—
служащий
на
желе зн ых
дорогах».
И
прим е р:
на
дн ях
од ин
железнодо­
рожник
встретился
в
театре
(А.
П исем с ки й, «Финансо ­
вый
г ений »). Это и есть современный финансовый
гений,
и
хорошо
известно,
из
чего
делается
эта
«гениальность» .
В
1903 году Ленин писал в статье «По
поводу
госу­
дарственной
росписи»:
—
воспевая
«культурную роль»
железных
дорог,
вы
[Витте]
скромно
умалчиваете
о
чи сто
русском
и
совсем
некультурном
обычае
гр аби ть
казну
при
постройке
же­
лезных
дорог
(не говоря уже о безобразной эксплуата­
ции
жел.-дор.
по др ядчикам и
рабочих
и
голодающих
кр ес тья н!). (5—305)
В
ста тье
«Всероссийская политическая стачка»
Ленин
писал:
—
Дел егац ия
железнодорожных
рабочих
не
пожелала
дожидаться
«мещанской управы». ..
Минист р -кло у н
го­
ворил,
—
по
меткому
выражению
сам их
железнодорож­
ных
рабочих,
—
«как настоящий чинодрал» . (9—362,
363)
Всюду
у
Ленина
в
то
же
время
точное
различение:
«железнодорожные подрядчики»
и
«железнодорожные
рабочие».
В
ход е
эт ой
всероссийской
политической
стачки
и
ре­
в олюц ии
1905 года возникает «Жел е зн одорожн ы й
с оюз»,
который
играл
важную
ро ль
в
деятел ь но сти
Петербург­
ского
Совета
раб о чих
депутатов.
В
этот
союз
вх од или
не
только
рабочие,
но
и
высшие
сл ужащие
—
уполномочен­
ные
«железнодорожников» .
96


В
декабре
т ого
же
1905 года в Москве начинает выхо ­
д ить
нелегальная
большевистская
газета
рабочих
Мо­
сковско-Казанской
ж.
д.
—
«Железнодорожник».
Ред ак­
ция
устанавливает
связь
с
петербургскими
железнодо­
рож ни ками .
Прежние
«железнодорожники»
здесь
уже ,
конечно,
ни
при
чем.
Руководит
га зето й
Ленин
(ср.
вос­
поминания
Л.
Ха нина
—
«Валериана». « З везда», 1956,
No
4)идр.
Слово
еще
применяется
по-разному
в
пр от ивоп о лож­
ных
лаг еря х,
но
оно
должн о
иметь
только
оди н
смысл.
Вскоре
после
Ленского
расстрела
в
листовках
РСДРП
(б):
—
Товарищи
железнодорожники...
...очень важна роль транспорта,
как
во
всякой
войне..
Но
и
вод ник и
и
же лезн одо рожн ик и
—
сейчас
д алеко
не
перед о вые
полки...
(По С.
Сп асском у , «Перед порогом»,
2—6)
В
первые
месяцы
революции
1917 года огромную роль
в
развитии
с обыт ий
играл,
как
известно,
Ви кже ль,
то
есть,
собственно,
Исполнительный
Комитет
Всероссий­
ского
союза
же лез нод орожн ых
рабочих
и
служащих.
«Викжель»
—
уже
новое
слово,
которое
имело
св ою
осо­
бую
судьбу.
В
Викжеле
долгое
время
господами
поло­
жения
бы ли
меньшевики
и
эсеры,
которые
либо
открыто
выступали
п ротив
большевиков,
ли бо
«викжеляли», по
словечку
тех
лет.
—
15 (2) ноября ЦИК назначил на 1
д екаб ря
(18 но­
ября)
съезд
железнодорожников,
Ви кже ль
немедленно
назначил
св ой
особый
съ езд
железнодорожников
двумя
неделями
позже.
(Джон Рид, «Десять дней,
которые
по­
трясли
мир»)
Затем
«Викжель»
исчезает;
сей час
это
уже
почти
за­
бытое
слов о.
Утверждается
слов о
железнодорожник
в
том
его
потенциальном
значении,
которое
еще
только
у гады вал
в
нем
Даль:
работник
же ле знод орож ног о
транспорта,
солдат
многомиллионной
армии
наш ей
в ели­
кой
железнодорожной
державы.
Ф.
Э.
Дзержинский
говорил
в
речи
«О задачах про­
мышленности
и
тран сп орта»
о
недав не м
прошлом:
—
Мы
вышли
из
состояния
гражданской
войны,
ко­
гда
в
сред е
железнодорожников
оказалась
расслойка
7Л.
Боровой
97


между
специалистами,
коммунистами
и
рабочими.
Эта
расслойка
бы ла
по след ст вием
гражданской
войны
и
находила
себе
оп ору
в
бедности
нашей
страны...
(1924)
Тогда,
в
«недавнем прошлом», было опубликовано
в
газете
железнодорожников
«Гудок»
обращение
Нар-
компути
Ф.
Э.
Д з ер жинско го,
которое
гласило:
—
Граждане!
Жел е зн одорожн и ки!
Бедствия,
причи­
няемые
эти м
зл ом
[взяткой]
на
ж.-д.
тран сп орте
го судар ­
ству,
неисчислимы
и
кошмарны
по
своим
последствиям.
Дз ер жин ский
о бращ ает ся
ко
всем
гражданам,
но
о соб енно
к
железнодорожникам
и
не
наз ыв ает
их
«това­
рищами».
Еще
шла
расслойка,
и
не
все
железнодорож­
ники
б ыли
товарищами.
В,
как
всегда,
прямой
и
страст­
ной
р ечи
Дзержинского
чувствуется
настороженное
от­
но ше ние
к
самому
этому
сл ову
«железнодорожник» .
В
годы
раз рухи
и
в
пер вые
годы
восстановительного
пе ри ода
слово
«железнодорожник»
звучит
еще
довольно
сбивчиво.
В спо мним
о
мешочничестве;
вспомним,
что
«ездить»
в
обиходной
реч и
зн ачил о
тогда
почти
то
же,
что
спеку­
лировать
(«Чем занимается ваша сестра?» — « Она
ез­
д и т»...
И
т.
д.
и
т.
д.).
—
Инициатива
бойцов,
повылазивших
из
вагона,
дала
в озможн ость
поруганной
власти
железнодорожни­
ков
вздохнуть
груд ью .
(И.
Бабель, «Соль»)
Но
не
всегда
«железнодорожники»
принимали
с
бл а­
годарностью
помощь
бойцов,
восстанавливавших
их
по­
руганную
вл асть .
В
роман е
В.
Зазубрина
«Два мира» (1918) спекулянт
Востриков
г ов орит:
—
Японцам
—
дай.
Семеновцам
—
дай.
Железно­
дорожникам
до
стрелочника
включительно
—
дай.
Не
даш ь
—
не
пое деш ь.
(Гл.
4)
За тем
вос ст а навливае тс я
это
сл ово
«железнодорож­
ни к»
в
своем
основном,
чес тн ом
смысле.
И
очень
много
для
его
восстановления
сделал
Ф.
Э.
Дзержинский,
ко­
то рый
и
вообще,
как
мы
это
увидим
еще
не
раз,
с
особым
увлечением
поднимал
многие
грозившие
обв ал ом
слова.
Возникают
мно го числ е нные
нов ые
профессии
на
же­
л езн од орожн ом
транспорте,
и
«железнодорожник»
стано­
вится
уже
оч ень
широким
обобщением.
Но вая,
очен ь
конкретная
«расслойка»
этого
п оня тия,
как
вс егд а,
еще
более
расширяет
и
уточняет
см ысл
эт ого
об о бщен ия.
98


Л.
Мартынов
писал
в
своих
оч ерк ах
«Грубый корм»
(1930, Турксиб):
—
Итак,
же лезн одо рожн ик и
распределяли
капита­
ловло жен и я
в
дорожное
строительство
ближайших
лет...
Железнодорожники,
то
есть
представители
транспор­
та.
Строго
и
важно!
Горький
писал
в
те
же
годы
«Клима Самгина» .
—
Кутузов
одет
в
шведскую
тужурку,
пох ож
на
же­
лезнодорожного
рабочего.
(IV)
В
1912 году Кутузов был похож не на « ж ел ез но до­
ро ж ни ка», а на железнодорожного рабочего.
Старое
з начен ие
слова
«железнодорожник»
п очти
заб ыто .
В
советских
изданиях
Щедрина,
в
том
отрывке
из
«Убежища Монрепо», который приведен в начале этого
очерка,
уже
прихо д итс я
разъяснять,
«по словарю
М.
С.
О льм инск о го », что значило некогда это словечко.
Оказалось,
что
это
было
только
временное
и
жаргон­
ное
словечко.
Нов ый
«железнодорожник»
—
это
не
переосмысление
старого,
не
возвращение
архаизма!
В новь
сложилось,
по
встретившейся
надобности,
по
тем
же
д р евним
вн у­
тренним
законам
языка,
новое
слово
железнодорожник
от
многострадального
слова
«железная дорога» . А с та ро е
словечко
можно
уже
бы ло
презреть,
оно
уже
не
мешало.
«Железнодорожник»
зн ачат
теперь
то,
что
долж но
зн ачи ть
это
с лово.
Пр ив едем
еще
из
современной
п ьесы , «Европейской
хроники»
А.
Арбузова,
оче нь
характерный
диалог
по
по­
воду
другого,
но
близкого
к
«железнодорожнику»
по
св оей
общественной
функции,
слова
судостроитель:
—
Лунд .
Я
судостроитель.
Хоб.
Обычно
так
им е нуют
се бя
владельцы
вер фей.
Лунд.
Они
не
имеют
на
это
права.
К ора бли
строим
мы,
плотники,
механики,
инже не р ы...
Другие
не
имеют
права
на
это
слово,
как
и
на
сло во
«железнодорожник» .
7*
99


ТРАНСВА(А)ЛЬ
—
Под
звуки
«Трансвааля»
мы
п о падаем
в
большое
село
при
стан ци и
Андриановка,
где
происходит
форми­
рование
част ей
Забайкальского
фронта...
(О.
Лазо,
А.
Ф ад ее в , «На клич Лазо», сценарий)
—
Шпак. ..
завел
«Трансвааль»
—
песню,
которую
в
эти
страдные
дни
певал и
не
только
во
в сех
отрядах,
но
даже
и
на
вечёрках,
даже
малые
р ебята. ..
В озн ика ет,
растет
пе сня:
Трансваль,
Трансваль,
страна
моя,
Ты
вся
горишь
в
огн е. ..
Ревут
баяны,
р аз ливает ся
неизвестный
хор.
(Фадеев,
«Последний из удэге», 1—212)
Сам
Фадеев
так
разъяснял
там
же,
откуда
взяло сь
у
пар тиза н
это
особое
влечение
к
словам
необыкновен­
ны м,
далеким,
звучным
и
странным:
—
... ве зде
повторялось
одн о
и
то
же:
они
пели,
ели,
спали,
собирали
митинг и,
гов орили
ино ст ра нные
рево­
л юционные
слова.
Мартемьянов
говорил
их
пот ому ,
что
распиравшие
его
бо льш ие
чувства,
казалось,
только
и
м огли
быт ь
выр аже ны
такими
необыкновенными
слова­
ми...
(Там же)
Эту
песню
о
Трансвале
певали
тогда
и
в
«каменных
ко тлах
города»:
А
летом
сл у шают
асфальт
с
копейками
в
окн е:
«Трансваль,
Трансваль,
страна
м оя,
ты
вся
гориш ь
в
огне!»
(Маяковский, «Хорошо!»» 1!)
А
ты
ковыляешь
по
желтым
дворам,
и
слушает
песни
твои
детвора
100


•про то,
как
Трансваль
догорает
в
огне,
про
ги бель
«Варяга»
в
холодной
волне.
(Е.
П ол о нска я, «Песня»)
В
1926годувышел «Трансвааль»
К-
Федина.
Это
сл о­
во
стало
названием-лейтмотивом
всего
сборника
пове­
сте й
и
рассказов
о
торжествующем,
как
казалось
тогда
К-
Ф ед ину,
кулаке.
Ге рой
повести,
Вильям
С ваак ер,
захватил,
вопреки
всем,
да же
ка питал ис тическ им ,
законам,
мельницу
и
назвал
ее
«Трансвааль».
Это
был о
издевательство
вдвойне!
С ваакер ,
голландец
по
пр оисх о ждени ю
или
по
край­
ней
мере
по
имени,
издевался
над
бурами,
то же
гол лан д­
цами
по
происхождению,
над
их
б орьбой
за
н езав иси­
мость,
которая
некогда
произвела
такое
си льно е
в пе­
чатление
на
весь
ми р.
Но
Св ааке р
издевался
и
над
по пав шими
под
его
влас ть
крестьянами,
для
которых
«Трансвааль»
был
еще
живым
воспоминанием
о
гражданской
во йне,
о
любимой
песн е
тех
ле т,
о
борьбе
за
свободу
и
землю
и
св ои
мел ь­
ницы.
Вот,
пол учи ли
ваш
«Трансвааль»! —
как
бы
гов о­
рил
им
этот
новый
герой.
Изве стн о,
что
существовал
и
реальный
прототип
Вилья ма
Сваакера
—
Юлиус
Андресович
Саареск,
кото­
рый
в
годы
нэпа
снабж ал
це лую
округу
жерновами
сво­
его
производства
и
в
самом
де ле
назвал
свой
завод
«Трансвааль-ж ер н ов».
Федин
д алеко
уве л
своего
ге роя
от
этого
прототипа,
но
взял
и
сделал
да же
лейтмотивом
повести
это
очень
хорошо
придуманное
Саареском
оскорбление
вс ем
чес тны м
людям.
Характерно
и
то,
что
«Трансвааль»
был
теперь
для
Св аак ера
и
др.
д евиз ом
предпринимателя
новейшего
европейского
типа ;
южноафриканские
буры
уже,
со бст­
венно,
во
в сем
этом
не
участвовали.
Слово
и мело
свою,
большую
и
очень
драматическую
историю.
О но,
можно
сказ ат ь, «само»
разыгрывало
це­
лое
представление.
Разные
смыслы
не об ыкно ве нно
от­
четливо
др ал ись
в
нем
за
центральное
место.
Действительность
уже
скоро
оттеснила
сваак ер ск ий
смысл
этого
слова
на
задний
и
дальний
п лан.
Через
четверть
век а
после
гражданской
войны,
в
пе р­
вые,
трудные
годы
Великой
Отечественной
войны,
Ми­
101


хайл
Исаковский
нап и сал
поэму
«Песня о родине»
и
посвятил
ее
Фа дееву .
В
этой
поэме
был
ре фре н:
Трансваль,
Трансваль!..
Я
много
з нал
других
прекрасных
с лов.
Но
эту
песню
вспоминал,
как
пер вую
лю бо вь.
К
это му
замечательному
рефрену
тянулась
вся
«Песня о родине»
Исаковского;
эт от
припев
со з давал
ее
важнейший
внут ре нний
мо тив.
А
слово
«Трансваль»
поэт
на зыва л
одн им
из
самых
прекрасных
слов,
какие
он
когда-либо
з нал.
Ср.
у
А.
Суркова:
Ведь
с нег
чернеет
п ятна ми,
и
за
спиной
Москва...
И
стали
вно вь
приятными
старинные
слова.
Сечет
струя
упря ма я
по
с не жной
целине.
«Трансваль,
Трансваль,
страна
моя,
ты
вся
горишь
в
огне».
(«Песня о слепом баянисте», 1942)
Ис аков ски й
п ереп ечат ал
поэму
«Песня о родине»
в
послевоенном
сборнике
своих
стихов
с
по с вящ ением
Фа­
дееву,
к оторый ;
казалось,
как
ни кто,
мог
оце нит ь
эт от
ее
рефрен.
И
Фадее в
тотчас
же
откликнулся
в
«Правде».
—
Может
бы ть,
слабее
других
в
этом
сбо р нике
поэма
«Песня о родине»
с
рефреном
из
старинной
п есни
«Трансвааль». Поэма написана искусно,
как
всегда
рабо­
тает
М.
Исаковский.
Но
советского
читателя-патриота,
п роше дше го
в ели кое
г ор нило
Отечественной
войны
и
со­
циалистического
труда,
уже
не
может
вдохновить
нево ль-
но
возникающая
параллель
между
его
собственными
ге­
роическими
делами
и
делами
буров
из
песни
«Транс­
ваа л ь». (З/ УШ 1949 г.)
Ес ли
на
то
п ошло,
ес ли
бы
мы
стали
вспоминать
де ла
буров
и
вс е,
что
бы ло
связано
со
словом
«Трансвааль»
в
102


свое
время,
то
к
тираде
А.
Фадеева
можно
бы ло
бы
доб а­
вить
очень
многое.
«Трансвааль»
в
сер ед ине
про шло го
века
звучало
почти
как
«Голконда», «Эльдорадо», «Бразилия» (см .
«Железнодорожник»).
Главная
ассоциация
—
зо лото
и
а лмаз ы,
сказочные
богатства.
Войн а
буров
против
Ан глии
в
первый
год
ново го
ве ка
вызвала,
как
известно,
единственное
в
своем
роде
все­
мирное
движение
в
защиту
маленького
от важно го
на ро­
да,
ко то рый
весь
как
о дин
поднялся
на
борьбу
с
могу ­
щественной
и
хищной
Британской
империей.
Но
уже
оче нь
скоро
буры
не
оправдали
надежд
луч­
ших
люд ей
всего
мира,
в
том
числе
и
англичан
и
не
в
последнюю
очередь
тех
довольно
многих
русских,
кото­
рые
уходили
в
Южную
Африку
сра жа ться
за
свободу
всех
народов.
Один
из
главных
героев
этой
национально-
освободительной
во йны,
Смэтс,
ст ал
ан гл ийским
фе льд­
ма рша лом
и
не об ык нове нно
последовательным,
по-рене­
га тски
последовательным
и
безжалостным
деятелем
и
даже
«теоретиком»
ан гл ийско го
империализма.
Уже
за­
долго
до
Гитлера
в
Южно-Африканском
Союзе,
в
ча ст­
н ости
в
Трансваале,
расизм
был
чуть
ли
не
официальной
государственной
док три но й.
В
наши
дни
официальные
представители
ЮА Р,
«Трансвааля», выступают в ООН только как самые по ­
следовательные
защит ни ки
расизма,
дискриминации
и
сегрегации,
как
самые
«принципиальные»
пропагандисты
холодной
во йны
«до конца».
И
если
в
современных
од но то мных
и
даже
многотом­
ных
энциклопедиях
под
словом
«Трансвааль»
отме чаютс я
только
осн ов ные
географические
данные
и
ср азу
же:
«Залежи золота и алмазов», без упоминания о 1900 годе,
то
это
совершенно
правильно.
«Залежи золота и алма­
зов»
—
это
и
есть
т еперь
опять
самое
главное,
что
на до
успеть
сообщить
о
«Трансваале»
в
сжатом
словаре.
...И
все
же
А.
Фад еев
был
вс яч ески
неправ,
когда
в
1949 году отклонил рефрен «Пе с ни
о
родине»
Исаков­
ского
вместе
с
посвящением
ему
лично.
Сам
он
в
свое
время
х орошо
объяснил,
почему
наши
пар тиза ны
в
тай ге
так
полюбили
эту
песню
и
сло во
«Трансвааль». П ели о ни,
конечно,
на
слова
«Трансвааля»
сво ю
собств енн у ю
песню,
рев олюци онн ую
песню
нашей
гражданской
войны.
К
началу
войны
с
Гитлером
и
песня
и
слово
«Транс­
103


ваа ль»
уже
почти
совсем
забылись,
стали
архаизмами.
И
тогд а
оно
вспо мнил ось
М.
Исаковскому,
как
«первая
л юб овь ». «Невольно возникающая параллель»
меж ду
за­
думчивым
буром,
который
си дел
под
де рев цем
развеси­
сты м
и
размышлял
о
судьбе
своих
де вяти
сыновей,
на­
шими
си бирс ким и
партизанами,
которые
врывались
под
зву ки
«Трансвааля»
в
боль шое
с ело
при
станции
Андри­
ановна,
и
нашими
бо йцам и,
к оторы е
в
то
время
отражали
чу д овищ ный
нати ск
немецких
бронетанковых
частей,
—
эта
параллель
и
бы ла
сам ым
естественным
и
бесконечно
плодотворным
и ст очни ком
в до хнове ния
для
поэта.
Это
новое
узнавание
б ывало го
слова-понятия,
то
есть
основной
«ход»
в
творчестве
поэта.
Совсем
н едав но
Д.
Кабалевский
вве л
п есню
«Транс­
вааль»
вместе
с
другими
старыми
р е волю ционным и
пе с­
ня ми
—
«Варшавянкой»
и
«Смело,
товарищи,
в
ногу!»—
в
свою
оперу
«Никита Вершинин» (по « Бр о н епо е зду
14-69» Всеволода Иванова).
И
сн ова
прекрасно
от оз вала сь
в
сердцах
слушателей,
уже
в
совершенно
ин ой
и стори ческ ой
обстановке,
эта
оче нь
законн а я
параллель.
ДЕЙСТВО
11 мая 1919 года в Петрограде на бывшей Дворцовой
площади
состоялось
массовое
пр аздн ество
при
участии
30 тысяч красноармейцев,
под
общим
руководством
С.
Ра длов а: «Действо о III
Ин те рна цио нал е».
Такие
же
«действа», в меньших масштабах и по дру ­
гим
сценариям
(«Взятие Бастилии»
и
д р.), ставились в те
год ы
во
многих
городах
РСФСР.
В
Во ро неже,
на
пл оща­
ди
«Смерть гидре», шло массовое действо,
которое
назы­
валось
прямо
и
п рос то: «Восхваление Революции» .
«Действо»
—
это т
ар х аизм
(«Пещное действо»
и
«Артаксерксово действо», «Действо об Алексее,
человеке
Божьем»;
действо
—
торжественное
богослужение
в
Кремле,
в
Успенском
с оборе ,
и
Т.
д.)
в
первые
годы
Революции
утверждался
принципиа льно
и
полемически.
То,
что
«действо»
первоначально
б ыло
свя зан о
с
бого­
служебной
и
нравоучительной
шк оль ной
драмой,
то,
что
затем
оно
же
не
раз
превращалось
в
«мятежное бесов­
ское
действо,
глумление
и
скоморошество
со
вся ким и
104


бесовскими
иг ра ми», которое вызывало гнев и страх у
светских
вл ас тей
и
у
князей
це ркв и,
то,
что
Петр ,
впол не
оценив
з начени е
действа
именно
в
этом
его
ка че стве,
ши­
роко
применял
его
для
пропаганды
своих
новых
де л,
—
все
это
особенно
привлекало
и,
мо жно
сказат ь ,
веселило
деят ел ей
но во г о, «массового», «площадного»
теат р а.
Они
еще
раз
применяли
это
полузабытое
сл ово
в
нов ых,
не­
слыханных
условиях.
«Драма родилась на площади»
—
эти
слова
Пу шки­
на
не
раз
служили
девизом
или
эпиграфом
к
м ассов ым
дейст вам .
Но
в
пушкинской
заметке
о
драме
действо
не
упоминается.
«Действо»
в
пушкинские
времена
уже
б ыло
архаиз­
мом.
Декабристы
в
своем
кругу
называли
«действом»
акт
ц ар еу бийс тва.
Это
было
«применение»
к
новым
обстоя­
тельствам
архаизма
«железное действо», что значило в
старину
—
хирургия.
Политическая
хирургия.
А
вот
сатирическое
в о звыше ние
сам ых
прозаических
вещей
при
помощи
«действа»:
Изв есте н
весь
народ
О
действ е
о ных
вод...
(Богданович, «Душеньча»)
Здесь
и
«оные», то есть одно из тех слов,
которые
бы­
ли
как
бы
герб ом
архаистов,
и
та кое
же
арха иче ск ое
«действо».
А
д ейст во
он ых
вод
скорее
всего
слабитель­
ное.
«Действо»
затем
ли бо
сохраняет
конкретно-истори­
ческий
смысл,
либо
получает
смысл
полемический...
У
Даля:
—
Встарь
тор же ст венна я
служба
в
Кремле...
и
[в на­
ст о ящее
время]
областное,
псковское
и
тверское:
дей­
ст во
—
шалость.
У
его
пос т оянног о
ан таг он иста
«Толля»
совсем
нет
этого
бесполезного
слова.
Во
вс ех
по зд нейш их
словарях
оно
зарегистрировано,
но
с
пометкой
«арх.» или«устар.».
П.
О.
Морозов
в
1889 году так оценивал роль и назна ­
чение
действ
эпохи
Петра:
—
От
Московской
академии
П етр
требовал,
чт обы
со­
чиняемые
в
ней
децства
были,
тац
ск азать ,
ли цевыми
105


ведомостями
о
тех
б атали ях
и
викториях,
которыми
соз­
давал о сь
могущество
н овой
империи.
(«История русского
театра»)
«Действо»
при
Пе тре
—
орудие
государственной
по­
ли ти ческ ой
пропаганды. «Действо»
в
допетровском
своем
качестве
почти
забыто.
Но
вот
оно
опять
очень
понадобилось
некоторым
груп­
пам
изверившейся
и
тоскующей
инте ллиге нции
в
послед­
нее
десятилетие
перед
Октябрем.
Бесполезное,
по
мнению
«Толля», слово опять и бур­
но
в зыгра ло.
—
Ге орги й
Чулков
и
Вячеслав
Иванов
вкупе
соору­
ди ли
вавилонскую
башню
«соборного действа»
и
ста ли
р аз вле кать
публику
туманными
картинами
всенародной
кама рин ской
во
сл аву
Диониса...
—
Разберитесь-ка
в
теперешних
пис аниях
—
в
этих
«героических симфониях», в «т во ри мых
легендах», в «бе­
совских
действах»
и
в
прочей
ослепительной
шелухе.
(Ан .
Б ур на ки н, «Трагические антитезы», 1910)
—
В
театрах-модерн
давали
«Бесовское действо над
неким
мужем».
В
театрах,
ничего
общего
не
имевших
с
искусством-модерн
и
бо лее
за нятых
искусством
добывать
полный
с бор,
хо тя
бы
Шерлоком
Холмсом,
—
восстанов-
ляли
«Царя Навуходоносора» . ( А.
И зма йло в, «Помраче ­
ние
бож ков
и
но вые
к у миры », гл. «Лавочка антиквария»,
1910)
У
Сергея
Боброва:
...нам
с
явною
улыбкой
говорит,
благословив
метафорные
хлебы:
—
Лирическое
де йство
пре дс тои т.
Нап иса но
это
б ыло
в
1913 году,
но
перепечатано,
очень
многозначительно,
в
сборнике
«Лира лир» («Цент ­
рифу га »), после Революции,
в
1917 году.
Сло во
уже
в
само м
деле
опять
зв уч ало
оче нь
торжественно!
Блок,
по
записям
К-
Зелинского,
гов ори л
в
первые
годы
Революции:
—
Революция
—
это
и
есть
сама
по эз ия.
Именно
по эзия ,
пре вр ативша яся
в
народное
де йст в о...
Пусть
день
далек
—
у
нас
все
те
же
советы
юношам
и
де вам.
(«На
великом
р у беже»)
106


Отныне
«действо»
не
то лько
в
лите ра тур е
и
театре:
всюду,
во
всем
новая,
торжественная
жизнь.
У
В.
Вересаева,
одн ого
из
самых
горячих
пропаган­
дистов
новой
обрядности
(и большого знатока античной
литературы), старое русское «действо»
означало
и
язы ­
ческую
древнегреческую
трагедию.
—
И
нуж но...
чтобы
бы ло
известное
драматическое
«действо»
типа
древнеэллинской
траг ед ии,
с
переклич­
кою
хоров ,
с
моно лог ам и
корифеев...
(«Об обрядах новых
и
ст ар ы х», 1925)
Вересаев
п р едла гал,
чтобы
т акие
«действа»
з ам енили
крестные
ход ы,
престольные
праздники,
поминки,
семей­
ные
торжества
и
т.
д.
В
пр от ив опол ожном
лаг ере
«тоже»
оче нь
ра сши ря­
ли
смысл
этого
с ло ва , «применяли»
его
к
новой
жизни.
—
Глушь
садилась
рядом
с
человеком
у
костра
ночью,
она
же
будила
его
ут ром
первым
криком
птицы,
она
врывалась
в
его
уши
днем,
во
время
нето р опл иво го
пр а­
зднования
ежед нев ног о
трущобного
действ а.
(Н.
Тихо ­
нов , «Бирюзовый полковник»)
Вся
жизнь
теперь
для
таких
людей,
как
бирюзовый
полковник,
—
непонятное
и
страшное
«действо».
А
в
театре
«действо»
уже
скоро
теряет
св ою
былую
привлекательность.
В
1924 году Луначарский отмечает:
—
Очень
ж аль,
что
в
некоторой
степени
приостано­
вилос ь
движение
театра
в
сторону
массовых
дей ств ий. ..
(«Театр и революция»)
Уже
«действие», а не «д е йс т во», как непременно эти
массовые
праздники
назывались
совсем
недавно.
Маяковский
страстно
борется
за
новый,
левый
театр,
бо ре тся
и
с
Луначарским.
Но
так
же,
как
Луначарский,
он
уже
не
принимает
в
свой
яз ык
архаизм
«действо».
И
Мейерхольд
в
борьбе
за
свой
«Театральный
О ктябрь »
игн ори ро вал
«действо»,
он
шел
другими
пу­
тями.
Игорь
Ил ьинс кий
вспоминает:
—
Зритель
неохотно
шел
в
и гру.
Решили
попробовать
опыт
подобного
действия
с
красноармейцами.
Тут
дел о
пошло
удачнее.
Красноармейцы,
под
командой
комис­
сар а
Мах ал ова,
аплодировали,
когда
надо,
кричали
и
шумели,
поддерживали
хор
в
оркестре,
а
потом
даж е
вы­
шли
на
сцену,
и
спектакль
продолжался
и
вы лил ся
в
настоящий,
завершивший
спектакль
м итинг ,
в
котором
107


выступали
и
Мах алов ,
и
Мейерхольд...
(«Сам о себе»)
Да же
выш ли
на
с ц ену...
Но
в
«действе»
еще
недав­
но
«народ»
непременно
участвовал
в
самом
сп ектакл е.
Теперь
он
должен
был
ста ть
только
бо лее
активным
зри­
т елем
и
привлекался
к
дейст в ию
—
им енно
в
э том
ка­
че ств е.
«Действо»
отшумело;
и,
вполне
естественно,
теперь
снова
«действо»
и
все ,
что
с
ним
нек ог да
бы ло
связано,
приобретает
особую
привлекательность
для
людей,
кото ­
рые
хотели
построить
не
«левый»
и
не
реалистический,
а
другой
театр.
У
А.
Дикого
в
его
«Повести о театральной юности»:
—
Сн ача ла
я
относился
к
теософским
заскокам
тов а­
рищей
[МХАТ -II,’ конец 20- х
годов]
с
иро нич еск им
б ез­
ра зл ичием .
Но
поскольку
я
начал
со знава ть,
что...
«дей ­
ства»
не
могут
бы ть
частным
делом
труппы,
что
это
ра с­
шатывает
жиз нь
театра,
накладывает
на
его
искусство
мистическую
печать...
«Действо»
—
уже
опя ть
чужая
речь,
в
кавычках.
В
30- х
годах
уже
вспоминают
о
«действиях»
первых
лет
революции
как
о
чем-то
в
своем
роде
трогательном,
но
несер ьез ном ,
а
то
и
опасном.
—
Он
был
тогда
Буревой,
товарищ
Буревой,
руково­
дитель
художественной
сту дии
«Зодчие пролеткультуры»,
ав тор
массового
действа
«Бунт эпох» .
...Помните
грандиозное,
организованное
на ми
в
м ес­
течке
Бобовке
шествие
«внеэпоховых рабов»?
...А
организованная
нами
м ист ер ия-д ейств о
«Суд над
К о пе рник о м», сцена сожжения которого стоила трех вы ­
горевших
«обывательских»
кварталов...
(Валерия Гера­
си м ова , «День,
идущий
мимо »)
«Мистерия- дейст в о»
и
тому
подобное
уже
зв учит
не­
серьезно,
хотя
еще
н едав но
ни
в
чем
не
повинные
«обы­
в ател и», то есть вполне реальные люди,
должны
бы ли
так
дорого
расплачиваться
за
все
эти
глупости.
И зм ени­
л ась
стилистическая
мера,
и
уже
удивительно,
что
еще
недавн о
другие
лю ди,
котор ые
считали
себя
передовы­
ми,
так
в ыра жал ись
и
не
боялись
быть
смешными.
В
«Цементе»
Гла дк ова
(1930) есть замечательное
место:
—
Тор ж еств енно е
рев ол юци онно е
действо
отошло
в
и стори ю...
Не
действо,
а
действие,
Надо
переключить
себ я
на
иные
токи .
(15—1)
108


Наступало
д ругое
время,
пришли
«будни», как думал
тогд а
это т
ге рой
Гл адко ва
и
многие
другие.
«Не действо,
а
д ейст вие»
—
очен ь
трудная,
но
исчер­
пывающая
и
самая
точная
для
люд ей
этого
призыва
фор-
му ла
перехода.
Давно
отшумели
бои
и з-за
этого
слова.
В
начале
30-х
годов
передовые
люди,
во
имя
«дня,
идущего
впе р ед и», с огромной страстью (и
болью!) рас­
пина ли
это
слово,
очен ь
торопились
сделать
его
арха и з­
мом,
наивным
и
смешным.
Сег од ня
«действо»
уже
с нова
арха из м.
Недавно
Н.
В.
Петр о в,
од ин
из
виднейших
организа­
торов
массо вых
действ
первых
лет
Революции
(вместе
с
К.
Марджановым,
С.
Радловым,
В.
Соловьевым,
А.
Ку-
гелем,
К.
Державиным
и
Н.
Ев р еи но в ы м), опубликовал
весьма
интересные
воспоминания
о
своей
театральной
юно ст и.
Заканчивалась
эта
статья
таки ми
словами:
—
Тридцать
лет
прошло
со
дня
эт ой
м ассов ой
поста­
новки,
и
сейчас,
вспоминая
ее,
вспоминая
силу
ее
возд е й­
ствия
на
десятки
тысяч
зрителей,
становится
к ак-то
обидно,
что
мы
не
про до лжа ли
этой
интересной
работы.
Очень
жал ь,
что
никт о
не
подхватил
мысли
Кирова
о
том ,
что
пантомимы
—
это
пр едс тав ле ния
нашей
эпохи.
(«Те­
атр», 1957, No 8)
Следовало
бы
п родо лжит ь
это
славное
д е ло...
Но,
как
ни
странно,
в
статье
Н.
В.
Петрова
само е
это
слово
«дей­
ство»
ни
разу
не
встречается.
Будто
так
это
никогда
не
называлось?
Или
не
пристало
нам
сейчас
так
это
назы­
ват ь?
Но
вот
3.
Кедрина
писала
недавно:
—
«Большой Кирилл»
—
спектакль
р ом ант ичес кий,
с
элементами
массового
действа.
Мы
ед ва
ли
уже
не
за­
был и
об
огр ом ной
эмоциональной
силе
массовых
действ.
А
между
тем
это
одн о
из
первых
достижений
послере­
волюционного
ис кус ства .
«Массовое действо», «театр на
площади»
не
могл и
и
не
должны
были,
разумеется,
заме­
ни ть
собой
все
иные
сценические
формы,
но
они
не
засл у­
живают
того,
ч тобы
их
сн ять
с
вооружения
нашего
искус­
ств а.
(«Л Г»)
Сл ово
названо
и
полемически
утверждается.
В
романе
Вад има
Кожевникова
любовно,
но
и
не
без
некоторого
высокомерия
описывается
постановка
народ­
ной
феерии
под
названием
«Взятие Бастилии» (а эта по ­
109


становка
наз ыв алась
«массовым действом»
и
никак
ина ч е).
—
На
кре п остн ой
стене,
—
р ассказы в ает
В.
К оже вни­
ков ,
—
стояли
с
застенчивыми
лицами
красногвардей­
цы...
когд а
по
сиг налу
Косначева
духовой
оркестр
стал
играть
«Марсельезу», красногвардейцы с красными бан ­
там и
бросились
на
красногвардейцев
с
синими
картонка­
ми
на
шапках,
и
нач ала сь
св алка.
По том
на
башню...
взо­
бра лся
Ко сначев
и,
п ри казав
красногвардейцам
в
синих
картонках
уступить
место
на
крепости
красногвардейцам
с
красными
бантами,
пр о изнес
оче нь
красивую
речь.
(«Заре навстречу»)
И
у
красногвардейцев,
надо
ду ма ть,
лица
стали,
дол­
жны
б ыли
стать,
еще
бо лее
застенчивыми.
Так
по-разному
вспоминаем
мы
сегодня
и
даже
вв о­
дим
в
дейс т вие
эт от
ар ха изм,
высокий,
р о мант ич еский
и
живой,
живой
отголосок
целого
периода
в
ис тории
совет­
ского
общества.


НОВЫЕ
СЛОВА-ПОНЯТИЯ
О
1908 году проф .
И.
А.
Бодуэн
де
Куртенэ
писал
в
своем
предисловии
к
последнему
дооктябрьскому
изда­
нию
Да ля:
—
Если ,
и
в
об ык нове нное
мирное
время
значение
слова
пос тоя нно
ме няе тся
и
разнообразится,
смотря
по
принадлежности
индивид ов
не
только
к
той
или
другой
местности,
но
да же
к
тому
или
другому
сословию,
классу
общества
и
д аже
«партии», то тем необходимее далеко
идущее
изменение
знач ени й
с лов
в
только
что
п ереж итое
[1905 год]
и
еще
до
сих
пор
переживаемое
«революцион­
ное », «контрреволюционное»
и
вообще
крайне
анархиче­
ское
время
[!].
У
различных
в раж дующи х
между
с обой
«партий»
од ни
и
те
же
слова
получают
различные,
иногда
диаметрально
противоположные
значения
и
вызывают
различные
настроения...
После
Октября
«изменение значений слов»
приобрело,
кон еч но,
не вид анно
широкие
и
бурные
формы
и
зашло
дальше,
чем
когда-либо
в
истории
русского
языка .
Но
теперь
слова
не
только
получали
«различные,
иногда
ди а­
метрально
противоположные
знач ения », —
неуклонно
утверждался
в
ка чес тве
главного
и
пе рво го,
как
мы
по­
пытаемся
показать
во
всей
э той
книг е,
самый
плодотвор­
ный
смысл
старых
хор ош их
слов.
Исследователи
яз ыка
в
пер вые
годы
Революции
не
видели,
да
и
не
мо гли
видеть,
это
г лавное
движение
в
языке.
В
1927 году вышла книга покойного проф.
А.
Селище-
ва
«Язык революционной эпохи.
Из
набл юдений
над
рус­
11!


ск им
язык ом
последних
лет
(1917—1926)» —
весьма
зн а­
чительная
для
своего
вре м ени
раб ота.
Но вое
р а звитие
языка
рассматривалось
в
ней
не
только
без
довольно
обычного
в
то
время
у
я зыко ве дов
старой
школы
злопы­
хательства,
а
вполне
научно
и
даже
сочувственно...
Но
глава
«Изменения значений слов»
за нимает
в
э той
кн иге
вс его
6 страниц из 226..
У
Селищева
речь
иде т,
по
преимуществу,
о
новых
сло­
вообразованиях
и
«сокращениях»
и
о
хл ынув ших
в
общ е­
н ародны й
язык
«низких»
словах.
И
главное
—
Сел ищ ев
и
др угие
исследователи
не
видели
тогда
решающих
осо­
б енно стей
этих
новых
словообразований,
новых
р у сских
неологизмов.
Новые
русские
слова
Революции
резко
отличаются
от
пр ежн их
не ол огиз мов
и
по
своему
происхождению,
и
по
своему
строению,
и
по
в сему
своему
внутреннему
дви­
жению.
Вплоть
до
Революции
самые
плод от ворн ые
и
про­
гр есси в ные
неологизмы
б ыли
заимствования
или
перево­
ды
иностранных
слов
—
политических
и
технических.
Остальные
неологизмы
б ыли
только
вя лые,
чисто
литера­
турные
переименования
старых
чувств
и
пон яти й
во
имя
«освежения»
поэтического
языка.
Теперь
положение
из менило сь
кардинально.
Сам ые
активные
но вые
слова
—
не
переводы
и
заим­
ст во вания,
а
новые
русские
слова
(ср.
строительство,
с мыч ка,
скоростник,
хозяйственник,
встречник,
затейник,
охва т,
сдвиг,
ударник,
отличник,
безотрывник,
водитель,
обезличка,
уравниловка,
летун,
двурушник,
соглашатель,
уклон,
загиб,
перегиб,
шк ур ник,
лиш е нец,
склочник,
заумь,
изыс к , «броня», «узкое место», облучение,
веща­
ние,
видение,
заземление,
завихрение,
прил уне ние,
само­
лет
и
самолетовылет,
слет,
звездолет,
слежение,
б олтан ­
ка,
коротковолновик
и
т.
д.
и
т.
д.).
Среди
этих
с лов
оче нь
много
(из перечисленных боль­
ше
п оло вины)
таких,
которые
уже
существовали
и
дей­
ствовали
когда-то
в
язык е.
Уже
не
раз
отмечалось,
что
наши
новые
слова
подчас
удивительно
н апом инаю т
изобретения
самых
старых
ру с­
ских
п исат ел ей,
в
частности
—
протопопа
Аввакума. «За­
пл ута й»
или
«замотай»
Аввакума
звучат
как
сл ова
совре­
ме нно го
разговорного
языка,
почти
как
«загибщики»,
«заливалы»
или
«аллилуйщики»; его «зи м а
еретическая
112


на
дворе»
—
оче нь
б лиз кая
нам
по
своему
основному
приему
и
по
стилю
форма
метафоры.
Так
и
его
обраще­
ние
с
глаго лами
иногда
оч ень
напоминает
н аше
новое
«кипение вперед», новые формы переходности наших гла ­
голов .
Развернулись
во
всю
ширь
некоторые
очень
стар ы е,
но
заглохшие
б ыло
внутренние
движения
в
язы ке.
И
на до
ли
говорить
о
том,
что
многие
ру сск ие
поли­
тические
термины,
д аже
ино с тра нные
по
своему
проис­
хождению,
стали
уже
для
всего
мира
русскими!
Они
впервые
оправдались
и
сбылись
у
на с,
и
теперь
все
меж ­
дународное
ра бо чее
и
социалистическое
движение
воору­
жается
этими
русскими
словами.
Хорош о
известно
также,
что
в
международную
те х­
н иче скую
те р минол огию
все
ч аще
входят
технические
слова
русские
или
греко-латинские,
но
впервые
состав­
ле нные ,
по
встретившейся
надобности,
в
Рос с ии.
Многие
иссл едо в атели
языка
первых
лет
Рев о люции
бы ли
глубоко
убеждены,
что
но вые
словообразования
в
большинстве
своем
прямые,
резкие,
грубые,
что
они
о тра­
жают
в
первую
очередь
всеобщее
убыстрение,
новые,
бешеные
темпы
жизни.
Отсюда
рубка
слов
и
зн аме ниты е
«сокращения».
Сейчас
уже
совершенно
очевидно,
что
и
это
не
соот­
ветствует
действительности.
Среди
но вых
слов
б ыли
и
характернейшие
смягчения,
новые
эвфемизмы.
Но
гл а вное
—
на
каждом
ша гу
мы
видим
переводы
тривиальных
выра же ний
в
высший,
н ауч ный
класс .
Это
особ ого
род а,
неподражаемая
науч­
ная
вежливость
(социально запущенные,
декла ссиро в ан ­
ные,
морально
дефективные
люди;
фекальные
ус т ано вки,
ассенизаторы,
санузел
и
т.
д.
и
т.
д.).
Ново е
движение,
со зда вшее
эту
новую
лексику
и
но­
вую
манеру
выражаться,
никак
не
св оди тся
к
«убыстре ­
нию».
Есть
наряду
с
этим
и
особ ое
разглядывание
«ста­
рых
с л ов », есть постоянное стремление уточнить,
что
к
чему,
а
это
з нач ит,
что
по
всему
языку
проходит,
на ря­
ду
с
«сокращениями», великое ленинское договаривание .
Так
и
«сокращения», о которых речь еще будет впе­
реди,
либо
стали
полноценными
словами,
которые
уже
никак
не
ощущаются
как
со кр ащен ия
(колхоз!), либо
3Л.
Боровой
из


развернулись
в
полную
свою
форму,
л ибо
уш ли
б ез воз­
вратно
из
об щенар о дно го
языка.
Иде т
не пр ер ывное
обновление
языка :
старые
слова
обрабатываются,
за ост ряю тся
и
ок р ыл яются
при
помощи
несравненного
русс ко го
аппар ат а
приставок
и
суффик­
сов .
Это
всегда
не
только
нов ое
выгибание
или
размина­
ние,
но
и
н овая
смысловая
отработка,
уточнение
старых
слов,
и
в
этом
их
особая
полемическая
сила.
Так
и
стилистическое
новаторство
советской
литера­
туры
раскрывается
гл авн ым
образом
в
новом
исполне­
нии
старого
языка,
в
новом
остроумии,
то
есть,
как
опре­
делял
Пушкин
важ ней шее
зн ачен ие
этого
сл о ва , «остро­
умие», в новом «сближении
понятий».
Пу шки н,
как
изв ес тно,
создал
наш
литературный
язы к,
прекрасно
действующий
и
сегодня,
почти
совсем
не
изобретая
но вых
сло в.
То,
что
противники
Пушки­
на,
архаисты,
называли
его
«неудачными нововведения­
м и », были большей частью,
как
об ъясн ял
им
Пушкин,
«коренные русские слова», которым он дал новое дви ­
жение.
Так
бы вало
не
раз
и
впоследствии:
архаисты
оче нь
часто
не
пускали
в
язы к
возвращающиеся
ко ре нные
рус­
ск ие
слова!
Собственные
но вые
словообразования
Пу шк ина
не­
мно го чис ле нны,
и,
как
правило,
он и-то
и
не
утве рди ли сь
в
общенародном
языке
(ср. «бесцель», «вокнижить», «пре­
об ор о т», «разыскательный лорнет», «самое нельзя преле­
ст и»
и
др .)! Но навечно остались в языке,
в
мышлении
и
ду ше
народа
пушк ин ск ие
сближения,
его
«применения»
(то есть приноровления к современным ему обстоятель­
ствам,
аллюзии,
намеки,
о б иняки), его исполнения ста ­
рых
слов,
его
ос троум и е.
Не
утвердились
в
языке
и
мн огие ,
иногда
очен ь
ярки е,
новые
словообразования
других
ве лик их
(Лермонтов!)
или
больших
писателей.
Но
как
горячо
они
отс таи в али
и ногда
свое
авторство
в
исполнении
тех
или
ин ых
старых
сл ов!
Вяземский
пише т
Пушкину:
—
Важные
пос т упки
где -то,
кажется,
о
Пугачеве,
у
тебя
сказан о.
Гоголь
мо жет
бы ть
в
претензии.
«Важные поступки»
п р инадл ежат
Гоголю.
Слово
«нигилисты»
Н.
На де ждин
еще
в
1829 году в
«Вестнике Европы»
употреблял
как
один
из
неологизмов
114


Фран цузс кой
революции,
как
слово
уже
вс ем
понятное
и
знакомое
в
его
кр угу.
Пушкин
вкладывает
это
слово
в
уста
Ва нюши ,
то
есть
того
же
Н адежд ина: «Ванюша показывал ему язык,
бе­
гал
за
ним
и
изо
вс ей
с илы
к р ичал: «Пьяница,
урод,
раз-
вратнйк!
Зубоскал,
писака.
Б е збо жник,
ниг ил ист !»
(«Детская книжка»)
Слово
уже
существовало
и
ра бот ало.
Но
Тур ге­
нев
по зднее,
в
другую
эп оху,
так
применил
его
в
своем,
тургеневском
(очень сложном)
зна че нии,
что
оно
по
справедливости
должно
счи тать ся
его
собствен­
но ст ью.
Тургенев
п исал
Л.
Толстому
в
1857 году:
—
Вез де
«перспективы» (это слово Боткин у меня
ук рал ).
«Перспективы», конечно,
старое
с лово
и
в
русском
язы ке.
Но
«перспективы»
в
особенном,
общественно-поли­
тическом
з начени и
и
во
множественном
чис ле
Тургенев
считал
своим
словом
и
не
отдавал
его
своему
д ругу
Бот­
кину.
Достоевский
в
«Дневнике писателя»
писал:
—
Вот
тут-то
на
квартире
у
Белинского,
в
1845 году и
бы ло
употреблено
мной
в
первый
раз
слово
«стушевать ­
ся », столь потом распространившееся.
Между
тем
Никитенко
в
своем
«Дневнике»
писал
еще
в
1826 году:
—
Честолюбие,
сопровождаемое
успехом,
с
каждым
ша гом
вперед
умаляет
в
глазах
честолюбца
предметы,
о с тающи еся
у
него
позади,
и
так
до
тех
пор,
пока
они
совсем
с туш уютс я.
Слово
б ыло
уже
в
ходу,
особенно
среди
студентов
тех­
ни чес ких
институтов,
к
ч ислу
которых
принадлежал
и
Достоевский;
это
был
довольно
об ычн ый
перенос
техни­
чес кого
те рмин а
в
б олее
ши рок ую
сферу.
Но
Достоевский
считал,
что
он
пус тил
это
слово,
и
очень
горячо
отстаивал
с вое
право
собственности
на
это
слов о.
Так
и
в
наш у,
советскую
эпоху
но вые
словообразова­
ни я,
изобретенные
нашими
пи сате лям и,
только
в
очень
немногих
случах,
как
увидим
ниже,
вх од или
в
о бще на­
родный
язык .
Не
вошло
в
общенародное
употребление
ни
од но
из
с лов
Хлебникова,
Белого,
Сергея
Боброва,
Дм.
Петровского
и
других
пи сат елей ,
ко торы е
особенно
8*
115


усердно
и
пр ин ципиа ль но
занимались
«словостроем»
В.
Каменский).
Но
на
каждо м
шагу
мы,
не
вспоминая
об
авторе,
пр и­
меняем
по-новому
кем-то
удачно
исполненные,
заи грав­
шие
новым
остроумием
сочетания
ст арых
слов .
Вот
несколько
и с торий
новых
слов
Революции,
кото­
рые
п окаж ут,
может
быть ,
с
разных
сторон
это
новое
движение
в
язык е.
СОВЕТ,
СОВЕТЫ,
СОВЕТСКАЯ
ВЛА СТЬ
Это
старое,
доброе
и
мудро е, «советпое»
слов о
(лю ­
бо вь
да
совет
мо ло дым!; жить в совете;
с
сов е том
все
твори;
принимаем
в
совет
и
д руж бу;
советный
д руг;
по­
советую
со
знающим
и
т.
д.
и
т.
д.)
изда в на
применя­
лось
и
в
качестве
политического
термина.
Они
и
в
войске
и
в
совете,
На
во евод ст ве
и
в
ответе
Слу жи ли
доблестно
царям.
(Пушкин, «Родословная моего героя»)
В
совете
—
то
е сть
в
Думе,
в
роли
советников
ц аря,
ив
ответе
—
то
ес ть
в
посольстве,
дипломатии.
В
сентябре
1612 г.
«Пожарский с товарищи»
призы­
ва ет
всех
земс ки х
людей
и збра ть
—
Совет
вс ей
земли.
«Совет», кажется,
впе р вые
означает
здесь
всероссий­
с кое
правительство.
И
это,
по
мысли
князя
Пожарского
и
его
товарищей,
уже
должен
бы ть
не
З емск ий
собор,
а
правительство,
основанное
на
г ора здо
более
широкой
социальной
основе
(см .
у
Платонова,
Любомирова
и
др.).
В
документах
эп охи
первых
бо ль ших
крестьянских
д вижений
(по Щапову):
—
Утвердить
со вет,
как
бы
всем
нам,
православным
крестьянам,
не
погибнуть
от
в рагов
православного
кре­
сть янств а.
Не
впервые,
ви д имо, «совет»
пр имен яе тся
здесь
в
по­
литическом
смысле.
Это
продолжение
старого
народного
разг ов ора.
Реш ено
утвердить
«совет»
по-н асто ящ ему ,
а
не
так,
как
уже
бывало,
и
ясно
указана
цель:
сов ет
—
орган
самозащиты
от
врагов
всего
православного
кр ест ь­
ян ст ва.
Все
го ре
в
бессо в етии
(старинное слово).
116


—
Клянусь
заменить
И вана
Борецкого
в
нар одны х
советах...
(Карамзин, «Марфа Посадница»)
—
Ме ст ное
вечевое
самоуправление,
земскосоветие...
—
Во
всех
областях
открылось
местное
народосове-
тие...
(Документы Смутного времени)
«Земскосоветие», «народосоветие»
—
в ысо кие
слова
аристократической
верхушки
Новгорода
и
Пскова;
они
в
нач але
XVII века уже очень далеко ушли'от
своего
пер­
воначального,
чес тн ого
смысла
и
в
устах
людей
из
э той
верхушки
только
прикрывали
и
украшали
очен ь
опреде­
ле нные
ин тере сы
и
т е нде нции.
А
Щап ов
(«Великорусские области в Смутное вре­
м я ») в середине прошлого века модернизует эти слова -
понятия,
придает
им,
в
соответствии
со
своими
полити­
чес ким и
идеалами,
нов ый
и
обобщенный
смысл,
испол­
н яет
их
по- с вое му.
—
Я
готов
умереть,
—
писал
Щапов,
—
за
эту
му­
чащую
ме ня
мыс ль
об
общинном
народосоветии,
о
зем ­
ско м
—
областном
и
народном
народосоветии...
(Письмо
П.
П.
Вяземскому)
Общинное,
областное
и,
наконец,
народное
на род осо­
ветие
—
вот
его
программа,
его
конституция
освобож­
денной
Рос си и.
Когда
Булавин
поднял
казачество
на
«встань», Петр
писал:
—
.. .Да бы
того
во ра
Булавина
поймать
и
зл ый
их
во-
ровс к ий
совет
раз зори ть.
(1708)
Петр
не
принижал
своего
противника
и
его
шта б,
не
обзывал
их
как-нибудь,
а
называл
этот
штаб
народного
возмущения
злым,
ко нечн о,
и
воровским
(то есть антиго ­
сударственным), но советом.
Это
же
слово
в
других
сочетаниях
выдвигали
зате м
в
качестве
политического
термина
и
сторонники
разумной
и
справедливой
монархии
или
аристократического
само­
властия.
Ив.
Посошков
напоминал,
наст о йч иво
советовал
Петру:
—
Без
мн огосо вет ия
и
вольного
голоса
б ыть
ца рю
невозможно...
Реч ь
идет
о
добровольном
самоограничении
монар­
ха
—
в
его
же
интересах.
«Затейка»
верховников:
—
Верховный
совет
н азн ачил
заседание,
на
которое
117


бы ли
приглашены
«о государственном установлении со­
ветовать»
Синод,
сенат,
генералитет
до
бригадирского
чина ,
п рези де нты
коллегий
и
гражданские
чиновники
перв ых
ч еты рех
классов...
Верховный
совет
не
имел
почти
ник ак ой
власти,
он
уже
не
был
нисколько
советом.
Реч ь
шла
о
то м,
чтобы
дать
первоначальный
смысл
и
вообще
смысл
этим
уже
несерьезным
словам:
совет,
советовать.
Кабинет
министров
был
переименован
в
совет
ми нис т­
ров,
затем
сн ова
каби нет ,
потом
оп ять
совет
министров
(до самой Революции) .
Даже
эти
переименования
должны
бы ли
обозначать
некоторые
видоизменения
в
высшем
правительственном
апп арат е,
приноровление
его
х отя
бы
к
современной
по­
литической
терминологии.
Но
это
были,
коне чно,
только
переименования.
«Совет»
как
политический
термин
ст ано ви тся
очен ь
условным
и
почти
бессодержательным
словом.
У
Да ля
в
боль шом
и
ярком
описании
жи вых
примене­
ний
этого
народного
слова
и
его
производных
оче нь
не­
мн ого
политических,
но
очень
характерные
к
ним
тол­
кования.
—
Совет,
со в ещань е,
сх од
и
съе зд
людей
в
условное
время,
для
совместного
обсуждения
дел;
сойм,
сейм,
сон м
(!),
собрание,
особое
установленье
для
Совета.
Государственный
Совет,
высшее
у
нас
совещательное,
правительственное
местб.
Совет
м инис тр ов.
Совет
или
сужденье,
вя тск .:
сгонка,
сходка,
мир
на
сходе...
У
«Толля», конечно,
совсем
другие
толкования
и
дру­
гие
примеры:
—
Совет,
назв .
собраний
и
учреждений,
рас сужда ю­
щих
о
предоставленных
им
предметах.
Во
Фр анции ,
и
по
об разц у
ее
во
все й
З ап.
Евро пе ,
бы ли
королевские
С.,
академические,
унив ер сит ет ск ие,
коммерческие,
зем ­
ледельческие,
окружные
и
др.
В
Афинах
был
С.
Д есят и,
уч ре жд.
после
изг нан ия
30 тиранов.
Они
управляли
с
та­
кой
же
несправедливостью
и
бы ли
вскоре
изгнаны...
В
В ене ции
был
С.
Десяти...
Они
управляли
самовластно
жизнью
и
имением
г раж дан,
суд
и
ка знь
пр о изв одил ись
вт айне...
Каж дое
прав лен ие
учреждало
С.
В
России
кроме
Государств.
С.
(см.
это
сл .), есть С.
министр.,
118


почти
по
всем
ведомствам;
круг
действий
их
не
опреде­
лен
положительно.,.
Смотри
«Государственный Совет».
Там:
—
Г.
Совет
состоит
из
ч ле нов,
назначаемых
Высоч.
вла сть ю. ..
Все
мнения
или
положения
Г.
Совета
полу­
ча ют
законную
с илу
только
с
Высоч.
утверждения...
Бурно
со кр ащая
слова,
славный
«Толль»
успел
и
су­
мел
ск азат ь
и
об
афинском
Совете
Десяти,
который
был
не
лучше
тира нов
и
потому
то же
был
из гна н;
о
само­
властии
вен ец иан ско го
Совета
Десяти
и,
главное,
о
«не­
определенном»
круге
действий
Государственного
Совета
в
России,
в
от л ичие
от
других
государств
Ев роп ы.
.. .Но
о
самом
слове
«совет», в политическом его при­
менении, «Толль»
и
даж е
в
начале
XX века,
после
1905
года,
его
идейный
преемник
Павленков
в
св оем
сл о варе
мог ут
сказать
только
немногое.
А
о
будущей,
уже
близ­
кой
судьбе
этого
ве лико го
слова
они
еще
и
не
подозре­
вают.
В
других
сл уча ях
и
Дал ь
прекрасно
раскрывал
по­
тенциальное,
возможное
значение
слова,
его
вну тр ен­
ние
готовности.
В
этом
случае
он
ни
о
чем
не
дог а ды­
вался.
—
Если
бы
народное
творчество
революционных
кл ас­
сов
не
создало
Советов,
—
писал
Ленин,
—
то
пролетар­
ск ая
революция
б ыла
бы
в
России
делом
безнадежным...
(26—80)
В
1905 году возникают Советы рабочих (в
ед ин ич­
ных
случаях
и
солдатских)
депутатов
в
Петербурге,
Москве,
Иваново-Вознесенске,
Екатеринославе,
Харькове,
Луганске,
Ростове-на-Дону,
Новороссийске,
Краснояр­
ске,
Чите
и
др.
—
п очти
во
вс ех
крупных
промышленных
центрах
и
же лезн одо рожн ых
узла х.
Во
второй
п олови не
сентября
1905 года в Петербурге
развернулось
ш иро кое
стачечное
движение,
в
октябре
оно
вылилось
во
всеобщую
политическую
стачку.
Возникли
Советы
рабочих
депутатов
по
отдельным
отраслям
п ро­
изв одс тва.
В
обращении
Московского
комитета
большевиков
го­
ворилось:
—
Пу сть
депутаты
в сех
фабрик
и
за в одов
объединя­
ются
в
об щий
Совет
депутатов
все й
Моск вы .
Он
придаст
’ему ту сплоченность и организованность,
которые
ему
119


нужны
для
борьбы
со
всеми
его
врагами
—
как
с
само ­
державием,
так
и
с
буржуазией.
—
22 ноября (5 декабря) 1905 года мы,
депу т аты
Московского
Совета
ра б очих
депутатов,
собрались
на.
первое
заседание
Со в ета.
Пленум
состоялся
в
доме
Гир ­
ша,
в
зале
студии
Станиславского.
Участники
заседания
выразили
сво ю
признательность
Петербургскому
Сов ету .
Они
избрали
Исполнительный
Комитет
Совета
и
пр иня ли
воззвание...
(«Воспоминания А.
Киселева.
«Правда»,
5/ХП 1955 г. )
Совет
—
новое,
ленинское
слово,
которое,
как
мы
виде л и,
уже
давно
существовало
и
в
политическом
языке.
В
1905 году оно «толь ко»
пол учи ло
новое
и
великое
во­
площение.
На
этой
основе
сложилось
и
еще
никогда
не
слыханное
р анее
словосочетание:
советская
власть.
Ленин
заме нил
эт им
словосочетанием
—
со ве тская
власть,
Республика
Советов
—
одн о
из
старых
п оложе ­
ний
марксизма:
—
Не
пар л амент ар ная
республика,
—
возвращение
к
ней
от
С. Р.Д.
было
бы
шагом
наз ад,
—
а
республика
Со­
ветов
рабочих,
батрацких
и
крестьянских
депутатов
по
в сей
стране,
с низу
доверху...
(24—5)
В
1917 году,
после
Фе вр аля,
это
еще
только
слово-
пр огра мма .
В
д ейств ит ел ьн ости
большинство
в
Советах
принадлежит
меньшевикам
и
эсерам.
Открывается
ве ли­
кое
противоречие
меж ду
тем,
что
должно
и
может
зна ­
чи ть
это
слово,
и
тем,
что
оно
означает
сег од ня
практи­
че ски.
И
тогда
большевики
снимают
на
время
свой
уже
вы­
стра данн ы й
в
героических
б оях
1905 года лозунг: «Вся
власть
Советам!».
Это
несравненный
по
своему
др амат изму
эпизод
в
и ст ории
сл ов а- пон ятия
«Советы», как и вообще в истории
вс ех
сл ов-пон яти й
нашего
языка!
В
июле
1917 года,
в
шалаше
на
Разливе,
Ле нин
го­
ворил
Зиновьеву:
—
Вд руг
кто-то
сказ ал:
надо
п озват ь
казако в .
И
Со­
ве ты
облегченно
вздохнули
и
позвали
казаков...
Вот
они
что,
ваш и,
нынешние
Советы!
—
Мои
Сов е ты,
—
слабо
усмехнулся
Зиновьев.
—
Для
меня
в
итоге
июльских
событий
стал о
я сно
о дно:
власть
должна
б ыть
вз ята
р е вол юционным
проле­
та риа том
самостоятельно,
тогда
снова
появятся
Советы,’
120


по
не
эт и,
не
тепер ешн ие,
не
предавшие
рев олюц ию,
не
старые
С ове ты,
а
обновленные,
закаленные,
пересоздан­
ные
опытом
борьбы.
(Э.
Ка за кеви ч, «Синяя тетрадь», 4)
—
Слишком
часто
бывало,
—
пи сал
Ленин
в
се ре ди­
не
ию ля
1917 года,
—
чт о,
когда
история
д елает
крутой
поворот,
даже
передовые
партии
более
или
менее
долгое
время
не
могут
освоиться
с
но вым
положением,
повто­
ряю т
ло зунг и,
бывшие
правильными
вчера,
но
потеряв­
шие
всякий
смысл
сегодня,
потерявшие
смысл
«внезапно»
настолько
же,
насколько
«внезапен»
был
крутой
пов орот
истории......
По
всей
видимости,
не
все
сторонники
лозун­
га: «переход всей .власти
к
Советам»
достаточно
вдума­
лись
в
то,
что
это
был
лозунг
мир ног о
развития
револю­
ции
вп е ред...
Но
теперь
эта
борьба,
борьба
за
сво евр е­
менный
переход
власти
к
Советам,
окончилась.
Мирный
путь
развития
сделан
невозможным...
(25—164—166)
28 (15) сентября 1917 года орган ЦИК Советов рабо­
чих,
со л датск их
и
крестьянских
депутатов
«Известия»
писали:
—
Мы
сами
являемся
могильщиками
своей
ор га ни­
зации...
Когда
пало
самодержавие
и
с
ним
весь
бюрокра­
тич ес кий
порядок,
мы
построили
Советы
де пу татов
как
временные
бар аки,
в
которых
могла
найти
приют
вся
демократия.
Теп ерь
на
место
бар аков
строится
постоян­
ное
к аме нное
зда ние
нов ого
строя,
и,
естественно,
люд и
постепенно
уходят
из
бар ако в
в
более
удобные
помеще­
ния
по
мере
того,
как
отстраивается
э таж
за
э тажо м.
Одновременно
идет
непрерывная
борьба
за
большин­
ство
в
са мих
эт их
«бараках», приюте всей демократии,
за
то,
чтобы
Советы
стали
в
сам ом
деле
Советами.
Надо
брать
Советы.
А.
Коллонтай
писала
(«Василиса Малыгина») в на­
чале
20- х
годов:
—
З нает
еще
с
17-г о
года.
Вместе
«Советы брали».
«Советы брали»
—
в
кавычках;
это
еще
св ежо
и
по­
лемично.
Михаил
Кольцов
в
1927 году приводил рассказ оче ­
вид ца
о
том
же
—
то
е сть
о
том ,
как
рабочие
брали
С ове­
ты
в
1917 году:
—
Вся
власть
Советам!..
До
сих
пор
ст оит
у
меня
в
глазах
эт от
санкюлот
на
трибуне
«белого зала», в само­
забвен ии
потрясающий
винтовкой
перед
лицом
враждеб­
ных
«вождей демократии» . («Великое нетерпение»)
121


Через
десять
лет,
когда
Советы
уже
давно
победили
и
белых
и
четырнадцать
держав
вместе
с
ними,
когда
почти
все
эти
дер ж авы
уже
должны
был и
«признать»
новое,
советское
государство,
М их.
К ольц ов
с
особым
удовольствием
пр иво дит
эт от
расс каз
очевидца
о
том ,
как
санкюлот
бр ал
Советы.
Слово -п рогр ам ма
уже
воплощено,
стало
реальностью,
не пре ры вно
р астет .
—
Товарищи
тр у дящи еся!
Помните,
что
вы
са ми
те­
п ерь
управляете
государством...
Ваши
Советы
отныне
—
органы
государственной
власти,
полномочные,
решающие
органы...
Пр едседат ел ь
Совета
народных
комиссаров
В.
Улья­
нов
(Ленин) .
Пе тро гра д , 5—XI 1917.
Джон
Рид
разъяснял
себе
и
другим
значение
э того
слова:
—
Наиболее
важные
ор г анизации .
1.
Со­
ве
т.
Это
слово
в
русс ко м
язык е
существует
давно
и
соот­
ветствует
английскому
сл ову
«council».
При
царе,
напр.,
сущ ес твов ал
Государственный
Совет.
Однако
со
време­
ни
революции
слово
«Совет»
стали
связывать
с
опреде­
ленным
типом
представительства,
избир аем о го
трудящи­
мися,
членами
производственных
коллективов,
—
Сове ­
том
рабочих,
со л датск их
и
крестьянских
депутатов.
По­
этому
слово
«совет»
я
употребляю
только
по
отношению
к
этим
органам.
(«Десять дней ...», 18)
Новый
центральный
смысл
старого
слова.
Возникают
самые
различные
и,
конечно,
п рямо
про­
тивоположные
по
своему
смыслу
сближения
и
сопряже­
ния
это го
слова
с
другими,
оно
притягивает
но вые
рифмы
и
созвучия.
Смело
мы
в
бой
пойдем
За
власть
Советов
И,
как
один,
ум рем
В
борьбе
за
это!
Совет
—
и
«это»; огромное « эт о», уже всем извест­
но е,
не
требующее
уточ не ни й:
э
то,
за
ко торое
стоит
уме­
ре ть.
122


Свободной
зем ли
новоселы
ид ут
во
Всемирный
Совет.
(Тихонов, «Комсомольская ода»)
«Это»
уточн е но:
оно
—
всемирное.
•
Гул яй,
Маша,
воля
наш а!
Ах
ты,
воля ,
в о ля-св ет,
Уж
не
дума,
а
Совет.
(У М.
Б о р ецко й, «Пир народный»)
Свет
—
совет.
—
Сергей.
Работайте
по-советски.
Директор.
Это
как
же?
Князев.
Это
значит
по
совести,
гражданин.
Ш
метцгер.
Это
по
чье й
же
совести? (К.
Тр енев, -
«На берегу Невы»)
По -со в етски
—
по
совести.
От лич ный
ответ
Князе ва !
Но,
как
всегда
у
Тренева,
и
противник
не
оглуплен.
Оч ень
ре зонна я
в
св оем
роде
реплика
Шметцг ер а,
укра­
ин ского
землевладельца-«хлебороба»
из
немцев:
это
по
чь ей
же
совести?
В
1920 году В .
Хлебников
написал
поэму,
которая
на­
зыв алас ь
первоначально
«Ночь перед Рождеством».
Это
бы ло
еще
довольно
обы чн ое
в
то
время
пе рео смыс ­
ление
с та рого
образа
и
термина
со
всеми
его
с в ящен­
ными
ассоциациями
(«сотворение мира», «Новое миро ­
здан ие», «Вершина времен»
и
др.).
Но
з атем
Хлебников
переправил
это
з а главие
на
«Ночь перед Советами» .
Открылась
новая
глагольность
этого
и мени
существи­
тельного.
Советы
—
событие,
с о бытие
времен,
по-
державински.
У
Н.
Асее ва
тогда
же
(1920):
Совет
в етв ей,
совет
ветров,
Совет
в есенних
комиссаров
В
земное
черное
нутро
Ударил
ог ненны м
кресалом.
Советы
—
ветви,
ветра,
весна;
это
соп ряж ени е
слов
встречается
и
у
многих
других
поэтов.
У
Асеева
это
же
слово
«Совет»
тянется,
по
не од о лимой
внутренней
ск лон­
123


ности,
к
еще
бо лее
родственным
ему
сло вам :
вещий,
ве­
щать,
вещь
(см.
об
эт ом
ниже).
У
Есенина:
Говорила
бо жья
матерь
сы ну
Со ве ты,
Ты
нё
плачь,
мой
лебеденочек,
Не
сетуй.
(«То не тучи...»)
Советы
—
не
сетуй.
.
А
вот
д ругое
благословение
Советам:
—
Смейтесь
в
лицо
вс ем
кулакам
и
не
до пу ск айте
их
к
тому
свят о му
месту,
которое
зо вется
Со­
ветом...
Так
писал
в
своих
«Известиях»
Весьегонский
(Твер­
ско й
губ.)
уисполком
в
1918 году ( у. А.
Тодорского, «Год
с
винтовкой
и
плугом»).
—
П р авда,
земельки
ны не
прибавилось,
как
господа,
п оки нув
в
се ле
Подъяремном
поместье,
тайком
укатили
куда-то,
сл ышн о,
что
за
границу,
а
над
подъездом
их
до­
ма
повесили
вы ве с к у : «Волостной Подъяремный совет» .
(Ив .
Н о ви ков , «Жертва»)
Вст рет или сь,
столкнулись
и
поистине
зарычали
друг
на
друга
слов а
«подъяремный»
и
«совет»!
Пис ат ели
старшего
поколения
с
ос обой
охотой
де­
монстрировали
тогда
образцы
непо ним ан ия
важнейших
слов-понятий
(даже коренных русских)
и
сам ые
н еза­
конные,
иногда
почти
невероятные,
св язи
между
словами
в
реч и
«темных людей».
Но
хорош о
в
своем
роде
звучит
и
это т
оксюморон!
Встретились
и
столкнулись
знако­
мые,
выстраданные
слова.
Митька-гармонист
в зял
его
в
семейство
Советско-
вых.
Это
была
их
уличная
фамилия.
Митревна
объяс­
няла:
—
Носовы
они,
по
рождению
Нос ов ы.
А
эт.о
их
про­
звал и
за
то
—
при
белых
в
тюрьме
старик
с
девкой
си­
дели.
А
сейчас,
как
чт о-
не
по
их,
сейчас: «не по-совет-
скому,
дескать,
понимаете», али «мы
—
совет ск ие
граж­
124


дане», ну их и зовут «Советсковы». (Л.
Сейфуллина,
«Выхваль»)
Советсковы
—
и
фамилия,
и
кличка,
и
лозунг.
Народ
говорил:
совецкий.
Сейфуллина
не
раз
так
и
записывала
из
уст
народа,
принципиально
и
демонстра­
тивно.
Ср.,
например,
в
«Путниках»:
—
Ру ка
об
ру ку
на
защ иту
совецкой
власти...
Такое
написание
с лова
«по-народному»
од но
время
пыт али сь
узаконить
не
только
некоторые
писатели,
сто­
ро нн ики
полн ой
свободы
для
языка,
но
и
некоторые
видные
политические
деятели
(например,
Лепешинский).
Эти
предложения
не
был и
приняты.
Непозволительно
затемнять
корень
это го
старог о
слова,
нельзя
отрывать
слов о
от
его
прошлого,
не льзя
плестись
в
хвосте
за
«про ­
изношением» (ср.
большевицкий), хотя бы и народным.
Это
было
одно
из
очень
яр ких
отражений
постоянной
ленинской
борьбы
за
строгую
нормативность
в
язы ке.
Ни
одно,
кон ечн о,
сло во
не
вызывало
такого
ужа са
в
противоположном
лагере,
такого
яростного
и
самозаб­
венного
противодействия,
как
это
—
«совет».
—
Катя
бо я лась
некоторых
с лов;
например,
с ов­
деп
казалс я
ей
свирепым
сл овом ,
ревком
—
страш­
ным ,
как
рев
бы ка,
просунувшего
кудрявую
морду
сквозь
пле те нь
в
сад,
где
стояла
маленькая
Катя
(было такое
происшествие
в
дет ст ве). (Ал.
То лст ой , «1918 год»)
Это
бы ло
то гда
стр ашн ое
слово
для
Кати,
особенно
страшное
в
его
сокращенной
форме,
в
сложениях
сов-,
—
как
уже
нечто
всем
известное,
са мо
собой
п одр аз умевае ­
мое
и
естественное.
У
Колчака
его
совет
министров
назывался
д аже
в
о фициа ль ных
документах
«Совмином»: «Совмин принял
к
с ве ден ию », «Совмин постановил»
и
т.
д.
Сокращенно,
на
советский
л ад!
Это
должно
было,
по-видимому,
означать,
что
они,
колчаковцы,
уже
не
боятся
ни
эт ого,
ни
друг их
советских
слов
и
применяют
даж е
советские
сокращения
(а над ними как только не
издевались
б елые
публицисты
и
вну тре нние
эми гра н ты!),
потому
что
они
тож е
дел ов ые
и
тр езвы е
лю ди.
Колчаков­
цы,
можно
сказат ь ,
поднимали
перчатку.
Так
бы ло
в
пе­
риод
наибо л ьш их
успехов
Колчака,
когда
он
был
на
Волге.
125


Л.
Люби мо в
р ассказыв ает
в
своих
воспоминани­
ях,
что
младороссы,
то
есть
р усск ие
фашисты,
выдви­
гали
лозунг:
ца рь
и
Советы.
Слово
уже
показало
св ою
силу,
и
противник,
как
вс егд а,
п ыта ется
его
аннексиро­
вать.
Это
не
удалось,
по беда
Со вет ов
стала
сов-ерш-мъ-
шимся
фактом,
как
писал
о дин
рус ск ий
зарубежный
юморист,
и
теперь
противник
уже
пыт ается
только
сло­
мать,
униз ить ,
оскорбить
или
хотя
бы
только
передраз­
ни ть
это
страшное
слово.
Возникают
бесчисленные,
стр аш но
ехидные
«народные этимологии».
Пытались
передразнить
и
ос меять
это
слов о
не
только
прямые
противники
и
обыватели,
но
и
с торон ни ки
пол­
ной
«революции формы в языке и искусстве» (это,
как
известно,
продолжается
и
сейчас
за
рубежом)
и
неко ­
торые
идеологи
Пролеткульта.
—
И ли,
когда
улягутся
вздыбленные
революцией
ст и­
хии,
вы
будете
в
пр аздн ики
с
цепочками
на
ж илет ах
вы­
ходить
на
пл о щадки
пер ед
вашими
районными
Советами
и
чинно
играть
в
крикет?
—
писала
«Газета футуристов».
(15/Ш 1918 г. )
—
Не
надо
думать,
что
тип
«советской»
организации
отк рыв ает
нам
какие-либо
новые
горизонты
для
раск ры ­
тия
пролетарской
культуры,
—
писал
в
1919 году в статье
«О тенденциях пролетарской культуры»
один
из
и де оло­
гов
Пр оле тк ульт а.
«Советская»
даж е
в
кавычках.
Ср.,
в
том
же
кр угу,
«советовластие»
и
др.
Известно,
что
пролеткультовцы
добивались
«неза ­
висимости»
от
советской
власти,
считали
себя
более
«пролетарскими», чем
государственные
деят ел и
совет­
с кого
государства.
Извес тно ,
как
о тв ечал
им
Ленин.
В
речи
обывателя
и
противника
с
о
в -(со ве тский)
вступает
в
сам ые
невероятные
и
ехидные
сочетания.
Но
невозможные
сочетания
с
сов-
возникают
и
в
страстных,
полемических
оксюморонах
Л ен ина!
—
В
Москве
надо
добиться
образцовой
(или хотя
сносной,
для
начала)
чи ст оты,
ибо
большего
б езо бр азия,
чем
«советская»
гря зь
в
«первых»
советских
домах,
и
представить
себе
нельзя...
(35—450)
—
Уменьшать
неуклонно
самое
число
«совбуров».
(32—108)
Ср.
у
Гладкова
в
«Цементе»:
126


—
На
сло вах
вы
все
богатыри,
а
на
деле
метите,
как
бы
сесть
поудобнее
и
превратиться
в
совбуров.
(3—3)
В
кавычках
и
без
кавычек.
Довольно!
В
совмещанском
п а ртере
Леф
не
раскидает
свои
як оря.
(«Не все то золото...»)
В
партере
у селись
поудобнее
совмещане
(они же и
совмеценаты
«нового искусства»!), и Маяковский бро­
са ет
им
в
лоб
самые
отто че нны е
и
отборные
ругательства,
ча ще
в сего
в
форме
именно
таких
убийственных
сложе­
ний
сов-
с
очен ь
не хорошим и
словами.
В
сати ре
—
совбарышни,
соваристократы,
совснобы
или
даже
совграфы.
Они
разговаривают
на
своем
жарго­
не
и
даже
самоутверждаются
и
самообобщаются.
Но
в
хорош ей
сатире
они
дела ют
это
так
искренне,
убежденно
и
законченно,
что
оказываются
в
конце
концов
непре­
менно
совдураками.
Одна
из
самых
зл ых
диверсий
пр о тив ника
в
языке
—
это
утверждение
поня тия
«советский язык» .
Подлец
Яропегов
у
Горь ког о
(«Сомов и другие»)
методически
«совал голые слова» (голосовал)
в
«совет­
ски й
язык».
У
Гладкова
в
«Цементе»:
—
Предисполком?
Это
по-каковски?
—
А
по-таковски
—
п о-ру сск и...
—
Врешь .
Ру с ский
язы к
не
такой.
Этот
ваш
ж ар­
гон
—
не
то
жидовский,
не
то
воровской.
—У
нас,
в
Советской
России,
во ры
не
п ло дятся.. .
Мы
беспо щадно
стреляем
их ...
(8—2)
Это
—
диалог
Даш и
с
бандитским
полковником.
Но
исподволь
и
в
разговорной
реч и
и
в
иных
учен ых
трудах
внушалась,
как*мы
уже
отмечали,
та
же
весьма
ядови­
тая
идея,
что
и
я зык,
то
ес ть
самая
душа
народа,
у
со­
ветских
людей
уже
друго й,
не
имеющий
ничего
общего
с
его
прош лым,
его
закон ами
и
традициями.
—
Великое,
не об оз римое
сотрудничество
возможно.
Не
только
возможно
оно,
но
да же
за пове д ано
под
древ­
ни ми
ду ба ми,
на
исконных
советах
славянских.
127


Так
писал
в
год ы
Отечественной
войны
Н.
К.
Рерих,
русский
художник,
которы й
дож ив ал
тогда
свой
век
на
чужбине,
в
да л екой
Индии.
Это
было
политическое
выступление,
приз ыв
к
сотрудничеству
и
прим ир е нию
вс ех
патриотов
в
т яже лое
для
Родины
время
(так назы­
ваемый
пак т
Рериха), а написано это было по-рерихов-
ски,
в
стиле
этого
влю бле нног о
в
рус ск ую
ста р ину
ху­
дожника,
с
очень
характерными
для
него
мифологиче­
скими
«реалиями».
Но
таков
в
самом
деле
исторический
пут ь
этого
древ­
нег о
слова...
В
резолюции
ЦК
ВКП(б)
от
23 апреля 1932 года
впервые
вводится
понятие
«советский писатель». С то чки
зрения
пролеткультовцев,
рапповцев
и
других
«теорети ­
ко в»
недавнего
прош лого ,
такая
терминология
бы ла
слишком
общей,
даже
как
бы
«внеклассовой».
Но
это
знаменовало
уже
со ве рш ив шееся
ра сши рен ие
и
уточнение
(одновременно)
оч ень
в ажн ого
понят ия.
Партия
утвердила
новое
словосочетание,
которое
она
же
в
ход е
вс ей
своей
работы
сделал а
сначала
возм ож­
ны м,
затем
реальным,
соответствующим
действитель­
ности.
Значение
этого
слова
неу кл онно
растет.
—
Всту пл ени е
нашей
страны
в
период
развернутого
строительства
коммунистического
общества,
—
г ов орил
Н.
С.
Хрущев
на
вс треч е
с
избирателями
Калининского
округа
г.
Москвы,
—
ведет
к
всемерному
усилению
де я­
тельности
Советов.
Намеченный
XXI съездом партии
курс
на
постепенный
пе ре ход
ряд а
фу нкций
органов
го­
сударственного
аппарата
к
общественным
организациям,
и
в
том
чис ле
к
самым
массовым
и
авторитетным
из
них
—
Со в етам
депутатов
трудящихся,
—
подготовлен
само й
ж изнь ю,
вс ем
ходом
развития
Советского
социа­
листического
государства.
(1959)
Бушует
н овой
жизнью
это
ст арое
слов о,
которое
открыло
новую
эру
в
истории
человечества.
Оно
прони­
зывает
в есь
современный
рус ск ий
язык ,
оно
сл ышно
и
там ,
где
оно
совсем
не
названо.
«Это»! Во всех историях
слов
мы
еще
встретим
его
так
или
ин аче.
128


В
марте
1920 года,
менее
чем
через
три
года
пос ле
Октябрьского
пер евор от а,
Ленин
отмечал:
—
Наше
русское
слово-«совет»
—
одн о
из
самых
рас­
пространенных,
оно
да же
не
переводится
на
другие
язы­
ки,
а
в езде
произносится
по-русски...
(25—72)
—
Ско л ько
бились
мы,
—
всп о ми нает
акад.
Н.
Ко н­
р ад,
—
пытаясь
перевести
на
китайский
я зык
сло во
«со ­
в ет»...
Ни
одн о
китайское
слово
не
в
сост оя нии
было
пе­
редать
в
точности
то,
что
вложил
русский
народ
в
поня­
тие
«Совет», «Советский» ...
П ока
мы
с по рили
и
и скал и,
к итай ские
рабочие
и
красноармейцы
решили
это т
вопрос
без
нас.
Они
прос то
включили
это
сл ово
в
свою
речь...
«Совета»! —
воскликнул
Поливанов
в
пекинском
произ ­
ношении.
—
П рекрас но е
китайское
слово.
Точнее
не
ска­
жешь.
(«Новый мир», 1959, No 4)
Оно
перешло
все
рубежи.
Soviets partout! Все челове ­
чество
знает
теперь
это
слово.
«Soviet» —
первый
из
советизмов.
ОСМ ЫСЛ ИВАТЬ,
ОСМЫСЛИВАНИЕ
Это
сл ово,
од но
из
самых
важных
в
язы ке,
по
нашему
сегодняшнему
ощущен ию,
з аним ает
оче нь
небольшое
ме­
сто
в
словаре
Да ля.
Тол ко ва ние
Да л я: «придать чему -ни ­
бу дь
смысл,
тол к;
оживить
мыслящим
духом».
И
у
Даля
же
совершенно
за м еча тельн ый
об разец
пр и­
ме не ния
этого
с лова
в
живом
великорусском
языке: «Он
раскрыл
связь
событий
и
тем
осмыслил
самую
скучн ую
и
запутанную
пору
жизни
гос уд арст ва».
Раскрыл
связь
событий
—
это
звучит
совсем
по-со­
временному.
Но
в
ре зул ьта те
этого
раскрытия
только
придается
какой-то
смысл
без
то го
скучной
и
зап у­
танной
поре
в
жиз ни
государства.
И
в
пос лед ующих
изданиях
Даля
остается
только
это
толкование.
Сл ово
«осмысливать», однако,
имело
уже
во
времена
Даля
и
другое,
более
глубокое
з начени е.
Б ели нский
—
Достоевскому:
—
Вы
только
непосредственным
чутье м ,
как
худож­
н ик,
это
могли
написать,
но
осмыслили
ли
вы
са ми
эту
страшную
правду?.. (В
воспоминаниях
Достоевского
о
Белинском)
9Л.
Боровой
129


Достоевский
осмыслил
по- св оем у:
—
Алеше
яс но
б ыло,
что
он
уже
все
понял ,
осмыслил
весь
ф акт. ..
(«Братья Карамазовы»)
—
Принял
я
тогда
в
душу
с емя
слова
Божия
осмыс­
ленно...
(Там же)
—
Вдруг
вполне
осмыслил
пр ичину
своей
тос ки ...
(«Бедный муж»)
И
т.
д.
Понял,
осмыслил
и
принял
—
вот
триада
Достоев­
ского.
У
Щедрина:
—
Ибо ,
в
сущности,
что
означает
это
выражение
«про ­
никн ут ь», которое переполняет тоской все сердца?
Озна ­
ча ет
ли
оно
взлом,
насилие,
бунт?
—
Н ет,
оно
означает
'стремление осветить
и
осмыслить
жиз нь.
(«За рубе­
ж ом», 3)
Щедр ин
о
«Могучей кучке»:
—
Блестящая
плеяда
м олоды х
композиторов,
ее
стремления
осмыслить
мир
звуков,
приспособить
его
к
точному
выражению
разнообразнейших
жиз ненн ых
фун ­
к ций.. .
(«Недоконченные беседы»)
Проникнуть,
чтобы
найти,
а
не
только
придать
смысл;
осмыслить,
чтобы
прис посо бит ь
к
точному
выражению
ж изни.
«Осмысливание»
—
о дно
и
другое.
Но
во
всех
слу­
чаях
это
слово
новое,
выз ываю щее,
жгуч ее .
У
Тютчева:
Иной,
ты
скажешь,
просто
лае т,
А
он
свершает
высш ий
до лг
—
Он,
осмысляя,
развивает
Утиный
и
гусиный
толк.'
(«В деревне»)
Саркастическое
передразнивание
бое вы х,
определи­
тельных
слов
но вых
люде й.
«Осмысляя»
в
неудобопроиз­
носимой,
како фо ни ческ ой
деепричастной
форме
(не без
«осла»).
Здесь
же
очень
комически
звучит
по
контексту
другое,
важно е
для
нов ых
лю дей
с лово
«развивает» .
А
все
вместе
—
бесплодный
и
глупый
г у синый
толк.
А
К-
Победоносцев
тогда
же
принимает
на
вооруже­
ние
это
осмеянное
Тютчевым
слово:
—
Они
[то есть славянофилы]
первые
помогли
обще­
ству
осмыслить
и
несравненное
достоинство
п рав осла в­
но


ной
це рк ви,
и
жизненное
знач ени е
ее
для
народа.
(Некро ­
лог
И.
Акса ков у , 1859)
Он
пы таетс я
пристроить
к
своему
дел у
это
боевое
с лово
людей
противоположного
ла геря .
У
Гарина-Михайловского
словами
именно
этих
но­
вых
людей:
—
Ты
беллетрист,
конечно...
Это
человек,
ко то рый,
так
сказать,
ра зобра лс я
уже
в
сумбуре
жизни. .,
осмыс­
лил
себе
все
и
стал
выше
толп ы.
Этой
толпе
он
осмысли­
вает
ее
собственные
действия
в
художественных
обра­
зах...
Скажи,
Тёмка,
что
ты
или
я
можем
осмыслить
дру­
г и м ? («Студенты»)
П родол жен ие
этого
же
спо ра
в
«Инженерах»:
—
А
по- мое му,
со зна ние
является
постфактум,
всякое
решение
для
дейст ву ющ их
лиц
всегда
я вля ется
бессозна­
тельным.
Осмысливают
его
уже
п отом
историки,
уч ен ые,
филологи...
(6)
Легко
видеть,
что
это
очен ь
боевой
и
сегодня
сп ор.
В
«Климе Самгине»
Г орько го:
—
А
Лев
Шест ов
г ово рит
так : «Личная трагедия есть
единственный
п уть
к
субъективной
осмысленности
суще­
ст во вания ». (Т.
IV)
Лев
Шестов
—
автор
«Апофеоза беспочвенности»,
уч аст ник
ренегатского
сборника
«Вехи», воинствующий
идеалист.
«Путь»
хотя
бы
к
субъективному
осмыслению
жиз ни
лежи т,
по
Шестову,
через
ли чную
трагедию.
У
Белого
в
«Котике Летаеве»:
—
Архитектоника
рит мов
осмыслилась
и
отряхн ул а
бы лые
мне
смыслы.
(Гл.
13)
Ц елая
революция:
опрокинулись
все
былые
смыслы.
Но
все
дело
в
архитектонике
ритмов,
а
не
в
чем
ином.
И
вся
прелесть
в
том ,
что
«архитектоника»
осмысли­
ла сь
сама,
н е понят ным
для
героя
образом.
Слово
уже
бурно
жи ло
и
воевало
до
Рев ол юци и.
Но
в
советскую
эпо ху
оно
п олуч ило
такое
новое
и
широкое
ра звит ие,
что
по
справедливости
может
счита ть ся
но вым
словом.
Все
начинается
с
осмысления.
—
Не
развалины
вокруг,
но
новая
жизнь,
выз ванна я
9*
131


этим
не
про сто
стихийным,
но
человечески
осмысленным
землетрясением,
бу йно
прорывается
повсюду.
(Луначар­
ски й, «О новом типе писателя», 1925)
У
Гладкова:
—
Вы
говорите,
что
все
ясно
без
рассуждений,
—
но
мы
привы кли
всегда
осмысливать
свое
положе н ие.
Эта
прив ычк а
не
так
плоха.
(«Головоногий человек», 1928)
Так
го во рит
фальшивый
человек,
чел ове к,
кот орый
меньше
всего
имеет
право
на
это
слово!
Он
очень
свое­
корыстно
жонглирует
большими
словами.
Но
так
оно
и
ес ть:
это
уже
психологическая
привычка.
Перепутанные
р еплик и,
важные
слова
«не у того»
чел о века
—
самый
действенный
прием
в
бо льшой
обще­
ственной
полемике.
Так
проверяется
прочность
сло в.
И
«осмысливать»
уже
выдерживает
это
испытание.
—
Я
лич но
приехал
сюда,
—
усмехнулся,
хмы к нув
но­
со м,
собственный
корреспондент
Узелков,.—
чтобы
в
ху­
дожественной
фо рме
осмысливать
наиболее
св ежие
и
по
возможности
увлекательные
факты.
(П.
Н и лин, «Жесто ­
к ост ь»)
Узелков
гов ор ит
готовыми,
чужими
словами;
осмыс­
лив ать
в
его
устах
—
уже
профессиональное,
почти
жа р­
гонное
сло во
газетчиков.
И
он
говорит
о
свежих
фактах!
Опять
не
тот
че ло век
«осмысливает», но слово само
по
себе
хорошее
и
важное,
что
бы
ни
гов орили
Головоно­
гий
и
Узелков.
А
вот
эти
же
слова
у
человека,
для
ко торого
они
орг а­
ничны:
—
Чем
вы
будете
жить?
—
спр ашив ала
я
придирчи­
во
и
стр ого.
Неосмысленным,
не
включенным
в
какую-то
орбиту
—
он
не
мог
ж ить
и
действовать.
Осмысливание
начал ось
с
проверки
данных.
(А.
К ар аваева, «Рассказ,
предваряющий
бытие »)
Мая ков с кий
п роход ит
через
т ро пики:
Но
п реж де,
чем
осмыслил
ле с,
и
бр ед,
и
жар ,
и
день
я...
(«Тропики»)
Осмыслить
самый
б ре д...
Веселое
утверждение
по бе­
132


лившего
слова,
для
которого
уже
н ичто
не
страшно,
—
при
«иронической помощи»
оксюморона.
.
—
На до,
наконец,
осмысливать
этот
гулятельно-сози-
дательный
процесс,
который
некоторыми
в ульг ари зато­
рами
о по ш ляется
названием
прогулки.
(Ильф и Петров,
«Веселящаяся единица»)
Еще
одн о
утверждение
важн ог о
и
победившего
сло­
ва
—
сатирическое
утверждение.
Оп ять
перепутанные
реплики:
го во рит
вуль гариз а тор
—
о
«вульгаризаторах»!
—Достигнуты
иные
скорости
—
осмысливается
зе м­
ля.
Осмысливаются
дни
и
недели
месяца,
потому
что
только
сейчас
фазы
Луны
и
положения
Зе мли
ну жны
для
космических
п оле тов ...
(В.
Шкл о в ски й, «О деянии»)
—
Маленькая
точечка
несла
в
себе
такой
заряд
жи з­
ни,
что
первозданная
пустыня
показалась
осмысленной,
прист рое нн ой
к
делу.
(Н.
Ми хай лов , «Иду по меридиа-
н у»)
—
Та
удобная
теснота,
к огда
нет
ни
одной
лишней
вещи
—
каждая
осмыслена.
(Там же)
Это,
пожалуй,
наиболее
зрелое
и
современное
приме­
нение
слова
«осмысливать»
—
по
самому
высокому
кл ассу
на учн ой
точности,
в
новом,
очень
прямом
и
стро­
гом,
значении.
И
звучит
это
тем>
выразительнее,
что
рядом
простые,
даже
тривиальные
слова:
пристроить
к
делу.
Большое
слово
победило,
по ис тине
засияло
з ано во,
и
вот
—
курьезный
эпизод
из
литературной
хроники
по­
следних
л ет,
связанный
с
этим
словом
и,
как
на
смех,
с
Белинским...
В
Пушкинском
Доме
в
Ленин град е
обсу ж дал ся
во­
прос,
какими
должны
б ыть
комментарии
к
Белинскому.
—...Дирекция
ра з решила
спор,
приняв
более
чем
странное
решение:
предусмотреть
в
коммен та риях
лишь
«минимальные возможности осмыслительного характе­
ра», поскольку «осм ы с ле ни е
бывает
временным
и
прехо­
д я щим»...
Один
из
участников
этого
спора
наз вал
отказ
от
подлинного
комментария
«хорошей общественной осто ­
рожностью».
—
Но
ес ли
это
называется
«общественной осторож ­
ностью», —
писала-совершенно
справедливо
по
этому
133


поводу
«Литературная газета» (7/1Х 1950 г .), —
то
что
же
называется
тогд а
откровенной
перестраховкой?
С амая
эта
попытка
уберечься
от
окончательного
«осмысления»
очень
хоро шо
гов ор ит
о
с иле
этого
слова.
«Осмысление»
—
боевое
сл ово,
од но
из
но вых
с лов,
образованных
при
пом ощи
за ме чат ель ной
приставки
«о»,
«об», которая как бы для того и служит,
чтобы
обнять
и
о смысли ть
весь
ми р.
ОБЩЕСТВЕННИК,
-ИЦА
—
Б рать я,
име в шие
хороше е
дело
в
Петербурге,
не
желал и ,
однако,
терять
кре сть янс тв а,
разыскали
бро­
дя гу ...
и
уговорили
уехать
в
деревню.
Природный
силь­
ный
ум
помог
ему
определить
св ое
будущее:
общество
не
сделает
его
общественником,
не
даст
ему
права
голо­
са
на
сходках,
но
зем лю
на
имя
б ра тьев
да ст,
и
он
все-
таки
бу дет
«жить». .. ( Г.
Успенский, «Взбрело в баш-
ку »)
Слово
общественник
в
этом
специальном
смысле
Гл еб
Успенский
не
заключил
в
кавычки,
как
о быч но,
когда
он
прид а вал
и ное
или
особое
знач ен ие
общепринятому
слову
или
отвергал
общепринятое
название
как
не при­
годн ое
(ср .
здесь
же
ярчайшее
«жить»
в
кавычках).
«Общественник»
име ло
в
крестьянском
ми ре
только
одн о
значение:
чле н
общества,
мира.
Так
и
у
Д аля: «к обществу,
общине
принадлежащий,
об щни к,
член,
собрат
по
с ослов ию »; и не указано,
как
довольно
часто
у
Даля,
потенциальное,
другое
возм ож­
ное
и
ест ест венн ое
знач ен ие.
Так
и
в
Сло ва ре
ИАН
1847—1867 гг.
—
Всл ед
за
эт и ми...
п оте кли
из
ворот
та кие
же
бри ­
тые,
без
ножных
кандалов,
но
ско ванны е
рука
с
рукой
наручнями
люди
в
та ких
же
одеждах.
Это
были
ссыль­
ные.
Потом
шли
общественники.
(Л.
Т о лсто й, «Воскре­
с ение», 2—34 и в др.
м естах )
Термин
—
технический.
Так
назывались
бывшие
ка­
торжники,
уже
отбывшие
нак аз ание
и
получившие
пр аво
опять
работать
на
земл е
«обществом», но в строго опре ­
де ле нных
местах.
Сегодня
уже
тре бу ется
комментарий
к
эт ой
исторической
ре а лии.
134


У
Федина
в
«Первых радостях»
о дин
из
героев
го­
ворит:
—
Т олсто й
к акой
н ашел ся.
Обчественник.
Раз го вор
происходит
в
1910 году .
Для
эт ого
героя
«обчественник»
сл ово
несерьезное,
но
передразнивающее
каких-то
людей,
которые
уже
пр именя ют
это
слово
со­
вершенно
всерьез.
Так
и
вп ос ледст ви и,
после
Ре во л юции,
яростно
сни­
жал
это
слов о
про т ивник,
и
у
Федина
оно
был о
на
слуху
в
его
старом
и
новом
зн ачениях ,
когда
он
писал
эт от
ро­
ман
о
п рошло м
уже
в
советское
время.
Очень
выра зит ел ьна ,
конечно,
эта
встреча:
уже
тогд а
пытались
растоптать
это
слово,
хот я
оно
еще
так
мало
значило.
Во
время
первой
мировой
во йны
слово
«обществен­
ни к»
по луч ило
еще
одно
применение:
так
назывались
л юди,
которые
помогали
беж енц ам
из
польских
гу бер­
ний
Российской
империи,
и
те
беженцы,
которые
прояв­
ляли
самодеятельность,
сами
пытались
облегчить
как-
нибудь
св ою
участь
и
многих
тысяч
других
о без дол ен­
н ых , «активисты» (ср.,
на пр име р , «Голос жизни», 1915,
No
20).
После
Революции
слово
это
с тало
одним
из
самых
акт ивн ых
в
язы ке,
и
оно
по
справедливости
считается
но­
вым.
Опят ь
сложилось
по
встретившейся
необходимости
слово,
к от орое
так
же
звучит,
как
пр ежнее,
но
уже
совсем
другое
по
смыслу
и
объему
своего
знач ен ия.
Теперь
оче нь
заманчиво
применить
это
слово
к
людям
и
фактам
далекого
п рошлог о.
—
Юсов
[«Доходное место»
Островского]
по-своему
«общественник»
приказного
ми ра
и
отт ого
лишен
острых
углов,
нервической
непоследовательности
и
раздражи­
тельности
Жа дов а.
(А.
К уге ль, «Русские драматурги»)
Остроумно,
но
не
без
н ек оторого
ехидства.
Юс ов
—
общественник!
Очень
важное
сло во
Р е во люции,
оно,
как
всегда,
под­
вергается
всевозможным
униже ниям
в
противоположном
ла гере .
Сатира
отбивает
это
слово
у
противника
и
обывателя.
—
А
себя
вы
считаете,
очев идн о,
врачом-обществен-
ником?
Дже н тель мен ом ? (Ильф
—
Пе тр о в, «Золотой те­
лено к»)
—
Жена
часто
пишет?
—
Не т,
не
очень.
—
Отчего
135


же?
—
Времени
мало:
общественница.
(С.
Колдунов,
«Солнце незакатное»)
И
т.
д.
и
т.
д.
По явля ю тся
сло ва
«обчественник»
и
пр. ,
уже
без
ссылки
на
Тол стого ,
но
в
устах
приблизительно
того
же
героя.
Слово
шир око
пошло
и
уже
скоро
стерлось,
обветша­
ло
и
расплылось.
Сегодня
оно
звучит
уже
слишком
общ о.
Настоящий
общественник
и
общественница
уже
давно
имеют
ту
или
иную
специальность
в
общественной
жизни
и
по
этой
сп ециал ьн о сти
себя
и
называют.
Уже
приходится
вспоминать
и
напоминать,
что
некогда,
то
есть
в
начале
Ре волю ции,
оно
имело
точный
смысл:
те,
что
уже
участвуют
в
новой
общественной
жизни,
в
от ли­
чие
от
тех ,
к ото рые
отказываются
участвовать
ил и,
в
луч­
шем
случае,
только
«сочувствуют» (уже тоже архаизм).
В
послевоенных
стихах
«Иван да Марья»
К-
Симонов
говорит
о
том ,
что
«люди зовут общественницей»:
...вы
был и
Не
полковничьею
женою,
Просто
так
—
при
нем
путешественницей,
А
то
другом
их,
то
судьею,
Тем,
что
люди
зовут
общественницей.
Слово
это
как
будто
скромное,
Вроде
д аже
—
чуточку
детское,
А
как
вдумаешься
—
огр омн ое,
Ростом
в
целую
власть
советскую.
Оно
огро мно е,
но
только
ес ли
вдуматься,
е сли
вспомнить
то,
что
знают
уже
только
из
кни г
лю ди
новых
по ко ле ний.
С
этой
поэмой
К-
Симонова
связан
курьезный
и
весь­
ма
выразительный
эпизод
на шей
литературной
хроники.
Супруга
военнослужащего
Н ина
Платоновна
Ш.,
как
со обща ла
од на
наша
га зет а,
почувствовала
необходи­
мость
дописать
эту
поэму,
чтобы
сделать
ст ихи
С имо­
нова,
как
она
сообщала
поэту, «более общими и в то же
вре мя
более
конкретными
на
сегодняшний
де нь». Она лю­
безно
пр едл агал а
К.
Симонову
по ставит ь
под
нов ой,
до­
полненной
ц
уточненной
редакцией
поэмы,
которую
она
136


назвала
«Будь женой-о бще с тве н н ице й!», две подписи
—
св ою
и
симоновскую.
Но
К-
Симонов
почему-то
отк а­
зался...
Очень
ха рак терн о,
кон ечн о,
что
сл ово
«общественни­
ца»
показалось
Ни не
Платоновне,
молодой,
по-видимому,
ж енщин е,
недостаточно
конкретным
«на сегодняшний
день».
Замечателен
и
этот
естественный
и
пр ивы чный
для
нее
о бо ро т: «сделать более общими ив то же время
более
конкретными...»
Как ая
трогательная
простота
в
обращении
с
оче нь
трудной
философской
ф ормуло й!
ДОСТИЖЕНИЯ
Герцен
писал:
—
В
боязливом
упорстве
массы,
в
тупом
отстаивании
старого,
в
консервативной
цепкости
ее
есть
своего
рода
темное
воспоминание,
что
виселица,
смертная
казн ь,
страх
в ласт и,
уголовная
палата
б ыли
неко г да
огромные
шаг и
вперед,
ог ро мные
с туп ени
вверх,
ве л икие
Errun­
genschaften.
Errungenschaften —
дос ти же ния
в
самом
точ­
ном,
современном
смысле
этого
слова,
и
обр азова но
оно
так
же,
как
н аши
«достижения»: отглагольное существи­
тельное
во
множ ес т венно м
числе.
Та кое
с лово
уже
было
необходимо,
но
его
еще
не
было
в
р усс ком
язы ке!
Белинский:
*
—
Но
в
одном...
еще
нет
окончательного
достижения
до
раз вит ия
вс ех
сторон,
долженствующих
составлять
полно ту
и
целость
ж изни
великого
народа...
(«Мысли и
заметки
о
русской
литературе», 1846)
«Достижения»
здесь
еще
не
ста ло
самостоятельным
словом,
оно
еще
непременно
требовало
дополнения.
Так
и
у
Даля
в
толковании
слов
«достижность»
или
«достижимость»:
—
(ж)
возможность
или
сбыточность
д ос тиже нья
че­
г о-ли бо.
«Достигать»
применялось
иногда
и
без
дополнений,
но
только
потому,
что
эти
д о пол нения
легко,
слишком
ле гко
подразумевались.
—
Удав
и
Дыба
удостоверяют:
вот
пом янит е
мое
с ло-
137


во,
что
е жели
только
«достигнет»
—
он
вам
покажет,
где
раки
зимуют.
(Щедрин, «За рубежом»)
—
Но
вот,
поди-кось,
—
достиг!
Св оим
умом
до бил ся!
Года
три
пройдет,
отец-то
му жико м
о стан етс я,
а
он
—
эв а!
—
дворянин.
(А.
Эр тел ь , «Гарденины», 1—3)
Мл адш ий
Верховенский
гов ори т
на
своем
особо м
жаргоне:.
—
Единственно,
что
в
Ро ссии
есть
натурального
и
до­
стигнутого...
(Достоевский, «Бесы»)
Он,
как
всегда,
ёрничает:
подхватив
новое
слово,
па­
родирует
саму ю
эту
но вую
манеру
выражаться.
Но
он
образовал
поня тие
«достигнутое»
по
вс ем
правилам
боль­
шого
обобщения,
в
важном
сре д нем
роде.
Говорит
Гол ушки н:
—
Я
сам
на
медные
грош и
учен,
но
понимаю,
потому
д о с тиг ! (Тургенев, «Новь»).
Ничего
он
не
до сти г,
эт от
карикатурный
Гол уш кин,
но
он
повторяет
важные
новые
слова
тех
новых
людей,
к
которым
он
тя нет ся.
А
вот
программное
з аявл ение
Т ур ген ева,
уже
от
сво­
его
имени,
в
письме
И.
Н.
Крамскому:
—
Те нденц ия
в
художестве,
в
поэзии
и
т.
д.
уже
са­
мым
именем
выдает
с ебя:
она
не
е сть
достижение...
(1882)
За меч ательн ая
игра
на
этимологиях
д вух
слов
—
в
бор ьбе
Тургенева
с
тенденцией,
но вым
боевым
словом
его
противников.
Тенденция
—
«направленье,
стремленье,
тягота
к
чему-либо», по,
тоже
пристрастному,
толкованию
Даля,
—
са*мы м
име нем
себя
выдает!
И
тут
же,
в
проти­
вовес,
еще
только
потенциальное
тогда
слово
«достиже ­
н ие », которое теперь очень понадобилось Тургеневу.
Во
всей
до ре во люцио нной
истории
этого
слова
«дости­
жение»
это
сам ый
драматический
эпиз од .
И
как
это
похоже
на
сегодняшнюю,
самоновейшую
аргументацию
вс ех
про тивник ов
тенденциозного,
то
е сть
партийного,
ис­
кусства!
У
Бунина
в
начале
век а:
—
Светлая
ночь...
крепла,
достигала
своей
выс око й
красоты
и
с илы...
Достигала
своей
же
красоты
и
с илы.
Очень
мудрое
и
поэтическое
дальнейшее
развитие
глаго ла
«достигать»!
Такое
развитие
необыкновенно
созвучно
грядущей
Ре во­
лю ции.
Речь
идет
именно
о
то м,
чтобы
освобожденные
138


люд и
дос ти гли
наконец
св оей
же,
оче нь
большой,
к ра­
соты
и
силы.
В
1916 году у Маяковского:
Мне
дорог
пр имер
из
Хлебникова
(железовут)
не
как
достижение,
а
как
дорога...
(«Война и язык»)
Достижение
—
еще
нов ое
слово,
которое,
од нак о,
у
Маяковского
п олуча ет
вполне
прозрачный
и
плодотвор­
ный
смысл.
А
вот
в
те
же
годы
др уг ое,
будто
бы’ вы со кое
и
дразнящее
применение
это го
слова:
—
О дно
ж елан ие
заглушало
все
остальные
и
явля­
лось
уже
самоцелью,
томившей
и
заставлявшей
вздраги­
вать
все
тел о
упрямой
ж аждой
до сти жен ия.
(Л.
Гумилев­
ск ий , «В пользу раненых»)
В
первые
годы
Революции:
Слушай!
Слушай!
Слушай!
Твое
дости ж ень е
—
победа,
Хо зяи ном
мир а
быть!
(В.
Александровский, «Борьба», 1919)
Всемирное
Errungenschaft.
—
Счастье
в
то м,
чт обы
достигать...
—
Это
ве рно,
—
согласился
Алеша,
—
да
не
только
в
том ,
чтобы
д ос тига ть,
айв
том,
че го
до сти га ть.
(Фа­
де е в, «Последний из удэге», II).
Алеша
не
терпел
неясностей,
он
всегда
«договари­
вал »: чего?
Но,
кроме
т ого,
он
страстно
боролся
против
ка кого
бы
то
ни
бы ло
комчванства.
А
многие
това рищ и
слишком
скоро
уб ед или
се бя,
что
они
будто
бы
достигли.
Алеша
знал,
что
есть
и
очень
самодовольное,
несерь­
езное
и
плохое
«достиг», «достигать».
—
Ага-а,
—
понимающе
и
чуть- чуть
глумливо
протя­
нул
Пе тр
в
нос.
—
Та-ак.
За рок
ломаешь,
Ваня?
Достиг?
(Малышкин, «Песня»)
За го рдил ся,
ст ал
принимать
себя
слишком
всерьез,
«забурел» .
Алеша
знал,
что
в
воздухе
висит
еще
и
другое,
уже
совсем
лихое,
размашистое,
хулиганское
«достигать»:
—
Я
их,
тарарам
иху
мать,
д ост игн у...
(Артем Весе ­
л ый , «Страна родная»).
139


. ..Вот
почему
беспо щ адны й
к
себе
и
другим
Але ша
Маленький
требов а л
уточнений
и
дополнений.
Но
в
дело в ом
общенародном
разговоре
ут очне ния
и
дополнения
уже
излишни.
Известно,
чего
на до
достигать.
—
Пойди
с
ним
завтра
по
дворам
и
присмотрись,
какими
способами
он
достигает,
—
продолжал
Давы­
дов,
—
в
этом,
ей -б огу,
нет
ничего
об идн ого
для
тебя...
(Шолохов, «Поднятая целина»)
Как
все гд а,
большое
и
важное
слово
опускается
и
в
подынтеллигентский
язык,
применяется
в
эт ом
язы ке
ли бо
не
к
месту,
ли бо
оче нь
понима ющ е ,
ёрнически
и
лу каво .
—
Скажем,
в
театре
можно
бы ло
свободно
не
разде­
ва тьс я.
Сиди
в
чем
при ше л.
Это
было
достижение.
(Зо ­
щен ко , «Прелести культуры»)
У
Горького
вся
и стори чес кая
драма
глагола
«дости­
г ать»
чудесно
разыгрывается
в
самой
фа м илии
одн ого
из
героев
двух
его
пь ес
—
Д ост и гаева.
Достигаев
прекрасно
достигал,
то
ест ь
зарабатывал,
в
н едав нем
п рош лом,
особенно
во
время
во йны
1914—
1917 годов .
А
теперь,
пос ле
Революции,
сама
фам и лия
издевается
над
Достигаевым.
Это
оче нь
важный
вн ут рен ний
мотив
пьесы
«Дости ­
гаев
и
другие».
И
у
Горького
же
новое
слов о
«достиже­
ние»
становится
оч ень
акти в ным
и
боевым.
—
Я
показываю
наш и
достижения,
как
любит
гово­
ри ть
Алексей
Максимович...
(Маяковский, «Баня»)
Это
слово
гремело
в
20-е
год ы.
Спе циа л ьный
журнал
Горького
регистрировал
«наши достижения», в каждом
номере
га зет
мелькало
на
каждо м
ш агу
это
слово.
Оно
становилось
штампом.
—
Ну,
де во чка,
—
весел о
сказал
начальник
строи­
тельства,
—
скажи
нам,
что
ты
думаешь
о
Вос точной
магистрали?
Не
удивительно
б ыло
бы,
если
бы
девочка
внезапно
топнула
ножкой
и
на чал а: «Товарищи!
Позвольте
мне
подвести
итог
тем
дости ж ени ям,
кои...»
И
так
далее.
Од нако
пионе рк а
Гремящего
Ключа
сво ими
слабыми
ру­
чонками
сразу
ухва ти ла
быка
за
рога
и
своим
смешным
гол осом
з акр ич ала:
—
Да
здравствует
пятил етка ! (Ильф
—-
Петров, «Зо­
лот ой
т елено к»)
В
последние
год ы
это
слово
в стре чае тся
уже
гора здо
140


реже.
Сказалось,
конечно,
и
то,
что
его
слишком
затре­
па ли.
Но
оно
уже
и
сл ишк ом
слабо
и
наивно
звучит,
когда
речь
идет,
например,
о
спутнике,
о
пер вом
полете
со вет ско го
человека
в
космос.
Оно
утра ти ло
свокз
по ле­
мичность.
В ЫДВИ ЖЕНЕ Ц
-енец
—
издавна
этот
су ф фикс
оче нь
а кти вно
участ­
вов ал
в
общественно-политической
полемике.
Он
почти
всегда
снижает,
иронически
или
печально
«обрабаты­
ва ет»
исходное
слов о.
Два
ло жных
объявленца—о
Лжедимитриях;«Бойтесь
счастья
возве д енце в»
—
о
вельможах
«в случае»
у
Д ер­
жавина;
наз наче нц ы
—
о
никем
не
избранных
должност­
ных
лицах,
а
впо след ств ии
особ ен но
о
профессорах,
кото­
рые
назначены
в
нарушение
«университетской автоно­
мии »; переселенцы (п о
Глебу
Ус пен ском у, «курские») —
жер твы
казенного
переселения;
выскоченцы,
—
словечко
70- х
год ов
(главным образом в полемике с мракобесом
Ас к оче нс к им ); непротивленцы
—
о
последователях
мо­
ра льно й
философии
Л.
Толстого
(сами толстовцы,
конеч­
но,
никогда
себ я
так
не
на зыва ли)
и
т.
д.
и
т.
д.
В
эп оху
Революции
этот
снижающий
суффикс,
естест­
венно,
оче нь
активен
в
борьбе
со
всеми
не год ными
и
вредными
по нятия ми:
тот
же
неп рот ивле не ц,
но
уже
в
очень
шир ок ом
с мыс ле;
иж диве нец,
пораженец,
разложе­
нец,
перерожденец,
з а движене ц,
нево з вр ащен ец,
разведе­
нец;
деревенец
в
литературной
полемике
—
о
тех,
кто
воинствует
в
св оей
крестьянской
ограниченности;
восхи-
щ енец
(ср .
б одрячо к); точная и строгая категория
—
ли­
шенец
и
поверх
всего
и
раньше
всего
—
приспособленец.
Но
при
помощи
это го
же
суффикса
бы ло
обр аз о вано
и
важное
сл ово
«выдвиженец»...
Как
все
новые
слова
Ре во люц ии,
оно
вызыва ет
очень
острые
столкновения,
утверждается
и
унижается.
Но
осо­
бенно
удачно
унижается:
сам
с уффи кс
со
всеми
его
с мы­
словыми
тяготениями
делает
это
слово
необычайно
со­
блазнительным
и
благодарным
для
пр от ивника .
Это
бы ло
особенно
на гляд но
в
переводах
на
иностран­
ные
язы ки
нового
слова
«выдвиженец», которое уже
141


очен ь
часто
встречалось
в
официальных
документах
и
в
печати.
Противник
за
рубежом
переводил
это
слово
так,
что
оно
звучало
совершенно
как
на значе не ц,
но воб ране ц,
а
то
и
как
державинский
возведенец.
Оно
подвергалось,
кон ечн о,
всевозможным
«надсмеш ­
кам »
и
л укавы м
обработкам
внутри
страны.
М.
Рыбникова
з аписа ла
«новую пословицу»:
—
Рад
бы
в
выдвиженцы,
да
родители
л ишен цы.
В
определенном
кругу
это
был а,
по-видимому,
в
са­
мом
деле
пос ло вица .
У
Файко
в
пь есе
«Неблагодарная роль»
Андроныч,
принадлежащий
к
тому
же
кр угу,
гов ори т:
—
А
мы
тут
соо бр ажал и,
в аше
выдвиженство,
не
верн ешь ся.
В
Москве
заседаешь.
Вы движ енст во
—
почти
как
преосвященство.
У
Иль фа
в
«Записных книжках»:
—
Вы дви женщи на.
Лукавое,
но
не жное
сб лиж ение
разных
слов.
Участ­
ву ет
еще
и
другой
оче нь
боевой
суффикс----
щина,
кото­
рый
применялся
так
же
ли хо
в
общественно-политиче­
ской
полемике.
С амая
серьезная
опасность
угрожала
этому
слову,
мо жно
думать,
тогда,
когда
р ап повцы
объявили
призыв
ударников
в
литературу
или
да же
прямо
—
в ыдви жение
в
писатели.
Одно
время
настойчиво
у тве ржд алась
именно
эта
дикая
формула.
И,
несмотря
на
все ,
это
новое
слово
устояло,
заста­
ви ло
не
только
счита ть ся
с
собой,
но
и
се бя
уважать.
«Выдвиженец»
—
наз ва ние
многих
заводов,
клубов,
па­
роходов
и
т.
д.
Но
уже
давно
это
победившее
слово
почти
бездейст­
в ует.
Сегодня
оно
уже
сравнительно
ред ко
встречается
в
печати.
Закончились
кампании
специально
объявленно­
го
вы дви же ния.
Люди
сами
выдвигаются,
и
на зыв аю тся«
они
в
таких
случаях
уже
не
выдвиженцами:
это
б ыло
бы
оби дн о.
«Выдвиженцы»
у частв уют
по
преимуществу
в
шутли­
вой
речи.
Есть
особая
прелесть
в
том ,
что бы
применять
слово
с
т аким
большим
п рошлым
по
другим, «не тем»
поводам.
История
этого
слова
по-особому
интересна
и
поучи­
тельна.
Оно
сложилось
неправильно,
во прек и
вну т ре нним
за­
142


конам
языка.
Потому-то
оно
так
легко
и
как
бы
охотно
снижалось
в
уст ах
про тив ника.
Назло
про тивник у ,
оно
утверждалось
и
победило,
преодолело
всю
силу
своего
нехорошего
суффикса.
Но
зат ем
оно
уже
перестало
соответствовать
дейст­
вительности
и
б ыло
задв ину т о,
как
выражался
в
т аких
случаях
Герцен,
другими,
лучшими
словами.
Яз ык,
можно
сказ ат ь,
освободился
от
этого
несвойст­
венного
ему
и
незаконного
слова.
ВСТРЕЧНИК,
ВСТ РЕЧ НЫЙ
Эти
но вые,
очень
ак тивн ые
в
современной
реч и
слова-
понятия
уже
существовали
ранее
в
н ашем
языке
и
в
с вое
вр емя
бы ли
также
оче нь
важными
—
в
ин ых
зн аче ниях
и
св язях.
—
Отец
Василия
был
добр
и
до
л юдей
ла ско в;
он
л юбил
встречу,
во зр аж ение
против
себ я...
А
н ынешн ий
государь
не
таков:
людей
мало
жалует,
уп рям,
встречи
против
себя
не*
любит
и
раздражается
на
тех ,
кто
ему
встречу
говорит.
Так
г ов орил
Иван
Ник итич
Берсень-Беклемишев,
дум ный
человек,
который
был
в
о ппоз иции
к
великому
князю
Василию.
Бе рсен ь
(«колючее прозвище», как пишет Ключев­
ский:
бе рс ень
—
крыжовник)
был
жестоко
н аказан
за
это
свое
«высокоумие».
При
Ива не
Грозном
знам ени т ым
«встречником»
счи­
тался
поп
Сильвестр.
«Встречники»
в
противоположность
«потаковникам»,
«потакальщикам» (вот еще прекрасные,
но
полузабытые
с ло ва !) были основными терминами в политической
публицистике
XVI—XVII веков .
Они
жил и
еще
много
поз дне е
и
в
спорах
раскола
с
официальной
церковью
и
церковной
иерар хи ей,
уже
измельчавшие
и
специализи­
рованные,
но
сохранившие
все
же
и
политический
отте­
н ок.
Ср.
у
Мельникова-Печерского
в
«В лесах» (HI-
205):
—
Заме ти в,
что
не
жалует
он
потаковников,
а
любит
с
умным,
знающим
встречником
пос пор ит ь,
охотн о
пус­
кался
с
ним
в
споры...
Но
уже
очень
давно
совершилось
печальное
пр евр а­
щен ие
хорош его
слова
«встреча». В « Ябе де»
В.
Ка пнист а:
143


—
К ривос удо в.
Любл ю
я
эдаку
со г ласну
мыслей
встречу...
(V—2)
Это
—
после
того,
как
Кривосудов
вместе
с
Атуевым,
Разбыком,
Бульбулькиным
и
Поролькиным
уже
вполн е
единомысленно
«раздели»
че стн ого
и
благородного
че­
ловека
Бо г дана
Прямикова.
«Встреча»
получает
зд есь
значение,
прямо
противоположное
том у,
которое
она
имела
еще
очень
недавно.
И
нет
у
В.
К апн иста
ощутимого
переноса
смысла,
нет
игр ы
на
э том
слове;
в ид имо,
пр ежнее
боевое
значе­
ние
«встречи»
уже
забы то .
Дружно
встретились
и
объ­
единились
бесчестные
мысли.
Это
почти
тот
же
ход,
что
и
в
позднейшей
формуле
Щед рина :
—
Теория
встречного
подкупа...
Да
и
по
обс тоят ель ств ам
ре чь
идет
о
той
же
мех ани ке
бесчестного
са мообог ащ ени я
на
«законном»
о сн ова нии,
о
той
же
всеобщей
вз ятке .
«Встреча»
пол уч ает
затем
в
ли те рату ре
многообраз­
ное
и
замечательное
развитие:
она
з вучит
и
ром а нти­
чески,
и
мистически,
и
даже
и ногда
политически...
Но
уже
не
участвует
сколько-нибудь
ощутимо
тот
по­
л ит ич еский
смысл,
который
име ло
это
слово
в
XVI—
XVII веках.
Даль
в
живом
языке
его
вр еме ни
не
обнаруживал
н ика ких
следов
старого,
полемического
зн аче ния
слова
«встреча» .
Но
ес ть
у
нег о
«встречник»: поперечник,
противник,
супротивник,
вопречник,
спорщик
или
в раг.
Стар,
служитель
для
встречи
гостей.
Не
лю би
пот ак ов­
щика ,
потакальщика,
потакалы,
т.
е.
льстеца,
л юби
встречника.
Так
и
в
Слов а ре
ИАН
1847—1867 годов:
—
Встр еч а
—
сближение
идущих
с
противных
с то­
рон...
и
выход
для
пр инят ия
п ри ше дшего ...;
Встречник.
Стар,
дворцовый
служащий.
И
да же
«Толль», который всегда так радовался,
к огда
находил
в
рус с ком
прош ло м
слёды
самостоятельного
по­
литического
мы шл ения , «встречи»
отмечает
под
словом
«встречник»
то ль ко:
—
В
старинном
русс к.
дипломатическом
языке
н аз.
чиновник,
вы сылаем ый
для
встречи
и
приема
иностран­
ных
пос лов.
144


«Начальник протокольной части», как сказали бы мы
сегодня;
а
старое
значение
забыто.
У
Д остое вс кого
в
«Дневнике писателя» (1876):
—
Ф ран цузы
т акие
любители
встречных
и
ответных
речей.
«Встречные»
в
одно м
ряд у
с
ответными;
но
совершен­
но
очевидно,
что
это
не‘ответы-возражения,
сп оры,
а
па­
радные,
пустые
«ответы»
только
красноречием
на
кр асно ­
речие.
Несерьезное,
очень
сниженное
слово.
В
нач але
ве ка
в
поэзии
и
прозе
символистов
«встре ­
ча»
и
«встречный»
должны
звучать
очень
высоко,
в
ми­
ст иче ском
смысле:
это ,
собственно,
уже
не
вс тр еча,
а
сретенье
с
сверхчувственными
с илам и,
ко то рые
иногда
«являются»
в
д ейст ви тель но сти
или
над
н ей.
Уже
скоро
и
такая
«встреча»
очень
затрепалась,
ста­
ла
банальностью.
Иннокентий
Анненский
в
посвящении
Бальмонту:
Тому,
кто
зиждет
архитрав
Над
гулкой
залой
н овой
ре чи,
Поэту
«Придорожных трав»
Никто
—
взамен
банальной
встречи.
(Никто
—
Ут ис,
греч.
—
псевдоним
Инн.
Анненского.
У
Игоря
Северянина:
В
быстротемпном
упоении,
В
ало-встречном
устремлении...
(«Июльский полдень»)
Есть
зд есь
важное
сло во
«устремление»
и
даже
«встречное устремление»
—
очень
серьезное
понятие,
ко­
торое
уже
скоро
п олучит
огромное
но вое
развитие...
Но
т емпы
и
ритмы
этих
стихов
сами
по
с ебе
так
несерьезны,
встречное
устремление
получило
такой
«красивый», но
пустой
эпи тет
(ало -в ст ре чн ое ), что никакого смысла не
осталось.
После
Октября
ши роко
вошло
в
язык
новое
и
важное,
невозможное
прежде
понятие
«встречного», то есть содей­
ствующего
и
соревнующегося
в
одном
и
том
же
направ­
лении,
спорного
в
старом
смысл е
это го
слова
ус илия .
Возникают
нов ые
«встречи»:
Ю
Л.
Боровой
145


В стр еча
ученых
с
красноармейцами...
Встр еч а
с
иностранными
го с тя ми...
Встр е ча
писателей
с
читателями...
Это
уже
п очти
термин,
который
очень
хорошо
отра ­
жа ет
нов ую
строгость
и
научность,
н аучн ую
торжест­
венность
я зыка.
Он,
как
всегда,
и
полемичен:
раньше
таких
вст реч
и
не
бы ло;
то,
что
бЪлее
или
м енее
это
напо­
мина е т,
могло
бы
называться
со беседо в анием ,
приемом,
но
эти
слова,
конечно,
не
г о дятся
для
так их
встреч.
«Урожаю
—
образцовую
встречу!» —
заголовок
пе­
редовой
в
«Правде»: вот самое естественное и важное
сего д ня
пр им енени е
слова
«встреча» .
А
в
Центральном
парке
культуры
и
отдыха
имени
Горького
(Москва)
б ыло
до
недавнего
времени
«Кафе
вс тр еч».
Не ловко е
и
ку р ьез ное,
но
так же
характерное
название:
нельзя
же
бы ло
наз ват ь
его
«Кафе свиданий»!
Огромное
значени е
пол уч ает
поня тие
«встречного»
в
новых
связях:
Встр еч ный
пилотаж...
Встречный
пл ан...
«Песня о встречном»
Б.
Корнилова
—
Д.
Д.
Шоста­
ко вича .
«Встречный»
со
с трочной
буквы,
без
каких-либо
до­
полн ен ий
—
в сем
знакомое,
обиходное
и
одновременно
«важное»
слово-понятие,
которое
несет
на
сво их
крыльях
песню.
—
Го ло са.
Дать
встречную
информацию!(А.
Фай-
к о, «Неблагодарная роль»)
Это
—
из
бытовой,
самой
нестрогой
речи;
но
и
здесь
ес ть
большой
успех
мышления.
Даж е
инфо рм а ция
может
быть
встречной,
одной
и нфо рм ации
мо жно
противопоста­
ви ть
др уг ую.
Почти
все
старые
зн ачения
э тих
сл ов
по-новому
вспо­
минаются
и
применяются.
У
К-
Тренева
в
дореволюцион­
ном
рассказе
«Владыка»:
—
Уже
видит
уповающий
взор
сквозь
грустную
дым­
ку
радостную
встречу
в
лучшем
мире.’
Словам и
самого
владыки,
в
его
стиле,
но
очень
строго
и
сер ьез но.
В
прощальных
стихах
Есенина
(«До свиданья. ..»):
Предназначенное
расставанье
Обещает
встречу
впереди...
146


Изве стн о,
ка кая
«встреча» .
—
Гор од ец кий
пытался
встретить
стих и
с
русской
пе снь ю.
(В.
Шк ло вс к ий, «О Маяковском»)
И
это
—
старинная,
активная
форма:
в стре тить
(сре -
тить).
Он а,
од нако ,
не
привилась;
не
вы шла
из
узк оли те­
ратурн ой
сферы.
Сам
собой
вновь
сложился
на
основе
«встречного
плана»
—
«встречник».
—
По
существу,
это
будет
не
борьба
«встречников»
и
«хозпланщиков», а схватка между ним,
Болеевым,
и
Стрижевским.
(Ф.
Г л адк ов , «Энергия»)
'
В
кавычках.
Но
уже
д авно
это
слово
вышло
из
кавы­
чек.
Вс ем
известное,
боевое
слово.
Яр ко
раскрылась
ди ал ек тичнос ть
э тих
слов:
встреч­
ный
соревнуется
в
одн ом
и
том
же
направлении,
но
од­
но вр еменн о
и
сп орит,
противопоставляет,
сталк ив ает
и
объединяет.
—
Для
работы
художника
непр ело жен
закон
встреч­
ног о
движения:
от
идеи
к
факту,
от
факт а
—
к
идее.
Это
и
со здает
целостность
изображения
с
помо щью
света
и
тени.
(Федин.
«Правда», 16/У1 1957 г .)
«Встречное движение», «встречный»
—
основные
по­
ня тия
философии
искусства.
А
старое
замечательное
и
плодотворнейшее
значение
«встречника» (и
—
пот а кал ьщик)
в
нашей
публицистике
и
в
живой
реч и
уже
почти
не
слы шно .
Об
эт ом
стоит
по­
жалеть.
ЛЕТЧИК,
ЛЕ ТУН
ЛЁТ
Лёт
—
это
др евнее
народное
слово
любил
Пушкин,
Заржал
кон ь
ре т ивый;
скок
лётом
на
хол м. ..
(«Сраженный рыцарь»)
И
где
веселья
быстрый
день ?
Промчался
лётом
сновиденья...
(«Итак,
я
счастлив
бы л ...»)
И
Др.
10*
147


«Лёт»
—
одн о
из
тех
сл ов
с
открытым,
незастроенным
корнем,
которые
Пушкин
демонстративно
вводил
в
но­
вый
литературный
язык
(ср .
знаменитую
заметку
о
«топ,
хлоп,
молвь»).
Затем
по-древнему
и
по-пушкински:
...Наблюдать
Судьбу
веков,
их
вещий
крик
и
лё т.
(Языков)
В
окн о
слежу
я
Метели
лё т.
(Баратынский)
—
Кроме
пения
да
лёта
безз або тны х
пти ц,
ничего
не
видать
по
сторонам.
(Левитов, «Степная дорога.
День»)
Лесков
играет
с
эти м
словом,
окр ыля ет
его
по- с воем у:
—
Лётко м
лё тя
из
вагона
экстренного
поезда...
(Пись ­
мо , 1886)
«Лёт»
исстари
живет
в
профессиональной
р ечи
охот­
ников,
но
гла вны м
образом
в
вы ра жения х
«влёт»
и
«с лёту».
У
Да ля:
—
У бить
птицу
в-лёт.
Со кол
с
л ету
хватает,
а
вор она
и
сидячего
не
поймает.
И
здесь
же,
у
Даля,
терминологическое
значение:
—
Лёт
ядра
под ле жит
вычислению.
Какая
ярк ая
встреча
свободного
«лёт»
с
застроенны­
ми
тусклыми
«подлежит»
и
«вычисление»!
Но
«лёт»
у
Д аля
выступает
только
в
эти х
сращениях
или
как
термин.
Самостоятельного
слова
«лёт»
Даль
в
живом
язы ке
своего
времени
не
обнаружил:
—
Летанье,
летенье,
ср.
длит,
лёт,
м.
—
обозначение
де йств ия
по
значению
глаго ла . ..
Это,
стало
быть,
только
во з мо жное,
но
неупотреби­
тельное
в
живо й
речи
с лово.
В
Словаре
ИАН
1867 года:
—
Лё т.
То
же,
что
л етени е,
употребляется
только
с
с
предлогом
на.
Застрелить
птицу
на
лету,
т.
е.
на
п ол ете.
Так
и
в
других
словарях
и
в
новых
изданиях
Даля...
«Лёт»
является
довольно
часто
в
предреволюционной
поэз ии.
148


Равнодушно
я
рас калы в ал
Снега
перечеткие
л ёты ...
(С.
Б об р ов , «Смурая хмурость жеста»)
...Совершаем
над
быстрым
льдом
Этот
лёт
мы
—
о дни.. .
(С.
Бобров, «Лира лир»)
Но
это
уже
только
хорошо
известное
нам
искусствен­
ное
освежени е
усталого
«языка современных людей» .
В
языке
нашей
эпохи
есть
отчетливое
и
естественное
влечение
к
так им
словам,
как
«лёт» .
С
великим
пристра­
стием
отбрасываются
те
позднейшие
пристройки,
кото ­
рые
задер жив али
слов о,
как
бы
спускали
его
на
тормо­
зах,
ес ли
п опрос ту
не
превращали
его
в
не что
казенное
и
бюрократическое
(сколько хороших слов погибло в
этих
з ас тро йка х!).
В
основе
это го
движе ния
—
огр ом ное
ж ел ание
очис­
тит ь
слово,
приблизиться
к
корню
вещей
и
слов.
Это,
в
нов ых
условиях,
то
же
пушкинское
стремление
к
пр о­
зрачности
и
одновременно
«важности»
языка.
Так ие
открытые,
с
прямым
доступом
к
корню,
слова
образовали
важнейшие
понятия
новой
политической
ре­
чи
(охват,
строй,
крепить,
шир ит ь,
сд виг
и
т.
д.
и
т.
д. ).
Так
и
«лёт»
должен
был
ста ть
и
стал,
после
Октября,
бо ль шим
и
важным
словом
поэтического
языка.
Программа
Асеева:
—
Опыт
словесного
лё та
и
будущее.
Самое
это
с лово,
к рылат ое,
свободное,
взмывающее,
уже
определяло
лучше
всего
эту
программу.
Зеленью
ля г,
л уг,
выст ели
дно
дням.
Ра ду га,
дай
дуг
лет
быстролётным
к оням ...
(Маяковский, «Наш марш»)
Вон
лечь
че лнов ,
Лёт
те л.
(Хлебников, «Разин»)
149


Кочегар
То
замедлит,
то
торопит
Лёт
летящих
в
ска чу
па р.
(Хлебников, «Песнь колес паровоза»)
—
Солнце...
по хоже ,
что
толчками
опускалось
на
кр ай
земли.
И ...
Варя
словно
почувствовала
ее
округлость
и
стремительный
лёт
в
пространстве.
(Ю.
Ли беди нский ,
«Комиссары»)
■—
Отклик
так
прекрасен,
так
стеклянно
ломок,
то нок
и
чист,
что
все
вперебой,
как
стрелы
из
натянутого
лука,
начинают
лётк о
пу ск ать
с вои
голо са .
(В.
Юрезанский,
«Ржи цветут»)
Вот
уже
и
наречие
от
«лёт»
—
лётко
(ср .
у
Лескова).
У
Даля
не
б ыло
этого
наречия
даж е
в
качестве
возмож­
ного
или
«областного» .
Слово
уже
достаточно
прочно,
чтобы
оно
могл о
обра­
зовать
свои
производные.
ЛЕТЧИК
В
1912 году в новом издании Даля есть уже «ав и а­
тор ».
А
«летчика»
еще
нет.
В
том
же
1912 году стихотворение Блока:
...Зачем ты в
небе
был,
отважный,
В
св ой
первый
и
последний
ра з?
Чтоб
львице
светской
и
продажной
Подн ят ь
к
т ебе
фиалки
глаз?
...Иль отравил
тво й
мозг
не сча стн ый
Грядущих
войн
ужа с ный
вид:
Ночной
летун,
во
мг ле
ненастной
Земле
несущий
динамит?
На зыв ается
это
потрясающее
с т ихот во рение
«Авиа­
тор», а герой его
—
летун.
Это
последнее
слово
—
не­
серьезное
и
одновременно
роковое.
По чти
то гда
же
нововременец
Борис
Садовский
писал
в
своем
памфлете
«Футуризм и Русь»:
—
Те
самые
дедовские
и коны,
что
похваляются
побро­
сать
в
вод у
столичные
авиаторы
и
шофферы.
(1913)
«Авиаторы»
и
«шофферы»
в
одном
р яду
—
новые,
«автомобильные»
слова
футуристов,
столь
же
глубоко
150


враждебные,
мо л,
всей
традиции
Руси,
как
и
сами
фу ту­
ристы.
Но
именно
футуристы
выступают
против
«авиатора»
и
«авиации», за русские слова для этих понятий!
По лк
сто ит,
гл аза
потупив,
Тень
от
летчиков
в
пыли.
(В.
Хлебников.
«Тризна», 1914 — 1915)
Хлебников
образовал
тогда
по
своей
системе
это
сл о­
во,
и
он,
ка жется ,
впервые
предъявил
ег о.
—
Авиация
—
в оздухопл а ва ни е.
Почему
иностран­
ны е?
—
Читать
—
чтец,
чтица.
Лет ать
—
льтец,
льтица.
Повторяю.
Я
предлагаю
эти
слов а
не
как
еди нстве н­
ное
решение
зада чи
(глаголы « ч ит а ть»
и
«летать»
раз­
нятся
—
они
разны
по
залог ам ), а как путь словотворче ­
ства.
(Маяковский, «Война и язык», 1914)
Маяковский,
как
и
Хлеб ни к ов,
предлагал
русские
сл о­
ва
для
обозначения
летающего
человека.
Маяковское
«льтец»
не
утвердилось.
А
«летчик»
во
время
первой
ми­
рово й
войны
уже
существовал,
но
только
как
сам одель ­
ное,
разговорное
слово
—
сл ово
солд ат.
У
Софьи
Федор­
ченко
очень
интересная
запись
из
уст
народа:
Раск ипел ся
самолет
пуще
самоварища,
как
наш
летческий
народ
никаки
товарищи.
Высоко
летчик
лет ает ,
ник аких
з абот
не
знает,
самолет
по
небу
вь ется,
над
пехотою
смеется.
Приспособим
л етчика,
хорошего
молодчика,
по
со л датс ким
по
пла нам
потрудиться
еро плано м.
По
всем
заграницам
полетит
он
п т ицей,
там
перебратается
да
до
нас
в ер тается.
(«Парод на войне»)
151


Очень
многозначительное
упоминание
о
«солдатских
пл ан ах », к которым хорошо бы приспособить летчика,
раз
он
может
летать
по
всем
заграницам.
Это
второй
том
«Народа на войне»
—
кану н
революции.
«Летчик»
—
с лово
сол дат ск ое,
солдаты
сами
очень
хорошо
его
сложили.
Но
так
уже
на зыва ют
запр о сто
друг
д руга
и
авиаторы
в
своем
к ругу.
—
А
вы
че го
смотрели?
Разве
не
видели
наших
зна­
ков
на
ма ши нах?
Разве
неприятельские
летчики
станут
летать
так
низко?(Л.
В ойт о ло вск ий, «В солдатской ши ­
н ели»)
Уже
к
концу
первой
мировой
войны
это
нестрогое
и
внутреннее
сло во
«летчик»
оттеснило
и
почти
совсем
за­
крыло
«авиатора». «А в и атор»
уже
главным
образом
на­
уч ный
термин.
В
жи вой
речи,
а
п отом
и
в
официальных
документах
утверждается
самодельное,
прозрачное,
лег­
кое
слово,
которое
в
свое
время
«вывел»
Хлебников,
а
пус ти ли,
независимо
от
Хлеб нико в а,
солдаты,
н арод
на
войне.
«Авиатор»
звучит
уже
так
высоко
и
архаично,
что
это
слово
призывается
только
в
особо
торжественных
случаях.
Приказ
Ставки
20 августа 1944 года:
—
са лю то вать
нашим
до б лест ным
авиаторам
20-тью
артиллерийскими
залпами
из
224 орудий .
«Доблестным авиаторам»
—
два
почти
в
равной
м ере
высоких
и
необычных
слова.
В
п ьесе
Н.
Шундика
«Двенадцать спутников»:
—
Оле шко.
Они
же
погиб ли !
Але ша
Самарин,
Гри­
горий
Кузьменко,
такие
авиаторы!
Я
же
с
ними
всю
войну
фа шисто в
б ом бил .* (1956)
Они
бы ли
такие
же,
как
он,
л етчики ,
но
т еперь
они
герои
—
авиаторы.
14 апреля 1961 года в ознаменование первого в мире
космического
полета
человека
на
ко р абле -спу тни ке
П ре­
зид иум
Вер хо вно го
Совета
СССР
постановил
учредить
звание
«Летчик-ко смо н ав т
СССР».
Это
звание
бы ло
присвоено
гра жд анину
Советского
Союза,
летчику
майо­
ру
Гагарину
Юрию
Алексеевичу.
В
э том
потрясающем
случае
уже
совсем
не
потребо­
валось
«авиатор», как и вообще какие-л иб о
возвышения
и
стилизации.
152


ЛЕТУН
Летун
«Летун седой»
—
обычная
реч ев ая
фигура
в
поэ зии
XVIII века.
Более
или
менее
пародийно
или
иронически
«летун седой»
выступает
и
в
поэ зии
XIX века .
Взгляните:
све жесть ю
младой
И
в
осень
лет
она
пленяет,
И
у
нее
летун
седой
Ланитных
роз
не
похищает...
(Баратынский, «Женщине пожилой,
но
все
еще
прекрасной»)
Го да
мель кн ут ...
летун
се дой
Ук ажет
вечную,
разлуку...
(Лермонтов, «Опасение»)
Этот
«летун»
иногда
сбл ижает ся
с
Летой
—
рекой
забвения
из
греческой
мифоло гии.
Случайная,
но
и нте­
ресная
«встреча» .
Затем
«летун седой», литературный штамп опреде­
ленной
эпохи,
уходит
окончательно.
Есть
«летун»
в
пр о фессио нал ьн ой
речи:
ле тун
—
чел­
нок
у
ткачей,
ср.
челнок-летунок
у
М.
Коченева
в
его
ск азах
о
современных
ив ано вских
текстилях.
Но
в
общенародной
живо й
р ечи
нет
«летуна».
У
Даля:
—
Л етун
м ., летунья
ж.г
кто
летает,
кто
ши бко
хо­
дит.
Летун,
ле т учий,
рассыпучий,
злой
воздушный
дух,
о г ненный
змей.
И
никаких
примеров.
Слово
возможное,
но
малоупо-*
требительное.
В
С ло варе
ИАН
издан ия
1867 года:
—
Летун*
—
1) Охотник летать, 2) человек,
скорый
в
ходьбе.
Звездочка
при
«летун»
означает
в
этом
словаре:
про­
стонародное.
Некогда
высокое
литературное
слов о
ста­
ло
«простонародным»
или
просторечным,
неприличным
в
хоро шей
компании.
Я
уже
г ово рил
об
«Авиаторе»
Блока:
Лету н
.отпущен
на
свободу.
Качнув
две
лопасти
свои...
153


Обычное
в
то
время
об озна чен ие
человека
этой
новой
и
дерзкой
специальности
—
ави ат ор.
Блок
так
и
наз ы­
ва ет
его
ав и ат ором,
но
тут
же
пе рев одит
это
иностран­
ное
сл ово
русским,
сн иже нным
и
опять
трагическим.
Они
и
са ми
считают
себя
еще
людьми
роковыми
и
по две рж ены
в сяче ским
суев ер ия м.
—
Н адо
сказ ат ь,
что
у
большинства
летунов
ес ть
с воп
тали сман ы,
фетиши
и
аму лет ы.
(Куприн,
«Сашка и
Яшка»)
Эти
люди
с
талисманами,
отчаянные
и
окаянные,
лю­
бят
называть
се бя
тр аг ичес ки
—
летунами.
У
С.
Боброва:
Тогда
на ч ин ается,
ломается
я вная
пы тка
—
И
лёт ы
нервических
летунов
Оборвут
искрометы,
Зе мл ел омы,
подводники
С
о тл ично
устроенным
ревом.
(«Судьбы жесты», 1914)
Тогда
же
появилось
стихотворение
И горя
Се ве р янина
«На летуне» .
Известный
ученый-славист
Р.
Ф.
Брандт
писал
тогда
по
этому
поводу:
—
Комфортабельный
летун
—
это
аэроплан
у
Игоря
С евер яни на,
тогда
как
летун
есть
летатель,
лет чик.
Это
слово
уже
имеет,
или
должно
иметь,
с вое
т очное
прик р е пле ние.
.
После
Революции
у
Ларисы
Рейснер:
—
Неизвестный
л ет ун...
Сердце
каких
цар ей
стучи т
в
его
груди ,
какая
кровь
внушает
эту
безрассудность,
ни
с
чем
не
сравнимую
прямоту
его
п оле т у? («Фронт»)
По
Блоку;
может
быт ь,
и
прямая
р е минис це нция
—
Л.
Рейснер
очень
хорошо
з нала
и
з апо минала
Блока.
Но
здес ь
же
«сердца царей», «кровь героев», «несравнен­
ная
прямота»
—
роман тич еская
поэтика
писат ел ей
э того
призыва.
И
прямая
прот ив оп олож н сють
«нервическим летунам»
Боброва.
В
политической
публицистике
тех
лет
довольно
часто
вспоминаются
«перелеты» .
Так
назывались,
как
извест­
но,
пер ебежч и ки
в
Тушинский
лагерь
в
Смутное
вре мя.
154


Они
назывались
и
«летунами» .
Это
политические
пере­
бе жчи ки,
ме няю щие
«платформы», или прямые предате ­
ли,
невозвращенцы
и
т.
д.
А
в
кон це
30- х
годов
появляются
«летуны»
и
«летун -
ство»
в
новых,
оче нь
важных
в
своем
роде
применениях.
—
До
бе гов
оставалось
часа
два ,
а
из
да ль ней шей
деревни
явился
еще
од ин
летун,
старик
крестьянин
Иван1
Лось.
—
...Какое положение,
а?
—
кричал
Лось.
—
Рабочую
ск отин у
в
лёт
не
пущают.
—
Пойми:
би-тюг!
—
растолковывал
Полоныч.
—
По­
нял :
тя-же-ло-воз...
(Вит .
Федорович,
сб.
«Огрехи»
—
«Бунтарь»)
Летун
—
участник
ко нск их
соревнований,
лёта
(вот
еще
одно
интересное
народное
п риме не ние
этого
старого
с ло ва).
Летун
—
так
прозвали
и
летающих
с
места
на
место
рабочих
и
и нжен ер ов.
—
Вы
летун,
инж енер
Талмудовский!
Вы
разрушаете
производство.
(Ильф—Петр о в , «Золотой теленок», 23)
Говорит
«не тот»
человек,
но
тем
более
это
серьезно.
Он
хорош о
знает
все
ва жные
слова
и
только
ими
и
«рабо ­
тает».
Есть
еще
отцы-летуны,
то
есть
отцы,
убегающие
от
своих
детей,
чт обы
не
пл ати ть
ал имент ы.
—
Порхающий
прохвост!
Так
называют
в
народе
от­
цов-летунов.
[С.
то же
летун.]
Но
летун
с
пр етен зия ми ...
(«Правда», 9/1Х 1956 г .,
фельетон
С.
Нариньяни)
Этот
С.
выделяется
из
многообразной
и
уже
о бши рной
категории
летунов.
Лёт,
летчик,
летун
—
слова
с
большим
прошлым.
В
нашу
эпоху
они
получили
новые,
оче нь
содержатель­
ные
применения
и
стали
новыми
словами.
(РАДИО)
ВЕЩАН -И Е
Высокие
слова
т ого
же
корня,
что
и
Со ве т, «вещать»,
«вещание»
из дав на
получали
оче нь
полемические
приме­
не ния
и
в
литературно-политической
бо рь бе.
Пок а
человек
естества
не
пы тал
Гор ни лом,
весами
и
мерой,
155


Но
детски
вещаньям
при род ы
вним ал ,
Ловил
ее
знаменья
с
ве рой ...
(Баратынский, «Приметы»)
Это
был
ответ
Баратынского
Ломоносову,
весь ма
по­
лемическое
«приложение»
его
программных
с ти хов:
О
вы,
которых
вещий
зра к
Пронзает
в
кн игу
вечных
прав;
Которым
м алый
вещи
зна к
Являе т
ве щес тва
устав.
» Ломоносов демонстративно ставил в один ряд « в е­
щ ий », «вечный», «вещь»
—
и
«вещество», новое слово,
на уч ный
неологизм,
ко то рый
только
что ,
и
с
боями,
во­
шел
в
язык.
Он
об ъед инял
устав
науки
и
поэзии.
Нау­
ка
—
вещая ,
д аже
божественная,
она
и
есть
самая
высо­
кая
п оэз ия.
Му зы
означало
у
Ломоносова
науки.
А
Баратынский
ему
отвечал:
поэзия
кончается,
когда
утрачивается
детс кое
восприятие
вещаний
и
знамений
природы.
М ера,
убивает
ве ру,
а
с
ней
и
все
вещ ее.
Эт от
спор
пр ойд ет
потом
через
всю
историю
нашей
поэзии.
У
Жуковского:
Что
Кассандре
дар
вещанья!
(«Кассандра»)
Роковой
да р.
Карамзин:
Ве тр
унылый,
ти хо
ве я,
Нам
в еща ет:
нет
его.
Очень
выразительная
аллитерация:
ветр,
ве я,
в еща ет.
Грибоедов
з аду мал
написать
пролог
в
дв ух
акт ах
«Юность вещего» .
Эт от
замысел
о ст ался
неосуществлен­
ным;
мы
знаем
все
же,
что
Грибоедов
в
этом
прологе
очень
пол еми ческ и
называл
вещим
Ломоносова
и
в
те
годы,
когда
поэзия
Ломоносова
подвергалась
самой
р ез­
кой
критике
(особенно у Пушкина)
и
противопоставля­
лас ь
новой,
настоящей
п оэзи и,
которая
еще
толь ко
должна
родиться.
156


У
Пушкина
вся
эта
группа
слов
в
их
уже
многих
и
противоречивых
применениях
чудесно
преображается
и
объединяется.
Отметим
зде сь
только
одно
из
эти х
пр ев ра­
щений.
Но
в
начале
трапезы,
о
други,
Должно
тв о рить
в озли янья ,
вещать
благовещие
речи.
(«Чистый лоснится пол...», из Ксенофана Колофонского)
«Благовещенье», как почти все слова,
составные
с
благо-,
слово
церковное
и
хан жес кое.
Пушкин
при да ет
ему
новое
движение.
Это
у
Пу шки на
нов ое
слов о,
хотя
по
форме
оно
старое,
только
сле гка
преобразованное.
Несколько
з начени й
об ъедини л ись :
и
радость
доброй
вести,
и
мудрость
предсказания
и
предвидения,
и,
не
в
последнюю
очередь,
прелесть
хорошего
звучания,
з во­
на,
оркестровки.
Молодой
Тютчев
писал
в
послании
к
Пу ш кину
по
поводу
его
«Оды на вольность»:
Счастлив,
кто
гласом
твердым,
сме лым,
Заб ыв
их
с ан,
забыв
их
трон,
Вещать
тиранам
закоснелым
Святые
истины
рожден!
Только
об
это м
—
по
всему
смыслу
послания
—
и
стоит
вещать.
Но
уже
скоро
«вещание», «вещать»
становятся
по
п ре­
имуществу
акс есс уаром
стилизованной
исторической
п розы
и
поэз ии
и
отнюдь
не
тираноборческой,
а
славяно­
фильской
пу б лицис тик и,
да же
официальных
документов
самих
тиранов...
У
Даля
вещать:
с ка зыва ть,
гов ор ить,
об ъявлят ь,
по­
ведат ь ,
проповедовать,
п оуча ть...
Веща,ние:
длительное
действие
по
глаголу.
Фразеологических
примеров
из
живо й
речи
у
Даля
нет;
слово
книжное
и
только
возможное
(длительное дей­
ствие
по
глаголу).
В
Словаре
ИАН
1867 года оба слова, «вещание»
и
«вещать», с пометой «це р к.», и примеры только из свя­
щенного
писания.
У
«Толля»
нет
и
самого
вещания:
э то,
по
его
о ценк е,
уже
бесполезное
в
настольном
сло варе
и
архаическое
слово.
157


Именно
поэт о му
оно
потом
воскресает
и
настойчиво
утверждается
в
поэзии
символистов
и
декадентов.
Они-то
как
раз
и
«обнаруживают»
тайные
с вязи
эт ого
слова
не
толь ко
с
«вестью»
и
«вещью»
и
«веществом», но и со
мн огим и
другими,
иногда
совершенно
непричастными
к
нему,
словами.
В
мире
—
вещанье,
Капель
жужжанье,
Резвое
ржа н ье,
Хохот
и
стон.
(Бальмонт, «Агни»)
Бальмонт
не
постеснялся
срифмовать
в ещан ье
с
ржаньем.
В
эти
же
годы
Бло к
создает
один
из
своих
шедев­
ров
—
«Гамаюн,
п тица
в ещая»:
На
гладях
бесконечных
в од,
Зак атом
в
пурпур
облеченных,
Она
вещает
и
поет ,
Не
в
силах
крыл
п о днять
смятенных...
Предвечным
ужа сом
объят,
Прек рас ны й
лик
гор ит
любовью,
Но
вещей
пр авдо ю
звучат
Уста,
з ап екш иеся
к ров ью!..
Н ачал ось
с
кар ти ны
Васнецова,
одной
из
картин
в
се­
рии
стилизованных
полотен
этого
художника
по
мот ива м
старых
сказок.
Началось
с
Гамаюна,
—
а
уже
сколько
раз
к
то му
времени
современники
и
соседи
Блока
в
ли­
тературе
пы тали сь
с
помощью
этого
слова
пр ид ать
вещий
смы сл
своим
неинтересным
словам! «Гамаюн»
был
и
девизом,
торговой
маркой
очень
известного
в
то
время
изда те льс тва .
Это
бы ло
уже ,
собственно
говоря,
захва­
танное,
надоевшее
слово,
литературная
принадлежность.
К
то му
еще
у
Блока
бы ли
зде сь
и
«смятенные крылья»,
то же
почти
гот ов ый
образ ,
почти
кл ише
в
современной
ему
литературе.
Блок,
как
в сег да,
ид ет
совершенно
бесстрашно
на
плечах
противника.
Слова
«вещий», «вещать»
воз враща­
ются
у
него
к
далекому
прошлому
и
к
Пушкину,
точ но
никаких
символистов
не
было
и
н ет;
возникает
не
стил и­
за ция
прошлого,
а
пророчество,
п ре двес тие
уже
неда ле­
ког о
будущего.
М ожно
сказ ат ь
без
натяжки,
что
тот
же
158


самый
прекрасный
ли к,
который
горит
лю бо вью
и
несет
вещую
правду
в
устах,
запекшихся
кр ов ью,
он
уже
скоро
увидит
и
услышит
в
«Двенадцати», в « Скифа х».
В
казачьих
ча стях
царской
армии
в
1916 году служил
необыкновенный
хо ру нжий
Бунчук.
—
Х ор унжий
Бунчук
сейчас
начнет
вещать
по
со­
циал-демократическому
с онн ику ...
(Шолохов,
«Тихий
Д он », IV—2).
Верные
престолу-отечеству,
его
сослуживцы
офи це ры
уже
хорошо
знали
его
особую
манеру
«вещать», но до
п оры
до
вре ме ни
не
принимали
всерьез
ни
его
самого,
ни
эту
его
манеру
разговаривать.
Ироническое,
очень
высокое
«вещать», которое тут же разбивается в прах
убийственным
продолжением
—
по
социал-демократиче­
скому
сон н ику.
Впоследствии
эти
о фицер ы
не
раз
вспоминали
Бунчу­
ка
и
его
манеру
разговаривать.
Там
же,
в
«Тихом Доне», Ильинишна говорит о Гри ­
гории
Мелихове:
—
Сердце
мое
не
вещует
—
зн ач ит,
живой
он,
мой
родимый...
(8—1)
Обы чн ый
оборот
народной
речи.
Важно
то лько
отме­
тить,
что
«вещует»
без
всяких
д оп олне ний
подразуме­
в ало
непременно:
вещует
не что
дурное,
мрачное,
роковое.
Это
слово
было
уже
роковым.
Ср.
пословицу: «В жиз­
ни
хорошее
сл уч ает ся,
а
худое
сб ыв а ется»; ср. «суггестив­
ны й»
в
рассуждениях
Дж.
Уикл и.
П осле
Октября
все
старые
слова
этой
группы
пер еж и­
ли
необычайные
превращения.
И
снова
писатели
с
осо ­
бым
увлечением
сближают
«вещий»
и
«вещь». В оз ни к ают
новые
слова-лозунги
литературной
полемики: «вещ­
н ос ть», «вещевое действие» (или даже «д ей ст в о»), и эти
дев изы
оправданы
внутренней
связью
с
понятиями
«ве­
щ ий», «вещание»
и
т.
д.
—
Ну,
так
во т,
мол одо й
человек!
Сделайте
из
это го
гнездышка
вещь...
—
По-моему
—
мрачно,
тяжел о!
Туркин
кивнул:
—
Как
и
все
в
конструктивизме
—
вещно!(Г.
Шторм,
«Вещие вещи», 1927).
Еще
недавно
«вещность поэзии»
у т верж дали
акм еис­
ты,
затем
уже
друг ую
вещность
—
лефовцы
и
в
борьбе
159


с
ним и
—’
конструктивисты.
А
Гастев
(«Пачка ордеров»)
воевал
и
с
лефовцами
и
вообще
со
всеми
на
свете
и
утверждал
свои
особые
«вещевые события»:
—
Идет
грузовое
действие,
и
«пачка»
дается
слуша­
телю
как
либретто
вещевых
с обы тий.
(«Пачка
ордеров», 1926)
Замечательное
нов ое
движение
получает
и
старое
сло во
«вещественность» .
А.
Югов
борется
за
вещественность
языка:
—
Падалица,
самосейка.
А
ес ли
пр ибе гну ть
к
пояс­
нению,
то
сколь
длинно
получится:
это
—
зерна,
осо­
бенно
хлебные,
которые
выпал и
на
ниве
и
взошли
на
другой
год.
И
так
во
всем,
во
всем,
ес ли
писатель
будет
чуждаться
языка
трудовых
ма сс
—
всегда
мыслеёмкого,
точного
и
вещественного.
(«Известия», 3/Х 1954 г .)
У
Юг ова
«вещественность»
имеет
сравнительно
узкий
смысл:
речь
ид ет
о
точ но сти
в
пе рвую
очередь
терми нол о ­
ги че ской,
которая
уже
сама
по
с ебе
д ает
большую
ём­
кость.
*|
М.
Пр и швин
дае т
это му
слову
другое,
гораздо
более
широкое,
да же
слишком
ши рок ое
значение:
—
...Реализм
—
это
значит
вещественность,
и
если
это
относится
к
слову,
то,
значит,
у
реалиста
слово
не
пу­
стое,
а
наполнено
веществом
правды.
Пи сател ь - реа­
л ист
—
это
значит
правдивый
писатель.
(«Дорога к дру ­
гу», 1952)
«Вещественность»
у
Пришвина
стала
снова,
как
в
начале
XIX века,
осн ов ным
пр изнако м
реализма
(ср.
слово
«действительность»).
Беск о неч но
раз лич ны
но вые
пр име не ния
слов
этой
группы
(не здесь место говорить об этом подробно), но
все
они
в
высшей
степени
полемичны.
И
на
э той
же
д р евней
основе
возникает
в
начале
20- х
год ов
чудесный
но вый
техн ичес кий
термин:
радио­
в ещан ие
и
вещание
п рос то.
Оно
называлось
первоначально
широковещанием
(от
английского
broadcasting) и встретилось в языке с дру ­
гим
однозвучным,
но
плохим
словом
—
«широковеща­
160


тельный».
Вероятно,
поэтому
«широковещание»
не
при­
вилось.
Затем
оно
стало
называться
«радиовещанием» .
Но
вот
уже
скоро
и
«радио»
—
в
сложении
с
«вещанием»
—
в
живой
р ечи
отброшено
как
лишнее.
Изве стно ,
какое
вещание.
Это
новое
«вещание»
принесло
с
с обой
огромные,
все
еще
не
оцененные
по
достоинству,
мне
каж ется ,
пе ре­
мены
в
отношениях
между
литературным
языком
и
раз ­
гов орн ой
речью ,
в
самый
устав
поэзии.
Радио
д олжно
вещать
для
вс ех,
популярно
и
доход­
чиво.
Но
каким
бы
разговорным
языком
ни
г ово рило
радио,
его
слово
откуда-то
доносится,
и
уже
потому
оно
всегда
немного
условно
и
торжественно,
как
ли те ра тур­
ная
речь.
Иннокентий
Анненский
ко гда-т о
писал:
—
Литературная
рус с кая
речь
как
бы
вис ит
в
воздухе
меж ду
журнальным
волапюком
и
говореньем,
то
ес ть
зыбкой
беспредельностью
вел ико р усск их
нареч ий
и
под­
наречий.
Сейчас
литературная
ре чь
уже
висит
в
воздухе
б ук­
вально,
и
колоссально
увеличились
ее
«тиражи» .
Есть
и
в
наш е
время,
в
той
или
иной
степени,
жур на льный
волапюк;
есть
и
беспредельность
гов ор е ния.
Ра дио
ста­
новится
учителем
литературной
речи.
Как
бы
плохо
еще
оно
ни
выполняло
эту
роль,
но
роль
эта
неопровержимо
перешла
к
диктору,
к
тому,
кто
вещает
по
радио.
Были
неко гд а
чу дак и,
—
например,
И.
Л.
Смо ле н­
ский
(«О логическом ударении», Одесса, 1907), —
кот о­
рые
мечтали
о
том,
чтоб ы
в
самой
книге
обозначались
так
или
иначе
логические
уда рен ия
—
по
образцу
той
ритмической
и
мелодической
пун кт уа ции,
ко тор ая
при­
менялась,
например,
в
церковных
книгах
или
в
др евн ей
письменности
многих
народов
(у нас
—
«звоны», «го­
лоса»
и
д р.).
В
п ервые
годы
Революции
почти
та кие
же
проекты
выдвигали
наши
речевики;
почти
такие
же
тр е бо вания
выдвигались
в
теориях
ритмизованной
проз ы
(например,
у
Андрея
Белого).
Д.
Н.
Ушаков,
который
был
членом
Государствен­
ной
коми с сии
по
реформе
правописания,
заявил
в
св ое
время
по
поводу
всех
эт их
проектов:
—
Мн огое
предстоит
сделать
и
в
об лас ти
пунк туа ­
Ц
Л.
Боровой
161


ции.
Разумеется,
стремление
сделать
из
знаков
препи­
нани я
ноты
для
чтения
—
утопия.
(«ЛГ», 10/Х 1939 г.)
Это,
конечно,
со вер шенно
справедливо.
Ма ло
того:
в
на ших
книгах
пунктуация
будет,
вероятно,
все
более
уп рощ атьс я
(частично это уже узаконено и сейчас);
мы
будем
приобретать
все
больше
самостоятельности
в
выборе
интонаций,
логических
и
эмоциональных
у да­
рений,
в
ис пол не нии
языка.
Но
радио,
«вещание»,
по луч ило
пр аво
пе рвог о
исполнения.
В
самых
важ ных
для
всего
народа
слу­
чая х,
в
«последних известиях», в незабываемых «ва жны х
соо б щен иях»
в
годы
Отечественной
войны,
оно
пер вое
расст ав ля ло
сво и
ударения.
Невозможно
переоценить
значение
этой
высочайшей
прерогативы
вещания
в
ж изни
языка!
То
обстоятельство,
что
вещание
может
повседневно
учит ь
народ
прав иль но й
реч и
и
даже
первым
расставлять
свои
ударения,
логические
и
обыкновенные,
необычайно
взво лно ва ло
пуристов.
Они
сейчас
же,
так
ск азать , «при­
шли
на
запа х ».
На
Западе
бесчисленные
общества
по
«исправлению
языка»
уже
не
раз
пытались
установить
св ой
контроль
над
вещанием.
Некогда
Жю ль
Леметр
говорил:
—
Не
вздумайте
воображать,
что
с
XVII века кто-
нибудь
писал
по-французски!
В
XVII веке,
задолго
до
Великой
французской
ре­
во люции,
уже
все,
мол,
кончилось
д аже
в
оче нь
ко н сер­
вативном
французском
языке.
Теперь
последователи
Ж.
Леметра
совершенно
серь­
езно
призывали
вернуться,
при
помощи
веща ни я,
к
на­
стоящему
французскому
язык у
XVII века.
Но
и
стор онн ики
«неограниченной свободы языка»
в
свою
очередь
уже
не
раз
пы тал ись
окончательно
рас­
крепостить
я зык
при
помо щи
вещания.
Вот
два
ха ра кте рных
документа
э той
борь бы .
В
США
вышла
в
1926 году и выдержала с тех пор
мн ого
из даний
книга
Л.
Эйхлер
«Чистый английский
язык»
(буквально:
«Благовоспитанный
англ ийск ий
язык»
—
«Well-bred English»).
Л.
Эйх ле р,
об раща ясь
по
преимуществу
к
не давним
иммигрантам,
убеждала
их,
что
хорошая,
правильная
речь
—
залог
успеха
в
жизни,
самый
верный
способ
выдвинуться
и
оттеснить
других
162


недавних
иммигрантов
в
жизненной
борьбе
(в этом,
со б­
ственно
говоря,
весь
пафос
ее
кн и жки ). Вещание должно
прийти
на
помощь
этим
людям;
радио
должно
говорить
«с тем консерватизмом,
рассудительностью
и
вкусом,
ко­
торые
отличают
р ечь
благовоспитанных
лю дей ».
А
Баррет
Кларк
в
брошюре
«Говорите,
как
говорят
л юди» («Speak the speech») бурно восставал против
той
нивелировки,
ко торую
вещание
вносит
в
речевое
мно­
гообразие
яз ыка
в
Америке. «Почти в каждом штате кто-
нибудь
собирает
фольклорные
материалы,
за пис ывае т
местные
обороты
речи.
Но
с
кажды м
годом
все
т рудн ее
услышать
по
радио
что- ли бо
«местное».
Дикторы
имеют
очень
большое
влияние
на
развитие
языка;
однако
они
говорят,
п ожал уй,
ху же
и
бесцветнее,
чем
кто-либо
в
стране...
Что
до
меня,
то
я
хот ел
бы
видеть
ра зумн о
ор­
г анизо ван ную
систему
поощрения
провинциализмов.
А
сейчас
про ис ход ит
синдицирование
нашей
ре чи».
Ле гко
видеть,
что
у
Л.
Эйхлер
и
Б.
Кларка
п рямо
противоположные
идеалы
и,
главное,
практические
за­
дачи,
но
и
та
и
другой
надеются
добиться
своей
цели
при
помощи
«вещания».
Это
впо лне
основательно.
Борьба
за
(и против)
нормативность
в
язы ке,
за
все
но вую
поэтическую
точность
речи
и
п ротив
языкового
анархизма
и
разгильдяйства
в
наше
время
ра звора чи­
вается
уже
в
первую
очередь
вок руг
в ещани я.
Вещание
создало
возможность
массовой
интимности.
Оно
гово ри т
мил лио нам
одновременно,
но
каждому
в
отдельности,
в
его
комнате,
в
его
ухо.
И
под
воздействием
вещания
мысленное
озвучение
тек ста
становится
постепенно
органической
привычко й
к ажд ого
человека.
В
сф ере
литературного
языка
это
означает
необычайно
возросшую
чувствительность
к
зв у­
чани ю
слова,
к
оркестровке
литературного
произведе­
ния.
Это
—
возвращение
поэзи и
к
ее
истокам.
То,
что
з аним ало
когда-то
толь ко
специалистов
ли­
тературы,
стало
пр акт ич ески
важ ным.
Опыты
Белого,
Хлебникова,
Маяковского,
Асеев а,
Брика,
Сел ьвинск о го ,
особе нн о
Ю.
Тынянова
(«Эквиваленты поэтического тек ­
ста») приобрели серьезное значение.
Да вно
отшумевшие
споры
филологов,
казавшиеся
схоластическими
(они
и
бы ли
в
то.
время
схо ла сти че с ки ми ), получили новый и
очень
тр езв ый
смысл.
11*
163


Вот
хотя
бы
о дин
хара кте рны й
пример.
В
специальной
литературе
шел
некогда
спор
о
так
на зыв а емой
дис сими л яц ии:
в
тех
случаях,
когда
сходят­
ся
два
звука
одного
и
того
же
качества
—
два
пл а вных
или
два
шипя щих
и
т.
д.,
язык
как
бы
сам
меняет
один
из
эти х
зв уков
на
звук
другого
качества.
Это
Тр ед иако в-
ский
на зыва л
вполне
точно
—
«затруднение от неразно-
сти
литер».
Я зык
«сам»
устраняет
это
затруднение
при
помощи
«диссимиляции»...
Знаменитый
немецкий
филолог
Бругманн
об ъ яснял
это
его
(языка) «ужасом перед одинаковостью» (horror
aequi или horror aequivoci).Ham академик А.
Соболев­
ский
впол не
основательно
высмеял
эт от
«ужас» .
Он
об ъяс нял
явление
диссимиляции
нор мал ь ным
эстетиче­
ским
чувством
народа,
кот орый
хочет
выражаться
благо­
з в учно,
а
не
как-нибудь
иначе
(«Благозвучие в жизни
язык а», 1912).
Одн ако
тогда,
когда
шел
эт от
спор,
многое
писалось
только
для
того,
чтобы
бы ть
прочитанным
глазами,
и
благо зв учи е
не
играло
такой
роли,
как
сейчас;
не
было
современной
почт и
всеобщей
«установки на произнесе­
ние
слова»
—
в
вещании.
А
р адио
обязано
вещать
«бла -
гов ещ ие
ре чи», по Пушкину.
У
радиодиктора
ес ть
с воя
роспись
настоящих
и
не­
настоящих
к ниг,
то
ес ть
таких,
которые
можно
и
при ят­
но
читать
вслух,
и
таких,
которые
п росто
невоз м ожно
или
стыдно
вещать,
пото му
что
они
очень
плохо,
то
е сть
неискренне,
фальшиво,
звучат.
Вещание
неумолимо
открывает
эти
до сто ин ства
и
разоблачает
эти
пороки.
Вещание,
новое
всеусл ыш ани е,
оказывает
о громн ое
влияние
на
весь
наш
литературный
я зык
и
повседневно
проверяет
литературу.
В
1940 году у Н.
Асеева
(«Маяковский начинается»):
Ведь:
сл ово
«весть»
и
слово
—
«вещь»
близки
и
родственны
корнями,
—
они
од ни
—
в
веках
—
и
есть
людского
плам ени
орнамент?!
Смотрите
ж,
не
забудьте
обещанья:
отныне
—
об
одн их
больших
в ещах
вещанье.
164


И
в
новых
стихах
Асеева
тот
же
мотив:
Прошумело
столетий
чудо,
ото зв ало сь
эхом
в
веках,
б ыло
—
вестью
древнего
лю да,
стало
—
вещью
в
наших
руках.
(«Микула»)
Это
продолжение
очень
старого
и
великого
спора,
еще
од но
«переложение»
стихов
Ломоносова.
Сло ва
эти
—
«весть», «обещание», «вещание», «ве­
щи й»
—
уже
очень
давно
и
дал еко
разошлись;
они
имели
ка ждое
свою
б ольшую
судьбу;
они
и
писались
различно
(«вещь», впрочем,
то же
долго
писалась
через
ять!).
Сло­
ва ри
уже
давно
развели
эти
слова
по
своим
местам,
иногда
отмечали
с
вопросительным
знаком
и
в
ско бках
(как у Даля), что они некогда были близки,
но
чаще
—
и
притом
именно
передовые
словари
—
не
отмечали
это й
гипотезы.
Все
было
близко
когда-то,
все
на чинал ос ь
с
единого,
но
наука
изу ч ает
раньше
вс его
раздвоение
еди­
ного,
различные
механизмы
этого
раздвоения
и
развет­
вл ен ия.
Н аука
сознательно
отвергает
неодолимые
подчас
со бла зны
такого
этимологизаторства
и
корнесловия.
Асеев
опять
вст р етил
эти
старые
слова
с
их
уже
новыми
и
очен ь
важными,
даже
для
н его
лично,
ас соц иа­
циями.
Асеев
уже
не
пр идает
«вещи»
ни
специ ал ьны й
лефов-
ский,
ни
как ой- нибу дь
другой
частный
и
временный
смысл.
Он
выв од ит
это
слово
на
сб лиж ение
с
«вестью»
и
с
новым,
огромным
«вещанием» .
«Вещание»
—
оби ход н ое,
бытовое,
да же
оболтавшее-
ся
слово;
оно
же
—
ст ро гий
технический
термин.
И
все
эти
п рим енения ,
как
в сег да,
еще
резче
оттеняют
его
п ер­
воначальный
в ысок ий
смысл.
ВИДЕНИЕ
И
ВИДЕНИ Е
Издавна
живет
в
язы ке
не
только
«видение»,
но
и
«видение».
О тгла гольн ое
су ще ствит ель ное
от
«видеть», «видение»,
стало
означать,
как
обычно,
и
процесс
познавания,
охва­
та
мира
при
помощи
органов
зр ения ,
и
самые
эти
орга­
ны
зрения,
и
зрелище.
165


—
В
с амое
ви де ние
угодила
стрела.
(Древнерусские
песн и)
В
вйдение
—
то
есть
в
очи,
в
глаза.
—
Беседа
и
вйдение
преподобных
отец
наших...
(«Ва ­
лаамская
бе седа»)
—
И
вйдение
убо
ес ть
чювственное
верно,
и
его
же
вид ишь,
аще
не
без
ума,
то
верно
видим.
(«Послание
Владимира
Мономаха»)
Вйдение
в
духовной
литературе
—
такое
пос т иже ние
мира,
которое
открывает
перед
умственным
взором
чело ­
ве ка
не
только
временное,
но
и
конечное,
метафизическое,
сверхчувственное,
то,
что
непостижимо
для
равнодуш­
ны х,
для
т упы х, «необрезанных сердец». (Ср. «жити выше
види мы х»
—
Григ.
Назарейский)
У
Карамзина
впоследствии,
очен ь
саркастически,
о
та ком
вйдении
у
Грозного:
—
И оанн
много
рассуждал...
о
кратковременности
жизни,
о
необходимости
видеть
далее
гроба
и
предложил
устав
опричнины.
—
Чтоб
и
нам
причастником*тово
вйдения
бы сть...
Это
из
письма
П етра
Апраксину
(1707); речь идет о
радостном
зре л ище
—
спуске
на
вод у
нов ого
рус с кого
корабля.
По зд нее,
в
с вязи
с
«Затейкой»
верховников
(вступле­
ние
на
престол
Анны
И оан н овн ы), Феофан Прокопович
пишет:
—
Жал остн ое
везде
по
городе
вйд е ние
ста ло
и
слы­
шание.
Вй ден ие
—
зр ели ще,
п озор,
спектакль.
Первое
из
э тих
трех
значений
не
полу чи ло
в
д аль ней­
шем
сколько-нибудь
интересного
развития,
оно
заменено.
Остальные
два
пр име не ния
имеют
весьма
интересную
историю.
В.
В.
Виноградов
пр ивод ит
(«Очерки по истории рус ­
ского
литературного
яз ык а») замечательную тираду
из
кни ги
П.
Словцова
«Прогулки вокруг Тобольска»
(1806):
—
Поэзия
принимает
парение
не
в
пустыне,
но
из
с ре­
ды
больших
общественных
в и ден ий...
А
вы
в
пус ты не
и
т.
д.
Р ечь
идет,
как
легко
ви д еть,
не
о
виден ия х,
а
о
боль­
шом
общественном
восприятии,
к онце пции,
об
ос обом
поэтическом
вйдении
мира.
П.
С ло вцов
го вор ит
об
этом
166


почти
в
точности
так
же,
как
гов орим
об
этом
мы
се­
годн я...
Но
у
Словцова,
кон ечно ,
гораздо
отчетливее
и
сер ьез ­
нее
сп ор
этого
его
слова
с
вид ение м
и
видениями.
Он
ввод ил
свой
термин,
наступая
на
ви дения ,
которые
и
в
поэт ик е
играли
тогда
и
по здне е
ва жную
роль.
Ср.
у
А.
К.
Толстого:
И
сжатая
мечта
зов ет
то лпы
видений,
Как
зажигательным
рожда я
их
стеклом.
(«Когда природа...»)
Нет
творчества
без
видений.
Затем
«видение»
в
словцовском
п риме не нии
от тес­
няется,
заменяется
другими
словами,
которые
научнее,
«определительнее»
воплощают
это
поня тие .
Так
и
«вйдение» -з релищ е
уже
замен ено ,
а
«позор»
в
эт ом
смысле
уже
ста л
школьным
примером
рез кого
семантического
сдвига.
У
Даля
во
второй
трети
века
уже
есть
только
вид е­
ние,
но
с
некоторыми
такими
примерами,
в
которых
мож -
но'узнать
и
виден ие: «не верою,
а
виденьем»; «в нем нет
ни
к ожи,
ни
рож и,
ни
вид ения ».
В
об оих
сл учая х
р ечь
идет
об
умении
ви д еть.
У
«Толля»
—
только
вид е ние,
которое
тут
же
научно
при кан чив ае тся: «Причина такого явления несомненно
б ол езненно е
расстройство
органа
зрения
или
воображе­
ни я...» —
или
желудка,
мо жно
было
бы
добавить,
в
п ол­
ном
соответствии
с
общим
ходом
мысли
беспощадного
материалиста
Тол ля.
У
Достоевского
характе рная ,
то же
в
своем
роде
скеп­
тическая,
параллель
к
этим
с лов ам:
—
Так ому
великому
постнику,
как
о.
Ферапонт,
не
дивно
бы ло
и
«чудная видети» . («Бр .
Карамазовы»)
Постничество
не
проходит
безнаказанно.
У
Бу ни на:
—
Не
пужайся,
служитель
божий,
а...
объяв и
в сему
народу,
что,
мол ,
означает
тв оя
видение.
(«Сны»)
«Видение»
в
женском
род е,
как
нечто,
вероятно,
вы­
сокое,
но
темное,
и
з десь
же
категорический
запрет
ухо­
дит ь
от
ответственности,
уходить
в
сво и
видения.
Объяви
всему
на роду!
167


После
Революции
гл авное,
что
свершилось: «С глаз
че лов ека
сп ал
з асов ».
Это
у
В.
Хл ебник о ва
в
«Ладо -
ми ре », точно и серьезно.
У
нег о
же:
Час
дос ад ы,
час
досуга,
Час
вид е ний
и
в еду ний,
Час
пустыни,
час
пе ст уний.
(«Лесная Москва»)
«Видений»
и
«ведуний»
—
по
логике
Хлебникова,
не
слу ч айное,
конечно,
од ноз ву чие
и
сродство.
За
видё -
нием
тян етс я
ведовство,
мистическое
постижение.
Зде сь
же
«пустыни»
и
«пестуний».
Нео жид анн ая
«полемика»
со
Словцовым!
Он-то
в едь
предупреждал,
что
поэзия
должн а
принимать
па р ение
не
в
пус ты не.
Ма ло
ли
что
мож ет
пр ивид ет ься
человеку
в
пустыне!
У
Ма яко вс кого:
—
О дно
из
больших
средств
выразительности
—
образ.
Не
осн ов ной
образ-видение,
к оторы й
во зни кает
в
нач але
ра бо ты,
как
первый,
очень
туманный
ответ
на
социальный
заказ.
Нет,
я
говорю
о
вспомогательных
образах,
помогающих
вырастать
этому
главному.
(«Как
д елать
с ти хи»)
Основной
об раз
—
«видение», и так делаются ( д а,
да,
д ела ю тс я!) стихи.
Очень
полемическое
утверждение
ви­
де ния,
которое
б ыло
уже
слов ом
несерьезным,
ч ужим,
смешным.
У
Бабеля
в
«Конармии»:
—
И
отстрадавши
так
неделю
с
одн им
днем,
мы
стали
заговариваться,
получили
виденья.
Неделю
с
одн им
днем
—
почти
по-библейски,
а
з атем
крутое
с нижен ие.
«Получили виденья»
—
чья-то
темная
и
на ивна я
ре чь,
но
самое
это
снижение,
как
все гд а,
полу­
чает
силу
оттог о,
что
сло во
это,
видение,
еще
высокое.
Видения
—
пл од
б ессо знат ельн ой,
или
подсознатель­
но й,
или
надсознательной
и
пр.
жизни
человека
—
не
должны
получать
серьезного
применения,
особенно
в
по­
этике.
Идет,
м ожно
сказ ать ,
в ойна
с
видениями
и
ведь ­
мами.
Навстречу
поэтическим
видениям
по дним ает ся
новое
с ло во : «вйдение».
16§


«Видение»
уже
бы ло
некогда
те р мином
поэтики.
Так
назывался
«призыв к покаянию и очищению в ожидании
б ольшо й
общественной
б еды
в
форме
резкой
обличитель­
ной
проповеди
или
нравоучительной
«повести» (Ключев­
ский) . Это
бы ло
также
обозначение
определенного
лите­
ратурного
жанра.
Теперь
это
слово
сложилось
опять,
н езав исим о
от
того
«видения»
и,
конечно,
от
всеми
забы тог о
П.
Слов­
цова.
Уже
су щест ву ют
го р аздо
более
научные
по
форме
и
стилю
термины
для
эт ого
понятия.
Но
именно
«видение»,
прозрачное
и
глубокое
слов о,
теперь
более
вс его
удовлет­
воряет.
Оно
з адви гает
и
отменяет
многие
другие,
с лиш­
ком
специальные,
бо льшей
частью
иностранные,
те р мины
то го
же
значения.
В
начале
Рев о люции
оно
было
сравнительно
р едким
в
общей
печати
сло вом,
за тем
оно
стало
общепринятым
слов ом
большого
политического
языка.
—
Творческая
с воб ода
советского
п исател я
прояв­
ляется
и
в
индивидуальном
художническом
в иде нии
жиз­
ни.
Но
писатель,
как
и
всякий
человек,
живу щий
в
об­
ществе,
не
мож ет
не
выражать
определенные
обществен­
ные
позиции.
(«Правда», 22/Х1 1955 г. )
В
отчете
«Литературной газеты»
о
выступлении
Л.
Мартынова
на
обсуждении
сб орни ка
«День поэзии»:
—
Художник
вид ит
мир
таким,
каков
он
есть
сегодня,
в идит
заново
и
п ере дает
это
видение
другим.
(1957)
В
статье
«Правды», как и в этом отчете,
ударение
не
указано.
Оно ,
по
существующим
правилам
для
кор­
ректоров,
специально
обозначается
только
тогда,
к огда
возможно
смешение
п оняти й
и
путаница.
Но
кому
пр и­
дет
в
го ло ву,
что
ре чь
ид ет
о
виде ниях !
В
зам етка х
о
ли тера ту ре
Фадеева:
—
Дол жна
быть
гармония
ви ден ия
жизни
и
умения
ее
воплощать
с
п омощ ью
художественных
приемов.
(«Л Г», 22/1Х 1955 г.)
На
этой
же
основе
К.
Станиславский
создал
в
нашу
эпоху
св ой
о риг иналь ный
—
технический
и
обо бщ аю­
щий
—
термин
«видение»:
—
Сл уша ть
на
нашем
языке
—
значит
видеть
то,
о
чем
говорят,
а
гов орит ь
—
значит
рисовать
зр ите льн ые
образы...
При
словесном
общении
с
другими
людьми
мы
сначала
вид им
вн утрен н им
взором
то,
о
чем
идет
реч ь,
169


а
потом
уже
говорим
о
в ид енно м...
В йде ние
актера.
(«Работа актера над собой»)
—
Каждую
св ою
мысль,
ка ждое
с ло во-вид е ние
—
фантазию
—
он
[Вахтангов]
сопровождал
тут
же,
на
ме­
сте,
своеобразной
импро виз а цие й.
(Н.
Г ор чак о в, «Режис­
серские
уроки
Вахтангова»)
Отброшены
многие
другие,
высокие
термины
из
тео­
рии
театрального
и
ос обе нно
актерского
искусства.
«Вй­
дение»
лучше
всего.
—
Иное
вйдение
влечет
за
с обой
и
иные
картинно­
образные
рез ульта ты
эт ого
вйдения.
Не
гов оря
уже
о
высшей
переработке
э того
вй ден ия
во
взгляд
и
дал ее
в
воззрение
с
того
моме н та,
когда
мы
от
ов ец
и
зайч ико в
подымаемся
до
человека
во
всем
окружении
социальных
факторов,
окончательно
сво дя щих
все
это
в
мировоззре­
ни е.
Как
посажен
глаз
—
в
данном
случае
глаз
мысли,
как
смотрит
эт от
гл аз
—
в
данном
случае
глаз
образа
мысли,
как
види т
этот
г лаз,
гла з
необычайный,
глаз
Ча п­
лина.
(С.
Эйз енш т ейн, «Charlie the Kid»)
Вйдение—взгляд—воззрение—мировоззрение...
Отме ­
тим
п оп утно,
что
«глаз мысли» (mind's eye), слово Шек ­
спира,
не
раз
вспоминал
по
сам ым
серь езны м
сл учая м
и
Тургенев.
Вйдение
получает
все
новые
технические
применения.
Началось
с
кино:
Как
в
кинематографе
быв ает
вдруг
крупно,
—
видят...
(Маяковский, «150 000 000»)
По том
—
телевидение,
которое,
вероятно,
уже
скоро
утратит
с вое
«теле-», как это было с «ра д и о- ».
Но
эти
новые
технические
пр и мен ения
только
усили­
ва ют
объем,
и
значение,
и
полемичность
«вйдения».
А.
Твардовский
гов ори л
на
XXI съезде партии:
—
Хочется
сказать
чудесными
словами
Гоголя:
«Вдруг стало видимо далеко во все концы света».
Это
действительно
так.
Горизонт
нашего
политического
и
ис­
торического
вйд е ния
неизмеримо
расширился.
(«Прав­
да», 31/11959г.)
170


Видение
—
новое
слово,
которое,
как
большинство
неологизмов
нашей
эпохи,
представляет
собой
замеча­
тельное
дальнейшее
развитие
и
превращение
старого
слова-понятия.
Оно
уже
некогда
существовало
в
яз ыке
почти
в
том
же
значении...
БУ ДЕ НО ВК А, «МАРШ БУДЕННОГО»
—
Вот
это
и
ест ь
- тот
самый
Буденный?
—
быстро
сказа л
Владимир
Ильич,
щ уря
свои
темные,
у мные
г ла­
за,
и
внимательно
посмотрел
на
мен я.
(С.
М.
Бу д енный,
«Воспоминания» . «Л Г», 11/1У 1957 г .)
Он
был
уже
«тот самый», прославленный на всю стра ­
ну
командир
красной
конницы,
когд а
Ле нин
впер вые
его
увидел.
Прозрачная
и
поэтическая
по
самой
св оей
эт имо лог ии
и
вну тр е нним
ассоциациям,
эта
фамилия
од ного
из
ге­
роев
гражданской
войны
сра зу
же
стан о ви тся
—
и
как
бы
особенно
«охотно»
—
любимым
народным
словом,
обра­
зует
производные,
получает
и
пр едме т ные
и
сам ые
широ­
кие,
обобщенные
знач ения .
Особенно
широко
по шла
«буденовка» .
—
Одиннадцатая!
—
появились
буйные
всадники,
как
на
подбор,
в
шишаках-буденовках.
(Федин, «Необыкно ­
венное
лето»)
Ест ь
особая
прелесть
в
том,
чт обы
при
этом
первом
зн ак омст ве
с
«буденовкой»
напомнить
и
разъяснить,
что
это,
собственно
го вор я,
шишак,
то
есть
оч ень
др ев ний
головной
убор
рус ского
воина.
Через
несколько
ле т:
—
Выцветший
ши шак
буденовки
покачивался
над
па­
пахами
и
треухами,
над
разноцветьем
бабьих
шалек
и
п латко в.
(Шолохов, «Поднятая целина», I—9)
Уже
выцветший,
старый
шиш ак
—
из
древнего
и
со­
вс ем
недавнего
п рош лого.
Бежит
паровоз
и
зябко
Кидае т
сердитый
гудок
На
церковь
в
буденновской
шапке.
(Светлов, «Рельсы», 1921)
171


Буденовка
—
купол,
«кумпол»
—
оче нь
п охож е,
и
сколько
с
э тим
свя зан о
но вых
ассоциаций!
—
Где
класть?
По-буденновски
—
на
земле.
Кула к
под
гол ову.
(Н.
Ти х он ов, «Дискуссионный рассказ»)
Образовалось
наречие!
В
тундре
тусклой
и
студеной,
В
голубой
степи
буденной.
(Адалис, «Диалектика сыну»)
Образовалось
прилагательное,'
которое
кажется
д ав­
но
знакомым.
В
1934 году вышла книжка Л .
Кассиля
«Буденыши»
(о том,
как
Семен
Михайлович
приехал
однажды
в
д ет­
сад
и
командовал
там
па ра дом
р ебят ).
Образовалось
от личное
слово
для
будущих
Буден­
ных.
В
5уденном открылось будущее.
Так
велика
сил а
это го
слова-образа,
что
противник
не
раз ,
особенно
в
го ды
великого
перелома
в
деревне,
пытается
«повернуть»
его
к
себе.
—
Поп ы
патрет
Буденного
об новили,
за сиял
патрет,
зас ве ркал ,
обновился,
с л овом,
и
по пы
против
колхоза
агитацию
повернули:
плачет,
дес кать ,
Буденный,
что
мы
в
колхоз
пошли ...
Три
дня
стар у хи
ходили
и
на
Бу ден­
но го
кр ест ились .
Смехота.
(Будовниц, «Весна», 1930)
—
Ты
что
же
это,
Ав том
Поликарпыч,
в
ку чу- то
вс ех
смешал?
Около
бо жн ицы
с
медными
складнями
и
книгами
в
кожаных
переплетах
б ыли
повешены
портреты
последних
Романовых,
Буденного
и
«героя»
русско-японской
во йны
Стессе ля .
—
Лю блю
патр еты ,
Орефий
Лу кич ...
Зимус ь
в
потре­
била
товаришко
кой-какой
брал,
и
дали
мне
сдачи
па-
третом,
ну,
я
усатого-то
и
выбрал...
Эт от
мне
больше
вс ех
понравился,
потому
что
при
фо рме
и
в
усах,
как
сл еду ет
быт ь.
(Пермитин, «Капкан»)
Чем
дал ьше
мы
у хо дили
от
того
времени,
тем
шире
становились
свя зи
и
ассоциации
вс ех
слов
эт ой
г р уппы.
Ой,
цвести
буденовкам
Кумачом
и
вишеньем...
(А.
Про ко фье в, «Улица»)
172


А
Четыха
с
кормы
улыбается
—
«Не журитесь,
не
забу ду
в ас,
до жи дай те,
как
снега
тронутся,
и
воротимся
буденницей».
(И.
Се льв ин ск и й, «Улялаевщина*)
В
поход!
По
мостовым
костей
гори ,
зар и
п еро.
Пегас
в
буденновской
узде,
отто ч ено
перо .
(Сельвинский, «На смерть Маяковского»» 1930)
Эх,
буденцы-бойцы,
зазвенели
соловьи.
(Кирсанов, «Крестьянская—б уд е ннов цам »)
А
у
Яро сл ава
См еляк ова
в
поэме
«Строгая любовь»,
которая
бы ла
нап ис ана
уже
в
наши
дн и,
на
большом
историческом,
отдалении:
Он
стоял,
как
приказ,
пр я мой...
Ах,
как
гордо
она
надета,
та
буденовка
со
зв ездо й,
освещающей
полпланеты!
У
В.
Субботина
в
прологе
к
его
сборнику
«Танки в
трав е»:
Разглядывали
шрамы
давних
лет ,
В
бу ден о вках
отцовских
утопали...
И
за тем
уже
С ме ляков
в
своей
заметке
об
«одном
стихотворении»
мол одо го
поэта
В.
Субботина
особо
по­
хва лил
эту,
в
самом
де ле
прекрасную,
строчку: «в буде­
новках
отцовских
утопали».
Народной
п есней
стала
«Конная
Буденного»
Н.
А.
Асеева.
Это
особы й
и
поразительный
случай.
173


Пусть
па ны
не
хвастают
по садко й
на
скаку ,
—
-
смелем
рыс ью
частою
их
эск а дрон
в
мук у.
В
нов ых
исторических
усл ов иях
и
в
новой
вой не
«Марш Буденного»
и
ос обе нно
это
последнее
четверости­
шие
получали
все
но вые
применения.
«Белые»
вместо
«паны», «изрубим острой
шашкою»
вместо
«смелем»
и
т.
д.
и
т.
д.
Но
продолжала
ж ить
с
но выми
«применениями»
асе­
е вская
песня.
—
Но
фило со ф
уже
пел
нежным
голос ом
«Марш Бу­
де н н ого », которому он научился у советских детей.
На­
стоящий
индус,
вид ите
ли,
всё
знает
про
нашу
страну...
(Ильф— Петр о в , «Золотой теленок», 33)
Она
звучит
и
за
рубежами
нашей
страны.
—
Ор кес тр
играет
марш
Буденного,
люб им ую
песню
нем ецки х
пролетариев.
(М.
Колос ов, «МЮД в Гамбур ­
ге », 1930)
Кто
автор
этой
народной
и
международной
п есни?
—
Вот,
например,
как
можно
определить
ценность
поэта,
—
сказал
Михаил
И ва нович
Ка л инин.
—
Если
его
строчки
ста ли
народной
пес ней,
как,
например, «Конная
Буденного»
Е сенина,
—
значит,
он
заво ев ал
себе
право
на
народность.
—
Я
не
посмел
поправить
Всенародного
старосту
за
его
лестную
для
ме ня
оговорку.
(Н.
Асеев, «О тех,
кто
мне
близок»)
«Литературная газета»
писала
недавно:
—
Могучим
отзвуком
первых
лет
пролетарской
ре­
вол ю ции
гр емит
в
на ши
дни
марш
Буденного...
Ст ало
де­
визом,
почти
пословицей
железное
четверостишие
марша:
Никто
пу ти
пройденного
н азад
не
отберет,
конная
Буденного,
армия,
вперед!
Замечательна
судьба
этих
прекрасных
асеевских
с ти­
хов,
ко то ры е, «исправленные»
и
«примененные», стали
народной
песнью
и
народным
присловием.
Замечательна
174


пот ому,
что
самые
эти
с тихи
чрезвычайно
индивидуаль­
ны,
что
они
оче нь
асеевские,
нисколько
не
есенинские,
по
всем у
своему
ст рою
и
стилю!
Слова ,
образованные
от
«Буденный», «буденовка»,
очень
певучие,
давно
вошли
в
народную
поэзию.
Прислушался:
чу ть
заскрипел
журавель,
к ачаяс ь
на
ветре
студеном,
и
дев уш ки
пел и
на
пыльной
траве,
и
пес ня
б ыла
о
Буденном.
(В.
Сая н ов , «Наталья Горбатова»)
И,
охвачены
бредом
и
звоном
и
какою-то
смутной
тоской,
з апев ает
один
о
Буденном,
о
бродяге
с
Байкала
д ру гой.
(Б.
Соло вье в , «Лирический [
р епо рт аж»)
Собирался
люд
голодный,
жизнью
обойденный:
—
Принимай,
оте ц
род имый,
пр инима й,
Буденный...
—
Гей ,
народ,
з абиты й,
бедный,
стань
в
ше ре нгу
с
нам и!
—
Над
Буденным
полыхает
боевое
знамя.
(Исаковский, «Семен Буденный».
Из
бело русс ких
народных
песен)
Буденный
—
обойденный;
замечательная,
лучшая
из
вс ех
рифма.
Столкнулись,
дерутся
близ ки е
по
своему
звучанию
слова.
Не
должно
быть
обойденных
—
к
этому
зовет
Буденный.
АВОС ЬКА
«Авоська»
от
знаменитого
«авось»
уже
существовал
в
давние
вр ем ена.
В
на род ных
сказаниях
«авоська»
—
дурак;
потому
и
дурак,
что
ве рит
глупому
и
проклятому
авосю
(ср.:
«Авосю верь не вовсе»; «Авосевы города стоят не горо­
жены,
авоськины
де ти
не
ро ж ены»
и
т.
д.
и
т.
д .).
У
Островского
в
одной
из
первоначальных
рукописей
.«Снегурочки»:
175


—
Разговор
втроем
(и Авоська) .
Авоська
в
с чет
не
идет,
он
добавлен
в
ско бках ;
это
«дурак», уже профессиональный шут.
«Авоська»
суще ств ов ал
в
живо й
народной
р ечи
и
как
уменьшительное
от
«авось»
—
снижающая
обраб отка
этого
слова.
—
Завтра
—
вор-авоська:
обманет,
в
лес
уй дет. ..
(ср.
завтра,
завтраки)
Авоська
не бос ьке
на б итый
брат...
Авоська
ве ревк у
вьет,
небоська
петлю
накидывает...
(На­
родное)
—
Такие
п ороки
(составляющие как бы исключитель ­
ную
бо л езнь
кл асса)
суть:
пья нс тво,
неоп рят но ст ь,
лень,
непредусмотрительность
и
аво сь,
к от орое
простой
народ
иронически
наз ывает
авоськой.
(Белинский)
А
это
бывшее
наречие
—
«авось»
—
давно
стало
поч­
ти
междометием,
воплем
беспомощности
и
бессилия,
пре­
вратилось
в
народной
речи,
особенно
в
реч и
передовых
людей,
в
ц елый
идейный
комплекс,
в
симв ол
отсталости
и
беспечности
(«Авось,
о
Шиб оле т
народный»
—
у
П уш­
кина
и
т.
д .).
У
Щед ри на
в
70-х
годах
«авоська»
получает
новое
и
за меч ате льн ое
полемическое
применение.
—
Оказывается,
однако
ж,
что
наш
мужичок-финан­
сис т,
при
помощи
авоськи
да
не бос ьки,
ничего
не
уп уст ил
из
ви да.
(«Наш savoirvivre» — «Признаки
времени»)
Он-то,
предприниматель
новой
формации
из
мужи ч­
ков ,
чумазый,
как
раз
оч ень
предусмотрителен;
он
уч ел
все
российские
«авоськи»
да
«небоськи»
и
строит
св ое
благополучие
именно
на
этих
исконных
свойствах
сво их
бывших
собратьев.
У
Тургенева
—
купец
Авошников:
авось,
в ошь
и,
ка­
жется,
еще
овощ
вместе...
Этот
Авошников
то же
не
зевал,
умел
жить .
Затем
уже
«авоська»
—
поч ти
речевое
клише,
при
помощи
которого
либеральная
публицистика
«бичует»
те
же
«исконные»
свойства
русс кого
характера.
У
Амфитеатрова
в
начале
века:
—
Д аст
бог,
и
наша
авоська
вы везет .
(«Наполеон -
дер»)
И
т.
д.
и
т.
д.
А
в
передовой
пуб лицис ти ке
вся
борьба
прот ив
по ли­
ти че ской
отсталости
России,
за
разумное
и
справедливое,
а
потом
уже
за
на учн ое
и
революционное
преобразование
176


народной
ж изни
нап р авлен а
прот ив
пр оклят ого
др евнег о
«авось»
или
«авоськи»
во
всех
его
видах
и
пр ео бр аже­
ниях.
После
Октября
«авось»
и
ес ть
то,
что
надо
беспо­
щадно
травить
в
первую
оч ере дь.
После
Революции
появилась
и
«авоська»
—
уже
в
новом
кач ест ве
и
только
в
женском
роде .
Слово
родилось
в
очередях;
как
уверяют
некоторые
мемуаристы,
оно
родилось
не
где-либо,
а
именно
в
кори­
дорах
Ленинградского
До ма
ученых
в
голодные
годы,
когда
там
вы дав али
«акпайки» .
В
этих
коридорах
вообще
процветало
тогда
замеча­
тельное
в
своем
роде,
мрачное,
злорадное
или
самозло-
радное,
но
очен ь
ученое
словотворчество.
«Авоська»
в
новом
предметном
значении
бы ла
для
эти х
люд ей
осо­
бого
р ода
развитием
старого,
русского
«авоськи» .
Совершенно
правильно
э ти мологи зи ров ал
это
с лово
и
перевел
его
на
свой
язык
Жан-Ришар
Блок:
—
Она
в зяла
с
с обой ...
ну,
как
у
вас
это
называется?
Ле
а
вдруг?
Он
им ел
в
вид у
«авоську» . (В.
Фи нк , «Литературные
воспоминания»)
Та
же
«авоська»
для
продуктов,
если
«а вдруг»
не
сбывалось,
н азыв алась
еще
более
горько
и
мстительно
—
«напрасной».
Как
ответ
на
это
слово
и
на
словотворчество
э того
рода
возникает
образ
«человека с авоськой», то есть
об ы вател я,
хо тя
бы
и
очень
ученого:
—
В
ид ейн ом
отношении
он
на
уровне
«авоськи». ..
«Авоська»
ост ал ась
в
язы ке
и
тогда,
когда
все
эти
сарказмы
уже
потеряли
силу.
К
началу
войны
это
бы ло
веселое,
зву чное ,
д ело вое
и,
ко неч но,
очень
мирное
с лово.
—
Приходило
и
новое
пополнение
из
военкоматов:
в
гражданских
пи джака х
и
кепочках,
с
различными
порт­
фелями,
сумками,
даже
«авоськами». Такими они бывали
до
первой
бани...
(И.
Лев ч енк о, «В годы великой войны»)
Даже
с
«авоськами», —
теперь,
ког да
нач алась
война,
это
уже
бы ло
сплошное
неприличие.
А
во
время
войны
Фадеев
вновь
увидел
и,
как
ему
ка­
залось,
узн ал
в
л ицо
«человека с « авось к ой»
и
«на уровне
«авоськи»
—
ср еди
те х,
ко торы е
остались
на
оккуп иро ­
ванной
врагом
территории.
12 Л.
Бо ров ой
177


—
Женщины-покупательницы
со
своими
корзинка­
ми
и
се тка ми,
прозванными
досуж ими
людьм и
«авоська­
ми» .. . («Молодая гвардия»)
«Досужие люди»! Фадеев хорошо запомнил,
где
и
для
че го
родилось
в
св ое
время
это
слово,
и
оно
навсегда
осталось
для
него
недобрым.
В
годы
вой ны
он
страстно
разобла чал
такие
слова.
Но
враг
в
самом
деле
счи тал
«людей с «авоськами»
наи м енее
для
себя
опасн ыми,
и
партизаны
нс
раз
этим
пользовались:
—
Мин ы
и
кл ятвы
для
группы
Хрена
она
завернула
в
тряпку
и
уложила
в
«авоську».
На
«авоську»
они
мень­
ше
всего
обращают
внимания.
(Ив .
Коз л ов, «В крымском
подполье»)
«Авоська»
пронесла
мины
и
кл ятвы .
После
в ойны
«авоська»
окончательно
теряет
какое-ли­
бо
идейное
знач ение ,
становится
о пять
простым,
деловым
словом.
—
Там
Мартынов
р азвел
на
полянке
кос тер.
Жарили
хлеб
с
колбасой,
пе кли
на
уг ольях
маленьких
рыбок,
ко­
торых
Мартынов
наловил
«авоськой»
в
пересыхавшем
заливчике
Сей ма.
(В.
О вечк ин, «Трудная весна»)
«Авоська»
в
кавычках
—
уже ,
пожалуй,
без
достаточ­
ных
на
то
оснований.
Слово
приобрело
полное
прав о
гра­
ж данст ва.
Кавы ч ки
поставили,
вероятно,
корректоры
—
«по Ушакову», по уже устаревшим правилам.
—
Вб ега ет
женщина
в
красном
платке
и
с
«авоськой»
(Сельвинский, «Большой Кирилл», 12)
«Авоська»
в
1917- м?
Несомненный
анах ро низ м,
и
ни­
какие
ка вы чки
не
меняют
дел а.
Но
очень
характерна
эта
уверенность
поэт а
в
том ,
что
«авоськи»
б ыли
всегда.
По
Суздалю,
по
Су зда лю
со сул ек
с ма льт,
авоською
с
пос уд ою
несется
март...
(А.
Во зн ес е нс кий, «Суздаль»)
Точно
и
хи тро
заз венел а
авоська,
старая
и
новая.
С.
В.
Образцов
едет
со
своей
авоськой
(без кавычек)
в
Лондон.
—
Желтый
апельсин,
вис ящ ий
в
авос ьке
[в самолете],
вдруг
засветился.
(«Две поездки в Лондон», 1955)
178


Об ихо дн ое,
пр озра чно е
(сетка!) и веселое слово.
А
его
историю
вспоминают
только
по
особым
случаям.
Очер к
в
послевоенной
Ве не
в
«Правде»:
—
А ктри сы
в
б аль ных
платьях
и
дорогих
мех ах,
спу­
скаясь
по
мраморной
лестнице
Гофбургского
д вор ца,
за­
ботливо
несут
«авоськи»
с
не прих от ливо й
сн е дью,
полу­
ченной
за
у част ие
в
концерте.
(4/Х 1946 г.)
Та
же
в
обще м
«авоська», что и у нас когда- то. .,
ЛЕ НЗОТО— УС КОМЧ ЕЛ—О БЕЗ ВЕЛ
ВОЛ
ПАЛ—СОР
И
ДРУГИЕ
«СОКРАЩЕНИЯ»
—
Следишь,
как
у
нас
банки
рас тут
и
к апита л
орга­
низуется?
Уже
образовалось
«Общество для продажи
железной
руд ы»
—
Продаруд.
Синдикат
«Медь» . ( Горь ­
к ий, «Клим Самгин», IV)
Разговор
происходит
в
1908—1909 годах .
К
тому
вре ­
мени
в
деловом
яз ыке
существовало
уже
довольно
много
таких
сложносокращенных
слов:
Про дугол ь,
Продамет,
Рускабель,
ноблесснеровские
ак ции,
или
Лензото
—
то
самое
Ленск ое
золотопромышленное
товарищество, «свя­
занное»
с
анг ли йско й
компанией
«Лена —Го лд фил д с»,
к оторо е
навс ег да
вош ло
в
историю
после
Ленского
ра с­
стрела
в
1912 году .
Эти
«сокращения»
играли
ро ль
кода,
который
из дав­
на
применяли
в
деловых
сношениях
между
соб ой
деловые
люди.
На
основании
особых
договоров
с
министерством
по чт
и
те ле гра фов
устанавливались
условные
сокращен­
ные
наименования
в
адресах
и
специальные
льготные
тарифы
для
по с то янных
клиентов,
которые
пользуются
кодом.
Но
код
ста но вил ся
и
явлением
стиля.
Он
знаменовал
но вые,
современные
фор мы
организации
и
работы,
по
западному
образцу,
новые
т е м по-рит м ы. «Продаруд»
зву­
чал о
в
своем
роде
гордо!
Правление
Лензото
пер ед
Ленс ким и
событиями
сооб­
щало
иркутскому
губернатору,
что
«характер этих тре­
бований,
а
т акже
об щее
поведение
рабочих
яв но
ук азы­
вает
на
то,
что
з абас тов ка
возн икл а
на
почве
квалифици­
ро ванно й
а гит а ции».
Так
«лицо»
с
условным
именем,
по
коду,
об ъявлял о,
также
по-деловому
и
по-современному,
о
факте
огромно­
12:
179


Го
Ис торич ес кого
значения:
о
Появлении
новой,
уже
кв а­
лифицированной
аг ит ации.
—
В
1913 году,
--
вспоминал
академик
А.
Н.
Кр ы­
ло в,
—
при
Академии
наук
была
учр е ждена
планово-ор­
ганизационная
комиссия
—
П ОК.
Во
главе
ее
был
поставлен
чиновник
Ермолаев.
Вскоре
даж е
пр езидиу м
Академии
нау к
этот
ПОК
отменил.
(«Мои воспомина ­
ния »)
Очень
р еакци о нный
президиум
императорской
акаде­
мии
отважился
(«даже») отменить назначенную прави­
тельством
«планово-организационную
комиссию»
—
по­
том у,
что
это
бы ло
нарушение
академической
«автоно­
м ии», и потому,
что
академики
не
хотели
никакого
пл а­
на.
Но
возм уща ло
их
и
самое
это
сл ово
—
ПОК -
Пойдут
разные
«поки»
—
и
всему
конец.
Академик
С.
Ф.
Ольденбург
писал
перед
первой
миро­
вой
войной:
—
Мы
делаемся
в
н ашей
п ес трой
и
разнообразной
жизни
неспособными
остановиться
на
чем-нибудь
одном.
Книг а
уже
слишком
длинна
для
нас:
мы
ее
заменяем
га­
зетой
или
журн альн ой
статьей,
роман
для
нас
до лжен
заменяться
рассказом,
даже
слова
мы
начинаем
менять
на
буквы;
осфрумы
(?), продуголи,
продаметы
ст али
ч ас­
тями
н ашей
речи,
—
создаются
но вые,
на рочи то
краткие
слова,
сокращающие
на шу
ре чь...
(Вступительная замет­
ка
к
«Воспоминаниям А .
Е.
Лабз иной ».
Санктпетербург,
1914)
Д овол ьно
ши роко
применялись
«сокращения»
во
вре­
мя
первой
мировой
войны.
Этого
требовала
сама
война.
Уже
тогда
поя вил ись
и
н ачш таб,
и
генмор,
и
каперанги,
и
главком,
и
глав к ов ерх
(хотя и « авгу стей ший»).
У
Л.
Сл ави на
в
«Наследнике»:
—
Мои м
соседом
по
к омн ате
в
офицерском
о бщеж и­
тии
ок аз ался
человек
по
фамилии
Д ух овный,
военный
корреспондент
га зеты
«Биржевые ведомости».
—
Во т,
—
сказа л
он,
кидая
на
стол
груды
газетных
вырезок,
—
мои
статьи,
они
наделали
много
шуму.
Без
ложн ой
скромности
скажу,
что
они
мне
уд ал ись.
...Я
пробежал
одн у
из
вырезок.
Это
была
гро мо вая
статья,
н апр авлен ная
против
вошедших
в
мод у
сл ово-
сок ращен и й
—
«главковерх», «командарм», «военмин».
Слова
вроде
«столовка», «ночлежка»
трактовались
как
позорное
проявление
российской
расхлябанности.
На
180


«самогонку»
автор
обрушивался
с
пафосом
трибуна
и
с
отв р ащен ием
учителя
словесности...
(Гл .
12)
Духовный
из
«Биржёвки»
писа л
и
другие
статьи,
—
например,
статью
под
з аглав ием
«Что,
сынку,
не
по могли
т ебе
Циммервальд
и
К интал ь ?», в которой он громил и
«пораженцев»
и
«интернационализм на немецкие день­
ги ». Словом,
это
был
довольно
типичный
для
того
време­
ни
п рохв ост.
Он
непременно
должен
был
выступать
не
только
против
Циммервальда,
но
и
против
весьма
подо­
зрительных
по
своему
внутреннему
движению
«слово-
сок р ащений» .
И
там
же,
в
«Наследнике», об октябрьских днях в
Москве:
—
Я
методически
слал
пули
не
только
в
юнкеров...
но
и
в
самый
институт
частной
собственности,
в
б анки
(«прицел четыреста»), в скуку,
в
безыдейность,
в
ипоте­
ки,
в
Продуголь,
в
жандармерию,
в
десп о тизм
—
поку­
да
винтовка
не
на ка лилас ь ...
(Гл .
14)
«Продуголь», который
долже н
был
означать
пр е­
од о ление
«российской расхлябанности», нечто по стилю
очень
деловое,
современное
и
передовое,
—
в
одном
р яду
со
скукой,
безыдейностью,
ипотеками
на
пе рез ало же нные
дво р янск ие
имения.
«Наследник»
Л.
Славина
вышел
в
1930 году.
К
этому
времени
«словосокращения»
имели
уже
свою
новую,
послереволюционную,
бурн ую
историю.
Теперь
Славин
с
особым
удовольствием
вспо минал
и
«Продуголь», кото ­
рый
был
как
бы
гербом
обновленного
российского
капи ­
тализма,
и
тех
«военных корреспондентов», которые вос­
певали
но вый
расцвет
отечественного
ка пи та лизма
после
войны,
грядущее
торжество
«Продугля», «Продамета»
и
п р.,
но
одновременно
выступали
против
новой
«моды»
сокращать
слова.
После
Окт яб ря
сложносокращенные
с лова
и
ини­
циальные
обозначения
стали
играть
огромную
роль
в
язык е.
Это
были
«сокращения»
сам ых
активных
слов
и
названий
самых
важных
нов ых
институтов,
у чре жден ий
и
новообразований.
Естественно,
что
именно
«сокраще­
н ия»
выд вину лись
на
первое
м есто
в
ра згов ор ной
речи.
И.
Эренбург,
пустил
тогда
словечко
«Ускомчел».
—
Один
из
русских
писателей,
И.
Эренбург,
—
п исал
тогда
И.
В.
С тал ин,
—
изобразил
в
ра сска зе
«Ускомчел»
181


(Усовершенствованный коммунистический человек)
тип
од ержи м ого
этой
болезнью
[т.
е.
«революционного»
сочи­
нительства
и
«революционного»
п л ано тв ор че ства] «боль­
шев ика», который задался целью набросать схему иде­
ально-усовершенствованного
человека
и ...
«утоп»
в
этой
«работе» . В
рассказе
имеет ся
бо льшо е
пр еув елич ение,
но
что
он
верно
охв аты в ает
болезнь
—
это
несомненно.
Но
никто,
кажется,
не
издевался
над
такими
больными
так
зло
и
бесп оща дн о,
как
Лени н.
(«Вопросы ленинизма»)
Вполне
естественно,
что
архаисты
хоте ли
видеть
и
уви­
дел и
в
этих
«ускомчелах»
и
их
«новаторстве»
все
то
но­
во е,
что
прине с ла
с
с обой
Революция
в
русский
язык.
Впрочем,
для
них
это
был,
как
мы
знаем ,
уже
не
русский,
а
нов ы й, «советский»
я зык.
И
так
как
эти
«сокращения»
был и
большей
частью
очень
уродливы,
порождали
всевозможные
двусмыслен­
н ости,
ду рно
зву ча ли,
то
мо жно
б ыло
в есь
этот
«новый
я зы к», а вместе с ним и все новое движение мысли,
об ъ­
яви ть
бесплодным
и,
главное,
преходящим.
К-
Федин
р асска зал
(«Горький среди нас») о шутов­
ском
обществе
«Обезвелволпал», то есть «О б езь ян ья
ве­
ли кая
и
в ольна я
палата».
«Старшим канцеляриусом»
этого
общества
с читал ся
А.
Ремизов,
убежденный
ар­
ха ист
и
большой
мастер
всевозможных
языковых
«кики ­
мор» .
Общест во
это
никогда
и
не
существовало,
но
имя
ег о,
передразнивающее
все
новое
внутреннее
движение
языка ,
по-видимому,
очен ь
нравилось
в
определенном
кр угу
и
к ого- то
утешало.
Эти
люди
изобретали
и
другие
всевозможные
более
или
мен ее
ехидные
дразнилки
э того
рода,
например:
му
—
то
е сть
м ир овой
учен ы й:
ну
—
начинающий
ученый
(все там же,
в
Ленинградском
Доме
ученых); чиж
—
чре зв ычай но
интересная
ж енщи на;
чик
—
честь
име ю
кланяться,
но
не
без
напоминания
о
воз мо жном
рас стрель­
ном
исходе
(чик!); «МОРГ для всех граждан»
и
сплош­
ной
ври- д;
ХЛАМ
—
художники,
литераторы,
артисты,
музыканты.
И
т.
д.
и
т.
д.
Они
же
и ногда
подбрасывали
в
язык
оче нь
плохие
«сокращения», вроде знаменитого
«шкраба» (см.
ниже).
И
то гда
же
отвечал
им
Корней
Чуковский:
—
Размышляя
об
этих
недавно
возникших
с лова х,
я
с
гордостью
вспоминаю,
что
еще
задолго
до
их
появле­
ния
пророчески
предсказывал
их,
182


Во
в реме на
д опот опные ,
в
1913 г .,
в
альманахе
«Ши ­
по вник » (статья « Фу т ур ис ты») я писал: «Хочется нам
или
нет,
такие
слов а
не пре мен но
на гр янут
в
нашу
закос­
невшую
ре чь...
Слова
сожмутся,
сократятся,
сгустятся.
Это
будут
слова-молнии,
слова-экспрессы...
Такая
амери­
канизация
ре чи
исторически
законна
и
необходима.
Ведь,
когда
мы
автомобиль
называем
авт о,
а
метрополитен
метро,
ког да
вме сто
утомительных
слов :
конституцион­
но-демократическая
партия
мы
двусложно
гов орим
к- д,
а
вместо
Южно-Русское
общество
торговли
аптекарски­
ми
товарами
гов орим
инициа л ьн о
Юротат,
здесь
именно
разные
методы
такого
сгущения,
убыстрения
речи».
Это
я
вы писы ваю
не
для
того,
ч тобы
похвалиться
пророче­
ски м
даром,
а
чтоб ы
показать,
что
революция
только
ускорила
тот
процесс,
ко то рый
происходил
и
помимо
н ее,
до
нее.
Обыватель
же,
сам
пугаясь
своего
словотворче­
ства,
отмахивается
от
н его
а не кдотам и.
В
этих
анекдотах
сказал ся
робкий
протест
обывателя
против
чуждых
ему
новшеств.
Но
когда
же
и
к
ка кому
новшеству
обыватель
относился
не
враждебно?
О
каком
новшестве
не
с о чинял
а не к д от ов ? .. («Новый русский язык». « Жизнь
искус­
с тв а», 3/V 1922 г.)
А
«Жизнь искусства», в которой выступил тогда с
этой
ста ть ей
Корней
Чук о вск ий,
б ыла
как
раз
цитаделью
архаистов.
И
статья
его
до лжна
была
вы зва ть
—
и
вы­
звала
—
в
эт ом
лагере
бурю. '
От
того
времени
осталась
довольно
обширная
науч­
ная,
специальная,
но
почти
всегда
и
очень
полемическая
литература
о
сокращениях.
В
самом
начале
Революции
приехал
к
нам
известный
французский
славист
и
руси с т,
и ссл ед ова тель
русской
л ите ратуры
Андре
Мазон
—
специально
«для изучения
слов,
появившихся
в
последние
годы ». В
1920 году Андре
Мазон
вып ус тил
книжку
«La lexique de la guerre et de la
Révolution en Russie».
Весьма
замечательно,
что
этот
тон кий
и
благожела­
те льн ый
наблюдатель
не
пошел
по
стопам
наших
архаи­
стов,
не
увидел
крушения
русского
языка.
А
«сокраще ­
ния»
он
рассм атр ив ал
гл авн ым
об ра зом
как
наследие
вое нн ого
вр ем ени
с
его
неизбежным
ускорением
во
всех
обл ас тях
жизни
и
язы ка
—
то
есть
главного
орудия
св я­
зи
между
людьми.
А.
Мазон
сужал,
пожалуй,
смысл
тех
бо льши х
процессов,
которые
получили
свое
отражение
183


в
пресловутых
«сокращениях» .
Это
была
другая,
край ­
но сть;
но
он
и
не
преувеличивал
зна че ния
этой
проблемы,
как
многие
на ши
уч еные .
А
некоторые
на ши
«сокраще­
ния »
то го
времени,
по
справедливости,
оче нь
рассмешили
А.
Ма зона ,
—
в
частности,
неподражаемый
в
са мом
деле
«Центроцентр» .
Поход
нигилистов-архаистов
против
«сокращений»
привел
в
полный
в ос торг
их
противников
—
«новаторов».
О дно
из
самых
генеральных
и
прин ципиаль ных
заявле­
ний
этого
рода
—
у
Н.
Огн ев а,
автора
знаменитого
в
свое
время
«Дневника Кости Рябцева», переполненного все ­
возможными
«сокращениями»:
—
В
шко ле
второй
ступени,
где
я
преподаю,
таки е
со­
кр ащен ия,
как
Алмакзай
(Александр Максимович Зай ­
цев )
или
Пе па
(Петр Павлович), давно завоевали себе
права
гражданства.
И
это
вовсе
не
уродование
языка,
как
думают
ин ые;
это
—
стихийный
пр оце сс
с ловотво рче ­
ства,
который
куд а
как
важн ей
наших
измышлений.
Язы к
стр ем ится
к
сокращению,
яз ык
американизируется,
а
это
вовсе
не
пло хо,
это
—
рост ...
(1924)
Теперь
(и уже давно)
совершенно
яс но,
что
Н.
Огнев
и
другие
бы ли
неправы
даже
и
для
своего
времени.
И
то­
гд а,
когда
этот
п роц есс
развивался,
как
к аза лось,
не­
удержимо,
и
тогда
не
б ыло
ничего
похожего
на
то,
что
происходит
в
а нглий ск ом
язы ке,
особенно
в
английском
язы ке
Америки.
В
английском
языке
стяжение
узаконено
многовеко­
вым
об ыч аем.
Апострофы
заменяют
це лые
слоги
и
с ло­
восочетания.
Еще
в
начале
XVIII века не кто иной,
как
Джона­
тан
Св ифт,
очень
жаловался,
что
всевозможные
и
не­
возможные
сокра ще ни я
непрерывно
портят
английский
язык.
Он
выступал
против
таких,
уже
о бычны х
в
то
время
со кр ащен ий
(clippings), как I'd (вм .
I should, I
would), he’s (he is), shan’t (shall not) и т .
д.,
кото рые
он
называл
«сокращениями и опущениями» (abbreviations
and elisions), при которых « самые
жесткие
по
своему
зв у­
ча нию
согласные
с дв ига ются
и
со е диняю тся
без
смяг чаю­
щей
гласной
меж ду
ними».
Но
эти
стяжения
в
английском
языке
уже
давно
ста­
ли
канонической
грамматической
фор мо й.
В
разговорном
языке
дело
уже
давно
зашло
гора здо
дальше.
В
бытовом
романе
и
особенно
в
бы то вой
пьесе
эта
184


разговорная
ре чь
воспроизводится
почти
в
точности,
на­
пис а ние
приближается
к
фонетическому,
а
это
зн ачит,
что
проглатывается
очень
многое.
А
в
литературе
так
называемого
«погибшего поколе­
ния», которая вызвала широкие отзвуки и в нашей ли­
тературе
20- х
и
начала
30-х
годов ,
эта
«рубка слов»
но­
сила
подчас
характер
несомненно
с озн ат ельн ого
ниги­
лизма.
Слова
во
вс ем
в елик о лепии
своих
пристроек,
обрам­
ле ний
и
о тороче к
каз али сь
слишком
пышными,
слишком
одетыми
(overdressed), даже как бы лишенными юмора.
Писатели
этого
поколения
с
особым
удовольствием
ло­
мали
и
«раздевали»
слова.
И
без
того
не
стр ог ая
(по
сравнению,
например,
с
фра нц узс кой
и
немецкой)
ан­
глийская
грамматика,
уз ако ни вшая
уже
столько
не по­
зволительных,
с
точки
зрения
языковой
традиции,
уп ро­
щений,
оказывалась
для
них
слишком
стеснительной.
Да
и
вообще
—
с тоит
ли,
мо л,
так
истово
соблюдать
пра­
ви ла,
ус т а новле нные
к огда -то
кем-то
(и скорее всего
обеспеченными
и
досужими
л ю д ьм и), когда все вокруг
так
неправильно!
Это
дв ижен ие
полу ч ило
некоторое
отражение
и
в
язык е
на шей
л и терат уры
—
в
со вер ш енно
ан архи ческом
синтаксисе
(например,
у
Бориса
Пи льн яка ),
который
од ин
только
и
может,
мол ,
передать
нов ые
ритмы
жизни;
в
оче нь
крутых
и
не зако нн ых
«сокращениях»
л оги че­
ского
развертывания
(не смешивать с новым пря мле­
нием
в
языке,
о
котором
реч ь
бу дет
ниж е!) и,
в
част­
ности,
в
тех
«сокращениях»
слов
и
словосочетаний,
о
которых
мы
говорим
здесь.
Такие
«сокращения»
в ызыв али
с
самого
же
начала
твердое
и
принципиальное
противодействие.
Вл.
Бонч-Бруевич
п риво дил
слова
Ленина:
—
Газеты
читает
масса,
а
не
одиночки,
которые
зна­
ют
весь
н овый
язык,
который
создала
наша
бюрокра­
т ия.
(Журнал « На
л и терат урном
посту», 1931, No 4)
Этот
но вый
и
чуждый
Ленину
язык
состоял
из
«со ­
кр ащ ений»
по
преимуществу.
Они
бывали
и
бюрократическими,
и
«сверхсовремен­
ным и», то есть приспособленческими,
и
снобистскими,
и
сознательно
враждебными,
пародирующими
н овые
дв и­
жения
мыс ли
и
речи.
Лит е рат ура
иногда
воспевала
эт от
«стихийный про ­
185


цесс
словотворчества» (ср.
Н.
Огнев
и
др.), но
чаще
выс ме ива ла
и
разоб лачал а
неч ист ые
сокращения,
пар о­
дировала
те х,
кто
пы талс я
пародировать
новую
манеру
выражаться.
Вот
ма льчи к
го во рит
медведю:
—
Уч ит ься
в
школу
пришли.
—
Какая
там
школа?
Я
здесь
живу.
—
А
ты
кто ,
дяденька?
Вывор о тил
глаза
медведь,
рычит:
—
Я
лез-нах-рап-пред-вред-ком-вуз-муз-воз...
(А.
Не­
в ер ов, «Пропавшая школа» (Сказочка), 1922)
Все
такие
слова
только
медведю
и
годятся
для
ры­
чания,
и
ему
на до
отдать
такие
слова.
—
Объясни те,
молодой
человек,
почему
вы
н азы вае­
тес ь
Сангиглот?
—
Потому,
что
пр ие мный
отец
у
меня
Сангигупор.
—
Ну,
а
д альше ?
—
Так
и
да льше ,
в
по­
следовательности.
—
А
и менно ?
—
А
им ен но,
что
он,
будучи
из
пленных
ландштурмистов,
на зыва ет ся
А лек­
сандр
Гуго
Ги гуппо,
а
по-советски
сокращенно
—
С ан­
гигу по р.
—
Т ак.
А
почему
же
вы
Сангиглот?
—
Потому,
что
я
Ал екс ан др,
по
прие мно му
от цу
Гигуппо,
по
преды­
дущей
моей
фам ил ии
Глотков,
а
в ообще
Сангиглот.
(Вс.
Ива нов, «Путешествие в страну,
которой
еще
нет»)
П ленный
ландштурмист
спр ятал
сво ю
трудную
для
русского
уха
фамилию
в
еще
бо лее
непонятном,
но
не
более
диком,
чем
все
остальные,
сокращении.
А
чел о век
с
настоящей
фамилией
Глотков
превратил
себя
в
Сан-
гиглота.
Это
уже
и
самозащита,
и
самоут ве ржде ние ,
и
интересничание
—
при
пом ощи
сокращений.
И
все
это
про ис хо дит
в
стране,
которой
еще
нет
—
и
не
буд ет.
У
Ми х.
Булгакова
в
«Дьяволиаде»:
—
Гла вц ент рба зс пима т,
сокра щенно
«спимат».. .
(1925)
Сокращение
сокращения...
В
самом
деле,
многие
со­
к ра щения
уже
бывали
не
только
т емпы
и
неблаг оз ву ч­
ны,
но
раньше
всего
страшно
д лин ны,
то
ес ть
теряли
сво й
основной
смысл.
Герой
Булгакова
в полне
рез он но
вскры­
вал
эту
нелепость.
Но
для
него,
воинствующего
обыва­
теля,
это
был
только
частный
случай
всеобщей
«дьяво -
ли ад ы», всей «пу та ницы»
и
«нелепости»
новой
жизни.
—
П ознак омь тес ь,
это
наш
ветврач
Хорьков.
Старый
человек
трагически
поднял
руку.
186


—
О,
вы
оп ять
говорите
это
гн ус ное
слово?
Дейст­
вительно,
я
ветеринарный
врач,
но
никогда
не
вет вр ач.
Что
так ое
ветврач?
Мо жно
подумать,
ветошный
врач.
Уважайте,
тов ар ищ
Уразов,
проф ес си ю,
а
не
оскорбляй­
те
ее
со кра ще ни ями.
(А.
Яковлев, «Огни в степи»)
Для
хорошего
с тар ого
человека
это
трагедия.
У
И ль фа—Пе тр о ва : «Театр инфекции и фармаколо­
ги и,
сокращенно
ТИФ » («Человек в бутсах»); «Тов .
Кле-
мансон
от
Мосоргвывода» («Кипучая»).
У
М.
К ол ь цов а: «главпух», «Москводым», «Уралмузы -
к а».
У
Шк ва рк ин а : «замначтьфу» («Вредный элемент»)
и
др.
Зло
осмеяно
нечто
оче нь
похожее
на
многие
подлин­
ные
самоубийственные
со кра щен ия,
на
многие
неожи­
данные
или
предательские
«встречи»
различных
по ня­
тий
в
сокращениях
(ср., например, «прораб») .
Сокращения
раз н ого
рода
и
то,
что
с
ним и
связано,
—
это
уже
б оль шая
общественно-политическая
тема.
У
Демьяна
Бедного
б ыло
стихотворение,
которое
так
и
н аз ыв ал ось : «Кар-р-ра -у-ул ! !»
Повсюду
развелись
у
нас
языколомы...
див о
ис тин ное
в
том ,
что
за
такой
р азв рат
язычный,
кот оры й
терпит
наш
читатель
горемычный,
нас
не
свезли
еще
в
сумдом...
И
подстрочное,
строго
деловое
пр им ечание
Демьяна
Бе д но го: «Сумдом»
—
это
сумасшедший
дом ».
Замечательно
ярк о
раскрывалась
эта
тема
в
раннем
(1923) рассказе Шолохова
—
«Председатель реввоен ­
совета
республики».
Герой
этого
рассказа,
когда
надо
б ыло
отбиться
от
наст у пав шей
с иль ной
банды,
объявил
хутор
республи­
ко й,
се бя
—
председателем
реввоенсовета
р есп убл ики
и
в
этом
качестве
пре крас но
мобилизовал
все
ресурсы
и
пре­
красно
от б ился
во
главе
своей
«республики»
от
бандит о в.
По
самому
смы слу
вещей
он
должен
был
наз ват ь
себ я
не
«предом», слишком коротким,
темным
и
как
бы
ме л­
187


ким
сл овом ,
а
р азвер ну то
—
председателем.
Республике
подобает
председатель,
а
не
пред.
Но
«реввоенсовет»
так
и
остался
«реввоенсоветом»
—
это
б ыло
уже
одно,
нераздробимое
и
си льн ое
с лово.
Оч ень
выразительно
здесь
и
естественное,
в
опреде­
ленных
торжественных
об с тоя тель ства х,
стремление
к
раз ве рнутой
форме
и
признание
другого
сокращенного
слова
уже
вполне
развернутым
и
то рж еств енны м.
С
самого
начала
наши
«сокращения»
отражали
очень
неоднородный
процесс;
в
«сокращениях»
сп лел ись
и
столкнулись
очень
различные,
др ев ние
и
новые,
дв иже­
ния .
Уже
слово
«аз -бук а»
было,
с обс тв ен но , «сокраще­
ние», и притом на той же основе,
что
и
сведение
ин ици­
альных
обозначений
в
наших
«сокращениях» .
В
пе рвые
го ды
Революции
в
язык
хлы нул и
тысячи
та­
ких
«сокращений».
Но
уже
скоро
мн огие
неблагозвучные
инициальные
об о зн ачения
ушли
из
языка;
другие
сами
со бой
развернулись
в
полные
словосочетания,
и
это
пр и­
дало
им
«после всего»
новую
и
большую
полновесность
и
важность.
Во
многих
с луча ях
сохранились
па ра лле льно
и
полно е
слово
и
его
«сокращение», и каждое имеет свой
вес
и
свой
кал иб р.
Сравнительно
небольшая
ча сть
«со­
кращений»
совершенно
от мени ла
ис ходны е
слова;
но
та­
кие
«сокращения»
уже
перестали
ощущаться
как
сокра­
ще н ия...
В
славной
к ниге
Г.
Белых
и
Л.
Пантелеева
«Респуб ­
лик а
ШКИ Д»
бы ло
такое
место:
—
Как
зовут
заведующего?
—
Виктор
Николаевич
Сорокин.
—
Ну
вот.
Вик.
Ник.
Со р.
Звучно
и
хорошо.
(Стр. 91)
Чт о,
собственно,
хорошего
в
том ,
что
человека
на­
звали
Сором?
Но
«уж сокращать так сокращать» (стр .
29).
И
вот
опять
«Сор».
Незадолго
до
войны
вы шла
п ьеса
Н.
Погодина
«Мой
д р уг », которая необычайно полюбилась зрителю.
В
этой
пье се
есть
та кое
место:
—
Гай .
Да!
В
Москве,
на
Варварке,
дергает
меня
за
рукав
кто-то
и
кри чит: «Ну,
здорово,
СО Р !» Отчего
СОР?
А
это
друг.
Хохочет. «Сор,
говорит,
это
старый
от­
ветственный
ра бо тни к».
Вн икн и.
Ядо вит о ! (Эпизод X)
Это
б ыло
уже
воспоминание
о
том
славном,
но
дале­
ком
вре ме ни,
когда
п риня то
было
так
выражаться.
Это
был
уже
архаизм,
ко торы й
показался
Гаю
в
его
тогдаш­
188


них
обстоятельствах
«ядовитым». Отношение Гая к этому
слову,
ко торое
при дум ал
его
друг,
оче нь
хоро шо
рисует
настроение
Гая
и
оче нь
серьезные
перемены,
уже
совер­
шившиеся
к
т ому
времени.
Н.
Пого ди н
развернул
на
этом
слове
настоящую
рече­
вую
характеристику
дву х
героев
его
пьесы.
Тогда
же
(1938) во всех почтово -т еле гр аф ны х
конто­
рах
появилось
циркулярное
объявление: «С Т сентября
с.
г.
сокращения,
не
употре бл яемы е
в
разговорной
ре чи
и
печати,
не
будут
приниматься...
Осно ван ие:
приказ
Наркома».
Теперь
уже
почтово-телеграфный
с лу жащий
должен
был
решать,
употребляются
ли
еще
те
или
иные
со кра­
щения
в
разговорной
ре чи
и
печати
или
нет.
Это,
конеч­
но,
не
всегда
л егко
определить
с
полн ой
бесспорностью.
С
тех
пор
это
постановление
уже
неско ль ко
раз
видо­
изменялось,
но
и
сейч ас
нередко
возн и кают
с поры
по
этому
поводу.
Эти
постановления
так
или
инач е
отразили
очень
значительный
факт:
д опус кают ся
только
та кие
«сокра ­
щ е ни я», которые приобрели право гражданства в языке;
в
остальных
с луча ях
«сокращения»
рассматриваются
как
код
и
оплачиваются,
как
неко гд а,
на
основе
ос обо го
до­
говора,
по
особому
тарифу.
Сокращения
стали
опять
деловым
кодом,
а
в
обще­
народном
язы ке
теперь
все
меньше
со кр ащен ий
старого
стиля.
Они
уже
не
соответствуют
духу
и
достоинству
времени
и
языка,
они,
как
теперь
стало
всем
ясн о,
ковер­
к ают
язык.
—
Нед авно ,
—
писал
в
«Письме в редакцию «П рав ­
ды»
работник
пр окура ту ры
И.
Аврус,
—
к
нам
поступила
переписка
по
пово ду
начальника
од ной
из
баз
«ОМТС
ГАУШОРС».
Нам
не
удалось
разыскать
руководителя
учреждения,
наиме но ва ние
которого
состоит
из
одиннад­
цати
за главных
букв.
Пришлось
пр ос ить
автора
письма
написат ь
на звание
учреж ден ия
по-русски.
В
городе
Саратове
ес ть
3-й
Государственный
по дш ип­
никовый
завод,
наименование
вполне
ясное,
русс к ое.
Так
нет
же,
любители
сокращенных
наименований
за­
меняют
слово
«завод»
двумя
бу кв ами
«з -д », а некоторые
и ногда
вместо
тире
п ишут
еще
букву
«а»...
.. .Н ед авно
нам
пр ишл ось
встретиться
с
материалами
д ела
по
обвинению
гражданки
Н.
Почти
во
всех
доку­
189


ментах
значилось,
что
гражданка
Н.
работала
во
Фр ун­
зенском
«кубе».
Куб ы
имеются
в
столовых
и
других
уч­
реждениях
общественного
пи тани я.
Но
не
о
таком
кубе
шла
ре чь.
Оказывается,
что
гражданка
Н.’
работала
в
контрольно-учетном
бюро.
В
одном
случае
это
загадоч­
ное
сокращение
было
расшифровано
пра вильно,
а
в
д ру­
гом
—
в
официальном
судебном
документе
—
его
ра с­
шифровали
как
«карточное учетное бюро».
.. .В
р ешен иях
исполнительного
комитета
Фрунзенско­
го
районного
Совета
депутатов
труд ящихс я
города
Са ра­
то ва
слов а
«многодетная мать»
пи шут
«м/ мать» .
П ора
прекратить
употребление
п од обных
сокраще­
ний
слов
и
н аимено ваний
и
усилить
борьбу
с
иска жен ием
русского
языка.
А
называлось
это
письмо
в
р е д а кц ию: «Искажение
русского
яз ыка ». («Правда», 11/УП 1947 г.)
Легко
видеть,
что
иногда
автор
эт ого
письма
попро­
сту
непр а в.
Он
пише т,
например,
демонстративно: «ис­
пол нител ь ного
комитета
Фрунзенского
районного
Со ве­
та
депутатов
труд ящ их ся
города
Саратова», —
но
это
звучит
уже
и
слишком
длинно
и
неловко,
совершенно
не­
естественно.
В
другом
случае
он
и
сам
сказал
бы:
«исполкома Фрунзенского райсовета» . Э то у ж е д о ста то ч ­
но
развернуто
и
торжественно,
по
ощущению
в сех
гово­
рящих
сего д ня
п о- русс ки.
Он
неправ
и
тогда,
когда
протестует
против
«з-д»
в
деловой
переписке
о
«3-м
Государственном
под ш ипнико­
вом
з а вод е », где это слово «з ав од», легко подразумевае­
мое,
употребляется,
вероятно,
много
р аз.
И
уже,
вероят­
но,
т олько
для
«утепления»
юм ором
своего
пись ма
он
упоминает
о
каких -т о
дур аках ,
которые
написали
вместо
«з- д»
—
«зад» .
Ср.
еще
гражданка
вм.
совершенно
есте­
ственного
в
деловой
реч и
и
ни
для
кого
не
обидного
гр-ка.
Но
«м/ ма ть»
вместо
«многодетная мать», хотя и это
довольно
естественно
в
тех
ре шения х
ис полко ма ,
где
эта
категория
упоминается
очень
часто,
—
все
же
неприлич­
но.
Именно
неприлично;
только
это
зыбкое
на
пе р­
вый
вз гля д,
но
на
самом
д еле
достаточно
точное
разли­
чение
и
решает:
что
мо жно
и
что
не возм ожно ,
не
должно
сокращать.
А
во
всех
других
сл учая х
автор
письма
бы л,
коне чн о,
очень
прав.
И
надо
еще
вс помнит ь,
что
реч ь
идет
о
де­
190


л ах,
поступающих
в
прокуратуру,
то
есть
о
важных
чело­
веческих
случаях!
В
письме
профессора
М.
Альбова
(Свердловск)
в
«Советской культуре»
читаем:
—
Возьмем
еще
и
такую
проблему,
как
культура
языка.
У
на ших
студентов
вош ло
в
привыч к у
применять
всяческие
сок ращ ени я
многих
слов
в
заявлениях,
в
отче­
тах
о
практике,
в
курсовых
и
д аже
д ипло мных
работах.
Вместо
«растворы»
пиш ут
«р-ры», вместо «характери­
стика»
—
«х-ка».
И
таких
сокращений
множество.
К
со­
жалению,
редкий
н аучн ый
работник
университета
обра­
тит
внимание
студента
на
эти
сокращения.
Большинство
преподавателей
молчаливо
м ирит ся
с
таким
п ренебр еже­
нием
к
русскому
языку...
(2/Ш 1954 г .)
Но
никакого
пренебрежения
к
русскому
языку
зд есь
нет,
и
к
культуре
язык а
это ,
собственно,
не
имеет
ни­
какого
отношения.
В
деловой
специальной
речи,
там ,
где
«характеристика»
и
«растворы»
уп отре бл яю тся,
видимо ,
оче нь
часто,
по нят ное
и
легко
читаемое
сокращение
впол­
не
законно
и
естественно,
как
в
обы чн ой
студенческой
скорописи.
В
великой
борьбе
за
культуру
яз ыка
важнее
всего,
как
в сег да,
условиться
поопределительнее,
что
тако е
культура
языка.
Это
понятие
означает
раньше
всего
точн ост ь,
счастливую
точность.
А
«х-ка»
вместо
«харак ­
теристика»
в
данном
случае
впол не
точно.
Но
и
без
помощи
пуристов,
которые
могу т
только
помешать
де л у , «сокращения»
с тарог о
стиля
постепенно
уходят,
ставятся
на
с вое
место.
Са мый
замечательный
факт:
не
возродились
эти
«сокращения»
и
во
вре мя
Великой
Отечественной
в ойны!
Широко
пр имен ялись ,
конечно,
всевозможные
услов­
ные
сокращения
в
специально
в ое нной
л екси ке,
в
аппа­
рат е
управления
военными
де йстви ям и
и
всёй
войной.
Но
они
не
вышл и
за
пределы
чисто
в ое нной
сферы.
Даж е
в
периоды
наивысшего
напряжения
и
убыстрения
всех
темпов
жизни
стр ана
говорила
и
на
фронте
и
в
ты лу
по лн ыми
словами.
Противник
не
смог
вы зват ь
у
нас
ничего
пох оже го
на
то
нервное
заикание,
которое
ему
удалось
так
успешно
вы зват ь
во
мн огих
пок о рив­
шихся
ему
странах;
это
и
был
его
главный
«просчет».
Стр ана
от веч ала
врагу
в
развернутой
форме,
иногда
по­
лемически
подчеркнутой
развернутой
форме.
191


Так
ст ало
оче ви дно
для
всех,
что
н аши
«сокращения»
б ыли
не
естественным
и
неи збежн ым
сл едст ви ем
войны,
как
думал
Мазон,
и
не
отражением
европейского
и
ми ро­
вого,
особенно
американского,
пр оцесса
убыстрения
в сех
чувств,
мыслей
и
выражений,
как
писали
на ша
БСЭ
в
первом
и зда нии
и
многие
и ссл едо вател и.
Это
был
очень
своеобразный
на циона ль ный
процесс,
который
принимал
самые
различные,
но
всегда
п ол емич еские
формы.
Уже
да вно
все
в
этой
области
очень
уточнилось.
Сокращения
заняли
важное,
но
специальное
место.
В
общей
р ечи
они
чаще
всего
толь ко
подчеркивают
всю
важность
первоначальной
развернутой
формы.
По
всему
фронту
язы ка
идет
другое
«сокращение»!
—
Впервые
только
очищается
пол е
для. ..
выработки
нов ой
общественной
свя зи,
—
писал
Ле нин
по
поводу
первого
всероссийского
субботника-маевки.
(31 —102)
Эта
новая
об щес твен ная
свя зь
получила
з аме чатель­
ное
развитие
в
ход е
Ре вол юц ии,
ста ла
психологической
привычкой.
Установились
новые,
поистине
короткие
от­
нош е ния
ме жду
людьми,
потому
что
у
них
в
но вом
обще­
стве
как
никогда
много
общ е го.
В
яз ык е , «практическом
сознании»
людей,
это
означает
новую,
не об ыча йно
к ру­
тую
логику
развертывания
мысли.
Многие
служебные
звенья
логической
цепи
оказываются
уже
лиш ним и
при
так ом
взаим о по ним ани и.
Вы
же
сам и
понимаете!
Яз ык
выходит
на
просторы
ла ко низм а.
Возрождается
на
новой
основе
древнее
прямление
в’
речи:
мысл и ть
к
кому-нибудь,
радость
к
кому-нибудь;
сказывать
поход;
плыть,
да
не
быть;
зап ре тил
ветрам
и
морю;
игра
царем;
гр ех
—
с ладк о,
а
ч ело век
—
падко;
правда
—
ве ре
красота
и
т.
д.
И
са мое
слово
«прямить»:
прямить
и
мужествовать
неизменно;
прямиковые
слов а;
пр ям ику
одна
до ро га,
по полз ню
—
десять
и
др.
Основной
внутренний
ход
этих
древних
выражений
и
оборотов
речи
снова
кажется
оче нь
современным,
един­
ственно
верным
сегодня
по
своему
сти лю ...
Большие
слова
(эпоха,
история,
время,
жизнь)
и здав­
на
имели
в
языке
св ое
более
или
менее
пос т оя нное
окру­
жени е,
зас лон ы,
ст ор о жевые
охранения.
Т еперь
эти
слова
стал и
конкретнее,
чем
когда-либо;
речь
всегда
иде т
в
самом
деле
и
необычайно
наглядно
об
истории,
времени,
эпохе,
жизни.
И
обращение
с
этими
словами
стало
совсем
другим.
192


—
Прошу
допустить
меня
до
новой
жизни,
так
как
я
с
ней
впо лне
согласный.
(Шолохов, «Поднятая цели ­
н а»)
|-<
Огромные
«пропуски», непосредственные « вп аде ни я»
малых
сл ов
в
б ольши е,
н ео быча йно
крутые
пере х оды,
а
не
«сокращения»
—
вот
самые
характерные
черты
ново­
го
стиля.
Мы
видим
это
прямление
в
каж дом
очерке
о
н овой
ж изни
слова.
Это
—
обламывание
слов
надоевших,
испорченных,
затянувшихся,
не
оправдавших
се бя
(в том числе и но­
в ых),
слов-зануд.
С р.,
например,
«веды»
или
даже
«въеды»
вместо
искусствоведов-начетчиков,
таких
же
ли-
тературовъедов,
музыковъедов
и
п р.; «отвратный», «на­
доедный»
и
т.
д.
и
т.
д.
Об руба ю тся
слова,
которые
по
самому
смыслу
дол ж­
ны
б ыть
ко ро тк ими,
а
почему-то
з а тян ули с ь: «укорот»,
«останов»
и
«пуск», «сдав», «рисково», «пройда», «Со­
к ра т» (то есть тропка напрямик,
сокращающая
петляю­
щую
дорогу,
—
в
ре чи
альпинистов
и
туристов)
и
т.
д.
и
т.
д.
Возникают
бесчисленные
контаминации
—
такие
на­
ползания
од ного
слова
на
другое,
при
которых
плохие
приме не ния
и сходно го
слова
совсем
пр и ка нчив аются.
А ги тацити ка
—
слов о
Ка линина ,
которое
так
нрави­
лось
Маяковскому.
Однаробразный
пе й заж,
наркомический
дра мат ург
и
многие
другие
великолепные
контаминации
самого
Мая­
ко вск ого.
Медвежливость,
не
мас тер,
а
ломастер
и
др.
—
у
Мар­
ша ка.
Грезидиум,
ответ-
и
при ве тработн и ки
и
др.
—
у
Иль­
фа
и
Петрова.
Не
сюжет,
а
.сюсюжет,
не
реализм,
а
сюсюреализм
—
у.
Л.
Лаг ина.
Злодырничать,
смутолока,
литератор,
гордыбачить,
очковидец,
дыросшиватели,
- ра зм ышляния
и
т.
д.
и
т.
д.
—
из
разговорной
ре чи,
из
современного
«тэйбл-
тока»
—
застольной
беседы.
Это,
кон ечно,
обы чна я
в
живом
язык е,
но
необы­
чайно
усилившаяся
в
нашу
эпо ху
и
полная
нового
юмо­
ра
защитная
обработка
важнейших
слов-понятий,
ко-
13 Л.
Боровой
193


то рые
не
должны
оболтаться
и
сме ша ться
с
другими.
Умный
и
«вумный» (много раз у Ленина) .
Не
смеши­
ва ть!
—
постоянная
забота
Ленина.
СПЕЦ,
СПЕЦИАЛИСТ,
СПЕЦЕЕДСТВО
—
Мы
узнали;
что
специалисты
просто-напросто
ис­
подволь
рево л юцию
производят.
Всякий
из
них
на
что-
нибуд ь
да
посягает.
Так
говорит
у
Щедрина
(«Письма из провинции»)
довольно
проницательный
в
св оем
роде
«держиморда».
У
Глеба
Успенского
«деревенский человек»
—
ку­
лак
—
вместо
«социалист»
с
тою
же
ненавистью,
какая
приличествует
этому
прозвищу,
употребляет
прозвище
«специалист».. . («Петербургские письма»)
И
тот
и
другой
име ли
все
основания
бояться
специа­
листов
—
люд ей
то чног о
зна ния
и
дела.
В
са мой
точности
таилось
уже
р е во люц ионное
начало,
сама
точн ос ть
озн а­
чала
другой
об раз
мыс ли
и
речи.
И ван
Кара мазов
со
своих
поз иц ий
видит
едва
ли
не
главное
зло
современности
в
специализации
науки,
осо ­
бен но
так ой
п ра ктическ о й, «человеческой»
науки,
как
ме­
ди цина :
—
Совсем,
совсем,
я
тебе
скажу,
исчез
прежний
до к­
т ор,
к оторы й
ото
всех
болезней
лечил;
теперь
только
одни
специ али ст ы
и
все
в
газетах
публикуются.
Заболи
у
т ебя
нос,
теб я
шлют
в
Париж:
там ,
де ска ть,
европейский
спе­
циалист
но сы
лечит.
Приедешь
в
Пар иж,
он
ск аже т:
только
правую
ноздрю
мо гу
вылечить,
потому
что
левых
ноз др ей
не
лечу,
это
не
моя
сп ециал ь ност ь.
И
т.
д
(«Братья Карамазовы», IV—11 —9)
Всюду
заговор
специалистов
против
«простых», «че ­
стных»
людей;
у
них,
специалистов,
и
свой
особый,
та й­
ный
и
обманный,
язык.
В
противоположном
лаге ре,
среди
нов ых
людей :
—
Я
одному
редактору
дал
слово
изучить
в
подроб­
но сти
вопрос
о
торг овле
.в
Средиземном
море.
Вы
ска­
ж ете,
пр едм ет
неинтересный,
сп ециаль ный,
но
нам
нуж ­
ны,
н ужны
сп еци али сты,
довольно
мы
философствовали,
теперь
нужна
практика,
пр акти ка.
Так
тре ща л,
по
выражению
Тургенева,
Лупояров,
когда
встретил
Инсарова
и
Елену
в
Венеции.
Но
он,
как
194


все
«свистуны», разговаривал самым современным и бое ­
вым
языком.
Так
говорили
новые
люди
(Базаров,
напри­
м ер,
говорил,
что
наука
—
это
вздор,
есть
толь ко
науки).
Даж е
Лупояров
(одна фамилия чего стоит!) не мог обес­
смыслить
до
конца
такие
слова.
То
—
Лупояров,
а
сам
Тургенев
писал
Бо ткин у
в
1856 году:
—
Мне
кажется,
главный
н едо стато к
на ших
писате­
лей
и
преимущественно
мой
—
состоит
в
том,
что
мы
мал о
соприкасаемся
с
дей ствит ель но й
жизнью,
то
есть
с
живыми
людьми;
мы
слишком
много
читаем
и
отвле­
ч енно
мы сл им;
мы
не
специалисты,
а
потому
у
нас
ни­
ч его
и
не
выходит
специально.
В
другом
месте:
—
Я
хоте л
только
сказать,
что
в сяко му
человеку
сле­
дует,
не
переставая
бы ть
человеком,
быть
специалистом;
специал изм
ис ключ ает
д ил етанти зм ...
Возникает
даже‘новое
слов о
—
«специализм» .
—
Нам
нужны
специалисты,
—
гов ори ла
вся
п ер едо­
вая
Р о ссия;
слов а
ничтожного
Лупоярова
приобретали
огромный
общественно-политический
смысл
в
«Заветных
мыслях»
Д.
И.
Менделеева
или
в
тетралогии,
особенно
в
«Инженерах», Гарина-М их а йло в ск ог о .
За ме ча те льный
эпизод
из
истории
борьбы
за
«спе­
циализм»
и
за
утверждение
с лов
э той
группы
связан
с
Горь ки м.
Горький
(«А.
П- в») писал с Всероссийской выставки
в
«Одесские новости»:
—
Вы,
очевидно,
против
во йны,
—
го во рил
мне
чело­
век-специалист,
понемногу
превращаясь
просто
в
специа­
листа,
—
но
в едь
это,
извините,
просто
абсурд,
во сста­
вать
прот ив
института
столь
необходимого...
(1896)
Так
же,
как
Менделеев,
Гар ин
и
другие,
Горький,
разумеется,
мечтал
о
сп еци ал истах ,
которые
так
необ­
ходимы
Ро сс ии.
Но
он
видел
уже
то гда
и
гр оз ную
опас­
ность
превращения
человека-специалиста
в
специалиста
просто.
С о беседни к
Горького
на
выставке
именно
как
специалист ,
как
чел овек
в ысшей ,
беспощадной,
н ауч ной
трезвости
и
точно сти
и,
по
всем
признакам,
весьма
до­
воль ный
соб ой,
утверждает
необходимость
«института
во йны »...
Как
яр ко
раскрывается
в
этой
тираде
новый
гуманизм
Г орького!
13*
195


По
хорошо
известным
п ричина м
обладатели
самых
необходимых
для
народа
зн ан ий,
самой
этой
революцион­
ной
точности,
бы ли
инт е ллиге нт ы,
в
по д авл яющем
своем
бо ль шин стве
б уржуа ,
по
про исх ожд ени ю
и
по
мир ово з­
зр ению .
Специалисты
и
буржуазные
интеллигенты
—
эти
понятия
в
старой
России
связаны
неразрывно
и
прак­
тически
со вп адают.
В
первые
десятилетия
Революции
это
«совпадение»
соз дает
грандиозный
по
своему
драматизму
конфликт,
который
пол уча ет
ярчайшее
от ра жение
в
язы ке
—
в
п ря­
мо
противоположном
и
всегда
страстном
ис по лне нии
слова
«специалист»
в
его
полной
и
в
его
новой,
сокращен­
ной
форме
«спец».
—
У
нас
есть
б уржуа зн ые
сп ециал ист ы,
и
больше
ни­
че го
нет ,
—
гов ори л
Ле нин
13 марта 1919 года.
—
...Нужно взять всю науку,
технику,
все
знани я,
искусство.
Без
этого
мы
жизнь
коммунистического
о бщ ества
по­
стр о ить
не
можем.
А
эта
наука,
техника,
искусство
—
в
руках
специалистов
и
в
их
головах.
(29—51)
—
Без
со ве та,
без
руководящего
указания
л юдей
образованных,
интеллигентов,
специалистов
обойтись
нельзя.
(26—373)
—
Пр их о дится
нанимать
бу ржуа зн ую
голову
и
за­
ст ав лять
ее
работать
на
Советскую
власть...
Так
было
сказано
в
приказе
президиума
ВЧК,
за
подписью
Дзержинского,
от
17/ХП 1919 г .
—
об
учете
специалистов.
Д аже
в
Наркомпросе,
ко то рый
п ри зван
в
первую
о че­
редь
заниматься
коммунистическим
просвещением
и
в ос­
питанием,
работают
почти
только
буржуазные
спецы.
Ленин
требует
уме нь ш ения
числ а
совбуров
в
Н ар­
компросе,
а
о
А.
В.
Луначарском,
наркоме
просвещения,
и
М.
Н.
Покровском,
его
заместителе,
Л енин
говорил
тогда
так:
—
Вся
партия,
хорошо
знающая
и
тов.
Луначарского
и
то в.
Покровского,
не
сомневается,
ко нечн о,
в
то м,
что
оба
они
являются
в
указанных
отношениях
своего
рода
«спецами»
в
Наркомпросе.
Для
всех
остальных
р або тни­
ков
такой
«специальности»
б ыть
не
может.
«Специаль ­
нос тью»
вс ех
остальных
работников
д олжно
б ыть
умение
наладить
дел о
пр ивл е чения
к
работе
спецов -пед аг о го в.
(33—47)
Два
коммуниста-спеца
«по вопросам научным,
по
во-
196


просам
марксизма
вообще»
—
в
одиночестве
среди
«сов-
буров ».
Ленин ,
как
известно,
не
л юбил
новые
сокращения,
не
любил
и
к авы чки.
Но
в
этом
чрезвычайном
случае
«спе­
цы», и «совбуры», и «специальность»
в
очень
полемиче­
ск их
кавычках.
В
народном
словоупотреблении
«спец»
—
плохое,
только
плохое
слово,
не
одно
из
деловых
со кр ащен ий,
а
сознательное
с ниже ние
и
даже
оскорбление
очень
сомни­
тельного
и
чаще
в сего
ненавистного
по нят ия.
У
Л.
Се йфу ллиной
Митька-гармонист
исполняет
по­
пулярную
песню:
ПРОЛЕТАРСКАЯ
РОЗА
Кто
сорвет
эту
ро зу
—
сч астл ив ец.
Кто
своею
ее
назовет,
—
Важный
спец,
или
скромный
па рт иец,
Или
просто
како й- нибу дь
люд.
(«Выхв? ль»)
Важный,
с
огромными
претензиями,
а
на
самом
де­
ле
—
спец
и
только.
Самое
это
куцее
слово
говорит
о
чрезмерности
его
претензий.
«Спец»
ид ет
чаще
всего
вместе
с
«незаменимым»
и
в
этом
терминологическом,
номенклатурном
сращении
вы­
зывает
ос обую
ярос ть.
—
Интеллигент
{кричит на работающих).
Жи вей
поворачивайся!
Руби,
да
не
промахивайся
мимо!
П
л
о
т
н
и
к.
А
ты
чего
сидишь,
руки
сложивши?
И нт еллиг ент.
Я
спец,
я
незаменимый.
(Маяковский, «Мистерия-б уфф»)
Ср.:
—
А
мим о
—
незаменимый.
(Маяковский,
«Хоро ­
шо !»)
Длинное
и
важное
«незаменимый», а за ним смеш­
ной,
почти
н епри личны й
обрубок
—
«спец» .
В
приемной
предгубкома:
.—
Высокий,
хорошо
одетый
гос под ин
в
очках,
конеч-
197


но
сп ец,
читает
старую
газету.
(А.
Кол л онта й, «Василиса
Малыгина»)
Газета
ста рая,
—
он
ее
читает
только
для
т ого,
чтобы
подчеркнуть
свою
независимость
и
непричастность
ко
в сему
окружающему.
Спец
—
маска,
и
непременно
в
оч­
ках
или,
еще
лучше,
пенсне.
—Ка к
товарища
хочу
тебя
предупредить:
тип ичн ое
обывательское
гнездышко.
Ти пич ный
сухой
с пе ц...
Тьфу,
спец
очкастый.
(Валерия Герасимова, «Человек без по­
дробностей»)
Так
говорит
женотделка
и
культработница,
передо­
вая
ж енщ ина.
У
Зощенко:
—
Это
не
б ыли
спецы
с
точки
зрения
нашего
понима­
ни я.
Это
были
просто
—
инте лл иге нтны е,
возвышенные
люди.
Многие
из
них
имели
нежные
души.
Так
гов ор ит
Мишель
Си няги н
(«Записки Мишеля Си -
н яги н а»), который не имеет никакого права рассуждать
о
«нашем понимании».
Но
только
он,
и
по
глуп ым
своим
соо бра жен иям ,
разглядел
у
спецов
возвышенные
и
не ж­
ные
ду ши.
От
обратного
утверждается
справедливость
общенародного
п онима ния
этого
слова.
И
без
того
ку цее
и
ни зк ое,
оно
еще
дополнительно
об­
рабатывается
в
самом
оби дном
ро де.
Иной
спецюк
лак ает
пенки.
(Безыменский,
«Выстрел»)
Спец
—
пенкосниматель;
довольно
ест ест вен но
такой
спец
сближается
со
спекулянтом:
спецы
и
спекули.
Возникает
и
словечко
«спецный».
Любопытно,
что
«спецный»
был
уже
изобретен
в
св ое
в ремя,
и
это
б ыло
с а лонн ое , «изящное»
слово,
означав­
шее:
особ енн ы й,
любительский.
У
Игоря
Северянина:
Ее
зовет
король
рапирный
П ить
с
манда ри нами
кр юшон ,
И
спецный
хохоток
грасирный
Горжеткой
мягко
при душе н...
(«Сон в деревне»)
198


Еще
интереснее:
...р окфо рн о,
а
не
камемберно,
жеманно-спецно
обуян...
(«Пять поэтов»
—
о
М.
Куз м ине)
Спе цно
—
то
есть
со
сп ециям и,
особенными
острыми
и
пряными
приправами.
А
се йчас
уже
«спецный»
—
от
«спеца»: чужой и опас­
ный,
тайно
что-то
подготовляющий
и
злоумышляющий.
Спец
—
в
сложениях
(спецпаек,
спецпитание,
спец-
торг,
сп ец отдел
и
т.
д.
и
т.
д.)
вызывает,
естественно,
настороженность.
Что-то
не
для
всех,
о тде льн ое.
Но
вот
—
спецдоктор,
в оюющий
с
вошью,
которая,
как
хорошо
известно,
представляла
с обой
в
определен­
ный
период
национальную
опасность,
прямую
угроз у
Ре­
волюции.
Эт от
спецдоктор
выполняет
специальное,
очень
в ыс окое
и
оче нь
опасное
задание.
У
Б.
Бил ль-Б е лоце рк овс кого
в
«Шторме»
такой
спец­
доктор
говорит:
—
Я
боюс ь
гибели
вс ей
науки.
«Жалкие», интеллигентские слова.
Святой,
можно
сказать,
человек,
делает
великое
дело,
но
сам
ни
во
что
не
верит,
он
только
спец.
На
фронтах
гражданской
во йны,
в
открытой,
лицом
к
ли цу,
борьбе
на
жизнь
и
на
смерть
с
буржуазией,
там,
где
уже
ник ак
не
должно
быть
пос торон н их,
очен ь
важ ­
ную
роль
играют
военные
спецы
из
офицеров
—
во ен­
спецы.
Это
еще
одн о
очень
важное
«сокращение», новое сло­
во,
которое
имело
св ою
большую
историю.
От мет им
здес ь
только
несколько
эпизо до в
из
ис т ории
военспеца.
Военспецы
и
разговаривают
не
как
вс е,
не
как
люди.
У
К-
Тренева
в
«На берегу Невы»:
—
Командир.
Но
конъюнктура...
Ленин
(кричит).
Гово рит е
по-русски,
ч ерт
вас
во зь­
ми...
Лен ин
(секретарю) .
Выз ва ть
начальника
шт аба,
Понимаете,
конъюнктура, (Гневно.)
Голов отяп !
Шапко^
кидатель!
199


О чень
смешно,
коне чн о,
что
кома нд ир
пытается
ис пу­
г ать
и
запутать
Ленина
учеными
иностранными
словами.
Но
им енно
это
и
п ытае тся
сделать
военспец.
—
Хо рошо
е ще,
он
[военспец -пр едате ль ]
тебе
в
спину
п улю
не
пус т ил,
—
сказал
Рагозин
—
Як
н ему
спиной
не
оборачивался.
—
И
правильно.
Немало
у
нас
бед
оттого,
что
к
воен­
ным
специалистам
затылком
ста нов имс я.
(Федин, «Не ­
обыкновенное
лето»)
Военспецы
иногда
предавали,
но
они
же
в
об щем
и то­
ге
принесли
огромную
пользу
делу
Революции
в
граж­
данской
во йне.
И
меняется
от ноше ние
к
самому
слову
«военспец» .
—
И
вдруг
этот
спец ,
эт от
императорской
службы
ка­
питан
первого
ранга,
с
ужа сом
чувствует,
что
у
не го
глаза
на
мок ром
месте.
(Л.
Р ейсн ер , «Маркин»)
Замечательную
фигуру
военспеца
Колоколова
з ари­
совал
Всеволод
Иванов:
—
Подполковником
он
пошел
в
Красную
Армию
из
«конквистадорских», как он говорил,
целей,
т.
е.
по
б ед­
ности,
из-за
жалованья.
Вп роч ем,
конквистадорство
это
быстро
исчезло
в
нем,
и
он
искренне
лю бил
свою
работу,
сво ю
д ивиз ию
и
успел
уже
о цен ить
все
настоящие
и
будущие
достоинства
социализма,
но
до
се го
вре м ени
ник ог да
в
любви
это й
не
сознавался
и
в
соответствующих
сл уча ях
гов орил: «я нанялся и,
как
убежденный
рыца р ь,
чес тно
раб отаю
своему
х озя ин у». («Пархоменко»)
Колоколов
на зы вал
себ я
да же
не
военспецом,
а
кон­
квистадором,
еще
беспощаднее...
И
чес тно
погиб
за
Ре­
волюцию,
так
и
не
признавшись
ни
себе,
ни
другим
в
св о­
ей
любви
к
новой
жизн и,
эт от
на е мный
военспец.
У
А.
Малышкина:
—
Вот ,
вы
г ов орите
—
спец.
И
слово-то
какое
куцее,
халтурное
при дум а ли:
спец!
А
вот
э тот
сам ый
сп ец
нари­
совал
вам
подробную
дислокацию
неприятельских
див и­
зий
и
все х
передвижений
в
его
т ылу
—
знаете
как?
—
по
одни м
намекам,
отрывкам,
слухам,
по
противоречи­
вым
о тв етам
пленных,
где
другой
увидел
бы
только
бе з­
надежную,
нелепую
кашу .
Здесь
и гра
мозговых
мо лни й,
творчество,
а
вы
—
сп ец.
Думаете,
что
из-под
палки.
Спец
ве дь,
а ?» («Случай с комиссаром»)
209


«После всего»
Малышкин
снова
как
бы
прослушивает
это
слово
и
с
особы м
ув леч ен ием
поднимает
ег о, «куцее,
халтурное».
Малышкин
впадает
даже
в
пр е уве личе ния.
Сп ец
становится
у
н его
философом
и
поэтом.
О дин
из
самых
драматических
поединков
Чап аев а
с
Клычковым:
—
Раз
«председатель», так свое мнение и доклады­
вай.
А
я
«спец».
Я
только
«спец» .
Он
дваж ды
с
обидой
выговорил
это
слово.
(Фурманов,
«Чапаев»)
Чапаев
«ушел»
в
свое
военное,
п арти занс кое
спец-
ство,
а
по лити ку
уст уп ил
спецам
это го
особого
дел а
—
людям,
совсем
неопытным
в
военном
деле,
но
за то
как им
красноречивым!
Впоследствии
духовный
рос т
Ч апаев а
яр че
всего
раскроется
в
том,
что
он
уже
не
будет
разграничивать
обе
эти
специаль но ст и.
После
победы
в
гражданской
войне,
когда
мы,
—
по
выражению
В.
И.
Ленина,
—
разогнали
Колчака,
Дени­
ки на
и
пр .,
как
ребятишек,
—
эти
самые
политические
руководители,
заслуженные
герои-комиссары,
д олжн ы,
по
пр изы ву
па рт ии,
опять
учиться
военным
наукам,
и
у
этих
же
сам ых
вое нн ых
специалистов.
У
Ю.
Либединского
в
«Комиссарах» .
—
Математика
—
еще
так- ся к,
а
как
дойдет
до
ф ило­
софии
—
ну,
бисово
дило,
ничего
не
ра ску мекаю ,
—
сказ ал
он
шепотом
и
с
ве сел ым
удивлением.
—
А
ве дь
всю
войну
спецов
наставлял,
и
хорош о
усваивали.
(Гл. 6)
Они
теперь
уже ,
собственно,
не
«спецы», а военные
специалисты.
Но
он
вспоминает
о
п рошлом .
Потом
и
он
перест ал
удивляться.
«Спец»
в
искусстве
—
особая
и
очень
определенная
катег о р ия.
—
Ака де мия,
—
гов ор ил
Луначарский
в
речи
на
открытии
ГА ХН
в
1923 году,
—
должна
о бъ един ить
в
св оих
ст енах
компетентных
представителей
всех
ви дов
и ск усств а,
спецов,
а
также
ре во люционных
его
предста­
вителей.
Од но
дело
—
«спецы»,
другое
—
«революционные
представители».
В
резолюции
ЦК
ВКП(б)
рт
18/У1 1925 года так
201


называемые
«попутчики»
назы ва ли сь
«специалистами
художественного
слова».
Не
«спецами», а специалистами
в
полной
форме;
но
только
«специалистами художест ­
ве нн ого
сл о ва».
Партия
ве дет
непрестанную
борьбу
со
сп ецеедст -
во м.
1 декабря 1921 года покончил с собой главный ин ­
женер
Московского
водопровода
В.
А.
Ольденборгер.
У
Ленина
в
т ез исах
«О роли и задачах профсоюзов в
у сло виях
новой
экономической
полит ики»
—
особый
раз­
дел
(33—168): «Профсоюзы и спецы».
Вто рой
пункт:
са­
моубийство
Ольденборгера.
По
указанию
Л ен ина,
р ас­
следование
этого
дела
и
суд
были
проведены
«решитель­
но,
гла сно », и виновники спецеедства были сурово нака­
заны.
Спецеедство
—
новое,
ответное
сло во,
ко торое
сра зу
же
стал о
ареной
острой
борьбы
у
нас
и
на
Западе.
Стоит,
мне
каж ет ся,
сегодня
на помнит ь,
как
п ере­
вод или
это
нов ое
русское
слово
консервативная
«Таймс»
и
коммунистическая
«Дейли уоркер» .
«Таймс»
п е рев од ила : Expert-baiting (например,
в
но­
ме ре
от
22/1 1932 г.).
Реакция
не
раз
пыталась
дискредитировать
важней­
шие
советские
понятия
путе м
точног о
будто
бы
пе­
ре во да.
Так
и
в
это м
сл уча е:
сказано
лаконично,
спокой­
но
и
«точно» .
Они,
м ол,
сам и
признают,
что
это
для
них
нор мал ь ное,
бытовое
явление.
А
«специалист»
для
э того
слу чая
переводился
не
«specialist» —
хор ошо
знакомым
ка ждо му
англичанину
и
сравнительно
скромным
слов ом ,
а
словом
высоким
и
почетным
—
expert.
Из водя т
экспер­
тов ,
сам ых
з нающи х
и
учен ых
людей.
«Дейли уоркер»
писала
о
том
же
спецеедстве:
—
Indulging in frank „bite specialists“...
—
In a catch-specialists-as-catch-can vein... Specialists
maltreatment...
Здесь
уже
спе циал и сты
просто
сп ециал ист ы,
а
сущ­
ность
спецеедства
иронически
п ре ув елич ена : «впадают
в
• настоящее
спецеедство», «в
стиле
кусай-его-я-его-
зн а ю»...
Или
—
без
иронии,
с трого
и
осуждающе: «тре­
тирование
специалистов».
Те,
кого
третируют,
как
обы чн о,
еще
больше
возвы­
шаются
в
своих
собственных
гл аза х.
Они
поднимают
это
куцее
слово
«спец»
как
перчатку
и
б ро сают
его
как
202


выз ов
своим
противникам.
Они
в
самом
де ле
считают
се бя
незаменимыми
во
вс ех
областях
жиз ни,
в
том
числе
и
в
п олит ич ес кой.
Они
«идут к власти» (ср.
процесс
Промпартии).
Под
в печатл ен ием
западных
теорий
о
те х­
нократии
эти
настроения
получают
как
бы
св ое
н овое
обоснование.
Затем
«специалист»
и
«буржуазный интеллигент»
пе­
рестают
со вп адать .
Большевики
овл ад ева ют
техникой,
большевики
д аже
пригл аша ют
из-за
г р аницы
—
и
за
большие
деньги
—
специалистов,
чтобы
овлад е ть
тех­
никой.
Сл ово
«иностранные специалисты»
звучит
подозри­
те льно ,
и
часто
с
достаточными
основаниями.
Ю.
Корольков
рассказывал
впоследствии:
—
На
дипломата
[фон Дирксена,
по сла
Гер мани и
в
Мос кв е]
работало
чут ь
ли
не
пять
тысяч
немецких
сп е­
циалистов,
приглашенных
большевиками.
К
н ему
в
по­
сольство
на
Леонтьевском
с текал ась
информация
с
раз­
ных
кон цов
России...
(«Тайны войны»)
Но
да же
ино с тра нные
специалисты
принесли
стране
по ль зу,
и
с лово
устояло
да же
в
таких
тяжких
и сп ыта­
ниях,
устояло
—
и
возвысилось.
Специалист
уже
в
самом
дел е
эксперт;
теперь
«Таймс»
до лжна
как-нибудь
иначе
переводить
это
с лово.. .
Нар яду
со
«специалистом»
живет
в
на ши
дни
и
«спец».
Во
время
во йны
вспоминался
ин огда
и
«спец»
в
самом
гадком
его
значении:
—
Эти
четверо
согласившиеся
работать
на
немцев
инже не ры
имели
право
выхода
за
про волок у .
Все
бы ли
убеждены,
что
«спецов»
там
подкармливали.
(В.
Бонда-
р е ц, «Записки из плена»)
«Спецы», конечно,
а
не
«специалисты»: кто станет
тратить
на
них
хорош ее ,
по лн оце нное
слово!
Но
это
особый
случай.
А
вообще
«спец»
теперь
слово
веселое
и
ласковое,
оно
получает
все
новые
приме не ния .
—
Одно
то
воз ьми :
с к олько
спецов
объявилось
с
ним
[прорабом]!.. Добрые бетонщики из Щигровки,
коноплев-
ские
штукатуры
—
в- во!.. Да я тоже не последний:
широ-
ват ь
да
конопатить
—
кровное
мое
де ло...
(В.
Федорович,
«Есипово кольцо», 8)
В
своем
роде
дипломированные,
с
законченным
об ра­
зо ван ием
бетонщики,
штукатуры
и
конопатчики,
203


«Спец»
замечательно
играет
в
раз ноо бр азн ых
сложе­
ниях.
Все
выше,
словно
по
сту пень к ам,
Шел
торжества
отрадный
ча с.
Спецзавтрак
был
объявлен
смене
И
краткий
пр азд нич ный
пр и каз.
Уже
народ
подался
с
моста,
Гадал
по
простоте
сердец,
По
полтораста
или
по
сто
На
бра та
выйдет
этот
«спец».
(Твардовский, «За далью
—
даль»)
Новая,
неслыханная
рифма
к
этому
слову:
сердец
—
с пец!
—
Где
на ши
витинары?
За
что
мы
де ньги
пл ат им?
Где
они,
эти
спецы,
товарищи?! (Г.
Троепольский, «Ни­
кита
Болтушок»)
Он
сознательно
играет
этим
курьезным
сл овом
«спец»,
как
и
с ловом
«витинары»
и
пр.
«Спец»
—
так
г ов орят
в
тех
случаях,
когда
человеку
почему-либо
надо ел о
выражаться
прав ильн о,
по
вс ей
форме
и
развернуто.
Совсем
уше л
очень
драматический
«военспец» .
Есть
вое н ные
специалисты,
эксперты,
а
военспец,
как
и
ин о­
сп ец
и
д р.,
уже
только
реалии
недавнего
п рошло го.
А
«спецеедство»
—
уже
архаизм,
одно
из
тех
новых
слов,
ко то рые
уже
стали
архаизмами.
Уже
приходится
разъяснять
новому
по ко ле нию,
что,
собственно,
значил о
в
свое
время
это
слово.
Ш КРАБ
Среди
тех
новых
уродливых
слов ,
котор ые
в
свое
вре ­
мя
особенно
утешали
архаистов,
едва
ли
не
первое
место
за нима л
шк раб
—
сокращенное
обозначение
школь­
ного
р аб отн ика,
учителя
—
и
уже
сов сем
издевательское:
шкрабиха
—
учительница.
Сейчас
это
уже
кажется
по чти
невероятным,
но
«шкраб»
был
одн о
время
о фициа л ьным
термином.
Он
должен
был
обозначать,
в
прот ивов ес
дискредитирован­
ному
педагогу,
или
преподавателю
старой
формации,
или
д аже
«учителю»
—
слову,
уже
расплывшемуся
и
оброс­
204


шему
сли шком
мног ими
ас соц иа ци ями,
—
школ ьно го
работника
нов ого
ти па,
который
не
только
учит,
но
и
вос питыв ае т
по-новому.
Замечательное
место
из
восп ом инаний
Луначарского
о
Ле нине :
—
Я
помню,
как
однажды
я
про чел
ему
по
т елефо ну
оч ень
тревожную
телеграмму,
в
которой
говорилось
о
т яжело м
по ложе нии
учительства
где-то
в
север о - з апад­
ных
губерниях.
Телеграмма
на чинала с ь
так: «Шкрабы
голод ают» .
—
Кто?
Кто?
—
спросил
Ленин.
—
Шкр аб ы,
—
о тв ечал
я
ем у,
—
это
новое
обозна­
чение
для
школьных
работников.
С
ве лича йш им
неудовольствием
он
ответил
мне:
—
А
я
думал,
что
какие-нибудь
кр абы
в
каком-нибудь
аквариуме.
Что
за
безобразие
назвать
так им
отврати­
те льн ым
слов ом
учителя!
У
него
есть
п оче тное
назва­
ние
—
на род ный
учитель;
оно
и
должно
бы ть
за
ним
сохранено.
(«Один из культурных заветов Ленина» . « Ве ­
черняя
Москва», 21/11929г., No 17)
Это
слово
возм уща ло
Лени на.
В
1924 году Луначарский официально запретил это
слово
в
особом
приказе
по
На рком п росу
(см.
у
К.
Чу­
ковского
в
кн иге
«Живой как жизнь», стр. 85, сообщение
Ф.
Ф.
Гри ще нко,
б.
и нспект о ра
Ур алоно) .
Но
только
п отом у,
что
это
слово
очень
у т ешало
про ­
тивников
нового
строя,
его
демонстративно,
назло,
подни­
мали
передовые
писат ели.
...детям
по ка зыва ет
шкрабица
комнаты
ревмузея.
(Маяковский, «Корона и кепка»)
«Шкрабица»
зву чит
зд есь
совсем
нежн о.
А
то,
что
сл ово
очень
неблагозвучно,
коряво,
более
всего
привле­
к ало
Маяковского.
Скромная
шкрабица
делает
великое
де ло,
демонстрирует
де тям
в
р евм узее
(еще одно
важное
и
неблагозвучное
слово)
великие
исторические
смен ы
и
перемены.
У
А.
Неверова
поп
об зыв ал
учителей
шкрабами:
—
Если
шкр або м
п ост упи шь,
од на
канитель...
(«По­
повская
арифметика»)
То
ли
дел о
его,
поповская,
наука!
Неверов
под нима л
205


назло
попа м
это
слово.
В
1923 году вышла его повесть
«Шкраб» .
Но
в
из дан ии
1927 года под этим «ш кр або м»
Неверова
бы ла
уже
сн о ска: «шкраб
—
школьный
ра­
ботник».
Сл ово
уже
не
в сем
понятно.
Но
о
нем
еще
долго
будут
вспоминать.
—
Около
наробраза
с
утра
до
че ты рех
толпились
шкрабы
с
сизыми
лицами.
(Гладков, «Цемент»)
Лица
сиз ые
—
от
голода.
Эти
шкрабы
(да,
да,
шкра­
бы,
как
бы
г ов орит
Гла дк ов)
были,
конечно,
героями.
—
Однажды
пос ле
хо лод ной
ночи
я
вместо
охоты
от пра вился
в
ОНО
и
в
пять
минут
получил
н азн ачен ие
учителя
(шкраб а)
в
школу.
(Пришвин, «Охота за сча­
стьем»)
«Шкраб»
—в
лука вых
скобках
и
вр азря дк у:
так
это
тогда
на зывал ос ь.
Но
это
бы ло
для
самого
Пришвина,
по
в сему
смыслу
этой
главы,
оче нь
важным
этапом
в
охо­
те
за
счасть ем ,
и
шкрабство
много
дало
ему
самому
как
писателю.
—
Коммунисты
и
беспартийные,
ч ест ные
и
нечестные
деревенские
шкрабы,
сп еку лян ты,
рвачи,
пенкоснимате­
ли,
все
добродетельные
и
зл одей ск ие
персонажи
великого
российского
детс тв а,
встаньте!(Мих.
Коль цов , «135 строк
л ир ики»)
Л ирик а!
Все
—
в
том
числе
и
«шкрабы». Эти уродцы,
которые
так
или
иначе
уже
нераздельно
св язан ы
с
в ос­
поминаниями
о
детс т ве
страны.
Честные
и
нечестные
деревенские
шк рабы ...
У
Валерии
Герасимовой:
—
Вы
р ас считы вал и,
что
я
«шкраб»? А я
—
циник.
(«Преподаватель математики»)
Этот
лу ка вый
человек
хорошо
знает,
как
звучит
это
слово:
пусть
наивно,
но
нежно
(в отличие от «ц ин ик а»).
Он
вы ясня ет
сво и
отношения
с
действительностью
на
э том
слове.
У
Сергея
Бондарина
в
воспоминаниях
о
Ба гри цк ом:
—
Ото йдя
несколько
шагов,
Эдуард
проговорил
с во­
им
хриповатым,
ас тм атич ес ким
баском:
—
...Шкраб.
Мой
гимназический
надзиратель.
Дя д ень­
ка,
однако,
н еплохой .
(«Птицелов»)
Багрицкий
с
нежностью
назвал
этим
современным
и
ужас ны м
словом
дореволюционного
гимназического
на д­
зирателя
только
потому,
что
он
был
все-таки
«неплохой
дяденька».
206


Шкр абы
—
воспитатели
определенного
рода,
оп ре де­
ле н ного
периода
нашей
по слер ево лю цион ной
истории.
Макаренко
в
30-х
годах
относился
к
шкрабам
непри­
ми ри мо.
Возмущало
его
и
самое
слово,
но
больше
всего
возмущала
та
сист ема
уже
нового
воспитания
—
соцвоса,
пр едста вител ями
кот орой
бы ли
ш кр абы.
Пылко
н енавидел
соцвос
и
«шкрабство»
Б.
С.
Жи тков.
Так
же,
как
и
Макаренко,
но
в
другом
стиле,
эт от
очен ь
разносторонний
и
многоопытный
человек
и
оригиналь­
нейший
писатель
воевал
против
шкрабского
воспита­
ния
—
за
широкое
образование
детей,
за
то,
чтоб
им
пр и­
вивал и
раньше
вс его
стр аст ь
к
по зн анию
мира.
Это
уже
сп ор
по
существу
(не здесь место говорить
об
эт ом
п одробн о).
Но
даже
ч естн ые,
на ивные
шкрабы
теперь
уже
только
мешают!
Два
п рим енения
эт ого
слова
у
Леонида
Леонова:
—
Буслов.
Сапожник
—
ковыряй
сапог!
Строи­
тель
—
с трой
башни
сво и,
шкраб
—
уч и.
(«Унтиловск»)
Эт о,
конечно,
целая
политическая
программа
у
Б ус­
лова,
противника
вс его
нов ого
поря д ка
Ре волю ции.
«Шкраб»
в
эт ом
порядке
имеет
сво е
точное
место,
оп ре­
деляемое,
собственно,
уже
сам им
этим
унылым
назва­
нием.
Так
им
и
нужно!
Но
вот
у
нас
это
с лово
уже
отмерло,
и
Скутаревский
пер едает
это
слово
за
рубеж:
—
И
потом:
делегацию
этих
шведских
шк ра бов
от­
ставить.
Так
ими
нужно!
Б.
Горбатов
в
«Моем поколении»:
—
Ш кра бом?
Шк оль ным
работником,
зна ч ит?
Шкраб.
Это
нехорошее
слово:
шкраб.
У
этого
слова
—
клешни...
Так
оно
и
есть.
Это
нехорошее
сло во,
сознательно
под б роше нное
в
я зык
противником,
од но
из
оруд ий
тр ое-
руковской
(«Сомов и другие») диверсии в языке.
И
если
это
слов о
поднимали
в
сво е
время
передовые
писатели
—
так
только
назло
врагам.
Шкрабы
так
или
иначе
б ыли
частью
нового
строительства
и
нового
называния
вс ех
важнейших
вещей
и
п оняти й.
Давно
и
безвозвратно
уш ло
это
н овое
слово.


ВО ЗВЫ ШЕНИ Е
СЛ ОВ
Многие
талантливые
м естн ые,
низкие
или
чужие
сл о­
ва
опрокидывали
все
прег р ады
и
предохранительные
по­
мет ы
словарей
(«областное», «просторечное», «жаргон­
но е», «иностранное»
и
т.
д.)
и
получали
достоинство
пол­
ноправных
слов
общенародного
литературного
языка.
Иногда,
проблистав
очень
нед ол го,
возвращались
в
свое
исходное
по ло же ние.
Иногда
затем
сн ова
вх од или
в
большой
язык.
Эти
внутренние
передвижения
в
язы ке
никогда
не
прекращаются,
и
всегда
они
оче нь
интересны
и
поучи­
т е льны.
Но
есть
возвышение
слова
при
помощи
б оль шой
буквы.
Ис тория
этой
воз выш аю щей
слово
бол ьш ой
буквы
не обы ча йно
богата
и
содержательна.
Здесь
о тме тим
толь ­
ко
некоторые
эпизоды
из
огро мной
и стор ии
большой
буквы.
БОЛЬШАЯ
БУКВА
Около
ста
лет
тому
наз ад
Ф.
Бу сл аев
в
св оей
«Исто­
рической
грамматике»
уст ано вил
три
правила
употребле­
ния
прописной
бу квы
в
рус ск ом
языке.
Как
действовали
эти
три
правила?
Со хр анили
ли
они
св ою
силу
и
сего­
дня ?
Первое
пра вило
Буслаева:
—
1) Прописная буква ставится в начале каждого
предложения
или
периода,
после
точки.
208


Это
правило
ос тае тся
в
с иле
и
сегодня.
Но
как
ра­
зительно
менялись
«начала предложений»
и
где
только
не
ставилась
точка!
Андрей
Белый
выписывал
из
Го го ля:
—
Ид ея
города.
Возникшая
до
высшей
степени
Пу­
стота.
(А.
Б е лый, «Мастерство Гоголя»)
Легко
п онять,
почему
Белому
бы ла
так
по
ду ше
эта
«тезисная»
зап ись
Гоголя
и
особенно
эта
его
Пу сто та
с
большой
буквы
в
ко нце
предложения,
до,
а
не
пос ле
точк и.
Символисты
находили
в
этом
высшее
оправдание
сво­
ей
поэтики
и
своего
рваного
стиля.
Вот,
мо л,
Гого ль,
которого
уче бн ики
называют
реалистом,
не
может
иначе,
и
при том
тогда,
когда
ре чь
идет
о
главной
идее
«Реви­
зор а».
У
Федор а
Сологуба:
—
Опустил
глаза.
Подумал.
Сказ ал .
Пок лон илс я.
Убе­
жал.
Бросилась
к
нем у.
Ласкала.
Целовала.
Сказуемые
без
подлежащего.
Од но
слово
—
начало
и
конец
предложения.
Но
«предложение»
никак
не
«вы­
ражение
законченной
мы с ли », как того требуют учеб­
ники.
Весь
пафос
в
том ,
что
мысль
не
закончена
и
не
мо­
жет
быть
з ако нчен а.
Она
рвется
и
скачет,
и
это
показано
в
самом
написании,
в
вы сту пающ ей
снова
и
снова
бо ль­
шой
букве.
В
журнальной
полемике
с
декадентами
А.
Измайлов
называл
этот
сти ль,
довольно
рез он но, «эпилептическим».
Очень
интересны
и
некоторые
другие
зам ечани я,
ко­
торые
дел ал
тогда
в
эт ой
с вязи
А.
Измайлов.
Он
гов орил,
что
все
это
идет
от
Пшибышевского,
ко­
торый
тогда
означал
для
писателей-декадентов
пос ле д­
нее
слово
нового
писательства
и
новой
литературной
тех­
ник и.
Ср.
у
Амфитеатрова:
—
Ограничимся,
в
стиле
Пшибышевского,
сказуемы­
ми
без
подлежащего.
(«Закат старого века»)
—
Но
в
п ольс ком
языке,
—
продолжал
А.
Измайлов,—
это
более
или
менее
естественно,
а
русский
язык
это
д ур­
но
п ере носи т.
Еще
бо лее
интересно
другое
замечание
А.
Измайлова.
—
Все
это,
—
гов ор ил
он,
—
не
только
Пшибышев-
с кий,
но
и
Дорошевич,
перенесенный
в
беллетристику,
но
испорченный
Дорошевич,
потому
что
ярк о
т ал ан тливый
14 Л.
Боровой
209


фельетонист
дает
совершенно
разговорную
фразу.
Его
идеал
—
ра згово рна я
речь.
Но
кто
же
гов ор ит
такою
не­
врастеничною
фра зо й ?.. («Помрачение божков»)
Ра зг оворн ая
фра за
вторгалась
в
беллетристику.
Но
из
«разговора»
декаденты
отбирали
только
то,
что
им
было
необходимо:
его
нестроение,
перескоки,
его
ал о гизм
и
анархизм.
И
«все это»
требовало
во
многих
самых
при­
чудливых
случаях
со верш енно
не за к онную
большую
букву.
Разговорная
фраз а
широко
вош ла
в
я зык
нашей
ли­
тературы
и
в
наш
литературный
язык
после
Октября.
Нез ач ем
объяснять
здесь,
каку ю
нов ую
роль
играл,
или
должен
был
играть,
теперь
эт от
«разговор».
Но
еще
д ол­
го
в
литературе
мелькает
именно
декадентская
рубленая
и
рваная
ре чь
с
прописными
буквами
над
ничего
не
на­
чи нающи ми
словами,
над
обломками
разрушенного
пред­
ло ж ения
(по-польски
«предложение»
очень
хорошо
на^
зывается
«зданием»), над такими союзами,
которые
ниче ­
го
не
связывают,
а
то лько
насильственно
выстраивают
в
оди н
ряд
слова,
которые
вовсе
не
желают
стоять
рядом.
В
1928 году Горький дает такой совет писателю
Неджми:
—
Не
сл еду ет
расставлять
с трочки ,
как
это
делают
А.
Белый,
А.
Ремизов
и,
подражая
им,
Пильняк
и
дру­
гие...
(«Письма»)
Это
—
ненавистная
Горькому
рвана я
проза.
За тем
«геометрия текста»
по
Белому,
незаконная
«красная строка»
и
фл аги
расцвечивания
в
написании
и
типографском
наборе
постепенно
у ходя т.
Начала
пред­
ложений
получают
почти
буслаевский
вид.
Но
пр е жние
«начала предложений»
непременно
при­
ходят
на
пам ять ,
когда
ре чь
идет
об
э том
про шло м.
С.
Маршак
вспоминает:
—
Погиблый
народ.
Гол о,
босо,
бе спояс о.
(«В начале
жи зн и», 16)
В
ст иле
то го
времени.
Прописная
буква
ставится,
кроме
т ог о, «в начале
каждого
ст иха», —
продолжает
Ф.
Бус ла ев
(в том же
первом
параграфе).
Это
правило
пережило
еще
более
интересную,
мне
к ажетс я,
эв олюци ю.
210


—
Старинные
п исцы,
—
говорит
Бу сл аев,
—
не
зн али
э того
правила.
В
начале
к ажд ого
стиха
они
употребляли
строчную
букву.
Этот
обычай
доселе
сохранился
в
и зда­
ния х
древнегреческой
поэ зии ,
а
некоторыми
учеными
вве­
ден
и
в
издание
др евних
сти хо тв ор ений
и
других
е вро­
пе йск их
литератур.
(«Ист .
грамм.», стр.
341)
И
не
только
в
изданиях
академических
д ре вних
авт о­
ро в,
где
н адо
сохранить
изначальную
форму
литератур­
но го
памятника.
В
конце
прошлого
и
в
начале
нашего
ве ка
некоторые,
сам ые
передовые
педагоги-словесники
в
но вей ших
теориях
словесности
и
хрестоматиях
(В.
Ост­
рогорс ки й,
А.
Шал ыг ин
и
др .)
принципиально
отверга­
ли
это
бу сла ев ское
п рави ло.
Особенно
в
переносах
(так
назы вае м ых
анжамбеманах).
Они
так
набирали
с троч ки
Пушкина:
Выходит
Петр.
Его
гл аза
сияют.
Лик
его
ужасен.
Движенья
б ыстр ы.
Он
прекрасен.
(«Полтава»)
Евгений
за
своим
добром
не
при ходи л.
Он
скоро
свету
стал
чужд.
(«Медный всадник», 2)
Большая
буква
в
начале
каждо г о
стиха
рассматри­
валась
как
ус та ре вшая
формальность,
которая
затемн я­
ет
смысл
стихов,
то
ес ть
самое
главное.
Большая
буква
должна
ставиться
там,
где
ей
это
полагается
по
с мыс­
лу:
в
начале
нов ой
мысли,
выраженной
в
новом
предло­
жен ии.
Эти
передовые
педагоги
мо гли
считать,
что
они
не
ст олько
вводят
како е-т о
д ер зкое
новшество,
ск оль ко
в оз­
рождают
старую
добрую
традицию.
Еще
Феофан
Проко­
пович
писал,
что
не
только
возможно,
но
и
нужно,
чт о­
бы
«редко мысль заканчивалась вместе со стихом,
но
почти
всегда
пер еносил ась
из
одного
ст иха
в
другой»
(«Де арте поэтика», 3—2).
Но
если
так,
зачем
мешать
нам
сл едит ь
за
переходами
мысли,
расс тав ляя
где -то
на
поворотах
столбы
п ропис ных
букв?
14*
211


Тем
более
за меча тел ьн о,
что
эта
прогрессивная,
в
определенных
условиях,
тенденция
пол учил а
после
Ок­
тября
оче нь
сложное
развитие.
А
сейчас
уже
можно
п ря­
мо
с ка зать,
что
побеждает
именно
старое
буслаевское
правило.
Оно,
пос ле
всего,
оказ ы вается
самым
прогрес­
сивн ым!
Маяковский
ста вил
прописную
только
в
начале
но­
вого
предложения.
Само
по
с ебе
это
предложение
мог ло
б ыть
очень
коротким,
состоять
из
одного
слова.
Серьезно.
Занято.
(«Человек»)
А
кругом!
Смеяться.
Флаги.
Стоцветное.
(«Война и мир»)
Все
это
—
новые
предложения.
А
т ам,
где
предложе­
ние
продолжается,
хот я
и
переходит
в
новую
и
особую
строчку,
особенно
в
«лесенке», всегда и неизменно строч­
ная.
Эта
традиция
ж ива
в
произведениях
многих
совре­
менных
по это в,
и
притом
самых
разных
направлений:
у
Сельвинского
и
у
Твардовского,
у
Кирсанова
и
у
И са­
ковского,
у
Асеев а
и
у
Слуцкого
и
т.
д.
и
т.
д.
Но
многие
поэ ты
ставят
прописную
в
начале
к аж­
дого
стиха,
и
о пять
это
очень
разные
поэты:
Прокофьев,
Рыленков,
Ма рты нов
и
др.
К огда
просматриваешь
какую-нибудь
антологию
со­
ветской
поэз ии
или
«День поэзии»
такого-то
и
такого-то
года,
это
различное
написание
играет
оч ень
ярко.
Иногда
выступает
в
начале
ст иха
то
пр оп исна я,
то
строчная
буква
в
одн ом
и
том
же
стихотворении.
За
мир!
—
Чтоб
не
только
на
нашей
земле.
За
хле б!
—
Чт об
не
только
на
нашем
с тол е...
И
черная
Бирма
вбирает
отборные
Русские
зерна,
Ленина
зерна.
И
Л енин ский
трактор
пашет
широко
212


У
тропика
Рака,
в
широтах
Сирокко,
В
Марокко,
на
Яве,
Рокочущей
явью!
(А.
Во з несенск ий, «Год 1959»)
Да же
там,
где
отчетливо
видн а
лесенка,
строка
А.
Вознесенского
начинается
с
прописной.
Да же
в
пред­
ложении,
кот орое
начинается
с
«Чтоб».
Только
в
одно м
случае
(«явью») строчная:
останов­
ка,
пауза
перед
важным
продолжением.
В
э той
«мелочи»
ск азы вают ся
серьезные
различия
художественного
мировоззрения
и
поэтической
манеры.
В
каждом
слу чае
—
если
не
говорить
о
несамостоятель­
ных
поэтах,
подражателях
и
эпигонах
—
это
продикто­
ван о
теми
или
иным и
ва жн ыми
мотивами.
И
все
же
побеждает
буслаевское
правило.
Непр ав ы
бы ли
те
передовые
сл о весник и,
которые
сни­
мали
б оль шую
букву
в
пе рен оса х,
и
тог да,
когда
они
это
де лал и.
На до
ли
говорить,
что
в
пушкинской
строчке
из
«Полтавы»
большая
бу ква
над
«Сияют»
не
л иш няя!
И
во
в тор ом,
боле е
скромном
с лучае
«Не», «Стал»
с
боль­
шой
буквы
нич его
не
затемняют.
А
в
наше
время
пои ст ине
гре шно
лиша ть
нач ало
ст и­
ха
большой
буквы.
Старая
прекрасная
условность
утверждает
особые
пра ва
и
особ ые
вольности
стихотворной
ре чи,
ее
по -ос о-
бому
активную
форму.
А
строчная
бук ва
в
начале
сти ­
ха
разоружает
сти х
без
сколько-нибудь
серьезной
ком ­
пенсации
за
это .
Второе
пр авило
Буслаева:
—
2) Из почтительности и вежливости,
в
начале
не­
которых
слов,
означающих
предметы,
достойные
уваже­
ния:
напр.,
Бог
(в христианском смысле), Церковь (со­
б рание
в ер ующ их), Небо (в
значении
божества), Госу­
да рь,
Сенат;
слова
Господин
и
Гос пожа
перед
собствен­
ным
име н ем;
об ращени е
в
пис ьм ах
к
лицу,
к
которому
пишут:
Вы,
Ваш
и
про ч.
В
старину,
—
го во рит
дал ее
Буслаев,
—
поиме нова -
ние
предметов
досточтимых
отличали
не
прописными
буквами,
а
сокращениями
и
титлами,
напр.,
Б гъ,
Дх ъ,
213


Гдрь.
В
д ревн ейш их
рукописях
сокращения
и
т итлы
не
име ли
другого
основания,
кроме
экономии
в
письме,
ра с­
пространенной
на
слова,
наибо ле е
употребительные
в
церковной
письменности,
т.
е.
на
некоторые
наименова­
ния
священных
поня тий
и
ли ц.
Уже
впоследствии
этой
экономии
бы ло
придано
иное
значение,
согласное
с
бл а­
гочестивыми
понятиями
старинных
п исцо в.
В
Алфавите,
т.
е.
грам ма тич еск ом
наставлении
17- го
в ., так выражено
принятое
тогдашними
писцами
правило
о
титле:
«Во всем тщися святость от посредняго и от отпад -
ше го
вс яко
отделяти,
и
почитай
святость
в езде
взметом
и
покрытием
(т.
е.
титлом), яко сущи и честна и всякия
похвалы
достойна». («Ист.
грамм.», 341)
Большая
бу ква
в
определенных,
особ о
поименован­
ных
с луча ях
о хр аня лась
в
административном
и
да же
по­
лицейском
порядке.
Уже
хот я
бы
п оэт ому
передовые
писатели
по -всяк о му
обходили
эти
законы.
Мы
видели
в
разных
мест ах
этой
книги,
как
героически
борол с я
с ла вный
«Толль»
с
обяза­
тельной
бо льшо й
буквой.
Но
духовная
и
гражданская
цензура
не
только
охр а­
няла
большую
букву
над
некоторыми
сло вами.
Она
одновременно
—
и
вполне
основательно,
со
своей
точки
зр ен ия,
—
пресекала
все
по пыт ки
под нят ь
бо ль­
шую
букву
над
тем и
или
иными
мирс к ими
словами-по­
нятиями.
Это
означало
бы
уравнение
в
правах
с лов
п антеи сти ­
ческих
или
научных
со
словами
божественными
и,
так
ск азать , «уценку»
этих
п ос ледн их.
Она
охраняла
сво ю
монополию
боль ш ой
буквы.
Особое
знач ени е
эта
борьба
с
д ухов ной
цензурой
пр и­
обрела
тогда,
ко гда
на
сцену
вышли
символисты.
Вот
р ассказ
мемуа риста
о
том,
как
выход и ли
в
пе­
ча ть
«Стихи о Прекрасной Даме»
Блока.
—
Особые
опасени я
в ызыв али
б ольши е
бук вы
многих
слов,
которые
обыч но
писали
с
малых
букв;
в
это м
мож­
но
было
усмотреть
религиозную
подкладку,
что...
да ва­
ло
пов од
для
привлечения
духовной
цензуры.
Выход
был
н айден
в
том,
что
все
сти хи
бы ли
представлены
в
цензу­
ру
с
маленькими
букв ами ,
а
после
цензурного
разреше­
ния
при
печатании
бо ль шие
буквы
были
восстановлены
в
качестве
«корректурных»
поправок.
(П.
Пе р цов, «Лите ­
ратурные
воспоминания»)
214


Точно
так
же
церковь
не
могла
допустить
и
Че лове ка
с
б ольш ой
буквы.
Единственный
человек,
который
до­
стоин
э того
отличия,
—
Иисус
Христос,
Сын
Человече­
ский
и
Богочеловек.
Всё
остальное
—
профанация.
Революция
с рыва ла
большую
букву
со
вс ех
свящ ен­
ных
для
церкви
слов.
Но
большевики
упорно
и
страс тн о
срывали
большую
букву
и
со
слов
Революции,
даже
—
ив
первую
о че­
редь
—
с
самого
эт ого
слова
ре волю ци я!
—
Конечно,
если
слова:
Революция
и
Восстание
писать
с
большой
буквы,
то
это
«ужасно»
ст р ашно
выходит,
со­
в сем,
как
у
якобинцев.
И
дешев о
и
сердито.
(Ленин,
24—507)
—
Мы
не
подражали
никому
из
тех ,
кто
слово
«ре­
во люци я»
пишет
с
большой
буквы,
как
это
делают
эс­
эры.
(Ленин, 33—197)
Это
была
все
та
же
борьба
против
р-революционной
фразы,
к отор ая
всегда
и
по-особому
был а
не на вистн а
Ле нину .
Л енин
работал
политику
(письмо Горькому,
1919), работал революцию,
и
слово
это,
на пис анно е
со
ст рочн ой
буквы,
пол уч ило
у
Ленина
нов ую
силу,
вели­
колепно
с пор ило
со
своей
скромной
форм ой .
Необычайно
интересна
судьба
б ольшо й
буквы
после
победы
революции.
Мн огие
высокие
слова
сброшены
со
своих
пьедеста­
лов ,
как
бы
об езгла вл ен ы.
«Низы»
поднялись
к
выс о­
чайшему
политическому
и
государственному
творчеству.
Новая
пирамида
ценностей.
Снижение
и
во з вышен ие
слов-понятий,
«приподня ­
тость»
внешняя
и
и скус ств енн ая
—
и
подлинный
новый
высокий
стиль,
все
это
п олуч ает
свое
очень
на глядн ое
вы­
раж ен ие
и
в
применении
большой
и
ст рочн ой
бу квы.
Большая
бу ква
ч асто
призывалась
на
помощь
ложной
многозначительностью.
По
всей
Вселенной
Красный
Взмах
р ас сеял
сет и
дряблой
Хмури.
Но
и
в
Д о линах
и
в
Горах
еще
звучат
напевы
Бури.
Умолкн е т
гневный
Ураган,
и
из-за
Ту ч,
как
скв озь
окон це,
—
215


на
возрожденный
Океан
с вои
лучи
уронит
Со лнце .
(Н.
В л ас о в -Ок с кий, «Красный Взмах», 1920)
Долины,
горы
и
тучи
с
б ольшой
буквы,
и
только
на
нее,
собственно,
возлагал
все
св ои
надежды
Вла сов- Ок­
ский.
А
ч тобы
еще
сильнее
подчеркнуть
эту
бо льшую
букву,
в
начале
сти ха
поставлена
строчная.
Отметим
попутно
еще
од но
обстоятельство,
о
кот ором
мы
ч асто
забываем,
когда
гов орим
о
поэзии
тех
лет.
Еще
не
б ыло
радиовещания,
д аже
«широковеща ­
н ия».
Стихи
Власова-Окского
могли
показаться
в ысо ки­
ми
тем,
кто
читал
их
гл азами ,
кто
видел
его
п ропис ные
буквы.
Если
бы
эти
стихи
передавали
по
радио,
то,
как
бы
ни
нажимал
дикто р
на
некоторые
слова,
все
это
ст и­
хот во ре ние
ст ало
бы
спл ош ным
взмахом
без
удара.
Р аз­
ве
что
диктор
поя снил
б ы: «Тучи»
с
большой
бук в ы», как
он
говорит
иногда
в
на ши
дни
—
«в кавычках», во избе­
жание
недоразумений.
Большая
буква
игр ала
важную
роль
в
поэзии
«косми -
стов»
и
«кузнецов» .
Видную
роль
у
«кузнецов»
играл
и
бог,
кот оры й
писался
с
малой
буквы,
но
очень
вырази­
тельно
сопоставлялся
с
другими
словами,
ко торы е
были
увенчаны
большой.
Знамениты
в
своем
ро де
с трочк и
Ивана
Филипченко,
которые
уже
приводились
выше.
Там
люди
—
просто
мириады,
ко то рые
кружатся,
как
мошки;
бог
с
малой,
но
зато
Труд
с
боль ш ой.
А
вот
другие
пр опис ные
бук вы:
То
Революции
веселая
игра,
то
фейерверк
Ее,
бумажная
корона.
Но
будничный
Ее
угрю м
и
ст р ашен
ли к,
в
крови
Ее
рука ,
и
в
копоти,
и
в
по те.
Она
работница,
и
ка ждый
с
Ней
привык
к
необходимейшей
и
тягостной
работе.
(Е.
По л онс кая , «Торжественные дни»)
Она
—
работница
с
малой
буквы;
она
делает
«необ­
ходимейшую
и
тягостную
работу»
—
самые
«непоэтиче­
ские»
из
мыс лим ых
сло ва;
но,
кажется,
единственный
раз
216


в
советской
п оэз ии,
поднята
большая
буква
над
Ее
угр ю­
мым
и
страшным
ликом,
Ее
руками
в
копоти
и
поте.
А
ранее
б ольша я
буква
над
этими
местоимениями
пола­
галась
только
Бо гома тери .
Маяковский,
как
известно,
с нижае т
высокое;
иногда
совершенно
серьезно
гов орили,
что
это
даже
бы ло
его
гл а вное
дело.
Но
вот
эти
его
строчки:
... как
поэт
боится
забыть
како е -то
в
муках
ночей
рожденное
слово,
величием
равное
богу.
(«Облако
в
штан ах »)
Ве личи е
са мое
н ас тояще е,
и
бог
никак
не
снижен,
хо ть
он
и
написан
с
малой
буквы.
Шли
годы,
проверялись
и
оп ра вдыв алис ь
самые
боль­
шие
слова.
Масштаб
ста л
в
самом
деле
мировым.
Мно ­
гие
бо льш ие
слова,
особенно
в
ходе
войны,
вл аст но
по­
требовали
большой
буквы.
Как
всегда,
это
право
на
бол ьш ую
бу кву
б ыло
завоевано
в
полемике
(полемика
—
от
гре че с кого
«полемос»: война).
Андре
Шамсон
писа л
о
годах
в ойны
во
Франции:
—
Мы
не
зн али,
имеем
ли
мы
еще
право
писать
сло­
во
«справедливость»
с
прописной
буквы...
(«Кладезь чу ­
де с»)
А
у
нас
в
год ы
Великой
Отечественной
войны
са ма
справедливость
требовала
теперь
большой
буквы
над
словами,
означавшими
бесконечно
дорого
оплаченный
и
реальнейший
подвиг
народа.
Когда
прижимались
солдаты,
как
т ени,
к
зе мле
и
уже
не
могли
оторваться,
—
всегда
находился
в
такое
мгно ве нье
один
безымянный,
Сумевший
По дн ять ся.
(О.
Бе ргго льц , «Памяти защитников»)
Н ельзя
иначе.
Взошла
б о льшая
бу ква
над
многими
словами, «яко
сущи
и
честна
и
всякия
похвалы
д ост о йна».
217


Третье
и
последнее
правило
Бу сл аева:
—
3) В начале собственных имен и прозвищ.
К
со б­
ственным
именам
причисляются
и
названия
праздников
и
известных
в
год у
дней;
наименования
н аук
и
худо ­
ж еств;
заглавия
кн иг
и
статей,
имена
де йс тву ющих
лиц
в
баснях...
—
Мы
—
Гужон.
Это
значило:
п од ошел
отряд
рабочих
с
завода
Гу­
жона.
Так
и
в
«десятках»
Красной
гвардии
они
останутся
еще
н а долго
Г ужон ом,
то
есть
«частью», «подразделе ­
нием», но таким,
в
к оторо м
все
хорошо
зна ют
друг
дру­
га.
Вчер а
работали
рядом,
теперь
будут
воевать
локоть
к
локтю
(это,
конечно,
оче нь
ценно
и
в
военном
отн о­
шении).
Это
б ол ьшая
бу ква
второй
сте пе ни
—
собственное
имя
француза,
рус с кого
к апитал ист а
стало
обозначе­
нием
од ной
из
крепостей
рабочего
класса
и
стало
опять
собственным
именем
одной
из
ч астей
вооруженного
ра­
бочего
к ласса.
—
Солдат
у
костра.
Ба лтик а,
который
час?
Сп а­
си бо
за
службу,
Балтика!(Н.
По го дин, «Человек с ружь ­
ем»)
Б алтик а
научит
солдата,
который
еще
не
им еет
соб­
ственного
и ме ни , «не робеть».
Изв естно ,
что
на
Балтику
можно
в
это м
отношении
положиться.
Балтика
—
это
ха­
рактер.
—
«Интеллигенция»
и
фра нцуз
вылазят
на
трибуну.
(Маяковский, «Мистерия-бу ф ф», ремарка)
«Интеллигенция»
не
только
с
большой
буквы,
но
и
в
кавычках.
Он
представитель
инт е ллиг енции,
и
эт о,
в
об­
ще м,
правильно,
потому
что
интеллигенция
в
своем
боль­
шинс тв е
именно
так
тогда
и
вылазила
на
трибуну.
Но
слов о
все-таки
хорошее ,
и
Маяковский
не
отдает
его
це­
лик ом
этому
«интеллигенция».
—
Я
—
Рабочий
класс.
(Шолохов, «Поднятая цели ­
на »)
Он
здесь ,
в
д ер евне,
Ра б очий
класс.
Тем
и
и нтер ес ен,
как
г ово рил
Маяковский.
Большая
буква
не обход им а.
Все
эт о,
в
терминах
поэт и ки,
синекдоха
вто р ая,
це­
лое
вместо
части.
Какое
замечательное
развитие
должна
была
полу­
218


чить,
и
получила,
эта
фигура
теории
словесности
в
нашу
эпоху!
Возникает
ос об ого
род а
титулование
и
самотитуло-
вание.
Противник
и
обыватель
об ыг ры вают
это
на
все
лады .
—
Ее
величество
Фекла.
(В пьесе Д.
Чи жев с кого,
ко­
тор ая
так
и
наз ыв алась )
Одна
из
ку ха рок,
которые
т еперь
будут
управлять
го­
сударством.
И
всевозможные
ва ри ации
на
эту
тему:
его
сиятельство,
его
светлость...
Иногда
совершенно
серьезно:
—
Его
вел ич ест во
Рабочий
или
Пролетарий.
(В очень
мн огих
стихах,
особенно
у
«кузнецов»)
Но
эти
ест ест веннейшие
ехидства
про т ивник а
и
эти
на ив ные,
т оже
вполне
ест ест венные,
ответы
своих
пр о тив­
ни ку
не
должны
скрыть
и
затемнить
оче нь
важный
и
б ес­
кон еч но
плод о тво рный
новый
ход
мыс ли.
Возникает
в
самом
деле
новое
вел ичани е
и
даже
титу­
лование.
У
Твардовского:
У
нас
в
Союзе
каждый
и
любой
не
просто
величается:
та кой -т о...
При
имени,
как
титул
родов ой ,
—
завод,
колхоз,
д оро га,
новостройка.
Че лов ек
и
его
дело
как
титул
родовой.
Его
собствен­
ное
имя
и
собственное
имя
его
дел а.
Вспомним
еще
раз
слова
Маяковского:
—
П ишу
стихи.
Тем
и
интересен.
К
собственным
им енам ,
писал
Буслаев,
причисляют­
ся
и
«названия праздников и известных в году дней» .
Он
и
не
подозревал,
ско л ько
будет
в
на шу
эпо ху
«из­
вестных
в
году
дней»!
Получали
большую
букву
бесчисленные
Дни
(Крас­
ной
казармы,
МО ПРа,
р а йонный
Ден ь
инт еллиг енции
в
селе
таком-то...)
и
Недели
(разгрузки транспорта,
из­
живания
разрухи,
сбора
утиля,
уборки
снега...).
Очень
выразительно
менялось
значение
и
на зн ачен ие
этих
Д ней
и
Нед ель
по
ме ре
того,
как
страна
побеждала
ра зруху
и
переходила
на
другой
ри тм
и
стиль
работы.
219


В
календаре
1961 года:
Д ень
пам яти
Ленина,
Де нь
Советской
Армии
и
Военно-Морского
Флота,
М ежду на­
родный
женский
день,
Де нь
Парижской
коммуны,
День
свободы
Африки,
Международный
день
сол ид арно сти
молодежи
прот ив
ко лон иализм а ,
за
мирное
сосущество­
вание,
День
ме жд уна род ной
солидарности
труд ящ ихс я
(1 Мая), День печати,
Д ень
радио,
П ра здник
Победы,
День
рождения
пионерской
организации
имени
Лени на,
День
пограничника,
Де нь
советской
молодежи,
Между­
народный
день
защиты
детей,
День
металлурга,
Все со юз­
ный
д ень
физкультурника,
День
Военно-Морского
Фло­
та
СССР ,
Всесоюзный
ден ь
железнодорожника,
День
строителя,
День
Воздушного
Флота
СССР,
День
шах ­
тера,
День
тан ки ста,
Ден ь
рождения
комсомола,
Де нь
годовщины
Ве лик ой
Октябрьской
социалистической
ре­
волюции,
Всемирный
д ень
молодежи,
Международный
день
студентов,
Де нь
артиллерии,
День
Конституции
СССР.
Дни
мемориальные,
дни
смотра
по
ка жд ому
из
«ти ­
тулов».
А
Недель
уже
совсем
нет.
Недели
—
это
штурмов­
щ ина.
Появились
улицы,
фабрики
или
теплоходы
име ни
Первого
мая
или
такой-то
годовщины...
Это,
конечно,
грубое
нарушение
внутренних
законов
языка,
и
таки е
случаи
употребления
большой
буквы,
на­
до
надеяться,
не
будут
повторяться,
а
некоторые
урод­
ливые
именования
эт ого
рода
будут
заменены.
—
В
наименованиях
наук
и
художеств...
Это
пр авило
Б услае ва
уже
не
действует.
Мы
п ишем
«физика»
только
с
малой
буквы,
хотя
слово
это
звучит
сегодня
так
в ыс око,
как
никогда
в
истории
(ср .
Боже­
ственная
Хи мия
у
Ломоносова).
—
В
именах
действующих
лиц
в
баснях
и
т.
д.,
—
го вори т
далее
Буслаев.
Это
его
пр авило ,
конечно,
остается
в
силе.
И
никак
нельзя
не
привести
здесь
прелестный
рассказ
В.
Федоро­
вича
о
том,
как
о дна
корова
получила
собственное
имя.
—
Непородистых
коров
в
деревне
называли
буренка­
ми,
тасканками,
горемычками
и
держ али
их
больше
для
на в оза : «добрить полоску».
Купив
такую
коров у
заде ше­
220


во,
Аграфена
Ал ек сеев на
приняла сь
пр авил ьно
кормить
ее
и
сод ержала
в
чистом
хлеву.
Че рез
год
корова
подня­
лас ь
в
весе
и
удое ,
косматая
шерсть
на
пей
сменилась
бурой
мастью.
Агр афен а
назвала
ее
именем
собствен­
ным
—
Буренкой,
а
село
приписало
ей
п ород у.
(«Есипово кольцо», 8)
Этот
рас сказ
следовало
бы,
мне
кажется,
включить
во
все
учебники
теории
сл о весност и.
По
оч ень
конкрет­
н ому
и
скромному
пов од у,
—
вероятно,
с
натуры,
—
ав­
тор
предъявляет
нам
изначальный
механизм
возникнове­
ния
метонимии
и
синекдохи
как
естественнейшей
н е обхо­
димо с ти,
а
затем
—
столь
же
естественные
ее
превраще­
ни я.
Открывается
и
механизм
типизации.
Из
всех
б уре­
нок
одна
стала
Буренкой
в
высшей
с тепени
и
поэтому
стала
Буре нк ой
и
по
имени,
Буренкой
с
б ольшой
буквы.
Со в ер шенно
бесподобно,
что
село
припис а ло
ей
поро­
ду,
хотя
не
только
Агра фен а
Алексеевна,
но
и
все
в
сел е
хорошо
знали
и
сами
видели,
как
было
де ло.
Приписали
вполне
сознательно
и
по
праву...
—
Большою
же
буквой,
—
сказа но
у
Буслаева
в
его
третьем
и
последнем
правиле,
—
и ные
начи нают
и
при ­
лагательные,
произведенные
от
сущ еств и тел ьн ых,
в
на­
чале
которых
употребляется
прописная
бу ква;
иные
'на­
чинают
ст роч ной
бу квой:
нап рим ер,
Божий
и
божий,
Рус­
ский
и
русский.
(Там же)
Уже
да вно
в
прилагательных,
пр оиз ве де нных
от
суще­
ствительных
им ен
собственных,
писалась
то
прописная,
то
строчная
буква,
и
это
всегда
играло
важную
стили­
стическую
роль .
...Что
может
собственных
Платонов
И
быстрых
ра зум ом
Невтонов
Российская
земля
рождать...
(Ломоносов)
Прописная,
потому
что
каждый
из
них
будет
таким
же
неповторимым
и
единственным
в
своем
роде,
как
Платон
и
Ньютон .
Н ар ицате льно е,
но
собственное.
221


Глубокомыслящие
Ка нты
и
на
чер кас ских
ж ер ебцах
—
в
доспехах
гор с ких
ад ъютанты . ..
(Полежаев, «Эрпели»
—
воинам
Кавказа)
Прописная
ироническая
и
каламбурная.
Канты
звучат
как
канты
на
форменных
штанах
и
как
канты
в
церков­
ных
песнопениях
(ср.
кантор).
Н'о
уже
давно
утвердилась
любовная
строчная
бу ква
в
таких
на име нова ни ях,
как
пушкинские
места,
блоков­
ские
ям бы,
М аяко вс кая
лесенка
и
т.
д.
От
Пу шкин а,
от
Бл ока,
от
Маяковского,
но
ста ло
как
бы
изначальным,
природным
свойством
и
качеством
этих
ме ст,
этих
размеров,
ст ало
прилагательным.
И
только
недавно,
по
новому
орфографическому
ко­
дексу,
бы ло
приказано
ста вить
в
эти х
случаях
прописную
букву.
Позволительно
считать,
что
это
правило,
как
и
не­
к оторы е
другие
пр авила
в
этом
кодексе,
не
будет
приня­
то
языком.
Оно
почему-то
и
неиз вест но
за чем
отменяет
естественный
и
оче нь
важный
«словесный жест» .
Русский
и
рус с кий ...
Уд ивит ел ьное
прилагательное,
которое
ста ло
и
назва­
нием
и
с ам оназ ванием
великого
народа!
Этот
фа кт
играл
очень
важную
роль
в
ид ейно- по лит и­
ческой
полемике.
Был
«Русский Бог»,
совершенно
особый
р ус ский
бог,
которы й
был,
однако
же,
как
давно
разъяснила
са­
ти р а: «бог,
в
особенности,
не м це в » (Вяземский) .
Бы ла
«Русская история»
—
не
история
русс кого
на­
рода
или
русской
жизни
(у Забелина), или России,
или
государства
Российского
и
т.
д.,
а
особая,
р у сская
исто­
ри я,
которая
не
укладывается,
мол ,
в
рамки
общи х
за­
конов
человеческого
ра звития
—
и
законов,
установлен­
ных
Марксом,
в
особенности.
И
т.
д.
и
т.
д.
«Русский»
как
прилагательное
и
как
собственное
имя
народа
имеет
поразительную
историю.
Отметим
здесь
только
несколько
эп изо дов.
При
р.
Энс
создалось
оче нь
трудное
положение.
—
Что
делать?
—
спросили
Кутузова.
—
Вы
—
русские,
—
отв ет ил
Кутузов.
—
Поступайте,
как
по до бает
русским.
222


Р усск ий
—
как
особое
качество
людей,
как
пр ила га­
те льн ое.
А
П.
Валуев,
сановник
западного
стиля,
хот я
и
ко­
ре нной
русский,
как
он
считал,
писал
о
Тютчеве
п о- фран­
цузски:
—
Il est trop russe.
И
далее
следовала
довольно
большая
тирада
«о
слишком
русских».
Как
в сег да,
особенно
ярк о
раз о брал
эт от
конфликт
в
слове
«Русский»
и
в
само м
его
н аписан ии
Ще д рин.
Он
писал
по
поводу
так
на зы ваем ого
«заявления»
москов­
с ких
студентов
по
польскому
вопросу:
—
Орфография
тоже
весьма
удовлетворительна,
к ро­
ме
того,
что
слова
«Московский», «Русский»
пишутся
с
прописных
букв:
это
без
всякой
ну жды
пестрит
печать
(но,
с
другой
стороны,
есл и
та кое
правописание
есть
плод
патр ио т ическ их
чувств,
то
в
этих
в идах
мо жно
и
его
до­
пускать,
как
и скл юче ни е) . (6—141)
Блестящий
щедр инский
сарказм:
м ожно
допускать
—
в
верноподданных
и
охранительных
видах .
Так
и
в
дальнейшем
такого
правописания
придержи­
вались
только
охранительные
газеты
и
журналы.
П ро­
грессивная
печать
неизменно
писала
это
собственное
имя
прилагательное
с
малой
буквы.
В
этой
связи
не об ыча йно
интересен
один
ленинский
документ,
который
был
впе р вые
опубликован
только
не­
давно.
Это
удостоверение
Магомету
Яндарову,
чр ез вы­
чайному
военному
комиссару
Терской
о бл асти
в
1918 го­
ду,
ко то рое
б ыло
на пи сано
и ли,
по
крайней
мере,
отре­
дактировано
Лениным.
—
Закрепление
за
рус ск ими
крестьянами,
Чеченцами,
Осетинами,
Ингушами,
Кабардинцами,
Кумыками,
Но­
гайцами...
их
неотъемлемых
прав
на
устроение
св оей
на­
ци она льн ой
жизни.
(Опубл,
в
«Дружбе народов», 1957,
No9)
В
старину
наз вания
ци вил изо ванн ых
народов,
в
том
числе
и
Русского,
п исал ись
только
с
прописной
буквы:
Французы,
Анг лийцы,
или
Англичане,
Не мцы,
Евреи
и
т.
д.
Другое
дело
—
мирные
или
не мир ные
чеченцы,
черкесы
и
«татары», под которыми
разумелись
оптом
многие
и
с амые
различные
н арод ы.
В
удостоверении,
отредактированном
Ле ниным ,
само
написание
говорило
очень
яр ко
о
полн ом
отказе
от
ве-
223


ликодержавной
политики
старой
России
в
отношении
вс ех
народов,
в
том
числе
и
тех,
которые
бы ли
в
то
время
еще
очен ь
отсталыми.
Ч еченцы ,
Ногайцы
(а в древних
документах
это
слово
звучало
почти
как
нарицательное:
вообще
«степняки») —
с
большой
буквы.
А
из
русских,
проживающих
в
Терской
области,
право
на
устроение
на­
циональной
ж изни
должны
иметь
только
русские
кресть­
яне
—
крестьяне,
русские
по
национальности.
Большая
или
строчная
бу ква
в
названиях
и
самона­
званиях
народов
имеет,
как
видим,
бо льшую
и сто рию
и
полную
исторического
смысла
тра ди цию.
А
сейчас,
мне
кажется,
уже
настало
вре мя
возродить
старинную
и
сл авн ую
тради ц ию:
писать
имена
всех
на­
род ов,
и
в
первую
очередь
Русского,
с
б ольшо й
буквы.
Вероятно,
и
у
Щедрина
не
было
бы
во зр аж ений
против
такого
правописания.
ОБЛАСТНЫЕ
Ив.
Акс ако в
уп ре кал
Тургенева
за
то,
что
он
пишет
«по-орловски,
а
не
по-русски».
Тургенев,
однако,
никогда
не
выдавал
местные,
ор­
ловские
слова
и
об оро ты
речи
за
общерусские.
Он
писал:
—
Не
давай т е
своему
тала н ту
ни
заснуть,
ни
рассы­
п ат ься,
ни,
говоря
орловским
словом,
зачичкаться
—
то
ес ть
до
времени
в ы сохнут ь.
(Письмо В.
Кашп ер ов у)
Он
объявлял
иногда
«областными»
да же
такие
слова,
которые
бы ли
уже
общенародными
(например, «незада­
ч а»).
Он
со о бщал
читателю
в
«Хоре и Калиныче»
очен ь
точно:
—
орловское
н аречи е
о тл и чается
множеством
своебытных,
иногда
весьма
метких,
иногда
довольно
бе зоб ра зных
с лов
и
оборотов.
Но
вот
что
более
всего
интересно.
Многие
с вое б ытные
и
весьма
меткие
слова
орловского
н ар ечия
Тургенев
включал
в
речь
своих
героев
и
свою
ав­
торскую
ре чь
таким
образом,
что
они
стал и
«после
Тургенева»
словами
общенародного
языка.
Областничество
играло
очень
различную
—
и
прогрес­
сивную
и
глубоко
реакционную
—
роль
в
раз л ичные
эпо­
хи
наше го
общественного
развития.
224


Когда
еще
только
созд ава лся
наш
литературный
язы к,
П уш кин,
со здав ший
э тот
язы к,
не
сочувствовал
по­
пыткам
Даля
п ер есадит ь
в
литературный
я зык
диалект­
ные
и
«простонародные»
обороты.
—
Пушкин,
—
пи шет
профессор
Л.
Булаховский,
—
не
был
жерт в ой
ошибки,
дань
ко то рой
отдал
в
св ое
вр е­
мя...
Даль...
Он
с
характерной
для
нег о
ясностью
разли­
чал,
что
диалекты
—
диал ектам и,
а
яз ык
кн иги
—
совсем
другое...
что
дело
идет
не
о
слоге
определенных,
хотя
бы
и
«народных», жанров,
а
о
слов ар е
и
синтаксисе,
которые
вооб ще
м огут
служить
средством
«простой», естественной
передачи
любого
н ового
содержания.
Однако
в
дальнейшем
за
диалектизмы
и
с лог
«народ­
ных»
жанров
в
общенародном
язык е
выступали
не
раз
сам ые
передовые
деятели
русской
культуры.
Они
сч ита­
ли,
чт о,
в
от лич ие
от
мертвого
«петербургского», авто­
номного
от
ж изни
литературного
языка,
только
об ласт­
ные
нар ечия
живут
настоящей
жиз нь ю,
только
в
своем
я зыке
на род
свободен.
Но
и
п ро тивник
—
сл авя ноф илы
и
другие
—
расцв е­
чивал
свой
я зык
диалектизмами
и
сл огом
«народных»
жан ров .
Он
утверждал
таким
обр аз ом
устойчивость,
незыблемость,
исконность
и
т.
д.
«основных начал»
и
в
политической
жизни
и
в
языке.
Очень
усердно
выискивали
темные,
узкие ,
местные
слова
и
де кад енты ,
такие
слова
должны
бы ли
зв уча ть
литературно
только
потому,
что
в
общенародном
языке
бы ли
не обычн ы
и
непоня т ны.
Это
были
только
«матери ­
алы »
для
обновления
литературной
формы.
Так
б ыло
и
у
нас
и
на
З ападе.
В
начале
Революции
и
у
нас
началось
было
«раскре­
по щение»
языка
при
помощи
диалектизмов
и
слога
«на­
родны х»
жанров.
Это
б ыло
то
же
д вижение,
которое
так
неудержимо
влекло
новаторов
к
архаизмам.
Ди але к тиз­
мы
и
б ыли
уже
в
большинстве
архаизмами...
В
Саратове
в
эти
годы
существовало
книгоиздатель­
ство
«Курганы», которое,
как
оно
заявл яло
в
своем
об­
ращении
к
читател ям,
с та вило
перед
собой
«определен ­
ную
задачу
—
помочь
осуществлению
идей
русского
ре-
жионализма».
Идеи
русского
«режионализма»,
как
и
французского,
заключаются
в
стихийно
возникшем
стрем­
лен ии
провинции
самоопределиться,
сбросить
с
себя
ненужную
и
иногда
вредную
зависимость
от
мнения
15 Л.
Боровой
225


л ите ратурны х
це нт ро в...
Россия
слишком
ве лика
и
свое­
о бра зна
в
отдельных
областях...
что бы
литературный
центр,
даже
из вл екая
из
провинции
ее
лучшие
силы,
мог
справиться
вполне
со
своими
основными
задачами...
[В центре эти силы из провинции]
теряют
св язь
со
сре­
дою,
вырастившей
их
тв ор че скую
индивидуальность,
и
обращаются
постепенно
«в холодных профессионалов из
страстных
творцов»
и
т.
д.
«Режионализм»
в
н ашу
эпох у
мог
быт ь
только
глубо­
ко
реакционным.
Партия
и
государство
неуклонно
боро­
л ись
с
«режионализмами»
самого
различного
рода
и
с
областничеством
в
языке.
Ле нин,
как
известно,
считал
словарь
Дал я
«областническим» . Горь ки й в ыс т упа л,
мо ж­
но
сказ ать ,
непрерывно
против
засорения
языка
ди а лек­
ти зма ми.
Всем,
в сем!
—
говорила
Революция.
Но
если
так ,
то
на до
был о
говорить
по-русски,
а
не
по-орловски,
по-сибирски,
по-ростовски
или
по-одесски.
Сп оры
п родо лжаю т ся,
и
чащ е
всего
происходит
самое
опасно е
в
данном
случае
смешение
п онят ий:
язык
лите ­
ратуры
и
литературный
язык.
В.
Закруткин
пр ивел
в
одной
из
своих
статей
такой
разговор
писателя
с
ре да ктором:
—
Что
вы
думаете
о
язык е
такого,
скажем,
писателя-
провинциала?
В
списке
значились
слова:
засумятились,
хошь,
изл о-
вимши,
не
емши,
таперича,
гладух,
брюха
з амерз ла,
стер­
вецы,
ф атает
и
т.
д.
и
т.
п.
—
Что
же,
—
редактор
пожал
плечами,
—
можно
бы­
ло
не
предупреждать,
что
товарищ
из
провинции,
это
видно
по
его
словарю.
—
Совершенно
верно,
—
ска зал
я,
—
почти
всю
жизнь
он
жил
в
деревне
и
н апис ал
известный
роман,
из
которого
выпис а ны
эти
слова.
Редактор
спросил:
—
Какой
роман?
Я
ответил:
—
«Война и мир»... («ЛГ», 7/1У 1959 г.)
Т ак,
мол,
эффектно
п исате ль
разыграл
редактора,
ко­
торый,
как
все
ред ак тор ы,
боится
хороших
областных
слов .
Но
легко
видеть,
что
слова
эти
выпис а ны
из
ре чев ого
языка
(термин Горького)
крестьянских
героев
Тол с того,
а
не
из
его
авторской
речи;
даже
Толс тог о,
ко торы й
так
226


ча сто
принимал
народные
обороты
своих
героев
в
сво ю
авторскую
речь.
Но
мало
того.
Все
это
не
областные,
провинциальные
сло ва,
а
народные
ф ормы
об щепр и нятых
выра же ний
и
фо рм,
как
на
гре х,
не
лу чшие ,
чем
общепринятые
и
лите­
ратурные.
«Изловимши»
и
«брюха»
никогда
не
пр ойд ут
в
литературный
язык,
хотя
какое-то
вре мя
будут
отра ­
жа ть
реальные
особенности
речевого
языка
той
или
иной
об ласт и.
Они
недостойны
общенародного
литера­
турного
языка.
Так
в
самой
наглядной
фо рме
пр едс тала
ид ея
литера­
турного
языка.
Это
раньше
вс его
общий
язык
нар од а,
язык ,
кот орый
народ
согласен
и
хочет
считать
общим.
Именно
эт от
признак,
очень
неустойчивый
на
первый
вз гляд ,
оказывается
решающим.
Революция
чр езвы чайн о
усилила
чу вст во
национальной
гордости
и
созд ала
новые
представления
о
«золотой»
рус ско й
речи ,
в
от ли чие
от
«серебряной»
или
даж е
«медной», о большом,
всенарод­
ном
языке,
в
от лич ие
от
«маленько -м ужи цк ого
слога»
(Белинский).
Как
бы
сам
собо й
р аз реши лся
«прокля­
тый»
для
языковедов
и
литературоведов
в опр ос:
что
та­
кое
литературный
яз ык?
Все
строже
народ
п рини мает
слова
в
общи й
язык;
иногда
строгости
становились,
как
увидим,
чрезмерными,
неразумными,
опасными.
Тем
замечательнее,
что
многие
областные
слова
в
на шу
эпоху
все-таки
пробились
в
зо­
лотой
общенародный
литературный
язык;
пробились
или
еще
только
пробиваются,
но,
по
всем
признакам,
непре­
м енно
пробьются,
потому
что
они
талантливы
и,
стало
быть,
для
всех
интересны.
БАСКОЙ
Сло ва
«баский», «баской»
можно,
хо тя
и
с
трудом,
на йти
у
Даля
в
гнезде
«баса» .
По ст авлен ы
они
в
оди н
ряд
с
«басистый»
и
др уг ими
далеко
уше дшим и
от
«бас -
к и й », «баской»
словами.
Обыч но й
у
Даля
отметки
о
тех
или
иных
гу бе рн иях,
где
оно
бытует,
нет .
Даль,
в идимо ,
считал
эти
слова
уже
общерусскими.
Д ругое
дело
—
наречие
«баскб»
в
з начени и
«красиво,
нарядно,
щеголевато» (ср.
древненовгород.: «Москвич
15*
227


с лиш ком
баско
говорит...») и «славно,
по-молодецки».
Слово
это
заключено
у
Дал я
в
квадратные
скобки
как
не
общепринятое,
хотя
обл аст ь
его
применения
охватывала,
по
Далю,
четырнадцать
губерний
Российской
импе рии
—
и
притом
самых
различных
по
особенностям
своего
говора.
А
Словарь
ИАН
1891 года отмечал это слово уже не
как
областное,
а
как
прос тон ародн ое.
Оно
хорошо
жило
и
живет
в
на ро дных
песнях,
и
в
бы­
линах,
и
в
народном
разговоре.
—
Она
рос том
высокая,
стано м
она
с та новита я,
и
лицом
она
красовитая,
походка
у
ней
ч аста
и
речь
баска...
(«Онежские былины»)
—
Слышь,
басенькой!
Айд а
на
сено вал о чке
тебе
по­
ст елю
да
сказки
при ду
сказывать.
Хош ь?
Это
у
А.
Кар а ваев ой
в
романе
о
Пугачеве
«Золотой
клюв».
У
П.
Бажова:
—
Сама
черненька
да
басенька,
а
гл азки
зеле нень к и.
(«Малахитовая шкатулка»)
—
В
одном
месте
больно
бас ко
показалось...
Баское
место.
(А.
Б ондин, «Лога», 2).
—
Она
[река Сухона]
баски м и
дарит
сказками,
а
за
ск азкам и
бает
бы ль...
(С.
О р ло в, «Побывальщина»).
Короленко,
однако,
счит ал
нужным
дать
к
«баскому»
пояснение:
—
Да
и
баская
же,
подлая...
(Баская
—
кр аси вая .)
(«История моего современника»)
У
Куприна
«сам великий Неежмаков»
уч ил
молодого
писателя
Гущина
влезать
в
я зык
до
семой
основы, «что­
бы
чис то
было».
Он
говорил
ему
«на-св о ем
замечатель­
ном
волжс ко м
наречии»:
—
...а то у тебя как будто и хорошо,
и
ладно,
и
баско...
а
все
как-то
по-стрекозиному...
(«Груня»)
В
1952 году в пермском областном альманахе «П ри ­
камье»
был
напечатан
роман
Н.
Сластникова
«Леонид
Габо в», и в нем один из героев по ходу действия говорил:
—
Какой
он
б ас кой!
Личико
чистое,
приятное.
А
ру­
ки?
Отметим
попутно,
что
сре ди
четырнадцати
губерний,
в
которых,
по
запи сям
Даля,
ходило
это
слов о,
не
было
228


Пермской
и
других
прикамских.
Ста ло
бы ть, «область»
его
применения
теперь
(или всегда была)
еще
ши ре.
Как
только
вышел
в
свет
роман
Н.
Сластникова,
в
одн ой
на шей
центральной
газете
появилась
статья,
в
ко­
т орой
включение
слова
«баской»
в
литературный
текст,
хотя
и
не
в
авторской
речи,
клеймилось
как
засорение
языка
обл а стны ми
речениями.
Но
и
до
Н.
Сластникова,
как
мы
виде л и,
и
после
него,
пос ле
той
статьи
в
центральной
печати,
котора я
пыталась
лишить
«баский,
баской»
п рав
общесоюзного
граждан­
ства,
эти
слова
охотно
применялись
нашими
писателями.
Особенно
наречие
«баскб»
и
прилагательное
«баской» (а
не
«баский»), с суффиксом
-ой,
ко то рый
озна ча ет
обычно
не
временное
качество,
а
уже
по ст о янное
свойство,
ва ж­
нейшую
черту
характера
(ср .
боярин
Умной-Колычев,
человек
острой,
лютой,
дикой,
тощой,
глупой,
живущой
придорожник
—
у
Шолохова
и
т.
д .).
—
А
ба ско
летать?
—
Баско.
(И.
Соколов-Микитов,
«Над синей тайгой»)
У
Степана
Щипачева
в
п ов ести
о
детстве
(«Березовый
со к ») совсем недавно и в рифму:
—
Баской-то
какой!
Как
Сп ирь ка
наш...
...Судьба
эт ого
слова
еще
не
решена.
Оно,
можно
сказать ,
стучится
в
дверь
общенародного
литературного
языка,
но
его ,
как
мы
видели,
еще
не
пускают.
По
всем
признакам,
оно
в се-та ки
пробьется:
это
слово
со де ржа тел ьно,
притягивает
множество
ассо ци ац ий
(у
Даля
22 синонима), хорошо звучит и рифмуется .
А
нико­
му
еще
не
удавалось
закрыть
дорогу
в
яз ык
хорошему
сло ву!
ШУ РША ТЬ
К.
Федин
отметил
замечательный
факт:
—
Тургенев
сто
лет
назад
в
«Бежином луге»
счел
необходимым
взя ть
в
ка выч ки
глагол
«шуршать»
и,
к ро­
ме
того,
сделать
к
нему
по ясн ител ьно е
добавление: «как
говорится
у
н ас », то есть в наших местах,
в
Орловской
губернии.
«Камыши точно,
раздвигаясь, «шуршали», как
говорится
у
нас ».
Зна чит,
в
первой
половине
XIX века в русском лите­
ратурном
язык е
еще
не
б ыло
общепринятым
вы ра жение :
229


«камыши шуршат» .
Но
ведь
впоследствии
и
до
наших
дн ей
нико му
из
поэтов,
писателей
и
вообще
никому
не
прих од ило
в
голову
брать
в
кавычки
слово
«шуршать»,
от нос ить
его
к
речениям
местным,
областным...
(«Писа ­
тель,
искусство,
время»)
Сейч ас
уже
трудно
и
поверить,
что
сл ова
«шуршать»
не
б ыло
в
с лова ре
Пу шк ина,
Лермонтова,
Гоголя.
Но
и
во
второй
по ло вине
XIX века этого слова не знал еще и
Да ль,
хотя
он,
как
известно,
пит ал
особое
пристрастие
к
та лант ливым
областным
словам.
И
да же
в
последнем
пред р евол ю цио нно м , «исправленном и значительно до ­
полненном»
И.
Бодуэном
де
Ку рт енэ
издании
Даля
«шур ­
ш а ть», собственно,
совсем
нет.
Есть
«шурчать»
с
помет­
кой
«тамбовское»
и
«шуршить» (без признаков переход­
но ст и: «вода шурчит», журчит)
с
пометкой
«сибирское».
Это
была
уже
попросту
ошибка
Бодуэна
де
Куртенэ,
потому
что
к
т ому
времени
«шуршать»
без
кавычек
и
пояснений
б ыло
активным
словом
литературного
язык а:
—
Иду
ли
я
по
темному
ле су
али
по
широкой
до роге ,
в друг
зашуршит,
зашуршит
что-то
у
ме ня
в
голове,
с лов­
но
п тица
туда
залетела.
(Левитов, «Один доктор», 1863)
—
Слышно
б ыло
шуршанье
ее
платья
и
да же
ды­
ханье.
(Л.
Тол ст ой , «ВиМ», 2—3—2; 1864—1869)
—
Я
слышу,
как
ползут
огромные
змеи,
как
они
шу р­
шат
по
траве.
(Лесков, «Легендарные характеры»)
—
И
у
обоих
под
ногами
шуршал
гравий...
(Чехов
«У знакомых»)
—
Мать,
шурша,
протаскивала
из
сенец
охапку
со­
ло мы.
(Бунин, «Танька»)
И
т.
д.
и
т.
д.
В
стихах
Маяковского
«Пустяк у Оки», которые бы­
ли
н ап ечата ны
в
1915 году в «Нов ом
Сатириконе»:
Нежно
го вор ил
ей
—
мы
у
рек и
шли
камышами:
«Слышите:
шуршат
камыши
у
О ки,
будто
наполнена
Ока
м ыша ми. ..»
Незадолго
до
тог о
было
опубликовано
стихотворение
К.
Бальмонта
о
«шуршащих камышах» .
Оно
п ред ставл я­
ло
с обой
отличн ый
образец
бл ест яще й,
но
пустой
оркест­
ровки
стиха,
мн ого
раз
испол нял о сь
с
эстрады,
вошло
во
многие
учебники
по
теории
стиха
и
в
мног оч ис ле нные
230


пособия
для
начинающих
поэтов.
Мол одо й
Маяковский
в
своем
«Пустяке у Оки»
уже
снижал
и
передразнивал
эти
беспредметные
шуршания
Бальмонта.
Еще
«областное»
для
Турге не в а,
это
слово
стало
об­
щ енаро д ным
и
ли те рат урн ым.
Оно
показалось
более
точ­
ным,
чем
все
прежние,
пот ому
что
и
раньше
ве дь
так
или
инач е
шурш ал и
ше ршн и,
шелковые
пл атья,
мыши ,
зм еи,
гр а вий,
шуршелки
(старое народное название конской
бо л езни)
и
т.
д.
Д.
Ушаков
в
св оем
словаре
п ривод ил
под
словом
«шуршать»
пример
из
Фадеева:
—
Слышно
бы ло,
как
шуршат
за
печкой
тараканы...
Это
был
тот
сам ый
пример,
который
в вел
К.
Федина
в
ошибку
(К.
Федин
утверждал,
что
Д.
Ушаков
причис­
лил
«шуршать», а не « шу рш ит ь»
и
пр.
к
областным
сло­
вам).
Но
тогда
же
К-
Федин
с
полны м
основанием
пи­
сал :
—
Если
к
живым
и сто кам
фадеевской
ре чи
примеши­
валось
влияние
ка ког о-н и будь
областного
языка,
то
это
яз ык
дальневосточный.
Но
раз
слово
«шуршать»
упо­
требляется
на
прос тран ств е
от
Орловской
об ла сти
до
Дальнего
Востока
(а оно бытует и от Мурманска до
Ас тр а ха н и), и если оно живет в русской литературе це ­
лый
ве к,
от
Тургенева
до
Фадеева,
то
доколе
мы
будем
сч ит ать
его
«областным»? («Писатель,
искусство,
вр ем я»)
«Шуршать»
давно
перестало
бы ть
«областным»
сл о­
вом.
Оно
широко
применяется
в
общенародном
лит ера ­
турном
языке,
оно
уже
не
раз
весьма
интересно
и
св ое­
образно
исполнялось
в
советской
литературе.
В
каждой
щели
шуршит
та рака нья
тоска.
(Исаковский, «Поэма ухода»)
...Не
своей
чешу ей
шуршим ,
Против
шерсти
м ира
поем...
(О.
М ан дел ьш т ам , «Я по лесенке...»)
—
За слы шав
тайное,
уловимое
только
его
мыслью
шуршание
тишины,
похожее
на
шум
ссыпаемой
земли...
(Л.
Сейфуллина, «Каин-кабак»)
Ну,
конечно,
ба бы
начали
шуршать:
в от,
мо л,
о на,
дочерняя
солидарность.
(К-
Пау сто в ский , «Аннушка»)
231


Шуршит
свинец
в
несжатой
ржи.
(А.
С урк о в, «Песня о слепом баянисте», 1942)
И
Т.
Д.
И
Т.
Д.
Хорош ее
областное
слово
вошло
в
общенародный
язык ,
—
это
о дин
из
очень
многих
приме р ов
того
посто­
янного
отбора
и
возвышения
удачных
словесных
реше­
н ий,
реше ни й,
которые
происходят
в
яз ыке
непрерывно.
Но
вот
что,
мне
ка жет ся,
бо лее
за ме чат ель но.
Еще
сравнительно
недавно
это
сло во
поразило
Тур ­
г енева
св оей
точностью,
меткостью,
свежестью.
Теперь
оно
уже
утратило
именно
точность,
стал о
ка зат ься
не
только
привычным,
но
и
слишком
общим
для
ст оль
мн о­
гих
и
различных
шуршаний.
Писатели,
ос обе нно
те,
ко­
торых
мо жно
н азва ть
мастерами
з ву ко писи,
как
бы
сто ­
ронятся
его.
У
Пришвина,
Шолохова,
Леонова,
Вс.
И ва­
нова,
А.
Малышкина,
Б.
Шер г ина
и
многих
других
слы­
шен
за м еча тельн ый
сп ор
голос ов ,
здес ь
целый
мир
зву­
ков,
со тни
«звукоподражательных слов», но «ш ур ша т ь»
уже
либо
замене но
более
точным,
либо
как -н ибу дь
обра­
ботано
и
отра бот ан о,
по-новому
озвучено.
—
К инуло
в
уши
шурхом,
кустяным
з вон ом.
(Малыш -
к и н, «Дожди»)
Ра згов ор
Маяковского
с
Асеевым:
—
А сейч ик,
что
такое
ше решь ?
—
Шерешь
—
это
молодо й
ут р енний
ледок
на
лужах
при
первом
морозце.
—
А
откуда
оно
п ошло?
Может
бы ть,
от
«шуршать»?
—
Возможно,
и
та к.
(Асеев, «Ищем речи точной и нагой»)
—
Фа
юн
ин.
За
обоями
так,
быв ал о,
стайками
и
шу р стят
[мыши]. (Леонов, «Нашествие»)
—
Дашенька.
Ноч ью
часок-другой
подремит
на
казе нно й
жест ко й
коечке
и
опять
до
свету
бумагой
ш ур-
стит.
(Л.
Ле о но в , «Золотая карета», 1)
—
Как
шарах
мышей
в
пустых
парах...
(А.
Белый,
«Пустой простор»)
Ар апн ик
шуршал:
шу
да
шу!
П олз
ров но
змей...
(Хлебников, «Ночь перед Советами»)
232


Топот
и
шепот
с лыше н:
—
Тсс ,
Шура-ша!
Ребята!
Рвит е
тише,
не
шура-
ша.
(С.
Чекм аре в, «Ранние стихи»)
Уже
да вно
полноправное
«шуршать»
стерлось
и
усту­
пает
свое
мес то
другим,
част о
еще
«областным», не при­
нят ым
в
язык
словам.
РАХМАН(Н)ЫЙ
«Рахманный»
—
слово
восточного
происхождения;
оно
р ано
обрусело
и
замечательно
у
нас
обработалось.
—
Когда
человек
поевши,
рахманьше
буд ет ...
(Сб.
«Русская сатирическая сказка»)
«Рахманов»
—
довольно
распространенная
рус с кая
фамилия
(см .
у
А.
Сел и щева , «Происхождение русских
фамилий,
имен
и
п розв и щ»); ср.
«Рахмановские ключи»
в
Восточном
Каз ах ста не,
по
им ени
русского
кр есть янин а-
землепроходца
Рах ман о ва;
ср.
Рахманинов).
Даль
отмечает
дв ояко е
з начени е
с лова
«рахманый»
(с одним или сдвумя «н»): на юго-западе
и
юго-восто­
ке
—
вял ый,
хилый,
ску чный ,
на
севере
и
востоке
—
как
будто
прямо
пр от ив опол ожно е:
веселый,
разгульный,
бе­
седливый,
тароватый,
тчи вы й,
щеголь;
а
еще
в
других
губерниях,
в
том
чис ле
и
в
тех ,
которые
уже
б ыли
им
названы
ранее,
зн ачение
смешанное,
шат кое .
И
как
резюме
у
Да ля: «Рахманный
—
попо л ам
с
д урью ...»
Вполне
оче ви дно,
что
географическое
р азм еж евание
различных
его
осмысливаний
здесь
шатко
и
условно.
«Рахманый»
—
сам о
по
себе
слово
многозначное,
внутренне
про тивор е чивое .
Всюду
«рахманый»
имело
зн ачение
смешанное
«пополам»
и
в
конечном
счете
еди­
но е.
233


А
Словарь
ИАН
в
изд аниях
1847—1867 годов не
знает
этого
«смешанного значения» .
Здесь
только
одн о
и
бедное
з начен ие:
—
Небойкий,
нерасторопный.
Ра хм анный
мужичок.
Как
характерен
эт от
«мужичок»
в
А кадем ич еско м
сл о­
вар е!
И
как
хорошо
ви дна
в
эт их
д вух
толкованиях
сло­
ва
«рахманный»
велик ая
ро ль
Дал я
в
и зучени и
живого
язык а!
Он
первый
расслышал
и
записал
это т
реал ьней­
ший
спор
значен ий
в
слове
«рахманный» .
А
вот
«рахманный мужичок»
у
Эртеля:
—
Рахманный!
Уполномоченный
матерью,
п ри казы­
ваю
теб е
нем едл енно
по
получении
уволить
конюшего
К ап итона
с
истребованием
от
н его
надлежащей
отчетно­
ст и.
(«Гарденины», II—9)
Му жи чок
по
фамилии
Рахманный
—
староста,
б ез­
душный
исполнитель
ба рск их
приказов.
Са ма
фамилия
зде сь
хорошо
игр ает .
А
еще
называется
—
рах манн ый!
Ф а милия
«наступает»
на
такие
казенные,
безразлич­
ные
к
крестьянскому
горю
слова,
как
истребование
над­
л еж ащей
отчетности
и
пр.
В
«Живом трупе»
Толстого
диалог
Ма ши
и
Феди:
—
Маш а.
...Читал ты
«Что делать?»
Федя.
Читал,
кажется.
М аша.
Скучный
роман
э то,
а
о дно
оч ень,
оче нь
хо­
рошо.
Он,
этот,
как
ег о?
Рахманов...
взял,
да
и
сделал
в ид,
что
он
утопился.
(IV, 1—5)
Ма ша
спу тал а
Лопухова
с
Рахметовым,
а
Рахметова
назвала
Рахмановым
п отом у,
что
нетвердо
помни ла
имя
это го
г ероя,
но
еще
и
п отом у,
что
та к,
по
ее
мнению,
лучше
—
Рахманов!
Был
та к,
какой-то
рахманый.
А
Маша
«привела»
его
к
Рахманову.
Она
и
Федю,
ко не чно,
счи тала
рахманым;
это
в
самом
деле
оче нь
под­
х о дящее
для
Феди
с лово.
В
наш ей
театральной
ж изни
последних
лет
одно
из
самых
замечательных
соб ыти й
—
М.
Ф.
Р оман ов
в
роли
Фе ди
Протасова.
У
него
Федя
именно
рахманый;
уди ви­
тельно
точно
звучит
в
э том
спектакле
диалог
Маши
и
Феди.
В
«Золотой карете»
Л.
Леонова
есть
«факир», несча ­
стный
и
мудрый
человек.
Он
избрал
себе
для
аф иши
фа­
милию
Рахума.
Это
очень
«по- инд ий ски », как и пола­
гается
настоящему
факиру.
Но
это,
кажется,
имеет
ос о­
бый
смысл
для
Рахумы,
вся
семья
кото рого
погибла
в
234


Бабьем
Яру:
жалость,
милость
по-д р евнееврей ск и
—
ра-
хамим;
эт им
словом
на чина етс я
еврейская
заупокойная
мол итв а.
—
Минна
своих
земляков
на зва ла
«гемютлихе сак-
се н », и Алпатов весь день искал в русском языке подоб­
но го
слова:
добрые,
простые,
уютные
—
все
бы ло
не
то...
И
вдруг
д ог адалс я,
что
значит
по-русски
это
немецкое
слово:
саксонцы
рахманный
народ.
(М.
Приш вин, «Ка­
щеева
цепь»)
Алпатов
нашел,
собственно
говоря,
слово
гор аз до
бо­
лее
нежное
и
св ежее ,
чем
немецкое,
уже
измельчавшее
и
оглупленное,
хотя
и
вы рази т ельн ое
по
своему
звуча­
нию
—
«гемютлихе».
Пришвин
применяет
это
слово
как
общерусское,
без
пояснений
и
оговорок.
У
Соколова-Микитова:
—
Он
был
болезненный,
смирный
(рахманный назы­
ва ют
по
нашей
местности
таких
лю де й) . (II—301)
«По нашей местности»
уже
стало
лишним.
Долгое
вре мя
это
слово
б ыло
в
литературе
местным
и
ре дки м,
да же
коллекционным
сл овом .
Но
оно
драма­
ти чно,
многозначно,
из ящ но.
Даж е
человек,
ко то рый
не
знае т
в
точности
его
зн ачени я,
многих
его
зна че ний
и
тем
более
его
первоначального
смысла,
у ди вите льно
скоро
догадывается
по
самому
его
звучанию,
что
оно
должно
о бо знача ть.
И
вот
уже
это
слово
перестало
ощущаться
как
мест­
ное
или
коллекционное,
почти
снобистское:
оно
вошло
в
общенародный
и
литературный
язык.
САБАНТУЙ
—
Красочным
зрелищем
явилось
п р едста вл ение
на­
родн ого
праздника
«Сабантуй».
Сцена
Большого
теат ра
превратилась
как
бы
в
ог ро мную
площадь,
заполненную
праздничной
толпой .
Соревнуясь
в
ловкости
и
силе,
вы­
ступают
борцы,
о дин
за
другим
в
круг
выходят
танцоры.
(«Правда», 7/У 1955 г. )
Это
башкирский
нар од ный
праздник-состязание
—
сабантуй.
Выходит
в
круг
кузнец
Кутуй
с
Андреем
—
русским
—
в
паре.
235


Шумит,
клокочет
сабантуй,
сп орт ивный
д ень
в
разгаре.
От
малышей
до
стариков,
сег од ня
все
спортсмены.
У
нас
в
Башкирии
таков
обычай
неизменный.
(М.
Гафуров,
«Сабантуй»,
газ .
«Советская
Ба шк ирия », 27/У1 1958
г.)
Но
«сабантуй»
давно
уже
живое
сло во
и
в
разговор­
ной
речи
донецких
шахтеров.
—
«Сабантуй»
—
слово
залетное,
—
писала
нед авно
«Литературная газета».
—
Ка ким
ветром
его
зан есл о
в
Донбасс,
установить
трудно.
Известно
одн о:
так
у
н еко­
то рых
народов
на зыва ет ся
весенний
праздник.
У
горн я­
ков
это
слово
приобрело
другое
зн аче ние:
са банту й
—
день
высокой
добычи
угля,
достигнутой
в
р ез ульта те
ш ту рмо вщины.
В
Донбассе
г ово рили:
сабантуй
н ачи­
нается
там ,
где
кончается
порядок.
Вероятно,
это
сл ово
и
в
Донбассе,
когда
оно
с юда
впе рв ые
залетело,
сохраняло
свое
праздничное,
веселое
значение.
Привлекало
самое
звучание
—
нео быч ное ,
но
эне р гич ное
и
резкое.
Затем,
в
применении,
слово
испортилось.
Уже
все
знали,
как
ино гда
н ечи сто
оно
применяется,
как
дости ­
гаются
«сабантуи» .
И
сам ое
сло во
стало
звучать
несерь­
ез но:
—
Я
теб е
такой
сабантуй
уст рою ...
В
годы
Отечественной
войны
это
сло во
зажило
новой
жиз нь ю.
Оно
оче нь
понравилось
Васил ию
Теркину,
то
есть
народу.
Вот
под
первою
бомбежкой
Полежишь
с
охоты
влёжк у,
Жив
остался
—
не
горю й:
Это
—
малый
сабантуй.
Там
же,
в
«Василии Теркине»:
Сабантуй
бывает
разныйг
А
не
знаешь
—
не
толкуй...
236


И
уже
очен ь
важно:
Тем,
кто
прибыл
с
немцем
др ать ся,
Надо,
как
там
ни
толкуй,
меж ду
прочим,
разобраться:
что
та кое
«сабантуй» .
—
Откуда
это
слов о
в
«Теркине»
и
что
оно
в
точности
означает?
Такой
в опр ос,
—
пишет
А.
Твардовский,
—
очень
часто
стави тся
мне
в
пи сьм ах
и
в
з аписках
на
ли­
тер атур н ых
вечерах
и
просто
изустно,
при
встречах
с
различными
людьми.
Слово
«сабантуй»
существует
на
многих
язы ках
и,
например,
в
тюркских
языках
означает
праздник
ок он­
чания
полевых
ра б о т: «сабан»
—
плуг, «туй»
—
празд­
ник.
Я
сл ово
«сабантуй»
вп ервые
услышал
на
фронте
ран­
ней
осенью
1941 года,
где-то
в
районе
Полтавы,
в
одн ой
части,
де ржа вшей
там
обор ону .
Сло во
э то,
как
часто
бывает
с
полюб ившим ис я
словечками
и
вы раж ениям и,
уп отре бля лос ь
и
штабными
командирами,
и
артиллери­
стам и
на
батарее
переднего
края,
и
жит елям и
деревуш­
ки,
где
располагалась
часть.
Означало
оно
—
и
ложное
намерение
про тивник а
на
каком-нибудь
у час тке,
демон­
стр аци ю
прорыва,
и
действительную
угрозу
с
его
сторо­
ны,
и
на шу
гото вн ос ть
устроить
ему
«угощение».
По сл ед­
нее
ближе
всего
к
первоначальному
смыслу,
а-
сол дат ­
скому
яз ыку
во обще
свойственно
ироническое
употреб­
ление
слов
«угощение», «закуска»
и
т.
п.
Сло во
«сабан ­
туй »
мы
с
моим
товарищем
по
работе
в
газете
С.
Ва-
шенцевым
привезли
из
этой
по ездки
на
фронт,
и
я
его
употребил
в
фельетоне,
а
С.
В ашенц ев
—
в
очерке,
ко­
то рый
так
и
на зыва лся
«Сабантуй» . ( А.
Твардовский,
«Ответ читателям « В аси ли я
Теркина»)
И
п ошло
это
слово.
У
Г.
Бакл ано ва, «Пядь земли»:
—
Не
нравится
мне
немец
сегодня...
Как
бы
он
нам
к
утру
не
устроил
сабантуй.
Так
договорились:
снаря­
дов
не
жалей.
На
фро нте
его
повторяли
и
те,
для
которых
оно
было
родным,
зн ако мым
с
детства,
и
те,
которые
з нали
уже
несерьезное
его
применение,
и,
главным
образом,
те,
ко­
237


торые
его
совсем
не
знали.
Нов ое
военное
с лово.
Не да вно
С.
Орлов
ра ссказ ал ,
как
он
вместе
со
своим
другом,
укра инс ки м
поэтом
Платоном
Воронько,
путеше­
ствовал
вокруг
Е вро пы.
В
Болгарии
Воронько
встретил
фронтового
др уга,
и
все
вместе
решили
устроить
сабан­
туй
—
встречу
друзей.
Теперь
ес ли
в
Донбассе
«сабантуй»
еще
может
озн а­
чать
и
несерьезную
штурмовщину,
то
одновременно
это
слово
св я зано
уже
и
с
совсем
другими
ассоциациями.
Иноязычное,
затем
«областное», не совсем понятное
слово
поум не ло,
стало
многозначным,
да же
противоре­
чивым
и
тем
более
ценн ым
и
важным.
Оно
вошло
в
рус­
ский
я зык.
ГУТАРИТЬ,
ГУТОРИТЬ
—
Миро
н-р
а
б
о
т
н
и
к.
Спасибо,
брат
Васюк,
что
ты
отомкнул
прилавок-от,
а
я
с
баринам-та
загутарился.
(В.
Лу ки н , «Щепетильник», 3)
Лукин
в
этой
комедии
впе рвы е
выве л
на
сцену
д вух
мужиков,
и
эти
мужики,
пр ика зч ики
в
лав ке
щепетиль-
ник а
(то есть галантерейщика), выражались со сцены
с ов ер шенно
как
в
жизни,
по-народному,
а
точнее
—
по-
костромски.
Это
б ыло
смелое
в
1765 году нововведение В.
Лукина
в
«склоненной на русские нравы комедии,
свободно
пе­
р евед енно й
с
французского».
И
для
это й
демонстрации,
по-видимому,
особенно
годились
такие
слова,
как
«гу-
тар и ть», «позагутарился».
У
К рыл ова
это
народное
слов о
по лу чило
осо бое
и
весьма
интересное
прикрепление:
Лакеи,
гуторя,
плетутся
всле д
ша жком ,
учитель
с
б ар ыней
бол тае т
вздор
тишком...
(«Муха и дорожные»)
Ла кеи
гуторят,
учитель
с
ба р ыней
болтают.
Но
Жуковский
в
своей
рецензии
на
«Басни Крылова»
(1809) считал оба эти выражения в равной мере «п ро ­
т ивными
вкусу»
и,
ста ло
б ыть,
недостойными
лите ра­
туры.
Нет
этого
слова
у
Пушкина,
д аже
там ,
где
гов ори т
народ:
пугачевцы
не
гутарили.
238


Нет
этого
слова
у
Лермонтова,
даже
в
«Вадиме» .
—
Федор
Петрович
разгуторился,
разговорился
и
так
легко
себ я
чувствовал,
как
бу дто
в
обществе
своей
со бра­
тий
оф ицер ов.
(Вельтман, «Из моря ...», 1—5)
С во бод ный,
но
несерьезный
офицерский
гут ор,
пере­
полненный
«своими», условными выражениями.
Кольцов
много
раз
п риме няет
это
слово
в
очен ь
важ-
(«Удалец»)
ных
с вязя х.
В
церкви
поп
Ив ан
Мир у
гуторит,
Что
душой
за
кровь
Злодей
платится.
Но
«злодей»
этот
—
бор ец
за
народное
сч асть е,
и
на­
п расно
поп
Иван
что-то
о
нем
гуторит
миру.
Ник то
не
по ве рит
этому
гут ору.
Гост и
п ьют
и
едят,
Реч и
гуторят:
Про
хлеба,
про
поко с,
Про
старинушку.
(«Крестьянская пирушкаэ)
Гуторят,
од нако ,
не
только
.про старинушку,
но
и
про
самое
главное,
сегодняшнее.
Серьезный
гутор.
Строгое
различение,
да же
размежевание
пон ят ий
у
И.
Кокорева.
—
В езде
говорили
или
гуторили,
пе ли
или
курлы­
к али.. .
(в трактире «С т ар ая
изба»
—
повесть
«Саввуш­
ка», 4)
Од но
д ело
—
говорить,
д ругое
—
г утори ть.
У
М.
Михайлова:
—
Ден ис
встал
из-за
стола,
погуторил
еще
немного
со
своей
слабостью
и
отправился...
на
ре ку.
(«Адам Ада -
мыч », 4)
Со
своей
слабостью
—
то
ес ть
со
штоф ом
водки.
Осо ­
бог о
рода
разговор.
Сл ово
это
ненавистно
Белинскому.
—
Между
ними
[русские женщины -п ис ат ел ь ниц ы ]
примеры
п одоб ного
ром а нтизм а,
или
безграмотности,
со­
239


ставляют
исключения
из
общего
правила,
ис ключе ния ,
которые
ос таютс я
за
немногими
теми,
ко торые ,
соблаз­
нившись
некоторыми
жу р нал ами,
пустились
«гуторить»
в
них
народное
(т.
е.
огородническою
речью).
Не
народное,
а
огородническое,
то
есть
псевдонарод­
ное
и,
скорее
всего,
мещ ан ское
(ср .
выш е
у
И.
Кок оре ва ).
У
Дал я
слово
это
разработано
довольно
п одробн о,
но
нет
и
сл едов
той
полемики,
которая
уже
разыгралась
вокруг
этого
слова
(Жуковский,
Бел инск ий,
Кокорев,
Михайлов
и
д р.).
Примеры
Даля:
—
С
т обой
ладн о
гутарится,
гуторится,
беседуется.
Гу-
тор,
гуторка
—
говор,
беседа,
болтовня,
разговор.
О
чем
у
вас
гутор?
За
гутором
пч ол
слова
не
слышно.
У
нас
такая
гуторка,
такой
гов ор,
произношение
или
речь.
Ска­
зать
те бе
г уторк у?
П риба ут ку,
пословицу,
п огов орку.. .
Сл ово
бытовало,
по
Далю,
в
немногих
об лас тях
(вор. ,
тмб,
влгдс .), и нет среди них Области Войска Донского,
нет
и
украинских
губерний
(«жваво гуторили»
и
т.
д.
в
старых
украинских
сл овар ях).
Сло вар ь
ИАН
1847—1867 годов дает это слово с
отметкой
«простонародное», а пример только один
—
уже
известный
нам
пример
из
Крылова,
но
в
другой
редак­
ц и и: «Гуторя слуги вздор,
плетутся
вслед
шажком».
Слуг и,
а
не
лакеи;
перем ещ ено
ударение,
и
нет
второй
строчки,
где
«гуторить»
сопоставляется
с
«болтать»
—
у
людей
образов а нны х.
А.
К.
Толс то й
включает
это
областное
и
сравнительно
новое
сл ово
в
свою
был ину
«Поток-б ог ат ыр ь »:
...в и дит
Владимира
вежливый
двор,
За
ковшами
веселый
ведет
разговор,
Иль
на
ло вле
со
кн язем
гутор ит,
Иль
в
совете
настойчиво
спорит.
(<Поток-богатырь>)
Это,
как
и
во
многих
других
случаях
у
А.
К-
Толстого,
на мер ен ное
смещение,
снижение
вы с окого
строя
и
л ада
при
помощи
сл ов
разговорных
и
современных.
«Простонародное», оно встречается затем в языке ли­
те ра туры
сравнительно
редко
и
почти
только
в
докумен­
тальных
записях
прямой
речи,
как
«краска»
речевой
ха­
рактеристики.
240


—
Обещалась
с
тоб ой
погутарить...
(А.
Эртель, «Гар-
денины», IV)
И
позднее:*
—
Пьют
чай
с
ба ра нка ми,
г утор ят
о
том ,
о
сем...
(И.
К асатки н, «Село Микульское»)
По
контексту,
это
отзвуки
прошлого.
В
селах
еще
не
нау чи лись
раз г овар иват ь
по-настоящему,
только
гу тор ят
о
том
о
сем .
Отношение
к
этому
сл ову
уже
спокойное:
не
«огород ­
н и ческое », не мещанское,
а
просто
одно
из
разг ов орны х,
привлекательных
по
з ву чанию
и
пе вуч их
слов.
А.
Преображенский
в
своем
«Этимологическом сло­
варе»:
—
Гуторить
—
гов орит ь,
болтать,
областное.
Може т
быть,
по
контаминации:
говорить
и
тараторить,
или
же
звук опо дра жат ел ьное
от
п ерв ичн.
Гу!
Ср.:
Ни
гу-гу.
Оно
осталось
областным,
не
вошло
в
литературный
язы к
и
после
Ок тяб ря.
Хлебников
играет
этим
словом:
И
со звездий
гутор
И
вишневый
хутор.
Всевышний
г утор.
Но
слово
это
хорошо
рифмуется
с
«хутор», и это для Хлебникова,
как
всегд а ,
п олно
смысла.
У
Есенина:
Взрыкает
зы бка
Сонный
тропарь:
«Спи,
моя
рыбка,
Спи,
не
гутарь».
(«Вечер,
как
саж а»)
И
с
зем ли
гу то рит
с
бо гом
В
белой
туче-бороде.
(«Микола»)
То же
всевышний,
церковный,
но
по-особому
интимный
гуто р
—
интимный
гутор
с
богом.
Это
слов о
выступает
как
необходимое
и
оче нь
важное
в
«Тихом Доне»
Шолохова.
В
переизданиях
«Тихого Дона»
Шолохов,
как
извест-
16 Л.
Боровой
241


но,
многие
областные
выражения
и
слова
ха ракте рн ей­
шим
образом
переводил
на
русский
яз ык
или
по
крайней
мере
разъ ясн ял.
Это
донское
слово
он,
однако,
оставлял
в
неприкосновенности,
и
оно
играет
у
нег о
очень
се рьез­
ную
роль.
—
И ной
раз
загутарит,
да
так
все
непонятно,
ц ер ков­
ным
язы ком .
(«Тихий Дон»)
Лагу т ин
Листницкому:
—
Народу
правда
нужна,
а
ее
все
хоронют,
з акап ы­
ваю т.
Гутарют,
что
она
давно
уж
пок ойн иц а.
Лагу т ин
лукаво
ссы ла ется
на
на ро дную
молву,
на
то,
что
так,
мол,
гутарют
в
нар о де.
А
Листницкий
вно сит
в
д ело
полную
политическую
четкость:
—
Вот
чем
на чиняю т
те бя
большевики
из
Совдепа.
(Там же)
Вот
откуда
тот
уже
не
«церковный», а всем очень по­
нятный
и
серьезнейший
гутор.
О со бенно
интересно
о дно
шолоховское
применение
этого
сло ва:
—
Я
так
понимаю:
направдок
гуторить
—
так
на прав-
док.
Это
уже
не
болтать,
каляка тй
(толкование Даля), а
до
конца,
по -насто я щем у.
Новое
«гуторить», «из
С ов­
депа».
Очень
важное
«гуторить»
в
р ечи
Момыш-Улы:
—
Хотелось
пофилософствовать,
п огутори ть,
как
гово­
рят
р усск ие,
с
эт им
интересным
собеседником,
м оим
образованным
сород ич ем.
(А.
Бе к,
«Резерв генерала
Па нфило ва »)
Как
гов орят
русские...
Для
А4омыш-Улы
это
слово
оче нь
русское
и
в ыс окое.
«Пофилософствовать»
и
«погу ­
торить»
в
одн ом
ряд у.
«Гуторить»
так
и
осталось
областным
слов ом.
Но,
певучее,
изобразительное,
оно
очен ь
привлекательно
и
часто
призывается
пи сател ям и
—
не
только
для
речевой
документации...
ЕЛ АНЬ
Это
прелестное
с лово
значится
уже
у
Татищева
в
его
«Лексиконе Российском» .
—
Елань,
Татарск.
Пол е
чис тое,
степь.
242


Хоть
и
т ат арско е,
оно
было
принято
Та тищ евым
в
рус ­
ск ий
я зык
в
середине
XVIII века
—
одн о
из
той
«едва
ли
полсотни
татарских
слов », которые,
как
считал
Пуш­
кин,
перешли
в
русский
яз ык
(в словаре самого Пуш ­
ки на
нет
этого
с лов а).
По здн ей шие
исследователи
(Корш,
Потебня,
Пре­
ображенский)
также
счит аю т
его
заи мств ова ни ем
из
тюркских
язы ков
(по Преображенскому
—
из
б ашки р­
ско г о ), но в русском языке относят его не к общенарод ­
ным ,
а
к
областным.
Даль:,
—
Елань,
мс к ., ряз.,
тм б.,
об ширн ая
прогалина,
луг о­
вая
или
полевая
равнина;
сиб .
то
же,
возвышенная
и
го­
лая ,
открытая
рав нин а;
лысина,
пл еш ина.
Бланка...
Ел анщ ик,
крестьянин,
у
которого
пашня
в
лесу,
на
ела­
ни,
куда
и
он
иногд а
самовольно
в ысел яетс я, (см.
ал ань ).
(Ипод «аланью»
тоже
«мск.,
р яз., тмб.,», но без « си б».)
В
Акад ем ичес ко м
словаре
издания
1848 и 1867 годов
эт ого
слова
совсем
нет .
В
и здани и
1891 года оно « обл а­
стное».
А.
Преображенский
писал:
—
Диал., сиб., кое-где
в
Е вр опейск ой
Рос с ии.
У
Толстого
в
«Воскресении»:
—
С
боков
открылись
ел ани
(поля) . (3—20)
По ясн ение
в
ск обк ах
областного
сибирского
слова.
У
Куприна
тот
же
«великий Неежмаков», который
ум ел
так
ба скб
писать,
гов ор ил
своим
ученикам
на
своем
замечательном
волжском
наречии:
—
Пом ни шь,
как
у
меня
в
«Иртышских очерках»
на пис а но ? «Айда с андалой на елань поелозить». Ч то эт о
значит?
В
том -т о,
бр ат,
и
уксус!
По-русски
выходит
в
пер е вод е : «пойдем с дружком на лужайку побродить» .
Вот
оно,
настоящее
изучение
языка.
(«Груня»)
Итак,
сл ово
коллекционное,
о дно
из
слов ,
которые
вы­
ис кива л
для
украшения
своего
стиля
несерьезный
Нееж­
маков?
Но
вот
в
1929 году сам Куприн выпустил в Белграде
сборник
своих
рассказов
под
общим
заглавием
«Елань» . ..
Это
было,
по-видимому,
одн о
из
тех
слов,
которые
особенно
привлекали
эмигрантов
как
память
о
пот е рян­
ной
род ин е.
Сло во
это
мелькает
довольно
часто
и
в
прозе
и
в
стихах
других
русских
писателей
за
границей.
А
у
нас
«Елань»
—
официальное
название
многих
на-
16*
243


селенных
пунктов,
в
том
числе
и
таких,
где
население
не
тюркского
происхождения.
—
Это
не
проводы.
Еланские
так
не
играют.
(Шоло­
х ов, «Тихий Дон», 7—19)
Люди
из
донской
станицы,
которая
называется
Елан­
ская.
Ср.
роман
К-
Горбунова
«Поездка на Елань» .
В
нашей
литературе
это
областное
сл ово
уже
давно
идет
без
перевода
и
без
пояснений.
—
Речка
то
выбе га ла
на
елань
и
тихо,
отражая
небо,
расстилала
голубые
плес ы
в
травяном
ко вре ....
(Бондин,
«Лога», 6).
И
кр ичал и
парнишки.в
еланках:
—
Дождик,
дождик,
п олей
нашу
рож ь.
(Есенин, «Заглушила засуха засевки...»)
На
озёрках,
на
елани,
За
логами
у
леска,
Кто
не
видел
с
сам ой
р ани
Темного
ее
платка.
(Щипачев, «Могила матери»)
Н ек огда
татарское,
потом
«областное»,
оно
ран о
встретилось
и
сблизилось
с
другими
хорошими
русс ким и
словами
(например,
с
«еленью»
от
«олень») и,
красивое
и
звучное,
навсегда
во шло
в
общенародный
литератур­
ный
язык .
ЕРИК
Недавно
в
очередном
к росс ворд е
«Огонька»
пр едла­
галось
найти
слово
по
такому
определению:
изгиб
реки.
Это
был
«ерик».
Ред акци я,
впо лне
справедливо,
счи­
тала,
что
все
знаю т
или
должны
з нать
это
слово.
Оно
зна чится
и
у
Дал я
как
общерусское.
Вот,
однако,
что
пи сал
А.
Серафимович
в
о дном
из
ранних
своих
донских
рассказов:
—
Я
зараз
тулуп
с
себя,
на
пу зо
и
попо лз ,
а
тут
ери к,
я
—
чер ез ...
Член
суда,
приподнявшись,
ве жли во
спр аш ив ает:
—
Г.
свид ет ел ь,
что
же
вам
сказал
г.
Ерик?
М ужик
выта ра щил
глаза,
в
публике
подавленный
смех,
а
председатель,
слегка
об ер нувш ись,
гов ори т
пр е­
дупредительно:
244


—
Ерик
на
местном
на ре чии
—
небольшой
овраг,
ов­
ражек...
—
А-а...
(«Оглянулся»)
Чле н
суд а,
вид имо
приезжий,
не
зн ал
мес тн ого
на ре­
чи я.
Но
председатель
су да
толкует
это
сло во
и
не
по
Далю.
«Овражка»
нет
у
Даля.
В
современной
донской
реч и
«ерик»
тоже
не
овражек.
В
«Словаре местных слов и оборотов речи»
к
«Тихо ­
му
Дону»
Шолохова:
ерик
—
ручей.
У
А.
Софронова
в
пьесе
«Деньги»:
—
Утоп,
сердешный,
в
е ри ке...
—
Ери к
тут,
за
ст анцией ,
к
о сени
пер есых ает ,
но
гря-
зюки
в
ём
тьм а.
(2)
—
Гречкин.
П озв ольт е,
зачем
мне
ерик?(Тамже)
Ерик
—
ру кав
ре ки,
ручей.
У
С.
Бондарина
в
очерке
«Волны Дуная» (Вилково):
—
Дунай
р ассекает ся
здесь
множеством
ериков
—
та к,
по-казацки,
зовут
здесь
узкие
рук ава
дельты...
—
По
ерикам
до
моря
гораздо
ближе,
чем
по
Килий-
скому
рукаву.
Так
это
с лово,
давно
приз нанно е
общерусским,
имело
различные
зн аче ния
в
разных
обл аст ях
страны
и
требо­
ва ло
в
каждом
с лучае
пояснений,
почти
перевода.
Но
оно
привлекательно
по
звучанию,
картинно
и
забавно.
Оно
хорош о
сбл ижает ся
с
ёрничаньем
—
всяким
не с ерь­
езным
путлянием
в
словесах
и
делах
—
и
с
«ёрзать» .
(Ср .: «Пропил ксе черт- ярык а лка ».
Г.
Марков, «Стро­
г о вы».)
Первоначально
оно
сближалось
с
н ачер тан ием
буквы
«ер» (ъ); отсюда и пошел « ер ик» .
Теперь
название
этой
буквы
прочно
за быт о,
а
«ерик»
живет
полной
и
много­
образной
жизнью.
На
фронте
одной
из
л юб имых
п есен
бой цов
была
ст а­
ринная
песня
яи цких
(уральских)
казаков: «Как на си­
ний
ерик,
как
на
синий
ери к...»
Очень
любил
эту
песню
Борис
Горбатов.
ТЯПАТЬ,
головотяп
—
Головотяпы
имели
привычку
«тяпать»
головами
обо
вс е,
что
ни
встретилось
на
пути.
Стена
попадется
—
об
стену
тяпа ют;
богу
молиться
начнут
—
об
пол
тяпают.
(Щедрин, «История одного города»)
245


Это
слово
считается
ще дри нским .
Но
сам
Щедрин
уверял,
что
это
слово
народное.
—
Ни
одно
из
эт их
наз ва ний
(головотяпы,
моржееды)
не
вымыш ле но
мною,
ссылая сь
на
Дал я,
Сахарова
и
других
любителей
русской
народности.
(Письмо в редак­
цию
«Вестника Европы»)
Ссылка
на
«любителей русской народности», конеч ­
но,
оче нь
саркастическая,
а
отк аз
от
авторства
—
та к­
тический
ход.
Но
с лово
уже
в
самом
де ле
существовало
в
народном
разговоре
(«тяпать»
гол овой ,
в
противоположность
«тя -
мить»
—
ухватывать,
проникать
в
суть,
понимать,
отс ю­
да
«тямкий»).
Щедрин
«только»
применил
его
таким
образом,
что
оно
ста ло
общенародным
и
крылатым.
Блестяще
применил
его
по здн ее
и
Глеб
Успенский
—
по-щедрински
и
оч ень
по-своему:
—
Тяпушкин,
один
из
«образцово убитых в личном
отношении
людей».
И
далее:
—
...родство тяпушкинского сердца
с
сер дц ем
всерос­
сийским...
(«Волей-не воле й»)
Это
бы ло
продолжение
щедринского
спор а
с
«люби­
тел ями
р усс кой
н ар од нос т и», казенными охранителями
«устоев»
рабства,
мракобесия
и
головотяпства.
Но
«Тяпушкин», блестяще уточненный Успенским в
нов ых
условиях,
с
саркастическим,
мягким,
лас ка те ль­
ны м, «народным»
о к о нчанием
«-ушка», — «Тяпушкин»
Успенского
почти
забыт ,
а
сл ово
«головотяп»
пос ле
Щед­
р ина
вош ло
в
язык,
стало
из
областного,
полужаргонного
общенародным
и
литературным.
Дал ь,
хо тя
и
знал
это
слово
(см.
его
«Пословицы рус ­
ского
нар ода»), не включил его в свой «С л оварь
живого
великорусского
язы ка»
ни
в
гнезде
«голова», ни в гнезде
«тяпать», ни тем более в качестве самостоятельного сло­
ва.
И
Бодуэн
де
Куртенэ
не
вк лючи л
это
уже
очень
ход­
кое
в
живо й
р ечи
и
в
литературе
слово
д аже
в
последние
изд ания
Даля .
Отметим
еще
одно
областное
«применение»
э того
с ло­
ва.
В.
Ми хне вич
указывал:
—
Эти м
проз вище м ...
народный
юмор
наделил
одн их
толь ко
егорьевцев
(Рязанская губерния) .
246


Но
далее
вы ясн яется
у
Мих неви ча ,
что
егорьевцы
пр и­
давал и
этому
слову
другое
и
страшное
значен ие: «голо­
вотяпы
—
головорезы».
Не
своими
го лов ами
«тяпают»
обо
все
на
свете,
а
оттяпывают
чьи-то
гол ов ы.
Конечно,
реакционер
В.
Михневич,
сославшись
на
егорьевский
«народный юмор», пытался опорочить важ­
ное
и
плодотворное
новое
с лово.
Словарь
ИАН,
в
от лич ие
от
Дал я
и
Бодуэна
де
Кур­
тенэ,
пр ивод ил
уже
в
1891 году это слово,
но
с
отметкой:
«просторечное».
Академик
Я.
К.
Грот,
редактор
этого
вы пу ска
с ловар я,
уже
не
мог
игнорировать
это
слово,
указ ы вал
даж е,
как ое
оно
пол уч ило
применение,
но
не
счит ал
возможным
принять
его
в
литературный
язык.
Толкование
это го
просторечного
с лова
у
Я.
К.
Грота:
—
огр а нич е нный,
глуповатый
и
вместе
с
тем
уп ря­
мый...
Эт о,
конечно,
смягченное,
благодушное
и
тенденциоз­
ное
толкование
—
совсем
не
по
Щедрину,
хо тя
и
со
ссыл­
кой
на
Щедрина,
ко торы й
его
вве л
в
язык .
Но
слово
уже
жи ло
именно
в
щедр ин ско м
смысле,
резкое,
жгучее.
У
Амфитеатрова
в
его
знаменитом
памфлете
«Господа
О бм ано вы»:
—
Когда
Алексей
Алексеевич
Обманов
[то есть Алек­
сан др
Александрович
Романов]
упокоился
в
фамильной
часовенке,
при
родов ой
своей
церкви,
в
се ле
Большие
Головотяпы,
Обмановка
тож...
(Газета « Р о сси я», 1902;
перепечатан
только
пос ле
Революции)
За
это
применение
«головотяпов»
Амф ите атров
ушел
в
дал ь нюю
сс ыл ку.
Это
щедринское
с лово
очень
понадобилось
и
в
на шу
эпоху
—
в
яростной
борьбе
с
пережитками
прошлого.
—
Тяпают,
как
двес ти
лет
назад,
через
ко л енку
гнут...
(Неверов, «В путь- д ор ог у»)
—
Головотяп.
Пустолом.
(Гладков, «Цемент»)
И
в
большой
политической
речи:
—
Голо в отяп ы!
Шапкозакидатели!
—
Разговор
Ленина
с
военспецом,
к оторы й
мы
уже
приводили
в
д ру­
гой
связи.
(К.
Т ре н ев, «На берегу Невы»)
—
Простите,
тов а рищ
отсекр,
я
научу
вас
ис тине
—
головотяпства
сре ди
нас
нет...
Потому
что
на ше
голово­
247


тяпство
не
про с тое
головотяпство.
Наше
головотяпство
л егко
перерастает
во
вредительство.
(Н.
Н икитин, «По­
го во рим
о
зве з дах », 1931)
Это
слово
н езам еним о
в
повседневной
травле
негод­
ного.
Ильф
и
Петров
писали:
—
Ив
ко нце
концов
мы
постановили:
буде
строгий
гражданин
[тот,
который
пишет
шеститомный
роман
«А паразиты никогда»] снова заявит,
что
сатир а
не
долж на
бы ть
смешной,
—
просить
прокурора
республики
привлечь
упомянутого
гражданина
к
уголовной
от вет­
ственности
по
ст ать е,
карающей
за
головотяпство
со
взломом.
(Предисловие к « З ол о то му
теленку»).
Так
называемый
ст роги й
гражданин
тем
более
голо­
вотяп,
что
п ытае тся
прикрыть
свою
ту пос ть
и
трусость
«высшими соображениями».
По
за к онам
советского
об­
щества
он
подлежит
самой
суровой
каре.
Но
вот
другое
«головотяпство со взломом» .
Чита­
тел ь
Б.
Игнатков
писа л
нед авно
в
«Литературной газе ­
те»:
—
Долго
ломал
гол ову
библиотекарь
над
з ага до чным
словом
«головодень»,
употребленным
газ ето й
«Знамя
труда».
Пришлось
обратиться
к
с ловар ям.
Почтенный
и
надежный
то лко ват ель
Владимир
Иван ов ич
Да ль
на
эт от
раз
ничем
не
мог
помочь.
Безмолвствовал
и
наш
совет­
с кий
ученый
Ушаков.
Здесь
б ыло
с лово
«головоломка»,
была
«головомойка», было,
наконец,
щедринское
сл ово
«головотяпство» .
Но
о
«головодне»
ни
звука.
Головотяпы
—
незаменимое
слово
для
тех,
кто
выду­
мал
глупое
и
оскорбительное
слово
«головодень» .
В
общественно-политической
полемике
это
слово
не
раз
прекрасно
применялось,
обрабатывалось,
сб лижа ­
лось
с
другими
сл ов ами.
М.
И.
Калинин
образовал,
по
щедринскому
образцу,
новое,
очень
с оде ржат ельн ое
слов о.
Он
писал
во
вре мя
войны:
—
И
вот
если
ты
с
уважением
относишься
ко
всем
национальностям,
зна ч ит,
ты
инт ернацио нал ист ,
а
если
ты,
к
прим ер у,
рус ск ий
и
считаешь,
что
хорош о
только
все
русское,
то
ты
р
у
с
с
о
т
я
п ...
(«Единая боевая семья» .
«Красная звезда», No 5568)
248


«Головотяп»
—
сло во
Щедрина,
потому
что
он
первый
ч удесн о
и
по
очень
серьезному
поводу
приме нил
это
ста­
рое
талантливое
областное
с лово.
Оно
во шло
в
о бще­
народный
я зык,
потому
что
поразительно
хоро шо
приме­
няется
по
всем
нов ым
поводам
и
совер ш енно
необходи­
мо
для
травли
н ег одного .
Ж АРГОННЫЕ
Возвысились,
получили
достоинство
сл ов
об щенар од ­
но го
язык а
и
мног ие
слова
из
различных
жаргонов.
Почти
все
самые
важн ые
слова-понятия
им ели
в
р аз­
ное
время,
в
определенной
среде,
и
св ое
ос обое ,
жаргон­
ное,
то
есть
извест но е
только
по свя щ енным,
значение.
—
Мы
после
пого вор им,
—
сказала
Анна
Павловна,
улыбаясь.
И,
отделавшись
от
молодого
человека,
не
умею ще го
жить,
она
возвратилась
к
своим
за нят иям
хо­
зяйки
дома.
(Л.
Толс то й, «ВиМ»)
—
А
Степан
Аркадьевич
был
не
только
че ло век
ч ест­
ный
(без ударения), но он был честный человек (с
ударе­
нием), с тем
особенным
у дар ение м,
которое
в
Москве
имеет
это
слов о.
(Л.
Тол с той, «АК», 7—17)
—
Мы
тотчас
сделались
ме жду
с обой
приятелями
—
и
приятелями
(сказать языком большого света)
искрен­
ним и.
(С.
фон .
Ф., «Путешествие критики», 1837)
—
Я,
как
говорят
военные,
в
полном
смысле
добрый
малый.
(Лермонтов, «Два брата»)
А
в
кружке
Бел ин ског о
тот
же
«добрый малый»
зна­
ч ило
ничтожество.
—
С делал ся
кружок,
и
все
предугадывали
историю.
(Лермонтов, «Княгиня Лиговская»)
—
Не
верю
я
этой
«всеобщей любви» (по Фейерба ­
ху).
Черт
с
ней,
непотребною,
поднимающей
хвост
рав ­
но
для
вс ех
и
к ажд ого.
(Белинский, «Письма»)
—
«Радость», «слово» («ходить в слове», «знать сло­
во »), «рождение»
и
«второе рождение», «счастье»
и
др.
имели
особое,
часто
непристойное
значение
—
у
сектан­
тов ,
особенно
у
хлыстов.
—
«Промышленники», т .
е.
жулики,
—
по
преимуще­
ст ву
карманники,
—
и
«промышленность»
такого
же
ро­
да.
(В очерках И.
Кокорева
и
д р.)
—
Сами-то
для
меня
не
оче нь
з начит ел ьны. ..
—
гово­
рит
Липочка.
(Островский, «Свои люди ...»)
249


—
Кто
пр ивык
верно
и
быстро
соображать,
что
хоро­
шо
и
что
дурно,
что
справедливо
и
что
неспр авед л иво,
ил и,
как
они
выражаются
одним
словом,
«мыслить».
(Чернышевский,
ПСС, 3—311)
—
Я,
например,
никак
не
мог
научиться
«мыслить» .
А
како й
же
это
студент,
е сли
он
не
умеет
мыслить.
(Ве­
р е с ае в, «Воспоминания»)
Ж ить,
ум еть
жить,
честность,
искренность,
мыслить,
добро,
любовь,
радость,
слово,
промышленность,
значи­
тельность
(и к этому можно было бы добавить очень мно ­
гое)
имели
особ ый , «известный»
смысл
в
том
или
ином,
верхушечном,
или
ме щанско м ,
или
«закрытом»
жаргоне.
В
эпох у
Революции
большие,
важные
для
всех
слова
как
никогда
оберегаются
от
временных
и
частных
и
свое­
корыстных
присвоений
и
пр име не ний.
Революция
утв ерж­
да ет
об щие
понятия
о
сам ом
главном;
общие
—
в
самом
ши роком ,
фил о софск ом
смысле
и
в
самом
п рямо м:
для
в сего
народа.
И
неуклонно
растет
круг
посвященных
в
эту
общую
идейную
задачу
и
сверхзадачу.
Большие
слова-понятия
не
позволено
разме нив ать
и
расшатывать;
они
да же
не охотн о
произносятся
вслух.
Но
непр ерывно
вливаются
в
яз ык
слова
нестрогие,
еще
н едав но
известные
только
узкому
кругу
или
почему-
либ о
отверженные,
по-особому
интимные.
Есть
старые
хорошие
слова
из
народной
поэзии
и
на­
родн ог о
ра згово ра ,
которые
по
разным
причинам
стал и
ощущаться
как
нелитературные,
низк ие
и
почти
жар­
гонные
(цапать,
хап а ть,
хаять
и
хайка,
хери ть,
драч к а,
дыб ом,
переть,
встрянуть,
вылазить,
тюк ать
и
затюкать,
дожить,
забуреть,
коломытно
и
т.
д. ).
Некоторые
из
них
вошли
в
общенародный
я зык
либо
в
не прик ос нов е нно­
сти,
либо
в
обработанной
и
обл агорож ен но й
форм е
(ср.
охаивание,
вздыбление).
Пр ин яты
в
язык
мн огие
слов а
из
н аучны х
и
п олу-
на учны х,
спортивных,
газетных
жа рг онов.
С р.: «сверх­
за да ч а», «вживание», «крупный план», «наплыв»; «бо ­
ле ль щик», «всухую», «разложить», «раздевать»
против­
ника ; «элита» (из зоотехники); «высоколобые»; утвер­
дил ис ь,
даже
в
большой
политической
ре ч и, «уход»
во
чт о-н иб удь, «бегство»
во
что-нибудь
(реже:
э ске йп изм),
«отреагировать», «вытеснение»
и
некоторые
другие
тер­
мины
Фр ейда ;
о дно дневк а,
боевик,
«кассовая»
пьеса,
250


«битковые сборы», «фитиль», «раздолбать», и в настоя­
щих
бо ях
(Маяковский)
закрепилось
как
хорошее
слово
«газетчик» .
Получили
пр аво
гражданства
некоторые
писатель­
ск ие
(или подхваченные писателями)
словотворки:
«изыск», «сногсшибательный», «нытик», «отсебятина»
(слово К-
Брюллова,
по
Дал ю ), «повзрослеть», «запри-
ли чи ть », «узывный», «охмурять» (слово Ильфа и Пет­
р ов а), «стиляга» (слово Д.
Беляева), само слово «слово-
тво р ка».
Вошли
в
язык
и
некоторые
слова
из
низких
профес­
сиональных
жаргонов.
Это
не
пр оф ессионал изм ы,
рабочие
слова,
которые
в
нашем
обществе
так
охотно
приобретают
и
другое,
более
широкое
значение
(о них см.
ниже).
Это
—
слова
других
«профессионалов»: нищих,
уго ­
ловников
и
«блатных», а то и таких лиц,
которые
как
раз
и
не
имеют
«определенных занятий» .
Судьба
слов
этой
груп пы
в
нашем
и
других
языках
по-особому
любопытна.
Есть
в
этих
жаргонах
це лая
сист ема
условных
об о­
значений,
ши фров .
Ни
одн о
из
таких
слов
не
должно
б ыло
войти,
по
самому
заданию,
в
обще на родны й
язык.
Когда
это
почему-либо
случалось,
посвященные,
естественно,
отказывались
от
такого
«провалившегося»
слова.
Эти
ши фры
поэтому
не
могут
нас
в
данном
случае
интересовать.
Но
есть
в
этих
жаргонах
и
открытые
для
всех
слова,
есть
и
своя
манера
выражаться:
особая
«роковая»
п ря­
мо та
в
суждениях
обо
в сем
на
свете.
Это
«речь без ду­
р ако в».
Она
всегда
неотразимо
пр и влекала
писателей,
и
при­
том
писателей
самых
различных
по
св оей
общественно-
политической
по зиции.
«Блат»
очень
импонировал
де­
кадентам; «блат»
о чень
курьезно
переплетался
и
пере­
плетается
еще
и
сейчас
на
Западе
с
самым
с но бист ским
литературным
жаргоном.
Он
еще
и
сейчас
поднимается
почти
как
знамя
передовыми
п ис ател ями
на
Зап аде .
Они
называют
«слэнг» (жаргон) «слэнгведжем», то есть де ­
л ают
его
«ленгведжем»
—
языком
осо бого
рода
—
и
са­
мым
насто ящ им
языком.
Они
сб лижаю т
иногда
«слэнг»
со
«слэмами», то есть трущобами.
251


Они
находили
в
жа рг оне
то,
что
и скал и:
особое
по­
в ста нче ское
движение
в
язы ке;
пусть
корявый,
но
чес т­
ный
протест
против
законов,
которые
установили
не за­
к онные
хозяева
языка.
И
у
нас,
уже
после
Ок тября ,
существовало
некоторое
время
издательство,
которое
так
и
назы ва лос ь
«Трущо ­
ба».
Это
был,
по-видимому,
деви з
и
лозунг.
А
издавало
оно
книжки
(преимущественно стихи), весьма изыскан ­
ные
в
своем
род е
и
непременно
мистические.
В
первые
год ы
Революции
многие
слова
э той
группы
хлынули
даже
в
печать,
горяч о
приветствовались
«сме­
лыми
новаторами»
и,
как
мы
уже
видели,
очень
смутили
многих
исследователей
язы ка.
Но
уже
скоро
сам
яз ык
обротал
эти
дикие
слова,
ко­
торые
рвались
обозначать
«всё на свете».
Они
пол учи ли
с вое
точное
прикрепление
и
применение,
стал и
обозна­
чать
только
то,
что
они
могут
обозначать.
И
только
очень
не мно гие
(в первую очередь само слово « б лат») укрепи ­
лись
в
общенародном
языке,
и
почти
во
всех
с луча ях
в
новом,
полемическом
и
ирон и чес ком
знач ени и
(то же
слово
«блат»
в
ильф-петровском
применении).
Эти
завоевавшие
себе
место
в
общенародном
язык е
жаргонные
или
некогда
п оче му- либо
отверженные
слова
бесконечно
различны
по
своему
пр оис хо жде нию
и
перво­
начальному
назнач ению.
Но
все
они
имеют
один
общий
и
решающий
признак:
ес ть
в
них
своя
художественная
точность;
они
принесли
с
собо й
нов ую
определитель­
ность
и
явственно
спорят
с
другими,
почти
одн означн ы ­
ми,
но
лицемерными
или
бесцветными
словами.
В
этой
книге
особенно
важно
подчеркнуть,
что
до вол ь­
но
многие
хорошие
слова
первых
лет
Революции
уже
ст али
ощущаться
как
жаргонизмы.
Они
«плохо звучат»,
то
есть
не
соответствуют
нов ому
достоинству
об щена ­
родного
ли те рат урн ого
языка .
Вот
несколько
ж изн ео писан ий
сло в,
которые
был и
или
стали
жаргонизмами.
ДВУРУШНИК,
ДВУРУШНИЧАТЬ
Это
слово
из
жаргона
профессиональных
нищих.
Уч еный
исследователь
уголов ны х,
офенских
и
других
специальных
и
закрытых
«языков»
Н.
См ирно в
дав ал
такое
толкование
этому
слову:
252


—
Подст авля ть
обе
рук и,
прося
Хрис та
р ади.
(«Из­
вестия
отделения
русского
языка
и
словесности
ИАН »,
1899, IV)
Это
бы ло,
по-видимому,
нар уш ение
не пи са ного
уста­
ва
профессиональных
нищих:
подставлять
две
рук и,
а
не
о дну,
строжайше
запрещалось.
«Двурушник», «двурушничать»
в
этом
смысле
встре­
чаются
не
раз
в
«Петербургских трущобах»
В.
Крестов­
ск ого
и
у
его
подражателей,
—
например,
в
книге
В.
Грос-
сул-Толстого
об
«Одесских трущобах»
и
т.
д.
У
Даля
есть
только:
—
Двое(дву)ручный,
сдел анны й
на
две
рук и;
или
на
четыре
рук
и,
на
два
человека.
Двоеручная
пил а,
кото­
рою
пиля т
самдруг...
Дв уручны й
м ол от...
Двуручный
струг...
(То же в Словаре ИАН 1847—1867 гг. )
Это,
конечно,
другие
слова.
А
«на два человека»
сн и­
мает
главный
смысл
слова
«двурушник»
из
«языка»
ни­
щих.
Все
дел о
в
том ,
что
од ин
чел овек
подставляет,
без
зазрения
совести,
обе
руки .
В
Слова ре
ИАН
1891года(редактор
Я.
Г рот)
точнее:
—
Двуручничать.
На
жар гон е
нищи х:
пол ь зуясь
те с­
нотой
в
толпе,
выставлять
обе
руки
при
выпрашивании
м и лостын и.
В
одном
р ассказ е
Сергея
Городецкого
есть
весьма
замечательная
игр а
на
эт ом
слове:
—
Поруганная
судьбой
цар евна
забыла
свою
пр еж­
нюю
власть
и
славу
и,
п ряча
исковерканную
руку,
дру­
гую
вы став ля ла
за
обе ...
(«Ярмарка», 1909)
Речь
ид ет
о
дер ев енск ой
девушке-красавице,
кото­
рой
смололо
руку
на
мельнице.
Она
двурушничала
од­
ной
рукой...
В
на шу
эпоху
это
низкое
слово,
которое
вышло
по­
истине
из
трущоб
языка,
совершенно
преобразилось,
во­
шло
в
общенародный
язык,
стало
д аже
од ним
из
важ­
нейших
слов-понятий
большой
политической
речи.
—
Девушка...
заявила,
между
прочим ,
и
то,
что
не­
которые
разведчики
работают
одновременно
и
в
разв ед ­
ке
белых.
Двурушников
скоро
ликвидировали.
(Д.
Фур­
ма нов, «Чапаев»)
Народный
артист
СС СР
Н.
К-
Черкасов
рассказыва­
ет,
что
после
выхода
на
экран
фильма
«Депутат Балти­
ки»
од ин
из
зрителей
молнировал:
253


«Ваш Тимирязев разоблачил двурушников.
Здорово
ра д.
Федор
Кондратов».
Двурушники
з десь
—
весь
мир
«идейных», ученых или
невежеств енны х,
всяких
противников
Р е вол юции.
—
«Двух станов не боец,
а
только
гость
случайный.
За
правду
я
готов
по дн ять
св ой
гордый
меч...»
Саша
[Фадеев], рассмеявшись,
ска зал:
—
А
ведь
это,
пожалуй,
рассуждения
двурушника!(Ю.
Ли бед ин ский, «Современ­
ни ки»)
У
Горького
в
«Сомове»
—
Троеруков.
Оч ень
вырази­
тельная,
как
почти
всег да
у
Горького,
фамилия
и
как-то
св яз анная ,
можно
думать,
с
двурушничеством.
Более
чем
двурушник
—
троерукий.
В
резолюции
XVI съезда партии по отчету ЦК (1930)
б ыло
сказано:
—
Партия
д олжна
об ъявит ь
бес пощ ад ную
войну
та­
ко го
рода
двурушничеству
и
обману.
И
всякое
политическое
двуутробие,
дв ое глази е
и
ко­
соглазие
(слова Щедрина), всякая двуполитика ( сл ово
Ле ск ова ), всякое двоеверие (с л ово
Блока), а также пря­
мая
измена
отныне
называются
двурушничеством.
Происхождение
этого
слова
заб ыто .
Оно
сложилось
вновь.
И
только
архаи сты
и
пури ст ы
в
первые
годы
Революции
усердно
восстанавливали
его
родословную,
напоминали,
что
оно
жаргонное.
Оно ,
как
и
многие
др у­
ги е,
должно
было
д оказать
на гляд но,
что
в
яз ык
теперь
хл ыну ли
гл а вным
образом
с лова
самые
низкие
и
г ряз­
ные,
особенно
же
так
на зыва ем ые
б л атные.
Но
почти
все
низк ие
слова
из
разных
жаргонов,
ко­
торые
в ход или
тогда
в
пе чать
и
в
ли те ратуру,
уже
да в­
но
ушли
сами
собой
или
бы ли
изг наны .
А
«двурушник»
—
очень
наглядное,
образное
—
осталось.
Особый
слу чай
—
применение
этого
слова
в
романе
о
далеком
прошлом:
—
Берке
же
двурушничал...
(А.
Ю го в , «Александр
Невский», V)
Это
у
писателя,
который,
в
соответствии
со
своими
ос об ыми
взглядами
на
поэтический
язык ,
настойчиво
ут вер ждает
заведомые
и
безнадежные
архаизмы
в
ре чи
о
современных
де лах
и
людях
и
одновременно
применя­
ет
новые
слова
в
реч и
о
стар и не.
254


Слово
низкое
во
вс ех
своих
значениях
—
и
старых
и
новых.
Настолько
ни зкое ,
что
иногда
каза лось
инт е­
ресным
и
смел ым
поднять
даже
такое
слово,
как
пер­
чатку:
Кто
я?
Не
каме нщ ик
пря м ой,
Не
кр ове ль щик,
не
корабельщик:
Двурушник
я,
с
дв ойной
душой.
Я
н очи
друг,
я
дня
за стр ель щик.
(Мандельштам, «Грифельная доска», 1923)
Да,
да,
двурушник.
И
это ,
по
мысли
авт ора ,
должно
б ыло
зв уча ть
гордо!
Сл ово
сблизилось
с
корнем
«рух» (движение)
и
про­
извод ным и
от
нег о
сло вами,
в
том
числе
и
«разрухой».
«Двурушники»
мешают
преодолеть
разруху,
они
—
всеобщая
поруха
и
т.
д.
Двурушник
—
одн о
из
тех
слов,
жаргонных
по
своему
происхождению,
которые
стал и
«полновесами»
общена­
род ного
ли те рат урн ого
языка.
ХАЛТУРА
Мельников-Печерский
еще
считал
необходимым
раз ъ­
яснить
читателю
смысл
это го
малоизвестного
слова:
—
Ха лт ура
(а в иных местах хаптура
—
от
глагола
хапать
—
брать
с
жадностью)
—
даровая
еда
на
похо­
р онах
и
поминках.
Халтурой
так же
называется
денеж­
ный
подарок
архиерею...
за
отправление
заказной
цер­
ковной
службы.
(«В лесах», 1)
У
него
же:
—
Сберутся
на
халтуру...
Происхождение
этого
слова
до
сих
пор
не
в ыяс нено
окончательно,
хот я
об
этом
очень
много
писали.
Од но
из
наиболее
вероятных
пр ед по ложен ий:
в
основе
лежит
ла­
тинское
«харта»
с
довольно
обы чн ой
в
на шем
языке
за­
мено й
«р»
более
благозвучным
и
легким
«л».
Хартула-
рий
—
халтуларь
—
книгохранитель
в
монастыре
или
ц е ркв и ; «халтуларь»
зарегистрирован
в
документах
XI—
XIV веков,
особенно
на
ю го -з ападе.
В
церковном
бы ту
существовал
и
глагол
«халту­
ри ть»
—
сов ерша ть
службы
(особенно отпевание покой-
255


ни ка)
на
дому,
совершать
поскорее
и
ко е-к ак,
чтобы
успеть
обойти
побольше
домов
и
п олучить
побольше
денег.
В
жаргоне
у го ло вник ов, «блатной музыке», халтура
связана
бы ла
также
по
преимуществу
с
покойниками:
ха лту рщик
—
вор,
работающий
там,
где
есть
покойник.
Здесь
опасность
меньше,
это
«работа», так сказать,
об­
легченная
и
д аже
непристойная
для
квалифицированного
вора.
«Халтурщиком»
на
этом
ж ар гоне
назывался
и
сам
покойник!
«Халтура»
—
л егкая
работа;
по
этому
главному
при­
з наку
«халтура»
пе ре шла
из
узкого
и
высокого
ц ер ков­
но го
круга
и
та кого
же
узкого,
но
низкого
круга
«блат­
ных»
в
общий
на род ный
разговор.
У
Островского
в
«Воспитаннице»:
—
Он
теперь
уже
з ар анее
р ассчит ыва ет,
сколько
до­
х одов
бу дет
получать
в
суде,
или
х алт уры,
как
он
г ово­
рит...
(2—3)
«Как он говорит...» —
это
уже
про фессио наль ный
жаргон
судейских
взяточников.
Пров
Садовский
на
репетиции
спектакля
«Свои лю­
ди
—
с оч т ем с я », играя Подхалюзина,
обмолвился.
Вме ­
сто
с ло в: «а чтобы и мне выгода была» (2—2) сказал:
«чтобы и мне халтура была».
Может
бы ть,
это
и
не
была
обмолвка,
как
пишут
ис­
следователи,
а
именно
усиление
текста,
которое
п ред­
ло жил
П.
Садовский,
сам,
как
известно,
бо льшой
мас тер
языка
и
внимательный
наблюдатель
языковых
фа кт ов.
Островский
сейчас
же
приня л
это
предложение:
«Так всегда и говорите!»
И
«халтура»
вошла
в
канонический
текст
комедии.
Сам
Островский
потом
применил
это
слов о
в
комедии
«Красавец мужчина», в «В ос пита ннице»
и
др.
«Халтура», стало быть,
уже
широко
применялась
и
в
кругу
са мых
различных
деловых
людей,
приобретате­
лей
всякого
рода.
У
Даля:
—
Халтура,
ж.,
вл гд.
и
курск.
хаптура
(хапать),
пожива,
даровая
еда,
питье,
что
кому-либо
досталось...
от
хал туры ,
за п.
и
южн.
и скаж ен,
хавтуры
(ховать), по ­
хорон ы,
поминки.
Халтура,
т вр.
га мза,
скопленные
день­
жонки?
Ср.
халтуры.
Весьма
интересно,
что
народная
этимология
«хапту-
256


ра»
отмечена
у
Дал я
только
в
дву х
губерниях;
слово
большей
частью
сохраняло
как
раз
св ою
высокую,
бл а­
городно
звучащую
и
немного
заг адо чну ю
форму
в
при­
менении
к
самым
поня тным
и
тривиальным
вещам.
И
да­
же
на
юге
и
з ападе,
где
халтура,
по
наблюдениям
Дал я,
сб ли жала сь
с
древнерусским
и
украинским
ховать,
со­
хранялось
иностранное,
высокое
окончание
—
«-ура».
Всюду
в
применении
ирон иче с ки
возвышалось
это
уже
ходовое
и
деловое
слово.
И
нет
у
Дал я
ни как их
указаний
на
то,
что
оно
живет
только
в
каком-нибудь
определенном
профессиональном,
сословном
или
со циал ь ном
к ругу.
Это
уже
общее,
полу-
жаргонное
слово.
Все
же
оно
особенно
утвердилось
именно
в
кругу
актеров
и
литераторов,
то
е сть
та м,
где
сама
профессия
требовала
мастерства,
тщательности
и
законченности
об­
работки.
—
Страстную
п ло щадь
называли
[в конце века] «хал­
турой »...
Здесь...
ловили
актеров.
Случалось,
что
тут
же
ему
давали
в
руки
р оль
и
он
в
первый
раз
чи тал
ее
по
дороге
в
т еатр.
Сло во
«халтура»
с
тех
пор
пошло
в
ход
и
до
сих
пор
держится
в
актерском
лексиконе.
(Н.
Смир­
нова , «Воспоминания»)
С
другой
с торон ы,
старый
жу рна лист
(Д.
Оршер
—
Ол
Д’Ор), автор книги «Литературный
п уть
дореволю­
ционного
жур на лис т а», сообщал:
—
Ар ка дий
Аверченко,
редактор
«Нового Сатирико ­
н а», не всегда даже читал произведения тех,
у
которых
бы ло
некоторое
имя.
«Каждый сам за себя отвечает!
—
говорил
он.
—
Нап ише т
несколько
раз
плохо,
п ер еста нем
п еча тать ».
И
мы
сами
себ я
редактировали
ж ест че,
чем
любой
редактор.
О
ха лту ре
мы
тогда
не
слыхали.
(94)
Это
не
соответствует
действительности
ни
в
самом
ши­
роком,
ни
в
узком
смысле
эт их
сло в.
Х а лтура
вообще
и
слово
«халтура»
уже
бытовали
и
в
литературной
среде.
После
победы
Революции
это
слово
сраз у
же
стано­
вится
совершенно
необходимым
во
в сей
той
раб оте,
ко­
т орая
называется
с
тех
пор
«травлей негодного».
Халту­
ра
—
вр аг
социалистического
строительства;
она
и
нару­
шение
этических
законов
нового
общества.
17 Л.
Боровой
257


Возникают
но вые
производные
от
«халтуры»: халтур-
м ейстер ,
халтуроман,
халтуроносец,
х а лту рщина
(Мая­
к овск ий), халтураж и т.
д.
—
Я
вообще
против
«инсценировок», —
пис ал
Горь­
к ий,
—
ибо
они
снижают
требования
публики
к
драма­
тическому
искусству,
а
среди
писателей
воспитывают
па­
разитизм
и
«халтураж». (Пи сь мо
Киевскому
ТЮЗу,
1933)
Это
значени е
—
центральное
и
в
на ши
дн и.
Но
«халтура»
означает
ино гда
и
впо лне
добросовест­
ную
раб оту,
к отор ая
делает ся
сверх
прямого
задания
и
за
особое
вознаграждение.
Началось
это
переосмысление
в
пе рвые
же
го ды
Ре­
волю ции
и
раньше
всего,
по-видимому,
в
театральной
среде.
—
Жит ь
становилось
все
труднее,
и
ар ти сты
ст али
выступать
на
с торон е,
в
разных
театриках
миниатюр,
в
кинематографах,
в
клубах,
и
именно
с
это го
времени
в
обиходную
речь
кр епко
вошло
слово
«халтура», день
ото
дня
ста но в ивше еся
все
популярнее.
(В.
Беспалов,
«Театры в дни Революции 1917 г. »)
Оно
вошло
в
обиход
(в частности в театральной сре­
де), как мы знаем,
гор аз до
ра ньш е,
но
в
этом,
ср ав­
нительно
хорошем,
смысле
оно
утверждалось
именно
се й­
час.
И
К-
С.
Станиславский
«халтурил»!
Он
писал
Любови
Гуревич
в
1919 году:
—
Моя
жизнь
совершенно
изменилась.
Я
стал
пр о­
летарием
и
еще
не
нуждаюсь,
так
как
ха лт урю
(это
значит
играю
на
ст ороне)
почти
все
свобод­
ные
от
театра
д ни.
Пока
я
еще
не
пал
до
того,
чтобы
отказаться
от
художественности.
Поэтому
я
играю
то,
что
мо жно
хорошо
поставить
вне
т еатр а.
(«О Станислав­
с к ом», сборник ВТО, 158—159)
И
в
наши
дни,
когда
актер
или
инженер
гов ор ит
о
ха лтур е,
это
не
оз на чает
недобросовестную
или
хотя,бы
только
небрежную
работу;
это
работа,
как
всякая
дру­
га я,
но
на
стороне
(ср.
строго
деловое
«сторонники», в
отличие
от
пло хого
«работа налево») и за особое возна­
граждение.
И
такое
специальное
прим е не ние
не
возвы­
ш ает
исходное,
кото рое,
впрочем,
то же
не
всегда
бы ло
только
п лохи м.
Время
от
времени
возникали
слова,
которые
должны
258


были
заменить
«халтуру»: иебрежники,
ко екак п,
аб ыяки
(укр .)
и
т.
д.
Но
они
не
привились.
Осталась
в
языке
«халтура»
—
высо к ое
по
звучанию
и
мерзкое
по
суще­
ству,
полное
юмора
с лово.
ВЗБОДРИТЬ
(ВЗБАДРИВАТЬ)’*
У
Дал я
нет
этого
слова
ни
в
многократном,
ни
в
однократном
виде,
нет
даже
в
качестве
ма лоуп от реби ­
те льн ого,
или
областного,
или
производного
от
«бодрый».
Между
тем
оно
жи ло
ис ста ри
в
народе.
У
Островского
два
по
крайней
мере,
и
оче нь
харак­
терн ых,
п риме не ния
это го
слова.
—
Такую
к ику
с
рогами
взбодрю.
(«Снегурочка»,
1-1)
—
В
пол-аршина
чепчик
взбодрю.
(«Бедные неве­
сты»).
Островский,
так им
обр азом ,
вводил
его
в
стилизован­
ный
текст
древней
сказки;
но
он
хорошо
зна л
его,
много
раз
слышал
его
и
в
живой
речи
сов рем енных
ему
купцов
или
м ещан
(теперь уже не кика,
а
чепчи к).
У
Щедрина:
—
Встал
[заяц]
на
задние
ножки,
уш ки
на
маку шк у
взбодрил...
(«Здравомыслящий заяц»)
«Заяц»
у
Щедрина
раньше
всего
трус,
трус
обычно
прекраснодушный,
но
весьма
склонный
применяться
к
подлости.
За яц
—
л иберал .
Очень
«бодро»
стоит
на
задн их
ножках
и
прислушивается...
У
него
же
в
знам е ни той
«Коняге»:
—
В збо дри
его
хорошенько
кнутом,
он
и
опять
нога­
ми
вывертывать
пошел...
Э то,
кон ечн о,
огромное
обобщение,
резюме
в сей
исто­
рии
многострадального
крестьянства.
И
наряду
с
э тим
о
Р азув ае ве,
который
т оже
«из кре­
с тьян »:
—
Ду мал
бы ло
он
на
порожнем
участке
новый
дом
взбодрить.
(«Убежище Монрепо»)
Это
уже
очен ь
сер ьез ное,
пол еми ческ ое
словечко,
и
сила
его
в
том ,
что
еще
хорошо
слышны
другие,
вес ел ые
и
на ивные
его
применения.
У
Горького
о
японцах:
—
О,
как
они
землю
свою
взбадривают! («Лето»)
17*
259


Учи тьс я
у
них
н адо
трудолюбию
и,
по жалу й,
д аже
агротехнике,
взбадриванию
земли.
И
у
Горького
в
«Фоме Гордееве»:
—Так ,
значит,
твое
теперь
намерение
—
взбодрить
та кую
агромадную
фабрику,
чт обы
в сем
другим
—
гроб
и
кры шка ? (11)
Так
говорит
Маякин
С моли ну.
Сло во
было
уже ,
по-
видимо му ,
очень
обы чным
среди
Разуваевых
но вой
фор­
мации.
Оно
неразрывно
с вяза но
с
куп еч еск им
грюндер­
ством.
А
в
раз гов орн ой
шутливой
р ечи
оно
имело
по
анало­
гии
тако й
же
смысл,
как
н аши
современные
«соорудить»,
«организовать» (выпивку и пр. ).
—
Поставь
нам
самоварчик,
Ст епан,
и
взбодри
яи­
шенку.
(Куприн, «Болото»)
Как
это
ни
странно,
«взбодрить»
почти
со всем
не
встречалось
в
советской
литературе
после
Горь кого,
да же
в
произведениях
тех
писателей,
которые
старательно
выискивали
и
записывали
всевозможные
языковые
эс­
сенц ии.
Это
было
одно
из
многих
пр екра сных ,
но
по тер я нных
почему-то
слов.
У
Твардовского
было
в
р ечи
старожила,
в
старой
традиции:
—
А
что
за
причина?
—
С в оя...
Мне
зя ть
не
велик ая
шишка,
Да
с
ним
же
родимая
доч ь,
Ну,
словом,
взбодрить
им
домишко,
Как
хочешь ,
а
надо
помочь.
(«Старожил»)
На
то
и
старожил,
ч тобы
так
выражаться.
...Но
вот
совсем
н еда вно
Твардовский
в
ре чи
о
неу ме ре нных
претензиях
некоторых
молод ы х
писателей
по-новому
применил
и,
можно
сказать,
возр од ил
это
слово:
—
Молодой
человек,
только
что
входящий
в
литерату­
ру,
имеет
горсточку
жизненного
материала.
Ему
бы
пи­
са ть
и
переписывать
небольшой
рассказ...
Но
он
посту­
пает
ин аче:
сем-ка
я
взбодрю
повестушку
на
э той
гор­
сточке
материала...
(«ЛГ», сент .
1951 г .)
260


Это
бы ло
от л ичное
дальнейшее
развитие
тех
моти­
в ов,
которые
звуч али
в
применении
это го
слова
у
Островского,
Щедрина,
Куприна
и
Горького.
И
х отя
это
с лово
б ыло
тогд а
уже
сравнительно
редким,
оно
было
сразу
хор ошо
понят о
и
принято.
Оно
не
ощуща етс я
как
цитата
ни
из
Твардовского,
ни
тем
более
из
Островского
и
Гор ького.
За ме ча те льный
успех
э того
слова
объясняется,
вид­
но,
т ем,
что
к
тому
времени
уже
новое
разв ити е
получила
вся
семья
слов
от
корня
бод р.
Как
уже
з лоупотр еб ­
ляли
порой
этими
словами,
сколько
хал т урщи ков
«ра­
ботало»
неу к осни тель но
на
«бодрости»! И когда Твар­
довский
выд вину л
опять
это
слово
«взбодрить», оно заиг­
рало
по- нов ом у: «взбодрить повестушку»
стало
означать
не
только
взбить ,
как
чеп чик ,
соорудить,
сколотить,
свах -
ля ть
еще
од ну
какую-нибудь
повестушку,
но
непременно
повестушку
с
«бодростью», бездумную и приспособлен­
ческую.
Сл ово
Твардовского
ср азу
п ошло,
потому
что
хоро ­
шо
слышен
знако мы й,
содержательный
и
уже
чуть-чуть
подозрительный
корень;
потому
что
хорошо
работает
вес ела я,
взъер оше нна я
и
сокращенная
приставка,
кото ­
рая
как
бы
сам а
г ов орит
о
том,
что
этот
ч ело век
ужасно
торопится,
что
для
не го
время
—
деньги
и
сам ая
бо д­
рость
для
нег о
т оже
де н ьги.
Слово
пошло
и
уже
обр аз ов ало
в
разговорной
шутли­
вой
ре чи
множество
своих
производных
—
и
среди
них
«бодрячок»
или
даже
«взбодрячок» .
Б УЗА
Это
слово
ча сто
встречалось
в
пр о и звед ениях
писате-
лей-«кавказцев»
начала
XIXвека исчиталось «татар­
ск им». Так назывались тогда все очень различные языки
народов
Кавказа,
и
раньше
всего
«азербайджанский
язык,
к оторы й
был
связующим
для
многих
национально­
с т е й » (Андроников, «Лермонтов»).
«Буза»
по-азербайджански
—
особый
опьяняющий
на питок .
—
У
эт их
азиатов
всё
так,
натянулись
бузы,
и
пошла
рез ня.
(Лермонтов, «Бэла»)
261


—
Как
напьются
бузы
на
свадь ба х
или
на
похоронах,
так
и
пошла
рубка.
(Там же)
Пье м
б узу!
Стони,
земля!
Кличем
огласись,
ущелье!
(Грибоедов, «Дележ добычи»)
В
русском
тексте
это
«татарское»
слово
обычно
р азъ­
яснялось
в
сн о сках
в
специальных
словариках
местных
с лов
или
в
самом
тексте.
В
конце
века,
как
воспоминание
о
старых
и
новых
по­
ходах
на
К авк аз:
—Ч еркес!
—
п оясн ил
Ионка.
—
Бузу,
разбойник,
здо­
ров о
ува жает,
водка
по-ихнему-с.
(Эртель, «Смена»)
Издавна
и
в
русской
народной
ре чи
существовала
«буза»
со
многими
производными
и
весьма
активный
гла­
гол
«бузовать» .
—
[На солдатчине]
Ну,
конечно,
порой
и
спину
по­
смотрят,
хоть
и
с
музыкой,
взбузуют
так,
что
и
не
ска­
жешься.
(И.
Ко ко р ев, «Сибирка», 4)
—
Ма рш
горох
бу зо в ать ! (Лесков, «Соборяне», 2—8)
—
Л ожис ь,
гов орит,
и
ну
бузовать!(Л.
Толстой, «Хол-
стомер»)
—
Начинали
п одруги
бузовать.
(Г.
У спенский , «В
будн и
и
праздники») Ит.
д.
У
Даля
это
слово
приводится
как
местное
русское;
ссылки
на
«кавказскую»
б узу
не т.
Это
др уго е,
хотя
и
однозвучное,
слово.
В
это м
г незде
у
Д аля
м ного
таких
ме ст ных
сл ов,
ко­
торые
не
вошли
в
общенародный
язык
и
сейчас
звуча т
диковато:
базулить,
бызовать
и
т.
д.
А
толкование:
сечь,
наказывать.
Но
такое
толкование
справедливо
только
в
некоторых
случаях;
в
остальных
—
зн аче ние
самое
неопределенное,
больше
звучание,
чем
знач ение.
Нечто
бестолковое,
бес ­
порядочное
и
бесполезное,
и
все
равно,
что
именно.
Совсем
нет
у
Дал я
слова
бузотер.
В
Сл ова ре
ИАН
1847—1867 гг.
«буза»
—
только
на­
питок
«из муки гречневой,
овсяной...»
и
без
пометы
«та-
т а рск.»
или
«кавказск.» .
У
«Толля»
буз а
—
«яблочный или грушевый квас;
еще
ка ме нная
соль
в
тв ер дых
к ом ья х. ..», то есть только
262


терминологические
значения,
н икаки х
производных
слов
или
пе ре нос ных
значений
нет.
В
литературе
конца
XIX века и начала XX «бузовать»
в
разных
форма х
—
слово
народного
разговорного
я зы­
ка,
од но
из
диковатых
деревенских
слов,
которые
приво­
дятся
толь ко
порядка
р ади
в
качестве
особо
в ырази тель­
ной
ре че вой
документации.
В
первые
годы
Революции
«буза»
с
оче нь
мног ими
производными
широко
входит
в
язык,
обнаруживает
ог ро мные
пре т енз ии, «заменяет»
оче нь
мног ие
понятия.
—
До
сих
пор
мы,
большевики,
оставаясь
в
меньшин­
стве,
бу з или,
но
все-таки
большинству
в
С ове тах
по дчи­
ня лись.
Теп ерь ...
начал и
бузить
он и.
Мы
против
этого
ос о бе нного
ничего
не
и мели,
полагая,
что
и
они
будут
подчиняться...
А
вот
теперь,
оказывается,
буза
затевает­
ся
настоящая.
Против
нас
организуется
военный
п оход...
(И.
Жи г а, «В октябрьские дни»
—
«Тревога»)
Ор га низ ованн ая
«буза»
очен ь
серьезного
против­
ника ...
—
Между
собой
красноармейцы
называют
комполка
«Бузуй» .
Это
любимое
словечко
тов ар ища
Анулова.
—
Ну,
что,
орлы ,
бузуете?
—
Б узу ем,
Филипп
Егорович!
... —
Отдохните
часик а
дв а,
а
там
опять
дав ай
бузуй.
(Ф.
Го лик о в, «Красные орлы», 1918)
—
Те перь
такого
набузуем,
что
белогвардейцам
небо
с
овчинку
ст анет .
(Л.
Сейфуллина, «Путники») И т.
д.
Военная
б уза;
а
вот
политическая
и
«настроенче­
ская»:
—
Три
ра за
теб я
выг оня ли
из
комсомола:
за
бузу,
за
анархизм,
за
шту ки.
(Б.
Го р бато в , «Мое поколение»)
Анархизм
и
вообще
«все это»
—
буза.
У
Ф.
Гладкова:
—
В
тако м
случае,
Хабло,
твоя
крутая
левизна
выда­
ет
тебя
с
гол овой ...
Ми рон
не
смот ре л
на
нег о,
но
чувствовал,
что
Ха бло
из уч ает
его
с
пристальной
злопамятностью.
Совсем
не ожи да нно
бутуз
ударил
кулачишком
по
сто ­
лу
и
скомандовал:
—
Не
буз-зить!
263


Он
уморительно
переводил
гр оз ные
глаза
с
Мирона
на
Хабло,
надувал
щ еки
и
мужественно
бил
кулачком
по
столу:
—
Не
буз-зить!
Все
рассмеялись...
—
Володька!
Вот
мол одч ина
какой!..
Гер ой!..
Прямо
за
жабры
хва та ет,
стервец...
(«Энергия», 1)
Володькина
очень
мудра я
формул а
перехода
в
очень
сер ьезно м
политическом
разговоре:
все
это
буза;
раньше
всего,
ес ли
люди
настоящие,
не
надо
бузить.
У
Фай ко
приспособленец
гов ори т:
—
Ес ли
молодежь,
как,
теп ерь
говорят,
немножко
бу­
зи т,
так
это
уляжется.
(«Человек с портфелем», 4)
Это
ре чь
«глубоко своего»
пр испо со бл енца.
Как
на­
стоящий
«государственный человек», он никогда не впа­
дает
в
па ник у.
Как
теперь
говорят,
но
это
уляжется.
«Буза»
получает
и
другие,
самые
разнообразные
пр и­
менения.
У
В.
Кат аев а
о
Софье
Б узул ук,
энтузиастке
из
земле­
дельческой
к олон ии
под
Херсоном:
—
От
застенчивости
она
может
накричать,
набузить...
(«Софья Бузулук»)
От
заст енч иво ст и,
—
а
вооб ще
говоря,
она
оче нь
хо­
роши й
человек.
—
Мы
порешили
пахать
та к:
отбиваем
каждому
сво ю
клетку
и
бузуем
на
ней.
(Шолохов, «Поднятая целина»,
1—36).
Своеобразный
«закрытый оборот»: делаем то,
что
де лае м.
—
Собака
об яза т ельно
начала
бы
«бузить», предвку­
шая
тягу.
(В.
Ф е до ров ич , «Медный Сысой»)
«Бузит»
п отом у,
что
наступил
для
нее
момент
вдох­
новения.
Из
в сей
бузы
и
ва ра
вст ает
растенье
—
кактус
трубой
от
самовара.
(Маяковский, «Тропики»)
Веселая
и
безобидная
буза.
Но
только
тогда,
ко гда
дело
идет
о
чем-то
сплошь
несерьезном.
А
вообще
гово­
ря,
это
слово
у
Маяковского
п лохое
и
злое:
б уза
—
неч то
по д леж ащее
непрерывной
травле,
страшно
мешающее.
264


Только
зря
у
парня
сила:
глупый
парень
да
бу зил а.
(«Лев Толстой и Ваня Дылдин»)
Ср.
о дин
из
псевдонимов
И.
Иль фа
и
Е.
Пе тров а:
«Дон Бузилио» .
—
Б уза
—
это
род
деятельности
людей,
которые
м ешали
вс яко му
род у
деятельности.
(Маяковский,
«Клоп», 6).
—
Профессор
(в 1979 году) .
Что
такое
«буза»?
(Ищет в словаре). (Т ам же)
В
предсказаниях
о
даль н ейш ей
судьбе
нашумевших
в
свое
время
слов
Маяковский
не
всегда
бывал
прав.
Но
«буза»
ока зала сь
из гна нной
из
литературного
языка
го­
раз до
раньше
1979 года.
—
С
величайшим
огорчением,
—
писал
Гор ьки й
в
1934 году,
—
приходится
указать,
что
в
стране,
кот ора я
так
успешно
—
в
обще м
—
восходит
на
высшую
степень
культуры,
язык
речевой
обогатился
такими
нелепыми
словечками
и
поговорками,
к ак,
напри мер : «мура», «бу ­
за », «волынить», «шамать», «дай пять», «на большой
пал ец
с
присыпкой», «на ять»
и
т.
д.
и
т.
п.
...Зачем
нуж ны
эти
словечки
и
пог ов орк и? («О языке»)
Горькому
о тв ечал
Н.
Погодин:
—
Я
думаю,
что
на до
возразить
А.
М.
[Горькому],
когда
он
ополчается
против
слова
«буза».
Когда
я
при­
ехал
с
родины
бузы
в
Москву,
я
только
здесь
узнал,
что
в
средней
полосе
слово
«буза»
уп отре бляе тся
как
опреде­
ление
смешного
и
ерундового.
У
себ я
на
род ине
это
сло­
во
существует
лиш ь
в
прямом
с мыс ле.
Как
же
возникло
его
переносное
з начени е?
Много
красноармейцев,
ходив­
ших
завоевывать
Крым,,
пили
в
южных
городах
б узу
—
сладковатый,
шипу ч ий,
прохладительный
напиток.
Его
легкость,
веселость
и
какое-то
недоумение
(что же это,
в
к онце
кон цов ,
за
на пит о к?) родили новое значение сло­
ва.
(«Театр и драматургия», 1934, No 6)
Ср.
та кже
у
Василия
Каменского
(«Путь энтузиа­
с та »): стамбульская брага
—
бу за.
Это,
по-видимому,
справедливо
—
для
некоторой
ч ас­
ти
нашего
общества;
таков
был
для
нее
ход
нового
см ыс-
ло об ра зо вания
в
данном
случае.
265


Мн огие
фа кты
говорят,
однако,
о
том,
что
«буза»
(в самом широком смысле)
вошла
в
наш
яз ык
еще
до
того,
как
кра сн оармей цы
пош ли
завоевывать
Кр ым,
то
есть
до
последних
бое в
с
Врангелем
в
Крыму
в
1920 году .
Не
связанное
асс оци ац иями
с
тем
или
иным
напит­
ком ,
да
и
ни
с
чем
вообще,
оно
пол юб илос ь
на
какое -т о
вре мя
нашей
молодежи,
как
очень
широкое,
универ са ль ­
ное
и
забавное
по
самому
своему
звуч а нию
всяческой
«бузы».
Сейчас
это
уже
только
жаргонное
слово,
око нча те ль­
но
изгнанное
из
ли тер ат урн ого
языка.
Его
ис то рия
сама
по
себе
оче нь
хорошо
гов ор ит
о
то м,
что
в
наших
условиях
во
многих
с луча ях
удается
ус пеш­
но
очищать
язык
и
управлять
языком.
Л АФА
Это
«низкое»
слово
(от татарского « а л а фа»
—
жал о­
ванье)
не
раз
вызывало
очень
серьезный
обмен
репли­
кам и
между
противоположными
общественными
лагеря­
ми
и
получало
каждый
раз
новые
и
п ро тиво поло жные
толкования.
Лафа
бабенкам!
бегают
На
бар ский
двор
с
пол отна м и...
(«Кому... » — « По сл едыш»)
Некрасов
применяет
это
живое,
разговорное
и
да же
как
будто
веселое
слово,
услышанное
из
уст
народа,
весьма
сар каст иче ски .
Это
называется
лаф а!
Прива­
лило,
мол,
счастье,
раздолье!
Так
же
применяет
это
сл ово,
позд не е,
А.
Эртель:
—
Значит,
д ело
наш е
—
ла фа!
И
речь
идет
опять
об
очень
скромных,
даже
унизи­
тельных
удачах,
об
очень
сомнительном
«счастье».
И.
Кокорев
в
своих
«Очерках Москвы 40- х
годов»
о тмечает
как
оди н
из
«физиологических»
фактов:
—
Лафа
в
языке
«карманных промышленников»
—
пожива.
—
Еще
лучше
буде т,
жару
подбавим,
л ишь
бы
ла фа
не
отошла.
Есть,
ста ло
быть,
у
этого
слова
и
очень
широкий,
266


но
жа лкий
смысл,
и
узкое,
терминологическое
примене­
ние
—
у
мелких
воришек.
Этог о
было
достаточно,
чтобы
Щедрин
мог
разв ер­
нут ь
на
э том
слове
одн о
из
самых
замечательных
в
исто­
рии
нашего
яз ыка
разоблачений
«общепринятого»
сло­
воупотребления,
к азен ных
лицемерных
эвфемизмов,
с ло­
весных
обманов.
—
В
древности
сло ва
«хищение»
не
было,
но
зато
б ыло
слово
«лафа», и вся дореформенная Русь отлич­
но
понимала,
что
слово
это
означает
именно
высасыва­
ние
вымо роч н ых
соков.
Но
так
как
и
кон струк ци я
этого
слова
слишком
отзывалась
провинциализмом
и
татар­
щиной,
то
с
поднятием
уровня
образованности
почувство­
валась
потребность
и
в
под нят ии
уровня
терминологии.
Отсюда
замена
слова
«лафа»
словом
«хищничество».
(«Пестрые письма»)
—
Бывало,
к то- н ибу дь...
место
исправника
пол учит
—
про
нег о
гов ори ли:
теперь
ему
бу дет
не
житье,
а
л афа.
Или
—
«умница»
подходящего
«дурака»
на
распутьи
обретет
и
н ачнет
его
чис ти ть,
про
не го
говорили:
этому
человеку
лафа
с
не ба
свалилась;
теперь
толь ко
не
зе­
вай! (Там же)
Щедрин,
конечно,
знал,
как
еще,
в
другом
смысле,
применяется
это
слово
—
в
народном
бы ту.
Но
гл авн ый
уд ар
—
по
офи циал ьной
терминологии,
которая
прикры­
вае т
всеобщий
гр абеж
администрации,
высасывание
из
народа
вымо ро чных
сок ов
бла гоо бра зным ,
юридическим,
но
еще
более
ст раш ным
термином
«хищение».
Двойная
и гра!
В
«Нови»
Тургенева,
то
есть
почти
в
те
же
годы ,
Па к-
лин
г ов орит:
—
Они
—
добрейшие
л юди.. .
Сестре
у
них
будет
ла фа.
Так
го вори т
ничтожный
и
не чист ый
Паклии,
который,,
однако,
в
сво ей
речи
всегда
подражает
«новым людям»,
«товарищам по движению».
Это
должно
звуч ат ь
как
прямые,
народные,
а
не
литературные
слова.
Он
—
кар икат ур а,
но
такими
слов а ми
разговаривают
и
в
сам ом
д еле
«новые люди».
И
сам
Тургенев
в
письмах,
то
есть
в
самом
свободном
ра згово ре
с
друзьями,
и
по
очень
полемическому
поводу
выражался
так:
—
Анненкову
теперь
ла фа
отхлопать
себе
все
ляд-
вё нки
на
мой
счет.
267


Совершенно
необходимо
именно
тако е
низкое
слово,
когда
Тургенев,
са мо
изящество,
р ису ет,
необыкновен­
но
яр ко
и
пластично,
ка рт ину
бесчестного
злорадства
в
стане
его
литературных
противников.
Вплоть
до
Рево люц ии
«лафа»
—
с лово
низкое,
отре -
ченное_и
тем
более
привлекательное
в
прям ом
разговоре
«без дураков» .
Дал ь
за ре гис триро вал
это
слово
с
производными
и
с
отметкой,
что
на
юге
произносится
«лахва».
А
Бодуэн
де
Куртенэ
вписал
только
(по «Дополнениям
к
опы ту
великорусского
областного
словаря»)
с
поме тк ой
«курское»:
—
Об
масленой
бы ла
нам
лахва,
рос кошь,
довольство
в
пище.
Никаких
других,
оч ень
бое вы х,
как
мы
видели
(Щедрин), применений он не дает.
Это
слово
нелит ерат у рно е.
В
Словаре
ИАН
1847—1867 годов: «Лафа
—
пр ибыл ь;
успех;
удача»
с
пометой
«простонар.».
В
первые
годы
Революции
оно
именно
поэтому
демон­
стративно
утверждается,
как
многие
другие
«нелитера ­
т ур ные»
слова.
Я
узнал,
удивился,
сказ ал:
«Здравствуйте,
Александр
Блок.
Лафа
футуристам,
фр ак
старья
р аз лазит ся
каждым
швом...»
...К ругом
тонула
Россия
Блока...
(Маяковский,
«Хорошо!»)
Нелитературные
«разлазится»
и
«лафа»
и
там
же
о
библиотеке
Блока,
кот орую
только
что
сожгли
в
деревне.
«Лафа»
играет
важную
р оль
в
этом
историческом
вы­
яс не нии
отношений
с
Россией
Блока
и
в
споре
о
литера­
268


туре,
ее
призвании
и
н азн ач ении,
и
о
всех
стар ых
библио­
теках.
Это
во все
не
знач ил о,
что
«лафа футуристам»! Когда
Маяковский
п исал
эту
поэму
в
1927 году,
он
уже
з нал
это
впо лне
от ч ет ливо.
Но
он
любил
вспоминать
о
том,
уже
далеком,
времени,
когда
ему
нравилось
так
выражаться.
«Лафа»
и
сейч ас
живое
слово
разговорного
языка.
Но
оно
уже
утратило
свою
п оле мичн ос ть,
никого
не
дразнит.
Из
ли те рат урн ого
языка
оно
из гна но
—
и,
по- вид имо му,
бесповоротно.
ДАЕШЬ!
Если
в
пальцах
зап ряталс я
нож
И
зра чки
открывала
настежыо
месть,
Это
время
завыло:
даешь,
А
судьба
о твеча ла,
послушная:
есть!
(Хлебников)
Во
многих
и ссле до вани ях
(например,
у
А.
Селище ва
и
у
А.
Мазона)
указывалось,
что
знаменитое
«даешь!» пер ­
вых
лет
Революции
пошло
от
этих
сти хов
Хлебникова.
Но,
по
всем
п ри знак ам,
оно
в
народном
словоупотреб­
лении
не
б ыло
свя зан о
с
Хл е бнико вым
и
не
звучало
как
ци тата.
Это
естественная
народная
диалогическая
форма
(ср. «Пошел!», «Взяли!» и т.
д .), то,
что
в
поэ тик е
н азы­
вается
прол епсис ,
то
ес ть
присоединение
качества,
кото­
рого
еще
нет,
но
к ото рое
непременно
возникнет
из
данно­
го
действия.
Пролепсис
очень
характерен,
кон ечн о,
для
яз ыка
людей
революционной
эпохи.
Хлебников
о дин
из
первых
сказа л
по-новому
это
слово.
«Даешь!» в первые годы Революции
—
пароль
пере­
до вых
б о рцов.
—
Да ешь!
Авроровцы
на
митингах
гнали
с
трибун
кадетов,
меньшевиков,
эсеров...
Кричали
д ружн о : «Долой
войну!
До лой
бу р жу азию!
Долой
министров-соглашате­
лей!
Даешь
Ле нина !» (П.
Белашев,
председ.
с удк ома
«Аврора». «Воспоминания». «Новый
мир», 1955, No 1)
—
Даешь
и
—
гв оз дь! (Артем Веселый, «Огнен­
ные
реки»;ср.
у
нег о
ж е : «Рвай -д авайЬ).
—
И
если
показывался
дымок,
деревня...
нач ин ал ась
269


дикая
скачка
на
дымок,
на
околицу
—
с
пиками
нап ер е­
вес,
с
криками
«дае - о- ошь!» (Малышкин, 1—50)
—
Даешь
родину?
—м ало ...
Ут роим
жадность
священную!
См и рно!
Парад
всемирный!
(Бражнев, «Поход», 1920)
Арм ия
КОМ СОМ ОЛ ЯТ
—
это
—
даешь
—
и
баст а!
Н адо
ле са
и
поля
в
рук и
стальные
сграбастать...
(Жаров,
поэма
«Комсомолец»)
—
Клёш,
Самару
да е ш ь! (Гражданская война,
бои
с
колчаковцами
и
учредиловцами,
обосновавшимися
в
Сама ре)
—
Даешь
Вар шаву !
—
война
с
б ело поля кам и.
—
Даешь
Ев роп у! («Трест ДЕ»
—
пье са
И.
Эрен­
бурга)
Входит
моряк
—
Седых
Алексашка:
сиськи
в
сетке,
аховый
клё ш,
ширью
м орск ой
на
груди
тельняшка
—
Даешь!
(Сельвинский, «Улялаевщина»)
Ящ ик
с
револьвером,
аховый
клеш,
грудью
ходит
зы бь
распросиняя
—
Даешь!
(Там же)
Рифма
сам ая
оч евид ная :
к лёш
—
даешь!
Ср.
у
Н.
Тихонова:
Когда
тысячи
к рик нули
слово
«отдай!»—
Урагана
сильней
оно.
(«Перекоп»)
«Даешь!» становится и названием комсомольского
журнала.
Оно
пр имен яет ся
иногд а
очень
неосмотрительно.
270


А.
Селищев,
о тме чая,
что
«чрезвычайно интенсивным
о каз ался
ф лот ский
ком ан дный
термин
«даешь!», при ­
водит
тако й
пугающий
пример:
—
Даеш ь
д евчат !
—
за гол овок
статьи
в
«Универси­
тетской
п ра вде», 1925, No 1.
И
только
в
самой
ста тье
уже
раз ъясн яетс я
более
или
менее
серьезно:
даешь
девчат
в
комсомол.
(«Язык рево­
люционной
эп охи »)
«Марш -п л ак ат»
Сергея
Третьякова:
Долой
банкиров!
До лой
р астя п!
Рабочий
мира,
даешь
Октябр ь !
(«Известия», 7/Х1 1923
г.)
Здесь
уже
есть,
однако,
спе циаль на я
мотивировка:
это
марш-плакат;
это
слово
из
п лакат а.
—
Ему
хотелось
с тать
на
свое
место
в
стр ой,
б ро­
ситься
вместе
со
всеми
и
кри чать
отчаянное
слово
«даешь!» (В.
Кин, «По ту сторону»)
«Отчаянное слово»
—
оно,
очен ь
пр ивычно е ,
уже
о ста­
н овле но,
разглядывается
и
о цен ивае тся.
Разворачивается
оче нь
хар актерн ая
полемика
и з-за
это го
слова
«даешь!»
Демьян
Бе дный
пи сал
в
1924 году:
Обзавелися
мы
«советским», «красным»
снобом,
к ото рый
в
ужасе,
охваченный
ознобом,
глядит
с
гр имасо ю
на
на шу
мо лоде жь
при
гром ов ом
ее
—
«даешь!»
И
стави т
пр иго вор
брезгливо-радикальный
на
к лич
«такой не музыкальный» ...
Только
сн обам ,
мол,
не
по
ду ше
это
громовое
слово!
И
по
тому
или
иному
отн оше нию
че лове ка
к
этому
слову
можно
определить,
наш
он
или
не
на ш.
Но
уже
скоро
это
громовое
сл ово
утрачивает
сво ю
привлекательность
и
для
самых
передовых
людей,
оно
вызывает
принципиальные
возражения,
демонстративно
отклоняется
как
недостаточно
тре зв ое
и
серьезное.
—
Ал ек сей
(сорвался). Д а еш ь!
Старый
матрос.
Что
даешь,
как
даешь,
где
271


даеш ь? (Иронически. }
«Даешь!» (Вс.
Вишневский,
«Оптимистическая трагедия»)
Для
Ал ек сея
это
уже
срыв.
А
старый
матрос
пойма л
его
на
«даешь»
и
с
особым
удовольствием
задер жи ва ется
на
этом
слове,
рассматривает
и
раз о блач ает
его
как
уже
не
соответствующее
действительности,
повторяет
его
иро ­
нически
и
в
кавычках.
Это
—
очень
выразительный
диалог
и
для
самого
Вс.
Вишневского.
Еще
н едав но
ему
самому
оч ень
нравилось
это
слово!
Экзамен
на
зрел ост ь
на
слове
«даешь».
У
Маяковского
в
1928 году
—
«Даешь изячную
жизнь !»
Хлюст,
сивый
м ер и н, «ползающий в ногах у старья»,
приспособил
для
своих
«лозунгов»
отчаянное
слово
гр а­
жданской
войны.
В
«Золото м теленке»
И.
Ильфа
и
Е.
Петрова
Север­
ный
укладочный
городок
идет
навстречу
Южному;
в
определенном
месте,
и
раньше
ср ока,
про из ойде т
смычка
вновь
уложенных
в
пустыне
путей.
На
месте
торжества
все
приготовлено
к
встрече
победителей.
—
В
голове
Южного
городка
висел
п л ак ат: «Даешь
С е в ер!», в голове Северного
—
«Даешь Юг!»
Рассказывается
об
этом
по
ходу
дела,
но,
конечно,
оче нь
нежно
и
с трого,
на
великолепном
и
реальнейшем
о сн ова нии,
звучат
оба
«даешь!», как и великая « смы чк а»
в
первоначальном
своем
з начени и
и
в
н овом
одновре­
менно.
И.
Ильф
и
Е.
Петров,
очень
зл ые
сатирики,
ум ели
б ыть
и
оче нь
не жными.
Замечательно
ярко
исполнены
в
сер един е
30-х
годов
«даешь!» и «смычка»
—слова,
которые
уже
сделали
с вое
де ло
и
отгремели.
Слово
уходит.
Оно
возвращается
в
годы
В елик ой
Отечественной
войны,
но
только
в
речи
солдат
и
в
пл акат ах
и
ник огд а
—
в
приказах,
больших
политических
документах,
как
это
б ыло
в
гражданскую
войну.
Сейчас
оно
уже
только
воспоминание.
Так
гов орил и
в
свое
время
«братишки», а снобам это не нравилось...
И
вот
оно
уже
получает
новые
применения,
снова
демонстративно
утверждается,
как
очень
много
пер е жив-
272


шее
уже
в
эпоху
Революции
и
поэ то му
вдво йн е
д ор огое
слово:
...Плакат удался,
в
самом
деле,
мне
бы ли
как
раз
по
нутру
на
фоне
тайг и
и
метели
два
сл ов а: «Даешь Ангару!»
Пускай,
у
вагона
помешкав,
всего
не
умея
п ос тичь,
зеваки
г лазе ют
с
усмешкой
на
этот
пр он зи тель ный
кли ч.
Ведь
это
ж
не
нм
на
потеху
по
да ль ним
дорог а м
стр аны
сюда
докатилось,
как
эхо,
словечко
гражданской
вой ны.
Мне
смысл
его
дорог
ядреный,
желанна
его
кра сот а.
От
э того
слова
бароны
бежали,
как
черт
от
кр ес та.
Ты
сильно
его
понимала,
тридцатых
год ов
молодежь,
когда
беззаветно
орала
на
митингах
наш их : «Даешь!»
Винтовка,
ку мач
и
лопата
живут
в
э том
слове
большом.
Ну
что
ж,
что
оно
грубовато,
—
мы
в
груб ое
в ремя
живем.
Я
прот ив
словечек
соленых,
но
рад
побрататься
с
таким:
ве дь
мы-то
совсем
не
в
са лона х
историю
на шу
творим.
Ведь
мы
и
доныне,
однако,
живем,
ни
черта
не
боясь.
Под
тем
восклицательным
знаком
Сов етс кая
власть
ро дил ась !..
Наш
поезд
все
катит
и
катит,
с
дороги
его
не
свер неш ь.
И
ночью
гори т
на
пл акат е
воскресшее
сло во
—
«Даешь!»
С тих от во рение
Ярослава
Смелякова
«Даешь!» при ­
шлос ь
привести
почти
полно с ть ю,
потому
что
оно
пре­
красно
говорит
о
том,
что
произошло
в
самом
деле
с
этим
«словечком гражданской войны».
]8 Л.
Боровой
273


А НТ ИМОНИЯ
У
Даля
ест ь
только
терминологическое
значение
эт ого
слова:
—
ж.
сурьма,
ископаемое.
Это
особ ый
металл,
нахо­
димый
в
со лях
и
др.
соединениях.
Антимонное
ви но,
рвот­
ное...
В
Словаре
ИАН
1847—1867 годов категорически:
—
Антимония
—
см.
сурьма.
Но
слово
уже
жило
в
то
время
в
др уго м,
очень
широ­
ком
прим ене нии.
—
Да,
да,
рассказывайте,
разводите
мне
антимонию-
т о! (Лесков, «На ножах», 2—3)
Этимологизаторы,
старые
и
новые,
много
потрудились
над
тем,
чт обы
как-нибудь
св яз ать
сурьму
с
эт им
с лов еч­
ком.
Михельсон
прив од ит
довольно
длинный
рассказ
из
XV века о настоятеле одного монастыря,
кот орый ,
заме­
т ив,
что
свиньи
жиреют
от
употребления
сурьмы,
хоте л
испытать
действие
сурьмы
на
организм
монахов;
однако
монахи,
приняв
сурьмы,
вскоре
умирали.
Это
да ло,
мо л,
по вод
назвать
сурьму
anti-moine (против монахов).
Во
французском
языке ,
однако,
никакого
«анти-му а н»
в
эт ом
см ысле
нет.
Но
оно
из давн а
существует
в
английском
язы ке
—
в
на шем
знач е нии
и
применении...
«Антимония»
зна чится
в
зн аме нит ом
сл овар е
д-ра
Джонсона
(конец XVI1I ве­
ка) .
Современный
исследователь
Дж.
Уинсатт
по
этому
поводу
пишет:
—
Названия
химических
веществ
в
словаре
Джонсо­
на
представляют
со бой
мешанину
учен ого
с
простонарод­
ным ,
аммон ия
с
антимонией.
(«Философские сло­
в а», 1960)
Ант имо ния
—
простонародное
слов о,
кот орое
высмеи­
вает
всякие
аммонии,
то
есть
ложную
и
напыщенную
уче­
нос ть,
бесплодную
«латынь».
Такую
роль
играла
и
у
нас
«антимония».
По
всем
пр изна к а м , «антимония»
полюбилась
народу
как
словечко
с
характерным
внутренним
столкновением.
Начинается
оно
с
анти-,
бо евой ,
мо жно
сказать,
великой
ч асти цы
(ср .
а нтином ия), которая не раз становилась и
с ам осто ятел ьным
словом,
вступала
в
сам ые
различные
«сложения»
и
«сочетания» .
В
этих
со чет ания х
отражены
274


чуть
ли
не
все
важнейшие
этапы
нашего
общественного
р а звития,
борьбы
нов ого
со
старым.
Но
в
«антимонии»
за
этим
великим
а нти-
сл еду ет
нечто
совсем
нич его
не
значащее,
звучащее,
однако,
очень
пр о тяжно
и
почтенно.
И
все
вместе
со здает
впе чат ­
ление
какой-то
надуманной
и
ненужной
сложности.
В
язык е
нашей
эпохи
это
очень
активное
слово.
.
—
Рабочий
не
хочет
заниматься
а н тим оние й...
(Глад ­
ко в , «Цемент», 3—2)
—
Если
охота,
разводите
с
ними
ант имонии...
(Там
же)
И
т.
д.
и
т.
д.
«Антимония»
стала
наро д ным
словом,
которое
очень
хорошо
приканчивает
всякую
схоластику,
претенциоз­
ную
тягомотину,
начетничество,
талмудизм,
пиф агор ию ,
мертвую,
се рую
и
бесплодную
«теорию».
УЧЕ(О)БА
Это
с лово,
которое
не
раз
объявляли
неологизмом
со­
ветской
эпохи,
—
очень
ст аро е.
У
Дал я
оно
з начи тся
с
пометками
«вор.», то есть воро ­
нежс ко е
—
«учба»; «учеба
—
нв г.», «учеба
—
ку р.», то
есть
о бл астн ое.
В
ли тера ту ре
оно
встречается
не
раз
как
слово
крестьянского
разговорного
языка,
без
особого
местного
прикрепления.
—
Ку да
тут
ид ти !..
Скучно
и
холодно
зимой!..
И
ре­
бя та
как
нельзя
лу чше
зна ли
это,
и
поэтому
они
терпе­
л иво
сидели
в
учительских
избах
и
беспрекословно
за ни­
мались,
как
это
харак те рн о
названо
сельским
народом,
учобой.
—
Что
это
был
за
страшный
и
дикий
гомон,
которым
непременно
обусловливается
хорошая,
настоящая
учоба!
(Левитов, «Сельское учение», 3)
—
И
давно
бы
пор а,
говорила
Дарья,
какая
тут
учо­
ба!(Г.
Усп енс кий , «Из памятной книжки»)
Особенно
характерно
применение
этого
с лова
у
пи­
сателя-народника
С.
Коронина-Петропавловского
в
его
«Рассказах о парашкинцах» .
Либеральный
поме щ ик
пр едл аг ает
зем ско й
упра ве
основать
в
Парашкине
школу;
другой
пом ещ ик
говорит,
что
это
будет
бе сп ло дная
трата
общественных
денег ,
по­
18*
275


то му
что
парашкпнцы
все
равно
не
захотят
учиться,
они
невежды
по
природе.
Фрол,
гласный
от
крестьян,
к оторы й
всегда
молчал
и
за
это
был
даж е
прозван
Безгласным,
на
этот
раз
высту­
пил ,
и
очень
гор ячо:
—
Невежество
—
это
так,
но
нев еж ество
на до
учи ть,
у чеба
ему
надобна.
(«Безгласный»)
Слово
приобрело
у
него
переходное
значение,
оно
очень
активно,
наступательно.
«Учеба»
бы ла
широко
распр о стр аненным
в
крестьян­
с ком
быту
словом,
ко торое ,
однако,
не
д опус кал ось
в
ли­
тературный
язык.
После
революции
«учеба»
в пер вые
стано в ится
ли те­
ратурным
словом,
входит
в
официальную
формулу
(«от­
править
на
учебу»).
Вся
вели к ая
работа
теоретической
переподготовки
людей,
которые
уже
практически
делали
Революцию,
в
том
чис ле
и
культурную
ре в олюци ю,
об о­
значается
эт им
большим
и
важным
с лов ом.
Оно
утверждается
настойчиво
и
при нципиаль но
вме­
сто
сл ишко м
тихого
и
обще го
«учения»
и
«просвещения»
и
прямо
против
«просветительства»,
которое
связано
с
плохими
историческими
во с помина ния ми
и
по
самой
с во­
ей
форме
и
да же
по
звучанию
как
бы
высокомерно
и
бл а­
готворительно.
—
Не пок орна я
ск р ипит
учоб а...
[по теплушкам] .
(Д.
Фу рма нов , «Чапаев», 1)
—
А
какая
польза
деревне
от
тв оей
уч ебы!
Не-с-ет,
ты
бы,
как
сам
деревенский,
в зял
от
города
учебу
да
де­
р евне
ее
и
отдал.
(П.
З ам о й ский , «Лапти», 2—1)
—
Пойдет
Анн уш ка
в
учебу,
а
в
хо зяй стве
од на
пам-
ро з ь...
(Федорович, «Медный Сысой», 4)
В
«учебе»
привлекает
и
убеждает
самое
ее
звучание,
ударное
о
(или ё)
после
шипящего,
тяжелый
суффикс
(ср.
ходьба,
злоба
и
т.
д .); в ней слышится:
на до!
Сам ая
хара кте рная
фо рму ла
это го
построения,
этой
«установ ­
ки»: злой на учебу.
Горький
в
1930 году создает журнал « Ли те ра т у рна я
уч е ба» . «Нел и тературн ое»
слов о
сознательно
применяет­
ся
к
ли тер атур е!
Именно
«учеба», а не какие-ни бу дь
курс ы,
сем инары ,
институты
по
ли тера тур е,
слову,
живому
слову,
которые
возникли
в
большом
количестве
ср азу
же
п осле
Октября
и
бывали
иногда
то же
несомненно
полемичны
по
са-
276


мой
своей
методологии,
методике
и
применяемой
в
них
терминологии.
Особенно
характерен
был
в
э том
отноше-
ни
«Институт живого слова», который работал в 1918 го­
ду
в
Петрограде.
Там
и зуча ли
в
первую
очередь
эй доло-
логию
по
следующей
программе: 1)творецитворимое;
2) аполлинизм и дионисианство; 3) закон троичности и
ч е т вер ично с ти ; 4) четыре темперамента и 12
б огов
к аж­
дой
ре л иги и ; 5) разделение поэзии по числу лиц предло­
ж ени я; 6) время и пространство и борьба с ними; 7) воз­
можность
поэтической
машины.
Конечно,
это
б ыла
у
Горького
оче нь
полемическая
«учеба», в противовес таким институтам,
как
это т
ИЖ С.
У
Горького,
который
сам
так
упо рно
боролся
с
за сор е­
нием
обще ли тера турног о
языка
местными
и
низк им и
сло­
вам и
и
всякого
рода
жаргонизмами!
Но
уже
скоро
это
слово
стало
ощущаться
именно
как
жаргонное.
Самое
его
звучание,
которое
когда-то
больше
всего
пр ивл ека ло
в
э том
слове,
теперь
уже
каза ло сь
то­
порным,
не
соответствующим
своему
назначению.
—
Что
ж
остае тся
нам,
которым
нет
тридцати?
—
не­
годовала
Зина .
—
Любовь
и
учеба,
—
уныл о
заключал
Сеня.
—
Учеба
и
любовь.
(Кочетов, «Журбины»)
До ста точ но
поставить
рядом
оба
эти
слова,
чт обы
ста­
ло
ясн о,
какая
это
безрадостная,
унылая
вещь
—
уче ба.
В
1952 году против этого слова выступил Ф.
Глад­
ко в,
ко то рый
в
св ое
время
очень
горячо
ут вер ждал
в
ли­
тературе
самы е
пр ямые ,
пусть
коря вы е
и
дико в атые ,
но
зато,
мол,
решительные
и
честные
слова
(и этим очень
огорчал
Г ор ьк ого).
Ф.
Гладков
писал:
—
На ряду
с
жеманностью
и
наигранностью
в
языке
актеров
со
сцены
сл ы шатся
и
грубые
провинциализмы.
Так
вош ло
в
обиходный
словарь
театра
нелитературное
слово
«учеба» .
Пр авда,
оно
ст ало
оч ень
распространен­
ным
и
среди
интеллигенции,
не
гнушаются
им
и
сам и
лингвисты.
Но
ведь
театр
п риз ван
быть
пропагандистом
чи стого,
образцового
ли те ратурн ог о
языка;
он
обязан
очищать
текст
пь ес
от
нелитературных
слов ,
а
актеры
должны
избегать
да же
в
личном
разговоре
таких
слов
и
выражений
и
тем
сам ым
внедрять
в
яз ык
массового
зри те ля
твердую
литературную
форму
словоупотребле­
ния.
Еще
В.
И.
Ленин
восставал
п ротив
слова
«учеба»,
277


вс кр ывая
его
отрицательный
смысл,
как
м уш тры.
В
ли­
тературе
это
слово
никогда
не
уп от реб лялос ь.
А
чудесное,
очень
красивое
слово
«учение»
заб ыто.
Народ
л юбил
и
уважал
это
слово.
Прекрасно
звучит
пос ло вица : «Уче­
нье
—
свет,
а
неученье
—
тьм а»
ил и: «Повторенье
—
мать
ученья».
У
Пуш кин а: «Чтение
—
вот
лучшее
у че ние».
Попробуйте
заменить
в
эти х
афоризмах
«ученье» «уче ­
бой»
—
выйдет
непр ия тно
и
смешно.
Один
из
лин гв ист ов
оправдывал
употребление
это го
с лова
(«учеба») тем,
что
пр илаг ат ельно е
от
«ученья»
имеет
в
суфф иксе
букву
«б»
—
учебный.
Но
в едь
от
существительного
«лечение»
прилагательное
будет
иметь
ту
же
форму
—
«лечебный».
О днако
мы
не
гово ри м
«лечеба» . ( Пись м о
в
р едакцию
«О языке на сцене и экране». «Советское
ис кусс тв о»,
17/У 1952 г .)
Многое
в
этой ,
как
в сег да,
страстной
тираде
Ф.
Глад­
кова
неточно.
Слово
«учеба»
ник огд а
не
бы ло
литературным,
но
оно
уп от реб лялос ь
в
язык е
народа
и,
совершенно
законно
и
удачно,
—
в
яз ыке
литературы
(см.
выше,
у
К ар онина ).
Лен ин
восставал
против
муштры,
зубрения
и
начет­
ничества,
которое
напра сно
н азы вают
учебой.
«Учение»
—
совершенно
очевидно
—
с лово
другого
калибр а
и
стил я,
другое
слово.
(Ср.
служба
и
служение).
Иногда
в
шутку,
по
аналогии
с
«учебой», мы говорим
«лечеба»; но это словечко и не имеет претензий на то,
чт обы
с тать
литературным...
Ма ло
ли
как
обламываются
и
пр им еняю тся
в
шутку
слова!
В
журнальной
полемике
по
поводу
уч ебы
следует
отметить
выс т упле ние
М.
Фи дл ера
(«Новый мир», 1954,
No4):
—
Ме ня...
удивило,
почему
сл ово
«учеба»
объявлено
«вульгарным провинциализмом», «диалектным» .
С лово­
образование
с
суффиксом
«б»
расп ростра не но
и
з акон о­
мерно
в
русском
я зы ке...
Нет
никаких
оснований
так
сурово
относиться
к
ясному,
законно
русскому
слову
«учеба».
Во
многих
случаях
слова
с
суффиксом
«б»
бо­
лее
поздние,
бо лее
распространенные.
Они
вытесняют
пр ежн ие
и
в
смысловом
отношении
—
они
обыденнее,
бли же
к
жиз ни.. .
Но
учеба
сегодня,
вне
всякого
сомнения,
ощущается
как
н езако нн ое
снижение
ва жно го
пон ятия .
Пра в
Ф.
Гладков,
когда
он
гов орит ,
что
это
слов о
уже
пло хо
278


звучит
(«Письмо в редакцию»
б ыло
посвящено
вопросам
орфоэпии)
во
вс ех
смыслах.
Оно
утратило
свой
п олем и­
ческий
пафос
и
опустилось.
Оно
уже
не
соответствует
и
не
подобает
де йстви тел ь но сти
и
нашей
новой
стилисти­
ч еской
мере.
Настоящее
«учение»
требует
специальных
институ­
то в.
И
по
литературному
делу
необходимы
именно
ин­
сти туты,
которые
включат
в
с вой
уче бны й
план
кое-что
даж е
из
программы
Петроградского
института
живого
сл ова
1918 года ...
Литературный
институт
при
Союзе
пи­
сателей
так
и
называется
Литературным
институтом.
Наш
журнал
по
вопросам
теории
литературы
«Вопро ­
сы
ли те рат уры»
вве л
в
1959 году на своих страницах
отдел
«Литературная учеба» . А в
No
1 этого журнала за
1962 год уже было объявлено: «С этого номера отдел
литературной
учебы
бу дет
наз ы вать ся
«Мастерство писа­
те ля».
Это
б ыло
не
только
оч ень
своевременно,
но
и
оче нь
спр ав едли во
по
существу.
Почти
все
авторы
ст атей
этого
отдела
ст арал ись
как
можно
дальше
уй ти
от
«учебы».
Отдел
этот
с
большим
правом
уже
давно
можно
б ыло
наз ва ть
«Против литературной учебы».
По
специальному
ук азан ию
А кадем ии
педагогических
нау к
слово
«учеба»
изг нан о
из
всей
педагогической
лите­
ратуры.
«Учеба»
ста ла
уже
жаргонизмом
—
и
а рха изм ом.
ИНОСТРАННЫЕ
В
языке
утверждались
все
«хорошие», то есть цен­
н ые,
неисчерпанные
и
плодотворные
слова,
в
том
числе
и
иностранные
по
своему
происхождению.
Всегда
в
таких
с луч аях
Л енин
дав ал
тут
же,
рядом,
и
сво и
неподражаемые
переводы
ино ст ра нных
сл ов
на
рус ск ий
язык .
Иностранное
сл ово
стояло
рядом
с
соответствующим
русским.
И
уже
самое
сопоставление
высокого
звуча ния
иностранных
слов
с
привычным
звучанием
русских
слов,
о знача вши х
то
же
самое,
с&мое
это
соответствие
создава­
ло
необычайно
плодотворный
ход
мысли.
Оказывалось,
что
ино ст ранно е
слов о
нисколько
не
таинственно
и
не
страшно;
что
люд и
в
других
странах
о
том
же
мечтал и


и
ду мали ;
что
все
можно
точно
и
остроумно
и
с
огром но й
поль зо й
для
общего
дел а
перевести
и
на
наш
язык.
Это
бы ла
сам а
по
себе
з амечат ел ь ная
школа
интер­
национализма.
Вспомним
поразительные
по
гл уб ине
и
благородству
слова
Белинского:
—
В
э том
действии
вид на
спр аведл иво ст ь. ..
Как
бы
в
награду
за
понятие,
р ожде нное
народом,
переходит
к
другим
народам
и
слов о,
выражающее
это
понятие...
Это
—
в
рецензии
Белинского
на
«Карманный сло­
варь
иностранных
слов,
вошедших
в
состав
рус ского
я зы­
ка»
Н.
Кириллова
—
М.
Пе траш евс ког о,
ил и,
как
н азы­
вал
ее
сам
П ет раш е вс ки й, «Энциклопедию понятий,
вне­
се нных
иностранной
образованностью
в
рус скую
ли тера­
ту ру».
Но
одновременно
с
новым,
широким
и
демонстратив­
ным
включением
в
язык
многих
боевых
иностранных
слов
с
первых
же
дн ей
революции
нач ал ась
борьба
за
очи ст ку
русского
языка
от
бесполезных
иностранных
сл ов
(зна­
менитые
ле нинские
«Размышления на досуге», то есть
при
сл уш ании
речей
на
собраниях
—
«Об очистке русско ­
го
язык а»).
На
второй
же
ден ь
пос ле
Октябрьского
переворота
Ленин,
по
свидетельству
со вр еменник о в,
говорил:
—
Ну,
теперь
на до
уч ит ься
писат ь
по- русск и.
Теперь
это
не
подпольная
женевская
газета,
уп ра влять
будем
громадным
народом,
и
надо
писать
русс ки м
языком.
(«Стенограммы Первого Всесоюзного совещания рабо ­
чих
корреспондентов», стр.
33)
Призыв
Ленина
«писать по- рус ски »
пронизывал,
по
само му
смыслу
вещей,
всю
деят ель н ость
правительства,
которое
стремилось
раньше
всего
быть
пон ятны м
народу
и
в
э том
чер па ло
свою
неср авненну ю
си лу.
Уже
в
1927 году академик С .
Н.
Обнорский
отмечал:
«русификация нашего литературного языка. ..
п р одол­
жается
и
в
наши
дни ». (Сб. «Русская речь», новая серия,
1, 1927)
Это
бы ло
очень
смелое
тогда
и
даже
как
бу дто
пар а­
доксальное
утверждение!
Еще
очен ь
не да вно
почти
все
и ссл едов ател и
отмечали
засорение
русского
язык а
ино­
странщиной
как
чуть
ли
не
главную
особенность
«совре­
280


м енно го
языка».
И
ссылались
при
э том
на
Ленина,
на
ту
же
за ме тку
Ленина...
Все
дальнейшее
ра звитие
русского
языка
подтвердило
это
очень
дальновидное
замечание
С.
Н.
Обнорского
(речь идет не только о лексическом составе языка,
но
и
о
синтаксисе).
Нач алас ь
всеобщая
русификация
литературного
язы ­
ка,
а
иностранные
сло ва
начинали
у
нас
новую,
рус с кую
жиз нь.
Они
подвергались
замечательной
обработке;
са­
мые
лучшие
из
них
впервые
стал и
в
России
из
отвлечен­
ных
понятий
и
.только
возможных,
«потенциальных»
с лов
—
реальностью
и
делом.
Эти
же
иностранные
слова
потом
не
раз
возвраща­
лис ь
в
страны
своего
происхождения
уже
как
русские
слова.
Достаточно
напомнить
о
коммунизме,
о
коллекти­
в изации ,
об
интеллигенции
и
многих
д руг их,
которые
стали
для
всего
м ира
русскими
словами.
Ленин
писал
в
1919 году:
—
Это
поня тие
[пролетарская диктатура]
составляло
раньше
неведомую
к нижн ую
латынь,
како е-т о
сочетание
трудно
по нятн ых
с лов ...
И
наша
гл авная
з аслу га
за
истекший
год
заключается
в
том ,
что
мы
перевели
эти
слова
с
не пон ят ной
латыни
на
понятный
рус ск ий
язык.
(28—112)
Гла вна я
заслуга!
Хорошо
известно,
какой
смы сл
имели
в
прош ло м
и
боязнь
инос тр а нщ ины,
каз енная
охрана
яз ыка
от
оп ас­
ных
заграничных
с ло в-по нят ий,
даже
зап р ещен ие
таких
слов
в
административном
по р ядке,
—
и
огр омн ое
к
ним
влечение,
по
разным,
иногда
противоположным,
мо тива м
в
«обществе».
Сейчас
отношение
к
инос тр а нным
словам
становится
раньше
всего
спокойным.
Многие
иностранные
слова,
малоизвестные
или
совсем
неизвестные
народу
прежде,
стали
очен ь
важными
инст ­
рументами
политиче с к ой
и
экономической
жизни.
«Декадент», «декадентство»
еще
до
Революции
бы ло
переведено
на
русский
я зы к: «упадочник», «упадочниче­
ство». У А.
Измайлова,
например:
—
Пушкин
б еспо щадно
высмеивал
яз ык
Кюх ельб е­
кера.
Повернулось
колесо
истории,
и
яс н ость
кюхельбе-
281


керовского
языка
стала
идеалом
для
современного
[1910]
жа лк ого
бреда
упадочника,
(«Трагические антитезы»)
Р ечь
шла
о
«Симфонии»
Андрея
Белого.
После
Ок т ября
в
полемике
с
декадентством
во
вс ех
его
форм ах
оно
обозначается
неизменно
словами
«упа ­
д о чн и че ст во», «упадочник»
и
т.
д.
Предполагалось,
что
так
проще ,
яснее,
нагляднее.
Но
вот
уже
давно
«упадочник»
и
«упадочничество»
ф акти ч ески
отброшены.
Декадент
так
и
называется
дека­
де нтом.
Это
лучше
и
более
по-русски,
чем
надуманное
«упадочник»
—
од но
из
тех
русских
слов,
которые
иност-
раннее
иностранных.
Мн огие
иностранные
тер ми ны
те х ники
и
спорта
в ошли
в
язык
вместе
с
грандиозным
перевооружением
всего
на­
шего
хозяй ств а
и
получили
у
нас
новую
эм оцио на льну ю
окраску
(ср .
«комбайн»
или
«конвейер»
и
т.
д.).
Совершалось
в елик ое
техническое
перевооружение
нашего
хозяйства,
и
по
ходу
дела
в ошли
в
наш
язы к
очен ь
многие
иноязычные
т ех ническ ие
термины.
Все
они
п олучи ли
у
нас
новую
эмоциональную
окраску.
Ср.
осо­
бе нно
судьбу
те р мина
«конвейер».
У
Ал.
Толстого
(инженера по образованию):
—
Вам
приходилось
слышать
о
работе
над
кон вейе­
ром ?
Это
последняя
амер иканск ая
новинка.
Философию
работы
у
двигающейся
ленты
нужно
внедрять
в
массы.
Воровство,
убийство
должно
ка за ться
менее
преступным,
чем
с екун да
ра ссе янно сти
у
конвейера.
(«18-й
год»)
Конвейер
—
чудовище,
уб ий ца.
Вспомним
героев
Чап­
лина
у
конвейера.
Самое
слово
может
и
должно
вс ел ять
только
у жас
и
панику...
Оно
звучало
угрожающе
и
в
некоторых
произведени­
ях
советских
писателей
в
первые
годы
индустриализа­
ции...
Изв естно ,
как
звучит
это
некогда
стр аш ное
и
и но­
ст р анное
слово
сейчас
в
нашей
стр а не.
Гораздо
меньше
но вых
заимствований
в
сфере
не
тех ­
н ичес кой,
в
сфер е
новых
о б щест венных
и
эстетических
понятий.
Полная
противоположность
том у,
что
бы ло
до
Ре во люц ии.
И
в
советскую
эпох у
блистали
од но
время
фордизм,
фрейдизм,
урбанизм,
унанимизм,
бихэвиоризм
и
т.
д.
Конструктивисты
выдвигали
д аже
—-
конечно,
очень
по­
282


лемически
—
слово
Бизнес
с
большой
буквы,
с
одн им
«с»,
«по-рус с ки »
—
как
'великое и всеобъемлющее понятие,
как
глав н ое
слово
эп охи.
Но
это
не
име ло
и
не
могло
иметь
успеха.
Ушли
и
другие
слова
этого
рода.
Но
мы
уз нали
в
г оды
Революции
и
другие
иностран­
ные
слова
—
слов а
отчаяния,
недоумения,
злорадства
и
самозлорадства
и
слова
нен ави сти
к
су щест ву ющем у
в
капиталистическом
мире
«порядку вещей». Среди них бы­
ли
слова
с ил ьные
и
значительные.
Многие
такие
слова
(например, «маленький человек», «робот», «погибшее по ­
к ол ен ие», «сердитые (и ли
разгневанные)
мол од ые
лю ди»
и
д р.)
заняли
важное
место
в
на шем
язы ке,
но
подверг­
ли сь
замечательной
обработке.
Чудесно
изменилось
отношение
к
иностранщине
в
языке,
получил
нов ое
развитие
и
разрешение
еще
оди н
«проклятый вопрос»
лингвистики.
Проследим
и ст орию
некоторых
наиболее
интересно
обрусевших
в
на шу
эпоху
слов.
мит инг
У
Дал я
не
было
этого
слова.
Оно
б ыло
добавлено
Бодуэном
де
Куртенэ
только
в
издан ии
после
1905 года
как
но вое,
с
отметкой
«англ» .
Не
было
его
в
Сл ова ре
ИАН
1847—1867 годов .
Но
уже
в
1858 году московский генерал- губер н атор
Закревский
до но сил
ми нист ру
внут р е нних
дел
по
поводу
ба нк ета
в
Большом
театре
с
участием
пятидесяти
че ло­
век
крестьян,
который
затевал
зн ам ен итый
откупщик
Ко­
корев:
—
В
настоящее
время
для
назидания
и
вразумления
дворян
ну жны
основательные
и
зрело
обдуманные
проек­
ты
и
сочетания,
а
не
западные
мит инг и,
развивающие
де­
мократические
ид еи,
и
не
за стол ьн ые
р ечи
чес тол юби ­
в ого
купца,
к оторы й,
дел ая
себя
адвокатом
близкого
ему
по
крови
крепостного
сословия,
хоче т
выд вину т ься
впе­
ред
и
ста ть
во
гла ве
народа...
(Сообщение С.
К-
Шамби-
на го)
Честолюбивый
купец
пытался
прис во ить
слово,
кото­
рое
уже
бы ло
хорош о
из вест но;
оно
оче нь
ему
импониро­
вало
как
сл ово
люд ей
того
круга,
к
которому
он
тянул­
283


ся.
И
хотя
Кокорев,
как
и
те
дру г ие,
б ыли
св ои
лю ди,
слово
ка залось
Закревскому,
и
впо лне
основательно,
о п асным
по
своим
внутренним
возможностям.
А
Щедрин
защи щал
особы м
образом
«митинги»
в
борьбе
и
с
закревскими,
и
с
кокоревыми:
—
Отсюда
на ши
учтивости,
отсюда
наш и
журналь­
ные
и' не жу рна льные
м ечта ния
о
сближениях
и
общениях,
отсюда
различные
совещания
и
митинги.
(«Наша обще­
ств ен ная
жизнь», 1863)
—
Нет
у
ме ня
ни
митингов,
ни
парламентов,
зато
ес ть
La fille de Madame Angot («Дочь мадам Анго»
Леко ка)
в
трех
интерпретациях.
(«Недоконченные беседы», 1873)
Как
они
ни
убоги
и
робки,
эти
«митинги», это все же
более
похоже
на
общественную
жизнь,
чем
оперетка
с
канканом
и
пр.
В
те
же
годы,
когда
Даль
еще
мог
считать,
что
нет
такого
слова
в
живом
язы ке,
Толль
уже
приводил
его
в
своем
Настольном
с лова ре
и
осторожно
пропагандиро­
вал
это
понятие:
—
Митинг
(англ. )
—
1) народное собрание в Анг­
лии
и
Сев.-Америке,
цель
к оего
заключается
в
обсужде­
нии
обществ,
и
политических
вопросов.
Предмет
М.
воз­
вещается
печати,
объявлениями,
выставляемыми
на
ули­
ца х ; 2) так же назывался съезд диссентеров для отправ ­
ления
богослужения.
Д аже
во
втором
слу чае
ре чь
ид ет
как-никак
о
дис сен­
терах,
то
есть
по
определению
самого
Толля:
—
Прежде
конформисты,
н азв.
в
Англии
протест,
се кт.,
кои
отделились
от
господствующей
церкви
не
столько
учением,
скол ько
учреждениями
и
обрядами...
И
вообще
здес ь
все
необычайно
хара кте рно;
харак­
тер но
даж е,
что
Толль
сокращает
ради
экономии
места
и
что
пишет
полностью
в
своем
оче нь
сжатом
словаре:
—
наро д ное
со бр ание ...
обсуждение
обществ,
и
поли­
тических
вопросов...
не
столько
учением,
сколько
учреж­
дениями...
У
М.
Михельсона
в
его
«Крылатых словах»
—
«Свое
и
чужое»
—
под
«митинг»
только
оди н
пример
из
лите­
ратуры,
в есьм а,
вп р о чем., содержательный:
Прекрасны
м огут
быть
и
митинги
и
спичи,
И
М акедон ский
царь
до ст оин
пох ва лы;
284


Но
как
он
ни
велик,
а
прав
и
город ни чи й:
Нет
повода
ломать
и
стулья
и
столы .
Писал
это
князь
П.
А.
В язем ский ,
д руг
Пушкина,
в
старости,
когда
он
был
уже
у бе жденн ым
к о нсерват о­
ром
в
а нг лий ском
сти ле.
Так
у
него
и
«митинг»
стоит
рядом
со
«спичем», а все вместе объявляется чем - то
не­
сер ь езным ,
р епети ло вск им
(«Что так шумите вы!»).
По сле
этой
ед инс тве нной
цитаты
Михельсон
отсы­
лает
читате ля
к
словам
такого
же
несер ьез ног о
рода:
—
См.
Александр
М акедон ский
герой.
См.
с пич.
См.
стулья
лома ть.
А
К.
Победоносцев
в
те
же
го ды
п исал:
—
Изве стны
бурные
картины
выборных
митингов,
на
кои х
пускается
в
ход
оружие,
и
на
п оле
би твы
остают­
ся
убитые
и
раненые...
(«Новая демократия»)
Отношение
к
этому
сло ву
у
Победоносцева
оче нь
сер ь езно е.
Он
уже
долже н
разоблачать
«новую демокра­
тию»
с
ее
«западными митингами».
Слово
уже
сл ишко м
хорошо
известно,
и
оно
вместе
со
своими
непременными
ассоциациями,
коне чн о,
ненавистно
Победоносцеву.
В
1905 году « м ит инг»
уже
огромное
с лово.
Как
будто
свет
из
мрака
брызнул,
Как
будто
был
намек...
Толпа
пр осн ул ась.
Дико
взвизгнул
Пронзительный
свисток.
И
в
звоны
стекол
перебитых
Ворва лс я
стон
глухой,
И
человек
уп ал
на
пл иты
С
разбитой
голов ой .
...Й
в
тишине,
внезапно
в ставш ей,
Был
светел
круг
лица,
Был
ти хий
ан гел
про лет авш ий
И
радос ть
—
без
конца.
(Блок, «Митинг», 10 октября 1905
г.)
В
«митинге 1905 года», как писал Блок
в
д ругом
стихотворении
через
несколько
дней,
был
«лик свободы
я влен» .
—
...У ворот
«Аквариума»
л юдские
потоки
сталкива­
лись,
соединялись,
и
все
приветственно
махали
друг
др у­
гу
ша пками,
п ла тками,
что- то
радостно
кричали.
А
на
285


мит инге
—
страстные
речи
орат оров,
и
дождем
сыпались
в
шап ку;
что
по шла
по
кругу,
м едяки ,
се ребр яны е
моне­
ты,
бумажные
рублевки
—
«рабочие копейки»
на
ору­
жие .
Единодушие,
сл итн ость
воль.
(П.
Б лях и н, «Москва
в
огн е»)
И
д е ревня
узнала
то гда
это
слово
«митинг», —
чаще,
для
большей
важности,
митинг:
—
Черноусый
парень
в
сером
пиджаке
завел:
Встрепенулась
Рус ь
святая,
перекрестилась
в
од ин
миг,
и,
свободу
прославляя,
собрались
мы
на
митинг.
(С.
Се м ен ов, «25 лет в деревне»)
В
сл овар е
Павл енков а
в
из дан ии
1910 года,
чер ез
п ять
л ет,
толкование
слова
«митинг»:
—
Митинг
—
публичная
сходка
(английский термин);
м-ги
в
1905 г.
в
течение
сент ябр я—н оябр я
устраивались
повсеместно
в
России
городским
населением,
рабочими
и
крестьянами
и
сыграли
огр омн ую
роль
в
смысле
про ­
яс не ния
созн ан ия
народа,
критики
правительства,
популяризации
освободительных
во з зр ений.
Т еперь ,
в
1910 году,
в
год ы
реакции,
это
б ыло
уже
у
Павл енко ва
многозначительное
напоминание
о
то м,
ка­
кую
огромную
роль
и
в
каком
смысле
с ыгра ли
и
еще
мо­
гут
с ыграт ь
когда-нибудь
митинги.
Ми ти нги
к онч илис ь,
а
слово
жило,
и
манило,
и
вдохновляло.
После
1905 года уже и Бодуэн де Куртенэ должен
б ыл,
как
мы
уже
отмечали,
внести
это
слово
в
дал ев-
ский
«Толковый словарь живого великорусского языка» .
В
1917 году это иностранное и для миллионов людей
все
еще
новое
слово
стало
од ним
из
самых
акти в ных
в
народном
язы ке.
Частушка
тех
лет:
Эх,
истопталась
вся
подошва,
Изомлела
вся
нога-а,
Кажинный
день
хожу
на
сходку,
Митинга
да
митинга.
(М.
Б ар с уко в а, «Время на повороте»)
286


В
исторической
хро ник е
ЛА.
Борецкой
«Пир народ­
ный»:
—
И
мал ые
кучки
превращались
в
толпы.
Тол пы
—
в
митинги.
В
у ли чных
митингах,
как
в
пеленках,
рас­
правляла
с вои
слабые
члены
новая
жизнь.
Блок
записывал
для
себя:
—
Нагорная
проповедь
—
митинг...
(«Дневник»,
1917)
У
К-
Трен ев а
в
«На берегу Невы»:
—
Сергей.
Так
вот
и
брож у
по
мит инг ам.
Как
в
ле­
су.
За
день
больше
слов
услышишь,
чем
за
всю
жизнь.
А
черт
в
них
разберется...
откуда
и
к
чем у...
(IV)
Но
эти
вно вь
полученные
непоня т ные
слова,
в
конеч­
ном
счете,
очень
помогали
разобраться,
от куда
и
к
чему.
У
Ли дии
Сейфуллиной
—
митинг
в
маленьком
захо­
лустном
городишке.
Вдруг
набат!
—
Не
сумлевайтесь,
ба рын я,
это
на
митингу
соб и­
рают.
—
Как
на
митинг?
Почему
же
набат?
Кто
приказал?
—
Чем
печатную
о бъя вку
клеить,
бо льно
долго,
го­
ворит,
айда,
говорит,
жарь
в
колокола.
Все
п риду т.
Вот
и
ударили.
...Еще три
раза
б или
в
на бат.
С зыв али
эт им
древним
кли чем
горож ан
на
большевистский
митинг.
(«Путни­
ки», 1)
Временное
правительство
очень
хотело
бы
«ввести в
рамки»
митингование
в
армии.
В.
Антонов-Овсеенко
при­
водит
речь
сол дат а
Архипенко
в
Петрограде
в
апреле
1917 г.:
—
Во
внеслужебное
в ремя
только
разрешаются
ми­
тинги
и
вообще
свобода
слова.
А
кто
его
определит,
ко г­
да
«служебное»,
когда
«внеслужебное» ... («В револю­
ции»)
И
солдаты,
по-солдатски,
иногда
в
кровавых
сты чках
с
противником,
за щища ют
св ое
пра во
на
мит инг и,
защи­
щ ают
это
самое
гла вн ое
сейчас
з а воева ние
Революции.
Горький
в спо минал
позднее
в
письме
С.
Сергееву-
Ценскому:
—
В
20 г.
в
П ет ербу рге
я
был
на
митинге
глухонемых.
Это
нечто
потрясающее
и
дьявольское.
Вооб разите
толь­
ко:
сидят
б езгла сн ые
люди ,
и
безг л асны й
человек
с
эст-
287


ра ды
д елает
им
[доклад],
показывает
необыкновенно
быстрые,
даже
яростные
свои
пальцы,
а
они
вдруг
руко­
плещут.
Когда
же
кончился
мит инг
и
они
все
безмолв­
но
заговорили,
показывая
др уг
др угу
разнообразные
ку­
ки ши,
тут
уж
я
сбежал.
Неизреченно,
неизобразимо,
не­
доступно
ни
Св ифт у,
ни
Брегейлю,
ни
Босху
и
никаким
иным
фантастам...
В
сло во упо т реб лении
противника
и
обывателя
это
огромное
слово
«митинг», естественно,
всячески
унижает­
ся,
комк аетс я,
р аспи наетс я,
а
главным
образом
противо­
поставляется
серьезному,
н аст оящему
де лу.
У
Н.
Никандрова
в
сборнике
с
многозначительным
названием
«Все подробности»:
—
Где
тут
Митенька?
—
спрашивают
у
пуб лики
две
д ряхл ые
старушки,
две
древние
подр уг и,
обе
одетые
в
че рн ое,
п ос тное,
как
монашки.
—
Какого
вам,
бабушки,
Мит ень ку ?..
—
А
Митеньку.
Бр ат ца.
Сл ышим ,
все
ходят
с юда
на
Митеньку.
Вот
и
мы
собрались
послушать
его,
родимого.
А
то
братца
Иванушку
Колоскова
слыхали,
а
М и тень­
ку
не
пр иво дил ось
слыхивать.
—
Тут
не
Митеньку
слушают,
ба бу шки,
а
митинг!
—
Мит ин г?
Ну,
значит,
ми тин г.
А
мы
думали,
Ми­
теньку...
(«Катаклизма»)
Это
один
из
ходячих
в
обывательской
среде
анекдо ­
тов
о
мит инга х
того
времени,
о
др ев них
ста руха х,
у
ко­
торых
в
голове
все
смешалось.
А
вот
очень
серьезный
ра згов ор
о
митингах,
другое
и
лук а вое
противопоставле­
ние
мит инга
—
серьезному
д елу . «Сокровенный
человек»
у
Андрея
Платонова
записывал
в
св оей
летописи
в
наз и­
дание
потомкам:
—Кроме
арестов,
по
городу
были
расклеены
бумаги:
«Вследствие тяжелой медицинской усталости ораторов,
ни каких
митингов
на
э той
неделе
не
бу дет ». («Сокровен­
ный
человек»)
Серьезное
дел о
—
аресты
и
пустое
—
мит инг и.
Пр о­
кр ичал и
весь
данный
человеку
от
прир од ы
голос.
«Язык
на
п л ече », по характерному выражению тех лет.
Но
вот
реальное
отношение
этого
слова
к
делу:
—
Вершинин.
Ну,
качай,
му жик и,
к
насыпи.
Ми­
тинг
закрываю
—
поми рать
пора.
(Вс .
Иванов, «Броне­
поезд
14-69»)
288


Этот
невольный
афоризм
Вершинина
—
«Митинг за­
крываю
—
помирать
пора»
—
давно
и,
кажется,
навсегда
вошел
в
наш
поэтический
язы к.
Так
переходили
от
ми­
тинга,
бала-митинга,
спектакля-митинга
и
т.
д.
к
д елу
тысячи
борц ов
за
дел о
Ре во люц ии.
У
Ю.
Л ибединс ко го :
Необходимы
дрова,
дрова
и
дрова,
а
то
все
ос та­
новится
в
маленьком
город е,
почти
осажденном
ку лац ки­
ми
бандами.
И дет
па рт ийный
акт ив,
и
все
говорят
не
о
том,
по
мн ению
предсовнархоза
Зимака:
—
З имак
сер дит о
дергал
гол овой,
и
его
больше
в се^
го
раздра жали
те,
что
видели
вых од.
Зима к
не
в идел
его
и
сердито
ш епт ал: «Демагогия,
мит инг ов щина» . («Не­
де ля»)
Но
от
«митинговщины»
участники
этого
актива
оч ень
прямо
перешли
к
делу,
организовали
заготовку
дров
и
отбились
от
банды.
(А Зимак этого не увидел;
его
успели
растерзать
ворвавшиеся
в
город
бандит ы ).
. Ленин разъяснил
—
не
обывателям,
и
не
противникам,
.
а
товарищам,
которые
тоже
иног да
считали
митинги
не­
серьезным
делом:
—
Революция
не
мог ла
развиваться
иначе,
как
че­
рез
период
всеоб щ его
универсального
митингования
по
в сем
вопросам.
(33—47)
—
Б ур ный,
бьющий
весенним
половодьем,
выхо дя­
щий
из
всех
бер ег ов
митинговый
демократизм
т рудя­
щихся
масс...
(27—241)
Это
разъяснение
Ленина
могл о
от но сит ься
и
к
Луна­
чарскому,
которому
уже
в
конце
1918года «надоел
ми­
тин г»:
—
Вероятно,
в
России
ма ло
людей,
которые
так
ча­
сто
м ит ингую т,
как
я,
и
я
сч ит аюсь
знатоком
и
ма­
ст ером
э того
дела,
по
кр ай ней
мере
партия
ме ня
с чи­
тает
о дним
из
хор оши х
митингистов.
И
я
скажу:
ми­
ти нг
надоел
настолько,
что
тащить
его
на
сцену
не
ну ж­
но.
(Речь на открытии Петроградских государственных
свободных
х у д ожест венных
мастерских
10 октября 1918
года).
В
той
же
речи,
однако,
Лун ач арск ий
гов ор ил
о
«Ми -
стерии-буфф»
Маяковского:
—
Я
видел,
какое
впечатление
эта
вещь
про из во дит
на
рабочих,
она
их
очаровывает.
А
ве дь
«Мистерия -б у фф »
бы ла
пои сти не
сп ектакл ь -
19 л.
Бо ров ой
289


митинг.
В
прологе,
н апис ан ном
для
эт ого
спектакля
в
честь
III Конгресса Коминтерна:
все,
что
битв ами
заво евано
на
по ле,
все,
что
промитинговано
на
все
лады...
Завоевано
и
промитинговано
—
в
одн ом
ряду.
И
М аяк овск ий
отвечал
Луначарскому:
—
Театр-митинг
не
нужен.
М итинг
надоел?
Отку да?
Разве
наши
театры
митингуют
или
ми тинг ова ли?
Они
не
только
до
Октября
—
до
Февраля
не
доплелись.
Это
не
митинг,
а
журфикс
с
«Дядей Ваней».
«Митинг»
и
да же
«митингист»
—
хорошие,
нео бхо ди­
мые
и
сегодня
слова.
Важный
пово ро т
в
народном
применении
эт ого
слова
закрепил
Шолохов
в
«Поднятой целине».
—
Нет
зараз,
митингов!
С еять
надо,
а
не
митинговать!
На
что
вам
мит инг
спонадобился?
Это
—
слово
солдат­
ское.
Допрежь,
чем
его
говорить,
на до
в
окопах
три
г ода
высидеть!(1—33)
Речь
идет
о
праве
на
это
слово:
не
только
не
время
сейчас
и
не
о
чем
митинговать,
но
не
смеют
эти
люд и
произносить
выстраданное
и
уже
очень
русс ко е
слово!
Затем
уже
меняются
роль,
ур ове нь
и
н азн ачен ие
ми­
тинга
в
ряду
других
ф орм
пропаганды,
агитации,
раз­
говора
с
народом.
Прошел
«период всеобщего митинго ­
вания
по
всем
вопросам...»
Лен ин
говорил
в
докладе
на
Втором
Всероссийском
съезде
политпросветов
17 октября 1921 года:
—
Если
во-время
научиться
отдел я ть
от
митингова­
ния
то,
что
нужно
для
мит инго ван ия
и
что
нужно
для
упр авле ния,
то
тогда
мы
только
сможем
добиться
высоты
положения
Советской
республики.
Но
мы,
к
сожалению,
этого
еще
не
научились
делать,
и
большинство
съ ездо в
идет
дал еко
не
д ело вым
образом...
Мы
должны
помнить,
что
страна
наша
есть
страна,
много
п о теряв шая
и
обни­
щ авшая ,
и
нужно
научить
ее
митинговать
так,
ч тобы
не
смешивать,
как
я
ск аз ал,
то,
что
нужно
для
митингова­
н ия,
с
тем,
что
ну жно
для
управления.
Митингуй,
но
управляй
без
малейшего
кол е бани я,
уп ра вляй
тверже,
чем
управлял
до
тебя
кап итал ист. ..
(33—47)
У
Маяковского:
—
В
воскресенье
12 декабря (1920) в 3
час а
дня
150 000 000
290


1.
Митинг
людей,
зв ер ей,
паровозов,
фонарей
и
др.
прочтет
Владимир
Маяковский
В
1923 году:
Было.
Мы
митинговали.
С ловоп ад ов
струи,
пузыри
идеи
—
мир
ср ази ть
во
сколько.
А
на
дел е
—
обл ом али сь
ручки
у
кастр ю ли,
б р еемся
стеклом-осколком.
(«Рабочим Курска,
добывшим
первую
руду»)
Было,
а
т еперь
«митинг»
поставлен
на
свое
место .
—
Молода я
работница.
Товарищи!
Это
пол у­
ча ется
мити нг .
(Ю.
Чепу р ин, «Совесть»)
Плохое
с лово?
В
июне
1938 года,
в
резолюции
П ятой
ленинградской
горпартконференции,
б ыло
записано:
—
Восстановлены
такие
форм ы
массовой
работы,
как
ми ти нги
и
общие
собрания.
Уже
надо
было
восстанавливать!
Затем,
в
войну
и
после
в ойн ы, «митинг»
сам
соб ой
возникал
сн ова
и
снова;
слово
«митинг»
получало
все
новые
лирические,
а
подчас
и
трагические
применения.
У
Сельвинского:
И
трупы
бродят,
грозят,
ненавидят...
Как
митинг
шумит
эта
мертвая
ти шь. ..
(«ЯХ это видел»)
Он
виде л
в
Керчи
я му,
в
которую
гитлеровцы
свалили
тр упы
семи
тысяч
рас стрел янн ы х
советских
людей.
«Митинг»
имеет
уже
свою
большую
советскую
исто­
рию,
и
различные
применения
этого
слова
в
различные
п ери оды
советской
и сто рии
необ ы кно венно
ярко
пере­
кликаются
и
спорят
в
«митинге».
14 декабря 1920 года Ленин выступал на митинге,
посвященном
открытию
первой
в
стране
сельской
элек­
19*
291


тростанции
в
деревне
Кашино,
Волоколамского
района,
Московской
об лас ти.
21 апреля 1937 года в Кашине про­
шел
митинг
по
случаю
открытия
памятника
Ленину
в
ознаменование
выступления
зде сь
Ленина
в
1920 году.
14 ноября 1957 года в Кашине (те пе рь
это
уже
город)
снов а
состоялся
митинг...
Б ыли
там
и
ветераны
—
участники
встречи
с
Л енин ым
в
1920 году;
но
и
все
остальные
всп ом инали
тот
м ит инг,
уже
по
рассказам
и
пр едан иям ,
а
также
митинг
1937 года .
Наш
«митинг»
возвращается
теперь
в
другие
страны
уже
как
«русское»
слово.
Особ ен но
характерно
это
на
родине
«митинга», в странах английского языка,
то
е сть
там ,
где
это
слово
впо лне
прозрачно
по
сво ей
эт и моло­
гии
(встреча,
сход ка )
и
где
оно
зв уч ало
еще
недав но
со­
всем
смирно.
А мер ика нские
и
европейские
закревские
уже,
вполне
резонно,
п р есекают
митинги,
ко то рые
мо гут
стать,
и
уже
часто
ста н ов ятс я, «митингами»
в
русском
см ысле
этого
ан гл ийско го
слова
(ср.
у
К.
Симонова
«Ми­
тинг
в
Кан а де»).
.
«Митинг»
теперь
в
бо льш ой
м ере
советизм,
как
и
многие
другие
иностранные
слова,
которые
возвраща­
ются
теперь
в
свои
язык и
после
кор ен ной
ру сс кой
обра­
бо тки.
ЛОЗУНГ
—
Гасло!
—
крикнули
караульные.
—
Свята
п’ятница!
—
отвечал
Молявка.
То
был
дне вно й
лозунг.
Его
проп уст или .
(Костомаров,
«Черниговка», XVII век)
«Гасло»
—
пароль; «лозунг»
—
отзыв
на
пароль
(ло­
зун г
и
значит
разрешение).
Это
был
военный
т ер мин,
занесенный
на
Украину
из
Германии.
В
русс к ом
язы ке
наше
понятие
«лозунг»
обозначалось
главным
образом
словом
«зазыв» .
—
Чем
их
поднимешь!
Нет
за зыв а !.. (Документы
о
бунте
Болотникова)
Но
в
словаре,
пр ило женно м
к
знаменитому
«Пись­
мов ник у» («Геройские подвиги и примерные анекдоты
ру с с ких ») Курганова,
д аже
в
первых
и зда ниях
(1769),
есть
уже
и
лозунг:«Лозунг
—
слово,
знак
в ои нск ий». Это
292


бы ло
е ще,
однако,
новое
и
«трудное»
для
чи тател ей
«Письмовника», требующее пояснений слово.
В
«Карманной книжке для любителей чтения русских
кни г
и
журналов
или
кра тк ое
истолкование
встречаю­
щихся
в
них
сл ов
Ива на
Ре .. .ф...ц» (С.
К-
Ферельцта),
СПб, 1837:
—
Ло зу н г, (воен.)
слов о,
которое
дается
вместе
с
паролем
и
хранится
в
тайне
для
вое нн ой
осторожности.
В
«Объяснительном словаре»
И.
Углова
(1859):
—
Ло зу нг , (нем.)
—
ежедневно
изменяемое
слово...
и
т.
д.
Только
военный
смысл.
Как
обы чно,
выразительный
специальный
термин
по­
лучает
уже
скоро
и
обобщенное
применение,
вне
своей
специальной
сферы:
вое нн ое
слово
переосмыслено
и
п ри­
ме н яется
в
политической
и
л ите ратурн ой
войне.
—
И
слова:
чувствительность,
несчастная
любовь
ста­
ли
шибболетом,
лозунгом
для
входа
во
все
общ ес тва.
(Бестужев- Мар ли н ски й
—
о
карамзинистах)
«Шибболет», а в качестве разъяснения «л оз унг».
Это
синонимы,
и
«лозунг»
т еперь
уже
бол ее
понятное
слово,
чем
«шибболет».
«Шибболет»
в
Би блии
(от древнееврейского « ши бо-
л ет»
—
колос;
по
тому,
как
говорящий
пр оиз нос ил
это
слово,
шиб ол ет
или
сиболет,
распознавали,
к
какому
он
при над ле жит
пле мен и
и
не
вражеский
ли
он
лазутчик)
также
был
первоначально
военным
термином.
У
нас
в
конце
XVIII века он получает очень широкое значение:
Авось,
о
Шиболет
нар од ный! ..
ф
(Пушкин)
Шибболет
—
опознавательный
знак,
решающая
чер­
та
характера
человека
и
н арода ,
то
слово,
в
котором
он
в есь
сказывается, «выдает»
себя.
Затем
«шибболет»
оттесняется,
стано в ится
архаиз­
мо м.
А
«лозунг»
ост ал ся
и
получает
весьма
драмати­
ческое
развитие...
.У
Дал я
«лозунг»
—
«военное слово,
для
опознания
часовыми
своих
при
вых оде
и
входе
ночью
из
ме ста
расположения
во йск» .
И
только.
У
«Толля»
в
те
же
годы,
п осле
определения
военного
значен и я
этого
слова:
293


—
вообще
сл ово
или
вещь,
служащ.
знаком
п
а
р-
т
и
и.
Еще
один,
и
яркий,
эпизод
из
постоянного
спора
Д ал ь—«Тол ль».
В
пе рев оде
шиллеровского
«Дон Карлоса», сделанном
С.
А.
Юрь е вым
в
70- х
годах:
Карлос.
Природа?
Я
не
знаю
никако й.
Теперь
убийство
лозунг.
Узы
крови
теперь
расторгнуты.
(У-4)
Юрьев
в
трагедии
на
вечную
тему
о
сво бо де
уже
мо­
жет
оставить
без
перев од а
в сем
понятное
в
«толлевском»
зна че нии,
почти
русское
слово
«лозунг» .
Терминологическое
значение
это го
слова
утрачено;
его
нет
в
военных
уставах.
«Лозунг»
—
термин
общест­
венно-политической
б орьб ы.
И
только
реакционеры
или
ренегаты
пытаются
иногда
на по мнит ь,
что
«лозунг»
—
э то,
со б ственн о
гов ор я,
военное
слово
и
уже
потому
не­
при ме нимо ,
мол,
там,
где
не
на до
командовать.
—
Андрей
Петрович...
пит ал
неодолимое
отвра ще ние
к
эк он ом ич еским
«лозунгам»
и
п аро лям
нынешней
европейской
демократии.
(А.
Эр т ел ь, «Смена»)
«Лозунг»
уже
попал
в
кавы ч ки.
Разочарованный
и
усталый
восьмидесятник,
Андрей
Петрович
сознательно
ставит
«лозунг»
в
один
ряд
с
«паролем», хотя эти слова
уже
д алеко
разошлись
и
он
это
хоро шо
знает.
Для
него,
мо л,
в
э том
нет
ничего
нового:
лозунги,
пароли
и
тому
под об ные
громкие
слова.
А
Эртель
явственно
издевается
над
ним
и
над,
его
отношением
к
лозунгам.
В
том
же
романе
Эртель
не
раз
выступает
на
защиту
вел ики х
обоб­
щений
и
«определений»
недавнего
времени,
то
есть
60- х
годов,
восстанавливает,
выв од ит
из
кавычек
полузабы­
тые
лозунги.
—
Нет,
все
глядите,
как
хорошо- то
в сё!
Это
был
крик
ее
[бабушки]
сердца,
лозунг
в сей
жи­
зни.
(М.
Го рь к и й, «Детство», 3)
Гор ьк ий
писал
«Детство»
уже
пос ле
Октября.
Но
бабушка
уже,
вероятно,
знала
это
с лово.
Уже
создали
св ои
лозунги
большевики
—
ос обы е,
294


неумолимо-конкретные
лозунги,
в
которых
самая
стро­
гая
теория
сочеталась
с
борьбой
рабочих
за
«четвертак»,
и
важнее
всего
бы ло
показать,
как
естественно
теория
соч етае тся
с
четвертаком.
Энгельс
п исал:
—
Не
беда,
е сли
когда
и
встретится
как ое-л иб о
ино ­
странное
слово
и
н епо нятн ая
на
первый
взгляд
во
вс ей
ее
широте
фраза.
Устный
доклад
на
собраниях
и
письмен­
ное
ра зъяс не ние
сделают
тут
все
необходимое,
и
краткое,
но
многозначительное
выражение,
будучи
по нят ым,
за­
печатлевается
в
сознании
и
стан о ви тся
лозунгом.
Естественно,
что
когда
передовая
рабочая
партия
шла
к
вл асти,
она
широко
двинула
в
массы
эти
«краткие,
но
многозначительные
выражения».
Уже
в
«Что такое «д рузья
на род а»
и
как
они
во юют
прот ив
с оц иа л-д емо кра то в?» Ленин писал:
—
...прямая задача науки,
по
Марксу,
это
—
дать
ис­
тинный
лозунг
б ор ьбы.
(1—309)
Это
—
программа
и
вс т упле ние.
И
затем
на
всех
эта пах
борьбы,
каждый
раз
по-ново­
му,
Лен ин
неустанно
и
стр астно
борется
с
людьми,
кото­
рые
с мотр ят
на
лозунги
не
как
на
практический
вывод
из
классового
ан ализ а
и
уч ета
определенного
ис ториче ­
ского
момента,
а
как
на
талисман,
раз
навсегда
данный
партии
или
направлению;
с
людьми,
которые
«заучили
н аи зусть
«лозунг»
вооруженного
восстания,
не
поняв
значения
и
ус ло вий
применимости
этого
лозунга» (15—
130), с «ложно
понятыми
в
неподвижном
смысле
лозун­
гам и» (15—193).
В
непо дв ижном
смысле,
без
учета
применимости
—
не
лозунг,
а
«лозунг». Ленин при помощи
кавычек
отбивает
у
противника
бо льшое,
самое
главное
с лово.
Посл е
Октября
«лозунг»
—
одно
из
самых
активных
сл ов
нашего
языка.
—
Голоса.
Рви
ло зу нги.
Княз ев.
Зачем,
товарищи,
рвать,
ежели
оборот
л ица
можно
сделать...
Товарищи,
кто
тут
порт ной
ил и,
в
кра й­
нем
случае,
парикмахер?
Отр еза й
«здравствует» . ( К -
Тре­
нев , «На берегу Невы»)
Еще
висят
в
воздухе
другие
лозунги: «Вся власть
Учредительному
собранию»
и
др.
В
ответ
—
«сплошной
доло й» ...
Но
мож но
и
по-хозяйски
сд ела ть
им
«оборот»,
как
это
дел ает
Кня зе в.
295


Были
и
«ступенчатые лозунги» .
—
И
если
он
[броненосец «Р ес п убли ка»] принимал
«ступенчатые»
лозунги
[как 21
мая
о
пер ево де
Николая
Романова
в
Кр о н шт адт ], то из соображений педагогиче­
с ки х...
(В.
Ант о нов- Овс е е нк о, «В революции»)
Ступенчатые,
то
есть
постепенные,
даже
комп ромисс ­
ные
(«нельзя быть против вся ко г о компромисса»,—
писа л
Лен ин , 30—332).
—
Какие
же
из
этого
лозунги
получаются?(Малыш-
кин,- «Тают
снега»).
«Лозунг»
еще
заменяет
многие
(слишком многие)
дру­
гие
важны е
слова.
Но
герой
Малышкина
хорошо
в
об­
щем
поня л
это
еще
не
ясное
ему
до
ко нца
иностранное
слово.
Из
всего
долже н
получаться
какой-то
лозунг,
все
д олжно
работать
на
об щую
цель,
должно
что-то
зна чить
не
только
в
частности,
но
и
в
большом,
лу чше
всего
—
мировом,
м ас штабе.
Революция
создает
и
вписывает
или
даже
высекает
на
ст енах
домов
все
но вые
лозунги.
А
иногда
возвраща­
ютс я
и
получают
не об ык но венно
своевременное
примене­
ние
оче нь
д ре вние
«лозунги».
—
Кто
не
работает,
тот
не
ест.
Э то,
собственно,
изречение
из
по сл ания
ап остол а
Пав­
ла : «И апостол глаголет:
пр аздн ый
да
не
яс т,
и
про­
кл ят
есть
тунеядец...»
Но
до
сих
пор
мо жно
прочитать
это т
лозунг,
высеченный
на
стене
од ного
из
домов
на
Тверском
бульваре
в
Москве.
Это
обстоятельство
ос обо
от меча ет
настоятель
Кент ер бер ийск ог о
собора
Хьюлет
Джонсон
в
св оей
кн иге
«Коммунизм и религия».
На
Украине
возро жда ло сь
в
нов ом
значении
и
древ­
нее
«гасло».
—
Прогнанные
со
свечами
на
рогах
по
Украине
волы
являлись
священным
призывом
к
угнетенному
панст во м
населени ю
выступать
на
защиту
св оих
пр ав
с
оружием
в
руках.
Назы вается
такой
способ
«гаслом» . (Д .
Петров­
ски й, «Повесть о полках...»)
В
современном
украинском
литературном
язык е
ло­
зу нг
—
гасло.
Маяковский
—
о
р
и
ф
м
е,
ее
значении
и
на зн ачен ии:
Рифма
поэта
—
ласка,
и
лозунг,
и
штык,
и
кнут.
296


Очень
с од ержа тель ный
порядок
слов!
У
Н.
Тих он ова
в
стихотворении
«Площадь Бастилии»:
Литейщики,
пилоты,
слесаря
Сл и вали
сво й
товарищеский
гов ор,
И
пес ни
их,
точнее
хрусталя,
Сменяла
буря
стали
лозунговой.
У
Тихонова
позднее
(1939):
А
вспомнит
их
п есни
—
они
не
те,
Они
в
мо лч анье
отсверкались,
Над
ними
тучи
в
в ыс оте,
Сп еша,
как
ло зу нги,
менялись...
(«Каскад зарей
воспламенен»)
Сменяются
и
песни
и
лозунги.
Но
главное
—
чт обы
и
в
лозунгах
была
песня
точ нее
и
прозрачнее
хрусталя.
Великое
слово
во шло
в
оби ход .
Теперь
новые
и
огро м­
ные
опасности
угрож аю т
лозунгу.
Он
может
стать
фра­
з ой,
то
есть
тем,
что
более
вс его
ненавистно
Ленину.
—
Поменьше
пол ити че ской
трескотни,
поменьше
об­
щих
рассуждений
и
абстрактных
лозунгов.
(32—108)
—
Всякий
лозунг,
бросаемый
пар ти ей
в
массы,
имеет
свойство
за с тыват ь,
делаться
ме рт вым,
сохранять
свою
с илу
для
многих
д аже
тогда,
когда
изменились
условия,
создавшие
необходимость
это го
лозу нга.
Это
зло
н еиз­
бежн о е.
(28—170)
И
бесконечно
важная
ленинская
ф орму ла:
—
Всякий
лозунг
получает
способность
затвердевать
больше,
чем
нуж но.. .
(28—203).
Он
до лжен
з ат ве рде в ать! «Краткое,
но
многозначи­
тельное
вы р аже ние»
должно
ста ть
народной
поговоркой,
как
не
раз
гов ори л
Ле нин.
Слова
этого
вы ра жения
до лжны
ста ть
нер азр ывн ым и.
Но
не
больше,
чем
нужно!
Эта
способность
лозунгов
затвердевать
бо ль ше,
чем
нужно,
обнаруживается
очень
наглядно.
—
Елена.
Уж асно
толстый
лозу нг
—
от
нег о
голова
кру житс я.
(Афиногенов, «Страх»)
297


Это
самое
худ ше е,
что
может
с
ним
случиться: «тол­
стый»
в
поэтическом
язы ке
Революции
тянул
за
собой
всегда
самы е
плохие
ассоциации
(«музыка толстых»
й
т.
д.).
—
Он
о дин
скольких
стоит!
Только
поставьте
перед
ним
трудовую
задачу,
а
не
лозунг
го лышо м...
А
то
«уда­
рим », «ударим»!
(Все в зале рассмеялись .
Д аже
Сысой).(Н.
Н икит ин,
«Поговорим о звездах», 2—3, 1931).
Лозунг
голышом.
Даж е
очен ь
прозаическая
«тру­
довая
задач а»
лучше!
Проти в ник
всячески
издевается
над
этим
ненавист­
ным
ему
словом.
Возникает
«лозгун»
вместо
«лозунг», и
это
звучит
почти
как
«лгун» .
Но
и
передовые
люд и
применяют
уже
иногда
это
пло­
хое
словечко
«лозгун» .
И
не
только
в
шутку,
в
п ор ядке
обычного
обламывания
слова,
когда
не
хочется
говорить
сл ишко м
правильно,
но
и
очень
всерь ез.
Есть
«лозгуны», которые не должны,
не
смеют
н азы­
ваться
лозунгами.
Передовая
литература
и
публицистика
страс тн о
борются
с
отвердеванием
и
ожирением
лозунгов,
на ив ной
и
не ум ной
лозунговостыо.
Но
са мое
это
слово,
как
все
х оро шие
слова,
Рево лю ­
ция
ник ому
не
отдает.
—
Вы
сл ышит е,
как
лозунгом
бежит
из
уст
в
уста
название
вашей
страны...
(Н.
А се ев , «Разгримированная
кр асав ица»)
На зва ние
страны
ст ало
лозунгом.
Это
Асеев
почувст­
вова л
особенно
остро,
когда
побывал
в
20-х
годах
в
Ев­
ропе.
Ве лика я
сут ь
деклараций
и
лозунги
русс к ой
земли
уже
в
повседневное
братство,
в
обычную
жизнь
перешли.
(Я.
См е ля ко в, «Маленький праздник>)
Это
писалось
уже
в
наши
дни.
Сно ва
полемически,
в
от вет
про тивник у,
и
на
нов ых
основаниях
утверждается
это
слово,
которое
перешло
в
обычную
жизнь.
298


Возникают
стихотворные
лозунги-ответы
по
самы м
разнообразным
случаям.
С ан -Фран ц иско
да л еко,
е сли
ех ать
низко.
Ес ли
ех ать
высоко
—
Сан-Франциско
близко.
(С.
Артюхова)
Это
бы ло
посвящено
полету
Гро мо ва
и
его
товарищей
через
полюс...
—
Такому
искусству
в
со здани и
короткого
стихотво­
рения-лозунга
мог
бы
позавидовать
и
зрелый
поэт,
—
пи­
сал
по
этому
поводу
С.
Ма рша к,
кот оры й
и
сам
создал
много
превосходных
стихотворных
лозунгов.
В
ден ь
перекрытия
В олги
на
бетонных
б ыках
плот ин
был
написан
лозунг:
Добро
п ожа лова ть,
вода,
на
праздник
нашего
труда.
«Жаль,
—
пи сал
по
этому
поводу
М.
Дудин,
—
что
никт о
не
написал
на
этот
лозунг
рецензию.
А
н адо
бы
это
сделать».
Ид ет
в ойна
лозунгов.
Там,
в
Сан -Фр анц иско
и
вообще
в
капиталистических
странах,
не пр е рывно
возникают
все
новые
и
весь ма
замечательные
политические
лозунги
—
крылатые,
до ход чивые ,
острые
и
непре м ен но
очень
«демо­
кр ат ич е ские », берущие за душу простого человека.
Большим
мастером
таких
лозунгов
был
Ф.-Д.
Руз­
в ел ьт : «Забытый человек», «Нью -Дил », «Арсенал Демо­
кр ат ии»
и
т.
д.
Очень
соблазнительные
и
ярк ие
лозунги
—
и
непре­
менно
со циа ль ные,
демагогические
—
со з давали
иногда
и
ф аш ис ты: «Каждый человек
—
король»
—
лозунг
американского
ф ашист а
Хью
Лонга
и
др.
Почти
все
фа­
шистские
лозунги
об ещают
торжество
«маленького чело­
ве ка», «широкое рассеивание собственности», «благосо ­
стояние
для
всех»
и
т.
д.
Много
отли чны х
лозунгов
и
в
энцикликах
па пы
рим ­
ского;
вре мя
от
времени
он
выступает
против
«мамониз-
ма », то есть власти золотого тельца,
а
то
и
более
кон­
кретно
и
точно:
против
монополий...
299


И
они
туд а
же
—
говорят
непре м е нно
о
про с том
че­
ловеке,
о
человеке
на
улице,
о
п арн ях,
которые
о дни
только
и
делают
историю.
А нгл ийск ий
представитель
в
ООН
Мак-Нейл
заявил
в
сво е
в р емя: «Мы здесь пред­
ставляем,
как
бы ло
сказано
уже
не
раз,
тех
самых
про с тых
людей ,
о
которых
говорил
советский
делегат».
Лозунг
уже
по
самому
смыслу
вещей
должен
б ыть
непременно
полемическим,
бить
т ех,
кто
говорит
почти
те
же
слова.
И
во
вну тре нне й
нашей
политической
и
литературной
полемике
ид ет
н еп рер ывное
вы яснение
отн оше ний
на
ос­
нове
того
же
слова
«лозунг».
Нам ,
говорят,
не
ну жно
басен,
Нам
лозунг
ваш
давно
з нако м.
(Исаковский»
«Письмо»)
Лозунг
без
кавы чек;
да,
это
лозунг,
но
ваш,
мы
его
не
признаем.
К
1 мая 1943 года,
во
вр емя
войны,
бы ли
опубликова­
ны
впер вые
«Призывы ЦК ВКП( б)». «Призывы», а не
немецкие
«лозунги».
И
с
тех
пор
только
«Призывы ЦК
КП СС».
Но
живет
и
ст ар ое,
боевое
слово
«лозунг».
«Правда»
писала
недавно:
—
Иду т
взрослые
рабочие,
и
та
же
радость
на
их
ли­
ца х,
и
боевым
кличем
звучит
ритмический
лозунг:
—
К
со циализ м у!
К
социализму!
В
записке
Н.
С.
Хрущева,
одобренной
ЦК
КПСС ,
по
одному
из
кардинальных
вопро с ов
современности
—
«Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем
развитии
системы
народного
образования
в
стране»:
—
Самое
глав н ое
в
э том
деле
—
над о
дат ь
ло зунг
и
чтоб ы
эт от
лозунг
был
священным
для
вс ех
детей,
поступающих
в
школу,
что
все
Дет и
должны
готовить­
ся
к
полезному
труду,
к
участию
в
строительстве
ко м­
мунистического
общества.
(«Правда», 21/1Х 1958 г .)
Самое
главное
—
дат ь
лозунг,
истин ный
лоз унг
борь­
бы.
>
/;
Та кое
слов о
никогда
не
уйдет
из
языка.
300


СП ЕК УЛЯ ТО Р,^СПЕКУЛЯНТ,
СПЕКУЛЯЦИЯ
В
1773 году французская « И нд ий ска я
компания»
спустила
на
воду
корабль
«С пе куля тор»
—
чудо
тогдашней
техники.
Незадолго
до
то го
вышел
в
свой
первый
рейс
«Банкир», еще раньше
—
«Акционер» .
Кораблям
ник ог да
не
давал и
безразличных
имен.
Судно
поручалось
судьбе;
обручение
«корабля с морем»
носило
всегда
очень
патет ич еск ий
характер.
Большие
на д ежды
возлагались
и
на
любезное
судьбе
имя
кор аб­
ля,
на
магию
само го
имени.
По
морям
еще
недавно
ходили
«Персефоны», «Пол­
л ук сы», «Андромеды».
Молод ая
’буржуазия
оставила
эти
мифологические
сюжеты
старикам;
она
впервые
вы­
ходила
в
мо ре
под
своим
именем.
Арматоры
считали,
что
отныне
судьба
лелеет
Ак цио нер ов,
Банкиров
и
С пе-
куляторов.
С уда
с
таким
названием-девизом
в стр ечаются
в
док у­
ментах
и
много
позднее.
Так ,
в
списке
«Судов и парохо­
дов,
прихо д ив ших
с
1860 года в Печорский залив», зна ­
чится
на
первом
м есте:
—
1.
ЭрекиИузсЬоп
(орфография подлинника), барк,
а нгл ., 540 тонн.
Суд а
эти
с
такими
хоро ши ми
на званиям и
все
же
страховались
на
случай
какого-либо
несчастья
на
м оре.
А
страхователи
(знаменитый Эд.
Лло йд
и
др .)
бы ли
также
спекуляторами;
они
так
себ я
и
называли!
Часто
спекуляторы
о боего
рода,
арматоры
и
страхователи,
совмещались
в
одном
лице .
Страхование
—
это
бы ла
ко ммер ци я,
основанная
на
ш и роком
и
нау чно м
обоб­
щении
фак тов
действительности.
Бывали
плохие
и
хо­
рошие
годы,
но
р яды
лет
все
бы ли
в
общем
итоге
хо ро­
ш и ; «работа с рисками»
бы ла
самым
верным
коммерче­
с ким
дело м
в
мире,
потому
что
строилась
на
очень
точ ной
материалистической
и
даже
философской
спекуляции.
Спекуляция
означала
и
означает,
собственно,
наблю­
дение
и
размышление.
Это
—
ис ходн ое
значение.
В
словарях
это
значение
«спекуляции»
и
даже
п ро­
из вод ног о,
с
немецким
с у ффикс о м, «спекулировать»
ста­
вится
всегда
на
первое
место.
Так ,
напри мер ,
в
«Оксфордском словаре»: «спекули­
ровать
—
про вод ить
исследование,
размышлять,
созда­
в ать
теорию
или
гипотезу
(о чем-то,
о
природе
и
причи-
301


не
вещей,
или
—
без
дополнения)».
За тем : «инвестиро­
вать
деньги,
участвовать
в
коммерческой
операции,
ко то­
рая
сопряжена
с
риском
или
потерями,
ка к,
например,
спекулировал
на
так их -то
товарах,
на
каучуке
(особенно
ес ли
подразумевается
некоторый
риск)
или
—
как
пред­
полагают,
он
много
сп екул иров а л.
Отсюда
производ­
ные
—
спек у лят ив ный,
спекулятивно,
спекулятивность,
сп ек улятор
(от лат.
speculari —
выслеживать,
наблю­
да ть ; speculum —
наблюдательная
баш ня,
ср.
ниже : spe­
culat-в,
-ion).
Под
«спекуляция»:
—
размышление
о
чем-то,
иссл едо в ание
чего-то,
тео­
рия
о
чем-то,
отаком-<то
предмете,
ка к,
например:
весьма
скл он ен
к
спекуляции;
простите,
что
перебиваю
в аши
с пе­
куляции;
купил
это
для
спекуляции
(или для спека,
ре­
же
—
на
спе к); игра,
в
к ото рой
кар ты
покупаются
и
про­
даются
и
т.
д.
(ср .
ла т.
speculationem).
Так
и
во
всех
других
словарях:
снач ала
высокое,
ученое
знач ени е
эт ого
слова,
затем
просторечное
и
те р­
минологическое.
Естестве нна я
филиация
и дей
в
слове
и
в
языке.
Но
и
философская
«спекуляция»
уже
давно
слово
терминологическое,
прикрепленное
только
к
определен­
ной
фил ос офии
и,
мо жно
ск азать
«падшее» .
Спекуляция
в
философии
—
синоним
теоретизирования
метафизиче­
ского,
схоластического
и
бесплодного.
Маркс
и
Энгельс
ве ли
прямую
ат аку
на
«пьяную спе ­
куляцию»
во
имя
«трезвой философии»
диалектического
материализма
(«Святое семейство»).
В
«Немецкой идео ­
логии»
Ма ркс
и
Энгельс
обнажают
приемы
идеалистиче­
ск ой
спекуляции:
—
Сна ча ла
из
факта
извлекается
абстракция,
а
по­
том
заявляют,
что
эт от
фа кт
основан
на
этой
абстракции.
Весьма
дешевый
с пособ
придать
себе
н ем ец ко -глуб око­
мыс ле нный
и
спекулятивный
вид .
В
дальнейшем
«спекуляция»
этого
род а
еще
более
вырождается.
А
бурное
развитие
то го
же
слова
в
другом
значении
еще
более
оттеняет
практическую
никчемность
высо­
кой
сп еку ля ции.
Уже
не
раз
в
передовой
публицистике
и
литературе
зло
обыгрывалось
первое,
философское
значение
при
«иронической помощи»
второго.
Фило­
с офс кие
спекуляции...
302


У
нас
оба
значения
этого
иностранного
слова
имеют
сво ю
весьма
яркую
историю.
—
Наш
философический
язык
вообще
еще
весьма
беде н
и
неопределителен,
—
пи сал
в
поразительной
по
гл уб ине
и
оригинальности
заметке
«Философический
я зык»
В.
А.
Жуковский.
Он
не
брался
выд умыва ть
новые
слова
для
филосо­
ф ии,
о бъяс нял,
почему
это
было
бы
б есп олез но
и
д аже
вр е дно,
и
все
же
предложил
несколько
таких
русских
слов .
Среди
них
не
б ыло
сл ов,
о зн ача ющих
философскую
спекуляцию.
Но
всюду,
как
в
это й
заметке,
так
и
в
дру­
ги х,
он
очень
подозрительно
относится
к
чи ст ому
умозре­
нию
(то есть к спекуляции)
и
противопоставляет
ему
—
религию
(например,
в
з амет ке
«Вера и знание»), то есть
во спр ият ие
эмоциональное
и
чувственное.
Влюбленный
в
немецкую
по эзию
и
филос о фию,
Жу­
ковский
не
з нал
ил и,
в ер нее,
не
хотел
з нать
немец­
кую
философскую
сп еку л яцию.
И
Пушкин,
горько
се то вав ший,
что
у
нас
еще
не
раз­
раб отан
м ета физи че ский
язык
(это было у Пушкина хо ­
рошее
слово,
означавшее
высокое
философское
мышле­
ни е), не знал этого слова,
хотя,
как
известно,
прекрасно
владел
всей
современной
ему
философской
те рм ин оло­
гией.
Ср.
ниже
другая
«спекуляция»
у
Пушкина.
В
старых
русских
переводах
Евангелия
«спекуля-
тор »
—
царский
телохранитель,
шпио н,
соглядатай
и
па­
л ач. «И,
послав
спекулятора,
повеле
принести
гла ву
ег о».
(От Марка, 6—27)
Такое
значение
имело
уже
это
сло во
в
поздней
латы­
ни ; «спекулятор», собственно наблюдатель,
стал о
зна­
чи ть
«шпион», в
полном
соответствии
с
действитель­
но ст ью.
На
ц ар ских
телохранителях
лежа ло
исполнение
смертных
казней
по
личному
повелению
ц аря.
В
эт ом
знач ени и
палача
выступает
«спекулятор»
и
в
школьных
«действах»
о
Юдифи
и
др.
Но
это
архаическое,
а
поэ то му
и
высокое
в
своем
род е
знач ени е
отте сн яется
постепенно
на
задний
план ...
Выдвигаются
очень
реальные,
б ыт овые
и
политиче­
ские
применения
«спекулятора»
на
основе
еще
па мят­
ных
литературных
смыслов
это го
слова
—
шпион,
палач.
В
«Записках»
Дениса
Давыдова
об
Отечественной
войне
1812 года:
—
Это
был
[в главной квартире Бенигсена]
рынок
по­
303


литических
и
военных
спекуляторов,
обанкротившихся
в
своих
на деждах ,
пла нах
и
замыслах.
Здесь
«спекулятор»
в
нов ом
смысле
настолько
обще­
известное
слово,
что
уже
возможен
весьма
важный
пере­
нос
смысла
в
политическую
сферу.
Но
хорошо
слышен
и
старый
смысл:
у
эт их
с п екул ято­
ров
б ыли
свои
планы,
з ам ыслы.
Они
в
св ом
роде
фило­
соф ы.
Денису
Давыдову,
человеку
легендарной
л ичной
х раб­
рости,
особенно
ненав ист ны
эти
политические
и
военные
мародеры,
устроившие
свой
рынок
в
штабах
армии.
Пушкин:
—
Соболевский
сам
по
себе,
а
я
сам
по
себе.
Он
спе­
куляции
творит
свои,
а
я
свои.
Моя
спекуляция
—
удрать
к
тебе
в
деревню.
(Письмо жене, 1834)
—
Вижу ,
что
не пре ме нно
ну жно
иметь
мне
80 тысяч
доходу.
И
бу ду
их
иметь.
Не
даром
же
пустился
в
жу р­
нальную
сп еку ля цию.
(То же, 1836)
У
Баратынского
в
стихотворении
«Дядьке- и таль ­
ян цу»:
...Прости,
мы
та
из
наций,
Где
брату
вашему
всех
меньше
спекуляций...
«Спекуляция»
зд есь
уже
очень
отче тли в о:
хитроум­
ный
обман,
и
не
только
коммерческий.
Очень
точ но
в
«Карманной книжке ...
Ив.
Ре.,
ф...
ц»
(1837):
—
Спекулянт
—
смет ливы й
пре д приим щик.
Рас­
че тис тый
человек.
В
1838 году вышел в типографии Греча « Ка р ма нн ый
песенник».
Бел ин ский
писал
по
этому
поводу:
—
Этот
песенник
есть
о дна
из
тысяч
проделок
к ниж­
ной
спекулятивности:
тут
вы
н айдет е
стихотворения
Пуш­
кина ,
Жу ков ско го,
Батюшкова,
г.
г.
Язы ко ва,
Хомякова,
Баратынского,
русские
п есни
Ме рзл яко ва
и
Де львиг а,
старинные
чувствительные
романсы
и
п есенки.
Ра зумеет­
ся,
все
это
искажено,
поправлено,
переправлено,
лише но
смысла.
(IV—60)
За
этим
следовал
сделанный
Бел инск им
подробный
расчет
вознаграждения,
которое
получи л
«сметливый из­
д ат ель»
за
эти
искажения.
Сенковский-Брамбеус
лицемерно
возмущался
тем ,
что
в
пер вом
посмертном
и зда нии
со ч инений
Лермонтова
304


(1842) были напечатаны и незрелые,
отвергнутые
са мим
поэтом
вещи:
—
Спекуляция...
ис торг ает
из
з абвени я
все
эти
не­
удав ши еся,
непризнанные
пробы
пера...
—
Последнее
пр о изведени е
г-на
Бальзака
носит
отпе­
чаток
промышленности.
Прежний
гений
уступил
мест о
спекуляциям.
(«Северная пчела», 1843)
«Спекуляция»
во
множественном
числе
и
«спекуля ­
ц ия»
как
с о бир ате л ьн о е; «спекуляторы»
и
—
проще,
со­
временнее
—
«спекулянт».
У
Гоголя
ироническое
возвышение
этого
слова,
пок а
речь
идет
о
сравнительно
скромном,
хотя
и
хитроумном,
комбинаторе:
—
Один
спекулятор
почт ен ной
наружности...
прода­
вавший
при
в ходе
в
теа тр
разные
сухие
ко ндите р ские
пи­
рожки,
нарочно
наделал...
скамеек.
(«Нос»)
И
страстно
и
гне вн о:
—
...бесстыдство и
наглость
спекуляторов...
(Там же)
—
Многи е
спекулянты
в
нач але
ныне шне го
сто лет ия
из давал и
под
им енем
Кург анова
различные
«Письмов­
н ики », имевшие мало общего со своим родоначальником.
(Е.
Ко лб асин, «Литературные деятели прежнего време­
ни», 1859)
Литературные
спекулянты.
Спекулянт
ты
от
природы,
.По
искусству
ёрник
ты.
(Щербина, «Редактору 14»)
Тургенев
пишет
Л.
Н.
Толстому:
—
Он
[Белинский]
всю
жизнь
бы л...
тружеником,
ра­
бот ник ом
спекулятора,
который
его
руками
загребал
деньги...
(1856)
В
том
и
другом
случае
ре чь
иде т
о
редакторе-спеку­
лянте
—
спекуляторе
—
и,
каж ется ,
об
одн ом
и
том
же
(Краевском) .
И
необыкновенно
интересное,
в
своем
роде
оче нь
ло­
гичное
привлечение
«спекулятора»
к
большому
общест­
венному
делу
у
Достоевского:
—
Повторяем
опять:
по-нашему
самый
лучший
способ
(из искусственных)
—
это
спекуляция...
В
самом
деле,
спекулятор
—
какой
же
барин?
Какой
же
умышленный
распространитель
просвещения
в
нар од е?
С пе кул ятор
20 Л.
Бо ров ой
305


свой
б рат,
гроши
из
карм ана
тянет,
а
не
на прашива е тся
с
своими
учеными
благодеяниями.
Но
вот
за дач а:
как
обратить
умышленного
просветителя
в
спекулятора?
Издает
книгу
какое-нибудь
благотворительное
общество
или
ка кой -н ибудь
вельм ож а
—
просветитель
человече­
ства
ил и,
наконец,
просто
ученый
друг
чел о вече ства .
К
чему
им
д е ньги?
Они
рады
своих
положить.
Тут
на до
очень
схитрить,
чтобы
не
приметно
б ыло
на­
роду.
Так
что
всего
бы
лучше
было,
есл и
б
этот
друг
че­
ловечества
и
вправд у
был
спекулятор.
В
э том
по -нашем у
и
дурного-то
не
очен ь
много.
Трудящийся
достоин
платы:
это
давно
сказано...
(«Книжность и грамотность», ст.
2.
Журнал
«Время», 1861)
Уж
лучше
«честный спекулятор», который не выдает
с ебя
за
благодетеля
народного
и
не
обманывает
нар од ...
Незачем
разъяснять,
как
эта
страстная
тирада
хар ак тер­
на
для
Достоевского.
Важный
эпизод
в
ис тори и
этих
с лов
—
выст у пле ние
Щедрина
в
полемике
с
«Русским вестником»:
—
[«Русский вестник»] поразил наш слух словами:
кредит
(под этим словом мы разумели исключительно
О пек унск ий
совет,
в
котором
закладывали
свои
имения),
спекуляция
(с этим словом в уме нашем соединялось
смутное
понятие
о
чем-то
в
роде
м аз урик а), поземель­
ная
ре нта
и
т.
д.
(«Скрежет зубовный»)
Либеральный
журнал
п ытал ся
зачислить
эти
слова
в
другой
ряд,
сделать
их
почтен н ым и
экономическими
ка­
те гор иями
и
во зл агал
бо льш ие
на дежд ы
на
разумную
ор­
ганизацию
кре ди та
и
спекуляции.
Щедрин
бу рно
разо­
блачил
это
переименование
(ср.
хи щен ие
—
лафа).
У
Панаев а
в
его
«Литературных воспоминаниях»
все
еще
«спекуляторы», а не «с пе ку ля нты»
—
на
иностранный
л ад.
Но
зачисл ены
эти
«спекуляторы»
точно
в
свой
ряд:
—
и гроки ,
аферисты
и
спекуляторы.
У
Даля
нет
философского
те р мина
«спекуляция» .
«Спекулятор
—
цр к.
со гляда т ай»
—
и
уже
известный
нам
пример
из
Ева нгел ия; «спекулировать (н ем .
и
ла т.)
—
считать,
на
что-либо
рассчитывать...
делать
обороты
для
наживы,
из
барышей.
Спекулятор
и
спекуляторша
(уже
есть
и
ж енский
род!)—
предприимчивый
чел ов ек,
обо­
ротливый.
Спекуляция
фр.
...
денежное,
торговое
пред­
приятие,
оборот
по
расчету,
из
вы годы,
для
бары­
ше й».
306


В
С лова ре
ИАН
1867 года только: «Спекулятор,
цр к.
Палач».
И
н ик аких
«спекуляций»
и
пр.
У
«Толля», конечно,
другое,
и
ст раст ное,
отношение
к
словам
этой
груп пы- .
Е сть
«спекулятивная филос’ офия», и о ней сказано:
—...то
же,
что
ум озри те льно е
уче ние ,
по
кот.
истина
от­
крывается
не
через
опыт,
но
пу тем
чис того
размышления.
Не
через
опы т,
и
эт им
для
«Толля»
она
приканчи­
вае тс я:
о
тако м
учении
не
стоит
и
говорить.
Далее!
—
Сп еку лято р
—
лицо,
занимающееся
только
такими
предприятиями,
цель
которых
состоит
ед инс тве нно
в
по­
луче ни и
барыша...
Слова
д аже
не
сокращены,
как
обычно:
тр ебу ется
полная
ясность.
И
затем
совершенно
неподражаемо:
—
Спекуляция
в
торг.,
р асчет
какого-либо
предприя­
тия
на
вероятный
барыш;
мож ет
удаться,
есл и
строг о
следовать
те ории
вер о ят но стей;
С.
обыкно­
венно
уп отреб л яет ся
в
смысле
предприятия,
имеющего
целью
только
получение
вы год...
Здесь
и
материалистическое,
научное
объяснение
при­
чин
успеха
тех
или
иных
предпринимателей,
р азоб лаче­
ние
современных
«финансовых гениев», железнодорож­
ников
всякого
рода.
З десь
и
тоска
по
тако й
н аучн ой
орга­
низ ации
жизни,
которая
став ила
бы
себе
це лью
не
только
и
не
единственно
полу че ние
бары ш а.
В
те
же
годы
Н.
В.
Шелгунов
в
своих
педагогических
сочинениях
стр астно
борется
за
высокую
педагогику,
против
«крохоборства»
и
«спекуляторства», то есть бес­
плодн ой,
умозрительной
схоластики.
Когда
в
России
окрепло
и
расширилось
вл ияни е
м арк­
систской
фил ос офии ,
от нош ение
к
осмеянной
Марксом
и
Энгельсом
«пьяной спекуляции»
стал о
во
в сем
передо­
вом
лагере
окончательно
враждебным
—
Пролетариат
д олжен ,
—
писал
Ленин
в
1919 го ­
ду,
—
разделять,
разграничивать
крестьянина
трудящего­
ся
от
крестьянина
со бс тве нни ка,
—
крестьянина
работ­
ника
от
кр ес тьян ина
торгаша,
—
крестьянина
труженика
от
крестьянина
спекулянта.
В
этом
разг ран и чени и
вся
сут ь
социализма.
(30—
92—93)
20*
307


На
другой
день
после
Ок тяб ря
Совет
Народных
Комиссаров
предлагал
Военно-Революционному
коми­
те ту:
—
...В
условиях
в ели чайш их
народных
бедствий
пр е­
ступные
хищ ни ки
ради
наживы
играют
здоровьем
и
жизнью
миллионов
солдат
и
рабочих.
.. .СНК
предлагает
Военно-революционному
комитету
принять
самые
решительные
ме ры
к
искоренению
спеку­
л яции
и
с аботажа ,
скрывания
за пас ов,
злостной
задерж­
ки
грузов
и
пр.
...
Председатель
Совета
Народных
Комиссаров
В.
Ульянов
(Ленин).
И
в
тот
же
де нь:
Все м
честным
гражданам.
Военно-Революционный
комитет
постановляет:
—
Хищники,
мародеры,
спек ул янты
об ъявляю т ся
вра ­
га ми
народа.
...В
преследовании
спекулянтов
и
мародеров
Военно-
Ре во лю ционный
комитет
будет
беспощаден.
Во енно -Рев ол юцио нный
Комитет.
Петроград. 10 ноября1917г.
Еще
недавно,
после
Февраля,
рабочие
гов ори ли:
—
Плата
п реж няя.
Спекуляция
свободна...
(В.
Анто­
н ов -Овс е ен к о, «В революции»)
Если
спекуляция
свободна
—
что
же
изменилось
по
существу?
Теперь
все
изменилось.
—
Спекулянты
в
церкви
пр е дают
большевиков
ан а­
феме,
а
спеку ля нт ы
в
кофейне
продают
анну лир ов анные
займы.
(Блок, «Исповедь язычника»)
В
газетной
статье
11 марта 1918 года,
к оторую
Ленин
перепечатал
в
выдержках
в
брошюре
«О продовольствен­
ном
налоге» (1921):
—
Спекулянт,
марод ер
торговли,
срыватель
монопо­
лии
—
вот
наш
главный
«внутренний»
враг,
враг
эконо­
мических
мероприятий
советской
в ласт и.
(32—310)
«Внутренний»
вра г
—
из
солдатской
«словесности»
царского
времени.
Сейчас
подлинный
главный
«внутрен­
ний»
враг
—
спекулянт.
А
вот
неподражаемое
рассуждение
врага
внешнего,
«великого капиталиста»
Вандерлипа
—
у
Ларисы
Рей­
снер.
308


Вандерлип
го вор ит
Ленину:
—
Вы
огром н ый
человек,
Ленин,
у
вас
изумительный
череп,
чисто
американский.
Т еперь ,
ко гда
недоразумения
окончены,
я
могу
с озн атьс я:
эта
ваша
спекуляция
с
со­
ц иа льной
революцией
гениально
б ыла
придумана.
И
со­
вершенно
но во,
неповторимо
оригинально.
Даж е
мой
дол­
лар
пошатнулся,
не
говоря
уже
об
их
падучем
франке...
(«Вандерлип в РСФСР»)
Он
разговаривает
с
Лёни ны м
как
реалист
с
реали­
стом.
Известно;
что
Ле нин
не
боится
никаких
слов;
го­
ворил
же
он,
что
«мы идем на Генуэзскую конференцию,
как
куп цы»
и
выдвинем
там
«купцовские предложения»,
зная,
какая
может
бы ть
у
ку пцов
«законная и даже по­
вы шенная
п р и был ь» (27—169, 273).
В
это м
р яду
у
Ван-
дер ли па
и
«спекуляция»
слово
высокое
и
трезвое,
к ото­
рое ,
по
его
убеждению,
до лжно
импонировать
Лен ин у.
Ненавистные
народу
слова
подвергаются
в сево з мож­
ным
злым
обработкам,
выгибаются
на
все
лады,,
сб ли­
жаются
с
другими
понятиями.
Джон
Рид
записывал:
—
В
одном
провинциальном
городе
я
зн ал
купеческую
семью,
состоявшую
из
спекулянтов-мародеров,
как
на­
зывают
их
рус с кие ...
(«Десять дней...»)
С амая
распространенная.обработка
—
«скупулянты» .
Это
и
народная
этимология
и,
ч аще,
сознательное
раз о­
блачение
слишком
пышного
слова.
-
—
Игр ают
в
буру,
в
крюк,
в
очко^
де вя тку,
спеку­
лянтку
и
другие
игры...
.
Это
уже
название
игры,
основанной,
по-видимому,
на
схожих
со
спеку л яци ей
при емах
обмана,
блефа
и
т.
д.
Ср.:
—
Спикули
на
ре зинах
ездют...
(Глебов, «Рост»)
—
Осторожно
спекулянтил...
(Караваева,
«Рыжая
ма с ть»)
—
Спекулянствуют...
(У Бажова, «За межу»)
—:
Спекулянничают...
(У А.
Колосова,
Малышкина
и
Др.)
Сп ециал ист
вместо
сп ек улян т.
Тоже
«специалист»
особого
рода.
О лег
Спекулириков
(С.
Шв ецо в , «Лирические миниа­
тю ры »)-..
.
•
_
____
309


—
С ами -то
с
чаями
прохлаждаются,
а
ту да
же
—
стыдно,
стыдно.
Спеку-ля-то-ры,
вот
вы
чт о ! (Гумилев ­
с ки й, «Жильцы»)
Ироническое
возвышение
гн усн ого
слова.
Опят ь
«спе-
куляторы»!
Слово
это
бранное.
И
вот
п ро тивник
поднимает
это
слово
как
перчатку.
У
Зазубрина
н асто ящий
по ед инок
и з-за
э того
слова:
—
Вы
можете
мне
поверить,
как
порядочному
спеку­
лянту...
Не
удивляйтесь,
п оручик...
я
самый
настоящий
спе ку л янт.
Вы
смотрите
—
студенческая
тужурка?
Это
для
виду.
... Профессор
счел
долгом
пояснить
офицеру:
—
Вы,
Иван
Николаевич,
не
верьте
ему .
Алексей
Евгеньевич
—
человек
чересчур
резкий
и
откровенный,
страдающий
привычкой
все
немного
преувеличивать.
Ни­
какой
он
не
спекулянт,
а
прос то
великолепный
ком ме р­
сант
—
и
в се.
—
Нет,
по ру чик. ..
—
Но
ведь
это
же
не...
не...
хорош о...
Зачем
вы
так
делаете?
—
наивно
спр ос ил
он
спекулянта.
Востриков
рассмеялся:
—
Нехорошо?
По ймите ,
что
я
коммерсант
со
дня
рож­
ден ия,
по
натуре
коммерсант.
И
если
нельзя
сейчас,
как
говорится,
честно
торг ов ать ,
так
будем
спекулировать.
И
т.
д.
(«Два мира»)
У
Дорохова
в
«Колчаковщине» (это же время и место
действия)
—
о
добле ст и
спекулянта:
—
Туда
же
—
спекулянты!
Понимаешь
ли
ты
еще
—
слово-то
само
какое?
Поп робова л
бы
ты
вот ,
до
Хар би на
да
еще
да льше ,
до
Владивостока,
в
те плу шке
вот
эдак-то
в
к уче
муравьиной
доехать,
да
с
товаром
обратно.
Пр о­
пали
бы
вы
без
нас.
Попробуйте
вы
без
спекулянтов!
Это
же,
в
сущности,
рассуждение
приобретает
очень
широкий,
политический
характер
в
пуб лицис ти ке
ре с­
тавраторов
капитализма.
В
1918 году,
под
защ ито й
японцев,
на
Дальнем
Во с­
токе
существовали
«демократические»
дум ы.
У
Фадеева
в
«Последнем из удэге»:
—
Д ума
шиберов
и
спекулянтов...
(1—156)
Когда
Фадеев
писал
эт от
роман,
немецкое
слово
«шибер»
—
тот
же
спекулянт
западного
об раз ца
—
часто
ЗГО


встречалось
в
на шей
печати:
только
что
отшумела
«штиннесиада»
и
пр.
Фадеев
ставил
рядом
немецкое
«шибер»
и
русское
«спекулянт», разъяснял и снижал таким образом оба эти
слова.
Его
привлекало,
вероятно,
и
то,
что
немецкое
«шибер»
почти
однозвучно
со
старым
русским
«шибай», которое
озн ач ало
то
же
понятие
(с важными,
кон ечно,
ос об ен­
ностями
другого
времени).
Ср.
укр.
«шибеник» (висель­
ни к)
и
«шибеница» (виселица) .
У
Горького
в
«Сомове и других»
диалог
Дуняши
и
Ан ны:
—
Ду няша.
Сп еку лянт
масл о
при нес .
Анна.
Во-первых,
надо
говорить
—
ч астн ик,
а
не
сп еку л янт.
Ду ня ша.
Мы
так
привыкли.
Ан на.
Спекулянт
—
об идное
слов о,
оби жа ть
л юдей
—
дурная
привычка...
В
пь есе,
как
известно,
ре чь
идет
о
П ромп ар тии
—
о
по пытк е
восст ано вит ь
у
нас
капиталистический
порядок
при
помощи
«живых», «здоровых»
и
т.
д.
общественных
сил,
то
е сть
раньше
всего
«частников» .
В
раз гово ре
с
Дуняшей
достаточно
б ыло
переимено­
вать
спе ку ля нта
в
частн ика .
В
публицистике
сменове­
хов с кой
«Новой России»
и
др.
он
же
будет
именоваться
представителем
«частной инициативы», «свободного пред­
пр ин имател ь ства»
и
т.
д.
и
т.
д.
В
1922 году спекулянт в Москве имел свой печатный
орган
—
«Листок объявлений» .
Это
был
до
о сени
этого
года
еще
только
строго
деловой,
справочный
по
преиму­
ществу
орган.
Осенью
издатели
«Листка»
собирались
п рев рати ть
его
в
боль шую
политическую
газету
под
тем
же
скромным
заглавием.
Так
ве дь
и
в
недалеком
еще
то г­
да
п рошло м
«Биржевые ведомости»
б ыли
влиятельной
политической
газетой,
в
которой
выступали
иногда
и
кр упн ые
писатели.
■ По хорошо известным причинам возвышение спеку ­
лянта,
пр евр ащ ение
его
во
влиятельную
общественную
силу,
не
состоялось
и
не
мог ло
со с тоя ться.
Так
и
слово
не
возвысилось,
а
п олуч ило
только
оди н,
бр анн ый,
смысл
и
стало
хорош о
служить
для
разъяснения
многих
старых
обманных
слов-понятий:
с вобо дная
тор гов ля,
ч астная
инициатива.
311


Леонид
Леонов
в
«Русском лесе»
в спом и нает
«спеку-
лятора»:
—
[В 1911 году]
там
по
четвергам
собиралась
самая
разнообразная
компания,
от
игро ков
и
биржевых
спеку-
ляторов,
как
они
тогда
наз ыва лис ь,
до
незаконнорожден­
но го
с ына
одной
августейшей
осо бы.
(XVI—1)
Это
не
совсем
точно :
биржевики
тогда
уже
не
н азыв а­
л ись
спекуляторами.
Б ыли
другие,
более
специальные
и
строгие
слова,
которые
должны
бы ли
зву ча ть
еще
более
г ордо ...
Но
уже
хорошо
играет
эт от
архаизм!
Как
возвыша­
л ись
некогда,
в
старину,
отвратительные
вещ и!
Как
об­
манывал
я з ык!..
Х орошо
известно,
что
и
в
наши
дни
реформизм
и
ре­
н ег атство
всякого
рода
выступают
неизменно
в
обл ач е­
нии
какой-нибудь
«философской» «пьян ой»
или ,
наобо­
рот,
бесп о щадно
тре з вой,
бу дто
бы
математической
спекуляции.
Так,
нед авно
английский
уч еный
Ричардсон
до каз ы­
вал
неизбежность
да ль нейшей
гонки
воо р уже ний,
ссыла­
ясь
на
то,
что
при
определенных
условиях
ра зно сть
х—у
(военные приготовления обеих сторон)
слишком
откло­
нитс я
от
нулевого
зн ачен ия. «Такие спекуляции,
—
писал
по
этому
поводу
академик
И.
Петровский,
—
не
но вы.
Еще
в
1679 г.
ие зуит
Па рди
доказывал
математически
существование
бо га
и
нематериальность
души» . («ЛГ»,
22/Ш 1952 г .)
ИНТЕЛЛИГЕНТ,
ИНТЕЛ ЛИГЕНЦИЯ ,
ИНТЕЛЛИДЖЕНСИА
—
[Петр Евграфович.]
Интеллигенты,
боборыкинское
с лов ц о! (Леонов, «Скутаревский», 17)
Так
принято
считать.
А кадемик
В.
Виноградов
отме­
т ил,
что
«интеллигенция»
в стр еч ается
уже
задолго
до
Бо­
борыкина,
в
рассказе
Тургенева
1864 года .
—
А
впрочем,
пос ле зав тра
в
дворянском
соб р ании
большой
б ал.
Советую
съездить;
здесь
не
без
красавиц.
Ну,
и
всю
нашу
интеллигенцию
вы
увидите.
Мой
знакомый,
как
человек,
некогда
обучавшийся
в.
университете,
л юбил
уп отреб лять
выражения
учен ые.
Он
произносил
их
с
иронией,
но
и
с
уважением.
Притом
из­
ве с тно,
что
занятие
откупами,
вместе
с
солидностью,
раз ­
312


вивало
в
людях
некоторое
глубокомыслие.
(«Странная
история»)
Вот
ка к,
однако,
подавал
то гда
интеллигенцию
Тур­
генев:
курсивом.
Это
нов ое
«глубокомысленное»
выра­
ж ение,
к оторы м
щеголяет
опустившийся
и
недо зр ел ый
поме щ ик
Т...ской
губернии;
выражение,
а
не
сл ово.
Сам
Тургенев
как
бы
сторонится
этого
выражения.
В
том
же
1864 году вышел « То лл ь», который был по ­
истине
органом
прог ре с сив ной
интеллигенции,
как
ска­
зали
бы
мы
сейчас.
У
«Толля»
нет
«интеллигенции»
—
и,
вероятно,
не
случайно:
он,
материалист-шестидесят­
н ик,
презирал
«некоторое глубокомыслие»
откупщиков.
«Зато»
у
нег о
есть
—
и
хорошо
ра зработа но
—
гнездо
«интеллектуализм»:
—
Интеллектуальное
воззрение,
по
Шеллингу,
т.
е.
по зна ние
в
абсолютном
тождестве
всех
противоположно­
стей;
интеллектуальное
пособничество
—
уч а стие
в
п ре­
ступлении
др.
лиц
советом,
прика з ания ми
или
угроз ами ;
интеллектуальные
з нани я,
кои
приобретаются
не
чувст­
венным
опы том ,
но
единственно
отвлеч.
мышлением...
Как
и
всюду
у
«Толля», замечательно яркий,
пр инци­
пиа льны й
и
пол емич ес кий
отбор
понят ий.
Чего
стоит
уже
одн о
«интеллектуальное пособничество»
хотя
бы
только
советом!
Очень
выразительны
и
сокращения
ненавистных
«Толлю»
с лов,
—
напр имер , «отвлеч.»
и
др.
Так ие
слова
не
стои т
и
выписывать
п олн ость ю.
Но
«интеллигенции»
и
«интеллигента»
нет
у
«Толля»
в
том
же
1864 году,
когда
вышла
и
«Странная история»
Тургенева!
У
Щед р ина:
—
Интеллигенцией
с мех отворн о
на зыва ют
у
нас
вс я­
кого
не
окончившего
кур с
недоумка.
(«Пошехонская ста ­
рина»)
Совершенно
очевидно,
что
для
Щедрина
это
«хоро­
шее
с лово», по его же терминологии,
которое
он
не
отд а­
ет
недоумкам
и
пр.
Он
уже
болеет
за
это
слово,
которое
только
что
пришло,
а
уже
пережило
столь
«волшебные
прев ращ ения ».. .
У
Даля
была
уже
«интеллигенция»
в
зн ач ении
соби­
рательном
—
«разумная,
образованная,
у мст венно
ра з­
витая
часть
общества». Но «интеллигента»
еще
не
было;
его
добавил
впоследствии
Бодуэн
де
Куртенэ
с
очень
ха­
рактерными
примерами
(об этом ниже).
313


В
русском
переводе
(с немецкого)
романа
Г.
Сама-
рова
«Осада Метца»
читаем:
—
Глаза
е го,
в
к от орых
некогда
отр аж алис ь
я сная
ин­
теллигенция
и
про б леск
фа натичес ко г о
воодушевления,
гл яд ели
п рямо
вниз.
(М., 1877)
Создается
впечатление,
что
эт от
неизвестный
перевод­
чик
(или,
скорее
вс его, «одна из переводящих русских
д а м», как выражался в таких случаях Тургенев)
перенес
в
русский
текст
немецкую
«интеллигенц» (то есть разум)
в
неприкосновенности
не
только
по
пр ич ине
своего
пе ре­
водческого
бессилия
или
склонности
к
буквализму.
Он
(она)
хотел
щегольнуть
высоким
и
глубокомысленным
выражением
и
сыграть
на
некоторой
уже
его
двусмыс­
ленности.
Одно
из
воззваний
«долгушинцев» (дело слушалось
в
Сенате
с
9 по 15 июля 1874 года)
называлось
«К ин­
тел лиг ентным
людям».
«Интеллигенция», «интеллигентный»
—
уже
всем
из­
вестные,
ходовые
слова,
которые
очен ь
по-разному
пр и­
меняются.
М.
Михельсон
в
своих
«Крылатых словах»
безапелля­
ционно
объявляет
«интеллигенцию»
заимствованием
из
польского
на
основании
следующей
выдержки
из
сочи­
нений
его
дру га
Бо леслава
Маркевича:
—
В
Москве...
сказывалась...
духовная
жизнь,
благо­
даря...
благотворному
влиянию
тогдашнего
университета
и
той
дворянской,
образованной
и
независимой
по
ср ед­
ствам
и
духу
среде,
в
к оторой
слагалась
тогда
ее
интел­
лигенция
(употребляю здесь термин,
тогда
еще
не
выд у­
ма нный
или,
вернее,
не
заимствованный
тогда
русской
печ ат ью
у
п о льс к ой) .. . («Из прожитых дней»
—
«На юге
в
сороковых
годах»)
Нет
ни каки х
оснований
принимать
всерьез
это
р азъ­
яснение
бол тун а
и
лгуна
Б.
Маркевича,
к ото рый
совме­
щал,
к-а к
мног ие
другие
ренегаты,
огром н ую
преданность
русскому
самодержавию,
поработителю
Пол ьш и,
с
чудо­
вищным
высокомерием
по
отношению
ко
всему
русскому.
По л ьская
печать
тог о
времени
(в Австрии,
Пру с сии
и
«Царстве Польском») оказывала очень небольшое вли ­
ян ие
на
русскую
пре с су,
а
термин
этот
она ,
по
всем
при­
зн ака м,
заимствовала
из
немецкого
язы ка.
А
ссылки
на
Боборыкина,
ко торого,
воо бще
говоря,
314


Михельсон
цитирует
чрезвычайно
охот но,
под
словом
«интеллигенция»
совсем
нет!
Д.
А.
Милютин,
всесильный
военный
министр
Алек­
сандра
II, записывает в своем дневнике 4
апреля
1881 го­
да
(через месяц с лишним после 1
мар та ):
—
1881, 4/VII.
Не
было
ни ка кой
н адо бно сти
п ри слу­
шиваться
к
же ланиям
некоторых
(слишком)
нетерпели­
вых
частей
нашей
так
называемой
интеллигенции,
гор я­
чих
голов
малочисленной
передовой
партии...
(IV—97)
Он
полемизирует
со
своими
же,
которые
принимают
слишком
все рь ез
малочисленную
передовую
партию.
Он
хочет
думать,
что
это
еще
так
н азыв аемая
интеллиген­
ция .
Ср.
еще : «так называемая ныне «и нт е лл и г енци я»
у
Е.
П.
Карновича.
(«Родовые прозвания в России», 1886,
из д.
А.
С.
Су во рина)
Но
уже
скоро
кавычки
отброшены,
сло во
стало
огр ом­
ным ,
и
оно
уже
неп ре ры вно
требует
уточнений.
Замечательно
глубоко,
как
в сег да,
уточн яет
это
по­
нятие
Гончаров
в
«Материалах к статье об Островском».
На
старости
лет,
вспоминая
и
оценивая
уже
давнее
прошл ое ,
Гончаров
писал:
—
Авторитет
[писателей]
устанавливался
прежде
в
среднем
кл ас се,
где
интеллигенция
б ыла
не
сл учай­
ность,
не
роск ошь,
как
в
«beau monde», а совокупность
у мов
и
талантов
—
в
сил ьной,
производительной
раб о­
те
добивающейся
авторитета
в
борьбе
с
нуждой.
(«Лит .
насл едст во », 1950)
«Интеллигенция»
у
Гончарова
—
высокое
интеллек­
туальное
развитие,
инт елл игент но сть ,
как
с каза ли
бы
мы
сейчас.
Но
в стре чает ся
эта
«интеллигенция»
прежде
всего
в
средйем
кл ассе.
Это
уже
од но
из
пе рвых
и
очень
серьезное
раскрытие
понятия
«интеллигенция»
как
со­
циальной
категории.
Вот
и
другое
—и
тож е
не об ыча йно
характерное
в
своем
роде
—
уточнение
этого
понятия
у
К.
Леонтьева,
идейного
реакционера,
к огда
он
размышлял
о
суд ьба х
Р оссии
и
ее
инт е лл игенц ии
в
«вековечной борьбе Восто ­
ка
с
Западом»:
—
Надо бно
для
яс нос ти
понимания
христианского
Востока
проводить
мысленно
резкую
чер ту
ме жду
эпи­
315


ческой,
простонародной
половиной
всего
грекославянско­
го
мира
и
меж ду
той
его
п олов иной ,
ко торую
верн ее
все­
го
назвать
буржуазной
(ибо выражение интеллигенция,
противопоставленное
выражению
эпическая
часть
нации,
было
бы
в
это м
случае
для
народа
сл ишк ом
обидно).
(«Восток й Запад», предисловие)
Вернее
всего
наз ват ь
буржуазной!
В
эти
же
г оды
Г.
Успенский:.
—
П ора
дать
дорогу
—
не
скаж у
уже
гот ов ой
«на­
с то ящей»
инт е лл иге нции,
а
х отя
тем
во пр осам
об щес твен­
н ого
блага,
к от опые
м огут
образовать
эту
настоящую
интеллигенцию.
Да,
еще
«образовать»
ее
над об но
—
так
она
сла ба,
не
уверена
в
се бе,
во
все х
тех
видах,
ко то рые
доступны
ей
в
настоящем...
(«Бог грехам терпит»
—
«Де­
ревенская
молодежь»)
Он,
как
и
Щедр и н,
страстно
за щища ет
это
уже
испо р­
ченное
слово.
Он
берет
в
кавы ч ки
«настоящую»
и
«об­
ра зо ва ть», но не самую
интеллигенцию,
которую
на до
обр азов а ть
и
сделать
насто ящ ей.
Это
у
Гл еба
Успен­
ского,
который
чаще,
чем
кто-либо
дру гой
из
б оль ших
п исате лей
его
времени,
именно
при
помощи
кавычек
с ры­
вал
маски
со
слов .
Настоящей
инт елл иге нции
еще
нет,
а
словом
этим
уже
очен ь
злоупотребляют...
Н а стоящая
и
ненастоящая;
а
вот
честная
и
н ечест ­
ная:
—
Он
[Каменский]
ск аза л,
что
я
—
новая
интелли­
генция ,
так
н азы в аемая
«честная», но со всеми призна­
ка ми
обыкновенного
буржуа,
то
есть
настоящей
с винь и.
(Бунин, «На даче»)
Не
ем у,
толстовцу,
об
э том
говорить,
но
оче нь
серьез­
но
уточнено
по нят ие
так
называемой
н ов ой, «честной»
инт елл игенци и
90-х
год ов.
-Совершенно
естественно,
что
в
эти
же
год ы
цер ко вь
пытается
запретить
это
слово.
«Пермские епархиальные ведомости»
напечатали
та­
кую
резолюцию
его
преосвященства:
—
Объявить
через
«Епархиальные ведомости», чтобы
пермское
духовенство
в
официальных
бумагах
не
упо­
требляло
слов:
инт ел лигент ,
интеллигентный.
И
затем
необычайно
и нт ер есная
мотивировка
такого
решения:
—
Эти
сло ва
харак териз уют
людей,
живущих
одним
только
разумом,
но
не
заботящихся,
иметь
. Бога в разуме
316


(«Римлянам», гл.
I, ст. 28).
А
такие
люди
не
Мог ут
быть
истинными
членами
православной
церкви.
(Резолюция
от
18 января 1894 г.
за
No
136)
Пис ал
это,
как
видим,
вполне
инт елл игент ный
че­
ловек.
Слово
это
б ыло
городское;
в
применении
к
деревне,
мужику
оно
могл о
звучать
только
как
дерзкая
и
несбы­
точная
программа.
В
ко нце
в ека
близкий
к
народникам
профессор
Н.
Эн­
г ельга рдт
попытался
построить
на
родной
своей
Смо ле н­
щ ине
«интеллигентную деревню». О н в к онц е к онц ов ,
как
пишут
его
биографы,
выглядел
«как Марий на развалинах
Карфагена», а слова эти
—
интелл игентная
дер ев ня
—
до
Революции
бы ли
только
еще
од ним
тр огате льн ым
вос­
поминанием
о
дерзких,
но
несбыточных
в
то
время
м еч­
таниях
лучших
людей
России.
Вокруг
«интеллигенции»
уже
к ипит
вел икая
полити­
ческая
борьба;
русские
со ци ал исты
уже
совершали
не
раз
серьезную
ошибку
—
объявляли
всю
интеллигенцию
дем окр ат ич еско й,
не
делали
даже
того
разграничения,
которое
делал
К-
Лео нт ьев.
Ле нин
писал
в
«Что такое «д ру зья
нар о да »...»:
—
Ошибка
эта
естественно
во зникл а
тогда,
когда
классовые
антагонизмы
буржуазного
обще ств а
б ыли
со­
вершенно
еще
не
развиты,
подавленные
крепостничест­
вом ,
когда
это
последнее
порождало
солидарный
протест
и
борьбу
в сей
и нте лл иген ции,
созд ава я
иллюзию
об
особом
демократизме
нашей
интеллигенции,
об
отсутст­
вии
глуб око й
розни
между
идеями
либералов
и
со циа­
листов.
(1—276)
Иде т
неудержимое
расслоение
инт елл игенции ,
и
сл о­
во
приходится
непрерывно
уточнять.
—
Не
легка
наш а
жизн ь
—
эти
четыре
слова
стали
в
последние
годы
бессменно
излюбленной
поговоркой
с толич ного
жа рг она.
Не
легка
н аша
жиз нь
во
вс ех
общ е­
ств ен ных
слоях.
А
больше
всего
—
в
среднем,
так
на зы­
ваемом
ин т еллиг ен тн о- рабоч ем.
(А-
Амфитеатров)
У
Амфитеатрова
это
почти
только
словечко,
хот я,
ви­
димо,
уже
очен ь
ходк ое
в
его
круг у.
А
у
Чехова
в
те
же
годы
это
со п ряж ение
пон ят ий
«интеллигент»
и
«рабо ­
317


чий»
—
од ин
из
важнейших
мо ти вов
его
мировоззрения
и
его
по эти ки.
—
А
то
значи т,
что
низк о
и
подло
играть
так
людь­
ми!
Я
врач,
вы
считаете
врачей
и
вообще
рабочих,
от
ко­
торых
не
пахнет
духа ми
и
про с титу цие й,
своими
лак ея ми
и
моветонами.
(«Враги»)
—
Ирина.
Как
хорош о
бы ть
рабочим,
к оторы й
встает
чуть
све т
и
бь ет
на
улице
камни,
или
пастухом,
или
уч и­
теле м,
который
уч ит
детей,
или
машинистом
на
жел ез ной
дороге.
(«Три сестры»)
Врач,
учитель
у
Чехова
—
рабочие.
И
то гда
же
Чехов
пишет
Суворину,
1 марта
1897 года:
—
Мы,
т.
е.
п р едстав ител и
московской
инт ел лиге нции
(интеллигенция идет навстречу капиталу,
и
капи та л
не
чужд
взаимности)...
затеваем
проект
громадного
народ­
ного
те атра.
В
союзе
с
капиталом
инт е л лиг енция
делает
иногда
хорошее
д ело
(через год возник на основе именно такого
союза
М о ско вский
Художественный
театр’Чехова
и
Горь­
кого).
Но
роль
инте л лиге нции
(врачей,
учи те лей,
писа­
телей)
определена
необычайно
четко.
И
все
же
для
Чехова
это
хорошее
слово,
хо ть
им
уже
и
оче нь
злоупотребляют.
В.
Э.
Мейерхольд
просил
Чехова
помочь
ему
в
работе
над
ролью
Иоганнеса
в
пь ес€
Гауптмана
«Одинокие».
Чехов
пи сал
ему
в
ответ:
—
Прежде
всего
И[о ганнес]
интеллигентен
вполне...
Сове ршенно е
отс ут стви е
бу ржуа зных
элем ентов .
Мане­
ры
воспитанного,
при выкш е го
к
обществу
пор яд оч ных
людей...
человека;
в
движениях
и
нару жно сти
мягкость...
(1899)
Чехов
пишет
жене:
—
А.
М.
Горький
не
изменился,
все
такой
же
пор я­
дочный,
и
интеллигентный,
и
до бр ый,
о дно
только
в
не м,
или,
вер нее,
на
нем
нескл ад но
—
это
его
рубаха.
(Пись­
ма
к
К ниппе р)
Порядочный,
добрый
(см.
выше
—
мягкость)
—
эти
категории
для
Чехова,
по-видимому,
тесно
связаны
с
интеллигентностью.
А
м ешает
Чехову
только
рубаха
Горького,
которая
слишком
н агляд но
подчеркивает
дру­
гое ,
и
основное,
свойство
настоящего
интеллигента: «со­
вершенное
отсутствие
буржуазных
элементов».
318


Ср .:
—
Музыкально-драматическое
общество
оче нь
интел­
л иген тно
и
пр е следу ет
интеллигентные
ц ели. ..
П исьмо
к
В.
Г.
Черткову:
—
[Надпись в круге на изданиях « По ср е дн ик а»] «Для
инте л лиге нт ных
чит ат елей»
совсем
не удо бна,
хо тя
и
пе­
редает
серьезную
м ы сль...
(«Письма»)
—
Все
эти
к нижные
на зван ия
(«Были и сказки»
и
т.
п.)
в
последние
десять
лет
устарели,
выжили
и
пред­
ставляются
не
интеллигентными.
И
даж е
в
знаменитом
письме
А.
Н.
Плещееву:
—
Тот
с во лочной
д ух,
который
живе т
в
мелком,
из­
мошенничавшемся
душевно
русском
интеллигенте
сред­
н его
пошиба,
потерял
в
нем
[Салтыкове -Щ е дри н е]
своего
самого
упрямого
и
назойливого
вра га.
(14—365) 1
Р ечь
ид ет
об
интеллигенте
среднего
пошиба;
таких
больше
всего;
но
е сть
и
другие!
Сло во
са мо
по
себ е
хо­
рошее;
не
только
«интеллигенция»
как
собирательное,
как
общее
и
пот енциа льно е
по нят ие,
но
и
оч ень
конкрет­
ный
—
«интеллигент».
И
Го рький
защищает
это
слово,
пока
это
б ыло
во з­
можно:
—
Есть
и
другой
взгля д :
интеллигент
—
высококва­
лифицированный
рабочий.
Макаров
до г адался :
похоже
на
стиль
Варавки...
(«Клим Самгин»)
Но
фактически,
в
обычном
словоупотреблении,
интел­
л иге нция
—
буржуазная
интеллигенция,
а
роль
э той
инте ллиг е нции
становится
все
более
«сволочной».
9 января 1905 года,
то
ест ь
в
Кро ваво е
воскресенье,
Г орьк ий
пишет
Е.
Пешковой:
—
Скажи
ему
[В.
А.
Дес ницк о му ], что будущий ис ­
торик
наступившей
революции
нач нет
свою
ра бо ту,
ве­
роятно,
такой
ф р азо й: «Первый день русской революции
был
днем
морального
краха
русской
инте лл иге нции» .
(28—349)
После
этих
с обы тий
вых од ит
пьеса
Горького
«Дач­
ники», о которой А.
В.
Луначарский
писал:
—
Это
не
только
драм а
общественного
рас сл оен ия
интеллигенции,
это
такж е
окончательное
размежевание
Г орьк ого
с
интеллигентщиной.
(«Отклики
жизни»)
319


В
Художественном
театре
считали,
Что
Горький
в
этой
пьесе
порывает
окончательно
с
инте л лиге нцие й
воо бще ,
что
самое
это
слово
уже
осинонимизировалось
(как выражался Щедрин)
с
инт е ллиге нт щ иной,
и
—
от­
ка залис ь
по став ить
«Дачников» .
Письмо
Вл.
Не ми ро­
вича-Данченко
Горькому
по
поводу
«Дачников»
—
самое
резкое
в
многолетней
переписке
эти х
др у зей:
они
тогда
ч уть
было
не
п оссо ри лись
навсегда!
Но
Луначарский,
как
видим,
гово ри л
об
«интелли­
гентщине», а не об «интеллигенции»
и
«интеллигентах».
Он
бережет
это
слово
для
будущего.
Это
самый
критический
момент
в
и стор ии
слова-по­
нятия
«интеллигенция» .
Наступило
то
десятилетие,
ко­
торое
Горький
назвал
«самым позорным в истории рус­
ской
инте лл иге нции».
Умерла
Комиссаржевская.
Известный
в
с вое
время
критик
Е.
Колтоновская
писала
по
этому
поводу:
—
Теперь,
когда
на
сценах,
где
играла
Комиссаржев­
ская,
безмятежно
процветает
б алаган ,
мне
ос обе нно
вспоминаются
интеллигентные
вечера
в
«Пассаже». . .
(«Алконост», 1911)
В
эти
же
го ды
Бодуэн
де
Ку рт енэ
вносит
такое
доб ав­
л ение
к
Дал ю
под
словом
«интеллигент»:
—
Две
разновидности
«золоторотцев»: просто золото ­
ротец
и
золоторотец
—
«бывший интеллигент» .
Партия
большевиков
в
эти
годы
не пр е рывно
ра зобла ­
чает
моральный
крах
б уржуа зн ой
Интеллигенции
и
одно­
временно
бо р ется
со
всякой
махаевщиной
в
революцион­
ном
ра бо чем
движении.
Не
з десь
ме сто
гов ор ить
об
э том
подробно;
важно
только
отме тит ь,
что
партия
не
о тдает
противнику
и
это
хорошее
слово
«интеллигенция», как и
все
другие
хорошие
слова.
«Интеллигенция»
—
с лово,
которое
б ыло
хорошим
и
еще
будет
хорошим!
Уже
в
советское
в ремя,
вспоминая
о
настроениях
про с тых
людей
в
начале
в ека,
М.
Приш вин
писал:
—
Я
голов ой
работаю.
—
Гол о- во- ой!
—
протягивает
он.
—
Так
ка кая
же
это
работа?
Это
хитрость.
Тысячи
раз
я
нат ал ки вался
на
эту
сте ну
не по нима ния
народом
интеллигентного
труда .
(«Колобок»)
Ср.
—
о бы чная
фор мула
в
прогрессивных
га зет ах:
«Предложения лиц,
ищущ их
интеллигентного
труда,
пе­
чатаются
бесп лат но ».
320


Не
забудем,
од нак о,
что
хитрость
всегда
бы ла
в
на­
род ном
язык е
не
только
плохим,
но
и
очень
привлека­
тельным
словом:
оно
означало
и
умение,
и
высокоумие,
и
мастерство.
И
сам
Пришвин
во
всем
своем
творчестве
неизменно
го вор ил
именно
о
хитростях
прир од ы,
мастер­
ст ва
и
самого
искусства,
которое
есть
т оже
чудесная
х ит­
рость
особого
рода.
Поэтому
слова
его
партнера
выр аж а­
ли
не
пре зр ение ,
а
может
бы ть,
да же
некоторую
зави сть .
Но
и
глубочайшее
недоверие
к
этим
хитрецам.
Известно,
каки ми
«сложными и противоречивыми
путям и », по обычной формуле,
шла
интеллигенция
к
Ре­
волюции
после
Ок тября.. .
И
самое
слово
переживает
очень
драматические
п ре­
вр ащени я.
Обр ащ ение
от
народного
комиссара
по
просвещению
А.
В.
Луначарского
через
четыре
дня
после
Октябрьско­
го
переворота:
—
Мы
верим,
что
друж ны е
усилия
трудового
народа
и
честной
просвещенной
и нт еллиг енции
выведут
страну
из
мучительного
кризиса
и
поведут
ее
через
законченное
народовластие
к
царству
со циализ ма
и
братства
народов.
(29 окт .
ст.
ст.
1917 г. ).
А
31 июля 1919 года Ленин пишет Горькому:
—
Пит ер
гор од
с
исключительно
большим
числом
по­
терявшей
место
(и голову)
буржуазной
пуб лик и
(и «ин­
теллигенция»).
И
далее:
—
бо льн ое
брюзжание
бо льно й
инте лл иге нции.
В
первом
случае
«интеллигенция»
в
кавычках:
эти
люд и
не
имеют
пра ва
на
это
слово;
во
втором
—
без
ка­
выч ек,
но
с
эпитетом
«больная» .
По
в сей
трезвости
на­
до
признать,
что
это
и
есть
интеллигенция,
—
другой
по­
ка
нет.
Интеллигентские
хлюпики!
В
ле нинск их
«Темах для разработки», там,
где
ре чь
иде т
именно
о
превращениях
понятий
в
социалистической
рев олюци и,
—
грандиозное
сопоставление
пон ят ий
«бо ­
сяк»
и
«интеллигент»:
—
16. Дисциплина
рабочих
и
бо с яч еские
привычки.
17. В чем родство между босяками и интеллигентами?
(30—367)
И
хорошо
видно
это
родство
в
самом
обращении
с
эт им
словом
—
у
босяков
и
интеллигентов.
21 Л.
Боровой
321


«Босяки»
обрабатывали
на
все
лады
«интеллиген ­
цию»
и
«интеллигентов».
«Интелягуьика»
—
у
А.
Веселого
в
«Стране родной»
и
в
«России,
кровью
ум ы той»
и
др.
«Интеллигузию
бей!» —
у
Сельвинского
в
«Улялаевщине». «А н т или-
гент»
—
оче нь
ходо в ое. «Затыканный интеллигент»
—
то­
же
ходовое
и
у
Зо щ енк о . «Приьилепа интеллигентская»—
ходовое
и
у
Глебова
в
«Галстуке»
и
др.
Но
са мые
з лые
обработки,
как
всегд а,
защищают
исходное
слово-понятие.
Какие
это
интеллигенты!
Это
ант илиг енты ,
интелягушки
и
т.
д.
ил и,
в
луч шем
случае,
«интеллигентчики», то есть самая мелкая разновидность
этой
категории.
—
«Интеллигенция»
и
француз
влазят
на
рубку.
(Маяковский, «Мистерия-бу ф ф»)
Так
ве дь
это
представитель,
и
никем
не
уполномочен­
ный
представитель
инте л лиге нции, «интеллигенция»
в
ка­
вычках!
Интеллигентчики!
ушли
от
всего.
И
все
изгадили.
Зап ер лись
дома,
дос та ли
с веч ки,
ладан
курят
—
богоискатели.
(Маяковский.
«Владимир Ильич Левин»)
Интеллигентчики,
а
не
на сто ящие
и нт елли гент ы.
И
тольк о
в
ре чи
самих
интеллигентов
есть
поистине
«босяческое», злорадное стремление видеть во всем про ­
исходящем
крушение
самого
э того
понятия.
—
Закатов
(Горностаевой) .
Почему
ваш
супруг
в
царствование
кр асны х
открыл
вечерний
университет,
ны­
не
же
[то есть при белых]
открыл
то рго влю
сахарином
вразнос?
Что
сие?..
И нт елли-г енция ! (Тренев, «Любовь
Яров ая », III)
Ра зор вал
на
ч асти
это
слов о.
—
Кря жич
раздраженно
хватал
песок
и
бросал
его
в
ноги.
—
Мы
дожили
до
такого
состояния...
когда
и нт елли­
генция
теряет
с вой
образ
и
сво й
яз ык.
Она
стано в ится
вымершей
ф аци ей.
У
нас
нет
своего
«я».
Нас
истр ебл яют
как
общественную
формацию.
(Гладков,
«Энергия»,
1-4)
322


Фа ция,
формация
—
даже
в
рифму.
Ученое
слово,
известное
только
посвященным,
и
рядом
то же
учен ое,
но
современное,
боевое
слово.
И
фац ии
и
формации
равным
образом
истребляются.
Общий
смысл
постоянного
монолога
такого
интелли­
гента:
в
моем
лице
кончена
навсегда,
убита
сл ав ная
рус­
ская
интеллигенция,
к от орая
столько
сдела ла
для
на­
рода.
«Я телом в прахе изнываю,
умом
громам
повеле­
ваю», —
эту
державинскую
строчку
особенно
охотн о
по­
вторял
в
те
годы
интеллигент.
Борис
Паст ер нак :
А
сзади,
в
зареве
легенд,
Дурак,
герой,
интеллигент
В
огн е
декретов
и
реклам
Горел
во
славу
темной
силы,
Что
пот их оньк у
по
углам
Его
с
усмешкой
поносила
За
по двиг ,
если
не
за
то,
Что
дваж ды
два
не
сразу
ст о.
А
сзади
в
зареве
легенд
Идеалист-интеллигент
Печ ат ал
и
писал
плакаты
Про
радость
своего
зак ата.
(«Высокая болезнь»)
Почти
по-державински:
дурак,
ге рой
(я
—
черв ь,
я
—
царь...).
Но
в
зареве
легенд,
которые
тв орит ,
по
всему
смыслу
этой
поэмы,
сам
интеллигент,
И
сам
же
он
пишет
пл ак аты
«про радость своего заката» .
Никто
лучше
н его
ипро
это
не
на пише т ...
А
рифм а
совсем
другая:
инте лл иге нт
—
легенд,
а
не
фация
—
формация
и
т.
п.
В
подынтеллигентской
речи
м ещани на
и
приспособ­
ленца
есть
и
зав ист ь
к
этому
хо тя
и
изны ваю щему
в
п ра­
хе,
но
все
же
еще
не об ык нове нно
довольному
собой
чело­
в еку
—
и
откровенная
издевка
над
его
сме шны ми
п ре тен­
з иями.
—
А
если,
гов орит,
вы
та кой
чересчур
интеллигентный
человек,
то
представьте
удостоверение,
в
си лу
чего
пола-
21*
323


гается
отдельная
' комната...
(Зощенко, «Не все поте­
ря но»)
—
В
нашей,
так
сказать,
пролетарской
стране
вопрос
об
ин тел л иг ентах
—
вопрос
довольно
о стр ый.
Ясное
дело,
что
и нт еллиг ент ных
женихов
ны нче
не
много.
То
ес ть
ес ть,
конечно,
но
все
они
какие-то
такие
—
или
уже
жена­
тые ,
или
уже
имеют
д ве-т ри
семьи,
или
в ообще
лишенцы,
чт о,
кон ечн о,
то же
не
сахар
в
супружеской
жизни...
(Зо ­
ще нко , «Не надо спекулировать»)
У
В.
Шкваркина:
—
Надрыв-Вечерний
(пренебрежительно гля ­
дя
на
пис ат еля
Т рав к ин а), Интеллигент!
Раскольников!
Попутчик.
(«Вредный элемент»)
Сам
он
«Надрыв», по избранному им псевдониму,
а
писателя
ругает
«интеллигентом», Раскольниковым
—
и
тут
же,
в
том
же
ряду,
равнозначное,
по
его
мне нию ,
но­
вое
сло во
«попутчик» .
П ередо вая
литература
бьет
скорбного,
но
гор д ого
интеллигента
по
самому
больному
месту.
Кто
моз г
стр а­
ны?
—
Я
нисколько
не
удивлюсь,
е сли
(хоть и не очень
скоро)
народ,
умный,
спокойный
и
понимающий
то,
че го
инт елл иг енции
не
понять
(а именно
—
с
со ци ал ист иче­
с кой
психологией,
совершенно
диаметрально
другой),
начнет
так
же
сп окой но
и
величаво
вешать
и
грабить
инт елл игент ов
(для водворения порядка,
для
т ого,
чтобы
очистить
от
мусора
мо зг
ст р аны). (Блок, «Письма»)
—
Какое
право
имеем
мы
(мозг страны)
на шим
дря н­
ным
б уржуа зн ым
недоверием
ос кор блят ь
умный,
спо­
койн ый
и
многознающий
ре в ол юционны й
народ.
(Блок,
«Дневники»)
Неп равда,
что
эта
интеллигенция
—
мозг
страны;
неправда,
что
она
громам
по вел ев ает!
С
эт ого
н ач ина ется
новое
выяс не ние
отношений
с
понятием
«интеллигенция»
в
его
р еаль ных,
конкретных
воплощениях.
Там
же,
в
блоковских
«Дневниках»:
—
Идиотское
мелькание
слов
—
об
«обреченных и
е х идных
интеллигентах».
И
—
другое,
такж е
весьма
замечательное
выяс не ние
отношений
—
у
Н.
Асеева:
—
Сейч ас
же
п осле
Февральской
революции
я,
два ­
дцатисемилетний
поэт,
выученик
символистов,
отталки­
324


вавшийся
от
н их,
как
ребенок
от та лкива ет ся
от
стены,
дер ж ась
за
которую
он
учится
ход ит ь;
я,
увлекавшийся
переводами
Малларме
и
Верлена
и-
Вьеле
Гриффена,
благоговевший
перед
Теодором-Амедеем
Гофманом,
вос­
торженно
носивший
в
сердце
силу
и
в ыдер жку
горе ст­
ной
судьбы
Оскара
Уайльда,
о дним
с лов ом,
я
—
рафи­
нир ова нный
интеллигент...
(«Проза поэта», «Октябрь на
Дальнем»)
Это
писалось
уже
в
1930 году.
Н.
Асеев
нисколько
не
предает
сво е
прошлое
рафинированного
интеллигента,
он
нисколько
не
завидует
тем,
у
кого
не
было
такого
п рошлого! «Интеллигент»
и
да же
«рафинированный ин­
т елл иге нт » (что может быть хуже!) звучит у него весело,
с
ю мором,
но
высоко,
а
глав н ое
—
вызывающе
и
по ле­
мически.
Это
—
вызов
несчастным:
центропупам,
которые
все
еще
обижаются
и
к о л ебл ютс я, «пристают»
к
Революции
с
глупыми
пр ете нзиям и,
все
еще
устраивают
ей
«сцены».
Но
это
—
выз ов
и
те м,
кому
нечего
бы ло
преодоле­
вать,
чтобы
ид ти
дальше,
кто
не
был
ни когд а
рафиниро­
ванным
интеллигентом.
Б ыть
можно
с
в иду
коммунистом
И.все-таки
име ть
культурою
былой...
Интел л иг ентс кий
зуб
со
св ис том ...
(Д.
Бе дны й,
«О
соловье»)
Идет
выд авлив ание
«сволочного»
интеллигентского
духа ,
кот оры й
еще
жив
в
сердцах
некоторых
«с виду
ко мм унис т ов».
Но
важная
политическая
и
государствен­
ная
задача
—
во спит ани е
и
перевоспитание
б е спар тий­
ного
интеллигента.
И,
к он ечно,
в
э том
таятся
огр омн ые
резервы
в ы соко­
мерия
для
те х,
кто
должен
их
перевоспитывать.
Пе ре­
довые
пис ател и
—
и
Фадеев
в
первую
очередь
—
с
о со­
бой
стр асть ю
будут
преследовать
и
трав и ть
таких
за­
знаек,
вы см еи вать
чрезвычайно
пре уве личе нное
самомне­
ние
людей,
которые
будто
бы
все
превзошли
и
вообще
не
в
первый
раз
живут
на
свете.
Уже
оче нь
сомнительно
звучит
«по-нашему,
по-рабо­
ч ему », если это противопоставляется « по -инт ел л игент но ­
му,
п о-уч еном у», и пр.
.
-г-
А- те бе,,
товарищ,
рубану
.напрямик
по-рабочему...
325


—
Это
«по-р аб оч ему »
старо,
как. ..
(Шолохов, «Под­
нятая
ц е лина », 1—2).
В
кавычках!
И
—
старо.
Давно
ли?
У
Фадеева
в
письме
1950 года,
когда
он
вспоминал
в
разговоре
с
другом
о
далеком
уже
прошлом:
—
Мы
оче нь
остро
поставили
перед
Дольниковым
во­
п рос,
что
он
вед ет
се бя
«по-интеллигентски»
и
что
мы
с
ним
порвем...
(Опубликовано в журнале « Юн ост ь»,
1958, No 12)
«По-инт ел лигент ск и»
в
кавычках:
так
мы
тогда
вы­
р ажал ись.
Но
в
кавычки
просятся
и
почти
все
другие
слишком
железные
с л ов а: «остро поставили вопрос», «по ­
рвем».
Вы ход ит
на
историческую
сцену
новая
инт ел лиге нция ,
и
самое
это
слово,
покрытое
бесчисленными
рубцами,
следами
всевозможных
уколов
и
ожогов,
впе рв ые
прих о­
дит
в
себя.
Отпадают
еще
н едав но
необходимые
для
че ткос ти
уточнения:
рабоче-крестьянская,
или
пролетарская,
или
советская.
В
п рошлом
много
б ыло
слов,
которые
об озн ач али
бо­
лее
или
менее
сходное
понятие:
высокоумные
и
высоко-
умие;
самомыслящие
люди;
критически
мыслящая
лич­
н ост ь; «понимающие»
и
др.
Эти
слова
не
удержались;
а
это
сл ово , «интеллиген­
ция », сравнительно очень новое,
вош ло
в
язы к,
и
се й­
час
уже
трудно
себе
представить,
что
оно
когда-либо
совсем
не
существовало.
Оно
в д войне
дорого,
потому
только,
что
у
нас
на
глазах
б ыло
отбито
у
противника.
Г орьк ий
с
гордостью
наз ыва ет
себя
инт ел лиге нт ом
в
первом
п околен и и.
А
вот
у
Тен д ряков а
драма
чело в ека,
который
только
что
«приписался к интеллигенции».
Несчастный
случай
на
охоте :
уб ит
подвернувшийся
неожиданно
для
всех
в
месте
облавы
на
мед ведя
мол одой
парень
с
гармошкой.
Никто
не
виноват,
но
все
оче нь
«пе ­
р еж ив ают», а больше всех старый медвежатник Семен
Те те р ин, «цельная натура».
В
финале
мон олог
Ду ды рева,
нач альник а
бо льшого
строительства,
стр аш но
занятого
чело в ека,
к оторы й
тол ь­
ко
раз
в
месяц
позволяет
себе
отдохнуть
и,
как
на
грех,
326


участвовал
в
это й
несчастной
охоте.
Это
он
только
что
^приписался к интеллигенции» .
—
Семен
Тетерин!
М едве жатн ик!
Казалось,
вот
оли ­
це тво р ение
народа.
А
пер ед
народом
Дудырев
с
малых
лет
привы к
безотчетно,
почти
с
религиозным
обожанием
пр екл о нять ся.
Он,
Дудырев,
тр еб ует
от
Семена
Тетерина
больше,
чем
от
самого
себ я.
Кондовый
медвежатник,
не
ра страв ­
лен
рефлексией,
цельная
натура,
первобытная
сила
—
как
не
умил ятьс я
Дудыреву,
окончившему
институт,
пр и­
писавшемуся
к
инте лл иге нции!
Умилялся
и
з абыв ал,
что
он
сам
строит
новые
заводы,
завозит
новые
машины,
хо­
чет
того
или
нет ,
а
ус ложняе т
жизнь.
Усложняет,
а
после
того
удивляется,
что
Семен
Тетерин,
оставив
лес
с
его
пус ть
суровыми,
но
бесхитростными
законами,
теряется,
путает,
держит
себя
не
так,
как
подобает.
(«Суд»)
Эт от
Дудырев
вовсе
не
«донкихот», как решил немуд­
рый
следователь
Дитятичев
(вот именно
—
Дитятичев), и
не
Нехлюдов
(«иной раз прорывается в душе русского
человека
эдакая
со вест лив ост ь,
которая
в
Сиби рь
гонит
всл ед
за
ссыльной
проституткой»), как уточнил тоже не­
мудрый
следователь
Тестов,
хотя
этот
Тестов
и
з нает
наизусть
многие
стих и
Блока
и
Есенина.
Дудырев
—
о дин
из
те х,
которые
не пре р ывно
усложняют
жизнь.
Усложняет
ее
для
других
и
для
себя,
но
нисколько
не
«растравлен рефлексией» .
В
этом
несчастном
случае
только
он
не
путал,
не
терялся
и
не
исповедовался,
а
твердо
и
справедливо
по ста вил
все
ве щи
на
место.
Семен
Тетерин
—
«цельная натура» .
—
Вот
еще
ж алкое
слово!
—
писал
о
слове
«цельная
натура»
Тургенев.
—
Ц ельн ое
миросозерцание,
представителями
к отор о­
го
слу жи ли
Собакевичи
и
Ноздревы,
—
писал
Щедрин...
Очень
большую
ис тори ю
имеет
это
хорош е е
в
своей
осн ове
сло во
«цельная натура».
Здесь
от мет им
только,
что
п од линно
цельной
натурой
оказался,
по
всему
смыслу
вещей,
именно
Дудырев,
а
не
Тетерин,
котор ый
больше
в сех
п утал
и
мешал
суд у
решить
дело
по
сп равед ли­
вости.
Интел ли г ент
—
цельная
натура,
и
он
же
профессио­
н аль ный
ус ложн и тель
жизни;
интеллигент,
к ото рый
не
склонен
к
рефлексии,
но
непременно
ведет
время
от
вре­
мени
весьма
серьезный
разговор
с
самим
собой,
как
в
327


этом
внут р енне м
моно логе
Дудырева,
—
вот
какие
новые
и
интереснейшие
значен ия
приобрело
это
слов о
в
по вес ти
Тендрякова.
Борьба
многих
значений
и
воспоминаний
в
этом
слове
и
вся ч еское
дальнейшее
его
обламывание
и
обтесывание,
коне чно,
п ро должаю тс я.
Это
в едь
очень
беспокойное
слов о
по
главному
и
самому
це нном у
его
см ы слу.
Но
сло­
во
это
утвердилось
навсегда
и
поистине
за сияло
на нов о.
Зам еча тель н ая
судьба
это го
иностранного
и
ст авшег о
в
высшей
сте пе ни
русским
сл ова
—
за
границами
нашей
страны.
В
тех
языках,
из
которых
оно
к
нам
пришло,
нет
сво­
его
слова
для
того
поня т ия,
которое
обозначается
рус­
ским
словом
«интеллигенция».
В
1836 году Бальзак возымел идею учредить партию
инт е ллиг ент ов
—
le parti des intelligentiels.
Он
создал
д аже
н овое
французское
слово.
Любопытно,
что
Ба льза к
особенно
увлекался
эт ой
идеей
тогда,
когда
он
жил
у
Ганской,
в
России.
(См .
Л.
Гр о ссма н, «Бальзак в Рос­
сии»)
Это
сл ово
Бальзака
не
привилось:
укрепилось
другое:
les intellectuels.
Но
нет
собирательного
—
интеллиген­
ци и.
Собирательное
«интеллигенция»
в
русском
огром н ом
значении
этого
сл ова
вошло
в
другие
языки
в
рус ск ой
тр анск р ипц ии.
В о зникла
интеллиджентсиа
(intelligentia).
—
И нтел ли дже нтсиа,
имя
с ущ.,
часть
нации,
стремящаяся
к
само сто ятель н о му
мышлению
(от русско ­
го
«интеллигенция») . («Краткий Оксфордский словарь»)
Д.
Ми рск ий
писал
в
св оей
кн иге,
к отор ая
так
и
назы­
вал ась
«Интеллиджентсиа»:
—
Ц арс кая
Россия
была
для
анг л ичан
далекой,
чуж­
дой
и
экзотической
страной.
Советская
Россия
для
од них
англичан
—
путеводный
фак ел
для
победы
их
класса,
для
других
—
страшное
и
непозволительное
явление,
вы­
росшее
в
нарушение
вс ех
законов
прир од ы
и
ист ор ии.
Но
где-то
межд у
этими
двумя
Россиями,
в
го ды
между
дв ух
революций,
они
узнали
третью
Россию,
страну
в е ликих
и
необыкновенных
писателей,
с
необыкновенной
глуби ной
ко пав ших ся
в
переживаниях
сложной
и
па рад окс аль ной
п ороды
людей,
называвшихся
«интеллигенцией» ... О т и н­
теллигентской
России
они
взяли
одн о
сдово
—
интелли-
328


джентсиа,
—
чтобы
обозначить
им
я вле ние,
которое
у
них
начинало
нарождаться,
но
для
которого
они
еще
не
на­
шли
се бе
слова.
«В годы между двух революций»
—
то
есть
в
те
го ды,
когд а
ру сс кая
интеллигенция,
собственно
говоря,
совер­
шенно
обанкротилась.
Ан глич ане
тогда
ассоциировали
это
слово
не
с
современной
им
р усс кой
инт ел лиге нцие й,
а
с
героями
классической
рус ск ой
литературы
XIX ве­
ка
—
героями
Тургенева
и
особенно
Достоевского
и
Ль ва
Толстого
и
отчасти,
в
невежеств енно м
смешении,
с
героя­
ми
литературы
начала
века.
«Интеллиджентсиа»
о боз на­
чал а
тогда,
главным
образом,
людей
со
сложной
пс ихи­
ческой
организацией,
с
русскими
«безднами» .
Но
гор аз до
ши ре
п ошло
это
с лово
у
англичан
тогда,
когда
п осле
Октября
инт е лл иге нция
в
России
уже
очень
у сер дно
перевоспитывалась
и
стала
совсем
не
похожей
на
пре ж нюю.
Тогда
этим
словом
«интеллиджентсиа»
за влад ели,
главным
об раз ом,
сно бы, «высокобровые», то
есть
те,
кто
меньше
всего
п оходи л
на
новую
русскую
ин­
теллигенцию.
«Высоколобые»
возвышали
это
новое
слово
настолько,
что
оно
уже
те ряло
сер ьезн ый,
д елов ой
смысл.
Но
передовая
английская
литература
уже
отбивала
у
«высоколобых»
это
с лово.
Она
придала
ему
постепенно
трезвый
и
важный
русский
смысл.
—
Милая
мо я,
здесь
п олное
отсутствие
ка кой -л ибо
инт е ллиге нц ии
[конечно,
в
русской
транскрипции.
—
Л.
Б .], что совершенно ужасно!
Не
правда
ли,
Аякс?
(Р.
Свингл ер, «Нет выбора»).
На
Западе
уже
живет
и
наше
понятие
«технической
инт е ллиге н ции»
—
весьма
примечательное
в
новейшей
ис тории
человечества.
Слова
эти
до
сих
пор
не
с оч е т а лис ь : «интеллиджент­
сиа»
ассоциировалась
с
оче нь
глубокими
психологически­
ми
переживаниями;
техники
—
люд и
другого
порядка
—
очень
важные
люд и
в
современном
обществе,
но
как
раз
лю ди
без
особых
переживаний
и
пс ихол огии,
люди
дела,
и
в
эт ом
их
сил а.
В
свое
время
«Толль»
писал
под
словом
«талант»:
—
Новейшие
фило с офы
п очит ают
талант
особенною
умственною
и
физиологии,
способностью
к
известной
от-
329


расли
человеч.
по зна ний,
не
только
умственных,
но
и
технических.
Сближение
умственной
и
технической
сферы,
приме­
нение
высок о го
слова
«талант», то есть дара божьего,
искры
божьей
к
техникам,
—
все
это
бы ло,
кон ечно ,
оч ень
большой
полемической
дерзостью
«Толля».
Никто
э тих
п онят ий
и
сфер
не
смешивал,
а
он
«смешал».
После
Ок тяб ря
складывается
понят ие
«технической
интеллигенции»
—
внутренне
противоречивое,
почти
ок­
сюморон,
совершенно
н овое
и
рус ск ое.
Речь
ид ет
о
таких
небывалых
техниках,
которые
интересуются
и
целью
своей
работы,
ра зм ышляю т,
болеют
и
даж е,
вероятно,
переживают.
Как
в сег да,
такое
столкновение
дв ух
почти
противо­
положных
п онят ий
только
усиливало
первоначальное
значение
ка ждо го
из
н их.
«Интеллиджентсиа»
мо гла
стать
еще
более
ши рок им
понятием
им енно
п отом у,
что
она
по луч ила
уже
и
такое,
специальное
применение.
И
уже
советский
человек
в
разговоре
с
американским
специалистом
на
его
язы ке
мож ет
применить
это
русское
слово
в
заграничном
смысле:
—
Гонч аров
(с Картером). The corporation of the
technical intelligentia is international (Корпорация техни­
ческой
интеллигенции
не
з нает
национальных
гра ниц!)
(Н.
По го дин, «Темп»).
Он
выв од ит
это
русское
по нят ие
за
национальные
г ра­
ницы
и
имеет
уже
на
то
все
основания...
Оуэн
Бар ф илд
писал
в
своей
книге
«История в сло ­
вах
английского
яз ыка » (1926):
—
Славяне,
хотя
они
за нимаю т
весь
обширный
восток
Европы
и
н асчит ываю т
почти
200 миллионов душ,
оказы­
вал и
до
сих
пор
удивительно
малое
влияние
на
нашу
национальную
жизнь...
Т ак,
из
России
непосредственно
пришли
к
нам
только:
ко пейка,
дрожки,
кнут ,
рубль,
са­
мова р,
сте пь,
ворота,
—
и
все
они,
за
исключением,
п ожа­
л уй,
степи ,
до
сих
пор
применяются
только
тогда,
когда
мы
гов ор им
о
жизни
в
самой
России...
Это
было
не
совсем
точн о
и
тогда,
когда
это
писалось.
Но,
во
всяком
случае,
уже
скоро
люд и
английского
язы ­
ка,
стал и
применять
совсем
другие
русские
слова
для
обозначения
важнейших
понятий
своей
национальной
и
интернациональной
жизни.
О дно
из
них
—
«интеллиген ­
ци я».
ззп


БЕЛЛЕТРИСТИКА,
БЕЛЛЕТРИСТ
Дал ь
не
скрывал
своего
пренебрежительного
отн о­
шен ия
к
словам
этой
гр упп ы.
«Беллетристика»
допущена
у
нег о
в
сло вар ь
в
«усми ­
ренном»
виде,
ч ерез
о дно
«л»: «Белетристика» .
Т олков а­
ние
Дал я : «изящная словесность,
изящна я
письмен­
ность».
Пос ле
слова
«письменность»
Бодуэн
де
Кур тен э
до­
бавил
впо сл едст вии
от
себя
восклицательный
зна к.
«Белетрист»
у
Даля
—
«писатель по сей части».
Очень
пренебрежительно.
«Толль»
то же
не
одобряет
«беллетристику» (через
два
«л», конечно), но по совсем другим мотивам:
—
Беллетристика
(фр .) 1) вся изящная словес­
ность
в
со во ку пнос т и; 2) скоропреходящие явления изящ ­
ной
литературы,
каковы
пов е сти
талантливых,
но
не
ге­
ниал ь ных
пи сат елей ,
в
противоположность
бессмертным
творениям
гениев.
Литература,
а
не
словесность
или
письменность,
но
второй
сорт .
Это
по
Белинскому:
—
Прекрасные
пов ес ти,
которые,
не
относясь
к
искус­
ству,
от нос ятся
к
изящной
литературе,
или
к
то му,
что
французы
на зываю т
belles lettres. (V—214)
—...Необходимо,
чтобы
и
у
толпы
б ыло
с вое
искус­
ство,
своя
литература.
И
толпа
имеет
то
и
другое
в
так
наз ыва ем ой
бельлетристике,
за
неимением
другого,
более
определительного
термина.
Деятели
бельлетристики
—
таланты,
иног да
большие,
всего
чащ е
малые.
Бельлет-
р исти ка
(belles lettres) есть ежедневная пища общества,
к от орая
переменяется
ежед невно ,
потому
что
одн и
и
те
же
блюда
скоро
над оед аю т.
Бельлетристика
относится
к
искусству,
как
гравюры
и
литографии
относятся
к
ка р­
тинам,
как
статуэтки
и
фигурки,
бр он зов ые,
мраморные
и
гипсовые
—
к
вековечным
п р о изведени ям
скульптуры,
к
с тат уям
Венеры
Медичейской
и
Аполлона
Бельведерско-
го...
(9—418)
И
там
же,
далее:
—
Резкой
че рты
нет,
но
черта
есть.
В
С лова ре
ИАН
1867 года совсем нет этих слов.
331


Вокруг
этого
слова
идет
уже
весьма
замечательная
идейн ая
борьба.
«Спор»
Даля
с
«Толлем»
и
д аже
полное
умолчание
об
эт ом
слове
в
с лова ре
Ака де мии
дают
об
этой
борьбе
л ишь
очень
слабое
представление.
Герцен
в
1868 году:
—
Что
за
колоссальная
пошлость
(статья Вырубова
«Paris et Londres»).
Туда
же!
Пошел
au bout du Comte
[игра слов:
после
кончины
Огюст а
Конта
и
в
конечном
счете]
—
в
беллетристы
(письмо Огареву) .
И
Гончаров
отвергал
это
слово
«беллетристика»
как
безнадежно
испорченное:
—
Ос уд ить
общество
на
б елле трис ти ку
—
знач ит
осу­
дит ь
его
на
вечную
незрелость
и
детство.
(«Материалы
к
стать е
об
Островском»)
Глеб
Успенский,
по
выражению
Н.
Михайловского,
не пр е рывно
«наносил беллетристике оскорбление дейст­
вием».
А
Ч ерн ышев ский,
Тургенев
и
Щедрин
сч ит али,
что
это
хорошее
слово,
которое
надо
отбить
у
противника.
Ч ер ны шевский :
—
Начало
нашей
беллетристики
находим
в
рыцар­
ски х
романах
и
сборниках,
подобных
Декамерону
Бокка-
чи о.
(2—617)
Бы лины,
исторические
пес ни, «Пчелы»
и
др.
Черны­
шевский
гото в
на зыва ть
беллетристикой.
И
Тургенев
особ ым
образом,
оче нь
лукаво,
защищает
«беллетриста»
и
«беллетристику» .
Он
писал
по
поводу
романа
Евг.
Тур
«Племянница»:
—
Было
время
—
несколько
лет
то му
на зад
—
в
оте­
че ств ен ной
критике
зав елас ь
своего
рода
табель
о
ра н­
гах
—
подразделение
пишущих
людей,
которые,
смотря
по
их
способностям,
удостаивались
различных
степеней:
п рос того
беллетриста,
дагерротипического
изображателя
нравов,
прос тог о
таланта,
художественного
таланта,
ге­
ниального
та лан та
и,
наконец,
да же
ге ния.
(Ср.
у
«Тол-
ля»)
Простой
бе лл етр ист
—
на
самой
низшей
с туп ени
этой
лестницы;
даже
простой
т алант
на чин ае тся
гора здо
вы­
ше. ..
Но
«нам,
старикам,
не
до
систем». И по всему смыс­
лу
этой
статьи
да же
«простой беллетрист»
ин огда
стоит
выше ,
чем
совсем
не
оправдавшие
св ою
степень
ген ии.
Тургенев
уже
пря мо
поднимает
пе рчатк у
в
письме
к
А.
В.
Дружинину:
332


—
Я
напрасно
сказ ал
—
литературная
карьера,
—
я
хотел
ск азат ь
—
карьера
беллетриста
—
потому
что
я
над еюсь
умереть
л и те ратором
и
ничем
другим
быть
не
желаю.
Щедрин:
—
Умение
группировать
факты,
сх ваты вать
общи й
смысл
жизни...
с
каждым
днем
утрачивается
все
больше
и
больше,
а
с
тем
вместе
утрачивается
и
спо соб но сть
к
со зд анию
чего-нибудь
цельного.
Бе лл ет рис тика
приоб­
ретает
характер,
так
сказать,
этнографический.
(«Не­
сколько
слов
о
современном
состоянии
русской
лит е ра­
туры
вообще
и
беллетристики
в
частности»)
—
Словом
сказ ат ь,
еще
не мн ого
—и
тамбовский
лгу­
ниш ка
«рисковал»
сделаться
беллетристом...
(«Письма к
т ет ень ке»)
Ср.
вы ше
у
Н.
Гарина
—
о
беллетристе,
ко то рый
до л­
жен
раньше
всего
уметь
разобраться
в
сумбуре
жизни
(очерк «О см ысли в ат ь»).
Сл ово
имеет
прекрасное
потенциальное
значение.
Беллетристика
могла
бы
«схватывать общий смысл жиз­
ни », то есть делать самое главное дело.
Но
практически
слово
перешло
к
оче нь
из ощ ренн ым
или
совсем
на ивным
лгунишкам.
Это
одн о
из
тех
«вол­
шебных
пр евр ащ ен ий», которые всю жизнь так внима ­
те льно
наблюдал
Щедрин.
Ф.
М.
Толстой
пишет
Друж и нин у:
—
Верный
теории
вашей
«искусство для искусства»,
вы
не
дозволяете
беллетристике
окончательно
решать
со­
циальные
во прос ы.
(«Письма»)
Это
и
стало
теперь
решающим
признаком
белл етр и­
стики:
литература,
которая
не
смеет
решать
окончатель­
но
социальные
вопросы,
хотя
и
может,
даже
должн а
изящно
поговорить
и
об
это м.
И
не
только
для
Дружи­
нина
и
его
единомышленников,
идейных
в
своем
род е
борцов
за
литературу
без
иде й,
без
тенденций
и
партий­
ности.
Беллетристика
означает
только
лите ра ту ру
опре­
деленного
рода.
Это
—
деловой,
номенклатурный
т ерм ин,
това р
определенной
кондиции.
Вот
бесподобное
о б ъя снение
Чехова
с
Су во риным.
Чехов
пиш ет
Суворину
в
1899 году:
—
Чита ет е
ли:вы
беллетриста
Г орьк ого?
Горький
к
т ому
времени
завоевал
уже
громкую
сл аву
бунтаря,
человека,
к оторы й
очень
смело
и
окончательно
333


решает
именно
социальные
вопросы.
Су ворин,
конечно,
уже
н енавидел
Горького
и
его
«не признавал».
Горький
в
св ою
очередь
ненавидел
Суворина
и
в ся­
чески
у беж дал
Чехова
—
как
только
приобрел
право
давать
ему
советы
—
порвать
с
С ув орин ым.
Все
это
хорошо
известно
о боим
—
и
Чехову
и
Су­
ворину.
Но
после
эт ой
невысказанной
преамбулы
Чехов
напоминает
С ув орину,
что
Горький,
помимо
вс его
проче­
го,
прекрасный
беллетрист.
Это
—
профессиональный
раз гов ор,
в
к отором
можно
найти
об щий
яз ык
и
с
Суво­
риным.
Известно,
что
в
коммерческих
делах
Сув ор ин
ши­
рок о
смотрел
на
вещи
(«Чего изволите?»), а посему из­
давал
иногда
и
хороши е ,
прогрессивные
к ниги.
Тем
более
замечательны
эти
слова
Чехова,
что
«бел­
летристика»
и
«беллетрист»
бы ли
для
самого
Чехова
тогда
уже
плохими
сл ов ами.
В
1894 году он писал тому же Суворину:
—
Беллетристы
напрасно
назвали
свои
ежеме сяч ­
ные
обеды
«Арзамасом» .
Это
фальшиво.
Не
имеют
они
пр ава
назы вать
св ои
собрания
таким
высоким
по
своим
асс оци аци ям
именем.
Они
всего
только
бе лле­
тристы.
Они
—
Боборыкин,
И.
Щеглов
и
Потапенко.
Поздн ее
Чехов
пишет
писательнице
Шавровой:
—
В
ваш их
повестях
есть
ум,
есть
т ал ант,
ест ь
б ел­
летристика,
но
недостаточно
иск у сства.
В
начале
века
ес ть
уже
и
«новая беллетристика»
и
«новобеллетристы» .
Еще
о дин
заме чател ь н ый
диа лог
между
Чеховым
и
С у во риным:
—
Вы
пи ше те : «Милый вы человек,
отч его
вы
засуну-
ли сь
теперь
в
актерский
и
новобеллетристический
кру ­
ж о к »... К сожалению новобеллетристический кружок счи­
тает
меня
ч ужим,
ст ары м,
отношения
его
ко
мне
теплы,
но
почти
официальны.
(1902)
«К сожалению»
—
довольно
ироническое.
Новобелле­
тристы
не
могли
и
не
должны
бы ли
сч и тать
Чехова
с во­
им.
Все
развитие
передовой
литературы
идет
в
борьбе
с
«беллетристикой»
в
эт ом
уже
прочн о
утвердившемся
и
единственном
смысле
слова.
И
Скабичевский
(тот самый,
к оторы й
предсказывал,
что
Чехов
умрет
под
за бор ом)
зн ал,
что
делал,
когда
уже
по сле
смерти
Чехова
на зыва л
его
всего
только
«извест­
334


ным
бел л ет р ис т ом » (статья в Энциклопедическом слова­
ре
изд-ва
«Просвещение»).
Толстой
гов ор ил
в
1910 году:
—
Неужели
беллетристика
может
пр ив ле кать ?..
Я
на
старости
лет
этог о
понять
не
могу.
(В.
Булгаков)
Ленин
при меня ет
это
слово
только
иронически:
—
Б лест ки
бел л етр ис тики
и
возвышенные
пре ди ки.. .
Беллетристика
без
ка выч ек
и
в
одном
ря ду
с
нена­
вистными
Ленину
п ред икам и.
С.
М.
Киров
писал
из
тюрьмы
в
1912 году:
—
О,
если
б
эти
маленькие
истины
помнили,
напр.,
наши
Гип пиу сы,
Черные,
Белые,
Саши,
Андреи
и
пр оч. ...
то,
может
бы ть,
в
русс кой
«литературе»
до
сих
пор
была
псьзия
и
она
являлась
бы
ли те ратурой ,
а
не
умственной
гимнастикой
(да и умственной ли?) господ беллетри­
стов.
Литература
и
«литература»
—
это
слово
Кир ов
не
отлает
ник а ким
Гиппиусам,
а
гос под а
беллетристы
—
без
всяки х
кавычек.
Это
сл ово
для
них.
После
Октября,
особенно
в
первые
годы
Революции,
беллетристика
—
п лохое
слов о.
Г орьк ий
рассказывал:
—
Я
слишком
часто
обременял
его
в
те
тру д ные
годы
различными
«делами»
—
гидроторф,
дефективные
дети,
аппар ат
для
регулирования
стрельбы
по
аэ р оп ланам
и
т.
д.
—
великолепнейший
Ил ьич
неукоснительно
н азы­
вал
все
мои
п рое кты
«беллетристикой и романтикой» .
Прищурит
мил ый,
острый
и
хитренький
гл аз
и
по см еи­
вается,
выспрашивает: «гм-гм
—
опять
беллетристика».
(«ЛГ», 16/1У 1960 г.)
Плохое,
почти
бранное,
а
в
противоположном
лагере
«жалкое слово».
Оче нь
драматический
р азмен
репликами
ме жду
совет­
ско й
женщ иной
Натальей
и
врангелевским
офицером
Са­
востьяновым
в
«Конце Криворыльска» (1926) Б .
Рома­
шова:
—
Н ата лья.
Охота
вам
бе лл етр исти ку
разводить!
Савостьянов.
О тр еза нная
жизнь
наз ы вает ся
бе л­
летристикой!
Беллетристика
—
уже
очен ь
широко е,
иногда
жесто­
ко е,
слишком
лихое
и
поспешное
обобщение.
335


А.
Я ков лев
в
«Октябре»
избрал
своим
героем
такого
необыкновенного
рабочего,
кот оры й
во юет
с
большеви­
ками
бок
о
бок
с
юнкерами.
И
вот
какими
словами
он
пытается
пронять
своего
бывшего
товарища,
рабочего-
большевика,
в
раз гов оре
«как рабочий с рабочим»:
—
Св яза лся
ты
с
эти ми
интеллигентами,
начитался
всяких
беллетристик...
Это
интеллигенты
с
«беллетристикой»
—
большевики!
В
своей,
литературной
сф ере
«беллетристика»
в
это
вре мя
большей
частью
си но ним
претенциозного,
как
сам о
это
слово,
ремесленничества,
пус того
и
преступного
в
та­
кое
время
разглагольствования.
Н.
Асеев
в
1922 году провозглашал конец беллетри­
стики,
как
искусства
«краснописи», языкового стиля или
то го
ос об ого
вид а
«литературной речи», каким она пре­
бывала
в
Евр опе
уже
в
конце
позапрошлого
столетия.
(«Конец беллетристики» . «П еч ать
и
революция», 1922,
No
7)
Маяковский
писал
в
1923годув «Бюллетене
агита­
тор а
ЦК
РКП
(б)»:
—
Даже
корявое
и
безграмотное
(какие- ни б уд ь
сол­
да тс кие
частушки)
во
много
раз
интереснее
любой
напы­
щенной
беллетристики.
У
Н.
Тихонова:
—
Бодрствовал
Иванин,
собирая
заметки
и
раз де ляя
их
на
те,
что
по йд ут,
но
потребуют
исправления...
и
на
те,
в
коих
беллетристика
и
н ужно
отыскать
авторов.
(«Синий командир»)
Даж е
«в коих», потому что и сама «беллетристика»
уже
неч то
архаическое.
В
эти
же
годы
В.
Переверзев
предложил
вместе
«беллетристики»
—
«партлибристи -
ку», то есть сознательно тенденциозную литературу.
В
конце
30- х
годов
юмореска
В.
Ардова
«Беллетри-
стиф»
—
Исто р ическая
спр авк а
уч еного
литературоведа
в
1985 г .»:
—
То
беллетристическое
наводнение,
которое
за хле ст­
ну ло
на шу
страну
и
приве ло
к
катастрофе
1937 года,
представляется
н ам,
жи тел ям
конца
век а,
явлением
вне ­
запным
и
как
бы
малообоснованным.
Между
тем
в
дей­
ств итель но ст и
это
было
не
так.
Изучение
источников
по­
казало
нам,
что
первыми
носителями
беллетристической
заразы
бы ли
киносценаристы
30- х
го доь
нашего
ве к а...
Сейчас
это
уже
требует
комментариев:
ре чь
идет
о
336


беллетризации
в
к ино
некоторых
классических
произве­
дений
и
т.
д.
Но
так
или
инач е
слово
уже
бе зна де жно
пало.
У
Пришвина
—
окончательный,
не об ык но венно
точ­
ный
и
в
его
уст ах
б еск о нечно
выразительный
приговор:
—
Легкие
люд и
садя т ся
в
го тов ую
форму,
как
в
автомобиль,
и
едут
легко
и
выгодно
бе лл етр иста ми.
Ср.
в
восп ом инаниях
Б.
Галина:
—
Меня,
например,
—
говорил
Приш вин,
—
не
ин­
тересует
беллетристика,
а
интересует
очерк,
потому
что
он
па
гр аниц е
с
наукой.
(«ЛГ», 12 августа 1954 г.)
Это
гов ори т
П риш вин,
которого
можно
бы ло
бы
на­
звать
самым
бл естящи м
на шим
беллетристом
в
перво­
начальном
значении
этого
слова:
писатель,
к оторы й
умел
очень
изящно,
лукаво
и
своеобразно
«схватывать общий
смысл
ж изни». Теперь именно он приканчивает это слово.
Беллетристика
—
гот ова я
форма,
а
стал о
бы ть,
нечто
прямо
противоположное
тому,
что
Пришвин
считал
осно­
вой
ис ку сс т ва: «оволение материала», по его терминоло­
гии .
Это
совершалось,
по
его
мнению,
только
в
очерке
(слово это он понимал по -св о ему ) .
Так
и
«Литературная газета»
писала
недавно:
—
Автор,
ве рно
расставив
силы
и
осмыслив
события,
не
сумел
подняться
до
истинной
художественности.
Это
все-таки
скорей
беллетристика,
а
не
искусство
боль­
шой
литературы.
(12/1 1957 г .)
Другие
слова
—
художественная
проза
пли
просто
проза
—
воплощают
теперь
первоначальный,
важный
см ысл
э того
слова.
Нет
секции
беллетристов
в
Союзе
советских
писателей,
есть
секция
проз ы.
Слово
«белле­
тристика»
еще
не
реабилитировано,
в
о тли чие
от
многих
других
«хороших слов»
прошлого,
даж е
от
тесно
с
ним
связанного
п онят ия
«изящный».
РЕЗИНЬЯЦИЯ
Пушкин
писал
в
сентябре
1831 года во французском
письме
Е.
М.
Хитрово,
дочери
Кутузова:
—
... У
нас
нет
слова
для
выражения
понят ия
résig­
nation,
хо тя
это
душевное
сос тоя ни е,
или,
е сли
вам
больше
нравится,
эта
добродетель
совершенно
рус ска я
(tout à fait russe).
Сл ово
столбняк,
пожалуй,
передает
его
с
наибольшей
т очн ос тью.
22 Л.
Боро в ой
337


Современный
переводчик
(в академическом издании
П уш кина), однако,
не
принял
и
не
мог
прин ят ь
«столб*
няк»
как
сло во,
наиболее
точно
пер е дающ ее
это
поня ­
т ие.
Он
дал
свой
перевод:
безропотная
п окорн ость .
Когда
Пушкин
пис ал
эти
строки
Е.
М.
Хитрово,
уже
хорошо
известно
был о
стихотворение
Ши лле ра
«Résig­
nation» в переводе В.
Жуковского.
Это
французское
сло­
во
Шиллер
оставил
без
перевода
в
немецком
тексте;
Жу­
ковский
о став ил
его
без
перевода
и
по-русски.
И
он
счи­
та л,
что
у
нас
нет
сл ова
для
этого
поня тия .
Бел ин ский
находил
ре зинь яци ю
в
поэзии
самого
П уш­
кина:
—
Вся
насквозь
проникнутая
гуманностью,
му за
Пуш­
кина
умеет
глубоко
стра дат ь
от
диссонансов
и
пр от иво­
ре чий
жизн и,
но
она
смотрит
на
них
с
как им -то
са моотри ­
цанием
(resignatio), как бы признавая их роковую неиз­
бежность...
(VII, 332)
Нов ый
философский,
оче нь
важный
для
Б ели нског о
термин
«самоотрицание»
—
и
здесь
же
в
скобках
«рез-
и гн а ц и о», как латинское слово,
хот я
в
кл ассическ ой
ла­
тын и
такого
слова
совсем
и
не
был о.
Это
своеобразный
«перевод»
шиллеровской
р ез инья ции.
Гончаров,
ср авнив ая
картину
Крамского
«Христос в
пустыне»
с
«Христом»
Гвидо
Рени,
писал:
—
В
Христе
Гвидо
Р ени
—
является
од на
черта
во
взоре,
обращенная
к
небу,
—
это
си ла
страдания
итог о,
для
чего
нет
русского
с
л
о
в
a, resignation. («Хри­
стос
в
п у сты не», картина И.
Крамского»)
Сно ва
понадобилось
это
непереводимое
слово.
Гон­
чаров
оставляет
его
без
перевода,
но
оно
идет
у
него
после
«страдания» .
Тургенев
писал
в
«Пунине и Бабурине»:
—
Только
ув л екалас ь
Му за
уже
не
тем,
чем
бывало
в
молодые
годы.
То,
что
в
первое
мое
посещение
я
принял
за
р ези ньяц ию,
за
усмиренность,
и
что
действительно
б ыло
тем,
—
эт от
ти хий,
т упой
взор,
эт от
холодный
голос,
эта
ро внос ть
и
простота
—
все
это
имело
смысл
лиш ь
в
отношении
к
прошедшему,
невозвратному.
Теперь
настоя­
щее
заговорило...
(III)
Тургенев,
кажется,
первый
на пи сал
это
слово
русски­
ми
бу кв ами
и
тут
же
замечательно
перевел
ёго
на
рус­
ск ий
язык.
Выдвинут
и
подчеркнут
новый
мо тив:
резинь­
338


яция
—
столбняк
—
была
временным
состоянием
Муз ы,
и
вот
она
осв ободи ла сь
от
покорности
—
abandon (дру ­
гое ,
близкое
к
р ези ньяц ии
французское
слово,
к ото­
рое
тоже
не
раз
применял
Тургенев
и
друг ие
русские
пи­
са те ли).
Щедрин
весьма
трезво
оценивает
общественную
роль
Шиллеровой
«резиньяции»:
—
О тц ы...
проливают
сл езы,
читая
Шиллерову
«Résig­
nation», они играют на виолончели,
а
отчасти
и
на
гитаре,
но
не
о стаю тся
нечувствительными
и
к
четве р такам .. .
(«Наша общественная жизнь», I)
У
Бакунина
в
«Исповеди»
в
ответ
эт им
«отцам»:
—
Я
одного
только
же лал
—
не
примириться,
не
ре-
зиньироваться,
не
измениться,
не
унизиться
до
того,
чтобы
искать
утешения
в
ка ком
бы
то
ни
б ыло
обмане,
—
сохранить
до
ко нца.. .
святое
ч ув ство
«бунта» .
В
этом,
конечно,
весь
Бакунин!
Не
«резиньиро-
ват ьс я»
—
в
ха рак терн ей шей
возвра тно й
форме.
А
в
поэ зии
Тютчева
резиньяция
особого
рода
—
гла в­
ный
мотив.
Он,
мож но
сказать,
все
вре мя
резиньируется.
Но
самого
слова
«резиньяция»
нет
у
Тютч ев а!
Даж е
в
знам ени то м
«Silentium!», которое и есть самый страст ­
ный
призыв
к
«резиньяции».
Даль
не
зна л
такого
слова
в
живом
язы ке
(ср .
са­
мопожертвование,
самоотречение
и
т.
д .),
и
Бодуэн
де
Куртенэ
не
добавил
его
к
Да лю
да же
в
последнее
де­
сятилетие
п еред
Ре во люц ией,
когда
оно
уже
ме льк ало
довольно
ча сто
в
п ро изв едени ях
эпигонов
идеалистиче­
ско й
поэзии.
Не
б ыло
его
и
у
«Толля»
и
у
Пав лен ко ва;
он и,
м ожно
думать,
сознательно
его
забра ков али ,
как
слово
бесплод­
ное
и
безответственное.
Оно
значится
толь ко
в
словарях
иностранных
слов ,
и
то
не
во
всех.
Нет*
его,
конечно,
в
словаре
иностранных
с лов
Бута-
шевича-Петрашевского.
В
на шу
эп оху
это
слово
прочно
з абы то.
Но
вот
польский
п исате ль
Анджей
Браун
писал
не­
давно:
—
Самопожертвование
чел ов ека
—
это
наиболее
ха­
рактерное
течение
в
советской
литературной
тематике,
это
с имв о личес кая
т ема
в
литературе.
22*
339


Так
что
самопожертвование,
—
та
же
резиньяция,
по
всем у
смыслу
статьи
А.
Бр ау на,
—
опять
объявлялась
добродетелью
совершенно
рус скою ...
За
эт им
следовали
у
Брауна
уже
совсем
беспощад­
ные
парадоксы:
самопожертвование
как
так ов ое
объяв­
лялось
чем-то,
во-первых,
противоестественным;
в о- вто­
ры х,
б есч ело вечн ым,
ант иг ум анисти ческ им .
Тем
более
замечательно,
что
и
слово
«самопожертво­
вание»
чрезвычайно
редко
вс треча етс я
в
на шей
л итер а­
туре
и
зву чит
оно
почти
во
в сех
та ких
случаях
довольно
плохо.
—
Са мопож ертв ова ни е!
Какое
дл ин ное
слово,
в
горло
не
лезет,
как
войлок!
—
писа л
Вс.
Иванов
в
романе
«При
взятии
Б е рлина », то есть тогда,
когда
он
говорил
о
не­
сравненном
героизме
советских
людей.
Слово
длинное,
-
знач ит ,
неинтересное,
с кучн ое, «не то».
Что
же
до
человеческой
природы,
которая
не
склонна,
мол,
к
героизму,
то
стоит,
пожалуй,
напомнить,
что
писал
по
этому
повод у
такой
ум ный
и
как
будто
циничный
чело­
век,
как
Дж.
Сом ерсет
Моэм.
—
Почти
неве ро ят ные
по
своему
героизму
п оступ ки
многих
солдат
и
офицеров
на
фро нте
и
даж е
рядовых
людей
в
повседневной
мирной
ж изни
(см.
о тдел
происше­
ствий
почти
в
каждом
номере
г азеты )
—
т акая
же
несом­
н енная
реальность,
как
трусость,
подлость
и
п рода ж­
ность
мног их
л юдещ
Так
что
е сть
и
это
в
человече­
ско й
природе.
И
это,
конечно,
самое
интересное
и
удиви­
т ел ьно е...
—
Вы
не
тому
удивляетесь,
—
очень
хорошо
отвечал
Сомерсет
Моэм
людям,
ко то рые
выдвигали
уже
тогда
этот
же
оче нь
старый
парадокс.
И
он
же,
по дво дя
итоги
в сем
своим
размышлениям
о
ж изни
и
литературе,
писал:
—
Я
зна ю,
что
страдание
не
облагораживает:
оно
пор­
тит
человека...
И
я
со
злостью
писал,
что
резиньяции
мы
учимся
не
на
с воих
страданиях,
а
на
чужих...
(«Подведя
ит оги»)
Переводчик
(М.
Ф.
Л ор и е), совершенно справедливо,
о ста вил
это
слово
в
неприкосновенности.
«У нас нет сло­
ва
для
вы р ажения
поня т ия
«resignation».
«Самопожертвование»
в
на шей
литературе
—
слово
редкое
и
непривлекательное.
И
пет
совсем
в
нашем
поэтическом
язы ке
ппостран-
340


ного
слова-понятия
«резиньяция», которое,
по
мнению
Пушкина,
выражало
когда-то
доб род ете ль
со вер шенн о
рус с кую.
ПАФОС
Греческое
«патос»
означает:
страдание
и
страсти
од­
новременно.
Уже
в
древности
это
слово
стал о
и
термином
поэ ти­
ки.
Патос
—
то
чув ст во
страдания,
которое
рож дае тся
в
ду ше
зрителя
трагедии,
страдания,
а
не
толь ко
с ос тра­
дания,
и
это
был
решающий
признак
под линной
траге­
дии.
Отраженное,
но
не
менее
с иль ное
страдание,
чем
в
действительности.
Это
слово
бы ло
одновременно
фил о софск им
термином.
«Патос», особенно у стоиков,
—
те
высшие
эмоции,
ко­
торые
испытывает
человек,
добровольно
подвергающий
себ я
определенным
самоограничениям,
лишениям,
стра­
даниям;
такой
«патос»
дает
ему
моральное
совершенство
и
блаженство,
особую
стр аст ь.
В
латинском
это
понят ие
поэ т ики
и
философии
пр и­
менялось
и
в
ис ходной
греческой
форме,
и
словом
«пас -
сио »
от
гла гола
«патиор» (страдаю), который восходит
к
то му
же
корню.
В
данно м
случае
важ но
отметить,
что
глагол
«патиор»
относится
к
группе
так
наз ыв аемы х
депонентных,
то
есть
таких,
которые
по
форме
пассивны,
а
по
смыслу
активны,
как
определяются
они
в
граммати­
ке.
И
в
патосе
—
пассио,
как
и
в
наших
«страдание»
и
«страсть», происходят непрерывные взаимопревращения
пассивного
и
активного
значения.
«Пафос», по-р усс ки
«страсть» (потом опять « паф о с»),
равно
приобретает
и
у
нас
специ альн ое
зн ачен ие
термина
поэтики.
Нил
Сорский
различал
п ять
периодов
раз вит ия
«стра­
ст и»
в
литературном
про из вед е нии:
прилог,
со четани е,
сложение,
пленение
и
собственно
страсть.
По
эт им
эта­
пам
должно
развиваться
и
нарастать,
как
ск азали
бы
мы
сейчас,
подлинно
патетическое
духовное
произведе­
ни е.
Эта
«страсть», или патос по- уч еном у,
подробно
ра с­
сматривалась
и
у
п
о
р
я
д
о
ч
и
в
а
л
а
с
ь
во
вс ех
ст арых
риториках.
341


Большое
п оняти е
стало
термином,
а
от
этого
термина
возникает
новая
большая
ме то нимия:
патос
—
то,
что
торжественно,
значительно;
высокое
и
интересное
пре д­
ставление.
—
Вечеринки,
где
сельские
красавицы,
си дя
за
пр ял­
ка ми
и
пяльцами,
исподлобья
по глядыв ал и
на
присут­
ствующих
молодцов
и
обрета л и
себе
суженых.
В
такие
горбылевские
пафосы
и
молодые
щеголи
не
мог ли
яв­
лят ься
без
приличных
подарков
и
т.
д.
(В.
Нарежный,
«Два Ивана»)
Это
уже
б ыло
ход овое ,
особенно
среди
семинаристов,
слово
или
да же
жаргонное
словечко,
связ анное
с
по­
н ятиями
школьной
поэ ти ки.
«Пафос»
—
термин
поэтики
и
у
Белинского
—
по
Гегелю,
но
в
ос обом ,
новом,
полемическом
смысле.
—
Поэтическая
идея
—
это
не
силлогизм,
не
дог мат,
не
правило,
это
—
живая
страсть,
это
пафос.
Что
такое
пафос?
Творчество
—
не
забава,
и
художест­
ве нное
произведение
—
не
пло д
досуга
или
прихоти;
оно
стоит
художнику
труда;
он
сам
не
знает,
как
западает
в
его
душу
зародыш
нового
произведения;
он
носит
и
вынашивает
в
себе
зерно
поэтической
мысли,
как
носит
и
вынашивает
мать
младенца
в
утробе
своей;
процесс
тв орчес тв а
имеет
аналог ию
с
процессом
деторождения
не
чу жд
му к,
разумеется,
духовных,
этого
физического
акта.
И
поэ том у,
есл и
поэт
решится
на
т руд
и
подвиг
творчества,
значит,
что
его
к
этому
движет,
стремит
ка кая-то
могучая
сила,
какая-то
непобедимая
страсть.
Эта
сила,
эта
стр асть
—
пафос,
И
д алее
—
ос обе нно
важное
для
нас
в
эт ой
св язи
о бсужд ени е
сл ов
«пафос»
и
«страсть».
—
...Но
отч его
же,
скажут,
н азыват ь
это
паф осо м,
а
не
страстью?
Отт ого,
что
слово
«страсть»
заключает
в
себ е
по ня­
тие
более
чувственное,
то гда
как
слово
«пафос»
зак лю­
ча ет
в
себе
по нят ие
бо лее
нравственное...
Под
«пафосом»
разумеется
тож е
страсть,
и
при том
соединенная
с
волн е­
нием
крови,
с
потрясением
в сей
нервной
системы,
как
и
всякая
другая
страсть;
но
пафос
в сегда
есть
страсть,
возжигаемая
в
ду ше
человека
и деей
и
всегда
стремя­
щая ся
к
иде е,
следовательно,
стр асть
чи сто
духовная,
нравственная,
небесная.
Па фос
прос тое
умственное
по­
стижение
идеи
превращает
в
любовь
к
идее,
п олную
342


энергии
и
страстного
стремления.
В
фил осо фии
ид ея
является
бесплотной;
через
па фос
она
превращается
в
тело,
в
действительный
факт,
в
живое
создание.
(III—
378)
Пафос...
пре вращ ае т
—
он
менее
всего
пассивен!
Возникает
точное
по нят ие
основной
стр а сти
—
«па­
фоса
по эта ».
—
Как
ни
многочисленны,
как
ни
разнообразны
со­
здания
великого
поэта,
но
каждое
из
них.
живет
своей
жизнью,
а
потому
и
имеет
св ой
пафос.
Тем
не
менее
весь
мир
творчества
поэта,
вся
пол но та
его
поэтической
дея ­
тельности
тож е
имеет
свой
ед иный
пафос,
к
которому
пафос
каждого
отдельного
произведения
относится
как
ч асть
к
целому,-
как
оттенок,
вид о изм енение
главной
идеи,
как
одна
из
ее
бесчисленных
ст орон.
(Белинский,
«Сочинения Александра Пушкина», 5)
—
Исследование
«пафоса»
поэта,
как
первая
задача
критики.
(Там же)
Все
творчество
Белинского,
как
к р итика,
устремлено
к
исследованию
этого
«пафоса» .
И,
наконец,
слова,
которые
нам
сегодня
так
близки
и
поня тны:
—
па фос
действительности,
пафос
эпо­
хи.
(XII—458)
Это
должно
б ыло
взорвать
—
и
вз ор вало
—
прот ив­
нико в
Белинского.
Фел ьет о нист
«Северной пчелы»
писал:
—
Кто
читает
и
по ним ает
эти
пафосы
действительно­
сти...
и
всю
эту
тар абар скую
грамоту
—
не
постигаем!
(«Северная пчела», 1842, No 164).
Они
хор ошо
пос тиг а ли,
как
видим,
революционный
смысл
это го
нового
в
русском
язык е
сочетания
слов.
У
Гончарова
такое
же,
уже
по
Белинскому,
примене­
ние
этого
слова
в
авторской
речи
в
«Обыкновенной исто ­
р ии»:
—
...в эту роковую для нее минуту характер ее обнару­
ж ив ался
во
всем
своем
пафосе.
(1—1)
Характер
обнаруживался
в
«пафосе».
А
Тургенев
писа л
в
1847 году:
—
Пафос
(мы бы весьма желали заменить это слово
другим,
в
угоду
тем
насмешливым
и
острым
людям,
ко­
торым
оно
не
нравится,
—
но
не
находим
другого), его
343


пафос
—
в еличи е
Петра...
и
т.
д.
(«Генерал -по р у чи к
Пат-
ку ль», трагедия Кукольника»)
Эти
насмешливые
и
ост рые
люд и
—
друзья
Тур ге­
нева.
Хо тя
«пафос»
был
еще
неД ав но
термином
идеалисти­
ческой
риторики,
после
Белинского
идеалистическая
критика
отклоняет
этот
термин:
он
был
уже
пар т ийным ,
имел
специал ьно е
и
боевое
зн аче ние
у
Белинского,
был
паролем
нов ой
школы.
Дружинин
и
другие
друзья
Тур­
генева
предпочитают
выражаться
инач е.
В
высшей
степени
характерно,
что
уже
тогд а
пафосу
п роти в опос тавл яе тся
другое,
тоже
греческое
слово
т ого
же
корня:
эфос.
Это
слово
означает
уже
только
и зобра­
зительность,
выразительность,
но
без
эне р гичног о
и
стра ­
стного
ст рем ления
к
че му- ли бо.
И
сегодня
в
западной
поэтике
все
чаще
выдвигается
«эфос»
взамен
«пафоса» .
Но
и
в
лагере
новых
людей
«пафос»
уже
скоро
стано­
вится
недостаточно
«определительным»
и
недостаточно
нау ч ным
слов ом .
Значение
«пафоса»
ра сп лыва ет ся.
И
тогда
в о зн икает,
вполне
естественно,
чудес на я
ф ор­
мула
Глеба
У спе н ского
—
«трезвый пафос».
Он
гов ори л
о
трезвом
пафосе
статистических
таблиц,
«живых цифр» (по его же выражению), которые одни
только,
в
отличие
от
всякой
«пьяной спекуляции», позво­
ляю т
узнать
правду
о
народной
ж изни.
В
начале
в ека
«пафос»
—
слово
уже
достаточно
рас­
плывчатое
для
того,
чтоб ы
привлекать
нов ых
«идеали­
стов»
—
писателей
и
публицистов.
Оно
получает
необык­
новенно
«высокие»
и
смешные
пр име нени я
в
различных
верхушечных
жаргонах,
особ енн о
у
«мистических анархи ­
стов» (Г.
Чулков
и
др.).
В
ходе
сво ей
полемики
с
Художественным
театр о м
А.
Р.
Кугель
писа л:
—
Я
видел
кр ах
старого
пафоса,
и
это
было
в ерн о...
(«Листья с дерева»)
Пророческие
в
своем
род е
слова.
—
С
притворным
восхищением
я
выслушивал
его
чу д овищн ые
бредни
о
пафотическом
освобождении
лич­
ности,
об
Иоанновом
здан ии
духа,
об
астральных
сущест­
вованиях...
(Л.
С л ави н, «Наследник»)
Говорил
эти
слова
в
1914—1915 годах присяжный по -
344


верейный
Нафталиицев,
салонный
анархист,
пустомеля,
кот орый,
однако,
впоследствии
ст ал
одн им
из
«идеоло ­
гов»
у
Махно.
В
эпоху
Революции
тр езвы й
пафос
пронизывает
всю
работу
государственной
в л асти.
Оба
слова
в
э том
со че­
тании
приобретают
самый
точный
смысл.
Но
для
тех
«наинизших низов»,
которые
теперь
бы ли
впервые
пр из ваны
к
г ос ударс тве нн ому
творчеству,
самое
с лово
«пафос»
б ыло
еще
со верш енно
непонятным.
Они
не
знали,
что
это
называется
«пафос» .
В
ран ней
п ьесе
Пог о дина
«Темп»
вокруг
этого
слова,
вполне
естественно
и
с
полным
историческим
основанием,
разыгрывается
цел ая
др ама,
необычайно
выразительная.
Сезонник
«костромич»
Тёмин
не
з нает
этого
слова,
а
по сему
у бежде н,
что
такого
слова
совсем
«нету» .
Дудкин
тоже
не
знает
этого
слова,
но
не
тре вож и тся:
говорят
человеку
—
«пафос,
зн ачит
—
пафос,
и
не
пре­
п ятс твуй ».
«Парень в розовой рубахе» (еще без личного имени)
все
же
хочет
знать,
что
оно
такое
—
пафо с.
Краличкин
и
Груздев
н акон ец
разъясняют
им
смысл
этого
слова.
Тог да
Тёмин
во з лагает
всю
вину
за
это
недоразумение
на
Грищука,
к от орый
пло хо
читал.
Но
«в розовой ру ­
бахе»
и
после
этого
ра зъяс нения
не
удовлетворен: «А
ка кой
в
нем
т олк!
о дно
присловье».
Здесь
все
очен ь
хар акт ерн о:
и
естественное
предубеж­
дение
деревенских
к
«городскому языку»,
ко то рый
до
сих
пор,
много
веков,
только
командовал
и
обманывал;
очень
важ ная
догадка
о
том,
как
важ но
хорошо
читать;
курьезные
«народные этимологии»: понос
—
пафос
(Гри -
щук,
видим о,
читал
«пафос»).
Металлист
Кралнчкин
и
инже не р
Гр у здев
разъясняв
ют
эт им
сезонникам,
людям,
которые
только
что
при шли
из
деревни,
смысл
слова
«пафос».
—
Краличкин.
Пафос
—
это...
Я
сейчас
объяс­
ню ...
Эт о,
как
бы
сказать,
подъ ем .
Ду дк ин.
Го ра
вроде.
Краличкин.
Нет,
какая
там
гор а !..
Ду х!
Пафос
—
это
мы.
(Увидел Груздева .)
То ва рищ
Груздев,
объясните
с лово
«пафос», а то мы все тут такие профессора,
что
за­
качаешься.
345


Ду дк ин.
Ну-ка,
товарищ
инженер!
Г
ру
з
дев .
Па фос
—
это
чувство.
Это
радость
труда.
Вот
вы
работаете,
строите,
объявили
со рев нов ание,
и
ког да
вы
работаете
с
чувством,
с
сознанием,
с
подъемом,
это
и
есть
п афос.
Дудкин.
Когда
че сат ься
некогда,
тут
те бе
и
пафо с.
К ра лич кин.
Наш
темп
—
это
пафос.
Тё мин.
Вот
оно
теперь
все
к
месту...
Напомним,
однако,
те
слова
из
газ ет ы,
которые,
со бс твен но
говоря,
и
вы звали
все
эти
необыкновенно
драматические
рассуждения
и
объяснения:
—
Пафос
масс,
направленный
в
рус ло
социалисти­
ческого
соревнования...
Это
важная
ф орму ла,
но
она
уже
превратилась
в
штамп.
«В розовой рубахе»
и
другие
по просту
ничего
в
э том
не
понял и,
а
для
Краличкина
и
Грузд ев а
это
была
уже
стр аш но
надоевшая
«политическая трескотня» .
В
своем
объяснении
они
восстанавливали
смыс л
н адо ев­
ших
сл ов.
Замечательный
драматизм
этой
сце ны
именно
в
этом.
Краличкин
и
Груздев
уже
нем но го
стесн ял и сь
эти х
сл ишко м
громких
с лов.
Пафос,
пафос,
—
а
настоящего
пафоса
нет.
Есть
пи­
сатели
совсем
без
пафоса,
и
какие
они
после
этог о
пи­
сат ел и!
—
«Цемент» [Гладкова]
и
я
похвалил,
—
писал ,
в
1927 году Горький Сергееву -Ценск ом у ,
—
потому
что
в
нем
взята
дорогая
мне
тем а
—
труд.
Н аша
лите ра т ура
эту
тем у
не
любит,
не
трогала,
может
быть,
пот ом у,
что
она
требует
п аф оса,
а
где
он
у
нас,
пафос?
Но
—
нужен.
(30—33)
Это
писалось
тогда,
когда,
каз ало сь
бы,
очень
много,
сл ишко м
мн ого
пафоса
б ыло
в
литературе.
Слово
уже
з ах ватано ;
для
серьезных
идей
оно
звучит
подозрительно.
Противник
уже
с
некоторым
основанием
издевается
над
эт им
сл ово м.
А
передовые
люди
с
ещё
больш ей
ст ра­
стностью
дерутся
прот ив
слишком
широких
обобщений,
высокого
сти ля,
против
недостаточно
трезвого
пафоса,
прот ив
пафоса
неуместного
и
несвоевременного:
—
...весело
поблескивая
глазами,
с
невыносимым
па­
фосом
сказал
Алеша
М ал ень кий.
(Фадеев, «Последний
из
удэге»)
Пафос
невыносим,
и
это
у
Алеши
Мале ньк ого!
346


Раскусил
чиновник
пафос
пе ре пис ки,
облизнулся,
въелся
и
—
во шел
во
вк ус.
(Маяковский, «Фабрика бюрократов»)
Пафос
переписки
не
только
в
«бумагах»
ч иновник о в;
есть
этот
«пафос»
и
в
газетных
и
к ниж ных
откликах
на
очередные
темы.
—
Мы,
как
мне
кажется,
иногда
излиш не
владели
па­
фосом
проработки...
(С.
Щипач ев, 1959)
—
«Основополагающий пафос» (в статье В .
О гнева ).
От
слова
«пафос»
или
«патос» (pathos), писал Белин­
ский,
происходит
слово
«патетический», наиболее упо ­
тре бл яе мое
в
отношении
к
дра мати че ск ой
по эзии,
как
к
наиболее
исполненной
пафоса
по
своей
сущности.
Но
вот
всплывает
на
поверхность
чудовищное
с ло­
вечко
«пафосный»
в
язык е
тех,
кто
счит ает ,
что
«па ­
фо с»
нужен
заказчику,
что
«пафос»
—
това р.
«Пафос­
ный»
говорится
о
ве щи,
в
ко торой
автор
учел'этот
за­
ка з, «выдал»
пафо с, «построил», «сработал», «взбодрил»
на
пафосе
и
т.
д.
И
тогда
же,
в
борьбе
архаистов
и
реакционеров
про­
тив
искусства
страстного,
па рт ийно го
и
патетического,
которое
говорило
бы
еще
горячее
о
современности,
вы­
двигается
ста рое
п онят ие
пафоса
дистанции.
Только
на
о т дале нии,
мо л,
мо жно
у в идеть
и
почувствовать
и
пере­
дать
п одлин ное
значен и е
вещей,
а
бл изкое ,
актуальное
обжигает.
Это т
«пафос дистанции»
был
оче нь
важн ым
словом
в
литературно-общественной
полемике
20-х
год ов;
оно
и
сейчас
оч ень
широко
применяется
не
только
за
рубежом,
но
и
у
нас...
В
год ы
войны
с
фашизмом,
к огда
вся
жизнь
народа
стала
поис т ине,
патетической,
самое
это
слово
почти
не
упоминалось
либо
упоминалось
полушутливо,
полу­
иронически.
—
Подпустить
на
бл и зкое
расстояние,
а
пото м
«устро ­
ить
па фос ».
—
Есть
устроить
пафос,
—
отв ети л
гарнизон,
крепче
•347


сж ав
ручки
пулеметов.
(Записи проф .
П.
Я.
Че рн ых.
«Красный флот», 1942, No 292)
Это
б ыл,
так
сказ ать,
технический
термин.
Пафос
—
почти
«сабантуй».
В
нашей
критике
исследование
личн ого
пафоса
пи­
сател я
оч ень
долгое
время
не
бы ло
«первой задачей»,
как
учи л
Б елинск ий.
Лишь
в
самое
последнее
время
можно
отметить
возрождение
это го
единственно
плодо­
творного
метода
исследования
и
новую
акти вно ст ь
са­
мого
этого
слова.
Огромное
п оня тие
освобождается,
вос­
с тан авл ивает
сво й
в е ликий
смысл.
«Пафос»
был
когда-то
греческим
словом,
озна чающ им
страдание.
«Пафос»
стал
п отом
с ловом ,
означающим
высокие
чувства
зрителя
трагедии.
«Пафос»
после
Ре­
в олюц ии
ста л
об озн ача ть
все
то,
что
он
обозн ачал
рань­
ше,
и
еще
нечто
новое:
состояние
участника
трагедии,
ко то рый
в
какой-то
мере
чувствует
себя
и
постановщи­
ком.
Это
не
только
то чка
зрения
того,
кто
смо тр ит
на
траг ед ию
или
только
участвует
в
ней,
не
поднимая,
так
сказать,
голов ы,
—
это
состояние
у ч аст ника,
кот орый
время
от
времени
ог ля дыв ает
всю
перспективу.
Это
особ ое,
интимное
для
людей
советского
общества
значение
слова
«пафос»
выходит
на
первое
место
среди
вс ех
д руг их,
специальных
его
значений.


«КИПЕНИЕ ВПЕРЕД»
Знаменитое
четверостишие
Тютчева:
Как
в ерно
здравый
смысл
народа
Значенье
с лов
опр е де лил!
Не дар ом,
видно ,
от
ухода
Он
вывел
с лово
«уходил» .
(«Как верно...»)
Вывел !
Во
все й
бо льшой
литературе
вы во дятся,
по-народному,
новые
глаголы,
приходят
в
движение
прежде
косные
слова,
отбрас ы ваю тся
необходимые
то ль­
ко
по
правилам
г р аммати ки
«наклонения»
и
с вя зки.
Герцен
писал:
—
Вот
ку да
реакция
спасла
мир...
—
Люди
развиваются
вон
из
св оей
ср е ды...
—
Кипение
вперед...
—
Воспитание
методы
в
мысль...
В
э тих
оборотах
Герцена,
ко то рые
звучат
удивитель­
но
по-советски,
глаголы
«спасать», «развиваться»
и
от­
глагольные
существительные
п олуч или
новое
движение
и
управление.
Почти
в се,
иногда
потрясающие
«неправильности»
больших
писателей,
особе нн о
так
на зыва ем ые
оши бки
Толстого,
об ъясняютс я
вп олне
успешно
«здравым смыс ­
лом
на ро да».
В
советскую
эпоху
герценовскце
обороты
п олучи ли
необычайное
развитие.
Очень
многие
косные,
так
назы­
349


ваемые
непереходные
слова
был и
«выведены»
вперед,
к
новой
ц ели.
Внутреннее
«куда», то есть направленность и целе­
устремленность,
пронизывает
весь
язык;
то
самое
«куда»,
которое
б ыло
еще
нед авно
так им
страшным
словом,
что
люди
предпочитали
не
произносить
его
вслух
(«Не куды ­
кай
—
счастья
не
буде т»
и
т.
д .).
Возникает
некоторая
настороженность
к
так
назы­
ваемой
возвратной
фор ме
на
«- ся », которая никуда не ве ­
дет .
И
наряду
с
эт им
новую,
бурную
деятель н о сть
разви­
ва ет
вел икая
ч аст ица
«само -».
Многие,
слова,
ко то рые
непременно
требовали
допол­
не ния
не
только
по
правилам
грамматики,
но
и
по
смыс­
лу,
теперь
уже
в
них
не
нуждаются.
Создается
новая
мера
естественного
и
законного
недосказывания.
Ког да
Белинский
в
«Литературных мечтаниях»
гово­
рил
об
отношениях
между
обществом
и
народом
и
его
я зы ком,
он
выражался
так :
—
Народ,
или,
лу чше
сказ ат ь,
масса
народа
и
обще­
ство
пош ли
у
нас
врозь.
Первый
остался
при
своей
преж­
ней
грубой
и
полудикой
ж изни
и
при
своих
заунывных
песнях,
в
кои х
из ливала с ь
его
ду ша
в
го ре
и
в
радости;
второе
же,
видимо,
изменялось,
если
не
улучшилось,
за­
было
все
русское,
забыло
даже
гов ори ть
рус ­
ск ий
язык.
«Говорить русский язык»
—
это
не
только
передраз­
н ив ание
людей
из
общества,
которые
не
о пу ск аются
до
того ,
чтобы
«parler le Russe», это
такж е
утверждение
более
прямого
отношения
к
родному
языку.
И
еще
у
Белинского:
—
У
какого
п исате ля
нет
ошибок
против
грамматики,
да
толь ко
чьей?
—
вот
вопрос!
Карамзин
сам
был
гра м­
ма тика ,
пер ед
которой
все
на ши
грам ма ти ки
ничего
не
з начат ;
Пушкин
тоже
стоит
любой
из
ваших
грамматик...
В
эт ой
тираде
все
за меча те льн о,
и
не
в
последнюю
очередь
эта
ф о рм а : «сам был грамматика» .
Совершенно
необходимое
«прямление».
В
советскую
эпоху
по
всему
яз ыку
проходит
стремле­
ние
«говорить русский язык», работать что- н и б уд ь,
а
не
только
над
чем-нибудь
(«Работая другие строки,
я
все
в ремя
возвращался
к
эт им ...»
и
др.
очень
настойчиво
у
Мая ков ско го ).
Меняется
управление
многих
глаголов.
350


Почти
всегда
это
расторможение
слова,
новая
и
плодо­
творная
его
активность,
новое,
интересное
«наклонение».
И
только
изредка
слово
по
тем
или
иным
причинам
утратило
свою
былу ю
хор ош ую
переходность,
совершает­
ся
«заклинение»
его
смысла
(см .
в
этом
цикл е
печаль­
ную
историю
прекрасного
слова
«оболванивать»).
Вот
несколько
примеров
нового
кипения
вперед
в
сл о­
вах
ник уд ышных
и
б есцель ных,
в
сл ов ах,
ко торы е
ранее
вели
самую
р асс еянн ую
жизнь.
Р АСТИ
В. .., РАСТУЩИЙ
Расти
ту да
или
не
туда,
ра сти
в...
—
эти
обороты
утвердились
в
нашем
яз ыке
только
пос ле
О ктя бря.
В
старом
словоупотреблении
можно
отметить
только
те
или
ины е
приближения
к
такому
х оду
мысли
и
такой
форме.
Бол отов
писал:
—
Рос ть
[то есть расти]
превратным
образом.
(«Зап .»,
7)
У
П.
Ершов а:
Он
рос
при
имени
Петра,
Горел
на
зв ук
Наполеона...
(«Послание к другу»)
И.
Борн,
радищевец:
—
...сумма
всеобщего
благ а
умножится
и
будет
ра­
сти
в
бесконечность.
(«Ночь», 1804)
И,
конечно,
у
Герцена:
—
Опальный
университет
[Московский,
в
30-х
годах]
рос
влиянием.
(«БиД»)
—
Мыс ль
растет,
смех
П ушки на
заменяется
смехом
Гоголя.
(14—15.7)
Д руг ая,
чудесная
и
совсем
уже
«советская»
герценов-
ская
формула:
—
Я,
как
прозектор,
у казыв ал
рос т
смерти
западного
«старика»,
а
ты
с
надеждой
и
упованием
рост
едва
обличившейся
ж изни
славянского
недоросля.
(Письмо к
Бакунину)
У
Писарева:
—
Другие
ничего
не
д ум али,
росли
в
брюхо,
ели
и
наедались.
(«Писемский,
Тургенев,
Гончаров»)
351


У
Тургенева
в
«Холостяке»:
—
Стратилат,
вообще
глупы й,
но
еще
более
поглупев­
ший
от
роста.
Ес ть
очень
употребительный
в
устной
народной
р ечи
и
очень
печальный
глагол
«израстаться». « Он
буде т
кр а­
сив,
если
не
израстется».
Предполагалось,
что
в
ход е
роста
люди
портятся,
кра­
сивые
перест аю т
быть
красивыми
и
гл упе ют.
Таков
рос т
по
законам
самой
природы.
У
Даля,
когда
он
подводил
ит ог
том у,
что
народ
с де­
лал
с
этими
словами-понятиями,
общин
смы сл
вс ех
пре ­
вращений
почти
всегда
печален,
—
е сли
речь
идет
не
о
растительном
мире.
Там
все
хор ошо
произрастает,
про­
зябает,
ра зве
только
начнется
почему-либо
криворос.
Криворос
губит
все
и
в
общественной
жиз ни
люден.
У
Лескова
в
его
реакционном
романе,
кот орый
назы­
вался
«Некуда», дело именно в том,
что
«новые люди»
«в криворос ударились».
А
Достоевский
отмечал
в
св оей
записной
книжке:
—
Стоеросовой
(стоя прямо растет) .
Не
в
криворос,
а
прям о;
но
много
ли
в
эт ом
ра дос ти!
«Стоеросовый»
всегда
озн ач ало,
по
Далю:
болван,
олу х,
дуре н ь.
У
Горького
Игнат
Гордеев
гов ор ит
Фо ме:
—
Вот
так- то
люд и
растут...
Я,
бр ат,
сам
эту
науку
проходил,
т оже
немало
пл юх
съел.
(«Фома Гордеев»)
Люди
ра ст ут,
то
ес ть,
как
определил
для
себя
этот
ро ст
Фома,
с та новятс я
преу спеваю щим и
и
благочестивы­
ми
ра збо йн икам и.
У
Бунина:
—
Матери
гов ор или,
что
мы
растем,
когда
в идим
во
сне,
что
летаем,
—
и
на
колокольне
мы
росли,
чувствова­
ли
за
плечами
крылья.
(«Над городом»)
Росли
в
брю хо
или
росл и
только
во
сне,
а
потом
пе­
чально
израстались.
Что
же
до
«роста», то это слово означало в первую
очередь
проц е нты
на
капитал.
После
Октября
вся
эта
группа
слов
получает
необы­
чайное
развитие.
Ростки
нового
—
лю бим ое
слово
Лени на.
Л епин
увидел
эти
ростки
в
том ,
как
в
Весьегонске
со­
352


ветские
лю ди,
еще
не дав но
«робевшие», заставили бур­
жуазию
работать
на
бедноту.
Лени н
считал
не обход им ым
«популяр изировать и рекламировать» (по его выраже ­
нию)
этот
опы т,
изложенный
в
книжке
«Год с винтов ­
кой
и
плуг ом » (вышла к первой годовщине Октября) .
Предукома
в
Весь ег онск е
был
тогда
Григорий
Терен­
тьевич
Ст епано в.
Сын
кр есть ян ина
из
деревни
Лихачево,
рассказывает
о
нем
А.
Тодорский,
автор
этой
к ниж ки,
экстерном
сда вший
уч ит ельск ий
экзамен,
солдат
од есс ко­
го
гарнизона,
вернувшийся
с
фронта
большевиком,
он
—
Рос
в
крупного
де ятел я.
Ср.
у
Маяковского
—
о
Ленине:
С
н иза
лет,
с
к ласса
низов
—
рви сь
разгромадиться
в
Ленина.
(«Комсомольская»)
«Рос в...» —
это
новая
и
уже
естественная
формула
в
нашем
язы ке.
Она
шир око
вошла
не
только
в
на учны й,
но
и
в
обиходный
я зык.
Гнать
себя
в
рост,
гнать
все
в
рост.
—
Как
ры бе
на
с уше
оди н
конец
—
либо
научиться
дышать
по-иному,
л ибо
пропасть
—
так
и
человеку
в
эти
го ды:
л ибо
гони
себ я
в
рос т
на
курьерских,
либо
осед ай,
иди
плесенью.
(О.
Ф орш, «Для базы»)
Земл я
живая
зеленела,
все
в
ро ст
гнал а,
чему
расти.
(Твардовский, «За далью—д аль »)
Го нит
се бя
в
рос т
и
растет
только
то,
что
имеет
пр аво
расти.
Как
все
такие,
поистине
философские,
формулы,
ко­
торые
во шли
в
наш
обиходный
язык,
она
получает
и
сам ые
неожиданные,
а
то
и
«вопиющие»
пр име нения .
В
подыинтеллигентском,
об ыва те льс ком
или
пр испо со б­
ленческом
яз ыке
она
то
мстительно,
то
просто
гл упо
обыгрывается
на
все
лады.
23 Л.
Боровой
353


—
Под
твоим
руководством,
то ва рищ
Пак лин ,
я
вы­
рос
до
неузнаваемости...
(Гладков, «Головоногий чело ­
век»)
При спос обл ене ц
и
двурушник
п одло
профанирует
большое
слово.
—
Хирург
слушал,
ж естк ие
складки
по явилис ь
в
уг­
лах
гу б.
—
Бюрократ!
—
произнес
он,
помолчав,
и
пов то­
рил:
—
До
убийцы
выросший
б ю ро кра т ! (Тендряков,
«Ухабы»)
Бюрократ
выр ос
до
убий ц ы.
Куд а
р асте т,
т уда
или
не
ту да
(а всем уже из­
в ест но,
куд а
на до
р аст и), «расти»
уже
не
идет
без
та ко­
го
прямо
высказанного
или
подразумеваемого
уточне­
н ия.
По явилс я
и
внедряется
конвейер.
—
Куда
растет
конвейер?
Это
—
главный
вопрос
в
книге
Я.
Ильина
«Большой
конвейер».
Когда
в
пионерском
отряде
мы
в
комсомол
ро сл и...
(Алигер, «Подарок»)
—
В
СССР
не
только
русские,
но
ни
од на
нацио на ль ­
ность...
не
думает
останавливаться
в
сво ем
росте...
в
ро­
сте
не
в
западного
европейца,
а
в
человека
будущего
ком­
мунистического
общества.
(«Правда», 14/1Х 1949 г .)
Были
журналы
и
бесчисленные
романы
с
«ростом»
в
за гла вии.
Была
Рос та
—
инициальное
обозначение,
о дно
из
знаменитых
«сокращений». Но он о од ноз ву чно с гла вным
сл овом
эпохи,
и
«Окна Роста»
—
это
было
само
по
себе
очень
содержательное,
х орошо
звучавшее
словосочета­
ние.
А
«растущий»
из
причастия
стало
прилагательным,
одни м
из
важнейших
прилагательных:
растущий
худож­
ник,
актер
—
и
растущий
горо д,
растущая
стр ан а.
В
язы­
ке
нашей
эп охи
ес ть
и
вообще
большое
влечение
к
таким
причастным
оборотам
в
ка чес тве
более
точного
и
актив­
но го
глагольного
прилагательного:
решающий,
ведущий,
думающий,
развернутый
и
т.
д.
354


ШИРЯТЬ—ПАРИТЬ—ПЛАВАТЬ
Эти
три
близких
по
своему
зн аче нию
слова
д алеко
ра­
зошлись
на
своем
историческом
пу ти,
получили
каждое
с вое
особое
применение.
А
в
нашу
эпоху
снова
сблизи­
лись.
Ш ирять
и
ширяться
значило
в
древнерусском
парить
и
плавать.
—
Высоко
плаваеши
на
дело
в
буести,
яко
сокол
на
ветрех
шир яяся,
хотя
птицю
в
бу йст ве
одолети...
(«Сло­
во...»)
—
Выс око
паришь
ты
на
подвиг
в
от ва ге,
словно
со­
к ол,
по
ветру
летящий,
ст ремящ ийс я
птицу
в
смелости
превзойти.
(Перевод Н.
К-
Гу дзия )
Плаваеши
—
пари шь;
ши ряяс я
—
летящий.
Ес ть
у
Шевченко
сти хи,
очень
б лизк ие
«Слову»
по
своей
образной
системе:
Орлом
сизокрилим
лггае,
ширяв,
не бо
блакитне
широкими
б ’в.
Мариэтта
Шаг и нян
отметила
в
эт их
стихах
Шев ч ен­
ко
поразительный
«пропуск», который
мы,
под
общим
о бая нием
эт их
об раз ов,
не
замечаем:
пропущено
«крила-
м и» («широкими б’в»).
Но
по-украински
никакого
дополнения
и
не
требуется.
Ширять
по-украински
несет
в
себе
и
к рыль я.
Это
древнее
общеславянское
слово
сохраняет
и
в
со­
временном
литературном
ук р аинс ком
языке
св ое
высокое
поэт иче ск ое
значение.
Но
одновременно
оно
приобрело
и
новое,
предметное
и
техническое,
применение.
В
комментарии
к
тем
строчкам
«Слова», которые при­
ведены
в ыше,
профессор
Шарлемань
пишет:
—
Термин
«ширяться»
сохранился
в
укра ин ском
язы ке
как
единственное
слово
для
обозначения
парения.
(«Труды отдела древнерусской литературы», АН—VI)
Это
уже
па рен ие
в
новом,
строго
научном
смысле.
Оба
эти
з начени я
живут
вместе,
ок рыля ют
(поистине!)
од но
др угое .
Так
в
украинском,
а
в
рус с ком
языке
«ширять»
про­
шло
друг ой
путь.
—
Ов цы
мр ут
и
яг н ятся,
а
паст ух и
ши р ятся ...
(Дмит ­
рий
Рос т овс к ий, XVII век)
23*
355


Хо ть
это
и
пропов ед ь ,
а
смысл
эти х
с лов
вполне
зем­
ной
и
социально
остры й:
овцы,
то
ес ть
пасомые,
ме нь шие
люди,
мрут
и
пл о дятся
только
на
р адо сть
па стухам,
сво­
им
в лады кам,
ко торы е
богатеют
и
н аду ва ются
спесью.
Слово
уже
«применено».
У
Державина:
Сп уст ил
се дой
Эол
Борея
С
цепей
чугунных
из
пещер:
Ужа сн ые
криле
ра сшир я,
Ма хнул
по
свету
богатырь.
(«Осень во время осады Очакова»)
Здесь,
как
оче нь
часто
у
Дер ж ави на,
демонстратив­
ные
замены
бо ль ших
высоких
сл ов
просторечными,
в
со­
че тан ии
с
золами
и
бореями.
«Махнул»
—
та м,
где
должно
было
именно
«ширять», а до того «ужасные
кри­
ле
расширя»
—
сниженные,
прозаически
разъясненные
очень
поэтические
с трочки
из
«Слова» .
Пушкин
—
в
юношеском
стихотворении,
которое
он
чита л
перед
Д е ржавиным
и
для
Д ерж ави на,
на
выпуск­
ном
экзамене:
...Ширяяся крылами,
Над
ним
сидит
орел
младой.
(«Воспоминания в Царском Селе»)
Ширяяся
крылами,
сидит
(а не летит).
Расширен­
ными
крыльями
(как у Державина)
прикрывает
«стрелы
г ро м о вы е», которые он держит в когтях.
У
Некр асо ва:
Зги
не
вида т ь!
Только
сов ы
снуют,
Озе мь
шир яясь
крылами...
(«Пир на весь мир»)
Т оже
бесцель н о е
«ширяние», которое к тому же при­
зе млен о.
И
пер едан о
это
слово,
к оторое
пр инадл ежал о
раньше
по
преимуществу
о рлам
и
соколам,
отвратитель­
ным
совам.
356


В
60-х
годах
Даль
считал
центральным
значением
это го
слова
в
живом
язык е
его
времени:
—
шир ять ,
ширять
что
чем
—
расширять,
прости­
рать.
Ширить
дорогу,
расчищать
и
ровнять
по
бокам.
Первое
зн ачен ие
—
техническое
и
переходное
(«что
чем»).
Е сть
у
Да ля
и
«ширять крылья»
—
ши роко
распус­
кать.
Орел
ш ирял
по
поднебесью,
шир ял
крылами,
летя
пла вно ,
парил.
Это
—
примеры
из
ж изни
птиц.
А
вот
примеры
из
че­
л ов еческ ой
разговорной
речи
—
сов ерш енно
неподражае­
мые!
—
Как
ни
шир ься ,
а
один
вс ей
лав ки
не
займешь,
важнич ая.
—
Сам
ширится,
а
других
тес ни т.
—
С
нашими
до ста т ками
не
боль но
шириться
льзя ,
роскошничать.
За
этим и
примерами
из
купеческого
фольклора
та
же
высокая
строчка
из
«Слова» .
Потом
опять
очень
с ниже н­
ное
п риме не ние
—
из
областных
говоров:
—
Там
ты,
как
ни
ширься,
а
ч ерез
во рон ец
не
ско­
пишь.
Олонецк.
Есть
у
Даля
и
«ширнуть»
со
ссылкой
на
«ширять»;
ес ть
«шировать»
и
тут
же
«ширить»
и
«шириться».
Орел
ширует,
плавно
летая
на
кругах,
парит;
осматривается,
озирается
кругом,
ш ироко,
ши ро ко,
ширует
глазом.
Ши­
рует
острым
взглядом
вождь...
(без ссылки на источник).
Затем:
ж ить
широк о,
роскошно,
пышно ,
торовато:
мотать.
Кто
бол ьно
ширует,
тот
скоро
сядет.
(Ср. «жиро­
вать »)
Так
«ширить», которому предстояла такая большая
судьба,
только
названо
как
одна
из
возможных
форм.
Но
подробно
разработано
«шировать»,
кото рое
п отом
бы ло
почти
утрачено,
осталось
только
областным
и
сло­
варным
словом.
А
поэтическое
«ширяться»
оттеснено
на
второй
план,
живет
только
в
ц итатах .
Так
и
в
Сло вар е
ИАН
1847—1867 годов «ш и ри т ь»
только
в
дву х
значениях:
1) делать широким,
2) обшивать сырыми кожами
ящи к
с
товаром,
для
отправления
в
дальнюю
дорогу.
Е сть
«шириться»:
1) увеличиваться в ширину; 2) увеличивать простран­
ств о
своего
помещения;
занимать
больше
покоев
и лизе м-
357


ли
для
своего
жи ли ща.
Ты
сам
ширишься,
а
других
сте­
сня ешь
(как у Даля) . 3) Становиться обширнее...
При
них...
московское
госуд арс тв о
ширилось
и
множилось.
(Разряды 7113 г. )
Под
«ширяться»: делать на лету круги,
расширяя
крылья.
Орел
ширяется
над
добычей.
И
тот
же
приме р
из
«Слова» .
В
традиции
«Слова»
Вячеслав
Ива нов
в
начале
века:
Мой
дух,
ширяясь
и
паря,
Летел
во
сретенье
светилам.
(«Дух»)
Парить,
парение
ра но
приобрело
специал ьно е
значение.
В
риториках
«парение»
—
технический
термин.
В
оде
обязательно
парен ие;
ода
непременно
высокопарна.
Это
риторическое
«парение», естественно,
подвергает­
ся
всевозможным
сниж ения м
и
нас м ешкам .
Но
он
бы
с
Ру бо вым
со
вр ем енем
сравнялся,
За
пышной
мыслию
когда
бы
не
гонялся
И
не
ст ар ался
бы,
желая
вв ерх
парить,
В
стихах
своих
лу ну
зубами
ухватить...
(Капнист, «Сатира», 1)
Выспрепар
—сильф,
о дин
из
корреспондентов
волшебника
Ми ли кул ьмульк а
в
«Почте духов» (1789)
Крылова.
В
св ою
очередь
архаисты
так
отвечали
гонителям
ста­
рого
«парения», карамзинистам
—
реформаторам
языка:
-
—
Лучше
пиши
все
свое
сочинение
на
рус ск о- сла вян­
ском
язык е,
дол го— сложн о— пр отяжн о
—
парящими
словами..
(А.
Петров
—
Карамзину, 1785г.)
Это
—
литературные
споры
и з-за
«парения».
А
пр о­
светители
пер ено сят
па ре ние
в
сферу
бо льш ой
Истины.
О,
Истина!
Мой
дух
живится,
Паря
в
селения
тво и.
(И.
Пн ин, «Человек»)
358


Пушкин
в
борьбе
со
старой
поэтикой:
И
вслед
Державину
пар ит ь?
(Кн.
Горчакову)
За
Мильтоном
и
Камоэнсом
Опасался
я
без
кр ил
пар ит ь.
(«Бова»)
И
совсем
уже
безжалостное
пр име не ние
это го
высо­
кого
для
других
слова:
Я
не
па рю
—
сижу
орлом
И
бо лен
п разд ность ю
поносной...
(Из письма Вяземскому)
За ме ча тел ьный
перенос
это го
«слова поэтов»
в
по­
л итиче с кую
сферу
у
Баратынского:
—
Русское
правительство...
парит
превыше
всех
за­
конов...
Это
уже
не
просветительское,
а
яр ко
декабристское
применение
у
Баратынского,
хот ь
он
сто ял
дале ко
от
движения
дворянских
революционеров.
Со ве ршен но
щед­
ринский
сарказм,
он
стал
возможен
именно
п от ому,
что
слово
некогда
очень
поэтическое
получило
зн ачен ие
чего-
то
прекраснодушного,
бессильного,
фразерского
и
смеш­
н ого.
—
Следить
какую-нибудь
науку,
чтоб ы
э дак
р асше­
велить
душу,
дало
бы,
так
сказа ть ,
парение
эдакое.
(Го ­
голь, «МД», 1—2)
Это
слова
Манилова.
В
казенной
наук е,
особенно
в
так
называемых
полити­
ческих
и
камеральных
науках,
еще
гордо
зву ча ло
именно
эдакое
маниловское
па рен ие.
Славянофилы
пытаются
поднять
это
уже
падшее
слов о:
В
ней
[песне]
слышен
был
и
тайный
гла с
природы,
И
сме ртн ого
горе
парящий
дух .
(Хомяков, «Сон»)
И
тем
боле е
страстно
обрушиваются
на
это
сл ово
ре­
волюционные
демократы.
Щ едри н,
как,
впрочем,
и
неко-
359


торые
его
пр от ивник и
(А.
Григорьев), очень охотно сбли­
жал
его
с
другим,
очень
груб ым
словом
(«словопр ­
е н ие»).
У
Щедрина
«Новый нарциз»
так
защищает
право
своей
души
на
парение:
—
Душа
парит
—
ко му
и
когда
бы вал
от
этого
вре д!
(«Признаки времени»).
«Безвредно»
парят
самы е
ненавистные
ему
люди
—
либералы.
У
Даля
«парить»
—
ширять
(!), плавать.
Затем
со
зв ездочк ой
(переносный смысл): возноситься мыслями,
воображением.
Бодуэ н
де
Куртенэ
позднее
добавил
техническое
примечание:
воздушный
шар
парит.
Но
во
времена
Дал я
«собственное»
значение
относится
только
к
птицам,
а
пе­
реносное
зн ач ение
п лохое .
У
Чехова
«газетчик», «сплетня всероссийская», когда
т-ская
«интеллигенция»
заставила
его
п рои зне сти
речь,
ск азал:
—
стары
телом,
но
молод ы
душ ой,
т.
е.
живопа ря -
щим
духом.
(«Корреспондент»)
Это
сло во
только
и
годилось
для
словоблудия.
Пл ав ать
и
плыть,
по
Словарю
ИАН
1847—
1867 годов:
—
Держ ат ься
и
двигаться
по
про изво лу
на
поверхно­
сти
вод ы...
держаться
в
воздухе
и
лет ать,
распр ост ер ши
к рыль я,
без
заметного
движения
оным и.
О рлы
пла ваю т
на
во здух е.
По
«Толлю»:
—
свойство
те ла
носиться
по
жидкости,
если
окру­
ж ающая
жи дкост ь
легче
тела,
и
т.
д.
А
к
воздуху
«плавание»
для
серьезного
с ловар я
от но­
шения
еще
не
имеет.
По
Дал ю:
—
не
тонуть,
держаться
на
п ове рхност и
жидкости,
по
удельной
тяжес ти ,
легкости
сво ей,
или
силой
движений
своих,
упо ро м,
грё бо м.
Плаваешь
ли
ты?
Умеешь
ли
пла­
вать?
Воздух
и
у
Дал я
в
э том
случае
еще
не
участвует.
И
так
же,
как
у
«Толля»»
необходимое
ус лови е: «по удельной
360


тяжести,
легкости»
—
«если окружающая жидкость лег­
че
т ела».
Но
уже
в
70-х
годах
люди
н ауч ились
плавать
и
по
воздуху
на
аппаратах
тяжелее
воздуха,
ос о бым,
научным
«грёбом» .
12(24) января 1877 года автор статьи без подписи в
«Кронштадтском вестнике»
писал:
—
Из обр етат ель
(наш моряк г.
А.
Ф.
Мо жа йски й)
весьма
ве рно
решил
давно
ст о явший
на
очереди
вопрос
воздухоплавания.
Аппарат...
не
только
летает,
бегает
по
зем ле,
но
может
и
пла ват ь.
Опыт
д ок азал,
что
существо­
вавшие
до
сего
времени
препятствия
к
плаванию
в
во з­
ду хе
блистательно
побеждены
нашим
даровитым
сооте­
чественником.
(«Кронштадтский
вестник»,
12—24/1
1877 г.) .
В
той
же
газете
поз дне е
А.
Алымо в
писа л:
Аппарат
А.
Ф.
Мож а йског о
представляет
со бой
«гро ­
мадный.и
может
быть
да же
окончательный
шаг
к
ра зре­
ше нию
великого
вопроса
плавания
чел ов ека
в
воздухе
по
желаемому
направлению
и
с
же ла ем ого,
в
известных
пр едел ах ». («Кронштадтский вестник», 15/XI 1878 г.)
Оба
специалиста
щеголяли
нов ы ми,
еще
недавн о
не­
мыс ли мыми
прим енения ми
э того
слова
в
научной
речи.
Совершенно
невозмутимо
п ро из носи лись
эти
сочетания
слов
—
пл ава ние
в
воздухе
—
как
н ечто
обы чное ,
хотя
это
было
нечто
неслыханное.
В
об щей
печати
фельетонисты
писал и,
что
сбывается
старинная
поэтическая
ме тафо р а: «на воздушном океане,
без
руля
и
без
ветрил,
ти хо
плавают
в
тумане
хоры
стройные
светил».
Но
ве дь
это
б ыла
только
метафора.
Еще
в
1805 году С.
Жихарев
отмечал:
—
Воздушные
путешествия
входят
у
нас
в
моду.
Вот
и
еще
но вый
воздухоплаватель,
како й -то
Кашинск ий,
объявляет
о
своем
полете
и
приглашает
с
собой
попу тч и­
ка.
(«Дневник студента», 16/IX 1805 г .)
Но
далее
он
прямо
обзывал
его
и
ему
п одоб ных
«воз­
духоплавателей»
шарлатанами.
В
н ашу
эпо ху
все
три
слова
получили
удивительное
новое
развитие.
Ши р ять,
ширнуть
ста ло
обозначать
по
п реи му­
ществу
нечто
бесцельное
и
бестолковое.
361 ’


—
Немец
бестолково
ширял
палашом,
норовя
по­
паст ь
Ива нкову
в
грудь.
(Шолохов «Ти хий
Дон», 1—
3—7)
Поэтическое
и
очень
русское
«ширять», приконченное
эпитетом
«бестолково», отдано немцу.
—
В
нос
ширяло
запахом
цвет ущ его
краснотала.
(Шолохов, «Жеребенок»)
—
В
ноздри
шир нуло
духом
вареной
бар анин ы.
(Шо­
л ох ов , «Алешкино сердце»)
—
Ты,
Давыдов,
мне
все
время
в
гла за
ширял,
что
я
—
левый
троцкист.
(Шолохов, «Поднятая целина»
—
слова
Нагульнова)
В
нов ой
редакции
«Поднятой целины»
Шо лохо в
в
эти х
словах
Н агуль н ова
заменил
«ширял»
на
«колол».
Прямее
и
яснее.
У
Артема
Веселого:
—
Кочегары
ширяли
гребками
в
отверстие
пасти
пе­
ч ей.
(«Россия,
кровью
ум ыта я», 7)
«Ширять»
сб ли жало сь
с
«шуровать» .
Профессиональ­
ное,
в
своем
р оде
очень
точное
и
одновременно
какое -т о
широкое
и
бестолковое
по
своему
звучанию
слово!
.
По
Артему
Ве с елому,
вся
Россия
тогда
только
и
шу­
ровала
чего-то...
«Ширять», «ширяться»
ра сп лыло сь,
становилось
диа­
лектной
фор мо й,
которая
уже
не
годилась
в
серьезных
с луча ях
(ср .
выше
а вто правк у
Шо лох ова ).
Ср.
еще
из
новой
прозы:
—
Ста ру ха
подмигнула
ему
и
ширнула
в
его
сторону
иголкой.
(Фоменко, «Память земли», 10—11).
И
только
в
сознательно
архаизированной
и
стилизо­
ва нной
речи
древнее
«ширять»
и
«ширяться»
выступало
очень
торжественно,
в
др евн ем
своем
зна че нии
и
зв уча­
ни и.
—
И,
клубяся,
иг рали
птицы,
и
клё к али
орл ы,
и
п ла­
вали,
ширяясь
крылами,
и
колесом
низвергались
в
возду­
хе,
и
сызнова
поднимались,
и
реяли,
и
па рил и.
(Югов,
«Светоносцы»)
Все
три
интересующие
нас
слова
п олучи ли
здесь
св ое
старое
применение.
Так ,
совершенно
по
«Слову», и в еще живых сегодня
преданиях
нашего
Сев ер а:
—
И
пошел
наш
к ора бль,
как
сокол,
ши ряяс я
на
ве т­
р ах.
(Б.
Ш ер ги н, «Рождение корабля»)
362


Так
и
у
Б.
Пастернака,
оче нь
торже с тве н но,
в
стихах
пам яти
Ларисы
Рейснер:
Ширяй,
как
высь,
над
мыслями
моими:
Им
хоро шо
в
твоей
большой
тени.
(1926)
«Ширять», «ширяться»
—
либо,
в
особых
слу ча ях,
воз­
рожденный
высокий
архаизм;
либо,
в
об ихо дной
реч и,
обозначение
че го-т о
бестолкового.
И
наряду
с
этим
выходит
на
п ер едний
кра й
языка
очен ь
шир ок ое
и
одновременно
оче нь
д ел овое
слово
«ши­
рить».
Ширить
движение
за
мир
—
и
ширить
движение
за
цикл ично с ть
или
за
ав то ма тичес кие
лини и.. .
В
заголовках
передовых
статей,
в
плакатах,
во
в сей
агитационной
и
пропагандистской
литературе
—
шир ит ь,
ширить...
Са ма
собой
сло жила сь,
по
в сем
внутренним
законам
языка,
эта
н
ов
а
я
форма.
Возникает
и
новая
возвратная
форм а
«шириться», и
тож е
не
от
древнего
«ширять»
и
«ширяться», а от нового
«ширить».
—
А
радостный,
всегда
справедливый...
дух
дерзаний
только
ширится.
(Л.
С ейф ул л ин а, «Александр Македон­
ский»).
И
вот
под
небом,
дрогнувшим
тогда,
Открылось
в
ди ком
и
п рос том
убранстве,
Что
в
каждом
взоре
пенится
звезда
И
с
каждым
шаго м
ш ири тся
пространство.
(Тихонов)
В
ос обом
смысле
это
же
«ширится», даже это же
«ширится пространство», у Андрея Белого:
«Я ширюсь»
—
так
сказ ал
бы
младенец,
ес ли
бы
он
мог
сказать,
если
б
он
мог
понять.
(«Котик Летаев», 17; «Геометрия»
А.
Белого)
У
Белого
это
«я ширюсь»
означает
постепенное
освое­
ние
мира
сознанием
реб енк а,
подростка
и
т.
д.
Но
«человек ширится»
—
это
в
самом
деле
оче нь
вер ­
363


ное
определение
всего,
что
пр оис х одит
с
человеком
в
на­
шу
эпох у.
Па рить,
пар ение
удивительно
пригодилось
пл а­
неристам.
Вместе
с
«вещанием» (см.
выше)
это
о дин
из
самых
замечательных
образцов
сбывшейся
метафоры.
Новое
научное
и
техническое
понятие
нашл о
для
себя
в
старом
языке
прекрасное
слово,
которое
только
его
и
ждало.
Рекорды
парения
—
столько-то
времени,
с
тако й -то
скоростью,
на
таком- то
безмоторном
парителе
и
т.
д.
Живет
и
старый
в ыс окий
смысл
этого
слова.
Но,
как
всегда,
оно
приобретало
новую
патетическую
силу
пос ле
т ого,
как
сл ово
получило
такое
точ ное
и
д ел овое
прикре­
пление.
—
Трилогия
А.
Н.
Толстого
выросла
из
о рга ни чной,
почти
телесной
потребности
понят ь
и
почувствовать
Ро ссию
в
годы
высочайшего
ее
парения
и
чувственно
по­
казать
напр авле ние
ее
полета
в
будущее.
(Федин, «Со ­
временники»)
А
я
л юблю
парижскую
тьм у,
где
чую
его
[Маяковского]
паренье.
Немалым
я
был
обязан
ему,
хо ть
и
разного
мы
направленья...
(Сельвинский)
Па р ение
Маяковского!
В
обои х
случаях
ря дом
с
парением
—
направление,
у
Сельвинского
это
даже
риф ма.
У
п ланер исто в
они
св я­
заны
по
самому
смыслу
вещ ей.
Слова
эти
тепер ь
вообще
необходимейшим
об ра зом
связаны:
парение
с
управле­
нием
и
направлением.
Плавать,
то
ес ть
уметь
держ ать ся
на
поверхности,
уже
и
до
Революции
п олучи ло
и
пр ямо
противоположное
зн ачен ие
самог о
неконкретного
размахивания
руками,
барахтания,
неумения,
ш иря ния.
В
наш у
эпоху
это
второе
зн ачение
получило
необы­
чайно
содержательное
развитие.
Особенно
интересно
«плавание»
в
языке
нед ав них
364


«низов человечества», призванных теперь к невиданной
по
размаху
и
смыслу
государственной
деятельности.
—
Мартемьянов
и ск ренне
на слаж дал ся,
плавая
по
расстилающейся
пер ед
ним
необъятной
стих ии ,
черпал
из
нее
приго рш ни
самых
неожиданных
и
поразительных
сло восо ч етан ий.
(Фадеев, «Последний из удэге»)
И
этот
же
Мартемьянов,
кот оры й
еще
«плавал»
в
я зы­
ке,
не
переставал
учить
доктора
Костенецкого:
—
Это
вашему
брату,
инт ел лиге нту ,
все
неясно
да
неизвестно,
а
нашему
брату,
рабочему,
все
яс но,
все
из­
вестно,
—
надувшись,
говорил
Мартемьянов.
Но
уже
скоро
тот
же
самый
Мартемьянов
кричал
Не­
стору
Борисову
прямо
в
лицо:
—
Уж
больно
ты
все
знаешь!
Уж
больно
тебе
яс но
все!
Не- ет,
брат,
не
все
так
светло
да
яс но
на
белом
свете!
Как
только
он
перестал
пл ават ь
в
язык е,
его
отноше­
ние
к
язык у
и
словам
ст ало
совершенно
другим.
В
этом,
как
ни
в
чем
другом,
открывается
перед
на ми
под линны й
рос т
человека:
он
ширится
и
перестает
«плавать» .
Это
«плавать»
уже
речевое
клише.
—
Я
недопонял
во пр оса...
—
повт ор ял
лентяй
стерео­
ти пную
фразу
«плавающего»
студента.
(С.
Антонов,
«Друзья»).
А
«плавание в воздухе»
—
уже
несколько
архаиче­
ское
выражение;
у
специалистов
есть
для
эт ого
в
каждом
случае
более
точные
и
п ро фессион аль ны е
слова.
Но
име нно
поэтому
оно
иногда
вновь
и
демонстративно
вы­
сту па ет
в
реч и
специалиста.
—
По
их
[вражеских летчиков]
пр иемам
пл авани я
в
воздухе
я
понял,
что
они
не
нов ич ки.
(Лавриненков,
Ге рой
Советского
Со ю за, «Мои воздушные бои»)
Три
бл изки х
по
своему
зна че нию
слова
получили
каждо е
св ое
особое
н азнач ен ие,
направление
и
знамено-
вание,
но
в
конечном
счете
очень
сблизились.
ИЗЖИ ВАТЬ
В
первые
го ды
Революции
др е вний
глагол
«изжи­
вать»
получ ил
невид анно
ши рок ое,
почти
универсальное
применение.
365


Еще
недавно
это
б ыло
слово
книжное,
цитатное,
с
религиозными
г лав ным
об р азом
ассоциациями.
В
др ев­
ней
церковной
форме
оно
применялось
к
самым
т ри­
виальным
в ещам
и
обстоятельствам
и
зву чал о
как
иро­
ни чес кое,
чащ е
всего
горькое,
во звы ше ние
эт их
вещей
и
обстоятельств.
—
Ав
лености
ж итие
мое
иж ди.х ,
без
ума
смеяхуся...
Чехов
ос обе нно
любил
эту
цитату
и
не
раз
приводил
ее
в
своих
письмах,
почти
всегда
отмечая,
что
так
им енно
гов ор ит
священное
писание.
В
народной
реч и
«изжил»
в сегда
применялось
в
са­
мом
прямом
и
печ аль ном
смысле.
—
Изжил
век
ни
за
холщевый
мешок...
Век
изжил,
а
ума
не
нажил.
(Пословицы.
У
Даля
и
др .)
—
А
мужику
одним
хлебом
не
изжить,
и
на
то
и
на
другое
деньги
ему
надобны...
(У Мельникова-П еч ер ско г о,
«В лесах», 3 и др.).
Это
простое,
тре зво е
и
точное
«изжить», как обычно,
получает
и
обобщенное,
очен ь
гру ст ное
знач ение ,
приоб­
ретае т
такую
же
гру с тную
«возвратность» .
У
А.
Кольцова,
в
народной
традиции:
До
по ры,
до
время
В сем
я
весь
изжился...
(«Горькая доля»)
Дошел
до
нищеты,
но
и
духом
тоже
р аз орил ся.
Эти
значения
объединяются
и
п ер еп ле таются,
когда
ре чь
идет
о
больших
о б щест венно -по лит ическ их
вопро­
сах
и
об
искусстве,
о
литературе.
Белинский
об
«Арабесках»
Гог оля:
—
В
одно м
мгновении
сосредоточивают
столько
жи з­
ни,
ско ль ко
не
изжить
ее
и
в
в ека.
Основное
уб ежде ние
Островского:
—
Искусство
бессильно
только
над
душами
из жив­
шимися...
У
Герцена
в
«Былом и думах»:
—
Стремительно
развивающийся
дух
европейских
народов
быстро
изжил
романтично-феодальное
содержа­
ние .
Изживать
содержание
—
очень
зн ак омое
для
нас
сего д ня
сопряжение
пон яти й,
но
это
был
но вый
и
смелый
перенос
в
то
время.
366


«Изживать»
получает
все
новые,
важные
применения.
У
Глеба
Успе н ского:
—
Человек,
если
и
не
изжил
в
себ е
зве ря. ..
(«Неиз­
вестный»)
У
Леонида
Андр е ева
в
«Жили -бы л и»:
—
Все,
что
б ыло
в
нем
[купце Кошеверове]
сил ы
и
жи зни,
все
б ыло
растрачено
и
изжито
без
нужд ы,
без
пользы,
без
радости.
Изжито
и
ничего
не
нажито
в зам ен.
—
Тогда
она
за гов орила
низк им,
с та рым,
и зжиты м
гол осом ,
который,
казалось,
был
так
же
темен,
как
те
закоптелые
иконы.
(Серафимович,
ра сска з
«Старуха»;
н ап ечатано
впе рвые
в
«Курьере»
в
1893 году и перепе­
чатано
пос ле
Рев о люции
в
цикле
«Старая Россия»)
Перед
Революцией
это
уже
испорченное
слово;
оно
оторвалось
от
и сход ного,
очень
се рье зн ого
смысла.
«Изжитость», «изжившиеся души»
и
пр.
—
это
уже
толь­
ко
модные
словечки
и
штампы.
—
Изжитость
западных
теорий
«счастья»
и
«свобо ­
ды ».
Это
из
фельетона
В.
Буренина.
Правда,
он
не
был
еще
тогда
нововременцем,
а
счита лс я
одним
из
«передовых».
Но
слова
эти
бы ли
уже
оч ень
стертыми,
общими
и
нич его
серьезного
не
выражали.
Естественно,
что
слово
с
тако й
историей
получи ло
п осле
Октября
оче нь
бурное
новое
развитие.
Изжить
старое
сод ерж ани е
(по Герцену),
пре к ра тить
то,
что
отныне
уже
не
имеет
пр ава
жить,
не
см еет
жить,
—
это
программа
в сей
Ре вол ю ции.
Б лок
п исал
в
первые
го ды
Революции:
—
Мо жет
бы ть,
оттого
так
рано
умирают,
гиб нут
ил и,
просто,
изживают
свое,
именно
русские
писатели,
что
нигде
не
жизненна
так
литература,
как
в
России,
и
нигде
сл ово
не
претворяется
в
жизнь,
не
становится
хле­
бом
или
кам нем ,
как
у
нас...
Блок,
как
оче нь
часто,
вво дит
в
д ейств ие
слово,
ко­
торое
в
его
кругу
еще
нед авно
б ыло
и
выс ок им
—
и
пустым.
Это
слово
склоняли
на
все
лады
и
Мережков­
ск ий,
и
Белый,
и
другие
писатели,
с
которыми
только
что
порвал
Блок.
Он
дает
этому
слову
и
старое
и
новое
движение:
изживают
св ое.
Не
вообще
«изжитость», а
367


«изжил»
с
очен ь
точной
переходностью: «изжил свое».
И
здесь
же
главное
для
Блока
(и вообще главное)
заме­
ча ние
о
том,
что
только
у
нас
важные
слова
претворяются
в
жизн ь.
Горький
писал
в
«Фоме Гордееве» (до Революции):
—
Знал
он
такж е
о
Щурове,
что
старик
и зжил
дв ух
жен.
(7)
Очень
пря м ой,
старый
кр есть янск ий
смысл:
изв ел
и
пережил.
В
«Моих университетах», которые писались уже после
Октября:
—
Какими-то
призраками
людей,
изжившими
себя...
Уже
явств енн о
участвует
и
новое,
деловое,
иногда
сл ишко м
деловое,
значение
этого
слова
и
да же
этого
сл ов осочетан и я: «изжившие себя» .
У
Чапыгина
«по-крестьянски»:
—
«Без еды не изжить ...
Загину», —
думает
Афонька
Крень...
(«Белый снег»)
У
Малышкина:
—
Опять
выглянуло,
сма хнул о
грезы
тусклое,
еще
не
изжитое
б езв ест ье...
(«Февральский снег»)
«Изжитое»
в
строю
в ыс оких
слов,
ря дом
с
очень
важным
для
Малышкина
«безвестьем».
И
у
н его
же:
—
Сейчас
мы
бросаем
сюда
в се,
какие
возможно,
си­
лы,
чтобы
именно
скорее
ее
[разгрузку]
изжить
и
скорее
в сем
стать
на
работу
по
специаль но сти.
(«Трудные дни»)
Изжить
раз груз ку!
—
не мыс лимо е
прежде,
не
совсем
грамотное
(как издевались над такими оборотами бело ­
эм и гр а нт ы !), но очень убедительное применение!
Будто
дело
только
в
разгрузке!
Сейчас
над о
покончить
с
раз ­
грузкой,
чт обы
потом
изжить
еще
оче нь
многое,
все,
что
задерживает
и
мешает.
Очень
м ило
А.
Мал ышк ину
это
сопоставление
объемов:
о
ч ем,
в
частности,
иде т
реч ь
и
о
чем
одновременно
и дет
речь
вообще.
Участвует
то
са­
мое
слово
«изжить», которое он сам всегда так высоко
ставил.
У
Лидии
Сейфуллиной:
—
Не
могу
больш е ...
Го ды,
что
ли,
мне
здесь
изжи­
ва ть ...
(«Путники»).
Это
еще
по-старому;
а
вот
программное,
новое:
—
Городу
пер едал ись ,
а
исконного
недоверия
к
н ему
еще
не
изжили.
(Там же).
368


Од ин
из
важнейших
мот иво в
творчества
Сейфулли*
ной.
И
у
нее
же:
—
Пьяный
б ред
был
пр ич уд лив,
остер,
картинен
в
момент
его
изживания.
(«Гибель»)
Это
сл ово
уже
гремело
на
у лице
в
другом
значе нии*
Изживание
бреда
—
новый,
фрейдистский
тер м ин.
Но
русский
перевод
эт ого
термина
оч ень
соблазнителен
для
Сейфуллиной.
—
«Мы изживем,
—
го во рит
он,
—
к осма тых
со бак
предрассудка!» Это выходит-
у
не го
очень
здорово.
(Дроздов, «Обида»)
Ре чь
идет,
собственно,
об
антирелигиозной
работе
в
де рев не.
Но
так,
конечно,
звучит
гора здо
интереснее.
—
Сущ но сть
творческого
процесса,
как
изжива ния
своего
«я»
в
«мы»... (Пришвин, «Кащеева цепь»)
И
зд есь
у
Пришвина
ст арое
слово
звучит
оч ень
по-
новому.
«Изживание»
—
специальный
термин
в
актерском
и ск усств е.
В.
Н.
Юр е нева
вспоминала
уже
в
советское
время,
как
играла
М.
Г.
Савина:
—
Изжив
одн о
чувство,
о черч ен ное
с
такой
четкостью,
что
его
во спр ин имаеш ь
как
происшествие,
С авина
пере­
ходит
к
следующему,
затем
дальше
и
дальше.
Каж ется,
что
там ,
где
она
про ш ла,
остается
только
пе пел,
—
так
изживает
Савина
все
до
конца.
(«Записки актрисы»)
Она
применяет
к
Савино й
те рмин ,
которого
сам а
Са­
вина
еще
не
зна ла.
Но
так
теперь
точне е
всего
осмысли­
вается
для
Юре нев ой
об щий
стиль
савинской
игр ы.
У
Анд рея
Пл атонов а
его
нищ ий,
но,
как
всегда,
м уд­
рый
в
своем
р оде
герой
роется
на
свалке
в
поисках
про ­
питания.
Безуспешно!
—
В
добыче
значились
кус ки
твердого,
закоснелого
кала,
изжившие
себя
моч а лк и...
(«Ямская слобода»)
Все
в
жиз ни
так
или
иначе
«значится»
и
все
«изжи­
ва ется ».
Такова
сама
жизнь,
которая
тож е
изживает
се­
бя,
как
мочалка.
Это
—
цел ая
фил ос офия .
Во
вто ром
и
третьем
де сятил етии
Революции
слово
уже
истрепалось
и
заклинилось;
оно
уже
пос т епе нно
24 Л.
Боровой
369


уходит
из
большого
языка;
на
смену
приш ли
слова
более
определительные
и
то ч ны е. «Изживать»
—
уже
штамп.
В
1956 году К-
Федин
опубликовал
первые
главы
св о­
его
«Костра». -
Сын
Пастухова
в
1942 году приехал в
Яс ную
Пол яну ,
незадолго
до
того,
как
туд а
пришли
не мц ы...
—
Это
—
Дерево
бе дны х.
Мы
сидим
под
деревом,
куда
стекались
люди
России,
что бы
научиться
изжит ь
свои
беды,
свою
вечную
бедность,
чт обы
услышать
сло­
во
отпущения
от
чело в ека,
кот орый
жил
в
это м
доме...
(«В Ясной Поляне»)
Прекрасное
и
точн ое ,
древнее
«изжить свои беды,
свою
вечную
бедность»
опять
заиграло,
—
потому
что
уже
отшумело
несерьезное
«изживать»
в
пр име не нии
ко
всему
на
свете,
но
еще
хорошо
слышно
и
не давн ее,
а,
на
заднем
плане,
очень
др евнее
его
звучание.
И спол нено
по-новому
много
пер е жив шее
с лово.
ПЕРЕЖИВАТЬ,
ПЕРЕЖ ИВАНИЕ
У
Даля
«пережить,
переживать
кого,
что»
—
только
в
значениях:
до лее
др уг их,
долее
чего-либо,
или
сверх
срока,
или
во
многих
местах.
А
«переживания»
у
Даля,
собственно,
совсем
нет ;
в
соответствующем
месте
ссылка
на
гнездо
«пережить», где это слово только упоминается.
Для
Даля
«переживание»
—
только
потенциальное
про­
изводное
от
«пережить», «переживать»
в
тех
же
бедных
смыслах.
Так
и
в
С лова ре
ИАН
1847—1867 годов .
«Пережи ­
вания»
здесь
совсем
нет,
а
«переживать»
только
в
тех
же
значен иях ,
что
и
у
Даля,
с
при меро м,
который
звучит
уже
диковато:
—
пережил
во
всех
улицах
гор ода.
Между
тем
«пережить», «переживать»
давно
уже
играло
важную
ро ль
в
поэ ти чес ком
язык е
и
знало
много
превращений.
Уже
в
пушкинских
знаменитых
строках: «Я пережил
свои
желания,
я
разлюбил
св ои
мечты»
—
это
сл ово
по­
лучило
та кое
применение,
которое
никак
не
покрывается
далевским
толкованием.
У
Белинского
в
статьях
о
«Сочинениях Александра
П уш ки на » «переживание», наряду с
«пафосом», одно
из
кардинальных
пон ят ий
его
поэ тик и:
370


—
Изучить
поэта
—
значит
не
только
ознакомиться,
через
усиленное
и
повторяемое
чте ние ,
с
его
произведе­
ниями,
но
и
перечувствовать,
пережить
их...
На
этой-то
общности,
по
к оторо й
создание
поэта
столько
же
пр и­
надлежит
всему
человечеству,
ско л ько
и
ему
самому,
—
на
эт ой- то
общности
и
основывается
возможность
в сем
и
ка ждому ,
в
ком
есть
человеческое
(т.
е.
духовное,
разум­
но е),
пе реж иват ь
произведения
художника,
изу­
чая
их.
У
А.
Григорьева
в
«Моих литературных и нравствен­
ных
скитальчествах»
другое,
не
по
Бе л инс кому
и
против
не го , «переживать»:
—
Одиночеством
я
п ерер ож дался ,
я,
живш ий
несколь­
ко
лет
какой-то
чужой
жизнью,
переживавший
чьи-то,
но,
во
всяком
сл уч ае,
не
св ои
страсти...
Переживал
то,
что
уже
пережили
до
н его
и
изжили
другие.
И
ро ж дался
вновь ,
когда
переставал
«пережи­
ва ть».
В
литературном
жаргоне
слово
это
впоследствии
раз ­
вивалось
главным
образом
по
А.
Григорьеву,
а
не
по
Белинскому.
В
1910 году В.
Ф.
Булгаков
записал
следующие
сло ва
Л.
Т олс того:
—
Поймет
ли
вот
такую
музыку
неподготовленный,
простой
мужи к,
даже
вообще
склонный
к
эстетическим
«переживаниям»?
И
к
этому
примечание
Булгакова:
—
Лев
Николаевич
очень
не
любит
сло во
«пережива­
ние» («Л.
Н.
Т олст ой
в
последний
год
его
ж изни »,
стр .
133)
К
это му
времени
«переживание»
аннексировали
м ел­
кие
«психологи», а затем оно перешло в «выс ш е м
смы с­
ле»
символистам.
Толс той
был
убежденным
пр от ивник ом
таких
«переживаний»
и,
ко не чн о, «не любил»
и
самое
это
слов о
в
общепринятом
то гда
з нач ении.
«Пережива­
ния»
были
пря мой
противоположностью
его
методу
и
его
художественному
мировоззрению.
В
том
же
1910 году,
в
год
смерти
Толстого,
очень
не­
мудрый
и
реакционный
критик
Ан.
Бурнакин
писал,
од на­
ко,
довольно
справедливо:
—
Приходится
бежать:
из
«утонченного символизма»
в
«грубый»
реализм,
от
микроскопических
«пережива­
ний»
в
«гиперболизм»
чувств...
24*
371


«Переживаййё»
—
у
символистов,
в
«высшем смыс­
л е»:
—
Поэзия
Белого
—
страна
утон че нне й ших
мозговых
явлений,
которые
мы
на звал и
бы
идеепереживаниями;
это
—
остров,
во зв еден ный
по липа ми
ст раст но
работаю­
щей
мысли,
пр етв о ряющ ейся
в
переживания.
Так
пи сал
В.
Пяст,
об озре вая ,
уже
ретроспективно,
поэтов
«последнего десятилетия», последнего перед Ре ­
волюцией,
но
для
Пяста
вообще
п ослед не го.
Незадолго
до
Окт ябр я
выш ла
книга
Сергея
Бобро­
ва
«Лира лир».
Пос ле
Октября
он
пер еи здал
эту
книгу,
и
вот
какое
у
него
было
для
э того
оправдание:
—
В
этой
книге
есть
вещи
(конечно,
не
все), которые
ме ня
уд овле творя ю т
по
отдаленности
св оей
от
так
на зы­
ваемых
«переживаний» . ( Э пил ог)
Так
называемые
«переживания», в кавычках,
—
э то,
по
всем
признакам,
Революция.
В
пе рвые
годы
после
Октября
«переживать»
и
«пере­
жива ния »
стал и
для
многих
писателей
сл ова ми
неумест­
ными,
подозрительными
и
раньше
вс его
задерживающи­
ми.
Серьезным
лю дям
нек огда
«переживать» .
—
Да
и
когда
б ыло
задуматься
о
своих
переживани­
я х.., (Либединский, «Неделя»)
И
бесполезны
ка кие
бы
то
ни
бы ло
дополнения,
все
равно
это
пус тое
и
несо врем енно е
за ня тие.
Другая
и
пря­
мо
противоположная
отдаленность
от
так
называемых
«переживаний»
и
другие
«кавычки» .
—
Я
вот
уже
сколько
дн ей,
тов ари щ
Чибис ,
пережи­
ваю
эту
психологию,
черт
бы
ее
побрал...
(Гладков,
«Цемент», 1—2)
Та кое
же
из лиш еств о,
как
«психология»
и
т.
п.
В
разговорной
реч и
«переживать»
применяется
почти
только
и рон иче ск и: «Начнет еще переживать . ..»
и
т.
д.
В
общественно-политической
полемике
слова
эти
сокру­
ш ит ельно
снижаются
и
обрабатываются:
переживалыци-
ки,
переживальчество
и
т.
д.
Оче нь
заняты
св оими
«переживаниями»
и
проче й
«беллетристикой» (это теперь почти синонимы)
только
лю ди
обиженные
и
со м не вающи еся.
У
Зощенко:
—
Эвва,
—
скаж ет
читатель,
—
глядите,
чего
еще
372


о дин
напишет.
Описывает,
холера,
переживания.
Гляди­
те,
сейчас,
чег о
доброго,
начнет
про
цветки
наворачивать.
(«Мишель Сипягин»)
Переживания,
цветки
и
тому
подоб ное .
Го вор ит
об ы­
ват ель,
но
в
э том
ес ть,
мол,
с вой
резон.
—
После
одного
факта
(избиение отца моего во время
торговли
учеником
старшего
класса
Браварским), в силу
своих
переживаний,
я
принужден
был
уй ти
из
четвертого
класса...
Но
и
в
этом
медвежьем
уголке
не
оставляют
меня
переживания
в
связи
с
предстоящей
повсеместно
проверкой
аппарата.
Так
в
расс каз е
В.
Гер асим ово й
г ов орил
в
своей
уст­
ной
автобиографии
мл адши й
счетовод
Гривуш к ин,
сын
«частного капиталиста» .
Сло во
перешло
к
Г рив уш киным.
Но
вот
поразительный
диа лог
в
«Тихом Доне»
Шо­
лохова:
—
Кошевой.
Переживать-то
это
как-нибудь
надо?
Дун яша .
Ну
и
переживай.
Кошевой.
Я-то
переживу.
(8—5)
Не
Ду ня ша,
а
Кошевой,
коммунист,
очен ь
тв ерд ый
че­
ловек,
гов ори т,
что
пе ре жива ть
это
как -н ибудь
на до.
Он­
то
хор ошо
знает,
как
звучит
о бычно ,
в
его
кругу,
это
слово
(и Дуняша знает ему цену) .
И
все-таки
Кошевой
не
отказа лс я
от
этого
слова,
но
тут
же
пер евел
его
в
дру ­
гой
ряд,
разыграл
его
так,
чтобы
оба
смысла
получили
нов ое
дви жени е.
В
э том
поединке
из- за
слова
«пережи­
вание»
замечательно
открылись
важнейшие
черты
ха­
рактера
Кошевого.
Слишком
«железное»
и
лихое
обращение
с
этим
сло­
вом
уже
п ерес тает
нравиться
и
импонировать.
—
На
одной
той
войне
сколько
чего
по наст ро ил,
хот ь
оно
и
невидное
тепер ь .
Оп ять
же
переживания
большие.
О
св оих
переживаниях
он
сказал
так
же
п рос то,
как
говорят
о
своей
специальности
или
местожительстве,
ничуть
не
кичась
ими,
а
лишь
отмечая
как
факт:
пере­
ж ива ния
бы ли
большие.
(Твардовский, «Заметки с Ан­
гары»)
Ни
о
к аких
кавычках
не
мо жет
бы ть
и
речи.
Пережи­
вания.
—
Нужно
о блада ть
опытом
переживаний.
Помню,
373


од на жды
это
соображение
очень
смутило
одного
и нспек ­
тора,
присутствовавшего
на
занятиях
моего
семинара
в
Лит-ном
и нсти тут е.
Ему
в
разговорах
о
переживаниях
почувствовался
какой-то
«изм». (Федин, «Писатель,
ис­
кусство,
время»)
Но
это
бы ло
давно,
сейчас
этот
инспектор
только
сме­
шон.
—
Не
могу
н азват ь
о бщ ение
с
ними
[гравюры Фавор ­
ского
к
«Слову о полку Игореве»] иначе,
как
пережи­
ва нием ,
которое
дает ся
толь ко
искусством.
(Федин,
там
же)
Весной
1945 года,
после
победы,
М.
Кал ин ин
в
беседе
с
работниками
газеты
«Известия»
и
Радиокомитета
го­
вори л;
—
Возьмите
роман:
е сли
там
мало
пс и хологи че ски х,
душевных
пер ежи ва ний,
то
он
не
производит
впечатле­
ния .
Как
будто
бы
роман
и
неплохой,
а
все-таки
че го- то
в
нем
недостает.
Как
все гд а,
простыми
и
прозрачными
словами,
но
и
полемически
(хорошо слышно внутреннее « чт о
бы
там
ни
г о во р ил и»), Калинин снова,
по
Белинскому,
утвер­
ждал
важное
и
плодотворное
поня ти е
«переживание» .
И
оно
устояло:
сегодня
оно
успешно
выдерживает
лю­
бую
иро нию ,
любое,
самое
смешное
применение.
—
Надо
к
том у
же
пог ово рит ь
и
про
вч ер ашнее
кино...
чувствительное,
переживательное
по ка зыва ли
кино...
(В.
С олоух ин , «Капля росы»)
Похоже
на
«пережевательное», но слово все -таки
хо­
рошее.
Оно
широко
применяется
и
как
на учн ый
термин:
со­
хранившиеся
материальные
«переживания», реликты дру­
гого
общественного
укл ада,
другой
ге ологи че ско й
эпохи.
Не
«пережитки», как говорили встарь;
—
с лово
это
уже
стало
только
плохи м ,
—
а
о бъ ектив но
и
по-научному:
«переживания» .
И
так
же
по-научному,
оче нь
строго
и
с
оче нь
важными
дополнениями,
у
Ти хо нова
в
р ассказ е
«Синий командир»:
—
Старик
поглядел...
на
мертвые
те ла
в
разнообраз­
ных
переживаниях
сна .
«Переживание»
как
термин
театральной
поэт и-
к
и
имеет
сво ю
весьма
за ме чат ельн ую
историю.
Отметим
374


здесь
только
некоторые
пов орот ы
на
историческом
пути
этого
слова.
В
середине
XIX века это слово стало девизом психо­
логического
реалистического
театра.
Оно
противопостав­
лялось
лицедейству,
игре,
представлению,
или
пр едст ав-
ленчеству,
как
сказ ал и
бы
в
20- х
годах
нашего
века.
Затем
это
слово
в
э том
прим е не нии
печально
уточни­
лось
и
оболталось.
Оно
стал о
техническим
термином,
обозначением
некоторых
очень
«психологических»
прие­
мов
и
штампов
актерской
игры.
—
Поменьше
чи тки,
не
играй,
а
переживай...
Так
гов ори л
у
Бунина
(«Митина любовь») в конце
века
директор
пр ов инциаль но й
студии,
который
счит ал
себя
передовым
в
искусстве
человеком.
Но
«пережи­
ва й»
—
это
был
уже
тоже
штамп,
хо тя
и
но вый.
В
со­
ветскую
эп оху
это т
термин
становится
ареной
новых,
огро мны х
по
своему
значению
схваток.
У
А.
Дикого
в
«Повести о театральной юности»:
—
Пе ре живания
—
все,
образ
—
нич то,
таков
был
негласный
(и неосознанный)
закон
Студии
на
э том
этапе.
Но
вот
уже
скоро:
—
Вахтангов,
первый
«переживальщик»
в
Студии,
столь
же
эне р гично
отказался
от
бе сформ и я,
от
«яв
предполагаемых
об сто ятел ь ствах », сколь категорически
когда-то
настаивал
на
них...
—
Они,
—
п исал
в
начале
20-х
годов
М.
Штраух
в
своей
книге
«Мастерство актера», —
апеллируют
к
иррационально-подсознательным
переживальческим
на­
чалам.
В.
Немирович-Данченко
в
30- х
год ах
поднимает
пер­
чатку,
утверждает
«переживание»
в
старом ,
прекрасном
его
смысле,
но
как
бы
сторонится
этого
уже
оч ень
испор­
че нног о
слова:
—
Всякий
талант...
заключается
в
способности
зара­
жат ь
других
людей
своими
{пока будем так и называть)
«переживаниями». (Ст а ть и)
В
кав ы чка х , «пока», но без этого слова невозможно
сд ела ть
и
шаг у
в
искусстве.
А
Станиславский
в
сво ей
«Системе»
уже
окончатель­
но
утверждает
это
с лово
как
одно
из
основных
поня тий
его
науки
о
вдохновении.
Оно
опять
стало
де визо м
реа­
листического
театра.
375


НА СТР ОЕНИ Е
—
Я
дорого
дал
бы
за
то,
чтоб
снова
испытать
так
же
нервно
это
сладко-мучительное,
болезненно-дразня­
щее
настройство,
эту
чуткость
к
фантастическому,
эту
б лизо сть
иного
странного
мира.
(А.
Григорьев, «Мои лит.
и
нравств.
скитальчества»)
Настройство
—
особая
внутренняя
подготовленность
к
в о спр иятию
тог о-т о
и
того-то^
чуткость
к
тому-то
и
то­
му-то.
Это
отглагольное
существительное,
еще
не
ото­
рвавшееся
от
своего
гла го ла
и
с
ясно
выраженной
пере­
ходностью.
Слово
еще
щегольское
и
«любительское» .
Речь
иде т
о
настроении.
Оно
и
нервное,
и
сладко-му­
чит ел ьно е,
и
болезненно-дразнящее
—
очень
знакомые
эпитеты.
Но
слова
этого
—
«настроение»
—
еще
нет .
—
Он
напускает
на
себя
каку ю-т о
отчаянность,
и
та­
кой
«отчаянный»
иногда
сам
уже
пос коре е
жде т
нака­
зания,
ждет,
чт обы
порешили
его,
потому
что
самому
становится,
наконец,
тяжело
носить
на
себе
эту
напуск­
ную
отчаянность.
Любопытно,
что...
все
это
настроение,
весь
этот
напуск,
продолжается
почти
вплоть
до
эшафо­
та.
(Достоевский, «Записки из Мертвого дома», 1—8)
Сам
с ебя
настраивает,
и
получается
ос обого
рода
на­
строение.
Потребовалось
это
возможное,
но
малоупотре­
бительное
слово.
—
А
главное
—
общ ий
тоскливый
настрой,
всег даш­
няя
затаенная
мука.
(Там же, 11)
В
это м
случае
уже
«настрой», а не «настроение». Хо­
тя
и
тоскливый,
но
очень
активный,
даже
отчаянный.
И
соответственно
короткое
«настрой», как «н ап уск».
«Настрой», почти такой же отчаянный,
—
любимое
слово
художника
Федотова.
.—
Не
выеду
из
вашего
Петербурга
в
моем
настрое­
нии.
Слоняюсь,
как
бы
потеряв
св ою
це ль
и
как
бы
да же
радуясь,
что
ее
по т ерял
в
мо ем
настроении-с...
—
В
ка ком
это
настроении?
—
хмурился
Вел ь ча-
нино в.
—
Да
—
вот-с
в
како м
настроении!..
А
насчет
часу,
право,
думал,
что
лишь
только
двенадцатый,
буд учи
в
настроении.
Пьешь
собственную
грусть
и
как
бы
упива­
ешь ся
ею.
И
да же
не
гру ст ь,
а
именно
нов о- сос тоян и е...
376


—
Как
вы,
однако
же,
странно
выражаетесь!
—
как-
то
мрачно
заметил
Вельчанинов...
—
Да-с,
странно
и
выражаюсь-с...
(Достоевский,
«Вечный муж», 3)
Павел
Павлович
Трусоцкий
(фамилия-т о
как ая !)
очень
наст аивает
на
этом
своем
слово
«настроение»; оно
для
нег о
почти
такое
же
свое,
как
ново-состояние;
оно
почти
как
«креп на шляпе»
—
его
девиз,
и
шибболет,
и,
конечно,
оче нь
важная
деталь
его
речевой
хар акт ер ист и­
ки.
Никаких
дополнений,
грамматических
и
других,
здесь
не
тр ебу е тся.
Вообще
настроение-с.
Оче нь
драматически
разыгрывает
и
исполняет
это
еще
не
устоявшееся
с лово
Достоевский.
Д аль:
—
Настроение
—
окончат,
дейст вие
по
знач ен ию
гл аго ла.
В
каком
вы
настроении,
настрое?
—
в
ка ком
ду­
хе?
Даль
з нал
уже
тако е
слово,
но
ставил
его
в
од ин
ряд
с
«настроем»
и
явн о
предпочитал
это
второе,
как
ме­
нее
жеманное,
по
его
терминологии.
Даль
и
не
подозревал,
как им
оно
станет
шумн ым
и
какие
до ба вле ния
внесет
в
это
его
гнездо
Бодуэн
де
Кур­
тенэ
в
пе рвые
годы
нового
век а.
В
С лова ре
ИАН
1847—1867 годов,
то
есть
то гда
же:
—
На стро е ние
—
действие
настроившего.
Настр ой
—
то
же,
что
настройка.
С лова рь
ИА Н,
стало
быть,
совсем
не
знал,
в
отли­
чие
от
Даля,
или
не
хотел
знать
это го
нового
и
под озр и­
тельного
слова.
—
Это
версия
[«Садко»]лирико-драматическая.
У
нее
нет
претензии
на
рассказ
—
она
только
Situazions Bild
и
передает
только
Stimmung. ( А.
К.
Толстой,
Пи сьм а,
1872)
Stimmung —
в
точности
настроение,
но
по-немецки.
А.
К.
Толстой
определяет
жанровые
признаки
та кой
очень
рус ск ой
своей
вещи,
как
«Садко», при помощи не­
мецкой
«штиммунг».
Он
л ибо
не
з нал,
либо
отв ер гал
это
новое
слово
—
«настроение».
П.
Валуев,
премьер-министр,
в
своем
«Дневнике»:
—
Настроение
bistre. (1880)
Уже
уверенно
применяется
в
разговоре
с
самим
собой
ру сск ое
настроение,
но
определяется
оно
при
помощи
оче нь
характерного
и
в
самом
де ле
поч ти
непереводимо­
377


го
французского
«бистр» (приблиз .
—
на
сердце
гребтит,
ёл ко
и
т.
д .).
—
Несмотря
на
то,
что
в
этих
словах
[графини Лидии
Ивановны]
был о
то
уми лен ие
перед
своими
высокими
чу в­
ствами
и
было
то,
ка за вшее ся
Алексею
Александровичу
излишним,
новое
восторженное,
неда вн о
ра с прос тр анив­
шееся
в
Петербурге
мистическое
настроение,
Алексею
Александровичу
приятно
было
это
слышать
теперь.
(Л.
То лс т ой, «АК», V—22)
Только
недавно
«распространилось»
в
Петербурге,
то
ес ть
в
оче нь
тесном
к ругу,
это
слово
и
по луч ило
в
вер ху­
шечном
жаргоне
людей
эт ого
к руга
только
одно,
мисти­
ческое,
пр икр епле ние.
Но
уже
скоро
это
же
слов о
с тан ов ится
д евизо м
но­
вого,
реалистического,
передового
для
т ого
времени
ис­
кусства.
Это
слово,
которое
теперь
неразрывно
связ ано
с
Че­
ховым,
с
новым
Художественным
теа тром,
со
С та нис лав­
ск им
—
и
Мейерхольдом.
Мейерхольд
телеграфирует’
Чехову
из
Херсона
после
первого
спектакля
в
своем
театр е,
в
к отором
он
н адее тся
претворить
по-своему
идеи
Чехова
и
МХАТ:
—
Сегодня
состоялось
открытие
сез она
в ашей
пьесой
«Три сестры» .
Громадный
успех.
Люб им ый
автор
печаль ­
ных
нас т роен ий!
Счастливые
восторги
даете
только
вы.
(22/1Х 1902 г. )
Так
думал
и
так
выражался
тогда
Мейерхольд.
И
тогда
же
о дин
из
самых
убежденных
противников
этого
нового
иск у сст ва,
П.
П.
Гне дич .
сообщает
оче нь
злорадно
(и,
вероятно,
неточно)
своей
жене:
—Толстой
да же
дочитать
не
мог
«Трех сестер» . Пом ­
ниш ь,
он
сказал
мне
п рето нкую
ве щ ь: «если пьяный ле ­
ка рь
будет
леж ать
на
д иван е,
а
за
ок ном
идт и
дожд ь,
то
э то,
по
мнению
Чехова,
будет
пьеса,
а
по
мнению
Ст ани­
славского
—
настр о ение;
по
моему
же
мнен ию ,
это
ск вер­
ная
ск ука». (1903)
Это
—
Гн еди ч,
«Александринка».
А
вот
Малый
театр
—
эпигра м ма
Михаила
Прововича
Садовского:
Вы
славу
настроением
стяжали?
Ну,
так
позвольте
ж
вам
сказать:
Настройщиками
вы
давно
уж
стали,
Но
му зы ка нтами
вам ,
право,
не
быв ать .
378


Он
во зв р ащает
«настроение»
к
«окончательному дей­
ствию
по
глаголу», по Далю...
А
Бодуэн
де
Ку рт енэ
то гда
же
включает
в
уже
клас­
си ческ ий
«Словарь живого великорусского языка»
Даля
такие
слова
из
полужаргонной
разговорной
р ечи:
—
Что
это
такое
в
самом
деле?
Какое-то
настроение,
станиславщина,
сверчки
за
сценой.
Бодуэн
де
Ку рт енэ
не
какой-нибудь
уче ный
с уха рь.
Он
хоро шо
слы шит
живую
нов ую
речь.
Он
не
мог
не
за­
регистрировать
это,
вероятно
бл изко е
ему
по
духу,
чье-то
изречение.
А
Бл ок
в
1906 году хвалит Брюсова за то,
что
—
с амые
не жные
мы сли
у
не го
не
падают
в
бездну
пресловутого
«настроения» .
Брюсов
всегда
закончен,
че­
канен.
(Рецензия; X—284)
В
1910 году А .
Измайлов
дает
уже
и стори ю
этого
но­
вого
слова:
—
Всеспасательное
слово
«настроение»
еще
тогд а
не
б ыло
известно
Далю,
и
еще
какие -ни буд ь
пять
лет
н азад
нельзя
было
п ре дв идеть
того
терминологического
смы сла ,
в
каком
это
слово
представляется
нам...
(«Помрачение
божков»)
И
далее:
—
«Настроение», о котором у нас так закричали с
первыми
шагами
«станиславцев», Тургенев прозрел
и
почувствовал,
как
высшую
прелесть
искусства,
вон
ког да,
в
1850 г., когда написал « М есяц
в
деревне». (Там же)
Здесь
главный
пафос
в
том ,
что
все
это
уже
было,
был
вон
еще
когда
«Месяц в деревне»; была Савина в
«Месяце в деревне»; было чудесное настроение,
высшая
прелесть
иск у сст ва,
—
но
только
это
называлось
иначе.
Так
что
Станиславский,
м ол,
и
не
изобрел
нич его .
А
«ста-
ниславцы»
звучит
у
н его
как
наим ен ов ание
какой-то
па р­
тии.
И
еще
у
Измайлова
ходячая,
по-видимому,
в
его
кру­
гу
острота:
—
Настроение
—
это
когда
вас
расстраивают...
«Настроение»
к
тому
времени
имело
уже
и
вполне
четкий
политический
смысл.
—
В
А кадем ию
(Петровско- Р азум ов ск ую ;
ны не
Ти­
мирязевская)
поступило
несколько
архангельцев.
В
Ар­
хангельске
жил
в
эти
год ы
в
ссылке
Василий
Василье­
379


вич
Берви
(Ф’ л ер овский), в доме которого бывало много
молодежи,
и
архангельцы
яв илис ь
с
значительным
«на ­
с тр ое ние м». (Короленко, «История моего современника»,
2—4 —4)
Это
д аже
не
эзоповский
язык.
Понятно,
какое
н ас трое­
ни е.
А
вот
настроение
без
к ав ычек,
точ ное ,
прозрачное:
—
Им
не
хотелось
уступить
наст р оение
печали
о
то­
варище
чувству
ра дос ти,
внесенному
Сашей,
и ...
они
не­
вол ьно
старались
ввести
дев уш ку
в
к руг
своего
настрое­
ния.
(Горький, «Мать», II—11)
Вводить
в
кру г
настроения!
Оче нь
по-деловому.
«Настроение»
играет
очень
важную
р оль
в
выступле­
ни ях
Ленина
против
отзовистов
й
ликвидаторов,
потом
против
тех
товарищей,
которые
мог ли
и
должны
бы ли
стать
его
соратниками,
но
временно
поддались
нехоро­
шим
наст ро ения м.. .
Опасность
возн и кает,
—
поскольку
отзовизм
из
простого
настроения
пр е­
вращается
в
направление,
в
систему
политики.
(15—327)
У
ра бо ч их - бо л ьш ев и ко в, «сочувствующих сейчас отзо­
в изму,
в
большинстве
с лучае в
«отзовизм»
и
е сть
не
что
иное,
как
с коро
пр ех о дящее
н а стр ое ни е». (15—328)
Так
писал
Ленин
в
1906 году,
когда
это
с лово
висело
в
воздухе
и
получало
уже
всякие
специальные
примене­
ни я.
Лени н
стр а стно
восстанавливает
прямое
значение
слова.
В
1919 году такое же страстное «в ыясн е н и е
отноше­
ний»
с
Горьким:
—
Ни
тени
указаний
на
рас хож ден ие
в
политике
или
в
идеях
нет.
Расхождение
настроений
между
лю дь ми,
ведущими
по литик у
или
по гло ще нными
бо рь бой
самого
б еше ного
свой ства,
и
настроениями
человека,
искусствен­
но
загнавшего
себя
в
такое
положение,
что
наблюдать
новой
жизни
нельзя,
а
впечатления
гниения
большущей
столицы
буржуазии
одолевают.
(Письмо 31/УП 1919 г.)
И
еще
резче
о
настроениях
и
—
о
«системе»
в
письме
к
Ю.
Лутовинову,
вожаку
«рабочей оппозиции»:
-
30.У .1921
Т.
Лутовинов!
Прочел
Ваше
письмо
от
20.V
и
нахожусь
под
очень
грустным
впечатлением.
Ожидал
я,
что
в
Берлине
[Ю.
Лутовинов
был
напр авле н
на
работу
в
Берлин
в
ка­
380


Честве
заМтбргпреда
РСФ СР
в
Г ер м ани и], отдохнув не­
много,
поправившись
от
болезни,
посмотрев
«со сторо ­
ны » (со стороны виднее)
и
подумав,
Вы
придете
к
ясн ым
и
точным
выводам.
Здесь
у
Вас
б ыло
видно
«настроение»
недовольства.
Настроение
—
нечто
почти
с лепо е,
бессо ­
знательное,
непродуманное.
Ну,
вот,
думаю,
вместо
на­
строения
будут
теперь
я сные
и
точные
выводы...
Грустное
впе чатл ен ие
от
Ва шего
письма
потому,
что
нет
ни
ясности,
ни
точности,
а
опять
темное
настроение
и
в
пр ида чу
«сильные слова» .
Нельзя
так.
...По старой дружбе скажу:
нервы
н адо
поле чит ь.
Тог­
да
яв ится
рассуждение,
а
не
настроение.
С
товарищ,
приветом
Ленин.
(Опубл,
в
«Известиях»
18/ХП 1959 г .)
И
вот
другое
настроение
в
те
же
годы:
—
То нкой ,
высокой
стрункой
звенит
настроение:
ос т­
рот а
новизны
см ыв ает
серую
скуку
нудной
езды.
(Фур­
ма нов , «Чапаев»)
Это
в
са мом
начале
кн иги
о
героическом
п оходе.
На­
строение
стало
прозрачным,
зв онким ,
ро мант ич еск им
и
оч ень
трезвым
одновременно
слов ом.
Ест ь,
конечно,
и
открытая
полемичность
в
этих
сло вах
фурмановского
героя.
Он
оче нь
хорошо
зна ет,
что
«на ­
строение»
—
это
принадлежность
«размагниченных ин ­
т е ллиг е нт о в», хотя бы даже и пролетариев по происхож ­
дению
(см.
выш е
—
Лут о вино в).
Но
Фурманов,
а
после
нег о
особенно
охот но
Фаде ев,
по дним ает
это
сомнитель­
ное
и
подозрительное
слово.
В
газетной
и
журн а льн ой
и
в
жив ой
р ечи
«настрое ­
ни я»
почти
всегда
«сырые», «гнилые», «упадочнические»
и
т.
д.
Нет
времени
их
«изживать»
—
по
ним
надо
уда­
рят ь,
крепко
ударять.
Кравков,
начальник
строительства,
пишет
жене:
—
Трудно
с
людьми...
У
меня
[то есть в его хозяй­
стве,
у
«его»
людей]
был и
плохие
настроения,
я
подавил
их.
(Н.
Ник итин , «Поговорим о звездах», 2—2)
—
Он
бо р ется
с
такими
«сырыми настроениями». ..
Райком
не
пройдет
мимо
таких
настроений.
(А.
Колосов,
«Большая сила»)
И
т.
д.
и
т.
д.
381


Можно
д аже
не
добавлять
к
«настроениям»
каких-
либо
эпитетов,
известно,
какие
бывают
настроения.
Это
уже
обы чн ое,
нормальное
недосказывание.
Толь­
ко
чужой
не
по йме т.
Спло шно е
настроенчество.
И
вот
не дав но
в
«Литературной газете»
был
н апеч а­
тан
фель ет он
С.
Жураховича
«Никаких настроений»:
—
Это
происходило
мн ого
лет
назад.
Я
был
избран
тогда
ре да ктором
сте н ной
газеты,
чем
весьма
гордился...
О д нажды
Толя
ск азал
мне:
—
Надо
объявить
войну
настр о ен иям.
Всяким.
Я
довольно
неуверенно
возразил:
—
Как
это
всяким?
Ведь
бы вают ,
Толя,
и
х ороши е
настроения...
—
Помни,
—
решительно
сказал
он,
—
помни,
что
член
профсоюза,
а
тем
более
комсомолец,
должен
само ­
отверженно
работать,
быть
активным,
сознательным
и
организованным.
Все
остальное
—
отсе чь.
В
переломную
эп оху
настроения
никому
не
нужны.
Скажем
прямо,
не
на ше
это
дело.
Гнилая
инт ел лиген т­
щ ина ...
Старый
быт.
Бороться
—
и
вс е.
И
мы
начали
бороться...
Мы
рассчитывали
в
один
ме­
сяц
покончить
со
всеми
настроениями.
...Однако общую картину нам
изрядно
п орти ла
Л юда.
Эта
чуде сн ая
Люда
никак
не
могла,
а
гл а вное
—
не
хо­
тел а
сов ладат ь
со
своими
настроениями.
То,
бывало,
она
без
в сяк ой,
каз ало сь
нам,
причины
захохочет. «Что такое,
Люда?»—«У
меня
такое
настрое­
ни е».
—
«Какое?» — «Р а сп ре кр ас н ое». То она задумает­
ся
и
улыбнется
своим
мысля м .
То
вздохнет,
взгрустнеет.
«Что такое,
Люда?» — «У
меня
такое
настроение».
—
«Какое?» — «К ис лое,
как
в аши
физиономии».
Люда
влюбилась
в
Толю.
Через
полгода
они
пожени­
лис ь.
Зат ем
автор
фельетона
пишет:
—
...Дорогие
читатели!
Простите
нам
грехи
молодо­
сти.
Бы ли
мы
с
Толей
уж
больно
зелены-молоды
и,
откро­
венно
говоря,
не
шибко
гр а мот ны...
Отсюда
(как очень любили говорить в те годы)
и
эта
бор ьба
с
настроениями.
Но
и
в
наше
время,
продолжает
С.
Журахович,
вст ре­
чаются
еще
ино гда
Неулыбающиеся.
382


...Мой
но вый
р ассказ
оказался
на
обши рн ом
сто Ле
у
Неулыбающегося.
—
Прочел,
п роче л,
—
сказал
он.
— ...
Зн ает е,
в
ваш ем
рассказе
есть
настроение...
Да,
настроение!
—
хол одн о
пов тори л
он.
—
А
что
это
зна чит?
[Рука Неулыбающегося потянулась к словарям.
Как
объясняется
данное
явление
в
Б СЭ,
в
29-м
том е
на
бук ­
ву
Н?
Зат ем
на до
посмотреть
сл еду ющие
тома:
а
вдруг
ес ть
поправки
или
даже
опровержения
к
ста тье
29- го
тома?]
Не
из
того,
что
он
прочел,
а
по
суровому
т ону
Неулы­
бающегося
стало
яс но:
отс еч ь!
Не
наш е
это
де ло
—
на­
строения.
(«ЛГ», 28/У1 1960 г .)
В
конце
фельетона
автор
п ри знае тся,
что
это го
Не­
улыбающегося
он,
в
отличие
от
Т оли
и
Люды,
которые
действительно
существовали,
в ыдум ал.
То
есть,
может
бы ть,
та кие
и
существуют,
но
не
м огут
и
не
должны
су­
ще ство ва ть
в
н аше
время.
А
раз
так,
то,
зн а чит,
их
нет.
Я
приве л
почти
це лик ом
эт от
славный
фельетон,
по­
то му
что
он
дает
довольно
точное
представление
об
исто­
рии
э того
слова
в
нашу
эп оху.
Но
в
это й
кн иге
стоит,
пожалуй,
особ о
отметить
еще
о дно
обстоятельство:
оче нь
важно,
чтобы
ивсловарях
давались
умные,
шир оки е,
откры в ающ ие
все
возможно­
сти
слова
опр ед еления .
УПРАЖНЯТЬСЯ
Радищев
писа л
в
«Путешествии»:
—
Трудитеся
телом:
с тра сти
в аши
не
столь
си льно е
будут
иметь
волнение;
трудитеся
сердцем,
упражнялся
в
мягкосердии,
чувствительности,
соб о лез нов ании,
щед­
роте,
отпущении,
и
стр а сти
в аши
направятся
к
б лагом у
концу.
Трудитеся
разумом,
упражнялся
в
чт е нии,
ра з­
мышлении,
р азы скани и
истины
или
прои с шест в ий,
и
ра­
зум
управлять
будет
вашей
волею
и
страстьми.
(«Кресть -
цы »)
Он
дал
нов ое
применение
сл ову
«упражняться» .
Это
слово
тогда
бы ло
почти
служебным;
оно
сам о
по
себе
почти
ничего
не
означало
—
все
решало
дополнение.
—
Чужестранец.
Нов
чем
изволите
упражняться?
Р ос си янин.
Напрасно
спрашиваете,
г.
м.:
всегда
383


йе
весьма
й
ва жном ;
а
теперь
уже
в
самой
мелочи
Состо­
ит
моя
ра бот а.
(Тредиаковский, «Разговор»)
—
Вот
мои
упра жне ния
душевные:
руками
упр ажн я­
юсь...
в
очищении
с ада
моего,
в
обозрении
хозяйства,
в
пос трое ни и
нового
домика,
словом,
во
всех
сельских
пр и­
я тных
и,
м ожно
сказать,
п окой ных
трудах...
(Капнист
—
Державину, 1786)
—
Подьячий,
кравший
довольно
изрядно,
но
же лая
еще
больше
подвостриться
в
том
доходном
ремесле,
упра­
жнялся
обыкновенно
сим
способом:
крал
собственные
п ер ья...
в
присутствии
св оей
же ны
и
сем ейст ва,
стараясь,
чтобы
никто
т ого
не
заметил...
(Анекдот из « Пис ь м ов­
ника»
Курганова)
Н.
Новиков
пи сал
о
Попове
Ник ите :
—
...Также
уп раж нялс я
и
в
сочинении
кал е ндарей ,
или
месяцесловов
и
др.
(«Опыт исторического сло­
ва ря»)
Вс юду
«упражняться»
как
бы
проглатывается,
оно
само
по
себе
не
де йств у ет,
уже
утр ат ило
даже
глаголь­
ность;
особенно
наглядно
это
у
Н.
Нов и ко ва: «упраж­
нялся
в
со ч и не ни и », где ударение на отглагольном су­
ществительном
«сочинение».
У
Радищ ева
и
са мо
«упражнение»
ста ло
из
служеб­
но го
оче нь
действенным,
р або та ющим
с лово м,
и
впе рвые
вступило
оно
в
связь
с
очен ь
важными
по няти ями:
упраж­
няться
в
мягкосердии,
чу вст вит ельн ост и,
р азы ска нии
истин ы.
Круто
сп рямл ен
весь
с трой
фразы.
Такой
ход
ра з ве ртыва ния
был
очень
обычен
в
старой
речи,
но
в
на­
ча ле
XIX века он уже был опять нов и необычен.
Ака дем ики
считали,
что
Радищев
не
зн ал
р усс кого
языка.
А
Пушкин
наз ыв ал
его
«нововводителем в душе»,
слог
же
«Путешествия»
Пушкин
называл
«варварским»,
но,
мо жно
думать,
не
в
осуждение.
Вспомним
еще
раз
пушкинские
сл ов а: «Я не люблю видеть в первобытном
нашем
язык е
сл еды
европейского
жеманства
и
ф ран­
цуз с кой
ут онч ен нос ти ». «Варварский»
было
во
всяком
случае
прямой
противоположностью
жеманству
и
утон­
ченности.
У
Лермонтова
(«Вадим»):
—
[Эти нищие] ./,
созд ан ы
только
для
того,
чтобы
упр ажня ть
в
чувствительности
проходящих.
«Упражнять»
п олу чило
особ ого
рода,
несомненно
иро ­
нич еску ю
переходность.
Не
упражняться
в
чем - либо,
384


хотя
бы
и
в
чувствительности,
а
упражнять
про хо жих
в
добрых
чувствах,
чтобы
они
подали
ми лос ты ню.
Но
такое
пр имен ени е
затем
уже
почти
не
в стреча ется.
Тол ков а ние
Даля:
—
Упражнять
кого,
чем
и
в
чем,
давать
дело,
занятие,
зас тавля ть
работать;
приучать
к
делу,
дават ь
навык,
занимать
для
навыка,
обученья.
А
примеры
только
такие:
—
Упражнять
детей
в
плавании,
в
верховой
езде,
в
языках;
упражнять
гимнастикой,
переводами
(!).
Ч ем,
в
чем
вы
теперь
упражняетесь?
Что
изучаете,
или
чем
зан имает ес ь?
Это
русские
«экзерсисы», или тренировка,
как
ска­
зали
бы
мы
теперь.
А
радищевское
и
лермонтовское
при­
менение
совсем
не
вс тр ечае тся,
по
Далю,
в
живом
яз ыке.
И
в
Словаре
ИАН
1847—1867 годов очень харак­
терное:
—
Упражнять
д етей
переводами...
Тоже
э кзер сисы .
И
опя ть
переводы...
Из
других
примеров
отметим:
—
Землемеры
доставляют
ведомости
о
упражнениях
св оих
в
полевой
работе.
(Свод законов, X)
«Упражняться»
стан о вится
словом
казенным,
бюро­
кратическим
по
своему
см ы сл у, «служительным»
и
слу­
жеб ным
по
своему
значению
во
фразе.
Бунин
записывает
речь
ловчего,
ко то рый
тем
и
заме­
чателен,
что
в
к онце
XIX века,
в
эпох у
оскудения
дворян­
ства,
го во рит
архаическим,
к нижным ,
дворянским
и
очень
своеобразным
к
то му
же
язык о м:
—
В чер ась
не
спал,
упражнен
будучи
с
самой
ужины
воображением
насчет
наших
охот...
—
Кон ечн о,
легче
в
безделицах
упражняться,
нежели
в
дел ах
изрядных.
(«Ловчий»)
Он
верен
прошлому
и
даже
языку
своих
б ылых
гос­
п од.
В
1930 году Леонид Мартынов в книге (п роза)
о
но­
вой
деревне
в
годы
великого
перелома
всп о ми нает
о
п рош лом
эти х
же
сибирских
мест:
—
Хле б
[в Сибири]
под нима ли
вверх
по
р ек е, «идучи
в
ля мках ,
упражняясь
в
том
все
л ето
и
о се н ь»... («Гру­
бый
корм»)
25 Л.
Боровой
385


Так
некогда
упражнялись.
И
в
эти
же
год ы
А.
Макар енко
во зр о ждает
ра дищ ев­
ское
пр име не ние
это го
слова
по
самом у
важному
случаю
из
возможных:
—
Цель
вос пит ан ия
—
упражнение
в
жизни...
Это
—
целая
философская
программа.
—
Та
жизнь,
которая
у т вердил ась
в
Советской
стра­
не,
—
писал
по
этому
по воду
В.
Ермилов,
—
позволяет
де тям
«упражняться»
в
ней.
С ама
действительность
ста­
ла,
если
м ожно
так
выра зи ть ся,
педагогической
—
в
ши­
роком
смысле
слова,
то
есть
дружественной
человеку
и
человечности,
во спит ыва ющ ей
чел ов еч еск ое,
а
не
звери­
ное
в
людях.
(«ЛГ», 2/1V 1949 г. )
И
выра жено
это
б ыло
у
Макар енк о
круто,
по-новому
(и очень старому), с необычайно характерным прямле-
нием :
опу щен ы
многие
с луж ебн ые,
вспомогательные
сл о­
ва,
це лые
звенья
логической
ц епи.
Они
лиш ние :
все
пон и­
мают ,
в
какой
жизни
стоит
упражняться.
Но
почти
тогда
же
в
той
же
«Литературной газете»,
которую
редактировал
тот
же
В.
Ермилов,
и
по
пов оду
э того
же
«упражнения в жизни»
произошло
необычайно
характерное,
мож но
ска зать
—
трогательное
недоразу­
мение!
Драматург
Н.
Н.
Шаповаленко
на пи сал
историческую
п ьесу,
в
которой
Радищев
го вор ил
его
же
только
что
приводившимися
выше
с лов ами : «главное
—
п риуч ить
с
малолетства
трудиться
телом,
сердцем,
разумом».
«Литературная газета»
привела
это
место
и
п осле
«те­
лом»
поставила
в
скобках
вопросительный
и
восклица­
тельный
зн аки: «трудиться телом (?!)».
Можно
ли,
де с­
ка ть,
так
выра жат ьс я!
И
затем
написала
по
это му
имен­
но
п ов од у: «плохой,
невыразительный,
а
ч асто
и
п росто
мал ог ра мотн ый
яз ык».
Точно
так
гов ори ли
о
я^ыке
Радищ ева,
об
«упраж ­
няться
в
р азы скан ии
истины»
и
о
«трудиться телом», ар ­
хаисты
во
времена
Радищева.
Это
был
конфуз,
и
«Литературная газета»
потом
о пр авды валась,
как
могла.
—
Н.
Шаповаленко,
—
писала
она,
—
использовал
не
ка кое- л ибо
зак о нченн ое
выражение,
а
лишь
отдельные
слова,
соединив
их
весьма
не удач но
и
придав
им
совсем
не
тот
смысл,
в
каком
они
были
употреблены
Радище­
вым...
386


И
дал ее
следовали
уже
приводившиеся
нами
слов а
из
г лавы
«Крестьцы» .
Но
разъяснения
«Литературной газеты»
бы ли
совер­
ш енно
неосн оват ель ны. «Трудиться телом,
сердцем,
разу­
мо м»
—
это
не
отдельные
слова,
а
вполне
законченное
выражение,
и
вся
его
прелесть
именно
в
эт ой
необычай­
ной
и
крут ой
з ак онч енно сти,
в
эт ом
прямлении,
в
этом
поистине
кипении
вперед.
Так
и
ф ормул у
А.
Макаренко
пришлось
бы
н азват ь
малограмотной
или
еще
как-ни­
будь!
Но
именно
такие
необычайно
прямые
обороты
чрез­
выч айно
характерны
для
нашей
нов ой
речи,
и
они
прямо
п родо лжаю т
и
развивают
за меча те льн ую
старую,
рад и­
щевскую
традицию.
«Упражняться в жизни»
Макаренко
—
классическая
формула
такого
нового
развертывания
важной
мысли.
ОБОЛВАНИВАТЬ
Болван
—
поразительное
слово.
—
Збися
Ди в,
кли чет
връху
др ева:
велит
послушати
зем ли
незнаеме
—
Влъзе,
и
Помор ию ,
и
Посулию,
и
Су-
рожу,
и
Корсуню,
и
тебе,
ть муторок ан ь ский
болван.
(«Слово ...»)
—
На
Таманском
полуострове,
б лиз
Тмуторокани,
еще
в
XVIII веке стояли две огромные статуи,
воз д виг­
н утые
божествам
Са нер гу
и
Астарте.
Другое
объясне­
ние
—
пограничный
с толб
или
кам ен ь.
(Комментарий
академика
Н.
Гу дзи я)
Ис тукан,
ид ол
или
пограничный
столб
—
в
том
или
другом
случае
это
нечто
едв а
обработанное,
неотесанное,
но
очень
важное.
Можно
было
не
пр идават ь
ему
за­
кон че нную
форму,
потому
что
значение
его
вообще
условное:
он
представляет
бож ест во
или
государ­
ственную
гр а ницу.'
Среди
велик о го
множества
народных
поговорок
о
«болване»
ес ть
одна,
которая
выражает
этот
ос нов ной
признак
наиболее
полно
и
яр к о: «С именем
—
Иван,
а
без
имени
—
бол ван».
Все
д ело
в
име ни.
В
литературных
применениях
этого
слова
вы дви га­
ют ся
и
противопоставляются
оба
признака:
неотесан­
ность,
необразованность
и
условность
ва жного
значения
того
или
ино го
«болвана» .
25*
387


В
«Живописце»
Новикова:
—
Ох,
как
ты
сл авен,
бесподобный
болванчик!
«Болванчик»
бы ло
тогда
словом
светского
жа рг она
и
означало:
возлюбленный
или
возлюбленная.
Но
хорошо
слышен
и
первоначальный
смысл
этого
слова.
Это
об
императоре
Павле.
Болванчик,
но
бе сп одоб­
ный
—
с
ог ро мными
политическими
и
да же
всемирно­
политическими
пр етен зия ми
(великий магистр Мальтий­
ского
ордена
и
т.
д .).
А
император
Николай
всех
его
«не понимавших»
и
вообще
вес ь
н арод
считал,
по -вид имо му
впол не
искрен­
н е, «болванами»
и
очень
л юбил
это
слов о.
Известный
анекдот
гласит,
что,
встретив
одн а жды
на
у лице
какого-
то
маст еров ог о,
Николай
его
с пр ос ил: «Хочешь на воен­
ную
службу,
болван?» — «Нет», —
ответил
мастеровой.
«Болван!» —
сказ ал
Нико л ай
и,
глубоко
оскорбленный,
пошел
дальше,
повторяя
про
се бя
все
то
же
слов о: «Бол ­
ван!»
И
вот
у
По леж аева
о
самом
императоре
Николае:
Ай,
ахти!
Ох,
ура!
Православный
наш
царь.
Ты
болван
на ших
ру к.
Мы
ск леили
тебя
И
на
тысячи
шт ук
Разобьем,
не
лю бя.
(«Ой,
ахти...»)
Это
р ев олюционное
развитие
все
той
же,
поистине
ге­
ниальной
народной
пог ов орки : «С именем
—
Иван,
а
без
имени
—
болван».
Или
еще
то чне е: «Крестил его поп
Иваном,
а
люд и
прозвали
болваном».
Издавна
«болван»
означает
та кже
дер ев янн ую,
кар­
тонную
или
ин ую
форм у,
ко ло дку
для
обделки
и
расправ­
ления
чего-либо
(Даль).
—
По
лицам
все
на
один
болван.
Словно
бы
из
одной
плашки
тесаны...
(У А.
Югов а
в
«Александре Невском»,
по
многим
др евн им
литературным
образцам)
Одно
и
то
же
слово
озна ча ет
нечто
бесформенное
—
и
приспособление
для
созд ани я
формы.
При
помо щи
«болвана»
создается
форма,
то же
условная,
но
более
за­
конченная,
точнее
отражающая
формы
действительности.
388


Это
«раздвоение единого», необычайно наглядное диа­
л ектиче ско е
развитие
слова-понятия.
В
литературной
полемике:
Телец,
упит анный
у
на с,
О,
ты,
болван
болванов!
Хва ла
тебе,
хвала
сто
раз,
Раздутый
Ка раб а нов!
(К.
Батюшков, «Певец в «Беседе
любителей
р осси йск ого
слова» )
Образец,
эталон
болвана:
—
В
хитро
скованном
фраке
с
принадлежностями,
ко­
то рый
шьется
не
по
скверной
какой-нибудь
тали и,
а
по
и зя щным
формам
бо лв ана.
(Вельтман, «Приключения,
поче рпнут ые
из
моря
житейского», 2—2)
Очень
р ано
образуется
на
этой
основе
замечательный
глагол
«оболванивать», то есть обтесывать,
придавать
хор ошую
или
по
кр айней
ме ре
общепринятую
форму.
Он
получает
важные
общественно-политические
при­
менения.
Когда
гр.
Канкрин,
министр
финансов
при
Ни­
колае
I, приступил к проведению денежной реформы
—
замены
асси г наци й
кредитными
билетами,
он
пригласил
к
се бе
петербургского
фабриканта
и
городского
голову
В.
Т.
Жукова
и
ск азал
ему :
—
Вы,
батюшка,
только
немножко
ополфанить
эт от
в опр ос,
а
в ыстр уга ть
его
пудет
немецкий
м астер .
—
Оболванить,
почему
и
не
оболванить,
—
о тв ечал
Жуков,
—
только
будет
ли
это ,
ва ше
сиятельство,
хо ро­
шо
для
в ас? (Мартьянов, «Дела и люди века», 1—300)
К ан крин
п лохо
зна л
по-русски
и
даже
этим
кичился.
Но
этот
глагол
он
применил
в есьма
удачно
и,
мо жно
ска­
зать,
по-новаторски:
оболванить
вопр ос ,
провести
пр ед­
варительную
его
обработку,
а
уж
он
п отом
проработает
ег о,
как
сказал и
бы
мы
теперь,
до
конца.
Похоже
на
то,
что
Канкрин
вво дил
новый
процедурный
термин:
обол­
ванить
вопрос .
Этот
глагол
прекрасно
играет
в
огромных
обобщениях
Гер цена.
—
Наполеон...
хоте л
бра ка ми
сблизить
дв орянс тво
по­
роха
со
старым
дворянством,
он
хотел
о болв ан ить
своих
Скалозубов
женами...
(Герцен, «БиД»)
389


—
Когда
вас
обо лва нишь
и
сдела еш ь
пох ож ими
на
л юд ей ? (Герцен, «Кто виноват?»)
Долгое
в ремя
«оболванивание»
идет
в
одном
ря ду
с
таки ми
высокими
по няти ями,
как
«искусство», «культу­
ра », «образование», «цивилизация». Искусство начинает ­
ся
с
«оболванивания»
куса,
мат ер иала,
обнаружения
в
нем
формы.
Так
и
«образование», «культура»
означают
раньше
всего
об рабо т ку,
оболванивание.
—
Для
«Живых мощей»
я
воспользовался
уцелевшим
наброском
и
оболванил
его...
(Тургенев
—
Анне нко ву)
В
купеческой
и
мещанской
среде
это
важно е
слово
опускается,
приобретает
будто
такой
же,
но
мелкий,
де­
шевый
и
невольно
пародийный
смысл.
Аг ра фена
Кондратьевна
Бо льш ова
гово ри т
Ли по чке
о
своем
муже:
—
Ве дь
и
тяте нь ка
тв ой
не
оболваненный
какой,
и
борода-то
тоже
не
обшарканная,
да
целуешь
же
ты
его
как-нибудь...
(«Свои люди.. .»)
Необолваненные
люд и
уже
не
импонируют
Липочке,
но
и
сам а
Агр афен а
Кондратьевна
как
бы
изв и няетс я
за
то,
что
Большов
не
о бо л ваненный.
А
Подхалюзин
с
Липочкой
сч ит ают
себя
даже
вправе
обобрать
и
выбро­
сить
на
ули цу
отца,
потому
что
он
нео б ол ваненный,
то
е сть
отсталый
и
несовременный.
—
Приказали
Петр
Петрович
голову
мне
овечьими
ножницами
о бо лва нить ...
(Бунин, «Суходол»)
Дискредитировано
большое
слово
«оболванить» . Дру­
гие
слова
воплощают
более
точн о
и
определительно
по­
ня тие
образованности,
обработки,
культуры.
«Оболвани­
вать»
уступает
свое
прежнее
место
в
языке
и
потому
(и
не
в
последнюю
о ч ере дь !), что слишком хорошо слышен
в
нем
звонкий
и
наглый
корень,
а
приставка
«о»
недоста­
точн о
его
об ла мывае т,
оболванивает.
И
довольно
естественно,
что
«оболванивать»
стало
применяться
чащ е
в
смысле,
который,
собственно,
прямо
противоположен
его
первоначальному
и
очен ь
важн ом у
с м ыс лу: «оболванивать»
озна ча ет
уже
чащ е
всего
сде­
лать
оп ять
болваном,
снять
ф ор му , «раздеть».
Расплюев
гов ори т
с
во ст оргом :
—
Вот
об ъе хал,
так
объехал;
оболванил
человека
на
веки
вечные...
человека?.,
нет,
ростовщика
оболванил...
(«Свадьба Кречинского», 3—1)
390


У
Расплюева,
од нако ,
здесь
еще
оба
значен и я
приве­
ден ы
в
движение:
о ста вил
ростовщика
в
дураках,
но
и
привел
его
в
хр и сти анский
ви д.
А
в
языке
нашей
печати,
как
и
в
разговорной
речи,
слышно
чащ е
всего
только
одн о,
«прямое»
значение
«оболванивать»: делать болваном.
Это
«оболванивание»
стало
со верш енно
необходимым,
когда
Гитлер
нач ал
пр ев ращат ь
в
болванов
це лое
по ко­
ле ние
немецкой
молодежи.
Оно
по луч ило
новые,
но
т акие
же
и
вполне
об ос но ван­
ные
прим е нения
пос ле
войны
с
Гитлером:
—
Через
«комиксы», —
писа ла
не давно
«Правда», —
низкопробные
кинофильмы,
тел еви дени е,
через
свои
«культурные центры»...
оккупационные
власти
о болв а­
нивают
и
морально
растлевают
молодежь.
В
первоначальном
своем
знач ен ии
эта
группа
слов
в стр ечает ся
сравнительно
редко
в
нашей
литературе.
У
Тренева:
—
Отец
Мефодий
всмотрелся,
сделав
ладонью
ко зы­
рек
над
застланными
сле зой
гл азами ,
и
беспомощно
за­
метил:
болванеет
кто-то
под
зорю,
а
кто
—
без
очков
не
того...
(«Самсон Глечик»).
Болванеет
—
неясно
вырисовывается,
—
точ но
и
ес­
тественно
в
устах
весьма
начитанного
в
древней
ли те ра­
туре
о.
Мефодия.
Но
в едь
он
сознательно
говорит
ар­
хаи змами,
цитатами!
В
расс казах
о
прошлом:
—
Обучаете?
—
спросил
Клим.
Со л дат,
взглянув
на
н его
через
г азету ,
ответил
впол ­
голоса
и
неохотно:
—
Да
вот...
оболваниваю.
Однако
в
месяц
чел ов ека
солдатом
не
сделаешь.
(Горький, «Клим Самгин», IV)
—
Уж
коли
Шурку
Пахомова
оболванили
под
гр е­
бенку,
—
значит,
сист ема
продуманная.
(Л.
Соболев,
«Капитальный ремонт», 2)
В
чуд есн ой
зап иси
Б.
Шергина
о
том ,
как
«не про ­
ше л»
у
поморских
«жонок»
в елик ий
князь
Сергей
Ал ек­
санд ро вич ,
брат
Александра
Третьего:
—
Пойдемте,
жонк и,
домой!
Какой
это
князь ,
с лова
вежливо
не
умеет
о бо лв анит ь! («У песенных рек»)
Так
это
п р едание
сказы в ает ся
и
сейчас.
В
стране
за ме чат ель ных
мастеров,
костерезов
и
резчиков
по
дер е­
ву
и
не
в
последнюю
очередь
речеточцев
великий
к нязь
391


пр ова лил ся
уже
п от ому,
что
не
умел
слово
веж л иво
«оболванить» .
Эти
слова
прекрасно
действуют,
ощущаются
как
со­
вершенно
необходимые
в
профессиональной
речи
масте­
ров
Урала.
—
Сперва,
вид но,
н адо
оболванить,
а
это
малахиту
потеря...
(П.
Б аж ов , «Малахитовая шкатулка»)
На
этой
основе
в
применении
к
человеческому
ма те­
риалу:
—
Ну,
об олванить
л адят
ба бу,
да
не
на
ту
попали.
(Там же)
Хорошо
слышно
и
второе
значение
слова
в
его
лук а­
вой
игр е
с
пе рвым .
Но
в
разг ов орной
ре чи
«оболванивать»
ча ще
всег о
имеет
только
оди н
смысл.
Мо жно
пожалеть
о
том ,
что
«оболванить»
в
сво ем
первоначальном,
необыкновенно
ярком
по
своей
диа ле к-
ти чност и
и
художественности
значении
почти
со всем
ушло
из
современного
языка.
ЗВУ ЧАНИ Е
В
старых
словарях
«звучание»
значилось
как
воз мо ж­
ное,
но
почти
совсем
неизвестное
в
живой
речи
слово.
У
Даля:
—
Звучание,
ср.
рода,
составн.
по
г л.;
звуковой,
ко
звуку
отн ос ящ.
Так
и
в
Словаре
ИАН
1847—1867 годов .
У
«Толля»
совсем
нет
«звучания» .
В
«Словаре ИАН» (1905) главный пример примене ­
ния
этог о
слова:
—
Смычком
при вод ит
колокол
в
звучанье.
(И.
Слуги-
но в, «Акустика»)
В
последние
десятилетия
пер ед
Ре во люц ией
«звуча ­
ние»
довольно
широко
применялось
в
литературе
симво­
лиз ма
—
именно
п отом у,
что
это
б ыло
с лово
специаль­
ное
и
малоупотребительное,
только
возможное,
книжное
и
«свежее».
Особенно
привлекал
в
этом
слове
затягивающий
и
по­
ющ ий
су ффик с:
-ание.
Слова
на
-ание
играли
огромн ую
роль
в
л ите ратурн ой
тех ник е
этих
писателей
(особенно
у
Б альм онта ).
И
«звучание», непременно без уточнений
39?


и
серьезных
дополнений,
участвует
во
вс ех
са мых
эф­
фек т ных
оркестровках.
Все
дело
в
звучании,
созвучиях
и
отзвучиях.
Затем
—
Рев о л юция, «путаница»
первых
м еся цев
и
лет
Ре во люци и,
шум,
как
«все это»
представлялось
мно ­
гим
поэтам
старшего
поколения.
В
э той
«путанице»
они
пытаются
сохранить
верность
себе
и
раньше
всего
не
дать
себя
сбить
но вым
з вуч аниям,
которые
но сятся
по­
всю ду.
В.
Пяст:
И
тотчас
за
с толом
в
заветную
тет р адь
как
любо
дол жно е
з вучанье
избирать
из
тысячи
дру гих,
носящихся
пов сю ду.
(«Август»)
Осип
Мандельштам:
...И
подумал:
зачем
будить
Уд лин енных
звучаний
рой,
В
эт ой
вечной
склоке
ловить
Эолийский
чудесный
строй.
...(«Я по лесенке
приставной»)
После
Ок тяб ря
«звучание»
—
важнейшее
слово,
ко­
торое
по лу чает
самые
разнообразные
прим енения
и
всту­
п ает
в
небывалые
соч ет ания
и
связи.
Но
оно
раньше
всег о
имеет
теперь
нов ую
техническую
б азу.
Я
уже
гов ори л
о
радио
и
в еща нии. «С
то чки
зрения
уха»
—
так
называлась
постоянная
рубрика
в
од ном
из
наших
ра нних
радиожурналов
(«Говорит Москва»).
Эта
новая
точка
зрения
стала
естественной
и
обяза ­
тельной
с
тех
по р,
как
з а говорил о
радио.
Это
оз нач ало
необычайно
возросшую
чу вств ител ь но сть
к
звучанию
сл о­
ва,
к
оркестровке
литературного
произведения.
Некогда
Державин,
большой
мастер
з ву к описи,
го­
ворил:
—
Одета
ли
каж дая
мысль,
ка ждое
чувство,
каждое
с лово
им
приличным
то н ом?..
Поэзия
до лжна
быть
со­
гласна
с
муз ыко й
в
своих
чувствах,
в
св оих
картинах
и,
наконец,
в
по др аж ании
природе...
(VII, 541)
393


Теперь
каж дый
уже
мог
про ве рит ь,
прилично
ли
о де­
ты
мыс ль
и
чув с тво.
—
Поэзия
перестала
бы ть
только
тем,
что
видимо
глазами.
Революция
да ла
слышимое
слово,
с лыш имую
поэзию.
Счастье
небольшого
кружка
слушавших
Пушки­
на
се го дня
прив алило
всему
миру...
(Маяковский, «Рас­
ш ире ние
словесной
базы »)
—
Игр а
словом
во
в сей
его
звукальности.
(Маяков­
с кий
о
В.
Каменском
—
«Наша словесная работа»)
Шир око е
развитие
пол уч ает
ритмизованная
проза.
Луначарский
горячо
поощрял
всевозможные
орато­
рии
и
сам
давал
литературные
концерты.
Такими
концер­
тами
бывали
час то
его
собственные
ораторские
выступле­
ния
и
его
знаменитые
в
с вое
время
«вступительные сло­
в а».
В
журнале
«Театр и музыка» (1922), в фельетоне Де­
ля,
говорилось:
Св ел
гостя
в
ГВЫТМ,
где
—
знает
мир
—
метроритмирован
Островский,
механизирован
Ше ксп и р...
(ГВЫТМ
—
Государственные
высшие
те а тра льные
мас тер ские ;
вопиющее
по
своей
какофоничности
и
поэто­
му
с
особым
удовольствием
утверждаемое
«сокраще ­
ние».)
Фельтон
Де ля
—
довольно
обычная
в
то
время
«над ­
см ешка»
над
новым,
плохим
или
хорошим.
Но
это
так же
кое-какое
отр а жение
подлинных
ф акто в.
В
эти
же
годы
впер вые
становится
настоящим,
боль­
шим
и
«самым важным»
искусством
кино.
Толстой
писал
о
«живых картинах»:
—
Гул
ору д ий,
не
перестававший
де сять
часов
ср яду
и
из мучив ший
ухо,
придавал
особую
значительность
з ре­
лищу
(как музыка при живых картинах). («ВиМ», 3—
2-30)
Теперь
живые
картины
совершенно
н ового
рода,
ки но
пр инос ит
со вер шен но
новое
пон яти е
звукообраза.
Связь
звука
со
зрительным
образом
—
это,
ко нечн о,
особая
и
увлекательнейшая
тема,
тема
б ольшо й
к ниги,
которая
еще
не
написана.
Зде сь
отм ет им
только,
что
кино
принесло
с
собой
н овое
ви дени е
звука,
новый
зв у­
кообраз
на
своей
нов ой
технической
ос но ве.
394


Звукообраз
составлял
душу
этого
искусства
и
тогда,
когда
оно
б ыло
еще
немым,
когда
в
за ле
звуч ал
только
боле е
или
менее
с оз вуч ный,
а
еще
лучш е
—
совершенно
ди сс они рующий
акко мп ан еме нт.
С.
Эйзенштейн
с
огромной
настойчивостью
утверждал
звукозрительность
кино
(еще немого!).
—
Звукозрительный
контрапункт,
—
писал
Эйзен­
шт ейн,
—
наиболее
у вл екаю щая
меня
тема.
Монтаж
аттракционов
—
так
он
называл
свой
основ­
ной
метод.
Аттракционы
фактически
означали
у
него
то
или
иное
«озвучение» (еще не техническое,
конечно)
зри­
тел ьного
образа,
озвучение
без
звука.
Иску сс тво
монта­
жа
создавало
это
соч ет ание
или
этот
спор
зрительных
и
зву ко вых
образов.
Вот
характерный
в
э том
отношении
отрывок
из
ко м­
ментария
С.
Эйзе нштей на
к
сценарию
«Ферганская до ­
лина »:
—
...Г де
ж
и
когда
мне
приходилось
решать
п робл е­
му
волшебства
в
монтажном
листе,
вт орящ ем
литератур­
но му
образу?
Есть!
Вспомнил...
В
ГИК
полтора-два
года
н азад
я
корректировал
где-то
нечуткое
(!) переложение отрывка
из
«Евгения Онегина»
в
монтажно-съемочный
лис т.
Вот
э тот
отрывок:
Театр
уж
полон ;
ложи
бл ещу т,
Партер
и
к рес ла,
все
кипит.
В
райке
нет ерп еливо
плещут.
И,
взв ивши сь,
з анавес
шумит.
Блистательна,
пол ув оздушн а,
Смычку
волшебному
послушна,
Т олпою
ни мф
окружена,
Стоит
Истомина!
Она...
Оставим
сейчас
в
стороне
н ач ало,
тож е
полное
не­
обы чай но
лю бо пыт ных
элементов
монтажно-зрительного
письма,
обратимся
сразу
же
к
основному
—
к
«подаче»
Истоминой.
Р азбив ка
на
монтажные
куски
здесь
совершенно
оче­
видна :
1.
Блистательна.
2.
Полувоздушна.
3.
Смычку
волшебному
послушна.
395


4.
Толпою
нимф
окружена.
5.
Стоит
Истомина.
6.
Она .
7.
И
т.
д.
Обратим
внимание
на
то,
как
замечательно
слогами
з адан
«метраж», то есть последовательная длина отдель­
ных
кусков.
С читая
с тих
за
ме траж ную
единицу,
име ем
NoNo
1и2
длиною
в
пол- е д иницы,
NoNo
3и4
—
в
це лую,
No5
—
в
две
трети,
No
6—
в
треть
плюс
к
этому
об яза­
тельная
п ауза
—
пауза
как
бы
застыв ши х
в
восторге
пе­
ред
Ист ом иной
зрителей.
Границ
анализу
здесь
нет !
(«Искусство кино», 1939, No 13)
Не
случайно
С.
Эйз енш тей ну
вспомнилось
нечут­
кое
переложение
именно
этого
отрывка
из
«Евгения
О не гина »: звукозрительность особенно наглядна в ба ­
лете.
В.
Городинский
писал
в
«Правде»
по
поводу
возобно­
вления
бале та
«Дон-Кихот»:
—
Почему
же
в
тако м
случае
«Дон-Кихот»
выдержал
почти
семи де сяти ле тне е
испыт ание
временем?
Очевидно,
п отому ,
что
т а нцева льное
искусство
и
мастерство
балет­
мейстера
способны...
д аже
чисто
музыкальные
ощущения
переключить
в
область
ощущений
зрительных.
П олу­
чается
своего
рода
зрима я
муз ыка,
своеобразная
и
очаровательная
в
приобретенных
ею
но вых
качеств ах .
(Н/П 1940 г .)
Эти
звукозрительные
образы
входят
не
только
в
спе­
циальную,
но
и
в
общую
и
даже
об иходн ую
ре чь.
Со
«звучанием»
свя зан ы
не об ыч айные
превращения
слов
«чуткий»
и
«чуткость»: распознать,
расслышать,
как
звучит.
Мы
гов ор им
и
пи шем
о
четком
или
нечетком
звучании
того-то
и
того-то;
четкость,
связ анная
со
зрительными
восприятиями,
получает
широчайшее
пр и­
ме не ние
во
вс ех
обл аст ях,
всюду,
где
над о
«условиться
поопределительнее»
—
даже
условиться
в
деловом,
юр и­
дическом
смысле.
Еще
в
др ев них
юриди че ски х
актах
чи­
тае м:
—
А
заросли
и
дубровы
описал
глухо-пополам.
(«Ак­
ты
Юридические» XVвека).
—
Написано
глухо
про
долг
про
Тимохина...
(«Рус ­
ско-Литовские
акты») ит.
д.
Недостаточно
чет ко,
как
сказал и
бы
мы
те пе рь.
396


Четкое
и
н ечет кое
звуч а ние,
т ема
огромного
Звучания,
«металлическое звучание» ...
—
Недавно
расслабленный,
голо с
ее
приобрел
почти
ме та лли чес кое
звучание,
когда
она,
ли хо
сби в
на
сторону
помятый
головной
пл ато к,
заговорила.
(Шолохов, «Под­
нятая
целина»,2)
—
Этот
точный,
спокойного
рисунка
рот
теперь
с
си­
лой
бросал
слова
металлического
звучания...
(В.
Г ера си­
м ова , «Жалость»)
«Металлическое звучание»
—
ед инс т венно
подобаю­
щее
«пьедестальным»
людям
в
голосе
и
во
вс ем
пове­
дении.
Это
слово
«звучание»
становилось
уже
штампом.
—
Чу них ин
любит
гов орит ь : «Экономическое звуча ­
н и е!» Вот мы сидим с ним у правления и говорим об этом
самом
зв уч ании...
(П.
П авле н ко , «Очерки об укреплении
ко лх о зо в », «Правда», 25/1Х 1951 г.).
Для
Чунихина
это
бы ли
е ще,
по-видимому,
восторги
первого
обладания
новыми
для
не го
учеными
сл овам и.
Но
П.
Па вле нко
в
1951 году уже довольно иронически
го во рит
об
э том
самом
зв уч ании.
В
пьесе
А.
Володина
«Фабричная девчонка»:
=—
Б ибиче
в.
Также
ни
для
кого
не
секрет,
что
эт от
ф акт
попал
на
страницы
«Комсомольской правды», полу ­
чи л,
так
сказать...
Женька.
Ме ж дун арод ное
звучание.
Од но
из
готов ых
кл ише
таких
бюрократов,
как
Биби-
че в.
Женька
иронически
з аканч ив ает
за
нег о
его
фразу
его
штампами.
Звучание,
звучание...
И
вот
у
Шолохова
в
седьмой
ч асти
«Тихого Дона»:
—
Потом
стрельба
перемежилась,
а
мир
открылся
А к синье
в
его
сокровенном
з ву чании. ..
Шолохов
в
необычайно
прозрачной
фразе
свободно
выш ел
к
звучанию,
да
еще
сокровенному.
И
слова
эти,
на пере кор
всевозможным
газетным,
уже
п очти
штам­
по ванным
звучаниям
и
еще
недавнему
символическо­
му
«тоже»
сокровенному
звучанию,
п олучи ли
то чный ,
серьезный
и
очень
шир оки й
смысл.
Открывать
мир
в
его
397


сокровенном
звучании
—
это
и
ес ть,
собственно,
единст ­
венная
зада ча
н асто ящег о
искусства.
Эта
фраз а
Шолохова,
отметим
п оп утно,
очен ь
напо­
минает
по
всему
своему
строю
и
смыслу
другую,
пр иш-
винскую,
которая
привела
в
восторг
Горького:
—
и
когда
я
с тал
—
мир
пошел!
Ср.
у
Шол о х ов а: «потом стрельба перемежилась,
а
мир
открылся...»
—
Это
так
хорошо,
—
писал
то гда
Гор ьки й
Пришви­
ну,
—
что
хочется
кричать:
ура !
вот
оно
русское
иску с­
ство.
И
верно
это,
верно!
Ах,
Вы,
ч орт
великолепнейший!..
Несколько
лет
назад
вышел
сборник
переводов
на
современный
рус ск ий
язык
«Слова о полку Игореве» .
В
предисловии
к
этому
сборнику
Н.
Гудзий
и
П.
Скосырев
пис ал и:
—
Перевод
с
языка
в
его
ра ннем
звучании
на
тот
же
язык,
но
ушедший
далеко
в
св оем
развитии
от
языка
под­
линника.
Это
б ыло
оче нь
точн ое
определение
задачи
при
помо­
щи
нов ого
драгоценного
слова-понятия
«звучание».
Речь
идет
и менно
о
том ,
как
должно
зву ча ть
«Слово»
сегодня,
на
нашем
языке.
И
одновременно
это
б ыло
уже
полемическое
утвер­
ждение
важного
слова
«звучание», которое еще недавно
применяли
поистине
всу е.
Вот
когда
надо
говорить
о
зв у­
чании!
ЗА БВЕН ИЕ
Ч ЕГО.. .
По
самому
своему
смыслу
это
слово
не
мо гло
и
не
должно
бы ло
иметь
переходной
ф ор мы: «забвение»
рань­
ше
всего
разрывает
все
связи ,
отношения
и
направления.
И
ес ли
почему-либо
«забвение»
сам о
с обой
не
п риход ит,
то
«предать забвению» .
То,
что
«некогда было приказано предать забве ­
нию...», —
писал
И.
Дмитриев
П у шкину
в
1835 году по
поводу
его
«Истории Пугачева» .
Термин
уг ол овно го
и
особенно
административного
права.
В
поэтическом
язык е
«забвение»
сб лиж ало сь
с
фра н­
цу зски м
«abandon» и еще чаще
—
с
почти
однозвучным
398


библейским,
древнееврейским
«аввадон», «аббадона», ко ­
торое
играло
такую
важную
роль
в
поэзии
и
сам ой
поэ­
ти ке
наших
романтиков;
это
первое
по
порядку
слово
(абб. )
во
многих
сло вар ях.
Оно
сбл ижало сь
и
с
рез инь я­
цией.
Р око вое
и
безнадежное
слово-понятие,
но
одновремен­
но
и
программа
определенной
поэтической
школы , «заб ­
вение»
затем,
в
литературно-политической
полемике,
стр ас тно
возвышается
и
унижается.
—
Забвение
света,
о
котором
так
часто
говорят
ми­
зантропы,
есть
только
одн о
слово,
без
всякого
истинного
значения.
(Карамзин, 7—323)
У
све тски х
«мизантропов»
это
словечко,
почти
жа рг онное .
Другое
дело
—
«забвение»
для
ис тин ных
поэ­
тов.
Строчка
Вяземс ко г о : «Может быть,
и
совсем
поглоти­
ла
бы
его
бездна
забвения»
—
и
з амет ка
Пушкина
на
по­
лях
пр отив
этой
с трочки : «И совсем бы его забыли»
(проще и лучше) .
«Забвение»
у
само го
Пу шкин а:
К
роди мы м
киевским
полям
В
забвеньи
сердца
ул ета ет. ..
(«Руслан и Людмила»)
Как
во
вс ей
этой
поэме,
и
в
эт их
строчках
ес ть
и
за­
висимость
от
традиции
и
сп ор
с
ней:
высокое
забвение
сердца
идет
за
прозрачными
и
очень
конкретными
сло­
вами
—
родимым
киевским
полям.
Минутное
за бве нье
горьких
мук...
(«19 октября 1825
г.»)
Минутное
—
эт от
эпитет
взрывает
забвение
в
его
обы чном
то гда
поэтическом
смысле.
У
Лермонтова
в
«Демоне»:
Забыть!
—
Забвенья
не
дал
бог,
Да
он
и
не
вз ял
бы
забвенья!
С
этого
начинается
б унт
против
бога
и
его
мира:
де­
мон
отвергает
забвенье.
«Забвенье»
без
каких-либо
до­
399


полнений,
но
идет
оно
после
«забыть»
—
отглагольное
существительное
не
от орв ало сь
от
сво его
глагола .
У
Белинского
«аббадона», «пропасть забвенья»
и
пр.
—
главный
его
п ро тивник
в
той
самой
стат ь е,
в
кото­
рой
он
пров озг лаша ет
действительность
паролем
и
лозун­
гом
нов ого
в ека . «Аббадона»
Н.
Полевого,
напи са нная
по
образцу
слезливого
немецкого
романа,
становится
для
Белинского
синонимом
праздной
мечтательности,
п ре­
краснодушия,
идеального
штюкмахерства,
по
его
в ыра­
жению.
Аббадона,
забвение
или
—
действительность!
Бе­
линский
преследует,
м ожно
сказать
—
трав ит, «аббадо -
ну»
во
многих
своих
статьях!
«Забвение»
перешло
уже
к
какой-нибудь
Ус тин ьке
из
коме ди и
Островского
«Праздничный сон до обеда».
А.
Григорьев,
как
и
Бел ин ский,
кажды й
со
своих
по зи­
ци й,
издевается
над
ее
«жабвением чувств».
В
сатире
«Искры»
в
60-е
годы
«забвение»
и
д аже
«жабвение»
не
«аббадона», а именно один из главных
объектов
осмеяния
и
тра вли .
Что ,
собственно,
оно
знач ит
практически,
что
оно
прикрывает?
Так
мы
погрузимся
в
океан
забвен ь я,
Завтра
ж
—
пусть
приступят
к
опис и
именья...
(Курочкин,
«Веселые разговоры», 1866)
Унынью
богача
забвенье
он
дает.
(Курочкин, «Поэт и волшебник»)
И
другое
«забвенье»:
Мне
эти
цеп и
не
чужды;
С пас ибо
им
—
в
дни
увлеченья
Я
вырвал
из
ког тей
нужды
Минуты
сча сть я
и
забвенья.
(Курочкин, «Из Беранже»)
Еще
точнее:
Что б
чарка
водки
в
воскресенье
—
Труда
тя жело го
з аб венье
—
Б ыла
у
бедных
м ужик о в...
(Курочкин, «Сон на новый год», 1859)
400


Одинокое,
принципиально
непереходное,
абсолютное
некогда
(и по идее и по форме) «забвение»
получает
очень
реальные
связи
и
соответственно
этому
такж е
и
грамматическую
переходность.
—
И
раз ве
чай
ему
был
забвением,
единственным
забв ени ем
от
не вы нос имо
тя же лой
жизни,
исполненной
оби д
и
лиш ений? (Чернышевский, «Вредная доброде­
тель»)
Забвение
от...
«Забвение»
все
бо лее
уточняется.
—
Флор
Фе дулы ч
Пр иб ытко в.
Вам-то,
при
вашей
красоте,
в
забвении-с
быть
нево змо жно -с.
(Ост­
ровс кий , «Последняя жертва»)
Забвение
со
словом-ериком
«с»; оно очень вежливо
участвует
в
чрезвычайно
трезвом,
собственно
говоря,
ра с­
суждении:
забвение,
то
есть
незаметная
и
не
блестящая
жизнь ,
—
удел
заурядных,
пош лых
и
бедных
людей,
а
не
таких,
как
Юлия
Тугина.
—
И
бож е
мо й,
че го
тут
только
не
было!
И
благое
поспешение,
и
забвение
всех
дел,
и
преданность
земскому
делу,
и
прет ер пен ные
в
разъездах
труды.
(С.
Ка р онин-
Петр о п ав ло вс кий , «Безгласный»
—
кр есть ян ский
«депу ­
тат»
в
земском
правлении,
см.
выше)
Это
зам ечат ел ьная
по
своему
языковому
драматизму
т ирад а!
«Забвение»
поставлено
в
один
иронический
ряд
со
мно г ими
другими
лицемерными
ходовыми
сл о в ечками
из
лексикона
либ е ра льных
земцев
—
«благое поспешение»,
«преданность земскому делу».
Но
после
«забвения»
идет
такое
«уточнение», которое окончательно его губит.
Щедрин
в
полемике
с
Достоевским:
—
С лог,
которым
напи саны
эти
сочинения,
может
б ыть
назван
высоким,
по
вр емена м
впадающим
в
«забве­
ние
чувства».
«Забвение»
п олу чило
пр ик репл ени е;
уже
известно,
чье
это
слов о.
Но
теперь
только
и
на чина етс я
самая
драмати­
ческая
эпо ха
в
ис тор ии
этого
слова.
У
Блока
в
од ном
из
его
ранних
стихотворений:
Сердце
—
легкая
пт ица
забвений
В
золотой
пролетающий
час ...
(«В бесконечной дали коридоров ... »)
401
26 Л«
Боровой


Как
стр аш но
все!
Как
дико!
—
Дай
мне
руку,
Товарищ,
д руг!
Заб удем ся
опять.
(«Миры летят.
Года
летят...» 1912)
Как
свинец,
черна
вода.
В
ней
з аб венье
навсегда.
(Старый,
старый
сон. .. »)
«Забвение»
к
тому
времени
уже
совсем
жалкое
сл ово,
оно
прина дл ежит
по
преимуществу
цыганскому
романсу.
В.
Булгаков
в
1910 году записал слова Льва Толстого:
—
цыганское
пе ние
хорошо
те м,
что
в
нем
на
слова
можно
не
обращать
внимания,
—
на
все
«эния,
забве­
ния»
—
а
только
на
музыку.
Вот,
стало
бы ть,
еще
одно
па дше е, «цыганское слово»,
которое
Блок
со
страшным
риском
поднимает
и
воз вели ­
чивает.
У
Блока
это
же
«забвенье»
сн ова
слово
огромное
и
абсолютное,
как
аббадона.
Но
это
окончательное
и
аб­
солютное
сло во
получает
у
Блока
форму
множествен­
н ого
чис ла
(«легкая птица забвении»); так и оконча­
тельность
его
раз др об ляет ся
и
расточается:
не
навсегда
и
ненадолго
придет
забвение,
о
дно
из
за бве ний.
Блок
ище т
забвения
(именно так!), но он и не взял
бы,
как
его
лю б имый
лермонтовский
Демон,
забвения,
легкого
забвения.
Его
манит
черная,
св инцов ая
вода,
в
ко то рой
забвение
че стное ,
на сто яще е,
в
единственном
числе,
—
забвение
навсегда.
Эти
настроения
постоянно
воюют
в
душе
Б лока
(даты
написания
тех
или
иных
стихов
не
имеют
здесь
серьезно­
го
з нач ен ия ). «Забвение»
играет
важную
роль
в
душев­
ной
д раме
Блока
до
Революции
и
пос ле
Революции.
Оно
играло
важную
роль
и
в
бл изко й
ему
тогда
сим­
волистской
поэзии.
Безумит
постиженье...
Пусть
же
м олод
Забвеньем
будет
ветхий
мир
—
и
ложью.
(Вяч.
Ив ано в,
с б. «Смерть»)
У
Д.
Ме реж ковс ког о
в
программном
ст ихот в оре нии
«Поэт»:
Сладок
мне
венец
забв енья
темный,
Посреди
ликующих
глу пцов
402


Я
ид у,
отверженный,
бездомный
И
бедней
последних
бедня ко в. ..
Это
уже
опять
у
Мережковского
не
забвение,
а
име н­
но
очень
стар ая
«аббадона»
по
в сем
статьям,
но
интерес­
но
здес ь
и
продолжение
темы:
ра згов ор
о
бедняках.
Реч ь
идет
о
бедности
человеческой
в
высшем
смысле
(ср.:
«Адашев усердно исполнял долг христианина,
постоянно
па мяту я
бедность
человеческую»
—
у
Карамзина).
По
сравнению
с
этой
не из б ывной
всечеловеческой
бедностью
с
точки
зрения
вечности
что
значит
обыкновенная
бе д­
ность,
о
к оторой
столько
гов орят
и
«шумят»
революцио­
неры!
У
Л.
Андреева
в
«Жили-бы л и »
о
бо ль ном
купце
Коше-
верове:
—
И
потом
наступили
часы
долгого
и
по лног о
забве­
ни я.
«Забвение»
вместо
«забытье» .
Сл ово
звучит
по-дело­
вому,
без
особ ого
«символизма», но оно,
конечно,
спорит
и
с
другим,
высоким
значением
слова.
З абыть е
—
за­
бвенье,
потом
забвение
навсегда;
все
забудут
Кошеверо-
ва
нав сег да , «все это»
вместе
называется
жизнью
и
ко н­
чается
забв ени ем .
У
Ал ек сея
Толстого
в
его
дореволюционной
пьесе
«Любовь
—
к нига
золотая»:
—
Кн яг иня.
Где
п о эзия,
где
забвение?
Жанетта...
Совершенно
как
у
Вас.
Курочкина
(«Так мы погру ­
зимся
в
океан
забвен ья,
зав тра
ж
—
пусть
приступят
к
описи
им ень я»).
Действие
происходит
в
эпоху
уже
пол­
ного
оскудения
двор янст ва.
Но
и
здесь
есть
игра
на
ста­
ринном,
еще
оче нь
живом
смысле
и
звуч ани и
старого
слова
«забвение».
И
другая
игра
—
хлебниковская:
Влю бле ннине ющ ий
вс е ле нничь
Над
девой
русской
трепетал,
Вселеннинеющий
забв е нни чь
В
ее
гла зах
еще
бл истал .
(«Война-с м ерт ь»)
Косное,
непереходное
«забвение»
образовало
ка к-
ник ак
активные
формы
и
заблистало.
26*
403


П осле
Революции
это
косное
слов о
живет
нов ой
и
бурной
ж изнь ю.
В
1905 году Ленин писал в статье « О
смешении
поли­
тик и
с
пед аг ог ико й»:
—
...доктринёрское забвение насущных передовых по­
л ити че ских
зад ач
момента...
(8—419)
Ср.
у
Л.
Толстого
—
«О жизни»:
—
З абвени е
ближайших
интересов
личности.
У
Ленина
это
очен ь
ва жно е,
деловое,
рабочее
с лово
с
непременным
переходным
значением.
Договаривайте,
договаривайте!
—
гов ор ил
Л енин.
И
важнее
всего
доска­
зать
—
забвение
чего?..
«Забвение»
—
отглагольное
существительное
от
«за­
бы вать »
и
«забыть»; при таком новом применении этого
слова
одновременно
попирается
и
разоблачается
другое,
знаменитое
«забвение» (оно уже требует кавычек:
так
говорили
когда-то).
Ст ар ое,
непереходное
зн аче ние
жи вет
теперь
по
п ре­
имуществу
среди
обиженных
Рево л юцией
и
на
Револю­
цию
людей.
Всевозможные
«уходы»
от
действительности
имеют
своим
главным
мотивом
—
поиски
забвения.
—
От
этого
неожиданного
прико с нове ния
сладкое
заб­
вение,
которое
он
испытал
только
что
в
саду,
уже
не
посе­
т ило
ег о.
(В.
Герасимова, «День,
идущий
мимо»)
—
Как
д ейс твите л ьно
х орошо
перемешаться
с
с ырой
старой
земле й
и
зас тла ться
вечным
забве нием .
(А.
Пла ­
тонов, «Иван Жох», 5)
—
И,
доед ая
картофельное
пи рожн ое
с
морковным
вареньем
в
«Канарейке», этом популярном петроград­
ском
литературно-художественном
клубе
1918 г.,
акт ер
вполне
искренне
подхватывал
рефрен
местного
«Гауде -
амус»:
Стала
жизнь
теперь
копейка,
и
тоска
гнетет
в сех
нас.
В еселись -к а,
канарейка,
дай
з абвен ье
хот ь
на
час!
(У Е.
Куз нецо ва , «Завоевание театра»)
А.
Дикий
приводил
в
«Повести о театральной юности»
очень
характерную
выдержку
из
журнала
«Рампа и
жи з нь» (1918, No 13):
—
Какое
счастье,
что
среди
этого
б урного
и
му тно го
потока
еще
высится
такой
пр ек расный ,
такой
чудесный
404


Остров
За б вения,
каким
является
сейчас
Студия
Худо­
жественного
т еатра !
Только
б
не
захлестнуло
и
его!
Толь­
ко
бы
не
захлестнуло!(М.
Ли нски й, «Остров Забвения»)
Тот
самый
«Остров забвения», или « Ос т ро в
ме рт вых»,
репродукция
картины
Арнольда
Беклина,
в
белой
лаки ­
рованной
раме,
кот оры й
был
обязательной
п ри над леж­
ностью
приемной
каждого
м одн ого
адвоката
и
зубного
врача
и
—
можно
ск азать
—
личным
оскорблением
для
Горького
и
Маяковского.
А
Линский,
вероятно,
сч ит ал,
что
он
выражается
очень
красиво.
В
публицистике
«забвение»
применяется
очень
ши ро­
ко
(почтикак «изживать») —
в
деловой
и
непременно
переходной
фор ме;
слишком
широко
п отом у,
что,
вообще
говоря,
это
п л охой,
не
в
духе
языка,
оборот.
Он
имел
св ой
высокий
пафо с,
когда
еще
явственно
бо­
ролся
с
другими
применениями
этого
слова
—
сентимен­
тальными,
ли це ме р ным и, «роковыми».
Сейч ас
это
слово
х орошо
жи вет
в
поэтической
речи
только
тогд а,
когда
писатель
так
или
иначе
возрождает
его
полемичность,
его
б ылую
п ринципиа льну ю
непереходность,
когда
снова
спо­
рят
многие
его
знач ен ия
и
соблазны.
У
М.
Алигер
в
стихах
о
войне:
...На земле живет
лишенное
и ллю зий
поколенье,
—
пус ть
память
о
т ебе
же стоко
души
жжет,
оно
ее,
как
порох,
сбережет
сухим
огнем.
Не
мо жет
быть
забвенья.
(«Нет забвенья»)
У
К-
Пау сто вск ог о:
—
Непрерывная
война
научила
его
мо лчал ив о сти,
забвению
собственной
жизни.
(«Ручьи,
где
плещется
фо­
рель»)
Вы соки й
«важный»
сп ор
двух
«забвений»
—
в
реч и
поэт а
т ого
поко ле ния ,
которое
будто
бы
«лишено иллю­
з ий », и в речи писателя,
отъявленного
романтика,
кот о­
рый
в
^том случае выражается необычайно трезво:
не­
прерывная
война
научила!
405


НЕД О-,
НЕДОУМЕНИЕ
Сложная
приставка
недо-
играла
в
истории
языка
очень
важную
и,
можно
сказать,
ре в олю цио нную
р оль.
Она
обозначает
непол ное
овладение
чем-либо,
неполное
понимание
и
постижение;
но
это
означает
уже,
кон ечн о,
и
недовольство,
стремление
к
большей
п олн оте
понимания,
к
идеалу.
Замечательные
недо-
проходят
перед
нами
в
истории
литературы
как
фор мы
общественного
со знан ия.
В
народных
заговорах
не
должно
б ыть
недогово-
ров
и
переговоров.
Есть
точная
мера,
ко тор ая
одна
только
може т
умилостивить
судьбу,
заг ов о рить
ли хо.
—
А
на
сине м— в
недосинь
не бе. ..
(ср .
у
Ал ексе я
Югова
в
его
«Александре Невском»
—
по
многим
образ­
цам
древней
п оэз ии).
Недо ста то чно
сине е
небо;
известно,
каким
оно
может
и
должно
быть
с иним.
Авраамий
Па лиц ын
писал
казанцам:
—
...хотя буде и есть недоволы ради бега,
от ложи те
то
на
время...
Они
правы,
недоволы,
но
на
все
е сть
свое
время.
Де ржав ин
—
«Вопросы и ответы о недоведомых ве­
щ ах»:
Сын
время,
сл уча я,
судьбины
Иль
недоведомой
п рич ины.. .
(«На
счастье»)
Весьма
лукавое
«недоведомое».
Хорошо
ведомо,
как
было
достигнуто
счастье
(«случай») в этом случае.
Но
это
и
принципиальное
отрицание
вся ко го
агностицизма,
то
есть
убе жде н ия,
что
некоторые
—
и
притом
са мые
важные
—
вещи
и
при чи ны
навсегда
останутся
и
должны
остаться
не пос т ижимыми.
«Недоросль»
—
официальный
те рми н,
привычное
сло ­
во.
У
Фо нвиз ина
оно
отк рыв ает
св ою
выразительнейшую
этимологию,
оказывается
вдруг
необыкновенно
смешным
и
становится
ог ро мным
общественно-политическим
обоб­
щением.
Знаменитый
«Недоносок»
Ба раты н ск ого:
Мир
я
в ижу
как
во
мгле;
Арф
небесных
отголосок
406


Слабо
сл ышу...
На
земле
Оживил
я
не донос ок...
Отбыл
он
без
бытия;
Роковая
с короте чнос ть!
В
тя гост ь
рос кошь
мне
твоя,
О,
бессмысленная
вечность!
Не дос озданна я,
вся
полная
раздора...
(А.
Г ри гор ье в , «Комета»)
Слова
эти
Блок
берет
эпиграфом
к
третьей
своей
кни­
ге
—
«Земля в снегу».
В
самых
различных
осмыслениях
это т
мотив
недосозданности
звучит
в
творчестве
вс ех
больших
наших
поэтов.
Недотерпеть
—
пропасть,
перетерпеть
—
пропасть...
Так
Нек р асов
определяет
ос нов ную
дилемму,
которая
стоит
перед
мужиком.
Эта
дилемма
—
не
до-
или
пер е-?
—
звучит
во
всей
литературе
крестьянской
р е волю ции,
во
вс ех
недо ко нчен ­
н ых,
по
исторической
необходимости,
бесед ах
Щедрина,
его
недосказах,
которые
досказывают
новые
люди,
во
всем
в елик ом
и
трагическом,
до
Революции,
народном
недосказывании.
В
«Карманном словаре ...» Ки ри лло ва-П е тра ш евс к ого:
—
Высший
идеал
в
языке...
это
тонкая
и
верная
да-
герротипировка
мысли
во
вс ех
ее
многообразных
изгибах
и
положениях,
сто ль
совершенная
и
по лна я,
чтоб ы
фо рма
являлась
вполне
соответствующей
содержанию,
так,
что­
бы
при
вид е
ее
не
остав а лось
никакого
н едо мека
в
ее
содержании...
Это
под
словом
«неология» (то есть неологизм) . Т оль­
ко
та кой
неологизм
им еет
пр аво
на
существование,
кото­
рый
не
оставляет
недомека,
помогает
понимать
и
видеть
(«при виде ее») до конца .
Все
та
же
страстная
борьба
за
определительность!
Но
это
и
цел ая
программа
поэтики.
Дагерроти-
пировка,
то
есть
фотография
ил и,
пожалуй,
да же
факто­
гра фи я,
—
однако
непременно
тонкая
и
верная
и
такая,
чт обы
форма
в полне
соответствовала
содержанию.
Борь­
ба
за
«форму»
у
этих
«нигилистов»! И у них же идеал
в
язы ке,
для
язык а
как
орудия
мысли.
Целая
п ро­
грамма,
важная,
ре вол юцио нна я
и
совсем
не
устарев­
шая.
407


Ср.
е ще:
чудесная
фамилия-характеристика
у
Турге­
нева:
Недопюскин
(«Чертопханов и Недопюскин»).
В
эпо ху
Революции
эта
зам ечат ельна я
п рис тавк а,
как
оди н
из
инструментов
логического
аппарата,
чрезвычай­
но
активна.
По
всему
фрон ту
идет
борьба
с
недомыслием,
нед о пон иманием
важнейших
вещей,
недоговариванием.
недоучетом
р еаль но стей,
недовыполнением
очередных
конкретных
пл ано в,
а
раньше
всего
—
с
нед од еланно ст ью
людей.
Это
недо-
применяется
и
вкривь
и
вкось
в
язы ке
бюро­
крата
и
мещанина;
оно
вызывает
е два
ли
не
самые
ярост­
ные
«надсмешки»
пр от ивника
и
приспособленца;
недо­
получает
всевозможные
—
и
лукавые,
и
криводушные,
и
просто
глупые
—
применения.
Сатира
осмеивает
эти
«применения», то есть людей,
которые
так
прим е няют
ве­
ликое
«недо» .
—
Недопереварившийся
в
пролетарском
котле
Моть­
ка
нед о усво ил
классического
наследства...
—
Недовывешивание
прейскурантов
розничных
цеп
на
видном
м ес те...
(И.
И льф
и
Е.
Петров, «Я,
в
общем,
не
пи сател ь »)
—
Недорезанные
буржуи...
—
Недогиб...
—
Н ед оот-
ме жев атьс я.. .
—
Недорасписаться
в
гонорарной
в е домо­
сти
и
т.
д.
и
т.
д.
В
«Фельетоне читателя»
Б.
Игнаткова
«Словесная
бестолочь»
отмечалось:
—
Из
с лова
«взнос»
получался
«недовзнос» (брест­
ская
«Заря»), из « пол ив а»
—
«недополив»
и
«переполив»
(«Коммунист Таджикистана»).
А
газета
«За колхозную
жизнь»
Быстринского
района
призывала
предотвратить
«перепромысел»
и
«недопромысел»
ценных
зверей.
И
ко г­
да
библиотекарь
в ычита л
в
газете
«Труд»,
что
нек ий
администратор
в
служебном
до ку менте
пустил
в
обиход
совсем
уже
не ле пое
сл ове чко
«недоотдых», он был к это­
му
подготовлен
и
не
о чень
у диви л ся . .. («ЛГ», 25/Х1 1952 г.)
Вокруг
нед о-
иде т
знакомая
борьба
передовых
людей
с
теми,
кто
п ы тается
оп ошлит ь
и
оглупить
важный
ход
мысли.
В
ряду
слов,
образованных
при
помощи
недо-,
ос обое
знач ени е
и
весьма
ин те ресн ую
ис тор ию
имеет
слов о
«недоумение».
408


Оно
встречается
уже
в
переводе
«Хроники Григория
Амартола» (XIвек).
Это
был
од ин
из
столь
важных
в
истории
яз ыка
неологизмов
пер е во дчика.
Он
образо­
вал
это
сл ово
от
«недоуметь», то есть уметь не впол­
не;
а
«уметь»
издавна
не р аз рывно
связано
с
«пони-
мат
ь».
Эта
связ ь
пон ят ий
ум
—
уметь
—
недоумевать
оче нь
яр ко
раскрывается,
и
по
очень
серьезному
п ов оду,
у
Го­
го ля:
—
Недоумевает
ум
решить,
откуда
взялся
в
нем
[Дер­
ж ави не]
эт от
гиперболический
разм ах
его
речи...
(«В чем
же,
наконец,
сущность
русской
поэзии?»)
Рано
образуется
и
хар акт ер ней шая
«возвратная»
форма
—
недоуметися,
недоумеватися
(от Иоанна,
XIII—22).
«Недоумение»
и
особенно
это
«недоумеватися»
в
в оз­
вратной
фор ме
—
основа
религиозного
мировоззрения.
Духовная,
церковная
или
с вет ская
мистическая
поэзия
воспевает
на
все
лады
(и в наши дни!) недоумение .
Но
не
кто
иной,
как
Баратынский,
автор
«Недоноска»,
раскрывает
и
пол итиче ск ий
смысл
недоумения:
Недоуменье,
принужденье
—
Условье
с му тных
на ших
дней...
(«Смерть»)
Оно
вместе
с
принужденьем
—
основа
всего
строя.
«Недоумение»
с тан ов ится
политическим
эвфемизмом,
заменяет
многие
н еудобос каз уемые
слова:
—
Когда
произошло
извест но е
недоумение
о
н асле д­
ств е
престола...
(П.
Д олго рук ов , «Петербургские очер ­
ки»)
—
М уд рено
бы ло
реши ть,
не
относились
ли
все
эти
по­
чести
более
к
Пушкину-либералу,
чем
к
Пушкину-поэ­
ту.
В
сем
не доум е нии ...
высшее
н абл юден ие
признало
с во­
ей
обязанностью
и
т.
д.
(«Отчет о действиях корпуса
жандармов
за
1837 год»)
«Недоумение»
корпуса
жан дармо в ,
или
«высшего на­
б люд е ния », как этот корпус себя неподражаемо именует!
Это
слово
необычайно
характерно
снижается
и
воз­
вы шае тся
в
авторской
речи
и
в
речах
героев
писат ел ей
различного
мировоззрения,
различных
политических
и
эстетических
в кус ов.
409


—
Николушка
плакал
от
стр ад альчес к ого
недоумения,
разрывавшего
его
сер д це.
(Л.
Толс той , «ВиМ», 4—1
—16)
—
М-П е
В о ипеппе
с
недоумевающим
уди в лен ием
смо­
трела
на
княжну.
(Там же, 4—1—6)
У
Тургенева:
—
Любовь
ее
отзывалась
печалью;
она
уже
не
с мея­
лась
и
не
шутила
с
тем,
кого
избрала,
и
с луш ала
его
и
гл яд ела
на
не го
с
недоумением...
Ино г да,
б ольше й
частью
внезапно,
это
нед оу ме ние
переходило
в
холодн ый
ужас...
Это
о
к няг ине
Р.
в
«Отцах и детях» .
—
Я
приз ыва л
здешне го
Герценштубе;
он
пожимает
пл ечами
и
гов ор ит:
ди влю сь,
недоумеваю.
(Достоевский,
«Братья Карамазовы»)
Герценштубе,
когда
он
гово ри т
по-русски,
и
вообще
«недоумевает» (недоумеет). Н о,
по
логике
ге роя
Достоев­
ского
и
самого
Достоевского,
н икто
и
не
мог
бы,
опира­
ясь
на
св ою
науку,
сказа ть
что-либо
п утное
по
этому
поводу
(исцеление Лизы Хохлаковой старцем Зосимой) .
Все
должны
недоумевать
—
и
преклоняться
перед
могу­
ществом
веры.
У
Щед рина :
—
Даже
в
субъекте
не доу ме ваю щем
п робужд ает ся
сознание
всей
ж есто ко сти
и
бесчеловечности
об яза тель­
ного
сто яни я
с
разинутым
ртом
перед
г лухой
стеной...
—
Нет
в
м ире
ужаснее
положения
Ювенала,
задавше­
гося
темою
«бичевать»
и
недоумевающего,
что
ему
биче­
вать,
з адавш его ся
темою
«приветствовать»
и
недоуме­
вающего,
что
ему
приветствовать.
—
Наше
время,
богатое
всякого
рода
общественными
недоумениями...
Это
прямое
развитие
мысли
и
д аже
формы
Баратын­
с кого
—
в
эзоповском
языке.
Недоумения
заменяют
здесь
«вопросы»
—
слово
почти
нецензурное,
а
главное,
уже
затрепанное
и
испорченное
в
либеральном
разговоре.
Глеб
Успенский
придает
этому
сло ву
еще
более
широ­
кое,
поистине
окончательное
значение:
—
Вот...
ка кое
недоумевающее
о
с амом
се бе
суще­
ствование
и
б ыло
причиною...
(«Непорванные связи»)
«И чего живут?» —
гов ор ит
в
другом
мест е
Успен­
ский.
Живут
и
недоумевают:
зачем,
собственно,
они
жи­
в ут?
Это
и
есть
прич ин а,
или
«условье», по Баратынско ­
му,
вс его,
что
пр оис хо дит
вокруг
с
лю дь ми,
ос обе нно
с
людьми
из
деревни.
410


У
Чехова:
—
Вы
теперь
—
нич его ,
недоумение,
эфир.
(«Упразд ­
нили»)
—
А
ты,
Каштанка,
—
недоумение.
Супротив
че лов е­
ка
ты
все
равно,
что
плотник
против
столяра.
(«Каш­
тан ка »)
Адмирал
гов ор ит
молодому
гардемарину:
—
В
п ехоте
ничего
умственного
нет...
А
вот
у
нас
с
ва­
ми,
м олодой
человек,
нет-с!
В сякое
незначительное
слов о
имеет,
так
сказать,
св ое
таинственное...
э -э,
недоумение...
(«Свадьба с генералом»)
Особый
язык
«специалистов» . « За г о во р
специали­
ст о в»...
Это
очень
смешно,
потому
что
слово
большое,
много
пер ежи вшее
и
хоро шо
слышно
его
ос но вное
з начени е
в
самых
несерьезных
или
самых
тривиальных
пр име не ниях.
—
Особенно
ясно
ч увст вова ла сь
же сток ая
и
бе зжа­
лос тна я
раб ота
города,
ко гда
безглагольные
люди
начи­
нали
петь
свои
де рев енс кие
п есни,
вла гая
в
их
слова
и
звуки
немотные
недоумения
и
бо ли
свои.
(М.
Г орьки й,
«Хозяин»)
Немотные
недоумения
—
полная
смысла
горьковская
аллитерация.
И
по ют
эти
песни
на
св ои
слова
люди
с
не пор ва нными
с вязя ми
с
деревней.
Е сть
в
подтексте,
как
часто
у
Г орьк ого,
полемика
и
с
Успенским.
Не
то
что бы
недоумение
осталось
только
в
деревне.
И
вопросам
разнедоуменным
нет
числа.
(Маяковский, «Хорошо!»)
Но
в
город е
«недоумение»
передается
теперь
главным
образом
деревне,
людям
с
непорванными
связями
с
де­
р ев ней.
В
последнем
объяснении
Маяковского
с
Сергеем
Е сени ным:
Поче му?
Зачем?
Недоуменье
смяло.
(«Сергею
Есенину»)
В
эт ом
вся
трагедия.
Нагульнов
гов ор ил
Да выд ову:
411


—
Давай,
Сём а,
и
я
с
тобой
поеду!
А
ну,
не
ровё н
час,
у
тебя
с
бабами
неувязка
будет
на
почве
религиоз­
но го
недоумения...
(Шолохов, «Поднятая целина»)
Р е лигиоз ное
недоумение
—
с
э того
когда-то
все
на­
чалось.
И
вот
опять
нависает
страшной
угрозой
недоуме­
ние .
Точное
резюме
всего
исторического
р а звития
этого
слова.
В
нашу
эпох у
это
некогда
высокое,
дразнящее
слово
теряет
свою
былую
привлекательность.
Оно
становится
од ним
из
слов
на
недо-,
то
есть
гор ьк их
и
досадных.
САМО-
Апг лийс кий
исследователь
О.
Бар фи лд
п исал
недавно:
—
Од ин
из
самых
верных
признаков
того,
что
идея
или
чувство
поднялось
на
поверхность
народного
со­
з нан ия,
—
даже
более
верный,
чем
поя вле ние
того
или
ин ого
нового
слова,
—
м ожно
видеть
в
тенденции
созд а­
вать
сложносоставные
и
производные
слова
от
старых...
После
Реформации
в
нашем
[то есть английском]
язы ке
по являе тс я
целая
серия
слов,
составленных
из
само-
(self-)
и
одного
из
старых
слов:
самоуверенность,
сам о­
обладание,
самоунижение,
самоув аж ен ие ,
самопозна­
ние...
и
саможалость
(self-pity) в следующем столетии.
(«История в словах английского языка»)
В
истории
нашего
самосознания
деятел ь но сть
само-
была,
пожалуй,
еще
более
яркой,
бурной
и
др амат ич е­
ской.
Вот
очень
кра тка я
ис то рия
не с кольк их
с лов
на
са­
мо -,
которая
покажет,
мож ет
б ыть,
как
многообразна
и
еди на
в
конечном
с чете
деятельность
этой
по ис тине
ве ли­
кой
ча сти цы.
В
народной
поэзии,
особенно
в
ск азке ,
очень
много
слов,
об раз ованны х
при
помо щи
«само -» .
Все
они
припи­
сывают
«движение от себя» (по определению Даля)
не­
одушевленным
предметам:
топор-саморуб,
дубинка-са-
мобойка,
скатерть-самобранка,
сапоги-самоходы,
каш а-
само вар ка,
флейта-самограй,
мельница-самокрутка
и
т.
д.
и
т.
д.
412


В
трудную
для
человека
минуту
высшие
добрые
силы
приходят
к
не му
на
помощь
(если он этого достоин)
и
п ри водят
в
движение
важнейшие
сре дст ва
«производ­
ств а», пропитания,
тран сп орта.
Это
х оть
и
сказочная,
но
техн ика .
Ив
дальнейшем
техника
с
ос обой,
м ожно
сказ ать ,
охотой
утверждает
многие
из
сказочных
сл ов
на
«само- »
в
новых
примене­
ниях.
Был
среди
этих
сказочных
помо щник ов
хорошего
че­
ло века
ковер-самолет.
При
Петр е
I (взятие Шлиссельбурга)
на
«самолете»
б ыла
устроена
связь
между
обои ми
берегами
Невы.
Это
был
паром
особой
конструкции
—
передовая
в
то
время
техника.
Слово
зв уча ло
горд о
в
эт ом
применении.
У
Даля
первое
и
главное
значение
самолета
—
па­
ром ;
остальные
(ткацкий челнок,
плужок,
р акет ка)
—
профессиональные
и
местные,
областные.
Так
и
в
Сло ва ре
ИАН
1847—1867 годов:
—
«самолет»
—
паром;
ков е р-самол е т
—
в
сказках.
В
последней
четверти
века
возникает
передовое
в
тех­
ническом
отношении
волжское
пароходство
«Самолет».
Зв онк ое,
рекламное
название
должно
говорить
о
ск азоч­
ной
скорости
движения
и
сказочных
удобствах,
в
частно­
сти
о
несравненной
кухне.
—
К
од инн адц ати
приходил
сверху
пассажирский
«Самолет», долго стоял на погрузке у пристани,
и
люди,
по ним ав шие
в
к ухне,
любили
провести
часо к
на
палубе.
(Федин, «Первые радости»)
«Самолетом»
по -преж нем у
назывались
и
паромы,
но
усовершенствованные,
самоходные,
как
пароходы
«Само­
лет»:
—
Чер ез
боль шую
реку
перевозит
«самолет»
—
п лот
с
колесами,
как
у
парохода.
Это
у
М.
Пришвина
в
повести
со
сказочным
наз ва­
нием
«Кащеева цепь»
—
«Золотые горы» .
«Самолет»
уже
в
кавычках;
слово
сказ ано
запросто,
по
необходимости,
но
он о,
к онеч но,
играет
именно
так,
как
н ужно
Пр ишвину
в
пов ес ти
о
живом,
умно м
и
лу ка­
вом
п рошлом.
В
1876 году капитан первого ранга Александр Мо ­
жайский
п ост роил
«воздушный змей с большой поверх­
н ост ью»
и
на
нем
поднялся
в
во зд у х. 3 ноября 1881 года
он
запатентовал
св ое
изобретение
—
«воздухоплаватель­
413


ный
сн аря д».
Первые
уче ные
рецензисты
называли
его
«летательным аппаратом».
Когда
француз
Андре,
англичане
Филиппе
и
М аксим ,
американцы
Ленгли
и
Рай т
сконструировали
свои
лет а­
тельные
аппараты,
все
такие
аппараты
тяжелее
воздуха,
в
том
числе
и
русские,
полу чи ли
название
аэропланов.
Только
так
называли
самолеты
у
нас
в
первую
ми ро­
вую
во йну
и
в
гражданскую.
—
А
что
слышно
про
кад ето в?
С
последним
аэр опла­
ном
что
с о о бщал и ? (Шолохов, «Тихий Дон», 3—58)
—
Толпа
окружала
аэроплан...
Не вида нна я
машина
стояла
молчаливая
и
гор ячая,
как
загнанный
к онь.
(Там
же, 53)
А
сейчас
это
слово
«аэроплан»
звучит
уже
л ибо
слиш­
ком
высоко,
л ибо
на ивно
и
архаически.
Живое
сло во
для
этого
понятия
—
с ам олет
из
с казки.
Ра зве
сказки
не
справдились
те
в
самом
д еле,
Что
светили
когда-то,
как
звезды
в
ночи?
(Исаковский, «Жар мечты»)
То
«само»-,
которое
мо жно
н азват ь
техническим,
сы­
грало
очень
важную
роль
в
нашем
языке.
Сло ва
на
«само-»
образуют
именно
на
технической
своей
осн ове
очень
с иль ные
поэтические
и
политические
пе ре нос ные
значения.
Те хни ка
переходит,
со з дает
троп .
«Объявление от общества приспособления точных
наук
к
словесности».
Среди
разных
имеющихся
в
п род аже
ма шин ок,
изо­
бретенных
господами
членами
упомянутого
общества
на
п ользу
всех
занимающихся
практической
словесностью:
.. .6.
Карманное
перо-самопис,
з ар яж аемый
по
про­
изволу
экспромтами.
Вещь,
необходимая
для
поэтов
и
остроумцев
модного
света,
за вал енных
альбомами
при
каждом
появлении
их
в
гостиных...
Секретарь
общества
А.
М.
[арлинский]. («Сатирическое приложение к «М ос ­
ковскому
т ел ег ра фу», 1831)
Так
острились
в
начале
в ека.
А
вот
уже
весьма
серь­
езное
приспособление
точных
наук
к
словесности
—
у
Ще дрин а:
—
Везд е
п рогре с с...
вводятся
самос трел ь ны е
ружья,
414


по яв ляют ся
самоиграющие
театр ы ,
и здаю тся
с а мо шпион-
ствующие
журналы,
выходят
на
сцену
самопишущие
ли­
тераторы.
Одна
русская
др ам ат ич еская
сцена
до
сих
пор
не
успела
придумать...
самоиграющего
актера.
(«Петер­
бу рг ские
теат ры»)
Щедринское
«само- »
—
на
новейшей
технической
ос­
нове !
У
Ува ра
Ивановича
(«Накануне»
Тургенева)
б ыл,
как
известно,
бесподобный
«самосон»
собственной
кон ­
струкции
и
т.
д.
—
Тету ш ка
«страдала самордаками». « Са мо р да-
ки»
—
это
такая
болезнь,
совмещающая
фантазию
и
упрямство,
своего
рода
«блажь» .
Самордаки
у
тети
со­
всем
ни ког да
и
не
прошли,
а
только
переблажились.
(Лесков, «Юдоль»)
Зн амени т ая
самокрутка:
—
Придется
вас
окрутить
самокруткой...
(обвенчать
без
попа).
Вот
еще
некоторые
другие,
уже
«самодельные», сло-
вотворки
поэтов,
основанные
также
на
техническом
при­
менении
эт ой
пр ист авки .
.
—
П ло щадь
пересекает
черный
самобег...
(Хлебников,
«Дети выдры», «1- й
парус»).
Те,
кому
на
самокатках
Кататься
да ден о.
(Хлебников, «Невольничий берег»)
В
с вое
время
Кулибин
назвал
св ой
велосипед
самока­
том.
Ср.
«Самокатчики».
—
Шли
мужики
самотопом,
пешком,
в
р яд,
по
кустам.
(Вс .
Иван о в, «Цветные ветра»)
И
мн.
др.
Это
—
техническое
в
св оей
основе
«само- ».
Но
с
его
п омо щью
образовались
и
другие,
не
технические
и
еще
более
ва жные
слова-понятия.
—
И
бысть
Адам
ц арь
в сем
зе млям ,
и
птицам
небес­
ным,
и
зверям
земным
и
рыбам
морс к им,
и
самовласть
дасть
ему
бог...
(«Сказание,
како
со тв ори
Бог
Адама»
—
апокриф
XI века)
Сам
бог
дал
ему
власть
—и
притом
неограниченную.
415


Эта
фор мула
дол жна
бы ла
оправдать
всякое
само ­
властие
и
самодержавие
в
прод ол же ние
многих
веков.
Но
уже
рано
то
же
слово
приобретает
и
прямо
противоположное
политическое
знач ен ие.
Самовластие
—
политическая
независимость,
автоно­
м ия,
самораспорядительность,
как
переводил
это
понятие
на
современный
ему
яз ык
А.
Щапов.
—
Ме стная
особная
областная
жизнь
в ыра жа лась
в
XVIII веке в т.
н.
актах
о
сче те
городов
и
в
п р ежнем
стр емл ении
мн огих
областных
общин
к
финансовой,
тя г­
ловой
особности,
самораспорядительности.
(«Великорус­
ски е
области
в
Смутное
время»)
У
Герцена:
—
Это
со ве рш енно
согласно
с
самозаконностыо
к аж­
дого
кантона
и
каждого
местечка
[в Швейцарии].
(«БиД», III)
Самозаконность
—
автономия,
та
же
самораспоряди­
тельность,
о
кот орой
мечтал
Герцен
и
для
России.
Такой
же
высокий
политический
смысл
имел
в
свое
время
с амо суд.
—
Ив ан
Бельский...
возвратил
Пскову
его
ст а ринный
самосуд,
до зво л ивший
судить
уголовные
дела
выборным
целовальникам,
мим о
великокняжеских
намест ник о в
и
их
тиунов...
(У Н.
К ост омаров а, «Русская история...»)
—Псковичи
почти
то тчас
же
по
унич т ож ении
у
них
в еча
вытребовали
себе
право
самораспоряжения
и
само­
су да
по
д елам
душегубным,
тати ны м
и
разбойным...
(А.
Щапов,
цит.
со ч.)
С амос уд
—
самостоятельная
юрисдикция,
само зако н­
ность
в
узком,
но
и
в
более
широком
смысле:
право
са­
мим
судить
—
основа
политической
самостоятельности,
самоуправления,
самовластия.
У
Д а ля: «самовластие ср .
неограниченная
влас ть;
си­
ла,
воля
или
право
распорядка
(ср .
само р аспор я дит ель­
но сть !), ничем не стесняемые».
За
эт им
следуют
у
Даля
в
с ловар е
живого
языка
мно ­
гие
уже
ар х аи ческие
значения
и
формы
(например: «Се
же
створи
[кн.
Ан дре й], хотяй самовластен быти суздаль­
ско й
земли»
и
д р.).
Но
нет
самовластья,
самосуда
и
др.
в
новгородском,
щаповском,
герценовском
осмыслениях.
Нет
этих
з начени й
и
в
с лова ре
петрашевца
Ф.
Тол-
ля—
уже,
видимо,
по
не
зави севш им
от
не го
причинам.
. Самовластие
но вгоро дс кое
воскрешают
иногд а
ст и­
416


лизаторы
—
романисты
и
по эты.
Ср.,
например,
у
поэта-
символиста
Сергея
Соловьева
в
начале
нашего
века:
Разрывая
все
основы,
Гор до
главы
возноси,
Сам овлас тный
и
торговый
Город
Западной
Руси.
(«Новгород»)
И
тогда
же
«самовластие», «самовластный»
в оскр е­
шаются
в
смысле
самоутверждения,
самодовления,
в ыс­
шей
самостоятельности.
У
Д.
Мережковского
в
романе
«Петр и Алексей»
—
по
раскольничьим
документам:
—
По вел ено
от
Бо га
человеку
самовластну
быть.
В
наше
время
самовластие
новгородское
—
конкрет­
но-исторический
термин,
очень
уточн ен ны й
(аристокра­
тическая
олигархия).
А
самовластие
в
политическом
смысле
—
не навис т ный
архаизм.
Лишь
изредка
в
споре
с
этим
архаизмом
воскресает
са мо вла стие
в
особ ом ,
новом
смысле.
У
Ф.
Гладкова
в
одн ом
из
ранних
его
произведений,
«Маша из Заполья», находим весьма замечательную эпи­
таф ию
этому
слову:
—
Власть
—
де ло
мудрое,
а
без
ду ши,
без
сердца
власть
—
это
самовластие.
Очень
даже
горько
и
обидно,
что
в
нашем
языке
такое
слово
в
обиход
вошло.
Весьма
замечательна
зд есь
забота
о
то м,
вошло
или
не
вошло
в
обиход
это
с лово.
Но
оно
не
вошло
в
об их од.
В
соответствующих
слу­
чая х
мы
гово ри м
о
самоуправстве,
о
методах
командо­
вания,
о
самодурстве,
з ажим е,
деспотизме,
волюнтаризме.
В
70-х
годах
вышла
в пер вые
в
русс к ом
переводе
кни­
га
Самуила
Смайлса
«Self-help» (буквально «с ам оп о­
м ощ ь», или,
как
мы
сказ ал и
бы
се йча с, «работа над со­
бо й»).
Это
бы ла
к нига
о
моральном
самоусовершенство­
ва нии,
и
только
об
этом.
Переводчик,
человек
с
выразительной
фамилией
Ку-
тейникова
(вероятно,
по по вич ), передал заглавие Смайл­
са
боевым
тогда
словом
«Самодеятельность» .
Он,
кроме
того,
н апис ал
свои
«Дополнения», к этой
книге,
в
которых
пытался
приспособить
идеи
С майл са
27 Л.
Боровой
417


к
новейшим
русским
условиям.
Сов ерш енно
очев и дно,
что
Кутейников
вос поль зова лс я
кн игой
Сма йл са
только
как
предлогом
для
своего
собственного
о бщ ест венно го
выступления.
Ку тей нико в
призывал
к
активности,
са мо­
деятел ь но сти ,
притом
обязательно
к
общественной
сам о­
д еятел ьн о сти,
несмотря
на
уныл ую,
морализующую
те н­
денцию
самого
Смайлса.
Но
это
была
уже
самодеятельность
особого
рода.
Незадолго
до
то го
Чернышевский
пи сал
в
статье
о
«Губернских очерках»
Ще дрин а:
—
Год
за
годом
можно
следить,
как
уменьшалась
си­
ла
и
са моде ятел ь нос ть
литературных
аристархов,
нахо­
дивших
выгоднейшим
для
се бя
поддерживать
не зна ние
(и самообольщение).
Писарев
в
статье
«Обломов»:
—
В
этой
привлекательной
личности
нет
мужествен­
но сти
и
силы,
нет
самодеятельности.
Писарев
пря мо
утверждает
это
сл ово,
ставит
его
в
оди н
ряд
с
м ужест венно ст ью
и
силой.
У
Чернышевского,
когда
он
говорит
о
своих
против­
никах,
литературных,
а
главным
обр азом
ины х
аристар-.
хах,
высших
администраторах
и
правителях,
само дея ­
тельность
означает
про из вол
мракобесов.
Это ,
кон ечно ,
оче нь
ироническое
пр име не ние
слова:
о но,
х ороще е
с лово,
как
бы
в
кавычках.
Е сть
и
другая
самодеятельность!
А.
Кутейников
защ ищает
вот
ка кую
новейшую
само­
деятельность:
—
С
введением
преобразований
текущего
ц арс твов а­
ния
[то есть царствования Александра II] люди «д ело­
вые», т.
е.
занимающиеся
полезными
делами
для
себ я
и
для
о бщест ва
и
вместе
с
тем
строго
независимые
в
св оей
деятельности,
живущие
исключительно
в
о бщест ве,
не
з аме длят
по явить с я.
Главным
ядром
их,
как
мо жно
до­
гадываться,
будут
адвокаты.
С
течением
времени,
когда
новые
роды
деятельности,
призванные
в
наш у
жизнь
последними
реформами,
более
вы ясн ятся,
к
адвок атск о­
му
сословию
будут
примыкать
и
другого
рода
лю ди,
сгруппированные
с
ним и
в
оди н
кр уг,
—
люди ,
зан им аю­
щи еся
свободными
профессиями.
Это
уже
це лая
программа
мирного
преобразования
общества
по
буржуазному
образцу,
и
ре чь
идет
о
само ­
деятельности
н овы х, «деловых»
людей.
418


Самодеятельность
—
боевое
слово,
которое
«приме­
няло с ь», как мы видели,
очен ь
по-разному
в
том
и
другом
ла гере .
Нет
«самодеятельности»
в
Словаре
ИАН
1847—
1867 годов .
И
Даль
совсем
не
зна л
или
не
хоте л
знать
это
боевое
слово.
Бодуэн
де
Кур т енэ
уже
п осле
1905 года
вкл юч ил
«самодеятельность»
в
д алевский
с лова рь
живо­
го
языка
и
вот
в
к аких
выражениях:
—
(самодействие,
самод еятел ь н ость ,
действие
от
се­
бя,
из
себя.
Самодеятель
и
самодетель
или
самодела-
тель,
действующий
своею
с илою
и
властью.
Самодеятель­
ные
сил ы).
Это
б ыли
д опо лнени я
передового
уче ного,
который,
как
он
заявлял
в
своем
предисловии,
не
боялся
и
«пар ­
ти йны х»
слов,
и
все
зде сь
очен ь
характерно.
Од нако
са­
модеятельность
зд есь,
пос ле
Щедрина,
Писарева,
Чер­
нышевского,
толь ко
действие
от
себя
и
еще
—
«из себя».
«Из себя»
—
также
очен ь
важное
.слово,
с вяза нное
с
фил о со фией
инт рос пе к ции,
самонаблюдения
как
един­
ственного
метода
психологии
(до Павлова и против
Пав ло ва
до
наши х
дн ей !); «из себя»
связано,
по-видимо­
му,
и
с
воззре н и ями
А.
Потебни
в
области
пс ихол ог ии
языковой
деятельности
человека:
—
Со ед инен ие
вос прият ий
в
отдельные
круги
есть
уже
форма,
о т даваемая
д ушою
отдельным
восприятиям,
и
в
некотором
смысле
может
бы ть
наз ва но
самодеятель­
ностью
души.
(«Мысль и язык»)
Но
другой
«самодеятельности»
Бодуэн
де
Куртенэ
не
знал ;
сл ово
это
в
том
важном
з начен ии,
которое
оно
имело
у
шестидесятников,
бы ло
уже
з аменено .
Б ыли
только
«самодеятельные силы», то есть понятие полити ­
че с кое,
но
весьма
расплывчатое
и
см ирное
(ср.
у
Кутей-
никова).
В
годы
Революции
опять
сложилось
это
с лов о, «са­
модеятельность»
—
со ве рше нно
н езав иси мо
от
с та рого
его
применения
,и,
конечно,
от
Смайлса
и
его
пер евод ­
чика.
Впрочем,
в
одной
из
наших
лучших
к ниг
о
внутрен­
нем
освобождении
человека
после
Рево л юции,
в
«Вят­
ских
записках»
Всеволода
Лебедева,
есть
весьма
заме­
чательный
разговор
именно
о
Смайлсе
и
его
«Самодея ­
тельности».
27*
419


В
городе
Слободском
пре пода ва т ели
реального
уч и­
лищ а
бы ли
казенные
тупицы
об ычно го
типа,
у
них
ни­
чему
нельзя
бы ло
научиться.
А
др уг ие,
хорошие
лю ди
ре­
комендовали
герою
этой
пов ес ти
заняться
самообразова­
нием
и
самосовершенствованием,
вы раб от ать
в
себе
са­
модеятельность
по
Смайлсу.
В
библ ио теке
города
С ло­
бодского
бы ла
эта
кн и жка.
Герой
Лебедева
т оже
прошел
через
См айлс а
и
его
самодеятельность.
Когда
пришла
Революция
и
нач ала
по-своему
рабо­
тать
над
характером
люд ей
и
их
совершенствованием,
этот
герой
больше
всего
возненавидел
Смайлса
и
его
самодеятельность!
Смайле,
а
заодно
и
Н.
Рубакин
с
его
«Среди.к ниг» (это уже совсем неосновательно)
стал и
его
«наследственными врагами» .
В
сопоставлении
той
и
новой
самодеятельности
был
главный
пафос
пр екр асно й
книги
Вс.
Л ебедев а.
Самодеятельность
в
старом
широком
смысле
это го
слова
по луч ала
новые
в оп ло щения
и
новые
названия.
А
слово
«самодеятельность»
в
прежнем,
слишком
широ­
ком
и
расплывчатом
смысле
уже
применяется
по
пр еим у­
ществу
иронически.
—
Отч ен аш.
Я
не
по ве рил.
Человек
одинокий,
ду­
маю .
Просто,
думаю,
вывих
от
мужской
«самодеятельно­
сти». (Б.
Р ом аш ов , «Конец Криворыльска»)
—
Прекратить
самодеятельность!
—
и
т.
д.
С а мод еят ельн ость
сблизилась,
почти
совпала
с
таки­
ми
поня т иям и,
как
сти хий ный ,
безответственный,
с
одной
сто роны ,
и
д ом орощ е нный,
непр од у манный ,
несерьез­
ный
—
с
другой.
Самодеятельность,
самодеятельный
как
стр огий
тер­
мин
сохраняется
только
в
ста ти стике
—
самодеятельное
население;
в
живо й
ре чи
«самодеятельность»
—
это
те- '
п ерь
раньше
всего
непрофессиональный
теа тр ...
Непрофессиональный
т еатр
в
пр ош лом
назывался
любительским.
Луначарский
так
и
переводил
это
слово:
—
Самодеятельный,
ил и,
попросту
говор я,
любитель­
ски й
теат р ...
(«Театр и революция», 1924)
Это
попросту
говоря
имело
тогда
в
у стах
Луначарско-’
го
оч ень
серьезный
смысл:
Луначарский
требовал
уваже­
ния
к
«старому мастерству» (по его же выражению),
420


тр ебо вал,
ч тобы
«самодеятельный»
теа тр
знал
сво е
ме­
сто,
чт обы
любительщина
не
пыталась
замен ить
профес­
сиональный
театр.
Но
в
его
же
Наркомпросе
этот
термин
ста л
к
тому
времени
официальным
наименованием
непрофессиональ­
но го,
уже
оч ень
различного
по
своему
характеру
и
ст и­
лю
т еатр а.
Ввел
этот
термин,
по
некоторым
свидетельст­
ва м,
В.
В.
Тихонович,
в
про шл ом
работник
так
назы­
ваемых
народных
театров,
а
при
Луначарском
за в едую­
щий
«подотделом рабоче-кр ес ть ян ског о
театра
в
Нар­
компросе».
И
самодеятельность
в
эт ом
г лавн ом
и
почти
единст­
венном
своем
значении
ст ала
оче нь
а к тивным
словом.
В
самодеятельности
(а не кружках) «выступают»
милли­
оны
советских
людей .
Так
специализировалось
это
слово-понятие,
когд а
од­
ни
его
значения
уже
б ыли
за мен ены
другими,
более
то ч­
н ыми
(общественная активность,
почин,
ин ици атив а,
со­
ветская
демо кр ат ия).
Дал ь
еще
не
зна л
слова
самокритика
в
жи вом
ру с­
ском
языке;
он
не
указывал
его
да же
в
качестве
неупо­
требительного,
но
возможного,
потенциального,
как
во
многих
других
случаях.
Бодуэн
де
Куртенэ
не
включил
«самокритику»
да же
в
то
издание,
ко торо е
вышл о
посл е
1905 года,
среди
мн огих
нов ых
«временных»
и
даже
«пар­
тий ных », по его выражению,
сло в.
Однако
это
слово
уже
не
раз
складывалось
как
бы
са мо
с обой
и
применялось
задолго
до
нашей
Революции.
Э*г о
был
термин
психиатрии.
—
Эти
расстройства
выражаются
в
слабости
к р итики
и
особенно
самокритики.
(История болезни С.
А.
Т ол­
сто й
—
в
«Очерках былого»
С.
Л.
Толс то го)
Чехов
писал
Григоровичу:
—
Первое,
что
толкнуло
меня
к
самокритике,
было
очень
лю безно е
и,
насколько
я
понимаю,
искреннее
пись­
мо
Суворина.
(1886)
Это
бы ло
у
Чехова
не
одно
из
тех
жаргонных
литера­
турных
словечек,
которые
он
обычно
заключал
в
недоб­
рые
кавычки,
и
не
один
из
тех
высоких
неологизмов,
кото­
рые
то же
ему
бы ли
чащ е
всего
не
по
духу.
Он
п р именял
самокритику,
как,
может
бы ть,
редкое,
но
естественное
в
421


определенных
обстоятельствах
и
сраз у
понятное
слово.
Самокритика
противопоставлялась,
глав н ым
образом,
про фессио наль ной
критике
его
времени,
которую
глубоко
презирал
Че х ов: «Дующий в шаблон Татищев,
ос ел
Мих­
невич
и
равнодушный
Буренин
—
вот
и
вся
российская
кр итичес ка я
с ила ». (Письмо Суворину, 1888).
К-
С.
Станиславский
писал
в
1889 году,
в
сам ом
на­
чале
своей
деяте л ьн ос ти:
—
Единственным
выходом
для
артиста
останется
са­
мокритика,
мыслимая
только
в
том
случае,
е сли
артист
су меет
выр аб ота ть
в
себе
определенный
и
точн ый
взгляд
на
свою
деятельность,
составит
себе
идеал
своих
стрем­
лений
и
найде т
в
се бе
достаточно
си лы,
чтобы
отказать­
ся
от
дешевых
успехов,
которые
в
настоящее
время
частенько
сос та вля ют
дутые,
но
громкие
арт ист ическ ие
имена.
И
у
К-
Станиславского
самокритика
артиста
противо­
поставляется
раньше
всего
профессиональной
театраль­
ной
критике
тог о
времени,
глубоко
вра жд ебно й
ему
по
всему
своему
духу
и
основным
интересам.
Но
это
же
полемическое
сл ово
приобретает
затем
в
поэ тик е
Станиславского
другой,
более
широкий
смысл
—
профессиональный
и
фил осо фск ий
одновременно.
Наряду
с
самокритикой
Станиславский
выдвигает
тогда
же
и
другое
необходимейшее
понятие:
самооб­
ладание
артиста.
Самокритика
и
самообладание
ид ут
непременно
вместе;
без
самообладания
и
самокри­
тика
нич его
не
стоит!
—
Нужно
творчество
самообладающее,
—
писал а
Любовь
Гуревич,
у че ница
и
соратница
Станиславского,
его
сл овам и
в
статье
«Заметки о современной литерату ­
ре» («Русская мысль», 1910).
Ср.
слова
Чернышевского
о
поэзии
Лессинга
и
Ше к­
спира:
—
с
величественным,
гомерическим
самообладанием
[она]
владычествует
равно
над
своим
восторгом
и
своим
стр адан ием .
У
Станиславского
та
же
мысль
получает
да ль н ейшее
разв ити е
и
применение
в
еще
только
складывавшемся
тогда
его
учении
о
вд ох нове нии
и
мастерстве
актера.
Самокритика
без
самообладания
—
та
же
старинная
«рефлексия»
или
са монов е йшая
«интроспекция».
Только
самокритика
вместе
с
самообладанием
соз даю т
сво бо д­
422


ное
творческое
самочувствие
актера,
подлинную
са мо­
стоятельность
и
независимость
на
сцене.
...Н о
когда,
уже
в
20-х
и
30-х
годах,
Станиславский
приводил
в
«систему»
сво и
размышления
об
актерском
искусстве,
он
уже
не
пользовался,
не
мог
поль зова ть ся
термином
«самокритика»; к тому времени это слово ста­
ло
новым
огр о мным
философским
и
политическим
пон я­
тием.
Ленин
писал
в
«Шаг вперед,
два
шага
назад», в 1904
год у,
когда
еще
только
не давно
совершилось
«наше
[т.
е.
большевиков]
строгое
обособление
в
отдельную
са­
мостоятельную
партию
пролетариата»:
—
Русские
социал-демократы
уже
достаточно
обстре­
ляны
в
сражениях,
чтоб ы
не
смущаться
этими
щипка­
ми,
чтобы
продолжать,
вопреки
им,
сво ю
работу
само­
к рит ики
и
беспо щадно г о
разоблачения
собственных
ми­
нусов...
(7—190).
Работа
с амок рит ики!
Ленин
пис ал
в
незаконченной
статье
«О смешении
полит ики
с
пед аг ог ико й»:
—
С лов,
нет ,
самокритика
безусловно
необходима
для
всякой
живой
и
ж изненн ой
па рт ии.
Нет
ничего
пошлее
самодовольного
оптимизма...
Но
им енно
потому,
что
та­
кие
указа ни я
законны
всегда
и
постоянно,
при
любых
ус­
ловиях
и
положениях,
они
не
должны
бы ть
превращаемы
в
особые
лозунги,
они
не
могут
оправдывать
п оп ыток
по­
ст р оить
на
них
како е-т о
особ ое
направление
в
социал-
демократии.
(8—418—419)
Противник
развивает
совсем
другую
«самокритику»,
превращает
ее
в
нечто
уже
оче нь
пох оже е
на
«настрое­
н и е » (а не работу), на рефлексию,
да же
самокопательст­
во
и
самоуничижение
(«Куда уж нам!
Где
уж
нам !
гово ­
рят
такие
лю ди», —
в
той
же
ст ат ье).
Лени н
за щи щает
с амок ритик у
от
смешения
с
други­
ми,
как
будто
оче нь
родственными,
по нят иями. .
Это
по нят ие
уже
обломано
и
обтесано;
оно
приобре­
тает
на
новой
основе
еще
более
ш и рокий
и
нов ый
смысл,
ко гда
большевики
завоевали
власть,
ста ли
правящей
партией
великого
государства.
—
Как
во
всех
обла ст ях,
так
и
в
этой
мы
говорим,
что
самокритикой
мы
научимся...
(Речь на митинге со­
трудников
ВЧК
1 ноября 1918 г. )
Самокритикой
мы
их
[чуждые элементы]
отшибем.
(28—151)
423


И
снова
эти
большие
и
выс ок ие
.слов а,
как
в сег да,
становятся
ареной
ос трой
борь бы .
Они
вызывают,
естественно,
всевозможные
«надсмеш­
ки»
противника;
еще
более
выразительны
лукавые,
иро­
нические
или
просто
пошлые
«возвышения»
этого
стро­
гого
и
тяж елог о
слова
в
язык е
обывателей,
в
том
числе
и
па рт ийных
обывателей.
Эх,
са мокри ти ку
я
так
люблю,
Что
рад
бы
задушить
ее
в
своих
объятиях!
(Безыменский,
«Выстрел»)
—
У
нас
сейчас
самокритика,
—
го во рили
в
р едакци и.
(«ЛГ», 2/Ш 1948 г .)
По
В олге
ходи л
(а может быть,
и
сейчас
ходит)
тепло­
ход
под
названием
«Самокритика», —
будто
это
о дно
из
тех
радостных,
веселых
или
нежных
сл ов,
которые
толь­
ко
и
м огут
стать
именем
судна.
И звест ный
советский
драматург
гов орил
в
своем
закл ючите ль но м
слове:
—
Почувствовав,
что
затянул
доклад,
я
на
ход у
со­
кратил
его
за
с чет
самокритики.
(«ЛГ», 20/УШ 1946 г .)
Уж
ес ли
что-нибудь
сокращать
в
важном
разговоре,
то
лучше
уж
отбросить
э тот
обязательный
и
никчемный
довесок
—
самокритику.
—
Недавно
я
хоте л,
—
пис ал
И горь
Ильинский,
—
исполнить
рассказ
о
вульгаризаторе
кр итик и,
о
человеке,
к отор ый
самобичевание
превращает
в
добродетель.
Но
мне
и
автору
посоветовали
в ста вить
начало
и
конец,
где
прославляется
ист инная
самокритика.
Р ас сказ
ст ал
абсо­
лют но
«правильным»
и...
совершенно
непригодным
к
ис­
полнению.
(«ЛГ», сентябрь 1951 г.)
Очень
характерно
здесь,
кон ечно,
упо мина ние
о
са мо­
б иче ва нии:
самокритика
зачастую
принимала
именно
та­
кой
характер,
именно
такой
антиленинский
смысл
(ср.
знаменитые
«самоотмежевания», «покаяния», самокри­
тические
«прозревания»
и
т.
д.).
Сло во
уже
не
раз
попадало
в
к авы чки,
теряло
свои
ис ход ные
очертания,
заклинивалось...
Это
го во рило
о
то м,
что
оно
еще
и
сейчас
очень
боевоё,
ни
для
кого
не
безразличное.
Самокритика
(или автокритика)
бы ла
некогда
про­
424


фессиональным
термином
актеров
и
литераторов.
Она
ст ала
потом
огромным
идейно-политическим
понятием.
И
вот
уже
на
эт ой
новой,
оче нь
широк ой
основе
оно
полу­
чает,
как
всег д а,
и
нов ые
специальные
применения,
в
об­
ласт и
иск усст ва.
Известный
наш
р ежи ссер
А.
Д.
Попо в
писал:
—
Мне
хотелось
бы
в
порядке
постановки
вопроса
ск аз ать
о
самок рити ке
—
движущей
силе
советского
об­
ще ства,
—
но
сказать
в
плане
отражений
этой
силы
в
ис­
кусстве,
силы,
связанной
со
становлением
характера,
а
следовательно
и
с
формированием
драматического
ха­
рактера...
Возникает
вопрос
о
необходимости
в озрожде­
ния
в
нашей
советской
пьесе
кл ассич еско г о
монолога
в
его
новом
качестве.
Пережитки
прошлого
в
соз нании
лю дей
искореняются
не
без
уч ас тия
самих
людей,
носи те­
лей
эти х
пережитков,
не
без
самокритики.
Советский
че­
ловек
—
активный
мыслитель,
и
его
м ожно
показать
на
сцене
посредством
монолога,
мыслящим
вс лух.. .
(«Куль­
ту ра
и
жи знь », 31/ХП 1950 г.)
Речь
иде т,
собственно,
о
возрождении
одной
забы то й
фор мы
сценического
иску сст ва.
Но
самая
«постановка
вопроса»
стала
возможна
только
на
основе
такого
нового
понимания
«самокритики», как особого состояния совет­
ского
человека,
активного
мыслителя.
А
сейч ас
«самокритика»
как
заимствование
из
ру с­
ского
уже
довольно
часто
в стр ечает ся
в
з ар убе жной
театральной
печати.
Вот
оче нь
наглядный
пер ево д
с
рус­
ского
в
стать е
американского
«Ежегодника театральных
искусств»:
—
Healthy self-criticism in the tributary theatres (1947)
(Toесть «Здоровая
самокритика
в
самодеятельных
теат­
рах»).
Пе ре вод
да же
с ли шком
«буквалистский», как мы бы
ск азал и.
«Само - », как мьГ видели,
развивало
и
р азв ивает
у
нас
очень
бурную
деятельность
—
настолько
бурную
и
очевидную
для
всех,
что
«само -»
превращается
в
сущ е ст­
вительное,
а
«самость», «самство»
становятся
самостоя­
тельными
важными
словами-понятиями.
Вот
несколько
эпиз од ов
из
исто р ии
«само»
и
«сам -
ств а», «самости».
425


Противник
петровской
реформы,
княз ь
Щербатов
пи­
са л:
—
Любовь
к
отечеству
у бав илась ,
а
с амс тво
и
ж ела­
ние
награждений
возросло...
(«О повреждении нравов»)
У
него
самство
—
эгоизм,
тще с лавие
и
пр .;
он
сб ли­
жает
«само- », которое получило уже столько политиче ­
ских
применений,
с
«самец»
и
«самка», он,
можно
думать,
сознательно
играет
на
этимологическом
ро д стве
эт их
слов .
«Самость»
живет
в
это м
смысл е
(эгоизм,
самолюбова­
ние
и
т.
д.)
как
слово
сравнительно
узкого
круга,
но
в
э том
круге
очень
активное.
—
Всякий,
кто
ход ил
в
[нашу семью] ...
заражался
хо ть
на
время
ее
особенным
запахом,
да же
подчинялся,
хоть
и
с
роп отом
и
с
бунтом,
том у,
что
мы
впоследствии
на зыва ли
с
Фе том
до м ашнею
«догмой», развившейся в
позднейшее
время
до
примерного
безо бр аз ия
исклю чи­
тельности
и
самости...
(А.
Григ ор ье в, «Мои...
с ки тан ия»)
Но
он
же
утверждал,
в
сущности,
ту
же
само сть ,
есл и
она
не
развивается
«до примерного безобразия»:
—
Одиночеством
я
перерождался
—
начинал
на
дне
собственной
души
доискиваться
собственной
самости.
Здесь
е сть
уже
п ред вест ие
той
«оргии субъективизма»
(Плеханов), которая развернется в конце прошлого века
и
начале
нашего
в ека
у
декадентов;
а
они
ведь
и
считали
А.
Григорьева
св оим
учителем.
Утверждается
п лод отво р­
ность
одиночества
—
также
оче нь
хорошо
знакомый
по
позднейшему
времени
мотив.
Как
бы
в
ответ
Григорьеву,
Петрашевский
в
своем
сл овар е
пр ивод ит
«самость»
и
еще
«самичность»
как
об­
разец
неудачного
нов овв едения
(ст .
«Неологии»).
Она
раньше
всего
бесплодна,
но
именно
п л одотв орная
«самость», то есть оригинальность,
са мо стоят ельн ост ь
и,
пожалуй,
творческая
дерзость,
утве ржд алась
во
всем
близком
к
А.
Григ о рь еву
круге.
Боткин
писал
А.
Дружи­
нину
в
1855 году:
—
В
том-то
и
бе да,
что
Тургеневу
недостает
п ока
самости
и
смелости
—
этих
все гдашн их
признаков
бол ь­
ших
талантов.
В
этом,
х ороше м
значении
слово
не
привилось,
но
не
раз
еще
оно
же
утве ржда лос ь
именно
в
смысле
само­
утверждения
личности,
как
сказ ал и
бы
мы
сейчас.
И,
главным
образом,
так ой
личности,
которую
вовсе
не
стоит
426


ут вер жда ть.
Ср.
о
самости
Макса
Штирнера
в
ранних
переводах
«Святого семейства»
М аркса.
Высшая
точка
в
развитии
этой
«самости»
—
у
Горь­
кого,
в
самой
фамилии
героя
его
эпопеи
«Клим Самгин».
Самгинщина
и
сегодня
очень
боевой
и,
увы,
вполн е
со­
временный
термин
в
нашей
идеологической
борь бе .
Оч ень
характерно
у тве ржд ение
этого
слова,
так
ска­
зать,
от
обратного
у
Леонида
Андреева.
В
десяты х
годах
нашего
века
самоубийства
среди
молодежи
приняли
разм еры
и
характер
эпид е мии.
«Бир­
жевые
ведомости»
орга низова ли
анкету
по
этому
вопро­
су.
В
своем
ответе
на
эту
анкету
Л.
Андреев
писал:
—
К акое
может
быть
само
у
студента,
вдруг
затоско­
вавшего,
или
у
бесчисленного
несчастного
гимназиста
с
его
балльником,
безусого
юнца,
а
ча сто
ребенка?
Все
это
люди ,
лиш е нные
«само»...
Вот
почему
бессмысленны
и
прискорбны
эти
сам о­
убийства
и
не
должны
так
называться.
Другое
дело,
если
б
это
был и
люд и
с
уже
сложившимся
«само».
Андреев
и
в
других
статьях
наст о йчи во
вводил
«само»
как
отдельное
с лово,
но
оно
в
язык
не
в ошло.
А
после
О ктяб ря,
когда
«само- »
в
сочетаниях
создало
столько
новых
и
сам ых
важных
сл ов, «само»
отдельное
уже
со­
вс ем
забылось...
Н едав но
мы
читали
очень
характерное
для
нашего
в реме ни
рассуждение
о
самости:
—
Говорят,
и
кличку
дал...
—
Самотный?
Нет !..
Какая
же
это
кличка.
Это
не
кличка,
а
такое
слово.
...Посмотрел
—
это
был
четвертый
том
словаря
[Ушакова].
Наклонился,
ст ал
чи тат ь,
увидев
на
раск ры ­
той
странице
отчеркнутые
красным
карандашом
слова:
«Сам ...
само...
с а мост ь...
личность...
Само т ный
или
са-
мошный
—
человек,
у
которого
самость,
личность
впереди
вс его,
кот оры й
сам
себя
и
св ои
выг оды
стави т
выш е
вс е­
го,
себя лю б ивый
и
корыстный,
ко му
чужое
бла го
ни­
почем...»
—
Вот
те бе
и
Митрофан
Ильич
Яресько,
—
ти хо
про гово рил
Дед юхин
и
закр ыл
книгу.
(С.
Бабаевский,
«Кирилл Дедюхин»).
Это
хот ь
и
несколько
подрисованная
и
упрощенная,
но
верная
эпитафия
слову
«самость», которое в нашем
живом
языке
уже
слышится
очень
редко.
427


А
«само»
—
в
сложениях
и
с о четани ях
непрерывно
и
бурно
дей ству е т,
и
надо
п ожел ать
э той
прекрасной
части­
це
новых
и
еще
больших
усп ехов .
ВПЕР ЕД ,
ЗАБЕГАНИЕ
ВПЕРЕД
—
В
самых
гла зах
этого
необыкновенного
наставни­
ка
б ыло
что-то
говорящее
юноше:
вперед!,
это
словцо,
знакомое
русскому
человеку,
производящее
такие
чудеса
над
его
чуткой
пр иро д ой...
...К то
бы
крикнул
душе
пробуждающим
кр иком
это
бодрящее
слово:
в п ер е д!, которого жаждет повсюду на
всех
ступенях
сто ящи й,
вс ех
сословий,
и
з ва ний,
и
про ­
мыслов,
русский
человек?
Где
же
т от,
кто
бы
на
род ном
языке
русской
души
нашей
умел
бы
нам
сказ ат ь
это
всемогущее
слово
вперед?
Кто ,
зна я
все
с илы
и
сво йст ва
и
всю
глубину
на­
шей
при род ы,
о дним
чародейным
мановением
мог
бы
устремить
нас
на
выс о кую
жизн ь?
Какими
слезами,
ка­
кою
л юбо вью
зап лати л
бы
ему
благодарный
рус ск ий
че­
ловек!
Но
в ека
проходят
за
веками,
п оз орной
ле нью
и
безумной
деятельностью
незрелого
юно ши
объемлется...
[не дописано]
и
не
дает ся
богом
муж ,
умеющий
произно­
си ть
его ! (Гоголь, «Мертвые души», 2-я
часть, 1)
Особенно
замечательны
в
этой
тираде
первые
и
по­
сл ед ние
ст р ок и: «словцо,
знакомое
русскому
человеку...»
«И не дается богом муж,
умеющий
произносить
его!»
Словцо
з на комое.
—
Такие
сл езы
для
одн ого
человека
—
что
был
На­
полеон
для
вселенной:
в
дес ять
лет
он
под ви нул
нас
це­
лым
веком
в пер ед.
(Лермонтов, «Вадим», 1—3)
По в есть
из
эпохи
Пугачева.
Плачет
Вадим
в
облике
безобразного
ни щег о,
но
в
его
гл азах
«блистала целая
будущность».
А
слова
Лермонтова
в
авторской
речи
—
«подвинул нас целым веком вперед»
—
и
самая
эта
ко н­
струкция
фразы
с
«вперед»
—
оч ень
боевые
и
современ­
ные.
Невинная
пес ня
Язык о ва
«Из страны,
страны
дале­
кой .. .»
и
позднейшая
студенческая
п ерера ботк а
это й
пе сни:
Первый
тост
за
наш
народ,
за
свят ой
д е виз: «вперед».
428


Слово-тост.
Но
оно
участвует
и
в
знаменитой
формуле
Г еге ля,
хоро шо
известной
тем
же
студе нт ам : «противоре­
чие
ведет
вперед».
Они
подымают
бок алы
за
«противоречия».
Герценовское
«кипение вперед»
—
еще
смутное,
но
гроз ное
для
империи,
потому
что
оно
имеет
направление
в пе ред.
—
Побыть
с
ним
[Бакуниным]
вместе
значит
для
ме*
ня
сде лать
большой
шаг
вперед
в
мысли.
(XI—418)
Добролюбов
словами
Го го ля,
в
своей
авторской
ре­
чи,
—
о
Штольце
из
«Обломова»:
—
Не
он
тот
человек,
который
сумеет
на
языке,
по­
нятном
для
русской
души,
ск азать
нам
это
всемогущее
слов о
«вперед». («Что такое обломовщина?»)
Это
уже
очень
большое
слов о,
и
вот
не о быч айно
вы­
разительное
его
тол кова н ие
у
Даля
в
те
же
го ды:
—
Вперед
—
наречие
местности
(так!) и времени:
д виже ние
в
переднюю
ст орон у,
туда,
где
почитается
пе­
ред
и
передняя
сторона.
Где
почитается,
—
хотя,
может
быть,
и
неоснователь­
но,
неправильно.
Оч ень
содержательны
и
его
прим е ры:
—
Вперед
не
в ыд авайс я,
назади
не
оставайся...
Тебе
бы
вперед
спросить,
а
там
сделать.
Всякий
человек
в пе­
ред
смотрит,
думает
о
будущем...
Но
тут
же:
—
Иди
вперед,
а
огляд ыва й ся
назад
и
т.
п.
Оч ень
многозначительный
пример
на
«вперед»
в
С ло­
варе
ИАН
в
те
же
го ды:
—
Вперед
бу дь
осторожнее.
У
«Толля»
нет ,
конечно,
и
не
до лжно
б ыть
этого
наречия.
Но
есть
«прогресс»
с
потрясающим
толкова­
нием:
—
То
же,
что
преуспеяние,
ход
вп ер ед,
закон,
которо­
му
следует
человечество
в
своем
постепенном
развитии
и
вы сшая
степень
которого
достигнется,
когда
П.
будет
очевиден
не
только
в
отдельных
личностях,
но
и
в
це лых
массах.
Неумолимое
уточнение
все х
с вяза нных
с
«вперед»
по­
нят ий:
ход
с
направлением
«куда?»; закон;
развитие; «от­
дельные
личн ост и».
И
катег о р ическо е
требование,
что бы
/7[рогресс]
был
очевиден
для
це лых
ма сс!
У
Тютчева:
429


Из
кр ая
в
край,
из
града
в
град
Суд ьба ,
как
вихрь,
л юдей
м етет,
И
рад
ли
ты
или
не
рад,
Что
ну жды
ей?. .
Впер ед,
вперед!
...Туман,
безве стно сть
впереди.
1«Из края .. .»)
«Вперед,
впер е д », а затем простое,
служебное
«впере­
ди»
—
при
«тумане,
б ез вест ност и».
Это
—
высокие
стих и,
тесно
связанные
со
в сем
поэти­
ческим
мироощущением
и
ми р о воззр ением
Тютче в а.
Но
это
и
полемические
стихи.
Кто
повторяет
непре­
стан но
это
надоевшее
слово?
«Вперед»
в
либеральном,
пустом
и
лицемерном,
зн а­
ч ении
висит
в
воздухе.
—
Едва
заслышит
он
[Тарелкин], бывало,
шум
со­
вершающегося
преобразования
или
треск
от
ломки
со­
вершенствования,
как
он
уже
тут
и
кр и чит:
впер ед! (Су -
хово-Кобылин, «Смерть Тарелкина», 1—15)
Тарелкин
шествует
«впереди прогресса» .
Это
—
пародия
на
пародию:
хороши
и
те,
кто
кричат
о
преобразованиях,
лом ке
и
«вперед», но вот уже и Та­
релкин
профанирует
это
«вперед».
Как
всегда
в
подлинном
и
большом
сарказме,
исх од­
ное
сл ово
«вперед», в первоначальном его смысле,
после
всех
э тих
удивительных
превращений,
еще
боле е
утвер­
жд аетс я.
Сухово-Кобылин
не
ста л
бы
прямо
защищать
«вперед», но он защищает его,
отбивает
«вперед»
у
Та-
релкиных.
Вот
еще
па ро дия
на
те х,
кто
употребляет
это
слово
применительно
к
подлости:
—
Толбин,
автор
«держаться всем средствием впе­
ре д,
отнюдь
не
опираясь
на
оно е». (К.
А.
Скальковский,
«Воспоминания молодости»)
Этот
Ко нст ант ин
А полл онов ич
Скал ь ко в ский,
видный
сановник
и
знаменитый
в
своем
кругу
о ст рослов , «чудак»
и
фа т,
сам
был
очен ь
недалек
от
этого
Тол бина .
Но
у
Ск ал ько вско го
был
о тличн ый
слух,
и
он
во
многих
слу­
чаях,
как
и
в
этом,
сохранил
очень
содержательные
сл о­
весные
формулы
из
тех,
что
нос ил ись
в
воздухе,
и
не
сл у­
чайно
историки
языка
очен ь
внимательно
его
и зуча ют.
Слово
испортилось;
еще
никто
не
умел
произносить
ег о,
а
так
как
оно
было
уже
захвачено
совершенно
не­
430


серьезными
«передовыми»
людьми,
то
по д линные
рево­
люционеры
уже
почти
сторонились
его.
«Не говори кра­
сиво !» —
это
почти
зн ач и ло: «Не говори: «Вперед!» —
и
так
далее.
Врали:
«народа
—
свобода,
вперед,
эпоха,
заря.. .»
—
и
зря.
(Маяковский, «Хорошо!», 2)
И
впе рвые
сумела
произнести
это
сл ово
та
партия,
ко­
торая
ник ог да
не
говорила
красивых
слов ,
которая
по­
ложила
в
основу
вс его
своего
мировоззрения
неумоли­
мую
точность
и
тре звос ть
мысли
и
слова,
самой
термино­
логи и.
Она
не
только
зв ала
вперед,
но
и
сознательно
забега­
ла
вперед!
Некогда
в
«Правилах красноречия»
М.
Сп ер анск ий
писал:
—
Простите
мне
сей
за бег
воображения.
Забе г
воображения
положила
эта
партия
в
основу
всей
с воей
политической
стратегии
и
т акт ики. ..
Ленин
писал
в
полемике
с
теми,
кто
упрекал
б оль ше­
в иков
именно
в
забеге
воображения:
—
Пе ред
тем ,
кто
хочет
изобразить
какое-либо
жи вое
явление
в
его
ра звити и,
неизбежно
и
необходимо
с та­
новится
дилемма:
либо
забежать
вперед,
либо
отс тать .
Середины
тут
нет.
И
если
все
данные
показывают,
что
характер
общественной
эволюции
именно
таков,
что
эта
эволюция
зашла
уже
очень
далеко...,
если
при
эт ом
то чно
указаны
обстоятельства
и
учреждения,
з адер ж иваю щие
данную
эволюцию...
—
то гда
в
п одобн ом
забегании
впе­
ред
нет
никакой
оши бки .
(3—279)
Такое
забегание
вперед
ста но витс я
основным
за кон ом
всего
мыш ле ния
нового,
атакующего
класса
и
его
пар т ии.
И
оно,
ко нечн о,
получает
яр ча йшее
отражение
в
языке
и
литературе.
431


«Вперед»
уточнилось
на
основе
этого
н аучн ого
«за ­
бегания
в пер ед»!
—
Вп еред !
и
—
в ыше!
все
—
в пере д!
и
—
в ыше.
(Горький, «Человек»)
—
Время,
впе ре д ! (У Маяковского,
потом
у
В.’Ка­
таева)
очень
смело,
лихо,
но
и
точно:
можно
и
должно
подталкивать
время,
ког да
уже
известно,
куда
оно
и дет
и
к
чему
тянет.
—
Чудаков.
Это
написано
50 лет тому вперед .
Понимаете
—
тому
вперед!!!
Какое
необычайное
слов о!
(Маяковский, «Баня»).
Необычайное,
еще
никогда
не
существовавшее,
но
уже
совершенно
ес теств енно е
слово;
здес ь
тот
ход
и
об­
раз
мысли,
то
з абеган ие
впе ре д,
которое
пронизывает
всю
нашу
реч ь.
Есть
у
моряков
строгий
профессиональный
термин
«впередсмотрящий» .
—
На
палубе
вперед
смотрящий
моторист
(например,
у
Б.
Ш ан ьк о, «Через два океана»
и
др. ).
Но
и
этот
термин
сам
собой
давно
ста л
об об ще­
ние м.
И
притом
очень
точным.
Вперед,
в
действитель­
нос ть
будущего,
смотрящий
народ.
Мне
в
атаках
не
на до бно
слово
«вперед»,
под
каким
бы
нам
ни
бывать
ог нем
—
у
мен я
в
зр ачк ах
черный
ладожский
лед.
ленинградские
де ти
ле жат
на
н ем.
(Межиров,
«Ладожский лед»)
Повсеместно,
где
скр ещен ы
трассы
с винца ,
где
тру да
бескорыстного
невпроворот,
сквозь
века,
на
в ека,
навсегда,
до
конца.
Коммунисты,
вп е ред!
Коммунисты,
вперед!
(А.
М еж иро в, «Коммунисты,
впере д!»)
432


У
Твардовского:
Не
хожен
путь,
и
не
прост
подъем,
но
бу дь
ты
большим
иль
малым,
а
толь ко
вперед,
за
бегущим
днем,
как
за
огневым
валом.
(«Не хожен путь»)
В
статье
о
традиции
и
новаторстве
в
нашей
поэзии
и
о со бенно
в
поэ зии
Твардовского
В.
Перцов
писа л
не­
давно:
—
Мы
будем
возвращаться
к
так им
художественным
произведениям
[как«За
да лью
—
д ал ь»], но возвращать ­
ся
не
назад,
а
впер ед,
что
ни
в
малейшей
сте пе ни
не
яв­
л яется
парадоксом,
потому
что
движение
ид ет
вв ерх
по
витку
сп ирали .
(«ЛГ», 27/П 1962 г. )
«Тому вперед», «возвращаться вперед»
—
но вые,
за­
мечательные
термины,
нимало
не
парадоксы.
Чудесно
развернулось
это
бывшее
наречие,
к ото рое
ст олько
раз
подло
«применяли»
к
себе
лицемеры
и
даже
тарелкины
или
«возвышали»
до
полной
почти
бессмыс­
ли цы
оч ень
большие
поэ ты
(Тютчев).
В
нашу
эпо ху
мы
впервые
науч илис ь
прои зно с ить
это
высо ко е
слово.


ПРЯМЫЕ
СЛОВ А
И
ЭВФЕМИЗМЫ
Передовая
литература
н азыв ала
вещи
сво ими
име на ми.
Многие
слова,
которыми
пользовались
революционные
де мократы
в
спорах
со
своими
противниками
и
с
их
фра ­
зеологией,
сейчас
уже
мо жно
воспроизвести
только
в
ак а­
демических
изданиях;
в
современном
литературном
я зы­
ке
они
«невозможны» .
Противник
в
этих
спорах
в ыра жа лся,
главным
обра­
зо м,
выс ок ими
словами...
Но
затем,
о со бенно
в
начале
нашего
в ека,
за гов ори ли
в
печати
необыкновенно
гру ­
быми
словами
те
писатели,
которые
меньше
всего
хоте ли
«срывать маски», называть вещи своими именами.
—
Спасительное
м ногото чие ,
которое
так
ч асто
вы­
ручало
наших
старых,
целомудренных
писателей,
—
пи­
сал
А.
Из ма йлов
в
1910 году,
—
почти
вовсе
вышло
из
типографского
обихода.
В
печати
зап естр ел и
такие
сл о­
ва,
которые,
не
краснея,
может
писать
только
профессор
Бодуэн
де
Куртенэ...
(«Помрачение божков»
—
«Торже­
ствующий
Пр иап » [!])
Прямые
и
грубые
слова,
как
и
эвфемизмы,
—
кате­
гории
в
высшей
степени
исторические.
Многие
слишком
прямые
и
грубые
слова
прошлого
стал и
ощущаться
как
впо лне
пристойные,
общепринятые,
как
норма.
Другие
слова,
которые
ши роко
пр именя ли сь
д аже
в
духовной
литературе
(например,
латинская
или
пап ёж ная
б л. . ., то есть лжеучение,
ересь,
и
др .), сегодня
уже
никак
нельзя
написать
п олнос тью.
Так
и
некоторые
эвфемизмы
про шло го
стали
казать ся
сейчас
не
только
лицемерными,
но
и
гр я зными
—
более
434


грязными,
чем
те
слова,
которые
они
должны
б ыли
пр и­
крыть.
Это
б ыли
вполне
прис т ойные
с
в иду
слова,
но
они
слишком
подмигивали,
слишком
«понимали» (особенно
в
сфере
половых
отн ошен ий : «прижил ребенка», «эти да ­
мы», «птичий грех»
—
снохачество
и
т.
д .).
Ср.
Д еви ца-
Неотказа
у
Крылова,
Девица
Непрочная
у
Козьмы
Пру т­
кова.
Гоголевские
дамы
имели
на
платьях
зубчатые
стенки,
известные
под
именем
«скромностей».
—
Они
скр ыва /ли
напереди
и
сзади
то,
что
уже
не
м огло
нанести
гибели
человеку,
а
между
тем
заста в ляли
подозревать,
что
там
именно
и
был а
самая
погибель.
(«МД»)
Но
вот
что
более
всего
интересно:
—
Эти
же
да мы
выбросили
вовсе
из
разговора,
как
непристойные,
почти
по ло вину
слов
русского
языка,
но
прибегали
к
я зыку
французскому,
а
уж
там
позволялись
такие
слова,
которые
были
гор аз до
пожёстче.
(Там же)
Фр анцу зский
яз ык
был
сп ло шным
эвфемизмом.
Но
там
все
пол уч ало сь
еще
хуже.
Оче нь
наглядно
менялась
роль
прямых
слов
и
эвфе­
мизмов
уже
в
ходе
нашей
Ре во люц ии.
Лидия
Сейфуллина
писа ла
в
первые
год ы
Революции:
—
Мы
не
м огли
изображать
русского
му жика
в
пе р­
вый
пе риод
Октябр ьс ко й
Революции
с
ре чью,
чистой
от
первобытной
грубос ти ,
уснащ енной
изысканным
остро­
умием.
И
горе,
и
восторг,
всякое
эмоциональное
вы ра же­
ние
личности
старой
де р евни
обычно
в ыр ажа лись
в
с ло­
вах
очень
грубых.
Остроумие,
как
правило,
связ ы вал ось
с
вещами,
о
которых
в
гостиных
не
говорят.
И
песня,
и
шутка,
и
сказка
уснащались
ими.
Жи знь
в
старой
дерев­
не
ограничивалась
п римит ивными
ее
выявлениями,
на сы­
щением
половой
радостью
или
огорч ен и ем,
первобытным,
тяжелым
т руд ом.
Из
какой
о бл асти
б ыло
черпать
обра­
зы,
ср ав нен ия,
иро нию?
Тогда
же
вышла
книга
Соф ьи
Федорченко
«Народ на
войне»
—
замечательная
коллекция
сол д атс кой
л екси ки,
в
большой
своей
части
непристойной
и
особенно
яркой
и
художественной
именно
в
э той
части.
С
особым
увлечением
предъявляли
такую
лекс и ку
женщ ины- писат ель ницы
—
Лариса
Рейснер, 3.
Чалая,
28*
435


Л.
Сейфуллина,
М.
Бо рец кая
и
др.
В
эт ом
б ыл,
кон ечно,
свой
пафос:
Революция
—
мужское
дело,
и
если
же н­
щ ина
хочет
в
сам ом
деле
заниматься
Революцией,
она
должна
думать
и
говорить
по-мужски
и
не
бояться
«вы­
ра же ни й » («не выражаться»
—
оди н
из
самых
яр ких
примеров
эвфемизма,
который
звучит
прямее,
чем
закры­
ваемое
им
с ло во).
В
те
же
самые
годы
вышла
в
Лондоне
книга
Марга­
рет
Лоуренс
«Мы пишем,
как
женщины».
Она
б ыла
по­
священа
спе циа ль но
вопросам
«женского восприятия ми­
р а», как оно отразилось в произведениях Джен Остин,
тр ех
сестер
Бронте,
Джордж
Эллиот,
Оливии
Ш рейнер ,
Розамонды
Леман,
Кэтрин
Мэнсфилд,
Ребекки
Ве ст,
Вирджинии
Вульф
и
др.
Эти
писательницы
б ыли
сгруп­
пированы
в
кни ге
М.
Лоуренс
по
т аким
психологическим
типам:
—
Те,
которые
в
мир е
чувств
ходили
по
ту го
натяну­
то му
кан ату. ..
—
Те,
которые
пл ясал и
веселый
хо ро­
во д...
—
Те,
которые
боролись
с
привид е ниям и...
—
Те,
которые
сид е ли,
как
ангелы-летописцы,
и
записывали...—
Те,
которые
прислушивались
к
биологическим
биениям
и
перебоям...
—
Ученые
же нщины
двадцатого
в ека.. .
—
То,
что
наше,
—
не
отдадим...
—
Рука,
к отор ая
кач ает
колыбель...
—
Мечтательницы
в
походе...
—
Надо
возде­
лывать
св ой
вертоград...
—
На ше
непов то рим ое
сокро­
вище...
Так
что
Лидия
Сейфуллина
и
Лар иса
Рейснер,
поми­
мо
всего
прочего,
отвечали
Маргарет
Лоуренс
и
этим
писательницам,
в
первую
очередь,
в ероя тно, «мечтатель ­
ницам
в
по х оде».
М ного
и
охотно
з ан имал ась
груб ым и
словами
и
н ау­
ка,
самая
академическая.
Научное
этимологизаторство,
все
новое
корнесловие
озна ча ло
чаще
всего
пр ивед ение
слова
к
его
«первоначальному», то есть обязательно не­
пристойному,
смыслу.
В
и стории
академической
филоло­
гической
науки
есть
очень
характерные
фигу ры
таких
усердных
«разгребателей грязи» .
Отметим
попутно,
что
оче нь
груб
бы вал
в
пр ош лом
и
вну тр е нний
светский
жа ргон ,
груб
и
по
л екси ке.
В
этих
слу чая х
широко
применяли
«народные»
и
«подлые»
рус­
ски е
слова
люди
из
самого
космополитического
выс ше го
обще ства .
436


У
нас
в
первые
годы
Революции
увлечение
грубостью
и
библейской
«похабностью»
как
ос но вным
стилем
новой
жизни
и
литературы
бы ло
различным
по
своим
мотивам.
Влечение
к
пря мым
сл о вам , «резким,
как
«нате», было
и
о ста ется
главным
движением
в
жи зни
нашег о
яз ыка
и
литературы.
Это
все
то
же
стремление
к
художественной
точности.
Но
грубость
уже
скоро,
по
общему
ощуще н ию,
на­
чинает
утрачивать
им енно
свою
точность
и
окончатель­
ность.
Н еког да
Дон-Кихот
об ъясн ял
С анчо
Панса:
—
Эрутировать,
Са Тшо,
значит
рыгать.
Но
рыгать
—
о дно
из
самых
гадких
слов
в
испанском
языке,
хо тя
оно
и
очень
выразительно.
Поэтому
л юди
просвещенные
об­
ратились
к
латыни
и
слов о
«рыгать»
заменили
словом
«эрутировать», а вместо «р ы г ан ь е»
гов о рят
«эрутация» .
И
не
важно,
что
эти
выражения
не
всем
понятны.
Со
временем
они
войдут
в
обиход
и
станут
общепринятыми.
Это
и
называется
обогащать
язы к,
в
котором
обычай
и
п рост ой
народ
имеют
такую
в лас ть.
Тем
более
заме чате ль н о,
что
к огда
п рост ой
народ
з аво евал
безраздельную
власть
и
в
языке,
он
вз орв ал
многие
под лые
эвфемизмы,
разоблачил
со тни
слов-мо­
шенников,
но
обн аруж ил
твердое
намер е ние
говорить
«эрутировать»
вместо
«рыгать».
И
чем
дальше,
тем
это
нагляднее...
А
слова
Дон-Кихота
нас чет
«обогащения
язык а»
звучат
в
высшей
сте пе ни
злободневно.
Неслыханная
н аучн ая
вежливость
царит
с
пер вых
же
дн ей
Революции
в
наименованиях
самых
различных
яв лений
социальной
или
половой
запу щен но сти
и
р аспу­
щенности,
психической
де фек тив но сти
и
т.
д.
Но
вот
что
важнее
всего:
грубые,
крепкие
слова
долгое
время
служили
тож е
св ое образн ыми
эвфемизма­
ми
—
они
должны
был и
«смягчить»
неуместную
нежность
некоторых
слов.
—
У
него
ни как
не
вых од или
нежные
слова,
—
он
не
уме л
их
выговаривать...
Не ск олько
раз
он
порывался
сказ ат ь
какое-нибудь
глуп ое
сл ово
—
ну
пусть
д аже
«сердечко»
или
«солнышко», —
но
ничего
не
выходило.
Он
б оял ся,
что
это
будет
сме шн о.
(Кин, «По ту сто ­
рону»)
И
чтобы
не
бы ть
смешными,
он
и
его
товарищи
гово­
рили
г рубы ми
или
по
крайней
ме ре
же лезн ыми
словами.
437


Не жнос ть
глушила
я,
нежность
то пта ла
я,
в
грубых
словах
то пя...
(Нат.
Аста фье ва , «Нежностьглушила...»)
И.
Ут кин
—
к
красивой
же нщин е:
Всё!
—
и
нежность
пе с нопе нья
—
Всё!
—
и
да же
нежность
тела
—
для
железного
цветенья,
для
единственного
дела.
(1926)
Но
уже
скоро
эти
страшные
нежности
утратили
всю
сво ю
полемичность
и
какой
ни
ес ть
юмор.
Становилось
ясн о,
что
это
не
настоящая
нежность,
если
ее
м ожно
так
хорошо
спрятать
или
по
к р айней
ме ре
отложить.
У
Есенина:
А
теперь
да же
нежное
слово
Го рь ким
плодом
срывается
с
уст...
(«Этой грусти теперь не рассыпать...»)
Но,
навер но,
навеки
и мею
Нежность
г руст ную
русской
душ и.
(«Низкий дом...»)
Он
и
не
смо г
бы
и
не
желал
ее
спрятать.
«Смягченные»
же лезо м
нежности
тех
лет
уже
.д авно
каж у тся
нам
с пло шной
стилистической
ош и бкой
—
не­
пристойностью.
Грубые
слов а
пер естаю т
казаться
и
честными.
Маяковский
писал
до
Рево л юции
о
Чехове
—
«силь ­
ном,
веселом
художнике
слова»:
—
И
вот
Чехов
внес
в
литературу
грубые
имена
г ру­
бых
вещей.
(«Два Чехова»)
С амо
по
себе
это
неточно
и
вовсе
не
характеризует
г лав ный
см ысл
чеховского
новаторства.
Но
для
М а яков­
ского
важ нее
всего
бы ло
тогда
об руга ть
пок лоннико в
Че­
438


хо ва
из
другого
лагеря,
которые
очень
хотели
изобразить
его
и
несильным,
и
н евесел ым ,
и
чуждым
всякой
гру ­
бости.
После
Рев олю ции
большое
в печатл ени е
в
ли те рату р­
ной
ср еде
произвели
только
что
прозвучавшие
сл ова
Ан­
ри
Бар бюса
в
«Огне», в главе 13-й ,
которая
так
и
назы­
валась
«Грубые слова»:
—
Я
буду
пользоваться
грубыми
словами,
ибо
это го
треб ует
правда.
В
начале
30-х
годов
Эр нест
Хемингуэй
выдв ину л
свою
прекрасную
программу:
—
Надо
писать
чес тн ую
про зу
о
человеке.
«Честная»
означало
у
не го
—
среди
п рочего ,
но
об я­
за тельн о:
прямая,
грубая,
в
э том
обществе
не
принятая
и
ск андал ь ная.
В
прогрессивной
литературе
Запада
ск лады в алась
особая
поэтика,
особы й
стиль
ли т ера туры
на с тоящ его
му жчин ы,
кото рый
тоже
и
непременно
включал
н еко­
торую
груб ую
мужественность
ос об ого
рода.
Эта
запа дн ая
литература
ок аза ла
довольно
значи­
тельное
вл ия ние
и
на
наших
писат елей
т ого
вр ем ени,
в
том
числе
и
на
так
называемых
крестьянских.
Но
и
это
уже
скоро
перестало
нр ав ить ся.
На
Западе
к
т ому
в рем ени
грубость
ста ла
уже
глав­
ной
принадлежностью
де ка дент ской ,
а
не
какой-либо
др уг ой,
литературы.
Это
была
грубость
нисколько
не
честна я
и
пустая.
А
среди
так
называемых
со фист икей-
те д,
то
есть
особо
изо щ ре нных
и
уто нчен ны х,
проводи­
ло сь
уже
в
высшей
степени
комическое
и
строгое
раз­
граничение
вы с окой
и
низкой
грубости,
подл инной
пор­
нографии
от
«псевдопорнографии», то есть жалких потуг
на
порнографию
тех
или
иных
под раж ате лей.
Рухнула
и
вся
поэтика
«настоящих мужчин».
Серь­
езную
роль
в
данном
случае
с ыгра ло
и
страшное
«паде­
ние »
тех
самых
декадентских
«настоящих мужчин», ко­
то рые
более
всего
распинались
о
мужестве
и
м у жест вен­
ности.
Хорошо
известно, . что
в
пер иод
между
двумя
война ми ,
в
предвоенные,
мюнхенские
г оды
и
особенно
в
годы
во йны
с
Гитлером
многие
из
этих
пи сател ей
показа­
ли
себя
трусами,
а
то
и
попрос т у
предателями.
Ес те ст’
венно,
что
потерял
всякую
привлекательность
«прямой»,
«мужской»
разговор
этих
людей,
которые
так
по з орно
провалились.
439


Но
и
неза вис им о
от
этих
пр е вра щений
л и терат урной
грубости
на
Западе
сама
наша
жизнь
учила
видеть
в
грубости
слишком
на ивно е
и
с лишк ом
легкое
средство
расправы
со
зл ом.
Идет
непрерывное
оскорбление
зла
(«добро невоз ­
мож но
без
оскорбления
зл а») при помощи прямых слов .
Но
главным
образом
не
грубые,
а
сравнительно
при­
личные
и
только
особы м
образом
по ве рнут ые
и
испол­
ненные
слова
приобретают
самую
страшную
убедитель­
нос ть.
Ед ва
ли
мы
ошибемся,
есл и
скажем,
что
сей час
в
на шем
яз ыке
звучат
как
сам ые
последние
и
убийствен­
ные
такие
впол не
пристойные
слова:
—
Па разит
—
бродяга
—
тунеядец
—
бюрократ
—
зараза
—
за нуда .
Вот
некоторые
наиб о лее
выразительные,
как
мне
ка­
залось,
превращения
грубых
и
прямых
слов,
образцы
н овой
застенчивости
и
нов ого
«прюдства», которое,
как
г ово рил
П уш к ин, «или смешно,
или
нес но сно» .
СТЕРВА
«Стерва»
зн ачил о
в
древнерусском
—
падаль.
—
И
дам
стерва
[мн .
число]
их
ядь
птицам
небесным...
(Иеремия, 19—7)
—
Нест ь
же
в
с ебе
яко
жде ть
стерва.
(Иов, 15—23)
Поз днее:
—
Ели
собак,
кошек,
стерво,
всякую
н ечи ст оту...
(Документы о голоде при Годунове
—
у
К ар амзин а,
«ИГР», XI)
У
Кантемира
на
этой
основе
ш иро кое
обобщение:
—
Когда
лучше
св еж ины
взлюбит
умной
стерву.
Это'—
оче нь
важная
формула
в
и стории
русской
об­
щественной
мысли.
Кантемир
изб ир ает
для
спора
до ст ой­
но го
противника.
О
глуп ых,
от ст алых
не
с тоит
и
гов ор ить,
но
стерва,
старое
и
мертвое,
привлекает
—
по
разным
мотивам
—
и
умных!..
Интересно
и
то,
что
Кантемир,
в
соответствии
с
утвер­
дившимся
уже
народным
употреблением
этого
слова,
д ает
«стерве»
женское
окончание
вместо
среднего,
то
есть
д елает
его
более
конкретным
и
уже
явственно
его
«при­
меняет».
440


Слово
широко
и
по-разному,
как
в сег да , «применя­
лос ь»
в
разговорной
реч и
и
пуб лицис ти ке .
Несомненно,
что
очень
привлекало
самое
зву чани е
слова
—
резкое,
как
бы
ра зрываю ще е
и
раздирающее.
Н емец
Трумф
в
комедии
Крылова
«Трумф и Под -
щипа»
гов орит:
—
Проклята
фаша
ту х,
как
стер ф а,
пропатет...
Он
гов ор ил
«стерфа»
вмест о
«стерва», потому что он
неме ц.
Но
«стерфь»
и
т.
д.
в
качестве
иронического
возве­
ли чения .
низкого
слова
на
иностранный,
«важный»
лад
уже
ши роко
применялось
и
ме жду
русскими
в
разговор­
ной
и
высокой
литературной
полемике.
«Стерва»
в
др ев нем
значении,
но
в
но вых
п римене ­
ни ях
оче нь
акти вн а,
особенно
в
сатире.
—
Не
пес
ли
тут
лежит,
что
так
воняет
стервой?
—
Не т,
это
Па вел
Первой.
(Эпиграмма анонима, 1801)
У
Лескова
в
«Расточителе»:
—
Дробадонов.
Как
вороны
крови
ждут.
Князев
(тихо). Сейчас им стерву выкинут.
Когда
Лес ков
писал
эту
комедию,
центральный
см ысл
слова
«стерва»
был
уже
другой:
женщина,
высасываю­
щая
у
мужчин
с илы
и
ден ьг и,
вамп,
как
сказа ли
бы
мы
те п ерь.
Лесков
стал кивает
оба
эти
значения.
—
Уж
не
женился
ли
там
на
какой-нибудь
стерляди?
(Гончаров, «Обрыв», IV—7)
Это
слово
очен ь
любили
революционные
де мокр ат ы.
Герцен
пишет
Ога рев у
в
1869 году:
—
Всего
хуже
это
то,
что
у
теб я
поселилась
как ая- то
«русская стерва» .
У
Ще др ина
в
те
же
год ы:
—
В
довершение
всего
есть
[там, «за рубежом»] для
мужчин
кокотки,
вроде
той ,
ко тору ю
однажды
в ыпи сал
в
Кашин
1-о й
гил ьд ии
купец
Шомполов
и
об
которой
ве сь
Кашин
в
свое
время
говорил:
ох,
хороша,
стерьва.
(«За
рубежом»)
«Кокотки»
—
слово
фра н цуз ское
и
элегантное
по
сво­
ему
звучанию
—
«переведено»
на
русс ки й
язык.
У
Горького
в
той
же
традиции,
но
в
новых
свя зя х:
—
Это
она
те бя,
всю
зи му
за
нос
и
водила.
Ну,
но-ос!
Их,
он а,
стервоза...
(«Фома Гордеев», 5)
441


Она
—
стервоза;
но
хорош
же
и
эт от
но-ос,
за
к ото­
рый
можно
водить.
И
дело
для
Горького
главным
обра­
зом
в
это м
носе.
—
Прохор
(Анне). Надоела ты мне,
наушница,
на­
дое ла,
стервоза.
(«Васса Железнова», финал)
У
Прохора
в
«стервозе»
нет
ничего
специфически
ж ен­
ского:
стервоза
пот ому,
что
наушница
и
предательница.
—
С-стервоза,
—
сказал
он,
присвистывая.
—
В
бол ь­
шой
моде.
Высокой
цены.
Сейчас
ее
содержит
один
фи­
нансист,
кандидат
в
минис тр ы
торговли.
(М.
Горький,
«Клим Самгин», IV)
А
это
уже
с
присвистом.
Сте рв оза
потому,
что
доро­
гая ,
вы со кой
цен ы.
Оче нь
различные
«стервозы», но для
всех
эт их
трех
героев
Горького
это
слово
«единственно
удовлетворяющее».
В
переписке
Чехова:
—
Вчера
си жу
с
од ной
де вице й,
ме стно й
аристократ­
кой,
в
Алферакинском
саду
[в Таганроге]; она показы ­
вае т
мне
на
одн у
старуху
и
г ов ори т: «Это такая стерва!
П огляд ит е:
у
нее
даже
походка
с те рв яч ая». (1887)
Это
уже,
конечно,
не
ка кое- ниб удь
программное,
по­
л ити ческо е
«оскорбление зла», но « ст ерв а»
даж е
«ари ­
стократкам»
очен ь
помогало
отвести
душу.
У
Блока
в
«Дневниках» (1912):
—
Сыро вата я
ночь,
на
Мойке,
прот ив
Новой
Гол­
л а ндии,
выт я нул
за
руку. ..
моло дого
матроса,
ко торы й
пов ис
на
парапете,
собираясь
топиться.
Охал,
потерял
фуражку,
проклинал
каку ю-то
«стерву».
У
мол одо го
матроса
это
был
чес тны й
вопль
ду ши.
А
в
символистской
и
де каде нтс кой
литературе
в
те
же
год ы
это
др е внее
слово
уже
иног да
очен ь
возвышалось,
ст ано­
вилос ь
синонимом
инфернальной
же нщ ины,
извечной
по-
губительницы
мужчин
и
т.
д.
«Вся в черном,
вся
—
стерлядь,
вся
стрелка...» —
эту
строчку
Игоря
Северянина
любил
вс пом инат ь
Маяков­
ск ий.
В
начале
Рево л юции
это
слово
часто
утверждалось
в
литературном
языке
демонстративно,
как
прямое,
резкое,
«срывающее маски», а главное
—
еще
недавно
отвержен­
ное ,
не
принятое
в
обществе.
Оно
не
раз
рифмовалось
с
«нерьвом».
Это
означало,
что
оно
сродни
всяким
вообще
«переживаниям», «психо ­
442


логиям»
и
«беллетристикам» .
Широко
вошло
в
разговор­
ную
речь
слово
«нервостервичка» .
В
результате
такого
его
применения,
как
всегда,
утратилась,
расточилась
его
сила
и
самая
его
резкость.
Но
оно
приобретает
новую
силу,
когд а
применяется
не
к
женщинам
в
специфическом
смысле,
а
по
преимуще­
ству
к
врагам
или
«не своим»
вообще.
—
На до
быть
бо льшой
стервой,
чтобы
суметь
про­
бра т ься
сюда,
в
на ши
р яды.
(Ю.
Либединский, «Комисса­
ры », IV—79).
Из
«Сюрте женераль»,
из
«Интеллидженс сервис»,
«дефензивы»
и
«сигуранцы»
выходит
ра зная
с в олочь
и
сте р ва.
(Маяковский,
«Хорошо!»)
Сволочь
и
стерва
—
два
с оби ра тельн ых,
которые
да в­
но
уже
стал и
и
си не кдох ой
(целое вместо части), очень
точн о
стоят
рядом.
Они
вообще
стали
си нонима ми.
Возглас
первый:
«Хорошо жили,
стервы!»
(Маяковский,
«Версаль»)
В
рабочем
языке:
Чуть
не
л ыком
сходит
сажа,
смывается,
стерва...
(«Рассказ
лите йщ ик а...»)
—
Окорок
[об американцах и империалистах вооб­
ще ].
Однако
хл азды
и
стервы.
(Вс .
Иванов,
«Броне­
поезд
14—69»)
—
Он
же
раненый,
товарищи.
—
Серый
волк
тебе
—
товарищ,
стерва!(Вс.
Иванов,
«Голубые пески»)
Эти
слова
обращены
к
Олимпиаде,
кот ора я
держит
443


на
руках
маленького
Васю
З апу са.
Она
стерва
не
п отом у,
что
она
женщина,
а
потом у,
что
отвлекает
от
дела.
—
Че стн ым
стервам
игуменье
благословенье!
—
п ро­
кричал
он
[Дьяков,
б.
цирк о вой
артист,
теперь
на чк он-
зап а са], осаживая коня на карьере.
(И.
Бабель , «На ­
ча льник
конзапаса»)
Это
—
обращение
к
товарищам-конникам;
че стн ые
стервы
—
этот
кре п кий
оксюморон
означает
только,
что
Дьяков
очень
хор ошо
настроен.
Ш вандя
в
«Любови Яровой»
на зыва л
вс ех
империа­
листов
стервами;
это
был и
в
его
язык е
синонимы.
А
деньги
империалистов,
как
бы
они
там
ни
назывались,
был и
все
стервингами.
У
Катаева
в
«Растратчиках»:
- Ну,
погоди,
вредный
ст ер ва! (5)
Даж е
согласовано
в
му жск ом
роде!
—
Американское
кино,
как
великая
школа
прости­
туци и.
Ам ер ик анская
дев у шка
узнает
из
карт и ны,
как
на до
см отрет ь
на
мужчину,
как
вздохнуть,
как
цело­
в атьс я,
и
всё
по
образцам,
которые
даю т
луч шие
и
э ле­
г ант ней шие
стер вы
страны.
Е сли
стервы
это
грубо,
мо ж­
но
заменить
другим
словом...
(И.
И ль ф, «Записные кни­
ж ки»)
Это
еще
мягко
сказано:
стервы.
Слово
все
более
стр аст но
обрабатывается:
э ст ервы
(эсеры), стервоза,
стерфь,
стерьва,
стеррьва
и
т.
д.
Рассвет
в
роз ы
—
бо рм очут,
стервозы!
(Маяковский, «Шесть монахиньэ)
Впрочем,
почти
все
эти
обраб отки,
как
мы
в идел и,
уже
существовали
в
свое
время.
Иногда
это
грубое
с лово
демонстративно
возвышает­
ся.
«Девушка со стервоточиной»
—
это
в
снобистском
жа рго не
звучит
хорошо :
не
пресная
и
не
обыкновенная,
я до ви тая , «ядная», почти как « ва мп».
Обр азу ет ся
и
пер ехо д ная
глагольная
форма:
стер-
вить
—
новая
форма
в
истории
эт ого
слова.
—
Один
из
мужиков
пустил
порхать
по
уе зду
лепкое
сло во
о
Сваакере:
у ст ерв ился
жить,
п одлец .
(Федин,
«Трансвааль»)
444


Первоначальный
смысл
слова
почти
забыт,
он
вос­
крешается
только
в
сознательно
архаизированном
тек­
сте
исторической
драмы.
У
Сельвинского
в
«Рыцаре Иоанне»:
Ведь
был
я
мертвецом
в
желе зн ых
латах!
Стервом,
судьбой
по са женн ым
под
знамя,
На
полкового
скакуна
в
бо ю.
У
Югова
в
«Александре Невском» (V) в очень ста ­
ром ,
но
уже
и
новом,
обобщенном
знаменовании:
—
Губ ить
их,
стервь
полевскую
[татарских захват­
чиков ] .
В
г оды
войны
с
гитлеровскими
захватчиками:
—
Гитлеровские
сте р вятни ки,
гитлеровские
стервы.
Стерва
опять
пригодилась
в
этом
исключительном
случае.
Но
и
она
уже
не
удовлетворяла
до
конца,
бы ла
недостаточно
прямым
словом.
БОСЯК
И
—
Д ЕК ЛАССИРОВАНН ЫЙ
«Босяка». не было у Дал я ,
как
не
бы ло
его
в
«Словаре
ИА Н» 1868 года,
как
не
бы ло
его
и
у
«Толля». Бодуэн де
Куртенэ
вк лю чил
его
в
Даля
в
1908 году,
после
«босомы-
ги», сохранив далевское толкование: «кто ходит боси­
ком ,
оборванец»
и
далевскую,
очень
сомнительную
э ти­
мологию: «см.
баса ... »
Но
еще
в
80-х
годах
прошлого
в ека
Н.
В.
Шел гу нов
писал:
—
Босяк
раз вел ся
у
нас
почти
во
вс ех
городах,
но
скопляется
преимущественно
там ,
где
легче
приискивает­
ся
работа...
Босяк
в
некотором
роде
спе ци ал ист
и
ста­
рается
по
возможности
не
менять
работы...
Босяк
горд
и
не зави сим
и
очень
оберегает
свое
достоинство.
Это
об­
щая
чер та
вся ко го
городского
пролетария.
Бос як
не
только
счи тает
себ я
честным
человеком,
но
он
и
в
д ей­
ствительности
честен...
Ме жду
настоящими
босяками
во­
ров
нет.
Это
бы ла
уже
характеристика
босяков
и
босячества
как
социальной
категории,
неточная,
но
оч ень
характер­
ная
для
Шелгунова
с
его
взглядами
на
«пролетариат-
ств о » («общая черта всякого городского пролетария»).
445


У
Маркса
в
«Немецкой идеологии», в главе «Св я той
Ма к с», сказано:
—
Святой
Са нчо
дел ает
из
пролетариев,
а
тем
са мым
из
коммунистов...
Дале е
в
оригинале
—
Lumpen.
Это
слово
даже
в
ранних
п ерев одах
обозначалось
по-
русски
сл овом
«босяк», уже всем знакомым и достаточно
точным.
Там
же:
—
Его
[Макса Штирнера
—
«Панча»] благожела­
тельное
предложение...
«сделать слово «б ос як» (Lum­
pen) таким же почетным обращением,
к аким
революция
сделала
слово
«гражданин», —
я вля ется
разительным
примером
тог о,
как
он
смешивает
коммунизм
с
чем-то
да вно. ..
минувшим.
Революция
сделала
«почетным обра­
щением»
да же
слово
«санкюлот», в противоположность
«honnêtes gens», которые в его...
убогом
переводе
пре­
вратились
в
добрых
бюргеров...
У
Ле нин а:
—
Рабочий
должен
ясно
представлять
себе
экономи­
ческую
приро д у
и
социально-политический
о блик
поме­
щик а
и
попа,
сановника
и
крестьянина,
студента
и
бося­
ка,
знать
их
с ильные
и
слабые
стороны,
уметь
разбирать­
ся
в
тех
ходячих
фразах
и
всевозможных
софизмах,
кото­
рыми
прикрывает
каждый
класс
и
каждый
сло й
сво и
эго­
ис ти ческ ие
поползновения
и
с вое
насто яще е
«нутро». . .
(«Что делать?», 1902)
—
Одесские
мещ ане,
чернорабочие
и
«кадеты» (мест­
ное
название
босяков)
летом
тоже
приходя
наниматься
на
с.
х.
работы.
(3—205)
Прозвали
кадетами,
—
значит,
разобрались.
В
1905 году,
когда
сла ва
бо ся ков
еще
не
отшумела,
Ленин
отмечал:
—
...действительно
[как говорят листовки-Бор ис огл е б­
ской
группы
Р СД РП], босяки,
хулиганы
и
т архан ы
п ри­
нимаются
на
государственную
службу.
(9—178)
Босяки
уже
пост авле ны
в
о дин
ряд
с
хулиганами
и
тарханами;
естественно,
что
из
босяков
по лиция
и ногда
ве рбу ет
и
охранников.
«Босяк»
—
слово
старое,
но
оно
б ыло
жарг он ны м,
почти
таким
же,
как
равнозначные
«раклы», «га-
л ах и», «тарханы»
и
т.
д. «После Горького»
оно
стал о
сло­
вом
общенародного
языка,
и
кавы ч ки
о тп али.
446


—
В
босые
прописался?
—
Можно
бы ло
д ума ть,
что
именно
Коновалов,
а
не
Фролка
—
род ной
брат
Разину.
Казалось,
что
какие-то
узы
крови,
неразрывные,
не
остывшие
за
три
столетия,
до
сей
поры
связывают
этого
босяка
со
Стенькой,
и
бо­
сяк
со
вс ей
силой
живого,
крепкого
тела,
со
всей
стра­
с тью
тоскующего
без
«точки»
д уха
чувствует
боль
и
г нев
пойм анно го
триста
лет
на зад
вольного
сокола.
(«Коновалов»)
—
Он
«босячит», как определила она мне род его
жизни.
(«Супруги Орловы»)
Посл е
«На дне»
босяк
уже
гремел
по
всей
России.
Чехов
в
письме
Юж ину
в
1903 году,
то
есть
за
не­
с кольк о
лет
до
выхода
последнего
издания
Даля
под
редакцией
Бодуэна
де
Ку рт енэ,
уже
даж е
подводил
ит о­
ги,
оценивал
на
некотором
отдалении
ро ль
босяка,
как
нового
героя
ли тер атур ы
и
театра:
—
и
вот
босяки,
хот я
и
не
из ящ ны,
хо тя
и
пьяны,
но
все
же
н аде жное
средство,
по
кр айней
мере
ока залось
таковым,
и
плотина
[мещанства]
ес ли
и
не
прорвана,
то
да ла
сильную
и
опасную
течь...
Вот
что
означал
вых од
бо сяко в
на
сцен у!
Это
б ыло
историческое
собы тие .
«Босяк»
как
амплуа,
и
как
жанр,
и
как
теа тра льн ая
маска
появился
на
эс тр аде
раньше,
чем
вышла
на
сцену
пьеса
Горького
(ср.
у
И.
Наб ато ва , «Записки эстрадного
сатирика»
и
др .). Но теперь, «после Горького», этот жанр
приобретает
полемический
характер.
Чащ е
всего
роман­
тический
босяк
Г орьк ого,
пробивший
опа с ную
брешь
в
пл оти не
мещанства,
на
эстраде
и
в
литературной
не­
серьезной
«сатире»
возвращается
к
тем
же
меща нам. ..
—
Увеселительное
заведение
«Аполло».
Был
босяк
и
еще
что-то.
(Сергей Городецкий, «Итальянки», 1909)
—
Сибирщик!
Босяк!
Лапацон!
Свиная
трахома!
П рово кат ор
невиннейшей
девушки,
чистой
как
мак!
(Саша Черный, «Любовь не картошка»)
Бо льш ое
горьковское
слово
по ста вле но
в
такой
р яд,
плывет
на
такой
волне,
что
оно
уже
теряет
свое
значе­
ние,
пропадает
во
всеобщей
«сатире»
на
все
на
свете...
Од но
из
самых
интересных
стихотворений
Е сени на
в
первоначальной
редакции
1915—1916 годов называлось
447


«Инок»
и
начи нал о сь
та к:
Пойду
в
ску ф ейке,
светлый
инок,
Степной
троп ой
к
монастырям...
В
последней
редакции,
уже
п осле
Октября
(1922),
эти
строки
переписаны
так :
По йду
в
скуфье
смиренным
и ноком
Иль
белобрысым
босяком...
Тогда
же
бы ли
дописаны
новые
ст роки :
Счастлив,
кто
жизнь
св ою
украсил
Бродяжной
палк ой
и
сумой...
Так
что
и
это т
бо сяк
с
палкой
не
ка кой -ни будь
горь­
ковский
бунтарь.
Он
умеет
находить
с часть е
в
«радости
уб огой »
на
проселочных
дорогах,
когда
молится
на
к оп­
ны
и
стога,
как
сказано
в
финале
это го
стихотворения.
В
1918 году в ленинских « Те ма х
для
разработки»:
—
16.
Дисциплина
рабочих
и
бо сяч еские
привычки.
17.
В
чем
родство
ме жду
босяками
и
интеллигентами?
(Ленин, 36—422)
Ли квидация
босячества,
то
е сть
анархизма,
безответ­
ственности
и
п р.,
—
одна
из
самых
актуальных
тем;
и
больше
всего
скл он на
теперь
к
босячеству
интеллиген­
ци я.
У
Горького
в
«Климе Самгине»:
—
Малый
театр
пускай
едет
в
провинцию,
а
насто я­
щи й,
культурно-политический
т еатр
пускай
очистится
от
всякого
бо с ячес тва,
нигилизма
—
и
дав айте
место
в
Ма­
л ом,
так
то-с!(IV)
«Босяк», некогда романтическое слово,
после
Ре во лю­
ции
имеет
только
плохой
смысл.
—
Босяков
эти х
самых
развелось,
ма л ьчи шек,
—
по
улицам
пройти
нельзя
и
по
квартирам
лазят
(1920).
(А.
Ма ка ре нк о, «Педагогическая поэма»)
А
пр от ивник
пытается
этим
же
словом
бит ь
все
нов ое.
—
З а говорил
Вл ас
Тимофеевич
[кулак]:
—
Кула ко в
у
нас
на
хуторе
не т,
а
босяки
ес ть...
(Шо­
ло хо в, «Смертельный враг»)
448


Все
не
кр епкие ,
не
хозяйственные
мужики,
которые
потому-то
и
мутят
народ,
—
босяки.
—
Крепкая
бы ла
вражда
[казаков и «и но город ни х»
му жик ов]
и
незатухающая.
—
Каплуны!
—
кр ича ли
слободские.
—
Бо ся ки-и!
—
несется
в
ответ
и з-за
рек и.
—
Куркули,
вых оди
на
кулаки
—
и
сопли
вы бьем !
—
задорятся
слободские.
—
Босяки,
утеряли
портки-и!
Так
и
ш ло:
станичник
—
каплун
ж ир ны й, «сволочь
—
цар ю
п омощ ь»; слободские
—
босяки,
беспортошные,
за­
бастовщики.
(А.
К ос т е рин, «В потоке дней», 1928)
В
других
формах
именно
так
рассуждали
все
рестав­
раторы
капитализма.
Это
диверсия
противника.
Но
слово,
хотя
и
аннекси­
рованное
«смертельным врагом», все-т а ки
п лохо е,
только
плохое
и
для
перед о вых
людей.
—
Ее
былая
беспризорность
и
босячество
не
вяза­
лись
с
ее
настоящим
обликом
и
вос пит анно с тью ...
(Глад­
ко в, «Энергия», 3—1 —2)
Слово
настолько
низкое,
что
оно
может
опять
звуч а ть
почти
нежн о
в
высокой,
поэтической
и
политической
речи.
—
Босяк,
—
выходя
из
театра,
сказала
она
Коле,
—
теперь
ты
видиш ь ,
что
та кое
люб овь ...
(И.
Бабел ь , «Ди
Грассо»)
—
Во
гл аве
орды
босон огих
шкетов
ты
пришел
с ту­
чаться
в
двери
эвакуирующегося
комсомола.
(Б.
Горба­
то в , «Мое поколение»)
—
В
сумрачной
тен и
спали
прямо
на
зе мле
или
игра­
ли
в
карты
те
страшные
люди
с
землисто-картофельными
лицами
и
в
таких
же
землистых
лохмотьях,
которые
на­
зывал и сь
босяками.
(В.
Ка тае в , «Хуторок в степи», 12)
Так
они
на зыва лис ь
в
«легендарные горьковские вре­
м е на », сейчас необычайно интересно вспомнить и о них
и
о
совсем
недавн их,
вчерашних
«босяках» .
Н очь.
С
неба
месяц
исподлобья
глядит
сквозь
рв аный
полог
туч
в
большой
котел,
где
са жи
хлопья
и
липкой
ржавчины
с ург уч.
Лежат
клубком
на
дне
шершавом
в
котле
мальчишки-босяки.
29 Л-
Боровой
449


Вдруг
чей-то
хриплый
кр ик: «Облава!»
и
—
душу
рвущие
свистки.
(П.
Шу би н , «Вчерашний день»)
«Босяк»
—
од на
из
исторических
реалий
и
в
св оем
род е
романтическое
слово.
Но
ес ли
говорить
серьезно,
все
они
деклассированные.
В
1924 году в журнале «Р у с­
ский
современник»
была
напеч атан а
пародия
Блока
на
«Стихи о предметах первой необходимости» (приписы ­
ваются
Брюсову):
И
я,
предчувствием
взволнован,
В
ее
глазах
про чел
ответ,
Что
он
да вно
деклассирован
И
что
ему
пощады
нет .
«Деклассирован»
вместо
другого
слова,
да
еще
со
смешным
ударением,
и
весьма
ироническое
отношение
ко
в сей
э той
но вой
манере
выражаться...
Но
эта
манера
уже
побеждала
и
уже
скоро
с тала
казаться
единственно
п ри ли чно й, «важной», но естественной.
ДЕФЕКТИВНЫЙ
В
первые
годы
Рев олю ции
получает
ши рок ое
приме­
не ние
термин
«дефективный»
со
мног ими
его
производ­
ны ми.
Этот
научный
эвфемизм
должен
был
п окры ть
и
за­
крыть
це лую
груп пу
очень
различных
с лов:
не нормал ь ­
н ый,
неполноценный,
не вме няе м ый, «недоделанный», сла­
боум н ый,
псих,
д урной ,
иногда
даже
—
идио т
и
сум а­
сшедший,
и
еще
многие
другие.
Каждое
из
них
имело
уже
свою,
оче нь
содержательную
ис торию .
Некоторые
уже
б ыли
когда-то
эвфемизмами,
а
потом
стали
звучать
как
очень
прямые
и
крепкие
сло ва;
некоторые
расплы­
ли сь,
стали
обычной
рече вой
гиперболой
и
звучали
уже
совсем
несерьезно;
ины е
уже
много
раз
полемически
во з­
вышались:
мал о
ли
ког о
«власти»
и
«общество»
считали
в
те
или
и ные
времена
«ненормальными», «свихнувши ­
ми ся»
или
безумцами!
В
огромной
работе
над
общим
перевоспитанием
лю­
дей ,
даже
очень
полноценных
и
ценных,
государство
450


вз яло
на
себя
заботу
и
об
э той
особой,
трудной
(еще
од ин
замечательный
эвфемизм!) группе «социально
за­
п уще нны х» (тоже великолепный эвфемизм!) людей .
Простое
по
своей
этимологии,
с
почти
открытым
«де­
фе к то м», который давно уже стал русским словом,
легко
сближаемое
с
такими
выражениями,
как
«без клёпки»,
«без винтика», слово «д е фе к ти вны й»
было,
однако,
еще
непривычным
в
этом
применении
и
выс ок им
словом.
Сопоставление
высокого
на звания
и
того,
что
им
обо­
зн ача лось ,
открывало
пер ед
писателем
большие
и
со­
блазнительные
возможности.
Лид ия
Сейфуллина
в сегда
очень
охотно
ст алк ив ала
название
и
предмет.
Самый
известный
и
по ныне
ее
ра с­
сказ: «Правонарушители»; в самом его заглавии эвфе­
мизм,
ко то рый
затем
взр ывае тс я
и
—
это
главное!
—
опять
восс тан авл ивает ся
во
вс ей
своей
силе.
В
конце
к он­
цов,
правильно:
они
правонарушители.
Но
только
в
к он­
це
к онцов!
В
эт ом
рассказе
слова
ста р шей
барышни:
—
Старшая
бар ыш ня
ученые
г лаза
сделал а
и
ск аза­
ла : «Дефективный» .
Очевидно,
категория
бродяж ни ков. ..
«Дефективный»
в
кав ычк ах
—
это
технический
тер­
мин.
Все
для
э той
барышни
аккуратно
дели тся
на
груп­
пы
и
под гр уппы
и
категории.
Здесь
же
замечательное
«очевидно»: барышня обра­
довалась,
что
случай
так
хорошо
вхо дит
в
свою
ка те­
горию.
Римма
Гармониус
(Вал .
Герасимова, «День,
идущий
мим о. . . ») выражалась еще более вежливыми,
на уч ными
и
высокими
сл овами :
—
с
в ашей
псих ич ес кой
недоразвитостью
и
эмоцио­
н альны м
отставанием.
Дальнейшее
развитие
это го
мотива,
но
и
сп ор
с
Л.
Сейфул лин ой
у
А.
Макаренко
в
«Педагогической поэ>
ме ».
Сначала
историческая
справка:
—
В
самой
кол о нии
мы
никогда
не
уп от ребл яли
та­
ких
слов,
как
«преступник», и наша колония никогда так
не
н азы в алась
(ср . «П р авонар ушите ли»).
В
то
время
нас
называли
морально
д ефект ивн ым и.
Но
для
по ст оро нних
ми ров
последнее
название
мало
подходило,
ибо
от
него
слишком
несло
запах о м
воспитательного
ведомства.
По
контексту
«посторонние миры»
—
это
здесь
губ-
29*
451


продком
или
опродкомарм
Первой
запасной,
то
есть
ор­
ганизации,
которые
занимались
не
соцвосовской
схола­
сти к ой,
а
очень
реальным
делом.
—
В
то
в ремя,
—
продолжает
А.
Макаренко,
—
суще­
ствовало
множество
всяких
нор м
питания:
были
нормы
о б ык нов енные,
нормы
повышенные,
нормы
для
слабых
и
для
сильных,
н ормы
д ефек ти вные,
санаторные,
больнич­
ные.
При
п омощи
самой
напряженной
дипломатии
нам
иногда
удавалось
убедить,
упросить,
обмануть,
по дку­
пить
своим
жалким
видом,
запу гат ь
бунтом
к ол онист ов,
и
нас
переводили,
к
примеру,
на
сана то рну ю
норм у.
За
этим
сле дуе т
потрясающее
по
своему,
уже
истори­
ческому
юмору
уточнение
и
внутреннее
разграничение
п онят ия
«дефективный»:
—
«...тем печальнее становилось наше житье,
когда
об­
на р ужива лос ь,
что
никакого
пра ва
на
эту
роскошь
де­
фективные
морал ь но
не
имеют,
а
имеют
только
деф ек­
тив ные
интеллектуально...»
Что
же
получается
(возра ­
жали
и м)? Слабые,
недоразвитые
от
природы,
будут
по­
лучать
меньше
«питания», чем те,
которые
уже
прояв или
себ я
как
преступники
и
только
вежливо
называются
«мо ­
рально
дефективными»!
Макар енк о
го во рит
дальше
уже
прямо
об
«эмоцио ­
нал ьно й
окраске»
слов,
тоже
стал ки вает
назва ния
и
предметы.
У
Л.
Сейфуллиной
эти
сопоставления
вызывают
гла в­
ным
образом
тос ку
по
простому,
к оряв ому
и
единственно,
по
ее
ощущению,
истинному
на зван ию.
У
М акар енко
ид ет
не пре рывное
обламывание
и
об те­
сы вание
п онят ий,
которые
сами
по
се бе
очень
плодотвор­
ны,
но
в
пр име не нии
могут
обмануть,
и
обмануть
д аже
по
коренному
тогда
во прос у
—
о
«питании».
Макаренко
ве­
дет
страстную
борьбу
со
схоластикой
в
де ле
восп ит ания ,
с
соцвосом
и
его
терминологией
и
ми фо логие й.
Слово
«дефективный»
позв оля ет
ему
с
особ ой
с илой
показать
несоо т вет ств ие
действительности
и
бесстыдство,
во пию­
щую
несправедливость
этой
терминологии.
Здоровые
ху­
лиганы
и
мошенники
ле зут
туда
же,
в
морально
деф ек­
тивные!
Они
наз ывал ись
ин огда
и
«мофективными».
И.
Эрен­
бу рг
был
в
то
время
«заведующим секцией эстетического
воспитания
м офек т ивных
де тей » («Люди,
годы,
ж изнь »,
2—10)
452


Разоблачен
соцвос,
разоблачены
и
его
слова.
Ух одит
«дефективный»
в
этом
особом
смысле.
Слово
освободи­
лось
от
этого
прикрепления
и
становится
совсем
другим.
—
И
главное,
как
сло жилос ь
все
деф екти вно .. .
(Зо­
щ ен ко , «Часы»).
Это
—
подынтеллигентский
язык
обывателя.
Но
так
же
говорят,
весело
п ароди руя
обывателя
и
вообще
кого-
то,
са мые
передовые
люди.
И.
И льф
рассказывает
в
пись ме
жен е,
что
когд а
«Нормандия»
уже
приближалась
к
берегам
Америки,
его
и
Е.
Петрова
заставили
заполнить
ог ро мные
анкеты.
Среди
вопросов
этой
анкеты
был
и
та к ой : «Не дефектив­
ны
ли
в ы?»
Он
перев од ил
рус ск им
«дефективный»
к акое -то
др у­
го е,
может
быть
и
однозвучное,
но
звучавшее,
вероятно,
бо лее
серьезно
с лово
и
как
бы
говорил
им:
сам и
вы
де­
фективны!
Сам и
вы
«посторонние миры»!
В
разговорной
шутлив ой
речи
«дефективный»
и
о со­
бе нно
«дефективный ребенок»
—
о
взрослых
недосмы-
шленышах,
о
т ех,
кто
своекорыстно
притворяется
нес о­
знательным
и
непонимающим,
и
о
тех,
кто
в
самом
де ле
«дефективен интеллектуально» .
«Дефективный»
был
на
нашей
памяти
строгим
и
ве ж­
ливым
эвфемизмом.
Его
потом
очень
своекорыстно
пр и­
меняли
соцвосники
и
пр.
Затем
он
как
термин
уходит
из
языка;
ост ае тся
«дефективный»
как
ироническое
во звы­
шение,
которое
зву чит
уже
оче нь
прямо,
даже
хуже,
чем
«идиот»
или
«слабоумный».
Б АЛОВАТ Ь,
БАЛОВАТЬСЯ?
БАЛОВСТВО
Б ал овать
—
ласкать,
лелеять,
угождать, «много себе
позволять»
—
имело
у
нас
в
старину
специальное,
терми­
нологическое
значение.
—
Врачевским
бал ова ние м
[уходом,
лечением]
исце-
ли ти ...
—
Действенным
сим
балованием
[лекарством]
...
и
т.
д.
Это
зн ачение
ушло
бе зво звр атно
и
забыт о .
Все
ос­
тальные,
и
очень
мно ги е , «применения»
получили
вплоть
до
наших
дне й
очень
яркое
р азв итие.
453


«Баловать»
и
«баловаться», «баловство»
и
т.
д.
по
естественной
филиации
смыслов
становится
очень
рано
эвфемизмом,
см яг ченны м
выражением
для
оче нь
серьез­
ных
или
«страшных»
понятий
и
в
бытовой
и
в
политиче­
с кой
сфере
—
Начнешь
ты
б алов ат ься. ..
воровать
по
огородам.
(Островский, «Горячее сердце», III—6)
—
Нам
тоже
баловство-то
в
горо де
не
оче нь
п рият но.
(Островский,
там
же, III—9)
—
Это
я
так,
с
тобой
балую.
(Островский, «Не все
к оту...», II—1
и
т.
д.)
—
все
посылаемые
в
острог
для
исправления
оконча­
тельно
в
нем
балу ю тся...
(Достоевский,
«Записки из
Мертвого
дома»)
И
другое,
специфическое
баловство:
—
Мальчику
с
девочкой
дружиться
—
это
хор оше е
дело !
Только
бал оват ь
не
надо...
—
И
простейшими
словами
объясняла
на м,
что
значит
«баловать» .. .
(М.
Го рь кий, «В людях», 2)
—
Это
уж
такое
дело,
сты дно
всем,
никто
никого
не
лю бит,
а
просто
баловство!(Тамже, 8)
—
Ты
живи,
жалеючи
баб,
л юби
их
сердечно,
а
не
ради
баловства.
(«Детство», 11)
И
вот
еще
более
серьезно:
—
Они,
ста рик и,
п росты ;
для
них
это
птичий
гр ех
—
со
снохой
баловаться...
(«Дело Артамоновых»)
Они
называли
баловством
ши роко
распространенное
в
«крепком»
крестьянстве
и
купечестве,
почти
освящен­
ное
обычаем
дикое
снохачество.
Хо роше е,
нежное
по
своему
звучанию
слово,
ко г­
да
оно
применяется
в
качестве
эвфемизма
к
самым
низм е нным
и
гр язн ым
вещам,
звучит
с ильне е
прямых
слов.
—
Видал
Гришка
мно го
и
сам
баловался,
а
гов орит ь
про
это
не
над о.
(Л.
С ей фул л ина, «Правонарушители»)
Сейфуллина
никогда
не
б оял ась
прямых
слов ,
и
ее
Гришка
всегда
выражался
очень
крепко
—
та к,
что
неко­
торые
его
р ечен ия
теперь
трудно
воспроизвести
в
печ а­
ти.
Но
во
внутреннем
своем
м он ологе
он
на зыва л
это
ба л овств ом,
считал,
что
гов орит ь
про
это
не
над о,
и
это,
кон ечно,
гораздо
более
яркая
речевая
характеристика
Гришки,
чем
многие
его
выражения.
—
Бе лые
казаки...
мстя
Андрею
за
уход
в
красные,
454


лю то
бал овал ись
с
его
же ной.
(Шолохов,
«Поднятая
це лина », I—5)
Так
это
н а зывалос ь.
«Баловать»
получало
многие
пр оф ессионал ьные,
т оже
эв фемист ич еск ие
в
своем
роде
прим е не ния.
—
Зем ли шка
забалована:
со р,
бурьян.
(Эртель, «Сме­
на »)
Ба ловать
землю,
то
ес ть
не
серьезно,
не
по-хозяйски,
а
впоследствии
и
ненаучно,
не
на
должном
а гроте хн и­
ческом
ур овне ,
за
ней
ухаживать
—
это
применение
хорошо
живет
и
в
наши
дни.
Так
и
в
«разговоре»
с
лошадьми
«баловать»
—
почти
п ро фессион аль ны й
термин.
—
Бал-луй,
черт!!
—
сонно...
кр икну л
конюх.
(Куп ­
ри н, «Изумруд»)
И
на
основе
э тих
зн ако мых
частных
и
точн ых
при­
мен ений
возникает
большое
обобщение.
Баловство
—
все ,
что
несерьезно,
не
то,
прич уд ы,
выдумки.
—
Аким.
Баловство,
так
—
про
неправду
все
писа­
но.
(Л.
То лс т ой, «Власть тьмы»)
—
Самоварчикя,
признаться,
не ту,
да
это
одна
ба­
ловс т во,
и
из
чугунчикя
попьем...
(Бунин, «Божье дре­
во»)
В
женском
ро де:
это
еще
больше
по дчер ки вает
не­
серьезность
ба ловс тва
и
пр итяг ивае т
другие
слова
(фа­
наберия,
роскошь...).
А
говорит
это
однодворец
Н еч аев;
ре чь
крестьян
это й
категории
отли чал ась
многи­
ми
особенностями
—
и
раньше
всего
некоторой
манер­
ностью.
Баловство
имело
у
нас
и
яркую
политическую
исто­
рию.
—
Ос обе нно
буйствовал
а таман
Баловень
(1614), —
читаем
мы
в
документах
XVII века (ср.
у
С.
Пл ато нова
и
др .).
Тот
в ожак
крестьянской
массы,
к оторы й
тогда
назвал
се бя
«Баловнем», назвал себя так,
надо
думать,
демон­
стративно
и
полемически.
В
официальной
фра зео логи и
вся
эта
группа
слов
уже
оз нач ала
—
«беспорядки», выступления беглых крестьян,
455


бродяг,
ра збо й н ико в , «воров», всевозможный « шу м». Ата­
ман
поднимал
п ерчат ку.
Да,
баловень;
и
будет
«шум».
—
Еха ть
опа с но.
На
Волге
баловство
и дет
несо све­
тимое.
(А.
Писе м ский , «Самоуправцы», IV—2. Эпоха Ан ­
ны
Иоанновны)
Извес тн о,
ка кое
баловство.
Разъяснять
не
к
чему,
да
и
страшно.
Лучше
не
произносить
такие
слова.
Управитель
Кашкаров
пр едпис ал
«отыскивать из ба­
лунов
и
одноколков
нерачительных
к
домоводству,
хл е­
бопашеству
и
господской
работе»
и
сдават ь
их
в
рекру­
ты.
(Архив имения Вяземы, 1790) И т.
д.
—
Нашел
своих
крестьян,
как
говорится,
избалован­
ными...
(Пушкин,
«Путешествие из Москвы в Петер ­
бург»)
Как
говорится...
Но
вот
огр ом ное
по
своему
историческому
смыслу
«превращение»
этого
по нят ия
у
Пушкина
в
«Анджело»:
В
балованном
на роде
Преобратилися
привычки
уж
в
права.
Вся
политическая
программа
Анджело,
кот орый
дол­
жен
привести
к
подчинению
закону
и
власти
«распус ­
тившийся»
при
добром
Д уке
народ,
выражена
в
эт ом
заклю чите ль но м
его
афоризме.
«В балованном народе
преобратилися
привычки
уж
в
п ра ва»; в права,
—
строгому
законнику
Андж ел о
это
более
вс его
страшно,
и
это
же
больше
всего
веселит
Пушкина!
Баловство
или
права,
уже
осознанные?
Об
этом
идет
речь
во
вс ей
литературе
и
публицистике,
во
в сем
боль­
шом
народном
разговоре
впло ть
до
Ре волю ции.
—
Тут,
на
мой
мужицкий
разум,
политика
шалит.
Бал ует
политика-то,
—
го вор ит
Фроленков
от
имени
к ре­
сть янс тва
в
«Климе Самгине». (IV—357)
—
Побаловали
над
нами,
будя! (Е.
Замятин, «Рас­
сказ
о
самом
главном»)
Эй,
берегись!
Под
лесами
не
балуй...
Знаем
всё
сами,
молчи!
(Брюсов, «Каменщик», 1901)
Эти
строки
по
справедливости
стали
знаменитыми:
соединились
и
набр ал и
огр омну ю
с илу
м но гие,
д орого
456


оплаченные
применения
это го
слова.
А
главное: «Знаем
всё
с ами».
Уже
договорились,
незачем
до сказы в ать
и
пе­
ресказывать.
Теперь
только
не
балуй:
дел о
очень
серь­
е зно.
С ерча ют
стоящие
павловцы.
«В политику...
начали...
баловаться...
Ку да
против
нас
бочкарёвским
дурам?!
Приказывали
б
на
ш турм ».
(Маяковский, «Хорошо!»)
П ос ледни й,
сейчас
уже
полузабытый
эпизод
«балов­
ст ва
в
п оли тик у» (женский батальон Бочкаревой в вой ­
сках
К еренс ког о).
В
1919 году Ленин подводит грандиозный итог всему
исто р ическ о му
развитию
полит ичес к ог о
«баловства»:
—
Раньше
западные
народы
рассматривали
нас
и
все
Наше
ре в ол юционно е
движение,
как
курьез.
Они
гов о­
рил и:
пу скай
себе
побалуется
народ,
а
мы
посмотрим,
что
из
всего
этого
выйдет.
И
вот
этот
«чудной русский народ»
пок а зал
всему
ми­
ру,
что
значит
его
«баловство» . ( Ле нин .
«Речь на III
съез де
рабочей
к оо пе р а ции», 28—310)
Заме чате ль ная
многозначность
эт ого
не жно го
слова;
хорошо
с лышн ый
спор
различных
его
значений
и
та­
кие
огромные,
связанные
с
ним
исторические
ассоциации
создают
оче нь
яркие
и
бесконечно
многообразные
новые
«применения»
его
в
я зыке
советской
литературы.
—
Не
балуй
с
солдатом,
Устинья.
Он
людей
убивал...
(Леонов, «Лёнушка»)
Зде сь
по истин е
«всё вместе»: огромная история,
сч а­
стл ивы е
переходы
из
эпохи
в
эп оху,
из
одн ой
язык ов ой
сферы
в
совершенно
другую,
новую.
Сол да т,
ч ело век
с
ружьем,
к оторы й
людей
убивает,
«страшный в прошлом в сознании трудящихся масс,
не
страш ен
теперь,
как
представитель
Красной
Армии,
и
является
их
же
защи тнико м »
—
так
го вор ил
Ленин
на
праздновании
IV годовщины Октябрьской революции
457


на
со бр ании
рабочих
завода
«Электросила»
No
3 (б. «Ди­
н ам о») (33—96).
Это
б ыло
давно
(1921), а у Леонова,
через
д вадц ать
два
года,
в
сам ый
тя жел ый
период
Отечественной
войны,
так
говорит
Илья,
который
заведомо
знает,
что
человек
с
ружьем
и
воо бще
не
страшен,
а
сей час
убивает
он
не
людей,
а
гитлеровцев.
Он
гов ор ит
Усте
старые
слова
с
другими
ассо циация ­
ми;
заве д омо
«не те»
слова
создают
у
Леонова,
как
обыч­
но,
оче нь
горьк ий,
за м еча тель ный
подтекст.
—
Иван
Бабичев.
Мы
тож е
бы ли
баловнями
исто­
р ии...
(Ю.
О л еша, «Зависть»)
Он
в сего
только
—
«король пошляков». Но и он имеет
кое- какое
пр аво
говорить
о
себе
в
таком
стиле.
Баловни
судьбы,
баловни
истории
имели
уже
к
на­
ча лу
Революции
огромную
историю.
—
Любезным
ба ловн ям
осьмнадцатого
века.
(Пуш ­
кин, «Комедия об игроке»)
—
Мо лодо й
человек
(разумеется,
живш ий
в. ..
свет е
и
прив ык ший
бал оват ь
сво е
са молю би е )... (Лермонтов,
«Княжна Мэри»)
Ср .:
В
их
ж изни
так
много
поэзии
сли то,
Как
дай
бог
балованным
детям
тво им!
(Некрасов, «Крестьянские дети»)
Только
поэзия
выпал а
на
до лю
э тим
нич ем
другим
не
избалованным
детям...
Зат ем
баловнями
и стор ии
были
купцы
—
старой
и
нов ой
формации,
особ е нно
но во й, «железнодорожники».
Бабичев
ведет
сво ю
генеалогию
с
некоторым
ос но ва­
ние м
от
этих
бало в ней
с удь бы.
В
го ды
гражданской
войны
был
на
У кра ине
б андит ­
ский
атаман
«Баловень», причинивший много бед чест­
ным
людям.
И
он
тож е,
туда
же,
называл
се бя
«балов­
нем» (ср.
атамана
Баловня
XVII века).
Но
сам ое
замечательное
превращение
этого
слов а
—
458


нов ые,
даж е
не
ос обо
значительные
приме не ния
его
к
но вым
чувствам,
обстоятельствам,
вещам.
—
В
7—8
часов
утр а
по
неот ч ая нно сти
во
время
ба­
лования
курсантов
Сердечного
и
Стильмаченко
порезал
се бе
спину
малой
л опат ой.
(Н.
Т и хонов , «Синий коман­
дир ».
Зам ет ка
«Неосторожность»
в
м н огот ира жке)
—
Ме лкий
табак
—
од но
бал ов ств о,
не
доходит
он
до
нашего
сердца...
(К.
Па устов ск ий, «Золотая роза»)
Л.
Во лко в,
чудесный
актер,
ра ссказ ы вал
о
Вах т ан­
гове,
что
он
«любил баловливо собрать репетицию».
С
«баловством»
св яз аны
так
или
ина че
многие
гео­
графические
названия
в
наш ей
стране,
и
к
ним
очень
присматриваются
на ши
писатели.
Река
Балунь
—
это
в
«Соти»
у
Ле онов а.
В
горячке
сур овой
борьбы
с
людьми
и
природой
—
«вдруг»
река,
которая
некогда
бы ла
проз вана
так,
вер о ятно
за
св ою
игри в ост ь,
за
неожиданные
повертки,
петли
и
превра­
щения .
Гл авно е
значение
этого
слова
в
личном
ра згов оре
н аших
люде й,
в
их
ли чных
бумагах
приблизительно
та­
кое,
как
в
письме
Чехова
к
О.
Книппер:
—
Говорить
тебе,
собака,
что
я
тебя
люблю,
—
я
не
стану.
Довольно
баловать
тебя...
Прекрасное
старое
сл ово
остается
очень
мног озн ач ­
ным,
но
совсем
перестало
быть
многозначительным
и
тем
боле е
л ицемер ным
эвфемизмом.
ЛЮБОВНИК,
Л ЮБ ОВНИЦА
В
нашей
лит е ра туре
последнего
вре ме ни
удивитель­
но
ред ко
вст реча ются
эти
слова,
да
и
то
почти
в сегда
с
извинениями
за
чрезмерную
прямоту
и
резкость.
Это
был и
когда-то,
как
известно,
очень
чистые,
и
неж­
ные,
и
че стн ые
слова.
У
Фо нвизина
в
«Опыте российского сословника» (то
есть
сло вар я
синонимов):
—
Тот
влюблен,
кто
в
сердце
св оем
стр аст ь
любви
ощущает;
но
любовник
только
то т,
кто
в
своей
стр а сти
из ъясни л ся;
часто
случается
видеть
влюбленных,
кото­
459


рые
не
смеют
ка затьс я
любовниками;
но
нередко
вид им
лю бов ник ов,
которые
никогда
влюблены
не
бывал и.
Эти
лю ди
не
смеют
наз ыват ь ся
таким
хоро шим
словом!
Как
сердце
любовницы,
полное
тайныя
страсти,
Так
все
громовержца
дары
неподкупны.
(Жуковский, «Счастье», из Шиллера)
Основной
признак
—
неподкупность,
как
у
б огов ...
—
Але ксей
вве л
любовницу
свою
во
внутренность
се­
го
ветхого
храма.
Старый
священник...
поставил
любов­
ников
перед
налой
и
начал
их
венчать.
(Карамзин, «На ­
талья,
боя р ская
д очь»)
Вен чан ие
любовников.
А
впоследствии
основной
при­
знак
любовников
в
том
и
будет,
что
они
живут
невенчан­
ные.
Там
же,
у
Кар ам зи на,
в
прямой
речи,
об ъяс нени е
любовников,
а
затем
такое
обращение
автора
к
чит ате ­
лям
и
читательницам:
—
Чи тат ель
дог адае тся ,
что
старинные
любовники
го во рили
не
совсем
так,
как
здесь
г ово рят
они;
но
т ог­
дашнего
языка
мы
не
могли
бы
теперь
и
понима т ь.
Н адле жало
только
некоторым
о бр азом
подделаться
под
древний
колорит.
(V)
Эта
тирада
ин т ер есна,
ко неч но,
во
многих
отноше­
н иях...
Здесь
отметим
только,
что
слова
«старинные лю­
бовники»
звучат
оче нь
чисто
и
патетически.
Они
—
ста­
ринные,
и
по
всему
смыслу
эт ой
тирады
язык
их
темен
не
только
по
своей
лекс и ке
—
он
и
вообще
показался
бы
слишком
возвышенным
и
наивным
для
«софистикей-
тед»
его
времени.
У
Карамзина
же:
—
«Сельский любовник»
—
ку плет ы
из
одн ой
сельской
комедии,
игранной
благородными
лю бите лям и
театра.
Благородные
играют
неблагородных,
но
тоже
«чувст­
вовать
умеющих»
пей занс ки х
любовников.
А
вот
одн о
из
«условий»
в
контракте
с
наемным
ак те­
р ом:
—
если
надобность
потребует,
то
должен
занимать
460


трагических
царей
и
в
операх
пет ь
б лаго род ных
любов­
ников.
Какой-нибудь
Шмага
(лицо историческое)
д олже н,
е сли
потребуется,
пе ть
и
благородных
люб овн ико в.
Любовник
—
театральное
амплуа.
Слово
специализи­
ровалось,
но
оно
сохраняет
и
свой
большой,
выс ок ий
и
чистый
смысл.
У
Н.
Новикова
в
«Опыте исторического словаря»
—
надгробие
над
м оги лой
Ал екс андр ы
Федоровны
Рже в­
ской:
Су пру г,
в
ней
потеряв
любовницу
и
друга,
От ча ясь,
сл езы
льет
и
будет
плакать
век:
Но
что
ж
ей
пользы
в
том ?
Вот
что
есть
человек!
Слово,
которое
можно
написать,
высечь
на
надмо­
гильном
ка мне!
У
Петрова-заики
(того самого,
который
«лишь захотел,
Виргилий
ста л
заика»):
Ма ть
истинная
чад,
Живой
ис точник
мне
отрад,
Всегда
лю б овни ца,
всегда
моя
невеста...
И
т.
д.
и
т.
д.
Мать,
невеста.
...Но любовник,
любовница
—
одновременно
и
слова,
которые
незаконно
применяются
к
самым
тривиальным
вещам.
Уже
давно
при ход итс я
защищат ь
это
слово.
См.
в ыше
у
Фо нвизи на:
—
Где
в зять
любовников?
Все
сгибли
как
чумой!
Обще е
па де ние
нравов
в
том
и
выразилось,
что
сгиб­
ли
на сто ящие ,
ис крен ние ,
не по дк упные
лю бо вни ки.
В
«Письмовнике»
Курганова
ане кдо т:
—
Одна
з натн ая
девица
читала
любовный
роман
и,
между
прочи м ,
попала
на
неж ный
разговор,
происхо­
дивший
долгое
время
наедине
у
волокиты
с
его
полюбов­
ницей,
кои
равно
пы лали
страстью
друг
к
другу.
«Куды
как
г лупо
сказа но !
—
вскричала
о на,
бросая
книгу:
—
на
что
столько
разговоров,
когда
они
уже
бы ли
в мест е,
а
п ритом
и
наедине».
Эта
«знатная девица»
разговаривает
почти
как
461


современная
англо-американская
«софистикейтед» .
Она
уже
все
понимает.
Однако
речь
и дет
о
«полюбовнице», а не о « л юбо в ни­
ц е». «Полюбовница»
—
сниженное
слово,
которое,
как
в сег да,
оберегает
исходное,
в
его
первоначальном
значе­
н ии.
В
эт ом
слове
идет
непрерывный
и
очень
др амат ич е­
ски й
с пор
значений.
—
умоляю
вас
чувствами
суп руг и,
лю б овницы,
мат е­
ри
—
всем,
что
ни
е сть
святого
в
жиз ни.. .
(Пушкин, «Пи­
ковая
д ама»)
Знаменитое:
Я
любовников
счастливых
Узнаю
по
их
глазам...
(Пушкин,
«Из
Анакреона»)
—
Господин
Семен,
издатель
Живописного
Ежег о д­
ни ка ...
собирается
списать
Мос кв у...
отсылаю
его
к
вам
как
Историк у
и
ее
любовнику.
(Пушкин
—
М.
П.
П ого­
дину)
Любовник
М о сквы!
И
наряду
с
этим:
Напрасно,
горе ст ью
своей
И
хладным
страхом
пораженный,
Зовет
любовницу
петух.
(Пушкин, «Руслан и Людмила»)
Демонстративное
снижение
высокого
сл ова.. .
В
Словаре
ИАН
1847—1867 годов:
—
Любовник
—
1) стар., лю бим е ц.
Он
же
со
слезами
и
с
плачем
доби
челом
дяде
своему,
любовником
его,
и
боярину
Морозову...
(Царств,
летопись, 185).2)Любя­
щий
особу
другого
по ла
и
пользующийся
взаимною
ее
любо вью.
Верный,
п ост оянн ый
любовник.
Любо вн ица .
Люб ящ ая
особу
другого
по ла
и
пользующаяся
взаимною
се
лю бо вью.
Ничего
не
сказано
о
том,
в
браке
или
не
в
браке
они
«пользуются»
взаимной
любов ью.
У
Даля:
462


—
Любовник,
любовница
—
вл юб ле нные
друг
в
др у­
га,
че та
любящаяся
или
(!) состоящая в супружеских
отн оше н иях.
Бодуэн
де
Куртенэ
даже
в
начале
в ека
к
этому
ничего
не
добавил!
Это
уже,
кон ечн о,
бы ло
лицемерие.
Сло во
уже
з начил о
главным
образом
чету,
не
состоящую
в
за­
ко нных
супружеских
отношениях.
Слова
эти
возвышаются
и
у ни жаютс я,
спорят
с
«одно ­
зн а чн ыми » (метресса,
подруга,
суда рушка ,
коханка,
жа-
лечка,
жиреха
и
т.
д.
и
т.
д. ); это очень активное и необ­
ход им ое
сл ово
в
реалистической
литературе.
Оно
демонстративно
утверждается
в
«Что делать?»
Чернышевского
и
во
всей
литературе
р ев олю цион ных
де­
мократов
как
чес тное ,
прямое
название
того,
что
есть,
без
ка ких -л ибо
эвфемизмов.
Т олст ой
отмечает
в
«Казаках»:
—
Ему
представлялась
Ду нька ,
его
душенька,
как
называют
к азаки
любовниц.
Хорошо
называют
казаки
своих
люб овниц.
Но
сам
То лстой
оче нь
лю бит
сло во
«любовница»
и
пр оизно с ит
его
с
ос обой
охотой.
В
«Анне Карениной»
самые
важные
пое ди нки
разыгрываются
вокруг
этого
слова
и
на
само м
э том
слове.
Весь
вели ки й
роман
утверждает
это
слово
в
страстной
полемике
—
не
только
с
ха нжа ми
и
ли цем е­
рами
высшего
света,
но
и
с
той
литературой,
кот ора я
т оже
его
утверждает,
по-своему.
Одно
из
самых
замечательных,
очень
«человеческих»
применений
этого
слова
у
Толстого
—
в
поэме
о
лошади,
в
«Холстомере»:
—
Я
и
молода,
и
хороша,
и
сильна,
—
го вор ило
ржанье
шалуньи
[бурой кобылы], —
а
мне
до
сих
пор
не
дано
бы ло
испы тат ь
сладость
эт ого
чувства,
не
только
не
дано
испытать,
но
ни
од ин
любовник,
ни
один
еще
не
видел
меня...
(3)
А
Грушенька
боится
этого
слова:
—
Ах,
да,
представьте
се бе,
и
про
меня
писал и,
что
я
был а
«милым другом»
вашего
брата,
я
не
хочу
про­
гов орит ь
черное
слово,
представьте
се бе,
ну,
представьте
с ебе. ..
(«Братья Карамазовы»)
—
А
рожна
не
хочется?
—
спро сил а
Алена,
говоря
с
Салтыком
тем
особым,
как
бу дто
груб ым
тоном,
каким
говорят
при
народе
только
с
лю б овник а ми...
(Бунин, «Ве­
селый
двор»)
463


Есть
да же
особый
язык
любовников,
два
языка
—
при
народе
и
еще
другой.
В
городском
«цыганском»
романсе
у
Апухтина:
Тая л
в
объятьях
любовник
счастливый,
Таял
порой
капитал
у
иных...
(«Пара гнедых»)
Почти
по-курочкински.
После
О ктяб ря
это
большое
слово
переживает
удиви­
тельные
испытания.
Оно
во зни кает
сначала
как
архаизм.
В
пер вые
год ы
Революции
многие
театры,
и
с
особым
удовольствием
и
с
особым
успехом
у
своей
публики,
ст авят
дореволюци­
онную
пьесу
Алексея
Толстого
«Любовь
—
к нига
золо­
тая».
Так
называлась
книга,
от тис нута я
соизволением
ее
имп.
в елич ест ва
Ека терин ы
II на предмет воспитания
светскому
манеру
д етей
дворянских
му жес ка
и
женска
по ла.
В
пьесе
Толст ого,
пер ед
Рев ол юцие й,
ужасно
оск у­
де вшие
«дети дворянские»
искали
и
находили
забвение
в
это м
«календаре для любовников» .
А
теперь
искали
з аб вения
в
этой
книге
уже
не
только
чуд ом
уцелевшие
«дети дворянские», а все вообще обиженные и огорчен­
ные
Ре во люц ией.
Но
слово
прекрасно
ж ило
в
народной
речи.
«Древний ткач»
Борис
Морозов,
кот орый
«Пугача
би л,
сам
бунтовал
в
Москве,
в
чум ной
год ,
Бонапарта
би л», говорил Илье Артамонову:
—
Тебе
удача
—
закон н ая
жена,
а
не
любовница:
побаловала,
и
нет
ее!
Катай
во
всю
силу.
(Горький, «Де­
ло
Артамоновых»)
Это
оч ень
активное
в
народном
разговоре
слово
в
ли­
тературе
о
современности
и
в
периодической
печати
становилось,
однако,
почти
непечатным
и
неприличным
словом.
Ес ли
оно
и
применялось,
то
либ о
очен ь
демон­
стративно,
как
дерзость,
либо
с
непременными
тут
же
извинениями
и
отмежеваниями,
с
зачи слен ием
в
ряд
таких
же
нев оз мо жных
с лов.
464


И
мир
л ишь
падеж
К
слову
«любовник
—
я».
(Хлебников)
Оче нь
дерзко
и
несерьезно.
В
п ьесе
А.
Глебова
«Инга», которая в свое время
был а
очен ь
популярна:
—Инга.
Веришь,
что
я
говорю
не
как
женщ ина,
не
как
любовница,
а
как
товарищ,
как
ч лен
па рт ии?
Знаменитое
«поговорим как.. .» (мужчина с мужчиной,
коммунист
с
коммунистом...).
Инга
не
поз во лит
себе
говорить
как
ж енщ ина
и
тем
более
как
любовница.
Здесь
уже
и
«женщина»
—
слово
почти
невозможное
для
члена
партии.
—
А
любовник
—
это
тот ,
кого...
Это
т от,
к ого
любят.
(О.
Фор ш, «Товарищ Пфуль»)
Но
так
может
гов ор ить
только
как ой-н и будь
Пфуль,
с
«пфу»
в
самой
фам илии.
Комчванство
(какое важное в свое время и уже пога ­
шенное
и
почти
забытое
сло во !) выражалось не в послед­
нюю
очередь
в
особ ом
отношении
всех
«пьедестальных
люде й»
к
это му
слишком
общечеловеческому
с лову.
В
ответ
—
передовые
писатели
снова
утверждают
это
слов о,
демонстративно
задер ж ив ают ся
на
нем ,
и
это
зву­
чит
всегда
очень
полемически.
В
ра нних
(1913) стихах Маяковского:
Морей
неведомых
далеким
пляже м
ид ет
лун а
—
же на
мод.
Моя
любовница
рыжеволосая.
(«Несколько слов о моей жене»)
Это
б ыло
и
тогда
очень
полемическое
пр име не ние
«любовницы».
Сл ово
это
было
ходовым
и
пошлым;
в
футуристических
стихах
Ма як овск ого
оно
звучит
не­
обыкновенно
св ежо
и
целомудренно.
И
только
таким
далеким
ход ом
(луна!) может Маяковский среди всей
пошлости
т ор жест венно й
выйти
к
своей
главной
теме,
ко тора я
пройдет
через
все
его
тв о рчес тво
и
прозвучит
особенно
ярк о
в
самых
боевых,
политических
его
стихах
и
поэмах,
—
к
«громаде- любви »
Теперь
писатели,
по-разному,
поднимают
эти
слова
—
30 л.
Боровой
465


«лю|бо вЦ ик»
и
«любовница», —
назло
и
тем
слишком
«железным», которые страшно его боятся,
и
те м,
которы е
шли
под
де визо м : «Мы не монахи». Особенно назло этим
последним!
Ты
бы
отдал
все
неба,
все
чуда,
все
власти
За
объятья
одной
из
любовниц
моих...
Не
за вид уй,
господь,
мне,
грустящий
и
нищ ий,
Но
в
царстве
любовниц
себя
ус покой ...
(В.
Шерш ен еви ч, «Мой Отченаш»)
Ср.
у
Елиза вет ы
Полонской:
Не
к
славе
цир ко вых
арен,
Где
Эскамильо
бьется
ло вк ий.
Нет,
за
любовником
Кармен
На
Колчака
идет
с
винтовкой.
(«Кармен»)
Замечательное
сатирическое
утверждение
э того
слова
у
Ильфа
и
Петрова:
—
Актер
поедет
в
Омск
только
тогда,
когда
точно
выяснит...
что
на
его
амплуа
холодного
любовника
нет
других
претендентов...
(«Золотой теленок», 2)
Хол одн ый
любовник
—
как
холодный
сапо жни к,
есл и
он
не
настоящий
любовник!
У
Гладкова
в
его
маленькой
тр илог ии
памфлетов
на
внутрипартийные
темы
в
начале
30-х
годов:
—
Да
ве дь
она ,
Оврагина,
хочет
э того.
Она
—
бл из­
ка
е му,
она
—
его
любовница.
Чего
ты
порешь
горячку,
донкихота
изображаешь...
(«Вдохновенный гусь»)
Этот
то вар ищ
называет
вещи
своими
име на ми,
без
лицемерных
эвфемизмов,
без
донкихотства.
Но
речь
идет
о
любви
очень
немудрой
же нщины
к
«блестящему»
и
насквозь
фальшивому
«вдохновенному гусю».
Не
тот
человек
и
не
в
том
случае
произносит
это
слов о,
но
слово
утверждается
наперекор
всем у.
О собе нно
это
характерно
у
Гладкова,
кот оры й
не
раз
и
чаще
всего
таки м
обратным
ходом
выступал
против
всякого
ханже­
ства
в
об лас ти
поло вых
отношений.
У
Федина
в
«Рассказе об одном утре»:
—
Ос ен ью,
ко гда
земля
благо дарн а
и
утомлена,
как
лю б овни ца...
466


В
старой,
классической
традиции!
У
Горького
в
«Моих университетах», которые писа­
лис ь
уже
после
Ре во люц ии:
—
Она
как-то
сл иш ком
просто
пр ои зно сила
слово
«любовница»
—
это
не
понравилось
мне...
То
же
слово,
да
не
так
бы
молвил...
Это
и
есть
под­
линная
мера
вещей:
хорошее
сл ово,
но
нельзя
произно­
си ть
его
слишком
просто.
В
последние
годы
слова
эти
уже
совсем
исче зал и
из
я зыка
литературы
и
театра.
В
театре
старинное
и
необходимейшее
во
все
в реме на
амплуа
«любовника»
м огло
оставаться
нез амещ енным
или
замещенным
весьм а
условно.
С овр ем енные
пьесы
ес­
ли
и
требовали
«любовника», то «с
бытовым
уклоном,
а
не
та к,
чт обы
Ромео».
Естественно,
чт о,
как
пише т
А.
Д.
Попов, «в «Ромео
и
Джульетте»
нас
увлекли
ц ель­
ные,
крупные
ха ра к те ры, «умные любовники», которых
так
р едко
приходилось
видеть
в
те атр е» . («Воспоминания
и
размышления»)
Редко
—
это
еще
оче нь
мягко
сказано.
Вых од или
ро маны
—
«широкая картина жизни!» —
в
которых
совсем
не
упоминалось
это
слово.
Не
упоминается
оно
(нет для этого оснований)
и
в
романе
А.
Коптяевой
«Иван Иванович».
Но
вот
что
пи­
сала
«Литературная газета»
в
рецензии
на
этот
роман
в
1949 году:
—
Благовидная
декорация
для
сю жета
романа,
по­
строенного
вокруг
треугольника:
муж,
жена
и,
да
изви­
нят
нас
героиня
романа
и
его
автор,
любовник...
(«ЛГ»,
29/Х 1949 г.)
«Да извинят нас»! Можно подумать,
что
автор
вдруг,
ср едь
бе ла
дн я, «выразился».
Как
см еялс я
бы
и
него­
довал
в
таких
обстоятельствах
Чернышевский!
Это
даже
слишком
яркий
прим ер
того
св оеобра зног о
пр юдст ва,
которое
считалось
одн о
время
хороши м
то ном
в
нашей
литературе.
30*
467


БЫВШИЕ
ЛЮ ДИ,
БЫВШИЕ
Это
выражение,
которое
давно
уже
стало
словом
общенародного
языка,
Гор ьки й
в ложил
в
уста
Аристида
Кувалды,
вл адель ца
ноч ле жки.
К ува лда
называл
своих
клиентов
«бывшими людьми».
А
Г орьк ий
от
себ я
уточняет:
почти
все
они
«бывшие му ­
жи ки », «бывшие люди».
«Бывшие»
в
применении
к
цел ой
соци ально й
ка те го­
рии
уже
не
раз
появлялись
в
язык е
и
в
литературе.
М.
Горький
оче нь
любил
«Евгению Гранде»
Баль­
зака .
В
эт ом
романе,
в
сам ом
начале,
в
переводе
Ф.
До­
стоевского:
—
В
политическом
отношении
он
[папаша Гранде]
покровительствовал
бывш им
(les ci-devant) и всеми
с р едства ми
п реп ятств ов ал
тому,
чтобы
распродавались
имения
эмигрантов.
(1)
Реч ь
идет
о
ф ео далах - земл евл адел ь цах,
которые
то ль­
ко
что
(и не навсегда,
как
считал
старый
Гранде)
стали
бывшими.
А
До сто евс кий
в
своем
переводе
пр идал
этому
слову
и
более
широкий,
общечеловеческий
смысл...
М.
Горький
еще
не
раз
гов ор ил
о
«бывших».
—
Это
в ещь
[«Гашка»
М ам ина - Сибир яка ], написан ­
ная
àla Брет-Гарт
о
людях
«бывших»... («Письма», 1900)
—
Новое
предательство
кадетов
прекрасно
завершает
со циаль ную
позицию
и
дочерчивает
психическую
физио­
но мию
этих
бывших
людей ...
Это
—
б ывшие
люди
—
лишние
люди.
(1907.
Ар х.
М Г, VII—162)
В
литературе
тех
лет
такое
выражение
—
«бывшие
люди»
и
«бывшие»
—
ни кого
бы
не
уд ив ило.
Оно
м огло
прозвучать
как
еще
одна
рефлексия
о
всеобщем
падении
и
вырождении
людей
и
культуры;
декаденты
не
раз
очень
близко
подходили
к
словам
и
афоризмам
такого
рода;
они
еще
и
не
так
оскорб л яли
человечество!
Но
обя за­
тельно
—
все
человечество.
А
Горький
уточ ни л:
бывшие
мужики
или
—
бывшие
«лишние люди».
Не
те
«лишние люди», которые сыграли
некогда
ва жную
ро ль
в
и стории
русского
самосознания,
а
уже
просто
бывшие
люди
и
с ов ер шенно
лишние
люди
(без кавычек)
из
интеллигентов.
И
эти
оче нь
уточненные
«бывшие люди»
ста но вятся
у
Горького
в
свою
очередь
очен ь
большим
обобщением.
Современная
кр ити ка
скл о няет
на
все
лады
это
вьр
468


ра жение
Горького,
вполне
с праве дливо
видит
в
нем
(или
за
ним)
од ин
из
важ ней ших
мот ив ов
его
мировоззрения
и
тво р честв а.
По сле
Октября
это
слово
ср азу
же
входит
в
обиход
—
и
не
как
цитата:
оно
как
бы
само
с обой
снова
сл ожи­
лось
по
необходимости.
Это
оче нь
злой,
но
все
же
эвфе­
мизм;
бывшие
люди ,
б ывшие
—
это
бурж уи,
фабрикан­
ты
и
пом е щики,
эмигранты
(какв «Евгении
Гр анде»), но
большей
частью
—
те,
что
остал и сь
в
стране.
И
Горький
п осле
Ре во люц ии,
уже
в
тридцатые
годы,
очень
характерно
возвращается
к
этому
слову
в
«Климе
Самг ин е»:
—
А
через
несколько
минут
он
[Клим]
уже
маш и­
нально
соо бр аж ал: «бывшие люди», прославленные мод ­
ным
пи сател ем
и
модным
театром». (III,17)
Модный
писат ел ь,
по
представлениям
Клима,
это
он
сам,
Горький.
В
«Климе Самгине», этой энциклопе­
дии
русской
ж изни
того
времени,
Го рь кий
не
мог
обойти
и
Горького
с
его
новыми
сл ов ами,
в
частности
с
эт им
—
очень
важн ым
—
«бывшие люди».
В
кн иге
«Елень» (глава «О по лы ши») И.
Соколов-Ми-
китов
пишет
о
деревне
в
первые
год ы
Революции:
—
Особое
я в ление
в
быте
современной
де ревн и
пр ед­
ставляют
со бой
«бывшие люди»: бывшие помещики,
быв ­
шие
мо на хи,
церковное
«духовенство» .
«Бывшие люди»
у
Соколова-Микитова
в
кавычках,
но
так
же,
как
«духовенство», потому что в этом глухом
кр аю
и
бывшие
люди
не
те,
о
которых
обычно
идет
ре чь,
не
настоящие
бывшие
люди.
Это
—
опо лы ши.
А
вообще
слово
это
ходит
без
кавычек
и,
как
очень
привычное,
многообразно
применяется.
—
Кто-то
из
бывших...
—
Там
вместе
с
ними
булочник
и
некоторые
бывшие
же нщины.
(В.
К атаев , «Растратчики»)
У
«бывших»
особый
жар гон
и
к од.
А
в
язык е
обыва­
телей,
как
всегд а,
по пы тка
подтянуться
к
этому
в се-
так и
высокому
в
своем
род е
жар гон у.
Ве сь
подынтел-
лиг ент ск ий
язы к
воль но
н
невольно
пародирует
и
«мане­
ру
выражаться»
бывших
люде й.
В
инос т ра нной
пе чати
это
сл ово
уже
мелькает
до во­
льн о
част о
как
советизм
—
новое
слово
русского
язык а
469


советской
эп охи
—
и
очень
ра зли чно
пе ре води тся
в
том
и
другом
л агер е.
В
коммунистической
печати
—
ст рого
и
дословно
и
ч аще
всего
с
дополнением:
бывший
босс,
бывший
богач
и
пр .;
в
буржуазной
—
сочувственно,
а
passé (французским словом и в английской речи)
и
т.
д.
Это
—
полемика.
В
одно м
случае
возникла
и
прямая
полемика
по
по­
во ду
этого
горьковского
слова
и
в сей
той
фил ос о фии,
ко тор ая
стоит
за
ним.
Вот
з амеч ате ль ная
тирада
из
книг и
Г.
К.
Честертона
о
Диккенсе:
—
Писатель,
выражающий
в
довольно
типичной
фо р­
ме
современные
революционные
стремления,
—
это
Горь­
кий,
давший
одному
из
своих
произведений
странное
на
мой
взгляд
наз ван ие: «Бывшие люди». А нгл ийс к ие писа ­
те ли
никогда
не
да ли
бы
п одобн ого
названия
книге
о
людях;
поэ то му
он и,
и
в
особенности
Диккенс,
не­
смотря
не
все
свойственные
им
недостатки,
м огли
все
же
содействовать
проведению
в
жизнь
столь
многих
пре­
образований.
Диккенсу
в
самом
деле
удалось
смягчить
горькую
уч асть
бед няко в,
что
он
и
считал
главной
ц елью
своей
жизни.
Та йна
его
успеха
в
том ,
что
все
его
про­
изве дени я
можно
бы ло
бы
объединить
общим
на зва ние м:
«те,
которые
остаются
лю дь ми ...». (Стр. 257)
Честертон
зна ет,
ко неч но,
что
Горький
если
не
стре­
мился
«смягчить участь бедняков»
при
помощи
тех
или
иных
преобразований,
то
потому
только,
что
имел
в
виду
для
бедняков
нечто
большее;
Честертон
знал,
конечно,
как
всегда
уважал
человека,
несмотря
ни
на
чт о,
Горь­
кий
и
ка кое
он
видел
для
него
будущее...
У
Честертона
своя,
хорошо
з нако мая
программа...
Вся
его
ти рада
—
нео б ыкн овен но
наглядная
и
оч ень
нечистая
попыт ка
уни­
зить
и
обессмыслить
гу ма низм
Горького
и
пролетарский
гуманизм
вообще.
Это
слово,
еще
не да вно
очень
ходк ое,
уходит
из
на­
ше го
живого
языка.
Сегодня
оно
вст реча ется
в
ли тер а­
туре
довольно
редко
и
только
в
рассказе
о
прошлом,
как
о дна
из
реалий
минувшей
эпохи.
Оно
б ыло
и
очень
прямым
словом
и
эвфемизмом.
Теперь
оно
уже
не
удовлетворяет
ни
в
том ,
ни
в
другом
кач ест ве.
Оно
осталось
воспоминанием
о
том,
как
в
свое
время
выражались
люди
в
таких
случаях.
470


КАКОЙ- ТО,
ЧТО-ТО
—
Какой-то,
что-то
—
вот
л юбим е йшие
выражения
автора,
вот
те
орудия,
при
пом ощи
к от орых
он
намере­
вается
кого-то
и
в
чем-то
убедить...
Так
пи сал
Щедрин
в
«Уличной философии»
о
Гон ча­
ров е
и
его
«Обрыве».
Щедрин
писал
еще
более
точ но
и
строго
о
том
же
в
статье
о
лирике
Фета:
—
Влечение
к
э тим
«какой -т о »
и
«что- т о»
ид ет
непре­
ме нно
от
слабого
присутствия
сознания.
Как
все
р е вол юционные
демократы,
Щедрин
страст­
но
боролся
в
это
время
«за определительность представ­
ле ний
и
ощущений,
против
мистиков
и
э с те тов ». «Какой-
то»
и
«что- то »
и
т.
п.
б ыли
самыми
наглядными
его
про­
тивниками
в
это й
борьбе.
Но
и
Гончаров,
на
которого
так
гневно
обрушился
Щедрин
за
«какой- то »
и
«что- то», горячо утверждал эту
самую
определительность,
как
г лавн ое
в
общественной
ж изни
и
л и тер атуре.
«Какой-т о»
и
«что-т о »
и
т.
д.
б ыли
не
только
зн ам енем
мистиков
и
эстетов!
И
Гончаров
никак
не
принадлежал
к
их
числу.
Эти
слова
были
очень
важным
орудием
и
в
борьбе
за
поэтическую
и
политическую
точность
и
сопро­
вожда ли
новое,
еще
не
отлившееся
окончательно
в
сво ю
форму
название
и
определение.
Все
«движение языка вследствие движения мысли»
(Белинский), весь литературный процесс связаны нераз­
рывно
с
этими
«какой- то », «что- то», «что -т о
тако е»,
«такое», «некое», «un je ne sais quoi» и т.
д.
Только
слабые
писатели
нико гд а
с
ни ми
не
встречались.
Нет
возможности
проследить
здесь
весь
п уть
этих
слов.
От ме тим
только
некоторые
эпизоды
из
их
ис тории .
Слова
эти
играют
важнейшую
роль
в
поэтике
роман­
тиков
XVIII века,
он и,
со б ст венно,
составляют
основу
этой
поэт ики :
То
было
—
бездна
пус тот ы
Без
протяженья
и
границ;
То
были
образы
без
лиц;
То
страшный
мир
какой-то
бы л.
l ( Жуковский, «Шильонский
узник»)
471


Только
какой-то,
странный
и
удивляющий,
мир
вызы­
ва ет
у
поэта
ответное
поэтическое
волнение.
С
это го
все
н ачи нае тся.
«Какой- т о»
и
«что- то»
бы ли
об ычн ыми
и
непремен­
н ыми
аксессуарами
в
поэтическом
языке
Марлинского
и
его
п о драж ател ей,
с
которыми
так
бу рно
спорили
и
дра­
л ись
Пушкин
и
Лермонтов.
Но
Лермонтов
и
сам
широко
применял
эти
слова.
Из
п ортрета
Печорина:
—
Когда
он
опустился
на
ск ам ью,
по ложе ние
всего
его
тела
изобразило
какую-то
нервическую
слабость.
В
его
улыбке
бы ло
что- то
детское...
Его
к ожа
имела
ка­
кую-то
ж енск ую
нежность...
(«Максим Максимыч»)
Эти м
не
ис черпы в аетс я
г ениал ь ный
п ортре т,
но
при
помощи
эти х
«какой-т о »
и
«что-то»
об рис ова но
едв а
ли
не
самое
гла вн ое
и
решающее.
Тургенев
ра сс казыв ал
о
юношеских
увлечениях
сво­
его
приятеля:
—
Ес ли
и
водилось
за
моим
приятелем
в
м олод ости
како е-ни бу дь
неясное,
но
сил ьное
ст р ем ление
к
том у,
что
весьма
м ило
наз вано
«чем- то
высшим», то это стремле­
ние
в
нем
давным-давно
угомонилось
и
зачи чкал о.
(«Три
портрета»)
Очень
жаль,
что
зачичкало
какое
ни
ес ть
стремление
к
«чему- то
высшему»
и
уступило
место
сли шком
груст­
ной
определительности.
И
сам
Щ едри н,
в
борьбе
п ротив
такой
определитель­
ности,
благ осл ов ляет
«нечто высшее», даже расплыв­
чатость.
—
Благородно
м ысли ть
—
ведь
это
зн ачит
расплы­
ваться,
зн ачит
смущать
толпу
всевозможными
несбыточ­
ностями,
значит
подрывать,
потрясать...
Расплывайтесь,
но
не
коче н ейт е!..
Доблестнее
и
для
самого
охранитель­
ного
дела
выгоднее
расплываться,
нежели
погрязать.
(13- е
письмо
к
тет ень ке)
Оди н
из
самы х
блестящих
сарказмов
Щедр и на.
Он
ст р ашно
беспо ко ит ся
о
судьбе
охранительного
дела, «вхо­
дит
в
по ло жение»
охранителей.
Но
это
и
программа:
лучше
расплываться
(как он и
г о в ор и т), чем коченеть и погрязать.
У
Л.
Толстого,
величайшего
из
реалистов,
очень
мн о­
го
«каких-т о »
и
«что-то».
Вот
обы чны е:
472


—
По
какой-то...
развязности
в
нога х,
оче ви дно,
от­
ставной
кавалерист...
(«Два гусара»)
—
От
какого-то
внутреннего
во лне ния...
(Там же)
И
друг ое
«какой- то »:
—
Какой-то
пр екр ас ный
пот ок
давно
знакомой,
но
впер вы е
высказанной
поэзии...
(«Альберт»)
Здесь
все
слова
об яз ат ельн ы : «давно знакомая»
и
«впервые высказанная», «прекрасный»
и
«поток», и не ­
пременно
при
э том
«какой- т о» .
Уже
в ы сказан ная,
поэзия
должна
ос та ва ться
«какой-
то». Это
—
программа.
Бесконечно
различные
«какой-то »
и
«что- т о»
п рохо­
дят
чер ез
всю
нашу
литературу
в
пос тоя нно м
споре
между
собой.
—
Темная
ночь
охватывала
небо
и
землю,
охваты­
вала
ду шу
слад к ой
ис том ой,
и
было
так
х орошо,
так
сладко,
так
жал ь
чего-то.
(Гарин-Михайловский, «Гим­
назисты»)
—
Он
чувствовал,
что
тут
что- то
носится,
что- то
есть...
Это
что- то
был
он
сам ,
только
другой,
искренним
словом
пробужденный
искренний
человек...
(Г.
Усп ен ский , «Лю­
ди
среднего
образа
мыслей»)
«Что- т о», но уже искреннее и убеждающее,
в
отличие
от
всех
преж них ;
чт о-т о,
делающее
человека
самим
собой
и
—
другим.
«Что -то»
—
Революция!
В
эти
же
г оды
и
о
том
же
у
людей
не
среднего,
а
са­
мого
«высокого»
образа
мыслей:
Рвется
к
чему-то
стихия
нестройная,
Спорит
о
чем-то
с
враждебной
суд ьбой...
(Вл.
С олов ьев , «Айса»)
Вечный
спор
о
чем-то
(в том числе и о Революции),
вечно
бесплодный
спо р,
потому
что
судьба
(айса)
все
равно
враждебна
счастью
людей.
Но
только
этот
безна­
дежный
спор
и
дос тои н
поэта.
Вл.
Соловьев
бы л,
как
известно,
з лым
пр от ивнико м
символистов
и
де каде нтов .
Но
симв о лис тская
и
дека­
дентская
пр оза
и
поэз ия
повторяют
на
все
ла ды
это
же
соловьевское
безнадежное
«что-то»
и
«какой - то ».
В
лю­
бом
вз ятом
наугад
отрывке
из
ли тера тур ы
этого
с тиля
«что- то»
и
«какой- т о»
—
доминанта,
слова,
дающие
в се­
му
тон.
473


—
Казалось,
не
ее
личная
бе да
созда в ала
это
выра­
жение,
а
что-то
другое,
более
общее
и
невыносимое.
(С.
Го ро д е цк ий, «Ярмарка»)
Не
зн аю
сам,
какая,
И
все
ж
я
миру
весть.
(В.
Брюсов)
И
у
Бу нин а,
весьма
далекого
от
та кого
«символиз ­
ма»:
—
Мне
опять
чудилось,
что
этот
мес яц
—
бле дны й
образ
какого-то
мистического
вид ения ,
что
эта
тишина
—
тайна,
часть
того,
что
за
пределами
познаваемого...
(«Туман»)
И
что-то
вольное,
живое,
Как
эта
син яя
вода,
Опять,
опять
напоминает
То,
что
забыто
навсегда.
(«В открытом море»)
После
Октября
разворачивается
с
новой,
не вид а нной
еще
силой
борьба
за
определительность.
Стало
бы ть,
ни ка ких
«какой- то »
и
«что- то», которые
был и
гла вным
ору дие м
мистиков
и
эстетов?
Д аешь
пр я­
мые
слова?
Так
и
думали
в
свое
время
ины е
писатели,
и
притом
передовые
по
св оим
убеждениям
и
настроениям.
Эти
слова
был и
очень
под оз рит ель ны
борцам
за
по нима ние
происходящего,
за
р адо сть
поним ания
и
то чн ого
назы­
вания,
которая
вы ше
всех
восторгов
недоумения.
Но
при
пом ощи
«какой- то »
и
«что-т о»
и
т.
д.
утвер­
ждал о
себя,
как
это
бывало
не
раз
и
в
прошлом,
и
нова­
торство.
—
Все
литературное
творчество,
в
прозе
и
ст их ах,
насыщено
...единой
для
всех
людей
жаж дой
чего-то
не­
уло вимог о
словом
и
мыслью,
едв а
уловимого
чу вст­
во м,
—
т аинств енн ог о
чего-то,
че му
мы
дали
б ле дное
имя
—
кра сот а
и
что
цветет
в
мире
—
в
наш их
серд­
цах
—
все
более
ярко
и
празднично.
(Вступительная
статья
к
каталогу
«Всемирная литература», 1919)
Это
не
«ранний Горький», которому,
мол,
мо жно
это
простить
«конкретно- ис т ориче с к и», потому что он тогда
474


еще
чего- то
недопонимал
и
т.
п.
Это
Горький
самый
на­
ст о ящий,
это
главный
мот ив
всего
его
тво р честв а.
В
«Деле Артамоновых»:
—
В
этом
веселом
делат еле
гробов
б ыло,
соответст­
венно
его
име ни
[Серафим],
что-то
небесно-радостное,
какой-то
тре пе т...
(2)
—
Из
его
безумных
г лаз
текли
какие-то
жел тые
сл е­
зы...
(Там же)
Большевик
Ря б инин
(«Достигаев и другие») чудес ­
но
го вор ит
о
Донате,
что
у
нег о
«слова,
достигшие
выс­
шей
правды».
Это
лучшее,
что
можно
ск азать
о
Донате
и
вообще
о
мудрых
людях
из
народа,
и
э то,
кон е чно,
очень
определительно.
Но
вот
в
1927 году Горький работает над « К лим о м
Са мг иным » («Сорок лет») и так пишет об этом Сергее-
ву-Ценскому:
—
В
сущности,
это
к нига
о
невольниках
жизни,
о
б ун таре
пон е воле
и
еще
по
какому-то
моти ву ,
неясному
мне,
пожалуй.
В еро ятно , «неясность»
эта
плох о
отразит­
ся
на
книге...
Какой-то
неясный,
пожалуй,
мотив,
—
а
ре чь
идет
о
самом
главном.
Главное
внутреннее
стремление
фадеевской
речи
—
ст р ем ление
к
словам
«по-стариковски
проч ным », по его
же
прекрасному
определению.
Но
одновременно
он
чув­
ствует
неодолимое
влечение
к
сло в ам,
которые
не
дости­
гли
этой
прочности.
Вот
старик
Сар л
с
оче нь
прочным
в
своем
роде
миро­
во ззр ени ем:
—
Всю
н очь
Сарл
провел
у
реки,
без
с на,
согнувшись
на
кам не,
глядя
на
темную
воду,
весь
отда ваяс ь
про­
зрачному
и
легкому,
о чище нному
от
понятий
потоку
об­
разов
и
чув ств ,
окрашенному
шепотом
в оды
и
ритмом
крови...
(«Последний из удэге», 1)
Но
ес ли
его
внутренняя
речь
была
«очищена от поня­
т ий», то,
конечно,
состояла
она
вся
из
«какой-т о »
и
«что -
т о».
О днако
это
был
и
не
так
называемый
«поток созна­
н ия » (очень знакомый в то время термин) .
Фадеев
по д­
черкивает
много
р аз,
что
ге рой
его ,
мудрый
человек,
су­
дит
обо
вс ем
правильно
(«мир жесток,
но
прия тен»).
475


И
долго
е ще,
в
своей
авторской
речи,
Фадеев
г ово рит
с
не с ом ненным
удовольствием
и
сочувствием
языко м
Сарла.
И
здесь
уже
в
фад еев ско й
ре чи
м ного
прямо
предъявленных
«какой -то »
и
«что-т о».
В
том
же
романе
совсем
другие
«какой- то »
и
«что-то»,
ко гда
Фадеев
г ов орит
об
интимном
мире
Лены
Кос те-
нецкой
и
ее
матери.
—
Это
был
свой
интимный
мир
Лены
и
ее
матери:
понима ю щ их
друг
др уга
в згляд ов,
неж ных
касаний,
т ихих
ра зг овор ов,
мир
ощуще н ий
и
созерцаний,
бе зде й­
ственный
и
не защ ищенны й,
но
пр авд ивый.
Мир
отц а
—
мир
д ейств енный,
мн оголюд ны й
и
шумный
(настолько
шум ны й,
что
ка залос ь
ино гд а,
буд то
отец
старается
с во­
им
громким
голос ом
за гов о рить
какую-то
п ус тоту
в
се­
бе), —
эт от
мир
был
чу жд
и
непонятен
им.
(Там же)
Только
у
отца,
видимо,
не
бы ло
ника к их
«какой -то »
в
его
речи,
но
только
п отом у,
что
ему
в сегда
нужно
было
за го вори ть
«какую- т о
пус тот у»
в
себ е.
Очень
часто
в стр ечаются
у
Фа дее ва
эти
слова,
и
п оч­
ти
всегда
это
означает:
не
стои т
пояснять,
неловко
по­
яснять,
читатель
сам
это
знает
из
своего
лич но го
и
об­
щественного
опыта.
—
Что-то
пронзительно-печальное
бы ло
в
их
лицах...
(«Молодая гвардия»)
—
То
в
одном,
то
в
другом
глазу
[у Проценко]
чт о-
то
п росв ерки в ало,
т очно
какая-то
резвая
искорка
поска-
кива ла
на
одн ой
ножке
из
глаза
в
гла з.
(Там же)
—
Жажда
чудесного
дружеского
раз гов ора
о
чем-то
светлом,
как
шепот
л ис твы.
(Там же)
—
Развела
руки ,
будто
выпустила
что-то
дорогое...
(Там же). И т.
д.
Фадеев
умел,
как
ни кто,
устанавливать
ос обую,
ин­
тимную
с вязь
с
понима ю щим
читателем
на
основе
об­
щ его
с
ним
опыта.
И
при
таких
отношениях
«какой -то »
и
«что- то»
б ыли
не об ык но венно
естественны
и
как
бы
са­
ми
оборачивались
«противоположной»
формой:
такое,
то,
это
—
без
дополнений.
Читатель
сам
все
доскажет.
—
И
еще
такое,
как
у
человека,
прыгающего
в
хо­
лодную
воду.
(«Последний из удэге», 2)
—
То
чувство,
которое
вызывает
девич ь я
красота.
(«Молодая гвардия»)
—
Герой
труда
с
тех
первых
лет
восстановления
хо­
зяйства.
476


—
Пройти
через
«это» [в первый раз убить врага] .
И, «наконец,
об
э том
же
за гов ори ли
книг и» (там же).
Здесь
«это»
—
по лов ые
отношения.
Сколько
был о
та­
ких
«это», недоговаривающих и ужасно нескромных эв­
фемизмов!
У
Фадеева
оно
звучит
доверительно,
но
муже­
ственно
и
по-товарищески.
Особого
рода
определитель­
ность
и
уточн ен ие
—
через
недосказывание.
«Орнаментальная проза» 20-х
и
30-х
годов
вся
пе­
стр ела
этими
«какой-т о »
и
«что-т о».
Иногда
это
бы ли
откровенно
символистские
и
д ека­
дентские
цитаты
и
р е минис це нции
или
интересничание
разного
рода.
Иногда
это
было
подлинное
в о скр ешение
слова.
Но
вот
что
более
всего
характерно.
Пис ател и
обходились
без
«какой- т о »
и
«что-то»
и
п ро­
чих
выражений
своей
неуверенности
именно
тогд а,
когда
они
предлагали
неслыханные,
«чудовищные», «вакха­
на льн ые», «неописуемые», по терминологии тех лет,
эпи­
тет ы
и
метафоры
и
сближения
понятий.
—
Вверху
фиолетово
чернели,
ч уть
ниже
ут ра чива ли
чуд ов и щную
сво ю
окраску
и,
меня я
тона,
лили
на
туск­
лую
ряднину
неб а
нежно-сиреневые
дымчатые
отсветы...
(Шолохов, «Тихий Дон»)
—
В
п ролом
неослабно
струился
апельсинного
ц вета
п оток
за ка тных
лучей.
Он
расход ил с я
брызжущим
вее­
ро м,
преломляясь
и
пылясь,
вон зал ся
отв есн о,
а
ниже
пролома
неописуемо
сплетался
в
вакханальный
сп ектр
кр асо к.
(Там же)
—
Капала
на
но ги
с
весел
несбыточного
цв ета
весе­
лая
вода.
(Вс.
И в ан ов , «Заповедник»)
—
Матовое
одиночество...
(Вс.
И ва но в , «Путешест­
вие
в
страну...»)
—
Лошади
свешивались
над
хли п кой
пропастью,
собирая
дыхание,
а
синие
сл ивы
их
гла з
н алив ались
желтизной
отчаяния.
(Н.
Т их онов , «Дискуссионный рас ­
сказ»)
—
Вес ь
нижний
мрак...
воп ил
навстречу,
перекаты­
ваясь
в
каменных
ладонях
эхо...
(Там же)
—
Невский
мле чн ым
пу тем
тек
вдаль.
Трупы
ло­
шадей
отмечали
его,
как
верстовые
ст олбы .
Поднятыми
ногами
лошади
поддерживали
небо ,
упавшее
низ ко.
(И.
Б а бе л ь, «Дорога»)
477


'—
Он
развешивает
перед
на ми
поблекшие
пол отн а
молчания
и
неприязни.
(И.
Ба бель , «Пан Аполек»)
—
Же ле зное
небо,
простреленное
звездами,
ехало
по
крышам
как
броневик.
(В.
Катаев, «Отец»)
—
В
костяном
щелке
ночных
выстрелов,
п охо жих
на
щ елк
биллиардных
шаров,
и
в
щелке
биллиардных
шаров,
п охож их
на
выстрелы,
осаждаемый
с
трех
сто ­
рон
красными,
город
шел
к
гибели.
(В.
Катаев, «В осаж­
денном
городе »)
—
При
фиалковом
огн е
сп ичк и.
(В.
Кат ае в, «Огонь»)
—
Морщил
лобик
по ро сенок
с
фонтаном
зеленой
петрушки
в
невинных
зубках.
(В.
Ге р аси м о ва, «Дальняя
р о дст вен ница»)
—
Тополя
дышат
нежной
сладостью...
трепетом
стройности.
(В.
Юр е зан ски й, «Ржи цветут»)
—
Ст ек ля нные
гл аза
красноармейца,
—
в
них
засты л
ужас
б ольн ой
крови
и
радость
смерти.
(А.
Кос те рин,
«Морское сердце»)
—
Б леклая
лунная
муть
озар яла
по
временам
д але­
кие
углы
полей,
пр идавая
вдруг
дрожащую
в аж ность
простоте
ночи.
(Е.
Га бр ил о в и ч, «Начало...»)
Естественно,
что
зд есь
нет
н икак их
«какой- т о», «что -
то», «как бы». «Невозможные»
или
по
к р айней
ме ре
рис­
кованные
эпитеты
и
сравнения
должны
предлагаться
уверенно,
убежденно.
Это
—
работа
под
куполом:
дост а­
точн о
вдруг
усомниться
в
успехе
и
в
самом
себе
—
и
тогд а
все
рухнет
непременно.
Но
почти
всегда
в
таких
невозможных
случаях
«какой-т о»
и
«что-то»
прямо
предъявлены
у
Малышкина.
Как
и
любимый
его
гер ой
С оуст ин
(«Люди из захо­
л уст ь я»), он понимал,
что
«скоро уже не нужно будет его
умело
сд еланно е
сл овесн ое
плетенье,
его
хвалёный
я зык,
сложно-придуманный,
полный
отглагольных
существи­
тельных
под
А нри
де
Ренье,
каким
он
обыкновенно
писал
свои
отчеты
о
пар адах
на
Красной
пл оща ди
и
о
пл ену­
мах
Мо с со ве т а» («Москва»).
Он
искал
для
себя
какого-то
другого
языка.
—
Нар астал
какой-то
великий,
обжажданный
че ло­
вечьими
ме чтами
де н ь...
набегали
скво зь
дремоту
и
буди ­
ли
каки е-т о
с и ловые
волны.
Закат
догорал
рдяно,
черес­
чур
очерняя,
как
бы
о б угливая
предметы...
М ал ышкин
делился
с
чита тел ем
своими
сомнениями.
По
стилю
св оего
особого
разговора
с
ним
Малышкин
478


был
оче нь
бли зок
к
Фадееву.
И
Малышкину
же
принад­
леж ит
прямое
и
тов ари щес кое
п ри знан ие,
что
в
опреде­
ленный
период
он
и
его
товарищи
искали
именно
«невоз­
можные
образы».
Долгое
время
эти
слова
—
какой-то,
что- то
—
почти
не
в стр ечал ись
в
нашей
литературе.
Будто
в
самом
де ле
писатель
всегда
на хо дил
окончательные
для
всего
имена
и
ник ог да
не
б ыло
того
жела ния
поделиться
с
ч ит ателем
неуверенностью
в
своем
слове,
которое
очен ь
хорош о
знали
и
Пу шк ин,
и
Лермонтов,
и
Гоголь,
и
Толстой,
и
Горький,
будто
возможна
без
эти х
слов
«езда в незнае ­
мо е»!
Но
вот
все
г ромче
и
полемичнее
звучат
снова
«какой -
то»
и
«что- то». К.
Федин
писал
недавно:
—
Сердце
(да и не одно оно,
а
все
чел овеч еско е,
что
во
мне
живет)
требует,
чтобы
я
сделал
то
«лучшее», о
к отором
не
пер е ста ешь
мечтать,
как
о
лучшем.
Это,
ко­
нечно,
книга
—
ка ка я-то
полноценная
и
полнокров­
на я,
от
всей
души
написанная
кн ига,
зовущая
к
себе
ден­
но
и
нощно...
И
когда
приходилось
писат ь ,
не
переставал,
коне чно ,
надеяться,
что
пишу
это
лу ч шее.
Но
прих од ило
время,
разочаровывался
и
опять
с
тоской
ожидал,
когда
при м усь
за
лучшее,
за
дорогое
сердцу
дело,
за
книгу,
как у
ю-т
о
кн игу,
которая
будет
«главной»
во
всей
и
для
все й
жизни.
(«Писатель,
искусство,
в ре мя»)
Разрядка
всюду
фединская!
У
С.
О рлов а:
Просто
захотелось
оглянуться,
постоять
у
мост а,
у
во ды,
до
не ба
тростинкой
дот яну ться ,
прикурить
ци гар ку
от
звезды,
услыхать
тр авы
произрастанье,
трепет
заполуночных
планет
и
еще
т ого,
чему
на зван ья
в
нашем
язык е,
п ожал уй,
нет.
У
Л.
Мартынова:
Что-то
Новое
в
мире.
Человечеству
хоче тс я
песен .
Уходит
та
плоская
и
самодовольная
«определитель­
нос ть», которая,
кон ечно ,
не
имела
ничего
общего
с
п оэ-
479


тической
то чн ост ью.
Она
в
такой
же
мере
оск орби тел ь на
для
читателя,
как
и
все
п опы тки
по дм игну ть
ему
и
увести
в
«какое-то »
и
«что-т о », за которыми ничего нет.
Прак­
тически
эта
«определительность»
могла
означать
только
пр еобл адание
готов ых
сл ов
и
общих
мес т,
а
иногд а
очень
напо мина ла
жалкую
«воблушкину резонность», по
гениальному
выражению
Щед р ина.
По сле
мн огих,
очень
драматических,
смен
возвраща­
ют ся
эти
честные,
доверительные
и,
по-видимому,
необ­
ходимые
в
поэт иче с ком
язык е
большого
новаторского
искусства
сло ва: «како‘й -т о»
и
«что- то ».


«СОБСТВЕННЫЙ»
И
ПЕРЕНОСНЫЙ
СМЫСЛ
Уже
в
народных
этимологиях
со в ер шается
не
то лько
невольное
переосмысление
слова,
но
ч аще
всего
и
со­
зн ате льн ый
перенос
хорошо
угаданного
смысла
слова.
В
яз ыке
ли тер ат уры
«перенесение речений или пред­
ложений
от
собственного
знаменования
к
другому» (так
Ломоносов
оп ред елял
троп)
пол уч ает
свою
высшую
ф орму.
Еще
неда вн о
формалистская
теория
литературы
уч и­
ла,
что
в
тропа х
раньше
всего
разрушается
будто
бы
основное
значение
слова.
Это
б ыло
очень
несправедливо
по
отношению
ко
вс ей
подлинной
поэзии
не
только
на­
стоящего,
но
и
п рошлого.
В
поэтическом
я зыке
вторичные
пр изнаки ,
выд виг ае­
мые
поэтом
в
тропе,
непременно
усиливают
различными
средствами
само е
важное
значение
слова.
«Голос яркий соловья», «Дева русская в пыли сне ­
гов»
—
Бел ин ский
увидел
в
этих
тропах
Пу шки на
важ­
нейшие
особенности
его
поэтического
языка: «ослепи­
тельный
блеск
и
кроткую
влажность».
Не
разрушается,
конечно,
а
утверждается
в
них
с
новой
с илой
«голос»,
«пыль», «яркость», «соловей»
и
«дева русская»
—
все
участвующие
слова.
Знаменитое
«черное солнце»
в
«Слове...»
и
в
фина ле
«Тихого Дона»
у
Шолохова
(ср.: «И даже не глаза,
а
черные
со лнц а,
выражаясь
по -пер си дски ... »
у
Бунина,
«Натали»).
Не
р азр у шен о, • конечно,
не
померкло,
а
еще
яр че
заси ял о
после
этого
сол нце!
31 Л.
Боровой
481


Только
в
язык е
декадентской
литературы
прои схо ди т
в
самом
д еле
разрушение
центрального
зн аче ния,
кото­
рое
нисколько
не
дорого
писателю.
Так
и
в
нашей
литературе,
особенно
в
так
называемой
орнаментальной
про зе
с
ее
убийственными
тропами,
с ло­
ва
иногда
подсвечивались
тропами
таким
об раз ом,
что
они
те ряли
сво и
решающие
смысловые
очертания
и
в аж­
нейшие
св язи
с
окруж ающи м,
то
есть
превращались
в
бессмыслицу.
Но
в
г лавно м
дв иже нии
литературы
тропы
самыми
разными
способами
—
и
по
преимуществу
самыми
труд­
ным и
и
опа с ными
(оксюморон!) —
вно вь
узнают
и
утвер­
ждают
в ажне йший
смысл
слова,
то
есть
отвечают
основ­
но му
вну тр енне му
стремлению
языка.
В
нашу
эпоху,
в
нашем
обществе
самы е
точные
и
сп е­
циальные
собственные
значен ия
особенно
часто
и
«охот ­
но»
превращаются
в
целые
идейные
к ом пл ексы,
в
бол ь­
шие
обобщения.
Переносит
знаменования
«сам»
язык ,
то
есть
практи­
ческое
«действительное»
со зна ние,
«непосредственная
действительность
мы сл и»,
по
определению
Маркса;
это
—
успехи
общенародного
мыш ле ния.
Поэ т
встре­
чает
это
движ ение,
з акр епля ет
его
в
наиболее
счастли­
вой
фор ме.
Иногда
в
современной
по этик е
все
бесконечно
раз л ич­
ные
тропы
об ъявляю тс я
метафорами.
Это
имеет
с вои
основания
в
самой
э тим оло гии
слова:
метафора
и
значит
перенос
(«привод»
по
старым
р итор ик ам).
Это
имеет
и
с вой
ос обый
пафос:
границы
между
тропами
очен ь
ус­
ловны,
школьные
определения
наивны,
здесь
все
вместе,
по
самому
смыслу
вещей.
Так
лучше
определим
все
это
одн им
бо льшим
слов ом !..
Но
для
того,
чтобы
оценить
по
достоинству
различные
приемы
мет аф оризма,
совершенно
необходимо
наметить
хотя
бы
оч ень
условные
границы
ме жду
тропами.
Что ,
собственно
го во ря,
произошло?
С
чег о
началось?
Е сть
по
кра йней
мере
два
о бш ирных
класса
троп ов :
метафора
и
ме то нимия.
В
метафоре
перенос
совершается
по
пр аву
какого-нибудь
вновь
открытого
поэтом
сходст­
ва;
в
метонимии
со по с тавл яются
объемы
и
калибры
по­
нятий.
Затем
нач и наютс я
уже
всевозможные
превраще­
ния
и
да же
во л шебс тва,
как
вы ража лся
в
таких
сл у чаях
не
только
Бальмонт,
но
и
Ще д рин...
Од нако
вначале
в
482


основе
переноса
и
перехода
лежал
непременно
тот
или
ино й
механизм.
Всегд а
интересно
обнаружить
это
«собственно гово­
ря ».
Тогда
и
«другое знаменование»
становится
вдвойне
ц енны м.
В
этом
цик ле
собраны
слова,
в
которых
с пор
«соб ­
ств ен н ого»
и
переносных
значений,
как
мне
казалось,
особ енн о
ярок,
интересен
и
плодотворен.
УТРОБ А
В
рассказе
Л.
Сейфуллиной
«Выхваль»
есть
«баб­
ка-тел ег р аф» .
Так
ее
прозвали
потому,
что
она
первая
вестовщица
и
сп лет ница
на
селе.
Она
сейчас
же
появилась
в
избе
Долженковых,
когда
приехал
к
ним
ст ар ший
сын
Мат вей,
в
пр ош лом
деревен­
ский
парень,
а
теперь
артист
опе ры
в
Москве.
.—
Юрк ая
старушонка...
пронырнула
под
ло ктями
м ужик ов
к
с толу,
протарантила
дребез ж ащим
говорком:
—
Матушка,
А кс инья
Митровна,
утроба
ты
моя ,
из-
за
тебя
я
не
сплю...
Да
радость
вам
какая !
Да
как
же,
о-ох,
го спо ди-и!..
Соколик-то,
сынок
любимый,
Мат вей
Никанорыч,
налетел.
Налетел,
милый,
к
родителям,
на­
лет ел,
утроба!
О-о х!
Ей
предлагают
ста ка нчик ,
она
отрицательно
качает
гол овой ,
но
одновременно
протягивает
цепкую
руку
за
стаканчиком.
—
Только
уж
для
тебя,
утроба,
для
тебя,
Матвеюш-
ка,
с
радости,
с
проздравленьем
пригублю.
Ты
мне
все
одно,
как
мой
сы нок,
Павлу шань ка. . .
Заместо
е го,
ут роба!
—
У
меня
зять
коммунист,
дюже
дельный,
вот
бы
с
т обой,
утроба,
он
побеседовал
всласть.
Только
теперь
в
тюрьме
сидит ,
каператив
растратил.
И
т.
д.
Затем,
по
ход у
действия,
д икие
деревенские
люд и
очен ь
оби де ли,
чут ь
не
уб или
Матвея.
Потрясенный
вс ем
происшедшим,
Матвей
вошел
в
лес.
—
Музыка
лесных
ж изней ,
иг ра
света
и
теней,
сме ­
ш анный
з апах
юног о
цв ета
вызревающих
яг од
и
п рели
от
прошлогодних
листьев
—
эта
литургия
звуков,
кра­
сок,
ароматов
всегда
отрадна
была
для
М ат вея.
Здесь,
в
родоначалии
искусства,
певец
вс пом нил,
что
библей­
31*
483


ск ое
з лое
сказание
праотцем
его
называет
Каи на.
Бы ть
может,
древ н ие
зе мле дел ьцы
и
пастухи
облыжно
заклей­
мили
одного
из
сыновей
Адама
тавром
братоубийцы
за
музыку,
пе сни
и
пл яски
его
потомков.
Им,
взрыхляющим,
оплодотворяющим
темную
ту чную
утробу
земли,
н ена­
в ис тными
стал и
эти
пот омк и,
творцы
иных,
неведомых
ценностей.
Тут
же,
разом,
Матвей
вспомнил
пос т оянн ое
ласкательное
и
хва л ебное
слово
бабки-телеграф
«утро­
ба»
—
и
усмехнулся.
Вместе
с
«утробой»
сколько
цвети­
сты х,
художественно
выразительных
слов
знает
та
же
бабка,
сколько
песен!
Как
му жики
и
бабы
слушали
его
пенье,
как
пляшет
сумрачный
Федор
[его,
Матвея,
дере­
ве нс кий
бр ат ]! Но все это для них не подлинная жизнен ­
ная
ценность.
Главное
—
утроба!..
Л.
Сейфуллииа,
вероятно,
и
начала
писать
эт от
рас­
сказ
в
ту
ми ну ту,
когда
перед
ней
развернулась
эта
цепь
замечательных
превращений
слова
«утроба».
Тяжелое,
по
самому
своему
звучанию
как
бы
бер е­
менное
слово
—
утроба
матери
и
утроба
земли;
интим­
ный
и
естественный
пе ре нос
смысла,
к оторы й
делает
его
уже
формой
обращения
и
прис ло вие м;
в
устах
бабки-
тел ег раф
оно
звучит
криводушно,
но
это,
как
всегда,
только
усиливает
его
«собственный»,, первоначальный
смысл.
.
И
она
же
утроба,
—
родон ач аль н ик
искусства,
кото­
рое
древние
считали
ока янны м,
братоубийственным
(и
это
очень
нравится
Л.
С ей фулли н ой).
За тем
опять
утроба
—
собственное
брюхо,
которому
единственно
и
поклоняются
дики е
люди.
Большое
и
святое
слово,
которое
им енно
поэ то му
распинается
в
самых
страшных
формулах
ругани
вместе
с
«матерью»: «в утробу -м а ть»
и
т.
д.
—
у
А.
Веселого
и
др.
Е сть
что
распинать!
Л.
Сейфуллина
шла
от
великолепной
драмы
слов а.
Рассказ
свой
она,
однако,
н азв ала
другим
словом
—
«Выхваль», —
кот орое
в
свою
очередь
дает
це лое
пред­
ставл е ние .
Только
к
самому
к онцу
р ассказа
мы
у зн аем,
что,
соб­
484


ственно,
значит
это
с лово,
которого
нет
у
Даля
(ср.
у
Д а ля: «выхвал
—
м.,
выхва лка ,
ж.
—
обр аз
действий
по
значению
глагола
«выхвалить», —
и
больше
ниче г о).
Дед
Парфен
г ово рит
Матвею:
—
Вых валь
ты,
вот
ты
кто !
Е сть
такой
зверь,
вы-
хваль.
За
шерстку,
за
покрышку
ц енит ся,
верхушкой
вы­
хваляется,
за
то
и
зовут
выхваль...
И,
как
тебя,
его
толь ­
ко
городские
моталыцики
покупают.
Привелось
мне
однова
этого
выхваля
у
к упца
в идать .
Дак
тот
его
за
собственные
деньги
ку пил,
а
на
тебя
казен но е
жало­
ванье
тр атю т.
Н у...
Итак,
испорченное
«выхухоль»
или
«народная эти ­
мология»
этого
слова?
Так
объясняет
про исх ожд ение
э той
«выхвали»
од на
из
читательниц
мо ей
книг и,
А.
Шко дин а
(г.
Таруса), и с
этим,
кажется,
надо
согласиться...
Но
это
красочное
сло­
во
уже
давно
применялось
и
к
лю дям.
Заход и ла
б уйница
выхвали
с т а ринной,
Бороды,
как
молнии,
выпячивали
гроз но.
(Есенин, «Марфа Посадница»)
Кичливая,
буйная
и
бо рода та я,
—
выхваль.
Почти
так
и
Парфен
применяет
это
слово.
—
Выхва ль
и
есть!
Как
приехал,
вых валя лс я
к а пита­
лом ,
одежей.
А
с
ког о
на
теб я
капитал-то
содрали?
Дед
Пар фен
—
сама
деревенская
дикость,
зла я,
тем­
ная
и
еще
б оль шая
тогда
сил а.
Но
дед
Парфен
несом­
ненный
художник,
тоже
артист.
Он
вспомнил
—
если
не
выдумал
тут
же
—
св ою
«народную этимологию»
и
вы­
шел
от
нее
на
прос тор
большого
художественного
обоб­
щения:
весь
город ,
все
городское,
ве сь
нов ый
строй
жизни
для
него
«выхваль».
Отомстил
всему,
что
ему
не­
понятно
и
ненавистно,
этим
словом
и
в
нем
отвел
душу.
Все
ге рои
этого*
расск аза
т ал антл иво
говорят,
то
есть
талантливо
исполняют
язык,
разворачивают
сл ова
и
сами
радую тся,
ко гда
откры в ает ся
новый
п овор от
слова.
Вс е,
да же
гармонист
Митя,
который
в
конце
рассказа
чуть
было
не
убил
Матвея.
Матвей
за чаров ал
всех
своим
пением.
От
этого
пе­
485


ния
всем
ст ало
«хорошо -т о
ка к,
аж
мурашки
по
спине», а
гармонист
М итя
в
искреннем
восторге
заявил:
—
Отчаян н о
по ет!
Замечательно!
Это
и
стиль
самой
Л.
Сейфуллиной:
пе ть
надо
хитро,
искусно
и
отчаянно,
с
некоторым
ок аянс тв ом.
Так
на пи сан
и
этот
ее
р ассказ,
а
все
необходимое
—
и
главный
мо тив,
и
основной
конфликт,
и
стиль
самого
повествования
—
подсказали
ей
превращения
двух
заме­
чательных
слов
—
«утроба»
и
«выхваль» .
КОВЫЛЬ
—
Седой
ковыль
тихо
покачивался
на
склонах
кур­
гана,
жалкие
остатки
ковыля.
Время
ег о,
думал
я,
на­
всегда
проходит,
в
ве ково м
за бы тьи
он
только
смутно
вспоминает
теперь
далекое
былое,
прежние
с тепи
и
преж­
них
людей,
души
кот оры х
бы ли
роднее
и
ближе
ему ,
лучше
нас
умели
понима т ь
его
шепот,
п олный
от
века
задумчивости
пустыни,
так
много
говорящей
без
с лов
р
ничтожестве
земного
существования.
Так
писал
Бунин
в
р ассказ е
«На Донце» .
«Ковыль»
был
и здав на
большим
поэтическим
обра­
зом ,
героем
многих
песен ,
он
тянул
за
со бой
многие
ис­
торические
и
литературные
ассоциации.
Бу нин
по-свое­
му
прор ва лся
через
эти
готовые
ассоциации
и
пе ред ал
ковылю
св ои
самые
сокровенные
думы
о
старом
и
новом
и
вообще
о
ничтожестве
земного
существования.
И
вот
другой
разговор
о
ковыле:
—
В
Мо ск ве,
на
Воздвиженке,
в
Пролеткульте,
на
литературном
вечере
МАПП
можно
совершенно
неожи­
данн о
узнать
о
том,
что
степно й
ковыль
(и не просто ко­
выль,
а
«седой ковыль») имеет свой особый запах.
По­
м имо
э того,
можно
услышать
о
том ,
как
в
степях
донских
и
куба нск их
умирали,
захлебываясь
на пыщ е нными
с ло­
вами,
красные
бо йцы.
Какой-нибудь,
не
нюхавший
пороха,
писатель
очень
трогательно
рассказы в ает
о
гражданской
войне,
кр ас­
ноармейцах,
—
непременно
—
«братишках», о пахучем
седом
ковыле,
а
потрясенная
а уди тория,
преимущест­
венно
—
м илые
деву шки
из
школ
второй
ступени,
щедро
486


вознаграждают
читающего
восторженными
аплодисмен­
тами.
На
само м
дел е
ков ыль
—
поганая
б елоб рыс ая
трава.
Вредная
трава,
без
всякого
запаха.
По
ней
не
гоняют
гурты
ов ец
потому,
что
овцы
гиб нут
от
ковыльных
остей,
проникающих
под
кожу.
Поросшие
подорожником
и
ле­
бедой
окоп ы
(их можно видеть на прогоне за каждой
ст ан и ц ей ), молчаливые свидетели недавних боев,
мо гли
бы
рас ска зать
о
том,
как
безо бр азно
просто
умирали
в
них
люди.
Но
в
окопах,
полуразрушенных
непогодью
и
вр емен ем,
с
утра
валяются
станичные
свиньи,
иногд а
присядут
в озле
сытые
гу си,
шагающие
с
па шни
домой,
а
ночью,
когда
ущербленный
месяц
бесцельно
гул яет
над
степью,
в
окопы ,
ко то рые
по глуб же
и
поуютней,
пар ни
из
станицы
водят
девок.
Лежа
ведут
немудрые
ра згово ры,
чь я-ниб у дь
рука
нащупает
в
траве
черствый
п ред мет
—
рж авую
не рас­
ст рел янн ую
обойм у.
Позеленевшие
патроны
цепко
пр и­
рос ли
д руг
к
другу,
остроносые
пул и
та ят
в
себе
н евы­
сказанную
угрозу,
но
двое
в
окопе
не
спрашивают
себ я:
почему
в
св ое
время
не
расстрелял
эту
обойму
хозяин
окопа,
не
думают
о
том ,
какой
он
был
губернии
и
б ыла
ли
у
него
мать.
Покуривая,
парень
гов орит ,
что
с
Гришки
Дутеха
надысь
высудила
алименты,
что
П рох ора
о пять
прихватили
с
самогонкой,
что
Ванюрка
телка
слопал,
а
страховку
получил!
Ну,
может
ли
ковыль
после
этого
иметь
какой-нибудь
зап ах? («Лазоревая степь»)
Так
п исал
М.
Шо лох ов
в
а в торском
вст упл ении
к
своему
очень
романтическому
и
беспощадно
правдивому
рассказу,
ко торы й
был
напеч атан
впер в ые
в
журна ле
«Комсомолия»
в
1926 году.
В
этом
рас сказ е
молодого
Шолохова
уже
очень
хороши
и
яр ки
бы ли
и
ц вета
и
за­
пахи.
Но
к ов ыль,
без
цвета
и
зап ах а,
был
твердо
постав­
лен
на
св ое
место.
—
К овыль ,
белобрысый
и
на пыщ е нный,
надменно
ка­
чал
су лт анист ыми
метёлками.
Большое
это
вступление
к
«Лазоревой степи»
печата­
лось
только
в
ранних
изданиях
р асска за.
Зате м
это
вступление,
с
его
характернейшей
внутренней
поле м и­
кой
на
тогдашние
литературные
зл обы
дн я,
автор
опус­
тил .
Что
до
ковыля,
то
о ст алась
только
эта
полемическая
487.


строчка:
не
седой,
а
белобрысый
ковыль
с
огр омны ми ,
однако,
претензиями
и
самомнением
(«напыщенный»).
И
все
же
Шолохов
не
«изжил»
к овы ля!
Не
поступило
н икаки х
опровержений,
да
и
невозможно
б ыло
бы
опро­
вергнуть
те
«факты о ковыле», которые привел тогда Шо ­
лохов;
сохраняют
всю
св ою
силу
и
слова
Шолохова
о
пи­
сателях,
не
нюхавших
пороха,
которые,
ту да
же,
ле зут
со
своим
седым
и
пах уч им
ковылем.
Но
«ковыль»
и
после
всего
этого
остался
в
высшей
степени
поэ тич еск им
слов ом.
У
самого
Шолохова:
—
И
седое,
вихрастое
море
ковыля...
(«Путь- доро ­
женька»)
Все -таки
седой,
а
не
белобрысый.
—
Рыжая
б орода
только
по
к раям
заковылилась
се­
диной.
(«Продкомиссар»)
Заковылилась
сединой.
Очень
поэтический,
каково
бы
ни
было
его
«собствен­
ное»
з нач е ние, «ковыль»
играет
очень
важную
и,
конеч­
но,
всегда
своеобразную
роль
в
поэтическом
языке.
...Покой
нам
только
снится
Сквозь
кровь
и
пыль...
Летит,
летит
сте пн ая
кобылица*
И
мне т
ко выл ь.
(Блок, «На поле Куликовом»)
Рой
серых
сел
маячит
в
голый
д ол;
порывы
пыли,
вырывы
ковыли
—
сю да
отда й
бунтующий
гла гол.
(А.
Б ел ый, «Пустой простор», 1905)
А
с
земли
ковыль
ши рок ий
шум
дон ос ит...
(И.
Коневский,
«В поднебесьи»)
И
не
отдам
я
эти
цепи,
И
не
расстанусь
с
долгим
сном,
488


Когда
з венят
родные
ст епи
Молитвословным
к овыле м.
(Есенин, «Запели тесаные дроги...»)
Спит
ко выль .
Равнина
дорогая
И
с винцо вой
свежести
п олы нь.
Никакая
родина
другая
Не
вольет
мне
в
грудь
мою
теплынь.
(Есенин,
«Спит
ковыль...»)
Курган
языческой
Рогйеде
Хранил
девические
кост и,
Качал
ко выль
се дые
ости...
(Хлебников, «Ночь в окопе»
В
1922 году В .
Лидин
читал
в
Союзе
писателей
свой
рассказ
«Ковыль скифский».
Самые
различные
лирические
и
политические
«при­
ме н ен ия », ассоциации личные и исторические,
бес коне ч­
ная
цепь
во с помина ний.. .
А
каков,
собственно
говоря,
его
цвет?
—
Ветер
погладил
к овыли ,
они
стали
под
его
руко й
серебряны
и
по к лонилис ь
до
земли.
(Л.
Рейснер, «Ка­
зань»)
—
Вот
качается
ковыль
и
трясет
серебристой
бор о­
дой.
(П.
Замойский, «Лапти»)
Спускается
солнце
за
ст епи.
Вдали
золотится
ко в ыль.
(«Дальневосточная песня»)
—
Сул та ны
цветного
ковыля
на
крынках...
(Леонов,
«Золотая карета»)
Го рит
самоцветный
ковыль
На
пригорках
родн ого
кол хоза.
(Тряпкин, «Первый снег»)
В
лирическом
пейзаже
цвет
его
сам ый
различный,
«лирический».
Он,
в ообще ,
цветной
и
многоцветный
и
сам оцв етный.
В
гражданскую
войну
белогвардейский
атаман
Фиц-
489


хе лау ров
призывал
казако в
«освободить наш степной
ковыль».
Ковыль
д олжен
был
с тать
чем-то
вроде
герба
ка зачье ­
го
сепаратизма...
В
Велик ую
Отечественную
во йну
снова
ковыль
—
из
«Слова».
Над
м орем
сно ва
зна мя
вознесут
ф алан га
танков
и
к азачь я
лава.
Они
на
юг
и
к
западу
идут
ковыльною
дорогой
Святослава.
(С.
Ма рк о в, «Золотой Чернигов»)
Фаланга
танков
и
каз ач ья
ла ва
в
обще м
поход е
по
ковыльной
дороге.
Некогда,
в
«Улялаевщине», у Сельвинского он вопло ­
щал
кривую,
но
неукротимую
с илу
пр ирод ы
и
ее,
так
сказать,
анархизм.
Ко выль
был
в
своем
роде
мил
поэту,
хорошо
входил
в
его
песню:
Еха ли
казаки.
Пер екати -по л е,
по лынок
да
чебыряк,
ковыль
да
ко выль.
Еха ли
ка за-а- аки.
Перекати-по-о-ле,
пол ыно к
сереб р яный
да
сизый
к ов ыль.
И
снова
ковыль
у
Сельвинского,
ковыль
—
на
ц ели не:
А
там
типец,
трава
эркек,
гр уд ница ...
И,
наконец,
за
эти ми
тремя
летит
ковыль,
султанами
гремя,
когтями
вцепится
и
воцарится...
(Сельвинский, «Кокчетав», 1955)
Теперь
у
Сельвинского
злой,
слишком
громкий
и
на­
пыщенный,
глупы й
ковыль
возглавляет
целый
отряд
точ­
но
об озна чен ных
вредителей.
Пар о дия
Сер гея
Васильева
на
стихи
Софронова:
По
коням,
конники,
братишки
да
сестренки!
Цимля-Цимлянская
в ид неется
вдали.
490


Э-гей,
э-гей,
подшлейники-постромки,
э-гей,
э-гей,
копыта-ковыли!
«Ковыль»
—
такой
непременный
аксессуар
казачьего
пейзажа,
пр имен яемы й
и
вкривь
и
вкось
(«копыта- ковы ­
л и»), что он уже просится в пародию.
Окончательное
на учн ое
разоблачение
«ковыля»
сов ер­
шилось,
собственно
г ово ря,
уже
очен ь
давно.
В
«Плаче Ярославны» («Слово ...») есть чудесная
строчка:
—
Чему,
Господине,
мое
весел ие
по
ковылю
развея?..
Проф.
Шарлемань
уже
давно
дал
такое
разъяснение
к
э той
строчке:
—
Ковыль
своим
однообразием
ут омляе т
з рен ие,
у
иных
производит
головокружение
и
на вод ит
как ое-то
уныние
на
душу...
(«Записки натуралиста»)
Это,
по- вид имо му,
бесспорно.
А
«ковыль»,
большое
слово-образ,
приобрел
еще
большую
поэтическую
силу
после
вс ех
этих
страшных
раз обл ачен и й.
КОНЬ
И
ЛОШ АДЬ
Конь
—
высо к ое
слово.
К огда
в
нач але
XIXвекаот «коня»
бы ло
о бра зо вано
слово
«конник», это показалось архаисту Ив.
Ив.
Дмит­
ри еву
недопустимой
профанацией
поэтического
п о нятия,
од ним
из
тех
«созданий,
как
они
[новаторы]
называют
собственные
н елеп ос ти».
И
вот
Дмитриев
пер ево дит
о ные
«на язык Ломоно ­
сова,
Шишко в а
и
Карамзина»:
—
Ко нник
—
конный
в садник.
Нынешние
ав то ры,
любя
подслушивать,
оба
св ои
наз вани я
(т.
е.
конник
и
еще
«пехотинец») переняли у рекрутов.
(«Взгляд на мою
жизнь», 1823)
С
рекрутами
сп ори ть
не
приходится
—
для
них
«конь»
всего
только
строевая
лош а дь.
Но
как
посмели
обломать
это
высокое
слово
литераторы,
которые
знают,
что
такое
«конь»! И главное
—
не
смеет
литература
под­
слушивать!
491


А
лошадь
—
рабочее
слово;
л ошадь
в
самом
деле
ра-
ботает
(а не ходит под седлом) .
Это
и
бо лее
ш и рокое,
чем
кон ь,
родовое
понятие.
Ах
ты,
ко нь
мо й,
конь,
лошадь
верная.
(«Уж как пал туман ...»)
—
К онь
—
добра
лошадь.
(Нар .
песня
—
у
Чулкова,
1—139)
—
В
сл ав енск их
наших
книгах
конь
лош адь ю
ни где
не
наз ывае тс я,
и
сл ово
«лошадь»
хотя
и
неисходимо
на­
шему
язык у
присвоено,
однако
всегда
пребудет
слов ом
низким,
как
«кафтан»
и
все
н^вые,
н екстати
введенные
в
наш
язы к,
дикие
слова.
(Сумароков)
Каждое
из
этих
слов
имеет
свой
калибр,
свое
назна­
ч ение,
свои
пос т оя нные
эпитеты.
То,
что
мо жно
сказ ать
о
коне,
нельзя
ск азать
о
ло­
шади,
и
наоборот.
—
А
что,
он
едет
хорош о?
—
спросил
я.
(О рысаке
не
говорят:
бе жит.)
(Тургенев, «Лебедянь»)
—
Ты
ее
только
не
запрягай,
а
то
она
не
ез ди ла.
—
Как
коня
за п ряга ть!.. (Л.
Толстой,
«Казаки»,
XXII) *
Но
там
же:
—
Эх,
добра
лошадь!
—
сказал
хорунжий.
Что
он
сказал
«добра лошадь», а не конь,
это
оз нача­
ло
ос обую
похвалу
коню.
Так
сп еци али ст
называет
нечто
единственное
в
своем
ро де
экземпляром
так о й-то
серии
(«Броненосец « По тем ­
кин»
—
хороша я
ле нт а.. .).
—
Ну,
а
лош ади
их
понравились
тебе?
—
спросила
Дол ли
[кучера Филиппа] .
—
Лошади
—
одн о
слов о.
И
пища
хороша...
(«Анна
Каренина», 6—24)
Так
и
у
Эртеля
сп еци али ст
го во рит
о
замечательном
коне,
рысаке
Кролике,
котор ый
выше л
поб ед ит елем
в
со стяз ании
с
конями
такого
же
высокого
класса:
—
Это
была
длинная
лошадь
с
не
особенно
ш и рокою,
но
удивительно
мускулистою
груд ью,
с
прямой
шеей,
с
«подлыжеватыми»
ногами
и
низ ко
поставленным
хво­
стом.
(«Гарденины», 1—2)
В
науке
о
коннозаводстве: «К вопросу о неврозах
492


р ысистых
лошадей,
связанных
с
иппод р омными
испы­
та ниям и» (тема диссертации), «Резвостные и некоторые
физиологические
показатели
различных
п ороди ст ых
групп
лошадей».
Но
«без осанки и конь
—
корова»
—
гласит
стар ая
и
чудесная
нар о дная
поговорка.
Даж е
«не лошадь», а
корова.
Все
д ело
в
осанке!
Взаимоотношения
этих
сло в
«конь»
и
«лошадь», спо ­
ры
между
ни ми
имеют
свою
ярчайшую
общественно-по­
литическую
(именно так!) и литературную историю .
«На семь деревень одна лошадь».
Мужик
был
од но­
лошадным
ил и,
чаще,
безлошадным.
Это
был
главный
показатель
его
имущественного
положения.
«Лошадь»
знач ил а
стр ашн о
многое.
Но
дв ор я нская
поэзия
не
за­
мечала
лош аде й,
а
самое
слово
считала
непоэтическим.
—
Поэт
Фет
сорок
шес ть
раз
упомянул
в
своих
сти ­
хах
слово
«конь»
и
ни
разу
не
заметил,
что
вокруг
него
бегают
и
лошади.
Кон ь
—
изысканно,
л ошадь
—
бу дн ично.
(Маяков ­
ск ий)
Однако
и
«лошади»
з вуча ли
иногда
совсем
не
буд­
нично.
С об ст венные
лошади,
выезд,
были ,
ос обен но
в
ку­
печ еско м
бы ту,
основным
признаком
настоящей
победы
в
жизне нно й,
то
есть
ко м мер ческ ой,
борьбе.
—
Для
русского
купца,
особенно
москвича,
толстая
статистая
лошадь
и
толстая
статистая
жен а
—
пе рвые
б лага
в
жизни.
(Белинский, «Петербург и Москва»)
Это
бы л,
так
сказать,
ценз.
Но
это
был
такж е
вел и­
чайший
и
совсем
не
пошлый
соблазн!
Уже
давно
бы ло
отмечено,
что
самые
люб им ые
героини
Островского,
—
как
и
он
сам,
по-видимому,
—
очень
любили
лошадей,
и
это
значило
для
них:
большая,
яркая
жизнь,
дух
за­
хватывающее
д виж ение.
—
Н
е
г
и
н
а.
Какие
у
вас
ло шади!
Вот
бы
про ка тить ­
ся
как-н ибу дь. ..
—
Негина
(у окна). Как покатили!
Что
за
прелесть!
Счастливая
эта
Нина . ..
(«Таланты и поклонники»)
По
всему
смыслу
комедии
это
не
пошлая
ме чта
Не-
гиной:
прокатиться
на
хороших
лошадях.
493


У
Чернышевского
в
«Прологе»:
—
А
зна ешь
ли,
о
чем
я
думал,
голубочка?
—
Когда
ж
это
будут
у
теб я
сво и
лошади.
(Гл.
I и далее).
У
Даля
огромные
разработки
применений
об оих
слов,
но
самое
важное
место
занимают
языковые
метафоры,
обозначения
тех
или
ины х
предметов
обихода
или
утва­
ри,
которые
по лу чили
свое
имя
по
сходству
с
коне м.
И
если
да же
говорить
только
об
э той
группе
сло в,
нет
здесь
некоторых,
со вр еменных
ему
применений,
св яза н­
ных ,
например,
с
железной
дорогой,
к оторую
называли
тогда
не
только
«чугункой»
и
т.
д.,
но
и
стальным
ко­
нем,
железным
конем.
Од на
из
ст анци й
по
Ку рск ой
же­
лезной
дороге
была
на зван а
(и называется так до сих
по р): Стальной конь .
(Теперь «стальной
конь»
—
трак­
тор).
Но
главное
—
сло ва
«конь»
и
«лошадь»
у
Даля
ник ак
не
п роти в опостав л яютс я
одн о
другому.
—
Кон ь,
ста р,
лошадь;
лошадь
добр ая ,
не
кляча;
ло­
шад ь
(татар .)
вообще
—
конь,
особенно
не
жеребец
и
не
кобыла,
мерин.
Так
и
в
последнем
до
Революции
выпуске
Словаря
ИАН
на
букву
«К» (1913) сказано:
—
В
литературном
язык е
слова
кон ь
и
лошадь
од и­
наково
употребительны;
сл.
лошадь
даж е
употребитель­
нее
слова
конь .
Напротив,
во
многих
говорах
сл.
лошадь
почти
совсем
неизвестно
(отсюда,
вероятно,
ходячая
шу т­
ка,
что
в
р.
яз.
«говорят:
ко нь,
а
пишут:
лошадь»).
И
с
тем
большей
настойчивостью
и
страстью
пер едо ­
вая
литература
и
пер ед овые
с лов ари
сталкивали,
раз ­
водили
по
местам
эти
слова:
У
«Толля»: «Конь
—
см.
лошадь»; а под «ло­
шадью»
подробное,
строго
на у чное
описание
различных
пород.
Это
как
бы
перевод
на
русский
язы к,
демонстра­
тив ное
разъяснение,
пожалуй,
даже
разоблачение
«ко­
н я».
О дна
из
самых
замечательных
«сказок»
Щедрина
о
крестьянском
бесправии
называется,
как
известно,
«Коняга»; слово это после Щедрина навсегда вошло в
н ашу
поэтическую
речь.
Не
л ошад ь,
а
коняг а ,
изысканное
слово
обработано
т ак,
что
звучит
горше,
чем
ло ша дь.
494


Достоевский:
—
Ло ша дей
и
сам
бог
д ал,
что бы
их
с ечь.
Так
татары
нам
растолковали
и
к нут
на
память
подарили...
(«Братья
Карамазовы», 2—5—4)
Эпитафия
всему
«татарскому»
пер ио ду
ру сск ой
исто­
рии
—
и
од на
из
сам ых
ярки х
формул
гуманизма
Досто­
евского.
В
раб от ах
по
истории
экономических
отношений
в
России
и
в
св оей
борьбе
с
народниками
Лен ин
при­
стал ь но
изучал
этот
ст ати стич ески й
показатель
—
много-
лошадность
и
малолошадность
муркика
—
и
непр естан но
р аз обл ачал
лживые
казенные
данные
и
тенденциозные,
иног да
мошеннические
манипуляции
эт ими
цифрами;
В
1920 году,
сразу
же
после
разгрома
белых
и
интер­
вентов,
как
только
уже
мо жно
б ыло
приступить
к
ре­
шен ию
основных
зад ач
переустройства
всей
народной
жизни,
—
ленинская
формула:
—
...пе рес ест ь,
вы ражаяс ь
фигурально,
с
одн ой
лоша­
ди
на
д ру гую,
им енно ,
с
лошади
крестьянской,
мужиц­
кой,
обнищалой,
с
лошади
экономий,
рассчитанных
на
разорённую
крестьянскую
страну,
—
на
лошадь,
которую
ищет
и
не
может
не
искать
для
себя
пролетариат,
на
лош адь
кр упн ой
машинной
индустрии,
электрификации,
Волховстроя
и
т.
д.
(33—459)
Грандиозное
обобщение
возникает
на
основе
очень
конкретного,
в сем
изве с тно го,
б уд ничного ,
даже
«низ­
кого»
слова.
Это
—
продолжение
старого,
векового
раз ­
говора
и
ленинской
же
полемики
с
народниками.
Ленинская
мысль
и
ленинский
образ
лежат
в
основе
многих
дал ь ней ших
замечательных
превращений
этого
слова.
И
двадцат ь
лошадиных
сил
Покорны
будут
человеку.
И
смело
скаж ет
человек,
В ст речая
сумерки
косые,
Что
здесь
о ко нчила
св ой
век
Однолошадная
Ро ссия .
(Исаковский, «Утро»)
Сна ча ла
как
бы
только
пересказ,
и
довольно
пр оз аи­
чес кий ,
известного
положения.
Но
вот
возникают
«су ­
495


мерки
ко сы е», перебой,
остановка
перед
торжественной
эпитафией
всей
многовековой
истории
крестьянской
Р ос­
сии,
которая
бы ла
раньше
всего
однолошадной.
У
Е сенина:
Милый,
милый,
смешной
дуралей,
Ну
куда
он,
куда
он
гонится!
Неужель
он
не
знает,
что
ж ивых
коней
Победила
стальная
конница?
(«Сорокоуст»)
Еще
более
торжественная
остановка
и
новый
размер
перед
еще
одной,
и
великолепной,
эпитафией
старой
кр е­
стьянской
России.
У
Хле бник о ва
«конь»
—
одн о
из
тех
слов ,
которые,
если
только
их
приоткрыть
и
рассмотреть,
дают
огром­
ное
историческое
представление,
и
самое
щедрое,
ка­
жется,
из
всех
так их
сло в.
Страну
Лебе ди ю
забуду
И
но ги
трепетных
моревен.
Про
конецарство,
ве дь
оттуда
я
Доверю
зву ки
мо ей
цеве...
И
где
гривонос
благородный
Свое
доверяет
коп ыто
Ладони
пок орн о
холод н ой
Все
дальше,
дальше
от
Ням-ням!
Мы
стал и
лучше
и
небесней,
Когда
доверились
коням.
стокое
пророчество
самих
ре чей, «одна судьба»
громадно
разошедшихся
слов.
От мет им
попутно,
что
«гривонос благородный»
уже
выступал
не
раз
в
рус ско й
поэзии
в
XVIII веке,
в
дру­
го й,
кон ечно,
роли.
Ах,
князь
и
князь,
и
конь,
и
книга,
Речей
жестокое
пророчество.
Они
одной
судьбы,
их
иго
Нам
незаметно,
точно
отчество...
(«Война в мышеловке»»)
В
это м
—
весь
Хл еб ник ов,
вся
его
программа:
же-
496


—
Я
рассказала
Ро зе
[Люксембург],
что
одним
из
первых
приговоров
со зда нно го
после
р ев олюции
народ­
н ого
суда
б ыло
осуждение
на
прин уд ит ель ные
работы
ло мо вого
извозчика,
избивавшего
свою
лошадь...
(Е.
Д ра бк ин а, «Черные сухари»)
Ог ро мный
по
своему
значению,
в сем
п он ятный, «один
из
первых
приговоров»
народного
суда
Революции,
поч­
ти
манифест.
Ср.
у
Неверова
рассказ
Домны
о
бабьей
доле
еще
только
вчера:
—
Домна.
Разве
люд и
мы?
Л ош ади!
И
це на
нам
ло­
шадиная.
По ка
мо ло дые
да
здоровые,
ездят
на
нас,
сп ят
с
нами.
Как
вытянут
все
жи лы
—
со
двора
долой.
(«Ба­
бы», 2)
От ныне
совсем
новое
«хорошее отношение к лоша ­
дям».
—
Ст их от во рение
Маяковского
(«Хорошее отноше­
ние
к
л ошад ям»), —
пи шет
по
этому
поводу
В.
Пе р­
цо в,
—
не
«отклик», это скорее продолжение старого раз­
говора,
чем
начало
нового,
однако
продолжение
в
совер­
шенно
изменившейся
обстановке.
Нужно
было
ск аза ть
отчаявшимся
сло во
«ласковое,
человечье».
Кон ечн о,
оп­
ти мист ическая
фил осо фия
«хорошего отношения к лоша ­
дям»
была
еще
сли шком
неопределенна.
Тем
не
менее,
чудесное,
в
ду хе
фа нтастик и
Маяковского,
«омоложе­
ние»
утверждало
идею
гуманизма,
и дею
победы
жи зни. ..
По
случайному
совпадению
стихотворение
Маяковского
появилось
в
том
же
номере
газеты
«Новая жизнь», где
был
напечатан
очерк
Горького
с
аналогичным
сюж ето м
об
упавшей
лошади,
озаглавленный
«В большом горо­
де ».
Все
по ве ств о вание
окрашено
в
угрюмые
то на.
«В
большом
городе»
—
скорбный
протест
слышится
в
са­
мом
названии
оч ер ка.
По зиц ия
Маяковского
более
актив­
на.
Но
как
ни
различна
эмоциональная
трактовка
зау­
рядно
типичного
ули чног о
пр оисш еств ия
у
М аяк овск ого
и
у
Горького,
глубокий
гу м анизм
роднит
обо их
писат е­
лей .
Есть
сви дет ельст в о,
что
Горький
любил
это
лириче­
ское
стихотворение
Маяковского.
(«Маяковский», II)
Марина
Цвет аев а
писала
в
1921 году «Владимиру
М аяков ск ому»:
Он
возчик
и
он
же
ко нь,
Он
п ри хоть
и
он
же
право.
32 Л.
Боровой
497


Вздохнул,
поплевал
в
л адонь :
—
Держись,
ломовая
слава.
—
Певец
площадных
чудес
—
Здорово,
гордец
чу мазы й,
Что
кам нем
—
тяжеловес
Избрал,
не
прельстясь
алмазом.
Здорово,
булыжный
гром!
Зевнул,
козырнул
—
и
снова
Оглоблей
гребет
—
крылом
Архангела
ломового.
Это
было
оч ень
полемическое
стихотворение!
Лите­
ратурные
(они же и политические)
вра ги
Маяковского
очен ь
хотели
видеть
в
его
дерзостях
только
«прихоть»,
а
то
и
своекорыстное
приспособление
к
новым
об с тоя­
те льс тва м,
то
ест ь
к
Революции.
София
Парнок,
напри­
ме р,
писала
в
это
же
время
о
«модничании»
Маяковско­
го.
У
М.
Цветаевой
«изысканный» «конь»
в
сочетании
с
«ломовым»; она с особым увлечением исполняет это сло­
в о : «ломовой».
Еще
н едав но
в
народной
речи
«ломить»
значил о
тя­
жело,
безы сх од но
и
бесцельно
работать;
всю
жизнь
му­
жик
что-то
бессмысленно
лом ил.
Теперь
ид ет
в сео бщая
лом ка
—
во
имя
точной
и
чудес н ой
цели;
вся
страна
ло­
мит
по-новому.
М аяко вс кий
—
ломовой,
и
это
очень
точно.
Маяковский
всячески
любил
это
многострадальное
слово
—
лошадь.
По
во спо минания м
бл изких ,
он
пр и­
глашал
друз ей
в
гости
стихами
С.
Мар шака:
—
Приходи
к
нам,
тетя-лошадь,
на шу
де тку
пока­
чать...
В
«Тихом Доне»
вся
природа
ка за чья,
и
кон ь,
ест ес т­
венно,
входит
почти
в
любой
л ир ич еский
пейза ж
Шоло­
хова.
—
Вороное
небо
полосовали
па ду чие
з везды .
Падала
о дна,
а
по том
долго
светлел
ворсистый
с лед,
как
на
ко н­
ском
крупе
после
удара
кну том.
—
Сапно,
дыша,
пронесся
ветер.
Ко нь
на
не бе,
в
звез да х,
в
ветре.
—
Он
с лыша л,
что
ко сяк
неподалеку
ж дет
крика,
чтобы
вновь
устремиться
на
него
в
сумасшедшем
намете,
и
слышал
хара кте рны й,
отличимый
похрап
Б а харя.
498


В
целом
ко сяке
он
слышал
индивидуальный
похрап
Ба харя,
кот оры й
именно
за
это
и
по лу чил,
видно,
такую
поэт иче ск ую
кличку
(Бахарь
—
певец,
сказитель;
ср.
там
же,
у
Шолохова,
—
ж ер ебец
по
кличке
Банальный).
—
Трудно
шли
ко ни
от
хутора.
Очень
лич ное
отношение
к
коню,
полное
взаимопо­
н има ние
человека
и
коня,
сочувствие
коню,
человече­
ские
слова
в
применении
к
ко ню
и
«конские»
—
о
че­
л о веке.
—
К ак,
скажи,
тако й
уж
он
умо ре нный,
к ак,
скажи,
на
нем
воза
во зили ...
«Конь-л о шад ь»
у
Шолохова
так
или
ина че
учас тв ует
в
сам ых
важных
в ы яснен иях
отношений
между
людьми,
в
важнейших
человеческих
делах.
—
Щу пайте
генералов,
как
цыган
лошадей.
Бе спо щ адно
профессионально,
и
здесь
уже ,
коне чн о,
лошади,
а
не
кони.
—
К онь
запохаживался
больше
на
вьючное
жи вот­
ное,
чем
на
строевую
лошадь.
Р еша ющее
с вид етел ь ство
упадка.
Вст уп или
красные,
они
победили,
и
все
же
они
еще
не
убеждали
своим
видом
каз ако в,
не
импонировали
им,
потому
что:
—
Ох,
Наташенька!
М и лу шка!..
Как
они
верхами
ездют !
Уж
он
по
седл у
взад-вперед.
А
руки
в
локтях
болтаются.
И
сами
—
как
из
лоскутов
сд ела нн ые,
все
у
них
тря се тся.
Что
же
они,
при
тако й
по с адке,
могут
понимать
в
ка­
зачьих
делах!
Но
уже
с коро
красные
убедили
к аза ков
и
посадкой:
кр ас ная
кон ни ца
громила
белых,
и
своих
и
чужих.
С р.:
Пусть
па ны
не
хвастают
По садко й
на
ск аку,
Смелем
рысью
частою
Их
эскадрон
в
муку...
(Асеев, <Конная Буденного»)
У
Б абеля
в
одном
из
самых
замечательных
его
рас­
сказов
о
польском
походе
—
прямой
пое ди нок
между
нашим
конником
и
замечательным,
непобедимым
поль­
ски м
всадником.
У
Фадеева
Левинсон
(«Разгром») знал,
что
он
«боль ­
32*
499


ш ой», что он должен
с лужи ть
для
вс ех
примером,
и
очень
заботился
о
п ос адке.
—
Карт ина :
солнце,
осень,
з апах
с мер ти,
лошадиный
пот,
б еско н ечная
даль,
радость
п обе ды,
сталевар
Чу-
бенко
с
роз ой
[железная роза
—
эмблема
Ре во люц ии,
которую
выковал
кузнец
Максим]
в
руке
в
преддверии
Крыма.
(Ю.
Я но вс кий, «Всадники», финал)
Это
—
перевод
с
украинского
языка;
в
украинском
иная
стилистическая
мера.
Но
таки е
сопоставления,
«зачисления»
в
оди н
пестрый
ряд
естественны
и
обы чны
и
для
нашей
романтической
прозы
и
поэзии.
—
Кони,
кон и,
веселые
д ни,
разв еянн ые
в
небо,
в
дым.
(В.
Ки н, «По ту сторону»)
Порад уйте сь ,
кони!
Дороги
открыты!
Да
здравствуют
легкие
ваши
к опыт а.
Куда
бы,
куда
бы
они
ни
легли,
вы
будете
тр ижды,
как
те,
з нам е ниты,
что
шашкой
порубаны,
пулей
пр обиты ,
летели
легендой
к
Вар ш аве
в
пыл и.
(П.
Ва си л ьев , «Патриотическая поэма»)
’
С
лугов
приречных
льется
ве тр
звеня,
и
в
сердце
вно вь
чувств
песенная
замять...
А
это
теплой
мордо ю
коня
ме ня
опять
в
пле чо
т ол кает
пам ять .
(П.
В ас и лье в , «Павлодар»)
А
глаз-то,
гл аз
—
кровавый,
спесивый!
(Кони понимают,
что
они
кр аси в ы)...
Вот
уж
поистине
—
кон ь
это
личность.
(Сельвинский, «Улялаевгцина»)
«Конь», «конники»
после
гражданской
в ойны
снова
вы со кие
слова.
И
«лошадь»
пер ежил а
важные
превращения.
—
Впрягая
реки,
точ но
лошадей,
в
работу
на
чело­
века,
многие
из
«врагов общества» [вредители,
кулаки,
500


воры
на
Беломорканале]
по няли,
что
они
работают
на
обогащение
и
с часть е
семьи
в
160 миллионов единиц .
(Горький, «О кочке и точке»)
Не
в
смысле
каких
д ек ла раций,
не
пафоса
р ади,
ей- ей,
—
мне
хочется
просто
признаться,
что
очен ь
люблю
лошадей.
Сил ьн ее
люблю,
п о- дру гому,
чем
разных
животных
иных...
Не
тех
кобылиц
ипподрома,
солисток
трибун
бе гов ых...
Не
их,
до
успехов
охочих,
блистающих
славой
своей,
—
л юблю
неказистых,
рабочих,
д вужи льн ых
кобыл
и
коней...
Недаром
же
в
старой
России,
по ка
еще
памятной
на м,
старухи
по
ним
голо си ли,
почти
как
по
ме рт вым
мужьям.
(Я.
См еля ко в, «Признанье»)
Очень
хорошее
отношение
к
лоша д ям
по лу чило
и
но­
вый
практический
смысл.
СССР
давно
пересел
с
одной
лошади
на
другую
—
на
лошадь
мощной
инду с тр ии,
электрификации...
Но
вот
совсем
н едав но
печать
заговорила
оч ень
горячо
о
нед о­
оценке
лошади,
которая
еще
и
сейчас
играет
важную
ро ль
в
народном
хозяйстве.
Приходилось
разоб лачать
новый,
о со бого
рода
технический
сн об изм
по
отношению
к
лошади.
В
1956 году были опубликованы впервые записи « Из
тре х
тетрадей»
С.
Чекмар ева
—
рядового
и
пламенного
у частни ка
всена ро дно й
борьбы
в
годы
пятилеток.
—
Когда
я
приехал
[в первые годы пятилеток]
в
Богачевку,
то
имел
о
лошади
сам ое
смутное
представле­
ние.
Горожанин,
воспитанник
Москвы,
я
привык
видеть
перед
собо й
ум ную
мор ду
трамвая,
с
нею
сжи л­
ся
и
сро д нил ся...
И
вд руг
вместе
в сего
этог о
—
л ошад ь.
И
лошадь
стала
чрезвычайно
важным
обстоятель­
ств ом
в
его
личной
и
общественной
жизни.
Сегодня:
—
«Самоходное шасси».
К
этой
машине
мо жно
при­
501


цепить,
точнее
навесить,
чуть
ли
не
любое
с. -х.
орудие
либо
те лежк у,
и
она
стан ет
делать
нужную
в
хозяйстве
работу...
В
сущности,
она
так
же
универсальна
и
манев-
ренна,
как
лоша д ь,
но
только
значительно
мощн е е,
и
со­
д ерж ать
ее
ку да
де шевл е.
Вот
это
и
есть
механический
ко нь
нечерноземной
нашей
стороны.
(Е.
Дорош, «Два
дня
в
Райгороде»)
«Лошадь», потому что все на нее можно нацепить,
а
в
общем
механизированный
«конь» .
Кон ь
—
изысканно,
лошадь
—
буднично,
—
это
раз­
межевание
о ста ется
и
сейчас
в
п олной
силе.
Но
оба
слова
пережили
новую,
весьма
содержательную
и стори ю,
и
теперь
они
р аз межевал ис ь
на
н овых
основаниях.
АВТОМОБИЛЬ
И
АВТО
«Автомобиль», обозначение нового самоходного эки­
па жа,
технический
неологизм,
вошел
в
употребление
в
нач але
нашего
в ека
и
ср азу
же
стал
бо льш им
обобще­
нием,
эмблемой
и
символом.
Вот
како й
смысл
п риоб рета л
«автомобиль»
в
рас суж­
ден иях
американской
декадентской
поэтессы,
первоучи­
т ель ницы
всего
так
называемого
нового
писательства
Гертруды
Стейн:
—
XIX век был,
грубо
говоря,
ве ком
А нгл ич анина.
А
метод
англичан,
как
они
са ми
признавали
в
самые
горькие
сво и
мину ты,
закл юч алс я
в
том ,
чтобы
к ак- ни­
будь
«выпутаться».
Они
начинали
с
од ного
ко нца
и
на­
деялись
к ак-ни бу дь
вы йти
в
другом.
По
этому
об ра зцу
строилась
и
их
грамматика,
части
речи,
сп осо бы
в ы раже­
ния
мысли,
система
знаков
препинания,
в
том
чис ле
их
запятые,
которые
только
мешают
и
действуют
на
нервы.
Сое д.
Штаты
начали
но вую
фа зу,
когда,
после
гр аж­
данской
во йны,
открыли
и
со зда ли
нов ый
образ
жизни
[писалось это в 1910 году] .
Сое д.
Штаты
стали
вполне
сознательно
собирать
целую
вещь
из
ее
частей.
XX век
сн ача ла,
так
сказать,
задум ал
автомобиль
как
нечто
целое,
а
затем
создал
ег о,
соб рал
его
из
частей.
(«Как
пишется
то,
что
пишется»)
Отсюда,
по
Г.
Стейн,
огр ом ные
последствия
и
для
в сей
502


писательской
техники.
Отныне
литературное
про изве де ­
ние
должно
собираться,
как
автомобиль.
Самые
фор мы
логического
сцепления,
ритмы,
скорости,
пе рекл юч ения
одолжны
ста ть
автомобильными.
У
Г.
Стейн
«автомобиль», как видим,
тесно
связан
со
в сей
политической
философией
«американизма»,
с
«американским XX
ве ко м».
«Автомобиль»
играл
важнейшую
ро ль
и
в
поэт ик е
ев ропе йск ого
футуризма.
В
первых
же
манифестах
итальянских
футуристов
«автомобиль»
—
обозначение
в сех
грядущих
переворотов
и
не
в
последнюю
очередь
переворота
в
языке,
который
должен
отныне
ста ть
авт ом об иль ным
по
своему
стилю.
Вообще
«автомо­
би ль»
—
это
стиль.
«Автомобиль»
становится
важным
идейным
комплек­
сом
и
в
реалистической
литературе
Зап а да.
—
Б ыло
нечто
вызывающее
в
автомобиле,
даже
п ро­
во к ацион ное
—
тогда
[начало века], когда в народе пре ­
обладали
уже
лейбористские
настроения.
Так
думал
Соме
в
«Саге о Форсайтах»
Голсуорси
(«Сдается в наем»).
—
В
те
дни
[1908] автомобилей было мало,
они
счи ­
тались
роскошью,
а
владельцы
их
—
нуворишами.
(В.
Ву д вор д , «Лотерея»)
Евг.
Замятин
р азв ивал
тот
же
мотив
в
ра сска зе
из
английской
жиз ни:
—
Мой
п окойн ый
муж,
сэр
Гарольд,
всегда
выска
зы валс я
прот ив
автомобилей.
В
их
слишком
быстром
д виже нии
он
на хо дил
положительно
что-то
невоспитан­
ное.
Это
б ыло
подмечено
очень
тонко:
именно
невоспитан­
н ое;
Викарий
потирал
руки.
(«Островитяне»)
«Автомобиль»
—
важное
сл ово
и
в
политическом
языке.
Депутат
крайней
правой
в
рейхстаге
про фессо р
К.
фон
Штейнгель
гов ори л
в
1909 году:
—
Лучше
тратить
деньги
на
вооружения,
чем
на
предметы
роск оши,
на
м анию
автомобилизма
и
чувствен­
ные
удовольствия...
Ни
у
Даля,
ни
в
Словаре
ИАН
да же
в
издани и
1891 года еще нет,
ко не чно,
этого
слова.
Но
Бодуэн
де
503


Куртенэ
не
в клю чил
его
почему-то
ни
в
третье,
ни
в
чет­
вертое
издание
Даля
1912 года .
А
оно
к
то му
в реме ни
уже
жи ло
в
языке
и
получало
многообразные
полемиче­
ск ие
пр име не ния.
е
У
Бл ока
во
флорентийском
ци кле:
Хрипят
твои
автомобили,
Тв ои
уродливы
дома,
Всеевропейской
желтой
п ыли
Ты
пр едал а
се бя
са ма.
(«Флоренция», I, 1909)
Автомобиль
—
новая
пошлость,
новое
воплощение
«бессмертной пошлости людской», которое обезличивает
старую
прекрасную
Флоренцию.
О дна
из
первых
р ифм
к
«автомобилю»
—
пы ль,
вс еев роп ейс кая
пыль .
Молодой
Вахтангов
п ишет
из
Швеции
в
1912 году:
—
Из р едка
прогудит
автомобиль,
кот орый ,
кстати
сказ ат ь,
з аменя ет
здесь
извозчиков.
Экипажи
с
лошадь­
ми
в стр ечаю тся
редко,
и
они
дороже
автомобиля.
(Га­
зета
«Терек», 19/У1 1912 г .)
Кстати
ск азать ,
и
на
самом
деле
это
и
ес ть
самое
по­
разительное.
Это
—
автомобили,
впе рвые
увиденные
за
границей.
А
вот
н аши
ав томоб ил и
(хотя и заграничных марок).
Ив.
Щеглов
писал”
в
1909 году:
—
Современные
беллетристы,
которые
так
ревниво
соперничают
в
шум е
и
стремительности
с
бензиновыми
автомобилями...
(«Подвижники слова»)
А.
Измайлов
писал
в
1910 году:
—
Как
смешно
и
жалко
прозвучал
бы
теперь
фелье­
тон
Буренина,
когда
по
улицам
литературы
уже
носятся
мо лние под об ные
автомобили
и
велосипеды,
а
старые
ар­
бы
и
времен
очаковских
балагулы
ск р ипят
лиш ь
под
не­
многими
отживающими
сво й
век
ст ари ками ,
забывшими
умереть.
(«Помрачение божков»)
Автомобиль
—
и
наша
русская
птица-тройка:
—
Да,
была
когд а- то
лихая
тройка
и
кони-вихри,
и
мощ ь
в
руках.
Да
испугались
с ед оки...
и
пересели
в
лю­
безно
предложенный
изобретательными
западными
дру ­
зьями
красный
автомобиль.
Только
ма шин ой
упра влять
они
не
м огли
и
пригласили
на
под могу
высококультур­
ного
шофера
с
хвостом
и
рогами;
напялил
он
очки
по­
504


знан ия,
дал
полный
хо д.
Это
почищ е
будет
трой ки !
—
умилялись
седоки,
о тбива я
печенки
на
проселочных
уха­
ба х.
Никакие
бы
штыки
и
мины
не
остановили
само кат ­
ные ,
не
ис пуг айся
сам
шофер,
не
налети
он
на
крестьян­
ского
муж ика ,
—
съежился
хвостатый,
соскочил
на
по л­
ном
ходу,
ш мыг нул
в
петровское
ок но,
и
—
по мина й
как
звали.
А
неучи
седоки
влепились
с
разм аху
в
бездонный
овраг
—
все
в дреб езг и,
все
покалечились...
Плетемся
те­
пер ь
на
своих
на
двоих
и
клянем
чер то ву
машину.
(Бур -
н ак ин, «Трагические антитезы», 1910)
Как
видим,
это
цел ая
ис тори ко -фи лос офс кая
притча...
Но
так
или
иначе
ав томоб ил ь
не что
чужое,
немыслимое
в
наших
отечественных
ухабах,
и
в
высшей
степени
не­
поэтическое.
И
как
бы
в
ответ
у
Б.
Зай це ва:
—
Полет
ав том об иля
о пья нил
их
благоуханием
—
ве­
черней
сы рос ти,
лугов,
леса.
Звезды
над
головой
бежали,
и
веч но
бы ли
неп одв ижны .
(«Голубая звезда»)
Автомобиль
в
своем
полете
открывает
людям
новый
путь
к
звездам,
расширяет
виде ние
мира.
О соб ого
рода,
парадоксальное
приятие
автомобиля
у
этого
«певца дворянской усадьбы.. .»
Но
в
эти
же
годы
автомобиль
становится
зн ам енем
и
девизом
футуристов.
—
Мы
об ъявля ем ,
что
великолепие
ми ра
обогатилось
н овой
красотой
—
красотой
быстроты.
Гоночный
а втом о­
бил ь
со
своим
кузовом,
украшенный
трубами
со
взрыв­
ча тым
дыханием,
ры чащ ий
автомобиль...
пр екр ас нее
са-
мофракийской
Н ике
[победы] . ( Пер в ый
м ан ифест
футу­
ристов, 1909)
Там
же
объявлялось,
что
«автомобильные слова»
—
единственный
материал
настоящей
литературы,
что
во
вс ем
язы ке
должен
совершиться
«автодвиг» .
Но
у
футуриста
Игоря
Северянина
этот
автодвиг
пр и-
обретает
такие
фор мы:
Элегантная
коляска
в
электрическом
би еньи
Эластично
шелестела
по
шоссейному
п е ску...
(«Июльский полдень»)
В
самом
ритме
этого
стихотворения
Северянин
при­
дает
новой,
дерзкой
«автомобильной»
форме
движения
вполне
успокоительную,
подрессоренную
и
уютную
плав­
505


ность.
Это
совсем
не
похоже
на
«автомобильные слова»,
которые
д олжны
бы ли
потрясти
ми р.
«Автомобиль»
все
же
счи тае тся
как
бы
основной
э мб­
лемой
футуристов.
Поэт-символист
и
нововременец
Б.
Садовский
писал
в
1913 году:
—
Итак,
что
же
дал о
нам
безвременье,
смесь
брю-<
с овщ ины
и
фу тур из ма?
Аракчеевские
идеалы,
сведшие­
ся
к
автомобилю
как
единственной
це ли
жизни.
(«Футу ­
риз м
и
Русь»)
Там
же:
—
Автомобильно-ресторанный
хулиганский
фут у­
риз м...
И
т.
д.
Но
он
пи сал
далее,
в
сим во лист ско м
стиле:
—
Современному
Городу,
этому
сфинксу
без
загадки,
с
искаженным
лицом
самоубийцы,
с
ав том об ил ьным
с мра дом
вместо
ду ши.. .
(Там же)
У
символиста
Сергея
Соловьева:
Небо
пусто
дав но,
а
под
ним
—
Только
визги
машин,
грохотание
автомобиля.
(«Город современный*)
Стальные
чрева
мечут,
как
икру,
Однообразные,
ненужные
предметы:
Воротнички,
автомобили,
граммофоны.
(Волошин, «Путями Каина»)
Автомобиль
—
оди н
из
предметов,
ненужных
истин­
но му
поэ ту
и
мудрецу;
он,
автомобиль,
—
воплощение
современного
ок а янс тва,
но
не
«того»
окаянства,
которое
необходимо
истинной
поэзии...
У
Л е онида
Андр е ева:
—
Старуха.
Вот
и
снова
вп ал
в
бедность
человек.
Было
у
н его
много
дорогих
вещей,
лошади
и
экипажи,
и
автомобиль
даже
был ...
.. .А
вы
по мнит е
его
автомобиль?
Он
однажды
чу ть
не
задавил
мен я.
(«Жизнь человека»)
И
несколько
раз
по вт оре но: «помните его автомо­
биль?»
Это
было
высшее
достижение
Человека,
но
достиже­
ние
не вер ное
и
мимолетное,
как
вся
жизнь
Человека.
506


Маяковский
в
те
го ды
еще
футурист.
В
его
стихах
этого
периода
образ
«автомобиля»
з ани мает
большое
ме­
сто.
Автомобиль
подкрасил
г убы
у
блеклой
женщины
Карьера...
В
поэме
«Человек», которая была закончена в марте
1917 г.,
наряду
с
«автомобилем»
есть
и
«лошадь», и эти
обр азы
в стр ечаютс я
и
спорят...
Слышите?
С лы шите
л ошажье
ржанье?
Слы шите ?
Слышите
вопли
автомобильи?
(«Человек»
—
«Страсти Маяковского»)
И
автомобили
вопя т
о
чем-то,
но
насколько
понятнее
и
милее,
человечнее
«лошажье ржанье»!
Позднее,
в
1918 году,
это
особое
хорошее
отношение
к
лошадям
получи т
и
прямое,
весьма
замечательное
вы­
раж е ние
(ср .
кон ь
и
лош ад ь).
Теперь
особая
нежность
к
«лошади»
рождается
в
полемике
с
ее
пр от ивнико м
—
автомобилем,
а
главным
образом,
с
те м,
что
с
ним
б ыло
связано
у
символистов,
декадентов
и,
кажется,
даже
у
его
товарищей
футуристов.
Тогда
еще
в
моде
извозчики
бы ли
И
редко
работали
автомобили.
(Асеев,
«Маяковский начинается»)
После
победы
Революции
совершается
нов ое
г ра нди­
озное
превращение
этого
слова-понятия.
—
Рядом
с
Мариной
сид ел
старый
рабочий-красно­
гвардеец.
Су дя
по
тому ,
что
он
все
время
вертелся
на
скользких
ко жа ных
подушках,
можно
б ыло
за ключ и ть,
что
он
едет
на
автомобиле
пе рвый
раз
в
жизни.
А
на
кр ыле
машины
леж ал
ма трос
в
бушлате,
выставив
впе ­
ред
винт ов ку.
Это
был а
чудесная,
ни
с
чем
не
ср авн имая
н очь
поб еды .
(В.
Ка та ев, «Черный ветер»)
—
И з-за
угла
Охотного
вышел
гру зо вой
автомобиль,
на
котором
сидя
и
стоя
ехали
вооруженные
люди
в
си­
них
и
серых
шинелях.
Винтовки
беспорядочно
то рч али
во
все
с тороны.
Ползучая
ваза:
винтовки,
голов ы,
руки,
507


синие
и
серы е
шинели
—
точно
цветы.
(А.
Яковлев,
«Октябрь», 5)
Автомобиль
Революции.
А
вот
правительственное
сообщение
о
левоэсеровском
мятеже:
—
Л евые
эсер ы
захватили
затем
телефонную
ст ан­
цию
и
начали
ряд
военных
действий,
з аняв
во оруже н­
ным и
силами
небольшую
часть
Москвы
и
начав
аресты
советских
автомобилей.
(6/УП 1918 г .)
Советский
автомобиль.
Большевистский
ав томоб ил ь
с
его
н овой
историче­
с кой
миссией
вызывает
прямо
противоположное
«настро­
ен ие », как говорил Бодуэн де Куртенэ,
подвергается
са­
мым
различным
обработкам,
добрым
и
недобрым.
Ловкомобиль;
ах т анабил ь
(«Я ж забыла шаль на
ахт ан аб иле »; Гладков,
«Цемент»); нафтанабиль (от
«нефть»
—
у
М.
Борецкой, «Пир народный») и т.
д.
—
Автомобиль
—
она
тяжелая,
железная...
Ну
ее
с
автомобилью-то...
(Малышкин, «Трудные дни»)
Дов о льно
обычное
применение
еще
не
ос вое нн ого
до
конца
слова,
на
всяки й
слу ч ай,
в
женском
роде...
Разве
вчерашнее
не
ра зда влено ,
как
голуб ь,
автомобилем,
бешено
выпры гн увш им
из
гар ажа?!
(Ан.
М ари енг оф. «Каждый наш день», 1921)
—
Лошадей
съели,
автомобиль
выпили...
Обывательский
«фольклор»
в
голодные
годы.
Автомобиль
—
еще
заграничный,
чужой,
со
своими
не по ня тными
названиями,
не
нашими,
рекламными
«со­
кращениями».
Тихо-тихо
прошел
В
голове
демонстрации
Пятитонный,
задер ну ты й
черным
«Фомаг».
(Дементьев, «Мать»)
Какой-то
«Фомаг»
хо ро нит
мать,
во згла вля ет
н ашу
д ем онст раци ю,
участвует
в
самых
интимных,
внутренних
наших
делах!
—
По
ней
[длинной серебряной дороге]
ход ил
а вто­
508


моб иль
«Красавец», потом появились еще два других
—
«Герой»
и
«Орел». (Адалис, «Вступление к эпохе»)
Отброшены
глупые
иностранные
марки ,
автомобиль
получил
свое,
полное
смысла
и
любовное
и мя.
И
все
это
вп олне
т оч н о: «Вступление к эпохе».
Слово-программа,
слово-лозунг.
Уже
с коро
«автомобиль»
—
слово,
слишком
затянув­
шееся,
д аже
на ивно е
по
своей
торжественности
в
приме­
нении
к
такой
об ыкн ове нной
вещи.
Оно
хорош о
иг рает
именно
в
шут ке.
—
Кажд ая
лошадь
будет
иметь
св ой
автомобиль...
(Ильф— Пет ро в
в
«Биче», 1928)
А
в
серьезных
случаях
—
а вто.
Внизу
суетилась
толп а
безумная
Под
звуки
копыт
и
свистки
ав то!
(Брюсов)
Это
писалось
тогда,
к огда
автомобили
у
нас
еще
бы­
ли
новостью,
и
Брюсов
с
некоторой
дерзостью
называл
автомобиль
полуименем.
А
толпа
б ыла
«безумная» .
У
Маяковского
«авто»
и
«автомобиль» .
—
Кто
перенесет
на
сцену
(если идти за реальностью
передачи)
версты
в
высь
небоскребов
или
жуткое
мель­
кание
а вт ом о биле й? («Уничтожение кинематографом те­
атра...»)
«Автомобиль»,
как
и
«кинематограф»,
полностью
(1913).
Ры жие
дьяв ол ы,
вздымались
автомобили,
над
сам ым
у хом
взрывая
гудки.
(«Адище города»)
В
1916 году Маяковский в « Я
сам »
вспоминает
о
том
времени:
—
Ночью
учусь
у
какого-то
инженера
чертить
а вто.
По-деловому,
как
принято
у
ин женер о в.
Но
и
вооб­
ще
теперь
по
преимуществу
авто.
Вокруг
ме ня
—
авто
фантастят
та не ц...
(«Париж»)
И
у
нас,
в
нашей
«буче»:
Гремели
двери,
ав то
гудел.
(«Неразбериха»)
509


М аяк овс кий
пр ивез
из
Парижа
а вто мо б иль, «такой
маленький,
что
сам
с
трудом
влезал
в
него,
согнувшись
в
три
по гибе л и» (воспоминания Л .
Ю.
Бр ик).
Москва
ме ня
о бсту па ет,
си пя,
до
шепота
голос
понижен:
«Скажите,
правда
ль,
что
вы
для
себя
а вто
ку пили
в
Париже?»
(«Ответ на будущие сплетни»)
И
вот
еще
о дин
«мой автомобиль»
—
теперь
уже
в
полной,
торжественной
форме,
по
самому
смыслу
вещей:
Улица
—
моя.
Д ома
—
мо и.
...в
моем
ав томоби л е
мои
депу та ты.
А
вот
другое,
очень
естественное
в
определенных
об­
стоятельствах,
видение
автомобиля:
—
Каруселями
пл ыли
по
дугам
рельс
трамваи
и
шны ­
ряли
кр ы сами
расторопные
автомобили.
Это
в
«Маленькой трилогии»
Ф.
Гладкова,
в
третьей
част и
—
«Вдохновенный гусь» .
Бездушный
и
весьма
р асто ро пный
карьерист
и
дву ­
рушник
чут ь
бы ло
не
зат рав ил
чес тного
человека.
Этот
человек,
потрясенный
всем
происходящим,
вых оди т
на
улицу,
в идит
слишком
расторопные,
как
крысы,
как
это т
его
про т ивни к,
автомобили.
В
мо ем
автомобиле
сидит
вд ох нове нный
гусь.
Большое,
широкое
и
хорошо
освоенное
с лово,
оно
само,
м ожно
сказат ь ,
жаждет
новых
применений.
В
д еклара ц иях
конструктивистов:
510


—
7.
Конструктивизм,
перенесенный
в
об ла сть
искус­
с тва,
формально
превращается
в
систему
максимальной
эк сплу ат ации
темы
или
в
систему
взаимного
функцио­
нального
оправдания
в сех
слагающих
художественных
элем ент ов,
то
есть
в
целом
конструктивном
е сть
мотиви­
рованное
искусство.
8.
В
формальном
отношении
тако е
требование
упи­
рается
в
так
н азыв а емый
принцип
грузофикации,
т.
е.
увел ичен ие
нагр уз ки
на
единицу
мат ер иал а,
и
т.
д.
(1924)
—
Кратко
можно
сказать,
что
эти
принципы
[то есть
принципы
совместной
работы
над
новым
стилем]
явля­
ютс я
ос кол ком
характерных
че рт
нашей
эпохи:
экономии
в
расходовании
материала,
целеустремленности,
дин а­
мичности,
ра ционал изма
стройки.
(К.
Зелинский
в
сб.
«Бизнес»)
Слово
«автомобиль»
не
упоминается.
Но
требования,
которые
предъявляются
к
п оэзи и,
чисто
«автомобиль­
н ые», и в этом их главный пафос.
Даж е
«целеустремлен­
ность»
зву чит
здесь
по-автомобильному.
«Авто»
от
«автомобиля»
встречается
в
язык е,
пер е­
плетается
и
смешивается
с
другим
«авто» («само -»), —
обозначением
всякой
автоматики.
—
Новые
профессии,
—
писали
«Известия»
в
1939
году,
—
нарождаются
быстрее,
нежели
во зни кают
слова
для
их
обозначения.
В
спешке
создаются
громоздкие
слова,
как
бы
вобравшие
в
себя
всю
сложность
со вре­
менной
техники.
Ск аже м,
автогеноэлектросварщик.
Во­
обще
появилось
множество
обозначений,
начи нающих с я
на
«авто» .
Автокарщики.
Автоплавщики.
Ав то типист ы.
Автогрейдеристы.
Автогудронщики.
Автотокари.
Все
это
знаменует
коренной
переворот
в
области
труд а.
До бав им
к
этому:
автобаза,
автобестарка,
автобло­
кир о вка,
авт о лав ка,
автополок,
автостоп,
а в тотормоз
и
др .,
но
инт ер еснее
всего
в
этой
с вязи
—
автодор.
—
Ни
людей,
ни
лошадей.
Автодоры,
автодоры,
авто-
доры...
Так
говорит
Присыпкин
(«Клоп»
Маяковского)
о
пейза же
1979 года .
Авт од ор
—
это
б ыло
очень
важное
слово;
оно
дав но
«задвинуто»
другими,
б олее
сер ьезн ым и,
и
уже
п очти
забыто.
Возникает
среди
прочих
и
курьезнейшее
слово
«ав­
тоб ус ». «Бус», ничего не означающее само по себе ла-
511


тинское
окончание
дательного
падежа
множественного
числа,
в
соединении
с
«авто», которое все решает,
со­
з дает
в печатл ен ие
экипажа
для
всех,
нового
омнибуса
(омнибус
—
всем,
для
всех).
«Авто»
в
словах
другого
происхождения
и
значения
переосмысливает
эти
слова,
прит яг ива ет
к
ним
другие
ассо циац ии.
—
Автомедоны
на ши
бой ки...
(«Евгений Онегин»)
Советский
школьник,
как
от ме чалос ь
в
од ной
га зет­
ной
заметке,
был
уверен,
что
это
еще
о дно
из
слов
на
«авто -», а вовсе не имя возницы Ахилла и Пирра.
Он
был
по-своему
прав;
к
то му
же
«автомедон», так или
иначе,
имеет
отношение
к
движению.
Ср.
у
Белинского:
для
русского
мужика
слово
«кучер»
—
прерусское
сло­
во,
а
«возница»
тако е
же
ино ст ранно е,
как
и
«автоме­
до н»; ср.
в
раз гов оре
европеизированных
ку пцов
у
Бобо­
ры кина : «Эй,
автомедоны!»
Полуимя
«авто»
стало
единственно
сер ь езным ,
дело­
вым
обозначением
хорош о
зна комой
вс ем
ма шины.
Но
затем
«автомобиль»
вытесняется
уже
не
э тим
полуиме­
нем,
а
более
точн ым ,
сп ециаль ным
обозначением,
маркой
машины
(«фордик», «эмка», «ЗИЛ», «Победа»
и
т.
д.)
или ,
еще
более
по-деловому
в
своем
роде,
словом
«маши ­
на ».
«Машина»
как
обозначение
нового,
самого
важного
в
да нный
моме нт
типа
машины
вытеснила
в
с вое
время
«железную дорогу», «паровоз» (или «па р ох од», то есть
пар ов о з), даже пишущую машинку.
Ср. : «Я заказал на ­
печатать
два
эк зем пляр а
на
ремингтоне
(машина печа ­
тает
два
экз ем пляра
сразу)», —
пи сал
Чехов,
как
о
чем-
то
необычайном,
в
1895 году.
Теп ерь
«машина»
в
разговорной
речи
—
это
раньше
всего
автомобиль.
«Автомобиль»
уже
применяется
главным
образом
как
строгий
научный
термин
(«Курс автомобиля») или
—
как
ироническое
в оз выше ние
«машины» .
—
Га й.
Ты,
коммунист,
сиди
в
келье
автомобиля.
(Н.
Пог од ин, «Мой друг»)
Так
го вор ит
Гай,
когда
он
уже
изнемогал
в
окр у же­
нии
бю рокра тов
и
пр инципиа ль ных
лицемеров.
Он
рве т­
ся
вон
из
автомобиля
—
вероятно,
персонального,
ко­
торый
стал
для
него
воплощением
слишком
удобн ой,
некоммунистической
ж изни.
И
по
этому
случаю,
конеч­
512


но,
не
«машина»
или
«авто», а пышный,
дл инн ый
«авто ­
м оби ль».
Слово
звучит
почти
архаически,
оно
почти
та­
кое
же,
как
«келья» .
О течестве нная
вой на
была
«войной моторов» .
Авто­
мобиль
игр ал
главную,
решающую
рол ь.
Но
слово
это
почти
не
упоминалось.
Воевали
моторизованная
пехота,
моточ ас ти ,
вездеходы,
танк и
и
бронетранспортеры
и
дру ­
гие
автомашины
—
разные
ма шины,
которые
так
и
н азы­
вались
своими
специальными
именами.
Автомобиль
был
неотъемлемой
частью
городского
и
даж е
сельского
пейзажа,
а
слово
«автомобиль»
все
более
оттеснялось
на
второй
пла н.
Оно
настолько
вышло
из
об­
щ его
употребления,
что
стало
опя ть,
после
всего,
св е­
жим
и
поэтическим.
Ден ь
и
ноч ь
плывут
автомобили
Возле
трот уар н ых
берегов.
(Ю.
Друнина)
Машины
бе га ют,
а
автомобили
«плывут»,
как
ко­
рабли.
Они
теперь
и
ле тают
—
в
к ос мос:
—
Космический
автомобиль
полосовал
в
те
дни
ав­
тострады
своей
орбиты.
(«Правда», 1958)
Автомобиль
и
его
межпланетная
автострада.
«КАТЮШАэ
Замечательна
судьба
эт ого
женского
и мени
в
его
уменьшительной
ласкательной
форме.
Когда
уже
в
самые
последние
годы
мы
познакоми­
лис ь
поближе
с
внутренней
жизнью
Японии,
то
обнару­
жилось
среди
п рочего,
что
од на
из
самых
лю бим ых
на­
род ных
пе сен
в
этой
стране
—
пес ня
о
Ка тюше
М асло­
вой ,
героине
толстовского
романа
«Воскресение».
История
Масловой
в
ее
самых
общих
чер тах
пок а за­
ла сь
простым
людям
в
Японии
чр езвы чай но
трогатель­
ной,
знакомой
и
понятной,
а
то,
что
реальные
б ыт овые
подробности
этой
и с тории
бы ли
для
них
в
высшей
степе­
ни
странны
и
непонятны,
только
усиливало,
как
всегда,
ее
привлекательность.
Самое
слово
«Ка -т ю-ша », с рав­
ными
слогами
из
одной
согласной
и
одн ой
гла с ной,
л ег­
ко
ложилось
в
японскую
фонетику.
33 Л.
Боровой
513


И
не
т олько
в
Японии.
А.
Крон
р ассказы в ал
недавно
о
своей
п о ездке
в
Индонезию:
—
Наши
друзья
с
большим
пиететом
о тзы ваю тся
о
роман е
Толстого
«Катя» .
Фамилии
К ати
ни кто
не
пом­
нит.
Мы
смущенно
пе р егля дывае м ся.
Кто-то
робко
вы­
сказ ы вает
предположение:
не
«Сестры»
ли?[т.
е.
«Сест­
ры»
Ал ек сея
Т олст ого] .
На к онец
путем
наводящих
во­
просов
ус та нав лива ем : «Воскресение». «К а тя»
—
это
Ка­
тю ша
Маслова.
(«На ходу и на якоре»)
Песенка
о
Катюше
Масловой
сло жил ась
очень
давно,
еще
до
русско-японской
войны,
и
ее
до
сих
по р,
после
многих
ве ликих
исторических
смен,
распевают
в
Японии.
И
у
нас
существовали
народные
и
со л датск ие
песни
и
романсы
о
Катюше.
Зн аменит ая
«Катюша»
М.
Исако в­
с кого,
несомненно,
связ ана
с
эт ими
песнями
и
роман­
сами.
—
Мне
не
раз
задав а ли
вопрос
о
связи
моего
твор­
чества
с
народной
песне й,
—
писал
М.
Исаковский.
—
Да,
такая
свя зь
существует,
и
она
ч асто
бывает
непо ­
ср едс твенно й
(«ЛГ», март 1950 г.)
В
данном
случае
он а,
по- вид имо му,
не
бы ла
непосред­
ственной;
это
был
пе ре пев
—
очень
важно е
и
плодотвор­
ное
явление
в
ист о рии
нашей
п оэзи и.
Ср:
Эта
песня,
перепетая
по-своему,
доходила
до
глух их
кр есть ян.
(Маяковский, «Хорошо!»)
С ила
перепева
в
ясно
ощутимой
борьбе,
полемике
старого,
знакомого
с
нов ым,
еще
непривычным.
Это
очень
ощутимо
и
в
пр ек расно й
песне
М.
Исаковского,
кот ора я
завоевала
у
нас
ни
с
чем
не
сравнимую
популярность
и
скоро
перешла
границы.
Негры
в
дальнем
п оле,
в
Оклахоме,
п ели
песню
русскую
вд во ем.
И
напев
отогревал
им
душу,
белым
цв етом
яблон ь
осыпал.
Негры
пели
сл авн ую
«Катюшу»,
514


ту,
что
Иса ков с кий
написал.
Выходила
на
берег
Катюша,
на
Ве ли кий
Тихий
океан.
(А.
Малышко,
перевод
Н.
Ушакова)
—
На
прим е ре
одно й
этой
песни,
—
пи сал
А.
Тва р­
довский,
—
можно
видеть,
как
несостоятельны
уже
ст а­
рые
суждения
о
том,
чт о,
мол,
радиус
дей стви я
поэзии
ограничен
пределами
т ого
языка ,
на
котором
н апи саны
поэтические
произведения.
(«ЛГ», 16/IV 1949 г . ).
«Катюша»
б ыла
уже
большим
народным
словом
из
песни,
со
многими
лич ны ми
для
каждо го
ассоциациями,
она
уже
не
раз
и
по-всякому
(иногда по- о бы в ател ьск и
и
п ошло)
обрабатывалась,
когда
нач ала сь
война
с
Гит ­
лером.
И
бой цы
окрестили
эт им
нежным
именем
н овую
маши н у,
кот ора я
оказывала
им
огромную
помощь
в
са­
мые
страдные
дни.
Уральцы
писали
в
новогоднем
отче те
пр ави т ельс тву
1/1 1943 года:
—
В
д есятки
раз
увеличился
выпуск
одн ого
вида
боеприпасов.
Очень
у важ ают
его
фронтовики
и
ласково
называют
«Катюшей».
«Катюша»
вошла,
не
могл а
не
войти
в
строгую
ре чь
спе циа лис та.
Президент
Акад емии
артиллерийских
наук
В.
Добронравов
писал:
—
У
нас
была
создана
войск ова я
реактивная
арти л­
лерия,
непосредственно
вл ияв шая
на
ход
бое в.
Наши
мощные
и
маневренные
реактивные
минометы,
получив­
шие
в
народе
имя
«Катюши», были в полном смысле
слова
грозой
для
врага.
(«ЛГ», 18/11 1948 г .)
Ст оит,
пожалуй,
на по мнить
в
это й
с вязи,
что
еще
в
первую
м и ровую
во йну
немцы
собирались
ввести
в
дей­
ствие
нечто
вроде
«Катюши» .
Л.
Во йто лов с кий,
врач,
у част ник
той
во йны,
записал
ра зго вор
офицеров
—
оп­
тимиста
и
пессимиста,
по
тогдашней
те р мино лог ии.
—
[Немцы]
последние
силы
напрягают,
—
говорит
оптимист.
—
Последние?..
—
отвечает
пессимист.
—
А
знаете,
что
у
них
есть
но вые
пушки,
стреляющие
ж идким
пламе­
нем ?. . («По следам войны»)
Но
ни
тогда,
ни
в
войне
1941 —1945 годов немцы не
33*
515


имели
своей
«Катюши», но хорошо знали в эту послед­
нюю
войну
не
только
гроз ны е
«РС», которые прозвали
«Катюшами», но и песню « К ат ю шу», народную песню
Михаила
Исаковского.
—
[Фрицы]
в
блиндажах
сидят.
Патеф о н
крутят...
«Катюшу»
нашу.
(В.
Не кр ас о в, «В окопах Сталинграда»)
У
Фадеева
в
«Молодой гвардии»
есть
за меч ат ельн ые
строки
об
«Иване Долбае», то есть о той же « К а т юше».
Интересно,
что
Фад еев
го во рит
об
«Иване Долбае»,
а
не
о
«Катюше», хотя это последнее прозвание « Р С»
бы ло
уже
гораздо
более
распространено.
Это
имеет,
ка­
жется,
внутреннюю
связ ь
с
уже
известной
нам
полеми­
кой
Фадеева
с
Исаковским
по
поводу
«Трансвааля».
И
в
эт ом
сл учае
Фад еев ,
видимо,
счит ал,
что
не
пристало
вводить
такое
слово,
как
«Катюша», со всеми его очень
различными
ассоциациями,
в
боль шой
разговор
о
народ­
ной
судьбе. «Иван Долбай»
зв учал ,
конечно,
гораздо
бо­
лее
серьезно.
Фадеев
очень
смело
утверждал
тогда
многие
еще
недавно
оп ас ные
слова
(например, «жалость»
и
д р.), но избегал слов,
которые
ему
казали сь
срав ни­
тельно
ме лким и
—
сравнительно
с
тем,
что
они
должны
обозначать.
Но
именно
«Катюша»
создает
самый
потря­
сающий
мот ив
в
сце нар ии
по
р ассказ у
Шолохова
«Судь­
ба
человека».
—
Нач аль ник
ко лон ны
смеется,
вых од ит
вперед,
поворачивается
ли цом
к
идущим:
—
Зин ген !
Русс,
песня!
—
Останавливается,
водит
по
колонне
дулом
автомата.
Передние
ос та навливаю т ся,
сзади
напирают
на
них.
Мрачные,
злые
лица.
Они
подвигаются.
Яростный
вы­
крик
начальника
конвоя: «Доннер-веттер!» Младший
политрук,
в
од них
штанах,
босой,
без
гимнастерки,
ч уть
выступает
вперед,
поднимает
рук у,
запевает:
—
Р асцв етал и
яблони
и
груши,
поплыли
тума ны
над
ре кой ...
Колонна
тронулась
с
места.
Песню
нестройно
под­
хватывают:
—
Выходила
на
бер ег
Кат юша,
на
высокий
берег,
на
к рутой .
...Крайним
в
ря ду
шагает
мо лодой
со л дат,
к оторы й
ув ер ял,
что
баба
б удет
его
ждать.
Те ряя
рассудок,
он
хохоче т.
Вых од ит
из
колонны,
останавливается,
пр одол­
жая
хохотать.
Короткая
оч ере дь.
Крыжнев
огля дыва ет ся .
516


-
—
Ну,
э того
баба
дож далась .
—
Пусть
он
вс помнит
девушку
про ст ую,
пусть
услы­
шит,
как
она
поет,
пусть
он
землю
бережет
родную,
а
любовь
Кат юша
сбережет.
(«Судьба человека»)
«Катюша»
—
важное
и
нежное
слово,
и
с
тем
бо ль­
шим
основанием,
как
всегда,
оно
получает
и
самые
скромные
и
тривиальные
прим е не ния.
—
«Катюшей»
шутливо
на зыва ли
бо йцы
в
своем
оби­
ходе
и
кремень
с
фитил е м
для
высекания
ог ня.
(Шебу -
ни н, «Мамаев курган»)
—
Мостевский
вынул
из
карм ана
кремень,
пухлый
белый
ш нур
и
кусок
стального
напильника.
—
«Катюша», —
сказал
он,
—
не
лади тс я
у
меня.
(Вас .
Гроссман, «За правое дело»)
У
Васи л ия
Гроссмана,
который
с
особым
увлечением
описывал
не
только
народный
подвиг
в
войне,
но
и
повсе­
дневный
труд
войны
и
ее
быт ,
это
применение
гр оз ной
«Катюши»
в
кач ест ве
зажи га лки
особенно
выразительно.
Недав но
в
Маутхаузене
происходила
то в арищ еская
в ст реча
бывших
уз ник ов
этого
лаг еря,
борцов
Сопротив­
ления .
—
Мы
все
вместе
по ем
советские
песни:
мы
—
рус­
ские,
нем цы,
а вс т рийцы,
поляки,
французы,
чехи.
Вспо­
минает ся,
как
на
но в ый, 1945 год,
по ста вив
у
дверей
ка­
раульных
и
пл отно
занавесив
одеялами
окна,
мы
устро­
или
в
15-м
блоке
концерт.
Мы
тогд а
пели
«Москву май­
с кую», «Катюшу», «Три танкиста», читали стихи Мая­
ковского,
и
вот
мы
о пять
все
вместе
п оем
эти
п есни.
(Ю.
Пиляр)
Дочку
я
свою
на звал
Катюшею
(это имя приберег с войны). ..
(Гудзенко, «Катюша»)
У
Сельвинского
в
сти хах
о
це лине :
Ска жи
«обрез»
—
и,
матюги
обруша ,
М ах но вщина
ср едь
зелена
в ина!
А
в
милом
русском
имени
«Катюша»
Вс плы вет
Отечес твенн ая
во йна.
517


Первые
две
строчки,
которые
пос т авл ены
здесь,
ви­
димо,
для
кон т раст а,
неловки
и
неуместны,
но
последние
две
очен ь
справедливы
и
дорого
оплачены.
КА СА ТКА
Не жные
слова
больше,
чем
все
другие,
подвержены
самым
трудным
испытаниям.
О дно
из
таких
слов,
которое
и
прим еня лось
оче нь
иронически
и
совсем
растаптывалось
им енно
пот ому,
что
оно
и
по
смыслу
и
по
зву ча нию
необычайно
привлека­
тельно,
—
«касатка» .
Древняя
поговорка:
—
Касаткино
гнездо
грешно
зори ть.
Но
уже
в
далекой
древности
эта
же
«касатка»
п олу­
чала
и
такое
«применение»:
—
Доброга
вгляделся
в
свирепую
м орду
со
страшны­
ми
зубами
в
пасти
и
пошутил:
—
Вот
так
касат у шка- касатка .
Слово-издевка,
сказанное
л юбим ым
старостой,
по­
нравилось
невольникам.
И
пр оз вище
«касатка», данное
чудовищу
в
насмешку,
навсегда
пристало
к
злобн ом у
морскому
зверю.
(Вал.
Иван о в, «Повести древних лет»
—
хроника
XI века)
Навсег да
«касатка», в самом деле,
сохраняет
и
по
сей
де нь
это
деловое
применение.
—
Приплыш.
Мертвечина.
Кит
ли
д охлы й,
касат ка. . .
или
что .
(Пришвин, «Колобок»)
Недавно,
в
св язи
с
очередным
походом
наш их
кито­
боев,
газеты
сообщали
о
сотнях
забитых
касаток.
И
тог­
да
же
С.
См ир нов
хорошо
столкнул
эти
два
значения
слова
«касатка»:
Дремлют
чайки
на
месте
посадки,
Где
стихия
меняет
цвета,
Вот
мелькнули
и
мчатся
ка сатки
На
фонтан
голубого
ки та.
(«Страна без солнца»)
А
в едь
гол убо й
кит
то же
«касатка» .
У
Даля:
518


—
К асат ка
—
ласточка,
пташка...
с
красным
зобком,
развилистым
хво стом .
П ерено сные
значения:
—
К ас атик,
касатка,
касатушка
—
м илый,
мил ая
мо я,
любезный,
дорогой,
сердечный,
желанный,
пр ивет .
Слово,
так им
об ра зом,
становилось
иногда
и
служ еб­
ной
ф ормой
обращения,
нежностью
уже
формальной.
У
«Толля»
—
только
собственное,
терминологическое
значение: «стриж,
род
во ро бь иных
птиц
из
семьи
широ-
коклювных»
и
т.
д.
Но
и
здесь,
в
строгом
нау чн ом
о пи­
сании,
эмоциональная
в
своем
роде
деталь: «на землю
р едко
садятся,
ибо
с
трудом
с
нее
по дним ают ся ».
Редко
садятся
на
землю
—
в
романтической
поэзии
эта
особенность
поведения
касаток
не
раз
в ызывал а
за­
висть.
И
из
г незда,
прикрытого
ка рни зом,
Касатки
вылетают
верхом,
низом,
Кружатся,
вьются,
чуждые
людей,
И
я,
так
полный
волею
страстей,
Завидовал
их
жизни
безызвестной...
(Лермонтов,
«Сашка»)
Н.
В.
Берг
в
переводе
«Песни Ярославны»
из
«Сло­
ва »:
Путь-дорогу
д
узнаю,
все
приметы
отли чу
и
касаткой
по
Дунаю
п онес усь
и
полечу.
В
оригинале
—
«Полечю—р е че — зег зиц ею
по
Дунае-
в и» («полечу,
—
гов ори т,
—
кукушкой
по
Дунаю», пере­
вод
Н.
Г у дзи я). Берг перевел
«зегзицу» «ка с атк ой», про ­
сторечным
крестьянским
с лов ом,
которое
тогда
часто,
а
п отом
уже
слишком
часто
встречалось
в
произведениях
из
«народной жизни».
—
Спорхнула
бабочка,
больш а я
и
черн ая.. .
у
з адних
крылышек
д линные
черн ые
коси цы ,
как
у
ласточки.
И
бежишь
догонять
эту
с теп ную
касатку,
пока
не
уста­
нешь...
(М.
Мих айл ов, «Уленька»)
Как
у
ласточки,
п оэтому
—
касат ка.
Потом
«касатка»
уже ,
по
преимуществу,
фо рма
обра­
щения.
М.
Михельсон
в
«Крылатых словах»
приводит
т олько
519


два
т аких
примера
под
словами
«ка[о] са тик,
ка[о]сатка».
—
В
чужой
руке
ломоть
велик,
касатик,
ину
по ру
и
хлебушка
нетути...
—
Канюч у
с
голоду,
касатик,
о -ох,
с
гол оду. ..
(Гри ­
гор ов ич, «Антон Горемыка»)
Это
уже
слово
не
столько
ласкательное,
сколько
уле­
щи вающ ее,
умоляющее
и
к аню ч ащее.
Почти
профессио­
на льн ое
слово
нищих ,
ко гда
они
просят
по да яния.
Оно
уже
с тан ов ится
почти
таким
же
опознавательным
знаком
псевд о наро дн ой
ли те рат уры,
как
«разрябинуш -
ка»
у
Щедр и на.
Но
вот
у
Толстого
в
«Воскресении»:
—
Видно,
сгад
наш
не
в
рук у.
Гос п одь,
видно,
свое,
кас атка ,
—
не
ум ол кая
вела
она
[сторожиха]
сво ю
ла с­
ковую
и
благозвучную
речь...
«Касатка», по ощущению Толстого,
все
еще ,
как
ни
з лоупо тре бля ли
эт им
словом,
пр ида ет
ре чи
ласковость
и
благозвучность.
Одн а
из
ранних
пьес
Алексея
Толстого
называется
«Касатка» .
В
начале
в ека
в
Пете рбурге
«касатками»
называли
ул ичных
ж енщин,
проституток.
Это
было
жаргонное
сл о­
во,
ироническое
в озв ыше ние
сл ишк ом
пр ямых
слов.
Но
это
«применение»
имело
и
др уг ой,
довольно
то ч­
ный
и
гор ьк ий
смысл.
Эти
петербургские
проститутки
были
еще
недавно
кр ес тьян ским и
девушками,
кто-то
еще
недавно
назы вал
их
в
самом
дел е
«касатками».
«Петербургское»
значение
слова
бы ло
еще
внятно
для
зрителей
и
чит ат ел ей,
когда
«Касатка»
Ал ексея
Тол­
стого
вышла
на
сцену .
Героиня
э той
пь есы,
крес ть ян ка
по
происхождению,
умна
и
лукава
и
легко
опутывает
«миниатюрного в умст­
венном
отношении»
князя.
Но
одновременно
она
и
п од­
линно
нежна
и
любит
этого
ничтожного
кн язя.
Она
все
еще
«касатка» .
В
1960 году в репертуаре Русского культурно- п рос ве ­
тительного
общества
в
Польше
значились
три
пьесы:
современная,
со ветск ая
—
«Одна»
С.
Ал еш ина
и
две
старые
—
«Касатка»
А лексея
Толстого
и
«Осен ­
ние
ск р ипки»
И.
Су рг уч ева.
Вот
в
како м
со седст ве
ока­
залась
«Касатка»!
520


Идет
и
сейчас
на
советской
сц ене
«Касатка»
А.
Тол­
ст ого.
«Петербургское»
значен и е
это го
слова
давно
за­
быто,
самое
это
слов о
уже
редко
звучит
и
в
современной
крестьянской
речи.
Но
спор
зн ачений
в
э том
слове
хо ро­
шо
слышен
и
се йчас .
Слово
удивительно
поумнело
после
многих
«падений»
и
превращений.
ПЕНСНЕ
Художник
И.
Б раз
долго-долго
писал
Ч ех ова,
совер­
ше нно
его
и змуч ил;
в
ход е
работы
он
многое
менял
в
трактовке,
но
пенсне
во
всех
вариантах
бы ло
для
не го
как
бы
«ключом»
к
решению
о бр аза.
Когда
после
Революции
н ача лась
всеобщая
расчист­
ка
старых
пред ст авлени й
о
писателях
и
поэтах
и
всех
стары х
«портретов», этот очень известный портрет Че ­
хова
работы
Бр аза
вы зыва л
наибольшее
раздражение.
Михаил
Ко ль цов
в
фельетоне
«Чехов без грима»
(1930), а за Кольцовым уже и другие участники «б ор ь­
бы
за
Чех о в а», в самом различном стиле,
уб ира ли,
или
разъясняли,
или
по
крайней
мере
«ставили на место»
это
пенсне
Чехова,
которое
стало
уже
своеобразным
идейным
комплексом.
П енснэ
(потом пенсне), новое техническое усовер­
шенствование
необходимейшего
прибора
—
очков,
п ри­
шло
к
нам
из
Фр а нции,
где
по луч ило
не
какое-нибудь
учен ое ,
греческое,
темное,
а
про ст ое,
прозрачное
назва­
н ие:
пенс-нэ
—
то
ест ь
заж им
на
но су,
который
п озво­
ля ет
обходиться
без
оглобель,
оставляет
наконец
свобод­
ными
у ши.
По-французски
это
слово
звучит
очень
просто
и
да же
весело.
Ср.
у
Даля:
—
Оч ки
щипком,
носохватка.
Пенсне
на до
б ыло
в ыпи сыв ать
и з-за
границы,
оно
дорого
с тои ло;
пенсн е
ста ло
опознавательным
знаком
тех
людей,
кот оры е
м огут
с ебе
это
по зво лить .
У
В.
Курочкина
—
«Примерный фат»:
Без
размышлений,
без
забот
по
старине,
Пока
кондрашка
не
сшибет
с
бровей
пенс не,
521


На
рысаках
во
весь
карьер
валяй...
Это
—
дворянские
п осле дыш и,
которых
вот-вот
сши­
бет
кондрашка.
—
Бетси
Звездинцева
—
светская
девица,
лет
20-т и,
с
распущенными
манерами,
подражающими
мужским,
в
pince-nez . ( Ср.
ее
же
шек-эндс
—
мужское
анг лийск о е
пожатие
руки.)
(«Плоды просвещения»)
—
То лста я
дама
в
пенсн э
—
почтенная
теософка...
(Б.
З а йце в, «Голубая звезда»)
Но
надевали
пе нсне
«для интеллигентности»,
часто
без
прямой
необходимости,
и
новые
хо зя ева
жизни
—
куп цы
новейшей
европейской
формации,
«железнодо ­
р о жн ик и», спекуляторы,
всевозможные
новые
джентль­
ме ны.
Пенсне
служило
для
самоутверждения.
Вокруг
«пен ­
сне »
разыгрывается
оче нь
яркая
социальная
комедия.
—
Несмотря
на
пенсн е
и
на
высокомерный
взгля д,
л ицо
у
него
бы ло
простоватое.
(Куприн, «Поединок»)
—
Подобно
Неежмакову,
он
[писатель Гущин]
за­
вел
п енсне
и
отп ус тил
д линные
светлые
волос ы.
(Куп­
ри н , «Груня»)
—
И,
опустив
го лову,
надев
пенснэ,
дал еко
отставив
от
с ебя
книжку
и
строго
глядя
на
нее
сквозь
сте кла ,
Кузьма
ст ал
читать
то,
что
обычно
читают
самоучки:
п о драж ания
Кольцову,
Никитину,
жалобы
на
судьбу
и
нужду,
вызовы
заходящей
туче-непогоде.
(Бунин, «Де ­
р ев ня»)
—
На
платформе
гуляют
барышни
и
молодые
люди,
ср еди
которых
дает
тон
высокий
телеграфист,
ме стн ый
красавец,
франт
в
дымчатом
пенснэ
и
кавказской
папа­
хе.
(Бунин, «Новая дорога»)
—
Пошляком
не
был
никогда,
и
з аман иват ь
женщин
при
помощи
чая
с
мармеладом
считал
очевидной
гн ус­
но стью .
И
все
же
сейчас
бы ло
нем ног о
пр от ивно
от
всех
приготовлений,
стыдно
за
галстучек
и
пенснэ .
(А.
Т ол­
с т ой , «Пасынок»)
«Братья Гешвиндер»...
Наверно,
ужасно
толсты,
Старший,
должно
быть,
в
пенсне,
блондин
и
т упица .
(Саша Черный, «В
Берлине»
522


Особенно
ярко,
можно
сказ ат ь,
идейная
роль
пен­
сне
раскрывается
в
д вух
последних
частях
те тр алоги и
Н.
Гарина-Михайловского.
В
те
годы,
когда
Карташов
был
студентом,
в
петер­
бургских
кафешантанах
распевали:
Кончиком
бо тин ки
С
нос а
сбить
пенсне...
—
и
э то,
по-видимому,
особенно
импонировало
гостям
в
пенсн е.
Ка рташ ов
носил
пе нсне
и
тогда,
ко гда
ст ал
инже­
нером.
Это
очень
ра здр ажа ло
его
товарищей
—
и
больше
всего
тех,
которые
бы ли
вовс е
не
иде йным и
и
передовы­
ми,
но
за то
настоящими,
то
есть
деловыми
людьми.
—
Да
бросьте
вы
эту
балаболку!
Сикорский
ук азал
на
болтавшееся
на
груди
Карта­
шов а
золотое
пенснэ.
...Карташов
ощупал
свое
пенснэ
и
с
разм аху
бросил
его
в
сос едн ий
сад.
—
Ну,
это
уж
глупо,
—
сказ ал
Си кор ский .
Карташов
вспомнил,
как
од на жды
в
деревне
Адел аи­
да
Борисовна,
краснея
и
смущаясь,
сказ ал а
ему
с
лас ­
ковым
уп ре ком:
—
За чем
вы
носите
пенсн э?
Может
б ыть,
он
когда-нибудь
ра сск ажет
ей,
при
ка­
ких
обстоятельствах
расстался
он
со
своим
пенснэ.
(«Ин­
жене р ы», XI)
Это
бы ло,
конечно,
расставание
с
цел ым
мировоз­
зрением,
порядком
ценностей
и
ос обой
формой
психо ­
логической
самозащиты.
З нал
это
Гарин-Михайловский
и
по
л ично му
своему
опыту.
Суд я
по
многим
свидетель­
ствам,
он
сам
через
это
п рошел.
Др уг
Гарина,
Чехов
с
ранних
лет
и
до
самой
смерти
носил
пенсне.
Он
жалов алс я
Лейкину:
—
Я
о б ронил
на
пристани
свое
pince-nez (цилиндри ­
чес кое
со
шнурком)...
Оно
стои т
около
10 руб.,
так
как
сте кла
заграничные.
(«Письма», 1897)
Еще
даже
латинскими
бу кв ами
и
как
два
слова.
Но
без
какой-либо
многозначительности.
А
вообще
говоря,
он
всегда
пре зира л
то,
что
св язы­
валось
с
понятием
«человек в пенсне», и той личной
523


драмы,
о
которой
рас сказ ы вал
из ящ ный
Гарин,
совер­
шенно
не
знал.
«Пенсне»
уже
очень
по дешев ел о
во
все х
смыслах,
но
слово
все
еще
для
народа
звучит
подозрительно
и
ассо ­
циируется
с
«интеллигенцией»
в
сам ом
ши роком
и
с бив­
чивом
смысле,
д аже
с
очковтирательством.
Эта
подозрительность
по
отношению
к
«людям в пен­
сне»
по луча ет
новые
основания
в
пе рвые
годы
Револю­
ции.
В
политическом
пл акате
и
в
театральной
сам од ея­
тельности
это
маска,
маска,
гл авн ым
образом,
меньше­
вика-соглашателя,
нашего
и
заграничного,
или
интелли­
гента,
еще
вр ажде бн ого
или
сомнительного
и
во
всяко м
сл учае
гни лого.
Шл япы,
п енсне,
золотые
погоны...
(В.
Кириллов)
—
Эт от
чт о?
Пенсне
да
фрак,
«новожизненский дурак»,
л ицемер
сам ов люб ле нный,
клеветник
и
враль
по денный.
(Д.
Бедный)
Поэтому
очень
полемически
звучит
у
Маяковского
упоминание
о
пенснишках
Антонова-Овсеенко:
И
о дин
[из восставших],
пенснишки
тр онув ,
об ъявил
как
об
очень
п рост ом
и
несложном:
-
Я
пре дсе да тель
реввоенсовета,
Антонов,
Врем енно е
правительство
об ъявляю
низложенным.
(«Хорошо!»)
Совсем
особен ны й
человек
в
пенснишках!
—
А
Стр иж евск ий
с
барской
обособленностью,
сн и­
524


мая
и
надевая
пенсне ,
рассказ ывал . . .
(Ф.
Гладков,
«Энергия», I—VI — 3).
Стрижевский
—
вредитель,
и
ему
пенсне
положено,
так
сказать ,
по
шта ту.
Докладчики
бывают
тоже!
Эх,
ты,
губкомовец,
в
пенснах!
Как
б удто
ле зет
он
из
кожи,
что б
«измами»
стер еть
нас
в
прах.
(Безыменский)
Это
не
вредитель
какой-нибудь,
а
свой,
губ ко мо­
вец.
Но
—
ун ылый ,
скучный
человек,
од ин
из
тех
«док ­
ладч и ков » (уже тоже очень обычная мишень сатиры,
тож е
«маска»), которые способны убить самое живое и
важное
дело.
И
такому
докладчику
не пре ме нно
положе­
но
пе нс не,
да же
пенены.
Он
скрывается
за
пенснами.
При
помощи
пе нсне
люди
маскируются:
—
Пенсне
делало
миссис
Дьюли
великолепным
эк­
земпляром
класса
bespectacled women —
очкатых
жен­
щин,
от
од ного
вид а
которых
м ожно
схватить
простуду,
как
от
сквозняка.
И
вот
миссис
Дьюли
пот ер яла
пе нсне .
—
И
теперь
она
бы ла
неузнаваема:
пенсне
было
скор­
лупой,
ск орлу па
свалилась
—
и
около
пр ищ ур енных
глаз
ка кие- то
новые
лучики,
губ ы
чут ь
раскрыты,
вид
не
то
растерянный,
не
то
бл аже нны й.
(Е.
З ам ят ин, «Острови­
тяне»)
Она
стала
опя ть
человеком,
когда
поте рял а
пенсне,
перестала
да же
быть
островитянкой.
К
этому
времени
относится
весь ма
замечательное
выст у пление
Анд рея
Белого
—
его
поэма
«Первое свида ­
ние » (изд- во
«Алконост», 1921 год), одно из самых силь­
ных
«выяснений отношений»
ме жду
старой
интеллиген­
ц ией
и
новой
эпохой.
В
э той
поэме
«пенснэ» (через э) •—
большой
и
важный
с имв ол: «пенснэ», блестяще оркест ­
рованное,
несколько
раз
возвращается
и
говорит,
по
за­
мыс лу
поэта,
о
многом.
В
воспоминаниях
о
М.
С.
Соловьеве,
ист ор ике
(сыне
знам енит ог о
историка)
и,
по
всем
приз нак а м,
мудреце:
Михал
Сергеич
повернется
ко
мне
из
кресла
цвета
«бискр»;
525


стекло
пенснэйное
проснется,
переплеснется
блеском
ис кр...
...его
[пенсне]
он
сбрасывает
кротко
золотохохлой
го лов ой
с
золотохохлою
боро дк ой,
прищ ур ый,
слабый,
но
живой.
Вся
поэма
гов ор ит
о
различных
преломлениях
де й­
ствительности
—
в
различных
зер ка лах
и
стеклах,
а
стекло
пенснэйное,
когда
оно
проснется,
переплеснется
—
с
оче нь
настойчивыми
«н»
и
не жны ми
«л»
—
го во рит
о
другом
и
более
мудром,
по
Белому,
видении
мира.
«Борьба за Чехова»
бы ла
и
полемикой
с
Белым,
с
«Алконостом»
и
др.
—
Они
еще
не
оче нь
знаменитые,
но
среди
них
е сть
о дин
в
пенсне,
как
видно,
писатель
чеховского
толка.
(Ильф— П етр о в, «Когда уходят капитаны»)
—
Собрание
инт е ллиге нции.
Вход
по
предъявлении
пе нс не.
(Л.
Славин)
—
В
за ле
До ма
учен ых
встретились
молодые
писа ­
тели,
приехавшие
на
фестиваль.
Здесь
бы ли
французы
в
смокингах,
в
крахмальных
рубашках,
с
черными
бабо ч­
ками-галстуками.
Вот
я
ви жу
одного
из
них,
с
золотой,
почти
чеховской
це почк ой.
Кстати,
цепочка
эта
и
пенсне
стр ашн о
не
вяжутся
с
утон чен ны м
обликом
литератора.
(«ЛГ», 13/УШ 1957 г. )
А
пи са тель
эт от
считал,
по-видимому,
уместным
за­
гримироваться
под
Че хов а,
когда
ехал
в
Ро ссию ;
раз
так,
то
потребовалось
и
чеховское
пенсне. . .
По-разному,
в
различных
ст илях,
но
неуклонно
н аша
печать
«очищала»
портрет
Чехова
от
п енсне.
И
в
наши
дни
«пенсне»
выступает
еще
иногда
в
ст а­
рой
рол и.
—
Ин иков а
вообще
в
конторе
недолюбливали.
В
ча­
стности,
из-за
пижонского
пенсн е
с
вогнутыми
линзами,
сверкавшими
молниеобразно
и
зловеще.
За
это
пенсне
его
окрестили
«Змеем- Г о рыныч ем ». ..
(А.
Р екемчу к,
«Время летних отпусков»)
Объявление
в
стенгазете:
—
14 мая в клубе нашего института состоится лекция
на
тему
о
любви
и
дружбе.
Лектор
—
действительный
526


чл ен
Общ ест ва
по
распространению
политических
и
научных
зн аний
ка ндид .
педагог,
наук.
Лекция
была,
по-видимому,
плохая.
То ва рищ!
Да
что
вы!
Смеетесь
над
нами?
Неужто
вы
так
и
родились:
•
в
пенсн е,
с
золотыми
зубами?
(Р.
Р ождес тв ен ски й, «По поводу»)
В
пенсне,
а,
ту да
же,
говорит
о
лю бви
и
дружбе!
Но,
вообще
говоря, «пенсне»
уже
утратило
с вою
по­
лемичность,
стало
словом
из
так
назы ва емо й
нейтраль­
ной
лексики.
Поэтому
в
р ассказ е
о
прош лом
оно
звучит
теперь
по-новому
значительно.
—
На
миг ,
на
долю
мига
см еняю т
друг
друга
кадры:
зал итое
кровью
ли цо
учительницы
в
пенсне,
безногий
ин вал ид,
женщина
с
мертвым
р ебенк ом
на
руках.
(«Бро ­
неносец
«Потемкин»)
У
Кат аев а:
—
Один
из
студентов
был
в
кривом
пенсне
на
чер ­
ной
ленте,
в
сапогах
и
курил
папиросу.
Это
участник
социал-демократического
кружка
в
1910
году.
—
Вот
как?
—
сказ ал
В асил ий
Петрович,
подсажи­
ваясь
к
столу
и
п рин имая
свою
обычную
«учительскую»
позу,
то
е сть
за клад ыв ая
н огу
на
но гу
и
по казы вая
в
свободно
откинутой
руке
пенсне
на
черном
шнурке
с
ша­
рик ом.
(«Хуторок в степи»)
Это
был
учитель,
ве рный
до
конца
своим
благород­
ным,
хот я
и
очень
уме р е нным,
убеждениям.
Кривое
пенсне
на
черной
ленте
—
и
пенсне
на
че р­
ном
шнурке
с
шариком.
Катаевское
великолепное
пи­
сательское
зрение...
Два
пе нсне
в
серьезной
сх в атке.
Но
оба
н апи саны
у
К ат аева
уже
по- рус ски ,
через
«е», а не через «э»
об о­
ротн ое.
А
в
св ое
время
это
слово
и
писалось
и
произно­
силось
по-разному.
527


БОТИНКА
И
БОТИНОК
Это
фр анцуз с кое
слово
принадлежит
как
будто
к
так
называемой
нейтральной
л екси ке:
оно
сох ра н яет,
как
и
в
прошлом,
только
одно
з начен ие
определенного
вида
обуви.
Од нако
отношение
к
этому
слову
менялось
очень
наглядно...
«Ботинки»
названы
в
знаменитом
указе
императора
Па вла
I:
—
Не
носить
сапогов,
ботинками
именуемых...
Это
слово,
стал о
быть,
было
для
Павл а
не
нейтраль­
ным.
Что-то
опа с ное
вхо дил о
в
жизн ь
вместе
с
эт ими
новыми
сапогами,
на
французский
манер
име нуе мыми
бо тин кам и.
Хорошо
известно,
что
Павел
в
своей
я зы­
ковой
политике
был
по-своему
очен ь
последователен
и
чуток
и
зап ре щал
слова,
которые
в
самом
дел е
таили
в
себе
какой-то
угрожающий
ему
ход
и
образ
мысли.
Бо тин ки,
вид им о,
име ли
для
него
какую-то
связь
с
«французским развратом» (так именовалась в официаль ­
ной
печати
Фра нцуз ск ая
ре волю ция) .
Запретить
слово
ник ог да
и
никому
еще
не
удава­
лось...
Для
большинства
населения
империи,
русского
крепостного
кре сть янс тв а,
у каз
Павла
не
им ел
никакого
п ракт ичес ког о
значения,
п отому
что
нар од
был
лапот­
ник
в
самом
прямом
смысле
слова.
А
в
высшем
круге
ботинки
вошли
в
обиход,
и
слово
это
уже
скоро
пе рест а­
ло
зв уч ать
из ыск анно,
по-французски;
оно
более
или
ме­
нее
обрусело,
но
применялось,
как
и
по-французски,
в
же нс ком
роде .
То
крылья
вдруг
бе рет
орли ны ,
парит
к
л уне
и
смо т рит
в
даль,
то
рядит
ще голей
в
бот ин ы,
л юбезн ых
дам
в
прелестну
шаль.
(Державин)
Ботины
щеголей.
Но
по
преимуществу
это
была
да м­
ская
обувь.
—
Помните
ли
вы
мои
б отин ки
couleur de puce
[цвет блохи,
красновато-бурый]? Только я одна носила
т акие
б от инки
в
Пятигорске.
(Наташа Мартынова
—
Лермонтову).
528


Уже
поэтому
оно
звуча ло
и
теперь
не
нейтрально,
но
не
в
политическом
каком-нибудь
отношении;
принадлеж­
ность
х орошо
од ев ающей ся
же нщин ы, «ботинка»
была
окрашена,
можно
сказ ат ь,
чувственно;
метонимически
оно
означало
и
женскую
«ножку»
со
всеми
ее
ассоциаци­
ями
и
в сей
ее
поэ тик ой:
—
На
диване
у
Пахотина
м ожно
б ыло
на йти
иногда
жен ску ю
перчатку,
ботинку...
(Гончаров,
«Обрыв»,
1-2)
Даж е
фамилия
этого
человека
лукавая.
Пахотин
—
от
пахоты
(и ударение поставлено), но почти однозвуч­
на
она
и
с
похотью.
Там
же
в
«Обрыве»:
—
Шевеля
к ончи ком
б оти нки ...
—
Тоненькие
ножки,
обутые
в
‘
игрушку-ботинку...
(«Справочный листок гор .
Ка за ни», 1867)
—
Эти
прелестные
ботинки,
которые
так
обаятельно
держат
в
плену
вашу
ножку,
—
они
плод
заблуждений,
п отому
что
«башмачник»
бесчисленное
множество
столе­
тий
заблуждался,
плетя
лапти
или
вы краи вая
из
сырых
кож
бе зобразн ые
пироги,
покуда,
наконец,
дошел
до
того
перла
со здани я,
ко торы й
представляет
с обой
современ­
ная
изящная
ботинка.
(Щедрин,
второе
«Письмо к те­
теньке»)
—
Смердяков
поигрывал
н осочк ом
своей
лакирован­
ной
бот инк и...
(Достоевский, «Братья Карамазовы»)
Како й
без
этого
Смердяков!
У
Чехова:
—
На
сцене
т-11е
Тюрьи ,
профессор
черн ой
магии,
показывала
фок усы .
Она
из
же нско й
ботинки
выпусти­
ла
стаю
г ол убе й...
(«Ненужная победа», VII)
—
Из
б оти нки
Нины
Федоровны...
выскочила
мышь.
(«Три года»)
В
р асск азе
Бунина
(играют в крокет):
—
Неумело
поставила
ботинку
на
!пар,
сильно
раз ­
махнулась,
но
молоток
боком
стукнул
ее
по
ног е. ..
(«На
д аче»)
И
т.
д.
и
т.
д.
У
Даля
«ботинка»
шла
без
ка кой -ли бо
разработки,
без
примеров,
и
дано
это
сло во
только
в
женском
роде,
единственно
прав ильн ом ,
по
Дал ю.
У
«Толля»
не
б ыло
34 Л.
Бор о вой
529


совсем
этой
игрушки.
Бодуэн
де
Куртенэ
так
хорошо
го­
ворил
о
различном
«настроении», которое может вызвать
од но
и
то
же
слово,
но
и
он
нич его
не
добавил
к
далев-
скому
толкованию
и
о став ил
женский
род
как
единствен­
но
правильный.
У
Толстого
и
в
прямой
речи
его
героев
из
высшего
общества
и
в
авторской
речи
о
тех
же
героях
(«Анна
Каренина»
и
др . ) «ботинка»
неизменно
в
женском
роде.
Но
вот
в
«Отце Сергии» «бот инок», с весьма замена’
т ель ной
внут ре нне й
мотивировкой.
—
Она
вовс е
не
промокла,
когда
стояла
под
окном,
и
говорила
про
это
только
как
предлог,
что бы
он
впустил
ее.
Но
у
д вери
она
точно
попала
в
луж у,
и
л евая
н ога
бы ла
мокра
до
ни тки,
и
бо тино к,
и
ботик
п олны
во ды.
(V)
Все
до
того
б ыло
ложью,
а
это
—
точно,
в
самом
де­
ле,
и
«ботинка», как ее называют в свете,
ста ла
ботин­
ком,
та кой
же
всамделишной
и
н еобходим ой
вещью,
как
бот ик ...
У
Гл еба
Успенского
в
рассказе
из
совсем
другого
бы­
та:
—
Закабалил
одежей,
шляпкой,
зонтиком,
ботинком
с
каблучком.
(«Грехи тяжкие»)
«Ботинок»
в
мужском
роде,
и
это
здесь
та кое
же
оби ­
ходн ое ,
н асто ящее ,
не
манерное
и
кни жно е
употребле­
н ие,
как
«одежа»
вместо
«одежда» .
При
помощи
бо т инка
с
каблучком
закабалил
де­
вушку.
А
другая
девушка,
то же
з акабал енн ая
и
так им
же
в
общем
пу тем,
расп евал а
в
те
же
годы:
Франтику
с
картинки
Любо
будет
мне
Копчиком
ботинки
С
нос а
сбить
пенсне.
У
Гор ько го
в
«Климе Самгине» (ср.
в ыше
у
Н.
Га­
ри на).
В
своем
личном
обиходе
и
в
разговоре
с
подругами
она
же,
вероятно,
наз ыв ала
с вою
дорого
оплаченную,
огореванную
бо ти нку,
про фе с сион ал ьную
пр и надле ж­
нос ть,
просто
«ботинком», как все.
530


У
Блока:
На
плече
за
тканью
тусклой,
На
ко нце
ботинки
узкой
Дремлет
тихая
зм ея. ..
(«Сквозь винный хрусталь»)
Это
—
высокая
по эз ия,
и
возникает
она
в
споре
с
той
самой
п ошлой
шансонеткой,
с
м ещанс ким
«жесто­
ким
р о ма нсо м », эстрадным грязным куплетом.
Кто
не
з нает
и
других
чудесных
пр ев ращ ений
этого
род а
у
Бл ока,
и
у
Маяковского,
и
у
других
больших
поэтов!
Здесь
отметим
только,
что
сила
э того
преображения
именно
в
страшной
р иск ованно ст и
лирического
хо да
—
от
заведомо
падших
сл ов
с
их
готовыми
эпитетами
к
высокому
образу.
«Узкая ботинка», конечно,
бы ла
уже
словом
с
такими
непременными
ассоциациями.
В
литературе
первых
лет
Революции,
и
в
газетах,
и
в
рекламе
демонстративно
утверждается
«ботинок»,
а
не
«ботинка», потому что именно так называют в на ­
роде
этот
ширпотреб.
Просто
смешно
бы ло
бы
как -ни ­
бу дь
переиначивать
и
остранять
это
п ростое
и
почти
та­
кое
же
русское
слово,
как
«башмак» .
Недаром
на
каменных
плитах,
где
мил ый
б от инок
ступал,
«Хорошая девочка Лида», —
в
отчаянье
он
написал...
(Я.
См е ляк ов , «Хорошая девочка Лида»)
Милый
бо тино к!
И
мужской
у
них
б о тинок
женской
обувью
слывет...
(Тихонов, «Женщины Куруша»)
Это
уже
совсем
поразительно!
«Ботинка»
в
же нск ом
род е
уже
настолько
необыч­
на,
манерна
и
претенциозна,
что
она
может
ст ать
чре з­
выч айн о
важной
детал ь ю
речевой
х ар актер и стики.
У
Ф.
Гла д кова
в
«Цементе»:
—
Ав
продком
я
са ма
пойду
и
ботинкой
буду
бит ь
их
хари...
(2—2)
Ни кто
уже
так
не
гов орит ,
и
п оэтому
она
желает
именно
так
говорить.
Героиня
Гла дк ова
этой
«ботин -
34*
531


ко й»
утверждает
. свою
«индивидуальность», свое про­
шл ое,
всю
другую
Россию;
она
бьет
ненавистные
их
хари
при
помощи
э той
демонстративной
«ботинки».
«Ботинка»
—
уже
арха из м.
Но вый
«Словарь совре­
м ен ного
русского
литературного
языка
АН
СССР »
ука­
зыв ае т,
од нак о,
обе
эти
формы
как
в
равной
мере
законные.
Это
сразу
же
вызвал о
чрезвычайно
характерные
возражения!
Художественный
руководитель
дикторской
группы
Радиокомитета
В.
Всеволодов,
консультант
этой
группы
по
русскому
языку
М.
Зарва
и
пр оф ессор
К-
Былинский
писали
в
«Литературной газете» (29/1У 1952 г.):
—
Почему-то
узакониваются
[в этом словаре]
коле­
ба ния
в
роде
существительных
там,
где
их
дав но
нет:
ва ле нок
и
валенка,
ботинок
и
ботинка.
«Давно»
—
это
сказано,
как
мы
виде л и,
сли шком
решительно
и
неточно.
Но,
вообще
говоря,
авторы
письма
в
ре дакц ию
пр а­
вы.
Единственно
прав иль н ая
еще
недавно
форма
ста ла
архаической
и
чужой,
а
ста ло
бы ть
не пра в ильно й.
А
«ботинок»
звучит
уже
н икак
не
демонстративно:
как
же
ина че?
И
тем
п атет ичн ее
с
каждым
годом
звучит
«узкая
ботинка»
Блока.
Бо ти нка
и
ботинок,
эти
две
формы
имеют
каждая
свою
историю.
СОЛ ИТЕР
В
рассказе
1923 года у Ольги Форш:
—
Председатель
комбеда
изловчился
па ек
выудить,
ну,
как
бы
вы
дум ал и,
ком у?
—
Солитеру!
Так
и
так,
изложил:
червь
мой
все
съ едае т,
да йте
вдвое.
Не
ра зо­
брали,
выдали
и
ему
и
червю.
И
гн ус ное
беспозвоночное
жре т,
как
граждане...
(«Чемодан»)
Большую
роль
сыграло
в
э том
случае,
конечно,
не­
понят ное
и
пышное
наз вани е
гн усн ого
паразита
—
об ык нове нной
гли сты
в
ки шечн ик е.
И
сам
эт от
«предкомбеда»
был
пар ази т
из
те х,
кто
зна л
тр уд ные
слова
и
с
их
помощью
обманывал
еще
те м­
ных
и
голодных
людей.
«Предкомбеда», по всем при­
532


з накам,
получал
даже
ос обое
удовольствие
от
того,
что
так
ловко,
при
пом ощи
слова,
выудил
очень
реальные
блага,
настоящую
драгоценность
по
тому
времени.
.
О.
Ф орш
не
«обнажала прием», оставалась совершен ­
но
непро ницаем ой,
будто
не
видела,
как
разыгралось
у
нее
слово
в
эт ом
прекрасно
рассказанном
анекдоте,
—
вероятно,
из
жизни,
—
и
совсем
не
упоминала
еще
о
д ру­
гом
значении,
которое
издавна
име ло
это
слово:
соли­
тер
—
драгоценный
камень.
Это
слово
в
его
двух
пок а
еще
значениях
имеет
свою,
весьма
интересную
литературную
историю.
В
журнале
И.
Ф.
Богдановича
«Собрание новостей»
(1775) был введен раздел «Ч ер т ы
благодеяний
че лове ­
ческому
роду».
О тк рывал ся
этот
раздел
со об щ ением
о
том,
что
ф ран цузск ий
король
опубликовал
во
всео бщее
св едени е
ку пле нный
им
у
«некоторой вдовы»
рецепт
лекар ств а
против
солитера
и
что
способ
употре бл ен ия
этого
лекар ст ва
приводится
ниже.
Король-гуманист
не
присвоил,
мол,
это
драгоценное
ле ка рс тво,
он
опублико­
вал
рецепт
во
всео бщее
сведение...
И
сразу
же
этим
сообщением,
в
том
же
раз дел е
«бла­
г од е ян и й », под прикрытием этого анекдота о солитере,
была
на печ ата на
ст атья
о
преимуществах,
да же
эконо­
мических,
свободного
труд а
перед
крепостным
—
в
виде
ре це нзии
на
каку ю-т о
немецкую
кн игу...
«Солитер»,
классический
па ра зит,
не
раз
получал
важнейшие
«применения»
и
в
передовой
литературе
XIX века .
У
Ще дри на
два
помпадура,
совокупно,
ведут
«кампа­
нию»
против
ог ро много
черв як а,
«с вида точь-в-т о чь
солитер,
который
истреблял
озимь,
сию
надежду
буду­
щег о
урожая.
К ам пания
протекала
за
прекраснейшей
ухой
из
стерлядей
в
течение
д вух
ночей».
И
когда
они
уже
потолковали
о
пр едсто ящи х
мерах,
червь
как
бы
по
мановению
волшебства
исчез.
Тогда,
поевши
ухи
и
наказав
обывателям,
дабы
они
всячески
озаботились,
чт обы
яйц а
червя
ос тал ись
без
оп лодо тво ­
рения,
помпадуры
расстались.
Все
это
—
«эпизод,
изоб ража ющи й
собственно
адми­
нис тр а тивную
деятельность
благодушного
ст ар ца » («Ста­
рый
кот
на
по ко е»).
Са ми
помпадуры
—
совершен­
ные
«солитеры»
по
своему
умственному
раз ви тию
и
поле ту
мысли,
но
считают
себя
«солитерами»
в
высшем
533


см ыс л е . «Собственно административная деятельность»
их
страш но
глуп а я,
но
и
стр аш но
паразитическая.
В
«Свадьбе Кречинского»
у
Сухово-Кобылина
вокруг
«солитера»
разыгралась
трагедия
«раздевания»
степного
помещика,
уча стни ка
суворовских
п ох одов
Муромского.
И
оп ять
«солитер»
удивительно
как
заи грал
в
р ассказ е
о
мире-капкане,
в
котором
«сонных режут».
В
нач але
в ека
в
интереснейшем
фельетоне
Вла са
До­
рошевича
о
современных
помпадурах
есть
исповедь
не­
коего
тайн ог о
советника:
—
А
вы
зн ает е,
что
у
нас
внутри-то
делается?
Внут­
ри? !
У
меня,
например,
внутри
с оли тер. ..
У
другого
жена-транжирка,
другого
фр а нцуже нка
разоряет...
А
я
от
этого
воздерживаюсь.
Я
да же
с
одн им
пустынножите­
лем
в
п ереписк е
сост о ю.
Но
ме ня
губит
солитер.
Я
утром
просыпаюсь,
ду маеш ь,
не
решаю?
Решаю! «Так посту­
пать
б уду,
эдак,
баста!
До во л ь но!» Клятву даю.
А
иду
ми мо
М илют иных
лавок
и
в друг
вижу
в
окне
ф иг у...
И
вд руг
мой
солитер
поднимается:
фигу
ему ,
под ле цу,
по­
да й!
Знать
ничего
не
хочет!
Подай
фигу!
Устриц
е му,
негодяю,
шаб ли,
райской
лососины,
пулярдки
с
трюфе­
лями!
Ну,
и
иду
к
вам,
к
предпринимателям
п одлым !
И
сдаю сь :
кормите
моего
солитера.
А
если
бы
у
ме ня
не
солитер?
Может,
суд ьбы
России
ины е
был и
бы.
А
соли­
тер!
Мне
бы
по
моему
со лит еру
совместителем
(!) вось­
ми
ведомств
на до
быть...
(«Фонтан»)
Положение
вещей
об рис ов ано
вполне
точ но.
Нео б ычай но
интересен,
—
даже
более,
чем
обыч­
но,
—
с пор
Даля
и
«Толля»
по
поводу
«солитера» .
За­
мечательно
уже
и
то,
что
для
Даля
это
од но
сло во
с
дву мя
з начен иям и,
а
для
«Толля»
три
раз ных ,
хо тя
и
однозвучных,
слова.
У
Д аля
со ли тер: 1) ленточный червь -п ара з ит;
2) крупный алмаз.
Они
в
одном
гнезде,
и
легко
видеть,
что
их
объединяет.
Это т
червь
«живет одиночкою в
к ишка х», отсюда солитер
от
фр.
solitaire,
ла т.
solita-
rius, а этот крупный алмаз тоже одинец,
то
ес ть
«чему
нет
ровни,
дружки,
пары,
вёрсты;
единственный,
самого
высшего
разбора».
У
«Толля»:
—
Солитер
—
ленточная
глиста,
534


Затем
след ует
подробное
о писа ние
и
подчеркивается,
что
пищу
солитер
всасывает
в сей
поверхностью
тела,
что
голова
у
нег о
величиною
с
булавочную
головку,
нервная
система
в
зачат оч но м
состоянии,
но
зато
у
него
есть
четыре
присоска,
то
есть
что
это
классический
по
самой
своей
природной
организации
па ра зит.
Здесь
же
довольно
курьезное,
но
т оже
очень
конкрет­
ное
и
строго
об ъе кт ивное
будто
бы
замечание,
что
соли-"
тер
в стре чает ся
п реим у щест венно
в
кишечном
канале
у
жителей
Германии
и
Фр а нции.. .
Паразиты
знали,
к
чему
присосаться!
И
за
э тим
«солитером»
у
«Толля»
следует
и
другой
солитер:
брильянт
значите л ьн ой
величины,
оправленный
отдельно,
без
осы пки
другими
кам ня ми.
Зде сь
же
еще
«созвездие Южного полушария,
нахо­
дящееся
между
Девой
и
Весами».
«Толль»
не
в дае тся
в
рассуждения
о
то м,
почему
эти
столь
различные
предметы
называются
одним
и
тем
же
именем.
Важнее
вс его
строго
раз гран ич ить
эти
понят ия,
чтобы
однозвучие
не
сбив ало .
В
С лова ре
АН
«солитер»
—
о дно
сло во
с
несколь­
кими
значениями.
У
Павленкова
опя ть,
как
у
«Толля», —
ра зны е,
хотя
и
однозвучные,
слова.
Из
старых
нар од ных
эт имо ло гий
«солитера», пожа­
л уй,
сам ая
интересная
—
в
«Архангельских новеллах»
Б.
Шергина:
—
По- моему ,
у
их
в
утробе
ли си тёр
вырос.
Пущай
бы
больна
селедку-другую
съ ела
да
сутк и
бы
не
попила,
он
бы
сам
вышел.
Ли си тёр
полд ела
выж ит ь.
(«Варвара
Ивановна»)
«Лис»,
лисица
в
обманном,
непоня т ном
обличии.
И
надо
э того
гнус ного
и
хит рог о
пар ази та
бить
его
же
оружием
—
обмануть
и
выжить.
И
уже
после
Революции
О.
Форш,
как
мы
вид ели ,
д ала
этому
мно гоз на чно му
и
уже
очень
бывалому
слову
нов ое
и
пр ек расно е
применение.
Это т
«предкомбеда»
дей ств ова л
как
лиситёр.
А
в
1930 году,
в
шестой
книжке
своего
жур н ала
«На­
ши
д о сти жения », Горький дал новое и замечательное
применение
с оли те ру...
535


Это
бы ло
время,
которое
лу чше
всего
обозначается
горьковским
же
вопросом: «С кем вы, „мастера
куль­
туры”?»
Очень
многие
под л инные
мас тер а
б ыли
ни
с
к ем,
ку­
да-то
«уходили», а марксистскую «точку
зрения»
счит али
в
своем
род е
пл одо т вор ной,
но
узкой,
сковывающей
ху­
до ж ника
и
т.
д.
и
т.
д.
За
ними, «туда же», не мастера,
а
самые
посредственные
писатели
повторяли
эти
слова
и
еще
добавляли
другие
—
о
самоценности
личности,
об
уединении
и
отрешенности
от
повседневной
жизни,
которая
одна
только
и
позволяет
с озда ть
высшие
творе­
ния
человеческого
дух а.
И
Г орьк ий
назвал
их
«солите­
рами».
Уже
ис хо дный
научный
термин
—
солитер
—
был
поэтическим
тропом;
от
нег о
ответвились
и
по шли
дру­
гие
тропы.
А
Горький
применил
его
к
л юдям,
которые
со верш енно
серьезно
считают
себя
уникальными
и
бес­
ценными
бриллиантами,
а
на
самом
дел е
сут ь
такие
же
паразиты,
как
черви
определенного
рода.
Чер ви
слепые,
как
известно,
и
вообще
играли
ва ж­
ную
роль
в
поэтике
Г орьк ого.
Теперь
он
сн ова
го вор ил
этим
солитерам:
—
А
вы
на
земле
проживете,
как
черви
слепые
живут.
Ни
сказо к
о
вас
не
расскажут,
ни
песни
о
вас
не
споют.
Так
и
пол учил
термин
«солитер»
у
Горького
новое,
третье
или
четвертое,
ог ро мное
значение,
которое
отме­
чается
теперь
во
вс ех
с лова рях
общенародного
языка.
Б О РЗАЯ,
BORZOI
Кроме
«интеллидженсии»,
е сть
еще
одн о
русское
слово,
которое
значится
в
неприкосновенности
даж е
в
«Кратком Оксфордском словаре»
английского
языка,
то
есть
среди
самых
употребительных
англ и йских
слов.
Это :
—
Borzoi, сущ .
(ж.
р.)
—
ру с ская
овчарка, borzoy,
прилагательное
—
стремительная,
также
сущ.
Оно
зн ач ится
и
в
«Словаре XX
века»
Чеймберса,
и
не
так
уже
формально,
с
не которой
оц енк ой:
—
Borzoi —
порода
собак,
оч ень
грациозных
и
кра­
сивых,
по
очертаниям
напо ми нает
боль шую
greyhound,
536


но
с
мягкой
кожей,
р аз мера
олень ей
охотни чьей
соба ки .
(Русск. )
И
здесь,
о днако ,
нет
многих
пе ре носн ых
значений
этого
сло ва,
которые
так
ч асто
встречаются
в
английской
и
американской
современной
литературе.
Только
«grey­
hound» (то есть та же борзая,
по-английски)
напоминает
о
том ,
что
соответствующее
английское
сл ово
може т
применяться
и
метафорически.
Greyhounds —
так
на зы­
ваются
быстроходные,
как
борзые,
океанские
лайнеры.
Borzoy назывались также некоторые марки англий­
ских
танков.
Но
прим ене ние
borzoi гораздо шире .
Одно
из
сам ых
известных
и
в
своем
роде
передовых
ан гл ийских
книгоиздательств
называется
«Borzoi».
Бор ­
зая
—
его
тор гов ая
мар ка
и
девиз.
Борзая
—
символ
утонченности
и
тон кос ти
в
прямом
и
переносном
смысле
этого
слова,
некоторой
также
загадочности
и
«хорошей
п орочно сти» .
—
Разве
она
не
шикарна!
Ей
не
хватает
только
bor­
zoi. ( А.
Ми лл ер, «Все мои сыновья»)
Интонация
у
А.
Миллера
ир они ческ ая.
Но
верх
ши­
карности
у
всех
софистикейтед
обозначается
именно
этим
русским
словом
—
borzoi.
И
у
нас
в
свое
время,
в
декадентской
литературе,
«борзая»
играла
таку ю
же
роль ,
ка кую
она
сей час
иг рает
на
Западе,
у
сов рем енных
снобов.
Салонные
наши
поэты
иногда
писали
это
рус ­
с кое
слово
да же
л ати нс кими
буквами.
«Борзая»
как
непременная
ча сть
реквизита
эти х
по э­
тов
хорошо
помещена
в
стихах
одного
из
таких
же,
собственно,
поэтов
—
Иго ря
Се вер ян ина:
Великолепные
перья
Несуществующих
птиц,
Гр еза
поэт а
—
пэр и,
И
с
ней
ара пчон ок
Пти.
Мот ор,
дрожа
и
терзаясь,
Выстукивающий
по
таксе,
Розовая
борзая
И
выдуманная
такса.
(«Кафе»)
И
поэтому
так
многозначны
и
содержательны
знам е­
нитые
строки
Маяковского;
537


Стиль
и зы скан,
как
борзая,
сконапель
ля
поэзи...
Эти
с троки
бью т
по
всему
фронту:
и
по
современ­
ным
отечественным
пижонам
(или стилягам,
по
новей­
шему
их
обозн ачен и ю),
и
по
современным
запад ным
декадентам,
и
по
на шим
поэтам-декадентам
в
п рош лом
и
настоящем,
по
всему
мещанскому
«сконапель»
и
по
всему
том у,
что
связано
в
нашем
яз ыке
из да вна
с
б ор­
зым и, «борзыми смельчаками в прозе и стихах» (Ради ­
ще в), всевозможными
«борзописцами», «человеком,
к
укрощению
б ор зым» (Щедрин)
и
т.
д.
и
т.
д.
«Борзая», «borzoi» в истории поэтического языка
—
большое
и
бывалое
слово.
ОБЩЕЖИТИЕ
—
Ве лми
удобное
к
спасению
общежитие.
(Послание
митр о п.
Дан иил а
и
др.)
«Общежитие»
в
церковном
зна че нии
—
очень
старое
слово.
А
во
второй
половине
XVIII века это был неоло­
ги зм,
созданный,
по
старой
мо де ли,
перево д чи кам и
—
для
обозначения
нового,
отчетливо
политического
поня­
тия .
—
«Общежитие пчел,
с
государством
гражданским
с р а вненное », сочинение Иоанна Лакцентия,
с
латинского.
Из
Парижа
от
24 августа:
—
Народное
собрание
все
еще
занимается
первою
главою
нового
Уложения,
в
к ото ром
истолкованы
будут
права
человека
в
общежительстве...
(«Спб ведомости»,
1789, No74)
«Уложение»,
древнерусское
политическое
сл ово
в
смысле
«Конституция», и тут же вновь образованный при
помощи
су фф икса
«-ств о»
нов ый
политический
те рм ин.
У
Кара мз ина,
котор ый
б ыл,
как
известно,
очевидцем
Фр анцу зско й
рев олюц и и:
—
Ка жетс я,
будто
он
[французский народ]
вы ду мал
или
для
не го
выдумано
о б щежит ие:
столь
м ила
его
об­
ходительность,
столь
уд ивит ел ьны
его
тонкие
соо бр аже­
ния
в
искусстве
жит ь
с
лю дь ми.
(Карамзин, «Письма
русского
путешественника»,VI)
538


—
Человек
рожден
к
общежитию
и
дружбе...
(Там
же)
У
не го
же:
Для
бедных
разумом
Жиз нь
самая
бедна:
Ли шь
в
общежитии
Мы
им
обогатились.
(«Протей»)
Передовая,
даж е
революционная
просветительская
иде я,
хоть
и
окрашенная
сентиментально.
Квириты
хр абр ые
полсветом
обладали,
Но
общежитию
их
греки
обучали.
(В.
Пу шки»
—
Д.
Да шк ову)
По бе жден ные
греки
учи ли
победителей
общежитию—
цивилиз а ции .
Это
писалось
в
эпоху
Священного
Союза,
после
победы
над
ре во лю цио нной
Францией...
«Общежитие»
—
термин
просветительской
идеологии
и
фразеологии.
—
Собственность!
свяще нн ое
пра во!
душа
о бще жи­
ти я!
Ис т очник
законов,
мать
изобилия
и
довольства!
(Ив .
П нин , «Опыт о просвещении»)
У
Жуковского:
—
Россия
вступила
нын е
в
период
безмятежного
при­
обретения
всех
сокровищ
общежития...
(«Восп .
о
тор­
жестве
1834 г.»)
У
Радищева,
в
наставлении
отца
своим
сыновьям:
«единожитие»
и
«общежитие» .
«Правила единожития,
елико
то
касаться
может
до
вас
самих,
должны
относиться
к
телесности
вашей
и
нравственности». «Общежитие»
—
п рав ила
общественно­
го
поведения».
(«Крестьцы»)
Пушкин:
Конечно,
не
блистал
ни
чувством,
Ни
поэтическим
огнем,
Ни
острот ою ,
ни
у мом,
Ни
об щеж ития
искусством.
(«Евгений Онегин», 2—XI)
539


Это
—
об
иску сст ве
разговора
за
сто лом , table-talk,
ко то рым
не
владели
соседи
О неги на
по
деревне.
А
вот
«общежительность»:
—
Г.
Лемонте
утверждает,
что
и
наш
язык
не
столь­
ко
от
поэт ов,
сколько
от
прозаиков
должен
ожидать
ев­
ропейской
своей
общежительности.
Ру сски й
переводчик
оскорбился
сим
выражением,
но
е сли
в
подлиннике
ска­
зано
civilisation européenne, то сочинитель чуть ли не
прав...
(«О предисловии г .
Лемонте»)
Пушкин
готов
поставить
з нак
равенства
межд у
«ци­
вил иза цие й»
и
«общежительностью», но не «общ еж ити ­
ем ».
Это
последнее
сл ово
уже
к
то му
времени
измельча­
ло . «Правила общежития»
означали
уже
б ольше й
частью
о бщеп рин ятые
приличия,
ус л овно с ти, «людскость».
Пуш­
кин
образует
«общежительность»
—
более
ш и рокий
по­
литический
и
философский
термин
—
при
помощи
друго­
го,
очень
важного
суффикса
«-ость».
У
Герцена
другое,
бесконечно
важное
различение:
—
Народное
соз нание...
сыр ое
произведение...
удач
и
неудач
людского
сожи т ия. ..
(«Лит .
наел.», т.
51)
Это
еще
не
«цивилизация», не « об щ е жит е л ьнос т ь»,
а
только
«сожитие», которое ничем не обогащает.
Даж е
не
«общежитие», которое оставалось для Гер ­
цена,
несмотря
ни
на
что,
высоким
с лово м:
—
Революция
ук азыв ала
на
блестящие
ид еалы,
на
ши рок ую
будущность
и,
наконец,
на
существующую
Ев­
роп у
с
ее
наукой
и
искусством,
с
ее
государственным
строем
и
общежитием.
(14—154)
Еще
н едав но
передовое
с лово,
почти
лозунг
в
об­
щественно-политической
б о рь бе , «общежитие», «пройдя
через
множество
предательских
уст », очень низко пало.
Куплеты
Щепо ткин а,
когда
он
стал
начальником
отде­
л ения
в
казенном
месте:
Т еперь
головомытия
Сам
ста ну
у чинят ь,
Без
правил
общежития
Пушить
и
распекать.
(Ф.
Кони , «Петербургские квартиры»)
—
Я
не
видывал
человека,
к оторы й
бы
так
ловко
со­
единял
педагогику
с
общежитием.
(С.
Жи харе в, «Запис­
ки
студента», I)
540


Это
бы ла
«педагогика»
наблюдателя
за
обр азом
мыс ­
лей
офицеров
и
начальника
тайной
полиции,
ко тор ая
счаст лив о
сочеталась
у
не го
с
«общежитием», то есть
вежливостью
и
даже
особого
рода
чуткостью
в
обхожде­
нии.
В
«Войне и мире»
о
Друбецком:
—
Глаза
Бори са ,
спокойно
и
твер до
глядевшие
на
Ростова,
были
как
будто
застланы
чем-то,
как
будто
какая-то
заслонка
—
с иние
очки
общежития
—
бы ла
на­
дета
на
них .
Так
каз ало сь
Ростову.
(2—2 —19)
Син ие
оч ки
о бще жи тия!
О дно
из
чудес
Толстого.
Щедрин
приканчивает
это
обманувшее
слово:
—
Общ ежити е
без
водки
немыслимо.
(«Помпадуры и
помпадурши»
—
«Зиждитель»)
Шевченко
за писы вал
в
своем
«Дневнике» (по-рус ­
ски) :
—
в
вос то рге
от
их
общежития
и
мн им ого
гостепри­
имства.
Сто ль
же
мнимое
«общежитие», как и гостеприимст­
во
(еще одно павшее слово) .
Даль
писал
в
«Напутном»
к
пер во му
изданию
«По­
словиц
русского
нар о да»:
—
По
м ере
раздора
сердца
и
думки,
когда
человек
зау мн ича етс я,
реч ь
эта
[т.
е.
городская,
в
о тл ичие
ог
безыскусственной
и
прозрачной
народной
речи]
прини­
мает
более
искусственную
постройку,
в
об щеж итии
по ш­
леет,
а
в
н аучн ом
круге
получает
ос обо е,
у сло вное
значе­
ни е.
(1853)
Здесь,
коне чн о,
вся
идейная
программа
Даля,
кото ­
рая
получила
впоследствии
такое
яркое
выра же ние
в
его
«Словаре».
А
«общежитие»
означает
у
него,
как
видим,
нечто
раньше
вс его
городское,
заумничавшееся
(софи-
с тик ей тед!), далекое от почвы.
В
э том
«общежитии»
речь,
ко неч но
же,
пошлеет.
В
«Словаре», в 60 -х
годах,
Даль
подводит
итоги
раз ­
вития
этого
слова
в
живом
язык е:
—
Общежитель
—
монах,
и нок
в
о бщеж ити и,
обще-
жительстве,
в
монастыре,
где
монахи
без
собины
содер­
жатся
все
на
сч ет
обители.
Студенческое
о б щ ежитие.
Общежитие,
общественная,
обиходная,
гражданская
жизнь
и
быт.
541


Как
мелко
и
узко
звучит
у
нег о
пуш к инск ая
«обще -
жительность»!
Е сть
уже
«студенческое общежитие», но на первом
месте
монахи,
о
ко то рых
сообщается,
что
они
живут
на
сче т
обители.
А
«общественная»
и
«гражданская»
по­
ставлены
в
од ин
ряд
с
«обиходная» .
З начен ия
раньше
всего
терминологические,
а
не,
как
некогда,
политиче­
ские
и
даже
фил о софск ие.
У
«Толля»
нет
«общежития». Между тем именно в эти
год ы
и
среди
самых
бл и зких
Толлю
«новых людей»
во з­
никают
общежития
людей
«без собины».
—
С лепцов
решил
начать
с
п рос того
городского
об­
щежития
и
п отом
постепенно
превращать
его
в
настоя­
щий
ф аланст ер
по
Фурье.
(Е.
Ж у ков ская , «Записки»)
Это
бы ли
обще жит ия,
но
Слепцов
и
его
товарищи
от­
ве рг ают
слово
«общежитие»
со
всеми
его
(чаще всего
нечистыми
в
языке
противника)
ассо циац иям и .
Они
из­
бир ают
другое,
сме лое,
одн о
из
тех
слов-программ,
кото ­
рые
не
оправдались,
не
м огли
оправдаться
до
Револю­
ции.
У
н аро дн иков
«общежитие»
сближается
с
«общиной»,
как
ис кон ной
и
справедливой
форм ой
о бщежи т ия.
—
О ни,
н ар од ники,
считают,
что
у
нас
ест ь
такие
формы
общежития,
к
которым
именно
и
стремится
За­
п ад.
И
вот
с
эт ой
т очки
зрения
и
говорят
они:
к
чему
эти
из лишн ие
стр адания
и
ломка,
когда
ячейка
мировой
формулы
уже
имеется
у
нас.
(Гарин, «Студенты»)
Вместе
с
«общиной»
разоблачена
затем
и
эта
«ячейка
мировой
формулы», в которую входило «общежитие».
В
начале
век а
ши роки й
смысл
э того
слова
почти
со­
всем
«задвинут» . Др уги е сл ов а
воплощают
теперь
те
по­
нятия,
которые
с
ним
связывались.
Бодуэн
де
Куртенэ
в
последних
изданиях
Д аля
добавляет
только
в
кач ест ве
современного
прим ен ения
это го
слова:
—
Условная
веж ливо с ть
общ еж ития .
Революция
вос с тана вливае т
«общежитие»
—
и
в
са­
мом
широком
зн аче нии
этого
слова.
—
И зб авл енные
от
капиталистического
рабства,
от
бесчисленных
уж асо в,
дикостей,
нелепостей,
гнусностей
капиталистической
эксплуатации,
люд и
постепенно
при­
выкнут
к
соблюдению
элементарных,
веками
изв ес т­
ны х,
тыс ячел ети ями
повторявшихся
во
вс ех
п ропис ях,
пр авил
общ еж ити я,
к
соблюдению
их
без
насили я,
без
542


принуждения,
без
подчинения,
без
осо бо го
аппа­
рата
для
принуждения,
к оторы й
называется
государст­
вом .
(Ленин, 25—434)
На
смену
полицейски-классовому
государству
придет
общежитие.
Это
—
что бы
в
ми ре
без
Ро сс ий,
без
Латвий
ж ить
единым
человечьим
общежитьем.
(Маяковский, «Товарищу Нетте ...»)
«Общежитие»
в
поистине
мировом
масштабе.
Но
ес ть
и
«общежитие»
в
предметном
зн аче нии.
—
Нехорошо
тогда
называли
эту
казарму.
Теперь
это
—
«Общежитие имени Розы Люксембург». (И .
Жига,
«Думы рабочих»)
И
оба
эти
«общежития»
сталкиваются
иногда
оч ень
др ам атичес ки:
—
Затешешься
к
какому-нибудь
пр иятел ю
в
обще­
житие,
а
там
все
до
одного
друзья
детс тв а.. .
—
А
эти
гри бки ,
эти
кар ак ати цы,
живущие
в
темных
углах
н ашей
жизни ,
п ожира ют
наши
молодые
силы
и
мутят
свежую
стихию
нашего
общежития
своими
ядо ви­
тым и
соками...
(Гладков, «Головоногий человек»)
Только
в
рабочем
общежитии
и
можно
почувствовать
себя
в
новом
нашем
«общежитии».
Ест ь
государственный
зако н: «Правила социалисти­
ческого
общежития».
Высокие,
но
и
строго
деловые
сл о­
ва.
Нарушение
э тих
правил
влечет
за
соб ой
определен­
ные
юридические
последствия.
Суд
разбирает
на
основе
этого
закона
так
н азы вае­
мое
б ыт овое
дело.
—
Значит,
вы
подтверждаете,
—
говорит
судья,
—
что
Наст асья
Вострякова,
проживая
в
доме
номер
во­
семь,
систематически
на руша ет
пра вил а
социалистиче­
ск ого
общежития?
—
Еще
бы!
Конечно,
подтверждаю,
—
сразу
же
со­
глашается
До бр ын ина.
—
Как
оно
там
называется
по-су-
543


дейскому,
—
не
знаю,
а
поп рос ту
гов оря:
поедом
ест...
(Осин, «Алмазная грань»)
Для
нее
это
«судейское»
слов о,
а
оно
—
слово-про­
грамма,
и
сила
его
в
том ,
что
оно
имеет
и
очень
ши рок ий
и
предметный
смысл
и
еще
также
терминологическое
зн аче ние.
Слово
в се- таки
хорошее,
гордое
и
романтическое.
—
Мам а,
я
в
Мурм ан ска,
учус ь
на
учительницу
и
ж иву
в
общем
жит ии...
(У Ел.
Та ге р , «Зимний берег»)
Прекрасная
«народная этимология»
—
возвращение
слова
к
его
истокам.
Люблю
бродить
по
вечерам
У
закипавших
общежитий...
(М.
Исаковский,
«У студенческих
общежитий»)
...вы слыли первой красавицей
В
общежитии
начсостава.
(К.
Си монов, «Иван
да
Марья»)
Эти
последние
ст ихи
писались,
впрочем,
уже
тогда,
ког да
старое
об щеж итие
бы ло
только
воспоминанием.
Вот
еще
одно
во спом ина ние :
—
Ты
всегда
жил
в
общежитии.
Ты
гов орил: «Я не
по ним аю
комнаты,
в
к ото рой
меньше
десяти
кое к!»
Когда
тебе
в
1924 году дали отдельную комнату
—
ты
метался
в
ней.
Ты
хоте л
вышиб ит ь
стекло,
чтобы
ветер
пришел
к
теб е
в
с осе ди.
Ты
болтался
без
толку
по
кр и­
вым
улицам
города,
что бы
только
не
ид ти
домой,
в
пу­
с тую
комнату.
(Горбатов, «Мое поколение»)
Очень
трудное
привыкание
к
отдельной
комнате!
Мы
заблуждались,
юный
бр ат,
в
своем
на ивно м
аскет и зм е,
и
вскоре
наш
не ве рный
взгляд
был
опровергнут
ход ом
жизни.
С
тех
пор
прошло
немало
лет ,
немало
грянуло
со бытий ,
иста ял
да же
самый
сле д
ап ологет ов
общежитий.
(Я.
Сме ля ков , «Строгая любовь»)
Уходит
в
про шло е
не
только
рабочая
к азар ма,
но
и
старое
общежитие
с
его
«квадратурой круга», с его зна­
544


менитыми
«комендантами» (еще одно много пережившее
сл ово ).
Остаются
во спом инания
о
старом
общежитии.
...Будто снова
я
девочка
Из
комсомола,
Бу дто
снова
студенчество,
Через
разлуку
Из
своих
общежитий
Протянуло
мне
руку...
(Ю.
Дру ни на,
«В
закусочной»)
Остаются
пережитки
общежития.
—
Когда
Тон я
вошла
в
комнату
с
кастрюлей,
Игорь
лежал
на
кровати,
од на
рук а
з акину та
за
го ло ву,
другая,
с
карандашом,
что-то
чертила
в
воздухе...
—
Та-ак...
—
строго
ск аза ла
Тон я.
—
Пр ивы чки
об­
щежития.
Пережитки
общежития
в
с озна нии
людей.
(Гранин, «После свадьбы»)
—
Ведет
себ я
дом а
как
в
каком-то
о бщеж ити и!.. (Ср.
«Сентиментальный роман»
Веры
Пановой)
Но
понятие
не
переименовано
и
не
добавлено
к
ст а­
рому
слову
та кого
дополнения,
которое
ср азу
г ово рило
бы
о
том,
что
это
уже
не
пр ежнее,
а
другое,
супер-об­
щежитие.
Л.
Ник ул ин
расск аз ывал
в
книге
«Время,
простран­
ств о,
д вижение»
о
това рищ е
из
Петросовета,
б.
студен­
те
из
Тулузы,
б ольшом
почитателе
Ремизова,
С ологуб а
и
Блока:
—
Д етищ ем
это го
товарища
был
«Отель Петросовета
но мер
I», именно отель,
а
не
гостиница
или
о бщ ежити е.
(1-90)
Гостиница
ему
каз ала сь
слишком
тривиальным
с ло­
во м,
а
общежитие,
если
иметь
в
ви ду
реа льн ые
образцы,
недостаточно
высоким
для
его
отеля.
Это
бы ло
в
пе рвые
годы
Рево л юции.
А
теперь
сохра­
няется
старое
название
даже
в
приме не нии
к
новей­
ши м,
непох ож им
на
п режние
общежития
отелям.
Это
новая
и
оче нь
хорошая
фо рма
обращения
с
бы­
валым и,
еще
не да вно
обоюдоострыми
словами.
35 Л.
Боровой
545


БАЗАР
—
На
пестрые
базары
мусульман
заглядывал...
(У
Островского
в
«Снегурочке», по старинным песням и
былинам)
Люблю
базарное
волне нье ,
Ску фьи
жидов,
усы
болгар.
(Пушкин, «Чиновник и поэт»)
... В
дер ев не
счастливых
татар;
В
то
время
русские
охотно
Желали
видеть
их
базар .
(Полежаев,
«Чир -Ю рт »)
—
Базар.
У
персиан
рын ок
или
место,
на
котором
продавцы
со б ир аются
для
торга.
(Ив .
Ре -ф-ц, «Карман ­
ная
к ни жка. . .», 1837)
Базар
—
пе ст рое,
по-восточному
яркое,
шумн ое
тор­
жи ще.
От
этого
«собственного»
значения
обы чн ым
путем
образуется
об общаю щее
поня тие
базара
как
веселой,
праздничной
и
бестолковой
ш ум ихи.
Само
название,
не­
пр ивычно е ,
непонятное,
ста ло
быть, «шумное», делает
эт от
перенос
естественным
и
точ ным .
Ба зар
—
и
тот
день,
когда
происходит
это
важн ое
соб ыт ие,
и
то
место,
где
оно
разворачивается.
Дер евня
и
маленький
гор од
живут
от
баз ара
к
базару,
—
Слопавши
в
четверг
изрядные
му жицк ие
обозы,
он
[город]
на
всю
остальную
седьмицу
погружался
в
д ре­
мотное
состояние,
с опел,
урчал,
позевывал,
почесывался,
о бли зы вался
и
заспанным
голос ом
восхвалял
создателя.
Вот
по чему
в
нем
с тояла
такая
т ишина
в
те
дн и,
когда
не
был о
базара.
(А.
Эр т ел ь, «Смена»)
Перед
базаром
—
р е пет иция:
подторжье.
Это
оче нь
значительное
об сто ятел ьс тво
в
дальнейшем
разв и­
тии
по ня тия
«базар».. .
Подторжье
перед
кон с ким
базаром:
—
Сид ел и,
курили
на
крылечке,
разговаривали
с
по д­
ходящими
барышниками
и
цыганами
(это был конский
базар)
о
то м,
как
идет
подторжье,
каковы
намечаются
цены.
Барышники
тв ер дят:
—
Что
господь
да ст!
Что
гос под ь
даст!
Он
цены
стро­
ит...
(Бунин, «Подторжье»)
546


Происходит,
та ким
образ ом,
предварительный
сговор
о
ценах,
которые
можно
будет
назн ачи ть
и
продиктовать
на
б азаре
покупателям.
Это
—
ку лисы
биржи.
Но
считается,
что
бог
це ны
строит,
хотя
все
посвя­
щенные
хорошо
знают,
как
именно
они
бы ли
построены.
«Бог цены строит», и даже опасно и страшно об этом
г ов ори ть...
Так
в
б уржуа зн ой
политической
экономии
слышен
и
сегодня
э тот
мотив:
цены
у ст анавл иваю тся
не
только
в
зависимости
от
спроса
и
предложения
и
т.
д.,
но
и
еще
по
каким-то
не пос тижимы м
и
высшим
причи­
нам .
Так
и
цена
человека
устанавливается
каким-то
обра­
зом
на
житейском
базаре.
Вся
жизнь
—
базар.
«Базар житейской суеты»
—
очень
распространенный
в
мещанской
ли те рат уре
штамп.
—
Университету
я
предпочел
ба зар
житейской
с уе­
ты...
Это
у
Г.
Данилевского
в
ро мане,
который
носит
такое
же
«роковое», «жестокое»
на звание
—
«Девятый вал» .
И
это т
же
«житейский базар»
—
у
Щедрина:
—
То
было
время,
ко гда
мысль
должна
бы ла
огова­
риваться
и
лукавить,
когда
она
тысячу
раз
должна
бы­
ла
окунуться
в
помойных
ямах
житейского
базара,
что ­
бы
выстрадать
се бе
пра во
хот ь
однажды,
хо ть
на
мгно­
венье,
засиять
над
ми ром
луч ом
над ежд ы,
лучом
гряду­
щ его
об новле ния .
(«Литераторы- обы ва тел и »)
У
Мих ел ьсона
в
его
«Крылатых словах»
весьма
мно­
го
примеров
многозначительного
прим е не ния
слов а
«ба ­
зар»
из
Б.
Маркевича,
В.
Крестовского,
К.
Ска льк овск о-
го
и
своих
собственных
писаний,
но
нет,
к оне чно,
этого
примера
из
Щедрина.
Вос точн ое, «татарское» «б а зар»
р ано
утверждается
во
вс ех
больших
европейских
языках
как
обозначение
ч его- то
экзотического,
в
своем
род е
эффектного.
По
это­
му
образцу,
из
французского
и
английского, «базар»
приобретает
и
в
словоупотреблении
нашей
дворянской
верхушки
ос обое
применение: «базар»
означает
на
этом
жаргоне
благотворительные
сбо р ища
и
парады,
чинные
и
ст роги е,
но
за то
очень
эффектные
по
со ст аву
уч астн и­
ков
и
по
их
костюмам.
Это
выс ок ое
и
«шикарное»
слово.
35*
547


И
с
большей
жаждой
дел
прекрасных
Пойду,
х раня
священный
ж ар,
Опять
на
все
я
за
несчастных
—
На
бал,
на
рау т,
на
базар.
(Н.
П ав ло в, «Благотворитель»)
Весьма
характерно
саркастическое,
горькое
сн ижени е
«базара»
в
э том
его
применении
у
оч ень
светского
по
своему
ст илю
царского
премьера
и
романиста
П.
А.
Ва­
луева:
—
Р ади
барона
Гинцбурга
принужден
был
заехать
на
базар
в
пользу
нигилис то к
[т.
е.
слушательниц
Высших
женских
к ур сов] . («Дневник», 1880)
Ба зар
в
пользу
ни гил ист ок!
Вот
до
чег о
до шло!
И
нельзя
не
по йти,
чтоб ы
не
пор ти ть
отношений
с
бароном
Гинцбургом.
То
Вал у ев.
А
Победоносцев
не
идет
ни
на
какие
компромиссы,
которые,
пожалуй,
необходимы
в
высших
интересах
но­
в ого
экономического
разв ити я
России.
Победоносцев
в
стиле,
можно
сказать,
Савонаролы:
—
Мессалина
с тоя ла,
в
свете
электрического
освеще­
ни я,
за
одною
из
лав оче к,
артистически
устроенных
в
ве­
ли коле п ных
з алах
большого
дома,
на
од ном
из
так
на­
зываемых
Базаров
благотворительности.
(«Московский
сборник»)
«Базар»
по
эт им
ассо ц иац иям
приобретает
термино­
логическое
зн ачение
в
литературной
коммерции:
ба за­
ра ми
назывались
журналы,
ко то рые
торговали
самыми
разными,
но
непременно
изысканными
и
«любительски­
ми»
литературными
товарами
или
самыми
высокими
образцами
новейших
парижских
мод.
Читатель
из
ср ед­
н его
сословия,
ме ща нин,
получает
возможность
побы­
ват ь
на
недоступном
ему
светском
баз ар е,
заглянуть
чер ез
эту
щелочку
в
высший
свет.
«Новый русский базар»
—
еженедельный
иллюстри­
рованный
дамский
журнал
(основан в 1867 году); пол­
ный
перевод,
как
объявлялось
в
проспекте,
французско­
го
журнала
«La mode de Paris».
«Новый русский базар»
—
руководитель
мо ды
в
Рос­
сии.
24 экстренных приложения: «Hautes Nouveautés»
(существовал до начала XX
века)
и
др.
«Базар», «базарный»
пос ле
вс ех
этих
превращений
548


получают
новые
социальные
прим ен ения
и
прикрепле­
ния ;
базарный
—
то
есть
отвечающий
вку сам
и
в згля­
дам
нового
о б щест венног о
героя.
—
Пье т
из
ушата,
а
цед ит
горсточкой;
а
его
подло­
котн и ки
в
трубы
трубят
и
печатают.
Это
ба за р! (Лес­
ко в, «Полунощники»)
—
Это
дешевле,
базарнее,
а
п отому
и
более
понятно.
Так
пи сал
Сухово-Кобылин
об
и гре
Пров а
Садовско­
го
в
р оли
Расплюева.
Замечательное
превращение
базара
—
и
сло ва
и
по­
нят ия
—
зарегистрировано
у
П.
Б оборы ки на
в
«Китай-
городе»:
—
Зала
[в ресторане « С ла в янски й
ба за р»], переде­
ланная
из
трехэтажного
б азара...
поражала...
«своим
п ро ст ором,
светом
сверху,
движеньем,
архитектурными
под ро бн ос тям и». (1—X; 1882)
Был
тре хэт аж ный
б азар
—
амбар;
его
переделали
в
«Славянский базар»,
кот оры й
должен
поражать
и
архитектурными
подробностями,
«излишествами»,
как
ск аз али
бы
мы
сегодня.
—
Конч ал
базар
купец
[умер Лютов]. Ст р анн о :
вчера
был
веселый,
интересный.(Горький,
«Жизнь Клима
Самгина», IV)
Базар
—
в
довольно
прямом
для
Лютова
смысле
и
в есь
вообще
базар
житейской
су еты.
Это
русское
«фи -
нита
ля
комедия».
А
звучит
это
«кончал базар»
совсем
по-татарски.
.. .В
базарной
л авке
Маторина
братья
пос ти гли
пись­
мо,
чтен ие ,
с тал
Кузьма
и
книжками
увлек а тьс я,
которые
дарил
ему
ба зарн ый
вольнодумец
и
чудак,
старик
гар­
монист
Балашкин.
Но
К уз ьма,
подделываясь
под
базарный
в кус,
стал
писать
о
том,
о
чем
тол ковал
тогда
базар ,
—
о
р усс ко-
яп онс кой
во йне.
(Бунин, «Деревня»)
Общес тв ен ная
фигура
—
базарный
вольнодумец
и
чудак;
о
чем
толковал
тог да
базар :
ба зар
—
форум
(а это латинское слово первоначально и означало ры­
нок).
Поэтому
базар,
центр
общественной
жизни,
должен
играть
и
играет
важную
ро ль
и
в
жизни
языка.
Ср.
п уш­
ки нс кое : «Альфиери учился итальянскому языку на фло­
рентийском
базаре».
Итальянскому
—
то
есть
на ро дно­
му,
еще
только
утверждавшемуся
в
своих
правах.
549


Уже
очень
многозначное
слово,
с
большой
и
пестр о й
историей,
оно
получает
и
новые
политические
приме­
нения.
Ленин
писал
в
стать е
«Конституционный базар»
о
Бу-
лыгинской
думе
(1905):
—
Базар
идет
на
славу.
Расторговываются
хорошо.
З апр аши вают
хорошие
го спод а
из
о бще ства,
запраши­
в ают
и
прожженные
гос п ода
из
придворных.
Все
идет
к
то му,
чтоб ы
скинули
с
цены
и
те,
и
другие,
а
затем...
по
рукам,
по ка
р абочи е
и
крестьяне
не
вмешались.
...В переводе на
классовый
язык
интересов
и
гла вно го
интереса
—
эксплуатации
рабочих
б уржуаз и ей
—
эта
иг ра
знач ит :
давайт е- ка,
господа
помещики
и
ку пцы,
сторгуемся,
поделимся
по-доброму
властью
мирком
да
ладком.
(8—323—324)
И
о
«базарном продукте», то есть о том,
что
мож ет
«пойти» .
У
Некрасова:
Эх!
Придет
ли
времячко,
Когда
—
приди,
желанное...
Когда
мужик
не
Б лю хера
И
не
Милорда
глуп ого,
—
Белинского
и
Гоголя
С
базара
по несет !
(«Кому. ..»)
В.
И.
Л енин
в
1912 году:
—
Купц ы
бросали
торговать
овсом
и
начинали
боле е
в ыг одную
торговлю
—
демократической
дешевой
брошю­
ро й.
Демократическая
книжка
стал а
базарным
прод ук­
том...
Гр язна я,
отвратительная,
о жир евша я,
са мо до воль­
ная
либеральная
св инья. ..
увидела
на
дел е
этот
«народ»,
не сущи й
с
базара...
письмо
Белинского
к
Гог о лю.
(18—
286)
Базарный
прод ук т,
важн ое
экономическое
понятие,
по
всем
ассоциациям
плохое
слово;
т еперь
демократи­
ческая
брошюра
стала
базарным
прод ук то м.
Грандиоз­
ная
историческая
перекличка
с
Некрасовым.
Отметим
еще:
у
Некрасова
—
«Белинского и Гоголя»; у Ленина
—
«письмо Белинского к Гоголю», чрезвычайно серьезное
уточне ние .
550


В
1907 году
—
о дно
из
самых
неотразимых
стихотво­
рений
раннего
Блока:
... А
здесь
—
какая-то
свирель
Пое т
надрывно,
жалко,
тонко:
—
Качай
чужую
колыбель,
—
Ласкай
не мило го
ребенка.
Я
тож е
—
здесь.
С
мо ей
судьбой,
Над
л ирой,
гневной,
как
секира,
Такой
приниже нн ый
и
злой,
Торгуюсь
на
б азар ах
мира . ..
(«Всю жизнь ждала...»)
Только
после
всего,
что
уже
произошло
с
этим
с ло­
вом
«базар», можно было так определить при его по­
мощи
главную
свою
с тра сть
и
программу.
«Базар»
уже
бы л,
как
мы
вид ели,
и
воплощением
житейской
суеты,
и
блестящим
благотворительным
«ба­
з аром», и азартной
и грой,
и
самой
жи знь ю.
Блок
на
этот
раз
не
по дним ает
«падшее»
слово;
оно
у
нег о
не
«падшее», а по-н ов ом у
точн ое
и
очен ь
широкое
одно­
временно,
бушующее
жи знью ,
как
сказано
в
том
же
с ти­
хотворении.
И
он о,
как
равное,
становится
в
оди н
ряд
с
судьбой
и
лир ой,
и
все
эти
слова
получают
нов ое
зна-
ме но ва ние.
После
Рев олю ции
«базар»
—
очень
большое
пон я­
т ие,
це лый
иде йн ый
комплекс.
Базар
—
и
плановое
хозяйство,
базар
—
и
вольная
торговля;
б азар
—
и
на­
ту рал ьный
обмен.
Эпоха
во йн
и
революций
—
и
«идеология восточного
базара» (У Л.
Ре йснер , «Афганистан»)
Но
«базар»
и
в
предметном
с воем
значении
совершен­
но
пр ео браж ается .
—
Что
такое
вавилонные
универсалы
в
зеркальных
витринах
и
мраморных
лестницах
по
срав нени ю
с
база­
ром!
республики
в
1918 году! (Б .
Лав ренев , «Седьмой
спутник»)
На
б азар
вышел
интеллигент,
продает
о ста тки
своего
бар ахла
(он именно так злорадно называет когда -т о
ценные
вещи
своего
обихода,
теперь
не ну жные
и,
гла в­
ное,
не понят ные
новым
покупателям).
Здесь
известный


во
всем
ми ре
энергетик
п родае т
лапшинские
сп ички
—
л апш инск ие,
настоящие,
добротные,
как
старый
рубль
и
ста рая
Россия
(в «Кремлевских
курантах»
Н.
П ого­
дина), и т.
д.
и
т.
д.
Фадеев
в
Яро сл авле
в
1927 году отмечал в своих за­
писных
книжках:
—
...А рядом базар,
где
на
деле
смыкается
гор од
с
де­
ревней.
Как ?
Где
те
индивидуальные
пути,
по
которым
идет
смычка?
Они
приехали
сюда
в
город
—
не
как
тру­
жени ки ,
а
как
купцы.
Приехали
они
в
советский
г ород,
на
этот
постоялый
двор
и
трактир,
и
хозяин
—
все
это,
вероятно,
такое
же,
как
30 и 50 лет тому назад?
Сколько
старых
и
новых
влияний!
У
Малышкина:
—
Над
базаром
остановилось
полымя
от
электриче­
ского
фонаря.
(«Люди из захолустья»)
Глубоко
во лнуе т
и
Фадеева
и
Малышкина
преобра­
жение
б азара ,
кото рый
был
тако й
важн ой
частью
«уезд­
ного»
быта
и
с тал
ареной
см ы чки.
У
С.
Мар ш ака:
На
каланче
на
пл о щади
пожарной
базарной...
(«Пожар»)
И
в
новых
переизданиях
пояснение
для
де те й: «рань­
ше
так
быва ло ».
После
всего,
что
произошло
со
словом
«базар», пи ­
сат ель
уже
с
особы м
удовольствием
вспоминает
строгие,
точные
и
большей
частью
очен ь
образные
старые
тер­
мины,
связанные
с
эт им
с лов ом.
—
Среди
них
[кусты,
травы]
вст авали
скалы,
реду­
ты,
гостиницы,
базар ы
из
камней.
(Н.
Тихонов, «Бирю­
зо вый
полковник»)
—
Бесчисленные
бел ые
пт ицы
сорвались
с
пт ичье го
базара.
(М.
П риш вин, «Колобок»)
—
Записывали
на
пленку
птичий
базар :
оператор
подтаскивал
аппаратуру,
корреспондент
кр ался
с
микро­
фоном,
я
вспугивал
чаек.
(Н.
Михайлов, «Иду по мери­
диану»)
552


В
районе
бархан
поднялась
баш-буза,
И
на
глинк у
б едняц ких
па шен
Повел
в
набег
верблюжий
база р
Зеленый
киргиз
Мамашев...
(Сельвинский, «Улялаевтцина»)
В
каком-то
«собственном», но главным образом в ши­
роком
переносном
смысле:
верблюжий
базар
—
одна
из
де тале й
всеобщей
баш-бу зы .
Затем
баз ар
получает
с вое
место
в
системе
планового
хо з яй ства.
Лозунг:
—
Боритесь
за
культуру
базар а!
Немыслимое
прежде
со чет ание
слов,
один
из
оксю­
м орон ов
Ре во лю ции.
И
вот
снова
пестрые
базар ы, «базарное волненье»,
базар
—
пир
и
торжество
нового
изо би лия.
Замечательное
стихотворение
Андрея
Вознесенского:
Долой
Рафаэля!
Да
здравствует
Рубенс!
Фонтаны
фо ре ли,
Цв етас тая
груб ос ть!
Здесь
пр аздн ики
в
будни.
А рбы
и
арбузы.
Девч о нки
—
как
бубны,
В
браслетах
и
бусах.
Ин диго
индеек.
В ино
и
хурма.
Ты
ны нче
без
денег?
—
Пей
задарма!
Да
здравствуют
бабы,
Тор го вки
салатом,
Под
стать
бао бабам,
В
четыре
обхвата!
Ба зары
—
пожары.
Здесь
огн енн о,
молодо
Пыл ают
за га ром
Не
руки,
а
золото.
553


В
них
отблески
масел
И
вин
золотых.
Да
здравствует
мастер,
Что
выпишет
их!
(«Грузинские базары»)
Великолепен
лукавый
зач ин
этого
стихотворения!
«Долой Рафаэля!» —
эти
слова,
как
известно,
уже
прозвучали
некогда,
в
ранней
юности
нашего
общества,
и
предполагалось
тогда,
что
это
дерзко
и
м удро.
Теперь
строго,
и
точно,
и
ум но:
в
данном
случае
т ре­
буе тся
не
Рафаэль,
а
Рубенс
—
по
специальности,
и
да
з др авст вует
м астер ,
кот оры й
выпишет
эти
отблески
ма­
сел
и
вин
золотых.
Замечательно
интересны
пр име не ния
эт ого
сло ва
у
Маяковского.
—
Каждого
человека
искусства
впрягают
в
лямку
т ащащи х
т руд
на
б азары
по ль зы.
(«Два Чехова»)
«Тащащих труд»
—
неблагозвучные,
почти
н евыно ­
симые
сло ва,
которые
о дни
только
и
могут
передать,
что
это
в
самом
деле
о зн ачает.
И
тут
же
«базары пользы», такие же неприкрашен­
ны е,
разоблаченные.
Все
на
площадь...
где
м ордой
перекошенный,
размалеванный
сажей
на
цар с тво
базар ов
коронован
шум.
(«Шумики,
шумы
и
шумищи».
Сб.
«Дохлая луна». 1913)
По-футуристски.
А
«базар», «царство базаров»
хо­
роши
уже
тем,
что
там
нет
об ычн ого
благочиния
и
свин­
цового
покоя;
б азар
—
площадь,
и
люд и
на
б азаре
по
кр айн ей
мере
в
с воем
натуральном
в иде.
Через
много
лет
Ма як ов ский
«приезжает»
в
Ам е рику
из
стр а ны,
где
кончен
ба зар
житейской
суе ты...
Он
на
«базаре», то есть на вернисаже какой-т о
выставки
кар­
тин.
554


Конечно,
учены х
сюд а
привел
теорий
потоп?
Художников
како е-ни бу дь
великолепнейшее
эк ольд еб оза р?
Ничего
подо бно го !
Все
сошлись,
что б
ходить
на
базар.
(«150 000 000»)
Эколь
де
б о -з-ар
(ср.
нашу
«Академию наук и изящ­
ных
художеств») и «базар»
—
сокрушительная,
полная
исторического
юмора
рифма.
«Весенний книжный базар» .
Есть
особая
прелесть
в
том ,
чт обы
на зват ь
именно
так
н ашу
традиционную
(уже традиционную!) весеннюю
распродажу
книг.
Вспомним
пе р екл ичку
Ленина
с
Н ек­
расовым
по
поводу
книг
на
баз ар е.
Все
значения
э того
с та рого
тюркского
слова
хорошо
жив ут
и
в
на ше
время
и
создают
прекрасную
цепную
ре­
акцию.
БАР АБ АН
В
передовой,
патриотической
литературе
«бара ­
ба н»
—
символ
в сего
ненавистного,
того,
что
надо
раз­
бить.
Колокол,
набат
под ниму т
народ
против
бара­
бан а.
У
Даля
бар абан:
—
военно-музыкальное
орудие:
вы со кая
обечайка
и
два
дна
из
телячьей
шкуры ...
Затем
многие
иронические
применения
э того
сл ова
из
на родн ой
ре чи:
—
За
богатым
черти
в
барабан
б ьют ...
Утки
в
дудки,
тараканы
в
барабаны,
—
о
примере,
под ра жании
и
др.
Здесь
же,
кон ечно ,
и
«палки барабанные»
—
старое
народное
выражение.
555


Но
и
не
отмечено
то
специальное
применение
и
пр и­
крепление,
которое
это
слово
уже
полу чило
тогда
в
об ли­
чительной
литературе:
—
Толкачи,
из
пустого
в
по ро жнее
переливатели,
да
палки
барабанные.
(Тургенев, «Накануне»)
—
При ни мал
отчаянно-суровый
и
сосредоточенно-за­
пу га нный
вид
з айца,
который
бар аба нит
п оср еди
фейер­
верка.
(Тургенев, «Петушков»)
Фразеры,
болтуны,
а
у
Щед ри на
бо лее
точно:
ли бе­
ралы.
Так
и
в
Сл ова ре
ИАН
1848—1867 годов: «музы ­
кальное
ор уд ие»,
затем
терминологические
знач ени я;
«палок барабанных», конечно,
нет.
«Толль»
тогда
же
совершенно
не под ражае мо
опре­
делял
значени е
этого
слова:
—
всем
известный
военный
музыкальный
инструмент,
изобретен
кимврами...
Вс ем
из ве с тный,
и
дело,
конечно,
не
в
кимврах.
После
этого
у
«Толля»
вызывающе
«объективная»
и
документальная
ра зраб отка
с
нар очит ыми
архаизмами:
—
барабанные
бои
суть
различные
лады
у дар ений
в
бар абан
для
сигналов:
...повестка,
зоря,
на
молитву,
ге­
нерал-марш,
сбор,
переправа,
отб ой,
на
штыки,
поход,
тревога.
Так
это
на зыва ет ся.
Курочкин
переводит
«из Беранже»:
Барабаны,
полно!
Прочь
отс ю да!
Ми мо
моего
прию та
мирной
т иш ины!
Красноречье
палок
мне
непостижимо:
в
палочных
порядках
бедствие
страны.
(«Барабаны»)
«Барабан», однако,
получал
и
другие
применения,
бу­
дил
и
другие
ассо циац ии .
—
Иной
бы
рад
з аперет ь
жену
в
тереме,
а
ее
с
б ара­
банным
боем
требуют
на
Ассамблею.
(«Арап Петра Ве­
ликого»)
Это
хороший ,
прогрессивный,
так
с ка за ть, «нужный»
барабанный
бой.
Барабан
—
символ
казенного
могущества,
по да вле­
ния
всякой
во льно ст и,
и
все
же
бар аба н
часто
мил
Пу ш­
556


к ину
как
другой
символ
—
символ
рус ск ой
военной
до б­
лести.
—
Подъезжая
к
воротам
стены,
услышал
я
русский
бар абан :
би ли
зорю.
(«Путешествие в Арзрум»)
Ог ни
вра гов,
их
чуж дое
взыванье,
Вечерний
бар аб ан,
г ром
пушки,
виз г
ядр а
И
смерти
г ро зной
ожиданье.
(«Война»)
Незадолго
до
того,
как
выш ел
«Толль», барабан про­
звучал
очен ь
гордо,
на
всю
Рос с ию,
в
приказе
Корни­
лов а:
—
Раздался
гол ос
К ор н ил о ва: «Заколите барабан­
щи ка,
ко то рый
^согласится бить позорный отбой ...»
В
60- х
годах
стал и
девизом
и
эпиграфом
ко
многим,
и
п ритом
в ажн ейши м,
выступлениям
передовых
писате­
лей
(Добролюбов, «Когда же придет настоящий день?»
и
др .)
слова
Гейне
в
пер ево де
А.
Плещеева:
Бей
в
барабан
и
не
бойся,
Целуй
маркитантку
сме лей!
В
том
смысл
высо ча йш ий
искусства,
В
том
смысл
фило с офии
всей...
Потом
еще
не
р аз,
и
каждый
раз
по-новому,
вплоть
до
наших
дней,
переводили
эти
бессмертные
стихи.
Все
более
уточнялся
и
применялся
к
историческим
об стоя­
тельствам
осн овн ой
мотив:
главное
—
н асто ящие
чело­
веческие
чувства
и
дейс твия;
в
этом
«Гегеля полный
к урс », вся доктрина
(стихотворение Гейне называется
«Доктрина»), вся настоящая теория
(так называется
это
ст ихо т во рение
в
од ном
из
нов ых
переводов), —
в
противоположность
всякой
схоластике
и
мертвой
«спе­
куляции».
«Барабан»
означал
действие,
революционное
дейст­
вие.
Не
было,
од нако ,
этого
зн ачен ия
не
только
у
Даля,
но
и
у
«Толля»: «Толлю»
важнее
в сего
было
разобла­
чить
«всем известный»
бар абан .
Слова рь
ИАН
1891 года приводил главным образом
557


высок и е
приме не ния
этого
слова.
Но
был
здесь
и
такой
п ри мер:
Жестокие
тираны
Уда рил и
в
н абат
и
барабаны...
(Ломоносов)
В
нов ом
выпус к е
«Академического словаря»
в
1903
год у,
под
словом
«барабан»
приведен
был
приме р,
взя­
тый
из
купринского
р ассказ а.
Чехов
в
письме
поздравлял
Ку пр ина.
Это
ли
не
на и­
высший
триумф
писателя!
Пример
из
Куприна
был
такой:
—
В
разных
местах
д линной
колонны
глухо
за рок о­
та ли
барабаны...
(«Ночлег»)
А
Г орьк ий
писал
впоследствии
—
о
том
же
времени,
о
тех
же
б араб анах :
—
Злая
трель
б араб ана
вызывала
у
меня
кипучее
жела н ие
разрушить
что-нибудь,
изломать
забор,
б ить
мальчишек.
(«В людях»)
—
А
вдруг,
по
зо ву
тр уб ы , ...с криками «ур а», под зло­
ве щий
бой
барабанов,
бежали
прямо
на
наш
дом,
о ще­
тинившис ь
штыками.
(Там же)
Это
казаки,
у см ири тели
и
каратели.
Глу хое
рокотанье
барабанов
—
и
зл ая
трель,
зло ­
ве щий
бой
барабанов.
«Барабан»
—
ненавистное
с лово.
Но
это
же
слово
становится
очень
рано
боевым
па­
ролем
всех
недовольных
в
борьбе
против
«законного»
барабанного
порядка.
После
победы
Революции
в
течение
какого-то
време­
ни
это
сл ово
пытается
заглушить
все
остальные,
сли ш­
ком
мирные
и
потому
неуместные
теперь
слова.
Бедн от е
бездольной
бью
в
бара бан
я,
бью,
огрубелый
в
бр ан ных
боях:
там
тиран,
таран
там ,
р ать
там
бара ба нна я,
трон
там
—
таратайка
—
мертвый
прах...
(И.
Филипченко, «Бой барабана», 1918)
Рв и,
бар аб ан,
пространство...
(В.
Александровский, «Душа,
кричи
гр ом че...», 1919)
558


Я
предоставляю
слово
барабанам.
(А.
П рок оф ьев , «Соревнование трех военных оркестров:»)
Мы
идем,
а
та м,
за
ч ащей,
Сквозь
белесость
и
ту ман,
Наш
небесный
барабанщик
Лупит
в
солнце-барабан.
(Есенин, «Небесный барабанщик»)
—
Мы,
семинаристы-кружковцы,
декламир у я
Уитме­
на : «Бей!
Бе й,
барабан!
Труба,
труба,
труби:
иде т
Ре­
волюция!» —
тоже
влились
в
ряды
демонстрантов.
(Ф.
Па нфе р о в, «Недавнее прошлое»)
Б арабанил и,
и
п ритом
делали
это
плохо:
—
Мы
воевали,
мы
устраивали
первые
нач ала
нашей
жизни ,
а
если
кто
при
э том
и
п ел,
и
бил
в
б араба н,
то
в
б арабан
довольно
пл охой,
в
ба раб ан
дырявый,
потому
что
и
научиться
он
еще
не
мог
как
сле дуе т
барабанить...
(Луначарский, «Октябрьская революция и литература»)
В
спорах
с
Мая ков с ким
Луначарский
го во рил,
что
он,
М аяко вс кий,
ч асто
исполняет
«соло на барабане», —
но
делает
э то,
в
отличие
от
многих
других
поэтов,
вирту­
озно.
(«О нашей поэзии»)
У
Маяковского
—
за ме ча тел ьные
превращения
«ба­
рабана».
Скр и пка
издергалась,
упрашивая,
и
вдруг
р аз ревел ась
так
по-детски,
что
бар аба н
не
вы дер жал:
«Хорошо,
хорошо,
хорошо!»
(«Скрипка и немножко нервно»)
Это
стихи
1914 года; «барабан»
еще
—
чужая
война
и
вражеский
«порядок».
Но
б ара бан
вс е-т аки
старше,
мужественнее
и
убедительнее
всех
и
всевозможных
д ру­
гих
г олосов .
Он
покрывает
«дамские голоса»
и
вс евоз ­
мо жное
пил икань е
на
вс ех
других
инструментах.
Он
ве­
ликодушно
поддерживает
скр ип ку
и
очень
к
ней
нежен.
И
отношение
Маяковского
к
бар абан у
вс е- таки
хор оше е.
В
1917 году:
Бар аб анит
за ря. ..
(«Человек»)
559


Революция
пе рв ыми
из
вс ех
голос ов
призывает
на
службу
с ебе
(да,
да,
с лужбу,
—
скажет
Маяковский)
бас,
и
бар абан ,
и
барабанщиков:
На
улицы,
футуристы,
барабанщики
и
поэты!
«Приказ по армии искусств»:
Барабан,
роял ь
раскроя
ли,
но
чт об
грохо т
бы л,
чтоб
гром.
—
Наш
бог
—
б ег,
сердце
наш
барабан.
(«Наш
марш»)
—
Ср азу
дат ь
права
гр аж данст ва
новому
языку:
в ыкр ику
—
вместо
нап ев а,
гро хоту
ба рабан а
—
вместо
колыбельной
песни.
(«Как делать стихи», 1929)
Сегодня
эти
слова
уже
звуча т
наивно,
и
программа
эта
ник ак
не
осуществилась.
В
1914 году у Маяковского
бар аба н
вс е-т аки
не
выдержал,
а
по шел
на
уст уп ки
скрипке;
теперь,
в
п ылу
полемики
с
теми,
кто
все
еще
«пиликает»
или
пое т
не
о
то м,
бар абан
предъявляет
немы слимы е
претензии.
Эта
п ол емика
получает
оче нь
яркое
отражение
и
в
самой
обработке
слова
«барабан»
—
у
Маяковского
и ли,
например,
у
Белого.
Вот
два
ря да
смысловых
ассоциаций,
которые
при­
тягивают
у
них
самим
своим
звучанием
это
слово:
Долдоцит
бебень
барабана,
как
п узо
выпу кло го
жбана.
(А.
Бе лы й, «Первое свидание»)
Ми мо
баров
и
бань.
Б ей,
барабан!
Барабан,
барабань!
Б ыли
р абы.
Нет
раба!
Баар бей!
Баар бан ь!
Баар абан!
(Маяковский, «150 000 000»)
У
Белого
рядом
с
барабаном
в озн икает ,
и
на
самом
зако нно м
как
будто
о сно ва нии, «бебень»
—
слово
ред­
кое
(у Даля в этом смысле его нет), тесно связанное по
смыслу
с
барабаном,
но
откровенно
звукоподражатель­
ное
и
напоминающее
только
о
вполне
бессмысленном
560


овечьем
«бе-бе»
или
других
словах
таки х
же
бессмыс­
ле нны х.
Возникает
у
Белого,
и
та кже
оче нь
законно,
но
толь­
ко
по
внешней
ассо циа ции,
выпу к лый
жб ан
с
его
-пу­
зом.
Кто,
зачем,
по
как ому
случаю
бье т
в
бара бан
—
неинтересно.
Вся
звуковая
игра
строится
на
тупых
«б»
и
«п», к ним добавляется такое же «д», а неблагозвуч­
но е,
беспокойное,
взрывное
«р», которое так громко зву­
чит
в
«барабане», Белому здесь не пригодилось .
У
Маяковского
в
«барабане»
о бнаж ается
«раб», ко ­
торый
затем
тут
же
п рик анчи ва етс я: «Были рабы,
нет
ра б а». Главную роль играет « р»: в грохоте и громе бара­
банит
зоря,
барабан
играет
зорю,
и
все
эти
слова
оказы­
в аются
удивительно
с оз ву чными
и
по
смыслу.
В
ходе
очень
серьезной
полемики,
назло
в ра гам,
М ая­
ковский
поднимает
это
сл ово.
А
эпигоны
и
приспособленцы
уже
скоро,
без
каких-
либо
личных
з атрат,
без
какой-либо
внешней
и
внутрен­
ней
б о рь б ы, «туда же», склоняют это слово на все лады,
оче нь
лих о
«расширяют»
его
з намено в ани е.
—
Ма йя.
Барабаны
эпохи.
О,
бар аб аны
эпохи!
Па­
па,
какие
это
бар абан ы
эп охи ?..
Берест
(читает) . « Бар абаны
эп охи», стих для де­
тей...
Турянской».
От
такого
барабана
эпохи
и
у
слона
голова
заболит.
(Корнейчук, «Платон Кречет», II—1)
Это
—
нов ые
«палки барабанные» .
В
«Улялаевщине»
Сел ьвинск о го
—
футурист
Бара­
ба нов.
Фамилия-характеристика.
В
1923 году Ассоциация пролетарских писателей Пе­
трограда
«осознала», что миновал «пе р ио д
обнаженного
пафоса
и
ба раба нщин ы», и зафиксировала это в соответ ­
ствующей
ре з олю ции.
—
Несколько
лет
под ря д,
последовав
завету
Гейне,
мы
оглушительно
би ли
в
барабаны
и
ло быз али
маркитан­
т ок,
а
слов а
прятали
внутрь
себя
глубоко,
бережно,
по­
таенно,
как
скупой
рыцарь
свои
ду каты .
А
ко гда
бара­
ба ны
отгремели,
принесли
мы
собранное
домой,
а
мешок-
то
сраз у
и
п ро рвал ся.
Вот
и
сыплется
золото
неудержи­
мой
струей,
зв енит ,
хохочет
и
плачет,
и
все
хоче тс я
с ра­
зу,
ч тобы
все
высказать,
ни
о
чем
не
забыть,
не
упустить.
(Б.
Лавр енев, «Небесный картуз», 3)
«После барабана»
по-новому
бесценно
слово.
Тепер ь
в друг
все
почувствовали,
что
бар абан,
поми-
36 л.
Бор овой
561


мо
всего
пр оч е го , «очень неприятно действует на слухо ­
вые
ор га ны».
—
Барабан,
не
более
з вуч ный,
чем
к орыт о,
с
усили­
ем
применился
к
такту
музыки,
но
потом
мужественно
де ржал
ег о,
безжалостно
разрубая
тишину
утра.
(К.
Фе­
дин , «Утро в Вяжном»)
—
Па лочки
в ыбив ают
дро бь
в
барабанную
перепо н­
ку.
(Ильф, «Записные книжки»)
Итак,
самое
правильное
—
как
в
«Доктрине»
Гейне:
Оставь
бар аб ан
ребятишкам.
(Перевод П .
И.
Вейнберга)
Но
вот
снова
ненавистный
барабан,
самый
ненавист­
ный
из
мыслимых.
1939. М юнх ен,
сговор
с
Гитлером.
По
богемским
городам
Что
бормочет
бар абан?
Сд ан—сдан—с д ан ...
По
усопшим
городам
Возв еща ет
бар абан :
«Вран!
Вр^ п!
Вран!»
Зав ел ся
в
Гра дчан ском
замке.
(Марина Цветаева, «Барабан»)
У
нас
в
Великую
Отечественную
войну
бар абан
и
ба­
рабанщики
уже
не
игр али
сер ьезно й
роли ,
и
со лд аты
ла­
сково
окрестили
этим
безобидным
и
почти
архаическим
словом
од ного
из
св оих
славных
боевых
помощников
—
валкий
и
шумный
вспомогательный
самолет
«У- 2».
И.
Эренбург
недавно,
по дво дя
итоги:
—
В
1907 году я жаждал стать барабанщиком и тру­
бачом
для
того,
чтобы
написать
в
1957 году: «в оркестре
существуют
не
только
трубы
и
барабаны».
Так
б ыло
и
в
муз ыке .
Одн о
время,
в
очен ь
«левых»
произведениях,
он
за­
глушал
в се,
пы тал ся
впер вые
в
и сто рии
играть
главную
роль
в
симфоническом
со ч инени и.
Затем
был
поставлен
на
место
и
в
музыке,
с тал
опять
только
одним
из
голос ов
оркестра.
Но,
как
в сег да,
хорошо
слышны
в
этих
новых
лите­
ратурных
и
музыкальных
пр име не ниях
эт ого
слова
от­
зву ки
многих
боевых
эпизо д ов
из
его
боль шой
и стори и.
562


БАС
—
Не
разумей
басса
быти,
когда
толсто
пое т,
но
сег о
басса
быт и
раз уме й,
иже
басовые
по ет
ноты.
(Дилецкий,
«Идеа грамматики мусикийской», 1679)
Уже
в
XVII веке специалист считал необходимым
предостеречь
от
обычного,
по-видимому,
смеш ения
поня­
тий:
г ромк ий
(толстый)
голос
и
б ас,
то
есть
голос
ни з­
кий
(во французском языке прилагательное женского
р о да), а также музыкальный инструмент низкого тона.
Но
это
«смешение понятий»
продолжается
непрерыв­
но.
В
поэтическом
яз ыке
«громкий», «мужественный»,
«твердый»
и
«бас»
и дут
рядом
и
переплетаются.-
Глинка
о тмечал
в
па рти туре
«Ивана Сусанина»:
—
Иван
Су са нин
(бас)
—
характер
важный.
Важный
—
значительный;
такому
характеру
подо­
бает
бас.
Знаменитый
гоголевский
эпитет:
—
Толс ты й
бас
шмеля.
(«Старосветские помещики»)
Потому
что
толсто
и
сер дит о
поет.
Ну,
мертвая!
—
кр икну л
малюточка
басом.
(Некрасов, «Крестьянские дети»)
Басо м
—
как
н асто ящий
мужчина,
мужик.
Басов
ув а жали
и
боял ис ь
да же
в
бурс е:
—
Товарищество
ува жа ло,
кроме
отпетых,
потом
си­
лачей,
потом
голов,
выносящих
многоградусный
хме ль, —
ува жало
и
об ш ирных
басов.
(Помяловский, «Очерки
бу рсы »)
—
Инспектор
ненавидел
Кар ася ,
говоря,
что
человек,
о бл адающ ий
рыканьем
льва,
должен
иметь
характер
зверский;
до лжно
бы ть,
су дил
по
себе,
иб о,
об лада я
се­
мипушечным
басом...
по
натуре
был
н асто ящий
зверь.
(Там же)
Ср.
—
В
семинарии
голос
его
развился
до
не­
объятного
горлобасия.
(Там же)
—
Басить,
—
пи шет
Даль,
—
петь
басом.
—
И
тут
же
в
ск обка х
отмечает:
—
Басить,
красоваться,
см.
баса.
А
баса
со
всеми
ее
производными
означает
—
к ра­
сота,
хорошество,
пригожество
и
т.
д.
Здесь
же,
в
э той
группе ,
и
баский,
баской
(см .)
и
рядом
—
басистый.
Сб л изил ись
по
смысловому
родству,
по
тому
же
с ме­
шению
пон яти й
«бас»
и
«баса», слова очень далекие по
своему
происхождению.
36*
563


В
старой
теории
музыки
существовал
термин
«генё-
рал-бас».
—
Вч ера
неожиданно
приехал
угрюм ы й
и
строгий
преподаватель
генерал-баса,
старик
Геслер.
(С.
Жиха­
р ев , «Дневник студента»)
Это
словосочетание
об ыгрыв ал ось
на
все
лады.
—
Можно
бы ть
отличным
генерал-басистом,
не
бу­
д учи
ни
генералом,
ни
басистом,
и,
наоборот,
можно
быт ь
генералом
и
басистом,
но
не
бы ть
г енерал -б асист о м.
Эт от
сытый,
как
бы
с
отрыжкой,
генеральский
«афо­
ризм»
приводит
М.
Михельсон
в
кач е стве
«крылатого
сл ов а».
А
прина дл е жит
он
«трем звездочкам», то есть
самому
Мих ел ьс ону
или
какому-нибудь
салонному
остро­
слову
из
людей
его
круга...
Несч ас т ный
«оркестрант», скрипач Иван,
в
знамени­
той
«Будке»
Глеба
Успенского
—
о
том
же
по-своему:
—
Теперече,
например,
труба,
или
опять
генерал-
бас
—
через
них
только
рев
поднимается
на
балу,
ну
к
танцу
он
не
траф и т.
И
у
Глеба
Ус пе нс кого
со
ссылкой
на
«одного. . .
прия ­
теля»:
.
—
Смо т рит
не
то,
чт обы
серьезно,
а
как-то'толсто,
или,
как
выра зилс я
оди н
мой
п р иятел ь, «думает басом».
(«История одного моего приятеля»)
Это
«думает басом»
—
поистине
крылатое
слов о
—
навсегда
вошло
в
язык
и
уже
не
ощущается
как
цитата.
Чехов
писал
сестре
из
Ниц цы:
—
Русские
м огут
быть
разве
только
басами...
(1897)
Бас
—
как
чер та
на ци он ал ьного
характера.
Ма яков с кий
в
1914 году:
•—
Не
знаю,
п ла кала
ли
бедная
красота;
не
слышно
да мск ого
сла бого
голоса
за
убедительными
нотами
кру п-
повского
баса.
Подлый
и
отвратительный
кр уппо вс кий
бас...
Но
и
он
убедителен,
потому
что
тре б ует
дос той ного
ответа
и
отклика,
и
тем
хорош
по
крайней
мере,
что
поглощает
без
остатка
слаб ые
дамские
голоса.
Бас
—
это
настоя­
щий
противник.
В
«Несколько слов о моей маме»:
Я
скажу,
раздвинув
басо м
ветра
вой...
564


Только
б асом
можно
пе р екр ичать
вой
ветра,
п ому-
жес тв ова ть
с
грядущей
б урей ...
А.
Бел ый
так
применял
бас:
Г олоси л
низк им
басом.
В
небеса
запустил
ананасом.
Из
сборника
А.
Белого
«Золото в лазури» .
Маяко в ­
ский
читал
этот
сборник,
когда
сидел
в
Бутырках
(у
В.
Пе рц ова , «Маяковский»). ’
И
вот
н ако нец
настоящий
бас:
И
в
эту
тишину
раскатившийся
всласть
б ас,
окрепший,
над
реями
рея :
«Которые тут временные?
Слазь!
Кончилось
ваше
время».
(Маяковский,
«Хорошо!*)
Бу ря
б асит
—
не
осилить
вовек.
(Там же)
Сама
Революция
как
бы
думает
басом
и
басом
ск аза­
ла
с вое
окончательное
слово.
В се,
что
я
сде лал ,
все
это
ваше
—
рифмы,
темы,
дик ция,
бас.
(«Послание пролетарским поэтам»)
Ма яков с кий
от да вал
людям
Революции
все
самое
дорогое,
и
не
в
последнюю
очередь
свой
бас.
Борис
Житков
к
не на вис тным
ему
людям
—
неиск­
565


ренним,
прикрывающимся
ци тата ми,
как
ик она м и, «ста­
новился
рог ом»:
—
Вот
я
ему
и
гов орю
басом.
(Воспоминания В .
Би­
анк и)
Гор ь кий
писал
Л.
Леонову
после
выхода
его
романа
«Соть»:
—
Анафемски
хорош
язык,
так ой
«кондово»- р ус с к ий,
яркий,
б асо вит ый.
Любопытно,
что
Г орьки й
гово ри л
так
о
язык е
и
го­
лосе
Л.
Леонова,
кот оры й
в
эти
же
го ды
тосковал
по
«нежным словам» .
А
другие
писатели,
к оторые
считали,
что
для
«неж­
ных
слов»
еще
не
настало
(или никогда не настанет)
в рем я, «брали на бас»
действительность
во
всех
с мыс­
ла х: «брать на бас»
б ыло
сти ли стич еско й
програм­
мо й.
У
Л.
С е йфул линой:
—
Я
его
разыграю
по
басам.
(«Выхваль»)
В
это м
рассказе
герой
—
опе рны й
певец
и
другие
действующие
лица
прича с тны
к
музыке.
«Разыграть по
басам»
приобрело
здесь,
так им
образом,
почти
терми но ­
логическое
значение,
но
на
э той
ос нове
оно
стало
зв у­
чать
еще
более
широко,
и
гл авн ый
смысл
все
тот
же:
брать
на
бас.
—
Но
уж
очень
он
примитивен.
В
любви
он
мне
объ­
яснялся
та к: «Слушайте,
Цыганкова,
какого
чер та
вы
од ни
живете?
Вы ходи те
за
ме ня
за му ж».
И,
п ред ставь­
те,
это
басо м
—
почти
кри чи т.
Я
даж е
испугалась.
(А.
Я ко вл ев, «Огни в поле»)
Хочет
взять
басом.
Б ас овый
ст иль
нач инает
к азат ься
на ивным
и
смеш­
ным.
М.
Кольцов
п ишет
об
отк рыти и
Шатурской
электро­
ста нци и
(1925):
—
Можн о,
конечно,
подражая
другому
из
излюб­
ле нных
нашими
л ите ратора ми
стилей,
описать
все
ба­
со м:
неуемной
кондовой
тоской
и
т.
д.
(«Рождение пер ­
венца»).
Но
сейчас,
гов орит
К ол ьцов,
так
«описывают»
только
плохие
и
глу пые
литераторы.
В
на ши
дни.
У
Г.
Троепольского:
—
Крикнул
Ег ор
Ефимыч
густым
басом,
от лич но
иду­
щим
к
нему...
(«Митрич»)
566


Еще
недавно
такое
замечание
—
«отлично идущий к
нему»
—
б ыло
бы
со вер шенно
изл иш ним:
е сли
н аст оя­
щий
человек,
то,
конечно,
бас.
Теперь
это
счастл иво е
сов­
па д ение
—
у
него
именно
тот
голос .
—
Земля
вовремя
породила
на
св ет
такое
чудо,
ка­
ким
был
Шаляпин.
Вел ико го
лирика
она
наградила
ба­
сов ым
инструментом.
(А.
Д.
По пов, «Воспоминания и
размышления», 7)
А
вот
бас
не
у
тог о
человека.
Нагульнов
говорил:
—
В
голосах
тоже
на до
разбираться
с
политической
точки
зрен ия.
Вот
бы л,
к
примеру
сказ ат ь,
у
нас
в
ди­
ви зии
бас
—
на
всю
армию
бас!
Оказался
стер во й
—
переметнулся
к
вра гам .
Что
же
ты
думаешь,
он
и
теперь
для
м еня
бас?
Чер та
лы сого!
Теперь
он
для
меня
фи­
стула
продажная,
а
не
б ас ! (Шолохов, «Поднятая це­
лина »)
Изменник
не
имеет
права
на
бас.
БЕЗЪЯЗЫКИЙ
В
духовной
лите ра тур е
«безъязыкий»
значило: «не­
способный
сотворить
молитву»
—
то
есть
сам ый
несча­
стный
из
вс ех
человек.
Такому
человеку
должны
помо­
гать
бл ижние ,
и
тем
угоднее
б огу
его
мо лит ва.
Это
был
изда вна
и
юридический
термин.
—
Ежели
ма ть
умрет
без
языка
или
без
завещания...
(«Русская правда», 32)
Без
языка,
то
есть
без
свидетеля,
кот орый
мог
бы
р ассказат ь
под
прися г ой,
какова
бы ла
последняя
воля
умир а юще й.
«Безъязыкий»
получает
затем
и
другие,
специальные
и
страшные,
юридические
пр им енен ия:
человек,
у
к ото­
ро го
вырезали
язык,
ч тобы
он
не
мог
взят ь
обратно
с вои
показания,
данные
под
пы тк ой;
человек,
кот оры й
не
мо­
жет
сказать,
откуда
он
пришел
и
произошел,
бес прозван -
ный
или
да же
прос то
беспаспортный.
Такие
«безъязыч ­
ные»
легко
читаются
во
многих
сохранившихся
до
сих
пор
фамилиях
(Непомнящий,
Беспрозванный,
Немых,
Безъязычный
и
т.
д .).
На
осн ове
эт их
терминов
вырастает
в
языке
важное
об обще н ие : «безъязыкий»
—
то
есть
человек,
которого
567


лишила
яз ыка
не
природа
и
не
пытка,
а
сама
жизнь.
«Безъязыкий»
—
синоним
безгласного,
безответного,
не­
вегла с а;
это
человек,
который
не
способен
ничего
сказат ь
о
се бе,
о
своих
пе рве йших
н ужда х,
х отя
язык
у
не го
на
мес те.
(«Без языка и колокол нем»
—
по г.)
«Народ безмолвствует»
и
—
«народное красноре­
чие»
—
обе
эти
формулы,
дополняющие
одна
друг ую,
принадлежат
Пушкину.
Народ,
как
бы
безъязыкий,
без­
молвствует,
хотя
в
своем
внутреннем
разговоре
и
тогда,
когда
он
решается
за говор и ть
во
в есь
голо с
(напр .,
в
за­
зывах
пугачевской
ко лле гии), он необыкновенно,
по тря­
саю ще
красноречив!
Это т
мо тив
во
всех
новых
пр име нен иях
пр ойд ет
че­
рез
всю
н ашу
литературу.
Народ
безъязык,
и
он
питает
величайшее,
оп р авдан­
ное
всем
его
огромным
историческим
опытом
недоверие
к
язык у
своих
господ.
—
Мы
народ
без
языка,
а
из
начальства
с вои
на
своего
же
доносить
же
не
станут.
(Достоевский, «Запис­
ки
из
Мертвого
дома»)
Я зык
—
для
сговора
своих
со
своими,
язы к
—
для
дон осов ,
орудие
о бщ ения
—
только
для
врагов
всех
от­
верженных
людей.
Но
ведь
не
только
здесь,
в
ме рт вом
доме,
всюду
от вер женные.
—
Я
бы
тебе,
др уг
ты
мой,
сказал
вот
ка к,
эстолького
вот
не
ута ил
бы,
да
яз ыка -то
н&гу
у
нашего
брата.
Вот
что
я
скажу!
Будто
как
по
мыслям
и
в ыходи т,
а
с
языка-
то
не
слезает» (Г.
Ус пе н ски й, «Наблюдения одного лен ­
тя я»)
Так
б ыло
до
само й
Рево л юции .
Пер ед
Ре во люцие й
с имво лис ты
и
декаденты
у сер дно
«освежали»
сво й
бес­
сильный
и
усталый
язык
при
помощи
фольклора
и
на­
род н ого
кра сн оречия,
особенно
самого
древнего;
но
они
же
воспевали
«немотство»
и
да же
«безъязычность»
как
высшую
мудрость.
А
но вовр ем енец,
мракобес
и
черносотенец
Мих.
Мень­
шиков
ос тав ил
для
и ст ории
и
нечто
вро де
генеральной
декларации
по
этому
вопросу.
—
Как
хорошо
б ыло
бы,
—
писал
он,
—
если
бы
че­
ловечество
вообще
лишилось
членораздельной
речи.
Множество
теперешних
словесных
тонкостей
исчезло
бы
568


за
их
невыразимостью
в
вещах,
а
это
свидетельствовало
бы,
мо жет
быть,
об
их
ненужности.
И
дал ее
уже
как
философ
и
политик:
—
Безграничное
представление
(в шопенгауэровском
смысле)
б ыло
бы
стеснено,
но
за то
сильно
выиграла
бы
воля,
которой
в
такой
плачевной
степени
н едос тает
нам...
(«Орошение земли и бумаги»)
Он
в ы ра жался,
как
видим,
по-современному,
зн ал
«все слова», а звал к полной безъязычности во имя воли,
«динамизма»
в
фашистском,
как
сказ ал и
бы
мы
теперь,
смысле
эт их
с лов.
Но
поп ут но
он
довольно
резонно
го вор ил
о
не нуж ных
сло весных
тонкостях
многих
писат елей
его
времени.
Амфитеатров
о тв ечал
Меньшикову
в
фельетоне,
ко­
то рый
назы в ался
очен ь
выразительно: «Рай на земле».
Ве лик ие
перемены
со вер шил ись
уже
в
окопах
первой
мировой
войны.
Мужик,
над евш ий
со л датску ю
ш ине ль,
становился
уже
в
некоторой
ме ре
городским
человеком;
но
городской
язык
пре дста л
перед
ним
оп ять
как
нечто
до
последней
степени
враждебное:
эт от
яз ык
командовал
в
прямом
см ысле
этого
слова.
С.
Федорченко
записывала
в
св оей
бесценной
к ниге
«Народ на войне»:
—
Со
своим
братом
я
с лов
сколько
н адо бно
им ею.
А
тут
немой.
И
не
сты жу сь
я,
а
все
боюсь,
что
не
так
услышат.
Не
понима ю т
они
п рос того
человека.
(64)
Они
—
о фице ры,
господа.
Но
дальше
выясняется,
что
он
безъязык
и
со
своими,
такими
же
мужиками,
если
они
«не калуцкие», не земляки.
—
Меня
обидеть
легко,
язы к
у
ме ня
немой.
Разве
что
к ула ком
говорить
д озв оляет .
(101)
Но
здес ь
же,
на
фро нт е,
где
сошлись
л юди
из
раз­
ных
губерний
и
краев,
мужик
встретился
и
с
другим
городским
человеком
—
рабочим,
который
находил
с
ним
общий
язык .
И
они,
как
известно,
сговорились.
Пос ле
Октября
такой
же
солдат,
уже
понявший
очень
многое
и
самое
главное,
все
еще
долго
удивлялся
умению
городских
люд ей
«аккуратно рассаживать губы
по
нужным
словам». (Вс.
Ив ано в , «Заповедник»)
569


—
Семен
(вскакивает).
Замолчи,
язы к ! (Замахи­
ва ется. )
Дам
вот .
(А.
Н е вер о в, «Захарова смерть»)
Темный
дер е вен ский
человек
называл
заезжего,
го­
родского
человека
«языком»
—
по
решающему
для
него
приз нак у
и
еще,
почти
как
на
войне,
п отом у,
что
он
пришел
как
бы
с
той
стороны
фронта.
Семен
подозревал
в
нем
противника,
с
ко то рым
еще
не пре ме нно
придется
встретиться
в
с мер тной
сх в атке.
А
у
сибирского
партизана,
который
был
уже
факти­
чески
большим
политическим
де яте лем
и
полководцем,
«каждая мысль выталкивалась наружу с болью,
с
мясом
изнутри,
как
вытаскивают
крючок
из
глотки
попавшей­
ся
ры бы ». (Вс.
Ив ано в , «Партизанские повести»)
Писатели
с
разных
позиций,
с
разных
точек
зрения
наблюдали
борьбу
бе зъя зык их
с
языком
и
за
язык.
У
Артема
Веселого
в
«Диком сердце»:
—
Слова
Гришка
нак алы вал
ре дко
и
нехотя,
разго­
вар ивал и
за
него
руки ,
ноги,
чмок,
фырк,
сып,
марг,
плевки:
бр аз на?
У-у-у...
ц-ц-ц,
черно.
Пух-пух,
та-та-та-
та-та.
Ммм.
Обща д,
Гирцеванова,
бам-бам.
Ззз з.
Нини.
Талалы-лалалы.
К угу?
В
станицу?
Ку-ку!
И
многое
д ру­
го е.
Это
-1-
дикое
сердце.
И
как
нравилось,
по-видимому,
Артему
Веселому
такое
заглавие,
которое
объясняет,
мол,
все
в
кни ге
и
вообще
все
на
свете!
Иван
Неретин
в
«Разливе»
Фадеева
тоже
нак алы вал
слова.
Он
только
что
пришел
с
войны,
голова
у
не го
была
«лужёный солдатский котелок», который умел варить
«только прямые,
грубые,
топ ором
тесанные
и
деловитые
м ы сли».
Потом
эта
крестьянская
деловитость
в
мыслях
и
сло­
вах
становилась
все
более
ши рок ой
и
умной.
И
Фадеев
с
огр ом ным
личным
увлечением
следил
за
тем,
как
та­
кие
люди
открывали
для
себ я
яз ык.
В
«Поэме о топоре»
Н.
Погодина
бы ла
сезо нн иц а,
которая
только
что
пришла
в
город
из
деревни.
Она
еще
не
имела
д аже
личного
имен и
в
этой
пьесе,
назы­
ва лась
прос то
«вторая работница» .
—
Вторая
работница.
Бу дь
ты
проклят,
яз ык!
Она
проклинала
язы к,
язы к
вообще.
Но
только
по­
тому,
что
он,
ви дим о,
страшно
интересный
и
важный,
—
это
она
уже
почувствовала!
—
все
еще
никак
не
дается
ей
в
ру ки.
570


В
противоположном
лагере
в
это
время
тож е
иногда
проклинали
я зык
—
язык
вообще
—
самые
изысканные
ма с тера
языка.
Они
опять
меч тал и
о
всеобщей
безъязыч-
но сти,
мечтали
«развоплотиться»
—
только
потому,
что
уже
совсем
другие
люди
повседневно
и
так
наглядно
воплощали
в
язык е
сво й
образ
мысли
и
сво ю
волю .
И
этот
яз ык
становился
языком
литературы
и
ли тера тур­
ным
языком.
Все
шир е
разворачивалась
ку ль тур ная
р ево люц ия.
Это
был
пох од
против
«безъязыкости»
во
всех
смыс­
лах
этого
огромного
слова.
Это
был
«поход на немь»
—
и
в
такой
высокой
и
архаической
форме
он
оч ень
импо­
нировал
и
В.
Хлебникову:
—
Напор
славы
единой
и
це льн ой
на
немь...
Посолонь
[то есть по солнцу]
на
немь.
Он
верил,
что
нем ь
будет
распечатана,
но
так
же
глубоко
вери л,
что
ей
на
смену
пр идет
не
что
иное,
как
«зверье рычанье», честное и искреннее,
а
не
язык.
И
другие
«смелые новаторы»
надеялись,
что
б езъязы ­
кий
на род
полу чит
наконец
—
не
язы к,
а
зык,
который,
мол,
только
и
созвучен
новой
эпохе.
И
еще
другие,
совсем
уже
немудрые,
когда
учили
людей
грамоте,
приобщали
их
к
главному,
общему
язык у , «снисходительно умилялись».
—
Снисходительная
умиленность...
всег да
посещала
ее,
когда
она
чувствовала
се бя
учителем
эти х
безъязы­
ких ,
сл еп ых, «бескрылых»
как
она
определяла,
людей.
(В.
Герасимова, «День,
и дущий
мимо»)
Это
была
деятельница
все
той
же
МОНЧ,
о
кот орой
мы
уже
говорили.
Уже
скоро
кул ь турн ая
рев ол юция
сделала
непристой­
ным и,
некультурными
и,
наконец,
смешными
все
эти
«зыки»
и
«мончи».
Кул ьту рн ая
революция
означала,
не
в
последнюю
очередь,
крушение
глубоко
укоренившегося
недоверия
и
да же
высокомерия
по
отношению
к
другим
языкам.
Изве стно ,
что
«немцами»
исстари
на зыва ли
не
только
германцев,
но
и
вообще
всех
ино ст ранцев,
которые
по­
чему-то
не
зна ют
единственно
настоящего,
то
есть
рус­
ского
языка
(ср.,
напр.,
жало бу
в
челобитной
1646 года
571


на
«английских немцев»). Р аз та к,
они
—
«немцы», безъ­
языкие
вообще.
Вся
передовая
лите ра ту ра
неизменно
не
только
утв ер жд ала
в
народе
его
законную
гордость
своим
ве­
ликим
язы ко м,
но
и
н ещадно
выс м еи вала
невежествен­
ное
высокомерие
по
отношению
к
другим
языкам.
—
Греки
не
могут
по-нашему,
они
лопочут,
как
по­
пало,
говоря т
как
будто
слова,
а
что
к
чему
—
нельзя
п оня ть.
(Горький, «В людях»)
Не
то
что
не
умеют,
а
просто
и
не
могут,
не
под
силу
им
говорить
по -насто я щем у,
по-русски.
И
сам и
не
по­
нимают,
что
к
чему.
В
«Виринее»
Л.
Се йфу ллиной
—
о
не дав нем
прош­
лом:
—
Акгыровка
на
арендованной
у
башкир
земле.
От­
того
и
под
названием
нерусским,
под
башки р ско й
шап­
кой
ходила.
Ак-гыр
—
белая
лоша д ь.
Белолошадовкой
н адо
бы
зва ть.
Пока
Белолошадовка
н азыв ал ась
Акгыровкой,
она
все
равно
что
никак
не
наз ыв ал ась;
не
бы ло
п оряд ка,
в ещи
не
имели
хо зя ина.
Разве
«Акгыровка»
способна
владеть
зем ле й,
держать
ее
в
своей
вл асти ?
В
других
языках
слова
бессильны.
В
«Бронепоезде 14 -69» Вс .
Ива но ва
В аська
Окорок,
человек
большой
д уши,
очень
сочувствует
американцу:
—
Не
по ним ает
по-русски,
вот
бедность...
С
пе рвых
же
дн ей
и
повседневно
культурная
револю­
ция
ломает
это
глубокое
у бе ждени е,
что
в
другом
языке
жизнь
не
может
быть
так
же
огромна
и
сложна,
как
в
своем
род ном .
Замечательны
все
вс тре чи
Маяковского
с
эти м
с ло­
вом,
его
очень
различные
исполнения
это го
слова,
кото­
рые
сд ел али
даже
ег о,
в
известном
смысле, «словом Мая­
к о вс к ого », его необыкновенно характерные « пе ре д а чи»
этого
слов а
про тив н ику.
«Облако в штанах», 1916 год,
знаменитое:
По ка
выкипячивают,
рифмами
пиликая,
из
любвей
и
соловьев
ка ко е-то
варево,
улиц а
корчится
без ъя з ыкая
-—
ей
неч ем
кричать
и
разговаривать.
572


Ул ица
безъ яз ыкая,
потому
что
старая
поэзия
безъ­
языка,
уже
ни чего
не
говорит
ва жного
и
дельного.
Когда
наконец
пришла
Революция,
она
вы зв ала,
ко­
нечно:
—
удивление
и
страх
безъязыких.
Они,
а
не
народ,
безъязыкие,
потому
что
они
не
по­
нимают
языка
Революции,
единственного
языка,
к ото­
рый
стоит
понимать.
И
особенно
это
относится
к
я зы­
коведам.
Используй,
кто
был
безъязык
и
гол,
свободу
советской
в лас ти.
И щите
свой
корень
и
с вой
глагол,
во
тьму
филологии
влазьте.
(«Нашему юношеству»)
Вспомним
еще
раз
и ных
растерявшихся,
ст авши х
вдруг
безъязыкими
языковедов
или
откровенно
реа кци ­
онных
специалистов
по
русскому
языку
в
первые
г оды
п осле
О ктяб ря.
Они
подчас
вполне
сознательно
сгуща­
ли
«тьму филологии»
и
знали,
что
делали.
Это
уже,
коне чно,
история.
Но
в
само м
э том
сбли же­
нии
пон яти й
—
«кто был безъязык и гол»
—
п рекра сно
определен
самый
общий
смысл
всего
исторического
р аз­
вития
эт ого
слова.
То т,
кто
был
безъязык
и
гол ,
впервые
овладевал
языком
и
сра зу
же
—
языком
невиданно
вы­
со ким
и
точны м,
нау чны м
и
философским.
И
сам
язык
нажил
новые
огромные
б ога тс тва.
Насту пил и
вр емен а
философские,
сама
жизнь
заговорила
неслых анно
высо­
ким
язы ко м.
«Безъязыкий»
—
очень
важное
слово
и
в
современ­
ном
на шем
яз ыке.
Теперь
оно
применяется
уже,
по
п ре­
и муще ств у,
к
людям,
которые
вполне
умеют
«рассажи­
вать
губы
по
н ужным
с лов ам», но не имеют,
в
сущности,
св оего
язык а.
Оно
применяется
по
праву
и
ко
многим
писателям.
В
св ое
время
Горький
писал,
что
Ремизов,
например,
хорош о
з нает
я зык,
но
этого
ма ло
для
писателя.
Это
и
сегодня
мо жно
сказ ат ь
о
довольно
многих
пи сател ях .
573


Так
и
в
эт ой
книге
мне
бы ло
трудно
найти
примеры
сколько-нибудь
интересного
исполнения
сло ва
у
многих
писат елей,
которые
изд али
много
кни г
и
считаются
даже
изощренными
стилистами.
Это
слово
применяется
и
к
актерам.
—
Актеры
играли,
как
вс егд а,
пр авди во,
и
л юди
на
сцене
были
живые,
но,
пользуясь
словечком
Маяковско­
го,
безъязыкие,
несмотря
на
все
богатство
предложенно­
го
им
автором
(но неосвоенного)
текста...
(А.
Ди кий,
«Повесть о театральной юности»)
А
«текст»
был
пуш кинс к ий.
Р ечь
ид ет
о
«маленьких
трагедиях»
Пу шкин а.
Вспомним
еще
раз
гончаровское:
главное
из
сценических
усл о вий
—
исполнение
язык а.
«Безъязыкий»
утратило
свое
«собственное»
значение,
но
слово
это
сегодня,
как
никогда,
боевое
и
обоюдоост­
р ое.
БЕСЕДА
В
начале
пути
этого
слова
—
о бычны й
метонимиче­
ск ий
пе ре нос
смысла:
—
Бесе ды
дубовые,
исподернутые
бархатом.
(На
Буяне-острове,
сб.
К-
Данилова)
—
На
беседе-то
сидел
Купав-молодец.
(Там же)
—
В
чердаке
б ыла
бесе да
—
дорог
рыбей
зуб.
(Там же)
и
т.
д.
Ср .:
—
красна
и
взо­
ро м,
и
си лою,
и
беседою.
(«Малый Хронограф») Ср.:
—
При
в сей
беседе
опозорила.
(Сб.
К-
Данилова)
—
Вот
почему
называются
на
севере
эти
д линные ,
во
все
дерево,
скамейки
в
су земе
беседками,
что
люди,
отдыхая
на
них ,
начинают
беседовать.
(Пришвин, «Ко­
р абель ная
роща»)
—
Сидит
пом ор, «беседует»
чинно
и
в ажно.
(Приш­
ви н, «Колобок»).
Беседа
—
и
скамья,
и
разговор,
и
всё
собрание
бесе­
дующих.
«Беседа»
р ано
становится
и
техническим
сл овом,
про­
фессиональным
термином
проповедников.
—
В схот ел
бых
изъ оста ви ти
беседу...
п аче
же
акы
изъврагу
мне
на пис ати.
(«Житие св.
Стефана
Пермско­
г о»)
574


Изъоставити
беседу,
то
есть
м он олог,
который
пишет­
ся
з ар анее;
ни какие
возражения,
с пор ы, «встречи»
не
предполагаются.
Но
самые
эти
беседы-монологи
бывали
очень
поле­
мическими,
боевыми
в
своем
роде.
В
«Книге Бесед»
п ротоп оп
Аввакум
раз вор ач ивает
с вою
п рог рамм у:
—
Беседа
седьмая.
О
старолюбцах
и
новолюбцах...
Беседа
десятая.
О
нанятых
делателях.
Беседы
у
А ввак ума
стал и
памфлет ами,
во
всем
со­
временном
смысле
этого
слова.
Но
сам
Аввакум
то
и
дел о
п ереб ив ает
себ я
таки м
образом:
—
Много
о
том
пот онк у
беседовать,
едино
рещи...
«Беседовать», да еще «пот онку», то есть подробно,
—
это
зву чит
почти
как
«на боба?: разводить»
или
р ассу со­
ли вать .
Сло во
уже
испорчено
беседкшсалш-профессиона-
ла ми,
их
благозаученными
проповедями,
на няты ми
дел а­
телями
официальной
це рк ви,
с
которыми
неистово
вою­
ет
Аввакум.
Едино
рещи
—
скажем
кратко
и
прямо,
не
по-беседному.
Беседа
—
п онят ие
по
преимуществу
духовное;
в
ми р­
ской,
светской
поэзии
оно
переосмысливается
на
основе
именно
этого
в ы сокого
и
священного,
ос новног о
сво его
значен ия.
И
радость
ангелов
теперь
Твоя
сладчайшая
беседа...
...м оя
ж
бес еда
—
грус ть...
(Капнист, «Бренность красоты»)
И
в
духовных,
самых
высоких
беседах,
на
основе
тол­
кования
тех
или
ин ых
священных
текстов,
идет
очень
важный
обще стве нно- политич еск ий
с пор
(вплоть до на ­
ше го
в ре мен и ). Но в большой общественно-по лит ическ о й
борьбе,
в
да ль ней шем,
это
духовное
и
архаическое
сл ово
уже
не
получает,
не
должно
получать
серьезного
приме­
нения.
«Беседа»
противопоставляется
на стоя­
щ ему
«спору» .
В
жи вой
речи
это
слово
прикрепляется
к
разговорам
застольным
(ср .
др.
пир-беседа), задушев^
ным,
многословным
и
более
или
менее
душеспаситель­
ны м.
«Беседа»
становится
об о з начением
содружеств,
об-
/ ществ,
организаций,
но
только
для
таких
мирных
раз ­
гов оров .
575


В
журнале
«Праздное время в пользу употреблен ­
н ое » (1759—1760) анонимный автор писал,
что
беседы
бессодержательны
и
бесцельны,
в
особенности
те,
кото­
рые
наполнены
стонами
и
жа ло бами
о
таких
делах,
ко­
торых
ни
он , «беседчик», ни слушатель переменить не
мог ут.
(Статья « О
бе седа х
и
книгах»)
Во с ьмой
«вопрос»
Ф онвизи на:
—
Отч его
в
наших
бесе дах
слу ша ть
нечего?
Ре чь
идет
о
жу рна ле
«Собеседник любителей рос­
сийского
слова»
—
1783—1784 годы.
У
Ж ук овс кого
был
замысел,
ко то рый
остался
неосу­
щ ест влен ны м: «Беседиада».
Ложноклассически,
паро­
дийно,
и
вдруг
громко
зазвучал
в
беседе
«бес».
«Тайные общества»
назывались
по-разному,
иногда
демонстративно
ар х аич ески,
потому
что
эти
дворянские
революционеры
надеялись
возродить
д р евнюю
рус с кую
вольность.
Но
ник огд а
они
не
назывались
«беседами».
Бесед ы
по
преимуществу
за нима лис ь
вопросами
с лове с­
ности,
языка.
«Беседы любителей русского слова» (1810—1816) со­
бирались
в
доме
Д ерж ав ина.
Творец
«Опасного соседа» [В.
Л.
Пу шк ин]
Достоин
очень
был
того,
Х отя
покойная
Беседа
И
не
заметила
ег о.
(Пушкин
—
Плетневу)
«Беседники»
—
так
на зыва л
Кар ам зин
членов
шиш-
ковской
«Беседы» .
«Беседующий гражданин»
—
так
назывался
журнал
«Общества друзей словесных наук»; Крылов в « По чте
духов»
об озвал
его
«Бредящим мещанином».
И.
Аксако в
в
середине
ве ка
подводит
сатирический
и тог
целой
эпохе
в
исто р ии
русских
«бесед»:
Мы
любим
к
пышному
обеду
Прибавить
мудрую
беседу.
(«Добро...»)
«Беседа»
участвует
по
преим ущ ест ву
в
заглавиях
р еак ционны х, «тихих»
и
нравоучительных
журналов
щ
газет.
576


—
Бурса
ве чно
аскоченствует,
убеждения
ее
но сят
на
себе
всегда
несчастное
клеймо
«Домашней беседы»
[Аскоченского], этой плевательницы нашей российской
духовной
ли тера ту ры.
(«Очерки бурсы», 4)
В
70-х
годах,
в
с вязи
с
национально-освободитель­
ным
движением
славян
на
Балканах
и
особ ой
роль ю,
которую
должна
сыграть
в
этом
движении
могучая
сла­
вян ская
Российская
д ержав а,
во зни кают
многочислен­
ные
«славянские беседы»
—
о бщ ест венно -по лити ческ ие
организации
под
покровительством
царского
правитель­
ства
и
самого
царя.
Возникают
и
различные
духовно­
нравственные
«беседы»
и
«вольные религиозно -ф ил о со ф ­
ские
общества»
такого
же
рода.
У
Блока
в
«Возмездии»:
И
на
повестки
и
отчеты
«Духовно -н ра вс твен ны х
бесед».
Повестки
и
даже
отче ты ,
—
как
будто
ре чь
идет
о
серьезном
деле.
Блок
уложил
эти
«беседы»
в
зв онк ие,
иро ниче с кие
ямбы.
И,
собственно,
весь
смысл
поэмы
в
том,
чт о,
когда
наступит
час
В оз ме здия,
эти
люд и
с
их
«запросами»
будут
расплачиваться,
не
в
последнюю
очередь,
и
за
это
высокое
пустословие
«духовно- нрав ст ­
ве нн ых»
и
п рочих
бесед.
Однако
в
поэт ик е
символистов
да же
и
такая
беседа
без
спора,
предполагающая
все
же
какое-то
общение
ме жду
людьми,
противопоставляется
«мудрому»
одино­
честву,
ра зго вору
без
слов.
Бывает
час
в
пред д вер ьи
сн а,
Когда
бес еда
умолкает,
Нас
тянет
сердца
глубина,
А
голос
собственный
пуг ае т.
(И.
Анненский, «В открытые окна»)
Только
тогда,
без
беседы,
начин ает ся
нечто
н а стоя­
щее,
единственно
достойное
искусства.
Этот
мотив
и
сегодня
пронизывает
всю
декадентскую
теорию
литературы
и
поэтику.
В
д и алоге
партнеры
еще
острее
чувствуют
свое
одиночество,
в
э том
высшее
на­
значение
диалогической
формы,
раньше
всего
в
драме.
577
37 Л.
Боровой


Получает
но вое,
част о
преувеличенное
и
кривое
раз ­
витие
очень
старая
форма
внутреннего
монолога.
Это
беседа
с
самим
соб ой:
собственно,
не
мо нолог,
а
диа ­
лог.
Хорошо
н азва ла
свою
кн игу
воспоминаний
о
Бунине
В.
Муро мце в а- Бун и на : «Беседы с памятью» .
Б ыла
еще
и
другая
беседа
без
настоящего
об ще ния
с
соб есед ник ом .
—
Беседа
его
б ыла
весьма
оригинальна:
он
отвечал,
по-видимому,
на
все
воп росы
со лда та,
но,
в
сущности,
не
говорил
н ичег о,
и
не
совсем
даже
слышал
со л датск ие
речи.
(Г.
Усп енс кий , «Прогулка»)
Это
—
беседа
те мно го
человека,
который
знает
толь­
ко
св ое
и
даже
не
над еется
б ыть
понятым.
Это
беседа
бе зъязык ого :
его
голос
собственный
пугает.
Тоже
внутренний
м он олог,
—
пон ев оле
внутренний.
—
Б еседы ,
выпивки
—
сем,
пересем,
лишь
бы
день
перевел.
(Бунин, «Веселый двор»)
Это
беседует
во
в есь
голос,
но
ни
о
чем
ме щан ска я,
кулац к ая,
уездная
Россия.
Ф.
Гладков
в
своей
эпопее
об
уже
да лек ом
про шлом,
в
«Лихой године», вспоминал:
—
Мы
с
Кузярем
задолго
до
часов
—
до
обедни
—
прибегали
в
раскольничью
моленную
слушать
так
наз ы­
ваемую
«беседу»
—
чтение
поучений
и
толкование
их
Яковом
и
его
спо р
с
некоторыми
стариками,
застывшими
в
своих
др евн их
«уставах»
и,
как
дедушка
Фома,
не
тер ­
певшими
«борзых»
и
«лукавых»
мыслей.
И
мы
ликовали
с
Кузярем,
когда
Я ков
«резал»
эт их
стариков
те кстам и
.
из
поучений.
—
Приходи...
во
в сяк
день
и
во
в сяк
час
для
мир-
беседы.
(Там же)
Так
называемая
«беседа»
в
кавычках
зву чит
очень
ярко,
потому
что
«беседа»
теперь
уже,
когда
Ф.
Гладков
вспомин ает
об
этом
времени,
—
другое
слово
и
термин
живого
современного
языка,
обозначение
одного
из
ви­
дов
нашей
пропаганды
и
агитации;
это
другое
с лово,
и
оно
уже
им еет
с вою,
очен ь
драматическую
ист о­
рию.
578


Одно
из
сам ых
бр анн ых
с лов
у
Ленина-публициста
—
пр е дика,
то
есть
пр опов е дь , «беседа»
либералов,
ка-
тедер-социалистов,
всевозможных
соглашателей,
фразе­
ров
и
обманщиков.
В
непрерывной
полемике
с
этими
противниками
Ле нин
ут в ерж дает
новую,
ос обого
рода
беседу.
Это
—
одн а
из
форм
разъяснительной
и
всегда
наступательной
работы
партии;
это
—
прямая
противоположность
древ­
ней
«мир-беседе»
и
новейшей
предике.
«Беседа с защитниками экономизма» (1901); «Беседа
о
«кадетоедстве» (1912) —
о дин
из
самых
бес по щадны х
памфлетов
Ленина.
И
наряду
с
эт им,
то же
беспощадные,
беседы
со
с воими:
«Беседа с петербургскими большевиками» (1909),
«Беседа с сотрудником « Из вест ий
ВЦ ИК»
по
поводу
восстания
левых
эсеров» (1918).
Огромную
роль
в
дал ьн ейш ем
развитии
«беседы»
играет
радио.
Возникает
новая
бес еда
—
бесед а
с
мил­
лионами
людей
одновременно,
через
э фир,
вооруженным
гол осом .
Эта
«беседа»
имеет
свою
п оэти ку,
сво ю
о собую
интимность
и
с вои
особые
формы.
—
Прослушайте
беседу...
—
Автор
б еседы
—
такой-то...
—
Мы
передавали
беседу...
Уже
существовало
у
нас
некогда,
как
мы
ви дел и,
слово
беседник,
то
е сть
«поучающий беседами», —
ко­
нечно,
нравоучительными
и
душеспасительными.
Теперь
снова
с ложил ось
почти
такое
же
слов о.
—
Беседчики
—
таким
неуклюжим
словом
называ­
лис ь
мы,
мол од ые
писатели,
проводившие
по
плану
Горь­
кого
беседы
с
разными
людьми
нашей
стр аны.
(А.
Б ек.
«ЛГ», 20/У 1959 г .)
—
Каждый
новый
человек
всегда
не м ного
смущал
И гнат а,
а
тут
еще
корреспондент...
Игнат
виновато
улыб­
нулся:
—
Не
знаю,
сумею
ли
быть
умным
беседчиком.
(В.
Тен др як о в, «Тугой узел», 3)
Иногда
новые
«беседчики»
еще
напоминают
ста рин ­
но го
бесе дник а,
поучающего
благозаученными
беседами,
а
то
и
начетчика,
толкующего
тексты;
беседа
служит
ин огда
и
своеобразным
эвфемизмом
—
заменяет
с лиш­
37
579


ком
п ре те нциоз ное
«лекция»; «беседы»
иног да
напомина­
ют
самую
ненавистную
для
Ленина
«предику».
Это
—
агитацитика,
по
выражению
М.
Калинина,
ко­
торое
так
нравилось
Ма яков ск ому.
Маяковский
раз говарива л,
был
разговорни­
ком.
Он
несомненно
де монс трати вн о
утверждал
эти
слова
в
борьбе
не
только
со
старой
«беседой», «мир -б ес е до й»,
но
и
с
«беседчиками»
и
докладчиками,
которые
были
для
него
прямой
противоположностью
на сто ящим
разговору
и
раз гово рн и кам.
...одну
по л ит беседу
Повторял:
—
Не
ун ыва й.
(Твардовский, «Василий Теркин»)
«Беседы»
уже
играли
очень
боевую
ро ль
в
полити­
ческой
публицистике.
Беспощадные,
чрезвычайно
поле­
мические
по
самому
своему
смыслу,
они
назывались,
т ак­
же
очен ь
полемически,
тихим
словом
«беседа» .
А
у
Щедрина
сам ые
сильные
его
памфлеты
назывались
«не ­
доконченными
беседами».
Его
чи та тель
—
единственный
человек,
к оторо го
уважал
всю
жизнь
Щедрин,
—
п ре­
красно
поним ал,
почему
они
не
докончены,
почему
р аз­
говор
прекращается
перед
самым
главным.
В
на шу
эп оху
г лав ный
пафос
беседы
—
в
ее
зак он­
ченности.
Договаривайте!
—
учи л
Ленин.
ИНТЕ РЕС,
ИНТЕР ЕСЫ
Пе тр
писал
г вард ии
к апита ну
кн язю
Черкасскому,
когда
он
отправлял
эт ого
последнего
с
военно-диплома­
тической
миссией
в
Среднюю
А зию:
—
и
что б
он
[хан хивинский]
радел
за
то
в
наших
Интересах.
(1716)
С
большой
буквы.
Он
наставлял
почти
одновременно
«порутчика»
Ко­
жина
—
разведчика:
—
в
чем
может
быть
инте р ес
гос уда рства
смотреть
и
описывать...
(1716)
С
малой.
580


Петр
пис ал
это
сл ово
с
прописной
буквы,
когда
учил
кня зя
Че ркас ског о,
как
над о
разговаривать
с
ханом
хи­
винским;
он
писал
это
же
слово
со
строчной
в
деловом
разговоре
с
разведчиком.
Это
б ыло
уже
и
широкое
и
специальное
п рим ене ние
сл ов а- пон ятия,
которое
вплоть
до
по ло вины
XIX века
значило,
в
первую
очередь,
доходы,
пр иб ыли
и,
еще
точ­
нее,
проценты, «рост», как по-французски.
—
Интерес.
1) Польза,
приб ыл ь.
2) Участие,
в оз­
буждающее
(так!) в ком .
(Ив.
Ре -ф -ц,
«Карманная
кн ижк а.. .»)
Большое
и
малое
значение
переплетались.
«Интерес»
выступает
и
в
р оли
эвфе м изма :
—
Да
это
и
указами
за
воровство
не
п о читаетс я,
а
называется
хищ ение м
казенного
интереса.
(Н.
Н ови­
ков
в
«Трутне»)
Впоследствии
архаисты,
а
иног да
и
передовые
люди
настойчиво
за м еняли
это
французское
слово
в
его
широ­
ком
значении
русс ки м
«пользы» (во множественном
числе):
—
Ны не
пользы
их
[то есть Наполеона и француз­
с кого
на род а]
некоторым
об раз ом
разделены...
Но
то гда
сие
разделение
польз
их
превратится
в
самую
кр епк ую
связь.
(А.
С.
Ши шков , «Краткие записки»)
—
...Любезной
моей
Украине,
которой
пользы
столь
тесно
сопряжены
с
пользами
исполинской
России...
Это
слова
В.
Н.
К араз ина,
которые
высечены
на
па­
мятнике
ему
в
Харькове.
Но
не
благодушное
«пользы», а « инте ре с»
и
«инте­
ресы»
с
их
уже
большой
многозначностью
особенно
при­
влекают
передовую
публицистику
и
сатиру.
—
Люди,
ко торы х
соединяет
такой
гнетущий
интерес,
как
борьба
за
существование...
(Щедрин о романе Ре ­
шетникова
«Где лучше»)
У
Ва с.
Ку ро чки на:
Я
гов ори л:
в
наш
век
прогресса
Девиз
и
знамя
наших
дней
Не
есть
анархия
ид ей,
581


А
пр имире нь е
интереса
С
святыми
чувствами
люд ей ...
(«Сон на новый
го д », 1858)
Это
звучало
чрезвычайно
с арк асти че ски
(«анархия
идей») в те годы,
когда
«интерес»
с
производными
уже
очень
уточнился
в
своем
деловом
значении,
был
уже
хо­
довым
и
прозрачным
сл овом
в
чиновничьей,
купеческой
и
мещанской
среде.
—
Впрочем,
дам ы
бы ли
вовсе
не
интересанки.
(Го ­
голь, «МД»—8)
—
1-й
чиновник.
А
дело-то
интересное,
д енежно е.
(Островский, «Доходное место», III—3)
—
Мно го
домов
бы ло
на
имя
же н,
особенно
ес ли
ими
вла де ли
чиновники,
занимавшие
«интересные»
места.
(К-
Ска лько вск и й, «Воспоминания молодости»)
—
На
интерес
то же
не
поддавалась,
д аже
на
оче нь
к р упный.. .
(Достоевский, «Идиот», 1—4)
И
т.
д.
и
т.
д.
Ку печ еские
или
мещанские
возвышающие,
по дын-
теллигентские
обработки:
—
Са м-то
интересан,
так
вот
ему
и
завидно,
чтобы
другим
не
доставалось.
(Островский, «Свои собаки гры ­
зу тся .. .»)
—
Ужа сне йши й
холоп,
интересан...
(Бунин, «В поле»)
И
др.
Слово
имело
уже
оче нь
точный
в
своем
роде ,
но
и
очень
мелкий
смысл,
когда
в
Россию
нач ала
проникать
марксистская
политическая
экономия
и
фил о софия
с
ее
новой,
р ев ол юцио нной
терминологией.
Очень
по-марксистски
у
Л.
Толстого:
—
Интер есы
его
[Левина]
бы ли
им
[мужикам]
не
только
чужды
и
непонятны,
но
фатально
пр оти во п олож­
ны
их
самым
справедливым
интересам.
(«Анна Карени­
н а», 3—24)
Интересы
пол учи ли
но вый,
гр а ндио зный
смысл!
—
Люд и,
—
писал
Ленин,
—
всегда
бы ли
и
всегда
будут
глупенькими
жер тва ми
обмана
и
самообмана
в
политике,
пок а
они
не
научатся
за
люб ыми
нра вст вен ­
ными,
рел иги озн ыми ,
политическими,
социальными
фра­
зами,
заявлениями,
обещаниями
разыскивать
интересы
тех
или
ин ых
кл ассо в.
(19—7—8)
682


Вся
марксистская
наука,
публицистика
и
вся
п ар­
ти йная
литература
раз ы скивал а
интересы
тех
или
ины х
классов
в
основе
вс ей
фразеологии
э тих
кл ассо в,
их
сло­
воупотребления
и
их
поэтики.
Од но
очень
хорошо
известное
положение
Ленина
гласит:
—
Буржуазия
п ред ает
интересы
свободы,
родин ы ,
языка
и
на ции,
когда
встает
пред
ней
революционный
пролетариат.
(6—419)
Эти
слов а
име ли
св ое
точное
конкретно-историческое
значение:
реч ь
шла
о
том ,
как
буржуазия
национально
угнетенных
народов
(например,
в
лоскутной
Авс тро - Вен­
грии)
прекращала
борьбу
за
национальные
ид еал ы,
в
частности
за
права
национального
языка,
когда
пр ед
ней
вс тава л
ре во люцио нный
пролетариат.
Но
Ле нин
вводит
здесь
и
бесконечно
важное
н овое
по ня тие:
—
Интересы
языка.
Я зык
имеет
св ои
собственные
интересы
—
то,
что
мы
называем
его
в нут ре нними
законами.
Б уржуази я
не
да­
вала
ему
развиваться
по
этим
законам,
и
она
бы ла
по-своему
права,
потому
что
эти
за коны
чаще
всего
отр а­
жали
чуждые
и
антагонистические
ей,
п о вст ан ческие
движения
народной
жизни.
Уже
до
Революции
очень
различные
и
важные
смы с­
лы
боролись
в
словах
«интерес», «интересы».
От ме тим
здесь
же,
что
очень
большое
слово
«интере­
сы»
в
русской
марксистской
литературе
писал о сь
всегда
со
с трочн ой
буквы
и
как
бы
даже
боролось
с
«Интереса­
ми»
с
п ропи сн ой,
которые
уводили
это
сло во
от
его
очен ь
точного,
хот я
и
безгранично
широкого,
смысла.
«Интересный человек», быть «и н те ре сны м»
—
эти
сло­
ва
был и
связаны
с
«интересом», «интересами»
в
деловом
значении
э тих
слов
(см .
в ыш е), но имели и другое,
бо­
лее
широкое
и
высокое
знач ени е.
Никол а й
I говорил декабристу Анненкову на допросе:
—
Вы
дум а ете,
что
вас
расс трел яют,
что
вы
будете
интересны,
нет
—
я
вас
в
крепости
сгною...
Он
го во рил
с
Анненковым
как
дворянин
с
дворянином
и
употреблял
слово,
которое
имело
особ ый
смысл
ме жду
людьми
общества
и
света,
58?


Г раф
Пронский
из ъясняе тс я
с
кр есть янко й
Маланьей:
—
Как ая
интересная
зас тенчив о сть !..
Невинность,
не
страшись
меня,
я
не
изверг
и
т.
д...
(Шаховской, «Новый
Стерн»)
Интересный
человек
—
«странный человек»,
нед о­
в ол ьный
и
разочарованный.
У
Герцена
в
«Кто виноват?»:
—
Глафире
Л ьвовн е
с
первого
взгляда
понравился
молодой
человек;
на
это
б ыло
много
пр ичин.
Во- пе рвы х,
Дмитр и й
Як овл евич
с
своими
большими
голуб ыми
глаза­
ми
был
интересен.
(I—1)
«Интересен»
у
Герцена
—
курсивом:
это
—
словечко.
—
Для
придания
с ебе
х ара ктера
литературного
и
ин­
тересного
«Утро»
везде
пишет
«литтература»
и
«интерес-
сн ы й». (Добролюбов, 2)
И нте рес нича ет
в
сам ом
нап исан ии
слова.
Пьер
говорил
с
своей,
теперь
привычной,
ул ыб кой
кроткой
насмешки:
—
Вообще,
я
заметил,
что
б ыть
интересным
чел ов е­
ком
оче нь
п окой но
—
я
теперь
ин тер есный
человек.
(Л.
Толс той , «ВиМ», 4—2—18)
У
Дал я
первое
то л ков ан ие: «корыстный».
В торое :
«занимательный,
завлекательный,
заманчивый
или
лю бо­
пытный,
в озбужд аю щий
уч аст ие;
забавный».
И
в
точ нос ти
такую
же
очередность
значений
дает
«Толль», который обычно по всем важным вопросам не
со гл асен
с
Дал ем.
Вто рое,
высокое
значение
измельчало
и
р асплыл ось .
М.
Михельсон
приво дит
приме р
из
К-
Станюковича:
—
Среди
разных
пошляков
он
дейс т вит ел ьно
ка зался
интересным,
этот
серь езны й,
замечательно
красивый
Марк
со
своим
спокойно-ироническим
взглядом
боль­
ших
черных
гла з.
(«Откровение», 1—2)
Зат ем
М.
Михельсон
пиш ет:
—
см.
Иро н ия,
см.
Пошляк...
Бл ок
записывает
в
своем
«Дневнике» 4. ав г у ст а
1917
года,
после
июл ьски х
дней
и
за
три
месяца
до
Ок тябр я:
—
Теперь
зде сь
уже
[в Петрограде], так сказать,
«неинтересно»
в
смысле
ре в олюци и.
В
смысле
Революции
—
только
это
интересно
или
не­
инт ере сно.
И
наряду
с
этим
в
политическом
язык е
«интересы»
—


строги й
те р мин:
концерны,
монополии
капиталистическо­
го
мира.
—
Д’Аннунцио,
за
которым
стояли
мощные
капита­
л исти ческ ие
интересы
[захват Фиуме в 1910 году] .. . («Ис­
тория
дипл ом а ти и», 2—276)
«Перевод»
с
английского: biginterests.
Очень
различные
«интересы»
п ер епл етаю тся,
ст алк и­
ваются,
воюют.
В
советской
лите ра тур е
сов е ршаютс я
замечательное
развитие
и
новые
превращения
слов
э той
группы:
—
Дед
купил
себе
большой
интересный
дом
на
По ле­
вой
улице
с
кабаком
в
ни жнем
эт аже.
(Горький, «Дет­
ст во»)
Интересный
дом
—
хорошо
знакомое
в
прошлом
с ло­
восочетание,
без
кав ы чек,
без
подчеркивания:
так
гово­
рилось
тогда,
так
б ыло
ест ест в енно
говорить.
Но
еще
в
1906годуво «Врагах»
Горького
очень
глу­
бокая
тема
свя за на
со
словом
«интересный».
Як ов
Бардин,
когда
уходит
на
фабрику
своего
брата,
к
раб очи м,
не пре м енно
напивается.
—
Яков.
...Не п рин ошу,
а
по сыл аю
за
ней,
и
не
ин о­
гда,
а
в сег да.
Ты
же
по ни маеш ь,
что
без
водки
—
я
им
неинтересен!(1—22)
Только
тогда,
когда
он
не
в
своем
виде,
он
каж ет ся
им
и
самому
себе
интересным.
В
«Человеке с ружьем»
Н.
Погодина,
в
но вых
исто­
ри чес ких
об ст ояте льств а х,
эта
же
тем а
получает
новое
заме чате ль н ое
и
естест венное
развитие.
Солдат
Шадри н
г ово рит
Чиб исо ву:
—
Интересный
ты
человек,
а
ведь
не
пьяный!(3)
Это
—
ог ро мное
открытие
для
Шадрина
и
миллионов
таких,
как
он:
люд и
в
своем
виде
могут
бы ть
ин тер есн ы­
ми!
Никогда
этого
не
бывало!
У
Андрея
Платонова:
—
Люди,
жертвовавшие
копейку
в
расщелину
круж­
ки,
делали
это
с
интересом
удовольствия,
хот я
сам и
зна­
ли,
что
это
бе звозв рат ны й
расход,
а
бог
им
ед ва
ли
помо­
жет.
(«Нужная родина»)
О чень
с илен
еще
у
людей
интерес
к
вещам,
бесполез­
ность
ко то рых
они
сами
хорошо
сознают.
На
это м
и
по­
строи л
всю
свою
стратегию
и
весь
св ой
собственный
555


«интерес»
л ук авый
и
мудрый
в
своем
ро де
герой
этого
р ассказ а.
Это,
кон ечн о,
цел ая
программа,
и
фил ос о фия,
и
осо ­
бое,
платоновское
ут ве ржд ение
эт ого
слова.
Ес ть
и
такой
интерес
к
бесполезному!
И
у
Платонова
же:
—
Созерцая
озеро
годами,
рыб ак
дум ал
все
об
од­
ном
и
том
же
—
об
интересе
смер ти.
(«Происхождение
мастера»)
Замечательные
превращения
пережили
в
нашу
эпоху
и
«интересный человек»
и
«интересная жизнь».
Вот
необычайно
характерная,
мне
кажется,
полеми­
ка
об
«интересной жизни»
между
покойным
А.
Лобано­
вым
и
журналисткой
Г.
Юрасовой.
А.
Лобанов
писал:
—
Осно в ная
задача
режиссера
заключается,
по
мо­
ему
м нению,
в
то м,
что бы
в осс оз дать
на
сцен е
жизнь
в
ее
наибо л ее
остром,
увле ка те льн ом
зв уч ании,
погрузить
зрителей
в
атм ос феру
ин те рес ной
жизни,
происходящей
на
сцене.
(«Работа над современным спектаклем»)
К аза лось
бы,
очень
я сно
и
до
чег о
правильно!
Но
Г.
Юрасова
сн ач ала
подчеркнула
в
этом
отрывке
слова
«остром,
увлекательном
з ву чании»
и
«атмосферу
ин те ресн ой
жизни»
и
написала:
подчеркнуто
мною.
—
Г.
Ю.
(Поистине,
отд ай те
ей
курс ив !
—
как
говорили
в
таких
слу ча ях
Ильф
и
Петров.)
А
затем
так
изъясни­
ла сь:
—
Это
з аявл ение
таит
в
с ебе
серьезную
опа с но сть.
Поиски
«интересной жизни»
на
сц ене
нередко
становят­
ся
у
А.
Лоб ано ва,
как
и
у
других
режиссеров
и
актеров
театра,
самостоятельной
задачей.
Часто
желание
создать
«интересную жизнь», придать явлению остроту,
ув лека­
тельность
прив од ит
к
неумеренным
поискам
внешней
характеристики,
к
увлечению
«жанром» . («Советская
ку л ьт ур а», 18/УШ 1951 г.)
«Часто приводит»; часто слово «инте ре сны й»
в
пр и­
менении
к
лю дям
и
к
самой
ж изни
имеет
мелкий
или
да же
п лохой
смысл.
Так
оно
и
есть .
Но
почему
Г.
Юра­
сова
понимает
это
сл ово
почти
та к,
как
понимает
его
Интересный
парень
в
пьесе
А.
Володина
«Фабричная
девчонка»?
—
Же нька.
Еще
в оп рос.
Ты,
Леля ,
помнится,
гово­
58§


рила,
что
настоящая
любовь
только
в
кино
бывает,
а
в
жи зни
это го
нет.
Как
понят ь ?
Леля.
Это
мое
личное
мне ни е.
Женька.
А
у
нас
ли чное
с
о бщест вен ным
не
разде­
ляется.
В
разговор
вмешивается
персонаж,
который
так
и
обозначен
в
списке
действующих
лиц
«Интересный па ­
ре нь » (без фамилии):
—
Интер ес ный
п арень .
А
что,
неправда?
В
жизни
у
к ажд ого
св ой
интерес.
П ервая
де вушка
(зло).
У
тебя
оди н
интерес.
Очень
боевые
по
самому
своему
смыслу,
слова
этой
группы
остаются
и
в
н аши
дни
очень
многозначными,
притягивают
прямо
противоположные
ассо ц иац ии
и
по д­
тексты.
ТОЧКА
ЗРЕНИЯ
—
Точка
зрения
—
это
или
та
точка,
в
ко торо й
предполагается
гл аз
зрителя
в
пер спект ив ном
рисунке,
или
то чка
пересечения
перпендикуляра
от
глаза
с
п лос­
костью
бумаги,
на
кото рой
делается
рис унок .
Так
определял
«Толль»
в
60-х
годах
строгое
ма тем а­
тическое
поня тие
«точка зрения»
и
не
приводил
никаких
других,
идеологических
применений
этого
термина,
хотя
весь
его
с лова рь
рассматривал
все
на
свете
с
очень
опре ­
деленной
«точки зрения» .
«Точка зрения»
в
публицистике
од но
слово,
боевое
и
революционное.
Как
только
оно
вступает
в
дело ,
к он­
чается
всякий
догматизм,
исч езаю т
всякие
абсолюты.
«Точка зрения»
—
это
уже
мировоззрение.
А
особая
си ла
этого
боевого
слова
име нно
в
том ,
что
при
всех
философских
и
политических
применениях
оно
сохраняет
и
свой
пря мо й,
н епрело жный,
математический,
даже,
точн ее ,
геометрический
смысл.
Где
предполагается
глаз
зрителя?
Естественно,
что
вокруг
этого
слова,
как
только
оно
вы шло
из
сферы
чистой
математи ки ,
сраз у
же
разгоре­
лас ь
острая
политическая
борьба.
Дело
идет
о
том,
чтобы
л ибо
загнать
его
обратно
в
чистую
математику,
ли бо
сделать
его
чисто
рече вы м
инструментом,
служебным
587


словом,
л ибо
пре вра тит ь
его
в
словечко
временное
и
не­
серьезное,
заболтать
его,
ли бо
утвердить
его
в
обоих,
тесно
связанных
между
собой,
значениях.
—
Благодарю
теб я,
—
пишет
Пушкин
Вяземскому,
—
за
замечание
о
характере
Бо рис а.
Оно
мне
очень
приго­
дилось.
Я
смотрел
на
него
с
политической
точки,
не
за ме­
чая
поэтической
его
с тороны ...
(1825)
Писалось
это
незадолго
до
восстания
на
Сенат ско й
площади.
«Политическая точка»
заслонила
все
осталь­
ное.
В
учебном
завед ени и,
где
воспитывался
Андрей
Ив а­
нов ич
Тентетников,
до
какого-то
времени
начальником
и
преподавателем
был
ч ел овек
необыкновенный,
кото­
рый
«знал свойства русского человека»,
зна л
детей,
«умел двигать».
—
Но
по том
он
умер
и
выпис а ны
бы ли
новые
препо­
даватели
с
новыми
взглядами
и
новыми
угла ми
и
точка­
ми
зрения.
Забр о сали
сл у шате лей
множеством
новых
тер­
минов
и
с лов;
показали
они
в
своем
изложении
и
логи­
ческую
связь,
и
следование
за
новыми
открытиями,
и
горячку
собственного
увлечения;
но,
увы !
не
б ыло
толь ­
ко
жиз ни
в
самой
науке.
Мертвечиной
отозвалась
в
ус тах
их
мертвая
нау ка.
(«Мертвые души», 2—1)
Мертвечину
принесли
лю ди
с
новыми
вз гля дами ,
но­
выми
углами
и
точками
зрения!
А
самые
эти
слова
—
«взгляды», «углы»
и
«точки
зрения»
—
звуча т
з десь
как
слишком
знакомые
и
надо­
евшие,
уже
не
оправдавшие
себ я
и
обманные.
Пл охое
(во всех смыслах)
настроение
и
состояние
Гоголя
в
тот
п ери од,
когда
он
писал
вторую
част ь
«Мерт­
вых
д уш », нагляднее всего,
пожалуй,
вы каз ало сь
в
та­
ком
его
обращении
с
боевыми,
дорогими
для
людей
его
эп охи
словами:
углы
и
точк и
зрения.
В
те
же
го ды
(«Современник», 1847) доктор Крупов
у
Герцена
гов ори л:
—
Во-первых,
—
истина,
во-вторых,
—
то чка
зр ен ия,
в-третьих,
я
далеко
не
все
сказал ,
а
намекнул,
означил,
слегка
указал
тол ьк о...
(«Д-р
Крупов»)
Эти
с лова
д- ра
Крупова
поя вилис ь
в
печати
только
мн ого
позднее;
в
свое
время
чуткая
ценз ур а
их
вы черк ­
нул а
как
опасные.
А
д-р
Крупов
ве дь
сам
себя
переби­
ва л,
объяснял,
чт о,
собственно,
еще
очень
многое
мо жно
было
ск азат ь
в
связи
с
этим,
598


В
«Д-р е
Крупове»
ес ть
и
другое,
еще
более
вырази­
тельное
в
этом
смысле
место.
Вот
главный
вывод,
к
ко­
торому
при хо дил
д-р
К рупов .
—
Люд и
окружены
целой
атмосферой
пр изр ачно й
и
одуряющей,
всяко й
человек...
с
малых
ле т,
при
содей­
ствии
родителей
и
семьи
приобщается
мало-помалу
к
эпидемическому
су масш еств ию
окружающей
среды
(немецкие врачи называют эту болезнь der historische
Standpunkt)...
«Врачи»
на зыва ли
это
болезнью,
надеялись,
что
это
болезнь.
Они
по
всему
смыслу
гер цено вск ог о
отрывка
либо
сами
безумцы,
либ о
сознательные
подлецы.
У
Щедрина:
—
Таков
единственный
штандпункт,
на
котором
стоит
Сеничка.
(14—43)
И
Сеничка
стоит
на
штандпункте!
А
слово
все-таки
хорош ее .
Речь
идет
об
исторической
точке
зр ени я,
то
есть
та­
кой,
когда
вещи
рассматриваются
в
развитии.
«Истори­
че ск ий»
б ыло
уже
тож е
оче нь
передовое
и
революцион­
ное
понятие.
Истори чес кая
точка
зр ения ,
—
это
уже
це­
лая
философия,
новое
по нима ние
действительности
в
прошлом
и
на сто ящем .
Потрясающий
герценовский
сарказм:
—
Мы
всегда
ду мали ,
что
для
п олно го
обсуживания
кар ти ны
надобно
приглашать
в
числе
знатоков
одн ого
слепого,
ко то рый
бы
мог
сказать,
как
с
т очки
зрения
сле­
пого
должно
смотреть
на
нее.
А
потому
нас
обрадовало,
что
Рос товц ев
посадил
автора
лабазно-плантаторской
книжки
«Печатная правда»
в
св ой
Ком ит ет
по
делам
печати.
(14—123)
Щедрин:
—
Точка
зрения,
с
кот орой
глуповцы
с мотр ят
на
мир,
со вер ш енно
навозная.
(«История одного города»)
—
С
точки
зрения
государственной,
лучше,
е сли
пом­
падур
выбирает
себе
помпадуршу
из
низ ше го
з ва ния,
ибо
это
содействует
слиянию
сословий.
Но
не
всякий
начальник
способен
возвыситься
до
государственной
точки
зр ения ...
(II)
По-щедрински.
Но
са мо
понятие
«государственная
то чка
зрен ия», конечно,
не
утрачивает
своего
великого
значения
и
при
тако м
не воз м ожном
его
пр име не нии
к
тупоголовым
и
неу к оснит е льным
помпадурам.
589


Здесь
уже
дело
не
в
цензуре;
важно,
что
это
понятие
может
выдержать
любое,
даже
самое
немыслимое
ис пы­
т ание
и
о стать ся
после
всего
«хорошим словом», по тер­
мин оло гии
самого
Щедр ина .
Это
особого
рода
проверка
на
п рочн ост ь,
кот ора я
имеет
такие
замечательные
тради­
ции
и
в
нашей
и
в
инос т ра нной
большой
литературе.
Ис торичес кая ,
государственная
и
еще
другие
точки
зр ен ия.
И
у
Щедрина
же
в
ответ
очен ь
многим
и
уже
совсем
нашими
словами:
—
Смотреть
на
мир
с
точ ки
зрения
пайка...
(«Совре­
м енная
идиллия»)
С р.: «с точки зрения авоськи».
У
Даля,
однако,
эти
уже
многочисленные
и
важные
применения
не
предъявлены
и
не
разработаны.
После
определения
предметного
знач ен ия
сл еду ют
оче нь
яркие,
как
всегда,
примеры
такого
прим е не ния.
И
почти
так ие
же
деловые
пе рен осн ые
значен ия:
—
С
этой
точ ки
зрения,
суж ден ия,
дел о
является
в
ином
ви де.
На
дело
мо жно
смотреть
с
разных
точе к.
«Точка зрения,
суждения»
—
будто
в
равной
ме ре
применимы
обе
формы,
будто
«точки зрения»
еще
не
срослись
в
од но
с лово
(ср.
вы ше
у
«Толля»).
И
н ичего
к
это му
не
добавил
Бодуэн
де
Куртенэ,
даже
в
том
из дан ии,
к оторо е
выш ло
после
революции
1905
года.
Разные
точки
зрения,
и
все
относительно.
«Точка зрения»
требует
непременно
определения
или
дополнения,
в
эт ом
все
дело.
Но
те,
которые
хотели
бы
унизить
это
с лово
или
уже
устали
от
него,
отбрасывают
какое
бы
то
ни
бы ло
определение. «Точка зрения», а там,
дальше,
уж
непременно
какое-нибудь
мудрствование,
ка кой -н ибудь
«изм», какая-ниб уд ь
мертвечина,
антимо­
ния .
Убежденный
пр от ивник
или
обыватель-скептик
отди­
рае т
«точку зрения»
от
предмета,
от
«перспективного ри ­
су н ка», чтобы его обессмыслить,
и
заключает
«точку зре­
ни я»
в
кавычки:
вся кие
там
«точки зрения» ...
«Задушевная исповедь».
Нравственная
быль.
С
ва­
риациями
на
тему
«точки зрения».
Это
заг лав ие
кни ги
одн ого
из
характернейших
«чу ­
590


даков»
своего
времени,
автора
знаменитого
французско-
русс кого
словаря
Н.
П.
Мака ро ва
(ср .
Б.
Эйхенбаум,
«Путь в бессмертие»).
«Точка зрения»
у
Достоевского:
—
Можно
судить,
наконец,
с
таки х
точек
зр ен ия,
что
ч уть
ли
не
придется
оправдать
самого
прест у пника.
Но
несмотря
на
всевозможные
точки
зре ния ,
всякий
согласится,
что
есть
такие
преступления,
которые
всегда
и
везде,
по
возможным
законам,
с
нач ала
мира
счи таю т­
ся
бесспорными
преступлениями
и
будут
считаться
таки­
ми
до
тех
пор,
п о камест
человек
останется
человеком...
(«Записки из Мертвого дома», I)
Всевозможные
точки
зрения
не
смеют
затемнять
еди­
ный
и
вечный
нравственный
за кон.
«Точка зрения»
во
множественном
числе
звучит
довольно
иронически.
Но
вот
До сто ев ский
г ово рит
о
методе
Николая
У спенск ог о:
—
Большей
частью
г-н
Ус пен ск ий...
вот
как
делает.
Он
приходит,
например,
на
площадь
и,
даже
не
выбирая
точ ку
зр ени я,
прямо,
где
попало,
устанавливает
сво ю
фотографическую
ма ш ину.
(«Дневник писателя»)
Здесь
уже
«точки зрения», в прямом и самом широ ­
ком
з нач ении,
звуча т
очень
серьезно
и
важно.
Смотря
по
точк е
зр ен ия.
У
Толстого
«точка зрения»
очень
многообразно
раз ­
вертывает
оба
св оих
значения
в
их
тесной
и
драгоценной
связи:
—
Я
невольно
старался
найти
точку
зрения,
с
кото­
рой
мне
ее
[набережную с туристами -а нг ли ча на ми ]
не
было
бы
в идно.
(«Люцерн»)
«Точка зрения»
в
самом
прямом,
м ате м атическо м
смысле
это го
слова,
но
это
одновременно
и
та кая
то чка
зрения,
при
которой
эти
ск у чне йшие
туристы
не
мешали
бы
хорош о
видеть
мир
и
то,
что
в
нем
в
самом
д еле
инте­
ресно,
стоит
видеть.
Т олс той
заболел,
уехал
на
кумыс.
Он
пиш ет
ж ене:
—
Вот
уже
на
это
ку мыс
был
хорош,
чтобы
заставить
ме ня
опуститься
с
той
точк и
з рен ия,
с
к от орой
я
не во ль­
но,
увлеченный
своим
делом,
смотрел
на
все.
Я
теперь
и наче
см отрю .
Я
все
то
же
дум аю
и
чувствую,
но
я
из­
лечился
от
заблу ж дения ,
что
другие
люд и
м огут
и
долж­
ны
смотреть
на
в се,
как
я.
Я
много
перед
тобой
был
ви­
нов ат,
ду шень ка.
(1881)
591


Это
письмо
Толстого
говорит,
коне чн о,
об
очен ь
многом;
в
интересующей
нас
связи
отметим
то ль ко,
что
оба
значен ия
замечательно
яр ко
и
важно
переплетают­
ся
и
помогают
дру г
другу.
Вспомним,
что
Л.
Т олс той
лю­
бил
и
хоро шо
зн ал
математику.
У
Бун ина
толстовец
Каменский
го вори т:
—
Сов ре ме нный
человек
отличается
тем,
что
умеет
становиться
на
всевозможные
точки
зрения
и
ни
одн ой
не
признавать
безусловно
сп рав едл ив ой,
ни
одной
не
увлекаться
сердечно.
(«На даче»)
Всякие
«точки зрения»
и
пр.
убивают
сердечность.
Знакомый
и
оч ень
боевой
да же
в
н аше
время
мотив!
Уже
после
Октября
Андрей
Белый
вспоминает
и,
ко­
нечно,
по-своему
оценивает
«атмосферу»
последних
де­
сятилетий
пе ред
Ок тябре м:
Судьба
трагическая
дышит
Атмосферическим
дымком,
И
в
«Новом времени»
о
том
Де мчи нск ий
знает,
но
не
пишет:
«В сознаньи нашем кавардак:
Атмосферических
явлений,
Свечений
зо рь
нельзя
никак
Понять
с
научной
точки
зрений».
(«Первое свидание»)
Здесь
все
необыкновенно
интересно,
особенно
есл и
сравнить
«Первое свидание»
с
другой
поэмой
о
том
же
вре ме ни,
об
атмосфере
и
тр аг ическо м
д ыха нии
т ого
же
времени,
—
с
«Возмездием»
Блока.
Интересно,
в
ч астн о­
сти,
и
то,
что
«Демчинский знает,
но
не
пишет »: он при ­
тв оряе тс я,
что
занимается
будто
бы
метеорологией;
реч ь
ид ет
о
других
д виж ениях
и
сменах
в
атмосфере,
в
сознании
люде й.
Но
особенно
характерны
чьи-то
слова,
что
«все это»
ни как
нельзя
понят ь
с
нау чной
точ ки
зрений.
Зрений
—
во
множественном
числе.
Точка
зрения
может
бы ть
научной,
то
ес ть
объективной
и
единой,
но
зре нияу
людей
сам ые
ра зны е.
Вот
о
чем
многие
забывают!
Это
у
Бе лого
в
его
пр екр асн ой
поэ ме
оче нь
полемиче­
ски е
слова,
ответ
многим
и
программа.
592


С
точки
зрения
марксизма...
Это
но вая
т очка
зрения
на
весь
«перспективный ри­
сунок»
истории.
Россия
выстрадала
свой
марк си зм,
по
выражению
Ленина.
И
самы е
слова
эти
«с точки зрения марксизма»
выдержали
самые
яростные
«надсмешки», оскорбления,
диверсии.
С
точк и
зрения
марксизма
—
значит
ли
это
узк о
или
широко
смотреть
на
вещи?
Вся
полемика
с
марксизмом
и
в
про шло м,
и
в
насто­
ящ ем
(если это сколько- ни бу дь
серьезная
полемика,
а
не
брань)
строится
на
то м,
что
точка
зрения
мар ксиз ма
—
только
одна
из
возможных,
и
не
самая
плодотворная.
Эта
«точка зрения»
слишком
обобщает,
г ов орит
и
бур­
жу азн ая
семантическая
философия.
Она
п редлаг ает
не
«опускаться»
до
э той
точ ки
зр ени я.
В
эт ой
борьбе
родилась
з наме нита я
горьковская
«кочка»
и
точка
зр ен ия.
—
Есть
кочка
зрения
и
точка
зр ен ия.
Это
н адобн о
различать.
Известно,
что
кочки
—
особенность
болота
и
что
они
остаются
на
месте
осушаемых
боло т.
С
в ысо­
ты
ко чки
не м ного
увидиш ь.
Точка
зрения
—
нечто
и ное:
она
образуется
в
результате
наблюдения,
сравнения,
изучения
ли те рат ором
разнообразных
яв лен ий
жиз ни.
Чем
ш ире
социальный
оп ыт
литератора,
тем
вы ше
его
точка
зрения,
тем
более
широк
его
интеллектуальный
кругозор,
тем
виднее
ем у,
что
с
чем
соприкасается
на
зе мле
и
каковы
взаимодействия
эт их
сближений
и
со­
при ко с нове ний.
(«О кочке и точке»)
Ср.
Писарев
в
пол е мике
с
Тургеневым:
—
Вы
ста но ви тесь
на
эту
низкую
и
рых лую
муравьи­
ную
кочку,
ме жду
тем
как
в
Ва шем
распоряжении
нахо­
ди тся
настоящая
кал а нча ...
Утверждение
еди но й,
большой
точки
зрения
в
стране
с
разными
у кладам и
требовало
разного
подхода;
вот
еще
слово
«подход»,
тесно
связанное
с
«точкой зрения»,
которое
приобрело
новые
зн аче ния
и
ста до
оче нь
в аж­
ным.
—
Не
с
э той
точки
зрения
нужен
здесь
подход...
(Г.
Ни ко лаева, «Жатва»)
«Точка зрения», как и «под ход», непрерывно обыгры­
38 Л.
Боровой
593


ваются
в
языке
об ыв ате ля,
они
же
«украшают»
сам ым
неле пым
обр аз ом
подынтеллигентский,
обезьяний
язык.
—
Т ак,
знаете
ли,
индустрия
из
пу ст ого
в
порожнее.
—
Не
всегда
э то,
—
возразил
первый.
—
Ес ли,
ко­
нечно,
посмотреть
с
точки
зрения,
то
да
—
индустрия
конкретно.
—
Конкретно
фактически,
—
строго
поправил
другой.
(Зощенко, «Обезьяний язык»)
По чти
по-епиходовски:
—
Конечно,
если
смотреть
с
точ ки
зрения...
(Чехов, «Вишневый сад», 3)
«Точка зрения»
без
д оп олне ний
и
о пред елени й,
в ооб­
ще
«точка зрения», то есть,
в
это м
язы ке,
сплошная
пре­
тензия,
усложнение
простых
вещей.
Ср.
«Москва с точки зрения»
—
эст р адная
програм­
ма.
Предполагается:
без
лицемерия,
без
условностей,
без
антимоний,
то
есть
с
точк и
зрения
честного
обывателя.
«Честное»
обозрение...
Вспомним
еще
раз
И.
Макар о ва.
И
наряду
с
этим
ёрническим,
издевательским
приме­
нением
очень
активное
и
точное
в
профессиональном
язык е:
—В
другой
раз
он
пок а зал
мне
два
полотна,
на
кото­
рых
был
изображен
од ин
и
тот
же
пейзаж
с
одной
и
той
же
точки
з ре ния, (Бакшеев,
«Воспоминания о Леви ­
тан е»)
«Точка зрения»
приобретает
не об ыч айно
важный
про­
фессиональный
смысл
—
в
кино.
—
Ка др
[«Петр I»] снимался,
как
г ов орят
на
профес­
сио наль ном
язы ке, «с точки зрения Меншикова»...
Кино­
а ппар ат
являлся
как
бы
«глазом»
Меншикова,
а
в
кадре
д олжно
б ыло
з апечат л ят ься
то,
что
мог
ув идет ь
Менши ­
ков.
(Н.
К-
Че рк а со в, «Записки»)
—
Каждая
точка
зрения
аппарата...
Это
терминологическое
зн аче ние
как
бы
са мо
соб ой
(хотя бы в словах Н.
Ч ерк асо ва)
расширяется,
перехо­
дит
в
др уг ую,
сам ую
ши року ю
сферу
уже
на
новых,
не­
умолимо
точных
и
конкретных
основаниях.
И
уже
в
самое
последнее
время
«точка зрения»
полу­
ч ает
нов ые
и
небывалые
прим е не ния
в
астронавтике
и
ко см он авт ике:
—
Новая
то чка
зрения
гов ори т,
что
расстояния
до
ближайших
гал акт ик
прим е рно
в
два
ра за
больше,
чем
считалось
еще
недавно.
Новая
точка
зрения
на
цефеи­
ды...
(Из газет)
594


Как
не да вно
было
это !
Вкруг
Л уны
она
летела,
н аша
скорая
р акета,
и
грудным
сопрано
пел а:
«Я лечу,
лечу,
лечу!
С
ц елью
откровенья
оглядеть
Лу ну
хочу
с
новых
точек
зр ень я».
(Васильев, «Лирическая шутка»)
Но вая
точка
зрения
—
новое
откровение
в
очен ь
серь­
е зном
и
деловом
смысле
этого
слова.
Точка
зрения
Юр ия
Гагарина
на
н ашу
землю.
Как
в сег да,
важн ые
специальные
и
технические
при­
менения
очень
укрепили
центральное,
философское
зна­
чение
этого
слова.
А
«точки зрения», «с точки зрения»
—
самые
эти
слова,
почти
сл у жеб ные,
уже
гораздо
ре же
применяются
в
живо й
разговорной
речи,
чем
прежде.
Известно,
какая
точка
зрения
на
основные
процессы
в
мире.
Другое
д ело
—
точка
зрения
специалиста
на
такой-то
и
так о й-то
предмет.
К ЛАСС
В
павловском
списке
слов,
запрещенных
к
употреб­
лению,
и
тех
(это для нас особенно интересно в данном
с л уча е ), которые должны отныне
за ме нить
к аждое
из
эт их
не хороши х
или
страшных
слов :
—
Запрещено
«степень», —
можно
и
н адо
«класс» .
Степень
в
высоком
языке
б ыло
уже
к
тому
вр ем ени
понятием
по
преимуществу
политическим.
—
Тогда
подъехали
к
с тенам
два
человека,
неко г да
знам ени ты е
на
степени
мужей
государственных...
(Ка­
рамзин, «ИГР», XII)ит.
д.
—
Под
благополучным
владением
Екатерины
Вели-
кия
Ро ссия
вступила
на
такий
степень
величества,
что
все
инос тр а нные
народы
счастию
ее
за вист вую т
и
удив­
л яю тся.
(Н.
Но вик о в, «Опыт исторического словаря»)
«Степень», таким образом,
имела
уже
св ои
ассоц иа­
ции,
неприятные
для
Павла.
Слово
по луч ило
мужской
38*
595


род,
что
т оже
говорило
о
его
больших
претензиях.
А
и но­
странное
и
еще
по
преим у щест ву
терминологическое
«класс»
казалось
ему
более
спокойным.
Павел
и
не
п одо­
зре вал
о
грядущих
судьбах
это го
слова!
«Класс»
о ст авался
по
преимуществу
термином
адми ­
нистративной
и
научной,
но
не
политической
системати­
ки
в
б лижа йшие
десятилетия
п осле
убийства
Па вла:
—
10 класса Александр Пушкин ( п одп ис ь
под
пись­
мом
Николаю).
«Класс», по табели о рангах;
как
положено,
впереди
личного
имени
(а оно в данном случае:
Александр
Пуш­
к ин).
—
Н овый
класс
женщин
—
без
сердца.
(Лермонтов,
«Княгиня Лиговская», 3)
Та кой
же
«класс», как у Лермонтова же, «добрые
малые»
у
военных
(см.
ниж е).
Но
у
радищевца
Попугаева:
—
Предубеждение
знатности,
гордость
п ороды
и
пре­
зр ение
к
нисшим
классам
об разую т
дух
дворянства
и
се­
ют
в
гражд анск их
к лассах
взаимную,
так
сказать,
ант и­
патию.
(«О публичном общественном воспитании и влия ­
нии
он ого
на
политическое
просвещение»)
В
по казан иях
декабр ист а
А.
Бестужева
Нико л аю:
—
Еще
во йна
дл илас ь,
когда
ратники,
возвратясь
в
домы,
первые
разнесли
роп от
в
классе
народа...
Это
уже
р е волю ционно е
прим е не ние
бюрократическо­
го
термина,
и
притом
уж е,
по-видимому,
привычное
для
некоторых
военных.
«Класс народа»
—
в
противополож­
но сть
классу
дворянства,
которое
как
раз
нед а вно,
при
Екатерине,
впервые
стало
правительствующим
классом
по
всей
форме.
Такое
понимание
«класса»
получает
уже
ск оро
д аль­
нейшее,
оче нь
важное
ра зви тие.
Белинский
пишет
о
Пушкине:
—
Везде
видите
вы
в
нем
человека,
д ушою
и
телом
принадлежащего
к
основному
принципу,
с о став ляюще му
сущность
изображаемого
им
класса:
короче,
везде
види­
те
русского
по м ещика. ..
Он
нап ада ет
в
этом
классе
на
все,
что
противоречит
гуманности;
но
принцип
кла сса
для
нег о—
вечная
истина...
И
потом у
в
самой
сатире
его
так
много
любви,
самое
о тр ицание
его
так
часто
похоже
на
одобрение
и
на
л юб о вание.
(«Стихотворения Алек ­
сандра
Пу шк ина»)
596


Никаких
уточн ен и й,
переводов
на
современный
нам
я зык
не
тре буетс я.
Недостает
разве
что
«самокритики
класса».
По зднее,
в
1855 году,
В.
П.
Боткин
просил
А.
В.
Дру ­
жинина
не
называть
его
имя
в
фельетонах
«Спб ведомо­
стей»:
—
А
то,
находясь
в
значительных
торговых
делах,
—
я
должен
держать
в
с трог ости
св ое
имя,
в
противном
случае
—
это
может
произвести
дурное
впечатление
на
тот
класс,
с
которым
я
связ ан
по
положению
моему.
(Письмо)
В.
П.
Боткин
был
во
многом
близок
по
своим
взгля­
дам
к
передовым
людям
то го
вре ме ни,
хо тя
и
принадле­
жал
к
купеческому
классу.
А
его
корреспондент
A.
В.
Д ру жинин
был
воинствующий
дворянин,
идео ло г
своего
кл асса,
у б ежденны й
п ро тивник
всех
друзей
B. Бо ткин а.
В.
Боткин
кр ити ко вал
свой
же
класс,
но,
так
сказ ать ,
двурушничал
—
имя
св ое
держал
в
стр огос ти .
В
данном
случае
интереснее
всего
то,
что
«класс»
уже
применяется
очень
точно,
как
деловое
понятие.
И
наряду
с
эти м
в
статье
«Куда девает Англия свои
д е ньги », в журнале « К ру го зо р»: «...исключая
необразо­
ванный
и
беспечный
к ласс » (1876, No 7).
Речь
идет
именно
о
деклассированных,
о
лю м пен-про-
ле та риях,
которые
да же
не
облагаются
налогами.
Ли бе*
р а ль ны й, «общедоступный», полубульварный « Кр у г о зо р»
на зыва ет
этот
«класс»
беспечным.
Это
уже
существующее
в
рус ском
язык е
п онят ие
по­
лучает
грандиозное
уточнение
в
теории
Мар кса .
Впервые
ут вер ж дается
новое
и
ни
с
чем
не
сравнимое
по
своему
значению
поня тие :
классовая
борьба.
Теория
Маркса
нау чи ла:
—
...видеть под покровом укоренившихся обычаев,
по­
литических
интриг,
мудреных
зако но в,
хитросплетенных
учени й
—
классовую
борьбу,
борьбу
межд у
всяч е ским и
видами
имущих
классов
с
массой
неимущих,
с
пролета­
риатом,
который
сто ит
во
главе
всех
неимущих.
(Ленин, 4—190)
597


Борьба
вокруг
эт их
слов-понятий
приобретает
самые
разнообразные,
но
всегда
острейшие
формы.
Одна
из
эт их
фор м
—
сознательное
иг нор ир ов ание
страшного
слова
или
ос обог о
рода
«перевод»
его
на
рус­
ский
язык.
У
Даля:
—
Класс,
или
лучше
кл ас
[!],
м.
[нем.
Klasse,
франц.
—
classe с лат . classis], отдел,
раздел,
отделение,
разряд,
порядок,
круг
однородного,
степень;
сословие.
Живо тн ое
царство
делится
на
к лас сы,
а
классы
на
р аз­
ряды,
разряды
же
на
роды ,
состоящие
из
видов.
Чины
в
России
распределены
на
14 классов .
Уче ни ки
в
зав ед е­
ниях
д елят ся
на
классы,
для
облегчения
преподаванья;
как
время
ученья,
так
и
са мые
учебные
комнаты
наз ы­
ва ются
классами.
Далее
в
том
же
гне з де : «классный,
кла ссик,
класси­
ческий,
классицизм,
классифировать
(классифициро­
вать),
классифированье
(классифицированье)».
Ср.
«классификация».
Ед инст венно е
толкование,
которое
имеет
некоторое
отношение
к
главному
зна че нию
этого
слова:
сословие
—
очен ь
т е нде нцио зный,
кон ечн о,
«перевод»
на
рус ск ий
язы к.
А
вообще
го во ря,
только
«животное царство»
де­
лится
на
кл асс ы.
Люди
—
на
сословия,
животные
—
на
классы.
И,
к онеч но,
нет
классовой
борьбы
(в 70-е
го ды!).
Очень
характерно
и
то
нап иса ние
с
одн им
«с», кото ­
рое
предлагал
Даль.
В
том
же
гнезде
он
сохраняет
удво­
ени е
«с»
в
словах
«классик»
и
«классификация»
и
т.
д., но
в
этом
случае
ему
хоч ет ся
обрусить,
усмирить,
об ротать
это
слово.
Дал ь
приводит
з десь
же
и
перед
«сословием» «с т е­
пен ь».
Теперь
уже
«степень»
в
жен ско м
роде
бы ла
го­
раздо
менее
опа с ным
с лов ом,
чем
«класс» .
Она
утрати­
ла
сво е
политическое
з начени е
и
звуч а ние.
Так
и
в
Сл ов аре
ИАН
1867 года:
—
1) Отделение.
Классы
растений,
животных.
2) Собрание учеников ...
Класс
математики .. .
Распустить
класс.
3) Время,
определенное
на
учение.
Классы
н ача­
лис ь...
4) Степень,
чин
гражданской
службы.
М агист ры
состоят
в
девятом
к ласс е.
В
те
же
годы
у
«Толля»:
—
К ласс
(лат.), 1) отделение римск.
народа
по
598


разделению
Сервия
Туллия,
на
ос нова нии
дохода
с
по­
земельной
с об с тв енно ст и; 2) отделение предметов в нау­
ке
и
в
собраниях
предметов,
относящихся
к
нау кам ;
3) собрание учеников в одной комнате или у одного учи­
теля ; 4) время,
назначенное
для
уч е ния ; 5) степень,
чин
гражданской
службы.
И
здесь
нет
т ого
зна чен ия,
которое
уже
имело
это
слово,
например,
у
декабристов
и
у
Белинского.
Здесь,
однако,
совершенно
иная
очередность
смыслов.
Первое
значение
относится
не
к
животным,
а
к
л юдям,
хотя
и
к
людям
древнего
Рима,
и
основано
это
р а зде ление
на
до­
ходе
с
поземельной
собственности.
Дело
идет
к ак- никак
о
социальном
кл ассе.
А
больше
сказать,
вид имо,
нельзя
было
по
цензу рн ым
условиям.
Но
уже
скоро
даже
в
официальных
документах
мы
в стр ечаем
термин
«торгово- про мыш ле нный
класс».
Так,
на
торгово-промышленном
съезде
в
1896 году в Нижнем-
Новгороде
чл ен
совета
мини стерс тв а
фи нансо в
Кобеко
з а явля л: «Министерство финансов признало нужным
ознакомиться
со
взглядами
представителей
торгово-
пр ом ышле нно го
класса
по
вопросам,
наиболее
их
инт е ре­
сующим».
Ср.
также
официальную
«Объяснительную за­
писку
к
проекту
положения
о
выборных
учреждениях
торгово-промышленного
к ла сса » (начало века).
Не
«купеческий», а « т орг ов о- про мы шл енный»
класс,
в
полн ом
соответствии
с
изменившейся
общественной
структурой.
И
такой
класс,
к ото рый
имеет
с вои
выбор­
ные
учреждения,
свое
представительство
в
стр ан е,
где
какие-либо
мечтания
об
общественном
п р едставит ель ст­
ве
объявлялись
«бессмысленными»
и
пресекались
неукос­
нительно,
как
крамола.
Бодуэ н
де
Ку рт енэ
так
ничего
и
не
прибавил
к
«клас­
су»
у
Даля
да же
в
из д ании
после
1905 года,
в
относитель­
но
легких
цензурных
условиях,
хот я
он
в ключ ил
в
это
издание,
как
мы
уже
знаем,
даже
«партийные
сло ва».
Но
это
сл ово
бы ло
не
«партийное»
в
его
пони мании
—
не
узкое,
временное,
почти
жаргонное,
а
совсем
друг ое,
которое
лучше
бы ло
не
вводить
в
об орот.
В
ра бо чем
дви жен ии
эти
слова
не
раз
пытались
при­
своить
реформисты
и
ликвидаторы.
Они
требовали
тол ь­
ко
«классовой»,
экономической,
а
не
политической
бо рьб ы.
599


Ленин
в
полемике
с
ликви да то ра ми
писал
в
1912
году:
—
Здесь
гвоздь
всего
вопроса.
Новой
России
еще
нет.
Она
еще
не
построена.
Должны
ли
рабочие
ви ть
себе
«классовое» (на деле цеховое)
гнездышко
в
той
и
тако й
Ро ссии ,
ко тору ю
строят
Милюковы
с
Пуришкевичами,
или
рабочие
должны
сами,
по-своему
строить
новую
Рос­
сию
во все
без
Пуришкевичей
и
вопреки
Ми лю к овым.
(«Беседа о «к адето е дстве», 18—270)
Ленин
зак лючи л
это
важнейшее
слово
в
к авыч ки,
—
Ленин
отбивает
его
у
противника,
не
п озвол яет
ему
по­
рочить
это
слово.
Эти
п онят ия
уже
необходимы
да же
людям,
ср авни­
тельно
д алек им
от
политической
борьбы,
необходимы
при
всяком
б ольшом
осмыслении
происходящего.
В
де нь
основания
Московского
Художественного
те­
атра, 14 июня1898года,
Станиславский
гов ори л:
—
Не
забывайте,
что
мы
стремимся
осветить
темную
жизнь
бедного
класса,
дать
им
сча стл ивы е
эстетические
минуты
среди
той
т ьмы,
кот ора я
покрыла
их.
(«Статьи,
ре чи. ..»)
К.
С.
С тани сла вски й
стр емил ся
воссоздать
на
сцене
жизнь
«во всей сложности мотивов исторических,
эт­
нографических,
с ослов н ых» (он не употреблял тогда
с лова
«классовых», но явно подразумевал прежде всего
эт о ). («Воспоминания Л.
Я.
Гуревич»)
«Это»
п одраз умева л ось .
И
классическое
ленинск о е
о пр едел ение
«класса»:
—
Классами
на зыв аю тся
большие
группы
людей,
раз­
личающиеся
по
их
месту
в
исторически
определенной
системе
общественного
пр о изв одс тва,
по
их
отношению
(большей частью закрепленному и оформленному в зако ­
нах )
к
средствам
производства,
по
их
роли
в
обществен­
ной
организации
труда,
а
следовательно,
по
способам
получения
и
размерам
той
д оли
общественного
богат­
ств а,
ко торой
они
располагают.
Классы,
это
такие
груп ­
пы
людей,
из
ко торы х
одна
может
себе
присваивать
труд
другой,
благодаря
различию
их
места
в
определенном
укладе
общественного
хозяйства.
(29—388)
После
победы
Революции
вокруг
этих
с лов
развора­
чивается
яростная
борьба.
Противник
пытается
«разъяснить», опошлить,
свести
600


к
«простым»
и
низменным
вещ ам
это
выс ок ое
и
строгое
обобщение,
которое
стало
нео бык нове нно
реальным
и
наглядным.
7'|’
—
Тамара
А ле ксе евна
[аристократка,
оболь­
стительная
женщина].
Ес ли
дерутс я
два
самца
—
по-ва­
шему,
классы,
то
же нщин а
только
довольна.
Но
тех
[т.
е.
любовников
старой
формации]
я
уже
знаю,
а
эти
и
т.
д.
(Дм .
Чи же вс кий , «Голгофа»).
А
в
«Роковых яйцах»
Мих.
Булгакова
вся
игра
на
д вух
значениях
это го
слова:
к ласс
со циал ь ный
и
класс
в
зоологической
сист емат ик е.
П ередо вая
литература
страстно
з ащ ищает
класс,
классовую
борьбу
от
прямой
или
обходной
атаки
п ро­
ти вни ка,
утверждает
эти
строгие,
научные
слова-термины
как
источник
самой
высокой
поэзии.
—
Год
[1919] найденных образов и трагедийных
метафор,
год
любви
и
смерти,
тр епе та
в о сстав ших
сер ­
дец,
пр ост ых
же ртв,
сл ад ости
раны
и
высоты
классовых
чувств.
(Ю.
Я н ов ски й , «Всадники»)
В
начале
октября
того
же
незабываемого
года
под­
пол ьн ый
(при Колчаке)
Омский
об л аком
по ст ано вил
ор­
га низова ть
б ол ь шевис тские
ячейки
по
селам.
Был
издан
декрет,
в
начале
декрета
излагались
цели
этой
о рг ани­
зац ии:
—
1.
Облегчить
классовую
борьбу,
которая
н еизб еж­
на
при
социальной
р ев олюци и.
2.
Найти
надежную
опор у
сре ди
крестьянства,
орга­
н и зовать
его
в
ячейки
и
если
оно
[крестьянство], измож ­
денное
в
борьбе,
бу дет
духом
падать,
то
находить
источ­
ник
жизн и
в
ячейках
и,
при
по дде ржке
их,
в
ма с сах.
(Ф.
Ар хип ов, «Война народная»
—
в
сб.
«За власть
Советов»)
Ист о чник
ж изни
—
в
классовой
борьбе,
которую
«об­
ле г чит»
новая
организация.
Л юди
из
«низов»
только
еще
овладевают
этим
словом,
прим еняю т
и
тут
же
переводят
его
на
русский
язык :
—
Дармоед!
К ла ссо вого
п роле та рия
обижаешь!
Ме­
ня,
рабочего
машиниста?
Трудового
крестьянина?
(Л.
Сей ф ул л ин а, «Выхваль»)
601


Бился
об
Ленина
темный
класс,
тек
от
него
в
п ро свет лень и,
и,
обданный
силой
и
мыслями
масс,
с
клас со м
рос
Л енин.
(Маяковский, «Владимир Ильич Ленин»)
Не
о
Ленина,
а
об
Ленина,
как
сказал
бы
сам
класс...
С
особым
удовольствием
повторяет,
гвоздит
М аяков ­
ский
это
слово,
ко торо е
считалось
непоэтическим.
В
«Сергею Есенину»
великий
с пор
именно
об
этом:
Дескать,
заменить
бы
вам
богему
классом,
класс
влиял
на
вас,
и
б ыло
б
не
до
драк.
Ну,
а
класс-то
жажду
зали в ает
квасо м ?
Класс
—
он
тоже
выпить
не
дурак.
Как
почти
в сегда ,
здесь
борьба
на
два
фронта.
Очень
гре шны ,
виновны
те
«правильные»
будто
бы
литературно-политические
воспитатели
Е сенина,
кото­
рые
призывали
его
заменить
богему
«классом»
из
лозун­
гов
или
из
Эрфуртской
программы.
А
все
д ело
в
том ,
что
Есенин,
по
известным
прич инам ,
так
и
не
почувствовал,
что
класс
не
абстрактность,
что
он
«выпить не дурак».
Первый
пр от ивник
для
Маяковского
в
эт ом
случае
не
менее
сер ь езен,
чем
вт орой.
И дет
и
все
более
усиливается
борьба
из-за
этого
сло­
ва
не
только
с
противником,
но
и
среди
людей,
при­
яв ших
Ре волю цию,
и
среди
непосредственных
участников
Рево л юции .
—
Командир
Беринг
(комиссару) .
А
зачем,
602


собственно,
вы
ме ня
спрашиваете?
Вы
же
славитесь
уме­
ни ем
поз нават ь
тайны
целых
классов.
Впрочем,
это
так
п рост о.
Достаточно
пе рел ист ать
н ашу
лит ера т уру.
(Вс .
Ви шне вс к ий, «Оптимистическая трагедия»)
Эт от
Беринг,
человек
чужого
класса
и
с
немецкой
фамилией,
которую
особенно
охотно
давали
белогвар­
дейцам
(ср .
фон
Штубе
в
«Разломе»
Лавренева
и
др.), —
этот
Беринг,
как
известно,
не
п ред ател ь,
а
сделавший
окончательно
свой
выбо р,
верный
Революции
военспец.
Он
сам
св оим
примером
показал,
что
совсем
не
просто
разг адыв ать
тай ны
целых
классов.
Его
горькая
ирония
по
адресу
те х,
кто
слишком
легко
о бр ащ ается
с
этими
понятиями
—
класс,
классовая
борьба
—
оп рав дана.
У
Н.
Погодина
в
«Снеге»:
—
Первый
[актер на просцениуме] .
Что
это
он
сп ит?
Классовый
враг,
а
спит...
Классовый
вр аг
никогда
не
спит .
Это
клевета
на
классового
врага.
И
зд есь
законная
иро ния
над
теми,
кто
с лиш ком
лег­
ко
обр ащ ается
с
таки ми
сер ьез ными
по ня ти ями.
Клас­
совый
враг
не
спит ,
но
слова
эти
уже
ста ли
от
неумерен­
ного
употребления
шт а мпом.
—
Профессор
Юр ий
Юлье вич.
Я
залез
с
ним и
по
самы е
уши
в
политику.
Я
принимал
уча ст ие
в
их
классовой
борьбе...
Что
же
будет
дальше?
Что
же
бу дет
да л ь ше?.. (Там
же)
Они,
студенты,
участники
ученой
альпинистской
эк с­
педиции,
то же
слишком
легко
и
не
к
месту
говорили
о
классовой
борьбе
даже
между
собой.
Профессор
доб­
родушно
иронизирует,
а
сам
действительно
уже
за ле­
з ает
по
уши
в
политику.
—
Моя
жена,
шаг ав шая
за
мно й
по
всем
тем
тро­
п инка м,
на
которых
я
искал
«человека», мешком висит
на
мо их
старых
пл ечах
теперь,
когда
я
н ашел
не
каких-
то
там
отдельных
людей,
п рек р асных,
совершенных,
по­
борников
святой
правды,
а
класс,
ведущий
за
соб ой
человечество.
(А.
Дроздов,
«Обида»
—
«Записки учи ­
те ля»)
«Класс»
ис пуг ал
же ну
э того
учителя,
и
она,
по
всем
призна ка м,
бы ла
пра ва,
потому
что
гораздо
горячей
и
интереснее
то,
что
говорится
в
этой
тираде
об
отдельных
хороших
людях,
чем
о
классе...
С ове рша ется
самое
великое
из
всех
«превращений’
поня тия
в
социалистической
рев ол юци и»: возникают дру­
603


жественные
кла сс ы,
неслыханное
и
«невозможное»
соче­
тание
слов ,
новый
оксюморон.
Классы,
но
дру жест в ен­
ные!
И
тем
строже,
после
этого
«превращения понятия»
у
нас,
звучат
в
нашем
языке
все
прим е не ния
этого
слова
к
классам,
воюющим
в
капиталистическом
м ире.
А
п ра­
вящие
классы
в
эт их
странах
очень
хотели
бы
запретить
самое
это
сло во
как
«абстрактное», а на самом деле
слишком
реальное
и
грозное.
«Класс»
и
в
скромном,
терминологическом
примене­
нии
к
шко ле
имеет
свою
весьма
сод ерж ате льн ую
исто­
рию.
Старые
классы
как
символ
всей
старой
шк олы
мог ли
вызывать
только
отвращение
и
возмущение
в
пе­
редовом
ла гере .
Ленин
в
политическом
языке
ча сто
пр и­
менял
выр аже ния
классная
дама
и
кла ссна я
барышня,
и
не
бы ло,
кажется,
у
него
более
унижающего
слова.
В
ко нце
прошлого
век а
возникали
и
передовые
ш ко­
лы,
да же
ш колы
для
рабочих,
и
они
наз ывалис ь
иногда
классами.
—
З атев ае тся
неч то
en grand, с народным театром,
с
помещением
для
воскресных
классов,
—
писал
Чехов.
Эти
воскресные
и
другие
«классы»
не
стали
и
не
мог ­
ли
стать
влиятельным
общественным
институтом,
чем-то
en grand, и это значение слова оставалось узким и спе ­
циальным,
требовало
пояснений
и
до пол не ний.
В
старых
классах
чащ е
всего
учили
пло хо
и
«не то­
му », и между учителями и « кла ссо м»
кипела
вр ажда.
М.
Пр иш вин
писал
уже
в
наш е
вре мя
—
о
про шлом:
—
В
слове
«класс»
ему
ср азу
далось
что-то
очень
хорошее,
за
что
ну жно
стоять,
и
боже
сохрани
подвести.
А
что
учит е ля
—
вра ги
классу,
то
это
само
собой
понят­
но.
(«Кащеева цепь»
—
«Коровья смерть»)
В
ход е
послереволюционного
«школьного строитель­
ства»
снач ал а
страстно
переименовывалось
в се,
что
м ог­
ло
напо м и нать
о
старой,
ненавистной
школе:
гр уппа ,
звено,
даже
отряд
—
вместо
класса.
.. .Но
вот
возрождается
класс
в
том
же
применении:
тако й-то
класс
семилетки
или
десятил е тки .
Это
уже
воз­
можно,
п отому
что
старые
ассо циац ии,
с вяз анные
с
э тим
словом,
уже
н икого
из
школьников
(а потом и их родите­
604


л ей)
не
тревожат.
Это
стало
и
необходимым,
потому
что
новые,
сверхнаучные
наименования
в
практике
п е доло­
гов
и
пр.
уже
б ыли
дискредитированы.
Отставленное
б ыло
сл ово
«класс»
снова
входит
в
офи ­
циальную
терминологию
и
в
оби ход.
Уш ли
старые
школьные
ассо ци ации,
связанные
с
этим
словом;
но
шк ольн ый
кла сс
встретился
в
языке
с
другим,
ог ром ным
классом.
Комсомолка
Евгения
Руднева,
впо след ств ии
Герой
Со ветск о го
Союза,
записывала
13 октября 1934 года:
—
Как
не прив ычно
звучит
слово
—
класс!
Группа
—
луч ше...
(Дневник)
Сейч ас
это
слово
уже
звучит
вполне
привычно;
но
в
раз гов орн ом
языке
иг ра
на
многих
его
зна чен иях ,
ко­
неч но,
продолжается.
И
почти
всегда
участвует
в
этой
игре
и
третье,
то же
очен ь
ва жное
значение
этого
слова.
—
Одновременно
по в ыша ется
кла сс
раб оты
п ро мыш­
ленности...
(«Правда», 16/Ш 1949 г .)
—
Это
уже
другой
класс
точности.
—
Тот,
кто
виде л
еже дне вный
кл асс
Улановой,
зна ет,
с
каким
упорством,
дис циплино й,
отрешенностью
от
всего
вне шне го
работает
она
над
каждым
движением.
(Ю.
Фай ер,
главный
дирижер
балет а
ГАБТ)
Уланова
повышает
св ой
класс
точности
в
своем
еж е­
дн евном
«классе» ...
И
пр о изво дные
от
слова
в
это м
его
значении:
—
Спортсмены
т ого
или
иного
класса...
—
Девушка
—
класс!
—
Классно!
И
т.
д.
Эти
обороты
так
привлекательны
именно
потому,
что
всегда
ощутимы
и
другие,
оттесненные
в
эти х
случаях
на
задн ий
план,
но
непременно
хорошо
сл ышн ые
значе­
ния
этого
огромного
слова.
ВРЕМЯ
«Свивая,
сл ав1 ю,
оба
п олы
сег о
времени».
—
Сп ле­
тая
хвалы
на
все
ст орон ы
с его
времени.
Так
переводил
Пушкин
эту
строчку
из
«Слова. .. »
и
тут
же
добавлял
в
ско бках :
605


—
Ес ли
не
ошибаюсь,
ирония
п роби вае тся
сквозь
пышную
хв алу.
(«Песнь о полку Игореве»)
И
как
част о
в
разговоре
и
о
своем,
и
о
прошлом,
не­
давнем
или
далеком,
вр емен и
пробивается
ирония
у
са­
мого
Пушкина!
Понятна
мне
времен
превратность...
(«Моя родословная»)
—
Не
должно
торопить
времени,
и
без
то го
уже
до­
вол ьно
деятельного...
(«Путешествие из Москвы в Пе ­
тербург»)
—
Жаль:
тогдашнее
время
(1811) стоило наблюде ­
н ия.
(«Рославлев»)
—
В
это
блистательное
время
Марья
Гавриловна
жи­
ла
с
матерью
в
губернии.
(«Метель»)
—
Покойный
дя дя
ег о,
бывший
вице-губернатором
в
хорошее
время,
оставил
ему
порядочное
име ни е.
(«Еги ­
петские
ноч и»)
И
т.
д.
Все
это
иронические
отклики
и
ответы
на
в се­
возможную
пышную
х ва лу , «на все стороны», того или
иного
времени,
на
то,
что
люди
называли
«блистатель ­
н ым»
или,
в
ос обом ,
своекорыстном
см ыс ле , «хорошим»
временем.
—
Она
не
постигала
мысли
тогдашнего
вре м ени,
столь
ве лик ой
в
своем
ужасе,
мыс ли,
которой
смелое
исполнение
спасло
Россию
и
освободило
Е вр опу.
(«Рос­
ла вле в»)
Возникает
понятие
«мысль времени»,
которую
на до
смело
исполнить.
Не
«гений» (ср .
журнал
Н.
Греча
«Гений времени»)
или
«дух»
времени
—
уже
залитературенная
и
слишком
затвердевшая
ре чев ая
формула,
а
«мысль времени»
—
ведущая
ид ея
эп охи,
как
сказал и
бы
мы
с ег одня
(ср.
«Предназначенье века»
у
Рылеева).
Ирония
—
только
по
адресу
т ех,
кто
не
постигает
ее
во
в сем
ее
«ужасе» (а
это
последнее
слово
под
впечатлением
Французской
ре­
волюции
зна чил о
в
высокой
р ечи
раньше
всего
—
«тер -
pop»).
Вся
история
мне ний
передовых
людей
о
своем
и
грядущем
времени
и,
не
в
последнюю
очередь,
вся
исто­
606


рия
самомнений
каждой
эпохи
проходит
перед
на­
ми
в
бесконечных
превращениях
огромного
слова-поня­
тия
«время», с прописной или строчной буквы.
В
д р евней
поэзии
«время»
—
высокое
и
мистическое
понятие:
суд ь ба,
рок,
чья-то
воля ,
ко тора я
вл аст но
заяв­
ля ет
о
себе
всем,
кто
умеет
слышать
событье
(сверше ­
ние)
и
глагол
времен.
Это
«время»
—
не пре ме нно
и
живое
лиц о.
Оно
дей­
ствует
и
разговаривает,
обращается
к
л юдям
и
к
самому
себе.
По эт
так-или
иначе
в ы ражает
св ое
отношение
к
этому
лицу.
Высокое
слово-образ
получает
и
самые
тре зв ые
при­
менения.
—
Три
года
продолжалось
«время»
Б.
И.
Морозова,
в ремя
лу чш ее,
чем
при
Салтыковых,
но
в се-так и
т ем­
ное...
(У С.
Соловьева)
«Время»
временщиков.
—
Зака зат ь
в
Ту ле
печать
с
фигурою,
изображающей
Врем я,
и
с
надписью
«оправдает»... (Тургенев, «Собст­
венная
господская
контора») и т.
д.
Н оме нк лату рное
обозначение,
ар тику л
товара.
И
с
воз гла са ми
без
де ла
н аше
время
опошлело,
потеряло
свой
кредит.
Осер д ясь
на
невниманье,
чуть
не
сгибло
уж
в
Нев е!
Но
потом
нам
в
наказанье,
—
в друг
в
газетное
назва нье
превратилося
в
Москве.
(Конрад Лилиеншвагер,
то
есть
Д обр олюбо в)
На зван ие
га зеты
Н.
Ф.
Па вло ва.
До бро лю бов
обижен
за
самое
слово,
получившее
такое
применение,
и
оно
са­
мо
осердилось.
В
советскую
эпоху
«время»
—
слово
как
никогда
вы­
сокое,
оно
в
высшей
степени
лицо,
а
отношения
с
этим
словом
как
нико гд а
короткие
и
непосредственные.
«Время
—
что
семя:
был
бы
дождик,
оно
себя
ока­
жет».
607


Время
—
гл авн ый
лирический
ге рой
советской
ли те­
ратуры.
Это
одн о
из
«коммуниа», то есть,
как
определял
Пушкин,
предметов
«не обыкновенных,
а
общих
все м».
Поэт
должен
завоевать
право
говорить
об
этом
самом
высоком
и
общем
для
всех
предмете
так,
чтобы
не
быт ь
смешным,
чтобы
не
б ыло
стыдно
перед
товарищами
по
времени.
Отметим
н аибо лее
удачные
или
почему-либо
интерес­
ные
выходы
к
этому
«предмету,
общему
всем ».
Багрицкий
—
сыну :
Я
зна ю:
ты
с
чистою
кровью
ро жд ен,
Ты
в стал
на
пороге
веселых
вре м ен.
(«Папиросный коробок»)
У
В.
Кина:
—
Тысячи
людей
го т овили
ре во люцию ,
работали
для
нее
как
бе шены е,
надеялись
и
умерли,
ничег о
не
до­
ждавшись.
Все
это
дос та лось
им
—
Безайсу,
Матвееву
и
другим,
которые
родились
вовремя.
(«По ту сторону»)
Сним аю т
сливки
с
целого
столетия.
Есть
и
тако й
«товарищ по времени»:
—
Прошу
не
забывать,
что
вы
проживаете
на
одном
отр езк е
в рем ени
с
Остапом
Бендером.
(Ильф— П етр о в,
«Золотой теленок», 23)
Остап
по
роду
занятий
д олжен
знать,
и
х орошо
зн а­
ет,
все
важные
слова
эпохи.
В
Революцию
время
удивительным
образом
себ я
ока­
зало,
и
в
ли те рат уре
идет
непрерывное
разглядывание
его
«тела и давления» (Тургенев очень любил эти шек­
спировские
слова:
тело
и
давление
времени).
Мая ков с кий
ведет
не пре рывный
раз гов ор
со
В ре­
менем.
Только
с
ним
он,
собственно,
и
разговаривает.
Но
как
разительно
меняется
смысл
и
стил ь
этого
раз ­
говора
от
первых
его
дореволюционных
стихов
до
по­
слеоктябрьских!
И
с
новой
силой
всп ых ива ют
в
его
с ти­
хах
почти
все
важнейшие
поединки,
которые
происхо­
д или
уже
некогда
и з-за
это го
огромного
слова.
«Мысли в призыв» (1914):
А
слабым
смерть,
ма ркер
времен,
608


ори:
«партия».
В
«Я и Наполеон» (1915):
Мой
кри к
в
граните
времени
выбит.
В
траг ед ии
«Маяковский»:
Сейч ас
родила
старуха-время
огромн ы й
криворотый
мяте ж.
В
«Войне и мире» (1915—1916):
В
старушье
ли цо
т вое
смеемся,
время!(V)
Но
почти
так
см еял ись
в
эти
го да
над
«временем»
и
д аже
бросали
ему
вызовы
и
другие
поэты.
А
мятеж
—
у
Ма як овс кого
—
«криворотый» .
Разговор
со
Временем
после
Октября:
Время
часы
капитала
крало.
(«Владимир Ильич Ленин»)
(Ср.: «Юный герой Дмитрий.. .
мог
сказ ать
им
слова­
ми
б иб лии:
отступилось
время
от
них .. . » (Карамзин,
«ИГР», 5)
Время
—
союзник
или
враг.
Время
—
счастье,
по­
путный
ветер,
который
гонит
вперед,
к
цели,
те х,
кто
имеет
право
на
историческое
счастье;
в ремя
бесп оща дно
ко
вс ем
другим.
У
капит ала
оно
даже
крадет
ча сы,
во
имя
высшей
справедливости.
Оно
очень
пристрастно,
и
поэ то му
ему
мо жно
впо лне
довериться.
«Которые тут временные?
Слазь!
Кончилось
в аше
вре мя ».
(«Хорошо!»)
Маяковский
увековечил
народную
этимологию
того
названия,
которое
дало
себе
Временное
правительство.
39 Л-
Боровой
609


Оно
на звал о
себя
так
в
особом
смысле
и,
так
сказать,
из
скромности.
«Народная этимология», утвержденная
Маяковским,
придала
этим
словам
очень
прямой
смысл.
Я
хочу,
чтоб
над
мыслью
времен
комиссар
с
приказанием
нависал.
(«Домой!»)
В
пр ош лом
бы ли
замечательные,
ино гда
потрясаю’
щие
«стенанья», «веленья», «зовы»
времени.
Глухие
времени
стенанья,
Пророчески
прощальный
глас.
(Тютчев, «Бессонница»)
И
так
доступна
безд на
эфира,
Что
прямо
смотрю
я
из
времени
в
вечность
И
пламя
тво е
у знаю,
со лнце
мира!
(Фет, «Измучен жизнью...»)
А.
Н.
Островский
писа л
в
своем
«Дневнике»:
—
Батюшков,
Жуковский,
Пушкин
с
пом о щью
вр е­
мени
и
по
его
тайному
и
мудрому
велению
вразумили
нас
и
на уч или
ценить
поэзию.
Островский
в
этой
чудесной
записи
полемически
по д­
нима л
страшно
испорченное
выра же ние
«веления вре­
мени».
Оно
уже
бы ло
главным
об раз ом
на
службе
у
охранителей
и
реакционеров.
Он
вырывает
это
сло во
из
его
ряда;
он
говорит
о
тайных
велениях
времени
—
не­
пременно
тайных,
но
таких,
которые
могут
вра зу мить
и
научить.
Позднее,
особенно
у
символистов,
снова
и
снова
гл у­
хие
сте нан ья,
вел енья
и
з овы
(больше всего «з ов ы») вре­
ме ни.
Но
это
уже
только
почти
па ро дийн ые
перепевы
большой
идеалистической
п оэзии ,
и
са мые
эти
слова
ст а­
но в ятся
литературным
штампом.
У
Маяковского
не
«веления»
и
«зовы», а «п р иказ а­
ния ».
Да,
да,
приказания.
Мы
сам и
позволили
времени
давать
нам
приказания.
И
пус ть
времен
комиссар
нави­
сает!
Противник
хоте л
считать,
что
время
хотя
и
как
будто
бурно
движется,
но
на
сам ом
деле
оно
идет
в
ни­
610


куда
и
даж е,
собственно,
остановилось.
В
самых
ра злич ­
ных,
подчас
очен ь
высоких,
формах
противник
и
у
нас
и
за
границей
повторял,
в
сущности,
идею
Феклуши
из
«Грозы»
Островского:
—
А
время-то
за
наши
гре хи
все
короче
и
короче
делается.
(3—1)
То
же
в
«Не в свои...»:
—
Это
с
ним
быва ет .
Со
временем
бывает-с.
И,
стало
быть,
все
ближе
к
свето п р естав ле нию.
Затем
возникают
все
новые
ко нце пции
времени,
ос­
нова нные
на
новейших
выводах
науки.
В
литературе
символистов
и
декадентов
эти
к о нце пции,
и
в
частности
новейшая
«теория относительности», совершенно непоня­
тая ,
но
очень
точн о
в
своем
род е
«примененная», полу­
ча ют
характернейшее
отражение
в
раздроблении
самого
понятия
«время», в знаменитых символистских « мн о же ­
ственных
ч ис ла х», которые
разбивают
все
ва жнейшие
о бщие
по нят ия
и
категории
и
раньше
всего
—
Время.
«Время»
з авивал о сь
в
пус тоту,
хо тя
и
оче нь
«научную».
Гл авн ый
мо тив:
мы
все
ближе
к
светопреставлению.
«Время»
часто
з ави вало сь
в
пустоту
и
в
рево люцио н­
ном
лагере.
У
«кузнецов»
оно
пол учи ло
как
бы
навсегда
большую
букву;
оно
возвышалось
нем ысл имо
и
обожествлялось.
Время
—
опытный
кормчий
—
Правит
к
высотам
го ря щ им...
(В.
Александровский)
Не
союзник,
а
гроз ны й
п овел ит ель,
который
оди н
только
зн ает,
а
св оим
подчиненным
не
р аскры в ает
тайны
своих
замыслов.
Естественно,
что
лич ног о
отношения
к
тако му
времени
и
разговора
с
ним
нет
и
не
может
быть.
«Шаги времени», «Поступь времени», «Гул времени»
становились
уже
готовыми
и
почти
обязательными
ме­
тафорами.
Маяковский
спорит
и
с
пр от ивник ом
и
со
своими.
Он
под та лкива ет
в р ем я, «и без того уже довольно дея­
те л ьное »: «Время,
вперед!»
Вступление
к
п оэме
«Владимир Ильич Ленин»:
Вр емя
—
начинаю
про
Ленина
рассказ...
39*
611


Время
п отом у,
что
резкая
тос ка
стала
ясною,
осознанною
б олью ...
Время,
снова
ленинские
лозунги
развихрь!..
В
те
год ы
много
говорили
о
пафо се
дистанции.
И
Мая­
ко вский
в
эт ом
ед инст ве нном
случае
остановился...
Но
вот
уже
са мо
время
приказывает.
Всегда,
даже
там,
где
Время
не
названо
по
имени,
Маяковский
разговаривает
со
Временем,
и
в
э том
ра з­
говоре
у
него
возникают
та кие
смелые
обр азы,
которые
не
раз
смуща л и
его
современников.
Н.
Асеев
горячо
защищал
эти
«невозможные»
об ра зы:
—
Еще
у
Вальтер
Скотта
применяются
такие
смелые
образы,
как,
напри мер , «железный времени язык про­
молвил
«три»
над
самым
ухом
ночи»,
что
на помин ае т
М а яко вск ого : «Вселенная спит,
положив
на
лап у
с
кле­
щам и
звезд
огромное
ухо...»
Ср.
у
Белого:
Когда
ж еле зным
зубом
время
Нам
взрежет
бар хат
вечной
тьм ы ...
(«Дед»)
Разговор
со
Временем
проходит
и
через
всю
поэзию
Бло ка.
Так
нам
в елит
времен
ве л ичье
И
розоце рста я
судьба.
(«Ямбы»)
Это
писалось
тогда,
когда
«жизнь уже не жгла,
ча­
д ила».
Б лок
романтически
у тв ер ждает
ве лич ие
времен,
наперекор
в сем
реальностям.
И
тут
же
классическая
(из « Или ады») Эос
—
заря
с
розовыми
пальчиками.
И
она
что-то
велит
и
внушает.
Розоперстая
Эос
не
раз
выходила
на
сцену
в
рус с кой
по эз ии,
но
никогда
еще
в
та кой
роли.
Что
ж
на
прощанье
ей
скажу?..
—
Лети,
как
пролетала,
тая ,
612


Но чь
огневая,
н очь
былая...
Ты,
время,
память
при туши ,
А
путь
снежком
запороши.
(«Седое утро»)
Товарищеская
и
лич ная
просьба
ко
времени:
не
«дать забвение»
и
т.
п.,
а
только
притушить
память
о
не вынос им ых
реальностях.
В
стихах
о
«Прекрасной Даме», о «Н езн а комк е», в
романтических
драмах,
всюду,
прямо
или
в
подтексте,
высокое,
несмотря
ни
на
ч то,
Время
воюет
с
бессмерт­
ной
пошлостью
людской,
а
в
«Возмездии»
происходит
уже
окончательное
выяснение
отн ошен ий
с
этим
же,
главным
его
лирическим
героем.
У
Есенина:
Время
—
мельница
с
крылом
—
Опускает
за
селом
Месяц
маятником
в
рожь
Лит ь
часов
незримый
дождь.
Время
—
мельница
с
к ры лом.
(«Где ты,
где
ты,
отчий
дом . ..», 1917)
Имажинисты
вполне
могли
считать
эти
стихи
своими,
и
во
вс ей
их
поэзии
не
бы ло,
пожалуй,
более
им аж ини ст­
ск их
стихов.
Но
в
эт ом
же
стихотворении
Есенин
и
«продает»,
очен ь
наглядно,
имажинистов.
Время
воплощено,
он о,
как
гов ор или
тогда,
вещно;
оно
на де жно
вхо дит
в
инвентарь
с ела
и
отче го
дома.
Оно
как
будто
центральный
образ
всего
стихотворения.
Но
не
эти
строчки,
а
другие
здесь
самые
важные
и
трогательные.
Где
ты,
где
ты,
отчий
до м,
Гревший
спину
под
бу гр ом?
Синий,
синий
мой
цветок,
Непр их о женн ый
песок.
Где
ты,
где
ты,
отчий
дом?
Вед ет
все
стихотворение
«дом»
с
его
замечательны­
ми
рифмами.
Время,
поставленное
в
сам ом
начале,
дае т
613


ему
новую
и
торжественную
перспек т иву.
Есенин
ч асто
уходил
в
ис торию ,
в
даль
времен,
но
только
для
того,
чтобы
оттуда,
из
это й
дали,
сно ва
и
снова
разглядывать
«отчий дом».
Он
горячо
п ол емизи ров ал
с
теми
поэтами,
ко то рые,
как
ему
казалось,
не
понимали
это го
главного
н азн ачен ия
Времени.
Почт и
то гда
же,
когда
бы ло
написано
стихотворение
«Где ты,
где
ты,
отчий
д ом ...», Есенин говорил в другом
стихотворении:
Привязало,
осаднило
слово
Даль
твоих
времен.
Не
в
ветр ах ,
а,
знать,
в
том ах
тя же лых
Прозвенит
тв ой
сон...
(«Проплясал,
проплакал
дождь
весенний»)
Но
тома
тяжелые
бесплодны,
потому
что
они
раньше
вс его
уводя т
от
«отчего дома», заслоняют « рощу
золо­
ту ю».
Главное
н азн ачен ие
Времени
—
убрать
все
ненуж­
ное,
что бы
открылась
ро ща
золотая
или,
как
некогда
у
Ал ек сея
Кольцова,
золотая
ре ка:
Вспомни
время
свое,
Как
катилось
оно
По
полям
и
лу гам
Золотою
рекой.
(«Что ты спишь...»)
У
Федина:
—
Это
скончался
не
только
человек,
это
ско нч ал ось
время,
неотрывная
час ть
теб я
самого
[в душный день
18 июня 1936 года,
когда
скончался
Горький].
У
При шви на:
—
Из
далеких-далеких
времен
доносились
в
шум е
деревьев
зв уки
охотн и чьих
рожков,
и
лай
гончих,
и
топот
копыт.
Ветер
зашумел,
замолчали
прежние
времена.
(«Птичье кладбище»)
Замолчали
пр е жние
времена
—
у
Пришвина;
а
они
у
него,
всегда
и
н еот ступ но,
что- то
говорили,
и
нашепты­
вали,
и
инсину иро вали
(именно так!).
И
у
Пр ишв ина
же:
614


—
В
ины х
с луча ях
человек
может
перевести
на
свою
скорость
и
само
геологическое
время.
(«Мой очерк»)
Этот
случай
настал,
и
в
своих
«очерках»
П риш вин
именн о
это
и
делал,
переводил
на
св ою
скорость
сам о
геологическое
время.
И
времен
водоворот
Можешь
видеть
глазом.
(Н.
Ти хо нов , «Грузинская весна»)
Действие
происходит
в
горах,
у
ве рши н.
Слова
имеют
как
бы
прямой
смысл.
Не
риторика
(ср .
у
Александров­
с кого:
высоты
горящие,
к
которым
«правит время»).
Ср.
у
Бунина
то
же
(«В горах»):
Я
говорю
себе,
почуяв
темный
след
Того,
что
пращур
мой
воспринял
в
древнем
де тст ве:
*
Нет
в
ми ре
разных
душ,
и
времени
в
нем
нет...
Российское
и
н овое
время.
—
В
двенадцати
ч асах
езды
от
столицы
российской
им п ерии
стоит
на
гол уб ом
граните
ск ал
ино с тр анный
го­
род
[Гельсингфорс], и время в нем не российское.
Р ос­
сийское
время
медленно,
нев ер но
и
томительно.
Оно
бр е­
дет
в
будущее,
—
ленивое,
неверное,
петербургской
трех­
цветной
палкой
подгоняемое
российское
время,
—
и
ка­
жет ся,
что
оно
всегда
чешет
затылок
в
т упом
раздумье:
«Куды гонят?» И никто не знает,
куда
его
гонят,
тыся­
челетнее
российское
время.
(Л.
Со б ол ев, «Капитальный
ремонт»)
—
Старыми
сл ов ами
теперь
не
скажешь.
Старые-то
под
время
подведены.
А
теперь
времени
не
видать.
Теперь
кип ит.
Еще
что
уварится,
пока
время
отстоится.
(С.
Федорченко, «Народ на войне»).
—
О,
как
м огуче
выросло
вр ем я! (Малышкин)
—
Водолаз
Нильс он .
Время
было
—
десять
баллов.
Ур аг ан.
(Федин, «Похищение Европы»)
—
Е сли
сопоставить
дремучее
вр е мище
России
с
ме­
теорным
полетом
нынешних
м и нуток,
—
почти
чудесным
представляется
такое
предельное
повышение
его
емко­
сти.
Как
будто
кто-то
могучей
рук ой
раздвинул
матема­
615


тические
своды
времени.
(Леонов,
«Правда», 18/ХП
1949 г.)
—
Кляч а
времени
з ам енена
подлинной
ма ши ной
вр е­
ме ни.
(И.
Ря бов , «Правда», 1/1 1949 г.)
Я
видел,
как
преображала
Любовь
живое
существо,
Я
вид ел
Время,
что
бежало
От
вздумавших
убить
его...
(Л.
Мар ты нов, «Я понял»)
Не
в ремя
для
нас,
для
страны
—
вр емен а,
Ве ка
из
веков
озаренные.
В
четвертый
десяток
вступает
стр ан а,
Октябрьской
бурей
ро жде нна я.
(Твардовский, «Молодость стран ы»)
Лет
сорок,
не
менее,
лип кам
—
И
после
невольного
в зд оха:
—
Ах,
в реме чко-в ремя,
—
с
улыбкой
,
Промолвил
прохожий,
—
эпоха.
(Твардовский, «В канун годовщины»)
—
Пословица
гов орит,
что
вре мя
на
дуду
не
идет.
Да,
на
ду ду
он о,
кон е чно,
не
и дет,
но
на
призывной
зов
трубы,
в о звещ ающей
о
победе,
оно
двигается
довольно
явственно.
(Вс.
Иванов)
Новое
время
—
это
сл ово со чет ание,
кото рое
столько
«применялось»
и
вкривь
и
вкось
и
столько
раз
чудовищно
профанировалось,
—
получает
с трогий ,
окон­
чательный
и
оче нь
выс о кий
смысл.
—
Мы
вылет ел и
сег о дня
из
Чит ы
на
«ТУ-114» и при­
летели
вчера
в
Москву.
Машина
съела
р азни цу
между
нашим
и
московским
временем.
(Рассказ пассажира в
аэропорту
Внук о во)
—
Если
бы
мы
летели
не
по
56- й
параллели,
а,
ск а­
жем ,
по
76-й
или
выше,
то
мы
прилетели
бы
даж е
р ань­
ше,
чем
вылет ели
(конечно,
по
местному
времени).
Вре­
мя
для
нас
двинулось
бы
в
обратную
сторон у.
Наш
са­
молет
на
тако й
широте
ле тит
быстрее,
чем
вращается
земной
шар.
Че лов ек
стан ов ится
си льн ее
даже
времени!
(А.
Каза нце в, «Море мечты». «П равда», 4/Х1 1959 г. )
616


Новое
и
долгожданное
время,
которое
н есет
с
со бой
нов ую
поэ з ию.
О
время,
время
новое!
Ты
тоже
в
песне
скажешься,
Но
ка к?
(Некрасов)
Волгин
(«Пролог»
Чернышевского)
записывал
в
сво­
ем
дневнике:
—
Придет
серьезное
время.
Когда?
Это
именно
тот
слу чай,
когда
так
называемый
э зо­
пов ск ий
язык
вносил
в
дел о
важную
то чно сть.
С ерь ез­
ное
вре мя
—
время
долгожданного
переворота
в
на­
род ной
жизни;
но
только
такое
время
и
м ожно
н азы­
ва ть
сер ьезн ым ...
И
вот
оно
пришло.
—
...Вдали
Кремлевские
ку р анты
начинают
играть
«Интернационал» .
Ленин
(с глубокой радостью) .
Слышите...
а?
Игра­
ют. ..
Это
великое
дело ,
товарищи...
Когда
с бу дется
все,
о
чем
мы
теперь
ли шь
мечтаем,
из-за
че го
спорим,
му­
чаемся,
они
будут
отс ч иты вать
новое
время...
(Н.
Пого­
дин , «Кремлевские куранты»)
АТОМ
«Атом»
—
од но
из
самы х
замечательных
по
своей
судьбе
сло в.
Новая,
необ ыч айно
бурная
его
жизнь
начи нается
именно
тогда,
когда
слово
«атом» (неделимое)
по
своей
эт имол ог ии
о к азы вается
уже
совершенно
не
соответ­
ствующим
действительности.
Это
был
на учны й
неологизм,
термин,
созданный
мате­
риалистами
древности
для
обозначения
но в ог о, «обни­
мающего
весь
мир»
понятия.
Естественно,
что
оно
получает
уже
тогда
самое
широ­
кое
пр име не ние
во
вс ех
областях
зна ния,
да же
в
теории
языка.
Демокрит
у чил,
что
гра ммат иче ское
предложение
ес ть
не
что
ино е,
как
м ехани ческ ое
сплетение
имен:
оно
«складывается из них точно так же,
как
имя
из
букв,
а
вещь
из
атомов».
64


Затем,
уже
в
новое
время
и
в
другом
н аучном
значе­
ни и,
это
слово
с
боями
входит
в
международную
на уч­
ную
терминологию
как
обозначение
ос обой
тео рии
строе­
ния
в ещест ва
и
как
си мвол
научного
осмысления
мира,
передового
научного
мировоззрения.
Атом и зм
против
то миз ма,
то
есть
передовое
на­
учное
мировоззрение
против
всевозможных
религиозно­
схоластических
систем,
томизма
во
всех
его
видах
(по
им ени
Фомы
Аквината,
творца
такой
системы).
И
борьба
эта
продолжается,
как
известно,
до
наших
дней.
Акад ем ич еский
словарь
XVIII века определял атом
вполне
нейтрально
и
не
давал
каких-либо
применений:
—
Атом
—
самая
мал ень кая
пылька.
Эта
«пылька»
получает
весьма
содержательные
то л­
кования
и
«применения»
в
лит ера т уре.
Она
—
арена
ост­
рейших
идейных
бое в.
—
Ру сская
литература
создается
из
«зарождающихся
атомов
каких-то
новых
с тихи й...» (Гоголь,
статья
для
пуш кинс ко го
«Современника», черновик)
—
Из
пен ящег о ся
брожения
столбовых
атомов,
тя­
нущихся
к рив ыми
линиями
и
зав иткам и
к
трону
и
вл а­
сти,
Ло пухи н
был
выхвачен
своей
встречей
с
Но вик о­
вым...
(Предисловие Искандера (Г ер цена)
к
«Запискам»
Лопухина)
—
Отступило
ли
оскорбленное
ме ньш инс тво
в
сторо­
ну,
составило
ли
тот
первый
punctum saliens (точка высту­
па ), по которому притекут родные
атомы,
ра сс еян ные
теперь
в
неопределенном
ис к ании
и
бр о жен ии ? (14—243)
Мечта
Ге рц ена:
оскорбленные
атомы
почувствуют
наконец
свое
родство
и
объединятся
в
б ольшом
об щем
действии.
—
Германия
в
то
время
вся
расп а дала сь
на
атомы:
каждый
хлопотал
о
человеке
вообще,
т.
е.
в
сущн ос ти
о
своей
собственной
личности.
(Тургенев, «Фауст»
Гёте
в
переводе
М.
Вронченко»)
Ср.
«общественный атомизм» (Энгельс).
А
хлопо ты
каждого
из
атомов
о
«человеке»
вообще
бесплодны
и
своекорыстны,
хот ь
они
и
облечены
в
пышну ю
идеа л и­
стическую
ф орму.
У
Достоевского:
—
Ибо
нищ,
и
наг,
и
ат ом
в
коловращении
люд ей ...
(«Идиот», 2—2)
618


Это
в
по рядк е
«самоумаления», как объясняет кня­
зю
сам
Лебедев,
но
и
не
без
некоторого
щ его льс тва
ум­
ным
словом:
и
мы,
дескать,
насл ыш аны. ..
—
Весь
об ид ный
комизм
человеческих
противоречий
исчезает,
как
гнусненькое
измышление
малосильного
и
маленького,
как
атом,
человеческого
эвклидовского
ума.
(«Братья Карамазовы»
—
«Pro u contra»).
Это
говорит
И ван
Ка рам азо в,
а
его
Че рт
в
«споре»
с
ним
гениально
развивает
его
же
мысль.
—
У
нас
там
все
теперь
помутилось,
и
все
от
в аших
наук.
Еще
пока
бы ли
атомы,
пя ть
чувств,
четыре
сти хии ,
ну,
то гда
все
кое-как
клеилось.
Атомы-то
и
в
древнем
мире
были.
А
вот
как
узнали
у
на с,
что
вы
там
открыли
у
себ я
«химическую молекулу», да « пр о то п лаз м у», да
че рт
знает
что
ещ е,
—
так
у
нас
и
поджали
хвосты.
(«Братья Карамазовы», IV — «Ив ан
и
Черт»)
Только
новое
развитие
древней
теории
атома,
другие
измерения
и
другая
математика
могли
и
должны
были
в
самом
деле
испугать
чер те й.
«Атом»
уже
уча с твова л
а кти вно
в
и де йной
борьбе
и
полемике.
Оч ень
интересные
«встречи»
в
словарях.
Тол ков ан ие
Да ля:
—
Ато м
—
в ещест во
в
кр ай них
пределах
делимости
своей,
незримая
п ыли нка,
из
каких
будто
бы
сост авле­
ны
все
тела,
всякое
вещество,
как
бы
из
песчинок.
Не­
и змери мая,
беспомощно
ма лая
пыли нк а,
ничтожное
ко­
личество...
Научный
смысл
это го
термина
Даль,
как
видим,
под­
вергает
сомнению
(«будто бы»); а единственное перенос­
ное
значение
—
беспомощная,
ничтожная
пыл ин ка.
Уже
не
так
объективно,
как
в
Академическом
сл оваре
XVIII века;
для
Даля
«атом»
—
сомнительное
слово
в
высшем
его
смысле
и
плохое
—
в
живой
речи.
В
Словаре
ИАН
1847—1867 годов:
—
Ат ом.
В
физ ике :
тело,
кот орое ,
по
причине
его
ма­
лости,
не
мож ет
быть
ра зде л ено.
У к азана
и
прич ина .
У
«Толля», конечно,
все
обстоит
прямо
противопо­
л ожным
об раз ом:
—
Ато м
(греч.
н ераз дроби мый )
—
малейшая
част и­
ца
те ла,
по
пре дпол ожению ,
не
допускающая
деле­
ния .
619


Сомнению
подвергается
(«по предположению») то,
что
атом
н
е
допускает
деления...
Литературных
«применений»
у
«Толля»
нет
и
не
дол­
жно
быть;
к
то му
же
они
мог ли
бы
только
запутать
этот
сложный
в опр ос.
Но
есть
в
э том
«Словаре для справок»
очень
темпе­
раментное
и
дал еко
идущее
«применение».
—
Народ
есть
су мма
недел и мы х;
поэтому
яв ле­
ния
в
природе
имеют
свое
основание
в
природе
неде­
лим ых. ..
Атом,
может
бы ть,
и
допускает
дел ен ие,
а
люди
н еде­
лимы.
Но
при
всех
условиях
все
я вле ния
в
ми ре
н ед ели­
мых
имеют
св ое
не пре л ожное
мате р иал истиче ско е
осно­
вание.
В
Слова ре
ИАН
1891 года:
—
Атом.
Фи лос.
Стар.
Мельчайшая,
неделимая
ча­
ст ица
материи.
«Стар .» —
то
есть
уже
не
научный
термин.
И
о тнесен
он
к
фи лос о фии,
а
не
к
физике
и
естест воз нан ию .
Но
без
каких-либо
к ол ебан ий:
неделимая.
И
все
новые
литературные
применения.
В
пьесе
Треп л ева
—
по
тем
образцам,
кот оры е
ем у,
видимо,
особенно
импонировали:
—
Ни на
(читает монолог).
Отец
вечной
материи,
дьяв ол ,
каждое
мгновенье
в
вас
[болотных огнях]
про­
изводит
обмен
атомов,
и
вы
меняетес ь
непрерывно.
(Че­
хо в, «Чайка»)
Новые,
строгие
научные
понятия:
обмен
атомов
и
не пре р ывные
изменения
в
природе.
Но
это,
по
смыслу
пьесы
Треплева,
не
вносит
ник ак ой
ясности
в
извечный
хаос
вселенной.
Мир
—
бездна
бездн .
И
каждый
а том
в
нем
Проникнут
б огом
—
жи знь ю,
красотою.
(Бунин, «Джордано Бруно»)
В
эти
же
го ды
все
успешнее
пробивает
с ебе
дорогу
в
борьбе
с
идеализмом
во
всех
областях
зна ния
и
ис­
ку сс тва
передовая
материалистическая
философия
и
наука.
Еще
никому
не
удалось
ра сщеп ить
атом,
но
его
разрушимость
и
одновременно
неисч ер паемо ст ь
—
опо ­
ра
всего
нового
мировоззрения.
—
Разрушимость
ат ома,
неисчер паемо ст ь
ег о,
измен­
620


чи вос ть
вс ех
фор м
материи
и
ее
движения
всег да
были
опорой
диалектического
м ат ериал изм а.
(В.
И.
Л енин,
«Материализм и эмпириокритицизм», 14—268)
В сегда
были!
А
в
бесконечных
спорах
с
«индивидуализмом», в лек­
ци ях
о
судьбах
русской
интеллигенции
Луначарский
не­
изменно
разъясняет:
—
Индивидуум,
т.
е.
не д ел имый,
это
совершенно
то
же,
что
по-гречески
а том.
Важно
научно
разъяснить
самое
это
слово.
Ос но вное
исх одно е
положение
ди ал ектическ ог о
м ате­
риализма
еще
не
б ыло
до казан о
экспериментально
и
тем
более
практически,
но
м ечта тели
уже
«применяют»
энер­
гию
атомного
рас пада
и
о цен ивают
его
ре зу льта ты
для
бл ага
вс ех
людей.
—
Вокруг
нас
—
неисчерпаемые
запасы
новой
энер ­
гии
атомного
р аспада.
Когда
ею
овладеют,
настанет
вес ­
на
земли,
матери ки
покроются
ра йским и
са да ми,
словом,
будет
дьявольски
хорошо .
(Ал .
Тол с то й, «Гиперболоид
инженера
Гар ин а», 1923)
—
Изобретение
это
представляет
собой
род
сильного
взрывчатого
вещества,
где
использована
субатомная
энергия.
Имя
вещества
—
Илитол.
(С.
Бобров.
Специ­
фикация
И литола .
Прозроман
ускоренного
типа.
1923)
И
вот
атом
открыт.
У
Пришвина:
—
Милл ионы
лет
бы ли
на
зе мле
атомы
и
работали
тайно,
пока,
наконец,
их
не
открыли.
Так
что
о ни,
ко­
нечно,
б ыли
и
б ыли
очен ь
давно,
и
мы
их
не
сделали,
не
сотворили,
а
только
открыли.
А
можно
ли
такое
открыть,
ч его
не
бы ло?
Можн о,
только
это
наз ыв ает ся
не
открыть,
а
сотворить.
(1950)
27 июня 1954 года первая атомная электростанция
был а
пущена
в
эксплуатацию
и
дала
электрический
ток
для
промышленности
и
сельского
хозяйства
прилежа­
щих
районов.
—
Ит ак,
дойдя
как
будто
до
ве рш ины
победного
раз­
вити я,
атомизм,
как
таковой,
то
ес ть
как
уче ние
о
неде­
лимы х
и
неразрушимых
элементарных
частицах,
в
сущ­
ности
ока за лся
побежденным:
он
заменился
теорией
строения
вещества
из
частиц,
изменяющихся,
превраща­
емых
и
исчез ающ их.
(С.
Вавилов, 1950)
—
По
повышению
власти
над
пр ирод ой,
которое
оно
621


[открытие атомной энергии]
несет
человеку,
его
можно
ср а внить
с
открытием
использования
ог ня
на
за ре
чело­
вечества,
—
писал
в
1956 году президент АН А.
Н.
Не­
смеянов.
Тогда
н ач алась
и
новая
необычайная
жизн ь
этого
слова.
Оно
создает
неслыханные
производные,
получает
раз­
ли чн ые , «рычащие»
д руг
на
друга
применения.
Атомоход
—
и
атомная
бомба.
Атомиум
(на Брюс ­
сельской
выставке)
—
и
«предатомное прожигание жиз­
ни ».
Ат ом ники
—
и
атомщики.
Атомиздат,
специализи­
ро ванно е
издательство
лит ер а туры
об
атоме,
—
и
«атом­
ная
меланхолия»
какого-нибудь
Сальва дор а
Дали.
Чу­
д овищ ный
глагол
«атомизировать» .. .
—
Капитан
Гернет
неопровержимо
до каз ал,
что
если
бы
удалось
растопить
ледяной
панцирь
Гренландии,
то
в
Европу
вернулся
бы
миоцен
и
в
природе
наст упил
бы
золотой
век.
Сейчас,
после
открытия
атомной
эне р гии,
это
м ожно
сдел ать .
(К.
П а уст ов ск ий , «Золотая роза»)
Окупится
богато
нам
Все,
что
рук ой
мы
тронули.
Клянусь
разъятым
атомом
И
всеми
электронами!
(Л.
Мар ты нов, «Я вас люблю»)
«Добрый атом» (заглавие очерков Д .
Дани на
о
мир­
ном
применении
атомной
энергии)
вступает
в
ве л икую
борьбу
со
зл ым
атомом.
—
Ато м ная
м ания
становится
все
более
распр ост р а­
ненным
я вл ением . .. [в США]. Даже для детей здесь
при­
думана
«атомная азбука»: А
—
первая
буква
слова
«атом», Б
—
пе рвая
буква
слов а
«бомба» («Пирл -Хар бо р
атомного
в ек а». «Правда», 1/1 1951 г.)
—
Не фтяник и,
оружейники
и
проч ие
атомники.
(И.
Эр енб у рг , «Закон природы». «Правда», 1/У 1947 г.)
—
«Атомизация»
германского
государства.
(Е.
Тар -
л е, «Известия», 23/Ш 1947 г.)
—
«Атомная дипломатия» .
С ебя
зовет
он
демократом,
но
ты,
читатель,
не
забу дь
622


оставить
в
слове
только
ат ом
и
остальное
зачеркнуть.
(Маршак)
...О т
своих
щедрот
пихают
кукиш
атомной
бо мбы
голодной
Европе
в
рот.
(Сурков, «Возвысьте голос,
честные
люди
...»)
Мечты
у
нас
прекрасно-человечьи,
мы
нов ых
подвигов
гот ови м
ряд.
А
с
на ми
говорят
на
атомном
наречьи,
о
наше м
истребленье
говорят.
(Исаковский)
Ест ь
по сил ьнее
вещество
теперь
в
твоем
краю...
Не
буду
называть
его...
б аюш ки-ба ю.
(Долматовский, «Твоя сила»)
Слово
во
втором
пр име не нии
настолько
страшно,
что
лучше
не
наз ыв ать
его
в
колыбельной...
Первое
при ме не ние
этого
слова
должно
стать
еди н­
ственным...


ИСТИННАЯ
ЖИЗНЬ
СЛО ВА
щ
едрин
пис ал
в
«Письмах к тетеньке»:
—
Не
успели
простодушные
люди
наах аться
вв олю,
как
«хорошее слово», перейдя через
.множество
преда­
тельских
уст
и
сог л ас ован ное
с
це лой
массой
хищниче­
ск их
аппетитов,
уже
истрепалось,
выпачкалось
и
про­
воня ло.
Так
что ,
слушая
современные
ули чны е
толки
по
поводу
это го
слова,
не
без
испуга
сп рашив а ешь
себя:
куд а
же
де в ался
первоначальный
смысл?(6)
Перед
Революцией
уже
исчез,
каз ало сь,
бесследно
в
русском
литературном
языке
первоначальный
смысл
многих
самых
драгоценных
слов.
Это
признавали
и
са­
мые
передовые
д еяте ли
русской
культуры,
прод олж ате ли
революционно-демократической,
щедринской
традиции,
и
самые
консервативные
и
реакционные
писатели.
Мережковский
по-своему
в ыясн ял
п ричи ны
«упадка
я зыка »: он считал главными виновниками Писарева,
ко­
торый
«ввел иронический,
почти
разговорный
прием»,
и,
как
на
смех,
именно
Щедрина
«с его эзоповским язы­
ком».
Но
самый
фа кт
упадка
не
подлежал
для
нег о
ни­
какому
сомнению.
Д аже
Суворин
писа л
в
предисловии
к
св оему
пер е­
вод у
«Тайн души»
Метерлинка,
что
литературный
яз ык
облечен
в
мундир
и
мундир
этот
уже
почти
его
задушил.
Бальмонт
слышал
в
«языке современных людей»
Ст ук
ссыпаемых
в
яму
костей,
Подражательность
слов ,
Точно
эхо
мо лвы,
Точно
ропо т
болотной
травы.
624


У
Гумилева:
Но
забыли
Мы,
Что
ос ия нно
Только
слово
ср едь
земных
тревог,
И
в
евангельи
от
Иоанна
Ск азан о,
что
сло во
—
это
бог.
Мы
ему
поставили
пределом
Ску дны е
п ред елы
естества,
И,
как
п челы
в
улье
опустелом,
Дурно
пахнут
мертвые
слова.
(«Слово»)
И
чтобы
преодолеть
эту
мертвенность
и
подражатель­
ность,
они
«возвращались к истокам».
Илья
Э рен бург
писал
уже
после
Октября,
в
1920 го ­
ду,
о
Вячеславе
Ив анов е:
—
Прекрасны
все
извороты
речи:
яз ык
будней
и
яз ык
л итур гий.
Поплывем
же
на
сей
раз
вверх,
прот ив
течения,
к
истокам
слова,
от
Ма яков ск ого
к
«размыш­
лениям»
и
о дам
Ломон осов а.
Там
не
замутнена
пришлы­
ми
ручьями
галлицизмов,
ясна
и
светла
в ода,
и
еще
да льше
уйдем
под
землю,
где
таятся
невспыхнувшие
ключи
корней
непроросшего
слова.
Пренебрегая
широ­
кими
вратами,
туда
у шел
Вячеслав
Ив анов
и
принес
несметные
бо гат ства ,
ода рив
нас
словами
необычайными
и
высокими,
трижды
заслужив
тяжелый,
как
порфир,
тит ул
«Вячеслава Великолепного» ... («Портреты совре­
менных
поэт ов», 1923)
Самое
замечательное
в
том ,
что
эти
слова,
которые
«откапывал» (буквально)
Вячес ла в
Иванов,
были
дейст­
вительно
великолепны
и
плодотворны
—
среди
изолгав­
шихся
и
бесконечно
опустившихся
слов
«языка совре­
менных
людей».
Это
«возвращение»
даже
изо бл ичал о
каким-то
образом
подлую
современность,
всеобщее
«па­
де ни е».
Но,
конечно,
это
было
совершенно
мертвое
ве ли ко­
лепие
и
совсем
не
то
возвращение
к
первоначальным
смыслам,
о
котором
мечтал
Ще д рин.
Это
могл о
бы ть,
по
самому
смыслу
вещей,
только
литературным
прие­
мо м;
нового
в
этом
не
бы ло
и
не
могло
быть .
А
сам
пи­
сатель
ли бо
утверждал,
что
нов ого
вообще
не
бывает,
либо
приглашал
вместе
с
ним
поражаться
страшной
и
40 Л.
Боровой
625


вечно
бесплодной
борьбе
различных
смыслов
в
слове
и
языке.
«Возвращение к истокам»
и
«восстановление перво ­
начальных
смыслов»
проповедует
и
сейчас
реакция
на
З ападе.
Вот
почему
в
нашем
«возвращении к истокам», «воз­
вращении
вперед»
особенно
наглядно
проступает
прин­
ципиальная
н овиз на
наш его
языкового
раз ви тия.
Слова
получают
все
нов ые
значения
и
применения;
происходит
непрерывная
селекция
лучших
смыслов
мн о­
гозначного
слова;
меняются
его
ве с,
его
калибры,
его
высокое
или
низкое
звучание,
в
соответствии
с
нашими,
все
но выми
представлениями
о
стилистической
мер е;
слова
вступают
в
но вые
отношения
с
д ру гим и, «близки­
м и », однокоренными;
не пре р ывно
создается
новая
п оэ­
т ическая
с иноним ика .
Но
в
основе
эт их
в сех
движений
—
восстановление
первоначальных
смыслов;
это
главный
семантический
с двиг.
Мы
видели
это
возвращение
первоначального
смысла
и
«восторга первоначального»
и
в
«архаизмах», и в
неологизмах,
и
во
внут ре нних
пер едв иж ени ях
слов
из
одной
лексической
группы
в
другую,
и
в
новом
образе
действия
слов.
Вот
еще
биографии
некоторых
слов,
в
которых
это
движение
ск азало сь
наиболее
наглядно.
Здесь
нет
ре з­
ких
сем ант ич ески х
сдвигов;
пос ле
многих
превращений
слово
«только»
пр ибли зил ось ,
на
но вых
о сн ова ниях,
к
первоначальному,
очень
по ум невш ему
смыслу,
стал о
«сиять заново» .
ТОВАРИЩ
Ден ис
Давыдов
пис ал
о
Ермолове:
—
Немногие
смели
на зыва ть
солдат
«товарищами» .
А
он
обращение
«товарищи»
применял
да же
в
приказах.
Ермолов
воскрешал
др евн ее,
но
еще
живое
в
народ­
ном
сознании
и
очень
опасное
для
«Петербурга»
з наче­
ние
эт ого
слова.
Солетайтесь,
орлы
сизокрылые,
вы,
братцы-товарищи...
626


В
народной
пес не,
пишет
по
этому
поводу
академик
А.
С.
Соболевский,
орлы
—
тов ари щи- разб ойни ки.
У
эт их
«орлов -разб ойни ков »
первый
това ри щ
—
нож
и
топор;
нож-засапожник
и
топ ор
крестьянской
рев о лю­
ции,
так
и
наз ыв ался :
товарищ.
У
Шевченко
в
р усс кой
и
украинской
традиции:
Ой,
наточу
«товарища»,
в
голенище
спря чу
да
пойду
искать
по
свету
правды
да
удачи.
—
Бывали
и
в
других
землях
товарищи,
но
таких,
как
в
Ру сск ой
земле,
—
не
б ыло
так их
товарищей.
(Гоголь,
«Тарас Бульба»)
Уже
в
нач але
XVII века «т ов ари щ»
означал
впо лне
отче тли в о:
боевой
и
по лит ич еский
соратник.
(Ср .
«Пожарский с товарищи»
в
окружных
гра мо тах
пер вого
и
второго
отполчения
и
т.
д.)
Ермолов
дра зн ил
этим
сл овом
«Петербург»
и
самого
себя,
игр ал
о пас ным
оружием,
но
зн ал,
что
при
помощи
этого
слова
непременно
най дет
дорогу
к
сердцу
солдата.
—
В
полку
все
б ыло
известно:
кто
был
поручик,
кто
ротмистр,
кто
хороши й
человек,
кто
дурной
человек,
а
главное
—
товарищ.
(Л.
Т ол ст ой , «ВиМ», 2—2—215)
Это
слово
со л датско е.
Оно
имело
и
многие
совсем
другие
пр им ене ния.
Но
боевое
значение
этого
слова
св оео бразн о
участвует
почти
в
каждом
другом
приме­
нении.
В
«Повести о Фроле Скобееве»:
—
И
Аннуш к а
легла
со
Фролом
Скобеевым,
а
са ма
рекла:
лутче
сей
де вицы
не
и з брала
се бе
спать
в
това­
рищ и.
И
веселилась
чрез
всю
ноч ь
телесными
з абав ами.
Крутая
и
полная
юмора
народная
эротика;
но
не­
сомненно,
что
она
из бр ала
бое в ого,
а
не
какого-нибудь
иного
товарища
для
телесных
забав.
—
В
о
л
д
ы
р
е
в.
Я
ее
оче нь
люблю
и
уверен,
что
буду
женат
без
товарищей.
(Я.
К ня жн ин, «Сбитенщик»)
Так
г ов орит
сластолюбивый
и
немощный
старик
ку­
пе ц,
опекун
юной
Паши ,
с
убийственной
фамилией-ха­
рактеристикой.
Конечно,
он
останется
в
дураках,
его
мест о
займет
настоящий,
боевой
«товарищ».
40*
627


Это
слово
уже,
видимо,
стало
и
словечком
(«совмест -
ник», «друг дома»
—
ср.
у
Дал я
«ладо»
в
этом
же
зна­
чени и).
«Товарищ»
был
и
обозначением
определенного
ли­
тературного
жанра.
В
1764 году появились два тома сборника « То вар ищ
разумной
и
замысловатой,
или
собрание
хорош их
слов ,
ра зум ных
замыслов,
скорых
ответов,
учтивых
н асмеш ек
и
прия тны х
приключений
знат ных
мужей
древнего
и
нынешнего
ве ков ».
Составитель
—
Петр
Семенов.
Бы ли
и
многие
другие
«товарищи»
такого
рода
—
сборники
ловких,
смелых,
остроумных
хороших
сло в.
Во
в сех
слу ча ях
это
вооружение,
которое
позволяет
дать
интересный
и
скорый
ответ.
«Товарищ»
имеет
и
коммерческое
з нач ение.
«Зритель»
Крылова,
сам
по
себе
оче нь
боевой
и
поле­
мический,
печатался
в
«Типографии г.
Крылова
с
това­
ри щ и». Товарищ
—
компаньон, «и К°».
«Товарищ»
—
и
«петербургское»
слово,
админ ис тр а­
тивный,
судейский
термин.
Воеводский
това рищ ,
т овар ищ
мини стр а,
потом
то­
варищ
прокурора,
товарищ—чиновник.
—
Со
вступлением
мо им
на
гражданскую
службу
я
будто
вступил
в
другой
мир...
Здесь...
эгоизм
господ­
ствует
во
все й
силе...
Тов ари щи
не
уступают
кокеткам:
каждый
хоче т
исключительно
прельстить
своего
на чал ь­
ник а,
хот я
бы
то
б ыло
за
с чет
другого.
(И.
И.
Д мит ри­
ев, «Взгляд на мою жизнь»)
Они
эгоисты,
готовые
съесть
друг
друга,
а
называ­
ются
т ова рищ ами.
Хорошо
слы шен
у
ар ха иста
Дмитриева
первоначаль­
ный
смысл
это го
слова.
Он,
как
всегда,
обнаруживает
пад ение
нравов
и
понятий
и
протестует
против
незакон­
ного
применения
хорошего
слова.
Позднее:
—
Бобырев
с ост оит
на
службе
в
ка честве
тов ари ща
кого- то
или
чего-то...
(Щедрин, «Тени»)
Кого
или
чего
именно
—
уже
не
существенно,
он
так
или
иначе
со уч аст ник
в
каких -т о
темных
пред пр ия тия х.
И
это
Бобырев,
кот оры й
так
хотел
быть
ч истым
и
пере­
довым
че лов ек ом,
товарищем.
628


Слово
низко
пало ,
но
оно
имеет
уже
и
нов ый
смысл.
—
Убеждения
Бабу р ина
не
м огут
дольше
ост ават ься
под
спудом.
Есть
товарищи,
от
к от орых
теперь
невоз­
можно
отстать.
(Тургенев, «Пунин и Бабурин»)
«Товарищи»
звучат
зде сь
у
Тургенева
как
уже
ход о­
вое
новое
слово,
слово
новых
люде й.
У
Огарева:
Теперь
товарищ
мне
ин ой
дух
отрицанья
—
Не
тот
насмешник
черствый
и
б ольно й,
Но
тот
всесильный
дух
движенья
и
созданья,
Тот
вечно
юный,
новый
и
ж ивой.
(Н.
Ог ар ев, «Монологи», IV)
Чернышевский
считал
«Монологи»
Огарева
«прекрас­
н ыми
стихами».
Здесь
целая
фи лософс ка я
и
политиче­
с кая
и
оче нь
боевая
программа;
зде сь
—
страстная
по­
ле мика .
Товарищ
—
иная
ид ея.
Слово
приобретает
снов а
боевой
смысл.
Даль,
однако,
в
эти
годы
в
гнезде
«товарищ»
запи­
са л,
как
живое
и
современное,
только
о дно
более
или
менее
идейное
и
политическое
знач ен ие : «соучастник в
чем-либо;
клеврет,
собрат».
Плохое
«клеврет»
стоит
в
одн ом
ряд у
с
«собратом» .
А
Бодуэн
де
Куртенэ
ничего
к
этому
не
добавил
и
п осле
1905 года .
Все
остальные
значения
у
Даля
терминологические.
Коммерческие
прим ен ения
разработаны
особенно
подробно
и
ярко.
—
Торговый
дом
с
товарищи,
такой-то
с
товарищи,
фирма,
звание
д ома;
тов ари ще ство
—
братство
или
ар-
телыцина
двух
или
многих
людей,
с оюз
на
изве ст ное
де­
ло,
общество,
компания.
Товарищество
торговое,
стра­
ховое,
заводское
и
пр.
Товарищество
на
до ле,
где
всякий
участвует,
по
ме ре
внесенного
п ая.
Ит ак, «союз на известное дело»
значи т
—
коммерче­
ск ое
де ло
раньше
вс его.
Примеры
братства
и
артельщи-
ны:
товарищество
страховое
и
т.
п.
А
ермоловского
и
тем
более
огаревского
и
тургенев­
ского
значений
среди
живых
нет .
Так
и
в
Сло вар е
ИАН
1847—1867 годов .
—
То ва рищ.
1) Находящийся в одном с кем -л иб о
обществе,
участвующий
в
делах
или
за нят иях
другого.
629


Товарищ
по
службе.
Товарищ
в
уч ении .
Банкир
или
ку­
пец
с
товарищи,
зн.
ба нкир
или
купец
со
вкладчиками
или
у частни ка ми
в
т оргу.
2) Помощник,
сотрудник.
То­
варищ
министра.
Тов ари щ
ге рольд ме йс те ра.
(!)
В
те
же
го ды
у
«Толля»
под
«Товарищество»
сказано:
—
То
же,
что
сообщество,
ассоциация
(см .
это
с ло­
в о).
А
под
словом
«ассоциация»:
—
Ассоциация
(лат. )
—т ова рищ еств о,
свободное
соединение
капит ал а
или
тру да
для
дос ти жен ия
какой-
либ о
цели.
Экономическое
значение
ассоциации
преиму­
щественно
исследовано
социалистами
и
пр изнано
поли­
ти че ской
экономией,
как
самое
верное
орудие
массы
в
борьбе
с
привиле г ие ю
богатства
и
з натно с ти,
для
выхода
из
наст о яще го
тяжелого
положения.
См.
Гильдебрандт,
«Историч.
обозр.
политико-эк.
с ис те м» (1848—1861);
Ф.
Те рне р , «О рабочем классе и мерах к обеспечению
его
бл аг о со сто ян ия»; Феоктистов, «О рабочих стачках в
Лон до не » («Русский вестник», 1861); Рошера, «Начала
народного
хозяйства» (М., 1860).
Это
—
в
«Настольном словаре для справок».
Хорошо
видно,
что
составители
эт ого
словаря
п р ямо -таки
при­
дрались
к
случаю,
чтобы
вы сказ ать
свои
сообра же ни я
о
самом
верном
о рудии
массы
«для выхода из настояще ­
го
т яже лого
п ол ожения ».
Высказано
это
в
качестве
тол­
ко в ания
иностранного
слова
«ассоциация», но ведь это
«то же»,
что
и
товарищество.
Очень
характерный
и,
можно
сказать,
революционный
перевод
на
русс кий
язык
инос т ра нного
полит иче с ко го
термина.
Здесь
же,
для
справок,
и
новейшая
литература
по
это му
во п­
росу.
Еще
одно
общественное
выступление
«Толля»
в
его
словаре,
в
«святое время» 60-х
годов.
Затем
слова
это й
группы
получают
все
нов ые
поли­
тические
применения.
«Товарищ»
и
«товарищество»
побывали
у
народни­
к ов,
общинников.
Здесь
«община»
и
дол жна
б ыла
стать
товариществом,
которое
решало
все
назревшие
общест­
венные
вопросы
на
основе
исконной
русской
формы
осо­
бого
бра тств а. ..
А
их
прот ивник и
ра зъяс нили,
что
общи­
на
уже
давно
не
товарищество,
а
ф искаль ная
организа­
ц ия, «компания».
630


—
Купили
его
[имение]
не
всеми
дер е вн ями,
а
компа­
нией,
товариществом.
Ваши
депутаты,
да
прочие,
у
ко го
деньжонки
есть,
вот
это
и
есть
товарищи...
(Г.
Успенский,
«Грехи тяжкие», VI)
Эти
слова
пытаются
присвоить
и
либералы
(газета
«Товарищ»
пр оф ессор а
Ходского
и
др .)
и
особенно
ко­
операторы
и
экон оми сты ,
страховики
и
т.
д.
Это
и
о дно
из
слов
верхушечного,
светского
жаргона.
—
Да
ты
сам
его
з наеш ь.
Он
с
твоим
отцом
тов ари­
щи.
Il donne dans le spiritisme [он увлекается спиритиз­
мом](Л.
Т олс той, «Воскресение», 2—14)
То вар ищи
по
с пирит изм у.
...Б ыл о
по д пи с а н о: «любящий тебя старший това ­
рищ ».
—
Дурак!
—
не
мог
удержаться
и
не
ск азать
Нехлю­
дов,
особ енн о
за
то,
что
в
этом
слове
«товарищ»
он
чув­
ствовал,
что
Масленников
снисходил
до
него,
т.
е.
не­
смотря
на
то,
что...
считал
себя
очень
важным
человеком
и
думал
есл и
не
поль с тит ь,
то
показать,
что
он
все- та­
ки
не
слишком
гордится
своим
величием,
наз ывая
себ я
его
товарищем.
(Там же, 1—58)
А
доктор
Шелестов,
герой
чеховского
ра ссказ а
«Инт­
ри ги », предвидел,
что
при
обсуждении
«инцидента 2
ок­
тябр я»
на
собрании
о бщ ества
врачей
на
него
непремен­
но
обрушатся
«товарищи».
«Товарищи»
здесь
коллеги,
и,
кон е чн о, «передовые»
по
своим
взглядам,
а
потому
называющие
себя
«товари­
щами».
Они,
коне чн о,
будут
«травить»
е го,
Шелестова
(негодяя и черносотенца), как это принято у «т о вар и­
ще й »...
Шелестов
и
слово
«товарищи»
произносит
осо­
бым
образом,
с
нерусским
«р» .
Перед
Революцией
это
уже
слово
б оев ое,
стр астно
унижаемое
противником
и
поэтому
в дв ойне
дорогое
ре­
волюционерам.
У
Г орько го:
—
А
вас
как
звать,
товарищ?
М ать
всегда
смешило
и
тро га ло
это
с лово,
обращен­
ное
к
ней...
(«Мать»)
В
1910 году Короленко приехал к Толстому в Ясную
По л яну.
Он
рассказывает
о
своей
жизни:
то
он
в
ссылк е
в
Пермской
губе рни и,
то
«послан дальше», в Якутскую
область,
то
он
в
Ам е ри ке...
то
в
Лондоне,
то
с
тросточкой
в
руках,
пешком,
с
одним
«товарищем» . (К ороле н ко
все
631


гов орит : «с товарищем», «мои товарищи», что отчасти
рисует
его
мировоззрение...)
(В.
Бу лга к ов, «Толстой...»)
«Товарищ»
рисует
мировоззрение.
После
Октября
весь
мир
р а зде лился
на
товарищей
—
и
других.
Назвать
товарищем
—
значит
принят ь
в
но­
вое
общество.
Надо
обвязать
и
жизнь
мужчин
и
женщин
словом,
нас
об ъединя ющ им :
«Товарищи».
(Маяковский, «Любовь»)
Тов ари щ
жизнь...
(Маяковский, «Во весь голос»)
Ваше
слов о,
тов а рищ
маузер...
(Маяковский, «Левый марш»)
Это
слово
о бъед иняюще е
и
противопоставляющее.
Оно
н енав ист но
прот ивнику,
как
никакое
др уг ое.
Б.
князь
С.
М.
Волконский,
ко гда
изучал
новое
раз ­
витие
«бывшего русского языка», особое внимание уде­
лял
слову
«товарищ» .
Он
оч ень
р ано
определил,
что
по­
скольку
это
слово
стало
универсальной
формой
о бращ е­
н ия,
оно
«вылущено и выпотрошено».
Но
превращения
этого
слова
и
опасности,
которые
ему
в
самом
д еле
угрожа ю т,
были
совсем
не
т аким и»
какими
рисовал
их
себе
б.
кн язь
Волконский.
—
Атамановцы
пороли
к ооператоров
за
что^они
в
обращениях
дру г
к
другу
писали
«уважаемый това­
рищ ». (П.
До р о х о в , «Колчаковщина», 127—128)
—
Нету
теперь
товарищей.
Бы ли,
да
с плыли.
Мы
не
товарищи,
а
станичники.
Езжай,
да
этим
словом
больше
не
ругайся,
а
то
всыпют.
(Л.
Сей фу л л ин а, «Путники»)
Так
го во рит
белый
казак
эсеру
Литовцеву.
Литов­
цев
чуть
бы ло
по
ошибке
не
з аплат ил
голов ой
за
это
слово,
которое
ему
самому
ненавистно.
632


В
годы
гражданской
войны
по
этому
слову,
по
тому,
как
оно
произн о сит с я,
распознавали
людей
то го
или
д ру­
гог о
лаг ер я;
прот ивник
«за это слово»
порол
и
расстре­
ливал
советских
людей.
Иногда
страдали
«невинно»
и
кооператоры
(см .
вы­
ше ), которые придавали этому слову совсем другое зна­
чен ие
или
пытались
прикрыться
этим
же
многозначным
сло во м:
понимай,
как
хоч еш ь.
Оно
долго
б ыло
пугаю­
щим
и
«страшным»
для
боль ших
социальных
групп:
—
Товарищи
ка заки !..
Петро
увидел,
как
казаки,
пораженные
неп рив ычны м
в
их
обих од е
словом,
переглядываются,
подмигивают
друг
другу
о бе щающе
и
взволнованно.
(Шолохов, «Ти­
хий
Д он », VI—12)
—
С тар ики
сидели
в
одн ом
уг лу,
а
мо ло дые
в
д ру­
гом,
б лиже
к
окнам
и
к
комитетскому
пре дсед ател ю.
—
Какое
дело,
товарищи?
—
спросил
он.
И
ос обе нно
четко
ск азал
—
«товарищи».
Слово
это
б ыло
непривычное,
но
так
уже
во шло
в
оби ход ,
что
ста-
рики
гов орили
всегда
травославные», а молодые в от-
личку
от
них
«товарищи». ( Л.
Гу мил евск ий,
«Стари­
ки », 1918)
Опознавательное
и
определяющее
сло во.
Но
са мое
значительное
со в ер шается
тогда,
когда
человек
само ­
определяется
при
помощи
этого
слова,
сам
объявляет
себя
товарищем
в
новом
сообществе.
В
р аннем
стихотворении
Блока:
Я
зову
тебя,
смертный
товарищ!
(«Молитвы», 3)
Товарищ
—
по
общей
для
всех,
рок о вой
судьбе.
В
«Балаганчике»:
Пьеро.
Ах,
как
светла
—
та,
что
ушла
(Звенящий товарищ ее увел) .
В
у слов ном
романтическом
р яду
«товарищ»
с
алли­
терацией
на
«щ»
—
зве ня щий.
И
вот
в
«Скифах» 1918 года:
Пока
не
поз дно
—
старый
меч
в
нож ны.
Товарищи!
Мы
станем
—
братья...
633


Уже
мо жно
ск аз ать
«братья», очень высокое и столь­
ко
раз
обманывавшее,
потому
что
обра ще но
это
слово
к
реальнейшему
и
уже
победившему
«товарищи»!
У
М.
Пришвина
в
«Кащеевой цепи»:
—
Слово
«товарищ»
был о
для
него
как
перебегающая
ис кра
мировой
катастрофы.
(6)
Обиходное
—
и
мировое
слово.
На родн ый
сказ
о
«товарище»
и
«господине»:
—
В
самое
утро
Советское
к
Лени ну
приехали
гости
других
дер жав .
Они
п риня ли
на
смех
это
сло во
«това­
рищ ». «Это
—
детское
слов о.
Н ад о: «Господин такой-
то».
Ленин
созвал
собрание.
Велел
прине с ти
весы.
На
одн у
чашку
положили
слово
«товарищ», на другую
—
«господин».
Дак
«товарищ»-т о
о
пол
брякнуло.
Т яже лее
зол ота.
(Б.
Ш е ргин , «У песенных рек»)
Лучистее
взг ляд ы,
смел ее
улыбки,
и
кажется:
ма йс ким
сиянием
зыбким
вся
жизнь
озарилась
до
дна.
—
Товарищ,
мы
—
сила,
мы
—
воля
одна.
Товарищ!
То
новое
имя
людей.
(Дм.
Се ме н овс ки й, «Товарищ», 1917)
—
Ис
те плым
удивлением
почувствовал,
как
для
са­
мого
себя
стр анно
легко
и
з начите ль но
прозвенело
до
сих
пор
тяжкое
и
с
трудом
выговаривавшееся
слово
«то ­
варищ». (Б.
Л а вре не в, «Седьмой спутник»)
Так
го во рит
герой
Лавр енева,
старый
генерал,
когда
он
уже
позволил
и
себе
назваться
товарищем.
Умирает,
истерзанный
белобандитами,
партиец-прод-
работник
Стальмахов.
—
С
тоской
с мотре л
он
в
глаза
Кл им ину
и
шептал
серыми
гу б ами:
—
Х олод но...
Вот
и
смерть,
видно,
пр иш ла...
Товарищ
мой,
товарищ...
т ов арищ ...
—
тв ер дил
он,
и
видно
бы ло,
что
дороже
этого
слова
не
б ыло
у
нег о
никакого
другого.
(Ю.
Либе динс кий , «Неделя»)
Командир
от ряда
сказал
Вит а лию:
—
Товарищ
Бон и ву р! (Когда Топорков обращался к
кому-нибудь,
назы ва я
товарищем,
это
значило,
что
раз­
634


говор
предстоит
официальный.)
(Д.
Н аг ишкин , «Сердце
Бонивура»)
«Бумажка», очень деловая и тоже «офи ц иа ль н ая»,
1919 года:
—
В
военно-революционный
штаб
Шитк инско го
фронта.
При
сем
препровождаю
оперативные
свод ки
Главного
штаба
советских
войск
Северо-восточного
фронта
от
14 и 17 сего ноября,
песню
о
бое
под
Уст ь- Кут ом
и
песню
гер оя м,
погибшим
под
Усть-
Кутом .
Главнокомандующий
Зверев.
Т ова рищ
по
поручению
Вимба
(Сб.
«Фронтовая поэзия», XI)
«При сем», оперативная
сводка
и
пе сни
—
вместе.
Сам
Вимба,
составивший
эту
бумажку,
скорее
вс его
то­
же
герой.
Он
—
«товарищ по поручению», универсальный,
по-
видимому,
помо щн ик
главнокомандующего.
...Такие обозначения уже скоро уходят.
Все
уточняет­
ся
—
что
именно
делает,
куда
п о ста вл ен , «распределен»
или
д аже
на
чем
именно
«сидит»
этот
товарищ.
«Това ­
рищ
по
п оручени ю »
—
уже
просто
неграмотно...
«Товарищ»
—
общепринятая
фор ма
обращения;
раз
та к,
то
слов о,
по
в сем
правилам,
должно
обол т ать ся
и
изм ел ь чать
(ср .
у
С.
Волконского
и
у
Дж.
Уи кли ).
Это
и
совершается
в
какой-то
мере;
но
сама
жизнь
то
и
дел о
воскрешает
его
полемичность
или
напоминает
о
его
полемичности.
У
Зощенко:
—
«Товарищи,
—
г ов орит,
—
мо ло чные
братья!
Да
что
ж
это
происходит
в
рабоче-крестьянском
с трои те ль­
стве?
Без
манишки
человеку
и
по жр ать
не
по звол яют ».
(«Рабочий костюм»)
Оче нь
серьезное
обстоятельство,
хоть
и
представлен­
ное
в
пародийной
форме.
Товарищи
уже
не
разрешают
товарищу
прих од ить
в
общественное
место
в
неприлич­
ном
в иде.
В
романе
В.
Кина:
635


—
Тов ари щ?
Да,
ко неч но,
това ри щ
—
большое
сло­
во,
старое,
как
земля,
может
быть,
лучшее
из
всех ,
что
выдуманы
людьми.
Но
вот
он
не
мог
п рийти
к
Бе-
зайс у. ..
(«По ту сторону»)
Он
остановил
это
уже
очень
привычное
сло во,
форму
обращения,
разглядывает
и
выслушивает
его.
Два
оче нь
различных,
конечно,
д аже
противополож­
ных
напоминания
о
том ,
что
общепринятое
слово
име ет,
собственно,
и
другое
значение.
И
главное
напо м инан ие:
товарищи
за
рубежом;
то,
что
означает
это
слово
для
них
в
своей
национальной
или
русской
форме,
потому
что
слово
«товарищ»
знают
уже
во
всем
мире.
Вот
что
сообщала
«Правда»,
когда
в
Москву
пр и­
ехали
премьер-министр
и
министр
иностранных
дел
Франции
—
социалисты:
—
В
зак л ючен ие
ко р ре спо ндент
[иностранный]
за­
дал
министру
инос тр а нных
дел
[то есть г.
П ино
—
соци­
алисту]
воп рос ,
ко торы й
он
сам
назвал
во прос ом
лично­
го
характера:
—
На
банкетах,
где
вы
присутствовали,
вас
охотно
на зыва ли
«товарищ Пино».
Не
стави т
ли
это
вас
в
не­
удобное
положение?
На
это
Кристиан
П ино
сказ ал:
—
Отнюдь
нет.
Это
не
стесн яет
меня,
тем
более
что
еще
во
время
деятел ьн о сти
в
ВКТ
вне
зависи м ост и
от
того,
б ыли
ли
это
коммунисты,
или
социалисты,
или
кт о-
л ибо
другой,
мы
называли
друг
д руга
«товарищ», потому
что
мы
все
участвовали
в
рабочем
д вижен ии.
Мы
мож ем
соглашаться
или
не
соглашаться
друг
с
другом,
но
слово
«товарищ»
—
это
слово,
являющееся
сим во лом
с отруд ­
ничества
и
др ужбы
и
не
имеющее
политического
з наче­
ния» . («Правда», 23/У 1956 г.)
С
этим
последним
замечанием
никак
нельзя
согла­
сит ься,
да
и
сам
К.
П ино
указывает
здесь
же,
что
«мы
называли
друг
друга
«товарищ», потому
что
мы
все
участвовали
в
рабочем
д в иже нии».
Но
так
или
иначе
слово
это
и
сейчас
вы зыв ает
споры,
«надсмешки», ехидства.
Сама
жизнь
не
позволяет
за­
бы ть,
что
это
слово
полемическое
и
поэтому
никак
не
омертвело,
не
«вылущено»
и
не
«выпотрошено».
Об ычн ая
форма
обращения
то
и
д ело
раскрывает
св ое
первоначальное,
огромное
содержание.
636


ДРУГ,
Д РУГ
ДРУГА,
ДРУЖБА
Две
строчки
Батюшкова:
Нас лед ствен ны м
добром
сво и
насытя
взоры,
Такие
завели
друг
с
другом
ра зго во ры. '..
(«Странствователь и домосед»)
Пушкин
пис ал
по
поводу
этих
строчек:
—
они
тут
необходимы.
Друг
с
другом
—
наречие,
а
не
и мена
существительные.
(«Заметки на полях « Опы то в
в
стихах
и
прозе»
Батюшкова»)
Имена
существительные
«друг», «друзья»
здесь
ни
при
чем.
Гер ои
Батюшкова
никак
не
друзья.
Друг
—
от
«другий», «другой», то есть второй чело­
век
рядом
с
тоб ой,
б л ижний,
которого
на до
любить,
как
самого
с ебя,
—
это
древнее,
высокое
и
доброе
слово
уже
пало!
—
В
друге
стрела
что
в
пне,
а
в
себе
что
в
сердце...
(По сб.
В.
Аникина)
Еще
од на
древняя
пос лов ица :
—
Вдруг
не
ст анеш ь
друг.
«Вдруг», то есть сразу.
Это
наречие,
речевой
оборот,
кот оры й
почти
утратил
сво ю
б ылую
связь
с
«другом». На ­
родн ая
пословица
восстанавливала
эту
связь
т олько
для
того,
ч тобы
подчеркнуть,
что
эти
слов а
уже
очень
да­
леко
разошлись.
А
«другдружный»
в
Минеях
(март,
20) означало
пря мо
и
точно
—
междоусобный,
и
это
был
единствен­
ный
смысл
слова
«другдружный».
Честные
люди ,
ид еалист ы
пытаются
во сстан о вить
и
уточнить
это
с лово,
его
первоначальный
смысл.
Одно
из
самых
ярких
таких
ут очнен ий ,
и
притом
уточнение
поли­
тическое,
в
словах
Ста родума
у
Фо нвиз ина.
—
Стародум.
Я
др уг
чест ны х
людей.
(«Недо ­
росл ь», 4—6)
Это
и
политическая,
и
литературная
полемика:
ответ
и
правителям
дворянской
монархии,
и
писателям
сенти­
м енталь но й
шк олы,
которые
придавали
этому
же
слову
всеобщий
и
беспредметный
смысл:
Все
тво ре ние
дружится
на
земле
и
на
водах.
(Карамзин, «Песнь мира»)
637


Дружатся
бар е-по м ещики
с
по сел яна ми
и
т.
д.
В
комедии
Грибоедова
и
Ка тен ина
—
па роди я
на
эт от
и
другие
такие
же
штампы
сентиментально-элегиче­
ского
(«куку») стиля:
Дружись,
о
друг,
с
мечтой,
Та инс тв енный
покой
Сопутствует
нам
с
не й;
И
грация
—
печаль,
И
сумрачная
даль.
И
т.
д.
(«Студент», речь Беневоленского)
В
романсе
того
же
времени:
В
мире
все
изображает
Роскошь
не жныя
любви:
Дружка
дружку
догоняет...
Бабочки,
в
полях
резвясь;
И
цветки
верхи
склоняют,
Друг
по
другу
семенясь.
И
т.
д.
Легко
видеть,
что
и
здес ь
наречие
пытается
ста ть
именем
существительным.
Г рамма тиче ское
разъяснение
Пушкина
на
полях
«Странствователя и домоседа»
Батюшкова
имело,
таким
образом,
очень
широк ий
см ысл!
Почт и
всегда
полемичны
применения
с лов
этой
груп­
пы
у
самого
Пушкина.
Но
мысль
у ж асная
здесь
ду шу
омрачает:
Среди
цветущих
нив
и
гор
Друг
человечества
печально
замечает
Везде
невежества
губ ит ельн ый
п озор.
...Здесь
ба р ство
дикое,
без
чувства,
без
закона...
(«Деревня», 1819)
«Друг человечества»
—
этим
и
такими
же
словами
просветителей
иг рал
еще
нед авно
и
сам
император
Алек­
сандр
I.
Император
даж е
приказал
«благодарить Пуш­
к ина
за
добрые
ч увс тв а», выраженные в этом стихотво ­
рен ии.
Но
только
по ловина
«Деревни», до тех слов,
которые
638


приведены
выше,
б ыла
нап ечат ана
в
1826 году,
уже
при
Николае.
А
«замечания»
др уга
чел о ве чества
распростра­
нялись
только
в
списках,
как
и
другие
запрещенные
пуш ­
кинские
стихи.
Друг
на
др уга
сл ове сники
иду т,
Друг
друга
реж ут
и
друг
друга
губ ят...
(«Домик в Коломне»)
Специально
обозначенное
ударение
в
служебных
сло­
вах
«друг на друга»
—
и
др уг
др уга
режут,
губят.
Это
уже
существительные.
—
Эти
люди
никогда
не
ска жут
дружба
—
не
приба-
вя:
сие
б лаго род ное
чувство,
коего
благородный
пл а­
мень...
(«О прозе»)
В
насто ящ ей
прозе
«дружба»
не
потерпит
таких
пр и­
ба вле ний.
Что
дружба?
Легкий
пыл
похмелья,
Обиды
во льн ый
разговор,
Обмен
тще сла вия,
безделья
Иль
покровительства
поз ор.
(«Дружба»)
Это
бы ло
на пи сано
в
1826 году,
пос ле
разгрома
де­
кабристов.
Крушение
всего
самого
дорогого
и
всех
са­
мых
важных
сло в.
Своими
«друзьями 14
декабря»
Нико л ай
Павлович
называл
декабристов.
В
послании
«Друзьям» 1828 года
Пушкин
защи щал
с вое
право
сл аг ать
ца рю
свободную
хвалу
(«Нет,
я
не
льст ец .. .»).
Нико л ай
был
«совершенно доволен»
эт им
стихотво­
рен ием,
но
не
поже лал,
как
сообщил
Пушкину
Б ен­
кендорф,
чт обы
оно
бы ло
напе чатано .
В
последних
трех
четверостишиях
эт ого
послания
Пушкин
излагает,
как
известно,
це лую
политическую
программу
ог рани чения
самодержавия
и
ут в ерж дает
от
обратного
«дух мятеж­
ный», как «го лос
не жный
сам ой
при роды» .
Заглавие
этого
послания
звучало,
конечно,
очен ь
по­
лемически.
В
дипломатическом
язык е
«дружба»
имела
издавна
сво й
технический
смысл.
639


Петр
писал
в
наставлении
кн язю
Черкасскому:
—
Не
мочно
бы
его
[хана бухарского], хотя и не в
п од данст во
(ежели того нельзя сделать), но в дружбу
привести
таким
же
м анеро м
(то есть как хана хивин­
ск ого ), ибо и там також ханы бедствуют от подданных.
(1716)
«Дружба», в которую приводят ( то же
те хнич ес кий
те рм и н), если нельзя привести в подданство.
И
другая
дружба
между
народами,
дружба
народов
(этого словосочетания нет в языке вплоть до Октяб­
ря)
—
в
послании
Пуш кин а
Мицкевичу:
Когда
народы,
распри
позабыв,
В
единую
семью
со е дин ятся.
У
По л ежаев а:
Мир ной
чеченец,
кабардинец,
Кумык,
лезгин,
кой-субилинец,
И
персиянка,
и
еврей,
Заб ыв
в ражду
своих
обрядов,
П естр ели
здесь,
как
у
друзей,
Красою
праздничных
нарядов...
(«Ч пр- Ю рт»)
Борьба
честного,
«стародумовского»
смы сла
эт ого
слова
с
др уг ими,
лицемерными,
к оры с тн ыми , «техниче­
скими»
раскрывается
необычайно
ярко
у
писателей
об о­
их
лагерей.
Не
н айд ется,
что
ль,
у
нас
иного
друга
Пугачева,
Чтобы
крепкой
грудью
вст ал
он
смело
за
святое
д ело.
(В.
Ку ро ч кин, «Долго нас помещики душили...»
Друг
Пуг ач ев
и
другой
(время требует другого), но­
вый
Пугачев.
—
Сло во м,
друзьями
в
руссовском
смысле
мы
ед ва
ли
когда-нибудь
будем:
но
кажды й
из
нас
бу дет
любит ь
другого,
радоваться
его
успехам.
(Турге ­
нев
—
Толстому)
Бесподобная
разв язка
в
многолетней
драме
дружбы-
вражды
Тургенева
и
Толстого!
640


—
И
мы,
говоря
по-светски,
подружилис
ь.. .
(Н.
Ф.
Павл ов , «Именины»)
Жаргонное
словечко:
вспомним
еще
ра з: «сделались
приятелями
(сказать языком большого света)
искрен­
н им и...»
—
А
дружба,
ты
знае шь,
второе
провидение...
Это
слова
мудрого
Адуе ва- старш ег о
в
«Обыкновен ­
ной
истории»
Гончарова,
уже
в
самом
начале
романа
(1—2), это эпиграф.
«Дружба»
—
«покровительства
поз ор », «рука».
Это
п о дм иги вающее
с лово.
—
Дружество,
п опойк и,
картеж.
Это
слова
слуги
Кречинского
Федора
о
его
барине
и
его
образе
жизни.
Известно,
к акое
и
для
че го
«друже­
ство».
—
Сил ич ь,
н друг.
(Сухово -Коб ы лин, «Смерть Тарел-
кин а»)
Слово
да же
соответственно
оркеструется.
По
самому
смыслу
вещей
оно
должно
произноситься
несколько
в
но с,
многозначительно.
У
Горького
в
«Деле Артамоновых»:
—
Степа,
друг
человеческий,
р ви!
Адвокат
Па р ади­
зов
—
вези
нас
в
вертеп
неприступный!
Все
допускаю.
(3)
Д руг
человеческий
был
пастырем
и
водителем
к ом­
па нии
кутивших
промышленников.
В
на шу
эпох у
все
слова
этой
группы
переживают
поразительные
превращения,
и
старые
конфликты
зна­
че ний
получают
новые
о с нова ния.
—
Не с трашны й
(думает вслух).
Как
же
это
про­
изо шл о?
Жили-жили,
строили
дома,
города,
фабрики,
церкви
.и
о каз ались
чужие
всем!
И
да же
—
друг
другу.
(Горький, «Достигаев и другие», 3)
Чужие
—
дру г
другу
—
слова
столкнулись
и
откры­
ли
ге рою
Горького
самое
главное.
«Другдружное»
опять
значит
междоусобное,
как
в
Минеях
и
пр.
В
н овом
об щест ве
есть
еще
кл ассы ,
но
дружествен­
ные
—
впе рвые
возникает
это
«немыслимое»
сочетание
слов .
«Дружба»
—
сл ово
нежное.
Р ечь
идет
именно
о
д ру­
жб е,
но
самого
этого
слова
«железные люди»
стесня­
ются.
41 Л.
Боровой
641


К.
С имон ов
вспоминает
через
четверть
века:
Да,
нед ар ом
вы
четверть
ве ка
И
любили
и
знали
этого
Неречистого
человека,
Говорившего
слово
«нужно»,
Только
—
если
уж
до
зарезу,
Говорившего
сл ово
«дружба»,
Только
—
е сли
уж
как
железо...
(«Иван да Марья»)
Эти
люди
тоже
«никогда не скажут дружба,
не
пр и-
б авя»
что-нибудь...
Прибавят
уже,
конечно,
не
«сие свя ­
щенное
чув ст в о», но непременно добавят какие -н и бу дь
другие
слова.
Очен ь
сар к асти чес ки
у
А.
Безыменского
в
«Вы­
стреле»:
—
Друг!
Революцию
приять
—
не
значит
стать
ее
приятелем.
И
в
ответ,
оч ень
полемически,
утверждение
этого
сл о­
ва
во
вс ей
его
нежности
у
Есенина:
Был
вечер
задумчиво
чудн ый,
Как
дружья
улыб ка
в
лице.
(«Анна Снегина»)
Другое,
позднейшее
утверждение,
но
с
уточнением,
как
бы
оправданием
и
обоснованием:
—
Между
ним и
з аро жда лась
та
лучшая
из
дру жб,
та
дружба-соратничество,
к от орая
на
всю
жизнь
связы­
вае т
людей,
увлеченных
одним
и
тем
же
делом...
(Г.
Ни­
ко ла ева, «Жатва»)
У
Андрея
Платонова:
—
И
двое
людей
начинают
жить,
прижавшись
в
жа­
лобе
д руг
к
другу,
отчуждаясь
от
других.
(«Нужная ро ­
д ина»)
«Друг к другу»
стал и
опять
существительными.
Но
эта
дружба,
основанная
на
жал о бе,
не пре ме нно
отчуж­
дающая
от
всех
других
(а то какая же это дружба!).
Прямая
противоположность
той
др ужб е,
о
которой
говорила
Г.
Николаева.
У
Павленко
Во ро паев
говорил:
642


—
Ве рно,
друг,
ч ужих
нет,
все
родственники.
(«Сча­
стье»)
Он
увле кс я,
ко не чно.
Так-таки
все
ро д с тве нники?
Почти
как
у
К ар амзи на: «все творение дружится на
земле
и
на
в одах ».
Слово
п ри ме няется
и
вкривь
и
в к ось . «Общество
др у­
зей
кр ема ци и» (Ильф
—
Петр о в, «Золотой теленок»)
и
т.
д.
и
т.
д.
Но
в
бо ях
и
при
непременной
помощи
сатиры
оно
постепенно
восстанавливает
свою
«важную»
нежность.
Уже
му жчине
не
стыдно
ск азать
так,
как
гов ор ил
Ти мо­
шин
В.
Овечкина:
—
Тим ош ин.
Только
что
ты
ск азал
здес ь
чудесные
сл ова:
д руг
для
друга.
Все ,
что
делают
советские
лю­
ди,
—
все
дру г
для
друга.
(«Настя Колоскова»)
Не
стыдно
—
после
всего,
что
произошло
с
этими
сло­
ва ми.
Они
сл у жебны е,
формальные
(ср .
по-украински:
од ин
од н ого,
а
не
д руг
друга;
по-украински
другий
рань­
ше
всего
второй), —
но
и
слова
с
возвратившимся
смыс­
лом
и
значением
им ен
су щест вит ель ных .
—
И
пов с юду
гордо
звучит
на
разных
языках
простое
и
всем
понятное
слово
—
Друг!
—
Дружа!
—
Дра у-
гас!
—
Д ра угс ! («Правда», 7/УИ 1953 г .)
Для
этого
есть
оче нь
реальное,
предметное
основа­
ние:
эта
ГЭС,
построенная
совместно
(«вдруг») тремя
республиками
в
с.
Дрисвяты,
дает
ток
нескольким
рай­
онам
трех
республик:
БССР,
Лит.
ССР
и
Латв.
ССР.
Но
«оказалось»
необыкновенно
кстати,
что
и
сло ва,
обозначающие
это
понятие,
созвучны,
почти
однозвуч­
ны
на
четырех,
оче нь
различных
язык а х;
оказалось,
что
и
слова
—
дружны.
Возникает
небывалое
понят ие
производственной
дружбы.
—
С
пис ьм ом
к
строителям
и
металлургам
Рустави
о
производственной
дружбе
обратился
начальник
5- го
у ча стка
одной
из
ша хт
треста
«Минбулуголь»
т.
Наш и-
на ш вили...
(Газета « Куль тур а
и
ж изнь », 20/П 1949 г.)
Общепринятый
деловой
термин;
производственная
дружба
в
каче ств е
одного
из
второстепенных
членов
предложения.
Эти
красивые
слова
от
слиш ко м
частого
и
часто
несерьезного
прим е не ния
уже
в
значительной
ме ре
ут ра­
тили
свою
силу.
Но
в
основе
этого
применения
лежит
41*
643


оч ень
ре ал ьное
основание:
д ружба
—
соратничество,
дружба
встречников
в
самом
деле
двигает
все
производ­
ство.
Возникают
новые,
еще
небывалые,
но
уже
оправдан­
ные
в сем
ходом
ве щей
сл ов о со четания:
дружба
нар од ов
и
—
особенно
характерно
—
дружба
языков.
«Чувство семьи единой»
Павло
Тычины
посвящено
дружбе
народов,
дру жбе
языков.
Мова!
Чу жа
—
зв у чить
меш
як
рина,
бо
то
не
просто
мова,
зву ки,
не
с ло внико в!
хо лод ини
—
в
них
чути
труд, 1 тт, 1 муки,
чуття
едино!
род ин и...
Важно
отметить,
что
дружба
возникает
не
только
между
языками
социалистических
наций;
уже
можно
го­
ворить
о
дружбе
языков
всех
народов,
потому
что
и
в
ка пита лис тических
странах
хозяином
языка
о ста ется
народ.
Речь
«маленьких людей»
во
всех
странах,
несм от ­
ря
на
«железные занавесы»
и
пр .,
сближается
на
основе
общего
для
всех
стремления:
восстановить
первоначаль­
но е,
честное
значение
всех
хор оши х
слов-понятий.
Даже
заимствование
друг
у
друга,
учен и е,
учеба
друг
у
друга
(имена существительные)
получают
другой
смысл.
Нер у
гов ори л
недавно:
—
Чтобы
лучше
знать
дру г
друга...
необходимо
в ести
прямое
общение,
а
тре тий
язык,
как
средство
связи
двух
наших
ве ликих
народов,
в ряд
ли
надолго
прием­
лем.
(«Правда», 14/ХП 1955 г. )
«Друг друга»
надо
понимать
здесь
в
самом
прямом
смысле
эт их
слов.
Л.
Леонов
начин ает
камп ан ию
«В защиту Друга» .
Друг
—
зел еные
нас аж де ния.
Еще
недавно
эти
слова
каз али сь
бы
слишком
благо­
д ушн ыми
и
не жным и.
Еще
не давн о
Л.
Леонов
должен
был
утверждать
право
на
нежные
слова
(ср.
«Заметку
о
Е с ен ин е», которую мы уже не раз вспоминали в этой
кн и ге); требовалось почти отчаянное мужество для тако­
го
утверждения
нежных
слов .
Что
до
лозунга
«В защиту
Др уга », то противники Л.
Леонова
непре м е нно
сказали
644


бы,
что
это
из
«Задушевного слова»
или
из
Лиди и
Ц ар­
ской.
Теперь
«В защиту Друга»
зву чит
очень
точно.
Есть
и
Здесь
полемика,
но
очен ь
дело вая .
Ре чь
идет
о
целесооб­
разности
или
нецелесообразности
порубок
ле са
в
тех
или
иных
условиях
и
т.
д.
Леонов,
как
известно,
выступил
«В защиту Друга»
и
в
своем
роман е
«Русский лес», и по
э тим
важным
воп ро сам
возникла
оче нь
серьезная
поле­
ми ка.
Но
самое
при ме не ние
слов а
в
этом
первоначальном
смысле
никого
не
уд иви ло
и
не
остановило.
Отме ти м
еще,
что
по
своему
зву чани ю
«друг», как и
«дружба»
слова
довольно
ж естки е.
Е сть
замечательный
рассказ
кн.
Вяземского
о
том,
как
с праш ивали
заезжего
итальянца,
не
знавшего
по-русски,
что
могло
бы
и
долж­
но
означать
слово
«друг».
Он
отвечал:
—
что-нибудь
жес ткое ,
суровое,
мо жет
быть,
и
бра н­
ное...
Но
у
нас
эти
слова
прекрасно
звучат,
и
каже тся ,
что
зву кова я
оболочка
хорошо
соответствует
зн ач ению
и
наз нач ению
слова.
Как
в сег да,
смысл,
зн аче ние
делает
музыку
слова.
МАЛЕНЬКИЙ
ЧЕЛОВЕК
«Литературная газета»
писа ла
к
150- л етию
Пу шки на:
—
Вместе
с
Пушкиным
в
на шу
литературу
входили
нов ые
герои
—
«маленький человек»
в
ли це
станционно­
го
смотрителя...
(1949)
Но
Пушкин
не
зна л
и,
вероятно,
не
принял
бы
этого
выражения.
Не
знал
его
и
автор
«Шинели», из которой вышла,
по
классической,
оче нь
испорченной
впоследствии
формуле,
вся
передовая
рус ска я
литература.
Не
знал,
хотя,
может
бы ть,
и
принял
бы
это
выражение.
Но
оно
при
Гоголе
уже
существовало
и,
самое
за­
мечательное,
применялось
именно
по-гоголевски
и
под
впечатлением
гоголевских
обр аз ов.
Белинский
писал
в
статье
о
«Горе от ума»:
—
Сделайся
наш
городничий
ген ер алом
—
и
когда
он
живет
в
уездном
город е,
го ре
ма лен ько му
человеку,
е сли
он,
считая
себ я
не
имеющим
чести
б ыть
знакомым
с
ге*
645


нералом,
не
поклонится
ему
или
на
балу
не
уступит
места,
хотя
бы
этот
маленький
человек
готовился
быть
великим
человеком!..
Тогда
из
комедии
могла
бы
вы йти
трагедия
для
маленького
человека.
(1—72, по венгер.
изданию)
Сначала
маленький
человек
без
кавы ч ек.
Челов е к
и
к
нему
эп итет
—
м ал еньк ий.
Затем
Белинский
разглядывает
эт от
эп и тет,
и
выя с­
няется,
что
«маленький»
—
поня тие
очен ь
сложное.
Ма­
ленький
человек
мож ет
иметь
большие
претензии
—
большие,
но
невысокие:
он
сам
хочет
быть
генералом.
И,
наконец,
п оявля ет ся
«маленький' че лов ек»
в
кавыч­
ках,
как
од но
слово,
как
стилистическое
ср ащение.
Мы
присутствуем
при
рождении
или
по
к р айней
мере
утвер­
ждении
столь
знаменитого
впоследствии
«маленького че ­
ловека».
Слово
уже
суще ств ов ал о,
но
его
не
принял и
ни
Турге­
не в,
ни
Некрасов,
ни
Толстой,
ни
да же
Достоевский...
Нет
эт их
двух
слов
как
стилистического
сращения,
как
одного
сло ва
у
Даля.
Нет
у
нег о
и
м е ньшего
брата,
ва жн ого
и
оче нь
рас­
пространенного
в
лите ра тур е
и
пуб л ицисти ке
его
времени
термина,
который
до лжен
был
об озн ач ать
то же
малень­
кого
человека;
его
вел ико душ но
«поднимает»
старший
—
дворянин
и
купец.
Даль
не
встретил
в
живом,
главным
образом
ра зг ов орном,
яз ыке
народа
этого
фальшивого
слова.
Не
зн ает
Даль
и
«червяка»
в
эт ом
з на чении.
Мале нький
чело в ек
появляется
сн ова
у
Глеба
Успен­
с к ого : «Из записок маленького человека» .
И
без
ка вы­
чек !
Это
не
словечко,
это
всем
известная
социальная
ка­
тегория.
Новое,
но
сразу
очен ь
понятное
выражение.
Изв ест но,
что
маленький
человек
з десь
почти
исклю­
чительно
замордованный
нуждой
и
всевоз м ож ным и
у ни­
жениями
чиновник,
маленький
и
в
интеллектуальном
от­
ношении.
Маленький
человек
—
почти
си ноним
жа лко го
и
мелкого
чело в ечка,
р аба,
че рвя ка.
Маленький
—
ме л­
кий.
—
Наш
бр ат
человек
мал еньк ий,
это
действительно,
но
д уша
у
него
не
вредная.
(Чехов, «Корреспондент»)
Это
в
своем
роде
бунт.
Корреспондент
осмелился
ска­
зать
своим
благодетелям
купцам,
что
и
у
него
есть
ду ша,
и
притом
не
вр едная
и
да же,
может
быт ь,
не
маленькая.
Но
этот
«бунтарь», конечно,
ничтожество,
чел овек
мо­
646


рально
и
политически
нео пр ят ный,
и
самы й
его
бун т
неч ист .
Он
человек
маленький,
а
не
маленький
человек.
У
Го рьк ого
эти
слова
получают
нов ое
движение:
Маленькие
жалкие
людишки
Ходят
по
земле
моей
от ч изны,
Ходят
и
ун ыло
ищ ут
места,
Где
бы
можно
спрятаться
от
жизни.
(«Дачники»)
Р ечь
иде т,
как
известно,
не
о
несчастных
ме лких
чи^
новниках
и
не
о
деклассированных,
а
о
материально
обеспеченных
людях,
имеющих
«положение» .
Горький
отдает
эти
слова
обывателю-интеллигенту.
Он
по-новому
применяет
их
и
одновременно
как
бы
за­
п р ещает
называть
так
«маленьких людей»
из
литературы
прошлого.
Он
восстает,
мо жно
ск азать ,
и
против
«Шине­
л и », то есть против того,
что
связывала
с
гоголевской
«Шинелью»
л иберал ь ная
публицистика
и
критика.
А
Вла с
Дорошевич
уже
играет
на
многозначности
эт ого
слова:
—
«Горе и радость маленького человека» (Посвя ­
щается
гг.
ро ди т елям ). (ПСС,1—3)
«Маленький человек»
—
гимназистик
Иванов
Павел,
о
котором
мал о
думают
гг.
родители.
Он
в
самом
дел е
маленький.
Но
очень
интересно
так
его
назвать,
потому
что
слово
уже
тянет
за
собой
огромный
хвост
ассоциа­
ций.
Революция
не
для
Ака ки ев
А к акиев ичей!
О чень
характерная
тирада
против
старого,
провалив­
шего ся
гум ан изма
э того
рода
и
со чу вств ия
«маленьким
людям»
—
У
Валерии
Герасимовой:
—
Наш
прямой
и
сознательный
вра г
испо л ь зует
ряд
«общечеловеческих»
заповедей
в
качестве
оче нь
удо бн о­
го
и
ос трог о
оружия...
И сп ользуе т
не
без
умного
р ас чета
на
то,
что
именно
этим
путем
поведет
за
соб ой
сл абон ер в­
ное
и
за би тое
ст адо
вс ех
этих
«страдальцев»
и
«страда­
л и ц»...
И
ведет,
ведет
за
с обой
всех
эт их
Акакиев
Ак а­
киевичей
в
измусоленных
интеллигентским
словоблудием
«шинелях», всех этих девиц,
что
тщетн о
мечтают
увидеть
«небо в алмазах», и т.
д.
(Повесть «Ж а ло ст ь»)
647


Ли хо
сбрасывал
идеологически
выдержанный
герой
Валерии
Герасимовой
вс ех
эт их
страдальцев
и
страда­
лиц,
вместе
с
чеховскими
девицами,
на
историческую
свалку.
А
Ленин,
неумолимо
точный
в
определениях,
уже
поднимал
это
новое
в ыра жен и е: «маленький человек»!
Ленин
пи сал
в
1920 г.
в
«Детской болезни «ле в изны»
в
ко мму низ ме»
по
поводу
статьи
това рища
В.
Гал л ахер а,
то гда
еще
молодого
члена
«шотландского Рабочего Со­
в ета»
в
Гла зго ,
в
газете
«Дредноут рабочих»:
—
Автор
пис ьма
полон
благороднейшей
пролетар­
с кой
(понятной и близкой,
однако,
не
только
для
проле­
та ри ев,
но
и
для
вс ех
трудящихся,
для
все х
"«маленьких
л юд е й», если употребить немецкое выражение)
ненавис­
ти
к
буржуазным
«классовым политикам». (31—61)
«Маленькие люди», если употребить немецкое выра­
жение...
В
разоренной
после
Версаля
Германии
утвердилось
это
новое
(и очень старое)
выражение
в
ос обом
смысле,
и
возникает
новая
литература
о
«маленьком человеке».
Ленин
поднимает
это
расплывчатое,
нече тное
с
точ ки
зрения
марксиста
слово.
Ва жно
еще
и
еще
раз
на пом нит ь,
что
дел о
идет
не
только
о
пролетариях,
а
о
вс ех
«обиженных» (как выра­
жа лся
Пугачев)
маленьких
людях,
о
бла ге
под авля ю ще­
го
большинства
человечества.
Одно
из
важнейших
произведений
в
лит е ра туре
о
маленьком
человеке
—
роман
Ган са
Фаллады
так
и
на­
зы вае тс я: «Маленький человек,
что
же
даль ш е?»
В
романе
Э.
Ремарка
«Три товарища» (1939):
—
на
бегах,
у
тотализатора
сует ил ись
«маленькие
лю ди»
—
ремесленники,
рабочие,
мелкие
чиновники,
б ыло
несколько
проституток
и
сутенеров.
«Маленькие люди»
в
кавычках,
проститутки
и
сут е­
неры
выделены,
—
а
то
ве дь
и
они
не
раз
попадали
в
эту
категорию.
Очень
по-разному,
но
не пр ер ывно
гов о рит
о
«ма ­
л ень ких
лю дях»
вся
прогрессивная
запа дн ая
ли тер а­
тура.
Уже
скор о
это
немецкое
выражение
получает
во
всех
стр ан ах
са мые
различные
и
противоположные
политиче­
ск ие
применения.
«Маленький человек»
становится
важнейшим
пон я­
648


ти ем
и
в
социальной
демагогии
фашизма
(у Гитлера)
и,
пос ле
вое нного
разгрома
фашизма,
—
в
повседневной
со­
циальной
демагогии
капитализма
и
реформизма.
Заб ота
о
«маленьком человеке», реже о «п росто м
че­
ло веке»
—
потому
что
это
уже
сравнительно
более
то ч­
ное
выражение
—
лозунг
и
всех
более
или
менее
демо­
кратических
политических
деятелей
ка питал и стичес ки х
стран.
«Маленький человек»
непременно
участвовал
во
всех
программных
выступлениях
Ф.
Д.
Рузвельта
(ср.
его
же
очень
удачное:
Забытый
челов ек ).
В
«Правде» (27/П 1954 г. )
мы
ч ит али:
—
В
предсмертном
письме,
которое
лежало
около
тела
пре зиде нта
Вар г аса,
говорилось,
что
оппозиция
в
Бразилии
и
международные
силы
мешали
Варгасу
в
его
ст р емл ении
помочь
«маленькому человеку Бразилии»
улучшить
его
жизнь.
У
нас
это
«немецкое выражение», которое так просто
и
хорошо
переводится
и
на
русский
я зык
и
вовсе
не
кажет ся
переводом,
по лу чило
в
последующие
год ы
с вое
весьма
интересное
р азви тие.
Есть
и
у
нас
маленькие,
просто
маленькие
лю ди,
не­
достойные
сво его
в ре м ени, «исторического отрезка вре ­
мени».
Очень
строго
у
Ильфа
—
Петрова:
—
Параллельно
большому
миру,
в
кото ром
живут
большие
л юди
и
большие
вещи,
существует
маленький
мир
с
мал ен ь кими
людьми
и
маленькими
вещами.
В
большом
мире
изобретен
дизель-мотор,
написаны
«Мерт­
вые
ду ши», построена Днепровская гидростанция и со­
вершен
перелет
вокруг
св ета.
В
маленьком
мире
изобре­
тен
кричащий
пузырь
«уйди-уйди»,
написана
песенка
«Кирпичики»
и
построены
бр юки
«полпред». («Золото й
т елено к»)
Маленькие
—
и
н икак их
окс юм оронов !
Но
вот
горьковский
о кс юморон ,
который
име л
очень
серьезные
(иногда печальные)
по сл едс твия
в
ис тор ии
со вре менно го
нашего
литературного
языка.
В
1927 году Горький писал:
—
К
этому
маленькому,
но
великому
человеку
обра­
щаюсь
я
с
искренним
приветом...
Была,
к онеч но,
особая
радость
для
Горького
заг ов о­
рит ь
снова
о
совсем
других
уже
маленьких
людях.
Затем
уже
начали
обыгрывать
на
все
лады
это т
649


оксюморон
«маленькие великие» .
Хорошо
слышен
этот
мотив
в
произведениях
некоторых
наши х
писателей.
Это
не
соответствует
действительности.
В
живо й
речи
наших
дне й
очен ь
много
шутливых,
лукавых
или
гордых
самоуничижений.
Но
никто
всерьез
не
отн ос ит
себ я
к
маленьким
людям.
Не
будет
сказан о
об идных,
Неверных
слов
на
этот
ра з,
История
ск аз ать
не
даст:
Нет
для
нее
простых,
невидных,
Нет
маленьких
л юдей
у
нас.
(А.
Я ши н, «Чудеса»)
Остается
ленинское
применение
этого
слова
к
маленьким
люд ям
капиталистического
ми ра
в
первона­
чальном
смысле
этого
немецкого
выражения.
ДО БРЫЕ
ЛЮДИ,
ДОБРЫЙ
МАЛЫЙ
«Добрые люди»
бы ли
долгое
время
юридическим
тер­
мином.
Так
наз ыв алис ь
заслуживающие
доверия
л юди,
которые
одн и
только
и
м огли
быть
полномочными
свиде­
телями.
«Добрые люди»
означало
непременно
богатые,
«житые»
и
пр .,
потому
что
только
такие
люд и
способны
отвечать
за
свои
слова,
не
безо т вет ст вен ны.
По
поздней­
шей
терминологии
это
це нзови ки.
Но
хорошо
слышно
в
э том
термине
и
первоначальное
его
значение.
Очень
многие
поговорки
и
пр исло вия
от­
крывают
это
раз ите льн ое
несоответствие.
—
От
добрых
людей
мир
погибает...
—
Добёр
топ ор
до
бр ев на:
как
поцелует—
бревну
смерть...
Но
это
еще
только
горькое
и
саркастическое
размыш­
л ение
о
всео б щей
пор че
нравов
и
людей.
У
Я.
К няжни на
прим енит ель но
к
новым
обстоятельствам
эта
мысль
по­
лучает
другое
и
замечательное
движ ени е:
—
Добрый
чел ов ек
—
смирный,
не
делающий
дру го­
му
зла;
и
так
та кая
доброта
есть
и
в
собаке,
которая
не
ку саетс я.
(«Опыт толкового словаря»)
Ч аще
всего
добрыми
людьми
назы ва лись
зло де и.
Но
пусть
даже
не
дел ающи й
другому
зла!
И
такие
сми рны е
ничего
не
сто ят
с
точ ки
зрения
истинных
борцов
за
650


добро,
за
об щее
благ о.
Княжнин
идет,
так
сказать,
по
линии
наибольшего
сопротивления.
У
Фонвизина
эта
атак а
против
смирных,
добрых
лю­
дей,
х отя
бы
и
не
делающих
зла,
еще
с ильне е
и
по л ити­
чески
точн ее.
И
гос удар ь
не
должен
бы ть
только
смир^
ным!
В
«Рассуждении о истребившейся в России совсем
всякой
форме
государственного
правления
и
от
т ого
о
зыблемом
состоянии
как
им пе рии,
так
и
са мих
госуда­
р ей»:
—
Уза кон ение
быть
добрыми
не
подходит
ни
под
ка­
кую
глав у
Устава
о
благочинии.
Тщетно
б ыло
бы
выре­
зыва ть
его
на
досках...
Государь
пов и нен
о тв ечать
ему
[государству]
не
только
за
ду рно е,
которое
соде ла л,
но
и
за
добро,
коего
не
сделал.
(Так называемое «З а вещ а ­
ние
П ани на», написанное Фонвизиным по « мы с лям»
Па­
ни на
в
ка чес тве
наставления
для
будущего
имп ера тора
Павла
)
Писа л ось
это
в
1782 году,
еще
до
Французской
ре во­
люции,
но
под
влиянием
французских
просветителей.
Но
не
только
в
публицистике,
в
прямой
политиче с к ой
речи,
но
и
в
речи
героев
комедий
и
б асен
Ф онв изина
«добрый человек»
звучит
очень
лукаво,
со
в сяким и
«при ­
менениями».
—
Простаков
а.
Нас
ничему
не
учили.
Бы в ало,
д об­
рые
люд и
приступят
к
ба тюш ке,
ублажают,
ублажают,
чтоб
хот ь
братца
отдать
в
школу...
(«Недоросль», 3—5)
Чей
ум
пос т игнут ь
мог
чи сло
его
доброт,
пучину
благости,
величия,
щедрот?
(«Лисица -ко з но дей»)
«Добрый человек», он же и кознодей в маске какого -
нибудь
животного,
—
не пре ме нный
ге рой
сатирической
басни.
У
очень
ум н ого,
как
п исал
о
нем
П уш кин,
И.
И.
Д мит­
риева:
—
А
ты
один...
умел
сберечь
большое
стадо!
—
Царь!
—
отвечал
пастух.
—
Тут
хитростей
не
надо:
я
выбрал
добрых
псо в.
(Басня «Ц а рь
и
два
пастуха»)
651


Утверждается
важ ное
понятие
«доброго пса», то есть
мудро
выбранного
царем
государственного
деятеля,
доб­
рого,
но
твердого
и
решительного
и
с
б ольши ми
полно­
моч ия ми.
Только
такой
пес
и
с
так ими
полном оч ия ми
может
сберечь
большое
стадо,
все
общество,
народ.
И
когда
тот
же
Дмитриев
был
н азнач ен
министром
юстиции,
како й- то
«забавник»
пустил
по
городу
ст ишки ,
в
которых
б ыло
сказано:
—
Так
бу дь
же
добр
и
ты,
к огда
попал
в
собаки.
(У П.
В язе мс кого
в
«Старой записной книжке»)
У
Пушкина
отметим
одн о
по
крайней
м ере
необычай­
но
важное
в
эт ой
связи
пр име не ние
слова
«добро».
...Думал,
что
добро,
законы,
Любовь
к
отечеству,
права
—
Од ни
условные
слова.
(«Евгений Онегин», черновики к гл. 2)
Только
передовая
мо лоде жь
пыталась
придать
им
(или возвратить)
прямой
смысл.
За
это
и
прозвали
таких
молодых
людей
«педантами». Другие «д о б рые
малые»
—
не
педанты.
Чем
нын е
яви тся?
Мельмотом,
Космополитом,
патриотом...
Иль
просто
бу дет
добрый
малый,
Как
вы
да
я,
как
целый
с ве т?..
(«Евгений Онегин», 8 — 8)
Просто
добрый
малый,
как
це лый
свет.
Но
Пушкин
же
пишет
Бестужеву
о
Чацком:
—
Пылкий,
благородный
и
добрый
малой.
(ПСС,
XIII—138)
Х орош ее
слов о.
—
Кн язь.
Я,
как
говорят
военные,
в
полном
смыс­
ле
добрый
мал ый.
(Лермонтов, «Два брата»)
Но
у
Ле рм он това
же
—
и
не
кто
иной,
как
Печорин, —
признает,
что
это
жар гон ное
слово
незаконно
в
таки х
случаях
и
в
первую
очередь
не
годится
для
не го
самого:
—
Е сть
минуты,
когда
я
поним аю
вампира...
А
еще
сл ыву
добрым
малым
и
добиваюсь
эт ого
названия.
(«Княжна Мэри»)
652


Вокруг
«добрых малых»
разыгрываются
очень
серь­
е зные
политические
поединки.
«Добрый малый»
—
по веса,
пустой
человек.
Но
в
комедии
Загоскина,
кот ора я
так
и
наз ы вает ся
«Добрый
м алы й » (1819), это слово передается одному из тех « м о д ­
ных
умников»
с
несоразмерными
претензиями,
которые
считают
себя
почему-то
вправе
обсуждать
и
осуждать
общество.
По
Загоскину
и
Чацкий
—
добрый
малый:
как
у
Пуш ки на,
но
в
плохом
смысл е
этого
слова.
То
—
Загоскин,
ре акцио не р.
Но
в
кружке
Белинского
«добрый малый»
тоже
самое
ненавистное
понятие...
Это
в
общественном
смысле
—
ни что ж ество
и,
притом,
самое
вредное
ничтожество.
Чацкий
—
ник ак
не
добрый
мал ый.
В
позднейшей
публицистике
это
—
приб лизит ел ь­
но
—
желтоперчаточник
или
белоподкладочник
и
т.
д.
У
Кольцова
уже
прямая
атак а
на
«добрых людей»:
—
Лю ди
добрые
—
не
соседи
мн е,
—
го во рит
«Уда ­
лец».
По
всему
см ыслу
э того
стихотворения,
пора
пойти
всей
громадой
п ротив
«людей добрых», и пойти скорее
всего
с
топорами
крестьянской
революции...
Необычайно
точ но
ск азалас ь
в
этих
строках
мн ого веко вая
крестьян­
ская
ненависть
к
«добрым людям», —
не
говоря
уже
о
прямых
злодеях.
У
Дал я
в
его
«Картинах русского быта»:
—
Он
был
добрый
малый
и
хороший
товарищ,
как
называют
иногда
людей
этих,
пока
они
еще
молоды.
У
Григоровича:
—
Ему
охотн о
прощали
его
э ксце нтр ически е
выход­
ки. ..
в
сущн ост и,
он
вполне
з аслуж ив ал
н азва ние
доб­
рого
малого,
всегда
был
готов
услужить,
принять
участие
в
попойке,
поставить
карту...
(«Мой дядя Бандурин»)
Еще
жив
первоначальный
смысл,
но
сколько
потребо­
валось
даже
Г р игор овичу
оговорок,
ог ра ниче ний!
У
Л.
Толстого
в
«Крейцеровой сонате»:
—
Товарищ
брата,
студент,
весельчак,
так
н азы вае­
мый
добрый
малый,
т.
е.
самый
большой
негодяй...
(4)
Уточнено
до
конца
ненавистное
слово,
которое
пере­
ст ало
да же
бы ть
дв ус мыс ле нным.
Оно
только
плохое .
Передовая
лит е ра тура
беспощадно
распинает
«людей
добрых»
и
«добрых людей».
Это
главная
страсть
ре во­
653


люционных
демократов,
потому
что
добро
невозможно
без
оскорбления
зла .
Но
в
нач але
этой
формулы
Чер ны шевско г о
стоит
«добро».
И
в
ис тори и
общественной
борьбы
вокруг
этих
слов-понятий
не
менее
интересны,
чем
всевозможные,
подчас
грандиозные
издевательства
над
эт ими
о бесч е­
щенными
понятиями,
примеры
упрямого
утверждения
эт их
уже
плох их
слов
в
их
первоначальном
и
самом
естественном
зна че нии.
Щедр ин ,
который
сам
на зыва л
се бя
«бытописателем
волшебных
превращений
слова», как будто «кончает»
слово
«добро», как и все другие хорошие слова:
—
Были
слова
(добро,
истина,
красота,
любовь),
которые
производили
чарующее
действие,
которые
он
готов
был
повторять
бесчисленное
множество
раз
и
слу­
шая
которые
он
бывал
бесконечно
счастлив.
Если
бы
от
нег о
потре бов ал и
наполнить
эти
слова
содержанием,
он
удивился
бы
—
до
того
они
представлялись
ему
несо­
мненными
и
обязательными,
до
того
прельщал
самый
зв ук
их.
(«Имя- рек»)
О казыв аетс я
все
же,
чт о,
неза виси м о
от
это го
героя,
то,
что
эти
слова
могут
и
д олжны
означать
«по самому
зв у ку », что более всего естественно для них означать,
остается
навсегда
драгоценным
и
ждет
воплощения.
У
Даля:
—
Добрый
человек
—
хвала
двусмысленная:
не
вид ­
но,
есть
ли
во ля
и
ум.
Примеры
чрезвычайно
энергично
развивают
эту
же
мысль:
—
От
добрых
людей
мир
погибает,
от
потворщиков.
И
надо лба
добрый
че лове к.
И
только
одн о
утешение:
—
На
свете
не
без
добрых
людей.
Это
од но
из
сам ых
поразительных
выступлений
Дал я
в
его
словаре.
Раньше
вс его
—
воля
и
ум.
Губят
мир
потворщики.
В
Словаре
ИАН
1847—1867 годов синонимы «д об ­
рого»:
—
благонамеренный,
чес тный ,
благородный;
рачи­
тельный,
попе чит е льный,
исправный
в
должности...
Пр имер :
—
На
не го
можно
положиться
—
он
ч ело век
добрый.
У
«Толля»
нет
«добрых людей»: для справок по всем
654


отра слям
з нания
о ни,
конечно,
бесполезны.
Ес ть,
одна­
ко,
один
т ерм ин,
связанный
с
этим
понятием
и
весьма
ха­
р акт ер ный:
—
Добрый
христианин
—
особый
род
груш ,
кисл ых
и
крепких,
полосатых,
оне
идут
и
в
торговлю
и
в
п рок...
Вот
в се,
что
мо жно
ск азать
о
добрых
христианах,
ес­
ли
говорить
по-деловому.
М.
Михельсон
пиш ет:
—
Добрый
малый
(—
добра
мало)
иноск .
—
недо­
статочно
быт ь
только
добрым
(общая неопределенная
похвала
за
неимением
другой).
У
сосед а
добрейшая
ко­
рова,
толь ко
молока
она
не
да ет.
Добры
люди
—
гово­
рится
при
обращении
за
советом,
с
п росьб ой
о
п ом ощи.
Особого
рода
«юмор»
Михельсона
и
его,
по-видимо­
му,
каламбурная
«этимология»: добра мало .
Слово
безнадежно
пало:
оно
в
лучшем
случае
«жал­
кое».
Княз ь
Мышкин
у
Достоевского
п осле
всего
ставит
в
пример
лю дям
работягу
осла.
—
А
я
в се-та ки
стою
за
осла:
о сел
добрый
и
полез­
ный
ч ело век.
(«Идиот»)
Ес ть
особого
рода
гуманизм
в
том ,
что
работяга
ос ел
или
лошадь
и
верная
собака
называются
человеком.
Это
применение
встречается,
и
не
раз,
и
в
советской
ли­
тературе.
Но
в ажнее
всего
это
«все-так и»: стремление возро­
ди ть,
утве рдить
сно ва
это
совершенно
испорченное
сло­
во
—
добрые
люди.
В
эти
же
годы
Чехов
пишет
цинику
Суворину:
—
Во
вс ех
делах
я
был
старшиной
[присяжных за­
се дател ей ].
Вот
мое
закл юч е ние. .. 2) Добрые люди в на­
шей
среде
имеют
громадный
авторитет,
н езави сим о
от
того,
дворяне
они
или
мужики,
образованные
или
необ­
разованные.
(1894)
Совершенно
очевидная
здесь
горячая
полемичность
Чехова.
Все-таки,
все-таки!
Что
бы
ни
гов ори л
А.
Суво­
рин
и
все
другие.
А
реч ь
ид ет
о
«добрых людях»
п очти
в
юридическом
смысле:
достойные
доверия,
до пу щ енные
к
разбору
дел .
И
все-таки!
Революция
за ста ет
это
слово
уже
разоблаченным,
так
что
разо блачать
его
уже
не
стоит.
Ле нин
спорил,
655


главным
обра зом,
не
с
«добрыми людьми», а с так назы­
в а емыми
пор яд очными
людьми
русской
либеральной
ин­
т елли генции
или
даже
«революционной демократии» .
Но
Революция
принимает
и
другую
эстафету:
стрем­
л ение
все-таки
по-новому
утвердить
это
слово.
Неу станн о
у тв ер ждает
д об роту
людей
и
даж е
добрых
людей
Горький
в
рас ска зах
о
прошлом
и
особенно
о
на­
сто я щем.
Он
при ко нчи л,
можно
сказ ать ,
таких
порядоч­
ных
людей
из
либеральной
интеллигенции,
ка к,
напри­
ме р, «добряк»
Басов
в
«Дачниках» .
Но
он
же
очень
полемически
ут вер ждает
эти
слов а
в
другом
применении.
—
Я
все-таки
спр ос ил
его
[Смурого]:
—
Зачем
вы
пугаете
вс ех,
ведь
вы
—
добрый?
Против
ожидания
он
не
рассердился.
—
Это
я
только
к
тебе
добрый.
Но
тотчас
же
добавил,
простодушно
и
задумчиво:
—
А,
пожалуй,
я
ко
всем
добрый.
Только
не
показы­
ваю
э того,
нельзя
это
показывать
людям,
а
то
они
замор­
дуют.
На
доброго
всякий
лезет,
как
бы
на
к очку
в
б оло­
те. ..
и
затопчут.
Ид и,
при н еси
пива .
(«В людях», V)
—
Мне
хочется
быть
добрым,
нужным
для
людей.
—
Иди-ко
на
«Добрый», там посудника надо.
(«В лю­
дях»)
«Добрый»
—
название
парохода,
одн о
из
ласковых
и
благолепных
названий,
которые
совершенно
нео бх о­
д имы
в
таких
сл учая х,
по
коммерческим
пр ичина м
и
обычаям.
Но
г ла вный
вы вод
из
всего
и
после
всего:
—
Не
только
тем
изумительна
жизнь
наш а,
что
в
ней
так
пло дов ит
и
шир ок
пласт
всяк ой
скотской
др яни,
но
тем,
что
сквозь
этот
пласт
вс е-та ки
поб е дно
произра­
с тает
яркое,
здоровое
и
тв ор чес кое,
растет
доброе
—
че­
ловечье,
возбуждая
несокрушимую
надежду
на
в озрож­
дение
наше
к
ж изни
светлой,
человеческой.
(«Детство»)
Опять
«все-так и»
—
ос нова
горьковского
гуманизма.
—
Из
пу хлых
уст
цветущего
«добряка» [Басова в
«Дачниках»], этого благожелательного эволюциониста,
так
и
льются
гн усн ые
сплетни,
инсинуации.
(А.
Луна­
ча р с к ий, «Отклики жизни»)
Все-т ак и
не
в
нем
дело;
произрастает
яркое,
здоровое
и
творческое!
Вся
дальнейшая
борьба
за
подлинный
гуманизм
свя­
з ана
с
утверждением
в
с
е
-т
а
к
и
добра,
доброты,
добрых
656


людей
и
даже
«людей добрых», хотя это последнее вы­
ражение
бы ло
еще
н еда вно
совсем
ненавистным.
Впрочем,
и
все
слова
эт ой
гру ппы
б ыли
еще
не дав но
в
лучшем
случае
«жалкими словами», которые не могли
импонировать
ни
одному
серьезному
человеку,
а
не
то
что
общественному
деятел ю.
Лето м
став ит ся
ставка
на
всевышнего
господа
бога,
а
зимою
—
надежда
на
«добрых людей» .
(Исаковский,
«Поэма ухода»)
«Добрые люди»
—
в
др евних ,
крес ть янс ких
кавыч­
ка х.
—
[Лютый приказчик]
сбежал .
Так
его
с
той
поры
на
наших
заво дах
и
не
ви дал и.
Крепко,
видно,
запрятал­
ся,
а
может,
попал
в
р уки
добрым
людям
—
свер ну ли
башку.
(П.
Б аж ов, «Малахитовая шкатулка»)
Добрые
люди
без
кавычек
свернули
башку
заедате-
лю-кровососу
из
«добрых людей» .
Потому-то
они
и
до б­
рые .
Но
вот
у
Фадеева:
—
Я
разделяю
такие
слабости,
как
доброта,
чу встви ­
тельность.
Люди
очень
ценят
эти
качества...
Люди
не
догадываются,
что
два
десятк а
злодеев
не
в
состоянии
причинить
столько
зла,
как
один
добрый
человек.
(«По ­
сле дни й
из
удэге», 11—146)
Слабости!
И
поэт ому
ср азу
же
напоминание
о
то м,
как
много
зла
может
причинить
один
добрый
человек
(и без кавычек,
в
самом
д еле
добрый
человек).
—
Путь
добра
—
бесконечно
более
кровавый
и
же­
сто кий,
чем
п уть
зла,
—
в
это м
теперь
пришлось
у бе­
диться
всем.
(А.
Т олс той, «Милосердия!», 1918)
А
после
такого
беспощадного
выяснения
отношений
с
этими
словами
уже
можно
утверждать
их
во
всей
их
си ле.
И
Ф адеев,
собственно,
только
то
и
делал,
что
вос­
с тана влива л
самые
опасные
для
трезвого
политика
сл о­
ва,
даже
такие,
как
жало ст ь,
милосердие
и,
к онеч но,
до бро.
Это
была
его
г лавн ая
«слабость»
и
—
доблесть.
Ос т оро жно,
но
педантически
восстанавливается
в
на шу
эп оху
это
слово
—
«добрые люди».
Устояли
в
т ру дне йших
испытаниях
и
«люди доброй
вели».
42 Л.
Боровой
657


Когда
это
выражение
из
литературы
пе ре шло
в
поли­
тику,
стало
политиче с к им
термином,
оно,
естественно,
б ыло
встречено
с
вел ич айши м
недоверием
про ст ыми
людьми,
под линными
людьми
доброй
воли.
Оно
и
должно
бы ло
ста ть
еще
одни м
словом-мошенником
—
по
зам ыс­
лу
тех,
кто
его
пустил
в
политический
обиход.
Но
люди
доброй
воли
пожелали,
как
это
все
чащ е
теперь
бы ва ет,
при да ть
хорошим
слов ам
хорош ий
смысл.
—
Объявление
военным
преступником
того
прави­
те льст ва,
которое
первое
прим е нит
ат о мное
оружие,
яв­
ляется
настолько
шир окой
платформой,
что
она
способна
объединить
многие
сотни
миллионов
лю дей
доброй
в оли ...
И
с лова
эти
ста ли
серьезными
и
важными,
хотя
во все
не
так
было
задумано
теми,
кто
когда-то
п устил
их
в
об оро т.
ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
В
з начен ии,
близком
к
современному,
это
слов о
утвер­
ж дает ся
впер вые
в
40-х
года х
XIX века.
Ки р ее вский
в
«Обозрении
Русской
словесности
1829 г.» в альманахе «Д енниц а»
пр из нал
«Пушкина,
по э­
та
действительности,
за
представителя
третьей
эпохи
ли­
те ра туры
XIX столетия».
Пушкин
в
заметке
«Денница»
приводит
эти
слова
Киреев ск о го
о
себе
как
буд то
сочув­
ственно.
Но
слова
«действительность»
нет
в
произведе­
ниях
самого
Пу шкин а.
А
у
Киреевского
«действитель ­
ность»
звучит
еще
как
отглагольное
существительное.
Другие
слова
выражали
так
или
иначе
это
понятие.
Мой
друг,
существенность
бедна:
Играй
в
душе
твоей
мечтами.
(Карамзин, «К бедному поэту»)
Ср.
знам ени т ое:
Ах!
Не
всё
нам
ре ки
сл езн ые
Лить
о
бедст вия х
существенных,
На
минуту
позабудемся
В
чар о дей стве
кр асны х
вымыслов...
(Карамзин, «Илья Муромец»)
658


—
Воображение
его
восторжествовало
над
сущест­
венностью.
(Пушкин, «Арап Петра Великого»)
—
В
том
состоянии
чувств
и
души,
ког да
существен­
ность,
уступая
мечтаниям,
сливается
с
ними
в
неясных
виденьях
первосонья.
(«Капитанская дочка»)
У
Лермонтова:
—
Тщ е тные
усилия
представить
себе
в
лучшем
вид е
печальную
существенность...
(«Княгиня Лиговская»)
—
Не
идеальное,
а
существенное.
(С.
Бегичев, «Се­
мейство
Холмских», I;1832)
И
т.
д.
Н.
И.
Надеж ди н
в
своей
полемике
против
романтиз­
ма,
в
стремлении
придать
б ольшую
историчность
и
фило­
софичность
литературной
кр ит ике
выдвигает
и
утв ерж ­
да ет
«вещественность».
—
У
Шеллинга
смысл
«задыхался»
в
невеществен­
ной
пустоте
обонпол
вещественности.
(«Молва», 1832)
Это
должно
б ыло
зв уча ть
более
«определительно»,
более
тр езво ,
более
по-русски
и
«разночинно», чем « су ­
щественность».
Ес ть
несомненная
полемичность
и
в
том ,
что
рядом
с
вещественностью
поставлено
народное
об­
ластное
«обонпол» (по обе стороны).
Вещественность
уже
ближе
к
«действительности»
Белинского,
для
которого
Надеждин
был
в
известной
мере
«образователем» (по определению Чернышевского).
А
«действительность»
была
еще
только
производным
от
прилагательного
«действительный»
и
оз нач ала
кач е­
ство
и
состояние.
—
Ми мо
характеров
скучных,
противных,
поража­
ющих
св оей
действительностью.
(Гоголь,
«Мертвые
души», 7)
—
Тут
[у Лермонтова]
видно
больше
углубленья
в
дей ствите л ь нос ть
жиз ни. ..
(Гоголь, 8—402)
—
Од ни
вовсе
не
признают
действительности
такой
личности,
как
В олохов .
(Гончаров,
пр ед исло вие
к
«Об ­
ры ву»)
И
т.
д.
Н атура льна я
школа
утверждает
в
литературе
дейст­
вительную
(реальную)
жизнь,
действительные
характе­
ры.
Но
слово
это
—
«действительность»
—
в
нашем
смы ­
сле
еще
не
существует.
«Действительность»
возникает
как
н овое
и
революци­
он ное
понят ие
в
40-х
годах
и
стано в ится
оче нь
скоро
42*
659


обобщением,
философским
поня тие м
и
общественно-по­
литическим
лозунгом.
—
О,
как
отвратительна
действительность!
Что
она
против
меч т ы ! (Гоголь, «Невский проспект»)
—
Действительность
—
вот
лозунг
и
по сл еднее
слов о
современного
мира.
(Белинский, «Речь о критике»)
—
Поэзия
проста,
она
не
чуждается
обыкновенных
предметов
действительности.
(Белинский,
«Сочинения
Александра
Пушкина»)
—
У
всякого
младенчествующего
народа...
ж изнь
всегда
враждует
с
действительностью.
(Белинский,
«Арабески Гоголя»)
И
наконец:
—
Сло во
«действительность»
сделалось
для
меня
равнозначительно
слову
«бог». (Белинский, «Письма»)
—
«Действительность»
в
противоположность
«при­
зр ач но ст и». (Белинский,
статья
о
«Горе от ума»)
Демонстративная
активность
и
всеобщность
нового
по ня тия
«действительность»
вызывают
необычайно
ост ­
рую
идейную
борьбу
вокруг
этого
слова.
По
своему
д ра­
ма ти зму
история
этого
слова
мож ет
сравниться
разве
только
с
историей
самого
слова
«борьба» .
Бесчисленные
с ниже ния
этого
слова;
коварные
сбли­
жения
его
с
другими
словами,
которые
будто
бы
озн а­
чают
то
же
самое
(например,
пошлость,
о бы ден но сть);
закл юче ни е
его
в
кавычки
—
все
на пра вл ено
к
тому,
чтобы
уб ить
его
активность,
расшатать
его
окончатель­
ность
(«последнее слово современного мира»), превра­
тить
его
в
очередное
сло вечк о
очередных
«новых
людей», еще один «изм» («-ость»
в
на шем
языке
играет
почти
ту
же
роль).
Отметим
только
некоторые,
особо
выразительные
его
п рим енения
—
в
том
и
другом
общественном
лагере.
Ста нке вич
в
письме
Бел и нск ому
из-за
гр ани цы
сове­
товал
ему
смотреть
в
синее
небо
—
обр аз
бес ко не чно­
го,
—
чт обы
не
впасть
в
«кухонную действительность» .
А.
Григорьев
писал:
—
То
был
ос обый
мир ,
особая
жизнь.
Непохожая
на
эту
действительность,
жизнь
мечты
и
воображения,
странная
жизнь,
по
своему
могущественному
влиянию
столь
же
действительная,
как
сам а
так
наз ывае ма я
де й стви тельн о сть.
(«Мои нравств.
и
лит-ные
скит ал ь­
чества»)
660


Григорьев
пытается
подорвать
самый
важный
при­
з нак
нового
по няти я:
его
активность.
Мечта
у
него
тоже
действительность
—
не
отражение
объективной
действи­
тельности,
ак тив но
преображенной
соз нанием ,
а
вторая
и
равноценная,
даже
более
ценная
(для искусства во
всяком
с луча е)
действительность.
На
эт их
по зиц иях
стоит
и
сег од ня
вся
идеалистиче­
ская
философия,
наука
и
литература
на
Западе.
И
у
Щедрина
две
действительности,
но
это
ра зличе­
ние
прямо
противоположного
см ы сла.
—
Это...
не
преувеличение
и
не
искажение
действи­
тельности,
а
только
разоблачение
той
другой
действи­
те льн ост и,
которая
лю бит
прятаться
за
обыденным
фак ­
том
и
доступна
ли шь
очень-очень
пристальному
наблю­
дению...
Повторяю:
карикатуры
нет...
кроме
то й,
кот о рую
представляет
с ама
действительность.
(«Помпадуры и
помпадурши»)
Действительность
—
то,
что
к ажет ся
действительно­
стью,
—
ес ть
только
кар икату р а
подлинной,
решающей
действительности,
к отор ая
«любит»
прятаться
за
об ы­
денным
фактом.
Это
щедринское
различение,
конечно,
только
еще
более
утверждает
«хорошее слово» «д е й стви ­
тельность».
А
борьба
Щедрина
с
«обыденными»
и
глупыми
ф ак­
тами,
которые
только
скрывают
подлинную
действитель­
ность,
сохраняет
св ое
огромное
значение
и
в
по след ую­
щее
время
и
в
наши
дни.
Тол ков ан ие
Даля:
—
Действительность
—
состояние
действительного
во
вс ех
знач ен иях ,
все
то,
что
ес ть,
существует,
состоит
на
деле,
не
вым ышле но .
В
Сло ва ре
ИАН
1847—1867 годов первое значение
такое
же,
как
у
Д ал я : «состояние действительного»; вто­
ро е: «точность,
под лин нос ть », и единственный фразеоло ­
гический
приме р : «в действительности этого происшест ­
вия
нельзя
сом неват ься » .
«Действительность»
для
этог о
с ло варя
еще
только
отглагольное
существительное.
В
те
же
го ды
определение
«Толля»:
—
В
противоположность
идеалу,
действительностью
называется
совокупность
несовершенных
отношений,
в
которых
находится
человек.
661


«Война словарей»
в
самой
яркой
форме!
Дал ь
прямо
выступает
в
эт ом
случае
не
т олько
про­
тив
всего
передового
лагеря
и
против
Щедрина
в
осо ­
бенности,
но
и
против
Аполлона
Григорьева.
А.
Григорьев
выдвигал
по нят ие
«ярыжной действи ­
тельности», которая как-никак
оче нь
далека
от
дейст­
вительности
офи циаль ной
и
казен но й.
Он
отказывался
признать
ее
разумной
только
п отом у,
что
она
действи­
тельность,
и
го вор ил
о
действительности
мечты
другой,
странной,
но
столь
же
реальной
жизни.
Даль
не
хочет
знать
нового
развития
этого
слова-
понятия
и
борьбы
значений
в
этом
слове.
Он
д ает
только
бедную
д е финицию
и
утверждает,
стало
быть,
что
народ
в
своей
живой
ре чи
только
так,
без
дальних
хитростей,
по ним ает
это
слов о.
А
славный
«Толль»
в
двух
с
полови­
ной
с трок ах
сумел
сказат ь
очень
мн огое
о
боевом
зн аче­
нии
этого
слова.
Особенно
замечательно
«несовершенство отношений».
«Толль»
ста вил
ценз ур у
в
трудное
поло же ние :
даже
це р­
ковь
признает,
что
человеческие
отношения
далеки
от
совершенства
в
христианском
смысле
этих
слов .
Этот
гор яч ий
диалог
продолжается
затем
в
самы х
различных
и
бурных
формах.
Естественно,
что
в
том
или
ином
осмыслении
этого
слова,
ис по лне нии
это го
слова,
д аже
в
обращении
с
этим
словом
ярче
всего
раскрыва­
ются
думы
и
характеры
ге роев.
—
С
дет ск им
недоумением
глядел
я
в
этот
но вый,
не
фан тас тич ески й,
действительный
мир .
Под
сло вом
«дей­
ствительность»
многие
поним а ют
слово
«пошлость» .
Мо­
жет
бы ть,
оно
и
та к.
Но
я
дол жен
сознаться,
что
первое
появ лен ие
действительности
передо
мн ой
потрясло
меня
глубоко,
испугало,
поразило
меня.
(Тургенев, «Андрей
Колосов»)
Действительность
в
кавычках
и
без
них .
Это
в
рас­
с казе
от
пе рвог о
ли ца,
«небольшого человечка»,
того
самого,
ко то рый
считал,
что
с по рить
о
чем -либ о
беспо­
лезно,
п отому
что
уже
давн о
известны
всем
мн ения
каж ­
дого,
а
переубедить
кого-либо
нев озм о жно ...
Этот
ге рой
уже
знает
«действительность»
как
особ ый
термин,
кото­
рый
вызва л
ос трую
борьбу;
знает,
что
это
слово
уже
сумели
оп ошли ть.
Но
есть
и
другая,
печальная
и
ре аль­
ная
действительность.
Он
сопоставляет
эту
де йс твител ь­
ность
со
сном,
ко торы й
«некоторым образом возобнов­
662


ляет
ду шу,
приводит
ее
к
первобытной
простоте
и
есте­
ственности».
Так
г ов орит
«небольшой человечек».
У
Л.
Толстого:
—
Это
была
действительность,
это
было
бол ьше ,
чем
действительность:
это
бы ло
действительность
и
воспоми­
нание.
(«Альберт»)
Не
со н,
а
воспоминание.
Все
это
уже
было
когда-то...
—
Мать...
ко гда
был
уб ит
цве ту щий
жизнью
ее
люби­
мый
мальчик,
спасалась
от
действительности
в
мире
бе­
зумия.
(Л.
Толс той , «ВиМ», 4—4 —2)
Это
развитие
п оня тия
«действительность»
бу дет
вы­
зывать
страстные
споры.
А
«спасалась от действительно ­
сти »
—
эта
то лс товск ая
ф ормул а
1868 года будет зву­
чать
впо след ствии
очень
современно
—
в
другом
зна­
чении
(эскейпизм и пр .) .
Те р мин,
который
только
нед авн о
и
с
боями
вошел
в
язык ,
уже
применяется
как
о бычн ое
и
да же
слишком
знакомое
слово
и
уже
пересматривается.
Х орошо
знает
этот
термин
и
Степан
Верховенский
у
Достоевского
в
«Бесах» .
В
эпилоге,
когда
Верховенский
в
своем
последнем
странствовании
сел
в
телегу,
он
го­
ворит:
—
Эта
«действительная жизнь»
имеет
в
себе
неч то
характерное...
Эта
«действительная жизнь»
уже
образована,
по
в сем
признакам,
от
но вой
«действительности» .
Ер-
ническая
перелицовка
большого,
в а жного
для
столь
мно ­
гих
слова.
Достоевский
с
особой
охотой
во зв р ащает
это
фило­
софское
понят ие
к
кор ню
само го
слова,
дел ает
его
опять
отглагольным
существительным,
чтобы
тут
же
столкнуть
его
с
уже
«затвердевшим»
существительным
«действи ­
тельность».
—
Де йств ител ь но сть
ощущения
в се-та ки
несколько
смущала
е го.
Что
же
в
самом
дел е
делать
с
действитель­
но сть ю? («Идиот», 2—5)
Со зна тел ьн ые,
на гнет а ющие
и
поистине
у гн етающ ие
тавтологии.
Они
утверждают
первоначальное
зн аче ние
это го
слова,
от
ко торого
никак
и
никуда
не льзя
уйти.
С
действительностью
непременно
на до
что- то
делать,
но
что
же,
в
самом
деле,
с
ней
де лат ь?
Сухово-Кобылин:
663


—
Мне
хотелось,
даж е
в
смысле
аффирмации,
уд ер­
жат ь
за
моими
пьесами
столько
и
Де йстви тель н о сти,
н
Диалектике
любезное
число
Т ри.
(К читателю,
перед
«Смертью Тарелкина»)
Действительность,
как
и
Диалектика,
с
большой
бу к­
вы.
А
это
«Три»
курсивом
—
са мая
печальная
триада:
возвращение
к
н ачал у,
то
есть,
по
Сухово-Кобылину,
по л­
ная
безысходность.
З десь
же
«аффирмация», то есть утверждение,
но
и
с амоутв е ржден ие .
В
«Заветных мыслях»
Ме ндел еев а
разоблачаются
пре двзят ые
суждения
не
только
идеализма,
но
и
мат е­
риализма
—
и д еалисти ческ ог о
материализма
тог о
вре ­
мен и.
Вы ст упле ние
Ме нде леев а
в
защиту
реализма
имеет
огромное
значени е
и
для
истории
язык а
и
слова.
—
Реализм
стремится
выразить
со бой
действитель­
ность
с
возможною
для
людей
объективностью,
то
е сть
по
здравому
с мыс лу,
без
окраски
пр ед взятыми
суждени­
ями...
и
вот
так о й-то
р еа лизм
лежи т
в
ос нове
всего
ес те­
ствознания,
а
от
нег о
и
во
всей
совокупности
раз вит ия
современных
мы слей .
(Гл .
1.
Вступление; 1903)
Это
уже
и
ответ
всей
современной
буржуазной
семан­
тической
философии.
Р еал изм
отражает
действительность
с
возможной
для
людей
объективностью
и
лежит
в
основе
всего
развития
современных
мыслей,
а
стал о
быть
и
языка.
Словоупо­
требление
так
или
ина че
соответствует
действительности.
Но
раз
так,
то
бесцельно
и
просто
сме шно
пытаться
от­
менить
те
или
иные
опасные
понятия,
как
это
предлагают
сд елать ,
для
б лага
че ло веч ест ва,
сегодняшние
филос офы-
с ема нти ки.
И
нево зм ож но
насильственно
прид ав ать
с ло­
вам-понятиям
те
или
иные
уго д ные
и
удобные
к ому- то
значения:
слова
все
ра вно
будут
отражать
более
или
менее
точн о
(всегда « не
совсем
т о чн о», как указывал
Маркс)
не
что
иное,
а
действительность.
Спор
принимает
все
новые
формы,
но
в
основе
своей
это
все
тот
же
спо р
о
том,
что
есть
настоящая
действи­
тельность.
Уже
требуется
укрепление
и
утверждение
этого
слова.
—
Окружающая
действительность.
(Г.
Успенский,
«Промчался»)
С каз ано
без
полемики
и
без
столь
обы чны х
для
Глеба
Успенского
кавычек.
Известно,
какая
это
действитель-
664


ность;
известно,
что
она
только
кар икату р а
на
подлин­
ную
действительность.
Но
она
окружает,
и
от
нее
никуда
не
уйдешь.
С
ней
н адо
что-то
делать!
Др угое
дело—
в
речи
«тайного советника»
у
Ч ехов а:
—
Ей-богу,
это
м ило,
—
пробормотал
он,
разгляды­
вая
нас,
как
м анек ено в.
—
Э то,
именно,
и
есть
жизнь.
Та­
кою,
в
сущности,
и
должн а
быть
дей ствит ел ьност ь .
(«Тайный советник»)
Это
сказан о
уже
в
высшей
степени
полемически
и
сар кас тич еск и.
«Тайный советник»
смотрит
в
корень
ве­
щей
(«в сущности») и находит,
совершенно
как
Верхо­
венский
у
Достоевского,
в
действительности
«нечто ха ­
рактерное».
Очень
интересно
в
э той
св язи
письмо
И.
Горбуиова-
Посадова,
руководителя
издательства
«Посредник»,
Чехову
в
тот
же
п ери од:
—
На зва ть
сборник
[рассказов Чехова]
нам
хотелось
бы
«Действительность» ... (1893)
Но
Чехов
не
принял
этого
предложения.
Он
считал,
по-видимому,
такое
название
нескромным.
Сим волис т ы,
туд а
же,
мн ого
го во рили
о
действитель­
ности,
но
такой,
которая
реальнее
вс ех
реальностей
(<1е
геа И Ьив
ад
ге аИога) .
Они
считали
себ я
реалистами
в
высшем
смысле
это­
го
слова.
Замечательное
м есто
в
«Мелком бесе»
Ф.
Соло­
губа :
—
Мало-по-малу
вся
де йств ител ь но сть
заволакива­
л ась
перед
ним
дымкой
про тивных
и
злых
илл юз ий.
Сама
де йств ител ь но сть
противна
и
зл а,
но
иллю зи и
Передонова
еще
бол ее
противны
и
зл ы.
И
это
—
вос­
хо ж дение
от
реальностей
к
бо лее
реальному,
но
какое
безысходное!
Бессилие
ил лю зий,
которые
ид ут
от
тако й
действительности.
Значение
этого
реалистического
ро­
ман а
символиста
Ф.
Сологуба,
отмеченное
и
вс ей
марксистской
критикой
(Воровский и др.), в том и за­
ключалось,
что
Сологуб
лишал
передоновых
права
на
как ие-л ибо
и ллю зии
и
мечты.
Замечательно,
что
есть
здес ь
слово
«дымка», нежное
и
поэтическое.
И
оно
тут
же,
рядом,
растоптано.
О чень
важный
эпизод
во
вс ем
этом
вековом
сп оре
—
декла рац ия
Леонида
Андреева
в
письме
Вл.
И.
Немиро­
вичу-Данченко:
665


—
Я
не нав ис тник
голо го
символа
и
голой
бесстыжей
действительности.
Это,
конечно,
цел ая
программа,
и
очень
непр о стая .
Андреев
не
отрекается
от
символизма,
но
он
ненавист­
ник
г олого
символа.
В
лучших
своих,
реалистических
вещах
он
в
самом
деле
под нима л ся
до
настоящих
обоб­
щ ений,
символов,
по
его
терминологии.
Но
действитель­
ность
—
бесстыжая...
Это
бы ло
исторически
верно,
ес ли
говорить
об
официальной
действительности.
А
другой
действительности
Л.
Андреев
не
знал
и
не
хотел
знать.
Только
отражать
эту
бесстыжую
д ейств ит ел ьн ость
без
идеала
другой
действительности
в
душе
в
самом
деле
бы ло
бы
бесплодным
занятием,
неинтересно.
Ленинская
теория
отражения
ус т ана вливае т
вт о-
ричн ос ть
сознания
ка к•
отражения
объективной
дейст­
вительности
и
с
особой
си лой
подчеркивает
активность
со знан ия
при
этом
отражении.
—
Иску сс тво
не
требует
пр изна ния
его
произведе­
ний
за
действительность,
—
выписывает
Ленин
из
«Лек­
ций
о
сущ нос ти
рели ги и»
Фейербаха.
Это
—
одн о
из
важнейших
положений
марксистско-
ленинской
эстетики.
Произведение
искусства
—
активно
п реобра жен н ое
соз нанием
отражение
действительности,
а
не
са ма
действительность.
Так
и
теория,
как
бы
верно
она
ни
отраж ала
зако но ­
мерности
действительности,
сама
по
с ебе
сера.
Не­
ско л ько
раз
вспоминает
Ленин
слова
М ефисто фел я
из
«Фауста»
Г ёте:
—
Те о рия,
д руг
мой ,
сера,
но
зелен о
вечное
дерево
жиз ни.
(«Письма о тактике», 1917, 24—26)
Нельзя
не
отметить
зд есь
п опутн о,
что
ес ть
в
самой
этой
строчке
у
Гёт е
еще
одно
столкновение
слов :
не
только
сер а
и
—
зелено,
зелено
золотое
дерево
ж изни.
Ленин
применил
эти
слова
в
«Письмах о так ­
тике»:
—
Игнорировать,
забывать
этот
фа кт
зн ачи ло
бы
уподобляться
тем
«старым большевикам»,
которые
не
раз
уже
играли
печальную
роль
в
ис тории
нашей
партии,
повторяя
бессмысленно
за учен ную
фор мул у,
вместо
изучения
своеобразия
новой,
живой
действительности...
Ж изнь
ввела
ее
из
царства
формул
в
цар ст во
действи­
666


тельности,
облекла
ее
плотью
и
кровью,
конкретизирова­
ла
и
тем
сам ым
видоизменила...
Марксист
должен
уч и­
тывать
живую
жизнь,
точные
ф акты
действительности,
а
не
про до лжа ть
цепляться
за
теорию
вчерашнего
дня...
(24—25, 26)
Не
раз
это
кардинальное
положение
Ленина
с траш но
мешало
вульгаризаторам
и
серым
теоретикам.
У
«левых»
новаторов
искусства,
в
вульгарной
социо­
лог ии,
в
ли те ратурны х
спорах
активность
сознания
при
отражении
объективной
действительности
очень
час то
«опускалась», затушевывалась или прямо отрицалась.
Ср.
лозунг
«новаторов»
театра:
—
Непреображенная
действительность
на
театре.
А
все
дело
в
преображении.
Слово
с
открытым
русским
корнем,
оно
редко
упо­
треблялось
в
народной
речи,
обламывалось
по-всякому,
как
оче нь
трудное,
воспринималось
почти
как
иностран­
ное.
Сейчас
оно
уже
в
ка чес тве
философского
понятия
и
одновременно
чрезвычайно
активного
об их одно го
слова
все
ши ре
входит
в
народное
употребление.
И
сно ва
вс пых ива ют
настоящие
поединки
из-за
«дей­
ствительности».
Вяч есл ав
Ив анов
писал
в
тех
же
«Зимних сонетах»
1920 года,
о
которых
уже
упоминалось:
Обман чив а
явле ний
ч еред а.
Где
м орок?
Где
существенность?
О,
боже!
Это
не
действительность,
у беж дал
себ я
Вяч.
И вано в,
а
морок .
И
очень
понадобилась
ему
кар амз ин ская
«суще­
ственность».
Вот
оно,
точн ое
и
мудрое
слово!
В
нашей
ли т ера туре
происходит
все
новое,
очень
ин­
дивидуальное
в
каждом
случае,
узнавание
этого
уже
старог о
и
бое в ого
слова
со
всеми
его
ас со циац иями .
Гор ьк ий,
как
всег да,
пристально
рассматривает
и
это
слово,
и,
ст ал кивая
действительность
с
вымыслами,
он
уже
«вымыслы»
заключает
в
кавычки
(ср.
у
Даля:
дейст­
вительность
—
«то,
что
не
вы мы шле но»).
—
Л юди
уже
научились
претворять
св ои
фантазии-
вымыс л ы
в
дей ствит ел ьност ь ,
и
б ыло
бы
преступно
стре­
миться
погасить
в
детях
это
свойство
чело в ека
—
тв ор­
ческое
свойство.
(«Еще о грамотности»)
667


Горький
оч ень
настойчиво
вводит
понят ие
интерес
к
де йст вит е льнос ти
—
и
равнодушие
к
действительности,
а
раньше
всего
—
п оним ание
действительности.
—
Мо лод ежь
п лохо
пони мает
действительность,
как
будто
она,
ст ремяс ь
«выскочить в люди», уже совершен­
но
выскочила
из
действительности...
Интер ес
к
д ейс тви­
тельности
у
начи наю щ их
я вно
п ониже н.
(«О начинаю ­
щих
пи сател ях »)
Но
особенно
характерно
вмешательство
Горь­
ко го
по
поводу
слов
«ближе к действительности» .
Этот
лозунг
от
част ог о
и
часто
не умн ого
применения
уже
терял
силу
и
зн ачение,
становился
только
каким-то
з на комым
«звучанием» .
—
У
нас
все
кричат:
ближе
к
действительности,
ближе!.. А ведь Съезд
Со вет ов
—
это
есть
одно
из
оче нь
ярких
отражений
новой
действительности,
комсомол
же
—
действительность,
и
очень
хорошая!
Вредитель­
ство
—
тож е
действительность,
чрезвычайно
поучитель­
ная
ее
гнус ность ю.
—
Тов а рищи!
Держи
ухо
остро!
Гл яди
в
о ба!
—
учи т
она.
И
надобно
знать,
что
настоя­
щее
имя
нашей
действительности
—
революция,
и
что
она,
все
быстрее
развиваясь,
легко
обгоняет
за думч ив ых
людей,
оставляет
их
позади
себя.
(«Ударники в литера­
туре»)
Горький
дал
новое
дв иж ение
этому
лозунгу.
Горький
создал
замечательную
формулу,
афоризм
«действитель­
ность
б уд у ще г о», которая уже давно вошла в язык,
пе­
рест ала
бы ть
цит ат ой.
Все
тв ор чест во
Горького
и
до
т ого,
как
совершилась
Революция,
было
пронизано
и
вдохновлялось
верой
в
эту
дей ств ител ь но сть
будущего.
Сейчас
эти
слова
пол уч или
очен ь
т очный
и
наглядный
для
всех
смысл.
У
Шолохова,
очен ь
романтического
реалиста,
дейст­
вительность
все
время
борется
со
сказкой
и
сновиде­
ниями.
—
Григорий
с
такой
сл епящ ей
яркостью,
как
ни­
ко гда
в
действительности,
видел
пушистые
кольца
ее
волос
(ими играл ветер), кольца белой ко­
сынки.
(«Тихий Дон», 6—21)
—
В
эт ом
состоянии
временного
ухода
от
действитель­
ности
пробыл
он
[Бунчук]
четыре
д ня.
(Там же, 5—26)
668


—
Г риго рий,
исп ыты вая
радостную
освобожденность,
отрыв
от
действительности
и
раздумий...
(Там же, 6—41)
«Действительность»
непрерывно
борется
у
Шо­
лохова
с
другими
словами
(в этом новая прелесть этого
слова)
и
вступает
с
ним и
в
оче нь
своеобразные
связи .
Особ ен но
интересен
здесь
«уход от действительности» .
«Уход от действительности», «отрыв от действитель ­
ности»
—
эти
слова
уже
зву ча ли
в
то
время,
когда
Шо­
лохов
писал
свой
«Тихий Дон», почти как «бл и же
к
со­
вр еме н нос ти »; это были слова газетного и внутрилитера -
т урн ого
жар г она,
терявшие
всякое
значение.
У
Шолохова
эти
же
слова
вырваны
из
прив ычно го
се­
мантического
ко н текста
и
свободно
заиграли
по-новому.
Освобожденность
и
отрыв
от
действительности
—
вся
душевная
драма
Григория
Мелехова
раскрывается
в
столкновении
этих
знакомых
дв ух
слов
на
-ость,
кото­
рые
оба
означают
у
Шолохова
не
только
важн ые
поня­
ти я,
но
и
ос обое
душевное
состояние.
О чень
лич ное
в
каждом
с лучае
отношение
к
эт ому
слову
откры в ает
ярче,
чем
что-либо,
стил ь
и
язык
к аж­
дого
писателя
в
его
р ешающи х
особенностях.
У
Блока:
—
Действительность
проходила
в
к расн ом
свете.
У
Брюсова
пр изна ние :
Я
действительности
нашей
не
вижу ,
Я
не
знаю
нашего
век а.
Затем:
Мы
взброшены
в
неверо я тно сть .
(«Инвектива»)
Весь
пафос
в
том,
чтоб ы
пове ри ть
в
эту
невероятность,
п онять,
что
она
—
действительность.
У
Малышкина
ч ерез
все
его
тв ор чест во
проходит
как
главный
мотив:
—
Все
бы ло
на
самом
де ле.
Этому
трудно
поверить,
но
это
—
действительность.
И
самое
слово
«действительность»
у
нег о
уже
почти
не
упоминается,
потому
что
только
об
этой
нов ой
и
чу­
десно й,
почти
нев еро ят ной
объективной
действительно­
сти
все
время
идет
речь...
669


Огромна
по
своему
з нач ению
и
эво лю ция
важной
формулы
«соответствие действительности» .
Она
становилась
уже
стертым,
служебным
с л овом,
юридическим
термином
и
канцелярским
штампом.
В
на шу
эпо ху
она
приобретает
и
нов ый
философ­
с кий
смысл:
р ечь
идет
уже
о
соответствии
г ла вным
и
ре­
шающим,
а
не
каким-либо
иным
т енд енциям
раз ви тия,
о
соответствии
дей стви тел ь но сти
будущего
(забегание
вперед).
И
этот
трудный
смысл
получает
о чень
точн ое
практическое
прим ен ение .
Вот
оч ень
характерное
в
э том
отношении
заявление
героя
р асск аза
Г.
Троепольского:
—
Председатель
наш
не
соответствует
действитель­
ности.
Настоящего
на до
выбирать.
(«Соседи»)
В полне
реальный
председатель
не
действителен,
по­
тому
что
уже
не
соответствует
действительности.
Герой
Троепольского
не
принимает
его
в
действительность!..
(Ср.
у
Щедрина.)
ТОСКА
—
Как
с олью
сытым
не
бы ть,
так
горя
тоской
не
из­
быть,
думами
его
не
размыкать.
Это
оче нь
древнее
изречение
—
из
п есни
о
Яр-хмеле.
Как
и
многие
другие
язы чес кие
песни,
она
осталась
как
бы
навсегда
в
народной
па м яти.
Она
ж ила
и
у
ревните­
лей
д рев лего
православного
благочестия,
у
раскольни­
ков
(ср.
в
романах
Мельникова-Печерского).
Но
«горя
тоской
не
избыть»
—
этот
лозунг
хорошо
служил
и
народной,
крестьянской
революции.
Рево л юция
от рица ­
ла
тоску.
Не
только
безотчетную
тоску
ввысь,
горе,
но
и
тос ку
по
во ле,
—
если
это
только
тоска,
а
не
борьба,
во йна
за
волю.
«Тоска»
имела
и
предметное,
терминологическое
зн а­
чение
—
в
народной
медицине.
—
Н елепы
и
смердящи
изригании
харкотин,
тоска
и
омрачение
ду шев ное
и
т ягос ть
телесная.
(Перевод хро­
ники
Георгия
Амартола)
—
От
г не тишныя
боли,
от
тоски...
(А.
Ю го в, «Алек­
сандр
Невский»
—
по
древним
п ам ятник ам)
и
др.
670


От
этой
«тоски»
пошло
и
«тошно»
и
«тошнота»
в
стро­
гом
ученом
значении.
«Тоска»
—
это
б ыло
и
слов о
«врачей»-за кл и на теле й ,
з нахар ей
и
колдунов:
—
Вз ыдет
Филат.
Окна
откроет.
Двери
растворит.
Кл ик нет
и
скажет:
тоска,
тоска!
—
Тоска,
тоска!
—
воскликнул
он
с
внезапной
силой
и
грозной
властью.
—
Ты
ид и,
тоска,
во
темные
леса,
—
там
тв ои
места!
(Бунин, «Суходол»)
Отворить
двери
и
уже
тем
самым
отворить
и
изгнать
то ску
(так растворялись царские врата в церкви,
чтобы
помочь
роженице
ра зроди т ься
и
плоду
выйти
на
сво­
боду) .
Но
главное
—
сокровенное,
страшное
слово
произне­
сено
вс лух,
и
не
ра з.
Тоска
на зва на
по
и мени,
ра скры ­
та,
отворена
и,
стало
быть,
уже
не
страшна.
Побеждено
страшное
с лово.
И
в
настоящей
медицине
«отворяли»
тоску
и
охотн о
применяли
это
слово
к
определенному
физиологическому
состоянию,
которое
имело
и
с вои
более
строгие
и
науч­
ные
обозначения.
—
Ж ена
моя
решилась
принят ь
и
другое
лекарство,
к акой
бы
тоски
это
ни
с тоило...
(1777)
Так
пишет
Фонвизин
сестре
из -за
г ра ницы,
где
врачи
на зыва ли
это
п о- друг ому.
Фонвизин
предпочитает
назы­
вать
это
та к,
как
говорят
в
народе.
—
Город
в
тоске.
Почти
все
сообщения
прерваны.
(Никитенко, «Дневник», 1831)
В
тоске
пот ом у,
что
—
х ол ера.
И
прямая
очная
ставка
двух
значений
это го
сл ова
у
Гончарова:
—
Не
говорят
о
тоске
и
взаимных
страданиях,
а
е сли
и
говорят,
так
о
тоске
в
ногах
или
в
другом
месте.
(«Обыкновенная история», II—4)
Русские
медики,
которые
предпочитали
вы ража ться
по-русски
и
в
своей
на уке
(а таких было довольно мно­
го
и
до
И.
П.
Па вл ова), сохранили это слово и применя­
ли
его
очень
настойчиво.
В
1902 году Лев Толстой опасно заболел.
Че хов,
врач,
пи сал
тогда
своим
д руз ьям:
—
Он
заболел
вдруг,
вечером.
На ча лась
грудная
жа­
ба,
перебои
сердечные,
то ска.
(Письма)
671


Ср. г
—
Тонечка
больна
тос к ой,
уехала
к
тете нь ке
на
всю
осень.
(Бунин, «Суходол»)
Тоска
—
как
бы
там
еще
это
ни
на зыв ал ось
в
м еди­
цине.
В
сер един е
XVIII века « т о ска»
встречается
в
нашем
языке
с
нов ым
тогда
заимствованием
с
Запада
—
«ме­
ланхолией».
И
это
новое
иностранное,
высокое,
а
п отом
уже
и
чисто
л и тера турное
по нят ие
утверждается
на
основе
квазинаучного,
физиологического
и
медицинского
по ня­
тия:
мелан-холия,
черная
пе чень ,
расстройство
того
орг а­
на,
от
которого,
по
тогдашним
на у чным
пр едст авл ени ям,
более
всего
за вис ят
жизнечувствие
и
наст р оение
(ср .
юмор,
то
ес ть
ж идко сть
—
вну тр е нние
секреции,
от
ко­
торых
так же
за ви сит
все
на ше
жизнечувствие).
Карамзин
сопоставляет
«меланхолию»
с
«тоской»,
вводит
очень
важное
для
нег о
различение:
О,
меланхолия!
Нежне йший
перелив
От
скорби
и
тоски
к
утехам
наслажденья.
(«Меланхолия», 1800)
Мел ан холи я
выше
тоски.
В
от лич ие
от
тоски,
при
по­
мощи
кот орой
горя
не
из быт ь,
ме ла нхол ия
как
раз
из­
бывает
горе
и
при носи т
уте хи
насл аждени я
в
самой
тос­
ке
и
скорби.
Э тот
нежнейший
перелив
стан о ви тся
лейт ­
мотивом
и
девизом
целого
т еч ения
в
поэзии
и
в
искус­
стве.
У
Пу шк ина
очень
редко
встречается
«тоска»
—
не
только
«меланхолия», слово его литературных противни­
ков ,
но
и
«тоска».
И
никогда
она
не
беспредметная
и
не
безотчетная..
Стеснилась
грудь
ее
тос кой...
... То ска
люб ви
Татьяну
гонит,
И
в
сад
идет
она
грус тит ь.
(«Евгений -О не гин», 3—161)
«Тоска»
с
точным
дополнением.
У
Лермонтова:
672


Есть
су ме рки
души
во
цве те
лет,
Меж
радостью
и
горем
полусвет:
Ж мет
сердце
бе зотч ет ная
тоска;
Жизнь
ненавистна,
но
и
смерть
тяжка .
(«Джюлио»)
Ср.
в
«Литвинке»:
Она
[душа]
сама
собою
стеснена,
жизнь
ненавистна
ей
и
смерть
страшна.
Хорошо
сл ышны
зд есь
у г не тающие
звуковые
повт ор ы
«тс», «ст»: тоска,
ненавистна,
смерть,
страшна;
осо бе н­
но
в
«Литвинке»: стеснена,
нен ави стн а,
смерть,
страш н а...
Это
не
меланхолия,
в
которой
ес ть
наслаждение,
и
не
элегическая
грусть
(«ку- ку »), а тоска,
стеснение,
тиски.
Переполнена
«тоской»
поэзия
Кольцова.
Это
кр ест ь­
янская
тоска
по
главному
своему
смыслу
(тоска по зем ­
ле
и
воде)
и
даже
по
поэтической
тр а ди ци и: «тоска»
у
Кольцова
выступает
чаще
всего
с
по ст о янными
эпитета­
ми
или
п а рными
словами
из
былины
и
народной
песни.
Запала
в
грудь
любовь-тоска,
Ней дет
с
души
тяжелый
вздох.
(«Пора любви»)
Когда
с
ва ми
делишь
грусть-тоску.
(«Разлука»)
Что
вз глян у,
то
вздохну,
за тоскуюс я,
И
зальются
г лаза
горьким
горе м
слез.
(«Кольцо»)
Обращение
к
соловью:
Прощебечь
не жно
ей
про
мою
тоску.
(«Соловей»)
Но
вот
в
стихотворении,
посвященном
Белинскому:
В
ду ше
с тра сти
огонь
Разгорался
не
раз,
43 Л.
Боровой
673


Но
в
бес пло дно й
тоске
Он
сгорел
и
погас...
(«Расчет с жизнью»)
Ит о г: «все это»
—
бесплодная
тоска.
Г оря
тоской
не
избыть.
Еще
более
точн о
и
определительно:
Гой
ты,
сила
пододонная!
От
теб я
я
службы
требую:
Дай
мне
волю,
во лю
прежнюю,
А
душой
тебе
я
кланяюсь.
Наз ывает ся
это
стихотворение
«Тоска по воле». «Г ой
ты»
—
из
былины,
а
затем
уже
оче нь
прямой
революци­
онный
при зыв.
Тоска
б езот четн ая,
не изъяс нима я
(и в этом,
мол,
вся
ее
прелесть
для
поэ зи и)
и
тоска,
к ото рая
са ма
жаждет
определения,
тоска
с
направлением.
Эти
два
мотива
сп о­
рят
в
литературе
вплоть
до
Революции,
иногда
перепле­
тая сь
и
мешаясь.
—
Поза
и
фра за
—
и
тос ка
пус тоты .
(Тургенев,
«Стук...»)
Тоска
вырывается
из
печального
ряда.
После
«позы»
и
«фразы»
замечательное
тир е!
Тоска,
так
сказать,
ну ж­
ная:
неудовлетворенность
пус той
(анекакой-нибудь
дру­
гой )
жиз нь ю.
У
Тютчева
почти
нет
«тоски»! Тревога,
томление,
ве­
щие
голоса,
которые
«нудят» (это высокое слово!), —
но
не
то ска.
У
Дал я
нет
«горя тоской не избыть», нет «тос ки
по
во ле», нет «тос ки»
с
постоянными
эпитетами
из
бы лин
(ср.
у
Кольцова);нет
—
это
уже
удивительно
—
«меди ­
цинского»
значен ия
этого
слова,
хо тя
оно
и
тогда
и
мно ­
го
спустя
жило
именно
в
народном
словоупотреблении.
Толкование
этог о
слова
у
Даля:
—
Тоска,
ж.
(теснить?), стесненье духа,
томление
души,
мучительная
грусть;
ду шевна я
тревога,
беспокой­
ство ,
бо яз нь,
скука,
горе ,
печаль,
нойка
сердца
[одно из тех народных,
не
принятых
в
л и тера туре
сло в,
которые
Даль
проп аг ан дируе т], скорбь.
674


Из
примеров
народного
употребления
это го
слова
у
Дал я
особо
интересны:
—
Хлеб а
ни
куска,
везде
тоска
(прибав.
а
хле ба
край,
и
под
е лью
рай). «Красиво,
да
животу
тоскливо».
Под
«тоснутися»
у
Даля
спор
со
Словарем
Акаде­
мии.
Там
—
тщи ть ся,
стараться;
Да л ь: «кажется,
вер­
нее
—
тосковать
по
чем-либо,
тоскливо,
ре внив о
иск ать
чего- н ибу дь».
И
пример
из
ле т опис и: «тосняшется умре-
ти
за
Русскую
зем лю» .
Есть
у
Даля
«тоска по родине», которая «об ращ а е тс я
иногда
в
телесную
болезнь,
с
изнурительною
лихорад­
ко ю».
Эта
же
«тоска по родине»
о пис ана
и
раз ъ яснена
у
«Толля»
в
высшей
степени
материалистически:
—
Тоска
по
родине
(носталгия),так назыв .
про­
должительное
меланхолическое
состояние
духа,
выз ы­
ваемое
сильным,
но
не удов летв оряющ имс я
желанием
ви­
д еть
родину
или
другое
люб имо е
место,
особенно
гори­
сты е
страны.
К
меланхолии
присоединяется
н едо стато к
аппет ит а,
запор,
исхудание,
и,
если
это
продолжается,
сл ед ствием
бывает
умопомешательство,
ча хотка.
Со ст оя­
ние
это
часто
встречается
у
с олда т,
са вояр ов
и
лиц,
на­
сильно
отторгнутых
от
прежнего
их
местопребывания.
Особенно
сильн а
т.
по
р.
у
горцев.
О чень
поэтическое
слово
«носталгия», и под ним бес­
пощадно:
исхудание,
чахотка
и
даже
—
запор.
Другой
«тоски»
у
«Толля», как в словаре нефилологи ­
ческом,
нет
и
не
должно
быть.
Совершенно
неподражаемо
о
«тоске по родине»
—
у
Михельсона:
—
То ска
по
родине
(иноск .)
—
безотчетное,
бо­
лезненное
стремление
к
чем у-л ибо
(намек на такое же
чув с тво
швейцарцев
—
тоскующих
по
р о ди не)...[!!]
Швейц ар цы ,
как
известно,
пос та вл яли
на емн ых
сол­
дат
в сем
государям
и
служили,
в
самом
прямом
смысле
этих
сло в,
в сем
бог ам ; «швейцарцы»
—
уже
зн ачи ло
раньше
всего
наемник
и
человек
без
родины
(и еще
—
шв ей ца р!).
Но,
сражаясь
за
чужое
и
неправое
дел о,
они,
по
Михельсону,
тосковали
по
род ине .
И
от
них
будто
бы
и
пошло
это
слово
—
«тоска по родине».
Весь ма
интересны
и
михельсоновские
«крылатые сло­
ва », связанные с тоской по родине.
Из
Марлинского:
43*
675


—
З десь
простосердечный
баран,
эта
четвероногая
идиллия,
выражает
блеяньем
тоску
по
родине...
(«Испы­
тание», 2)
См.
Ид иллия.
[!]
Из
прозы
Даля:
—
Иосиф,
всю
жизнь
проведший
в
домах
по
Невско­
му
проспекту...
выглянувши
на
соседнюю
площадь,
о ро­
бел...
им
овл адела
тоска
по
роди не ...
и
он
воротился
на
проспект.
(«Невский проспект»)
Род ина
—
Нев ский
проспект.
А
других
примеров
тоски
по
родине
у
Михе ль со на
нет.
З амеч ател ь ное
новое
движение
получает
это
слово
у
Толс того:
—
Это
осуществление
по казал о
Вронскому
ту
вечную
ошибку,
которую
делают
люди,
представляя
с ебе
с ча­
сть е
о сущ еств лением
же ла ния. ..
он
скоро
по чу вст вов ал,
что
в
ду ше
его
поднялось
желание
желаний
—
тоска.
(У -8)
Тоска
как
неудовлетворенность
второй
степени,
п ос­
ле
осуществления
желаний.
У
Че хова
очень
мн ого
«тоски».
Сейчас
уже
нет
необходимости
доказывать,
что
никог­
да
он
не
был
«певцом тоски», всегда борол ее и ненави ­
де л.
Приписали
ему
это
з вание
люди ,
очень
далекие
от
нег о
по
своим
стремлениям
и
по
своей
тос ке.
Мн ого
«тоски»
у
Че хов а,
но
почти
всегда
она
имеет
очен ь
точные
при чи ны
и
основания.
Наиболее
выразите­
лен
в
этом
отношении
тот
знам енит ый
рассказ,
к оторы й
так
и
наз ы вается
«Тоска», с эпиграфом: «Кому повем
печаль
мо ю ?» Тоска извозчика Ионы Потапова имела,
как
известно,
достаточные
о снов ани я.
У
Гарина:
—
В
движении,
на
ход у
не
чувствуешь
к ак-то
этой
тоски
смерти...
(«Детство Темы»)
«Тоска»
имеет
свое
дополнение,
весьма
убедительное.
Другая,
хотя
и
то же
см ерт на я, «тоска»
у
Федора
Сол о­
губа:
—
О
смертная
тоска,
оглашающая
поля
и
веси,
ши­
роки е
родные
просторы.
(«Мелкий бес», XIV)
Стершаяся
уже
«смертная тоска», фразеологический
об орот ,
ст ала
опять
смертной
в
прямом
смысле
слова,
и
она
оглашает,
гол оси т,
как
над
п окойн иком .
676


Оч ень
характерно,
что
уже
до
Революции
возникает
оч ень
полемическое
—
в
борьбе
с
в сев озмож ны ми
зло­
употреблениями
«тоской»
—
понятие:
хорошая
тоска.
Мамин-Сибиряк
пи шет
о
пейзажах
художников-пере­
движников:
—
Они
схватили
ту
затаенную,
скромную
красоту,
ко­
торая
на вев ает
специ аль н о
русскую
хорошую
тоску
на
севере.
О чень
характерно
и
то,
что
столкнулись
Сологуб
и
Мамин-Сибиряк
на
одн ом
и
том
же
мес те:
тот
же
рус­
ский
северный
пейзаж
н авевает
Сологубу
смертную,
а
Мамину
—
хорошу ю
тоску.
Революция
развенчала,
должна
бы ла
развенчать
тос­
ку:
го ря
тоской
не
избыт ь !
В
лит е ра туре
первых
лет
Революции
«тоска»
допу ­
ск аетс я
только
с
какими-нибудь
о пра вд аниям и,
и
обыч­
но
ря дом
с
ней
с тоит
и
ее
тут
же
диалектически
«снима­
ет»
то
или
иное
беспощадное,
железное
слово.
Но
«тоска»
очень
нелегко
«снимается».
Н.
Ляшко,
о дин
из
зачинателей
так
называемой
«про ­
летарской
ли тер ату р ы», вспоминал уже в советскую эпо­
ху,
как
начин ал и
они
свой
путь
в
прошлом.
—
Писатель-рабочий
чаще
всего
начинал
с
провоз ­
глашения
лозунгов,
с
выявления
требований
ве ры,
тоски
и
ненависти
своего
класса,
трудящихся
в
целом.
Есть
здесь
и
вера
и
тоска,
но
они
«четко»
оправданы
и
требованиями,
и
ненавистью,
и
кл ассо м,
и
даже
нау ч­
ным
словом
«выявление».
Но
интересно,
что
есть
здесь
все
же
и
тоска.
Рабочие
знали
и
просто-напросто
тоску.
Время
—
начи наю
про
Ленина
рассказ.
Но
не
потому,
что
горя
не ту
более,
время
потому,
что
резка я
тоска
стала
ясною,
осознанною
бо лью.
(«Владимир Ильич Ленин»)


Ос об ый,
единственный
случай.
Тоска
ст ала
осознанной
болью,
и
только
потому
уже
можно
и
должно
рассказать
о
том
дне,
когда
большеви­
ки
несли
на
плечах
тел о
Ленина
и
плакали.
Но
со вер шенно
очевидно,
что
резкая
тоска
здесь
не
«снята».
Революция
должн а
разделаться
с
тоской,
особенно
со
старой,
крестьянской,
соломенной.
З десь
у
каждой
стены
Приютилась
нужда
и
усталость,
В
каж дой
щели
шуршит
Тараканья
тоска.
(Исаковский, «Поэма ухода»)
Уходит
не
толь ко
бесчестность
и
под лос ть,
но
и
бе зьь
схо дн ая
тараканья
тос ка
хуторской
России.
Гонит
ветер
по
холодным
лужам
Желтую
о сенню ю
тоску.
(Исаковский, «В глуши»)
Это
я,
оратай
б е зым янный,
Се ял
хл еб
с
тоскою
попо ла м.
(Исаковский, «Песня о Революции»)
И
в
угл у
пр ок уре нном
На рдом а,
Сбросив
груз
соло мен ной
тоски,
Вечером
до клад
из
С ов на ркома
Слушали,
столпившись,
му жик и.
(Исаковский, «Радиомост»)
Эта
соломенная
крестьянская
то ска
—
раньше
всего
ту ман,
который
мешает
видеть
самое
главное,
хоч ет
за­
стить
солнце:
Есл и
бы
ве сь
это т
пар
от
дыханья
Сжа ть
горизонту
в
тиски
—
Встал
бы
туман
человечьей
тоски,
Солнце
одурманя.
(Сельвинский, «Улялаевщина»)
678


У
Х леб ник ова:
Я
во ин,
отданный
мечу,
И
снова
тоск
гремящих
полн.
(«Любаэица »)
Снова,
но
«тоска»
уже
во
мно жест венно м
числе,
она
гремит,
и
это
то ска
воина.
«Сбросив груз соломенной тоски»
—
так
оно
и
есть.
Но
вот
уже
многие
«бодрячки»
слишком
легко
сбросили
это т
груз,
взбодрили
бесчисленные
повестушки
и
частуш­
ки,
которые
должны
увер ит ь
нас,
что
ни како й
тоски
у
на­
сто ящих
людей
ник огд а
не
бы ло,
и
нет ,
и
не
может
быть.
И
не
менее
яр остн о,
чем
с
то ск ой,
надо
бороться
с
«бодрой трелью», которая разливается в этих новых пес­
нях.
Тогда
возникает
тоска
по
тоске,
по
«хорошей тоске».
—
Хор о шая,
нужная
нам
тоска
о
настоящем
челове^
ке...
(Б.
Вад ецки й, «Повести военных лет»)
Но
и
это
уже
как
бы
«бодрая трель»
наоборот.
Ес ть
здесь
неосторожное
обращение
с
оче нь
застенчивым
сло­
вом,
и
по это му
эта
строчка
звучит
как
сплошная
стили­
стическая
ошибка.
А
заодно
испорчено
и
д ругое
важно е
слово
Революции
—
«нужный».
Слово
э то, «тоска», уже переживает кризис.
Но
сама
дей ствите л ьн о сть
то
и
дело
напоминает
о
его
полемич­
нос ти.
По слу ша йте,
как
серьезно
обстоит
д ело
с
этим
словом-понятием
за
рубежом.
В
романе
а нглийс ко го
писателя-коммуниста
Джека
Линдсея:
—
Коммунисты,
—
гов ори л
Колин,
—
не
признают
Ангст,
метафизической
тоски,
которая
лежит
в
основе
наше го
переживания.
(«Весна,
которую
предали»)
Сколько
кн иг
написано
об
э той
Ангст,
которая
до лж­
на
объяснить
и,
стал о
б ыть,
оправдать
все
на
све те!
И
ги тл еро вцы
иногда
говорили
о
своей
Ангст.
Х орошо
помню
одн о
рассуждение
об
Ангст
—
душевной
стес­
ненности,
к отор ая
сама,
мол,
выз ывае т
стр ем ле ние
рас­
ширить
для
Германии
«жизненное пространство» .
Это
была
статья,
написанная
очень
пышно,
по-шпенглеров-
ски,
и
по дпис ан а:
доктор,
кажется,
Нейшлер,
но
во
вс я­
ком
случае
—
Доктор...
А
напечатана
она
бы ла
в
дни
войны
в
газете
эсэ сов
«Дас шварце Кор».
679


«Тоска»
и
сегодня
очень
полемическое,
боевое,
хотя
и
застенчивое
слово.
А
иногда
и
веселое
сло во.
У
Исаковского:
До
восемнадцатой
тоски
В
нее
влюблялися
ребят а.
(«Политпросвет»)
Лихой
фразеологический
обор от,
веселое
слов о.
Но
тоска
зд есь,
конечно,
самая
настоящая.
ЛИРИК А
В
1908 году вышла первым изданием « Те о рия
словес­
ности»
А.
Шалыгина.
Она
ср азу
же
завоевала
симпатии
передового
учительства
и,
вероятно,
поэтому
не
получи­
ла
так
называемого
одобрения
Ученого
комитета
М ини­
стерства
народного
просвещения
для
гимназий
и
учеб­
ных
заведений
ведомства
императрицы
Марии.
Кор ней
Чуковский
н апис ал
то гда
в
бл ес тящем
фелье­
тоне,
что
Ученый
комитет
МНП
у чр еж дение
очень
по­
лезное:
если
он
запрещает,
мы
уже
знаем,
что
появился
наконец
учебник
талантливый
и
умный.
Так
оно
и
б ыло
в
э том
случае.
Учебник
А.
Шалыгина
был
замечательной
для
своего
времени
книгой;
эту
тео рию
словесности
нельзя
и
се й­
час
читать
без
волнения.
Чуть
ли
не
впе р вые
в
шк ол ьном
учебнике
определения
и
толкования
основных
пон яти й
науки
о
литературе
не
оскорбляли
эти
понятия.
Приме­
ры
Ша лыги на
бы ли
почти
все
оче нь
хороши
сам и
по
се­
бе,
а
главное,
очень
наглядно
не
ук лады вал ись
в
эти
определения,
не
по д чинялис ь
им
до
ко нца
—
что,
соб­
ственно,
и
надо
бы ло
доказать
раньше
всего
в
наст оя щей
теории
словесности.
В
четвертом
издании,
уже
в
начале
первой
м и ровой
войны,
книга
А.
Шалыгина
получила
на ко нец
«одобре­
ние»
У че ного
комитета,
после
довольно
долгой
и
б урной
по лем ики
А.
Шалыгина
с
В.
Сиповским
и
другими.
В
пя­
том
изд ани и
1916 года А.
Ш алыг ин
после
указания
о
том ,
что
его
учебник
«одобрен»
в
четвертом
из дан ии,
сделал
лукавое
д опо лне н ие : «печатается без отступлений
от
первого
издан ия». Так что непонятно,
мол,
за чем
бы ло
ждать
четвертого
издания.
680


Эт от
эпизод
из
далекого
пр ош лого
очен ь
хорошо
по­
казывает,
мне
каж ется ,
какая
серьезная
общественно-по­
литическая
полемика
может
и
должна
возникать
вокруг
учебника
теории
словесности.
Это
дел о
очень
ва жное
и
всех
касается.
Но
этот
эпизод
интересен
еще
в
одн ом
отношении.
Шалы г ин
дал
в
этой
книге
среди
п роче го
краткий
о бзор
огр ом ной
и сто рии
сл ов
и
пон яти й
«лирика», «ли­
рическое
творчество».
Оказывалось,
конечно,
что
преж­
ние
определения
стр аш но
расплывчаты
и
неопред ел и-
те л ьны.
А
внутренний
пафос
всей
кн иги
Шалыгина
был
в
логической
точности,
по
его
выражению.
Но
вот
какое
свое
собственное
определение
«лириче ­
ского
творчества»
давал
в
конце
концов
сам
Шал ыг ин:
—
Лирическое
творчество
ес ть
и зли яние
души.
За
эти м
следо вала
точка,
а
не
какое-нибудь
лир иче ­
ское
многоточие.
Шалыгин
знал,
конечно,
что
«излияние души»
страш­
но
испорченное
слово,
которое
побывало
уже
у
всевоз­
мо жных
маниловых.
И
с
тем
большим,
по- видим ом у,
удо­
вольствием,
кому-то
назло,
он
утверждал
опять
«излия­
ние
души»
в
к ачеств е
самого
логически
точн ого
и
новей­
шег о
определения
«лирического творчества» .
Это
было
в
1916 году,
накан у не
Рево лю ци и.
На
каждом
большом
историческом
перевале,
когда
«новые люди»
чувствовали
необходимость
«условиться
поопределительнее»
о
з нач ении
важнейших
сло в-п он я­
тий,
они
опять
и
опять
с
особым
пристрастием
проверяли
и
прослушивали
эти
сл о ва: «лирика», «лиризм», «лири­
ческое
творчество».
В
эт ом
и
ск азы вал ся
яр че
всего
«ли ­
риз м
э похи », по выражению Герцена:
—
Скептическая
потерянность
Лермонтова
соста вля­
ет
лиризм
э той
эпохи.
(14—157)
Герцен
первый
применил
тогда
это
столь
по нятн ое
и
знакомое
нам
теперь
сочетание
слов
«лиризм эпохи» .
Бел ин ский
писал
по
поводу
лирики
Пу шк ин а: «Лири­
ка
ес ть
по
преим у щест ву
ч ув ство вание
и
р азм ышл ени е».
(«Стихотворения Александра Пушкина»)
За
ч ув ство ванием
сразу
«и размышление», и притом
«размышление»
в
пушкинском
ис полн ен ии
этого
слова:
681


Меж
ими
все
р ож дало
сп оры
И
к
размышлению
ве ло.
Споры,
ко то рые
ведут
к
размышлениям.
Хорошо
слышно
«раз»
в
этом
размышлении.
Сп ор
с
собой
и
с
другими,
р аз-м ы шле ние,
а
не
какое-нибудь,
как
еще
не­
давно,
размышление
о
божьем
величии,
медитация
с
ре­
зиньяцией
с
собой
на еди не
(ср .
Ра зм ышле ние
—
и
ре ф­
лексия
у
Б ел ин ск ого ). Без такого размышления нет и ли­
ри ки.
Такое
«размышление», по Пушкину и
Бел инско м у,
отметим
попутно,
гора здо
лучше,
чем
вошедшее
у
нас
с
некоторых
пор
в
м оду
«раздумье», которое как раз и на­
поминает
не м ного
медитацию
с
р ез инья цией.
—
В
таланте
великом,
—
пи сал
Бел ин ский
о
Лермон­
тове,
развивая
ту
же
мысль,
—
избыток
внутреннего,
субъективного
элемента
есть
признак
гуманности.
Не
бойтесь
этого
направления:
оно
не
о бма нет
вас,
не
вве­
дет
в
заблуждение.
Великий
поэт,
говоря
о
с ебе
самом,
о
своем
я,
го во рит
об
общем,
ибо
в
его
натуре
лежит
все,
чем
живет
человечество.
И
по это му
в
его
грус ти
всякий
узнает
свою
грус ть,
в
его
душе
всякий
узнает
св ою
и
ви­
дит
в
нем
не
только
поэта,
но
и
человека,
брата
своего
по
человечеству.
Речь
идет ,
кон ечно ,
о
лирике
в
первую
очередь
(из­
быток
внутреннего,
субъективного
элемента,
о
себе
са­
мо м,
о
своем
«я»), хоть она и не названа здесь по имени.
И
рядом
с
ней
«направление».
«Направление»
—
это
слово
тогда
еще
не
приобрело
то
значение
весьма
определенной
политиче с к ой
тен ден­
ции,
которое
стал о
поз дне е
центральным
его
значением.
Это
еще
у
Б елинск ог о
по
преимуществу
литературное
направление.
Но
«направление»
уже
и
тогда,
в
кружке
Белинского,
боевое
с лово.
И
э того
«направления»
в
лите­
ратуре,
и
в
лирике
в
особенности,
не
на до
бояться!
Но
бо яли сь
больше
всего
«лирики»
как
литературно­
го
направления
им енно
передовые
писатели
и
сатирики.
После
выхода
в
св ет
сбо рн ика
«Мечты и звуки», ко­
то рый
не
имел
успеха,
Некрасов
писал
М.
Семевскому:
—
Отказался
писать
л ир и ческие
и
вообще
нежные
произведения
в
с ти хах...
И
вообще
нежные.
Очень
характерная
тирада
именно
об
этом,
то
есть
о
том ,
как
бы
не
впасть
в
лиризм,
у
«очеркиста»
Левитова:
682


—
Такие
картины
не
настолько
редки
у
нас ,
чт об
я
не
мог
ск азать
про
них
правдивого
слова,
и
сказал
бы,
если
б
не
бо ялся
упр ек ов
в
лиризме,
без
которого
я
ре­
шительно
не
мо гу
не
поклоняться
светлому
ли ку
приро­
ды
—
единственному
совершенству
на
всей
земле.
(«Московские комнаты снебилью», 1860)
Замечательное
утверждение
лир изма
от
обратного
—
у
писателя,
кот оры й
ищет
раньше
всего
документально­
сти,
факт а
и
восп ро изв од ит
д аже
«снебилью»
в
своем
очерке,
потому
что
и менно
так
выражаются
эти
ди ка ри.
Он
очень
боится
упреков
в
лиризме,
хот я
и
не
может
без
лирики.
И
ярче
всего
о
том
же
у
А.
К.
Толстого:
Ли ризм,
на
все
способный,
Знать,
у
меня
в
крови;
О,
Нестор
преподобный,
Ме ня
ты
вдохнови.
Поуспокой
мне
совесть,
Мое
усердье
зр я,
И
дай
мою
мне
повесть
Ок онч ить
не
хитря.
(«История государства
Рос сийс ког о
от
Гостомысла
до
Тимашева»)
Л иризм
на
все
способен
—
особенно
же
в
казенных,
будто
бы
нехитрых,
но
насквозь
лживы х
рас ск азах
из
отечественной
исто р ии,
в
школьных
учебниках
Устря­
лов а
и
т.
п.
и
в
луб о чных
«народных»
изданиях.
Этот
лиризм
—
вр аг
номер
один
всей
сатирической
и
обличи­
т ель ной
литературы.
Больше
всех
должен
бы,
казал ось ,
бо ять ся
такого
лириз ма
Щедрин.
Но
у
него,
как
всегда,
когда
д ело
идет
о
«хороших словах», которые слишком «с оглас ов ан ы
с
хищническими
а ппе тита м и», но сами по себе остаются
хорошими,
положение
меня ет ся
кардинально.
—
Как
ни
усиливаются
они
[литературные будочни­
ки]
возвыситься
до
ругательного
лиризма...
однако
и
сквозь
лай ,
и
скво зь
сантиментальничанье
все-таки
со­
чится
од на
нота
—
нота
пош лого,
н апу скно го
глумления.
(«Литературные будочники»)
Лай,
сантиментальничанье,
а
лиризм,
хотя
бы
и
руг а­
тельный,
им
не
по
силам.
Щедрин
не
отдает
им
это
хо­
рошее
слово.
683


«Лиризм»
—
литературное
направление;
лиризм,
ли­
рический
—
технический
те рм ин,
обозначение
определен­
ного
жан ра
(«Общелирические мужские песни», сборник
Лопатина,
и
мн.
д р.); «лиризм»
—
технический
термин
и
профессиональное
слово
актера,
художников,
ад вок атов.
—
Ще пк ин,
несмотря
на
поразительные,
не о быкно­
венно
верные
че рты
своей
и гры,
еще
как
будто
г ово рит
и ное
для
пу б лики,
еще
позволяет
себе
некоторую
фо р­
сировку,
в про чем,
для
того,
может
быть,
чтобы
яс нее
д ать
понять,
что
он
сам
так
глубоко
и
верно
понимает;
одним
словом,
допускает
еще
лирику
в
своей
игре...
(А.
Григорьев)
—
Щепкин
допускает
еще
лирику
в
своей
игре.
Са­
довский
весь
отдан
рол и.
(Воспоминания Соловьева,
ре­
жиссера
Малого
т еатр а)
Это
зна чил о,
по-видимому,
что
Щепкин
еще
вы каз ы­
вал
и
свое
отн оше ние
к
образу,
а
Садовский
будто
бы
уме л
совсем
отрешиться
от
себя.
Так
или
инач е
лирика,
то
есть
субъективность,
противопоставлялась
более
со­
временной
и
н ауч ной
объективности.
Впоследствии
летописец
МХАТ
Н.
Е.
Эфрос
вспоми­
нал,
что
считалось
передовым
в
1898 году,
когда
со зда л­
ся
это т
театр:
—
Отказ
от
«лиризма», как тогда говорили теоретики
сценического
искусства,
т.
е.
нарастание
объективности.
(«МХАТ 1898—1923»)
Тогда
же
(1897) В.
А.
Гольцев
похвалил
пейзажи
Ле­
витана.
Ле вита н
пишет
Гольцеву:
—
Захватить
лир ик ой
и
жив опись ю
В ас,
стоящего
на
стороне
и дей ного
искусства,
а
может
быть,
простите,
даже
тенденциозного,
п р изнак
того,
что
работы
эти
в
са­
мом
деле
достаточно
сильны.
Как
хоро шо
Вы
цитируете
лермонтовские
с тих и: «с вечерними огнями печальных
деревень»... (И.
Ле в ит ан , «Письма,
документы,
восп ом и­
н ания»)
В.
Го ль цев
в
рол и
не про бойн ого
сторонника,
прости­
те,
тенденциозного
искусства...
Благодарность
Гольцеву
за
то,
что
и
он
иногда
вспо м инает
лермонтовские
стихи...
Все
это
довольно
курьезно,
но
для
нас
здесь
инт ер ес­
нее
всего
то,
что
«лирика»
и
«живопись»
сто ят
рядом
и
в
самом
профессиональном
применении.
В
те
же
годы
А.
Ф.
Ко ни
писал
в
своих
«Советах лек ­
то р ам», то есть в практическом руководстве для судеб ­
684


ных
по
преимуществу
ораторов,
молод ы х
«кандидатов
на
судебные
должности»:
—
§ 17.
Лирика
допустима,
но
ее
должно
б ыть
мал о
(тем она ценнее) .
Лирика
должна
быть
искренней.
Доп усти ма ,
но
в
меру,
и
т.
д.
Так
писа л
человек
б езу­
пречного
вкуса,
сам
в ыда ющий ся
художник.
Но
в
да н­
ном
случае
он
все
эти
слова,
даже
слово
«искренний»,
приме ня ет
очен ь
профессионально.
И
в
э том
бы л,
кон ечно,
свой
лиризм.
Эти
специальные
пр им енен ия
и
присвоения
слова,
как
в сег да,
не
отменяют,
а,
наоборот,
еще
более
ус или­
ва ют
первоначальное
его
значение.
Сп ор
значений
в
сло­
вах
«лирика», «лиризм», «лирическое творчество»
полу­
чает
оче нь
характерное
отражение
в
словарях.
Я
имею
в
ви ду
не
специальные
сл ова ри
терминов
поэтики,
а
об­
щие
толковые
и
справочные
словари,
где
речь
ид ет
о
зна че нии
и
ро ли
слова
в
общенародном
языке.
Но
раньше
всего
на до
ск азать
х оть
немного
о
таком
словаре,
который
б ыл,
собственно,
не
словарем,
а
памф­
ле том
в
форме
с ловар я.
В
1845—1846 годах вышел ( и
ср азу
же
был
кон фи с­
кован)
знам ени ты й
«Карманный словарь иностранных
слов,
вошедших
в
состав
русского
языка,
издаваемый
Н.
Кири лло вым »
—
при
ближайшем
участии
и
под
ре­
д акц ией
М.
В.
Буташевича-Петрашевского.
Чрезвычайно
жаль,
что
невозможно
привести
здесь
полностью
оче нь
б оль шие
и
совершенно
бесподобные
статьи
этого
слова­
ря
о
двух
ино ст ра нных
сл овах
(а они уже давно были
тогда
не
и но стр анн ыми ): «лиризм»
и
«лирическое твор­
чество».
П ри ведем
хотя
бы
выдержки,
ничего
не
выде ляя ,
что­
бы
не
ос т ана вливат ь
авт ора
в
его
поистине
мочаловские
минуты.
—
Лиризм
—
сла бос ть,
свойственная
многим
без­
дарным
стихотворцам,
сообщать
в
своих
пр о изв еден иях
чувства,
не
имеющие
и нтер еса
ни
для
кого,
кроме
автора
и
лиц,
ему
бл изких .
Хорошо
еще,
если
поэ т
так
дорог
публике,
что
она
интересуется
всеми
частностями
его
жизни
и
личных
отношений.
Но
большей
частью
подоб­
ные
выходки
свойственны
людям
мелким...
По
неизме­
римому
самолюбию,
а
иногда
по
ложному
понятию
об
685


искусстве,
которое
в
настоящем
св оем
значении
никак
не
должно
быть
чуждо
об щих
иде й
и
ин тере сов ,
они
ре­
шают ся
на
публичную
откровенность
и
ник ак
не
допу­
скают
мысли,
чт обы
чи тател и
мо гли
сказ ат ь
по
выслу-
шании
их
и с пов е ди : «какое нам дело до всего этого;
все
эти
подробности
оч ень
далек и
от
того,
что
нас
зан им ает» .
Лиризм
встречается
та кже
и
в
пр о изведен иях
про­
заич еских ,
где
он
еще
несноснее...
В
обши рн ом
смысле
слова
лиризмом
можно
н азват ь
и
вообще
слабость
говорить
всякому
о
себе,
навязывать
другим
свои
личны е
интересы...
Лиризмом,
в
ч астн ости ,
называют
вышеописанную
сл аб ость
в
пр о изве дениях
поэз ии
эпической
и
дра ма ти­
ческой,
когда
автор,
вместо
того
что бы
рассказывать
то,
за
что
взялся,
з анимает
читателя
отступлениями,
отно­
ся щим ися
не
к
предмету
рас сказа,
а
к
его
собственному
миру,
или,
вместо
того
чт обы
в лага ть
в
уста
св оих
ге­
роев
р ечи,
пр иличные
их
характеру
и
положениям,
за­
ставляет
их
говорить
то,
что
хотел
бы
выразить
он
сам.
Лир ичес кая
поэзия.
К
этому
р азр яду
отн осят­
ся
те
произведения
поэзии,
которых
содержание
за клю­
чается
в
мысли
и
чувстве
самого
поэта,
облеченных
в
художественную
форму.
Из
этого
следует,
что
сод ержа­
ние
л ите ратурн ог о
произведения
тем
более,
чем
во звы­
шеннее
личный
х ар актер
поэта.
Но
ж есто ко
ошибаются
те,
которые
думают,
что
л ир ич еский
поэ т
для
того,
что­
бы
бы ть
занимательным
в
своих
излияниях,
д олжен
отличаться
от
обыкновенных
л юдей
необыкновенностью
(иначе,
странностью)
своих
чувств
и
мыслей.
Защ итн и­
ки
этого
нелепого
и
уст аре лого
мнения
говорят,
что
в
противном
случае
он
не
вы хо дит
из
ра зряд а
л юдей
по ш­
лы х.
Но
на
это
можно
сказ ать ,
что
поэт
все-таки
чело­
век
и
что
по
тому
самому,
выражая
мысли
и
чувства
не
общие
в сем
людям,
находящимся
на
известной
сте пе­
ни
образованности,
он
яв но
обманывает
себя
и
др уг их,
т.
е.
п ишет
о
то м,
че го
не
понимает
сам
ни
умом,
ни
с ерд це м...
Мучимый
неудовлетворенным
самолюбием,
раздра­
же нный
неуспехом
своего
ш арл атан ст ва,
он
скажет
нам:
«толпа не понимает поэта».
Но
на
подоб ны е
выходки
д олжно
ответить
тем,
что
поэт
о тл и чается
от
обыкновен­
ных
людей
не
сущностью
своих
чувств,
а
вы сок ой
сте­
пень ю
их
с илы
и
способностью
выр аж ать
их
так
осяза­
686


тельно
и
сильно,
что
мы
не
можем
не
узнать
в
них
со б­
ственных
чувств
своих
в
по лно м,
могущественном
их
ра звит ии.
Из
всего
этого
следует,
что
задача
лирического
поэ­
та
с ост оит
в
художественном
выражении
мыслей
и
чув ств ,
общи х
ес ли
не
всему
человечеству
или
обществу,
то
по
кр айне й
мере
людям,
стоящим
на
известной
степени
цивили зации.
(«Карманный словарь . .. »
Н.
Кириллова)
Легко
видеть,
что
мысль
Белинского
получила
здесь
не
только
не об ык нове нно
бурное
и
задорное
выражение,
но
и
другую
оркестровку.
Не
понадобились
слова
«гу­
ма нно с ть », «субъективный», «брат
по
человечеству».
Попутно
изничтожается
модное
слово
(или словечко)
«странный»; упоминаются неоднократно «не л е пые
и
устарелые
мн е н ия »; очень твердо формулируется зада­
ча
лирического
поэта,
которая
должна
неумолимо
ло ги­
чес ки
вытекать
(«из всего этого следует ... ») из этого
страстного
монолога
против
шарлатанов.
Но
раньше
всего:
лиризм
—
это
слабость.
В
других
сло вар ях
в сё,
конечно,
гор аз до
строже
и
академичнее,
но
и
зд есь
почти
вс юду
сл ыш ится
по ле­
мика.
У
Дал я
в
1864—1867 годах есть « лир ик,
или
лириче­
с кий
поэ т»; пример
—
«лирическая поэзия противопола­
гается
эпической
и
закл юч ает
в
се бе:
оды,
гимны,
песни,
где
господствует
не
дейст ви е,
а
чувство». Есть «лиризм»:
«лирический дух,
направление;
возвышенное,
вдохновен­
ное
песнопение».
«Направление», но не такое,
как
у
Белинского,
и
не
такое,
каким
оно
уже
было
в
те
годы
(60- е !). «Ли­
ризм»
—
но
не
в
герценовском
драгоценном
сочетании
с
«эпохой»
и
«временем».
А
«лирики»
вообще
нет
—
ни
как
термина
поэтики,
ни
как
профессионального
слова
актеров,
ораторов
и
живопи сце в.
В
с лова ре
«живого языка»
ей
буд то
бы
нет
места.
Нет
«лирики»
и
в
Словаре
ИАН
в
издании
1868 го ­
да
(перепечатано без изменений по изданию 1847 года),
то
есть
в
те
же
годы.
Ест ь
«лирик»
—
«сочинитель лирических стихотворе ­
ний ».
Есть
«лирический»
—
«относящийся к стихотворе ­
687


ниям,
которых
пение
сопровождалось
игрою
на
лире,
как-то:
к
одам,
гимна м,
песням
и
проч.
Лирическая
поэ ­
зия».
До
сме шн ого
устаревшее
и
для
того
времени
опре­
деление.
У
«Толля»:
—
Лирика,
или
лирическая
поэзия,
род
поэзии,
за­
дача
к оей
непосредственное
выражение
чувствований.
Возвышенный
характер,
по
содержанию
и
по
форме,
л,
имеет
в
г имна х,
одах,
дифирамбах;
более
спокойный
в
элегиях,
д ух.
и
светских
песнях
и
в
лирич.
произведени­
ях
дидактического
хар ак тер а.
Итак,
у
«Толля»
и
лирика
раньше
в сего
имеет
зада­
чу
(ср.
вы ше
в
«Карманном словаре . . . »), и задача эта
бывает
ди дактиче ско й,
то
есть
ак т ивной
и
с ерь ез ной.
Сло во
«духовных»
сокращено,
а
«светских»
написано
п олнос тью .
У
Михельсона
в
«Крылатых словах»
в
соответствии
с
его
пр офиле м
широко
разработан
только
«лирический
беспорядок».
Но
есть
и
«лиризм»
вот
с
каким
только
применением:
—
Впасть
в
лиризм.
В
Сло вар е
2-г о
отделения
И АН,
в
том
его
выпу ске ,
к ото рый
был
с дан
в
набо р
в
1916 году,
а
закончен
печа­
танием
в
1928 году,
в
качестве
одного
из
примеров
к
«лирику»
приводился
такой
пример
из
Полон­
ск ого:
—
Но
к уда
тебе
в
ге р ои!/Ты не наш
—
ты
теоретик./
Лирик,
но
второстепенный...
(«Письма к музе», 1)
Это
слова
Бу льдо га
—
так
называл
Полонский
Щед­
рина,
ко то рый
в
1871 году напечатал очень гневную
рецензию
на
лирику
Полонского.
Весьма
выразительный
эпизод
общественно-полити­
ческой
полемики
70-х
годов!
Не
здесь
мес то
гов ори ть
об
этом
подробно,
но
вот
какие
слова
следовали
у
Б уль­
дога
за
«лириком»:
—
Кл ас сик,
либерал,
эстетик.
Полонский
об
эт ом
умол чал;
он
оч ень
хот ел
думать,
что
Бу льдо г
все
ва лит
в
одну
ку чу
(ср.
выше
слова
Щед­
рина
о
лирике
будочников).
Лирик
—
это
раньше
в сего
самый
ненавистный
Бу льдо гу
либ ер ал.
...А «лиризма»
в
герценовском
применении
не
бы ло
в
эт ом
словаре.
688


Но
вот
опять
герценовский
лиризм
—
эпохи,
положе­
ния,
ситуации.
У
Ч ех ова:
—
Красота
чувствовалась
и
в
у грюм ой
ти ши не.
Ки­
риллов
и
его
жена
молчали,
не
плакали,
как
будто,
кр о­
ме
тяжести
потери,
сознавали
так же
и
весь
лиризм
свое­
го
положения.
(«Враги»)
Лиризм
положения
—
как
с казал
бы
уже
готовым
слов ом
посторонний
объективный
наблюдатель.
Кирил­
лов
и
его
жен а
знали,
что
так
это
называется,
но
поло­
жение
для
них
б ыло
в
самом
д еле
полно
лиризма.
...Слова
это й
груп пы
уже
снижались,
даже
совсем
растаптывались,
по
хорошим
и
плохим
побуждениям,
снова
возвышались
и
у тве ржда лис ь,
получали
профес­
сионал ь ны е,
технические
—
и
очен ь
ши рок ие , «обшир­
ные»
прим енения .
И
после
всего
этого
передовой
учитель
словесности
А.
Шалыгин
предлагал
в
каче ств е
само го
ве рно го
и,
так
ск азат ь , «без дураков»
определения
лирики
—
излияние
душ и.
В
советскую
эп оху
з адачи
лирики
пересматриваются
с
ве лич айш им
пристрастием.
Так
и
слова
эт ой
группы
п ереж ив ают
новые,
оче нь
серьезные,
иногда
смертель­
н ые,
и спы тани я,
отражающие
в
высшей
сте пе ни
необык­
новенный
«лиризм эпохи» .
Это
тема
большой
и
важной
книги ,
ко тора я
еще
не
написана.
Уже
много
и
хорошо
об
э том
сказано
в
вышед­
шей
наконец
«Истории советской литературы» .
В
э том
очерке
можно
отметить
только
некоторые,
особенно
ин­
тер есные
эпизоды,
сцены
«выяснения отношений»
с
эти ­
ми
словами.
Дел ись
со
мно ю
тем,
что
зн аешь,
И
благодарен
буду
я.
Но
ты
мне
ду шу
предлагаешь:
На
кой
мне
черт
душа
твоя!
Эти
строчки
из
лермонтовской
эпиграммы
могли
бы
слу жит ь
эпиграфом
ко
всей
ранней
советской
ли рик е.
Начинается
с
того,
что
на до
по сла ть
к
черту
излия­
ния
чужих
и
неинтересных
д уш,
а
то
и
сво и
собственные
излияния
в
недавнем
п ро шлом.
44 Л.
Боровой
689


Блок
хор ошо
зн ал
то
время
и
хорошо
помнил
себя
в
то
вр емя.
В
предисловии
к
сборнику
«Лирические драмы»
в
1908 году он писал:
—
Лирика
не
принадлежит
к
тем
областям
художе­
ственного
творчества,
которые
у чат
жизни.
В
лирике
за­
кре пл яютс я
переживания
души,
в
наше
время
по
необ ­
ходим ос ти
уед и нен ной ...
(По изд.
1935 г. , XI—91)
А
посему
он
просил
тогд а
не
беспокоиться
тех,
кто
ждет
от
лирики
помощи
в
жизн и,
кто
не
согласен,
что
в
это
время
настоящая
жизнь
только
в
уединении.
Не
для
них
его
«лирические драмы», как и вообще все его
творчество...
В
первые
же
дни
Революции
Блок
писал
в
«Дневни­
ках»:
—
Не
только
в ыше
для
меня
«звание человека», чем
звание
поэта,
но
и сточ ник ом
доброй
полов и ны
мо их
тем
служи т
ненавист ь
к
лирике,
родной
и
бл изко й
мне
ст и­
хии.
Нена вис ть
к
лирике
как
источник
главной
темы.
Но
само е
сл ово
«лирика»
Блок
не
дает
в
оби ду.
Велико­
ле пно
не
сведены
конц ы
с
концами.
Так
и
у
Маяковского.
Он
стр ас тно
снижает
все
сло ­
ва
э той
групп ы,
совсем
как
будто
их
растаптывает,
—
но
только
для
того,
ч тобы
по-щедрински
отбить
их
у
про­
тив ник а.
Из
очень
многих
приведем
только
один ,
особ о
интересный,
как
мне
кажется,
пример:
Душ у
ра зъ едает
б езд ельн ик
лирик!
(«На учет каждую мелочишку»)
В
св ое
время
Белинский
да же
у
своего
пр от ивник а
Аполлона
Григорьева
находил
«блёстки дельной поэзии».
«Дельный»
бы ло
одно
из
самых
драгоценных
слов
в
его
«кружке» .
И
Бел инс кий
рыцарски
о тдавал
это
слово
пр от ивнику ,
потому
что
бы ли
и
у
него,
Григорьева,
та­
кие
дельные
блестки.
А
пр от ивник
Маяковского
был
раньше
всего
б ез­
де ль ник
во
в сех
смыслах
и
применениях
э того
слова,
и
690


бездельничает
он
в
такое
время,
когда
над о
бр ать
на
уче т
каждую
мелочишку.
У
Гастева
и
других
был а
«лирика железа»
и
т.
п.
(см.
«Историю советской литературы»).
Можно,
конеч­
но,
разъяснить,
что
то
были
увлечения,
б лаг ородн ые
и
впол не
ест ест венны е
в
определенный
п ери од.
Но
это
бы­
ло
гл упо
и
в
тот
п ериод .
Слова
—
упрямая
вещь.
Они
и дут
не
на
всякое
сочетание.
Ника кой
«лирики железа»
нико гд а
не
б ыло
у
М ая­
ковского.
В
1927 году у Горького в статье под демонстративно
деловым
заглавием
—
«О том,
как
надобно
писать
для
журн ал а
«Наши достижения»:
—
Но
не
сл е дует
действовать
лирикой
т ам,
где
нуж­
ны
факты
в
простом
и
точном
изображении.
В
изобра­
жении
трудовых
процессов
лирика
звучит
у
всех
фаль ­
ш иво
—
и
это
п отом у,
что
труд
никогда
не
лир ич ен,
а
в
существе
своем
он
—
э пика,
он
—
прео д ол ение
ра злич­
ных
со про т ивлени й
инерции.
Так
писал
то гда
Г орьк ий,
кот орый
столько
раз
гов о­
рил
о
поэзии
труда,
Горьк и й,
который
сох ран ил
для
нас
слова
Ленина,
сказанные
Л е ниным
в
1918 году:
—
Ну жна
лирика,
нужен
Чехов,
нужна
правда.
Конечно,
Горький
гов ор ил
в
таком
стиле
о
лирике
именно
п отом у,
что
уже
бы ла
гастевская
«лирика же­
л еза» (даже не труда,
а
же лез а)
и
слова
эти
уже
пр и­
ме нял ись
и
вкривь
и
вкось.
В
разговорной
р ечи
дело
совсем
уп роща етс я.
«Лири ­
ка»
—
сл ово
б ранно е,
оно
звучит
почти
так
же,
как
«пе­
ре жи в ан и я», «беллетристика» (см.)
и
то му
подобные,
недостойные
настоящего
человека
слова.
—
Приготовлено
на
чистой
сливочной
лирике...
(«За ­
писные
кн ижки»
Ильфа)
—
Довольно
лир ик и,
поговорим
серьезно...
И
даж е:
—
Поговорим
на чис тот у,
по
душам,
без
ли рик и.
Если
начистоту,
то
без
лирики...
Это
разговорная,
нестрогая
речь,
но
еще
хуже,
по­
жалуй,
о бсто яло
де ло
в
высоком,
строгом,
беспощадно
научном
язык е
формалистской
тео рии
литературы.
З десь
«лирика»
в
единственном
числе,
непрерывно
меняю щая ­
ся,
но
единая
в
своей
основе
стихия,
совсем
исче зает .
Теперь
за говор и ли
о
лириках
к аждо го
из
литературных
44*
691


рядов.
С
особым
увлечением
изучали
переходы
л ирик
из
ряда
в
ряд,
строили
лирики
в
ря ды
и
т.
д.
Был
очень
наглядный
пафос,
свой
лиризм
в
эт ом
без­
душном
разборе
разных
лирик.
Разбирая,
например,
ли­
ри ку
Лермонтова,
исследователь
больше
всего
старал­
ся
показать,
что
сам -то
он
нисколько
не
з адет
и
уж
во
всяком
случае
и збав ит
нас
от
собственных
излия ний
д уши.
П роис ход ят
всевозможные
расставания
и
прощания
с
лирикой,
необычайные
ме таморф озы
«лирического от­
ступления» (и «лирического
наступления»).
Столько
их
б ыло,
что
нет
никакой
возможности
привести
здесь
хо тя
бы
самые
яркие
примеры;
сошлемся
опять
на
«Историю
советской
литературы», тома 1
и
2.
Отметим
только,
что
это
была
пои сти не
высокая
комедия,
основанная
на
не-
узнавании
лирики.
Ни
за
что
не
хотят
лирики
призна ть­
ся
с ебе
в
том ,
что
они
л ири ки.
А
лирик а,
Чехов,
правда,
б ыли
н ужны
как
никогда.
Все
это
тепер ь
далеко
по зади .
Революция
восстановила
все
без
исключения
хо­
рошие
слова,
то
ес ть
слова
неисчерпанные,
способ­
ные
жить
п о-нов ом у,
орудия
хорошей
мысли
и
хорош ей
борьбы.
Труднее,
чем
како е- ли бо
другое,
но
восстановило
се­
бя
во
всех
своих
правах
и
слово
«лирика»
и
его
произ­
во дные .
Долго
и
упорно
разбирался
«вопрос»
о
субъек­
тивной
или
еще
какой-то
лирике,
—
будто
и
еще
какая -
то
возможна.
Затем
и
эт от
«вопрос»
уп ал
сам
собой
вви­
ду
полной
его
бессмысленности.
Оказал о сь ,
что
мож но
принять
без
каких-либо
попра­
вок ,
даже
стилистических,
чудесные
слова
Белинского
о
в елик ом
поэте,
который,
говоря
о
себе
самом,
о
своем
«я», говорит об общем,
ибо
в
его
натуре
живет
в се,
чем
живе т
человечество.
В
это м
определении
Белинского
совершенно
убеди­
те льн а, «необходима и достаточна», как говорят мате­
м ати ки,
не
только
общая
мыс ль,
впол не
на
месте
и
все
понадобившиеся
Белинскому
в
этом
случае
слова:
ду ша,
са м,
св ое
«я», грусть,
узнавание,
бр ат
по
человечеству...
Все
эти
слова
давно
уже
отбиты
у
противника.
З вучит
несколько
на ивно,
но
не
вызыва ет
серьезных
692


возражений
даже
шалы г инско е
«излияние души».
Смот­
ря
какая
душа!
Пусть
«излияние»
или
самоутверждение
и
самовыражение,
если
это
душа,
которой
стоит
сам овы ­
ражаться.
Строчка
из
лермонтовской
эпиграммы
по-
прежнему
стои т
у
входа
в
лирику,
как
самый
верный
страж.
Все
ста ло
на
место.
Но
вот
недав но
вспых нул и
сп оры
о
«лирике»
и
«физике»...
Сп ор
этот ,
ос нов а нный
на
чис том
недоразумении,
уже
умер
как
будто
естественной
смертью.
И
не
стоило
бы
к
этому
возвращаться,
ес ли
б
не
два
обстоятельства.
Очень
интересно,
во - пе рвых,
что
в
эт ом
случае
про­
исхо д ила
опять
комедия
неузнавания.
Пр о тив ники
упор­
но
притворялись,
что
они
не
понимают,
что
означают
слова
«лирика»
и
«физика».
Совершенно
очевидно,
что
в
тех
строчках
Б.
Слуц­
кого,
с
которых
все
как
будто
на ча лось,
было
выра жен о
только,
справедливо
и
остроумно,
сожаление,
что
лирика
почему-то
в
последнее
вре мя
не
д ает
сердцу
таких
ве­
л иких
потрясений,
к акие
приносит
нам
ежедневно
«фи­
зи ка».
А
пр от ивники
прямо-таки
придрались
к
сл у чаю,
что­
бы
сно ва
занять
свои
места,
вспомнить
старое
и
сн ова
пог ово рит ь
о
л ири ке.
В
это м
была
у же,
по-видимому,
серьезная
потребность.
Но
происходила
не
только
эта
выс ок ая
комедия.
Обнаружилось,
чт о,
хотя
мы
уже
оче нь
хо ро шо,
на
ст а­
рой
основе
и
по -нов ом у,
уточнили
это
слово-понятие
«лирика», требуется еще одно уточнение.
В
р ечах
«физиков»
слышалась
огромная
и
впо лне
справедливая
гордость
точ нос тью
науки
и
ее
языка.
За­
вис ть
к
это й
точнос ти
звучала
так
или
иначе
и
в
речах
всех
более
или
менее
умных
«лириков» .
И
никто,
кажется,
не
вспомнил
слова
Льва
Толстого
именно
об
это м;
слова,
ко то рые
представляли
с обой
как
бы
ито г
вс ех
его
размышлений
об
искусстве:
—
Как
ни
страшно
это
сказ ат ь,
а
худ ожес тв о
требует
еще
гора здо
больше
то ч но с ти, précision, чем науки.
С
тог о
времени
п оло жение
для
художества,
и
лирики
в
первую
очередь,
страшно
усложнилось,
потому
что
но­
вый
класс
т очн ости
в
науке
принес
потрясающие,
гом е­
рические,
космические,
несравненно
по эт ич еские
резуль-
693


таты.
А
лир ика
должна
превзойти
и
такую
наук у
в
то ч­
ности!
Такова
сейчас
за дача
лирики.
Но
только
это
уточнение
необходимо
внести
сей­
час
в
старое
о пр едел ение
лирики
после
всего,
что
прои­
зо шло
с
этим
с лов ом.
ВДОХНОВЕНИЕ
В
начале
XIX века это слово еще считалось ново ­
введением,
и
притом
одн им
из
тех,
которые
особенно
воз­
мущали
архаистов.
И.
И.
Дмитриев
писал
об
э том
слове
осудительно,
но
еще
сравнительно
спокойно:
—
вдохновлять
—
нововведенное
слово,
по-старому:
вдыхать,
одушевлять...
(1813)
Изобретение
этого
слова
он
припис ыва л
Н.
Поле­
вому.
А
для
Греча
это
б ыло
как
бы
личное
оскорбление.
—
Юр од ивые
исчадия
при хоти,
безвкусия
и
новше­
ст ва
в торга ют ся
в
наш
язык,
ниспровергают
его
ус тав ы,
оскорбляют
сл ух
и
здравый
вкус:
вдохновить,
вдохно­
витель,
вдохновительный.
(«Чтения», I—1)
И
далее
следовало
довольно
большое
рассуждение
о
том ,
почему
эти
сл ова
нев оз мо жны
в
русском
я зыке. ..
В
той
же
тираде
Н.
Гр еч
г ово рит
и
о
другом
новом
слове,
тож е
возмутительном,
хо ть
оно
и
приписывается
гениальному
п исател ю
(Бестужеву), «видопись», которое
входило
в
язык
одновременно
с
«вдохновением».
Но
«видопись»
не
у дер ж алась,
а
«вдохновение»,
«вдохновлять», «вдохновитель»
утвердились
навсегда.
Самое
замечательное:
если
сего дн я
попытаться
как
бы
впервые
услышать
это
слово
—
вдохновение,—
отбро­
сив
все
его
а ссоц иаци и
и
чудесные
стихи,
с
ним
с вя зан­
ные,
то
окажется,
что
слово
это
«само по себе»
не
очен ь
удачно,
тяжеловато,
непро з рач но,
корень
з аст роен
и
за­
темнен.
Однако
это
новое,
сложное
и
искусственное
слово
звуча ло,
например,
уже
у
Державина
поразительно
с во­
бодно
и
легко,
не
как
но вое,
а
как
сам ое
естественное
и
необходимое:
Как
тв ое
нам
вд охно ве нье
Восхитительно,
Любовь...
694


—
Поистине,
вдохновение
е сть
оди н
источник
всех .,
лирических
принадлежностей,
ду ша
всех
ее
[лирической
поэзии]
красот
и
достоинств:
вс ё,
всё
и
самое
сладкогла-
сие
от
него
происходит,
—
даже
вкус,
хо тя
дает
ему
дру ­
жеские
свои
советы...
вдохновение,
вд охно ве ние,
повто-
ряю ,
а
не
что
и ное,
наполняет
ду шу
лирика
огнем
неб ес­
ным...
(«Рассуждение о лирической поэзии или оде. . . »)
Даж е
хочется
повт ор ить :
вдо хнове ние ,
вдохновение...
И
нет
такого
впечатления,
что
Державин
вводит
и
утверждает
нов ое
слово,
—
это
всегда
чувствуется,
да же
если
неологизм
брошен
как
будто
очен ь
небрежно,
ск о­
рог ово рк ой.
У
Державина
«вдохновение»
—
в сем
пон ят­
ное
и
«общее всем»
понятие,
всегда
существовавшее.
Он
его
уже
да же
пересматривает.
Как
в сег да,
решает
исполнение
языка.
У
Жу ков ско го:
Опять
ты
здесь ,
мой
благодатный
Гени й,
Воздушная
подруга
юн ых
дней;
Оп ять
с
толпой
знакомых
пр ивиде ний
Тесниш ься
ты,
мечта,
к
ду ше
моей.
Пр иди
ж,
о
д руг!
дай
пр ежних
вдохновений,
Минувшего
мне
ж изнию
повей...
(Посвящение к балладе « Д вена дцат ь
спящи х
де в>
—
из
Гёт е,
пролог
к
«Фаусту>, 1810)
Как
будто
всегда
сущ ес твов ав шее
слово,
с
пр екр ас­
ными,
давно
уже
ожидавшими
его
р ифм ами.
—
Как
вылетает
искр а
из
кремня
от
уд ара
стал и,
так
и
мы сль
и
сло во
вылетают
из
души
от
удара
вдохнове­
ния...
(Жуковский, «Заметки о философическом языке»,
1845)
В
этих
же
чудесных
заме тках
Жуковский
писал,
что
«всякое счастливое новое слово,
сильно
и
жи во
изобра­
жающее
новую
мысль,
есть
такое
же
откровение,
как
и
сама- мы сль ,
есть
событие
в
о бл асти
мысли,
можно
ска­
за ть,
и
в
обл аст и
гражданской
жиз ни» .
А
сов ерш аетс я
это
событие
в
ре зу льт ате
«удара вдохновения». И
са мое
это
слово
«вдохновение»
не
останавливает,
не
задержи­
вает,
оно
ударяет.
У
Пу шки на
«вдохновение», можно сказать,
из девает­
ся
над
всеми
обвинениями
Гре ч а: «юродивое исчадие
б езв к усицы»
и
т.
д.
695


Когда
сменяются
в иде нья
Перед
тобой
в
волшебной
мгл е
И
быстрый
холод
вдохновенья
Власы
подъемлет
на
че ле...
(« Жуковскому»)
Но
где
же
вы,
минуты
упоенья,
<
Неизъяснимый
сердца
жа р,
Од у шевл енный
т руд
и
сл езы
вдохновенья!
(«Дельвигу», 1817)
Где
рыскает
в
гора х
таинственный
р азбо й,
И
дикий
гений
вдохновенья
Таи тся
в
т ишине
гл ухой ...
(«Кавказский пленник».
Посвящение)
Все
наводило
с лад кий
некий
страх
Мне
на
сердце;
и
с лезы
вдохновенья,
При
виде
их,
рождались
на
глазах.
(«В начале жизни школу помню я...»)
Свою
ли
точн о
мысль
художник
обнажил,
Когда
он
таковым
его
изобразил,
Или
невольное
то
б ыло
вдохновенье,
—
Но
Доу
дал
ему
та кое
выраженье...
(«Полководец»)
И
знам енит ое :
—
Что
такое
сил а
в
поэз и и?
С ила
в
изобретеньи,
в
расположении
плана,
в
слоге
ли?
Св обо да?
в
слове,
в
расположении,
—
но
к акая
же
свобода
в
слоге
Ломоносова
и
какого
пл ана
требовать
в
торжественной
оде?
Вдохновение?
ес ть
расположение
душ и
к
живей’
шему
приня тию
впечатлений,
сл едств енн о
к
быстрому
соображению
понятий,
что
и
способствует
об ъ яс нению
оных.
—
Вдохновение
нужно
в
поэзии,
как
и
в
геометрии.
Критик
смеш ива ет
вдохновение
с
Восторгом...
(«Возра ­
жение
на
статьи
Кюхельбекера
в
«Мнемозине»)
Не
смешивать
с
восторгом!
Чер ез
всю
нашу
поэ зию
пройдет
за тем
этот
великий
с пор.
Отметим
толь­
ко
неско л ько
прим ер ов
все
нового
отношения
к
слову
696


«вдохновение», которое отразило так или иначе пози­
цию
поэ та
в
эт ом
сп оре.
Кюхельбекер
в
своем
дневнике:
—
Большая
ча сть
[стих- и й
Пушк ин а }...
слишком
ос т­
роумны,
слишком
обдуманы,
отделаны
и
ра считан ы
для
эффекта,
а
п отому
(по моему мнению)
в
них
нет...
вдо х­
нов ен ия.
Зато
есть
другие
менее
б л ес тящие,
но
мне
осо­
бенно
любезные...
(19/У 1835 г.)
Курьезное
рассуждение
о
стихах
Пу шк ина
последне­
го
периода...
Но
и нт ересна
мы сль
К юхел ь бе кера:
где
ос тро умие ,
там
нет
вдохновения.
Нельзя
не
отметить
здесь ,
что
Пушкин
иначе
судил
об
ос троу мии : «ИВ Остроумием называем мы не шу­
точки,
столь
любезные
н ашим
веселы м
критикам,
но
спо­
собность
сбл ижат ь
понятия
и
выводить
из
них
н овые
и
правильные
заключения» (второй том «Истории
рус-
к ого
народа»
Н.
По ле вого ).
А
такая
способность
означа­
ет,
конечно,
вд ох нове ние,
самое
н асто ящее
и
самое
пл о­
дотворное.
И
более
того:
нет
вдохновения
без
остро­
умия.
Очень
важное
разъяснение
Баратынского:
Глупцы
не
чужды
вдохновенья.
Но
это
у
них,
видимо,
именно
«восторг».
У
Лермонтова:
—
Как
поэт,
в
минуту
вд охно ве нног о
страданья,
бросая
божественные
с тихи
на
бумагу,
не
чувствует,
не
помнит
их...
(«Вадим», 1—8)
У
Гоголя:
—
И
далеко
еще
то
время,
когда
иным
ключом
гро з­
ная
вьюга
вдохновенья
подымется
из
облеченной
в
свя­
щенный
ужас
и
блистанье
главы.
(«Мертвые души»)
У
р аннег о
Белинского
горячо
утверждается
ст р ада­
тельность
художника
(ср.
у
Лермонтова)
в
минуту
вдох­
новения,
которое,
однако,
наз ва но
«откровением»:
—
Я
убе жд ен,
что
поэзия
есть
бессознательное
выра­
ж ение
творящего
духа
и
что ,
следовательно,
по эт
в
ми­
нуту
тво р честв а
есть
существо
более
страдательное,
не­
ж ели
действующее,
и
его
произведение
есть
уловленное
видение,
представшее
ему
в
светлую
минуту
откровения
свыше,
следовательно,
оно
не
может
быть
выдумкою
его
ума,
сознательным
пр о изве ден ием
его
вол и...
(«Дроз-
д рв , «Опыт еиптмьи)
697


На чинае тс я
эта
тирада
со
с ло в: «Я убежден» .
Он
яв­
ственно
с пор ит.
Что
бы
ни
говорили,
а
поэзия
есть
бе с­
сознательное
выражение
творящего
духа,
и
к
этому
вы­
воду
он
приш ел
после
самы х
трезвых
размышлений.
У
А.
К.
Толс то го:
Мой
тр езв ый
ум
открыт
для
сильных
вдохновений,
Сосредоточен,
я
жи ву
в
себе
самом,
И
старая
меч та
зовет
толпы
видений,
Как
зажигательным
рождая
их
с те клом ...
(«Когда природа...»)
«Трезвый»
и
«вдохновения» (во множественном чис­
ле)
демонстративно
поставлены
рядом.
Определяется
да же
как
бы
механика
этого
процесса:
вд охно ве ние
от­
воряет,
выпускает
на
волю,
освобождает
старые
мечты...
Но
вд о хно вение
ост ае тся
вдо хнов ение м.
У
Тургенева:
—
Под
наитием
этого
в д охно вени я...
Наи тие ,
а
не
трезвость.
Но
са мо
это
сл ово
«наитие»
приобрело
необычную
переходность.
Даль
долже н
подвести
итоги
уже
очен ь
мн о гообр аз­
ному
ра зви тию
этого
слова.
Но
от
слова
«вдохновение»
он
отсылает
нас
к
гн езду
«вдыхать»
—
точно
не
с тало
еще
«вдохновение»
самостоятельным
словом.
В
гнезде
«вдыхать»
под
«вдохновить,
вдохновлять
кого»
—
безупречное,
исчерпывающее
даже
сегодня
тол­
к о вание:
—
воодушевлять,
оживлять,
восхищать,
воспламе­
н ять,
пробуждать
духом
и
делать
способным
к
высшим
проявлениям
духовных
сил...
И
самое
«вдохновение» (среднего рода):
—
Действие
того,
кто
вдохновляет;
д ух овное
внуше­
ние,
состояние
вд о хнов енно го;
высшее
духовное
состоя­
ние
и
наст р оение;
восторженность,
сосредоточение
и
необычайное,
проявление
умственных
си л,
наитие,
вну­
шение,
ниспосланное
свыше.
В
качестве
одного
из
важнейших
синонимов
есть
и
вост о рженно ст ь,
хотя
Пушкин
очень
прос ил
не
смеши­
ват ь
эти
по няти я.
В
Сло вар е
ИАН
1847— 1867 годов:
698


—
1) Ниспосланное свыше внушение .
Пророки
и
а по­
сто лы
пророчествовали
и
проповедовали
по
вдохновению
Божию.
2) Восторженное состояние умственных сил. . .
Опять
«восторг»
и
без
остроумия.
У
«Толля»
совсем
нет
«вдохновения», хотя в преди­
словии
бы ло
обещано
дат ь
объяснения
«всех главных ос ­
нов ных
терминов...
и ску сс тва,
художества
и
ремесла».
«Вдохновение»
для
«Толля»
не
б ыло
в
те
годы
таким
главным
и
ос новным ,
полезным
термином.
Сл ово
затем
становится
ходовым,
мельчает
либо
вр е­
мя
от
времени
применяется
и
вкривь
и
вкось.
В
начале
века
Владимир
Соловьев
издевается
над
«вдохновением»
декадентов:
—
гри-де-перлевое,
вер-де-мерное
и
фель-мортное
вдохновение.
Чужие,
взятые
напрокат
оттенки
и
образы
жемчуж­
н о-с ерого,
зеленой
морской
в оды
и
мертвых
листьев.
Ни­
какого
собственного
и
настоящего
вд охно ве ния
нет
у
этих
п оэт ов.
В
1910 году,
в
ра згар
«оргии субъективизма», Ан .
Бурн ак ин
писал:
—
«Накатило-накатило», —
вот
ло зунг
современных
вдохновений.
И
мне
каж ет ся,
что
эта
одержимость
—
чисто
внешнего
происхождения,
что
она
—
б ир жевой
ажи от аж,
неудержимая
погоня
за
«высоким курсом».
(«Трагические антитезы»)
Замечательна
история
утверждения
это го
слова-по­
нятия
в
советскую
эпоху.
Блок:
Прошло
одно
—
идет
другое,
Проходит
пестрый
ряд
картин.
Не
замедляй,
художник:
вдвое
Заплатишь
ты
за
миг
о дин
Чувствительного
промедленья,
И
если
в
эт от
миг
теб я
Грозит
покинуть
вдо хно вен ье
—
Пе няй
на
самого
себя!
699


Тебе
единым
на
потребу
Да
бу дет
—
пристальность
твоя.
(«Возмездие», 1)
Блок
з аписал
в
своих
записных
книжках,
когда
за­
кончил
«Двенадцать»:
—
Страшный
шум,
возрастающий
во
мне
и
вок руг.
Этот
шум
слышал
Г оголь...
Сегодня
я
—
гений.
Так
писал
Блок,
а
в
литературной
кр ит ике
и
в
п уб­
лицистике
это
слово
обходили,
если
не
распинали
его
открыто
как
идеалистическое
и
несерьезное.
В
«Литературной энциклопедии»
этого
слова
совсем
не
бы ло.
См.
«Творческий процесс».
До
буквы
«Т»
эта
энциклопедия
вульгарной
социологии
не
дошла,
но
м ож­
но
не
сомневаться,
что
там
была
бы
дан а
только
история
человеческих
заблуждений,
с вяза нных
с
эти м
поняти­
ем
—
вдохновение.
Не
любили
этого
слова
и
формалисты.
Важно,
как
«сделана»
вещь,
какую
литературную
фор му
она
паро­
дирует,
какой
м л адший
род
канонизирует.
Для
«вдохно­
вения»
не
остается
места.
Не
признавали
его
и
конструктивисты.
В
«Декларации прав поэта»
И.
Сельвинского
сказано
об
э том
с
потрясающей
«четкостью»:
...Но
только
легенду
о
вдохновеньи
Классовым
энтузиазмом
зовем...
В
эти
же
годы
Станиславский
завершает
сво ю
«Сис ­
тему»
—
н ауку
о
вдохновении,
по
его
же
определению.
Речь
идет
о
тех
средствах
и
приемах,
которые
п ом огут
быстрому
соображению
понятий,
пом ог ут
вызвать
осо­
бое
творческое
состояние,
встретить
вдохновение.
Ср.
«Организация вдохновения»
у
Маяковского
(за ­
писи
П.
Лавута).
Нау ка
о
вдохновении,
организации
вд охнове ния
—
новые
великолепные
оксюмороны,
невозможные
пр ежде
сочетания
слов .
В
печати
и
литературе
с
особой
охотой
и
в
само й
в ызы в ающей
форме
говорят
теперь
о
вдохно­
вении
применительно
к
тем
профессиям,
которые
еще
не­
давно
считались
нетворческими:
вдохновенный
инженер,
конструктор
и
т.
д.
700


Это,
конечно,
в
высшей
степени
справедливо.
Вс пом­
ним
еще
раз
п уш кинс к ое : «вдохновение нужно в поэзии,
как
и
в
геометрии».
Но
оно
нужно
и
в
п оэзии .
А
об
э том
не
принято
б ыло
говорить,
—
разве
только
с
оговорками
и
особыми
на
этот
случай
оправданиями.
И
л ишь
сравнительно
недавно
оговорки
и
оправда­
ния
отпали
и
сразу
же
показались
необыкновенно
глу­
пыми.
«Вдохновение»
стало
опять
совершенно
необходимым
с лово м,
особенно
дорогим
после
всего
того,
что
оно
пе­
режило.
Так,
на
зар е
просторных
зимних
дней,
Под
сенью
зам ерз аю щих
растений,
Нам
п ред стают
свободней
и
полн ей
Живые
с илы
на ших
вдохновений...
(Н.
Забо лоц ки й, «Еще заря...»)
Я
люб лю
этот
сумрак
восторга,
Эту
к рат кую
но чь
вдохновенья,
Человеческий
ш орох
травы,
Ве щий
холод
на
темной
руке,
Эту
молнию
мысли
и
медлительное
появленье
Первых
дальних
громов
—
первых
слов
на
родном
язы ке.
(Н.
Заболоцкий,
«Гроза»)
Все
сызнова
—
и
все
на
пустыре,
и
все
на
той
же
розовой
заре,
на
гибнущей,
огромной
и
дрожащей,
и
эти
угловатые
дом а,
и
взлеты
вдохновенья
и
ума,
и
рощ
нагих
младенческие
ча щи ...
(О.
Берггольц)
Который
в
мир е
ч ас?
Час
вдохновенья.
Горчайший
ч ас,
сладчайший
час...
(Симон Чиковани,
пер ево д
Е.
Евту шен ко )
Большое,
непроносное
слов о.
Но
вот
н едав но
Ве ра
И нбер
опубликовала
свои
статьи
701


о
вдохновении,
о
мастерстве
в
книге,
ко тора я
так
и
на­
зыв ал ась
«Вдохновение и мастерство» .
Среди
них
б ыла
и
запись
беседы,
которую
В.
Ин бер
провела
с
писателя­
ми
в
Ленинграде
19 мая 1944 года,
вскоре
после
снятия
блокады,
на
тему
«Что такое вдохновение?».
Эта
книга
вызвала
среди
прочих
критический
отклик
Виктора
Шкловского.
Со вер шенно
справедливо,
мне
ка­
жетс я,
возражал
В.
Шкловский
против
тог о
понима ния
вдохновения,
которое
утв ер жд ала
в
сво ей
книге
В ера
Инбер.
—
Вдохновение
—
не
способ
писать,
а
способ
пони­
мать
и
принимать
действительность,
рассказывать
о
ней
взволнованно
и
го ря чо,
слушать
музыку
времени,
как
это
делал
В.
Г.
Белинский.
А
по эт есса
Ве ра
Инбер,
—
писал
В.
Шкловский,
—
.. .по ним ает
под
эт им
умение
приводить
себ я
в
состояние,
наиболее
пригодное
для
ра­
бот ы...
(Газета «Литература
и
жизн ь»)
Так
и
в
ст ихах
молодого
поэ та
Владимира
Сем ено ­
ва,
которые
бы ли
напечатаны
недавн о
в
«Литературной
г азет е»:
Я
знаю,
как
рождается
он о,
и
ка ждо му
м огу
ска за ть
об
этом.
Кто
трудится,
том у
немудрено
всю
ж изнь
владеть
п рос тым
его
секретом.
Резец
об ычн ый
—
вот
вам
образец.
Он
холоден,
но
вы
его
бе рете
—
теплеет.
Раскаляется
рез ец
—
холодным
не
бывает
он
в
работе.
(«Вдохновение»)
Вот
и
все.
Нет
зде сь
той
«радости»,
о
ко торой
так
говорит
Б.
Шергин:
—
Сегодня
с
ут ра
ладил
крыльцо
рубать,
да
боюсь,
несоразмерно
бу дет
—
радости
что -то
не ту.
(Б.
Шер ­
гин
—
о
«художниках повседневной жизни на берегах
пресветлого
Гандвика
—
Белого
м оря »).
702


Это
и
не
«наитие», о котором так говорит П.
Бажов:
—
Что
это ?
Вы сшая
степень
иску сст ва
или
то,
что
з ове тся
наитием?
Отвергаете
тако й
т ер мин?
Ну,
ваше
дело,
а
оно
все-таки
у
Чехова
бы ло.
(3—311)
Это
и
не
з нам ени тая
бажов ская
же
живинка,
кото­
рая
означает
именно
вдохновенье.
—
А
п отом у,
что
ты
книзу
глядел,
—
на
то,
значит,
что
сделано,
а
как
кверху
поглядел,
как
лучше
делать
надо,
тут
ж ивинк а
тебя
и
подцепила.
Она ,
поним ае ш ь,
во
всяком
деле
есть,
впереди
мастерства
б ежит
и
чело­
века
за
собой
тян ет.
Так-то,
друг! («Живинка в деле»)
Это,
о каз ывает ся , «простой
секрет»,
ко то рый
поэт
почему-то
готов
открыть
каждо м у
(а до сих пор поэты
страшно
стеснялись
отк рыва ть
его
кому
бы
то
ни
было)...
И
секрет
это т
обеспечивает
только
не
холод но е,
а
теплое
отношение
к
р або те.
Ес ли
это
сознательное
с ниже ние
выс око го
слова,
то
В.
Семенов
очень
опоздал:
сег о дня
нет
уже
никак ог о
по­
лемического
пафоса
в
таком
разоблачении
большого
и
свя щен но го
слова,
сейч ас
уже
не при лично
портить
та­
кое
слов о.
Это
неловкое
слово
с
боями
входило
в
язык,
отвер­
галось
не
то лько
архаистами,
но,
в
определенные
перио­
ды,
и
передовыми
людьми,
по
сам ым
лучшим
побужде­
ниям.
Но
ос тало сь
в
языке
как
совершенно
необходи­
мое
и,
главное,
ост ал ось
сам им
с обой
—
первоначальный
его
смысл
не
из м ени лся.
И
сегодня
нечего
добавить
к
пушкинскому
определению.
БЕССМЕРТИЕ,
БЕССМ ЕРТНЫЙ
И
шутками
себе
такими
Венец
бессмертия
снискал .
(«Венец бессмертия »)
Это
оче нь
вер ная
и
точная
эпитафия
всему
тв о рче­
ст ву
Державина,
предложенная
самим
Державиным.
Он
жив
до
сих
пор,
бессмертен
только
в
тех
стихах,
когда
в
самом
высоком
лирическом
полете
«шутит», то
ест ь
вид ит
обе
с торон ы
вещей,
про являе т
с вое
замеча­
те л ьное
чувство
юмора,
как
сказ ал и
бы
мы
теперь, «гнет
на
ко лен о»
самые
сакраментальные
понят ия.
703


Бессмертие
—
одно
из
таких
свя щенных ,
страшных
понятий,
с
которыми
шутил
Державин.
Внутренняя
«шутка»
окр ыляе т
все
самые
замечатель­
ные
ис полн ения
это го
слова
в
нашей
по эз ии.
Ей
[богине фантазии]
дал
он
те
вымыслы,
Те
сны
благотворные,
Которыми
в
области
Олимпа
надзвездного,
С
амврозией,
с
некта р ом,
Под
час
утешается
Он
в
скуке
бессмертия...
Пу шк ин:
Конечно,
дух
бессмертен
мой.
(«Таврида»)
Предательское
«конечно»!
И
уже
я вств енно
скептически
в
«Анджело»:
Старик
доказывал
стр адал ь цу
моло дому ,
Что
смерть
и
бытие
равны
од на
другому,
Что
здесь
и
там
од на
бессмертная
душа.
(П -Д/)
До казыв ать
это
стр адал ь цу
было,
во
всяком
случае,
лицемерием,
как
определила
там
же
Изабела...
Пушкин
—
Гог ол ю:
—
Пойду
сегодня
же
наз идать
Уварова
и
кстати
о
смерти
Телеграфа,
поговорю
и
о
Вашей.
От
с его
н еза­
метным
и
искусным
образом
п ерейд у
к
бессмертию,
Его
ожидающему.
Авось
ула ди м.
(13/У 1834 г .)
Бессмертие,
ожидающее
Увар ова ,
когда-то
товарища
Пуш ки на,
теперь
минис тр а
народного
просвещения,
ду­
ши теля
всего
живого
в
Ро сс ии.
И
Его
с
большой
буквы.
«В альбом Илличевскому», лицейскому товарищу:
Предпочел
бы
я
скорей
Бессм ер т ию
души
моей
Бе ссм ер тие
своих
тво ре ний.
Это
и
есть
в
ш уточной
альбомной
записи
настоящее
кредо
Пушкина.
704


Вязем ск ий
—
А.
И.
Тургеневу:
—
Бу дь
я
в любл ен,
как
ты
думаешь,
верь
я
бессмер­
тию
души ,
б ыть
может,
не
сказал
бы
тебе
на
радость:
Ду ша,
не
умирая,
Вне
ж изни
буд ет
жить
бе ссм ертием
любви...
(Письма)
У
Лермонтова
в
«Вадиме»:
—
И
ес ли
б
наши
души
не
бы ли
бессмертны,
то
она
[любовь]
сд ела ла
бы
их
бессмертными.
Это
—
в
авторской
речи; «если бы не были»
—
почти
такое
же
предательское,
как
пуш к инс кое
«конечно» .
Бессмертие
души
—
официальный
тезис
церкви
и
го су­
дарства,
и
уже
поэтому
он
лицемерен
и
смешон.
Го голь
р ассказ ывает
П.
Плетневу:
—
Как
только
Голохвастов
[исп .
обязанности
пр ези­
дента
Московского
цензу р но го
комитета]
услышал
на­
звание
«Мертвые души», он .з акри ч ал
гол ос ом
древнего
римлянина: «Нет,
это го
я
никогда
не
поз волю.
Душа
бывает
бессмертна.
Мертвой
души
не
может
б ыть.
Автор
вооружается
против
бессмертия». (1842)
Г оголь,
в
о тл ичие
от
Пушкина
и
Лермонтова,
от­
нос итс я
очень
сер ь езно
к
эт им
словам
—
бессмертие
души.
Но
слова
Голохвастова
о
бессмертии
души
бес­
предельно
его
возмущали.
Бессмертие
д уши
Голохва­
стова!
В
дальнейшей
литературно-политической
полемике
это т
мотив
играет
ог ро мную
рол ь.
Передовая
публи­
ци ст ика
отве рг ает
«бессмертие»
в
любом,
д аже
са мом
воз выше нном
и
очищенном,
см ыс ле,
потом у
что
это
сло­
во
уже
и с порч ено,
уже
об маны в ает.
—
Личное
б ессм ерт ие
мне
необходимо,
—
пи шет
сно ­
ва
и
сн ова
Т.
Н.
Грановский
в
поле м ике
с
Белинским.
«Мне»
—
в
высоком,
ко неч но,
смысле;
без
этого
те­
зи са
нет
и
не
может
бы ть
вс ей
его
концепции,
всей
его
системы
философии
и
эстетики.
Именно
по это му
Белинский
отвергает
всяческое
бес­
смертие.
Ще др ин:
—
Но
е сли
бы
и
действительно
глотание
КгаепсЬеп
в
соединении
с
ослиным
молоком
сп особн о
б ыло
д ать
45 Л«
Боровой
705


бессмертие,
то
и
такая
п ер спек тива
едва
ли
бы
соб лаз­
нила
меня.
(14—65)
Чер н ышев ски й:
—
Если
бы
красота
в
де йстви тел ь но сти
была
не по­
дви жна
и
н еизм ен на, «бессмертна», как того требуют эс­
тетики,
она
над ое ла
бы,
опротивела
бы
нам.
(ПСС,
10—2)
Присвоенное
эстетиками
и
уже
очень
ис порченн ое
полемическое
словечко
«бессмертие»
—
в
кавычках.
Есть
другое,
ве чно
и зменяю щеес я
б ессм ерт ие
красоты.
Диалог
Даль
—
«Толль»:
У
Даля:
—
Бе ссм ер тие
средн,
рода,
бессмертность
же н.
р.,
непричастность
смерти,
принадлежность,
свойство,
ка­
чество
неумирающего,
вечно
сущего,
живущего;
жизнь
духовная,
б еско не чная,
не завис има я
от
плоти.
Все гд аш­
няя
или
продолжительная
память
о
человеке
на
зем ле,
по
з асл угам
или
делам
его.
И
н икаких
примеров
из.
живого
словоупотребления
или
из
литературной
истории
этого
слова.
У
«Толля»
всего
три
строчки:
—
Бе ссмер ти е
оз нач ает
нескончаемую,
вечную
жизнь
души
человеческой,
по
разрушении
ее
тела,
сопровож­
даемую
со зн анием
своего
бытия.
Вст упа ет
—
довольно
неожиданно
—
понятие
созна­
ния
своего
бытия
как
важ нейш ий
признак
бессмертия!
Полемика
продолжается.
У
Тургенева
в
«Накануне»:
—
О,
бож е!
—
думала
Елена,
—
заче м
сме рть ,
зачем
разлука,
бо л езнь
и
слезы!
или
зачем
эта
красота,
это
сладостное
чу вс тво
надежды?
Зач ем
это
успокоитель­
ное
со знан ие
п рочн ого
убежища,
неизменной
защ иты,
бессмертного
покровительства?
Ужели
это
все
только
в
нас >
а
вне
нас
вечный
холод
и
безмолвие?(33)
Прочное,
неизменное
как
важнейший
признак
и
смысл
бессмертной
кр асо ты.
Это
«надоело бы»
Черны­
шевскому;
для
Елены
и
для
Тургенева
это
силь не е
все­
го,
сильнее,
чем
все
политические
идеалы
Инсарова.
Но
и
это
ничего
не
стоит
без
«сознания своего бытия», по
«Толлю» .
—
Личное
бессмертие
мне
необходимо,
—
гов ор ил
Т.
Н.
Грановский.
706


У
Достое в ског о
это
мне
получает
нов ое
движение:
—
Я
объявляю,
что
люб овь
к
человечеству
—
даже
совсем
немыслима,
непонятна
и
совсем
невозможна
без
совместной
веры
в
бессмертие
души
человеческой.
(«Дневник писателя»)
«Я объявляю»
—
очен ь
торжественно.
-И
в
самом
де­
ле,
это
генеральное
выяснение
отношений
между
двумя
ми ровоззре ния ми,
в ер шина
спора,
ко торы й
проходит
через
всю
на шу
ли тера тур у.
Л.
Толстой
редко
называет
вслух
это
слово.
—
Лучше
или
хуже
ему
там,
где
он
после
э той
на­
стоящей
смерти
проснулся,
—•
мы
все
скоро
уз на ем.
(«Хозяин и работник»)
А
Сухово-Кобылин
«шутит»
с
эт им
словом,
и
не
по-
державински:
—
Та р елки
н.
Хочу,
чтоб ы
эта
бессмертная
смерть
мне
не
стоила
медной
пол ушки,
—
так
и
будет.
(«Смерть
Тарелкина», 1—3) .
Чехов
пишет
Гольцеву
в
1900 г.:
—
Я
на чиная
с
17 января (д е нь
име нин
и
возведение
в
бессмертный
чи н)
был
болен
и
даже
подумывал,
как
бы
мне
не
обм ан уть
те х,
кто
выбрал
ме ня
в
«бессмерт­
н ые » [то есть почетным академиком].
И
эт о,
конечно,
оче нь
т ер пкая
шутка.
Как
известно,
уже
вскоре
Чехов
должен
был
сл ож ить
с
себ я
зва ние
«бессмертного», а через четыре года он,
бессмертный,
скончался.
Игорь
Северянин
чирикает
(как сказать иначе!):
С
черной
розою
в
че рной
фетэрке,
Ты
—
бессм ер т ница ,
ты
—
всемирница.
(«Кокетта»)
В
те
же
г оды
стих и
Бу нин а:
С частл ив
то т,
кто
жизнью
мир
пленяет.
Но
стократ
счаст ливе й
т от,
чей
пра х
Вер у
в
жизнь
бессмертную
в с еляет
И
цветет
легендами
в
веках .
(«Гробница...»)
Он
возвращается
к
истокам
слова,
будто
никто
ни­
когда
не
шутил
с
ним
и
не
пре вр ащал
его
в
полемическое
45*
707


словечко
или
в
салонную
игрушку.
Но
сила
этог о
высо­
кого
утверждения
име нно
в
том ,
что
эти
слова
уже
много
раз
подвергались
вся ко го
рода
«утверждениям»
и
обыг­
рываниям.
У
нег о
же
в
«Жизни Арсеньева»:
—
Бессмертные
творят,
см ерт ные
п рои зв одят
себе
п одоб ных.
(Из «Пира»
Платона)
Замечательны
превращения
слова-понятия
«бес ­
смертие»
в
социали сти ческ ой
Ре во люци и.
Оно,
кон ечн о, «обмирщилось», очистилось и освобо ­
дилось
от
старого
груза.
Но
продолжается,
идет
все
вре-.
мя
б орьба
с
этим
«старым грузом», и только самые не -,
се рь езные
писатели
притворялись,
что
никакого
поло­
жительного
смысла
в
эти х
словах
уже
совсем
нет ,
что
это
другие
и
новые
слова.
Отношение
к
этому
слову,
сам ый
стиль
обращения
с
ним
оче нь
я рко
м ен ялся
в
ходе
Революции.
«Бессмертие», «бессмертный»
получают
неслыханные
применения:
Орточекой
разметнулась
бессмертная
но чь.
(Прокофьев, «Начало диктатуры»)
Но
этим
черным,
сломанным
но жом
Р азрез аны
бессмертные
страницы.
(Тихонов, «Мы разучились...»)
—
Бес сме р тие
тех
отпылавших,
в
т ифо зной
и
голод­
ной
горячке
отбредивших
лет.
(Л.
Рей сн ер , «Фронт»)
Отсюда
четыре
часа
самолетом
до
кр асны х
р а йонов
Китая,
где
с
бо ем
проходит
над
с мер тью
бездарной
суровое
братство
народа
•
и
рвутся
в
бессмертье
тропой
ле гендар н ой
зна ме на
ш ес того
п оход а.
(А.
Гит ович , «Костра красноватого клочья»)
708


Ни ког да
не
снижал
эти
слов а
неср авненный
мастер
вс яч еских
снижений
М аяко вск ий!
Он
неизменно
вызы­
вал
на
бой
«старый груз»
в
эт их
словах;
все
его
приме­
нения
эт их
с лов
в
новых,
нем ысл им ых
прежде
связях
всегда
очень
полемичны.
Ему
не чего
было
бы
и
дел ать
с
этими
словами,
если
бы
они
не
та щили
за
собой
ста­
рый
груз.
Выправьте
в
энкапеэс
на
бессмертье
билет.
(«Разговор с фининспектором. ..»)
Бе ссм ерть е
так
же
реально,
серьезно,
непреложно,
как
билет,
как
энк апеэс.
Есть
и
прямая,
литературная
и
очень
полемическая
перекличка
в
этих
стр ок ах
Маяковского.
Ср.
у
Н.
Гуми­
лева:
Видишь
вокзал,
на
котором
можно
В
Ин дию
Духа
ку пить
би ле т...
(«Заблудившийся трамвай»)
Маяковский,
конечно,
хорошо
знал
эти
строчки
Гу­
милева.
Другой
билет
на
бессмертие:
Пусть
смерть
то варища
сег о дня
подчеркнет
бессмертье
д ела
ко мму ни зма.
(«Воровский»)
Если
бы
не
б ыло
«старого груза», разве засияло бы
так
заново
это
слово
в
так ом
применении!
Более
ста
лет
наз ад
а рха ист
Ив.
Ив.
Дмитриев
писал:
—
Поэзия
во спева ет
доблести
обреченных
к
бессмер­
т ию.
(«Взгляд.. .»)
Обреченные
к
чему-то
высокому,
к
подвигу,
—
обы ч­
ное
в
высоком
стиле
соч ет ание
сл ов.
Это
—
почти
кли­
709


ше,
которое
только
потом
стало
почти
невозможным,
почти
оксюмороном.
И
вот
в
«Цементе»
Гладкова,
в
нач але
наших
30-х
год ов,
в
разговоре
советских
людей:
—
Меня
душит
будущее,
Чумалов:
наше
бессмер­
тие
—
сл ишко м
тяжелая
н оша.
(12)
Это
звучит
почти
как
«обречен к бессмертию»
—
и
очень
точно
в
но вом
высоком
стиле.
И
говорит
это
не
усталый,
или
к ол еблющ ийся ,
или
ма лове р
и
не
слишком
«монументальный»
герой
совре­
менности;
так
говорит
передовой
человек:
да,
конечно,
бессм ер т ие,
мы
к
этому
обречены,
и
в
эт ом
счастье,
но
это
тяжелая
ноша,
ес ли
г ово рить
прямо.
В
э той
др евн ей
традиции
у
советского
п оэта
С.
М ар­
кова:
Петр
—
Берингу:
—
Но
сер дце
не
могу
согреть
я.
И сче зло
все
—
костер
и
снег,
—
И
неизбежного
бессмертья
Страшится
бренный
чел ов ек.
(«Смерть Берингаэ)
Продолжаются
почти
все
старые
споры
о
бессмер­
тии
и
о
самом
эт ом
слове.
—
Там,
где
нет
перемен
и
в
старом
все
ос таетс я
по-
старому
мертвым
костяком,
ле гче
всего
видеть
бессмер­
тие,
да,
пожалуй,
это
сам ый
понятный
для
в сех
и
прав­
д ивый
образ
бессмертия:
мертвые
бессмертные
костяные
рога.
(М.
П р иш ви н, «Колобок», 12)
Это
—
по
Грановскому,
Тургеневу,
Достоевскому.
Основное
условие
бессм ер ти я
—
оно
неподвижное
и
неизменное.
А
в
политической
поле м ике
звучит
и
сегодня
как
последний
аргумент,
который
выдвигал
Курбский
в
по­
лемике
с
Гр оз ным:
—
Безумный!
Иль
мнишись
бессмертнее
нас?
И
сего д ня
противник
не
только
в
па пск их
энцик ли ­
ках
напоминает
раньше
вс его,
что
все
мы
в
ра вной
ме ре
«бессмертны».
Сп ор
продолжается,
и
в
п ос тоянн ой
полемике
с
про­
тивником,
—
особенно
охотно,
пожалуй,
цо
вопр ос у
о
710


то м,
кто
б ессм ерт нее,
—
ут в ержд ает
себ я
снова
«бес ­
смертие»
в
н ашем
поэтическом
языке.
Сначала
оно
утверждалось
только
в
чр езвы чайн о
тре зво м
и
строгом
см ыс ле.
—
В
по ве стку
дня
необходимо
во
вс ей
пол нот е
по­
ставить
вопрос
о
ре ал иза ции
личног о
бессмертия.
(Ма­
нифест
гру ппы
биокосмистов
—
А.
Святогор,
П.
Иваниц-
кий
и
др.
Сб.
«Биокосмизм», 1921, No 1).
Во
всей
полноте!
Более
серьезно,
но
с
из винени ями
и
оче нь
трезвыми
обоснованиями:
—
Творец
бессмертен,
потому
что
его
сущность
в
созданных
им
вещах,
делах,
в
творениях.
(Ал .
Толстой,
13—136).
—
Не
будь
катуш ек,
созданных
его,
Бачурина,
сам о­
стоятельной
творческой
мыслью,
я
бы
вовс е
не
зн ал
ни­
чег о
о
человеке
с
тако й
фам илией.. .
Может
быть,
и
до­
во льно
Ба ч урину
та кого
бессмертия,
—
пусть
с ебе
по­
скрипывает
и
кат ает ся
туда -с юда.
(И.
Ка та ев, «Бес­
смертие»)
Зат ем
предлагались
многие
другие
оправдания
и
об о­
снования,
которые
м огли
бы
позволить
произнести
это
сбивчивое,
но
необходимое
п оэту
слов о.
И.
С ел ьв инский
четко
уславливается
с
чи тател ем:
Бессмертья
нет.
Но
жизнь
п олным -пол на,
когда
бессмертью
отдана
он а...
(«Сонет*)
А.
А дал ис:
А
бессмертья
нам
не
надо,
потому
что
смерти
—
нет!
С.
Кирсанов
еще
совсем
недавно:
Хочу
я
ж ить
не
час,
а
без
кон ца,
сверхсметно,
как
человек,
как
ч асть
материи
бессмертной.
(«Ленинградская тетрадь»)
711


...Но
все
более
наглядно
меняется
и
стиль
и
смысл
разговора
«по этому вопросу»
с
чита теле м .
Вот
та к,
с
трудом
п ыт аясь
развивать
Как
бы
клубок
ка ко й-то
сложной
пряжи,
Вдруг
и
уви диш ь
то,
что
должно
называть
Бессмертием.
О,
суеверья
наш и!
(Н.
З аболоцкий .
«Метаморфозы»)
То,
что
должно
на зыва ть
бессмертием.
Кем
я
б ыл?..
И
когда
я
говорю
стих ам и
—
От
ко го
в
них
голос
и
дыханье?
Эт от
голос
—
от
прабабки-тучи,
Эти
вздохи
—
от
тр авы
горючей!
Кем
я
б уд у?..
Кем
бы
я
ни
стал
и
кем
бы
не
бы л,
—
Вечен
мир
под
этим
вечным
небом.
(Д.
Кедр ин,
«Бессмертие»)
В
годы
войны:
Как
будто
в
чем-то
виноваты,
купаясь
в
ливнях
и
в
п ыли,
уже
бессмертные
солдаты
на
раскаленный
за пад
шли.
(И.
Бауков.
«В дни боев»
Я
видел
свое
превосходство
над
прусскою
спесью
во
всем...
И
в
том ,
что
мы
просто
живу че й
и
просто
бессмертнее
их.
(Недогонов, «Когда ученик в «м е сс е ршми тте»...)
В
годы
войны
только
это
слово
оказывалось
сколько-,
нибудь
равновеликим
событиям
и
чувствам.
Не
испра­
шивая
ни
у
ког о
теоретического
ра зре ше ни я, «бессмер ­
тие»
снова
властно
и
торжественно
вошло
в
наш
поэти­
ческий
язык.
Вот
самое
современное
по
мысли
и
стилю,
наиболее
соответствующее
д ей ствит ел ьност и,
пр екр ас ное
стихо­
творение
М.
Светлова:
712


И,
к
будущему
выходя
навстречу,
Я
прошлого
не
ски дыв аю
с
пл еч.
Жизнь
—
не
река,
она
—
противоречье,
О на,
как
речь,
должна
предостеречь...
Не
мелочью
плат и
своей
Отчизне,
В
ногах
ее
не
путайся
в
пути
И
на
коротком
перегоне
жизни
Бессмертие
поэта
об ре ти.
(«Бессмертие»)
Как
это
далеко
от
еще
недавнего
«преодоления»
смерти
и
бе ссмер ти я
во
многих
о бр азцах
нашей
прозы
и
поэзии
(особенно в так называемой мотыльковой поэ­
з ии).
Не
снят,
к
счастью,
«старый груз»
с
э того
слова.
И’только
в
наглядном
для
всех
единоборстве
поэта
с
этим
грузом
возн и кают
все
новые
и
все
более
яркие
образы
бесс м ерти я.
ДУША
«Душа»
еще
н ед авно
п р инадле жала
к
числу
тех
сл ов,
которые
Лени н
называл
«словами-м о шен ник ам и» ...
Сло во
высокое,
свя щенно е
и
одновременно
—
ходо­
во е,
как
пятак,
по
выражению
Горь кого .
Оно
с лужило
в сем
богам
и
тем
успешнее
обманывало
людей ,
что
со­
хра няло
всегда
в
народном
со знани и
обаяние
хоро ­
шего
в
своей
основе,
важного
для
всех
слова.
В
духовной
поэзии
душа
томилась,
жаж дал а
осво­
бодиться
от
плотской
оболочки
и
соединиться
с
бог ом.
—
Душа
моя
яко
безводная
Те бе ...
(Псалтырь,
120—6)
Эта
стр о чка
из
Псалтыря
в
др евне м
русском
пере­
воде
замечательна
не
только
по
св оей
поэ ти чес кой
силе,
но
и
по
своей
очень
хара кте рной
конструкции.
«Безвод­
ная
Тебе»
—
про пущ ены
важные
звенья
логи чес кой
цепи,
круто
сближаются
и
сопрягаются
це лые
ми ры
образов
(душа без Тебя
—
пус ты ня,
она
ж ажде т,
как
пус т ыня,
живой
вод ы
и
т.
д. ).
Это
—
обычное
в
д р евней
поэзии
прямление.
Но
и
в
дальнейшем
развитии
высокой
поэтической
речи,
вплоть
до
наших
дней,
душа,
как
увидим
ниже ,
требует
именно
713


такого,
крутого
и
смелого
развертывания
поэтической
и
политической
мысли.
—
Ед ин
же
изрони
жем чюжн у
ду шу
из
храбра
те ла
ч рес
злато
ожерелие
(«один он изронил жемчужную
ду шу
из
хра бро го
те ла
через
золотое
ожерелье», —
в
пе­
реводе
Н.
К.
Гудзия).
В
этих
знам е ниты х
с трок ах
поразительно
свободное,
мирское,
не об ыча йно
тр ез вое
обращение
со
словом
«ду ­
ш а».
И
сам ая
эта
трезвость,
точность
и
предметность
рас ска за
о
том,
'как
именно
из ро нил
герой
свою
душу,
придают
и
эпит е ту
к
ду ше
.—
«жемчужный»
—
смы сл
очень
т очн ый,
наглядный
и
оче нь
ш ир окий
одно­
временно.
Есть
полемика
с
соловьями
старог о
вре ме ни
и
в
этом
н овом
сопряжении
п оняти й.
В
позднейшей
поэзии
д р евний,
вечный
мотив
стрем­
ления
души
куд а-т о
ввысь,
г оре
(«Долу очи иметь,
а
душею
г оре»
—
«Поучение Владимира Мономаха»
и
д р.)
непрерывно
и
многообразно
уточняется:
душ а
рв ет­
ся
не
к
богу,
а
к
божеству,
к
божественной
или
уже
це
б ожест венно й
Природе
(с большой или с малой буквы),
к
б еспред ель но ст и.
•
Капнист:
Но,
ду шу
скрыть
от
всех
ум ея,
И
ею,
вне
себя
вл адея ,
Вн утри
себ я
не
мог
владеть.
(«Ода на надежду»)
Дальнейшее,
очен ь
важн ое
политическое
и
филос оф­
с кое
уточнение
эт ой
мысли
—
у
Фо нвиз ина :
—
Несчастно
тело,
над
коим
властвует
душа
без ­
рассудная,
к ото рая
чувствам,
своим
истинным
м инист ­
рам,
или
во все
вверяется,
или
ни
в
чем
не
доверяет.
(«Рассуждение об истребившейся в России совсем
всякой
форме
государственного
правления...»)
Так
возникает
поня тие
душ и
безрассудной,
ко тора я
противопоставляется
душе
умной,
осердеченному
разуму,
как
скаже т
впоследствии
Герцен.
Фонвизин
объявляет
чу вс тва
«истинными министрами
ду ши»: он требует доверия к чувствам,
но
одновременно
и
контроля
над
ними.
Это
—
фонвизинское
разъяснение
известного
философского
положения:
н ичего
нет
в
разу­
714


ме
такого,
что
не
было
ранее
в
чувствах;
это
—
утверж­
дение
и
политического
понятия
«министр»
в
зн аче нии
разумного
и
подконтрольного
(обязательно!) советника;
это
новое
различение
и
с лич ение
уже
многих
смыслов
слова
«душа». Тирада Фонвизина вводит нас в круг идей
русских
просветителей.
У
Жуковского:
Не
часто
ли
в
ве личе с тв енный
час
Вечернего
з емли
пре об ра женья
—
Когда
ду ша
смятенная
пол на
Пророчеством
великого
виденья
И
в
беспредельное
унесена...
(«Невыразимое»)
«Пленительная сладость»
эт их
сти хов
сохраняет
всю
сво ю
си лу
и
сегодня.
Это
—
новое,
романтическое
преоб­
ражение
др евн ей
традиции
(«безводная Тебе»).
«Душа»
у
Ж ук овс кого
оче нь
высокое
и
поэ тич еско е
слов о.
Но
вот
Жуковский
шутит
с
этим
же
словом:
Бродит,
я
чувствую,
в
темном
Дедале
по
близости
пу за
Честный
отшельник
—
душа;
она
в
своем
заточеньи
Все
отразила
прельщенья,
бесов
победила!
и
д ушис та
добротой!
(Так говорит об ней Николай Карамзин,
наш
историк.)
(«Протокол 20-г о
арзамасского
з ас едани я»)
И
ещ е:
Пред
судилище
Миноса
Собралися
для
допроса,
Подле
Стиксовых
брегов,
Души
гр о зные
скотов.
(«Долбинские стихотворения», 1815)
Свободное,
веселое,
со
многими
«личностями»
и
лука­
выми,
паро д ийным и
пр име нен иями,
невозможными
сбл и­
ж ениям и
высо к их
и
дело в ых
с лов
ч рез выч айно
п олем и­
чес кое
обращение
с
этим
сакраментальным
словом
у
то­
го
же
автора
«Невыразимого»!
715


И
«шутка», юмор,
как
в сег да,
толь ко
возвышает
ис­
ходное
с лово.
Так
и
у
Державина:
Я
б
ду шу
не
вертел
рулеткой...
(«На умеренность»)
Священное
слово
«душа»
демо нс тр ати в но , «скандаль ­
но»
соединяется
с
рулеткой.
Самый
смысл
эт ого
заявле­
ния ,
однако,
весьма
сер ь езен
и
поле мич е н:
он
не
вертел
душу,
как
иные.
У
просветителя
И вана
П нина
прямое
продолжение
и
развитие
важной
мысли
Фонвизина:
Другую
ду шу
получаю
И
чел ов ека
петь
готов.
(«Человек»)
Он
готов
п еть
человека,
но
толь ко
после
того,
как
получи л
другую
душу
—
не
безр ассу дн ую ,
а
разумную,
вступившую
в
но вые
отношения
с
чувствами-минист­
ра ми.
«Душа»
оче нь
рано
получает
и
специ альн ые,
поли­
тические
применения.
—
Новгородские
пос лы
целовали
крест
новг ород -
скою душ ею .
(У Карамзина по летописи)
Целовали
крест
че стн о,
ис тов о,
но
и
независимо,
по-
своему.
—
Не
токмо
св ою
едину
душу,
но
и
вс ех
прародителей
душ и
пог убил
еси.
(Грозный
—
Курбскому)
По
всему
смыслу
этой
тирады
Грозного,
не
только
ду шу
предков,
но
и
самое
по нят ие
«душа»,
основу
всего
х р истианск о го
мировоззрения
и
всего
мир о здан ия,
пог убил
Курбский.
Он
посягнул
на
сам ое
ве лик ое
по­
нятие!
—
Филарет
и
Голицын,
зна мени тые
страдальцы,
написали
к
Жолкевскому
[военному руководителю
пол ьс ких
интервентов
в
Смутное
вр ем я]: вспомни крест­
ное
цел ов ание;
вс пом ни
ду ш у ! (Карамзин, «ИГР»,
12)
716


Они
взыва ли
и
к
общехристианским
и
к
особы м ,
ка­
толическим
заботам
Жолкевского
о
спасении
его
души.
«Душа»,
таким
образом,
служит
самым
различным
политическим
за дача м,
с лужит
даже
та ктиче ским
средством
в
политической
борьбе.
Но
всегда
в
осно­
ве
такого
использования
этого
слова
лежит
другой
его
смысл ,
бо лее
ши рок ий,
св ящ енный
для
все х
и
не изме нно
жив ой
в
народном
сознании.
—
Дми трий
Донской
велел
воинам
очистить
ду шу
накануне
рокового
дня .
(Карамзин, «ИГР», 12)
В
пуш к инс ком
применении
раскрываются
и
чудесно
объе ди н яютс я,
в
конечном
сче те,
самые
различные
зн а­
че ния
этого
уже
многозначного
слова.
«Душа»
у
Пушки­
на
—
это
те ма
ос об ого
и
очен ь
ув лек ате льн ого
исследо­
вания.
Мы
можем
привести
здесь
только
немногие
при­
меры.
Пу шкин
вы пи сыв ает
для
себя
из
сбо р ника
народных
пе сен
И.
Киреевского
самое
важное
и
интересное.
Среди
этих
выписок:
Мн ого,
много
у
княгини-души,
много
роду,
много
племени,
то лько
нету
у
к няг ини
ду ши,
нету
ее
род ной
матушки.
Народное,
полное
юмора
исполнение
этого
слова
в
его
двух
по
крайней
мере
знач ения х .
Пушкин
«К Жуковскому»:
И
молнийной
ст руей
Душа
к
во звыш е нной
душе
твоей
ле тел а.
Высо ко е
новое
словообразование,
од но
из
очень
не­
многих
у
Пуш кин а,
—
«молнийной»; и « в оз выш енн ая
душа», —
хорошее
в
применении
к
Жук овс к ому,
но,
во­
обще
говоря,
уже
подозрительное
сочетание
слов.
Особенно
интересно
пр име не ние
слова
«душа»
у
П ушки на
в
его
знаменитом
определении
драмы:
—
Драма
стала
заведы ват ь
страстями
и
душою
че­
ловеческой.
(«О народной драме»)
Пу шкин
сетовал,
что
«ученость,
политика
и
филосо­
717


фия
еще
по-русски
не
и з ъя сн яли сь»; он придавал особое
значение
то чнос ти
и
строгости
«формулировки»,
как
с казал и
бы
мы
сейчас,
во
всем,
что
касал о сь
важнейших
понятий
по эти ки
и
филос офии.
Но
«заведывать страстя ­
ми
и
д ушою»
—
это
для
Пу шк ина
сам ая
точная
и
науч­
ная
формулировка
в
данном
слу чае.
Вот
политическое
применение:
Пр ивы чка
—
душа
дер ж ав.
(«Анджело»)
Л
Вот
«душа»
в
отчетливо
декабристском
смысле:
Где
гражданин
с
душою
благородной,
Возвышенной
и
пламенно-свободной?
(«Краев чужих...»)
«Благородная душа» (ср.
«возвышенная душа»)
в
э том
смысле,
н ео тдел имая
от
свободы,
—
боевое
слово
и
даже
п ар оль,
ш иббо лет
его
друзей
декаб ри сто в.
Но
о дно вре м е нно , «всё вместе», как писал в таких слу ­
ча ях
Пу шк ин,
она
только
зд есь
и
во сст ана влив ала
в есь
свой
первоначальный
смысл.
И
так
во
вс ех
случаях,
даже
при
очень
точном
кон­
кретно-историческом
приме не нии
этого
слова.
«Душа»
была
для
Пу шки на
одним
из
«коммуниа»,
т.
е.
пре д ме т ов , «не обыкновенных,
а
общих
вс ем».
И
предметы
эти
были
трагические.
У
Лермонтова
в
предисловии
к
«Журналу Печорина»:
—
Ис то рия
д уши
человеческой,
хотя
бы
самой
мел­
кой
души,
едв а
ли
не
любопытнее
и
не
полезнее
истории
целого
народа...
История
души,
в
от лич ие
от
нескромной
исповеди
(например, «Исповеди»
Р уссо
—
см.
там
же), —
это
н овое,
оче нь
важное,
романтическое
и
объективное
по­
нятие,
которое
оставит
большой
сл ед
в
страстной
общ е­
ственно-политической
по лем ике
вокруг
это го
слова.
Ес ть
сумерки
души,
несчастья
след,
Когда
ни
мрака
в
ней,
ни
св ета
нет.
718


Она
сама
соб ою
стеснена,
Жизнь
нена вис тна
ей
и
смерть
страшна.
(«Литвинка»)
Это
в
«Литвинке», но «сумерки
души»
е сть
и
в
«Джю-
лио»
и
в
некоторых
других
произведениях
Лермонтова.
Это
новое
сочетание
слов,
видимо,
ему
нравилось.
И
затем
уже
много
раз
перепевались
и
применялись
очен ь
по- ра зн ому
эти
лермонтовские
«сумерки души».
В
«Вадиме»:
—
[Ольга]
имела
сильную
душу,
к отор ая
не
за бо­
тилась
о
неизбежном,
а,
по
кр ай ней
мере...
ж ила
—
пока
жизнь
све тла .
(13)
—
И
если
б
наши
души
не
бы ли
бессмертны,
то
она
[любовь]
сделал а
бы
их
бессмертными.
(Там же)
Сильная
душа
тем
и
сильна,
что
не
боится
неи збеж ­
ног о
и
сумерек.
Здесь
та
же
игра
со
словом
«бессмертие
души».
«Душа телесна!» —
всех
ты
ув еряе шь
смело:
Я
соглашусь,
лю б овию
ды ша:
Тв ое
прекраснейшее
те ло
Не
что
иное,
как
душа.
(«Мадригал»)
Озорное,
шут очн ое
разъяснение
отношений
между
те лом
и
душой
(а это был большой философский во ­
пр о с). Но легко видеть,
что
оба
слова
в
результате
это й
сх в атки
у сто яли
во
в сем
своем
блеске,
д аже
еще
похо­
рошели .
«Душа собою стеснена», «сумерки души»
—
эти
мо­
тивы
и
да же
эти
слова
получают
затем
сам ое
разнооб­
разное
применение
и
р азв итие:
Не
ище т
вчуж е
утешенья
Душа,
бог ат ая
соб ой.
(Веневитинов)
Кт о,
кто
мне
си лу
дал
сносить
Труды
и
глад ,
и
непогоду,
—
И
си лу
—
в
бе дст ве
сохранить
Души
во звыш енн ой
свободу?
(К.
Батю шко в,
«Надежда»)
719


Душа
певца,
согласно
излитая,
Разрешена
от
всех
своих
скорбей...
(Баратынский, «Болящий дух .. .»)
У
Р ылее ва
и
у
декабристов:
Ве сь
мир
как
с мрад ная
моги ла!
Душа
из
те ла
рвется
вон...
Вон ми
смирению
души...
И
дух
от
те ла
разреш и .
(«Мне
то шно
зд е сь.. .»)
В
«Новосибирской светописи»
Одоевского:
—
На
у стах
душа
кипит
и
теснится
в
слово
красное...
Эт от
мотив,
в
сам ых
ра зно об ра зных
формах,
прой­
дет
за тем
через
всю
на шу
литературу:
душа
теснится
в
слово.
Но
у
Одоевского
слово,
которое
кипит
в
ду­
ше,
—
красное;
не
только
прекрасное,
ловкое,
хватское,
золотое,
но
и
мятежное,
революционное,
красное
уже
почти
в
нашем,
смысле.
У
А.
Кольцова:
Так
и
рвется
душа
Из
гру ди
м ол одой!
Хочет
воли
он а,
Просит
ж изни
др уг ой.
(«Русская
песня»)
Уже
довольно
«определительно», как скажут вскоре
ре во лю ционные
демократы.
Особое
значение
в
и сто рии
этого
слова
имеет
столк­
нов е ние
привычного
правового
и
учетного
термина
«кре­
постная
ду ша», «ревизская душа»
—
с
первоначальным
с мысл ом
этого
слова.
Сопоставление
этих
смыслов
со­
з дает
естественнейший
с арказ м:
Сто
душ
имеешь
ты,
п ов ерю,
за
собой;
да
это
и
ко гда
я
мнил
опровергать?
Назвав
теб я
«бедняк», хотел лишь я сказать,
что
нет
в
тебе
одной.
(В.
Поп уг аев , 1801)
Кто
ловит
душу,
кто
шесть
т ысяч
ду ш.
(Лермонтов, «Сашка»)
720


Там
можно
жить,
не
обижая
Ни
божьих,
ни
ревижских
душ.
(Некрасов, «Тии1 и йа», 4)
—
Имение
в
200 душ или,
как
он
выражался
с
тех
по р,
как
размежевался
с
крестьянами...,
—
в
две
т ысячи
деся т ин.
(Тургенев, «Отцы и дети», 1)
Красавицу
в
пятнадцать
лет
С
умом ,
ду шою
и
душами...
(Тютчев, «Послание к Шереметеву»)
У
Гоголя
столкновение
этого
тер мин а
с
исходным
высоким
словом
становится
ос н овой
грандиозного
обоб­
щения
—
«Мертвые души» .
В
пис ьме
Гоголя
к
Пл етн еву
есть
потрясающий
рас­
сказ
о
том,
как
это
превращение
поня тий
возмутило
мо­
лодого
и
муд р ого
в
своем
роде
карьериста
цензора
Кры­
лова:
—
Что
ни
гов ори те,
—
ск азал
молодой
цензор
Кры­
ло в,
по б ывавш ий
не д авно
за
границей,
—
це на
два
с
полтиной,
кот орую
Чичиков
дает
за
душу,
возмущает
душу.
Хот я,
конечно,
эта
цена
дает ся
только
за
одно
им я,
на писанн ое
на
бумаге,
но
всё
же
это
душа,
душ а
человеческая.
Да
пос ле
этого
ни
од ин
иностра­
нец
к
нам
не
приедет!(1842)
Молодой
цензор
з ащищ ает
честь
России
п еред
За па­
дом,
з ащ ищает
Россию
от
Го го ля,
з ащи щает
душу
че­
ловеческую...
Гоголь
здес ь
поистине
«возводит шельму в
пе рл
т во р ен ия », по его же выражению...
Кажется,
что
Гоголь
сделал
э того
Крылова
даже
умнее,
чем
он
был
в
действительности.
Гоголь
зна л
и
другие
п риме не ния
это го
уже
очень
многозначного
слова:
—
Вам ,
без
сомнения,
когда-нибудь
случалось
слы­
шать
голос ,
н азы ва ющий
вас
по
имени,
который
просто­
людин
об ъясн яет
так :
это
душа
стосковалась
за
челове­
ком
и
призывает
его;
п осле
которого
следует
немедленно
смерть...
(«Старосветские помещики»)
Это
«душа зовет»
или,
еще
к р уче , «зовет!» (известно,
кто
зовет)
зв уча ло
не
раз
и
очень
громко
и
п ате тич ески
в
нашей
литературе.
И
не
только
«простолюдин»,
но
46 Л.
Боровой
721


и
самые
мудрые
герои
литературы
вновь
и
вно вь
объяс­
ня ли
при
помощи
это го
«зовет!» все на свете .
Вокруг
«души»
разворачивается
затем
необычайно
острая
и дейн ая
борьба.
Здесь
«всё вместе»: и возвраще­
ние
мистического
смысла;
и
дальнейшее
уточнение
во­
проса,
куд а
рвется
душа;
и
нов ые,
на уч ные
тер ми ны,
возникшие
на
основе
это го
по нятия ,
в
частности
«душа»
в
статистике
—
передовой
и
да же
р ев ол юцио нной
тогд а
по
сво ему
на зн ачен ию
науке;
и
новые
философские
«тео ­
рии
о
душе».
Вот
с пор
о
жизни
душ и
как
предмете
искусст­
ва
—
в
«Обыкновенной истории»
Гончарова:
—
Для
резца
неуловима...
эта
игр а
не
высказывае­
мых
язы ком
движений
душ и...
в сех
этих
мим ол е тных
молн ий,
вырывающихся
из
концентрической
души .
Концентрическая
душа
—
по
новейшей
терминоло­
гии .
У
раннего
Белинского:
—
Мистика
человеческого
се рд ца,
человеческой
ду­
ши,
участь
человека,
все
ее
отношения
к
народной
жизни
для
романа
—
богатый
предмет.
(II—33)
М ис тика
человеческой
душ и.
И
ре шающе е
в
ис тории
этого
слова
определение
Чернышевского:
—
Графа
Толстого
зани мают
всего
более
псих ич е­
ский
процесс,
его
форм ы,
его
зако ны ,
диалектика
душ и,
чтобы
выразиться
определительным
термином.
Вместо
«концентрической души», которая еще недав­
но
звучала
оче нь
на учн о,
вместо
«мистики души», кото­
рая
еще
нед авн о
звучала
очень
во звыш е нно
и
интересно
даже
для
Белинского,
—
диалектика
души,
со
специаль­
ным
примечанием,
что
это
вот
нак о нец
определительный
те р мин.
Борьба
за
все
более
н е умоли мую
«определитель­
ность»
терминов,
д аже
в
сфере
«мимолетных молний»,
идет
во
всей
передовой
публицистике.
«Диалектика ду­
ши»
должна
за че ркн уть
все
другие
философские
и
рито­
рические
д е финиции
этого
понятия,
вроде
тог о,
напри­
ме р,
которое
приводит
в
своих
воспоминаниях
Д.
Н.
С ве рбеев.
—
Андрей
Мих а йл ович
Брянцев,
ученик
Вольфа,
сооученик
Канта,
дав ал
такую
дефиницию
души:
«Душа есть безусловное условие всякого условия . . . »
722


И
против
это й
новой
определительности
в
так ой
об­
ласти,
которая
дблжн а
ост ав ат ься
навсегда
не опре де- ;
ленной,
выступает
зле е,
чем
кто-либо
(как всегда!),
Аполлон
Гри гор ь ев:
—
Мой
приятель...
как
не д южинно- у мный
человек
пон ял
вполне
ярыжн о- глу бок ую
и
вместе
глубоко-ярыж­
ную
мысль
Гег еля ,
что
в
деле
мысли
важен
только
про­
цесс
и
что
процесс
есть
только
безжизненный
труп,
по­
кину т ый
живо й
душой
—
тенденцией.
(«Мои. ..
скит аль ­
чес тв а», IV)
Здесь
уже
выражены,
и
притом
замечательно
ярко,
глубоко
ярыжным
я зы ком,
те
возражения
прот ив
ди а­
лектики,
которые
должен
будет
разбивать
позднее
Ле­
ни н;
те
в озр а жения,
которые
и
сейчас
(более новых нет)
звучат
во
вс ей
идеалистической
фило со фии,
и
в
семанти­
ческой
буржуазной
философии
в
частности
и
особенно.
Для
диалектиков,
мо л,
только
тенденция
—
живая
ду­
ша,
а
душа,
как
таковая,
и
да же
истина,
сама
по
се бе
ис тин а,
их
не
интересует...
В
об иходном
словоупотреблении
«душа»
все
более
опускается.
Б елинск ий
писал:
—
Эт от
Рейхенбах
ес ть
то,
что
немцы
называют
п ре­
красной
д ушой
(Schöne Seele).
У
нас
пытались
некогда
в вести
это
по ня тие
под
странным
сл овом
«прекрасно­
ду шие», которое только насмешило всех...
Слова
«пре­
красная
ду ша»
имели
у
не мце в,
как
и
у
вс ех
добрых
лю­
дей,
то
благородное
и
похвальное
значение,
которое
им еют
до
сих
пор
у
нас;
но
теперь
они
у
немцев
употреб­
л яются
как
выражение
чего-то
комического,
с мешн ого...
Выражение
«прекрасная душа»
чрез
диалектическое
р аз­
витие
во
времени
пол уч ило
у
немцев
знач ени е
чего-то
д обр ого,
теплого,
но
вместе
с
тем
детского,
бессильного,
фразерского
и
смешного.
(«Аббадона»)
Прекраснодушие,
весьма
интересное
слово,
которое
им ело
сво ю
историю,
образовалось
как
необходимое
уже
сн иже ние
сл ов
«душа», «душевность», «задушев­
ность»
и
др.
Возникают
и
многие
другие
снижения
этого
уже
за­
хватанного
и
обесчещенного
слова.
«Не душою худ,
а
просто
плут», —
эта
народная
по­
говорка
чрезвычайно
нравилась
Гоголю,
и
этот
ход
мыс-
46*
723


ли
лежит
в
основе
вс ей
литературы
«гоголевского напра­
вл ени я».
В
сатире
«Искры»
человек
с
душой
—
лице ме р
и
хан ­
жа ; «Человек с душой»
—
так
назы вае тс я
о дно
из
самых
язвительных
стихотворений
В.
Курочкина.
Щедрин
особенно
охотн о
и
стр а стно
развивает
этот
мотив,
о н , «бытописатель волшебных превращений сло ­
ва », запрещает плутам разговаривать о душе.
Одно
из
любимых
ще др и нских
сн ижени й
этого
рода
—
душедрян--
етвовать.
Посл е
многих
«душевных выемок»
либерал
стал
душедрянствовать.
У
Дал я
слова,
как
известно,
расположены
по
гн ездам ,
и
это
имело
для
не го
большое
пр инцип иал ьно е
и
фи ло­
софское
зн ачение.
«Душа», однако,
у
Даля
отделена
от
«духа» .
И
по
этому
случаю
сде л ано
специальное
и
чрез­
вы чайно е
разъяснение
(кажется,
единственное
разъясне­
ние
такого
рода
в
его
сло ва ре):
—
Дух
и
душа
отделены
здесь
в
разные
статьи
толь­
ко
для
удобства
приискания
пр оизв од ных.
Слово
это,
душа,
в
самом
де ле
потребовало
много
места
—
четыре
с
половиной
сто л бца.
Пришлось
сделать
особые
подразделения
и
внут ри
этого
отделенного
от
«духа»
слова.
Дал ь
различает
смысл
общий,
более
тесный
и
т ес не йший:
—
Ду ша
ж,
бессмертное
духовное
существо,
ода ре н­
ное
раз умо м
и
во лею;
в
общем
зн ачении
человек
с
дух ом
и
телом.
В
более
те с ном:
—
человек
без
плоти,
бестелесный,
по
смерти
своей.
В
смысле
же
теснейшем:
—
жизненное
сущ ест во
человека,
воображаемое
от­
дельно
от
те ла
и
от
дух а,
и
в
э том
смысле
говорится,
что
и
у
животных
ес ть
душа.
И
здесь
же:
—
Говор я
ду ша
в
знач.
чело в ека,
разумеют
и ногда
людей
обое го
пола,
либо
только
мужского,
душу
ревиз­
ск ую,
что
собственно
означает
человека
податного
со­
стояния.
Ду ша
—
так же
ду шевны е
и
д ух овные
качества
человека,
совесть,
внутр,
чувство
и
пр.
Душа
е сть
бе с­
плотное
тело
духа;
в
этом
з начени и
дух
в ыше
души.
724


А
з атем
прекрасная
Далевская
разработка
примене­
ний
и
превращений
этого
чрезвычайного
слова
в
живо м
языке.
В
Слов а ре
ИАН
1847—1867 годов первое определе­
ние
так ое
же,
как
у
Даля,
по
кан онич еско й
церковной
формуле,
и
пр име ры
из
Ева нге лия ;
в тор ое:
—
церк.
Дух,
вл иянный
в
те ле
ж ивот ног о;
жизнь .
А
при ме ры
только
фразеологические
—
общеприня­
тые
о бороты
речи,
в
которых
уч аству ет
это
с лово.
«Толль»
осторожно
пропагандирует
материалистиче­
ск ое
п оним ание
души:
—
Душа,
п рис ущая
в
человеч.
тел е
си ла
чувстви­
тельная,
мыслительная
и
же лательна я;
пр иним ает ся
за
с илу
нетелесной
деятельности...
Материализм
р ассмат р и­
в ает
так
наз.
ду шевны е
деятельности
не
как
самостоя­
т е льные
си лы,
но
как
преходящие
явле ния
от
чувствен­
ных
предметов...
Вопрос
об
отношении
д.
к
телу
весьма
запу та н,
ибо
та
и
другое
оказывают
друг
на
др уга
бе с­
прерывное
влияние.
Ныне
пр иним ают ,
что
разл.
душев­
ные
деятельности
не
составляют
особых
способностей,
но
подлежат
таки м
же
общим
определ.
законам,
как
и
ж изнь
внешнего
мира.
В
самых
серьезных
сл уча ях
«Толль»
ссылается
на
материалистов
древности,
но
п отом
как
бы
забывает
о
них
или
зас тавл яет
их
утверждать
именно
то,
что
ныне
«принимается»
в
толлевском
кругу...
Полемика
продолжается.
У
Эртеля:
—
Г рудь...
подоплёка...
люд
православный...
душа
и
т.
п.
В
сущности-то,
п ожалу й,
гл упые
да же
слова,
но
так
уж
повелось,
что
в
пат р иот ическ их
салонах
эти
слова
присуждены
изображать
настоящий
рус ск ий
патрио­
тизм.
(«Гарденины», 2—7)
Слово
зачисл ен о
в
ряд
п лохих
слов
славянофилов
(«подоплека»),
оно
среди
«тому подобных».
Но
сколь­
ко
здесь
«в сущности», «пожалуй», «видно», «даже»!
Страшно
поднять
рук у
на
такое
слово!
У
Глеба
Успенского
«хозяин-си би ряк»
весьма
высо­
к ом ерно
го во рит
о
«российских», то есть о переселенцах
из
«России»:
—
Как
росс и йск ий
в стре тил ся
—
нет
с
ним
разгово­
47 Л.
Боровой
725


ру,
окроме
как
«земля,
земля,
земля»
да
«душа,
душа,
ду ша».
Только
и
всего
и
ни каки х
слов
у
него
нет
боль­
ше.
(«Не знаешь,
где
найдешь»)
Известно,
по чему
переселенец
го вори т
раньше
всего
о
зем ле.
Но
уже
второе
слово
у
«российских»
—
душа,
несерьезное
слово,
по
мнению
этого
чалдона.
У
Гарина-Михайловского
в
«Гимназистах»
молод ой
учитель,
западник
и
прогрессист
Леонид
Николаевич
сно ­
ва
«выясняет отношения»
ме жду
ум ом
и
душой
и
св ои
отношения
к
самому
этому
слову
«душа»:
—...
воспитание
и
образование...
Я
не
разделяю
эт их
понятий,
обыкновенно
от нос имых
—
одн о
к
душе ,
другое
к
ум у:
ду шу
на до
понять
тем
же
умом,
и
только
доста­
точн о
развитой
ум
поймет,
что
э той
душе
нужно,
что бы
эта
ду ша
бы ла
дей стви тел ь но
душа,
а
не
кусок
старой
подошвы...
(Гл . 20)
Это
—
дальнейшее
развитие
иде и
просветителей,
за­
тем
ре во люцио нных
демократов.
Но
особенно
замеча­
тельна
полемическая
и
политическая
страстность
этой
его
речи
(на литературном вечере в пользу заболевшего
студента-революционера).
Хорошо
с лыш но,
что
это
и
отв ет
тем,
кто
уже
своекорыстно
ис порти л
хороше е
сл ово
и
увел
душу
от
ум а.
В
полйтической
борьбе
«душа»
уже
стала
«словом-
моше н ник ом».
Она
ост ае тся
и
словом-соблазнителем,
и ногда
необы­
ча йно
искусным,
в
идеалистической
поэ зии .
Вер шин а
этого
развития
—
у
Тютчева:
Ду ша
моя
—
элизиум
теней,
Тен ей
безмолвных,
светлых
и
прекрасных,
Ни
помыслам
годины
буйной
сей,
Ни
радостям,
ни
горю
не
причастных.
(«Душа моя...»)
И
знаменитое:
О,
вещая
душа
моя,
О,
сер д це,
полное
тревоги,
—
О,
как
ты
б ьеш ься
на
поро ге
Как
бы
дв ойно го
бы ти я!..
(«О,
вещая...»)
726


Вся
идеалистическая
поэзия
после
Тютчева
уже
т оль­
ко
и
гов ори т
о
душе
на
пороге
двойного
бытия,
но
не
с
такой,
к оне чно,
непревзойденной
силой!
«Двойное бытие души»
становится
в
той
или
и ной
форм е
и
ос нов ой
тех
новейших
«философских теорий о
ду ше », которые,
по
слову
Ленина,
должен
был
первым
делом
отбросить
научный
психолог.
Новая
мат ер иал и­
стич еск ая
нау ка
пс их ол огии
на чина етс я
с
борьбы
против
«души»
—
против
«обособителей психического», по тер­
ми нол огии
И.
С еченов а,
против
«душистов», по терми­
нологии
И.
Павло ва.
«Он,
этот
научный
психолог,
—
писал
Ленин,
—
отбросил
философские
теории
о
душе
и
п рямо
взялся
за
изучение
ма те ри альн ого
субстрата
пс и­
хических
я влени й». (1 —127)
Гла вный
и
единственный
метод
ид еалист ическ о й
пс и­
хологии
в
то
время
(как,
впрочем,
и
сейчас)
—
интро­
сп екци я,
то
есть
рассматривание
и
пос т иже ние
св ое­
го
собственного
душевного
опыта.
Интроспекция
так же
единственный
—
и
притом
«научный»! —
метод
идеал и­
ст ичес кой
ли те рат уры,
по след нее
слово
идеалистической
поэзии.
Не
кто
иной,
как
А.
С.
Су вори н,
выпускает
в
к онце
п рошло го
века
в
своем
переводе
и
со
своим
программ­
ным
пред исло вием
пьесу
Метерлинка
«Внутреннее»
(«L’Intérieur») под заглавием « Т а й ны
д уши».
В
преди­
словии
он
ругает
русских
символистов
и
декадентов,
но
противопоставляет
им
символистов
западных,
в
пер­
вую
очередь
Метерлинка,
которые
прине с ли,
мол,
в
затхлую
европейскую
литературу
новое,
свежее
и
на­
учное
слово
о
тайнах
души.
В
высшем
обществе
да же
старинные
«магнетизм»,
«месмеризм», «спиритизм»
и
т.
п.
приобретают
теперь
но­
вые
и
«научные»
формы
интроспекции.
Вспомним,
что
Круглосветлов,
к от орый
выз ыва ет
«народившиеся души»
(«Плоды просвещения»
Л.
Т олс того),
был
как-никак
профессор,
и,
ве р оя т но, «передовой».
Наши
с имвол ис ты
и
декаденты
не пре ры вно
играют
«душой» .
Они
ведут
св ое
происхождение
от
Ж ук овск ого
(«Невыразимое»), Баратынского
(«Переселение душ»),
от
Тютчева
и
Достоевского.
И
п оэтому
они
сно ва
и
снов а
говорят
о
«невыразимом», снова « ду шат
душу»
и
уже
совершенно
пародийно
рассматривают
сво й
вну тр е нний
душевный
оп ыт.
47*
727


Но
главную
роль
в
этой
литературе
играет
уже
даж е
не
душа,
а
полудушка,
оди н
из
многих
чертиков,
населяющих
ду шу.
У
Ремизова
душа
попадает
оконча­
тельно
в
пл ен
нечистиков
и
полудушек,
по
огромной,
замечательно
разработанной
у
него
и
драгоценной
для
филологов
номенклатуре.
Андрей
Белый
демонстративно
рифмует
душу
главным
об ра зом
с
кликушей,
а
рифма,
по
его
же
теориям,
непременно
означает
родс тв о
со­
г ласн ых
вступить
в
та кую
связь
понятий.
Федор
Сологуб
в
«Мелком бесе»
обнажает
гря зну ю,
преступную
и
безумную
душ у- суе тил ку
д об рово ль­
ного
аг ента
полиции,
уч ителя
словесности
Передонова.
В
предисловии
он
отвечал
тем
критикам
(может
быть,
во о бр аж аемы м), которые доказывали,
что
Сологуб
в
э том
романе
рассм ат ри вает
сво й
собственный
душев­
ный
опыт,
занимается,
так
сказ ат ь,
интроспекцией.
«Все
анекдотическое
бытовое
и
психологическое
в
моем
ро­
мане,
—
пис ал
Ф.
Сологуб,
—
о снов ано
на
очень
точн ых
наблюдениях,
и
я
имел
для
мое го
романа
достаточно
«натуры»
вокруг
себя». Это было,
конечно,
правдой.
В
те
же
годы
Елизавета
Кие вна
в
сво ем
салоне
союза
«борьбы с бытом» (Алексей Толстой,
рома н
«Сестры», 1914) зазывала каждого нового «ин те ре сног о
человека»
к
себе,
и
«начинался головокружительный раз ­
говор,
весь
построенный
на
остриях
и
безднах», причем
она
выпытывала,
не
ощущает
ли
в
сво ей
душ е
ее
собе­
седник
«самопровокации» .
Это
б ыло
уже
самое
новое,
тож е
«научное», но,
ка­
жется,
и
последнее
перед
Революцией
словечко
о
душе,
которое
немедленно
подхватила
чуткая
ко
всему
само ­
новейшему
Елизавета
Киев на.
И
в
эти
же
годы
символист
Блок
ст раст но
возвышал
это
павше е
слов о.
Восторг
души
первоначальный
Вернет
ли
мне
моя
земля?
В
замечательном
письме
к
А.
Арсенашвили:
—
То
чуд ес ное
сплет ение
противоречивых
чувств
и
во ль,
которое
носит
имя
челов ечес к ой
ду ши,
именно
728


оттого
носит
это
радостное
(да,
несмотря
на
всю
«дрянь», в которой мы сидим)
имя,
что
оно
все
обращено
более
к
будущему,
чем
к
прошедшему;
к
прошедшему
тоже,
но
поскольку
в
прошедшем
за ложе но
будущее.
Человек
есть
будущее.
Пока
есть
в
нас
кр овь
и
юность,
будем
веровать
будущему.
(8 марта 1912 г .)
Несмо тр я
на
всю
«дрянь»,
в
ко торо й
мы
сидим
(«дрянь»
в
кавычках
явственно
заменяет
другое,
еще
более
грубое
и
непечатное
с ло во ), Блок верит,
что
земля
вернет
восторг
души
первоначальный.
Уже
после
Революции
вы шла
в
Москве
книжка
К.
Бальмонта
«Только любовь».
Там
было
сказано:
Я
ненавижу
человечество,
Я
от
нег о
бегу
спеша.
Мое
единое
отечество
—
Моя
пустынная
душа.
Незадолго
до
т ого
Максимилиан
Волоши н
предъявил
д уше
тот
ультиматум,
о
котором
мы
уже
вспо минали :
В
эти
дни
Душа
по лна
одним
иск у ше нием
—
Развоплотиться.
(Сб .
«Анно муиди арденти* —*В
го д,
ко гда
мир
п ыла л*, 1916)
Борьба
с
идеалистическими
«теориями о душе», очень
мало
преобразовавшимися
за
семьдесят
лет,
продол­
жается
и
сейчас,
после
Революции.
Но
в
общенародном
словоупотреблении
«душа»
сно ва
стала
необходимым
и
как
никогда
высок и м
словом,
и
отношение
к
нему
впер­
вые
в
истории
стало
впо лне
чи сты м.
Замечательные
слова
солдата
еще
в
окопах,
после
Революции:
—
А
время
ос обое ,
за
ты сячу
лет
такого
не
б ыва ло,
что
неимущий
хозяином
надо
всем.
Коли
и
на
такое
душа
тво я
не
играет,
так
не
быть
те бе
живу,
хоть
ты
и
глазом
хлопаешь
да
зубом
лопаешь.
(С.
Федорченко, «Народ
на
во йн е», II)
Горький
во
всем
с воем
творчестве
не ук лонно
отбивал
у
пр от ивника
это
ве лик ое
слово.
729


Он
п йса’л
уже
после
Революции:
—
От
церкви
до
балагана
—
характернейшая
траек­
тория
полета
русской
ду ши.
(Письмо С.
Сергееву-Цен-
скому)
‘
!
И
всегда
он
очень
внимательно
разглядывает
в есь
исторический
п уть
э тог о'сл ова,
его
траекторию,
его
строение,
его
вну тр е нние
тяг о тени я.
Солдат
Аф рик ан
читает
Псалтырь
(может быть,
ту
чуде с ную
строчку,
о.
которой
ре чь
была
выше ,
—
«Душа
моя
яко
без водн ая
Тебе »):
—
Непонятно
он о,
а
чувствуешь,
что
это
слово
для
души .
(«Дело с застежками») ,
—
Душа
-г-
дух ,
—
говорю
я,
но
она
презрительно
кри чи т:
—
У
татарина-то?
Ду рак! («В людях»)
И
вот
генеральное
вы яснение
отношений
с
эт им
гро­
мадным
словом:
—
Душа
—
де сято е
слово
в
речах
п рост ых
людей,
слово
ходовое,
как
пятак.
Мне
не
нравится,
что
слово
это
так
прижилось
на
скользких
языках
людей,
а
когда
мужики
матерщинничают,
злобно
и
ласково,
поганя
душу,
—
это
бьет
ме ня
по
сердцу.
Я
оче нь
помню,
как
осторожно
говорила
бабушка
о
душе,
таинственном
вмес­
тилище
любви,
красоты,
радости...
Як ов
Шумов
говорит
о
душе
так
же
осторожно,
ма ло
и
неохотно,
как
говорила
о
ней
бабушка.
Ругаясь,
он
не
задев ал
д ушу,
а
когда
о
ней
рассуждали
другие,
молчал,
согн ув
красную
бычь ю
шею.
Когда
я
спрашивал
его
—
что
та кое
ду ша?
—
он
о тв ечал:
—
Дух,
д ыха нье
б о жье...
■ Мне мало этого,
я
спрашиваю
еще
о
чем-то,
тогда
кочегар.,
наклонив
го ло ву,
говорит:
—
О
душе,
браток*
и
попы
мало
понимают,
это
дело
закр ы то е;.. («В людях», XI)
«Это дело закрытое», но у Горького,
у
его
героев
оно
именно'и
раскрывается
в пер вые
с
непревзойденной
£илой и точностью:
Со зн ание
великой
ро ли
рабочего
сливает
вс ех
ра­
бочих
мир а
в
одну
ду шу.. .
(«ДАать») .
В
очерке
«В.
И.
Л ен ин»:
:
Я
зна я
и
зн аю
не
ма ло
рабочих,
к отор ым
прихо­
дилось
и
приходится,
крепко
сж ав
з у бы , «держать душу
730


за
кр ыл ь я», насиловать органический «с о циа ль ный
иде­
ализм»
свой
ради
торжества
дел а,
которому
они
с луж ат.
.(Первая
редакция) >
Приходилось
ли
самому
Ленину
«держать душу за
крылья»?
Гор ьки й
охотн о
и
ч асто
применяет
это
сло во
и
в
обы чно м
смысле,
в
идиоматических
его
единствах
с
дру­
гими
словами,
как
ходовое
сл ово,
но
И
в
э том
примене­
нии
оно
приобретает
у.него
всегда
но вую
с илу,
потому
что
всегда
оза рен о
первоначальным,
еще
только
оттес­
ненным
на
задний
пл ан
главным
смыслом.
—
Старик
ткач
Ники та
Рубцов,
человек,
работавший
п очти
на
вс ех
ткацких
ф абр иках
России,
беспокойная,
умная
душа.
(«Мои университеты»)
—
Зачем
вы
живете
здесь,
а
не
в
гос ти ниц е?
—
Ми лый
—
для
души!
Тепло
душе
с
вами . (Там
же)
—
Правду
н адо бно
выбирать
по
ду ше...
(Там же)
Герои
Горького
из
л юдей
уходящих
кла ссо в
непр е­
рыв но
играют
этим
словом,
как
играют
они
всеми
хо ро­
шими
словами.
Играет
им
К лим
Самгин,
для
которого
вооб ще
«нет слов дорогих» (и это самая точная,
ген иаль­
н ая,
горьковская
его
х ар акт ер исти ка!).
Черносотенец
Гу бин
в
трагический
для
н его
момент
только
и
может,
что
повторить
старую
игр у
с
этим
словом:
—
Чу,
орут :
душа,
ду ши ...
Душат
друг
д руга
речами.
(«Достигаев и другие»)
Друг
друга!
Не
то
Ег ор
Булычов.
Он
к ощун
по
гл авно й
своей
с клонн ос ти,
а
это
знач ит ,
что
он
очен ь
хорошо
пони мает
си лу
самых
священных
слов
и
знает,
над
чем
‘сме ­
яться,
что
унижать.
—
Смолоду
много
бито,
граблено,
под
старость
надо
душа
спа сать .. .
(«Егор Булычов», 2)
Он
ставит
это
слово
в
«раскольничьем»
падеже,
вы­
двигает,
даже
возвеличивает
э того
своего
против­
ни ка;
уже
не
ёрничает,
а
борется
с
ним
страстно
и
б ез­
над ежно .
Можно
ск азать
без
преувеличения,
что
поэтика
Горь­
ко го
открывается
перед
на ми
н аибо лее
точно,
и
ярк о
в
его
приме не ния х
слова
«душа», его особом обращении
с
этим
словом...
731


Вся
советская
литература
при
Горьком
и
после
Горь­
кого
утверждает
бесконечно
многообразными
путями
это
слово.
И
с
н овой
силой,
и
по- н ов ому,
обнажаются
живые
столкновения
в
э том
слове.
Маяковский-футурист
в
«Войне и мире»:
О,
как
великолепен
я
в
сам ой
сияющей
из
моих
бесчисленных
душ!
(Ч.
V)
Довольно
обычное
в
то
время
раздробление
б оль­
шого
слова-понятия
«душа»
на
множ ес тва ,
даже
бесчис­
ле нные .
Ест ь
зд есь
и
другие
приметы
того
времени,
но
здесь
же
оказывается,
что
душ а
может
и
должна
сиять,
что
когда-нибудь
сам а
жизнь,
а
лучше
в сего
Рев ол юци я,
з аст авит
сиять
заново
это
слово,
как
это
и
случилось
довольно
с коро.
Там
же,
в
прологе:
Не
разбрызгав,
ду шу
сумел,
сумел
донесть...
Это
—
г лав ная
задача
поэта.
Сердца
—
такие
ж
м оторы .
Ду ша
—
такой
же
хитрый
двигатель.
( «Поэт -р або чий »)
В
«Мистерии -б уфф», уже после Октября,
человек
из
будущего
объявляет
свою
миссию:
Пришел
раздуть
душ
горн ы
я.
Затем
повседневная
полемика,
др ака
из-за
душ и.
—
А
где
ж
душа?!
Да
это
ж
—
риторика!
Поэзия
где
ж?
О дна
публицистика!!
(«Владимир Ильич Ленин»)
732


Так
говорит
«бездельник -ли р ик»; он-т о
буд то
бы
поет
о
душе,
о
вечных
ценностях.
Теперь
душа
—
в
пуб­
лици ст ике ,
в
том ,
что
вы
называете
публицистикой,
от­
вечает
М аяков ск ий.
Обыватель,
мещанин,
пр испо со б ленец
хочет
отдох­
ну ть
душой
от
всего,
всего.
Душой
отдыхаете
на
женах,
на
вдовах.
Меня
Москва
душила
в
объятьях
кольцом
своих
бесконечных
Сад о вых.
(«Люблю»)
И
тем
ярче
сияе т
это
слово,
ко гда
е сть
нак о нец
право
гов ори ть
в
сам ом
де ле
о
душе:
или
вон
из
тела
пролетарскую
ду шу.
(«Хорошо!»)
... как
будто
Душу
тащи л
из-под
фраз.
(«Владимир Ильич Ленин»)
Я
вам
не
мешаю.
К
че му
оскорбленья!
Я
только
стих,
я
только
душа.
(«Про это» . II)
Я
зн аю
—
солнце
померкло
б,
увидев
наших
душ
золотые
россыпи...
(«Облако в штанах»)
По
старым
поэ ти кам
это
«гипербола» .
Маяковский
ут верж дае т
гиперболу
на
новом
основании,
на
новом
праве.
Это
то чная
гипербола,
это
лириче ск ий
ъос-
торг ,
души
восторг
первоначальный,
верный
действи­
тельности.
Без
это го
восторга
не
бы ло
бы
точности.
Писа л ось
это
тогда,
ко гда
слово
«душа»
уже
почти
48 Л.
Боровой
733


аннексировали,
как
г ов орил
в
таких
сл у чаях
Маяков­
ский ,
другие
и
чужие
люди,
а
передовым1
оно
бы ло
не на­
ви стн о.
Письмо
журналистки
Ярославцевой
му жу- парт ийцу :
—
Ты
не
л юбишь
чувствительных
слов,
ты
бои шьс я
всего,
что
к асает ся
сентиментальной
старушки
души.
(Л.
Сейф у л ли на, «Гибель»)
Идет
очен ь
своеобразное
у
каждого
писат еля
отби­
ван ие
это го
слова
у
противника.
—
Еще
в
древние
времена
мира,
когда
В сел енс кая
Воля
скрывала
свое
лицо
от
обитателей
планет,
бывали
случаи
мировых
катастроф,
когда
пл анетны е
с удороги
душ
их
об ита телей
кр иви ли
плавную
линию
величест­
венно
оп иса нных
орбит.
(Н.
А с е ев , «Расстрелянная зем­
л я»)
Масштаб
не
м иро вой
в
обы чном
то гда
смысле,
а
все­
ленский,
космический
—
и
притом
н аучны й.
Вот
в
ка­
ком
случае
только
и
разрешается
гов ор ить
о
душ е.
И
у
нег о
же
ответ
уставшим
от
таких
огромных
и
всегда
научных
мас шта бов :
—
Конечно,
городской
шум,
механизированные
ду­
ши,
обостренность
чувств
—
все
это
справедливо,
но...
все-таки
я
не
хо тел
бы
жи ть
у
Спаса
на
Куличках
в
Пре­
чи сте нск ой
ти ши не.
(Н.
Ас е ев , «Москва»)
Сп ас
на
Куличках
и
пр.
—
это
очен ь
точный
отв ет
в
поле м ике
с
те ми,
кто
теперь
нео бык нове нно
возлюбил
такие
слова
и
в се,
что
с
ними
с вяза но
(например,
Б.
Пильняк).
Там,
на
Куличках,
искали
забвения
и
оплакивали
«русскую душу»
и
«русского бога».
У
нас
(«над могилкою русской души»)
с
избытком
грустят
перевальцы.
(Исаковский, «Шуба»)
«Над могилкою русской души»
—
в
ско бках
и
в
ка­
вычках:
это
строка
из
стихотворения
Н ик.
Зарудина;
она
оче нь
напоминала
зн ако мые
слова
из
программ
и
платформ
разных
групп.
И
не
только
перевальцев,
—
во
в сей
литературе
борьба
мировоззрений,
настроений
ос о­
бенно
ярко
обнаруживается
именно
в
том
или
ином
об­
ращении
к
душе
и
с
душой,
в
том
или
ином
испо л нении
этого
слова.
734


У
Всеволода
И ван ова:
—
Спаленнолицые
и
спаленнодушие.
(«Дитё»)
—
Он
добр
и
высокопоставлен
душой.
(«Хм»)
—
А
к оли
не
поймет
он
[пленный американец]
нашу
душу,
вот
тогда
и
к окн уть.. .
(«Бронепоезд 14 -69»)
—
Старик
[об американце] .
Опять
и
душа
у
теб я
чуж ой
земли.
(Там же)
Вс.
Иванов
очен ь
долго
и
с
прекрасной
силой
расска­
зывал
о
том ,
как
не
понимали
происходящее
его
ге рои.
И
у
нег о
же:
—
Сейчас
необходимо
иметь
отвагу
и
ск азать
пр о­
сто е
и
в
то
же
время
торжественное
слово,
и
это
слово
должно
бы ть
та ким,
чтобы
каждый
из
трех
понял
его
и
одинаково
тронулся
д ушой.
(«Источник Взывающего»)
Это
—
важнейшее
движение
в
поэзии
Всеволода
Иванова:
по иски
слова
простого
и
торжественного,
и
п он ятн ого,
и
такого,
чтобы
каждый
не пре м енно
тронулся
душой .
У
А.
Малышкина:
—
Это
воля
больших
просторов,
отчетливых
п росто­
ров
мужественной
души.
Ду ша
выход ит
на
просторы
(любимое слово этого
писа т ел я!).
Но
в
борьбе
с
противником,
который
туда
же
лез ет,
в
д ушу,
еще
необходимо
уточнить:
мужествен­
ная
ду ша,
от ч е тливые
просторы.
Ос обе нно
характерно
здес ь
у
этого
романтика
слово
«отчетливые»!
Очень
интересно
здесь
и
то
крутое
прямление
всего
строя
речи,
ко торо го
как
бы
са мо
тр ебу ет
это
сло во
«душа».
Знаменитые,
огромные
малышкинские
ро ди­
т ель ные
падежи!
И
наряду
с
этим
замечательное
в
своем
роде
рассуж­
де ние
Якова
Саввича
в
р ассказ е
Андрея
Платонова:
—
Як ов
Саввич
жд ал,
когда
ему
п опа дется
что-ни­
будь
бесполезное
и
загадочное,
но
тем
более
необходи­
мое
человеческой
душе
и,
стало
бы ть,
самое
доходное.
(«Нужная родина»)
Это
у
Яко ва
Саввича
целая
философия.
Он
дав но
и
хорошо
знает
по
опыту,
что
ду ша
рвется
именно
к
бес­
полезному
и
загадочному
и
что
люди
готов ы
д аже
п ла­
тить
за
эти
уте хи
(ср .
«интерес удовольствия»).
На
этом
строит
в есь
св ой
пла н
Як ов
Саввич.
Он
верит
в
старое
значение
слова.
48*
735


Еще
долго,
вплот ь
до
наших
дн ей,
иде т
многообраз­
ная
борьба
с
этим
словом.
К-
С.
Станиславский
писал
в
приве тс т вии
Первому
съезду
советских
писателей,
что
гл авн ая
зада ча
совет­
ск ого
писателя
—
«показ души нового человека» .
М.
Н.
Кедров
убеж дал
Зинаиду
Сергеевну,
сест ру
К.
С.,
редактировавшую
это
приветствие: «Душа
—
фигураль­
ное
в ыра жен и е». Но Станиславский ни за что не отдавал
«душу»; она была ему необходима в его науке о вдохно­
вении.
—
Придумайте
равноценное
с лово,
я
с
радостью
возь­
му...
(«Театральное наследство».
Воспоминания
Б.
Зона)
Но
«равноценного»
нет!
(Ср.
у
него
же
о
театр е:
ф абр ика
человече­
с ких
д
у
ш.)
В
«Дневниках»
М.
Пришвина
последних
лет
его
ж из­
ни
(1946—1950) есть замечательная запись:
—
За
ужином
за
мой
столик
сели
две
девушки.
—
Почему
в
в аших
к нигах
задушевность?
Вы
чело­
ве ка
любите?
—
спрашивает
девушка.
—
Нет,
—
ответил
я,
—
люблю
не
человека,
а
язык,
держусь
близости
речи,
а
кто
близок
к
р ечи,
тот
бли зок
к
ду ше
человека.
(«Дорога к другу»
—
«Поговорил с
женщинами»)
. Пришвин
мо лча
отклонил
уже
очен ь
испорченное
слово
«задушевность».
Но
и
о
ду ше
он
говорит
не
прямо:
по
дороге
к
пей
он
поставил
реч ь,
высш ее
отра ­
жение
души.
Отгородился
от
ду ши
речью.
Слово
уже
очи ст илос ь,
и
вот
уже
открытое,
давно
не
звучавшее
в
нашей
поэзии
благословение
ду ше
с
ее
отблесками,
без
всяких
извинений,
оговорок
и
уточ­
нений:
Благословляю
ч ист ый,
ч удный ,
Душа,
тв ой
от б леск
заревой.
Мы
чищ е
ста ли
в
жиз ни
трудной,
Сильнее
в
жизни
горевой...
Это
—
в
стихотворении
поэта
нового
поколения
Ре­
волюции,
без вре м енно
умершего
С.
Гудзенко.
736


И
если
вправду
гов ор ить
о
чуде ,
Так
нет ,
оно
—
вот
эти
малыши,
Провидцы
эти,
Будущие
люди,
Чьи
непомерны
п рихот и
души.
'(В.
Тушнова,«О’непомерных
прихотях
ду ши»)
И
вот
вместе
с
«наивным читателем»
под нима ет
пе р­
чатку
К-
Федин:
—
Х отя
мне
п
на ивн ому
читателю
скажут:
душа
поэ­
та
—
это
пошло.
Пусть.
Я
гов орю
от
имени
на ивног о
читателя:
я
верю
во
вдохновение,
в ерю
в
ду ш у...
(«Писатель,
искусство,
время»)
Очень
и сто вая
декларац ия,
почти
клятва.
И
заодно
утверждается
«наивный читатель»,
даже
самое
слово
«наивность», столь ненавистное всем софистикейтед.
Г орьк ий
писал
М ак арен ко:
—
Хорош ую
Вы
с ебе
«душу»
нажили,
от лич но,
ум е­
ло
она
любит
и
нена видит .
«Душа»
в
кавычках!
У
Горького,
который
уже
давно
сам
утвердил
это
слово
и
на ве чно
выве л
его
из
ка вычек .. .
Ест ь,
видимо,
особая
радость
в
том,
чтоб ы
напомнить
с ебе
и
др уг им,
как
еще
нед авно
криво
и
обманно
зву­
чало
это
в елик ое
слово.
—
Какое
наслаждение,
когда
слово
не
поги бне т,
разовьется!
—
писал
в
свое
время
Герцен.
*
*
*
—
В
русском
языке,
—
писал
Сумароков,
—
гордая
вещь
получает
горд ое
имя.
Нежная
—
нежное
имя...
Но
только
потому,
по
Сумарокову,
что
русский
я зык
мол од,
«близок от своего происхождения» .
На проти в
то го
—
в
яз ык а х, «отдаленных от своего происхожде ­
ния ».
Эти
языки
с
течением
времени
обрастают
ложью.
Ав тор
памфлета
«Оставшееся после покойного NN
рассуждение
об
опасности
и
вреде,-о
пользах
и
выгодах
от
французского
языка», -который
выш ел
в
Москве
в
1817 году,
так
описывал
постепенно
нравственное
па­
де ние
французского
язык а:
—
За
400 лет был он еще деревенским мужичком,
737


оляповат...
За
200 лет он поправился,
поприоделся,
из
крестьянина
сделался
уже
городовым
купцом,
а
в
сии
сто
лет
и
в
первую
гильдию
записался.
Но
се го
не
до­
воль но:
он
спознал
бо льшо й
свет,
а
у
большого
света
ста л
в
знати.
Сперва
много
сделал
он
хорошего,
когда
существовали
Сорбонна
и
подобные
ей
изрядн ые
учи­
лища
и
хорошие
еще
нравы.
В
последние
50 лет,
а
в
особенности
лет
за
25 [т.
е.
с
начала
Рево л юции ]
уже
крайне
избаловался,
сделался
вертляв,
вмест е
почтите­
лен
и
вместе
едок
и
г орд,
по л итик ант
крайний,
п рол аз-
лив,
любострастен
и
Циник,
обманчив,
презирающ
д ру­
ги ми,
все
осуждающий
у
др уг их,
несн ос ный
себялюбец,
одного
се бя
выхваляющий
и,
н ачи ная
с
Вольтера,
по
сию
п ору
в о сстал
на
вс ё:
старое
порт ит
и
губ ит,
а
нового
хо­
рошего
не
видно:
ст ал
горами
к ача ть,
а
честолюбие
его
столь
шибко
захре пте л о,
что
полетел
на
небеса
к
огнен­
ному
солнцеву
дому,
под обно
Фаэтону.
Он
сдел ался
без ­
бо жен
и
стал
распространять
безбож и е;
он
с тал
первым
действующим
орудием
п ов сюдн ого
головокружения
и
необычайно
злы х
замыслов,
от
века
неслыханных.
Одним
сл ово м,
по
Як обин цам
он
сдел ал ся
совсем
диаволиче-
ским,
ад ским
языком,
за
Злобою
которого
ни
од ин
ка­
к ой-ниб уд ь
другой
не
мог
успевать...
Такая
учас ть
угрожала,
по
м нению
N14, и языку рос ­
сийскому,
если
он
пойдет
по
тому
же
пути.
Но
еще
не
по здно !
—
дум ал
NN.
В
его
время
Россий­
ский
язык
сох ран ял
еще
будто
бы
полное
простодушие
и
прямоту,
существовала
будто
бы
полная
гармония
меж­
ду
названием
и
вещью.
NN очень боялся,
что
русский
я зык
стан ет
когда-
нибудь
модным:
—
Евр ейск ий,
греч еск ий,
латино-греческий
бы ли,
так
сказ ат ь,
модные
языки...
Настанет
само
по
себе
время,
когда
другой
какой-нибудь
язы к
превозможет,
и
дай
б ог,
чтоб
не
русский,
ибо
все
модные
языки
испы т али
над
с обой
кр анке н.
«Покойный ИИ»
рассуждал
о
язы ке
как
о
живом,
хорошо
зна комом
своем
про т ивнике ;
не
о
язык е
собст­
венно,
а
о
тех
людях,
ко то рые
задав а ли
тон
в
язык е,
расст ав ля ли
в
нем
сво и
акценты,
утве ржд али
в
нем
с вои
значения
важнейших
слов.
В
«Путешествии... »
Радищева
оте ц
в
наставлении
своим
сын ов ьям
гов орил:
738


—
Аглинский
язык,
а
потом
ла ти нск ий,
ста ра лся
я
вам
известнее
сд ела ть
других,
ибо
упругость
духа
в оль­
ност и,
переходя
в
изображение
речи,
при учи т
и
ра зум
к
твердым
понятиям,
столь
во
вс ех
правлениях
ну жны м.
(«Крестьцы»)
Это
—
прямо
противоположная
политическая
пози­
ция...
Но
в
том
и
другом
с лучае
предполагается,
что
сам
язык,
то
есть
общепринятое
словоупотребление,
может
научить
либо
«головокружению», либо « тв е рд ым
поня­
т иям,
во
всех
правлениях
нужным».
Пушкин,
само
собой
разумеется,
горячо
сочувство­
вал
ради щев ск ому
«отцу»
и
так
же,
как
и
он,
мечтал
об
упр уго м
духе
вольности
в
изоб раже ни и
речи;
высоко
це нил
он
и
яз ык
самого
Ра дищев а,
это го
«нововводителя
в
ду ше».
Пушкин
бы л,
конечно,
прямым
противником
архаиста
NN.
Но
в
«вопросах языка»
Пушкин
не
поддержал
и
ра­
дищевского
«отца»!
В
знам енит о й
за мет ке
о
Малербе
и
Роисаре,
которых
так
скоро
за был и,
Пушкин
писал:
—
Такова
участь,
ожидающая
писателей,
которые
пекутся
более
о
м ехани зме
языка,
наружных
формах
слова,
нежел и
о
мысл и,
истинной
жизни
е го,
не
зависящей
от
уп от реб лен ия.
Мало
ли
кто
как
употребляет!
И
весь
«кранкен»
от
этого.
Сте нд аль
пис ал
в
те
же
г оды
в
стать е
«Об опасно ­
стях,
угрожающих
Итальянскому
языку,
или
Рассужде­
ние
для
друга,
не
уверенного
в
вопросах
языка»:
—
Ес ли
мы
хотим,
насколько
возможно,
отдалить
старос ть
и
смерть
какого-нибудь
языка,
необходим,
по-
видимому,
трибунал,
неумолимый
судья
способа
выра­
жения
мысли,
как
можн о
мен ее
об раща ю щий
внимания
на
самую
мысль.
Ма ло
ли
каки е
мысли
вкладывали
в
слова
влиятель­
ные
в
свое
время
люди ,
хо зяе ва
«общепринятого»
языка!
—
В
прот ив ном
случае
вся
молодежь,
—
продолжал
Стендаль,
—
все
люди,
наделенные
воображением,
со­
чтут
более
легким
и
при ят ным
для
мелкого
авторского
самолюбия
изо бр етать
зн аки,
чем
дать
себе
тру д
изучать
знаки,
употребляемые
народом,
к
которому
они
име ют
честь*
принадлежать.
Таковы
из ме не ния,
ежедневно
со­
вершающиеся
в
жив ых
яз ыка х:
некоторые
из
них
полез­
739


ны,
оче нь
немногие
необходимы,
а
большая
часть
вызва ­
на
непостоянством,
(по русскому изданию
—
т.
IX,
с тр.
141)
Пушкин
и
Стендаль
выступали
за
ст рогую,
неумоли­
мую
нормативность
в
языке.
«Истинная жизнь слова,
не
зависящая
от
употребления»
у
Пу шк ина
и
«неумоли­
мый
судья
способа
выражения
мыслей,
как
можно
менее
обра ща ющ ий
внимания
на
саму ю
мысль»
у
Стендаля
--
это
не
только
заостренные
ответы
оче нь
реальным
про­
тив никам
в
общественно-политической
полемике
того
времени;
это
и
поистине
боевое
утверждение
нового
по­
ним ания
языка,
как
общенародного
достояния;
языка,
ко то рый
до лжен
назы ват ь
ве щи
своими
и
самыми
луч­
ши ми
име на ми,
н езав исим о
от
его
своекорыстного
«упо ­
тр ебл ения»
в
определенном
«обществе», очень далеком
от
народа.
Сам о
это
«общество»
вре ме нно,
а
язык,
то
есть
народ,
вечен.
Но
и
народное
употребление
не
ес ть
высший
закон.
—
Не
вовсе
себя
порабощай
однако
же
употреблению,
ежели
в
народе
слово
испорчено,
но
старайся
о ное
ис­
править,
—
писа л
Ло мо нос ов.
(«О качествах стихотвор­
ца
р а ссу жден ие»)
Пушкин
не
раз
критиковал
Ломоносова
как
стихо­
творца,
но
всегда
очень
высоко
ценил
его
как
новатора
в
поэт ик е
и
в
поэт ик е
языка.
Этот
призыв
не
порабо­
ща ть
себя
даже
народному
употреблению
был ,
несо­
м ненн о,
оче нь
по
душе
и
Пушкину.
Речь
идет
о
«внутрен ­
них
законах
язык а », как сказали бы мы сейчас;
это
и
есть
высшие
и
непреложные
для
ка жд ого
писателя
за­
кон ы.
Довольно
естественно,
что
«общество»
пыталось
пр и­
дат ь
да же
этим
словам
Пушкина
и
Стендаля
св ои
«мыс­
ли », свое прямо противоположное значение.
Ссылаясь
на
эти
слова
Пу ш кина
и
на
Стендаля,
во пре ки
очевидному
конкретно-историческому
и
са мо­
му
широкому
их
смыслу,
реакция
—
и
у
нас
в
св ое
вр е­
мя
и
сейчас
на
Западе
—
пы тала сь
закрепить
навечно,
под
вид ом
«исконных и первоначальных», самые мел ­
к ие,
и
подлые,
и
очен ь
временные
«мысли»,
которые
придавали
словам
люд и
определенного
класса
и
круга.
Она
утверждала
эти
значения
в
а ка деми ческ их
сло­
ва рях
или
да же
административными,
полицейскими
«актами»
и
«разъяснениями» .
740


Особенно
усе рдс твов ал о
в
этом
направлении
так
на­
зываемое
«правительство Виши»
во
Франции:
Петэн
«перевоспитывал»
французов
при
пом ощи
языка.
По
его
указанию
Академия
исключила
из
французского
языка
все
о пас ные
сл о ва-п о нятия.
И
сейчас
Французская
академия
так
же,
как
и
«большая», «ведущая»
литература
и
пресса,
иногда
у тв ер ждает
самые
низкие
смыслы
сл ов
в
ка чес тве
един­
ственных
или
по
кр айне й
мере
пе рвы х.
Но
все
эти
п опы тки
управлять
языком
всегда
оста­
вались
бесплодными.
Да же
в
ка пи тал и стиче ских
стра­
нах
настоящим
хозяином
языка
всегда
был
и
ос тается
народ.
И
у
нас
до
Рев ол юци и,
как
мож но
бы ло
видеть
почти
в
каждом
жиз нео пис ании
слова,
реакция
на с то йчиво
выдвигала
п лохие
з начени я
с лов
в
ка чест ве
единственно
правильных,
и
Ака де мия
утверждала
в
языке
свои
«мыс ­
ли».
И
у
нас
не
прекращался
конфликт
ме жду
общепри­
нятым
в
«хорошем обществе»
и
народным
словоупотреб­
лением;
и
у
нас
иногда
пере дов ые
п исат ели
в
борьбе
с
р еакци ей
порабощали
себя,
оче нь
нео смо т рит ел ьно,
на­
ро дно му
словоупотреблению.
После
Октября
н ач ина ется
великое
исправление
я зы­
ка.
Отби ваютс я
у
п ро тивник а
и
восстанавливаются
во
всем
своем
новом
великолепии
все
хорошие,
то
ес ть
п ло­
дотворные,
слова.
Ка ждое
такое
слово,
которое
побы­
вал о
у
противника,
п рошло
через
ка вы чки
и,
наконец,
отбросило
кавычки,
вдвойне
драгоценно.
Так ие
бывалые
слова
теперь
главные
и
ведущие.
Пересматривается
и
народное
словоупотребление.
Партия
и
правительство
утверждают
в
общенародном
литературном
языке
все
самые
плодотворные,
ранее
«не принятые»
или
да же
отре че н ные
слова
и
речевые
об оро ты
нар о да,
к оторы й
только
в
своем
яз ыке
и
был
свободен
в
продолжение
многих
веков.
Но
так
же
твердо
разоблачаются
печальные
закли-
нения
смы с лов,
ложные
ассоциации,
сл ишк ом
нежные
слова
для
преступных
вещей
и
слишком
гордые
для
низ ких,
необоснованные
претензии
многих
слов
—
в
на­
родном
словоупотреблении.
Можно
ли
управлять
языком?
В
прош лом
р еак цио неры
всег да
хотели
считать,
что
это
возможно,
и
оче нь
усердно
в
этом
упражнялись.
741


А
пере дов ые
деятели
нашей
культуры
всегда
счи­
тали,
что
это,
к
счастью,
совершенно
невозможно,
и
уже
рано
мо гли
ссылаться
на
большой
и
чрезвычайно
уб е­
дительный
исторический
опыт.
К
счаст ь ю
—
потому,
что
народ
в
своем
языке
был
несравненно
честнее,
см елее
и
талантливее,
чем
те
лю ди,
которые
пытались
управлять
языком
и
его
улучшать.
Эти
л юди
на
каждом
ш агу
предавали
и
должны
бы ли
предавать
самые
кр ов ные
«интересы языка».
Надзор
над
языком
мог
и
д олжен
был
только
сков ать
развитие
язы­
ка
по
его
вну тр е нним
законам.
Революция
привела
в
действие
вну тр е нние
твор че ­
ские
с илы
народа
и
в нут ре нние
законы
его
языка;
она
лишила
ка ко й-л ибо
вл асти
тех,
кто
п ыта лся
закрепить
св ои
вр емен ные
и
корыстные
мысли
в
словах
общена­
родного
языка.
Она
управляет
жизнь ю
и
языком,
и
впер ­
вые
в
истории
управление
языком
стало,
раньше
всего,
серьезным
и
бесконечно
плодотворным
делом.
Мы
уже
видели,
как
должны
бы ли
у йти
из
о бщен а­
родного
яз ыка
многие
криводушные,
вульгарные,
мел ­
кие
слова
—
только
потому,
что
на
них
вовремя
накри­
чали.
Но
и
сама
жизнь,
вся
работа
партии
и
госуда рст ва
непрерывно
уточняет
язык.
При
всех
св оих
очевидных
недостатках
н аша
ра з говорна я
речь
и
яз ык
наши х
газет
и
к ниг
сейчас
ст ро же,
умнее,
экономнее,
чем
когда-либо.
Хорошо
сказа л
А.
Прокофьев:
Тако в
закон
мо ей
страны,
Ее
крутая
речь,
Мы
все
обязаны
ее,
Выс окую ,
б е речь.
Стилистическая
мера
стала
более
высокой'
чем
к ог­
да -ли бо.
Идет
непрерывная
критика
язык а,
который
всегда
«не совсем точно»
выражает
новую
мысль.
Идет
в ечная
борьба
за
все
новую,
поэтическую,
точн ос ть.
Но
никогда
еще
не
дейст во вал и
с
тако й
свободной
си лой
самые
драгоценные
в
этой
борьбе
внут ре нние
законы
язык а.


ОГЛ АВЛ ЕНИЕ
К
чит ател ю.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .
3
ВТОРАЯ
ЖИЗНЬ
СЛОВА.................................................25
Лукоморье
.
.
.
.
28
Бл иж ний.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 34
А нгел.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .
45
Бог...........................................................................................60
Богиня.....................................................................................74
Кикимо ра ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... . 80
Над олб,
н адол ба.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .. 84
Довлеть..............................................................................
87
Железнодорожник.............................................................93
Тра нсв а(а)л ь
.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..
100
Действо................................................................................104
НОВЫЕ
СЛОВА-ПОНЯТИЯ..............................................111
Совет,
со веты,
советская
власт ь
.............................
116
Осмысливать,
осмысливание.........................................129
Общ е ств ен ни к,-ица...........................................................134
Достижения.........................................................................137
Выдв иж ене ц.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... . 141
Встречник,
встречный.....................................................143
Лёт,
летчик,
лету н.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..1 47
(Радио) в еща н ие... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 155
В ид ение
и
видение..........................................................165
Буде но в ка, «Марш Буденного»
.................................... 171
Авоська................................................................................175
743


Лен зо то
—
Ускомчел
—
Обезвелволпал
—
Сор
и
другие
«сокращения» ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 179
Спец,
специалист,
спецеедство....................................194
Шкраб...................................................................................204
В ОЗ ВЫШЕН ИЕ
СЛОВ............................................
208
Больш ая
буква.................................................................. 208
Обл астн ые. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 224
Баской..............................................................................227
Шуршать....................................................................... 229
Ра хм ан( н)ы й.......................................................
233
Сабантуй........................................................................235
Гутарить,
гуторить
... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..
238
Е лань
.............................................................................. 242
Ерик.................................................................................. 244
Тяпать,
го ловот яп
......................................................
245
Жаргон ны е.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .. 2 49
Д ву руш ник,
двурушничать....................................252
Халтура.........................................................................255
Взбодрить
(взбадривать)
... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .
259
Бу за .. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...261
Лафа... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 2 66
Д а ешь! ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...269
Ант имо ния ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .. 274
У че ( о) б а........................................................................ 275
Иностранные..............................................................279
Митинг
.
.
. .............................................................. 283
Ло зун г.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 292
Спекулятор,
спек улян т ,
сп екуля ци я
.. ..
301
Интеллигент,
интеллигенция,
и нтеллид женс иа
312
Беллетристика,
б ел летри ст
.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...
331
Ре зинья ция ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...
•
337
Паф ос... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .. 34 1
«КИПЕНИЕ ВПЕРЕД». ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 349
Расти
в...,
р аст ущ ий ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..351
Т Пи рять
—
парить
;—
плавать....................................355
И з жива ть ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..365
744


Переживать,
переживание.......................................... 370
Настроение...........................................
376
Упражняться
.
.
.
.................................................... 383
Оболванивать
. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...
387
Звучание..............................................................................392
Забвение
чег о.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... . 398
Недо-,
недоумение..........................................................406
Само- .. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..
412
Вперед,
забегание
впе ред
. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...
428
ПРЯМЫЕ
СЛОВА
И
ЭВФЕМ ИЗ МЫ ... ... ... ... ... ... ... ... .. 434
С тер ва.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .. 440
Босяк
и
—
деклассированный....................................445
Деф ек ти вн ый. ... ... ... ... ... ... ... . •............................................ 450
Баловать,
баловаться,
баловство
... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 453
Любовник,
любовница................................................... 459
Бывшие
люди,
бывшие...................................................468
Ка ко й-то,
чт о- то...............................................................471
«СОБСТВЕННЫЙ»
И
ПЕРЕНОСНЫЙ
СМ ЫСЛ
.
481
Утроба
.
.
.
483
Ковыль................................................................................486
Конь
и
лошадь.................................................................. 491
Авто моб иль
и
авто....................................
502
«Катюша» ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...513
Касатка...............................................................................518
Пенсне..................................................................................521
Ботинка
и
ботинок.................................................
528
Солитер...............................................................................532
Бо р за я, borzoi................................................................... 536
Общежитие.........................................................................538
Баз ар. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .. 546
Ба раб а н.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..555
Бас ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... . 563
Безъязыкий.........................................................................567
Беседа..............................................................
574
Интерес,
интересы.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .. 58 0
Точка
зрени я. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .. 587
74


Класс... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ..
...
595
Вр ем я.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...
605
Атом...................................................................................... 617
ИСТИННАЯ
ЖИЗ НЬ
СЛОВА.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 6 2 4
Тов арищ
.
626
Дру г,
д руг
дру га,
дружба. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .. 63 7
Маленький
человек.........................................................645
Д обрые
лю ди,
добрый
мал ый.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... . 650
Дей стви тел ьн о ст ь.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ...658
Тоска ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 6 70
Л ирика.. ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... .680
Вдохновение...................................................................... -694
Б есс мерти е,
бессмертный.............................................. 703
Душа... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... ... 71 3


Боровой
Лев
Я ко влевич
ПУ ТЬ
СЛОВА
М, «Советский писатель», 1963. 748 стр.
Ре дакт ор
Л.
А.
Шуби н
Художник
Е.
М.
Га линс кий
Худож.
р едак тор
В.
В.
Медведев
Техн,
редактор
И.
М.
Минск а я
Корректоры
Т.
И.
В орон ц ова,
Л.
Н.
Морозова
и
Л.
К.
Фарисеева
*
Сдано
в
набор
20/УТ1 1962
г.
Подпис ано
к
печати
29/1У 1963
г.
А 0Э166. Бумага 84 х Ю81/з«.Печ.
л. 2 3у в (38,33).
Уч.-изд.
л. 36,35. Ти раж
10 000 экз.
Заказ
851.
Ц ена
1р. 60 к.
*
Издательство,,
Советсикй
пис ат ель“
Москва
К-9» Б»
Гне здник овски й
п ер., 10.
Московская
типог ра фия
No
3 «Искра революции».
Мосгорсовнархоза


Издательство
просит
читателя
да ть
отзыв
как
о
сод ер жании
книги,
так
и
об
оформлении
ее,
у казав
свой
точный
адрес,
профессию
и
возраст.
Библиотечных
раб от ников
издательство
про сит
организовать
учет
спроса
на
книгу
и
сбор
читательских
от зыв ов.
Все
материалы
направлять
по
ад ре су:
Москва
К-9, Б.
Гнездн иков ск ий
пер., 10,
издательство
«Советский писатель» .